«Твой»

Твой (fb2) - Твой (пер. FASHIONABLE LIBRARY | М.Маби Группа) (Истории плохих мальчиков - 3) 736K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Обри Дарк

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Обри Дарк

«Твой»

Оригинальное название: Aubrey Dark «Yours», 2015

Обри Дарк «Твой», 2019

Переводчик: Кудряш

Редактор: Бараш

Обложка: Врединка Тм

Перевод группы:

Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Оглавление

Обри Дарк

Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!

Аннотация.

Пролог.

Глава 1.

Глава 2.

Глава 3.

Глава 4.

Глава 5.

Глава 6.

Глава 7.

Глава 8.

Глава 9.

Глава 10.

Глава 11.

Глава 12.

Глава 13.

Глава 14.

Глава 15.

Глава 16.

Глава 17.

Глава 18.

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Аннотация.

Этого не могло произойти. Не со мной.

Предполагалась, что будет весело. Поездка на весенние каникулы в Тихуану со своими друзьями. С маргаритой в каждой руке и танцы всю ночь напролёт.

Но потом я увидела в клубе его. Он выглядел слишком идеально, чтобы быть правдой — безупречно сшитый костюм, скульптурное тело. Льдисто-голубые глаза, опаляющие желанием. Я думала, что все в нем правильное. И смертельно ошиблась.

Пистолет у моей головы.

Ошейник вокруг шеи.

Шепот в ухо, подсказывающий следовать его приказам... или другому.

И странное выражение его глаз, говорящее мне, что существует тайна, всё ещё хранимая им...

Пролог.

«Моя любовь – не свет, а тьма: занозы, 

Что каждый прятать в глубине души привык»

— Пабло Неруда

Джессика

Я все еще спала, в полудреме предрассветного времени, когда почувствовала его руку, погруженную в завитки между моих ног.

Темно.

Всегда темно, когда он за мной приходит.

Глаза приоткрываются, когда его рука надавливает между моих бедер, туго натягивая меня изнутри, заставляя приглушенно стонать от желания. Я моргнула, ресницы затрепетали у щек, но на улице все еще было темно. Небо было темное, темно-серое, а звезды одна за другой исчезали с него.

Другая его рука обвила мое горло. Хваткой крепкой, властной. Очень властной. Одно из того, что я за ним не наблюдала — потерю контроля.

— Существуют два способа избавления от теней, Джессика.

Его голос донесся до меня приглушенным рокотом. Его голос вторгся в мои сны, изгоняя демонов. А руки схватили мои бедра, когда я изогнулась под ним, раздвигая их. Я пыталась пошевелиться, но мои руки были связаны над головой. Веревка на моей коже холодная и тугая.

Я открыла рот, чтобы вскрикнуть и его губы опустили на мои. Он заглушил мой стон, пальцами толкаясь в то место, где я уже была скользкой. А когда он разорвал поцелуй, я сумела лишь выдохнуть его имя:

— Вейл...

— Первый способ — если ты зажжешь свечу. Свет сотен свечей. Разместишь их на полу, на полках, повсюду вокруг себя. Осветишь комнату тысячей разных световых точек. И твоя тень исчезнет, правильно? Яркость все поглотит.

Нет, луна и поздние звезды в небе слишком далекие, слишком тусклые, чтобы заменить свечи. Я постаралась сдвинуться, но мои руки были крепко связаны над головой. Это сон? Всю свою жизнь, должно быть, я грезила об этом сне.

Его рот расположился на моей шее, а рука поглаживала меня там, где я сейчас насквозь промокла от вожделения. Будь на мне трусики, они бы намокли, но я была обнажена, полностью обнажена. Звезды исчезали на небесном полотне. А он двигался вниз, дальше и дальше.

— Вейл...

Он пригвоздил мои бедра своими сильными руками, языком погрузившись в меня. Он вытолкнул меня из одного сна в другой, без времени на пробуждение. А после он отпустил меня, отчего я изогнулась в агонии, нуждаясь в удовлетворении.

— Два способа избавления от теней, — повторил он, но теперь небо было тусклым и бледным, и все звезды исчезли с него, а веревка по-прежнему обвивала мои запястья, в то время как я все еще изнывала от его прикосновений.

— Второй способ — легкий, — произнес он, и все внутри меня скрутилось еще туже. Пока он говорил, его дыхание, мурашками пробегалось по моей чувствительной коже, порождая дрожь, что становилась глубже и резонировала до тех пор, пока все мое тело не завибрировало под ним.

— Вейл, — сказала я голосом рваным, прерывающимся от желания. Его рука опустилась вниз, медленно, в собственнической манере лаская мое тело.

Как? Как мне избавиться от этой тени? Но он ответил мне прежде, чем я вновь заговорила.

— Тебе нужно лишь... закрыть глаза.

Глава 1.

Вейл

— Не знаю, — сказал Дэн.

— Это хорошая работа, говорю же. Скажи ему, Вейл.

Я склонился над столом в закусочной старого Голливуда и сложил руки перед своей тарелкой с бранчем. Дэн сжался на своём стуле, будто думал, что я заколю его вилкой. Конечно, я бы этого не сделал. Я бы никогда не заляпал кровью свой идеально приготовленный омлет.

— Это самая лучшая работа, — заявил я. — Делаешь, что тебе нравится и когда тебе нравится. Ещё и всё контролируешь.

— Но... но ты убиваешь людей, — произнёс он, прошептав последние два слова.

Риен рассмеялся. А я перегнулся через свою тарелку прямиком к Дэну, жестикулируя в воздухе вилкой для выразительности. Он с напряжённой внимательностью следил за зубцами.

— Дэн, тебе приходится их убивать. Они же плохиши.

Дэн потёр губы, похоже, сомневаясь. Официантка подоспела наполнить наши кофейные кружки, и мы сразу же замолчали. Я откинулся в кресле.

— Спасибо, дорогая, — сказал Риен официантке. — Можно мне ещё одну стопку блинов? Не хотел бы я, чтобы все эти взбитые сливки пропали зря.

— Для тебя, милый, всё, что угодно, — произнесла она, вернув ему улыбку, наливая кофе. Все мы наблюдали за тем, как покачивались её широкие бёдра, когда она отходила от нашего столика, и дожидались, пока она окажется достаточно далеко, чтобы можно было снова открыто говорить.

Она думала, что мы работали на правительство. И в каком-то роде так и было. ЦРУ отправляли мне свои мишени, а я переправлял их Риену, чтобы тот нашинковал их на мелкие кусочки. Иногда, если эти мишени не попадали в ловушку под названием «федеральные свидетели», которую подкладывало для них ЦРУ, я разбирался с ними пушкой. Но это было более грязно.

Риен не любил грязь — он был чистоплотным хирургом. Дэн тоже: он работал судмедэкспертом на местных копов. У Риена, должно быть, было что-то на него, в противном случае вряд ли Дэн стал бы нам помогать. Он слишком боялся. Ему была ненавистна кровь, трупы, да и убийства в целом.

Но он любил наши истории.

— Хорошо, — начал я, — этого ты точно никогда не слышал. Меня наняли убить одного парня в Таиланде. Федералы дали мне триста тысяч долларов за работу.

— Кто был мишенью? — осведомился Риен.

— Какой-то наркодилер, который вышел сухим из воды после того, как сдал своих соратников, — ответил я, медленно пережёвывая кусочек. М-м-м. Ветчина и зелёный перец. Вы не сможете тягаться с хорошим денверским омлетом.

— Почему они хотели убить его?

— Этот парень... ну, он был тупицей. Адски неряшливо нарушал границы каждый раз, когда ему хотелось улететь в Амстердам за наркотой или нанять малолетних проституток, спекулирующих в местных чао пхо (прим.: термин, используемый в Таиланде, чтобы описать Тайскую организованную преступную группировку).

— Что это?

Я взял ещё один кусочек омлета и принялся разжёвывать его, в то же время объясняя.

— Что-то вроде мафии.

— Мафии?

— Тайской мафии. Он делал ставки во всех сборищах окружения шайки, сорил деньгами на петушиные, собачьи бои — всё, что угодно.

— В общем, делал всё то, что ты делать не должен, если состоишь в программе защиты свидетелей, — вставил Риен.

— Точно. Итак, ему понравился один публичный дом, и он всегда звонил туда заранее, чтобы заказать одну и ту же шлюху-транссексуала.

— Цыпочки с членами? — у Дэна округлились глаза. — О Боже, ну что за страна.

— Что, думаешь, у нас в Америке нет этого? — поинтересовался я, приподняв брови.

— Транссексуалов? Нет, конечно.

— Да, чёрт возьми, транссексуалов. Тайские транссексуалы, мексиканские конеёбы, китайские массажистки-минетчицы. У нас в Америке всё это есть. Мы — котелок с переплавленными извращениями, — произнёс я.

— У нас нет того сумасшедшего дерьма, которое есть у них в Японии, — возразил Риен, качая головой. Он провёл пальцем по верхушке чаши со взбитыми сливками и с намёком его облизнул.

— Это другое, чувак. Япония, как чертово остриё излома сексуальных технологий. Они искусственно взращивают арбузы, которые растут в пластиковых слепках в форме ануса. Они клонируют полузайцев, полуженщин, чтобы воплотить в жизнь настоящих плейбоев.

— Ты это серьёзно? — спросил Дэн.

— Не знаю, но я об этом слышал.

— Что, хочешь двинуть в Японию? — поддел молодого человека Риен.

— Нет!

— Может, трахнуть арбузную задницу?

— Нет!

Я повернулся к Дэну и махнул вилкой, привлекая его внимание обратно к моей истории.

— Так вот, короче, этот транссексуал, я пытаюсь предложить ей взятку, чтобы всё упростить. Она не очень-то говорила по-английски.

— И ты тоже, да, Вейл? — усмехнулся Риен.

— Отвали, — сказал я. — В общем, я пытаюсь сказать ей, что собираюсь сделать, ну, сами понимаете.

— Ты говоришь ей, что собираешься убить парня? — переспросила Дэн.

— Ага. Мне не хотелось, чтобы она взбесилась, когда я ворвусь в комнату и перережу этому парнишке горло. Я изобразил руками все жесты, какие мы делаем, играя в шарады. Провёл пальцем поперёк горла, издавал звуки умирающего.

— Уф, ты перерезал ему горло? — Дэн, похоже, немного позеленел.

Подошла официантка и опустила на стол тарелку с блинчиками по пути к задней части закусочной. Риен облизнулся и полил вершину сиропом.

— Ты чёртов слабак, Дэн. Ты никогда не смог бы стать убийцей, — произнёс я.

— Нет, если бы мне пришлось перерезать кому-то горло, я не смог бы! — ответил Дэн, потирая шею.

— Моя девушка как-то перерезала мужику горло, — заметил Риен.

— У твоей девушки яйца больше, чем у Дэна, — ответил я.

Дэн нахмурился в замешательстве, глядя на Риена.

— Твоя девушка транссексуал?

— Клянусь Богом, Дэн, я сейчас перережу тебе горло, — предупредил Риен. Он поднял нож для масла в угрожающем жесте.

Дэн сглотнул и повернулся ко мне, чтобы услышать оставшуюся часть рассказа.

— В общем, — начал я, — итак, я прекращаю жестикулировать перед этой шлюхой, и, похоже, она всё понимает. Я протягиваю ей сотню баксов в батах и делаю жест молчания.

Я приложил палец к губам на тот случай, если Дэн не понял.

— Что-то вроде: тс-с-с, никому ничего не говори. И она повторяет его, не прекращая всё это время кивать. В общем, кажется, что мы поняли друг друга.

Я сделал паузу для драматического эффекта.

— Ты трахнул её? — ляпнул Дэн.

— Чт... что? Трахнул её? Да как это вообще связано с чёртовым рассказом? И, нет, я её не трахнул. Иисус, Дэн. Она же, чёрт возьми, транс.

— Я думал, в этом-то и был весь смысл истории, — объяснил Дэн.

— Прекрати перебивать, и мы до него доберёмся. Итак, я жду в задней части до тех пор, пока не появляется мишень, а потом даю ему чуть больше пяти минут, чтобы он снял штаны и занялся делом. Пять минут, а потом врываюсь через дверь со вскинутым в воздух ножом, готовый вскрыть этого парнишку. И что же я вижу?

Дэн покачал головой.

— Что?

— Паренёк лежит на кровати, мёртвый, как подбитое животное. А из бедренной артерии на его ноге все ещё хлещет кровь.

Челюсть Дэна была на полпути вниз. Не думаю, что он съел хотя бы один кусочек своего бранча. Ну что ж, его потеря. Я продолжил свой рассказ.

— Транс выходит из ванной. Она совершенно голая, спереди у неё болтается член, а грудь вся в крови. Она вытирает нож. Я смотрю на тело, потом на неё и снова на тело. Она улыбается, подмигивает и прикладывает палец к губам. «Тс-с-с» — выдала она.

Я посмотрел на двух мужчин, сидящих напротив меня за столом в ожидании их реакции.

— Тс-с-с, — повторил я. — Вы, чёрт возьми, можете в это поверить?

— Срань Господня, — Дэн выглядел так, будто его сейчас стошнит.

— Что говорит о правительственной неэффективности. Они договариваются не с теми поставщиками, — заметил Риен. Он закинул в рот кусочек блинчика.

Я уронил вилку на свою тарелку.

— И это всё, что ты вынес из всего рассказа, Риен? Расточительство Правительства?

— Ну, они же переплатили тебе на двести девяносто девять тысяч...

— Вы, мальчики, не способны оценить хорошую историю наёмного убийцы, когда слышите такую.

— Уф, отрезать ногу, — буркнул Дэн, потерев своё бедро.

— Хочешь услышать историю о том, как Вейл приставил к моей голове пушку? — поинтересовался Риен.

— Что... ты это серьёзно?

Я рассмеялся.

— Это была твоя чёртова вина, Риен, и ты это знаешь.

— Почему ты общаешься с этим парнем? — поинтересовался Дэн у Риена.

— Ты знаешь, каково это — убить человека? — спросил Риен, его глаза сузились.

— Нет.

— Ну вот, пожалуйста. Тяжело найти родственную душу, когда ты убийца, — он закинул оставшийся блин в рот.

— Эй, — позвал я, поднимая руку. — Я не твоя, чёрт возьми, родственная душа.

— Да? Расскажи Дэну о том, что случилось с твоей последней девушкой.

Джен. Я не хотел думать о ней сейчас. К счастью, мне и не пришлось. В моём кармане завибрировал телефон. Я вытащил его.

— Дерьмо, — это была штаб-квартира. Только они звонили на этот номер, когда им срочно нужно было что-то сделать. Я вздохнул.

— Я должен ответить, — сообщил им. Я поднялся из-за стола и задвинул стул.

— Погоди, — произнёс Дэн. — Что произошло с твоей бывшей девушкой?

Я наклонился и стащил клубнику из тарелки Риена. Искоса взглянул на Дэна, приняв какой только мог устрашающий вид.

— Я убил её, — прошептал я.

Лицо Дэна побледнело.

Я поднес телефон к уху. Позади себя я слышал как Дэн спрашивал у Риена, правду ли я сказал.

— Ты нужен мне в аэропорту Лос-Анджелеса, — произнёс голос. — У первого терминала на выходе будет ждать мужчина. Следуй за ним.

— Когда?

— Прямо сейчас.

— Прямо сейчас? Я на бранче. И я записан к парикмахеру...

— Прямо сейчас. Это важно.

Голос прервался, и я поднял взгляд. Ещё даже одиннадцати часов не было. Я повернулся к столу.

— Надо идти, — объяснил я Риену. — Большие мальчики получают поручение.

— Сейчас? Ты даже не начал есть свои блинчики, — сказал Риен.

— Не могу. Приказ есть приказ. Хочешь их? — я подвинул тарелку к Риену, который выглядел слишком пригодным, чтобы умять три небольшие стопки блинов.

— Это твой контроль? — спросил Дэн недоверчиво. — Вот, как вы делаете, что вам нравится и когда вам это нравится? Вы просто ждёте звонка, чтобы отправиться... — его голос упал до шёпота, - ... чтобы отправиться убивать людей!

— Конечно. Мне нравится выполнять приказы, — произнёс я.

— А мне нравится убивать людей, — поддержал Риен. — Делай, что любишь, и ты никогда не проработаешь и дня в своей жизни, я прав?

— Я не гожусь для этого, — ответил Дэн.

— Отлично. Больше тел для нас, да, Риен? — я хлопнул их обоих по плечам. Риен усмехнулся.

— Вы двое грёбаные психи, — заключил Дэн, качая головой. — Грёбаные психи.

Глава 2.

Джессика

— Ребята? Эй, ребят? Мы пропустили центральный вход.

Я прижалась лицом к окну. Металлический и стеклянный купол библиотеки Сан-Диего скрылся за другими зданиями, пока мы неслись по автостраде.

— Эй, Мими. Ребята!

— Думаете, она ещё не знает? — поинтересовалась Мими, игнорируя меня. Она подмигнула Эйприл через зеркало заднего вида.

— Знаю что? — переспросила я в полном замешательстве. Затем повернулась на пассажирском сидении внедорожника Мими. — Чего я не знаю?

— Ох, Джессика, — произнесла Эйприл, потянувшись вперёд и похлопав меня по плечу. Джеймс, её бойфренд, сидящий рядом с ней, усмехнулся.

— Вы это серьёзно? Эй! Что вы делаете? Мы же собиралась в библиотеку.

Мими вскинула голову и издала смешок.

— Наш коварный план работает! — закричала она.

— О Господи, Джессика, я думала, что ты знала, — произнесла Эйприл, качая головой.

— Знала что? — спросила я.

— Ха, она даже взяла свой Киндл! — воскликнула Мими, ткнув меня в бок. — Джессика, тебе никто никогда не говорил, что в словаре твоё имя стоит рядом со словом «доверчивая»?

— Что? Я собиралась выписать несколько книг. В чём дело? — паника начала вскипать в моей груди. — Погоди. Ты не собираешься отвозить меня в библиотеку?

Мими радостно покачала головой.

— Джессика, помнишь, как мы говорили тебе, что нужно повеселиться и отдохнуть от учёбы?

Моё сердце сжалось. Они же не думали... Нет. Они не могли. Мими и Эйприл обговаривали поездку в Мексику несколько недель. Я была бы «за» приключение, но сейчас... Сейчас...

— Нет, — произнесла я.

— Да.

— Ни за что.

— Ещё как за что! — подхватил Джеймс со спины.

— Вы похитили меня?! — закричала я. Мими и Эйприл разразились смехом. — Вы серьёзно? Вы, ребят? Правда? Вы же несерьёзно.

— Мы совершенно серьёзно, — заявила Мими. Она выбросила обе руки в воздух. — Двигай в Тихуану или сгинь!

Моё сердце забилось быстрее. Купол библиотеки был уже далеко позади нас, и у меня в груди возникло щемящее чувство, будто Мими всё же говорила серьёзно.

— Мими, — выговорила я медленно. — Нет. Ты не можешь увезти меня в Мексику.

— Назови мне хоть одну причину, почему я не могу этого сделать, — выдала она.

— Мне нужно учиться! — в ближайшем будущем у меня маячат три важных экзамена, и я планировала занять эту неделю, чтобы нагнать материал.

— Самая ужасная причина, какую только можно было придумать. Это же весенние каникулы, Джессика! Ты должна совершать какие-то дикости и безумства, пока ещё учишься в колледже. Выберись наружу. Потеряй контроль. Получай удовольствие.

— Агрх, — я откинулась на сиденье. — Я не хочу получать удовольствие.

— А что ты хочешь делать?

— Прямо сейчас? Я хочу читать книги.

— Нет! Боги, Джессика, ты такая ханжа!

Мими схватила с моих колен Киндл и бросила его на заднее сидение.

— Эй! Отдай!

— Ни за что, брейниак, — отрезала Мими. (прим. пер.: Брейниак — очень умный человек).

Я закрутилась на месте, но Джеймс уже подобрал электронную книжку.

— «Похищенная Разбойником-Принцем»? Вот, что нравится девчонкам?

— Отдай! — заверещала я.

— О Боже, ты серьёзно? — произнесла Эйприл, выхватив Киндл у своего парня и прокрутив мой список для чтения. Лицо охватило жаром.

— Эйприл, не надо!

— У тебя на этой штуковине любовные романы?! — залилась смехом Мими. Я сконфуженно застонала, пока Эйприл продолжила читать вслух:

— «Пиратская Пленница». «Взятая Плохим Мальчиком». Не могу поверить в то, что ты читаешь такую чепуху!

Я бы перескочила на заднее сидение, если бы мы не ехали по шоссе. Как бы то ни было, я спрятала лицо в ладонях. Мои соседки по комнате никогда мне этого не забудут.

— Так, вот о чём фантазирует Джессика, а? — поинтересовался Джеймс. Он ткнул меня с заднего сидения. — Эй, если ты любительница плохишей, у меня есть друг...

— Хватит! Боже мой, остановитесь! Я сейчас умру от стыда, — забормотала я.

— Я хочу услышать всё о фантазиях Джессики, — заявила Мими. — Какая твоя любимая?

— Пожалуйста, перестань.

— Никогда бы не догадалась, что тебе может нравиться такая ерунда, — заключила Эйприл, всё ещё прокручивая мой Киндл. — Мне думалось, что ты грезишь о... каком-нибудь парнишке, чистильщике бассейнов, который сидел бы рядом с тобой и читал учебники по анатомии весь день напролёт.

— О-о-о-о-о-ох, — застонала я. — Прошу тебя, остановись. Разверни машину. И отвези меня домой, чтобы я могла сброситься с крыши.

— Не переживай, Джессика, — успокоила Мими, гладя меня по спине. — Как только мы зальём в тебя пару коктейлей «Маргарита», с тобой всё станет просто замечательно.

У меня зазвонил телефон. Я опустила взгляд на экран.

— О Боже, — выдавила я, кровь отхлынула от моего лица.

— Что? — Эйприл высунула голову в переднюю часть автомобиля.

— Это моя мама.

— Ой-ой.

— Ну и что? — осведомилась Мими.

— Мама Джессики невменяемая, — ответила Эйприл.

— Она не невменяемая, — возразила я, чувствуя себя странно, защищая её. — Просто немного властолюбивая.

— Она названивает тебе каждое утро во время экзаменов, чтобы убедиться, что ты не опоздала ни на какой тест.

— Она оберегает!

Телефон продолжал жужжать в моей руке.

— Разве ты не собираешься ответить?

— Я ни за что не скажу ей, что еду в Мексику. У неё же крыша поедет!

— Дай сюда.

Мими вырвала телефон из моих рук.

— Мими! Прекрати! — взвизгнула я и вытянулась под ремнём безопасности, попытавшись выхватить у неё телефон. Мими отклонилась к окну и ответила на вызов.

— Алло? — она подняла руку, показывая мне заткнуться. Я замолчала, лишь бы она вернула руки обратно на руль.

— Здравствуйте, миссис Квейл. Нет, это Мими. Одна из соседок Джессики.

Я умирала изнутри, сжимая свои коленки, чтобы не поддаться соблазну открыть дверь и выброситься на дорогу. Моя мама убьёт меня, если узнает, что я собралась в путешествие, не сказав ей ни слова. Мими ухмыльнулась мне, вжав ногти в руль.

— Да, я понимаю. Она очень занята учёбой, поэтому ей пришлось попросить меня забрать её телефон, чтобы она не отвлекалась. Если это срочно, я могу сказать ей...

Эйприл и Джеймс на заднем сидении задыхались от сдерживаемого смеха. Я оглянулась на них.

— Нет? Ладно. Хотите, я скажу ей, чтобы она вам перезвонила? Она прозанимается весь остаток дня, но должна вернуться из библиотеки к полуночи.

Эйприл фыркнула, и Джеймс шлёпнул её по плечу, чтобы она замолчала.

— Замечательно. Спасибо, миссис Квейл!

Мими прервала вызов и бросила телефон обратно ко мне на колени.

— Что она сказала? — спросила я.

— Она сказала, что очень гордится тем, что ты избегаешь развлечений во время занятий, — сообщила Мими, делая серьёзное лицо.

— Ты солгала ей, — проговорила я, пялясь на телефон.

— Ну да.

— Ты... ты солгала ей, — мне следовало признать, что раньше я никогда не додумывалась обмануть маму.

— А что ты хотела, чтобы я сделала? Сказала, что мы едем в Тихуану, чтобы хлопнуть столько «Маргариты», сколько сможем?

— Я... нет... но, что если что-нибудь случится? Она же с ума сойдет, если не будет знать, где я!

Эйприл на заднем сидении зашлась громким смехом.

— Где ты? — произнесла Мими. — Ты в библиотеке. Занимаешься, чтобы сдать тесты. Как ты и хотела. Или ты хочешь, чтобы я перезвонила ей и сказала, что ты занята чтением «Связанной Мерзавцем Герцогом»? — её глаза сверкали лукавым блеском, и я не сомневалась ни на секунду, что она бы так и поступила.

— Нет! Но...

— Давай же, Джесс, — подначивала Эйприл. — Мы вернёмся через пару дней. Ты можешь позвонить ей завтра, если захочешь.

— Ладно, — сдалась я, вздыхая и глядя на телефон. Мне казалось, что я делаю что-то очень, очень неправильное. Но опять же, это, наверное, и было частью веселья.

Верно?

Глава 3.

Вейл

Я зашёл в аэропорт Лос-Анджелеса, следуя за молодым парнем в костюме. Он выглядел ещё более нервным, чем Дэн, когда мы рассказывали ему об убийствах. Мне стало интересно, рассказал ли ему обо мне Тэн.

Костюм провёл меня через аэропорт и мимо одной из охраняемых дверей в небольшой офис. В нём были два кресла и выцветший стол.

Это здесь Тэн предпочёл встретиться со мной? Понятно.

— Подожди здесь, — взволновано сказал парень. Он вышел из кабинета и закрыл за мной дверь.

— Ненавижу ждать, — буркнул я, ни к кому не обращаясь. Я успел сделать несколько шагов вперёд и назад, прежде чем стены кабинета мне наскучили. Боже, Тэн — это что-то с чем-то. Заставил меня прийти сюда посреди бранча, чтобы теперь я ждал его жалкую задницу? Ему же будет лучше, если это будет хорошее задание.

Я сел в кресло и запустил руку в карман. Осталась половина косячка. Я поджёг его, как раз когда услышал, как позади меня открывается дверь. В кабинет зашёл Тэн, кривля лицо в облаке дыма, который я выпустил в потолок.

— Это травка? — поинтересовался Тэн.

— Может быть.

Тэн опустился за стол. Он стал более крепким с тех пор, как я видел его в последний раз, к тому же остриг свою непокорную копну волос. Может, он познакомился с девушкой.

— Спасибо за то, что принёс это сюда, — сказал он.

— Пустяки.

— Знаешь, кое-кто из нас получает нагоняй за пробу наркоты на рабочих местах.

— Да, жаль, что у тебя такая поганая работа, — заметил я, ещё разок затянувшись. Кончик затлел. — Тебе не стоило заставлять меня ждать.

Тэн нахмурился, как будто решая, следует ему развивать эту тему или нет, а потом сделал вывод, что лучше не стоит. Он толкнул папку скользить по столу. Я поймал её.

— Твой новый бойфренд? — поинтересовался я. Морда, чей взгляд выстрелила в меня из папки, была самым уродливым лицом из всех, что мне доводилось видеть. Лысый мексиканский чувак, может, лет сорока, с мерзким шрамом на левой стороне лица и густыми чёрными усами, похожими на пушистую гусеницу, ползущую по его верхней губе.

— Это твой новый бойфренд, — произнёс Тэн.

— Федеральный свидетель? — я просмотрел остальную часть папки.

— Год назад ему ничего не перепало. Его выслали в Росарито, чтобы находиться в выигрышном положении. Но он снова начал мутить воду с другими мексиканскими наркодилерами.

— М-м-м, — промычал я уклончиво.

— Мы осторожничали. Не до конца были уверены, понадобится он нам или нет.

— А теперь? — я поднял взгляд на Тэна. Его лицо сморщилось.

— Теперь, впрочем, есть труп.

— Американец?

— Американка, гражданское лицо. Похоже, она переборщила с чем-то. Её вымыло на пляж. Кто-то видел, как она садилась в его машину у клуба.

— Надо было послать его ко мне, прежде чем позволять сбегать в Росарито, — заметил я, закрывая папку поверх уродливого лица мужика. — Я знаю пластического хирурга, который творит чудеса с такими засранцами.

— Дело уже сделано, — заключил Тэн, вздыхая. — Он дал нам массу информации о наркокартелях.

— Тогда вы наверняка допустили ошибку.

— Откуда ты знаешь?

— Он вращается в картелях? — осведомился я, бросая папку обратно на стол. — Значит он, должно быть, замешан в чём-то куда более сомнительном.

— Возможно.

— Так, кто этот парень? Что мне нужно знать?

— Альфонсо Энсуето, тридцать восемь лет. Эль-Альфа — так он себя называет.

— Альфа? Серьёзно? Звучит так, будто парнишка — самое настоящее орудие, — я откинулся на спинку стула, раскачиваясь на двух ножках.

— Поговаривают, что он непобедим. Что никто не может его убить.

— Да? Тогда зачем вы посылаете меня?

— Чтобы убить его.

Я поднял брови.

— Похоже, это невыполнимая работа.

— Именно поэтому мы и отправляем тебя.

— Прекрасный отпуск в Баха. Ты лучший, Тэн. И чем я только заслужил это?

Тэн проигнорировал мой сарказм.

— Не теряй голову. Несмотря ни на что. Твоя работа заключается в том, чтобы подобраться к этому парню достаточно близко, чтобы убить. Сделай всё как надо, прежде чем мы проведём облаву на поместье.

— Когда?

— В полночь. Через неделю в следующее воскресенье. Попробуй удержаться от поднятия тревоги. В противном случае мы ничего не вынесем из нашего рейда.

— Откуда ты знаешь?

— Мы пытались. Дважды. Его никогда нет на месте — только пустой дом, переполненный армией вооружённых охранников. И никто не знает, где он.

— Может, он в церкви. Вы пробовали проводить рейды в будний день?

Тэн проигнорировал мою шутку.

— Мы сможем вытащить тебя во время рейда, но для начала ты должен убить его.

— Я смогу это сделать.

— В одиночку.

— Я услышал тебя и в первый раз, — произнёс я.

— Действуй как можно ближе к рейду, иначе ты рискуешь поднять тревогу. Вейл, мы пытались сделать это дважды.

— Ты уже говорил.

— И оба раза наш человек был убит внутри.

Я ничего не ответил. Тэну не нравилось терять людей, а мне не нравилась сама мысль быть убитым в течение этих двух недель. Я сложил руку в жест, который не смог бы сделать более почтительным. Тэн продолжил свою речь.

— Вокруг него постоянно люди. Его владения в Баха наполнены охраной. Тебе придётся быть поосторожнее.

— Понял. Пройти мимо охраны, добраться до этого парня...

— Тебе не нужно этого делать. У нас есть кое-кто, кто сможет провести тебя ближе к самому Эль-Альфа.

Я наклонил голову вбок. Если на нашей стороне уже кто-то был, то это наверняка будет проще пареной репы. Мне стало интересно, думали ли точно так же два других парня.

— Кто он? — поинтересовался я.

— Она. Из эскорта. Валентина Оризо. Эль-Альфа увозит её из Лос-Анджелеса почти каждую неделю. Она одна из его фавориток.

— В чём состоит план?

— Она познакомит тебя с Эль-Альфа как со своим другом, который нуждается в любой работе.

Я помедлил и поднял взгляд на Тэна. Выражение его глаз было угрюмым.

— Любой? — уточнил я.

— Ты будешь делать всю грязную работу, которую он тебе даст, без всяких вопросов, — проговорил Тэн. Он не встречался со мной глазами.

— И это не вызовет никаких проблем с вами?

Тэн сглотнул. Я мог видеть, как его кадык дёрнулся вниз по горлу, а потом вновь поднялся. Это было странно завораживающим. Наверное, он чего-то недоговаривал. Скорее всего, что-то плохое.

— Твоя миссия заключается в том, чтобы сделать всё, что необходимо, чтобы подобраться к нему.

Я неспешно кивнул.

— Точно.

— Ты меня понял, Вейл? Всё, что необходимо.

— Этот парень важен.

— Мы думаем, он стоит за ещё несколькими исчезновениями, не только этой женщины. Во всяком случае, именно в это заставляет нас поверить Валентина. Я не знаю, сколько из того, что она говорит, правда, а сколько лишь брехня ради денег.

Тэн провёл рукой по волосам. Он выглядел взбудораженным. Мне стало интересно, над какими другими исчезновениями он работал. И я задумался, буду ли я в состоянии заняться другим заданием, если окажется, что этот парень был таким же неубиваемым, как он и думал.

— Хорошо, — произнёс я. Затем поднялся на ноги и постучал по папке пальцами. — Когда мне надо будет отправиться за этим ублюдком?

— Прямо сейчас.

— Прямо сейчас? Мне нужно подстричься.

— Он взял эскорт на сегодняшний вечер, — объяснил Тэн. — Твой рейс уходит в час из восемнадцатого терминала. Частный самолет.

— Ты, блядь, издеваешься надо мной? — я сделал последнюю затяжку и припечатал косяк к поверхности стола. Тэн поморщился. — Прямо, чёрт возьми, сейчас?

— Это крупное дело, Вейл.

— Насколько крупное?

— На полмиллиона.

Я выпустил оставшийся дым через зубы.

— Полмиллиона? За одного мужика?

— Загвоздка в одном. Мы не хотим нахвататься трупов больше, чем у нас может быть, и тебя, скорее всего, поймают, если за тобой протянется след из мертвецов. Не позволяй никому видеть, как ты убиваешь его, если это в твоих силах, иначе ты вообще можешь оттуда не выбраться. Подожди до самого рейда, и мы прибудем туда для подстраховки. Сможешь с этим справиться?

— Понял. Никого не убивать. Если, конечно, мне не понадобится для дела.

— Верно.

— Спасибо за чёткие инструкции.

— Эй, ты хотел эту работу. Сможешь сделать это?

— Да. Конечно, разумеется. Я смогу это сделать.

Я тряхнул руками. Круто. Контроль. Я без всяких проблем мог убить одного парня. Дело было в другом: «всё, что необходимо» — вот, что заставляло меня немного нервничать.

— Не торопись и заучи файл, — подсказал Тэн.

— Уже сделано, — я открыл папку лишь для того, чтобы порадовать Тэна. Эль-Альфа гримасничал, глядя на меня.

— Ты возьмёшь это под свой контроль, Вейл?

— Конечно, — ответил я, закрывая папку и поднимая взгляд на человека, который отправлял меня через границу, чтобы я выполнил его грязную работу. — У меня всегда всё под контролем.

Глава 4.

Джессика

— «Мексиканская граница, 12 миль», — прочла я вслух знак на шоссе и тяжело вздохнула. — Скажи мне, что всё это шутка.

— Нет, не шутка, — ответила Мими.

— А что насчёт моего паспорта? Я не могу пересечь границу без паспорта.

Мими постучала по приборной панели.

— Я стащила его с твоего письменного стола. Он в бардачке.

Уф. Он был моей последней надеждой уговорить их не брать меня с собой. Я испустила глубокий вздох.

— Ты взяла испанский словарик?

— Тебе он не понадобится, — ответила Эйприл с заднего сиденья. — Но тебе понадобится это.

Комок красной ткани проплыл вперёд и приземлился на мои колени. Я осторожно подняла его кончиками пальцев и вытянула перед собой.

— Что это? — спросила я.

— Платье.

Я уставилась на крохотную вещицу. Это было красное бандажное платье без рукавов.

— Оно не моё, — ответила я. — Я бы никогда такое не купила.

— Нет, не купила, но должна была, когда мы выбирались за покупками. Короче, я купила его для тебя. Так что, всегда пожалуйста.

Я посмотрела на бирку. Несмотря на крохотность, на ней был указан мой размер. А потом я перевела взгляд на ценник. Моё сердце ёкнуло, когда я поняла, что там было десятичное число.

— Я не могу позволить себе это платье! — вскричала я. — Ты видела, сколько оно стоит?

— Так сохрани ценник и не пролей на него ничего, — пожала плечами Эйприл. — Мы сможем вернуть его на следующей неделе.

— Я очень постараюсь не вырвать на тебя «Маргаритой», — искренне заверила Мими. — Примерь.

— В смысле, «примерь»?

— В смысле надень его.

— Прямо сейчас? В машине?

— Мы едем в клуб. Ты не можешь выйти на танцпол, одетая в муму, которое выглядит, как обои из семидесятых, — объяснила Мими, с нетерпением пристукнув ухоженными ноготочками по рулю (прим. пер.: муму — домашнее платье в гавайском стиле).

— Не муму, — буркнула я, удручённо глядя на своё длинное платье. Она была права. Рисунок походил на отвратительный оп-арт (прим. ред.: оп-арт — течение абстракционизма в искусстве ХХ века, использующее различные оптические иллюзии, основанные на особенностях восприятия, как правило, различных геометрических фигур).

— Примерь! Примерь!

Эйприл и Джеймс присоединились к скандированию.

— Примерь! Примерь! Примерь!

— А-а-а! — закричала я. — Ладно, ладно, хорошо! Не смотрите, — попросила я. — Эйприл, прикрой глаза Джеймсу.

— Уже, — отозвался Джеймс.

— Будет лучше, если ты успеешь до того, как мы пересечём границу, — пропела Эйприл.

— О Боже.

Я заёрзала, чтобы стянуть своё так называемое муму через голову. Я снимала его всего несколько секунд, а потом потянулась за красным платьем.

— Дерьмо, — буркнула я. — Где вверх, а где низ?

— Девочки, вы там без меня в позе шестьдесят девять развлекаетесь? — поддел Джеймс.

— Поторопись! — произнесла Эйприл. — По правую сторону едет машина.

— Что на тебе всё ещё делает ремень безопасности? — поинтересовалась Мими, взглянув на меня.

— Мы на трассе! — взвизгнула я. — Я не могу расстегнуть ремень, это же опасно! А ты знаешь, какой штраф за это выписывают?

Джеймс захихикал, как маньяк. Я надеялась, что он всё ещё держал глаза закрытыми. Я продела в красное платье голову, чтобы натянуть его.

— Йуху-у-у-у-у-у-у!

— Дерьмо! — воскликнула Эйприл.

— Что? — в панике спросила я. Узкое платье застряло в районе моей головы, и я не могла ничего увидеть.

— По правую сторону от нас полная машина парней.

— Покажи нам сиськи!

Я густо покраснела под платьем. По крайней мере, на мне было нижнее бельё. Я могла бы найти хоть какое-то утешение в этом.

— Снимай всё!

Я услышала, как открылось окно на заднем сидении, пока тянула платье вниз по плечам. Эйприл прислонилась к своему бойфренду и выкрикнула в окно:

— ОТВАЛИТЕ! — закричала она парням.

— Я сейчас снесу их с чёртовой дороги, — буркнула Мими. Я едва успела завопить, прежде чем она с силой дёрнула руль.

— А-А-А-А-А-А-А-А!

Мы все завизжали, когда внедорожник повернул на их полосу. Они засигналили и замедлились, истерически смеясь. Я до конца натянула платье, расправляя его на бёдрах. Боже, каким же узким оно было.

— Агрх, — глумилась Мими. — Жара.

— Один из них светит тебе голой задницей, — сообщила Эйприл, почти полностью развернувшись на своём месте.

— Эй, ты не должна пялиться на задницы других парней, — пожурил Джеймс, щекоча ей бок. Она захохотала.

Как ни странно, я хихикала, пока машина с голозадым парнишкой съезжала на обочину. Я опустила взгляд на платье. Оно выглядело круто.

...Я выглядела круто.

— Спасибо, Эйприл, — поблагодарила я. — Постараюсь ничего на него не пролить.

— А что если пират похитит тебя и заберёт в Тихий океан? — поддразнил Джеймс.

— Тогда я пришлю вам конверт с золотыми дублонами, чтобы вернуть долг, — парировала я, показав язык им обоим.

— А вот и мы! — завопила Мими. Я подняла взгляд.

— Это оно? — граница маячила перед нами: обшарпанные стены и полуготовые конструкции. До сих пор я никогда не заезжала настолько далеко.

— Это оно! — ответила Мими. Колёса зашуршали по рифлёной звуковой полосе на дороге, пока мы замедлялись.

Я была поражена тем, как легко попасть в Мексику. В нашу сторону вообще ничего не предприняли. Даже патрульный не подошёл. Мы подъехали к поднятым автоматическим воротам и проехали прямо через них.

— Вау, — выдала я. — И это... это всё? Они же даже не проверили наши паспорта или...

— Так же легко, как заехать на стоянку, — ответил Джеймс с заднего сидения. — А вот выехать обратно тяжело.

Он махнул назад на выездные полосы, ведущие в Америку. На другой стороне трассы я увидела американских стражников с автоматами, выстроившихся на каждой выездной полосе. Таможенные агенты сидели в защищённых пластиковых кабинках. Металлические ворота протяжённостью в пятнадцать футов простирались над дорогой при въезде. Повсюду была протянута колючая проволока. Заходящее солнце светило поверх ограждённой стены границы, сверкая в длинной череде машин, ожидающих своей очереди.

— Вау, — повторила я. — Так это оно? Мы в Мексике?

— Да, чёрт возьми! Тихуана, детка! — закричала Мими.

— Эм, а куда именно мы едем?

— Я знаю этот клуб, — ответила Мими. — Он суперский. Туда съезжаются все богатые парни ТХ.

— А прикрытие? — у меня в кошельке вообще не было денег.

— Для нас? Издеваешься? Пока ты девушка и не выглядишь полным отстоем, они пропустят тебя без проблем.

— Слишком мерзко даже для тебя, Мими! — возмутилась Эйприл, пнув спинку сидения Мими.

— Эй!

Мими рассмеялась, и я присоединилась к ней. Мне было непонятно, что это было, но казалось, что, как только мы пересекли границу Мексики, с моих плеч будто свалился неподъёмный груз.

Здесь я больше не старая-добрая Джессика. Я могла быть тем, кем захотела бы. Могла бы поступать так, как захотела бы. По обеим сторонам разбитой улицы пробирались толпы людей. Здесь повсюду стояли прилавки с фруктами и тако-вагончики на углах улиц. И здесь был миллион других людей, которые ничего обо мне не знали.

Я опустила взгляд на тесное платье, облегающее мои бёдра. Это была не старая я. Хоть раз в жизни я делала то, что не должна была. И от этого возникало чувство... освобождения. Будто глоток свежего воздуха. Я опустила окно, расстегнула ремень безопасности и высунулась как можно дальше.

— Да здравствует Мексика! — завопила я, широко раскинув руки в неподдельной радости. — Йуху-у-у-у!

Глава 5.

Вейл

Когда Валентина ступила в частный самолёт, я не смог не изумиться. То, как она расхаживала по проходу, заставляло меня думать, что она привыкла тому, что парни, лишь раз взглянув на неё, выстреливали глазными яблоками с мультяшным звуком.

Длинные тёмные волосы, заколотые на затылке, волнами спадали на её плечи, открывая лицо. Сами черты лица были экзотическими. Может, азиатскими, может, какими-то ещё. Её глаза были так темны, что создавалось ощущение, будто её зрачки поглощали всю радужку. На ней было красное, цвета пожарной машины, платье с высоким разрезом, намекающим на гладкие бёдра.

Она села напротив меня и скрестила ноги. Мягкие кожаные кресла в небольшом частном самолете были расположены лицом к лицу, поэтому я был довольно-таки уверен, что знал, какого цвета у неё нижнее бельё.

— Ты тот человек, которого они послали, — это не было вопросом, но я всё равно кивнул.

— А ты красивый, — провозгласила она, хлопая длинными тёмными ресницами. Двигатель самолета заработал, и я выглянул в окно.

— Почему мне кажется, что если я скажу что-нибудь подобное о тебе, со мной случится что-то нехорошее?

— Ещё и умный, — констатировала Валентина, улыбаясь. — Эль-Альфе не понравится даже то, что ты со мной разговариваешь.

— Простите, — произнесла стюардесса, склонившись над спинкой моего сидения. — Не желаете выпить?

— Напа Каберне, — ответила Валентина. Очевидно, она уже летала на этом самолёте раньше.

— Неразбавленный виски, — заказал я.

Валентина подождала, пока стюардесса удалится в заднюю часть самолёта, прежде чем наклониться вперёд. Её грудь поднялась поверх платья с низким вырезом. Мне пришлось сосредоточить взгляд на пространстве между её глаз, чтобы не скользнуть глазами вниз. «Хорошее упражнение», — заверил я самого себя.

— Как тебя зовут? — поинтересовалась она.

— Вейл. Так значит, мы...

— Старые друзья. Верно. Они мне сказали. Вейл и Валентина, — задумчиво размышляла она. Её, казалось, совершенно не волновал обман. Мне стало интересно, как легко будет проходить осуществление плана.

— Расскажи мне о своём друге. Эль-Альфе, — подсказал я.

Валентина пожала плечами.

— Он мужчина, — заметила она. — Ему нравится трахаться.

— Что-нибудь ещё?

— Ему нравится грубо.

Стюардесса вернулась с нашей выпивкой и снова исчезла. В самолёте никого не было кроме нас, и это было странно — сидеть посреди дюжины пустых мест. Валентина глотнула вина, когда самолёт вырулил на взлётно-посадочную полосу.

— Они сказали, что ты думаешь, будто это он ответственен за исчезновение нескольких женщин, — прощупывал я.

— Я не думаю. Я знаю.

— Он сделал что-то настолько плохое?

Глаза Валентины вспыхнули чем-то похожим на страх.

— Он плохой человек, — произнесла она. — Он причиняет вред женщинам.

Я поднял свой стакан с виски и отпил из него. Огненная янтарная жидкость мягко скользнула по задней стенке моего горла, обжигая желудок.

— Ты знаешь, зачем ведёшь меня туда? — спросил я.

Она легонько кивнула и скрестила ноги.

— Они всё рассказали мне о тебе, — произнесла она.

— Неужели? — я сделал ещё один глоток. — Тогда ты знаешь, что я одинок?

— Да, — она сжала губы.

— Что ещё ты знаешь обо мне, Валентина?

— Не надо мне покровительствовать, — отрезала она. Вино в её бокале заплескалось, когда самолёт начал двигаться под рёв двигателей. Крохотные самолёты всегда создавали столько шума.

Я нахмурился.

— Что они рассказали тебе обо мне?

— Они рассказали о том, что случилось с твоей последней девушкой, — ответила она мне. Её глаза избегали моих.

Мой желудок сделался твёрдым, как свинец.

— И что же они сказали?

— Что ты убил её, — теперь она смотрела прямо на меня. Я бы забеспокоился, что стюардесса может услышать, но самолёт шумел так, что я сам с трудом её слышал. — Они сказали мне быть осторожной рядом с тобой.

Я встретил её взгляд так неуклонно, как только мог.

— Это хороший совет, — заметил я.

— Это правда? — её ресницы затрепетали, как крылышки колибри.

Мои пальцы крепко сжались вокруг стакана с виски.

— Правда, — ответил я. Теперь самолёт увеличил скорость, полоса быстро пролетала за окном.

— Почему?

— Что «почему»?

— Почему ты убил её? — спросила Валентина.

Самолёт подскочил один раз, второй, а потом мы взлетели, ярко сверкая крыльями под солнцем Лос-Анджелеса. На секунду мне почудилось, что мой желудок взбунтовался, а потом это ощущение пропало. Я поднёс бокал виски, чтобы сделать ещё глоток, и обнаружил стакан пустым. Я тупо уставился на дно стакана.

— Потому что, — начал я, — она попыталась убить меня первой.

Самый быстрый путь до Росарито лежал через Сан-Диего. Мы приземлились, и Валентина первой пошла на выход из самолёта.

На взлётной полосе нас поджидал чёрный джип. Я плюхнулся на заднее сиденье. Валентина проигнорировала мою руку и забралась самостоятельно. С тех пор, как я рассказал ей о Джен, она почти не разговаривала со мной.

— Куда мы едем? — спросил я, как только стало ясно, что мы едем не в ту сторону. Водитель молчал. — Дорога в Мексику в обратном направлении.

— Там камеры вдоль всей дороги, — объяснила Валентина.

— Неужели? Тогда, каким, чёрт возьми, образом мы туда проберёмся?

Валентина только улыбнулась, когда Джип проехал через закрытый вход и припарковался.

— Оу, — выдал я. После чего посмотрел на грязную воду и вздрогнул. Было нечто такое в океане, что неизменно вынуждало меня нервничать. — Ты серьёзно?

— Так легче, чем с паспортом, — ответила Валентина. Она прошла в конец пирса, где ждал белый катер. В передней части судна стоял мужчина в солнечных очках. У штурвала, или как зовётся эта чертовщина.

— Пошли! — подозвала Валентина, махнув мне. Я тяжело вздохнул.

— Чёртова лодка, — буркнул я. — Из всего возможного барахла чёртова лодка.

Я спустился на палубу и присел на борт лодки, на котором сидела Валентина. Я огляделся вокруг.

— На этой штуковине нет ремней безопасности? — осведомился я.

Валентина рассмеялась. Мужчина в солнечных очках завёл мотор, и я завалился вбок, когда лодка наполовину поднялась из воды из-за мощи двигателя, продвигающего нас.

— Дерьмо! — заорал я, свисая с края своего сидения. Мы мчались по воде, минуя десяток небольших парусников и парочку гидроциклов. Один из тех, кто был на них, махнул рукой, и мужчина в солнечных очках махнул ему в ответ.

— С тобой всё в порядке, — произнесла Валентина. Она тряхнула тёмными волосами, очевидно, наслаждаясь ветром, обдувающим её лицо. — Не волнуйся, я брошу тебе спасательный жилет, если ты упадёшь.

Лодка поднималась и опускалась в мягком ритме, мчась по неспокойной воде. Я старался не показывать беспокойства. Работать на федералов? Отлично. Убить парня? Пустяки. Но Тэн ничего не говорил о сраной лодке.

— Что внутри? — поинтересовался я, указывая на дверь. — Могу я зайти туда на время поездки?

— Ты не захочешь сидеть в кабинке, — ответила Валентина. — Тебя укачает.

— Меня уже укачало, — проворчал я, держась за деревянные перила. Мне не следовало пить ещё виски. Мне вообще не стоило его пить.

Лодка помчалась прочь от гавани. Как только мы добрались до открытого океана, я увидел что-то в воде.

— Что это? — спросил я, указав. Это была тёмная фигура, выступающая из воды. Клянусь Богом, на мгновение мне показалось, что это лохнесское чудовище.

— Подводная лодка, — ответила Валентина, совершенно не впечатлённая. Мы уклонились в сторону, когда тёмная фигура начала всплывать, посылая волны, будоражащие океан.

Иисус. Подводная лодка. Она была огромной. Потоки воды стекали по сторонам, и волны, созданные ею, заставляли нашу лодку подпрыгивать ещё сильней по мере того, как мы подбирались ближе. Я схватился за живот и постарался не думать о том, что можем случиться, если ещё одна такая подводная лодка начнёт всплывать прямо под нами.

— Твою мать, — произнёс я, гладя на солнечные лучи, отражающиеся от тёмных волн. Лодка качнулась в открытое море. Я догадывался, что он решил описать с нами дугу, чтобы избежать катеров береговой охраны, но, похоже, мы направлялись в сраное никуда. — Блядь. Блядь. Блядь.

Я всё ещё матерился, когда мы добрались до Росарито. Я с радостью вывалился на пирс. Понимая, однако, что это не так, мне казалось, будто земля движется под ногами.

— Где мы? — спросил я.

— Почти на месте, — ответила Валентина.

Я принялся озираться. Конечно, это не походило на особняк миллиардера. Лачуги с жестяной крышей и стены, покрытые ободранной штукатуркой, выстроились в линию на побережье, и люди с вёдрами и сачками, проходящие мимо пирса, были одеты в лохмотья. Запах рыбы смешивался с запахом гниющих водорослей.

Мы спустились к краю дороги, где двое мужчин вытаскивали рыбу из сетей, а ещё один человек чистил их. Я осторожно обходил рыбьи потроха, стараясь не поскользнуться на скользком бетоне. Вблизи причала на скалы выбросило мёртвого дельфина, и шелудивый пес разгрызал конец его плавника.

— Это владения не Эль-Альфы, — заключил я с подкатывающей к горлу желчью.

Валентина, не растеряв хладнокровие, подняла палец.

— Стой, — произнесла она. Как по команде, из-за угла появился лимузин. Никто из рыбаков даже не оторвался от своих сетей.

Мы залезли в лимузин, и он двинулся прочь. Глядя в зеркало, я увидел позади себя бездомную собаку, всё ещё цепляющуюся за тушу дельфина.

— Жуткое место, — сказал я.

— Оно не такое уж плохое, — отозвалась Валентина. — Ты же хотел работу, верно?

— Да. Конечно.

Я откинулась на сиденьи. Теперь я играл свою роль. Роль отчаявшегося мужчины, готового взяться за любую работу. В том числе за любую грязную работу, имевшуюся в ассортименте Эль-Альфы.

— Хочешь ещё выпить? — поинтересовалась Валентина, открыв бар в задней части лимузина. Она наполнила себе очередной бокал красным вином.

— Нет, спасибо, — отказался я, всё ещё думая о дельфине. Желудок был слабым после долгой поездки под палящим солнцем. Мне нужно было принять душ. И подстричься.

Мы подъехали к прибрежному шоссе. Миновали разрушенные такерии, расположившиеся прямо по соседству с роскошными многоэтажными кондоминиумами. И те, и те были окружены высокими воротами и колючей проволокой.

— Я никогда не бывал в Мексике, — сообщил я.

— Тут красиво, — ответила Валентина. Мы проезжали мимо винного магазина, где мужчина, прислонившись к стене, справлял нужду в канаву. — Ну, может быть красиво.

— Владения Эль-Альфа красивые?

— Ты мне скажи. Мы на месте, — заметила она, ткнув пальцем. Я посмотрел вперёд, туда, где лимузин заезжал на подъездную дорогу через ворота. По обе её стороны стояли два охранника, вооружённые AK-47. Мои глаза расширились.

За воротами до конца подъездной дорожки выстроились пальмы и огромные доисторические суккуленты, что принадлежали Эль-Альфе (прим. ред.: суккуленты — группа растений, имеющих способность запасать влагу в стеблях или листьях; к ним относится большинство кактусов, молочая, алоэ и других растений, произрастающих в местах с засушливым климатом). Особняк с белой лепниной стоял прямо сбоку от утёса. Он был украшен арками и терракотовой черепичной крышей. Стены переливались ярко-белым в послеполуденном солнце, а из терракотовых горшочков вился плющ. Огромные зеркальные окна отражали волны в океане.

Красивые, конечно. Окружённые нищетой и грязью, но, тем не менее, красивые.

Когда мы подъехали, я увидел ещё четырёх патрулирующих периметр охранников. Мы остановились перед белой мраморной террасой со ступеньками, ведущими к парадной двери дома.

Я выбрался из лимузина и принялся наблюдать за тем, как Валентине помогали два охранника. Она улыбнулась им и сказала что-то по-испански. Один из охранников указал на меня. Я постарался не выглядеть так, будто, чёрт возьми, вообще не знаю, что происходит.

— Пошли, — позвала Валентина. — Он говорит, что у Эль-Альфы есть для тебя работа.

Моё сердце учащённо забилось. Я не знал, чего мне следовало ожидать. Именно для этого я сюда и прибыл, в конце концов. Но теперь, когда это случилось, мне стало казаться, что меня засасывает в нечто куда более опасное, чем то, во что я встревал раньше.

Глава 6.

Джессика

— Хватит возиться со своим платьем, — одёрнула Мими. — Оно прекрасно сидит.

— Слишком короткое, — произнесла я. Дёрнула вниз — верх сполз, слишком сильно обнажая зону декольте. Дёрнула обратно вверх — оно задралось, оголяя ягодицы. — Уф!

— Не волнуйся, — отозвалась Мими. — Взгляни на Эйприл. Её платье ещё короче, чем твоё.

— Ага, но с ней ведь её парень, — едва заслышав нас, Джеймс обхватил ладонями задницу Эйприл и сжал. Та взвизгнула и ударила его в плечо.

— Да что с вами, народ, — произнесла Мими, щёлкнув пальцами. — Ведите себя прилично. Это первоклассное заведение.

Я подняла взгляд на неоновую вывеску, висящую над клубом. «Bailamos» (прим. пер.: «Танцуем»). Вот, как звалось это место. Перед входной дверью возвышался огромный мужчина, загораживающий собой проход. На его чёрной футболке-поло было написано: «Seguridad» (прим. пер.: «Охрана»).

— Повторяйте за мной, — сказала Мими. Она с напыщенным видом побрела к охраннику. Её отделанное золотыми блёстками платье зашелестело вокруг бёдер.

— Buenas noches (прим. пер.: Добрый вечер), — поздоровалась она с заметным американским акцентом.

Вышибала оглядел всех нас, оценивая. Глядя на Джеймса, он нахмурился, но Эйприл крепко вцепилась в руку своего парня. А потом он перевёл взгляд на меня.

Господи. Я никогда не ходила по клубам. Никогда. Вдруг он решит не пускать нас из-за меня? Я нервно улыбнулась. Глаза вышибалы скользнули вниз по моему телу к юбке. Я резко одёрнула край. Слишком резко.

Мои сиськи выскочили из лифчика и вывалились прямо поверх топа платья.

Эйприл ахнула. На лице Мими застыла ослепительная улыбка. Я пискнула и поспешно вернула платье на место.

— О Боже, простите, — затараторила я и скрестила руки на груди. — Мне жаль. Я не хотела... не могла... Простите!

Охранник разразился смехом, раскатистым хохотом, от которого я ещё гуще залилась стыдливым румянцем. Он отстегнул верёвку и подмигнул мне, в то время как Мими потащила нас через дверной проём.

— Ух ты, Джессика, — подал голос Джеймс. — Почему вы заставили меня закрыть глаза в машине? Если бы я только знал, что всё равно увижу...

— Заткнись! — прошипела я. Мими и Эйприл попадали друг на друга от смеха посреди коридора.

— Спасибо за то, что приняла удар на себя, — произнесла Эйприл.

— Ага, я никогда не дам тебе этого забыть, — встряла Мими. — Ночь, когда Джессика сверкнула своими прелестями перед вышибалой, чтобы нас пропустили в клуб!

— Что подумает твоя мама?

— Господи, да заткнитесь вы, — сказала я. — Просто дайте мне выбраться из Мексики, ни перед кем больше не засветившись, и всё будет замечательно.

— Ночь только начинается, — заметила Мими, подмигивая мне. — Не давай обещаний, которых не сможешь сдержать.

— И как я только позволила тебе втянуть меня в это?

Джеймс толкнул дверь клуба. Воздух тут же наполнил подавляющий ритм музыки. Мими, сияя золотыми блёстками, двинулась вперёд, а остальные пошли следом.

Я остановилась, как вкопанная, когда мы оказались внутри. Из-за увиденного снаружи мне казалось, будто нас ожидает очередной захудалый клуб Тихуаны. Но Мими говорила правду. Это место было первоклассным.

Вся комната была увита тонкими гирляндами огоньков, тускло освещавшими танцпол, разместившись под потолком. В передней части комнаты, там, где стоял ди-джей, ритмично пульсировали лазеры. Официантки в коротких чёрных коктейльных платьях перемещались между столиками по краям клуба.

Мужчины, все без исключения, были облачены в чёрные деловые костюмы. Некоторые из них стянули пиджаки, но вряд ли бы вы посчитали, что это место для «синих воротничков». И женщины...

— Воу, — выдал Джеймс с негромким свистом. — Тебе не стоит беспокоиться о том, что твоё платье чересчур короткое.

Он был прав. Все девушки на танцполе были одеты в невероятно обтягивающие, с минимумом предметов одежды наряды, которые я никогда раньше не видела. На многих из них не проглядывался лифчик, соски чётко вырисовывались через ткань. Одна девушка, танцующая неподалёку от нас, была в чём-то, что напоминало товар из каталога доминантрикс — тонкие чёрные ремни, оплетающие бёдра, и кожаные кисточки на сосках.

Эйприл двинула Джеймса в плечо, и он поморщился.

— Что? — спросил он, защищаясь. — Я всего лишь смотрю!

— Не смотри, — буркнула она.

— Кажется, я вижу её вульву (прим. пер.: медицинское (научное) название наружных тазовых половых органов женщины (женских гениталий)), — сказала я, не потрудившись скрыть ужас в голосе.

— Давайте танцевать, — позвала Мими. Она выдернула меня на танцпол, поближе к ди-джею.

Хоть я и не умела, мне приходилось танцевать. Всеобщее внимание приковалось к Мими, когда она вскинула руки в воздух и бешено завращалась напротив меня. Звук барабанов громыхал в воздухе над головами. Я раскачивалась вперёд-назад в такт музыке и нервно оглядывалась.

Тремя маргаритами позже я уже не волновалась так, как должна была. Эйприл и Джеймс висели друг на друге, а Мими была занята выбором горяченько парня, с которым я захотела бы перепихнуться.

— Я не собираюсь ни с кем спать! — сказала ей в десятый раз.

— Почему? — перекричала она музыку.

— Это не про меня!

Мими притянула меня ближе, так близко, что я могла почувствовать не только запах текилы в её дыхании, но и соль с лаймом, которыми она закусывала.

— Если ты посвятишь всю свою жизнь тому, чтобы делать счастливыми других людей, ничто и никогда не сделает счастливой тебя! — провозгласила она.

Я кивнула, не до конца понимая, как она связывала свои философские домыслы с тем, чтобы перепихнуться с красавцем из Энсенада.

— Ты не сможешь получить его от других людей, — произнесла она, тыча мне пальцем в грудь. — Ты сама должна найти собственное счастье.

— Глубокомысленные изречения от Мими, — произнесла я. — Спасибо тебе за это.

— Всегда пожалуйста! — заорала она. — А теперь пора веселиться!

Я усмехнулась. А потом почувствовала, как кто-то похлопал меня по плечу, и чуть ли не у самого моего уха заговорил мужской голос с акцентом.

— Привет, — сказал он.

Глава 7.

Вейл

— Уже? — спросил я охранника. — В смысле, конечно. Да. Замечательно.

Сразу работа? Что же Эль-Альфа придумал для меня?

Они бурно вели беседу на испанском, пока мы поднимались на террасу к парадной двери. Валентина повернулась ко мне с угрожающим взглядом в глазах.

— Он хочет, чтобы ты помог с обучением, — произнесла она.

— Ты начинаешь сегодня, — сказал охранник на ломанном английском. — Тебе нужно надеть костюм.

Я опустил взгляд.

— Я в костюме.

Мужчина нахмурился.

— Костюм получше, — объяснила Валентина. — Он введёт тебя в курс дела. И тебе нужно подстричься.

— Я был записан на сегодня, — пробормотал я, но последовал за охранников в дом.

Моё удивление тут же превратилось в нечто более похожее на благоговение.

Изнутри особняк был отделан в экспансивном, классическом стиле. Однако поперхнуться воздухом меня заставило вовсе не это, а то, «кто» в нём находился.

Десятки прекрасных женщин растянулись по всей лестничной площадке, так далеко, насколько я мог видеть. Две женщины восседали на мраморной скамье напротив нас, а множество других стояли в небрежных позах вдоль коридора. Все они были облачены в настолько прозрачные белые платья, что я мог различить форму их сосков. У некоторых из них на шеях красовались кожаные ошейники.

А женщины, что стояли перед нами... под их платьями явно не было трусиков. Я старался не глазеть.

Охранник махнул двум женщинам позади нас и показал мне двигаться дальше. Я взглянул на Валентину.

— Увидимся позже, — промурлыкала она. — И удачи. Надеюсь, ты произведёшь впечатление на Эль-Альфу своим... посвящением.

После чего она ушла, а в моей груди зародился замораживающий страх. Мы весь полёт обсуждали нашу историю, но меня всё ещё одолевало беспокойство. Это не Америка, плюс я в полнейшем одиночестве находился в громадном особняке психа.

Весь путь, что я проделал за охранником по коридору, женщины поворачивались ко мне, стоя в позах, наиболее ярко демонстрирующих их фигуры. Среди них кого только не было: темноволосые азиатские красавицы, чувственные рыжухи и донельзя тонкие платиновые блондинки, такие тонкие, что я мог ясно различить их лопатки. Охранник, казалось, едва ли замечал их, и я взял с него пример, как бы ужасно тяжело это ни было. Неужели они все из эскорта?

Охранник остановился перед дверью с тёмными железными решётками на передней панели. Он тихонько распахнул её и жестом пригласил пройти в комнату, где две женщины устроились на большущей роскошной кровати. У обеих были тёмные волосы, обе были наряжены в одинаковые прозрачные белые платьица. Одна выглядела чуть старше, но той, что была помоложе, едва ли перевалило за восемнадцать. В голове всплыл вопрос, было ли это тестом.

— Они помогут тебе подготовиться, — сообщил охранник.

Я кивнул и ступил в комнату. Несмотря на то, что дверь открылась тихо, закрылась она за мной с громким лязгом. Я приложил немало усилий, чтобы не подпрыгнуть.

Женщины не сказали мне ни слова, когда я вошёл. Не знал, говорили они на английском или нет. Они взяли меня за руки и повели в ванную. Всё в ней было отделано белым мрамором и необожжённым кирпичом. Одна из них принялась развязывать мой галстук. Я прикусил губу, но не проронил ни слова, пока она раздевала меня до нижнего белья. Затем старшая показала мне сесть на стул. И взялась за ножницы.

— Точно, — пробормотал я. — Стрижка.

Долгие годы я посещал одного и того же парикмахера в Лос-Анджелесе. И, что достаточно глупо, единственное. о чём я мог думать, — как эта женщина «чик-чик» орудовала ножницами по всей моей голове. Как она намеревалась меня постричь? Я не смотрел в зеркало, пока она не закончила.

Ого. Я стряхнул отрезанные волосы с плеч и осмотрел голову в зеркале. Девушка достаточно коротко подстригла меня. Не ёжик, но короче, чем я привык. Я провёл рукой по голове, ероша колючие волосы. На кончиках они всегда были у меня светлее, а сейчас казались тёмно-русыми, вылитый новый Джеймс Бонд. Неплохо.

Они позволили мне принять душ самому, а когда я вышел из ванной, на кровати меня ждал угольно-чёрный костюм, определённо лучше того, в котором я прибыл. Солнце стремительно садилось за окном, и женщины оставили для меня свечи на столе, дабы дополнить тусклое свечение ламп.

Глядя в окно, я осознал, что даже не знаю, в какой именно части особняка нахожусь. Здесь был коридор с лестницей, ведущей вниз, и ещё несколько лестниц, что пролегали мимо главного входа, но я не знал куда приводила каждая из них.

Да и, к тому же, я не видел дверей, которые выглядели бы так, будто вели наружу. И с улицы тоже не было дверей, кроме главного входа. Запасного плана на отступление у меня не имелось. И это было опасно. Я пообещал себе, что позже осмотрюсь получше.

В спешке натянув костюм, я разгладил ткань, глядя на себя в зеркало. Сидел он идеально, а ткань была самого высокого качества из всех, что мне доводилось видеть. Замечательная тонкая шерсть и атласная подкладка.

— Нравится?

Раскатистый голос разнесся по комнате. Глубокий, с сильным акцентом.

Я повернулся, чтобы взглянуть на мужчину, которого пришёл сюда убить.

Эль-Альфа. Он стоял в дверном проёме спальной комнаты, скрестив руки на груди, а позади него держались два охранника, которые были одеты полностью в чёрное. У него были чёрные густые усы и пузо, наверняка заработанное одним только ужином, состоящим сплошь из текилы и лобстеров.

— Вполне неплохо, — ответила я. Каждый мускул моего тела пришёл в состояние боевой готовности. Это был опасный мужчина. Мужчина, который убивал и был в бегах. Мне стоит быть аккуратным с ним.

— Хорошо, — сказал Эль-Альфа, шагнув вперёд. Мы пожали руки, и он заглянул мне прямо в глаза. Я встретил его взгляд, не дрогнув, когда он стиснул своей рукой мою.

Я знал, что он выискивал неуверенность. Он искал страх. Но я не собирался показывать ему ни того, ни другого.

— Говорят, у тебя есть работа для меня, — проговорил я. Мне хотелось казаться чуточку менее опытным, чем я был на самом деле, и капельку более жаждущим. Кем-то, кто был готов на всё.

Был ли я готов на всё? Пока ещё не знаю. Тэн не много со мной разговаривал, а Валентина рассказала даже меньше, чем он. Сейчас же настало время узнать, что из себя представлял Эль-Альфа на самом деле.

— Верно, — произнёс Эль-Альфа. Он улыбнулся зубастой белоснежной улыбкой, и вниз по моему позвоночнику пополз холодок. — Идём.

Глава 8.

Джессика.

Волосы взметнулись в воздух, когда я крутанулась, чтобы посмотреть, кто похлопал меня по плечу. Головокружение от алкоголя настигло меня, пока я фокусировала взгляд на лице перед собой. У него была тонкая бородка и тёмные мексиканские глаза, чувственно глядящие на меня.

Молод и более чем симпатичен. Я оглянулась через плечо, дабы посмотреть, одобряет ли Мими. Но она уже растворилась в толпе со своим новым партнёром по танцам. Осталось только предположить, что это значит, будто она одобряет, потому и ушла, оставив меня выстраивать своё собственное счастье. Да какая, к чёрту, разница, что это вообще значит?

— Могу я угостить тебя? — спросил парень с едва заметным акцентом.

— Конечно! — ответила я с лучезарной улыбкой. Он кивнул на бар, и я пошла за ним, пробираясь через столпотворение людей. Сердце гулко забилось. Что я делаю? Неужели я в самом деле позволяю какому-то незнакомому парню купить мне выпить? «Да, да, так и есть», — сказала я себе. Вот она — новая Джессика.

Я проследила за тем, как он заказывает нам напитки, боясь, как бы он ничего в них не добавил. Годы, проведённые за прочтением страшилок об изнасилованиях на свиданиях, держали в напряжении. Но он вернулся с двумя бутылками пива, в горлышко которых был заткнут лайм.

— Спасибо тебе! — произнесла я.

— Что?

— Спасибо! — закричала я.

Танцуя, я потягивала пиво. Мне оно никогда особо не нравилось, но маргарита уже притупила остроту чувств, а лайм делал его вкус почти похожим на спрайт. Я думала, что, допив свои напитки, мы, наверное, могли бы выйти на улицу и поболтать, узнать друг друга получше. У меня не было опыта в снятии парней в клубе.

Мигель же, — так его звали, Мигелем, — напротив, не выглядел так, будто ему охота поговорить. Он задал мне несколько вопросов, интересуясь мной, и я послушно отвечала, но единственное, чего он хотел, — танцевать. Он притянул меня в свои объятья и повёл в странном, на манер сальсы, танце. Я старалась, как могла, но находилась в подпитии, да и он был не очень-то хорошим танцором. И всё-таки было весело. Я решилась позволить себе немного оттянуться. Когда заиграла знакомая мне песня, я возбуждённо вскинула в воздух руки.

— Обожаю эту песню! — крикнула я. Мигель рассмеялся и закружился в танце вместе со мной. Я крутилась на месте, время от времени покачивая задницей под музыку. Платье сползло, показывая немного больше моих сисек, чем меня это устраивало. Так, ладно. Это вина Мими. Да и, в любом случае, мне не хотелось повторения инцидента с вышибалой. Но если я поправлю платье, то всё закончится тем, что я сверкну голыми ягодицами перед своим новым потенциальным «дружком».

— Ты красавица! — проорал Мигель, наклонившись к моему уху. С его акцентом, прозвучало как краа-саа-вии-цааа.

— Спасибо! — прокричала я в ответ.

Его рука очутилась на моей талии. Как она там оказалась? Без понятия. Я раскачивалась в такт, пока лицо обжигал горячий воздух. Может, Мими была права. Может, мне стоило попробовать замутить с кем-нибудь. Совсем немножко вылезти из панциря. Мигель был чертовски милым. Я глупо заулыбалась ему и подалась ещё ближе.

— Ты тоже выглядишь круто! — сказала я.

Мигель кивнул, но затем его глаза зацепились за что-то за моим плечом. Улыбка сползла с его лица.

— Очень круто! — продолжила я, но он больше не обращал на меня внимания. Его рука исчезла с моей талии.

— В чём дело? — спросила я, нахмурившись. Он покачал головой. Его глаза по-прежнему были прикованы к чему-то наверху. Я обернулась. Он заинтересовался ещё какой-то девушкой? Однако на балконе, который он рассматривал, девушек не было вообще. Мне на глаза попался только толстый мексиканец в костюме. Рядом с ним находился мужчина повыше, с коротко остриженными тёмно-русыми волосами, а за ними возвышались ещё несколько парней, одетые полностью в чёрное.

— Это твои друзья?

Я повернулась к нему, но Мигель уже пятился от меня. На его лице застыл страх.

— Пока, — сказал он. — Я... мне нужно идти.

— Подожди, что?

Я опустила взгляд, дабы убедиться, что мои сиськи не выскочили из платья. Не-а, не выскочили. Я повернулась обратно. Мужчины на балконе переговаривались между собой, разглядывая танцпол.

Высокий, тот что с тёмно-русыми волосами, встретился взглядом со мной. Его глаза были светло-голубыми, настолько пронзительными, что от его взора у меня по спине поползли мурашки. Толстый мексикашка заметил мой взгляд и отвернулся. Все остальные скрылись в тени вместе с ним.

— Что это ещё за чертовщина? — задалась я вопросом, стоя в абсолютно неожиданном одиночестве посреди танцпола.

Глава 9.

Вейл

Мы вошли в один из клубов Эль-Альфы, и я почувствовал, как стало тесно моей груди в новеньком костюме. Наверху стояла жара, а пол под ногами вибрировал от глухих басов клубной музыки. Я не знал, чего Эль-Альфа хотел от меня, но надеялся, что в этом не будет ничего слишком страшного. Он хранил молчание всю дорогу сюда, заставляя меня понервничать в ожидании.

То есть, я и раньше, конечно, убивал людей, но они были моим заданием. Мне было известно, что они плохие люди. Но теперь я не знал, что планировал Эль-Альфа, или кого он планировал сделать жертвой. Если мне придётся подвергнуть пыткам невинного человека, чтобы завоевать его доверие, смогу ли я? Я говорил Тэну, что смогу сделать всё, что угодно, но даже у меня были пределы.

Просто я не знал, до какой границы они простирались.

— Что мы здесь делаем? — спросил я наконец.

Эль-Альфа похлопал меня по плечу и повёл через задние комнаты собственного клуба. В одной мужик раскладывал на стопки стодолларовые купюры. В другой две стриптизёрши не отлипали от какого-то бизнесмена. Чуть подавшись вперёд, он втянул линию кокса с бедра одной из стрипух. Наркотики? С этим я мог справиться, если придётся доказывать, что мне можно доверять. Но Эль-Альфа направил меня мимо комнат в основное помещение клуба.

— Мы сегодня привезём несколько девушек, — произнёс он, похрустывая костяшками. — Кого-нибудь, кого ты подготовишь.

— Подготовлю?

— Ты же видел тех милых дам в доме, верно? — осведомился он. Я кивнул. — Что ж, они не всегда были такими покорными.

И тогда всё встало на свои места. Тэн не был полностью честен со мной, когда уговаривал на это убийство. Или же, возможно, был и только догадывался об опасной истине.

Эль-Альфа не просто занимался наркотой. Он заправлял делом куда более опасным... Секс-рабством.

Раньше я слышал о таких операциях. Некоторые наркокартели переходили в секс-торговлю. Они похищали женщин и избивали их до состояния полного подчинения. Словами Эль-Альфы, они «подготавливали» их. А потом продавали по высокой цене за рубеж.

Углубляясь в клуб вместе с Эль-Альфой, я раздумывал над всем, что знал о секс-рабстве. Азия носила статус «горячего рынка». Кучи бизнесменов зависали там с мешками денег, растрачивая их на всё подряд. Похищать белых девушек и продавать их было рискованно, но те картели, которым удалось это сделать, завладели внушительной прибылью.

Секс-рабство.

— Понятно, — сказал я, силясь не выказывать отвращения. Мои губы немного поджались, придавая лицу серьёзное выражение. Я в совершенстве его контролировал. Не дал ни одному мускулу дрогнуть, даже когда Эль-Альфа облизал губы и принялся изучать толпу.

— Самая весёлая часть, — оповестил он, тяжело дыша. — Выбирай. Какая тебе приглянулась?

Что за сраный ублюдок. Дождаться не могу, когда всажу в его чёртово лицо пулю. Но мне нужно было дождаться рейда или застать его одного, когда путь для отступления будет расчищен. А пока, его охранники дышали мне в шею, а я, напротив, был совсем не вооружён.

Мы стояли на балконе, обозревая танцпол. На нём находились десятки извивающихся в такт музыке женщин. На глаза попалась милая кучерявая брюнетка в узком красном платье. Она повернулась посмотреть на меня, и от её тёмно-серых глаз перехватило дыхание.

Господи. Она ведь не старше студенческого возраста. Я поспешно отвернулся, но Эль-Альфа уже успел её заметить.

— Эта?

Я пожал плечами. Рот будто склеился. Не мог я обречь на муки такую молодую девушку. Иисусе.

— Может, лучше другую? — попытался я, но было уже поздно.

— Нет, ты прав, — согласился Эль-Альфа. Он склонился над периллой балкона, почёсывая пальцами свои густые усы. — Эта хорошо подойдёт для подготовки.

— Серьёзно? Почему? — я не мог посмотреть вниз, не мог встретиться с ней глазами. Я приговорил её к аду, хотя даже не был с ней знаком.

— Она выглядит невинной, пусть и одета в блядское платье.

Я с трудом сглотнул и вновь посмотрел на неё. Она разговаривала с ещё одной девушкой на танцполе, одной рукой оттягивая платье вниз. У меня сжалось сердце от невинности этого бессмысленного жеста. Прости.

— Да, — произнёс Эль-Альфа, кивая. — Думаю, с ней подготовка пройдёт легко.

Он хлопнул в ладоши, и один из его охранников вытащил пузырёк с таблетками. Он бросил его мне, и я поймал.

— Что это?

— Наркотики. Помогут им стать посговорчивее. Выведи её через задний вход, когда всё сделаешь, и мы уедем.

Я крепко держал таблетки в руке. Наверное, ими же пользуются насильники на свиданиях. Меня одолевал ужас от того, как легкомысленно, казалось бы, Эль-Альфа одурманивал девушек, толком не зная дозировку. Видимо, его не особо волновало, если в процессе девушки вдруг умирали от его руки. Пульс подскочил на целую отметину, а пальцы зачесались от желания потянуться к боку, где находился привычно припрятанный в кобуре пистолет.

— Ты как, Americano? — спросил Эль-Альфа. Его засаленные усы сложились в нездоровой улыбке. — У тебя всё под контролем?

— Конечно.

Контроль. Я вздохнул, а потом выдохнул, вспоминая тренировки. Мне стоило приготовиться к тому, что могло произойти. Тэн говорил, что мне придётся выполнять любую грязную работу Эль-Альфы, а это было грязнее даже большей мере, чем я мог себе представить. Но если для того, чтобы избавиться от этого мудака, нужно поступить именно так, то я справлюсь.

С чем-угодно справлюсь.

Глава 10.

Джессика

— Эй!

Голос Мими вернул меня обратно на танцпол. Её щёки раскраснелись от танцев и алкоголя, а длинные тёмные волосы хаотично били по плечам. Представляю, как, должно быть, смешно выгляжу сама.

— Где твой новый бойфренд? — поинтересовалась Мими.

Я пожала плечами.

— Не знаю. Он сказал, что ему нужно уйти.

— Облом.

— Где Эйприл?

— Сзади где-то, её рвёт третьей маргаритой. Клянусь, эта девчонка так мало весит.

— Она же там не одна? — быстро спросила я.

— Не-а, с ней Джеймс.

— Хорошо, — выдохнула. Сама я не была лёгкой, но в баре наливали крепкие напитки. Комната принималась вращаться, если я начинала крутиться слишком быстро. Я вновь посмотрела, стоял ли тот блондинистый парень всё ещё на балконе, но там никого не оказалось.

— Алло? Там кто-нибудь есть? Земля вызывает Джессику.

— Прости, что?

— Не хочешь выйти и покурить с нами?

Я нахмурилась.

— Ты же не куришь, Мими.

Мими закатила глаза и прижала два пальца ко рту, пыхтя губами.

— Не сигареты, дурочка.

У меня отвисла челюсть.

— Ты же говоришь не о... травке? — шёпотом произнесла я последнее слово.

Мими залилась пьяным смехом.

— Claro que si (прим.пер.: разумеется)! — произнесла она, кружа и раскачивая отливающими золотом бёдрами. — La marijuana… la ganja…

— Тише ты! Разве здесь это законно?

— Не-а. Это что-то вроде национального растения.

— Но...

— Увидимся позже, ладно? А ещё лучше, я встречусь с тобой в отеле завтра утром, только не отходи от Эйприл и Джеймса.

И прежде чем я успела ещё раз возразить, Мими побежала к главному выходу. Она обняла какого-то парня за талию, и он рассмеялся, притянув её для поцелуя. Она взвизгнула и шлёпнула его по заднице. А потом они вышли из клуба, полностью увлечённые друг другом.

Дерьмо. Я посмотрела на вход, а потом обратно на танцпол. Она сказала, что Эйприл на улице? Надо бы сходить и проверить, всё ли с ней в порядке. Джеймс хороший бойфренд, но у него практически не имелось опыта по части блюющего друга, которому нужно держать волосы.

Пока я безрезультатно озиралась по сторонам, у меня создалось впечатление, что Мигеля я уже точно не найду. Мой лучший шанс на интрижку исчез, а меня это даже не волновало. В любом случае, я не хотела терять девственность с едва знакомым парнем в Мексике. Мне было стыдно, что я не поблагодарила его за выпивку, да ещё и мамин голос звенел в голове: «Всегда будь вежливой! Благодарной!».

Что ж, я была благодарна, что сейчас она меня не видела.

Я побрела обратно через танцпол, проталкиваясь обратно в холл через скопление извивающихся тел. Вокруг к стенам прижимались парочки, занимаясь всем тем, о чём я читала только в книгах. Дверь в женскую уборную была открыта, и я заглянула внутрь, проверяя, не ли там Эйприл.

Две женщины подняли взгляд от раковины. Их глаза были стеклянными, а у той, что стояла ближе, я разглядела белое пятнышко под носом. Она вскинула руку и затараторила на испанском.

— Простите! — сказала я. Повернулась и врезалась прямо в стену.

Нет, не в стену. В мужскую грудь. Облачённую в тёмный костюм, настолько дорогой, что я съёжилась при виде оставленного мной же мазка губной помады на его лацкане. Подняв голову и уже было открыв рот, дабы произнести ещё одно «простите», я замерла.

Это был тот самый парень с лестницы. С льдисто-голубыми глазами и зализанными назад волосами. Каждая черта его была резко очерченной, но, несмотря на холодное выражение, что-то в его лице заслужило от моего тела мгновенный тёплый отклик. Я с трудом сглотнула, а сердце ударило дважды за раз. Все слова, что кружились на языке, потерялись. От того, как он смотрел на меня, тело моё сжималось от удовольствия.

— Пр... простите, — ответила я. Облизнула губы. — Я искала свою подругу...

— Ты красивая, — сказал он. — Потанцуй со мной.

Приказ, а не вопрос. Его слова прошили моё тело дрожью. Он обнял меня за талию и привлёк к себе, возвращая нас на танцпол.

Давление его руки на моей спине послало трепет в моё естество. Мы закачались под музыку, синхронно двигая бёдрами. Голова закружилась от желания, а биты глухим эхом отдавались в груди. Его ладонь обжигала даже через ткань платья. Поэтому ли я чувствовала себя такой перегревшейся?

Я заглянула в льдисто-голубые глаза, вонзившиеся в меня, словно дрель. Этот парень... этот парень не мог ведь на самом деле со мной танцевать? Его белая рубашка натягивалась на точёном теле, которое могло бы принадлежать футбольному квотербеку. Его руки состояли сплошь из мышц, а черты лица были резкими и тёмными — тёмные брови, нависшие над светло-голубыми глазами, тёмная щетина на подбородке. Он был воплощением красоты. Пока мы двигались под музыку, я позволила ему придвинуть себя ещё ближе.

Наши тела пульсировали друг напротив друга, и, когда песня перешла в тяжёлый, низкий бит, он провёл рукой вниз по моей спине. Каждый нерв внутри меня будто пронзило электричеством. Как только песня кончилась и началась следующая, он шагнул в сторону холла, увлекая меня за собой.

— Эм, спасибо за танец, — поблагодарила я. Тьфу ты! Так держать, Джессика. Именно так бы и сказала твоя мама. Но он лишь улыбнулся в ответ.

— Не стоит, — ответил он.

Я представила, как вскидываю в воздух руки и подбадриваю саму себя. И почему я была так не уверена в поездке в Мексику? Это ведь... это идеально.

— Как тебя зовут? — спросила я, кокетливо наклонив голову. Я попыталась пробудить свою внутреннюю Мими. Она уж точно бы знала, как флиртовать с таким парнем.

Он наклонил голову, будто плохо слышал меня, хотя в коридоре музыка играла не так громко.

— А тебя?

— Джессика.

— Красивое имя для красивой девушки, — он крутанул меня под музыку, и я закружилась, залившись смехом. Над головой сверкали огоньки, а уши наполняла музыка. Этот красавец, этот греческий бог танцевал со мной — мной! Никак не могу остановить увеличивающееся в размерах сердце.

Заканчивая вращаться, я зацепилась каблуком за половицу и споткнулась. Он поймал меня, заключая в крепкие объятья.

Воздух застрял в горле. Он был твёрдым — я чувствовала, как он выпирал через штаны. Его эрекция прижималась к внутренней части моего бедра, в то время как он обнимал меня, убирая волосы с плеча. Мне казалось, что он будет испытывать неловкость, но в выражении его лица не было ни малейшего стыда, а лишь желание, яростное, неистовое желание. Когда он наклонился и поцеловал мою обнажённую шею, я растаяла в его объятьях.

— Джессика, — пробормотал он. А потом запустил руки в мои волосы и поцеловал, поцеловал так, как никто никогда не целовал.

Я была девственницей, не отрицаю, но на мою долю перепало несколько парней. И никто из них не смог бы соперничать с этим. Его поцелуй лишал воздуха, а руки, скользящие вниз по телу, гладили и ласкали.

Я открыла рот, раздвигая губы, и он захватил их, прижимаясь поцелуем за поцелуем. Воздух исчез, совсем покинул лёгкие, но меня это не волновало. Я хотела, чтобы этот поцелуй длился вечность. Руки двинулись вверх, знакомясь с шириной его плеч. Во время поцелуя какая-то часть меня, сокрытая глубоко внутри, вырвалась на свободу. Может быть, дело было в маргарите, или, может, всему виной было лишь то, что я, наконец, впервые в жизни в самом деле привлекла парня... Но я обнаружила, что притягиваю его ближе. Пальцы запутались на его рубашке, и я отодвинулась, обрекая свои губы на жар и отчаяние.

Он походил на ледяного бога, а его руки полностью окружали меня. Я потерялась в жаре поцелуя, позволяя ему делать всё, что взбредёт в голову, позволяя ему касаться меня. И, что бы он не делал, я обнаружила, что изнемогаю, жаждая большего.

Наконец-то. Вот то самое слово, всплывшее в моей голове. Наконец-то я нашла мужчину, который способен воспламенить моё тело одним прикосновение. Наконец-то я нашла сильного, а не слабого мужчину, того, кто мог обладать мной полностью. Наконец-то все мои тёмные фантазии воплотятся в жизнь.

Я была самой удачливой девушкой во всём мире.

Глава 11.

Вейл

Её поцелуй был таким... настойчивым. Я хотел двигаться с ней неспешно, но прекрасно знал, что после прикосновения к ней тянуть время станет для меня непосильной задачей.

И это было непривычно. Она казалась совершенно невинной. То, как она нервно озиралась по сторонам, прикусив губу... именно её простота и привлекла меня изначально. Даже когда она танцевала посреди танцпола, даже когда флиртовала с другим мужчиной, я ощущал, что она к этому не была готова. Совсем юная, такая, какой и должна быть молодая женщина в моём представлении. Любопытной. Испытывающей свою сексуальность. Но всё ещё неуверенной.

Я знал, что Эль-Альфа ощущает это ровно так же хорошо, как и я сам. Он был в курсе, что из неё вышла бы лёгкая мишень. Запросто поддающаяся манипуляциям, без труда идущая под контроль. Она была женщиной, которая доверяла бы мне неукоснительно до тех пор, пока бежать стало бы уже поздно. Доверчивая, наивная. Идеальная жертва.

Но в ней было и кое-что другое. Когда она подняла взгляд к моему лицу, я заметил изменения в выражении её лица. Вспышку тёмной дикости в глазах. Может... может, она вовсе не такая безобидная.

Был только один способ узнать.

Пока она двигалась в моих руках, член начал пульсировать. Мне хотелось пригвоздить её спиной к стене и взять в ту же секунду. Но вместо этого я повернул бёдра и прижался к ней. Это было смело, и я хотел увидеть, как она отреагирует на меня.

Она с трудом сглотнула, когда мой член вдавился в её бедро. Заволновавшись, она дёрнулась назад, будто бы собираясь отстраниться... но остановилась. Её губы раздвинулись, но она не отодвинулась. Всё ещё стояла на месте, дразня своими удивительными формами мой член, измываясь над ним медленно раскачивающимися бёдрами.

Чёрт возьми. Я кончу с минуты на минуту, если она продолжит так двигаться. Должна ведь она знать, что творит со мной. Бедняжка. Бедная, милая, идеальная девочка.

— Джессика, — пробормотал я. Она хлестнула меня по руке каштановыми волосами, так и мучая мой изнывающий член неспешными кругами.

«Постой», — хотел сказать я, утопая в сладчайшем поцелуе. Её губы были горячими, полными, жаждущими, и я срывал с них всё наслаждение, какое только мог. Приглушенный отчаянный звук сорвался с её губ, порождая трепет в моей твёрдости, прижатой к ней. Чёрт, она потрясающая. Невообразимо великолепная.

«Не торопись», — хотел сказать я, привлекая её ещё ближе. Мои руки баюкали, скользя вниз по её тёплой коже. Конец наступал для неё слишком рано. Я мысленно видел людей, поджидающих снаружи в переулке. Они ждали, когда я выведу её, как ягнёнка на заклание.

А потом в ней что-то сдвинулось, переменилось. Раньше она была такой спокойной, такой нежной. Но в промежутке между поцелуями она вдруг начала напирать. Её руки потянулись к ткани моей рубашки, а глаза разгорелись жгучей страстью. Её грудь вдавливалась в мою, так что я чувствовал её соски, напрягшиеся под материей. Господи, я никогда раньше не хотел женщину так сильно.

«Подожди», — хотел сказать я. — «Подожди, потому что путь, по которому я веду тебя, кончается в темнице. Не торопись, ведь у тебя осталось всего несколько минут, чтобы побыть свободной, и каждый поцелует притягивает нас всё ближе к выходу.

Не торопись, потому что я не хочу, чтобы это кончалось».

Когда я разорвал поцелуй, её глаза были затуманены пылкой потребностью. В паху мучительно заныло, когда она освободила моё тело от себя. На долю секунды, в тот момент, когда она подняла взгляд к моим глазам, мне показалось, что она способна видеть через мой тщательно возведённый фасад. Она знала, должна была знать. Если бы она убежала от меня сейчас, я бы отпустил её.

Но она не ушла, и я больше не мог откладывать неизбежное. Я проглотил застрявший в горле комок, понимая, что веду её прямиком в ловушку, поджидающую нас снаружи.

— Пойдём на улицу, подышим немного свежим воздухом, — сказал я.

Прости меня.

Глава 12.

Джессика

Я была потеряна для всего, кроме огня между нами, пока он не прервал поцелуй. Когда мы прислонились к стене, я ощутила его напряжённую длину под собой.

— На улицу? — повторила я с придыханием.

— Да. Ты ведь искала свою подругу? — поинтересовался он с намёком на улыбку на лице.

Господи. Эйприл, наверное, жутко плохо.

— Ага, — ответила я, моргая, чтобы избавиться от головокружения. — Я, эм...

— Задний выход вниз по коридору. Нам ведь всё равно подышать надо, верно?

Он повернулся и указал дальше по коридору, минуя уборные. Я поплелась мимо него, промямлив благодарность и поправляя платье. Слишком я пьяная для каблуков.

Перед дверью заднего выхода стоял ещё один мужчина, одетый в костюм. Приблизившись, я увидела, как он поднял глаза на кого-то за моим плечом. Потом кивнул и шагнул в сторону, открывая дверь.

Я вышла куда-то, что напоминало переулок, но затем что-то вдруг заставило меня остановиться. Какой-то инстинкт. На кого смотрел мужчин в костюме? Я поспешно повернула голову. Головокружение накрыло меня, пока я искала взглядом его льдисто-голубые глаза.

— Ты...

Он так сильно толкнул меня через дверной проём, что я не успела даже закричать. Я вывалилась в переулок, не давая себе упасть на грубый асфальт руками. Ладони оцарапались, и боль прострелила всё тело. Я услышала, как дверь за нами захлопывается.

Что за чертовщина?!

Светловолосый рывком поднял меня на ноги, вытягивая в полный рост так, словно я ничего не весила. Я открыла рот, чтобы закричать, но успела только завизжать, прежде чем его рука накрыла мой рот. Я забилась в его руках, сильно пинаясь, но он продолжал крепко прижимать меня к своей груди. Один из охранников выступил вперёд и защёлкнул на моей шее ошейник. Ошейник?! Я дёрнула ногой ещё раз, попадая охраннику в голень. Но ошейник из чёрной кожи по-прежнему туго обвивал мою шею.

— Ты не накачал её.

Источник раздавшегося голоса находился позади нас, и, когда светловолосый повернулся вместе со мной, я увидела того, кто говорил. Жирный мужик со второго этажа, тот, что с усами.

— Не было времени. Она всё равно шла на улицу.

А потом мои глаза перефокусировались, и я увидела Эйприл с Джеймсом. Оба стояли на коленях, рты их закрывали кляпы, а за их спинами возвышались двое мужчин в чёрном. Мужчин... О Господи. За их ремни были заткнуты пистолеты. И как я раньше не заметила?

За ними, у обочины, перекрывая дорогу, были припаркованы два внедорожника.

Эйприл тихонько всхлипывала. Её тушь сбегала на кляп, а на шее виднелся точно такой же ошейник, как и у меня. Джеймс глядел на меня со страхом в глазах. На лице у него расцветал синяк. Моё горло будто стиснули в кулак.

Боже. Они похитят нас. Все истории, что я слышала о похищенных американцах, за которых вымогали выкуп, наводнили мою голову. Истории об отрубленных пальцах, которые отправляли обратно как предупреждение. Я вдруг совсем отрезвела.

Толстяк встал передо мной. Я дёрнулась назад, но светловолосый держал меня так крепко, что даже мысль о побеге не представлялась возможной. Толстяк протянул руку и погладил мой подбородок. Я судорожно сглотнула, когда его пальцы двинулись вниз по моему горлу, минуя ключицу.

Когда он дёрнул вниз верхнюю часть моего платья, я застонала в руку, прижатую к моим губам, и толкнулась в обратную сторону, но деваться было некуда. Он сжал мою грудь так сильно, что стало больно.

— Хороший выбор, — одобрил он, кивая с улыбкой, от которой мои кости превратились в лёд. — Заткни её кляпом.

Вот оно. Я не собиралась сдаваться так просто. Я с силой укусила блондина за руку. Зубы погрузились в его ладонь, и он закричал, отдёргивая руку. Его хватка ослабла достаточно, чтобы я могла хорошенько пнуть его в колено. Он бросил меня. Я отскочила в сторону, едва начав кричать, прежде чем он вновь меня поймал. На сей раз один из мужчин запихнул мне в рот ткань, завязав её моём на затылке. Я сопротивлялась, но светловолосый держал меня ещё крепче, чем раньше.

— А как же эти двое? — спросил светловолосый, удерживая меня от побега. Он говорил об Эйприл и Джеймсе. Эйприл всё ещё всхлипывала.

— Забери девчонку.

Другой мужчина в чёрном костюме поставил Эйприл на ноги. Она начала кричать в кляп, хриплым задушенным воплем. Как долго они здесь? Я встретилась с ней взглядом всего на мгновение. А потом мужчина распахнул заднюю дверь одного из чёрных внедорожников и запихнул её внутрь, захлопывая следом дверь.

Джеймс начал биться, но его руки были связаны за спиной, да ещё и по бокам от него стояли двое мужчин, которые держали его за плечи. Он ничего не мог сделать. Моё сердце заколотилось быстрее.

— А с этим что?

Толстяк с усами опустил взгляд. С лица Джеймса сбежали все краски, когда он навис над ним без тени пощады.

— Убей его.

Глава 13.

Вейл

— Убей его.

Один из прихвостней Эль-Альфы выступил вперёд, уже накрыв пушку рукой. Джессика задёргалась в моих руках, отчаянно пытаясь выкрутиться из моей хватки. Бесполезно. Я не отпущу её. Но ей необязательно на это смотреть. Я толкнул её к внедорожнику, на котором мы приехали. Она закричала в кляп, широко распахнув глаза, вытягивая шёю, чтобы посмотреть на мальчишку. Я без промедления закрыл за ней дверь, но она прижалась лицом к окну, всё ещё пытаясь сделать так, чтобы её услышали через кляп.

Я отвернулся, закрывая её обзор. Прихвостень вытащил пистолет из кобуры и шагнул к парню.

Что за дерьмовая удача. Ему стоило дать своей девчонке выйти проблеваться на улицу в одиночестве. Если бы его не было с ней, ему бы не пришлось умереть. Я так и продолжал мысленно перебирать оправдания в попытке сохранить спокойствие. Контроль.

Мои руки были небрежно сложены. Всякую жалость, которую я испытывал к нему, я запер так глубоко, что даже отдалённо не мог её прочувствовать. Моё лицо было ровным — я точно знал — ровным и полностью контролируемым. Если Эль-Альфа хотел посмотреть, как я отреагирую на убийство, он будет разочарован.

Но, как оказалось, он хотел от меня большего.

— Стой.

Все подняли головы на заговорившего Эль-Альфу. Он вытянул руку и взял пистолет из ладони своего приспешника.

— Но...

— Молчать, — сказал Эль-Альфа мужчине. Тот вскинул на него взгляд хмурого лица, будто ребёнок, которого только что отчитали, но это выражение тут же исчезло. Эль-Альфа поднял пистолет, зажатый в руке.

Затем протянул его мне.

Мои глаза устремились от пушки к его лицу. Он же не...

— Ты здесь новенький, — произнёс Эль-Альфа, царапая голосом мои нервы. — Возьми его.

Челюсть уже было начала сжиматься, но я вынудил себя расслабиться. Вытянул руку, и Эль-Альфа опустил пушку на мою раскрытую ладонь. Я сжал пистолет рукой, поглаживая пальцем спусковой крючок. Когда я поднял его, Эль-Альфа перехватил моё запястье. Его ладонь была горячей и потной, но хватка оказалась железными тисками.

— Ты убивал раньше? — спросил он меня.

Я вынудил себя смотреть на него спокойно, даже когда моё сердце ухнуло вниз. Он не заставлял меня делать это. Не мог. И, стоя там, грея металл пистолета в ладони, я понял, что он на это способен. На это и многое другое. Его язык показался наружу, маленький и розовый под сальными чёрными усами.

— Да, — ответил я.

— Хорошо, — сказал он. И отпустил мою руку. То место, где была его рука, обдало холодом. — Тогда это хороший шанс показать мне, что знаешь, как.

А что я знал? Мысленно перемотал все свои тренировки. Как убить кого-то с помощью верёвки, ножа, пушки. Я знал все части тела, выстрел в которые был болезненнее всего. Если тебе нужна информация, ты ломаешь палец или простреливаешь колено. Избегай бедренной артерии, иначе смерть наступит слишком быстро. Если хочешь, чтобы он или она умирали медленно, выстрели в живот. Если хочешь, чтобы смерть была быстрой...

— М-м-м-м-м!

Ребёнок на земле был напуган. Передняя часть потемнела от мочи, а грудь содрогалась в тихом рыдании в кляп. Он был юн. Господи, какой же он юный. Двадцать, двадцать два — самое большее.

Парни, которых меня отправляли убивать, всегда были похожи на Эль-Альфу. В возрасте, толстые и чертовски озлобленные. Но этот... он был всего лишь мальчишкой. Мне нужно было контролировать себя, в противном случае эмоции могли прорваться на поверхность. Эта мысль отразилась в моей голове.

Контролируй себя.

Я рассмотрел пистолет, растягивая секунды, которые он дал мне, прежде чем мне придётся действовать. Глок, чёрный тусклый металл в приглушённом свету.

Мои глаза переключились на Эль-Альфу. Могу ли я застрелить его сейчас? Не думал, что подобная возможность появится так скоро. Но вот он я, держащий пистолет, и моя цель, расположившаяся напротив.

Нет, не могу. Если не считать Эль-Альфу, рядом с нами находилось ещё четверо мужчин. Наверное, двух из них я бы смог взять, но они были в выгодном положении: стояли по разные стороны — поэтому варианта добраться до всех одновременно не было. Ещё двое на водительских сидениях внедорожников и трое на пассажирских. И это даже не считая охраны, приставленной к клубу. В конце концов, это ведь клуб Эль-Альфы. Град пуль заставил бы их прибежать. И машины перекрывали единственный выход из проулка...

— Итак?

Мой взгляд поднялся на Эль-Альфу. Я слишком долго тормозил. Больше медлить нельзя. Его глаза-бусинки впивались в меня, побуждая меня отказаться. Проклятье. У меня в руке пушка, ради всего святого! Я мог выстрелить ему в лицо, а дальше что? Меня бы убили, девушек бы умыкнули один Господь знает куда, а по рейду открыли бы огонь. Нет. Я должен это сделать.

— Спасибо за доверие, — произнёс я с усмешкой, разъедающей моё лицо. Взвёл курок, становясь позади парнишки. Я не мог его спасти. Не мог.

Я вскинул пистолет, прицеливаясь в голову бедного ребёнка. Услышал глухой стук, раздавшийся из внедорожника, но голову не поднял, чтобы посмотреть туда. Увидев одну из девушек, я бы не смог на это пойти. При всём моём рациональном мышлении, я не мог не ощутить дрожь, пронёсшуюся по позвоночнику.

«Пошёл ты, Тэн», — подумал я. — «Я шлю тебя на хер, потому что ты сидишь в своём кабинете и раздаёшь приказы, которые сам бы никогда не осмелился исполнить. Я шлю тебя на хер за всё это».

Контроль. Возьми всё под контроль.

Ствол пистолета был прижат к основанию его черепа. Я мог бы сделать это быстрым.

Он всего лишь мальчишка.

Я заглушил чувства, жалящие мои глаза. Отмёл их в сторону и запер. Оставляя лишь пушку, малыша и тьму, кружащую внутри.

Оно всегда всплывало наружу, когда я убивал, это тёмное чувство. Оно брало надо мной вверх, словно глубинный инстинкт, который я никак не мог приручить. Многие знали, как убивать, но когда приходило время действовать, то не могли пошевелиться. Всю свою жизнь я учил себя не впадать в оцепенение. И теперь, когда тьма окутала моё тело, мою руку, мои пальцы, я позволил ей вырваться и отогнать опустошающий ужас, накрывающий меня при мысли об убийстве невинного человека.

Моё тело расслаблено. Я не трясусь. Этот выстрел должен быть безупречным, если я хочу убить его безболезненно.

Контролируй себя.

Я выстрелил. Да простит меня Господь, я выстрелил, и весь окружающий мир заволокло тьмой, когда мой палец нажал на курок. Мальчишка рухнул, затылок исчез, и по улице потекла кровь, чёрная, как масло. Желудок сделал сальто, но я продолжал сохранять контроль.

Всё кончилось: Эль-Альфа забрал пистолет обратно, а его люди оттащили тело.

Я влез в машину, поджидая момент, когда тьма ослабит хватку в моей груди. Эхо выстрела всё ещё звенело в моих ушах, когда мы тронулись с места, и Джессика закричала, несмотря на кляп.

Я сделал глубокий вдох, но совсем не ощутил кислорода. Волна тьмы, накрывшая меня, не ослабевала после убийства, как это бывало раньше. Но потом до меня дошло, что она кричит, хотя слова и были едва понятны.

— Монстр! — вопила она хриплым от рыданий голосом.

Монстр. Да, вот, кем я был.

Я упорно глазел в окно на проносящиеся мимо неоновые вывески, пытаясь не думать о том, что сделал.

Это не первое моё убийство, я не врал.

Но чувствовал я себя совершенно иначе.

Глава 14.

Джессика

Мужчина с невероятно голубыми глазами поднял пистолет и приставил его к затылку Джеймса. У меня во рту пересохло. До этого я пинала дверь внедорожника, но теперь остановилась. Нет. Он же не собирался застрелить его. Это всё просто какой-то дурной сон. Кошмар. Я вот-вот проснусь, а потом...

А потом пистолет дёрнулся, и звук прострелил окно автомобиля. Он ударил по мне, как волна, и Джеймс упал, завалившись на землю. Его голова накренилась в сторону, пока он падал, весь в крови. Я услышала свой вырвавшийся крик, заглушенный кляпом, когда это случилось, и уже не могла остановиться.

После чего мужчина, застреливший его, выступил вперёд, где я могла его видеть. Он смотрел в окно, прямо на меня, но не видел. Он, кажется, вообще ничего не видел.

Его глаза казались совершенно пустыми. Как у мертвеца.

Чудовище.

И я... я целовала его.

Я целовала этого мужчину, этого убийцу, этого монстра. Мне хотелось блевать. Заткнутая кляпом, я чувствовала, как желчь поднимается в горле. Если бы меня сейчас вырвало, я бы наверняка задохнулась и умерла. Но вместо этого, я закрыла глаза и прижалась лбом к стеклу окна. Я так и не перестала кричать, когда он забрался в машину, и, даже когда вырывающиеся из моего горла звуки стали походить на хлюпанье, я не сумела заставить себя замолчать. Он убил Джеймса.

Джеймс. О Боже. Джеймс.

— Поехали, — сказал толстяк. Взревел двигатель, и я привалилась к двери.

Мне было невдомёк, куда они нас везли, но одно я знала точно: где бы это ни было, я не хотела туда ехать.

Глава 15.

Вейл

Когда мы добрались до поместья Эль-Альфы, светила луна. В голубом свету ночи мрамор сверкал, как лёд, пальмы отбрасывали длинные тёмные тени с разлапистыми листьями, вытянувшимися, будто пальцы, в жажде сгрести нас.

Я всё ещё думал о ребёнке, которого убил. Раньше мне никогда не приходилось убивать невиновных. Никогда.

Во рту стоял привкус металла, когда я выбирался из машины. Руки болели от того, как сильно я сжимал руль. Мне хотелось что-нибудь разгромить, как-то вытащить из организма это тёмное облако, но я не мог. Не здесь.

Эль-Альфа щёлкнул пальцами, и мужчины вытащили двух девчонок с задних сидений машин. Они пошли впереди нас. Та, с которой я танцевал, Джессика, боролась больше другой. Она пиналась всю дорогу, в отличие от своей подруги, которая позволяла тянуть себя без всяких протестов, чем напоминала пса, уже привыкшего к побоям и не борющегося за спасение.

Мы поднялись следом за ними по мраморным ступеням, и перед нами распахнулись огромные двери, проливая наружу поток желтоватого света.

По мере того как мы шли, перед нами расходились женщины в белых прозрачных платьях. Никто из них не поднимал взгляда на связанных и заткнутых кляпами девушек. Мне стало интересно, сколько из них прибыли сюда точно так же. Скольким из них пришлось наблюдать за тем, как убивали их парней.

Мы достигли конца коридора. Там был проход с лестницей, ведущей вниз в темноту. Тусклый жёлтый свет мерцал у самой вершины, освещая лишь несколько верхних ступеней. Парень, держащий Джессику, остановился наверху, и она оглянулась на меня. В её глазах было столько мольбы, что моё тело бросило в жар. Я не мог раскрыться.

Я перевёл взгляд на источник света. Моргала электрическая лампочка, фальшивый факел. Я смотрел на неё, пока не затошнило, и только тогда опустил взгляд. Мужчина повёл Джессику вниз по ступеням, следом ступала её подруга. Эль-Альфа показал мне спускаться. Я замер на верхней ступени, но лишь на мгновение. Его глаза прожигали мою спину всё то время, что мы спускались в пасть, в проглатывающую всё живое каменистую тьму.

Мы спускались медленно и осторожно. Лестница была едва освещена жёлтыми фонарями на стенах, и я обнаружил, что упираюсь рукой в стену, стараясь сохранить равновесие, весь путь вниз по каменным ступенькам. Наверху повсюду был мрамор, а внизу лишь серый-серый булыжник.

В конце лестницы стояли двое охранников, баюкающих в руках автоматы AK-47. Каменный пол простилался дальше, переходя в узкий коридорчик. Это могли быть декорации средневекового замка, если бы не двери. Напоминая зубы, по обеим сторонам всего коридора блестели железные двери, расставленные в шахматном порядке. Единственным звуком был высокий крик Джессики, доносившийся из-за кляпа.

Эль-Альфа встал рядом со мной. Я подавил дрожь, когда он усмехнулся.

— Ты был очень хорош сегодня, — произнёс он. Я с заминкой осознал, что он говорит со мной.

— Спасибо, — сказал я.

— Я хочу, чтобы ты увидел, чем мы здесь занимаемся. Девушки сверху, они очень послушные, да?

— Да, — я не собирался ему возражать. «Они не казались послушными, — подумал я. — Они выглядели напуганными».

— Да. Это всё моя заслуга. У меня есть для них хорошая программа тренировок. Мои шлюхи самые лучшие сабмиссивы. Смекаешь?

— Да.

Первый прихвостень уже тащил темноволосую подругу Джессики в одну из камер. Он грубо потянул её внутрь, по пути ударяя ногой об железную дверь. Мне пришлось прикусить язык, но Эль-Альфа не смолчал.

— Дэвид! — прогремел он. Шестёрка обернулся. — Поосторожнее с товаром.

Парень кивнул, его тёмные глаза злобно сверкнули. Мне стало любопытно, кем он был, раз так просто мог убраться, оставив своего босса без ответа. Другие головорезы, работающие на Эль-Альфу, похоже, боялись его. Но этот Дэвид... кажется, не испытывал таких чувств.

— После тебя, — сказал Эль-Альфа, вновь великодушно показывая мне идти перед ним.

Мы вошли в камеру. Комната была тёмной, за исключением одного единственного лучика света, пробивающегося через окно. И этим квадратным окном являлась единственная крохотная прореха в камне, слишком маленькая, чтобы пролезть, слишком мелкая для осуществления побега. Но не для света, закрадывающегося одним крошечным лучиком, пронзающим тьму.

Дэвид уже приковывал брюнетку. Подругу Джессики. Он защёлкнул наручники из чёрной кожи вокруг её запястий, приковывая к месту металлическими оковами. Они были прикреплены к цепям, и, когда Дэвид потянул за звенья, её руки вытянулись по обе стороны вдоль стены. Голова свесилась на грудь. Они сняли кляп, но она не кричала. Просто тихо плакала.

— Ты можешь идти, Дэвид, — почти нежно сказал Эль-Альфа. Дэвид поднял взгляд на меня, и мне показалось, что я что-то увидел в его глазах. Возможно, ревность. Но Эль-Альфа вдруг двинулся к девчонке, и вместо этого я обратил внимание на него.

— Первое, чему мы учим их, — это вставать на колени, — произнёс Эль-Альфа. — Они должны признать тебя хозяином.

Он схватил девчонку за подбородок и задрал его. Её глаза были крепко зажмурены, тушь по-прежнему сбегала по лицу. Когда Эль-Альфа ослабил цепи, её руки безвольно повисли по бокам.

— Посмотри на меня, глупышка, — произнёс он. Она разрыдалась лишь сильнее.

Он ударил её по лицу. Я с трудом подавил желание схватить его и дать ощутить жестокость на собственной шкуре. Контроль. Я должен сохранять контроль.

— Посмотри на меня.

На сей раз она с заминкой подняла взгляд, по щекам её струились слёзы.

— На колени.

Она покачала головой, и Эль-Альфа отвесил ей удар в живот, подхватив на руки прежде, чем она успела свалиться. Рывком поставив её на ноги, он разорвал на ней платье. Она пронзительно закричала, когда оно превратилось в клочья. Я увидел, что бельё у неё розовое. Розовое с маленькими белыми ромашками. Мне стало плохо.

— Нет! — заплакала она. — Я сделаю это! Сделаю!

Она рухнула на землю, неуклюже стоя на коленях. Эль-Альфа пнул её в бок. Она согнулась пополам.

— Неряха. В следующий раз повинуйся мне сразу, иначе я возьмусь за кое-что большее, чем твоя одежда.

Она захныкала.

— Я научу её послушанию, — вызвался Дэвид, смело выступив вперёд. Эль-Альфа покачал головой.

— Не корми её. Мы поработаем над ней завтра.

Дэвид потёр шею, оставшись понуро стоять. У него был ожог, и там, где касались пальцы, его кожа была испещрена белыми завитками шрамов. Заметив, что я наблюдаю за ним, он опустил руку и отвёл взгляд.

— Пойдём, — произнёс Эль-Альфа. Это он говорил мне. — Я покажу тебе девушку, которая уже умеет подчиняться своему хозяину.

Он открыл дверь напротив. Внутри, свернувшись на полу, лежала азиатка. Я увидел, что прикована она была не к запястьям, а к горлу. Толстый чёрный ошейник обвивал её шею, как и раньше, прикованный к двум цепям, свисающим со стен.

Эль-Альфа щёлкнул пальцами. Девчонка тут же зашевелились, её глаза были мутными после сна. На животе проглядывался синяк.

— Ты ведь знаешь, как становиться на колени? — произнёс он.

— Да, хозяин, — страх вспыхнул в её глазах.

— Встань на колени.

Она медленно наклонилась, держа спину прямой как палка. Когда колени коснулись земли, её тело согнулось вперёд. Лоб опустился, почти касаясь пола. Руки вытянулись перед ней, ладонями кверху, будто она молила о чём-то. Увидев её в каком-то другом месте, я бы подумал, что это поза йоги.

Она застыла, и только руки лишь слегка дрожали, пока Эль-Альфа расхаживал вокруг неё. Он толкнул ногу, которая была едва заметно согнута, и она тут же выпрямила её

— Вот. Вот, как они должны это делать. Не идеально, конечно. Можешь попросить какую-нибудь девушку сверху, чтобы она показала тебе, как правильно.

— Они все... эм, проходят обучение?

Пришлось делать заинтересованный вид. Я должен был вести себя так, будто хотел эту работу. Господи, это тяжело. До меня дошло, почему двое парней Тэна к этому моменту были уже мертвы. Если бы я не держал себя под полным контролем, то был бы следующим.

— Естественно. Как только они проходят подготовку, мы разрешаем им подняться наверх.

Я кивнул, стараясь не показывать, как мне скверно.

— Ты хорошо справился сегодня, — продолжил Эль-Альфа, — но есть вещи и потяжелее, чем убийство человека. Например, заставить женщину повиноваться тебе.

Он усмехнулся собственной шутке, и я нацепил кислую улыбку, притворяясь позабавленным.

— Итак, — произнёс он. — Давай посмотрим, ту ли девушку ты выбрал сегодня.

— О чём ты?

Он вывел меня обратно в коридор, где открыл ещё одну дверь.

Сердце ухнуло вниз, когда я увидел уже прикованную Джессику. Она с силой натягивала наручники, а рот её всё ещё закрывал кляп.

— Мне кажется, у тебя с ней могут возникнуть проблемы, — объяснил Эль-Альфа. Он вырвал кляп и Джессика разразилась воплями.

— Помогите!

Он ударил её по лицу, тут же возвращая кляп на место.

— Вытащи кляп перед уходом, — сказал он, заговорщически подмигивая мне. — Своими криками она доведёт себя до хрипоты. Тогда с ней будет проще работать.

— Как понять «работать»?

— Возьмёшь её под свою ответственность, — ответил он. Его ухмылка была тошнотворной. — Желаю тебе удачи с тем, чтобы поставить её на колени. Думаю, на это у тебя уйдёт больше, чем несколько часов. Тебе захочется избавить её от одежды. Многие девушки слушаются лучше, когда голые.

— Постой, — попросил я, голова пошла кругом от всех приказов. — Ты хочешь сказать, она...

— Твоя.

— Моя?

Джессика, заткнутая кляпом, встретилась со мной взглядом. В её глазах горела ненависть.

— Твоя, чтобы владеть ей. Твоя, чтобы обучать. Это проверка, понимаешь? Чтобы увидеть, хорош ли ты в этой работе. Ты неплох с пушкой, но у меня и так много стрелков. Мне нужны дрессировщики.

Воздух в комнате стоял свежий, но я всё ещё с трудом мог дышать.

Это она? Я был отправлен сюда выполнять эту работу? Я ожидал оборота наркотиков. Насилия. Но не... этого.

— Оставь её красивой, — проговорил Эль-Альфа. — Никаких здесь пистолетов и ножей, ладно? Только руки. Мои клиенты платят только за высокое качество. Им не нужен порченный продукт. Заставь её услышать тебя любым способом, который тебе понадобится, но в пределах разумного.

— Конечно, — ответил я. Ещё один набор расплывчатых приказов от босса, который не сказал мне всей правды. Я опустил взгляд на Джессику. Даже с грязным кляпом во рту, связанными руками и воспалёнными от слёз глазами она выглядела красивой.

Я был противен себе из-за волнующего влечения, возникающего внутри, при взгляде на неё. Мне хотелось выкрикнуть ей, что я не такой, что это не я. Я здесь только лишь для того, чтобы сделать свою работу. Просто выполнить приказы.

Приказы. Точно. Мне нужно довести миссию до конца. Я повернулся к Эль-Альфе, который стоял в дверном проёме. За ним возвышался Дэвид, вперивший в меня подозрительный взгляд.

— Двери предназначены только для сдерживания. Они не запираются, — сказал он, — поэтому удостоверься, что она в цепях. В коридоре всегда стоят охранники, конечно, на тот случай, если тебе понадобится помощник.

— Спасибо, — поблагодарил я, откладывая информацию в уме. Никаких замков — разумное решений на случай рейдов, когда бы им пришлось быстро очистить место.

— Наслаждайся, — закончил Эль-Альфа. Казалось, он не спешил оставлять меня.

— Обязательно, — я вынудил себя приклеить к лицу улыбку, и, кажется, это сработало. Эль-Альфа улыбнулся в ответ и закрыл за собой железную дверь.

Джессика подняла на меня полный ужаса взгляд, когда я повернулся к ней лицом, на котором не осталось и следа улыбки.

Глава 16.

Джессика

Из соседней комнаты до меня доносились рыдания Эйприл и звуки того, как они её били.

Я изо всех сил старалась не поддаваться страху. У меня не было возможности что-нибудь сделать. Дёргать за цепи бесполезно — я почти вывернула себе запястье, когда попыталась освободиться в первых раз, и по плечу расползся синяк.

А сейчас со мной остался только мужчина из клуба. Хоть он и стоял передо мной, я не пятилась. В мои планы не входило позволять ему запугивать меня.

— Меня зовут Вейл, — произнёс голубоглазый. — Я собираюсь вытащить твой кляп. Того парня ты слышала. Крики не помогут. Поняла?

Я кивнула.

Вейл. Ледяной Бог. Мужчина, который целовал меня. Мужчина, убивший Джеймса. Как же я его ненавидела.

Он вытащил кляп из моего рта. Я выхватила языком столько слюны, сколько смогла, и плюнула ему в лицо.

Реакция последовала незамедлительно — он отвернулся, но не дёрнулся. Наоборот, спокойно утёр плевок тыльной стороной руки. Я ожидала, что он ударит меня. Или отвесит пощёчину. Да хотя бы вспылит от злости. Но в его глазах не было ничего кроме пустоты.

— Джессика...

— Как твоя рука? — спросила я. На его ладони всё ещё виднелся след от моего укуса.

Вместо ответа он опустил взгляд на руку и рассеянно провёл пальцами по красной отметине. Мне показалось, что я увидела проблеск улыбки, в которой начали изгибаться его губы, но он тут же исчез.

— Я никогда не встану перед тобой на колени, — прошипела я.

— Встанешь, — отрезал он сухо. Затем внезапно замолчал, будто бы задумавшись о чём-то другом. — Тебе придётся.

— Да пошёл ты. ПОШЁЛ ТЫ! — закричала я.

Я кричала снова и снова, прямо ему в лицо, а он стоял там, игнорируя мои вопли. Я никогда никого так не ненавидела. Мне хотелось ударить его. Хотелось сделать с ним что-нибудь — хоть что-то. Но он просто стоял на месте.

Наконец, я остановилась. Горло жгло, и мне казалось, что во мне больше нет места слезам. Всё тело сгорело от ненависти, от меня осталась только чёрная оболочка.

Он оглядел камеру, и до меня вдруг начало доходить, что меня окружает. Почему-то это натолкнуло меня на мысль об одном из курсов литературы, который я изучала. «Божественная комедия» Данте. В ней главный герой описывал свой спуск вниз и прохождение девяти кругов ада. Он минул каждый, и чем глубже заходил, тем хуже становилось.

Вот, что сейчас происходило. Я в аду. Позволила своим друзьям затащить меня в туда, и теперь расплачивалась за это. Если бы только я послушалась маму...

Мама. Я даже не поговорила с ней, когда она позвонила мне в последний раз. Она узнает, что я ей солгала. Сердце сжалось ещё сильнее. Вот она я, расплачиваюсь за все свои грехи.

— Нет, — прокаркала я.

Вейл перевёл взгляд на меня. Он выглядел таким спокойным, таким сосредоточенным. Я не могла этого вынести.

— Нет, — повторила я. — Я. Не. Встану. На. Колени.

— Джессика...

— Я лучше умру, чем послушаюсь тебя, — хрипло прошептала я.

— Ты слышала, что они сделали с твоей подругой в соседней комнате?

Я отвернула голову. До меня доходили вопли Эйприл, но я не могла дать этому повлиять на меня.

— Я не могу. Не могу.

— Он сделает это с тобой. Если ты не подчинишься мне.

Я беспомощно покачала головой.

— Не хочу.

— Неважно, чего хочешь ты, — произнёс он теперь уже жёстче. — С этих пор ты одна из девушек Эль-Альфы, и тебе придётся подчиняться. По-хорошему или по-плохому.

Эль-Альфа. Я покатала во рту эти слова.

Вейл подошёл к стене и отцепил цепи, ослабляя их. Руки упали, когда цепи провисли. Я попятилась назад, пока практически не коснулась двери. Если он собирается трогать меня, я не сдамся без боя.

Когда он обернулся и увидел меня, жмущейся к стене, на его лице появилось странное выражение. То ли разочарование, то ли печаль. Он свободно опустил руки и встал передо мной горой мускулов под деловым костюмом. Как волк в овечьей шкуре.

— Эль-Альфа желает, чтобы я научил тебя становиться на колени, — сказал он неторопливо, будто прощупывая почву.

— Кто такой Эль-Альфа?

— Тот мужчина, что похитил тебя. Это он тобой владеет.

— Меня похитил ты!

Он повёл плечами, но я заметила в его глазах вспышку гнева. От этого я разъярилась ещё пуще. Как он смеет злиться на меня, когда сам в ответе за всё случившееся? Стоит там, такой спокойный, такой сдержанный. Мне захотелось вывести его из себя.

— Я не...

— Это ты заманил меня в проулок, — прошипела я. Подтянула ноги к стене, набираясь энергии, чтобы нанести удар. — Это ты заткнул мне рот кляпом! Ты убил Джеймса!

Я замахнулась, намереваясь ударить его, но он перехватил мою руку, прежде чем мне это удалось. Затем толкнул меня спиной к стене. Я почувствовала, как его тело прижимается к моему.

Чуть раньше, будь мы в клубе, я бы изогнулась ему навстречу, и сейчас все те ощущения стремительно возвращались. Запах его одеколона заполнил ноздри. Я изо всех сил пыталась поддерживать гнев, вырваться, но оказалась заблокирована.

Моё тело так ужасно предавало меня, проникнувшись к нему желанием. Я вывернулась, но от этого кольцо во мне затянулось лишь сильнее. Нет. Как бы я не ненавидела его, моему тело всё равно. Я застонала.

— Раньше ты меня хотела, — шепнул он мне на ухо. — А сейчас?

— Нет.

Он отпрянул, и у меня заломило тело.

— Нет?

«Он дразнил меня», — поняла я.

— Ты хотела меня в клубе. Тебе это нравилось.

— Я не знала, что ты чудовище.

Вместо того, чтобы оскорбиться, он стал держаться ещё спокойней. Ещё сдержанней. Это взбесило меня даже больше. Я закрутилась, но он схватил меня крепче.

— Я не стану причинять тебе боль, ясно? Но ты должна подчиниться мне. В противном случае, я не могу ничего обещать.

— Я не хочу твоих обещаний. Ты чёртов монстр!

— Ох, Джессика...

Он лениво погладил меня по волосам. Ярость вскипела внутри. Да как он смеет!

— Ты убил Джеймса!

А потом я зарыдала, бесполезно колотя его плечо.

— Ты убил его! Ты убил его! Ты...

— Думаешь, если бы я не застрелил его, он был бы выжил?

Я уставилась прямо в лицо Вейла. Он выглядел таким спокойным, таким бесстрастным.

— Что ты хочешь сказать? Ты...

— Хоть и нажал на курок я, твоего друга убил Эль-Альфа. Он убьёт и тебя, если не будешь вести себя как надо.

Я стиснула зубы.

— Тогда застрели меня, и покончим с этим.

Он мягко улыбнулся, как если бы я пошутила.

— Я здесь не для этого.

— А для чего?

Он взглянул на меня, и на какое-то мгновение я заметила какую-то перемену. Его совершенное спокойное лицо исказилось в жутко мучительном выражении, от которого мне стало больно. Но потом всё исчезло, и его лицо вновь стало ледяным.

Одним движением он схватил моё платье в кулаки и дёрнул. Я завизжала, когда его руки рванули ткань, а сердце заколотилось о грудную клетку. Дёрнула за цепи, но кожаные наручники сжались вокруг запястий. Мне некуда было бежать. Меня охватил ужас.

— Не надо! Остановись! Пожалуйста...

Платье беспорядочно сбилось на ногах. Лифчик спустился с тех мест, где Мими пыталась спрятать лямки, смявшись под грудью, и я оказалась полностью открыта взору.

Раньше мне никогда не приходилось вот так представать перед мужчиной, поэтому все мои потуги защититься вылетели в окно. Я попыталась подогреть в себе гнев, но он торопливо испарялся, освобождая место страху. Я скрестила руки на груди.

— Что это?

Вейл смотрел не на грудь. Он пристально разглядывал на шрам, рассекающий мой живот. Моё трепещущее сердце споткнулось ещё разок.

— Что?

— Этот шрам. Откуда он?

Давно я не вспоминала о нём. С тех пор прошло столько лет, да и я не помышляла рассказать ему правду.

— Мне вырезали аппендицит, — ответила ему. Эту же самую ложь я говорила всем, кто спрашивал, будь то на пляже или в бассейне.

Его рука резко выскользнула и коснулась белого шва. Я задохнулась, когда он тронул мой живот, а кольцо внутри завибрировало от напряжения. Страх и желание смешались внутри, переворачивая желудок. Почему? Почему он так смотрел на мой шрам?

«Он снизит мою цену», — поняла я с судорожным вдохом. Шрам, который напоминал мне о моём несовершенстве. Убьёт ли он меня за него? Стала ли я теперь для него бесполезной?

Но когда его пальцы погладили сморщенную белую кожу, я увидела в его глазах кое-что другое. Что-то вроде любопытства. Впрочем, когда он поднял взгляд на меня, его глаза стали пустыми, стеклянными, как поверхность замершего озера.

— Мы поработает над послушанием позже. Но помни: других решений нет. Ты или подчинишься, или умрёшь. Вот так просто. Привыкай.

Он направился к двери и туго натянул цепи. Я качнулась вперёд, руки вытянулись над головой. Он накрутил цепь один раз, второй, а потом и третий, чтоб наверняка. Я была полностью скованой в таком положении.

Он вернулся и потянулся к моей груди. Я поёжилась, но он только вернул лифчик на место, прикрывая её.

— Запомни, Джессика, — произнёс он. Его глаза метнулись вниз по моему телу к белому шраму на животе. — И не лги мне снова.

Я открыла рот, но не нашла, что ответить. Тогда он резко отвернулся и покинул комнату. Железная дверь захлопнулась за его спиной.

Я не думала, что смогу поспать с вытянутыми по бокам руками. Но спустя время боль в руках начала казаться знакомой и усталость одержала верх. Уплывая в бессознательное состояние, я слышала его слова, звенящие в моей голове.

Привыкай.

«К каким ещё ужасам, — задумалась я, — мне предстоит здесь привыкнуть?»

Глава 17.

Вейл

Когда я проснулся на следующее утро, меня поприветствовала одна из девушек, облачённая в светлую воздушную ткань. Она опустилась передо мной на колени с роскошным завтраком из фруктов и мяса.

Я хотел увидеть Эль-Альфу. Девушка сказала мне, что он уже покинул компаунд. Я спросил у неё, куда он уехал, но она только покачала головой. Никто не знал, куда он уходит или когда возвращается.

Вместо этого я отправился вниз, в комнату Джессики. Она уже выглядела ничтожно, более запуганной. Когда дверь с лязгом захлопнулась, она подняла на меня измождённый взгляд.

Я не хотел, чтобы она ненавидела меня, но как могло быть иначе? Я был убийцей. Похитителем. И мне нужно заставить её подчиняться... иначе она будет убита.

— Уже готова встать для меня на колени?

— Нет.

Я снял её цепи. Она обмякла на земле, застонав. Однако, тут же встала на колено, а за ним и на другое. С огромным усилием она поднялась. Её ноги заметно дрожали.

— Нет.

Она вызывающе выставила подбородок. Красивая, такая красивая. Я хотел знать о ней всё.

В том числе, почему она солгала о своём шраме.

— Нет? Ты не собираешься мне подчиняться?

— Я никогда не подчинюсь тебе.

Придётся. Я не мог объяснить ей, что по своей воле не причиню ей вреда. Во-первых, она бы никогда не поверила мне. Во-вторых, это повлечёт за собой много ответственности. Поэтому я должен оставаться плохим.

Я сжал челюсть. Чего бы это ни стоило, мой настрой был решительным. Не важно, что скажу, не важно, что сделаю, мне нужно заставить её слушаться. Я неспешно обошёл её. Она держалась от меня как можно дальше, пока я кружил вокруг, но цепи не давали ей особой свободы.

Я схватился за одну и дёрнул, привлекая Джессику к себе. Она рывком крутанулась прочь, но я обхватил руками её талию. Однако вместо того чтобы ударить, она замерла. Я чувствовал, как её тело дрожит под моими ладонями.

— Сделаешь мне больно? — хрипло спросила она.

— Возможно, — ответил я, сохраняя голос безразличным. Стоило напугать её, чтобы она начала поддаваться приказам. — Меня очень хорошо обучили пыткам.

— И убийству, — шепнула она.

— Да, — ответил я честно. — И этому тоже.

Я не смог бы причинить ей боль или оставить на ней шрамы. Я не хотел вредить ей.

Я прижался телом к её спине. Она рвано выдохнула, когда моя рука спустилась вниз по её боку. Пусть я и играл роль, до меня дошло, что мне на самом деле нравилось её касаться.

Делало ли это меня чудовищем? Настоящим чудовищем? Не знаю. Но если у меня не получится убедить её играть по моим правилам, она окажется под милостью Эль-Альфы. А исходя из того, что я видел, он не способен на пощаду.

Разорванные вещи не заставили её слушаться. Мне требовалось как-то её напугать. Если она распознает мой блеф, мне придётся осуществить угрозы. Поэтому я должен быть очень, очень убедительным.

Одной рукой я обнял её за талию, небрежно цепляясь за бедро, а другой потянулся к ножу, спрятанному за поясом. Он был на подносе с завтраком, это единственное оружие, которое я сумел найти. Надеюсь, выглядел он достаточно устрашающе.

— Однако для убийства мне не нужна пушка. Нет-нет. Существует множество способов лишить человека жизни, дорогая.

Я скользнул рукой вверх, под грудь, прижимая спину Джессики ещё ближе. Её сердце запнулось под моей рукой. Я поднял нож перед нами, вертя его в пальцах. Я не лгал — мной было усвоено предостаточно навыков обращения с ножом ещё до того, как я начал работать на дядюшку Сэма. Он всегда был моим фаворитом, и теперь это окупится. Взмахнув напоследок, я клацнул ножом, чтобы остриё устремилось прямо ей в лицо.

Храбрая девочка, она даже не дёрнулась от угрозы. Я бы не подозревал о её страхе, если бы не учащённое сердцебиение под кожей. Она не могла это контролировать.

— Ты не убьёшь меня, — заявила она, но последнее слово застряло у неё в горле. — Ты привёз меня сюда не за этим.

— В клубах Тихуаны много девушек, — отозвался я. — Если думаешь, что я не смогу тебя заменить, то ошибаешься. И если ты решила, что сможешь остаться в живых, не подчинившись мне, то здесь ты тоже не права, — вот, по крайней мере, настоящая правда. Нужно найти способ заставить её прислушаться ко мне, иначе она достанется Эль-Альфе.

— Самый простой способ убить кого-то, — заговорил я, опуская нож к её шее, — это, конечно, перерезать горло.

Я прижал лезвие к ямке на её шее. Она стушевалась. Я наклонил голову и поцеловал сбоку её горло, проведя ножом до грудины. Её дыхание сбилось, когда мои губы попробовали вкус её кожи. Она была солёной, вкусной.

Я не мог прекратить усиленную пульсацию своего члена, вызванную её вкусом. Нет, я бы и не стал ничего сдерживать. Не нужно. Она должна ясно понять, что с ней случится, если она не уступит. Она должна испугаться. Только так я буду точно знать, что она выживет.

— Ещё можно ударить в сердце. Спереди, — продолжил я, постучав кончиком по верхней части её груди, — или со спины. Но нужно быть осторожной, иначе попадёшь в грудную клетку. Ребро может остановить нож или сломать лезвие. Так что держи его боком.

Я демонстративно вскинул нож. Лезвие лежало плоско, параллельно полу.

— Так меньше шансов угодить в ребро, понимаешь? Он проскользнёт прямо в сердце, — прошептал я ей на ушко, опуская нож.

— Ты можешь нанести удар и ниже. Сюда, — сказал я, прижимаясь к её спине, — по почкам. Порез должен быть строго поперечным, чтобы выпотрошить человека. Смерть наступит не сразу. Возможно, лучше вогнать нож ниже, в бок, — я провёл ножом по её шраму, потом продвинул его вправо и вниз. — Где расположен аппендицит.

Она с трудом сглотнула, но не проронила ни слова. Уже поняла, что я поймал её на лжи? Наверное.

— И бедренная артерия. Знаешь, где она?

Она покачала головой, и моя рука спустилась ниже. Минуя живот. Осторожно, чтобы не порезать, я ласкал её кожу ножом. Плоское лезвие переместилось к внутренней части её бедра, и она прерывисто вздохнула, когда я надавил, усиливая давление. Но она всё-таки не закричала.

— Вот здесь, — произнёс я. — Ты можешь истечь кровью в считанные секунды.

Я ждал, её сердце, как умирающая птица, тарабанило под моей рукой. Но вместо того, чтобы сдаться, она подалась плечами назад, к моей груди. Я почувствовал жар, просачивающийся через рубашку.

— Если собираешься убить меня, то давай, — тихо сказала она.

Меня захлестнуло разочарование. Она оказалась сильнее, чем выглядела, с этим не поспоришь. Недолго думая, я наклонил голову и поцеловал её плечико, глубоко вдыхая. Слабый запах её духов проник в мой нос, отчего я прижал её ближе.

И в тот же момент она издала тихий крик. Я почувствовал, как её сердцебиение ускорилось, и она заёрзала в моих руках.

Вот оно.

Едва осознав, что должен сделать, я позволил ножу выпасть из руки. Лезвие со звоном упало на пол. Моя рука скользнула между её бёдер, и она дёрнулась, отстраняясь подальше от меня. Пытаясь отстраниться. Я крепко держал её, и деваться было некуда. Проскользнув пальцами под её трусики, я обнаружил что она влажная.

Как я не понял, что происходит? Её сердцебиение билось так часто вовсе не из-за страха, как думалось мне. Тут было кое-что другое. Находка ошеломила меня даже больше, чем мне хотелось бы признать. Она попыталась ударить меня ногой, но я оторвал её от земли на несколько дюймов, чтобы лишить опоры.

— Пожалуйста, нет...

— Ах, дорогая, — произнёс я, чувствуя себя болезненно из-за того, что мне приходилось делать, но вместе с тем и до странности взволнованно. — Дорогая, милая Джессика. Ты ждала, когда я сделаю это, верно?

Глава 18.

Джессика

— Нет!

Я извивалась в тисках, но его руки по-прежнему настойчиво удерживали меня на месте. Я почувствовала, как его пальцы, скользкие от моего желания, проникли под ткань трусиков.

Собственное тело оказалось предателем. Едва он заступил мне за спину, я ощутила, что отзываюсь на его прикосновения, как никогда не желала.

— Хватит, — простонала я. Но не хотела, чтобы он прекращал. Одним своим прикосновением ему удалось воспламенить мои нервные окончания. Я ненавидела это. И любила. Более того, я ненавидела, что мне это нравилось. Я ничего не могла делать, кроме как корчиться в его объятиях, пока он прижимал меня к своей мощной груди. Мои руки всё ещё были вытянуты, лишая меня всякой возможности убрать его пальцы.

— Такое ощущение, будто ты не хочешь, чтобы я останавливался, Джессика.

Он прав. Я текла, а пружина в моей груди натягивалась все сильнее и сильнее, в то время как его пальцы принялись поглаживать по обе стороны моей щелочки.

— Прошу, не надо... — мой голос никогда ещё не был таким хриплым, таким порочным.

— Закрой глаза, — произнёс он, и я, наперекор себе, послушалась. С закрытыми веками всё будто уплыло вдаль. Это просто дурной сон. Ничего реального. Ничего кроме его пальцев, прижимающихся к моим потаённым частям, и голоса, нашёптывающего мне на ухо.

— Ты ничего не можешь поделать, так почему бы не насладиться?

Я хотела отстраниться, но деваться было некуда. Его пальцы гладили меня медлительными движениями, жгучим трепетом отдающимися в моём лоно. Пружина внутри натянулась ещё сильнее.

— Ох, Джессика, — прошелестел он. — Ты так сильно этого хочешь?

Он щёлкнул большим пальцем по набухшему клитору. Я захлебнулась криком и выгнулась против него. Его рука нажала твёрже под моими трусиками. Я закачала головой из стороны в сторону, стиснув веки. Казалось, во мне сжималось всё. Я стояла на цыпочках, не в силах увернуться от его прикосновения. Его пальцы прощупывали, исследовали, а я задыхалась. Воздух в камере стоял горячий. Удушливо жаркий.

— Прошу тебя...

Но я не знала, о чём прошу его. Я не могла говорить, мысли были бессвязными, а его поглаживания стали быстрее, настойчивее. Петля натянулась сильнее, вокруг груди, вокруг ног. Цепи удерживали руки вытянутыми, и я до сих пор не открывала глаза. Не могла. Его пальцы вжимались и ласкали, избегая единственного места, которое изнывало хуже больше всего.

— Прекрасная, красивая Джессика. Я хочу, чтобы ты слушалась меня, милая.

Пульсация между ног была нестерпимой. Тем не менее, мне удалось выдохнуть.

— Нет.

Затем его губы вновь коснулись моей шеи. Я дёрнула головой, но его рука обвилась вокруг горла и остановила мои движения. Большой палец прижался к нему, прямо у основания ключицы, тогда как другой большой палец дразняще прошёлся по набухшему клитору.

Он облизывал меня. Его язык был горячим на моей коже, вся комната пылала жаром, и голова у меня кружилась сверх меры, как я никогда и представить себе не могла. Всё дело не только в воздухе или жаре. Тут было замешано сломившее моё тело неконтролируемое желание, с которым я боролась каждой клеточкой своего существа.

Но моё тело не слушалось разума. Пока его палец кружил всё ближе к томящемуся лону, искорки неподдельной нужды загорались в моей системе. Тело выгибалось, бёдра непроизвольно дёргались, когда он гладил меня. Трусики промокли. Дыхание стало короткой чередой отрывистых вдохов. И он по-прежнему закручивал спираль во мне всё сильнее и сильнее.

— Подчинись мне, — сказал он. Повторял слова снова и снова, и, пока говорил их, его пальца принялись кружить, лаская в одном ритме со словами. — Подчинись мне. Подчинись.

Нет.

Уже было непонятно, говорила я вслух эти слова или в своей голове. Всюду было так горячо, и у меня невыносимо кружилась голова. Пульсация отчаянной потребности одолевала тело, отчего во рту пересохло, тогда как бёдра увлажнились и стали скользкими.

— Подчинись мне.

Его пальцы яростно работали, натягивая пружину во мне всё туже и туже. Я качнулась навстречу его прикосновению, желая всего и ненавидя себя за это. Я была так близко... так близко...

Как вдруг он убрал руку, и я вскрикнула.

Он поднял руку и схватил меня за подбородок. Мои губы раздвинулись, когда его большой палец коснулся моей нижней губы. Я попробовала себя, солёную и скользкую на его пальцах. Потом его язык прижался к моей шее прямо под ухом, и он напористо втянул кожу. Дрожь пронзило моё тело, и я застонала.

— Ты хочешь, чтобы я снова трогал тебя? — поинтересовался он. Я даже не могла покачать головой ему в ответ. Его тело было напротив меня, и я чувствовала его твёрдый член, прижимающийся к низу моей спины. Это было моим единственным утешением — не важно, как сильно он вынудил меня сгорать от желания, я оказывала на него тот же эффект.

— На колени, — произнёс он.

Резкий звук, вырвавшийся из его горла, не был словом. Я вывернулась от него, но он воспринял это как поощрение. С новой силой он засунул руку между моих бёдер и вынудил меня открыться.

— Пожалуйста!

Его рука, будто пила, неторопливо двигалась вперёд и назад, намеренно проводя кожей по коже в ужасном трении, вынудившем меня затрястись. Его язык оказался на моём горле, зубы сжимали мочку уха, губы горячие и жаждущие.

— Ты хочешь этого, красавица. Тебе это нужно, разве нет? Встань на колени, милая. Встань.

Ужасная правда заключалась в том, что он прав. Я нуждалась в том, что он предлагал, и без лишних слов я позволил своему весу опуститься к его ладони. Мои бёдра двигались туда-сюда в поисках освобождения. Пружина во мне завибрировала от напряжения. Я так сильно нуждалась в освобождение, нуждалась в его руке, прижатой ко мне. Он подтолкнул меня на край экстаза, и я отчаянно хотела, чтобы он толкнул меня за грань. Я позволила своему телу осесть на его руку, и, когда я завалилась вперёд, он опустил меня на колени. Потом, прежде чем я успела броситься с обрыва в блаженство, он отдёрнул от меня руку.

Звук, который я издала, был чем-то средним между криком и стоном.

— Хорошая девочка, — похвалил он.

— Нет... — задохнулась я. Боль во мне пульсировала с такой силой, что я едва дышала. Мне нужно освобождение.

— Ты хорошо справилась, — произнёс он, отступив назад. Его руки оставили холодный призрак на моей коже, отстранившись. Пол был прохладным и твёрдым под коленями. Я глотала воздух, но его было недостаточно. Мои ноги притиснулись друг к другу, и я с силой сжалась, но боль во мне не сгинула. Он подвёл меня к краю и оставил там свисать. Неудовлетворённой.

— Нет, — сказала я глухо. — Пожалуйста...

— Хочешь, чтобы я заставил тебя кончить?

Слова были такими грубыми, что походили на пощёчину. Я бы никогда в этом не призналась. Как можно согласиться, что я нуждаюсь в чём-то таком от этого монстра?

Он подождал секунду, а потом медленная улыбка расплылась по его лицу. Его зубы, белые и идеальные, как у Чеширского Кота, блестели во тьме.

Когда он перешагнул мои цепи, встав передо мной, его льдисто-голубые глаза заставили меня дрожать. Лицо у него было хладнокровно позабавленным. Он использовал меня, манипулировал мной. И я не могла этого выдержать.

— Пошёл ты, — вскипела я. Вся нужда обратилась в ярый гнев. — Пошёл ты, ублюдок!

Его улыбка перешла в низкий смех. Он подогнул колени передо мной, чтобы оказаться ко мне лицом к лицу. Приласкал мою щеку одной рукой. Я отпрянула от него, и он позволил мне, всё ещё смеясь.

— Я нужен тебе, милая, — сказал он. — Ты даже не подозреваешь, как сильно я тебе нужен. В следующий раз преклони колени. И тогда я дам тебе то, что ты хочешь.

— Я не... я не хочу...

— Конечно, не хочешь. Ты же ненавидишь меня. Так?

Я ошеломлённо воззрилась на него. Слепая ненависть, да. Вот, что это было. Никак иначе. Как он может быть не монстром?

— Послушай, милая. Послушай меня.

Его рука схватила мой подбородок, и он вынудил меня посмотреть на него. Я стиснула зубы. Утреннее солнце сверкало в его глазах. Свет, казалось, пронзал зрачок до основания, отражая чистейшую, ясную синеву. Небесную синеву. В этот момент я задумалась, увижу ли снова когда-нибудь небо.

Он будто бы читал мои мысли. Его рука смягчилась под моим подбородком, поглаживая линию челюсти.

— Выход наружу лежит через меня и только. Дай мне то, что мне нужно, и я подарю тебе то, что нужно тебе. Даже если тебе и ненавистны твои потребности. Я здесь не для того, чтобы судить тебя.

Мой рот открылся, но слова не выходили. Он понятия не имел, что сказал мне, какой эффект произвёл. От слёз вдруг защипало глаза.

От него излучилось столько мягкости, доброты, сколько я никогда и ни от кого не получала. Даже от друзей и родителей. От самой себя.

Я здесь не для того, чтобы судить тебя.

А потом между нами возник момент, который навёл меня на мысль, что происходит что-то ещё, что-то за кулисами. Напряжённость в воздухе, как будто он тянется ко мне с надеждой, что я это увижу — оно было незримым, но точно существовало. Пространство между нами потрескивало от невысказанных слов. И на ум пришла непрошенная мысль: он не монстр.

Он резко встал, будто сказал чересчур много. Цепи загрохотали и натянули мои руки. Я даже не смотрела, как он уходил. Просто заплакала, когда захлопнулась железная дверь.

Глава 19

Вейл

То утро забрало у меня все силы, опустошив меня. Джессика, наконец, встала на колени.

Однако вместо удовлетворения я чувствовал лишь всепоглощающее беспокойство. Из-за того, как сильно она влияет на мои эмоции. Из-за того, что она, кажется, хочет меня даже после всех моих поступков.

Я вернулся в комнату и подрочил в душе, а потом возненавидел себя как никогда. Я мучил бедную девушку, использовал её чувства ко мне против неё же самой. Она прикладывала столько усилий для борьбы, но я сломил её. Она была права. Я монстр.

Но я монстр, который намеревался завершить миссию, и плевать, что придётся для этого сделать.

Весь день я провёл, изучая владения Эль-Альфы и разведывая планировку дома. Ожидал, что меня остановят охранники, но никто меня, похоже, даже не заметил. Наверное, убив мальчишку, я завладел доверием всех в кругу Эль-Альфы. Но само осознание не остановило тьму, обволакивающую моё сердце.

Эль-Альфа не объявлялся до самого вечера. Дэвид, который, видимо, был его самым главным приспешником, позвал меня на ужин к пяти часам и привёл в большой обеденный зал.

Длинный дубовый стол тянулся через комнату под сводчатым потолком. Несколько мужчин, преимущественно мексиканцы — все в костюмах, — уже занимали места за столом. За ними стояла стройная колонна девушек. Одна из них выступила вперёд с поднятой вверх рукой, намереваясь долить вина в бокал бизнесмена.

Эль-Альфа восседал во главе стола, рядом с ним пустовало место. Когда я приблизился, до меня дошло, что на полу была Валентина. На коленях.

Я сел, осторожно вытягивая стул из-за стола, чтобы не ударить её. Две другие девушки вышли вперёд. Одна из них подтолкнула спинку стула, когда я на него опустился. Вторая встряхнула салфетку кремового цвета и расправила её на моих коленях. Потом обе двинулись прочь, а та девушка с кувшином вина шагнула вперёд, чтобы наполнить мой бокал.

За всё это время Валентина ни разу не пошевелилась. Её руки были вытянуты перед ней ладонями вверх. Лоб парил прямо над полом. И несмотря на все ноги, что окружали её, держалась она превосходно.

— Добро пожаловать, друг мой, — поприветствовал Эль-Альфа. — Как тебе спалось прошлой ночью?

— Отлично.

— Ты, должно быть, был в отчаянии, раз захотел работать на меня.

— Нисколько.

— Нет?

— Мне нравится такая работа, — солгал я.

— Убийства?

Мои глаза устремились к камере, установленной на стене. Я хотел, чтобы Эль-Альфа думал, будто ему удалось напугать меня. Я притворился, что нервничаю, подняв бокал вина и отхлебнув из него.

— Нет, — произнёс я, после секундного фальшивого сомнения. — Мне нравится обучать.

— Отлично. Посмотрим, как ты справился с девчонкой.

— Девчонкой?

Я резко поднял голову от бокала с вином.

— Она ещё не готова, — произнёс я.

Не готова? Самое ужасное преувеличение в моей жизни. Если бы Эль-Альфа пошёл взглянуть на Джессику, та бы скорее плюнула ему в лицо, нежели встала на колени.

— Всё ещё, — произнёс мягко Эль-Альфа. — Мы должны увидеть прогресс.

Он щёлкнул пальцами, и Дэвид покинул обеденный зал с нездоровой улыбкой на лице. Я принял невозмутимое выражение лица, даже несмотря на тревогу, вспыхнувшую в горле. Если Эль-Альфа увидит, насколько Джессика непослушная, он наверняка примется её пытать.

Почему меня это волновало? Я находился здесь только для того, чтобы подобраться к Эль-Альфе и убить его. Девчонка ничего для меня не значила.

Но это неправда.

Почему? Почему я так о ней беспокоился? Она сама виновата в своих страданиях, разве нет? И пока мы ждали, когда шестёрка поднимет её вверх, я ощутил выходящую из-под контроля панику. Я боролся с эмоциями. Вдох-выдох. Держи себя в руках. Почему это так сложно?

Потому что ты выбрал её.

Это была не моя вина, вовсе нет. И всё же я чувствовал до глупого мощную одержимость. Я выбрал её, теперь она здесь, и я несу за неё ответственность. Когда дверь открылась и прихвостень вошёл внутрь, потянув её за наручники, мне пришлось проглотить гнев, комком застрявший в горле. У неё кровоточила губа. Это была свежая рана. Я взглянул на Дэвида, когда он толкнул её в сторону Эль-Альфы, где всё ещё сидела Валентина, но он не встретился со мной взглядом.

— На колени, — произнёс Эль-Альфа.

На какой-то ужасный миг, мне почудилось, что она не станет этого делать. Она поймала мой взгляд, и я почувствовал, как волна паники прорвалась через мой контроль. Всего на долю секунды. Ладонь стиснула бокал вина, и я подумал, что её убьют прямо тут, без промедления.

Но нет. Она почти мгновенно опустилась на колени, жёстко упав на пол. И — Благослови её Господь, — я больше ничему её не учил, но она почти в точности скопировала Валентину. Её руки вытянулись вперёд, ладонями вверх. Голова склонилась к земле.

Я с облегчением выдохнул.

— Ты хорошо справился, — сказал Эль-Альфа. — Быстрая работа. Неидеально, но это придёт.

Он облизнул нижнюю губу.

— Встань, девочка, — сказал он. Столь же быстро, как встала на колени, Джессика поднялась. Её лицо ничего не выражалось. Глаза смотрели прямо. Из пореза на губе струёй на подбородок сочилась кровь, но она не приложила никаких усилий, чтобы её стереть. Эль-Альфа нахмурился.

— Почему у неё порез?

Дэвид сместил вес с одной ноги на другую. Но Эль-Альфа говорил со мной.

— Мне не нравится, когда их лица испорчены. Ценность от этого падает. Я уже говорил тебе. Ты порезал её...

— Я этого не делал.

Эль-Альфа не привык, чтобы его перебивали. Его глаза зловеще сверкнули.

— Прошу прощения, — произнёс я, извиняясь и тоном, и словами. — Дэвид, должно быть, неправильно понял твои приказы. У неё не было ран, когда я уходил от неё утром.

Я впустил в голос намёк на раздражение.

— Мне казалось, ты сказал, что она принадлежит мне.

Закончив предложение, я сцепил вместе руки. Покорно. Я был хорошим, послушным.

Эль-Альфа перевёл взгляд на Дэвида, который вновь переступил с ноги на ногу. Тот заговорил заикающимся голосом.

— Я не хотел этого делать. Ты-ты же понимаешь, — сказал Дэвид. — Когда я пошёл за ней вниз, она... была очень несговорчива. У меня не было другого выхода.

Эль-Альфа взглянул на Джессику, неподвижно стоящую у стола. Её глаза были сфокусированы на стене.

— Выглядит она довольно сговорчиво, — заметил он сухо.

— Но...

— Ты не согласен?

Эль-Альфа ждал ответ Дэвида, напряжённо держа в пальцах куриную кость. Он вдруг так сильно нажал большим пальцем на кость, что та хрустнула и раскололась. Плечи Дэвида дёрнулись назад.

— Нет, конечно, нет, Эль-Альфа.

Эль-Альфа повернулся обратно ко мне. Выражение лица у него было жёстким.

— Она твоя, — произнёс, подняв взгляд примерно на дюйм, чтобы заглянуть мне глаза. — Ты её хозяин... пока что. Думаешь, сможешь продолжить её обучать?

Я кивнул со всё ещё сцепленными руками.

— Да.

Эль-Альфа уронил сломанные куриные косточки обратно на тарелку. Они приземлились на фарфор с глухим звоном.

— Тогда она принадлежит тебе. Никто больше не будет вмешиваться. А если вмешаются, у тебя есть моё разрешение наказать их.

Дэвид ощетинился, но ничего не сказал.

— Убедись, что она научится преклонять колени без вреда. Мне не хочется её избивать.

— Да, сэр, — отозвался я.

— И, Дэвид, — произнёс он, упавшим на тон голосом, — не трогай девчонку.

— Да, сэр, — ответил тот сквозь стиснутые зубы.

Я разжал руки и вытянул пальцы, расслабляя их.

Как бы не боялся за Джессику, я почувствовал облегчение от того, что Эль-Альфа не даст своей шестёрке больше навредить ей. Будучи главным, я мог заставить её подчиниться мне.

У меня получится найти способ её контролировать.

Я это знал.

Глава 20

Джессика

Спотыкаясь перед охранником, причинившим мне боль, я вернулась обратно в свою тюрьму с болящими от твёрдой земли коленями. Но никакие муки не могли пересилить ту ужасную боль, что саднила у меня между ног. Вейл оставил меня, не доведя дело до конца.

Теперь я умирала от голода, мучилась от жажды и была не удовлетворена. Первые два пункта я ещё могла вынести. Но Вейл пытался отобрать у меня достоинство, вынуждая меня умолять его.

— Эйприл? — прошептала я. Её было не слышно из соседней камеры, и дверь была закрыта, когда я проходила мимо. — Эйприл?

Ответа не последовало. Я закричала громче, мой голос поднялся до визга.

— Эйприл!

Дверь мой камеры с лязгом открылась, и я отпрыгнула назад. Цепи загремели о каменные стены по обе стороны от меня.

Это был Вейл. С тарелкой в руках.

— Ты зря кричишь, — произносит он. Я тут же сжалась ещё больше. Его предостерегающий голос напомнил мне о моей матери. Она всегда ругается. Я стиснула зубы, прежде чем заговорить.

— Моя... моя подруга. Из соседней камеры. С ней всё в порядке?

Вейл бросил на меня странный взгляд. Его голос стал мягче:

— Вот. Поешь, — он протянул мне кусок хлеба с тарелки. Я только посмотрела на него, не в силах слаженно думать. В животе заурчало.

— Прошу, — настаивала я. — Её зовут Эйприл. С ней всё хорошо?

Мягкость исчезла так же быстро, как и появилась. Лицо Вейла вновь стало ледяным.

— Послушай меня, милая. Здесь ты ни о ком не должна заботиться, кроме самой себя. Поняла? Можешь считать, что она мертва.

Я вздрогнула от этого слова. Не могу в такое поверить, не здесь. Эйприл не мертва, не больше, чем я. С ней всё нормально. С нами обеими всё будет хорошо.

— Хотя бы попей немного, хорошо?

Я не осознавала, что он предлагал мне кружку воды. Он поднял её к моим губам, и чары будто разрушились. Жажда царапала горло, но я могла думать лишь о физической боли, которую мне приходилось терпеть.

Я глотала из чашки, вода сбегала каплями вниз по моему почти обнажённому телу. Когда он снова подтолкнул ко мне хлеб, я укусила его. Во мне проснулся голод, и я вгрызлась в кусок хлеба. На тот момент это было самым вкусным, что я когда-либо пробовала.

— Держи, — произнёс он и оторвал крошечный кусочек хлеба для меня, чтобы мне не приходилось рвать его зубами. Когда я взяла предложенное, мои губы коснулись его пальцев, и он тихонько вдохнул.

И вот снова — то самое потрескивающее напряжение в воздухе. Что-то между нами, чему я не могла дать название или дотронуться пальцем. Связь, которая, казалась бы, прорвалась через ледяную стену, что он сохранял перед собой.

Он отпрянул назад и рассеяно вытер пальцы об рубашку. Он сторонился этого, поняла я тогда. Не знаю почему. Но я осознавала, что он отличался от всех остальных здешних охранников.

Неужели у меня поехала крыша? Я слышала о женщинах, которые влюблялись в своих похитителей, но никогда и подумать не могла, что нечто столь же дурацкое произойдёт со мной. Но дело не в том, что он привёз меня сюда. Не из-за того, что моё тело изнывало, каждый раз как он задевал меня своей ладонью. Тут было что-то другое, что-то глубже. Тайна, которую я чувствовала под его поверхностью. Тайна, которую он не хотел, чтобы я раскрыла.

— У тебя осталась кровь на губе, — произнёс он.

Я вскинула голову, сказав с долей сарказма:

— Освободи меня, и я её сотру.

Вместо этого Вейл схватил меня за подбородок и поцеловал. Его уста, посасывая, вобрали мою нижнюю губу. Сначала мягко, потом сильнее, посасывая порез, нанесённый шестёркой Эль-Альфы. Боль искрами прошибла тело — боль и желание.

И на какой-то миг, ужасный, отвратительный миг, я не смогла удержать себя и не поцеловать его в ответ.

Я подалась на цыпочках вперёд, углубляя поцелуй, и он отодвинулся назад, завоёвывая меня своим ртом. Он лизнул мою нижнюю губу, втягивая её, пока я не ощутила медный вкус крови. Из меня вырвался стон, и моё тело выгнулась к нему, остановившись только когда цепи крепче сжались на моих запястьях, удерживая меня.

Вейл с удивлением посмотрел на меня. Электрическая энергия между нами, кажется, осветила всё помещение, как раз когда моя тень укрыла его тело.

— Джессика, — шепнул он.

Я закрыла глаза. Не дам ему радости увидеть, что он со мной сделал. Это стремительное влечение было безумным. Но никто не станет винить меня за сумасшествие. Сошла ли я с ума?

Его рука скользнула между моих бёдер, поглаживая меня, и вопреки самой себе я тут же стала влажной. Я сошла с ума. Сошла. Всё это было безумием.

— Вейл... — начала я говорить. Но захлебнулась воздухом каменной камеры.

— Не лги мне, Джессика, — прошептал он. — Ты этого хочешь?

— Вейл, прошу... — слова спорхнули с языка, но я не знала, что сказать. Я хотела его, да, у меня не все дома — я хотела его, и из-за этого весь мой мир рушился.

— Ты хочешь меня. Знаю, что хочешь.

— Нет.

Я сказала «нет» или оно умерло у меня на языке? Его рука обжигала местечко между моих бёдер, натягивая пружину с каждой медленной лаской.

— Скажи мне, что хочешь, чтобы я тебя трахнул.

Его голос вышел рычанием, пославшим дрожь в моё тело. Я не могла этого сделать. Несмотря на все свои мечты о таком — или примерно таком, — это неправильно. Между нами было нечто, что держало нас врозь, и я не могла полностью сдаться. Я не такая девушка. Джессика — порядочная девушка.

— Нет, — произнесла я слабо. — Пожалуйста...

— Ты такая, блядь, горячая для меня. Посмотри на себя, на свою идеальную узкую киску. Ты такая влажная...

Дыхание в горле было жарким, и каждая моя часть напряглась, пока его пальцы гладили меня. Его тело было сильным, но как бы сильно я не хотела, чтобы он овладел мной, я знала, что не могу так поступить. Не могу.

— Прошу... пожалуйста... ох!

Он щёлкнул меня по клитору, и я оказалась уже на грани, пружина во мне натянулась с такой силой, что у меня ушли все силы и ещё немножко.

— Я сделаю тебе приятно, — сказал он. — Господи, я заставлю тебя кончить на моём члене, обещаю.

Хуже всего то, что я этого хотела. Я была в ужасе, напугана, но я так сильно этого желала.

— Скажи мне, как тебе это нравится. Скажи, как хочешь, чтобы я трахнул тебя.

— Нет, — произнесла я, головокружение атаковало мозг. — Не буду...

— Скажи мне, — произнёс Вейл. Он шептал. Он рычал. — Скажи.

— Сказать?

Мой голос был лёгким дуновением, улетевшим прочь. Его руки оказались единственным якорем, удерживающим меня на земле.

— Скажи мне, как тебе нравится быть оттраханной.

Я кусаю губу, качая головой. Даже сейчас я не могла ему солгать. Как можно на такое ответить? Я не знаю, как мне нравится быть оттраханной. Меня никогда не трахали. Но в тот момент я хотела быть отраханной. Моё отрицание было бы ложью. Как же сильно мне хотелось, чтобы он трахнул меня.

— Я не... не мо...

— Скажи.

Я произнесла единственное, что могла.

— Я девственница.

Вейл дёрнулся назад, оторвав от меня руки, как будто коснулся горячего пламени. В моём естестве тут же вспыхнула отчаянная потребность. Но боль в моём теле, появившаяся от отсутствия прикосновений, и близко не была столь ужасающей, как взгляд, которым он одарил меня. Вейл смотрел на меня так холодно, что, казалось, словно весь жар испарился из воздуха. Как будто он собирался оторвать мне голову прямо здесь и сейчас.

— Вейл? — голос вышел хриплым. Я знала, что в нём есть нечто большее, тайна, которую я не сумела постичь. Теперь же он отдалился от меня, и я чувствовала себя одинокой, совершенно одинокой. И напуганной. Стены комнаты будто стали надвигаться на меня. Что я наделала?

— Вейл?

Он ничего не сказал, только наградил меня непонятным, внушающим страх взглядом. Потом развернулся и ушёл, хлопнув дверью за своей спиной.

— Вейл!

Страх застрял в горле. Я сразу же пожалела, что сказала ему о том, что раньше не была с мужчиной. Рассказы о девственницах непрошено наводнили мысли.

Принесённые в жертву девственницы. Девственная кровь. Истории о жутких мужиках, которые выплачивали высокую цену ради того, чтобы пытать и трахать девственниц.

Господи, мне нельзя было ему говорить. Он вернётся с тем отвратительным мужчиной, Эль-Альфой, и будет творить ужасные вещи. Они продадут меня тому, кто больше заплатит, мужчине, который захочет взять нетронутую девчонку. Господи, что они со мной сделают?

Дыхание стало поверхностным, я задыхалась от кислорода. Ошейник вокруг горла казался невыносимо тугим. И я не могла повернуться. Никуда не могла деться. Кровь шумела в ушах, меня начало одолевать головокружение.

В своей жизни я падала в обморок всего однажды, будучи ребёнком, когда перегрелась на детской площадке. Но паники, поднявшейся во мне, было достаточно, чтобы это вновь произошло. Чёрные пятнышки замерцали перед глазами, и я судорожно хватала ртом воздух.

Отключаясь, я увидела тень от луны за собой. Она была холодной, равнодушной голубой тенью, холоднее, чем глаза Вейла, и я успела лишь шепнуть имя Эйприл, проваливаясь в эту тень.

Глава 21

Вейл

Я думал, она... блядь, я думал, она хотела меня. Думал, что между нами что-то было, но, конечно, ничего не было. Не могло быть. Я её похитил.

Теперь же я не мог выбросить её выражение лица из головы. То выражение, которое приобрело её лицо, когда я спросил у неё, как она хотела быть отраханной. Я совершил величайшую ошибку.

— Пожалуйста, нет, — произнесла она, и я не поверил, но сейчас уж, чёрт возьми, знал наверняка. Что я наделал? Во что превратился?

Голос Тэна зазвенел в голове: «Ты будешь делать всю грязную работу, которую он тебе даст».

Но грязней моих мыслей не было ничего. Девственница, и я хотел её трахнуть, ради Бога, она была девственницей, а я бросил её сюда. Не имеет значения, что сказал мне сделать Эль-Альфа, в обучении ни за что не будет такой части. Я не смогу.

Я думал, она хотела меня, мне казалось, что я видел желание на её лице, но потом оно вдруг исчезло и я вновь превратился в обычного монстра.

Нет. Нет. Я не мог этого сделать — просто не мог.

Я склонился над туалетом в ванной и попытался вырвать. Но ничего, кроме воздуха, не вышло, поэтому я пытался снова и снова, думая о том, что почти сделал с совершенно невинным человеком.

— Ты в порядке?

Резко вскинул голову. Дэвид стоял в проёме, прислонившись к дверной раме. Главный припевала Эль-Альфы. Мужик, ответственный за рассечённую губу Джессики. Я чувствовал вкус крови, когда целовал её, и сейчас вновь его ощутил. Не мог дождаться, когда мне представится шанс убить Эль-Альфу, и надеюсь, что Господь подарит мне шанс прикончить Дэвида вместе с ним.

— Почему ты в моей комнате? — спросил я, встав на ноги и дав телу выпрямиться во весь рост. Я был на голову выше этого говнюка, но он гораздо подлее. Дэвид нахмурился.

— Услышал тебя, и решил проверить, всё ли с тобой нормально.

Ну конечно, решил.

— У меня всё отлично.

— Тебя рвало, — он поднял подбородок, где под челюстью шелушились его ожоги.

— Наверное, съел что-то не то за ужином, — сказал я небрежно. Помыл руки в раковине и плеснул воды в лицо. Он по-прежнему стоял в дверном проёме, наблюдая за мной с тем мерзким выражением лица. Рваные брови темнелись у него на лбу. Взгляд злой, как у собаки, которая ждёт не дождётся момента, когда сможет впиться зубами.

— Могу чем-то помочь? — спросил я, обернувшись и скрестив руки на груди. Может, он и главный охранник Эль-Альфы, но сейчас я здесь, и у него не получится меня запугать. Я ему не позволю.

— Да, возможно, — отозвался он, нездорово улыбаясь.

— Ну и?

— Как проходит обучение?

Я подумал о рассечённой губе Джессики и о том, как она уклонилась от моего прикосновения, когда я спросил у неё, хотела ли она, чтобы я её трахнул. Чем я лучше этого ублюдка? Возможно, ничем. Но я чертовски уверен, что попытаюсь уберечь её от зла.

— Отлично, — ответил я холодно.

— Если тебя хреновит от обучения этой девчонки, просто дай мне знать.

Он покосился на меня, и во мне что-то надломилось. Не сдержавшись, я не смог не отпустить колкость.

— Да? — произнёс я. — Эль-Альфа даёт своему псу тренировать сучек?

Пусть я не контролировал себя, но чёрт, мне было так хорошо.

Красный от злости, Дэвид бросился на меня. Он занёс руку с намерением нанести удар так далеко, что мне не оставалось ничего, кроме как перехватить его за запястье.

Я впечатал его в стену ванной комнаты, держа достаточно высоко, чтобы он был вынужден подняться на цыпочки. Схватил его рукой за шею, угрожая удушьем, которое мог запросто ему преподнести.

— Отпусти меня! — прошипел он.

— Конечно, — сказал я. — Как только ты извинишься за то, что пытался ударить меня.

— Я не... не собирался бить тебя... не...

Он принялся извиваться, и это, наверное, было сродни извинению с его стороны. Я отпустил его, пихнув в сторону двери. Он не дал себе упасть, зацепившись за дверной проём, и вытянул голову обратно ко мне, когда оказался вне досягаемости моих рук.

— Ты связался не с тем парнем, — бросил он.

Дэвид рванул прочь, и я снова сгорбился над раковиной. Не получается. Мне нужно убить Эль-Альфу. Убить как можно скорее. Но рейда не будет ещё неделю.

Неделю, которую я проведу, тренируя Джессику. Неделю, которую я проведу в борьбе с Дэвидом. Неделю, в которую я продолжу хранить свой секрет в тайне от Эль-Альфы.

Дома всё казалось выполнимым. Даже лёгким. Сейчас же мне интересно, доживу ли я до конца.

Пробуждение утром началось с похмелья. Я выпил полбутылки виски, которую нашёл в баре своей комнаты. Солнце слепило глаза.

После быстрого душа я отправился к камерам с бутылкой воды и тарелкой завтрака, которую мне оставили слуги. Джессике он понадобится. Она была не совсем способна есть в нашу последнюю встречу, но сама бы и не притронулась к еде, если бы я не посодействовал.

«Я буду нежен, — думал я про себя. — Буду сдержан. Никакого обучения сегодня, вообще ничего. Дам ей немного успокоиться».

Но когда я спустился вниз, у камеры Джессики стоял Дэвид. Из всех людей, тут был именно этот парень.

— Я сказал тебе оставить её в покое... — начал я.

— Эль-Альфа сейчас внутри, — сказал Дэвид, ухмыляясь мне. — Пытается проверить её навыки.

Сердце рухнуло в груди, когда я услышал, как Джессика плачет внутри. Я схватился за дверную ручку, но Дэвид упёрся ладонью в дверь, блокируя мне путь. У меня ушла каждая унция самоконтроля, чтобы вновь не припереть его к стене.

— Эль-Альфа не любит, чтобы его беспокоили, когда он навещает девушек, — произнёс Дэвид, озарив меня злобной ухмылкой в тускло освещённом коридоре. — Но не переживай. Он не оставит непоправимых повреждений.

Мне оставалось только ждать. До меня доносился приглушённый плач Джессики, отчего в теле бурлил гнев. А вместе с ним незваная тьма, тут же принявшаяся выискивать методы убийства. «Не сейчас, — думал я. — Ещё рано, но я мог это сделать. Конечно, по обоим концам коридора стояла охрана, но если одолеть Дэвида...»

Дверь открылась до того, как я начал действовать.

Эль-Альфа шагнул из комнаты, застёгивая штаны. Внутри я мельком заметил рыдающую Джессику со свешенной головой. Тело выворачивало от одного её вида, но я контролировал себя. Контроль. Мне нужно удерживать контроль.

Эль-Альфа подмигнул мне, ступив в коридор.

— Научи её сосать член, — произнёс он. — Она ужасна.

Я обнаружил, что сжал по бокам кулаки. Но у Дэвида была пушка, а я по глупости спустился вниз с одним только ножом с тарелки завтрака. И всё-таки мысль эхом отразилась в голове:

Убей его. Убей его. Убей его.

— Эй? Ты понял, американец?

— Да, — ответил я, контролируя ярость в своём голове. — Понял. Научу.

— Сегодня. Хорошо обучи её. Я вернусь позже с проверкой.

Убей его. Убей его. Убей его.

Но Эль-Альфа уже двинулся дальше по коридору. Дэвид пошёл следом, придерживая пистолет рукой, когда оглянулся на меня через плечо. Я ничего не могу сделать. Ничего, кроме того, чёрт возьми, что он приказывается мне.

Сначала Тэн, а теперь Эль-Альфа. Меня вынуждали исполнять приказы, но это был первый раз, когда я решил не следовать им. Джессика по-прежнему плакала, когда я вошёл в камеру с завтраком, который она вряд ли будет в состоянии съесть.

Я должен это сделать. И она тоже.

Но после сегодняшнего дня не знаю, возненавидит ли она меня больше, чем я сам себя ненавижу.

Глава 22

Джессика

Я плакала, когда Вейл вошёл в камеру. Дёрнулась прочь от его руки, коснувшейся моего плеча.

У меня на подбородке было немного рвоты. Эль-Альфа затолкнул мне в рот свой уродливый член. Я не знала что делать, и его было слишком много. Он ударил меня, и мою щёку всё ещё жгло от той пощёчины. А челюсть болела от того, как он вынудил меня открыть рот. Остальное я не хотела помнить. Не могла.

У Вейла было ласковое выражение лица. Не знаю почему, слышала же, что Эль-Альфа сказал ему. Но он наклонился вперёд с тарелкой еды.

— Поешь? — спросил он. Я покачала головой, слёзы жгли глаза. Меня тошнило, а сама мысль о том, чтобы положить что-нибудь в рот, вызывала новый позыв к рвоте.

Он поставил тарелку и повернулся ко мне. Его плечи были расправлены, как у солдата.

— Мы начнём новую тренировку сегодня, — сказал Вейл. — Понимаешь?

Страх во мне вылился в шквал из слов и слёз, перемежающих друг друга.

— Пожалуйста, — взмолилась я. — Я.. я не могу. Не могу это сделать. Я старалась. Сильно старалась, но не смогла...

Я перешла на рыдания, попыталась их сдержать, но провалилась. Эль-Альфа ударил меня за плач. Я не хотела, чтобы меня снова били.

— Всё хорошо. Я научу тебя.

Он захлопнул дверь за собой и замкнул её. Страх просочился в моё тело. Не снова. Не снова.

— Прошу, нет...

Только не снова.

— Тебе нужно научиться, — сказал он твёрдо. — Он сделал тебе больно?

Я молча кивнула.

— В таком случае он причинит тебе боль ещё раз. Он убьёт тебя. Если ты не научишься.

— Не думаю, что смогу, — горячие слёзы заструились по щекам. Но, слава Богу, не похоже, чтобы Вейл собирался бить меня.

— А я думаю, сможешь.

— Нет...

— Мы будем двигаться постепенно.

Я подавила всхлип. Со мной этого не происходит. Не может происходить. Я ощутила две сильные руки у себя на плечах и подняла взгляд к льдисто-голубым глазам Вейла. Как ни странно, они снова были мягкими. Он дал своей маске соскользнуть или же притворялся, что дал. Он почти выглядел сочувствующим.

— Будет непросто, Джессика, — произнёс он. — Но ты смелая. У тебя получится. Я не сделаю тебе больно.

Я не верила ему, хотя и очень хотела. Всё моё тело дрожало от ужаса. Потом он отступил назад, и его руки исчезли.

Я подняла к нему взгляд. Он расстёгивал рубашку. Моё сердце принялось усиленно биться. Зачем он раздевался?

Я безмолвно следила за тем, как он стягивает рубашку — дыхание застряло в горле от этого ужасного вида. Огромный шрам спускался по его груди от ключицы до живота. Он кончался прямо над пупком.

И ещё крошечные шрамы, оплетающие его бицепсы и покрывающие грудные мышцы. Морщины белой плоти.

Вейл на мгновение замер, прежде чем снять с себя штаны. За ними показалось ещё больше белых линий, отчего создавалось впечатление, будто он дал кому-то порисовать на всём своём теле. Он стоял там, прикрытый одними только чёрными трусами. Его рубцы блестели в утреннем свете.

Я не могла не пялиться, поражённая шрамами. Как глубоки они, как много их было.

— Что с тобой случилось? — спросила я.

Он криво улыбнулся мне.

— Мне вырезали аппендицит.

Я покачала головой.

— А если честно, что произошло? У тебя... Господи, у тебя их так много.

— Спрашиваешь, чтобы не пришлось тренироваться?

Я сжала губы и отвернула голову. Тренировка. Точно. Вот почему он сюда пришёл. Паника в который раз начала подниматься в горле.

— Всё нормально, — сказал он, и пусть ничего здесь нормального не было, и до этого вообще было далековато, паника немного поутихла. — Я расскажу тебе, а потом мы начнём. Знаю, для тебя это сложно.

«Ты ничего не знаешь», — хотела сказать я. Но шрамы на его груди, эта зарубцевавшаяся ткань, порождали во мне сомнения, так ли это на самом деле. Он смотрел на меня таким взглядом, будто мог прочесть вопросы в моей голове.

— Большинство шрамов с заданий. У меня опасная работа, сама знаешь.

Я сглотнула. Его рука проследила длинную линию самого большого шрама, проходящего по всей его груди.

— Но этот... этот был от моей последней девушки.

Я с неверием посмотрела на него. Не знала, что страннее — то, что он мне об этом рассказывает, или то, что раньше Вейл с кем-то встречался. Не могу представить его с девушкой.

— Твоей девушки?

— Она хотела убить меня.

— Почему?

Вейл улыбнулся, и это была самая холодная улыбка, которую я только видела. За этой безмятежностью я разглядела то, что он всё это время скрывал от меня. Глубокую скорбь. Она затрагивала его глаза, опускала уголки губ. Я видела, как он изо всех сил сдерживал горечь.

— Её отправили убить меня, — произнёс он.

— Как её звали?

— Джен.

— Как... как она...

Я не знала, как спросить его, но мне и не пришлось. Вейл понял к чему я веду.

— Когда ты доверяешь человеку, он может сделать с тобой всё что угодно. Может причинить боль. Может сильно навредить.

Он поднял ко мне взгляд, его лицо теперь отчётливо было отмечено мукой. И как ни странно, мне стало интересно... достаточно интересно, чтобы не волноваться, что он расстроится по моей вине. Почему-то стоя здесь, закованная цепями перед мужчиной, который похитил меня, я чувствовала себя в полной безопасности.

— Расскажи мне, что произошло, — попросила я.

Глава 23

Вейл

Я вперил взгляд в Джессику. Думал, что, возможно, она отреагирует как-то иначе, если я покажу ей шрамы, но теперь толком не знал, справлюсь ли с её вопросами. В её голосе сквозила невинная искренность, когда она спросила у меня, что случилось. Как будто ей в самом деле хотелось знать.

Как будто она волновалась обо мне.

Конечно, такого быть не могло. Я отмахнулся от этой мысли и вернулся обратно к Джен, той, что была ответственна за белый рубец, спускающийся по моей груди.

— Я любил её, — сказал я. — По крайней мере, думал, что любил. Мне казалось, она тоже меня любила. Она убедила меня, что происходящее между нами... было настоящим. Я подпустил её. Рассказал обо всём. Пытался отойди от... ну, такой работы. Мне хотелось очиститься ради неё. Завязать, понимаешь. Прекратить всю эту хрень.

Я отмахнулся, как бы обозначая, что всё это и было той самой «хренью».

— Я купил ей кольцо. Каким глупым можно быть, да? Я собирался сделать ей предложение. Мы были вместе тем вечером — она сняла с меня всю одежду и занималась со мной сексом. И прежде чем я успел достать кольцо из штанов, она вытащила нож.

Глаза Джессики расширились.

— Но... но ты такой большой. Как она могла...

— Как она смогла напасть на меня, хочешь сказать? Ну, всё дело в доверии. Мы увлекались бондажем.

Глаза Джессики, и без того уже большие, казалось, вылезли из орбит. Я представлял, какая мысленная картинка у неё сложилась на мой счёт, но уже рассказал ей часть истории. Можно и закончить.

— Я был... эм, немного связан, когда она вытащила нож.

— Но... но ты всё же сбежал.

— Да. С трудом. Она ударила меня ножом не туда. — Я коснулся места, где начинался шрам. — Удар пришёлся в грудную клетку. Кость остановила остриё. Увлекла нож вниз. Вниз по груди. Я был так изумлён, что прошло несколько секунд, прежде чем я вообще отреагировала.

— Что ты сделал?

Она смотрела на меня со странной смесью из любопытства и ужаса на лице. По крайней мере, она больше не думала об Эль-Альфе. У меня хорошо получалось отвлекать внимание историями.

— Сразу же атаковал, сломал ей руку. Она уронила нож, и я сорвал цепь, удерживающую меня на кровати. То есть это была не настоящая цепь, понимаешь, не такая, как эти. Та была просто для развлечения. Но мои руки ещё сдерживали наручники, когда я нагнал её, и они были вполне настоящими. Я закинул их вокруг её шеи, и...

Я осёкся. От мыслей о Джен мурашки восстали на руках.

— Ты убил её.

Я кивнул.

— Я чувствовал, как замедляется ритм её сердца, когда душил её. Женщину, которую любил. Женщину, с которой хотел провести всю оставшуюся жизнь.

Когда я говорил с Джессикой, мне казалось, будто я ускользаю обратно в прошлое. Видел Джен, будто это она вновь стоит прямо передо мной. Её лицо стало красным, потом синим. Губы побледнели.

Я убил её. Убил её, убил её, убил её. Вот, кем я был. Убийцей.

Я чувствовал, как начинаю терять контроль. Чувствовал тьму, клубящуюся внутри. И усиленно заморгал, прогоняя прошлое. Я возвращался в ад Эль-Альфы, но он, по крайней мере, отличался от той преисподней, что творилась в моей голове.

— Она была единственным человеком, которому я доверял. И последним.

Джессика хранила молчание. Она уже не выглядела напуганной, просто грустной. С отпечатавшейся жалостью на лице, которую я не хотел видеть. Я не заслуживал её сочувствия. Ни от кого не заслуживал. Я был убийцей, и если меня предал другой наёмник, это было только моей, чёрт возьми, виной.

Я вернулся к насущному, пусть и знал, что тем самым оттолкну Джессику.

— Эль-Альфа... он трахнул тебя? — спросил я. Почти боялся услышать ответ на этот вопрос, но должен был спросить.

Она отрицательно покачала головой, и меня затопило облегчение.

Я подошёл к цепям и ослабил их. Её руки опустились по бокам. Она выглядела уже поверженной. Я проглотил комок в горле. Мне нужно это сделать. Как бы сильно не боялся сделать ей больно, я должен вести себя как её учитель, её мастер.

Однако, когда я стянул трусы, её глаза расширились от страха. Я выступил из них, совершенно обнажённый. Опустил взгляд вниз. Шрам кончался всего в нескольких дюймов над членом. Мне стало интересно, смогу ли я возбудиться после всего. Дерьмо.

— Скажи мне, что он просил тебя сделать, — произнёс я. Если Эль-Альфа хотел, чтобы я обучал её, я буду учить её именно так, как желал он.

— Он с... сказал сосать его. Я... я пыталась. Но не могу.

— Должна.

Её глаза злобно сверкнули, обращённые ко мне.

— Поэтому ты всё это мне рассказал? Чтобы вызвать у меня сочувствие, прежде чем ты сделаешь со мной то же, что сделал он?

— Нет.

— Хороший коп, плохой коп, верно?

Я покачал головой. Никак не получится сделать это правильно. Мне придётся просто действовать и завершить дело. Оставалось только надеяться — и это было идиотской, отчаянной надеждой, — что она не возненавидит меня, когда всё кончится.

— Нет, — отозвался я, встав перед ней. — Здесь нет хороших копов. Прости.

Глава 24

Джессика

— Возьми его в руку.

Я уставилась на его член. Он чуточку свешивался в одну сторону. И уже казался огромным, хотя ещё даже не был возбуждён. Страх пронзил моё сердце.

— Я же сказала тебе, — произнесла я, слёзы вновь угрожали задушить горло. — Я не могу.

— Возьми его, — сказал он. — Просто возьми.

Я коснулась его рукой. Кожа была шелковистой и гладкой. Когда я взяла его, он дёрнулся в ладони.

— Джессика...

Я вскинула подбородок. Вейл смотрел на меня с нежностью на лице. Я презирала его, Господь знает, я его ненавидела, но в том, как он смотрел на меня, было что-то такое, отчего мой страх убавлялся.

— Мы будем двигаться медленно, ладно?

— Ладно, — сказала я таким тонюсеньким голосом, что и сама не могла поверить в то, что он принадлежал мне. Всё моё тело напряглось.

— Не торопись.

Я закусила нижнюю губу и услышала, как он втягивает воздух. Его член налился в моей руке.

— Вот так, — произнёс он.

— Что?

— Твоя губа... когда ты прикусываешь её вот так. Облизни её.

Я осторожно облизала губы. Член Вейла запульсировал, напрягаясь.

— Ты... Господи, ты восхитительна.

Непонятно, зачем он это произносил. Эль-Альфа ничего такого не говорил. Он просто вошёл и... нет. Я заморгала, прогоняя видение. Его больше тут нет. Вместо него здесь Вейл, Вейл с его холодными голубыми глазами, мускулами, твёрдыми и чётко очерченными, будто лёд, и белыми шрамами по телу — Боже, они были повсюду.

Он ничем не лучше.

Умом я знала, что он такой же плохой, как и Эль-Альфа. Доброе обращение не было связано с его хорошим отношением ко мне. Он манипулировал мной. Я изо всех сил сопротивлялась влечению, в то время как он гладил волосы на моём затылке, будто мой парень.

Он не был добрым. Не был хорошим. И всё же, когда его пальцы гладили мои волосы, от кожи головы по позвоночнику спускалось покалывание.

— У тебя невероятно мягкие волосы, — прошептал он. — Такие красивые.

Я не могла понять, почему он пытался засыпать меня комплиментами. И воспротивиться не могла. Я попыталась остановить Эль-Альфу, и не сработало.

Меня пугало, что ничего не получится, что я сделаю всё неправильно. И тогда Вейл может убить меня.

Как убил свою бывшую девушку.

— Прошу, не надо, — я опустила голову, судорожно вздохнув. Его член был твёрдым в моей руке, горячим и пульсирующим. Таким большим, что я не знала, как с ним справлюсь. В этот раз, если он попытается заставить меня взять его в рот, будет хуже, чем с Эль-Альфой. Слёзы полились по лицу, в носу и глазах жгло.

— Прости, — произнёс он. Замер, чтобы сглотнуть, отклонившись. — Я могу... мы можем сделать это позже. Если тебе нужно время.

Я подавила слёзы, жалость к себе затмил гнев. Лучше бы он просто сделал это, чем показывал своё фальшивое беспокойство.

— Нет, — отозвалась я резко. Мне хотелось покончить со всем.

Он мрачно кивнул. Его рука обхватила мой подбородок и подтянула ближе. Мои пальцы ослабли вокруг его члена. Уже твёрдый, он свисал прямо перед моим лицом.

— Поцелуй его, — сказал он. — Увлажни губы и поцелуй его.

Я облизала губы. И тут же ощутила, как весь его член воспрял в моей руке. Странный прилив наслаждения окатил меня. Я могла его контролировать.

Всего лишь облизывая губы, я была способна его контролировать.

Попыталась ещё раз, и вновь его член дёрнулся. И вновь странный всплеск удовольствия от того, что это в моих силах.

— Джессика... — пробормотал он.

Я наклонилась вперёд и прижалась губами к кончику. Кожа на нём напоминала натянутый шёлк, а на щели выступила капля влаги. Она оказалась липкой на моих губах. Прижавшись ими к его разгорячённой коже, я почувствовала пульсацию сердцебиения, отдающую в его члене.

Чуть сжала рукой его возбуждённую длину, исследуя его член так, будто он был животным, с которым я прежде не встречалась. Незнакомым. Вена под моей ладонью учащённо билась, и я почувствовала, как моё собственное сердце начало набирать скорость. До чего же странно было контролировать его лёгкой переменной в сжатии.

— А теперь проведи по нему губами, — его голос был низким рокотом, сотрясающим воздух. — Только по кончику.

Я последовала его инструкциям, но всё моё внимание осталось сосредоточенным на пульсации его члена в моей руке. Принялась аккуратно водить языком, проверяя свои возможности.

Каждым прикосновением языка я находила потаённые места, от которых ритм его сердца ускорялся. Пружина во мне натянулась сильнее. Чувствуя, как он наслаждается тем, что я делала, мне казалось, будто и я сама испытываю то же самое. Я ощутила, как отчасти внутри расслабилась, когда он с трудом задышал от удовольствия. Его глаза были закрыты, когда я вскинула взгляд, и он закусывал губу, разрушая меня этим зрелищем. Мне нельзя было получать от этого удовольствия, но я получала.

— Оберни его языком. Вот так. Самый кончик. Самое чувствительное место прямо под уздечкой. Если ты... ух!

Он выбросил руку вперёд, хватаясь за стену. Одна его нога дрожала. Мышцы на бедре заметно схватило судорогой.

— Блядь.

Слово было сказано громко, отдаваясь эхом в крошечной камере. Он с трудом сглотнул, и этот звук отчётливо прозвучал в маленькой каменной клетке. Я застыла, толком не понимая, сделала ли я что-то не так.

— Не останавливайся. Не надо... блядь, с тобой так потрясающе.

На его бровях выступил пот, и он по-прежнему поддерживал себя одной рукой, которой упирался в стену у меня над головой.

Я ещё раз дотронулась языком до найденного мной местечка, отчего он вновь застонал. И снова во мне расцвело тепло. Я с ним это делала.

Контроль в моих руках.

— О-о-ох.

Он принялся вращать бёдрами, толкая член вперёд-назад. С каждым поглаживанием я проводила языком всё дальше и дальше по его стволу. На кончике обязательно проверяя, что коснулась того места, которое нашла. Его член, уже блестящий от моей слюны, скользил в ладони несмотря на мою крепкую хватку.

— Блядь, да. Да. Боже мой, да!

Я сравнялась с его ритмом, чувствуя, что его сердце бьётся быстрее и быстрее. Моя же жажда стискивала меня глубоко изнутри. Как бы усиленно я не старалась заглушить внутри себя то, чему нравилось это чувство, у меня не получалось. Я любила ощущение его сердцебиения в своей ладони. Любила гладкую кожу, его налившийся от желания член. Я была причиной этого желания.

Вдруг он прекратил толкаться в меня бёдрами. Не желая останавливаться, я придвинулась ртом вперёд и взяла его в рот так глубоко, как могла. Мои губы плотно сомкнулись вокруг него. Я почувствовала его руку на своём плече.

— Господи, Джессика, я сейчас кончу...

Его член стал каменно-твёрдым, и я ощутила спазм в ладони, когда скользнула обратно. Щёлкнула языком по месту прямо под кончиком. И не прошло и секунды, как он извергся мне в рот.

Я инстинктивно проглотила, всё ещё обхватывая губами пульсирующую головку. Он задрожал, ослабив хватку на моём плече. Выдохнул, и я почувствовала, как он вновь дёрнулся в моей руке. Дрожь прошлась по нему и трепетом отозвалась в моём теле.

— Боже. это было невероятно.

Я села обратно на пол, поражённая тем, что сделала. Это... это была не я.

— Джессика...

Я сделала это. И мне понравилось. Но если он был монстром, то кем это делало меня?

— Джессика, иди сюда...

Он подтянул меня на ноги, и я отпустила его. На трясущихся ногах я поднялась и снова почувствовала в себе несоизмеримую жажду, плотно натянувшейся пружиной. Я встала между ним и стеной, зазвенев по бокам цепями. В утреннем свету его глаза сияли подобно небу.

Потом он наклонил голову и поцеловал меня.

Глава 25

Вейл

Я потерял контроль. Без шансов. Хватило всего... сколько, пяти минут? Десяти? Её губы на моём члене отключали рациональную сторону моего разума.

Я не успел даже вытащить. Она была прекрасной, такой чертовски идеальной. И потом осталась на месте, вбирая мою сперму до последней капли, пока я старался не вбиваться в неё бёдрами под волнами оргазма.

Поэтому, подняв её с земли, я не хотел ничего, кроме как поцеловать её. Мои губы прижались к ней, разгорячённо и жаждуще. Я бился языком о её нижнюю губу, посасывал, кусал, и она исторгла тихий отчаянный стон, от которого мой член вновь запульсировал.

— Джессика...

Я целовал её снова и снова, а мои руки бродили по её изгибам, припирая к стене. Её губы почти мгновенно уступили моим. Тело выгнулось навстречу мне.

У неё кончился воздух, и я не позволял ей дышать. Мне хотелось покрыть её поцелуями.

Я толкнул её бёдра назад, крепче прижимая к стене. Она взвизгнула в тот миг, как мой рот опустился к её шее, усиленно посасывая под ошейником. Не с той силой, чтобы оставить какую-то отметку. А просто пробуя. Она была сладкой и солоноватой, отчего я лизнул её шею, желая больше.

— О-ох... — закричала она.

Я вновь поцеловал её, вырывая из лёгких всё дыхание. Моя рука скользнула вниз под трусики, и я впал в изумление, обнаружив её уже совсем мокрой. Даже учитывая мой совсем недавний оргазм, я без промедления снова стал твёрдым.

— Чёрт, Джессика. Посмотри какая ты влажная.

Мои пальцы скользнули вдоль её текущей щели. Я поглаживал едва касаясь, слегка подразнивающими движениями. Она извивалась напротив меня, слабые крики срывались с её уст, пока я ласкал её под трусиками. Мои пальцы погрузились в эту сладость, и я ощутил как она рядом сжалась.

— Я хочу тебя. Джессика, Боже мой, Джессика.

Мне так ужасно хотелось её попробовать. Я желал подарить ей то же наслаждение, какое она доставила мне. Мои руки сорвали её трусики. Она вскрикнула, когда я сдёрнул ткань, и схватила меня за руки.

— Вейл, — произнесла она.

Звук моего имени на её губах. Она никогда прежде не говорила так моё имя. Я замер. А затем моргнул и увидел её той, кем она была на самом деле. Её запястья сдерживали наручники, цепи свисали по обеим сторонам. Вокруг шеи обвивался ошейник. Я держал её в заточении. Она была узницей.

Моей узницей.

Я напрягся, отрывая от неё руки. Что-то в её лице переменилось, когда она вскинула ко мне взгляд. На нём был написан вопрос. «Всё это — часть её обучения», — понял я. Живот свело.

Моя узница.

— Вейл?

Я опустил взгляд к её невинному лицу, к волосам, залитым солнечным светом. Какая красивая женщина. Она ведь этого не заслуживала. Ни от моей руки, ни от чьей-либо ещё. Я ненавидел себя за то, что делал с ней. Грязная работа? Чересчур грязная. Неправильная.

— Прости, — сказал я тихо. — Сейчас я остановлюсь. У тебя хорошо получилось. Ты идеальная. Я не до... прости.

Я закусил губу, не в силах составить ещё одно предложение. Её глаза рыскали по моему лицу. Не знаю, что она искала, но что бы это ни было, её поиски не увенчаются успехом. Я пуст. Меня переполнял ужас от того, что я наделал. Но она больше не выглядела напуганной. Заглянув в её глаза, я разглядел в ней бездонный колодец мужества.

И даже больше — я увидел, что какая-то крошечная часть её полнилась желанием. Оно было там, ясно как день, и несмотря на всё, я обнаружил, что надеюсь — её желание настоящее.

Затем её губы раздвинулись. Её голос дрожал, но вырвавшиеся слова были приказом, а не просьбой.

— Вейл. Не останавливайся.

Глава 26

Джессика

Я не могла смириться с мыслью, что он вновь покинет меня, неудовлетворённую и жаждущую освобождения.

Вот почему я сказала ему не останавливаться. Этой причиной я уговаривала себя. Но моя тёмная сторона знала правду: я любила то, как он касался меня.

Любила, как он сильными руками пригвождал мои бёдра к стене. Любила, как он срывал поцелуи с моих уст, крадя всё дыхание. И ужасной части меня нравилось, что я связана, что ничего не могу поделать. Весь контроль надо мной находился в его руках, и неважно, что я управляла его наслаждением.

Он плохой.

Мой разум снова и снова напоминал мне об этом, но эффекта не было. Моё тело реагировало на его прикосновения, абсолютно не заботясь о достоинстве и морали. «Здесь нет правильного и неправильного», — убеждало меня моё тело. Тут только сумасшедшее жалящее чувство, от которого я изнываю, желая его прикосновений и поцелуев.

Трахнет ли он меня теперь?

Я сказала ему не останавливается, но осознала, что понятия не имею, что он будет делать со мной. И моё тело тут же сказало мне, что я хочу всё, что он предложит. Его член в моём рту распалил пламя в моём лоне. Когда он стащил мои трусики, я знала, чего он хотел. Я тоже этого хотела, по крайней мне, часть меня.

Вейл отошёл к двери и крепче натянул цепи, непрестанно глядя на меня. Мои руки расправились, оттянутые цепями по обе стороны тела. Он вернулся назад, всё ещё впиваясь в меня взглядом со странным выражением лица. Выражением нежности.

Он плохой.

Вейл наклонил голову и поцеловал меня. Я приподняла подбородок, раздвинула губы, но поцелуем оказалось едва ощутимое касание его губ. Затем он обернул руку вокруг моего горла, прямо под ошейником, и отвёл мой подбородок в сторону. Его рот запорхал по шее, оставляя поцелуи дорожкой вдоль кожи, вниз к ключице. Такими нежными поцелуями, совершенно непохожими на те, что он дарил мне раньше. Пружина во мне натянулась туже, и я сжалась, когда он выпустил язык, слегка облизывая, пока спускался вниз. Его рука скользнула под лифчик, обхватывая ладонью грудь. Вместо того, чтобы смять её, он задел большим пальцем сосок. Меня прострелила дрожь.

— О-ой... — начала было кричать я, но он уже развёл мои ноги в стороны. Нет. Он не станет. Не может.

— Я хочу попробовать тебя, — прошептал он. Голос у него хриплый. Такой, что внутри всё сводит.

— Вейл...

Теперь он стоял на коленях, а катушка во мне натягивалась всё сильнее и сильнее. Всё моё желание было подавлено, но теперь у меня нет нужды его сдерживать. Когда его язык скользнул вокруг моего набухшего клитора, из меня вырвался крик. Перед глазами вспыхнул белый звездопад.

— О-о-ох!

Этот оргазм не был похож на те, что я доставляла себе сама. Катушка закручивалась с яростной скоростью. Взрыв удовольствия сотряс моё тело, и я почувствовала, как сдали ноги.

Если бы его руки не прижимали мои бёдра к стене, я бы рухнула на пол. Каждая часть моего тела, казалось, превратилась в жижу. Ничего уже не было реальным, всё тряслось и содрогалось.

Его язык кружил по мне, пульсацию за пульсацией посылая энергию, дрожью прошивающую меня. Волны оргазма накатывали раз за разом, охватывая пламенем тело, как лесной пожар.

Я поняла, что хнычу, неспешно извиваясь над ним.

— Быстро, — сказал Вейл. Не глядя можно было определить, что он улыбался.

Потом его руки поднялись с моих бёдер. Я прижалась к стене. Камень холодил пальцы. Только он и был прохладным в комнате. В воздухе повисла духота.

Вместо того, чтобы подняться, он просунул обе руки между моих ног. Прежде чем до меня дошло, что он делал, Вейл подцепил руками мои колени и приподнял. Его лицо настойчиво зарылось меж моих бёдер.

— Вейл!

— Да?

Он поднял взгляд. У меня вдруг появилось желание вплести пальцы в его короткие взъерошенные волосы. Что со мной происходило? Но мои руки, сдерживаемые цепями, не могли дотянуться до его волос. Я была беспомощна, когда он вновь склонил голову, опаляя горячим дыханием мой пульсирующий клитор.

— Что ты делаешь?

— Подвожу тебя к ещё одному оргазму. А что, по-твоему, я делаю?

— За-зачем? — причин не находилось. Всё же было манипуляцией, разве нет? Улыбка на его лице выглядела чертовски настоящей.

— Ты заслужила, милая. Такая хорошая девочка.

Вейл опустился языком ниже, прижимаясь к местечку, где пульсации оргазма уже стихали.

— Вейл... ох, Вейл!

Я не могла ничего остановить, даже если бы сама хотела. А я не хотела. Всю свою жизнь я старалась быть хорошей. Делала всё, о чем просили, и плевать на трудности. Я жертвовала своими чувствами ради всех вокруг. Усиленно трудилась, и ради чего? Ради будущего. Всегда и неизменно заглядывая наперёд в будущее.

И теперь, когда у меня его нет, я могла подчиняться своим желаниям в настоящем.

И эта ужасная тёмная страсть была тем, чего я хотела.

— Джессика, милая.

Он был плохим, и я тоже, раз желала его, но мы уже находились в аду, и места хуже для грешников не придумаешь. Поэтому я согрешила. Я открылась наслаждениям, которые он предлагал. И наслаждалась каждым тёмным мгновением.

— Вейл, — застонала я.

На сей раз его рука потянулась вниз, встречаясь с местом, где уже побывал его рот. Пальцами скользнул по щели, где я давно истекала влагой. Согнул их, и я ощутила, как изучают меня костяшки его пальцев.

Видела на полу свою тень, тень нас обоих, тёмную на камне. Солнце, пробивающееся из-за меня, грело спину, но и близко не так, как жар, разгорающийся во мне. Жажда становилась всё больше и больше, и я позволила стыду рассеяться, погружаясь с головой в вожделение.

Он растягивал меня, неторопливо толкаясь пальцами всё глубже и глубже. Его большие сильные руки трудились над клитором, даже когда он посасывал меня там, обхватывая губами набухшую горошинку.

Я дёргала головой из стороны в сторону, нервы натягивались всё сильнее и сильнее с тем, как его язык щёлкал по мне.

— Ой! А-а-ах!

Потом его большой палец опустился к моей дырочке, и он стал поглаживать вокруг входа, создавая восхитительное трение между подушечками его пальцев и моими соками.

— О-О-О-О!

Прошло не больше нескольких минут, как я уже оказалась на краю. Наши тени слились в одну, и я завалилась вперёд, натянув руками цепи. Бёдра раскачивались навстречу его рту и толчкам его пальцев во мне.

Я ничего не могла поделать. Мне нужен он. Нужен его рот, губы, язык. Нужны его пальцы, согнутые и широкие во мне. Нужно, чтобы он растянул меня еще больше. Он встретил ритм моих выпадов и подстроился под него, отчего все рациональные мысли, что, возможно, у меня были, с невыносимым ощущением вылетели в окно.

— О-О-О-О!

Он отправил меня парить над краем в ещё одном оргазме, который развалил меня окончательно, я дернулась в цепях, дико раскачиваясь навстречу его губам. Он усилил напор, щёлкая меня языком, и я заметалась из стороны в сторону, когда оргазм поглотил меня и накрыл с головой.

— Да, — прошептала я. Я была порабощена. Сделала бы всё, что он пожелал. Подчинилась бы ему. — Да.

За нами загрохотала запертая дверь.

— Вейл!

Отрывисто постучали три раза. Вейл поспешно встал на ноги, поймав меня в объятья, когда у меня подкосились ноги. Я попыталась восстановить равновесие, оттолкнулась от его мощной груди и вместо неё прислонилась к стене. Головокружение затопило голову.

— В чём дело?

Вейл уже нацеплял одежду, зарываясь рукой в короткие волосы. Голос прогремел через дверь.

— Эль-Альфа хочет видеть тебя.

— Я приду через...

— Прямо сейчас.

Вейл выругался. Застегнул последние пуговицы на рубашке и повернулся обратно ко мне.

— Спасибо, — сказал он. Наклонившись, яростно поцеловал меня, после чего отстранился. Быстро поднял цепи, потом открыл стальную дверь. За ней стоял главный прихвостень Эль-Альфы с уродливой гримасой на лице.

— Иду, — рявкнул Вейл. Дверь захлопнулась за его спиной, когда они двинулись по коридору. Вскоре их голоса стихли.

Я рухнула на стену. Каждая моя частичка казалась хрупкой, как хрусталь. Я обняла себя руками, чтобы не разбиться.

Вейл совсем меня вымотал. Он раскрыл ту часть меня, о существовании которой я даже не подозревала. До этого дня я не знала, что такое настоящая страсть. А теперь отпустила себя, и пала сильно и жёстко ради него.

Он плохой.

Цепь на левой руке задребезжала, и я потянула за неё. Но вместо того, чтобы почувствовать цепкую хватку, какую ощущала прежде, я не почувствовала сопротивления. Потянула снова. Цепь прошла через крюк, металл со звоном быстро заскользил, пока наружу не вырвался оставшийся ворох цепи.

Я с трудом моргнула. Какую-то секунду мой разум был чересчур затуманен, чтобы вообще понять произошедшее. Тогда я моргнула снова, и он прояснился.

Он забыл запереть цепи.

Я могла сбежать.

Глава 27

Вейл

Я вошёл в комнату Эль-Альфы, не зная чего ожидать. Однако то, что я увидел, вселило в моё сердце ледяной ужас.

Передо мной, за низким столом, была женщина, прикреплённый к огромной цепи, свисающей с потолка посреди комнаты. Веревка окружала её руки, талию, ноги. Узлами насильно держала бёдра раздвинутыми. Спина была окровавлена. А в глазах отчаяние.

Эль-Альфа с кнутом в руке стоял лицом к женщине и спиной ко мне. Увидел ли он уже меня? Сомневаюсь.

Тут же я обозрел и остальное своё окружение. Стены украшали огромные картины и гобелены. Когда отвёл глаза от женщины, не в силах смотреть на неё, я увидел, что они тоже показывают акты террора. Изображения войны, сцены пыток висели на каждой стене. От них нельзя было укрыться.

Я шагнул к столу, разделяющему нас. Он был устелен тем, что походило на орудия пыток. Верёвки, кнуты, ремни. Наручники. Кляпы.

Потрогал пальцами ручку красного хлыста. Это была кошка-девятихвостка (прим.пер.: плеть из девяти хвостов). С витиеватыми узорами, вырезанными на красной коже сверху, и расхождением дальше. С каждого заострённого кожаного ремешка стекала кровь.

Моё сердце усиленно застучало в груди. Я схватил в руку кожаный хлыст. Скоро я смогу убить его — сейчас ещё рано, но, может быть, у меня не выдастся возможности получше. Я мог задушить его, ублюдка. Я обошёл стол, остановившись в двух шагах от него, когда он обернулся.

— Вейл?

Я остановился, опустив взгляд. У него на поясе висела пушка, а рука угрожающе заносила хлыст. Наверное, я сумел бы справиться с ним, — наверное, — но точно не знал, стоит ли рисковать.

— Ты звал меня? — спросил я.

Эль-Альфа прищурился, глядя на меня, приблизившись. Его дыхание дуновением ударило в нос с ощутимым запашком — он был смердящим пьяницей.

— Что это? — осведомился он, указывая на красную плеть, что я держал со слабой улыбкой. — Почему у тебя кнут, американец?

Я мог напасть на него. Не знаю, как быстро он бы сумел вытащить пушку из кобуры. Но нет. Осталось несколько дней до рейда. Мне пока нельзя его убивать.

Приняв решение, я должен был отвлечь его от подозрений. Я улыбнулся, будто забавлялся сценой пытки, разыгравшейся на моих глазах.

— Я подумал, ты позвал меня сюда, чтобы я присоединился, — сказал я, тряхнув рукой с зажатой в ней кожаной плетью. — Нет?

Женщина заскулила. Эль-Альфа разразился хохотом.

Небольшой всплеск облегчения позволил моим тискам ослабиться. Хорошо. Значит, он не заподозрил меня.

— Иди, — произнёс он, ткнув в крошечный бар на другой стороне комнаты. — Налей себе выпить. И мне тоже налей.

Подойдя, я взглянул на девушку и попытался оценить её раны. Непохоже, что он ей грозила скорая кончина. Повсюду виднелось много ран, кровь сочилась из десятков мест, но ни один порез не был глубоким. Она не умрёт.

Я поднял текилу и вскинул бровь, махнув стаканом в воздухе.

— Так нормально?

— Да, — отозвался Эль-Альфа, утвердительно кивнув. Его толстые пальцы поглаживали хлыст. Когда я принёс ему стопку, он взял его в другую руку. Рискнуть предпринять что-то сейчас? Нет. Подожду. Облава начнётся уже скоро, а я делал свою работу, чтобы точно знать, что он доверял мне. Следовал приказам. Потягивал текилу и сохранял хладнокровие. Вкус выпивки был горьким во рту.

Эль-Альфа опрокинул текилу, что я налил — больше двух шотов. Причмокнул губами и усмехнулся мне. Я видел капли текилы, блестящие на концах его чёрных усов.

— Ты проделал хорошую работу, — промямлил он. — Твоя девчонка слушается, да?

— Да, — осторожно сказал я.

— А эта не особо.

Он занёс хлыст и резко опустил его на бок женщины. Та закричала. Хоть этот звук и проходился по нервам, я старался делать вид, что меня это не беспокоит.

— Что с ней случилось? — поинтересовался я. Эль-Альфа явно желал мне рассказать. Возможно, как ещё один урок для меня, его нового протеже.

— Она попыталась бежать, — сказал он, вновь ударив её. — Плохой пример для других.

— Как она сбежала?

— Как? Тут всего один способ сбежать. Через мою комнату.

Он захохотал без причины. Я начал смеяться вместе с ним. Мне хотелось, чтобы он был пьян, чтобы он находился в приподнятом расположении духа. Хотелось, чтобы он показал мне всё. Я хотел, чтобы он доверял мне.

— Эту? — произнёс я, впустив в слово/произнесённое нотки неверия.

— Это правда! — он смеялся и смеялся, и я вместе с ним. У него раскраснелись щёки.

— Да нет! — произнёс я. Изумление подделать было не тяжело. — У тебя здесь секретный выход?

— Да.

— Невозможно. Я не верю. Ну правда, как она сбежала?

— Эй! Американец! Иди-ка посмотри.

Достаточно напился, чтобы показать мне. Он прошёл к бару. Однако вместо того, чтобы налить себе выпить, он потянулся через стойку и нажал на что-то, что издало едва слышный клацающий звук.

Я удивленно воззрился на него, пока он передавал мне тайну, которую я так ждал.

Один из его свисающих ковров свернулся, являя стальную дверь со встроенной в неё клавиатурой.

Секретная дверь. Это имело смысл, но я не понимал, как Тэн с двумя рейдами так и не выяснил, где находился выход.

Эль-Альфа прижал к клавиатуре большой палец, и стальная дверь отворилась. За ней оказалось множество тускло освещённых каменных лестниц, круто спускающихся во тьму.

— Так вот как она выбралась? — выдаю я искреннее изумление. Умный ход. Персональный код с разблокировкой большим пальцем, чтобы точно знать, что им никто не воспользуется без сопровождения Эль-Альфы. Сама дверь была спрятана за автоматизированным прикрытием. А рычаг укрыт в баре.

Я бы счёл Эль-Альфу гением, если бы не один схожий недостаток в характере: тщеславие. Ему нравилось хвастаться красивыми вещицами. Женщинами, секретами. Они ничего не стоили, если он не мог покичиться ими перед кем-то другим.

И сейчас этим кем-то другим был я.

Эль-Альфа продолжил говорить, жестикулируя рукой с зажатым в ней хлыстом.

— В последний раз, когда полиция пыталась добраться до меня, вот как! Быстро это было. На волоске. Я не мог оставить её в комнате. Мы оба спустились вниз.

— Вау! Она выходит прямо на улицу? — поинтересовался я, небрежно задавая вопрос. Не хотел, чтобы он сообразил, что я выпытываю информацию. Он так напился, что не заметил бы даже, если бы я сверкнул перед ним значком ФБР. Это был его личный особняк, и он показывал его своему новому лучшему другу. Не будь он мне так противен, я бы даже, наверное, пожалел его.

— На пляж. А дальше к лодке. Только там ей и удалось от меня сбежать.

— Как?

— Она прыгнула — бам! — в океан! Я думал, она умерла. Тогда был сильный шторм, и я нигде не мог найти её в воде.

— Не повезло. С погодой, в смысле, — сочувственно промолвил я.

— Да-да. Но после того, как кончился налёт, моему человеку удалось выследить её, — сказал Эль-Альфа. Его глаза нездорово заблестели.

— А сейчас?

— Сейчас?

— Ты же говорил, что не хочешь... эм, портить девушек, — произнёс я.

— Ну, она мне больше не нужна. Неконтролируемая? Тьфу. Не подлежит продаже. Но как пример для других...

— Понимаю.

— Да, понимаешь. Ты очень хорошо справляешься с обучением, — заметил Эль-Альфа.

— Спасибо, — отозвался я. — С нетерпением жду возможности добиться новых успехов.

— Новых?

— С девушкой, к которой ты меня приставил, я хотел сказать, — ненавидел упоминать Джессику, но он сам затронул тренировки. Однако следующее произнесённое им заставило меня оцепенеть.

— Ох. О, это очень плохо. Они уезжают в выходные.

Я с трудом сглотнул, обдумывая смысл его слов, прежде чем вновь заговорил.

— В эти... эти выходные?

— Si. Антигуа хочет их раньше обычного. Мы отправим их в субботу.

Я рассеяно кивнул, будто бы мне было всё равно. Но внутри у меня колотилось сердце. Мне хотелось схватить его за футболку и выжать больше деталей, но пришлось принять то, что мне давали.

В субботу. За день до рейда. Добраться до Эль-Альфы, когда тот будет один, как раз до налёта окажется труднее, если он будет занят подготовкой к перемещению девушек.

И он перевезёт их. К Антигуа? Я не мог ему позволить. Если Джессику отправят...

О чём я думал? Миссия заключалась не в Джессике. Не в девушках. Задание очевидно: убить Эль-Альфу прямо перед рейдом. У меня есть приказы. И я следую им.

Я переключил внимание на Эль-Альфу, который продолжал говорить.

— Ты поможешь с транспортом. Думаю, если тебе хорошо даётся обучение, ты можешь взять себе собственный дом и полностью заниматься подготовкой. Как тебе, нравится?

Я улыбнулся. Самой спокойной улыбкой, которую только мог нацепить. Всё моё тело казалось оцепенелым, лишённым чувств.

— Могу я оставить девчонку? — не знаю, как мне удастся не дать Эль-Альфе отправить всех девушек в другую страну. Но я знал одно — нужно найти способ это сделать в ближайшее время, иначе от рейда не окажется толка... снова. И Джессика для меня будет потеряна.

— Оставить её? Навсегда?

— Ещё ненадолго, — сказал я, отчаянно стараясь казаться не сильно заинтересованным. — Я пока не закончил с её обучением.

— Конечно, — ответил Эль-Альфа, улыбаясь так широко, что стало видно золотой блеск коронок на его задних зубах. — Она твоя.

Моя. Мне нужно что-нибудь сделать в ближайшие пару дней, чтобы её спасти. Иначе нам обоим конец.

Глава 28

Джессика

Я всё ещё пульсировала от тепла после оргазмов, которые подарил мне Вейл, но теперь по организму циркулировал и адреналин. Путь к свободе всего в нескольких шагах!

Я вытянула цепь из всех петлей. Другая моя сторона всё ещё была закована, но теперь мне стало полегче.

На шаг ближе к свободе. Это всё, что мне нужно.

Первым же делом я сорвала ошейник, обвивающий мою шею. Отстегнуть замок оказалось достаточно просто. Отшвырнула ошейник в угол. Всё. Я больше не буду рабыней.

Я отступила к стене, всё ещё в неверии потянув за собой одну из цепей. Мой взгляд был устремлён на стальную дверь, через которую ушёл Вейл. Была ли она закрыта? Мне оставалось только надеяться, что нет. Как можно тише, я двинулась прямиком к двери.

Последняя цепь напомнила о себе до того, как я успела до неё добраться. Я потянулась вперёд, но не сумела дотянуться до места у двери, где цепь была закреплена. Она была продета через железную петлю на стене — вот, откуда тянулся мой поводок. Сдерживая, как собаку, привязанную к столбу.

Нет. Я не дам себя остановить. Мой разум ускоренно работал, выискивая, что мне нужно, чтобы отсюда выбраться.

Сумей я разобраться с металлической петлёй, у меня получилось бы дотянуться до двери и разомкнуть последнюю цепь. Мои пальцы скользили по болтикам. Они были ржавыми. Надеюсь, достаточно, чтобы сломаться.

Принявшись вытаскивать петлю из места, где она крепилась к стене, я замерла. Это проверка? Игра? Что если Вейл стоял у камеры в коридоре, ожидая, когда я сбегу? Что если всё это было ловушкой?

Я должна воспользоваться этим шансом.

Так тихо, как только могла, я схватила цепи по обе стороны от болта. И ощутила слабость. Жаль, что я не поела больше, когда Вейл предлагал мне еду. Теперь же мои руки были словно в аду, когда все мускулы напряглись над железной петлёй.

Она задвигалась. Всего на чуть-чуть, крошечный сдвиг, но он был. У меня получится. С правильным давлением всё выйдет. Я обернула цепью обе руки и упёрлась ногой в стену. Камень был холодным и грубым под моей обнажённой ногой, но я почувствовала, как железный болт поддался, когда я дёрнула.

Один раз, второй. Я услышала шум и подняла взгляд на стальную дверь. Нет, ничего. Это было что-то другое. Я оглянулась на другую сторону комнаты, где находилось окно. Солнце слепило. Я привыкла, что оно у меня за спиной, но теперь всё выглядело ярче.

Ещё раз! Я потянула сильнее и услышала скрип, когда заржавевший железный болт напрягся под моим давлением. И снова!

Болт разломился надвое, и мне удалось вытащить петлю из стены финальным рывком цепи. Она вырвала болт и, загремев, упала на землю. Я подождала секунду, уверенная, что шум насторожил охранников. За пределами комнаты раздались шаги. Я схватила цепи, которые всё ещё были прикреплены к моим запястья. Они — единственное оружие, бывшее в моём распоряжении.

Потом шаги замерли. Как и моё дыхание. Охранник снаружи подождал ещё секунду, а затем ушёл, его шаги стихли дальше по коридору. Я с облегчением выдохнула.

На две ступени ближе к свободе.

Я добралась до крюка у двери. Открутить цепь от крюка оказалось достаточно легко. Потом вытянула его из петлей и посмотрела вниз.

Две длинные цепи. И они всё ещё прикреплены к кожаным наручникам на моих запястьях. Я попыталась поднять одну и перекинуть её через плечо. Она оказалась тяжёлой, каждое железное звено позвякивало и щипало кожу. Я опустила её, задыхаясь. Нормально ходить и предпринимать попытку побега с сотней фунтов железа, привязанного к каждому запястью, я не могла.

Хорошо, ладно, так сбежать не выйдет. Как избавиться от этих цепей? Мне казалось, что самой сложной частью будет освободить цепи, но даже после этого я по-прежнему оставалась запертой.

Нельзя пугаться. Я сделала ещё один вдох, потом выдохнула. У меня получится. Я не собиралась давать Вейлу шанс вернуться и найти меня здесь. Я собиралась сбежать.

Осмотрела наручники. Вблизи разглядеть у меня их не получилось, когда руки были вытянуты по сторонам, но теперь я могла изучить их под разными углами. На внутренней стороне наручников был металлический замок, которым прежде их закрыли. Чем можно воспользоваться, чтобы открыть замки?

В камере не было ничего достаточно маленького, чтобы их вскрыть. Ох, если бы только я оставила тарелку с завтраком, которую принёс мне Вейл! Вилка могла оказаться нужной по размеру, чтобы пролезть в замок. Но даже если бы я это сделала, у меня не было ни малейшего представления, как бы я вскрыла ей эту штуковину.

Не выйдет. Я была слишком хорошей. Никогда не пользовалась отмычкой. Никогда даже не думала об отмычках. Здесь я бесполезна. Внутри меня бурлило отчаяние. Я завалилась на стену под окном, к которой изначально была прикована.

Потом посмотрела на задние части наручников. Подняла их в квадратик солнечного света. Они были завязаны на узлы кожаными шнурками.

Возможно, я не могла справиться с замком, но с несколькими узлами? Могла. Думаю, могла.

Я занялась первым наручником. Дело продвигалось медленно — у меня ушло почти пятнадцать минут на первый узел. Однако теперь я знала что делать, знала, что это возможно. Может быть, пройдёт вечность, но это возможно.

Было бы намного проще, если бы я работала обеими руками, но узлы располагались на задней стороне наручников, куда я не могла дотянуться пальцами. Поэтому приходилось трудиться одной рукой.

Уже было за полдень. К тому времени, как я покончу с наручниками, наступит ночь. Буду надеяться, что никто не спустится в камеру. Ни Вейл, ни Эль-Альфа, ни любой из охранников. Конечно, тусклый проблеск надежды, но это всё, что мне оставалось.

Терпеливо, один за другим, я начала распутывать прочно завязанные узелки наручников.

Глава 29

Вейл

Солнце садилось за огромным окном. Последние красные лучи отражались от разбивающихся волн прямо за пределами владений Эль-Альфы. Я потягивал текилу, ожидая приказов.

Эль-Альфа, наконец, упал на диван в изнеможении. Он нажал на кнопку на конце стола.

В комнату мгновенно вошли две девушки, одетые в белые прозрачные одежды. Не глядя на кровать, на которую свисала с цепей другая девушка, они направились прямиком к нему и преклонили перед ним колени. Их руки вытянулись вперёд, ладонями вверх.

— Помогите мне в купальнях, — сказал Эль-Альфе. Девушки порозовели и взяли его за толстые, мясистые руки, поднимая на ноги. Он закачался прочь, тяжело завалившись в одну сторону.

Я мог проследовать за ними. Мог убить его прямо сейчас. Но приказы — это приказы, и мне придётся ждать до рейда. Я встретился взглядом с Эль-Альфой, и он заметил меня, стоящего там точно, как в первый раз.

— Делай с ней, что хочешь, — невнятно бросил Эль-Альфа, указав на девушку, которая пыталась сбежать. — Развлекись, американец.

Он ушёл, поддерживаемый двумя девушками. Дверь захлопнулась за его спиной.

Мои глаза упали на девушку, свисающую на кровать. Кровь по-прежнему сочилась из ран. Грязным кляпом был заткнут её рот. Я подступил ближе и подхватил нож со стола, переполненного орудиями пыток. Возможно, позже я мог бы им воспользоваться. Из всех инструментов, Эль-Альфа ни за что не пропустил бы только его. Малюсенький нож с тонким и острым лезвием. Желчь поднялась в горле от мысли о том, для чего Эль-Альфа мог его использовать.

Если Эль-Альфа спросит, то я отвечу ему, что хотел воспользоваться им как угрозой для Джессики во время обучения. Он бы мне поверил, я думаю. Он доверял мне достаточно, чтобы впустить в свои личные покои. Мне оставалось только надеяться, что его доверие ко мне станет больше.

Что он будет доверять мне, пока не умрёт.

Я шагнул вперёд, и девчонка в ужасе застонала, приглушенная кляпом.

Она думала, я причиню ей боль. Ну конечно.

Я запихнул нож за ремень сбоку. Поправил рубашку так, чтобы складки практически прикрыли рукоятку. Никто бы её не заметил, не обратив пристального внимания.

Девушка извивалась на цепях, как приманка, свешенная в океан для ловли рыбы. Я же был акулой, или как она там думала. Но я здесь не для того, чтобы её проглотить. Нет, вовсе нет. У меня не получится сильно помочь ей, но во всяком случае я мог увести её от Эль-Альфы. Он сказал, я могу делать с ней всё, что душе угодно. И я заставлю его сдержать слово.

Я вытащил затычку из её рта. Она не встретила мой взгляд, когда я отбросил кляп в сторону. Её внимание оставалось сосредоточенным на моём ремне, к месту, куда был убран нож.

— Всё хорошо, — произнёс я без особого убеждения. Ничего не хорошо, не для неё. Но ей нельзя меня бояться. Когда я потянулся к ней, она дёрнулась прочь.

— Я не наврежу тебе, — сказал я.

Сколько раз я уже говорил так с тех пор, как появился здесь? Приказы Тэна были просты: делать всё, что нужно, чтобы добраться до Эль-Альфы. И вот он я, пытающийся оправдать собственные поступки. Но мне пришлось причинить боль Джессике, и я сделал ей ужасно больно. Я напугал её до смерти. Я убил её друга. И теперь давал обещания другой девушке, обещания, которые не смогу держать, если Эль-Альфа прикажет обратное.

Я развязал ей руки. Она рухнула вниз, и я подхватил её, ощущая лёгкий вес в руках. Как у тени человека. Она была сплошь в синяках и хныкала, когда я вынес её из комнат Эль-Альфы, хотя больше и не кричала.

Я спустил её по лестнице. Рядом с Джессикой находилась камера, которая, как я знал, была пуста. Можно поместить её туда.

Из тени появилась фигура.

— Что у тебя там?

Это был Дэвид. Этот ублюдок.

— Девушка, — я говорил резко, как будто он прерывал нечто важное. Но он только вышел вперёд и опёрся о стену, поглядывая на порезы девчонки. На его лице мигнул злой блеск, когда он оглядел её избитое тело.

— Что случилось?

— Она пыталась бежать.

— Ты это с ней сделал?

Раздались клацающие звуки, и я проследил взглядом коридор. Ничего. Все двери закрыты. Я нахмурился. Звучало так, будто... но неважно. Сейчас надо разобраться с Дэвидом.

Я толкнул дверь, поскольку Дэвид, по-моему, не собирался открывать её для меня. Он зашёл внутрь следом за нами.

— Мы с Эль-Альфой позабавились, — объяснил я. Надеюсь, этого хватит, чтобы удовлетворить его.

Опуская её, я услышал звук его расстёгивающегося ремня.

— Тогда я тоже могу.

Я бросил на него взгляд.

— С неё достаточно.

— Кто сказал?

— Я. Она не принесёт никакой пользы Эль-Альфе, если умрёт.

Он нахмурился, глядя на меня.

— Ты здесь никто. Понял? Если я скажу Эль-Альфе...

— Ну так давай, иди скажи.

Я стоял на месте с неумолимым взглядом. Безмолвно бросая ему вызов подняться наверх, где Эль-Альфа, скорее всего, спал в ванне, вымытый двумя девушками в белых газовых одеяниях.

Мне не следовало испытывать удачу. Мне нужно было просто продержаться ещё два дня, и потом я бы смог убить его. Но от мыслей о Дэвиде, делающем что-то с этой бедной, сломленной девчонкой, мне становилось плохо.

Она всхлипывала за моей спиной. Я защёлкнул наручники вокруг её запястий, через силу заковывая в цепи. Игнорировал Дэвида как мог, работая неторопливо и методично. В конце концов, он устал ждать.

Дэвид захлопнул дверь, когда ушёл. Я слышал его шаги, удаляющиеся по коридору и вверх по лестнице.

Я просидел несколько минут, насколько возможно очищая раны девушки грязной льняной тканью, которую нашёл на полу. Как и ожидалось, большинство порезов были поверхностными, а более глубинным повреждениям я был не способен помочь. Она нуждалась в отдыхе, вот и всё.

Отдых. Он и мне нужен после всего случившегося. Я думал зайти в соседнюю камеру, к Джессике. Хотел обнять её и рассказать обо всём.

Глупо, знаю. О чём я думал? Мне хотелось утешения. Насколько я эгоистичен, раз рассчитывал попытаться найти сочувствия в объятиях девушки, которая во всех смыслах была моей пленницей?

До меня донёсся звон из коридора. Мои уши навострились.

Я толкнул дверь и стремительно выступил наружу. К моему удивлению, в коридоре стояла совершенно ни чем не скованная Джессика. На её лице застыло выражение ужаса.

— Джессика... — произнёс я, вытянув руку.

Она отвернулась и побежала.

Глава 30

Джессика

Вейл стоял прямо передо мной. Я слышала его слова, предупреждающим колоколом зазвеневшие в моей голове.

Девушка...

Она пыталась...

Пыталась сбежать.

Мой худший кошмар воплотился в жизнь. Он находился всего на расстоянии вытянутой руки. И выглядел таким же потрясённым тем, что я не связана, как я сама. Что ж, я не собиралась давать ему время во всём разобраться.

— Джессика...

Я развернулась и бросилась прочь, дальше по коридору. Не знала, куда бежала, знала только, что не могу позволить ему поймать меня. Я видела, что происходило с девушками, пытавшимися бежать.

— Стой!

Его голос отразился от конца коридора, эхом нагоняя меня.

Когда я добралась до лестницы, его рука ухватилась за моё плечо. Я пнула ногой назад так сильно, как могла. Наверное, попала прямо в живот, потому что он задохнулся и его хватка ослабла. Я отпрянула от него и принялась карабкаться по лестнице.

— Джессика... остановись...

Он поймал мою ногу, и я завалилась вниз, стукнувшись головой о стену. Свет от фонаря головокружительно завращался перед глазами. Я услышала шаги, доносящиеся сверху.

— Нет! — закричала я.

Вейл потащил меня обратно и перекинул себе через плечо. Я принялась бить его по спине кулаками, но это было всё равно, что бить по поверхности воды — бесполезно. И всё же я колотила его, выпуская весь страх и разочарование через удары по его непробиваемому фасаду.

— Остановись, — прорычал Вейл. Он пригнулся, пронося меня через дверь камеры. Мои пальцы бессмысленно скользнули по металлу двери, всего на секунду зацепившись за каменный вход, прежде чем он занёс меня внутрь. Стальная дверь захлопнулась за нами, и я издала крик неверия. Как же близко я была... так близко...

— Прекрати!

Я осознала, что исторгаю стоны, протягивая руки к запертой двери. Вейл опустил меня пол, пока я вертелась. А потом я увидела её.

Рукоятку ножа, торчащую из-за его пояса.

Я потянулась и, не раздумывая, вытянула её наружу. Нож крутанулся, и я увидела кровь, просочившуюся красным через рубашку Вейла до того, как услышала его ругательство.

— Блядь!

Я отскочила назад и Вейл тоже отступил. Мы были обращены друг к другу лицом, разделённые всего несколькими шагами. Я присела под окном в задней части камеры. Нога упиралась в стену. Если он приблизится, то у меня, по крайней мере, будет рычаг. Свет за окном мог его ослепить, произойди это раньше. Теперь же, когда почти наступила ночь, свет потускнел. Всё моё везение было исчерпано, и меня одолело отчаяние. Я воспользуюсь любимым представившимся мне шансом.

Он сместился ко мне, и я вскинула нож. Рука тряслась. Лезвие сверкало в красноватых лучах, льющихся изо окна, отражая тусклые брызги света на потолок камеры.

— Джессика, хватит. Ты же не знаешь, как обращаться с ножом.

— Самый простой способ — перерезать горло, — произнесла я, повторяя его же слова. — Или через рёбра. Лезвие нужно держать боком, правильно?

— Джессика...

Он чуть сдвинулся вперёд, и я пронзила ножом воздух. Он остановился, вскинув руки, чтобы защитить себя. Его лицо было спокойным, но я всё равно видела, как напряжены его мышцы. Готовясь поймать меня.

— Или бедренная артерия.

— Я здесь не для того, чтобы сделать тебе больно, — сказал он.

— Неужели? Ты здесь не ради моей боли? В это чертовски тяжело поверить, учитывая то, что ты сделал с той другой девушкой.

Его лицо слегка побледнело. Он обратил взгляд к двери, сместив вес. Я тоже подвинулась. Не дам ему лишить меня обороны. Он повернулся обратно ко мне.

— Ты видела?

— Я собиралась сбежать, но увидела тебя и того парня снаружи, поэтому закрыла дверь. Её я тоже видела. Не говори мне...

— Эль-Альфа с ней это сделал.

— Конечно, — прошипела я. — С ней это сделал Эль-Альфа. Эль-Альфа заставил тебя убить Джеймса. И Эль-Альфа вынудил тебя меня трахнуть...

— Я не причиню тебе боль, — произнёс Вейл, хмуро сведя брови.

— Это чертовски верно, что ты не причинишь мне боли. Иначе я заколю тебя ножом. А теперь убирайся с дороги.

И тогда он отступил в сторону, ринувшись на мою руку. Я рассекла ножом воздух, но он всего лишь порезал его руку. Вейл уже отошёл назад, встав между мной и дверью. Кровь сочилась из неглубокого пореза на его руке.

— Держись. Подальше.

— Я не выпущу тебя за эту дверь, Джессика.

— Почему?

— Ты знаешь почему. Они будут мучить тебя. Эль-Альфа будет тебя мучить.

— Я воспользуюсь своим шансом, — у него шла кровь из руки и бока, но он всё равно не хотел расчистить мне путь.

— Ты не понимаешь.

— Нет? Тогда объясни.

Облако скользнуло по его лицу. Я поняла, что солнце зашло за горизонт, и в камере стало темнее. Он покачал головой.

— Не могу.

— Значит, убирайся с моего пути.

— Не вынуждай меня, Джессика, — он сделал шаг навстречу. Я подняла нож. Мне уже удалось дважды достать его. Я могу. Могу ударить его ножом.

Он двинулся вперёд с вытянутой рукой, намереваясь схватить меня справа. Я резанула ножом в том направлении, но он уже убрался в сторону, увернувшись влево. Вейл двигался быстрее, чем я когда-либо видела. В мгновение ока он уцепился за мою руку.

— Нет!

Я принялась извиваться, пытаясь сбежать, но его другая рука обернулась вокруг меня. Он повернулся спиной к стене, крепко прижимая моё тело к себе. Я пиналась, и он оторвал мои ноги от земли. Запястье будто клещами держали его грубые, сильные пальцы.

— Хватит! Отпусти меня!

Я дёргалась, но он только сильнее сжал моё запястье. Боль пронзила руку. Я взвизгнула, ослабляя пальцы. Нож ударился о каменный пол.

— Нет! НЕТ!

Моё единственное оружие. Моя единственная надежда. Испарились.

Он отпихнул нож туфлей. Тот отлетел в тёмный уголок камеры. Я чувствовала, как слабеют мои мышцы. Выброс адреналина, курсирующий в теле, иссяк, и его стало недостаточно.

Теперь же моё сердце ускоренно билось от ужаса. Я умру, или того хуже. Мне уже мельком довелось увидеть, что они сделали с девушкой из соседней камеры. Той, что пыталась сбежать. Она была покрыта кровью. Я поверженно вскрикнула, когда Вейл повернул меня.

— Джессика.

Я закрыла глаза, ожидая первый удар. Дыхание участилось, и в ушах ревела кровь. Прошла секунда, за ней ещё одна. Я почувствовала, как его рука накрыла мою щёку, и задрожала.

— Прошу...

— Джессика, посмотри на меня.

Мои веки с трепетом открылись. Я заглянула в льдисто-голубые глаза Вейла.

— Не делай мне больно. Прошу... пожалуйста, не делай со мной то, что сделал с ней. Господи.

— Я же сказал. Я не сделаю тебе больно.

Он неторопливо отступил от меня и подхватил нож. Заткнул его за ремень, на этот раз с другой стороны. Я поднялась на трясущихся ногах, когда он поднял кожаные наручники. Все узлы были развязаны. Это улыбка на его губах? Не может такого быть.

Он отбросил бесполезные наручники.

— Будь здесь, — сказал он.

Прежде чем я успела ответить, стальная дверь закрылась. Я прождала всего секунду, а потом помчалась вперёд. Изображение той девушки в его руках, её красных от крови волос... я не могла оставаться на месте. Но он был слишком быстр, и как только моя рука коснулась ручки двери, та снова распахнулась. Я бросилась мимо него, но он, не напрягаясь, затолкнул меня обратно в камеру. Я попятилась назад в то время, как он двинулся на меня.

— Я сказал тебе оставаться на месте.

— Прошу, нет, — говорила я. В его руке был ещё один кожаный ошейник с серебряной застёжкой потолще. — Не надо. Пожалуйста, не надевай его на меня...

— Тебе нельзя покидать эту комнату.

— Пожалуйста.

— На колени.

Я стиснула зубы, но бежать было некуда. Мне придётся делать, что он сказал.

Я рухнула на колени со струящимися по щекам слезами. Я пыталась бежать. Пыталась и провалилась. Мои ладони вытянулись вперёд. Ладонями вверх. Слезы капали на каменный пол, пока я склоняла голову.

Ошейник обвил мою шею. Цепь клацнула, когда он прикреплял её, задевая своей сильной рукой моё плечо. Замок с щелчком захлопнулся.

Теперь я на поводке.

Рыдания душили горло. Всё кончено. Я никогда не вырвусь. Я никогда не спасу Эйприл. На сей раз я заперта навечно.

— Джессика...

— Убей меня.

Слова вырвались у меня изо рта прежде, чем я успела их остановить. Вейл заколебался, его рука легла на мои плечи в то время, как он опустился на колени передо мной. Вытаскивал нож другой рукой? Я надеялась, что да.

— Убей меня, — повторила я оцепенело. — Прошу. Просто убей меня.

— Джессика...

— Я не хочу провести здесь вечность, — сказала я. Подняла взгляд к его глазам. — Пожалуйста.

Он моргнул, прикрывая остекленевшие голубые радужки тёмными дрожащими ресницами. Затем завеса поднялась, и его лицо наполнилось беспокойством.

— Ох, Джессика.

И до того, как я успела сказать хоть слово, он поцеловал меня, шокируя медленным мягким поцелуем так сильно, что я лишилась возможности двигаться. Его руки обняли моё лицо, стирая слёзы, пока он углублял поцелуй. Жар пронзил меня, и мои губы раздвинулись, открывая меня ему.

Оказать сопротивление ему? Невозможно. Я вскрикнула, когда моё собственное тело предательски откликнулось его губам, прижимающимся ко мне.

И тогда, так же внезапно, он оторвался от меня. Мои глаза перефокусировались на его лицо, переполнявшееся напряжением. Он боялся?

— Не уходи из комнаты, — произнёс он. — Ещё рано. И это слишком опасно.

— Вейл?

— Доверься мне.

В его лице была тайна, которую я пока не могла прочесть. Но она там была, я это знала. Что-то скрывалось за его ледяной внешностью. Что-то даже более опасное, чем раньше. Он выглядел, как совершенно другой человек.

— Кто ты?

Я услышала шаги, доносящиеся из коридора. Вейл повернул голову, чтобы посмотреть. Сухожилия натянулись под его кожей, выступая на шее.

— Я не могу тебе сейчас сказать. Доверься мне. Ты не проведёшь здесь вечность. Обещаю.

— Но...

Дверь открылась.

Глава 31

Вейл

— Эль-Альфа.

Я поднялся на ноги, выпрямляясь. Нож все ещё находился в руке, и я притворился, будто заправляю рубашку, между тем убирая нож за ремень.

— Захотел взглянуть, как продвигается ваше обучение, — обратился он. Его слова были невнятными, а волосы влажными. Я задумался, не выпил ли он ещё после ванной.

— Всё отлично.

У меня есть ещё один день. Ещё один день притворства, и тогда я смогу убить его. Теперь в коридоре стояли двое охранников. Убить его не получилось бы безукоризненно, и я отмёл эту идею.

— Превосходно. Рад слышать.

— Мы как раз закончили...

— Я бы хотел увидеть результат.

Я напрягся. Джессика за моей спиной сжалась.

— Конечно.

Я показал Эль-Альфе проходить в камеру. Когда он вошёл, его глаза пропутешествовали вниз по моей рубашке, где Джессика полоснула меня ножом. Рубашка была запятнана алой кровью. Даже пьяный, он обратил внимание на порез.

— Ты порезался?

— Да пустяки, — отмахнулся я. — Нечаянно задел ножом.

Он наклонил голову в сторону Джессики.

— Ты порезал девчонку?

— Нет.

— Тогда зачем взял нож?

Чёрт. Должно быть, он его увидел. Я постарался вести себя как будто ничего необычного не произошло.

— Только как угрозу, — легко ответил я. — Хотел прояснить для неё, что неповиновение повлечёт наказание.

— Мы не спускаем сюда ножи, — произнёс он. — Иначе они могут оказаться не в тех руках.

Он протянул мне руку. Неторопливо, я вытащил нож из-за ремня и вложил в его ладонь. Он смотрел на меня. Неужели подозревал?

— А теперь, — сказал он. — Покажи, чему научил её.

Я отвернулся и нервно облизал губу. Своё поведение я мог контролировать. Но Джессику? Она непредсказуема. Мне оставалось только надеяться, что она понимает, что ей предстоит выступать перед Эль-Альфой. И заодно следовать моим приказам.

— На колени, — приказал я.

На долю секунды, когда она встретилась со мной взглядом, мне показалось, что она меня не услышала. Вспышка страха поразила грудь. Но она повиновалась.

Рухнув на ноги, она выбросил руки перед собой. Запястья повернулись, выставляя ладони вверх. Я увидел следы от наручников на её руках, откуда она их сняла.

— Хорошая работа, — похвалил Эль-Альфа. — Она может сделать что-нибудь ещё?

— Конечно, — отозвался я, уклончиво. — Мы работаем над этим...

— Покажи мне.

Джессика подняла взгляд, и на её лице промелькнул ужас. Всё время, что я провёл в попытках добиться от неё доверия, будет потрачено бессмысленно, если она не сделает то, что прикажет Эль-Альфа.

Я встал перед ней так, чтобы не видел Эль-Альфа. С сочувствующим выражением лица произнёс одними губами: доверься мне.

Она кивнула быстрым, отрывистым движением, чтобы не заметил Эль-Альфа. И пусть мы и затормозили на несколько мгновений, Эль-Альфа, видимо, достаточно поднабрался, чтобы не обратить внимание на паузу.

— Сядь, — приказал я.

Она села, упираясь коленями в твёрдый пол. Мне самому было больно за неё, пока она переносила мучения, видневшиеся во вздрагиваниях, когда она чуть смещала вес. Эль-Альфа передвинулся вбок к стене, где свободно свисала цепь. Это была другая — та, что крепилась к ней, к её ошейнику.

Я надеялся, что он не заметил распущенные по швам наручники. Они лежали в углу тускло освещённой камеры. В тот миг я возблагодарил того, кто сохранял это место тёмным. В тенях доказательства её попытки побега оставались невидимы.

— Сними лифчик, — приказал я.

Она послушалась, и лифчик полетел на пол. Не слишком далеко от наручников.

— Обхвати их руками, — она прижала ладони к груди. Это представление, я знал это не хуже неё. Но всё же мой член напрягся от вида её восхитительной груди, выглядывающей из-под пальцев.

Можно сказать, она не была уверена в том, что я делаю, но в точности повторяла всё, что я говорил. Идеальный сабмиссив. В этом Эль-Альфа оказался прав. Однако во многом другом он ошибался. И я на это рассчитывал.

— Откинься назад.

Она запрокинула голову назад, и я схватил её за волосы, оттягивая ещё дальше в явном проявлении силы. Надеялся, Эль-Альфа заметит только то, что я дёргал её волосы, а не то, что я схватил там, где было больно меньше всего.

— М-м-м, — Эль-Альфа поскрёб пах, наблюдая, очевидно, возбуждённый. Я тоже завёлся, и рассчитывал, что не потеряю возбуждение, продираясь через этот садизм. Впрочем, когда я опустил взгляд, Джессика облизала губы.

Господи, что за губы. Идеальные, пухлые губы. Мне хотелось целовать их вечность. Пока я смотрел, она зажевала уголок нижней губы. И этого было достаточно, чтобы я оставался твёрдым всю оставшуюся ночь.

Ладно, пора с этим кончать.

Я расстегнул штаны и вытащил член, уже твёрдый как камень. Она наклонилась вперёд, как будто собиралась взять его в рот, но в мои планы это не входило. Я дёрнул её голову за волосы назад. Она вздохнула, слабо ахнула, когда я взял член в ладонь и придвинулся к ней.

Плюнул её на грудь. Слюна побежала вниз между её сиськами. Она поморщилась, но лишь слегка.

Эль-Альфа резко вздохнул. Я не хотел смотреть на него. Не знал, что он делал на этой стороне камеры, в тусклых тенях. Возможно, дрочил на нас. Возможно. Кого это волнует, если так я смогу отвлечь его ещё на пару дней? Вот и всё, что мне нужно... всего два дня. Тогда я смогу убить его и остаться с Джессикой, пока рейд не придёт спасти нас обоих.

— Не двигайся, — прошептал я, выискав в приглушённом свету её глаза. Доверие в них разбило мне сердце. Она доверяла мне, но только потому что должна была. Только потому что не было другого выбора.

Подтянув Джессику на дюйм выше, я протолкнул член между её сисек. Она задохнулась. Я тоже с трудом вздохнул. Восхитительные ощущения от её гладких холмов, принимающих мой член, почти выходили за край.

Идеальная грудь. Идеальные губы. Толкая вперёд-назад в этом совершенстве, я чувствовал как быстро и настойчиво приближается оргазм. Хорошо. Всё скоро закончится. Я запрокинул её голову, ненароком задевая большим пальцем губу.

Она прижалась к нему поцелуем. Волна удовольствия нахлынула на меня. Я судорожно вздохнул. Член подпрыгнул, выскакивая из скользкого местечка между её сиськами.

Прежде чем я успел вернуть его обратно, Джессика пришла в движение. Её голова подалась вниз, и одним движением она скользнула своим ртом по всему стволу. Я беспомощно не сдержал крик, когда она сомкнула губы вокруг основания, щёлкая языком по низу моего твёрдого, как скала, члена.

И снова я взорвался у неё во рту, завалившись вперёд, чтобы упереться одной рукой в стену напротив. Другой рукой всё ещё держал её за волосы.

Она глотала всё, пока оргазм проникал в тело, а бёдра инстинктивно дёрнулись ещё раз, прежде чем я сумел вернуть контроль над телом.

Я задыхался, восстанавливая дыхание после оргазма. Господи, как же быстро. И я был этому рад, Джессике на удачу. Она вновь взяла меня в рот, хотя я не отдал ей такой приказ...

Всё было не так, как я задумывал, но Эль-Альфа этого не знал.

Эль-Альфа. Я поднял взгляд на стену, где стоял пьяный ублюдок, наглаживающий перед своих брюк с явным возбуждением. Его сальные чёрные усы поддёргивались.

Мне хотелось поцеловать Джессику, поднять её с земли и сгрести в объятья. Хотелось вернуть ей в десятки раз больше того, что она дала мне. Но я не мог. Не в его присутствии.

Вместо этого я отдал ей приказ.

— Встань на колени, — хрипло сказал я. Послушно, всё ещё вопросительно глядя в мои глаза, она легла обратно, выставив ладони кверху.

Я отвернулся, засовывая член назад в штаны. Я ненавидел Эль-Альфу за то, что он видел меня таким, в такой момент. Это неправильно. Но сейчас он мой босс, и я должен продолжать делать его счастливым.

Ещё совсем немного. Два дня. И потом я смогу его убить.

— Надеюсь, это было хорошее шоу, — сказал я, заправляя рубашку за пояс. Без ножа. Он забрал нож.

— Ты не трахнул её, — заметил Эль-Альфа. Тёмный блеск засиял в его чёрных глазах. Как у крысы. Крысам всегда не хватает. Они брали всё, что могли, крали то, что им не принадлежало, и им всегда, всегда не хватало.

— Нет, — согласился я. Прошёл мимо него, застёгивая штаны, и он схватил меня за руку, смыкая свои мясистые пальцы на моей потной коже.

— Почему?

Я замер в полушаге, мои пальцы рассеяно занимались штанами. Я толком не знал, что ему сказать, чтобы было проще. Наконец, остановился на правде.

— Она девственница.

Теперь глаза расширились у него. Жадность запульсировала на его лице, когда он облизнул нижнюю губу, вывалив розовый язык.

— Девственница?

— Я был уверен, что ты получишь больше денег, если она такой и останется, — произнёс я. — Мне казалось...

— Правильно казалось. Хорошая работа, американец.

Он толкнул меня и снял цепь со стены. Медленно, пьяно, он вытаскивал её через стальные петли, пока не освободил окончательно. Собрав цепь в руки, он потянул за неё. Джессика встала, ведомая ошейником, глядя на меня с расцветающим страхом в глазах.

— Что ты делаешь? — спросил я.

— Забираю её наверх, в мою комнату.

Льдинка страха скользнула по спине, охлаждая меня.

— Но...

— Ты проделал хорошую работу, но девственница — это очень... как ты сказал? Ценно. Она проведёт ночь со мной. Завтра их всех транспортируют.

Горло заледенело. Я едва успел понять, что он сказал. Облизнул губы и попытался говорить спокойно. Взгляд Джессики выискивал мои глаза, но я не мог на неё смотреть. Не сейчас. Я бы выдал себя, если бы посмотрел в её лицо.

— Завтра? Но это всего лишь... я думал, ты сказал в субботу.

Он взглянул на меня, как будто я сказал что-то подозрительное. Я осторожно принял нейтральное выражение лица, понимая, что до этого он мне солгал. Он не доверял мне, во всяком случае, не полностью.

— Завтра, — повторил он решительно.

Эль-Альфа ушёл с ней до того, как я сумел переварить эту мысль, и это слово эхом отразилось в разуме, как смертный приговор. Не мой смертный приговор, но, возможно, равносильно ему. Рейд по плану не наступит ещё два дня, но она уезжает.

Завтра.

Глава 32

Джессика

Вейл поразил меня, как никто другой, с моего появления здесь. Даже когда Эль-Альфа повёл меня по крутой лестнице за ошейник, я не могла не думать о том, что сказал мне Вейл до всего случившегося.

Доверься мне.

Он всего лишь манипулировал мной, или тут крылось нечто большее? Вейл ничего не сказал Эль-Альфе о моей попытке побега. Не знаю почему: то ли потому что Вейл правда не хотел, чтобы мне было больно, то ли потому что хотел меня полностью для себя. Как и не знаю, что за взгляды они метали друг в друга, когда он сказал Вейлу, что меня завтра отправляют куда-то.

Отправляют? Без понятия, рада ли я отъезду, а может меня отправляют в другое место. В любом случае, мне не хотелось уезжать, не выяснив, что на самом деле происходило с Вейлом.

Господи, я ненавидела себя за то, как легко мне было подчиняться его приказам. Даже с тем, что Эль-Альфа стоял там, наблюдая, я не могла отвлечься от Вейла. Его тело было огромным, твёрдым и мускулистым. Каждое прикосновение собственническое. Когда он говорил мне что-то делать, я инстинктивно подчинялась приказам.

Но сейчас он не мог давать мне инструкции.

Сейчас я была наедине с Эль-Альфой.

Он снова дёрнул меня за ошейник. Я поднялась на последнюю ступеньку и вышла на лестничную площадку. Чуть запыхалась, хватая воздух ртом. С тех пор, как я могла хоть как-то двигаться, прошло столько дней, что одного лишь подъёма по лестнице хватило, чтобы моё сердце тяжело заколотилось в груди.

Движение в углу поля зрения привлекло моё внимание. Чуть дальше по коридору на мраморной скамейке сидела женщина. Её тёмные волосы волнами спадали на плечи.

Ни одна из других женщин, которых я видела в доме, не встречались со мной взглядом, но не она. Её глаза были настолько тёмными, что я не могла определить, где заканчивались радужки и начинались зрачки. Увидев нас, она поднялась на ноги.

По-кошачьи качая бёдрами, она подошла к нам. Её губы надулись, когда Эль-Альфа заметил её, и она встряхнула тёмными волосами.

— Я нужна вам ночью, хозяин? — спросила она.

Я не могла ей поверить. Разве кто-нибудь пойдёт с Эль-Альфой добровольно? Не думала, что это возможно, но её рука, кожа которой была чистой и совершенной, спустилась к рукаву его рубашки. Именно тогда я поняла, что это та женщина с банкета, что уже стояла на коленях, когда я вошла. Она смотрела больше не на меня, а на Эль-Альфу.

— Не сегодня, Валентина, — сказал он. Погладил её руку. — Может быть, завтра.

Она надулась, её губы стали ещё пухлее. Как будто грустила от того, что ей сегодня не стать жертвой. Я поёжилась внутри, когда Эль-Альфа коснулся её.

Стала ли я такой же? В конце концов, я подчинялась командам Вейла. Я была такой же рабыней, как и она. И это всё-таки на мне надет ошейник. Я не знала, хуже это или лучше в сравнении с иллюзией свободы.

Рывок ошейника вытащил меня из мыслей, и Эль-Альфа потянул меня по мраморному полу к тому, что в моём представлении было его комнатой.

Я подготавливала себя к тому, с чем мне предстоит столкнуться. В конце-то концов, мне удалось выжить в камере. Я смогла пройти через обучение Вейла. И пусть, как я представляла, уроки Эль-Альфа будут многим хуже, мне казалось, что я сумею их вынести. Должна.

Вот только я не осознавала, что мне придётся выдержать кое-что похуже.

Эль-Альфа распахнул дверь в свою спальню. Внизу он казался очень пьяным, но теперь шёл на более твёрдых ногах. Он дёрнул меня за цепь на ошейнике и повёл в комнату.

— Нет, — произнесла я, остановившись в полушаге.

Там была Эйприл. Её уже приковали цепями посреди комнаты. Она была топлесс, как и я, а по боку у неё сбегал синяк. Кожа на талии вся была в чёрных и синих цветах. А ещё там стоял стол — Боже мой, стол, забитый кнутами и ножами. У меня сердце рухнуло в пятки.

— Нет, — произнесла я снова. Это было единственное слово, сорвавшееся с моих уст.

Нет. Нет. Нет.

Эйприл рыдала, но когда она увидела меня, то будто бы даже не узнала. Её глаза были пустыми, пустыми ямами страданий.

Ошейник лишил меня воздуха, когда Эль-Альфа рванул меня вперёд. Я даже не осознавала, что замерла в дверном проёме.

— Шевелись, сучка, — пробормотал он, потянув меня вперёд. Мои ноги пошли, будто по собственному разумению. Я ничего не чувствовала.

— Ты знаешь её? — спросил Эль-Альфа. Он зацепил мою цепь к потолку рядом с Эйприл. Но не достаточно близко, чтобы я могла коснуться её. Я ощутила, как руки сжимаются в кулаки, когда увидела её синяк вблизи. От такого тёмного отёка, кажется, даже дышать было больно.

— Ответь мне!

Он хлестнул меня по щеке, и до меня дошло, что я ничего не сказала. Только пялилась.

— Да, — шепнула я. Эйприл снова опустила вниз взгляд, её руки в наручниках сцепились на груди. Слёзы заструились по щекам.

— Ты совершенна. Девственная принцесса, да?

Я вздрогнула в тот миг, как он провёл пальцами по моей щеке. Его чёрные глаза были голодными. Жадными. Он повернулся к Эйприл.

— Но эта — нет. Обычная шлюха, скорее всего.

Эйприл плакала. Мне хотелось обнять её и утешить, но я была слишком далеко. Всё моё тело изнывало от желания действовать — убить Эль-Альфу, причинить ему боль, сбежать. Но ошейник вокруг шеи подсказывал, что я не сумею отсюда сбежать. Я была в ловушке, выжидая, когда мой похититель навредит мне... или моей лучшей подруге.

— Ты будешь стоить гораздо больше на рынке, — произнёс Эль-Альфа, вернувшись ко мне. Я стояла максимально неподвижно, тогда как он опустил руки мне на бёдра, как будто измеряя меня. Его голос проникал леденящим шёпотом в моё ухо.

— Трогай себя.

Я мотнула головой. Эль-Альфа улыбался, тонкой, как иголка, улыбкой. Он уже расстегнул штаны. Я ждала, что он скажет мне опуститься на колени.

Но вместо меня, он направился к Эйприл.

— Нет, — слово умерло на моих губах, когда он сорвал с неё трусики. Её рыдания переросли в панику, и я отвернула голову в сторону.

— Смотри!

Голос Эль-Альфы рёвом прозвучал в комнате. Плачь Эйприл стал дрожащим и слабым. Я встретилась с глазами Эль-Альфы.

— Смотри и трогай себя, — сказал он мне. — Сделай это, иначе я её выпорю.

Эйприл завопила отчаянным криком, и он запихнул ей в рот кляп. Тогда я поняла, почему она не хотела меня признавать. Она не хотела, чтобы я видела её такой. Это не она.

— Делай!

Моя руки двинулась между ног, но я оцепенела. Все мои чувства ослабли, и слёзы затуманили глаза. Я смотрела, как он трахал её. Смотрела и плакала, но ни черта не могла сделать.

Закончив, он отправил её обратно в камеру. Два охранника пришли забрать её. Она хромала, когда уходила, но больше на меня не смотрела. Как и я на неё. Я не сумела бы ничего сделать, что могло бы помочь.

Я убью его. Убью их всех за сделанное.

Потом она ушла, а Эль-Альфа возвратился обратно ко мне. Думала, он и меня отправит назад, но он этого не сделал. Приблизившись ко мне, он улыбнулся ужасной, отвратительной улыбкой, от которой высохли последние слёзы на моих глазах.

— Теперь твой черёд доставлять мне удовольствие, принцесса.

Глава 33

Вейл

Внизу я мерил камеру шагами вперёд-назад. Я ни за что не смогу дождаться рейда. Всё должно случиться сейчас.

Я не мог позволить забрать Джессику завтра, иначе велик шанс, что я больше никогда её не увижу. Эль-Альфа не дал мне достаточно информации о том, куда продадут девушек после отправления к Антигуа. Она может оказаться в России, Китае или Бразилии. Невозможно было точно знать, куда увезут Джессику после того, как Эль-Альфа отдаст её тому, кто больше заплатит. Я только надеялся, что он будет держать руки подальше от неё, пока мне не представится шанс её спасти.

Звуки в коридоре вынудил меня прекратить вышагивать. Женский плач. Я вышел в проход, затворяя за собой металлическую дверь. Однако оказалось, что это не Джессика. Между двух охранников была её подруга. На бёдрах у неё виднелись следы от рук. Адреналин заструился по венам от вспышки гнева.

— Всё на сегодня? — спросил один из охранников.

— Да, — произнёс я. — Эль-Альфа закончил с девушками?

— С этой закончил, — ответил второй охранник. Он затащил подругу Джессику в камеру и принялся вдевать цепи обратно через петли.

— А с другой? — во рту пересохло, но я был спокоен. Двинулся вперёд и обосновался в проёме между ними.

Они не волновались за своё оружие. Первый прислонил автомат к стене, прежде чем начать приковывать подругу Джессики. Он всё ещё возился с замком цепи. В моей голове уже формировался план.

— О, он всё ещё веселится с ней, — посмеиваясь, ответил охранник. Моя кровь закипела, и я изо всех сил попытался сохранить хладнокровие. Вымотанный охранник снаружи зевал. Его руки располагались вдали от пушки.

Сделай это. Сделай сейчас.

Я пытался мыслить рационально, но не мог. Сама мысль о Джессике там наверху, в руках Эль-Альфы... для того, чтобы держать себя в узде, это было чересчур.

Я отвернулся от дверного проёма, молниеносно вскинув руки. Схватил охранника в коридоре и припечатал его головой об каменную стену. Он замычал и завалился на пол, его пистолет выпал на землю за ним.

— Эй, что там происходит? — спросил другой охранник. Когда он высунулся в проход, я обхватил его голову и выкрутил. Тупой ублюдок. Он даже не взял на себя труд поднять пушку.

Потом закричала девчонка.

Я переступил через тело охранника и захлопнул ей рот рукой. Она завизжала в мою ладонь.

— Тс-с, тс-с, — шипел я с поднимающейся внутри паникой. Не рассчитывал, что она устроит сцену, но слышал шаги, уже спускающиеся по лестнице. — Тихо!

Она снова закричала мне в руку. У меня не было столько времени. Позволив ей кричать, я бросился обратно в коридор и затащил обоих охранников в комнату Джессики. Закрыв дверь, я вернулся в проход вместе с ещё одним охранником, появившемся на нижней ступеньке с пушкой в руке.

Я притворился, будто застёгиваю штаны.

— Всё нормально? — задал он вопрос.

— Сучка не обучена должным образом, — ответил я, дёрнув плечом в сторону камеры, где всё ещё кричала подруга Джессики. — Эль-Альфа сказал мне попробовать её, но она психованная.

— О, так эта совсем не слушается, — сказал он, заглядывая в камеру. Он перекинул пушку через плечо, чтобы закрыть дверь. Крики стали тише.

— Эй, ты знаешь где...

Его шея сломалась, как сельдерей. И снова во мне разрасталась тьма, пока я уволакивал его тело в камеру Джессики к другим.

Двое мертвы. Один без сознания. Я защёлкнул наручники на том, что без сознания и оставил его там в цепях с другими. Взял автомат и заложил дополнительные патроны в задний карман. Каждый из них носил пистолеты и ножи. Я усомнился всего на секунду, прежде чем схватить один нож и заправить его за ремень. Пистолеты оставил в другой пустой камере.

Движения были быстрыми, автоматическими. Моя рубашка всё ещё была в крови из-за раны, которой наградила меня Джессика, но я не чувствовал боли.

Теперь у меня новое задание.

На верхушке лестницы я посмотрел влево, потом вправо, и остановился как вкопанный.

Прямо передо мной, в холле, стояла Валентина. Её глаза нашли пистолет.

— Привет, Вейл, — произнесла она.

Чёрт. Я надеялся, что смогу выполнить эту миссию в одиночку.

— Привет, Валентина, — отозвался я, поправляя автомат на ремне.

— Ты получил повышение? — спросила она, подозрительно глядя на меня.

— Что-то вроде того, — сказал я.

Она стояла, уперев в бёдра руки. Я отчаянно пытался не замечать её соски, выпирающие через ткань прозрачного платья, надетого на ней.

— И что же ты по-твоему делаешь?

Мне придётся ей доверять. Этого никак не избежать. Я ненавидел зависеть от кого-то, особенно во время и так уже провального задания. Но она была единственным человеком в доме, который знал кто я, и мне нужно ей доверять.

— Двое нижних охранников мертвы.

Её глаза расширились от осознания того, что я сказал.

— Мертвы? — по крайней мере, у неё хватило ума на шёпот.

— Я убил их. И ещё один — не знаю с какого поста он пришёл. — Это мог быть один из сторожил периметра, догадался я.

— Но рейда не будет ещё два дня!

Значит она знала об облаве. Я сделал глубокий вдох и утянул её на лестничную клетку, чтобы нас не подловили, пока я пытаюсь объяснить.

— Я не могу ждать рейд, — произнёс я.

— Почему нет, чёрт подери? — она казалась взбешённой, и не знаю почему, но это не помогало.

— Эль-Альфа отправляет девушек завтра, — сказал я. — Мы не может ждать до рейда.

— Здесь всегда много женщин, — прошипела Валентина. — Ты не можешь похерить график. Они сказали нам ждать до облавы.

Я нахмурился.

— Я не могу их отпустить.

Она наклонилась ко мне с огнём в глазах.

— Перестань играть в спасителя, иначе тебя убьют! Ты знаешь, сколько здесь на территории охранников?

Знаю. Я посчитал.

— Восемь по внешнему периметру. Теперь уже семь. Ещё десять спят. И трое внизу. Мертвы или без сознания.

— И Дэвид.

— И Дэвид, — я забыл об этом маленьком ублюдке. У него не было обязанности охранять периметр, как у других охранников.

— И Эль-Альфа.

— Я убью его сейчас. Потом подчищу остальных.

— Этим? Пушкой? Ты поднимешь весь дом!

— У меня есть нож.

— И автомат?

Больше я не мог выносить её протестов. С каждой тикающей секундой Джессика, скорее всего, получала всё больше мучений от рук Эль-Альфы.

— На всякий случай. Послушай меня. Все эти девушки наверху — ты можешь собрать их и отвести в безопасное место?

— Здесь нигде не безопасно.

— В комнате Эль-Альфы есть путь на свободу.

Валентина вздохнула, но кивнула. Я вознёс скорую благодарность в голову. Мне нужна её помощь. Я ненавидел нуждаться в чём-то от женщины.

— Я в курсе. Но только он может получить доступ к двери.

— Ещё посмотрим, — сказал я. — Собери их вместе и готовьтесь уходить, когда я скажу.

— Я не могу рассказать девушкам о происходящем.

— Почему?

— Послушай, — произнесла она так, будто объясняла очевидные вещи идиоту. — Некоторые из них преданны охранникам, которые их тренируют.

— Что?

— Им промыли мозги. Я бы не стала рисковать жизнью, спасая их. И ты тоже не должен. Это сумасшедший план, — она отклонилась обратно в коридор и поспешно огляделась, убеждаясь, что там никого нет.

— А что с девушками в камерах? — спросил я. Даже вспотел в попытках добиться согласия Валентины. Джессика нуждалась в моей помощи СЕЙЧАС!

— А что с ними? — переспросила она.

— Если кто-нибудь узнает, что происходит, их убьют первыми.

Теперь Валентина выглядела не просто раздражённой из-за меня. Она скрестила руки на груди.

— Они сказали, что миссия у тебя под контролем, — произнесла она осторожно, неторопливо. — Твоя работа — убить Эль-Альфу. А не спасти кучу рабынь.

— Я могу сделать и то, и то.

— Оу? Неужели?

— Да.

— Сейчас спасти этих женщин — не главное. Убей Эль-Альфу, и ты спасёшь всех, кто был бы после.

— И это я тоже сделаю, — сказал ей. Но я думал о Джессике. Я не собирался её бросать. Но если я хотел спасти её и убить Эль-Альфу раньше, у меня бы не получилось сделать это одному. Я взял руку Валентины, отчаянно сжимая вокруг неё пальцы.

— Валентина, мне нужна твоя помощь.

Она заморгала. У неё открылся рот, как если бы она собиралась сказать что-то, но потом вновь закрылся. Она выглядела сердитой сверх меры, и чуточку напуганной. Впервые мне пришло в голову, что, возможно, она права.

Что ж, теперь уже слишком поздно.

Я положил руку на её плечо, и она подняла взгляд на меня. Мне отчаянно хотелось подняться наверх. Я знал, что Эль-Альфа делал с Джессикой, но если охранники были правы, то мне нельзя тратить внизу больше ни секунды. Но нужно, чтобы Валентина встала на мою сторону перед тем, как я уйду.

— Представь, если бы это ты была там внизу, — сказал я, давая страху показаться наружу. — Представь, если....

— Мне не нужно представлять, — огрызнулась она. — Я прошла через их тренировки.

— Тогда помоги мне спасти от них остальных.

Она молчала.

— Пожалуйста, — произнёс я. В мольбах я был ужасен. Раньше мне всегда удавалось делать работу самому. Но сейчас я не мог. Не с поставленной на кону жизнью Джессики. Я знала, что подвергаю Валентину риску, включая её в миссию, однако у меня не получалось придумать ничего другого, что могло бы спасти невинных девушек из камер.

— Хорошо, — сказала она наконец. — Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Я выдохнул, осознавая, что задерживал дыхание.

— Стой здесь. Возьми этот нож. Если какой-нибудь охранник попытается спуститься по лестнице, убей его.

— Убить? Как?

От звука шагов, спускающихся в сторону зала, мы оба напряглись. Валентина высунула голову в коридор, потом поспешно вернулась обратно. С её лица сошли краски.

— Это один из охранников с периметра, — прошептала она.

Подняв глаза к лампе над нами, я пришёл к мысли. Точно не знал, сработает ли, но это был самый лучший наш выход.

— Оставайся здесь, — произнёс я, толкая её назад в тень лестничной площадки и в сторону. Я потянулся вверх и отвинтил лампочку, пока она не погасла. Лампочка была горячей, и клянусь, когда я убрал пальцы, они уже были обожжены до розового цвета.

Я зажал нож в ладони здоровой руки и шагнул в коридор.

Охранник подошёл ко мне с опаской на лице. Возможно, ему было интересно, где его смена. В руках он уже держал автомат. Чуточку лучше подготовлен, нежели другие охранники, но я надеялся, что это не важно.

Я не собирался стрелять в него. Это привлекло бы внимание, а мне это не нужно.

— Что происходит? — спросил он.

— Кажется, с этой лампой что-то не так, — произнёс я, указывая вверх. Он поднял взгляд на потухшую лампочку, а я полоснул лезвием по его шее и отступил в сторону.

Кровь брызнула из раны на лестничную площадку. Он всё ещё издавал булькающие звуки, когда я спихнул его вниз по лестнице, во тьму. Больше его было не видно.

— Вот так, — сказал я. Повернул нож и протянул его ей, молясь, чтобы она его приняла. Джессика находилась в опасности, и мне нужно было добраться до неё без промедления. — Сможешь?

— Кажется, смогу, — отозвалась Валентина, выхватив нож и одарив меня, наконец, весёлой улыбкой.

Глава 34

Джессика

— Каким ещё трюкам научил тебя твой наставник?

Эль-Альфа кружил вокруг меня, паря рукой над столом, забитым кнутами и ножами. Я с трудом сглотнула. Ошейник всё ещё сковывал мои движения, и я не думала, что смогла бы побороться с ним, пока ещё была связанной. Он мог оставаться вне моей досягаемости, и воспользоваться против меня любым оружием. Это было почти хуже, чем связанные руки.

— Ну?

Мой взгляд вернулся к его глазам. Тёмным, злым глазам.

— Многим, — сказала я, ломая мозг над идеей, любой. Столько книг прочла с сумасшедшим сексом, но сейчас мой разум пуст.

— Хорошо, — отозвался он. Достиг конца стола, не прихватив никакого орудия. Слава Богу за маленькое одолженьице. Теперь, если мне удастся отвлечь его так, чтобы ему не пришлось ими воспользоваться...

Ошейник на горле казался тугим. Дышать было тяжело. Цепи свисали тяжёлым грузом и тянули меня за шею.

— Да, многим, — повторила я. Во рту будто вата.

— Покажи мне.

Господи. Нужно что-нибудь сделать. Я подумала о том, где первый раз встретилась с Вейлом. На ум вспышкой пришла идея.

— Ему нравится, когда я танцую, — проговорила я, сочиняя на ходу. Это было хорошей идеей, осознала я.

— Танцуешь?

— Да, — произнесла я с энтузиазмом в голосе. — Если ты освободишь меня, я смогу для тебя станцевать.

Он подозрительно глянул на меня. Чересчур переусердствовала с энтузиазмом, поняла я. Потупила взгляд и придала лицу пустое, легкомысленное выражение.

— Мне нравится танцевать, — выдала я, притворившись глупенькой, покорной девчонкой. — Я подарю тебе хороший танец. На коленях. Ты понял, на коленях? — я похлопала себя по бёдрам.

Недоверие исчезло из его глаз. Он решил, что я глупая. Считает, будто я думаю, что он тупой. Ни то, ни другое не было правдой, но пока я не вызываю у него подозрений, у меня больше шансов уйти.

— Да, танец на коленях. Звучит... отлично, — произнёс он. Расстегнул замок, и я почувствовала, как цепь отбросили прочь. Ошейник всё ещё обвивал шею, но я больше не была закована.

Мне хотелось только занять его внимание. Я страшилась мысли, что он будет трогать меня в сексуальном плане. Однако, станцевав для него, я всего лишь отсрочу неизбежное. Что ж, постараюсь оттянуть это на как можно дольше. Вдруг он уснёт.

По крайней мере, сейчас Эйприл в безопасности. Меня это немного утешило.

Отвернувшись от меня, Эль-Альфа отправился к бару. Я придвинулась ближе к столу, пытаясь рассмотреть, есть ли там оружие, которое я смогла обратить против него. Но прежде чем успела приблизиться достаточно близко чтобы что-нибудь захватить, он повернулся обратно. Я нацепила жеманную улыбку.

— Где ты хочешь, чтобы я станцевала? — осведомилась самым невинным голоском.

Да, вот та Джессика, которой я была раньше. Умница. Всегда готовая угодить. Готовая сделать всё, что вам захочется. Уголком глаза я увидела нож на краю стола. Крохотное лезвие, блестящее и острое. Если мне представится шанс...

— Здесь, — произнёс он, указав на диван. Я подошла и, покорно усевшись на ручку дивана, скрестила ноги. Умница.

Эль-Альфа нажал на кнопку на баре. Заиграла музыка, интенсивно выбивая ритм, как и та, что играла в его клубе. Он налил себе выбить. Я поднялась на ноги и принялась раскачиваться.

Как, чёрт подери, я танцевала раньше? Не помню ни одного движения. Но раз он вновь начал пить, надеюсь, это не сыграет важной роли.

Он подошёл, и я начала танцевать, плавно двигая бёдрами. Руками прошлась по бокам, прослеживая изгибы. Я не знала толком, что нужно делать руками во время танца, и не была достаточно самонадеянной, чтобы дико ими размахивать.

— Иди сюда, — сказала я и взяла его за руку, подвела к дивану, показав сесть. Не знаю, было ли это из-за того, что он всё ещё находился в пьяном состоянии, но он дал мне толкнуть его на диван.

— Да, потанцуй, — выговорил Эль-Альфа, отпив своего напитка и отставив его на ручку дивана. Я позволила ему трогать мои бёдра, когда опустилась вниз, раскачиваясь над его коленями. Господи, как я жалею, что раньше не училась танцевать.

Тем не менее, Эль-Альфа не казался разочарованным моим танцем. Он шлёпал меня по заднице ленивой рукой и наблюдал с лёгким интересом, как я извивалась и вращалась перед ним. Всякий раз, как его внимание вроде бы ослабевало, я разворачивалась и приземлялась бёдрами на его колени. Мне не хотелось, чтобы ему наскучило смотреть, потому что тогда он бы захотел сделать больше. Но в то же время, я не желала, чтобы он оставался бодрым. Невыполнимая задача.

Диван стоял отвёрнутым от двери, и время от времени я позволяла своим глазам скользнуть на неё. Если бы только он уснул... я могла бы убить его и сбежать через дверь.

Его веки будто бы были опущены, но не член. Его очевидное возбуждение не даст ему уснуть, пока он не получит от меня большего. Эль-Альфа снова шлёпнул меня по заднице, и звук отозвался эхом. Он вытянулся на своём месте.

Я склонялась над ним, когда услышала звук расстёгивающихся штанов. Застыла.

— Теперь сними трусики, — прорычал он.

Страх заструился по спине. Я вынудила себя глубоко вдохнуть и медленно подняться.

— Но... но я девственница, — произнесла я, обернувшись и приняв обиженное выражения лица. Для дрожащей губы прикладывать усилий не пришлось. — Разве ты не хочешь, чтобы я оставалась нетронутой?

Стол находился всего в нескольких шагах. Я могла бы перескочить через Эль-Альфу и возможно — возможно, — добраться до ножей раньше него. Но даже тогда, откуда я могла знать, как бороться?

— Ты так думаешь? — произнёс он, увлажнив губы.

— Ну... наверное? — изобразила я дурочку.

— Иди сюда, — подозвал он. — Наклонись ближе.

Я наклонилась, позволяя груди раскачиваться перед собой. Думала о Вейле и том, как чувствовала его длину между сиськами. Последует ли Эль-Альфа его примеру? Я содрогнулась, подумав об этом.

А потом мысленно вернулась к тому, что говорил Вейл о ножах.

О самых лучших способах убийства.

Эль-Альфа дал мне пощёчину. Жалящая боль от удара пронзила голову, и я инстинктивно отпрянула. Его пальцы зацепились за ошейник, и он подтянул меня ближе. Глаза горели от жгучих слёз, вызванных ударом, но я сморгнула их.

— Глупая сука, — зашипел он.

Сначала я подумала, что он прочёл мои мысли, но уже потом поняла, что оскорбила его.

— Думать — не твоя работа, девочка, — выплюнул он мне. — Это мой дом. Я могу делать всё, что захочу. Поняла?

Я кивнула. Он встряхнул меня за ошейник сильнее, отчего зубы застучали друг об друга.

— Поняла?

— Да! — вскричала я, потрясённая ударом. — Да, поняла.

— Итак. Сними свои трусы.

Я с трудом сглотнула, когда Эль-Альфа отпустил мой ошейник, и откачнулась назад. Попыталась устоять и скользнула пальцами под резинку трусов. Руки дрожали.

Вот так. Вот так я потеряю девственность. Здесь, в спальне торговца секс-рабынь, без всякого достоинства. Вся кожа похолодела, онемела, и я принялась стягивать трусики.

Потом подняла взгляд и увидела его. Дверь была открыта, и за ней стоял Вейл.

С пистолетом в руке.

Глава 35

Вейл

Я обошёл комплекс, направившись в покои Эль-Альфы. По всему периметру стояли охранники — понятия не имел, когда кончаются их смены. Допускал мысль, что кто-то рано или поздно поднимет тревогу, но наверняка не знал. И Валентина была единственной, кто стоял на страже. Для меня было противоестественно доверять кому-то, не говоря уже о доверии к женщине, которая, как я знал, умела лгать и делала это хорошо.

Но другого выхода не имелось.

У комнаты Эль-Альфы стоял один охранник. Я отрывисто махнул рукой поднятой в воздух. Прежде чем тот сумел отреагировать, моя ладонь сжалась в кулак, устремившийся ему в челюсть. Он обмяк, и я подхватил его до того, как он успел бы упасть на пол.

Я огляделся в поисках места, куда можно было бы убрать его бессознательное тело. Такого не нашлось. Я запихнул его в ящик для посева по соседству со спальней Эль-Альфы и отобрал у него пистолет, заткнув его за пояс штанов со спины.

Теперь у меня две пушки.

Я быстро, но бесшумно открыл дверь в комнату Эль-Альфы. Знал, что если он увидит дверь открытой, то лучше, если всё случится быстро. Но он не увидел.

Увидела Джессика.

Я застыл в то время, как её взгляд сместился вверх, сфокусировавшись на автомате в моей руке. Ошейник всё ещё виднелся у неё на шее, но она не была скованна цепями. Нет, она была почти голой, сидела на коленях Эль-Альфы, стягивая руками трусики.

Сердце застряло в горле. Неужели она закричит? Неужели выдаст меня? Я понятия не имел, дошло ли до неё, что я делал. Времени объяснять не было.

Её глаза резко вернулись обратно к Эль-Альфа. Он, наверное, увидел что-то в её глазах, вспышку страха. Выпрямился на диване и начал поворачивать голову. Она запустила обе руки в его волосы, вдавив свою грудь ему в лицо для отвлечения внимания.

Я мог застрелить его прямо там, без промедления, но тогда бы всё случилось с шумом. Лучшим вариантом был нож, но его я оставил Валентине.

Стол между нами укрывали орудия пыток. Некоторые из которых были ножами.

Я знал, что двигаться необходимо быстро. Шагнул вперёд с пушкой наготове, надеясь перехватить нож, чтобы убийство прошло тихо.

Но он как-то почуял. В тот миг как двинулся к нему, я уже знал, почему Эль-Альфа называл себя непобедимым. Он не мог меня видеть или слышать. Тут было иное чувство, вынудившее его вдруг вскочить, развернувшись с дивана до того, как я до него добрался.

— Не двигайся.

— А-а-ах!

Он выставил Джессику перед собой. Сильно дёрнул рукой за ошейник, и скрутил. Она схватилась обеими руками за шею, но тщетно. Он держал её, болтающуюся, за горло прямо перед собой. Она захлебнулась криком.

— Отпусти её, — сказал я.

— Зачем? Предоставить тебе достаточно чёткий обзор, чтобы застрелить меня?

Он потянул за ошейник сильнее. Лицо у неё покраснело. На висках пульсировали вены.

— Опусти пушку, — сказал Эль-Альфа. — Опусти пушку, или она умрёт.

— Отпусти её.

— Серьёзно? Я думал о тебе лучше. Вот так убить девушку...

— Отпусти её.

Он улыбнулся. Джессика не переставала беспомощно цеплять за его руку. Он продолжал душить её. Меня затрясло. У меня были приказы...

...убить Эль-Альфу...

...и я не собирался отпускать этот шанс, что бы ни случилось со мной или Джессикой. Я взвёл курок пушки. Пот защекотал шею.

— Последний шанс, — произнёс я.

— Опусти его.

Голос донёсся из-за спины. Сперва я ощутил дуло пистолета у виска, а потом в поле зрения заступил и сам мужчина.

Чёрт.

Дэвид.

— Вейл, ты допустил ужаснейший промах.

— Дэвид, — произнёс я, выискивая выход из ситуации, — не делай этого.

— Очень-очень ужасный промах, — повторил он.

Взгляд упал на Джессику. Она по-прежнему задыхалась под хваткой Эль-Альфы.

— У меня всё под контролем, — сказал ему. Я пробьюсь. Это последнее, что мне по силам сделать. — Здание окружено. Ты можешь присоединиться ко мне, Дэвид. Мы станем партнёрами...

— Я так не думаю.

— Не торопись. Подумай, — произнёс я. Пот заструился над верхней губой. Надеюсь, он этого не видел. Я всегда сдержан. Всегда. И сейчас, благодаря Джессике, это не так.

— Мне не нужно об этом думать, Вейл, — отозвался Дэвид. Я почувствовал, как пушка сильнее вдавилась в мой затылок.

Мои глаза широко распахнулись, когда до меня дошло всё, что развернулось передо мной. Эта ужасная сцена станет последним, что я увижу. Электрические торшеры на стене. Несобранная постель. Цепи, свисающие с потолка над головами Эль-Альфы и Джессики. И стол, заваленный кнутами, ножами и...

Ножами. Я нахмурился. Что-то изменилось в расстановке ножей. Когда я вошёл, они были выложены почти до края. Я склонил голову. Нет. Ничего не изменилось. У меня ехала крыша.

Дэвид продолжил говорить за моей спиной.

— Причин идти против Эль-Альфы нет. Вот о чём мне стоит подумать. Опусти пушку, Вейл. Ты в любом случае не станешь стрелять. Девушка слишком близко к твоей цели.

— Он умрёт, — произнёс я, опровергая голосом отсутствие уверенности. — Дэвид, если ты ко мне присоединишься...

— Ты не понимаешь.

Дэвид обогнул меня. Дуло пистолета скользнуло по виску и выше, ко лбу, остановившись там. Ухмылка расползлась по лицу Дэвида. Я посмотрел на него, а потом на Эль-Альфу. Затем снова на него.

И теперь я увидел сходство. Что походило на встряску для моего сознания. У них был один нос, те же черты лица. Если бы Дэвид не был таким загорелым, я бы, возможно, распознал это сразу.

— Он... он твой отец? — у меня задрожала рука.

Дэвид кивнул, его взгляд забурлил.

— Нет тут никакого рейда. Ты идиот, раз попытался это сделать. Опусти пушку.

И тогда всему настал конец. Я в меньшинстве, и Дэвид был прав. Я не мог застрелить Эль-Альфу, когда одним движением его руки под пулю могла угодить Джессика.

— Ладно, — произнёс я, ломая мозг над другим планом. На ум ничего не приходило. — Хорошо.

Я медленно опустил пушку, щелкая ей по кафельному полу. Дэвид отпихнул автомат к Эль-Альфе, и тот поднял его вверх. Потом я снова встал в полный рост, вскинув руки в воздух в жесте капитуляции.

Миссия окончена.

Я провалился.

Глава 36

Джессика

Дэвид отпихнул пушку Вейла от него, и я увидела, как тот вздрогнул, подняв руки в воздух. У меня перехватило дыхание, когда Эль-Альфа потянул меня за ошейник, подавшись вперёд. Он подхватил автомат Вейла с земли и взял его в свои мясистые руки.

Сдался? Нет. Он не мог сдаться! Вейл должен был спасти меня. Он обещал, что я не проведу вечность узницей. Он не мог сдаться. Не мог!

Мне на ум приходил всего один способ сбежать. Я надеялась, что он сработает. Если же нет, то я умру, пытаясь.

Эль-Альфа дал своей руке раскрыться, и я глотнула жаркий воздух. Дэвид усмехнулся, почесав свободной рукой шею.

У меня не получалось поверить правде, что Дэвид был сыном Эль-Альфы от одной из рабынь в доме. Как мог кто-то жить с такой семейной историей за плечами? Как мог он продолжать делать подобное с этими девушками, когда его собственная мать была одной из узниц?

— Сынок, ты проделал очень хорошую работу. Позволь мне сделать тебе подарок.

Эль-Альфа толкнул меня вперёд, и я споткнулась на полпути, пересекая комнату, рухнув на колени с хриплым криком.

— Что, одну из шлюх?

— Она девственница.

Я увидел блеск в его глазах, когда он поймал меня за руку и потянул, ставя на ноги, чтобы оглядеть моё тело. Я прикусила губу, давая страху показаться на лице. Руки крепко сжались по бокам. Желание вспыхнуло на его лице.

— На колени.

Я нагнулась. Он уже расстёгивал молнию, стягивал штаны. Жадно.

Так жадно, что не заметил ножа в моей руке, пока не стало слишком поздно.

Урок Вейла не остался неуслышанным. Я помнила всё, что он говорил о самых простых методах убийства. И сейчас мне было доступно всего одно место.

Бедренная артерия.

Одним быстрым движением, я воткнула лезвие в его ногу и вытащила. На ужасную секунду мне почудилось, что ничего не вышло. Дэвид схватил меня за плечо. Он задыхался, судорожно глотая воздух.

— Отец... — прошептал он.

Тогда кровь, казалось, заполонила всё, хлынула, покрывая мои ноги даже, когда я отстранилась. Он опустил взгляд на меня, как будто удивившись, что я могла пойти на такое. В той же мере была потрясена и я. Потом его лицо стало тускнеть, белеть, и он завалился вперёд.

— Дэвид?

Голос Эль-Альфы загремел за моей спиной.

— Дэвид!

Глава 37

Вейл

Я добрался до Эль-Альфы в тот миг, как тот прицелился. Моя рука опустилась ему на запястье и раздался выстрел. Я ощутил, как кость разломилась под моим кулаком, подумав, что добрался до него вовремя. Его рука раскрылась и пушка начала выпадать.

— Ох! — вскричал он.

Я подхватил пистолет в воздухе и ударил им в челюсть Эль-Альфы. Он развернулся, обрушившись на землю. Его ладони были липкими от крови, когда он приподнялся, чтобы посмотреть на меня.

— На колени, — приказал я.

У него тряслись руки, и он зыркнул на меня с кипучей ненавистью в глазах.

— Ты не можешь...

Это были его последние слова. Потом его лицо разнесло выстрелом. Пушка была так близко, что, могу побиться об заклад, я учуял запах пороха прежде чем его нос оторвало от черепушки.

Выстрел отозвался эхом в ушах. Но даже намёка на тьму не возникло, когда я убил его. Нет. Это было чистое убийство, самое чистое из тех, что я совершал.

Эмоциональное, во всяком случае.

Физически его голова была всего лишь изуродованной мешаниной из крови и костей.

Он резко упал. Кровь, всё ещё фонтанирующая из его шеи, хлынула на элегантный кафельный пол. Я выпрямился, заправляя пушку за пояс.

— Вейл.

Я обернулся и увидел, как Джессика заваливается вперёд. Она опустилась на землю, схватившись за бок.

Сердце заледенело в груди. Нет.

— Джессика!

Я оказался рядом с ней в мгновение ока. На боку у неё виднелось отверстие от пули. Я не успел вовремя. Он выстрелил в неё.

Ублюдок. Мне хотелось снова и снова повторять его убийство. Гнев и страх вонзились в моё тело.

— Джессика, ты как, нормально?

Она была бледной.

— Я... не знаю. Наверное.

Пуля угодила ей в бок. Я видел выходное отверстие спереди, сочащееся кровью. Накрыл его рукой. Её глаза сконцентрировались на чём-то за моей спиной.

— Дверь!

Дверь с грохотом распахнулась. Я завёл руку назад и вытащил пистолей, готовый открыть огонь, но это была всего лишь Валентина. На подоле её платья красовалась кровь. Она миновала меня взглядом, возбужденно впившись глазами в Эль-Альфу.

— Он... он мёртв? — спросила она.

— Да, — сказал я. Моё внимание было сосредоточено на боку Джессике, где из раны под моей ладонью всё ещё текла кровь. Я надавил, и она поморщилась, но не закричала. — Нам нужно уходить.

— Мы слышали выстрел внизу, — произнесла Валентина.

— Девушки готовы? — задал я вопрос.

— Да, — ответила она. — Они здесь.

— Надо поторопиться. Джессика... — я показал на её рану. Эмоции застряли в горле. Мои чувства никогда не мешали словам, но на сей раз всё было иначе. Мне не верилось, что я не уберёг её от пули.

— Пойдёмте, — поторопила Валентина.

Я расправил плечи и подавил весь свой гнев и страх. Возьми себя в руки. Сосредоточься. Мне на ум тут же пришёл план. Дверь. А там и выход.

У меня было задание. И оно не закончено. Я мог его выполнить. Должен был.

Я отпустил Джессику и вернулся к Эль-Альфе. Потащил его теперь уже лишённое лица тело через комнату.

— Что ты делаешь? — спросила Джессика.

— Вытаскиваю нас отсюда.

Я вскинул руку Эль-Альфы и прижал его большой палец к клавиатуре. Металлическая дверь распахнулась.

Валентина вновь появилась в дверном проёме.

— Поторопитесь, — закричал я. Поздно, поднятия тревоги не избежать. Охрана скоро будет здесь. Единственный шанс для нас — исчезнуть прежде, чем они поймут, что произошло.

Девушки уже мчались через комнату к открытой двери. Валентина их поторапливала. Их было так много — всего четырнадцать девушек. Одна из них остановилась и уставилась на меня. Подруга Джессика, понял я.

— Иди! — крикнул я. Она выбежала в открытую дверь и тоннель, заключая строй девушек. Валентина пошла следом, и только мы с Джессикой остались.

Я присел на колени возле Джессики, протягивая ей пушку.

— Возьми пистолет, — сказал я.

— Что? — слабо спросила она. — Что ты...

— Просто возьми.

Я услышал звук шагов. Охранники, расставленные по периметру, возвращались внутрь. Нам нужно было выбираться отсюда.

Я подхватил Джессику обеими руками. Кровь текла со спины, отчего держать её было скользко.

— Всё хорошо, — произнёс я. — С тобой всё будет хорошо.

Она качнула головой, медленно, слабо кивнув.

— Пойдём.

Я пересёк комнату, направившись к открытой двери. Валентина выпроваживала последних девушек через тоннель. Я не спросил, остался ли кто-то ещё. Знал, что некоторых мы потеряем. Тех, что выберут остаться. Из-за промывки мозгов, возможно, или просто беспомощности. Но мы выберемся. У нас всё будет хорошо. Я шагнул через дверной проём в тусклый коридор.

БАХ!

Выстрел оглушил меня в левом ухе. Сначала, растерявшись, я подумал, что Джессика выстрелила в меня. Я споткнулся, нырнув в тоннель, и сжал её крепче.

Потом осознал, что Джессика на самом деле стреляла. Но не в меня. Пистолет был направлен в комнату Эль-Альфы за нами. Я повернулся и увидел одного из охранников, осевшего на колени.

— Хороший выстрел, — похвалил я в то время, как металлическая дверь, скользнув, перекрыла нам обзор и полностью стёрла сцену.

Мы поспешили вниз по тоннелю. За нашими спинами глухой стук эхом отозвался на лестнице. Охрана пыталась пройти через дверь. Мне оставалось только надеяться, что дверь Эль-Альфы на какое-то время сдержит их.

Я понятия не имел, куда иду, да и электрические фонари тускло освещали каменные ступени. Шли минуты, казавшиеся часами, пока мы спускались по камню. Только после того, как открылся последний завиток тоннеля, ко мне вернулось зрение.

Мы оказались на улице. Полная луна искрилась над океанской водой. Волны отражали мерцающие звёзды. В любое другое время вид был бы красивым. Романтическим. Я замер, вдыхая солёный воздух, пока пытался отдышаться. Руки Джессики обвились вокруг моей шеи. Дыхание у неё было поверхностным.

— Сюда! — закричала Валентина.

Я поднял взгляд и увидел девушек, забирающихся в воду. Их белые воздушные платья собирались на талиях по мере того, как они уходили в океан. В конце скалистой пристани были привязаны две моторные лодки, поджидающие момента отвезти нас домой.

Глава 38

Джессика

— Джессика? Милая?

Я заморгала, ослеплённая белым флуоресцентным светом. Белый свет. Белые занавески. Я в больнице. Сзади раздавался постоянный звуковой сигнал. Мои глаза сосредоточились на пятне, нависшем надо мной, и изображение сложилось в лицо моей матери.

— Джессика?

Я приподняла голову, поворачивая её из стороны в сторону. Все пятна оказались лицами. Мама. Папа. Женщина в изножье кровати с планшетом в руках. И ещё двое мужчин, сидящих в креслах в тёмных костюмах.

— Не двигайся слишком быстро, — первой заговорила женщина. Врач? Медсестра? Мне было всё равно. Я вытянула шею, но Вейла не увидела.

— Где он? — спросила я.

Звуковой сигнал за моей спиной участился. Я села прямо, не обращая внимания на трубки, приклеенные к моим рукам.

— Джессика, — уговаривала мама. — Всё хорошо. Мы здесь.

— Где он?

Паника захлестнула меня, когда я подняла руки. У меня не получалось двигаться — к запястьям обеих рук были подсоединены капельницы. Меня приковали.

— Твой отец здесь.

— Не он, — произнесла я, качая головой, как будто это могло избавить меня от головокружения. — Вейл.

— О ком ты говоришь? — спросила мама с обеспокоенным выражением лица.

— О Вейле, — повторила я, стараясь сохранить спокойствие.

Воздух, который я втягивала, становился всё горячее и горячее. Я отодвинула простынь и оглядела трубки. Должен же быть способ убрать капельницы. Мне не хотелось здесь оставаться.

— Джессика, успокойся, — сказала женщина. — С тобой всё будет хорошо, но у тебя много травм.

— Где Вейл?

Я отбросила простынь, чтобы посмотреть на то, что они сделали со мной. Под простынёю мои ноги были мертвенно белыми. Живот пересекала белая повязка. Я отпустила трубку капельницы и коснулась бинтов. Тупая боль прострелила живот, и я крепко сжала веки.

Один из мужчин в тёмной форме поднялся. Значок. Полиция. Его брови были похожи на чёрных гусениц, сдвинутых на его лице. Я подумала об Эль-Альфе, и мой желудок взбунтовался, сделав сальто внутри.

— Где он? Его здесь нет? С ним всё в порядке?

Воздух в комнате как будто сжался вокруг меня. Я не знала почему, но мне нужно было увидеть Вейла. Сидеть здесь без него казалось неправильным.

— Пожалуйста, — попросила доктор. — Ей нужен отдых. Джессика, не стоит так волноваться.

Я с трудом сглотнула и заставила себя откинуться на больничной койке. Конечно, полицейские будут о нём знать.

— Вейл, — произнесла я. — Я не знала его фамилии. Он работал на полицию.

Двое полицейских перекинулись взглядом. Видно, подумали, что я слетела с катушек. У меня ушли все силы на то, чтобы не вырвать капельницу и не устроить сцену. Они должны воспринима ть меня серьёзно.

— Где он? — спросила я так медленно и спокойно, как только могла себя заставить.

— Ты сказала «Вейл»?

— Да. Его зовут Вейл, — я стиснула зубы, в то время как второй полицейский вытащил телефон и принялся печатать.

— Как он выглядел? — осведомился первый коп.

— Мужчина, который привёз тебя?

— Да! — я повернулась к заговорившей женщине-доктору. — Вы видели его?

Врач, кажется, занервничала, оказавшись в центре внимания. Она крепче стиснула планшет в руках.

— Он принёс тебя в отделение неотложной помощи. Высокий парень, очень... ох, очень мускулистый, да?

— Да, — ответила я, а сердцебиение немного успокоилось. — И с голубыми глазами, — почему-то мне показалось важным им это сказать. — Светло-голубыми. Как лёд.

— Мы не получили информацию о нём, — объяснила врач полицейским. — Кажется, он ушёл до того, как кто-то успел попросить у него удостоверение. Если хотите, мы можем предоставить вам записи с камер наблюдения...

— Да, было бы здорово, — вмешался первый полицейский.

Второй сверлил меня подозрительным взглядом, скрестив руки на груди. Я поджала губы. Что если Вейл всё-таки не был связан с полицией? Они его арестуют?

— Твоя подруга рассказала нам безумную историю о похищении. Я бы хотел спросить тебя...

— Эйприл? — я тут же села, сердце как молот застучало в груди. — С ней всё в порядке? Она...

— У неё всё отлично. Немного помята, и... ну, если её история правдива, ты и сама знаешь, что с ней произошло.

— Д-да... — произнесла я, повторно проигрывая ужасную сцену в голове. — Это правда.

— Мы бы хотели задать тебе несколько вопросов, если ты не возражаешь, — начал первый полицейский. — Взять показания.

— Она же только очнулась! — вмешалась мама.

— Действительно, офицеры, — вставил отец. — Неужели это сейчас так необходимо?

— Если брать в расчёт услышанное нами от её подруги, то да, это необходимо, — ответил второй полицейский. — Мне жаль, но её подруга сообщила, что этот мужчина — тот, который, как ты утверждаешь, привёл тебя сюда, — застрелил её парня.

Мама сложила руки на груди. Я могла только моргнуть.

Джеймс. Казалось, прошло так много времени с тех пор. Целая вечность.

— И судя по тому, что я слышу, между тобой и этим мужчиной — ах да, Вейлом — имеется связь, — продолжал коп. — Ты должна понимать, что такие события могут вовлечь тебя в дело, которое...

Говорить он не перестал, но в голову хлынула кровь, и меня одолело головокружение. Мама выпрямилась и закричала на копа, а потом на повышенных тонах говорили уже они оба, в то время как отец молча отступил назад, как делал всегда во время ссор. Стало шумно, и сигнал за спинкой моей кровати принялся пищать всё громче и громче. Я прижала руки к ушам, но оградиться от звука не удалось.

— Её же только что похитили...

Бип.

— Мэм, если есть какой-то шанс опознать подозреваемого...

Бип.

— Похитили! А подругу изнасиловали! И вы хотите...

Бип.

Открылась дверь. Все перестали говорить и повернулись к мужчине, стоящему в дверном проёме. Он был высокий, мускулистый, с коротко остриженными тёмными волосами. И в помятом костюме.

На какой-то миг воцарилась тишина, нарушаемая лишь ровным, быстрым писком техники.

— Это он? — оба офицера повернулись ко мне. Я неторопливо покачала головой. Мне этот мужчина был незнаком. Никогда в жизни его не видела.

— Привет всем, — произнёс мужчина, шаря в кармане. Он вытащил значок и показал его копам. — ФБР.

— ФБР?

— Вы можете идти. Делом займёмся мы.

— Простите, — заговорил второй полицейский с сарказмом, сочившимся с уст. — Мы как раз собирались допросить свидетеля.

Темноволосый рассмеялся с уверенностью, разорвавшей всю напряжённость в комнате. Стало ясно, что полиция уже делом не заправляла. Главный — этот парень. И не важно, кто он.

— Убирайтесь, — сказал он.

— Но это наше дело...

— Сан-Диего не имеет здесь никаких полномочий, — отозвался мужчина, и его улыбка испарилась столь же быстро, сколь и появилась. — Это международное преступление федерального масштаба, которое мы отслеживаем почти десять лет.

— И?

— И? — он впился взглядом в копов. — И вы можете отвалить.

Оба полицейских на секунду удивлённо застыли. Затем второй фыркнул и развернулся на каблуках. Первый последовал за ним на выход.

— Могу я поговорить с Джессикой наедине? — осведомился мужчина у моих родителей.

— Я не...

— Всё нормально, мам, — сказала я быстро. Что-то в этом человеке напоминало мне Вейла. По крайней мере, он вполне мог знать о происходящем. — Всё хорошо. Дай мне поговорить с ним.

Мама поджала губы и ушла рука об руку с отцом. Доктор двинулась за ними, закрыв больничную дверь. Остались только я и человек, утверждающий, что он из ФБР.

Он подтащил кресло к больничной койке и небрежно опустился в него.

— Меня зовут Тэн, — произнёс мужчина.

— Тэн?

— Ага. Странное имя, да? — он нервно усмехнулся. Мне он уже нравился. Последние несколько недель подвергали сомнению мои инстинкты, но я всё равно знала, что могу себе доверять. А значит, и ему тоже.

— Вы хотите спросить меня о случившемся? — спросила я. — О похищении?

— Если только попозже. Сейчас мне хочется удостовериться, что у тебя всё нормально. И что ты никому не рассказала о Вейле.

Во рту пересохло.

— Вы знаете его?

— Да.

— Где он?

— Прости. Я не могу тебе этого сказать.

— Но... но... — забормотала я.

— Сейчас он на новой миссии, — произнёс Тэн. — На какое-то время ему придётся залечь на дно. Он попросил меня рассказать тебе об этом.

Я с трудом сглотнула.

— Он... я увижу его когда-нибудь?

— Я сюда пришёл как раз затем, чтобы это узнать. Вейл сказал мне, что ему пришлось совершить ужасные поступки в Мексике. И с твоим другом, и с тобой.

Моя кожа вспыхнула жаром, как только я подумала обо всём, что делал со мной Вейл.

— Я хочу, чтобы ты знала, что он выполнял приказы — мои приказы, — губы у мужчины сокрушённо сжались. — Моей вины в смерти твоего друга столько же, сколько и его.

Слёзы покатились по щекам. Я не плакала, но слёзы всё равно были. Мои мысли занимал Джеймс. Я помнила взгляд Вейла после того, как он нажал на курок. Взгляд мертвеца.

«Думаешь, если бы я не застрелил его, он был бы жив?»

— Он не знал, захочешь ли ты вновь его услышать, — заговорил Тэн, поспешно сменив тему. — Если тебе не хочется, то скажи только слово.

— А... а если это не так?

Тэн ласково улыбнулся.

— Я дам ему твои контакты, если ты хочешь, чтобы они у него были.

— Хочу, — выпалила я. — Я... я хочу поблагодарить его. За спасение.

— Конечно, — произнёс Тэн. — Держи.

Он протянул мне блокнот. Я записала свой номер сотового. Писать разборчиво оказалось трудновато. По какой-то причине у меня тряслась рука.

— Когда он вернётся? — спросила я.

— Я не могу тебе этого сказать.

— Ох. Точно. Ладно.

— Но я отдам ему твой номер сразу же, как он вернётся в страну.

Я кивнула. Мужчина поднялся на ноги и поправил пиджак. Я схватила его за руку, когда он отвернулся.

— Подождите, — позвала я. — У меня есть ещё один вопрос.

— Да?

— Вейл... он же хороший?

— Хороший?

Глаза Тэна опустились к моим, и, казалось, всё бремя мира легло на его плечи. Он прикусил губу, и по его лицу я знала, что он мне не солжёт. Наконец, заговорил.

— Насколько я могу судить, — отозвался мужчина, — он чёртов герой.

Прошла неделя, а за ней ещё одна, и ещё. Невероятно, но всё вокруг вернулось к обычному распорядку. Из больницы меня выписали спустя всего несколько дней. Родители настаивали, что я должна переехать к ним, но я осталась в квартире с Эйприл. Она была единственной, кто понимал, через что я прошла. Поначалу мы много говорили об этом, после похорон Джеймса уже поменьше, а потом и вовсе перестали.

Все знали, но никто не хотел это обсуждать. Я их не винила. Что можно сказать человеку, пережившему такое? Лучше вообще ничего не говорить. Я потушила все чувства, всю боль, и попыталась притвориться, будто двигаюсь вперёд, как, казалось, и все остальные.

Я сидела за ноутбуком, записываясь на занятия в следующем семестре, когда зазвонил мой телефон. Не раздумывая, я ответила на вызов.

— Алло?

— Джессика?

Его голос как будто физически ударил по мне. Весь воздух в комнате до невозможного отяжелел. У меня перехватило дыхание.

— Вейл? Это, правда, ты?

— Конечно, я, дорогая. Слышал, тебе уже лучше.

Я коснулась живота. Новый шрам всё ещё был сморщенным и красным. Я чувствовала зуд на спине и спереди, где на месте дырки, проделанной пулей, срасталась кожа.

— Д-да. Всё отлично. Я в порядке.

— Точно?

Озабоченность в его голосе довела меня до края. Внезапно по щекам заструились слёзы. Я не плакала с похорон Джеймса, но сейчас, когда услышала его голос, это походило на открытие шлюза. Я икнула, подавляя рыдания, и попыталась заговорить.

— Вейл, я не могу... прости... не знаю, почему я так веду себя. Прости!

— Всё нормально, — произнёс он, пока я душила всхлипы салфеткой. — Всё хорошо.

— Прости, — продолжала я повторять. — Прости...

— Джессика, — что-то в его голосе привлекло моё внимание.

— Да?

— Пожалуйста, не нужно. Не ты должна извиняться. Если не хочешь говорить со мной, мы не обязаны...

— Нет! — почти завизжала я.

— Нет?

— Нет, — произнесла я, успокаивая себя. — Нет, я хочу... хочу говорить. Ты единственный с кем я могу говорить!

— Я? — В его голосе прозвучала нотка недоверия.

— Да! Эйприл не хочет больше поднимать эту тему, и все мои друзья, когда видят меня, отводят взгляд. Как будто я проклята, никто не хочет разговариваться со мной, потому что на них это отразится. Или они просто не знают, что мне сказать. А мои родители даже хуже, я не хочу с ними это обсуждать, ведь никто не поймёт, они просто не смогут! И ещё мне снятся сны...

Я остановила себя.

— Прости, — произнесла я, сморкаясь в уже влажную салфетку. — Я увлеклась. Могу... мы можем встретиться снова, Вейл?

— Ты хочешь снова увидеться со мной? — и опять он говорил так, будто не верил мне.

— Ты единственный, кто знает, через что я прошла. Ты... ты спас меня.

По ту сторону повисла тишина.

— Конечно, — сказал он. — Да.

— Когда мы сможем встретиться?

Надежда расцвела в груди.

— Ну, беда в том, что я сейчас в Гватемале.

— В Гватемале? — теперь недоверие появилось у меня.

— Эль-Альфа поставлял некоторые другие товары сюда. Мы только что их прикрыли.

Облегчение затопило меня. Я вспомнила слова того мужчины — о том, что Вейл герой. Я в это верила.

— Это... это хорошо.

— Думаю, я пока не вернусь в Америку, — сказал Вейл. — По крайней мере, на западное побережье. Я должен держаться подальше от людей, которые знакомы с Эль-Альфой. Были знакомы. Это опасно.

— Ох. Ладно, — голос пресёкся на последнем слове.

Он не приедет увидеться со мной. Нахлынуло разочарование, снова заслезились глаза. Я грубо их вытерла. Злилась на себя за то, что так раскисла. Злилась за свою потребность в Вейле.

После заминки я поняла, что он заговорил снова.

— Почему бы тебе не приехать сюда?

Повисла пауза, во время которой я анализировала его вопрос. Поехать туда? В Гватемалу? Прежде чем я успела ответить, он вновь подал голос.

— Если ты не захочешь, я всё пойму. Но...

— Я хочу.

Слова вылетели из моего рта прежде, чем я их обдумала.

— Ты уверена?

Я улыбнулась сквозь слёзы. До этого момента я не знала, что мне нужно. Но услышав его голос, я поняла, что существует всего один способ пережить случившееся. И мне нужен Вейл.

— Да, — произнесла я. — Уверена.

Глава 39

Вейл

Я встретил её в аэропорту. Она выглядела невероятно хрупкой, хотя храбро улыбалась. Я последовал её примеру, обняв за спину, когда она подняла руки. Прикосновение её кожи скрутило моё тело от желания, но я сдержался.

Потребовалась вся моя сила воли, но я сдержался. Для меня удивительно, что она вообще здесь, что я мог протянуть руку и коснуться её. После задания я и поверить не мог, что ей когда-нибудь захочется снова со мной увидеться. Уже начал думать, что оно и к лучшему. Поэтому её решение приехать ко мне ввергло меня в ступор.

— Куда мы?

Она нервно оглядела толпы людей, кучкующихся у аэропорта. Я подтолкнул её к обочине. Там нас ждал серебристый седан.

— Я ту подумал, может, мы отправимся в плавание? Ещё есть отель, если не захочешь. И это не значит, что мы остановимся в одном номере. Я могу занять другой. В смысле...

Я остановился. По какой-то причине присутствие Джессики превращало меня в заикающегося дурака. Без объекта для притворства я и близко не был так крут. Поймал её улыбку на себе и улыбнулся в ответ.

— Плавание?

Она изогнула бровь, глядя на меня.

— Ты моряк?

Я издал резкий смешок. Никогда не думал, что кто-то назовёт меня моряком. Я ненавидел лодки. Но пытался постепенно избавиться от своих страхов.

— Я много чему научился. Вообще-то это весело. Лодки. Они могут здорово заинтересовать.

Я открыл дверь, и Джессика забралась на пассажирское сиденье.

— Ты обязан мне показать.

Сначала ни о чём серьёзном мы не говорили. Я показывал обезьянок и свиней в деревне. Она болтала о полёте, а я рассказал ещё немного о том, чем занимался в Гватемале нашего после побега из владений Эль-Альфы.

Только когда мы добрались до пристани, она успокоилась. Я осторожно повёл её по шаткому пирсу, держа за руку, чтобы точно знать, что она держит равновесие. Доски лежали опасно, изгибались и были деформированы влагой, с прорехами, разинутыми в ожидании чьей-нибудь лодыжки. Она спустилась по деревянным ступеням и дошла до конца, где была привязана лодка.

— Я возьму твой чемодан, — заявил я. Она молча кивнула, и также тихо взяла меня за руку. Её рука, сжимающая мои пальцы, была маленькой и тёплой. Я помог ей спуститься на палубу, и она запнулась, когда волна ударила лодку о пристань. Я поймал её за талию и быстро переместил в безопасное место посреди палубы, где она могла прислониться к мачте.

Джессика осмотрела лодку, прижав ладони к мачте для равновесия. Её присутствие здесь казалось невероятным. Я правда считал, что тот раз в больнице окажется последним, когда я её вижу.

— Красивый парусник, — произнесла она.

— Это катамаран.

— И в чём разница?

— Видишь корпуса? — я указал на длинные деревянные корпуса, вытянувшиеся по обе стороны мачты. — Здесь их два.

— Зачем?

— Так более устойчиво, — объяснил я.

— Значит ты не так уж запросто нас окунёшь? — поинтересовалась она с лукавой улыбкой.

— Именно.

Мы отплыли от берега. Она хохотала от радости, когда за лодками потянулись первые волны, и корпус резко закачался вверх-вниз, шлёпаясь о тёмную зеленоватую воду. Вечерние лучи по-прежнему согревали наши лица, и она, улыбаясь, сидела на палубе, повернув лицо к яркому солнцу, пока я уводил нас в открытое море.

Лодка была надёжной, и она тоже казалась стабильной. На удивление, после всего пережитого. Я не хотел так скоро заводить эту тему, поэтому позволил молчанию повиснуть между нами. Тишина была до странности комфортной, как будто мы знали друг друга гораздо больше, чем на самом деле. Я поднял голову навстречу ветру, упиваясь спокойствием моря. Оно было красивым, правда, пока волны не набирали силу. Лодка держалась стойко.

Вода становилась более чистой и голубой по мере того, как мы продвигались к группе небольших островков недалеко от побережья. Воздух здесь дул свежий и прохладный по сравнению с наземным — жарким и влажным. Я счёл, что Джессика наслаждалась плаванием, и оставил её в покое, управляя штурвалом.

И только повернув к середине рифа и опустив паруса, я осознал, что она тихо плачет.

— Джессика?

Я бросил якорь и поспешно сел рядом с ней. Обвил её рукой, и она прильнула ко мне, плача с безвольно обмякшими на коленях руками.

— Джессика? Ты в порядке?

— Да, — отозвалась она, шмыгнув носом, и улыбнулась сквозь слёзы. — В смысле, нет, но да.

— Нет, но да? — я нежно улыбнулся ей в ответ. Не хотелось её пугать. Не хотелось причинять боль. Я так переживал, что она обернётся и вновь бесследно исчезнет. Но она только прижалась к моей руке и рассмеялась через слёзы.

— Сейчас мне лучше, чем за весь прошедший месяц. Знаешь, ты первый человек, который ведёт себя со мной нормально.

Я не знал, но кивнул, как будто это было не так. Она продолжила со сбегающими по подбородку слезами.

— Все остальные... странно смотрят на меня. Не знают, что сказать. Обращаются со мной, как будто я больная, заразная. Эйприл не хочет иметь со мной ничего общего. Словно я одним своим присутствием напоминаю ей о случившемся. И мои родители... ну, они же родители.

Она вытерла ладонью мокрые щёки. Я глупо попытался нащупать верные слова.

— Мне жаль, Джессика. Не могу словами выразить, как мне жаль за всё произошедшее. За всё, что я сделал.

— За Джеймса? Я знаю.

Вот. Вот оно. Она всегда будет помнить о том, что я убил её друга, и неважно зачем. Неважно, какие оправдания я придумал.

— Ты сделал то, что должен был, — она посмотрела на меня с дорожками от слёз на щеках и ироничной улыбкой. — Как много женщин ты спас? В Гватемале?

Я моргнул.

— Кто рассказал тебе о том, чем я здесь занимался?

— Твой друг. Тэн.

— Тэн не мой друг, — поспешно поправил я. — Он мой босс.

— Кажется, ты слишком нравишься ему, чтобы он был просто боссом, — заметила Джессика.

— Ну да. Он хороший парень.

Странно, но я действительно так думал, как бы ни проклинал его имя в прошлом. Тэн был хорошим парнем. Он выполнял грязную работу, да. Но обычно за его сумасбродством пряталась цель. В результате мы проделывали много хорошей работы.

— Так сколько? — настаивала она.

— Много, — признался я.

— Скольких ты спас?

С этой девчонкой нельзя было ходить вокруг да около. Я оценил её прямоту.

— Тридцать четыре в Гватемале.

Она вскинула брови.

— И ещё двадцать в Антигуа.

— Он сказал, что ты герой, — произнесла она. Так тихо, что я почти не расслышал последней части. И впал в ступор.

— Что? Нет. Я не... Я делаю свою работу. Исполняю приказы.

— Ты этим занимался в Тихуане?

Я наклонил голову. Ещё и умная. Я ничего не мог с ней поделать. Никаким приказам во владениях Эль-Альфы я не следовал. Тэн злился на меня, но только до тех пор, пока я не рассказал ему о том, что знал. Было приятно устранить нечто значимое, а не разобраться с каким-то парнем, но я сделал это не один.

— Я не герой, — сказал я наконец.

— Ты герой, — отозвалась она. Прислонилась к моей руке. — Ты мой герой.

— Нет, Джесс, — смутился я.

— Вейл?

Её ресницы легли тёмной тенью на щёки, когда она откинула голову мне на плечо.

— Да?

— Когда ты подошёл и мы начали танцевать, это было самым сумасшедшим поступком в моей жизни.

Я не знал к чему она вела, поэтому не нарушал тишины.

— Но я спрашивала себя... мне нужно знать... было ли что-нибудь из этого настоящим?

— Настоящим?

— То есть, ты... ты когда-нибудь хотел меня?

Слёзы побежали по её щекам, когда она подняла на меня взгляд.

— Ох, Джессика, — я крепче обнял её рукой, прижимаясь к макушке. Её волосы пахли кокосом.

— Всё было ложью? Эль-Альфа приказывал, и ты делал...

— Нет.

— Ты вовсе никогда не хотел меня...

— Это неправда.

— Неправда?

Я обнял руками лицо Джессики, повернув так, чтобы она могла меня видеть. Её глаза покраснели от слёз, и она шмыгала носом, придавая лицу храброе выражение.

— Тебе не нужно врать, Вейл, — произнесла она таким мягким и разбитым голосом, что это разорвало мне сердце. — Пожалуйста, не ври...

— Джессика, я больше никогда не буду тебе лгать. Ты веришь мне?

У неё задрожала губа. Она зажала её зубами и кивнула головой.

— Я захотел тебя в тот же миг, когда увидел танцующей посреди толпы. Вот почему Эль-Альфа отправил меня за тобой.

— Почему?

— Потому что ты первой привлекла моё внимание. Я всегда думал... думал, что твоё похищение, было моей ошибкой, ведь это я выбрал тебя.

Она молчала. Я так и сидел, толком не зная, что сказать. Между нами повисло напряжение, подёрнутое некой рябой тьмой, и я не знала, было ли хорошей идеей зайти чересчур глубоко.

— Джессика?

— Да?

— Прости за то, что лгал тебе. Прости за всё, что случилось.

— Это... это не было твоей виной, — сказала она. Голос у неё задрожал на этих словах.

— Неважно, чья это вина. Я несу полную ответственность за всё, что сделал. Этот груз навсегда останется на моей совести. Я могу лишь пообещать, что больше никогда не солгу тебе. Никогда больше не причиню боль. И если есть что-то, что я могу сделать для тебя, просто скажи, и я сделаю.

Её веки скрыли слёзы, и безмолвные рыдания скрутили тело. Я прижался своим лбом к её. Она выглядела невероятно крошечной в моих руках, тонкой. Я бы убил ещё сотню Эль-Альф, чтобы снова спасти её.

— Скажи мне, что ты хочешь, Джесс, — прошептал я. — Всё... всё, что хочешь.

Слова вышли такими слабыми, такими тихими, что мне пришлось нагнуться, чтобы их уловить.

— Я хочу... Я хочу быть твоей.

Глава 40

Джессика

На одну ужасную секунду мне почудилось, что я всё испортила. Вейл опустил на меня такой шокированный взгляд, будто он сейчас отвернётся и прыгнет за борт, а там и милю проплывёт до берега. Но его глаза смягчились.

— Джессика, я попросил тебя приехать сюда, чтобы... я... Я не хочу, чтобы ты думала, будто что-то должна мне.

Я покачала головой.

— Дело не в этом, — ответила ему.

— Ты уверена, что хочешь этого? Хочешь меня?

Он казался жутко удивлённым. Его реакция озадачила меня. Большинство красивых парней допускают мысль, что женщины их хотят. Вейл же, похоже, изо всех сил игнорировал сей вывод.

Он отвёл взгляд к лодке, и я позволила себе обвести глазами его тело. Он был одет в белую рубашку на пуговицах и свободные штаны цвета хаки. Больше загара, чем во время операции в Мексике. Мне стало интересно, так ли много ли изменилось. Но я приехала сюда не без причины, и придерживалась этой мысли в голосе.

— Вейл, — произнесла я так отчётливо, как сумела, — я никогда и никого не хотела так сильно.

И его рот накрыл мой, вбирая дыхание с моих уст в поцелуе, который из нежного становился всё более и более настойчивым. Он привлёк меня ближе, целуя.

— Ох, Джессика.

Я подалась навстречу, углубляя поцелуй. Каждую минуту по пути сюда я боялась того, что найду, когда приеду. Вейл не был настоящим собой в Мексике. Я не знала, кем он предстанет. У меня была лишь слабая надежда, что он тот мужчина, каким я и представляла, тот мужчина, которого я разглядела под фасадом, когда меня оторвали от мира.

Снова почувствовав его прикосновение, я задрожала от эмоций. Да, он совершал ужасные поступки по приказам. Но когда я вспоминала о том, что он сделал со мной, у меня не возникало гнева или огорчения. Я злилась только на настоящих преступников — Эль-Альфу, Дэвида. И они были мертвы. Мы их убили.

Это правда. Он мой герой. И когда я думала о том, как он трогал меня, о том, что он делал со мной... Мне оставалось лишь желать, чтобы он коснулся меня ещё раз.

Его рот нерешительно опустился к моей шее. Я чувствовала его сопротивление каждым прикосновением, каждым ударом сердца. Его руки запорхали по моим плечам, вниз по предплечьям. Он не хотел брать меня без моего согласия. Не понимал, что уже его получил.

Когда его губы прижались к моей шее прямо под ухом, я взяла его за руку и притянула ту к своей талии. Моя собственная ладонь опустилась, прижавшись к его груди.

Он посмотрел в мои глаза с вопросом во взгляде. Я ответила на него.

— Ещё.

Я откинулась на спину, и он положил меня на тонюсенькую подушку, укрывающую палубу. Лодка степенно раскачивалась на волнах, дёргая якорь.

— Ты самая красивая девушка во всём мире, — произнёс он со всей искренностью. Я не знала, что ответить, поэтому просто рассмеялась.

— И твой смех самый красивый смех во всём мире.

Солнце начало опускаться к горизонту.

— Ты с такими фразами обычно подкатываешь к девушкам? — поинтересовалась я.

— Я не подкатываю к девушкам, — сказал он.

— Нет? Никогда?

— Ну... с моей работой... — заговорил он, жестикулируя в воздухе. Красноватые лучи солнца замерцали на его загорелой коже. — С ней трудно заводить отношения.

— Точно. Я тут подумала, что ты не снимаешь девчонок, а просто похищаешь их.

Его шок быстро превратился в смех, когда он увидел моё шутливое выражение лица.

— Прости, — извинилась я с кривой улыбкой, дотронувшись рукой до его плеча.

— Я не привык, чтобы девушки шутили со мной, — признался он.

— Всё нормально. До тех пор, пока ты не против.

— Ты всегда так шутишь?

— Не всегда. А только когда на меня обращает внимание симпатичный похититель.

— Ты самая красивая девушка из всех, что я похищал, — произнёс он, подшучивая надо мной.

Безумное хихиканье забурлило во мне, и я прижала пальцы к губам. Я чувствовала себя... ненормальной. Нет, не так. Свободной. Как когда мы только пересекли мексиканскую границу. Только в этот раз свобода была намного слаще.

— Спасибо, — произнесла я, не зная, как придать словам более глубокий смысл.

Я усмехнулась, когда он притянул меня для ещё одного поцелуя. Все мои колебания исчезли, а его губы нашли мои, и волны удовольствия промчались по моему телу. Его рот был горячим, прижимаясь ко мне настойчивыми поцелуями.

Я никогда не чувствовала себя в такой безопасности. Это странно, наверное. Мне следовало его бояться. Вейл был убийцей, и сам в этом часто признавался. Он совершал ужасные поступки. Но когда его руки разгладили моё платье, обхватывая мои бёдра огромными ладонями, у меня возникло ощущение, что ничто в мире не сможет меня затронуть.

Я была здесь, плавала посреди океана и чувствовала себя совершенно свободной.

Его хриплое дыхание рядом с моим ухом порождало во мне дрожь. Я поцеловала его в шею, умирая от желания попробовать океан на коже. У него перехватило дыхание на вдохе. Несмотря на все его мускулы, я чувствовала, как его руки дрожат, обнимая меня.

— Боже, Джессика, ты понятия не имеешь, что делаешь со мной.

— Или же, — произнесла я с улыбкой на лице, — я точно знаю, что делаю с тобой. Даже если не понимаю, что вообще творю.

Его лицо озарилось изумлением и восторгом. И когда он поцеловал меня, я изогнулась ему навстречу, позволяя его рукам взять меня за бёдра. Его член натягивал ткань штанов, выпирая. Я знала, что он хочет меня.

И на сей раз я дам ему взять меня.

Он заключил меня в объятья и уложил на тонкую палубную подушку. Небольшие волны под нами бились о борта корпуса. Он прижимался поцелуй за поцелуем к моим губам, щекам, шее. Пощипывая, проложил путь ниже к бретелькам платья и обратно наверх, к уху. Каждое его прикосновение, каждое лёгкое касание пальцев посылали по моему телу лёгкие заряды электричества.

Когда он дал мне чуть больше пространства, я задохнулась. Воздух был прохладным и солёным. Солнце почти достигло края света, другая сторона неба меркла во тьме.

Я говорила с Эйприл о потери девственности ещё до того, как вообще задумывалась поездка в Мексику. Она сказала мне, что поначалу отличных ощущений не будет, только чуточку боли. Сказала, что я просто должна через это пройти, чтобы перестать уже волноваться, ведь в первый раз насладиться сексом у меня ни за что не получится.

Но несмотря на всё, я была очень рада тому, что не спешила. В этот момент я знала, что Вейл был единственным мужчиной, которому можно доверять настолько, чтобы позволить увести меня по другую сторону девственности. Я доверяла ему, как бы странно это не звучало, потому что проблески его настоящего проявлялись ещё в те дни, когда я была заперта. Я видела его настоящего. И сейчас — сейчас, когда он открывался, — всё, что представало моим глазам, прибавляло мне уверенности в собственном решении. Вейл был тем самым.

Но я не была уверена в том, смогу ли попросить его о том, чего мне хотелось. Я увлажнила губы и попыталась придумать, как объяснить свои желания, но не смогла. Всё моё тело изнывало, желая его.

Пальцы исследовали край его белой рубашки. Я остановилась у рубца его шрама, выглядывающего прямо под ключицей.

Он замер надо мной. Я почти могла слышать громыхание наших сердец в темнеющем океане.

— Вейл?

Он взял мои пальцы, убрав их со шрама. Поднял к губам и поцеловал.

— Это... тяжело для меня, — прошептал он.

— Что?

— Доверять тебе. Я не был ни с кем с тех пор, как Джен попыталась убить меня. Пытался, но не мог. Просто не получалось. Мне было непосильно кого-то подпустить к себе. Но ты...

Он замолчал, глядя на мои пальцы, и прикусил губу. На суровых чертах его лица заиграла неуверенность.

— Я не смогу сдерживаться, — наконец, произнёс он. — Слишком сильно тебя хочу.

Вот в чём дело. Меня затопило облегчение. Я могла его попросить. Знала, что могла.

— Ты... ты свяжешь меня, Вейл?

Он поднял брови. На какой-то миг, мне почудилось, что я зашла слишком далеко, попросила о слишком многом.

— Свяжу?

— Мне это нравится. То есть мне не нравилось быть закованной узницей, но когда ты целовал меня, и... — слова перешли в заикание, когда я подумала обо всём остальном, что он со мной делал. — Я хочу сказать, что мне нравилось быть связанной, когда ты был со мной. Это странно?

Я всё больше краснела по мере того, как говорила. Тело уже было готово к нему, вся я была готова броситься в омут, но не знала, о том ли я просила.

— Ничуть не странно. Многим людям такое нравится. Но...

— Но?

Он смахнул с моих глаз волосы и поднял мой подбородок так, чтобы я встретилась с ним глазами.

— Ты должна пообещать мне, что если тебе будет некомфортно, то ты дашь мне знать.

Я поспешно кивнула.

— Конечно.

— Этого ты всегда хотела?

Я подняла на него взгляд. Не ждала от него вопросов, но теперь, когда он спрашивал, я вынужденно заглянула в себя — глубже, чем раньше. Почему мне хотелось именно этого?

— Да, — ответила я медленно. — Раньше не знала... я не знала, чего хотела. Но она всегда была там... тень над всем. Я не хотела того, чего хотели другие девочки. Не хотела красивого парня, который покупал бы мне напитки, флиртовал и встречал меня у двери с букетом роз.

— Тень?

— Я хотела чего-то... опаснее. Пыталась не хотеть. Но не знала, как избавиться от этой тени. Не получалось. И когда ты появился, до меня дошло, что это то, чего я ждала. В этом есть какой-то смысл?

Я надеялась на какое-нибудь утешение. Лицо Вейла было серьёзным, пока он обдумывал сказанное мной.

— Думаю, у всех она есть. В смысле, тень. Та часть, что немного... темнее, чем остальные. Я знаю, что и у меня она тоже есть. Когда я...

Он осёкся на полуслове, как будто не хотел об этом говорить. Я кивнула. Решила, что понимаю, о чём он. Вейл занимался тёмными делами, да. Возможно, потом он расскажет мне о них. Я надеялась, что расскажет. Не хотелось, чтобы он ещё что-то от меня скрывал.

Я услышала его голос и переключила своё внимание.

— Джессика?

Я вскинула подбородок, чтобы встретить его взгляд. Льдисто-голубые глаза, раньше казавшиеся мне холодными, растопились, став нежными. Лицо Вейла показывало только желание.

— Для полной уверенности — ты же делаешь это не ради меня?

Его вопрос изумил меня, и я разразилась смехом. С нахлынувшим счастьем, я прижала руки к его щекам.

— Ох, Вейл! — вскричала я. — Это... это первый поступок, который я вообще совершила ради себя!

Я поцеловала его, и он встретил моё вожделение своим собственным. Жар опалил нервы, когда он снял с меня платье. От холодного океанского воздуха по коже побежали мурашки, но всего на миг. Он целовал мои плечи, а ладонями согревал тело, как внутри, так и снаружи, поглаживая руки, бёдра, ноги.

Он расстегнул мой лифчик, и я позволила ему упасть на палубу. Выгнув бёдра, помогла ему стащить с меня трусики. Они полетели в ту же кучу.

Я была влажной, такой влажной между бёдер. Пока глаза Вейла оценивающе спускались по моему телу, у меня совсем кончилось терпение. Я потянулась к нему, чтобы притянуть его к себе.

— Вейл, — пролепетала я.

— Вытяни запястья, — произнёс он. Приказ был уверенным, мягким, и я тут же подчинилась. Трепет страха смешался с желанием. Я хотела этого — ничего так не хотела, — но в ту же секунду меня озарило, что я полностью, безвозвратно отдаю что-то. И тогда трепет превратился в обжигающее вожделение, а Вейл оставил ещё один поцелуй прямо в ямке на шее.

— Красавица, — шепнул он.

Его руки были сильными, и он ловко двигался с верёвкой по передней части парусника. Вейл обмотал верёвкой мои запястья, связывая их. С каждой петлёй он оставлял по поцелую на моих ладонях. Я задрожала, больше от желания, нежели от прохлады воздуха.

Сердце уже колотилось. Мысль о потере девственности одновременно и волновала, и пугала. И с кем, с Вейлом, мужчиной, который уже так много сделал со мной? На мгновение я подумала о том, чтобы повернуть назад и сказать «нет». Он бы тут же меня отпустил, знаю.

Это само по себе утешало. И когда Вейл чуть сжал мою руку, весь мой страх испарился. Я хотела отдаться ему полностью. Он был моим героем, спасителем и мужчиной, которого я хотела больше всего на свете.

Солнце быстро исчезало за горизонтом, и единственным источником света была яркая лампа, свисающая с главной мачты парусника. Завязывая последнюю петлю, Вейл подтолкнул меня обратно на подушку. Я покорно последовала за ним, позволяя его рукам увлечь меня туда, куда ему захочется. Вместо того, чтобы связать руки по обе стороны в вытянутом положении, мои запястья сковали над головой. Верёвка тянулась от места над моей головой к лицевой перилле лодки. Когда он затянул узлы, мои руки напряглись, но совсем чуть-чуть.

— Ну как? — спросил он.

— Хорошо, — голос был тихий, нервный. Я знала, чего хотела — по крайней мере, так думала, — но сейчас, когда это в самом деле происходило, мне не верилось.

Вейл скользнул руками вниз по моему обнажённому телу. Там, где раньше вкушал мою кожу глазами, он касался меня, изучая изгибы плеч, локтя, сгиб колена чуть выше икры.

Его рука замерла на шраме на моём животе.

— Я сделала его сама, — сказала я. Это было признанием, которое я никогда никому не приносила, но с Вейлом мне не хотелось ничего прятать. Какую-то часть он и сам уже знал.

— Ты? Сама его сделала? — кажется, он не поверил мне.

— Я всегда пыталась быть идеальной, — неуверенно объяснила я. — Всё на поверхности казалось совершенным. Я просто хотела... как-нибудь это испортить.

Его рука ласкала мой шрам, и сам он наклонился меня поцеловать. Его губы были горячими, такими горячими на моей коже. Тело растаяло под его прикосновением.

— Что ж, сожалею, — шепнул он.

— Сожалеешь?

— Ты ничего не испортила. Ты по-прежнему совершенно идеальна.

Он улыбнулся, и меня захлестнуло облегчение. Я волновалась, но мне не стоило. Вейл — последний мужчина на планете, который стал бы меня осуждать. От этой мысли моё сердце разбухло до таких размеров, что мне показалось, будто оно сейчас вырвется из груди.

Склонив голову, Вейл продолжил своё поклонение, двигаясь всё ниже... и ниже.

Теперь, связанная, я чувствовала, как всё моё тело реагирует лёгкой дрожью предвкушения. От каждого прикосновения руки Вейла на коже проступали мурашки. Воздух становился холоднее, но я сгорала изнутри.

— Джессика?

— Возьми меня.

Я больше не могла терпеть. Он нужен мне. Вейл наклонился, но вместо того, чтобы снять с себя вещи, он скользнул между моих бёдер. Тихий вскрик сорвался с моих уст, когда он раздвинул мои бёдра своими мощными руками. Господи.

Он приковал мои бёдра к тонкой подкладке и выдохнул напротив. Я содрогнулась, нервы оголились от желания во всех направлениях. Его рот находился всего в дюйме от гладких складок — всего в дюйме, — и всё же казался таким далёким.

Я не могла этого вынести, не могла. Изогнулась навстречу и почувствовала, как его руки прижали меня сильнее. Мои запястья бестолково натянули верёвку, держащую руки в ловушке над головой. И мучительная стрела желания пронзила моё тело.

Небо теперь было тёмным, и когда я подняла глаза к Вейлу, фонарь, светившийся за ним, сделал из его волос золотой нимб. Его лицо находилось в тени, но можно было сказать, что он улыбался.

Весь страх исчез, сменившись сильным желанием. Я нуждалась в его прикосновениях, и тихий стон покинул мои губы, когда он погладил по кругу мои ноги, вернувшись, чтобы вновь прижать меня. Затем наклонился ниже и лизнул между бёдер. Одного неторопливого, сильного движения языка оказалось достаточно, чтобы отправить спазмы от моего естества вниз к пальцам на ногах и вверх — на руках.

Я застонала.

— Тебе понравилось? — в его голосе была улыбка. Каждая частичка меня рвалась ему навстречу. Мне нужно больше.

— Вейл?

— Да?

— Возьми меня.

Это был приказ, который он определённо не исполнит, и хотя я и любила его за поддразнивания и за то, как он растягивал удовольствие, тут имело место и волнение, пришедшее после моих слов о том, что я принадлежу ему. Мне нужно, чтобы он взял меня, для этого надо молить его, а мольбы — это часть удовольствия.

Его язык скользнул вновь, на сей раз с ещё большим напором. Я задохнулась, хватая ртом солоноватый океанский воздух. Моя голова откинулась назад, где я могла видеть только яркие точки звёзд в выси, появляющиеся на темнеющем небе.

— Пожалуйста, — простонала я. — Ну пожалуйста, пожалуйста.

— Джессика, я хочу подготовить тебя для этого.

Всё моё тело было прижато к палубе, и пока его язык скользил по мне снова и снова, я обнаружила, что он подстроился под ритм океана. В то время, как океан поднимался под лодкой, мы слабо раскачивались взад-вперёд. И с каждым качком, его язык проскальзывал всё глубже и глубже в меня.

Ноги сжались вместе, крепко обнимая его тело, жаждая, чтобы он сделал больше. Мне было нужно больше — больше напора. Я не могла вынести его нежности.

— А теперь? — осведомился он. Вопрос сам по себе был подтруниванием. Я наклонила голову набок, чтобы посмотреть на него.

— Я твоя.

Этого было достаточно. Только это ему и нужно было. Вейл сорвал со своего тела одежду, и я смотрела на его силуэт, пока он раздевался. Его мускулы были широкими, натянутыми под кожей, а по краям шрама сиял свет. Он вновь опустился между моих ног, раздвинув своими мощными бёдрами мои. Я сомкнула их, но теперь мне не составило труда открыться его прикосновению. Он мог делать со мной всё что-угодно — лишь бы только дал мне то, ради чего я здесь.

Как будто прочитав мои мысли, он улыбнулся. Я видела только неясный изгиб его губ в нескольких дюймах от моих. Он провёл пальцами по моим волосам, потом обхватил затылок. Слегка приподнял меня, и в тот же миг, как его губы встретились с моими, я почувствовала, как он проник в меня.

Никогда прежде я не чувствовала ничего похожего. Его член был такой толстый, такой твёрдый. Я не представляла, как моё тело приняло бы его. Оно туго сжалось, когда Вейл толкнулся в меня. На одну невообразимо замечательную секунду я перестала дышать. Мне и не нужно было. Всё, что мне требовалось — его тело и моё, теперь слитые воедино.

Затем он чуть сдвинулся, отстраняясь от меня, и болезненная пустота, которую я чувствовала, выразилась рыком, вырвавшимся из горла. Мне хотелось говорить, но я не могла.

Не останавливайся.

Настойчивое желание, бьющееся в моём теле, вынудило меня выгнуть бёдра навстречу ему. Резкая боль поразила меня, когда он подался вперёд, но потом её заслонил трепет удовольствия, когда моё тело сжалось вокруг его толстого члена.

— Джесс...

— Да, — задохнулась я.

Да. Вот, чего я хотела. Этого — веревки на запястьях, давления его рук на моих бёдрах, а теперь и его член глубоко во мне, заполняющий меня так, как я никогда не могла и помыслить.

Он качнулся вперёд, и я вздрогнула. Глубинное удовольствие омыло меня. Это была тёмная, ужасная потребность, которая только начинала удовлетворяться. Я ощутила, как он отодвинулся, скользнул между моих бёдер, а потом толкнулся глубже. Я вскрикнула, беспомощно лежа под ним, не в силах сделать ничего, кроме как наскрести воздух для следующего вдоха. Волны разбивались о борт корпуса, и я схватилась за верёвку, связующую оба моих запястья вместе, пытаясь и самой на разлететься на осколки.

Пружина в моём теле натянулась так туго, словно лишившись контроля. Он вбивался в меня и отстранялся до тех пор, пока наши тела уже ничего не разделяло и мы оба не стали волнами на океане. Я принадлежала ему, бесповоротно.

Чаще всего, когда я трогала себя, это происходило с закрытыми глазами. В этот же раз я держала их открытыми, несмотря на окружающую темноту. Мне хотелось видеть всё, запомнить всё. Звуки волн под нами и запах соли на волосах Вейла, когда тот зарылся головой в изгиб моей шеи. Скользкое трение, когда он неторопливо проникал внутрь, а потом выходил, с невероятной нежностью, но в то же время с напористостью.

Тёмное небо над нами было усыпано точками звёзд, а черты его лица оставались в тени, но со мной был именно он, он — тот, кого я хотела.

Вейл принялся вбиваться всё быстрее и быстрее, его член стал до невозможности твёрдым во мне. Ритм вынуждал меня выгибаться с каждым толчком, и я крепко обняла его ногами, приветствуя его тело своим, как две волны, разбившиеся, чтобы стать одной.

Пружина в моём естестве натянулась ещё туже, и я ощутила, как внутри начали подниматься волны.

— О-ох.

Его стон глубоко потряс меня, вызвал трепет. Он не контролировал себя, как и я. Между нами было нечто, что обволокло наши тела, полностью нас захватило. Каждый воспламенённый нерв, каждый судорожный вдох был чем-то большим, чем просто мной. Я хотела его, а он хотел меня, и наше желание было живым дышащим созданием, с грохотом вырвавшимся из-под контроля.

Подступающий оргазм был глубже, чем любой другой, испытанный мной. Я почувствовала, как в лоне зародилась дрожь и разошлась по всему телу.

— Ох! — вскрикнула я беззвучно. Мои руки схватились за натянутую верёвку, чтобы сохранить баланс. Его член напрягся внутри, и волны пронзили моё тело. Я громко закричала, и этот звук показался невозможно громким посреди океана, где никто не мог нас услышать.

— Да! Да!

Я выгнулась навстречу, желая, чтобы каждый сантиметр моего тела был покрыт им, и он содрогнулся, вонзившись своим толстым членом ещё глубже в меня, когда его накрыл собственный оргазм. Я ощутила напротив себя дрожь, пронзившую его, что вынудило меня кончать снова и снова, неконтролируемо трясясь от удовольствия.

— О-о-о-ох!

Из него стоном вырвался грубый животный звук, а его руки стиснули моё тело. Он продержал меня ещё мгновение, прежде чем я ощутила, как он отстраняется. Дикий крик застрял в горле, когда он вышел, и я подавила его окончательно.

Я задрожала в то время, а он рухнул рядом с дрожащими руками. В тот момент мне казалось, что я могу слышать его сердцебиение так же, как слышала его в камере. И только когда он перевернулся на бок, прочь от меня, я поняла, что это колотилось моё собственное сердце.

Я не могла ничего сказать. То, чего я так боялась, действо, которое представлялось мне неизменно болезненным, оказалось чем-то замечательными и прекрасным. Его тело встречало меня в неподдельной потребности. Я полностью дарила ему себя, а он отдавался мне.

Воздух был прохладным и становился холоднее. Руки покалывало от дрожи удовольствия, и я уткнулась ему в бок.

Он вытянул руку и ловко развязал узел, скрепляющий мои запястья. Я опустила их вниз, заметив, как трясутся мои руки. Вейл сжал обе моих кисти в своей широкой ладони, переплетя наши пальцы. Он поцеловал меня в лоб, и я обнаружила, что плачу от счастья.

— Я люблю тебя, — сказал он просто.

С кружащейся от наслаждения головой, я подняла взгляд к его льдисто-голубым глазам, отмеченным беспокойством. Улыбнулась, а потом вслух рассмеялась. Мой смех разнёсся над открытым океаном.

— Я тоже тебя люблю.

Мы так и лежали там, прижавшись друг к другу обнажёнными телами, пока волны океана вокруг поднимали лодку и били по корпусам мелкими брызгами. Совершенное удовлетворение напомнило меня.

— Хочешь зайти внутрь? — прошептал Вейл. — Становится прохладно.

Его пальцы погладили мои волосы, и я прижалась к его груди. Тело у него было тёплым, руки успокаивающими, а небо над нашими головами бесконечным.

— Чуть попозже, — сказала я, и закрыла глаза.

Конец

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg