«Танцующая для хищника»

Танцующая для хищника (epub) - Танцующая для хищника 305K (книга удалена из библиотеки) (скачать epub) - Наталия Богатенко

Танцы с хищником. Наталия Богатенко.

 

Аннотация Ей было всё равно, что думают о ней, какие за спиной ходят сплетни. Она - танцовщица в стриптиз - клубе, самостоятельно обеспечивающая себя девушка. Её жизнь текла размеренно. Так было до того вечера, когда в её гримерке появился незнакомец. Откуда ей было знать, что сулила та встреча? Ей была предназначена роль марионетки, но она стала для него соблазном.

 

Глава 1.

 

— Это управляющий клуба «Элита»?

 

— Да. Что Вам угодно?

 

— У меня к Вам деловое предложение. — мужчина за дорогим ореховым столом болезненно сморщил лоб, накатывающая головная боль усиливалась. — я хочу купить девушку для праздника.

 

Повисло недолгое молчание.

 

— Вы ничего не путаете? — стал сухим голос собеседника. — у нас не публичный дом. Своих сотрудниц мы не…

 

— Это ты меня не понял. — оборвал вежливую тираду заказчик, и резко подался вперед. — мне нужна одна из ваших танцовщиц. Ася Монро. Я готов заплатить за неё любую сумму. Назовите мне её.

 

Трубку бесцеремонно бросили.

 

— Это ты зря, дружок. — в полголоса буркнул хозяин роскошного кабинета, и нажал кнопку селектора. — Наташа, перенеси предстоящую встречу с Тарховым на завтра. Меня сегодня не будет.

 

— Но… — замялась неуверенно секретарша, — он же будет крайне недоволен, Филипп Сергеевич.

 

— Пообещай ему, что я приму его первым. Ты работаешь в фонде уже… Сколько?

 

— Два с половиной месяца, — напомнила с готовностью девушка.

 

— Да. Так вот, за это время тебе пора научиться рассортировывать людей. Запомни, Наташенька, такие, как Тархов, относятся к категории «весь мир перед ними на коленях». Учись правильно вести себя и угадывать пожелания клиентов.

 

Стянув со спинки кожаного кресла пиджак, учредитель благотворительного фонда Филипп Аристархов быстро покинул рабочие хоромы, и, послав Наталье прощальную улыбку, поспешил к лифту.

 

***

 

Стук в дверь застал Анастасию перед выходом и гримерки. В последний раз, придирчивым взглядом окинув себя в отражении большого, в рост зеркала, девушка одернула страусиные перья ярко-желтого и розового цвета, разрешила войти, и повернулась, ожидая увидеть кого-нибудь из товарок.

 

Не ошиблась, на пороге возникла Ларка, в паре с которой они обычно выступали на сцене, их рабочий график был неустойчивым, но смена длилась неизменно с двенадцати ночи до шести утра. Заступали через сутки или двое, смотря по посещаемости ночного заведения, хозяин звонил за пару часов до полуночи, если появлялась необходимость в их танцевальных номерах.

 

— Аська, к тебе тут… — торопливо начала Лариса, но её прервал густой, с сексапильной хрипотцой, мужской бас:

 

— Вон пошла.

 

Приятельницу сдуло в ту же секунду. Настя возмущенно прищурилась, готовясь дать отпор нахалу, посмевшему ворваться в гримерную, куда вход был строго для персонала клуба. Мужчина прикрыл за спиной дверь, и шум, долетавший из зала, стих. Мгновение сверлили друг друга взглядами. Причем, она охолонула его ледяным и выжидающим, а он откровенно, с чуть проскальзывающим презрением, рассматривал её.

 

— Что Вам от меня нужно? — холодно бросила она, не удосужившись повернуться.

 

— То, что ты оцениваешь вот этими бумажками. —  россыпь долларов осыпала пол. —  твое идеальное тело.

 

— Когда мы перешли на «ты»?

 

— С такими, как ты, детка, формальности кажутся оскорблением. Для меня.

 

Его насмешливые слова ничуть Асю не задели. Она давно привыкла не замечать в свою сторону косых взглядов «праведных» матрон и мысленно посылала по известному адресу облизывающихся на неё мужиков. Репутация опережала, но в какой-то мере это играло девушке на руку — не приходилось отсеивать лишний контингент, типа женатых импотентов, желающих за счет её красоты и соблазнительного тела обрести уверенность в собственных силах.

 

— Даже не спросишь, что мне надо? — наступив на деньги, к которым она и не думала прикасаться, продолжал незнакомец.

 

Остановился так тесно к ней, что ей пришлось отступить, чтобы не чувствовать на щеке его дыхания. От него пахло красивой жизнью, но на лбу невидимыми буквами было написано — козел, хам и самовлюбленный ублюдок. Таких Настя на дух не переносила.

 

— Меня не интересует твое предложение. Уйди с дороги, я опаздываю.

 

— Сегодня ты уже не танцуешь. — заявил он с поразившей её напористостью, отшвырнул ногой банкноты, и сделал шаг к девушке, вынудив прижаться к огромному, в три зеркала, трюмо. — я достаточно заплатил за твой паршивый номер, и даже сверх того. Ваш хозяин обыкновенная жадная свинья, ему плевать на вас. За это, — кивнул он на пол, поддев носком лайковой туфли купюру в сто долларов, — готов продать не только своих стриптизерш, но и родину. Собирайся, мы уезжаем.

 

Эта его самоуверенность и манера командовать привела Асю в негодование. Топнув ножкой, обутой в красивую босоножку с множеством блестящих пряжек, она пренебрежительно отвернулась, и в отражении зеркала их взгляды скрестились, как две шпаги неприятелей.

 

— Вы обратились не по адресу. Я танцовщица, а не проститутка. Меня всё устраивает — моя работа, мой хозяин, который, по твоим словам, продал меня, и моя личная жизнь, где нет, слава Богу, места таким, как ты. Разговор окончен.

 

— Да ты строптивая. — вкрадчивые нотки в тоне гостя насторожили Настю, усилием воли она заставила себя остаться там, где стояла, хотя внутри клокотал вулкан злости.

 

Её грубо схватили за руку, рванули к двери, и она больно ударилась щекой о край трюмо. Негодяй вытолкнул её из гримерки, перехватил удобнее за талию, и, неожиданно подхватив под колени, перебросил через плечо. Наглое похищение состоялось на виду у десятка служащих клуба и посетителей, которые всё прибывали, редким потоком просачиваясь во входные двери.

 

Ася была так возмущена, что поначалу просто утратила способность сопротивляться. Её вынесли через задний вход, и только там, глотнув свежего воздуха, пропитанного сигаретным дымом и алкоголем, она сбросила оцепенение. Заколотила кулачками по спине незнакомца, норовя причинить ему боль, вонзила длинные ногти в кожу поверх задравшихся рукавов пиджака, и вскрикнула, почувствовав, как обломались два — на среднем пальце и мизинце.

 

Мелодично пропела сигнализация, Асю впихнули в теплый салон большого джипа, и кинули на заднее сиденье, словно какую-то шлюху, не в состоянии самостоятельно передвигаться. Мужчина уселся за руль, обернулся, и девушка пронзила его яростным, полным ненависти, взглядом. В ходе недолгой схватки перья на шляпке оторвались и болтались жалкими поникшими лохмотьями, бретелька мини — платья обнажила точеное плечико и часть груди.

 

Настя со злостью поддернула оборвыш лямки, пряча кружево бюстгальтера, и угрожающе прошипела:

 

— Ты об этом пожалеешь, сволочь!

 

— Не сомневаюсь. — бесстрастно усмехнулся он, тронув автомобиль с места. — уже понял, что ты настоящая дикарка. Укрощать диких козочек куда интереснее, чем иметь дело с покорными ланями. Так что, продолжай в том же духе. Мне это импонирует.

 

— Пошел ты! Скотина! Тебе это с рук не сойдёт! — пригрозила Ася, в душе страшась того, что ей уготовано.

 

Вести «светские» беседы с похитителем она не собиралась, да и боевые баталии её сейчас мало привлекали. Поверить в то, что хозяин клуба, Назаров, мог действительно испугаться и продать её, не хотелось. Не из пугливых он точно, у него и крыша мощная имеется, наезжать на него вряд ли кто бы осмелился. Или всё было, как уверяет этот подонок, и она попросту стала разменной монетой?

 

— Куда ты меня везёшь? — поостыв, с затаенным страхом спросила Настя, прожигая взором спинку его кресла.

 

Мимо проносились смазанные огни города, слепили фарами встречные машины. Дверца не поддавалась, и открыть её Ася попытки уже оставила.

 

— Не трясись, никто тебя не обидит и насиловать не станет. — невозмутимость его еще больше её пугала. — отпахаешь своё и свободна.

 

— Я должна танцевать для кого-то? — запнувшись, уточнила девушка, сдунув с лица пышные каштановые кудри, противно облепившие щеки. — и ради этого меня нужно было похищать? Разве цивилизованные люди так поступают?!

 

— А кто сказал, что я цивилизованный человек?

 

— Тут не поспоришь. — отрезала она, отвернувшись к окну, и сердито скрестила на груди руки. — нормальные мужчины не оскорбляют женщин, и не унижают при других!

 

— Ждешь извинений? — насмешливо отозвался он, — забудь об этом. Ты выставляешь свое тело напоказ, о каком уважении может идти речь? Публичная женщина достойна лишь мужского внимания в определенном плане, и мы оба знаем, каков род твоей деятельности.

 

— Я уже сказала, я не шлюха и за деньги не продаю интимные услуги!

 

— Да-да, я в курсе. Ты «честная» женщина, которая возбуждает мужиков, вертя перед носом своими прелестями, и ради того, чтобы полюбоваться твоим телом, тайком онанируя в темном зале, такие же честные семьянины с пеной у рта суют средства из семейного бюджета в твои трусы. И после этого ты утверждаешь, что не шлюха?

 

— Те же самые, «честные» семьянины втихаря смотрят порно в интернете, а потом идут в постель к женам и кряхтят на них, представляя на месте опостылевшей супруги красотку порно-звезду. Так не честнее ли, что они получают долю наслаждения от реальных девушек, таких, как я! — парировала Ася, и на этом «содержательная» беседа завершилась.

 

Путь был долгим, она даже успела задуматься настолько, что не заметила, как машина притормозила у кованых ворот, за которыми прятался кирпичный особняк. Яркие фонари, разбросанные по периметру, освещали дом со всех сторон, на верхнем этаже чернота являла пустые глазницы окон, а в нижних приветливо мерцала цветомузыка.

 

— Выходи. — повелительно произнес похититель, и, не дожидаясь её действий, потянул за руку.

 

Споткнувшись на мелком гравии, усеявшем подъездную дорожку, девушка выдернула ладонь, и сердито заявила:

 

— Не надейся, что я стану послушной игрушкой для твоих приятелей! Кто посмеет меня тронуть, выцарапаю глаза!

 

Ветер швырнул в лицо горсть мелких капель дождя, освежил разгоряченную кожу. Настю толкнули в спину, вынудив идти вперед, и она горделиво вскинула голову. Скрипнула, отворяясь, металлическая калитка, впуская её во двор. Наглец шагнул к крыльцу, согнал дремавшего там лабрадора, и взглянул на Настю.

 

— Запомни просто правило, детка. Будешь вести себя хорошо, унесёшь свои соблазнительные ножки в добром здравии, да еще заработаешь по тройному тарифу. Никакого насилия, всё вполне цивилизованно. А нет — вини потом только себя…

 

***

 

Семья Филиппа Аристархова была состоятельной, довольно известной в светских кругах Москвы. Отец его, столичный уроженец, возглавлял два детских дома, мать занималась домом, и воспитывала троих детей. Старший брат Фила, Андрей, закончив институт по юридическому праву, уехал в Англию, чтобы получить там степень бакалавра. Средний брат, Антон, после Суворовского училища отправился служить на Дальние рубежы востока, и спустя два года женился на дочери полковника.

 

Филу в этом году исполнялось тридцать три, и, в отличии от братьев, он не имел ни престижной степени учености, ни семьи. Когда-то, еще в школьные времена, был отчаянно влюблен в соседку по парте Аньку, но она предпочла ему звезду класса, мажора Ромку Старостина. С тех пор, помня о первой любовной неудаче, отношения с противоположным полом Филипп заводить не спешил.

 

Ограничивался однодневными связями с девушками, которые были не прочь провести ночь в его постели, и наутро разойтись без взаимных обязательств.

 

Мать покончила с собой накануне его тридцатилетия, попросту не вынесла разрыва с горячо любимым мужем. Отец ушел к другой, и только с месяц назад Фил случайно узнал истинную причину, послужившую его уходом. Оказалось, что у Сергея давно имелась вторая семья и обожаемая дочь, сведения эти он добыл из найденного письма, адресованного матерью её сестре в Питер.

 

Почему оно не было отправлено, Филипп не догадывался — на конверте стоял адрес тёти Марии, и почтовый штамп, но лежало письмо распечатанным в шкатулке, где мать обычно хранила документы. Он уже не помнил, зачем полез туда, и в душе жалел, что вообще взялся читать послание.

 

Отношения с отцом, конечно же, разладились окончательно. С самого детства Сергей недолюбливал младшего сына, ставил ему в пример старших братьев, и Фил начал тихо ненавидеть не только его, но и Андрея и Антона. Стремясь доказать родителю, что он достоин его любви, старался всё делать на отлично — закончил платный колледж с медалью, поступил учиться в финансовый ВУЗ, страстно мечтая добиться расположения и одобрения отца.

 

Но этого не произошло.

 

Теперь единственной целью Филиппа стала навязчивая идея отомстить. И тайна из прошлого, порочащая репутацию «безупречного» Сергея Аристархова, была идеальным оружием против доброго имени отца.

 

Найти сводную по крови сестру было делом непростым, папаша позаботился о том, чтобы ни её, ни его любовницу не беспокоили репортеры и прочие любители «жареного». И всё же, Фил сумел узнать, где работает девчонка, и кто скрывается под звучным псевдонимом Ася Монро…

 

Глава 2.

 

— Надень это. Размер примерно твой. – похититель вошел в комнату спустя часа полтора, и бросил на кровать пакет с логотипом модного бутика. — да, кстати, меня зовут Филипп. Можешь называть Филом.

 

— С какой стати? — буркнула Ася, не торопясь заглядывать, что за покупки он сделал. — мы на брудершафт не пили, чтобы фамильярничать!

 

— Я бы с удовольствием это исправил, но брезгую. Неизвестно, сколько заразных мужиков, касались твоих прелестных губ. — насмешка должна была её оскорбить, однако, Настя предпочла пропустить мимо ушей высказывание негодяя.

 

— Если ты такой правильный, какого чёрта я тебе понадобилась? Не боишься, что у меня какая-нибудь бяка вроде сифилиса или СПИДа?

 

— Исключено. — уверенно возразил он, выжидающе повел глазами на пакет с вещами. — в «Элите» работают только чистые девочки, я давно знаком с хозяином. Он чистоплюй, ваши мокрощелки сразу проверили на предмет венерических болезней.

 

— Выйди. — коротко сказала девушка, отвернувшись от него, и старательно пряча бурливший гнев.

 

— Что я там не видел? У тебя особенное строение тела, не как у других женщин?

 

— Я не проститутка. — холодно напомнила Ася, — и раздеваться у тебя на виду не стану!

 

— Скажите, пожалуйста, какие мы стеснительные барышни. — усмехнулся Фил, направившись к двери, там обернулся. — я рядом, сбежать не пытайся. Собака порвет в секунду, она натаскана на такое. Давай попросту доставим друг другу приятные моменты, ты отработаешь номер, я плачу щедрое вознаграждение.

 

— А моего согласия кто спросил? — огрызнулась она, но ответа не последовало.

 

Швырнув об закрывшуюся дверь босоножкой, Ася схватила пакет, и вытряхнула его содержимое на пол. Блесками рассыпались блики на серебристом восточном наряде, атласный пояс комком упал поверх. Звякнули, соприкоснувшись с ворсистым ковром, браслеты и серьги, и девушка некоторое время тупо смотрела на это великолепие.

 

Она ничего не понимала. Её нагло выкрали прямо из клуба, привезли в загородный дом и велели нарядиться восточной танцовщицей. Ради чего? Насколько было ясно, в особняке посторонних нет. Танцевать, ублажая этого подлеца Фила? ДА она скорее удушит его вот этим пояском!

 

Если он сдержит обещание, и насиловать её не станет, она ему устроит «тысячу и одну ночь»! Изойдет слюнями, сволочь, от её танца! Принялась облачаться, аккуратно складывая снятые сценические вещи в стопу — Назаров строго спросит за испорченные шмотки, а у неё не столь высокий гонорар, чтобы разбазаривать на левые траты!

 

Из зеркала на Асю смотрела высокая стройная красавица, и она не сдержала улыбки, прикоснувшись к крохотных монеткам, украшавшим декольте топа. Последним штрихом стало легкое ожерелье из жемчуга, надетое на голову, и скрепившее волосы наподобие обода. Настя глубоко вздохнула, подняла вверх изящные руки, унизанные тонкими золотыми кольцами браслетов, и заученными движениями начала выделывать па танца живота.

 

Приглушенные хлопки за спиной заставили её смутиться, резко оглянуться. Филипп оценивающим взглядом скользнул по ней, и снисходительно выдал:

 

— Так и думал, что не прогадал. Идем, нас ждут.

 

— Мне кажется, я имею право хотя бы представлять примерно, чего от меня хотят. — сухо сказала Настя, когда он приглашающим жестом махнул в сторону одной из дверей.

 

— Разве я не объяснил по пути? Ты танцовщица, что еще может от тебя требоваться?

 

— Вот именно, как ты правильно заметил — танцовщица! Я зарабатываю этим ремеслом, и своим телом в прямом смысле не торгую! — взвилась она, прислушиваясь.

 

Вопреки опасениям, никакой шумной компании в комнате не было, доносились лишь приглушенные звуки бормочущего телевизора. Снова вернулась неуверенность, и от Филиппа это не ускользнуло. Насмешливо улыбнувшись, он наклонился к девушке, и в ушко ей шепнул:

 

— Куда подевалась твоя заносчивость, Дикарка? Ну же, смелее, уверяю, там нет злого Бармалея, обожающего маленьких куколок.

 

— Иди к чёрту! — фыркнула Ася, и, толкнув дверь, решительно вошла.

 

Фил шагнул следом, тотчас вспыхнули разноцветные фонарики, развешенные по периметру просторной спальни, заиграла чувственная восточная мелодия, побуждая сидевшего спиной к нежданным гостям молодого человека недоуменно развернуться вместе с креслом.

 

Его симпатичное, слегка усталое лицо выражало крайнее изумление, в больших карих глазах, выразительно смотревших то на мужчину, то на прекрасную незнакомку, теплилось удивление. Ноги его укрывал клетчатый синий плед, и Ася смутилась, поняв, что виновник переполоха — инвалид.

 

— С днем рождения, племянник! Подарочек в студию, ты же хотел увидеть настоящий танец живота вживую, вот и наслаждайся зрелищем! — бодро воскликнул Филипп, незаметно поддев застывшую на пороге Настю локтем — это служило сигналом к началу танца.

 

Горя желанием удушить наглеца, не удосужившегося объяснить конкретно, чего от нее ждут, она улыбнулась парню, грациозно выбежала на середину комнаты, приказав себе не отвлекаться, и отдалась чувственным телодвижениям…

 

***

 

Танцы были её страстью с детства. Однажды Ася с матерью побывала в ОАЭ, гостили у двоюродного дяди, женившегося на мусульманке и принявшего ислам. Девочка, которой едва исполнилось девять, была до глубины души поражена красотой и изяществом мусульманских девушек. В честь приезда родственников устроили грандиозное пиршество, праздник был великолепен, согласно традициям востока, там-то Настя и увидела впервые, как танцуют даже самые юные, в её возрасте, девчушки.

 

Она заболела восточными обычаями, и по возвращению домой уговорила мать записать её в школу танцев. Отец, конечно, категорически возражал, он вообще относился к дочери строго, хотя и безумно любил её, но Ася знала, что жить вместе с нею и Еленой он не может — у него есть официальная жена и трое сыновей.

 

Сергей обожал дочь, он всегда хотел, чтобы у него было три или больше дочки, но та жена, которую Асина мама презрительно называла «паразиткой» и «выдрой», так и не смогла родить ему девочку. Поэтому всю свою отцовскую привязанность он перенёс на Асеньку, долгожданную принцессу, возможно, этим и объяснялась его чрезмерная опека.

 

Она росла своевольной и гордой, не подчинялась ни одному требованию сурового мецената, хотя втайне гордилась Сергеем. Пусть её папа был приходящим, но в городе он не последний человек, его имя часто встречалось в газетах, о нем восторженно трубили на телевидении. Настя с превосходством посматривала на подружек, безмолвно подытоживая, вот, мол, завидуйте, мой отец не какой-то жалкий сварщик или мент, а настоящий защитник сирот, филантроп с широкой душой!

 

Старшие братья её не интересовали, никаких родственных встреч, сентиментальных объятий и прочей ерунды в этом духе она не желала, более того, страстно мечтавшая жить полной семьей Елена постоянно накручивала дочь против сыновей Сергея, и это дало свои плоды. Ростки ненависти к ним иссушали нутро девушки, ведь этим мальчишкам повезло гораздо больше, чем ей — у них был настоящий отец, а она видела его только по выходным…

 

***

 

С последними звуками музыки, затухающей в невидимых глазу колонках, Ася страстными па завершила выступление, подбежала к имениннику, утопая босыми ногами в мягком ворсе ковра. Одарила ослепительной улыбкой и, обвив за шею воздушным шифоновым шарфиком, крутанулась, обдав парня дурманящим ароматом цветочных духов.

 

— Ну, что притих, понравился сюрприз? — довольно потирая руки, засмеялся Филипп, откровенным наглым взглядом скользнув по полуобнаженной девушке.

 

Раскрасневшаяся, с пылающими щеками, она тяжело дышала, и маленькая грудь соблазнительно вздымалась, приводя в позвякивающие колебания монетки на топе. Стояла, уронив тонкие руки вдоль тела, гордо вскинув голову, и Фил поймал себя на том, что совершенно бесстыдно разглядывает её. Она была безумно хороша собой, гибкая, как молодая ива, с чуть раскосым разрезом темных, почти оливковых глаз.

 

Ему стоило огромных усилий совладать с нахлынувшими возбуждением. Чёрт возьми, что это еще за новости?! Эта маленькая сучка — его сестра, дочь женщины, виновной в смерти его матери. Пусть косвенно, но всё же виновной.

 

— Ты бы хоть предупредил, что готовишь мне такой сюрприз, дядя Фил. — обрел, наконец, дар речи молодой человек, а то Настя уже начала подозревать, не немой ли он. — спасибо большое! Это было феерически! — улыбка его искренне озарила лицо, и Ася тоже улыбнулась. — как же зовут эту волшебную Шахерезаду? Нет, нет… Лучше не говорите, я буду так и называть Вас.

 

— Поздравляю! — сдержанно отозвалась Настя, откинув на спину мелко вьющиеся, шоколадного оттенка, волосы, и позволила имениннику с чувством поцеловать ей руку.

 

— Отлично. Вижу, мой подарок удался. — вмешался Фил, многозначительно взглянув на Асю, поднявшую на него глаза. — правда, пришлось с ним немного повозиться, обошелся он мне очень…

 

— Дорого? — с беспокойством заерзал парень, поглядывая на красавицу.

 

— Да нет, не в этом дело. — язвительно парировала она, прожигая взором Филиппа. — просто у Вашего дядюшки совершенно специфическая манера вести переговоры. Но я прощаю ему эту промашку, конечно, ради Вас. Рада, что смогла доставить радость.

 

— Не уходите. — смущенно попросил он, взяв её ладошки в свои руки, и умоляюще глядя снизу. — давайте устроим небольшой праздник, ведь сегодня я вступаю во взрослую жизнь. Дядя Фил, у нас найдется шампанское и что-нибудь на закуску?

 

— Боюсь, твоей Шахерезаде пора возвращаться во дворец к султану. — притворился огорченным Филипп, и отступил, красноречиво давая понять Асе, чтобы следовала за ним.

 

— Постойте… — отчаяние в голосе молодого человека побудило Асю обернуться.

 

Подкатив инвалидное кресло к ней вплотную, он подал широкую ладонь с красивыми длинными пальцами.

 

— Давайте познакомимся. Меня зовут Алан, мой отец — старший брат Фила. Родился я в Англии, долгое время не мог вырваться на вторую родину, занимался профессиональным спортом, и вот, как видите, результат, — кивнул он на свои колени, при этом страдальчески поморщившись. — да нет, Вы не думайте, что я жалуюсь… За месяцы, что прикован к этому уродливому креслу, уже пообвыкся с теми косыми взглядами и сочувствием, с которыми на меня смотрят.

 

— Я и не собиралась Вас жалеть. — поддразнила девушка, пожав его руку. — так Вы — истинный иностранец, наверное, чопорный и строгий, как подобает уроженцу туманной столицы Британии?

 

Филипп с интересом наблюдал за их разговором, но не вмешивался. Его почему-то задело, с какой легкостью племянник сумел расположить к себе эту девчонку, и, чего скрывать сие обстоятельство его злило. Не для того он разыскал Асю, чтобы она втерлась в доверие к Алану и стала им обожаема — мальчишке восемнадцать, он легко влюбчив. Но план сработал на сто процентов — Алану явно понравилась танцовщица, а он настырен, совсем как его отец, и уже не отступит, попытается добиться Асю.

 

Её жизнь превратится в кошмар. Она, несомненно, прониклась сочувствием к калеке, и не сможет ему отказать во внимании, и уж он, Фил, сделает всё, чтобы она на собственной шкуре прочувствовала, что такое быть отвергнутой, униженной человеком, которого боготворишь. Птичка попалась в силки.

 

— Идемте, я Вас провожу и вызову такси. — прервал милую беседу Филипп, и строго взглянул на Алана, поникшего с унылым лицом. — а потом мы откроем твое любимое «шато бриньон» и выпьем по бокальчику.

 

— Теперь я жалею, что не хотел никакого праздника. Надеюсь, мы еще увидимся, Шахерезада, и Вы порадуете меня волшебными сказками. — вздохнул Алан, нехотя откатившись назад, и Ася, махнув на прощанье, выскользнула в коридор.

 

Очутившись в комнате, где переодевалась, Настя со злостью швырнула в Фила ожерельем, и топнула ножкой.

 

— Жестокий подлец! Зачем ты так с ним? Что, трудно было исполнить просьбу, поздравить Алана как полагается, и выпить с ним шампанского?!

 

— Это уже не должно тебя волновать. Ты свое отработала. — невозмутимо возразил он, и, выудив из кармана пиджака смятые банкноты в сто долларов, шагнул к девушке. — устраивает вознаграждение? Или ты ненасытна и потребуешь компенсации за причинные неудобства?

 

Раскинув деньги веером, он поднял их на уровне её лица. Ася не шелохнулась, кипя от справедливого гнева.

 

— Хм, молчание — знак одобрения. — усмешка скривила губы Филиппа, и он, оттянув атласный пояс на блестящей юбке, медленно сунул купюры под резинку трусиков.

 

На короткий миг, теплые пальцы мужчины прикоснулись к разгоряченной полоске кожи, и по телу Аси разбежались мурашки. Её это поразило. Сколько раз точно таким же движением пьяные завсегдатаи клуба толкали засаленные денежные знаки в её бикини, и она давно научилась относиться к этому с равнодушным презрением. Но сейчас отчего-то смутилась, вздрогнула, и неловко вскинула руку, попытавшись вытащить бумажки.

 

Рука Филиппа властно накрыла её пальчики, припечатала к животику, принуждая оставить доллары там, куда он их запихнул. Молчаливый перекрестный поединок глазами длился несколько долгих секунд.

 

Фил скрипнул зубами. Девчонка, чёрт бы побрал её, опять спровоцировала его возбудиться, и ему было некомфортно чувствовать, как в свободных штанах толкался набиравший силу орган. Что за наваждение? Он не какой-то извращенец, чтобы так реагировать на кровную сестру! Но разум-то твердил об одном, а вот тело предательски требовало другого. Это всё потому, что у него сейчас нет женщины, замотался с делами до такой степени, что даже думать забыл о плотских утехах. Вот и объяснение. Но оно Фила не удовлетворило, потому что он не любил самообман, и точно знал, что вспыхнувшее сексуальное желание вызвано именно этой девушкой.

 

Крохотный бонус к его ненависти, питаемой к маленькой сестрёнке, вашу мать…

 

Глава 3.

 

На следующий день на работу в санаторий Настя вышла в скверном расположении духа. Ночное приключение вывело её из себя, к тому же, она не выспалась, точнее, совсем не спала. Вернувшись в клуб накануне, когда уехала из дома Филиппа на такси, первым делом ворвалась в кабинет к Назарову и устроила разнос. Понимала, что это может стоить ей места в кабаре, но сдержаться не смогла.

 

Высказала всё, что думала о его мелочной трусости, выпустила пар на славу. Впрочем, только от этого не полегчало, при том, что босс выслушал обвинения на удивление спокойно. Она-то рассчитывала на горячую ссору, чтобы компенсировать потраченные нервы, и испортить настроение и ему, посмевшему продать её, как игрушку капризному ребенку — переростку.

 

Но, как выяснилось, всё было несколько иначе, чем изложил Фил. К Асиной досаде, с Филиппом Назаров очень давно был в приятельских отношениях, более того! — этот негодяй, укравший её из клуба, спонсировал существование оного вот уже третий год!

 

Вечером предстояло отработать «прогул», но выходить на сцену сегодня у Насти никакого желания не было. Она хмурилась, привычно исполняя обязанности медсестры, раздавала пилюли больным, ставила уколы, и на все попытки напарницы Люськи, разговорить её, яростно отрезала, мол, голова болит, вести беседы не хочется.

 

Пожалуй, еще больше подогревало её злость на Фила знакомство с Аланом. Хорош дядюшка, нечего сказать! Вместо того, чтобы организовать для племянника, прилетевшего погостить, настоящий праздник, этот ублюдок умудрился всё испортить!

 

В восемь позвонила Ирка Золотова, осведомилась, выходить ли ей на номер, и Ася сухо заверила, что надобности нет.

 

— Я же вчера отлынила, ты за меня пахала. Так что в клуб не приезжай, я выйду.

 

— Дело хозяйское, как хочешь. — обрадовалась Ирина, и на этом разговор закончился.

 

***

 

Она приметила его почти сразу, едва появившись в переливающемся свете цветомузыки, он сидел за ближним столиком, и лениво потягивал коктейль. Ася стиснула зубы, с трудом заставив себя держаться невозмутимо. Нет, ну это уже слишком, еще имеет наглость приходить сюда, зная, что она непременно будет танцевать!

 

Фил усмехнулся, поймав полный ненависти взгляд Насти. Он нарочно устроился именно здесь, поближе к сцене, чтобы она смогла его увидеть. Заказал самое дорогое пойло, но, когда две девчонки назойливо начали кружить вокруг него, явно навязываясь в компанию, в резкой форме велел им убираться.

 

Коктейль «Взрывная волна», потеплев в бокале, имел противный привкус горечи, и Филипп с отвращением отставил его. Щелкнул пальцами по наколотому на трубочку лайму, и снова уставился на стриптизерш. Блондинка его не интересовала, даже издалека было видно, что у неё силиконовые сиськи и губы, а искусственную красоту он на дух не переносил. Всем его вниманием завладела Ася Монро, грациозная, как кошка, в наряде из тонких кожаных полосок, откровенно открывающих соблазнительное тело.

 

Она чувственно извивалась под ритмичную музыку, лицо её скрывала полумаска с кошачьими ушами, пухлые губки поблескивали яркой алой помадой. Ему вдруг почудилось, что номер она исполняла только для него, неуловимо изменив телодвижения с той секунды, как их взгляды пересеклись.

 

Обойдя вокруг металлического шеста, Ася ловко запрыгнула, обвила его ногами и откинулась назад. Длинные роскошные кудри мазнули по полу, усеянному сверкающими звездными бликами, взгляду Фила бесстыдно открылась упругая грудь. Он невольно заерзал, вцепился руками в подлокотник кресла. И опомнился только, когда понял, что жадно упивается искусительницей, пожирая её глазами, а мысленно очерчивая ладонями изгибы бедер и талии.

 

Настя перехватила шест другой рукой, медленно скатилась, и присела, разведя ноги так широко, что тонкая ткань стрингов едва не лопнула от напора. Изящно выпрямилась, сунула в ротик указательный пальчик, оттянула нижнюю губу, и выгнулась назад, ритмично потрясая грудями.

 

Вот маленькая испорченная дрянь! Фил сдавленно хохотнул, осторожно освободил легкие от воздуха, и опрокинул в рот коктейль, швырнув трубку на стол. На лбу выступила испарина, шея взмокла, словно он находился в сауне, а в паху жарким комком шевельнулся стержень.

 

Он терпеливо дождался, когда Ася закончит выступление, и перед финальным моментом, растолкав четверых подвыпивших парней, топтавшихся у сцены, ловко ухватил её за руку, заставил нагнуться. Загодя приготовленная банкнота с ликом американского президента перекочевала под резинку её стрингов. Эта алая вещица была единственным, что красовалось на теле девушки, не считая прикрывавших грудь волос и высоких черных сапог на двенадцатисантиметровой шпильке.

 

Второй купюрой, которую Филипп выудил из недр кармана джинсов, он медленно провел по обнаженному плоскому животику, пощекотал пупок с вдетым золотым колечком, и снова продвинул вверх, до ложбинки меж нежных холмиков, где поблескивали капельки пота.

 

Настя холодно усмехнулась, попыталась отодвинуть его руку с деньгами, но он проворно увел бумажку вниз, и, глядя в глаза танцовщице, затолкал под трусики в аккурат над лоном.

 

Она дернулась, тщетно силясь высвободиться. Сверкнула взглядом.

 

— Мне нужно с тобой поговорить. — стащив её на пол, повелительно произнес мужчина, по-прежнему удерживая за ладошку. — идём на улицу, там нам никто не помешает?

 

— Какого чёрта?! — возмущение бурлило через край, но он был сильным, и неумолимо увлекал за собой в темный провал коридора.

 

Кипя от праведного гнева, Ася вылетела во двор, сердито оттолкнула его, и уперла кулачок в бок. Сейчас её мало волновало, что она полуголая, точнее, наготу прикрывали лишь стринги, да и то символически. Этот наглец просто вывел её из терпения!

 

— Ты что себе позволяешь?! Я не кукла, чтобы меня таскали все, кому вздумается, и распоряжались мною своими прихотями! Убирайся отсюда, или позову охрану! Тебя вышвырнут взашей, и навсегда «закажут» посещение клуба! Ты что о себе возомнил, козел?! Думаешь, что твои паршивые денежки…

 

На рот ей легла ладонь Филиппа, Асю развернули, притиснули к холодной стене фасада. Почувствовав кожей шероховатую кирпичную кладку, она вздрогнула. Фил встал так, чтобы она не смогла сбежать, зафиксировал коленом её ноги. Настя злорадно улыбнулась, мечтая плюнуть ему в самодовольную физиономию, но вместо этого язвительно прошипела:

 

— Даже не пытайся меня совратить, таких, как ты, я в гробу видела. Хозяин жизни, да? Расфуфыренный петушок, от которого глупые девки грохаются в обморок, и готовы рвать жопу, лишь бы пополнить длинный список побед? Так вот что я тебе скажу, дорогой… Для меня ты не более, чем кучка дерьма, растертая на асфальте.

 

И, будто в подтверждение своих слов, она красноречиво мазнула шпилькой ботфорта по земле. Впрочем, громкого смеха Филиппа Ася не ожидал, и явно растерялась, когда он разразился хохотом.

 

— Да ты та еще язвочка. Мне это импонирует. — отсмеявшись, он взял Асю за подбородок и повернул вправо. — взгляни туда. Неужто сердце не дрогнет? Между прочим, Алан постеснялся зайти в клуб, и настойчиво уговорил меня попросить тебя выйти к нему.

 

Её накрыло досадой, смешанной с раздражением. Алан в своей инвалидной коляске выглядел таким беспомощным, сидя рядом с джипом, что Настя почувствовала вдруг угрызения совести. Наверное, он слышал, что именно она кричала. И вместе с тем ей захотелось убить Фила, который усмехнулся, кивнув в сторону племянника.

 

— Ты настолько поразила его, что он весь день был сам не свой. — наклонившись к девушке, шепнул на ушко Филипп, и она поспешила отойти.

 

Ей нравился его запах, чуть терпкий, мускатный, истинно мужской. Запах настоящего хищного самца, преследующего самку. Его аура была темной, даже не разбираясь в этих премудростях магии, Ася ощущала, что между нею и Филом возникло пугающее приятежение. Странным образом его близость вгоняла её в краску смущения. От природы Ася не была стеснительной, скорее, бойкой, и уж точно не краснела, если посетители кабака проявляли недвусмысленные знаки внимания. Но этот негодяй вызывал в ней яростное отторжение, потому что дважды за короткое время знакомства сумел разбередить женское начало.

 

Не удостоив Филипа ответом, Анастасия подошла к Алану, пытаясь усмирить бурливший в душе гнев на его дядю. В конце концов, парень не виноват, что его родственничек такой мерзавец!

 

— Классно. — видимо, от волнения голос молодого человека дрогнул, и в нём проступили слегка заметные нотки акцента. — Вам не холодно? А то я готов поделиться своей курткой.

 

Она нахмурилась, проследив за его восхищенным взглядом, направленным на её грудь. Действительно, пробирал озноб, и Ася поежилась. Только тут сообразив, что стоит перед ним почти, в чем мать родила, девушка испуганно прикрылась скрещенными руками.

 

— Извините, я… Это недоразумение… — беспомощно пролепетала, оглянувшись на Фила, который бесстрастно наблюдал за ними. — дело в том, что я… У меня был номер, когда ваш дядя назойливо уволок меня сюда, даже не дав переодеться.

 

— Переодеться? — насмешливо подытожил Филипп, и, подойдя к ней, накинул на плечи свой пиджак. — хм, тебе ли краснеть, когда мужчины пускают слюни от вида твоего тела! Это твоя работа, не так ли? Не надо корчить тут приличную скромницу. Алан взрослый, ни к чему разыгрывать перед ним добродетель.

 

— Дядя Фил, зачем ты так? — вытянулось лицо у парня, и украдкой он продолжал рассматривать Асю, запахнувшую пиджак плотнее.

 

Конечно, спрятаться под ним не удалось, ноги до самых упругих ягодиц оставались обнажены, и она поспешила шагнуть за Фила, испытывая дикое желание разделаться с негодяем.

 

— Что такого я сказал? — пожал плечами тот, и повернул голову к Насте, — собственно, девушка, раз уж мы успели немного познакомиться, предлагаю выслушать наше предложение. Алан был очень огорчен, узнав, что его Муза…

 

— Шахерезада. — с улыбкой поправил юноша, любуясь зардевшейся Асей, которая мечтала поскорее оказаться в гримерке и не стоять здесь, сгорая со стыда.

 

— А, да. Ну, не суть важно, кем он тебя там возомнил. В общем, он огорчился, что столь прелестная особа зарабатывает на жизнь, ублажая пьяных мужиков в третьесортном кабаке, и…

 

— Секундочку! — вспыхнула она, с силой пихнув Филиппа в плечо. — я не ублажаю никаких мужиков, я танцовщица, а не проститутка! Не смей морочить Алану голову!

 

— Нет-нет, я о Вас такого и не думал. — вмешался англичанин русского происхождения, и, подкатив коляску ближе к девушке, проникновенно произнес, опустив глаза, — я сам всё объясню. Дядя Фил не хотел Вас обидеть, простите его. Он иногда бывает резким, и говорит совсем не то, что думает.

 

— В данном случае я говорю именно то, что думаю. — усмехнулся Филипп, с презрением оглядев Асю, кутавшуюся в его пиджак. — честно, Алан, я вообще не понимаю, чего ты хочешь от этой девицы? Прислушался бы к моему совету, и не связывался с этой особой, сколь бы прекрасной она тебе не казалась. Стоит ли эта волоокая краса подмоченной репутации? Ты не хуже меня знаешь, что сплетни разбегаются со скоростью пули.

 

— Слушай, ты! — рассердилась не на шутку Настя, налетела на него разъяренной кошкой, норовя вцепиться ноготками в лицо, но он перехватил её руки, и крепко сжал. — как ты смеешь меня оскорблять, даже ни чёрта обо мне не выяснив?! Праведник нашелся! Не смеши меня! Безгрешные люди не выбрасывают деньги, чтобы содержать стриптиз-клуб! Что замолчали, господин спонсор? Правда глаза колет?!

 

— Глупая, наивная Настенька… Ты должна мне руки целовать, я же обеспечиваю тебя куском хлеба. Разве я не прав? — невозмутимо сказал он, и Насте оставалось лишь мысленно придумать для него самую страшную казнь.

 

— Эй, давайте уже перестанем ссориться, и поговорим. — повысил голос Алан, глядя на них поочередно. — Настя, предлагаю прокатиться по городу, и я Вам объясню, зачем разыскал Вас.

 

— Я не могу сейчас уйти. — оттолкнув Фила, со злостью бросила она, и, сняв пиджак, яростно швырнула в него. — всего хорошего! Алан, ради Бога, извините за безобразную сцену. Я бы советовала Вам не быть таким доверчивым и слепо верить своему дяде. Он далеко не ангел, и, я уверена, согласился привезти Вас сюда с единственным намерением — унизить меня в Ваших глазах! Прощайте.

 

Она влетела в клуб, как взбешенная фурия, растолкала охранников, и ринулась в гримерную. С этим надо что-то делать, чёрт возьми! Если ублюдок Фил еще раз явится и попытается помешать ей работать, она пожалуется вышибале Нику. Уж тот быстренько и эффективно усмирит наглеца, а знать ему о том, что этот козел — один из денежных мешков, финансирующих кабак, вовсе не обязательно…

 

Глава 4.

 

Двое неадекватных придурков привязались, едва Ася покинула клуб. Шел седьмой час утра, она спешила попасть домой, чтобы поспать хотя бы пару часиков, ибо после полудня обещала проехаться с матерью по магазинам. Для Насти не было секретом, что Елена тоже не одобряла её ночную жизнь, но, в отличии от отца, который не стеснялся употреблять крепкие выражения, не пилила дочь.

 

Когда Ася пересекла территорию «Элиты» и очутилась на задках, по куда обычно возвращалась, из серого сумрака вынырнули двое молодых парней. То ли обкуренные или обдолбанные, то ли пьяные, но вели они себя совершенно развязно и нахально. Притиснули её к мусорным бакам, начали лапать, дыша в лицо смесью кислого дыхания и дыма. При этом перебрасывались сальными шуточками, и она отчаянно отбивалась, зовя на помощь.

 

— Да не ссыкай, соска! Вон ты какая ладная, не убудет с тебя. — пыхтел один, елозя потными ручищами под её курточкой, и хватая за грудь.

 

Другой, глупо хохоча, тянул девушку назад, и пытался залезть в её джинсы.

 

— Горячая деваха, мы тя вторую ночь уже пасем тут. Вчера ты с каким-то уродом на тачке укатила, а сегодня не уйдешь, цыпочка. — кряхтя от натуги, и срывая с Аси штаны, шептал он, и слюнявыми губами противно тыкался в шею.

 

Становиться жертвой насилия Ася не планировала. Перестав сопротивляться, притворилась, что сдалась, усыпила бдительность парней, и, изловчившись, безжалостно саданула шпилькой сапога по ноге того что держал её. От неожиданности он ослабил хватку, подпрыгнул, инстинктивно согнул колено, и отбросил приятеля, саданув нечаянно в живот. Настя высвободила руку, с размаху ударила его в пах, и отскочила, на ходу расстегивая молнию на сапоге. Убежать в таких ходулях далеко не удастся.

 

Споткнулась обо что-то, плюхнулась на рассыпанный мусор, и наткнулась ладонью на нечто твердое, холодное. Схватила обрезок металлической трубы, впервые мысленно благодарная рабочим клуба, которые поленились вывезти арматуру после недавнего ремонта.

 

Козлы уже очухались, матерно ругаясь, кинулись вдогонку, но Ася и не думала пускаться в бега. Зло усмехнулась, держа «оружие» перед собой, и рявкнула:

 

— Что застыли, выродки?! Кто первый осмелится подойти, размозжу черепушку!

 

— Во дура конченая. — беззлобно, шумно выдохнув, покачал головой один из несостоявшихся насильников, и попятился. — да ладно, чё ты, подруга, пошутили мы. Психованная какая-то. Валим отсюда, Гарик, у меня на таких идиоток не встает.

 

— Стерва блядская. Реально психичка, как её еще в клуб пустили, она, поди, мужиков калеками делает. Или импотентами вечными. — выплюнул второй, держась за причинное место, и они быстренько ретировались.

 

Переведя дух, Ася подхватила сапоги, и, сунув под мышку, побежала к магистрали. Арматуру на всякий случай приберегла, вдруг эти гады вздумают тащиться за ней. На пустынной улице обулась, огляделась, убедившись, что наркоманов поблизости не видно, и подняла руку, увидев приближающиеся стоп — огни. Но это оказалось не такси, и Настя медленно отступила, узнав знакомый черный «ниссан».

 

Девушка прибавила шаг, вскипая от негодования. Он что, следит за ней? Нарочно появляется там, где она, вынуждая её избегать встречи! Да что же ему надо-то?!

 

Иномарка с легкостью обогнала Асю, приткнулась к кромке тротуара, обдав выхлопными газами. Настя чихнула, с раздражением подумав о том, что вот только простуду подхватить ей и не хватало. Сказывалась беготня босиком по ледяной земле, на дворе ранняя осень всё-таки!

 

Филипп вышел из машины, не заглушив двигателя, весь благоухающий дорогим итальянским парфюмом, сексапильный в своем простеньком, но стильном спортивном костюме, и Ася снова почувствовала к нему лютую ненависть. Схватил за плечи, осмотрел с головы до пят так, словно она была породистой лошадью.

 

Да какой там породистой… Сейчас выглядела как жалкая, загнанная кобылка, необъезженная хозяином.

 

— В машину, живо! — скомандовал мужчина, силой отобрав арматуру, с любопытством разглядел и отбросил. — этим ты собиралась меня приласкать?

 

— Тебе бы тоже понравилось! — огрызнулась она, сопротивляясь, когда он поволок к «ниссану».

 

— Не сомневаюсь, от тебя, не знаешь, чего ждать. Да перестань ты брыкаться, как маленькая пантера, залезай, не до приличий. Вон, замерзла вся. Отогреешься хоть. Не бойся, я пальцем не трону, ты не в моем…

 

— Слышала уже! — он всё же одержал верх, запихнул Асю в салон, и заставил сесть на пассажирское кресло.

 

Тепло живительной негой окутало озябшее тело, девушка нехотя устроилась удобнее, пока Фил что-то колдовал в заднем бампере. Чёрт с ним, пусть отвезет до дому, в конце концов, он, и только он виноват во всём! Если бы она не избегала встречи с ним, уже лежала бы в ванне с душистой пеной, а вместо этого нарочно тянула время, оставаясь в клубе. Надеялась, что Филу надоест дожидаться, когда она появится во дворе после выступления, и он уедет.

 

А он, оказывается, успел отправить Алана обратно в особняк, и вернулся, будто точно знал, что она всё еще здесь!

 

Он уселся за руль, и автомобиль плавно покатил по дороге, в этот час не заполоненной транспортом. Взглянул на спутницу, и усмехнулся, заметив порванный рукав кожаной курточки.

 

— Клиенты не поделили добычу?

 

— В каком смысле? — насторожилась Ася, не догадываясь, какую очередную пакость он сейчас скажет.

 

— Ну, ты похожа на уличную шалаву, которую здорово потрепала толпа неудовлетворенных юнцов. — хмыкнул Фил, кивком указав на неё.

 

Настя со злостью поддела болтавшийся рукав. Куртка была новая, не дешевая, и разбрасываться такими шмотками она не могла. Ну, вот что за напасть на неё свалилась, стоило этому засранцу ворваться в её жизнь! Сколько потраченных нервов за пару суток, и теперь уже до материальных вещей добрались!

 

— Их было двое. И этим уродам, поверь на слово, очень не понравилась встреча со мной. Жаль, что они трусливо слиняли, не получив свою порцию «ласк». Что за мужик пошел, а?! Чуть что, поджимаете хвост и наутек, или за наши юбки! Малахольные, честное слово. — не сочтя нужным опровергать его оскорбление, зло выдохнула Настя, уставившись в окно.

 

— Предложение еще в силе? — насмешливо осведомился Филипп.

 

Ася покосилась в его сторону.

 

— Что?

 

— Предложение, говорю. — терпеливо повторил мужчина, как бы невзначай скользнув рукой по её коленке, обтянутой испачканными узкими брючками. — я бы тоже не отказался, как мои, упомянутые тобою, сородичи, посидеть под женской юбкой. Кстати, а где она?

 

— Иди к чёрту! — шикнула девушка, резко отодвинувшись, и плотно свела ноги. — куда мы едем? Ты же не спросил, где я живу, нам в другую сторону!

 

— Да нет, нам по этому маршруту. Не дергайся. Ты уже знаешь, что я не применяю физического насилия в отношении продажных девиц.

 

Ася рванула за ручку, но дверца не поддавалась, и она начала яростно тянуть на себя, грозя выдрать рычажок с корнем. Фил вскинул бровь.

 

— Уймись, она прочная, известный производитель всё-таки. Туфту не покупаю. Или горишь желанием оплатить ремонт? Предупреждаю, твоего гонорара не хватит, и тогда мне придется брать натурой.

 

Настя откинулась на спинку, утихомиренная его наглым заявлением. Козел. Он еще не осознает, с кем связался, да она запросто превратит его жизнь в кошмар! Вот расскажет Алику, что какой-то гад проходу не дает, не поздоровится Филу в прямом смысле! Алик — профессиональный боксер, уделает так, что до конца дней будет тратить нажитое состояние на лекарства!

 

— Что тебе нужно? Давай без идиотских недомолвок, здесь не детский сад! — усилием воли заставив себя держаться невозмутимо, спросила Настя. — зачем ты меня преследуешь?

 

— Неужели ты готова выслушать меня? А то я думал, что ты не способна здраво рассуждать, когда мы наедине.

 

— И не надейся, что я при виде тебя растекаюсь от сексуального желания! — бросила она, глядя на проносившиеся за окном дома.

 

Утро вовсю властвовало над городом. Малиновые краски мазками алели на восточном краешке неба, огни неоновых баннеров становились тусклее. Настя зевнула.

 

— Можешь подремать, дорога займёт не менее сорока минут. — милостиво разрешил Фил, улыбнувшись. — поговорим в моем доме, так будет честнее, правда? Это непосредственно касается Алана.

 

На секунду задумавшись, девушка язвительно рассмеялась.

 

— Уж не роль ли сиделки ты мне предложишь? Тогда смело останавливай машину, я не соглашусь.

 

— Обижаешь. — хмыкнул мужчина, свернув в сторону Чертаново. — сиделка у него имеется, и, заметь, прекрасная, образованная, скромная. Ты никак не тянешь по этим критериям, детка. Но у меня возникла одна идейка, как раз касаемо твоего ремесла. Алану пора становиться мужчиной, а ты, моя ночная птичка, поможешь ему в этом.

 

— Останови сейчас же! Я уже сказала, что не занимаюсь проституцией! — прошипела Настя, с силой пихнув его в плечо.

 

Фил уклонился, но выполнить приказ не подумал. Иномарка прибавила скорости.

 

— Ты настоящая женщина, нетерпеливая, импульсивная. Делай выводы после того, как услышишь предложение, а не до…

 

***

 

Вновь очутившись в уже знакомом холле, Ася с неприязнью осмотрелась. Вкус у хозяина дома, несомненно, имелся, причем, весьма, утонченный. Интерьер был мягких тонов, уютный и не броский, но подобранный очень удачно.

 

Винтовая лестница, укрытая ковролином, уводила наверх, поддерживаемая двумя колоннами из мрамора, зеркальная стена визуально расширяла пространство, делая помещение огромным. Таким вот исполинских особняков Настя терпеть не могла, ей было гораздо комфортнее в обычной городской квартире, вроде той, в которой они жили с матерью.

 

От родительницы она переехала полгода назад, хотя долго не хотела въезжать в жилье, подаренное отцом ко дню двадцатилетия. Но там её никто не контролировал, а свобода стоила этой маленькой уступки.

 

— Выпить хочешь? — оглянулся, распахнув дверцу встроенного между окном и лестницей бара, Филипп. — у вас в клубе не гнушаются разводить клиента на баки, подсовывая в компанию смазливую девицу, которая заказывает дорогущее пойло, а платит по счетам, само собой, он. Не стесняйся, коньяк или мартини? А может, виски или скотч со льдом?

 

— Я не пью. Мне скоро на работу! — отрезала Ася, нетерпеливо постукивая пальчиками по перилам.

 

Фил промолчал, мысленно прокручивая возникшую идею. Он был в курсе, что Настя, помимо танцев, работала в санатории, и его осенило. Виду он не подал, что чем-то озабочен, холодно взглянул на гостью, стараясь не разглядывать слишком откровенно, и протянул бокал вина. По хрустальным стенкам сбегали вспотевшие капельки, свет от люстры отражался в напитке золотыми искорками, и в глазах девушки заиграли такие же теплые блики.

 

Она была соблазнительна даже в грязных джинсах и порванной куртке. Филипп стиснул зубы, жестко напомнив себе, кто она такая. Наваждение… Он не возбуждался так легко при виде голых красоток, которые побывали в его постели, а Ася, его кровная сестрица Ася, чертовски искушала его, ничего для этого не предпринимая!

 

— Я же сказала, что не пью! Давай покончим с этим фарсом. Я устала, и по утрам в гости не хожу. Так что тебе надо?

 

— Присядь. — жестом указал он на круглое кресло, опустился на диванчик, и выжидающе посмотрел на Асю.

 

Она не шелохнулась, скрестив руки на груди. Фил пригубил виски, понюхал то, что было в предложенном ей бокале. Отставил оба на журнальный столик, и деловито продолжа:

 

— Алана ты уже видела, он совершенно беспомощен, прикован к жуткому гробу на колесах и…

 

— Как ты можешь! — возмутилась Настя, — он же твой племянник!

 

— Что такого я сказал? — притворно удивился мужчина. — не перебивай меня. Так вот, Алану необходим стимул, чтобы пересилить свое отчаяние, и начать что-то делать ради своего выздоровления. Поскольку никому из родственников и друзей до сих пор не удавалось побудить его перешагнуть через себя, а ты сотворила чудо, я подумал…

 

— Стоп! — вмешалась Ася, прищурившись. — я ровным счетом ничего не делала!

 

— Правда не соображаешь? — усмешка на лице Фила не понравилась девушке, и она приготовилась к очередной баталии.

 

Он подался вперед, сцепил пальцы в замок на коленях, и вкрадчиво произнес:

 

— Ты своим танцем пробудила в нем угасший к жизни интерес. Ты. Своим соблазнительным телом… — его бесстыдный взгляд прошелся по её фигуре, задержался на груди, и от этой «раздевающей» ласки Настю пробрала дрожь, — заставила его почувствовать, что он еще жив, что есть к чему стремиться, победив недуг.

 

Фил встал, медленно, походкой крадущегося хищника, приблизился к Асе, и приподнял её двумя пальцами за подбородок.

 

— Я заплачу любую сумму, которую ты назовешь. Всё предельно просто, Пантера. Ты находишься при Алане столько в сутки, сколько ему потребуется, выполняешь его прихоти, безропотно и старательно изображаешь симпатию к нему, и тогда катаешься, как сыр в масле, не думая, где взять деньжата на кусок хлеба. Но при одном условии. Ты живешь здесь, вместе с нами.

 

Переварив услышанное, Настя громко рассмеялась. Он серьезно?! Да она сейчас же пошлет его по известному всем адресу и уйдет, навсегда вычеркнув злополучный день знакомства с этим человеком из памяти! Ведь понятно, что под «безропотным подчинением» подразумевались и интимные услуги!

 

Не на ту напал.

 

— Знаешь, что… А сходи со своим вознаграждением в туалет, поверь, будет больше пользы. И не смей за мной шпионить, если не желаешь нажить проблем! — ледяным тоном сказала она, и, бросив взгляд наверх, решительно направилась к двери.

 

После её ухода Фил некоторое время с ухмылкой смотрел в пол, размышляя над планом, который следовало тщательно обмозговать. Он не сомневался, строптивая придет к нему, и сама будет умолять возобновить переговоры. А ждать он умеет.

 

Глава 5.

 

— Простите, Зоя Ильинична, Вы… — горло засыпали иголки, и Ася откашлялась. — Вы сказали, что я…

 

— Вы уволены. — прямо глядя ей в глаза, официальным тоном повторила женщина, тучная, едва вмещавшаяся в кресле заведующей санаторием. — дело в том, что мы сокращаем штат, вычищаем, как бы это выразиться понятнее… Проф — непригодные кадры. Ничего личного, Анастасия Сергеевна. Трудовую заберёте у Алины, уже всё подписано, вот…

 

Порывшись в ящике стола, Зоя извлекла конверт и, заглянув внутрь, будто только что приняла решение, добавила еще несколько купюр. Протянула ошеломленной Асе, и та машинально взяла его.

 

— Но… Я не понимаю! Нас никто заранее не предупредил, что планируется сокращение! — обрела, наконец, она способность здраво мыслить, и села напротив начальницы. — как же так? Ведь руководство должно… Обязано за две недели поставить сотрудников в известность об изменении в…

 

— Милая моя, — прервала бурный поток словесности Зоя, поправив стильные очки. — это частная клиника, хозяин волен делать всё, что считает нужным. С Вами, как и с другими служащими, были оговорены пункты договора, не так ли?

 

Настя рассеянно кивнула, силясь вспомнить, что же там было касательно происходящего.

 

— И среди прочего. — продолжала напирать заведующая, сверля девушку глазами, — цитирую: «работодатель вправе расторгнуть трудовой контракт, если на то возникли неоспоримые причины или непредвиденные обстоятельства, загодя не сообщая сотруднику о его увольнении». Было такое? Вы внимательно ознакомились?

 

— Да. — смысла спорить и что-то доказывать не было, и Настя поднялась, повертела в руках конверт. — да, Зоя Ильинична, я всё поняла. Не утруждайтесь объяснять нерадивой медсестре, что в её услугах не нуждаются по одной простой причине, потому что она имела наглость потребовать выплату задолженности за предыдущий месяц!

 

— Позвольте, при чем здесь это? — недовольно поморщилась женщина, но Ася её уже не слушала.

 

Мило улыбнувшись, аккуратно положила конверт поверх бумаг, и тихо сказала:

 

— Купите на эти деньги внукам сладкого. Я не принимаю взятки, и Вам не стоит беспокоиться, затыкая мне рот завышенным гонораром. Я не возьму даже то, что мне причитается по закону. Передайте Роману Юрьевичу, что он настоящий козел и трус, раз повелся на чьи-то угрозы! Всего доброго!

 

Выйдя из кабинета, Ася намеренно осторожно прикрыла дверь, и прислонилась к стене, растопырив ладони. Разгоряченную вспотевшую кожу приятно холодила краска, но потушить пожар в душе это, увы, не могло. Нет, ну до чего докатился отец, имел наглость явиться в санаторий, и под угрозами заставить Галеева вышвырнуть её вон!

 

О том, что Сергей мог быть и непричастен к этому, Настя и мысли не допускала. С чего бы тогда её уволили, если не любимый папенька постарался «убедительно» попросить об этом главного врача!

 

***

 

Алан был задумчив, за обедом вяло гонял вилкой желток по тарелке, и не притронулся к обожаемым с детства эклерам. Фил молча наблюдал за ним, уплетая круассан, но не спешил задавать вопросы. Совершенно очевидно, что парень расстроен, а причина тому — Ася.

 

Вчера он, конечно, стал свидетелем их разговора в холле, Филипп заметил, что Алан сидел на верхней галерее, случайно поймав отблески на металлических поручнях коляски. Настя отказалась от специфического предложения, но другого он и не ожидал, вот только раньше времени посвящать племянника в подробности своей затеи не хотел.

 

Да будь она проклята, эта развратница с телом богини! Из-за неё он потерял сон, вторую ночь подряд мучился бессонницей, и перед глазами всё мелькали эпизоды их встреч, особенно то, что он увидел в клубе. Стриптизерши его не интересовали, на свои взрослые годы Фил насмотрелся на этих особ до тошноты, а Ася Монро, она же Анастасия Миленина, в мгновение пробудила в нем запретные желания.

 

— Зачем ты так с ней? — подал голос Алан, с раздражением бросив вилку, и поднял взгляд на дядю. — ты обращался с Асей, как с уличной девкой! Какая муха тебя укусила?

 

С чувством прожевав сладкое, Фил пожал плечами, вытер губы салфеткой, и откинулся на спинку стула.

 

— Разве я чем-то оскорбил её или сказал неправду? Она прекрасно осознает, что уважение еще надо заслужить, а ее род деятельности, мягко говоря, уважения не вызывает.

 

— Кто и чем зарабатывает на жизнь, не нам судить! — горячо возразил молодой человек, взъерошив густые короткие волосы. — откуда тебе-то знать, как она живет, и что толкнуло её на это? Не ты ли учил меня, что мы не имеем права осуждать без веских причин?

 

— Успокойся. — улыбнувшись, Филипп протянул ему булочку с корицей, и принялся за другую, с аппетитом откусив внушительный кусок. — Ася далеко не пугливая барышня. Ты ведь хочешь продолжить с ней знакомство, м?

 

— Да, но… — неуверенно отозвался парень, вздохнув.

 

— У тебя будет эта возможность, доверься моему чутью! — довольно заявил Фил, отхлебнув остывший кофе. — наберись терпения, мой дорогой. Девчонка не из пугливых, вот увидишь, скоро она объявится на нашем пороге. Что тебя так задело, Алан? Я не предложил ей ничего унизительного, всё согласно твоим пожеланиям.

 

— Но в какой форме ты это сделал! — усмехнулся гость. — я бы на её месте тоже подумал, что меня покупают для ублажения немощного калеки и плюнул бы тебе в лицо!

 

— Вот как ты мне благодарен, м-м? — Фил взглянул на часы, и встал. — мне пора на работу, важная встреча. Скучать не будешь?

 

— Куда там!  — уныло вздохнул Алан, уронив голову на спинку. — скоро приедет Ирэн Львовна, чтобы мучить меня нудными упражнениями. С ней не заскучаешь.

 

— Вот и славно. — потер руки мужчина. — наберись мужества, скоро у тебя появится отличный стимул заниматься лечебной гимнастикой, это я тебе гарантирую. Ты же веришь своему старшему товарищу?

 

— Ставлю сотню фунтов на то, что у тебя не выгорит с Асей. — коварно улыбнулся парень, и протянул дяде руку. — пари? Я точно останусь в выигрыше!

 

Секунду подумав, Филипп уверенно пожал его ладонь, и разбил ребром другой.

 

— Посмотрим, Шерлок, какова Ваша интуиция. — и, подмигнув племяннику, торопливо направился к входной двери…

 

***

 

Сергей недовольно скривил губы, когда дочь ворвалась в его кабинет. В этот момент у мецената шли деловые переговоры с немцами, и он поспешно захлопнул крышку ноутбука, чтобы партнеры не сочли, будто он не способен навести порядок в собственном офисе. Ася подлетела к столу, уперлась рукой, и прожгла отца яростным взглядом.

 

— Какого чёрта, папа?! Кто дал тебе право распоряжаться моей жизнью?

 

— В чём опять дело? — поморщился он, нервно пригладив редеющие, посеребренные сединой, волосы. — кредитную карту вовремя не оплатила и её заблокировали, а потом волшебник инкогнито дал доступ к ней? Или сломалась твоя калымага, а автосалон выставил баснословный счет, который кто-то чудесным образом погасил? Настя, у меня есть дела важнее, чем шпионить за тобой и вмешиваться в твою жизнь!

 

— Что? — нахмурилась девушка, услышав про машину. — так это не мама… Это ты?!

 

С неделю назад её видавшая и лучшие времена «ауди» забарахлила, стала фыркать и отказывалась заводиться, Ася обратилась в автосервис неподалеку от дома, и ремонт обошелся бы ей в кругленькую сумму. Но, когда она на следующий день пришла рассчитаться ( выцыганив в долг у троих подруг и обналичив последние деньги с карты), выяснилось, что добрая фея оплатила всё сполна.

 

Конечно, эти засранцы — мастера так и не раскололись, кто же соизволил проявить доброту душевную, но Настя почему-то решила, что это была мама. Елена невзначай обмолвилась, что дочери стоило бы сменить транспорт, к примеру, взяв давно купленный отцом шикарный «рено», а не тратить лишние средства на починку развалюхи. И тут оказывается, что «доброй феей» был уважаемый Сергей Арсентьевич!

 

— Я тебе сейчас всё верну. До копейки. — сухо сказала Настя, роясь в сумке. — сколько раз просила не совать нос в мои проблемы! И после этого ты еще будешь отрицать, что с твоей подачи меня вышвырнули с работы?!

 

Устав выслушивать нелепые обвинения, Сергей резко встал, и несчастное кресло, скрипнув колесами, откатилось к окну. Вырвав из рук дочери смятые купюры, он засунул их обратно в её сумочку.

 

— Тебя уволили из санатория? — исподлобья глянул на неё. — а я говорил, что ты долго не протянешь в этом цеху! Зачем ты меня позоришь, Ася? Чего тебе не хватает? Моя дочь должна жить в роскошном особняке на Рублевке или Арбате, ездить на дорогом автомобиле и соответствовать статусу в обществе, а вместо этого…

 

— А вместо этого твоя дочь пытается стать самостоятельной, а не одной из этих амеб, которые сидят у родителей на шее полжизни, а оставшиеся годы доят своего мужа! — отрезала она. — Ну, кто тебя просил вмешиваться, папа?! Я всё равно не приду к тебе, и не буду умолять мне помочь!

 

— Из клуба тоже уйдешь? — холодно бросил Сергей, и Настя строптиво вскинула подбородок.

 

— Тебя это не касается! Эта работа ничем не хуже другой!

 

— Да, да, само собой. — скептически, со злыми нотками возразил он. — да если кто из моих знакомых узнает, что ты танцуешь в стриптиз клубе, мне во век не отмыться от позора! Пора уже начинать думать не только о своих прихотях, ты давно выросла, чтобы потакал я твоим капризам!

 

— А я и не прошу этого делать! Между прочим, твои безупречные знакомые, днем чистенькие и безгрешные, тусуются в этом клубе ночами и уезжают в компании проституток! И не надо так на меня смотреть! Не бойся, я выступаю под псевдонимом, и лица моего никто не видит.

 

Ноздри мужчины раздулись, как у разъяренного дракона, он медленно опустился в кресло, и дотянулся до графина с водой. Ася сложила на груди руки.

 

— Я пришла не ссориться, папа, а убедительно попросить тебя и маму больше не лезть в мои дела, какими бы скверными они ни были! — она топнула ногой. — и ты сейчас же позвонишь Галееву и скажешь, чтобы он восстановил меня в должности!

 

— Не знаю никакого Галеева. — буркнул Сергей, сердито насупившись. — если у тебя всё, и в мешке претензий не завалялась еще одна блажь, тогда вон отсюда! У меня деловые переговоры, поговорим вечером.

 

— Значит, не ты? — с подозрением прищурилась Ася, не зная, верить отцу или нет.

 

Но он никогда не обманывал её и, если уж в чём-то был виноват, признавал это. Но кто же припугнул главного врача?

 

— Напиши номер твоего Галилея… Как его… Галеева. — пошевелил нетерпеливо пальцами Сергей, вновь открывая ноутбук. — я позвоню ему, и настоятельно попрошу, чтобы тебя приняли обратно. А теперь иди, дай мне работать!

 

Настя вышла в полной растерянности, и, не обращая внимания на явно желающую поболтать секретаршу, поспешила к лестнице. Закралось у неё маленькое подозрение, но мысль была невероятной, и нужно тщательно проверить, не ошиблась ли она…

 

***

 

Назаров отвел глаза, когда сообщил Насте о том, что «в её услугах клуб больше, к сожалению, не нуждается, но расстраиваться не стоит, она очень… Ну просто очень талантливая танцовщица, и работу найдет легко». Ага, злорадно, с долей горечи думала девушка, спихивая в сумку косметику, работу-то она, конечно, найдёт. Например, в школе танцев, где будет за гроши обучать неуклюжих детишек выделывать па!

 

Зря она поссорилась с отцом, оказалось, он не причастен к свалившимся на неё бедам, уж куда-куда, а в ночной кабак даже под дулом пистолета бы не сунулся! Ася выпрямилась, шумно перевела дух. Тут-то и возник на пороге виновник её несчастий, тихонько прикрыл дверь, и, усмехнувшись, самодовольно заявил:

 

— У-у, как всё запущенно. Неужели самую горячую штучку «Элиты» выгнали взашей? Девушка одарила его хищным взглядом анаконды. И принялась переобуваться.

 

— Пришел насладиться триумфом? Упивайся, я не жадная.

 

— Вообще-то, хочу подбросить тебя до дому. В этом районе ошиваются наркоманы, мало ли… — невозмутимо возразил Филипп, старательно отводя глаза от её аппетитной попки, маячившей перед ним. Эта шельма лишила его покоя, и должна заплатить за это. К чёрту моральные устои, желание, что она пробудила в нем, сильнее разума, оно сжигало его нутро, растекалось сладким ядом из запретного плода, и Фил, как Адам, жаждал вкусить от «яблока» — Аси.

 

— Мне не нужна твоя забота. Убирайся! И не думай, что, оставив меня без работы, ты добился своего. Твое предложение я не приму! — прошипела Настя, подхватив сумку.

 

— Дай-ка угадаю. Тебе же проще побежать к родителям и покаяться, типа, блудливая дочь встала на стезю невинности, и устроиться в задрипанную школу, где сопливые мажорики будут тобой помыкать, а ты, ради жалкого гонорара училки танцев, станешь пресмыкаться перед х зажравшимися мамашами. — он развел руками, преградив ей проход. — ну, угадал я, а?

 

— Не твое дело! — отрезала она. — дай пройти!

 

— Решай сейчас, знаешь, у меня нет привычки, повторять дважды. Тебе же понравился Алан? Я буду платить столько, сколько захочешь, пока не появится шанс на то, что мальчишка встанет на ноги. Ну же, подумай хорошенько, взгляни на ситуацию с другого ракурса! Танцы — твоя страсть, так почему не совместить приятное с материальным? — не унимался Филипп, разглядывая разъяренную красавицу.

 

Раскрасневшаяся от гнева, со сверкающими оливковыми глазами, она была очаровательна. Облачко её нежных духов слабо щекотало ноздри, пробуждая в нем сладостные ощущения. Девчонка стояла почти вплотную, грудь соблазнительно вздымалась от прерывистого дыхания, и при каждом вдохе ткань плотно обтягивала грудь. Чёрт, она не носит лифчик…

 

Он опустил взгляд ниже, на маленькие холмики, и чуть не застонал вслух, рассмотрев вызывающие бугорки, торчавшие под платьем. В штанах становилось невыносимо жарко.

 

Настя устало обронила:

 

— Ладно. Ты прав, Алан мне симпатичен, но я не понимаю, как мое присутствие рядом с ним может содействовать его выздоровлению! У богатых свои тараканы, верно?

 

Он кивнул, надеясь, что её капитуляция означает победу для него.

 

— Хорошо-о, — протянула Ася на удивление спокойно. — допустим, я соглашаюсь. У меня условие, ты должен составить контракт, где четко указаны обязанности каждой стороны. В качестве кого ты меня нанимаешь?

 

— Назовем это так — секретный агент с особой миссией. — насмешливо ответил Фил, встав вполоборота, чтобы она не раскусила его, и вытянулся по струнке, борясь с горячим притоком возбуждения, распирающим ширинку.

 

— Кроме шуток! — топнула Ася ногой.

 

— Алан говорит, что ему нужен так называемый секретарь, чтобы неустанно находился при нём. Он сам тебе объяснит, в чем заключаются обязанности. Но мне больше нравится «девочка для личных нужд».

 

— Еще одно оскорбительное высказывание в мой адрес и…

 

— Расслабься, к твоей персоне это не относилось. — обезоруживающе улыбнулся Фил, и невинно добавил, — так ты согласна?

 

Ася прищурилась. Ей нужны деньги, хотя бы на первое время, пока она не подыщет другой клуб, ибо работать училкой за копеечную зарплату, покорно сносить придирки мамаш и папаш юных «талантов», желающих стать новыми «Волочковыми», Настя не желала. В предложении Фила она не усмотрела подвоха, а Алан ей, в самом деле, нравился.

 

Она кивнула, и Фил посторонился, пропустив её в коридор. Едва девушка шагнула из гримерки, её настиг оклик:

 

— Но условия изменились, я решил добавить еще один пункт…

 

Ася насторожилась, замерла, ожидая продолжения.

 

— Вечерами ты будешь танцевать для меня.

 

— Что?! — обернувшись, возмутилась она, жалея, что так опрометчиво поверила этому негодяю. — я уже пять раз сказала, что не прости…

 

— Тебе не кажется, что у тебя понятия танцовщица и проститутка имеют одно значение? — в голосе Филиппа прозвучало нетерпение, он шагнул ближе, и, наклонившись к ней, шепнул в ушко, — выбор за тобой, Ася. Сделаешь благородное дело, поставишь на ноги калеку, и осчастливишь его одинокого дядюшку, поделишься с ним своим огнем, моя прелестная фея, а в идеале не будешь от кого-то зависеть в материальном плане. Поверь, я именно тот, с кем возможно прийти к компромиссу. Решай же…

 

Глава 6.

 

— Это Ваша комната, тут есть всё необходимое, шкаф для вещей, ванная, — Алан толкнул дверь в углублении ниши, и взглянул на Асю, словно безмолвно спрашивая, устраивают ли её такие удобства.

 

Она кивнула, мимолетно прошлась взглядом по большой ванне из голубого мрамора, и они двинулись дальше. Дом оказался огромным, в лабиринтах коридоров можно запросто блуждать день напролет, но сама планировка ей нравилась. Девять комнат наверху, две гостевые, даже имелся своеобразный эскалатор для подъёма на второй этаж, спрятанный между лестницей и кладовой.

 

— Дядя Фил заказал эту конструкцию, когда я сказал, что приеду в Россию. — улыбнулся молодой человек, заметив, что она разглядывает домашнее «метро». — Если честно, я её немного побаиваюсь.

 

— Выглядит настоящим монстром. — поддержала она, промолчав о том, что вдобавок еще и уродливым.

 

— Здесь кухня, обедаем и ужинаем мы обычно в столовой, она дальше по коридору. — продолжал экскурсию Алан, ловко управляя инвалидным креслом с помощью пульта.

 

Оборудовано оно было самым новейшим образом, с тепловым ковриком для ступней и мягкими поручнями, а при желании отдохнуть генерировалось в раскладной лежак. Затем осмотрели бильярдную и спортзал, и очутились на просторной террасе за домом. Живописный сад отрезал эту часть двора от посторонних глаз, кованые ворота тянулись вокруг территории, и Асе показалось, что особняк выстроен на краю света.

 

— Я не буду заваливать Вас работой, Настя. — смутился Алан, уловив в её лице сомнение, когда выяснилось, что он обучается дистанционно в Оксфордском университете, а услуги сиделки, которая, по словам Фила, уже имелась, будут возложены на нее, — просто будьте рядом, я не совсем беспомощен, но иногда… Мне бывает трудно самому справиться или…

 

Он замялся, и Ася нахмурилась.

 

— Или?…

 

— Понимаете, у меня случаются срывы. — нехотя признался парень, и отъехав, повернул кресло так, чтобы сидеть к ней спиной. — и есть риск, что я нанесу себе повреждения. Я должен был сразу Вас предупредить. Из-за этого ни одна из нанятых медсестер надолго у нас не задержалась.

 

Девушка задумчиво провела ладонью по полированным перилам. Что она здесь делает? Стоит оно того? Несчастный инвалид, подверженный психическим срывам и его дядюшка, близость которого заставляла Асю трепетать.

 

— Я пойму, если вы сейчас уедете и больше не…

 

— Предлагаю перейти на «ты», — с воодушевлением, которого вовсе не чувствовала, воскликнула Настя, встав перед Аланом, протянув руку. — нам предстоит стать одной командой, надеюсь, мы…

 

— Споемся. — подхватил радостно заулыбавшийся Алан, крепко тряхнув её тонкие пальчики…

 

***

 

За окнами сгустился мрак, тени во дворе удлинились, и Ася, тихонько ступая босыми ногами по прохладному паркету, прошла к дальней двери. Алан в своей комнате смотрел фильм, близилась полночь. За ужином он упомянул, что сегодня она ему не нужна, но девушка прекрасно осознавала, что радоваться свободному времени рано.

 

Уговор с Филом связывал ей руки, а этот негодяй не преминул молчаливо напомнить о том, что её так называемая работа еще впереди. Но, после драки кулаками махать нелепо, а она не из тех, кто жалуется и хнычет!

 

Глубоко вдохнув, Настя одернула серебристые чешуйки юбки, поправила топ со сверкающими жемчужинками стразв. В её репертуаре имелось множество зажигательных танцев, откровенно чувственных и красивых, в эту ночь она остановила выбор на своем самом любимом — танце живота. Восточная женственность, летящая походка, завораживающие виляния бедрами и плечами, волнующие движения животом, игривость взгляда – одновременно призыв и жестокий отказ.

 

Фил полулежал в кресле, вальяжно растянувшись, но в его позе сквозило напряженное ожидание. Ася вбежала в спальню, заученно двигая бедрами, вскинула вверх руки, грациозно и плавно играя в воздухе кистями и пальцами, и принялась кружить, как бы невзначай цепляя мужчину то коленом, то обдавая вихрем нежного аромата духов при взмахе юбкой.

 

Она не смотрела на него, глаза её были закрыты, она отдавалась слышимой лишь ей одной воображаемой музыке, и дарила свою страсть единственному зрителю, но при том держалась отстраненно. А стоило Филиппу податься вперед, попытавшись ухватить за талию, она ускользала, пластично выгибалась назад, чиркая волосами по ковру, и убегала от него, продолжая танцевать.

 

Фил нервно рассмеялся, взъерошил короткие волосы, на лбу выступила испарина. Эта нимфа умело владела своим божественным телом, сводила с ума бесстыдными недвусмысленными движениями, и он жадно наблюдал за ней. Плоский животик с бархатной кожей, упругая грудь, едва прикрытая блестящим топом, покатые бедра, обнажавшиеся в разрезах юбки манили его, в ладонях нестерпимо зудело, и мужчина вцепился в подлокотники, облизнул пересохшие губы.

 

На кой чёрт он затеял эту опасную игру? Не будь Аська его сестрой, он бы уже опрокинул её на кровать и качественно трахнул, заставил бы сполна заплатить за сексуальные мучения, которые она ему доставила. А что ему, мать вашу, делать теперь?

 

Взглянув на хозяина дома из-под полуопущенных ресниц, Ася мысленно усмехнулась, уловив беспокойство Филиппа. Ага, завелся, гад, вон как заерзал, и взглядом её раздевает! Хотел клубнички, получай, а ручки при себе держи!

 

Не отказав себе в удовольствии поиздеваться над ним, Настя чувственно накрыла свои груди ладошками, размяла, свела вместе и скользнула руками вниз по бедрам, ни на мгновение, не сбиваясь с ритма танца. Шумный выдох прозвучал как музыка, она улыбнулась, но радость была преждевременной.

 

Её рванули куда-то, на запястьях сомкнулись цепкие мужские пальцы. Не удержав равновесия, от неожиданности она плюхнулась на колени Филу, и они оказались лицом к лицу. Она испуганно дернулась, но он намотал её кудри на кулак, запрокинул голову так, чтобы она смотрела на него сверху, и сквозь зубы яростно процедил:

 

— Чё ты вытворяешь, сучка? Я не заказывал грязный стриптиз, ты должна была танцевать для меня, а не извиваться, как маленькая шлюшка, у которой конкретный недотрах!

 

— Отпусти! Глаза выцарапаю! Руки, сказала, убери! — с ледяным спокойствием приказала Ася, не шелохнувшись, и ведя с его глазами перекрестный огонь. — что не так? Хотел танец, я выполнила условие, разве нет? А то, что ты похотливый мудак, это уже не мои проблемы!

 

— Как? — вкрадчиво вдруг произнес Фил, и она инстинктивно отклонилась, избегая тесного контакта их лиц. — как ты назвала меня? Похотливым?

 

— Мудаком. — заносчиво закончила девушка.

 

Рот наполнился слюной, и ее одолело непреодолимое желание выплюнуть вязкую массу ему в физиономию. Но, сделай она это, чего доброго, еще ударит. А побоев Настя боялась с детства. Просто панически, до дрожи.

 

— Ты права. — шепотом произнося слова, будто чеканя, неожиданно заговорил мужчина, чуть касаясь ладонями её предплечий, и уткнувшись носом в мягкие, шелковистые кудри. — я похотлив, но это ты, ты виновата. Тебе не приходило в голову, что нельзя так доводить мужика до белой горячки, а? Что же нам с этим делать ну, скажи мне, ты ведь умная девочка!

 

Она испуганно вскрикнула. Обхватив её узкую ладошку своей большой ладонью, Фил с силой припечатал к своему паху, подался бедрами, вжимая твердый бугорок в руку Аси. Потерся неистово, не давая ей высвободиться, и свободной рукой все еще удерживая за волосы.

 

— Видишь, чувствуешь? — с придыханием неразборчиво хрипел, ускоряя движения, — это всё ты. Ты — своим чертовым танцем! А теперь мне нужна разрядка, чёрт тебя побери, дрянная сучка!

 

— Извращенец… — задыхаясь от возмущения и унижения, яростно воскликнула Настя, и вцепилась в его ширинку, стремясь причинить боль, раздавить окаменевшее естество.

 

Но добилась обратного результата. Вопреки ожиданиям, Филипп не оттолкнул её руку, которой она активно тискала взбрыкивающий член, напротив, сильнее начал работать ягодицами, мыча нечто нечленораздельное, и вбивая возбужденный стержень в тугое кольцо ладошки. Ах, ему это в кайф?!

 

Ася приложила усилия, отпихнула Фила, и отскочила в дальний угол комнаты, чуть не споткнувшись о футляр с гитарой. Оба тяжело дышали, но на этом борьба не закончилась. Потеряв рассудок, весь во власти пережитых острых ощущений, Фил уже не владел собой.

 

Он медленно, короткими шажками, надвигался на неё и глаза его хищно блестели на перекошенном от вожделения лице.

 

— Я закричу, и тогда Алан узнает, кто ты на самом деле! — пригрозила Настя, пятясь к выходу.

 

— Кричи. Пусть он еще раз убедится, что ты обыкновенная девка, охотница за большими деньгами. — криво усмехнулся он, и протянул руку.

 

Ася отпрыгнула назад, выскочила из комнаты, и понеслась в другой конец коридора. В таком гневе она не была, кажется, никогда за свои двадцать четыре года! Впрочем, никто не утверждал, что будет легко, она прекрасно осознавала, на что решилась. В следующий раз, когда Филу приспичит снова её увидеть в амплуа танцовщицы, ему вряд ли понравится номер!

 

***

 

Сергей кивком указал сыну на кресло, но Филипп не спешил проходить. Замер на пороге кабинета, о чем-то размышляя, и отец не вытерпел:

 

— В чем дело? У тебя такой рассеянный вид. Что-то случилось? Не томи!

 

— Да нет, ничего особенного. — очнулся мужчина, плюхнулся напротив стола, закинул ногу на ногу.

 

С отцом в последние годы у них сложились натянутые отношения, Сергей подозревал, что причиной тому его уход из семьи, но не догадывался о главном. Фил винил его в смерти матери, и намертво затаил ненависть, умело пряча её под холодным равнодушием.

 

— Приехал лично сообщить, что твой внук вот уже неделю как живет у меня. Ты хоть бы притворился любящим дедом и навестил Алана, раз уж стать хорошим отцом не смог.

 

Меценат сузил глаза.

 

— Алан в России?

 

Филипп кивнул.

 

— Почему я узнаю о его приезде только сейчас? — повысил голос хозяин кабинета, привстав с места.

 

— Может быть, потому, что слишком занят своей давней любовницей, и устройством жизни вашей общей дочери? — нейтральным тоном подначил Фил.

 

— Давай договоримся. — сердито буркнул Сергей Арсентьевич, отводя виноватый взгляд. — ты изначально не изъявлял желания сближаться с сестрой, было такое?

 

— Ну, как сказать, — туманно протянул Филипп, поигрывая брелоком на ключах.

 

— Я не раз и не два звал тебя на совместные ужины, чтобы познакомить, наконец, с Настей. — сурово сдвинул брови бизнесмен, хлопнув ладонью по папкам с бумагами. — но ты в категоричной форме дал понять, что никакой сестры у тебя нет. Что, я что-то путаю?!

 

— Всё с самого первого слова, папа. — горько усмехнулся Филипп, разглядывая свои колени. — начнем с того, что ты никогда даже не упоминал о Насте, и мы все оставались лохами, пребывая в счастливом неведении о том, что ты на стороне сделал дочь. Узнал я о её существовании благодаря письму мамы. Но это тебя не касается. Я к тому, что не надо мешать факты и собственные намерения, которые в исполнение не были приведены.

 

— Хорошо, пусть так. — с досадой согласился Сергей. — давай прекратим сторониться друг друга, приезжай ко мне, я приглашу Асю, и вы…

 

— Уволь меня. — решительно встал Фил, и, наклонившись, уперся руками в стол, глядя в глаза отцу. — меня не интересует эта девица, и никакой сестры у меня нет. Формально, есть, но я этого не признаю. Так что передать Алану? Ты сам ему позвонишь или…

 

— Заеду. Вечером. — отрывисто бросил Аристархов — старший, хмуро провожая сына взглядом.

 

Настроение упало. Он не понимал, в какой момент допустил, чтобы Фил начал открыто ненавидеть его, но принимать на себя весь груз ответственности за их разлад не хотел.

 

Глава 7.

 

— Куда-то пропала, в клубе не появляешься… У тебя всё в порядке?

 

Ася вздохнула, искоса взглянув на Никиту. Высокого роста, мощного сложения, он напоминал исполина из старых сказок, но только те, кто знали его давно, могли рассмеяться при утверждении, что такой здоровяк может быть добрейшим человеком. Ник был безобиден, однако, лишь с теми, кто не переходил ему дорогу.

 

Настя познакомилась с ним пять лет назад, когда с подругой пришла на бои без правил. В то время восходящая звезда Никита Херумов по кличке Николас был настоящей грозой для каждого, кто осмеливался бросить ему вызов. Дружба между Асей и Ником завязалась практически сразу, парень ей понравился, прежде всего, своей непосредственностью и простотой.

 

— Да так… Не то, чтобы совсем уж мрачно, но терпимо. — отозвалась девушка, и они медленно побрели вдоль берега.

 

Плещеево озеро издревле славилось замечательным Синь-камнем, поговаривали, будто когда-то эта громадина высилась аж на полтора метра над уровнем земли, а сейчас жалко виднелись лишь края огромного валуна. Но традиция загадывать здесь желание, повязывая цветные ленточки на деревьях, до сих пор хранилась многими москвичами.

 

— Кто-то обидел? — грозно допытывался Ник, сдвинув светлые брови на сломанной переносице, и, остановившись, развернул Настю лицом к себе. — ты не стесняйся, говори правду! Если какой фраер тронул, я ему хребет переломлю! Вот этими руками!

 

И он потряс большущими кулаками в воздухе. Во избежание назревающей разборки Ася поспешно подхватила его под локоть, и с трудом двинулась дальше, заставляя парня идти за ней.

 

— Ник, если хочешь помочь, выполни одну мою просьбу. — самым невинным тоном попросила, и, поймав его настороженный взгляд, мило улыбнулась.

 

— Да я… Всегда готов, как пионер. — смутился боксер, шмыгнув носом. — а чё делать-то?

 

— Я тебе сейчас всё расскажу! — воодушевленно обрадовалась Настя, похвалив себя за сообразительность.

 

Идея выдать Никиту за старшего брата была гениальной! Она будто случайно приведет его в дом к Филу, якобы Ник подвез её из города, и познакомит их. А Никитка, наученный, что говорить и как держаться, ненароком припугнет этого негодяя, мол, не дай Бог, «работодатель» распустит на Аську лапы или чем еще обидит, ну, и понятное дело, всё в таком духе!

 

Вот она, гарантия её безопасности от посягательств Филиппа! И девушка пустилась в подробные пояснения своей идеи, энергично жестикулируя для красного словца…

 

***

 

Алану в этот день нездоровилось, и пребывал он в скверном настроении, поэтому тревожить его Ася не решилась. Молодой человек заперся в библиотеке сразу после её ухода, а до этого она настояла на том, что лечебную гимнастику необходимо выполнять так, как предписал доктор. Он вяло возражал, но всё же сдался, и с неудовольствием позволил Ирэн заняться собою.

 

До последнего Настя лелеяла надежду, что Фил не вернётся в этот вечер домой, и каждые десять минут подбегала к окну в гостиной, всматриваясь в темный двор. Было бы шикарно, если бы этот засранец завис у какой-нибудь красотки до утра — завтра воскресенье, в офис ему ехать нет нужды.

 

С аппетитом уплетая диетический йогурт, девушка досмотрела старый фильм о любви, и с улыбкой растянулась на диване. Хлопнула входная дверь, торопливые шаги прошлепали сначала по холлу, затем удалились. Кажется, хозяин особняка явился не один, но выглянуть за двери Ася не осмелилась. Помедлив несколько минут, она поспешно выскользнула из комнаты, чтобы укрыться в отведенном ей жилье.

 

Но не тут-то было. На лестнице возник Филипп, с первого же взгляда на него ей стало ясно, что он пьян. Мужчина, держась за перила, пошатнулся, выравнивая походку, и слегка заплетающимся языком приказал:

 

— Ты! Живо приведи себя в порядок и приходи ко мне. Сегодня будешь танцевать этот, как там у вас его называют? — озадаченная складка пролегла меж красивых бровей, но Настя и не думала предлагать варианты, тем более, что понятия не имела, какая новая блажь взбрела в его голову. — чёрт, забыл. Короче, чё-то похожее на стриптиз, но не стриптиз. В смысле, не совсем.

 

— Стриптиз — пластика? — неприязненно выдала Ася, спрятав руки в карманы свободных брючек.

 

— Во! Точно! — воскликнул Фил, подняв указательный палец. — не задерживайся, публика жаждет разврата. Если будешь послушной, и не станешь выпускать коготки, как той ночью, так и быть, заслужишь поощрение.

 

И, шутливо отсалютовав ей бутылкой шампанского, нетвердо направился наверх.

 

Несмотря на то, что был изрядно подшофе, соображал Филипп довольно ясно. С Анжелкой он познакомился в баре, куда заехал с делового ужина, там-то она к нему и подсела. Эффектная блондинка с роскошной грудью пятого, не меньше размера (а уж натуральной ли, Филу было плевать). Слово за слово, завязался непринужденный разговор, девушка недвусмысленно дала понять, что не против продолжить вечер наедине, и он предложил поехать к нему.

 

Если по чесноку, эта раскрашенная, как новогодняя ёлка, красотка была ему не нужна, он предпочитал стройных, худеньких брюнеток, похожих на Асю. Но желание унизить сводную сестру за то, что она так легко завладела его вниманием, заставила испытывать грешные ощущения, пересилило голос разума.

 

— Сюда, детка, осторожнее, не споткнись. — нашарив торшер, Филипп нажал на кнопку, и комната озарилась приятным блеклым светом с голубоватым отливом. — располагайся, сейчас нам устроят небольшое шоу для разогрева.

 

— Давай обойдемся без порнухи, котик. — жеманно проворковала Анжелика, прильнув к нему мягким телом. — мы что, семидесятилетние развалюхи, сами друг друга не доведем до кондиции?

 

Вскинула ему на плечи руки, потерлась рыхлыми грудями. Мужчине пришлось напрячься, чтобы заставить её сесть в большое, на двоих, кресло.

 

— Нет-нет, ты еще не знаешь, чё щас будет. — довольно усмехнулся, метнув на дверь нетерпеливый взгляд, присел на корточки у мощного музыкального центра, и начал перебирать диски. — у меня есть одна пташка, вот увидишь, заведешься с пол оборота, милая! Такие фокусы выделывает, м-м, кончишь раз пять, пока она вертится перед глазами.

 

— Стриптизершу заказал, что ли? — издевательски рассмеялась девушка, бесстыдно раскинув длинные пухленькие ножки, и призывно облизнула губы. — классно, люблю эротические зрелища. Ну, иди сюда… Пошалим чуток.

 

Убавив в динамиках громкость, Фил, пошатнувшись, приблизился к гостье, плюхнулся рядом, провел рукой по покатому бедру, задирая мини-юбку. Как только ткань не лопнула под напором такого пышного тела? Анжелка схватила его за воротник рубашки, притянула к себе и впилась в губы, как пиявка, присосалась так, словно лет десять мужика не видела.

 

При этом по-хозяйски зашурудила у него в штанах, с трудом протолкнув пальчики — сосиски под пояс, и умело принялась теребить дремавший стержень. Фила охватило отвращением, он протестующе замычал, пытаясь отлепиться от губ — присосок, но Лика лишь усилила натиск, и яростнее заработала рукой.

 

Никакого возбуждения и в помине не было. Девушка, конечно, имела весьма аппетитные формы, но от вида колышущихся шаров с просвечивающими пятнами бордовых сосков перед носом, Филипп окончательно протрезвел. Отодрав, наконец, от себя ненасытную львицу, он поспешно отстранился, но она, видимо, уже была на взводе.

 

Припечатала его к месту, взобралась на колени, и, ерзая необъятными ягодицами (что грозило покалечить его мужское достоинство), игриво начала расстегивать крошечные кнопки на блузке.

 

— Нравится? — с придыханием шепнула, вывалив голую грудь, и положила его ладони на эти исполинские полушария. — ну, ты чего, котик? Поласкай их, смотри, как затвердели мои бусиночки…

 

Краем глаза заметив Асю, Фил резко выпрямился, в первое мгновение горя желанием спихнуть Лику с колен, но танцовщица, казалось, ничуть не смутилась, застав их в однозначном положении. Присев на колено, она плавно выбросила вверх руку, другую завела за спину, и грациозно заработала бедрами, поднимаясь, одновременно приводя в движение аккуратную попку и талию.

 

В руках у неё оказался блестящий миниатюрный шест, который Филипп купил вместе с прочими атрибутами её костюмов. Он жадно следил за нею, пожирал глазами, позабыв об Анжелке, а та, мимолетно глянув в сторону Насти, сползла на пол, и уже пристраивалась меж ног мужчины, возясь с ширинкой.

 

Ася буквально вскипела от злости, но ничем не выдавала этого. Извращенец, он собрался заниматься сексом у неё на виду, да еще с этой отвратительной девицей, больше похожей на жирную размалеванную матрешку? А ей самой уготована незавидная роль стимулятора?! Но раздеваться Настя не стала, и похвалила себя за то, что облачилась не в соответствующий танцу наряд из кожаных сапог и полосок — плавок, а в просторные шаровары и топ. Впрочем, Фил так жадно глодал её взглядом, что она не сомневалась — увы, сумела разгорячить его даже в роли танцовщицы уличной стрип — пластики.

 

— Ух ты, какой он у нас горяченький, сладенький… Ну вот, а ты, котик, говорил, что нам нужна подзарядка. Видишь, как он меня хочет… — восторгалась Анжелка, высвободив на волю наливающийся силой пенис, и Фил сдавленно застонал, понимая, что разбудила его желание вовсе не она, а та, что с холодным презрением откровенно изгибалась под чувственную музыку.

 

Обмякнув в кресле, он наблюдал за каждым движением Аси, ловил её вдохи, лаская мысленно красивую грудь, шарил по соблазнительному телу, умирая от нарастающих жарких волн в паху. Блондинка занялась его членом, причмокивая, вобрала его в рот, но вместо сладких ощущений он почувствовал, как опадает орган, становится безвольным, а она продолжала упрямо терзать его, мять, посасывать, пытаясь удержать губами.

 

Настя крутанула шест, выписав в воздухе замысловатые фигуры, чувственно развела ноги, потерлась о него, имитируя половой акт, со скрытым злорадством поглядывая на Филиппа. Распласталась на полу, играя блестящей трубкой, обхватила коленями, и, отбросив в сторону, призывно подвигалась всем телом, медленными круговыми движениями поглаживая себя от шеи до паха.

 

Фил вдруг разозлился. На Асю или на эту податливую девицу, он и сам не понял, но эрекция спала. Нет, он страстно хотел секса, жжение становилось невыносимым, но… Мать вашу, секса он хотел не с этой случайной давалкой, а с Асей… Фил страдальчески поморщился.

 

Оттолкнув обиженно засопевшую Лику, натянул штаны, и, бесцеремонно подняв её с пола, поволок к двери.

 

— Эй, ты чё? — зашипела она, припадая на подвернувшийся каблук туфли.

 

— Настроения нет трахаться. Извини, ладно?

 

— Импотент долбанный. — хмыкнула Лика, едва поспевая за ним по ступеням. — хоть бы угостил шампусиком, что ли… Жмотяра!

 

— Тебе уже хватит. Домой сама доберешься, окей? Такси я оплачу, вот, возьми. — замешкавшись у входной двери, порылся он в кармане пиджака, вынул скомканные купюры и, не считая, сунул ей. — всё, чао, спасибо за приятный вечер, ты клевая деваха. Давай, пока!

 

Когда Фил ворвался в спальню, Аси там не было. Его распирало, он чувствовал, что не сможет сдержаться, ему требовалась разрядка, ибо долгие дни воздержания теперь разом выплеснулись в обжигающее возбуждение.

 

Но поступить как антиморалист, трахнуть девушку, которая ему родная по крови, он не мог. Это не просто отвратительно… Хотя, отвратительно уже то, что он вообще реагирует на неё как самец на самку.

 

Упав навзничь на кровать, Филипп громко зарычал, пытаясь унять бурлившую в паху лаву огня. Пожалуй, затея его грозила обернуться против него, и желание подвергнуть Асю унижению будет стоить ему собственных нервов и самообладания.

 

Глава 8.

 

— Ничего не хочешь мне сказать?

 

Настя подняла голову, перестав листать журнал, и взглянула на сидевшего рядом Дмитрия. Молодой человек выглядел воинственным, неловко поддел пальцем дужку очков на переносице, и заломил бровь, ожидая от Аси какого-то подтверждения своим подозрениям.

 

— Ты о чём? — с невинным видом поинтересовалась она, вновь уделив внимание представленным в рекламных буклетах домам.

 

Идея переехать из квартиры, купленной отцом, пришла ей утром, и показалась решительным шагом на пути самостоятельности. Она будет сама оплачивать съемное жилье, и тогда, возможно, Сергей поймёт, что дочь давно взрослая, не зависящая от их с Еленой родительской опеки.

 

В парке было пустынно. Близился вечер, вскоре сюда стекутся мамаши с ребятишками и влюбленные парочки, а пока девушка наслаждалась минутами уединения и покоя. Димка Шестаков был её лучшим другом, отличным парнем, своеобразной жилеткой для её бед. Квалифицированный специалист — юрист, он никогда не повышал голос, держался со всеми ровно, и Ася рядом с ним могла быть собою — иногда дерганой и нервной, порою в приподнятом настроении и игривой, и очень редко, как сейчас — рассеянной и задумчивой.

 

— Ты уволилась из санатория. — обличающие фразы посыпались как град средь солнечного дня. — сменила номер телефона, не звонишь ни мне, ни подруге, а твоя мама утверждает, что ты просто капризничаешь и пытаешься свести с ума отца!

 

— Ну да. Я же в том возрасте, когда больше нечем заняться, кроме как вести с предками баталии за право свободы. — саркастически усмехнулась она, повернув к нему открытую страницу. — нравится, вот тот, слева? И цена нормальная, что скажешь?

 

Мысли витали далеко. Чёртов Фил! С его появлением в её жизни всё пошло наперекосяк. И не только в переносном смысле, он умудрился пробраться даже сквозь броню её души, и она непрестанно думала о нем, то яростно проклиная то страстно желая, чтобы он сошел с ума от неё. Вот именно так — чтобы он возжелал её одну, и мучился этим неудовлетворением, чтобы у него крышу снесло, и всё валилось из рук!

 

— Кто такой Фил? — насупился Димка, став похожим на обиженного мальчика — переростка.

 

— Фил? — растерялась Настя, обругав себя за то, что зачем-то буркнула его имя вслух. — да так, знакомый. Ну, что там с домом? Посоветуй мне, ты же в этих делах опытный.

 

— Знакомых на хрен не посылают. — упорствовал молодой человек, захлопнув журнал. — так кто это? Твой новый бойфренд? Это у него ты живешь, да?

 

— Дим, не болтай ерунды! Да, я живу у него, но это не то, что ты подумал! — поспешно добавила, увидев, как его лицо затемнила тучка сомнения.

 

Худощавый и нескладный, нелепый в своем фраке и наглаженных брючках, Димка всегда вызывал у Аси смешанные чувства, то ли жалость, то ли желание поддразнить. Маменькин сынок в прямом значении слова, «серый мышь», в свои двадцать шесть он, по её размышлениям, до сих пор оставался девственником.

 

Нет, девушки у него, конечно, были, и он с ними даже спал, а они бросали его чуть не на следующее утро после совместного пробуждения, да еще и посмеивались над старомодными пуританскими суждениями. Однажды он позвал замуж Асю (из чисто рыцарских побуждений), когда она в порыве откровения призналась, что переспала с одним из завсегдатаев клуба, а тот счел её проституткой и утром небрежно бросил на кровать деньги. А ведь она испытывала к нему симпатию…

 

В общем, Дима был отличным спецом по образованию, но всё равно ни чёрта не смыслил в делах сердечных, и мог долго обижаться на неё за незначительную шутку по этому поводу.

 

— Ась… — нерешительно промолвил Дима, потупив взгляд, и занервничав. — я хотел тебе вот что сказать, э-э, то есть, предложить… Ты мне нравишься очень. Я знаю все свои недостатки, но обещаю, что сумею исправиться, со временем, не сразу.

 

— Не продолжай. Не надо, Дим. — остановила Настя, догадавшись, что за этим последует, и улыбнулась, словно ребенку, которого ненароком обидела. — ты хороший, это правда, ты мой самый лучший друг. Я ценю твою заботу, но пойми…

 

— Друг, — уныло вытянулось лицо парня.

 

— Да. Друг. — твердо повторила она, и поспешила сменить тему, — расскажи, как продвигается работа над новым делом?

 

Шестаков хмуро отвернулся, и она вздохнула. Ну вот, всё-таки затаил обиду. Надо было еще тогда объяснить ему, что между ними ничего быть не может, чтобы не вынашивал напрасных иллюзий. А она вечно тянет до последнего, и потом с трудом выкручивается из пикантной ситуации…

 

***

 

Фил посторонился, пропустив Асю в холл, но, едва она шагнула, было, к лестнице, задержал, ухватив за руку. Девушка замерла, не удостоив его взглядом.

 

— Где тебя носит? Алан весь извелся, на часы хоть иногда смотри, мать твою! — ткнул в дорогой «ролекс» на левом запястье. — почему я должен выполнять твои обязанности?

 

— В чем дело? — сухо осведомилась она, повернувшись к мужчине.

 

На нем красовался старый спортивный костюм с надписью на груди «Россия», и Ася невольно зацепила глазами его босые ноги. Красивые, большие ступни с ухоженными ногтями на пальцах привлекли её внимание, в горле неожиданно запершило. Филипп был поистине привлекательным, сексапильным, опасным. Чтобы он не заметил её замешательства, Настя быстро высвободилась, и отступила.

 

— В чем дело, спрашиваешь? — сдвинул он густые брови. — на улице темень давно, от тебя ни слуху, ни духу, могла хоть позвонить, предупредить, что задержишься?

 

— Постой-ка… — усмехнулась она, саркастически глядя в его гневное лицо. — я обязана еще и отчет тебе приносить, где и с кем бываю? Не припомню такого пункта. И вообще, контракт составил? Покажи, хочу удостовериться, что там нет никакого подвоха! ‍‌‌‌‌‌‌ — Нет, не успел. — на тон ниже возразил Фил, шагнул ближе, оттеснив Асю к перилам, и облокотился так, что она оказалась между стеной и им самим. — так где ты была?

 

— У меня есть личная жизнь, ее никто не отменял. Так?

 

— Допустим, — задумчивая гримаса разгладила суровые черты, и Настя невольно засмотрелась на него. — я никогда, слышишь? — никогда не произношу этого слова, но, пожалуйста, будь добра в следующий раз ставить нас в известность, что не явишься к ужину. Алан переживал.

 

— Я перед ним извинюсь. — смягчилась она, и поспешно уклонилась, угадав его движение, когда он протянул ладонь, чтобы убрать налипшие на ее щеку кудряшки.

 

— Пойдем, разогреем жаркое. Я чертовски проголодался.

 

— Ты что, не ужинал? — удивилась Ася, последовав за ним в кухню.

 

— Нет. — пройдя к микроволновке, Филипп нажал кнопку, и обернулся. — у Алана пропал аппетит, он рано лег спать, а я не люблю есть в одиночестве. Кусок в горло не лезет.

 

— Надо же, у богачей свои причуды. — поддела Ася, доставая из холодильника сметану и сыр. — а что, уже не брезгуешь садиться за стол с продажной девкой? Может, я заразу какую подцепила. Ты же не знаешь, где я шлялась.

 

— Тогда необходимо провести дезинфекцию. — невозмутимо заявил мужчина, и, не дав ей ахнуть, потащил за руку к ванной.

 

— Эй, ты что задумал? — громким шепотом завопила Настя, когда он впихнул её и вошел следом.

 

Дверь захлопнулась, щелкнула задвижка. Они очутились в кромешной тьме, на мгновение, потеряв ориентир. Только неровное дыхание Фила нарушало тишину, а стук сердца Насти, как ей показалось, был слышен даже ему.

 

— Сейчас смоем с тебя всю заразу, у меня отличные антисептики имеются. — наощупь шаря на полке в шкафчике, насмешливо пригрозил он.

 

— Спятил, что ли? — возмутилась Ася, лихорадочно ища щеколду, но почему-то натыкалась на прохладные, отделанные бордовым с золотом, стены.

 

— Я всегда говорю серьезно, ты уже должна это уяснить с нашей первой встречи. — зловеще сказал Филипп, и, рванув её на себя, принялся стаскивать кожаную курточку. — не бойся, здесь абсолютно темно, своеобразное инкогнито, и потом, твои прелести я не раз и не два успел разглядеть.

 

Куртка плюхнулась на пол, сопротивление ни к чему не привело. Зажав её руки одной своей, свободной он взялся за её футболку, и потянул вверх. Девушка отчаянно завертелась, пытаясь вывернуться, подняла колено, собираясь садануть ему в причинное место, но Фил угадал это намерение. Властно притиснул к стене, придавил своим весом, зафиксировав ее ноги бедром, и она яростно прошипела, задыхаясь в скомканной удавке футболки на голове:

 

— Отстань, или позову Алана! Уж он, будь уверен, примчится на крик!

 

— Каким, интересно, образом, прилетит на крыльях? — иронически хохотнул негодяй, жарко дыша на её обнаженную грудь. — он не услышит. Когда не в настроении, врубает музыку в наушниках и валяется на кровати. Так что твой план с самого начала провалился. Еще варианты?

 

Кожа ее, там, где щекотало его дыхание, покрылась пупырышками мурашек, и Ася вздрогнула. Всё это было слишком откровенно — полная темнота, их неистовая борьба, прерывистые вдохи и выдохи, и ее поза, с двусмысленно вздернутыми вверх руками, стянутыми футболкой, словно жгутом. Близость Филиппа взбудоражила, вызвала дрожь, но самое отвратительное…

 

Она чувствовала, как в бедро ей слабо ткнулся мужской орган, и ощущения от всей этой чертовой ситуации нахлынули совсем уж негаданные — Ася возбудилась, сама того не желая. А Филипп не унимался, прошелся носом по ее шее до ушка, обжег мимолетным касанием губ, и от этого легкого влажного поцелуя ее охватило новой волной озноба.

 

— Отпусти. — запнувшись на полуслове, неуверенно потребовала, снова предприняв попытку оттолкнуть его.

 

— А если не отпущу? — шепотом отозвался Фил, завладел мочкой, чувственно прикусил, заставив ее почувствовать, как ослабли колени.

 

— Это не смешно. — отрезала Настя, панически придумывая, как избавиться от него, и ускользнуть в свою комнату, подальше от этого мерзавца, вздумавшего в очередной раз играть с ней.

 

Ей надоели унижения, которым он ее подвергал, насмешки и презрительные взгляды. На кой она ввязалась в эту сомнительную аферу? Ему изначально нельзя было доверять. Это всё дух авантюризма, будь он проклят! Привыкла переть напролом, типа взрослая, и смелая.

 

Да с чего она вообще решила, что Фил её волнует, как мужчина?! Она его попросту не выносит!

 

Откуда ей было знать, чего ему стоило перебороть себя и свои грешные порывы! Фил едва не застонал вслух, моментально возжелав эту девушку, но, не смея сделать что-то большее, чем эти почти невинные ласки и дразнящие касания. Её грудь быстро и с придыханием вздымалась, и при каждом выдохе соблазнительные холмики терлись о его локоть, а он продолжал удерживать её руки жгутом из футболки.

 

Тут-то и грянула сирена, пронзительно завыла, испугав Асю, и стихла, а в щель под дверью начал просачиваться едкий дым. Филипп чертыхнулся, ринулся вон, и девушка бросилась следом. Неожиданным «спасителем» из лап коварного соблазнителя стал подгоревший ужин, из микроволновки валили сизые клубы, в кухне было не продохнуть. Схватив вафельное полотенце, мужчина принялся махать им, а она, подскочив к окну, толкнула раму, впуская в дом свежий вечерний воздух.

 

Вот так бесславно закончился этот вечер — обугленными кусочками мяса и скверным настроением Фила. И только Настя, уходя наверх, чувствовала душевное равновесие. Еще бы! Нашла несколько вариантов будущей квартиры, одолела огнедышащего дракона и с чистой совестью могла отправляться в объятия сладкого Морфея…

 

Глава 9.

 

— Дядя уже сказал Вам, что устраивает прием в честь моего дня рождения? — весело обратился к Асе Алан, и с энтузиазмом взялся намазывать на тост малиновый джем.

 

— Слушай, мы же договорились, что перейдём на «ты». — напомнила девушка, уплетая аппетитные круассаны со сгущенкой. — так, что еще за прием? Разве в тот раз, когда я впервые здесь оказалась, ты не был именинником?

 

Столовая была залита солнечным светом, позолота на вычурных колоннах и спинках стульев сверкала слепящими отблесками. День обещал погожую погоду, и Настя пребывала в прекрасном расположении духа.

 

— Был, но Фил решил, что несправедливо меня обидел, заставив праздновать в его компании вдвоем. — парень оглянулся, и Настя проследила за его взглядом. — он хочет искупить вину, пригласит самых близких знакомых и моих друзей. У меня их в Москве, правда, можно сосчитать по пальцам, я вырос в Англии, и большую часть жизни провел там. Но пара — тройка отличных ребят здесь найдется.

 

Филипп с интересом прислушивался к их болтовне, неторопливо спускаясь по лестнице. Ася отвернулась, намеренно игнорируя его, и с повышенным вниманием начала перебирать в вазочке конфеты. Мужчина уселся рядом с ней, дотянулся до кофейника, и плеснул в чашку. Аромат «латте» пощекотал ноздри, и Настя быстро подвинула ближе свою кружку с зеленым чаем.

 

Гадость, конечно, редкая, но кофеин ей было нельзя, а обычный черный, байховый или цейлонский чай она не любила из-за горького привкуса.

 

— Тебе уже сдали меня с потрохами? — осведомился Филипп, сев к Асе вполоборота и нагло посмотрел на её грудь. — мне пришла гениальная мысль…

 

— Да-да, организовать Алану вечеринку в честь испорченного дня варенья. — саркастической улыбкой ответила она на его нахально — откровенное разглядывание. – какое благородство, надо же! Между прочим, праздник ты должен был устроить еще в тот вечер, а не тянуть кота за яй…

 

Его ладонь легла на её рот, намертво запечатав. Наклонившись к Насте, возмущенно сверкнувшей глазами, он тихо процедил:

 

— Тише, не смей выражаться при нём, как уличная торговка на базаре!

 

Ей оставалось лишь кивнуть, и ладонь исчезла. Поймав недоумение на лице Алана, оба одарили молодого человека обезоруживающими улыбками.

 

— Ты не дала мне закончить. — продолжал Фил, отправив в рот кусочек пирожного с шоколадной нугой. — я подумал, что, раз уж ты теперь как бы член нашего семейства…

 

— Что? — удивилась она, перестав жевать круассан, и уставилась на Филиппа. — ты бы определился, а? То я грязная ша…

 

Решительно встав, он заставил Настю подняться из-за стола, и, шепнув племяннику, что им нужно кое-что обсудить наедине, поволок её за локоток в кухню. Толкнул к стене у окна, ловко перекрыл проход ногой, а руку упер поверх ее головы в оконную раму.

 

— Ты нарочно это делаешь, да? — закипая от гнева, негромко, свистящим шепотом спросил. — что бы я не сказал, тебе непременно надо превратить всё в фарс!

 

— Не мои проблемы, что ты во всех моих словах ищешь подковырку. — беспечно ответила она, стараясь вжаться спиной в гладкую поверхность обивки, чтобы не чувствовать, как сильное мужское тело прикасается к ней.

 

От Фила сладко пахло терпким шампунем, влажные волосы липли ко лбу, а боксерский халат в черно — красную клетку распахнулся, обнажая широкую грудь, туда-то ее взгляд сейчас и притягивало, как магнитом. Черные кучерявые волоски соблазнительно исчезали под слабо затянутым поясом, и Ася сглотнула, ощутив прилив жара к паху. Наверное, мягкие наощупь… А кожа на животе бархатная, и чуть заметны выпуклые кубики пресса, и там, где терялась полоска волосков, истинно красивый, мужественный пенис…

 

— …логично же, чтобы хозяйкой вечеринки была ты, — сквозь далекий рокот шума крови в ушах долетели до Насти слова Фила.

 

Она моргнула раз, другой, с превеликим усилием сбрасывая наваждение.

 

— Хозяйкой? — переспросила, уставившись на него. — это как?

 

— Ты на луне живешь? — усмехнулся Филипп, легонько скользя кончиком указательного пальца по её руке. — никогда не слышала про светские рауты? Хозяйка это та, кто принимает гостей…

 

— Да знаю я, прекрати мне всё разжевывать! — отрезала Настя, чувствуя, как нарастает раздражение от его ласковых поддразниваний и касаний. — почему-то всегда думала, что хозяйка вечеринки это жена хозяина!

 

— У меня же её нет.

 

— А я при чем? Играть эту роль перед твоими гостями я не…

 

— Да упаси Боже! — расхохотался мужчина, оставив, наконец, в покое её руку. — я скорее утоплюсь, чем буду сгорать от стыда, представляя тебя своей законной половинкой! Если кто-то из них узнает тебя, мне вовек не отмыться. Ты только вообрази газетные заголовки — филантроп Филипп такой-то отдал руку, сердце и состояние девушке из кабаре!

 

— Ни чёрта ты не смыслишь в пиаре. — насмешливо улыбнулась она, щелкнув его по носу. — скандальная репутация работает на своего обладателя в два раза эффективнее, чем нудная безупречная!

 

— Не, в моем случае это отразится пагубно не только на мне, а еще и на тех несчастных детских домах, которые мой фонд курирует.

 

Он умолк, опасаясь, что вот сейчас Настя сопоставит дважды два и поймёт, кто он такой — все московские газетенки и даже телевидение время от времени трепали его имя и название фонда, восторгаясь самоотверженностью их деяний в пользу деток — инвалидов. Но Ася либо не читала подобные статьи и не смотрела тематические передачи, либо попросту не придала его словам значения. А может, никогда и не слышала о фонде «Золотое детство».

 

— Ну, долго вы будете тут препираться?

 

Оба обернулись, Филипп, крякнув, убрал шаловливые руки за спину, а Ася зарделась, поймав на себе взгляд Алана. Молодой человек сидел в дверном проеме столовой, лицо его выражала нетерпение.

 

— Дядя Фил, ты не умеешь говорить с красивыми девушками! — заявил он, и, подкатив к Насте, поднял голову, глядя с веселыми искорками в глазах. — давайте… Давай прогуляемся, заодно зайдем в одно местечко, мне необходимо купить кое-что для учебы. А ты, — строго посмотрел он на Фила, — вместо того, чтобы тратить время на бесполезные споры с Настей, лучше поезжай на работу, и не забудь, что вечером нам нужно подготовить пригласительные для гостей.

 

Ася послала страдальчески сморщившему лоб Филиппу язвительную улыбку, и, взявшись за поручни, беспечной походкой направилась к двери, толкая перед собой кресло с Аланом…

 

***

 

Елена явно не ожидала появления дочери, и Настя остановилась, не решаясь войти в спальню. Мать стояла к ней спиной у кровати, на которой виднелись разложенные фотографии, и что-то читала. То ли старое письмо, то ли вырванную из газеты заметку. Девушка вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что изображено на снимках, но расстояние было приличным, и сделать этого не смогла.

 

— Мам? — позвала она, шагнув за порог, и испуганно подпрыгнула, когда Елена Николаевна начала лихорадочно сгребать фотки в большую папку из мультифоры.

 

— Господи, подкралась, Настя! — в сердцах воскликнула женщина, поспешно пряча папку в верхний ящик тумбы у окна. — Ты чего такая пугливая сегодня? — пройдя, Ася прищурилась, ища в лице матери ответ, что же такое сейчас произошло. — не хочешь рассказать, что ты там скрываешь?

 

— Не мели ерунды. — отрезала та, выталкивая её в коридор. — просто старье разбирала на чердаке на даче, нашла бабушкин сундук, где она добро разное хранила, вот и всё.

 

— Так покажи, что это за фотографии?

 

— Они пыльные, я их сортирую, что-то на выброс, а кое-что себе оставить. Потом посмотришь. — подталкивая дочь в кухню, неуверенно улыбнулась Елена. — если сейчас начнешь их хватать, вся в пыли уделаешься. Давай, садись, чаек сварим. Как у тебя дела? Отец волнуется, вы что, опять на военной позиции?

 

— Скорее уж, на этапе холодной войны. Мам, у вас-то все в норме? Я не пойму, почему вы до сих пор живёте по разным домам? Он давно овдовел, а тебя замуж не зовёт! Что это за свободные отношения?

 

— К сожалению, твой папа печется о репутации, ты знаешь, как болезненно он реагирует на малейшие сплетни в свой адрес, — вздохнула Елена, гоняя по пиале эклер. — представь, какой шум поднимут желтые газеты, узнав, что Аристархов имел на стороне семью!

 

— Ну да, для него важнее быть незапятнанным, чем позаботиться о любимой женщине! — с неприязнью сказала Настя, — иногда я думаю, что лучше бы у меня не было отца, чем иметь такого, как он! Он и со своими сыновьями поступил так же, разогнал по разным городам и странам, и голова прямо.

 

— Младший вроде в Москве, — задумчиво возразила мать, скривив губы, — по его стопам пошел, тоже благородный рыцарь, курирует детские дома. Ася…

 

— Да?

 

— Обещай мне, что никогда близко не подойдёшь к этому парню. — с беспокойством потребовала Елена.

 

— Он меня не интересует, мам. — снисходительно улыбнулась девушка, накрыв её руку. — я даже никогда не спрашивала у отца, как зовут его сыновей. У нас с тобой своя семья, мне совершенно неважно, есть ли у меня братья. Эта женщина, его законная жена, стала причиной твоих страданий, а я хочу, чтобы ты отпустила прошлое, и была счастлива.

 

— Она покончила с собой. — потупила взгляд Елена, и Ася отшатнулась. — год или два назад.

 

— Ты же говорила, что она умерла от болезни?

 

— Сказала, чтобы тебя лишний раз не волновать, — призналась женщина. — Сергей винит меня в её кончине. Косвенно, конечно, но ведь винит. Не забивай этим голову, дочка, не хочу добавлять огонька в твой костёр ненависти к отцу. Мне стоило невероятных усилий привязать его к себе, а ворошить это гнездо опасно.

 

Елена, спохватившись, замолчала, и метнулась к разделочному столу, усердно делая вид, что разговора не было. Услышанное глубоко засело в сознании Насти, но расспрашивать  мать она не стала.  В прошлом явно было что-то, что от неё скрывается, теперь она в этом не сомневалась.

 

Как только представится возможность, она проверит, что же мать прячет в той папке, может, это прольет свет на её подозрения…

 

***

 

Фамилию отца в список приглашенных Фил нарочно не включил, но позвонил ему лично, сообщил, что в субботу они будут ждать его на пати. Конечно же, отнекиваться Сергей не стал, он и без того чувствовал вину перед старшим внуком за свое безразличное отношение. Во всяком случае, именно так, по его мнению, и думал Алан, ибо дед ни разу за время его пребывания в Росси не навестил в доме Филиппа, и виделись они только несколько раз за его пределами.

 

Столкнуть лбами отца и Асю Фил собирался жестко, хотел понаблюдать, как каждый из них станет себя вести. Несмотря на якобы готовность отца познакомить младшего сына с дочерью, Сергей вовсе не пылал этим желанием, и Фил это прекрасно осознавал.

 

Порой ему приходила мысль, что пора бы уже остепениться, простить родителю его грехи прошлого, но, видя Настю, он неизменно вскипал от ярости, вспоминая свою мать. Ведь она не заслужила такой участи. А виной всему — коварная разлучница, Настькина мамаша! Это она разбила счастье его матери, она всё просчитала, родила ребенка от чужого мужа, чтобы намертво его к себе привязать.

 

Вот это благородство Сергея — отвечать за собственные поступки — и бесило Филиппа больше всего. Нет, он не мог заставить себя принять правду — матку и признать, что отец, по сути, не совершил ничего ужасного. Да, изменил жене, но не ушел из семьи, много лет скрывал, что где-то у него имеется любовница и дочь, и всё это только потому, что не хотел, чтобы его сыновья в нем разочаровались. Если братья оказались слабаками, и простили отцу смерть матери, он не простил. А Ася была живым напоминанием об этом, Ася… Ася, которую он готов был то удушить голыми руками, то сгрести в объятия и…

 

От мыслей он очнулся внезапно, когда его садко ударили по плечу. Стряхнув оцепенение, Филипп посмотрел на Алана, затем на девушку. Она стояла перед ним, уперев кулачок в бок, в другой руке держала список гостей.

 

— Хватит витать в облаках, чёрт возьми! У нас времени в обрез, а мы еще не начали подписывать пригласительные!

 

— Что от меня требуется? Днюха у Алана, вот он пусть и решает, кого пускать на вечеринку, а кому пинок под зад.

 

— Пригласительных восемнадцать, — обличающим тоном продолжала Ася, ткнув в стопу красивых картонок на журнальном столике. — а гостей в списке — семнадцать! Мы кого-то упустили?

 

Мужчина быстро пробежал глазами по именам, притворился, что задумался. Вернул лист Насте.

 

— Да нет, все на месте. Лишний, наверное, попался.

 

— Вчера мы раз десять проверили, кто будет приглашен. — не унималась она. — я не люблю, когда что-то идет не по схеме. Так кого не хватает? Алан?

 

Молодой человек беспомощно взглянул на дядю, и от Аси не ускользнуло, какими они обменялись знаками.

 

— Так, ребята… — прищурилась она, — или вы сейчас же говорите, в чем дело, или я умываю руки!

 

— У меня идея. — воскликнул Фил, отобрав у нее лист бумаги и отдал племяннику. — Алан заканчивает с гостями, а мы с тобой едем по магазинам!

 

— Зачем это? — насторожилась Настя. — провизию еще накануне доставили, вино у вас имеется.

 

— А что ты наденешь? — лукаво улыбнулся Фил. — хозяйка вечеринки выйдет встречать гостей в пижаме?

 

— Нет, ну… — задумалась она, перебирая в уме, есть ли у неё подходящий наряд. — надену платье, вечерних нет, я их не покупаю, но…

 

— Собирайся. — решительно прервал Филипп, и незаметно качнул головой, давая Алану понять, чтобы быстрее закончил с пригласительными.

 

Глава 10.

 

— Папа… — ошеломленно прошептала Ася, наткнувшись взглядом на знакомую фигуру среди гостей, и замерла, нервно бултыхнув в бокале вино.

 

Сергей оживленно беседовал с Аланом, их окружали еще четверо молодых людей и девушек — друзья именинника. Настя быстро прокручивала в мыслях увиденное, гадая, что могло связывать отца с племянником Фила или с самим Филом. Может быть, он приехал, как деловой партнер Филиппа, как никак, а оба занимались благотворительной деятельностью.

 

Она двинулась, было в сторону Сергея, но поймала его предупреждающий взор. Ах, да, ведь здесь сегодня все сливки московского общества, и «пятнать» репутацию уважаемого мецената ей не пристало! Как он её представит обществу, если она сейчас бросится его обнимать или целовать в щеку?

 

— Ты очаровательно выглядишь. — шепнул Фил, незаметно подкравшись сзади.

 

Его забавляла ситуация. Отец упорно делал вид, что незнаком с Настей, хотя, увидев её тут, да еще в качестве хозяйки вечера, был крайне изумлен. Филипп наблюдал за обоими, причем, он совершил еще одну маленькую пакость, и пригласил отца вместе с его любовницей. Ася об этом пока не знает, а Елена, может, сюда и не явится.

 

Ну, на её место он бы тоже не осмелился зайти в дом сына любовника, особенно в свете последних событий, связанных с кончиной его матери. А обрывок её разговора с одной из девушек (как выяснилось, они вместе посещали спа—салон, и были давними подругами), случайно подслушанный им во дворе, одновременно заставил его ощутить радостное возбуждение и испытать злость. В первую очередь, последнее было направлено на эту коварную женщину, так подло воспользовавшуюся доверчивостью его отца!

 

— Ты не просто очаровательна, но и чертовски соблазнительна. — шепнул он на ушко Насте, как бы невзначай прижавшись губами к чувствительной мочке, и девушка смутилась. — все парни с тебя глаз не сводят, взгляни — ты здесь королева праздника.

 

— Спасибо. Но я не люблю алый цвет, вульгарно смотрится. — усмехнулась Ася, оглядев свое облегающее платье без бретелек, с открытой спиной. — что тут скажешь, слово босса — закон. Будь моя воля, я бы надела что-то более приличное.

 

— Давай хотя бы сегодня не будем препираться, и отпразднуем цивилизованно, — предложил он, не отказав себе в шалости, и легонько провел ладонью по обнаженным лопаткам девушки. — ради Алана зароем топор войны на этот вечер?

 

— Не возражаю, но при условии, что ты…

 

— Да-да, догадываюсь. Что я не буду тебя лапать, — насмешливая улыбка появилась на его лице лишь на миг, но Настя её уловила, и недовольно нахмурила брови.

 

— Ты знаком с Аристарховым? — сменила опасную тему, кивком указав на Сергея.

 

— Еще бы, — едва не рассмеялся Фил, мимолетно посмотрев в сторону отца. — пересекаемся на деловом поприще. А что? Ты его знаешь?

 

Она замялась, неуверенно мотнула головой.

 

— Потанцуем? — чисто риторически спросил он, мягко забрал у неё из рук бокал, отдал подоспевшему официанту, и увлек её в полумрак, отведенный для танцев.

 

Ася нервничала, и от него это укрыться не могло. Видя напряженность, Филипп сам положил руки девушки себе на плечи, и скользнул своими на её талию. Музыка тихо разносилась по бальному залу, перемешиваясь с негромкими голосами собравшихся, и смехом, Ася понемногу расслабилась.

 

Вдыхая дерзкий аромат парфюма, она прильнула к мужчине, чувствуя себя невесомой, и он умело вел её в танце, ласково касаясь пальцами спины. То, что они уединились за огромной искусственной финиковой пальмой, она обнаружила не сразу, ибо глаза её были прикрыты.

 

Филипп вдруг оттеснил её к колонне, прошелся ладонями по бедрам, и нежно, с едва сдерживаемой страстью, припал в поцелуе к изгибу шеи. Телом овладели мурашки, колени приятно ослабли, и Ася уперла руки позади себя в мрамор, на мгновение, поддавшись искусителю.

 

— Сегодня ни один мужчина не тронет тебя, все танцы будут только моими. — властно предупредил, зарываясь носом в шелк её волос. — только посмей ослушаться, и я накажу тебя…

 

— А как же наш уговор? — ладошки её легли на его грудь, удерживая между ними расстояние.

 

— Правила для того и созданы, чтобы их нарушать, верно? — хрипло отозвался Филипп, пропустив кудри меж пальцев. — не прикидывайся целомудренной, ты тоже хочешь меня, признайся.

 

— А если ты ошибаешься, и я просто играю с тобой? Подразню и убегу, оставлю тебя изнывать от неудовлетворенности, как уже не раз было? — сбившееся дыхание искажало слова, звучали они невнятно, с дрожью в голосе, и Фила это возбуждало еще сильнее.

 

— Я тебя не отпущу, даже не надейся. — зловеще прорычал он, приник алчными губами к её плечу, кончиками пальцев очертил изящную руку. — пойдём, прилежно доведем роль хозяев до конца, а потом я тебя украду.

 

— Посмотрим, какой ты охотник, — насмешливо улыбнулась Ася, удивляясь, откуда в ней проснулось столько игривости и дерзости, но, списала это на выпитое шампанское.

 

Одарила Фила жгучим, глубоким поцелуем, и оттолкнула, поправила прическу, чтобы через секунду исчезнуть, оставив после своего пребывания облачко сладких духов. Филипп не торопился догнать её, стоял, привалившись спиной к колонне, весь во власти чувственных моментов. Голос разума вопил об осторожности, но сегодня он его не слушал.

 

Больше нет преград между ним и Асей, а свое он никогда не упускал.

 

***

 

Сергей уже был у двери, когда его задержали, и на плечо легла девичья рука. Нехотя остановившись, он натянуто улыбнулся Асе, быстро осмотрелся, не обращает ли на них кто-то внимание, и мягко вытолкнул дочь во двор.

 

— Ты мать не видела? Она должна была приехать вместе с подругой, тоже приглашенной на вечер.

 

— Мама? — удивилась девушка, нахмурившись. — нет, не видела. А что, ты осмелился бы быть с ней на виду у всех этих людей? Меня ты благополучно игнорировал!

 

— Пойми меня правильно… — поморщился он, обдумывая тщательно слова. — одно дело, что я овдовел и завел себе женщину спустя два года после смерти жены, и совсем другое…

 

— Ах, ну да! — язвительно улыбнулась она, скрестив на груди руки. — и совсем другое, когда эта самая любовница много лет назад родила тебе внебрачную дочь! Папа, тебе не кажется, что пора уже жить своим настоящим, и не оглядываться на мнение посторонних! Кстати… Что ты тут вообще делаешь?

 

— Тот же самый вопрос я хочу задать и тебе! — обличительным тоном отрезал Сергей, схватив её за руку повыше локтя. — вы оба с Филиппом сговорились, отвечай?! Давно спелись за моей спиной, и решили устроить для меня этот «невинный» розыгрыш? Очень смешно, малые дети, ей-богу!

 

— Какой еще розыгрыш? — удивилась Ася, вырвав из хватки руку, — я не понимаю, о чем ты сейчас! Да, я знакома с Филиппом, что здесь криминального? Он же вроде как твой коллега, разве нет? Просто я почему-то не помню, чтобы в списке гостей значились ваши с мамой имена! Да, а где же она?

 

— Коллега… Хватит разыгрывать этот спектакль! Шутку вашу я оценил. Не время и не место ссориться. — сердито сказал мужчина, клюнул губами её в щеку. — я поеду домой, жутко устал. Завтра улетаю в Крым по делам. Присмотри за матерью, договорились? Может, оно и к лучшему, что она не приехала сюда, для неё это было бы стрессом, думаю. Фил поступил неблагоразумно, но с ним я отдельно побеседую по возвращении. Детский сад, честное слово!

 

— Да о чем ты? — начала терять терпение Настя, но отец, отмахнувшись, уже размашисто шел к автомобилю…

 

Совершенно ничего не понимая, Ася некоторое время стояла, поеживаясь от холода. Задумавшись, не услышала шаги за спиной, и проводила глазами последнюю машину, исчезающую в ночном мраке дороги. На плечи легли теплые руки, она вздрогнула, и её прижали к мужской груди. Поцелуй в шею был чувственным, по бедру скользнула ладонь, и Ася вспомнила о недавней баталии с Филом.

 

— Теперь мы одни, никто не помешает мне тебя похитить. — шепнул он в ушко, увлекая девушку к двери.

 

— А Алан? — от озноба у неё слегка клацали зубы, и говорила она забавно. — я рассчитывала, что мы еще пропустим по бокальчику его любимого вина.

 

— Он просил не беспокоить его. Устал очень. Хочешь пожелать ему спокойной ночи?

 

— Нет. — решила Настя. Сбросив туфли у подножия лестницы. — пусть отдыхает, я бы тоже с удовольствием упала на кровать и сладко уснула.

 

— Чёрта с два. — усмехнулся он, многообещающе взглянув ей в лицо.

 

Разум туманило выпитое шампанское, Ася ощущала небывалую легкость и душевный подъем. Она знала, что произойдет между ними этой ночью, но намеренно отрезала путь назад, позволив соблазнителю распоряжаться своей волей. Она взрослая девушка, почему бы не расслабиться в постели с мужчиной, который, хоть и причиняет немало неудобств насмешками, но всё же заставляет её чувствовать себя желанной…

 

Они достигли его комнаты, самой дальней в коридоре, освещенном мягкими бликами торшеров. Втолкнув Фила внутрь, Ася заперла дверь, и наугад, ориентируясь по памяти, пихнула на кровать.

 

— Чё ты задумала? — шепотом спросил он, пока она нащупывала напольный светильник.

 

Вспыхнул приглушенный свет, девушка замерла посредине, чувственными движениями ладоней прошлась от груди до бедер. Фил приподнялся на локтях, наблюдая за ней с нетерпеливой жадностью. Он уже догадался, что она будет танцевать, и предвкушал для себя мучения, ибо желал обладать этой искусительницей с первого вечера, как увидел в клубе.

 

В ней был огонь, которого не находил он в других женщинах, она умела завести его мгновенно, и держалась презрительно, понимая, что пробуждает в нём похоть, но не подпускала слишком близко. Да он и сам не посмел бы на большее, чем почти невинные притязания, не посмел бы — до сегодняшней ночи.

 

То, что волею случая ему довелось узнать благодаря болтливой Елене и её не менее словоохотливой и участливой (а скорее, охочей до чужих тайн ) подружке, развязывало руки. Полностью…

 

Ася пластично двигала телом, избавляясь от платья с грацией дикой пантеры, и он, путаясь непослушными пальцами в пуговицах на рубашке, просто рванул ткань, и блестящие кругляшки, выдранные с корнем, рассыпались на пол. Взгляд его был прикован к обнаженному животу девушки, и Фил едва не застонал вслух, наткнувшись на пирсингованный нежный пупок, а потом скользнул горящими глазами ниже, к кромке белоснежных трусиков.

 

Подавшись к краю кровати, мужчина принялся стаскивать брюки, ни на секунду не выпуская из виду Асю, а она, будто ничуть не замечая его крайнего возбуждения, продолжала дразнить, откровенно лаская себя растопыренными пальчиками. Или вскидывала ногу на спинку кресла и извивалась, одаряя Филиппа призывной улыбкой, но, стоило ему попытаться, ухватить её за талию, ловко убегала, и выгибалась назад, выделывая новые движения бедрами и руками.

 

Трусики, продвигаемые вниз ладошками, плюхнулись на пол, и Ася изящно переступила их, приблизилась к Филу, уже растянувшемуся в чем мать родила, и украдкой, из-под полуопущенных ресниц, посмотрела на него. В густой темной поросли волосков орган его был в боевой готовности, и она ощутила, как запылало в паху, но ничем не выдала себя.

 

Становилась у кровати, медленно, оглаживая ногу, подняла её и коснулась крохотными пальчиками члена, легонько провела по всей длине и обратно до основания. Филипп сдавленно застонал, на этот раз, не мешая ей и предоставив полную свободу действий.

 

Она вильнула грудями, свела вместе, и, дотянувшись язычком, лизнула поочередно соски. Он хрипло рассмеялся, лениво тронул взбрыкнувший пенис, словно успокаивая, и Настя усмехнулась. Всё-таки приятно иметь такую власть над мужчиной, и тем слаще осознавать, что он — твой враг. Она не сомневалась, что секс будет бурным, а ночь незабываемой, а утром…

 

Но утро еще не наступило…

 

Оттянув бретельки бюстгальтера, приспущенного под тугие холмики, девушка поиграла им, неторопливо волоча вверх, и, сняв через голову, накинула Филу на шею, подтягивая его к себе. Он повиновался, жарко припал губами к её колену, оставаясь припечатанным красивой ножкой.

 

Перехватив инициативу, опрокинул Асю на спину, сполз ниже, и, встав на четвереньки, начал нежно целовать животик, коснулся языком выпуклого пупка с серьгой, чуть сильнее надавил, вызвав у неё дрожь нарастающего желания. Теперь она была пленницей его прихотей, и покорно отдавалась на милость захватчика.

 

Он страстно хотел видеть её глаза, но она их закрыла, и только напряженно вцепившиеся в покрывало пальцы говорили о том, что Настя упивается удовольствием от его ласк. Фил недобро ухмыльнулся.

 

Он заставит её кричать, умолять не останавливаться… Или просить о пощаде. Ася вздрогнула, когда горячие влажные губы вобрали большой пальчик на ноге в рот, выгнулась, тая от неведомых ранее чувственных ощущений. Фил умело и безжалостно терзал её, посасывая каждый пальчик сначала на левой, потом на правой ноге, а его алчные руки ни на мгновение не давали ей вдохнуть, блуждали по бедрам, очерчивали покатые изгибы, тискали ягодицы. Наигравшись так, он переместился выше, властно раздвинул её колени, и завладел липким от соков клитором, а Ася из последних сил держалась, чтобы не забиться в судорогах наслаждения.

 

Ей было невыносимо душно, тело жило отдельно от разума, возносилось на вершины удовольствия, и она неистово металась, мысленно проклиная Филиппа и одновременно умоляя продолжать сладостные пытки.

 

И вдруг её приподняли, заставили встать на колени, и она беспомощно заскулила, схватившись дрожащими руками за изголовье. Фил навалился сзади, и Настя закусила губу, ожидая соития.

 

— Когда-нибудь делала это без резинки, сладенькая? — прерывисто дыша, шепнул он в ушко, легонько коснувшись её трепещущего лона пальцем, мокрым от ее же выделений.

 

— Нет… Никогда… — плохо соображая, хочет ли этого или боится, пролепетала она, и подалась ему навстречу попкой, потерлась ягодицами о каменный стержень.

 

— Хочешь, сделаем это? — рука его обхватила её за горло, лишив возможности что-то ответить, и невнятное мычание послужило для Фила согласием.

 

Да, он чертовски хотел эту девку, она свела его с ума. Но он ничего не забыл, и болезненное стремление унизить, растоптать её не только морально, и физически, сейчас достигло апогея. Ася приглушенно вскрикнула, когда Филипп вдруг резко, до упора, погрузился в тесный проход, но он крепко её удерживал, припечатав к месту и не давая вырваться. Она забилась, раззадоривая еще яростнее, и он почувствовал, что долго не сможет выстоять.

 

Это она довела его до такого состояния, она, своим проклятым танцем! Нет, легче не стало. От этого сумасшедшего (запретного? Грязного?) секса нахлынула тупая апатия, хотя разрядка была мощной и безумно сладкой. Он намеренно ускорил процесс, не позволив девушке испытать удовольствие, желая тем самым насмехаться над ней.

 

В последний момент вынул член, и мощная струя спермы выстрелила в её бедро, а Фил глухо зарычал, бессильно придавив Асю своим немалым весом. Откатился, деловито натянул штаны. Настя сидела, свернувшись в комочек, глядя на него округлившимися глазами, и Филипп внезапно остро ощутил жалость к ней. Его накрыло раскаянием, однако произнести извинение или что-то еще в утешение, он так и не удосужился.

 

Она ушла, напоследок бросив ему, что он подлый скотина и ублюдок. Пожалуй, он был согласен, но вслух этого так и не признал…

 

Глава 11.

 

Утром Насте стоило больших усилий выйти из своей комнаты. Она надеялась, что Филипп уже уехал на работу, ибо встречаться с ним не хотела. После ночного рандеву в душе у неё было муторно и пусто, однако, пускать сопли и плакать о несчастной судьбе девушка не собиралась.

 

Подонок. Пусть как хочет, договаривается с собственной совестью, а она в этом гнезде разврата (доме) не останется ни секунды! С такой мыслью Ася тихонько выскользнула в коридор, волоча за собой дорожный чемодан на колесах.

 

К счастью, Фил не появился, чтобы снова подвергать её унижению или отговаривать, а уж извиняться за вчерашнее он точно бы не стал. В этом она не сомневалась. Этот негодяй не способен быть нормальным человеком, и только её вина, что она ему доверилась.

 

Бросив взгляд на дверь спальни Алана, Настя поняла, что не сможет исчезнуть, даже не простившись с ним. Ведь он не виноват, что его дядя — отъявленная скотина и козел! И она двинулась обратно, два раза стукнула, но ответа не последовало. Заглянула в комнату, Алана там не оказалось.

 

Может быть, он на процедурах в клинике? Три раза в неделю ему нужно посещать лечащего врача, и молодой человек настоял, что будет приезжать сам, и в визитах последнего на дом необходимости нет.

 

Она напишет записку!

 

Настя ринулась в свою (бывшую) спальню, перерыла ящики стола, порылась в коробках, составленных в нише под одежду, но ни бумаги, ни ручки не нашла. Испытывая досаду, что пришлось задержаться, направилась в кабинет Филиппа на первом этаже, уж там-то должны отыскаться эти атрибуты канцелярии!

 

Дверь он не запирал, самоуверенно полагая, что ей нет надобности, туда входить, и девушка беспрепятственно проникла в просторное помещение. Осмотрелась, подошла к ореховому столу, заваленному папками и бумагами, схватила ручку. А на чем же накарябать записку? Кругом документация, не рвать же!

 

В застекленном шкафу, где аккуратно были сложены кипы бумаг, возможно, найдётся блокнот или чистая тетрадь. Ася осторожно отодвинула папки из мультифоры, вытянула шею, чтобы посмотреть, не завалялся ли лист за ними, и задела локтем небольшой сундучок, стоявший отдельно в уголке.

 

На пол полетели письма, старые вырезки из газет, и она, воровато оглянувшись, присела, быстро собирая добро. На глаза попалась корочка свидетельства о рождении, и Ася уже засунула её обратно, но что-то заставило её полюбопытствовать и глянуть в него.

 

Поначалу она не поверила увиденному, но перечитав еще раза два, подняла голову, невидящим взглядом глядя в окно. Аристархов Филипп Сергеевич, это, несомненно, совпадением быть не могло. Значит, он её брат, сын её отца! Но каким надо быть ублюдком, чтобы, зная о родстве, трахнуть сводную сестру?!

 

Или он не догадывался, кто она такая?

 

Но в случайности она не верила. Всё он прекрасно знал с самого начала, когда явился в клуб, и теперь ситуация представлялась совершенно в ином ракурсе. Он нагло воспользовался своим влиянием, лишил её обеих работ, справедливо полагая, что она не бросится просить помощи у отца, и появился с этим непристойным предложением!

 

Что же он хотел добиться-то? Отомстить ей? Или отцу?

 

Она выскочила из особняка, будто за ней гнались черти, вызвала такси, и всю дорогу до квартиры матери пылала праведным гневом. Если Фил попытается снова возникнуть на её горизонте, она его убьет. Попросту убьет!

 

***

 

Дмитрий Тихонов недоуменно поднял брови, поддел указательным пальцем очки, и взглянул на Филиппа.

 

— Я верно понимаю, Ася Монро должна получать денежное содержание ежемесячно вот в этом размере? — он потряс отпечатанным документом в воздухе перед носом у Фила.

 

— Да, именно так. Её настоящие данные я тебе черкнул тут, — протянул мужчина юристу вырванный из блокнота лист. — но постарайся сделать так, чтобы она не знала, кто её покровитель. Сохрани инкогнито, Димон, это важно для меня.

 

— Будет сложновато, — честно предупредил Дима, еще раз пробежав взглядом по пунктам. — я тебе не говорил, но мы знакомы с Настей довольно давно, понимаешь? Она моя лучшая подруга, и я вправе задать тебе вопрос — почему вдруг ты решил её содержать?

 

Филипп нахмурился, изучающе разглядывая собеседника. Тихонов работал у него не один год, и был самым толковым специалистом в области юриспруденции. Общались они по-свойски, как старые приятели, таков уж был Димон, с ним каждый чувствовал себя свободно, и вот оказалось, что и у этого нелепого с виду человечка, неуклюжего и забавного, есть свои секреты.

 

— Да ты присядь, в ногах правды нет. — вздохнул, наклоняясь вперед, Филипп, и сомкнул пальцы в замок. — значит, ты давно знаешь Асю… Может, оно и к лучшему.

 

— Ты не ответил! — с достоинством вздернув подбородок, напомнил Дмитрий.

 

— Не ищи в моих поступках умысла, дружище. — широко улыбнулся мужчина, откинувшись на спинку кресла. — я виноват перед Асей, и должен хоть как-то загладить вину. Она нуждается в деньгах, и мы оба об этом знаем.

 

— Она никогда не примет такого рода помощи от человека, который по непонятным причинам вдруг захотел поделиться с нею финансами. — твердо отрезал Дима. — да и потом, она начнет выпытывать у меня, кто этот благодетель, и раскусит, в конечном итоге!

 

— А ты держи рот на замочке, ты же мужчина. — жестко возразил Фил. — давай-ка перестанем препираться, просто выполни мое поручение.

 

***

 

Ася сидела на лестничной клетке, привалившись спиной к стене, и была такой беззащитной, что у Димки защемило в груди. Одна, в полутемном подъезде, озябшая в своем летнем платье… Он поспешил к ней, перескакивая через две ступеньки, метнулся к девушке, присел.

 

— Аська, а ну, вставай! Вставай, вставай, чего ты тут расселась, простудишься! Давай, пошли в дом.

 

Она зевнула, сморщилась, размяла затекшие мышцы на шее, и нехотя поднялась. Подхватила чемодан, и жалобно произнесла:

 

— Димыч, я поживу у тебя, можно? Возвращаться в свою квартиру не хочется, родаки замучат опекой, а устала…

 

— Входи, — мягко втолкнул её парень в теплую прихожую, зажег свет. — давно пришла? Конечно, живи, сколько тебе надо, я что, выгоню тебя? Снимай это.

 

Заботливо стащил с неё легкий палантин, Настя поежилась. Прошла в кухню, на ходу избавляясь от туфлей, бросила их в угол у холодильника, и повернулась к другу. Дмитрий сдвинул брови, ожидая пояснений.

 

— Поругалась с этим, как его? Со спонсором, да?

 

— Вроде того. С этим покончено, даже не смей упоминать об этом! — так яростно запротестовала она, что Дима счел за лучшее не зудеть гостью, и принялся рыться в шкафу, инспектируя его содержимое на предмет съестного.

 

— Ась, ты меня за кого принимаешь? — буркнул, радостно отыскав коробку печенья. — я когда совал нос в твою личную жизнь, а? Будешь чай?

 

— Не, — задумчиво вздохнула девушка, рванув дверцу «бирюсы» и бегло осмотрела названия на этикетках с алкоголем. — давай напьемся?

 

— Ну… — замялся Дмитрий, нерешительно оглянувшись на неё. — я не против выпить рюмку — другую, только закусывать нечем. Я не рассчитывал, что у меня будут гости, сам у мамы поужинал. Настя отмахнулась, выудила бутылку портвейна.

 

— Магазин круглосуточный же? — кивнула на окно, и Дима взглянул на неоновую вывеску, мерцавшую справа, в нескольких метрах от высотки. Подтвердил, неопределенно хмыкнув. — я сбегаю, а ты своими делами обычными займись пока. Ну, в душ там сгоняй, а то при мне же фиг пойдешь. Я мигом!

 

Не внимая Димкиным протестам, Ася схватила сумочку и выскочила из квартиры. Телефон назойливо затренькал, когда она уже выходила из супермаркета. Это был Алан, не ответить ему она не могла, ведь так и не удосужилась объяснить причину своего исчезновения. В конце концов, он её племянник, и за грехи Фила не в ответе!

 

Но, к её разочарованию и досаде, голос в динамике раздался не молодого человека, и властно произнёс:

 

— Ты сейчас где, чёрт побери? Считаешь нормальным вот так сбежать, заставить нас сойти с ума от беспокойства и даже не позвонить?

 

Настя глубоко вдохнула, призывая всю силу воли, но всё равно закипела. Да как он смеет ее упрекать, какое он вообще имеет право так с ней говорить?!

 

— Слушай, ты! — задыхаясь от злости, завопила девушка, торопливо направившись через дорогу. — я не обязана отчитываться перед тобой, понял?! Ч не надо обрывать мне телефон, не желаю я с тобой иметь никаких дел!

 

— Ася, — вздохнул Филипп, и она ускорила шаг, проклиная себя за то, что проявила слабость и не сбросила вызов. — ты сердишься из-за вчерашнего, я понимаю. Дай мне возможность искупить вину.

 

— Что?! — вскричала она, поражаясь его наглости (ах, ну да, он же думает, что она ничего не знает!) — ты плохо слышал меня?! К чёрту катись!

 

От пронзительного сигнала клаксона она вздрогнула, выронила мобильный, и испуганно отпрыгнула в сторону, но не слишком проворно. Визг покрышек оглушил, в глаза ударил слепящий свет фары, и мотоциклист, не сумев справиться с железным конем, зацепил зазевавшуюся девушку задними колесом. Её отбросило к кромке бордюра, острая боль выстрелила в левой лодыжке.

 

Скорчившись пополам, Настя осторожно ощупала ногу, пытаясь определить, есть ли серьезная травма. И зашипела от невыносимой боли. Незнакомец, крутым виражом остановив байк, в два прыжка очутился рядом, склонился, помогая ей встать. Но Ася тут же согнулась, ухватившись за поврежденную лодыжку.

 

— Вам надо в больницу, может быть перелом или растяжение. — без принятых в таких случаях извинений или ругательств (виновата-то она была!), деловито сказал он. — обопритесь на меня, я доведу Вас до мотоцикла.

 

— О нет, только не это! Я ни за что не сяду на этого ужасного монстра! Со мной всё в порядке, правда…

 

— Ничего не в порядке, не спорьте! — повелительно отрезал парень, ведя её к байку. — да не бойтесь, я чуть не с младых лет гоняю. Просто держитесь за меня крепче, и наденьте шлем.

 

Не дожидаясь её согласия, он водрузил ей на голову черный, в красочных надписях, гермак, и помог Асе усесться. Все её возражения пропустил мимо ушей, и спустя мгновение они уже мчались по пустынной улице…

 

***

 

Врач попался с характером, и Ася долго умасливала отпустить её домой, но он категорично заявил, что она останется в больнице минимум неделю. Прохлаждаться здесь в её планы не входило, нужно искать работу, на банковской карте деньги таяли с неприличной быстротой, а брать у родителей девушка не собиралась.

 

Перелома не обнаружилось, вывих вправили, но нога жутко ныла, и наступать на неё при ходьбе Насте казалось пыткой, поэтому большую часть следующего дня она провела на кровати. Позвонила матери, Елена привезла журналы и два пакета сладостей. Глядя на вкусняшки, Ася лишь вздохнула.

 

Нет, ну ведь знает же, что она на диете! В этом вся мама, хоть лбом об стену бейся, а ей ничего не докажешь. Считает, что дочь слишком худая, и не устает отчитывать по поводу вреда диеты.

 

— Мельникова, к тебе гости. — заглянула в палату пухленькая дежурившая сегодня Светочка, и посторонилась, пропуская высокого худощавого парня. — не шумите тут, и халат накиньте! Бахиллы тоже предназначены для посещения пациентки, а не аксессуар, чтобы таскать в кармане!

 

Строгая отповедь заставила его быстренько натянуть упомянутое поверх кроссовок, а белый халат из рук медсестры перекочевал на плечи. Ася села, подтянув одеяло к груди, и улыбнулась новому знакомому. Звали его Артёмом, это она выяснила еще вчера, когда он «передавал» её в надежные руки врачей.

 

— Ну, как тут пострадавшая? Сильно болит? — с сочувствием спросил он, усевшись на стул.

 

— Да ерунда, ходить только не могу, а так, всё пучком. А ты приехал, потому что кусал локти, чувствуя себя виноватым? — слукавила девушка, разглядывая Артёма при ярком дневном свете.

 

Было ему лет тридцать, привлекательный, улыбчивый, держался он свободно, словно приехал навестить давнюю знакомую, и вместе с тем немного покровительственно. Настя решила, что он работает в престижной фирме, об этом говорило всё — от его уверенности в себе до хороших манер и дорогой одежды.

 

— Чего сразу? Захотелось тебя увидеть, вот… — с ловкостью фокусника выудил из-под кожанки большую белую розу, и подал Асе. — надеюсь, ты правильная барышня и любишь эти цветы?

 

— А ты как считаешь? — усмехнулась она, весело глядя на него, поднеся бутон к лицу.

 

В его темных, почти черных глазах искрились озорные чёртики. Артём озадаченно почесал кончик носа, и пожал плечами.

 

— Могу ошибиться, но такая симпатичная девушка не может быть одной из примитивного стада стереотипного воспитания. Ты любишь нарушать правила, иначе бы отшила меня вчера и не села на мой байк. Примерные девочки так себя не ведут.

 

— Ты, случаем, не психолог? — насмешливо улыбнулась Настя, подтолкнув его.

 

— Нет, психология для меня дремучее болото. — рассмеялся Тёма, — ты же знаешь, кто я. Простой ценитель ночной жизни и скорости.

 

— Что-то тут не так, — в тон ему отозвалась девушка. — сознавайся, ты агент под прикрытием, да?

 

— Точно! — вскинул вверх указательный палец парень, и сделал серьезное лицо. — моя миссия — охранять красивых девчонок.

 

Ася иронически взметнула бровь.

 

— Ну, а что? Оригинальный способ познакомиться, подстроить небольшую аварию, спасти девушку, и явиться навестить, как благородный рыцарь. Пять баллов!

 

— Рад, что ты оценила мое мастерство соблазнителя. — шутливо сказал Артём. — когда тебя выписывают? Должен же рыцарь завершить подвиг и доставить прекрасную дааму в её дворец.

 

— Ну, если твое благородство не иссякнет за неделю, и ты готов подождать…

 

— Я умею ждать, — просто ответил он, и они улыбнулись друг другу.

 

Глава 12.

 

В случайные знакомства Настя не верила, относилась к ним настороженно, и считала, что на такой почве завязаться серьезных отношений не может. Сейчас её стереотипы рушили рамки, ибо Артём оказался не только интересным молодым человеком, но и не скрывал, что не против общаться с Асей и дальше. Он нравился ей, это не было родством душ в общепринятом понятии, но что-то между ними всё же проскакивало. Искра симпатии или нечто похожее.

 

За день до выписки неожиданно появился Филипп, и, едва он возник на пороге, Настя почувствовала, как утихший, было, гнев, с новой силой всколыхнулся в душе. Оттеснив пытавшуюся что-то объяснить медсестру, мужчина закрыл дверь, и, с раздражением поддернув халат, направился к кровати.

 

— Что это за ребяческие шпионские игры, мать твою? — отрывисто бросил, резко подвинул стул, и, развернув спинкой от себя, уселся. — тебе в кайф это, да? Исчезла, ни чёрта не сказав, отрубила телефон или закинула мой номер в черный список, а сегодня я узнаю, что ты в больнице!

 

— Я тебя не звала! Проваливай отсюда! — агрессивно воскликнула девушка, пылая ненавистью к этому негодяю.

 

— Ася… — начал Филипп, попытавшись стиснуть её руку, но она отшатнулась, и, вскочив, совершенно позабыла о ноге, всё ещё простреливающей болью.

 

Поморщилась, споткнувшись, и он тут же прыгнул к ней, поддержав за талию. Лица их оказались так близко, что на Настю пахнуло мятным дыханием. Тело предательски вспыхнуло, помня прикосновения этого человека, кожа покрылась мурашками.

 

— Не трогай меня, руки прочь! — прошипела она, стараясь отпихнуть, высвободиться, однако Фил лишь крепче прижал её к себе, и развернул, чтобы она не сумела улизнуть.

 

— Дикая кошечка снова выпустила коготки, я смотрю. — усмехнулся, убрав с её щеки налипшие волосы, и, не удержавшись, тыльной стороной ладони провел до уголка губ. — Ася, прости меня уже, а? Я в самом деле, раскаиваюсь в том, что в тот вечер…

 

— Не прощу. — отрезала Настя, прищурившись. — и не прикидывайся, я тебя насквозь вижу! Тебе еще мало моего унижения? Явился насладиться сполна, думал застать меня раздавленной и хнычущей? Не дождешься!

 

— Какая ты злопамятная, однако! Я готов загладить вину, только, если буду уверен, что ты простишь. Что мне сделать?

 

— Ах, вот как?! Ублюдок, ты серьезно полагал, что я настолько извращена, и забуду, как ты со мной обошелся?! Сволочь, да у тебя нет ничего человеческого, ты животное! Потому что только звери не соображают, что такое родственные узы, только зверям по фиг, из одного ли приплода самка, которую они трахают! — издевательски рассмеялась Ася, хлестнув его по щеке, размахнулась для второй пощечины, но Фил поймал руку, и поднял, крепко удерживая за запястье.

 

Филипп похолодел. Неужели она догадалась, кто он такой, или как-то узнала? Вот в чём причина её бегства, а он ломал голову, как замалить свою оплошность. Дело, оказывается, не в том, что он сделал, а в самом контексте произошедшего!

 

— Послушай меня, дай сказать! — настойчиво начал увещевать мужчина, встряхнув яростно отбивающуюся от него девушку. — я всё объясню, просто выслушай. Ты поймёшь, что…

 

— Не хочу я тебя слушать, потому что, что бы, ты не говорил, это ложь! — собрав силы, Настя оттолкнула его, и отвернулась, ухватившись за спинку кровати. — вон пошел, сказала! И не смей больше меня разыскивать!

 

— Ася… — тихо, вдруг ощущая смертельную усталость от бесконечных баталий с ней, произнес Фил, и, шагнув к рассерженной девушке, тронул за плечо. — я знаю, о чем ты подумала. Никакой я не извращенец, клянусь! Мы с тобой не брат и сестра, ты что, всерьез думаешь, что я бы затащил тебя в койку, если бы не знал этого?!

 

— Врешь. — сердито отрубила она, резко повернув к нему голову. — ты хотел унизить меня, и у тебя это здорово вышло! Можешь праздновать триумф, подлец! А теперь убирайся, или позову охрану!

 

Говорить с ней сейчас было бессмысленно, Филипп это понимал. Она на эмоциях, и, что бы, он не сказал, она всё воспримет враждебно. Лучше дать ей время успокоиться, спросить у лечащего врача, когда её выписывают, а потом приехать к ней и попытаться заставить выслушать.

 

***

 

Елена Мельникова была крайне удивлена и обескуражена, увидев молодого человека, дожидавшегося её у входа в магазин. Когда продавец Ирочка сообщила, что хозяйку просит позвать Филипп Аристархов, женщина решила не выходить к нему, ибо примерно представляла, о чем пойдёт речь.

 

По словам Сергея, младший сын затаил на него смертельную обиду, а её, Елену, винил в смерти матери. Возможно, она и чувствовала, что Фил прав, хотя ни за что бы, не признала себя виноватой. Надо отдать ему должное, парень оказался напористым, и уезжать, не встретившись с нею, не собирался.

 

Елена шагнула к нему, холодно осведомилась, чего он хочет.

 

— У меня к тебе разговор, и здесь не место. — отбросив формальности, в тое ей отозвался Филипп, жестом предложив пройти к его машине.

 

— Если ты намерен снова меня оскорблять, разговора не получится. — сухо сказала она. — в прошлый раз я простила тебе грубость, но…

 

— Обойдемся без взаимных претензий, обещаю. Приглашаю поужинать вместе, у меня есть знакомый шеф — повар, в его ресторане самые экзотические блюда, таких больше в Москве не найти.

 

— Я не голодна. — теряясь в догадках, что вдруг понадобилось от неё Филиппу, возразила Елена, но он настойчиво повторил:

 

— Я не прошу о многом или о чем-то невыполнимом, чёрт возьми! Хорошо, ты отказываешься говорить со мной? Тогда мне остается одно, выложить отцу свои соображения по поводу твоей дочери. Как думаешь, он обрадуется, если узнает, что женщина, ради которой бросил жену после тридцати лет брака — авантюристка и обманщица?

 

Её красивое лицо пошло пятнами, глаза округлились, и Фил самодовольно усмехнулся. Удар достиг цели, он на верном пути, и это только начало. Отец должен на собственной шкуре прочувствовать, что такое предательство близких людей, пусть поймёт, каково это, когда тебе плюют в душу те, кому ты доверял!

 

— Филипп, я знаю, что ты в чём-то прав, потерять мать, да еще таким образом, это страшно, — обреченно произнесла Елена, покорно садясь в его автомобиль, и дождалась, когда молодой человек сядет за руль. — но это жизнь, и порой она преподносит нам неприятные сюрпризы. Просто нужно уметь отпускать свою боль, незачем терзаться…

 

— Я не люблю философию. — усмехнулся он, плавно тронув джип с места, и взглянул на собеседницу. — честно сказать, отцу я всегда завидовал, он умел поступить так, как считал нужным и не останавливался перед препятствиями, а мне приходится вечно быть в тени старших братьев. Он не относится ко мне серьезно, ты же об этом знаешь, да? Он делится с тобой своими проблемами?

 

— Ты обижен на Сергея за его невнимание? — осторожно спросила женщина, нервно поправив короткие пепельные волосы.

 

— Слушай, ты не мой психолог, и не надо лезть в моё подсознание, — отрезал Фил, прибавив скорости. — не пытайся увести меня от темы, я не поддамся на эту уловку.

 

Она промолчала, испытывая смешанный с сочувствием страх. Филиппа Елена знала давно, столкнулись они впервые на дне рождения Сергея в одном из ресторанов, и всё это время он не давал ей вдохнуть, нарочно присылал в магазин приглашения на его благотворительные мероприятия, а она не могла отказать.

 

Как бы это выглядело в глазах общественности? Владелица модного бутика женской и детской одежды игнорирует вечера, устраиваемые благотворительным фондом, и получается, что она не желает вносить лепту в добрые дела, отказываясь принимать участие в подобных акциях!

 

Репутацией Мельникова дорожила так же, как и её любовник, и Филипп этим пользовался.

 

***

 

Сомневаясь, нет ли в предложении Фила подвоха, Елена недоверчиво смотрела на него, задумчиво помешивая десертной ложечкой пенку на кофе. Филипп не торопил с ответом, с аппетитом пил латте, и выжидающе поглядывал на женщину.

 

Он всё правильно рассчитал. Сейчас эта гадина согласится на сотрудничество, и дело останется за малым — приложить максимум обаяния и хитростью соблазнить её. Когда отец будет у разбитого корыта — дочь от него уже отдаляется, любимая предала с его же сыном — он может по праву считать, что месть свершилась.

 

О последствиях Филипп не думал, полагая, что сумеет разрулить с ними задним числом.

 

— Хм, так ты хочешь открыть аукцион, а на вырученные средства купить в клинику для детей инвалидов новое медицинское оборудование?

 

— Верно. — кивнул мужчина, сложил руки перед собой, как прилежный ученик, и наклонился к Елене. — а тебе я предлагаю возглавить его. Стать, как бы это попроще объяснить…

 

— Лицом предстоящего аукциона и подать другим пример? — подсказала она, впервые за время их беседы улыбнувшись.

 

Фил щелкнул пальцами, откинулся на спинку, и вальяжно растянулся.

 

— Точно! У тебя довольно обширный круг клиентов, причем все они прибашленные. Ты выставляешь на аукцион детские вещи по самой гуманной цене, и торги начинаются, к примеру, с пятисот рублей. Брендовые шмотки всегда в тренде, твой магазин имеет имя среди определенного общества. Мы можем пустить рекламную кампанию, допустим, в твоем бутике сделать вывески с громкими призывами принять участие в благотворительной акции.

 

— А магазин пообещает скидку для тех, кто согласится быть на аукционе. — подхватила она, радостно хлопнув в ладоши.

 

Идея её захватила. Никаких подводных камней в предложении Филиппа Елена не нашла, и успокоилась, решив, что, несмотря на угрозу рассказать что-то о ней Сергею, он зарыл топор войны.

 

Но вопрос этот её всё еще мучил, и Мельникова, отодвинув чашку с недопитым кофе, поинтересовалась:

 

— Ты что-то знаешь об Асе?

 

Он не спешил разуверять её, лениво пожал плечами. Подался к ней, и, как бы невзначай, коснулся её руки.

 

— Я многое знаю, но, заметь, держу язык на замке. Давай не будем портить наши новые отношения этими идиотскими взаимными подозрениями. Так когда встретимся, чтобы приступить к осуществлению задумки?

 

Елена прищурилась. Что-то он недоговаривал, но она предпочла не ворошить осиное гнездо, и вынув из сумочки ежедневник, сверилась с записями. Свободный день у неё был в среду, о чем и сообщила новому партнеру. Фил удовлетворенно кивнул, мысленно усмехнувшись. Всё оказалось куда проще, чем он думал…

 

***

 

Димка позвонил рано утром, Ася еще спала. Друг поинтересовался, нужно ли заехать за ней в больницу, но, по его запыхавшемуся голосу и торопливым фразам она поняла, что у него уже начался заполошный день. В принципе, Настя могла и самостоятельно добраться до дома (до его дома), но тут вспомнила об обещании Артёма приехать и забрать её.

 

— Не надо, Дим, я же просто вывихнула ногу, а не смертельно больна. Не волнуйся, ничего с меня не убудет, прогуляюсь.

 

— Ладно, — с легкостью согласился Дмитрий. — ты, если что, звони. Там, это…

 

Он замялся, и Ася хмыкнула.

 

— Что, опять пустой холодильник?

 

— Понимаешь, вчера поздно вернулся с работы, Аристархов совсем загонял, и я… — он осёкся, видимо, сболтнув больше, чем следовало.

 

— Аристархов? — с подозрением переспросила девушка, подавшись вперед, и чуть не плюхнувшись с кровати на пол, — ты говоришь о моем отце? Не припомню, чтобы ты у него работал!

 

— Н-нет, — поколебавшись, уныло протянул Дима. — я потом тебе всё объясню. Мне пора, будь осторожнее, увидимся вечером.

 

Настя с досадой швырнула мобильный в сумку, и принялась переодеваться в привезенные матерью вещи.

 

Глава 13.

 

Артём Ленский был женат два раза, к женщинам относился с легкостью, и никогда не считал себя обязанным хранить верность одной — единственной. Возможно, ему встречались «неправильные» девушки, или же до тридцати лет он стремился вволю нагуляться, чтобы после строить серьезные отношения.

 

Первый его брак лопнул спустя полгода, оба были молоды и горячи. Не сошлись во взглядах на семейную жизнь. Второй продержался пять с лишним лет, детей так и не завели, Артём делал карьеру в фирме своего дяди, жена ревниво заботилась о собственной красоте, но сейчас он был рад, что так и не стал отцом.

 

Ася его заинтересовала, зацепила за живое, такого сроду не было, чтобы вот с ходу, при случайном знакомстве, он запал на девушку. В ней угадывалась какая-то тайная изюминка, она явно что-то недоговаривала о себе, когда он расспрашивал, чем она занимается. Пожалуй, пора признаться, что с Настей он готов шагнуть дальше, попробовать выстроить совместное будущее…

 

— Привет! — раздался от двери шикарный насыщенный низкий голос, Ася обернулась. — классно выглядишь!

 

Артём подал ей восемь роз — символ того, сколько дней они уже знакомы. Поцеловал в щеку, отметив, что девушка зарделась, и улыбнулся.

 

— Спасибо. Ну, зачем ты меня так балуешь? Мне никто не дарил цветы каждый день, я даже растерялась немного. — вдохнув аромат бутонов, воскликнула Настя.

 

— Хорошо, я не буду больше покупать цветы. Странно, ты первая из представительниц прекрасного пола, отказывающаяся от такой привилегии. — серьезно сказал Тёма, пожевав нижнюю губу. — ты готова? Мой верный конь ждет свою принцессу.

 

— О нет! — рассмеялась она, выглянув в окно.

 

Сверкая на полуденном солнце, черный «судзуки» был припаркован у крыльца клиники.

 

— Да ладно тебе, ты уже на нем каталась, при том, что в тот раз у тебя была вывихнута лодыжка. Чего ты сейчас-то боишься? — сделал приглашающий жест к двери Артём.

 

— Не принимай это на свой счёт, ты отлично водишь байк. — поспешила успокоить его Ася, и они направились по коридору. — это моя фобия, жутко боюсь скорости, даже на машине не езжу сама, права пылятся дома.

 

— Тогда в списке благородных дел у меня прибавился пункт. Я буду избавлять тебя от надуманных страхов, и постараюсь сделать из тебя настоящего байкера!

 

— Если тебе не жалко свой красавец — мотоцикл, тогда я дерзну и приму вызов! — усмехнулась Настя, взглянув на Артёма, но тут же вынуждена была остановиться, чтобы не налететь на шагнувшего навстречу Филиппа.

 

Вся гамма обуревавших его эмоций была написана на лице, глаза недобро сузились, став холодными синими льдинками, а губы скривились в презрительной ухмылке. Устраивать скандал в больнице, на виду у посторонних, девушка не желала, хотя внутри всё закипело от злости.

 

Сделав вид, что Фил её не интересует, она улыбнулась Тёме, и подхватила его под руку.

 

— Всё, я готова! Разрешаю рыцарю усадить даму на его черного железного коня и увезти в далекие дали!

 

— Позволь спросить, это в какие же? Свободного местечка не найдётся на коне? А то я с удовольствием прокачусь с вами. — бесцеремонно преградил ей выход Филипп, и резким движением плеча оттеснил Артёма.

 

Протиснулся между ними, быстро сжал Асину ладошку. Цветы полетели на пол, но поднять их негодяй не дал, отшвырнул ногой с садистским удовлетворением.

 

— Э, приятель, ты ничего не перепутал? — спокойно, но с явными нотками угрозы вмешался Артём, пихнув его от Аси, и посмотрел на неё. — кто это, что за клоун? Ты его знаешь?

 

— Увы, знаю. — оттолкнув Фила, прошипела она. — это мой брат, с которым я познакомилась совсем недавно и при очень странных, если не сказать, неприятных, обстоятельствах!

 

— Не мели чушь, ты сама-то в это веришь? — не унимался Фил, приобнял её за талию, и притянул ближе. — поехали ко мне, мы не закончили важный разговор. И Алан будет рад тебя увидеть, я ничего ему не говорил, можешь расслабиться.

 

— Руки убери! Никуда я с тобой не поеду!

 

— Вот строптивая. — вздохнул мужчина, отобрав у Артёма её сумку, и крепко удерживая Настю рядом. — я смотрю, ты по-прежнему обожаешь быть в центре внимания, жаль, что сейчас на тебе одежда, а не соблазнительные кожаные трусики, как при нашей первой встрече.

 

Она вспыхнула, быстро покосилась на Тёму. Ведь он не догадывается, какой образ жизни еще недавно она вела!

 

— Слушай, брат ты ей или нет, но так обращаться с девушкой я не позволю! Давай-ка выйдем, решим это по-мужски! — начал яриться Артём, широко распахнув входную дверь.

 

Оценивающий взгляд Филипп прошелся по нему мимолетно, и Настя испугалась, как бы эти двое не затеяли драку. Комплекцией Артём Филу уступал, последний был шире в плечах, атлетически сложенный, а новый знакомый производил впечатление домашнего мальчика. Вырвавшись, она вытолкнула мужчин на крыльцо, выскочила сама, и ойкнула, припав на пронзенную болью ногу.

 

Фил опередил соперника, поддержал девушку, и ей пришлось на него опереться. На миг, глаза их встретились, и во взгляде его Настя прочла неприкрытую ревность. Она и сама не ожидала, что это заставит её испытать триумф.

 

— Дай мне возможность всё объяснить. Пожалуйста. — настойчиво шепнул он, помогая ей выпрямиться. — поедем со мной?

 

Надо было что-то предпринять, Артём вообще ни при чём, незачем втягивать его в их разборки. Успокаивающе вытянув руку, Ася дотронулась до груди Ленского, и постаралась вложить в слова всю силу убеждения:

 

— Я тебе позвоню вечером. Спасибо, что проявил заботу, а сейчас, прошу, уезжай. Мне нужно уладить кое-какие дела.

 

— С этим?… — кивнул на Фила, победно улыбающегося, Артём. — он точно твой брат? Ведёт себя, как взбесившийся муж, застукавший жену с любовником!

 

— Да, брат.

 

— Нет.

 

Ответили Ася и Филипп одновременно, и Артём недоуменно нахмурился. Настя поспешно чмокнула его в щеку, и на ухо прошептала, что непременно позвонит. Затем подтолкнула Фила в спину, и они направились к воротам…

 

***

 

Настя зареклась когда-либо переступать порог этого дома, но сейчас, входя в него, твердо решила, что это последний раз. Алан еще не вернулся из клиники, в это время у него были обычные процедуры — гимнастика, лечебные занятия и прочее. Спрашивать о нём девушка не стала, а Филипп, будто прочтя её мысли, сказал:

 

— Через неделю он улетает домой. Начинается учеба в университете.

 

— Или тебе попросту надоело возиться с племянником-инвалидом! — враждебно возразила она.

 

— В твоем понимании я какой-то монстр. — устало поморщился он, жестом предлагая пройти в гостиную.

 

Она не ответила, подкрепив свои слова язвительной улыбкой. Прошла следом за ним, но садиться в кресло не захотела, встала у книжного стеллажа, выжидающе скрестила на груди руки. Филипп не мог оторвать от неё взгляда.

 

Хрупкая красавица, несмотря на простенькие джинсы и свитер из тонкой розовой шерсти, влекла его. Все эти дни, после её исчезновения, он мучился бессонницей, его грызло чувство вины, и Фил решил, что добьется расположения желанной девушки любым способом.

 

Она поразила его в первый же вечер, когда он увидел её в клубе. Тогда он думал, что сможет привести план в исполнение, заставит Асю заплатить за страдания его матери, соблазнит её, сделает так, чтобы она в него влюбилась, а потом с презрением отвергнет, вывалив горькую правду.

 

Но судьба вновь сыграла не по правилам. Пожалуй, Филипп был несказанно рад тому, что Настя оказалась не его кровной сестрой, и только за одно это готов был простить Елене её вину. Да, отомстит он отцу, а Ася, прелестная Ася, здесь совершенно ни при чём.

 

Конечно, он вполне отдавал отчёт, что поступает по ребячески, до сих пор вынашивая обиду на Сергея, бросившего мать, и всю жизнь не уделявшего ему должного внимания. Но дать задний ход, увы, не мог, слишком далеко всё зашло.

 

— Так и будем играть в молчанку? — не вытерпела гостья, поведя точеным плечиком. — что ты так меня разглядываешь? Учти, если начнёшь опять издеваться или оскорблять, лучше я уйду сразу!

 

— Какая ты злючка! — улыбнулся Фил, приближаясь к ней. — ты должна мне поверить, поэтому, настройся на серьезный разговор, и дай мне всё объяснить.

 

Она отвела глаза, стараясь не смотреть на него. Кивнула, мысленно гадая, какую очередную пакость он ей приготовил. Филипп шел прямо на неё, и Асе стало некомфортно. В доме никого нет, она вновь полностью во власти этого опасного хищника.

 

Но не удержалась, украдкой взглянула на мужчину. Он остановился напротив, уверенный в себе, чертовски привлекательный. От него веяло дорогим одеколоном, и этот запах словно невидимым куполом окутывал Фила, безмолвно говоря — его хозяин знает себе цену.

 

— Не прикасайся ко мне. — предупредила Настя, нервно вскинув голову.

 

— Запрещаешь? — дрогнули в улыбке губы Филиппа. — Или боишься собственных желаний?

 

— Не боюсь, потому что никаких желаний, кроме одного — убить тебя! — у меня сейчас нет! — заявила она, зная, что это ложь.

 

Они были, эти проклятые желания, и совсем ей не нравились. И вызывал их именно он, никто другой. В горле пересохло, Ася спрятала руки в карманы штанов, ибо ладони нестерпимо зудело, и хотелось дотронуться до гладко выбритой щеки Фила, ощутить тепло его кожи, или чуть понаглее двинуться ниже, к широким плечам, очертить мощную грудь.

 

Она бы пробралась под его футболку, чтобы вонзить ногти в спину, до того её начали одолевать чувственные и грешные мысли о нём. Тот, первый раз с ним в постели был не очень нежным, но Ася с ужасом признавалась себе, что ничуть не злится на него за то, как он её взял тогда…

 

— Выпьем по бокалу вина? — предложил Филипп, и Настя поняла, что его обуревают те же чувства, что и её сам — голос мужчины звучал хрипловато, а дыхание стало сбивчивым.

 

А если он не лжет, и никакие они не брат и сестра? Ведь в этом случае, нет препятствий, чтобы…

 

— Нет, я не хочу. — с трудом владея собой, отказалась она. — так зачем ты упрямо звал меня сюда? Что хотел рассказать?

 

Фил протянул руку, мягко зарылся пальцами в её волосы, будто пробуя наощупь шелковистый каскад. Она не противилась, прислушиваясь к себе.

 

— В тот вечер, на дне рождения Алана, я случайно стал свидетелем разговора твоей матери и её приятельницы. Вышел покурить, и застал их под аркой, у окна твоей комнаты. — тихо произнес он ласково наматывая пряди на руку. — Лиза, или как там её… Твоя мать вместе с нею посещает спа — салон. В общем, она настойчиво советовала Елене открыть моему отцу правду о дочери. Суть была в том, что, если он узнает сам об обмане, то непременно бросит Елену, а твоя мать была раздражена и убеждала подругу, что Сергей не должен никогда узнать об её вранье. Ну, она говорила, что я пригласил их обоих только затем, чтобы якобы вывести её на чистую воду и при всех опозорить, уличив во лжи. Поэтому она и не осмелилась появиться среди гостей.

 

— Точно, папа спрашивал о маме…— вспомнила Настя, переваривая услышанное, и недоверчиво глядя в глаза Фила. — то есть, по твоим словам, она выдала меня за его дочь, а на самом деле…

 

— Я бы на твоем месте откровенно поговорил с ней. — посоветовал он, и, воспользовавшись растерянностью Аси, привлек к груди. — согласись, нас бы не тянуло друг к другу, будь мы кровными родственниками.

 

— Тоже верно… Но я не знаю, правду ты сказал или это твоя очередная уловка, чтобы снова усыпить мою бдительность, соблазнить и унизить меня! С какой стати мама обсуждала такое не наедине с подругой, а во дворе чужого дома? Фил… Перестань меня лапать!

 

— Мне это нравится. — заявил он. — нравится обнимать тебя, ты редко бываешь нежной, всегда норовишь ужалить, или выпустить коготки. Почему бы нам не упростить отношения и не начать сначала? Тебя ко мне влечёт, признайся!

 

— Ты считаешь, что я вот так, без всяких причин, без единого доказательства, поверю твоим словам? — поразилась она, наконец, высвободившись. — а может, ты это придумал, чтобы выгородить себя и свое свинское поведение?

 

— Поговори с матерью. — пожал он плечами, и Ася направилась к двери.

 

— Обязательно! Но не надейся, что это что-то для тебя будет значить! В любом случае, ты обращался со мной, как скот! И тебя не простила!

 

Филипп догнал её уже на выходе, развернул, стиснул в объятиях. Не дал запротестовать, запрокинул её голову. Она ожидала грубости, напора, но поцелуй был неожиданно нежным и трепетным. Теплые губы прижались к её губам, будто впервые вкушая сладость плоти, завладели, мягко и чувственно изучая. Настя перестала вырываться, обмякла в его руках, и нерешительно приняла ласку.

 

Целоваться с ним вот так ей понравилось. Никакого принуждения, только легкое головокружение и смешавшееся дыхание, приятное волнение, и жаркая тянущая боль в паху.

 

Отпустил её Фил так же внезапно. Подтолкнул на крыльцо, и, уперев руку в колоду, улыбнулся, самоуверенно заявив:

 

— Соскучишься, звони.

 

Едва удержавшись на подкашивающихся ногах, она зло усмехнулась.

 

— Не дождешься! — с презрением бросила, и торопливо направилась прочь…

 

Глава 14.

 

— Кто такой Артём? — с плохо скрываемым раздражением спросил Димка, и потряс Асиным телефоном.

 

Девушка только вышла из душа, прошла в кухню, шлепая босыми ногами и на ходу вытирая волосы. Друг стоял у стола, в его взгляде она прочла обличающие искорки. Дим, конечно, классный парень, настоящий друг, но Настя никогда не воспринимала его как мужчину, с которым могла бы закрутить роман.

 

Нет уж, мало ей, что ли, ревности Фила! Да и вообще, с какой стати все окружавшие её молодые люди вдруг решили, что имеют права вмешиваться в личные дела?!

 

— Ася! — повысил голос Тихонов, ловко спрятав руку с мобильным за спину. — кто этот Артём? Он названивает тебе уже целые полчаса, с тех пор, как ты ушла в ванную!

 

— Отдай. — потребовала она, протянув ладонь. — Тёма это тот парень, сбивший меня на мотоцикле. И не надо делать такие глаза, Дим, я тебя прошу! Виновата была я, зазевалась на дороге. Отдай телефон!

 

Насупившись, он нарочито аккуратно положил аппарат на стол, и сел, всем видом выражая оскорбленную гордость. Пока Настя читала смс, присланное Ленским минуту назад, Дмитрий, повздыхав, отважился начать:

 

— Вот не понимаю я, Ася… Чего ты хочешь? Что тебе нужно от жизни, а? Вокруг тебя вечно ошиваются какие-то типы, этот Никита — боксёр, зачем он за тобой таскается? Он же настоящий вышибала, башкой проломит любую стену! Да он тебя задавит, если ты окажешься с ним в постели!

 

Ася насмешливо вздернула бровь, удивленная тирадой.

 

— А этот… Артём! Кто он? — набирал обороты Димка, вскочив и расхаживая взад — вперед, и комично размахивая руками.

 

Очки сползли на нос, и он был похож на смешного учителя математики — был в школе, где Настя училась, некий Аркадий Георгиевич Зейгер, ну точь в точь, что сейчас Димка! Тоже носил клетчатые рубашки, штаны с подтяжками и круглые очки, которые каждую минуту поддевал пальцем.

 

— Тебе, по-моему, незнакомо чувство такта, Ася, ты обижаешь тех, кто рядом с тобой, пусть не намеренно, но ведь обижаешь! Чем я заслужил такое отношение?

 

— Ты мой лучший друг. — улыбнулась девушка, но попытка успокоить Димку привела к обратному результату — он лишь сильнее рассердился.

 

Всплеснул руками, и тоненьким голосом завопил:

 

— Вот именно — друг! Друг я тебе, а ничего, что я люблю тебя?! Давно люблю, дуреха, а ты даже этого не замечаешь, потому что думаешь только о себе! Эгоистка!

 

Ася вздохнула. Нет, для нее не было новостью, что Тихонов в нее влюблен. Но дать ему сейчас развить эту тему означало одно — снова стать виноватой в его несчастной жизни, а ей не хотелось с ним ссориться. Ситуацию спас звонок, и, чтобы успокоить друга, разъярившегося, было при звуке мелодии, она повернула к нему дисплей.

 

На экране отображалось «маман», и Дима, безнадежно махнув рукой, ушел из кухни.

 

Елена сообщила, что хочет увидеться с дочерью на семейном ужине, и Ася, скрепя сердце, согласилась. Что-то затевалось, но расспрашивать мать сейчас не стала. Наверняка, речь опять пойдёт о её непутёвой жизни, будут мольбы мамочки остепениться и вернуться под родительское крыло, а со стороны отца упреки и попытки нравоучений. Но не поехать она не могла. Помня о том, что сказал Филипп, ей было необходимо вызвать мать на откровенность и докопаться до правды своего происхождения…

 

***

 

Клуб, куда в первую очередь пришла устраиваться Настя, имел довольно широкую известность в определенных кругах. Проще говоря, в криминальных. Сюда, в «Террариум», стекалась вся эта публика, чтобы культурно отдохнуть от «трудов праведных», и шансов на успех у неё было мало.

 

Шагая следом за крепким парнем, девушка с любопытством рассматривала вычурный антураж заведения, барную стойку, за которой скучающего вида девица в фирменном фартуке смешивала коктейли, огромные окна с мощной системой защиты, и круглые столики с необходимым набором — салфетки, пепельница, меню.

 

Хозяин клуба, средних лет, невысокий, тучный человечек, цепким взглядом окинул новую искательницу работы, и, зевнув, заученно бросил:

 

— Мы не берём танцовщиц с улицы. Рекомендации есть?

 

— Нет. — досадуя, что не прижала вышвырнувшего её по просьбе Фила Назарова, чтобы выдал ей эти чёртовы письма, мотнула она головой.

 

— Тогда до свидания. — потерял к ней всякий интерес папик, и кивнул на дверь.

 

Но тут что-то заставило его встрепенуться, глаза остановились на Асином лице, и он дал знак одному из охранников подвести незнакомку ближе. Настю бесцеремонно толкнули вперед, и она едва удержалась, чтобы не выплюнуть колкость.

 

— Постой-ка, куколка… — подался к Асе Левин, и схватил за руку. — мордашка твоя мне знакома уж больно. Где, говоришь, ляжками трясла?

 

— В «Элите». — закипая от столь наглого обращения, холодно пояснила она.

 

— Ася? — наморщил лоб он, вспоминая её псевдоним, и радостно расплылся в улыбке, обнажив белоснежные зубы, явно полученные стараниями профессионального дантиста. — Ася Монро?

 

— Ну да, выступала под этим именем. — кивнула она.

 

— Так чё ж ты молчала? — вскинулся Левин, потирая пухлые ручонки и уже без стеснения плотоядно её облизывая сальным взглядом. — я ж у Назара тебя всё выкупить норовил, а этот жмотом оказался, сука! Стриптиз, говорят, ты танцуешь отменно. Присядь, обговорим нюансы, так сказать, совместного сотрудничества.

 

Настя села в предложенное кресло, не зная, праздновать ли триумф или, пока не поздно, валить отсюда. Но ей нужна работа, она не привыкла ни в чем себе отказывать, а тяга к независимости пересиливала здравый смысл. Она постарается в корне пресечь всякие домогательства в свой адрес, и сейчас же объяснит этому боровку, что согласится «сотрудничать» только на определенных условиях.

 

А именно — в качестве танцовщицы, без каких-либо эскорт услуг клиентам…

 

Но разговор не заклеился с самого начала. Левин, не привыкший, чтобы ему перечили — и кто, девчонка-стриптизерша! — решительно пресёк её попытку выторговать свое условие. С ходу заявил, что на работу берет только надежных девочек, умеющих держать язык за зубами и беспрекословно подчиняющихся правилам клуба.

 

— И каковы же они? Ваши правила, Леонид Степанович? — осведомилась Ася колеблясь между желанием убраться из этого гадюшника или рискнуть, ибо гонорар, упомянутый вскользь, значительно превосходил тот, что она получала в «Элите».

 

Но суть состояла вовсе не в эскорт — услугах, во всяком случае, не в прямом смысле, как опасалась девушка. Владелец «Террариума», наклонившись вперед, пытливо посмотрел в глаза Насте.

 

— Надеюсь, ты понимаешь, чо это за место, и какие люди здесь бывают?

 

Она кивнула.

 

— Мои девчонки из кабаре работают на две ставки, первая, как ты уже знаешь это танцевать на сцене, график сменный, ночь через две, тебе это хорошо знакомо.

 

— А вторая? — с беспокойством уточнила Ася.

 

Левин расхохотался.

 

— Расслабься, милочка, никаких интимных дел с клиентами без согласия с твоей стороны не будет. Мы заинтересованы соблюдать приличия и блюсти, так сказать, невинность наших девочек. — шутка была плоской, но Настя предпочла проигнорировать её. — тебе нужно будет сопровождать того или иного человека по его желанию на различные мероприятия, скажем, на деловые ужины, корпоративные вечеринки или светские пати. Улавливаешь?

 

— Сопровождать в качестве временной спутницы? — нахмурилась она, всё ещё ища подвох.

 

— Именно так. Это непременный пункт в трудовом договоре. — порывшись в ящике стола, Левин подвинул к ней скрепленные листы, и похлопал ладонью. — здесь всё подробно указано, гонорар, естественно, обсуждаем индивидуально.

 

На изучение контракта ушло минут десять, ибо Ася тщательно перечитала каждый пункт. В общем-то, ничего зазорного ей не предлагали, ночью она танцует стриптиз и никто не вправе принуждать её к сексу, а если кто-то из клиентов выразит желание оплатить её эскорт — сопровождение, она должна не ударить в грязь лицом в обществе и исполнить роль подруги этого человека.

 

— Ну что, всё в ажуре? — поинтересовался Леонид, подавая ей шариковую ручку. — устраивает тебя мое предложение? Заметь, я делаю его единожды, а претенденток на тепленькое местечко вагон и две тележки.

 

— Хорошо, я согласна. — размашисто черкнула подпись внизу листа она, и встала, одернув куртку. — когда мне выходить?

 

Толстяк подозвал того самого парня, который привёл её сюда, что-то шепнул на ухо, и улыбнулся, вальяжно покрутившись вместе с креслом.

 

— Вот Марат, он тебе всё покажет — расскажет…

 

***

 

Артём был явно обескуражен, когда Настя сообщила, что нашла работу. Она не собиралась изворачиваться и лгать, поэтому сразу сказала, что устроилась в ночной кабак танцовщицей, и украдкой покосилась на него, чтобы понять, как он отреагировал.

 

Они шли по парку, был ранний вечер. Ленский позвонил час назад, и предложил прогуляться, а Настя не возражала. Ей нравилось с ним общаться, он был интересным собеседником, и вот этого-то ей сейчас и не хватало — легкости и дружеского участия без каких-либо вмешательств в личное пространство.

 

— Не хочешь пригласить меня посмотреть на твой номер? — наконец, произнес Тёма, сорвав с клена рыжий лист, и, повертев пальцами, пощекотал им носик девушки. Они остановились у скамейки, и Ася пожала плечами.

 

— А ты точно уверен, что тебе это понравится?

 

— Что я, не мужик, по-твоему? Давненько не ходил на стриптиз. — усмехнулся он, уселся и потянул её за руку, тоже заставив сесть. — там вход как, свободный или фэйс-контроль?

 

— «Террариум», знаешь, где это?

 

— Еще бы, — скривил губы мужчина, и перекинул руку за спинку, как бы невзначай положил рядом с шеей Аси, и начал легонько поглаживать под распущенными волосами. — тебя каким ветром туда занесло? По слухам, это бандитский рассадник, там кучкуются большинство этих головорезов и их телки.

 

— То есть, я теперь упала в твоих глазах, да? — язвительно улыбнулась она.

 

— Да не об этом я. — ответил он с улыбкой, и придвинулся ближе, наклонился, заглянув ей в лицо. — если тебе нужна хорошая работа, могла бы мне сказать, что танцуешь. У меня есть знакомый, он ищет для дочери учительницу танцев.

 

— Артём… — смутилась Настя, не зная, действительно ли он не изменил о ней мнения, или просто не желает обижать. — я взрослая девочка, и сама в состоянии позаботиться о себе. Давай договоримся. В мои дела ты не станешь совать нос, тогда мы сможем спокойно общаться дальше. Я не люблю, когда на меня давят.

 

— Я не давил, ничего подобного. — возразил Ленский, коснувшись кончиком указательного пальца её верхней губы. — если тебе хочется танцевать в кабаре, я уважаю твое решение. Ты твердо не будешь соглашаться на мое предложение? Насчёт учителя танцев?

 

— Я подумаю. — снисходительно уступила она, чуть уклонив голову. — Артём, что ты делаешь?

 

Он не ответил, медленно склонился к ней, обдав терпким запахом парфюма, приподнял за подбородок, и мягко прижался к её губам. Поцелуй Ася приняла, он не был требовательны, как бывало с Филом, скорее, нежным и робким, словно Артём спрашивал позволения. Она прикрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям, но тело молчало. Никакого трепета или сладкой дрожи так и не возникло, и Настя отстранилась.

 

— Пойдём? Поищем ближайшую кафешку, что-то у меня в желудке начинается революция. — сказала, чтобы избежать опасного разговора по поводу случившегося, и, встав, подала мужчине руку.

 

Но он не собирался уходить от темы. Стиснул её озябшие пальчики, поднес к своей щеке и ласково потерся о них.

 

— Я тебя совсем, ни капельки не волную? Как мужчина?

 

Она вздохнула, отвела взгляд, подыскивая слова, чтобы его не обидеть. Что сказать? Что она вот такая плохая девчонка и возбуждается, только когда её целует и обнимает Филипп? Ей и самой это доставляло дискомфорт, она бы и рада чувствовать себя женщиной рядом с кем-то, помимо этого негодяя, но что толку обманывать себя?

 

— Нравишься, — улыбнулась девушка, отняв у него свою руку, и это хотя бы было правдой, — но мы ведь мало знакомы, не будем спешить, Артём. Мы оба свободны, нам некуда спешить, есть время получше друг друга понять.

 

— Когда женщина так говорит, это означает лишь одно — она тебя умно отшила. — рассмеялся он, не подавая виду, как уязвили его её слова.

 

У неё кто-то есть, а значит, надо удвоить натиск. Уступать счастливому сопернику он не собирался…

 

Глава 15.

 

Едва Филипп вошел в свой кабинет, настроение его скакнуло вниз. Отец стоял у окна, глядя во двор, и нервно шевелил пальцами жалюзи. Молодой человек сразу понял, что Сергей взбешен, и, глубоко вздохнув, произнес:

 

— Доброе утро. Ты ко мне по делу или опять вправлять мозги? Что я натворил, просвети меня.

 

Аристархов — старший обернулся, на лице его виднелись следы усталости. Но ни грамма сочувствия не мелькнуло в глазах Фила, он деловито уселся за рабочий стол, и выжидающе уставился на отца.

 

— Что ты задумал? — отрывисто спросил Сергей, спрятав руки в карманах брюк. — к чему мне готовится, черт возьми?

 

— Не понимаю… — заломил бровь Филипп. — в чём дело, позволь узнать?

 

— Не прикидывайся невинной овечкой, я тебя прекрасно знаю! — резко отрубил мужчина, и принялся расхаживать по кабинету. — зачем ты затеял этот аукцион, да еще втянул в это Лену? Чего добиваешься, правду говори!

 

— Папа, тебе не приходило в голову, что я давно самостоятельно веду свои дела, и мне не надо отчитываться перед тобой! — усмешка, появившаяся на миг, на губах сына, показалась Серею оскорбительной. — не пойму, чего разводить сыр — бор? Ты бы радовался, что я вообще решил забыть о прошлом и пытаюсь наладить с твоей… Как её назвать? — любимой женщиной? Сожительницей?

 

— Хватит ерничать! — прикрикнул Аристархов — старший, саданув кулаком по столу. — отвечай прямо, я задал конкретный вопрос. Зачем тебе понадобилась Елена?

 

— Пораскинь серым веществом. — развел руками молодой человек, невозмутимо улыбаясь. — я предложил ей выгодное сотрудничество. Разве не этого ты хотел, не мира между нами?

 

— Я тебя знаю, как облупленного, Фил. — рявкнул Сергей, наклонившись к его креслу. — ты никогда и ничего не делаешь просто так. Так где тут подковырка, мать твою?

 

— Её нет. — обезоруживающая улыбка разгладила черты красивого лица Фила, но отец не доверял его уверениям. — почему так происходит, пап, скажи мне? Ты появляешься в моей жизни только в определенные моменты, либо, когда думаешь, что я снова попал в передрягу, либо в очередной раз показать, кто из нас хозяин положения! Тебе совсем нет дела до того, что я — твой сын? Вслушайся в эти звуки, твой родной сын!

 

Разговора не клеилось, добиться от Фила правды Сергей не смог. А развивать эту больную тему и выяснять, кто из них был не прав, у него сейчас не было желания. Резко выпрямившись, он двинулся к двери, замешкался, но так ничего больше не произнес.

 

После его ухода Филипп, со злостью швырнув об дверь папкой с отчетами, дотянулся до телефона, и отыскал в журнале вызовов номер Елены. Женщина ответила почти моментально, и это вызвало у мужчины ухмылку.

 

— Предлагаю встретиться, есть кое-какие нюансы, которые нам надо срочно обсудить… Да, это по поводу аукциона… Устроит, я подъеду за тобой.

 

Некоторое время он сидел, глядя в одну точку и мысленно составляя план действий на предстоящую встречу. Если уважаемый Сергей Аристархов засуетился, почуяв что-то неладное, пора ускорить процесс задуманного…

 

***

 

Арендованное здание находилось в центре города, как раз напротив магазина Елены, что соответствовало планам партнеров. Не нужно было тратиться на транспорт, чтобы перевезти вещи, достаточно нанять рабочих, которые займутся этим, а дел-то всего на два — три дня.

 

Филипп удовлетворенно кивнул, пройдясь по пустующему залу, выглянул в окно — двор был большим, раньше здесь располагался частный детский сад. Лена стояла в сторонке, ожидая вердикта, и Фил обернулся.

 

— Здорово, то, что доктор прописал! Как тебе удалось договориться с владельцем об аренде? Да еще по низкой цене?

 

— Всё очень просто. — снисходительно отозвалась женщина, улыбнувшись. — я давно знакома с его женой, она частый покупатель в моем бутике.

 

— Так я и думал, что тут не обошлось без женской интуиции. — то ли похвалил, то ли усмехнулся мужчина, и подошел к Елене. — ну что, остается собрать всех наших сотрудников, и решить, когда приступать к работе.

 

— Я уже назначила собрание. Завтра, в полдень, в твоем офисе. Ты же не против, что я взяла на себя смелость распорядиться этим? В моем магазине нет конференц-зала.

 

— Всё нормально, я целиком полагаюсь на тебя в этом вопросе. — он встал близко к ней, задумчиво коснулся пышных, живописно уложенных коротких волос Елены. — предлагаю отметить удачное начало совместного бизнеса. Ты как, очень занята сегодня вечером?

 

— Вообще-то, у нас семейный ужин. — вспомнила она, и, просветлев лицом, добавила, — а почему бы тебе не приехать тоже? По-моему, пора налаживать общение, я познакомлю тебя с дочерью, и Сергей, думаю, обрадуется твоему появлению. Должна признаться, я ошибалась в тебе, Фил… Ты вовсе не заносчивый и самоуверенный избалованный мальчик. Оказывается, ты можешь быть деловым человеком.

 

Он приподнял бровь, мысленно расхохотавшись. Ну что тут скажешь, эта стерва уже «потекла» и готова распахнуть двери дома для него! Быстро же он принял в её глазах облик благородного рыцаря! Тем хуже для неё…

 

— Честно говоря, не уверен, что отец будет рад. Мы с ним не ладим. — с сомнением произнес Филипп, изобразив печаль на лице.

 

— Глупости. — твердо возразила Елена, тронув его за плечо. — кто-то из вас должен сделать шаг к взаимопониманию, но, коль вы оба предпочитаете прятать голову в песок, так и быть, роль заботливой Фемиды примерю я.

 

— Ладно, ломаться не стану, я же не нежная барышня. В котором часу подъехать? И куда? ‍‌‌‌‌‌‌ Женщина назвала адрес, и время. Вместе они направились к выходу. Фил по праву мог праздновать маленький триумф, хотя, его и грызло предчувствие, что встреча и «знакомство» с Асей не будет столь радостным…

 

***

 

В эту ночь у Насти была первая смена. Само собой, родителям она не собиралась говорить, что снова устроилась в кабак, во избежание очередной ссоры. Но по приезде к матери сразу предупредила, что уедет после десяти.

 

Ужинали обычно в половине девятого, и, заметив, что мать поглядывает в окно, а потом на часы, девушка насторожилась. Она надеялась вызвать Елену на откровенность, добиться правды о своем происхождении (хотя продолжала сомневаться в истинности слов Филиппа), но случая всё не представлялось.

 

На кухне, где они накрывали стол, крутился то отец, то сама Елена куда-то выбегала, хватая телефон. Ася начинала закипать — стрелки часов близились к восьми, а поднимать тему при Сергее она, конечно, не станет.

 

— Ты кого-то ждешь? — не выдержав, спросила Ася, преградив матери путь, когда та, отходя от зеркала, нервно бросила взгляд на дверь.

 

— Да. — нерешительно сказала женщина, рукою взбив волосы. — хотела сделать вам с папой сюрприз.

 

Это еще больше навело девушку на мысль, что её ждет нечто, по меньшей мере, неприятное. Мать волновалась, а это было так не похоже на неё, всегда уравновешенную и спокойную!

 

— И кто же посетит нашу скромную обитель? — осторожно, шутливым тоном поинтересовалась Настя, оглядев себя в отражении зеркала.

 

Платье из бежевого шелка сидело идеально, подчеркивая стройные изгибы тела, босоножки на танкетке делали её хрупкой, и крупные локоны обрамляли точеные плечи и обнаженную спину, прикрывая от посторонних глаз.

 

— Не знаю, будешь ли ты рада, но мне пришла идея, что семья должна быть таковой в прямом определении сего слова, дочка. Пойдем, он вот-вот появится, к тому же, у меня для вас еще одна новость.

 

Значит, он… Догадаться бы еще, о ком шла речь! Но фраза о семье заронила в душу Аси подозрение. Уж не пригласила ли мама Филиппа?!

 

Увидев его входящим в дом, она уже не была удивлена. Но желание убить этого негодяя, стереть с лица самодовольную улыбку, видимо, отразилось в её глазах, и Фил, шагнув к ней под предлогом поприветствовать, наклонился, шепнув в ушко:

 

— Ради Бога, не делай такого зверского выражения. Давай подыграем твоей маме, она еще не знает, что мы с тобой давно знакомы, причем, я бы сказал, очень и очень тесно.

 

— Жаль, что мне не пришло в голову подмешать в один из бокалов яда! Ты всё просчитал, верно? Каким-то образом уговорил маму позвать тебя на семейный ужин, чтобы я не смогла расспросить её! — фыркнула она, и, улыбнувшись Елене, спешившей встретить гостя, язвительно произнесла, — не трудись проявить себя гостеприимной хозяйкой, мы познакомились…

 

— Да, только что. — опередил Фил, не дав ей закончить фразу, и с чувством поцеловал Настю в щеку. — у тебя очаровательная дочь. На кого она похожа? Вроде что-то есть твое, а от отца не вижу ничего…

 

Шпилька угодила в цель, и это поняла даже Ася. Елена побледнела, отвела взгляд, и нарочито бодро воскликнула:

 

— У нас по женской линии все девочки похожи на прапрабабушку Елизавету. Ася, помнишь, я тебе в детстве показывала её гравюры? Она была настоящей красавицей!

 

— Да-да, и свела с ума самого придворного пажа! — усмехнулась девушка.

 

— Вот по этой части это у вас точно семейное. — насмешливо ввернул Фил, и все направились в кухню, где уже был накрыт стол, а Сергей нетерпеливо поглядывал на лакомства, потирая руки.

 

Не сказать, что Аристархов — старший был слишком доволен сюрпризом, но вслух этого не выдал. А новость, преподнесенная Еленой, и вовсе заставила его посуроветь, Остановив тяжелый взгляд на сыне, он тихо изрек:

 

— Я вижу, наш разговор так ни к чему и не привёл. Ты всё делаешь мне на зло!

 

— Тебе надо научиться принимать тот факт, что я уже не пятнадцатилетка, которым ты мог командовать. — невозмутимо отбил мяч Фил, — скажи честно, пап, что тебя не устраивает в нашем совместном сотрудничестве с Еленой?

 

— Полностью поддерживаю. — вмешалась женщина, примирительно тронув Сергея за руку. — прошу, не надо ссориться. Я сама приняла решение работать с Филом. Не нападай на него.

 

— Учитывая, что доверия Филиппу со стороны отца ноль процентов, смею предположить — здесь явно что-то кроется. — улыбаясь, вставила и свои пять копеек Настя, подняв бокал с искристым вином на уровне лица. — но мы ведь теперь одна большая семья, да? Почему бы хоть один вечер не провести в мире и согласии? Папа?

 

Сергей послал ей уничтожающий взгляд, и натянуто улыбнулся, салютнув своим фужером.

 

— Поговорим о чем-нибудь нейтральном.

 

В таких препирательствах и протек ужин. Когда время подошло к без четверти десять, Ася заявила, что уезжает. Якобы пораньше ляжет спать. Мать не возражала, всем видом выражая воинственную готовность распекать Сергея за испорченные всем нервы. Фил вызвался подвезти девушку до дому, и следом за нею вышел в теплый летний вечер.

 

Была ранняя осень, еще не стемнело. Ехать с ним Ася не собиралась, прекрасно помня, чем это могло обернуться, но мужчина настойчиво увлек её к машине, и распахнул дверцу. Настя взглянула на приветливо освещенные окна особняка.

 

— Признавайся, ты нарочно явился? — обвинила она Филиппа, подбоченившись.

 

— Подумай сама, какой резон мне препятствовать твоему откровенному разговору с матерью? Я, напротив, жду, не дождусь, когда ты это сделаешь.

 

— И давно вы спелись в плане бизнеса?

 

— Да я и сам не понял, как это произошло, — улыбнулся он, зарывшись пальцами в шелк её кудрей, притянул за голову ближе, и Ася вынуждена была шагнуть к нему. — что тебя так нервирует? Твоя мама очень коммуникабельный человек, с ней приятно иметь дело. В конце концов, она права, мы не можем бесконечно избегать друг друга, притворяясь, будто чужие люди. Поехали?

 

— У меня нет ни кофе, ни чая. — вызывающе выпалила она, главным образом затем, чтобы он не вздумал напроситься в гости. — и вообще, нет времени! Лучше доберусь на такси.

 

— Ты меня боишься? — тон, каким он это сказал, заставил её яростно отбиваться: — Ну, вот еще! С чего бы это? Ты кем себя возомнил?

 

— Тогда прошу, — воспользовался моментом он, приглашающе кивнув на машину.

 

Настя всё же сдалась. Топать пешком не хотелось, а тратиться на такси до дома Димки было накладно. С финансами пока напряг, незачем из-за гордыни глупо транжирить драгоценные рублики…

 

Глава 16.

 

— Я давно хотел попросить прощения за тот вечер. — взглянул искоса Фил, когда они подъехали к многоэтажке.

 

Приветливо светились окна квартир, в Димкиной царила темнота. Наверное, уехал к матери, он теперь часто оставался там ночевать, чтобы не стеснять Асю. Но она подозревала, что сбегал он вовсе не поэтому, а потому, что обиделся. Ведь она дала ему от ворот поворот, прокинула с женитьбой.

 

— Я же сказала, давай уже пройдем этот этап наших разногласий. — сердито отрезала она, и взялась за дверную ручку. — спокойной ночи.

 

— Подожди. — длинные красивые пальцы мужчины легли поверх её руки. — я не просто хочу с тобой помириться, Настюша. Я вел себя отвратительно с самого начала знакомства, и готов признать это. Ты составила обо мне скверное мнение, и вполне заслуженно, я понимаю.

 

— Ага, неужели в тебе проснулась совесть? — злорадно усмехнулась она, покосившись на их сплетенные пальцы. — или пытаешься снова усыпить мою бдительность?

 

— Знаешь, я далеко не паршивая овца, которой ты меня считаешь. — начал злиться Филипп, уставившись в лобовое стекло. — согласись, у меня были основания так себя вести по отношению к тебе. Но ведь я готов исправиться, всё дело лишь в тебе, а ты не хочешь мне верить.

 

— Всё дело в том, Фил… — наклонилась к нему Ася, заглянув в лицо, — что ты привык всегда и во всем следовать своим желаниям, и тебе плевать, пострадает ли чья-то гордость. Ты прешь напролом, не заботясь о чувствах других людей, а потом с виноватым видом каешься, рассчитывая на снисхождение. Пора научиться быть взрослым, а не вынашивать глупую детскую обиду, и при этом пытаться ломать чужие жизни!

 

— Ты права. — неожиданно легко согласился он, повернувшись к девушке. — просто скажи, что простила меня. И я постараюсь загладить вину.

 

Некоторое время они молча друг друга рассматривали. Что-то за всем этим покаянием крылось, Ася чувствовала, неспроста Филипп вдруг стал таким тихим, и даже не сыпал насмешками в её адрес.

 

Но прочесть что-либо в его взгляде не смогла. Он взирал на неё открыто, и она вздохнула.

 

— Ладно. Забудем всё то, что произошло с первого дня нашего знакомства. Но учти!

 

— Так я и думал, что ты выдвинешь непременное условие, — с усмешкой вмешался Фил.

 

— Я только собиралась сказать, что попытаюсь тебе доверять, а если ты снова обманешь меня, лучше сразу исчезни и не смей больше появляться!

 

— Мир? — примирительно подал он ладонь, улыбнувшись.

 

Настя осторожно вложила пальчики в его руку, и он крепко сжал их, поднес к губам, и, глядя в глаза девушке, нежно поцеловал. Она не противилась, ей очень хотелось, чтобы между ними иссякла та настороженность, которая доставляла неудобства.

 

— Ты так и не поговорила с матерью. — тихо произнес мужчина, нехотя освободив её ладошку, и побарабанил по рулю.

 

— Я это обязательно сделаю. Мне пора идти. Спасибо, что подбросил.

 

— Жестоко. — сорвался у него горький вздох, и она задержалась. — даже не пригласила на чашку чая.

 

— Ты его не пьешь. — лукаво поддразнила она.

 

— А кофе у тебя, конечно, нет?

 

— Нет. Его не пью я. — твердо сказала Ася, и, немного подумав, потянулась к Филу.

 

Он закрыл глаза, предвкушая, как мягкие губы прижмутся к его губам, сердце отчего-то учащенно забилось, а в штанах проснулось сладкое напоминание о том, каково это, держать в объятиях эту красавицу. Но Настя и тут его обставила, нежно чмокнула в щеку, и поспешила прочь, оставив в салоне аромат цветочных духов…

 

***

 

То, что один из завсегдатаев явно залип на неё, Ася заметила не сразу. Привычно исполняя танец «для разогрева» публики вместе с двумя девчонками, она не особо смотрела в зал, пока Наташка не подтолкнула её ногой, кивнув вниз.

 

— Видишь вон того красавчика, за вторым столиком слева? Он на тебя глаз положил.

 

Девушка бросила взгляд в указанном направлении. Точно, сидевший там молодой человек, одетый в стильный белый пиджак, пожирал её фигуру с такой похотливостью, что Насте стало не по себе. Она сбилась с ритма, но поспешила быстро исправить оплошность и импровизировать новые движения.

 

Парень уходить не собирался, ничего не пил, и с раздражением отшил двух красоток — стриптизерш, когда те начали кружиться вокруг него, намекая на то, что не против присоединиться к нему. Этого ей не хватало только! Завязывать никакие отношения с клиентами Ася не хотела, а народ такие заведения обычно посещал определенного сорта — наглые, самоуверенные хозяева жизни, под стать Филу.

 

Когда смолкла музыка, и на смену им вышли другие девчата, она торопливо выскользнула за сценой, чтобы исчезнуть в гримерке. Но не тут-то было. Незнакомец, уже поджидавший в коридоре, схватил её за талию и увлек вглубь темноты, припечатал к стене, отрезав путь к бегству.

 

— Наконец-то, я уж решил, придется ждать до утра! Познакомимся поближе, детка?

 

— Моя смена еще не закончена. Отпусти!

 

— Ты новенькая, да? Я тебя раньше тут не видел.

 

— И что с того? Всех новеньких вот так лапаешь? — огрызнулась она, тщетно пытаясь вырваться.

 

Однако, вопреки опасениям, наглости он не проявил. Руки не распустил, лишь упер одну поверх её головы, а вторую вытянул так, чтобы девушка не смогла улизнуть. От него пахло хорошим одеколоном, но разглядеть самого обладателя запаха Ася не успела там, в зале. Цветомузыка прыгала на потолке и полу, брызгами разлеталась по стенам, и посетители казались безликими тенями.

 

Только раз, когда вспыхнули люстры, оповещая об окончании их танца, она и сумела мимолетно поймать его взгляд.

 

— Дикая ты какая-то. Я тебя не обижу, не бойся. — голос был приятным, с хрипловатым тембром, и Настя подумала, что парню лет около тридцати. — спокойно, окей? Хочу просто пообщаться.

 

— А я не хочу! — заявила она, положив ладошки на его грудь, и со всей силы пихнула. — отвали, сказала! Мне работать надо!

 

— Постой! — назойливый поклонник двинулся следом, и подставил ногу в щель между дверью. — ты не слышала? Ничего я тебе не сделаю. Тебя как зовут? Вздохнув, Настя подавила вспышку злости, протиснулась в гримерку, и он шагнул туда же. Обернулась, нащупала переключатель. При ярком свете лампы их взгляды пересеклись.

 

— Если сейчас не свалишь отсюда, кликну охрану. — пригрозила Ася, сложив руки на груди и всем видом выражая воинственность.

 

Он рассмеялся неожиданно заразительным смехом. А вообще, был он хорош собой, худощавый, спортивного сложения, с теплыми карими глазами и симпатичным лицом.

 

— Сомневаюсь, что меня вышвырнут вон. — примирительно возразил, привалившись плечом к косяку. — давай уже отбросим обмен любезностями. Я Святослав. Если угодно, можно попросту Слава.

 

— Ну, и с чего такая самоуверенность? — с подозрением прищурилась Ася. — ты что, вип клиент и тебе всё дозволено?

 

— Ты новенькая, поэтому ничего не знаешь. — снисходительно произнес Святослав, отлепившись от двери. — Леонид Степанович — мой дядя. Я иногда приезжаю сюда, чтобы оттянуться и посмотреть на красивых девчонок. Поверь, если бы мне захотелось уехать с кем-то из вас, никто бы и слово не замолвил против. Но я не какой-то варвар, и никого не похищаю.

 

— Левин уверял, что танцовщицы не оказывают интимные услуги! — запальчиво парировала Настя.

 

— Правильно, насильно — нет. Всё исключительно добровольно, детка. — блеснули белые зубы на его смуглом лице. — а ты, смотрю, не горишь желанием подзаработать дополнительно. Это вызывает уважение.

 

— Издеваешься, что ли?!

 

Пожав плечами, парень устроился в кресле, и улыбнулся.

 

— Я серьезно. Шутить вообще не умею, от слова совсем.

 

— Ну, так чего тогда ты тут расселся? — вскипела Ася, топнув ногой. — я же говорю, что мне надо работать, мой выход через пятнадцать минут. Проваливай, не мешай мне! Я должна привести себя в порядок!

 

— О, я притворюсь благородным и отвернусь. — насмешливо заявил Святослав, крутанувшись вместе с креслом.

 

Её это не устраивало. Фыркнув, девушка схватила сменный сценический костюм (хотя можно ли его было так назвать — кожаные шортики, курточка, едва прикрывающая грудь и ботфорты на огромной шпильке…) и ринулась прочь. Коварно улыбнулась, провернула с наружной стороны ключ и сунула в углубление над дверью.

 

Святослав отчаянно ломился изнутри, но она и не подумала вернуться. Пусть посидит и подумает над своим скотским поведением, а у неё еще три часа на сцене!

 

***

 

Впрочем, вопреки её надежде, что этот наглец к её появлению уже исчезнет из гримерки, не оправдались. Осторожно заглянув в замочную скважину, Ася обнаружила, что Слава полулежа сидит в кресле, копаясь в телефоне. Нет, ну какого чёрта, не мог, что ли, позвонить охране, чтобы выпустили его? Или нарочно дождался её?

 

Немного поразмыслив, она подошла к Наталье, и попросила мобильный.

 

— У меня деньги кончились на балансе, надо вызвать такси.

 

— Да не парься, держи. — протянула желаемое Наташка, и вошла в свою гримерную.

 

Звонить отцу, естественно, вообще глупо. Мало того, что он разведёт свою демагогию по поводу её рода деятельности, так еще и из принципа не приедет, мол, выкручивайся сама, раз хотела приключений на пятую точку! Номера Артёма она не помнила, а с Димки, следовало признать, толку мало. Он и драться-то не умеет.

 

Никита — боксёр, еще один закадычный друг, к её досаде, не брал трубку. И Ася, скрепя сердце, решила, что выход у неё один, вернее, два — либо рискнуть и отпереть дверь, и тогда этот настырный племянник Левина не даст ей проходу, либо…

 

Прислонившись к стене, она набрала заветные цифры.

 

— Фил?… Ты не очень занят? Я тебя разбудила?

 

Голос его звучал бодро, значит, спать Филипп еще не ложился, хотя время было почти пять утра.

 

— Да нет. А ты чего среди ночи?

 

— Слушай, у меня проблема. Можешь за мной приехать? Я в «Террариуме».

 

Повисло молчание, видимо, Фил переваривал услышанное, и Ася раздраженно добавила:

 

— Ну, если нет, так и скажи! На такси доберусь!

 

— Да подожди ты… Приеду, минут через двадцать буду. А что ты там…

 

Она сбросила вызов. Объяснять ему причины своего нахождения в одном из довольно известных кабаков по телефону не стоило, а то ведь из вредности возьмет и не явится! Оглядела себя — да уж, наряд красноречивее слов, сразу всё поймёт. Предстояла очередная головомойка…

 

*** Некоторое время они ехали молча, и Ася, в который раз поймав на себе пытливый взгляд Фила, не вытерпела:

 

— Что ты на меня смотришь так, будто я в чем-то провинилась? Хочешь спросить, валяй!

 

— И о чем, по-твоему, меня подстегивает спросить?

 

— Ну, не знаю, например, о том, что я делала в клубе.

 

— Дурак и тот бы догадался. — хмыкнул он. — что можно делать в ночном кабаке в пять утра? Варианта, как максимум, два, третий исключаю сразу за нелепостью.

 

— Хм… И каков же он?

 

— Случайно забрести туда ты не могла, помнится, я отвез тебя домой, вернее, к этому твоему другу. Соответственно, ты пришла в этот гадюшник либо надраться до чертиков и оторваться, либо развлекать публику. И я склонен думать, что второе предположение более верно.

 

— А не кажется тебе, что ты не имеешь никакого права вмешиваться в мою жизнь и осуждать меня? — вскипела Настя.

 

Филипп сдавленно хохотнул, прибавил скорости, и машина помчалась по пустынной дороге.

 

— А я разве вмешиваюсь? Ты попросила за тобой заехать, а теперь обвиняешь меня, чёрт знает в чём?

 

— То есть, тебе по фигу, что я опять устроилась в кабаре? — покосилась на него девушка.

 

— Абсолютно. Это твое личное дело.

 

Ответ её обескуражил. Но углубляться в эту тему Ася не стала, незачем ворошить спящее зло. Возможно, Фил действительно намерен исправить свою оплошность, допущенную в первый день их знакомства, и она готова пойти ему навстречу. К тому же, как ни противилась она этому, но влечение к нему не утихало.

 

Почему бы им не попытаться перевернуть ту страницу?

 

— Прости, забыл. Там, на заднем сиденье, цветы, это тебе. — улыбнулся мужчина, взглянув на неё.

 

В темноте салона, изредка разбавляемой мазавшими по стеклам огнями, лицо его казалось непроницаемым. Настя перегнулась через спинку и достала ландыши в хрустящей обертке. Смущенно посмотрела сначала на них, затем на профиль Фила.

 

— Спасибо, только зачем это? И где ты их взял в такое время?

 

— Что, не угадал? Ты любишь розы, как большинство женщин? — нахмурил он брови.

 

— Очень красивые. И розы это было бы банально. — смягчилась она, понюхав крупные лепестки. — и всё же? Где ты их выкрал, сознавайся!

 

— Ограбил один прелестный сад в частном секторе. — сообщил Филипп с самым серьезным видом. — мы приехали. В тоне его проскользнуло сожаление, и Настя не спешила уходить. Она хотела сказать, чтобы подбросил её до дома, где была квартира, в которой она жила, но отчего-то так и не решилась. Пора бы уже съехать от Димки, она же взрослый человек, и должна самостоятельно заботиться о себе.

 

И вдруг обнаружила, что иномарка стоит прямиком напротив подъезда её двенадцатиэтажки. Пихнула мужчину в плечо.

 

— Ты что, умеешь мысли читать?

 

— А то! — заявил он, повернувшись вполоборота, — я волшебник под прикрытием, ты еще не поняла?

 

Ася рассмеялась. Атмосфера располагала к расслаблению, в полумраке теплого салона остро пахло цветами. Фил чуть придвинулся, перекинул руку через спинку её кресла, и ласково погладил по шее. Девушка облизнула губы, страстно желая, чтобы он поцеловал, и в то же время, страшась ступить за грань дозволенного.

 

Пока не выяснит правду, не узнает, отец ли ей Сергей или нет, она не имеет права так рискованно себя вести! А что, если они всё-таки родные по крови? Ей и так очень стыдно за тот, первый раз в постели с Филиппом.

 

— У тебя завитушка на лбу, — тихо, охрипшим голосом произнес Фил, легонько сдвинув прядку за ушко Аси.

 

— А у тебя веснушки на носу. — пряча улыбку, парировала она, кончиком указательного пальца коснувшись его переносицы.

 

— Вот чёрт, — притворно огорчился он, поймав её за ладошку. — откуда они там взялись?

 

— Говорят, тех, у кого веснушки…

 

— Весна любит, — закончил он за неё, мягко, ненавязчиво потянув за руку ближе к себе.

 

— Фил, не надо. — неохотно высвободилась Настя, и толкнула дверцу. — я пойду, спать хочется.

 

— Врешь. — усмехнулся он, положив пальцы на руль. — ты просто сбегаешь от меня.

 

— А ты что, рассчитывал на гостеприимство и мою кровать?

 

Филипп задумчиво прошелся взглядом по её лицу.

 

— Если откровенно, не отказался бы. Но ты сейчас выдумаешь десяток причин, почему мы не можем утром проснуться вместе, правда же?

 

— Ты и сам всё понимаешь. — быстро чмокнув его в щеку, сказала Ася. — я вовсе не трусиха и не бегаю от мужчин, которые мне симпатичны. Но сначала мне нужно поговорить с мамой.

 

— Это расценивать как обещание?

 

— Обещание чего? — сделала вид, что не поняла смысла, Настя.

 

Он подался вправо, припечатал её к сиденью, и завладел приоткрытыми губами. Напористо, страстно вторгся языком в её ротик, обвел зубки, и поцеловал взасос. У неё закружилась голова, веки стали тяжелыми и опустились. Фил не унимался, на миг оторвался, глотнул воздуха и снова пошел в наступление, скользнул губами по шее, оставляя чувственную влажную дорожку, и вырвав у Насти стон.

 

Откинул её волосы на спину, припал к выпуклой жилке, неистово колотившейся в такт учащенному сердцебиению, и нежно лизнул. Ася съежилась, отталкивая его руку, накрывшую грудь, но он преодолел сопротивление, пробрался под вырез платья, и захватил холмик в большую ладонь.

 

— Чувствуешь? — силой притянув её руку к себе, Филипп положил её на грудь, и она ощутила бешеные толчки. — если бы ты была моей сестрой, между нами вспыхнула бы эта химия?

 

— Мы же не знали, что в наших жилах одна кровь… — слабо противясь, возразила девушка.

 

— Я хочу тебя. — хриплый голос Фила вызывал у неё дрожь, меж бедер набухало горячее желание, и Ася, почти сдавшись, обмякла, вся во власти сладостной неги. — ты свела меня с ума, и знаешь об этом. Что мне с этим делать, а? Ну, скажи, давай, найди мудрое решение, ты же такая рассудительная!

 

Она вздрогнула, когда он переместил её пальчики на свою ширинку, и придавил так, что в ладонь ей уперся твердый бугорок эрегированного стержня. Что она могла ответить, если и сама уже возбудилась? Фил тяжело дышал, лаская её грудь, их лица почти соприкасались, и Ася, шумно выдохнув, призвала всё свое самообладание.

 

— Ты говорил, что хочешь начать с чистого листа. — отдернула руку, и выпрямилась, торопливо схватила сумочку и цветы с колен. — если я тебе и правда нравлюсь, не подгоняй события! У меня нет уверенности, что мы не совершаем грех, Фил, а я так не могу! Подожди несколько дней, дай мне решить это.

 

Чего ему стоило признать её правоту! Уронив голову на спинку кресла, он зажмурился, пытаясь прогнать чёртово возбуждение, и отрывисто обронил:

 

— Ладно, извини меня. Сладких снов тебе. Зацокали каблучки, гулко отдаваясь на тихой пустынной улице, а Фил всё не уезжал, ожидая, когда в окне её квартиры вспыхнет свет, и только потом, выкурив одну за другой две сигареты, сорвался с места на бешеной скорости…

 

Глава 17.

 

Насте повезло, в этот день матери дома не оказалось. Вообще-то, она приехала, чтобы откровенно поговорить, но судьба, видно, решила ей подыграть. Помня о том, что в бабушкином сундучке Елена что-то прятала, девушка вбежала в спальню, и ринулась к шкафу.

 

Быстро достала нужное, замочек заело, и пришлось повозиться. Среди старых писем, газетных вырезок с рецептами (это, конечно, баба Нюта собирала), кое-что привлекло её внимание. В тот день Елена держала в руках конверт, именно такой, пожелтевший от времени, большой, предназначенный под заказные письма.

 

Присев на кровать, Настя сунула в него пальцы и вытащила лист. Почерк был бабушкиным, она его сразу узнала. Учась в школе, еще в начальных классах, Ася часто ночевала у бабы Нюты, и та помогала ей с уроками, писала в черновике, чтобы внучка после не пачкала тетрадки.

 

Начиналось послание младшей дочери так:

 

«Дорогая доченька! Я знаю, что у тебя своя личная жизнь, и наши беды тебе не интересны. Но как мать к своему ребенку я имею право обратиться в самый страшный час. И призываю к твоей доброте, Леночка. Рита вместе с мужем утонули, похороны мы организовали сами, сообщать тебе не стали. Доченька, мы должны забыть разногласия, и держаться семьей. Ты у нас теперь одна, Леночка. Бог не дал тебе деток, хоть я молилась каждодневно за тебя. Прошу, приезжай, мы с папой болеем, он совсем сдал после смерти Риты. Маленькая Асенька не виновата, что Бог распорядился судьбой её родителей, она должна расти в любящей семье. Леночка, родная, напиши нам, мы очень ждем. Твоя мама»

 

Её словно оглушили. Перечитав письмо два раза кряду, Ася поняла, что правильно истолковала содержимое. Она не родная дочь Елены, вернее, даже не дочь, а племянница, а настоящей матерью была старшая сестра. О Маргарите от неё Настя никогда не слышала, ни одного упоминания, и это показалось странным.

 

Судя по тому, что писала баба Нюта, Елена рано отбилась от родного дома, и пустилась в свободное плавание. Значит, когда она родилась, родители погибли, и бабушка отдала её на воспитание Елене, запретив той упоминать о Рите. Зачем такая секретность? Чтобы она, Ася, не чувствовала себя обделенной материнской лаской?

 

Елена её любила, с этим было трудно поспорить. Но теперь, когда головоломка начала складываться воедино, девушка с горечью осознала, что тётя — мама манипулировала ею в собственных корыстных целях. Она обманула Сергея, выдав её за их общую дочь, таким образом, добилась его ухода из семьи, и (пусть косвенно, но всё же!) была виновницей смерти его жены!

 

За окном послышался шум двигателя, Настя поспешила вернуть сундучок на место, а конверт с письмом спрятала под пояс джинсов. Адрес этот был ей знаком, там жила бабушка, деревня недалеко от Москвы, в нескольких часах езды. Сейчас в том доме, по обмолвкам матери живет старая Лидия Агафоновна, сестра бабушки Анюты, и Ася решила наведаться к ней.

 

Родственницу она близко не знала, но это её не остановит. Докопаться до правды отныне цель, которую Настя непременно добьется.

 

Сославшись на дела, она выскользнула из дома, размышляя, кого попросить отвезти её в Медведково. Трястись на маршрутке не хотелось, а машина, подаренная отцом, еще в ремонте. Задумчиво размахивая сумочкой, брела она вдоль вереницы зданий, а где-то на краешке сознания теплилась мысль, что Фил оказался прав, не солгал ей, и они никакие не брат и сестра.

 

Пожалуй, это было единственной хорошей новостью, ибо с души свалился камень, давивший с той памятной ночи в его постели…

 

***

 

Предложение Насти Филиппа, мягко говоря, удивило. Она не объяснила, зачем вдруг срывается в Медведково, сказала лишь, что, если он откажется с нею поехать, ей придётся отправиться туда одной, без поддержки. Взять пару — тройку дней отгулов на работе он, как руководитель, мог без проблем, о чем и сообщил девушке. Это и было его согласием сопровождать её, хотя Фил терялся в догадках.

 

Ранним утром, после вчерашнего разговора с Асей, он позвонил инвесторам и спонсорам, соврал, что заболел, и извинился за перенесённые встречи. Посыпались пожелания скорейшего выздоровления, и сочувствующие слова, что, собственно, ему было без надобности, но пришлось-таки принять игру.

 

Честно признаваться себе, что это неожиданное Асино дело спутало ему карты, Филипп не хотел. На этой неделе он планировал организовать ряд совещаний по поводу предстоящего аукциона, и с Еленой была договоренность о деловых ужинах вместе ( на которые он возлагал большие надежды, как на средство сближения с нею).

 

Но соблазн побыть с Настей вдали от Москвы, практически наедине, подальше от знакомых и привычной обстановки, вытеснило все его мысли и другом. Интересно, что она задумала?

 

***

 

Ася рассчитывала вернуться в город вечером следующего дня, сегодня у неё был законный выходной, и она вполне успевала смотаться в деревню, чтобы там, на месте так называемых трагических событий, разобраться в прошлом, а потом с чистой совестью выйти на смену в клуб. Матери она сообщила, что поедет с подругой загород праздновать день рождения общей знакомой. И Елена ничего не заподозрила. За три часа до отъезда позвонил Фил и передал Насте пожелание племянника увидеться с нею перед отлетом в Англию. Девушка прыгнула в такси и поехала в аэропорт, чтобы попрощаться с Аланом, к которому чувствовала только теплую симпатию и искренне хотела, чтобы он поправился.

 

***

 

Заметив, что Настя с нескрываемым интересом смотрит в окно машины, Фил улыбнулся:

 

— Давно здесь не была? Родственников решила навестить? С чего такая срочность?

 

— Не надейся, никакого внезапного наследства мне тут никто не оставил.

 

— Умеешь ты обламывать. — вздохнул он, шутливо пихнув её коленом. — ну, рассказывай уже, зачем мы сюда приехали? Куда дальше?

 

— На Широкую улицу, там моя двоюродная бабушка живет. — проводив глазами проплывающий мимо собор, пояснила Ася.

 

Мысленно она выстраивала нить разговора с Лидией Агафоновной, и надеялась, что старушка сможет приоткрыть ей тайну прошлого. На крайний случай, если придется задержаться еще на ночь, она договорилась с девчатами, кто-нибудь подменит её в клубе.

 

— Захолустье, — хмыкнул Филипп, с любопытством глазея по сторонам, когда они вышли из машины неподалеку от старого, нетипичного для новых двадцатипятиэтажек, хрущевского дома, — надо же, в великолепной Москве еще живы такие крохотные районы — деревушки.

 

— Между прочим, в Медведково хорошо провести выходные, искупаться в Яузе, или устроить пикник в заповедной зоне. — встала на защиту родных мест Настя, и взяла его под руку. — пойдём, сейчас нас угостят чаем и плюшками. Помню, баба Лида очень вкусно стряпает, хоть мы и не общались довольно тесно. Бабушка Нюта привозила от неё обалденные булочки и кексы, в то время Лидия вроде жила в самой Москве.

 

Поднявшись на пятый этаж, девушка взглянула на спутника, словно ища поддержки, и он кивнул. Сам утопил кнопку звонка, и почти сразу, недовольно ворча, к двери бросился пес. Следом послышались шаги, на пороге возникла всклокоченная средних лет женщина в старом халате.

 

При виде гостей на её одутловатом лице ничего не отразилось. Ася недоуменно нахмурилась.

 

— Здравствуйте, а Вы… Наверное, Дина, дочка бабы Лиды?

 

— Ну? — не проявила интереса она. — и чё надо? Матери нет, в усадьбу она переехала, к своему полковнику. Лет шесть уж как освободила жилплощадь.

 

— А как нам найти её? — огорчилась Настя.

 

— Так езжайте прямо по федералке, там мимо не проскачете. Слева от МКАДа километра два по проселочной, и уткнетесь прямехонько.

 

— Спасибо! — поблагодарила Ася, но тётка уже исчезла в квартире, и они с Филиппом обменялись взглядами.

 

— Зачем сдалась тебе эта бабуля? — настойчиво повторил он вопрос, который задавал с самого начала путешествия, и они направились вниз. — давай-ка начистоту. Родственники у тебя, смотрю, не очень приветливые.

 

— Хочу расспросить Лидию о своих родителях. — тихо созналась она, и, опередив мужчину, выскочила на улицу. Фил догнал её у джипа, развернул лицом и пытливо заглянул в глаза.

 

— Так ты мне поверила?

 

— Я кое-что нашла в вещах мамы. — нехотя сказала Ася, хлопнув рукой по холщовой сумке с яркими полосками, которую брала с собой на прогулку. — окончательные выводы сделаю, когда услышу всю историю своего происхождения, но одно уже совершенно ясно. Мы с тобой никакие не брат и сестра.

 

Она хотела еще что-то добавить, но Фил заключил её в объятия. Обхватил обеими руками за спину, и, склонившись, одарил глубоким поцелуем. Настя прильнула к нему, уткнулась подбородком в плечо и грустно улыбнулась.

 

— Вот так всегда… Живешь себе, думаешь, что в твоей жизни только белые полосы, а потом бах! — и сваливается какая-нибудь напасть. Нет, я всё понимаю, мама поступила благородно, взяла ребенка сестры, воспитала, как дочь, но зачем…

 

Она отстранилась, и посмотрела на Филиппа.

 

— Скажи, зачем было лгать Сергею? Неужели всё снова упирается в деньги? Деньги, деньги… — с раздражением выдохнула, и закружила возле мужчины, — извечная проблема человечества, самая большая страсть — эти проклятые бумажки! Ради них готовы даже на преступление, не говоря уж о том, чтобы попрать моральные нормы!

 

— Иди сюда. Успокойся. — чувствуя, как взлетело настроение, Фил привлек Настю к груди, и взял за щеки. — знаешь, равновесие еще действует даже в этом мире, где всё решают деньги. Что-то теряя, мы обретаем нечто большее. Надо просто уметь вовремя распознать сигнал судьбы и не свернуть на кривую наклонную.

 

— А ты сам? — прищурилась она. — ты ведь тоже ненавидишь отца и мечтаешь задеть его больнее! Ты готов отказаться от мести и принять всё, как оно есть?

 

— Я не знаю, что сказать. — поскучнел мужчина, и направился к машине. — поехали, будем искать эту чёртову усадьбу.

 

Дина оказалась права, не заметить строения было сложно, посеревшие от времени срубы, покосившиеся колонны и сам дом, вытянувшийся на три отдельно спроектированных корпуса, имел жалкий вид. К тому же, производил впечатление давно не жилого, о чем и сказал Филипп, присвистнув при виде былой роскоши.

 

— Точно. И на двери замок. — вздохнула Настя, сунув руки в карманы свободных светлых брючек.

 

Прошлась по садовой дорожке, глядя на увядшие, превратившиеся в сухие мумии, цветы, задавленные полынью и осотом. Вернулась во двор, и задумчиво глянула на дверь. Фил курил, сидя на перилах.

 

— Даже не думай об этом! — догадавшись, что у неё на уме, предостерег он, стряхнув пепел под ноги.

 

— О чем ты? — испытывая разочарование с примесью раздражения, уточнила Ася, качнув ржавый замок.

 

— Это проникновение на частную территорию. Поехали отсюда, бабка твоя, должно быть, уже померла. А любящая дочурка не сочла нужным сообщить об этом.

 

— Или не знала. — с неприязнью возразила Ася, повернувшись к мужчине. — Фил, я только прошвырнусь по комнатам, вдруг здесь осталось хоть что-то, что может мне помочь? Пожалуйста, это недолго! Здесь же нет никого, вокруг лес и пустошь! Я ничего не трону, просто поищу…

 

— И что ты искать собралась, мисс Марпл? — сурово сдвинул он брови, сложив руки на груди.

 

Отчаянная девчонка втянула его в очень щекотливую авантюру, и это грозило погубить его репутацию. Хорошенькая перспектива, ничего не скажешь!

 

— Пока не знаю. — вздохнула Настя, умоляюще глядя ему в глаза, — ну, что ты стоишь? Попробуй открыть замок!

 

— А если полковник вернется? Может, он вышел прогуляться?

 

— Ага, лет эдак пять назад! — топнула она ногой, кивнув на сад в плачевном состоянии. — Фил, не будь дураком! Чем дольше ты тянешь кота за яйца, тем больше времени провозимся!

 

— Знал бы, что ты способна вломиться в чужой дом, ни за что бы не поехал с тобой. — ворчливо обронил Филипп, оттеснив её плечом, и принялся ковырять скважину замка…

 

Глава 18.

 

Чихнув, Ася остановилась посреди огромного холла, озираясь по сторонам. Запущенность давила, гулким эхом разносились шаги Фила, и сразу ощущалось, что дом давно не знал человеческого тепла. По углам гулял сквозняк, из камина тянуло холодом. Два окна покрылись пыльной паутиной, одно зияло выбитым стеклом, и было заколочено досками.

 

Из обстановки остались потемневшие от времени стулья, диван с вычурной спинкой и стопой сложенные у стены книги. Филипп снова присвистнул, посмотрев на лестницу.

 

— Полковники нынче шикарно живут, однако!

 

— Может, ему досталась от богатой родственницы эта усадьба?

 

— Или он за ней присматривал в качестве сторожа. — предположил мужчина, поддев носком ботинка трухлявое полено у камина.

 

Неожиданно стало темно, небо заволокло непроглядным сумраком, и начал накрапывать дождь. Погода в последнее время была непредсказуемой, когда путешественники выезжали из столицы, ничто не предвещало дождя.

 

— Да, скорее всего, ты прав. Пойду, посмотрю, что наверху.

 

Жилых комнат оказалось три, в одной, самой дальней, Настя обнаружила коробку с вещами. Присев на корточки, порылась в ней, затем вывалила на пол. Одежда вперемежку, мужская и женская, какие-то журналы (заглянула наугад — вязание), кипа исписанных мелким убористым почерком листов.

 

— Чувствую себя варваром, честно. — усмехнулся Фил, привалившись плечом к двери,— ты представляешь, директор благотворительного фонда застукан на взломе чужого жилища! Да желторотая пресса сожрала бы эту новость с потрохами.

 

— Поменьше думай над этим, и станет легче дышать. — посоветовала девушка, засовывая вещи обратно. — ну неужели всё зря? Если Лидия жила здесь, должно же хоть что-нибудь быть! Старые люди обычно ревностно хранят память о прошлом, я говорю на примере моей бабули.

 

— Надо было тебе потребовать, чтобы эта Дина… Кстати, тётка твоя! В общем, чтобы она отдала бабушкино добро.

 

— Ты же её видел. Она давно всё пропила. Подвинув стул к шкафу, грозно высившемуся в два метра, Настя попыталась дотянуться до верха, достала обувную коробку и, пошатнувшись, испуганно ойкнула. Упасть ей Фил не дал, в один прыжок очутился рядом, и поддержал за ноги. Она опустила взгляд, глядя на него сверху. Отпускать её Фил не спешил, и убирать руки тоже, более того, переместил на ягодицы, и прижал девушку теснее.

 

— Слезай оттуда, мисс Марпл. — хрипло произнес, и она повиновалась, оказавшись в его объятиях.

 

Молча стояли, и только шуршание набиравшего силу ливня нарушало тишину. Ласково убрав с её лица волосы, мужчина медленно скользнул ладонями по спине девушки, приник губами к шее. Ася протестующе замычала, шлепнув его коробкой по руке, но он не унимался. Близость Насти была для него мучительна, неудовлетворенное желание сладкой ноющей болью сковывало пах.

 

— Давай посмотрим, что тут. — сказала Настя, в первую очередь, чтобы остудить свой пыл.

 

Влечение к Филу доставляло мучения. Ведь она изначально решила, что между ними не может быть ничего, ибо он был из тех, кого она на дух не переносила. Самоуверенный и наглый, себе на уме человек, к тому же, одержимый жаждой мести отцу. Но сердце кричало о другом и противиться тяге к этому мужчине было очень сложно.

 

— У меня идея. — взяв себя в железные рукавицы, отозвался Филипп, и подошел к окну. — судя по всему, дождь зарядил надолго. Мы застрянем тут до вечера. Пойду, поищу, чем растопить камин, а ты посмотри, что в коробке.

 

— Поехали сейчас, если дорогу развезёт, мы точно застрянем в этой глуши. — с беспокойством возразила девушка. — ничего всё равно здесь нет, зря надеялась, что всплывет хоть какая-то ниточка…

 

— Окей. — согласился он, натягивая на голову капюшон спортивной олимпийки под курткой. — ты права. Пора делать ноги, пока нас не застукали на взломе чужого дома.

 

— Странно, что усадьба брошена. — прижимая коробку к груди, Ася последовала за ним к лестнице. — я думала, что они не бывают бесхозными, в крайнем случае, охраняются сторожем.

 

— А кто тебе сказал, что она бесхозная? Сторож, похоже, имеется, только у него сейчас не очень хорошие дни.

 

— Как это? — нахмурилась Настя, натолкнувшись на Филиппа, замешкавшегося в двери.

 

Он обернулся, кивнул в сторону кухни. Как они могли не заметить, что там стоит раскладушка, а на столе грязная посуда, банки с остатками еды и батарея бутылок из-под водки? Девушка сдавленно прыснула со смеху, уткнувшись в плечо Фила.

 

— Вот была бы потеха, если бы этот дядька выскочил на нас с ружьем!

 

— Как в старом добром вестерне? — усмехнулся он.

 

— Как в старом и не совсем добром русском кино. — поежилась от озноба Ася. — и как он ночует в этом склепе, здесь же даже мыши, и те давно замерзли!

 

— Как, как, — проворчал Филипп, — говорю ж, в загул ушел, и забил на работу. Пошли отсюда, не то простудимся.

 

Добежав до машины, они плюхнулись на сиденья, и Ася ахнула. В руках у нее была обувная коробка, которую она так и не вернула на место. Филипп укоризненно покачал головой.

 

— Обратно не пойду. — сердито сказала девушка, сдвинула крышку, и уставилась на стопу фотографий.

 

— Что там? — спросил Фил, пытаясь завести джип.

 

— Старые фотки, — перебирая снимки, рассеянно откликнулась она, и оживленно добавила, — это точно Лидия оставила. Смотри, вот моя баба Нюта, совсем молодая еще, а это дедушка, он был моряком, они познакомились на корабле, куда бабушка устроилась коком!

 

— Твоя бабуля была отчаянной девицей, — улыбнулся он, снова провернув ключ в замке зажигания, и чертыхнулся.

 

— Что такое? — с тревогой взглянула на него Ася.

 

Наклонившись к приборной панели, Фил весело хмыкнул.

 

— Всё, конечная остановка. Возвращаемся в дом. Приехали.

 

— Да в чем дело-то?!

 

— Кто-то очень ушлый слил у нас бензин. Вот чёрт, я же видел, что поблизости ошивались эти парнишки на мопедах, помнишь, когда мы подъезжали к усадьбе, они пронеслись мимо? Подсуетились, пакостники.

 

— Картина Репина «Нежданчик» — вздохнула она, распахнув дверцу, и оглянулась на мужчину. — а если они вернутся и снимут колеса или еще что? Не боишься оставлять джип?

 

— А у нас есть выбор, мисс Марпл? Сейчас попробую вызвать такси, попрошу, чтобы привезли горючего. — он похлопал по карманам, и помрачнел. — у тебя есть при себе наличные?

 

— Нет, я не брала… а телефон бесполезен, забыла пополнить баланс… — растерялась Ася, — думала, что мы смотаемся быстренько и обратно.

 

— Значит, такси отменяется. — вынес вердикт он, — ну, чего сидишь? Потопали в дом, там хотя бы можно согреться и подкрепиться. Камин растопим, если есть сторож, где-то припрятаны и дровишки.

 

— А если он заявится? Звони в сервис, пусть пришлют машину, расплатимся на месте. А лучше кому-нибудь из своих друзей, зачем усложнять?

 

— Да я и не собирался вроде… — огорошил её он, — а мобильник дома остался, я ж не планировал длительного пикника, чёрт возьми!

 

— Я убью тебя! — воскликнула Настя шлепнув его по плечу, — ты что, нарочно?! Учти, ночевать мы будем в разных комнатах, даже не пытайся ко мне приставать! А еще лучше, я остаюсь в машине, а ты убирайся, предоставляю тебе в распоряжение весь дом!

 

— Ну, как знаешь. Кондиционер вот тут, — ткнув пальцем в одну из кнопок, насмешливо улыбнулся Фил, и, выбравшись в промозглый сумрак надвигающегося вечера, побежал к крыльцу под садкими струями ливня…

 

***

 

Она не заметила, как задремала, утомившись сидеть в салоне и разглядывать приевшийся пейзаж пустоши, окруженной лесополосой. Тело ныло от неудобного положения, и Ася перебралась на заднее сиденье. Теперь ей было абсолютно ясно, что в семье произошло нечто, что отдалило Елену и её родителей, но что именно, могла рассказать лишь сама она.

 

На фотографиях Настя впервые увидела свою настоящую маму, и поняла, что очень на неё похожа. Рита была смешливой, такой же тоненькой и высокой, и Ася тщетно прислушивалась к собственным ощущениям. Нет, ничего у неё не вызвала эта вылазка в прошлое, разве что чуточку горького разочарования.

 

Не родная дочь… И как ей к этому отнестись? Она по-прежнему ассоциировала себя с Еленой и Сергеем, они были для неё родными и близкими людьми. Как же она скажет отцу правду? И стоит ли это делать?

 

Внезапно проснувшись, девушка с гулко бьющимся сердцем поглядела в окна. Вокруг царила тьма, обкусанная луна висела высоко над соснами, и лес казался призрачным. Ей почудилось, что вокруг машины кто-то ходил, и это навеяло жути. В доме на втором этаже мерцала свеча, и Асе невыносимо захотелось очутиться там, рядом с Филиппом, а не торчать одной среди этой безмолвной темноты.

 

Прислушалась, осторожно толкнула дверцу. И, выскочив в холодную ночь, под моросящим дождем ринулась ко двору. Ворвалась в дом, перевела дыхание, и бросилась к лестнице.

 

Фил не спал. Увидев влетевшую в спальню Настю, он не шелохнулся, наблюдая за ней с кровати, и она с облегчением выдохнула.

 

— Призраков, что ли, повстречала? — усмехнулся он, похлопав рукой рядом, — ну, и как, сильно страшные?

 

— Там кто-то шарится. — запыхавшись от бега, выпалила она, упав навзничь. — я так испугалась…

 

— Оно и заметно, аж пятки сверкали, пока сигала сюда.

 

— Фил, хватит издеваться! — прошипела девушка, клацая зубами. — ни разу не смешно, блин!

 

— Всё, молчу. А ну-ка…

 

Ловко усадив её, он дотянулся до пледа, завернул в него дрожавшую Асю, и начал растирать её ладошки.

 

— Вот в этом и есть ваша, женская логика. Ну, какого чёрта ты не пошла со мной? Адреналину хапнуть хотела на сон грядущий?

 

— Отстань, не читай мораль. Есть хочу!

 

— Ну, это дело поправимое. — с улыбкой сказал Фил, — предложить заморские яства не могу, прости, но кое чем поделюсь. Угощайся.

 

Она скосила взгляд на стул, где стояла открытая банка фасоли в томатном соусе и лежали несколько ломтиков хлеба. Правда, выглядел он как сухарь, но выбора не было. Девушка обмакнула кусочек хлеба в соус, и принялась жевать.

 

— Ты что, пошерстил по запасам сторожа? — с набитым ртом спросила, и Филипп кивнул, растянулся на спине, уставился в потолок.

 

Камин приветливо пыхал тонкими поленьями, по стенам плясали отблески огня.

 

— Согрелась?

 

— Угу, — невнятно протянула она, прикончив еще один ломоть. — можно и с голодным равняться. Фил…

 

— А? — повернул он к ней голову.

 

— Я назад не пойду, — заявила Ася.

 

Он рассмеялся, дотронулся до её мокрых волос, сосульками свисавших на щеки.

 

— Окей, не ходи. Я ж не совсем варвар, чтобы выгнать тебя на съедение призракам.

 

— Да иди ты! Даже не знаю, кто в данной ситуации страшнее, привидения или ты! — фыркнула она, и начала пальцами расчесывать спутанные прядки.

 

Некоторое время мужчина молча наблюдал за ней, затем задул свечу. Приподнялся, подтянул Асю ближе, и, отобрав у нее плед, накинул на них обоих. Потерся носом о её подбородок, явно намекая, чего хочет, но она устала бороться с собственным желанием, и повторила его действие. Губы их встретились, сначала мягко и нежно, затем поцелуй стал требовательнее, глубже.

 

Асю уронили на кровать, и ей было жарко, а руки Фила бродили по её телу, раздевали, ласкали, и на смену им приходили горячие губы. Он ненасытно упивался ею, вырывая у неё тихие стоны, заставляя выгибаться, тискал, гладил, сводил с ума.

 

Её пальчики не слушались, подрагивали, пока она изучала сильные плечи, и спину, блуждала ладошками по его бедрам, и пыталась не задохнуться в сладкой неге любовных волн. Лоно истекало липким нектаром, и Настю покачивало на волнах удовольствия, пока Фил, устроившись меж её ног, безжалостно терзал языком клитор.

 

Она цеплялась за постель, и, закусив губу, постанывала, закинув ноги ему на плечи, но он не позволял ей испытать наслаждение, дразнил, не доводя до конца, и снова принимался за игру. Когда ей стало невмоготу, Филипп рухнул на спину, и усадил Асю на себя.

 

Твердый, устрашающе подрагивающий возбужденный пенис проник в неё мощно, разом заполнил все лоно, и девушка чуть слышно вскрикнула. Перехватив инициативу, ритмично задвигалась, сжимая и без того тесные стенки вокруг органа, и на этот раз настала очередь Фила исторгать хриплые рыки.

 

За мгновение до того, как её сотряс расслабляющий оргазм, он подался вперед, обхватил за талию, и перевернул на кровать. Взял в руку стержень, слегка тряхнул и провел им по её набухшей промежности. Резко вошел, уперся руками в постель, но выскользнуть из неё не успел, и Ася ощутила, как он содрогнулся в таких же сладостных конвульсиях…

 

Глава 19.

 

Разбудил Асю отборный мат. Испуганно сев, она протерла глаза, и воззрилась на низенькую старушку, которая стояла в дверном проеме, воинственно держа наготове топор. Вскрикнув, девушка закрылась пледом, и с силой толкнула спящего рядом Филиппа. Мужчина сладко зевнул и потянулся.

 

— Фил… Фил, проснись! — громким шепотом зачастила Настя, не сводя со странной гостьи взгляда.

 

Была она в старом ватнике и клетчатых штанах, косматые пакли свисали до поясницы, изможденное серое лицо выражало настороженность.

 

— Кто такие, чё тут делаете? Какого хера спите в моем доме?! — осведомилась старая, шагнув к кровати, и опуская свое страшное оружие.

 

— Э, уважаемая, спокойно, мы сейчас всё объясним. — вытянув руку, нейтральным тоном произнес Филипп, быстро прячась под пледом. — дайте нам пять минут. Мы не грабители и не искатели приключений. Ничего здесь не трогали.

 

— Лидия Агафоновна? — осенило Асю, когда она с трудом узнала смутно знакомое лицо бабки. — это Вы?!

 

— Ну. — недовольно крякнула старуха, щуря подслеповатые маленькие глаза. — а ты кто будешь-то?

 

— Это твоя двоюродная бабушка? Которая вроде как померла? — удивился Фил, шаря рукой возле кровати в поисках одежды.

 

— Похожа… — придя в себя от потрясения, шепнула она.

 

— Чай пить приходите, коль не брешете и имущество мое не трогали. — смягчилась, между тем, старая, и потопала прочь, бросив напоследок, — откель вы мое имечко знаете, мне не ведомо, да и не злая я вовсе. Там и поговорим, милки.

 

Фил и Ася обменялись взглядами.

 

— Поездка оправдывается, верно? — хмыкнул он, натягивая штаны, — колоритная у тебя родня.

 

— Издеваешься? Я помню её совсем другой, она была чопорной и строгой, когда мы с бабой Нютой навещали их.

 

— Судя по всему, дочурка не интересуется жизнью матери, а старушка связалась не с тем человеком.

 

— Фил, тебе незачем присутствовать при нашем разговоре… — неуверенно начала девушка, пытаясь пригладить волосы. — не думаю, что история моего происхождения будет приятной.

 

Он шагнул к ней, встал за спиной и обнял двумя руками. Заглянул сбоку в лицо.

 

— Боишься, что я сбегу, узнав о твоей семье что-то нелицеприятное? — нежно прижался губами к щеке Насти. — успокойся, я не ханжа. И ты уже убедилась, что в моей семье тоже есть свои скелеты в шкафу.

 

Настя развернулась, их глаза встретились. Филипп ласково взял её за лицо.

 

— С добрым утром, малышка.

 

— С добрым утром! — улыбнулась она, обхватив его за шею, прильнула к груди, и шепнула, — честно говоря, я не выспалась. Это ты во всем виноват!

 

— Жалеешь? — с плохо скрываемым беспокойством спросил мужчина, чуть отстранившись и разглядывая её.

 

— Нет. — засмеялась Ася, погладив его плечи. — всё было замечательно.

 

Он закрыл ей рот поцелуем, и так они стояли, забыв обо всём, поглощенные друг другом. Руки Фила блуждали по её спине, тискали ягодицы, вызывая в ней новую дрожь желания. Она чувствовала небывалую легкость, а настроение взлетело выше планки, что случалось редко. Теперь, когда все недомолвки между ними были исчерпаны, Настя вдруг подумала, что хотела бы продолжить эти отношения.

 

— Пойдём пить чай. — сказала она, крепко сжав руку Филиппа.

 

— С засохшими пряниками, — лукаво шепнул он, чмокнув её в висок.

 

— Не придирайся! — пихнула локтем Ася. — нас ждет увлекательное путешествие в мое прошлое…

 

***

 

Вопреки ожиданиям, чай оказался свежесваренным, вкусным, а вместо сухих пряников в вазочке красовались мягкие коржики, и даже шоколадные конфеты. В холле весело пылал камин, на подоконнике тихо бормотало старинное радио. Раскладушка с кухни исчезла, стол сиял чистотой, и гости расположились в плетеных креслах.

 

Лидия уже успела переодеться и убрать волосы под платок. Ася удивленно поглядывала на старушку с длинной косой, в больших круглых очках — её не покидало ощущение, что она перенеслась в далекое детство, и вот сейчас появится бабушка, сетуя на то, что пришлось долго ждать трамвай, и снова начнет спорить с сестрой по поводу качества докторской колбасы…

 

— … Муж-то Анькин ух какой строгий был, девки у него по струнке ходили, — рассказывала Лидия Агафоновна, подвигая Филу вазочку с угощением, — Ритка, та послушной росла, по дому всё делала, а жили они тогда в самой деревне, значицца. За скотом смотрела, прибиралась, ушлая девчонка была. А Ленка, младшая, та норовила всё из дому улизнуть, да с подружками гулеванить.

 

Неодобрительно поджала старая тонкие, в веснушках, губы.

 

— Жених Риткин когда с армии вернулся, сразу свадьбу сыграли, отец с мамкой им дом подарили, сам Димка, дед твой, построил. Мечтали, что и Ленка одумается, за ум возьмется, и будут две семьи, её да Риткина, вместе поживать. Но не тут-то было! Забеременела окаянная в шестнадцать, побоялась родителям сказать, да и пошла к местной повитухе.

 

Ася нахмурилась.

 

— Елена… Избавилась от ребенка?

 

— Избавилась, как же… — отрубила сердито старушка, и вздохнула. — убежала из дому, Марфа-то, повитуха, отказалась снадобье дать. Родила она уже в городе, да в дом малютки дитятко и снесла. Пряталась там у подружки, которая переехала с родителями в Москву, врала, мол, отправили её учиться. Два года ни слуху, ни духу не было о неё. Когда уж нашли беглянку, связалась она с каким-то служивым, домой не хотела воротится. Бросил он Ленку, богатую нашел. Помаялись Анька с Димкой, да и плюнули, мол, живи как хочешь. Восемнадцать годков есть, сама головой думай. ‍‌‌‌ — А я? — подвела к главному Ася, переглянувшись с Филиппом.

 

— А вот в то же время и ты у Ритки родилась. Поехали они с мужем навестить его родных в соседний поселок, да так и сгинули. Утонули они, Асенька, в тот вечер, оставив тебя, полгода от роду, у бабки, матери, значицца, отца твоего, сами-то поехали купаться. Уж незнамо, чего там приключилось, да только наутро их и нашли, на берег вынесло мертвых уже.

 

Фил обнял девушку за спину, успокаивающе погладил по спине.

 

— А Анька, бабка твоя, Ленку-то и разыскала, умоляла, упрашивала, мол, вернись, дитятко забери, коль своих Бог не дал. Болезнь какая-то с ней была, врач ей и нашептал, что родить уже не сможет, осложнения, видно, были при первых родах. Вернулась, окаянная, покаялась, оформили всё, как полагалось. Забрала она тебя да и укатила в Москву, мужик там у неё был, вроде богатый, так вот и зажили вы. Тебе правду не говорили, думали, не узнаешь ты, а оно вон как…

 

— Письмо я бабушкино нашла. — вынула из сумки конверт Настя, и протянула старушке. — если бы мама его выбросила, ничего бы и не вскрылось.

 

— Он там всё видит, и делает, как ему надобно. — выразительно вскинула палец к потолку Лидия. — а чего ж всё я да я-то трындю… Как сама-то, расскажи, Ленка чем живет — дышит? С женихом своим познакомь, что ль…

 

— Не жених это, — улыбнулась Ася, и осеклась, испытав неловкость под пытливым взглядом бабки.

 

Ведь застукали их в постели! Что теперь подумает Лидия?

 

— Муж. — серьезным тоном произнес Филипп, притянув Асю к себе, и игнорируя её убийственный взор. — недавно вот поженились. Хорошая у Вас усадьба, бабуля. А что это Вы её так запустили?

 

— Ой, милок, помощи никакой нет, — запричитала та, всплеснув сухонькими ручонками, — когда Ромочка помер, одна я осталась, пенсия маленькая, а тут и за воду и за свет платить надобно. Дочери не нужна, а внуков нету. Кто ж подсобит порядок навести?

 

— Ну, это дело поправимое. — заверил мужчина, — а давайте, на днях пришлю я сюда ребят толковых, Вы и объясните, где и чего сделать. В порядок жилье приведут быстренько, и свет подключат и воду.

 

— Фил… — пораженная его широким жестом, которого не ожидала, прошептала Ася, взглянув на него.

 

— Да мы и сами приедем, правда, любимая? — подмигнул он ей, и нежно поцеловал в губы…

 

***

 

Отодвинув для Елены стул, Фил опустился напротив, пытливо взглянул на женщину. Она явно была удивлена, когда он настоятельно попросил её приехать в ресторан, но он не спешил начинать разговор. Теперь, узнав о ней правду, мужчина никак не мог решить, что предпринять, да и имел ли право вмешиваться, в конце концов, это семейное дело Насти и её так называемой матери.

 

Лена упала в его глазах, и, пожалуй, единственное, чего он хотел, это заставить её оставить в покое отца. Эта интриганка не должна разрушить жизнь Сергея, и, если тот сам не понимает, в какой бездне может очутиться, связавшись с этой особой окончательно, пора открыть ему карты.

 

— Он сделал тебе предложение? — кивнув на руку Елены, державшую сумочку.

 

На безымянном пальце её красовалось дорогое кольцо с россыпью бриллиантов. Мимолетно глянув на него, она настороженно ответила:

 

— Мне кажется, тебя это не касается, Фил. Твой отец не обязан отчитываться перед своими детьми.

 

— Кто бы спорил. — насмешливо усмехнулся он, пригубив горячий кофе. — и что, ты способна сделать его счастливым?

 

— Он любит меня. — начала раздражаться Елена, не понимая, куда он клонит. — ты позвал меня, чтобы спросить об этом? Тогда я пойду, у меня есть дела поважнее, чем сидеть тут и выслушивать твой бред! Она встала, но Филипп ухватил её за запястье.

 

— Сядь. — голос его стал жестким, и она медленно опустилась на стул. — тебя совесть не мучает, нет? Ты не вспоминаешь о своем брошенном ребенке, Лена, о том, которого оставила на произвол судьбы.

 

Щеки ее окрасились бледностью, но с волнением она справилась быстро. Прищурилась, и холодно произнесла:

 

— Ты что-то путаешь. У меня нет других детей, кроме Аси!

 

— Память напряги, — грубовато обронил он, наклонившись к ней через стол. — если очень захочу, я могу раскопать ту историю. Не забывай, у меня имеются связи, я занимаюсь благотворительностью и без особого труда разыщу информацию. Заметь, я бы мог всё рассказать отцу, но пришел к тебе. Она молчала, испытывая нарастающий страх. Откуда мальчишка разнюхал о её прошлом, Лена понятия не имела, но это грозило ей неприятностями. Она давно похоронила то, что когда-то сотворила, и всеми силами старалась не думать об этом. Да, оступилась, была молодая, глупая. Но кто дал ему право её судить и выдвигать какие-то условия?!

 

— Чего ты хочешь? — одеревеневшим языком спросила женщина, нервно теребя кольцо, которое вдруг стало жечь кожу.

 

— Всё просто. Как только мы закончим наш общий проект, ты исчезаешь из жизни отца, и не вмешиваешься в личные дела Аси. Согласись, это лишь самый мизер того, что я прошу, учитывая, каким бурным было твое прошлое. — Фил откинулся назад, и обвел глазами зал. — и это даже не просьба, считай это ультиматумом.

 

— Кем ты себя считаешь, Господом? — усмехнулась Елена, хотя внутри разливался холод. — ты кто такой? Думаешь, стоит тебе чего-то захотеть, пригрозить, и я побегу исполнять твою волю? Так вот, дорогой мой, вынуждена огорчить. Этого не будет!

 

Филипп скривил губы.

 

— Ну, как знаешь… Я тебя предупреждал…

 

Она подавила желание броситься за ним и вцепиться в лицо, когда он уходил. Невидящим взором глядя перед собой, женщина машинально помешивала кофе, а мысли работали лихорадочно, перескакивая с одного на другое. Неважно, как Фил пронюхал о её прошлых грехах, главное, не позволить ему это обнародовать.

 

Какой она была наивной, поверила, что он способен измениться! Больше всего Лену задело его замечание про Настю. Нужно любым путем помешать ей сблизиться с этим монстром, иначе всё, чего она достигла за минувшие годы с таким трудом, рухнет в одночасье…

 

Глава 20.

 

— Долго еще? — нетерпеливо спросила Ася, осторожно поднимаясь куда-то.

 

Глаза у девушки были повязаны легким шарфиком, Фил удерживал её за талию, уверенно ведя вперед, и она терялась в предположениях, что он ей приготовил. Утром, разбудив её после ночной смены, настойчиво попросил захватить с собой симпатичный наряд для вечеринки, и ждать его приезда. Отнекаться у неё не получилось, мужчина пригрозил, что, если она откажется выполнить просьбу, он приедет и похитит её всё равно.

 

А потом они отправились на частный аэродром, и сели в двухместный самолет…

 

— Почти на месте. Еще шаг, давай, вот сюда…

 

Наконец, они остановились, и Настя улыбнулась, вдохнув свежий воздух. Пахло ветром, речными камнями, и она подумала, что Филипп привез её к реке, чтобы устроить пикник. Спать уже не хотелось, но Ася чувствовала усталость и вялость — ночь выдалась жаркой, пришлось заменить еще и Наташку, которая отбыла с дочкой в больницу.

 

У маленькой трехлетней Лизочки разболелся животик, Наталье позвонила сестра, которая сидела с малышкой, прямо посреди номера выдернув домой. Левин, конечно, отпустил её, но при этом был весьма раздражен, и приказал девчатам быстро решить, кто будет пахать вместо Наташки.

 

Поскольку Настя была в долгу перед Наташей, выходившей в её смену, пока они с Филом мотались в Медведково, деваться ей было некуда…

 

— Всё, можешь снимать. — объявил мужчина, и отступил, ожидая её реакции. Они стояли на борту белоснежной красавицы яхты. Вокруг простирались лазурные волны, с берега приветливо сверкали пляжные домики, и туристы вальяжно загорали на рыжем песке.

 

— Ни фига себе! — ахнула Ася, осмотревшись. — куда ты меня приволок? Это…

 

— Приморск. — довольный сюрпризом, сказал он, и широким жестом обвел вокруг. — ты же мечтала отдохнуть на море. Не спрашивай, откуда я это знаю. Два дня эта яхта в полном нашем распоряжении, я арендовал её вместе с персоналом. Сейчас мы поплывем в путешествие, нам устроят интересную экскурсию вдоль берегов, расскажут об истории города, а вечером здесь будет пати. Пригласим всех желающих повеселиться среди морских просторов, сыграем роль радушных хозяев.

 

— Фил, ты с ума сошел? — шлепнув его по плечу, воскликнула она. — я планировала отоспаться, а ты заявляешь, что мне предстоит вести светские беседы и накачиваться алкоголем! С какой, скажи, пожалуйста, физиономией я выйду на работу?

 

— Ага… — лукаво прищурился мужчина, облокотившись о поручни. — вот ты и призналась сама, что танцуешь в «Террариуме»! А я-то всё гадал, когда же у тебя хватит духу это сделать!

 

— Я и не собиралась скрывать это. — отрезала девушка, убирая с лица волосы, которые ветер швырнул на щеки. — но, если ты начнешь развивать эту тему, мы опять поссоримся.

 

— У меня идея получше. — хмыкнул Филипп, развернув её к лестнице, ведущей вниз. — иди в каюту и переоденься, я чертовски голоден. Как насчет суши и салата из креветок в винном соусе?

 

— Ненавижу морепродукты. — поддразнила Ася, показав ему язык.

 

— Так я и думал, — не остался он в долгу. — тогда подкрепимся фруктовым салатом и выпьем по бокалу мартини.

 

Она исчезла из виду, и Фил повернулся к морю, глядя на безмятежные бирюзовые волны, омывающие берег. На самом деле, он не просто так увёз Настю из Москвы, у него имелся свой умысел. Он должен был помешать Елене, увидеться с дочерью, ибо знал, что та наизнанку вывернется, но накрутит Асю против него.

 

А здесь, наедине с девушкой, вдали от привычной обстановки, он сумеет еще больше расположить её к себе, и сблизиться с нею. К тому же, тут её не станут донимать кавалеры вроде этого Артёма. Она поймёт, что он действительно хочет отношений, и не только сексуальных. А за время их отсутствия Елена, возможно, занервничает и ему будет легче на неё надавить по возвращению…

 

***

 

День пролетел незаметно. Когда опустились сумерки, и начали прибывать гости, приглашенные через эвент-менеджера, она находилась в веселом настроении. Как давно не выбиралась на отдых, чтобы просто классно провести время и потанцевать, Ася не помнила. Вся её жизнь была расписана по минутам — работа, сон, поход по магазинам и очень редкие встречи с подругами.

 

В этот вечер, на борту «Эвелины», она вдоволь насладилась праздником, а ноги к тому времени, когда разъехались последние гости, покалывало от усталости, но девушка была довольна. Расположившись в плетеных креслах, они с Филиппом потягивали молочный коктейль и любовались звездами.

 

— Не понимаю… — сказала вдруг Настя, вновь вернувшись к неприятной теме, — как могла мама так поступить! Отказаться от родного ребенка, бросить… А потом, спустя четыре года, взять на воспитание другого! Неужели тяга к деньгам настолько затмевает разум, Фил? Он пожал плечами.

 

— Всё зависит от конкретной ситуации, да и от человека, я думаю. Твоя тётя совершила ошибку, рано родила, оставила ребенка в детском доме, а повзрослев, возможно, захотела исправить вину. Так у нее появилась ты.

 

— Ты ее оправдываешь? — взвилась Настя, сердито взглянув на него.

 

— Нет, конечно, нет. — примирительно возразил он, и отставил пустой бокал на столик. — я только хочу сказать, что каждый человек имеет право проявить слабость, но последствия этого могут быть самыми непредсказуемыми.

 

— Если бы она чувствовала раскаяние, обязательно бы нашла свою дочь!

 

— Ты злишься на неё? — наклонился к ней Филипп, и взял за руки.

 

— Не знаю… — честно призналась Ася, устремив взгляд вдаль, на темнеющие рифы. — у меня полная сумятица в душе, Фил. С одной стороны, я не могу судить её, в молодости все мы безрассудные и смелые. Но с другой… За все эти годы она ведь ни разу не заикнулась о том, что лгала не только Сергею, но и мне! Я считала его отцом, а её матерью, а теперь не знаю, как ко всему этому отнестись. Такое чувство, что мне плюнули в лицо!

 

— Успокойся. Тебе надо трезво всё обдумать. Давай отложим эти переживания на потом. Смотри, как тут хорошо, любимая… — улыбнулся мужчина, на краешке сознания испытывая досаду, что почему-то не может радоваться такому повороту дел.

 

Не этого ли он добивался? Он ведь хотел, чтобы Настя возненавидела Елену, и правда всплыла из глубин прошлого. Сергей понял бы, что любовница оказалась коварной лгуньей и интриганкой, а любимая дочь вовсе не его дочь… Тогда, быть может, до него дошло бы, что он был несправедлив к младшему сыну, и Фил мог бы удовлетворенно вздохнуть.

 

Потянув Настю за руку, он заставил её встать, и привлек к груди. Стало прохладнее, дышалось легче, и девушка поежилась от озноба. Яхта плавно плыла по воде, унося их прочь от городка, и было ощущение, будто целый мир остался там, за пеленой тумана, а здесь лишь море, крики чаек в вышине и они вдвоем, совершенно отрезанные от реальности.

 

— Потанцуй со мной… — внезапно попросил Фил.

 

Она не возражала, ей было необходимо сбросить напряжение, снова паутиной окутавшее душу. Прильнув к мужчине, Ася положила голову на его плечо, и, поколебавшись, тихо сказала:

 

— Спасибо, Фил…

 

— Ух ты. Чем заслужил? — с доброй усмешкой поинтересовался он, искоса глянув на неё сверху.

 

— Ты вовсе не такой засранец, как я о тебе думала. Выслушал меня, готов помочь бабушке Лиде… Я оценила это, поверь.

 

Ему было невероятно осознавать, что гордая, неприступная колючка Ася Монро растаяла, превратившись из ледяной язвительной Снегурки в нежную и ранимую принцессу. Но перемена эта, несомненно, радовала Филиппа.

 

Приподняв её подбородок, он наклонился, и их губы почти соприкоснулись. Дыхание Аси стало неровным, его самого обуяло желание.

 

— Ты необыкновенная девушка, Настя. — шепотом признался Фил, ласково поглаживая ладонью по её спине. — ты мне очень нравишься.

 

Она чуть отстранилась, приложила пальчик к его рту. Заглянула в глаза, и потянулась к нему, прижавшись теснее. Этот безмолвный призыв был Филиппу понятен, и он не заставил её ждать. Напористо смял полураскрытые губы, протолкнул язык, захватив инициативу, и принялся сводить Асю с ума, пустив в ход и руки.

 

Она запротестовала, оттолкнула ео, и, загадочно улыбнувшись, медленно стянула бретельки платья к запястьям.

 

— Мы ведь еще не расторгли наш договор? — спросила негромко, прикрывшись скрещенными руками.

 

Фил схватился за поручни, чтобы твердо стоять на ногах. Его охватило возбуждение, и он уже предвкушал, как эта красавица будет танцевать для него, а потом они займутся любовью прямо здесь, на палубе, под открытым звездным небом.

 

— Нет. — голос хрипел, выражая всю гамму обуревавших чувств. — но ты же сочла его недействительным…

 

— Я готова пересмотреть свое мнение, — скинув туфли, усмехнулась она, сделав плавное движение всем телом, и шелковый наряд соскользнул к её ступням…

 

***

 

От Димки Ася съехала сразу по возвращению в Москву. Лучший друг не пытался удержать её, наверное, понимая, что она всё равно сделает по-своему. Поссориться они всё-таки умудрились. Незадолго до её ухода на телефон прилетело смс о пополнении счёта, и девушка недоуменно вскинула бровь. Сумма значилась внушительной, но кто был отправителем, не сообщалось — просто и странно «зачисление зарплаты». Тихонов занервничал, когда Ася начала рассуждать вслух, кем бы мог таинственный спонсор, а когда дело дошло до обвинений в адрес Сергея, не выдержал и признался, что инициатором являлся Филипп.

 

Узнав, что Дмитрий всё это время был юридическим консультантом Фила, а ей об этом ни словом не обмолвился, Настя и вовсе впала в ярость. Бросив в лицо другу всё, что думала о нем, она ушла, демонстративно хлопнув дверью…

 

Еще один сюрприз поджидал её у дома, где находилась её квартира. На лавочке под грибом детской песочницы сидел Артём, и с унылым видом вертел в руке увядшие розы. Увидев Асю, выходящую из такси, мужчина суетливо ринулся к ней.

 

— Привет! Ты куда пропала? Я звонил тебе, звонил, а мне талдычит, что абонент вне зоны!

 

— Я уезжала… — коротко сказала она, не слишком приветливо встретив нового знакомого.

 

Изображать сейчас радушную хозяйку ей не хотелось, и приезд Тёмы был некстати. Видимо, он прочел это в её глазах, и вздохнул, стараясь незаметно бросить цветы в мусорный контейнер.

 

— У тебя всё хорошо? — не решаясь следовать за нею к двери подъезда, спросил он.

 

Настя оглянулась.

 

— Да… Да, всё супер! Ну, чего ты встал, идем, будем пить чай. Я тут как раз пирожных купила, — потрясла она пакетом.

 

К чёрту устоявшиеся правила и диету! В клуб она тоже больше танцевать не вернётся, хватит, пора что-то менять в жизни. Отец прав, она не может до скончания века заголяться перед чужими мужиками. До конца Ася еще не понимала, с чего вдруг перевернулось её мировоззрение, но она хотела стать, как все.

 

А тело своё обнажать лишь для одного зрителя. Правда, в свете открывшихся последних новостей она злилась на Филиппа, и встречаться пока с ним не желала. Да как посмел он без её согласия переводить ей деньги, как будто она нищая и нуждалась в подачках?!

 

— Нет, ты знаешь, я пойду… В смысле, поеду. — возразил Артём, пятясь к мотоциклу. — дела у меня. Я просто волновался, куда ты подевалась. До скорого, пока!

 

Она пожала плечами, проводив удаляющийся байкер взглядом. Намеки Ленского на то, что он был не прочь перевести отношения из разряда дружеских в более интимные, она, конечно, поняла. И твёрдо решила, что при следующей встрече обязательно развеет его надежды…

 

Глава 21.

 

— Ну, как тебе? Мы с твоей матерью немного повздорили, и я подумал, что ты сможешь глянуть, так сказать, свежим взглядом.

 

Ася осмотрелась. Помещение было уже полностью готово для аукциона, лоты — товары красовались на стенах под порядковыми номерами и с начальной стоимостью. Девушка прошлась по залу, и повернулась к Филу.

 

— Это ведь благотворительная акция для тех, кто желает помочь детям-инвалидам?

 

— Точно. Ну, скажи, как тут всё это? Не слишком мало места? — обвел широким жестом мужчина, и уселся на край стола, предназначенного для ведущего.

 

— Да нет, всё супер. Сразу узнаю мамину руку, она на славу постаралась. Фил, мне нужно с тобой поговорить, это не относится к этому. — начала Настя, подойдя к нему, — ты сегодня вечером занят?

 

— У меня встреча с директором одного из детских домов. Что-то серьезное?

 

— Нет, — поспешно ответила она, решив, что выволочка за его излишнюю щедрость к ней подождет. — слушай, у меня есть одна идея, но, если только ты её одобришь, мы могли бы сделать аукцион ярче!

 

Притянув её к себе, Филипп обнял за талию, и сорвал мимолетный поцелуй. Ася строго сдвинула брови.

 

— Тебе не интересно?

 

— Очень. — заверил он, и приник губами к её шее, — я весь внимание.

 

— Фил! — возмутилась она, пытаясь оттолкнуть его.

 

— М?

 

— Можешь ты хоть иногда думать о чем-то, кроме этого?

 

— Кроме чего? — не унимался он, нежно скользнув руками по её спине, и зарылся в волосы, шелковым каскадом обрамлявших плечи.

 

— Кроме своей похоти!

 

Сдавать позиции ему не хотелось, но Настя была так сердита, что Филипп уступил. Да он и сам не понимал, в какой момент вдруг начал относиться к ней иначе, нежели в первые дни знакомства. И куда подевалась его предвзятость по отношению к ней?

 

— Давай, выкладывай, что ты задумала. — покорно сказал он, напустив на себя заинтересованность.

 

Нет, ему, конечно, не терпелось покончить с этими деловыми делами, чтобы после насладиться Асей, но если он сейчас её разозлит, она убежит и ни о каком расслаблении наедине нечего и мечтать.

 

— Суть вот в чём, — воодушевленно воскликнула девушка, жестикулируя, — почему бы нам не пригласить юных моделей — детишек для демонстрации одежды? Договориться, например, с руководителями детских кружков и школ танцев, организовать яркое представление. Продажи ведь это только усилит, Фил!

 

Идея пришлась ему по вкусу. И в который раз убедила, что Ася — не просто заурядная стриптизерша, или охотница за чужими деньгами, она вполне самодостаточный человек, способный реализоваться в жизни, несмотря на трудности.

 

— Здорово! — одобрил он, и сгреб её в объятия. — у меня есть парочка знакомых воспитательниц, я созвонюсь с ними и попрошу принять участие в аукционе.

 

— Тогда мы должны поощрить ребятишек, и подарить каждому по вещи, которая им приглянется, — заявила Ася, шлепнув его по плечам.

 

Фил закатил глаза.

 

— Ты вьешь из меня веревки…

 

— А ты что, против? — прищурилась она.

 

— Нет, — шепнул мужчина, и закрыл ей рот поцелуем…

 

***

 

Елена долго мучилась сомнением, взвешивала все аргументы, и подыскивала слова, которые бы убедили Асю, что она не столь плохая мать, как теперь, должно быть, представляется ей. Но, едва увидев дочь, вставшую навстречу, растерянно улыбнулась, и, бросив сумку на полочку для обуви, устало произнесла:

 

— Насть, прости, что задержалась. Поставщики завысили цену, пришлось поторговаться.

 

— Да ничего. Я ужин разогрела.

 

Лена украдкой посмотрела в спину девушки — знает ли правду, как утверждал Фил, или нет? Настя была спокойна, ничем не выдавала, что о чем-то в курсе. На кухне вкусно пахло борщом, он уже аппетитно дымил, разлитый по тарелкам. Женщина опустилась напротив Аси, и неуверенно спросила:

 

— Как у тебя дела? Ты… Ты видишься с Филом?

 

— Конечно, — взглянула на неё Настя, и принялась намазывать на хлеб сыр. — а что такого? Ты же сама хотела, чтобы мы подружились, разве нет?

 

— Он не совсем тот человек, вернее, мужчина, которого я мечтала видеть рядом с тобой. — начала сердиться Елена, прекрасно осведомленная о том, что дочь встречается с сыном Сергея.

 

— Мужчина? — уточнила Ася без всякого удивления, прямо поймав взгляд матери, — странно ты рассуждаешь. Разве Фил мне не брат?

 

Что-то в поведении её заставило Лену окончательно понять — знает. Лгать и притворяться дальше смысла не было, и она осторожно сказала:

 

— Мне кажется, пора нам с тобой поговорить откровенно, Ася. Ты разыскала Лидию, мне уже позвонила Дина и сообщила, что ты искала её мать. — она потерла виски, — просто пойми, всё, что я делала, это ради твоего же блага. Да, я обманула Сергея, выдав тебя за нашего ребенка, но я не могла допустить, чтобы ты росла в нищете! Вспомни, я когда-то в чем-то тебе отказывала? У тебя было всё, чего не могли видеть твои подружки. Ты меня осуждаешь, верно?

 

— Нет. — мотнула головой девушка, испытывая двойственные чувства, — я могу это понять, так поступила бы если не каждая, но большинство. Вся проблема в том, что я даже не твоя дочь! Так ты, значит, имела с Диной контакты, а мне врала, будто не знаешь, где она и что с бабушкой Лидой! Зачем?

 

— Ася… — неподдельное страдание на лице Елены не смягчило Настю. — пойми ты, я хотела, чтобы нас все оставили в покое! Чтобы ты росла в нормальной семье, не нуждалась ни в чем, а вышло так, что теперь я виновата чуть не во всех грехах!

 

— Я имела право знать правду о том, кто были мои настоящие родители. — безжалостно отрезала девушка. — а вы с бабушкой мне лгали. Знаешь, мама, я тебя огорчу — не всё в этой жизни упирается в деньги, и можно быть счастливым, не имея полные карманы монет! В тебе нет ни капли человеческого. Ты даже родного ребенка бросила, и ни разу за эти годы не поинтересовалась, как она, что с ней, жива ли!

 

Закрыв лицо ладонями, женщина всхлипнула. Она не предполагала, что Ася может быть такой жестокой. Но отрицать бесполезно, если горькая правда уже всплыла наружу… Да, Настя права, она чудовище. Но ведь делала всё ради её же благополучия!

 

Когда Лена почувствовала готовность продолжать непростой разговор, в кухне она была уже одна…

 

***

 

Фил поднял вверх пакеты, явно набитые чем-то съестным, и Ася подбежала к нему. Он ждал её на парковке, встретиться договорились ближе к вечеру, чтобы вместе ехать в Медведково, точнее — навестить Лидию Агафоновну.

 

Насте очень понравилось, что Филипп проявил участие к судьбе старушки, и не пустыми словами тогда разбрасывался, обещая всевозможную помощь. Утром он уже отдал распоряжение нанятым рабочим, чтобы навели в усадьбе порядок, починили крышу и вообще провели инспекцию, что еще конкретно там следует сделать.

 

Таким его девушка не знала, и эта сторона натуры Фила ей пришлась по душе.

 

— Ты решил откормить бабушку Лиду? — заглянула в один из пакетов она, и легонько пихнула мужчину в плечо. — она не очень-то обрадуется, если мы заявимся со своей провизией! Будет ворчать и обидится.

 

— Не переживай, мы оставим продукты в холодильнике, кстати, я велел его туда завезти вместе с другой мебелью, и скажем, что хотим устроить небольшой праздник в честь… — он задумался, — ну, например, в честь годовщины нашей свадьбы!

 

— Мы не женаты. — строго взглянула на него Ася, садясь в машину.

 

Он уселся за руль, после того, как бухнул провиант на заднее сиденье.

 

— Верно. Но она ж этого не знает.

 

— У тебя входит в привычку врать на каждом шагу! — рассердилась она, захлопнув дверцу. — на фига ты сказал, что ты мой муж?

 

— Ну, а что мне оставалось? — хмыкнул Филипп, вовсе не разделявший мрачного настроения Насти, и завел двигатель — она застала нас в постели, ты же не хотела, чтобы твоя родственница сочла тебя распутницей?

 

— Нет, но мог бы соврать, что жених хотя бы! — не сдавалась Ася, покосившись на мужчину.

 

— Не, тогда она бы пристала с расспросами о свадьбе. — резонно возразил он, и, предлагая перемирие, наклонился, нежно прижавшись к губам Насти. — не злись, давай забудем о разногласиях и просто отдохнем вдали от города.

 

***

 

Лидия выглядела явно растерянной, но держалась молодцом. Усадьба, если не преобразилась, то сейчас уже здесь чувствовалась большая перемена. Нанятые Филиппом рабочие трудились на славу — окна сверкали свежей краской, был подправлен сам фундамент, в саду копошились два человека в униформе, колдуя над саженцами яблонь и цветов.

 

Внутри тоже была произведена уборка, а сама хозяйка, в недоумении поглядывая на сновавших мимо рабочих, с радостью бросилась навстречу гостям.

 

— Настенька, да что ж тут такое творится-то, Господи! Да зачем же вы так тратились, я бы сама тут порядок навела со временем! Здоровье только подправить надо бы… — смущенно потупила хитрые глаза, — это самое, финансы у меня поют романсы, деточка. Пенсию в конце месяца принесут, а мне бы… Чуток…

 

— А вот пить, баб Лида, я Вам запрещаю! — строго отрезала девушка, передавая ей продукты. — а ну-ка, живо на кухню, и будем сейчас Вас кормить.

 

— Да мне это и за неделю не съесть! — ахнула старая, инспектируя припасы в пакетах. — и вон, махину эту приволокли, весь угол заняла, я ж говорила им, чтобы поставили туда, — махнула рукой в сторону, — а они не слушали, побросали мебель и умотали, мол, приедет Филипп Сергеевич и всё решит.

 

— Ага, это я, собственно, — усмехнулся Фил, и усадил Лидию на стул. — всё, прекращайте ворчать, лучше помогите Асе разобрать провизию. А я пойду, взгляну, как работа движется.

 

Оставшись с бабушкой наедине, Ася осторожно спросила, как бы между прочим:

 

— Баб Лида, а Вы не помните случайно, в каком роддоме тогда Лена лежала?

 

— В каком, в каком, — пожала та плечами, — в обычном… На этой, как её… На Олеко Дундича, во! Анька ж дедом твоим потом сколько раз туда мотались, хотели, значицца, узнать, в какой дом малютки она малышку отдала. Да без толку всё врачи как воды в рот набрали, ни словечка не проронили про то! Мол, не положено об этом болтать чужим людям. Нет, поняла ты, девонька, чужим! А чегой-то спрашиваешь-то?

 

— Да так… Я тут подумала, может, смотаться туда, расспросить, если персонал старый еще остался. — села напротив неё Настя. — это ведь моя двоюродная сестричка. Мне кажется, мама… То есть, Лена, она даже слышать не хочет о своей брошенной дочери.

 

— А как же! — горько хмыкнула Лидия, раскладывая по вазочкам угощение, — стыдно ж ей, не иначе! Да и не нужна ей дочка была, обрюхатил её какой-то гад, да и убёг, а богача своего она уж потом встретила, тебя-то и увезла, чтоб, стало быть, его привязать. Только мы-то с Анной про то поздно догадались, не отбирать же опосля тебя у этой неблагодарной. А отец-то твой, который не отец, знает правду, что ты ему не доча? — Нет. — с досадой сказала Ася. — никак не могу решить, говорить ли ему об этом… И, чтобы сменить неприятную тему, добавила:

 

— А Вы здесь, в усадьбе, полноправная хозяйка? Полковник ваш её в наследство Вам оставил?

 

— Да какой полковник, Бог с тобой! — засмеялась скрипуче Лидия, замахав руками, — Лёнька Полканов он был, вот и прилипла к нему эта кличка — полковник. А усадьба эта досталась ему от бабки покойной, единственный он у нее внук был. Знамо тебе, кто тут жил доселе?

 

Настя мотнула головой, улыбнулась, и подперла рукой подбородок.

 

— Князья Оболенские, во! — значительно подняла корявый палец вверх старуха, — с Лёней мы лет пять прожили вместе, любил он меня давно-о-о… С молодости еще бегал за мной, да я за Никиту замуж-то выскочила, плак-к-а-ал он… Лёнька-то! А вот спустя десятки лет опять встретились, он и забрал меня сюда. Динка, дочка моя, свободной жизни захотела, а на кой мне на старость лет квартиру делить с дитём? Так и перебралась в усадьбу, а как Лёня помер…

 

Вытерла Лидия кулачком заслезившиеся глаза, и вздохнула.

 

— Скучно мне одной стало, девонька. Прикладываться я начала к змию зеленому, одна-одинешенька, никому не нужная, так вот и жила — куковала, пока вы с Филюшкой не приехали. Да что там! — обреченно махнула, — не на кого оставить добро это, а самой уж скоро в могилу.

 

— Вот не надо мне! — осадила девушка, строго взглянув на неё. — не торопитесь туда, успеете всегда!

 

— Лёня на меня переписал это всё, — продолжала старая, обведя глазами вокруг, — а я опосля вашего отъезда поразмыслила, да и решила, значицца… Чё добру пропадать? Помру, ведь власти окаянные усадьбу в музей превратят, ну, ты знаешь, они ушлые, когда не надобно. А вот им!

 

Ася отшатнулась, когда бабушка резво выбросила вперед фигу.

 

— На тебя я оформлю наследство Лёнькино, Настенька. Вы молодые, живите тут, одно удовольствие, лес рядом, ни пыли, ни чужаков поблизости, благодать одна!

 

— Ну что Вы, неудобно как-то… — поразилась такой щедрости Ася.

 

— Поговори мне ещё! — погрозила ей Лидия, довольная тем, что удивила внучку. — Динке шиш с маслом от меня достанется, а ты по-человечески ко мне отнеслась, да и не чужая вроде. Давай-ка на стол накрывать, мужа твоего угощать — потчевать, небось, устал с дороги…

 

Глава 22.

 

— Уверена, что тебе оно надо? — взглянув на Настю, застилавшую постель чистым бельем, спросил Филипп, и растянулся в глубоком кресле.

 

— Если ты о том, что я хочу разыскать сестру, то да! Фил, ты понимаешь, что она даже не знает, есть ли у нее родные, возможно, ей нужна помощь!

 

— Такие данные обычно не распространяют первому встречному.

 

— Вот именно поэтому я и прошу тебя, чтобы ты попробовал порыскать по своим каналам. — терпеливо натягивая пододеяльник на одеяло, сказала она, и оглянулась, — или ты уже передумал и сваливаешь с этого дела?

 

— Нет, — улыбнулся он, подошел к ней, и принялся вдевать угол одеяла в накидку. — ты же знаешь, что я не бросаюсь словами, а потом не выполняю обещания. — твоя бабуля очень даже любопытный человек. С ней можно поспорить на любую тему, она свою точку зрения отстаивает рьяно!

 

— Это у нас семейное, — усмехнулась Ася, и оглядела плоды трудов. — слушай, ты точно не хочешь убраться в другую комнату?

 

— А ты меня выставляешь? — взметнул он бровь. — как же мы объясним Лидии, что ночевали по разным спальням, если я твой законный супруг, а?

 

— Только на словах, — не осталась она в долгу, и выпрямилась.

 

— Да ладно? А супружеские обязанности я разве не выполняю? — насмешливо поддел Фил, и сгреб её в объятия.

 

— Мы оба знаем, что это фарс.

 

— Правда? — потерся он носом о её щеку, — и ты не хочешь, чтобы я делал вот это…

 

Его губы нежно прошлись по её шее, оставляя чувственные дорожки поцелуев. Она ощутила, как ватага мурашек устремилась по телу, и скучковалась в паху, обдав жаром.

 

— Ты играешь не по правилам! — поежилась девушка, чувствуя, как тает сопротивление под ласковыми руками, бродившими вдоль её позвоночника к ягодицам.

 

— К чёрту их, — шепнул Фил, оттесняя её к кровати, — я хочу тебя сейчас, хочу, чтобы ты была моей ночь напролет, хочу целовать каждую частичку твоего восхитительного тела и слышать, как ты тихонько стонешь.

 

Её опрокинули на спину, мужчина встал одним коленом на постель, и рывком стянул с Насти брючки. Она раскинулась, ничуть не стесняясь его, и наблюдала за ним из-под полуприкрытых век. В тусклом свете напольного торшера Филипп казался еще более мощным, а тени скрадывали резкость его движений, пока он нетерпеливо снимал с себя штаны. Ей нравилось смотреть на него, это возбуждало, и Ася мысленно блуждала ладошками по широким загорелым плечам, поглаживала бедра, ощущая выпуклость мышц, дотрагивалась до мягких волосков на груди.

 

Фил дотянулся до лампы и погасил. В окно воровато заглядывала полная луна, призрачным свечением охватывая два тела, сплетенных в любовной лихорадке. И только невнятное бормотанье, слетавшее с губ девушки, и хриплые стоны мужчины нарушали тишину ночи, а ветер за стеклом вторил им свистящими завыванием…

 

***

 

Сладко потянувшись, Ася взглянула на мужчину, и улыбнулась. В щель между задернутыми шторами просачивался солнечный свет, и по лицу Филиппа бежали причудливые тени. Это отражались на стекле плывущие облака.

 

— Выспалась? — сонно потянувшись, спросил он, и перекатился на бок, обнял её одной рукой, а она, придвинувшись ближе, закинула ногу на его бедро.

 

— Нет. И ты знаешь, почему! — мстительно усмехнулась, потерлась животиком о его пах, и ощутила, как шевельнулся стержень, готовый снова к любовной игре.

 

— Чёртова девчонка, смотри, что ты со мной творишь! — прорычал Фил, навис над нею, грозно сдвинув брови.

 

Настя рассмеялась, толкнула его на спину, и оседлала. Захватила руки, вскинув к изголовью, и наклонилась, дразнящими поцелуями исследуя грудь. Филипп заерзал, испытывая нарастающее возбуждение, но она коварно продолжала терзать его, завладела сначала одним соском, прикусила, заставив свернуться в тугой комочек, затем перебралась к другому.

 

— Я тебя прикончу! — пригрозил Фил, изнемогая под градом ласк, и, с силой вырвав запястья из хватки, подхватил Асю за ягодицы, усадил ниже, и она ахнула, почувствовав, как в неё скользнул твердый орган.

 

— Негодяй! — вполголоса завопила, шлепнув мужчину по плечам. — ненасытный самец!

 

— Сама виновата, — коротко хохотнул он, ускоряя ритм, и удерживая её за талию.

 

Соитие было торопливым, неистовым, но Настя всё же сдалась, когда Филипп, подавшись к ней, начал медленно дразнить её, вынимая пенис и снова входя, и при этом скользил губами по её груди, намеренно не затрагивая ноющие сладкой болью соски.

 

— Вот чёрт, мы опять занимаемся сексом без всякого предохранения, — простонала девушка, и через мгновение содрогнулась от наслаждения.

 

— Тебя это так волнует? Родишь мне бэбика, что в этом такого? — то ли в шутку, то ли всерьез отозвался он, вбиваясь в ее разгоряченное лоно.

 

Она хотела запротестовать, но жаркий поцелуй закрыл ей рот, и по телу Фила прокатилась волна удовольствия. Обессиленные, опустошенные этой борьбой, они рухнули рядышком, пытаясь выровнять дыхание.

 

— Ты упомянул ребёнка. — осторожно напомнила Настя, и, резко сев, начала одеваться, — мне трудно представить тебя в роли отца. Не обижайся, но ты совсем не похож на того, кто будет безропотно возиться с пеленками и варить кашку.

 

— Ты сама-то готова стать матерью? — парировал он, лениво натягивая штаны. — мне проще вообразить тебя танцующей, чем стирающей детские подгузники.

 

— Подгузники не стирают. — усмехнувшись, Ася поднялась, и подошла к зеркалу.

 

Несмотря на всю браваду, она очень боялась, что забеременеет, ей совершенно не нужны сейчас эти заботы. Надо по возвращении смотаться в клинику. Сколько прошло с момента первой близости с Филиппом? Пара-тройка недель?

 

— А если кроме шуток, Ася, — не унимался он, глядя на её стройную фигурку. — давай подойдём к этому ответственно, как взрослые люди. Мне уже за тридцать, мои старшие братья давно обзавелись детьми, вон, Алан самостоятельный парень, почти жених. Я вовсе не против маленького орущего существа, даже готов научиться варить кашу.

 

— Тебе не кажется, Аристархов, что сначала девушке следует предложить руку и сердце, а потом уже заводить беседу о малыше? — фыркнула она, расчесывая волосы.

 

Оглянувшись, девушка рассмеялась. Фил бухнулся на одно колено, и протянул ей ладонь, причем, выглядел он так забавно, что она снова прыснула со смеху.

 

— Настенька, я весь твой, и всё моё — твоё, — торжественно произнес мужчина, отвесив поклон.

 

— Не смеши! Так я и поверила, что ты хочешь жениться на какой-то дрянной стриптизерше! Хватит паясничать!

 

— Чёрт бы тебя побрал! — начал сердиться Фил, вскочив на ноги, — я мог жениться на тебе, а не какой-то девице из кабаре! Какого хрена ты говоришь о себе в третьем лице?

 

— Слушай, претендент на мою свободу, спешу тебя огорчить — я не собираюсь клепать штамп в паспорт, ясно? Меня устраивают легкие, ни чему не обязывающие отношения, — твердо произнесла Ася, и, пихнув его, вышла вон. Она, само собой, душой покривила. Любая женщина, за редким исключением, мечтает идти под венец. Но в том и дело, что она не верила Филу, да он же просто издевается над ней! На таких, как она, не женятся, с такими приятно проводят время. И к этому она давно привыкла.

 

***

 

Фил стал раздражительным, и это не могли не заметить сотрудники фонда. Срывался на них по любому поводу, да и без такового, и всю прошедшую неделю гонял так, что к пятнице несчастные офисные вздохнули с явным облегчением. Из кабинета босса только и слышно было, как он распекал очередного нерадивого менеджера или секретаршу, и потому все сторонились этой двери, из опасения попасть под горячую руку.

 

Между тем, сам он совершенно не считал, что изменился, разве что стал хуже спать и мучиться бессонницей. Встреч с Асей Филипп избегал по той простой причине, что боялся снова потерпеть фиаско, а ведь она ясно дала понять, что не желает серьезных отношений.

 

Где он допустил оплошность, в который раз задавался вопросом мужчина, как-то утром стоя у окна в офисе. Надвигались первые заморозки, ноябрь уже властвовал над городом, укутывая дороги белой порошкой, сдирая с деревьев последние желтые листья, и завывая ветром под крышами домов.

 

Быть может, в ту злополучную встречу, когда Фил явился в клуб и оскорбительно обращался с Настей, она и составила о нем негативное мнение, а вдобавок решила, что он всерьез считает её распутной? Ответов не находилось, он страдал, и в душу его закралось подозрение. Оно было неприятным, выжигало нутро, и, чем больше он об этом думал, тем очевиднее становилось для него, что…

 

Он влюбился.

 

— Филипп Сергеевич, к Вам… — заглянула в кабинет миловидная секретарша, и он резко рявкнул:

 

— Меня нет, пусть все убираются к чертям! Девушка насупилась, отступила, на кого-то глянула, и Фил набрал в легкие воздуха, чтобы добавить еще раз, но на пороге возникла тоненькая фигурка, и все слова он мгновенно растерял.

 

Жестом велев Наталье уйти, встал из-за стола, жадно пожирая гостью голодным взглядом. Бледно — голубое пальто она держала на согнутой руке, тонкий свитер из розовой шерсти очень гармонировал с темными волосами, а белые брючки облегали стройные длинные ноги, словно влитые. Филипп шумно выдохнул.

 

— Ну, и как это понимать, чёрт возьми? — осведомилась Настя, бросив пальто на спинку кресла, и остановилась напротив мужчины. — ты куда-то исчез, не звонишь, не приезжаешь в клуб. У нас с тобой фаза холодной войны, или что?

 

— Дел по горло. — не нашел ничего лучшего, буркнуть он.

 

Кивнул через плечо на стол, где громоздились папки с квартальными предварительными отчетами, кашлянул. Ася вскинула бровь.

 

— Знаешь, я придерживаюсь позиции, что, если Магомет не идет к горе, то гора сама должна прийти к Магомету. Фил, — она шагнула ближе, положила ладошки ему на плечи и посмотрела в глаза. — что происходит? Чем я тебя обидела?

 

— Мне показалось, что я обидел тебя. Тогда, в усадьбе. — он поморщился, как от зубной боли, и привлек её к себе, — а вообще, мы вроде всё выяснили, разве нет? Ты не хочешь выходить замуж, а я, по-твоему, не способен испытывать серьезные чувства к девушке, которая танцует стриптиз.

 

— А ты способен? — пряча улыбку, спросила она, прижавшись к нему.

 

Повисло молчание. Филиппу не требовалось время, чтобы обдумать ответ, он его уже знал наизусть. Но всё же медлил, снова и снова прокручивая в голове всевозможные варианты развития разговора. Он пока не разобрался, чего добивается Ася, зачем она явилась, и вообще, может ли поверить ему.

 

Но он безумно извелся без неё, соскучился, и сейчас всё это разом нахлынуло, лишая здравого смысла. Запустив пальцы в её шелковые волосы, мужчина нетерпеливо смял податливые губы, и девушка не оттолкнула, приняла поцелуй. Он не мог насытиться её вкусом, упивался пьянящим запахом духов, блуждал руками по бедрам и целовал всё неистовее.

 

Оторвались друг от друга они нехотя. Настя забавно скорчила рожицу.

 

— Ты такой же, как и все, Фил, думаешь одним местом!

 

— Когда ты рядом — да. — хрипло признался он, и уселся за стол, чтобы скрыть, как возбужден. — это ты сводишь меня с ума, и прекрасно знаешь это! Присядь, прошу! Обсудим наши дела.

 

— С чего начнем? — невинно поинтересовалась Ася, устроившись на краешке стола.

 

Провела рукой от колена до бедра, облизнула губы, призывно глядя на Филиппа. Эта игра её развлекала, он же чувствовал себя загнанным в клетку с тигрицей несчастным мышонком. Невыносимо жгло в паху, набухший орган тыкался в ширинку, заставляя скрипеть зубами.

 

Он вздохнул, глубоко и протяжно. Уставился на соблазнительные ноги, резко отъехал назад вместе с креслом, и угрожающе произнес, надвигаясь на неё:

 

— Чёртова развратница! Ты за этим сюда пришла? Изводить меня?

 

Она тихо засмеялась, откинулась назад, упираясь руками в стол. Свитер натянулся, обрисовав точеную грудь, и это было последней каплей терпения. Фил метнулся к девушке, с жадностью прошелся ладонями по изгибам тела, припал в поцелуе к шее. Настя не противилась, сомкнула ноги у него на пояснице, максимально сблизив их контакт, и начала дразнить, потираясь о набрякший бугорок эрекции.

 

Позабыв о том, что находятся в офисе, они отдались любовной лихорадке, раздевая друг друга, страстно целовались, выплескивая скопившееся напряжение. Настя тоже очень соскучилась по Филу, хоть и ни за что бы, не созналась в этом. Она бы никогда и не унизилась, первой приехав к нему, но больше не могла бесполезно терзаться сомнениями и беспрестанно хвататься за телефон.

 

— Девочка моя, — прохрипел он, чуть отпрянув, и обласкав её глазами — в бюстгальтере и расстегнутых брючках, и вновь, как жаждущий, приник губами к ложбинке грудей. — ты не представляешь, как я скучал по тебе…

 

— Докажи, — простонала Настя, взявшись за ремень на его штанах и торопливо вытягивая из пряжки.

 

И тут открылась дверь, сначала раздался изумленный возглас Наташеньки, которая попятилась, безуспешно пытаясь выпроводить неожиданного посетителя, а потом громогласный рёв Сергея:

 

— Что здесь такое творится?! Филипп, черт тебя побери, ты совсем спятил, устраивать оргию чуть не на виду у своих подчиненных?!

 

Они замерли, глядя друг другу в глаза, и боясь шелохнуться. Ася съежилась, дрожащими пальчиками подхватила свои брючки, чтобы быстро поддеть, и с ужасом подумала — сейчас грянет настоящая буря. Ведь Сергей пока не догадался, кто с Филом, но прятаться уже бессмысленно.

 

Филипп деловито вернул ремень на место, и подал Асе свитер.

 

— Пап, тебя не учили, что врываться без разрешения это плохой тон? — не оборачиваясь, бросил надменно.

 

Сергей обошел стол, и, поймав затравленный взгляд девушки, часто заморгал. А потом, держась за левую сторону груди, начал оседать, что-то нечленораздельно хрипя. Настя оттолкнула Фила, и ринулась к отцу, испуганно заглянула в его побелевшее лицо.

 

— Папа, я тебе всё объясню. Это не то, что ты думаешь!

 

В его глазах отразилась вся гамма эмоций — от отвращения до страха, и он обмяк, распластавшись в кресле генерального директора фонда…

 

Глава 23.

 

Потоптавшись у двери библиотеки, Ася тихонько толкнула её и вошла. Сергей любил проводить здесь время, особенно вечерами — тишина тут царила абсолютная, звукоизолированные стены не пропускали ни малейшего шума улицы или дома. Среди множества книг, старых, в потрепанных обложках или в новых переплетах, он чувствовал себя уютно, и мог часами сидеть в любимом кресле — качалке, думая над делами.

 

Сегодня девушка ощущала неловкость, и острую, буквально физически повисшую между нею и отцом отчужденность. Она долго и мучительно размышляла, как рассказать Сергею правду, чтобы при этом не пострадали его отношения с Еленой, ибо не желала становиться причиной разлада.

 

Но без жертв всё же не обойтись, теперь, когда отец (она по-прежнему так воспринимала человека, который её практически вырастил и очень любил) застукал их с Филиппом в весьма недвусмысленной обстановке.

 

— Папа… Мы можем поговорить? — негромко позвала Настя, встав у стены, и нервно теребя прядку волос.

 

Он не оглянулся, продолжая читать. На коленях у него дремал большой персидский кот, и Ася вздохнула. Даже этому толстому нахалу достается больше тепла и ласки, нежели ей!

 

— Папа…

 

— Я тебя слушаю. — бросил он холодно, и от тембра его голоса могли замерзнуть цветы на подоконнике.

 

Девушка сделала нерешительный шаг к мужчине.

 

— Просто выслушай меня. Пожалуйста!

 

— Присядь. — оторвавшись от книги, пригласительным жестом махнул в сторону глубокого кресла он, и взглянул на дочь поверх дужки очков.

 

Она села, прямо глядя ему в глаза. Сергей вопросительно взметнул брови.

 

— Ну-с… Говори.

 

Эта его отстраненность и показная ледяная манера держаться мешали Насте. Она, конечно, не рассчитывала на довольно радушный прием, но надеялась, что сможет повлиять на отца, как было доселе. Теперь уже не была в этом уверена, и начала издалека:

 

— Обещай мне, что, когда узнаешь обо всём, прежде хорошо подумаешь и всё взвесишь, а потом сделаешь выводы! История эта очень тяжелая, но я считаю, что ты имеешь полное право её знать.

 

Бизнесмен хмыкнул.

 

— Сдается мне, во всем этом какой-то довольно неприглядный подвох. Что ты хочешь мне сообщить, Ася? Что между тобой и Филиппом внезапно возникло настолько безумное влечение, и вы позабыли, кто на самом деле? Вы — мои дети! — он начал злиться, и Настя это видела, но вставить ей хоть слово протеста мужчина не дал, — мои дети, черт побери! Как же так вышло, что ты, разумная девочка, которой я гордился, вдруг потеряла всякий рассудок и поддалась на провокацию этого негодяя?!

 

— Фил твой сын, зачем ты так о нем? — возразила она, выкроив момент, когда отец вскочил, чтобы плеснуть в стакан воды.

 

— Да! — резко обернулся он, залпом опрокинув минералку в рот, — да, вот именно, мой сын! А ты моя дочь! Лучше бы мне сдохнуть, чем стать свидетелем вашего бесстыдства!

 

— Да послушай ты! — подбежала к нему Ася, и взяла за лицо. — я очень люблю тебя и маму, вы для меня останетесь родными, несмотря ни на что! Все мы совершаем ошибки, я признаю это. До недавних пор мне и в голову не приходило, что я вовсе вам не родная, вернее, ты — не мой папа! И, если бы Елена не оказалась такой неосторожной, не хранила бабушкино письмо, я бы и не узнала правду!

 

Он молчал, переваривая поток информации, и щеки его окрасились бледностью.

 

— Что ты сказала? Я — не твой отец?

 

Настя вздохнула, понимая, какая буря эмоций сейчас сжигает его. Она и сама всё ещё находилась в растерянности, и только благодаря Филу, его вниманию и заботливому участию, держала себя в руках.

 

— Тебе лучше поговорить с мамой. — мягко произнесла девушка, и, отойдя, обхватила себя за плечи. — ты ведь даже не догадывался, что произошло в нашей семье двадцать два года назад. Мы с Филом отыскали ниточки в прошлое, папа, тебе не надо стыдиться нас! Мы с ним не брат и сестра. Мы вообще не кровные родственники.

 

— Подожди, — велел Сергей, вытерев со лба испарину, — подожди, не части.

 

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить услышанное. Взгляд посуровел.

 

— Ты хочешь сказать, что Лена мне изменила? Родила от кого-то другого, а мне солгала, что ты моя дочь?

 

— Нет. — помедлив, мотнула головой Настя. — то есть, да, в чем-то она тебя обманула. Сядь, пожалуйста, это долгая история, я расскажу, как всё было…

 

***

 

Держась за руки, Ася и Фил брели по набережной. Она пребывала в легкой грусти, смешанной с раздражением, и он это чувствовал. Странное дело, в последнее время Филипп вообще как-то иначе стал воспринимать не только собственное мировоззрение, но даже ненавидел себя за те глупые планы, которые еще недавно лелеял в отношении отца и его любовницы.

 

Что именно повлияло на эти перемены, он догадывался. Впервые в жизни ему были не нужны ни разгульный образ жизни, тайно ведомый им, ни мимолетные связи с женщинами. Он хотел быть с единственной, чтобы засыпать и просыпаться рядом с нею, целовать сонное личико и любоваться ею в скудных рассветных лучах.

 

Он страстно желал ответного чувства со стороны Насти, и готов был на что угодно ради её любви. И, чем дольше тянул с признанием, поджидая случая, тем сильнее испытывал досаду, что такового не представлялось.

 

— Сегодня он собрался вызвать маму на откровенность, — продолжала Ася, делясь с ним переживаниями, и он ощутил, как дрогнули её пальчики в его руке. — только бы они не повздорили! Мама вряд ли сразу захочет раскрыться, а папа, он такой вспыльчивый!

 

— Здесь мы с тобой уже бессильны, любимая. — ввернул Филипп, и, взглянув на неё, ласково притянул ближе, обнял за талию. — пусть они разберутся между собой. Не вмешивайся в это, вот увидишь, крайней останешься, уж я-то знаю своего отца.

 

Она повернулась к нему, и Фил отступил, привалился локтями к парапету, глядя в лицо девушки. Солнце весело золотило её щеки и маленький носик, а в прищуренных глазах таился невысказанный вопрос.

 

— Как ты меня назвал?

 

— М? — притворился, что не помнит, Филипп, — а что?

 

— Ты уже в который раз называешь меня любимой. У тебя это универсальное обращение ко всем временным подружкам?

 

— Чего ты сердишься? — улыбнулся он, ткнув кончиком пальца в её нос. — я никого так не называл до тебя. Потому что любимой может быть лишь одна, Настюша. Сейчас ты, конечно, рассмеёшься, начнёшь уверять, что не веришь мне. Но я всё равно скажу.

 

Она приложила к его губам палец, сердце неистово забилось. Устремила взгляд на безмятежную воду Москвы-реки, и задумчиво выдала:

 

— Лучше молчи, пожалуйста, не надо бросаться признаниями, которые для тебя пустой звук! Я ведь ничего от тебя не требую. Меня всё устраивает, правда, Фил!

 

— А меня нет. — заявил мужчина, убрав её пальчик. — потому что я хочу, чтобы ты была только моей, и никто другой не смел прикасаться к тебе. Посмотри мне в глаза, Ася.

 

Она, поколебавшись, выполнила просьбу. Филипп был необычайно серьезен сегодня, и это её смущало. Ей никто и никогда не говорил слов о любви, все желали лишь обладать её телом, а на то, что у неё в душе, было им плевать. Да она и не просила ничего, и ни у кого. Ибо сама не любила.

 

Возможно, до встречи с ним…

 

— Я люблю тебя. — просто произнес Фил, нежно погладив её по зардевшейся щеке. — ты слышишь, Ася? Я тебя люблю, и ни чёрта не требую взамен. Тебе нужна свобода? Так будь свободной! Делай, что хочешь, живи, радуйся, получай удовольствие от своей проклятой работы в грязной забегаловке. Я не собираюсь тиранить тебя или в чем-то ограничивать. Мне важно только знать, что я хоть чуточку тебе нужен… Нужен?

 

Её хорошенькое личико просветлело, на губах засияла улыбка. Порывисто обняв его за шею, Настя прильнула к нему, и, призвав всю свою смелость, тихо шепнула в ухо:

 

— Ты нужен мне, Фил. Мне кажется, я…

 

Она медленно отстранилась, и их взгляды встретились.

 

— Знаешь, поначалу ты показался мне невыносимым и самовлюбленным наглецом, да так себя и вёл! Ты выводил меня из терпения, злил, заставлял себя ненавидеть. А потом вдруг я увидела тебя с другой стороны, нежного, ранимого, великодушного, и во мне что-то надломилось. Фил, я хочу сказать, что… Кажется… Я тоже тебя люблю.

 

В его глазах отразилось недоверие, а может, он не мог осмыслить то, что она сказала. Настя улыбнулась, коротко поцеловала его, и, пятясь спиной, воскликнула:

 

— Боже, Аристархов, какой же ты смешной! Давай, выныривай уже из своих дум, хватит заморачиваться, я есть хочу! Угости меня чем-нибудь вкусненьким!

 

Он бросился за ней вдогонку, и так, дурачась, словно малые дети, они добежали до ближайшего кафе…

 

***

 

Елена не проронила ни слова, пока Ася скидывала в сумку вещи, но весь её вид выражал протест. Спорить и пререкаться девушке не хотелось, она сразу поставила мать в известность, что переезжает к Филу, и выслушивать возражения не собиралась. Лена была подавлена, но дочь не спешила проявить милосердие, и не интересовалась, что её мучает.

 

Наконец, устав от молчания, женщина заговорила:

 

— Ася, ты совершаешь ошибку! Филипп не тот человек, с которым я хотела бы видеть тебя!

 

— Ах, ты хотела бы? — мимолетно глянула на неё Настя, — ну, извини, что не спросила твоего мнения! Я давно сама принимаю решения, если ты не заметила. Хватит влезать в мои дела и советовать то, о чем я в состоянии позаботиться.

 

— Зачем ты вывалила на отца эту историю из прошлого? — начала сердиться Елена, закружив по комнате. — кто дал тебе право чернить меня перед ним? Разве я была тебе плохой матерью?

 

— Я не чернила, не передергивай. — отрезала Ася, выпрямившись. — а ты, вместо того, чтобы впадать в депрессию, лучше бы попробовала покаяться и попросить папу простить тебя! Я не хотела ничего ему говорить, так уж сложилось. Он застал нас с Филиппом… У меня не осталось выбора.

 

— Ты жестокая. — стиснула зубы Лена, отвернувшись. — такая же, как Рита! Она тоже не считалась ни с чьим мнением, и ты пошла в неё!

 

— Это бессмысленный разговор. — отрезала Ася, подхватив сумку, и метнув в спину матери убийственный взгляд. — я не отрекаюсь от тебя, не понимаю, с чего ты вбила это в голову! Мой номер ты знаешь, а если захочешь поговорить, всегда можешь приехать, я буду рада. Да, и еще…

 

Елена передернула плечами.

 

— Баба Лида очень хочет увидеться с тобой. Она одинока, ей не с кем даже словом перекинуться. Навести её, мам. Она живет в усадьбе, неподалеку от Медведково. В выходные мы с Филом едем к ней. Надумаешь, позвони мне…

 

После ухода Насти Лену обуял непонятный страх. Она чувствовала себя одинокой, потерянной, никем не понятой. Ссора с Сергеем выбила из колеи, он, наверное, оттает со временем, но ей-то нужна была поддержка именно сейчас.

 

Если бы только знать тогда, двадцать два года назад, чем обернётся её уловка и «гениальный план», да разве поступила бы она так! Что плохого она совершила? Только хотела, чтобы маленькая Асенька росла в достатке и имела обоих родителей, а вышло, что теперь её считают чуть ли не злодейкой и интриганкой, и кто — самые близкие люди.

 

Где-то на задворках сознания шевельнулась мысль о брошенной родной дочери, но Елена тотчас прогнала её…

 

Ася же, немного постояв у подъезда, решительно направилась прочь. Она была резкой, это правда, но по другому не могла себя вести. Всё надеялась, что Елена опомнится, захочет исправить ошибки своей молодости, хотя бы поинтересуется, можно ли ещё попытаться разыскать родную дочку. Однако, этого не произошло, и на душе у Насти осел неприятный осадок.

 

Она сама этим займётся. Фил обещал помочь, и теперь девушка была уверена, что сумеет раскопать правду о двоюродной сестре…

 

Глава 24.

 

Неприглядное серое здание наводило на Настю уныние. Она нерешительно стояла, крепко сжимая руку Филиппа, и смотрела на зарешеченные окна, на потрескавшиеся, местами вывалившиеся кирпичи, и в душу закрадывался страх. Когда Фил сказал, что ему удалось кое-что узнать о её сестре, девушка обрадовалась. Наконец они увидятся, смогут поговорить, и Ася расскажет ей о том, что у неё есть мама.

 

Но, едва машина притормозила у этого дома инвалидов, её обуяло беспокойство. Еще не решаясь признаться, что правда окажется ужаснее, чем она предполагала, Ася взглянула на мужчину.

 

— Зачем мы здесь, Фил? — голос невольно дрогнул, — у тебя тут какие-то дела? Да?

 

Он мотнул головой, посмотрел на входную дверь. Настя дернула его за руку.

 

— Но… Зачем мы приехали сюда?

 

— Ты же хотела увидеть сестру. — говорил он спокойно, хотя она чувствовала, что и он взволнован. — она живет здесь. Её зовут Валерия, ей двадцать пять. Пойдём? Они двинулись вперед, и с каждым шагом чудилось Асе, что к ногам привязаны пудовые гири. Сердце болезненно забилось, когда скрипнули половицы в пристроенных сенцах, и навстречу тихонько вышла пожилая женщина в униформе. Филипп сердечно поздоровался с нею, словно со старой знакомой.

 

Может быть, они и были давно знакомы? Ведь он директор благотворительного фонда и занимается проблемами детей — инвалидов. Но тогда почему они сюда приехали, если Лера уже почти ровесница Насти?

 

— Добрый день, Юлия Владимировна! Вот, это Настя, я Вам о ней упоминал. — обняв Асю за талию, сказал он, улыбнувшись. — мы хотели бы повидать одну из Ваших подопечных. Леру Стеклову.

 

— Да-да, проходите! — суетливо засеменила по коридору женщина, махнув рукой. — Лерочка сейчас на процедурах, но вы можете подождать. Идёмте, я угощу вас чаем. Филипп, прости, твоих любимых эклеров нет, но зато вчера нам привезли очень вкусные маффины!

 

— Ты курируешь этот дом инвалидов? — шепотом спросила Ася, подтолкнув его локтем.

 

— Теперь определенно да. Возьму под свой контроль, ты же видишь, тут полный упадок. Он числился в списке наши объектов. — наклонился он к ней. — если бы я только мог догадаться, что здесь находится твоя родственница, не пришлось бы штурмовать другие приюты, и мотать нервы бывшей акушерке, которая принимала роды у Елены.

 

— Фил! — задержав мужчину у двери одной из комнат, куда протиснулась Юлия, Настя в волнении заглянула ему в глаза. — Лера больна? Что с ней?

 

Он помолчал, рассматривая стены.

 

— У нее тяжелая форма ДЦП. Не хочу тебя пугать, но её лечащий врач уверена, что Валерия не переживет эту зиму.

 

Под веками защипало, Настя отвернулась, пытаясь справиться с эмоциями. Как печально… Вот причина отказа Елены от дочери! Она назвала её, Асю, жестокой, а сама когда-то безжалостно бросила больного ребёнка! А она, Настя,  и не подозревала, что где-то живет родная по крови сестрёнка, которой нужна была поддержка близких, и вдруг поняла, что боится. Боится заходить в комнату, где найдёт обреченную больную девушку, которой уже ничем не сможет помочь.

 

— Я рядом. — шепнул Филипп, уловив её настроение, и притянул к себе, ласково прижавшись губами к виску. — если хочешь, мы повернём обратно, и уедем.

 

Ася покосилась на дверь.

 

— Нет… Я не могу уйти. — и, выпустив его ладонь, переступила порог.

 

Это было намного тяжелее, чем представлялось. Детей с таким диагнозом Ася видела только по телевизору, но, чтобы взрослая девушка выглядела, как двенадцатилетний ребёнок — и по интеллекту, и по внешнему виду… Это оказалось совсем не то, на что она надеялась.

 

Чуть позже, когда машина мчалась в сторону Садового, Ася смотрела в окно, не в силах отделаться от тягостного впечатления. Её одолевали противоречивые чувства — от легкой грусти до жгучей злости на мать. Как могла Елена так жестоко поступить с собственной дочерью? Неужели за все эти годы в её сердце не надорвалась ни одна струна, не шевельнулось раскаяние?

 

— Знаешь, Фил… — сказала девушка, взглянув на него, — я хочу взять Леру в усадьбу, хотя бы на выходные. Ты ведь можешь договориться с врачами? Мы наймём сиделку или пусть поедет та, что ухаживает за нею там.

 

Ему понравилось, как она обмолвилась о них, словно они уже совместно решали общие дела. Пытливо глянув в глаза Насте, он осторожно уточнил:

 

— Ты отдаешь отчет, какая это ответственность? За ней нужен тщательный присмотр.

 

— Я всё обдумала. — твердо возразила она, разглядывая колени. – она молодец, Фил, добрая, чуткая, хоть многого и не понимает! Такая трогательная, общительная… Я с трудом сдерживалась, чтобы не разреветься.

 

— Я заметил.

 

— Если ты не хочешь… Просто договорись, и я сама заберу Лерочку. Пусть проведет хорошие выходные в кругу близких. Баба Лида будет ей рада, я уверена!

 

— Ася, — тронул он её за руку, — я не против поехать с вами в деревню. Конечно, всё устрою, не переживай, Юлия моя давняя хорошая приятельница, она не станет возражать. Думаю, Лере пойдет на пользу немного побыть среди родных людей.

 

— Ты не перестаешь меня удивлять, — призналась Настя, прижавшись к его плечу щекой. — я уже не знаю, чего от тебя можно ждать!

 

— Самовлюбленный кретин превратился вдруг в прекрасного принца? — усмехнулся Фил, следя за дорогой.

 

— Ну, не передёргивай, я тебя так никогда не обзывала! — фыркнула Ася, выпрямившись.

 

— Как только ты меня не обзывала… По-моему, пришло время спросить с тебя за всё, что мне довелось вытерпеть! Начну-ка я не откладывая в долгий ящик, пожалуй!

 

— Что ты задумал? — язвительно парировала она.

 

— Сегодня ты будешь весь вечер танцевать только для меня. К чертям твою забегаловку, возьми отгул. Я хочу тебя похитить.

 

Настя помолчала, размышляя, сказать ли сейчас о том, что она уже уволилась из клуба, и со стриптизом покончено, или подождать более удобного случая. Нет, она повременит с этим, пусть Фил думает, что она по-прежнему работает в «Террариуме», нечего ему загодя праздновать триумф!

 

Она знала, что ей делать. Вернувшись из Медведково, поедет в этот дом инвалидов и устроится сиделкой, Юлия Владимировна прозрачно намекнула, что вакансия отыщется, когда в разговоре Настя упомянула, что уже занималась подобным. И тогда она будет чаще находиться рядом с сестрой, хотя бы сможет скрасить ей отведенные до страшного приговора месяцы…

 

***

 

Дождь зарядил надолго. Ася не переносила такую погоду, от слякотной сырости, сквозняка, гулявшего по полу, от пронизывающего ветра у нее неизменно болела голова, и знобило. Укутавшись в старенький плед, который Фил отыскал на чердаке, она сидела на веранде, помешивая булькавшее в большом тазу варенье из слив.

 

Лидия Агафоновна дремала, близился вечер. Лера, крохотная в своем огромном инвалидном кресле, оживленно что-то бормотала на ей одной понятном языке, и смотрела по телевизору мультфильм. Поглядывая на неё, Настя невольно улыбалась, а когда Валерия ловила её взгляд, то отвечала широкой улыбкой.

 

Распахнулась входная дверь, Фил протиснулся в дом с охапкой дров, и бухнул у камина в холле. Подоткнув одеяло, укрывавшее ноги Леры, Ася подошла к мужчине, глядя, как он подбрасывает поленья в огонь.

 

— Я позвонила маме… — тихо произнесла девушка, когда он поднялся, отряхивая руки от мелких щепок. — рассказала, что здесь её дочка.

 

— Как она к этому отнеслась?

 

— Была в шоке, по-моему, — с неприязнью сказала Настя и подтянула плед. — если у нее хватит смелости взглянуть прошлому в лицо, она приедет. Я послала ей подробный маршрут, как сюда добраться. Уверенности в том, что Елена всё же появится, Филипп не испытывал. Его собственная ненависть к этой женщине уже поубавилась, сейчас он, скорее, даже жалел её. Кто из нас в молодости не ошибается? И никому не дано судить других, пусть этим занимается кто-нибудь там, на небесах.

 

***

 

Ужинали дружно, шумно, Фил развлекал женщин забавными байками из своей студенческой жизни, и, улучив момент, когда Лидия отворачивалась к Лере, быстро привлекал Настю к себе, чтобы поцеловать. Лерочка, чинно сидя рядом с бабушкой, капризничала и не хотела есть, но, ловя строгие взгляды сестры, покорно открывала рот, позволяя сиделке кормить её.

 

Когда вскипел самовар, «Петрович», как ласково называла этого пузатого «товарища Лидия, неожиданно раздался робкий стук в дверь. Все, не сговариваясь, уставились друг на друга. А старушка, перекрестившись, приподнялась, шаря возле стула рукой. Вооружилась тростью, подаренной Филиппом, но Ася успокаивающе шепнула, что волноваться не о чем.

 

— Это, наверное, мама… — сказала она, взглянув на Фила.

 

— Сидите, я открою. — встал он, и, улыбнувшись встревоженно съежившейся Валерии, двинулся на веранду.

 

Его ожидал сюрприз. На крыльце стояли двое, Сергей держал две большие сумки, а Лена, нервно оглядывая двор, куталась в теплую куртку. Вечер выдался хмурым, пролетали холодные капли дождя. Молодой человек отступил, жестом приглашая гостей войти.

 

— Подожди… Фил… — начал Сергей, задержав сына. — вот, возьми, мы тут гостинцев привезли. Для Лидии и… Кое-что для Лерочки.

 

Елена уже прошла в дом, и мужчины остались наедине. Филипп сунул руки в карманы штанов.

 

— Не могу сказать, что рад вашему воссоединению. — кивнул через плечо, прекрасно зная, что отец поймёт. — но ты не волнуйся, я не стану чинить вам препятствия или бросаться насмешками в ее адрес. Если ты ее любишь…

 

— Она ждет ребенка. — помедлив, признался Аристархов-старший, и накрыл плечо сына ладонью. — постарайся принять это. Мы с Леной оба виноваты, я должен был не тянуть много лет, сразу сказать твоей матери, что люблю другую. Твоя ненависть ко мне вполне обоснована.

 

— Забудем об этом. — с трудом осмыслив новость, выдавил Фил, глядя на него. — значит, в нашей семье ожидается пополнение? Уж не сестрёнку ли вы вознамерились нам притащить? Антоха с Андрюхой вряд ли будут счастливы, они и меня-то вечно дразнили и называли мелюзгой.

 

— Мы как-нибудь договоримся, — усмехнулся меценат, чувствуя облегчение от того, что младший сын, наконец, начал оттаивать. — да и кто тебе сказал, что это непременно девчонка, а?

 

В сенцы выскочила Ася. Пристально посмотрела на мужчин, и, не стесняясь Сергея, подбежала к Филу, обняла за спину.

 

— Вы чего тут застряли? Холодно же!

 

— Поговорили немного. — сообщил Филипп, многозначительно улыбнувшись отцу. — решили свои, мужские дела.

 

Она подняла голову, всматриваясь в его лицо.

 

— Помирились?

 

— Да мы и не ругались. — запротестовал Сергей, потрепав её по щеке. — а мне уже не положена порция поцелуев?

 

Девушка засмеялась, обхватила его за шею и звонко расцеловала.

 

— Привет, пап!

 

— Привет, дочь, — вздохнул он, ласково погладив её по волосам.

 

Он видел, что Настя порывалась о чем-то спросить, и, опередив вопрос, тихо шепнул ей на ушко:

 

— Всё хорошо, Ася. Ты остаешься моим любимым ребенком, несмотря ни на что.

 

Фил кашлянул, и Ася снова подошла к нему, положила голову на плечо, счастливая и впервые за последние дни довольная. Сейчас мама с Лерочкой, их отвели в большую комнату, пусть пообщаются. Каждый имеет право на прощение близких, и Елена не настолько бездушная, как думала о ней Настя. Схватив обоих мужчин за руки, она воскликнула:

 

— Ну, и чего мы тут стоим? Пойдёмте за стол, бабушка Лида обещала угостить нас своим фирменным пирогом с черникой! Чур, я первая дегустирую!

 

Эпилог.

 

В палату для процедур заглянула медсестра Ирочка, и, делая Асе какие-то знаки, округлила глаза. Настя как раз заканчивала ставить уколы, сегодня была плановая проверка и вакцинация обитателей дома инвалидов. Передав Ирине шприц, она шепотом спросила, что случилось.

 

— Выйди во двор, сама всё увидишь! — таинственно сообщила та, выталкивая новую подругу за дверь.

 

Ася недоумевала. Она не любила сюрпризов, с самого детства они навевали на неё ужас — однажды, ей тогда было лет пять, они с бабушкой Аней гуляли по парку, и к девочке привязался клоун. Размалеванная мордаха напугала Асю, а ряженый, вместо того, чтобы успокоить малышку и весело разрядить ситуацию, принялся корчить зверские рожицы и прыгать вокруг неё, размахивая неимоверно длинными рукавами костюма.

 

Сюрприз, подготовленный Еленой, был испорчен, клоун попросту оказался пьян, а маленькая Настенька на всю жизнь запомнила, что от сюрпризов ничего хорошего ждать не приходится…

 

У входной двери столпились врачи, сиделки и сами пациенты, и девушка ахнула. У ворот громоздились розовые, белые, алые воздушные шары, подвязанные к прутьям, они колыхались на ветру, искажая написанные на каждом слова. Но Асе всё же удалось прочесть: ‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌«С днем рождения, любимая!»

 

Вот незадача, а у нее из головы совсем вылетело, что сегодня она именинница! Когда Ася протиснулась сквозь живую изгородь коллег, раздались аплодисменты, и она смущенно зарделась. Ребята начали дружно сканировать её имя и выкрикивать знаменитое «Happy birthday…»

 

А потом взгляд её наткнулся на Филиппа. Он стоял посреди двора, стоя на одном колене, и торжественно держал вытянутой руку. Разглядев на его ладони бархатную коробочку, Настя прижала кончики пальцев к губам, и двинулась ему навстречу.

 

— Аристархов, ты сбрендил?! — подойдя вплотную к мужчине, прошипела она. — что это за представление?!

 

— Как ты догадалась? Я подумал, что делать тебе предложение наедине неудачный способ, ты нашла бы тысячу причин мне отказать! А при стольких свидетелях у меня есть неплохие шансы… — открыл он крышку, и кивнул на кольцо, тонкий золотой обруч в обрамлении сердечек-рубинов.

 

— Но… — растерялась она, оглянувшись на коллег, продолжавших хлопать в ладоши, — Фил…

 

— Просто скажи — да! А там разберёмся, что к чему. — настаивал он.

 

— Да вставай ты! — строго приказала Настя, и он поднялся, выжидающе на нее взирая. — ну, я… Я ведь не знаю, что такое быть женой…И потом, мы знакомы так мало… И ты ненавидишь стриптизерш!

 

— Верно… Я считаю, что девушка не должна заголяться перед посторонними мужиками, мне ближе старинные традиции, что женщина это хранительница домашнего очага, мать и верная жена. — усмехнулся он, и, взяв её руку, надел кольцо. — постой, при чем здесь стриптизерши, мать твою? Мне нужна ты, Ася! Ты ведь уже миновала тот этап своей жизни, и, заметь, без моего вмешательства!

 

Он еще что-то горячо говорил, но она не слушала. Посмотрев на окольцованный палец, Ася зажмурилась, и, убедившись, что это всё не бред ее воображения, бросилась на шею Филу. Позади послышалось одобрительное улюлюканье, а влюбленные, позабыв обо всём, были поглощены друг другом и целовались, целовались, целовались…

 

Для Аси двадцать четвертый день рождения стал самым необычным и волшебным. Она была счастлива, что у нее есть полноценная семья, каждый из членов которой ей очень дорог, и мужчина, готовый ради неё даже пересмотреть собственные убеждения и принципы.

 

Солнце медленно катилось к кромке горизонта, в окнах вспыхивали приветливые огоньки света. Фил и Настя стояли, держась за руки, и наблюдали, как последние слепящие лучи окрашивали небо малиновыми сполохами. Впереди их ждала новая жизнь… Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg