«Помоги мне, ковбой»

Помоги мне, ковбой (fb2) - Помоги мне, ковбой (пер. ♛Сказки для взрослых девочек| OLIVIA & JORDAN Группа) 567K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Кассандра Ди

Кассандра Ди Помоги мне, ковбой

Глава 1

Мэйси

О, нет.

Я слышу, как Бетси протяжно и низко мычит в амбаре «Му-у-у-у»!

У моей коровы явно хорошо развиты лѐгкие, иначе бы она так долго не мычала. Этот звук ещѐ долго будет звенеть у меня в ушах.

— Секундочку, Бетс, — кричу я и бегу с ведром к амбару. — Потерпи!

Можно подумать, моя корова — хозяйка фермы, потому что это я бегу к ней по первому еѐ требованию, а не наоборот.

Как бы смешно не выглядело со стороны, но это правда. И ещѐ… Бетси очень важна для меня, так как кроме неѐ у меня на ферме нет больше ни единой живой души.

Видите ли, я осталась одна на ферме «Double H».

Раньше это место было огромной кукурузной фермой с пятью сотнями акров земли, и мои родители работали вместе, успешно ведя большое хозяйство. Тогда было хорошее время. С не сильно палящим солнцем, обильным дождем и множеством хороших урожаев.

Но те времена прошли. Мама умерла два года назад, а папа в прошлом месяце. Так что теперь я пытаюсь управлять «Double H» самостоятельно, и все идет, мягко говоря, не очень хорошо.

— Подожди, Бетс. Секундочку, — уговариваю я свою кормилицу, пытаясь открыть тяжѐлую дверь амбара, которая давно покосилась и плохо открывалась.

Наконец-то, я достаточно приоткрыла дверь для себя, чтобы проскользнуть внутрь и побежала к стойлу Бетси. Бедняжка повернулась, глядя на меня грустными и полными упрѐков глазами.

— Му-у-у-у! — снова «завелась» она.

— Извини, извини. Ну, немного проспала, — я быстро подкатила брюки, схватила раскладной стул и села рядом с коровой.

О, Боже, ей должно быть очень больно. Еѐ вымя опухло и с сосков капало молоко. Так что я склонилась вперед, и быстро вымыв вымя Бетси, начала усиленно дѐргать за соски.

Пш-ш! Пш-ш! Со звоном потекла белая жидкость, теплая и пенистая. Пш-ш!

Ведро быстро наполняется молоком и Бетси, наконец, перестает мычать. Но она не забыла, что я провинилась сегодня перед ней. Она поворачивает голову, чтобы снова упрекнуть меня, замычав прямо мне в ухо и заморгав большими коричневыми глазами.

— Мне жаль, Бетси! — вновь стала извиняться я. — Прости, ты же знаешь, что я пытаюсь управлять этим местом самостоятельно. Это не так просто, «Double H» — огромная ферма.

Бетси как будто приняла мои извинения и, покачав головой в разные стороны, смиренно опустила еѐ.

— Что, думаешь, мне нужна помощь? — спрашиваю я еѐ во время нашего воображаемого разговора. — Конечно, нужна! Но я не могу позволить себе рабочих. После смерти Па….

Мой голос стихает. Потому что только после смерти Па стало очевидно, что «Double Н» находится в плачевном состоянии. Я работала на ферме с детства, помогая собирать яйца, доить коров и даже тюковать сено. Но я никогда не имела дел с цифрами. Я никогда не была вовлечена ни в какие финансовые операции, и только после того, как папа перешел в мир иной, наша беда стала очевидной.

Вчера ко мне на ферму пожаловал человек из банка и своим известием почти полностью разрушил мою и без того нелѐгкую жизнь.

— Мисс Джонс? — позвал он меня, входя в дом без стука. — Мисс Джонс?

Вытирая руки кухонным полотенцем, я с опаской подошла к нему, потому что была одна на ферме, так что любой посетитель был подозреваемым, особенно если он в костюме.

Но этот парень выглядел как Уалдо (примечание переводчика: персонаж популярного американского мультфильма). Очки в толстой оправе придавали ему добродушный и отчасти комичный вид, поэтому я решила ответить.

— Да, я Мэйси Джонс, — сказала я. — Чем могу вам помочь?

— Меня зовут Уилфред Мозес. Я представитель банка «Bank of Kansas», — представился он, слегка поклонившись. — У вас есть минутка?

Вообще-то, не было. Нужно было сделать миллион дел, от уборки амбара до ухода за моим огородом. Так что я вздохнула, и сдалась. Какой у меня был выбор? Если банк приходит к вам, лучше ответить. Отступив назад, я впустила его дальше в дом.

— Да, проходите, пожалуйста, — сказала я, самым приятным голосом, какой смогла изобразить. — Могу предложить вам воды?

— Это было бы замечательно, — ответил мужчина, вытирая блестящий от пота лоб платком.

Я быстро налила стакан ледяной воды из кувшина, поставив его перед ним. Уилфред сделал пару жадных глотков, прежде чем обратиться ко мне.

— Теперь Мисс Джонс, — сказал он деловито, поставив свой портфель на кухонный стол.

— Приступим к делам и посмотрим, что у нас тут есть. Уолтер Джонс был вашим отцом? — Спросил он, почесывая нос и доставая из портфеля бумаги.

— Да, это мой папа, — ответила я медленно. — Что случилось?

Уилфред посмотрел на бумаги, затем на меня. Лицо его выражало жалость ко мне.

— Хорошая новость в том, что Уолтер оставил вам эту ферму в собственность в полном объеме. В этом как раз нет проблем, — сказал он. Опершись, мужчина продолжил. — Иногда, с правами на собственность возникают проблемы. Ну, знаете ли, есть жена, бывшая жена, и несколько внебрачных детей и все они борются за свою долю. Но в вашем случае, это только вы.

Я кивнула с облегчением.

— Да, я единственный ребенок родителей, так что в этом не должно быть никаких сомнений, — ответила я. — Но разве вы пришли сообщить мне только это? Или есть что-то ещѐ?

Уилфред вздохнул и громко чихнул, едва успев прикрыть платком рот. Он чихнул ещѐ пару раз, и я сморщив от брезгливости лоб взяла на заметку, что мне надо принять профилактические лекарства и обязательно вымыть всю комнату после того как он уйдѐт. Я не могу позволить себе заболеть, будучи единственным человеком, оставшимся на ферме.

Но мистер Мозес, как будто ничего не заметив, ещѐ раз сильно чихнул.

— Плохая новость в том, что ваш отец оставил свою собственность в залог займа, — торжественно произнѐс он, глядя на меня из-за очков. — Сотни тысяч займа.

Это не новость. Много ферм берут деньги в долг, так нам удаѐтся продержаться от сезона к сезону. Затраты на нормальную работу ферм настолько высоки, что нам нужны чужие деньги, чтобы выжить.

Я медленно кивнула.

— Да, я знаю, — выдавила из себя я. — Я имею в виду, знаю, что Па занимал деньги, но мы всегда платили по долгам. Мы всегда вовремя погашали кредиты.

Но мистер Мозес на этот раз печально покачал головой.

— Нет, мисс Джонс, возможно, я выразился не совсем точно. Ваш отец заложил всѐ имущество в залог нового займа, который взял шесть месяцев назад, если быть точным. Вы технически уже в дефолте.

Я не могла двигаться с минуту, и вся кровь сошла с моего лица. Неисполнение? Что это значит? Я опоздала на полгода? Я знала, что немного опаздывала с выплатой взноса, в конце концов, папа только что скончался. Но полгода? Как мы могли не платить полгода?

— Простите, — сказала я, пытаясь говорить как можно спокойнее. — Но не могли бы вы всѐ мне объяснить? — попросила я. — С тех пор, как Па заболел, я по уши погрязла в работе на ферме и уходу за ним. Так что, если вы можете рассказать мне немного больше, я была бы признательна вам за это.

Мне не хотелось выглядеть беспомощной, но мистер Мозес именно так и стал обращаться со мной. Как будто я маленькая неразумная девочка. Он схватил ручку и, вытянув из портфеля чистый лист бумаги, медленно стал рисовать схему.

— Видите, это ваша ферма, — сказал он, рисуя картинку дома. — Вы должны деньги банку. И после того, как вы перестаете платить деньги, — сказал он, нарисовав решительно огромный Х через весь мой дом, — дом и ферма в частности переходит банку.

— Но он никогда не говорил мне об этом, — запротестовала я. Моѐ сердце гулко стучало в груди грозя выскочить наружу. — Папа никогда не говорил мне ничего об этом! Он был очень болен к концу своей жизни, и мы были так заняты тем, чтобы держать ферму на плаву…

Уилфред медленно кивнул, и его ручка снова прочертила большой черный X на моѐм доме.

— Мы знаем об этом, но это не оправдание. Ему надо было платить по счетам, иначе…

Бах — все переходит банку! — прошипел он, делая знак ножом по горлу.

— Что это значит? — спросила я. Паника сквозила в моѐм голосе, от чего он звучал громче и резче. — Что всѐ это значит?

Уилфред снова грустно улыбнулся.

— Продажа, девочка моя, — ответил он, стуча ручкой по столу. — Продажа фермы — это все, что остаѐтся сделать банку. Если, конечно, у вас нет денег, чтобы погасить долг и проценты по займу.

Я встала, и стул заскользил по изношенной кухонной плитке. Я видела раньше много объявлений о продаже ферм с надписью «Продаѐтся» большими красными буквами.

— Нет, — выпалила я. — Нет, должен быть ещѐ какой-нибудь способ. У моей семьи эта ферма уже много поколений, и я не могу еѐ потерять.

Но мистер Мозес только покачал головой.

— Простите, но я не в силах изменить правила. Банк прислал меня, чтобы вы знали, что мы начинаем исковое производство.

Я неистово покачала головой. Моѐ дыхание перехватило, и я не могла заставить себя дышать.

— Нет, — пробормотала я снова. — Должен быть другой путь. Мой отец болел какое-то время, вы должны понять. Он умер в прошлом месяце, и я только что унаследовала этот бизнес.

Пожалуйста, мистер Мозес. Пожалуйста, помогите мне.

Он снова вздохнул, вытирая платком потный лоб.

— Ну, я полагаю, что у вас довольно непростые обстоятельства, — начал он.

— Не то слово, — перебила его я. — Это безумно трудно, когда твои родители умирают и оставляют тебя с такой огромной ответственностью. Но я могу это сделать, — сказала я с такой уверенностью в голосе, насколько могла. — Я работаю на этой ферме с пяти лет и точно знаю, как все работает. Просто дайте мне немного времени. Пожалуйста, немного времени, — взмолилась я.

Мистер Мозес снова вздохнул, на этот раз, вытирая нос.

— Ну, позвольте мне спросить моего менеджера, — протяжно сказал он. — Я вернусь в офис и поговорю со своим боссом, и мы посмотрим, сможем ли дать вам отсрочку. Заметьте, даже если он разрешит дать вам еѐ, долг всѐ равно будет накапливаться.

— Да, пожалуйста, — выпалила я. В моей груди затеплилась надежда, что всѐ ещѐ можно решить, и я не потеряю ферму. В тот момент я не думала, что даже если мне и дадут отсрочку – денег у меня всѐ равно нет.

Мистер Мозес встал, взял со стола свой портфель и посмотрел на меня.

— Хорошо, я дам ему самую лучшую рекомендацию на вас, — пообещал он, улыбаясь приторно сладко. — Но никаких гарантий. А пока звоните мне, если у вас возникнут вопросы, ладно?

Он придвинул по столу в мою сторону маленькую белую карточку.

Имя — Уилфред Мозес, «Bank of Kansas» Я посмотрела на визитку, пытаясь скрыть свою реакцию. Визитка была выполнена на дорогой бумаге с золотыми буквами на ней.

Но при виде еѐ тошнота подкатила к горлу, потому что она представляла всѐ то, что я ненавидела в данный момент. Банк был кучкой корпоративных жирных котов, которые пытались забрать единственное, что у меня было в этом мире, вырвав его из моих рук.

Я постаралась взять себя под контроль и через силу улыбнулась Мозесу.

— Да, спасибо, мистер Мозес. Я свяжусь с вами, если у меня возникнут вопросы. И ещѐ раз спасибо, что зашли.

Он улыбнулся мне на прощание и, выйдя из дома, спустился к своему пыльному седану по покосившимся ступенькам крыльца.

— Теперь прощайте! — выглянул он через окно водителя, вытянув при этом шею как страус. — Берегите себя!

Я махнула рукой, пытаясь выглядеть как можно увереннее.

— Пока! Я буду на связи!

Но моя уверенность была всего лишь видимостью. Чѐрт, фигурально выражаясь, я была по уши в навозе. «Double H» просрочил шесть месяцев кредитных платежей. Это было, давайте посчитаем… сто восемьдесят тысяч долларов, не считая процентов. Я взяла заявление мистера Мозеса, оставленное на столе дрожащими пальцами, и цифры поплыли перед глазами от слѐз.

Где мне взять такие деньги?

Мне стало плохо, и я стала задыхаться. В голове помутилось,… и я упала на пол прямо посреди кухни. Сколько я так пролежала — не знаю. Очнувшись, с трудом поднялась на ноги и добралась до стула у кухонного стола.

Села и тут же вся ситуация с банком вновь накатила на меня.

Где мне взять наличные? Кто мне сможет занять такую огромную сумму? Варианты кружились в голове, но все они были не выполнимы.

Я могла бы попробовать взять ещѐ один заѐм в банке, и использовать его, чтобы погасить старый. Но это не имело смысла, потому что, в конце концов, мне придется придумать, откуда взять ещѐ больше денег.

Или, возможно, я смогу что-то продать. У меня было бриллиантовое кольцо мамы, плюс расческа из слоновой кости от бабушки с полудрагоценными камнями. Но мой желудок сжался от страха. Потому что, во-первых, они были семейными реликвиями, и мне даже больно было думать об их продаже. К тому же, их было недостаточно. Бриллиант мамы был не больше крупинки снега, и его почти не было видно глазу. И слоновая кость была запрещена законом в наши дни. Я даже не уверенна, что смогу найти покупателя для бабушкиной расчески, тем более продать еѐ за существенную сумму.

О, Боже, какие у меня ещѐ есть варианты? Мне ничего не приходило в голову, но какой-то выход должен быть, правильно? Встав со стула и немного хромая, я поднялась по лестнице на второй этаж в свою спальню.

Должен был быть способ. Должно быть что-то, что я смогу сделать.

Эти слова звенели в моей голове снова и снова, пока я шла к кровати, чтобы упасть на неѐ и попытаться заснуть.

Господи, хоть бы во сне мне приснилось, как выбраться из этого лабиринта.

Глава 2

Мэйси

На ферме жизнь продолжается несмотря ни на что. Неважно, что случилось в жизни, коров все равно надо доить, а кур кормить. Громкий зов Бетси разбудил меня на следующее утро.

Она разрывалась. Му-у-у, му-у-у-у!

Я, вздыхая, вылезла из постели, наскоро набросив на себя свободную клетчатую рубашку и старые джинсы. Если бы Бетси знала, в какой я беде, возможно, была бы немного милосерднее ко мне. Но нет, моя любимая корова мычала и качала головой взад-вперед с тревогой.

— Тише, — сказала я, садясь. — Тише, все будет хорошо. Мама уже здесь.

Чем она может мне помочь? Мои проблемы — не вина Бетси. Она всего лишь корова и единственная живая душа, с которой я могу поговорить. Поэтому я начала доить, ритмично сжимая пальцы на вымени Бетси.

— Ну, даже если я потеряю ферму, мы всѐ равно останемся вместе, не так ли, Бет? — пробормотала я себе под нос, часто моргая глазами, чтобы сбросить сон. Гладкими и быстрыми движениями, за столько-то лет практики, руки действовали как бы сами собой.

Бетси фыркнула и вернулась к кормушке, шумно жуя корм.

Я вздохнула.

— Понятно. Ну, по крайней мере, сегодня утром у нас будет много молока, — сказала я, глядя на ведро. — Безусловно, много.

Бетси снова запустила свою песню, громко, с надрывом как сирена. Серьезно, если бы на нас напали, мне бы не понадобилась тревожная кнопка. У меня есть корова, и она лучше всех этих новомодных устройств.

Арх-х-х. Вдруг где-то совсем рядом раздался низкий и глухой стук.

Что это было? Я немного испугалась. Как девушка, живущая всю жизнь на ферме, я могу распознать каждый животный шум: от молчаливого оленя, до спаривания дятла. Этот звук определенно не входил ни в одну из этих категорий. Может это в животе у Бетси? Я перестала доить еѐ и замерла, прислушиваясь.

Несколько секунд спустя всѐ повторилось. Ещѐ один глухой «Арх-х-х», но на этот раз громче. Святая корова, неужели Бетси всѐ это время предупреждала меня о присутствии чужака на территории фермы, а я игнорировала еѐ сигналы?

Бетси повернулась ко мне, беспомощно мигая большими глазами. Я же, напротив, была в полной готовности.

Тяжело сглотнув, я встала. Теперь это моя ферма, и мой долг оберегать еѐ. Если на территорию забрели вандалы, я прогоню их.

Вот так рассуждая, я потянулась рукой к стоящей рядом лопате. Она послужит мне хорошим оружием. Тяжѐлая, металлическая и с длинной ручкой. Я определенно могу разбить чью-то голову, если дело дойдѐт до этого.

Бетси повернулась, чтобы посмотреть на меня, все ещѐ спокойно жуя корм, а я подняла руку и прижала палец к губам, сигнализируя ей помолчать. Чѐрт, я, наверное, сейчас похожа немного на Джеймса Бонда. К счастью, Бетси не издала ни звука, продолжая есть.

Стараясь двигаться бесшумно, я вышла из стойла и крадучись, пошла к источнику шума.

В амбаре было темно, и только ранний серый блеск рассвета пытался проникнуть в него.

Арх-х-х. На этот раз раздавшийся звук был больше похож на стон.

Что за чѐрт? Стараясь подавить страх, я заглянула в последнее стойло в амбаре.

И… увидела его.

Огромный мужчина с широкими плечами и длинными ногами, привалился спиной к задней стене. Он был частично в тени, поэтому я не могла увидеть, как он выглядит. Сноп солнечного света проник через деревянные балки, и я ясно увидела, что одна нога незнакомца лежит под странным углом, явно болезненной и искривленной. И это явно не преступник, мужчина ранен. Осторожно, я зашла в стойло.

— Эй, — прошептала я. — Вы в порядке?

Мужчина не двигался, обессилено привалившись к стене, так что я попробовала ещѐ раз.

— Эй, — прошептала я, но на этот раз громче. — Вы в порядке?

Мужчина пошевелился, громко простонав от боли.

— Арх-х-х, — последовал глухой звук, идущий глубоко из груди. — Арх-х-х.

Его нога рефлекторно дернулась, и я увидела, что джинсы на нем пропитались кровью.

Буквально на правом бедре было красновато-черное пятно, мокрое и увеличивающееся, как чернильный пузырь, расширяющийся в размерах.

Я сразу же приступила к действию. Бросилась к нему, встала на колени, сильно прижимая руку к ране.

— Мы должны остановить кровотечение, — отозвалась я, хотя он, наверное, и не слышит меня. — Я собираюсь оказать давление на твою рану, и это будет довольно больно. Просто потерпите, — выпалила я, прижимая достаточно сильно уже обе руки к его ране. Надеюсь, поток крови остановится.

Мужчина дѐрнулся так сильно под моими руками, что я приземлилась на задницу, подобно соломинке.

— Чѐрт! — взревел он. — Бл*дь, бл*дь, бл*дь!

Я быстро вскочила на ноги. Мне много раз в своей жизни приходилось оказывать первую помощь животным, будь то помощь корове при родах или кошке. Поэтому-то я и сразу вновь оказалась рядом с мужчиной, прижимая обе руки к его ране.

— Я знаю, что это больно, — сказала я, — но просто потерпите. Пожалуйста, мистер, позвольте мне сделать свою работу.

На этот раз мужчина не сильно двигался, хотя бормотал ещѐ какое-то приглушенное ругательство. Я крепко прижалась к ране, чувствуя, как теплая жидкость сочится. Но, к счастью, давление рук помогло, и кровотечение немного остановилось. Так что я ещѐ решила пару минут подержать руки на ране.

— Мистер, — сказала я, приняв решение за долю секунды. — Мне нужно снять эти штаны с вас. Я должна увидеть вашу рану, чтобы обработать еѐ.

— Чѐрт! — загрохотал в амбаре рык незнакомца.

Его лицо по-прежнему наполовину скрывала тень. Медленно, он наклонился вправо, достаточно для того, чтобы я смогла увидеть очертания его лица, и у меня перехватило дыхание.

Раненый незнакомец был сексуален как ад. Он посмотрел на меня ярко-голубыми глазами, прожигая насквозь. Квадратная, сильная челюсть, прямолинейный нос и пухлые губы делали его красивым, подобно греческому богу. Моѐ сердце подпрыгнуло к горлу, а пульс забился, наверное, триста ударов в минуту. Тело вспыхнуло словно спичка.

Да, что это со мной? Человек истекает кровью перед моими глазами, а я думаю, насколько он прекрасен.

Давай, девочка! Соберись!

Я опустила глаза и посмотрела на его рану. Боже, мое подсознание было право. Через его джинсы просачивалась кровь, огромное темно-красное пятно длиной около десяти дюймов и шириной пять дюймов. Если я сейчас что-то не сделаю, у меня точно будет мертвец в амбаре.

Я в замешательстве посмотрела на мужчину, пытаясь оценить ситуацию. Он сможет помочь мне снять его штаны? Очевидно, нет. Его кристально чистые глаза снова помутнели, и стало ясно, что сознание явно ускользает от него.

— Ох-х-х, — застонал он и, завалившись набок, приземлился на пол. Голова незнакомца с глухим стуком ударилась об пол, но он даже не отреагировал на это. Ой, да этот парень решил сыграть мѐртвого для всего мира. Или не сыграть? Чѐрт, он хоть живой? Я потрогала пульс на его руке. Живой. Ну, слава богу!

Вскочив на ноги, я выбежала из амбара, и быстро взяв из дома огромные ножницы, вернулась назад. Мне нужно разрезать джинсы парня. Это единственный способ осмотреть и обработать его рану.

Вернувшись в стойло, я замерла на месте и забыла, как дышать. Мужчина вытянулся на полу, и… я заметила огромный хребет, под жесткой тканью денима, которая обрисовывала что-то длинное и толстое. Требовательное и мужественное. Моя киска немедленно увлажнилась.

Это… это..?

Я даже не смогла закончить мысль в голове, потому что никогда не видела ничего подобного раньше. Не в реальной жизни. Конечно, я видела кое-что онлайн, иногда смотря немного порно на своем стареньком ноутбуке. Но столкнувшись с этим реально, моѐ сердце гулко забилось и по телу разлилось тепло. Интересно, каким был его член? Какой он на ощупь?

Резиновый? Горячий? Жѐсткий? Мягкий? Да и вообще, какого он цвета?

Я смутилась и покраснела. О, боже, что за мысли лезут мне в голову? Мужчина буквально истекает кровью в моѐм амбаре, а я вместо того чтобы спасти его жизнь, думаю чѐрт знает о чѐм!

«Тебе должно быть стыдно», — начал ругаться голос в моей голове. Тебе должно быть стыдно, Мэйси Джонс.

Но почему-то я не чувствовала стыда. Может быть, потому что я никогда не видела столь красивого человека, и мой выбор был ясен. Я хотела увидеть его огромный грѐбаный вал, гордый и сильный.

Украдкой, я взглянула на незнакомца. Несмотря на то, что он потерял много крови и был слаб, он был всѐ также прекрасен, и моѐ сердце затрепетало как бабочка.

Взяв огромные десятидюймовые ножницы в руки, я стала резать джинсы незнакомца.

Начиная с колена, я разрезала их вверх, вплоть до пояса, а затем вниз до лодыжки. Джинсовая ткань упала, как бумага под острыми краями и довольно скоро, мой красивый незнакомец был обнажен до талии.

Моя киска намокла ещѐ больше, когда я увидела, как «монстр» незнакомца оказался освобождѐн из плена джинс. Мой рот приоткрылся от удивления. Толстая и длинная, темно розовая «змея», лежала на одном бедре незнакомца и почти достигала колена. Головка была крупной, блестящей, фиолетовой и мощной даже в покое.

Боже мой, боже мой! Прерывисто задышала я, переминаясь с ноги на ногу от того, что мою киску стало покалывать. Интересно, чтобы я почувствовала, если бы внутри меня побывала эта «анаконда»? Как бы я почувствовала себя верхом на этой «волшебной палочке»?

Но тут моя совесть снова пробудилась.

«Ты такая шлюшка, Мэйси Джонс!», — прокричала она. Ты думаешь переспать с мужчиной, пока он истекает кровью? Что с тобой? Прекрати думать о его члене и оказывай помощь!

Волшебный пинок от моей совести быстро привел меня в чувство, я подошла к незнакомцу и стала вблизи осматривать его рану. Порез был сильный, но не глубокий. Его жизни ничего не угрожало. Только из раны шло много крови. Этому парню явно повезло, что он отделался лишь поверхностными повреждениями.

Так что я, как профессиональная медсестра, быстро промыла рану, обработала еѐ антисептиком и замотала бинтом. Мои маленькие руки сделали всѐ быстро, но только иногда они всѐ же задевали его огромную «змею».

Быстро закончив с повязкой, я села на пятки, стараясь выровнять дыхание. Адреналин бурлил в моей крови и лицо раскраснелась. Солома вокруг незнакомца была пропитана кровью, но мой красивый, темный незнакомец все же будет жить.

Мой взгляд скользнул обратно к его «монстру».

Рассвет полностью вступил в свои права, и в амбаре стало светло почти как днем. Теперь я могу полностью разглядеть незнакомца. О боже, он действительно прекрасен. Небольшая щетина обрисовывала мощную челюсть. Волосы были чѐрные-чѐрные, а кожа бронзовая от загара. Этот парень явно много работал на открытом воздухе. Плечи незнакомца были широкими, грудь мощной и мускулистой.

Я продолжила скользить взглядом вниз и вниз по телу незнакомца, пока снова не уткнулась на его огромный член. У меня во рту все пересохло и пальцы стали зудеть, моля прикоснуться к нему.

А дальше произошло всѐ как в замедленном кино.

Я присела рядом с незнакомцем и мои пальцы, проскользнув мимо раны, сжали его член.

Я провела рукою вниз и вверх как бы экспериментируя. О боже, он был таким толстым и твѐрдым.

Незнакомец застонал, и я замерла, но руку не убрала. Мужчина замолчал, и я снова стала двигать рукой, сжимая этот гигантский грѐбаный вал в своем маленьком кулаке, медленно скользя к верхушке, а потом назад Это было чудесное ощущение. Безумное и грязное, но всѐ же чудесное. Этот «монстр» так и манил меня попробовать его.

И прежде чем я смогла себя остановить, моя голова склонилась и, я лизнула головку «монстра».

Да, вы поняли меня совершенно правильно: я сделала это стоя на коленях посреди амбара и с мужчиной, который был без сознания. Не спрашивайте меня, что на меня нашло, потому что я не знаю. Всѐ что я знаю так это то, что в моѐ тело вселилась какая-то шлюшка, и я не смогла остановиться. Лизнув ещѐ несколько раз член незнакомца, я почувствовала, как вены на его члене вздулись и стали пульсировать.

— Арх-х-х, — раздался гортанный стон мужчины. — Арх-х-х.

Боже мой, он очнулся? Мой испуганный взгляд взлетел как бабочка к его лицу.

Вот он мой шанс остановиться. Я вела себя так грязно, не говоря уже о не этичности, что я определѐнно должна остановиться.

Но шлюшка внутри меня не желала сдаваться. Она, как впервые увидевшая настоящий член, подарок небес, не могла положить его обратно в коробку. Поэтому, когда незнакомец замолчал, снова погрузившись в бессознательное состояние, я наклонилась вперѐд и, оттянув кожу на головке члена, вновь правела по нему языком.

Медленно, я стала скользить языком вверх и вниз, кружа язычком вокруг головки. Я не знаю, делаю ли я всѐ правильно, но что-то подсказывало мне внутри, что если бы мужчина был в сознании, ему бы понравилось.

Моя киска сошла с ума и стала дергаться и сжиматься, умоляя о разрядке.

Ну, только это никогда не случится. Я буквально напала на человека без сознания в своѐм амбаре, который был ранен и кровоточил. Как, чѐрт возьми, я докатилась до этого? Я девственница, а не извращенная девица.

Я даже никогда не встречалась и не целовалась с мальчиками. На самом деле, я едва видела мужчин на ферме, кроме Па.

Так что, возможно, именно поэтому я и сошла с ума, когда такой прекрасный экземпляр свалился мне на серебряном блюдечке. Я знаю, что не должна была этого делать, но сделала и ни о чѐм не жалею. Моя киска всѐ также умоляла о разрядке, но я не могла. Понимала, что это плохо. Внутри меня разгорелось нешуточная война.

«Мэйси, ты не можешь заняться сексом с мужчиной, который без сознания, особенно в первый раз!» — закричал мой внутренний голос.

Моѐ подсознание было право.

Не спеша, я выпустила изо рта этот небесной красоты член, блестящий и мокрый. Он всѐ также манил меня, но нет, я не могу. Это слишком неправильно. Это против всех правил.

Но на что я явно не рассчитывала, так это на самого незнакомца. Потому что пока я была занята своим весельем, он был без сознания ну, по крайней мере, я так думала. На самом же деле, парень дрейфовал между сознанием и сном, и как оказалось, моя игра с его членом – возвратила его к жизни.

Потому что когда я стала медленно подниматься, подавляя дрожь в теле, мои глаза уткнулись на лицо мужчины.

Он улыбался мне.

— Ты решила меня прикончить, милая? И после всего того, что ты сейчас делала, ты решила остановиться?

Я вздрогнула и прикрыла рот рукой. Боже мой, мой красавец незнакомец только что очнулся и поймал меня с поличным.

Боже, я никогда ещѐ не чувствовала себя так унизительно.

Это всѐ было неправильно!

Всѐ что я сделала, было неправильно, даже преступно и всѐ же…

Всѐ что я хотела, так это гораздо больше с этим великолепным незнакомцем в моѐм амбаре.

Глава 3

Тайлер

Я очнулся полностью дезориентированным, не зная где я, как будто всю ночь гулял и выпил бочку пива. Мне требуется несколько секунд, чтобы зрение прояснилось, но запахи вокруг мгновенно узнаваемы. Я точно сейчас в амбаре, но не могу вспомнить почему.

Попытавшись пошевелиться, я крякнул от резкой боли в ноге. Чѐрт, мне лучше пока не двигаться. Я замер и тут же всѐ, что произошло со мной, медленно начало всплывать в памяти.

Чѐрт, а где же эта великолепная брюнетка, которая оказывала мне помощь? Или она плод моего воспалѐнного мозга?

Еѐ рядом нет, как и моего грѐбаного жеребца, который нокаутировал меня.

Мой конь взбесился, как только проскакал пару миль от моего ранчо и понѐс меня, словно какая-то чѐртова гоночная машина. Как бы я не старался — я не мог усмирить его. Он нѐс меня много миль, пока мы не оказались около реки. Только тогда он забуксовал в грязи и сбросил меня на землю в заросли ежевики.

Моѐ падение было жѐстким. Я постарался сесть на больную от езды задницу, но не смог сделать этого в вязкой грязи. Чѐрт, я был похож на смоляное чучело из сказки, полностью покрытый грязью, дерьмом и ещѐ чѐрт знает чем. И ко всему прочему, моя нога была повреждена. Едва пошевелившись, я потерял сознание от боли.

Но чѐрт, Морганы не сдаются легко. Так что я, как только пришѐл в себя, собрал волю в кулак и встал на руки и колени. Так я и полз на четвереньках, бог знает сколько времени, пока не добрался до соседней фермы. В доме свет не горел и я почувствовал, что к дому всѐ же не доберусь. Гораздо ближе ко мне стоял амбар и ещѐ какие-то хозяйственные постройки.

Используя последние крупицы энергии, я дополз до амбара, и кое-как приоткрыв в нѐм дверь, пробрался внутрь, затем рухнул на подстилку из сена в пустом стойле.

Чѐрт, у меня было такое чувство, что я умираю. В горле пересохло, и я не смог позвать кого-нибудь на помощь. Я не знаю, сколько раз я терял сознание и приходил в себя, пока не появился этот небесный ангел. Или может быть, правильнее было бы назвать еѐ дьяволицей?

Иначе, какой бы ангел сделал то, что она?

Брюнетка выглядела милой и невинной. Она была пышной повсюду, с большими аппетитными сиськами, под явно большой ей рубашкой и упругой задницей, в сильно изношенных джинсах.

А еѐ рот… Это нечто. Я был достаточно сдержанным парнем, но как только она разрезала мои джинсы, чтобы обработать рану, мой член даже, несмотря на моѐ полубессознательное состояние, восстал.

Ну а дальше оказался в еѐ жарком ротике. Вообще-то девушки не могли ему сопротивляться, вот и брюнетка не смогла.

А всѐ потому, что у меня чертовски огромный член. И я не просто так говорю, это правда.

Девушки всегда напрягались и старались, чтобы полностью вобрать его в себя, но мало у кого это получалось. Мой «монстр» был огромен.

Так что реакция этой девушки меня совсем не удивила. Брюнетка явно думала, что я без сознания, но на самом же деле я видел всѐ. Я видел, как еѐ глаза распахнулись, и она покраснела. Заметил, как еѐ грудь стала резко опускаться и подниматься от участившегося дыхания и соски превратились в маленькие пики. Она стала крутить задницей, словно не могла дождаться, чтобы объездить меня.

Не колеблясь, маленькая дьяволица наклонилась вперѐд и провела языком снизу вверх по моему члену. Б*я. Я чуть сразу же не кончил как школьник от прикосновения еѐ языка. Это было просто неземное удовольствие. Я бы с радостью отрезал себе ногу, если бы это значило, что горячая брюнетка сделает мне минет. Да я бы пожертвовал всеми своими конечностями!

Потому что она была настолько хороша, когда еѐ розовые губы стали растягиваться, чтобы вобрать меня, что я почти перестал дышать.

Эта девушка стала чемпионом, потому что всѐ-таки смогла, прогибая вперѐд голову, вобрать мой член полностью, и он исчез в горячей глубине еѐ рта. Я буквально видел, как он медленно скользит по еѐ пищеводу, двигаясь, дюйм за дюймом по еѐ лебединой шее.

Да, чѐрт возьми, это маленькая девушка сделала это и довольно скоро стала скользить вверх и вниз по моему стальному пруту, как профессионал. Девушка застонала от удовольствия, и я как чѐртов придурок, тоже крякнул от боли и экстаза, чем и выдал себя, что я в сознании. Чѐрт, чѐрт, чѐрт!

Брюнетка тут же вскочила, и мой член выскочил из еѐ рта с глухим хлопком. Девушка уставилась на меня, и я клянусь, она точно облизнула губы, наслаждаясь вкусом моего члена как удовлетворѐнная чеширская кошка. Так что я рискнул сподвигнуть еѐ, чтобы она закончила своѐ дело и прохрипел.

— Давай же, милая. Сделай это, — приказал я, пронизывая еѐ пылающим от страсти и боли взглядом. — Продолжай.

Но эта маленькая дьяволица, вместо того чтобы продолжить начатое ею раньше дело, промыла мою рану, и выскочила из амбара, оставив меня одного, изнывать не только от боли в ноге, но и синих шаров. Вот именно тогда-то я, наверное, опять впал в бессознательное состояние. Бл*дь, бл*дь, бл*дь. Это был лучший опыт оральных ласк в моей жизни. Наблюдать за тем как эта невинная с виду красавица поглощала моего «монстра», было волнительно, но всѐ закончилось из-за моей грѐбаной травмы на ноге. Чѐрт, если я найду этого коня, то прибью его.

Моя рана горит, но я потихоньку встаю, спотыкаясь о ноги. Дерьмо, я ещѐ и без штанов остался. Ну да, чѐрт возьми, теперь я точно как настоящий супергерой!

Захватив висящую на дверях в стойле попону, я обернул еѐ вокруг талии и с трудом передвигаясь, вышел из амбара. Чѐрт, что это за место? Вокруг царила разруха и запустение.

Большая дверь в амбаре едва держалась на петлях и даже в тусклом предрассветном свете, я увидел, как сад и двор зарос сорняками.

Это цыпочка, должно быть, работает тут одна, потому что здесь совсем тихо. На фермах, как правило, всегда, даже в траве слышится шуршание мышей, возня кур и хрюканье свиней.

Не говоря уже о ветре и солнце. Вы думаете, что у них нет звука, но вы ошибаетесь — он есть.

Шорох ветра и яркие солнечные лучи света, это своеобразная музыка, чтобы наполнить день работающих на ферме.

А здесь этого не было. Так что да, это тревожное молчание означает только одно, эта маленькая женщина совсем одна на ферме.

Вот это поворот.

Прислонившись к покосившейся двери амбара, я глубоко вздохнул, и мои ноздри наполнились запахом блинов. Следуя за ним как собака, я добрался до двери дома. Чѐрт, эта дверь словно побывала в аду. Краска на ней облупилась, она была вся в сколах и едва держалась на одной петле. Осторожно, чтобы совсем не оторвать, я открыл еѐ и вошѐл на кухню. Чѐрт, эта кухня тоже нуждается в срочном ремонте.

Но тут я увидел брюнетку, и всѐ отошло на задний план.

Этот прекрасный ангел или дьяволица, скрывала своѐ аппетитное тело за уродливым жѐлтым фартуком. Она склонилась к печи и что-то колдовала над ней, покручивая при этом попкой в такт звучащей в еѐ голове мелодии. Она видимо настолько была увлечена процессом, что даже не услышала, как я вошѐл, хотя треск от открываемой двери можно было услышать за мили от дома. Девушка продолжала колдовать, а я просто стоял и наблюдал за ней. Несколько минут спустя она отвернулась от плиты и, увидев меня, подпрыгнула от неожиданности, прижав руку к груди.

— Прости, — улыбнулся я ей.

Я не хотел еѐ напугать своим появлением, но как только увидел, то все мои джентльменские манеры вылетели в окно. От того как она призывно крутила попкой, мой неугомонный член снова восстал и я вспомнил, как мой дружок чувствовал себя в еѐ горячем, как печка, ротике. Чѐрт, я бы отдал сейчас все своѐ состояние, лишь бы увидеть и почувствовать брюнетку объезжающей меня.

Я посмотрел в еѐ глаза и судорожно сглотнул. Они излучали какое-то особое тепло, и ещѐ я заметил, что у неѐ в голове тоже есть грязные мысли насчѐт меня, потому что еѐ взгляд плавно опустился в район моего паха.

Мою эрекцию не заметил бы только слепой. И, похоже, девочке это нравится. Я улыбнулся и прежде чем успел открыть рот, чтобы, что-то сказать, она перебила меня.

— Ты голоден? — выпалила она, и я понял, что действительно голоден.

— Да, — кивнул я, и она быстро отвернулась.

— Хорошо, садись. Я соберу тебе тарелку, — пробормотала она, и я сделал, так как она мне сказала.

Конечно, со своим стояком я хотел, чтобы она сделала кое-что другое, но если она собирается покормить меня — то я не буду жаловаться.

Я сажусь и внимательно наблюдаю за брюнеткой.

Вид у девушки довольно измождѐнный, еѐ руки буквально трясутся от стресса. Я хочу ей сказать, что всѐ будет хорошо, но кто я такой?

Просто какой-то незнакомец, который сегодня утром появился в еѐ амбаре из ниоткуда.

Так что я пока придержу рот на замке и позволю ей взять инициативу. Мне не приходится долго ждать. Девушка поворачивается и улыбается мне.

— Так как тебя зовут? — спрашивает она робко, протягивая мне тарелку с огромной стопкой дымящихся блинов.

— Тайлер, — улыбнулся я. — А тебя?

— Мэйси, — застенчиво отвечает она. — А это моѐ ранчо «Double H».

Я киваю и откусываю огромный кусок дымящегося блина. Чѐрт, вкус просто божественный и Мэйси явно умеет готовить. Золотистая корочка блина тает во рту, приправленная свежим фермерским маслом и настоящим кленовым сиропом. Я будто бы умер и попал на небеса.

Мэйси улыбается, видя экстаз от удовольствия на моѐм лице.

— Я вижу, тебе нравится, — смущѐнно бормочет она.

— Это больше чем просто нравится, — хвалю еѐ я. — Мне чертовски нравится.

На этот раз Мэйси смеѐтся в голос.

— Хорошо, Тайлер. Я поняла, — произносит она, становясь вдруг серьѐзной. — Но мне хотелось бы поговорить с тобой.

Чѐрт возьми, неужели пришло время? Неужели она собирается выкинуть меня из своей собственности.

— Послушай, — начинаю я. — Если ты о том, что произошло сегодня утром…

Но она явно не хочет об этом вспоминать, по крайней мере, сейчас.

— Не возражаешь, если мы отложим этот разговор на потом? — Мэйси прикусывает губу и смущѐнно смотрит в пол.

— Не волнуйся, — отвечаю я. — Мы можем поговорить об этом и потом.

Мэйси кивает, и вздох облегчения срывается с еѐ губ. А вот это уже хорошо. Мне надо, чтобы она успокоилась, не боялась и не стеснялась меня. Получив шанс, я внимательно разглядываю девушку. Еѐ кожа выглядит такой гладкой и кремовой, темно-коричневые волосы струятся по плечам и спине мягкими завитками. Еѐ тело выглядит аппетитно со всеми этими кривыми, которые не дают покоя моему члену. Плюс еѐ задница. Когда Мэйси крутила ею, готовя у плиты, у меня было такое чувство, что она словно сигнализировала мне поиметь еѐ прямо в неѐ. Ой, б*я, чѐртов сукин сын. Мэйси спасла мне жизнь, а я могу думать только о том, как трахнуть еѐ задницу. Чѐрт, я не могу вести себя как неандерталец. Ещѐ слишком рано наступать на неѐ со своей потребностью. Так что я улыбнулся ей, а она застенчиво улыбнулась мне в ответ.

— Могу я узнать, чем ты занимаешься, Тайлер?

Она подчеркнула моѐ имя, как будто пробуя его на вкус.

— Я работал на ферме. Сейчас путешествую в поисках работы, — отвечаю я и смотрю на неѐ, чтобы увидеть реакцию. Поразительно, но Мэйси не осуждает меня, когда я говорю, что простой рабочий и это меня удивляет. Большинство цыпочек в наши дни хотят миллиардеров, генеральных директоров, ну или на худой конец банкиров. Я же простой ковбой, парень, который работает руками, грубыми и мозолистыми. А ещѐ они заставляют женщин кричать от удовольствия.

— Ох, — улыбнулась Мэйси. — Хорошо, что не бизнесмен. Быть работником отличная работа. Мой папа тоже начинал, как путешествующий работник с ранчо на ранчо, пока не собрал денег и не купил это место, поселившись здесь. И ещѐ я никогда не доверяла и не доверюсь бизнесменам, — сказала она с содроганием. — Они как торговцы змеиным ядом.

Чѐртовы акулы в костюмах.

Я чуть не рассмеялся от еѐ слов, потому что сам учился в колледже и получил диплом об экономическом образовании, хотя даже не использую его. Но она не должна узнать об этом.

— Да, — бросил я небрежно. — Никогда не понимал людей, которые могут находиться в офисе весь день.

Мэйси покраснев, кивает.

— Я тоже этого не понимаю, — шепчет она. — Как можно быть вдали от земли, ветра, растений, животных? Всѐ что делают эти люди, так это только смотрят на компьютерные мониторы, — продолжила она. — Я даже не представляю, как так можно жить.

Ну, сейчас конечно не время вспоминать своѐ прошлое, но да, когда-то я был именно таким человеком, уткнувшимся в монитор чуваком, с кожаным портфелем и модными часами.

Но теперь мне понятно, что Мэйси не нравится этот тип парней, так что я стараюсь сменить тему.

— Очень вкусно. Большое спасибо за завтрак. А может, ты поделишься со мной рецептом? — стараюсь я высказать ей комплимент.

Мэйси краснеет, опустив взгляд в пол, потом смотрит на меня с нежной лѐгкой улыбкой на губах. Такая милая. Она совершенно отличается от всех тех шлюх, с которыми я путался в городе.

— Ты мне льстишь, ковбой. Могу я узнать, что привело тебя в эти края? Как ты попал ко мне?

Чѐрт, у меня мозг загудел от напряжения. Я не могу сейчас сказать правду о том, кто я.

Только не сейчас, когда я увидел, как еѐ сиськи призывно вздымаются, а задница так и манит овладеть нею. Только не сейчас, когда она выглядит так, как будто жаждет моего дружка.

Только не сейчас, когда я видел, как она приняла все мои десять дюймов в рот.

Интересно, сможет ли еѐ киска сделать то же самое? Я должен это выяснить.

Так что я решаю умолчать кто я и рассказать только часть правды.

— Ну как я уже и говорил, я ехал на лошади, — фыркнул я. — Проклятый жеребец увидел пчелу и будто бы сошѐл с ума.

— Надеюсь, лошадь не пострадала? — спросила Мэйси, склонив голову. — Чѐртовы пчѐлы довольно распространены в этих краях.

Вот дерьмо, как же мне объяснить это? Мой брат клялся, что жеребец был приручѐн, но он ошибся. Так что мне пришлось придумать эту глупую историю.

— Он испугался. А ещѐ мне кажется, он почувствовал где-то кобылу. Так что, когда я найду его, то вышибу из него всѐ дерьмо. Если конечно найду, — добавляю я и хмурюсь, указывая на ногу.

Мэйси понимающе кивает.

— Это вполне возможно. Когда моя корова начинает «охоту», то каждый бык в округе становится беспокойным. Один даже приходит с ранчо, которое в десяти милях от моего. Он ищет Бетси. Ты можешь в это поверить? В прошлый раз вышло совсем смешно, — хихикнула она. — Потому что когда он пришѐл, моя маленькая корова легла и даже не посмотрела в его сторону. Хотя он был большим и красивым.

Чѐрт! Ну и как мы докатились до темы спаривания животных? Только этого мне не хватало. Но Мэйси, казалось, это не смущало.

— Так, а как же ты теперь собираешься обойтись без лошади? — любопытствует она. — Как ты теперь доберѐшься на следующую работу?

Хороший вопрос. И очень вовремя.

— Теперь я не могу, — протяжно стону я, откинувшись на спинку стула. — Особенно не с больной ногой. Кроме того, я должен отплатить тебе за своѐ спасение. Ты спасла меня и это самое меньшее, что я могу сделать.

— Как?

Мэйси вздыхает и смотрит на меня.

— Милая, твоѐ ранчо в плохом состоянии. Тут тонны работы и я буду рад остаться здесь и помочь тебе. Для начала, пожалуй, нужно начать с раковины, — указал я рукой на капающий кран. — Я могу его исправить. И в кухне надо многое отремонтировать. Дверь в амбаре надо переставить. А ещѐ починить крыльцо. Удивительно, что на нѐм ещѐ никто не свернул себе шею.

— А ты мог бы это сделать?

— Конечно, — уверяю еѐ я.

— Ну, у меня действительно есть куча вещей, которые мне нужно сделать здесь, внизу и наверху. Я была бы тебе очень признательна, если бы ты хоть что-нибудь из этого починил. У меня мало денег, но я смогу тебе заплатить после сбора урожая? — с надеждой в голосе бормочет она, стреляя в меня умоляющим взглядом.

Боль пронзает моѐ сердце. Чѐрт, Мэйси наверное, по уши в дерьме. Еѐ слова как крик о помощи и моя, более мягкая часть меня, сдаѐтся.

— Мэйси, мне не надо ничего платить. Не после сегодняшнего утра, — рычу я, поднимаясь из-за стола. Я взял свою пустую тарелку и пошѐл к раковине.

Мэйси же покраснела, глядя на свои руки, и оглянулась на меня.

— То, что произошло сегодня утром, — начала она глубоко вздохнув. — Мне очень жаль…

Прежде чем она успевает договорить, я перебиваю еѐ.

— Нет. Не о чѐм сожалеть. Давай просто оставим это, ладно? Я ценю и уважаю тебя, а ты ценишь и уважаешь меня. Всѐ хорошо.

Лицо Мэйси ещѐ больше покраснело, но она благодарно мне кивает.

— Спасибо, — шепчет она. — Обычно я не такая, клянусь.

Жаль. Потому что я хочу, чтобы она была такой всѐ время.

Чтобы не выдать свои похотливые мысли я оглядываю кухню.

— Здесь есть где-нибудь набор инструментов? — низко рычу я. — Давай приступим к работе прямо сейчас.

Мэйси улыбается, вскакивая из-за стола, и в мгновение ока исчезает. Минуту спустя она возвращается с большим красным чемоданом. О, да, это очень хорошо. Я открываю чемодан и нахожу в нѐм полный комплект отвѐрток, молотков и различных приспособление для ремонта.

Идеальный наборчик.

Я беру несколько инструментов и иду к раковине. Сначала мне нужно починить еѐ, а потом взяться за кухонные шкафчики. Я приступаю к ремонту, при этом праздно болтая с Мэйси. Она с удовольствием, как мне кажется, рассказывает мне о своей жизни на ферме. Ей нравится здесь жить, но я был прав, что она осталась в усадьбе одна. Мэйси изменилась в лице, когда сказала мне, что еѐ отец недавно скончался. Чѐрт, это восемнадцатилетняя девочка пытается управлять этим ранчо одна? Это чертовски трудно. Я бы не смог этого сделать даже с полным комплектом помощи.

Но вдруг Мэйси замолкает.

— Тайлер, — шепчет она и снова краснеет. — О боже, я забыла дать тебе штаны.

Я смотрю вниз. Чѐрт, попона всѐ ещѐ обѐрнута вокруг моей талии. Просто чудо, что она ещѐ не упала.

Я киваю.

— Не волнуйся об этом, просто меня теперь можно называть королѐм Тоту, — стараюсь пошутить я.

Мэйси смеѐтся и поднимается на второй этаж. Вскоре она возвращается, неся джинсы.

— Это джинсы моего отца, — говорит она, протягивая их мне. — Они на несколько размеров больше, но ведь это же лучше чем ничего. Па больше нет, а тебе они могут пригодиться, — смущѐнно бормочет она и еѐ глаза наполняются слезами.

— Всѐ в порядке, Мэйси. Не волнуйся, — отвечаю я. — И ещѐ я сожалею о твоей потере.

Она медленно кивает, стараясь сдержать слѐзы. Чѐрт, я не хочу, чтобы она грустила, так что стараюсь увести еѐ от грустных воспоминаний и мыслей.

— Не хочешь отвернуться, пока я буду одеваться? — с сарказмом спрашиваю я. — Или я должен снять попону и одеться прямо перед тобой?

Мэйси нервно улыбается.

— Ой, прости. Конечно, я дам тебе уединение! — с этими словами она разворачивается и поднимается по лестнице вверх, оставляй меня в кухне одного. Кряхтя, я сбрасываю попону и надеваю джинсы. Честно говоря, если бы она захотела остаться и снова увидеть меня голым, то я был бы не против. У меня не было ничего такого, чего бы она уже не видела.

Но сейчас мне нужно притормозить и не думать о ней как о сексуальном объекте. К тому же у меня действительно теперь много работы. Поэтому я одеваюсь и иду к двери.

— Я поработаю в амбаре! — кричу я и выхожу из дома.

Еѐ ангельское лицо появляется у кухонного окна.

— Звучит неплохо, — отзывается она, и моѐ сердце неожиданно наполняется теплом и нежностью. Чѐрт, в какой-то степени я чувствую себя мужчиной, который живѐт в этом доме со своей женщиной, создавая уютный семейный очаг. И откуда у меня такие мысли?

Стараясь прогнать их, я подхожу к амбару, достаю инструменты и начинаю работать.

Чѐрт побери, работы так много, что сюда надо вызывать строительную бригаду. Здесь нужно чинить всѐ. От стен до потолка. А ещѐ лучше снести его и построить новый, но я сделаю всѐ, что в моих силах. Поэтому начинаю ремонтировать двери амбара и корыта для животных, которые совсем провисли до земли. Исправив это, я взялся за постройку новых перегородок в стойле. А ещѐ здесь нужно сделать свет. Так как в амбаре тускло и вообще он выглядит как пещера.

За всеми этими хозяйственными делами я и не заметил, что подошло время ужина, и мой желудок громко заурчал.

— Да не мешало бы что-нибудь поесть, — посмотрел я на дом, вытирая лоб рукою.

Убрав инструменты обратно в чемодан, я шагнул к дому и почувствовал запах сочной говядины просачивающийся через окна. Мой желудок ещѐ сильнее заурчал. Если Мэйси приготовила что-то на ужин такое же божественно вкусное, как и еѐ блины, то моѐ сердце уже принадлежит ей.

— Привет, — приветствует она меня, что-то помешивая на плите, когда я вхожу на кухню.

— Готов полакомиться домашним мясным рулетом?

— М-м-м-м, — фыркаю я и иду к раковине помыть руки. — Пахнет чертовски вкусно.

— Я рада, что тебе нравится, — смеѐтся она, расставляя тарелки на кухонном столе.

Помыв руки, я сажусь на стул, а она садится напротив меня.

Я пробую рулет, который она приготовила и не могу сдержать стон от удовольствия. Еда действительно вкусная.

— Вкусно? — спрашивает она.

— Да, — киваю я в ответ.

— На самом деле это легко готовить. Просто нужен хороший кусок мяса, много моркови, ну и ещѐ несколько ингредиентов.

— И какие они, если не секрет?

— Я ещѐ кладу мясо цыплѐнка и перетѐртый горох, — улыбается Мэйси. — Так что получается все вкусным и сытным. Много витаминов и минералов. Самое то, чтобы восполнить энергию после тяжѐлой работы.

— Ты знаешь, я давно такого не ел. Чѐрт! Да я вообще никогда не ел такой вкуснятины.

Ты должна не ранчо управлять, а быть профессиональным шеф-поваром, — заканчиваю я свой комплимент, откусывая ещѐ один большой кусок мясного рулета.

— Спасибо, — смеѐтся она. — Ну, может быть в другой жизни я и буду шеф-поваром, потому что в этой жизни я хочу управлять «Double H» и добиться в этом успеха. Это мой дом, моя ферма. Я хочу, чтобы всѐ сработало.

Мне нравится еѐ решимость, но потребуется много сил и времени, чтобы добиться успеха в этом бизнесе. Крови, пота и слез, плюс ещѐ удача. Так что я снова стараюсь подарить ей комплимент.

— Будешь, — уверенно сказал я. — После того как я закончу ремонт, ты сможешь запускать ранчо одним нажатием пальца на кнопку. Я обещаю.

— Отлично, — смеѐтся она.

Мы замолкаем и быстро расправляемся с едой. Когда мы заканчиваем, я предлагаю Мэйси помочь с посудой.

— Нет-нет, ты мой гость, — отвечает она. — Я не могу позволить тебе ещѐ и мыть посуду.

— Но это не проблема, — грубо рыкнул я. — Я не против помыть посуду.

Мэйси не даѐт мне этого сделать и остаѐтся мыть посуду, а я отправляюсь кормить скот.

Через полчаса я уже всѐ сделал и зашѐл в дом. Мэйси же перестала грохотать посудой.

— Всѐ, скот накормлен, теперь можно и отдохнуть, — отчитался я ей.

— Вот и хорошо, — улыбнулась мне она.

Дальше между нами повисла какая-то напряжѐнная тишина. Сейчас самое время отправляться спать, но что-то не даѐт ей покоя.

— Тайлер, — смущѐнно шепчет она. — Я решила, что ты можешь остаться в доме.

Поскольку ты здесь всѐ ремонтируешь бесплатно, я должна хотя бы предоставить тебе крышу над головой. Но…

— Но что? Чего ты боишься? — спросил я, приподнимая бровь.

Мэйси покраснела.

— Я не боюсь. Ну не совсем. Чѐрт! Если честно, я боюсь, — выпаливает она, посматривая на мою промежность. — Я имею в виду, что не думаю, что ты сможешь причинить мне боль.

Не с твоею раной на ноге. Ну, ты понимаешь? — Заикается она и краснеет ярче, чем пожарная машина.

Я чуть было не разразился смехом, но сейчас не то время. Так что я стараюсь вести себя как джентльмен.

— Не бойся. Я не причиню тебе боль. По крайней мере, только не так, — жестикулирую я на свою ногу. Если бы я хотел еѐ киску на своѐм члене прямо сейчас, то она бы уже сидела сверху меня, крича удовольствия, но я сохраняю самообладание. — Ты можешь быть спокойна, Мэйси, — рычу я.

Она улыбается мне в ответ.

— Вот и хорошо, — вздыхает она. — Тогда позволь мне показать тебе твою комнату.

После этих слов мы поднимаемся по лестнице и останавливаемся около неряшливой старой комнаты. Кровать в комнате маленькая и застелена стѐганым одеялом. Около неѐ стоит кресло качалка и маленькая тумбочка. Чѐрт, моя спина будет болеть после этой явно неудобной кровати. Мало того, что на ней неудобно будет трахаться, не сломав рук или ног, но кровать явно не выдержала бы даже силу молотка и разрушилась бы на щепки. Но я пока ничего не буду говорить Мэйси.

— Спасибо, — говорю я. — Сладких тебе снов, сахарный пирог.

Губы Мэйси немного вытягиваются, как будто она ждѐт, что я поцелую еѐ на прощание.

Чѐрт возьми, я не могу, если я сделаю это, то не смогу уже остановиться. Поэтому я захожу в комнату и закрываю перед нею дверь.

Несколько секунд спустя, мягкие шаги Мэйси растворились в коридоре. А я устроился на кровати. Тут же воспоминание того, что делала Мэйси этим утром, накатило на меня. Мой член принял боевую стойку, и я почувствовал, что капли семени выступили на нѐм. Чѐрт! Моя спасительница превратила меня в пещерного человека, отчаянно желающего попасть внутрь еѐ аппетитного тела.

Но время не то. Так что я расстѐгиваю джинсы и хватаю пульсирующий член.

Я представляю Мэйси обнажѐнной и вожу рукой вверх и вниз, стараясь подавить стоны, рвущиеся из меня. Много времени не прошло и член дѐргается, разбрызгивая сперму по всему кулаку. Я знаю, что это неправильно но, по крайней мере, я не сломаю дверь в спальню Мэйси, чтобы овладеть ею как пещерный человек. На сегодня она в безопасности. А завтра… А завтра будет видно.

Потому что всѐ равно она будет моей. Она будет кричать моѐ имя, когда будет объезжать меня, потому что она моя девушка. А я — ковбой еѐ мечты. Просто она ещѐ не знает об этом.

Глава 4

Мэйси

Господи, это так ужасно! У меня на ранчо появился самый горячий альфа-самец на планете, который работает не покладая рук, а я, вместо благодарности за его помощь, денежную разумеется, безумно хочу с ним переспать. Я, конечно, стараюсь сдержать свои чувства внутри и не показывать того что меня влечѐт к Тайлеру, но иногда это действительно очевидно.

Мы ещѐ раз заговорили о его зарплате, и я пытаюсь заставить его назвать цену за свою работу, но ковбой упрям. Он молчит и просто хитро улыбается, намекая на то, что у меня есть, то, что ему не сможет дать ни одна другая девушка.

— Тайлер, что ты имеешь в виду? — выдыхаю я, пытаясь замедлить своѐ сильно трепыхающееся в груди сердце. — Мои родители не оставили мне много, — продолжаю я, жестом обведя рукой вокруг своей маленькой потрѐпанной гостиной. — Но я хочу, чтобы ты получил хоть что-то за свою работу. Ты не должен работать бесплатно, это неправильно.

— Совсем скоро ты поймешь, какая мне нужна плата за мои труды, — подмигивает мне Тайлер.

— Но у меня нет ничего, чего бы я могла тебе предложить, кроме крыши над головой и постели, — пробормотала я. — Мне очень жаль, но ты знаешь моѐ финансовое положение.

Ковбой просто приподнимает свою темную бровь и его палец чувственно чертит узор по кухонной столешнице.

— Мне не нужно ничего, моя милая Мэйси, — Тайлер подходит ко мне и приподнимает пальцем мой подбородок. — Только твоя невинность, — добавляет он с хитрой ухмылкой, и я судорожно сглатываю.

Внезапно до меня доходит, что он, имеет в виду и это бьет по мне как тонна кирпичей.

Боже мой, как я могу быть такой глупой? Ну, конечно же, у меня есть то, что его интересует – это моя девственность. Я не играла с образом наивной девушки с фермы. Потому что это на самом деле, правда. Я нетронута и ковбой говорит, что он возьмѐт мою девственность в качестве оплаты за свои труды.

Святое дерьмо! Всѐ это так неправильно, прямо как сцена из дьявольской книги. И всѐ же это идея будоражит мою кровь. Но почему? Неужели со мной что-то не так и я просто распутная маленькая шлюха?

У меня нет денег, поэтому я использую свое тело и отдам ему подарок, который можно сделать только один раз. Чѐрт возьми, кто знал, что Содом и Гоморра проявить себя прямо здесь, на «Double H»? Кто знал, что я стану распутной Иезавелью (примечание переводчика: жена израильского царя Ахава, еѐ имя стало нарицательным для порочных женщин), раздвигая ноги для мужчины, который работает у меня на ранчо?

Но всѐ дело в том, что я хочу этого. Моя киска изнывает от возбуждения. Я безумно хочу прокатиться на «диком мустанге» ковбоя. С появлением Тайлера на ранчо, появилась новая Мэйси — распутная и порочная.

Господи, как бы это не звучало, но я действительно хочу почувствовать его член глубоко в себе.

Покраснев от своих мыслей и слов Тайлера, я улыбаюсь.

— Может быть, — выдыхаю я. — Всѐ возможно.

Тайлер одаривает меня широкой улыбкой, поворачивается и спускается вниз по ступенькам крыльца.

— Подумай об этом, красавица, — грохочет он и быстро скрывается за угол дома.

Как только я остаюсь в гостиной одна, сажусь на диван и глубоко вздыхаю. Этот мужчина что-то делает со мной. Выворачивает все мои чувства наизнанку. Он вызывает во мне что-то странное, но мне это нравится. Несколько минут я сижу в глубокой задумчивости. В голове роятся сотни мыслей и предположений, но всѐ сводится к одному. Если Тайлер захочет, я действительно отдам ему свою невинность. И дело даже не только в оплате за его труд. Он понравился мне. Очень.

Я отвлекаюсь от своих мыслей от громкого звука за окном. Чѐрт возьми, что там происходит? Я вскакиваю с дивана, и подхожу к окну. Тайлер возится возле амбара, выпрямляя молотом какие-то железки.

«Чѐрт возьми, девочка, у тебя много работы, а ты всѐ витаешь в облаках», — возмущается мой внутренний голос. И он прав. У меня действительно много работы.

Я возвращаюсь на кухню и начинаю сбивать партию ванильного мороженого, чтобы молоко не пропало. Это такая роскошь для меня. Все мои дни наполнены делами на ферме, и я захожу в дом, когда уже стемнеет. Поесть днѐм у меня тоже не всегда получается, поэтому готовка отнимает у меня мало времени. Сейчас же мне надо уделить ей больше времени. И это такое блаженство. К тому же, заниматься делами в относительной прохладе дома очень приятно.

Закончив с мороженым, я загружаю стиральную машину грязной одеждой и иду вытирать пыль с деревянной мебели. Закончив с мебелью, принимаюсь мыть пол. Протерев его, слышу, как стиральная машина издает звуковой сигнал остановки и, вытащив одежду, иду на улицу, чтобы развесить еѐ на бельевой верѐвке. Громкий ревущий звук пугает меня, прежде чем я успеваю вытащить первую рубашку из корзины. Я поворачиваюсь и вижу Тайлера, восседающего как король на тракторе. Улыбка расплывается на моем лице. Чѐрт возьми, не могу поверить, что он исправил трактор всего за один день.

Может жизнь не так уж и плоха? Честно говоря, с появлением Тайлера во мне вспыхнула искра надежды, что всѐ ещѐ у меня может сложиться хорошо.

Я почувствовала в себе какую-то легкость и рассмеялась.

Впервые за несколько месяцев я покончила с делами ещѐ до заката солнца и это всѐ благодаря Тайлеру. Если бы не мой великолепный ковбой, я бы, скорее всего, была только на полпути, чтобы справиться с дневными делами и пойти лечь спать.

Так что я решила это дело отпраздновать небольшим десертом. Я быстро приготовила тесто и сделала два небольших пирога с яблочной начинкой. Поставив их в духовку, поднялась наверх, чтобы подготовиться к ужину: принять душ и переодеться.

Я знаю, что это глупо. Я не должна себя так вести. Это не свидание, всѐ же Тайлер помогает мне с фермой. Он больше работник, чем сердцеед.

И всѐ-таки мне приятно прихорашиваться и делать себя красивой для мужчины. Так что я принимаю душ с каким-то душистым девчачьим слишком пенистым мылом и возвращаюсь в свою спальню.

Я полностью обнаженная становлюсь перед зеркалом и, напевая, кручусь перед ним и так и эдак. О, да, я выгляжу неплохо. Темные круги под глазами исчезли, и глаза как-то странно сверкают. Неужели это из-за Тайлера? Наверное, всѐ же из-за него.

Хихикая, я продолжаю крутиться и, повернувшись боком, рассматриваю свои пышные изгибы.

Моя грудь слишком большая, но мне кажется, она нравится Тайлеру. А вот лишний жир на боках и бедрах меня слишком смущают. Да, я далеко, очень далеко не супермодель.

Схватив с маленького туалетного столика бутылочку с духами, я сделала два мазка за уши, один по ложбинке груди и ещѐ один… между ног. Капельки духов попали на мою нежную плоть, и я застонала. Чѐрт, как же жжѐт.

Как только жжение прекратилось, в моей голове возник вопрос: каково это, если бы Тайлер стал ласкать своим языком мои чувствительные складочки? О, Боже, один только образ мужчины внизу заставляет моѐ тело покалывать. Оно заливается жаром, а киска становится мокрой.

Но тут запах гари вырвал меня из моих сладостных раздумий. Чѐрт, пироги!

В мгновение ока я спустилась по лестнице. Но Тайлер уже доставал противень с пирогами своими большими руками в моих кухонных рукавицах.

— Я не хотел, чтобы они сгорели, — пророкотал он, когда я подошла к нему, а затем посмотрел на меня так, как будто видит в первый раз.

— Ну, ты подоспел вовремя. Они отлично выглядят, — уверяю его я, показывая пальцем на золотистую корочку.

О Боже, надеюсь, они получились вкусными.

Я встречаюсь взглядом с Тайлером и понимаю, что стою перед ним только в одном банном полотенце, обернутом вокруг моего далеко не модельного тела и благоухающей духами киской. Чѐрт возьми, ну я и идиотка!

Голубые глаза Тайлера похотливо сверкают и он, облизнувшись, улыбается мне.

— И что это ты делала, маленькая девочка? — рокочет он и рисует взглядом фигуры по моей груди.

Я вздыхаю и вместо того чтобы убраться наверх, в свою комнату, и одеться, моя похотливая натура решила выступить вперѐд, топнув ножкой.

Вместо того чтобы подтянуть полотенца повыше, я буквально позволяю ему опуститься ниже, чтобы больше показать свою большую грудь. О, да, ниже, ещѐ ниже и очень скоро полотенце оказывается прямо на границе моих сосков. Стон срывается с губ Тайлера, и он начинает прерывисто дышать, не отводя свой взгляд от моей груди. Только моей маленькой внутренней шлюшке этого мало. И я заманчиво провожу пальцем по ложбинке груди.

Глаза Тайлера широко распахиваются и он ещѐ раз облизнувшись, подмигивает мне.

— Итак, малышка, — грохочет он и опускает руку к своей промежности, накрывая ладонью сильно выпирающий хребет в джинсах. — И куда мы с этим пойдѐм?

Я нервно сглатываю.

Хорошо, в эту игру могут играть двое. Я соблазнительно отклоняюсь назад, приспуская полотенце ещѐ больше вниз. Боже мой, это действительно происходит? Неужели я такая похотливая шлюшка? Ну да, наверное, я всѐ же такая, потому что полотенце ползѐт медленно вниз, пока не останавливается на моих бедрах.

— Ты этого хочешь? — прерывисто дышу я, глядя ему в глаза и раздвигая бѐдра. — Хочешь, большой мальчик?

Господи, как же это неправильно.

Но моя киска опухла и увлажнилась от женских соков. Горячий мускусный запах киски, с примесью духов, распространился в воздухе между нами.

На секунду моѐ сердце замирает от страха, что он отвергнет меня. Что если для него отвратительно моѐ огромное как кит тело?

Я всхлипываю и закрываю глаза, но тут же чувствую, как сильная рука Тайлера обвивается вокруг моей шеи и он притягивает меня к себе. Я резко открываю глаза и встречаюсь с его взглядом, пылающим голодом и желанием. Он отпускает мою шею, скользя рукой по моему телу, и полностью снимает с меня полотенце. Моѐ сердце неистово бьется в груди, когда Тайлер опускает голову и обхватывает губами мой правый сосок. Боже! Это так хорошо! Моя голова отклоняется назад, и вздох сбегает с моих губ. О, Боже, так вот каково это, когда мужчина вкушает тебя. А как же тогда будет, когда он полностью овладеет мной?

Мягкие полные губы Тайлера двигаются нежными легкими поцелуями вокруг моей груди и, вернувшись к соску… он прикусывает его. Молния пронзает моѐ тело, и я инстинктивно тянусь к его голове, чтобы притянуть его за волосы, давая ему понять, что мне это нравится, и я хочу, чтобы он продолжил. Тайлер прекрасно понял мой намек. Он нежно прикусывает левый сосок, и я громко кричу от шока и удовольствия.

Он поднимает голову, одаривая меня соблазнительной ухмылкой.

— Неужели так больно?

— Нет, — честно признаюсь я. Мне хочется сказать ему всю правду, что мне понравилось, и я хочу большего, но я не говорю ему этого. Вместо этого я просто соблазнительно ну, по крайней мере, мне так кажется, провожу своей рукой по телу и, прикрыв свою киску ладонью, наклоняюсь поднять с пола полотенце. — Ну… — дразнюсь я. — Не сейчас.

— Нах*й «не сейчас», — рычит Тайлер. — К черту всѐ.

Он стремительно пытается прижать меня к себе, но я выворачиваюсь из его хватки — Нет, большой мальчик, — выпаливаю я. — Не сейчас. Позже. Я обещаю.

Тайлер выглядит так, как будто собирается разорвать меня на части, но вместо этого он делает глубокий вдох, наверное, призывая последние резервы своего контроля.

— Вот дерьмо, — цедит он сквозь зубы. — Чѐрт, чѐрт, чѐрт возьми!

Я же сладко ему улыбаюсь.

— Я думаю, тебе нужно сменить повязку для начала, злобный ковбой, — говорю я, кивая головой на его ногу.

Тайлер смотрит вниз и вырывается из своего транса. Потому что да, это вовсе не сексуально, но марлевая повязка на его ноге становится красной и из неѐ просачивается немного крови. Он стонет.

— Господи, и почему именно сейчас? — рычит он.

И вот тогда я не выдерживаю и смеюсь.

— Не волнуйся, Флоренс Найтингейл (примечание переводчика: сестра милосердия и общественная деятельница Великобритании) к вашим услугам. Дай мне пару минут. Я возьму аптечку первой помощи, и встретимся в твоей комнате. Только держи ногу приподнятой, — прошу я Тайлера.

Я быстро поднимаюсь в свою комнату и одеваюсь. Хватаю аптечку и иду в комнату Тайлера.

Не знаю зачем, может, потому что так воспитана, но я стучу в дверь его спальни и только тогда вхожу.

Тайлер сидит на обвисшем старом матрасе, с полостью оголѐнной левой ногой, в то время как его правая нога, прикрыта тонкой белой простынею. Я останавливаюсь. Моѐ сердце трепещет. Должно быть, он голый под этой тонкой тканью и моя киска вновь наполняется жаром.

— Не возражаешь, если я сниму рубашку? — рычит он, сверкая глазами. Он точно уже знает мой ответ, просто спрашивает из вежливости.

Я сглатываю и, молча, киваю.

В мгновение ока Тайлер снимает с себя рубашку, обнажая мощную, с бронзовым загаром грудь.

О, Боже! О, Боже!

Мои пальцы зудят от желания провести ими по его груди, но я сдерживаю себя. Я снова смотрю вниз, прежде чем украсть быстрый взгляд на этого раненого Альфу. Я ничего не могу с собой поделать. Он прямо здесь, захватывает всѐ моѐ внимание и крадет дыхание. Тайлер — Бог, спустившийся с небес. Господи, какой же он горячий. Его пресс рельефный, косые мышцы так и манят меня провести по ним языком. Моя киска уже плачет, и я боюсь, что у меня не хватит сил дальше сопротивляться своему желанию.

Но ведь это неправильно. Тайлер ранен. Так что я, покачав головой, прикусываю губу, стараясь сосредоточиться на его ране и оказать ему помощь.

Я несколько раз глубоко вздыхаю, сжимаю бедра вместе, чтобы облегчить пульсирование и немного успокоившись, подхожу к Тайлеру.

Только все мои усилия успокоиться напрасны. Как только я разматываю марлю на ноге Тайлера, я вновь замечаю его. Огромного «монстра», которого я в первый раз видела в амбаре.

Его эрекция приподнимает простынь как палатку и моѐ дыхание обрывается. Могу ли я снова это сделать? Могу ли я снова попробовать его? Мои глаза невольно замирают на огромном вздыбившимся монстре, и я шумно выдыхаю. Медленно поднимаю глаза и вижу, как потемнел взгляд Тайлера, и трепещут его ноздри. Чѐрт, чѐрт, чѐрт он тоже хочет меня!

Тайлер ерзает, и я вижу как его «монстр» шевелится, слегка дергаясь. Мокрое крошечное пятно образуется на простыни, постепенно становясь всѐ больше и больше. И хоть я и неопытна, но понимаю, что это его семя просачивается наружу.

И это всѐ.

Я не могу больше терпеть. Если я сейчас же не уйду, то запрыгну на него сверху, умоляя как последняя шлюха трахнуть меня. Он мне так нужен, но это неправильно. Он просто совершенно незнакомый для меня парень, который случайно появился в моѐм амбаре, с травмированной ногой. Ему нужна помощь и забота, а я, похотливая идиотка, готова отдаться ему.

Мои щеки краснеют, и я выбегаю из комнаты Тайлера. Мне стыдно и я не знаю как себя дальше вести. Хотя я обманываю себя, потому что слабая и не могу сопротивляться ему.

Если Тайлер сделает попытку затащить меня в постель… я не буду сопротивляться.

Глава 5

Тайлер

Ох, чѐрт. Как, чѐрт возьми, всѐ вышло из-под контроля? Я должен был быть в «Double H» в качестве секретного агента. Знаю, звучит немного драматично. Но это правда. Потому что я должен украсть землю у Мэйси! Увести землю из-под еѐ носа без малейшего чувства вины.

А вместо этого, всѐ, что я хочу сделать, так это трахнуть Мэйси. Заставить еѐ наклониться и принять мой член.

Как, чѐрт возьми, все так запуталось?

Я зарываю голову между раскрытыми ладонями, сидя в кровати. Дерьмо, я всѐ ещѐ чувствую еѐ запах. Не только сладкий запах еѐ духов, но и этот восхитительный запах еѐ киски.

Я уже пару раз улавливал его, и он сохранился в моей памяти. Он именно такой как мне нравится: пикантный и сладкий, невинный, с намеком на небрежность. Я хочу его, и мой член до смерти хочет попасть внутрь Мэйси.

Но это большой пи*дец, потому что я буквально должен украсть у неѐ землю.

Потому что она не знает, что я грѐбаный Морган!

О, да, так и есть, я один из братьев Морган, парней по соседству, с промышленной фермы.

Земля Мэйси, пока ещѐ еѐ земля, находится окруженной со всех сторон землями семьи Морган и мои братья просто умирают, чтобы заполучить и еѐ землю в свои лапы. Это последний оставшийся небольшой участок земли, прежде чем мы разрушим всю эту область, превратив еѐ Бог знает во что. Скорее всего, в какую-то хрень, которая принесѐт нам очередной миллиард долларов, а также уничтожит землю.

Вот чѐрт. Мне пи*дец.

Мэйси и понятия об этом не имеет. Это сладкая штучка ничего не знает и в этом-то всѐ и дело. Она не знает, кто я, потому что я уехал учиться много лет назад. С тех пор я был инкогнито, получая образование. Мои родители решили, что один из нас, Морганов, должен знать цифры и этим ублюдком стал я.

Так что через десять лет я вернулся на семейную ферму. Обычный бизнес. Тракторы, плуги и семена. Да, а также пестициды, сезонное перепрофилирование и грѐбаная прибыль. Я человек денег и собственность Мэйси, это последнее, что стоит между нами и полным доминированием на рынке.

Дерьмо.

Какого хрена мне теперь делать?

Я собираюсь трахнуть эту киску, а потом украсть еѐ землю?

Интересно, трахнуть еѐ, это личное или всѐ же профессиональное?

Потому что если мои братья добьются своего, то, да. Они собираются прогнать Мэйси любыми средствами и даже, если это означает забрать всѐ, что осталось от еѐ достоинства и гордости. Даже если это означает разбить ей сердце, и она будет ночевать в приюте для бездомных.

Подождите секунду. Не мои братья. Я. Это моя работа. Я должен лишить еѐ всего, отняв землю. Я.

Бл*дь.

Мне пи*дец.

Потому что с тех пор как я увидел еѐ в амбаре, Мэйси завладела всеми моими мыслями.

Конечно, ведь у неѐ «опасное» тело, с огромными сиськами и большой задницей. Но всѐ же, всѐ гораздо глубже, чем просто еѐ тело. Это еѐ преданность этой Богом забытой ферме. Земля в еѐ крови и мне нравится, что она так усердно работает здесь в одиночку. Даже мысль об этом чертовски невероятна! Восемнадцатилетняя нимфетка стирает руки в кровь, пытаясь сохранить семейное наследие? Работая на ферме от рассвета до заката, борясь с каждым выпавшим на еѐ долю заданием? Чѐрт, любой другой на еѐ месте уже сдался бы давным-давно.

Но не Мэйси.

Моя милая девочка не сдается, она боец. У неѐ стальной характер и я так горжусь этим, что могу лопнуть.

И, чѐрт возьми, не смотря ни на что, моя маленькая девочка такая сексуальная. Она такая милая, невинная и одновременно всѐ понимающая.

Она знает, о да, она точно знает, что она сексуальна.

Она бы не смогла пропустить мой чудовищно огромный член и как он дѐргается только для неѐ.

Ох, чѐрт! Но вернемся к началу. К моей цели отнять у неѐ ферму.

Я переворачиваюсь в постели, сминая простынь от боли, потому что она «жалит», прикоснувшись к моей ране. Бл*дь. Боль пронзает мою ногу, встряхивая меня. Мне требуется несколько минут, чтобы прогнать повисшую пелену от боли перед глазами и очистить свои мысли в голове. Боль затихает и тут же в голове вновь вспыхивает образ сисек Мэйси. Они чертовски сильно отвлекают меня от моей цели. Мне нужно справиться с этим и заняться делом кражи земли.

Но мой член «говорит» иначе. У него своѐ мнение. Он мучительно болит и хочет совсем другого. Ему не нужна земля Мэйси. Ему нужна она. Он хочет совсем другой истории. Он требует попробовать еѐ и хочет почувствовать еѐ влажную киску. Да я и сам этого безумно хочу.

Чѐрт, какая же она все-таки сексуальная.

Но я не должен этого делать. Девушка слишком молода и невинна для такого грязного, аморального ублюдка, как я. Конечно, я немного подразнил еѐ, но у меня есть причина, по которой я всегда останавливался. По крайней мере, она должна знать, кто я, прежде чем всѐ проверну. Мэйси заслуживает этого. И я не хочу лишать еѐ этого знания. Сладкая девочка уже и так пережила слишком много стресса и господь свидетель, я не хочу добавлять ещѐ и проблемы со мной, к гигантской помойке, в которую превратилась еѐ жизнь.

Чувство вины обрушивается на меня, когда я вспоминаю наш разговор о том, как тяжело ей работать одной и как банк хочет лишить еѐ права выкупа своей фермы. Усталость, вместе с непрошеными слезами была видна в еѐ глазах, а тело сгорбилось.

Но всѐ равно она была в тот момент такой красивой. И я захотел тогда хоть немного приподнять груз, который она тащит на себе, прежде чем всѐ рухнет. Я захотел дать ей короткую передышку, Немного места для отдыха. Но скоро, совсем скоро всѐ рухнет, и она проклянѐт меня. Это неизбежно случится.

Я тяжело вздохнул и, вспомнив, как она делала мне перевязку сегодня, улыбнулся. Еѐ руки начали дрожать, как только она увидела, как мой член начал твердеть. Она поняла, что именно она делает это со мной, и я могу с уверенностью сказать, что ей это понравилось. Так что никто не сможет отрицать, что она хочет меня.

Еѐ остро торчащие соски грозились проткнуть рубашку, в то время как еѐ грудь вздымалась и опадала от похоти. Я так хотел и хочу укусить еѐ соски… Я хотел и хочу ласкать и покусывать их до тех пор, пока она не закричала бы, чтобы я остановился. Я бы заставил еѐ извиваться подо мной, пока не получил бы еѐ киску.

Она моя. Полностью моя.

Моѐ мужское достоинство тяжелеет. Мысль о еѐ невинности молнией пронзает меня, и я точно знаю, что сегодня не усну. Склонив голову в поражении, я глубоко вдыхаю, пытаясь замедлить приливающую кровь к члену. Завтра будет ещѐ один длинный день и мне нужно отдохнуть, но мой мозг не работает сейчас, за всѐ отвечает член.

«Мэйси, наверное, уже крепко спит в своей спальне дальше по коридору», — думаю я про себя. — «Оставь еѐ в покое».

Это благородный поступок. Но дьявол на моем плече шепчет совсем другое.

Какой вред от того что ты быстро взглянешь на неѐ? Она хочет тебя и искушала весь день.

И я не могу ему сопротивляться, не могу устоять. Как грѐбаный зомби, натягиваю на себя боксѐры, лежащие на кровати, совсем не уверенный в том, что происходит. Как лунатик, я тихо пробираюсь к комнате Мэйси и смотрю на еѐ дверь.

«Сейчас самое время развернуться. Уходи», — кричит моя совесть. — «Уходи и оставь еѐ в покое».

Но, чѐрт возьми, дверь еѐ спальни неожиданно приоткрывается от сквозняка! Должно быть это судьба. Что же ещѐ это может быть? И прежде чем я это узнаю, моя рука тянется к двери и раскрывает еѐ сильнее.

Всѐ, вот я уже в еѐ комнате.

Моѐ дыхание замирает. От вида Мэйси у меня захватывает дух. Еѐ коричневые кудри разметались по подушке, и лунный свет мягко скользит по еѐ женственным изгибам, таким мягким во сне. Она выглядит такой ангельски красивой, лежащей на кровати и укрытой простынею до самой шеи. Ткань медленно поднимается и резко опадает, когда она дышит.

Я же с жадностью смотрю на неѐ. Чѐрт, эти мягкие, полные, розовые губы так и манят меня.

«Убирайся отсюда», — вновь сурово говорит моя совесть. — «Ты уже получил то, что хотел увидеть. Чего ты ещѐ ждешь? Давай проваливай».

Я хочу отступить под суровым приказом своей совести, но дьявол вновь искушает меня.

«Это не повредит, если ты увидишь немного больше», — насмехается он. — «Почему бы тебе не воспользоваться этой возможности? Ты всегда был таким хорошим мальчиком».

И моя рука протягивается вперед, словно в трансе. Как будто это делаю даже не я, а совсем другой чувак. Но, безусловно, это мои глаза смотрят на Мэйси, потом за тем, как рука осторожно стягивает простынь вниз, и мой член дѐргается.

Чѐрт возьми! Она обнаженная! Полностью обнажена и еѐ сиськи, и розовая щель между ногами, сверкают в лунном свете.

Мой член изнывает от боли, когда я впиваюсь взглядом на еѐ идеально розовые соски.

Гравитация подталкивает грудь к подбородку Мэйси, и я снова хочу заключить соски в сладкий плен своего рта.

Еѐ живот плавно переходит к сладостному местечку между ног. У неѐ самая сексуальная в мире маленькая полоска волос на киске и я оборачиваю свою руку вокруг своей эрекции, продолжая пожирать глазами еѐ полностью обнаженное тело. Боже, я хочу уйти, честно хочу, но перед этим никто не помешает мне попробовать еѐ. Мэйси выглядит слишком аппетитно, чтобы пройти мимо.

Опустившись на колени рядом с кроватью, я пробегаю носом по животу Мэйси. Провожу им мимо еѐ пупка и вдыхаю еѐ сладкий аромат. Тело Мэйси крутится, бедра изгибаются, выставляя немного задницу, и я смотрю вверх, ожидая, что она проснѐтся.

Когда же этого не происходит, я продолжаю двигаться вниз по еѐ гладкому телу, пока не достигаю тонкого участка волос между еѐ ног. Я не выдерживаю и целую его. Тело Мэйси снова крутится, но я двигаюсь вместе с ней, дразня поцелуями еѐ лобок. К своему удовольствию, я уже вижу, как еѐ киска блестит от возбуждения — Тайлер, — стонет Мэйси и я почти прихожу в себя.

Пресвятая Богородица. Она, что, проснулась? Я останавливаюсь. Не двигаюсь. Мэйси снова стонет, но еѐ глаза всѐ ещѐ закрыты. Чѐрт, да она мечтает обо мне! Сладких снов, малышка. Потому что это будет лучшее, что у тебя когда-либо было.

И, как будто читая мои мысли, Мэйси снова крутится своим сексуальным телом, на этот раз, открывая свои полные бедра, чтобы выставить свою симпатичную розовую киску. Я знаю, что она хочет меня и, не теряя времени, пробегаю языком по еѐ влагалищу. Я рисую круги вокруг еѐ входа, и мягкий стон соскальзывает с еѐ губ. Бедра Мэйси раскрываются полностью, и я становлюсь в лучшую позицию, прежде чем взять еѐ клитор в рот и нежно всосать.

Охренеть, он уже жѐсткий. Моей девочке так хорошо сейчас, что еѐ мед хлещет мне в рот и по подбородку.

Но теперь я хочу, чтобы она проснулась. Я не хочу, чтобы это было каким-то сном, где принцесса уносится на белом коне. Я хочу, чтобы Мэйси знала, что еѐ киска взята. Я хочу, чтобы она кричала от удовольствия, хочу, чтобы она склонилась передо мной и умоляла взять еѐ.

Я медленно облизываю еѐ клитор вновь и, зажав его между зубами, сильно кусают.

— Ух, ах! — кричит Мэйси и еѐ глаза распахиваются, прогоняя сон. — Ах!

Из моего горла вырывается рычание.

— Подъем, подъем, красавица. Папочка уже здесь.

Когда еѐ испуганные глаза встречаются с моими, она улыбается мне, откинувшись назад и толкает свою киску прямо мне в рот.

— Да, — выдыхает она, раздвигая бедра ещѐ шире. — Да, большой мальчик… Возьми то, что твоѐ.

Глава 6

Мэйси

О Боже, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. С тех пор как Тайлер появился на «Double H» мне стало не до сна. Его бронзовая кожа, скульптурная грудь и жѐсткий пресс сводят меня с ума. А ещѐ эта соблазнительная тѐмная дорожка волос, которая тянется от пупка до его массивной длины, бросает меня в жар. Даже во сне мой рот полон слюны, а киска увлажнена. И я мечтаю заново прожить нашу первую встречу в амбаре, с его «змеѐю» во рту, которая вонзилась мне в горло.

Каждое утро я просыпаюсь голодной, желая большего. Я жажду его большое, мощное тело напротив своего. Я хочу, чтобы он вдавил меня в матрас и его огромный член зарылся в мою киску, заставляя меня кричать снова и снова. О, Боже, я такая шлюшка. Это происходит каждую ночь и не желает прекращаться.

Но на этот раз мой сон почти что реален. Мне снится, как его влажный тѐплый язык медленно скользит по моей кипящей киске, заставляя меня крутиться, взбивая в ком простынь.

Я задыхаюсь и бормочу его имя, а затем внезапно волна боли пронзает мой клитор, распространяясь дальше по телу. Это больно, но и одновременно хорошо и моя киска истекает соками. Чѐрт, о, чѐрт, что случилось?

Мои глаза распахиваются, и я замечаю здоровяка, расположившегося между моих ног.

Так, это не сон!

И не теряя ни минуты, Тайлер наклоняется вперѐд и вновь кусает мой клитор, заставляя кричать, прежде чем медленно скользнуть по моей твѐрдой горошине, как бы успокаивая еѐ.

— Тише, детка, — слышится глубокий гул. — Я заставлю тебя чувствовать себя хорошо.

— Тайлер, — бормочу я, задыхаясь, и на мгновение замираю. — Это ты..?

Тихое хихиканье срывается с его губ.

— Да. Ты хочешь знать, действительно ли я собираюсь взять твою сладкую киску? Что я, действительно буду трахать еѐ, пока она не кончит, и еѐ соки побегут как река? Да, детка, время пришло. Я собираюсь сделать это.

Мой разум затуманивается. Я так запуталась, но в то же время хочу большего. И мне не стоит забывать, что я плачу ему сексом. Этот странствующий ковбой, который чинит вещи по всему моему ранчо, вместо денег сможет получить от меня только секс. Я знаю, что это неправильно, но всѐ же это так хорошо.

Так что, я с этим справлюсь. Невозможно больше бороться со своими чувствами и отрицать голодную, ноющую потребность между ног. Я выгибаюсь назад, мои большие сиськи указывают на потолок и я дотрагиваюсь одной рукой между своих ног.

— Да, Тайлер, — срывается с моих губ, и я раскрываю свои складочки пальцами, показывая ему, глубокий рубиновый блеск своей киски. — Да, это всѐ твоѐ.

И ковбой отвечает мне рыком. Он скользит по мне своим волшебным языком, кружит по клитору, заставляй стонать от удовольствия. О боже, это так чертовски хорошо!

Но, наверное, Тайлер решил окончательно свести меня с ума и сделал решительный шаг.

Этот альфа просунул свой язык внутрь меня и затронул какую-то точку. Вот чѐрт! Ой, б*я, б*я, б*я! Я получила рот горячего ковбоя и всего во мне становится слишком много. Давление внутри моей киски становится невыносимым.

— А-а-а-а! — срываюсь я на визг. — Ах-х-х-х!

И Тайлер внезапно останавливается. Он больше не двигается и только его тяжѐлое дыхание разбивает тишину моей спальни.

Я приподнимаю голову, ошеломлѐнная его внезапной остановкой и пытаюсь сфокусировать на нѐм глаза.

— Тайлер? — шепчу я. — С тобой всѐ в порядке?

Он молчит, но я замечаю, как в его глазах полыхает огонь.

— Тайлер, — снова шепчу я. — Что случилось? Что я сделала не так?

Ковбой на секунду закрывает глаза и, глубоко вдохнув, снова набрасывается языком на мою сладкую щель. Я кричу, извиваясь на постели, пытаясь как можно больше получить его языка, но он отступает.

— Почему ты не сказала мне? — рычит он.

Я прерывисто дышу и не могу сосредоточиться на его вопросе.

— Ах-х-х, — вырывается мой возбуждѐнный стон. — Боже.

Тайлер прижимает пальцем мой клитор, заставляя окончательно проснуться.

— Почему ты не сказала мне? — Снова требует он.

На этот раз, у меня получается сфокусировать глаза, встречаясь с его пылающим синим цветом взглядом.

— Сказать тебе что? — выдыхаю я. — Что я тебе не сказала?

— Об этом, — рычит он и вновь набрасывается языком на мою киску. Только на этот раз я чувствую это. Когда его язык проникает в меня, он затрагивает что-то глубоко внутри, и я понимаю что это, доказательство моей девственности. О да, Тайлер достиг языком моей девственной плевы.

— О, боже! — срываюсь я на крик. — О, боже. О, боже!

Тайлер рычит и пару раз ударяет языком по моей девственной плеве, заставляя визжать от удовольствия, а мои бедра дико вращаться. Я в двух секундах от оргазма, но что-то подсказывает мне, что я должна сдержать его.

Тайлер останавливается.

— Правильно, — рычит он и его голубые глаза блестят ещѐ ярче. — Я разорву эту сладкую киску. Все остальные парни после меня никогда не смогут со мной сравниться. Вот, что ты получишь за то, что не сказала мне.

— Но… Мне жаль… — робко выдыхаю я и это всѐ, что я сейчас могу сделать.

— Твоѐ «мне жаль» уже не имеет значения, — отвечает мне Тайлер. — Теперь я буду трахать тебя, пока ты не сможешь ходить, маленькая девочка. Это твоѐ наказание за то, что не сказала мне.

Наверное, слова Тайлера должны напугать меня. Но вместо этого я просто хочу больше.

Я откланяюсь назад, раздвигаю ноги, подтягиваю колени вверх, показывая ему свою сочную киску. Потому что я действительно его хочу. Я хочу его наказание. Это именно то, что мне нужно. Это то, что поможет мне пережить эти трудные времена. Я, немного приподнимаюсь и показываю ему свой второй подарок. О да, моя попка подмигивает ему, заигрывая с горячим альфой.

— Да, Тайлер, — выдыхаю я со стоном. — Возьми меня.

Я бесстыдно предлагаю ему себя, потому что мне это нужно. Я больше не хочу быть одинокой пастушкой. Я хочу почувствовать мужской член во мне. Желательно в обе дырочки.

Я хочу хоть ненадолго уйти от одиночества.

— Ты грѐбаная шлюшка, — грубо рычит Тайлер. — Ты маленькая распутница.

Его слова проносятся дрожью по моему телу, распыляя меня ещѐ больше.

— Да, — выдыхаю я. — Да, я принадлежу тебе. Используй моѐ тело, чтобы доставить себе удовольствие. Используй его.

Мои слова полностью лишают Тайлера контроля. Он хватает меня за задницу и дѐргает еѐ к краю кровати. Он как варвар плюѐт на свою ладонь и проводит рукой по-своему гигантскому члену.

— Сегодня тебе везѐт, маленькая развратница. Я в настроении поиграть с обеими твоими дырочками.

Жар ещѐ больше окутывает меня и мне становится трудно дышать.

— А сейчас я возьму твою задницу первой.

Мои глаза широко распахиваются от слов ковбоя. Что за чѐрт? Нет! Это неправильно!

— Но я всѐ ещѐ девственница, — жалобно бормочу я. — Сначала ты должен взять мою киску и я обещаю, что ты сможешь потом взять и мою задницу. Ведь сначала должна быть киска, верно? Разве не так всегда делают?

— С чего ты взяла? — рычит он. — Какое дерьмовое порно ты смотрела? Да это и не имеет значения, детка. Я сделаю всѐ по-своему.

И после этих слов Тайлер прижимается к моей заднице его огромным жезлом. О, Боже, сильное давление вырывает из меня стон и я, отклонив голову назад, стараюсь отодвинуться немного от Тайлера. Но он с этим не согласен и продолжает свой путь. Мне становится больно, и я понимаю, что не могу принять его большой и толстый член.

Но Тайлер настойчив и рычит как тигр.

— Расслабься, — рычит он. — Расслабься, просто расслабься и дальше я сам позабочусь обо всѐм.

Расслабиться? Как? Как я могу расслабиться, когда в моей заднице «меч мести» готовый нанести урон. Но дело в том, что я тоже этого хочу. Моя киска вновь фонтанирует, и горячая влага течѐт вниз, покрывая мою задницу.

— Да, — ропщу я, закрывая глаза и, пытаюсь расслабиться. — Да, Тайлер. Это всѐ для тебя.

Небольшой толчок и это происходит. Моя задница принимает головку его члена, сильно растягиваясь.

— Охренеть, — стонет Тайлер. Но он произносит это скорее как молитву, чем ругательства. — Охренеть! Ты такая узкая.

— Ах-х-х-х, — чуть ли не плачу я и извиваюсь под ним.

Тайлер останавливается и глубоко вдыхает.

— Готова, девочка? Готова?

Его голос затихает, а член скользит ещѐ на пару дюймов, и я громко кричу, откидывая голову назад. Ой, бл*дь, я принимаю в себя огромного массивного монстра и больше уже не в состоянии понять то, что происходит.

— Тайлер! — кричу я. — О-о-о-о!

Глубоко вздохнув, Тайлер рычит в моѐ ухо и, сделав рывок бѐдрами вперѐд, полностью входит в меня. Мой сфинктер сжимается, но мне всѐ же удалось-таки принять все десять дюймов члена горячего ковбоя. Да, теперь я больше не невинная пастушка.

— Хорошая девочка, — рычит Тайлер. — Хорошая девочка, хорошая девочка, а теперь папочка прокатится.

И он медленно отступает. Затем делает толчок вперѐд и его глаза закрываются. Тайлер ритмично входит и выходит из меня, и я, приспособившись к нему, медленно начинаю взлетать на небеса.

— Чѐрт, — рычит он. — Как же хорошо.

Я тоже начинаю стонать.

— Да, — срываюсь я на крик. — Да, да.

Потому что моя мечта отчасти сбылась. Я не думаю, что девушки фантазируют об анальном сексе до срыва вишенки. Но со мной произошло именно так. И мне нравится это.

Если Тайлер хочет этого именно так, то я позволю ему это сделать. Если он захочет овладевать моей задницей каждую ночь, то я буду к этому готова.

Потому что с появлением Тайлера всѐ изменилось. Раньше я была одинокой, отчаявшейся девушкой, живущей на разрушенном ранчо. У меня осталось не так много, и я стою на краю бедности. Мне даже не с кем было поговорить кроме своей коровы.

Но теперь все по-другому. Я другая. И это непросто оттого, что он много сделал вокруг моего дома. Это уверенность, которую Тайлер вселил в меня. Теперь я могу расслабиться, зная, что кто-то прикрывает мою спину. Так что, да, если это то, что хочет ковбой в качестве оплаты, я отдам ему это. Я буду открывать свою задницу для него снова и снова, если это удержит его здесь. В «Double H».

— Ах-х-х, — вырывается мой приглушѐнный стон. Своими маленькими руками снова широко раздвигаю половинки задницы, позволяя Тайлеру войти ещѐ дальше, буквально до самых яиц. — Да, да! — дико кричу я.

И Тайлер больше не может себя сдерживать. Толкая свои бедра вперѐд, он становится неистовым и, сделав несколько глубоких толчков, он с громким рѐвом разряжается, орошая меня своей мужественной, липкой похотью. Его член пульсирует, а сперма просачивается из меня. Это становится последней каплей, и я с громким криком кончаю, погружаясь в бездну ни с чем несравнимого удовольствия. Мой анус сжимает его член, выдаивая его ещѐ больше.

Но Тайлер не останавливается на достигнутом. Он выходит из моей задницы и, навалившись на меня, одним быстрым движением входит в мою киску и разрывает девственную плеву.

— А-а-а-а! — кричу я, переполненная до краѐв. Теперь этот гигантский член таранит мою киску. — А-а-ах!

Член Тайлера вновь безумно пульсирует, наполняя меня сладким кремом и, я визжу от его внезапного манѐвра. Чѐрт возьми, он сделал мне «двоечку». Он подготовил меня к аналу и удивил вагинальным проникновением. И теперь обе мои вишенки сорваны. Я больше не девственница ни в каком смысле этого слова. Обе мои дырочки смогли принять огромный член Тайлера и мои сладость и невинность ушли навсегда.

Это так хорошо. Это так чертовски хорошо, что я едва могу справиться с захватившими меня чувствами.

Дрожь сотрясает наши тела, и мы не можем восстановить наше дыхание. Тайлер смотрит на меня и на его лице расцветает плутовская улыбка. Он медленно выходит из меня, и я заворожено смотрю на его член, блестящий от наших совместных соков. Я думаю, что Тайлер собирается пойти в мою ванную комнату и привести себя в порядок, но он обжигает меня своим полыхающим синевой взглядом и двигается вверх по кровати, пока не достигает моей головы и его ракета указывает на мой рот. О Боже, этот альфа-самец, сидящий на моей груди и плечах, хочет, чтобы я облизала его член? Член, блестящий от наших соков?

Я растерянно смотрю на Тайлера, но он продолжает нахально мне улыбаться.

— Жаждущая малышка? — ухмыляется он. — Тебе хочется пить после нашего дикого сеанса? Так у папочки ещѐ есть, что ты можешь выпить.

Мой рот непроизвольно открывается. Да. Я, как и в первый раз, отчаянно хочу попробовать его жѐсткий вал. Только на этот раз всѐ по-другому. Я стала шлюхой с этим мужчиной. Я жажду его и сделаю все, что он говорит. У меня нет другого пути. Да я и сама не хочу.

Глава 7

Мэйси

Ох, моя киска болит. Моя задница тоже болит, напоминая мне о прошедшей греховной ночи.

Медленно, медленно я просыпаюсь. Солнце ярко светит в окно, и я прищуриваюсь.

Перевернувшись на бок, я охаю и вздрагиваю.

Чѐрт возьми, все моѐ тело болит. Этой ночью Тайлер как с цепи сорвался. После того как он взял меня сначала в мою попку, а затем в киску, мы снова пошли на ещѐ один круг. И снова.

И снова. Тайлер совершенно точно альфа-супермен, с бесконечным запасом семени.

Но ведь ему всѐ понравилось, правда? Так почему он сейчас не здесь? Единственное, что осталось от огромного мужчины — вмятина на подушке, и его запах вокруг. О господи, теперь я могу распознать его запах, откуда угодно. Отличительный запах его семени, терпкий и мускусный.

Вдруг неуверенность сражает меня как товарный поезд, и я сворачиваюсь калачиком в постели.

Неужели я его спугнула?

Нехорошие мысли завладевают мной. Может быть, мои грязные разговоры были слишком грязными для него, или, может быть, секс слишком противным. Я думала, папочке-ковбою это понравится, но, возможно, я ошиблась.

«Не будь глупышкой. Ему всѐ понравилось. Он трахал тебя несколько раз подряд.

Сколько парней смогли бы сделать также, если бы им не понравилось?» — прикрикнул на меня мой внутренний голос.

Стон срывается с моих губ. Моѐ подсознание верно говорит. Я покрыта семенем Тайлера, моя киска и задница болит.

Зачем так делать, если ему это не нравится?

Я медленно скатываюсь с матраса и, прихрамывая, иду в соседнюю ванную.

О, боже, боже. Сегодня мне явно будет трудно выполнять работу по дому, после беспрерывных ночных скачек с Тайлером.

Но мне это нравится, и улыбка расцветает на моѐм лице. Я чувствую себя сейчас абсолютно потрясающе. Сейчас я женщина, настоящая женщина, а не какая-то наивная девственница, надеющаяся на то, что когда-нибудь ей мечты сбудутся.

Уверенность в себе заставляет меня расправить плечи и посмотреть на себя в зеркало.

Чѐрт, мои волосы спутались в птичье гнездо, но ещѐ появилось своеобразное сияние, которое как облако окружает меня. Потому что теперь я другая Мэйси, напористая и откровенная, готовая справиться с миром. И всѐ это дал мне Тайлер.

Издалека раздаѐтся громкий рѐв, и я смотрю в окно ванной. К моему великому удовольствию безумно красивый Альфа едет на тракторе без рубашки, оседлав гигантского железного коня. Пот поблескивает на его рельефных мышцах, и моя киска вновь увлажняется от его горячего вида. Чѐрт, теперь это моя жизнь, и мне это нравится.

Когда умер папа, я думала, что останусь на этой ферме одна навсегда. Теперь у меня есть самый сексуальный мужчина на земле, который уже трудится в поте лица, пока я сплю после самой лучшей ночи в своей жизни. Я просто надеюсь, что он всѐ же решит остаться, потому что не знаю, что я буду делать без него.

С минуту я жадно рассматриваю Тайлера в окно, потом на меня вновь накатывает вопрос, который мучает меня уже несколько дней: кто этот секс-бог? Тайлер, уверенный в себе и работящий мужчина. Я очень впечатлена тем, как хорошо он справляется с фермой, от ухода за животными и до починки оборудования. Мне кажется, он может делать всѐ. Но кто он на самом деле? Сказал, что он с ранчо, но я уверена, что не видела его поблизости. Наше фермерское сообщество невелико, и все друг друга знают, так кто же он на самом деле?

Понять это невозможно, поэтому я сдаюсь и иду принимать душ. Включив воду, я осматриваю себя. О боже, на моих бѐдрах следы от пальцев Тайлера. Он так крепко впивался ими в мои бѐдра этой ночью, как будто боялся, что я сбегу.

Странно всѐ это. И в некотором смысле всѐ ещѐ похоже на сон. Но как бы то ни было, Тайлер рядом со мной, а вот что будет дальше, я пока не хочу загадывать.

Выйдя из душа и быстро одевшись, я спускаюсь вниз, наливаю в стакан холодный лимонад и выхожу на раскалѐнное солнце улицы. Тайлер, заметив меня, улыбается и глушит мотор трактора.

— Хочешь пить? — спрашиваю я, подкрадываясь к ковбою. Улыбка на лице Тайлера становится ещѐ шире и бабочки начинают порхать в моем животе.

Он кивает и берѐт стакан в правую руку, а левой хватает меня за затылок и привлекает к себе.

Запах мускуса обволакивает меня и срабатывает как сыворотка обольщения.

— Ты сегодня великолепна, — рычит он. — Ты в порядке? Ничего не болит? — ухмыляется он, одаривая меня похотливым взглядом.

Каков наглец! Он ведь точно знает, что полностью лишил меня сил, но видимо ему хочется, чтобы я призналась в этом. Почему-то мне кажется, что это имеет для него большое значение.

— Со мной всѐ хорошо, — выдыхаю я. — Не стоит беспокоиться. Как говорится, полна сил и энергии.

— Ну-ну, — улыбается Тайлер. — Только мне кажется совсем наоборот. Оставайся сегодня внутри дома и делай, что захочешь. Отдохни, поспи. Может, захочешь связать что-нибудь крючком или приготовить пирог. В общем, делай все, что сделает тебя счастливой.

— О нет, — говорю я, прислоняя руку ко лбу наподобие козырька от бьющего в глаза яркого солнца. — Есть миллион вещей, которые нужно сделать на ферме и я не могу просто пойти вздремнуть или заниматься ерундой весь день.

Но у Тайлера своѐ мнение.

— Я знаю, что ты занята, детка, но тебе просто необходимо немного отдохнуть, — рычит он, отводя мою руку в сторону от лица. — У тебя болит голова? — продолжает он.

Я чувствую, что краснею.

— Немного, — смущѐнно бормочу я.

Тайлер наклоняется вперѐд и нежно целует меня.

— Значит, вопрос решѐн, — продолжает он. — Иди, расслабься и отдохни. Силы тебе ещѐ сегодня понадобится.

— Я… — начинаю смущѐнно бормотать я и тут замечаю, что на Тайлере красуются стильные джинсы. У моего папы таких точно не было, а его я разрезала в первый же день. И почему-то мне кажется, что это ещѐ и дорогие джинсы.

— Где ты их взял? — спрашиваю я, проведя рукой по бедру Тайлера.

— Я сегодня отлучался утром ненадолго кое-что купить, пока ты спала. На диване в гостиной есть кое-что и для тебя, — улыбается он и касается кончиком указательного пальца моего носа.

— Для меня? — выдыхаю я, распахнув глаза от удивления.

Прошло слишком много времени с тех пор, как у меня появлялось что-то новое. Чѐрт возьми, да моя одежда сейчас практически превратилась в лохмотья. Хлопок давно истончился от того, что я часто стираю.

— Для тебя, — снова рычит он и в его взгляде сквозит что-то, чего я никак не могу понять. — А теперь быстро в дом. Если бы у тебя все не болело, я бы трахнул тебя прямо здесь и сейчас, — продолжает он и в глазах Тайлера вспыхивает огонь.

Ох, чѐрт!

Да даже если у меня и болит, то я не против вновь прокатиться на нѐм. Но сейчас действительно не время. Даже, несмотря на его приказ отдохнуть я не собираюсь этого делать.

Есть миллион вещей, которые мне нужно сделать ведь я девушка с фермы, а не принцесса.

Даже если жар исходит от этого восхитительного ковбоя, работа по дому просто не будет меня ждать.

— Хорошо, хорошо, — вздыхаю я и разворачиваюсь к Тайлеру спиной, чтобы уйти. Не успела я сделать шаг, как за моей спиной раздаѐтся громкий свист.

Я поворачиваюсь обратно и разражаюсь смехом при встрече с пронзительными голубыми глазами Тайлера.

Боже, он такой сексуальный.

Как же мне хорошо рядом с ним.

Мне легко, когда он рядом и наша история любви не сложная, где герой и героиня понятия не имеют, чего они хотят. Я же точно знаю, чего я хочу. Две сотни фунтов мускулистого тела, возвышающего на тракторе прямо передо мной.

— Поцелуй меня, — рычит он, прищурив глаза.

И я не могу ослушаться его. Да и не хочу. Я хочу поцеловать его тоже, желательно с продолжением. Но знаю, что должна уйти прямо сейчас, чтобы показать ему, что он не контролирует меня.

Только… мои ноги замирают на месте. Я блуждаю взглядом по полуобнажѐнному телу Тайлера и провожу языком по нижней губе. Глаза ковбоя тут же начинают полыхать не шуточным пламенем, и он, спрыгнув с трактора, идѐт ко мне длинными уверенными шагами.

— Мне нужно идти, — бормочу я, как только Тайлер подходит ко мне.

— И ты пойдѐшь, — сладко «поѐт» он. — Но… как только поцелуешь меня.

Как в трансе я приподнимаюсь на пальчики и предлагаю ему свой рот для поцелуя.

— Хорошая девочка, — рычит он и обрушивается на меня голодным страстным поцелуем.

Инстинктивно, я цепляюсь за него, и стон срывается с моих губ. Наши языки сплетаются в страстном танце и руки Тайлера, гладя мои волосы, тянут за мой небрежно завязанный хвост.

Не знаю, сколько прошло времени, когда он разрывает поцелуй, тяжело дыша, впрочем, как и я.

Господи, что же он делает со мной?

Всѐ моѐ тело вновь горит от желания к нему, но я понимаю, что должна остановиться. На улице день, солнце невыносимо печѐт, и нас могут увидеть. Ну, собственно, а какая разница, кто может увидеть нас здесь? Мы в сотнях гектарах от всех и разве что только надоедливые задницы братьев Морган могут заявиться сегодня ко мне. Но теперь у меня есть Тайлер. Я думаю, он сможет защитить меня.

— Вот теперь ты можешь идти, — улыбается Тайлер, вытягивая меня из моих мыслей об этих засранцах братьях.

— Ты такая красивая, — шепчет Тайлер. — А теперь быстро в дом.

Я закатываю глаза и выполняю его приказ. Только возвращаясь к дому, я решаю немного подразнить его, и кручу попкой взойдя на крыльцо. И это работает. Потому что когда я оглядываюсь назад через плечо, ковбой смотрит на мою задницу, словно он не может насытиться ею. Отлично. Поделом ему.

Войдя в дом, я глубоко вдыхаю. Боже, что же этот мужчина и правда делает со мной? У меня такое ощущение, что я иду в самый центр урагана и скоро полностью растворюсь в торнадо удовольствия.

За последние дни Тайлер проник в мою душу и мысли и мне страшно, что будет, если я останусь без него. Решив отогнать непрошеные грустные мысли, я погружаюсь в работу. Я девушка, которая работает, а не сидит и ждѐт горничных, к тому же метла уже зовѐт меня по имени.

Уборка не занимает у меня много времени. Несмотря на то, что я проснулась сегодня без сил, я быстро мою посуду, полы, сортирую белье для стирки. И наконец, закинув белье в стиральную машину, сажусь на диван, громко вздыхая. Чѐрт, управлять фермой нелегко даже для меня, хотя я привыкла к такой работе.

Ну, как бы то ни было, я собираюсь вырваться вперѐд в этом мире. И я обязательно это сделаю. Поэтому соорудив из диванных подушек что-то наподобие королевского трона, я собираюсь почитать. Потянувшись к журнальному столику, вытаскиваю книгу «Большие Надежды» Чарльза Диккенса. Когда-то давным-давно эту книгу подарил мне папа, но я так и не прочитала еѐ дальше второй главы. А очень хочу закончить еѐ читать однажды. Для меня же это будет лучше. Когда смогу получить аттестат, докажу всему миру, что я не просто серая мышь с фермы.

И с Тайлером на моей стороне… У меня всѐ получится.

* * *

Ого, эта книга действительно интересная. Правда, имя у паренька странное — Пип (примечание переводчика: главный герой романа Чарльза Диккенса «Большие надежды).

Перевернув страницу, вновь погружаюсь в перипетии непростой судьбы главного героя Пипа, когда противный скрежет входной двери и топот ботинок в прихожей отвлекает меня.

Секунды спустя в гостиной появляется Тайлер.

— Чем занимаешься? — спрашивает он, и, подойдя ко мне, заглядывает в книгу.

— …Читаю, — отвечаю я, замешкавшись на мгновение. — Мне пришлось бросить школу, чтобы заботиться о ферме, но я очень хочу получить аттестат. Вот и решила начать готовиться… — шепчу я, окончательно смутившись своей безграмотности.

По сравнению со мной, Тайлер говорит грамотно. Он прекрасно разбирается в цифрах, и я уверена он окончил школу.

— Вдохновилась историей Пипа? — усмехается он.

— Да. У него такая сила духа и целеустремлѐнность… Хотелось бы и мне быть такой, — признаюсь я. — Мама умерла два года назад, и я бросила школу. Так было проще, столько всего надо было делать на ферме. Но я всегда очень хотела получить аттестат. И я его получу! — уверенно заявляю я.

Тайлер о чѐм-то задумавшись, рассеяно кивает.

— Обязательно, детка… Я даже не сомневаюсь. Ты очень умная.

Слова Тайлера окрыляют меня, и я улыбаюсь, глядя на него. Он тоже смотрит на меня и в его глазах вспыхивает похоть.

— Ты проголодался? — бормочу я, попав в плен магнетизма ковбоя.

— Да. С удовольствием бы полакомился сразу «десертом».

Я понимаю, что имеет в виду ковбой и раздвигаю перед ним ноги. Он становится передо мной на колени, стягивает с меня шорты и трусики, но увидев мою киску, хмурится.

— Что случилось? — шепчу я.

Он молчит и только дышит часто и глубоко.

— Тайлер, что не так?

— Ты распухла, — наконец хрипит он. Я не совсем понимаю, о чѐм он, но взглянув вниз, понимаю. О боже, моя киска распухла от желания к нему, а ещѐ и от нашего ночного секс-марафона. Неужели Тайлер не захочет меня теперь?

— Но я все равно хочу тебя, — прошу я. — Пожалуйста.

Первобытный рык вырывается из груди ковбоя.

— Ты и мѐртвого уговоришь, детка. Но сначала я должен убедиться, что ты достаточно влажная для меня.

И ковбой, наклонившись, целует нежную чувствительную кожу моего бедра, заставляя меня ѐрзать от нетерпения.

— Тайлер, — раздаѐтся мой стон. — О, боже, Тайлер.

— Сиди смирно, — рычит он. — Не двигайся.

— Не-е могу-у, — задыхаюсь я.

— Чего ты хочешь, Мэйси? Скажи мне! — прожигает меня взглядом ковбой.

Я чувствую, что краснею. Боже, неужели я должна озвучить ему свои похотливые мысли?

— Ты и сам знаешь, — пытаюсь уклониться от прямого ответа я, но ковбой не сдаѐтся.

— Скажи мне, детка, — приказывает он.

— Я хочу кончить от твоего языка, — признаюсь я.

Ковбой смотрит на меня своими голубыми глазами и, высунув язык, медленно обводит горошину моего клитора.

— Тайлер!!! — кричу я, едва не кончив от его прикосновения.

— Чѐрт, ты такая сладкая, Мэйси… — прерывисто дыша, отзывается ковбой и слегка прикусывает клитор.

Стрелы острого наслаждения пронзают меня, и я не могу и не хочу больше ждать.

— Тайлер, пожалуйста, — выдыхаю я. — Я хочу, чтобы ты был внутри меня.

Но ковбой продолжает свою сладкую пытку.

— Я же сказал тебе, что голоден, детка, — рычит он, продолжая свои изощрѐнные ласки, и несколько секунд спустя отправляет меня по спирали в космос. Мир вокруг меня взрывается, я перестаю дышать, и дрожь от мощного оргазма сотрясает тело.

Минуту спустя, вернувшись с заоблачных высот, я замечаю удовлетворение на лице Тайлера.

Он снимает джинсы и устраивается на диван рядом со мной.

— А теперь, детка, оседлай меня, — приказывает он, и я замечаю, что ковбой придерживает член у основания. Не мешкая ни секунды, устраиваюсь на коленях Тайлера и, схватив его за плечи, начинаю осторожно опускаться на него.

— Спокойно, детка. Медленно и… спокойно. Иначе тебе будет больно.

Прикусив нижнюю губу, я киваю. Тайлер же проводит головкой взад-вперѐд по моей киске, сильнее увлажняя еѐ. Желание вновь расцветает во мне и я, схватившись крепче за плечи ковбоя, застонала.

— Вот так, детка. Чѐрт, ты такая влажная. Господи, как же я хочу тебя, — рычит он.

Я замечаю в его глазах хищный блеск, и во мне внутри что-то щѐлкает, словно какой-то переключатель. Я хочу, стать для него единственной и неповторимой, а не просто девушкой, которую он лишил девственности и по доброте душевной помогает справляться с делами на ферме. Я не хочу, чтобы ковбой, когда-нибудь ушѐл.

И наклонившись вперѐд, на секунду замираю. Жду, когда Тайлер подводит головку к входу, и резко опускаюсь на него. Член полностью заполняет меня, и я вскрикиваю.

— Черт! — кричит ковбой.

Но я не жду от него участия и пускаюсь вскачь, увеличивая скорость и силу толчков, крича от наслаждения. Вонзаясь в меня, член Тайлера растягивает мою нежную плоть, но эта боль сладкая и доставляет удовольствие.

— Мэйси, черт тебя подери, — с трудом выдыхает ковбой.

Он хватает меня за бѐдра и тоже целиком отдаѐтся нашей скачке. Тайлер приподнимает и опускает меня, с каждой секундой всѐ быстрее и жѐстче. Проклятия и стоны, срывающиеся с его губ, ещѐ больше сводят меня с ума, и я чувствую приближение оргазма. Ещѐ несколько толчков и я точно кончу, но я хочу, чтобы мы достигли оргазма вместе.

Я начинаю раскачиваться больше, не сдерживая громкие крики.

— Я сейчас кончу.

— Черт, детка, мне так хорошо, — рычит Тайлер.

Его тело напрягается, и он замирает. Моѐ имя слетает с его губ, и в тот же миг я достигаю оргазма.

Ковбой следует за мной, мощно выстреливая семя внутри меня, и крепко прижимает меня к себе.

— Ты моя, Мэйси. Только моя, — рычит он.

— Я знаю, — шепчу я, уткнувшись лицом в его грудь и пытаясь обуздать прерывистое дыхание. — А ты мой, — добавляю я, в глубине души желая, чтобы так и было.

Ковбой приподнимает пальцем мне лицо за подбородок и пристально смотрит на меня. На его губах появляется ленивая улыбка. Мы долго смотрим друга на друга, а потом меня окутывает туман усталости. Веки тяжелеют, и последнее что я вижу, прежде чем погрузится в сон, задумчивый взгляд ковбоя.

Глава 8

Мэйси

Три месяца спустя…

Прошло три месяца с тех пор, как я впервые обнаружила Тайлера в своѐм амбаре, и моя жизнь изменилась. Я не знаю, как долго ковбой пробудет здесь, но пока не беспокоюсь об этом.

Наверное, виной этому уверенность в себе, которой раньше у меня не было. Теперь же я беззаботная Мэйси, а не беспокойная простушка с фермы, дрожащая при малейшем признаке беды.

Потому что теперь все намного проще. Раньше я волновалась, если что-то было не так.

Если окно не закрывается, была уверена, что оно сорвѐтся с петель. Если скрипела дверь, думала, что бандит проникает в дом, чтобы лишить меня жизни.

Теперь же я даже не задумываюсь об этом. Тайлер помог мне избавиться от моих страхов и отвлечь от проблем.

Не проходит и дня, чтобы я не благодарила свою счастливую звезду за ковбоя. Он трудится на ферме не покладая рук, и именно его заслуга, что урожай в этом году будет хорошим. И ещѐ благодаря ему я могу выкраивать время, чтобы почитать хотя бы по паре глав в день, подготавливаясь к сдаче теста для получения аттестата. Сейчас я читаю «Анну Каренину», а потом возьмусь за «Лолиту». Да, мне нравится читать истории про «проблемных дам». Думаю, это потому что совсем недавно сама была одной из них.

Но не всѐ так сладко и гладко у меня на душе. Всѐ чаще меня терзают мысли, что я совсем мало знаю о Тайлере. А мне хотелось бы знать о его родителях, есть ли у него брат или сестра.

Откуда он родом и ещѐ много-много всего. Но стоит мне только начать задавать ему вопросы, ковбой меняет тему.

«Моѐ прошлое, это моѐ прошлое, там оно и останется», — отвечает он. Или «Ты слишком красива, чтобы беспокоится об этом», — и тянет меня в кровать.

Вот и думаю, что это значит? Почему Тайлер говорит загадками? Он что, кровожадный маньяк-убийца? Или у него было тяжѐлое детство?

Что бы это ни было, Тайлер не хочет говорить об этом, отвлекая меня разговорами о сдаче тестов для аттестата или страстно и пылко занимаясь со мной сексом.

Поэтому я сдалась.

Каждый день мы работаем вместе. Я забочусь о доме, а он об урожае в полях… и ещѐ каждую ночь «работает» над моим телом.

Но всѐ же вчерашний наш разговор с Тайлером засел в моей голове. И то, что случилось после…

Я готовила обед, когда ковбой вошѐл в дом, одетый только в джинсы и коричневые рабочие ботинки. Капельки пота сексуально блестели на его загорелой коже.

Он налил в стакан ледяной воды и с жадностью осушил его.

— Привет, — подойдя, я кокетливо ему улыбнулась, сгорая от желания поцеловать ковбоя.

Не ответив мне, он поставил стакан на прилавок, схватил меня за затылок и, притянув к себе… поцеловал.

Поцелуя оказалось достаточно, чтобы во мне вспыхнуло плотское желание и я, поддавшись порыву, стала нежно осыпать лѐгкими как пѐрышко поцелуям подбородок Тайлера, постепенно двигаясь к его шее. Размеренное дыхание ковбоя сменилось на прерывистое. Мой мужчина стал заводиться.

— Детка, у меня много работы, — проворчал он, но я не сдалась. Двигаясь вниз, поцеловала его обнажѐнную грудь, двигаясь от одного соска к другому, дразня его так же, как он меня. Пальцы ковбоя сжались в моих волосах, заставив меня взвизгнуть от лѐгкой боли. Он хищно ухмыльнулся.

— Ну почему ты такая непослушная? Ты же знаешь, мне надо работать, — проворчал он, склонив голову набок, прожигая меня блеском своих голубых глаз.

— Ты же не сказал мне остановиться, — сладко пропела я, и ковбой тихо рассмеялся над моим нахальством. Но потом его лицо резко стало серьѐзным.

— Кому ты обычно продаѐшь свой урожай?

Я отступила назад и пристально посмотрела на Тайлера. На его лице проступили те же черты как у тех деловых дельцов, приезжавших к нам с папой на ферму, чтобы заключить выгодные сделки. Только для них, а не для нас. Мне не понравился такой ковбой, холодный и расчѐтливый, но я всѐ же честно ответила ему.

— Морганы из фермы по соседству скупают всю кукурузу, которую мы производим. Они занимаются исключительно скотом, поэтому половину используют как корм, а другая половина идѐт на перепродажу, — признаюсь я.

Если и есть что-то, что фермеры стараются не обсуждать, так это у кого они покупают и продают. Это совершенно секретная деловая информация. Но с Тайлером, я чувствую себя в безопасности и уверенно.

— Почему именно Морганы? Мне кажется, они все же занимаются перепродажей, — задумчиво говорит он. — Ты и сама с таким же успехом могла напрямую выпустить свою продукцию на рынок и заработать вдвое больше.

— Тайлер, я не занималась всеми этими делами. Всѐ устраивал папа, а я лишь делаю то, что раньше делал он. Кроме того, мистер Морган позвонил мне сразу после смерти папы и пообещал купить мой урожай, так что я знаю, что смогу заработать деньги, если получу хороший урожай для него, — попыталась объяснить я ковбою и, желая, как можно скорее закончить этот разговор.

Видимо Тайлер понял моѐ желание.

— Ну, хорошо, детка, иди сюда, — протянул он ко мне руки, чтобы обнять. — Извини, я не хотел тебя расстраивать, — добавил он, и, уткнувшись носом в мои волосы, глубоко вдыхает.

— Я не очень разбираюсь в этих вещах, Тайлер. Меня беспокоит даже разговор об этом.

Мне просто нужно получить мой первый урожай, — объясняю я.

— Я знаю. Извини, — целует меня он и садится за обеденный стол.

Я приготовила два бутерброда и огромную миску домашних хрустящих чипсов.

— Это ты приготовила? — спрашивает Тайлер, скептически рассматривая золотистую картофельную пластинку.

— Кто же ещѐ? — отвечаю я.

— Большинство людей просто покупают их готовыми в пакетах.

— Возможно. Но неужели упакованная ерунда лучше, чем это?

— Нет, мэм, — улыбается он, прежде чем сунуть хрустящую картофельную пластинку в рот.

* * *

После обеда Тайлер возвращается на поле. Урожай в этом году действительно хорош и до вечера ковбой успел бы собрать ещѐ несколько тонн кукурузы. Каким-то образом он успевает работать в пять раз быстрее меня, и помимо сбора кукурузы успел уже заготовить сена и отремонтировать технику на ферме. На всѐ это у меня ушло бы несколько месяцев, и я снова благодарю свою счастливую звезду за этого мужчину.

Так что счастливая и довольная я убираю дом, пропалываю грядки в огороде и у меня ещѐ есть время до ужина, чтобы немного позаниматься. Количество информации, которую я уже знаю, шокирует меня. Тайлер несколько раз спрашивал меня о прочитанном, просматривал решѐнные мной задачи и мои идеальные результаты впечатлили его. Тогда я задала ему вопрос об его образовании, но он сделал вид, что не расслышал его.

Вечером перед ужином Тайлер завѐл разговор об удобрениях, которые надо было бы приобрести после продажи урожая и, доказывая мне, что они просто необходимы, если я хочу получить хороший урожай и в следующем году.

— Ты так много знаешь об этом, как будто заканчивал сельскохозяйственный колледж, — поддразнила его я. Когда он не ответил, я решила всѐ же задать ковбою вопрос об его образовании, но слегка завуалировав его. — Кто-нибудь из твоей семьи учился в колледже?

Тайлер ответил медленно и с неохотой, словно слова вырывали из его груди.

— Я был не слишком силен в школе… Честно говоря… я еѐ ненавидел.

Ковбой замолчал, и я отступила с вопросами. Как говорится лучше не дразнить спящего в берлоге медведя. Кроме того, я не чувствовала, что ковбой что-то скрывает от меня. Просто он не любит говорить о себе. Совсем другое дело, я. Могу часами рассказывать о папе и о себе, и о том, как мы раньше жили и вели хозяйство на ферме. Что я и делаю. Ковбой внимательно слушает мой рассказ, время от времени прерывая.

— Но ты же сказала, что Морганы всем щедро заплатили за землю, — спросил он, услышав мои жалобы на то, что промышленный гигант Джонаса Моргана скупил все земли в округе.

— Да, но фермеры не хотели продавать. Разве ты не понимаешь?

— Тогда почему продали? — усмехнулся ковбой.

Вспышка ярости ослепила меня.

— Почему? Да потому что на фермеров давили, Тайлер! Есть три брата Морган, так вот они чистое зло. Дьяволы, с большим количеством денег. Мы не можем с ними бороться! Папа был единственным, кто противостоял их надменным задницам, и что это ему дало?

Разрушенный амбар и сломанную технику. И всѐ потому, что он не хотел принимать их «щедрую сумму», — яростно прошипела я.

Тайлер на мгновение замолчал, голубые глаза потемнели.

— Придурки, — наконец выдавил он, и я почувствовала, как злость покидает моѐ тело.

Было приятно иметь товарища по команде на моей стороне, кого-то, кто так же, как и я заботился о «Double H».

— Вот именно, — буркнула я. — А самое обидное, что мы ничего не можем сделать. Мы маленькие усадьбы против промышленного гиганта, так что у нас нет никакой власти.

Тайлер снова медленно кивнул, не глядя на меня.

— Полный отстой, — вынес он свой вердикт, и я не захотела дальше рассказывать ему о проделках братьев-ублюдков Морган. Да и зачем? Как бы я не обожала Тайлера, он был всего лишь странствующим ковбоем, без счѐта в банке и не имел никакого влияния на крупных бизнесменов. Поэтому он ничего не мог бы сделать против них. А вот его эмоциональная поддержка была для меня важнее всего.

Воспоминания о мерзких братьях захлестнули меня. Эти засранцы несколько лет портили нашу с папой собственность, но ещѐ хуже было их вульгарное и мерзкое поведение по отношению ко мне. Братья появились на моѐм пороге сразу после похорон папы. Джейкоб, старший из братьев схватив себя за промежность, сказал, что теперь мне нужен новый папочка.

Митч, самый младший, повѐл себя ещѐ хуже. Он достал свой член и помочился на моѐ крыльцо, оставив зловонную лужу мочи прямо на пороге. Мне потребовалась тогда каждая унция гордости, чтобы не заплакать перед ними, потому что это только раззадорило бы их ещѐ больше.

Поэтому я ненавижу этих чѐртовых братьев. И не было в мире ничего и никого, кто мог бы изменить моѐ мнение о них.

Интересно, а если бы я рассказала Тайлеру всѐ о проделках братьев? Что бы он сделал?

Нанѐс визит этим мерзавцам и свернул бы им шеи? Ответов на эти вопросы у меня не было и лучше пока оставить эту часть печальной истории.

Звон духовки вырывает меня из моих мыслей, и я встаю, чтобы вытащить пирожные, которые сделала на десерт в дополнение к жареному мясу и картофельному пюре на ужин.

Тайлер любит мою стряпню, поэтому я стараюсь всегда сытно и вкусно накормить его. Это пока всѐ что я могу для него сделать в обмен на его тяжѐлую работу на ферме.

— Вау, детка, — говорит он. — Пахнет так аппетитно.

— Надеюсь, ты голоден, — улыбаюсь я, перекладывая пирожные на блюдо.

— Я умираю от голода, — стонет он.

— Ох, ты ж мой усталый мужчина, — улыбаясь, воркую я.

Тайлер подходит ко мне и заглядывает через плечо.

— Что ты приготовила? Пахнет потрясающе, — хвалит он мою стряпню и обнимает меня за талию.

Я чувствую его эрекцию и кокетливо прижимаюсь к ней попкой.

— Мэйси, тебе повезло, что я очень сильно голоден, иначе бы взял тебя прямо здесь, на столе, — рычит он.

Я хихикаю.

— Уверена, что мы доберѐмся до этого. Ну а пока поешь.

И Тайлер садится на стул за столом, жадно глядя на еду. Он откусывает огромный кусок мяса, и урчит от удовольствия.

Я снова хихикаю.

— Рада, что тебе понравилось.

— Милая, — кряхтит он после очередного укуса. — Твоя стряпня божественна.

Я снова смеюсь, запрокинув голову.

— Уже хорошо, — довольная его похвалой говорю я и устраиваюсь за обеденным столом на стуле, стоящем напротив него. Моѐ жаркое вышло идеально, так что ковбой больше сосредоточен на тарелке перед собой, чем на мне.

— Тайлер, а мы можем уже начать продавать урожай? — выпаливаю я.

— Да, — отрезает он, не поднимая на меня глаз и продолжая орудовать вилкой.

Мы заканчиваем ужин в тишине, и я в дополнение к пирожным на десерт, достаю из холодильника домашнее мороженое с шоколадной крошкой.

— Скоро я буду не ходить, а кататься по полю, — шутит ковбой, когда я ставлю перед ним его десертную миску.

— Могу забрать обратно, — поддразниваю я, потянувшись к миске, но Тайлер крепко сжимает меня за запястье, и окунает кончики моих пальцев в мороженое.

— Что ты делаешь? — хихикаю я. Синева глаз ковбоя темнеет, и он подносит мои пальцы к своему рту, медленно скользя по ним языком. Желание вспыхивает во мне, и я начинаю прерывисто дышать.

— Сядь! — приказывает он.

Боже мой, что он задумал?

— Тайл-е-е-р, — протяжно выдыхаю я. Ковбой точно знает, что делает, дразня меня своим искусным языком.

— Должны же мы съесть десерт, — ухмыляется он.

Я никогда бы в жизни не хотела пропускать десерт, но сейчас просто умираю от дикого желания, сидя напротив Тайлера, пока он медленно слизывает мороженое с моих пальцев.

Решив присоединиться к его маленькой игре, я хватаю его за руку, опускаю его пальцы в свою миску и облизываю их, как он мои. Глаза ковбоя темнеют, и тихий рык срывается с его губ. Я уже знаю, что будет дальше и моѐ сердце дико трепещет от предвкушения.

Тайлер резко встаѐт из-за стола, хватает миски из-под мороженого. Быстро споласкивает их водой из-под крана и возвращается ко мне.

Немедля ни секунды подхватывает меня на руки и быстро поднимается по ступенькам к спальне. Ногой распахивает дверь и кладѐт меня на кровать.

— Ты должна быть голой к тому времени, как я вернусь, — приказывает он, и я киваю.

А как только ковбой исчезает в ванной, вскакиваю на ноги и бросаюсь к комоду. Открыв ящик, перебираю своѐ нижнее бельѐ в поисках пеньюара, который подарил Тайлер. Мне ещѐ не доводилось надевать его для ковбоя, потому что наши любовные игры почти всегда начинались спонтанно.

Наконец отыскав пеньюар, я борюсь с кусочком крошечной ткани, пытаясь надеть его, но запутываюсь в многочисленных лямочках. Промучившись с минуту, мне всѐ же удаѐтся победить столь модный женский аксессуар.

Я регулирую прозрачные чашечки бюстье на груди и замираю, уставившись на своѐ отражение в зеркале.

Кто эта соблазнительная незнакомка? Это же не могу быть я!

— Черт возьми, ты выглядишь потрясающе, — раздаѐтся низкое рычание позади меня. Я поворачиваюсь и встречаюсь взглядом с Тайлером. Капельки воды блестят на его мускулистом торсе и он, не отводя от меня взгляда, вытирается полотенцем. Я скольжу по его телу взглядом, остановившись на головке члена, выглядывающей из-под полотенца, обѐрнутого вокруг бѐдер ковбоя.

Ох, мой мужчина готов и даже душ не смог остудить его!

Во мне просыпается новая уверенность. Поэтому вместо того, чтобы ждать, пока он сделает ход, я подкрадываюсь к нему как женщина-кошка.

— Спасибо, — мурлычу я и впервые за три месяца, что мы вместе, чувствую над Тайлером полный контроль. Он застывает на месте и только его член ещѐ больше твердеет на моих глазах.

Подкравшись к ковбою, я приподнимаюсь на цыпочки, чтобы поцеловать его мягкие губы. Альфа остаѐтся неподвижным, поэтому я провожу языком по его губам и медленно скольжу языком к его подбородку, шее… груди.

Ковбой начинает учащѐнно дышать, но не двигается с места.

Я же, не останавливаясь, продолжаю медленно ласкать его тело и, опустившись перед Тайлером на колени, сбрасываю полотенце.

Мужское достоинство ковбоя во всей красе предстаѐт передо мной, но я не спешу и хочу продолжить игру. И тут ковбой не выдерживает.

— Мэйси, пожалуйста, — хрипит он, подталкивая навстречу мне бѐдра, ясно давая понять, чего хочет.

— Пожалуйста, что? — соблазнительно шепчу я и прикусываю нижнюю губу.

Тайлер рычит и, запрокинув голову назад, сжимает руки в кулаки. Его контроль явно на исходе.

— Пососи, Мэйси, — сквозь зубы хрипит он и прожигает меня пламенным взглядом.

От его вида и слов моя киска сжимается в предвкушении, а клитор болезненно пульсирует. Но я хочу свести Тайлера с ума, поэтому протянув руку, нежно касаюсь пальцами члена ковбоя. Он шипит, и я, наклонившись, обхватываю губами розовую головку. Ковбой вздрагивает. Я же покрываю член тысячами лѐгких поцелуев и ласково с ним играю. Услышав стон Тайлера, поднимаю взгляд и вижу, что он вновь запрокинул голову, его глаза закрыты, а губы подрагивают от блаженства.

О, да! Да!

Ковбой запускает пальцы в мои волосы, и двигает бѐдрами немного вперѐд.

— Да-а-а… — рычит он и ещѐ больше запутывается пальцами в моих волосах.

Он двигает бѐдрами, и я чувствую, как все его тело сжимается от наслаждения.

Осторожно покусывая зубами вокруг головки, останавливаюсь возле уздечки и провожу языком по краю. Тайлер еле дышит от возбуждения, а когда я захватываю головку, он вновь издаѐт рык.

Окрылѐнная своей властью над ним я беру яички и слегка сжимаю. Он вздрагивает один раз, затем другой.

Я же, страстно желая его, возвращаюсь к головке. Ласково беру член ртом, но он настолько огромный и набухший, что весь не помещается, и тогда я двигаюсь языком вверх и вниз, ощущая сладко-солѐный вкус предсемени. Тайлеру нравится то, что я делаю, и я повторяю это вновь и вновь, добиваясь того, что он ещѐ громче рычит. Он двигает бѐдрами со мной в такт, и его пальцы впиваются мне в волосы сильнее, пока он атакует мой рот.

У меня кружится голова и сбивается дыхание. Я обладаю им, мне нравится держать его в руках, и ковбой полностью сейчас в моей власти. Он стонет и начинает двигаться быстрее.

Тело Тайлера содрогается, желая разрядки, но он сдерживает себя.

— Оседлай меня, Мэйси… Не могу больше…

Его просьба и моѐ желание заставляют меня подчиниться.

Я толкаю ковбоя на кровать, и как только он оказывается на спине, сажусь на него верхом.

Не мешкая, он срывает с меня пеньюар и, разорвав трусики, входит в меня, проникнув до самого конца. Мы вместе вскрикиваем от острого удовольствия.

— О боже, Мэйси, ты сводишь меня с ума!

Этого-то я и добивалась.

Я замираю и смотрю ему в глаза.

— Ты меня тоже… — признаюсь я.

— Мэйси…

Он врывается в меня ещѐ глубже, а я упираюсь в его плечи. Ковбой, крепко сжав мои ягодицы, заставляет меня двигаться вверх и вниз, нанизывая на себя ещѐ и ещѐ, поглощая меня испепеляющим взглядом.

Моя киска сжимает и всасывает его. Мои бедра двигаются в безумном танце, и Тайлер сокрушительными и резкими толчками доводит меня до кульминации.

Мои груди подпрыгивают перед ним, и, когда его рот захватает мой сосок, прикусывает его, одновременно глубоко проникая в меня, моѐ тело накрывает волна оргазма. Тайлер продолжает атаковать меня до тех пор, пока я едва не лишаюсь чувств.

— О, чѐрт, — рычит он и тоже бросается в пучину оргазма. Горячее семя наполняет меня, обжигая, и я слышу, как он сквозь зубы произносит моѐ имя. Все закончилось. Я в изнеможении падаю на ковбоя не в силах пошевелиться и слушаю его неистово бьющееся в груди сердце.

Постепенно его бег замедляется, в отличие от моего, ведь я только сейчас понимаю, что абсолютно и бесповоротно покорена и влюблена в Тайлера.

— Я люблю тебя, — шѐпотом признаюсь я и вздрагиваю от своего признанья.

Какого черта? Какого черта я это сказала?

Моѐ сердце стучит со скоростью сто миль в час, дыхание учащается. Боже мой, боже мой, зачем, зачем я в этом призналась? Как я могла быть такой глупой? Сейчас я хочу, чтобы земля разверзлась и поглотила меня.

Но, к моему удивлению, Тайлер не выглядит испуганным моими словами, а наоборот улыбается.

— Да, я знаю, — самоуверенно заявляет он. — Давно знаю.

Приподняв голову, я смотрю на него.

— Знаешь? — растерянно шепчу я. — Откуда?

Тайлер ухмыляется.

— Поверь мне, милая, я знаю, когда женщина любит меня. Ты говоришь это мне этим, — рычит он, касаясь моих жѐстких сосков, — и этим, — продолжает он, проведя пальцем по моей киске. — Но больше всего этим, — касается он моего виска. — Ты все время смотришь на меня, детка, томно вздыхая, значит думаешь обо мне. Поэтому я знаю, — заканчивает он.

И я не могу этого отрицать. Я влюблена в ковбоя, абсолютно во всех его формах и проявлениях. Поэтому нет смысла отпираться.

— Да, — шепчу я в ответ, и он обхватывает меня за задницу, приподнимая вверх. Наши взгляды переплетаются и то, что я вижу в его глазах, завораживает.

Я вижу в них любовь. К себе. И это просто невероятно.

Не прерывая зрительного контакта, Тайлер выходит из меня и переворачивает на спину, нависнув надо мной. Ковбой явно готов ко второму раунду, но вместо этого он, не мигая, смотрит мне в глаза и выдыхает.

— Я тоже тебя люблю, Мэйси.

Голубые глаза ковбоя пронизывают мою душу, и с моих губ вырывается вздох. Не знаю почему, но я честно не ожидала, что он ответит. Припишите это к моим предвзятым представлениям о сильном, молчаливом парне, но я честно не думала, что когда-нибудь услышу эти слова от Тайлера, и моѐ удивление очевидно.

— Тайлер, ты не… — начинаю я, но он прижимает указательный палец к моим губам, чтобы остановить меня.

— Мэйси, я полюбил тебя с самого начала… С первого момента, как ты интимно коснулась своим проворным язычком моего «дружка» в своѐм амбаре, думая, что я без сознания.

Я снова протестую. Это не любовь, это всего лишь моѐ одиночество и чѐртово любопытство подтолкнуло меня сделать это.

Но ковбой снова останавливает меня.

— Последние несколько месяцев были лучшими в моей жизни. И я хочу облегчить тебе жизнь, — его слова переполняют меня, и я с дрожью вздыхаю, а слезы ручьѐм начинают бежать из моих глаз. — Я хочу, чтобы все твои слезы были только от счастья. Я хочу каждый день работать вместе с тобой и каждую ночь сотрясать всю округу нашими стонами от наслаждения.

Я улыбаюсь от его слов сквозь рыдания, а ковбой продолжает.

— Видеть твою улыбку — лучшая зарплата, которую я когда-либо получал в своей жизни.

Я знаю, что не заслуживаю тебя, но боже, Мэйси, клянусь, я буду любить тебя до самой смерти.

Ты выйдешь за меня? — заканчивает он и замирает.

Я совершенно ошеломлена. Я, правда, только что это услышала? Мужчина моей мечты только что сделал мне предложение… мне, одинокой простушке с фермы?

Но Тайлер серьѐзен.

— Я знаю, что у меня нет кольца. Я просто бедный работник на ферме, но Мэйси… — вздыхает он и продолжает. — Я клянусь, что отдам тебе все на свете. Я буду работать изо всех сил… я сделаю все, что смогу, чтобы сделать тебя счастливой. Просто дай мне шанс, детка, дай мне шанс.

Всѐ зашло слишком далеко между нами, потому что я люблю этого мужчину. Он обещал мне своѐ сердце, и этого для меня более чем достаточно.

— Тайлер! — раздаѐтся мой тихий крик. — Меня не волнует кольцо. Главное, что мы любим друг друга. Конечно же, я выйду за тебя замуж, — соглашаюсь я и прижимаюсь губами к его губам.

Моѐ сердце переполнено любовью и счастьем и мне даже на секунду становится страшно глубины таких чувств.

Тайлер жадно целует меня в ответ, крепко прижимая к себе.

— Черт, милая, ты делаешь меня самым счастливым мужчиной в мире, — разорвав поцелуй, выдыхает ковбой. — Но Мэйси, детка… — начинает он и останавливается, глядя мне в глаза.

— Что случилось? — успокаивающе улыбаюсь я, пытаясь показать Тайлеру, что чтобы он не сказал, это не изменит моего чувства к нему. Я хочу, чтобы ковбой полностью доверился мне и рассказал, что его беспокоит.

Он прикусывает губу, впервые в наших отношениях выглядя обеспокоенным.

— Что, если мы пропустим большую свадьбу и просто пойдѐм в мэрию? Это всѐ испортит? Только скажи мне честно. Я знаю, что многие девушки хотят пышную свадьбу и подвенечное платье, достойное королевы…

Я начинаю хихикать, прикрыв ладошкой его рот.

— Тайлер, меня это не волнует, — мягко отвечаю я. — Ты знаешь это. Я просто простая девушка, и любовь — это всѐ, что имеет для меня значение. Ты можешь рассказать мне всѐ, и я никогда не буду осуждать тебя. Но я хочу, чтобы ты всегда был честен со мной. Ладно? Мы должны быть честны друг с другом.

Мои слова, кажется, ударили по ковбою, как тонна кирпичей, но я не могу понять, почему.

На секунду мне кажется, что он хочет мне что-то рассказать, но вместо этого Тайлер просто целует меня и, схватив за руку, крепко сжимает еѐ.

— Значит, мэрия? — переспрашивает он. — Раз и навсегда, пока смерть не разлучит нас?

Я тут же таю и готова произнести брачные клятвы прямо сейчас, в уединении нашего дома.

— Да, мэрия подойдѐт, — подтверждаю я и ковбой, вдохнув от облегчения, нежно целует меня.

Постепенно поцелуй становится глубоким и собственническим. Потому что это мой Альфа.

Тайлер попал ко мне раненым, и остался на ферме работать. Только с каждым днѐм он становился для меня намного больше, чем просто работник. Теперь он управляет моей фермой… Он следит за тем, чтобы она окончательно не пришла в упадок.

И ни я, ни «Double H» уже не сможем без ковбоя.

Теперь же мне надо дождаться, когда мы вместе с ним, только уже как муж и жена, будем равноправно управлять дорогим моему сердцу местом, которое, как я надеюсь, станет таковым и для Тайлера.

Вместе нам не будут страшны ни проклятые братья Морганы, ни банк, ни другие неприятности.

Теперь я точно это знаю.

Глава 9

Тайлер

— Как хорошо, что ты вернулся, Тай. Надеюсь, ты готов вести дела? — злобно ухмыльнулся Джейкоб.

Мой брат, хреновый актѐр, на самом деле он расстроен моим возвращением. Последние десять лет он был главным псом в доме, пока я учился. Поэтому, да, мое возвращение раздражает его.

Это странная история, или, может быть, не такая уж и странная, если подумать.

Потому что кто-то на нашей ферме «Lazy Q» должен был хорошо разбираться в числах. Кто-то должен был знать всѐ это бухгалтерское дерьмо, юридические хитросплетения, строительные кодексы и фермерские законы. И этим человеком стал я. Единственный, кто хоть немного разбирался во всѐм этом.

Отец отправил меня в Академию много лет назад и с тех пор я не показывался на ранчо.

Думаю, большинство людей уже и забыли, что у Джона Моргана четыре сына. Но вот я вернулся, и мои братья этому явно не рады. Во всяком случае, мое возвращение пугает их до усрачки. Они боятся, что я разрушу старый порядок ведения дел.

— Я всегда готов к делу, — спокойно отвечаю я Джейкобу, одаривая его своим фирменным прямым взглядом, который ещѐ с детства заставлял его нервничать.

Брат громко рассмеялся.

— Ну конечно, вы модные выпускники элитных школ, всегда говорите, что готовы, но это мы ещѐ посмотрим, — продолжает усмехаться он. — Обязательно посмотрим.

Я просто пожимаю плечами на его спич.

Для Джейкоба я избалованный городской мальчишка, а для меня он тупой работник ранчо. Конечно, я всегда буду любить брата, но его невежество и подлость чертовски раздражают меня.

— Мы скупили все фермы в округе. Почти… — продолжает Джейкоб. — Я же говорил, что для нас это не будет проблемой. Ты можешь знать основы бизнеса, Тай, но мы знаем этот район.

— И мудаков, которые ими управляют! — добавляет наш младший брат Митч с порога кабинета, желая вставить свои два цента. — Мы знаем, кто ими управляет!

Я вздыхаю. Черт, я и не знал, что Митч подслушивает, но так даже лучше. Пусть уж слушают все.

— А где Илай? — спрашиваю, повернувшись к двери кабинета. Наш второй брат пялится в телефон, спрятавшись за спину Митча.

— Идите сюда! — рявкаю я. И они с неохотой выполняют мой приказ.

Всѐ правильно, мальчики, теперь я ваш новый босс, и они чувствуют это нутром.

Откашлявшись, я дипломатично начинаю.

— Я видел, что вы сделали за эти годы, и это впечатляет. Действительно впечатляет.

Мы увеличили нашу долю рынка на сорок процентов, что сделало нас крупнейшим дистрибьютором на Среднем Западе. Но нам нужно ещѐ больше земли.

— У нас уже все есть, — фыркает Джейкоб. — Все… кроме земли этих неудачников, Джонсов. Они думают, что устоят против нас. К чѐрту их! К чѐрту!!! — ругается он.

Этот разговор был до того, как я увидел Мэйси. До того, как я узнал, что милая девушка осталась одна, отчаянно пытаясь управлять «Double H» и сделать всѐ, чтобы ферма осталась в еѐ собственности.

— Мы их достанем, — уверенно говорю я. — Джонсы долго не протянут.

Но мои братья настроены скептически.

— Нет, ты не знаешь Уолтера Джонса, — усмехается Илай. — Этот старый придурок туп, как пробка и упѐртый, как танк. Для него не имеет значения, сколько мы предлагали ему денег. Он думает, что эта земля — его право по рождению.

Я беззаботно пожимаю плечами.

— Я поговорю с ним. Немного денег, правильные слова… и ферма будет нашей.

Братья обмениваются друг с другом взглядами, и искры злости начинают мерцать в кабинете.

— Но Уолтер Джонс мертв, — начинает Джейкоб. — Старый засранец недавно умер.

Я бросаю на них хмурый взгляд.

— Ясно. Но на ферме должен же быть кто-то ещѐ. Верно?

Братья как по команде упираются взглядами в пол.

— Просто, одна толстуха. Жалкая страшненькая девица, — бормочет Илай. — Его дочь или что-то вроде того.

Я удивлѐнно приподнимаю бровь.

— И как долго она живѐт одна?

Илай снова пожимает плечами.

— Ну, с тех пор, как Джонс умер. Так что, думаю, это, по крайней мере, пару месяцев, — продолжает бормотать он. — Должно быть, ей тяжело. Мэйси ведь совсем одна…

— Значит, вы знали, что в «Double H» осталась одинокая девушка, которая изо всех сил пыталась выжить? И вы ничего не сделали? — недоверчиво фыркаю я. — Что же вы за говнюки такие?

Все трое пожимают плечами.

— Как я уже и сказал, она толстая и уродливая, настоящий кусок собачьего дерьма, — брезгливо шипит Илай. — Не стоит туда ехать, бро. Она действительно…

Я прерываю брата недоверчивым фырканьем.

— Пошли вы все, — рычу я. — Вы упустили такой момент! Если бы вы проявили «добрососедскую» любовь, ферма уже была бы наша. А вы просто сидели на задницах и ничего не сделали. Какого черта с вами случилось?

Братья виновато переглядываются между собой.

— Ну… мы ей не очень-то нравимся… — признаѐтся Джейкоб.

— Я имею в виду, мы с ней совсем не лучшие друзья… — добавляет Илай.

Я снова фыркаю.

— Мне насрать, друзья вы или нет. Я сам пойду туда, — рычу я. — Мы получим эту землю, даже если мне придется петь ей дифирамбы.

Братья нагло ухмыляются.

— Ну конечно, давай, Большой Брат. Используй свой сахарный язык. Только не забудь надеть ей на голову бумажный пакет, она чертовски уродлива.

— А ещѐ лучше два, — услужливо подхватывает Илай. — Один ей на голову, другой для себя, чтобы воспользоваться ним, когда тебя всѐ же стошнит от еѐ вида.

Закатив глаза, я выхожу из кабинета, оставляя братьев и их чѐртовы шуточки. Что за тупые ублюдки. Но, как босс, я должен сделать все сам… в том числе и убедить эту цыпочку Мэйси продать еѐ семейную ферму.

* * *

Ту ночь я провел, изучая все особенности собственности Джонса. Джейкоб пытался получить финансовую историю из банка, но банк отказался предоставить информацию, сославшись на закон о конфиденциальности. Ну и к чѐрту их! Нужно было быть слепым дураком, чтобы не видеть и не понять, что «Double H» держится на последнем издыхании.

Просто проезжая мимо, всѐ становилось ясно. Огород зарос сорняками, большинство полей не засеяно, а дом превратился в полуразвалившуюся хибару.

Поэтому- то я запрыгнул на лошадь, чтобы доехать до «Double H» и поговорить с этой юной Мэйси. Я уговорю еѐ продать ферму мне, тем самым избавив от непосильной ноши управления ею. Я планировал заплатить ей чуть больше рыночной стоимости еѐ собственности и даже помочь начать новую жизнь. Интересно, чего бы она хотела? Новую одежду? Может, какие-нибудь ювелирные побрякушки? Квартиру в городе?

Вот так я и размышлял, пока проклятый жеребец не испортил весь мой план. Этот идиот взбрыкнул, отправив меня в полет, когда мы почти добрались до «Double H». Я все ещѐ не знаю как повредил ногу, но никогда не забуду невинное личико Мэйси, когда она нашла меня в своѐм амбаре. Я несколько раз терял сознание, но еѐ великолепные большие карие глаза и розовые пухлые губки возвращали меня в сознание, поддерживая во мне жизнь.

И, черт возьми, Мэйси была возбуждена. Иначе, зачем ей ласкать мне член, когда она думала, что я без сознания? Конечно же, я должен был остаться. Такая удивительная девушка не приходит каждый день.

Но клянусь, я собирался раскрыть свои истинные намерения в какой-то момент. Просто когда у нас, наконец, состоялся наш первый разговор, я ничего не мог вспомнить. Да, я богатый деловой парень, был совершенно потерянным и безмозглым, сидя напротив этой прекрасной нимфы.

И мне не выпадало шанса поднять этот вопрос. Потом, честно говоря, пару раз я обходил эту тему стороной, и Мэйси отступала. Тогда для меня были вещи поважнее, чем признаться ей в том кто я есть на самом деле, например, целовать еѐ сладкие губы или ласкать языком еѐ киску, слизывая женский нектар и сводя Мэйси с ума от удовольствия.

Так что, да, наши три месяца вместе были смесью чистого наслаждения от нахождения рядом друг с другом и множества вопросов без ответов. Мэйси спрашивала меня, кто я, но я всегда давал ей какой-нибудь расплывчатый ответ, говоря, что просто странствующий ковбой и как можно скорее меня тему.

К тому же, Мэйси чертовски невинна. Она ничего не знает о мире за пределами фермы и о том, что в нѐм выживает только сильнейший. Так кто я такой, чтобы срывать с неѐ розовые очки, через которые она смотрит на мир, несмотря на тяжесть работы на ферме? Только настоящий мудак мог бы так поступить с девушкой-подростком.

Так что, да, я попал в очень нехорошую ситуацию. Правда о себе вертелась на кончике моего языка с нашей первой ночи вместе, когда она, наконец, позволила мне сорвать еѐ «вишенку». Черт возьми, у нее самая лучшая киска в мире! Я мог бы трахать еѐ каждый день до конца своей жизни, и намерен так и делать. Потому что мы поженимся. И сладкая Мэйси станет моей навсегда. Скорей бы уже!

Но моя ложь всѐ же не даѐт мне покоя.

Конечно, Мэйси узнает о том кто я, но только не сегодня.

Мне просто нужно пережить сегодняшний день, а потом я сам расскажу ей все свои секреты. Надеюсь, она любит меня достаточно сильно, чтобы простить мне грехи. Мои огромные, гигантские, непростительные грехи.

Я надеюсь.

— Эй, красавчик, — слышу я тихий голос Мэйси с порога, и поворачиваюсь к ней.

Черт возьми, моя девочка прекрасно выглядит в белом платье! Ткань подчѐркивает еѐ щедрые женские изгибы, и я весь загораюсь от предвкушения задрать ей подол и овладеть нею.

Но сначала свадебная церемония.

— Детка, ты выглядишь потрясающе, — хрипло выдыхаю я. — Великолепно.

Мэйси краснеет, глядя в пол, потом застенчиво смотрит на меня.

— Спасибо. Вот, нашла платье в своѐм шкафу. Раньше случаев не подворачивалось носить его, — застенчиво признается она, и я притягиваю еѐ в свои объятия, безумно желая поцеловать. — Подожди! — останавливает меня Мэйси, прикладывая пальчик к моим губам.

— Что?

— Я хочу подождать, пока судья объявит нас мужем и женой. Больше никаких поцелуев, пока я не стану миссис Морган, — сладко поѐт она, флиртуя.

Прилив гордости наполняет мое сердце.

О, черт, да! Миссис Морган!

— Детка, после того, как все это закончится, Я НАПОЛНЮ тебя детьми, — рычу я, метая взглядом молнии. — У нас будет дюжина детишек, дорогая… может быть даже больше.

Мэйси застенчиво краснеет, хотя для этого нет причин. Разве не так поступают женатые?

Кроме того, мы никогда не пользовались защитой, так что я бы не удивился, если она уже беременна.

Но тут Мэйси поднимает на меня сияющие от счастья глаза.

— Да, Тайлер, — выдыхает она. — Я бы хотела иметь от тебя детей. Тогда бы я стала самой счастливой на свете.

И я чуть не рухнул на пол от еѐ признания. Нет ничего в мире более правильного, чем эта девушка, рожающая моего ребенка!

Да, черт возьми, только Мэйси станет матерью моих детей и никто больше!

Минуту спустя, мы, взявшись за руки, входим в зал суда, где нас уже ждѐт судья и церемония начинается.

— Тайлер Морган, — обращается ко мне судья. — Берѐте ли вы эту женщину в жѐны?

— Да, — не раздумывая, отвечаю я. — Да, да, да!

Судья откашливается, а Мэйси робко мне улыбается, и смотрит на меня.

— А вы, Мэйси Джонс, берѐте ли этого мужчину в мужья?

Я заворожѐнно наблюдаю, как Мэйси отвечает «да» и всѐ вокруг нас исчезает.

Остаток церемонии проходит для меня как в тумане, но наконец, она заканчивается.

— Объявляю вас мужем и женой! — это первые слова, которые я ясно слышу.

И дальше наступает время нашего первого поцелуя как мужа и жены. Самого нежного, самого сладкого.

Мэйси светится от счастья, а я понимаю, что очень сильно хочу еѐ. До боли, до дрожи.

Поэтому, как только судья протягивает нам свидетельство о браке, я срываюсь с места и, схватив лист бумаги, читаю его.

Всѐ верно. Мэйси отныне моя законная жена! Теперь чтобы не случилось, мы будем решать наши проблемы вместе, пока смерть не разлучит нас, в болезни и здравии ну и так далее. В общем, вы меня поняли.

Пожав руку судье и нескольким незнакомцам в зале, мы выходим из здания суда, останавливаясь перед старой машиной отца Мэйси, потрепанным грузовиком, давно видавшим лучшие времена.

— Наверное, нам стоит поужинать где-нибудь, чтобы отпраздновать? — смущѐнно бормочу я, понимая, что как последний дурак не задумался об этом раньше. Честно говоря, я думал только о том, чтобы как можно скорее сделать Мэйси своей официально.

— Ну, это зависит от обстоятельств… — смотрит на меня игривым взглядом новоиспечѐнная жѐнушка.

О да, у моей жены есть идеи. Она никогда не подводит меня.

— Зависит от чего? — рычу я, прожигая Мэйси похотливым взглядом.

— Теперь, когда мы поженились, ты будешь обращаться со мной, как с фарфоровой куклой? — слегка флиртует она, виляя бедрами.

— Нет. Я и не собирался этого делать, — рычу я в ответ, и кровь приливает к моему члену.

— О, хорошо, — она тянется к сумочке, извлекая ключи от машины, — потому что тогда я бы хотела, чтобы ты отвез меня домой и хорошенько трахнул… только на этот раз, как жену.

— Дразнит она, мягко коснувшись ладонью моей выпуклой эрекции.

Срань господня, мы среди бела дня стоим перед зданием суда, а моя маленькая шлюшка уже появилась. Я начинаю прерывисто дышать, стараясь обуздать себя и не нагнуть жену на капоте грузовика прямо здесь… прямо сейчас.

Понимаю, что не могу выиграть эту битву с собой.

— Я люблю тебя, — выпаливаю я. — Очень сильно люблю тебя, Мэйси Морган.

Она подмигивает мне, и дразняще покачивая бѐдрами, отступает к пассажирской двери, открывает еѐ и усаживается на сиденье.

— Тогда вези меня домой, — мурлычет она. — Доставь нас домой, и я вся твоя.

Я бегу к водительской стороне и открыв дверь, запрыгиваю за руль. Завожу грузовик, и он с визгом выезжает со стоянки. Тут же Мэйси хватает меня за предплечье.

— Давай туда, — приказывает она, указывая пальцем на южный выезд из парковки.

— Но если мы поедем туда, то дорога растянется на лишних пятнадцать минут, — раздражаюсь я, но она невинно пожимает плечами, и улыбка порхает по еѐ губам.

— Пожалуйста, — просит моя жена.

— Прекрасно, — рычу я. Око за око. Если Мэйси так хочет заставить меня ждать, я заставлю еѐ умолять о моѐм члене лишних пятнадцать минут! Эта мысль вызывает хитрую улыбку на моем лице.

Но когда я выезжаю с парковки на грунтовую дорогу, окруженную высокими кукурузными стеблями, Мэйси расстегивает ремень безопасности.

— Что ты делаешь? — рычу я, когда она встает на колени и наклоняется над центральной консолью.

— Я просто хочу сосать толстый член своего мужа, — деловито говорит она, жадно облизывая пухлые губки и расстегнув мне штаны, достаѐт стоящий член.

Вот дерьмо, я влип!

— О, чѐрт, — ворчу я, когда член оказывается во влажном плену рта Мэйси. Она стала просто чемпионом в оральных ласках. Но мы можем разбиться, поэтому я глубоко дышу, пытаясь сосредоточиться на дороге.

Мэйси мастерски крутит язычком вокруг кончика члена… и я готов на всю длину ворваться в еѐ рот. Минет потрясающий, и я не хочу, чтобы она останавливалась. Поэтому сдержав оргазм, я убираю правую руку с руля, управляя левой и задираю подол платья Мэйси.

Твою мать! Ей попка полностью обнажена!

— На тебя нет гребаных трусиков, — ворчу я, дергая член в еѐ рту.

— Упс, — она смотрит на меня невинными глазами, но не выпускает член изо рта.

Раздвинув ноги так широко, как позволяет сиденье машины, она выгибает спину, чтобы ещѐ больше приподнять попку.

— Ты можешь дотянуться до моей киски, Тайлер? Я уже такая мокрая для тебя, — хнычет она, и продолжает кружить языком по члену.

Мне требуется каждая унция силы воли, чтобы не кончить ей в горло.

И я, скользнув рукой по мягкой, пухлой заднице Мэйси, неожиданно для неѐ шлѐпаю по правой половинке, мгновенно оставляя красный след. Дыхание во мне перехватывает, когда она стонет с членом во рту. Недолго думая, наношу ещѐ нескольких шлепков уже по другой половинке попки, и Мэйси задыхается от стонов. Затем скольжу пальцами по истекающей соками киске жены.

— Чѐрт, детка. Я не продержусь долго, — хрипло говорю я, стараясь всѐ же не отпустить руль.

— Я знаю, — задыхается она, продолжая ласкать языком член. — Я знаю, Тайлер.

Отпусти себя, отдай себя мне.

Я тараню тремя пальцами киску Мэйси, а она в ответ глубоко вбирает мой член. Машина почти сворачивает с дороги, но я не прекращаю врезаться пальцами в тугую влажность, желая, чтобы на их месте оказался мой член.

— Этого ты хочешь? — выкрикиваю я, хотя знаю, что она не может ответить мне с заполненным ртом. — Ты хочешь кончить, пока сосешь член? — спрашиваю я, и, приподнимая бѐдра, чтобы Мэйси могла вобрать меня глубже. Мой оргазм уже почти в трех шагах, но я не хочу кончить ей в рот. Скользнув четвертым пальцем в еѐ киску, я засовываю большой палец в анус Мэйси, и она сразу выпускает член изо рта. Я ухмыляюсь про себя, потому что знал, только это заставит еѐ остановиться, а мне нужен перерыв, чтобы сдержать оргазм.

— Ох, трахни меня, Тайлер! — умоляет она, и еѐ задница скользит обратно по моей руке.

— Трахни меня!

— Засунь член обратно в рот! — приказываю я, и она медленно скользит ртом по моему валу.

Я въезжаю на подъездную дорожку фермы и останавливаю машину, визжа шинами.

Больше сдерживаться я действительно не могу и тяну Мэйси за волосы, заставляя еѐ выпустить член.

— Всѐ, детка. Я умираю, как хочу почувствовать твою киску, — рычу я, прежде чем открыть дверь машины и выбраться из неѐ. Быстрыми шагами иду к дому, не сразу заметив, что Мэйси все ещѐ стоит у грузовика.

— Тайлер, — нежно зовет меня она.

— Быстро в дом! — приказываю я, яростно жестикулируя руками, и изо всех сил пытаясь сохранить контроль. Мой член жесткий, и уже истекает предсеменем, готовый в любую секунду впустую пролить семя, так и не дождавшись Мэйси.

Но моя жена как назло не спешит, а развернувшись, идѐт в другую сторону от дома, сверкая голой задницей.

— Не-е-т! — сладко поѐт она, и я реву как раненый зверь.

— Что ты имеешь в виду? — делаю шаг ей навстречу. В то же время Мэйси отступает в сторону кукурузного поля.

— Ты хочешь меня? — звонко спрашивает она, медленно пятясь назад.

— Ты же знаешь, что да, — продолжаю наступать на неѐ, стискивая член рукой.

Чѐрт, чѐрт, я сейчас взорвусь! Какого хрена она делает?

Но Мэйси не останавливается.

— Тогда догони и возьми меня! — выкрикивает она, и… скрывается в зарослях кукурузы.

Вот дерьмо! Это не то, чего я хочу, но у меня нет выбора. Мне нужна задница и киска Мэйси, так что придѐтся найти еѐ.

Минуту спустя я, наконец, ловлю Мэйси в лабиринте кукурузных стеблей, и она вскрикивает, когда я хватаю еѐ за запястье. Одержимый похотью, срываю с жены платье и окидываю пламенным взглядом сексуальное тело.

— Нагнись, — обезумев, рычу я. — Хватай себя за лодыжки!

Но Мэйси совсем меня не боится.

— Это наш первый раз, как супружеской пары, так что сделай его запоминающимся, — усмехается она, прежде чем наклониться. Соки покрывают всю еѐ задницу, и я знаю, что она готова для меня. Но прежде я должен попробовать еѐ на вкус.

— А-а-а! — стонет она, когда я целую еѐ задницу, двигаясь вниз к киске. Я провожу языком по влажной щели и задеваю зубами клитор. Мэйси начинает трясти, и я понимаю, что она уже на пороге оргазма. Поэтому отступаю. Секунды спустя вновь начинаю дразнить еѐ, и в самый последний момент останавливаюсь. И вот когда Мэйси полностью сдаѐтся под натиском моей изощрѐнной пытки и у неѐ не остаѐтся сил молить меня взять еѐ, я вхожу в неѐ без предупреждения.

— Черт! — выпаливает она, и я замираю. Член уже готов взорваться, как только почувствовал еѐ теплую, влажную, бархатистую киску. Положив руки на бедра Мэйси, я медленно раскачиваюсь в ней, балансируя на краю взрыва, окруженный стеблями кукурузы высотой мне по грудь.

Не останавливаясь, я раздеваюсь. Сначала снимаю рубашку, а затем избавляюсь от обуви и штанов.

— Чего ты хочешь, детка? — спрашиваю я перед тем, как она кончит.

— Тайлер! Тебя! — кричит она от удовольствия.

— Меня? — толкаюсь я и выхожу из нее.

— Да! Трахни меня уже! — плачет она, и я, наклонившись, хватаю еѐ за волосы, прежде чем скользнуть большим пальцем в задницу.

Благодаря этой комбинации тело Мэйси начинает безумно трястись. Почувствовав свой надвигающийся оргазм, я на всю длину резко вхожу в неѐ.

— Да, Тайлер! Да, да, да! — кричит она, и поток жидкости мощной струѐй буквально выстреливает из еѐ киски, обрызгав еѐ бѐдра, землю, и даже мои яйца.

Твою мать! У Мэйси впервые получилось сделать сквирт, а я даже не знал о такой еѐ способности до сих пор!

И это зрелище мгновенно заставляет меня кончить.

Киска жены сильно стискивает меня, и мы стонем в унисон, растворяясь друг в друге.

Чѐрт, мне досталась удивительно темпераментная жена и я ни за что на свете не отпущу еѐ от себя.

Минуту спустя мы немного приходим в себя и Мэйси, выпустив член, падает на землю. Я падаю рядом с ней, измученный, но все ещѐ желающий большего.

Мы смотрим на небо нескольких минут и молчим. Но потом жена поворачивается ко мне, застенчиво улыбаясь.

— Я знаю, что ты ещѐ не закончил, — бормочет она, и я хищно улыбаюсь ей в ответ.

Мэйси знает меня чертовски хорошо.

— Черт возьми, да. Но на этот раз я трахну твои сиськи, — приподнимаюсь я на колени.

Мэйси смотрит на меня в полном замешательстве, ведь мы никогда не делали этого раньше.

— Но как? — задыхается она, широко распахнув глаза.

— Лежи ровно, — инструктирую еѐ я, сгорая от предвкушения скорого веселья.

— Прикоснись к своей груди, — приказываю я, и Мэйси выполняет приказ, лаская свою грудь и покручивая пальцами соски.

Сатанея от открывшегося передо мной зрелища я седлаю Мэйси, и располагаю член между еѐ аппетитных сисек. Сжимаю их вместе и начинаю между ними движения членом вперѐд-назад.

— Я такая гребаная шлюха для тебя, — стонет Мэйси, глядя на меня.

— Ты моя гребаная шлюха, — поправляю еѐ я, и она открывает рот, вытягивая язычок, чтобы коснуться головки члена.

— Да, только твоя, — снова стонет она.

И этими словами она вновь лишает меня контроля, и я, срываясь за грань, орошаю спермой грудь и лицо Мэйси.

— Твою мать… — хрипло выдыхаю я, лишившись дара речи.

Мэйси же улыбается, подмигивая мне.

Обессиленный я ложусь рядом с ней, притягивая еѐ к себе.

Так мы и лежим, по крайней мере, час, погрузившись в сон на кукурузном поле.

Глава 10

Мэйси

Прогоняя сон, сквозь большое эркерное окно в глаза светит солнце. Тайлер спит на другой половине кровати, раскинув руки и ноги. Как мы вообще добрались до спальни? События ночи размыты, но опухшие половые губы и лѐгкая боль в заднице мгновенно напоминают о нашей необычной, бурно проведѐнной, первой брачной ночи.

Интересно, будет ли так и дальше?

Осторожно, чтобы не разбудить Тайлера я встаю и иду в ванную. Его сперма тонкой струйкой вытекает из меня, и я качаю головой от нашего безрассудства.

Но думаю, все в порядке. Мы теперь женаты, поэтому не так уж и безумно заниматься любовью без защиты. К тому же меня сводит с ума, когда член мужа взрывается во мне, орошая горячим семенем.

Но затем громкий шум с переднего двора побуждает меня выглянуть в маленькое окно ванной. Что за чертовщина? Блестящий белый «Range Rover» подъезжает к дому, и мое сердце замирает. Потому что я знаю, кто это. Чертовы братья Морган вновь решили побеспокоить меня, но сегодня их ждет жесткое отрезвление. Сегодня их ждѐт огромный «сюрприз». Быстро набросив на себя шѐлковый халатик, мчусь вниз по лестнице. Воспоминание того сколько боли причинили мне братья проносятся в голове. Они с самого детства плохо ко мне относились.

Дразнили толстухой и с каждым годом мои мучения становились только хуже.

Я всѐ ещѐ слышу, как папа проклинает их, когда они заявились к нам в последний раз, незадолго до его смерти, и давили на него, чтобы он продал ферму. Но сегодня я, наконец-то, поставлю их на место.

Выхожу на крыльцо и быстро по нему спускаюсь. В это же время из «Range Rover» вальяжно выходит Джейкоб, старший брат из мерзкой троицы Морган. Но к чѐрту его и их дорогою машину. Па всегда говорил, что за деньги не купишь «класс», и братья Морган тому доказательство.

— Ни шагу больше по моей собственности! — кричу я, крепко завязывая халат, скрывая обнаженное тело.

— Твоя собственность? Ха! — глумится Илай, выходя из машины.

Он средний брат, и честно говоря, был относительно добр ко мне. Но только когда рядом не было «Большого бро».

— Да, папа оставил всѐ мне. Теперь я управляю всем, — объявляю я, гордо вскидывая подбородок.

— И что же нужно сделать, чтобы убедить тебя передать ферму нам? — ехидно скалится Митч, младший брат, мерзкая мини-копия Джейкоба.

— В миллионный раз повторяю вам: я не продам ферму. Па завещал земли мне, так что просто оставьте меня в покое, — раздражаюсь я, окидывая братьев гневным взглядом.

Но от засранцев Морган так просто не отделаешься.

— Послушай, девочка. Что ты собираешься делать со всей этой землей? Ты же прекрасно понимаешь, что не справишься с управлением фермой. Так не лучше ли получить за неѐ немного наличных и начать где-нибудь новую жизнь? Назови свою цену, Мэйси, — насмехается Джейкоб, обнажая уродливые желтые кривые зубы.

Обычно в такие моменты моѐ сердце колотилось от страха, но сегодня я готова нанести им удар своим секретным оружием. Хитрая улыбка расцветает у меня на лице, когда я представляю, какой шок испытают братья от моей новости.

— Что смешного? У тебя есть другая кандидатура на примете кому ты собралась продать ферму? Или ты хочешь от нас, что-то из этого? — спрашивает Джейкоб, хватаясь рукой за свою промежность правой рукой, а Митч и Илай смеются над его непристойным жестом.

— Ты отвратителен, Джейкоб. Я бы никогда не захотела остаться с тобой наедине. Кроме того, я теперь замужем, и мой муж очень хорошо справляется с делами на ферме, так что все будет хорошо. На самом деле, я думаю, вам надо поскорее уносить отсюда ноги, иначе он скоро проснѐтся и не будет столь любезен с вами как я, — предупреждаю братьев, скрестив руки на груди и ожидая их реакции на мою новость.

Братья обмениваются недоверчивыми взглядами, и на моѐм лице расцветает удовлетворѐнная улыбка от их реакции. Но потом они удивлѐнно пялятся на дом и я, повернувшись, вижу Тайлера на крыльце.

«Юху!» — про себя ликую я. Потому что братья точно растеряны и запуганы.

Мой муж огромен, с плечами, широкими как танк, и злым хмурым взглядом на лице прямо сейчас.

— А вот и он, — беззаботно говорю я, сияя от гордости.

Братья, раскрыв рты, несколько секунд смотрят на Тайлера… и разражаются СМЕХОМ.

Джейкоб сгибается пополам, схватившись руками за живот, Илай ревѐт словно осѐл.

— Это твой муж? — задыхается от смеха Митч, вытирая от выступивших слѐз глаза.

Я свирепо смотрю на него. Какого хрена? Что бл*дь смешного? Я не позволю им неуважительно относиться к моему мужу. Поэтому решительно иду в нападение.

— Да! — со злостью выпаливаю я. — И Тайлер прекрасно управляет всем на ферме, так что мы никогда не продадим еѐ.

Морганы от моих слов впадают в ещѐ большую истерию, едва в состоянии стоять на ногах.

— Черт Тай! Я очень сомневался в тебе, — блеет Илай. — Мы думали, что ты облажался и вернулся на восток, но ты превзошел самого себя! Да, бро, ты мужик!

— Когда ты говорил нам о том, что надо думать нестандартно, я и не знал, что ты имеешь в виду «женскую киску», — гогочет Митч. — Ну и как она, бро? Какая киска у толстухи?

Все три брата начинают хлопать друг друга по спине, поздравляя друг друга с блестяще проведѐнной сделкой.

С какой сделкой? Что, черт возьми, происходит? И почему мой муж стоит и не спешит намылить шеи этим мудакам? И вообще, откуда они его знают?

— Что происходит? — требую я ответа от Тайлера. Но он молчит, прожигая взглядом братьев.

— О, милая Мэйси, позволь мне просветить тебя, — начинает Джейкоб, и Илай прикрывает рот, чтобы заглушить смех.

— Тайлер — наш братан! Да, на самом деле нас четверо, и ты никогда не встречалась с ним, потому что отец отправил его учиться десять лет назад. Он приехал, чтобы закрыть сделку по твоей ферме, и, похоже, ему это блестяще удалось, — снова хохочет Джейкоб. — Мы и не подозревали, что тебе всего лишь нужен был член и вопрос с фермой давно бы был закрыт. Ты должна была сказать нам! Ты могла бы заполучить всех нас, милая! — весело кричит он. — Четыре по цене одного!

— Что? — сдавленно шепчу я, чувствуя, что не могу дышать.

— Ну, ты только что сказала, что он обо всем заботится, Мэйси. И ты права, — ухмыляется Илай. — Тай обо всем позаботился, тупая сука. Теперь твоя земля принадлежит нам.

— Тайлер, о чем они говорят? — требую я объяснений у мужа. Но он, застыв на месте, так и продолжает молчать. — Тайлер, — снова пытаюсь я, — пожалуйста, скажи, что это неправда.

Альфа сделав глубокий вдох, поворачивается ко мне.

— Детка, клянусь, это не так, — начинает он, и бросает гневный взгляд на проклятых братьев, которые все ещѐ смеются, как гиены. — Заткнитесь! — рычит он на них и к моему удивлению, три недотепы захлопывают свои «ловушки».

— Мэйси, — начинает он. — Я и понятия не имел, как красиво, и мило, и смешно…

Но я жестом обрываю его. Я хочу правду, и хочу еѐ знать прямо сейчас.

— Тайлер, это твои братья? — спрашиваю я, дрожащим голосом. Он тянется ко мне и хватает за руки. — Скажи, что твоя фамилия Морган просто совпадение, — в отчаянии выдыхаю я.

Между нами возникает пауза и Тайлер отворачивает от меня взгляд.

— Мэйси, я люблю тебя. Клянусь Богом, но они… — бормочет он и теперь мне всѐ становится понятно. Задыхаясь от обрушившейся на меня правды, я вырываю руки из захвата и отступаю.

— Мэйси… — снова пытается он, делая шаг ко мне.

Но я не могу… Душу разрывает на части. Мне нечем дышать. Мой самый страшный кошмар сбылся. Я потеряла ферму, выйдя замуж за мужчину, который является моим смертельным врагом. Его семья издевалась над моей последние пару лет… Они выводили из строя нашу технику, гадили на нашу собственность и набрасывалась на меня со всякими отвратительными предложениями.

А теперь я вышла замуж за одного из них. Я впустила в сердце врага… Я впустила его в свой дом и тело, раздвигая перед ним ноги, по его первому требованию… отдавая ему всѐ, что он хотел… все, что у меня было…

Господи, что же я наделала?

Неужели моя ферма потеряна?

Какие ещѐ у меня есть варианты?

Я смотрю на Тайлера, качая головой, и на дрожащих ногах отступаю назад.

— Нет, я не могу в это поверить, — шепчу я. — Боже, пожалуйста, нет.

— Мэйси, — снова пытается подойти ко мне Тайлер. В его глазах плещется… страдание?!

— Пожалуйста, детка, просто послушай…

Но я больше не могу этого выносить.

— Убирайся отсюда! — кричу я, как только оказываюсь на крыльце, сжимая перила рукой, чтобы не упасть. Я уверена, что покраснела от злости и волосы мои растрепались как у ведьмы. Но мне плевать. Я должна уйти… но сначала надо прогнать его с моей собственности, прежде чем я развалюсь на миллион осколков у них на глазах. Моѐ сердце разбито и душа разорвана на куски.

Но Тайлер не желает сдаваться легко.

— Мэйси, детка, пожалуйста, выслушай меня, — умоляет он, протягивая ко мне руки, и подходя к крыльцу.

— Не смей подходить сюда! — верещу я как банши. — Убирайся!

— Мэйси, — рычит он, глаза горят, и он уже одной ногой на ступеньке. — Следи за языком, — цедит он сквозь стиснутые зубы, и это ещѐ больше раззадоривает меня.

— Нет! — кричу я. — Ты, бл*дь, издеваешься, Тайлер? Убирайся! Я больше никогда не хочу тебя видеть!

Но Тайлер не отступает.

— Мэйси, когда я пришел сюда, я был другим человеком, — бормочет он, глядя прямо в глаза. — Ты должна мне поверить. Я был ранен… но… когда увидел тебя, все изменилось. Всѐ.

Пожалуйста, поверь мне.

Но время лжи прошло.

— Я даже не знаю тебя, Тайлер, — качаю я головой, не в состоянии осознать все, что было открыто.

— Ты меня знаешь, — яростно шипит он. — Ты знаешь это… — говорит он, указывая на свою голову, — это, — говорит он, указывая на свое сердце, — и это, — заканчивает он жестом на свою промежность.

Его слова бросают меня через край, потому что подводят итог всему, что я потеряла. Моя голова, сердце и тело, были порабощены Тайлером. О боже, боже, как это случилось? Это злая насмешка судьбы! Но, как учил меня папа, никогда не позволяй врагам видеть, насколько велико твоѐ отчаяние.

Поэтому, сделав глубокий вдох, я смотрю на него самым свирепым взглядом.

— Пошѐл. Прочь. С. Моей. Собственности, — слова вылетают сквозь стиснутые зубы, но они совершенно ясны.

— Детка, пожалуйста, — хрипло произносит он, и я теряю контроль.

— УБИРАЙСЯ! ВОЗВРАЩАЙСЯ В СВОЙ ОСОБНЯК СО СВОИМИ БРАТЬЯМИ-МУДАКАМИ, КУСОК ДЕРЬМА! УБИРАЙСЯ, УБИРАЙСЯ, УБИРАЙСЯ! — кричу я, впадая в истерику.

Тайлер вздрагивает от моих слов.

Но мне все равно. Он заслуживает это. Тайлер никогда не говорил мне, кто он такой, притворяясь невинным странствующим ковбоем. Было так много возможностей сказать мне правду. Он мог сказать мне за обедом… или ужином… или после занятий сексом… после работы на ферме. Да, чѐрт возьми, в любое время! Но он промолчал! Промолчал!

Тайлер поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза. Я вижу в них страдания и хаос.

По моей щеке стекает слеза и Тайлер… останавливается. Господи, и почему я должна была заплакать перед ним? Я хочу быть такой же могущественной, сильной, какой почувствовала себя рядом с ним. Но нет. Я, всего лишь я, старая добрая Мэйси, у которой нет ни цента за душой, ни одного друга на свете.

Поэтому я отворачиваюсь, чтобы спрятать слезы.

— Пожалуйста, уйди, — шепчу я.

— Мэйси… — снова пытается ковбой.

— Просто уходи, — тупо повторяю я.

И, наконец, его шаги отступают. Я слышу топот ботинок, хлопанье дверцами машины…

Как ни странно, парни Морган ничего не говорят, просто размещаются в машине, прежде чем сорваться с места и исчезнуть в облаке пыли.

Я же стараюсь вдохнуть и заставить тело двигаться. С неимоверным усилием вхожу в дом и подхожу к дивану. И как только оказываюсь одна, плотину прорывает. Я сдаюсь, рухнув на диван, согнувшись пополам от боли.

Слѐзы градом катятся из глаз, а сердце окончательно разбивается на миллион осколков.

Как я могла быть такой глупой? Я думала, Тайлер мой спаситель, но он оказался врагом. Я буквально спала с врагом.

И как больная шутка, семя ковбоя стекает по моему бедру. Я с ужасом смотрю вниз.

Сперма напоминает мне о нашей любви. По крайней мере, с моей стороны. И это ещѐ больше ломает меня и скручивает от боли.

Как в трансе я касаюсь спермы пальцами. Это всѐ что осталось у меня от Тайлера. Моего Тайлера. От того мужчины в которого я влюбилась… ковбоя, который спас одинокую девушку.

Только все это оказалось фальшивкой. Все это время он лгал мне, а я дурочка, поверила в сказку, в «наше долго и счастливо».

Но нет, сказка оказалась не для меня.

Так что мне нужно убираться отсюда. Я не знаю, куда пойду, но и о том, чтобы остаться здесь после всей этой катастрофы, не может быть и речи.

В спальне кровать, где он лишил меня девственности… Диван, где мы занимались любовью… Пол, кухонный стол, кофейный столик… Всѐ это «покрыто его спермой и моими соками». Слишком много плохих воспоминаний, слишком много болезненных воспоминаний.

Мне нужно уехать.

Поднявшись, я бреду в спальню и сбрасываю в дорожную сумку все, что попадается под руку. Трусики… рубашки… джинсы… Слезы текут по щекам, и болезненные рыдания вырываются из груди, пока я собираю вещи. Потому что «Double H» — это всѐ, что я когда-либо знала, единственное место, которое я называла домом.

И вот теперь, когда я все потеряла… что будет дальше?

Глава 11

Тайлер

— Черт, да! — визжит как умалишѐнный Джейкоб, давая «пять» Илаю.

— Победа! — визжат оба придурка.

Они носятся вихрем по гостиной, опрокидывая дорогую мебель.

Наше поместье — гребаный особняк, богато украшенный снаружи и внутри, но совершенно безвкусный. Созданный в деревенском стиле, что на самом деле смешно — в нѐм ничего не напоминает настоящий дом.

Открытые деревянные балки просто для вида, они не держат потолок. Чучела голов животных на стенах куплены, никто ведь из нас не охотник и даже не знает, как направлять оружие и стрелять. И ещѐ это дизайнерское кресло в углу… оно обошлось в сумму из пяти цифр, и было куплено в каком-то модном дорогом магазине на востоке.

Дерьмо. Когда я был с Мэйси, все это не имело значения. Начиная от скрипучих полов до полуразвалившейся мебели. Это действительно не имело значения, потому что мы были друг у друга. Черт возьми, сейчас я бы отдал всѐ, чтобы услышать еѐ мягкий голос, зовущий меня снова, почувствовать еѐ шикарное тело подо мной, стонущую от экстаза.

Но сначала, надо разобраться с братьями.

— Тай, ты бы видел еѐ, когда она только вышла. Эта цыпочка была горда и самоуверенна, рассказывая нам, как она никогда не продаст ферму, — хохочет Илай.

— Да, она выскочила из дома, как «Большой босс», — удивленно добавляет Митч.

— Я уж было на мгновение серьезно подумал, что она вышла замуж за какого-то богатого чувака, — добавляет Джейкоб.

— Да! Она чуть не лопнула от гордости, рассказывая нам, что вышла замуж, — добавляет Илай. — Но, слава богу, она вышла замуж за Тайлера и теперь «Double H» наш!

— Заткнись! — рычу я Илаю. — Просто заткнись.

Но моих братьев не так-то просто остановить.

— Я все понимаю, «Большой брат», — начинает Митч с ухмылкой на самоуверенном лице. — Я имею в виду, что «затвердел» в ту же секунду, когда она вышла на улицу в своѐм халате. Теперь я понимаю, почему ты не смог себя контролировать. Черт возьми, я просто завидую тебе! Жаль, что я не оттрахал толстуху раньше, — продолжает он, и я бросаюсь к нему через комнату, намереваясь оторвать голову.

Но Джейкоб и Илай перехватают меня, удерживая. Я же рычу как бешеная собака, пытаясь выбраться из захвата братьев.

— Заткнись! — рявкаю я. — Никогда… никогда не говори так о моей жене!

— Успокойся, успокойся, — бормочет Илай, пытаясь схватить меня за руку. Но я больше него фунтов на пятьдесят, и это безнадежно. Я вырываюсь.

Тем временем Джейкоб пытается удержать мою вторую руку, но я отшвыриваю и его.

Быстро приближаюсь к Митчу, сжав руку в кулак, готовый набить рожу этому мудаку, но надо отдать должное моему младшему брату. Он понимает опасность, когда видит еѐ, и немедленно отступает, подняв обе руки, с извиняющимся выражением на лице.

— Эй, эй, успокойся. Я виноват, бро. Она красивая молодая девушка, и я не хотел никого обидеть.

— Тогда заткнись нах*й! — грозно шиплю я.

— Эй, эй, как я и сказал, я не хотел никого обидеть! — бормочет Митч, дрожа от страха.

Я закрываю глаза, пытаясь прогнать красную пелену ярости. Правда в том, что нет смысла избивать его до полусмерти. Мои братья — слабаки, они сейчас не стоят моего внимания.

Поэтому я отступаю, тяжело дыша, сжимая и разжимая кулаки.

— Кроме того, — ворчит Илай, поднимаясь с пола. — Брак ведь не серьѐзен с твоей стороны? Мы просто заберем землю, а потом ты разведешься с ней, так? Я имею в виду, горячая пи*да — это всего лишь горячая пи*да, но она мусор, братан. Грѐбаный мусор. Ты не можешь дать этой оборванке фамилию Морган.

Разве этот придурок не слышал меня? Его мозг действительно размером с грецкий орех?

Я поворачиваюсь к нему, и зверь во мне снова выпущен на волю, готовый разорвать ублюдка на части.

Но вдруг из кабинета раздается глубокий властный голос отца.

— Тайлер, — командует он, и тем самым спасает от меня Илая. Ну как обычно.

Войдя в кабинет, я испытываю бурю эмоций. Сожаление и стыд — самые серьезные из них, и я противен самому себе. Не могу поверить, что обманул Мэйси и причинил ей такую боль. За все время, что мы были вместе, она плакала только от чистого блаженства, когда я слишком хорошо еѐ трахал. Но сегодня… сегодня она плакала от моей лжи и душевной боли, которую я ей причинил. Я до сих пор слышу боль в еѐ голосе, и вижу прекрасное лицо со слезами.

Грудь сжимается, воздух выходит из легких. Дерьмо. Я сделал это. Я в ответе за еѐ страдания.

Но мой отец не знает о том, что случилось. Пока не знает.

— Садись, — отец указывает рукой на кожаное кресло, и я сажусь. Старик хватает два стакана и графин, наполненный янтарной жидкостью, и присоединяется ко мне. Не в силах больше ждать, я хватаю графин и наливаю на три пальца виски, быстро опрокидывая его одним глотком.

— Черт! — ругаюсь я, как только алкоголь обжигает мне грудь.

— Всѐ настолько плохо, да? — спрашивает меня отец, прежде чем сделать глоток из своего стакана. Джона Морган — человек немногословный, и мы просто сидим несколько минут, глядя друг на друга. Но я не позволю ему выиграть, черт возьми, нет. Все это дерьмо из-за его дурацкой мечты, и я не собираюсь сдаваться.

Наконец, Джона шевелится.

— Значит, она тебе нравится, так?

Пошел он! К чѐрту старого ублюдка.

— Пошел ты, — огрызаюсь я.

Но Джона только смеется.

— О, я знаю тебя, сынок. И я могу прочитать выражение твоего лица за милю. Это взгляд мужчины, который только что потерял любовь всей своей жизни. Так ты хочешь рассказать мне, что произошло? — наклоняет он голову, глядя на меня поверх очков в серебряной оправе.

— Нет, — бурчу я. К чѐрту его. Нах*й их всех.

Но Джона не так-то легко остановить.

— Хорошо, хорошо, — сдаѐтся он. — Тогда не говори мне ничего. Это твой выбор.

Я склоняю голову. Черт, моя жизнь такая хреновая. Я все испортил, и у меня ничего не осталось. Так что я ещѐ могу потерять? Ничего… и сдавшись, медленно начинаю свою исповедь отцу.

— Она потрясающая, па. Действительно удивительная.

Джона откидывается на спинку кресла.

— И что?

Я глубоко вдыхаю.

— Нам никогда не нравился старина Уолтер из «Double H», но его дочь другая. Конечно, она бедна, но работает как работник, нанятый для работы на поле, а ты сам знаешь, что это самая тяжѐлая работа на ферме. Она всегда занята и у нее никогда в жизни не было «отпуска».

Брови Джона приподнимаются от удивления.

— Интересно. И как она управляет фермой?

— В том-то и дело, — качаю я головой. — Она делала это в одиночку. Мэйси единственный человек, живущий и работающий на ферме. Это невероятно, но факт, восемнадцатилетняя девочка работала почти круглые сутки дни напролѐт.

У отца от удивления открывается рот.

— На самом деле? Сама? В последний раз, когда я видел «Double H», это место было в руинах. И это было ещѐ до смерти Уолтера Джонса. А ты говоришь, его дочь справляется сама?

— Да, — киваю я. — Конечно, я помогал. Отремонтировал амбар. Трактор. Сделал мелкий ремонт по дому. Она очень нуждалась в этом, — добавляю я. — Я просто не мог смотреть, как она страдает.

Конечно, это было полной противоположностью тому, что я должен был сделать. Я не должен был помогать Мэйси. Меня послали туда, чтобы украсть у нее ферму, выгнать еѐ с земли и заставить страдать.

Но вместо того, чтобы злиться, глаза Джона на миг закрываются и он вздыхает.

— Как в старые добрые времена. Знаешь, я и твоя мать начали с ничего, Тайлер, — погружается в воспоминания он. — Мы начали с одного небольшого участка земли, которым управляли сами. Она присматривала за домом, а я работал от рассвета до заката, обливаясь потом на полях. А наши ночи, не смотря на усталость, были полны страсти и огня. — Вспоминает отец, потерявшись в стране грѐз.

Чѐрт! Он и моя мама занимались этим? Ну конечно, откуда же тогда появились мы. Но всѐ равно слышать это приятного мало.

Но Джона возвращается на грешную землю.

— Вот этот дом, — разводит он руками. — И близко не похож на ту маленькую хижину, с которой мы начали. И сейчас, когда у нас есть этот особняк набитый «дорогим дерьмом» и шеф-повар, готовый приготовить всякую новомодную ерунду, штат прислуги из двадцати человек, чтобы делать бог знает что… Всѐ это ничто по сравнению с жизнью с твоей матерью в бедной хижине. Я бы все отдал, чтобы вернуться в то простое время, когда мы вдвоем были против всего мира.

Я в шоке поднимаю глаза. Поразительно думать о своих родителях не как о «большом папе» и «большой маме», сидящих на вершине индустриальной империи. Мне странно представлять их просто молодыми, влюблѐнными и наивными, и изо всех сил пытающимися выжить.

Но Джона ещѐ не закончил рассказ.

— Кэти больше нет, благослови Господь еѐ душу. Но я все ещѐ скучаю по ней. Она была всем, что меня волновало в этом мире. Так что да, я рад за тебя, сынок. — И он поднимает бокал, прежде чем сделать глоток.

Но теперь я запутался. Какого черта? Я просто провалил свою миссию. Я должен был взять под контроль «Double H», а вместо этого женился на девушке, приковав себя к ней невидимой цепью на всю жизнь. Мой отец должен был выгнать меня, а не пить за мое счастье.

— Ну и что? Что мне делать? — тупо спрашиваю я. — Развод? Боишься, что Мэйси заберѐт кусок от нашего состояния?

Идея конечно смехотворная. Мэйси не интересуют деньги. Еѐ никогда не мотивировали деньги. Это всегда были солнце, небо, ветер, еѐ земля, скот и… я. Так что говорить о долларах было чертовски смешно, но Джона то об этом не знал.

Отец бросает на меня пронзительный взгляд.

— Черт, нет! Я думал, ты умнее, сынок, — ворчит он. — Я хотел своим рассказом мотивировать тебя пойти и забрать свою женщину! Это всѐ дерьмо, — продолжает он, размахивая рукой, указывая на роскошный офис, — ничего не значит, если у тебя нет девушки, готовой идти бок о бок рядом с тобой.

Я таращусь на него. Черт, правда? Он говорит мне послать подальше семейное состояние Морган и преследовать мою маленькую ковбойшу в одиночку?

Но Джона снова кивает.

— Чего бы я только не отдал, чтобы вернуть Кэти, — вздыхает он, глядя вдаль. — Только она, я и наш маленький участок земли. И вскоре появился ты, — кивает он, глядя на меня многозначительно. — Дети меняют всѐ.

Твою мать. Дети. Эта мысль мелькала у меня в голове несколько раз, но я всегда был слишком занят, чтобы по-настоящему сесть и подумать. Потому что Мэйси и я занимались любовью без защиты. Полностью отдаваясь друг другу.

Так что да, возможно мы с Мэйси скоро станем родителями.

— Да, дети, — хмыкнул отец, смеясь над моим ошеломленным выражением лица. — Не надо так удивляться. Вас четверо, и мы не отдали бы вас никому, даже этих трѐх придурков, — кивает он на моих братьев снаружи.

Но мне на них наплевать. Сейчас они не имеют значения.

— Послушай, па, — говорю я, делая глубокий вдох. — Она так разозлилась, когда узнала, кто я. Ну, ты понимаешь.

Но мой отец совсем не удивлѐн такому повороту.

— И у нее есть на то причины, Тайлер. То, что ты сделал, было довольно низко. Тебе нужно дать ей немного времени. Но, а дальше заключить с ней другую «сделку». Только на всю жизнь, — подмигивает мне он.

— Да, но как мне всѐ исправить? Я же ведь многое упустил и не рассказал тебе, — растерянно бормочу я.

— Просто скажи ей правду. Это конечно больно, но раз уж кот вылез из мешка, скрывать больше нечего. Худшее уже позади, сынок. Кроме того, Мэйси крепкая девушка с фермы. Она сможет справиться с этим. Уверен, ей приходилось справляться с гораздо худшим в своей жизни. Она вернется, попомни мои слова.

Я же настроен скептически. Джона не знает Мэйси, он не видел, как она кричала на меня, как плакала от разбитого мною вдребезги сердца.

Но я всѐ же попробую вернуть еѐ.

— Спасибо, — искренне благодарю я отца и встаю. — Огромное спасибо тебе, па.

— Без проблем, — усмехается Джона. — Так что ты собираешься делать?

Я глубоко вдыхаю.

— Пока не знаю. Наверное, поеду к ней и попробую поговорить.

— Хорошо. Просто постарайся не убить своих братьев, пока ещѐ не уехал, — добавляет он, улыбаясь.

Я снова качаю головой. Нах*й их. Нах*й Джейкоба, Илая и Митча. Они такие слабовольные придурки.

Поэтому я игнорирую их, когда выхожу на улицу, направляясь прямо к машине.

— Тайлер, серьезно, брат, — зовет меня Джейкоб, когда я прохожу мимо. — Только не говори мне, что ты запланировал привести эту толстую сучку в семью. Она мусор.

Ярость течет по моим венам, но я заставляю себя двигаться. Нет смысла реагировать на него и его мерзкие слова. Сейчас главнее всего для меня Мэйси.

Поэтому я запрыгиваю в свой блестящий черный «Форд F-150», припаркованный на подъездной дорожке, достаю ключи из солнцезащитного козырька, прежде чем умчаться к фермерскому дому Мэйси.

Вот черт. Надеюсь, моя девочка уже немного успокоилась и сможет выслушать меня. В последний раз, она была как фурия и готова выцарапать мне глаза.

Но когда я подъезжаю к дому Мэйси, все вокруг до жути тихо. Входная дверь болтается на петлях, от порывов ветра. Какого черта? Войдя в дом, я осторожно оглядываюсь. Что происходит? С одной стороны, пахнет нормально. Пахнет теплым яблочным пирогом, а воздух ещѐ горячий, как в духовке.

Но чего-то не хватает.

— Мэйси! — кричу я, когда иду по дому. Мой голос разрывает тишину вокруг.

Но ответа от моей жены всѐ нет и нет. И как только я добираюсь до спальни… то с леденящим душу ужасом понимаю, что она ушла. Простыни скручены и помяты после нашей первой брачной ночи, а ведь Мэйси очень аккуратная и всегда заправляет постель.

Так что, черт возьми, происходит? Где моя жена?

И, всѐ ещѐ не веря в бегство Мэйси, я вновь брожу по дому, заглядывая в каждый уголок.

На кухне пусто, и еѐ учебник не лежит на кофейном столике, как всегда.

Вот чѐрт! Сердце в груди замирает и желчь подкатывает к горлу. Ясно, что моя жена сбежала, не оставив мне ни единой зацепки, куда.

Но я не сдамся.

Схватив ключи, бегу к машине.

Автовокзал — единственный путь из города, и если Мэйси хочет уехать, ей придется сначала выслушать мои объяснения.

Но куда она может захотеть уехать? У неѐ нет семьи. Кроме того, она никогда не выезжала за пределы Канзаса, поэтому маловероятно, что она просто возьмет и исчезнет.

Но даже если и так… Я сделаю всѐ, чтобы найти еѐ и вернуть туда, где ей самое место.

Рядом со мной.

И только рядом со мной.

Глава 12

Мэйси

— Пожалуйста, помогите мне выбраться отсюда, — прошу я продавца билетов на автовокзале.

— Хорошо, юная леди, куда вы направляетесь? — спрашивает он, щелкая жвачкой. — Каков ваш конечный пункт назначения?

Хороший вопрос. Правда, я не знаю на него ответа. «Double H» всегда был моим домом, и я никогда не покидала раньше Канзас. Поэтому, проглотив ком в горле, говорю первое, что приходит на ум.

— Далеко, — сдавленно бормочу, стараясь подавить рвущиеся наружу слѐзы. Видимо мой вид с опухшими от слѐз глазами всѐ говорит без слов и старик-кассир, сжалившись надо мной, надевает очки в черной оправе и стучит что-то на клавиатуре, смотря в монитор компьютера, а затем говорит:

— Ну, милая, мы не сможем доставить тебя на Северный полюс, но как насчет Колорадо?

Это очень далеко отсюда.

Я киваю, стараться не разрыдаться. Старик же вновь с жалостью смотрит на меня и нажимает кнопку. Машина оживает, и в прорези появляется белый билет.

— Вот и всѐ. Готово, — говорит он, прочищая горло. — Ты полюбишь Колорадо, он прекрасен величественными горами и голубым небом. Кроме того, там прохладно в это время года, — добавляет он, обмахиваясь рукой. — Не то, что в Канзасе.

Я беру билет, бормоча благодарность и бреду по вокзалу, разглядывая автобусный парк, выискивая тот автобус, что мне нужен. Наконец я нахожу его и, войдя, устраиваюсь на сиденье у окна. Но вид из окна для меня не имеет значения, потому что я ничего вокруг не вижу. Мое сердце разбито, а душа разлетелась вдребезги. Но несмотря ни на что, все, что я вижу, это красивую рожу Тайлера, его пронзительные голубые глаза и дерзкую, уверенную улыбку.

«Он враг», воспевает мой разум.

«Он твой муж», вторит другой голосок.

«Он твой любовник», подключается третий голосок.

Боже, неужели я сошла с ума? Я что, теперь шизофреничка, со всякими бормочущими голосами в голове, сводящими меня с ума?

Но дело всѐ в том, что мои голоса правы. Тайлер очень много значит для меня. Он мужчина, с которым я юридически связана перед законом. Он мужчина, который лишил меня девственности, но он и тот, кто предал меня, лишив всего, что было мне так дорого.

Я зарываюсь поглубже в свое сиденье, задыхаясь от рыданий, когда автобус отъезжает от автовокзала. Закрыв глаза, надеюсь, что никто не заметит моей боли, но, к счастью, в автобусе мало людей. Ближайший пассажир устроился в трех рядах от меня, и я, откинув голову назад, чувствую, как по щекам бегут слѐзы. О, боже! Тайлер, Тайлер!

Мое сердце и душа болят настолько сильно, что я чувствую боль физически. Глубоко вдохнув, я ещѐ сильнее зажмуриваю глаза от яркого солнечного света и проваливаюсь в небытие.

Несколько минут спустя кто-то грубо трясет меня за плечо.

— Мисс, мисс, — настойчиво зовѐт меня голос издалека.

Что? Нет, оставьте меня в покое.

Голос раздается снова.

— Мисс, — на этот раз голос звучит громче. — Мы приехали. Конечная остановка.

Неохотно я открываю глаза. Всѐ вокруг как в тумане. Что за чертовщина? Как уже приехали? Куда? В полубессознательном состоянии тру щеки, и пальцы тут же становятся мокрыми от слѐз. Святая корова, должно быть, я заснула. Мышцы болят, и я пробую пошевелиться, пытаясь прогнать боль. Постепенно зрение проясняется, и я вижу перед собой немного сердитого водителя автобуса.

— Конечная остановка, мисс, — ворчит он, и отворачивается.

Что? Серьезно? Выпрямившись, я поворачиваюсь и смотрю в окно. Но там ничего нет, кроме безымянной автобусной остановки.

— Ну, здравствуй, Колорадо, — шепчу я, и грустно улыбаюсь. — Привет, я Мэйси.

Как только на ватных ногах выбираюсь из автобуса, меня охватывает страх. Теперь это моя новая жизнь. Мой новый дом. Я должна забыть «Double H». Ещѐ одна волна печали настигает меня. О боже, как же я смогу забыть о ферме? Я никогда не знала ничего, кроме неѐ, так что же мне теперь делать?

Но инстинкт выживания толкает меня вперед.

— Привет, вы знаете какие-нибудь мотели поблизости? — спрашиваю я пожилую леди в справочном бюро, и она указывает мне на мотель в миле вверх по дороге.

С рюкзаком на плече и спортивной сумкой на буксире, я пробираюсь сквозь ночь, пока не оказываюсь у дверей мотеля. Захожу внутрь, от усталости еле передвигая ноги, и плетусь к стойке регистрации.

— Привет, я хотела бы узнать, есть ли у вас свободные номера? — спрашиваю я у леди за стойкой. Она стройная, с тусклыми коричневого цвета волосами. И еѐ брови подведены тѐмным карандашом. Кажется, ещѐ она использовала этот же цвет, чтобы очертить контуры своих тонких губ.

Но голос леди мягкий и теплый, и он выводит меня из ступора.

— Нет проблем, дорогая. Ты уже знаешь, как долго пробудешь здесь? — спрашивает она, и я качаю головой.

— Всего неделю, — отвечаю я. — По крайней мере, пока.

— Конечно, конечно, — говорит она, глядя на экран компьютера. — У нас есть одноместный номер. Вот тебе ключ.

И, я, схватив ключ и свои вещи, иду в свой номер. Номер оказался намного лучше, чем я ожидала. Он маленький, но в нем есть все, что мне может понадобиться — большая двуспальная кровать, небольшой холодильник, телевизор и стол со стулом. Есть даже небольшая ванная комната.

К счастью, сон приходит быстро и легко, и я ни разу не просыпаюсь за ночь. Но стук в дверь моего номера встряхивает меня на следующее утро. К моему удивлению на пороге стоит леди с ресепшена.

— Что-то случилось? — сонно спрашиваю я.

— Нет, ничего страшного, — начинает она, вглядываясь в мои растрепанные волосы и мутные ото сна глаза. — Ничего страшного, кроме того, что оплата по твоей кредитной карте была отклонена.

Этот факт мгновенно заставляет меня проснуться.

— П-п-ростите, — заикаюсь я. — Я никогда не пользовалась кредиткой раньше. Она совершенно новая.

Леди качает головой.

— Я знаю, дорогая, кредитные компании иногда бывают довольно странными. Но, к сожалению, мне придется попросить тебя уйти. Я должна была сделать это вчера вечером, как только карта была отклонена, но ты выглядела такой уставшей.

О, чѐрт. Что же мне теперь делать?

— Я соберу свои вещи, — бормочу я, сдаваясь. — И через десять минут освобожу номер.

Но леди не уходит. Она вздыхает, глядя на меня жалостливым взглядом.

— Откуда ты приехала?

— Из Канзаса, — отвечаю я.

Она ещѐ раз глубоко вдыхает.

— Послушай, у меня была дочь, очень похожая на тебя, — медленно начинает говорить она. — Моя Кэти… она… ушла из дома и больше не вернулась. — Леди замолкает, и в еѐ глазах появляются слѐзы.

— Ладно. Как насчет того, чтобы немного поработать? — спрашивает она, меняя тему. — Ты готова работать на свое содержание?

Я смотрю на леди, и в душе расцветает надежда.

— Это было бы чудесно. Я была бы очень признательна, — отвечаю я, затаив дыхание. — Я могу делать все, что угодно. Могу убирать… Мыть посуду… Всѐ что потребуется.

Леди медленно кивает.

— Я, Грейс, — говорит она, протягивая руку. — Моя дочь Кэти, умерла в прошлом году, поэтому я чувствую, что должна тебе помочь. — Заканчивает она, качая головой.

— Мне жаль вашу дочь, — искренне говорю я. — Мне, правда, очень жаль. Но я согласна на любую работу, какую вы можете мне предложить.

Грейс снова кивает головой.

— Почему бы тебе тогда не начать со стирки? — спрашивает она. — Господь свидетель, что даже в таком маленьком мотеле, как наш, каждый день есть куча простыней, одеял, покрывал, полотенец и много чего ещѐ для стирки. Так что я покажу тебе прачечную, и ты можешь приступать.

— Да, мэм, — благодарно киваю я Грейс.

Но когда она поворачивается, чтобы уйти, я снова останавливаю еѐ.

— Могу я… спросить, что произошло с вашей дочерью? Вы сказали, что она ушла, и больше не вернулась. Я не хочу лезть не в свое дело, но всѐ же… — смущѐнно бормочу я.

Грейс останавливается и, повернувшись, смотрит на меня. Слезинка скатывается по еѐ щеке.

— Моя Кэти занялась «бизнесом», — медленно начала говорить она. — Нехорошим «бизнесом». Она продавала наркотики на улице, а потом и своѐ тело. Еѐ забрал от меня мужчина, задуривший моей девочке голову. Кэти пыталась несколько раз убежать от него, но он всегда возвращал еѐ назад. В последний раз он забрал у моей девочки жизнь. — Голос Грейс сломался. — Ни я, ни полиция так и не смогли помочь ей.

Сердце моѐ замирает от рассказа Грейс. Господи, еѐ боль от потери дочери должно быть невыносима. Но видимо она сильная женщина, раз продолжает идти по жизни вперѐд.

— Вот почему я должна тебе помочь, — продолжает она, делая глубокий вдох. — Когда я вижу такую девушку, как ты, в бегах, без денег и без вариантов, я просто должна вмешаться. Я не могу позволить тому, что случилось с моей Кэти, произойти с другой невинной девушкой.

Я медленно киваю.

— Спасибо вам. Я действительно ценю это, — искренне говорю я. У меня нет больше слов после рассказа Грейс.

Грейс же кивает и поворачивается, чтобы уйти.

— Просто дай мне знать, если вдруг что-то пойдет не так, слышишь? Чтобы не случилось, сначала ты придѐшь ко мне.

Я киваю.

— Да, конечно. Ещѐ раз спасибо, — бормочу я.

И болезненно хрупкая фигурка Грейс, прихрамывая, скрывается в коридоре.

Я же глубоко вдыхаю и ещѐ раз осматриваю комнату. Кто-то свыше даровал мне благословение и показал выход из тоннеля. Иначе это и не назовѐшь. Потому что у меня нет ни денег, ни удачи, ни выбора, но вдруг, словно ниоткуда появилась Грейс и согласилась нанять меня прачкой в мотеле.

И я благодарна ей за это. К тому же после всего, что случилось, какой у меня ещѐ есть выбор? Правильно, его пока нет. Но я не сдамся и сделаю всѐ, чтобы пройти через страдания от предательства мужа и потери фермы.

Потому что я боец, ковбойша, которая никогда не сдаѐтся… несмотря ни на что.

Глава 13

Мэйси

Шесть месяцев спустя…

— Цветное, — бормочу я, сортируя бельѐ в своей маленькой коморке. — Цветное… белое…

Мои руки красные от ежедневного контакта с моющими средствами, но это нормально. Я никогда не была тщеславной девочкой, и работа в прачечной меня вполне устраивает. Конечно, это больше не труд на ферме, но все равно честная работа, и я очень благодарна, что она у меня есть.

— Синий, зеленый, желтый, — монотонно бубню я. — И ещѐ розовый.

Со стороны может показаться, что у меня тяжелая работа, но это не так. Благодаря ей у меня есть своя комната, чистая и маленькая, и это место, где я могу отключиться. Да, и ещѐ мне платят наличными, так что никто не сможет меня найти.

Кроме того, у меня бесплатное питание, а это сейчас очень важно для меня.

Однажды утром несколько месяцев назад, меня после завтрака вырвало без причины, лицо покраснело, а ладони стали липкими от пота. Что за чертовщина? Меня никогда раньше не тошнило, по крайней мере, с детства. Так что же со мной происходит?

И вот правда о моѐм болезненном состоянии вскоре стала очевидна. Я сидела на кровати в своей комнатке и тупо уставилась в тест на беременность. Две вертикальные синие линии. Я снова перечитала инструкцию к тесту на коробке. Да, две линии означали, что я беременна.

Так что, да, во мне рос и развивался ребенок Тайлера.

День ото дня живот становился всѐ круглее, и я испытывала смешанные эмоции от своего положения. С одной стороны счастье, с другой страх. Ведь у меня будет ребенок от мужчины, который предал меня и украл все, что у меня было.

Но как бы то ни было, я хотела ребѐнка Тайлера. Он или она были зачаты в любви, по крайней мере, с моей стороны. Так что я, не задумываясь, оставила ребѐнка, продолжая работать, чтобы поддержать нас, несмотря на наше печальное положение.

Кроме того, не все мои воспоминания о Тайлере были плохие. Со временем я поняла, что без него моя ферма точно бы пошла ко дну. Он же много работал, чтобы помочь мне. Да и страсть между нами была настоящей. Пусть даже он и думал о том, как отнять у меня ферму.

И ещѐ я каждый день боролась с собой, стоит ли говорить Тайлеру о ребѐнке. Даже полгода спустя после моего бегства, я не оправилась от его предательства. В конце концов, я никогда не подозревала, что он может быть одним из этих мерзких братьев Морган.

И вот совсем недавно, как будто бы судьбе было не достаточно испытывать меня на прочность, я узнала, что у меня будет ни один ребѐнок, а двое.

Поэтому страх во мне за будущее детей слишком велик. Я не знаю, как и где буду воспитывать их.

Но, несмотря на это, я всѐ же думаю, Тайлер хотел бы знать о своих малышах, не смотря на то, что наше с ним расставание было ужасным.

Мне кажется, он никогда бы не бросил своих детей.

Поэтому каждый день я борюсь со своими чувствами здесь, в Колорадо. Я всѐ ещѐ люблю Тайлера и скучаю по нему, но не могу забыть его обман и предательство.

И ещѐ я каждую ночь плачу. Много плачу. Вот и сейчас слѐзы вновь наворачиваются на глаза.

— Мэйси! — слышу я за спиной голос Грейс и быстро пытаюсь взять себя в руки. — Ты уже закончила? — спрашивает она и я, молча, киваю. Я боюсь, что как только открою рот, сорвусь и расплачусь.

Пожилая женщина стала мне почти второй матерью, заботливой, способной утешить, и поддерживать в трудную минуту. Но я так и не смогла рассказать ей о том, что стало причиной моего приезда в Колорадо. А Грейс и не настаивала. Она мудро посчитала, что как только придѐт время, я сама всѐ расскажу.

Но видимо сегодня, она решила, что время пришло и присев на кровать, жестом показала мне присесть рядом с ней — Расскажи мне всѐ, Мэйс. Тебе станет легче, — мягко начала она и обняла меня за плечи.

И я, расплакавшись, решила рассказать ей все.

Я рассказала о том, как бросила школу, чтобы ухаживать за больным папой, рассказала, как он умер, и я осталась совсем одна. Рассказала об угрозе продажи фермы банком за долги. И о том, как в моей жизни появился Тайлер.

Грейс внимательно слушает меня, не перебивая, и понимающе улыбается, когда я описываю невероятное влечение между мной и Тайлером. Я так же рассказала ей о нашей с ним маленькой, простой свадьбе.

Но Грейс меняется в лице, когда я добираюсь в своѐм рассказе до предательства Тайлера и того, что я беременной остался одна.

— Подожди, так он ничего не знает о малышах? — спрашивает она.

— Нет, я не разговаривала с ним с тех пор, как уехала, — отвечаю я со слезами на глазах.

Грейс на секунду задумывается.

— Я понимаю, что это грустная история, но всѐ же хочу спросить… Ты все ещѐ любишь его, Мэйси? Что ты чувствуешь к нему в своѐм сердце? — и она пристально смотрит на меня.

— Да, — шепчу я. — Да, я все ещѐ люблю его. Я знаю, что не должна, но не могу иначе.

— Ох, милая, — обнимает меня Грейс. — Мне очень жаль, что так случилось, но все будет хорошо.

— Я не знаю, что мне делать дальше, — рыдаю я, уткнувшись лицом ей в плечо.

Грейс на мгновение замолкает.

— Ну, первым делом, ты собираешь свои вещи и возвращаешься в Канзас, — встает она и начинает бросать мои вещи в рюкзак.

— Подожди… Что? — растерянно бормочу я. — Я не могу вернуться! Я же сказала тебе, что он предал меня.

Но Грейс не остановить. Она вихрем врывается в ванную комнату и сбрасывает мои туалетные принадлежности в пластиковый пакет.

— Подожди! — визжу я, пытаясь остановить еѐ. — Подожди, подожди, что ты делаешь?

Грейс поворачивается ко мне.

— Мэйси, ты беременная женщина. И не только это… Ты в придачу ещѐ и влюблена в отца малышей. Не нужно больше тратить своѐ время в этой тесной коморке мотеля. Кроме того, ферма — твой дом. Так хотел твой отец, и ты не можешь просто так сдаться без боя. А теперь бери рюкзак, я отвезу тебя на автобусную станцию, — приказывает она.

— Н-но… — заикаюсь я. — А как насчет всего остального?

Но у Грейс на всѐ есть ответ.

— Девочка моя, ты пряталась. Ты была напугана, но ты не можешь делать это вечно. Ты должна вернуться. Эта ферма все ещѐ твоя. Кто сказал, что они забрали еѐ? Кто сказал, что они уже продали еѐ? Это твоя собственность, и ты не можешь сдаться просто так.

Серьезно? Неужели у меня есть шанс вернуть ферму? Честно говоря, я была так расстроена, когда вскрылась правда о Тайлере, что сразу бежала, даже ничего не обдумав. Но ведь я была уверена, что когда вышла замуж, моя собственность автоматически стала собственностью Тайлера. Но может быть это всѐ же не так? Или, по крайней мере, мы должны разделить ферму на две части. Верно?

Совершенно запутавшись, я качаю головой.

Но Грейс не дает мне времени подумать.

— Никаких «если», и «но», — твердо заявляет она. — Тебе нужно вернуться в Канзас и все уладить. Ты не можешь вечно прятаться от своих проблем.

— Но, — задыхаюсь я, смыкая руки на животе. — Я не могу! Я же беременна!

— Можешь, — продолжает стоять на своѐм Грейс, протягивая мне рюкзак с вещами. — Милая, если я твѐрдо в чѐм-то и уверенна, так это в том, что ты не можешь вечно прятаться. В конце концов, есть органы власти, которые тебе помогут решить проблему с фермой. Ну же, Мэйси… Ты сильная девушка. Ты же одна управляла фермой. Так что соберись и пойдѐм! — заявляет она, и, открыв входную дверь, выходит.

Я тупо следую за ней, одолеваемая сотнями эмоций. Но как бы то ни было, Грейс права.

Что я делаю в Колорадо? Прячусь. Ведь я не смогла остаться на ферме, после того, что случилось.

Но «Double H» мой дом с рождения. Я принадлежу этому месту. Оно в моей крови, солнце, небо и земля волнуют мою душу.

Так что, так или иначе, я должна заставить это работать…

И первое что я сделаю, так это вернусь в Канзас и вступлю в противостояние с Тайлером.

Глава 14

Мэйси

Дорога обратно в Канзас мучительно долгая. Смертельная комбинация гнева и гордости подпитывает меня в тринадцатичасовой поездке и не даѐт уснуть.

Грейс, как будто вставила в меня батарейки, и я полна решимости бороться за ферму моего отца. Она убедила меня, что нет смысла винить себя за то, что я покинула землю, на которой родилась и выросла. Важно то, что теперь я должна сделать всѐ возможное, чтобы попытаться отыграться и вернуть еѐ.

К тому же, я не могу заглушить томление и надежду своего предательского сердца, когда думаю о Тайлере. Потому что, оно глупое надеется, что возможно, нам с ковбоем удастся всѐ уладить.

Я отчаянно и с отвращением качаю головой.

Нет, Тайлер наш враг! И я не могу вновь поверить лжецу.

Кроме того, кого я обманываю? Мой заботливый Альфа давно исчез, как только правда всплыла наружу и на его месте теперь жестокий беспринципный делец. Вот с ним то мне и придѐтся иметь дело.

Когда автобус, наконец, въезжает на автостанцию, внутри меня разрастается паника и страх. Я хочу развернуться и бежать обратно в Колорадо. Я не хочу вновь окунаться в водоворот неизбежных проблем, но поступить по-другому не могу.

Я проделала такой долгий путь.

Это будет неправильно.

Так что заставляю себя подняться и выйти из автобуса.

Недалеко от автобуса стоянка такси, и я, забираюсь в ярко жѐлтую машину.

Водитель срывается с места, и вскоре мы оказываемся на грунтовой дороге к моему отчему дому. В моей душе бушует ураган, я не знаю, что ждѐт меня в конце пути. Может быть, проклятые братья уже снесли ферму или всѐ же не тронули еѐ и оставили, как было, когда я ушла.

Хотя ни один из этих вариантов не является отличным, я всѐ же надеюсь, что ферма на месте и тихо клянусь сама себе, что проведу остаток своей жизни, исправляя еѐ, если это конечно возможно.

Но когда мы сворачиваем на подъездную дорогу к дому, у меня перехватывает дыхание, и от удивления широко распахиваются глаза.

— С вами всѐ в порядке? — обеспокоенно спрашивает водитель, бросая на меня взгляд.

Я не могу ответить. Эмоции настолько сильны, что перекрывают горло.

— Вот, — шепчу я, и сую водителю в руку двадцатидолларовую купюру. Подхватываю свои сумки и выбираюсь из машины.

И вот передо мной мой отчий дом. Только он… совсем другой. Сломанные ступеньки к входной двери заменены на новые. К дому теперь пристроена просторная деревянная веранда, на которой расположились качели, скамейка с маленьким столиком и кресла-качалки. Сайдинг на доме заменѐн на новый и окрашен в бежевый цвет. Даже скрипучая входная дверь заменена на красивую деревянную дверь. Я окидываю взглядом все вокруг, замечая, что территория фермы ухоженная.

Глубоко вздохнув, делаю шажок к дому. Потом ещѐ один. На налитых свинцом ногах подхожу к ступеням крыльца.

И тут же чувствую ЕГО. Воздух дрожит вокруг меня и секунды спустя появляется Тайлер.

Моѐ сердце замирает, когда я смотрю на него и вижу маску ярости на его лице. Он чертовски зол и его взгляд мечет молнии.

О боже, боже! Скорее всего, ковбою пообещали мою ферму за заключение сделки, и теперь он считает еѐ своим домом. А тут нарисовалась я. Незваный гость во всех отношениях.

Инстинктивно я прижимаю руку к животу.

Выражение лица Тайлера становится нечитаемым, лишь мириады эмоций искажают его красивое лицо.

— Ты беременна?! — рычит он.

— Да, — тихо подтверждаю я, потирая живот. — И ребѐнок твой, Тайлер.

Прежде чем я успеваю что-то осознать, Тайлер бросается ко мне и, обняв, прижимает к своей широкой груди.

Что за чертовщина?

— Тайлер, остановись, остановись! — бьюсь я кулачками о непробиваемую стену мускулов. Он игнорирует мои удары, и лишь стиснув зубы, поднимается по ступеням к дому.

Толкает ногой дверь и, внеся меня в гостиную, осторожно кладѐт на диван.

Я сажусь, приглаживаю волосы, стараясь выглядеть достойно, но при этом украдкой умудряюсь, посмотреть на все, что он сделал. Интерьер в гостиной выглядит знакомым, просто модернизированным, и все вокруг сияет чистой.

Но Тайлеру сейчас наплевать на дом.

— Что происходит? — разъярѐнно рычит он. — Где ты была?

Я делаю глубокий вдох.

— Ну, как видишь, я беременна, — медленно отвечаю я, пытаясь взять себя в руки, — но нам от тебя и твоей семьи ничего не нужно. С ребѐнком и мной всѐ будет хорошо.

Единственное о чѐм я прошу, это помочь мне пережить беременность. Мне сейчас конечно трудно работать долгие часы, но если так нужно, я буду.

В воздухе повисает пауза, и голубые глаза ковбоя впиваются в мои.

— Ты работала, вынашивая моего ребенка? — шипит он, яростно жестикулируя своими большими руками.

Моя киска сжимается, вспоминая, где были эти руки и то, какое наслаждение они дарили мне раньше. Но я прогоняю эти воспоминания и как мантру повторяю про себя, что Тайлер – враг.

Я делаю ещѐ один глубокий вдох.

— Да. Я должна была зарабатывать на жизнь для нас с ребѐнком, Тайлер… поэтому и работала. Но тебе не стоит беспокоиться. Я собираюсь позаботиться о своѐм ребѐнке сама. Нам не понадобятся ни твои деньги, ни что-либо ещѐ.

О боже, я должна сейчас требовать назад свою ферму. Должна… должна! А вместо этого превращаюсь в забитую тихоню, которой была до встречи с ковбоем, и он прекрасно знает о своѐм преимуществе передо мной.

— Это и мой ребѐнок, Мэйси. Я буду отцом, нравится тебе это или нет, — рычит он, и я чувствую, что теряю контроль.

— Нет! — заявляю я. — Этот ребѐнок мой и только мой.

И я успокаивающе поглаживаю рукой живот, но Тайлер чихать хотел на мои слова.

— Мэйси, клянусь богом, если ты не прекратишь… — он замолкает, пронзая меня полным ярости взглядом.

— И что тогда? — не сдаюсь я. — Что? Что ты собираешься делать?

— Мэйси, — снова предупреждающе рычит он, расхаживая по гостиной, как загнанный в клетку зверь, взъерошивая руками волосы.

Но сейчас я в ударе. Все мои эмоции выплѐскиваются наружу.

— Я отдала тебе все, Тайлер. Всѐ, что у меня было. Я была открыта для тебя и душой и телом. А ты… ты лгал мне. Всѐ было ложью. Ты… ты растоптал меня, лишил дома. Но мой ребѐнок всѐ равно плод любви. И пусть только моей. У тебя был шанс быть со мной, но ты решил предать все, что мы построили. Так что нет, у тебя не будет роли в жизни моего ребѐнка, — решительно шиплю я. — Ни один малыш на свете не заслуживает отца-лгуна.

Мои слова жалили, словно стрела, заставляя ковбоя дѐрнуться. Но пусть слушает. Он это заслужил.

— Ты серьѐзно? Ты сама встала и ушла, даже не попрощавшись. Я не слышал о тебе несколько месяцев! Ты знаешь, каково мне здесь было? Ждать, когда ты вернешься, не зная, где ты и что с тобой? Ты хоть представляешь, как ужасно я себя чувствовал?

Слова ковбоя полны злости и обиды, но я обижена и ничего не хочу слышать.

— Ну и что? — бросаю я ему вызов. — Ожидание — ничто по сравнению с твоим предательством, большой парень. На случай, если ты забыл, ты накачал нашу жизнь ложью.

Это сделал ты, а не я.

И тогда Тайлер взрывается.

— НО ТЫ ЖЕ МОЯ ЖЕНА! — бушует он, и, я клянусь, весь дом содрогается от его ярости. Внутри меня вновь появляется страх. Что, чѐрт возьми, он имеет в виду, говоря, что я его жена? Почему это что-то оправдывает?

Стараясь оседлать волну мужества, я, наконец, беру себя в руки.

— Нет причин продолжать в том же духе, — холодно заявляю я. — Теперь я всѐ понимаю. Ты хотел мою землю, поэтому притворился, что заботишься обо мне. Ты мастерский бизнесмен, — издеваюсь я над ним, потирая живот. — Наверное, у тебя было много таких наивных дурочек, как я, с помощью которых ты заработал ещѐ больше денег. Что ещѐ ты сделал? — презрительно спрашиваю. — Ты трахался направо и налево, в надежде заработать доллар?

И тогда ярость в его глазах обжигает меня, и воздух вокруг ковбоя буквально вибрирует от гнева.

— Не надо. Не начинай, — звучат его слова, низкие и резкие, дрожащие от подавленной ярости.

Но меня уже не остановить. Пусть он идѐт к чѐрту.

— Ты больше никогда не прикоснешься к моей киске, Тайлер, — констатирую я факт. — Она для тебя под запретом. Навсегда.

Ковбой тут же приходит в действие и бросается на меня.

Я съѐживаюсь в углу, думая, что он меня ударит. Но вместо этого он пригвождает меня убийственным взглядом, прежде чем развернуться и молча выскочить из дома, громко хлопая дверью.

Внезапно гостиная становится слишком маленькой, воздух горячим и душным, и я не могу дышать. Наклонившись вперѐд, пытаюсь устроить голову между коленями, хватая ртом кислород. Потому что раньше я думала, что мой самый худший кошмар стал реальностью, с ложью, предательством и безнадежной ситуацией.

Но почему-то сейчас ещѐ хуже. Мы с Тайлером поругались, обменявшись колкими смертоносными словесными ударами, и я не могу этого вынести. Мне так больно, и я ненавижу себя так же сильно, как ненавижу его.

Почему ковбой не остановился? Почему не остановилась я?

Моя душа разбита, сердце растерзано в клочья и впервые в жизни я действительно хочу умереть.

Глава 15

Тайлер Мир как будто перевернулся. Выскочив за дверь, я спускаюсь с крыльца и сгибаюсь пополам, потому что мне нечем дышать. Чѐрт! Я провѐл последние шесть месяцев, неустанно работая, чтобы восстановить «Double H», молясь день и ночь, чтобы Мэйси однажды вернулась.

Но теперь, когда она здесь, все пошло наперекосяк.

Потому что всѐ, что кричала моя жена, было правдой. Как я мог лишить еѐ девственности, не сказав ей, кто есть на самом деле? Как мог скрыть свою личность? Почему притворялся, что ничего не знаю о еѐ ферме, когда сам жил по соседству?

И вот теперь посмотрите, что случилось. Маленькая одинокая девушка — всѐ, чего я хочу в этом мире, но она не хочет иметь со мной ничего общего. Хуже того, она носит моего ребенка, и округлившееся тело Мэйси окончательно свело меня с ума. Боже, моѐ сердце разрывается в груди, дыхание становится прерывистым, и я понимаю, что оказался в полном дерьме.

Но тут мне на ум приходят слова.

«Ты должен попытаться. Так много поставлено на карту, что ты не можешь сдаться сейчас», — настойчиво требует внутренний голос.

И моѐ подсознание говорит правду. Я действительно не могу сдаться. Мэйси — моя женщина, мы связаны перед законом, и она носит моего ребенка.

Я не сдамся, не сдамся!

Поэтому, бреду на ватных ногах к своему грузовику, и яростно качаю головой. Она вернулась, и это уже должно что-то значить. Я знаю, что ей больно, но боль и ярость — обратная сторона любви. Всѐ, что мне нужно, это доказать ей свою любовь, обожание и преданность.

Внезапно мне в голову приходит идея. Пошарив в бардачке, я, наконец, нахожу то, что ищу, прежде чем вернуться в дом. Чѐрт возьми, но где же Мэйси? На кухне тихо, свет в гостиной не горит. Но я знаю, что она здесь. В воздухе витает еѐ неповторимый сладковато-пьянящий аромат.

Взбежав по лестнице, я грохнул дверью гостевой спальни, готовый вновь вступить в словесную баталию и выслушать претензии жены. Но еѐ вид останавливает меня. Мэйси одета в тот пеньюар, который когда-то давно подарил ей я. Раньше она была богиней, красивой и соблазнительной. Но теперь кружевной наряд смертельно соблазнителен, потому что моя жена сильно беременна, еѐ огромные сиськи неспособны поместиться в лифе и аппетитно выглядывают наружу. Живот Мэйси выступает, приподнимая подол, так что я вижу крошечные розовые трусики под ним.

Вот чѐрт!

Член быстро и до боли твердеет.

— Вот, — рычу я, как животное, не в силах отвести глаз от сладкого местечка между еѐ бѐдер. — Возьми его.

Маленькая рука тянется к большому конверту.

— Что это? — спрашивает Мэйси, вертя его в руках. Но я не могу ответить, очарованный еѐ пьянящей женской сочностью, большими сиськами и манящей киской. Б*я, я чувствую аромат еѐ киски с пяти футов, он так и манит меня как можно скорее окунуться в него.

Но Мэйси этого не потерпит.

— Тайлер, что это? — повторяет она громче, нахмурившись.

Я изо всех сил, пытаюсь отвлечь себя от тела жены.

— Я продал урожай и отложил деньги для тебя, — наконец выдаю я.

Мэйси медленно открывает конверт, задыхаясь, когда видит его содержимое. О, да. Это несколько толстых пачек банкнот.

— Я сохранил деньги для тебя, — хрипло шепчу я, сжимая руки в кулаки по бокам и останавливая себя, чтобы не прикоснуться к ней. — Это всѐ твоѐ.

Мэйси глубоко вдыхает.

— Спасибо, — медленно говорит она. — Я использую деньги, чтобы оплатить некоторые из своих неоплаченных счетов. Думаю, что должна кое-что электрической компании, а также ветеринару в городе. Он несколько раз лечил Бетси в кредит. Думаю, он будет счастлив наконец-то получить деньги за свои услуги и…

Но я перебиваю еѐ.

— Я всѐ оплатил, детка. У тебя нет неоплаченных счетов. Ты никому ничего не должна.

Еѐ глубокий вздох — музыка для моих ушей.

— Тайлер… ты… — шепчет она, и я чувствую себя самым счастливым человеком в мире, когда моѐ имя слетает с уст моего ангела.

Я качаю головой и снова грубо перебиваю еѐ.

— Послушай, детка, я знаю, что это ничто по сравнению с тем, что сделал, знаю, что ты никогда не сможешь забыть, что произошло, но клянусь, — раздается мой хриплый голос, — всѐ, что я чувствовал к тебе, было настоящим, Мэйси. Абсолютно всѐ.

Она качает головой, не глядя мне в глаза.

— Я не могу тебе больше верить, Тайлер. Слишком много было лжи с твоей стороны.

Я вновь яростно качаю головой.

— Не всѐ, — резко говорю я. — Не всѐ, Мэйси. Конечно, я обманул тебя в том, кто я и зачем прибыл на твою ферму, но всѐ остальное — правда. Я действительно люблю землю.

Люблю фермерство и скотоводство. Люблю небо, ветер, и даже чѐртову летнюю жару. Я люблю зиму, даже когда на земле ничего не прорастает. Всѐ это действительно так.

Но Мэйси будто не слышит моих признаний и отворачивается.

Вот черт. Я должен доказать, что говорю правду, но она не слушает, и паника сильнее нарастает у меня груди.

— Мэйси, — начинаю я. — Мои чувства к тебе всегда были настоящими. Каждый раз, когда я касался твоего тела, каждый поцелуй, каждая ласка, всѐ было по-настоящему. Ты должна мне поверить. — Глубоко вздохнув, я продолжаю. — Да, мои братья хотели, чтобы я украл твою собственность. Они хотели, чтобы я забрал документы на твой дом, но я этого не сделал. Я жил здесь, но ничего не взял. Да и по закону я никто на ферме.

Мэйси распахнула глаза от удивления.

— Разве нет?

— Нет, милая. Я не могу просто прийти и сказать: это все мое, потому что она моя жена.

Закон этого не допустит, мы больше не живѐм в средневековье. Мои братья планировали кое-что другое. Они решили, что, женившись на тебе, игра изменится. Я заставлю тебя влюбиться, а потом отказаться от своих прав на собственность. Но я этого не сделал, — грубо добавил я. — И не буду. Тебе никогда не придется ничего мне подписывать. Это все твое, — говорю я, разведя руки в стороны. — Навсегда.

Мэйси глубоко вдыхает.

— Я мало разбираюсь в том, как действуют права на землю, — тихо говорит она. — Честно говоря, думала, что все, что принадлежит мне, автоматически становится и твоим после заключения брака. По крайней мере, пятьдесят процентов.

— Нет, милая, как я уже сказал, мы не в средневековье.

Она медленно кивает, смотря в пол.

— И мне никогда не придется тебе ничего отдавать? — неуверенно переспрашивает она.

— Ни сейчас, ни потом?

— Никогда, — подтверждаю я. — «Double H» всегда будет твоим, и я никогда не стану претендовать на ферму. — Но милая, я люблю тебя. Я не могу забыть, что сделал, поэтому, пожалуйста, позволь мне загладить свою вину. — Слова вырываются из моей груди, перерастая в мольбу. — Пожалуйста, детка.

Мэйси вновь глубоко вдыхает, но все ещѐ не смотрит мне в глаза.

— Я не знаю, Тайлер. Слишком много всего произошло. Мы с тобой словно катаемся на американских горках, и мне надо обдумать всѐ.

— Конечно, конечно, — соглашаюсь я, довольный тем, что она не послала меня куда подальше. — Просто подумай об этом, ладно?

Мэйси кивает.

— Да, конечно, обязательно. Но, Тайлер… отныне мы должны начать двигаться медленно в наших непростых отношениях, хорошо? Мы не можем просто снова стать Мэйси и Тайлером.

Мы должны быть новыми «нами», если это ещѐ возможно. Ты понимаешь меня?

И я окрылѐнный появившейся надеждой вновь вернуть Мэйси, киваю. Моя лучшая в мире девочка даѐт мне шанс, который уже намного больше, чем я заслуживаю.

— Конечно! — обещаю я. — Как скажешь, милая.

Она медленно кивает и еѐ роскошные каштановые вьющиеся волосы на миг скрывают от меня ангельское лицо. Но потом она приподнимает подбородок и прожигает меня взглядом.

— И ты больше никогда не будешь мне лгать. Ты обещаешь?

И вот тут-то я больше не могу устоять. Шагнув вперѐд, беру в плен еѐ лицо своими большими ладонями.

— Обещаю, — наклоняюсь я, едва касаясь еѐ губ своими. — Больше никогда.

И Мэйси САМА подставляет мне губы для поцелуя. Черт, я вовсе не романтичный парень и никогда не смотрю всю эту романтическую хрень типа «Неспящие в Сиэтле» или что-то в этом роде, но когда моя самая лучшая в мире девочка наклонилась, чтобы поцеловать меня, это было прямо как в кино. В замедленном движении моя красавица встала на цыпочки, губы изогнулись в мою сторону, и я не смог устоять. Еѐ пухлые губы такие сочные и идеальные, что я принял всѐ, что она смогла мне предложить.

Наш поцелуй стал дождѐм искр, большим праздничным фейерверком. Ощущение пышного, беременного тела жены прижавшегося к моему твѐрдому как камень телу заставило член увеличиться в высоту, настойчиво надавливая на еѐ талию, и мои руки по-хозяйски сжали зад Мэйси.

Брюнетка пошевелилась, слегка попятившись.

— Думаю, беременность тебя не смущает, — лукаво бормочет она, глядя на палатку в моих штанах.

— Не-а, милая, — рычу я, скользя горящими от похоти глазами по еѐ большим сиськам и манящей ложбинке между бѐдрами. — Я очень счастлив, что у тебя мой ребенок. Это так чертовски удивительно, … честно говоря, я никогда не думал, что у меня будут дети, — ворчу я, — но я правда счастлив, что у нас с тобой будет малыш.

— Ох, это хорошо, Тайлер, — вздыхает она. — Потому что у меня для тебя сюрприз…

Вот дерьмо, ещѐ сюрприз?

Глубоко вздохнув, я смотрю в еѐ карамельные карие глаза.

— Лучше бы ты была готова снять пеньюар и скорее прилечь на кровать, — ворчу я. — Потому что, детка, я не думаю, что смогу больше ждать. Я просто взорвусь.

Брюнетка хихикает, и еѐ аппетитное тело сексуально вздрагивает, заставляя мой член ещѐ больше затвердеть. Но шоу ещѐ не закончилось. Потому что, наклонившись вперед, она кладет обе руки мне на плечи и шепчет мне на ухо.

— Тайлер, — раздается хриплый шепот. — У меня ни один ребѐнок… Их двое.

Я не могу пошевелиться. Ох*еть. Я стану папочкой двоих детей? Какого черта? Я совсем не готов! Но как бы то ни было, это самый лучший подарок, который только можно пожелать.

Я хватаю жену за плечи, заглядывая глубоко в карамельные глубины.

— Ты уверена? Уверена?!

Мэйси смеѐтся, отклонив голову назад, прежде чем коснуться моей щеки ладонью.

— На сто процентов уверена, Тайлер, — мягко воркует она. — У нас будут двойняшки, мальчик и девочка. Они здоровы и счастливы, только и ждут, чтобы появиться на свет.

И тогда я опускаюсь на колени, благоговейно прижимаясь лбом к огромному животику. О боже, здесь мои дети. Мэйси подарила мне самый лучший в мире подарок, а я по своей глупости чуть не выбросил его. Как тупой ублюдок, был увлечѐн планами моих братьев и слепыми, жадными амбициями. Но вместо этого я узнал, что в жизни есть гораздо более важные вещи, такие как любовь, счастье, правда и радость.

И всем этим я обязан своей лучшей девочке. Сильные эмоции сжимают мне горло, и я благоговейно целую еѐ животик, поклоняясь округлому холмику.

— Я хочу, чтобы они оба знали, — задыхаясь, говорю я, — что их папа так сильно любит маму, что смог сделать двух детей за один раз. Вот как сильно он еѐ любит.

Мэйси на мгновение замирает, но потом еѐ мягкая рука гладит мои волосы, нежно перебирая пряди.

— Да, Тайлер, — говорит она. — И мы во всем разберѐмся. Ради наших детей, мы сделаем все возможное. Ты и я, плюс двое детей… теперь мы семья.

Я снова прижимаюсь лбом к большому животу и, молча, благодарю свою счастливую звезду за любимую жену и детишек.

Потому что их могло больше и не быть в моей жизни.

И всѐ из-за моих совершѐнных ошибок. Я сам чуть ли не до основания разрушил наше счастье с Мэйси. Сам и только сам. Красивая брюнетка не заслуживала лжи, и мне нет никакого оправдания. Я взрослый мужчина, и мне не нужно прятаться за «но» или «если бы». Я сам несу полную ответственность за свои действия.

Но что сделано, то сделано, и я могу только лишь надеяться, что когда-нибудь смогу загладить свою вину. Каждое сказанное мною слово — правда, и Мэйси — моя единственная и неповторимая. Нах*й моих братьев. К черту их мечты захватить мир и вытеснить мелких фермеров из бизнеса. Это хреновый путь к счастливой жизни, и они никогда не добьются успеха ни в бизнесе, ни в других делах.

Потому что я точно знаю это. Я усвоил урок и смог выбраться на правильный путь.

Конечно, наша любовь с Мэйси началась с моей лжи. Моя милая женщина думала, что я раненый ковбой, кочующий от фермы к ферме в поисках работы и умирающий в еѐ амбаре. Она даже и предположить не могла, что я член семьи по соседству, богатый и безжалостный ублюдок.

Но я больше не такой. Отныне я не буду таким хитрым, лживым манипулятором. Я не позволю тьме греха и погоне за мешками с долларами овладеть мной. Я не позволю своим братьям сеять зло в мире. Всѐ это должно закончиться здесь и сейчас. И я уже точно знаю, что буду делать, и как дальше мы с Мэйси будем жить.

Поэтому, глубоко вздохнув, я снова благоговейно целую живот Мэйси, скользя руками по животу и прокладывая путь поцелуями вниз, к заветной сердцевине жены.

Черт, она уже мокрая, и, кажется, тоже хочет меня.

Мой член дѐргается, немного брызгая семенем.

— Ох! — стонет жена, отклоняясь немного назад, и закрывает глаза. — О боже, Тайлер!

И я рычу, довольный реакцией моей девочки Теперь у нас всѐ будет в порядке. Моѐ имя на еѐ губах, еѐ имя на моих. Мы вместе проложим наш путь. Потому что мы облажались, чертовски облажались в этой сумасшедшей ковбойской игре.

Но игра закончилась.

Настала настоящая жизнь… и настоящая любовь навсегда.

Эпилог

Мэйси

Год спустя…

— О, боже-е-е, — протяжно выдыхаю я, когда Тайлер медленно входит в меня.

— Мэйси, детка, — стонет он, качнувшись бѐдрами вперѐд.

Но вдруг раздаѐтся звуковой сигнал радионяни и на экране появляется изображение нашей маленькой принцессы Харлоу. Она пытается встать в своей кроватке и будит при этом своего брата, нашего маленького ковбоя Мэйсона. Он начинает дуть губки и плакать, отчаянно сотрясая маленькими кулачками воздух.

Я быстро отодвигаюсь от Тайлера, и его член выскальзывает из меня.

— О, чѐрт, — рычит ковбой и на его лице появляется маска агонии и экстаза. — Малышка!

Нахмурившись, я смотрю на него, торопливо накидывая на плечи шѐлковый халатик.

— Не злись, — ругаюсь я. — Если бы не малыши, вряд ли мы были бы сейчас вместе. Это Харлоу и Мэйсон заставили меня вернуться и… вновь довериться тебе. Ты прекрасно это знаешь.

Тайлер сжимает кулаки и ворчит.

— Ты права, детка. Я должен благодарить наших малышей каждый день за то, что мы снова вместе. Иначе ты всѐ ещѐ могла быть в Колорадо, а я бы медленно угасал тут один. Так что вперѐд, — продолжает он. — Иди и посмотри, чего хотят наши малыши, прежде чем я снова начну боготворить твоѐ умопомрачительное тело.

Я стреляю в Тайлера лукавой улыбкой.

— Будет сделано, любимый, — мурлыкаю я. — Не волнуйся.

И развернувшись, плавно иду к выходу из нашей супружеской спальни. Подойдя к двери, поворачиваю голову и, подмигнув ковбою, виляю бѐдрами.

Тайлер рычит, снедаемый желанием и закрывает глаза.

Да, большой мальчик, придѐтся тебе немного подождать меня!

* * *

С тех пор как я вернулась из Колорадо, наша жизнь кардинально изменилась. Раньше я была одинокой фермершей, пытающийся самостоятельно управлять фермой. Доила корову, ухаживала за огородом, и делала на ферме всѐ, работая в одиночку и стирая руки до крови.

Но теперь все по-другому. «Double H» процветает под грамотным управлением моего мужа. Тайлер точно знает, что делать и в этом году урожай был в два раза больше чем в прошлом.

Как и обещал ковбой, всѐ это принадлежит мне. Тайлер прямо заявил братьям, что мы никогда не продадим ферму и не сольѐм «Double H» с его семейной империей. Так что сейчас мы как на райском острове среди огромного промышленного предприятия, окружающего нас со всех сторон.

Но жизнь непредсказуема.

Потому что после ссоры Тайлера с семьѐй, мы были уверены, что он отныне будет для них аутсайдером, белой вороной, который отказался от семейных интересов из-за жены. Мы были готовы к тому, что никогда их больше не увидим, но Тайлер всѐ равно болезненно переживал разрыв с семьѐй. В конце концов, семья есть семья и родственников не выбирают.

Но ковбой тогда не позволил всей этой ситуации сбить меня с толку.

— Ничего страшного, — прорычал он, поглаживая мой огромный живот. — Теперь у нас есть два новых родственника…

Я схватила его за руку и крепко сжала.

— Ты уверен, Тайлер? Я причинила столько проблем твоей семье, столько ссор. Ты уверен, что сможешь выдержать разлуку с ними? И ещѐ… ты же теперь потеряешь наследство?

Взгляд ковбоя стал метать молнии.

— Я бы всѐ и так отдал ради тебя, — прорычал он. — Ты знаешь это. Однажды я уже оступился и моя ошибка дорого нам обошлась. Так что больше я не хочу наступить на одни и те же грабли.

Я вздохнула, склонив голову, прикрывая его руку своей. Жизнь полна трудностей, но мой муж сделал трудный выбор, и принял решение оставить семью из-за меня.

Но, всѐ оказалось совсем не так как мы ожидали.

Совсем недавно, к сожалению, отец Тайлера скоропостижно скончался и… оставил ему всѐ.

Да, да, вы не ослышались.

Теперь мой муж генеральный директор и единственный владелец промышленной сельскохозяйственной империи «Lazy Q», с абсолютным правом делать то, что ему нравится.

Это были большие перемены.

Конечно, мы остались жить на моей ферме, но только Тайлер теперь отвечает за миллионы акров земли и судьбу многих тысяч сотрудников. Он встаѐт ни свет, ни заря, отправляется на работу и возвращается домой поздно ночью. Но каким бы уставшим он не был, он все ещѐ мой Альфа, мужчина, который делает меня счастливой.

Так что я бегу по коридору в детскую, желая поскорее успокоить детей и вернуться в объятия ковбоя.

Только на этот раз у нас будет «прощальный» секс… для моей киски, ведь она уходит в отпуск на несколько ближайших месяцев.

Да, вы всѐ правильно поняли, а если нет… объясню. Несмотря на то, что двойняшкам едва исполнился год, я уже вновь на сносях и скоро на свет появится наш третий малыш.

В конце концов, мне всего двадцать, и я плодовита. К тому же мы с Тайлером никогда не пользовались защитой. Мой Альфа никогда не любил «резинки», и я не против этого. Мысль о том, что мужественное семя ковбоя во мне делает своѐ дело? Да. Нет ничего лучше этого.

Так что, может быть, после того, как я закончу кормить наших малышей грудью, лягу в постель к своему любящему мужчине и отдамся во власть его ласковых рук и нежных губ. Ну а если он успеет заснуть к тому времени как я вернусь, то разбужу его своим язычком, скользя по огромному члену… И дам ему овладеть своей попкой.

Я не стесняюсь этого, потому что наша с ковбоем страсть и раскрепощѐнность в постели нужна мне, точно так же, как и ему.

А почему бы и нет? Немного анальной любви для некоторых табу, но для нас это наслаждение.

Так что да, теперь это моя жизнь. Вы можете в это поверить?

Я, Мэйси Джонс, которая совсем не так давно была одинокой напуганной фермершей, стала любимой женой и мамой двух прекрасных малышей, а совсем скоро будет ещѐ один.

Мы с Тайлером потеряли почти всѐ из-за лжи и обмана, но судьба нам дала ещѐ один шанс. И мы ним воспользовались.

Всѐ плохое, наконец-то закончилось, и впереди нас ждут только… мир, счастье, покой, радость и, конечно же, любовь.

Навсегда.

Конец

Любое копирование текста без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!

Перевод осуществлён исключительно в личных целях, не для коммерческого использования.

Автор перевода не несёт ответственности за распространение материалов третьими лицами.

Серия: Вне серии Внимание! Рейтинг: 18+ Переводчик: NataS Редактор|Вычитка: Марина Обложка: Вета Светлова Перевод группы: Сказки для взрослых девочек Аннотация

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg