«Предложение. Книга 2»

Предложение. Книга 2 (fb2) - Предложение. Книга 2 [ЛП] (пер. LifeStyle | переводы книг и не только Группа) (История любви миллиардера - 5) 388K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Лили Зент

Предложение 2

Лили Зент

Серия: История любви одного миллиардера #5

Переведено группой LifeStyle ПЕРЕВОДЫ КНИГ

Любое копирование текста без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО! 

Перевод осуществлен исключительно в личных целях, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Аннотация

Теперь, когда жизнь свела их вместе, держать их роман в секрете оказалось непросто. Найти время наедине друг с другом еще сложнее.

Отказ Саванны объявить об их отношениях в открытую заставляет ее и Тобиаса держать все в тайне. И впервые Тобиас узнает, что он не является главным приоритетом. Для матери-одиночки Саванны ее сын всегда на первом месте.

Понимая ее положение, он хочет увезти ее далеко, но сначала он должен признать свою роль в изменении ее ситуации.

Но их расхождения во мнениях нелегко преодолеть, и угрожают их вновь обретенному счастью. И когда прошлое настигает Тобиаса, он рискует после новых откровений сделать себя уязвимым.

Может ли он полностью открыться Саванне?

Глава 1

– Думаю, мне лучше уйти, – пробормотала она, не убирая рук от Тобиаса.

– Думаю, так будет лучше, – его губы скользнули по ее щеке, прежде чем нашли ее губы, и он подарил ей еще один глубокий, долгий поцелуй. Искры вспыхнули на ее коже, когда жар дошел до живота. Его рот скользнул по ее губам, захватывая нижнюю губу и нежно посасывая. От Тобиаса пахло теплом, сладостью и мятой, и когда его губы нежно скользнули от ее рта к шее, она с трудом вспомнила, что должна уйти.

– Ты ... делаешь это ... невероятно сложным для меня, чтобы выбраться из этой машины.

– М-м-м, – пробормотал он, нежно посасывая ее шею, заставляя пальцы ног сжаться. Плененная его поцелуями, его словами и прикосновениями, она не могла уйти, хотя знала, что Розали будет ждать. Она уже опаздывала. Оторваться от этого мужчины было так же невозможно, как не дышать. Ее сердце наполнилось счастьем, которого она не знала с тех пор, как родился Джейкоб.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал пальцы.

– Ты уверена, что мне нельзя войти?

– Джейкоб, должно быть, спит, – ответила она, жалея, что не может позволить ему подняться наверх, но не готовая к вопросам Розали.

– Еще лучше, – пробормотал он тихим голосом, его глаза блестели в темноте, частично освещенной тусклым светом фонарей. Когда Розали уйдет, а Джейкоб уснет, они смогут...

– Ты искушаешь меня, – прошептала она. Секс с ним не был похож ни на что из того, что она когда-либо знала; та степень связи, которой она никогда не испытывала, и это коснулось ее больше, чем просто физический уровень. Это было что-то более глубокое, что-то магическое.

– Я бы согласился и на чашку кофе, – сказал он, нежно поглаживая ее запястья и разжигая огонь в ее теле. – Я бы с радостью поклонялся твоему телу, но мы могли бы просто посидеть и поговорить, – ей не нравилось отказывать ему, особенно сейчас, когда чувствовала, что он одинок, как будто не хотел возвращаться домой. Но все было сложно и она еще не готова.

– Тобиас…

– Все в порядке, – сказал он, отодвигаясь. – В другой раз.

– Мне придется объясниться с Розали и Джейкобом, надеюсь, он спит, но если нет…

– Не надо ничего объяснять, Саванна. Я понимаю. Я знаю, что это будет сложно; это будет непросто и на работе, но мы пройдем через это. Ладно?

– Ладно, – но втайне она опасалась того, что подумают люди; не важно, какова будет реакция Бриони, она знала, что ей понадобятся стальные нервы, чтобы справиться с Кэндис и Маттиасом. И все же трудно было не поверить ему, когда он так смотрел на нее, и в его глазах горело желание. Казалось, он был убежден в том, что все уладится само собой.

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты поехала со мной на выходные. Ты и Джейкоб. Еще не поздно, если ты передумаешь.

Мысль о том, чтобы улететь на уик-энд на его личном самолете и присутствовать на свадьбе, казалась ей заманчивой, хотя и чуждой. Как он объяснит все своим друзьям? А как же Джейкоб? Несмотря на искушение, Саванна понимала, что не может даже думать об этом.

– У Джейкоба будет миллион вопросов.

Тобиас снова поцеловал ей руку.

– И что?

– Он обожает тебя, Тобиас. Я не хочу вселять в него надежду.

Он вздохнул достаточно громко, чтобы она слышала. По выражению его лица она поняла, что это не тот ответ, который он хотел услышать.

– Я понимаю. Это нелегко для тебя. Значит, пока нет.

Пока нет? Она смотрела на него, пытаясь разгадать его намерения. Она спала с боссом своего босса и находилась в темном пространстве, хотя в их совместной жизни не было ничего противозаконного. Она сделала это не потому, что хотела что-то от него получить, а он пришел не потому, что использовал ее. Нет. Просто два человека, которые встречаются, тянутся друг к другу, по крайней мере, для нее.

Интересно, с ним то же самое?

– Что значит "еще нет"?

– Не время. Мы не можем скрывать это вечно.

– Это будет нелегко, учитывая, что я являюсь служебным персоналом, а ты – тем, кто ты есть, – забудьте о Джейкобе, Розали и Колте, секс с генеральным директором заклеймит ее как шлюху. Она не была готова иметь с этим дело. И Кей.

Черт подери!

Как она собирается объясняться с Кей? Тобиас даже не знал, что ее кузина была его поклонницей номер один, а она занималась с ним сексом. Кузина никогда ей этого не простит.

– Вот как ты нас видишь? – спросил он, внезапно посерьезнев и проведя большим пальцем по ее щеке. – Ты очаровала меня с самого начала, Саванна Пейдж. Встреча с тобой была одним из лучших событий в моей жизни, – пораженная его словами, она слегка отстранилась и нахмурилась. Он не был склонен раскрывать свои чувства, и его признание застало ее врасплох. – Мне все равно, что думают другие.

– А мне нет, Тобиас, – он жил в мире, где устанавливал свои собственные правила. Она должна жить по ним. – СМИ сойдут с ума. Ты взорвешь интернет. Можешь представить себе женщин, следящих по спискам наиболее подходящих холостяков? – ее губы изогнулись в улыбке при мысли о том, что у ее кузины случится нервный срыв.

– Эти проклятые списки, – сказал он, сжимая ее руку. Несколько минут они сидели молча в темноте. Люминесцентные лучи света танцевали на спящей улице.

– Розали ждет, – сказала Саванна, в последний раз сжимая его руку. В ответ он притянул ее ближе, раздвинул языком ее губы и заклеймил обжигающим поцелуем, от которого у нее перехватило дыхание.

– А теперь я хочу тебя еще больше, – прошептала она. Разочарование охватило ее, как вторая кожа.

– Держись за эту мысль.

– Наслаждайся свадьбой, – сказала она, открыла дверь и вышла. Бросившись к входной двери, она обернулась и в последний раз помахала ему рукой, чувствуя себя подростком, вернувшимся домой намного позже, чем следовало. Она улыбнулась консьержу и вошла в лифт. К счастью, Арнольда сегодня не было.

Вошла в квартиру и бросилась в гостиную.

– Прости, что опоздала, – взмолилась она, чувствуя себя виноватой, когда увидела Розали с закрытыми глазами.

– Ты вернулась, – ответила няня, резко проснувшись и медленно поднимаясь с дивана.

– Ты заснула? – Саванна взглянула на часы. Было почти 11 часов. Чувство вины захлестнуло ее с головой. – Мне очень жаль, Розали. Я ... увлеклась, – она чувствовала себя неловко из-за того, что ее собственное удовольствие выбило эту женщину из колеи. Розали просунула руки в пальто и улыбнулась.

– Ты сияешь, – заметила она. – Должно быть, ты хорошо провела вечер.

– Было приятно выйти, – Саванна закрыла лицо рукой, словно пытаясь скрыть предательские признаки вечера. – Подожди, Розали. Ты не можешь идти домой. Я вызову тебе такси, – она никогда раньше не оставляла Розали так поздно, и хотя ее няня жила в нескольких кварталах отсюда, Саванна чувствовала себя не в своей тарелке, возвращаясь домой в такое время.

– Ерунда, – Розали обернула шарф вокруг шеи, натянула перчатки и толстую шерстяную шляпу. – Всего несколько кварталов.

– Но уже поздно. Ты не можешь идти домой одна, – настаивала Саванна, все еще не снимая пальто. – Я провожу тебя домой, – пожилая женщина придвинулась ближе и посмотрела на нее, как на сумасшедшую.

– Тогда мне придется проводить тебя домой, чтобы убедиться, что ты благополучно вернулась, – пожилая женщина покачала головой. – Я не позволю тебе оставить Джейкоба одного, – Розали была права. Поскольку Арнольда здесь тоже не было, Саванне не хотелось покидать здание.

– Я вызову тебе такси, – она выудила из сумочки телефон, но Розали уже открыла дверь.

– Иди спать, дорогая. Я напишу тебе, когда вернусь домой, если тебе от этого станет легче.

– Я больше не буду опаздывать.

– Время от времени засиживаться допоздна – это не проблема, – она поцеловала Саванну в щеку и вышла, оставив ее одну в квартире со счастливыми воспоминаниями о прошедшем вечере. Она совсем забыла о праздновании своего Дня рождения в баре. Ее щеки покраснели при воспоминании о Тобиасе и пентхаусе, и о том, что они сделали. Интересно, каково это – провести всю ночь рядом с ним?

Не в силах стереть с лица улыбку, она вошла в комнату Джейкоба и посмотрела на крепко спящего сына. Она села на край кровати, поцеловала его в щеку и погладила по лицу, довольная тем, как складывается ее жизнь.

Когда она легла спать, скользнув в пустую кровать, ей захотелось, чтобы Тобиас был здесь, лежал рядом с ней.

Глава 2

Вернувшись в Нью-Йорк на своем частном самолете в вечер воскресенья, Тобиас с нетерпением ждал встречи с Саванной. Это был День Святого Валентина, и он надеялся, что сможет увидеть ее, может быть, даже просто съесть хот-дог в Брайант-парке.

Все время, пока он был на свадьбе, его там словно не было; он был с ней и не мог дождаться возвращения. Он надеялся встретиться с ней сегодня вечером, но, несмотря на то, что он звонил ей множество раз в течение дня, она не ответила и не перезвонила ему. Он знал, что будет нелегко найти время и возможность увидеться с ней, но он был не из тех, кто так легко сдается.

Ее молчание обеспокоило его.

Неужели она сожалеет?

Вернувшись домой, он обнаружил, что ему трудно сосредоточиться на чем-либо, когда объект его желания находился всего в тридцати минутах езды. Не желая ей звонить или слишком навязываться, он отправился на боксерский ринг со своим тренером. Когда он вернулся через несколько часов, потный, как свинья в августовскую жару, он был слишком измучен, чтобы пошевелить пальцем. Но вскоре его энергия возросла, когда увидел пропущенный звонок от нее.

– Привет, – сказал он, и его голос тут же смягчился. – Я уже начал беспокоиться.

– Прости. Я видела все пропущенные звонки, но я помогал другу с Днем рождения его сына. Он хороший друг Джейкоба.

– В День Святого Валентина?

– Детям все равно, какой сегодня день. День рождения неприкосновенен независимо от того, когда он выпадает, – заявила она. Он уже видел, как она улыбается. – Как прошла свадьба?

– Холодно, шесть дюймов снега. Это было похоже на зимнюю страну чудес.

– Звучит прекрасно.

– Это было потрясающе, – свадьба была прекрасна, но, несмотря на всю ее красоту, и на заснеженные деревья и сады, и белые рождественские огни, он хотел бы оказаться в каком-нибудь жарком и экзотичном месте, если когда-нибудь женится снова. – Я скучал по тебе.

– Я тоже скучала по тебе, – прошептала она.

– С Днем Святого Валентина, – он не был уверен, было ли это слишком рано, или слишком сентиментально, или слишком быстро, но он давно не произносил этих слов, и прямо сейчас он чувствовал желание сказать их ей. Она хихикнула.

– С Днем Святого Валентина, – ответила она. Он услышал "почему ты шепчешь?" на заднем плане и сдержал смех, когда слушал ее объяснения. – Потому что не хотела тебя беспокоить, дорогой.

– Как дела у Джейкоба? – Тобиас давно не видел мальчика.

– Он хандрит по воскресеньям. Выходные выбивают его из колеи, и внезапно возвращение в школу в понедельник не кажется таким привлекательным. Но он устал на вечеринке своего друга, поэтому надеюсь, что он успокоится очень быстро.

– Успокоится поскорее, – задумчиво произнес Тобиас. – Есть планы?

– Ужин, потом ванна, потом сказка на ночь. Обычно это работает хорошо, – похоже, ее воскресный вечер был спланирован с военной точностью.

– О, – разочарованно протянул он. – Полагаю, сегодня у нас нет шансов встретиться? – когда она засмеялась, он понял, что нет. – Еще не так поздно, – добавил он, надеясь убедить ее.

– Уже почти шесть, – возразила она таким тоном, словно не собиралась передумывать.

Еще не поздно, подумал он, но решил не пытаться уговаривать ее дальше.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она.

– Я хотел спросить, могу ли я увидеть вас за ужином – вас обоих? – последовало долгое молчание, и он подумал, не передумала ли она. – Не потому, что сегодня День Святого Валентина или что-то в этом роде, – быстро добавил он. – Не хочу, чтобы ты думала, будто я становлюсь сентиментальным.

– Ты становишься сентиментальным со мной? – она хихикнула. – Я не думала, что в твоем репертуаре есть такие эмоции.

– Ты удивишься.

– Верно, – согласилась она. – Ты и раньше удивлял меня.

– Это чувство взаимно, – он слышал, как она медленно выдохнула, почти видел контуры ее губ и рта, ложбинку на шее.

– Прости, Тобиас. Теперь мне будет трудно туда добраться.

– Даже ради хот-дога в Брайант-парке?

– Дело в том, что если бы я знала раньше, то пошла бы туда, а не вернулась домой. Но теперь, когда мы здесь, будет сложно вернуться обратно.

– Я заеду за тобой.

– Уже поздно и ... – он начал сомневаться, что это просто отговорки.

– Джейкоб и так устал после вечеринки, а если он сейчас поедет в Брайант-парк, то потом станет еще более раздражительным. А завтра понедельник…

– Все в порядке, – ответил он, не в силах скрыть легкое раздражение, пробежавшее по его коже.

– Вовсе нет, – она помолчала. – Я знаю, что складывается впечатление, будто я делаю все возможное, чтобы не видеть тебя. Это не так. Я думала о тебе все выходные.

– Все выходные?

– Даже сегодня на вечеринке, когда я раздавала кексы.

– О чем именно ты думала?

– Я представляла себе, что было бы, если бы ты тоже был там. Не то чтобы я ожидала каких-то обязательств или чего-то в этом роде.

Неужели она думает, что это временное увлечение?

– Ты боишься обязательств?

– Э-э... – она замолчала, и он услышал, как она пытается найти ответ.

– Саванна, для меня это была не одна ночь.

– Понимаю, – она ответила, более уверенно, чем до этого.

– Понимаешь? – почему она вдруг засомневалась?

– Я просто не знаю, что из этого выйдет.

– Всему свое время, – заверил он ее. – Ты, кажется, потеряла веру, – заявил он. – Почему?

– Что почему?

– Почему ты не ждешь обязательств?

– Э-э ... ну ... потому что ... мой брак был не самым лучшим... – ее голос стал мягче, похож на шепот, и ему захотелось быть рядом, чтобы утешить ее. – Наверное, я просто не хочу обнадеживать тебя, вот и все.

То немногое, что он знал о ее бывшем, заставило его сжать кулаки.

– Твой бывший муж не похож на человека, которого ты заслуживаешь.

– Вначале он был не так уж плох, – ответила она, вставая на его защиту. Тишина заполнила эфир, пока Тобиас ждал, что она скажет что-нибудь еще.

– Мы можем увидеться завтра? – спросила она. – Чтобы наверстать упущенное сегодня?

Она явно не хотела говорить о своем прошлом. Он понимал это.

– У тебя нет причин наверстывать упущенное.

– Я все равно могу тебя увидеть? – спросила она.

– Ты действительно меня об этом спрашиваешь?

– Я действительно спрашиваю тебя об этом, – она издала горлом звук, похожий на неуверенный смех. – Я знаю, какой ты занятой человек, Тобиас. Не мог бы ты занести меня в свое расписание? – ее тон казался более игривым, и он с облегчением отвлек ее от мыслей о прошлом.

– Я бы нашел для тебя время.

– Я и не жду от тебя этого. Я знаю, что у тебя миллиардный бизнес.

– Я найду для тебя время, – в тот момент, когда он это сказал, он знал, что это правда. Он бы горы свернул ради этой женщины, если бы пришлось, потому что она никогда не ожидала этого от него, и это заставляло его хотеть сделать это еще больше для нее.

– Если я не могу увидеть тебя сегодня, значит, я должен увидеть тебя завтра.

– Я могу прийти чуть раньше... или задержаться допоздна, – ее голос стал вкрадчивым, заставляя его задуматься, не думает ли она о том же самом – о пентхаусе.

– А ты можешь задержаться допоздна на работе?– спросил он, помня, что Джейкоб был ее приоритетом. – Может быть, мы могли бы где-нибудь перекусить и…

– Может быть, мы могли бы пойти прямо в твой пентхаус, – парировала она. Ее слова прозвучали беззаботно, но в них не было ничего беззаботного.

– Мы могли бы сделать так, – ответил он, вспоминая, как она лежала на его диване, влажная и потная, и звала его по имени, возбуждая его. Возможно, он мог бы увезти ее и Джейкоба куда-нибудь на каникулы. По крайней мере, если они уедут, то смогут проводить время вместе, а не урывками. Это был единственный раз, когда у них был шанс иметь что-то похожее на отношения. До поездки в Гонконг оставалось меньше месяца, и он гадал, легко ли будет заменить Саванной Маттиаса и как все пройдет с его коллегой.

– А так можно сделать? – она сомневалась.

– Нужно так сделать, – поправил он. – Ты не видела спальню, и на этот раз мы сделаем все по-моему.

Она тихо застонала:

– Жду с нетерпением.

Он был уверен, что не так сильно, как он.

– Тогда увидимся завтра, – прошептала она.

– Первым делом зайди ко мне в офис, поздороваться, – конечно, тогда не было бы времени рассказать ей, как он придумал способ удержать ее в " Stone Enterprises".

Придется признаться в этом позже.

Глава 3

Она никогда еще так не рвалась на работу.

В прошлом, со всеми их взлетами и падениями, и капризными настроениями Тобиаса, Саванна всегда чувствовала беспокойство рядом с ним, задолго до того, как осознала свое влечение к нему. Но даже тогда уровень ее тревоги никогда не был так высок, как сегодня.

Теперь все было по-другому. У них было "что-то", и это было реально, а не плод ее воображения. При мысли о том, что она снова увидит его, ей стало жарко и не по себе, а поездка на лифте до 21-го была более напряженной, чем обычно. Ее внутренности покалывало от восхитительного возбуждения, когда она посмотрела на кнопку 30-го этажа.

Она пришла на работу рано, чувствуя себя виноватой из-за того, что оставила Джейкоба раньше обычного в "Breakfast Club". Она также попросила Розали задержать Джейкоба подольше после школы, сказав няне, что заберет Джейкоба около девяти вечера.

Она изо всех сил старалась найти время для Тобиаса, дать этим отношениям шанс закрепиться, и она чувствовала себя виноватой за то, что не проводила время с сыном. Мало того, это означало, что Розали нужна ей больше. Зависимость Саванны от пожилой подруги беспокоила ее, и она ненавидела, что ей больше не к кому обратиться.

И все же рядом с этим мужчиной она была счастлива. Мгновения чистого счастья перемежались мгновениями сомнения. Подходящее ли это время для отношений? Она намеренно не искала его, но теперь, когда она оказалась связанной с Тобиасом, она начала сомневаться, сработает ли это.

Эти мысли не давали ей покоя, пока она добиралась на работу. Поставив вещи в свой кабинет, она оставила там пальто и сумку, затем взяла папку и ручку и захватила отчет, над которым работала для Тобиаса, на случай, если ей понадобится алиби для визита. Разгладив вельветовую юбку, она глубоко вздохнула и направилась в кабинет Тобиаса.

Она замерла, увидев спину Кэндис, когда ассистентка открыла дверь своего кабинета. Как будто учуяв появление Саванны, она Тобиаса изобразила преувеличенное удивление, которое было бы достойно номинации на "Оскар".

– Для тебя еще рано, не так ли?

– Еще раньше, чем для тебя, – сухо прокомментировала Саванна и постучала в дверь Тобиаса, повернувшись спиной к Кэндис. Она вошла, услышав его разрешение.

Тобиас одарил ее улыбкой, которая осветила все его лицо, и она заметила, насколько мягче он выглядел.

– Доброе утро, мисс Пейдж, – сказал он, привстав. Она закрыла за собой дверь, и ее сердце пропустило удар, когда она подошла к его столу.

– Доброе утро, мистер Стоун, – ответила она самым вызывающим тоном, на какой была способна. Они стояли и смотрели друг на друга поверх его чистого полированного стола. Его глаза сверкнули, губы изогнулись, и она постаралась не задерживать взгляд на его шаловливых губах.

– Я рад, что Вы зашли, мисс Пейдж, – пробормотал он и медленно подошел к ней. Он снова встал так, что их разделяло всего несколько дюймов воздуха. Достаточно близко, чтобы древесный аромат его лосьона после бритья привел ее в чувство.

– Я скучала по тебе, – сказала она и с тоской посмотрела на его губы, ожидая, что он сделает первый шаг. Она вдруг снова смутилась и засомневалась. Бравада пятничного вечера ускользнула из памяти. Под черной водолазкой, она почувствовала, что ее сердце начинает бешено стучать и ее ноги превращаются в желе. Стоило ей оказаться на расстоянии вытянутой руки от этого человека, как она превратилась в желе. Это не предвещало ничего хорошего для их рабочих отношений. Было трудно сосредоточиться на чем-либо, особенно когда его сверкающие глаза смотрели на нее так вызывающе. Пытаться оставаться в пределах установленных границ, когда ее разум заполнен образами их совместной жизни, было невозможно.

– Я хочу поцеловать тебя, – поддразнил он, понизив голос.

– Мне бы очень этого хотелось.

– Позже, – пообещал он. – Я тебя всю расцелую.

От его слов у нее по спине побежали мурашки, а руки легко скользнули в карманы. Она ждала, что он схватит ее, покажет, как сильно он по ней скучал, чтобы она могла отплатить ему тем же. Она воображала и надеялась ощутить его губы на своих губах, его руки вокруг нее, его твердое тело рядом с ней, но его холодные и сдержанные манеры рисовали другую картину. Она все понимала. Они не могли позволить себе рисковать здесь и сейчас. В пятницу вечером все было по-другому. На несколько часов темнота и пустота здания опьяняли. Желание сделало их беспечными. Все так отличалось от этого оживленного утра понедельника, когда здание "Stone" ожило на фоне ярко-голубого неба, усыпанного вспышками солнечного света.

– Кэндис видела меня, – сказала она ему. – Уверена, ей интересно, что я здесь делаю в такую рань.

– Ты параноик, – сказал он, слегка нахмурив брови, прежде чем уголки его губ приподнялись. Его глаза пробежались по ее телу, медленно остановившись на черной водолазке, облегающей и обтягивающей, которую она специально надела, чтобы добиться от него такого эффекта. Она чувствовала, как он медленно раздевает ее. Как хотел бы это сделать.

– Этот топ тебе очень идет, – он откашлялся, переводя взгляд на ее лицо. Она улыбнулась, впечатленная его умением сделать простой комплимент непристойным. Ей ужасно не нравилось, что день только начался.

– Я рада, что ты так думаешь.

Он сглотнул, и она могла поклясться, что он боролся с самоконтролем.

– Твоя ассистентка хочет моей крови.

– Не принимай это на свой счет. Она не так важна, как думает. Вот, – он взял со стола красно-белый бумажный пакет и протянул ей. – Кое-что для тебя.

– Что это? – спросила она удивленно, затем открыла и заглянула внутрь.

– На День Святого Валентина ... то есть, я знаю, что сегодня не День Святого Валентина, и я даже не знаю, празднуешь ли это ты, но ... я увидел это в одном из сувенирных магазинов, – это должно быть одно из самых длинных предложений, которые он когда-либо произносил. Она вытащила из подарочного пакета лиловую резиновую медузу и удивленно запрокинула голову.

– Это ... это ... мило, – сказала она, прежде чем расхохотаться.

– Я думал о тебе.

– Резиновая медуза навела тебя на мысли обо мне?

– Не совсем, – ответил он. Он думал о ней. Эта мысль заставила ее почувствовать тепло во всем теле. Она наклонилась к нему.

– Я хочу поцеловать тебя, – призналась она, опустив взгляд на его губы.

– Знаю, – ответил он чересчур самодовольно.

Она знала, что одного поцелуя будет недостаточно, ни для нее, ни для него. Он знал, что будет хотеть целовать ее очень долго, касаться сверху донизу, гладить по всему телу. И она наслаждалась этой мыслью. Он пробудил в ней пламя желания. То, которое спало годами.

Если они придвинутся ближе друг к другу, существует опасность, что она обнимет его за шею. Они не могли сделать это, не здесь, не сейчас.

– Спасибо, за заботу.

– Не за что, – его глаза снова потемнели, как тогда, когда он занимался с ней любовью.

Это будет нелегко. Сладкая пытка, когда он так близко, но все же недосягаем.

– Я сказала Розали, что задержусь допоздна.

– Хорошо, – пробормотал он. Его улыбка говорила о многом. В этот уик-энд она отправилась по магазинам и купила еще кое-что на распродаже: недорогое, но сексуальное белье – так быстро, как только возможно с шестилетним ребенком на буксире. Джейкоб за ее спиной издавал рвотные звуки и ходил по залу, громко и с отвращением вздыхая и демонстративно закрывая глаза руками, когда она выбирала кружевные комплекты нижнего белья.

– Мы могли бы сначала поужинать. Где захочешь, – предложил Тобиас. Ее улыбка исчезла. Ужин был бы чудесным, но это означало, что их могут увидеть вместе, а она еще не готова к этому, и он, как она подозревала, тоже.

– Не думаешь ли ты, Тобиас, что нам следует какое-то время быть осторожными? Что, если кто-то увидит нас вместе? Ты готов к миллиону вопросов?

– Ты беспокоишься о Джейкобе?

– Не только о Джейкобе. А как же ты? Ты известный человек. Ты генеральный директор, у тебя есть репутация и... – эти проклятые списки холостяков, о которых говорила Кей. Если кто-нибудь увидит ее с ним, если новости разойдутся и распространятся, это не только осложнит ее работу здесь, но и воплотит в жизнь один из ее худших страхов. Колт выяснит, где она, а пока ей удавалось скрывать от него свое местонахождение. Он знал, что она работает, что она в Нью-Йорке, и это было слишком много информации, чем ей хотелось бы. Черт. Если бы только она сменила номер телефона, когда уезжала из родного города. Глупо, но тогда она последовала совету матери: «Никогда не знаешь, когда он может тебе понадобиться, Саванна».

Как будто он ей когда-нибудь понадобится.

Нью-Йорк – большой город, и найти ее в нем будет трудно – пока она остается вне поля зрения. У Колта Брукса не было причин вмешиваться в ее жизнь теперь, когда они расстались как пара и семья. Когда она уехала и переехала к родителям, он не показал никаких признаков того, что пытается что-то исправить, и не собирался искать ее сейчас. Спиртное и распутные женщины были его спасением, по словам одной из ее подруг. Сейчас он не мог причинить ей боль, но она не хотела подвергать эту теорию испытанию.

– Это будет нелегко, – согласился он, протягивая руку и захватив ее пальцы в свои. – Может, пока оставим ужин. Как надолго ты можешь оставаться?

– Я сказала Розали, что вернусь к девяти. Это проблема?

– С тобой у меня никогда не будет проблем, – он уставился на ее губы, и они застыли на мгновение, охваченные желанием друг друга, пока резкий стук в дверь не заставил Тобиаса отпрянуть. Саванна взяла блокнот и ручку.

– Доброе утро! – голос Маттиаса прозвучал громко и назойливо, нарушая их близость.

– Привет, – ответила Саванна, улыбнувшись ему.

– Простите, – он посмотрел на них обоих по очереди. – Не знал, что у тебя кто-то есть.

– Мы закончили, – натянуто ответил Тобиас. – Тебе что-то нужно?

Маттиас помолчал, прежде чем ответить.

– Я собирался расспросить тебя о свадьбе.

– Не могли бы вы взглянуть на это и дать мне знать, если что-то нужно будет изменить? – Саванна протянула ему отчет, который, к счастью, захватила с собой.

– Спасибо, – ответил Тобиас, захватив у нее папку.

Она быстро вышла, благодарная за те несколько мгновений, которые они провели вместе.

Глава 4

– Я думала, ты уже ушла домой, – сказала Бриони, включая сушилку для рук, тем самым избавив Саванну от необходимости объясняться. Она считала часы до половины седьмого вечера, когда, как заверил ее Тобиас, большинство людей покинет офис.

– Мне нужно было кое-что закончить, – ответила Саванна, стараясь перекричать шум сушилки. Каблуки ее туфель стучали по кафельному полу дамской комнаты, когда она шла к кабинке. День тянулся бесконечно, и мысль о том, что Тобиас находится в нескольких шагах, а пентхаус – в нескольких этажах, и она знает, что ее ждет, заставляла день тянуться слишком долго.

Когда шум сушилки прекратился, она вышла из кабинки, ожидая, что все чисто, и обнаружила там Бриони. Ее надежды улетучились, и она заставила себя улыбнуться. Теперь настала ее очередь спросить.

– Что ты все еще здесь делаешь?

– Жду тебя. У нас еще не было возможности наверстать упущенное, – Бриони провела на собраниях большую части дня.

– Я заметила, что ты занята, – Саванна вытерла руки бумажным полотенцем и не стала приводить себя в порядок перед встречей с Тобиасом. – Почему все вдруг стало таким суматошным?

– Снова один из самых беспокойных моментов. Сумасшествие, когда Тобиасу предстоит важная заграничная поездка.

– Ты едешь? – спросила Саванна.

Бриони рассмеялась:

– Хотелось бы. К сожалению, мы не можем присутствовать на встречах такого высокого уровня. Будут только Маттиас и Тобиас. В любом случае, давай не будем говорить о работе. Что с тобой случилось в пятницу вечером?

– Э-э ... в пятницу вечером? – Саванна провела рукой по волосам и украдкой взглянула в зеркало.

– Ты исчезла в середине вечера, – Бриони посмотрела в зеркало и запустила пальцы в волосы, взъерошив рыжие пряди.

– Я сказала Розали, что вернусь к десяти, – объяснила Саванна.

– Я уверена, что ты ушла раньше.

– Неужели? – Саванна изобразила удивление. – Я не помню. Я не хотела заставлять няню ждать слишком долго, – она повернулась спиной к зеркалу и посмотрела на Бриони. – Это была приятная ночь, и было здорово, наконец, встретиться с Макс.

– Да, – улыбнулась Бриони. – Она сказала, что тоже рада, наконец, познакомиться с тобой, – Бриони надула губы и аккуратно накрасила их ярко-красной помадой. – Я ухожу. Ты идешь? – Саванна открыла сумочку, достала платок и принялась разворачивать его, готовясь прочистить нос.

– Мне еще нужно выйти из системы. Иди. Увидимся завтра.

Оставшись одна, она проверила лицо, побрызгала освежителем для рта и провела пальцами по непослушным волосам. Она отбросила челку в сторону, потом решила, что ей больше нравится, когда она прячет ее за ушами, потом решила, что ее уши выглядят огромными, и снова уложила волосы так, что челка снова прикрывала уши. Она разгладила юбку и выпрямилась, тщательно осматривая себя в зеркале, бросив последний взгляд перед тем, как выйти из комнаты. Интересно, как она доберется до пентхауса? Хочет ли Тобиас, чтобы она сначала зашла к нему в кабинет?

Как бы то ни было, Тобиас слонялся возле лифта, уткнувшись носом в газету.

– Доброго вечера, – сказала она беззаботно. Нажав кнопку лифта, чтобы поднялся.

– У тебя нет пальто, – ответил Тобиас, окидывая ее оценивающим взглядом, который она уже успела узнать.

– Оно мне понадобится? – спросила она, когда они вошли, к счастью, в пустой лифт. Двери закрылись, и его губы коснулись ее уха.

– Там, куда ты идешь, тебе не понадобится одежда, – прошептал он. Намерение витало вокруг стен лифта, как афродизиак на стероидах. Не было ни слов, ни прикосновений, ни поцелуев, только мысли, когда они жадно смотрели друг на друга в тишине. Нежные улыбки танцевали на их губах, когда предвкушение и обещание похоти, любви и изнуряющего секса вскружили ей голову. Интересно, почему Тобиас не набрасывается на нее, как в пятницу? Возможно, он не хотел идти на необдуманный риск. Возможно, он тоже был осторожен.

Но он схватил ее за руку, как только они вышли в серый, покрытый толстым ковром коридор тридцатого этажа. Она провела пальцами свободной руки по шелковистым черным обоям.

– Я должен сделать тебе ключ, – пробормотал он, его голос уже понизился до более чувственного тембра.

– Мой собственный ключ?– спросила она, преувеличивая свое волнение. – Ты хочешь сказать, что я могу приходить сюда, когда захочу?

– Когда захочешь. Надеюсь, когда я тоже буду здесь.

– Иначе и быть не может, – ответила она, игриво шлепнув его по спине, когда он открыл дверь пентхауса. Как только дверь за ним закрылась, он сразу превратился в пещерного человека. Его губы легко скользнули по ее губам, нежность исчезла в течение нескольких секунд, когда настойчивость взяла верх, заставив ее задохнуться. Она уронила сумочку на пол, когда он толкнул ее к двери, подняв руки над головой и прижав к двери. Она чувствовала его тело, твердое и подтянутое, прижатое к ней, и сдержанность, которую они удерживали в течение многих дней, теперь высвободилась с силой, которую они не могли контролировать. Поцелуи, длинные и глубокие, соединили их вместе. Его руки медленно отпустили ее запястья, так что ее руки упали по бокам, и он положил голову ей на грудь, когда они на мгновение задержали дыхание.

Когда зазвонил ее телефон, Тобиас отодвинулся, и она застонала, быстро наклонившись, чтобы ответить. При виде имени Розали она вздрогнула.

– Что случилось? – ее возбуждение сменилось беспокойством, что случалось всегда, когда она получала известия из школы или от Розали, когда Джейкоба не было рядом.

– Все в порядке, – рассмеялась Розали. – Не волнуйся так. Я хотела спросить, Можно ли ему макароны с сыром.

Сыр, казалось, усугублял его астму, поэтому она избегала давать его ему, но если время от времени, то все было в порядке.

– Конечно, можно.

– Это все, что я хотела знать. Прости, что беспокою тебя на работе, – слова Розали дошли до ее ушей, когда она почувствовала на себе взгляд Тобиаса, как будто он ждал новостей.

– Ты не побеспокоила меня, Розали. Спасибо, что уточнила, – она отключилась и повернулась к Тобиасу. – Не о чем беспокоиться, – объяснила она, проводя пальцами по его нижней губе. – Она хотела уточнить, можно ли Джейкобу есть макароны с сыром. Иногда это вызывает астму.

– С ним все будет хорошо?

– С ним все будет в порядке. Сейчас он полностью выздоровел.

– Это радует, – ответил Тобиас ласково и взял ее за руку.

– Розали велела мне продолжать работать, – она бросила на него озорной взгляд, когда он притянул ее к себе.

– Работа – это не то, что я имел в виду, – он схватил ее за запястье и потащил к винтовой лестнице.

– Мы идем наверх? – спросила она, вспомнив, куда он хотел отвести ее в прошлый раз.

– Здесь удобнее, – заверил он ее и подождал, пока она сбросит туфли. Холодные металлические ступеньки холодили ее разгоряченное тело, когда она последовала за Тобиасом наверх, ее сердце бешено колотилось в груди.

Она ахнула, Как только поднялась наверх. Цветовая гамма здесь была совершенно иной. Здесь было тепло и уютно, и она подумала, что ступила совсем в другое место, когда ее ноги погрузились в толстый ковер цвета меди и мокко.

Это было так типично для Тобиаса – две разные стороны одного и того же пространства.

Теплый медный смешался с кремовым и золотым, когда она посмотрела на огромную кровать. Богато украшенная медная спинка кровати стояла у стены с акцентом -обои на ней были с каким-то металлизированным рисунком, искушая ее провести по ним пальцами. По обе стороны над прикроватными тумбочками висели большие золотые подвесные светильники в форме кристаллов. Ее чувства поддались этому очарованию просто тем, что она была здесь.

Тобиас схватил ее за талию и притянул к своей груди, целуя глубоко и страстно, пока все, что она могла сделать, это раствориться в нем. Он отстранился, его горячее и сексуальное дыхание коснулось ее губ.

– Я ждал весь день, чтобы остаться с тобой наедине.

– Ты не единственный, кто ждал, – выдохнула она, позволив телефону соскользнуть на пол. – Я столкнулась с Бриони в дамской комнате, – пробормотала она и начала расстегивать его рубашку, чувствуя слишком знакомое возбуждение, когда ее тело снова попало под его чары. В промежутках между медленным и чувственным раздеванием он часто останавливался, чтобы поцеловать ее, и его пальцы скользили по ее запястьям или по талии, нежно скользя по обнаженной коже.

Он расстегнул молнию на ее юбке, и та упала на пол. Она вздрогнула, когда его пальцы опустились на кромку воротника, и несколько мгновений он стоял неподвижно, глядя ей в глаза, как будто намеренно затягивал этот момент мучительно дольше, чем было необходимо.

Она провела языком по нижней губе, услышала, как учащается дыхание, почувствовала, как увлажняется между ног. Он скользнул другой рукой вниз, а затем поднял ее топ, собрав по животу, затем потянул его вверх по рукам, прежде чем осторожно снять с ее головы. Ее волосы затрещали от статики, когда мягкая шерстяная одежда упала на пол.

Теперь он облизал губы, глядя на нее в нижнем белье.

– Ты прекрасна, – ее грудь переполняла кружевной лифчик, и его пальцы скользнули вверх по ее обнаженной спине. Он сглотнул. – Я не собираюсь торопить события, – его рука поднялась и прижалась к ее щеке, когда его полуоткрытые губы прикусили и пососали плоть вдоль ее губ, затем линию подбородка, прежде чем скользнуть ниже к шее. Каждый раз, когда он прикасался к ней, по ее телу пробегал жар.

Но резкий звонок ее телефона прервал их, как нежелательное явление, и Тобиас немедленно отстранился. Она почувствовала его раздражение по тому, как напряглись мускулы вокруг его челюсти, хотя его взгляд был нежным. Она начала чувствовать его настроение, чувствовать его мысли, читать его мысли легче, чем когда-то.

– Ответь, – сказал он ей. – Это может быть Розали, – он стоял перед ней без рубашки, с обнаженной грудью, стеной крепких мускулов. Она могла только смотреть на него, когда наклонилась, чтобы поднять свой мобильный телефон. Но имя на дисплее было не то, которое она ожидала увидеть.

– Это Колт, – ее брови сошлись на переносице.

– Ответь, – настаивал он. – Он приставал к тебе с пятницы.

– Привет, – раздражение в ее голосе было сложно скрыть.

– Привет, сладкая.

– Не называй меня "сладкой".

– С тобой трудно связаться, – его скрипучий голос мгновенно перенес ее в Северную Каролину, в тесную однокомнатную квартиру, которую они когда-то делили.

– Чего ты хочешь, Колт?

– Почему у тебя всегда такой сердитый голос?

– Чего ты хочешь? – повторила она, мышцы ее тела напряглись. Она задрожала, но не от холода, а от прикосновения пальцев Тобиаса, когда он легко провел ими по ее ключице, затем вниз по лифчику, а потом по животу. Он встал позади нее и нежно отвел ее волосы в сторону, его губы дразнили кожу на ее шее. Она изо всех сил пыталась сдержать тихие стоны, которые грозили сорваться с ее губ – звуки, которые он всегда вызывал в ней.

– Только чтобы поздравить тебя с Днем рождения.

– Ты звонил на мой День рождения? – она фыркнула, раздраженная не только тем, что услышала голос человека, которого ненавидела, но и тем, что он удерживал ее от занятия любовью с мужчиной, которого она желала больше всего на свете.

Тобиас обнял ее за талию, прикосновение его руки наэлектризовало ее обнаженную кожу.

– С каких это пор ты помнишь про мой День рождения? – Тобиас подвел ее к кровати и осторожно усадил. Он опустился на колени между ее ног, нежно положил руки ей на бедра и наклонился вперед, чтобы поцеловать верхушки ее грудей.

– Я ведь стараюсь, правда? С Днем Рождения.

– Спасибо, – нетерпеливо пробормотала она, чувствуя восхитительную влагу губ Тобиаса на своей коже. Она осмелела оттого, что новое кружевное белье, на этот раз не черное, а темно-красное, вызывало восхищение и находилось так близко.

– Это все, что я хотел сказать, сладкая. Я звонил тебе несколько дней назад и все такое. – голос Колта затих, а ее тело покалывало от предвкушения. Тобиас лукаво улыбнулся ей, и в этот момент она существовала только для Тобиаса. Оттолкнув ее так, что она легла на кровать, он прижался губами к ее животу, его рука исследовала впадины ее бедер, прежде чем опуститься ниже. В ответ на прикосновение любовника она раздвинула ноги, инстинктивно выгнула спину и зажала его между ног. Она обняла его бедра, удерживая.

– Я должна идти, – выдавила она, когда медленные и нежные поцелуи Тобиаса посылали электрические сигналы по ее телу. Ощущение было странным, когда он сосал ее грудь, сначала одну, потом другую, через прозрачную кружевную ткань. Каждый раз, когда он прикасался к ней, ее бросало в жар, и с каждой секундой она забывала, где находится.

– Ты нашла деньги, чтобы оплатить больничный счет? – вопрос Колта вернул ее к действительности.

– Что? – ее веки распахнулись. Зачем ему это знать? Теплые пальцы потянули бретельки лифчика вниз; он не сразу расстегнул застежку на спине, но освободил ее грудь, пока она не оказалась обнаженной топлесс, и его рот, теплый и влажный, захватил одну грудь, посылая жар через нее. – А-а-ах, – она не смогла сдержать тихий стон, сорвавшийся с ее губ, когда он дразнил ее сосок.

– Больничный счет для Джейкоба – ты нашла деньги?

– Угу.

– Значит, ты уже заплатила? – его низкий голос, неприятный, как шипы, нарушил чувственность момента. – Потому что я пытался собрать немного денег, чтобы помочь тебе.

Она подавила стон, когда Бог секса между ее ног оторвал свои красивые губы и стянул с нее трусики, тонкая полоска прозрачного кружева свернулась в ленту, когда он потянул ее вдоль ее ног. Расстегнув лифчик, он полностью обнажил ее; мягкий меховой плед ласкал обнаженную кожу, когда она откинулась назад.

Она была на небесах и не хотела уходить.

– Саванна? Ты там? – грубый голос Колта ворвался в ее мир, когда она уставилась на свое белье, лежащее на кровати, как полоски тонкого кружева.

– Почему ты спрашиваешь?

Почему сейчас?

Где-то в ее сознании туман рассеялся настолько, что рациональная мысль вырвалась на свободу. Тобиас поднялся с пола и снял штаны. У нее перехватило дыхание, когда он встал перед ней с самым большим обещанием счастья, выпирающим из его боксеров. Она закусила губы, чувствуя, как жар ласкает ее кожу, и медленно посмотрела на него, словно собираясь проглотить.

– Я хочу тебе помочь.

Она хотела убрать этот голос из своей жизни.

– Мы в порядке, – ответила она. – И нам не нужна твоя помощь. Я должна идти.

– Подожди! – крикнул Колт. Тобиас внимательно наблюдал за ней, и на его лице появилось раздраженное выражение. Казалось, он ждал, когда она закончит разговор.

– Что? – прорычала она, поднимаясь в сидячее положение. Осознавая, что теперь она полностью обнажена, она скрестила руки на груди, пытаясь скрыть свою наготу теперь, когда неудачное вторжение ее бывшего испортило настроение.

– Почему ты так взволнована? Что, черт возьми, на тебя нашло? Знаю, я был плохим мужем и плохим отцом…

– Слишком поздно, чтобы загладить твою вину сейчас.

– Для тебя – да, но я все еще отец Джейкоба. Я сейчас пытаюсь исправиться, Саванна. Я хочу узнать своего сына.

– Слишком поздно, Колт. Оставь нас.

– Я не оставлю тебя. Я имею на него такие же права. Позволь мне хотя бы помочь тебе. Ты не должна делать это одна.

Жестокий смех застрял у нее в горле.

– Я уже много лет занимаюсь этим в одиночку. Ты заметил это только сейчас?

– Я была полным идиотом. Я знаю, что плохо к тебе относился. Я знаю, что поступил с тобой неправильно. Пожалуйста, слад … Саванна, – взмолился он, вовремя вспомнив. – Пожалуйста, позволь мне помочь тебе.

– Нам не нужна твоя помощь, Колт, мы прекрасно обошлись без тебя.

– Где вы нашли деньги?

– Нашли деньги? Под цветочным горшком у моей двери, – она рассмеялась над своими словам.

– Я стараюсь, Саванна. Перестань выкручивать мне яйца, – она покачала головой, глядя на Тобиаса, как бы говоря, что она беспомощна. Он убрал ее руку, чтобы она не могла спрятать грудь, и мягко толкнул ее обратно на кровать. На этот раз он потянул ее вниз, пока она не оказалась почти на краю кровати, и наклонился так, что его лицо уткнулось ей в живот. Его горячее дыхание целовало ее кожу, заставляя ее собственное дыхание прерываться, а когда его пальцы начали медленно спускаться по ее телу, пульсация между ног стала еще глубже.

– Саванна? Что, черт возьми, ты делаешь? Ты еще здесь? – но каждое восхитительное прикосновение Тобиаса уводило ее все дальше от пустых слов Колта. Она была абсолютно возбуждена и окончательно потеряна для мужчины перед ней. Если Тобиас не перестанет так жадно сосать ее кожу или не прекратит своими пальцами блуждать по нежной коже внутренней стороны ее бедер, она скоро потеряет рассудок, или свои запреты, от которых она медленно отказывалась, когда поднималась по винтовой лестнице.

– Должно быть, у тебя там какая-то работа? – спросил Колт. Его вопросы и несогласие исчезнуть заставили ее насторожиться. Ее подозрения пробудились, а возбуждение начало спадать.

– Не беспокойся обо мне, Колт.

– Откуда, черт возьми, у тебя 3500$?

– Это не твоя проблема. Пожалуйста, оставь нас в покое.

– Мальчик имеет право знать, кто его отец.

– Ты никогда не был отцом этому мальчику. Никогда больше мне не звони, – она бросила трубку.

– В чем дело? – Тобиас посмотрел на нее, положив руки ей на бедра.

– Он хотел узнать, удалось ли мне оплатить больничный счет.

– Он предлагал заплатить?

– Понятия не имею, – Тобиас придвинулся ближе к ней, пока она не почувствовала, как его грудь коснулась самой интимной части ее тела. Взяв ее руки в свои, он переплел свои пальцы с ее.

– И что ты сказала?

– Я не хочу его больше видеть.

– Думаешь, он появится?

– Он не знает, где я живу. У него есть только мой номер.

– Тогда тебе не нужно беспокоиться о нем, – Тобиас всегда заставлял исчезать ее волнение.

– С тобой все становится лучше, – прошептала она, выгибая спину, когда его губы двинулись ниже, к ее животу, затем ниже талии и бедер. Она резко подняла голову, когда он переместился ниже по кровати, его язык скользнул по внутренней стороне ее бедер, в то время как его пальцы гладили ее.

– Тобиас... – пробормотала она, но ее протест был слаб, а решимость еще слабее.

– Я весь день хотел сделать это с тобой.

– Ты не…

– Я хочу, – когда его горячий язык скользнул по ней, она выгнула спину еще выше, позволяя бедрам раздвинуться еще больше, и тихо застонала, полностью ему открываясь.

Глава 5

Ему нравилось обнимать ее, нравилось чувствовать ее в своих объятиях. На этот раз он занимался любовью медленно и неторопливо. Исчезла грубая, отчаянная похоть, которую они испытали в первый раз.

Он заставлял ее кричать еще громче, еще дольше, каждый раз, когда она снова и снова распадалась на части. Сейчас, когда она лежала спиной к его груди, а он обнимал ее, это был рай. Он заметил, что она то и дело поглядывает на большие часы, висевшие на стене.

– Мне нужно скоро идти, – пробормотала она в третий раз, и в ее голосе прозвучало разочарование. В ответ он еще крепче обнял ее и тихо застонал.

– Я не хочу, чтобы ты уходила.

– Не усложняй ситуацию, – взмолилась она, когда он поцеловал ее в плечо. Он не привык к тому, что кто-то, с кем он хотел быть, проводил так много времени с ним. Он платил Наоми за ее услуги и не мог дождаться, когда она уйдет. То, что у него было с Саванной, было чем-то более глубоким, чем-то значимым, что вернуло его к жизни. Он хотел обнимать ее всю ночь и просыпаться с ней на следующее утро.

После многих лет одиночества, прерываемого лишь ночами выпуска пара, когда он звал Наоми, Тобиас забыл, каково это-по-настоящему быть с кем-то. Быть не только соединенным физически, но и обладать той невидимой силой, которая кипела между двумя людьми, удерживая их в мыслях друг друга, заставляя отчаянно желать друг друга. Теперь у него было это с Саванной, и хотя это были первые дни их отношений, он чувствовал себя по-другому. Может быть, то, что она не была так доступна, заставляло его хотеть ее еще больше? Или он подменяет ею то, что потерял? Неужели его мать в чем-то права? Он отогнал эту мысль. Она поиграла с его обручальным кольцом, провела пальцами по гладкой платине и напомнила ему, что, возможно, пришло время его снять.

– Мы могли бы заниматься этим все время, если бы ты пошла со мной на свадьбу, – прошептал он, покусывая мочку ее уха и заставляя ее извиваться. Она повернулась в его объятиях и уставилась на него, но он не мог понять выражение ее лица. Он легонько погладил ее по щеке.

– Но я не могла ... – мысль об этом, когда они остались вдвоем, была идеальной. Она могла бы взять с собой Джейкоба, если бы это ее беспокоило.

– Может в другой раз? – предложил он. Будет другой раз, более благоприятная возможность.

Она приподнялась на локте и придвинулась к нему так близко, что ее волосы упали ему на грудь. Он приложил палец к ее губам.

– Прежде чем ты что-нибудь скажешь, выслушай меня. Мы все можем отправиться.

– Куда?

– Куда захочешь.

– Ты имеешь в виду просто взять и отправиться?

– У меня скоро несколько деловых поездок.

– И что? Как я объясню Бриони? А Джейкоб?

– Можешь взять с собой Джейкоба. Увидеть другую часть мира было бы для него достойным уроком. Держу пари, это лучше, чем все, чему он научится в классе. Мы сядем в частный самолет, и куда бы мы ни отправились, моя охрана будет со мной. Вы с Джейкобом всегда будете в безопасности, даже если это место, где вы никогда не были…

– У тебя есть охрана? – у нее отвисла челюсть, когда она огляделась.

– Да, – ответил он, как будто это было самой естественной вещью в мире.

– Они следуют за тобой повсюду?

– 24/7.

– Они нас видят? – прошептала она, как будто они могли услышать ее.

Он рассмеялся:

– У меня не везде камеры. Нет, мужчины находятся снаружи здания, иногда они ходят вокруг. Они всегда за пределами моей квартиры, они идут туда же, куда и я.

– Они на этом этаже?

– Нет, сюда они не поднимаются. Только потому, что я даю доступ только доверенным людям, – она села в постели, вцепившись в одеяло, как в спасательный круг.

– Они знают, что я здесь?

– Быть может. Я не знаю. Они не следуют за мной так близко в этом здании, но…

– Свадьба в выходные?

– Они были там.

– Брайант-Парк?

Он кивнул.

– В магазине игрушек, когда мы впервые встретились?

– Конечно.

– В моем доме, когда ты приходил поздно ночью?

– Они были на улице.

Она выглядела обеспокоенной.

– Как ты можешь так жить?

– Я к этому привык. Я забываю, что они есть. Я забываю о них. Обычно больше, когда я уезжаю из города. Это то, о чем я говорю, Саванна. Поехали со мной в Гонконг. Не говори пока "нет". Это будет в первую неделю марта, так что у тебя есть много времени, чтобы принять решение, – он не умолял, но ему нравилось, что она рядом. – Хотя бы подумай об этом.

– Ладно, я подумаю.

Довольно скоро, ему придется признаться и в другом, что он должен был рассказать ей. Пока нет, решил он, не желая портить этот вечер, такой короткий и сладкий. Она прижалась губами к его губам, и он не мог не поцеловать ее снова. Ее вкус был как позывной к его ощущениям, и он затвердел, когда их языки сплелись, а ее рука двинулась вниз по его телу.

– Останешься еще немного? – спросил он прерывающимся голосом, наслаждаясь ощущением ее пальцев на своей твердости.

Она отдернула руку.

– Я могла бы провести с тобой всю ночь, но мне нужно идти, – она медленно поднялась с кровати. – Я не могу снова опоздать к Розали, – она поднялась с кровати и повернулась к нему спиной.

– Я не смогу выбросить тебя из головы всю ночь, – ответил он. Она дерзко улыбнулась ему и снова надела лифчик.

– У меня пятнадцать минут, чтобы вернуться.

Пятнадцать минут. Он хотел ее снова и снова. Но он заставил себя отвести взгляд, один только вид ее вызывал желание обладать ею. Ее беспокойство начало сказываться на нем, и он быстро оделся.

– Мне нужно взять пальто. Оно в моем кабинете.

Они захватили пальто и все остальное, и он отвез ее к квартире, где жила ее няня. Саванна скрылась в доме, чтобы забрать Джейкоба, пока он ждал в машине. Несколько мгновений спустя они вышли, и Тобиас смотрел на них, ожидая, когда Саванна скажет ему, что их подвезут домой.

А потом Джейкоб поднял голову и посмотрел на машину. Не то чтобы это был какой-то отпад. Это "Феррари" Ксавье станет бомбой. В отличие от брата, Тобиас предпочитал скрывать свое богатство и положение. Саванна открыла заднюю пассажирскую дверь и позволила Джейкобу забраться внутрь.

– Мистер Стоун! – закричал мальчик.

– Привет, Джейкоб, – Тобиас обернулся и дал ему пять.

– Классная машина!

– Спасибо.

– Это ваша?

– Так и есть, – Тобиас не смог сдержать улыбки.

– Круто.

– Хочешь как-нибудь прокатиться?

– Аааааа!

Саванна села рядом и смерила его стальным взглядом.

– Джейкобу всего шесть лет. Он слишком молод, чтобы водить, – сзади послышался преувеличенный звук разочарования.

– Даже когда он сидит у меня на коленях? – спросил Тобиас, подмигивая мальчику.

– Он слишком велик для твоих коленей! – Саванна угрожающе нахмурилась, и отъезжая, он услышал, как Джекоб захихикал.

– Твоя мать права, Джекоб. Никогда не садись за руль машины, пока не станешь достаточно взрослым. Как прошел день, приятель? – он хотел сменить тему, предпочитая оставаться на стороне Саванны.

– Я в порядке, мистер Стоун. Как поживаете?

– Со мной все в порядке, и я еще счастливее теперь, когда снова тебя вижу.

– Спасибо, что подвезли, – сказала Саванна, когда он подъехал к ее дому. Его взгляд снова упал на ее губы, и ему стало больно, что он не может поцеловать ее. Вместо этого он ограничился улыбкой.

– Входите, мистер Стоун, – сказал Джейкоб. Потом Саванне, – Пожалуйста, мама. Может ли он?

– Э-э... – она, казалось, колебалась, и он должен был понять ее намек. Но он поймет, если она не захочет, чтобы он поднимался. Было уже поздно, и у нее, вероятно, была куча дел.

– Как насчет того, чтобы встретиться в другой раз, приятель? – Джейкоб выглядел разочарованным, и ему это не нравилось.

– В другой раз, Джейкоб. Как и сказал мистер Стоун, – сказала Саванна, обнимая мальчика за плечи.

– Обещаете? – спросил он.

– Обещаю, – ответил Тобиас.

Глава 6

– Я все еще не уверен, что необходимы мы оба, – заявил Тобиас, когда менеджеры покинули конференц-зал после очередного совещания.

Они обсуждали стратегию и перспективы своих дальневосточных инвестиций. Последние несколько недель были заполнены встречами с исследовательскими и аналитическими группами.

Тобиас внимательно изучил отчеты и был хорошо осведомлен о настроениях рынка. Экономика Китая, казалось, падала, хотя время от времени наблюдался небольшой подъем. Интуиция подсказывала ему, что нужно уходить, но Маттиас и несколько других старших менеджеров не разделяли точку зрения Тобиаса. Они предпочитали более мягкий подход. Теперь команда менеджеров разделилась, и они с Маттиасом оказались на противоположных сторонах.

Маттиас резко повернул голову, ссутулился и встал, скрестив руки на груди.

– Конечно, нам обоим нужно быть. Почему? Что ты предлагаешь?

– Может, тебе стоит сосредоточиться на технологических компаниях?

– Это твое детище, не так ли? – лицо Маттиаса исказилось.

– С каких это пор мы делим отрасли? – спросил Тобиас. – У нас много дел, и я сомневаюсь, что мы оба должны быть там, особенно если это выглядит так, как будто мы будем медленно уходить с этих рынков.

– За исключением того, что мы еще не решили окончательно. Мы еще не решили, как будем двигаться дальше, и даже если ты думаешь, что выход – это правильный путь, лично я думаю, что ты ошибаешься.

– Цифры никогда не лгут, – Тобиас защищал свою позицию.

– Цифры рисуют картину, но никогда не рассказывают всей истории. Есть и другие факторы, которые необходимо учитывать.

Услышав слова коллеги, Тобиас резко повернул голову.

– Ты думаешь, я не принимаю все во внимание?

– Все вернется на круги своя, вот увидишь. Конечно, мы никогда не вернемся к уровню, существовавшему до 2008 года, но все мы знаем, что тогда мы действовали на основе ложной экономики, а также ущербной банковской системы. Этот новый низкий уровень – новая норма.

Тобиас внимательно осмотрел свой серый шелковый галстук в полоску.

– За исключением того, что экономика Китая выросла только на 6,9% в прошлом году; это был самый медленный рост за двадцать пять лет. Квартальный рост был самым медленным со времен мирового финансового кризиса. Какие еще доказательства тебе нужны?

– У них есть корректировки, чтобы сделать это. Дай им время. Посмотри на численность их населения. Перемены не будут мгновенными.

– Это одна из моих забот, – возразил Тобиас.

– Я говорю, что у них крупная экономика, и для них все происходит не так быстро.

– Я люблю играть осторожно, когда цифры говорят мне, иначе я не прочь рискнуть, если знаю, что рассчитанные шансы в мою пользу.

– У нас есть обязательства перед нашими деловыми партнерами.

– Это единственные обязательства у нас есть перед нашими клиентами, Маттиас. Никогда не забывай об этом.

– Я не такой бессердечный, как ты. Яньлинг помог нам, когда мы начинали, и теперь, когда он расширяется, он просит того же.

– Он помог нам, потому что это пошло ему на пользу, а не потому, что считал себя чем-то нам обязанным.

Плечи Маттиаса поникли.

– Давай отправимся и посмотрим сами, а?– попросил Маттиас, сцепив руки на затылке. – Будь непредвзят, Тобиас.

– У меня всегда открытый взгляд.

– Знаю, – ответил Маттиас, смягчаясь. – Я полагаюсь на это, пока буду улаживать дела с Яньлингом, я знаю, что вы не очень-то ладите, но ты не хочешь бесить его без причины.

– Я могу быть вежливым, когда захочу.

– Целую неделю в Гонконге? Лучше бы так и было, – Маттиас вернулся. Тобиас кивнул, размышляя, насколько приятнее было бы это путешествие, если бы по счастливой случайности Саванна поехала с ним, но она не ухватилась за его предложение. Он понял, как тяжело ей, и попытался понять, как тяжело ему самому. Его встречи и ее обязательства держали их порознь, и они не оставались наедине почти две недели.

Этот тайный роман был нелегким. Возможно, это было слишком быстро, но это не казалось слишком быстрым. То, что у него было с Саванной, ощущалось сильным даже за то короткое время, что они знали друг друга. Теперь им приходилось довольствоваться взглядами украдкой и недосказанными словами днем, и телефонными разговорами поздно ночью.

У него еще оставалось время до отъезда на Дальний Восток – может быть, им удастся встретиться до его отъезда.

Глава 7

Теперь, когда прошло одиннадцать дней с тех пор, как она в последний раз занималась сексом, Саванна поймала себя на том, что все время думает об этом и о Тобиасе.

Как она обходилась без него три года?

Потому что до Тобиаса это не имело значения.

Отогнав горячие мысли на задворки сознания, она заставила себя изучить электронную таблицу Excel с именами клиентов и данными, над которой Бриони работала для Маттиаса. Она надеялась, что полное погружение в числа на время поможет ей забыть человека, живущего в ее мыслях. За исключением того, что сам объект ее забот вошел в кабинет, заставив ее сердце забиться быстрее. Она посмотрела на него в белой рубашке и медленно обвела взглядом его широкие плечи и торс, сужающийся буквой V к узким бедрам. Увлечение его видом одним медленным, всеохватывающим взглядом вернуло жаркие воспоминания об этом обнаженном мужчине, лежащем с ней в постели. Не то, чтобы они провели много времени в постели. Это был один раз в пентхаусе, или два, если считать диван. А она считала.

– Чем обязана такой радости? – спросила она, внезапно просияв. График был такой стервой, и это, не только, чтобы скрывать их роман, но и пытаться найти время, чтобы увидеться друг с другом, что наносило ущерб ее амочувствию.

– Пообедай со мной сегодня.

Он это серьезно?

– Сегодня?

Тобиас поднял руку и посмотрел на часы.

– Сейчас.

Она поморщилась, ненавидя всегда говорить ему "нет", но у нее не было выбора. Всю прошлую неделю он приглашал ее не только в пентхаус, но и на ужин пару раз после работы, и каждый раз она ему отказывала. Она начинала чувствовать, что он меньше заботится о том, чтобы удержать то, что у них есть, в секрете от других. Но для нее это было в новинку – не только быть с ним, но и привыкнуть снова быть с кем-то, быть желанной. Жаль, что мужчина, с которым она сейчас была, оказался самым завидным холостяком в Нью-Йорке. Их роман будет трудно сохранить в секрете надолго, поэтому у них был единственный выбор – быть осторожными, как бы это ни было тяжело.

– Я ... не думаю, что это хорошая идея. Что, если нас увидят люди?

– А если и так? – Тобиас пожал плечами и, казалось, не слишком беспокоился о том, чтобы держать все в секрете, когда он постоянно приглашал ее пообедать с ним, но для нее это имело значение. Мало того, что это осложнило бы ей жизнь, как его служащей, ей не нравилась мысль о слухах, распространяющихся по офису, как клопы. У каждого на 21-м этаже будет свое мнение. Ей придется выслушать не только злобные слова Кэндис. Женщины в кабинете Бриони – те, что покраснели, когда Тобиас вошел в комнату, – наверняка захотят насадить ее на вертел, она была в этом уверена. Но она ненавидела постоянно отказывать ему, потому что здесь, наконец, был мужчина, который, казалось, не хотел только ее тела.

Его лицо исказилось.

– Ты уверена, что не пытаешься намеренно избегать меня?

– Вовсе нет. Я пытаюсь держать все в тайне. Если люди увидят нас вместе…

– Тогда пообедай со мной наверху, – настаивал он. Единственная проблема заключалась в том, что, когда она доберется до пентхауса, у нее появилось ощущение, что обед будет последним, чего она захочет.

– У тебя наверху есть кухня?

– Нет, но я могу попросить Кэндис заказать сэндвичи или что-нибудь еще.

– Кэндис? – Нет. Только не Кэндис. Он пожал плечами. Она хотела сказать ему, чтобы он забыл про сандвичи, если они попытают счастья и бросятся наверх. Пропустить часть с едой. И все же мысль о том, чтобы сидеть в его пентхаусе, глядя на горизонт Манхэттена, и иметь время наедине с ним, чтобы свободно поговорить, внезапно привлекла ее. У них не было много таких моментов, чтобы разделить нормальное свидание.

– Пойду принесу сэндвичи, – сказала она. – Сейчас? – снова спросила она.

– А почему бы и нет? – спросил он, как будто посещение пентхауса в обычное рабочее время, когда люди были повсюду и существовал большой риск быть пойманным, ничего для него не значило. Он вытащил из кармана ключ. – Твой ключ от тридцатого, – она посмотрела на него, потом взяла у него из рук. – Ты знаешь, как это использовать?– спросил он. Она кивнула.

– Во второй половине дня у меня совещание менеджеров, – объяснил Тобиас. – Значит, нам нужно идти сейчас,

– Что даст нам достаточно времени для ланча, – сказала она, улыбаясь, когда встала и потянулась за пальто. Он помог ей, стоя слишком близко, так что, когда она обернулась, чмокнула его в губы. Быстрее молнии его руки скользнули под ее пальто, крепко обхватив за талию, и тогда он поцеловал ее так, что у нее защекотало в нервах и перехватило дыхание.

– Позже, – прошептала она, высвобождаясь из его объятий и поворачиваясь, чтобы открыть дверь. Когда она вышла, и Тобиас последовал за ней, Маттиас удивленно посмотрел на нее.

– Не забудь, – сказал ей Тобиас, спокойно проходя мимо, – включить данные за предыдущие три года. И не забудь про наши 3 часа, – он обратился к Маттиасу, оставив ее в неуверенности, не сорвались ли их планы.

– Как будто я могу, – ответил Маттиас, и еще одна очаровательная улыбка соскользнула с его губ. – Наши пятничные встречи – самое яркое событие моей недели, – Саванна осталась стоять у двери, а Тобиас исчез в коридоре. Она улыбнулась Маттиасу и попыталась убежать. – Данные, для какой компании? – спросил он.

– Для Dextronics. Вы навещали их в Сан-Диего.

Он выглядел озадаченным.

– Ах, да. Теперь я вспомнил, – она вздохнула с облегчением. Хорошо, что она работала над этим отчетом только вчера, но она чувствовала, что Маттиас ищет информацию. Или, возможно, у нее паранойя. – Я должна спешить, – объяснила она. – Мне нужно быстренько перекусить, пока не навалилось больше дел, – она пронеслась мимо него и нырнула в лифт, решив придерживаться плана.

Только когда она бросилась через дорогу к закусочной, то поняла, что не спросила Тобиаса, какой сэндвич он хочет. Догадавшись вслепую, она купила ему с копченой говядиной и взяла себе сэндвич с тунцом и салатом. Она быстро вернулась в здание Stone и, входя в лифт, молилась о том, чтобы ее подъем на 30-й этаж прошел без стресса.

Почти так и было.

Она решила подождать, пока пройдет несколько этажей после 21-го, прежде чем вставить ключ в замочную скважину 30-го этажа, полагая, что к тому времени лифт опустеет.

– Ты собираешься наверх? – лифт остановился на двадцать первом этаже, и в него вошел еще один менеджер с ее этажа. Она заставила себя рассмеяться, не в силах придумать хорошее оправдание на лету.

– Я чуть не упустила свой этаж, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал веселее, чем она себя чувствовала, когда выходила. Когда она проходила мимо кабинета Бриони, та появилась.

– Саванна, могу я быстро проверить данные, которые ты использовала сегодня утром? Маттиас думает, что дал тебе не то. Прости, – Бриони прижала руку к щеке. – Не могла бы ты кое-что изменить перед встречей менеджеров?

Это фактически убило ее рандеву с Тобиасом. Забудьте о том, чтобы найти время, чтобы побыть вместе, она и Тобиас даже не в состоянии спокойно вместе пообедать.

Глава 8

Эта великолепная женщина не переставала удивлять его. Она сама сделала ему предложение, и, пока он ждал у ее квартиры в воскресенье днем, Тобиас все больше заинтриговывался. Его сердце бешено колотилось.

Их план встретиться за ланчем два дня назад был сорван в последний момент, и Саванна взяла на себя "исправление ситуации". По крайней мере, так она сказала ему вчера, едва сдерживая ликование в голосе.

– Привет, – сказал он, и у него перехватило дыхание при виде ее. Она была одета в белое летнее платье, украшенное большими красными розами.

– Как мило, что ты пришел, и вовремя, – она широко улыбнулась, постучав по наручным часам.

– Для тебя и Джейкоба, – сказал он, протянув ей пакет, и вошел в квартиру. Она грациозно приняла его подарок.

– Это очень приятно, спасибо, – как только она закрыла за собой дверь, он бросился к ней с поцелуем, его кровь запылала, как только их губы встретились. От нее пахло весенними цветами и тропической росой, и она принадлежала ему в течение четырех восхитительных часов. Ему показалось, что часы уже начали тикать.

– Арнольд был на дежурстве?– спросила она, когда они, наконец, перестали целоваться и перевели дыхание.

– Понятия не имею. Мне и в голову не пришло остановиться и завязать разговор. У меня была только одна мысль.

– Придержи эту мысль, – сказала она, открыв пакет, который он ей протянул, и заглянув в него.

– Как он выглядит?

– Он пожилой человек, у него щель между зубами. Шампанское? – удивленно спросила она, вытаскивая бутылку, которую он подобрал по дороге.

– Не для того, чтобы пить сейчас, – ответил он, снова потянувшись к ней; в этом платье она была неотразима. Он провел руками по ее ягодицам, в то время как его язык исследовал ее рот, его тело будоражило от близости, которую она теперь предлагала; от обещания большего. – Мне нравится, как ты одета, – заметил он, отступая назад и разглядывая ее. – Не могу дождаться, когда сниму его с тебя, – она была босиком, в платье с пуговицами спереди и свободным поясом. Оно так отличалось от строгих юбок и блузок, которые она носила в офисе.

– Ланч? – спросила она, удивленно глядя на него. – Ты хочешь немного? Раз уж ты всегда спрашиваешь, – он хотел пригласить ее на ланч, но ее предложение удивило его, потому что он всегда сам ее приглашал. На этот раз обед может подождать.

А может, и нет. Возможно, ему нужно покончить с этим, чтобы очистить совесть. Но, черт возьми, она выглядела такой горячей.

– После, – ответил он, когда она потянула его дальше в гостиную. Она была маленькой, с кофейным столиком и парой диванов, и когда он вышел на середину комнаты, Саванна вошла в маленькую кухню позади него. – Ты всегда такой щедрый. Мне не нужны подарки, я хочу только тебя, – сказала она, улыбаясь ему, когда достала из пакета шампанское, цветы и маленькую фигурку Железного человека и положила их на кухонный стол.

– Мне нравится покупать тебе вещи, – сказал он, подходя к ней и обнимая за талию. Его руки легко скользнули по ее телу в этой шелковистой ткани.

– Еще одна копия Железного человека?

– Я не знаю, кого еще любит Джейкоб, – пожал плечами Тобиас в свою защиту.

Она наклонилась и поцеловала его.

– Спасибо тебе. Джейкоб будет счастлив. Больше ему никто не нравится, не так сильно, как Железный человек, – теперь, когда акет опустел, а подарки были убраны, она нервно сжала руки, словно не знала, что делать дальше.

Не теряя времени, он схватил ее и провел руками по ее телу, надеясь, что на ней снова кружевное белье. С тех пор воспоминания об этом преследовали его. Она чувствовала тепло в его руках, мягких и податливых, и его руки скользили по всему ее платью, ощущая контуры ее тела, когда они жадно целовались. Его неудовлетворенная потребность в ней, тупая боль, не только физическая, но и на более глубоком, невидимом уровне, теперь поднялась на вершину. Разочарование от беготни по пустым улицам, от дней, проходящих без физического прикосновения, даже без подходящего момента, чтобы поцеловаться или съесть сэндвич, становилось все более настоятельным, потому что, несмотря на то, что у них был день, он знал, что времени, которое он проведет с ней, никогда не будет достаточно.

Недостаточно, чтобы компенсировать потраченные впустую дни. Они крепко целовались, ощупывая друг друга, как два голодных осьминога. С таким же успехом у него могло быть восемь рук, судя по скорости, с которой его руки медленно двигались по ее телу, ощупывая, касаясь и исследуя те самые изгибы и впадины, о которых он мечтал каждую ночь. Его рука скользнула по шелковой ткани ее платья, и он затвердел, как только обхватил ее мягкую грудь. – Это не бюстгальтер на косточках или с подкладкой, заключил он, ощупывая пальцами тонкие кружева. Он застонал сильно и низко.

– У нас весь день впереди? – кровь отхлынула от мозга, и у него закружилась голова.

– Четыре часа, – выдохнула она, нежно лаская его лицо, целуя в губы, шею, подбородок, как будто у нее оставалось всего несколько минут на этой планете. Она схватила его за руку и потащила в противоположную от кухни сторону, в спальню, и, оказавшись внутри, захлопнула за собой дверь.

Вспомнив, что было важно, Тобиас покачал головой, собирая остатки самообладания, чтобы сделать предложение.

– Как насчет того, чтобы перекусить? – мысль повисла в воздухе, как запах собачьего помета, и он задумался над безумием своего предложения, учитывая размеры своей твердости.

– Это единственное, о чем ты можешь думать? – спросила она хриплым голосом, ее глаза потемнели. – Я уже спрашивала, не голоден ли ты. Я могу что-нибудь здесь раздобыть. Так будет быстрее, – она расстегнула платье до пояса. – Не знаю, как ты, Тобиас, – сказала она, прижимаясь к нему всем телом. – Но я сейчас так возбуждена, что могу упасть в обморок, – она распахнула платье, которое задержалось у нее на плечах и открыло полоску черного кружева. Он напрягся, как по команде, его дыхание стало быстрым и неглубоким. Когда она подошла ближе и запустила пальцы под его футболку, он задрожал. Нуждаясь в том, чтобы раздеться, он стянул верхнюю рубашку, затем снял футболку так, чтобы остаться без верха.

Он тут же забыл о своем предложении и о признании, которое должен был сделать; сейчас его занимало только одно, и это – не еда. Он не хотел, чтобы она думала, будто он хочет только ее тело, но все его усилия показать ей, что его намерения благородны, исчезли, когда она расстегнула пояс платья, а он расстегнул остальные пуговицы. Тонкая ткань упала на пол, как лепестки роз у ее ног.

Она была такой чертовски красивой дразнилкой, стоя перед ним в своих прозрачных кружевах, которые ничего не скрывали. Если уж на то пошло, они служили лишь для того, чтобы подчеркнуть нежную плоть, которую так соблазнительно пытались прикрыть. Пойманный в болезненном раздумье, он замер на секунду, пока не наклонился и не направился прямо к ее рту, плотно прижавшись губами к ее губам и глубоко вздохнув, когда ее пальцы взлетели к пуговицам его джинсов. Между влажными, небрежными, лихорадочными поцелуями и нетерпеливыми пальцами они раздевали друг друга, стягивая и дергая с друг друга нижнее белье. Время шло, и он хотел обладать ею, хотел сделать своей, и не один раз. Чтобы наверстать упущенное. Он толкнул ее на кровать, застонав от ощущения ее кожи на своей; сладкая передышка после недель использования только своего воображения, чтобы вернуть ее запах, прикосновения и сущность. Его сердцебиение взлетело до небес, как и его мужское достоинство. Но когда она началась устраиваться поудобнее, открываясь ему, с ногами, готовыми перекинуться за его спину, он перевернул ее на живот. Обхватив руками мягкую плоть ее бедер, он мягко потянул ее назад, пока она не встала на колени, вид ее блестящего возбуждения заставил его скользнуть в презерватив. Его чувства пылали, когда он вошел в нее, почувствовал облегчение, мягкое, теплое и влажное ощущение ее тела, и услышал ее животный крик, разнесшийся по комнате. Не в силах остановиться, он толкнулся в нее, одной рукой удерживая за бедро, впиваясь пальцами в кожу, а другой схватив пряди ее взъерошенных волос. Каждый раз, когда он входил, она стонала в экстазе, и каждый крик приближал его к краю, пока он не потерялся в ней и с ней.

Когда позже они рухнули в постель, укрывшись одеялом, они лежали на боку лицом друг к другу. Она мечтательно вздохнула, как довольная, перекормленная кошка.

– Я чувствую себя полноценной, когда я с тобой, – пробормотала она, проводя пальцами по его плечу. Она не стала ни изворачиваться, ни прятать свои чувства, когда выложила ему все. Он взял ее руку и поцеловал пальцы, его сердце забилось быстрее. – Такое ощущение, что все время, пока я вдали от тебя, у меня болит все тело, и каждый раз, когда я вижу тебя, боль становится еще сильнее.

Он тоже знал это чувство. Желание, жажда.

– Я знаю, каково это, – тихо сказал он.

– Но этого будет недостаточно, потому что, несмотря на то, что у нас есть вторая половина дня, я хочу тебя на весь день, – это были и его мысли. День обещал быть счастливым, пока он тянется у них, но скоро все закончится, и симптомы уходящего станут еще хуже.

– А ты?– спросила она, легко проводя руками по его талии, заставляя его снова пошевелиться. – Как ты себя чувствуешь? – он знал, что она спрашивает, потому что никогда полностью не раскрывался.

– Ты делаешь со мной такое, Саванна, – прошептал он, вдыхая цветочный аромат ее духов.

– Я что-то с тобой делаю? – ее взгляд остановился на его губах, когда их ноги переплелись.

– Ты заставляешь меня снова чувствовать.

Она рассмеялась.

– Ты хочешь сказать, что мне удалось растопить тебя? Человек изо льда, – ее карие глаза заблестели. – Раньше я думала о тебе, как о леднике, холодном, твердом и непроницаемом.

– Уверен, у тебя были на то причины, – дистанцирование от других работало на него хорошо, пока не появилась она. – А теперь? – просил он с любопытством.

– Теперь я вижу в тебе другую сторону. Я всегда подозревала, что в тебе есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд, – она провела ногтями по его груди и нарисовала узоры.

– Ты так думала?

Она кивнула.

– Почему? – спросил он, не припоминая, чтобы был с ней тогда особенно любезен.

– Из-за того, каким ты был с Джейкобом в тот первый вечер в магазине игрушек, когда у тебя было мероприятие для детей на Рождество, – она помолчала. – Почему ты выбрал центры усыновления? Тебя усыновили?

– Нет, – он провел руками по ее спине, наслаждаясь близостью, которая теперь была так естественна между ними. – Это была инициатива, предложенная отделом маркетинга. Способ сделать мне рекламу в хорошем смысле и сделать что-то, что значит что-то для меня. Рождество с детьми ... мне нравилась идея, что я могу сделать его лучше для тех, кому повезло меньше.

– Это прекрасная мысль.

– Сначала я не был увлечен этим, я думал, что, возможно, что-то еще, например, что-то в приюте для бездомных было бы лучшей альтернативой, но маркетологи решили, что событие, основанное на детях в Рождество, может больше захватить воображение людей. Это звучит альтруистично, но я должен признать, что сначала я не хотел этого делать, но теперь я рад, что мы это сделали, – это помогло ему исцелиться. – Теперь я знаю, что поступил правильно, – он замолчал на несколько мгновений. – Что бы ты сделала, если бы у тебя было больше денег, чем ты знаешь, что с ними делать? – спросил он Саванну. Морщины на ее лбу прорезались, когда она обдумывала его вопрос, но она покачала головой и тупо уставилась на него.

– Понятия не имею.

– Что-то должно быть, – настаивал он.

– У меня никогда не было столько денег, и поэтому я никогда не могла представить, что буду делать с лишним, потому что у меня никогда не было лишнего, – он обнял ее за талию и притянул к себе, чувствуя ее теплое тело.

– Что могло бы облегчить тебе жизнь? – тихо спросил он.

– Ну ... э-э ... – она громко выдохнула, ее брови сдвинулись ближе, как будто он дал ей сложную математическую задачу для решения. – Недорогие детские учреждения.

– Это помогло бы тебе?

– Иметь доступное место, где я могла бы оставить Джейкоба на школьные каникулы, чтобы продолжать работать? Да. Такие вещи, в первую очередь для матерей-одиночек, где у нас нет второго дохода. Каждая мелочь помогает. Например, банки с едой, чтобы люди могли... – она замолчала, и ему показалось, что в ее глазах мелькнуло смущение. Он погладил ее по щеке, вспоминая то время, когда видел, как она выстраивалась в очередь в таком месте. Он никогда не говорил ей об этом. Это было примерно в то время, когда она пробудила его интерес, эта нормальная женщина, которая тихо и незаметно прокралась в его жизнь. За исключением того, что она не была нормальной или посредственной в любом случае; она была красива как внутри, так и снаружи, и если он не будет осторожен, она завладеет его сердцем.

– Я могла бы лежать так вечно, – прошептала она, меняя тему.

Он нежно поцеловал ее в губы. Хотя он знал, что это бесполезная попытка, он все же задал вопрос.

– В последнюю минуту не передумала насчет Гонконга? Подумай об этом, Саванна. Мы могли бы провести вместе всю неделю.

Она покачала головой.

– Я не могу. Ты знаешь мои обстоятельства.

– Знаю, – сказал он, решив оставить эту тему. Он поцеловал ее в кончик носа, не желая, чтобы она чувствовала себя плохо. – Мужчина может попытаться. Я просто хочу, чтобы ты была со мной все время, и это желание трудно отпустить, – она посмотрела на него, словно проверяя, что скрывается за его словами.

– Что все подумают, если я отправлюсь с тобой?

– Кого волнует, что они думают? Ты проводишь исследования для меня.

Она удивленно нахмурилась.

– Тобиас, люди не глупы. Они узнают.

– Ну и что? Что плохого они могут сказать? Ненавижу скрываться. Я хочу видеть тебя, когда я хочу видеть тебя. Тебя не тошнит от этого? Посмотри на нас сейчас. Тебе пришлось попросить свою няню взять Джейкоба с собой, чтобы мы могли провести время вместе.

– Боюсь, мы движемся слишком быстро, – ее пальцы легли на его нижнюю губу.

– Слишком быстро? – он постарался скрыть удивление в голосе. – Мы и так виделись всего пару раз. Я вижу свою личную помощницу чаще, чем тебя.

– Разве я этого не знаю? – она надула свою нижнюю губу. – Эта женщина ненавидит меня.

– Хочешь, я избавлюсь от нее?

– Нет! – Саванна села в постели. – Ты шутишь, да? Ты ведь не сделаешь этого без причины, правда? – его грудь сдавило, и он пожалел, что не прояснил тот незначительный вопрос, который давил на него.

– Нет, – сказал он и сменил тему. – Разве это быстро? Это не быстро. Все движется чертовски медленно.

– Я знаю, что все сложно, потому что у меня есть ребенок, иначе я могла бы видеть тебя каждый день. Я не так свободна, как ... – она отвела взгляд.

– Как?

– Как одинокий человек.

– Ты и есть одинокий человек.

– Я имею в виду того, у кого нет ни детей, ни ответственности. Я не могу забыть о своем сыне, Тобиас.

– Я бы никогда не попросил тебя, – ему было больно, что она сказала такое. – Я знаю, что для тебя важнее, и я более чем счастлив быть на втором месте или даже ниже, – он поднял бровь, ожидая, что она скажет иначе.

– На втором месте...? – она улыбнулась.

– Я счастлив быть вторым, – сказал он, обхватив пальцами ее подбородок. – Это может сработать.

– Но это нелегко, не так ли?

– Ничто стоящее не дается легко, а то, что дается легко, не стоит того.

– Мне придется это запомнить.

– Ты хочешь все бросить?

– Нет, – она потерла голову. – Мне стыдно, что приходится все время отказывать тебе. Посмотри, что случилось на работе в пятницу.

– Это было из-за нехватки времени. Это никогда не будет легко в рабочее время. Не знаю, о чем я думал.

– Я пыталась сказать тебе.

– Я не могу думать, когда ты рядом. Я отчаянно хотел увидеть тебя, и даже это не было по-моему.

– Мне нравится, когда ты добиваешься своего.

– Я заметила, – она наклонилась и крепко поцеловала его, поцелуй, который говорил о миллионе вещей, о том же, что и он. Я хочу тебя, ты нужен мне, и я жажду тебя. Она отстранилась, когда языки пламени лизнули его кожу и похоть собралась между его ног. Он мог бы снова овладеть ею и показать, как сильно нуждается в ней.

– Мои родители приедут на Пасху, – объявила она. – Они обещали мне это уже давно. Я бы чувствовала себя в безопасности, оставив Джейкоба с ними, если бы ты захотел поехать куда-нибудь на несколько дней, ты и я, – ему очень понравилось как это звучит, но громкий звук закрывающейся двери, сопровождаемый детским визгом где-то в квартире, заставил его кожу покалывать. Это было ничто по сравнению с выражением лица Саванны. Выпучив глаза, она откинула одеяло.

– Черт! – прошипела она, выскакивая из постели и пытаясь распутать свернутое белье. – Они вернулись! – она швырнула в него одежду, когда он спрыгнул с кровати. Он быстро влез в джинсы и попытался натянуть футболку, пока она быстро заправляла постель.

– Мамочка! – крик Джейкоба раздался прямо за дверью, когда Саванна бросилась к двери и Джейкоб распахнул ее.

– Мамочка! У нас есть цветы, напиток и еще один Железный человек! – Тобиас едва успел застегнуть молнию, когда Джейкоб вошел в комнату и его взгляд упал на него. – Мистер Стоун! Что вы здесь делаете?

Глава 9

– На вас нет носков, мистер Стоун! – хихикнул Джейкоб. Именно в этот момент из тени появилась Розали и одарила Саванну всезнающей улыбкой, от которой та съежилась.

– Ты прав, приятель. Нет, – невозмутимо ответил Тобиас. Саванна быстро застегнула пояс и пожалела, что телепортация не дает ей возможности исчезнуть в далекой галактике. По ее коже поползли мурашки, и она разрывалась между смущением и чувством вины и неловкой мыслью о знакомстве.

– Мы вернулись за самокатом Джейкоба, – объяснила Розали. – Ты не против, чтобы он его взял, Саванна?

Жар охватил ее щеки.

– Все в порядке, это не проблема, затем. – Это Тобиас Стоун, Розали, а это, – сказала она, заставляя себя посмотреть Розали в глаза. – Это моя замечательная няня.

– Рада познакомиться с вами, мистер Стоун.

– Этот Железный человек для меня, мистер Стоун? – смело спросил Джейкоб.

– Конечно.

– Спасибо! Не могу дождаться, когда покажу Ленни, – улыбка Джейкоба не могла быть шире. – Мистер Стоун лучше всех, – повернулся он к Розали. – Он подарил мне на Рождество Квинджет Марвел.

– Ах, – ответила Розали, нежно обнимая мальчика за плечи. – Это была прекрасная подарочная корзина, мистер Стоун, – Саванна удивилась, как ему удается сохранять хладнокровие, когда он кивнул и улыбнулся в ответ. Она посмотрела на свое платье и дважды проверила, застегнуты ли все пуговицы.

– Пойдем, Джейкоб, – Розали оттащила мальчика и закрыла за собой дверь.

– Вот черт, – пробормотала Саванна себе под нос, когда они снова остались одни.

– Нас чуть не поймали с поличным, – прошептал Тобиас.

Саванна вытерла лоб тыльной стороной ладони.

– Что, если бы они вошли, когда мы были... – она все еще была в шоке от неожиданного появления.

– А я-то думал, что готовлюсь к следующему раунду, – сказал он своим опасным и соблазнительным голосом.

Ее глаза расширились, когда она обдумала этот сценарий.

– Что-то подобное может оставить шрам на всю жизнь, – ответила она, ужаснувшись этой мысли. Как она объяснит ему это? К счастью, он был слишком мал, чтобы задавать неудобные вопросы, но если бы он застал их в разгар чего-то, это было бы страшно для маленького ребенка. – Мы должны быть более осторожны.

– Мы были осторожны, – ответил Тобиас, обнимая ее. – Теперь ты понимаешь, почему было бы хорошо увести тебя? – она упала ему на грудь и почувствовала, как его руки обхватили ее. – Я начинаю понимать твою точку зрения. Провести время в одиночестве почти невозможно.

– Почти нет. Это так.

Она уткнулась лицом ему в грудь и на мгновение закрыла глаза. Подняв голову, она посмотрела в его холодные голубые глаза, теперь бирюзового цвета.

– Я думала, у нас будет хотя бы вторая половина дня.

– Мы уедем на несколько дней, когда приедут твои родители. Не волнуйся, мы что-нибудь придумаем, – он обхватил ее шею одной рукой.

– Мы могли бы пойти пообедать прямо сейчас, – предложил Тобиас, услышав за дверью голос Розали: "Не сейчас, Джейкоб! Просто возьми свой самокат!"

Саванна чувствовала, что Джейкоб захочет провести с ними время, особенно теперь, когда он увидел Тобиаса.

– У меня есть идея получше. Как насчет того, чтобы провести день в Брайант-парке? Ты, я и Джейкоб?

– Отличная идея, – Тобиас, казалось, обрадовался этому предложению.

– Пойдем со мной, – сказала она, не желая делиться этой мыслью с Розали и Джейкобом в одиночестве. Когда они вошли в гостиную, лицо Розали выражало вопросы, и Саванна знала, что, хотя ей не придется отвечать на вопросы сразу, у ее няни в какой-то момент возникнут вопросы.

– Планы на сегодняшний день изменились, – объявила Саванна. – Кто хочет в Брайант-парк?

Джейкоб вскрикнул от радости, но Розали вежливо отказалась.

И вот планы Саванны насладиться воскресным днем для взрослых изменились: вместо секса и ланча на секс и парк с сыном и новым мужчиной в своей жизни.

Она шла рядом с Тобиасом, пока Джейкоб мчался вперед на своем самокате, бывали моменты, когда он поворачивался к ним спиной, и их руки соприкасались, а пальцы переплетались и держались несколько секунд.

А пока придется довольствоваться украденными моментами.

Глава 10

Солнце выглянуло из-за серых облаков, и день стал золотисто-желтым, но в воздухе все еще висел холод.

– Ты уверена, что Джейкоб не хочет покататься на коньках? – спросил Тобиас, когда она быстро отпустила его руку. Джекоб обернулся и помахал им рукой.

– Он пытается произвести на тебя впечатление своими навыками на самокате, – ответила Саванна. Он посмотрел на мальчика и поднял вверх большой палец.

Слева, где группа подростков играла в футбол, в их сторону полетел мяч. Тобиас подбежал и бросил его им. В этот самый обычный воскресный день парк кишел семьями, и он чувствовал, что они прекрасно вписываются в обстановку, что это самая естественная вещь в мире – посетить парк в выходные. Саванна быстро огляделась, словно что-то заметила.

– В чем дело?– спросил он.

– А если нас кто-нибудь увидит? – она спрятала свои руки в карманы пальто. Она также надела длинные сапоги, нуждаясь в тепле из-за тонкой ткани, которую он любил снимать с нее.

– Расслабься, – усмехнулся он. – Здесь нет журналистов.

– Тебе не нужны ни репортеры, ни пресса. Одного нормального человека, который узнает тебя и загрузит твою фотографию в социальные сети, будет достаточно, чтобы нанести ущерб.

– Ты говоришь как параноик, – воскликнул он. – Зачем это нужно?

– Потому что ты самый завидный холостяк в Нью-Йорке.

Он фыркнул, быстро отметая это кивком головы.

– Это дурацкий список, которому следуют только глупые люди.

– Вокруг полно глупых людей, – она осторожно огляделась. – Где твои охранники? Я их не вижу.– она вытянула шею, развернувшись на 360 градусов, когда осматривала периметр парка.

– Ты не должна их видеть, – ответил Тобиас.

– Тогда откуда ты знаешь, что они здесь?

– Так и есть. Поверь мне на слово. Они здесь. Мне не нужны охранники, которые выглядят как большие, громоздкие телохранители. Я бизнесмен и владелец страхового фонда, а не рок– или кинозвезда. Я считаю себя неинтересным по сравнению с ним. У меня нет свиты. Только один или два парня, которые следуют за мной, когда я выхожу.

– Что за опасность?

Он пожал плечами.

– Люди, которым нужны деньги. Люди, которые знают, чего я стою, и, возможно, захотят сделать что-нибудь глупое.

– Тебя это не пугает?

– Я стараюсь не думать об этом. Может быть, если…, – может быть, если бы Айви была жива, он бы испугался за нее.

– Может быть, если что?

Он долго молчал, пока они шли дальше. Саванна продолжала смотреть туда, где находился Джейкоб, каждые несколько секунд, всегда бдительна, всегда настороже. Через несколько секунд он заговорил:

– Когда я был с Айви, я боялся, что кто-нибудь попытается причинить ей боль. Дело было не в том, чтобы защитить себя. Я волновался за нее, – он сосредоточился на маленьком клочке густой зеленой травы, чувствуя желание снова уйти в себя.

– Кто мог причинить ей боль?

– Больные люди используют тех, кого ты любишь, чтобы отомстить. Так мне сказали мои советники. Мой долг был – защищать и оберегать ее.

– Разве что-нибудь случилось? Тебе когда-нибудь угрожали?

– Нет. Не так, как я себе представлял, – по выражению ее лица он понял, что его неопределенный ответ возбудил ее любопытство. Она открыла рот, как будто хотела задать еще один вопрос, но он остановил ее. – Прости, – сказал он. – Я бы предпочел не говорить об этом.

– Конечно. Я понимаю, – она снова потянулась к его руке, и снова наступила тишина. – Как мило, правда?

– Да, – вынужден был признать он, это было не что иное, как идеально. – Что ты скажешь, если мы поужинаем позже? Около 6 или 7?

– Это был бы идеальное окончание идеального дня.

Он кивнул, почти наклонившись, чтобы поцеловать ее снова, но она покачала головой, отгоняя его.

– Прости, – пробормотал он, забыв, что они все еще скрываются от других. Если не от коллег по работе, то от Джейкоба и его няни, а теперь и от общественности.

– Мне тоже жаль, – ответила Саванна, выглядя более чем разочарованной. Они с тоской уставились друг на друга, потом отвернулись и внимательно посмотрели на Джейкоба.

– А что нравится Джейкобу?

– Он будет доволен пиццей. Это всеобщий фаворит у детей.

– Значит, пицца.

– Может быть, мы с тобой сможем посмотреть фильм по телевизору или что-нибудь в этом роде, ну, знаешь, провести большую часть вечера, когда Джейкоб уснет. Но не сам-знаешь-что, – добавила она, почесывая нос.

– Не сам-знаешь-что, – согласился он. Он был счастлив просто сидеть с ней и смотреть фильм. Ему не нужен был сексуальный соблазн, чтобы быть с ней.

– Похоже на свидание мечты, – она нежно коснулась пальцами его руки.

Это было бы свидание мечты, если бы он признался. Он должен был сделать это как можно скорее, а другого времени не было. Видит Бог, он много раз пытался уговорить ее пойти с ним на ужин. Джейкоб пронесся мимо них на своем самокате, прервав его размышления.

– Смотрите!– закричал он, ускоряясь по бетонной дорожке, когда они приблизились и сели на пустую скамейку. Саванна сняла рюкзак и положила его на колени.

– Я хочу тебе кое-что сказать, – говоря это, он смотрел прямо перед собой. – Мне нужно кое в чем признаться.

Она выглядела обеспокоенной, ее глаза сверлили его лицо.

– Признаться?

Он попытался сглотнуть, но в горле пересохло. Просто скажи это.

– Я солгал тебе.

– О чем ты мне солгал?

– О работе, о той роли, которая у тебя теперь.

– А что с ней? – она положила руку чуть ниже шеи, как будто защищая себя, как будто знала, что это может изменить их отношения.

– Мне нужен был исследователь, и это была роль, о которой я говорил с Бриони некоторое время назад, но…

– Но что? – ее лицо исказилось, и он понял, что ей это не понравится.

– Я виноват в том, чтобы ты не получила работу в Southwood Select.

– Что? – она в ужасе вскрикнула и отшатнулась от него. – Как ты узнал, на какую работу я претендовала?

– У меня была информация. У меня есть способы и средства выяснить это.

– Нет, черт побери, – сузившиеся глаза впились в него. Ему показалось, что он услышал крик Джейкоба.

– Смотри, мамочка! Смотрите, мистер Стоун! – она обернулась и помахала ему в ответ, улыбаясь, как ни в чем не бывало. И так же легко она повернулась к нему, ее лицо исказилось от неудовольствия.

– Ты позвонил и заставил мое предложение о работе в Southwood Select исчезнуть, чтобы у меня не было выбора, кроме как согласиться на работу, предложенную Бриони?

Он кивнул.

Ее стальной взгляд остановился на его лице.

– Почему?

– Я подумал, что тебе лучше остаться в Stone Enterprises.

– Почему ты так подумал?

– Исходя из твоей ситуации, – он потянул себя за воротник футболки, чтобы глотнуть немного воздуха.

– Что ты имеешь в виду?

– Это значит, что мне показалось более разумным, чтобы ты оставалась ьам, где была.

Она нахмурилась, и ее лоб сморщился.

– Ты мужчина, который может получить все, что захочет и когда захочет. Ты обращался со мной как с товаром, – он попытался схватить ее руку, но она убрала ее прочь, прежде чем он смог коснуться ее, вздрогнув от него, как если бы он был ядовитый.

– Нет, не так. Я хотел для тебя как лучше.

– Лучше для меня? – она вскрикнула. – Откуда тебе знать, что для меня лучше? Ты не думаешь, что имел право сказать мне?

– Я говорю тебе сейчас, Саванна. Я пытался сказать тебе каждый раз, когда мы встречались.

Она покачала головой, недоверие ясно читалось на ее лице.

– Не могу поверить, что ты сделал это со мной.

– Сделал что? – спросил он, удивленный ее реакцией. – Я оградил тебя от паршивой работы, которая была гарантирована всего на несколько месяцев с "маловероятной перспективой", что она может стать постоянной, и дал тебе кое-что получше. Я дал тебе должность, которая облегчила твою жизнь.

– Это не тебе решать! – она бросила на него взгляд, полный презрения, отчего его сердце забилось в горле.

– Как будто у тебя был выбор, – с горечью ответил он, глубина ее гнева застала его врасплох.

– Ты что, не понимаешь? Твоя тяга к контролю, к тому, чтобы все было так, как ты хочешь, чтобы все было так, как нужно тебе, – это эгоизм. Это ненормально, Тобиас.

– Ты впадаешь в истерику.

– Я впадаю в истерику? Ты не думаешь, что у меня есть на то причины?

– У меня не было намерения манипулировать тобой. Мое решение было основано исключительно на том, что будет лучшим выходом для тебя.

– Лучший выход? Ты говоришь так, будто провел анализ рисков. Без моего ведома Ты решил принять соответствующие меры.

– Да, – он сжал челюсть. Чего она не могла понять?

– Ты играл моей жизнью! Ты решил, что для меня лучше.

– Ты не рассуждаешь об этом рационально.

– Я не рассуждаю рационально? Я не понимаю, о чем ты думаешь. Как ты думаешь, что я чувствую, когда слышу, что ты сделал? Тебе не кажется, что надо было сначала обсудить это со мной?

– Я обдумывал этот вариант, но знал, что ты рассердишься еще больше и откажешься от моей работы, хотя привилегии, льготы и аванс тебе помогли. Я не хотел рисковать.

– Ты не хотел рисковать? Что-то настолько фундаментальное, что повлияло на мою жизнь, и ты не хотел рисковать, рассказав мне? – она начала повышать голос, и несколько человек вокруг обернулись и уставились на нее.

– Успокойся, Саванна. Мы можем обсудить это, не устраивая шоу.

Ее губы растянулись в рычании.

– Я знала, что что-то не так, когда все так быстро встало на свои места. Я даже пришла к тебе в офис и спросила, а ты все равно солгал, когда у тебя была прекрасная возможность сказать мне.

– Да, я воздержался от признания всей правды. Я признаю это. Я должен был сказать тебе раньше.

В ее глазах горел гнев.

– Кто дал тебе право вмешиваться? Ты действительно думаешь, что моя жизнь – сплошной бардак?

– Иногда мы принимаем решения, которые имеют далеко идущие последствия. Ты боролась, Саванна. Я сделал все лучше для тебя. Неужели это такая плохо?

Она встала, хлопнула себя ладонью по лбу и покачала головой.

– Ради бога, почему ты не видишь, что поступил неправильно?

– Как это может быть неправильно, когда это было идеальным решением для тебя?

Она стиснула зубы, и он подумал, что она вот-вот сорвется. Взгляд, брошенный через плечо на Джейкоба, казалось, успокоил ее.

– Ты живешь, играя по собственным правилам, придумывая их по ходу дела и делая то, что тебе выгодно.

– Я так не думаю.

– Потому что ты высокомерен, Тобиас. Ты не замечаешь, когда делаешь что-то не так.

– Я пытаюсь извиниться за то, что не сказал тебе раньше. Я давно хотел тебе сказать, но никак не мог найти подходящее время – не думал, что это будет так уж важно. Если бы я знал, что ты будешь не в восторге от этого, я бы сразу дал тебе знать.

Детские крики и визгливый смех на заднем плане стихли, когда они шипели и бросали друг в друга свои слова.

– До того, как ты использовал меня?

Он медленно поднялся.

– Использовал тебя? – он склонил голову набок. – Использовал для чего?

– Для секса. Разве не так все было? Когда тебе наскучила Наоми, ты перешел на меня, – он в шоке уставился на нее. – Я не сразу упала к твоим ногам, поэтому тебе пришлось держать меня там, пока я не упала. Разве не по этой причине ты хотел, чтобы я работала в Stone Enterprises?

– Нет, черт возьми, нет, – его голос был ледяным, а гнев – яростным. Он не собирался сдерживать свой язык, если это то, во что она верила. – Не могу поверить, что ты это сказала, – он почувствовал, как у него сжалось сердце.

– И я не могу поверить в то, что ты сделал.

Но прежде чем он успел что-то сказать, они услышали взволнованный визг Джейкоба, когда он подлетел к ним сломя голову.

– А вот и я! – немедленно замолчав, они наблюдали, как он остановился перед ними, выглядя более чем довольным собой. – Я голоден, мамочка. Можно мне хот-дог?

– Как насчет пиццы, Джейкоб? – спросил Тобиас.

– Я проголодался.

– Теперь мы можем пойти за пиццей? – он повернулся, чтобы спросить Саванну, но ее лицо окаменело, и она отвела взгляд.

– Я принесу тебе хот-дог, – сказала она и умчалась, прежде чем он успел ее остановить. Тобиас сжал пальцы, зная, что пока ничего не может сделать.

Джейкоб плюхнулся на скамейку, оставив красный самокат стоять.

– Я бы с удовольствием отдохнул, – воскликнул он, усаживаясь и вытирая пот со лба. – Это было тяжело, но это было весело!

Губы Тобиаса приподнялись, когда он сдержал улыбку. Вдалеке он видел, как фигура Саванны уменьшается по мере того, как она удаляется. Ей явно нужно время, чтобы остыть, а ему нужно время, чтобы обдумать то, что она сказала. Он не был готов к такому уровню гнева и не мог понять, почему она не поняла, что он пытался поступить правильно. Неудивительно, что ее жизнь была в таком беспорядке. Один неверный поворот – и жизнь пошла прахом. Он должен был знать.

– Кто ваш любимый супергерой, мистер Стоун? – Тобиас сел рядом с мальчиком и сделал вид, что долго и напряженно размышляет.

– У меня нет любимчика, – признался Тобиас.

– Ни одного?

Тобиас пожал плечами.

– Супермен?

Джекоб выглядел разочарованным.

Тобиас попытался снова:

– Бэтмэн? – эти двое были единственными, с кем он рос, и все же ему не удалось произвести впечатление на Джейкоба. – Почему тебе так нравится Железный человек?”

– Потому что он сильный, умеет летать, и я хочу быть таким, как он, когда вырасту.

Заинтригованный, Тобиас продолжил:

– Чтобы ты мог победить зло?

– Чтобы защитить маму.

– Защитить маму? От чего?

– От моего отца. Он может очень быстро разозлиться. Он часто заставлял ее плакать, – Тобиас сглотнул, его внутренности скрутило в узел.

– Мама сказала, что он похож на Халка и не может его контролировать, – слова мальчика выбили воздух из его легких сильнее, чем удар в живот.

– Это правда, Джейкоб? – тихо спросил Тобиас. Мальчик кивнул и вскочил со скамейки. – Ты посмотришь, как я объеду вокруг еще раз? – спросил он, запрыгивая на самокат.

– Давай, дружище, – ответил Тобиас, потирая большим пальцем тыльную сторону ладони и пытаясь представить, что за жизнь пришлось пережить мальчику и его матери. Джейкоб умчался прочь, оставив в внутри Тобиаса комок гнева, похожий на многодневную кашу, которую трудно было переварить.

Глава 11

Она вернулась, держа в руке теплый хот-дог Джейкоба, и посмотрела через поле, чтобы увидеть, как ее сын снова выделывается.

Пытается произвести впечатление на Тобиаса. Она ясно видела, как сильно ее сын хочет внимания Тобиаса; внимания отцовского образа. Ее сердце упало, когда она увидела Тобиаса, идущего к ней. Она еще не была готова к этому. Откровение было слишком новым, слишком грубым, и она не хотела ничего обсуждать в присутствии Джейкоба. Меньше всего ей хотелось убеждать Тобиаса в том, что это неправильно. Как она могла, когда сам мужчина не мог понять, почему она так зла?

Да, в целом, должность, которую он ей предложил, имела смысл. Даже если бы она взялась за другую работу, это не решило бы ее насущной проблемы – оплаты больничного счета. Она бы утонула в еще больших финансовых проблемах.

Она не была слепой, чтобы не видеть, что Тобиас сделал для нее. Роль, должность, которую он предложил, зарплата, льготы и возможность получить аванс – все это было идеально для нее. Ее не это разозлило. Но она была в ярости от того, что он так далеко зашел, чтобы организовать это. Что он смог повлиять на людей в Southwood Select. Это правда, что люди, обладающие властью, те, у кого есть деньги, могут относиться к жизни как к шахматной игре, манипулировать людьми, как шахматными фигурами, чтобы одержать победу, получить то, что они хотят. Больше всего ее ранило то, что Тобиас манипулировал ее сложившейся ситуацией без ее ведома. Доверие и честность были важны для нее, а он злоупотреблял и тем, и другим. Неужели он хочет от нее только секса? Она уже не была уверена. Возможно, его рождественские подарки и интерес к Джейкобу были частью его плана, чтобы заставить ее поддаться ему.

– Эй, – сказал он, подходя к ней. – Ты в порядке?

– Я в порядке, – она смотрела прямо перед собой, не сводя глаз с Джейкоба. Он продолжал идти рядом с ней, его голос стал мягче.

– Я как раз собирался попросить тебя взять мне один.

– Прости, – пробормотала она, когда Джейкоб, с улыбкой такой большой, как хот-дог, подбежал к ней. Поставив одну ногу на самокат, а другую на землю, он попытался отобрать у нее хот-дог. – Ты не можешь ездить на скутере и есть хот-дог одновременно, Джейкоб, – ее голос был неестественно жестким, и ее гнев не был направлен на сына. – Пойдем к скамейке, – она сознавала, что не ответила на вопрос Тобиаса и намеренно избегала смотреть на него, когда они снова подошли и сели на скамейку. Она дала Джейкобу хот-дог и достала из рюкзака бутылку с водой.

– Нам нужно возвращаться домой, – объявила Саванна и краем глаза увидела, как Тобиас повернул к ней голову.

– Я думал, у нас планы после, – сказал Тобиас, его голос звучал печально, как будто он уже знал, что все изменилось.

Она заставила себя посмотреть на него.

– Мне нужно закончить кое-какие утренние дела. Кое-что погладить, – это была слабая отговорка, и она знала, как жалко это звучит, но даже если это было правдой, это не было настоящей причиной, по которой она изменила их планы. С этим недавним открытием, висящим над ней, ей нужно было побыть одной, и она не могла смириться с мыслью, что они втроем пойдут на ужин.

– Может, мистер Стоун вернется к нам, и мы что-нибудь придумаем? – умолял Джейкоб, его рот был в пятнах горчицы и кетчупа. К счастью, она не рассказала ему об их планах, так что он ничего не знал.

Ответил Тобиас:

– Твоя мама права, приятель. Может, в другой раз.

– Но вы всегда так говорите, мистер Стоун, – возразил Джейкоб. – Как ты смог прийти, когда меня не было? Это несправедливо.

– Дорогой, мистер Стоун занят, а тебе завтра в школу, – лицо мальчика вытянулось.

– Я заглажу свою вину, Джейкоб. Может, встретимся в другой раз? – предложил Тобиас.

День, который начался так многообещающе, закончился на подавленной ноте, когда Тобиас молча вез их домой. Даже Джейкоб молчал, но Саванна предположила, что это отчасти потому, что он устал от езды на самокате. Когда Тобиас припарковался у ее дома, Саванна вышла из машины вместе с Джейкобом, а затем наклонилась, просунув голову в окно со стороны пассажира, которое Тобиас опустил. Держа Джейкоба за руку, она наклонилась к нему, понизив голос так, чтобы ее мог слышать только Тобиас.

– Спасибо за сегодня, но мне нужно время, чтобы все обдумать.

– Я это вижу, – сказал он, гнев, который он проявил ранее, почти растаял. – Послушай, Саванна. Прости. Я никогда не хотел причинить тебе боль.

Она откинула волосы с лица.

– И все же мне трудно смириться с тем, что ты сделал.

– Я не понимаю, почему ты так расстроена, Саванна.

– Именно поэтому я так расстроена. Ты не Бог и не можешь играть жизнями людей, – она знала, что говорить о таких вещах нехорошо, не здесь, не сейчас, когда рядом Джейкоб. Ее сын не знал, что происходит, и она хотела, чтобы так было и дальше. Все и так было достаточно сложно.

– Я не играл с твоей жизнью, Саванна. Я пытался все исправить.

С каждой минутой она раздражалась все больше.

– Это стало твоей второй натурой – подчинять людей своей воле…

– Защищать тех, кто мне дорог?

– Ты даже не видишь тонкой грани между защитой и контролем. Я всегда буду благодарна тебе за то, что ты для меня сделал, но ты мог хотя бы обсудить этот вопрос со мной.

– Как будто в то время тебе было так легко все объяснить. Я пытался. Я приходил к тебе в тот вечер, но ты была не в настроении слушать.

– Так почему бы сначала не предложить работу мне и не дать самой решить?

– Ты плохо соображала. В то время ты хотела убраться подальше от меня и пошла бы на любую работу, лишь бы выбраться из Stone Enterprises.

– Мамочка!

– Одну минуту, дорогой, – она быстро оглянулась через плечо, затем повернулась к Тобиасу. – Тогда я не хотела с тобой разговаривать, потому что мне нужно было личное пространство, как и сейчас.

– Если ты так считаешь, Саванна, то возьми времени и пространства, сколько тебе нужно, – она отошла в сторону, когда он завел мотор, а затем умчался, как лихач.

Отличный пример для подражания, подумала она.

– Потрясающе! – воскликнул Джейкоб, и на его лице появилась восхищенная улыбка.

Глава 12

Следующая неделя прошла как в тумане. Тобиас был настолько занят встречами и приготовлениями к поездке, что Саванна почти не видела его. Она также не звонила ему по вечерам.

Наверное, хорошо, что он скоро уезжает. Каждый раз, проходя по коридору или входя в лифт, она чувствовала себя настороже, гадая, не столкнется ли с ним снова. И что потом?

Первую часть недели она продолжала работать над проектом, который дала ей Бриони, – сегментировала данные для Маттиаса. "Дни Тобиаса" подходили к концу недели, и, поскольку он уезжал в Гонконг на выходные, у них было мало шансов решить все до этого.

Испытав недолгое блаженство их романа, ее эмоции снова разлетелись в разные стороны, когда она из первых рук испытала горький, выворачивающий внутренности путь в отношениях. Она начала любить этого человека, влюблялась в него слишком быстро, начала верить и доверять ему больше, чем следовало. Она не парила в невесомости, но все же падала, обнаружив это, по мере приближения мрачных и печальных дней дней.

Только Джейкоб удерживал ее от слишком сильной жалости к себе. Временами ей казалось, что она придает большое значение тому, что сделал Тобиас. Колт пытался контролировать ее, и ему это удавалось первое время, когда Джейкоб был совсем маленьким. Все это время у нее не было ни силы воли, ни сил противостоять ему. Это пришло позже. Она обязана не позволить другому мужчине – даже если он богат и, кажется, заботится о ней – сделать то же самое. Тобиас не был похож на ее бывшего, и она знала, что он никогда не причинит ей эмоциональной боли и пальцем не тронет.

Все, что он когда-либо делал, – это старался все исправить. Но все равно это казалось неправильным, и, возможно, все, что ей нужно, – это немного дистанции, чтобы между ними все наладилось. Сегодня Розали присматривала за Джейкобом в их квартире. Саванна знала, что сейчас произойдет, знала, что больше не сможет уклоняться от вопросов, забирая Джейкоба и убегая, как она делала, когда забирала его из дома няни.

Войдя в квартиру, она увидела, что Розали встает с дивана, как всегда, как только услышала, что Саванна открывает дверь. Сегодня, однако, ее няня, казалось, не спешила, чтобы уйти.

– Привет, мамочка! – Джейкоб подбежал и обнял ее за талию.

– Привет, чемпион. Как прошел твой день?

– Насыщенно, – ответил он, на мгновение показавшись взрослым. – Как твой?

– Тоже насыщенно, – он побежал обратно к дивану, на котором расположились его персонажи Marvel. Розали топталась у двери, скрестив руки на груди в своей никуда-не-денешься позе. – Привет, Розали. Как он?

Пожилая женщина кивнула:

– Мы хорошо провели вечер. Он поел, и я оставила тебе немного. Я приготовила тушеную фасоль с колбасками.

– Я не знала, что у нас есть колбаски.

– У меня дома были.

Саванна наклонилась за сумочкой.

– Позволь мне дать тебе немного…

– В этом нет необходимости. Мне тоже нужно было поесть, – Розали делала это примерно раз в неделю, хотя Саванна никогда не просила ее об этом, но втайне она всегда была ей благодарна. Возвращение домой к запаху свежеприготовленной еды было чудесным.

– Спасибо.

– Не за что. Еще должна быть горячим, – сказала ей Розали. – Как работа?

Она внимательно изучала лицо Саванны.

– Хорошо, – Саванна улыбнулась в ответ и повесила пальто.

– А как поживает этот замечательный мистер Стоун? – Розали понизила голос.

– С ним все в порядке.

– Джейкоб много о нем рассказывал, – Розали с улыбкой кивнула. – Я знала, что с тобой что-то не так, – сказала она, кивая головой. – Дело было не только в новой прическе или новой одежде, но и в том, что я не могла понять, в чем дело. У тебя пружинит походка, – Саванна покраснела. – Я рада видеть, что дела у тебя идут на лад.

– Он хороший человек, – призналась Саванна. Большую часть времени.

– Ты должна быть осторожна, Саванна, особенно если он твой босс, – то, как Розали это сказала, звучало как нечто незаконное, как будто Тобиас использовал ее. Щеки саванны вспыхнули.

– Это не так, – ответила она, защищаясь, желая избавиться от клейма позора.

– Он кажется вполне порядочным человеком, но тебе нужно думать о Джейкобе. Ты должна быть уверена, что следующий мужчина, которого ты встретишь, захочет взять вас обоих, – Розали положила руку на плечо Саванны и нежно сжала.

– Он любит Джейкоба, и Джейкоб его обожает.

– Похоже на то, – согласилась Розали. – Джейкоб не может перестать говорить о нем, – она фыркнула. – У меня такое чувство, что он тебе подходит. Я не хочу, чтобы тебе снова причинили боль.

Саванна кивнула и потянула воротник блузки. Она тоже не хотела, чтобы ей причинили боль.

– Я знаю, – ответила она, чувствуя себя все более неуверенно по мере того, как проходили дни, а они с Тобиасом даже не разговаривали.

– Мне нравится видеть тебя счастливой, – продолжала Розали, просовывая руки под пальто. – Самое время начать наслаждаться жизнью.

Саванна задумалась над словами Розали, когда дверь закрылась. Она снова начала получать удовольствие от жизни, но из-за того, что разрыв между ними внезапно все испортил, ее дни превратились в молчаливое страдание.

*~*~*

Тобиас решил, что если Саванне нужно личное пространство, она его получит. У него были и более важные дела. Поскольку Яньлинг и его дела занимали все его мысли, Тобиас был благодарен судьбе за то, что у него есть чем занять себя, иначе он бы постоянно расстраивался из-за того, что происходит между ним и Саванной.

Слова Джейкоба все еще преследовали его, и каждый раз, когда он думал о том, что они с матерью могли пережить в прошлом, кулак гнева сжимался у него внутри. Он отчаянно хотел поговорить с ней, не только решить эту проблему, но и узнать больше о ее прошлом. До сих пор он думал, что боль прошлого – только его забота.

К концу недели, когда надвигался его отъезд, Тобиас сдался. Он дал ей неделю, чтобы успокоиться и подумать о "зле, которое он совершил", но когда она даже не протянула оливковую ветвь, он решил, что с него хватит, и вызвал ее к себе в кабинет.

Он не хотел уезжать, когда между ними повисла такая плохая атмосфера. Он хотел увидеть ее, убедиться, что с ней все в порядке, хотя и опасался, что она может истолковать его действия в неверном свете.

– Закрой дверь, Саванна, – сказал он, когда она вошла в кабинет, оставив дверь слегка приоткрытой. Выражение ее лица было напряженным, исчезло то возбуждение, которое осветило ее лицо в тот день, когда он появился в ее квартире. Теперь она выглядела подавленной, и он видел, что ее броня все еще репка.

Она закрыла дверь и двинулась к столу.

– Пожалуйста, присядь, – попросил он. – Мне жаль, если ты почувствовала, что я манипулирую тобой. Это было последнее, что я хотел.

Она молча смотрела на него.

– Последние несколько дней я хотел оставить тебя в покое, но не хочу уезжать в эту поездку, оставаясь с тобой в плохих отношениях, – она, казалось, смягчилась, словно его извинения сняли тяжесть с ее плеч.

– Я тоже не хочу этого.

– Думаю, есть вещи, по которым мы должны остаться каждый при своем мнении, – заключил он. Она бросила на него ледяной взгляд. Остаться каждый при своем мнении?

Он не собирался признаваться в том, во что не верил.

– Послушай, Саванна. Я все еще думаю, что поступил правильно, даже если ты кажешься непреклонной, что я сделал это из потребности контролировать тебя.

– Ты не понимаешь, ты все еще не понимаешь, Тобиас, – медленно проговорила она, стиснув зубы, – что ты манипулировал?

– Мне пришлось взять все в свои руки.

– Так делал мой бывший, и это тоже плохо кончилось.

– Я совсем не похож на твоего бывшего.

– Я в этом не уверена.

Ее слова пронзили его, как заряд в 100-вольт. Он был уверен, что совсем не похож на ее бывшего, но если она так о нем думает, то ему нечего сказать в ответ. Он напрягся.

– Возможно, я поторопился, решив, что мы сможем все уладить до моего отъезда.

– Почему? Ты хотел еще раз посетить свой пентхаус?

От потрясения у него отвисла челюсть.

– Я не использую тебя для секса.

Она прищурилась, глядя на него:

– Я не промежуточный пункт после Наоми?

– Ты в это веришь? – он расправил плечи, засунув руки в карманы.

– Я вижу, что все дело в том, как ты возбужден погоней. Ты хочешь то, чего не можешь иметь, и ты воспринимаешь это как вызов, чтобы выбрать проблему и планировать свой путь к ее решению. Может, я одна из них.

– Ты не товар, мать твою, – прорычал он. Господи, неужели она до сих пор так думает?

– Ты вырвал эти слова из моего рта, – она встала и направилась к двери. – Счастливого пути, Тобиас. Очевидно, что в данный момент мы не готовы что-либо обсуждать.

Когда она ушла от него, его сердце готово было выскочить из груди. Она не могла уйти, он не был готов ее отпустить.

– Мы еще не закончили. Саванна! – но она не обернулась, чтобы послушать, и когда открыла дверь, Кэндис чуть не упала.

– Как долго ты здесь стоишь? – рявкнул Тобиас, когда Саванна вышла, даже не обернувшись. Он не предпринял никаких попыток, чтобы восстановить ситуацию. Кэндис молчала.

– Ну? – прорычал он, презрительно глядя на личную помощницу. – В чем дело?

– Они ждут тебя в конференц-зале, – прошептала она и убежала. Еще одна чертовски бесполезная встреча для еще одной чертовой поездки, которую в первую очередь он не хотел совершать.

Глава 13

Пока Тобиас был за границей, Саванна старалась не высовываться и как можно дольше оставалась в кабинете 218. Отчасти это было вызвано ее желанием избегать Кэндис.

Она не была уверена, что этот хищница слышала ее разговор с Тобиасом. Вероятно, женщина ничего не слышала, но ее больше раздражало незнание, чем вспышка ветрянки . Хотя Саванна не думала, что Кэндис опустится до того, чтобы проболтаться прессе, она чувствовала, что личная помощница не сможет держать новости при себе.

Теперь Саванна с нетерпением ждала возвращения домой по вечерам.

В среду не было никаких происшествий, и после ужина она едва успела снять резиновые перчатки, как зазвонил телефон. Взволнованная отдаленной возможностью того, что это мог быть Тобиас, она схватила трубку, но ее надежды рухнули, когда она увидела определитель номера.

– Привет, сладкая, – от звука его скрипучего голоса у нее по спине побежали мурашки, хотя и причина была не та.

– Я же сказала, не называй меня так, – она взглянула на Джейкоба, который лежал на диване и смотрел телевизор, и отошла как можно дальше на кухню. – Чего тебе еще надо? – как только она заговорила, она пожалела о своем выборе слов, но было трудно быть вежливой, когда она не чувствовала ничего, кроме ненависти к этому человеку.

– Почему ты всегда так злишься каждый раз, когда слышишь меня? Не можешь найти доброе слово для своего старика?

– Мы разведены, Колт. Мы договорились идти каждый своей дорогой. Я не понимаю, почему ты продолжаешь мне звонить.

– Я буду здесь через пару недель. Это будет подходящее время, чтобы увидеть вас обоих.

– Не уверена, что это хорошая новость, – она старалась сохранять спокойствие, хотя чувствовала, как невидимый кулак врезается ей прямо в грудь.

– Я хочу видеть своего мальчика.

– Теперь ты уверен, что это твой сын? – ее гнев достиг пика, когда она вспомнила, что он сказал ей в прошлый раз.

– Конечно, уверен. Я знаю, что ты не такая женщина. Хотя...чеееееерт. – он повысил голос, как будто сделал открытие. – Ты теперь живешь с каким-то парнем? Поэтому ты не можешь дождаться, чтобы избавиться от меня каждый раз, когда я звоню?

Ее грудь сжалась. Не паникуй. Не показывай виду. Она нервно рассмеялась.

– Я все еще не замужем. Ты оттолкнул меня от мужчин на всю жизнь, – она надеялась, что в ее сильном и твердом голосе прозвучит убежденность.

– Понятия не имею. Внезапно у тебя все налаживается.

– Почему ты так думаешь?

– У тебя есть работа, ты оплатила больничный счет. Черт, ты можешь позволить себе жить в Нью-Йорке. Мне кажется, что у тебя довольно приятная жизнь, – она никогда не говорила ему, что живет в квартире Кей, никогда не говорила, что жила с тетей Сильвией из страха, что он может каким-то образом выследить ее и найти, и она полагалась на то, что ее родители будут молчать, если когда-нибудь столкнутся с ним.

– Все по-прежнему тяжело. Это дорого – проживать в городе, и я боролась больше, чем когда-либо. Я получила государственную помощь, чтобы оплатить счет в больнице.

– Раньше ты говорила совсем другое, – ее брови сошлись на переносице, когда она попыталась вспомнить, что сказала ему. Она была уверена, что не дала ему ни малейшего представления о том, как она работает, чем занимается, где работает и как оплачивает счета. Он выуживал информацию.

Она солгала:

– Я гуляла с друзьями, – сказала она. – Я не хотела в этом признаваться.

Ее бывший на это не купился.

– Как его зовут? Это твой друг?

– Это были девушки с работы, – она достаточно долго говорила с ним по телефону. К счастью, в соседней комнате зазвонил телефон. – Мне нужно идти, – сказала она. – Я не хочу тебя больше видеть, Колт. Не заставляй меня получать судебный запрет.

– На основании чего? Ты никогда ничего не говорила копам, почему они поверят тебе сейчас? Я только пару раз тебе звонил, и то только потому, что беспокоюсь за сына, – она горько рассмеялась. Этот человек никогда не беспокоился ни о ком, кроме себя.

– Я изменился, Саванна. Ты должна мне поверить. Дай мне шанс.

– Нет, – никаких шансов. Он этого не заслужил. Ей будет лучше без него. Ничто не заставит ее передумать.

– Саванна, пожалуйста.

– До свидания, Колт, – она швырнула телефон на стойку и провела руками по глазам, заслонившись от мира и света, погружаясь в себя в поисках утешения. Позволить Колту вернуться в ее жизнь, было бы огромной ошибкой, впустить его в первую очередь было ошибкой, но тогда у нее никогда не было бы Джейкоба. Как странно и сладостно горько сложилась ее жизнь.

Услышав голос Джейкоба, она бросилась в гостиную, надеясь, что Тобиас звонит по стационарному телефону, увидев, что ее телефон занят. Когда она подошла, он положил трубку.

– Это была бабушка, мама.

– Она не хотела со мной разговаривать?”

– Я сказал ей, что ты разговариваешь по телефону, но мы поболтали.

– О, – сказала она, довольная тем, что отношения между Джейкобом и ее родителями все еще крепкие.

Его глаза сияли, когда он сообщил эту новость.

– Она просила передать, что они обязательно приедут на неделю на Пасху.

– Это было бы замечательно, – ей понравилась мысль пригласить родителей. До сих пор они не были в Нью-Йорке, и она с нетерпением ждала встречи с ними. Хорошо, что они скоро приедут, пока Кей еще за границей. Пасха была идеальна.

Она потерла лоб, чувствуя, как напряглись брови. Скоро наступит март, и затем наступит лето, а это значит, что им с Джейкобом пора покинуть Саннисайд и, возможно, даже Нью-Йорк.

Глава 14

Вежливая беседа и приглушенный смех легко смешивались с отдаленными, порхающими и красивыми нотами пианино, играющего где-то на заднем плане. По обе стороны от них, в дальних концах роскошного бара из черного мрамора, эркеры от пола до потолка выходили на гавань Виктории, когда над Гонконгом опускалась ночь.

Тобиас ослабил галстук, пока Маттиас наполнял стаканы виски, сидя на удивительно удобных высоких барных стульях. Огни мерцали, как блики на бархатном сине-черном небе, и отражались в черной зеркальной воде.

Все прошло не так плохо, как он ожидал. Цены акций компаний Яньлинга, казалось, держались, как и других компаний, в которые они инвестировали. После долгих обсуждений и рассуждений Маттиаса он еще ни от чего не отказался. Они ушли сегодня вечером, и Stone Enterprises дал им еще три месяца, чтобы посмотреть, как они будут жить, прежде чем он примет окончательное решение.

– Твое здоровье, – сказал Маттиас, поднимая бокал.

– Будем здоровы, – они ударили бокалами. Он также не мог винить Сянь Яньлина. Этот мужчинв был достаточно любезным хозяином, показывая им достопримечательности и звуки города и водил их в лучшие и изысканные рестораны, которые он предлагал. И все же Тобиас насторожился. Мужчина, казалось, слишком старался угодить ему. Но сегодня вечером Тобиасу хотелось успокоиться и не говорить о делах в свой последний вечер здесь. Шестнадцатичасовой перелет в Нью-Йорк завтра будет тяжелым, и ему потребуется несколько дней, чтобы прийти в себя.

– Все было не так уж плохо? – спросил Маттиас, опрокинув виски в два глотка.

– Нет, – задумчиво произнес Тобиас.

– Это не было шаблонным.

– Данные никогда не лгут, – напомнил ему Тобиас.

– За исключением того, что данные не могут предсказать. Это инструмент, и хотя мы можем только прогнозировать, эти прогнозы не всегда учитывают внезапные колебания в глобальных делах или экономике, – Маттиас заказал еще выпивку.

– Верно. Совершенно верно, мой друг, – Тобиас снова замолчал. Теперь, когда встречи закончились, его мысли снова вернулись к более личным делам.

– Почему бы тебе не остаться со мной еще на несколько дней? – спросил Маттиас, откидываясь на спинку высокого стула и любуясь хорошенькими официантками экзотического вида, которые расхаживали вокруг в своих маленьких черных юбочках и аккуратных, облегающих фигуру черных топиках. Не раз он видел, как Маттиас бросал на них оценивающие взгляды.

– Я могу помешать, – ответил Тобиас, и его скулы приподнялись в улыбке.

– Но ты теперь свободный мужчина, – возразил Маттиас. – Когда в Риме... – его внимание привлекла другая красивая молодая официантка, проходившая мимо. Тобиас взглянул на миниатюрную женщину с тонкими бровями, яркой, почти прозрачной кожей и тонкими чертами лица.

Хотя он мог видеть ее очарование, ни одна другая женщина не вызвала у него ответной реакции. Он видел только на Саванну.

– Или Наоми снова на сцене? – Маттиас, казалось, ждал ответов. Тобиас промолчал и быстро допил виски. Он отодвинул пустой стакан и пододвинул к себе полный.

– Нет, – ответил он, глядя на темно-янтарную жидкость.

– На сцене есть кто-то еще? – предположил Маттиас. – Я весь внимание, – но Тобиас не был готов поделиться своими новостями с кем бы то ни было, особенно когда сам не был уверен, какие именно новости у него были. Были они вместе или нет? Или они зашли в тупик? Его попытки решить вопрос до отъезда не увенчались успехом, и они с Саванной снова поссорились.

– Нет ничего нового, – он полез в карман пиджака, как только услышал звонок мобильного. – Извини, – сказал он и отошел к другому концу стойки, чтобы ответить на звонок. Не только потому, что он хотел уединения, или потому, что надеялся, что это будет Саванна, но и потому, что это помогло ему избежать ответов на вопросы Маттиаса. Что бы ни услышала Кэндис в его последнем разговоре с Саванной в тот день, он знал, что Маттиас об этом узнает, поэтому не удивился, что его доброжелательный друг активно ищет ответы. Все это время он незаметно следил.

– Я в городе, – объявил Ксавье, мгновенно разрушив надежды Тобиаса.

– Я в Гонконге, – ответил Тобиас, глядя в панорамное окно. Он оглянулся через плечо, почти ожидая увидеть Ксавье, с важным видом направлявшегося к нему. Он никогда не мог быть уверен, где его брат появится в следующий раз.

– В Гонконге?

– Завтра я улетаю.

Ксавье разочарованно хмыкнул:

– Я надеялся, что мы сможем встретиться сегодня вечером.

– Разве Петра не занимает тебя? – спросил Тобиас.

– Мама сказала тебе, да?

– Насколько болезненным был обед?

– Как будто тебя шарахнули по яйцам шокером.

– Ой, – Тобиас вздрогнул. – Что заставило тебя взять ее? Ты же знаешь маму.

– Ну да, конечно. Моя ошибка. Это были единственные выходные, когда Петра была свободна, и я уже договорился встретиться с мамой и папой за ланчем, так что я решил, что это будет стоить двух часов пыток, чтобы увидеть ее в выходные. Она модель, – объяснил он. – Она не задерживается на одном месте достаточно долго.

– Мама спрашивала, не та ли она, кто тебя удержит.

– Кто знает? – Тобиас удивленно выпрямился. Он ожидал пренебрежительного ответа от брата, а не "кто знает?"

– Звучит серьезно, – сказал Тобиас. Но насколько серьезными могут быть отношения с моделью? И тем, кого нет рядом.

– Она сегодня в Нью-Йорке, и я подумал, может, ты захочешь встретиться с нами, – с нами? Это действительно было серьезно. Тобиас уже встречался с подружками Ксавье, когда встречался с ним и его друзьями, в основном по наущению брата. Встреча с предыдущими подругами была запоздалой мыслью. На этот раз брат действительно упомянул о своей девушке, и Тобиасу стало еще любопытнее.

– Если бы я мог. В другой раз? – ответил Тобиас, и ему вспомнилась фраза, которую он часто говорил Джейкобу.

– Думаю, так и должно быть. Я бы хотел познакомить тебя с ней, брат, – ответил Ксавье, подтверждая подозрения Тобиаса, что Петра, возможно, была больше, чем просто подружкой для развлечения.

– Мама говорит, вы с Наоми расстались. Как же так?

– Просто так, – осторожно ответил Тобиас. – Ничего не вышло.

– Понятия не имел. Между вами все было хорошо. Это продолжалось дольше, чем мы думали.

– Дольше, чем кто думал?

– Я, мама и папа.

– Я не знал, что ты делаешь на меня ставки.

– Нет, – ответил Ксавье, защищаясь. – Я имел в виду после... ну, ты понимаешь.…

– После Айви. Ты все еще можешь произнести ее имя. Она была частью моей жизни, и я могу говорить о ней, – за исключением того, что он знал, что никто не знает, потому что он никогда не был в порядке с этим. Он предпочитал держать свои мысли об Айви к себе. Разговор вслух о ней в прошедшем времени ранил его до глубины души, и он знал, что именно из-за своей прошлой реакции Ксавье не произнес ее имени сейчас. – Извини, – сказал Тобиас, сообразив. – Я знаю, что временами вел себя как настоящий ублюдок и не хотел говорить о ней. Мне все еще трудно думать об этом.

– Не волнуйся. Мы все знаем, через что ты прошел.

– Становится легче, – признался Тобиас. Жизнь с Саванной показала ему, что он может двигаться дальше.

– С тобой случилось худшее, брат. Это было нелегкое время для тебя, мы это знаем, но тебе нужно открыться и впустить других. Может, поэтому у вас с Наоми ничего не вышло.

– Что ты имеешь в виду? – Тобиас был заинтригован, услышав мнение брата, поскольку Ксавье ничего не знал о договоренности с Наоми.

– Ты можешь этого не знать, но есть часть тебя, которую ты прячешь. Часть тебя, которая недоступна, как черный ящик, к которому никто не имеет доступа. Ты отталкиваешь людей, – Тобиас некоторое время думал об этом. Может быть, именно поэтому Саванна не понимала его желания контролировать, его стремления к определенности. Он сделал то, что сделал, чтобы никто из его близких больше не пострадал и не ушел.

– Я могу познакомить тебя с подругами Петры, – предложил Ксавье, пытаясь быть полезным.

– Нет, – покачал головой Тобиас. – Ты мне очень помог.

– У нее замечательные подруги.

Не сомневаюсь, – подумал Тобиас. – Но у меня уже есть такой человек.

– Увидимся позже, приятель. Надо идти, пока Маттиаса не вышвырнули из бара за неподобающие предложения персоналу, – когда он возвращался к своему другу, официантка поспешила прочь, и Маттиас сунул в карман листок бумаги, достаточно большой, чтобы вместить телефонный номер.

– Значит, это и есть твой план на вечер? – спросил Тобиас.

Маттиас показал большой палец:

– Я хочу убедиться, чтобы обо мне хорошо заботятся. Нет ничего лучше, чем местные, чтобы показать как хорошо провести время. В офисе все в порядке?

Тобиас покрутил виски в стакане, прежде чем сделать глоток.

– В офисе? С чего ты взял, что это кто-то из офиса?

– Без причины, – они сидели молча, прежде чем Маттиас спросил. – Ты хочешь остаться здесь или пойти куда-нибудь поесть?

– Я собираюсь заказать еду в номер и лечь спать пораньше. Ты же знаешь, как долог чертов обратный рейс, а я никогда хорошо не сплю в самолете.

– Увидимся на следующей неделе, – ответил Маттиас, когда они похлопали друг друга по спине.

Тобиас допил виски:

– Не заделай никому ребенка.

Глава 15

Саванна думала, что он будет в офисе в пятницу, и весь день тайно высматривала его. Она особенно тщательно следила за тем, что наденет на работу, надеясь в какой-то момент пройти мимо его кабинета и рассеять возникшую между ними неловкость.

Только ближе к вечеру Бриони разбила ее надежды, подтвердив, что Тобиас прибудет в Нью-Йорк только поздно вечером в пятницу. Вечером она вернулась домой опустошенная.

Неделя без него тянулась медленно. Телефонный звонок Колта потряс ее, но она оставила его в прошлом и постаралась занять себя. Занять, как хандрящая женщина, как давно потерявшаяся собака.

Тобиас Стоун не только открыл для нее мир восхитительного секса, но и дал ей то, чего у нее никогда не было: желание быть с кем-то – желание, которое было глубже и превосходило не только физическое. Она думала о нем больше, чем хотела признать, и теперь ненавидела себя за то, как прошла их последняя встреча. Что при его последней попытке помириться они оказались в одном и том же положении, упрямо цепляясь за собственные заблуждения, вместо того чтобы уступить хоть на дюйм. Только когда он был далеко, в другой стране, и даже не было возможности столкнуться с ним, она поняла, что слишком любит его, чтобы причинить ему боль. Она чувствовала, что этому мужчине тоже больно. После его прошлого и того, что с ним случилось, нетрудно было заметить, что он все еще страдает, как бы хорошо он ни пытался это скрыть.

Час назад, когда Джейкоб уже лежал в постели, Саванна устроилась на диване, чтобы провести тихий воскресный вечер без происшествий. Она сидела и не смотрела телевизор, потому что ее голова была занята Тобиасом и этой мыслью, ожиданием встречи с ним завтра, когда он наверняка вернется на работу. Отвлекшись на возможные сценарии, которые могли развернуться завтра на работе, она вздрогнула, когда зазвонил ее телефон. В последнее время она подпрыгивала при каждом звонке, страшась услышать голос Колта на другом конце провода. Но тем, кто звонил ей сейчас, был Тобиас. И все же она удивленно отпрянула. Ее внутренности скрутило тугой спиралью.

– Не вешай трубку, – сказал он. – Выслушай меня, – услышав его грозные слова, она крепче сжала трубку.

– С чего ты взял, что я положу трубку? – что-то в его голосе прозвучало легче. Может, он тоже скучал по ней. Расстояние и время, проведенное вдали друг от друга, изменили все для них обоих, что было безумием, учитывая, что они должны были бороться и прятаться, пытаясь найти время, чтобы увидеть друг друга.

– Так же, как и в нашу последнюю встречу.

– Я не вешала трубку, – заметила она.

– Ты не дала мне шанса.

Он был прав.

– Мы оба были упрямы, – призналась она. – Я не одна виновата в том дне, – она надеялась, что они снова не пойдут по ложному пути.

– Ты права, – согласился он. – Ты не виновата.

Она вскинула голову, заинтригованная тем, что он еще хотел сказать.

– Ты вернулся в Нью-Йорк? – она уже знала об этом, но ей было интересно, когда он вернулся.

– Я вернулся в пятницу вечером, но…

Сегодня воскресенье. Почему он не позвонил ей раньше?

– Мне нужно было кое-что выяснить и... – он говорил медленно, с меньшей уверенностью и убежденностью, чем обычно.

– Как все прошло? Твоя поездка?

– Все прошло хорошо. Маттиас все еще там.

– Он не вернулся с тобой?

– Когда я оставил его в баре, он обменивался номерами с двумя официантками, – так вот чем они занимались в командировках? Она не хотела слишком долго задерживаться на этих мыслях, и между ними повисла тишина. Это был парадокс. Когда его не было рядом, она скучала по нему, и все же, когда он возвращался в ее жизнь, они, казалось, снова ссорились. Может быть, она забыла, может быть, это было так давно, но каково это – быть в отношениях?

– Я хотел попросить тебя кое о чем, – его голос вывел ее из мрачных раздумий.

– О чем, например?

– Ты можешь приехать?

Она посмотрела на часы.

– Сейчас? – она фыркнула, как будто мужчина еще не понял ее затруднительного положения.

– Не сейчас, – его голос был мягким, в нем звучало понимание. – Завтра. Возьми выходной.

– Мне нужно будет как-то изложить свою просьбу, – ей пришлось бы заполнить анкету и попросить Бриони подписать ее, чтобы взять отгул.

– Тогда скажи, что заболела.

– Почему?

– Потому что это единственный способ поговорить без помех. У нас никогда нет времени поговорить как следует.

– И куда же?

– Ко мне домой.

– Я правильно расслышала? – Саванна села на кушетке, вытянула левую ногу и поставила ее на пол. Она подалась вперед, подперев лоб рукой. – Ты хочешь, чтобы я взяла выходной и пришла к тебе завтра, чтобы ты снова уложил меня в постель? – Какая наглость.

– Я никогда не упоминал постель в этом предложении, и из наших прошлых отношений, это всегда ты, кто хочет переспать…

Он был прав. Изменив тактику, она бросила ему вызов.

– Я не могу взять больничный. Это будет ложь.

– Считай, что это один из "дней Тобиаса", так ты их называешь, когда работаешь с моими документами?

– И сказать Бриони, что я устраиваю "день Тобиаса" в твоей квартире? Почему бы тебе не дать объявление в Wall Street Journal и не объявить, что ты встречаешься со мной?

– Не такая уж плохая идея, – игриво возразил он.

– Вот теперь ты шутишь.

– Мне все равно. Я хочу, чтобы весь мир знал.

– Знал, что мы вместе?

– Разве это такая уж проблема? – он вздохнул. – Пожалуйста. Это важно.

– Ты тоже возьмешь больничный?

– Я владелец компании и могу делать все, что захочу.

– Ты и так делаешь, что хочешь, – пробормотала она.

– Я пришлю за тобой Морриса.

– Я все еще не решила.

– Если бы ты могла подумать об этом и позволить мне ...

– Окей. Я приду.

– Спасибо. Я пришлю за тобой Морриса.

– Я сама могу туда добраться.

– Можно и так.

– Тогда до завтра, – подтвердила она.

– Около десяти?

– Около десяти, – она задавалась вопросом, что побудило ее к этому. – Не забудь написать мне свой адрес.

Глава 16

Наступило утро, и когда в окно спальни хлынул свет, Тобиас почувствовал себя на удивление бодрым, что было удивительно, учитывая, что он почти не спал.

Смена часовых поясов и приспособление к тринадцатичасовой разнице во времени были достаточно жесткими. Но он уже начал отвечать на несрочные письма, которые захламили его почтовый ящик на прошлой неделе. Его тело устало, но разум не мог отключиться, когда нужно было сделать так много.

Мысль о том, что Саванна придет, усилила его беспокойство и заставила встать с постели в столь ранний час. К шести утра он уже работал за своим столом. Он был так поглощен своими мыслями, что, когда раздался звонок, и Саванна объявила о своем прибытии, вскочил из-за стола, потому что не был уверен, что готов встретиться с ней.

Он принял душ и освежился, но это было несколько часов назад. Быстро взглянув на свое отражение в огромном зеркале ручной работы в прихожей, он потер выросшую щетину, которая покрывала его челюсть и подбородок, вызывая зуд. Он не брился несколько дней. Звук дверного звонка помешал ему проверить себя дальше, и он быстро открыл дверь, его сердце нервно билось за грудной клеткой, когда он увидел Саванну. Она выглядела яркой и свежей, напоминая ему цветы и солнце, когда стояла, с тревогой глядя на него в своих обычных джинсах и белой хлопчатобумажной рубашке с жакетом.

– Я сказала, что заболела, – сказала она, пройдя внутрь.

– Спасибо, что пришла, – он закрыл за ней дверь, уставился на нее и ему этого было достаточно.

– Бриони сказала, что я всю неделю выглядела напряженной.

– Неужели? – спросил он.

– Я думала, что у меня нет стресса.

– Возможно, ты скучала по мне больше, чем думала, – ответил он, протягивая руку. – Дай мне свою куртку, – она сняла ее, не сводя с него глаз, словно пытаясь понять, зачем он ее позвал. Он повесил ее куртку в шкаф для гостей и наблюдал, как она бродит по комнате.

– У тебя прекрасный дом.

– Спасибо.

Она прошла по коридору, который представлял собой целую стену из окон, выходящих на Парк-Авеню.

– И у тебя один из лучших видов во всем Нью-Йорке, между этим местом, твоим пентхаусом и твоим офисом.

– Я не жалуюсь.

Она смотрела вокруг широко раскрытыми глазами, время от времени украдкой поглядывая на него.

– У тебя усталый вид.

– Ты выглядишь потрясающе.

– Ты выглядишь странно, – ответила она, пристально глядя ему в лицо. Он поднял пальцы к своей щетине.

– Спасибо, что пришла.

– Ты это уже говорил, – она провела пальцами по блестящим стеклам. – Что все это значит?– спросила она, глядя в окно, отвернувшись от него.

– Нам нужно поговорить, – он подошел к ней и уставился в окно, засунув руки в передние петли джинсов. – Я должен извиниться, – внезапно ему стало жарко и неуютно в джинсах и футболке. Он смотрел на ее профиль, на плотно сжатые губы, замечая, как она избегает смотреть на него.

– Ты была права насчет меня, насчет того, что я делал, манипулировал всем так, чтобы ты никогда не ушла на другую работу. Это было неправильно с моей стороны, делать это за твоей спиной.

Она повернулась к нему лицом, засунув руки в задние карманы джинсов и переминаясь с ноги на ногу. Они чувствовали себя чужими друг другу, неловко и неудобно . Исчезли легкая фамильярность, близость, касание рук и прикосновения. Возможно, это было правильно, учитывая обстоятельства, но он все еще скучал по этому.

– Я думал об этом и теперь понимаю, что ты смотришь на это с одной стороны, а я – с другой.

– С какой это стороны?

– С той, где я стараюсь все уладить. Так, каа мне нравится, чтобы все было по-другому, как я вел себя, когда ты сказала, что уходишь. Я знал, что ты будешь трудиться так же, если не больше, если согласишься на другую должность. Я знал, что это не избавит тебя от финансовых проблем, и я был в состоянии изменить это для тебя – выслушай меня, Саванна, – сказал он, когда она открыла рот. – Пожалуйста, – взмолился он. – Просто дай мне закончить. Для меня это было достаточно просто, но я не имел права вмешиваться в твою жизнь, как будто у тебя нет своего мнения. Я также знаю, что сделал это из-за того, как вел себя, когда ты впервые попросила у меня аванс, то, что я сказал тебе, мучило меня чувством вины. Мне нужно было загладить свою вину. Ты права, меньшее, что я мог сделать, это дать тебе этот выбор, вместо того, чтобы делать его за тебя и за твоей спиной. Я никогда не собирался возвращаться к этому, и я собирался рассказать тебе много раз, но мы всегда заканчивали ... не ужином или разговором, а просто переходили к ... делу…

Она скрестила руки на груди, и на ее лице появилось озадаченное выражение. Она не перебила его, как он ожидал. Чувствуя себя смелее, он продолжил:

– Я не хотел тебя терять. Клянусь, это правда. Я не мог потерять тебя, хотя в те первые дни между нами не было ничего серьезного. И все же, у меня было предчувствие насчет тебя. Это было то, что в первую очередь заставило меня преследовать тебя. Я терпеливо ждал, пока все пойдет своим чередом, отчасти потому, что с тобой и Джейкобом я не был уверен, что именно ищу.

Она выглядела еще более смущенной, чем обычно. Может, лучше показать ей.

– Пойдем, – сказал он, протянув руку. Она уперла руки в бока, и ее волосы рассыпались по плечам, когда она покачала головой скорее в замешательстве, чем отказывая ему.

– Я хочу тебе кое-что показать, Саванна. Это важно.

Она протянула руку, он взял ее и повел вверх по стеклянной лестнице. Он молча прошел в дальний конец коридора, где находилась хозяйская спальня, и направился к двери рядом с ней – той, которую он не часто открывал. Он распахнул ее настежь, и в комнату хлынул солнечный свет, окрасив бело-голубые стены бледно-золотистым светом. В комнате не было мебели, и в ней не было ничего, кроме виниловых наклеек, которые они с Айви наклеили на одну из стен, как только узнали.

Саванна вошла, открыв рот и оглядываясь по сторонам. Даже без мебели было ясно, что это за комната.

– Это детская?

Глава 17

Он подошел к дальней стене с наклейками машин, самолетов и поездов и провел пальцами по контуру красного спортивного автомобиля.

Сердце Саванны бешено колотилось, когда она медленно шла к нему; он повернулся к ней спиной, чтобы она не видела его лица.

– Тобиас? – она положила руку ему на плечо, так легко, что он даже не почувствовал давления. Стоя боком, она наблюдала за тем, как морщинки пересекаются в уголках его глаз, словно крошечные колючие проволочки. Ее желудок медленно сжался, вызывая тошноту, но она терпеливо ждала, не говоря ни слова. Его челюсти были напряжены, а на виске вздулась жилка, зеленая и уродливая. Она видела, что он изо всех сил старается держать себя в руках.

– Она хотела назвать его Зак, – его голос звучал отстраненно. – Но я хотел назвать его Закари.

– Закари? – Кто такой Закари?

– Мой сын.

– У тебя был сын? – ее голос был едва слышен, она отшатнулась, пальцы онемели, грудь сжалась так, что ей пришлось приложить усилие, чтобы дышать.

– У нас должен был родиться сын. Айви была на четвертом месяце беременности, когда произошла авария. Эту часть, о ребенке, мы скрывали от прессы. Никто не знал, кроме моей семьи, ее семьи и Маттиаса. Нам удалось сохранить это в тайне, потому что есть некоторые вещи, которые священны.

Он потерял не только жену, но и не рожденного ребенка. Сердце Саванны разорвалось на тысячу кусочков. Но она должна быть сильной для этого человека, который, как она знала, боролся за то, чтобы держать себя в руках. Она не могла развалиться на части сейчас, когда он нуждался в ней.

– Прости, – прошептала она, услышав собственные слова и подумав, как слабо и жалко они прозвучали, учитывая тяжесть его потери. Не было слов, чтобы выразить то, что она чувствовала.

Его брови сошлись на переносице, словно сердитые гусеницы, а пальцы продолжали водить по красной машине, снова и снова, как будто сосредоточенность на этом помогала ему успокоиться. Все это время он ни разу не взглянул на нее.

– Мы возвращались поздно вечером. Должно быть, было 11 или около того, и я помню, как ехал по пустой дороге и думал, как было тихо. Мы были в пяти минутах от дома, и это должен был быть легкий путь. Мы смеялись, говорили о Рождестве – он должен был родиться в октябре, и это было бы наше первое Рождество в этом году. Мы строили планы на него, на нашу новую семью, и с нетерпением ждали всего с нашим маленьким мальчиком. Айви смеялась, я даже не помню, что я сказал, чтобы рассмешить ее, но я помню, как смотрел на нее и видел, как ее глаза сверкали в тусклом свете автомобиля. Когда я снова повернул взгляд обратно на дорогу, на нее, спотыкаясь, вышел человек. Он появился из ниоткуда. Только что дорога была пуста, а в следующую секунду незнакомец был всего в нескольких ярдах от меня. Помню, я подумал, что он бездомный бродяга или пьяница, и какого черта он вышел на дорогу. Я инстинктивно увернулся, чтобы не попасть в него. Но вместо этого я врезался в бордюр. Мы полетели к стене. Я помню, как пытался повернуть руль, когда эта стена надвигалась на нас. Все происходило как в замедленной съемке, и я так живо помню каждую секунду. Мое тело сковало, стена была перед нашим лицом, и я знал, что она ударит ее в бок. Я крутанул руль, но было слишком поздно. Раздался треск, самый громкий звук, который продолжался долгое время, – он уставился на стену, его пальцы перестали двигаться, и он замолчал. Внутри у Саванны было пусто, как будто все выпало. Волосы у нее на руках встали дыбом, и ей вдруг стало холодно.

– О, Тобиас, – прошептала она, поглаживая его руку.

– Я не мог спасти ее, но я спас этого ублюдка. И спасая его, я убил двух людей, которых любил больше всего на свете.

Его плечи поникли. Для человека, от которого исходила интенсивность, как от нового лосьона после бритья, Тобиас выглядел так, словно жизненная сила покинула его тело. Его серо-голубые глаза, иногда такие напряженные, что ей приходилось отводить взгляд, иногда такие серьезные, иногда как океан, теперь были тусклыми, лишенными блеска и безжизненными.

Он походил на ходячего мертвеца.

Она покачала головой.

– Это не твоя вина. Ты этого не делал, – он винил себя, не только в потере, которую нес с собой, но и в вине, которая, должно быть, была столь же тяжела.

– Но я это сделал. За рулем был я. У меня была возможность контролировать это, но я не мог.

– Нет, Тобиас, – она подняла руку к его подбородку, нежно повернула его лицо к себе и заставила посмотреть на себя. – Это не твоя вина. Ты не можешь продолжать обвинять себя в том, чего не делал намеренно. Ты сделал все, что мог, и не знал, чем это закончится.

Измученные глаза безучастно смотрели на нее.

– Но разве ты не понимаешь? Это должен был быть я. Я убил их.

Боль в его голосе пронзила ее сердце, и по телу пробежал холодок.

– Это неправда, – настаивала она, решив заставить его понять. Она читала об аварии, но не копала глубже. Достаточно того, что его жена умерла такой молодой. Всякий раз, когда она проверяла его данные в интернете, темное прошлое Тобиаса было похоронено под тривиальными предположениями о его следующей девушке.

– Ты этого не делал. Ты не выбирал, кто будет жить, даже если бы ты сделал все – я знаю, ты бы попытался спасти ее, Тобиас. Но ты не смог. Отпусти. Разве ты не понимаешь? Это не твоя вина. Вина не принадлежит тебе. Это не твоя вина. Ты должен перестать ненавидеть себя за прошлое, – но она потеряла его.

Он рассеянно уставился в стену, снова проводя пальцами по красной спортивной машине, не обращая внимания на ее слова.

– Тобиас, – сказала она, мягко тряся его за руку. – Ты должен двигаться дальше.

– Я не могу, – сказал он тихо, словно разговаривая сам с собой. – Я не был пьян, и, конечно, пресса сошла с ума. Богатый парень, бродяга и смертельная авария. Они хотели сжевать меня и выплюнуть. Тогда я не был так богат, я был на подъеме и созрел для публичного свержения. Но я был чист, и это не было опрометчивым вождением, и, несмотря на цирк СМИ, вскоре все закончилось. Я была невиновен, но никогда не чувствовала себя невинным, – он опустил голову и сказал тише. – Это чувство вины никогда не покидает тебя; оно пожирает тебя, дюйм за дюймом, клетка за клеткой, и ты никогда его не преодолеешь.

– Тобиас, – прошептала она, его имя было мучительным шепотом, она хотела обнять его, исцелить его боль, но он был твердым и холодным, все его тело было как металлическая стена. Он не впускал ее, даже несмотря на то, что дал ей представление о своих демонах. Она взяла его руки в свои и встала между ним и стеной, так что у него не было выбора, кроме как смотреть на нее. – Если ты продолжишь укорять и винить себя, она поглотит тебя.

– Тебе легко говорить.

– Я понимаю, – на нее навалилась тяжесть, как будто ее тело было завернуто в металлическое покрывало, потянув вниз ее душу. Какой бы трагедией это ни было, она не могла быть слабой. Она должна заставить его образумиться. – Айви не хотела бы этого для тебя, – тихо сказала она. Она посмотрела на вену, пульсирующую на его шее, и прижала руку к его лицу. Он мгновенно постарел у нее на глазах, вновь пережив тот кошмар. В какую-то долю секунды что-то из ниоткуда ударило его, и ход его жизни изменился навсегда. Что бы ни случилось сейчас, она будет рядом с ним, не важно, что она думает о прошлом, о том, что он сделал, – теперь она лучше понимала головоломку, которой был этот мужчина. Его действия, какими бы контролируемыми и расчетливыми они ни казались, теперь она знала, откуда они исходили; место настолько глубоко внутри и погребенное в полной темноте, что он никогда не исцелится, если не вырвется из нее.

До сих пор она верила, что она единственная, кто пытается убежать от своего прошлого.

Она такой не была.

Тобиас Стоун тоже пытался вырваться. Он не был ни человеком, у которого было все, ни человеком, который мог получить все, что хотел. Тобиас Стоун был человеком, который потерял все и теперь пытался найти свое место в мире.

– Ты должен выслушать меня, – она сжала его предплечья, пытаясь вызвать у него реакцию. – Твоя печаль не должна тебя уничтожать, Тобиас. Это может быть источником, из которого ты можешь перестроить свою жизнь, – ее голос дрогнул, когда она поняла, что это относится не только к нему. Для нее это был не менее важный урок.

Он снова повернул к ней лицо.

– Потом появились вы с Джейкобом и... Разве ты не понимаешь, Саванна? Я потерял их, и я не хотел потерять тебя, – она кивнула, наконец-то поняв. Она сжала его руку и сморгнула слезы, которые не хотела, чтобы он увидел.

– Я должен был сделать все возможное, чтобы удержать тебя здесь, в Stone Enterprises, не только потому, что считал это лучшим вариантом для тебя, но и потому, что нуждался в тебе. После Айви, после всех этих лет, что-то в тебе привлекло меня. Закари сейчас было бы четыре. Я часто спрашивал себя, заменяю ли я то, что потерял, тобой и Джейкобом. Вы двое вписываетесь в мою жизнь. Было почти пугающе, как идеально мы подходили друг другу, – он отвернулся от нее. – Я знаю, что так думает моя мама.

Его слова, словно пули, упали ей на плечи. Он рассказал о ней матери?

– А ты? – ей нужно было знать, хотя сейчас не время задавать подобные вопросы.

– Я все еще не уверен. В тот день, когда Джейкоб заглянул в витрину магазина игрушек, я больше всего на свете видела в нем себя. Он хотел войти, но выглядел испуганным. Я понял это. У меня не было многого, когда я рос, и я знаю, каково это – хотеть чего-то, жить в стороне, наблюдать за другими. Когда я увидел Джейкоба, я вспомнил себя. Но да, мне интересно, что было бы, если бы Закари и Айви остались живы. А потом я вижу тебя, и я вижу Джейкоба, и я знаю, что вы не Айви и Закари. Вы двое – это вы. Я знаю разницу, Саванна. Это не то, что я собираюсь доказать. Я хотел, чтобы ты знала, почему – по-своему извращенно – почему я не мог позволить тебе уйти из моей жизни. Я не был готов потерять тебя, хотя и не был уверен, стоит ли спасать то, что у нас было.

– Это стоит спасти. То, что у нас есть. Это стоит спасти, Тобиас. Я тебе обещаю. Я буду с тобой столько, сколько ты захочешь. Я никуда не уйду, – она говорила от всего сердца. Когда она сжала его руки в своих, ища утешения, она поняла, что он больше не носит обручальное кольцо.

Она уже решила дать ему знать, прежде чем догадается о новостях, которые он хотел ей сообщить. За время его отсутствия она поняла, что не может позволить этому человеку ускользнуть от нее; этому хорошему, доброму мужчине – темпераментному, но любящему и заботливому – мужчине, который всегда ставил ее на первое место. Теперь, когда он поделился с ней своим прошлым, теперь, когда позволил ей увидеть свою уязвимость, теперь, когда признался в чувстве ответственности и вины, снедавшей его, она видела это еще яснее.

Мужчина, стоявший перед ней, был обнажен до костей, и ее сердце не было наполнено ничем, кроме любви к нему.

– Видишь ли, – сказал он, глядя ей в глаза, – ты вытащила меня из этой тьмы и заставила снова чувствовать. Как я мог позволить тебе уйти? – его голос был тихим, шепотом, и она прикусила губу, подавляя комок, застрявший в горле. Было трудно не заплакать от боли, потому что его боль была намного хуже, чем она себе представляла. Но она не могла распасться на части, не сейчас, когда он нуждался в ней.

Она обняла его за талию и уставилась на него, пробегая пальцами по колючей щетине вокруг его подбородка.

– Я не уйду, – прошептала она. – Я твоя. Полностью.

Глава 18

Мартовское солнце, предвещавшее весну, рассеяло серость зимы, и в его квартиру ворвались лучи теплого солнца.

Тяжесть, которая так долго тяготила его, все еще была здесь, но она начала понемногу отступать, рассказывая о его прошлом. На протяжении многих лет он позволял чувству ответственности и вины оседать среди обломков его разбитой жизни. Он привык просыпаться каждое утро с комком сожаления в груди и тоской, которая никогда не могла быть удовлетворена. Но теперь ему стало немного легче, когда он понял, что снова может двигаться вперед.

Они занимались любовью часами, зная, что их никто не прервет, зная, что они могут заживить и исцелиться, любить и быть любимыми. Позже они вместе приготовили ланч и сидели, разговаривали и делали то, в чем им так долго отказывали: проводили время вместе в своем собственном пространстве, были по-настоящему одни, не только в постели, но и наедине, делали обычные дела, как обычная пара.

Тобиас лежал на диване внизу в гостиной, обняв Саванну, которая лежала на боку, уткнувшись лицом ему в грудь, ее пальцы гладили его грудь поверх футболки. Он провел пальцами по ее густым волосам, вдыхая фруктовый аромат шампуня.

– Кэндис подозревает ... о нас, – сказала она.

– Что заставило тебя предположить это? – не то чтобы это его удивило.

– В последнее время она следит за мной, как ястреб.

– Маттиас тоже принюхивался, – у него было такое чувство, что Кэндис что-то сказала ему, и именно поэтому этот мужчина задавал ему больше вопросов, чем национальная безопасность. Глаза Саванны расширились, когда она подняла голову, заставляя его рассмотреть янтарные искорки в ее глазах. Как кошачьи глаза, подумал он. Большие и блестящие.

– Они знают, не так ли? – спросила она, и он уловил нотку страха в ее голосе, как будто она хотела что-то скрыть.

– Было бы так плохо, если бы все знали? – ему надоело это скрывать. Он хотел, чтобы его видели с ней, чтобы ему было наплевать, что подумают другие. Но то, что она думала, имело для него значение, и ради нее он был готов сделать все, что она захочет.

– Мне нужно еще немного времени, Тобиас, – он подвинулся на диване и поцеловал ее в макушку.

– Чего ты боишься? – она волновалась из-за этого чертова придурка, бывшего мужа? Потому что в этом не было необходимости; он всегда будет оберегать ее.

– Я хочу действовать осторожно, из-за Джейкоба.

– Разве не было бы здорово, если бы он узнал, что мы вместе?

– Слишком рано. Я хочу быть уверена.

Это было больно.

– Ты не уверена в нас? – но даже когда он спрашивал, он боялся, что она сомневается. Может быть, она думала, что стала заменой, удобной заменой для тех, кого он потерял? Или что его интерес к ней оказался временным. – Ты действительно думаешь, что можешь заменять Наоми?

Она покачала головой.

– Уже нет, – ее большой палец лег на его нижнюю губу. – Я сомневаюсь не в нас, – прошептала она, словно прочитав его мысли. – Я уверена в нас. Поверь мне, но мне нужно еще немного времени. Все в моей жизни в последнее время происходит так быстро. Иногда это слишком хорошо, чтобы быть правдой, и я боюсь, что нечто придет и заберет это.

Он обнял ее и прижал к груди, крепко прижимая к себе, как будто не мог позволить ей уйти. Он слишком хорошо знал, каково это, как быстро жизнь может измениться навсегда.

– Возьми столько времени, сколько тебе нужно, но не вечность, Саванна. Жизнь слишком непредсказуема и коротка, чтобы бояться.

– Я не прошу много времени.

И этого было достаточно для него, сейчас. Он вспомнил, что хотел подарить ей, и теперь это казалось идеальным временем.

– У меня есть кое-что для тебя, – сказал он, медленно поднимаясь, так что она подняла голову и отошла.

– Что?

– Подожди, и узнаешь, – он бросился к себе в кабинет, схватил коробку и, подбежав к ней, увидел, что она сидит на диване с озадаченным видом. Он протянул ей коробку.

– Что это?– спросила она и уставилась на темно-красную коробку размером с ладонь. – Тобиас? – она озадаченно посмотрела на него.

– Кое-что на день рождения.

– Картье? – у нее отвисла челюсть.

– Открой, – попросил он, заметив, что ее щеки пылают. Она открыла замочек и подняла крышку. Ее глаза расширились, когда она заглянула внутрь коробки.

Она ахнула.

– Оно прекрасно, – она посмотрела на него, снова неуверенно, заставляя его задуматься, что этот ублюдок сделал с ней. Слова Джейкоба было трудно забыть.

Чтобы защитить маму.

– Открой, – настаивал он, заметив, что ее щеки пылают. – Я купил его для тебя, Саванна.

Она осторожно вытащила ожерелье, словно оно было сделано изо льда и могло растаять. Она покачала головой:

– Это прекрасно, но это слишком... это выглядит так дорого…

– Для меня будет очень важно, если ты примешь это.

– Я боюсь его примерять.

– Не бойся. Оно не сломается, – колье от Картье так просто не разваливаются.

Она подняла его и осмотрела, румянец пробежал по ее лицу, глаза вспыхнули благоговейным страхом.

– Оно прекрасно, – она уставилась на ожерелье из белого золота с двумя переплетенными кольцами посередине. Оно был украшено 18 бриллиантами. Он смотрел на это долго в магазине, Размышляя о том, не подумает ли она, что это лишним, слишком поспешным, и не отпугнет ли он ее. Но он знал, что жизнь коротка и должна быть прожита в данный момент, и в этот момент Тобиас знал, что он чувствует к этой женщине.

– Я не хочу, чтобы ты думала, будто я перешел все границы. Это что-то незначительное, – сказал он ей, когда она подняла на него глаза в молчаливой благодарности. Именно тогда он дал себе безмолвную клятву, что избавит ее от несчастья, так же как она, ставшая частью его жизни, начала убирать в его жизни. – Я не хочу, чтобы ты думала, будто я покупаю тебя или что-то еще, но я хочу дать тебе что-то подходящее. Надеюсь, тебе понравится, – он покачал головой, не в силах объяснить. Продавщица сказала ему, что это ожерелье называется "Любовь", и по тому, как переплелись два кольца, он решил, что это идеальный подарок для нее.

Ему показалось, что с ее губ сорвался вздох. Сглотнув, она сумела произнести:

– Спасибо.

Затем она наклонилась и поцеловала его медленнее и глубже, чем когда-либо. Этот поцелуй обжег его сердце, и когда она отстранилась, он понял, что они снова окажутся в постели.

Она повернулась к нему спиной.

– Не мог бы ты застегнуть его? – отодвинув ее волосы в сторону, он застегнул застежку и нежно коснулся губами ее шеи, закрыв глаза, чтобы насладиться ее ароматом и чувством принадлежности, которое она ему дала.

– Как это выглядит? – спросила она, быстро повернувшись к нему лицом и разрушив момент. Она пробежала пальцами по кольцам, словно привыкая к ощущению ожерелья на шее.

– Ты прекрасно выглядишь.

– Это! – она засмеялась. – Как это выглядит?

– Потрясающе, – сказал он, снова притягивая ее к себе. Он прижался губами к ее губам, и они снова слились в поцелуе, глубоком, нежном и обещающем.

*~*~*

– Она сказала, что заболела, – объявила Кэндис, любуясь своими ногтями.

– Кто?

– Саванна Пейдж.

– А мне должно быть не все равно, потому что? – Маттиас ворчит, подумала она, но ему, похоже, было все равно. Однако этот последний поступок лишь подтвердил ее подозрения.

– Потому что я сказала тебе, что у них что-то происходит, – эти двое уже какое-то время были в тени, а эта сучка – Пейдж – расхаживала по 21-му этажу с таким видом, будто он ей принадлежит.

– Им полезно, – спокойно ответил Маттиас, вызвав у нее растущее раздражение.

– Тобиаса тоже нет на работе. По словам Бриони, сегодня он решил работать дома, – ей показалось, что на заднем плане хихикает женщина. Или это были две женщины? – Какого черта ты делаешь?

– Хочешь, я отвечу? – она с отвращением дернула ногтями. – Он тебе что-нибудь сказал?– спросила она. – Ты спрашивал Тобиаса?

Маттиас громко вздохнул, но она не была уверена, был ли это ответ на ее вопрос, или из-за других отвлекающих факторов.

– Послушай, дорогая, если ты не можешь получить Тобиаса, всегда есть другой Стоун. На твоем месте я бы оставил мысль о том, что Тобиас однажды проснется и увидит, какой ты замечательный человек, потому что этого никогда не случится. Во-первых, он не из твоей лиги – я буду с тобой откровенен, дорогая, – Айви этому отличный пример.

– Именно поэтому я не понимаю, что он в ней нашел, – прорычала она. Это был звук поцелуя, который она услышала на другом конце? Она с отвращением сморщила нос.

– Этот мужчина достаточно натерпелся за свою жизнь, – сказал ей Маттиас. – Если он наконец-то обрел хоть немного счастья, оставь его в покое. Я знаю, как сильно этот человек страдал.

– Это все, что ты можешь сказать?

– Мне кажется, тебе становится одиноко. Я уже говорил тебе, что рад услужить, – ответил Маттиас в своей обычной самодовольной, скользкой манере. – Может, я и не Стоун, но предложение остается в силе, если тебе будет одиноко.

Она стиснула зубы.

– Мне никогда не бывает настолько одиноко, – отрезала она.

– В таком случае, дорогая, сделай себе одолжение. У тебя нет шансов с Тобиасом. А теперь, если не возражаешь. Я занят, – он повесил трубку, оставив ее внутри все в напряжении. Она сжала пальцы, ее верхняя губа дернулась, как будто ее потянули за ниточку.

Кем, по мнению Саванны Пейдж, она была?

Кэндис знала, что должна сделать. Ни за что на свете она не позволит этой потаскушке уйти с главным призом.

Продолжение истории в книге "Предложение. Книга 3"

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg