«Самый нежный злобный босс »

Самый нежный злобный босс (fb2) - Самый нежный злобный босс (Самый нежный - 1) 924K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Наталия Станиславовна Левитина (Маргарита Воронцова)

Маргарита Воронцова Самый нежный злобный босс 

Глава 1

 Когда же он остановится? Это невыносимо… Наволочка из серебристого шёлка уже пропиталась моими слезами, хоть выжимай. Дорогое постельное бельё – выбирали вместе, ещё тогда, когда наша история напоминала красивую картинку, залитую солнечным светом. Кто же знал, что постепенно романтический этюд превратится в мрачное багрово-чёрное полотно, изображающее преисподнюю… Осталось потерпеть ещё немного, я сильная, справлюсь. Главное, что его излюбленная прелюдия уже позади. Именно из-за неё я залила слезами полкровати. Сегодня он особо зверствует. Понимает, что вряд ли сумеет ещё раз заманить меня в ловушку, а значит, это его последний шанс – отрывается по полной. Как же глупо я попалась… Сколько можно… Когда он меня отпустит? Но ничто не продолжается вечно, и этот кошмар тоже так или иначе закончится.

Катя

Да, надо признаться, я выгляжу чересчур довольной для человека, недавно сменившего роскошный пентхаус на тесную квартиру в типовой многоэтажке, хорошенькую ярко-синюю «шкоду» - на маршрутку, дизайнерский гардероб – на дешёвые шмотки с Алиэкспресс.

Подругам, конечно, надо обязательно выяснить причину моей необоснованной оживлённости. По их мнению, у меня нет ни одного повода для веселья. Они считают, что я рухнула с небес в тартарары.

- Катюша, колись, чему радуешься? – поинтересовалась Полина. – В лотерею выиграла? На распродаже хорошо оторвалась? А-а-а… неужели… любовника завела?

Мы вместе работаем в центре переводов под названием «Аванта».

- При чём тут любовник? Разве кто-то сравнится с Катиным мужем? Он шикарный… - мечтательно вздохнула Маша и принялась раздражённо тыкать пальцем по клавиатуре. – Чёрт, опять клавиша залипла!

- О муже, насколько я понимаю, можно забыть, - компетентно заявила Полина. - Значит, появился бойфренд!

- Не фантазируйте, - оборвала я пустые разговоры. – Не всё в этой жизни обязательно вертится вокруг мужчин. Просто хорошие вести из дома.

И это действительно так. Если раньше каждый звонок домой вызывал слёзы, то теперь всё чаще появляется повод для радости. А ещё и осень в этом году изумительная – ясная, солнечная. Пока ехала на работу, только и успевала удивляться обилию красок.

- Девочки, работаем, работаем! – на пороге директорского кабинета возник наш любимый начальник, Глеб, и как дирижёр оркестра (или настоятельница женского монастыря) взмахнул ухоженными ручками.

Шеф чудо как хорош – чёрные брюки в обтяжку, сшитые из какой-то загадочной космической ткани, перстни, цепочки, мерцающий кулон. Тончайший кашемировый пуловер подчёркивает великолепные линии торса. Возможно, начальник появился из кабинета, чтобы гневно опровергнуть мою фразу о том, что мужчины – не самое главное в жизни. В его-то - уж точно главное!

- Девочки, почему опять болтаем? Должны работать, не поднимая головы! Арбайтен, шнелле! Мария, не ломай компьютер! Полина, немедленно убери печенье со стола, вот немедленно! – распорядился Глеб. – Фу, крошек насыпала, грязнуля! Кошмар!

Он даже ругать нас умудряется с придыханием и сексуальными обертонами, а когда всем доволен, то и вовсе душка.

- Катюша, солнышко, зайди ко мне, – мурлыкнул он.

- Вот! Сейчас Катюше опять самый жирненький заказ достанется, - беззлобно пробурчала в спину Полина.

- Цыц, негодница! - обернулся директор. – Жирненький или диетический, достанется или нет – приказы начальства не обсуждаются. Трудимся, девочки, не болтаем. Ты, Полиночка, уже неделю переводишь сайт кондитерской фабрики. И всё никак! Нарываешься, подруга! Премии лишу.

Глеб попытался эффектно откинуть назад шевелюру, совершенно забыв, что два дня назад он избавился от блестящей чёрной чёлки, доходившей ему до подбородка, и стал счастливым обладателем короткого ёжика. А по бокам волосы и вовсе сбриты под ноль. Зато на подбородке - стильная щетина.

Шеф посторонился, пропуская меня в кабинет, и ласково положил руку на плечо. Это единственный мужчина, чьи прикосновения я готова вынести без нервной дрожи, так как давно знаю, что девушки волнуют Глеба не больше, чем вопрос сокращения популяции бирманских обезьян.

При нас шеф раскрепощён, ведёт себя естественно, не маскируется. Но когда офис вдруг навещают выгодные клиенты, Глеб на всякий случай снимает украшения, меняет манеру поведения и превращается в обычного парня, но, конечно, чрезвычайно красивого – глаз не отвести – и очень ухоженного. Но мы-то знаем, что мужской сути в нём меньше, чем говядины в докторской колбасе.

Я работаю в фирме Глеба уже семь лет, начала сотрудничать ещё во время учёбы в университете. За эти годы видела от начальника только хорошее. А говорят, в природе встречаются очень злобные боссы, любимое занятие которых – есть чайной ложечкой мозги подчинённых. Даже специй не добавляют, жрут прямо так. Уф, как страшно! Нам с подругами очень повезло, у нас такой милашка.

- Солнышко, ну что ты опять напялила! – сразу же приступил шеф к обсуждению важных производственных проблем. – Сейчас буду ужасно ругаться! Вот прямо да! – предупредил Глеб, устраиваясь за столом в мягком кожаном кресле. Я пристроилась напротив. Шеф подпёр подбородок рукой, задумчиво прикусив мизинец. Таким образом я могла насладиться видом его идеальных розовых ногтей и красивых губ, покрытых фруктовым блеском.

- А что? Отличная блузка. Нарядная. Новая.

- Катерина, я тебя не узнаю! Меня пугает катастрофическое изменение твоего вкуса – и в худшую сторону. Где то элегантное синее платье? А серый костюм? А фиолетовая блузочка, я от неё пищал? Ты божественная блондинка, у тебя шикарный гардероб. И что вдруг стряслось? Откуда это необъяснимое влечение к китайской эстетике? Теперь ты одеваешься как… - Глеб презрительно поморщился и закатил глаза. - … ну я даже не знаю!

Я гордо расправила на груди волан из полиэстера. Да, понимаю, моя кофточка, купленная в интернете за двести пятьдесят рублей, для Глеба то же самое, что доширак для шеф-повара парижского ресторана.

Но уж извините. В жизни разные случаются ситуации.

- Конечно, твои внешние данные многое компенсируют… И тем не менее. Нельзя же скатываться так низко!

У нас в офисе свои порядки. Отсутствие маникюра у подчинённой способно ввергнуть шефа в пучину отчаянья. У самого Глеба ногти всегда идеальные, отполированные.

На кухне – изящный белый сервиз, кофе и чай можно пить исключительно из него, за пренебрежение блюдцем – расстрел. И не дай бог кто-то посмеет притащить грубую керамическую кружку – тут же ею и получит по тыкве. Микроволновку, холодильник и кофе-машину, а также все остальные поверхности необходимо натирать тряпочкой со специальным немецким средством. Всё должно сверкать и источать приятный аромат.

У окна в крупных напольных вазах – две огромные орхидеи, белая и лиловая, наша вечная головная боль. Если они вдруг поникнут, зачахнут, нам конец, проще тогда самим застрелиться! Вокруг привередливых растений мы танцуем с бубном, каждое утро первым делом осуществляется проверка – не скучают ли наши красавицы, каков тургор листьев, хорошее ли состояние корней. Все сотрудники офиса сдали сложный экзамен на тему «Фаленопсисы: классификация, морфология и гибридизация».

В общем, красота и стиль в нашей фирме возведены в культ.

А уж блузка из дешёвого полиэстера способна вызвать у шефа приступ чёрной меланхолии.

Ничего не поделаешь. Я и сама тоскую по своим нарядам, по ванной комнате с джакузи, по утерянной возможности добираться до офиса в собственном автомобиле, а не в тесной маршрутке… Но это всё ерунда. Я приобрела гораздо больше, чем потеряла.

- Глеб, доступ к гардеробу для меня пока закрыт. Ничего не поделаешь.

- Ах! Почему же ты до сих пор не забрала вещи?! Ты меня удивляешь, Катя! Что ты тянешь? Или планируешь вернуться? Точно, раз не забираешь вещи, значит, мосты ещё не сожжены. Ты передумала? Хочешь обратно? А знаешь, отличный вариант.

- Ни за что! Только не это.

- Надо же… Отвергаешь весьма соблазнительного мальчугана, - Глеб задумался, видимо, вызывая в памяти образ моего мужа. Взгляд сразу затуманился. - И чем не угодил?

Весь офис ломает голову над этим вопросом.

- Чем-то. Глебушка, а для меня есть какое-то задание?

Наверняка, шеф пригласил меня в кабинет не только для того, чтобы наехать из-за блузки и посплетничать о моём муже.

- Да. Катерина, завтра с одиннадцати часов и пока не отпустят работаешь в областной администрации. Они ждут делегацию итальянских бизнесменов из Ломбардии. Губернатор обещал уделить им внимание, а штатный переводчик заболел.

Я похолодела. Только не отправляйте меня в обладминистрацию! Там я обязательно встречусь с Ириной Анатольевной, и, не сомневаюсь, мадам вцепится в меня, как коршун в тушканчика… На секунду я даже ощутила, как в спину впиваются когти. Последний раз, когда мы виделись со свекровью, её маникюром можно было вскрывать консервные банки, а взглядом – шинковать сельдерей. Как же не хочется с ней встречаться!

- Что-то не так? Ты не рада? – удивился шеф.

Тонкая натура, он всегда улавливает малейшие оттенки настроения.

- Может, отправить туда Полину? – робко предложила я.

- Ценю твой юмор! Ха-ха-ха, - делано рассмеялся Глеб.

– Неудобно перед девчонками. Ты на самом деле всегда отдаёшь мне самые выгодные заказы.

- Потому что ты лучшая. А Поля насочиняет. Итальянцы уедут в твёрдой уверенности, что губернатор планирует развязать ядерную войну между нашей областью и Ломбардией.

Он прав. Итальянский у Полины хромает на обе ноги, как правительственная пенсионная политика. Один раз я стала свидетелем, как Поля мучительно подбирала итальянский эквивалент выражению «цилиндрическая шайба с горизонтальным спиралеобразным каналом и переменной угловой скоростью вращения». Даже смешно! Что тут думать? Я такие фразы перевожу на автомате, отключая мозги.

Да, Глеб правильно делает, что держит Полину исключительно на письменных переводах. Машку в обладминистрацию он тоже не отправит, её опасно выпускать в свет, она у нас ходячая неприятность. Однажды даже едва не сломала священный фаленопсис. Глеб побледнел, как вампир, и пятнадцать минут верещал ультразвуком. Значит, Маше к губернатору нельзя, обязательно случится какой-нибудь конфуз, и в результате мы ударим в грязь лицом перед иностранцами.

Есть у нас одна крутая сотрудница, Лидия Андреевна, реальный сэнсэй синхронного перевода. Но она сейчас болеет, ОРВИ.

Значит, мне снова достался лакомый кусочек. Поработать полдня в областной администрации – это заманчивое поручение. Надо радоваться своей удаче и страстно благодарить Глеба за предоставленную возможность. Во-первых, итальянцы, во-вторых, приём высшего уровня. Это не то что просидеть целый день в офисе, скучая над пачкой сертификатов на электротехническое оборудование.

Если бы не опасность напороться на мою властную свекровь, то я бы запрыгала от радости, получив от шефа подобное задание.

- Спасибо, Глеб! – поблагодарила я. – А тема встречи? Что меня ждёт, к чему готовиться? Нужна специальная лексика?

- Не знаю, не сказали. Но, думаю, ерунда, ничего серьёзного. Итальянцы приезжают с рабочим визитом, губернатор им выделит полчаса. Тут, наверное, прозвучат общие фразы. А потом фуршет и знакомство с достопримечательностями города.

Сказка! А от свекрови - если вдруг замечу в конце коридора её точёный силуэт – быстро смоюсь.

- Глеб, спасибо огромное!

- Но гардеробчик верни, о’кэй? Поработай над этим вопросом.

Ах, если бы это было так просто сделать! Пока я смогла выцепить только мой драгоценный ноутбук – ценное и незаменимое орудие труда. Но чего мне это стоило… Лучше не вспоминать, до сих пор мороз по коже.

Глава 2

Катя

Стильный офис «Аванты» располагается на первом этаже жилого здания. Плоские ступеньки полукругом, сбоку - пандус, тонкие чугунные перила в завитках, гравировка на матовом стекле входной двери. На вывеске – изящная каллиграфическая надпись, название фирмы словно выведено чёрной тушью. Да, у нас всё красиво.

По бокам от лестницы – две клумбы. Несмотря на то, что лето давно закончилось, сейчас уже начало октября, наш палисадник усыпан цветами – горят пурпурно-красные, оранжевые, лимонно-жёлтые многолетники. Как красиво!

Чувствую, сейчас Глеб погонит Машу на сельскохозяйственные работы, и красна девица, возмущённо сопя, отодвинет перевод рекламного проспекта и отправится на клумбу выщипывать пинцетом жухлую траву и обрывать со стеблей подгнившие листья.

Заодно подышит свежим воздухом, погода чудесная! Главное, чтобы бетонное крыльцо не снесла, неловко повернувшись, и чугунные перила не погнула - Маша у нас мастер.

Меня тоже часто отправляют рыхлить землю на офисных угодьях – аргументируя тем, что я самая младшая. Не девочка, конечно, уже двадцать шесть, но Маша и Полина ещё старше – двадцать девять лет и тридцать два года соответственно. Так как обе не замужем и без детей, то у них часто случаются приступы неконтролируемой паники – катастрофа, время уходит, биологические часы тикают, принц рыщет где-то за горизонтом, всё зря, жизнь не удалась.

Бедняжки. Сочувствую. Но если честно… мне бы их проблемы!

* * *

Сегодня я отправилась в бизнес-центр, расположенный на соседней улице. Сверкающий на солнце параллелепипед из чёрно-синего стекла подпирает голубое небо. Высотное здание оккупировано офисами разнообразных фирм. Некоторые, особо крупные, занимают целый этаж, как, например, строительная компания «Армада» - она расположилась на двадцатом. А мне нужно пониже, на двенадцатый, в офис фирмы, занимающейся поставками медицинского оборудования. Директор будет участвовать в телеконференции с зарубежными партнёрами (а попросту – болтать с ними по скайпу), а я посижу рядом в качестве говорящей приставки. Хорошенькой такой приставки – с большими глазами и блестящими волосами оттенка спелой пшеницы…

Валерий Николаевич – отличный клиент: зовёт часто, базируется близко, платит честно. За полгода сотрудничества я стала специалистом по медтехнике, выучила множество узкоспециальных терминов. Это значительный взнос в копилку моего профессионального опыта, очень этому радуюсь.

…Чётко отстрелявшись на телеконференции, заслужила похвалу от директора фирмы. Мы обменялись вежливыми фразами:

- Спасибо, Екатерина, вы умница, одно удовольствие с вами работать.

- Пожалуйста, Валерий Николаевич. Всегда рада. Спасибо, что приглашаете.

Директор фирмы ещё и конфеты подарил, и добрых десять минут восхищался моим внешним видом. Кстати, в отличие от Глеба, его абсолютно не волновало была ли белая блузка с воланом сшита неопознанной китайской фабрикой или той же самой фабрикой, но уже под эгидой знаменитого бренда(уж мы-то знаем, что все эти наряды отшиваются на одних и тех же линиях).

Милый клиент заметил, что острый ум идёт приятным бонусом к моей безупречной внешности, а ведь никто не ждёт подобного от «такой ослепительной блондинки». Иными словами, он прошёлся на тему особого устройства мозгов у хорошеньких светловолосых девиц. Ладно, пусть. Меня совсем не задевают анекдоты о блондинках.

Валерий Николаевич даже простенькую юбку-карандаш заценил, очень уж она ему приглянулась. Возможно, тем, что обтягивала мои бёдра, как резиновая перчатка.

В просторном стеклянном холле офис-центра, залитом солнечными лучами, я застегнула до подбородка синюю куртку и нетерпеливо потопталась несколько минут у лифтов: в один не влезла, второй не работал, третий мельтешил, как сперматозоид, - не поймать.

Подумала, что быстрее спущусь по лестнице, двенадцатый этаж – ерунда!

И я побежала вниз, с грустью вспоминая, как точно также бегом спускалась с Эйфелевой башни. Очередь к лифту наводила на мысль, что в кабинке каждому выдают по золотому слитку, поэтому мы с Вадимом не стали ждать. Я прыгала по железным ступенькам, а муж мчался следом и кричал, что я ненормальная и должна немедленно остановиться, иначе упаду. Даже чудесное воспоминание четырёхлетней давности о поездке в Париж уже окрасилось в мрачные тона. Всё словно залито чёрными чернилами. Он всё испортил.

Что ж, спуск с Эйфелевой башни мне удался гораздо лучше, чем с двенадцатого этажа бизнес-центра. Тогда я была в удобных мокасинах, а сейчас нет, и где-то между пятым и четвёртым этажом зацепилась за ступеньку высоким каблуком и кубарем полетела вниз, на лестничную клетку.

Прямо на какого-то мрачного крупного мужика. Он поднимался навстречу и ловко преградил мой стремительный полёт железным бицепсом и каменной грудью. По ощущениям – словно попыталась с разбега протаранить бетонную стену.

Я тут же задёргалась в плотном кольце его рук. Минута, другая… а этот чурбан неотёсанный даже и не думал отпускать добычу! Вцепился, прижал к себе.

- Руки убери! – выкрикнула я, содрогаясь от близости мужского тела.

Знакомое ощущение беспомощности накатило жаркой липкой волной, на лбу от ужаса выступила испарина. Я начала яростно извиваться и брыкаться и даже ощутимо приложила мужика коленом. Его физиономию – и так не очень-то красивую – буквально перекосило от боли.

- Да ты сдурела! – рявкнул он и разжал, наконец, руки.

Я сразу же отпрыгнула в сторону.

– Идиотка! Ты что творишь, дура малолетняя?!

- А что ты меня лапаешь?!

- Да я тебя спас! Ты бы ноги переломала, курица белобрысая!

- Вот ещё!

Мужлан, дубина! Обстреливая незнакомца гневными взглядами, я одёрнула юбку и поправила куртку. Ещё чувствовала на спине мёртвую хватку его ладоней, он буквально расплющил меня на себе. Неандерталец!

Он с трудом восстановил дыхание. Наверное, я перестаралась. Сам виноват, нарвался. Нечего лапать! А ещё - не надо впрягаться, когда не просят. Ничего бы я себе не переломала, извернулась бы, как кошка, ухватилась за перила. Я столько часов провела на фитнесе, что умею бегать по стенам и потолку.

А этот тип просто воспользовался ситуацией, чтобы всю меня ощупать. Маньяков, желающих развлечься подобным образом, пруд пруди!

- По щекам бы надавать за такие дела, - зло пробормотал мужчина, окончательно придя в себя после моей «благодарности» за спасение.

Я замерла на мгновение, а потом презрительно фыркнула и ринулась вниз по лестнице – и в том же темпе.

- Хамка! – крикнул он вслед.

- Кретин!

В вежливости и предупредительности ему не откажешь, хоть прямо сейчас отправляй на приём к английской королеве.

Ну... я тоже умница, недалеко от него ушла - могу проводить мастер-класс по этикету.

* * *

- Ты странная! - заметили подруги.

- Катюша? – Глеб всплеснул руками и сложил губы в вопросительное сердечко.

Они втроём сидели за столом, тесно прижавшись друг к другу, и с восхищёнными вздохами рассматривали на планшете фотографии известного голливудского актёра, в последние дни из-за развода попавшего под прицел папарацци.

Голубочки! А работать кто будет?

- Катюша, случилось чего? – спросила Полина. – Входную дверь чуть головой не пробила.

- Всё нормально! – отрезала я. – Вот, ешьте конфеты, подарили.

И я уткнулась в экран ноутбука, всем видом показывая, что намерена перевыполнить дневной план по работе со сложной документацией. В отличие от лентяев, занятых ерундой.

Внутри всё дрожало. Перед глазами стояла физиономия противного мужика. Сколько ему? Наверное, хорошо за тридцать. Хмурый небритый шатен с карими глазами и сосредоточенно сдвинутыми бровями. На переносице – вертикальные морщины. Волосы практически отсутствуют, почти как и у Глеба. Но у шефа – элегантная причёска (наверное, три часа просидел в кресле дорогого стилиста), по бокам и над шеей выбриты красивые полоски. А этот питекантроп просто тупо снёс шевелюру под ноль, а потом его волосы немного отросли. И все дела.

В плечах косая сажень - да, я попыталась затоптать крупную мужскую особь. Нет, не затоптала, но расправилась лихо, будет знать, как прижиматься к девушкам!

Надеюсь, никогда больше его не встречу. Впредь, появляясь в бизнес-центре, буду ездить исключительно на лифте. Никаких лестниц. Любит ходить пешком? Пусть ходит.

Кирилл

Глухо матерясь, Кирилл доковылял до своего офиса на седьмом этаже. Чтобы он ещё раз пошёл пешком! Нет уж спасибо, лучше на лифте. То ещё удовольствие, когда на тебя камнепадом с небес валятся хамоватые блондинки. Ладно бы аккуратненько и нежно прилегла сверху, так она же сразу брыкаться начала как ненормальная, да ещё и коленом заехала, идиотка малолетняя!

Кирилл, кивая направо и налево сотрудникам, пожимая руки и отвечая на ходу на вопросы, добрался до рабочего кабинета и устроился за столом.

- Кофе принесите кто-нибудь! – яростно крикнул он в приоткрытую дверь, за которой начинались просторы опен-спейса. Через пару минут нарисовалась единственная женщина в штате, бухгалтер Антонина Романовна, грузная пятидесятилетняя дама, и поставила на стол перед начальником тяжёлую кружку с дымящимся кофе.

- Ну, я же не вас имел в виду, Антонина Романовна! – опять расстроился Кирилл, почтительно приподнимаясь в кресле. С бухгалтером он разговаривал уже другим тоном, мягко. – Что, больше некому? Сидят там, затаились, охламоны. Спасибо!

- Мне не трудно, Кирилл Андреевич! Даже приятно о вас позаботиться. Заодно сейчас и поэксплуатирую от души, вы мне две тонны бумажечек подпишете.

- Давайте, - вздохнул начальник.

Поставив жирный росчерк на десятке документов с логотипом компании «Импульс» и удовлетворив таким образом запросы бухгалтера, Кирилл вызвал другого сотрудника - молодого, звонкого Николая. И сразу недоверчиво покосился на его джинсы – те были настолько узкими, что больше походили на лосины и почти трещали на ляжках парня. Как он их натягивает? С мылом?

- Николай, послезавтра приезжают французы. Я тебе поручал проконтролировать. Мы готовы принять гостей?

- Всё в полном порядке, Кирилл Андреевич, осталось только найти переводчика.

- Здрасте! У нас же есть отличная переводчица - Лариса.

- Ногу сломала. Я ей звонил. Осколочный перелом со смещением.

- Господи! Как умудрилась-то?

- В выходные на коньках покаталась на ледовой арене.

Кирилл прищурился, пытаясь представить себе Ларису на коньках, уверенно пересекающую каток в красивой ласточке. Ничего не получилось: молодая женщина весила за сто килограммов, и вообразить чаровницу в роли Юлии Липницкой никак не удавалось.

Зато из тьмы подсознания выплыла белым лебедем бывшая жена – вот она-то отлично каталась на коньках. Анжела в детстве занималась в спортивной секции и даже умела делать различные пируэты и аксель в один оборот. Когда-то давно, ещё до того, как Анжела села на строгую диету, составленную из мозгов и печени мужа, Кирилл охотно ходил с женой на каток и наблюдал за её выкрутасами. Она была стройной эффектной блондинкой, и смотреть на неё было одно удовольствие.

С бывшей жены мысли вновь вернулись к девице, только что пойманной на лестнице. Нет, она была, к счастью, не на коньках, в сапожках, иначе покромсала бы Кириллу ноги в лапшу – с её-то воинственным темпераментом.

Мелочь белобрысая, а туда же, драться! Доказано: ждать чего-то хорошего от красивой блондинки так же глупо, как выращивать крокодила для производства чёрной икры. Надо быть непроходимым глупцом, чтобы поверить в удачу этого предприятия. И икры не дождёшься, и ногу, того гляди, отхватят.

Кирилл передёрнул плечами. Бр-р…

За два года совместной жизни Анжела до такой степени вымотала Кирилла, что теперь он на любую белокурую барби глядел с отвращением.

Эта кукла на лестнице именно такой и была. Тот же самый типаж – распахнутые серые глаза с длинными загнутыми ресницами, пухлые розовые губки, точёный носик, жемчужные зубки… Смотреть противно!

- Значит, с Ларисой нам облом, - вздохнул Кирилл. – Как жаль, отличный специалист, так хорошо справлялась. Но они в перевод-бюро должны были предложить замену.

- А нет у них сейчас никого, - беспечно махнул рукой Николай. Он переминался с ноги на ногу у стола начальника и украдкой посматривал на экран айфона, зажатого в ладони.

- И о чём ты думаешь, Коля?

- Так до послезавтра ещё уйма времени! – жизнерадостно ответил юноша. - Не беспокойтесь, Кирилл Андреевич, всё организуем в лучшем виде. Я найду какого-нибудь переводчика.

- Мне не нужен какой-нибудь. Я хочу самого лучшего. Чтобы терминологией владел. Чтобы от зубов отскакивало. Чтобы губами удивлённо не шлёпал, как карась, услышав «ударная дробилка с вертикальным ротором». Знаем, проходили. Попадётся какая-нибудь тупица и загубит переговоры. Нам эти французы очень нужны, их надо заманить и удержать. И если вдруг наше общение превратится в каторгу из-за корявого перевода, я тебе не прощу.

Известная французская компания, производящая башенные краны, славилась на весь мир, и Кирилл очень надеялся убедить французов, что его фирма станет идеальным представителем их интересов в регионе. Поэтому он собирался развернуться по полной программе, очаровывая гостей русским гостеприимством.

- Всё понял, Кирилл Андреевич, - с энтузиазмом воскликнул сотрудник. - Пошёл искать супер переводчика!

- Давай, - вздохнул Кирилл. – И кофе мне ещё принеси. Не стыдно вам Антонину Романовну гонять?

- Сейчас организую, - недовольно поджал губы Николай. – Вам бы, Кирилл Андреевич, личного помощника. А ещё лучше - помощницу. Я, всё-таки, с технической документацией работаю. А приём гостей, кофе… Это, вообще-то, не по моей части.

Директор компании задумчиво посмотрел на подчинённого. То ли от души радовался его мудрому и ценному предложению, то ли прикидывал, как парнишка будет смотреться, если его подвесить к потолку вниз головой.

- Нет, мне, конечно, несложно… - промямлил Николай. Он почесал нос. – Просто вы так загружены… Вам необходим человек, который будет заниматься всей этой мелочёвкой.

Тяжёлая пауза длилась.

- Сейчас сварю кофе, - наконец, принял верное решение Коля. – Чёрный, как вы любите.

Кирилл прищурился.

- Две ложки сахара! Я помню, помню! – испуганно прокричал Коля уже из-за двери.

Когда зарвавшегося подчинённого сдуло ветром, Кирилл снова подумал о вредной блондинке на лестнице. В груди взметнулась волна гнева и раздражения, но потом он снова ощутил, как девчонка барахтается в его объятьях, словно пойманный зверёк, и негодование довольно быстро улеглось.

Глава 3

Катя

В нашем городе два типа новостроек. Строительная компания «Сириус» застраивает город дешёвыми«панельками», «Армада» - элитными жилыми комплексами.

Раньше я обитала в просторном пентхаусе с выходом на большую террасу, откуда по вечерам открывается отличный вид. В фильмах на подобных террасах герои потягивают шампанское, наблюдая за панорамой ночного города, или ужинают за столом с длинной белой скатертью и красной розой в высокой вазе. Да, ночью красиво, а днём, конечно, особо любоваться нечем – здания и дорожные магистрали промышленного города-миллионника утопают в сизо-розовом смоге.

Уже два месяца я просыпаюсь по утрам в крошечной квартирке на семнадцатом этаже типовой многоэтажки. Эти безликие дома высятся частоколом вдоль реки. Они выросли в одно мгновение, во дворах – муравейник, на этажах в длинных коридорах – бесконечные двери, за каждой – клетушка на одного, камера, келья.

Студия устроена так, что, открыв входную дверь, тут же упираешься носом в окно. Общая площадь – двадцать шесть квадратных метров. Наверное, такого же размера была отделанная чёрным мрамором ванная комната в пентхаусе. Вместо кухни - кафельный уголок, и человек более крупной комплекции может, лёжа на диване, складывать ноги в раковину. Но для меня нормально. Мои ноги, конечно, радуют длиной, но в противоположную стену всё же не упираются. Вот и славно!

Главное, арендная плата составляет семь тысяч рублей, и эта цифра греет сердце. К тому же, квартира новая, сдавалась с чистовой отделкой. Поэтому по утрам, открыв глаза, я вижу нежные голубые обои и идеально-белый потолок. Линолеум, сантехника, стеклопакеты – всё новое. Отлично! Штор, правда, пока нет, но на семнадцатом этаже это не проблема: если кто-то захочет полюбоваться, как я выхожу голышом из ванной, ему придётся нанять вертолёт. Не проще ли посмотреть бесплатное эротическое видео в интернете?

Хозяйка жилья, когда у неё появились свободные средства, вложила деньги в покупку двух студий. Как выяснилась, не одна она была такой умной. И вот теперь мается с квартирами, хотя снизила цену уже до минимума. С такой арендной платой она даже не отбивает износ жилья и нервы, затраченные на поиск постояльцев. Весь город утыкан подобными много-этажками с крохотными студиями, предложение намного превышает спрос. Поэтому хозяйка мне рада и дорожит моим присутствием в её шикарных апартаментах. Она даже снабдила меня на первое время постельным бельём, кастрюлькой и другой посудой, потому что у меня с собой и чайной ложки не было.

* * *

Глеб разрешил не заезжать утром в офис, и я сразу отправилась в областную администрацию, переживая из-за возможной встречи со свекровью. По дороге – пока бежала от остановки к правительственному зданию - успела поговорить с мамой. Они с моим младшим братом Олежкой живут в маленьком соседнем городке. Бедная мама, так её жаль. Ей всего сорок шесть, другие женщины в этом возрасте ещё носят мини и занимаются йогой в фитнес-клубе. А у моей измученный вид, морщины на шее и дикая усталость в глазах. Последние три года для неё, как и для меня, превратились в настоящее испытание. Но мы выкарабкались, выжили под этим артобстрелом, организованном судьбой, когда два несчастья обрушились на нас одно за другим…

Но теперь всё хорошо. Ещё бы окончательно отвязаться от мужа…

- Катюша, привет!

- Мама, ты получила деньги?

- Спасибо, солнышко. Но как же ты сама? Я переживаю.

- Всё нормально, не беспокойся, мне хватит.

Но если выпадет снег (а снег в октябре для нас обычное дело), не представляю, в чём я буду ходить. Надежда, что Вадим отдаст мои вещи, тает с каждым днём. Поехать к маме и порыться в шкафу не вариант.

Во-первых, от старой одежды ничего не осталось, я давно уже всё сначала перевезла к себе, когда поступила в универ, а потом, выйдя замуж, выкинула за ненадобностью. Во-вторых, если мама узнает, как со мной обошёлся Вадим, она будет шокирована. Она, конечно, не сможет отказаться от моей помощи, потому что иначе им с Олежкой не выжить. Но волнений ей это точно добавит.

- Как же, Катя? Ты теперь ещё и за квартиру должна платить. А ты всю зарплату мне отправила.

- Мама, у меня кроме зарплаты ещё подработка. По ночам перевожу тексты и с иностранцами занимаюсь по скайпу.

- Не спишь!

- Да сплю я!

«Иногда».

- Доченька, а вы с Вадимом не помиритесь? Нет? Никогда? – жалобно произнесла в трубку мама. - Не вернёшься к нему?

- Нет.

- Ох… Катюша, вот я даже не знаю… Они так нам помогали всё это время – Вадик, Ирина Анатольевна. Они буквально нас спасли. Я очень им благодарна. Понимаю, ты разлюбила. Бывает. Но Вадим-то тебя обожает, он жить без тебя не может!

Ещё бы. Лишился живой игрушки. Сейчас, наверное, убивается. Мысль об этом доставляет мне большое удовольствие.

- И ведь такой хороший парень! Доченька, но это неблагодарно! Так не делается!

- Мама, давай не по телефону, ладно? Я бегу по улице. У меня сейчас устный перевод.

- Да, конечно, извини, не буду тебе мешать!

* * *

На приёме у губернатора отстрелялась на пять с плюсом. Итальянцы тарахтели, как цикады, я тарахтела ещё круче. Даже удостоилась доброжелательного и заинтересованного взгляда самого губернатора. Ух ты, как почётно! Словно получила Оскар. И только страх быть пойманной Ириной Анатольевной отравлял мне удовольствие от общения на итальянском.

И ведь она меня поймала!

Ловко выхватила из толпы, когда мы с итальянцами и сотрудниками протокольного отдела чинно маршировали в сторону лифтов, чтобы спуститься в холл и погрузиться в автобус.

- Катюша, здравствуй! – прозвучало за спиной.

Я дёрнулась, повинуясь паническому воплю в голове: «Катя, убегай скорее!», но приросла к месту. Свекровь уже крепко держала меня за руку чуть повыше локтя.

- Здравствуйте, Ирина Анатольевна, - чуть слышно пробормотала я.

Свекровь, как обычно, пленяла красотой и ухоженностью. Причёска идеальная, кожа сияет. Сегодня Ирина Анатольевна была в элегантном зелёном костюме с крупной брошью на лацкане. Чёрные бриллианты? В таком количестве? Да ну! А что, запросто. При её-то доходах и возможностях. Но так как чиновнице не пристало прямо на рабочем месте демонстрировать уровень своего благосостояния, она может небрежно отмахнуться, мол, это всего лишь бижутерия.

- Зайди ко мне, Катенька.

В её устах нежное «Катенька» звучало как некролог.

- Но я не могу, Ирина Анатольевна! Сопровождаю делегацию.

- Ничего страшного, три минутки они тебя подождут, - свекровь царственно кивнула сотруднику администрации, мол, я тут на некоторое время экспроприирую у вас блондиночку.

Я с сожалением посмотрела на удаляющуюся по коридору делегацию, как на потерянное спасение. Меня словно уносило на отколовшейся льдине в ледяное северное море. Итальяшечки, милые, не бросайте меня!

- Ирина Анатольевна, мне надо бежать! – пробубнила я, а свекровь тем временем втолкнула меня в свой кабинет – огромный, помпезный. С портретом президента, флагами, золотым гербом и массивными кожаными креслами.

Мадам - птица высокого полёта. Коршун, я уже говорила. При старом губернаторе имела вес, а при новом каким-то образом даже усилила своё влияние, несмотря на то, что новый руководитель привёл собственную команду. Нет же, внедрилась, удержалась, преуспела. Умная, хитрая, властная женщина. Умеет манипулировать людьми и добиваться поставленных целей.

- Сядь.

Сдерживая вздох, я опустилась в кресло.

- Катюша… Милая, вернись к Вадику, - ласково начала свекровь. – Ну что ты… Погуляла и хватит. Сколько можно обижаться? Поссорились, я понимаю, с кем не бывает. Но теперь пора бы уже и помириться.

Сегодня меня атакуют с двух сторон. Причём, отказывать нелюбимой свекрови так же трудно, как и любимой маме. Всё-таки Ирина Анатольевна очень многое для нас сделала.

- Нет. Не могу, - глухо пробормотала я.

- Но почему? Что случилось? Ведь у вас всё было так хорошо! Вы идеальная пара! Вадик готов носить тебя на руках. Он тебя боготворит! Где ты ещё найдёшь такого мужчину?

Я бросила на свекровь отчаянный взгляд, но тут же отвела глаза в сторону и опустила голову. Что я ей скажу?

- Знаешь, Катерина, вообще-то, поступаешь ты по-свински! – в голосе зазвучали стальные ноты, в глазах сверкнула злоба. – Четыре года ты жила на всём готовом, купалась в роскоши. Кем ты пришла в нашу семью? Бедной студенточкой. У тебя же ни гроша за душой не было! А потом? Ты ни копейки не тратила ни на дом, ни на себя, всю зарплату отдавала маме. А сколько денег мы перечислили на лечение твоего брата? Вадим, кстати, вполне мог бы найти обеспеченную невесту, с хорошим состоянием, с влиятельными родителями. Но он полюбил тебя с первого взгляда! Ты помнишь, как у вас всё начиналось? Какая это была трогательная и романтическая история!

Да, верно. Но ведь не я всё это уничтожила! Он.

- Твоя семья оказалась в тяжёлой ситуации. Кто вам помог? Вы бы справились сами? Нет, конечно. И вот теперь, когда твой брат здоров, ты сбежала. Ещё и подала на развод. Ты же разбиваешь сердце моему  сыну!

Я опустила голову ещё ниже. Мечтала только об одном – пусть она выговорится и отпустит меня к итальянцам. Заждались уже, наверное, преют в автобусе, бедняги, и удивляются, куда запропастилась переводчица.

Ирина Анатольевна напряжённо постучала пальцами по столу – моё молчание её не удовлетворяло, она ждала более эмоциональной реакции.

- Катя, мне очень не хочется портить наши отношения. Если честно, я уже на грани, потому что вижу, как мучается мой единственный сын.

- Ирина Анатольевна, извините, я пойду… Люди ждут, неудобно задерживать иностранных гостей.

- Подожди, Катерина, мы не договорили!

- А вы не могли бы сказать Вадиму, чтобы отдал мне какие-нибудь вещи? – нерешительно попросила я. - Зима на носу, а мне не в чем ходить. Я не говорю о шубе, нет! Пусть отдаст хотя бы пуховик, сапоги…

Свекровь удивлённо подняла брови.

- Трусы, косметику, - подумав, быстро добавила я.

Лифчики пусть оставит себе. Обойдусь как-нибудь. Купила один-единственный, ношу и радуюсь. Сначала, правда, хотела сэкономить, всё так дорого стоит. Попыталась рассекать вообще без лифчика. У меня не такая уж большая грудь, компактная, ничего общего с силиконовыми дыньками. Но сразу выяснилось, что ходить без бюстгальтера невозможно. Как я намучилась с соскáми! Это же сплошное природное коварство! Чуть прохладным ветерком подуло – они сразу дыбом. Кто-то пикантно пошутил – опять окаменели, можно натягивать между ними верёвку и сушить бельё. И всем вокруг заметно. Кошмар какой-то!

Ужасно напугала Глебушку. Когда под тонким трикотажем вдруг проявились мои восставшие соскú – буквально выскочили на бедного начальника из засады, как диверсанты, - шеф сразу покраснел, начал задыхаться, ручками замахал… «Убери это, Катя, убери немедленно!» Куда, блин, убрать? Под мышки засунуть? Не получится!

В общем, пришлось разориться на покупку лифчика.

Смогу ли я вернуть мою коллекцию белья? А ещё – литературу по иностранным языкам, учебники, словари, драгоценности и бижутерию, бигуди, фен и плойку, маникюрный набор, любимую кофейную чашку, платья и юбки, джинсы и брюки, свитера и джемперы, футболки, шорты, блузки, лодочки, угги, ботфорты и жокейские сапоги, духи и коллекцию лаков для ногтей, шапки, снуды и шарфы, тренчкоты, пончо, пальто…

Да, я понимаю… Всё куплено на деньги Вадима, последние годы я фактически была у него на содержании, потому что всю зарплату отправляла маме. И что с того?

Как же трудно девушке вмиг лишиться всех своих милых вещичек! Я сейчас как потерпевший кораблекрушение – стою под пальмой на необитаемом острове и с отчаяньем вглядываюсь в лазурную гладь моря. Нет, набедренная повязка безумно бы мне подошла (соскú, опять же, симпатичные, бойкие!), но люди-то не поймут. Да и снег обещали на следующей неделе.

- Он что, ничего тебе не отдал? Совсем? – растерялась свекровь.

- Даже зубную щётку, - сдала я её сыночка. - Только ноутбук вернул.

Я даже осталась без телефона! Глеб отдал мне свой старый, золотой, со стразами. Хорошо, что список контактов копировала в ноутбук - смогла восстановить.

- Но это говорит только о том, что Вадим не теряет надежды тебя вернуть. Он верит, что ты опомнишься! – быстро нашлась Ирина Анатольевна.

- Но ходить-то мне не в чем.

- Ладно, я скажу ему. Однако… Катя, я всё же надеюсь на твоё благоразумие. Забери заявление и забудь о разводе.

Я промолчала.

- Не хочу с тобой сражаться, но моё терпение не бесконечно. Не вынуждай меня. Подумай, что тебя ждёт.

- Что?

- Да ничего хорошего!

Я удивлённо пожала плечами.

Напугала. Вот просто умираю от страха! А не смешно ли это - объявлять мне войну? Всё равно, как если бы слон вполне серьёзно решил сражаться с муравьишкой. У нас с Ириной Анатольевной разные весовые категории. Даже сотой части её влияния достаточно, чтобы стереть меня в порошок.

И она это сделает? И станет более счастливой?

Да ладно, не убьёт же. После того, что я вытерпела от её сыночка, меня трудно чем-то напугать.

Глава 4

Катя

Очень жаль, что в сутках так мало часов, мне нужно тридцать. Если бы ночи были длиннее, смогла бы заработать больше денег для моей семьи.

По ночам занимаюсь с иностранцами на языковой платформе. Это удивительный сервис, позволяющий найти ученика в любом уголке земли, провести урок и получить за него деньги в мгновение ока.

Муж, конечно, не позволил бы мне сидеть по ночам у компа, разговаривая с кудрявыми бразильцами или чёрными, как смоль, эфиопами. Придушил бы…

Людей, желающих выучить русский, в мире миллионы, и их стремление понятно. Владея иностранными языками, могу по достоинству оценить прелесть родного. Русский - совершенно изумителен, но какой же он трудный! Смеёмся с моими учениками над их попытками произнести звук «ы» или слово«здравствуйте», вместе страдаем над глаголами движения.

На языковой платформе я сразу пришлась ко двору. Едва повесила приветственное видео и опубликовала портфолио, немедленно потянулись ученики. Конечно, я понимаю, очень приятно, когда язык вам преподаёт русская сероглазая матрёшка с нежным голосом и отличной дикцией, а не какой-нибудь лохматый картавый крокодил. Так и знания усваиваются гораздо лучше.

Сначала, чтобы пробиться, отчаянно демпинговала – поставила цену четыре бакса за урок. За два месяца набрала учеников, заработала рейтинг и подняла ставку до десяти долларов.

Теперь каждую ночь провожу в обществе Франчески из Гваделупы, Джеймса из Америки или кого-нибудь ещё. Но, если честно, предпочла бы скромное общество моей подушки. Я всё время хочу спать!

Использую любую возможность провалиться в сон, не пренебрегаю даже двадцатью минутами. Но кроме онлайн-общения с иностранными учениками остаются ещё письменные переводы, их присылают на электронную почту из других городов. Над этим тоже приходится сидеть и порой даже мучиться, несмотря на мою квалификацию.

Нагрузка, конечно, дикая. Но, во-первых, я молодая и здоровая. Во-вторых, уже целых два месяца упиваюсь свободой и поэтому готова свернуть горы.

Теперь мне можно всё, любые безумства. Выхожу из ванной и нагло бросаю полотенце куда придётся. С мстительным удовольствием оставляю на ночь немытую чашку в раковине. Ем шоколадку и щелчком запускаю бумажку в космос.

Смешной протест мышонка, счастливо избежавшего мучительной смерти в мышеловке. Но я-то знаю, чем для меня обернулись бы все эти простые действия ещё совсем недавно, поэтому ловлю кайф от любого телодвижения. Теперь могу делать всё, что захочу. Никто не будет следить за мной и учитывать каждый «промах», чтобы потом, содрогаясь от похоти, придумывать для меня наказания.

По вечерам, вернувшись из офиса, смотрю в окно с семнадцатого этажа, вижу, как сверкает вечерний город, и пью чай из новой чашки. Потом растягиваюсь по диагонали на разложенном диване и сплю до первого урока. Полночи занимаюсь преподаванием, у моих учеников как раз день в самом разгаре. Утром просыпаюсь, и сразу же на меня обрушивается солнечная лавина счастья: я одна! Одна в квартире. Егонет рядом, я вырвалась из плена.

А ещё, мы вытащили Олежку, и мама вот-вот найдёт работу… Осталось получить развод и постараться всё забыть. Это трудно, но я должна себя заставить, потому что постоянные воспоминания о моём браке доведут до психушки.

Больше никогда и ни за что я не впущу в свою жизнь мужчину.

Кирилл

И почему мысли всё время возвращаются к эпизоду на лестнице? Знатно эта маленькая дурында приложила его коленом. Но ведь не поэтому он о ней вспоминает? Получил за дело, сам виноват… Так сильно в неё вцепился, чуть кости не переломал вредной козявке… Её блестящая шелковистая макушка была прямо у него под носом, он даже запомнил этот тонкий аромат…

- Кирилл Андреевич, йеху-у! Нашёл отличного переводчика! – радостно доложил Коля, вторгаясь в кабинет и отрывая босса от размышлений.

Сегодня парень загодя вооружился кружкой горячего кофе, чтобы предупредить несанкционированное использование его персоны в качестве секретарши. Он, конечно, всё равно принёс кофе, но не под давлением, не потому, что его отправили в поход увесистым пинком, а по доброй воле. Просто захотелось сделать приятное хорошему человеку, любимому начальнику, вот и всё.

- Екатерина Николаевна Скворцова, центр переводов «Аванта», - отрапортовал Коля. – Языки: основные – французский и итальянский, дополнительно – английский и немецкий. Технический и научный перевод. Большой опыт работы, отличные рекомендации.

- Вот и славно! – обрадовался Кирилл. – Если с большим опытом, то наверняка она не из тех красоток, что вчера закончили иняз, а сегодня уже испуганно таращат глазки на переговорах, не в силах перевести двух слов, и губят имидж компании. Мы с этим сталкивались, да, Николай?

- Эм… - Коля почесал затылок. – Так надо было узнать её возраст? Когда учёбу закончила? А я не спросил. Могу уточнить.

- Не надо, всё в порядке.

- В общем, я разговаривал с директором «Аванты». Наша переводчица будет в восемь утра стоять у подъезда, адрес сейчас уточню. Вы её подхватите по дороге в аэропорт. Гостиницу забронировал самую лучшую. Буду ждать вас там в цветастой шали, монистах и с запотевшим шкаликом на подносе, и орать: «К нам приехал, к нам приехал Кристиан Гийомович дорогой!»

- Я те поору!

- Ещё изучил протокол. В прошлый раз французы приезжали толпой, и мы возили их на микро-автобусе. Но сейчас приедут втроём. Это всё меняет! Знайте, Кирилл Андреевич, самоё почётное место в автомобиле – справа сзади. Посадите туда главу делегации, Кристиана. Вы, конечно, за рулём. А переводчицу, я думаю, надо назад, посередине между гостями. Пока из аэропорта будете ехать, она потрындит с мужиками о том, о сём.

- Я думал Кристиана рядом с собой посадить.

- Ошибка! – радостно уличил начальника Коля. – Смысл? Вы же всё равно не сможете с ним разговаривать. Да и место это считается самым опасным. Поэтому запихивайте Кристиана назад.

- Понял.

- Дальше. В отеле я французов устрою, а на десять утра зарезервировал отдельный кабинет для делового завтрака. Сразу же будет пропитание. И почавкаете, и пообщаетесь.

- Молодец, Коля! – искренне похвалил директор. - И чего ты ныл – не могу, не могу. Всё у тебя хорошо получается!

- А транспортные декларации на фронтальные погрузчики так и лежат, не заполнил.

- Да ты спятил! – возмутился начальник. - Они уже вчера были нужны!

- Но я не успеваю! Вы же поручили заниматься французами! – обиженно заметил юноша.

- И что? Ты успевай, Николай, надо. Привыкай работать в режиме многозадачности.

Эту фразу директор компании произнёс до того вкрадчиво, что Коля внезапно ощутил непреодолимое желание совместить свой силуэт с дверным проёмом.

- Вы правы, Кирилл Андреевич! Что это я! Подумаешь, декларации. Сейчас быстренько с ними разберусь. Кофе ещё принести?

Катя

Однако, не даёт покоя угроза свекрови. Что она со мной сделает? Что задумала? Будет мстить? Потребует вернуть деньги, потраченные на Олежкины операции? Ох… Там же миллионы…

- Катенька, лапушка, зайди, - проворковал Глеб. – Мария, горе моё, прекрати немедленно! – следом сразу заголосил он.

Маша испуганно пригнулась над принтером, из которого едва ли не зубами тянула на волю смятый лист бумаги. Зная Машину сноровку, можно было не сомневаться: она выживет, принтер – нет.

- Дай, я сама, - Полина со вздохом оторвалась от перевода, чтобы помочь подруге.

В нашем офисе царит дух взаимовыручки. Я, например, с утра успела перевести в дополнение к своим электротехническим сертификатам ещё и три страницы для сайта кондитерской фабрики. Спасала Полинку. Коллега окончательно погрязла в бисквитном печенье и шоколадных рулетах. Бедняжка зашивается, Глеб точно лишит её премии. Живописный и соблазнительный сайт кондитерской фабрики никак нельзя было отдавать Поле – она сладкоежка и захлёбывается слюной, читая описания пирожных. Клавиатура уже превратилась в болото, хлюпает. А мозг у девушки отключается, ей не до переводов.

В кабинете Глеб удивлённо пощупал ткань моего наряда, повернул меня вокруг оси, рассматривая очередную блузку – из блестящего серого шёлка, с большим бантом.

- Ах, какое чудо! Вот это я понимаю! – восхитился шеф. – Как же тебе идёт, Катя! Не зря я всегда хвалю твой вкус.

Не стала уточнять, что блестящий шёлковый артефакт принадлежит той же серии - «Распродажа – наше всё» и «I ♥ China». Пусть человек порадуется, если это для него так важно.

А вообще не знаю, существуют ли другие фирмы, где работать так же приятно и комфортно, как у нас. Сама, конечно, не сталкивалась, но девочки постоянно рассказывают, да и в фильмах видела, что в природе существуют ненормальные начальники, которые норовят ухватить подчинённую за мягкое место. Подкрался и хвать за попу! Кошмар! Я бы не пережила, двинула бы что есть силы. Как радостно осознавать, что моя попа имеет для Глеба ту же ценность, что новая модель айфона – для пеликана.

- Вчера у губернатора ты была на высоте, - снова похвалил шеф.

Глеб добрый, добрый, однако не поленился позвонить в администрацию и уточнить, хорошо ли я справилась с переводом. Репутацию «Аванты» он холит и лелеет так же рьяно, как кубики своего пресса.

- Катюшка, намечается крупный заказ, - Глеб возбуждённо потёр руки. – Завтра тебя заберут прямо из дома в восемь-ноль-ноль, жди внизу. Только позвони сегодня вот этому парню, Николаю, и сообщи адрес. Ты же не сказала, где теперь живёшь, я не знаю. Поедешь в аэропорт встречать французов.

- О, французский язык, наконец-то! Как я по нему соскучилась! А к кому приезжают французы? Какое предприятие? Сфера деятельности? Лексику надо учить?

Глеб заглянул в ежедневник:

- Компания «Импульс». Так, сейчас найдём их сайт… - шеф принялся, изящно оттопырив пальчик, листать страницы на экране смартфона. На чехле красовалась очаровательная рыжая лисица. - Вот! Слушай. Компания «Импульс» занимается комплексными поставками электротехнической продукции для промышленных предприятий. Ха! Как же тебе повезло! Электротехника – твоя излюбленная тема.

- Да уж, - скептически хмыкнула я.

- А мы случайно не для них переводим ту пачку сертификатов?

- Сертификаты заказало «Урал-электро».

- Но всё равно! Значит, лексикой ты уже владеешь. Считай, даже и готовиться не надо.

- На всякий случай ещё пробегусь по электротехническим терминам.

- Обязательно. Сейчас я тебе скину в мессенджер ссылку на сайт. Оп-па! Улетела. Изучай, моя радость.

- Спасибо.

- Раньше «Импульс» приглашал Ларису из «Инглиша», но она сломала ногу. Как несправедлива жизнь: кому-то гипс, а кому-то – крупный заказ. Французы собираются сотрудничать с «Импульсом» надолго временной основе, и если ты понравишься владельцу, то считай, что мы отбили у «Инглиша» золотого клиента. Лариса-то теперь надолго зависнет на больничном. А ты будешь загружена работой по самую макушку. Тут тебе и твой любимый французский, и рестораны, и деньги, и даже поездки. Возможно.

- Классно! – я не удержалась и захлопала в ладоши. – Постараюсь завтра очаровать французов.

- Да они растают, когда тебя увидят. А уж если услышат, какое у тебя божественное произношение… Когда ты щебечешь по-французски, я готов сменить сексуальную ориентацию!

- А вот этого не надо, Глеб! – испугалась я. - Оставим всё, как есть.

- Оставим, - кротко согласился начальник. – Всё равно у меня не получится. «Импульс» тебя забронировал сразу на четыре дня.

- Ого! Но… Значит, и на выходные тоже.

- А что поделаешь!

- Хотела к маме съездить на уик-энд.

- Съездишь на следующей неделе. Работа важнее.

- Это да, - вздохнула я. Соскучилась по маме и брату.

- Таким образом, Катя, с завтрашнего утра поступаешь в распоряжение к новому боссу.

- Ах, если б он был как ты, Глебушка!

- Исключено, ты же понимаешь. Я уникален и неповторим. Никто со мной не сравнится, - совершенно серьёзно сказал шеф.

- Это да, - искренне подтвердила я.

- Можешь в офисе не появляться. Только иногда телеграфируй, мол, скучаю, тоскую, по-прежнему люблю.

- Обязательно!

- Ой, забыл же сказать самое главное… - Глеб хлопнул себя по лбу. - Тут возникла одна проблема.

Глава 5

Катя

Тоже мне, проблема! Вроде взрослые люди…

Но нет, шеф, конечно, прав. В нашей работе надо учитывать все нюансы, ведь переводчик встраивается в акт коммуникации, а это сложный процесс. И если не обращать внимание на психологическое состояние заказчика, тебя ждёт провал.

И вот, здрасте! Как выясняется, нашего перспективного клиента бесят блондинки. Об этом Глебу шепнула на ушко Лариса из «Инглиша» (даже сотрудницы конкурирующих фирм без ума от моего прелестного шефа, млеют, когда вдруг позвонит, и готовы сливать информацию вёдрами).

Итак, у заказчика аллергия. Директор «Импульса» не переносит блондинок – ни в натуральном виде, ни в ощипанном… ой, нет… то есть, в общем, никак.

- Видишь, какой оригинал! – вздохнул Глеб и украдкой посмотрел в зеркало. Взъерошил тёмный ёжик волос. – И что нам делать?

- А этот Кирилл… Он не из ваших?

- Нет.

- Он только блондинок не переваривает? Брюнетки, шатенки и лысые усваиваются хорошо?

- Вроде бы, да.

- Чем же мы ему не угодили?

- Бывшая утомила. Достала. В общем, Екатерина, делать нечего! Дуй в парикмахерскую. Мы не можем потерять выгодного клиента из-за твоей неполит-корректной шевелюры.

Я уставилась на шефа.

- Дам тебе денег и позвоню стилисту. На твою-то гриву краски много уйдёт. Вот зачем столько отрастила? Ничего, будем считать затраты на стилиста первоначальным вложением в выгодное предприятие. Нам очень нужен этот клиент. Вот очень!

Я поняла, что сейчас у меня не только шевелюра, но и челюсть станет неполит-корректной – с грохотом упадёт на пол.

- Ау, солнышко! – помахал директор через пять минут. – Что с тобой? Ты зависла!

- Глеб, ты в своём уме? Я не буду перекрашивать волосы в угоду какому-то странному типу!

- Солнышко, но ты же понимаешь… Зачем тебе нервный клиент? Будет отвлекаться на твои волосы, психовать, путать слова от злости… В результате ты переведёшь что-то неправильно, мы потеряем перспективного заказчика. А если понравишься клиенту, и с французами у него выгорит, ты надолго будешь обеспечена интересной работой и великолепными гонорарами.

- Глеб, я этого не сделаю, даже не мечтай! - хотела продемонстрировать начальнику средний палец, но вовремя вспомнила о субординации и показала только фигу.

- Сделаешь!

- И не надейся!

- Быстро в парикмахерскую, я кому сказал! – змеёй прошипел директор. Он взволнованно дышал и нервно теребил ворот нежно-голубого джемпера.

- Нет.

- Да что же это такое! Я не знаю, не знаю! – истерично воскликнул Глеб и заломил руки, а потом даже затопал ногами. Металлические медальоны-подвески на голенищах его высоких кожаных сапог зазвенели. – Как с вами работать?! Почему вы такие вредные! Одна печеньки трескает, как гусеница, не может остановиться, другая всё ломает, как Шрэк, Лидия Андреевна постоянно на больничном! А ты дерзишь и не слушаешься!

- Пойду работать, - сказала я, повернулась к Глебу спиной и направилась к двери.

Пусть остынет. Заставлять перекрашивать волосы (мои обалденные волосы!) – это насилие и произвол. Хватит, я и так натерпелась.

- Упустишь контракт – даже не возвращайся, противная маленькая девчонка! – крикнул Глеб вдогонку. – Я серьёзно! Не шучу! Я тебя предупредил! Я очень зол, Екатерина, так и знай!

* * *

Ну вот… Поссорились.

- Всё в порядке? – Поля и Маша испуганно смотрели на меня.

Подруги пытались слиться с интерьером, уж слишком громко шеф орал и стучал копытами. Наверное, девушки услышали и прозвучавшие в их адрес обвинения – совершенно справедливые, надо отметить. Когда я появилась, Полина с хищным взором подкрадывалась к новой пачке миндального печенья, а Мария в отчаянии трепыхалась около холодильника – у неё обрушилась полочка с йогуртами.

- Так, не очень, - вздохнула я, вставляя обратно полочку. – Но ничего, прорвёмся.

Да, иногда Глеб закатывает истерики. Но повод всегда весомый. Сегодня его взбудоражил мой скальп, в прошлый раз укатилось кольцо с бриллиантом - р-раз, и нет его! Куда пропало? Полтергейст какой-то! А вот не надо было примерять эту шайбу то на один, то на другой пальчик и, отставив руку в сторону, любоваться!

Конечно, нас отправили на поиски кольца, и мы всем коллективом (включая Лидию Андреевну) час ползали по полу. Наверное, выглядело это так, как будто мы участвуем в командо-образующем тренинге под названием «Улитки атакуют».

А Глебушка завывал, как пожарная сигнализация, кричал, что наложит на себя руки, если мы немедленно не отыщем его бриллиантовое кольцо. В конце концов, обнаружили пропажу под тумбой с ксероксом. Как оно туда закатилось? Удивительно. Поведение некоторых предметов не менее загадочно, чем организация нейронных связей в мозгу существ, подобных нашему руководителю.

«Дуй в парикмахерскую…» Разбежался!

Ладно, завтра я так ловко обработаю французов, что этот повёрнутый клиент даже и не вспомнит, какого цвета у меня волосы, да и вообще, что там на голове - кудри, дреды, локоны, светлые, тёмные, рыжие… Ему будет уже всё равно, потому что умелый переводчик – залог успешных переговоров. Завтра покажу фигуру высшего пилотажа, и дело в шляпе.

* * *

Но беда не приходит одна. Дверь офиса открылась, молочно-матовое стекло поймало золотистый луч заходящего солнца, и появился… мой муж.

Вошёл и остановился у входа. Я застыла у монитора, испытывая неодолимое желание раствориться в воздухе. Вдруг чётко увидела, как моё сердце, опутанное сеткой пульсирующих сосудов, катится вниз по склону, подпрыгивая, цепляясь за валуны и оставляя на них кровавые росчерки.

Катя, соберись. Успокойся…

Но как?!

Мои пальцы дрожали, я убрала руки с клавиатуры и спрятала под стол. Так сжала кулаки, что ногти больно впились в ладони.

- Ой, Вадим, привет! Как давно мы тебя не видели! – тут же защебетали девчонки. В отличие от меня, они оживились и засияли. Конечно, подруги ведь очарованы моим мужем. Два месяца я слушаю их нытьё – «Когда же вы помиритесь? Когда же ты к нему вернёшься?!»

- Привет, - грустно отозвался Вадим. В короткое слово он вложил столько боли, а на его лице сияло такое пронзительное отчаяние, что мои доверчивые подруги сразу сделали бровки домиком и сложили руки на груди в сочувственном жесте.

Переживают – от него ушла жена. Разрядила прямо в грудь страдальцу целую обойму.

Вадим держал в руках огромный букет бордовых роз. И даже не огромный, а гигантский. Месяца три назад обязательно заставил бы сфотографироваться с таким букетом и выложил бы фото в Инстаграм – посмотрите, какая красивая у меня жена и как я её люблю.

- Катя, милая… - простонал Вадим и двинулся с цветами в мою сторону. Попутно положил на Полинин стол коробку с шоколадными конфетами.

Симпатичный, обаятельный – в кино бы снимать. Одет красиво и элегантно – костюмы, рубашки, галстуки, обувь выбирала я, и в самых дорогих магазинах. Большой, вальяжный, уверенный в себе – ещё бы, как ни как, владелец преуспевающего предприятия. Управляет компанией по производству пластиковых окон, которая каким-то загадочным образом выигрывает самые выгодные тендеры, проводимые обладминистрацией. Школы, больницы, санатории – многие муниципальные и областные новостройки устанавливают стеклопакеты, изготовленные компанией Вадима.

Он осторожно пристроил букетище на мой стол – словно возложил на мраморный постамент. Его лицо ежесекундно менялось под влиянием эмоций и выражало сильные чувства – сначала отчаяние и скорбь, затем – надежду.

Именно этого и ждала публика. Мои коллеги мечтают о нашем воссоединении.

- Катюша… Ну, нельзя же так! Давай поговорим... Умоляю!

Полина и Маша смотрели на моего мужа с глубоким сочувствием. Проклятый лицемер!

Я продолжала сидеть в оцепенении.

Из кабинета, услышав голос Вадима, тут же сайгаком выпрыгнул заинтересованный Глеб. Принял элегантную позу, поиграл кулоном на груди, заворковал:

- Ой, Вадим, приветствую! Боже, какой букет! – шеф прикрыл рот ладонями, теряя сознание от восторга. - Ах! Розы! Ах, ах! Какой бесподобный, глубокий, сочный оттенок!

Угу. Чудесный. Именно такого оттенка становится кожа, если… Нет, лучше не вспоминать, а то я разрыдаюсь.

- Катя, милая… Нам надо поговорить. Пожалуйста! Выслушай меня!

Глеб и девочки смотрели на Вадима, затаив дыхание, как на какое-то божество. Он всегда им нравился. С таким электоратом он бы запросто выиграл президентские выборы.

Вот предатели!

Вообще-то, они должны быть на моей стороне. Хорошо, я им припомню. Кондитерский сайт Полина будет добивать сама. И если Машка угробит-таки принтер, я прикрывать её не стану! Директора, ладно, прощу. Ну не может он устоять перед красивым мужиком, что тут поделаешь… Для современного мира это так естественно.

- Катюша, а ты ещё не заканчиваешь? – робко поинтересовался Вадим.

- Она уже закончила! – объявил Глеб. – Катя, иди, иди же! Быстро выключила компьютер, я кому сказал!

- У меня сертификат на сварной баллон для углеводородных газов, - мрачно огрызнулась я и демонстративно застучала по клавишам.

- Катя, не надо, остановись! - приказал шеф. - Полина закончит!

- Да, да! – горячо закивала подруга. – Иди, Катюша! Вам с Вадимом надо серьёзно всё обсудить.

Они словно отправляли к алтарю, где меня дожидался благородный принц. А на самом деле гнали в лапы к кровожадному монстру.

- Катюша… Я привёз вещи. Мама сказала, что тебе совсем нечего носить… Они в багажнике… Конечно, надеюсь, тебе не придётся их забирать, потому что сейчас мы спокойно поговорим, а потом поедем домой. Как же я по тебе соскучился!

- Катя! – строго посмотрел на меня шеф. – До свидания.

- Ладно.

Ведь не отвяжутся. Я принялась собираться.

- А цветы?

- Катя, цветы возьми! – закричали вслед девчонки.

Вот ещё.

…На крыльце офиса Вадим сразу же попытался меня обнять, но я увернулась и спрыгнула с крыльца. Прохожие на аллее, усыпанной жёлто-красными листьями, удивлённо оглянулись. Вечернее солнце освещало кроны деревьев и наполняло воздух нежным золотисто-розовым сиянием. Чуть дальше шумел проспект. На маленькой парковке, прямоугольником врезанной в газон, стоял «лексус» Вадима.

- Катя, может, хватит выпендриваться, а? Вернись ко мне. Забери заявление.

- Вещи отдай, - я смотрела под ноги. Разлапистый жёлто-зелёный кленовый лист блестел на мокром асфальте, в обрамлении оранжевых и медно-красных осиновых листочков.

- Зачем ты так со мной… Катя, вернись, пожалуйста. Я не могу без тебя.

- А я могу. И даже очень.

- Катя, мы должны…

- Отстань от меня, пожалуйста! Я уже всё тебе сказала, зачем повторять сто раз? Найди себе другую игрушку. Найди девушку, которая будет получать удовольствие, когда её бьют и унижают. Возможно, такие существуют в природе, не знаю. Вступи в какое-нибудь сообщество, найди клуб по интересам. А мы с тобой больше не знакомы.

- Но тебе это нравилось.

- Да ты спятил!

Похоже, ещё немного, и у меня из глаз брызнут слёзы. Нет, ни за что.

- Но, Катя… Тебя этовозбуждало. Этобыласвоегородаигра.

- У меня не быловыбора.

- Номне без тебя плохо!

- А мне без тебя очень хорошо. Ты даже не представляешь насколько. Каждый новый день как подарок. Потому чтоя избавилась оттвоегообщества!

- Воткак ты заговорила! – злобноприщурился Вадим, полицу пробежалачёрная тень.

Оноглянулся.

Ах, не повезло! Людивокруг. Поэтому залепить мне пощёчину никак не удастся. Облом.

К тому же накрыльцо«Аванты» вышлимоиколлеги– рабочий день закончился. Злобная гримасаналице мужавмиг сменилась грустной улыбкой. Теперь онсновасмотрел наменя влюблённымиглазами.

- Девочки, не уходите, я с вами, тольковещизаберу из багажника! – крикнулая.

- Цветы почему бросила? – отчиталаПолина. Онанеслабукет. – Вот, я их захватила.

- Вадим, отдай вещи.

- Хорошо, - кротковздохнул муж. – Идём.

Мы подошлик машине, ионподнял дверцу багажника.

- Вот.

Я заглянулав недраогромногоавтомобиля иобалдела.

- Вадим, ты издеваешься?

Конечно, ониздевается. Этоегоизлюбленное занятие.

Глава 6

Кирилл

- Анжела, ты издеваешься?

- Кирюшечка, - проныла в трубку бывшая жена. – А кому мне звонить? Кто мне ещё поможет?

Кирилл с сожалением посмотрел на телефон. И зачем ответил? А как не ответить, вдруг у этой курицы опять что-то стряслось? Вон переводчица перелом себе организовала на ледовой арене, сидит покалеченная дома. Анжела - тоже любительница фигурного катания.

Ладно, целый год от неё отдыхал. Хорошенького понемногу.

- Что приключилось? Опять машину разбила?

- Нет, нет! Кирюшечка, понимаю, что ты не рад… Блин, но у меня всё так плохо! – фоном в трубке звучала музыка, звякали приборы.

- Ты где?

- В ресторане с девочками обедаем.

Хм… Значит, не так уж всё у неё и плохо?

- Ой, Кирюш, прикинь! – тут же оживилась Анжела. - Мы с девчонками сгоняли на выходные в Рим, посмотрели этот… ай, забыла название… но он на всех картинках, большой такой, круглый, с дырами! Потом ещё в Милан заскочили, пошопились гениально! Кирюша!!! У меня теперь шпиц! Прикинь! Он такой сладенький, ой, я умираю от него! Блин, но такой дорогой! И столько с ним возни! Кирюша, потому и звоню… У меня денежек совсем нет! Подкинь жёнушке, а?

- Анжела, ты мне давно не жена. Мы развелись, - беззлобно напомнил Кирилл. Он открыл на компьютере один из документов и принялся его читать, попутно внося исправления.

- Да, развелись, - вздохнула Анжела. – Ну и что? Пожалей!

- Пусть тебя твой красавчик жалеет.

- Да толку от него, Кирюша! Ни секса нормального, ни денег! Ещё и карточку напоследок вытряс.

- Почему – напоследок? – похолодел Кирилл.

- Потому что он свинтил! В Индию, прикинь? Давно мечтал. Пожить в этом… как его… забыла название.

Нет, только не это! Кирилл с удивлением ловил себя на мысли, что испытывает тёплые чувства к Марку, ведь этот парень целый год удерживал Анжелу на приличном расстоянии от него.

- Ты дала ему свою карточку?

- Угу, - чуть слышно ответила Анжела.

- И много там было денег?

- Ну-у… Не так уж и много. Но ведь последние!

Наверное, она совсем снесла Марку операционную систему, раз парень опустился до воровства. Всё, что угодно, только бы сбежать от болтливой блондинки! В Индию, в ашрам, в тишину и уединение.

Анжела – существо с одной извилиной. Но вот мама у неё умная. Выдрессировала дочку, вдолбила ей в голову: сдохни, но молчи, пока Кирилл замуж не возьмёт, рот вообще не открывай, повторяй про себя: «Я немая. Я немая».

И Анжела крепилась из последних сил. Страшно представить, что ей это стоило. Кирилл женился на очаровательном и тихом голубоглазом ангеле, взял в жёны красотку модельной внешности. Мужики на улице дружно выворачивали шеи и врезались в фонарные столбы, увидев Анжелу. Вот и он клюнул на неземную красоту, он же не железный, да и вообще девушек любит.

Но через месяц после свадьбы Кирилл вдруг понял, что всё чаще оглядывается по сторонам в поисках скотча. Рот у Анжелы не закрывался ни на секунду, она постоянно несла какой-то бред.

Не успевал Кирилл переступить порог, Анжела включалась. Её разрывало от желания пересказать ему все новости и сериалы, поделиться событиями дня, проинформировать, что нового произошло у её двадцати подруг. Покончив с новостями, Анжела начинала ныть – красавицу всегда что-то не устраивало. Пилила, что они мало времени проводят вместе, что недостаточно подарков, что у подружки машина круче, что, наверное, разлюбил и так далее.

А ещё блондинка без конца влипала в истории, и приходилось её вытаскивать. То сумку с документами и ключами потеряет, то с подругами загуляет в ночном клубе и станет причиной драки, то в бампер кому-то на светофоре въедет. Гробить чужие машины и вовсе было её любимым видом спорта - после фигурного катания.

Безответственная, зацикленная на удовольствиях, эгоцентричная. Ладно, была бы весёлой, можно было бы держать в хозяйстве, как игривую пушистую зверушку, предварительно замотав мордочку скотчем. Так ведь сплошное нытьё, придирки, упрёки, да ещё и проблемы!

Когда через два года после свадьбы Анжела опять учудила - завела любовника, Кирилл с огромным облегчением с ней развёлся. Оставил жене квартиру, машину и даже выплатил выходное пособие – только бы поскорее расстаться с белокурым ангелом.

Уже целый год Кирилл жил в новых апартаментах, в престижном жилом комплексе «Легион», и радовался свободе. Как же хорошо одному! Возвращаешься после работы… и тишина! Вау! Вот это жизнь!

- Анжела… А карточку-то зачем ему дала?

Кирилл с сожалением подумал о том, что если бы у Марка не было денег, не свалил бы спаситель в ашрам, сидел бы в городе и занимался Анжелой.

- Дура потому что! - покаялась красавица. - Сама же себе говорю, ну, Анжела, хватит тормозить, да что ж ты такая тупая… И вот опять, - она шмыгнула носом. – Так ты мне денежек переведёшь, да? Да? Пожа-а-луйста, Кирюшечка!

- Анжела, слушай внимательно. Я тебе переведу, но только на один месяц. Если за этот месяц ты опять влипнешь в историю и начнёшь мне названивать, больше ничего не получишь. Ты поняла? Включай уже мозги. Тебе, вообще-то, не пятнадцать лет. Твоя задача – продержаться месяц без приключений и не раздражая меня.

- Спасибо, Кирюшечка! Я знала, что ты не бросишь в беде! Я всё поняла, поняла! В истории не влипать, тебе не звонить. А шпица приедешь посмотреть? Он миленький, он такой пупсичек, такой заинька! Приезжай? Ой, ты только подумай, я теперь рацион и себе пишу, и ему! Ему тоже лишних двести граммов – смерть! Мы по утрам с ним взвешиваемся. Ой, сейчас расскажу, как я его кормлю! Ты представь, он…

- Анжела! – рявкнул Кирилл.

- Ой, поняла, молчу! А хочешь, я тебе этого лапусика на работу привезу?

- Привози. Прямо им тебя и придушу.

- Поняла! Вопрос снимается. А как насчёт секса? Давай, а? Маркуша держал меня на голодном пайке. А у нас с тобой так классно получалось, о-о-о! Как вспомню… Как же я соскучилась по твоему прекрасному, мощному…

- Анжела! – перебил Кирилл. – Уймись.

Он задумался, но только на мгновение. Да, секс, конечно, был отличным. Но он и с другими девушками отличный. Так что лучше обойтись без этой болтливой пиявки. Нафиг.

- Анжела, послушай. Если попадёшься мне на глаза, денег не жди.

- Всё поняла! О’кэюшки!

- Давай, до свидания, у меня работа.

- Пока, милый, спасибо тебе! Ты самый лучший! – Анжела звонко поцеловала трубку и нажала отбой.

Отвязавшись, наконец-то, от приставучей блондинки, Кирилл вернулся к договору и через минуту отправил готовый документ на печать. Мысленно отметил, что надо бы проверить, не водит ли Анжела его за нос, действительно ли красавчик Марк обчистил карточку и свалил в Индию.

А, впрочем, какая разница, зачем ему париться? Если Анжелка привирает, чтобы выпросить денег, то бог с ней, не так уж много она истратит. Кроме того, учитывая её безмозглость, сама в конце концов попадётся на вранье. С любовником она спалилась на второй день, коза. Получила по попе и была отправлена в свободное плаванье. И все дела.

Катя

Два месяца я не плакала, а сейчас еле удержалась, чтобы не разреветься прямо у машины Вадима. Нет, такого счастья я ему не доставлю. Мои слёзы для него наслаждение, питательный нектар, стимулирующий его убогую потенцию. Последний год он только тем и занимался, что выбивал их из меня.

В багажнике стояла одна из моих дорожных сумок – в форме баула, причём, это была самая маленькая из коллекции. В лучшем случае в неё могла поместиться бомба с часовым механизмом. И только.

- Ой, Вадим, а вещей-то совсем мало ты привёз! – воскликнули мои подруги, увидев тугой, но компактный баул.

Глеб уехал на своём спортивном автомобиле, отправив нам воздушный поцелуй и знаками показав мне, чтобы я не тупила и покрасила волосы.

А любопытные подружки потянулись следом за мной к «лексусу». Они-то, как и я, ожидали, что гигантский багажник машины под завязку набит моим драгоценным барахлишком.

- Так я же надеялся уговорить… - сокрушённо вздохнул Вадим. – Не получилось… Катя, приезжай тогда сама. Я ничего не трогал, спокойно соберёшь, что тебе нужно. Но… Я не теряю надежды, что ты изменишь своё решение.

Уголки губ на мгновение дрогнули в иезуитской усмешке, глаза затуманились – вспомнил, как чудесно провёл время в тот раз, когда я приехала за вещами. Три часа издевался, но отдал только ноутбук.

На миг я зависла, вновь переживая ужасный опыт. Меня словно опять накрыло малиновым парашютом боли, перед глазами замелькали жёлтые всполохи. Встряхнула головой, прогоняя жуткое воспоминание. На глазах снова навернулись слёзы.

Нет, не дождётся, рожа фашистская!

Я выхватила сумку из багажника и устремилась в сторону осенней аллеи… Подруги не бросили, потянулись следом. Полина пыхтела с тяжёлым букетом, Мария на ходу сочувственно вздыхала.

Надо сказать, скромные размеры сумки пошатнули имидж Вадима в глазах девушек. Сейчас они были в недоумении, он их разочаровал. Да, Вадим объяснил, почему привёз так мало. Но, всё-таки, лишать девушку любимого гардероба (если даже временно) – это, по их мнению, кощунство.

Пусть Вадим подавится. Заработаю денег и куплю себе всё новое. Постепенно.

- Чувствую, у вас всё очень и очень плохо, - констатировала Полина.

- Ты же молчишь, ничего не рассказываешь! - упрекнула Маша.

- Мы-то думали, вы просто поссорились, с кем не бывает.

- А Инстаграм Вадима посмотришь, у вас там любовь навеки! Голубочки!

- Зачем тогда селфилась с ним в обнимку?

- Поля, вот ты глупая! – воскликнула Маша. – Чего тут непонятного? Они же не всегда были в ссоре. Когда всё было хорошо, тогда и фоткалась. А Вадим тут же и выкладывал.

- А, точно!

Попробовала бы я с ним не сфотографироваться! Он бы мне устроил последний день Помпеи.

- Думаю, Вадим работает на публику, - задумчиво произнесла Маша. – Мы-то привыкли считать его душкой. А кто он на самом деле?

- Действительно. Что он вцепился зубами в твои платья и джинсы? На Авито продать хочет? У него же итак денег куры не клюют! Какое-то сволочное поведение!

Подруги воззрились на меня, а я в ответ тяжело вздохнула, безмолвно подтверждая их слова. Но подробностей пусть даже и не ждут.

В нашей профессиональной среде все друг друга знают, круг знакомств обширен. Для одной фирмы делала перевод, с другой встречала иностранную делегацию, в третьей проводила корпоративное обучение. Не хочу, чтобы моё имя трепали. Одно слово – и меня оклеят ярлыками, как спальню обоями. С горящими глазами обсудят, приплетут небылиц, нафантазируют гадостей – в дополнение к тому, чтоуже имеется.

Нет, спасибо. Буду молчать до последнего.

Так обычно и происходит: все любуются идеальной парой, восторгаются их трогательными и нежными отношениями, а потом жена подаёт в суд или выпрыгивает с седьмого этажа. И все в шоке – как, почему, что случилось?

Я ничего такого не сделаю. Соберу нервные клеточки в кучку, забуду о прошлом и буду радоваться моей новой жизни…

- Девочки, а пойдёмте в кафе посидим, поболтаем? – предложила Полина.

- Я пас, - сразу отказалась я. – Настроения нет. А ещё завтра в восемь утра у меня встреча с новым временным боссом.

- «Импульс»?

- Он самый. Надо подготовиться, повторить термины и названия.

- Лучше сделай депиляцию зоны бикини, - посоветовала Маша. – Вдруг директор знатный или французы соблазнительные. Ты там ушами не хлопай. Ты же теперь девушка свободная!

- Вот ты, Маша, дура! Ты что ей предлагаешь? Человек переживает тяжёлую жизненную ситуацию, а ты бедняжке целый мужской кордебалет подсовываешь!

- А что? Пусть Катюша развеется.

- Так и репутацию недолго загубить! По городу поползут слухи, что девушки из «Аванты» не только переводами занимаются, но и ещё кое-чем.

- Ой, Полька, не занудствуй! Если Катя очарует директора или одного из французов и проведёт с ним приятный вечер, в этом нет ничего дурного. Посидят в ресторане, пообщаются. Кате это пойдёт на пользу.

- Зачем тогда издеваться над зоной бикини?

- Чтобы чувствовать себя безупречной! Это придаёт уверенности.

- Мне придадут уверенности электротехнические термины, - вставила я. – Поэтому, девочки, до свидания, я убегаю.

* * *

Дома, в крошечной, пустой, чужой, но уже такой любимой квартирке, бросила на диван сумку и села рядом. Боялась открыть. Что он туда положил? А если, действительно, бомбу? С него станется. Вздохнув, осторожно потянула за молнию…

В дорожную сумку Вадим утрамбовал пуховик, сапоги, одни кружевные слипы и маленькую косметичку.

Чётко придерживался списка, переданного мамой. Послушный сынок.

И вдруг… я рассмеялась. Как ни странно, мне действительно стало смешно, несмотря на все волнения прошедшего дня. Надо было перечислить Ирине Анатольевне вещей побольше. Сглупила! Но ничего, я всё равно теперь в плюсе – у меня есть пуховик и сапоги на зиму, крутая сумка, купленная в знаменитом бутике на Елисейских полях, немного косметики и запасные трусы.

Да я богачка!

Глава 7

Катя

Наверное, мне потребуется больше времени, чтобы всё забыть. Я-то думала, у меня устойчивая психика, но вот увидела сегодня гаденькую усмешку на лице мужа, и сразу накатило – внутри всё дрожит, колени подкашиваются.

А вот что у меня действительно хорошее, так это память. Для выбранной профессии она феноменальное подспорье. Чудесно, когда можешь слёту запомнить и пересказать десять страниц иностранного текста.

Теперь надо как-то извернуться, чтобы, обладая такой памятью, вытеснить из сознания мысли о Вадиме и его издевательствах. Буду стараться изо всех сил. Умение забывать плохое даже более ценно, чем способность за один вечер вызубрить кучу иностранных слов.

…Перешла по ссылке, присланной Глебом, и просмотрела сайт «Импульса». К счастью, все упоминаемые технические термины и названия были мне знакомы.

На всякий случай решила позвонить загипсованной Ларисе. Мы с жизнерадостной тридцатилетней брюнеткой из конкурирующего перевод-бюро были хорошо знакомы. Что она мне скажет? Неужели ситуация действительно угрожающая, и у владельца «Импульса» в результате общения с женой-блондинкой крыша бесповоротно уехала в Гренландию?

Что мне тогда делать? Бежать в магазин за краской и гробить волосы? Даже если не красить, а только затонировать, всё равно свой цвет испорчу и потом буду ещё долго его восстанавливать. Да ну, ерунда! Ни за что не соглашусь на такое!

- Даже не парься, – сразу успокоила коллега. – Кирилл Андреевич – отличный мужик, всё будет хорошо.

- Но ты же сама сказала Глебу, что он не переваривает блондинок!

- Ха! Но я ведь не так сказала! Он тупых не переваривает. А это, согласись, существенное дополнение. Кирилл Андреевич не выносит тупых блондинок. Но ты-то умница, каких поискать. И французский у тебя блестящий. Помнишь, мы с тобой в универе конференцию по биофизике переводили? Я плавала, а ты тарахтела, как пулемёт.

- Ещё бы! Накануне всю ночь лексику зубрила и в понятиях разбиралась.

- А меня тогда без предупреждения кинули на амбразуру. Даже вспоминать страшно.

- Это жестоко. Кстати, насчёт лексики. Достаточно, если я посмотрю описания, выложенные на сайте?

- Да, да, обязательно посмотри сайт, там все агрегаты, машины. Компания «Импульс». Дать ссылку?

- Нет, мне уже Глеб скинул.

- А, отлично. Тогда изучай. Все эти технические прибамбасы – гастрит переводчика… Эх, вот зачем я ногу сломала! Надеялась и дальше с «Импульсом» работать. А теперь, если ты Кириллу понравишься, он ко мне больше не обратится. Так мечтала с ним на постоянной основе сотрудничать. Обещал меня нанять, если у него с этими французами выгорит. Раньше другие приезжали. А эти новенькие, какие-то особо ценные, бизнесу необходимые.

- Да, Глеб предупредил. Надо постараться, чтобы им у нас понравилось.

- Что ж я такая невезучая! Завидую тебе. Но куда я теперь с гипсом… Кстати, и платит Кирилл отлично, совсем он не жадный. Всегда напоследок конвертик дарит, типа, премию, если хорошо поработала. Понимает, что девушке надо одно, пятое, десятое.

- Девушке очень много всего надо, - вздохнула я и окинула взглядом пустую комнатушку. На маленькой плите в трёх шагах от дивана стояла кастрюлька с макаронами – только что сварила, сейчас съем.

- Ты-то что вздыхаешь, ты же богатенькая, в пентхаусе живёшь, на дорогой машине ездишь! Я, можно сказать, виды на Кирилла имела. Ему тридцать пять, уже в разводе. Завидный жених. А я вот теперь сижу в четырёх стенах, нурофен горстями жру, нога болит ужасно.

- Бедняжечка! – искренне посочувствовала я коллеге.

- Мужик - стопроцентно адекватный. Это такая редкость, согласись, Кать? Сейчас легче напороться в центре города на сомалийского гиппопотама, чем встретить адекватного парня.

- Точно. И даже если встретишь нормального, он постепенно может превратиться в законченного урода, - горячо поддержала я.

- Ты сейчас о ком? – удивилась Лариса.

- Да так.

– Ты-то вся в шоколаде, у тебя муж потрясающий. Повезло же.

- Ещё как! – с горечью подтвердила я.

- Красотой Кирилл Андреевич, конечно, не блещет, с твоим херувимом не сравнить. Но тело шикарное. Подозреваю, бывший спортсмен, борец какой-нибудь. И форму поддерживает.

- Борец? - расстроилась я.

Из-за специфических наклонностей Вадима следующие двадцать лет я буду неуютно чувствовать себя в компании крепкого мужика. Кто-то балдеет от всех этих стальных мышц, радуется возможности ощутить себя хрупкой, но защищённой рядом с большим парнем, а для меня это угроза и источник опасности. Муж тоже форму поддерживает, в зале постоянно занимается, штангу поднимает.

Чтоб его это штангой придавило!

- Плечи, пресс, ляжки - загляденье, - Лариса прерывисто вздохнула.

- Ляжки?! Постой! Откуда ты знаешь?!

- Возили гостей в баню. Полюбовалась там и на французских сурикатов, и на русского тигра. Вах!

- И ты пошла в баню?

Лариса? Сто килограммов белого зефира? Попёрлась, не моргнув глазом?

- А что? Я в халатике, они в простыночках. Всё было прилично! – воодушевлённо объяснила Лариса.

- Ну, ты даёшь! Я бы ни за что!

- А кто тебя спрашивать будет? Пойдёшь, как миленькая, чтобы заказчика не потерять.

- А руки не распускает?

- Распускает, - без промедления ответила коллега.

Я похолодела и перестала дышать. Только не это!

- Очень товарищ неравнодушен к женской красоте, - самодовольно заметила Лариса. Надо полагать, её удивительная красота была по достоинству оценена директором «Импульса». – Да ладно, не пугайся так. Ты-то дама замужняя, он твой зад проигнорирует… Скорее всего. Я так думаю.

- А твой, значит, не проигнорировал? – презрительно хмыкнула я. Внутри уже росло отвращение к новому клиенту.

- Не-а. Раза три поддал. Или даже больше, - довольно мурлыкнула Лариса.

Ещё один маньяк на мою голову! Да что же это такое?!

- А ты говоришь – стопроцентно адекватный! - возмутилась я. – Какой же он адекватный? Скорее – хам, пошляк и урод.

- Ай, брось! – отмахнулась Лариса. – Это ты замужем, у тебя удовольствий в избытке. А для меня, знаешь ли, великое счастье ощутить на заднице крепкую мужскую ладонь. Раз в год такая радость перепадает, - тяжело вздохнула она.

Надо познакомить её с Вадимом. Будет регулярно ощущать на своей заднице не только ладонь, но и что-нибудь более радикальное.

- В общем, не занудствуй, Катюша, не съест он тебя. Между прочим, он мне звонил, как узнал, что ногу сломала. Так вот. Представь, с работы позвонили только для того, чтобы поинтересоваться, до какого числа больничный и сколько текста возьму переводить на дом. А Кирилл Андреевич спросил, не нужна ли помощь, есть ли лекарства и не свозить ли на консультацию к хорошему травматологу.

Что ж… Впечатляет.

Но босс, который пошло зажимает сотрудниц, мне заранее противен.

- Ой, Катюша, самое главное тебе не сказала! Да, один недостаток у Кирилла Андреевича всё-таки имеется. И существенный!

Что? Ещё один?! Куда уж больше-то! По моему мнению, этот мужчина уже и так состоит из сплошных недостатков!

- Говори скорее, - замирая от ужаса, прошептала я.

Что же там?

Кирилл

В шесть утра за окном висела фиолетовая тьма, но город давно ожил, внизу мелькали красные огни машин, струились по дорогам потоки золотого света.

Кирилл спустился в цоколь жилого комплекса, где находился тренажёрный зал, и с удовольствием отработал утреннюю программу, ощущая, как наливаются силой мышцы. Душ принял у себя, поднявшись на двенадцатый этаж. В зеркальной стене лифта отражался здоровый парень, чуть красивее орангутанга, в промокшей от пота футболке и с полотенцем на шее.

После душа отправился завтракать, снова получая удовольствие – теперь уже от ощущения чистоты и свежести, от глотков раскалённого кофе и холодного апельсинового сока, от предвкушения долгого и интересного рабочего дня.

Французы уже в воздухе, скоро он встретит их в аэропорту. До этого общались только виртуально, но мсье Массон производил впечатление делового и трезвомыслящего мужика, заинтересованного в открытии представительства в России и именно здесь, на Урале.

Первая задача – французы, вторая – тендер. Французов надо уломать, тендер областной администрации - выиграть. И то, и другое представляется увлекательным квестом. Не только «Импульс» мечтает о контракте на сумму в сто сорок миллионов рублей – бюджетные деньги всегда заманчивы. Другие компании тоже облизываются на лакомый кусочек и готовы приложить все усилия, чтобы себе его урвать.

…Собравшись и уточнив по карте дислокацию переводчицы, Кирилл отправился в путь. Едва он вышел из подъезда, по лицу наотмашь хлестнул ледяной ветер, в воздухе метались снежинки. Чудесно! Зима с каждым годом заканчивается всё позже и начинается всё раньше. Хочется верить, что новая переводчица не проспит и будет, как велено, ждать у подъезда.

Подъезжая к новому микрорайону у реки, Кирилл улыбался, вспоминая ночной разговор с родителями по скайпу. Было приятно, что они выглядят хорошо, мама сделала новую причёску, папаня, как обычно, в тонусе. Средиземноморский климат им на пользу. Сейчас бы дрожали здесь от холода и задыхались от промышленных выбросов.

Шесть летназад отец посостоянию здоровья отошёл отдел, передав компанию единственному сыну, но неуёмная энергия в нёмбурлила, онпостояннодавал советы, подсказывал, направлял – ине всегдав нужную сторону.

Запрошедшие годы условия изменились, исейчас Кирилл ориентировался в деловой ситуациигораздо лучше отца. Справлялся отлично, хотя пришлось пожертвовать наукой, но, видимо, академическое образование иматематический склад умасталибазой для успешноговедения дел. Зашесть лет расширил компанию чуть лине втрое, открыл новые филиалы, привлёк инвесторов. К суете, всегда разводимой отцом, Кирилл относился с сочувствием, понимал, как тотскучаетв тихомрайскомуголке на юге Франции.

Все разговоры по скайпу проходили по одной схеме. Мама - красивая, нарядная – сидела перед экраном, а папаня маячил на заднем фоне. То проверял смартфон, то листал какие-то бумаги, то демонстрировал нарисованную по номерам картину, то показывал лангуста.

- Сыночек, а я испекла яблочный пирог! Жаль, что нельзя тебя им угостить.

- О! – Кирилл сразу же ощутил знакомый аромат. Это был запах детства и семейных воскресных завтраков.

- Приехал бы на выходные.

- Да нету у меня выходных, мамуль!

- Сынок, только пусть Анжела к тебе не возвращается! – тут же переключилась мама на другую тему. – Прояви стойкость. Да, она очень яркая девушка. Но какая же непутёвая! И как только она тебя окрутила?

Папуля тем временем на заднем плане знаками показал сыну, что Анжела хоть и дура, но сиськи у неё знатные. Поэтому всё ясно, женился, бывает.

- Андрюша, да сядь же ты! – возмутилась, наконец, мама, - что ты у меня за спиной скачешь!

- Сынок, смотри башенные краны не проморгай! – напутствовал отец. Он на секунду присел рядом с мамой, но тут же подскочил с места и вновь начал бегать по кабинету.

- Не проморгаю, - успокоил Кирилл. – Всё будет отлично!

- Сынок, проект очень серьёзный и перспективный, не облажайся! Я подобрал нужные материалы. Сейчас на почту скину.

Идея замутить представительство с французской корпорацией принадлежала, конечно же, Кириллу, и была им скрупулёзно просчитана и разработана. Но как-то так получилось, что отец стал считать себя инициатором проекта и теперь старательно контролировал процесс.

- Спасибо, пап! Очень кстати. Ты всегда так помогаешь, - поблагодарил Кирилл. У него защемило сердце. Всё-таки, отец сильно сдал в последние годы. Раньше он был гораздо энергичнее.

- Вот! – довольно кивнул отец.

- Отстань ты от ребёнка! Он давно уже лучше тебя всё знает! – сказала мама.

- Нет, мам, ты что, папины советы для меня бесценны. Он же корифей бизнеса. Собаку съел в нашем деле.

Отец на заднем плане жестом показал «А то! Я крутой парнишка!», а потом обнял маму за плечи и ласково поцеловал в щёку.

- Кирюша, ты всё-таки постарайся приехать, ладно? – попросила мама.

- Ага.

Ветераны компании «Импульс» рассказывали, что при старшем Соколове работа, конечно, кипела, но всех постоянно окатывало раскалёнными брызгами. А вот с молодым начальником всё стало гораздо спокойнее и организованнее. Предприятие, тем не менее, развивается бешеными темпами, прибыль растёт. Значит, этот стиль работы - без беготни и суматохи – не менее эффективен.

…Сделав несколько поворотов по лабиринту внутри застройки, Кирилл подъехал к нужному дому. Получилось, что прибыл на десять минут раньше, переводчица ещё не спустилась.

Зато – оба-на! - у крыльца переминалась с ноги на ногу и дрожала от холода… та самая наглая блондиночка из бизнес-центра! Он сразу её узнал. Даже одежда на маленькой хамке была та же – синяя стёганая курточка и серая юбка. Кирилл с удивлением понял, что сердце застучало как-то странно, словно внутри били в гонг, и по телу прокатывалось гулкое органное эхо.

Как же эта глупышка замёрзла! Конечно, шапку-то надеть нам западло, у нас причёска сногсшибательная, непонятно как сделанная.

Кирилл уже много раз видел такой прикол, и Анжелка тоже его практиковала: все волосы убраны вверх, волосок к волоску, а макушку венчает идеально круглый и пухленький валик. Безумно красиво! Но ведь уши-то красные, того гляди отвалятся!

Кирилл опустил окно.

- Привет, забияка, - сказал он, прищурившись. – Дрожишь, как осиновый лист! Зашла бы в подъезд, смотреть больно. Или ты жертву караулишь? Высматриваешь, на кого бы с крылечка спрыгнуть, чтобы потом коленкой долбануть?

Девушка не двигалась. Она смотрела на Кирилла с неподдельным ужасом.

Глава 8

Катя

Я перестраховалась, вышла заранее и в ожидании машины едва не превратилась в сосульку. Дрожала на крыльце и думала о том, что совершенно зря не надела пуховик, выцарапанный у Вадима. Меня остановила мысль, что в начале октября пуховик будет выглядеть странно. Но когда мимо процокали каблуками две дамы в норковых манто, я ужасно позавидовала – им было так тепло!

Вчера сотрудник «Импульса» - Николай - назвал мне номер директорского автомобиля. Как я поняла, он сделал это на всякий случай, чтобы я случайно не уселась в чужую машину. И действительно, пока стояла на крыльце, только и успевала отбиваться от предложений подкинуть меня до работы. Отшила три иномарки, чьи хозяева осмотрели меня с неподдельным интересом. Особым успехом пользовались мои обледеневшие коленки.

Проезжаем, господа, не задерживаемся! Я жду помпезный чёрный джип - на чём же ещё ездить владельцу крупного бизнеса?

А наш Глебушка – натура артистичная и богемная - ездит на ярком спортивном автомобиле, размазанном по асфальту, как бензиновое пятно. Пару раз я прокатилась с начальником: мои колени упирались в крышу болида, нос – в лобовое стекло. А как эта машина рычит!

…Потихоньку замерзая на крыльце, я прокручивала в голове вчерашний разговор с Ларисой. В конце беседы коллега взяла и с размаху швырнула мне в грудь отравленное копьё! Что я узнала! Мало того, что мерзкий новый босс недолюбливает блондинок, обожает лапать девушек… Так он ещё и кандидат физико-математических наук!

- Кать, ты прикинь! Офигеть, да?

Офигеть – слишком мягко сказано!

Послал бог заказчика… Это издевательство какое-то! Кандидат наук - вот засада! Неужели в паузах между деловыми переговорами он будет обсуждать с французскими коллегами не их впечатления о городе, а принцип корпускулярно-волнового дуализма? О, нет… Несколько раз я имела счастье работать с такими умниками. Уж лучше нарваться на шепелявого клиента, чем на супер-образованного.

- Кошмар, - простонала я. – Ещё и это… И как? Будет грузить квантовой механикой?

- Не будет. Но ты, всё же, имей в виду, что хоть у Кирилла Андреевича ряшка простецкая, но интеллектом он не обижен. Будь готова к трудностям.

- Спасибо, что предупредила.

- Да уж… С этими просвещёнными одна морока. Вот помню, сопровождала на симпозиум в Германию, в Штутгарт, одного профессора филологии. Едва не поседела. Чтобы дяденька умолк и дал мне перевести фразу, надо было его сначала хорошенько треснуть русско-немецким словарём. Иначе он вообще не мог остановиться. Но ведь клиента бить нельзя! Приходилось терпеть. У него каждое предложение было как трактат на восьми страницах.

- И этот Кирилл Андреевич такой же?!

- К счастью, нет. Но образование он получил отменное, поэтому не расслабляйся.

- И его высокий интеллект не мешает ему охотиться за попами подчинённых? – кто о чём, а я опять она болевшем.

- На то он и физик. Страстно влечёт его к физическим объектам, особенно – к аппетитным, - хохотнула Лариса.

Я была благодарна коллеге за проведённый инструктаж. Она могла вообще ничего не рассказывать, ведь была заинтересована в том, чтобы мы с директором «Импульса» не нашли общего языка. Но Лариса поступила как настоящий друг, предупредила о всех подводных камнях. Сама я тоже не раз выручала её в сложных ситуациях.

* * *

И вот, когда у меня уже зуб на зуб не попадал, во двор завернул долгожданный «мерседес» с нужным номером. Я с нетерпением смотрела на приближавшегося чёрного красавца, мечтала побыстрее оказаться внутри и согреться. Наверняка, в салоне работает печка.

Конечно, я волновалась перед встречей с директором – устрою ли его как переводчик, будем ли работать дальше?

Блестящий чёрный автомобиль притормозил у подъезда, стекло опустилось…

О, нет! Что происходит? Я не могла поверить своим глазам…

В машине сидел… тот самый гадкий тип из бизнес-центра! Но это, наверняка, какое-то недоразумение! Не может неотёсанный чурбан, почти питекантроп, быть хозяином успешной компании! Может, он всего лишь водитель? Да нет… Похоже, он и есть Кирилл Андреевич.

Сердце замерло от ужаса, я вдруг почувствовала, что куда-то проваливаюсь – наверное, прямо в ад!

Лестничный маньяк цепко охватил меня жадным взглядом и бросил пару фраз, мол, нечего торчать на крыльце, замёрзнешь насмерть. Он, видимо, ещё не понял, что торчу я здесь исключительно ради нашей с ним встречи!

Снова вспомнила его железную хватку, сильные ладони, каменные мышцы пресса… В ту минуту мы слились в одно целое, как любовники, он придавил меня к себе гораздо сильнее, чем было необходимо для спасения.

Кандидат физико-математических наук? Отличное образование? Да бросьте! Купил, наверное, корочку, чтобы пускать партнёрам пыль в глаза. Теперь небрежно вставляет в дружескую беседу – «да ладно, ребята, мне ли не знать, как ни как, кандидатскую защитил»…

А ещё крутые бизнесмены обожают держать на рабочем столе собственноручно написанную (нанятым журналистом) книгу - пусть посетители видят, с каким гигантом мысли приходится иметь дело.

Я не шевелилась, смотрела на директора во все глаза, стараясь побыстрее примириться с мыслью, что именно этому человеку отдана в рабство на целых четыре дня. А если повезёт – то и на полгода. Пристёгнута к нему невидимым поводком: захочет он вечером погулять с французами в ресторане – поеду туда же.

Да, нравственные качества нового господина вызывают большие сомнения. Это ужасно неприятно! Вот как получается: Лариса мечтала об этом заказе и имела виды на хозяина «Импульса». А я нос ворочу, не угодил – потому что хам и маньяк.

Но деваться некуда, я существо подневольное…

- Доброе утро, - промямлила, дробно стуча зубами. – Кирилл Андреевич, я ваша переводчица из «Аванты»

Питекантроп вскинулся и изменился в лице – так быстро, словно на него обрушился свод пещеры или прилетело по башке дубинкой от сородича в шкуре мамонта.

- Переводчица?! – изумился он. – Ты?!

Можно подумать, я заявила, что являюсь Генеральным секретарём ООН! Чему тут удивляться? Почему бы мне не быть переводчицей, присланной ему «Авантой»?

Через секунду директор вылез из автомобиля.

- Екатерина Скворцова? – уточнил он на всякий случай и добавил сквозь зубы что-то нечленораздельное. Предполагаю, буйно радовался факту, что судьба снова нас свела.

- Да.

Так странно. Пока он не узнал, что я – переводчица, его взгляд был более благосклонным. Почему? Ожидал увидеть на моём месте кого-то другого?

- Садись! – мрачно бросил новый босс, распахивая передо мной переднюю дверь машины.

Что ж, даже если Кирилл Андреевич мне не нравится, работать мы будем в плотной связке. Придётся прислушиваться к каждому его слову, чтобы точно перевести текст французам. Следить за выражением физиономии, предугадывая окончания длинных фраз. Смотреть на губы, вдруг шепнёт замечание, не предназначенное для французских ушей. Губы, кстати, красивые, полные, чётко очерченные… Единственное украшение этой противной рожи…

Фу, что это я! Губы тоже отвратительные, как и всё остальное!

… Два раза приглашать не пришлось, я юркнула на пассажирское сиденье. О, какое счастье оказаться в тепле, сейчас я наконец согреюсь! Мои ноги под прозрачным капроном покраснели, я потёрла колени ладонями, но руки тоже были ледяными.

Директор «Импульса» на минуту исчез из поля зрения, сзади хлопнула дверца багажника… А зачем он его открывал? Проверял, на месте ли лопата? Закопать меня хочет в лесочке? Отомстить за то, что отпинала его в бизнес-центре?

Дверь с моей стороны снова открылась, и мрачный шеф просунулся в салон с флисовым пледом в руках. Он молча накинул на меня этот плед, подоткнув за плечи, а затем подрегулировал пластмассовые лопасти на дефлекторе, чтобы горячий воздух из вентиляции дул прямо на меня.

Я изумлённо смотрела на пещерного человека, видела совсем рядом гладко выбритую мощную челюсть, чёткий профиль и морщинки в уголках глаз… Губы, опять же… Очень близко… Я не шевелилась, не дышала и мечтала только об одном: чтобы он не мазнул своей лапой по груди или коленям – как бы совершенно случайно. Достаточно того, что облапал мои плечи, заботливый такой! Но, уф, пронесло - грудь и коленки стойко проигнорировал!

- Да не съем я тебя, Катерина, расслабься.

- Откуда мне знать, а вдруг? На лестнице в бизнес-центре едва отбивную из меня не сделали! – брякнулая.

- Это ещё вопрос, кто из кого сделал отбивную.

И тем не менее, за плед я была ему благодарна. Блаженное тепло окутало нежным коконом, мир, пять минут назад казавшийся злым и колючим, вдруг стал уютным и убаюкивающим…

Поспать сегодня ночью практически не удалось. На меня вдруг посыпались незапланированные ученики– целых три штуки. Не могла же я отказаться от тридцати долларов только потому, что у меня предательски закрывались глаза? Конечно, нет! Взбодрилась и прозанималась с иностранцами до пяти утра.

Подведём итог. Кто мой новый босс?

Кандидат наук, замаскированный под пещерного человека. Сексуальный маньяк, заботливый, как многодетная мать… Орангутанг с каменным торсом и мрачной рожей, способный управлять большим предприятием. В общем, имею дело с неординарной личностью, сотканной из парадоксов и загадок.

Ох, и угораздило меня!

«Шикарного тела», обещанного Ларисой, к счастью, пока не видела, одежда мешает. Надеюсь, никогда и не увижу. А вот физиономия у босса достаточно звериная, одна челюсть чего стоит! Того гляди вцепится зубами и вырвет кусок мяса…

Но, между прочим… Надо сказать, что мрачная рожа директора мне нравится гораздо больше, чем красивое и утончённое лицо мужа. Вадим с его сияющими глазами и яркой улыбкой за пять минут способен очаровать кого угодно – хоть игуменью. У него дьявольское обаяние. Но я-то знаю, что скрывается за его улыбкой!

Этот тип хотя бы не маскируется. Недоволен, поэтому и смотрит хмуро. А чем он недоволен? Эх, Катя… Надо было перекрасить волосы, надо. Всё-таки, раздражают товарища блондинки, ничего он не может с собой поделать.

Но как же хорошо ехать в тёплой машине, на мягком кожаном сиденье, завернувшись в плед…

Кирилл

Кирилл беззвучно выругался. Настроение испортилось, над головой повисло чёрной тучей предчувствие близкого провала. Ведь обещали прислать опытного переводчика. И кого подкинули в результате? Студентку-первокурсницу! Наверное, в бюро переводов не было свободных специалистов, а им так не хотелось терять заказ, что привлекли сотрудника-фрилансера. Портфолио для девицы, конечно же, сочинили на ходу. Как она может знать четыре языка в её-то детсадовском возрасте?

«Но так же не делается!» - раздражённо думал Кирилл. «Аванта» его подставила. Сколько лет этой кукле? От силы восемнадцать. Да уж, сейчас она покажет высший класс. Обязательно дров наломает. Ещё и грубиянка! На лестнице она с ним не церемонилась, пиналась и ругалась от души. Как с такой нахалкой работать? А если мсье Кристиан Массон дружески похлопает её по плечу – она ему ответит апперкотом в челюсть?

… Кирилл достал из багажника плед и замотал в него продрогшую девицу. Снежинки таяли у неё на волосах, щёки от холода горели как розовые бутоны, точёный носик покраснел. Таращилась на него испуганно, как будто он не в плед её укутывал, а собирался придушить.

Не собирался, конечно. Она ему нужна, даже такая, неопытная. Без неё встреча с партнёрами превратится в танец маленьких лебедей, сам-то он французского вообще не знает.

Как же вкусно от неё пахнет… Прикидывается нежным утренним цветочком. На самом деле – фурия, способная коленом забубенить по самому драгоценному.

Но коленки у неё чудесные, мысленно признал Кирилл, но тут же приказал себе сконцентрироваться на работе. Французы, башенные краны, представительство - вот о чём надо думать, а не о коленках белобрысой куклы. Они у неё покраснели от холода, не могла, глупая, тёплые колготки надеть? Хотя, в тёплых, конечно, было бы совсем не так красиво…

Он вдруг представил, как просовывает руку между этих ледяных коленок, и его ладонь скользит по шелковистым бёдрам, обтянутым лайкрой, и тоже холодным, туда, к заветному и сладкому местечку, где всегда горячо…

«Стоп! Кирюха, очнись, – приказал себе Кирилл. - Блин, куда-то не туда понесло! Даже не вздумай тянуть клешни похотливые к ребёнку, педофил хренов! Вообще на неё смотреть не буду. Башенные краны, башенные краны. Бонжур, мерси, оревуар».

К тому же, эту крошку трогать опасно. Нервная она очень. Посмотрит внимательно в глаза, а потом как даст лбом по носу! И объясняй французам, что поцеловал дверной косяк или поскользнулся в ванной.

Катя

Буду напоминать себе каждые три секунды – мне нужен этот заказ, мне очень нужны деньги, и мне дорога моя профессиональная репутация. Поэтому необходимо понравиться заказчику. Постараюсь быть милой и предупредительной, пусть даже новый босс ужасно мне неприятен.

…Он сел за руль, и машина плавно тронулась в путь. Лицо директора не разгладилось, на меня он посматривал волком и словно обдумывал какую-то тяжёлую мысль. Поскорее бы добраться до аэропорта и встретить французов!

Французы всегда милые. Уж им-то блондинки нравятся, в отличие от этого питекантропа.

- Катя, а сколько тебе лет? – поинтересовался Кирилл Андреевич на первом красном светофоре. – Школу закончить успела?

Это, типа, такой комплимент? Оправдывающий обращение на «ты»?

- Вообще-то, мне двадцать шесть. Как ни странно, я успела закончить и школу, и университет.

- Двадцать шесть?! – ошарашено воскликнул директор.

А вот теперь совсем не вежливо! Как будто двадцать шесть – это возраст, когда можно смело номинироваться на премию «Мумия Года». В этом возрасте, между прочим, жизнь у девушки только-только начинается! Особенно у меня.

А ему-то самому тридцать пять. Дедуля! Выглядит, кстати, старше, потому что уж слишком личико пасмурное, сосредоточенное. В народе такую вывеску обозначают словосочетанием «морда кирпичом».

Но ведь директор на самом деле удивился моему возрасту! Даже оторвался от дороги и окинул меня изучающим взглядом – словно увидел только сейчас. Однако, перейти на «вы» не посчитал нужным. Говорю же, пещерный человек, и кандидатская корочка у него купленная!

Хотя… Возможно, мы оба заблуждаемся. Он не может поверить, что за моей «детской» внешностью скрывается солидный профессиональный опыт, а я не могу поверить, что Кирилл Соколов обладает мозгом крупнее грецкого ореха и сумел защитить кандидатскую диссертацию. Однако, у него большое и успешное предприятие, он многого добился в жизни. Как-то ведь ему это удалось.

- Если согрелась, спрячь плед в бардачок, - бросил он.

Я тут же открыла крышку отделения и принялась увлечённо утрамбовывать плед внутрь.

- Сложить сначала надо аккуратно, квадратиком!

- Ой, пардон! – смутилась я и потащила плед обратно. Попутно зацепила из бардачка много чего полезного – файл с бумагами, дорожную карту, журнал, лампу накаливания в коробке и упаковку питания для грызунов.

Упс!

- Ой, а у вас морская свинка, Кирилл Андреевич? – задала я отвлекающий вопрос, чтобы хозяин автомобиля не заметил, какой погром я устроила. Сама тем временем быстро собирала барахло, одновременно складывала «квадратиком» плед и читала состав корма – ух ты, витаминизированный, с клубникой! Я бы и сама такой погрызла с удовольствием!

- Катя, у меня нет морской свинки, - внятно, с расстановкой ответил Кирилл Андреевич и внимательно посмотрел на меня.

В этом взгляде сквозила какая-то особая директорская нежность. Почему-то я сразу поняла, что если за секунду не восстановлю в машине идеальный порядок, то сама превращусь в морскую свинку. Уж не знаю, как он это сделает…

Всю дорогу до аэропорта директор, нацепив гарнитуру, говорил по телефону. Руководил, распоряжался, командовал… У него хорошо получалось, он мгновенно решал все вопросы – чётко, по-деловому, без нервов. Сыпал цифрами, легко умножал в уме, высчитывал проценты, соглашался, отказывал… Да, отнюдь не глуп. Всё-таки, наверное, звание кандидата наук не купил, а честно заработал.

Но я слушала его слова, и постепенно мною овладевало странное беспокойство. Что-то тут было не так…

Чтобы проверить неприятную догадку, я полезла в сумку за телефоном… и поняла, что забыла его дома! Вот что значит не спать по ночам - превращаешься в разболтанное неорганизованное существо.

Мне очень был нужен интернет, чтобы проверить мою страшную гипотезу, от которой мороз побежал по коже. Но не могла же я попросить гаджет у недовольного шефа, его смартфон не замолкал ни на секунду, звонки шли беспрерывным потоком.

К окончанию поездки я накрутила себя так, что в международный терминал аэропорта вошла уже в полуобморочном состоянии.

- Кирилл Андреевич, а вы их знаете в лицо?

- Катя, конечно, я их знаю в лицо! – он презрительно посмотрел на меня сверху вниз, как на какую-то убогую личинку.

«Ещё одна тупая блондинка на мою голову!» - читалось в его взгляде.

- Просто на всякий случай уточнила.

- Имена запомнила?

- Конечно. Главарь – мсье Кристиан Массон, его помощники – Жан-Люк Буаселье и Пьер Монсиньи.

И вот долгожданные гости появились в зале прилёта. В куцых курточках, шарфах, намотанных по самые глаза, с портфелями и чемоданами на колёсиках. Французы не успели согреться пока проходили паспортный контроль и таможню. Снег на лётном поле их изумил, ледяной ветер напугал. А сейчас их ещё отлично тонизирует наш фирменный коктейль из едких промышленных выбросов и выхлопных газов. Добро пожаловать на Урал!

- Давай, Катя, не подведи. Надеюсь на тебя, - директор тяжело вздохнул. - Мне нужны эти французы.

- Хорошо, Кирилл Андреевич, - пролепетала я, умирая от страха.

Он ещё не знает, что мы на грани катастрофы. Как же я ошиблась! Удастся ли теперь выкрутиться? Чем обернётся для меня эта нелепая ошибка?

Глава 9

Катя

К нам устремилась троица французов: невысокий и беспокойный господин Кристиан Массон с сильной проседью в густых вьющихся волосах и два его спутника - они возвышались над боссом как два тополя и не поспевали за темпераментным коротышкой. Нос у главы делегации был такого размера, что казалось, рубильничек появился в зале прилёта на пару минут раньше владельца…

Я переживала, осмысливая свою глупую оплошность. Прислушиваясь в машине к телефонным разговорам директора, я с ужасом поняла, что его компания не имеет никакого отношения к электротехнике.

Очевидно, в городе существовало не одно предприятие с названием «Импульс», а Глеб открыл первый же сайт, выскочивший по запросу. Ладно, у шефа голова забита шмотками и прибамбасами для его любимого спорткара, но я-то как могла так промахнуться? Нельзя было полагаться на ссылку, присланную Глебом.

Конечно, вчера меня выбила из колеи встреча с Вадимом. Навалились неприятные воспоминания, разыгрались нервы. К тому же, я уже два месяца не сплю нормально – работаю по ночам.

Но что толку придумывать себе оправдания? Результат один – я с разбегу плюхнулась в лужу. Не знаю, как теперь выберусь. Попасть неподготовленной на устный технический перевод – это реальная жесть. Особенно, если заказчик смотрит на тебя недовольно и заранее убеждён, что ты тупица, посланная ему небесами с одной целью – загубить важные переговоры.

…А потом мужчины обрушили на нас потоки буйной французской речи, и мне стало совсем дурно. О, нет, пожалуйста… Сразу же выяснилось, что наши гости – жители севера Франции. А северные французские диалекты - это страшный сон переводчика.

Какая же каша была у них во рту! К тому же, они говорили исключительно хором, а Кристиан при этом ещё и подпрыгивал, и норовил пощекотать мою левую бровь своим безразмерным носом.

Первые пятнадцать минут я не понимала ни слова. Мы уже добрались до парковки и погрузили в багажник чемоданы, а я всё ещё не привыкла к их произношению. А четверо мужчин, как назло, понеслись с места в карьер - им хотелось общаться, обмениваться репликами, обсуждать раннюю уральскую зиму итак далее.

Конечно, фразы директора я переводила гостям мгновенно. Но вот ответы французов практически сочиняла на ходу, угадывая смысл. Кошмар… Стыд и позор!

Моего секундного замешательства и растерянного взгляда было достаточно, чтобы директор заподозрил неладное.

- Катя, ты мне по ушам ездишь? – с гостеприимной улыбкой, предназначенной французам, спросил он. И жестом пригласил гостей садиться в машину.

- Нет, почему вы так решили? – тоже улыбаясь, ответила я.

- Вообще-то, я не тупой. Ты плаваешь. Ты их не понимаешь!

- Кирилл Андреевич, у них сложный диалект! - начала я жалко оправдываться. - Вы наверняка смотрели фильм «Добро пожаловать!»

- Ничего я не смотрел.

- В этом фильме тоже говорят на…

- Катя, я его не смотрел.

- Они с севера Франции! Их даже соотечественники не понимают!

- А ты - тем более?

- Дайте хотя бы привыкнуть к их произношению!

- Катя, я тебя отлуплю, - пообещал директор и, проверив достаточно ли уютно устроились на сиденье Кристиан и Пьер, захлопнул заднюю дверь «мерседеса».

- Что?! – вскинулась я.

От его фразы я мгновенно впала в ступор, словно окунулась в ледяную прорубь. В бизнес-центре обещал надавать по щекам, теперь – отлупить. Ещё бы ремень показал, тогда бы у меня мозги окончательно отключились. Нельзя говорить такие слова человеку, чьим печальным опытом можно иллюстрировать монографию о семейном насилии.

Наверное, директор - такой же лицемер, как и мой муж. Пледом укутывал, чтобы согрелась, якобы заботился…

Кристиан и Пьер, с которыми я очутилась на заднем сиденье автомобиля, внимательно прослушали наш диалог.

- Вы давно работаете вместе? – спросил Кристиан.

Нет. Кажется, он поинтересовался, умеет ли мой босс играть в теннис. Хотя… Скорее всего, он спрашивал, долго ли добираться до гостиницы.

Во, я попала!

К счастью, в машине мне удалось уговорить французов говорить по очереди, не хором. Да, как и предполагалось, они были милыми, в отличие от моего шефа. Мсье Массон, сидевший справа, норовил пристроиться к моему локотку, но я отползала в сторону, где меня ждало поджарое бедро мсье Монсиньи.

Третий персонаж – Жан-Люк – сидел на переднем сиденье, но постоянно поворачивался к нам, чтобы отпустить какой-нибудь комментарий. Французы засыпали меня комплиментами… думаю, что да, это были комплименты. Хотя, возможно, они обсуждали гидравлику «боинга», на котором только что прилетели. Понять трудно.

Приходилось без конца переспрашивать и уточнять. И каждый раз я ловила в зеркале заднего вида мрачный взгляд Кирилла Андреевича – он понимал, что я продолжаю плавать.

«Катя, соберись! – приказала я себе. - Слушай и вникай. Ты справишься!»

К счастью для меня, дорожная ситуация была такова, что из аэропорта до гостиницы мы плелись полтора часа, хотя ночью без пробок путь занимает всего двадцать минут. За это время мне удалось немного приспособиться к речи словоохотливых гостей.

* * *

В гостинице нас встретил симпатичный и весёлый парень, сотрудник компании «Импульс». Николай отреагировал на меня точно так же, как это сделал его начальник, и на рубильничек Кристиана – точно так же, как это сделала я.

И то, и другое потрясло милого юношу до глубины души.

- Вы и есть Екатерина Николаевна, опытная переводчица? – изумился он, рассматривая меня. Французы тем временем расположились на роскошных кожаных диванах в гостиничном холле и заполняли карточки.

– Очень опытная, - усмехнулся директор.

Я затравленно оглянулась на него.

- Я-то думал, солидную тётеньку пришлют. А тут прямо-таки детский сад, младшая группа, - развеселился Николай.

А мне былосовсемне весело, иегоначальнику тоже.

Чувствовала– малопроблемс произношением, сейчас меня ещё ипохоронятпод камнепадом незнакомых терминов.

Еслибы французы поднялись наверх изахотелиотдохнуть с дороги, я бы попросилау Николая смартфон ипосмотреласайткомпании– настоящий, ане тот, чтосбросил мне Глеб. Взглянуть хотя бы одним глазком, узнать, очёмпойдётречь. Спросить напрямую у директоране могла, онбы сразу меня съел. «Ой, кстати, напомните, пожалуйста, чемтамзанимается вашакомпания?»

Нофранцузские гостине желалиотдыхать, онирвались в бой. Забросиличемоданы исразу же спустились вниз.

Всё, мне конец.

В отдельном кабинете гостиничного ресторана был накрыт стол – голубая скатерть, оранжевые герберы в круглой вазе, белый сервиз, сверкающие бокалы. На то, что завтрак будет носить деловой характер, указывали блокноты и ручки, разложенные рядом с приборами, плазменная панель на стене и маркерная доска в углу. Я с тоской посмотрела на логотип компании «Импульс». Ничего общего с символикой предприятия, чей сайт я, как дура, упорно штудировала весь вечер.

Ничего не поделаешь, надо как-то выкручиваться. Французов уже немножко понимаю, а дальше выплыву на накопленных знаниях. Пусть Кирилл Андреевич в это не верит, но всё-таки у меня огромный опыт технического перевода. И я прекрасно знаю французский язык!

- …предназначенные для бесчокерной трелёвки с возможностью работы в режиме форвардера, - закончил фразу директор и жестом разрешил мне перевести.

Эм… Нет, похоже французский ещё придётся подучить. А заодно и русский.

Я вспомнила, как смеялась над Полиной, зависающей над «цилиндрическими шайбами с горизонтальным спиралеобразным каналом». Бог меня наказал. Сейчас я точно так же мычала и моргала над каждой второй фразой шефа, стараясь объяснить французам её смысл.

И всё равно! «Цилиндрическая шайба» и «бесчокерная трелёвка» - разные вещи! В первом случае хотя бы можно представить, о чём идёт речь.

А Кириллу Андреевичу хотелось показать товар лицом. Он устроил для потенциальных партнёров презентацию своего предприятия, занимающегося поставками и обслуживанием разнообразной техники. Нас ждал долгий и задушевный рассказ о фронтальных погрузчиках, вакуумно-подметальных машинах, колосниковых вибрационных грохотах и мульчерах.

Зашибись!

С фронтальными погрузчиками я справилась – нагло проигнорировав тонкие инженерные подробности. Но дальше начался тёмный лес. Я чувствовала, как мои щёки наливаются кумачом. Ладони стали влажными, пальцы дрожали, а на лбу выступила испарина. Я тормозила, вязла, отчаянно барахталась, а Кирилл Андреевич всё больше мрачнел, словно из-за горизонта наползала свинцово-чёрная туча. Паузы были ужасными – все на меня пристально смотрели, ожидая, когда я найду правильное слово, а я не могла его найти, потому что не знала.

Французы искренне хотели мне помочь, подбадривали, пытались угадать, рисовали схемы на бумаге… Но они устали после аэропортов и очередей, взлётов и посадок. А тут ещё такие неожиданные трудности. Принимающая сторона не удосужилась пригласить нормального переводчика – какой несерьёзный подход!

Через три часа мы покинули гостиницу и отправились на экскурсию по цехам и складам компании, разбросанным по всему городу. К этому моменту все уже ощущали себя так, словно построили пирамиду Хеопса. Во всём была виновата я. Я загубила блестящую презентацию Кирилла Андреевича, испортила ему песню. Презентация действительно была блестящей - до того, как я не попыталась перевести её на французский.

Во время обеда тоже никакой передышки. Пока другие работали челюстями, пережёвывая деликатесы, кто-то один обязательно держал речь. Затем мужчины быстро менялись, продолжая пытку. Из еды не удалось ухватить ни кусочка, но от чувства полной безысходности я даже и не хотела.

После обеда – снова в цех. В другое время я бы могла восхититься, какой везде царит порядок, заметила бы, с каким уважением сотрудники приветствуют директора. Но сейчас мне было не до того. Я даже не ощущала ледяного ветра, проникавшего под юбку и тонкую куртку. Мои щёки горели от стыда и отчаянья.

Французы оказались стойкими ребятами, но в конце концов и они сдались. Под занавес Кирилл Андреевич предложил им совместный ужин а-ля рюс и экскурсию по ночному городу с посещением нового колеса обозрения, но гости выпросили свободное время до завтрашнего утра.

В восемь вечера чёрный «мерседес» скользил по ярко освещённым улицам, мокрый асфальт блестел, отражая разноцветные вспышки иллюминации. В салоне висела траурная тишина, даже радио не играло, мрачный босс его выключил, оборвав на полуслове весёлую песню. Я боялась на него посмотреть, старалась слиться с креслом, прикидывалась обшивкой сиденья.

Куда мы едем? Он ничего не говорил. Да, имел полное право на меня злиться – я на сто процентов оправдала его самый худший прогноз. Каждый переводчик может угодить в такую ситуацию, все этого боятся. Коллеги бы меня поняли. Но он не коллега, а заказчик, ему плевать на мои трудности.

Мне было ужасно стыдно. Нельзя исправить первое впечатление, а из-за меня оно было испорчено. Сегодняшний день превратился в сплошное мучение и для французов, и для Кирилла Андреевича.

Всё сошлось в одной точке: то, что гости оказались носителями самого сложного французского диалекта, то, что я не спала ночью, то, что я не додумалась проверить, правильную ли ссылку мне сбросил Глеб.

…Несколько поворотов, и автомобиль остановился у подъезда моего дома.

- До свидания, Катя. Ты свободна.

- Кирилл Андреевич, я всё исправлю! – взмолилась я. – Поверьте, завтра всё будет хорошо. Я выучу все слова и…

- Катя, слова надо было выучить ещё в университете. А не использовать серьёзные мероприятия для отработки тезауруса и навыков устной речи, - он говорил спокойным голосом, хотя внутри, наверное, кипел от раздражения.

Лучше бы наорал – как тогда, на лестнице – обозвал бы белобрысой курицей. А я бы ему ответила, что очень трудно работать в условиях, когда работодатель заранее считает тебя идиоткой, а трое мужиков говорят на языке, услышав который, пять переводчиков из пяти предпочтут сразу застрелиться.

Нет, скорее всего, я бы промолчала. Зато директор выпустил бы пар.

Но Кирилл Андреевич сохранял внешнее спокойствие, только барабанил пальцами по рулю.

- Завтра отправляйся в офис. Ты мне больше не нужна.

- Как?! – ахнула я. – Но ведь…

- Катя, думаю, мы ограничим наше сотрудничество сегодняшним эпизодом. Всё, достаточно. Иди.

- Кирилл Андреевич, дайте мне ещё один шанс! Завтра всё будет по-другому!

- Катя, нет, с меня довольно! Ты превратила мою встречу с партнёрами в комедию, в жуткий фарс. Ты капитально меня сегодня подставила.

О чём тут ещё говорить… Он прав.

- Извините, - прошептала я, открыла дверь и выбралась из машины.

Ветер швырнул прямо за шиворот ледяной крупы. Навалилась дикая усталость. Это был кошмарный день. Никогда я ещё не переживала такого грандиозного профессионального провала.

Но я сама во всём виновата.

Чёрный джип плавно отъехал, шурша шинами по ледяной корке на асфальте. Я остановилась у крыльца, обернулась… С какими глазами явлюсь завтра в офис? Что скажу Глебу? Он так надеялся, что«Импульс» станет нашим постоянным заказчиком. А ведь Глеб обязательно прицепится к директору с вопросами – «Почему вы отказываетесь от наших услуг? Что случилось?» - и не отстанет, пока не выяснит все детали.

Я столько могла бы заработать на этом контракте! Нет, не получу ни копейки. И репутацию себе подмочила… Конечно, директор «Импульса» не станет поливать меня грязью, кажется, он на такое не способен. Но и хвалить тоже не будет. Ещё бы!

Я подняла голову и посмотрела на фонарь, горевший неясным белым светом, увидела высоко над собой вечернее чёрно-синее небо… Внезапно ощутила себя маленькой и беспомощной… Выгнал меня. Он не знает, как мне нужны эти деньги. Я постоянно испытываю вину перед мамой и братом, потому что теперь не могу выделять им столько же, сколько давала раньше – до того, как ушла от Вадима.

Неожиданно из глаз брызнули слёзы - словно под давлением. Вчера мне удалось не разреветься, и я так собой гордилась. Но вот сегодня не получилось.

Кирилл

Кирилл притормозил, пропуская женщину с маленьким ребёнком. Малыш медленно ковылял в своём толстом комбинезоне – смешной, неповоротливый. Светоотражающие полоски на рукавах и груди пылали в свете фонарей.

Кирилл думал о том, что сейчас засядет за телефон и найдёт нормального переводчика. Достанет хоть из-под земли. А Николаю устроит такую головомойку, что тот надолго забудет, как улыбаться.

На непутёвую переводчицу он уже не злился. Она столько раз в течение дня доводила его до белого каления своей бестолковостью, что сейчас он уже перегорел. Но французы хорошо на неё отреагировали, они оценили красоту девицы, восхищённо бормотали «шарман, шарман». Наверное, только это и спасло глупую блондинку от гибели. Как же хотелось её прибить – во время каждой мучительной паузы, когда она таращила свои красивые серые глаза и не могла подобрать правильный перевод.

Заворачивая за угол многоэтажной монолитной башни, Кирилл повернул голову вправо и увидел вдали маленькую фигурку. Девушка так и стояла у подъезда – снова, как и утром, мёрзла на холоде. Кирилл понял, что она плачет. Закрыла лицо ладонями, вся скукожилась, плечи вздрагивают...

«Чёрт, - сквозь зубы пробормотал Кирилл. – Да что же это!»

Глава 10

Катя

Оторвав мокрые ладони от лица, с удивлением обнаружила, что директорский «мерседес» возвращается. А я за секунду до этого вслепую, не прекращая рыданий, штурмовала крыльцо. Нет, не получилось. Не хватало ещё грохнуться на ступеньки и содрать колени – в добавление ко всем моим несчастьям!

Чёрный джип замер у подъезда, стекло поехало вниз. С недоумением и надеждой я сделала пару шагов назад - от крыльца к бордюру. Холодный ветер обжигал мокрые щёки.

- Катя, сядь в машину, - бросил в окно директор.

Интересно, что он задумал? А если он всё-таки решил дать мне второй шанс?

Два раза приглашать не пришлось – я молнией метнулась к «мерседесу» и устроилась на переднем сиденье.

- Вытри слёзы. Успокойся, - он бросил мне на колени упаковку бумажных носовых платков. – Почему ты плачешь? Что я не так сказал? Разве я не прав?

- Вы правы, - судорожно всхлипнула я. – Сегодня я всё испортила. Просто… устала очень… И так грустно… Из-за этой неудачи.

Потому и реву – неужели непонятно? От обиды, разочарования и чувства беспомощности.

Кирилл Андреевич, по-видимому, смягчился. Полминуты он изучал моё заплаканное лицо. Я убрала за ухо выбившуюся прядь и шмыгнула носом. Потом послушно взяла упаковку салфеток и занялась внешностью. Достала зеркальце из сумки, убедилась, что, даже если равномерно распределить по физиономии пол-литра солёных слёз, настоящую красоту этим не испортишь. Тушь и помада не размазались, потому что их не было. Ресницы сегодня утром не накрасила, а помада давно стёрлась…

Я думала, что сейчас мы обсудим ситуацию, и шеф сменит гнев на милость: позволит мне завтра ударно поработать на переговорах и тем самым исправить сегодняшнее впечатление.

Но директор, ни сказав ни слова, тронул машину с места, и мы отправились в путь.

Куда? Зачем?

Утром мы точно так же выезжали со двора, и тогда я тоже была в растрёпанных чувствах, потому что признала в хозяине «Импульса» хамоватого мужика из бизнес-центра.

Сейчас моё отношение к Кириллу Андреевичу изменилось, я уже не считала его озабоченным лестничным маньяком, любителем поприжиматься. Нет, теперь он представлялся мне суровым боссом, готовым загрызть сотрудника за малейший промах.

Но мой-то промах, конечно, был совсем не маленьким, значительным…

Куда же мы едем? Сама я не решалась спросить, а Кирилл Андреевич упорно хранил молчание и сосредоточенно смотрел на дорогу, думая о своём. Я украдкой посматривала на его чёткий профиль – упрямая челюсть бойца, не готового признать поражение даже в самом провальном раунде, мощные надбровные дуги – именно они и навевали ассоциации с пещерным человеком. Но в противовес всему этому – высокий лоб интеллектуала.

Что там у него в голове?

Просигналил телефон, и Кирилл Андреевич, не обращая на меня никакого внимания, обсудил с Николаем программу на завтра. Как я поняла, они запланировали переговоры в чистом виде, без каких бы то ни было поездок и развлечений. Строгое мужское времяпрепровождение - с самого утра и до победного конца. Сегодня был презентационный день, но я ловко его загубила.

Машина снова летела по вечернему городу, мерцали бриллиантовые россыпи огоньков на деревьях – белые, красные, синие, пылали золотым светом витрины магазинов, на фоне чёрного неба сверкали гигантские прямоугольники рекламных билбордов.

Внезапно я поняла, что умираю от голода. За весь день – ни крошки во рту. Только успела выпить чашку чая в обед, стоя на одной ноге, как цапля, потому что мужчины потянулись к выходу из ресторана, и надо было догонять.

Но если сейчас я что-то съем, а потом ещё и согреюсь горячим кофе или чаем, то сразу же свалюсь с ног и просплю до утра – бессонная ночь и напряжение сегодняшнего дня меня вымотали. Но спать никак нельзя. Во-первых, не теряю надежды вырвать у директора прощение, и тогда всю ночь буду зубрить лексику. Во-вторых, впереди ещё два занятия по скайпу.

Хотя, возможно, мне только кажется, что я немедленно вырублюсь. Наверное, воспоминания о пережитом позоре не позволят уснуть. Они ещё долго будут меня терзать. Что ж, у меня много ужасных воспоминаний – за последние два года я собрала целую коллекцию. Когда муж понял, что я никуда от него не денусь, он выпустил на волю всех своих демонов.

Два месяца на свободе ознаменовали начало прекрасной новой жизни. Как же я была счастлива возвращаться по вечерам домой, в маленькую квартирку, где никто надо мной не издевался, не заставлял рыдать, уткнувшись в подушку!

И вот сегодня другой мужчина довёл меня до слёз!

Неужели они иначе не могут? Им это доставляет удовольствие?

- Кирилл Андреевич, а куда мы едем? – тихим голосом поинтересовалась я.

- Ко мне.

Ой… Нет!

Короткий ответ директора в одно мгновение вверг меня в состояние паники. Усталость и сон как рукой сняло. Мало я сегодня сожгла нервов, теперь ещё и это! Зачем нам к нему ехать? Что он задумал? Решил потребовать с меня компенсацию за испорченную встречу с французами – и возьмёт её натурой? Заставит отрабатывать? Но ведь это мерзко – и в моральном, и в физическом плане… Если на меня навалится эта туша, я просто умру от отвращения.

- Катя, позвони домой, скажи, что задержишься.

- Я…

- Что?

Едва не ляпнула, что забыла телефон дома. Но сразу представила его осуждающий взгляд. Директор сразу подумает – мало того, что она не знает французского и не ориентируется в специальных терминах, так ещё и маша-растеряша!

Но если сейчас скажу, что домой мне звонить не обязательно, это прозвучит как согласие. Словно я с восторгом восприняла идею прокатиться к нему в гости. А я не с восторгом – с ужасом! Снова дрожу от страха. Он же разведён, у него в квартире пусто. Ни души. И вот сейчас мы там окажемся вдвоём, за закрытой дверью…

Не хочу!

Но может я переоцениваю уровень своей соблазнительности? Директор, вообще-то, посматривает на  меня вовсе не с вожделением. Да ладно, кто поверит, что молодой мужик откажется попользоваться хорошенькой блондинкой, которая вдруг оказалась полностью в его власти, да ещё и чувствует себя виноватой, так как капитально на косячила?

Ни за что не откажется, развернётся в полную силу.

- Катя? – он всё ещё ждал ответа.

- Я сегодня без телефона, - испуганно пискнула я. Всё-таки выбрала первый вариант.

- Эх, ты, клуша неорганизованная! - вздохнул директор. – Телефон дома забыла.

- Угу.

Представляю, сколько там пропущенных звонков и сообщений в мессенджере. Несколько раз, наверняка, позвонил Глеб – узнать, как идут дела на вверенном мне объекте (блестяще, так и хочется удавиться!). Девочки - Лариса, Маша и Полина - безусловно, мечтают выяснить, удалось ли наладить контакт с новым шефом (конечно, мы уже даже едем к нему домой заниматься сексом).

Но вдруг обойдётся?

- Кирилл Андреевич, а зачем мы к вам едем? – чуть слышно поинтересовалась я.

- Ты сама попросила дать тебе второй шанс.

Нет, не обойдётся.

Что же теперь делать – признаться, что я вовсе не хочу к нему ехать? Возмутиться? Потребовать развернуть машину? Открыть дверцу и выпрыгнуть на ходу?

Варианты – один другого лучше.

* * *

От моего бюджетного микрорайона до престижного квартала, застроенного элегантными башнями из светло-жёлтого кирпича и огороженного красивой кованой решёткой, мы долетели за десять минут.

За этот короткий промежуток времени я измучилась больше, чем за предыдущие три часа. Не знала, что меня ждёт и как реагировать. Не набросится же он на меня? Может, у него и в мыслях нет. Но вдруг он расценит моё молчание, как согласие, хотя оно – проявление трепетной надежды на его вменяемость?

Вадим тоже был вменяемым первые два года брака. Нежным, романтичным и заботливым. А потом его крыша плавно унеслась в далёкие края по бурному океану извращённых сексуальных желаний, и больше уже на место не возвращалась.

…Мы вошли в отделанный современным материалами огромный холл жилого комплекса. Мягко сияли на потолке точечные светильники, лифт возвестил о своём прибытии мелодичным звоном.

Находиться в кабине вдвоём с большим мужиком, занимающим основное пространство, было одно удовольствие. Я забилась в угол, в сверкающем зеркале отражалось моё испуганное лицо – вытаращенные серые глаза, пунцовые щёки – и мрачная небритая физиономия директора. Он возвышался надо мной, как «Титаник». Учитывая, что Кирилл Андреевич выглядел значительно старше своих лет, а я – моложе, сейчас я с небольшой натяжкой сошла бы за его дочурку.

Недовольный папаша собирается устроить головомойку дочке-двоечнице.

Ну, нет, хватит с меня ролевых игр. Вадим утверждал, что именно ими мы и занимаемся. На самом деле этим термином он прикрывал безжалостное домашнее насилие. Так авиа удары по жилым кварталам города называют спецоперацией, проведённой в рамках борьбы с терроризмом…

Чтобы скрыть волнение, я принялась поправлять причёску – волосы растрепались, из «бублика» выбились пряди… Ох, лучше бы не трогала! Пальцы дрожали, волосы путались, пару раз дёрнула так, словно давно мечтала опробовать новый имидж – «Девушка без скальпа».

Директор смотрел на меня сверху вниз - и как-то задумчиво. Вероятно, так посетитель ресторана приценивается к принесённому бифштексу: с какой стороны отпилить первый кусочек?

Хотя, возможно, моя фантазия разыгралась от страха, а Кирилл Андреевич думал вовсе не обо мне, а о гораздо менее эротических объектах. Например, о лесохозяйственном тракторе, способном работать и в режиме форвардера, и в режиме скиддера (йеху-у-у, уже соображаю!).

Пусть думает о тракторе, пусть!

Боже, как мне страшно…

- Катя, - вдруг сказал директор, - перестань дрожать, как мышонок. Я ничего тебе не сделаю.

* * *

- Здесь ванная и туалет, - кивнул он в сторону двери из тёмного дерева с белым матовым стеклом.

В огромном зеркале я вновь, как и в лифте, полюбовалась на своё несчастное лицо и плеснула в него ледяной водой – поскорее смыть усталость и унижения мучительного дня. Распустила волосы, расчесала и, подумав, достала из сумки резинку и стянула их в конский хвост.

Вокруг всё сверкало. На мраморной столешнице и сантехнике – ни пятнышка. Наверное, домработница вкалывает от души, старается. При таком серьёзном начальнике всё надо делать качественно… А не так, как я сегодня.

В стакане – одна-единственная зубная щётка. Я вдруг увидела, как хозяин апартаментов стоит перед этим зеркалом и чистит зубы, рассматривая себя в зеркале, лениво поигрывая мышцами: голый торс, капельки воды на широких плечах, бёдра обёрнуты махровым полотенцем… Фу, голый мужик…

Окраины огромной студии скрывались в полумраке, но над барной стойкой и кухонной зоной полыхали яркие лампы. За большим панорамным окном далеко внизу плескались огни вечернего города.

Я украдкой осмотрелась. Элегантное жилище богатого холостяка. Минимализм и чёткая организация пространства. Дизайнер потрудился здесь на славу, воплощая в жизнь своё представление о том, в каком интерьере должен коротать вечера одинокий и очень обеспеченный мужчина.

Изображая тень, привидение, я неслышнопрокралась к барной стойке, с удовольствиемощущая, как измученные задень ступниприкасаются к прохладному паркету, иустроилась навысокомстуле.

Кофе-машинаумолкла, в воздухе витал приятный итерпкий ароматкофе, Кирилл Андреевич поставил настойку две чашки, положил рядомшоколадку.

- Ну что, Катя, этобыл ужасный день, - констатировал он.

- Да, - виновато отозвалась я. – Простите.

- На, смотри, - он придвинул ко мне ворох бумаг. – Эти темы мы будем - я очень на это надеюсь - обсуждать завтра. Юридические тонкости открытия представительства иностранной компании, налоговые и банковские термины, устав, ответственность сторон... Полистай документы. Сможешь такое переводить?

- Конечно! Без вопросов! – обрадовалась я, едва взглянув на бумаги.

- Нет, ты посмотри внимательно! – нахмурился Кирилл Андреевич.

- Хорошо, хорошо! – я начала листать страницы.

Такое я переведу запросто! Ещё бы! Это вам не чокерные скиддеры описывать, потея от ужаса.

Я не раз присутствовала на подобных совещаниях, а уж сколько перевела юридических документов! Из них можно было бы проложить бумажную тропинку от Южного до Северного полюса.

- Точно? А ты не переоцениваешь свои возможности, Катя? – прищурился Кирилл Андреевич. – Тебя рекомендовали в качестве опытного переводчика, однако сегодня мне не удалось по достоинству оценить твой высокий профессионализм.

- Завтра я вас не подведу, Кирилл Андреевич! Честное слово!

Ура! Ура! Жизнь снова налаживается! Меня сначала уволили, но сейчас берут обратно!

И совсем он не страшный. Губки вон какие симпатичные…

- Читай. Вникай, - приказал директор.

Воодушевившись, я залпом допила мой кофе, смело отгрызла треть шоколадки и погрузилась в чтение.

- А можно ещё чашечку? – неуверенно попросила я через минуту.

- Можно.

Кофе-машина опять загудела.

- Ты вчера посмотрела сайт моей компании и французов?

- Д-да.

Мой ново обретённый босс поставил на столешницу вторую чашку с кофе, а сам навалился на стойку и внимательно посмотрел мне в глаза.

- Катя, а знаешь, что я делаю за враньё?

- Выбрасываете в окно с двенадцатого этажа? – приуныла я. Эх, а вроде бы уже всё так хорошо устроилось. И вот…

- Ноги отрываю.

- Да, это ничуть не лучше… - совсем расстроилась я. Какие блестящие открываются перспективы. - Сайт«Импульса» я вчера не только посмотрела, но и выучила наизусть. Но это оказался не тот «Импульс».

- Электротехнический? – усмехнулся шеф.

- Да. Я промахнулась.

- Нас постоянно путают, хоть название меняй.

- Правда? – обрадовалась я.

Какое счастье! Приятно осознавать, что ты не одинока: сообщество тупиц, к которому ты принадлежишь, огромно, безбрежно!

- Вот адреса, - Кирилл Андреевич придвинул к себе бумаги и написал на полях первой страницы два адреса – своего сайта и французских партнёров.

- Я всё обязательно изучу!

- Хорошо бы. Жаль, что вчера ты этого не сделала.

- Очень жаль.

- Катя, а насколько часто ты функционируешь в режиме полной безалаберности? Сайт не тот посмотрела, телефон дома забыла?

Так и знала, что забытый телефон он мне не простит!

- Довольно часто. Знаете ли, это мой стиль. Я же тупая блондинка, - осторожно огрызнулась я.

Кирилл Андреевич склонил голову набок и некоторое время с лёгкой улыбкой меня рассматривал. Неужто за день не насмотрелся?

Обшарил пристальным взглядом лицо, шею, спустился ниже, задержался на белом волане, красиво разложенном на груди…

- Катя, останешься сейчас у меня? – спросил он.

Глава 11

Кирилл

Днём – сплошные нервы: Катя и французы. Вечером – нервы в квадрате: Катя у него дома.

Что же это за девочка такая проблемная!

На невинное предложение она отреагировала так, словно он сунул ей под нос извивающуюся коричневую сколопендру.

- Кирилл Андреевич, что вы себе вообразили?! – закричала переводчица. - Я, вообще-то, замужем!

- Спокойно, спокойно! Зачем же так громко? – удивился Кирилл. – Мой слуховой аппарат настроен достаточно хорошо.

- Какой ещё аппарат?!

- Японский. Современный, многоканальный. Но вот вставная челюсть очень плохо реагирует на высокие частоты – резонирует, дребезжит. Поэтому, Катя, пожалуйста, не надо так орать!

Она, наконец, успокоилась и даже нашла силы криво улыбнуться.

- Просто я подумал, что мы могли бы посидеть подольше. Проработали бы все специальные термины, заказали бы пиццу, - продолжал объяснять Кирилл. - Места достаточно, есть отдельная комната. Чтобы туда-сюда не мотаться. А утром бы вместе поехали в гостиницу к французам. Клянусь, моё предложение не имело никакого сексуального подтекста. Но я же не знал, что ты замужем. Тогда, конечно, нет. Муж, безусловно, не обрадуется, если ты будешь ночевать неизвестно где. Тем более, что ты его не предупредила.

Кирилл мысленно усмехнулся: много текста, слишком много. Оправдывается, как пацан. Обычно ему не приходится этого делать. Но предложение сорвалось с языка, и нужно было как-то объясниться. На что он вообще надеялся? Что она радостно согласится? «Ой, как здорово вы придумали, Кирилл Андреевич!»

По-видимому, от неё такой реакции не дождёшься.

И молодец, что отказалась. Для Кирилла совместный вечер превратился бы в пытку, придуманную самым изощрённым инквизитором. И так штормит, зачем добавлять себе мучений?

«Никакого сексуального подтекста»… Кому он рассказывает! Когда мужчина и женщина оказываются рядом, сексуального подтекста не избежать - он всегда присутствует, так задумано природой. А уж если секса у мужчины не было безумно давно, почти с восстания декабристов, в общем, целых два дня, то для него каждый взгляд или движение превращаются в томительный намёк.

И вот у тебя в квартире загадочным образом появляется соблазнительная крошка, которая весь день наматывала твои нервы на кулак. Естественно, башню сносит…

Когда незапланированная гостья вышла из ванной комнаты - с влажным лицом, но уже не от слёз, а от холодной воды – у него даже скулы свело, так захотелось увидеть её без одежды.

И чего он там не видел? Но вот однако же…

В белой блузке и серой юбке она была как школьница-отличница. Из-под маленького воротника-стойки на грудь спускалась нарядная пышная фиговина из белоснежных воланов. Очень красиво! Широкие манжеты плотно охватывали тонкие запястья. А сзади воротник застёгивался на крошечную перламутровую пуговицу – Кирилл постоянно цеплялся за неё взглядом в течение дня, когда Катины волосы были убраны наверх. Серая юбка и вовсе бесподобна, как же плотно она облегает её бёдра…

Кирилл представил, как снимает с неё эту блузку - через голову, подняв ей руки и смотря при этом в глаза, потом расстёгивает юбку, неторопливо избавляет от белья, сопровождая каждое движение поцелуями и ласковыми прикосновениями и обалдевая от того, что её прелестное тело становится всё более открытым и доступным… Повернуть к себе спиной, склониться и поцеловать плечо, затем шею – сначала сбоку, где пульсирует под шёлковой кожей артерия, потом - сзади, ощущая под губами хрупкие позвонки… А ведь днём он едва не придушил её за отвратительный перевод! Да, было.

Но переживания долгого дня позади, а она здесь, рядом… Он бы прижал её к себе за талию, а свободной рукой провёл бы по восхитительной круглой груди. Опустил бы ладонь ниже - к трепетному нежному животу… И ещё ниже – к прелестному треугольнику, или полоске, или сердечку, или бабочке – никогда не знаешь, что тебя ждёт на этот раз: девушки и их косметологи такие затейницы, чего только ни придумают! Конечно, сначала она, защищаясь, сожмёт бёдра, когда он попытается проникнуть в самое сокровенное, шелковистое, удивительно нежное и податливое… Но это только на мгновение. Женское тело – волшебный инструмент, и при умелом обращении оно отзывается удивительной музыкой. Поэтому через некоторое время она сама начнёт выгибаться навстречу его движениям и умолять о продолжении, как о высшей награде…

- А можно ещё чашечку? – маленькая мучительница оторвала взгляд от документов, перестала точить шоколадку, уставилась на него серыми глазами.

Кирилл встряхнул головой, прогоняя сладкое наваждение, и решил, что будет смотреть или в окно, или на кофе-машину… Да, лучше заняться кофе-машиной и исторгнуть из неё новую порцию кофеиновой амброзии - это безопаснее, чем рассматривать Катю и предаваться бесплодным эротическим фантазиям.

…В конце концов, в одиннадцать вечера Кирилл отвёз переводчицу домой. Он очень надеялся, что завтра Катя не подведёт, продемонстрирует, на что способна как профессионал. Сегодня ей это не удалось. На всякий случай, он даже заставил её перевести три страницы «с листа» - справилась отлично, оттарабанила без запинки, нигде не притормозила. Очевидно, юридическая тематика ей знакома гораздо лучше. Надо будет устроить Николаю грандиозную взбучку – почему заранее не снабдил переводчицу всей необходимой информацией? Всех подставил – и директора, и девчонку.

…Обратно до Катиного микрорайона, застроенного гигантскими скворечниками, домчались по свободным дорогам ещё быстрее – за семь минут. Кирилл даже проводил её наверх, до самой двери. Знает он эти многоэтажки с бесконечными коридорами и закоулками у мусоропровода – того гляди выскочит из-за угла какой-нибудь озабоченный придурок.

Муж-то о чём думает, лопух? Контролировать должен, встречать, проверять, чтобы телефон по утрам не забывала. Сам бы он такую сладкую мелочь везде за руку водил, отчитывалась бы ему каждые полчаса, куда пошла и что сделала…

Он опять забыл, что она вовсе не малышка. Кате двадцать шесть, она взрослая женщина... Ещё и замужем.

Катя

Господи, какое счастье, мне дали второй шанс!

И шеф – вовсе не зверь, а нормальный приличный мужик и, между прочим, очень сдержанный. Наверное, Лариса наврала, что он ей поддавал. Видимо, очень уж хотела похвастаться, что её пухлый зад оказывает на мужчин гипнотическое воздействие. Вот и насочиняла.

Он даже проводил меня наверх, что вовсе не было лишним. Потому что я всегда чувствую себя неуверенно, пробираясь по коридорному лабиринту.

Жаль, что я превратно истолковала предложение шефа остаться в его квартире до утра. Начала орать, как ненормальная, возмущаться. А он всего лишь хотел оптимизировать процесс и максимально эффективно использовать свободное время. Он же кандидат наук, у него голова работает.

Но я везде вижу подвох. А зря! Можно расслабиться - мой временный начальник (Кирилл Андреевич) так же мало думает о моих прелестях, как и основной (Глеб). Это чудесно! Если что и терзает директора «Импульса» – так это мысль о завтрашних переговорах. Боится, как бы я снова его не подвела. Нет, этого не будет!

…Очутившись в моей милой квартирке, я вдруг подумала, что, если бы не великодушие Кирилла Андреевича, то сейчас я бы рыдала, валяясь на диване, и по сотому кругу прокручивала в голове мой позорный провал.

Но директор не бросил, вернулся, привёз к себе, напоил обалденным кофе, скормил мне вкусную шоколадку, не изнасиловал, да ещё и подарил возможность всё исправить – это самое главное. Завтра я точно покажу ему и французам на что способна.

Кстати, а ведь директору всё равно некуда деваться. Во-первых, где он найдет ночью другого переводчика? А во-вторых, даже если бы и нашёл, мой коллега точно так же убил бы целый день, чтобы привыкнуть к акценту северян. Я, по крайней мере, к вечеру уже настроилась на их волну. Сейчас найду в интернете французские сообщества поклонников пикардского наречия и какое-нибудь аудио пособие по диалекту ch’ti. Наверняка, я не одинока. К утру буду понимать наших северных друзей с полуслова!

С сайтом французов – вообще никаких проблем, тут мне очень повезло. В башенных кранах я ориентируюсь лучше, чем в сортах сыра, так как однажды переводила по удалёнке сайт компании, торгующей этой техникой. Поэтому в теме ориентируюсь. Но шеф приказал всё тщательно изучить, даже адрес написал на бумажке - ладно, послушаюсь.

Ещё повторю юридические термины, связанные с открытием представительства. Но самое трудное – сайт «Импульса», там придётся разбираться с лупой и русско-французским автотракторным словарём. Но я справлюсь. Как-то раз провела целую неделю в обнимку со сборником французских терминов и основных понятий по ископаемым энергетическим ресурсам. После этого мне уже ничего не страшно.

Кирилл

Сев в машину у Катиного подъезда, Кирилл совершенно точно понял, что оставлять организм в таком взвинченном состоянии негуманно. Нельзя так над собой издеваться.

Облокотившись о руль «мерседеса», Кирилл полистал записную книжку в смартфоне, размышляя, кому позвонить. Проведя год в статусе «свободен», он организовал свою холостяцкую жизнь не менее чётко и аккуратно, чем хозяйство «Импульса». В городе достаточно очаровательных и одиноких женщин, для которых качественный секс с ласковым и опытным любовником представляет большую ценность. Все они не без удовольствия позволили вписать себя в логистическую схему Кирилла.

Тамара, милая зеленоглазая шатенка, отозвалась моментально.

- Привет, Тамар, извини, что так поздно…

- Кирилл, привет! А у меня совсем не поздно, я в Лондоне!

Облом. И чего ей дома не сидится?

Поболтав о том, о сём с путешественницей, Кирилл позвонил Елене, симпатичной тридцатилетней брюнетке, менеджеру банка.

- Леночка, привет, извини, что так поздно…

- Кирилл! Как же я соскучилась! Встретимся?

- Сможем прямо сейчас?

- Где? У тебя, у меня?

Заехав в круглосуточный цветочный магазин и купив роскошный букет, Кирилл прихватил в супермаркете, расположенном по соседству, какую-то изысканную диетическую хрень (вино, шоколад или торт нельзя, у Елены строгий режим!) и через пятнадцать минут уже был на месте. Сразу вспомнил, как быстро сейчас Катерина сточила шоколадку, и улыбнулся. Блондинка, вероятно, о диете совсем не думала. Шуршала обёрткой, как мышка, испуганно озиралась, словно боялась, что отберут… Да она же умирала с голоду, вдруг понял Кирилл. Вряд ли ей удалось что-то съесть во время обеда, она переводила. Вот и вцепилась в эту шоколадку… Как же он не подумал. Надо было предложить ей что-нибудь посущественнее.

У приятельницы Кирилл провёл один час, отметив, что героические усилия девушки в плане диеты и режима приносят плоды – от встречи к встрече её тело становилось всё более упругим, даря новые ощущения. Напоследок Кирилл с удовольствием хлопнул пятернёй по чудесной круглой попке. Ух, вот это персик! Но если так будет продолжаться, в конце концов, персик станет каменным, и Кирилл отобьёт себе руку. Фитнес – это, конечно, хорошо, но в меру.

Но свои опасения Кирилл оставил при себе, а вслух восхитился произошедшими изменениями.

- Какой ты милый! – Лена погладила друга щеке. – Спасибо, что заметил!

- А в целом? У тебя всё в порядке? Помощь не требуется? Проблемы есть какие-то?

- Проблема у меня одна: ты замуж не зовёшь.

- Ленусь, я же только год, как освободился! Пожалей!

- Ладно, ладно, не пристаю, а то больше в гости не приедешь…

Вернувшись домой в час ночи, Кирилл посмотрел на две перевёрнутых чашки сбоку от раковины - он их помыл, уезжая. Из одной пила Катерина. Справится ли красавица завтра, вернее, уже сегодня с переводом? Не подведёт ли опять?

Он вспомнил, как безутешно она рыдала у подъезда. В тот момент вся его злость мгновенно улетучилась, сердце сдавило в каменных тисках. Но ведь он её не обижал, почему же она расплакалась? Он отказался от её услуг, но это было вынужденное и справедливое решение.

Второй раз сердце полоснуло жалостью, когда они с Катей поднимались в лифте к нему на двенадцатый этаж. Бедняжка умирала от страха, хотя и пыталась маскироваться. А Кирилл умирал от желания погладить её по голове и успокоить. Но он догадывался, что если сейчас протянет к ней руку, девушка грохнется в обморок - от ужаса.

Неужели он такой страшный, чтобы так его бояться? Большинство случайных подружек, получив приглашение заглянуть в гости, не испытывали никакого страха. Напротив, буйно радовались выпавшему шансу и надеялись на развитие отношений.

А Катя дрожала, как заячий хвост. Сама себя накрутила, нафантазировала каких-то ужасов.

Наверное, у неё имелся печальный опыт. Кто-то её напугал, раз так она всего боится. Каким надо быть уродом, чтобы обидеть такую крошку. Женщин и детей обижать нельзя, это аксиома! Она и женщина, и ребёнок одновременно. Значит – тем более…

А почему он так расстроился, узнав, что она замужем? Какая ему разница? Главное, чтобы завтра не запорола переговоры.

Катя

Увы, придётся отменить занятия с иностранцами. Это, конечно, очень плохо, предупреждать об отмене урока надо, как минимум, за сутки. Обиженные ученики могут забросать возмущёнными комментариями, и мой рейтинг на языковой платформе снизится. Кошмар! Ведь комменты и рейтинги в современном мире обладают исключительной ценностью. Гораздо выгоднее иметь группу преданных поклонников, готовых прославлять твой профессионализм, чем собственное рекламное агентство. Сарафанное радио гораздо эффективнее сверкающих билбордов.

Ученики ко мне повалили после того, как мой американский студент – Джеймс – написал развёрнутый отзыв на первые два занятия. Я даже не просила, он сам! Воспел мой педагогический талант, деликатность, чёткую дикцию, безупречное владение родным языком, умение «разговорить» студента и создать на уроке благожелательную атмосферу. Вот. Правда, что ли? Ну, ему виднее.

Нет, наверное, Джеймсу занятие отменять не буду, нельзя расстраивать такого милого студента.

Значит, опять поспать не удастся. Но ничего не поделаешь.

В половине двенадцатого я вышла из душа в двух полотенцах (второе на голове в виде тюрбана) – все мои махровые, вафельные и шёлковые халаты так и остались в пентхаусе - и уселась перед компьютером. Итак, за работу. Столько всего надо успеть до утра.

Ой… Ой! Мама дорогая… А где интернет?!

На экране появилась заставка:

«Уважаемые клиенты! Уведомляем вас, что в связи с аварией электрооборудования и проводимыми восстановительными работами доступ в интернет будет временно отсутствовать с 23.00 до07.00 (предположительно). Приносим извинения за доставленные неудобства!»

Да они с ума сошли!

Глава 12

Катя

Сначала, как истинная блондинка, я впала в состояние дикой паники и сделала такое лицо, что любой человек, глядя на меня, сразу бы понял: случилось страшное, нашу планету засасывает в чёрную дыру, и история земной цивилизации вот-вот закончится. Бесполезно что-то делать, всё равно мы все умрём.

Я представила, что завтра опять заявлюсь на переговоры неподготовленная, с мозгом, стерильным, как хирургический пинцет. Ой… Ведь снова приведу директора в ярость. И тогда он точно меня отлупит, как и обещал, а ведь мы только-только наладили отношения. Не хотелось бы всё испортить!

Вероятно, не надо было пренебрегать предложением Кирилла Андреевича. Сидела бы сейчас в его шикарных апартаментах, ела пиццу и лазила в интернете у него на компьютере. И время от времени консультировалась бы у шефа, действительно ли необходимо подбирать французский эквивалент к выражению «гидростатическая трансмиссия с аксиально-поршневым регулируемым насосом и телескопическими карданами» или можно пропустить этот термин, уж как-нибудь без него обойдёмся… Кирилл Андреевич ещё бы и чай мне носил к рабочему столу, я же гостья, могла бы запросто его сгонять два раза. Нет, четыре. Пять.

Может, позвонить? У меня есть его номер.

Нет, не решусь, наглости не хватит. Он опять подумает – вот непутёвая девица, ещё и интернет ей обрубили в самый неподходящий момент. Как будто я виновата!

Вспомнив о телефоне, я хлопнула себя по лбу. А ведь в нём есть мобильный интернет, у меня даже осталась на счету парочка неизрасходованных гигабайтов. Кроме того, мобильник можно использовать как модем, надо только подключить его к ноутбуку.

Проведя целый день без телефона, я совершенно о нём забыла и даже не проверила, вернувшись домой. Друзья, наверное, сходят с ума, удивляясь моей виртуальной недоступности, Глебушка нервно доедает маникюр. Но сейчас никому звонить не буду - во-первых, поздно, во-вторых, у меня цейтнот.

Мобильник обнаружила в ванной, забыла его здесь утром. К сожалению, телефон совершенно разрядился. Золотой, щедро украшенный стразами, но бесполезный. Вот так и люди – что толку в нарядах и украшениях, если у человека нет души? Пришлось себе напомнить, что сейчас не время для философских рассуждений. Целой ночи не хватит, чтобы сделать всё, что запланировано, однако, я до сих пор даже и не начинала.

Через пятнадцать минут поисков стало ясно, что телефонный зарядник остался в офисе «Аванты». Вчера я брала его на работу, да там и забыла, потому что собирала сумку впопыхах – меня терроризировал взглядом гадкий муж, заявившийся к нам в бюро с огромным букетом роз.

Мобильник умер, а зарядного устройства нет. Вот засада!

Итак, что мы имеем. Мёртвый телефон, отключенный интернет, да ещё и голова мокрая. Иначе рванула бы с ноутбуком до ближайшего фастфудного ресторана, где есть wi-fi, и там сначала провела бы урок с Джеймсом, а потом погрузилась в пикардское наречие и нырнула в автотракторный словарь.

Так нет же, прямо сейчас на улицу не выйдешь - мою гриву сушить, как минимум, час. Хорошо, что Глеб отдал мне один из своих фенов – фиолетовый с блестящими бабочками. Определённо, Глебушка - самый лучший начальник. Милашка. Когда вернусь в офис, обязательно его изобью за подставу с неправильной ссылкой.

Ладно, фастфуд круглосуточный, ещё успею туда попасть.

Но тут у меня возникла одна блестящая идея: а ведь можно подключиться к беспроводному интернету соседей! Их у меня много, мы сидим в наших клетушках, как собаки в питомнике. А провайдеры у всех разные. Когда включаю ноутбук, сбоку выпрыгивает таблица со списком доступных сетей – в нашем доме их несколько. Не у всех же сегодня авария с электрооборудованием, кто-то продолжает нормально работать и обеспечивать население вожделенными гигабайтами.

Пройдусь по квартирам, поспрашиваю. Кто-нибудь обязательно пожалеет симпатичную блондинку, безжалостно лишённую интернета, и даст пароль от своего wi-fi. А заодно - зарядку для телефона.

Надев футболку и джинсы, стянув узлом влажные волосы, я двинулась добывать себе интернет - так средневековые рыцари отправлялись на поиски Святого Грааля. Время убегало, драгоценные минуты ускользали. А кто-то уже спит и видит сны. Ну, ничего. Отстреляюсь с французами, попрошу у Глебушки отгул и проваляюсь в постели целые сутки!

Страшно, конечно, ломиться к соседям, я их совсем не знаю. Главное – не нарваться на какого-нибудь психопата, арендующего студию в многоэтажке для расчленения трупов.

Квартиру напротив, кажется, снимает молодая семья с маленьким ребёнком. И как только помещаются втроём? Наверное, экономят изо всех сил, так же, как и я, иначе арендовали бы хотя бы двухкомнатную.

Я осторожно постучала – звонить нельзя, их малыш, конечно, уже спит.

Дверь вскоре открылась.

- Добрый ве… - начала я, но осеклась.

Похоже, жильцы сменились. Этого парня я видела впервые – на меня заинтересованно смотрел огромный двадцатилетний качок в спортивных шортах и с голым волосатым торсом. Ночной визит незнакомой девицы ничуть его не удивил.

- Добрый, - поприветствовал парень и, высунувшись в коридор, ловко ухватил меня за руку, втянул в квартиру и захлопнул дверь за моей спиной. Всё это произошло молниеносно.

- Ай, ты что?! – возмутилась я.

- Ай, ты что! – со смехом передразнил юный Шварценеггер. – Ну, здравствуй, коза! Что, попалась?

Кирилл

Уже сворачивая во двор, он ожидал увидеть на крыльце фигурку переводчицы, как это было вчера, но у подъезда Кати не было. Мгновенно накатило ощущение пустоты, заставив сердце сделать неприятную паузу, но тут же отступило.

Сегодня потеплело, вчерашний снег растаял, на чёрных газонах лежали груды мокрых листьев, воздух висел неподвижно, словно застывшая масса холодного серого хрусталя. Катя, наверное, опять наденет свою синюю стёганую курточку. А что на этот раз придумает с волосами? Идеальный золотистый «бублик» и высокий пышный хвост он уже оценил по достоинству, на пять с плюсом, но ведь существует ещё столько вариантов!

«Да что это я?» - удивился Кирилл и вдруг вспомнил школьную подружку. У одноклассницы была длинная, до пояса, пшеничная коса. В пятом классе они учились во вторую смену, и Кирилл по часу слонялся во дворе, болтался на турнике вниз головой, как летучая мышь, сидел на железной горке, ожидая появления принцессы, чей портфель ему позволяли нести до школы. Таким образом, пристрастие к блондинкам у будущего бизнесмена проявилось довольно рано! В школе было весело, будни удивляли разнообразием – то он участвовал в математических олимпиадах, то колотил обидчиков своей красавицы: уж слишком многие мечтали подёргать за длинную косу.

А как её звали? Нет, не Катя… Танюша.

Кирилл рассеянно улыбнулся приятным детским воспоминаниям и метнул взгляд на часы. Так получилось, что сегодня он снова приехал с запасом, заранее, несмотря на внушительную пробку на перекрёстке. Принялся изучать почту в смартфоне. На некоторые письма отвечал немедленно, другие требовали более детального разбора – с рабочего компьютера. Сколько возни с этим тендером, вроде бы собрали целую кипу документов, а постоянно требуется что-то ещё.

Через семь минут, когда Катя так и не появилась, Кирилл набрал её номер. Телефон не отвечал.

- Вот же красавица! – рассердился он. – Мало того, что опаздывает, так ещё и трубку не берёт!

Спустя несколько минут, наполненных беспокойством и возмущением, Кирилл понял, что если прямо сейчас они с переводчицей не отправятся в путь, то опоздают в отель к французам. Там снова был запланирован деловой завтрак, и требовалось встретить гостей в ресторане с распростёртыми объятиями.

- Где же эта кукла! – Кирилл отъехал от подъезда, освобождая путь другому автомобилю, с трудом нашёл свободное место в кармане у соседнего дома, вышел из машины.

Дверь Катиного подъезда открылась, выпуская молодую женщину. Одной рукой она прижимала к себе малыша в пёстром комбинезоне, другой волокла коляску. Ребёнок дрыгал ножками и удивлённо таращил голубые глаза. Кирилл забрал у девушки транспортное средство и поставил на тротуар, а она придержала для него подъездную дверь.

Измочалив кнопку звонка, постучав кулаком, подёргав за ручку, он понял, что занимается бесполезным делом. В квартире было тихо. Где же эта глупая девчонка? Отправилась в гостиницу своимходом? Но ведь договорились, что утром он за ней заедет! Может, она не поняла? А с телефоном что случилось, почему не отвечает на звонки?

Вот будет номер, если сейчас он приедет в отель и обнаружит, что Кати там нет! И что тогда делать? Смотреть на французов и глупо им улыбаться?

…Застряв на красном светофоре в пяти кварталах от гостиницы, Кирилл принял очередной входящий звонок и содрогнулся – в наушнике зазвучал голосок Анжелы:

- Кирюшечка, привет! Да, да, да, я помню, ты запретил звонить, но этот звонок не считается? О’кэюшки? Ну, скажи, что не считается! Да? У меня жуткая, чудовищная проблема! Просто грандиозная! Кирилл! Кажется, мой малыш заболел, - заныла бывшая супруга. – Мой шпиц.

- О, боже... Анжела, мне некогда с тобой разговаривать!

- Кирюшечка, я посмотрела в интернете! Однозначно, у него начинается чумка или гепатит!

- Анжела, если ты не отстанешь, обещаю, чумка или гепатит начнутся у тебя! Я предупредил, чтобы ты самостоятельно решала свои проблемы и не смела мне звонить? Ты не послушалась. Я тебя штрафую. Ты только что сама сократила свой месячный бюджет на двадцать процентов.

- На двадцать процентов?! – взвизгнула Анжела.

- А если мы не закончим наш волнующий диалог в течение двух минут, то ещё на десять. Время пошло.

- Что же мне делать! Мой любимый малыш! Он грустный, вялый…

- Думаю, ты его уболтала. Он в прострации.

- Он может умереть!

- Запросто. Ты же круглосуточно над ним тарахтишь. Он точно сдохнет, - Кирилл ощутил волну сочувствия к маленькому существу, попавшему в руки к такой хозяйке. - Отвези к ветеринару. Проверь.

- Так я потому и звоню, Кирочка! Мне же не на чем! Машина в ремонте, я опять её немножко стукнула. Выезжала с мойки и слегка зацепила ворота. А потом шлагбаум.

- Шлагбаум-то как умудрилась? – обалдел Кирилл.

- Он был закрыт, а я не заметила, по телефону говорила. Кирюшечка, а давай ты нас с пупсиком свозишь к ветеринарчику?

- А давай нет? Две минуты закончились. Вызови такси или позвони подружкам. Пусть Эльвира свозит.

- Мы не разговариваем! Она такая дура! Прикинь, выложила в Инстаграм фотку, а талию себе фотошопом заузила до невозможности, а на заднем плане была дверь, так у двери тоже талия получилась! Я ей так и написала в комментах, мол, следи за интерьером, подруженька! Дверь-то на диету сажать не надо было! А Эльвирка почему-то обиделась… Если что, с Каринкой я тоже разругалась, она у меня платье на распродаже перехватила, причём даже и не свой размер, она в него не влезет. Просто так увела, лишь бы мне напакостить, дура. Но я потом…

- Кроме Эльвиры и Карины у тебя ещё есть Светлана, Арина, Алина, Марина, Вероника, Дарья, Олеся и Лена. Всё, Анжела, до свидания! – сказал Кирилл и нажал отбой.

Очередь на светофоре, наконец, сдвинулась с места, поползла, зашевелилась, и стало видно, что на перекрёстке авария – белая маршрутка и синий универсал нашли друг друга. Ещё несколько бесконечных метров, и удалось выбраться из затора и наконец-то нормально нажать педаль газа.

Он снова набрал Катин номер, но телефон по-прежнему не отвечал. Нет, блондинки точно над ним издеваются, подумал Кирилл. Это какой-то всемирный заговор. Одна красотка впихивает ему под череп шпица и покалеченный шлагбаум. Вторая бродит неизвестно где, хотя должна сидеть рядом с ним в машине!

Кирилл аккуратно притормозил перед очередным красным светофором, и вдруг ощутил сзади удар, сопровождаемый страшным скрежетом. Автомобиль дёрнулся и замер.

- Твою же мать, - пробормотал Кирилл. - Тольконе сейчас, нет.

Включив аварийку ивыйдя из джипа, онувидел сзадиярко-жёлтый «фольксваген». Маленькая машинкаприлепилась к заднему бамперу егочёрногокрасавца, словноне сдержав приливачувств. Но почему?! Скорость движения быланевысокой, тормозить онначал заранее…

Кирилл, тихоматерясь, осмотрел слившиеся воединоавтомобили, потомпрошёл дальше ипостучал согнутымпальцемпостеклу. Открылине сразу. Зарулёмсиделадевица– исноваблондинка!

Ещё одна!

Онаявнобылав ужасе, перламутровые губкидрожалиикривились. Потомстекломедленнопоползловниз. Девушкаиспуганноуставилась наКирилла, из-под светлой чёлкисиялиогромные, сильнонакрашенные глаза.

Наверное, боялась расправы.

Да, больше всегоему хотелось сейчас положить ей назатылок тяжёлую карающую длань ихорошенькоприпечатать дурынду лицоморуль. Ондаже ощутил наладониприкосновение шелковистых волос.

- Простите! – запищалаблондинка. – Я нечаянно!

- Чтоже вы так, девушка, а? – обречённовздохнул Кирилл. – Внимательнее надобыть.

Глава 13

Катя

Всё вышло просто замечательно, даже, можно сказать, чудесно, но вот в гостиничном холле нарисовался злой, как чёрт, Кирилл Андреевич. Директор буквально кипел от ярости, и бедный Коля тут же отхватил подзатыльник. Я поняла, что мне тоже несдобровать, и тихонько поползла в сторону огромной пальмы, надеясь изящно пристроиться к её стволу, - авось сойду за жучка-короеда, не заметят.

Но закончить манёвр мне не дали.

- Екатерина, вернись место, я тебя не отпускал, - сквозь зубы прорычал директор. – Быстро иди сюда!

Я виновато поплелась обратно, явственно ощущая, как запылала попа в ожидании неминуемой экзекуции.

И ведь получила же! Кошмар.

Начальству не угодишь! Мы с Колей всё так хорошо придумали, французы остались очень довольны. А в результате Коля получил по кумполу, а я – по заднице.

Странно, но в исполнении Кирилла Андреевича получилось и не больно, и не обидно, совершенно зря я тряслась от ужаса.

Я-то его коленом гораздо крепче приложила.

А огребли мы с Николаем за несвоевременное информирование шефа о ходе международного саммита. Милый Коля умудрился пропустить пять звонков от директора. Целых пять! Вот же дурень!

Зато я пропустила всего четыре – на один меньше, чем Коля! И кто из нас блондинка?

Но шефа, конечно, жаль. Примчался взвинченный, нервный. Машину ему разбили, с драгоценными башенными краниками он мысленно уже простился. Наверное, подумал, что окончательно прошляпил французов и не видать ему контракта, как земляники зимой. Ещё и мы с Колей его игнорировали полдня. А утром он, оказывается, ждал меня у подъезда и обрывал телефон.

Я-то тем временем бодро ехала на общественном транспорте в сторону отеля. Звонков Кирилла Андреевича не слышала, потому что в маршрутке было шумно. Две студентки громко обсуждали курсовой проект, мужик бубнил, играя на смартфоне, мотор гудел, дверь без конца хлопала. А дама, сидевшая рядом, тараторила по телефону так интенсивно, словно завтра ей собирались отрезать язык (таким, как она, надо, надо!), и это был её последний шанс попользоваться своим органом артикуляции. Мой смартфон тем временем заливался в сумке, как безутешная вдова, но я его не слышала.

Приехав в гостиницу, ужаснулась количеству непринятых вызовов и сразу же перезвонила начальнику. Он был уже на взводе. Эх! Как же я прослушала, что надо ждать босса на крыльце? Совершенно зря штурмовала маршрутку. Но я не виновата! После вчерашнего бенефиса, когда все решили, что я самый ужасный переводчик на планете Земля, мозги у меня были совсем набекрень. Кирилл Андреевич и сам добавил переживаний, когда без предупреждения повёз меня к себе домой. Я же не знала, что он собирается со мной делать в своём холостяцком логове.

Ещё и поспать никак не удаётся, и объём информации обрушился на голову чудовищный, и мужики постоянно пугают… Поэтому косяки идут один за другим - массово, как тупые законопроекты у никудышного правительства.

Но… Не буду себя жалеть. Не буду себя ругать. И то, и другое – абсолютно бесполезные и неконструктивные занятия, не стоит им предаваться.

Несмотря на все мои промахи, я всё равно справляюсь с ситуацией настолько хорошо, насколько это возможно. Другой переводчик на моём месте просто отказался бы сотрудничать. Заявил бы: извините, я не понимаю этого акцента, очень жаль, но ничего не могу поделать. До свидания.

И гори всё синим пламенем!

Это я упорная, не сдаюсь, разбираюсь (потому что деньги очень нужны). За ночь не только поднаторела в сложном аудировании, но нашла и выучила несколько непереводимых фраз на диалекте наших гостей, чем сегодня привела их в неописуемый восторг.

Ночью помог Вася, мой сосед, студент госуниверситета. Родители сняли ему квартиру напротив. Сначала, конечно, этот волосатый бугай безумно меня напугал… Разве можно хватать девушку и затаскивать её в квартиру? Ну и шуточки у подрастающего поколения!

После того, как я мягко указала Василию на недопустимость подобного поведения (пнула его по ноге и стукнула по носу), мы быстро установили добрососедские отношения. Вася снабдил меня и зарядкой для телефона, и кодом для wi-fi (у него был другой провайдер, и интернет нормально функционировал). Вася даже покормил меня изумительным горячим бутербродом с колбасой и сыром, поджаренным в сэндвичнице. На такую роскошь я и не рассчитывала. Шоколадка, съеденная в гостях у босса, притупила чувство голода, но, увидев на тарелке стопку из шести двойных сэндвичей с золотистой корочкой, я едва не лишилась чувств. В благодарность я быстро соорудила для студента реферат на английском языке, надёргав материал из пяти источников.

- Вау, круто! Фигасе ты молния, Кэт! Я-то три часа ковырялся и всё никак не мог закончить. Классно, что мы с тобой рядом окопались. Потом ещё буду с инглишем обращаться. А ты в любое время приходи за бутером.

- Договорились! Только больше руками меня никогда не трогай.

- А не руками? – заржал Вася.

- Кретин!

- Ой, да не парься, подумаешь! И вообще, у меня девушка есть - Крис.

- Это очень хорошо! Вот своей Кристиной и занимайся, а меня трогать не надо.

- Понял!

Таким образом, благодаря неожиданному знакомству, я не только поужинала, нашла и выучила всю недостающую лексику, просмотрела несколько видео и зарядила телефон, но даже успела поспать три часа. Вот это жизнь!

* * *

Утром, когда выяснилось, что шеф задерживается, так как по дороге в гостиницу угодил в ДТП, нам с Колей пришлось перетрясти всю программу.

Деловой завтрак получился совсем не деловым. Без присмотра грозного начальника все развеселились, как дети. Французы сыпали комплиментами в мой адрес, учили Колю небогатому французскому мату и нахваливали отель и вкусное питание. Гостиница, действительно, была роскошной, Кирилл Андреевич не поскупился. Будет обидно, если они так ни о чём и не договорятся. Получится, что столько денег выброшено на ветер.

Я поняла, что у меня закончился адаптационный период – из ушей словно вынули затычки. Сегодня я понимала всё, даже пикантные шуточки Жан-Люка! Глава делегации – Кристиан - не сводил с меня глаз, норовил сесть поближе и проткнуть мой бюст своим безразмерным рубильником.

Он рассказывал о недавно купленном замке в Нормандии и показывал фото на смартфоне. Ух ты, действительно, настоящий замок с высокими окнами, полукруглой лестницей, фонтаном и подъездной дорожкой, а вокруг – живописный парк: бескрайние газоны, аккуратно подстриженные кустарники и вековые деревья.

- Как красиво, мсье Массон!

- Просто Кристиан, моя дорогая. Собираюсь переехать сюда, когда выйду на пенсию.

- О, Кристиан, до пенсии вам ещё очень далеко!

- Когда вы приедете во Францию, буду рад показать вам и мсье директору мой замок, милая Катя.

- Чудесно! Надеюсь, директор возьмёт меня с собой, когда отправится в командировку. Сам-то он французского совершенно не знает. Ни бум-бум, - добавила я по-русски.

- Ни бум-бум, Катя, как мило, ха-ха! Ни бум-бум. Это означает il ne comprend pas?

- Точно.

- Но… Вы штатный сотрудник компании или вас пригласили на перевод?

- Пригласили.

- А мсье директор не поменяет вас на другого переводчика?

- Очень надеюсь, что нет.

- Надо будет включить в наш контракт обязательное условие: ни за что не менять переводчика! Только мадемуазель Катя и больше никто!

- О, мсье Массон!

- Просто Кристиан.

…Затем на Колиной машине мы повезли гостей в краеведческий музей, чтобы показать им наш метеорит. Мрачная глыба, прилетевшая из глубин космоса, впечатлила французов, остальная экспозиция тоже понравилась. Потом была поездка по городу и визит в магазин уральских сувениров. Я не умолкала, мужчины тоже.

Коля вёл машину, но умудрялся что-то увлечённо объяснять Пьеру на ломаном английском, подкрепляя речь танцевальными вставками, когда не хватало слов. Не удивительно, что Коля пропустил пять звонков директора.

* * *

Ужасно расстроила мама. Она позвонила, когда я стояла в зале краеведческого музея и рассматривала огромную росомаху за стеклом. Французы с энтузиазмом обсуждали какую-то птичку.

- Катюша, вчера не могла дозвониться.

- Мама, извини, телефон разрядился.

- Доченька, у меня новость. К нам сейчас приезжала Ирина Анатольевна.

- Что?!

- Ох, такая роскошная. На лимузине с водителем, я в окно потом смотрела. Привезла нам корзину с фруктами, она весит, наверное, килограммов десять.

- И? – вздохнула я.

Свекровь не сдаётся. Она отложила дела государственной важности и не поленилась смотаться за сто километров, чтобы навестить сватью.

- Слушай, Ирина Анатольевна предлагает купить нам квартиру в городе. Чтобы мы с Олежкой переехали.

- Мама!

- Для неё это ничего не стоит… По сравнению с тем, сколько она уже на нас истратила. К тому же, сейчас у вас в городе квартиры сильно подешевели.

- Мама, зачем вам переезжать? Вы живёте в курортном городке, рядом лес, прекрасное озеро. А отсюда люди бегут тысячами из-за ужасной экологии и строительства нового горно-обогатительного комбината.

- Но всё равно… Большой город, как никак. И на консультацию к врачу нам с Олежкой было бы проще выбраться.

- Ему больше не нужны врачи, он здоров, как лось.

- Сплюнь! Доченька, но всё равно… Когда у нас будет шанс перебраться в город?

- Мама, хватит. Мы больше ничего у них не будем брать. Я не вернусь к Вадиму.

- Ирина Анатольевна такие слова о тебе говорила!

- Какие? – испугалась я.

- Прекрасные! Она тебя любит и мечтает, чтобы у вас с Вадиком всё наладилось. И мы снова бы стали одной семьёй.

- Этого не будет. Надеюсь, Вадим скоро найдёт себе другую девушку, и они с Ириной Анатольевной успокоятся.

- А вот не хочет он другую! Он тебя любит!

- Мама!

- И они вложили в нас столько денег, что не могут так запросто от тебя отказаться.

- Да, наверное, в этом всё и дело.

- Катюша… Каждой матери хочется думать, что ребёнок хорошо устроен. Ты жила в роскоши, как принцесса, путешествовала, наряжалась. Да, всегда работала – но для души, не из-за денег, а потому что жить не можешь без своих иностранных языков. А сейчас? Вкалываешь, как ненормальная, не спишь, выматываешься. За аренду платишь, нас с Олежкой тянешь… А в феврале нам опять нужно ехать в Москву, в институт, назначено. Как мы сами справимся? Билеты на двоих, проживание, еда…

- До февраля накопим. Мама, у меня сейчас французы, больше не могу говорить.

- На выходных-то приедешь? Завтра или в воскресенье?

- Боюсь, что не получится. Опять же, французы. Давай, пока, я тебе из дома позвоню!

Я нажала отбой и расстроено вздохнула. Свекровь – стратег. Зашла с другой стороны: теперь соблазняет мою маму квартирой. Вот же хитрая лисица! Она манипулирует мужиками, получившими образование в Гарварде, бизнесмены танцуют вокруг неё канкан, надеясь урвать снисходительный взгляд. А что говорить о моей бедной маме? Разве может она противостоять напору Ирины Анатольевны?

* * *

Обед для французов сегодня организовали в одном из самых дорогих ресторанов города. И снова стол был накрыт в отдельном кабинете, ведь предполагалось, что обсуждение деловых вопросов не прекратится ни на минуту. Ан нет, наш неуловимый босс всё ещё разбирался с гаишниками и ещё даже ни словом не перекинулся с потенциальными партнёрами.

Кирилл Андреевич появился в гостиничном холле в тот момент, когда мы с Колей устроились на диване в интимном уголке за пальмой и совещались, что делать дальше. Французы временно рассосались по номерам – передохнуть после экскурсии и вкусного обеда.

Увидев, с какимлицомк намприближается Кирилл Андреевич, я сразу поняла: сейчас нас будутбить.

Глава 14

Кирилл

До встречи на российской территории Кирилл успел обменяться с мсье Массоном десятком писем и несколько раз говорил с французом по скайпу. Тогда в беседе участвовал французский переводчик, и, судя по тому, как часто он жаловался на плохое соединение, парень испытывал те же трудности в переводе технической лексики, что и Катя.

Но, несмотря на корявый перевод, Кирилл уяснил главное: ему придётся иметь дело с привередливым партнёром. Свою внешнюю компактность (за исключением носа) Кристиан Массон компенсировал вредным характером. Топ-менеджер концерна, ответственный за развитие филиальной сети, был цепким, как бульдог, и капризным, как Мальвина. Кирилл знал, что не только «Импульс» мечтает представлять интересы французов, претенденты есть и в других городах России.

И всё сразу пошло не так.

Даже погода подвела, устроив вчера метель. Гости явно были напуганы суровым приёмом, они никак не ожидали, что прямо на трапе их закрутит вихрь колючих снежинок.

Потом отличилась Катя. Да, французы с пониманием отнеслись к проблемам юной переводчицы и были очарованы цветом её волос, а также розовыми щёчками и пухлыми губками. Однако, как ни крути, целый день был испорчен и вылетел из рабочей программы.

И вот сегодня, попав в ДТП и пропустив ещё полдня, Кирилл понял, что драгоценный контракт горит синим пламенем. Он взглянул на ситуацию глазами французов – какой им достался непутёвый партнёр! О хорошей погоде не позаботился, нормальный перевод не организовал, а сегодня и вовсе и игнорирует гостей, спихнув их на бестолковую переводчицу и неопытного помощника.

Прокол за проколом.

Тут и отец ещё позвонил в самый неподходящий момент – когда Кирилл ругался с мужем блондинки, протаранившей его «мерс».

- Так, сын, что у нас с французами? Ты вчера не позвонил, а я жду отчёта. Давай, быстренько рассказывай.

- Пап, сейчас никак не могу. Позже, ладно?

То, что пришлось отшить любимого предка, оставило неприятный осадок.

А глупая девица, хозяйка жёлтого «фольксвагена»? Зачем она сразу бросилась звонить мужу? Наверное, испугалась габаритов Кирилла и его суровой внешности. И совершенно зря! Могли бы спокойно договориться и быстро разъехаться. Но нет, примчался, вращая глазами, какой-то дикий муж, стал орать на блондинку и наезжать на Кирилла. Пришлось вызывать гаишников, хотя вполне могли бы обойтись аварийным комиссаром.

- Что же ты за дура такая?! Курица безмозглая! Машину угробила! – вопил муж. - А ты, блин, тоже хорош! Затормозил, наверное, резко!

- Давай-ка не будем тыкать, - напрягся Кирилл. - Вообще-то я… - тут он перехватил несчастный взгляд виновницы аварии. – Ай, ладно, теперь какая разница? Что ты паришься? У вас страховка, и у меня тоже.

- Нет, вы признайтесь! – потребовал нервный парень.

- Хорошо, признаюсь, - усмехнулся Кирилл. – Да, затормозил я резко. Марии Владиславовне было трудно сориентироваться. Тут и более опытный водитель ничего не смог бы сделать.

Бедная девушка посмотрела на Кирилла с благодарностью и затравленно – на мужа.

…Таким образом, в отель Кирилл приехал в чудесном настроении – самое то, чтобы развязать мировую войну. И увидел двух голубков – они ворковали на диване, спрятавшись за гигантской пальмой. Это было последней каплей. Тут невезучий директор почувствовал, что у него с грохотом и звоном съезжает крыша. Всё понятно! Вот почему Николай не отвечает на звонки начальника - ему некогда, он занимается Катей!

Кирилл быстро построил и привёл в чувство молодняк, а потом приготовился встретиться с мсье Массоном, чтобы выслушать вежливый, но едкий для его самолюбия, отказ – это как если бы тебя ласково обрызгали серной кислотой.

Кирилл сосредоточился, чтобы выслушать неприятную новость, не потеряв лицо. Конечно, он заверит французов, что в любом случае будет рад сотрудничеству с концерном. А вдруг передумают.

Но к своему безумному удивлению Кирилл получил на блюдечке расслабленного и милого Кристиана Массона. Его можно было есть чайной ложкой, как малиновое суфле. Что с ним произошло?

Когда вся компания собралась в конференц-зале отеля, забронированном заранее, выяснилось, что французы настроены на длительное и конструктивное сотрудничество. Да, переговоры не смогли начаться утром, зато сейчас работа шла в удвоенном темпе и как по маслу.

Катя, похоже, этой ночью доучила-таки французский язык, и теперь не испытывала трудностей в общении с гостями. Вчера она была девочкой-проблемой, а сегодня – волшебной феей, умеющей превращать несговорчивых партнёров в ангелов.

Кирилл вдруг устыдился: сам-то он ночью развлекался с приятельницей. Хорошо оторвался, произвёл массовый сброс лишней энергии и эмоций, отдохнул. А бедная девочка тем временем зубрила новые слова. Сидела, наверное, до утра, тёрла ладошками чудесные серые глаза – чтобы не закрывались…

После спринтерского забега в гостях у Елены Кирилл ещё нашёл и посмотрел упомянутый вчера французский фильм под названием «Бобро поржаловать!».

Катя утверждала, что их гости именно так и изъясняются – как герои этой комедии. Фильм был смешным, в некоторых местах Кирилл по улыбался (что для менее сдержанного зрителя являлось эквивалентом конского ржания). Но неужели на севере Франции люди так говорят? Как такое возможно? В фильме, конечно, всё преувеличено. Однако, нет дыма без огня. Значит, всё-таки, не так уж просто привыкнуть к акценту Кристиана и его спутников.

Но у Кати получилось. Умница.

Сегодня она не просто переводила, а улыбкой и взглядом создавала особую атмосферу в переговорной - каждому мужчине хотелось выглядеть благородным и великодушным рыцарем.

В конце дня, обсудив основные положения контракта, французы засыпали Катю комплиментами в адрес её профессионализма. Они требовали, чтобы девушка обязательно перевела всё своему начальнику, а Катя смущённо улыбалась, моргала.

Кирилл смотрел на девушку с удивлением – уж слишком разительным был контраст между вчерашним и сегодняшним днём.

Катя

В пятый раз я уже не могла сбросить видео звонок подружек, пришлось ответить. Это были Маша и Полина. Отталкивая друг друга, они пытались уместиться на экране телефона и мечтали узнать о моей судьбе.

- Ты куда пропала?! – закричала Полина.

– Ну ты вообще, красавица! Почему не отвечаешь? – возмутилась Маша. - Ни вчера, ни сегодня.

- Девочки, вчера телефон дома забыла.

- А зарядник свой в офисе оставила, кулёма! Мы тебе звонили весь день, завезти его хотели.

- Девочки, спасибо, но меня нет дома. Я тут французами занимаюсь почти круглосуточно. Зарядник у соседа взяла.

- У Глебушки была истерика. Наша Маша свалилась на белую орхидею.

- Маша! Нет! – испугалась я.

- Даже не знаю, как так получилось, - вздохнула подруга. – Я просто шла к окну. Просто. Шла. К окну. Вдруг – оп! Я уже прикрыла пузом горшок, словно защищаю его от взрыва, а из-под меня торчит долбаный фаленопсис.

- Я думаю, у Машки эпилепсия, - сказала Полина. – Как это: шла, шла, и вдруг лежишь?

- Не, эпилепсия была у Глебушки. Натуральная! Что мы пережили, Катя, что мы пережили! Как тебе повезло, что вчера тебя не было в офисе! Ты везучая! А Лидия Андреевна вышла после больничного, проработала один день, но после Глебушкиной истерики у неё начал дёргаться глаз. И теперь она опять на больничном.

- Сначала я думала, она мне аккуратненько подмигивает, мол, Полька, опять ты в одном предложении пять ошибок сделала, ну-ка, быстро исправляй! Но нет, дело было не в ошибках. Это всё нервы. К концу дня у неё глаз уже лезгинку на лице танцевал. Ужас.

- Так ладно бы у неё нога дёргалась или ухо, она могла бы дома переводить, - сказала Маша. - Так нет же – глаз! Лидия Андреевна вообще работать не может. Теперь все её переводы Глеб нам спихнул.

- Вот не будешь, дура, уничтожать растения! – посмотрела на подругу Полина. Маша тяжело вздохнула.

- Как же Глеб бесился! О! Только ты, Катя, его счастье. Директор «Импульса» за тебя перевёл солидные бабки.

Когда успел? Он же вчера хотел меня уволить. Наверное, перечислил деньги заранее. А если бы уволил – потребовал бы вернуть. Вот это было бы для меня ужасно неприятно. Но теперь Кирилл Андреевич точно не потребует обратно деньги. С французами всё так хорошо устроилось.

- Уж Глеб ему накрутил по максимальному тарифу – и за сложность, и за срочность.

- И за твоё личико, и за твою красивую фигуру! – вставила Полина.

- Как тебе, Катя, новый босс? Нравится?

- Да, он хороший. Только дерётся! Немного.

- Ой! Вот это да! А ты ему понравилась?

- Маша, как ты не понимаешь? – закатила глаза Полина. – Раз мужик на второй день уже начал драться, значит, безумно понравилась.

- Ещё бы… У Кати такая внешность… Кать, наверное, он от тебя точно уже без ума!

- Вовсе нет! Лучше пусть вообще меня не замечает, словно я неодушевлённый предмет. Для меня главное, чтобы французы заключили контракт и уехали домой довольные. О’кэй, меня зовут. Передавайте бедному Глебушке от меня привет. Вы там его не доводите. Постарайтесь не сломать вторую орхидею, я всё же надеюсь ещё с вами встретиться.

Кирилл

Поздно вечером, отправив французов спать, они втроём вышли на парковку около гостиницы. Крыльцо, фасад здания и деревья вдоль ограды были увешаны электрическими гирляндами. Всё мерцало и переливалось. Воздух был влажным, чёрный асфальт блестел, как шкура тюленя, пахло сырой листвой.

- Вроде чётко сегодня получилось, да, Кирилл Андреевич? – сказал Николай. – Катюшка просто блистала!

С этими словами милый юноша крепко обнял переводчицу за плечи и даже прижался щекой к её виску. Но тут же вскрикнул, получив резкий удар локтем под рёбра, и сразу отскочил в сторону.

- Да, всё было неплохо, - улыбнулся Кирилл, чувствуя, как в груди разливается тепло. Как было приятно узнать, что Катя не только ему, мрачному орангутангу, не позволяет себя лапать, но не менее яростно отбивается и от молодых красавчиков.

- Катюша, а погнали в ночной клуб? Оторвёмся, расслабимся? Мы заслужили. Весь день вкалывали, - многозначительно посмотрел Николай на директора.

- Ещё чего! – возмутился Кирилл. – Размечтался. Никаких ночных клубов. Во-первых, Катерина замужем, никуда она с тобой не пойдёт. Во-вторых, всем спать. Завтра ещё один сложный день.

- Кирилл Андреевич, а как же договор? – спросила Катя. - Его ведь надо готовить, переводить. Я прикинула, у вас там больше тридцати страниц получается. Это же две суток сидеть, не поднимая головы.

- Договор – потом, не в этот раз. Сейчас главное выяснить – да или нет. Вроде бы – да. Если за ночь, конечно, не передумают.

- Не передумают! – беззаботно махнула рукой переводчица. – Кристиан уже собирается везти нас в свой замок в Нормандии.

- Даже как? – удивился Кирилл. – Тогда я в шоке.

- Я тоже хочу во Францию! Вы меня возьмёте, Кирилл Андреевич? Я полезный! Знаете, что? А называйте-ка меня теперь Николя, ладно? Слушайте, ни фига себе у Кристианчика хобот, да? Это, блин, я не знаю, что такое! А как с девушками целоваться? Не, хорошо, конечно, если у него верхний и нижний этаж синхронизированы в развитии. Дамы оценят. Но если…

- Коля, заткнись.

- Извините, Кирилл Андреевич, умолкаю… Катюш, пойдём, я тебя домой отвезу. Раз товарищ начальник нас в клуб не пускает.

- Катю я сам отвезу, - отрезал Кирилл. – Держи, - он пожал парню руку и похлопал его по плечу. – Молодец, хвалю. А теперь езжай домой, пока, спокойной ночи.

…К подъезду Катиного дома директорский джип с поцарапанным задним бампером подъехал как раз в тот момент, когда на крыльцо поднялся крупный парень в джинсах и красной куртке. Яркий фонарь над дверью осветил его внушительную фигуру.

- Провожу тебя наверх, - сказал Кирилл, посмотрев на громилу.

В этот момент бугай обернулся, встретился взглядом с Катей, и та обрадованно замахала руками.

- Кирилл Андреевич, не надо! Вот, я с ним, - она открыла дверь машины и крикнула: - Вася, привет!

Парень уже подпирал спиной железную дверь и улыбался во весь рот.

А вот и наш муж, подумал Кирилл с внезапно накатившей тоской. Значит, Вася. Совсем молодой, и такой же симпатяга, как его маленькая очаровательная жена. Ямочки на щёках, весёлые глаза, обаятельная улыбка…

И зачем он вообще... Этот муж…

Катя

В компенсацию за убийственный вчерашний день, пятница оказалась на редкость удачной. Я всем нравилась и стригла комплименты, как свекольную ботву.

Жаль, что директор не разрешил Коле подбросить меня домой. Всё-таки, в компании менеджера я чувствовала себя гораздо более свободно, да и поработали мы с ним отлично. Так прыгали вокруг французов! Словно цирковые пудели.

Но Кирилл Андреевич решил вновь поработать моим личным водителем. Хорошо, пусть.

Его чёрный джип пострадал. Сзади на бампере я увидела вмятину и царапины.

- О, жаль.

- Да, вот так... Но что поделаешь, бывает.

В машине, когда я достала из сумки телефон, чтобы проверить sms, шеф впервые увидел мой сверкающий гаджет. Он наградил меня удивлённым взглядом.

- Сама выбрала такую роскошь? Или подарили? – насмешливо улыбнулся он.

О, да, знаю. Этот телефон притягивает внимание. Девайс сверкал у меня в руке так, словно я ограбила ячейку в швейцарском банке. Золото, бриллианты…

У Глеба, конечно, хороший вкус, но иногда хозяина «Аванты» заносит – покруче, чем гоночный автомобиль на повороте. Был период, когда он, как поп-звезда, вдруг воспылал страстью ко всему блестящему. Купил куртку «золотой металлик», космические серебряные бутсы и так далее. А нам пришлось покупать самоклеющиеся стразы и азартно лепить их на кофе-машину, холодильник игоршки с орхидеями. Потом эмоции улеглись. А когда я осталась без телефона, милый начальник достал из закромов вот это сияющее чудо.

- Подарили. А как вы догадались?

- Совсем он не монтируется с твоим образом.

- Вообще-то, да… Кирилл Андреевич…

- Что? Давай заедем, купим тебе нормальный телефон. И звонки мои не будешь пропускать.

Машина замерла на красном светофоре, а потом снова тронулась в путь.

- Ой, что вы, зачем! Я и так больше не буду их пропускать. По попе-то получать каждый раз не хочется!

- Вот. Ты сделала правильный вывод. Умница. Так что ты хотела сказать?

- Извините, что в понедельник ударила вас… Помните? Там, на лестнице.

- Катя, такое разве забудешь? – улыбнулся директор. Он оторвал взгляд от дороги. – Так. Это было в понедельник… А сегодня у нас пятница, и она уже заканчивается. Ты всегда так долго зреешь?

- Я-то, по крайней мере, извинилась! – фыркнула я. – А вы, очевидно, это делать не умеете.

- Умею, - неожиданно кротко ответил босс. – Извини, пожалуйста, что так сильно придавил тебя. Наверное, сделал тебе больно. Мне очень жаль, я не хотел, правда. Просто ты летела с лестницы вниз головой.

- Спасибо, что спасли.

- Пожалуйста.

У моего дома директор собирался снова галантно проводить меня наверх, потому что время было позднее. Но этого не потребовалось – откуда ни возьмись, на крыльце появился соседушка-шутник. Увидел меня в машине и заулыбался во всю свою наглую студенческую рожу.

- Кирилл Андреевич, не надо! Вот, я с ним, - сказала я, выбираясь из машины. – Вася, привет!

- Катя, постой. Ты запомнила? Завтра в девять утра стоишь на крыльце и ждёшь меня.

- Да-да, Кирилл Андреевич, я запомнила. Как штык!

- И возьми купальник. Вечером – русская баня.

Баня? Ой… Нет… Это же значит - голые распаренные мужики, облепленные берёзовыми листочками… Нет! Зачем…

- Эм…

- Катя, если хочешь, можно и без купальника!

Глава 15

Катя

Я застыла у открытой двери джипа. Свежесть осеннего вечера бодрила – не меньше, чем заявление, сделанное только что директором. Представив себя в бассейне в окружении пяти скользких разгорячённых русалок мужского пола, я от ужаса покрылась испариной. Ведь все они обязательно будут вылетать из парилки с красными рожами и тут же с гиканьем прыгать в холодную воду. И звать на помощь – Катя, переведи.

Один раз я уже участвовала в подобной оргии, вспоминать не хочется. Насмотрелась! Пусть Лариса и говорит, что всё прилично – простынки, полотенца, да вот фигу, обязательно кто-нибудь решит посверкать неземным богатством, а мне любуйся.

Бррр! Кто вообще придумал мужчин?

Я готова принять только Глебушку и моего младшего брата. Братика я люблю. А все остальные представители сильной половины человечества – отвратительное недоразумение, ошибка природы… Что меня ждёт завтра в бассейне? Французы – народ раскрепощённый, они стесняться не будут. У них и нудистские пляжи, и рестораны для натуристов, их голым телом не удивишь.

Один раз на курорте Палава-ле-Фло, когда мы с Вадимом путешествовали по Франции в начале наших отношений, мы наткнулись на общественном пляже на фотосессию в стиле «ню».

Три прелестные обнажённые нимфы позировали фотографу у кромки тёплого моря с накатывающими бирюзовыми волнами. Девушки принимали соблазнительные позы, оставляя на мокром светло-сером песке отпечатки пяток, бёдер и локтей. Единственной одеждой красавиц был ласковый ветерок, окутывавший их безупречные тела.

Фотограф тоже был голым. Я не поняла, разделся ли он, чтобы покрасоваться, или проявил деликатность, уравняв себя в положении с моделями, чтобы они работали без смущения.

Никто не обращал внимания на тружеников объектива. Отдыхающие равнодушно скользили взглядами по красивым телам девушек и толстяку-фотографу – маленький аксессуар внизу его круглого живота весело подпрыгивал, пока мужчина танцевал с камерой вокруг красоток. Море, книги, смартфоны и багеты с козьим сыром интересовали обитателей пляжа гораздо больше, чем живописная голая компания…

Понятно, что в график мы не укладываемся, переговоры не закончены, а в воскресенье у французов самолёт. Таким образом, удалой пацанской пьянки можно не опасаться, думаю, мужчины действительно собираются поработать. Вот и остались бы в отеле, в конференц-зале, там же так удобно! Зачем им эта дурацкая баня…

Но у директора не выполнена развлекательная программа. Лариса сказала, что предыдущая партия французов была в восторге от национального колорита. Влажный жар и веники очень их впечатлили. Потом взволнованно обсуждали, делились эмоциями.

- Кирилл Андреевич… А мне обязательно туда? С вами?

- Катя, а переводить кто будет? В чём проблема-то?

Да, он заплатил «Аванте» деньги, взял меня в рабство на четыре дня. И всё равно, надо бы твёрдо сказать – нет, в баню не пойду. Но с другой стороны, вдруг под влиянием раскалённого пара у них возникнут новые грандиозные идеи, им приспичит дописать в контракте новый пункт. А без меня они не смогут объясниться.

- Кирилл Андреевич, вы с французами водки выпьете и начнёте друг друга понимать с полуслова! – придумала я отличное решение.

- Напиваться до такой степени мы не собираемся. Возможно, даже вообще пить не будем.

- Как это?

- А вот так. Я же сегодня полдня пропустил. Надо навёрстывать.

Он тактично не стал напоминать, что первый день визита и вовсе был вычеркнут из программы переговоров из-за моей лингвистической ловкости. В груди шевельнулось чувство признательности.

Но я не сдавалась:

- А Николай отлично говорит по-английски, - пришлось немного приукрасить действительность. Колиным иностранным языком можно заколачивать гвозди, настолько он бесхитростный и корявый. – Может, пообщаетесь через него?

- Ты смеёшься? По-английски я и сам могу. Но ведь заставлять француза говорить по-английски – это минус десять к карме. И минус сто - к возможности заключить контракт.

- Да, вы правы, английский язык они недолюбливают.

- Это ещё мягко сказано!

- Но у меня нет купальника! – выдвинула я последний – и очень хилый - аргумент. Нашла, чем напугать.

- Тогда с бассейном тебе облом, - вздохнул директор. – Не поплаваешь. А могла бы, бассейн там отличный. Хорошо, посидишь на берегу, халат и тапочки тебе выдадут, - он посмотрел на часы на торпеде автомобиля. – Или поехали, быстро проскочим в торговый центр, купишь себе купальник.

Это не босс, а настоящий благодетель: только что предлагал новый смартфон, теперь – экипировку для бассейна.

Хотя, возможно, им движет вовсе не альтруизм, а желание полюбоваться молодой полуголой блондинкой – в халате-то что он увидит! Пусть я для босса вовсе не женщина, а говорящая аппаратура для преобразования человеческой речи, но против природы не попрёшь. Какой мужик откажется по пялиться на симпатичную девушку в купальнике.

А уж если без купальника!

* * *

…В этот момент Вася, милый сосед, уставший подпирать массивную дверь подъезда, бросил её и спустился с крыльца. Он оттеснил меня богатырским плечом и полез в салон автомобиля.

- Здрасте! - студент протянул руку директору. – Василий.

- Кирилл Андреевич.

Мужчины обменялись крепким рукопожатием и посмотрели друг другу в глаза. Вася – с улыбкой, Кирилл Андреевич – внимательно.

- Вася, подожди, мы ещё не договорили с моим директором! – возмутилась я и попыталась отпихнуть амбала от двери джипа. Но его разве сдвинешь! С таким же успехом можно было таранить плечом каменную стену.

- Можно эту девочку уже забрать, а то ночь на дворе? Катюшка, пошли домой. Ты голодная? Я еды купил, а ещё у меня снова реферат.

Вася бесцеремонно придушил меня за шею согнутой в локте рукой. Я возмущённо задрыгалась под его бицепсом. Вот негодяй! Просила же не трогать!

- Да, конечно, забирайте, - разрешил босс и отвёл взгляд от наших склеенных фигур. Взял пискнувший смартфон, проверил сообщения, быстро написал ответ. – До свидания.

Мне послышалось, или в его голосе действительно прозвучала досада? Он хотел ещё немного по муссировать тему купальника? Обсудить, какую можно было бы выбрать модель – бикини, монокини, бандо?

- До свидания, Кирилл Андреевич.

– Да, Катя, до завтра, - наконец, оторвал взгляд от смартфона. - Спасибо тебе, ты сегодня отлично поработала.

О, как мило… От комплимента я сразу же растаяла. Приятно услышать его от начальника, который вчера так ужасно на меня злился из-за моей бестолковости, что готов был отгрызть голову. А сегодня признал, что я молодец. Ура!

Хорошо, когда тебе достаётся справедливый руководитель, способный оценить заслуги подчинённого. Встречаются и другие работодатели – им проще съесть хвост дохлого койота, чем похвалить сотрудника...

- Спишь с ним? – спросил Вася, пока мы ехали в лифте на семнадцатый этаж.

- Ты совсем сдурел? Ни с кем я не сплю.

- А как это? – изумлённо вытаращил глаза сосед. – Такая лапушка и без мужика?

- Зачем он нужен? И вообще, я сейчас развожусь.

- Уже и замужем побывала? Ну ты шустрая! Мужа выгнала? Или сама от него ушла? Ты снимаешь, или это твоя квартира? А почему разошлись? Что случилось? Гулял? Гундел? Или он на компе рубился круглосуточно, а ты не выдержала? Колись, мой пельмешек!

Вася выстреливал вопросы, как автомат для подачи теннисных мячей.

- Ну, ты и болтун! – изумилась я.

Люди и так перегружены информацией, зачем им выяснять подробности чужой жизни? Почему их это так волнует? Лучше бы Вася английский учил - это гораздо полезнее, чем выпытывать у соседки совершенно ненужные ему детали.

А вот Кирилла Андреевича, к счастью, совсем не волнует моя личная жизнь. Всё, что он хотел обо мне знать, - справлюсь ли с юридической тематикой, и есть ли у меня купальник.

- Так это, Катюх… Если ты сейчас без мужика, то смело стучи в дверь напротив! Намёк поняла? Обращайся! Я не только для тебя бутер пожарю, но и массаж сделаю. Я мастер, - многообещающе поиграл бровями Вася.

- Да иди ты! Все вы мастера. Даже и не предлагай, мне это не интересно.

- Ты прямо какая-то унылая старушенция, - удивился Вася.

- Точно. Вот и отстань от бабули, малыш.

- Но хорошенькая, сил нет!

- Отвали.

Кирилл

Когда в одиннадцать вечера Кирилл позвонил отцу, на юге Франции было всего семь вечера. Родители ужинали на террасе, мама развернула ноутбук и показала ему море – беспокойная серо-голубая масса расстилалась до горизонта, где граничила с нежно-розовым небом. Всё средиземноморское побережье было залито золотистым светом тихого южного вечера. В кадр попали перила террасы, кубический вазон с огненно-красными розами и красиво сервированный стол с голубой скатертью и белоснежными льняными салфетками. Потом на экране снова возникло улыбающееся мамино лицо.

- А где это вы? – удивился Кирилл.

- В Бухте Ангелов. Мы с папой поехали в Ниццу, на консультацию к врачу. Переночуем в гостинице. Это наш номер.

- Опять «Хайятт»?

- Да. Твой отец уже и в казино успел выиграть.

Папуля за маминой спиной показал, что бабок срубил немерено.

- Сын, ты чего днём меня сбросил?

- Пап, извини, у меня на дороге была сложная ситуация.

- Ну, что там с нашими башенными краниками? Кирилл, немедленно доложи обстановку! – отец на секунду сунулся в камеру, схватил из корзинки круассан и вновь молниеносно ушёл на задний план, как это делает истребитель, ложась на одно крыло.

- Андрюша, не дёргай ребёнка! Что ты к нему пристал! – возмутилась мама.

- Солнышко, но я же должен контролировать ситуацию!

Теперь отец наматывал круги по террасе с круассаном в руке, только что на перилах не танцевал. Целых три секунды задумчиво смотрел на море, затем давал какие-то указания девушке в униформе, тут же исследовал землю в вазоне с розами, аккуратно раскладывал и приглаживал у мамы на плече шифоновую оборку платья, наливал из кувшина апельсиновый сок…

Как бы с балкона не вывалился!

- Всё отлично, пап, не волнуйся. Вроде бы начинаем договариваться, французы настроены доброжелательно. Я тебе отправил на почту заметки.

- Не расслабляйся! Кристианище - тот ещё упырь! Восемь лет назад, помню, пересекались мы с ним. Три месяца промурыжил меня, так контракт и не заключили, не договорились. У него и эго, и носопырка размером с Монблан. Его улыбочки ничего не значат.

- Дались вам эти башенные краны! – воскликнула мама. – Мало вам скиддеров и мульчеров.

- Мульчеры – это фигня. Вот башенный кран – это я понимаю. Хорошая штука!

Отец за маминой спиной сделал неприличный жест, намекающий на то, что чарующий образ башенного крана заключает в себе фаллический символ.

Кирилл спрятал улыбку.

- Ты знаешь, Кристиан довольно мил, - заметил он. - Уже и в свой нормандский замок приглашал.

- Ещё один купил, что ли? У него в Бордо был замок с виноградниками.

- Купил, наверное. Полагаю, на этот раз с Кристианом дельце выгорит.

- Что с ним произошло? Сентиментальным стал на старости лет?

- Может, ему моя переводчица понравилась?

- Ну, такая мелкая деталь на решение Кристиана никак не повлияет.

«Мелкая. И безумно хорошенькая», - подумал Кирилл.

- Но однако же! Возможно, в качестве дополнения к хорошим условиям контракта. Он попросил не менять переводчицу.

- Вот как! – удивилась мама. – Что же там за девушка, если она оказала влияние на самого мсье Массона?

- Просто милая девочка, - мягко улыбнулся Кирилл.

- Хотел бы я на неё посмотреть, - задумался отец. – Кристиан, конечно, дядька темпераментный, но если на кого и клюнет, то на роскошную диву. Миленькие простушки его не волнуют. А сам-точего улыбаешься?

- Между прочим, она блондинка, - добавил Кирилл.

- Сынок! Опять! – хором закричали родители.

– Кирилл, больше никаких блондинок! – выпалил отец.

- Кирюша, не пугай нас так, не надо!

* * *

«Как она хорошо это сказала: мы ещё не договорили с моим директором… С моим директором…», - вспомнил Кирилл. Сердце словно окунули на мгновение в тёплое молоко. Жаль, конечно, что этот громила вклинился и помешал разговору, отпихнул её в сторону, а потом ещё и игриво придушил… «Да ведь он муж, - напомнил себе Кирилл, - он с милой крошкой и не такое вытворяет…» При этой мысли вниз по телу пробежала горячая судорога, а челюсти свело от внезапно возникшего желания. На других женщин он так не реагирует. Почему от этой девчонки его штормит?

Надо постоянно напоминать себе, что она замужем. Даже и облизываться не стоит – короткая, но яркая интрижка с переводчицей ему не светит. Во-первых, он сам не практикует отношений с замужними дамами, кому нужны лишние проблемы? Во-вторых, она и сама даст от ворот поворот. Такая недотрога.

Но как же сегодня она его удивила! Куда исчезла глупая блондиночка, подсунутая ему «Авантой»? Любо-дорого было наблюдать за её работой, слушать бесконечные и красивые фразы, смотреть на губы, выговаривающие французские слова…

Так. Хватит уже о ней думать.

Глава 16

Катя

А правда, что некоторые люди в субботу отдыхают? Нет, не верю, так не бывает, это из области фантастики.

Мы, например, в субботу вкалывали как ненормальные. Российско-французские переговоры шли полным ходом, разговор не умолкал ни на минуту. Сначала он тёк плавно, как широкая река, но потом вдруг начались опасные перекаты с торчащими из воды камнями и корягами. Р-раз – и от утреннего консенсуса не осталось и следа, над столом переговоров нависла туча, на лицах появилось раздражение, руки скрестились на груди… Ну вот!

И я, как переводчик, должна была помочь мужчинам понять друг друга. Мой рот не закрывался ни на минуту, мозги работали с интенсивностью, запредельной не только для блондинки, но даже и для специалиста по атомной спектроскопии. Устный перевод сам по себе вещь напряжённая, а уж если обстановка накалилась, то вообще туши свет.

Уже к обеду я полностью вымоталась. Директор «Импульса», хоть и проявлял горячую заинтересованность в сотрудничестве с французами, но когда речь заходила об интересах его компании, превращался в вежливый гранитный утёс – ни камешка от него не отколупаешь.

Обед снова был заказан в дорогом ресторане, не менее изысканном, чем вчерашний, но, как обычно, и во время еды отдохнуть мне не дали. Потому что мсье Массон решил развлечь компанию рассказом о разведении виноградников. Был у него в жизни такой прелестный опыт, и вот теперь Кристиан жаждал поведать коллегам о своей эпической битве с мучнистой росой и серой гнилью - суровыми грибковыми заболеваниями виноградной лозы.

Послушать об этом под шашлычок – самое то!

Поесть снова не удалось. Я, безусловно, ни на что и не рассчитывала, но так хотелось урвать хоть какую-нибудь вкусняшку со стола – всё было таким соблазнительным, ароматным… Шеф-повар ресторана превзошёл себя, в отведённом нам кабинете витали умопомрачительные запахи, мужчины радостно вгрызались в сочные куски мяса, поддевали вилками закуски… и болтали, не переставая. Даже с набитым ртом. А я переводила, переводила, переводила…

Как ни странно, после обеда страсти накалились ещё сильнее. Странно, почему? Я-то надеялась, все расслабятся и подобреют. В какой-то момент у меня появилось ощущение, что переговорщиков разметало в стороны сильной волной, ещё мгновение – и поссорятся!

Французы дёргались, кривили рты, шеф постепенно закипал. Некоторые слова я даже не переводила, чтобы избежать нового всплеска эмоций.

Господа, не надо ругаться, вам же нужен этот контракт!

К счастью, к шести вечера удалось установить шаткое перемирие. Французы отпросились на перекур и расползлись по номерам. Николай поехал в офис по поручению директора. Мы с шефом обессиленно свалились на диван под пальмой. Сегодня мне не требовалось прикидываться жучком-короедом, потому что Кирилл Андреевич был мной доволен. А партнёрами – нет.

- Что же это они… Ох, и задолбали! Думал, всё уже схвачено, ан нет! - он сокрушённо покачал головой. – А ты молодец, Катюша, – он осторожно дотронулся до моего локтя.

- Спасибо, - ответила я.

- А что ты им сказала, когда я недипломатично заметил, что мало мы им в 1812-м году накостыляли?

- Да вот… прямо так и перевела.

- Катя! Обманываешь? – нахмурился директор. – Что же у них рожи-то посветлели?

- Сказала, что вы готовы приложить все усилия, чтобы наладить взаимовыгодное сотрудничество - даже несмотря на временно возникшие разногласия, - со вздохом призналась я.

- Хм-м, – на мгновение задумался Кирилл Андреевич. – Какой точный перевод!

- Небольшое преобразование смысла для максимальной эффективности коммуникации, - виновато пробормотала я.

Да, знаю, переиначивать фразы при переводе недопустимо и неэтично. Но куда деваться? Переводить дословно, когда мужчины тонут в пучине конфликта, – всё равно, что вручить каждому по свинцовой болванке.

Директор взглянул на меня с интересом.

- Ловкий же мне достался переводчик! Повезло!

- В четверг вы так не думали.

- О четверге и не напоминай! Тогда мне хотелось тебя убить! Катя, а что с купальником? Ведь запаришься в халате. Поехали, пока есть время. Тут рядом много магазинов.

Какой он упорный! Не отстанет!

Однако… Да, вчера я и слышать не хотела о плав средстве. Но к шести вечера уже была так измучена долгим рабочим днём, что идея полежать в голубой воде бассейна или посидеть в горячей джакузи казалась мне безумно соблазнительной. Представила, что сейчас в бане закутаюсь в белый вафельный халат (или того хуже – махровый!), и по моей спине будет градом катиться пот, а на носу повиснет капля.

И ведь не разденешься! И с бассейном облом!

Таким образом, через десять минут мы с настырным директором уже стояли в стеклянном аквариуме дорогого бутика, чья витрина сияла в двух шагах от гостиницы. Даже машину не брали.

Кстати, о машине – сегодня начальник был не на чёрном «мерседесе» с покорёженным бампером, а на красивом минивэне, наверное, служебном. Я вышла из дома без десяти девять, а у подъезда уже поджидал симпатичный микроавтобус.

…Продавщицы в бутике обрадовались – очевидно, покупатели нечасто радовали их визитом.

- Сплошной или раздельный? – сразу уточнили они.

Мы ответили одновременно:

- Сплошной! – выпалила я.

- Раздельный, - сказал Кирилл Андреевич.

Я посмотрела на него строго и осуждающе покачала головой.

- А что такого? В раздельном же красивее! – так бесхитростно признался босс, что продавщицы переглянулись и заулыбались.

Выбрав совершенно изумительный синий слитный купальник из числа тех, что предложили девушки, я взглянула на этикетку и едва не лишилась чувств. Одиннадцать тысяч! Что за бред! Да это же… в полтора раза больше, чем я плачу за аренду квартиры!

Как быстро меняется восприятие, стоит лишь перейти в другую экономическую прослойку общества. Ещё полгода назад я спокойно выложила бы одиннадцать тысяч за понравившийся купальник. Но сейчас была готова упасть в обморок и от более скромной суммы.

- Кирилл Андреевич, но это ужасно дорого, - смущённо пробормотала я.

- Безнал, - шеф показал девушке карточку. – Не переживай, Катя, он нужен тебе для работы. Хотя нет, звучит как-то странно. Ты же не собиратель жемчуга и не дрессировщица дельфинов.

Да уж, дрессировщицей дельфинов меня никак не назовёшь. Дельфины более покладистые и сговорчивые, чем директор и его партнёры. Сегодня я ощущала себе воспитательницей в детском саду – никак не удавалось скомпоновать из мелюзги ровный кружок, детишек всё время уводило куда-то в сторону.

- Да-а, если бы купальник являлся униформой переводчицы, то сегодня мы не смогли бы произнести ни слова, - задумчиво развил мысль директор.

- Тогда бы молча подписали контракт и вуаля! – рассмеялась я.

- Катя… Действительно! И не мучились бы! – Кирилл Андреевич хлопнул себя по лбу. – Вот! А ведь я ещё вчера тебя дёргал - поехали за купальником, поехали за купальником. Сколько бы нервов себе сегодня сэкономили! Эх, глупая ты моя переводчица! – он улыбнулся и легонько постучал мне пальцем по затылку.

Продавщицы смотрели на нас с умилением. Чему радуются? Мы просто покупаем купальник.

Но... Перехватив взгляды девушек, мы и сами посмотрели друг на друга как-то по-новому. Словно к цепям деловых отношений, связавшим нас за эти несколько дней, добавилась тонкая нить – прозрачная и невесомая, как нить сахарной ваты.

* * *

Никто и не сомневался, что помывка дорогих гостей будет осуществлена не где-нибудь, а в самом крутом водно-развлекательном комплексе города. На этот вечер Кирилл Андреевич зарезервировал не только парную в русском стиле с большой комнатой отдыха, но и всю аква-зону – с бассейном, водной горкой, джакузи, инфракрасной сауной, ледяным фонтаном и т.д. В общем, размахнулся.

Раньше мы с Машей и Полиной приезжали сюда поплавать, и я выслушивала от подруг восхищённые поэмы в адрес моей фигуры и удивление по поводу пристрастия к закрытым спортивным купальникам. А последние два месяца уже не до развлечений – работа, только работа, и тотальная экономия.

Поэтому сейчас я внезапно испытала прилив благодарности к шефу, за то, что проявил настойчивость. Ура, поплаваю! И с горки обязательно съеду с радостным воплем - на пузе и головой вперёд, именно так, как нарисовано на запрещающей табличке на стене.

…Зона отдыха русской парной была от пола до потолка отделана резным деревом. В одном углу полыхала искусственным огнём печь в перламутрово-белых изразцах, в другом – лежала медвежья шкура. В центре был накрыт стол, богатый, как скатерть-самобранка, на нём возвышался чёрно-красный с золотом самовар. Несколько раз появлялся официант с сервировочным столиком, доставляя новые блюда.

До девяти вечера я переводила. Одно и то же обсуждалось по пятому кругу – и пункты контракта, и перспективы сотрудничества, и виноградники Кристиана, и новый мотоцикл Жан-Люка. А потом я тихонько улизнула в бассейн - мужская компания как раз снова отправилась в парную, и оттуда вскоре послышалось шуршание, похлопывание и свист веника, а потом – рычание и вопли.

Бассейн мерцал голубыми бликами, лампы на потолке сияли. Огромное пространство – и ни души. Я сняла халат, встала под душ у выложенной декоративным камнем стены, а потом спустилась по широкой пологой лестнице в прозрачную воду. Как же хорошо одной! Вокруг не толпятся мужики… И мне не надо им переводить!

Но не прошло и пяти минут, как моё уединение было грубо нарушено. В воду, издав дикий вопль ирокеза, плюхнулся Коля. Да что же это! Зачем лезть в большой бассейн, если рядом с парной есть маленький, наполненный ледяной водой. Туда бы и падал!

- Катюшка! – заорал Коля, быстро приближаясь ко мне. Спина у него горела малиновым, рожа выглядела довольной и тоже пунцовой. Его хорошо обработали в парилке, а ещё он был немного пьян. - Катюшка, ты чего от нас сбежала? И ни разу не попарилась? А ну, пошли! Шеф - знатный банщик, веником орудует, как нунчаками.

- Нет, не хочу, - я отплыла подальше от Николая.

Но он опять меня настиг. Крутился рядом, уходил под воду и выныривал снова, как поплавок. Когда в очередное погружение он погладил под водой мою ногу, пришлось хорошенько его треснуть.

Негодяй! Чего лезет!

- Катюшка, пойдём! Тебя босс тоже похлещет. Он сказал, что для девочек у него особый метод парения – ласковый. А для мужиков – богатырский. Так французов отхлестал, аж стены звенели!

- Я слышала.

- Вот!

- Коль, отстань, а? Я устала. Хотела тут в тишине поплавать.

- Ладно, моё дело предложить. Побегу дальше гостей развлекать. Ох, и вредный же этот Кристианчик! Шеф уже приуныл, говорит, не сварим мы с французами каши. А может и сварим.

Коля ловко выскочил из бассейна на бортик и пошлёпал по мокрому полу в сторону саун. Два раза поскользнулся.

- Не убейся! – крикнула я ему вдогонку, легла на спину и закрыла глаза.

Снова тишина. Блаженство.

Но через минуту услышала рядом тихий всплеск воды. Теперь в бассейне появился Кирилл Андреевич. Да, мужчин сюда влечёт. Не могут они оставаться на занятой территории, им обязательно надо расширять присутствие.

- Привет, Катюша, давно не виделись, - сказал Кирилл Андреевич, в три мощных гребка преодолевая расстояние до меня.

Эх! Зачем?

Насчёт «шикарного тела», о котором с придыханием говорила Лариса. Ну, что сказать… Да, тут не поспоришь. Даже удивительно, что к такому совершенному телу природа прилепила не самую симпатичную, далеко не интеллигентную, можно даже сказать, какую-то бандитскую физиономию.

Впрочем, мужчине вовсе не обязательно быть красавцем. К тому же, меня абсолютно не волнуют внешние данные моего директора – ни его лицо, ни его фигура… Фигура, конечно… да-а… Наверное, круглосуточно вкалывает в тренажёрке. Нет, когда бы он успел, он же много работает. Если только по ночам занимается.

Я с мстительным удовольствием подумала о двух выстраданных Вадимом кубиках пресса. Как же он с ними носился, как пристально рассматривал в зеркале, пыжился, напрягал живот. Но пара походов в ресторан, одна пропущенная тренировка – и его несчастные кубики растворялись, как будто их и не было.

Так ему и надо!

- Катюша, сбежала от нас?

Шеф болтался в воде на расстоянии двух метров. Эта дистанция безумно мне нравилась. А три – было бы ещё лучше. Раскрасневшееся лицо директора блестело, на супер коротких волосах сверкали хрустальные капельки, крепкие плечи шевелились, под гладкой кожей перекатывались мускулы. Он не делал попыток приблизиться и, в отличие от Николая не нырял, чтобы там, в мерцающем подводном царстве, ухватить меня за ляжку.

Молодец, сдерживается. Или даже и не хочет.

В отличие от остальных товарищей, шеф был абсолютно трезв. Он опустился под воду, так, что на поверхности остались только карие глаза (так делают крокодилы), смотрел на меня, моргал и не шевелился, пока хватило дыхания. А потом резко выпрыгнул вверх, с шумным фырканьем, весь в пенной россыпи брызг, и плашмя рухнул обратно. Меня накрыло взрывной волной, вода выплеснулась из бассейна.

Я же говорю – детский сад!

- Кирилл Андреевич! Как тихо без вас было!

- Катюша… Надоели мы тебе?

- Надоели! Но я же вам больше сегодня не нужна?

- Не нужна, отдыхай. Мы тебя совсем замучили. А хочешь, идём! Веником попарю, родишься заново.

- О, нет, это не для меня!

- Смотри, как хочешь. Моё дело предложить. От купальника ты тоже отказывалась, - хитро улыбнулся Кирилл Андреевич.

- Отказывалась, - согласилась я. – Спасибо, что проявили настойчивость. Так здесь хорошо.

- Катюш, а что там французики между собой лопочут? Из того, что ты не переводила? Как по ощущениям – уломали мы их или нет?

- Предварительное соглашение вы уже почти подписали. Но они всегда могут сделать сальто назад.

- Да… Отец меня предупреждал, что Кристианище – тот ещё жук.

- Он сложный, - согласилась я, делая по водой ножницы. – Ваш отец тоже занимается бизнесом?

- Занимался раньше. Сейчас отошёл от дел, переложил всё на меня.

- Везёт вам, ваш папа жив и здоров, - вздохнула я.

- А твой… Нет? - замер шеф.

- Нет. Он… Три года назад… От инфаркта…

- О-о, Катюша… Сочувствую! Такая маленькая, и уже осталась без отца.

- Я не маленькая, - напомнила я. – Мне двадцать шесть.

- Да ладно, всё равно маленькая.

- Так ваш отец знаком с мсье Массоном?

- Восемь лет назад он тоже пытался заключить с Кристианом контракт. Не вышло.

- Если и сейчас ничего не получится, считайте, что у вас сложилась своеобразная династия!

- Да уж, - кисло усмехнулся начальник. – И папе облом, и сыну. Но… Буду надеяться на лучшее.

- Вы мсье Массона ещё раз хорошенько пропарьте, может, смилостивится?

- Да я уж и так над ним от души поиздевался, - с этими словами директор нырнул, а через мгновение снова возник над водой. – Нет, ну, классный же купальник, Катя!

- Кирилл Андреевич! – возмутилась я. – Вы что, подглядываете?

Так, пора сваливать. Зря я радовалась, что не представляю интереса для директора. Он ничем не отличается от других мужчин. А их вокруг меня уже вьётся целое полчище: Коля радостно подкатывает, мсье Массон возбуждённо шевелит носопыркой – уж очень я ему пришлась по душе, Жан-Люк стреляет глазками, а Вася вчера открытым текстом предлагал эротический массаж.

Я с независимым видом отправилась в путь – поплыла к лестнице. Но когда сосредоточенно выполняла вираж, обходя массивную преграду в лице директора «Импульса», он вдруг… схватил меня за талию! Поймал, словно я водоросль! Выловил!

Чёрт! Что за наглость!

- Катя, ну-ка, стой! – свободной рукой он провёл по моей мокрой голой спине. – Что это… Это что за хрень?!

Глава 17

Катя

О, нет…

Сердце бешено заколотилось, мне даже показалось, что оно врезалось в рёбра и пытается между ними протиснуться. От волнения горло сжало стальным обручем, дыхание перехватило, а в глазах потемнело.

- Отпустите немедленно! – воскликнула я, извиваясь, и замолотила по воде руками и ногами. – Что вы в меня вцепились!

- Кто это с тобой сделал?! Тебя что, плёткой лупили? – лицо директора выражало одновременно замешательство, ужас и ярость.

- Вам-то что?! – крикнула я, брыкаясь изо всех сил. – Вас это не касается! Что вы себе позволяете?! Думаете, если заплатили, то можете делать, всё, что угодно?! Да отпустите же!

Он, наконец, разжал железные клешни, я вывернулась и рванула к бортику – быстрее олимпийской чемпионки по плаванию. Пулей вылетела из воды и помчалась прочь, схватив по пути халат и натягивая его на себя.

- Катя, подожди! – донесся сзади голос директора. Он тоже выскочил из бассейна и ринулся следом, как паровоз. – Катюша, стой! Извини меня!

- Не ходите за мной! Не лезьте в мою жизнь! Это не ваше дело! – я остановилась и развернулась к нему. Как же он меня взбесил!

Мы смотрели друг на друга, я – с ненавистью, шеф – с сожалением. Он потёр мокрое лицо ладонями, по груди стекала вода.

- Катя, извини, я проявил бестактность.

- Вот именно! А теперь, ради бога, оставьте меня одну, не идите за мной! Ну, пожалуйста, пожалуйста, плиз! – добавила я умоляюще. Халат прилип к влажному купальнику, с мокрых волос за шиворот струилась вода.

- Катя, я…

Тут из комнаты отдыха вывалилась толпа весёлых мужиков под предводительством Николая. Он уже освоил несколько французских слов, не забывал и об английских, и таким образом неплохо руководил гостями. Сейчас, судя по разговору, Коля вёл подопечных на водную горку.

Я отступила в сторону, пропуская мужчин. Они, конечно, тянули ко мне лапы и подмигивали – «айда с нами!» Я отошла ещё на шаг, отрицательно покачав головой, а делегация зацепила Кирилла Андреевича и повела под руки обратно в аква-зону. Обернувшись, он напоследок одарил меня взглядом, полным удивления и мучительного непонимания.

Как же я спалилась…

Надо было покупать в бассейн не обычный купальник, а буркини – купальный костюм для мусульманок. Тогда бы ничего и не произошло.

Что же это такое! Два года беречь тайну, ни с кем не делиться – даже с мамой, даже с милыми подружками, скрывать от всего мира свой позор и боль… И так глупо попасться!

Вот что значит расслабилась. Третий месяц на свободе, крышу сдуло счастливым ветром перемен. В результате утратила бдительность, и меня рассекретил практически незнакомый мужчина.

Но как же он умудрился разглядеть? Ведь уже ничего не видно! Остались только тонкие и незаметные светлые полосы. Дома, изворачиваясь змеёй перед зеркалом, разглядывая себя, я уже и сама с трудом их различала – и только потому, что точно знала: они есть. Я отслеживала их трансформацию с момента появления, в самом начале на них и смотреть-то нельзя было без содрогания. А теперь почти не видно. Но этот медведь Кирилл Андреевич засёк в одно мгновение… Как?!

Год назад Вадим, с горящими от восторга глазами приволок домой новое орудие пытки – хлыст - и тут же решил его опробовать, предвкушая невиданное удовольствие. Он и его мама только что внесли предоплату за новую операцию для Олега, истратили на это целое состояние. Вадим понимал, что я никуда от него не денусь. Успокаивала себя тем, что не одинока, многие женщины в браке терпят издевательства даже без веских причин. Я хотя бы получала возможность вылечить младшего брата, спасти его от инвалидности. Для этого требовались огромные деньги, а ещё связи и знакомства в сфере медицины.

С хлыстом Вадим крупно прокололся. Видимо, зря он подвисал на интернет-форумах под названием «Как правильно наказывать жену» в компании таких же моральных уродов, как и он сам. «Правильно» у него не получилось. Я оказалась слишком нежной для этого эксперимента и пролежала три дня в бреду с температурой сорок, а муж рыдал у кровати, умолял, чтобы я не умирала, клялся, что больше никогда не будет так жесток. «Скорую» так и не вызвал, побоялся – как бы он объяснил врачам моё состояние?

После неудачного опыта Вадим вернулся к привычным девайсам. Они причиняли боль, но до обморока не доводили, и следы исчезали гораздо быстрее - через неделю…

И как противный босс сумел что-то рассмотреть за одно мгновение? Какой мне попался зоркий начальник - Кирилл, блин, Соколиный Глаз! Может, у него в хрусталик вмонтирован нейрохирургический микроскоп? И что он ко мне прицепился? Какое ему до меня дело? Вполне мог бы промолчать, деликатно сделать вид, что ничего не заметил.

Растерянность, смущение и негодование – вот, что я сейчас испытывала. Невероятно злилась на шефа. Почему мужчинам обязательно нужно всё испортить? Десять минут назад я плескалась в бассейне, вода нежно меня обволакивала, струилась, укачивала. Это было так приятно. Я радовалась, что закончился трудный день, испытывала удовлетворение от того, что отлично справляюсь со сложной работой.

Как мне было хорошо!

Нет же! Припёрся, плюхнулся, схватил, прижал и всё рассмотрел - так кутюрье расправляет и натягивает ткань, придирчиво изучая шёлковый отрез в поисках изъяна…

Ладно. Завтра отработаю последний день, а потом, когда директору «Импульса» снова потребуется переводчица, пусть ищет себе другую. Я сразу поняла, что он питекантроп и хам. Так оно и есть. Бестактный, властный, грубый мужик.

* * *

Сзади доносились вопли – интернациональный состав дельфинов резвился в бассейне. Я распустила узел на голове и выжала волосы, скрутив их жгутом.

В комнате отдыха хозяйничала официантка, прибирая разорённый стол. Она поставила чистые тарелки, снова принесла закуски и удалилась, улыбаясь мне и прихватив пустые бутылки. Красивый самовар возвышался над накрытым столом, как главнокомандующим над полем брани. Взгляд притормозил на бутылке с водкой. О, именно это мне и нужно! Я, конечно, не специалист, но уверена, что обезболивающий эффект будет исключительным – недаром люди часто заливают водкой свои проблемы.

Нашла чистую стопку, плеснула в неё, выпила… Ух, пробирает-то как! И удивительно, что сладко. Я-то думала, что горло полоснёт острой горечью. Вовсе нет. Наверное, мерзкий босс выбрал для французов самую лучшую водку.

Отправив в рот тарталетку с икрой, я ощутила, как внутри разливается приятное тепло. По извилинам, истерзанным десятичасовым переводом, пробежали искорки бенгальского огня. Чудесно! Подумав, я налила ещё стопку. Вот, значит, как люди спиваются! Что ж, понимаю. Процесс приятный. Сейчас я тоже сопьюсь.

Вскоре мой гнев прошёл, негодование испарилось. В принципе, если подумать, ничего страшного не случилось. Ну, увидел директор-следопыт едва заметные отметины на моей спине. Какая разница, что он обо мне подумает? Решит, что я поклонница нетрадиционных сексуальных развлечений. Неприятно, конечно, но не смертельно. Надеюсь, он не будет распускать обо мне грязные сплетни: «Екатерина из «Аванты»?.. Да, знаю её, обращался. Отличная переводчица. Но девушка, конечно, своеобразная, со специфическими предпочтениями. Любит сильные ощущения…»

Да уж, просто обожаю. Сплю и вижу, чтобы кто-нибудь привязал к кровати и отхлестал хлыстом…

Нет, шеф не станет трепать языком, почему-то я точно в этом уверена. Он бестактный грубиян, но не сволочь. Да и вообще… Мы знакомы всего ничего, но он производит впечатление порядочного человека. Питекантроп, но порядочный... И губки у него такие чудесные… А фигура вообще атас… Зашибись, какой он шикарный! Бывает же… Тонкая талия, а к ней – массивные плечи, а ещё кубики, кубики – ох, ну куда ж без них… И длинные ноги с каменными рельефными ляжками… Нет, а что, он лапает, пялится, а я не имею права позырить? Ха! Ой, кажется, я уже совсем пьяная! Лай-лай-лай! Йеху-у-у! Ляжечки-и-и… Кубики-и-и… Весело-то как! Налью-ка ещё стопочку… Или даже две, гулять так гулять, один раз живём…

Кирилл

Народ шумно резвился в бассейне, Коля притащил откуда-то надувной инвентарь и устроил соревнование. Победил мсье Массон – то ли потому что предусмотрительно оседлал огромного сине-белого кита (а у соперников были всего лишь пёстрые круги и жёлтый утёнок), то ли потому что Пьер и Жан-Люк знали толк в субординации.

Кирилл улыбался партнёрам, поддерживал всеобщее веселье, осилил три эстафеты: плыл, подмяв под себя надувной круг и изо всех сил молотя ногами. Но на душе было тоскливо, думал о Кате. Куда побежала, что сейчас делает? Возмутилась, обиделась. Ещё бы! И как он мог такое ляпнуть? Он ей не муж и не друг, чтобы задавать вопросы.

Но Кирилл был настолько потрясён увиденным, что не сдержался. Он всё ещё чувствовал под ладонями её узкую спину, тонкие рёбра, хрупкий позвоночник. Сердце сжималось от боли. Не зря он предположил, что её кто-то обидел, раз она всего боится и дёргается от любого движения. Ещё бы не дёргаться, если с тобой такое делают… Как же надо бить, чтобы остались шрамы…

Кирилл вспомнил, как на днях залупил себе по голой ноге скакалкой – прыгал ежедневно по двадцать минут, вспоминая боксёрскую юность. И, как обычно, заехал со всей дури. Что это было… Мозг выстрелил из ушей, глаза вылетели из орбит, повисли на кофе-машине и моргали там минут пять. Плазменная панель рухнула со стены, сметённая ударной волной мата…

И никаких следов… А тут… Как же ей было больно, бедной малышке… От этой мысли Кирилл едва не зарычал. Он отбросил в сторону круг и отплыл к бортику. Внутри всё горело огнём и скручивалось от бессильной злобы. Представил, как Катя захлёбывается слезами, и ему словно всадили нож под рёбра. Он уже видел, как она плачет. Позавчера так горько рыдала у подъезда, всхлипывала, когда Кирилл сказал, что в её услугах больше не нуждается. Огромные несчастные глаза, ресницы-стрелочки, мокрые щёки… Кириллу вдруг стало смертельно стыдно, что и он тоже довёл бедняжку до слёз… Как и её муж-подонок.

Поймать бы мерзавца и отметелить так, что забудет собственное имя. Кирилл мысленно залепил правый хук в челюсть этого урода, увидел, как мотнулась голова, как выплеснулись из раскрытого рта слюни, зубы и кровь. А потом засадил прямо промеж глаз, превращая его лицо в кровавый фарш.

Кирилл никогда никого не бил, понимая, что при его профессиональных боксёрских навыках даже один удар может стоить противнику жизни, а ему – свободы. Но ведь нельзя же так оставлять? Муж, вообще-то, тот ещё здоровяк, амбал, не умрёт, получив в рыло. А мозги ему это прочистит. А вдруг захочет снова помучить крошку? Какие новые идеи возникнут в его воспалённом сознании? Что он будет творить в их квартирке на семнадцатом этаже за закрытой дверью? И некому защитить девчонку. Отец умер, старших братьев, наверное, нет… Она, скорее всего, никому и не рассказывает, молчит.

Но тут перед глазами возникла вчерашняя картина, и Кирилл снова впал в замешательство. Он даже отлепился от бортика и пару раз ушёл под воду, словно пытаясь смыть недоумение.

Он вдруг вспомнил, как искренне вчера Катя обрадовалась мужу. Замахала руками, увидев его на крыльце, заулыбалась.

Как же так? Почему? Неужели… она всё ему простила? Следы на спине старые, наверное, прошло много времени. И что? Сумела забыть? И теперь весело улыбается садисту, который так над ней поиздевался?

Невероятно!

И тем не менее, она действительно обрадовалась, заметив на крыльце Василия. Это были естественные, не фальшивые эмоции. Никто же не заставлял её улыбаться. Потом ещё барахталась, как птичка, под его локтем, когда Вася её придавил. Выглядело это, как весёлая возня влюблённых… «Нет, я чего-то не улавливаю, - пробормотал Кирилл. – В голове не укладывается».

Значит, простила. Значит, давно уже помирились.

Иногда женщин понять невозможно… Наверное, стоит прислушаться к Катиным словам. Она попросила не лезть в её жизнь. Вот и не надо соваться к этой странной девочке. Почему он так взбесился, увидев на её теле следы издевательств? Какое ему до неё дело?

А вдруг… Внезапно Кириллу в голову пришла другая мысль, заставив поморщиться. А вдруг ей это… нравится? Возможно, это их с Васей специфические семейные забавы. По-разному люди живут, экспериментируют в поисках новых ощущений. Все начитались «Оттенков» и насмотрелись фильмов на тему бдсм, хотят попробовать, бояться что-то в этой жизни упустить... Может, Василий, придурок малолетний, вошёл в раж, занесло, не смог остановиться…

Что ж, и такой вариант тоже возможен. Ему остаётся только гадать, что там было на самом деле. Катя ничего ему не расскажет, это совершенно ясно…

Кирилл снова вспомнил, как вчера молодёжь возилась у распахнутой двери его автомобиля. Переглядывались, отталкивали друг друга. Да, понятно, у них любовь. О неудачном опыте не вспоминают, забыли, проехали.

А он кипит гневом, рвётся на защиту, отомстить хочет...

Идиот.

- Кирилл Андреевич, вы, блин, совсем от коллектива отбились! - булькнул рядом Николай. Он был под шофе, поэтому держался фамильярно, без почтения к начальству. - Я стараюсь, развлекаю народ! А вы на бортике повисли, как медаль загород Будапешт. Сейчас будет конкурс – кто дальше с горки улетит. Чтоб никаких у меня отмазок! А ну, поплыли, поплыли!

* * *

- Ой… Катюша! – обрадовался Кирилл.

Он думал, что девушка, рассердившись на него, отправилась домой своим ходом. Так и сказал по-английски Кристиану, удивлённому исчезновением переводчицы, мол, поздно, устала бедная.

Но их прелестная переводчица никуда не уехала, она сидела в холле комплекса на красном кожаном диване и явно была под градусом. Катя поднялась, улыбаясь, им навстречу, но тут же плюхнулась обратно и удивлённо распахнула серые глаза.

- Дратути! – закричал Николай. – А кто это у нас такой косой?

- На себя посмотри! Сам косой! Подавился колбасой! – выдохнула Катя.

Мужчины радостно загалдели - так, словно не виделись с переводчицей лет сто. Кирилл протянул ей руку и поднял с дивана.

- Кирилл Андреевич, я не пьяная! Вовсе нет. Ничуть. С чего вы решили? Я не пьяная! Я всё понимаю! Упс. Ой! – её снова повело, она покачнулась.

- Да ты на ногах не стоишь, милая, - засмеялся Кирилл и обнял Катю за талию.

То, что она с готовностью повисла на его локте, доказывало – точно пьяная! В трезвом виде она бы этого не сделала, отскочила бы в сторону.

- Катюшка, когда же ты успела так наклюкаться! – удивился Николай. Он стоял в обнимку с Жан-Люком и Пьером, тоже изрядно косыми. Все были распаренными и возбуждёнными, глаза блестели, щёки пылали.

Кристиан незаметно присоседился к переводчице с другого бока и положил её руку к себе на локоть. Его густые вьющиеся волосы с сильной проседью были ещё немного влажными – как и Катина коса.

В минивэне Катя сделала ход конём – она уснула на мсье Массоне, привалившись к его плечу. Француз всю дорогу нёс вахту, не шевелился, охраняя сон очаровательной мадемуазель, только поглаживал её руку и как бы невзначай перебирал пальчики – Кирилл мрачно усмехнулся, когда это заметил…

Он отвёз партнёров в отель, проконтролировал, чтобы добрались до своих комнат, а не свернули куда-нибудь, потом закинул домой весёлого Колю. Тот не хотел расставаться, бузил, клялся, что Кирилл – зачётный начальник. Пришлось с ними обняться, и поцеловаться, иначе не отставал.

Осталась только Катя. Она, как котёнок, свернулась клубком на просторном заднем диване минивэна, и привести её в чувство было невозможно. Кирилл и звал, и гладил по голове, и осторожно тряс за плечо – бесполезно.

- Ну, извините. Я сделал всё, что мог, - с вызовом сказал он куда-то в пространство, а потом вернулся за руль.

…В зеркальном лифте «Легиона» он прижимал к себе спящую девушку, как драгоценность, рассматривал её чудесное лицо, прислушивался к тихому дыханию, сходил с ума от близости её тела. Коварно воспользовался ситуацией - поцеловал несколько раз в белый лоб, прижался губами к виску, потом – к розовой щеке… Стало совсем плохо, Кирилл уже изнемогал от неутолённого желания, оно разрасталось малиновым шаром и с треском рвало внутренности.

Катина сумка болталась у него на локте. На пятом этаже лифт остановился, и вошёл сосед, директор какой-то крупной фирмы. Он был во всём чёрном – пальто, рубашка, костюм, перчатки, туфли.

- У-у, какая роскошная добыча, - подмигнул мужчина. – Прям завидую. Коса золотая, реснички, губки… А она точно совершеннолетняя? Где урвал? Я тоже хочу!

…Дверь квартиры открыл с трудом. Нет, Катюша вообще ничего не весила, но возиться с замком с девушкой на руках было затруднительно. Одержав всё-таки победу, Кирилл вошёл в квартиру и сразу направился в спальню. Уложил сокровище на кровать… Надо же, Катя снова у него дома - второй раз за три дня. Хороший они взяли темп, вот только чем всё это закончится…

Сняв пиджак, Кирилл отправился в ванную, где долго мыл руки, пристально рассматривая себя в зеркало. Смотрел прямо в глаза, мысленно взывая в благоразумию. Но это не действовало. Плеснул в лицо ледяной воды – тоже не помогло.

Но ведь он будет держать себя в руках?

Кирилл вернулся в спальню и посмотрел на спящую златовласку. Надо бы раздеть, подумал он, неудобно же спать в полном обмундировании. Кирилл расстегнул молнию и стянул вниз узкую юбку. Подумав немного, стащил ещё и колготки – что ж, всю ночь провести ей в этой капроновой броне? Стаскивая, терял сознание от прикосновений к шелковистой коже, любовался долгой линией бедра, красивыми коленками и изящными щиколотками. Сжал в ладони маленькую ступню… Затем принялся за блузку – её-то снять надо обязательно, помнётся же такая красота. И оба-на! Под блузкой не оказалось лифчика! А днём он точно был, Кирилл это помнил, он видел бретельки, просвечивающие под тонкой тканью…

- Вот это сюрприз, - пробормотал он, замирая от восхищения. – Как мило… Решила не надевать после бассейна… Разумно, всё равно ведь скоро опять снимать. Сколько же ты выпила, милая?

Смотреть на девичью грудь было невыносимо. Он сам не понимал, что ж его так штырит. Подумаешь, прелестные белые грудки с чудесными розовыми соскáми. И что? Он столько их перевидал, всех размеров и конфигураций… А тут почему-то дыхание сбилось, как у пацана

Кирилл сидел, как истукан, и впитывал взглядом каждую линию, изгиб, округлость прекрасного тела. Если избавить крошку от последнего кружевного лоскутка,  она останется совсем голой на его большой кровати – спящая, безвольная, беззащитная. Его уже трясло, как в лихорадке, распирало от сумасшедшего желания, кружило в раскалённом вихре, лишая воли и мыслей, кроме одной – лечь сверху на эту сладкую малышку, придавить своей массой, ощутить под собой её нежную грудь и живот, раздвинуть коленями её ноги…

«Остановись, так нельзя…»

- Да ну, блин, - бросил Кирилл. Он скривился от невыносимой судороги, волной пробежавшей по телу, и начал дрожащими руками стаскивать с себя одежду.

Глава 18

Катя

Я ещё не проснулась до конца, не открыла глаза, но успела удивиться приятным ощущениям. Потянулась под невесомым одеялом, обняла мягкую подушку… Какой нежный аромат у постельного белья… И как ласково прикасается ткань к телу. Можно подумать, я лежу на огромной кровати в номере пятизвёздочного отеля, а за окном шумит океан…

Открыв глаза, от ужаса подскочила на месте.

Где я?!

Сейчас я сидела в ворохе душистого белья на кровати в совершенно незнакомой комнате - картина на стене, тумба с изящным светильником, дверь с белым матовым стеклом. Строгие линии, сдержанные оттенки, ничего лишнего…

Куда же я попала?

И ведь я голая. Ну, почти.

Меня прошибло ледяным потом. Похоже, моя вчерашняя попойка закончилась каким-то экстремальным приключением. Память не предлагала никаких вариантов и подсказок. Я пыталась вспомнить, но словно шарила лучом фонарика в кромешной мгле, и куда бы ни направляла луч, он выхватывал из тьмы один-единственный предмет – расписанный под хохлому самовар невероятных размеров. Он горой нависал надо мной и укоризненным басом произносил: «Катя, пить – вредно!»

Можно подумать, я пью! Налила себе пару стопочек в бане… А что было дальше? Почему я ничего не помню?!

Всё ясно. Мою память стёрли инопланетяне.

На всякий случай быстро проспрягала глагол recevoir в Subjonctif imparfait. Фу, всё нормально, мозг работает. Очевидно, инопланетяне – упыри пучеглазые – уничтожили только мою оперативную память, долговременную не тронули. И на том спасибо.

Очевидно, я действительно нахожусь в гостиничном номере. Какой кошмар… Мсье Массон на протяжении трёх дней оказывал мне недвусмысленные знаки внимания… Возможно, на почве любви к французскому языку мы с ним сдружились до такой степени, что я очутилась в его люксе.

Вот чем всё закончилось… Я провела ночь с Кристианом в отеле. Словно какая-нибудь распущенная девица! О, нет, только не это!

Я зажмурилась от отвращения и потрясла головой.

Господи, за что ты так со мной? Всего-то рюмочку выпила в конце тяжёлого рабочего дня, да ещё и после нервного потрясения - и такой ужасный результат! Люди всю жизнь употребляют, и никто их за это не наказывает…

Выскочив из кровати, в два прыжка, как кенгуру, подлетела к окну. Ох, нет, слава Богу! Я не в отеле, а совсем в другом районе города.

Аллилуйя! Обошлось! Мсье Массон тут ни при чём!

Однако… Если я не в гостинице, значит, в квартире моего вредного босса, который вчера так ужасно разозлил меня в бассейне. Других вариантов нет. Точно, я ведь уже видела эти двери – тёмное дерево, белое матовое стекло…

Значит, я нахожусь на двенадцатом этаже жилого комплекса «Легион».

Вернувшись к кровати и приподняв сдвинутое к краю покрывало, увидела на краешке свою одежду – юбка, а сверху блузка, даже бант аккуратно расправлен. И невесомое облачко колготок. Рядом лежала сложенная футболка. Я её развернула и сразу же надела – очень кстати. Футболка со спортивной символикой была мне почти до колен, как платье.

Честно говоря, как только я поняла, что любвеобильный Кристианушка в истории не замешан, стало гораздо легче. Что же мы имеем? Пьяная переводчица отправилась не в отель в иностранному гостю, а прямиком в холостяцкие апартаменты начальника. Прелестно, что и говорить. Однако, интрижка с мсье Массоном – это позор международного уровня. А ночь, проведённая голышом в спальне Кирилла Андреевича, – всего лишь локальный конфликт. Возможно, даже и конфликта никакого нет, если выяснить подробности.

Первый вопрос: дошла своим ходом или донесли?

Второй вопрос: разделась сама или помогли добрые руки? Очень добрые.

Третий вопрос: если и донесли, и раздели, то… последовало ли продолжение банкета? Нет, это невозможно! Если бы шеф разнузданно попользовался телом невменяемой переводчицы, уж трусики бы не стал обратно напяливать. Чего маскироваться, если дело сделано?

Нет, Кирилл Андреевич бы так не поступил. Это мерзко.

Но он мужчина. А мужчины омерзительны.

И ведь я ничего не помню. Вдруг всё прилично - и до кровати добралась самостоятельно, и разделась? Но почему, раз была такая бодрая, не пошла к себе домой? Зачем к шефу-то попёрлась? И как мне удалось в коматозном состоянии почти полностью раздеться, да к тому же аккуратно сложить одежду?

Вот почему так приятно было возиться среди простыней – я была без одежды, освобождённая и раскованная, голая. С другой стороны, возможно, до кровати меня донесли, а разделась я всё-таки самостоятельно, не приходя в сознание. Думаю, сумела бы. А вот директор никак не смог бы снять с меня, не порвав, тонкие колготки. С его-то лапами. Нет, абсолютно не реально. Уж не знаю, какой грандиозный опыт надо иметь в этой области, чтобы так виртуозно избавлять девушек от колготок.

Но вдруг?

Если всё верно, и меня раздел Кирилл Андреевич, сейчас я ему устрою персональную атомную войну. Он и так взбесил меня вчера в бассейне. А тут ещё и это.

Прикасался ко мне… А если целовал? Ох, нет… Как мне удалось не умереть от отвращения прямо во сне? Но почему я проснулась со странным ощущением нежности и тепла? Как будто со мной произошло что-то хорошее…

Проклятье, я же ничего не помню! Чёрно-красно-золотой самовар – а дальше хоть башкой о стену, сплошная мгла. А вдруг я сама вешалась на Кирилла Андреевича? Заигрывала, соблазняла? Творила бог знает что? В трезвом виде я к мужчине и не подойду, настолько они мне противны. Но ведь в пьяном состоянии люди вытворяют всё, что угодно.

В следующее мгновение в голове взорвалась мысль, перекрывшая мучительные размышления на тему целовал ли меня ночью коварный директор или проигнорировал.

Джеймс! Урок в шесть утра!

Я метнулась к сумке и достала телефон – две минуты седьмого! Джеймс уже ждёт. Ещё можно извиниться, хотя и так уже неприятно. Обычно я очень пунктуальна и не заставляю учеников себя ждать.

Ох, блин! Надо срочно найти компьютер!

Я осторожно открыла дверь спальни и выглянула. Где сейчас находится преступный хозяин квартиры, затащивший пьяную девушку в свою стильную и элегантную пещеру?

- Ау! Кирилл Андреевич?

Тишина. Надеюсь, шеф не вывалится голышом из ванной, вытирая полотенцем голову? Только этого зрелища мне сейчас и не хватало.

Нет. В квартире кроме меня никого не было. Я увидела панорамное окно, кухонную зону с зависшими над барной стойкой летающими тарелками светильников. Тут я поздно вечером в четверг пила кофе, лопала шоколад и переводила «с листа» юридические документы.

Я галопом добежала до ванной, плеснула в лицо водой, увидела на мраморной столешнице у раковины запечатанную зубную щётку – она, как и футболка, явно была приготовлена для меня. Как, однако, тут всё организовано… Очевидно, владелец апартаментов часто принимает у себя девушек, у него всё схвачено. Значит, и с колготками умеет ловко обращаться? Это он меня раздел?

Чёрт! Убью.

На большом рабочем столе за перегородкой в студии я обнаружила компьютер. Воспользоваться им без разрешения хозяина? Это, конечно, ужасно. Но где его носит в шесть утра?

Нет, в шесть-ноль-девять. Кошмар, как же я опаздываю!

Джеймс, наверняка, уже удивляется и нервничает. Все эти иностранные студенты очень трепетно относятся к деньгам. Урок они оплачивают заранее, а потом переживают, достаточно ли знаний получили за свои кровные. Десять долларов мне никто не подарит, их надо хорошенько отработать. Иначе в комментариях к уроку появится неприятное: «Вероятно, сегодня мой преподаватель не успел подготовиться, занятие получилось неинтересным, скомканным». У меня таких комментов пока не было, но у других видела.

И тем не менее, как бы я ни спешила, надо попытаться получить санкцию на использование компа. Я набрала номер Кирилла Андреевича, но телефон босса не отвечал. Вот, он тоже игнорирует звонки, не одна я такая!

Будь что будет! Включила компьютер, безумно надеясь, что секретные материалы и порнуху директор держит хорошо спрятанными, и всё это виртуальное богатство сейчас не вывалится с экрана прямо на меня…

Ура! Всё прошло отлично!

Джеймс, как обычно, был счастлив меня видеть, хотя и сделал выговор по поводу моего опоздания на целых одиннадцать минут. Я пообещала в будущем компенсировать досадную задержку каким-нибудь приятным бонусом. Я готова была простить Джеймсу въедливость за его любовь к русскому языку, он на нём просто помешан.

Мы разобрали прекрасный рассказ Бунина, препарируя каждую фразу, уделяя особое внимание описаниям неба. Рассказ я уже давно подготовила в Google Docs, выделила все цветовые и сложные окказиональные прилагательные, нашла объяснения для русских архаизмов. Заставила Джеймса переводить словосочетания - дымчато-лиловая даль, матово-бледная листва, мутно-молочный туман (Бунин гениален!) – чтобы американцу жизнь мёдом не казалась, пусть попыхтит.

Мы уже попрощались с Джеймсом и договорились о следующем уроке, и я начала сворачивать на экране открытые окна, как услышала сзади потрясённый возглас:

- Катя! Ты… Ты роешься в моём компьютере?!

Катя

Я молниеносно убрала руки с клавиатуры и отшатнулась от стола, словно меня уличили в шпионаже. Злобный босс возвышался рядом, на его футболке проступили тёмные пятна, на шее висело полотенце, лицо блестело от пота. А, ну понятно! Спускался в тренажёрный зал, лелеял драгоценную мускулатуру. Не дай бог, дельтовидная мышца сдуется, или бицепс усохнет.

- Мне не пришлось бы рыться в вашем компьютере, если бы вчера вечером вы просто отвезли меня домой! – яростно огрызнулась я. – В шесть утра я должна была провести урок с учеником из Америки. Звонила вам, чтобы спросить разрешения. Но вы не ответили.

- Уф, от сердца отлегло! – расслабился Кирилл Андреевич. – Я-то решил, что ты воспользовалась моим отсутствием, чтобы скачать схему завода по производству оружейного плутония. Сам офигел, пока её раздобыл, такой труд... А телефон я в зал не брал, вон он лежит. Звук выключил, чтобы тебя не будить.

- Какая трогательная забота! – ядовито усмехнулась я. – И об одежде позаботились, всю с меня сняли!

- Нет, не всю! Я сдерживался.

- Как вы посмели?! Как вам не стыдно? Это же натуральное свинство! Я уже на секунду поверила, что вы порядочный человек! А вы такой же гадкий, мерзкий тип, как и все остальные мужчины. Похоть – вот что всеми вами движет. Вы ни о чём другом и думать не можете!

Выпалив всё это на одном дыхании, я вдруг прикусила язык и замерла, потому что мне стало очень страшно. Шеф смотрел на меня сверху вниз тяжёлым взглядом и нервно грыз губы… Вадим бы сейчас заорал: «Да ты нарываешься, маленькая дрянь!» и отвесил бы сочную оплеуху.

Я сжалась и закрыла глаза. Зря, наверное обозвала директора мерзким похотливым типом. Прямо в лицо ему выкрикнула… Это перебор.

И всё равно! Не надо было меня раздевать!

- Катюша, успокойся, - донёсся голос Кирилла Андреевича. Он легко провёл рукой по моим волосам, погладил по голове, как ребёнка. – Сейчас мне надо в душ.

Я распахнула глаза. Так, похоже, бить пока не будут.

Бессовестный босс коварно смылся в ванную, и оттуда сразу же донёсся шум воды. Спрятался от меня! А ведь мы ещё не выяснили отношения! Может, он меня не только раздел, но ещё и… то самое. По голове вон как покровительственно гладит, словно я уже его собственность, новая лошадка в стойле.

Я поёрзала на стуле, пытаясь по ощущениям выяснить, да или нет. Ничего не понятно. С этим вопросом так и не разобралась. Весь мой сексуальный опыт – это бесконечные мучения с мужем, других мужчин в моей жизни не было. Откуда мне знать, что ощущает девушка после нормального секса.

Но, безусловно, хочется верить, что шеф не опустился до изнасилования – как иначе назвать секс со спящей пьяной барышней, которая по уровню эмоциональности проиграет даже дохлому окуню?

Я метнулась к двери ванной комнаты и постучала в дверь:

- Кирилл Андреевич! Вы мне не ответили! Какая была необходимость меня раздевать?!

- Катя, я тут голый. Ты действительно хочешь, чтобы я тебя сейчас впустил?

- Нет!!! – в ужасе заорала я.

- Тогда прекрати выламывать дверь.

Из ванной он вышел, подлец, в одном полотенце – обернул бёдра, как папуас, в ярко-жёлтую махровую тряпицу. Ой, да ладно, видели мы уже ваши мускулы, кубики, трицепсы и прочее великолепие… Ну, да, да, конечно, есть, что показать девушке.

Но только не девушке в состоянии бешенства.

Вытерся он очень плохо, торс блестел от воды, могучие грудные мышцы двигались под гладкой кожей. Я с трудом оторвала взгляд от полоски волос, убегающей от пупка вниз, отвернулась.

- Что вы со мной сделали ночью?!

- Катюша, я ничего с тобой не сделал, - грустно покачал головой Кирилл Андреевич. – Вообще ни-че-го!

- И рассматривать меня тоже не надо было! Вы поступили по-свински!

Он снова смерил меня взглядом - умеет он это, получается у него. Я отступила на шаг, чувствуя себя под этим взглядом воинственным мышонком, которого сейчас небрежно раздавят ногой.

Неужели сейчас он презрительно бросит: «Ой, да ладно скандалить из-за такой ерунды! Видел сиськи и получше. Скажи спасибо, что не трахнул!»

- Катюша, прости. Я очень виноват, - кротко произнёс шеф. – Пропусти, пожалуйста, мне надо одеться.

Ладно. Хотя бы признаёт свою вину. И то хлеб.

У двери спальни он обернулся:

- Катя, тебе очень идёт эта футболка!

Я злобно фыркнула.

* * *

Итак, вчера я превратилась из Кати в Катюшу, в бассейне босс, проявив невероятную зоркость, разоблачил мою страшную тайну, а ночью имел возможность во всех подробностях рассмотреть мой бюст, да и всё остальное.

Сближение идёт космическими темпами, пора завязывать.

- Знаете, Кирилл Андреевич. Я отработаю оставшийся день, но после того, как французы улетят, ко мне больше не обращайтесь. Ищите себе другую переводчицу!

- Катя, извини. Ну… так получилось. Я просто не хотел, чтобы твоя одежда помялась, - начал оправдываться директор.

Не смешил бы! Жалкий лепет.

Кирилл Андреевич жарил в тостере квадратные ломти белого хлеба, варил кофе в кофе-машине, переворачивал на сковородке омлет, наливал в стаканы апельсиновый сок – в общем, вкалывал, как золушка. Я сидела у барной стойки, гордо выпрямив спину, и презрительно наблюдала за его ловкими движениями. Он уже был в брюках от костюма и белой рубашке, выглядел элегантно и менее внушительно, чем, когда в одном полотенце. Уже не бросались в глаза все эти мышцы.

- А там ещё и колготки. Не оставлять же… Даже не знаю, как в них можно спать. Ни разу не пробовал.

- Даже удивительно! Как же вы? – хмыкнула я.

- Это яркое удовольствие меня миновало, - развёл руками Кирилл Андреевич. И поставил передо мной тарелку с половинкой омлета. Вторую половинку взял себе. – Ешь. С французами опять не успеешь.

- Я вполне могла бы поспать и в колготках. Они тонкие.

- А мне показалось – как танковая броня…

- Почему вы не отвезли меня домой?

- Я же не знаю, как отреагировал бы твой муж, если бы я принёс тебя домой пьяную, - шеф внимательно посмотрел прямо мне в глаза.

Я сразу уткнулась носом в тарелку и занялась омлетом.

- Катюша… Там, у компьютера… Ты испугалась, что я тебя ударю? Глаза закрыла.

Я промолчала.

- Давай, я поговорю с твоим мужем? Он тебя бьёт? – Кирилл Андреевич прищурился и стиснул челюсть. – Вот я ему устрою!

Он положил на стол вилку и с громким хлопком впечатал кулак в раскрытую ладонь – словно врезал молотом по наковальне. От неожиданности я выронила кусок омлета и едва не грохнулась с высокого барного стула.

Нельзя же так пугать!

Но предложение… м-м… чудесное! Как же я всегда мечтала, чтобы кто-нибудь набил рожу Вадиму! Отметелил, отпинал, свернул набок его породистый прямой нос, выбил челюсть, снёс все зубы, превратил в узкие щёлочки его красивые глаза…

Теперь уже поздно. Я от него сбежала и скоро получу развод. В будущем даже планирую научиться думать о Вадиме без содрогания. Просто внушу себе, что он тяжело больной человек. А на больных не обижаются. Сейчас пока ничего не получается, слишком свежи царапины на сердце. Но я упорная. Для девушки, выучившей наизусть «Большой французско-русский словарь» на 230 тысяч слов, нет ничего невозможного!

- Катюша? Поговорить с ним?

- Кирилл Андреевич! Не надо, - с досадой выпалила я. – Просила же не вмешиваться в мою жизнь! А вы опять!

- Хорошо, не буду, - угрюмо буркнул босс и вернулся к омлету.

- Знаете…

- Что?

- Несмотря на то, что вы провели ночь в трепетных заботах о моей одежде, нам всё-таки придётся заехать ко мне домой, чтобы я переоделась.

- Почему?

- Если сейчас я появлюсь перед французами в том же наряде, что и вчера, они поймут, что я ночевала не дома. Да и потом, хотелось бы надеть что-то свежее.

- Хорошо. Тогда нам надо выйти из дома пораньше. Катюша… Мир?

- Короткое перемирие, - безапелляционно отрезала я. – Да, конечно, пока мы не посадим французов в самолёт, я в вашем распоряжении. Но потом – оревуар! Надеюсь, мы с вами больше никогда не встретимся.

- Как ты сурова, Катя! А я вотдумаю… Надобы задержать Кристианау нас напару неделек. Далеконе все вопросы мы успелиобсудить, ох, не все! Отличная идея, сейчас я ему предложу.

- Кирилл Андреевич!!!

Глава 19

Катя

На парковке у гостиницы мы засекли автомобиль Николая, а в холле под пальмой обнаружили тело менеджера. Лежал на диване, постанывал. Цвет лица у Коли был такой, что он с блеском прошёл бы кастинг на роль болотной кикиморы.

- Ой, Коля, ты чего? – удивился Кирилл Андреевич, протягивая парню руку. – Почему зелёный? Неужто голова болит? Ты же мало вчера выпил!

- Вам-то хорошо говорить, Кирилл Андреевич, - с обидой произнёс Николай. - Вы вообще не пили.

- Не мог. Я всех контролировал. Вот, бери пример с Катюши, она как огурчик.

- А выпила вчера цистерну! – ещё больше обиделся Николай. – Это несправедливо!

- Цистерну? – испугалась я. – Правда?

- Конечно, - безжалостно подтвердила болотная кикимора. – Ох, и надралась ты, Катюшка! В дым! Такое вытворяла! У-у-у!

- Что я вытворяла? – в отчаянии воскликнула я. – Кирилл Андреевич, а вы мне ничего и не сказали…

- Коля, угомонись! – сказал шеф. - Девочку-то не пугай. Катюша, всё нормально, не волнуйся.

Боже, что я наделала?! Да расскажите же скорее! Ой, нет, лучше не надо! А вдруг я танцевала на столе в комнате отдыха? Голая!!! Охо-хо-хо! Поэтому Кирилл Андреевич так лихо меня и раздел, чего церемониться, он уже давно всё видел… Точно, наверное, танцевала на столе. Или лежала на нём грациозно, креветку изображала. Видела, что бывает с людьми, когда они напиваются в хлам на закрытом мероприятии. Расслабляются на полную катушку. Наверное, я тоже отличилась, порадовала мужиков…

Кошмар.

Да что же это! Не работа, а какой-то капкан! Сколько нервов истрачено на компанию «Импульс» за каких-то четыре дня! Ведь бывают спокойные задания – приехала, попереводила, поулыбалась. Знакомая лексика, лёгкие темы…

В начале недели отработала в областной администрации на встрече итальянских бизнесменов с губернатором – и никаких проблем, сплошное удовольствие. Сам губернатор так доброжелательно на меня посмотрел. Вероятно, тоже хотел пригласить в баню. Любит, наверное, грациозных креветок.

А тут… Какая-то бесконечная нервотрёпка! Почему?! Скорее закончить с «Импульсом» и забыть, как страшный сон!

- Катюш, ты по дороге в отель приставала к нашему Кристианчику, - радостно сообщил Николай.

- О, нет…

- Да!

Приплыли. Как я могла! Хотя… Зато не танцевала на столе.

Ура! Уже легче!

- Улеглась ты на него, Катюшка, а он и рад. Не могла, что ли, на меня прилечь? Я лет на тридцать моложе! И нос у меня нормальный, а не как межконтинентальная ракета. И всё остальное тоже хорошее.

- Ты прекрасен, - подтвердил Кирилл Андреевич. – Только болтаешь много. Дуй быстро в ресторан, проверь, как накрыли завтрак.

Николай испарился.

- Я приставала к мсье Массону? - убито посмотрела я на босса.

- Катюша, не слушай этого оболтуса, ничего страшного не произошло. Николай фантазирует. Он и сам был пьяный в дрова, а теперь тебя пугает. Всё было в рамках международного этикета.

- Правда?

- Правда, - ободряюще улыбнулся директор. – Всё в порядке.

Я взглянула на него с благодарностью.

Кирилл

Было неприятно признавать, что одним из факторов, повлиявших на подписание контракта, стало участие в переговорах неотразимой переводчицы. Словно он использовал Катино очарование в качестве секретного оружия. Но так и получилось. Судьба контракта несколько раз висела на волоске, и именно Катя каждый раз меняла расстановку сил в пользу принимающей стороны. Когда она выговаривала длинные фразы на французском, Кириллу казалось, что по его венам, покалывая, несутся пузырьки шампанского. Видимо, французам тоже очень нравился её голос. Но и когда девушка молчала, она тоже влияла на процесс.

Кирилл представил на месте Кати другую переводчицу - Ларису, пышную, ярко накрашенную брюнетку, немного шумную и настырную. Предполагалось, что переводить будет именно она. Кирилл поморщился. Нет, с Ларисой мужчины вели бы себя иначе, чем в присутствии нежного сероглазого ангела.

«Нежный ангел, как же!» - усмехнулся вдруг Кирилл, вспомнив, как она наехала на него утром. Какими отвратительными словами обзывала. Смелая. Одна в квартире со здоровым мужиком, и выкрикивает ему в лицо оскорбления. Другой бы психанул и разложил прямо на столе за такие слова. Разве можно так нарываться?

Но сказала правду, всё верно. О сексе он думает постоянно, это естественный фон любых его размышлений и действий. Но ведь это нормально, ему тридцать пять, и он в свободном плавании. А уж если рядом постоянно маячит соблазнительная крошка, и вовсе деваться некуда. Так с хитростью задумано природой, инстинкт продолжения рода заложен в мужскую модель поведения, иначе жизнь на планете давно бы иссякла.

Вчера в бассейне и ночью в квартире он, конечно, капитально накосячил. Чем думал? Понятно, что не головой. Катя уже и работать с ним не хочет. Доигрался. Теперь надо как-то реабилитироваться, потому что пожать плечами и сказать «ну, и пожалуйста, скатертью дорога!» он уже не может. Всего неделю знаком с девушкой, а уже перетрясла ему все внутренности. Всё не на месте – мозги, сердце. А уж о цоколе и говорить нечего, его захлёстывает раскалённым цунами, стоит лишь приблизиться к Кате на метр. Ощутить её запах, прикоснуться. Или даже просто посмотреть на неё.

Как же сегодня утром, когда она в страхе закрыла глаза, ему хотелось стиснуть её в объятиях, прижать к себе, пообещать, что больше никому не позволит её обидеть. Ни один урод не подойдёт. И не урод тоже. Вообще никто.

Как же, обнимешь её! Да к ней и прикоснуться нельзя без бронежилета! Такой агрессивный мышонок. И она вовсе не хочет, чтобы он её защищал. Она даже и видеть его уже не хочет.

…В аэропорту Кате пришлось изрядно помучиться, потому что французы по их национальному обычаю полезли целоваться. Кирилл почувствовал, как она внутренне окаменела, но терпела изо всех сил и даже улыбалась, пока французские партнёры по очереди, один за другим, подходили с прощальными объятиями и поцелуями. Умница, драться не стала.

Вот кого не надо было заставлять, так это Николая. Яростно обнимая Жан-Люка и Пьера, он едва ли не оглашал рыданиями международный терминал аэропорта, парни сдружились за четыре дня. Особенно хороший контакт установился вчера в бане.

- Je fais quatre! – решительно объявил мсье Массон, пока Катю целовал в щёчки Жан-Люк.

- Чего скандирует? – тихо спросил Кирилл у бедной девушки. Он в этот момент, вежливо улыбаясь, обнимался и целовался с Пьером.

- Предупреждает, что он целует не три раза, как все, а четыре.

«Вот же скотина», - подумал Кирилл.

- Как это по-нашему – душевно, с размахом! – воскликнул Николай. – Мсье Массончик, дайте же я вас обниму!

Катя

Все мучения не зря, французы улетели довольные.

В аэропорту мсье Массон, стреляя маленькими глазками, интимно шепнул мне на ухо, что через неделю-другую пригласит директора «Импульса» во Францию с ответным визитом. При этом Кристиан едва не проткнул мне барабанную перепонку, а заодно и гипоталамус своим бесконечным хоботом.

Не стала расстраивать француза перед полётом, не сказала, что не собираюсь дальше сотрудничать с «Импульсом». Хватит с меня! Хочет Кристиан пригласить директора, флаг в руки, пусть приглашает. За одну-две недели Кирилл Андреевич успеет найти себе хорошего переводчика. Пусть ищет парня, ведь его он вряд ли потащит ночью к себе в норку, чтобы там виртуозно раздеть догола.

Тем не менее, я очень радовалась, что у «Импульса» с французами всё получилось, и есть положительный результат. Даже погода в день отъезда не подкачала – стоял холодный, но солнечный и безветренный октябрьский день. Золотые верхушки тополей обрамляли картинной рамой синее небо, щедрые грозди рябин алели на фоне жёлто-зелёной листвы. Трудно поверить, что ещё четыре дня назад мела метель, а ветер бесился, как цепной пёс…

- Катя, а тебя куда? Домой? – спросил шеф, когда мы ехали из аэропорта.

- Нет-нет, пожалуйста, высадите меня на автовокзале, мы как раз сейчас будем проезжать мимо.

- Зачем тебе?

- Хочу съездить к маме. Через двадцать минут автобус, я смотрела расписание.

- А где живёт твоя мама?

Я произнесла название чудесного лесного городка, где родилась.

- На автобусе часа два мотыляться, - хмыкнул шеф. - А обратно когда? Завтра?

- Нет, завтра мне в офис. Обратно – тоже сегодня. Есть рейс в одиннадцать вечера.

- Что-то я не понял, - нахмурился директор. – В одиннадцать вечера ты будешь околачиваться на одном автовокзале, в час ночи – на другом. Муж хотя бы встретит? Как ты ночью доберёшься до дому? Поймаешь такси? И к кому в машину сядешь? А ещё и подъезд у тебя опасный, с закоулками!

- Кирилл Андреевич, конечно, вам в это трудно поверить, но я справлюсь, - усмехнулась я. - Вы, очевидно, снова забыли, что я совершеннолетняя. Очень даже. Поэтому разберусь как-нибудь.

За окном пылало осеннее солнце, ослепительный жёлто-розовый шар перекатывался по лобовому стеклу минивэна. Я опустила козырёк. Мимо мелькали клумбы, усыпанные золотом. Воскресный город выглядел оживлённым и весёлым.

– Вот, кстати, возьми. Это тебе.

Хмурый директор достал из ящика между сиденьями конверт и положил мне на колени.

- Премия. Ты прекрасно поработала.

- Спасибо, Кирилл Андреевич, но… Не надо, - я открыла ящик и положила конверт обратно. – Я не возьму.

Мои манипуляции явно расстроили шефа.

- Катя, почему отказываешься?

- Вы и так хорошо заплатили «Аванте» за перевод.

- Ты на меня обиделась. Но я ведь уже несколько раз извинился и признал, что был не прав. А эти деньги- вовсе не попытка компенсировать мою бестактность, а премия за отлично выполненную работу.

Эх, денежки! Как они мне нужны. Но… нет.

- Спасибо, Кирилл Андреевич. Но я и так получу гонорар в дополнение к моему окладу.

- Ты прекрасно знаешь язык, а ещё… свела с ума французов. И ты – настоящий боец. Это вызывает уважение. Не сдалась после нашего грандиозного провала, сконцентрировалась и всё исправила. Другая бы девушка разревелась и вовсе отказалась бы переводить.

- Я и разревелась.

- А на следующий день у тебя уже от зубов отскакивало. Не думаю, что удалось бы подписать контракт без твоей помощи.

- Вы преувеличиваете. Но, конечно, очень приятно, чтовы так оцениваете мой труд. Будемсчитать устную похвалу моей премией.

- Спасибонахлеб не намажешь, - вздохнул Кирилл Андреевич. - Получается, из-замоегонеобдуманного поведения ты лишилась бонуса… Мне жаль.

Шеф дёрнул щекой, подвигал челюстью ихмуроуставился надорогу.

Всё верно. Не рассматривал бы меня в бассейне, не привёз бы к себе домой ночью – я бы сейчас вцепилась в конвертик мёртвой хваткой. Потому чтосовершенночестнозаработалаэтиденьги. Интересно, сколькоонтудаположил? Запроклятый купальник, из-закоторогоя спалилась, отдал, не моргнув, одиннадцать тысяч. А уж как французов принимал! Всё организовал повысшему разряду. ПрижимистымКириллаАндреевичаточноне назовёшь.

- А-а! - подпрыгнулая через минуту. – Автовокзал!!!

- Боже мой, Катя! Чтож ты так кричишь?!

- Вы проехалиавтовокзал! Кирилл Андреевич, я опоздаю наавтобус! Мне ещё нужнокупить билет!

Минивэн замер на красном светофоре - в левом ряду, с мигающим поворотником.

- Я сам тебя отвезу.

- О! Вы серьёзно? Ух ты… - растерялась я. – Но… Вы же столько времени потратите…

Вот это сюрприз!

Конечно, я обрадовалась неожиданной инициативе Кирилла Андреевича. Это классно - добраться до цели в два раза быстрее, к тому же, не толкаясь на вокзале. Но как же он сам? Он управляет крупным предприятием, значит, забот хватает. Наверняка, для него воскресенье – настоящая драгоценность, несколько свободных часов – роскошь. А он собирается истратить их на меня?

Так странно… Но приятно.

- А обратно ты во сколько хочешь ехать?

Я буквально потеряла дар речи:

- Вы что, меня ещё и подождёте там?

- Да. Друзей пока навещу. Они живут на Таганайской. А твоя мама?

- На Профсоюзной.

- Смотри, как здорово, это же соседние улицы.

Я замолчала, потрясённая выпавшей мне удачей. От такого предложения не откажусь, хватит того, что без премии осталась. Если честно, Кирилл Андреевич абсолютно прав – на ночном автовокзале мне делать нечего. Всегда, возвращаясь от мамы, собираю вокруг себя толпу возбуждённых парней и мужиков – все мечтают познакомиться, поболтать, подвезти и так далее. Я заложница своей несерьёзной внешности. Все видят перед собой матрёшку с круглыми глазами, думают, такую малявку легко обвести вокруг пальца. А я, между прочим, жутко умная, почти профессор. У меня ученики и в Америке, и в Гваделупе! Вот так.

Кирилл

Он специально засёк время, а потом не мог поверить. Катя молчала… целых тридцать минут! И если бы он первый не начал разговор, так бы и не вымолвила ни словечка. Сидела рядом и витала в собственных мыслях. Даже не болтала по телефону, не листала фотки в Инстаграме, не висела в Контакте. Просто смотрела на дорогу. Молча!

Изумительная девочка! За что Васе, краснощёкому громиле, достался такой подарок?

А как быстро переоделась сегодня утром, когда заехали к ней, и Кирилл остался ждать в машине. Молниеносно! Не удержался, чтобы не сравнить с Анжелой. Та собиралась в гости или на концерт по четыре часа, возилась, ходила туда-сюда, меняла наряды, возвращалась, доводя Кирилла до белого каления.

С милой переводчицей всё по-другому. Кирилл успел только почту открыть на смартфоне и просмотреть два письма, а уже проскрежетала подъездная дверь, и сердце трепыхнулось, сообщая, что вышла именно Катя. Он это понял раньше, чем оторвал взгляд от смартфона.

- Катюша, ты хоть до квартиры добежать успела? – изумился Кирилл такой крейсерской скорости. – А, вижу. Успела.

Переоделась, накрасила губки и даже новую причёску соорудила – заплела косу набок, да не простую, а с какими-то соблазнительными пышными петлями, так и хотелось сунуть в них палец и растребушить нафиг всю эту неземную красоту. Под расстёгнутой курткой виднелось платье - потом в отеле он рассмотрел его получше. Строгое, синее, ничего лишнего, точно по фигуре. Смотрел бы не отрываясь. Серые Катины глаза из-за этого платья приобрели синий оттенок…

Отвратительно, что из-за его свинского поведения девушка осталась без премии. Она её заслужила, ноне силком же впихивать. Всё равно не возьмёт.

Катя

От корзины с фруктами, привезённой свекровью в пятницу, ничего не осталось, Олежка всё слопал. Растущий организм, восстанавливается, ему надо.

- Сеструха! – закричал брат и оторвал меня от пола.

- Отпусти, ты что, тебе нельзя поднимать тяжести!

- Да ты как пушинка! И мне уже можно всё! Любые нагрузки!

- Да, ему можно, - подтвердила мама. – Катюшка, смотри, как он вырос!

- У меня такое ощущение, что каждую неделю прибавляет в росте. А ты волосы покрасила! Классно! – обрадовалась я.

Мама возвращается к нормальной жизни. И Олежка. И я.

Так здорово!

Надеюсь, мы исчерпали наш лимит несчастий. Три года назад, когда внезапно умер от инфаркта папа, для нас это стало невероятным потрясением. А спустя год взрослые друзья пустили пятнадцатилетнего Олежку за руль «опеля», и он всех прокатил с ветерком по трассе. Результат: сам в реанимации, один парень в морге, трое - с переломами и сотрясением мозга.

Хорошо мальчишки погуляли, ничего не скажешь...

Хирурги спасли брату жизнь, сшили порванные органы, сложили по кусочкам раздробленные кости, ничего не отрезали – святые люди. Это была экстренная операция, её сделали бесплатно. А дальше потребовалось ещё несколько операций, и их уже надо было или делать за свой счёт, или записываться в очередь и ждать два-три года. Плюс консультации врачей, поездки в другие города к специалистам, покупка лекарств, материалов…

Трагическая поездка на «опеле» совпала с другим событием – нашим с Вадимом военным конфликтом: муж впервые поднял на меня руку, и я сразу от него ушла. Даже не ушла, а умчалась галопом, как резвая лошадка. Любовь и так угасала, а после этой провокации у меня с глаз и вовсе упала пелена. Поняла, что отношения исчерпаны, наконец-то разглядела за неотразимой внешностью не очень приятную сущность. Ещё и ребёнок никак не получался. Наверное, именно потому, что нам с Вадимом не суждено было быть вместе.

Глебушка пустил в свои апартаменты - он собирался на месяц в Европу, а я вызвалась поработать служанкой для его орхидей. Проработала недолго, потому что на меня навалились со всех сторон. Вадим ползал в ногах и клялся, что подобный эксцесс никогда больше не повторится. Свекровь просила вернуться и рассказывала, что ещё можно сделать для Олега, как ему помочь, чтобы он не превратился в инвалида-колясочника, время-то уходит. Мама рыдала, говорила, что без помощи Ирочки Анатольевны и Вадика мы не справимся.

Так и есть, деньги требовались огромные. Откуда они у мамы… После смерти отца она вовсе не шиковала, одна (вернее, с моей помощью) тянула сына-школьника.

Я вернулась к Вадиму и стала заложницей его неустойчивой психики. В самые тяжёлые моменты напоминала себе, что другие люди продают почку, чтобы спасти близких. А у меня вот такой вариант – жизнь с Вадимом. Так что нечего ныть, всё могло быть гораздо хуже.

Теперь остаётся внедрить в мамину голову мысль, что ей не следует испытывать вину перед Ириной Анатольевной – я полностью расплатилась по всем счетам. Вадим-то это знает. Пусть расскажет своей маме, что он со мной делал.

Я своей рассказать не могу, она достаточно настрадалась за последние три года, не хочу добавлять ей нравственных мучений. Она-то думала, дочка катается, как сыр в масле, под крылом заботливого и богатого мужа.

Однако… Мама снова затянула, словно акын, любимую песню «Доченька, вернись в семью!». Если так будет продолжаться, я, наверное, не выдержу и во всём ей признаюсь.

- Мама, прекрати, - в конце концов потребовала я. – Ты же понимаешь, я не просто так ушла! Не из-за того, что у меня вредный характер!

- Характер у тебя чудесный, солнечный!

- Вот именно! Но от Вадима я сбежала. Делай выводы.

- Да что же у вас произошло?!

- Накопилось. Не могу больше с ним. Да так, что выть хочется. Поэтому не уговаривай меня.

- Милая, - вздохнула мама. – Ничего ведь не рассказываешь… А на чём это ты приехала? Я из окна видела. Выпорхнула из какого-то блестящего микроавтобуса.

- Начальник меня подбросил.

- Глеб, что ли? У него же спортивная машина! - встрял брат, и глаза у него сразу вспыхнули. Обтекаемый, как леденец, придавленный к дорожному покрытию, спорткар Глебушки произвёл на него неизгладимое впечатление.

- Временный начальник. Приглашал на перевод. Это к нему французы приезжали.

- Так он тебя прямо из города привёз? – насторожилась мама. – Какой он? Женат? Сколько ему лет? Бизнес у него, наверное, успешный, раз с французами дела ведёт. Машина вон какая крутая. Симпатичный?

- Мам, ну, ты даёшь! – обалдела я. - Ты куда понеслась, а? Только я уговорила тебя мысленно попрощаться с Вадимом, а ты уже нового мужика мне присматриваешь?

- Я вовсе не уговариваю тебя сразу кидаться в его объятия. Просто интересно. Мужик сто километров отмахал за здорово живёшь, чтобы тебя сюда доставить. Наверное, симпатичный? Добрый?

- Ой, мама… Он ужасный злобный босс. Пять раз до истерики довёл, все нервы вымотал на этих переговорах.

- Эх, - приуныла мама. – И всё-таки мы должны дать Вадиму ещё один шанс.

- Ещё одно слово о нём – и я к вам больше не приеду! – рассердилась я.

- Куда ты денешься, - сказал Олег, обнял меня сзади за плечи и поцеловал в щёку. – Приедешь, как миленькая. И всё равно, мам, хватит Катюху парить. Ты замучила нашу зайчишку. Кать, что за хрень у тебя сегодня на голове? Ты причесаться не успела? Давай, косичку пере заплету.

- Давай.

 Глава 20

Катя

Едва простилась с одним боссом, позвонил другой – любимый - Глебушка. И завалил работой по самую макушку! Вот и называй его после этого любимым.

- Глеб, ты что, с Пизанской башни спрыгнул? Уже полночь! Когда я успею перевести пять страниц договора? – возмутилась я и ловко двинула коленом Васе в челюсть, чтобы отстал.

Сосед приволокся на ночь глядя с горячим бутербродом на тарелке и заявил, что дико соскучился. Он был в спортивных шортах, майке и сланцах – в общем, одет предельно по-домашнему. Пока я разбиралась с владельцем «Аванты», Вася пристроился рядом со мной на диване, вытянул длинные пушистые ноги – да с него можно шерсти настричь, как с мериносовой овцы! По два килограмма с каждой ноги запросто получится! Васино молодое и горячее тело полностью заняло мою квартиру – и без того маленькая, она сразу стала похожа на норку муравья, вместившую слона.

Получив в челюсть, студент не обиделся, а сполз с дивана на пол, но тут же вцепился в мою ступню.

- Отстань, дай с шефом поговорить, - прошипела я, прикрыв ладонью трубку.

- Солнышко моё, надо, надо! – сказал Глебушка. - Ты же отстрелялась, французов проводила, теперь свободна, как ветер. Оплата – по двойному тарифу. Важный клиент, надо подсуетиться!

Я представила, как Глеб рассматривает себя в зеркале, поправляет стильную причёску или полирует ногти пилкой.

Вася что-то делал с моей ногой, кажется, это называется массажем ступней. Ай, щекотно же! Да что же это такое, ни минуты покоя! Я оттолкнула студента, и он, наконец, отстал. Взволнованно задышал, нахмурил брови, выпятил нижнюю губку. Типа, обиделся.

- Глеб, но я физически не успею!

- Ты – успеешь, - Глеб акцентировал первое слово, подчёркивая мою принадлежность к касте избранных. Это супер переводчики, способные перевести двести страниц текста за три секунды. И они никогда не спят.

А у меня сегодня в час ночи Франческа, жительница заморского департамента Франции. Она влюблена в русские фразеологизмы. К каждому уроку я подбираю для пятидесятилетней француженки тематическую коллекцию, а потом мы тщательно анализируем это лингвистическое богатство. Если не предоставить исходный материал, Франческа сама надёргает из интернета интересных фраз, таких, что мозги сломаешь. Поэтому лучше не рисковать.

У мадам высокий уровень языка, она требовательная ученица. Если ей встречается выражение «попасть в просак», я обязательно должна объяснить, что такое «просак». Полмесяца назад едва не погорела на фразеологизме «дойти до ручки», не знала его происхождения.

Пришлось быстро шарить одним глазом в Яндексе. Нашла пять версий. Больше всего мне понравилась такая: оказывается, в Древней Руси калачи выпекали в форме навесного замка. Эти калачи ели прямо на улице, держа за круглую дужку, как за ручку. Саму ручку или отдавали нищим, или бросали собакам, так как её держали немытыми руками. Про тех, кто не брезговал её съесть, говорили: «дошёл до ручки».

С моими учениками не расслабишься. Я столько всего нового узнаю! Однако… тупо хочу спать – я нормально не спала лет двести!

- Глеб, ну как же! Целых пять страниц!

- Лапушка, а ты не упирайся, сделай резюме. Не айс, но сойдёт.

- А Лидия Андреевна не сможет?

- Она взяла семь страниц, - удивил Глеб. - Героическая женщина! Спасает контору, хотя у неё глаз до сих пор по лицу ползает, как гусеница. Невроз – это не шутки.

У меня взыграло самолюбие. Если уж больная Лидия Андреевна не отказалась поработать ночью… Я-то молодая, здоровая, глаз у меня по лицу не ползает, а красиво моргает длинными загнутыми ресницами… И милого начальника подводить не хочется.

- Ладно. Уговорил. Сбрасывай на почту. Но не забудь о двойном тарифе.

- Крошка, когда я вас обижал?

Даже двойной тариф – это копейки. Почему-то труд переводчика невероятно обесценился. Все думают – ой, да что там, двадцать первый век на дворе, современные технологии, можно всё перевести Гуглом. Переводят, а потом приносят жуткую абракадабру и требуют быстренько её «причесать».

- Утром в офис не приходи, сиди переводи до победного конца.

Разобравшись с Глебом, занялась соседом.

- Вася, что ты припёрся? Что ты хватаешь меня за ноги?! Видишь, я очень занята!

- Бутерик тебе принёс, - жалобно ответил соседушка. – Массажик хотел сделать! Сто лет не виделись, с пятницы. Ты вкалываешь, как рабыня на плантации!

- Деньги очень нужны.

Вася жадно шарил взглядом по моим голым ногам, я была в трикотажных мини-шортиках. Я же не знала, что в полночь будут гости, иначе надела бы джинсы.

– Хотел в кино с тобой сходить, так у тебя дверь закрыта, а звонки ты сбрасываешь.

- Утром я переводила, были французы. Некогда мне на твои звонки отвечать. В кино? А как же Крис? Ты ей изменяешь?

- Да, хотел изменить с сексуальной соседкой-блондинкой, - признался коварный донжуан. – Честно говоря, Крис сравнение проигрывает. Но с тобой каши не сваришь.

- Вот именно. У меня работа.

- Даже в воскресенье! Надо когда-то и отдыхать.

- Планировала прямо сейчас этим заняться, но облом. Придётся переводить договор. Поэтому лучше уж ты иди домой. Бутерброд оставь, я ночью съем.

Студент, яростно вздыхая, удалился. И чего приходил? Хороший парень, но приставучий. Влечёт его в мою квартиру, как бизнесмена в оффшор. Вообще, мужчины ужасно навязчивы. Надеюсь, мне не придётся искать новое жильё из-за Васиной настырности. Не хотелось бы!

* * *

В результате и с Франческой позанималась, и договор перевела, и поспать успела. Проваливаясь в сон, почему-то подумала о Кирилле Андреевиче. Даже не знаю, почему. Возможно, потому что четыре дня, проведённые в его обществе, вызвали бурю эмоций. Но вот наше сотрудничество закончилось. Я постараюсь больше не встречаться с этим товарищем, который, с одной стороны, способен быть и добрым, и заботливым, но в то же время деликатности в нём столько же, сколько в танке Т-34.

Но как же хорошо он сегодня придумал с поездкой!

На этот раз, благодаря Кириллу Андреевичу, моё путешествие было обставлено с максимальным комфортом. Не пришлось стоять за билетами в кассу, не ждала автобус на платформе, не добиралась с вокзала на маршрутке.

Меня довезли прямо до подъезда, оттуда же и забрали. Минивэн плыл по вечерней трассе, как космический челнок в чёрном вакууме, подсвеченном сияющими звёздами и планетами. В дороге Кирилл Андреевич заинтересованно расспрашивал о работе на языковой платформе, удивлялся, когда же я сплю, грустил (это потому что я не взяла конверт). Неприятных вопросов не задавал, в личную жизнь не лез – молодец, исправляется!

Всегда бы так. А то прёт напролом, как медведь-шатун, только успевай уворачиваться. В целом, если убрать его мужскую сущность – желание контролировать свою песочницу, командный тон, властность льва, присматривающего за прайдом, - получится, что человек он хороший. Симпатичный, умный, интересный, добрый. Одеялом меня укутывал в машине, когда я на крыльце замёрзла.

Эх, почему он не голубой, как Глебушка! Цены бы ему не было! Работали бы с Кириллом Андреевичем до скончания века!

На обратном пути, когда мы оба погрузились в молчание, я вдыхала приятный запах его одеколона, смотрела на ночную дорогу, выхваченную из тьмы белым светом фар, на мерцающие по обочинам щиты со светоотражателями, и чувствовала загадочное умиротворение – меня везут, я в надёжных руках, ничего не надо делать, всё хорошо, а будет ещё лучше…

Так странно.

* * *

В понедельник нарисовалась в офисе почти в одиннадцать – Глеб же разрешил не торопиться. Меня встречали, словно я вернулась с фронта.

- Обнимашки, обнимашки! – как мельница, замахал руками начальник. - Моя сладкая девочка вернулась! Господи! Какое счастье!

Он прижал меня к накаченной груди, я успела отметить и новый перстень с лондонским топазом, и офигенную чёрную тунику с косым подолом, и эффектный кулон в виде серебряной пластины, изображающей то ли носорога на водопое, то ли депутата на трибуне.

- Эти две кумушки сговорились, - возмущённо зыркнул Глеб в сторону моих подружек. – Доводят меня, бессовестные! Смерти моей хотят! Мечтают, наверное, от меня избавиться и поскорее стать безработными!

- Глебушка-а-а, - виновато заныли Маша и Полина.

- Вот эта красавица угробила белую орхидею. А эта - в пятницу запорола важный перевод!

Лиловая орхидея грустила у окна в одиночестве. Её подружка погибла, вторая ваза была пуста.

- Катюша, мы соскучились, - простонали девочки, обнимая меня. – Тебя не было целую вечность! Без тебя неинтересно!

- Зато директору «Импульса», наверное, было очень интересно! – сказал Глеб. – Уже звонил, восхищался Катиным профессионализмом! Вот, как надо работать! – он снова укоризненно посмотрел на девушек. – Кать, а что там за мужик? Голос у него такой… волнующий.

- Мужик, - поморщилась я. – Вот именно.

Глеб томно повёл плечами.

- Надо заманить его в наш офис, - задумчиво произнёс он. – Посмотреть. Тем более, что он настроен  решительно, будет работать теперь только с нами. «Инглиш» отжимается, мы перехватили у них жирненького клиента. Молодец, Катюша, произвела неизгладимое впечатление на директора.

- Ой, Катя! – вдруг закричала Полина. – Ты не поверишь! Вадим привёз твои вещи!

- Что?! – от изумления я едва не задохнулась.

- Да! – подхватили девочки. – Сегодня утром! Целый час сидел тебя караулил. Но не дождался.

- Мы кофейку выпили, - доложила Поля, - он тортик привёз шоколадный, обалденный!

- Лишь бы жрать на рабочем месте, - обиженно засопел Глеб.

- Приехал в девять, а тебя нет. Но мы не стали тебе звонить, думали вот-вот приедешь, - сказала Маша. - И от перевода отрывать не хотели. Ты же договор переводила.

- Та-дам! – объявил Глеб. - Катюша, смотри!

Он распахнул дверь в свой кабинет, и я увидела два огромных чемодана на колёсиках, мне по пояс. Стояли у директорского стола, словно Глеб собрался на Гавайи. А сверху ещё и букет – не такой, как в прошлый раз, агрессивный и пафосный, а небольшой и трогательный, из мелких нежно-розовых роз и белых лилий.

Что это значит? Вадим решил меня отпустить с миром? Или просто хочет реабилитироваться в глазах моих коллег?

- Ой, надеюсь, он положил твоё зелёное платьице? Я так его люблю! И фиолетовую кофточку! – Глеб прижал руки к груди, так, словно у него от волнения выскакивало сердце.

- А знаете, - сказала Маша, - Вадим окончательно упал в моих глазах. Не может расстаться цивилизованно, как порядочный мужчина. Мог бы сразу отдать Кате все вещи. А сейчас – зачем в офис-то притащил? Нам хотел продемонстрировать, какой он щедрый, целых два чемодана барахлишка жене отвалил!

- Катюш, ты требуй раздела имущества, - заметила Полина. – Не лапши. Пусть пентхаус тебе отдаёт и половину компании отпишет. Будешь королевой пластиковых окон!

- Пусть она остаётся королевой устного и письменного перевода, - поджал блестящие губки Глеб. – Вы мозги-то включите! Если Вадим с Катиным гардеробом больше двух месяцев расстаться не мог, то за половину предприятия он наше солнышко вообще в лесочке закопает.

- Точно! – испугалась Полина. – Тогда не надо. Пусть подавится своими пластиковыми окнами.

- А давайте посмотрим, что в чемоданчиках? – предложил босс.

- Надеюсь, не змеи с тарантулами и скорпионами, - усмехнулась я. – С него станется.

Кирилл

А теперь надо вплотную заняться тендером на сто сорок лимонов. Отец уже восемь раз деловито осведомился: «Так, сынок, с лягушатниками всё на мази, но вот что у нас с тендером?». Деньги на кону не так чтобы очень большие, но и не маленькие. Да и папулю хочется порадовать, он, как всегда, волнуется, суетится.

Кирилл взял со стола мобильник. Но, прежде, чем набрать номер, крикнул в открытую дверь:

- Николай, кофе принеси мне!

Тут же представил, как парнишка закатил глаза, взывая к сочувствию коллег: смотрите, смотрите, как издевается надо мной шеф!

Кирилл усмехнулся, набрал номер друга-однокурсника и после небольшого вступления перешёл к делу:

- Вовчик, ищу ходы в твоей епархии… Тендер надо выиграть, он мне очень нужен.

- Очень-очень? Понятно. А какой?

- На поставку дорожно-строительной техники. Надо бы прицельно обсудить. Встретимся?

- Встретимся. Только я сейчас в Питере. Вернусь в четверг и в семь вечера повезу дочку на тренировку. Бери коньки и подтягивайся. Дочка с тренером будет в вольере пируэтиться, а мы с тобой по кругу покатаемся, как обычно.

- Классно.

- Только бы на Анжелу не нарваться, - засмеялся Вовчик. – Вдруг твоя блондиночка тоже в четверг захочет покататься.

- Не переживай. Если что, я её нейтрализую, она нам мешать не будет…

С тендером, наверное, тоже всё получится. А теперь надо постараться выкинуть из головы одну малышку. Она настолько прочно засела в мозгах у Кирилла, что куда ни глянь – повсюду видишь её серые глаза, тонкое лицо с нежным детским румянцем, золотистые светлые волосы. Когда Кирилл о ней думает, работа останавливается. А уж если вспоминает её в своей спальне, спящую, распростёртую на большой кровати, то его и вовсе начинает колотить, словно напрямую подсоединился к высоковольтной линии электропередач. Теряет нить разговора, путается, отправляет не туда документы.

Когда с ним такое было?

- Да что с вами, Кирилл Андреевич?! – возмутилась Антонина Романовна. – Вы где расписались? Вы же отчёт мне испортили, теперь переделывать!

- Извините, - смутился Кирилл.

Ну, вот опять! Задумался.

А что о ней думать? Она замужем. И пусть брак у неё странный, но всё-таки Катя за эти отношения держится. Она так яростно требовала не лезть в её жизнь…

Надо же! Сколько раз Кирилл привозил к себе ночью девушек и делал с ними всё, что душе угодно. И даже если барышня была не совсем вменяема, утром ни одна не возмущалась и не выкрикивала оскорбления. Напротив, по утрам Кирилл обычно наталкивался на преданный собачий взгляд - «Возьми меня к себе, пожалуйста!». Девицы сразу начинали хозяйничать, всем обязательно надо было напялить большую рубашку Кирилла и ходить в ней, соблазнительно сверкая конечностями.

А тут такой отпор, смертельная обида. Целый митинг устроила эта воинственная козявка – а ведь именно с ней он ничего и не сделал.

Футболку, в которой ходила Катя, он в корзину для белья не бросил. Ткань ещё хранила тонкий аромат, Кирилл положил футболку под подушку. Вот уж не думал, что в тридцать пять его накроет, как мальчишку.

- Николай! – крикнул он в открытую дверь. – Где, блин, кофе?! И транспортные декларации?!

Коля, наконец-то, появился – с горячей кружкой в руке и такой недовольной рожей, словно он только что заплатил государству все причитающиеся с него налоги.

- Кирилл Андреевич, извините за назойливость, но ещё раз повторяю – вам нужен личный помощник!

Директор метнул на подчинённого взгляд - такой бывает у тигра за мгновение до броска - но не успел ничего сказать, так как Коля мечтательно добавил:

- А давайте позовём Катюшу? Вот было бы здорово! Сейчас у вас такая интенсивная переписка с Кристианчиком. И договор надо дорабатывать. Как было бы удобно иметь Катю под рукой! Не гоняли бы документы туда-сюда, всё-таки, конфиденциальная информация. Я уже соскучился.

- Отличная идея, - хмуро выдавил Кирилл. – Но вряд ли Катя согласится.

Он представил, что крошка будет циркулировать по офису, одёргивать юбку, поднимать над бумагами задумчивый взгляд, отбрасывать назад волосы, смотреть в окно…

Нет, тогда ему вообще конец.

Катя

Так детишки у новогодней ёлки с замиранием сердца смотрят на подарки. Мы уложили на пол один из чемоданов – ух, и тяжёлый! – и Глеб осторожно потянул за молнию.

Внутри была… моя одежда!

Вот это финт! Но, возможно, под тряпками тикает бомба? Или всё заражено сибирской язвой? Или бритвой порезано в лапшу? Или что?!!!

Глеб открыл второй чемодан. Опять то же самое – платья, юбки, костюмы, обувь… Всё не напихано абы как, а аккуратно сложено. Белый «морской» пиджачок даже упакован в целлофановый чехол…

Мы удивлённо копошились в недрах бездонных чемоданов, вытаскивая и рассматривая наряды. Вынимая очередное платье, я с замиранием сердца ждала какого-то подвоха. Но нет, всё было в порядке.

Что происходит? Я не понимаю! Вадим что-то задумал?

Он отобрал в гардеробной мои самые любимые вещи, не какое-нибудь давно забытое и ненужно барахло, а именно то, чего сейчас мне ужасно не хватало.

Кабинет директора постепенно превращался в магазинчик, расположенный на парижской Rue d’Alésia: одежда лежала везде - на рабочем столе, диване, стульях.

- Ой, а эту прелесть я не видел! – воскликнул Глебушка, прикладывая к себе бирюзовую кашемировую водолазку. – Новенькая?

- Шубка тоже новая? – Маша уже красовалась в норковой куртке-автоледи, купленной прошлой зимой. Надевала всего пару раз, так как конец зимы не баловал морозами.

- А вдруг Вадим и машину твою пригнал! – предположила Полина. – Ключи ни кому не попадались?

- Это уж совсем из области фантастики! – сказал Глеб. – Впрочем… Полюшка, ну-ка, сбегай проверь! Ой, Катя, какие чудесные сапожки! Ах! Ах! Тоже их ещё не видел.

Полина вернулась через пару минут:

- Не-а, нет машины, - запыхавшись, сообщила она.

- А мы прямо уже размечтались! - сказала Маша. – Сейчас он ещё и «шкоду» отдаст. Тогда и квартиру Кате мог бы купить, что она по съёмным углам мыкается?

- Я не мыкаюсь!

- Нормальные мужики так делают, когда разводятся, - продолжила Маша. - Или оставляют жене старую квартиру, а сами уходят, или покупают для неё новую.

- Ой, да где ты таких видела? – вздохнула Полина, так, словно она уже несколько раз побывала замужем, но ни разу никто не оставил ей на прощание апартаменты. – Правильно говорят – хочешь получше узнать мужчину, попробуй с ним развестись.

А я и до развода успела нахлебаться!

- Мои учебнички! – простонала я, вытаскивая со дня чемодана два самых любимых учебника и целуя их. – Ай! Коньки! – заорала я. Эмоции захлёстывали.

Как просто сделать человека счастливым! Надо сначала у него всё отобрать, а потом немного отдать обратно. Сейчас я была на вершине блаженства.

- Ура, в субботу пойдём на каток! – захлопала в ладоши Полина.

- Нет! Никаких катков! – отрезал Глеб. Он рассматривал, подняв за бретельки, лифчик, атласный, с матовыми кружевами. – Вы что это придумали? Одна красавица уже сломала ногу! Я имею в виду Ларису из «Инглиша». В результате потеряла хорошего клиента. Вы тоже хотите себе что-нибудь сломать?

- Ну, Глебушка-а-а-а! – хором заныли мы. – Сто лет уже не ходили! Только работаем, как каторжные, никаких развлечений.

- Ладно, уговорили, - быстро согласился босс. Видимо, и сам хотел покататься. - Верёвки из меня вьёте. В субботу. Маша, чтобы обязательно взяла с собой шлем.

- Я же его в прошлый раз разбила. Там трещина.

- Новый купи! И защиту! Иначе никакого катания!

- Она купит, купит, - пообещала Полина. – Или на прокат возьмём.

Вечером Глеб помог с транспортировкой неподъёмных чемоданов. Хоть они и были на колёсиках, но как их ворочать на крыльце и в подъезде!

- Ах, Глебушка, ты такой сильный! – льстиво заметила я.

- Так ведь занимаюсь, - горделиво отозвался босс. Он стоял посреди моей крошечной квартирки и оглядывался. Чемоданы заняли чуть ли не полкомнаты. – Хочешь посмотреть?

Глеб с готовностью стянул через голову элегантную чёрную тунику и принял картинную позу – как боди-билдер на соревновании.

- Ах, боже! – воскликнула я, придирчиво осматривая выпуклый бицепс. – Глеб, это гениально! Ты Геракл!

- А кубики?

- О, да! Ах, какие кубики!

- Но сколько труда, - вздохнул начальник и натянул тунику обратно.

Я почему-то сразу вспомнила другой обнажённый торс – великолепно вылепленный, рельефный… Здрасте, приплыли! Не хватало мне ещё думать о голом Кирилле Андреевиче!

– Вот, значит, где ты теперь обитаешь, - хмыкнул Глебушка. – Да-а-а, явно не пентхаус. Но, наверное, оно того стоило?

- Безусловно.

- А шкафа-то нет. Куда одежду повесишь? Так, я тебе дам вешалку на колёсиках.

* * *

Я клялась, что больше не буду иметь никаких дел с настырным владельцем «Импульса»? А меня никто и не спрашивал. Уже вечером Глеб скинул на электронку проект договора с французским концерном и пять писем от мсье Массона.

Ладно, куда деваться, буду переводить. Но если позовут во Францию – с Кириллом Андреевичем туда не поеду ни за какие коврижки! Категорично откажусь, как полная дура, потому что надо быть идиоткой, чтобы отказываться от заграничной командировки. Не так уж часто они выпадают на долю переводчика.

- Ночью-то не упирайся, - сказал по телефону Глеб. – Это я тебе так скинул, авансом.

Тем не менее, уже вечером я перевела шесть страниц. Шло как по маслу, потому что я присутствовала на переговорах и хорошо знала контекст. А письма – это вообще ерунда, пощёлкала их, как белочка орешки.

Однако… мысли и ощущения путались. Радость от того, что в гардеробе прибавилось вещичек, смешивалась со страхом неизвестности: я не понимала, что означает этот ход моего мерзкого муженька.

Что он задумал?

Глава 21

Катя

Три дня кто-то мне названивал с двух левых номеров. Спинным мозгом чувствовала – это Вадим, поэтому сбрасывала звонки.

Но, вполне возможно, что звонил мой тренер по фитнесу. Я отправила парня в чёрный список, потому что он так и не смог понять, что у человека могут вдруг закончиться деньги, и престижный клуб станет ему не по карману. Я повторила это двадцать семь раз, у меня просто ангельское терпение. Но тренер всё равно не въехал.

- Как это? – продолжал удивлённо бубнить он в трубку. – Как это у тебя нет денег?

Вот же тормоз!

Но я понимаю, парню приходится поддерживать в рабочем состоянии огромную мышечную массу, все полезные вещества тратятся на эту груду мускулатуры. В результате страдает мозг, ему не хватает питания. Кстати, а тренер у меня был перекаченный, мышцы – как шары, и это совсем не красиво. Вот у Кирилла Андреевича фигура идеальная, как всё пропорционально…

Сегодня, выходя из дома, вспомнила, как ровно неделю назад замерзала на крыльце, дожидаясь, когда меня заберёт директор «Импульса». Волновалась, каким окажется новый заказчик. И вдруг увидела перед собой грубого мужлана из бизнес-центра… Да, это был сюрприз!

Неужели прошла всего неделя?

А сейчас погода прекрасная – хоть и мокро, но солнечно, воздух насыщен свежей влагой, капельки висят на ветках, листья глянцевые от воды. В лужах отражается, делая их бездонными, серо-голубое небо, пронизанное золотыми лучами…

Почему мне кажется, что звонит обязательно Вадим? От своего косметолога я тоже бегаю уже третий месяц. Возможно, она, как и тренер, решила достать меня с чужого номера. Косметолог, наверное, рвётся провести весь комплекс специальных осенних процедур, иначе моё личико не выдержит суровой зимы. К тому же, я уже полгода не покупала у неё линейку средств по уходу за кожей – крем для век, крем под глаза, пробуждающая сыворотка, тонизирующий лосьон, активизирующий мусс, успокаивающая маска… плюс ещё двадцать препаратов - весь набор стоит как круизный лайнер. А я теперь умываюсь водой из-под крана и мажусь копеечным кремом в тюбике. Как ни странно, до сих пор не только не облезла, но и чудесно выгляжу. Загадка.

А может, названивают из какого-нибудь банка, хотят впарить мне кредитную карту. Или из медицинского центра – чтобы пригласить на компьютерную диагностику. Или активизировались менеджеры турфирм – мечтают отправить меня на Бали, в Мексику, на Мадагаскар. И так далее, мало ли.

Нет, всё-таки, подозреваю, это точно Вадим. С понедельника жду от него какой-то подлости, переживаю. Красивое и жестокое лицо мужа постоянно стоит перед глазами. Наверное, именно этого он и добивался своей непонятной акцией с чемоданами – хотел, чтобы я постоянно думала о нём. И у него это получилось!

А ведь я изо всех сил стараюсь его забыть…

К вечеру понедельника, когда я поняла, что мысли о Вадиме превращаются в манию, решила схитрить. Теперь каждый раз, как только перед глазами всплывает лицо мужа, я тут же начинаю думать о том, как его избивает Кирилл Андреевич.

Я же помню, директор «Импульса» сам предложил поговорить с моим мужем. При этом он с такой яростью врезал себе кулаком по левой ладони, что я от ужаса едва не лишилась чувств. Кулак у него, вообще-то, страшный. Мысленно совмещать его с физиономией Вадима – тонкое наслаждение.

Не сомневаюсь, стоит только напомнить Кириллу Андреевичу о его предложении, он тут же закатит моему супругу грандиозную трёпку. У него это отлично получится, он явно из профессиональных спортсменов, это видно по фигуре и чувствуется в движениях.

Удивительно, что я могу пожаловаться человеку, с которым знакома всего полторы недели. Только он знает мою тайну. Я так долго прятала горькую усмешку, выслушивая от подруг и знакомых восторги по поводу моего идеального брака: ах, вы с Вадимом такая красивая пара, ах, как вы друг другу подходите!

А теперь у меня есть потенциальный защитник.

Пусть я и сказала директору, чтобы не лез в мою жизнь, тем не менее, не сомневаюсь - он с большим удовольствием подпортит вывеску Вадиму. Потому что Кириллу Андреевичу меня жаль. Это естественная реакция адекватного человека при виде страданий беззащитного существа. Нормальные мужики не бьют женщин и детей, не мучают котят, не пинают бомжей, не унижают официантов – короче, не обижают тех, кто не может ответить равноценно.

И я перестала трястись от страха. Теперь, как только перед глазами в очередной раз всплывало лицо Вадима, я сразу представляла, как мой прекрасный злобный босс сокрушительным ударом отправляет Вадима в космос. И ещё три раза.

Бац! Хрясь! Упс, пардон, кажется треснула скуловая кость… И челюсть съехала набок… Это зубки полетели, я не ошиблась, нет? Точно, зубки. Боже, это прекрасно!

* * *

В четверг, так и не дозвонившись, муж явился сам.

Открылась дверь… Мы напряглись, потому что знаем – за три минуты до обеда офис начинают штурмовать клиенты. Всем срочно что-то нужно. А мы и так загружены работой.

Маша с головой зарылась в узбекских паспортах, погрязла в них, как чиновник во взятках. Она сказала, что таким образом Глебушка мстит ей за погубленную белую орхидею. Да, похоже на то. Глеб мог бы раскидать паспорта на троих, без разницы, всё равно узбекского языка не знает никто. Но повесил всё на Машу.

Полина страдала над медицинским заключением, привезённым клиентом из Италии. Почему врач не распечатал его на компьютере? Полина ковырялась в итальянских письменах, как специалист по криптографии, и изнемогала под грузом ответственности. Корректный перевод диагноза мог повлиять на дальнейшее лечение. Полина так разволновалась, что, не приходя в сознание, слопала наш недельный запас печенья и шоколадок.

А я переводила договор «Импульса» и переписку с мсье Массоном. Ответные письма Кирилла Андреевича очень меня порадовали – даже если текст был проникнут идеей «ни пяди родной земли не отдадим басурманам», директор не забывал о вежливости. А изысканные вежливые обороты – главное украшение французской деловой переписки. Поэтому переводила ответ Кирилла Андреевича с большим удовольствием, а потом ещё и любовалась результатом.

…Но вот прошуршали быстрые шаги на крыльце офиса, с тихим звоном открылась дверь, гравировка на молочно-белом стекле на мгновение вспыхнула серебром… Появился Вадим.

«Принесла нелёгкая!»

- О, какие люди! – произнесла Маша, то ли с восторгом, то ли с сарказмом. Она подняла от бумаг безумный взор – ей явно не хватало узбекской тюбетейки, тридцати чёрных косичек и шёлковых шаровар, чтобы удачно закончить перевод паспортов.

- Здрасте, - буркнула Полина. Она нервно доедала последнюю шоколадку. Мы с ней только что расшифровали выражение «левосторонняя субдуральная гематома» и от ужаса покрылись испариной.

Маша и Полина многозначительно переглянулись и презрительно поджали губы. Я сразу простила им кофе, выпитый в понедельник в компании Вадима. Распивать в офисе кофе с моим мужем было предательством. Подружки не только не подсыпали ему в чашку мышьяк, но ещё и лопали принесённый им шоколадный торт. Бессовестные мартышки!

- Добрый день, милые девушки, - поприветствовал Вадим. Элегантный до невозможности, под распахнутым пальто – роскошный костюм. Туфли сверкают, галстук идеален. В руках, опять же, букет. Цветы, принесённые им в понедельник, остались в кабинете у Глебушки – я их не взяла, но букет был признан достаточно изящным, чтобы услаждать взор нашего утончённого начальника.

Сегодня Вадим принёс розовые орхидеи и белые альстромерии.

- Катя, - страдальчески выдохнул он. – Пожалуйста, давай поговорим!

И тут я поняла, что мой трёхдневный аутотренинг принёс плоды: сейчас при виде мужа я ещё, конечно, волновалась, но уже не так, как в прошлый раз, когда у меня наворачивались на глаза слёзы, и тряслись руки.

Вадим лихорадочно и жадно шарил взглядом по моему лицу и фигуре, а я в это мгновение в красках представляла, как он улетает к стене, отправленный в полёт кулаком Кирилла Андреевича.

- Хорошо, давай, поговорим, - ответила я.

* * *

- Катя, у тебя же сейчас обед. Хочешь, съездим куда-нибудь? Посидим в ресторане?

Мы спустились с крыльца. К счастью, Вадим не делал попыток меня обнять. Его автомобиль блестел чёрными мокрыми боками на маленькой парковке. Ярко-жёлтые листья под ногами сочились влагой, солнце блестело в рваных просветах серого неба.

- Вадим, нет. Я не сяду к тебе в машину.

- Почему? – Трагический непонимающий взгляд.

Я посмотрела прямо ему в лицо и внезапно увидела тёмные тени у него под глазами и страдальческий изгиб губ. Что это? Неужели переживает? Играть на публику нет смысла, потому что и людей вокруг нет.

Очередная загадка. Добром всё это не закончится, я чувствую.

- Ты выглядишь потрясающе, – выдавил муж. Казалось, ему больно на меня смотреть.

Да, сегодня я, действительно, выгляжу потрясающе. Я ведь теперь богатая, есть, во что нарядиться. Надела серое мини-платье и ботфорты. В этих сапогах мои ноги становятся бесконечными. А сейчас ещё накинула плащ из жатой фиолетовой ткани. Утром Глеб поставил мне девять баллов из десяти за этот наряд. А заслужить у него девятку так же трудно, как пройти по канату, натянутому меж двух небоскрёбов.

Но, вероятно, Вадим намекает, чтобы я его поблагодарила за два чемодана одежды? Разбежался! В гардеробной пентхауса осталось в пять раз больше.

- Катя, я всё обдумал… Я должен перед тобой извиниться. Прости, тогда я слетел с катушек… в тот раз, когда ты пришла за вещами… Прости меня, пожалуйста… Ты так плакала… а я просто озверел и не мог остановиться…

Надо же, извиняется. Смысла в его извинениях, конечно, нет. Всё равно, что сказать – ой, пардон, я вам руку случайно оторвал, но вы не обижайтесь, ладно? И почему он вспоминает только последнюю встречу в пентхаусе? А два года издевательств были милым развлечением? За них просить прощения не надо?

Не надо. Мне не нужны его извинения. Хочу только одного – больше никогда с ним не встречаться.

- Вадим, что ты хочешь?

- Вернись, пожалуйста! – взмолился муж.

- Нет, ни за что! - отрезала я.

- Катя, я не могу без тебя, - пробормотал он. - Дай шанс всё исправить!

- Вадим, ну, сколько можно? Отстань от меня уже, наконец!

- Не могу смириться с мыслью, что я тебя потерял… Позволь мне хотя бы попробовать! Я смогу, у меня получится! Всё будет так, как раньше, ты же помнишь, да? Нам было очень хорошо вдвоём! Вспомни, как мы путешествовали по Европе, вспомни, как носились по Парижу и целовались на каждой скамейке, в каждом музее, на набережной и под каштанами в Тюильри! Вспомни, как смотрели на город с верхушки Эйфелевой башни и пили шампанское!

Кажется, я окаменела. Всё, о чём он говорит, происходило с другими людьми. Мы оба изменились, и те влюблённые больше не имеют к нам никакого отношения.

- Вадим, ты сам всё испортил. То, что ты вытворял, перечеркнуло всё хорошее.

- Вытворял? Да, согласен, несколько раз меня занесло… Но в целом, ты тоже этого хотела.

Да что же это такое! Опять за рыбу деньги! Начинаю думать, что Вадим так же туп, как мой тренер по фитнесу. Сколько раз я должна повторить одно и то же, прежде, чем до него дойдёт? Да он просто не хочет меня слушать!

- Вадим, до свидания. Я ухожу.

- Нет, постой! – выражение его лица резко изменилось. Горящий мольбой взгляд потух, а через мгновение в глазах вспыхнула дикая злоба.

- Конечно, тебе не хочется признаваться, что тебе это нравилось… Ты же умница-отличница, хорошая девочка. А хорошие девочки такими вещами не занимаются, да? Тебя муж-развратник заставлял, а сама ты этого не хотела, ты беленькая и чистенькая!

- Нет, не хотела.

- Тебе не нравилось, но ты терпела целых два года! Так, что ли?

- Так.

- Почему же?

- Ты прекрасно знаешь почему.

- Потому что мы оплачивали лечение твоего братца?

- Да. Только сейчас понял? Серьёзно?

- Значит ты самая обыкновенная проститутка, если готова была терпеть за деньги то, что тебе не нравится! – яростно выпалил Вадим.

- Да, значит так оно и есть. Доволен? А теперь – до свидания!

- Нет, ты очень дорогая проститутка! Мы же миллионы истратили на твою непутёвую семейку! А когда твой папашка умер, кто похороны оплачивал? Забыла?

Я повернулась к нему спиной и бросилась назад, к офису.

- Нет, погоди! – муж ринулся следом и схватил меня за запястье. Едва не вывернул, урод. – Ты маленькая мерзкая дрянь! Ты же мне всю душу вымотала, всю кровь высосала, как пиявка. Я жить теперь без тебя не могу, везде вижу твоё лицо, только о тебе и думаю круглосуточно! Надо было тогда тебя прибить, сейчас бы не мучился! Ты со мной не разведёшься! Я не дам тебе развод! – Вадим в ярости бросал мне в лицо слова, они обжигали. Похоже, у него началась истерика.

- Напугал. Нас разведут в любом случае. Отпусти немедленно!

Мужчина на аллее замедлил шаг, остановился и внимательно посмотрел на нас. Вадим отшвырнул мою руку.

- Да тебя и надо бить, ты же бревно бесчувственное! – выпалил он в бешенстве. – Ты иначе ничего не чувствовала! Поэтому у нас сначала ничего и не получалось!

- Вот как… Тогда я тем более не понимаю, почему ты никак не хочешь оставить меня в покое! Всё, прощай.

Я метнулась к крыльцу «Аванты». Ноги не слушались, внутри всё ходило ходуном, губы дрожали. У двери оглянулась и увидела, что Вадим идёт к автомобилю, яростно пиная жёлто-оранжевую листву.

- Ну что, ну что?! – взволнованно закричала группа поддержки, едва я вошла в офис.

Я села за стол и закрыла лицо руками. Из глаз брызнули слёзы, они были раскалёнными! Аутотренинг, конечно, помогает - только благодаря ему мне удалось выдержать встречу с мужем. Вадим, наверное, изумился, что я так спокойно реагирую на все его слова, это его взбесило ещё больше. Но никакой аутотренинг не поможет, когда на тебя обрушивают лавину оскорблений...

- Вот же скотина! – возмутилась Полина. – Что он тебе сказал?

- Таких гадостей наговорил, – всхлипнула я.

На меня словно вылили ведро помоев. Как же мерзко!

- Какой урод! А ведь долго нам по ушам ездил! – сказала Маша. – Даже здороваться с ним больше не буду!

- Я в нём ужасно разочарован, вот ужасно! – с придыханием заметил Глебушка. – Насквозь лживый, фальшивый мужчина! И жадный, - босс презрительно закатил глаза. Он стоял у моего стола и гладил меня по голове.

- Думал, Катя ему за два чемодана в ноги упадёт, благодарить будет!

- Кретин!

- Давайте его побьём! Дружненько отпинаем! – предложила Полина. Её глаза хищно засверкали.

- Точно! Давайте! – встрепенулась Маша. – Классная идея!

- Ой! – испугался Глеб. – Пинать… Это как-то… неэстетично… И нецивилизованно!

- А над бедной девушкой измываться – цивилизованно? Третий месяц Кате мозги выносит! Замучил!

- А давайте мы сегодня пойдём на каток? – сквозь слёзы предложила я и шмыгнула носом.

- Вообще-то, мы собирались в субботу! – возразил босс. Он надёргал из коробки воздушных бумажных салфеток и подсунул мне их.

- Глебушка, пожалуйста! Мне надо отвлечься, - прохлюпала я.

- Есть сеанс в семь вечера! – тут же сообщила Полина.

- Ура! Ура! – закричала Маша. – Сегодня на каток! – она захлопала в ладоши и запрыгала. И смела с Полининого стола смартфон, степлер и белое сервизное блюдце. – Ой, блин!

Смартфон неприятно клацнул о пол, степлер долетел до Глебушкиного колена, блюдце дзынькнуло, но не разбилось. С него веером брызнули крошки от печенья.

- Маша, дура, я тебя убью! – завопила Полина.

- Маша, ты как корова! – заорал Глеб.

- Простите! Простите! – пожарной сиреной взвыла Маша.

- А-а-а-а-а-а-а-а!!! – заорала я изо всех сил, потому что сейчас мне очень хотелось кричать.

Ну, и чтобы не отставать от коллектива.

Глава 22

Кирилл

Очевидно, «мерседес» Кирилла вернулся из ремонта не только с новым бампером, но и со встроенным навигационным чипом – теперь, куда бы ни отправлялся владелец автомобиля, маршрут почему-то обязательно пролегал мимо офиса «Аванты».

За несколько дней «мерседес» свернул на тихую улицу по соседству с бизнес-центром десяток раз. Кирилл усмехался, но ничего не мог с собой поделать, и вот уже снова на скорости двадцать километров в час полз вдоль золотой аллеи, смотрел на крыльцо с изящными перилами, эффектную вывеску и яркую, всё ещё живую клумбу. Но ни разу не увидел свою драгоценную малышку. Очевидно, такое поведение логично вписывалось в программу под названием «Забыть Катю».

В среду Кирилл встретился с Евой. Предпочёл бы Тамару, но та ещё не вернулась из Лондона. Ева, тренер по йоге, красотка с гривой каштановых волос и гибкой спортивной фигурой, целых три часа самоотверженно отвлекала Кирилла от волшебного образа, захватившего его сознание.

Как ни странно, он словно увидел девушку впервые. Кирилл был благодарен ей за приятный вечер и ловкий, на грани циркового эквилибра, секс, однако заметил и морщинки, и родинки, и избыточный макияж. А ведь Ева всегда так ему нравилась… Она была всего на год старше Кати, но если поставить девушек рядом, переводчица на фоне тренера по йоге смотрелась бы невинным ребёнком. Никакого сравнения.

- Ева, ты бы стала жить с мужем, который тебя бьёт?

- Когда идём в загс?

- Ева, я серьёзно спрашиваю!

- А я серьёзно отвечаю! С тобой я на всё согласна.

- А не со мной?

- С другим – нет. Да меня так просто и не побьёшь. Я и пяткой в челюсть могу дать.

- Пяткой в челюсть? Неужели? – улыбнулся Кирилл. Он сжал Евины запястья у неё над головой, придавил бёдра согнутым коленом и свободной рукой принялся щекотать девушку. – Так, а сейчас ты что сделаешь, каратистка?

Ева начала дрыгаться, изворачиваться и верещать:

- А-а-а! Пожалуйста, не надо-о-о-о-о! Переста-а-а-а-ань! Я сдаюсь! Ты сильнее, ты победил!

* * *

Вечером в четверг, как и договаривались, Кирилл, прихватив коньки, отправился в спортивный комплекс, чтобы поговорить с другом и через него проложить партизанскую тропу к вожделенному тендеру.

Ариша, дочь друга, белобрысая кнопка, запрыгала от радости, увидев Кирилла:

- Дядя Кирочка, привет! Ты пришёл, как здорово! А ты мне зашнуруешь коньки по-особому, как в прошлый раз?

- Конечно, милая, давай! – Кирилл присел перед скамейкой и взял в руки маленький конёк.

- Вот ещё! – возмутился папаша юной фигуристки. – Ну-ка, давай сама завязывай, нечего!

- Когда дядя Кирочка зашнуровал, у меня и риттбергер получился, и флип! Такое счастье!

- Сегодня тоже получится, - пообещал Кирилл, колдуя над шнурками.

- Маленькая кокетка и дамский угодник, - фыркнул друг. – А флип делала стабильно с наружного ребра, между прочим!

Ариша показала отцу язык. Потом взяла в ладошки лицо Кирилла:

- Дядя Кирочка, ты такой классный! Ты такой добрый! Ты же развёлся с Анжелой? Хочешь, я выйду за тебя замуж, когда вырасту?

- Ещё чего! – обалдел отец. – За этого громилу? Он же старый и страшный!

- Ах, папуля, ничего ты не понимаешь! – томно произнесла очаровательная крошка.

- Да куда мне!

- Всё, готово, - сказал Кирилл.

- Тебе же нравятся блондинки! – продолжала гнуть свою линию Ариша.

- Да-а… Уж блондинку на коньках дядя Кирочка ни за что не пропустит! – ехидно заметил Владимир.

- Тем более, такую неотразимую, - Кирилл дотронулся пальцем до Аришиного носа и осторожно подёргал светлую косичку. – Ничего не могу с собой поделать. Давай поколдую, чтобы у тебя сегодня флип получился с правильного ребра.

Катя

Эта парочка – сын и мать – решили меня добить! Я несколько часов приходила в себя после разговора с Вадимом, и ещё была очень далека от нормы, как к офису подъехал лимузин Её Величества, и свекровь по телефону потребовала, чтобы я к ней вышла.

- Как же достали! – возмутилась Полина. – Изверги!

- Давай, мы пойдём с тобой? – предложила Маша.

- Не ходи! Забаррикадируемся и будем отстреливаться кактусами! – сказал отважный босс.

- У нас нет кактусов. И я уже пообещала, что сейчас выйду, - я со вздохом снова надела плащ и поплелась к двери, как на плаху.

А ведь утром я вышла из дома в чудесном настроении – чувствовала себя невесомой и грациозной, в груди теснилось ожидание чего-то хорошего. Но моя интуиция меня подвела. День принёс одни лишь нравственные мучения.

Вот теперь ещё и свекровь. Господи, дай мне сил! Буду представлять, что я уже на катке - блестящие лезвия скользят по льду, вокруг весёлые лица, шум и смех. И это восхитительное ощущение полёта!

…- Андрей, погуляй, - сказала Ирина Анатольевна водителю. Тот мгновенно покинул пост, и мы со свекровью остались вдвоём в салоне её роскошного служебного автомобиля, купленного на деньги налогоплательщиков.

Ирина Анатольевна сидела нога на ногу, в белом кашемировом пальто, демонстрируя точёные колени. На её красивом властном лице лежала тень, изящные брови хмурились.

- Что ж, Катя… Насколько я понимаю, ты хорошо подумала… Значит, всё-таки, нет?

- Нет, - шепнула я.

- Вадим ужасно страдает… Он с ума сходит, - покачала головой свекровь. – Чем ты его так зацепила? Столько девушек вокруг… Ты просто дура, Катя! Нельзя разбрасываться такой любовью. Она не так-то часто встречается. В кино, книгах – пожалуйста! Но это всё выдумки. Так, чтобы по-настоящему – выпадает один шанс на миллион. А ты готова отвернуться от мужчины, который тебя боготворит!

Я смотрела на свекровь с отчаяньем, моргала, чувствовала, как глаза превращаются в два раскалённых озера. Ещё мгновение – и слёзы потекут по щекам. Опять! Едва успокоилась, и сейчас снова начну реветь.

Как же мне хотелось выложить Ирине Анатольевне всё о её сыночке и о его грандиозной любви. Но инстинкт самосохранения подсказывал, что если открою рот – тогда мне вообще не жить. Сотрёт в порошок, заклеймит гнусной обманщицей и развратницей. Скажет, что я сама подбивала её безупречного и восхитительного сына на сомнительные постельные эксперименты, провоцировала, а теперь хочу очернить и его, и её перед всем городом.

Молчи, Катя, молчи, хуже будет!

Ирина Анатольевна, подозреваю, сможет и бригаду карателей прислать – чтобы я уже никому и никогда ничего не рассказала. Её возможности безграничны. Получу в подъезде по башке, а потом исчезну, словно меня никогда и не было…

- Иди, - сквозь зубы процедила свекровь. – Но не говори, что я тебя не предупреждала…

В голове прозвучала фраза кардинала Ришелье из фильма «Д’Артаньян и три мушкетёра»: «С этой минуты никто не даст за вашу жизнь ломаного гроша…»

Как мне страшно! Кто-нибудь, спасите меня, пожалуйста!

* * *

- А-а-а!

Бац!

Мы курсировали по катку уже полчаса. Под высоким сводом комплекса витали звуки музыки, смех и радостные возгласы, от ярко-белого искусственного льда тянуло холодом. Я чувствовала, что все мои обиды и страхи постепенно исчезают под влиянием беспрерывного и лёгкого движения, похожего на полёт. Если по пути в спорткомплекс я всё ещё переживала из-за встречи с мужем и недавнего разговора со свекровью, то сейчас развеселилась и заулыбалась.

И тут меня снёс и завертел волчком какой-то верзила – один из тех ненормальных, кому не дают покоя лавры Человека-молнии и великих хоккеистов. Конечно, я сама была виновата в столкновении - поехала поперёк движения. Но я мчалась спасать Машу.

Подруга лихо разгромила импровизированный забор из поставленных на ребро гигантских синих матов – он огораживал площадку, где детишки занимались с тренером. Машу придавило, её ноги торчали из-под верхнего мата, подруга была сейчас как сосиска в хот-доге – живая сосиска, энергичная. Ноги в белых коньках дрыгались, но выбраться Маше не удавалось. Хорошо, что Глеб приказал сегодня взять в прокате шлем и защиту на локти и колени. Глебушка ещё требовал привязать к Маше подушку и гладиаторский щит, но мы расценили это как шутку.

И зря!

Спасти бедную подругу я не успела, потому что на полной скорости врезалась в какого-то амбала, и помощь вот-вот могла потребоваться уже мне самой…

И тут я увидела, что меня поймал… мой злобный босс! Директор «Импульса»! Схватил, завертел и продолжает держать на весу, изо всех сил прижимая к себе!

Вот негодяй!

- Кирилл Андреевич! – заорала я. – Вы в своём репертуаре!

- Катюша, Катюша, пожалуйста, только не пинайся! – быстро и жарко прошептал директор, умоляюще улыбаясь. Его небритая суровая физиономия была совсем близко. Мне показалось, что сейчас он поцелует меня прямо в нос. – Если ты коньком двинешь, я без ноги останусь! А если коленом – то без детей!

- Вот и отпустите меня немедленно!

- Отпускаю!

И ни фига! Поставил на лёд вовсе не сразу! Проехал ещё метров двадцать, а потом крутанулся, с большим удовольствием прижимая меня к себе. Откуда берутся такие наглые и самоуверенные типы?!

- Привет, Катюша, вот так встреча!

- Добрый вечер! – огрызнулась я. Краем глаза увидела, что Машу уже откопали добрые люди, они же заново построили «забор» из синих матов. Слава Богу!

- Вау, Катюша, ты классная! – Кирилл Андреевич восхищённо и жадно осмотрел меня с ног до головы. – Ещё не видел тебя в джинсах! А щёчки какие румяные! Выглядишь изумительно!

Изумительно? Да ладно! На каток надела обычные синие джинсы, голубую водолазку и сделала высокий хвост. Но на Кирилла Андреевича явно произвела впечатление, глаз не мог оторвать. Чувствую – его бы воля, вообще из рук не выпускал бы.

Глебушка сегодня закрыл офис пораньше, в пять, чтобы мы успели подготовиться к нашей спортивной вылазке. А меня, как пострадавшую от преследований родственников, начальник даже домчал домой на своём эффектном спорткаре.

Удивительно, но в душе я почему-то очень обрадовалась Кириллу Андреевичу. Сначала ужасно испугалась – во-первых, столкнулась с летящим паровозом, во-вторых, оказалась в отвратительных стальных объятиях незнакомого мужика. Но сразу выяснилось, что мужик вовсе не чужой, а хорошо знакомый! Почти уже родной, ведь теперь Кирилл Андреевич стал героем моих постоянных дум: его кулак, как молот, планомерно превращал лицо мужа в кровавый фарш.

Шеф, без сомнения, ещё больше обрадовался неожиданной встрече, его карие глаза засияли. Он тоже был в джинсах и свитере - я впервые увидела его не в костюме, не в плавательных шортах, не в махровом полотенце... Картинка мне очень понравилась, хотя я, в отличие от Кирилла Андреевича, не торопилась ему об этом сообщать. Джинсы сидели на нём идеально, и если бы я являлась ценительницей крепких мужских задниц, то его задницу оценила бы на максимальный балл. А в свитере он выглядел таким домашним, милым – даже несмотря на его малопривлекательную вывеску.

Он предложил мне руку, и мы поехали вдвоём по кругу. Я скользила рядом, чувствовала его горячую ладонь, задевала каменное плечо, поглядывала снизу вверх…

Он управлял нашим движением, ловко маневрируя между других пар и бешеных одиночек-молний. Увлекал меня то вправо, то влево, придерживал, разгонялся и тормозил… После тяжёлого дня, когда на меня сыпались оскорбления, было так приятно приткнуться к крепкому и надёжному бицепсу, зная, что его хозяин хорошо ко мне относится и никогда не станет выкрикивать гадости в мой адрес и обещать сожжение на костре. Я тешила себя иллюзией, что кто-то в этом мире сможет меня поддержать и защитить.

Но это всего лишь мои фантазии.

Отлично понимаю, что для Кирилла Андреевича я никто, всего лишь симпатичный наёмный персонал. У него обычный мужской интерес – поприставать, полапать, а если повезёт - перепихнуться. Да, ему хочется попользоваться милашкой-переводчицей, это очевидно, тестостерон из Кирилла Андреевича так и прёт. Все мужчины такие. Его симпатия быстро испарится, когда он окончательно поймёт, что тут ему ловить нечего… А сейчас ведь снова всю облапал, подлец! Хватка у него мёртвая, словно бетонной стеной придавил.

- Катюша! Ты почему меня бросила?! Ты с кем это мне изменяешь?! – донёсся сбоку делано возмущённый возглас Глеба.

Он пристроился к нам и некоторое время преследовал, а потом опередил и заставил остановиться, затормозив перед нами с эффектным разворотом – лезвия заскрипели о лёд, высекая из него снежную пыль.

- Познакомьтесь. Это Глеб Александрович, хозяин нашего перевод-бюро, - представила я одного босса другому. – А это директор «Импульса», Кирилл Андреевич.

- Ах! – восхитился Глеб, его длинные ресницы кокетливо взметнулись, губы на мгновение сложились в пухлое сердечко. – Так это вы и есть! Мы с вами всё по телефону общаемся, или по электронке. Рад познакомиться в реале! – Глеб жеманно протянул Кириллу Андреевичу холёную ручку.

Тот, сразу всё уяснив в отношении моего блистательного шефа, не сдавил ладонь Глеба в настоящем рукопожатии, а осторожно, как девушке, потряс пальчики.

- А это мои подруги – Полина и Мария, - представила я девчонок. Они медленно подъехали к нам, поддерживая друг друга. – Тоже переводчицы, мы работаем вместе в «Аванте». Девочки, это Кирилл Андреевич.

- Ой, здравствуйте! - обрадовались девушки и заинтересованно осмотрели директора, точно так же, как это минуту назад сделал Глеб.

Когда мы приезжаем на каток, мы с Глебом закладываем виражи, а Полина с Машей ползают осторожно, как божьи коровки, им страшно. Полина всё норовит зависнуть у пункта питания, а Маша упорно создаёт на льду нештатные ситуации, чтобы никому жизнь мёдом не казалась.

Глеб катается очень хорошо, потому что в детстве не один год уделил хоккею. Его родители, заметив излишнюю эмоциональность и утончённость сына, определили ребёнка в настоящий мужской спорт.

Нет, не помогло.

А я с пяти лет занималась фигурным катанием, с тех пор, как в детском саду появился тренер-вербовщик и пригласил всех на просмотр. Папа водил меня на стадион, держал за руку, нёс сумку с одеждой и коньками. По дороге мы болтали обо всём на свете, и очень любили эти наши совместные походы. Чудесные детские воспоминания…

- А мы всё о вас знаем, Кирилл Андреевич! – сказала Полина. – Компания «Импульс», дорожно-строительная техника, асфальто-бетонные заводы, экскаваторы-планировщики, фронтальные погрузчики… А теперь ещё и башенные краны!

- Да умница какая! – восхитился директор. – Держи пять! – он подставил раскрытую ладонь, и Полина, зардевшись от смущения, звонко хлопнула его по руке.

- А я в шлеме, - печально произнесла Маша. – Меня заставили.

- Но вам очень идёт, Мария! В шлеме - это так мило, - успокоил Кирилл Андреевич. И я поняла, что Маша тоже готова – подружка расплылась в счастливой улыбке.

Двух ласковых фраз, произнесённых низким голосом и сопровождаемых быстрым мужским взглядом, было достаточно, чтобы девчонки взволнованно задышали. Наверное, теперь будут всю ночь обдумывать встречу на катке, фантазировать.

Глупые!

- Ах, Кирилл, обязательно заезжайте к нам в офис, - томно вздохнул Глебушка. – Вот обязательно! У нас красиво, уютно, орхидеи…

И этот туда же!

Глава 23

Кирилл

На катке всегда обязательно найдётся дурочка или идиот, прущие поперёк движения или вообще в обратную сторону. Чем люди думают? Он успел рассердиться, когда в него на полном ходу влетела кукла в голубой водолазке. Раздался вопль, взметнулся в воздухе золотистый конский хвост.

Но это была… Катя! Сердце дёрнулось, в животе сладко заныло, словно внутри пролился тёплый мёд…

Кирилл понял, что за прошедшие несколько дней что-то изменилось. Девушка словно согласилась сделать маленький шаг навстречу. И коленом не долбанула, как она это любит, и брыкалась умеренно, хотя опять стиснул красавицу от души - воспользовался ситуацией. Не удержался, не смог! Негодяй, конечно… А ведь давно понял: когда речь идёт о Кате, руки надо держать за спиной. Недотрога.

И это ему тоже безумно нравится.

Кирилл познакомился с Катиными подружками – хорошенькие, симпатичные. С Катюшей, конечно, не сравнить, она вне конкуренции. А уж владелец «Аванты» - это и вовсе диво дивное. Кирилл пару раз говорил с Глебом по телефону, уточняя какие-то детали, и уже тогда по особым интонациям заподозрил неладное. А теперь убедился в справедливости своих подозрений. Обрадовался, потому что лучше, чем Глеб, начальника для Кати не найти. Было бы ужасно, если бы «Авантой» руководил какой-нибудь наглый мужлан, типа самого Кирилла.

- Так, докладывай, что у нас сегодня с флипом? – спросил он у Арины.

- Гениально! – малышка показала два больших пальца. – Я же говорила!

- Да, хорошо сегодня прыгала, умничка, - подтвердил Аришин папа.

- Ой, я же с девочками не попрощалась! – подскочила со скамейки маленькая фигуристка и в одних носках побежала к подружкам.

Владимир посмотрел на друга:

- Ты чего такой довольный? А-а, видел, видел! Снова блондиночку-фигуристку отхватил, в голубой кофте, глазастую, с красными щёчками. Мало тебе Анжелы? Ничему тебя жизнь не учит! Братан, ты в своём репертуаре!

«Катя сказала то же самое!» - с нежностью подумал Кирилл.

- Но она же совсем маленькая! Спятил, Кирыч? На детей уже переключился?

- Боже упаси! Ей двадцать шесть.

- Да ладно! Скорее, двенадцать. Выглядит чуть старше моей Аринки.

- Ну, ты скажешь, Вовчик!

– Если двадцать шесть… Тогда поздравляю. И катается хорошо твоя кукла. Прикинь, я тут хотел подсчитать, во сколько мне каждый докрученный флип и сальхов обходятся. Понял, что на вес золота! Сколько я тренерше бабок отваливаю, учитывая её титулы! Плюс аренда льда.

- Ладно, Вовчик, не смеши. На что ещё деньги тратить, если не на это?

- Так ведь пустые расходы! Понимаю, Аринка в соревнованиях бы участвовала, звание зарабатывала, медали получала. А ведь это так, развлекуха.

- Ребёнок катается, и ей нравится. Это самое главное. К тому же, красота-то какая! Смотри и радуйся!

Кирилл тут же вспомнил, как только что перед ним крутила пируэты и выписывала тройки Катюша. Он не сводил с неё глаз и замирал от счастья. Чувствовал, сердце давно выскользнуло из груди, шмякнулось вниз и трепыхается на льду, рядом с лезвиями коньков, с шипением превращая лёд в пар.

- Странно такое слышать от бывшего профессионала, - покачал головой друг.

- Профессиональный спорт – это вечная боль, травмы и израненное самолюбие. Отлично, если у ребёнка есть возможность заниматься спортом только ради удовольствия. Так что спрячь свои отцовские амбиции. Поверь, сейчас ты делаешь для дочки лучшее, что мог бы сделать.

- Ладно, убедил… возможно. А насчёт тендера… В общем, ты понял. Если уломаешь эту мадам, считай заказ у тебя в кармане.

- Но её в принципе-то можно уломать?

- Иначе я бы тебя на неё не выводил. Она вполне вменяема. Обсудишь, договоришься. Да, конечно, тётка непростая. Умная, хитрая и своенравная. А уж красивая - закачаешься!

Катя

Кирилл Андреевич предложил подбросить домой, и я не отказалась. Огромный внедорожник в любом случае комфортнее спорткара, где ужасно тесно. А ещё Глебушка всегда нервничает, когда в салоне Маша, и всю дорогу верещит, как вампир: «Маша, спрячь руки под попу, я кому сказал!»

А у Кирилла Андреевича в салоне тишина, много свободного места, умиротворение… В десять вечера машин на улицах было не меньше, чем днём. На приборной панели «мерседеса» горели лампочки и индикаторы, за окном миллиардом красочных огней сверкал вечерний город.

- Уже починили бампер.

- Да, быстро сделали. Классно сегодня покатались, да, Катюша?

- Ага.

- Но ты почему-то грустишь.

Да, ледовый праздник закончился, и я поняла, что вновь проваливаюсь в чёрную яму, куда меня столкнула свирепая парочка – жестокий сынок и его мамаша-мстительница.

- Катя, а поехали ко мне? Я тебе кое-что покажу.

У меня остановилось дыхание.

Вот спасибо! Только этого мне не хватало! Взрослый мужик, а заманивает известным пацанским приколом, знакомым мне ещё с первого класса. «Хочешь, я тебе кое-что покажу?» Я вовсе не хочу это кое-что видеть! Обойдусь как-нибудь!

- Катюш, поехали! Я правда сумею тебя удивить!

Да блин! Вот прицепился!

То, что Кириллу Андреевичу есть, чем удивить барышню, я уже и сама давно знаю – ощутила это и на лестнице, и на катке, когда он прижимал меня к себе. Но меня-то удивлять не надо! Меня же элементарно наизнанку вывернет, если я увижу это богатство во всей его чудовищной красе!

- Катюш, чего нахохлилась, как воробей?

- Идите к чёрту, Кирилл Андреевич! Не надо меня удивлять, хорошо?

Шеф завис.

- А о чём ты подумала? – обескураженно пробормотал он спустя минуту. – Неужели… Ну, Катя… Так я совсем о другом! – он рассмеялся. – В общем, давай заедем ко мне. Обещаю, тебе понравится!

Настырный! Что же у него там такое?

- А у вас найдётся кусочек какой-нибудь еды? Умираю от голода!

Я вдруг вспомнила, что дома у меня шаром покати. Придётся или бежать галопом в магазин, или раскулачивать Васю. Лучше, всё-таки, прошмыгнуть в магазин, хоть и страшно метаться в темноте. Но Вася тоже будет приставать, как и Кирилл Андреевич.

- Катюша, да у меня полный холодильник, - обрадовал шеф.

- Ладно, везите к себе, - со вздохом разрешила я.

- Ура, всё же уговорил!

- Вы же не отстанете.

Кирилл Андреевич загадочно усмехнулся.

* * *

Что сказать… Ему действительно удалось меня удивить!

Около барной стойки я увидела клетку, а в ней белого кролика.

- Ой! Какой хорошенький! – задохнулась я от умиления. – Но у вас же не было!

- Друзья подбрасывают. Сейчас опять уехали, а мне вот постояльца временного подкинули.

Я села рядом с клеткой прямо на пол.

- Очаровательное существо, правда? Мы с ним уже друганы. А поначалу он ужасно меня боялся. Аж сено изо рта падало, когда я к клетке подходил.

- Как его зовут?

- Моя крольчатина.

- Прямо так?

- Нет. Это я его так называл, пока не привык. Сначала присматривался, думал, может, рагу из него приготовить.

- Кирилл Андреевич! – возмущённо закричала я. – Да как вы можете такое говорить!

- Потом проникся его уникальным кроличьим обаянием. Смотри, какой милашка: глазки голубые, ушки розовые, шубка белая, пушистая… Кого-то он мне напоминает, - шеф потрепал меня по голове и открыл клетку. – На, держи, пообнимайся. Это называется кроликотерапия. Все проблемы как рукой снимет… И его можно целовать… В отличие от некоторых.

Я прижала к себе пушистого ушастика. Сначала он дрожал, но потом успокоился. Таращил голубые глаза, шевелил розовым носом и длинными усами. Я поцеловала его в голову, кролик фыркнул.

- Он фыркает! – засмеялась я. – А вы, наверное, хорошо его кормите! Пузо у него знатное. Так вот откуда у вас в машине корм для грызунов!

- Катя, ты ещё не знаешь, но я тебе скажу… Вообще-то, я Почётный Кроликовод Российской Федерации.

- Ух ты! Да ну! – восхитилась я.

- Вот именно. Покупаю для него сено с высокогорных лугов и всякие кроличьи вкусняшки. Он так смешно жуёт. Хрумкает. Это чистый дзен. Знаешь известное выражение Иммануила Канта? «Три вещи удивляют меня, – говорил этот знаменитый философ, - звёздное небо над головой, нравственный закон внутри нас и жующий кролик».

- Вот прямо так и говорил? – улыбнулась я.

- Именно!

- Возможно, Иммануил Кант тоже был Почётным Кролиководом?

- Нет, ему повезло гораздо меньше, чем мне. Он был всего лишь родоначальником немецкой классической философии.

- И вы его читали.

- Конечно. Видишь, отдельные фразы даже наизусть выучил.

Кролик вдруг снова задрожал, начал брыкаться, замолотил в воздухе лапами. Испугавшись, я опустила его на пол, и он чесанул сразу на пятой скорости, смешно отталкиваясь длинными задними ногами, скользя по паркету и стуча когтями.

- Ой! Кирилл Андреевич… Он убежал!

- Что ж ты его выпустила, Катя? Теперь догоняй.

Следующие двадцать минут я ловила кролика.

Гостеприимный хозяин успел принять душ и уже хлопал дверцей холодильника и микроволновки, гудел кофе-машиной и чайником, а мы с моим новым пушистым другом носились по квартире. Сначала бежали в холл, потом в спальню, затем нарезали круги по студии, потом снова мчались в холл… И так до бесконечности. Я поняла, что произвела на кролика хорошее впечатление, понравилась ему. Он забавлялся от души. Я подкрадывалась, приманивала, пряталась – всё бесполезно, ему каждый раз удавалось ускользнуть.

- Кирилл Андреевич, он забился под кровать! – крикнула я из спальни.

- Доставай его оттуда, Катя! Он сейчас везде накидает шоколадных шариков «Нестле», и домработница меня зарежет. Ты ведь не хочешь моей смерти?

- Хочу, - прошептала я и полезла под кровать. Коварный беглец подождал меня, пошевелил усами, а потом в один миг выскочил с другой стороны.

Когда я, обессиленная, выползла из спальни, Почётный Кроликовод стоял в центре комнаты, а прыткая зверушка сидела около его ноги, как комнатная собачка, и тяжело дышала.

- Ох, эта неутомимая девочка! Ей бы всё на коньках кататься или бегать туда-сюда! Загоняла она мою бедную крольчатинку! – Кирилл Андреевич поднял кролика и посадил в клетку.

Тот и не думал сопротивляться. Да у них заговор!

– Катюша, ужин готов. Хочешь сначала в душ? Я там тебе чистую футболку повесил. Только пулей, как ты умеешь. Ты же такая шустрая.

Да уж. Кролик, как выяснилось, гораздо шустрее.

В ванной, в стакане на мраморной столешнице торчали две зубные щётки. Одна – «моя», он её не выкинул.

Кирилл

Пренебрегая приметами, компания «Импульс» затеяла переезд прямо в чёрную пятницу - тринадцатого числа. И ничего, обошлось, никто не покалечился, никого не придавило шкафом или другими материальными ценностями, ни один ноутбук или копировальный аппарат не разлетелся вдребезги.

В офисе на седьмом этаже места уже не хватало, штат расширялся, Кирилл взял трёх новых менеджеров, а ещё Антонина Романовна попросила нанять для неё помощника.

Кирилл присмотрел отличный офис на десятом этаже. Поторговался, выбил у хозяина бизнес-центра чудесную скидку. Выбил – едва ли не в буквальном смысле, так как владелец здания был постоянным спарринг-партнёром Кирилла, и они часто от души мутузили друг друга в спортзале.

- Антонина Романовна, что же вы сами! – возмутился Кирилл, увидев в коридоре расхристанную главбухшу. Дама, обливаясь пóтом, тащила коробку, набитую офисным барахлом. Директор подскочил и изъял груз.

- Ох, старость не в радость! – вздохнула бедная женщина.

Кирилл собирался поделиться с ней мудростью, что старости не существует, есть только лишние килограммы, но, открыв рот, произнёс немного другой текст:

- В ваши ли годы говорить о старости! Вы шутите, наверное! Николай! – сердито крикнул он. – Я же просил помочь Антонине Романовне! Это что за свинство? Одна-единственная девочка в коллективе, и вы её заставляете перетаскивать тяжести!

Директор испепелил нерадивого юношу гневным взглядом. Испуганный оруженосец метнулся в сторону главбухши и запричитал:

- Антонина Романовна, что же вы не подождали! Я же сказал, что сейчас вернусь!

- Да я думала, сама справлюсь, но что-то так тяжело оказалось! Уф!

- Вот! Вы не слушаетесь, а Кирилл Андреевич меня сейчас отпинает!

- Не бейте его, Кирилл Андреевич, он хороший!

- Вас послушать, я тут только тем и занимаюсь, что всех бью! – снова возмутился директор.

- Эм… - сказал Николай.

- Зато вы матом не ругаетесь. Это огромный плюс, - успокоила Антонина Романовна.

- Эм… - задумался Николай.

- Что? – нехорошо прищурился директор.

- А давайте коробочку, Кирилл Андреевич! – встрепенулся менеджер. - Я донесу.

Кабинет директора теперь сообщался с небольшой приёмной, такой же светлой, как все помещения бизнес-центра.

- Ах! – Коля замер на пороге комнаты, сложив руки на груди. – Так и вижу за этим столом Катюшу! Шеф, вы теперь крутой, у вас даже приёмная есть, как у психоаналитика. Надо ещё секретаршей разжиться. Длинноногой блондинкой, свободно владеющей английским и французским, и с большим бюстом. Упс, а у Катюшки-то бюст не так чтобы уж очень большой… Ну, ничего! Маленький, да удаленький! Зато у неё…

- Николай! – рявкнул директор. – Угомонись! Сейчас точно у меня получишь! Иди вниз, там ещё два шкафа надо перенести. Пока я тебе не устроил сеанс психоанализа.

- Умолкаю. Иду. Вот вечно вы ругаетесь и слова не даёте сказать. Кого вы посадите в приёмную?

- Тебя, вообще-то, собирался, - усмехнулся директор.

* * *

Контролируя великое переселение народов, Кирилл заодно успел решить по телефону несколько вопросов, отправил пять писем, проверил заказы, спецификации, накладные, а затем прихватил пакет с корпоративной символикой «Импульса» и направился к лифту. Он собирался прокатиться на двадцатый этаж, где располагались офисы «Армады», крупной строительной компании.

На ловца и зверь бежит – на пятнадцатом этаже в лифт вошла Анечка, секретарша Михаила Ивановича, гендиректора «Армады».

- Аня, привет, вот это совпадение, я как раз к вам!

- Ой, Кирилл Андреевич, здравствуйте!

Так как в зеркальном лифте больше никого не было, Кирилл не отказал себе в удовольствии и приобнял фигуристую секретаршу за талию. Та с готовностью к нему прильнула, и, наверное, под воздействием её порывистого движения рука директора совершенно случайно соскользнула ещё ниже…

И Кирилл вдруг с ужасом понял, что ему это… неинтересно! Словно излюбленный терпкий и бодрящий напиток, употребляемый годами, вдруг почему-то утратил вкус.

«Как это? – изумился Кирилл. – Почему?»

– Аня, держи, это тебе! С наступающим дэ рэ!

- Кирилл Андреевич, о-о! Спасибо! Только у меня день рождения через неделю!

- Через неделю я, скорее всего, во Францию уеду. Вот, решил заранее поздравить.

- Ах, вы такой внимательный, Кирилл Андреевич! – девушка сочилась кокетством и очарованием. Если бы её можно было выжать, как поролоновую губку, то набралось бы два литра клубничного сиропа.

- Аня, твой начальник сегодня в каком настроении? Можно к нему прямо сейчас подкатить?

- Можно! – уверенно ответила секретарша. – Сегодня он добрый. Да к тому же, вы его так одарили, что он теперь ваш навеки.

В сентябре Кирилл, собрав предварительно разведданные, преподнёс гендиректору строительной компании – страстному охотнику – волшебную крякалку для приманивания уток и дорогое ружьё. После этого удачно продал «Армаде» крупную партию строительной техники.

- Угодил?

- Очень угодили, Кирилл Андреевич! Господи, как же замучил он нас этой крякалкой! Подкрадывался сзади и… Ужас какой-то! У меня уже глаз дёргаться начал от этого звука! Зато так натренировался, что потом сразу миллиард уток с охоты привёз. Хвастался, как он хорошо их приманивает вашим суперским гаджетом.

- А ружьё?

- Тоже нахваливал, - кивнула Анечка. - Воспел в своём видео на ютубе, соловьём заливался. Даже кто-то в комментах его обвинил в проплаченной рекламе! Да вы сами посмотрите, Кирилл Андреевич!

- Надо посмотреть.

- А вы по какому вопросу к генеральному?

- У меня, Анюта, скоро будут башенные краны, я сейчас с французами договор подписываю. Хочу обсудить этот факт с Михал Иванычем. Чтобы отныне только у меня покупал.

- А дорого стоит башенный кран?

- Если новый и от моих французов – безумно дорого! Но качество отменное.

* * *

Гендиректор «Армады» - квадратный краснолицый мужик с кулаками-кувалдами – с радостью поднялся навстречу Кириллу:

- О, привет, мой дорогой!

После этого он полчаса пел дифирамбы крякалке и ружью, а заодно хвастался недавними лесными победами. Звал на охоту, на кабана:

- Поехали, Кирюша, мне загонщики нужны! Ты же спортсмен - быстрый, ловкий, выносливый! Поехали! Знаешь, как хорошо побегать по холодному осеннему лесу!

Кирилл сразу вспомнил, как вчера по его квартире бегала Катя. Носилась за кроликом, ездила по паркету в капроне, тормозила на поворотах… Чудесное зрелище! Оба запыхались – и Катя, и кролик.

- А потом в баньке попаримся, - продолжал уговоры Михаил Иванович. – Ах, Кирюша, как ты хорошо паришь, никто так парить не умеет, как ты!

Кирилл уважительно посмотрел на пудовый кулак генерального, красная рука придавила файл с документами, как бронзовое пресс-папье. Из-под белоснежной манжеты дорогой рубашки выбивались рыжеватые волосы. Гендиректор строительной компании постоянно заманивал Кирилла на охоту, а тот в свою очередь звал Михаила Ивановича на ринг – так хотелось ему попрыгать в боксёрских перчатках вокруг невысокого, но мощного и кряжистого, как столетний дуб, противника…

Учитывая взаимную симпатию, мужчины договорились, что как только гендиректор «Армады» решит прикупить парочку новых кранов – а он собирался это сделать до конца года – то обязательно обратится в «Импульс».

Кирилл вернулся в новый офис в хорошем настроении. Ещё до разговора с Михаилом Ивановичем, он пообщался с директором «Сириуса», другой строительной компании. У тех летом вообще произошло ЧП, упал башенный кран, и потерю они до сих пор не восполнили. К «Сириусу» у Кирилла тоже есть подходы, с ними он быстро договорился.

Будет чем порадовать папулю. Похвала отца для него всегда много значила, с самого детства. А отцу угодить трудно, характер у него беспокойный, он из-за всего волнуется. Сейчас – из-за кранов, из-за тендера. Только мама уравновешивает этот дикий темперамент - так широкая глубоководная река нивелирует толщей воды буйное течение.

Кирилл устроился за рабочим столом в новом кабинете, осмотрелся, придвинул ноутбук, хотел по привычке крикнуть в открытую дверь, чтобы принесли кофе… Но теперь от сотрудников его отделяла пустая приёмная, поэтому никто не услышал бы требовательного директорского вопля.

Да, как было бы славно, если бы здесь, за тонкой стеной-перегородкой, сидела Катя. Как же хорошо в любой момент увидеть перед собой её очаровательное личико в обрамлении золотых волос, её удивительные глаза!

Но работать, безусловно, будет невозможно…

Просто удивительно, что с ним творится при виде этой девушки. Непонятно, почему эта крошка имеет на него такое влияние. Когда он смотрит на её лицо, охватывает взглядом всю её чудесную фигуру, он плавится в топке любовного жара, и его со всех сторон словно облизывают оранжево-красные языки пламени.

Кирилл снова погрузился в воспоминания о вчерашнем вечере, неожиданно превратившемся в волшебный подарок. Он катался с Катей на катке… Он вновь ощутил в ладони её нежную маленькую руку, и его пробило насквозь от макушки до пяток – молния ударила прямо в темя. Бешеный электрический импульс прокатился сверху вниз, обжигая внутренности.

Вот зацепило же!

А потом Катюша не отказалась заехать к нему в гости… И так обрадовалась кролику. Потом сидела после душа в его футболке, умытая, юная, свежая… Сказала, что умирает с голоду, а сама одолела четвертинку эскалопа и на этом всё - типа, наелась… Принцесса. Как хотелось оставить её на ночь! Но она бы снова испугалась.

Теперь ему всё равно, что она замужем. Ничего, разведётся. Её муж-придурок не заслуживает такого королевского подарка. За весь вечер даже ни разу не позвонил, не поинтересовался, где жена и чем занимается. А ведь Кирилл отвёз её домой только в полночь. Вообще непонятно, что у них за отношения с мужем…

Но к Кате приставать не стал. Сдержался, напомнив себе, что он, как никак, бывший профессиональный спортсмен, а значит, умеет терпеть и выжидать удобного момента. То, что покрикивает на персонал, - это для дисциплины, а не от нервов. На самом деле, нервы у него стальные, а терпение адское. Нужна выдержка, чтобы приручить эту несчастную птичку со сломанным крылом. А без Кати его мир становится чёрно-белым – Кирилл это уже прочувствовал.

Он справится.

Кролик, вон, сначала тоже шарахался и глазки таращил от ужаса. А теперь у них любовь - сидит на руках и едва ли не мурлычет.

Глава 24

Катя

Глеб снова разрешил прийти утром не к девяти, а позже, так как вечером скинул одну страницу сложного технического текста – кому-то срочно понадобилось перевести на английский спецификацию на парашютную посадочно-тормозную систему истребителя.

Перевела, а заодно и восхитилась. В момент срабатывания системы скорость у истребителя всё ещё немаленькая - под триста километров в час. Какую чудовищную нагрузку выдерживает парашют, сопротивляясь давлению воздуха и массе ревущего самолёта! По идее, парашютную ткань в одно мгновение и с диким треском могло бы разорвать в клочья. Но этого не происходит.

Хорошо бы стать такой же сильной!

Кроме срочного перевода, ночью позанималась с Франческой и провела два пробных тридцатиминутных урока – подвалили новые студенты. Как, всё-таки, тяжело достаются каждые десять долларов! Разве что с дудкой и цымбалами не прыгаю перед веб-камерой, чтобы заинтересовать учеников. Одна преподавательница, я видела, даже надела кокошник и красный сарафан. Я тоже скоро так сделаю. Всё для дорогих студентов, только бы им понравиться.

А курс доллара постоянно падает, как член Вадима (упс, пардон, это не я сказала… Нет, я. Не удержалась. А что, только ему можно гадости обо мне говорить?). В общем, на эти десять долларов в магазине ничего и не купишь.

* * *

Пропел колокольчик над дверью, и я словно очутилась не в офисе, а в кондитерской. Чудесно пахло кофе, корицей и миндалём. Коллеги предавались удовольствиям на маленькой кухне – на столе лежала новая салфетка из серебристой соломки, стоял белый сервиз, от чашек поднимался пар.

Глеб и подружки сидели, плотно сдвинув стулья. Они всегда так садятся, потому что в процессе чаепития наш босс обязательно что-то показывает на своём смартфоне или планшете. Без красивых картинок нельзя никак.

- Катюша! – обрадовался бомонд. – Ура, ты пришла!

- Катя, скорее, скорее! Глеб не разрешает трогать инсталляцию, пока ты не посмотришь! – заволновалась Полина. – Пьём голый вассер! Это издевательство!

Я приблизилась к столу и освидетельствовала трёхэтажную этажерку с красиво разложенными на каждом ярусе бисквитными пирожными, мини-кексами, шоколадными конфетами и миндальным печеньем.

Глебушка замер.

- Потрясающе! – восхитилась я. – Бесподобно!

- Это я сам, - Глеб удовлетворённо вздохнул. – И фото в Инстаграм уже выложил. Красиво получилось, да?

- Очень!

- И салфетка новая.

- Салфетка - вообще загляденье!

- Всё, Катя посмотрела. Теперь можно есть? – жалобно проныла Полина.

- Жри! – разрешил босс. – Ненасытная! Лишь бы всё разрушить!

Завтрак возобновился. Я налила себе кофе из кофеварки. Коллеги делились впечатлениями от похода на каток и знакомства с директором «Импульса».

- Как хорошо ты вчера придумала, Катя! И здорово, что Кирилл тоже был там. Я как раз хотел с ним познакомиться.

- А ты нам не говорила, что он такой классный!

- Он потрясающий! – сказала Маша.

- Да что с вами? – удивилась я. – Вы и пяти минут с ним не разговаривали, а столько восторгов.

- Хорошего человека сразу видно!

Да? Ну-ну! От Вадима они тоже очень долго были без ума.

- А ведь он в разводе… - задумалась Полина.

- И что с того?

- Эх, вот бы с ним задружиться! – мечтательно произнесла подруга и протянула алчное щупальце за новым пирожным. Глеб хлопнул её по руке, и Полина испуганно заморгала.

- Не про нашу честь такой жених, - вздохнула Маша. - Слишком крутой. Наверняка, у него подружек хватает. Персональная коллекция девиц модельной внешности. С его-то возможностями.

- Да он с нашей Катюши глаз не сводил! – возразил Глеб. - И за ручку с ней ездил.

- Кать, ты чего с клиентом за руку ездила?

- Просто катались. Договор обсуждали. И последнее письмо мсье Массона.

- М-да… Романтично!

- У Кати только работа на уме!

- Но у Кирилла Андреевича – не только! Я заметила, когда Катя закрутила бильман, у него чуть сердце не остановилось! – сказала Маша. – Он так смотрел!

- Но здесь мужику полный облом. Он Кате нужен – как леопарду ананас, - хмыкнула Полина.

- А он похож на леопарда, точно! Такой… зверюга… Ух!

- Маша, что у тебя с логикой? Если я сказала «нужен Кате, как леопарду ананас», это значит, что Кирилл Андреевич отождествляется не с леопардом, а с ананасом!

- Да-да, кстати, именно! Это был ананас! А я никак не мог понять… У Кирилла такой приятный парфюм! Дерзкий и чувственный! Я уловил в нём нотки пиона, имбиря и ананаса! – воодушевлённо объявил Глебушка.

– Возможно я ошибаюсь… Но мне кажется, что я тоже произвела на него неплохое впечатление, - заявила Полина.

- И я! – сказала Маша.

- И я! – размечтался Глеб.

- Глебушка, уж ты-то точно в пролёте! – безжалостно отрезала Полина. - Ясно же: Кирилл Андреевич – железобетонный гетеросексуал.

- Вот так всегда! – расстроился Глеб. – Это нечестно!

- Думаю, мой шлем ему понравился.

- У него такие чудесные губки… Особенно нижняя!

- Ананас… И как я сразу не понял!

Кумушки! Горазды же они болтать!

- А давайте поработаем? – громко сказала я. – Что? Нет? Ой, пардон, пардон! Какое непристойное предложение!

Но только Глеб скрылся в директорском кабинете, и мы уселись за компьютеры, Полина шёпотом подняла новую тему – и ужасную: интересно, каков директор «Импульса» в постели?

Да Боже ты мой!

- Конечно, Катя, тебя этот вопрос пока не волнует. У тебя четыре года с сексом не было проблем, ты была им обеспечена по полной программе. А мы-то, горемычные, одинокие… Нам это удовольствие редко перепадает, - вздохнула Полина.

Удовольствие?! Как же!

- Да, - со вздохом подтвердила Маша. – Я уже три месяца без секса.

- Я три с половиной, - сказала Полина. – Это кошмар.

- А я не хочу никакого секса, - призналась я. – Нет, и не надо.

- Ещё припрёт, - пообещали добрые подружки, - потом совсем по-другому заговоришь!

Да никогда! Не могу поверить, что когда-нибудь меня может припереть… А вдруг я какая-то неправильная? Может, не зря Вадим обозвал меня «бесчувственным бревном»?

Нет, он просто со злости. Чтобы посильнее меня обидеть. Да ещё и валит с больной головы на здоровую. Сам ни на что был не годен, а я виновата.

Не буду об этом думать. Лучше вспомню вчерашний вечер с кроликом. И с Кириллом Андреевичем, конечно же. Вечер был чудесным! Так хотелось после ужина ещё погонять ушастика (впрочем, это ещё вопрос – кто кого гонял!). Но в футболке и с голыми ногами я не решилась экспериментировать - у бедного шефа точно был бы инфаркт и эрекция по типу Эйфелевой башни. Я очень люблю Эйфелеву башню, но нет, спасибо. Вообще, босс вёл себя прилично, не пялился, лапы не тянул, держался от меня подальше.

Молодец.

* * *

В субботу я устроила себе роскошный выходной: ни одного срочного перевода, ни одного ученика, жаждущего за час продвинуться в изучении русского языка на семь миль вперёд.

Зато посмотрела две французские комедии, сделала маникюр и педикюр, а на лицо - живописную маску из водорослей. Увидев её, Вася выл так, словно я щипцами вытаскивала у него из-под ребра печень. А нечего вламываться, как к себе домой! Я девочка, мне надо заботиться о внешности. Поэтому иногда приходится выглядеть так, словно приложилась личиком к куче навоза на конюшне! Но, несмотря на устрашающий вид, эта маска приятно пахнет.

Васю сдуло ветром, успел только швырнуть в меня лист бумаги, исписанный синей ручкой.

- Катя, проверь, я эссе написал на английском, - пробормотал он, отвернувшись и прикрывая глаза ладонью. - Когда умоешься, я вернусь.

- Я до ночи буду в ней ходить, – крикнула я вдогонку.

Отличная маска, хорошо работает! Если Кирилл Андреевич станет особо навязчивым, найду способ предстать перед ним в этом волнующем образе…

Нет, почему-то не хочется пугать шефа. Всё-таки, он милый…

Васино эссе я переписала заново. Ошибок и корявых фраз, конечно, море, но всё равно, парень молодец, не стал скачивать из интернета, сам приложил усилия.

Английский язык обязательно надо было «заесть» чем-то вкусненьким – французским или итальянским - поэтому перевела ещё и очередное послание Кирилла Андреевича мсье Массону. Их переписка всё больше уходила вдаль от норм делового французского письма и напоминала общение двух влюблённых удавов, готовых придушить друг друга в тугих кольцах:

«Мой дорогой Кристиан! Испытывая глубокое уважение к Вашему профессиональному опыту, подтверждённому грандиозными успехами и международной славой Вашей компании, я не сомневаюсь - безукоризненное чутьё стратега подскажет Вам, что для нашего общего дела будет гораздо лучше оставить пункт 8.4.1 без изменений».

Ну, Кирилл Андреевич… Завернул эпистолярную загогулину, умелец! Сам, скорее всего, подумал так: «Блин, Кристиан, иди на хрен, 8.4.1 оставляем, как есть, и точка!» Ещё и челюсти, наверное, стиснул, и кулак в ладонь впечатал – как он это любит.

Вообще-то, я собиралась сегодня отдыхать… И вот опять сижу перевожу.

Звонок мобильного оторвал от экрана. А звонил… Кирилл Андреевич.

- Катюша, привет! – ласково сказал он.

- Здравствуйте, - почему-то обрадовалась я.

- Катя, ты завтра к маме собираешься? Я еду.

- К моей маме?!

- Думаю, километров на шесть правее. Дела у меня там.

- Дела? В воскресенье?

- Именно!

- Вот здорово! Значит, и меня возьмёте?

- Катя, конечно же, возьму, спрашиваешь! Но сначала в десять утра мне надо провернуть одну сложную операцию… Если хочешь, можешь поучаствовать. Подозреваю, сам я не справлюсь.

- Ой, Кирилл Андреевич… Заинтриговали. А что будем делать?

Решил ограбить банк? Ура! Тогда я в доле. Деньги мне очень нужны.

* * *

И снова порывистый ветер, холодрыга, танцующие в воздухе снежинки… И это середина октября? Поверить невозможно!

Но, как говорят англичане, there is no bad weather, there are bad clothes – «нет плохой погоды, есть плохая одежда». Так как мой гардероб значительно расширился в последнюю неделю, я располагала целым арсеналом, чтобы противостоять зимней стуже: надела длинную куртку с капюшоном, намотала сверху шарф. Теперь я вовсе не дрожала от холода на крыльце, пока ждала директорский «мерседес».

Автомобиль выплыл из снежного марева чёрной подводной лодкой и остановился около подъезда. Я поняла, что улыбаюсь.

Вчера вечером по телефону шеф объяснил, что его взяли «на слабо». В прошлое воскресенье, пока я была у мамы, Кирилл Андреевич встретился с одноклассником. Тот, как выяснилось, курировал центр для детей, оставшихся без попечения родителей, а попросту – детдом. Друг сказал:

- А слабо провести День осеннего именинника? Возьмёшь мероприятие на себя? На небесах потом зачтётся, святое дело – деток порадовать.

Добрый босс, конечно, согласился. Он, подозреваю, регулярно сидит в засаде с биноклем, высматривает, кому бы предложить помощь. Мне ведь тоже предлагал. И Ларисе из «Инглиша», сломавшей ногу. Кирилл Андреевич - чрезвычайно отзывчивый товарищ, я уже это поняла.

И он попался. Думал, от него потребуется всего лишь перевести на счёт детского дома энную сумму, благотворительный взнос. Но в субботу друг скинул на почту список подарков для именинников.

В центре проживают тридцать семь детей от трёх до восемнадцати лет. У двадцати одного ребёнка день рождения приходится на осень. Похоже, друг Кирилла Андреевича свалил на него самое сложное мероприятие. Возможно, зимних именинников всего трое. А летних – пятеро. Но осенних-то – двадцать один!

Мы договорились в десять утра взять штурмом торговый центр – как только он откроется. Кирилл Андреевич сказал, что в военной операции участвуют ещё Николай и главный бухгалтер.

- Катя, спасибо, что не отказалась. Шоппинг – это застрел. Девочки гораздо лучше с этим справляются.

И вот в половине десятого за мной приехал чёрный «мерседес». Из автомобиля вышел Кирилл Андреевич, а также пробкой от шампанского вылетел Николай. Любвеобильный юноша устремился ко мне с радостным воплем и распахнутыми объятиями:

- Катюша! Как же я по тебе соскучился! Счастье моё!

Но вольный полёт адъютанта был прерван – Кирилл Андреевич перегородил ему путь правой рукой.

- Так, успокаивайся, - хмуро сказал он. – На место сядь.

Коля врезался в его руку, как в железный шлагбаум, и обречённо на ней повис. Было видно, он всей душой рвётся вперёд, ко мне, хочет заключить в объятья. Я рассмеялась.

Директор отвесил бедному парню щелбан, потом посмотрел на меня, и его лицо разгладилось.

- Катюша, доброе утро! О, как ты сегодня утеплилась. Умница!

- Здравствуйте! Коль, привет!

- Катюша, садись назад. Познакомься с Антониной Романовной.

На заднем сиденье восседала хорошо одетая крупногабаритная миссис, вся в сверкающих бриллиантах.

- Ах, это и есть Катюша? Боже, какая прелесть! Какой очаровательный ребёнок! – сразу заворковала она. Я стянула капюшон. В машине было тепло. – О, какие волосы! Чистое золото!

Кирилл Андреевич улыбнулся мне в зеркало заднего вида, и мы двинулись в путь.

- Организация мероприятия, конечно, ужасная! – возмутилась Антонина Романовна, видимо, продолжая начатый разговор. – Скидывать такой сложный длинный список в последнюю минуту! А если мы сейчас чего-то не найдём? Как будем выкручиваться? А бедные дети ждут, надеются…

- Да. Их нельзя расстраивать. Им и так уже досталось, - помрачнел директор.

- Вашего товарища надо хорошенько отругать! – сказала главбух.

- Сейчас приедем, и я его отлуплю где-нибудь в укромном уголке, - угрюмо пообещал Кирилл Андреевич.

Список, конечно, был грандиозный. Многодетная мать с выводком из семерых малышей не бегает по магазинам в предновогодней лихорадке так, как сейчас носились мы.

- Стойте! У меня есть план! – сообщила я, когда мы вошли в сияющий огнями торговый молл, и достала изрисованный лист бумаги.

Изучив список подарков, я составила план движения по отделам, чтобы не метаться по торговому центру стаей голодных комаров, а двигаться планомерно и наступательно.

Например, прямо у входа располагался отдел конструкторов ЛЕГО, где мы сразу же могли купить несколько наборов. Напротив – магазин SELA, девочки попросили платья и свитшоты. В конце галереи - «Спортмастер», пять пацанов заказали спортивные костюмы, футбольные мячи и бутсы. На втором этаже – отдел электроники, многие мечтают о мобильниках и планшетах. И бутик «Ив Роше» - две семнадцатилетние девушки попросили наборы парфюмерии.

- Ой, какая молодец! – умилилась Антонина Романовна, увидев мою карту пиратских сокровищ. – Я бы и не подумала.

- Катюша – это уникум! – с готовностью подхватил Николай и обнял меня за плечи. Я тут же вывернулась и яростно оттолкнула его двумя руками.

Сегодня не его день!

- А что будем покупать остальным детишкам? Не именинникам? – спросил Кирилл Андреевич. - Мы не можем их оставить ни с чем.

- Да, - сказала главбух, - спонсоры приехали, одним дали, другим нет – это ужасно!

Решили: совсем маленьким – конструкторы, тем, кто постарше, – планшеты.

- И обязательно надо чего-то вкусного, - вспомнила Антонина Романовна и облизнулась. – Тортики, конфеты, фрукты. Но это купим в последний момент.

Следующие полтора часа мы с Колей носились, как подстреленные куропатки. Устраивали дикий ажиотаж в любом отделе, куда наведывались. Ситуация ухудшалась тем, что в воскресный день народу в торговом центре было немало. В будни мы смогли бы провести мероприятие гораздо более спокойно. А сегодня нам с Колей пришлось побегать от души. Антонина Романовна распоряжалась у кассы, директор всё контролировал.

Коля ужасно ко мне приставал, выбирая моменты, когда мы с ним скрывались от шефа за полками магазина. В конце концов, я не удержалась и поколотила противного менеджера самокатом. Но это его только раззадорило. Вот же прилип!

Сколько мы всего купили! Наконец, список в руках Антонины Романовны покрылся галочками.

В последний момент я отобрала у шефа наушники за три тысячи рублей и поставила коробку обратно на полку.

- Кирилл Андреевич, нам это не надо!

- А вдруг кому-то не хватит… Или не подойдёт, - пробормотал он. – Расстроятся, плакать будут… Что-то я переживаю. Это же дети. Брошенные!

Я увидела, что действительно переживает – нервно жуёт губы, взгляд напряжённый. Внезапно, мне стало его жаль. Такой большой, сильный и такой впечатлительный. Добрый. Я подёргала шефа за руку:

- Идёмте, идёмте, Кирилл Андреевич. У нас уже всё есть. На всякий пожарный, взяли три запасных планшета.

- Взяли? Три запасных? – обрадовался директор.

- Да. А уж если всё равно кому-то чего-то не хватит, сделаем подарок-загадку – конверт с деньгами.

Полагаю, мы провернули грандиозную операцию. Надо сильно постараться, чтобы купить такое количество вещей, гаджетов и еды за ничтожные полтора часа. Когда мы отъезжали от торгового молла, багажник «мерседеса» был забит под завязку.

Кирилл

- Господи, в этих торговых комплексах безумные расстояния! Пока дойдёшь до следующего магазина, семь потов сойдёт, - Антонина Романовна расстегнула плащ и размотала красивый яркий палантин, а потом тяжело облокотилась о длинную кассовую стойку.

Через минуту прибежала Катя – на самом деле, прибежала, а не пришла. Примчалась во весь опор, словно за ней гналась волчья стая, затормозила, проехав полметра по плиточному полу. Катя держала в руках ворох разноцветной одежды.

- Вот, смотрите! Спортивные костюмы! Это Пете, это Андрею, это Игнату, это Диме. Надо в отдельные пакеты, и подписать. А насчёт Тимура не знаю. Написано – четырнадцать лет, рост 182. Это не ошибка?

Антонина Романовна проверила по списку:

- Да, так и написано. Наверное, высокий мальчик.

- Если ошиблись, он будет как клоун в этом костюме! Так, подождите… - Катя достала золотой смартфон и начала быстро тыкать пальцами по экрану и листать страницы. – Вот! Нашла на сайте детдома. Наверное, это он и есть!

Все изучили фото на экране. Один из мальчишек на общем снимке возвышался над сверстниками.

- О’кэй, значит, этот костюмчик и берём! – переводчица сгрузила вещи на кассовую стойку. – Не перепутайте, я по порядку разложила: Петя, Андрей, Игнат, Дима, Тимур.

- Какая у тебя хорошая память! – воскликнула главбух.

- Я же переводчик, у меня не может быть плохой памяти, - засмеялась Катя. - Кирилл Андреевич, вы подпишите пакеты. Теперь я за бутсами. А Коля сейчас притащит мячи!

И очаровательную блондинку сдуло ветром. Кирилл увидел, как девушка сделала резкий зигзаг, чтобы увернуться от выпрыгнувшего ей навстречу Николая.

- Шустрая-то какая! - сказала главбух. - Хорошо, что вы её взяли, Кирилл Андреевич. Бывают же девочки! И красивая, и с фигурой, и четыре языка знает. Волосы роскошные, зубки беленькие! Приветливая, милая, разговаривает так вежливо. А ещё и труженица – в этом своём бюро переводов работает с девятнадцати лет! Маме с братом помогает. Папа у них умер три года назад.

- Откуда вы всё знаете, Антонина Романовна? – удивился Кирилл.

- Так мы уже пошушукались на заднем сиденье, пока сюда ехали. Вы или по телефону разговаривали, или Николая песочили. А мы тем временем с Катюшей общались. Как она мне понравилась!

Кирилл с горечью подумал, что ему-то Катю нахваливать не надо, он и сам от неё без ума. День и ночь думает о ней, представляет её лицо, видит длинные вздрагивающие ресницы, нежные румяные щёчки и золотистые светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам… Вспоминает, как раздевал спящую красавицу в своей спальне, сгорая от стыда и сумасшедшей страсти…

Хорошо, что она ему простила эту вольность. Вроде, простила. И об инциденте в бассейне не вспоминает. Лёгкий у неё характер, чудесный. Вспыхнула, возмутилась, отчитала, но потом к проблеме уже не возвращается: всё, проехали, забыли.

Не все так умеют.

- И весёлая, улыбчивая, - продолжала тем временем главбух. – Ну, как же так, а? Мой-то Ванюша нашёл себе дурынду… Это кошмар какой-то! Прямо сердце болит. Толстая, за сто килограммов, некрасивая... Ленивая – до жути! Двадцать четыре года, не работает и не учится, дома сидит, в соцсетях зависает или сериалы смотрит. В квартире грязь, еду не готовит… Я не знаю, как моего сына угораздило? Почему? Встретил бы такую, как Катя, я бы от счастья прыгала! А тут сплошное расстройство… Трудно людям найти друг друга, можно всю жизнь искать. Вы вот тоже – видный мужчина, а уже в разводе. И Катюша разводится. Как можно с ней разводиться? Чем она могла не угодить?

- Катя разводится? – замер Кирилл.

- Да. Думаю, муж – полный дебил. Надо быть придурком, чтобы не ужиться с такой лапушкой. Если тебе досталось сокровище – держи изо всех сил, не упускай своё счастье.

- А мне Катя сказала, что она замужем, - пробормотал Кирилл.

- Подстраховалась на всякий случай. Может, вы приставать начнёте, руки распускать. Откуда ей знать, что вы хороший…

Глава 25

Катя

- А сегодня ты на чёрном джипе, - засекла мама.

- Вот же ты разведчица!

– Мне всё из окна видно. Снова тебя твой начальник привёз? Ужасный и злобный?

- Да, он. Но почему сразу «ужасный и злобный»?

- В прошлое воскресенье ты сама так сказала!

Хм… Видимо, за прошедшую неделю моё отношение к боссу немного изменилось. Сейчас у меня язык не повернулся бы наградить его подобными эпитетами. Ужасный и злобный не стал бы переживать из-за подарков детям, не сумел бы приручить кролика и своих сотрудников. Кролик у него на руках тает, Николай и главбух смотрят преданно, явно души в директоре не чают. Наверное, в офисе «Импульса» так же, как и у нас в «Аванте», царит вселенская любовь.

…Мама поделилась прекрасной новостью – она нашла работу и уже отработала четыре дня. Мне не сообщала, боялась, что не приживётся. Но не успела я обрадоваться, как тут же приуныла. Мамуля не смогла устроиться по специальности – бухгалтером - и в результате пошла в клининговую фирму.

- А я считала, что бухгалтеры везде и всем нужны, - промямлила я.

- Предложений мало. Я разослала резюме и обзвонила все фирмы. У меня перерыв два года, всех это отпугивает. Плюс возраст.

- Мам, да какой у тебя возраст!

- Сорок шесть. Для рынка труда я, считай, отработанный материал.

- Кто тебе сказал такую ерунду!

- Все – менеджеры по персоналу, владельцы фирм, кадровики в учреждениях… Наслушалась за месяц поисков. «Ой, ну что вы хотите, у вас же такой возраст…»

- А если работать удалённо - вести бухгалтерию для нескольких предприятий? Многие ведь так делают и неплохо зарабатывают?

- Нет, Катюша, я не справлюсь. Серьёзно, не потяну. Я совсем не такая умная и сообразительная, как ты. Самостоятельно никогда не работала, пятнадцать лет оттрубила в своём санатории и радовалась жизни. Жаль, хорошее место потеряла. Но обратно уже никак, другую женщину взяли, пока я по больницам с Олежкой моталась.

Доступных вариантов у мамы осталось два. Она могла пойти бухгалтером в управление образования на восемь тысяч шестьсот рублей (это как раз прожиточный минимум) или в лесничество - там предложили на тысячу больше.

Ужас, ну и зарплаты!

В конце концов, мама устроилась в клининговую фирму, где ей пообещали двадцать тысяч.

- Что ж ты теперь… уборщицей работаешь… - совсем расстроилась я.

- Всё гораздо круче! Я менеджер клининга! – засмеялась мама. – Ничего, доченька, прорвёмся! Двадцать тысяч, это же классно! Если не обманут, конечно. А ещё мне девочки сказали, что можно на чаевые иногда рассчитывать. Причём, если дом богатый, коттедж какой-нибудь под триста метров, то фиг дождёшься. А если обычную квартиру убираешь, вполне от хозяев можно получить пару сотен сверху.

- Но это же каторжная работа!

- Ой, да. В первые два дня думала умру, спина отваливалась, ноги гудели. С непривычки-то! Но мы же с тобой спортсменки. А вчера с одной девочкой отскипидарили квартиру девяносто квадратов, и хоть бы хны! Уже адаптировалась. У тебя работа что ли не каторжная? Ещё и по ночам не спишь.

- Но я-то свою работу люблю. Обожаю!

- А я хотя бы буду знать, что не сижу у тебя на шее… Вернее сижу, но теперь не совсем, - со вздохом добавила мама.

Как бы там ни было, но у мамы сразу появился блеск в глазах и улыбка на лице.

И сегодня она не сделала ни одной попытки заговорить о Вадиме. Мысленно я поставила ей за это пять с плюсом. Умница, старается. Наконец-то перешла на мою сторону и закрыла больную тему. Я ужасно боялась, что она снова начнёт причитать, как хорошо нам всем жилось под крылышком у богатых родственников. Не считали копейки, как нищие, я не отдавала семь тысяч за съёмную каморку. А Ирина Анатольевна могла бы купить им квартиру. И тогда мама не превратилась бы в уборщицу, а нашла бы работу по специальности - ведь в крупном городе вакансий гораздо больше.

Нет, теперь свекровь ничего никому не купит. Да ещё и мне навредит. Разработала, наверное, план мести и сейчас мастерит бомбу, проводочки паяет…

А потом мы с мамой сели составлять список необходимых расходов, и сердце у меня упало. Наш бюджет, увы, трещал по швам, как шёлковое платье на бёдрах толстушки. Будем надеяться, что маму не прокатят в клининговой фирме, и она действительно будет зарабатывать в месяц двадцать тысяч. Как же они нам нужны!

Братик ужасно отстал по всем предметам, пока два года кочевал из одной больницы в другую, лежал под капельницами и приходил в себя после очередной операции. В больницах он учился, но это была не учёба. И теперь, чтобы подготовиться к ЕГЭ, ему требуются репетиторы. Расценки у них – как у меня на языковой платформе. Но мне-то за урок платят иностранцы. Для них десять долларов – это ни о чём.

После репетиторов – компьютер. Старый уже тихо умер, и никакой апгрейд ему не поможет. Значит, надо покупать новый, в кредит. А ещё Олег вдруг резко рванул вверх – словно расправил крылья, вырвавшись из больницы. Нам теперь надо полностью обновить ребёнку гардероб, а впереди ещё зима…

К тому же, нужен корсет и лекарства. Хоть мы и попытались радостно себя уверить, что парень у нас здоров, врач на последнем приёме выписала список поддерживающих препаратов на пять тысяч рублей и ортопедический корсет за три семьсот. Мы с мамой были в шоке.

И нельзя забывать о выпускном бале – обязательно потребуется костюм, туфли и солидный взнос на подарки учителям и кафе. Но главное, мама и брат в феврале должны ехать в Москву, на обследование в институт. Собрать деньги на эту поездку – самое трудное.

- Катюша, не грусти! – подбодрила мама. – Совсем ты сникла, я тебя не узнаю…

Да… Я и сама себя не узнаю. Когда мы просмотрели окончательный список, меня вдруг накрыло ощущением безысходности. Почему так тяжело? А как живут те, у кого не один ребёнок в семье, а двое, трое?

Тут же вспомнила, как сегодня утром мы с Колей носились по магазинам и хватали всё, что было нужно. На цены даже и не смотрели, шеф дал зелёный свет. Вот это я понимаю!

Но... хватит ныть. Большинство людей именно так и живут – подсчитывают, выкраивают, копят, берут в кредит...

Кирилл

Теперь всё встало на свои места, словно рассеялся серый туман, и изображение обрело чёткость… Катя разводится, она не будет больше жить с гадом, который над ней издевается. Наверное, уже и не живёт. Скорее всего, многоэтажка, откуда Кирилл её забирает, – это съёмное жильё, весь дом состоит из крохотных квартирок-студий.

До этого момента у Кирилла не складывался паззл, он не мог понять, как эта девушка – внешне независимая и гордая – может мириться с унижениями со стороны мужа. Нет, она не мирится. Нашла силы порвать с этим уродом.

А Вася – вовсе не муж, а новый бойфренд.

И как хорошо, что Кирилл не успел начистить парнишке рыло. Ведь твёрдо уже собирался поговорить с ним по душам, руки сильно чесались… Но остановило Катино категорическое требование не лезть в её жизнь. Только это и спасло Васю от кровавой расправы, иначе пострадал бы ни за что.

Но если Вася – новый бойфренд… Чёрт. Это ещё хуже.

Потому что Вася – симпатяга и обаяшка, это сразу заметно. Полез к Кириллу в машину знакомиться, как шебутной щенок, напролом. И они друг другу подходят – умница-отличница и весёлый охламон.

Нет, не подходят.

Что этот пацан может дать Кате? Он даже не интересуется, где она проводит вечера и как добирается ночью с автовокзала…

В детском доме всё прошло отлично, как по нотам, Кирилл зря волновался. Подарки понравились, вызвали море радости и восторгов. Сердце, конечно, сжималось от жалости к несчастным детям. Никому они не нужны, обмануты судьбой и преданы родителями на самом старте. И даже у самых маленьких читается в глазах, что эту истину они для себя открыли, уяснили и свыклись с ней.

- Слава Богу, справились! – выдохнула Антонина Романовна.

На обратном пути она сидела на пассажирском сиденье справа от директора, а Николай вольготно развалился сзади и терзал смартфон. Машина летела по мокрому шоссе, на замёрзших полях подтаивали невесомые перины из только что выпавших снежинок, солнце золотилось высоко в сером небе, прорывалось сквозь плотные облака.

– А Катюша у мамы осталась?

- Да.

- Кирилл Андреевич, а родители к нам, в Россию, не собираются?

- Сами в гости зовут.

- Вот к господину Массону поедете и к ним сможете заглянуть.

- Возможно.

- Передайте, пожалуйста, от меня привет Андрею Константиновичу.

- Обязательно.

- Я с вашим папочкой всего два года успела проработать, а потом уже с вами… Ох, мы и вкалывали при Андрее Константиновиче, аж искры из глаз летели!

- А со мной, значит, отдыхаете? – нахмурился Кирилл.

- Нет. Просто у вас стиль руководства другой. С Андреем Константиновичем мы из авралов не вылезали. Иногда даже ночевали в офисе. Вечный ажиотаж – стёкла звенели, люстры падали. А с вами и дела все сделаны, и отчёты отправлены, и заказчики в нирване. Ещё и на Контакт время остаётся.

- Антонина Романовна! – возмутился Кирилл. – Соцсети на рабочем месте?! Я же предупреждал!

- Так мы немножечко! Капельку! – испугалась главбух. - Чисто расслабиться в конце рабочего дня… Надо мне как-нибудь извернуться и познакомить Катюшу с сыном, - быстро сменила она тему. - Пусть мой Ваня посмотрит, какие девушки в природе существуют. Авось бросит свою толстую мымру.

- Вероятно, у Ваниной подруги есть скрытые достоинства, - усмехнулся Кирилл.

- Нет у неё достоинств! - отрезала Антонина Романовна.

- В каждом человеке есть что-то хорошее, в каждой женщине - что-то прекрасное.

- Просто вы женщин любите и готовы в каждой искать и находить спрятанные сокровища. Вы, Кирилл Андреевич, даже с Анжелой умудрились целых два года прожить, хотя нам в офисе обычно хватало пяти минут. Она приходила и устраивала мгновенную зачистку. Накрывала напалмом сразу всю территорию. Ох, болтушка!

Кирилл сдвинул брови:

- Антонина Романовна, пусть я и развёлся с Анжелой, я вовсе не горю желанием выслушивать искромётные замечания в её адрес. Тем более от подчинённых.

- Простите, - тут же дала задний ход главбух. – Конечно, у Анжелы наверняка много этих самых… скрытых достоинств.

- Вот именно, - усмехнулся Кирилл. - И если бы мне удалось снабдить её опцией выключения звука, мы бы прожили вместе гораздо дольше.

- А  мне, всё-таки, что-то совсем не хочется искать положительные качества у Ваниной подружки. Лучше познакомлю сына с Катюшей. Надо торопиться. Сейчас разведётся, и на такую сладкую птичку мужики, как коршуны, налетят. А что же мы бросили малышку? Как она потом домой доберётся?

- Я вечером за ней сгоняю.

- Вот как… - удивилась Антонина Романовна. – Хм… Я и говорю – как коршуны.

- Думаете, я коршун?

- Вы – нет. Вы хороший. С детишками сейчас так славно пообщались. И занятие по боксу им пообещали.

- А хотел заинтересовать точными науками. Но математика и физика их почему-то не волнуют.

- А о чём вы тут разговариваете? – Николай просунулся между передних сидений. – Что-то о Катюше говорили? Да? Я слышал! А что? Ну, скажите!

- Спрячься, - приказал Кирилл. – И пристегнись.

- Вот и Николаша вокруг Кати в магазине колесом ходил, - вздохнула Антонина Романовна. – Да, ради такой девочки стоит побегать… Всё-таки интересно, почему у них с мужем ничего не получилось?

Глава 26

Катя

Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что шеф специально вернулся за мной из города, после того, как отвёз туда главбуха и Колю. Ничего себе, он кренделя выписывает - по сто километров в один конец! А зачем? Неужели ему так хочется прокатиться со мной вдвоём в машине? Или босс, являясь ответственным человеком, считает, что раз он доставил ценный груз (блондинку) из пункта А в пункт Б, значит непременно обязан вернуть девушку на место - в пункт А?

Это очень верная мысль! Скиталась бы я сейчас в темноте по автовокзалам. Как же приятно ехать с Кириллом Андреевичем по вечернему шоссе – как и в прошлое воскресенье. Эти поездки доставляют мне удовольствие.

Я много раз точно так же возвращалась откуда-нибудь с Вадимом, из гостей или театра. Он вёл машину, а я украдкой разглядывала его красивый чёткий профиль, стараясь угадать, что сейчас ждёт меня дома, каким будет вечер? Обойдётся или нет? Тишина в тёмном салоне автомобиля всегда была наполнена моим страхом, мутным и тошнотворным, как болотная жижа. Мне было стыдно, что я так дрожу, но я ничего не могла с собой поделать и просто умирала от ужаса.

А сейчас я тоже сидела на переднем пассажирском сиденье, молчала, смотрела на дорогу и сверкающие фары встречных машин, на звёзды в перламутрово-чёрном мерцающем небе и таинственные огни в глубине полей и упивалась ощущением безопасности и спокойствия.

Впереди ждал тихий вечер в моём маленьком убежище – и благословенное одиночество. Как же хорошо жить одной!

Я улыбнулась, представляя свою квартирку. Глеб выделил с барского плеча не только элегантную вешалку на колёсиках, где теперь висят мои наряды, но и изящный бежевый сервиз, и стильные шторы, и прикольное покрывало на диван – мохнатое, как шкура мамонта. Что интересно, бирюзовые ромбы на портьерах идеально сочетаются по цвету с покрывалом.

Как же иначе, это же Глебушка!

У меня теперь не квартира, а картинка с какого-нибудь архитектурно-дизайнерского сайта, подписанная так: «Резиденция молодой и динамичной жительницы мегаполиса». Резиденция, конечно, малюсенькая, но мне в ней очень хорошо!

- А как ваше мероприятие, Кирилл Андреевич?

- Отлично! – встрепенулся шеф. – Задумался и забыл тебе рассказать.

Да, мы довольно долго ехали в полном молчании. Директор, как и я, за полчаса не проронил ни слова. Подозреваю, он отключил телефон, потому что за этот промежуток времени не раздалось ни одного звонка. А обычно у него они идут сплошным потоком. Что ж, почему бы не взять тайм-аут в воскресный вечер?

И как же приятно с ним молчать… Я представила, что мы с шефом, как два космонавта, парим рядом в чёрном космическом безмолвии – подвешены в невесомости двумя белыми пёрышками, смотрим друг на друга сквозь толстые стёкла скафандров и улыбаемся. Прикоснуться не можем – на руках массивные перчатки с неуклюжими пальцами-сардельками, на теле – десять слоёв пластика и нейлона. Да и не надо. Всё слишком сложно в нашем случае: я не люблю, когда меня трогают, а дорогой босс, напротив, обожает лапать девочек. Поэтому скафандры – самое то в нашей ситуации.

- Катюша, спасибо, ты так помогла! Ты выбрала классные подарки, дети были счастливы. Я очень тебе благодарен за помощь. А сама-то почему грустишь?

Я продолжала тосковать из-за бюджетных дыр. Мысль о том, что наша маленькая семья скатывается в яму нищеты, постепенно стала навязчивой и угрожающей. Какой я была самонадеянной! Почему решила, что, если буду работать по восемнадцать часов в сутки, хвататься за все переводы подряд, учить по ночам иностранцев, то смогу справиться с финансовыми проблемами?

Список, полученный у врача, убил. А следующий раз она нарисует нам новый список лекарств - ещё на десять тысяч? А остальные расходы? Всё закончится тем, что мы с мамой наберём кредитов и увязнем в них…

- Да так, - уныло ответила я.

- Устала?

- Нет, вроде бы… Ничего и не делала.

- По магазинам-то бегала!

- Это было утром. А сейчас уже девять вечера.

- А я даже и не видел, что у тебя сегодня под курткой, - разочарованно вздохнул директор.

Кто о чём!

- Платье. Зато вы видели всё, что под ним, - усмехнулась я.

Лучше бы промолчала!

Нельзя шокировать водителя, ведь он держит руль. Бедного босса так проняло от моих слов, что я испугалась, как бы мы не слетели с дороги.

- Видел, - подтвердил Кирилл Андреевич, справившись с чувствами. – И мне это так понравилось.

Знал бы он, что я мечтаю сидеть в его машине в скафандре для выхода в открытый космос!

- Катюша… Значит, ты разводишься?

- Да.

Ах, Антонина Романовна! Уже донесла начальнику!

- Очень правильное решение! – страстно поддержал меня шеф. А потом добавил, помедлив: - Это… Из-за того, что бил?

Я непроизвольно вжалась в сиденье.

- Кирилл Андреевич, пожалуйста, не рассказывайте никому! – с мольбой прошептала я через некоторое время. - Никто не знает, кроме вас!

- Ты серьёзно? – опешил директор.

- Правда! Никто! Даже мама, даже девчонки! Обещайте, что вы никому не расскажете?

- Катя, ты что! Я вовсе не собираюсь обсуждать с кем бы то ни было твою личную жизнь и специфику отношений с мужем.

- Да, это были весьма специфические отношения, - горько усмехнулась я и почувствовала, как краснеют щёки – словно легла на горячий песок.

- Пожалуйста, дайте слово! Очень вас прошу!

- Договорились. Не переживай. Я никому не расскажу.

В груди рос лиловый шар, наливался обидой и болью, дрожал, пульсировал, собираясь с треском лопнуть и хлынуть наружу обжигающими слезами. Как же мне хотелось пожаловаться Кириллу Андреевичу, рассказать ему, какими мерзавцами бывают мужики. Ведь он уже узнал мою тайну, а я так долго держала всё внутри и ни с кем не делилась.

- Спасибо, - чуть слышно прошептала я.

- Не надо благодарить, Катя, - директор коснулся моего локтя. - Послушай, развод – это так сложно. Тебе нужна помощь? Любая – юридическая, материальная… Физическая.

- Физическую вы уже предлагали, - кисло улыбнулась я. – Хотели набить Вадиму рожу.

- Предложение всё ещё в силе, Катя. Хоть завтра, ты только скажи. Кости ему переломаю.

- А потом вас посадят.

- Зато душу отведу. Очень хочется! Нет, правда!

- Ещё и убьёте ненароком.

- Он это заслужил! – прорычал шеф.

- Не хочу, чтобы вы угодили из-за него в тюрьму.

- Так, значит, его зовут Вадим Скворцов?

- Угу… Кирилл Андреевич, не связывайтесь с ним, пожалуйста! У него с головой всё плохо.

- Даже и не сомневаюсь! – зло, сквозь сжатые зубы, бросил директор.

Некоторое время он, сурово сдвинув брови, набычившись, смотрел на дорогу, так, словно преследовал на чёрном «мерседесе» вражеское войско или стаю гиен.

- Катя, а с деньгами у тебя как?

Очень и очень фигово, как это сегодня выяснилось!

- Всё хорошо, Кирилл Андреевич.

- Катюша, я серьёзно. Только скажи, я всё для тебя сделаю. Ты же понимаешь, у меня большие возможности.

Вот уже какие заявления… Надо же!

- Кирилл Андреевич, я справлюсь! Спасибо, что предложили.

- А Вася… Он твой новый друг? Ты у него теперь живёшь?

- Я?! У Васи?! Да боже упаси! – ошарашенно воскликнула я. – Вася – мой сосед. Он снимает квартиру напротив.

- Вон оно что! – лицо шефа озарилось тихим светом, он словно сделал глоток вкусного вина. – А я-то подумал, что Вася - твой бойфренд.

- Совершенно зря вы так подумали!

Следующие пять минут босс сидел с довольной рожей, и на дорогу смотрел гораздо веселее. Чему радуется? Тому, что я свободна – и от мужа, и от бойфренда? Тут ему радоваться нечему, потому что для него ничего не изменилось.

А ведь Кирилл Андреевич только что предложил мне неограниченную материальную поддержку…

На мгновение представила, как легко, не задумываясь, шеф мог бы расправиться с моими проблемами. Денег у него немеряно… Сколько он истратил сегодня в торговом центре? Очень много. Но для него это ничтожная сумма.

У Вадима всего лишь предприятие по производству пластиковых окон, но и то купается в деньгах, гребёт их лопатой. А компания Кирилла Андреевича крупнее раз в десять - с цехами по всему городу и филиальной сетью по всей стране. Он уломал французский концерн, знаменитый на весь мир. Один башенный кран французов стоит как десять «лексусов». А Кирилл Андреевич теперь этими кранами будет торговать легко и небрежно, как горячими пирожками, потому что французы посчитали, что его компания – достойный партнёр.

Да, мужчина, сидящий сейчас рядом, за рулём автомобиля, очень богат… Но тут я буквально содрогнулась от одной мысли: по-видимому, я собираюсь развернуться на сто восемьдесят градусов и отправиться обратно - в тёмный лес, в самую чащу! А ведь я ещё толком оттуда не выбралась!

Ждать, что твои проблемы решит мужчина, надеяться на его деньги – это тупик. Зачем начинать новую историю, похожую на предыдущую, печальную и болезненную?

Чем Кирилл Андреевич отличается от Вадима? В начале нашего знакомства Вадим был нежным, обаятельным и романтичным. А потом превратился в кровожадного монстра… От шефа и сейчас щелбаны и подзатыльники разлетаются, как брызги шампанского, во все стороны. А ещё в бане веником любит народ похлестать - агрессор, зверюга! Мне тоже успел надавать по заднице - в гостинице под пальмой, за то, что не отвечала на его звонки и улыбалась Николаю. Правда, он умудрился это сделать… как-то... приятно… Не понимаю, как у него получилось? Вот же негодяй!

Стоп, не будем отвлекаться от основной темы!

В общем, игривое рукоприкладство - это только начало, потом Кирилл Андреевич войдёт во вкус. Мне страшно.

Сейчас, если я клюну на приманку, шеф легко избавит меня от любых материальных затруднений. И сразу потребует компенсации. Не станет же помогать бескорыстно, так не бывает. Любые отношения – это взаимообмен: материальными ценностями, энергией, эмоциями, сексом… Оглянуться не успею, как снова окажусь в темнице, опутанной ядовитым плющом и залитой по щиколотку слезами.

- Завтра мы с Николаем уезжаем.

- О-о… А куда?

- Инспектировать филиалы. Надо помотаться по округу. Собираемся объехать пять городов.

- Вот как!

- На машине поедем.

- А почему не самолётом?

- Это ближние филиалы, поэтому удобнее на автомобиле. А пока мы путешествуем, ты так и будешь переводить переписку с Массоном и вносить изменения в договор.

- Хорошо.

- Буду ежедневно кидать на почту. Потом, глядишь, поедем с тобой во Францию, в гости к Кристианчику.

Вроде бы, я клялась, что больше не стану сотрудничать с директором «Импульса», пусть, мол, ищет себе другого переводчика… Удивительно, но сейчас я не могла понять, чего я так раздухарилась. Франция – ведь это чудесно!

- Боюсь одного, - вздохнул Кирилл Андреевич, - как бы не вернуться домой с резекцией лобных долей. Николаша снесёт мне мозг своей болтовнёй.

- Не забудьте взять скотч! Поболтать Коля мастер!

- А так парень хороший. Толковый и сообразительный.

- Ужасно приставучий! – поморщилась я.

- Правда? Не замечал. Ко мне он совсем не пристаёт, - улыбнулся шеф. – Скорее, я к нему, и постоянно. Он жалуется народу, как я его достал.

- Да. Вы суровый босс. Требовательный.

- Ну вот, - Кирилл Андреевич обиженно выпятил свою чудесную нижнюю губку. – А я-то думал, что я милашка.

- Вы заблуждаетесь, - безжалостно отрезала я. - Милашка – это наш Глеб. А вы – вкрадчивый деспот… Ой! Кирилл Андреевич, а вы ничего не перепутали? Это, вообще-то, ваш дом, а не мой!

«Мерседес» плавно притормозил у красивой литой решётки, огораживающей жилой комплекс. Директор щёлкнул пультом, и ворота поехали в сторону.

- А разве мы не ко мне? – с невинным видом уставился на меня шеф.

- С чего это вдруг?! Мы не договаривались.

- Катя, а как же кролик? Он из меня уже всю душу вытряс – где Катя? а когда вернётся? а когда я с ней опять побегаю?

- Прямо так и спрашивает?

- Да. Ты произвела на него неизгладимое впечатление. Я хорошо его понимаю. К тому же, завтра его забирают, я ведь уезжаю. Так что это твой последний шанс потискать ушастого. Уговорил?

- Ой, Кирилл Андреевич… Подозреваю, вы и мраморную колонну уговорите!

- Не пробовал. Зачем мне мраморная колонна? Что с ней потом делать?

Интересно… А со мной он что собирается делать, после того, как я вдоволь потискаю кролика?

Глава 27

Кирилл

День превратился в щедрый подарок, протянутый судьбой на раскрытой ладони. Он был наполнен радостными эмоциями и приятными открытиями.

В детском доме отлично повозился с детьми, Кириллу всегда это нравилось, и у него хорошо получалось. Все друзья каким-то загадочным образом давно обзавелись потомством. В гостях ему часто вручали малютку или отдавали кандидата наук на растерзание любознательному подростку, деликатно намекая, что пора бы Кириллу самому поработать с демографическими показателями России.

А открытия, сделанные сегодня, и вовсе наполняли эйфорией. Во-первых, Катя разводится. Во-вторых, она ещё не завела себе бойфренда и не собирается. В-третьих… Кирилл это явственно ощутил: их орбиты неумолимо сближаются. Катя уже не шарахается в сторону, едва лишь протянешь руку. Нет, теперь можно дотронуться до локтя, погладить невзначай по плечу, провести ладонью по блестящим золотым волосам, нежным, как шёлк…

Но лучше всего этого не делать. Последствия просто катастрофические - аж дыхание перехватывает, потом его приходится восстанавливать. Конечно, и другие красивые женщины вызывали подобную физиологическую реакцию, но только с Катей ощущения были такими яркими и невыносимыми.

И даже если не прикасаться к девушке, а только вспомнить сцену в спальне… Тоже всего перетряхивает, словно в грудь разрядили обойму.

А вчера Кирилл отказался от встречи с Еленой. Просто не захотел. На мгновение представил, как сейчас поедет к ней... взгляды, разговоры, раздевание… поцелуи, запахи, ощущения… вторжение, нагнетание, совместные движения… восхождение к вершине удовольствия, расслабление…

Всегда так хорошо это получалось. Но вчера Кирилла почему-то охватило уныние, и он отказался заехать к подруге.

- Я тебя не узнаю, - обиделась девушка, голос в трубке звучал расстроенно.

- Извини, Лен, серьёзно работы завал.

- Ну, как хочешь.

Кирилл с ужасом понял, что приблизился к опасной черте – он превращается в монаха. Или однолюба. Как же он попался! И ведь Катя вовсе его не завлекает, она сопротивляется не из кокетства, а потому что действительно не хочет вступать в отношения.

Кирилл вдруг подумал, что на обратной дороге дал маху. Поспешил. Обрадованный известием о разводе, набросился на девушку со своей заботой, душить начал, как питон, предлагая помощь… Надо бы помедленнее. Катя всё воспринимает как вторжение на её территорию. Это понятно, учитывая, как долго она не только не имела личного пространства, но даже и её телом распоряжались вопреки её желаниям.

Всё из-за мужа, с бешеной злобой подумал Кирилл. Гад покуражился над бедной малышкой, и к ней теперь не подойти. Как всё было бы легко и замечательно, если бы Катя не обладала трагическим опытом. Никогда раньше у Кирилла не возникало проблем с девушками, иногда хватало и пяти минут, чтобы заручиться согласием на сексуальную авантюру. А тут? Знакомы две недели, но ещё даже поцелуя не урвал.

«Ладно, разберёмся, - подбодрил себя Кирилл. – Всё равно природа своё возьмёт. Главное – выдержка и упорство!»

…И вот апофеоз чудесного дня – Катя согласилась зайти в гости.

* * *

- Кирилл Андреевич, добрый вечер! – из стеклянного отсека выскочила консьержка. – У нас тут небольшой ремонт, вы уж простите. Лифт сейчас не работает.

- Что, ни один из трёх? – удивился Кирилл.

- Не-а.

На Восьмое Марта он занёс консьержке пакет с маленьким презентом – чай, кофе, конфеты, ещё что-то там. Просто ежедневно здоровался с пожилой дамой в фешенебельном холле здания и поэтому автоматически внёс женщину в длинный список одариваемых. Незначительный знак внимания имел неожиданный эффект, консьержка почему-то едва не расплакалась. Теперь она всегда радостно улыбалась Кириллу.

Все три лифта были открыты, вились по стенам чёрные провода и тросы, горели в шахтах яркие лампы.

Кирилл посмотрел на милую спутницу:

- Катюша, ты представь, придётся идти пешком.

- На двенадцатый этаж… Но это жестоко!

- Донесу на руках.

- На двенадцатый этаж?!

- Запросто.

- Но это нереально! Вы не сможете, Кирилл Андреевич! – воскликнула Катя.

- Я тебя уже носил туда-сюда. Ты как пушинка.

- И всё же… Двенадцатый этаж!

- Да что такого! Я каждый день в зале занимаюсь.

- Да у вас сердце остановится!

- Если только от радости, - сказал Кирилл и легко подхватил девушку на руки.

- Кирилл Андреевич! – заголосила и задёргалась переводчица. – Вы снова меня придавили!

- Ну, извини, телекинезом не владею! Донести, удерживая перед собой одним только взглядом, я не смогу.

- Немедленно отпустите меня! Я сама дойду!

- Не сопротивляйся! Тебе надо беречь силы для кролика.

Катя возмущённо фыркнула – точь-в-точь как упомянутый кролик. Кирилл улыбнулся.

Наверное, он опять спешит? Но как же удержаться! Такой удачный шанс, как его не использовать?

Катино лицо было совсем близко, Кирилл видел гладкую щёку, тронутую нежным румянцем, чёрные ресницы, тонкую синюю жилку на виске, просвечивающую под белой фарфоровой кожей…

На четвёртом этаже встретились с соседом, Артёмом, одетым, как обычно, во всё чёрное – пальто, костюм, туфли… Мужчина притормозил, замер и с удивлением уставился на парочку.

- Опять тащишь сокровище в норку?! Слушай, Кирилл, когда ж ты успокоишься?

Катя

Я и возразить не успела, как снова испытала его железную хватку, и взлетела вверх в мгновение ока. Директор опять крепко прижал меня к себе – это становится его любимым занятием! Безобразие! Я в который раз ощутила, какие каменные у него мышцы. Сопротивляться бесполезно. Ладно, расслаблюсь. Посмотрим, посмотрим, как его организм выдержит серьёзную физическую нагрузку - подъём на двенадцатый этаж с пятидесятикилограммовым утяжелителем.

- На восьмом этаже начнёшь повторять: «Брось меня, командир, сам уходи, вместе погибнем!» - приказал шеф.

К восьмому этажу он даже и не запыхался. Не бежал, конечно, но шёл спокойно, дышал носом, смотрел на меня и улыбался. Я слышала, как стучит сердце внутри этой непробиваемой груди, совсем близко.

- Ну?

- Что?

- Говори.

- О, боже! Кирилл Андреевич!

- Ты перепутала текст, Катюша. Надо внимательнее слушать приказы начальства. Ну и?

- Господи... Брось меня, командир, сам уходи, вместе погибнем, - со вздохом произнесла я.

Что за детский сад!

- Своих не бросаем, - сурово ответил директор.

На девятом этаже привязался снова, как банный лист.

- Катя! Давай же.

Ещё и требовательно меня встряхнул, чтобы не молчала. Да что же это такое?!

- Брось меня, командир, сам уходи, вместе погибнем, - прошептала я.

На десятом – то же самое. Да сколько же можно?!

Я вцепилась в воротник директорской куртки, едва не оторвала, и закричала на весь подъезд:

- Брось меня, командир! Брось, брось, сам уходи!!!

- Своих не бросаем, - отрезал Кирилл Андреевич. - Катя… У тебя такой темперамент… Я балдею.

Темперамент? А муж обозвал меня «бесчувственным бревном»…

Так мы и добрались до двери его квартиры. В результате эксперимента у моего милого грузчика даже не сбилось дыхание. Что тут скажешь… Молодец! Надо быть хорошо подготовленным, чтобы осуществить вертикальный взлёт с девицей на руках. Если он хотел похвастаться блестящей физической формой - ему это удалось. Если просто хотел поприжиматься – ему это удалось ещё лучше.

И в очередной раз я убедилась, что имею дело с чрезвычайно настырным и упрямым типом!

* * *

В квартиру босса вошла уже как к себе домой – ещё бы, я здесь четвёртый раз. Да я к подружкам (и Глебушке) хожу в гости гораздо реже! Как так получается, что я постоянно тусуюсь у шефа?

Коллегам рассказывать не буду, их удар хватит.

- Катя, скорее, скорее! Наша крольчатина умирает с голоду!

Мы прямо в верхней одежде бросились к барной стойке – и вовремя. Пушистое существо уже судорожно грызло прутья клетки, казалось, вот-вот закричит: «Свободу попугаям!». Кирилл Андреевич подсыпал в миску корм, и наш кролик набросился на еду так, словно его не кормили лет десять.

- Оголодал, бедняжечка! – вздохнула я.

Хозяин квартиры метнул на меня быстрый взгляд. Наверное, хочет сказать, что он тоже бедняжечка и тоже оголодал?

Потом мы некоторое время с умилением наблюдали, как белый пушистик точит расплющенное зерно и травяные гранулы – двигал розовым носом, шевелил длинными усами. А Иммануил Кант в это время смотрел с небес на нас троих и улыбался – ведь немецкий философ просто обожал жующих кроликов!

Наконец Кирилл Андреевич увидел моё платье, ему ведь так этого хотелось. Осмотрел всю с восторгом, жадно прошёлся взглядом по округлостям, шумно вздохнул…

После кролика настал и наш черёд – босс накрыл стол со сноровкой отличного метрдотеля. Сегодня у него в холодильнике нашёлся греческий салат, бифштекс, запечённый с помидором и сыром, и картофель в каком-то замысловатом соусе с розмарином. Кирилл Андреевич прочитал мне этикетки на контейнерах, затянутых фольгой.

- Годится?

- Конечно!

Трапеза началась.

- Мне нравятся ваши письма господину Массону, - заметила я для поддержания великосветской беседы. Не всё же салат трескать.

- Ага, грубая лесть начальству! – пригрозил мне вилкой босс.

- Вот ещё! Зачем мне вам льстить?

Кирилл Андреевич достал бутылку с перламутрово-белой этикеткой.

- Красное вино. Отметим? Операцию с детским домом мы провернули блестяще.

- Кирилл Андреевич, это же нечестно! – возмутилась я. – Мало того, что вы коварно заманили меня в гости своим кроликом, так ещё и подпоить пытаетесь!

- Это да, - вздохнул директор. – Пытаюсь. Есть немного. Я, конечно, не настаиваю… И всё же… Давай выпьем, и ты останешься у меня.

- Если выпьем, то уж точно останусь. Потому что я сразу же прилягу рядом с клеткой.

- Уж до кровати я тебя как-нибудь донесу! – Кирилл Андреевич достал штопор и принялся открывать бутылку.

Он донесёт. Ещё и разденет заботливо.

- Наливаю? – Он плеснул в фужер гранатово-красной жидкости, играющей бриллиантовыми всполохами. - Катя, ты же знаешь… Если даже ты выпьешь не один бокал вина, а цистерну водки – как это было в бане – здесь ты в любом случае находишься в полной безопасности.

Я сделала первый глоток. М-м… как вкусно!

- Спальня в твоём распоряжении. А ортопедический матрас, мне кажется, ты уже оценила по достоинству…

- Да, кроватка у вас чудесная! - не смогла не согласиться я.

- Вот! Значит, ночуешь у меня? Совершенно спокойно и без каких бы то ни было последствий, - Кирилл Андреевич на мгновение задумался. – Хотя, конечно, это и нанесёт непоправимый урон моему имиджу коварного соблазнителя. Да бог с ним, с имиджем! Остаёшься?

- Да, - согласилась я.

И подумала о Вадиме. Получи, фашист, гранату! Если бы я любила, как муж, выкладывать в сеть личные снимки, то сейчас бы сделала селфи в шикарных холостяцких апартаментах босса и опубликовала бы у себя на странице с таким текстом: «Думаю, сегодня меня ждёт незабываемая ночь!». И пусть Вадим в бессильной ярости сгрызёт свой айфон!

Стоп. Я же запретила себе думать о муже. Не надо портить чудесный вечер мыслями об этом мерзавце.

…А спустя полчаса вечер стал ещё более чудесным – потому что от вина у меня уехала крыша. Кто бы сомневался, что события будут развиваться именно по такому сценарию! За кроликом я бегала уже в состоянии лёгкого алкогольного опьянения. А гостеприимный хозяин тем временем шуршал в спальне. Как выяснилось, менял для меня постельное бельё. Очевидно, он не только отличный метрдотель, но и ловкая горничная!

Вволю набегавшись по квартире и зацеловав кролика, я весело плюхнулась на кровать. Какая большая! А ортопедический матрас – это, конечно же, вещь!

Голова кружилась, щёки горели.

- Ну, ё-моё! Только простынку натянул! – возмутился шеф и кинул в меня подушкой. Я мгновенно отшвырнула боевой снаряд обратно, но тут же получила по пузу другой подушкой.

- Так, подожди, – вспомнил что-то Кирилл Андреевич и исчез из спальни. Вернулся через минуту с ноутбуком в плоском серебристом корпусе. – У тебя есть ночью урок? А утром? – Сдвинув светильник, он поставил компьютер на тумбу и включил в сеть. Экран замерцал звёздным небом. – Вот, пользуйся. А то будешь ночью пробираться к моему компьютеру партизанскими тропами, а я там сплю. Ещё наступишь случайно… Отдавишь мне… чего-нибудь ценное.

- Нет, у меня сегодня ночью ни одного урока, - я обняла прилетевшую подушку, с удовольствием её смяла, уткнулась носом, вдыхая аромат накрахмаленной ткани. Закрыла глаза… Как бы не вырубиться, я же ещё не сходила в душ.

- Вот и отлично, отдыхай. Смотри, - Кирилл Андреевич покрутил защёлку на двери. - Если хочешь, закрывайся. Я буду караулить там, на дальних рубежах родины. Буду преданно охранять твой сон. У каждой принцессы должен быть свой дракон. Похож я на дракона? – Он подошёл к кровати, скорчил зверскую рожу и начал махать надо мной руками, как крыльями.

- Кирилл Андреевич! – со смехом простонала я. - Вам сколько лет?!

- Сколько мне лет? – задумался шеф. Он забрал у меня подушку, отбросил её в сторону и… лёг прямо на меня!

Вот так запросто… Нагло и бесцеремонно! Устроился с большим комфортом. Правда, опирался на локти, иначе обязательно раздавил бы меня своей тушей.

Да и так раздавил – я не могла пошевелиться и буквально задыхалась от возмущения. Хорош дракон – взял и прилёг на принцессу! Так же не делается!

Я уже открыла рот, чтобы закатить грандиозную истерику и выкрикнуть в лицо бессовестному начальнику всё, что я думаю о таком поведении…

Но тут… он меня… поцеловал…

Глава 28

Катя

Я стояла у окна, отодвинув штору, и смотрела на ночной город. Он переливался внизу огромной золотой жар-птицей, расправившей блестящие крылья. Пульсировали и дрожали скопления разноцветных огней, подёрнутых мерцающей дымкой смога, сияли жёлтым светом тысячи окон в высотных зданиях.

Мысли путались, так, словно мне под череп сунули блендер с насадкой-венчиком и включили максимальную скорость. И теперь мои мозги взбиты в чудесную пышную пену!

Представила, как красиво сейчас у меня там, внутри. Но соображать не получается.

Чтобы прийти в себя и восстановить мыслительные функции проспрягала итальянский глагол tenere в Passato remoto. Не помогло! В Futuro semplice – без результата. В Congiuntivo imperfetto – тот же эффект, вернее, никакого! Последняя попытка - Condizionale presente, это всегда бодрит, особенно, если глагол неправильный…

Нет, ничего не получается.

Ловкий деятель, взбивший блендером мои мозги, давно скрылся. Смело и решительно бежал с места преступления – как настоящий мужчина. Так торопился исчезнуть, что едва не снёс ко всем чертям дверь.

Молниеносно вскочил с кровати (вернее – с меня), пригладил мне волосы ладонями, одёрнул платье. Осмотрел, пробормотал:

- Так, тут у нас всё в порядке… Ладно, пойду. Мне ещё надо поработать с документами.

И испарился.

Куда?! Нет… Назад! Пожалуйста!

Я осталась лежать на кровати – совершенно потрясённая, обалдевшая. Что это было?

Не понимала, что сейчас произошло… Лежала и смотрела в потолок. Потом встала с кровати и подошла к окну. Требовалось время, чтобы всё осознать, но ощущения были настолько яркими и удивительными, что заполняли не только мою грудь, но и всю комнату.

Сколько раз я видела в фильмах, как героиня возмущённо бьётся в объятиях партнёра, стараясь избежать поцелуя. Но постепенно сопротивление гаснет, её руки безвольно виснут, или обвивают шею героя, или начинают жадно шарить по его спине.

Никогда я не верила этим сценам. Да ладно сочинять, каждый раз думала я. Всё это выдумки сценаристов и игра актёров. То же самое, что и душераздирающие стоны персонажей, когда они занимаются сексом.

Но теперь я почувствовала то же самое. За секунду до этого, когда он навис надо мной, всплеск животного ужаса полоснул по телу. Я дёрнулась, понимая, что сейчас умру от отвращения, что меня, возможно, вывернет наизнанку. Но…

Произошло что-то чудесное. Этот поцелуй… был словно волшебным. Я тоже потеряла волю, мгновенно лишилась сил – именно так, как и бывает в фильмах. Волнующее тепло разлилось по телу, как глинтвейн, каждая клеточка была омыта тёплой волной. Меня до краёв, как сосуд, наполнили нежностью – такой, от которой сжимается сердце и хочется плакать… Сопротивляться было невозможно, потому что хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось.

Передо мной словно приоткрылась дверь в неведомый мир, где я ещё не побывала, в секретный сад, где обитают счастливые люди, сорвавшие сладкий запретный плод. Сейчас я поняла, что этот сад действительно существует, но, увы, не всем удаётся туда попасть.

Я заглянула всего на мгновение…

И поняла, что меня всегда обманывали. Мне долгое время дарили чахлые мятые гладиолусы, называя их розами, и я должна была радоваться и получать удовольствие. А вот сейчас подарили настоящую розу – яркую, изумительную, с шелковистыми лепестками, источающими божественный пьянящий аромат.

«Да я же выпила вина! - остановила я себя. - Поэтому ощущения удивительные. А так… было бы как обычно. Хватит выдумывать небылицы!». Нет. Весь хмель давно улетучился, как и не бывало. Итальянский глагол вон как лихо проспрягала.

Просто меня ещё ни разу никто так не целовал…

* * *

Я отошла от окна и прислушалась. За дверью тихо. Чем там занимается мой беспринципный дракон-правонарушитель?

Побольше бы таких беспринципных… Не дожила бы до двадцати шести лет практически нецелованной. То, что было раньше, – вычёркиваю. Это нельзя зачесть как положительный опыт.

Но… сама дура. Надо было целоваться напропалую – проводить маркетинговые исследования, изучать рынок. Зря я была такой правильной, это скучно и бесперспективно. Два парня, водившие меня в кино до замужества, тоже, как я теперь понимаю, целоваться совсем не умели.

Да, очевидно, я многое пропустила в жизни.

И всё же, надо как-то поставить мозги на место. Что стряслось? Девушку поцеловали. И бедняжка уже сорок минут блуждает в сладком тумане, потеряв выход, утратив способность мыслить.

Я подумала, что небольшая доза ударного труда приведёт меня в чувство. Поставила на кровать серебристый ноутбук, проверила почту и обнаружила несколько документов, присланных московским бюро переводов, - с ними я сотрудничаю удалённо. Требовалось быстро перевести с французского на английский три страницы юридической белиберды.

Принялась за работу, радуясь возможности отвлечься от ощущений и мыслей, налетевших раскалённым ураганом.

А вообще, эти заказчики милые! Если разобраться, это два отдельных перевода – с французского на русский и только потом на английский. И заплатить, если по-честному, надо дважды. Но кого это волнует? Считается, что переводчик, несмотря на то, что у него родной язык русский, может, совершенно не задумываясь, трансформировать французский в английский.

Я прислушалась к себе, пытаясь понять, как я перевожу – напрямую или с промежуточным заходом на русский язык. Ничего не поняла. Что там сейчас в моей голове…

А, ну да, пена из мозгов. Кирилл Драконович постарался. Сделал со мной что-то… бесподобное.

Но, несмотря на моё растерянное состояние, я довольно быстро перевела три страницы. Все фразы были стандартными, ничего особенного. Напечатала черновик, завтра откорректирую и отправлю заказчику.

* * *

Я осторожно приоткрыла дверь и выглянула из комнаты. Где этот провокатор? С его изумительными, волшебными губами?

Внезапно по телу прокатилась сладкая судорога - опалило всю сверху донизу, так, что на мгновение потемнело в глазах.

Ух ты... Надо же! Вот, ещё и это…

Где-то там вдали – какая большая студия! - Кирилл Андреевич сидел за столом, спиной ко мне, и работал на компьютере. Не очень разберёшь, однако на экране явно не игрушка. Интересно, он когда-нибудь играет в стрелялки? Сейчас рядом с клавиатурой лежала пачка документов – не обманул, когда сказал о них. Переложив пару бумаг, босс лихо застучал по клавишам. Может, подрабатывает набором текстов? Тридцать рублей за страницу.

Я подавила взволнованный вздох, на всякий случай приняла гордый вид и направилась в ванную. Надеялась, что не обернётся. Потому что так и не придумала, как реагировать на его наглую выходку. Наглую, но совершенно прекрасную.

А как ловко всё организовал! Ведь я уже почти привыкла, что он постоянно прижимает меня к себе, стискивает, мнёт, как медведь. И сегодня, прежде, чем поцеловать, донёс до квартиры на руках. Двенадцать этажей нёс, как добычу, и это упорство, конечно, произвело на меня впечатление.

Вот почему он такой хитрый?!

Не знаю, что мне делать и как отвечать. Решила пока вообще никак не реагировать. Пусть сам думает – правильно ли он себя вёл. Сначала заявил – Катя, не беспокойся, ты в полной безопасности. И хлоп – улёгся сверху, как ни в чём не бывало! Слон! Я, вообще-то, не ортопедический матрас, мне такие нагрузки противопоказаны. И пяти минут не выдержишь на себе такую тушу. Пять минут – это предел.

Губы, губы… Какие у него губы…

Это был волшебный поцелуй.

- Катя, всё в порядке?

- А?! – заметалась я и от неожиданности налетела на кресло. Мозги набекрень, поэтому потихоньку превращаюсь в нашу Машу. Сейчас начну громить квартиру.

Босс оторвался от компа и посмотрел на меня – совершенно спокойно, невозмутимо. Вероятно, тоже решил сделать вид, что ничего особенного между нами не произошло. И это не он пролежал на своей высокопрофессиональной и добросовестной переводчице целых тридцать секунд.

Четыре с половиной минуты зажилил! Жмот!

- Я в душ!

- А! Конечно. Катя, ты вообще… Будь как дома. Чай, кофе – если хочешь. В холодильнике ещё есть сок. А в ванной поройся в шкафу. Там где-то фен.

- У вас есть фен? – обалдела я и внимательно пригляделась – а вдруг не заметила толстую косу, приделанную к его бритой голове. Может, хитроумно ею манипулирует – то назад откинет, то на плечо положит. Вот я и проворонила.

Хотя нет, как же я забыла! У мужчин великолепно растут волосы на ногах, под мышками и в носу. Поэтому без фена им никак не обойтись.

- Спасибо, Кирилл Андреевич. Тогда пойду помою голову.

- Там ещё ватные диски есть! Отлично снимают макияж, я пробовал! – крикнул вдогонку заботливый босс.

- Обязательно воспользуюсь!

Не знаю, но мне почему-то понравилось, что он не стал извиняться за свою разнузданную выходку. Навалился, поцеловал – и смотрит честными глазами, как будто так и надо. Но если бы начал оправдываться, то частично обесценил бы поцелуй, превратившийся для меня в откровение…

Бог мой, да у него тут даже мицеллярная вода припасена! Вот жук! Предусмотрительный! Всё для комфорта гостей! Сколько девиц у него перебывало?

Я брезгливо поморщилась, но вдруг поняла, что всё новое, нетронутое. Ватные диски не открыты. Может, у него не очень много посетительниц? Почему меня это вдруг стало волновать? Вот ещё! Пусть водит, кого захочет…

- Схожу в зал, - сообщил хозяин дома, когда я вышла из ванной. – Фен, вижу, пригодился.

Он стоял передо мной в спортивной форме, а я - в его футболке и… В общем, это была вся моя одежда. Сжимала в кулаке, спрятанном за спину, комочек мокрого кружева - ужасно не хотелось надевать на чистое тело бельё, которое я проносила целый день. Я вымыла голову и высушила волосы феном. Теперь они благоухали и лежали на плечах золотой мантией.

Кирилл Андреевич осмотрел меня с жадным восхищением, заценил и пышный волосяной покров, и грудь, и голые коленки… Вот интересно, а что с ним случится, если я сейчас невинно скажу: «А я тут трусишки простирнула, где бы посушить?».

Думаю, раздался бы стук падающего тела.

Нет, это не в стиле моего шефа, в обморок падать он не будет. Скорее, набросится, рыча, как тигр, и распластает прямо на паркете. Да растерзает же!

Ужасная перспектива, о таком мне думать страшно.

Поэтому, конечно, промолчу.

Глава 29

Кирилл

Довольно долго он молотил боксёрский мешок, выплёскивая бурлившую энергию и злость. Злился на Катиного мужа, бил сейчас его. Кирилл только что узнал, как выглядит Вадим, увидел несколько фото, и именно это красивое тонкое лицо стояло перед глазами, когда он посылал один за другим сокрушительные удары в резиновый бок снаряда.

Катя в машине попросила не связываться с Вадимом. А ведь Кирилл действительного его убьёт, если однажды доберётся до этого голубоглазого упыря. Не сможет остановиться, хотя умеет себя контролировать. Но тут вряд ли получится.

Мешок содрогался под зверскими ударами, трясся, как несчастный паралитик. Футболка Кирилла насквозь пропиталась пóтом, прилипла к спине и груди. Но вот, наконец, полегчало.

В тренажёрном зале, сверкающем зеркалами и яркими лампами, несмотря на поздний час, Кирилл был далеко не один. Многим удавалось добраться до тренажёров только поздно вечером, после долгого рабочего дня. А форму поддерживать надо, дряблость и инертность не являются фетишем современного общества.

Спустившись в зал, Кирилл снова столкнулся с Артёмом. Тот увлечённо наращивал мускулатуру, вернее, тешил себя мыслью, что наращивает её. На самом деле красовался перед зеркалом со смешными гантельками. Артём удивился, увидев соседа.

- Кирыч, ну, ты монстр! На себе затащил принцессу на двенадцатый этаж, обработал, да ещё и в зал попёрся! Совсем силушку богатырскую девать некуда?

- Некуда, - признался Кирилл и набросился на боксёрский мешок.

Минут через десять Артём с подозрением заметил:

- Что-то ты какой-то… дикий. Неизрасходованный. А вы, вообще, до кровати-то добрались?

- Добрались. Полежали, - честно ответил Кирилл, но при этом горестно вздохнул.

- Что, не хватило?

- Не-а.

Артём задумался. Он с готовностью расстался с гантелями и присел на скамью.

- Бережёшь пупсика? Жалко сильно мучить?

- Конечно, жалко.

- Какой ты заботливый, надо же! Себе во вред.

- Ничего, потом наверстаю.

Как хочется в это верить!

Чего ему стоило оторваться от Кати, от её изумительных нежных губ, встать и уйти из спальни. Его внутренности словно залили расплавленным оловом, нервные окончания обуглились от дикого напряжения. Желание обладать было невыносимым, страсть - сумасшедшей.

Но постарался исчезнуть как можно быстрее, чтобы всё не испортить. Ещё мгновение, и набросился бы на девушку как зверь. Кирилл сбежал в ванную комнату, где, к счастью, было достаточно ледяной воды, чтобы остудить его пыл.

«Ты дебил, - сообщил Кирилл себе в зеркало, рассматривая мокрую физиономию. – Ты чего творишь, придурок?». Рассказать друзьям – не поверят, что он не только остался ни с чем, да ещё и обзывает себя последними словами за то, что поцеловал девушку. Поцеловал легко, мимолётно, не вдаваясь в подробности. В его понимании это и поцелуем-то не назовёшь, так, нежное прикосновение. Но Катя явно была испугана и шокирована. Чем? Хорошо, если только его наглостью. А если нахлынувшим отвращением?

На поцелуй она никак не отозвалась, не отреагировала, а когда он встал, выглядела потрясённой.

А вдруг… он ей противен?

Кирилл ждал, что она фурией вылетит из комнаты следом за ним и устроит Куликовскую битву. Возмутится, отчитает. Но минуты шли, а Катя не выходила, и в комнате было тихо.

Может, просто уснула? День снова был напряжённым, она вполне могла отключиться. Утром намотала сто километров по торговому комплексу. Затем общалась с мамой, а многие родители - те ещё вампиры, высасывают энергию, как сок через трубочку, задавая бесконечные вопросы и читая нотации.

Катюша призналась, что мама не осведомлена о наклонностях зятя. Значит наверняка уговаривает дочь сохранить семью, и у них сегодня опять были разборки. На обратном пути Катя выглядела грустной и уставшей. Да, вряд ли можно расслабиться, когда попадаешь под гидравлический пресс материнской заботы.

А потом его шустрая нимфа опять бегала по квартире за кроликом. Это ещё дополнительные сто километров. Два бокала вина тоже не надо списывать со счетов, вино, безусловно, подействовало. И вот, под занавес, очередная выходка Кирилла. В лучших традициях гостеприимства хозяин сначала подпоил гостью, а потом на ней полежал. Недолго, конечно, всего ничего, но для малышки и это стало стрессом.

Из спальни не раздавалось ни звука. Наверное, всё же уснула… Вырубилась, крошка. Кирилл сел к компьютеру и занялся документами, сортировал бумаги, раскидывал по файлам, готовил для командировки. Работа не отвлекала, он всё равно продолжал думать о своём дурном поведении и о Катиной реакции. Вернее, об отсутствии какой бы то ни было реакции.

…Но когда его милый мышонок всё же выскользнул из спальни, сразу стало ясно, что Катя не злится. Но безумно смущена. Едва не перевернула кресло, когда он её окликнул…

Пока гостья была в душе, Кирилл отправил сообщение одному из приятелей – попросил разузнать о Вадиме Скворцове.

«Кир, в нашем городе нашёл три штуки. Тебе какой конкретно нужен?».

«Тот, что женат на Екатерине Скворцовой».

Через две минуты узнал, что Катиному мужу тридцать три года, и он владелец успешной компании по производству пластиковых окон, живёт в пентхаусе престижного жилого комплекса. Приятель сбросил несколько фотографий, с которых на Кирилла смотрел совершенно неотразимый голубоглазый красавчик.

* * *

- Кирыч, почему остановился? – спросил Артём. Он развалился на скамье, вытянул длинные ноги. – Не зависай. Давай, лупи дальше, я тобой любуюсь.

- Чего это? Я не девушка, чтобы мной любоваться.

Сейчас приятель выглядел вовсе не так элегантно, как когда был одет в дорогое чёрное пальто и костюм. Артём с завистью посматривал на мощный торс приятеля, однако, не прикладывал усилий, чтобы хоть немного приблизиться к идеалу, к гантелям он окончательно охладел.

- Слушай, сейчас у тебя блондиночка. Значит с той офигенной рыженькой ты расстался? С Тамарой?

Вопрос поставил Кирилла в тупик. Расстался ли он с Тамарой? Не ясно. Подруга всё ещё пропадала в Лондоне, поэтому не было необходимости выяснять отношения. Но Кирилл ясно чувствовал, что другие девушки вдруг утратили для него ценность. Он всегда удивлялся сколько вокруг красоток. Но вот появилась Катя, и словно вобрала в себя всю прелесть и очарование, разлитые до этого вокруг. Только она теперь притягивала взгляд и мысли, только от неё перехватывало дыхание.

- Познакомь с Тамарой, а?

- Она сейчас в Лондоне.

- А что она там делает?

- Поехала, вроде, к подруге.

- Ну, так я сгоняю, если что.

- А не далековато ли?

- В среду как раз лечу в Берлин, тогда заскочу и в Лондон.

- Совсем близко.

- Тамара шикарная, - мечтательно произнёс Артём. - Пока была с тобой, я только облизывался. Очень она меня интересует. Но у тебя ж не отобьёшь, ты их чем-то к себе приклеиваешь.

- Двусторонним скотчем.

- Вот-вот… А что имеешь в виду? Деньги? Так я тоже не жадный. Однако… фигня какая-то у меня с девицами. Даже и дорогими подарками не удержишь - сбегают. Так и останусь до скончания века перспективным холостяком.

Артём встал со скамьи и посмотрел в зеркальную стену. Там отражался высокий, совсем не спортивный, но, тем не менее, весьма интересный мужчина под сорок с обаятельной ямочкой на подбородке и выразительными карими глазами. Потом – тоже в зеркале – Артём перевёл взгляд на соседа.

- Ну, мышцы у тебя, кубики, блин, долбаные… Это да, это девушки обожают, - приятель со вздохом пощупал вялый бицепс и похлопал выступающий живот. – Но ведь морда у тебя страшная!

- Ну вот. А говорил, что любуешься!

- Так я не рожей твоей любуюсь, а движениями.

- Морда… Рожа… - обиженно произнёс Кирилл. – Я хорошенький. Разве нет?

- Ага. Как орангутанг.

- Да и пофиг! – Кирилл снова занялся боксёрским мешком, посыпались удары. – Хватит прохлаждаться, Артём. Давай, надевай перчатки, поспаррингуемся!

- Щ-щас, разбежался. Я не самоубийца. Это как если бы гильотина ласково предложила: не смущайтесь, подходите, пробуйте. Кстати, мне сейчас понадобились самосвалы с трёхсторонней разгрузкой. У тебя есть?

- Конечно, есть. Но там всё очень индивидуально, надо смотреть, что конкретно тебе нужно, для каких работ, а потом подбирать прицельно. Устойчивость, высота бортов, объём, наличие манипулятора и так далее. Сброшу тебе координаты моего продажника.

- Отлично. А координаты Тамарочки?

- Не делай из меня сводника.

- Не нагнетай, Кирыч! Я к ней случайно подкачу в Лондоне – как всегда элегантный, как чёрный рояль. Скажу, ой, подождите, вы ведь подруга Кирилла, мы же сталкивались пару раз в холле «Легиона»! Вот это встреча! Слово за слово завяжется душевный разговор, и я красавицу очарую. Тебе её и бросать не придётся, она сама тебя бросит. Может, я на ней ещё и женюсь.

- Тёма, вижу, ты уже целую шпионскую операцию спланировал! Какой ты ушлый! – удивился Кирилл. Но тут же подумал, что вариант пристроить Тамару совсем не плох. Елена вчера ужасно обиделась на него, а Тамара, когда поймёт, что их отношения закончились, и вовсе закатит истерику. С её-то буйным нравом!

- А ты, Кир, не жадничай. У тебя вон какая чудесная юная блондиночка, аж сердце замирает. Как её зовут?

- Катя.

- Катюша, - медово протянул приятель. – Очень ей подходит это имя.

- Ладно. Давай так: я позвоню Тамаре и спрошу, можно ли дать тебе её телефон. Скажу, что ты собрался в Лондон на неделе. Но смотри, обидишь её, я тебе морду набью, - Кирилл врезал перчаткой по мешку.

Артём передёрнулся.

- Ты её уже и сам обидел, - напомнил он. – Новую куклу домой притащил.

- У нас с Тамарой неэксклюзивные отношения. Были.

Вернувшись из тренажёрного зала, он застал дома тишину, только под барной стойкой деликатно хрумкал сеном кролик. Дверь в спальню была закрыта, свет выключен. Кирилл полюбовался на сапожки в прихожей – маленькие!

Вот бы они всегда здесь стояли.

Глава 30

Катя

Как же чудесно спится на этой кровати! Так бы и спала, если бы кто-то не начал вдруг биться лбом в дверь с воплем «Рота, подъём!».

Посмотрев на экран смартфона, я и сама подпрыгнула – почти восемь!

Распахнула с улыбкой дверь.

- Кирилл Андреевич, зачем же так кричать?

- Вставай, маленькая соня, на работу опоздаем, - улыбнулся в ответ хозяин дома. – Доброе утро. Как спалось?

- Чудесно. А вам?

- Неплохо. Если бы ещё Кристианчик, собака, в три ночи не скинул мне в мессенджер двадцать фоток. Я от сигнала подскочил, чуть с дивана не свалился - а, что, где, что происходит?! Этот Кристианчик… Очаровашка носатая! Не может понять, что не у всех одиннадцать вечера, как у него. Но я отомстил. В восемь утра ему тоже десять фоточек нового оборудования забубенил – мол, расширяемся. У него как раз четыре часа было. Надеюсь, он тоже на кровати до потолка подпрыгнул.

- Надо же, как вы развлекаетесь по ночам с мсье Массоном.

- У нас всё сурово. По-мужски.

- Без меня обходитесь, - ревниво заметила я. – По-английски общаетесь.

- Да. Зачем тебя по пустякам дёргать.

Директор благоухал свежестью и парфюмом, был чисто выбрит и завёрнут в белоснежный вафельный халат – видно, только что вышел из душа. Я не удержалась и посмотрела на его грудь, словно выточенную из камня талантливой рукой Микеланджело.

- Катя, а куда ты смотришь? Я протестую! Это сексуальное домогательство! Хелп! Хелп!

- Кирилл Андреевич! – закричала я. – Хватит прикалываться!

- Мне бы в гардеробную просочиться, - застенчиво моргнул шеф. – Одеться бы. Я уже сходил в зал, отправил письма, приготовил завтрак. А ты всё дрыхнешь. Смотри, уже и крольчатину нашу забрали.

- Ой! Когда? Так рано! А я и не попрощалась с зайчиком…

- Я сначала хотел выломать дверь спальни, чтобы дать тебе шанс его потискать напоследок, но побоялся напугать.

- Да вы и так её чуть не выломали.

- Неправда! Я очень деликатно стучал, одним пальчиком.

- Скорее головой! И орали дурным голосом «Рота, подъём!».

…- Катя, а тебя домой завозить? Или сразу на работу? – спросил Кирилл Андреевич позже, когда мы уже сидели за барной стойкой и завтракали.

Он снова меня обслуживал, как бармен, варил кофе, соблазнял круассаном, подливал апельсиновый сок, придвигал ко мне тарелки, масло, джем.

- Думаю, можно сразу в офис. Кстати, спасибо, что дали ноутбук. Я вчера вечером успела перевести три страницы.

- Ты вчера умудрилась ещё и поработать? – обалдел милый бармен. - Несмотря на то, что я коварно тебя напоил, и ты была пьяна…

«Если только от вашего поцелуя…»

- Пьяна? Прям скажете тоже, Кирилл Андреевич!

О том, что произошло вчера, мы оба, по-видимому, решили забыть. Вот и отлично, меня это полностью устраивает. Но воспоминание о поцелуе нежно таяло в груди. Моё сердце словно было окутано мерцающей звёздной пыльцой, осыпавшейся с волшебной палочки феи.

За огромным панорамным окном занимался новый день, свинцово-розовая облачная пелена накрывала оживлённый город. На проспекте горела мутно-жёлтыми огнями, размытыми от вечного смога, утренняя пробка.

В начале девятого смартфон директора ожил и уже не умолкал. Началась трудовая неделя. Кирилл Андреевич поминутно отвечал кому-то или отправлял сообщения. Не забывал при этом орудовать на кухне. Сварил нам по второй чашке кофе. Разговаривая, он сосредоточенно сдвигал брови, но когда его взгляд фокусировался на мне, лицо сразу разглаживалось и озарялось улыбкой.

- Сегодня у меня три важные встречи, - отчитался он. - Потом разберусь в цехе с одним вопросом и в офисе напоследок раздам всем оплеу… задания. Как всё закончу – мы с Колей отправимся в путь. Поедем по кругу - Карабаш, Каменск-Уральский, Нижний Тагил, Тюмень, Курган - а потом домой.

- Ничего себе путешествие!

- Да это всё близко. Посмотрел по карте – в целом и двух тысяч километров не получится.

- Близко! Сказали бы вы так французу или швейцарцу.

- Да уж, у нас совсем другие представления о расстояниях.

- Когда же вы вернётесь?

- Надеюсь за неделю обернуться. Катюша, а если в воскресенье ещё не вернусь, ты поедешь к маме на автобусе? Или ты не каждое воскресенье ездишь?

- Почти каждое.

- Очень плохо! Нет, я не в том смысле, что не надо к маме ездить, а в том, что лучше бы ночью по вокзалам и тёмным улицам не бродить.

Кажется, я обзавелась не только требовательным боссом, недисциплинированным драконом, ловким носильщиком, персональной горничной, но ещё и назойливой нянькой! Он меня контролировать собрался? Я только-только ощутила вкус свободы!

- А как ты ездила раньше? Муж возил?

- Да. Но, в основном, сама гоняла.

- Ты умеешь водить? – Кирилл Андреевич удивился так, словно я ему сообщила, что наловчилась ушами замешивать тесто на пирог. - И давно у тебя права?

- Четыре года.

- Много ДТП уже насобирала?

- Вот ещё! Ни одного.

- Ни одного?! – застыл Кирилл Андреевич. – Правда?!

Я продолжала безумно удивлять босса. Минуту он смотрел куда-то вдаль. О чём думал? Возможно, его жена была менее аккуратным водителем, чем я. Вдруг она - как наша Маша?

Маша за рулём уже девять лет. Когда она в офисе предлагает: «А хотите, в кино поедем на моей?» - мы истошно кричим: «Нет, не надо!» - и от ужаса становимся белее той орхидеи, которую она недавно порубила в капусту своим прекрасным девичьим телом.

- А теперь на автобусах ездишь. Муж машину не отдал?

- Нет.

Кирилл Андреевич нервно пожевал губы, пробормотал что-то себе под нос - кажется, не совсем цензурное.

- А какая у тебя была?

- Ой, такая классная! Ярко-синяя с металликом!

- Наконец, я услышал ответ настоящей блондинки! – улыбнулся Кирилл Андреевич и склонил голову набок, рассматривая меня с умилением. – А то уж и сомневаться начал, блондинка ли ты на самом деле. Марка-то какая?

- А, вы об этом… «Шкода».

- Скучаешь по ней?

- Да, конечно. На машине всё гораздо проще и быстрее.

- Катя, а у тебя открыта шенгенская виза?

- Да. Последний раз на целых два года дали. Так здорово.

- Отлично. Во Францию хочешь?

- Ещё бы! Я так люблю французский… Но… Кирилл Андреевич, мне нужно вам кое-что сказать.

Тень легла на лицо директора.

- Что же?

- Я прекрасно вижу, что вы меня пытаетесь приручить… как кролика… Но… Это бесполезно. Ничего не получится, - я покачала головой.

Он молча смотрел на меня.

- Вам нужны отношения… Или просто секс. Но я ничего не смогу вам дать. Ни того, ни другого. Поэтому не тратьте на меня время и силы.

- Вот как… Но почему так категорично?

- Вы знаете, какой у меня был брак. Никто больше не знает, только вы… ну и мой муж, конечно. Я даже не представляю, сколько потребуется времени, чтобы прийти в себя после всего этого кошмара. Но сейчас я точно не готова ни к серьёзным отношениям, ни к сексу без обязательств.

Кирилл Андреевич опустил голову, побарабанил пальцами по столу.

- Катя, я всё понимаю. Конечно… Наверное, иначе быть не может. После того, что ты пережила… Знаешь, а давай просто дружить.

- Кирилл Андреевич…

- А что? Мы с тобой отлично сработались, хотя начиналось у нас всё не очень. Теперь предлагаю дружбу.

Вот же упорный! Он как танк. Не проехал прямо, уже прёт сбоку. Какая между нами может быть дружба? Сам же страдать будет! Да у него навесное оборудование взорвётся от такого издевательства!

- А давайте просто поддерживать рабочие отношения.

- И дружить! – кивнул директор. - Катюша, соглашайся. Я дружить умею.

- Интересно, какой смысл вы вкладываете в это понятие, когда речь идёт конкретно обо мне, - насмешливо улыбнулась я.

- Будем вместе тискать кролика, а ещё ездить на каток, к маме, в детдом. Да куда угодно! Я у тебя, кстати, ещё в гостях не был. Должна пригласить. Секс? Да кому он нужен! Ой, Катюша, ты даже не представляешь, как мне надоел секс! Уже вот где, - он приставил ладонь к горлу.

Я рассмеялась.

- Значит, договорились? Друзья? – Кирилл Андреевич протянул через стол руку. – Согласна?

Ведь не отстанет!

- Согласна, - вздохнула я.

Он сжал мою ладонь двумя руками и улыбнулся – так ласково. Так, наверное, мысленно улыбается голодный лев, заметив отбившуюся от стада антилопу.

Кирилл

Раскидав к трём часам дня основные вопросы, Кирилл собрался на встречу, назначенную в загородном отеле. Думать о предстоящем разговоре с чиновницей было неприятно. Каждый раз, когда проблему приходилось решать обходными путями, на душе оставался противный осадок.

Но Кирилл понимал, что иначе останешься ни с чем. Такова реальность - или ты играешь по негласным правилам и получаешь то, что тебе нужно, или постепенно превращаешься в гордого лузера.

К сожалению, с каждым годом ситуация ухудшается. Вроде бы и правительство громогласно заявляет о борьбе с коррупцией, и невозможно спрятаться от слежки в мире, напичканном электроникой, и постоянно гремят громкие разоблачения… Тем не менее, ничего не меняется, жадность чиновников буйствует, всем хочется всего и сразу.

Владимир предупредил, что мадам сходит с ума от эксклюзивных украшений, и Кирилл приготовил подарок в элегантной коробке, осенённой королевским логотипом знаменитого бренда. Выбрал колье из лимитированной коллекции, увязав стоимость изделия с уровнем оказываемой услуги. На эти деньги можно было бы купить Катюше ярко-синюю машинку, усмехнулся Кирилл. А толку – она ведь не возьмёт.

Кирилл вспомнил, как сегодня утром прощались с Катей у офиса «Аванты». Он притянул её к себе за руку, приобнял на мгновение – по-дружески, конечно. Легко поцеловал в макушку, постаравшись за это мгновение впитать в себя её всю, наполниться ощущениями, чтобы хватило на неделю командировки.

- Катя, давай я, всё-таки, оставлю тебе денег.

- Кирилл Андреевич, вы вчера уже предлагали! Хватит!

- Но мы же договорились дружить? Я уже начал. Поэтому… возьми, - Кирилл протянул конверт. – Тут карта и пин-код. Пусть будет. На всякий случай. Вдруг тебе срочно деньги понадобятся? Я же надолго уезжаю.

- Кирилл Андреевич, у меня зарплата, бонусы. И от учеников деньги капают. А ещё материалы на перевод присылают отовсюду.

- Катя, ты так много работаешь…

- В общем, всё у меня нормально.

- Но ты же маме помогаешь. Братан у тебя после тяжёлой операции.

- Вы что, шпионите за мной? Информацию собираете?! – отпрянула Катя.

- Да ты что! Мне Антонина Романовна рассказала.

- Какая же она болтушка!

- Ой, да. Но ты могла бы и сама со мной поделиться.

- Мы с мамой справляемся. Поэтому ничего не надо, Кирилл Андреевич, заберите ваш конверт.

- Да что же это за ребёнок мне такой вредный достался! – вспылил Кирилл. – Бери, я кому сказал! Мне так будет спокойнее. Не понадобится – хорошо, не пользуйся.

- Вы тоже вредный, Кирилл Андреевич! Пристали, как банный лист! – выпалила Катя. Она открыла сумку и сунула в неё конверт.

- Умница, - улыбнулся Кирилл.

Вот так. Откуда такие девочки берутся? Когда всех вокруг одолевает алчность и потребительский экстаз, он напоролся на ту, которой его деньги не нужны. А ведь ей всего не хватает, иначе не работала бы круглосуточно. Но у него брать не хочет - боится угодить в новое рабство.

Но ведь он совсем не такой, как её муж.

А откуда Кате это знать?

* * *

Кирилл заехал домой переодеться. Зашёл в квартиру, и внезапно сердце полоснуло тоской – как пусто! Взглянул на кровать, заправленную Катей (совсем неправильно, не по линеечке!), и в груди сладко заныло – она спала на этих подушках…

Впереди – долгая разлука. Как бы выжить?

В гардеробной Кирилл выбрал костюм и, заправляя свежую рубашку в брюки и вставляя ремень, задумчиво смотрел в зеркало, но почти себя не видел, прокручивая в голове закольцованный поток мыслей. Надев пиджак, всё же удивился отражению - уж очень шикарно он выглядел в новом костюме.

Даже хмурая физиономия, напрочь лишённая очарования, не только не портила картину, а являлась отличным дополнением к наряду, уравновешивая излишнюю помпезность. Иначе, обладая более смазливым личиком, в таком костюме и с такой фигурой он сразу бы превратился в фальшивого киногероя, сладкого и элегантного до умопомрачения. А так – нормальный мужик, почти зверюга, приятно посмотреть.

Галстук надевать не стал, градус нарядности и так зашкаливал.

Но… Возможно, у них с Катей всё было бы гораздо проще, если бы он был посимпатичнее. Муж-то вон какой неотразимый очаровашка. Вот и вскружил голову. Урод.

Около барной стойки валялся клок сена, оповещая: тут был кролик. Кирилл сразу вспомнил, как Катя держала пушистого белого дружка на руках и целовала в макушку, а тот шевелил ушами и удивлённо пялился голубыми глазками.

Как же он завидовал этому кролику!

* * *

До фешенебельного загородного отеля Кирилл добрался за тридцать минут и десять минут потратил, чтобы заехать за цветами, - букет заказал заранее.

Мадам уже приехала. Вовчик, друг, составивший Кириллу протекцию, сообщил, что даму зовут Ириной Анатольевной Белоусовой, она влиятельное лицо в областном правительстве, на короткой ноге с губернатором, вдова. И именно она может повлиять на судьбу вожделенного тендера и всех последующих.

Ирина сидела на террасе ресторана, в глубине золотого осеннего парка, невзирая на холод. Впрочем, ей предложили плед, к тому же, она курила. На накрытом короткой белоснежной скатертью столе стояла чашка с капучино, пепельница, лежал огромный красно-жёлтый кленовый лист. Весь парк вокруг отеля был усыпан яркой листвой. Влажный воздух дрожал, на голых ветках деревьев висели хрустальные капли.

«Ох, ты, блин!» - изумился Кирилл, увидев женщину. Да, друг предупредил, что она красива, но не до такой же степени! Для Кирилла это стало неожиданностью. Конечно, не так чтобы очень молода. Выглядит его ровесницей, значит, надо накинуть, как минимум, лет десять сверху. Если не больше.

- Добрый день, Ирина. Неужели я опоздал?

- Здравствуйте, Кирилл. Нет, это я подъехала пораньше, - она мимолётно улыбнулась и протянула руку. - Такая суета… Захотелось посидеть в тишине. Здесь так хорошо, правда?

- Но вы же замёрзли! – У неё были совершенно ледяные пальцы.

Кирилл машинально задержал её руку. И сразу же вспомнил, как сжимал утром Катину ручку. Опять стало тоскливо на душе – как же трудно от неё уезжать.

- Зато вы как печка, - усмехнулась дама, рассматривая его шею в расстёгнутом вороте рубашки под распахнутой курткой. Красивый капризный рот дрогнул, она затянулась сигаретой, выпустила облако дыма в сторону и окинула Кирилла оценивающим взглядом.

Он понял, что понравился. Сразу почувствовал.

- Присаживайтесь, Кирилл. Какие красивые цветы!

- Это вам.

- Даже не сомневаюсь! - засмеялась Ирина. Зубы у неё тоже были великолепные, как все остальные детали её породистого облика.

Кирилл придвинул кресло, чтобы они сидели не напротив друг друга, а рядом. Он посмотрел на её точёный профиль и подумал, что она определённо похожа на какую-то известную актрису, так как черты её лица были ему знакомы. Эти ясные небесно-голубые глаза, изящно изогнутые чёрные брови… Он всё это уже видел.

Кирилл вдохнул ледяного влажного воздуха, смешанного с терпким запахом опавшей листвы и сигаретного дыма.

- Чёрный кофе, - кивнул он подскочившему официанту.

Она снова затянулась сигаретой, и, смотря на её губы, Кирилл представил, что мог бы с ней сделать, если бы… Если бы они познакомились случайно, а не были связаны замысловатыми деловыми отношениями. И не сейчас, а хотя бы в сентябре, когда в его жизни ещё не появилась Катя.

Могли бы подняться наверх, в один из номеров этого роскошного отеля, и… Перед мысленным взором Кирилла развернулось щедрое и живописное полотно возможных сексуальных развлечений, по спине и груди пролились вниз два потока пылающей оранжевой лавы…

Ей бы понравилось. Всем нравится.

Ирина посмотрела на него искоса, улыбаясь, и он понял, что импульс долетел и до неё, и сейчас она думает о том же. Вдвоём они уже создали на террасе ресторана напряжённое энергетическое поле, в воздухе проскакивали и с треском выстреливали электрические разряды.

- Позвольте… Небольшой сувенир, - Кирилл полез под куртку и достал плоскую чёрную коробку. - В знак моего восхищения.

Ирина взяла подарок и, не выпуская сигареты, с явным интересом открыла коробку. Украшение вспыхнуло и заиграло миллиардом огней, отражая гранями свет тусклого осеннего солнца. Голубые глаза красавицы вспыхнули не менее ярко.

- О! Впечатляет. Вы сами выбирали?

- Да.

- У вас прекрасный вкус, Кирилл, - Ирина закрыла коробку и протянула её обратно. – Принять, увы, не могу, вы же понимаете. Мне очень понравилось. Но, учитывая мою должность, это будет выглядеть как взятка, а я взяток не беру.

Кирилл не мог оторвать взгляд от её ярко-накрашенного рта.

- У меня и в мыслях не было, - пробормотал он.

- Владимир Александрович сказал, вам нужна консультация по тендеру. Я посмотрела документы, у вас всё отлично, всё в порядке. Ваша компания прекрасно себя зарекомендовала, вы никогда никого не подводили. Думаю, шанс выиграть конкурс очень высок - даже не сомневайтесь. У вас практически нет конкурентов.

Кирилл знал, что это не так. Но в её силах отправить всех конкурентов в лес - собирать землянику.

- Вы очень меня порадовали, Ирина, этой новостью.

- Вот и славно, - она выпрямилась, собираясь подняться. Кирилл тут же встал и предупредительно отодвинул кресло.

Ирина была в элегантном голубом кашемировом пальто без пуговиц, перехваченном поясом. Кирилл не удержался и мазнул взглядом по мелькнувшим коленям – прежде, чем дама плотнее запахнула борта и потуже затянула ремень.

И сразу подумал о Катиных голых коленках - чудесных! Он, подлая скотина, вчера выбрал для малышки футболку покороче, в надежде от души попялиться. Но Катя в ней тоже утонула, как и в предыдущей.

Ирина перехватила его взгляд, улыбнулась, натянула перчатки и забрала со стола букет и кленовый лист. «Пока шифруется, - подумал Кирилл. – Посмотрела, что я из себя представляю, заценила побрякушку, потом сообщит номер счёта. А если она действительно не берёт взяток, а плетёт интриги, и это её хлеб? Пусть плетёт, это меня не касается...»  Жаль только, что не взяла презент, было бы гораздо проще.

Расстались на парковке. Ирина села в служебный лимузин. Автомобиль сверкал так, словно принёсся в загородную резиденцию по воздуху, а не по мокрому асфальту, но на лобовом стекле красовалось несколько прилипших лимонно-жёлтых берёзовых листочков. Рядом с машиной околачивался скучающий водитель.

Глава 31

Катя

Я постояла посреди аллеи, засыпанной червонным золотом вперемешку с красными шерифскими звёздами кленовых листьев, помахала на прощанье чёрному «мерседесу», втянула в себя холодный и свежий воздух, наполненный влагой и обещанием близких морозов.

Вот и уехал мой злобный босс. С удивлением я поняла, что мне немного грустно. Я уже привыкла постоянно видеть рядом его суровую физиономию, думать о его божественных губах… Вот ещё! Что за глупости! Я вовсе не думаю о его губах!

Но вчерашний поцелуй меня изумил.

Кирилл Андреевич уехал, и слава богу! Не надо будоражить мои нервы, им и так придётся нелегко на этой неделе. В среду я надеюсь наконец-то получить развод, и для меня это станет грандиозным событием. Но мне страшно и очень хочется нарастить армированную броню. Как всё пройдёт?

Я взлетела на крыльцо «Аванты», на мгновение залюбовалась изящной гравировкой на матовом стекле и открыла дверь... Если после расставания с милым драконом я испытывала смешанные чувства, то очутившись в офисе и вовсе получила кувалдой по голове.

В кабинете Глеба я застала невероятную композицию.

Глеб и Маша стояли в обнимку, оба лицом ко мне. Начальник навис сзади и, просунув руки под мышки Марии, держал её… за грудь!

Моя челюсть с громким стуком свалилась на пол.

Господи, что происходит?

- Катюша, привет, заходи! – поприветствовала Полина.

Она сидела на диване нога на ногу, в красивой новой блузке и элегантных чёрных брюках, и заинтересованно наблюдала за парочкой. Вид у Маши был откровенно прибалдевший, у Глеба – задумчиво-отстранённый.

Директор «Аванты» посильнее сжал прелестные холмики подчинённой (я бы даже сказала – холмы!), и красавица шумно и со стоном выдохнула. Её серое платье, скомканное на груди решительными ладонями Глеба, задралось. Маша прижалась спиной к широкой груди нашего мудрого руководителя, её руки безвольно повисли.

Наверное, у меня было такое лицо, что Полина посчитала необходимым сделать пояснения:

- Глебушка держит руку на пульсе своих внутренних изменений, - доложила она.

- Да? А мне кажется, что он держит руку на Машиной груди! И даже две! – возразила я.

Странная парочка в центре кабинета продолжала беззастенчивые забавы. Маша снова застонала.

- Терпи, Маша, терпи, - приказала Полина. – Не срывай научный эксперимент.

Но Маше и не надо было терпеть, она явно плавилась от удовольствия и уже превратилась в безвольную тряпичную куклу

– Руки-то всё равно мужские, - хрипло произнесла Маша. – О-о-о… Глеб…

Очевидно, она уже собиралась потерять сознание. Вот не понимаю… Это ужасно неприятно – когда щупают твой бюст! Даже если это делает безвредный Глебушка, который нам давно уже как сестричка.

Но я тут же вспомнила о вчерашнем поцелуе, и нежное пламя опалило всё тело… О поцелуях я тоже была плохого мнения, считала их досадным приложением к неприятному основному действу. Но вчера всё изменилось. Теперь я знаю, что поцелуй может быть божественным – нежным, пленительным, колдовским.

И таким вкусным…

Возможно, и с бюстом всё не так категорично?

- Что, всё-таки, здесь происходит?!

Выяснилось, что вчера Глеб посмотрел французскую комедию. Её герой, молодой мужчина, совершенно случайно обнаружил, что он не гей, а обычный парень. Он никогда не целовался с девушкой и не занимался с ней сексом – ему как-то в голову не пришло дойти до такого извращения. Начав половую жизнь, он сразу же влился в сияющий поток небесной лазури и полтора десятилетия провёл в стане голубых. И вдруг выяснилось, что девушки – это клёво!

Да, всё сложно и запутано там, в Европе, что и говорить!

И вот наш босс тоже решил проверить. А вдруг он что-то упустил? Чем чёрт не шутит.

- Нет, - сказал наконец Глеб и поморщился. – Абсолютно! Никаких ощущений. Даже как-то… Бр-р… Нет, нет. Мария, соберись, душа моя, что-то ты совсем раскисла.

Он довёл бедняжку до дивана и усадил. Маша выглядела пьяной.

- Трахните меня, пожалуйста, кто-нибудь, или я сейчас сдохну! – умоляюще прошептала она пересохшими губами.

- Как мы теперь будем работать? – Я с сочувствием и удивлением погладила Машу по руке. - Проводили бы ваши эксперименты в конце рабочего дня, а не с утра пораньше!

- Эх, - вздохнула Полина. - Неужели нам не переориентировать шефа? А мы-то уже размечтались. Глебушка, может, ещё Катю пощупаешь? Она блондинка. Вдруг сработает?

- Нет! – закричала я и прикрыла грудь руками. – У меня нечего щупать, у меня первый размер, чашка А!

- Не прибедняйся, - сказала Полина. – Мы прекрасно знаем, что у тебя тоже есть за что подержаться.

Подстрекательница!

- У тебя второй размер, - компетентно заявил Глеб. – Иди сюда, моё солнышко.

- Нет! – завопила я.

- Ладно, - сказал Глебушка. – Ничего не изменится. И я рад, что всё именно так, а не иначе.

- Эх! – воскликнули подружки.

- А что вы загрустили? – удивилась я. – Не понимаю вас!

Пусть Глеб остаётся геем, не надо его переделывать, он и так прекрасен! Он самый лучший начальник на свете и классный друг!

- Просто очень вдруг захотелось, чтобы рядом был мужик, - грустно вздохнула Полина. – Хотя бы на работе.

- Да, мужик. Такой… Настоящий, - поддержала Маша. – Чтобы - ух!

- Это да, - согласился Глеб. – Как я вас понимаю, девочки!

* * *

Потом мы праздновали счастливое избавление босса от угрозы возвращения в лагерь гетеросексуалов - пили чёрный чай с кусочками папайи и лепестками василька и лопали творожные крендели с сахарной пудрой.

Во время завтрака Глеб устроил разбор полётов: прокомментировал наши наряды. Сегодня он был добрый. Полина получила аж восемь баллов за чёрные брюки и пышную белую блузку. Элегантное серое платье Марии заслужило семь баллов, моё синее платье-футляр (ввергшее Кирилла Андреевича в состояние транса) – аналогичную оценку.

- Как, всего семь? – расстроилась я.

- А вот зачем ты короткие сапоги напялила? Надо было ботфорты надевать!

- Да я вообще в туфлях, между прочим!

- Но я же видел, что пришла ты не в ботфортах! И не дерзи начальству, не дерзи!

- А что мне исправить? – поинтересовалась Мария. Она была рада и такому результату, но к советам Глеба мы прислушиваемся.

- Платье купила неплохое, но без украшений оно не звучит, - Глеб тут же поднялся из-за стола, метнулся в кабинет, подвигал там ящики стола, вернулся с колье и надел его на Машу. - Вот, теперь восемь баллов.

- Восемь баллов! – обрадовалась Маша и приложила ладони к щекам. – О!

- Классно! Маша, поздравляю! А теперь давайте уже поработаем, – радостно объявила я.

- Успокойся, – осадили подруги. – Трудовая неделя только началась, надо включаться в работу постепенно.

Я сразу вспомнила о граде телефонных звонков, спозаранку обрушившихся на директора «Импульса». Он, в отличие от моих подружек, долго не раскачивался. Но он хозяин предприятия, у него, конечно, другое отношение к работе.

Мне самой тоже не очень хотелось ковыряться в документации на электротехническое оборудование - компания «Урал-электро» опять завалила меня с головой. Но невыполненные переводы жгли мозг. Сейчас я с удовольствием занялась бы изящными письмами мсье Массона и директора, но, подозреваю, эти два товарища скорифанились уже до такой степени, что скоро окончательно перейдут на английский, и я им буду не нужна.

- Катюша права, - сказал Глеб. – Работать, работать, работать! Как нам завещал великий Ошо.

- Он этого не завещал!

И мы почти уже приступили к служебным обязанностям, но тут я сама не выдержала и призналась коллегам, что вчера меня на руках донесли до двенадцатого этажа. Прямо распирало, как хотелось похвастаться. Не каждой девушке удаётся и до третьего этажа прокатиться в чьих-то объятьях. А меня доволокли аж до двенадцатого – и ни в одном глазу.

Очевидно, в наших с Кириллом Андреевичем отношениях лестницы играют центральную роль. Мы познакомились на лестнице, где я метко приложила директора коленом. А вчера я была так потрясена героическим восхождением на двенадцатый этаж, что даже осталась на ночь.

Моё заявление произвело сокрушительный эффект:

- Ах! – задохнулись от восхищения подружки.

- Ах! – сказал Глеб. – Он уже носит тебя на руках?! Вот как вы хорошо продвинулись в ваших отношениях! Чудесно! И что – прямо на двенадцатый этаж? Блин, надо мне тоже попробовать, дотащу ли? Да, да, я сразу понял, что Кир в отличной форме. А что потом?

- Выпили вина, и я осталась.

Полина стукнула чашкой и вытаращила глаза, Маша едва не подавилась творожным кренделем, Глебушка задрожал от волнения:

- Ты переспала с Кириллом Андреевичем?! – хором закричали друзья.

- Вот ещё! Ни за что на свете! Просто не хотелось домой ехать. Сидела текст переводила, он мне дал ноут. А ночью закрылась в спальне на замок.

- Катя, какая же ты дура! – в отчаянии воскликнул Глеб.

- Упустить такой шанс! – схватилась за голову Маша.

- У тебя за стенкой бродил, дышал, шевелился такой роскошный зверюга, а ты его не пустила!

- Не-а, - беспечно ответила я. – А вообще, я быстро вырубилась.

- Дверь закрывать – это бестактность. Ты обидела хозяина дома! – горячо задышала Маша. Она, очевидно, всё ещё находилась под впечатлением недавнего эксперимента и хотела, чтобы хоть у меня с сексом все было в порядке.

А это невозможно.

- Катя права. Нечего! Во-первых, они знакомы без году неделя. Во-вторых, они работают вместе, и он начальник. В-третьих, Катя ещё не развелась, - резонно заметила Полина.

- Ой, да ладно, это всё фигня и ханжество! – воскликнула Маша. – Катюша вполне могла бы себя порадовать. Раз он её уже на руках носит, значит, и в постели бы расстарался. А ты дверь закрыла, глупая тетеря! – Маша укоризненно посмотрела на меня и постучала по голове. – Чем думала? Кирилл Андреевич, наверное, шикарный любовник.

Мои губы вновь обожгло воспоминанием поцелуя.

- Да не нужен мне ваш секс! – отрезала я.

- Секс нужен всем! – страстно возразили коллеги.

- А ведь действительно, - задумалась Полина. – Вот такие мужики - не сильно симпатичные – почему-то в постели гораздо круче, чем сногсшибательные красавчики. Да и держится он так… расслабленно. Как будто давно уже всем всё доказал и теперь может не волноваться.

- И от меня на катке не шарахался, как от чумы, - заметил Глеб. – Руку так ласково пожал. А ведь некоторые брутальные самцы даже и минуту постоять рядом со мной боятся. Не дай бог на их суровую мужественность падёт тень подозрения.

Потом была пресс-конференция. Я подробно отвечала на вопросы: о чём разговаривали, какая квартира у директора, в чём он ходит дома, что было на ужин и на завтрак. И когда, всё-таки, будет секс?

Ну, уж точно не в эту пятилетку.

Итак, центр переводов «Аванта» окончательно переквалифицировался в клуб поклонников Кирилла Андреевича.

Да, вчера у нас с ним был прекрасный вечер.

* * *

…И вот, в конце концов, мы занялись делами. Я страдала над технической документацией, Маша погрязла в узбекских паспортах, а Полина с прошлой недели переводила сайт лакокрасочной фабрики.

Одолев три страницы, я вспомнила о банковской карточке. Впихнул-таки на прощанье, прикрываясь нашей нерушимой дружбой. Сориентировался! Теперь ещё беспокоиться о ней – а вдруг украдут или потеряю?

Я достала конверт и распечатала его. Карта была без имени, наверное, это дополнительная к какому-то его счёту. Пластиковый прямоугольник с яркой картинкой блестел и переливался, я провела пальцем по рельефным цифрам…

Запомнила пин-код и выкинула бумажку, чтобы она случайно не попала в руки грабителя. Но пользоваться картой всё равно не буду. Это гиблый путь. Ещё два шага, и я снова угожу в капкан.

Снова обмен – раньше мне были нужны деньги, чтобы вылечить брата, теперь они избавят мою семью от нищеты. Но опять придётся пожертвовать свободой и, возможно, самоуважением и гордостью. Подчиняться, терпеть какие-то выходки. Пусть он и называет это дружбой.

Тоже мне, придумал! Даже смешно.

…Очевидно, мои мучительные размышления о Кирилле Андреевиче донеслись до Маши. Она оторвалась от монитора.

– Кстати, вот переспала бы с ним – отомстила бы Вадиму, жадюге этому! – сказала она.

- Она и так ему рано или поздно отомстит, - возразила Полина. - Ведь другой мужчина у неё обязательно появится.

- Но было бы здорово наставить Вадиму рога! А это значит, что Кате надо было переспать с кем-нибудь ещё до развода. Ой, девочки! Песенка в тему! – Маша врубила на компьютере композицию группы «Виагра» «У меня появился другой» и выскочила из-за стола.

Какая-то она у нас сегодня возбуждённая. С чего бы это?

Но мелодия была настолько заводной, что через секунду мы и сами поддержали Машу и начали танцевать, прыгать между столов, размахивать руками и подпевать.

- А как же работа?! – закричал Глеб, выскакивая из кабинета. – Тунеядки! Никакой премии в этом месяце!

- Глебушка, уже обед! – Полина схватила шефа за руку. – Расслабляемся! Давай с нами!

Маша увеличила громкость и поставила песню на повтор. Вскоре в офисе началась разнузданная вакханалия. Да, мы это умеем.

Мы дрыгались, извивались, перемещались по комнате танцевальной «змейкой», держа друг друга за талию, и орали: «У меня появился другой!».

Хорошо, что посетителей не было. Но если бы кто-то заглянул… Возможно, он тоже захотел бы к нам присоединиться. Подозреваю, в чае были не кусочки папайи, а шинкованный галлюциногенный гриб. Почему нам стало так весело?

- Маша, нет, не надо!!! – заорали мы хором, увидев, как наша красавица взлетает на стул, чтобы потанцевать ещё и на нём. – Маша! Мария!

Ой, нет!

Всё, поздно. Бли-и-и-и-ин…

Глава 32

После встречи с чиновницей-кинозвездой Кирилл отправился в офис.

- Вы уж тюменский филиал приведите в чувство, Кирилл Андреевич! – главбух висела над директором, ловко подсовывая ему на подпись одну бумагу за другой, тут же выхватывая документы обратно и складывая их в идеальную стопку. – Они совсем распустились! Сколько можно с ними ругаться? В таблицах бардак, сводку за сентябрь три раза возвращала. Они там что себе думают? Так нельзя работать.

- Я разберусь.

С тюменским филиалом всегда были проблемы.

- Ой, а вы такой красивый, такой элегантный, глаз не оторвать! Я вас в этом костюме ещё не видела! Ну, прямо Джеймс Бонд!

- Спасибо.

«Наряжался, как идиот», - подумал Кирилл.

Он хотел произвести впечатление на чиновницу, но блеснуть перед ней в элегантном костюме не удалось, они же не раздевались. Впрочем, он и так ей понравился. Можно было не заезжать домой и не переодеваться, столько времени бы сэкономил.

- На трассе, пожалуйста, осторожнее, - продолжала Антонина Романовна. – Коля пусть вас пустой болтовнёй не отвлекает. И по ночам не гоняйте.

- Ночью самый кайф.

«А Катя не сказала, чтобы ехал осторожнее, - вздохнул про себя Кирилл. – Бухгалтер за меня переживает, а Катя – нет».

- Да уж, кайф! Как на трассе люди бьются! Это же кошмар! Я смотрю на сайте сводку ДТП – прям мороз по коже.

- А вы не смотрите, Антонина Романовна, зачем?

- Пожалуйста, на дороге будьте предельно внимательны! Берегите себя, вы же наш кормилец. А Коля где?

- Домой помчался, забыл что-то. Я его прямо из дома заберу. Но мне ещё надо во второй цех заехать.

«И в банк. Положить в ячейку колье – не с собой же возить».

Кирилл стойко сносил разговорчивость Антонины Романовны, так как её словоохотливость компенсировалась профессиональными качествами. Она была матёрым специалистом и преданным помощником. За все годы сотрудничества ни разу не подвела, не допустила ни единого промаха.

- А знаете, Кирилл Андреевич, я решила заняться спортом, - поделилась главбух. – Возможно, даже боксом.

Кирилл выронил ручку.

- Да. Вы вчера так расписывали детишкам этот спорт, что я и сама заслушалась.

- Не думал, что это будет иметь такие последствия, - потрясённо пробормотал Кирилл. – Но зачем же сразу боксом? Вы такая… - Кирилл покосился на объёмный живот главбуха рядом со своим левым локтем. - …женственная. Вам больше подойдёт аква-аэробика.

- В общем, я ещё подумаю. Рядом с домом открыли роскошный спортклуб. Куплю абонемент и буду ходить по вечерам. Да, бассейн у них тоже есть.

- Если действительно надумаете, абонемент можете оплатить с нашего счёта.

- Ой, да что вы, Кирилл Андреевич… Правда?

- Конечно. Я всячески приветствую желание сотрудников поддерживать хорошую физическую форму.

- Я и не ожидала. Спасибо. Кирилл Андреевич, а вы какой-то грустный.

- Разве? Вовсе нет. Напротив, я воодушевлён. Похоже, у нас всё получится с тендером.

- Ой, как здорово! – обрадовалась главбух.

* * *

Выезжая с парковки у бизнес-центра, Кирилл – хотя в этом не было никакой необходимости – свернул на улицу с золотой аллеей и проехал мимо офиса «Аванты». Что сейчас делает его трудолюбивый мышонок? Всё ещё переводит, уткнувшись носом в экран? Рабочий день скоро закончится. В цех Кирилл приехал почти к закрытию.

...Нажав кнопку на консоли, он включил в машине громкую связь, и сразу же из колонок донёсся голос отца. Отец бушевал, переживая из-за всего на свете. Его волновала и командировка, и судьба тендера, и контракт с французами, и бездна мелких вопросов. Хорошо, что его кипучая энергия не могла передаться прибрежным волнам Средиземноморья, иначе в один миг затопило бы весь южный берег Франции.

- Пап, не волнуйся, - успокоил Кирилл. – Кстати. Я тебе и поправки к контракту скинул, и квартальный план по филиалам. А ты мне обещал прислать результаты анализов и заключение врача из Ниццы, но поджал.

- А что такого, подумаешь! – засуетился отец. – Всё хорошо, всё прекрасно. Здоровье в порядке, спасибо зарядке!

- Ничего не знаю. Чтобы сегодня же анализы и заключение были у меня на почте, - непререкаемым тоном произнёс Кирилл. – Ясно? Плиз.

В цехе, откуда он сейчас возвращался, и вовсе пришлось рычать и плеваться огнём – довели. Но с любимым предком, даже призывая к порядку, Кирилл не мог разговаривать грубо.

- Хм… Хорошо, сын, сейчас скину. А пункт девять-два-три в контракте мне совершенно не понравился!

- Пришлось немного уступить Кристианчику. Зато пункт восемь-четыре-один остался в моей… нашей редакции.

- Тендер-то мы не прошляпим, Кирюха?

- Нет, не прошляпим.

- Как же я хочу его получить, только о нём и думаю! Ничего в рот не лезет – ни лангуст, ни буйабес.

- Что же ты, папуля! Не надо так волноваться, всё будет хорошо.

* * *

Осталось забрать адъютанта и можно отправляться в путь. На восемь вечера запланирован ужин и баня с директором филиала.

Но доехать до Колиного дома удалось не сразу. Выскочив из машины в магазин и купив воды в дорогу, Кирилл увидел на крыльце нарядную пожилую даму – на ней было красивое пальто в чёрно-белую «куриную лапку», синие кожаные перчатки и пышный чёрный берет.

- Ах, помогите мне! – попросила дама, и Кирилл подставил ей локоть. Она тут же уцепилась за него невесомой ручкой.

Вместе они осторожно спустились с крыльца на тротуар.

- Ах, какой вы мощный! – заворковала дама.

Ей было явно за шестьдесят, возможно, и побольше. Выглядела она чудесно, из-под берета выбивалась игривая прядь, на губах блестела перламутровая помада.

Кирилл почему-то сразу понял, что с крылечка пожилая леди спустилась бы и без его помощи. Она явно была из тех старушек-энерджайзеров, которые в три прыжка, как кенгуру, пересекают дорогу перед бампером автомобиля и доводят водителя до инфаркта.

- Вы, наверное, спортсмен! – леди, пользуясь поблажками, дарованными её возрастом, беззастенчиво ощупывала бицепс спутника. – Какая у вас осанка, стать… А эти плавные движения опасного хищника! Это у вас сейчас расслабленный бицепс? Господи. А если напрячь? Ну-ка… А-а-а! Боже мой!

Кирилл рассмеялся.

- Мадам… Может, вас куда-то подвезти?

- А вы на машине? – обрадовалась шустрая бабуля. – Это ваша? Круто! Давайте прокатимся! Ах, люблю я чёрные «мерседесы»!

- И я, - улыбнулся Кирилл. – Прошу! – Он помог пожилой даме забраться на переднее сиденье джипа и заботливо пристегнул ремень. – Так нормально?

- Чудесно! А чем от вас пахнет? Какой изумительный парфюм! Так, предупреждаю: я люблю скорость!

- Сейчас организуем, - опять улыбнулся Кирилл. – Я тоже её люблю.

Через три минуты уже познакомились. К удивлению Кирилла кокетка оказалась какой-то известной правозащитницей, по крайней мере, именно так она утверждала. Софья Геннадьевна только что побывала в губернаторской приёмной, где улаживала дела сирийских беженцев, загадочным образом очутившихся на Урале.

В эту байку Кирилл не очень-то поверил. Но какая разница, пусть бабуля сочиняет, если ей хочется. По крайней мере, с ней весело. К тому же, чтобы завезти мадам домой, даже не пришлось делать крюк: Софья Геннадьевна жила в том же районе, что и Коля.

Город уже плавал в нежных синих сумерках, начались вечерние пробки, перекрёстки сверкали скоплениями огней, фары автомобилей горели, как глаза диких зверей.

- А вы грустите, - проницательно заметила Софья Геннадьевна.

Кирилл неожиданно для себя признался, что в кой-то веки не рад командировке. Хотя ему всегда это нравилось – любил летать по трассе, менять один за другим города, вторгаться в офисы и тешить себя мыслью, что он всё держит под контролем. А вот сейчас ему ужасно не хочется уезжать – из-за Кати.

- Любовь?

- Я ещё не совсем понял, если честно.

- Так у вас всё только начинается?

- Ничего у нас не начинается, - расстроился Кирилл. – Сегодня я предложил ей дружбу.

- Дружбу?! – подпрыгнула Софья Геннадьевна. – Нет! Но зачем?!

- У неё был трудный брак. Она ещё не готова к новым отношениям.

- Так может она ещё целый год не будет к ним готова! А вам что делать?

- Сам не знаю.

- А как же секс?

- Больной вопрос. Получается - никакого секса.

Мадам внимательно и скорбно осмотрела Кирилла.

- Кошмар, - сокрушённо произнесла она. – На что вы себя обрекаете! Вы не сможете. Сразу видно, что вы мужчина темпераментный!

- Правда? Так заметно?

- Да! Вам будет очень трудно.

- Уже!

- Да вы из члена макраме сплетёте, пока ваша принцесса оттает! – воскликнула Софья Геннадьевна.

- Не хотелось бы, - засмеялся Кирилл. Но он и сам с ужасом думал о том, какие мучения ему принесёт дружба с Катей. Находиться рядом с ней и не иметь возможности обнять… Или обнимать по-дружески, травя душу… – Ладно, справлюсь как-нибудь. Не умру.

- Знаете, а командировка – это очень даже неплохо! Вот смотрите, мой дорогой. Сейчас, пока вы в отъезде, пусть принцесса соскучится. Не торопитесь, потяните. А потом вы возвращаетесь и – хоба! Швыряете её прямо в кроватку! Тум-тум-тум – и она уже ваша.

- Да вы что! – испугался Кирилл. – С ней так нельзя!

- Можно. Не будем недооценивать магическую силу секса, - подняла указательный пальчик мадам.

- Вы хулиганка, - улыбнулся Кирилл. – Ваши советы - провокационные.

- Я играющий тренер. И знаю, что говорю.

…В половине седьмого, когда они с Колей уже выезжали из города, прилетела sms-ка от Кати: «Кирилл Андреевич, пожалуйста, осторожно! Сильно не гоните. Я за вас переживаю».

Глава 33

Катя

Теперь у окна стоят две пустые вазы. Всего за месяц мы лишились и белой, и лиловой орхидеи. Сколько труда и нервов было вложено в священные фаленопсисы! Как мы о них заботились! И вот наша опасная девушка уничтожила всё подчистую, буквально прошлась мечом и огнём.

На лице директора «Аванты» - печать горя, офис укутан в чёрный саван непоправимой утраты. Глеб тяжело переживает потерю. Что он нам устроил в понедельник… Страшно вспомнить!

- А прикиньте, если бы Лидия Андреевна вышла вчера с больничного! – нервно хихикнула Полина. – Вот был бы номер! Она заработала невроз, когда Глеб орал из-за уничтоженной белой орхидеи. Подлечилась бы, приступила к работе – а у нас новая катастрофа, и у Глеба опять истерика.

- Тогда у Лидии Андреевны задёргался бы не только глаз, но и всё остальное! – шёпотом ответила я.

- Бедный Глебушка, бедные цветочки, - вздохнула Маша. – Я не специально!

Специально или неумышленно – это уже не имеет никакого значения. Важен результат. Офис опустошён, как после покоса. Глеб голосил, словно юная роженица. Хорошо, что не сбежались соседи – с претензиями. Сначала у нас танцы и громкая музыка, потом грохот и дикие вопли.

Возможно, соседи уже привыкли.

Во вторник мы продолжали работать в условиях психологического напалма. Боялись лишний раз вздохнуть и пошевелиться, не отрывали глаз от мониторов. Ни разу не пили чай, по телефонам разговаривали шёпотом. Провинились. И зачем Маша полезла на этот стул!

Глеб появлялся из кабинета – трагический, как человек, потерявший близкого родственника. Оглядывал нас, грозно прищурившись. Чувствовалось – мы ему противны. Эх! А так всё было хорошо.

- Полина, хотя бы первые три страницы сайта ты могла бы уже отправить клиенту? Я не желаю выслушивать жалобы по телефону! Мария, выпрямись немедленно, что ты сгорбилась, как ведьма! Екатерина, заканчивай уже с «Урал-электро», почему так медленно, я тебя не узнаю!

Маша резко выпрямилась, словно её ударили по спине.

- Глебушка, я только что им отправила! – засуетилась Полина.

- Глебушка, я закончила! Сейчас им скину, - эхом откликнулась я.

Поскорее бы наш яростный босс вновь стал лапушкой, как мы привыкли. Две огромные керамические вазы у окна – словно немой укор. Лучше бы их убрать, чтобы не напоминали о преступлении.

Вероятно, Маше пришла в голову та же мысль. Как только несчастный директор скрылся из виду, она вдруг подскочила, ринулась к окну и протянула грабельки к одной из ваз.

- Стоять! – прошипела Полина. – Не шевелись! Ты чего опять придумала, наказание наше?

Маша застыла, как изваяние, с вытянутыми руками. Кажется, на картине «Последний день Помпеи» я видела такую же испуганную фигуру.

- Хотела вазы спрятать в шкаф!

- Маша, не двигайся! – шёпотом прокричала я. – Сейчас медленно возвращайся к столу, осторожно садись на стул!

- Да ладно вам, девчонки, вы уже палку перегибаете! – прошипела в ответ Маша, но вернулась-таки к столу и послушно села на место. – Уж вазу до шкафа я смогла бы донести.

- Ха. Ха. Ха, - сказала Полина.

- Не надо, - попросила я.

- Если ещё вазу и шкаф расфигачишь, Глеб нас распнёт на фасаде здания, всех трёх. Поэтому лучше не вставай. Сиди и переводи.

Мне было очень неприятно услышать от директора, что я торможу. Но так и есть, сегодня не справляюсь. Потому что у меня, во-первых, устав «Импульса», во-вторых, развод, в-третьих, я тайком помогаю Маше.

Полина тоже помогает. Глеб в наказание спихнул нашей вредоносной красавице сложный технический перевод, а в этой области Маша не блещет. Пришлось делить на троих и ковыряться потихоньку, в ущерб собственным заданиям.

Кирилл Андреевич скинул на почту исправленный устав предприятия – я должна перевести отдельные пункты, касающиеся взаимодействия с французским концерном, и отправить текст мсье Массону.

«Бонжур, мой маленький друг, - написал шеф в сопроводительном письме. – Переведи это, пожалуйста. А ещё моё письмо Кристиану. Спасибо. К.А.».

Очень лаконично, ничего лишнего. Наверное, в поездке ему некогда обо мне думать, у него работы завал.

* * *

Из-за развода переживаю так, что строчки прыгают по экрану, и в глазах темно. Хочется, конечно, быть сильной и бесстрашной. Но очень быстро выясняется, что я всего лишь дрожащий осиновый листик. Как всё пройдёт?

В среду рано утром, ещё до работы, позвонила мама.

- Катюша, как ты? Думаешь, вас сегодня разведут? Или ещё добавят месяц на примирение?

- Не знаю, ничего не знаю! - простучала я зубами в телефон, потому что с самого утра меня начала колотить нервная дрожь. – Ещё целый месяц? О, нет, только не это!

Я боялась ехать в суд. Хорошо, если Вадим снова не придёт. А если заявится и устроит истерику?

Уяснив, что я не изменю своего решения, мама прекратила меня доставать. Больше не просила пристальней взглянуть на Вадима и осознать, от какого сокровища я отказываюсь.

- Доченька, прости! Мне было удобно думать, что у тебя всё хорошо. И получать деньги. А ведь один раз ты уже попыталась порвать с Вадимом – два года назад. Значит, у вас случилось что-то серьёзное, не просто же так ты от него ушла. Но я в тот момент занималась только Олегом, вся погрузилась в медицинские проблемы, а о тебе совсем не думала.

- Мам, ну что ты… Конечно. Мы обе в тот момент думали только об Олежке.

- А когда ты вернулась к Вадиму, я решила: значит, помирились, значит, всё хорошо. И закрыла эту тему. Ты же крепкий орешек, особо переживаниями не делишься. Даже с мамой… А хочешь, я сейчас приеду, и в суд мы пойдём вместе?

- Мама, не надо! Глеб и девочки со мной идут. А у тебя, наверное, работа!

- Да, сейчас выезжаем на объект, будем драить трёхэтажный коттедж. Но я бы улизнула.

- Не беспокойся, всё нормально. Пойду с друзьями, мы уже договорились.

…Ближе к обеду позвонил Кирилл Андреевич. Совершенно неожиданно для себя я очень обрадовалась его звонку. Почему? Не понимаю. Наверное, из-за страха перед сегодняшним мероприятием все мои чувства были обострены, и я отчаянно нуждалась в любой поддержке.

- Катя, привет! Как дела? Ты видела, я только что сбросил тебе огромное письмо от Кристиана? Что-то он расписался, Массонище, не остановить! Бальзак, блин. Не сможешь прямо сейчас перевести, чтобы я быстро накатал ответ?

- Здравствуйте, Кирилл Андреевич! Сейчас сделаю. А вы где?

- В Нижнем Тагиле.

- Уже? Карабаш и Каменск-Уральский проскочили?

- Да, там мы молниеносно управились. С Колей работа прямо кипит. Да, да, Николай, я о тебе. Ну-ка, брысь отсюда, дай спокойно поговорить. Да, это Катя. Катюша, Николай передаёт тебе огромный привет.

- И ему от меня.

- А моё письмо ты успеешь сегодня перевести и отправить Кристиану?

- Кирилл Андреевич… Только если вечером, из дома. Я к трём поеду в суд. Надеюсь, в конце концов, получить развод.

«Только бы получилось! Только бы Вадим не придумал какую-нибудь гадость!»

- Катя… - расстроился Кирилл Андреевич. - Что же ты не сказала! Я бы перенёс командировку! Поехал бы позже, зато сходил бы с тобой в суд.

- Вы бы пошли в суд? – удивилась я.

Да, понимаю, мы вместе работаем, и я его интересую. Но не до такой же степени, чтобы со мною нянчиться! Тем более, что позавчера я безжалостно подрезала Кириллу Андреевичу крылья, сообщив, что со мной его ждёт суровый целибат.

Не поверил? Ещё на что-то надеется? А я не шутила!

Но действительно, как было бы здорово приехать в суд в сопровождении другого шефа – не Глеба, а Кирилла! Если бы за моей спиной возвышался телохранитель с мощными бицепсами и мрачной физиономией чемпиона по боксу, тогда к зданию я подплыла бы как герцогиня - с задранным до небес подбородком и гордо выпрямленной спиной…

Вчера ближе к ночи я даже ломилась в квартиру к Васе. Настолько себя накрутила, что решила и его пригласить в группу поддержки. Он крупный мальчик. Но, к сожалению, у Васи сегодня защита курсового проекта, её пропускать нельзя.

- Катя, конечно, я бы с тобой пошёл! – воскликнул Кирилл Андреевич. - Вдруг Вадим что-то придумает? Полезет к тебе. Так, подожди… В три часа, говоришь? Нет, доехать я никак не успею. Чёрт!

- Кирилл Андреевич, вы что! Никуда не надо ехать! Я не хочу вешать на вас свои проблемы.

- Надо, Катя, вешать на меня свои проблемы, надо. А с кем пойдёшь в суд? Вдруг этот урод на тебя набросится?

Честно говоря, именно это и страшит! Какие гадости Вадим мне говорил у нашего офиса в прошлый четверг! В одну секунду он может превратиться из очаровашки в разъярённого зверя.

- Не одна же?

- С Глебом и девочками.

- О-о… - вздохнул Кирилл Андреевич. – Тогда я спокоен. Они тебя в обиду не дадут… Что ж, в крайнем случае, возьмут количеством.

- Не думаю, что Вадим устроит скандал на публике. Ему всегда надо держать марку, он старается выглядеть неотразимым героем-любовником. Надеюсь, что он вообще не придёт.

- А где всё будет происходить?

- У мирового судьи. Поэтому в три часа дня ругайте меня последними словами, хорошо? Чтобы всё получилось.

- Хорошо. Буду ругать так, что рухнет здание нижнетагильского офиса.

- Спасибо.

- Удачи, малыш.

Кирилл

- Какие-то проблемы, Кирилл Андреевич? – спросил директор нижнетагильского филиала, вновь появляясь в кабинете. На владельца компании он смотрел с почтением. – А давайте уже поедем обедать?

- Сейчас, Максим Петрович, - Кирилл начал грызть губы. - Мне надо сделать ещё несколько звонков. Личного характера.

- Тогда не буду вам мешать, - директор филиала сразу исчез за дверью.

Кирилл нашёл адрес пентхауса – в воскресенье приятель скинул в Telegram небольшое досье на Вадима Скворцова. Потом по адресу Кирилл узнал номер судебного участка и фамилию мирового судьи.

Прикинул, к кому из друзей можно обратиться, и набрал нужный номер. Функцию «Звонок другу» Кирилл использовал очень часто, но его товарищи поступали точно так же. С друзьями жизнь проще и веселее, и все задачи кажутся выполнимыми.

- Стас, привет!

- Кирыч! Рад тебя слышать, дорогой!

- Стас, как мне выйти на мирового судью… - Кирилл посмотрел на экран смартфона, где был открыт сайт судебного участка, - … мирового судью Култакова Сергея Алексеевича?

- А что тебе конкретно нужно? Скажи мне, я решу вопрос.

- У него сегодня в три часа разводятся Скворцовы. Хотелось бы, чтобы сегодня всё и закончилось. Что-то долго у них тянется. Детей нет, имущество не делят. Но муж категорически не согласен разводиться, - Кирилл беззвучно выругался.

- А муж почему протестует? Любит сильно? Или Скворцова – крутая бизнес-леди и хочет сбросить за борт альфонса? Надоел? – усмехнулся друг. – Хотя нет… Тогда бы они делили имущество.

- Муж – козёл, - пояснил Кирилл. – И даже хуже.

- А ты - заинтересованная сторона?

- Очень! Девушка у меня работает переводчицей, она отличный специалист, каких поискать. А муж, гад, ей нервы мотает, не даёт сконцентрироваться. Она даже плачет из-за него, представляешь? У меня сейчас крупный проект с французами, работы выше крыши. Мне нужна вменяемая переводчица.

- Понял, - сказал Стас. – Сейчас организуем развод для твоей красавицы. Отбой, перезвоню.

Друг перезвонил через двадцать минут.

- А муж-то оказался не простой, а подкрученный, - доложил он. – К судье уже подъезжали по этому вопросу, просили не разводить Скворцовых так долго, как только это возможно. Но у нас свои рычаги давления на судью, - засмеялся Стас. – К тому же, наше дело правое. Если девушка со Скворцовым жить не хочет, не цепями же её приковывать?

- Тоже так думаю.

- Тем более, она даже имущество делить не хочет. А Скворцов, между прочим, богатенький буратино. Или он действительно жену измордовал… Или она себе нашла буратинку побогаче. В любом случае Скворцову облом, упорхнула от него пташка. Сегодня их разведут. Но потом он может обжаловать решение.

- Проклятье.

- Но тут тоже есть выход. Переломай ему все пальцы, чтобы не смог написать заявление.

- Если не уймётся – так и сделаю, - мрачно ответил Кирилл.

- И морду ему набей хорошенько. А то там такой красавчик, что смотреть тошно. Я глянул фотки в соцсетях. Ты явно не конкурент, - усмехнулся Стас. – Ах, пардон, забыл, у тебя же с Катюшей чисто профессиональные отношения.

- Ну, ты ушлый! Всё уже выяснил.

- А как же! На жену товарища Скворцова я тоже полюбовался.

- Где?

- Ой, Кирыч… Большой компанией управляешь, а сам как дитё малое! Порылся у Скворцова в Инстаграме, там и нашёл пару фоточек твоей ослепительной блондинки. Понятно, почему он такую цыпу от себя отпускать не хочет. Я бы сам вцепился, как бульдог. Скинуть фотки? Нет, не буду. Зачем тебе душу травить, она там со своим голубоглазым обнимается. Наверное, старые снимки.

- Надеюсь, сегодня Кате дадут развод, и это всё для неё останется в прошлом.

- Так и будет, чувак, не сомневайся. С судьёй уже провели беседу.

- Стас, спасибо за помощь. За мной не заржавеет.

- Это за мной не заржавеет, Кир, я тебе кругом должен.

- Забудь.

Глава 34

Катя

Итак, отправляемся в путь.

Господи, пожалуйста, пожалуйста, сделай так, чтобы сегодня я получила развод и перевернула эту ужасную страницу своей жизни.

Пусть мы уже третий месяц не живём вместе, однако официально я всё ещё жена Вадима и ощущаю зависимость от него. Словно он до сих пор имеет надо мной какую-то власть. Конечно, имеет! Ведь я, элементарно, его боюсь. От этого страха мне ещё предстоит избавиться.

…Глеб вышел из кабинета, и мы дружно ахнули. Не часто удаётся увидеть босса в таком мужском образе. Никакого блеска для губ, никаких украшений, никаких голубых пуловеров, облегающих его великолепный торс, никаких штанов, подчёркивающих его прелестную задницу.

Глеб переоделся в тёмно-серый костюм, и даже рубашку выбрал не серебристую или там чёрную с фиолетовой искрой, а самую бесхитростную – белую. Нормальная мужская одежда, Кирилл Андреевич так всегда одевается, и выглядит, надо признать, отлично.

Ну, а Глеб, конечно, выглядел просто сногсшибательно! Импозантный и стильный красавчик, классный парень - мечта любой девушки. В Глеба сейчас можно было влюбиться с первого взгляда. Но, увы, лучше этого не делать. Мы-то знаем, что единственный способ его взаимодействия с противоположным полом – дружеские объятия и страстное обсуждение шмоток.

- Глеб! – ахнула Машу. – Вау! Так ты ещё круче!

- Нет, не согласен, - поджал губы директор. – Не подлизывайся! Орхидеи я тебе всё равно не прощу! Барышни, вы готовы? Дайте-ка я на вас посмотрю.

- Да, твой гарем в полной боевой готовности, - подтвердила Полина и приняла эффектную позу, надеясь сбарабанить с шефа дополнительный балл.

- Маша – семь баллов, Полина – тоже семь, Катя – девять, платье изумительное. Но два балла снимаю за мандраж. Что ты трясёшься? Возьми себя в руки!

- У меня не получается, - всхлипнула я. Но, тем не менее, успела порадоваться, что голубое платье-футляр наш главный стилист оценил на девять баллов.

Какая высокая оценка! Да, конечно, платье потрясающее, ничего лишнего – вырез лодочка, рукава три четверти, плюс несколько рельефных строчек. Но в нём у меня такая фигура, что закачаешься. Если б Кирилл Андреевич увидел, он точно закачался бы, как тополь под шквальным ветром, и проклял бы тот миг, когда предложил мне дружбу…

А если увидит муж – начнёт скрежетать зубами от злости. Пусть скрежещет! Чтоб они вообще у него все выпали!

- Катюша, не дрожи! Мы с тобой, и в обиду тебя не дадим! – воскликнула Полина и взяла меня за руку. Ладони у неё были прохладные, а мои – горячие и влажные.

- Как он на прошлой неделе Катю довёл! – вспомнила Маша. – А если… А если Вадим уже понял, что проиграл, и сейчас в суде что-нибудь сделает? Серной кислотой из банки плеснёт? А вдруг он нанял киллера?

Безусловно, слова Маши по силе успокаивающего эффекта могли соперничать с транквилизаторами последнего поколения. По крайней мере, я сразу же перестала дрожать. Уставилась взглядом в одну точку, представляя, как на меня выливают банку серной кислоты, и моя кожа лохмотьями сползает с лица вниз, обнажая алое мясо и белые кости черепа…

- Маша-а-а-а! – заорала Полина. – Дура-а-а-а!

- Маша! – рявкнул Глеб. – Закрой рот! Так, хватит. Все успокоились и замолчали. Екатерина, прекращай истерику, всё будет хорошо. Выходим из офиса и садимся в машину.

* * *

Мы поехали на такси, а не в директорском спорткаре, потому что, когда мои друзья в четверг возвращались с ледовой арены, Мария успела подкорректировать внутренний дизайн автомобиля – отломала какую-то пластмассовую фигню, наверняка, не очень-то и нужную. Но, тем не менее, в машину Глеба ей пока путь закрыт.

Мы выгрузились из автомобиля у здания районного суда. День замер, полный грустного очарования осени. Воздух висел неподвижно, насыщенный терпкими осенними запахами, под ногами пружинил плотный золотой ковёр, в сером небе переливались перламутрово-белые перья облаков, подсвеченные неясным солнцем.

- Екатерина Скворцова? – раздалось сбоку.

Я испуганно шарахнулась в сторону, увидев, что ко мне приближается какой-то верзила чудовищных размеров с физиономией наёмного убийцы. Именно он и произнёс моё имя низким голосом. Мы ещё даже не успели подойти к крыльцу здания.

В голове промчалась вереница панических мыслей. Я успела подумать, что мне конец. Этого мамонта точно подослал Вадим. Сейчас меня превратят в нежнейший паштет - хоть по баночкам раскладывай!

Глеб снова удивил. Он нахмурился и плечом оттеснил меня назад, прикрыл собой.

- Что вам нужно? Вы кто?

Громила почтительно замер на расстоянии трёх метров. У него была бычья шея и гигантские плечи. Нос явно сломан, да не просто так, а со смещением, и скула тоже неровная, вмятая – возможно, когда-то давно верзила «поцеловался» с кирпичной стеной или бейсбольной битой. Кто же посмел подпортить внешность этому буйволу? Хорошо ли прижилась берёзка на могиле того смельчака?

- Я от Кирилла Андреевича, - объяснил шкаф. – Он сказал подъехать. Рядом постоять. На всякий случай. Вдруг чего.

Как же хорошо он говорит! Как мне нравятся эти рубленные выразительные фразы! Он настоящий Цицерон!

Мы облегчённо выдохнули, расслабились, переглянулись. Сердце затопило благодарностью – Кирилл Андреевич не смог приехать сам, но молниеносно организовал для меня военизированное сопровождение, прислал на подмогу головореза-гиганта. Я поняла, что нервы успокаиваются, в груди потеплело, как будто сделала глоток коньяка. С таким телохранителем можно не дрожать!

- А вы кто? Вы друг Кирилла Андреевича? – тут же заинтересованно защебетали подружки. Шрэк произвёл на нас сильное впечатление.

- Я его спарринг-партнёр.

- А что это значит? – похлопала ресницами Маша – так, словно впервые услышала этот термин.

- Тренируемся, - объяснил верзила. – На ринге. Убиваем друг друга.

- О, боже! – задохнулась Мария.

- Потихоньку, - добавил гигант. – Не всерьёз. Игнат, - он протянул огромную лапу Глебу. Мы посмотрели на его руку с ужасом.

Как можно спарринговаться с этим каменным утёсом? Он же огромный! Да он разок двинет, и от директора «Импульса» останется мокрое место! У них разные весовые категории.

Я снова начала волноваться. Теперь уже за Кирилла Андреевича. Наверное, ему нравится ставить перед собой трудные задачи. Надо сказать ему, чтобы прекратил искушать судьбу.

Обменявшись рукопожатием с Глебом, Игнат одарил нас, девочек, благосклонным кивком. На Маше, между прочим, он зафиксировал взгляд на целых пять секунд, и подруга сразу же порозовела, кокетливо заулыбалась.

Потом Игнат спросил:

- А где муж?

- А вот и он, - ответила Полина.

Мы синхронно повернули головы в сторону парковки, куда только что плавно заехал чёрный джип Вадима. Из машины выбрался сам мучитель. Хлопнула дверь автомобиля, в руках мужа появился фантастический букет из белых и фиолетовых орхидей, перевязанный атласной лентой.

Ах, ну да… Нам же надо произвести впечатление на публику.

Вадим приближался к нашей скульптурной группе, и я видела, как по его красивому лицу пробегает целая гамма чувств: сначала это было выражение трагической отрешённости – Вадим изображал несчастного отвергнутого мужа. Потом возникло удивление, а следом - раздражение и злость.

- Ты цирк решила устроить? – проскрипел он сквозь зубы, забыв о приветствии. – Весь город созвала?

Игнат придвинул меня к себе и положил на плечо пудовую лапу. Он смотрел на Вадима – тоже, вообще-то, мужика не маленького - сверху вниз, как на какую-то личинку, и задумчиво жевал зубочистку.

Настоящий головорез из фильмов про мафию!

- Здравствуй, Вадим! – Полина напомнила о правилах этикета.

- Приветик! – пискнула Маша.

Мужчины молчали, терроризируя друг друга взглядами.

- Унизить меня хочешь? – зло усмехнулся Вадим. – Ещё бы соседей пригласила! Моих подчинённых, партнёров, коллег. Что же ты?

- Да, позвала друзей, - с вызовом ответила я.

Легко быть смелой, когда тебя охраняет верзила, размером с Биг Бен. Сейчас я совершенно безнаказанно могла сказать Вадиму что угодно. И он бы проглотил.

– А что такого? – я даже нашла силы криво улыбнуться. - Сейчас разведусь, и мы поедем в ресторан отмечать мой развод. Потому что для меня это грандиозное событие. Жду – не дождусь!

Вадим молчал минуту, наливаясь гневом и яростью. Его губы дёргались, глаза остекленели.

- Ах, ты дрянь… - вдруг прошипел он. – Маленькая <…>! Да ты же просто <…> тварь! Развода не получишь, <…>! Не получишь!

Все застыли, потрясённые этим яростным всплеском. Вот не думала, что когда-нибудь Вадим раскроет карты перед моими друзьями. Сейчас он, наконец, показал им своё истинное лицо.

Полина скривилась, Маша закрыла рот ладонью, Глеб изумлённо вскинулся. А у меня из глаз брызнули слёзы. Со вчерашнего дня я дрожала от страха и нагнетала атмосферу, и вот грязная брань Вадима стала спусковым крючком. Плотину прорвало.

- Пасть закрой, урод, - мрачно произнёс Игнат. Он сделал шаг вперёд, взял Вадима за подбородок, сдавил ему челюсть, приподнял.

Букет из орхидей вывалился из рук мужа, Вадим двумя руками ухватился за широкую кисть моего телохранителя, пытаясь отодрать его лапу от своего лица. Но у него ничего не получалось. Он даже и говорить не мог, так как его челюсть была зажата в стальных тисках, только мычал и возмущённо вращал глазами.

Я смотрела, как он извивается, размазывала по щекам горячие слёзы и радовалась. Пусть поймёт, что означает насилие – когда ты совершенно беззащитен и ничего не можешь противопоставить чужой воле. Когда твоя боль и унижение кому-то доставляют удовольствие. С тобой делают то, что, по идее, ни один человек не имеет права делать с другим. Но с тобой это делают, лишая тебя достоинства и самоуважения, превращая в пыль.

Экзекуция продолжалась всего несколько секунд, но мне показалось, что целую вечность… Наконец, Игнат оттолкнул Вадима, и тот отпрыгнул в сторону, зарычав от злости. На его лице остались красные пятна от пальцев боксёра-тяжеловеса. Вадим выкрикнул ещё несколько ругательств – теперь уже в адрес нашего верзилы. В бессильной злобе он смял ногой букет, яростно втоптал его в лужу, а затем ринулся в сторону парковки.

Мы ошарашенно смотрели ему вслед.

- Вот это да, – пробормотал Глеб. – Я в шоке.

- Вроде бы ничего особенного и не сказала… А он взбесился, – удивилась Полина.

- И это Вадим? Я его не узнала… Катя, он часто такой? – спросила Маша. - И ты с ним жила? Четыре года?!

Подруги смотрели на меня с недоумением и ужасом.

- Он не всегда был таким, - всхлипнула я. – Но теперь… вот.

- Да ему лечиться надо!

- Так, не реви, - сказал Глеб. – Душа моя, возьми платок. Успокаивайся, – он обнял меня за плечи.

- Спасибо, - прошептала я.

В ушах всё ещё звенели мерзкие ругательства Вадима. Как он сейчас меня обозвал… В присутствии друзей… Неужели я этого заслуживаю?

- Вот урод! – возмутился Игнат. – Может, догоним? Я на машине.

- Догоним! – запрыгала Маша. – Да! Помчались скорее! Вон, он ещё только с парковки выезжает, скотина голубоглазая! Игнат, поехали, поехали! – Маша повисла на локте у моего спасителя. Тот посмотрел на девушку и улыбнулся краешком рта.

- Так, тихо! – приказал Глеб. – Догонять никого не будем. У нас развод.

- А Вадим-то собирался произвести в суде фурор, - сказала Полина, поднимая из лужи растоптанные цветы. Прекрасные шелковистые соцветия были раздавлены, истерзаны, испачканы. Я подумала, что и наша любовь сначала была такой же красивой, как этот букет. И что он с ней сделал…

- Да таких уродов вообще надо в клетке держать, как диких зверей! А лучше – в психушке! – воинственно выкрикнула Маша.

Полина направилась к урне и с тяжёлым вздохом воткнула в неё несчастный букет.

- А без Вадима заседание состоится? – спросила Маша.

- Прошлый раз он вообще не пришёл, - напомнил Глеб.

- А как он испугался! Его прямо ветром сдуло!

- Ещё бы! Со сломанной-то челюстью пельмешки жевать не очень удобно!

- Да чтоб он ими подавился!

- Надо было ему, всё-таки, её сломать!

- Игнат, спасибо, - поблагодарила я. – Как хорошо, что вы подъехали.

- Вижу, что да. Не помешал.

- Здорово! – поддержала Маша. Она уже надёжно прилепилась к гиганту и висела у него на локте, как лисий воротник. А громила и не протестовал, только доедал вторую зубочистку.

- Без десяти три. Идёмте уже, - скомандовал Глеб. – Сейчас что-то будет.

Эпилог

В десять вечера веселье только начиналось. Я сидела в полумраке на полукруглом диване и держала в одной руке фужер с шампанским, а в другой телефон. За моей спиной возвышалась стеклянная стена, подсвеченная разноцветными огнями, внутри которой струились потоки воды, и весело метались воздушные пузырьки.

Любимый начальник и подруги самозабвенно танцевали в круге яркого света, ресторанный диджей менял композиции, радуя древними и современными хитами. Мои друзья отзывались буйным вихлянием и воплями на каждую новую мелодию, они уже порезвились и попрыгали, как зайцы, и под «Чингисхана», то под Ed Sheeran.

Эйфория кружила голову, мне снова хотелось плакать – но теперь не от обиды, а от радости. Торжество, реванш, освобождение – вот, что я сейчас испытывала.

Сразу после суда я позвонила моему командировочному дракону, но он не мог говорить, занимался суперважными делами в нижнетагильском филиале. Сейчас я снова набрала его номер, и опять разговаривать было не очень-то удобно, так как автомобиль директора мчался по трассе, и не хотелось отвлекать шефа от дороги.

- Кирилл Андреевич, я всё-таки получила развод, представляете!

- Катя, это классно! Поздравляю.

- Для меня такое счастье! Спасибо, что прислали Игната, он очень помог.

- Да, он мне уже отчитался.

- Я очень вам благодарна! Очень-очень! - я три раза звонко поцеловала трубку.

- Что это? – заволновался директор. – Правильно ли я понял… Это же секс по телефону! Вау-у-у! Так, Катерина, подожди, я разденусь. Уже снимаю пиджак… рубашку… И брюки!

- Кирилл Андреевич! Вы же за рулём! Хватит прикалываться! Всё, до свидания!

- Уже? Так быстро? – расстроился шеф.

- Не надо устраивать стриптиз на скорости сто километров в час. Или даже двести – сколько у вас там сейчас на спидометре?

- Да я плетусь, как улитка!

- Не хочу, чтобы вы улетели с дороги, отвлекаясь на разговоры со мной.

- Не улечу. Но ладно, беги к друзьям. Сильно там не напивайтесь. До свидания, Катюша.

Официант подлил шампанского в фужер. Совершенно счастливая, я сидела и размышляла о моей новой жизни. Сегодняшнее событие многое для меня значило. Развод – финальная точка и своеобразная веха. Точка, поставленная в конце истории, которая славно начиналась, но превратилась в греческую трагедию.

Больше никаких трагедий!

И хватит возвращаться мыслями к каждому дню, проведённому в рабстве. Да, у меня был ужасный брак, но теперь он в прошлом. Я забуду обо всём, что со мной случилось, постараюсь навсегда вычеркнуть из памяти зло, которое мне причинил Вадим.

Ещё один глоток шампанского… Сейчас меня не покидало ощущение, что я выпуталась из железных цепей, перепилила решётку и сбежала из темницы. И теперь передо мной сверкает безбрежная морская гладь, над головой в лазурном небе сияет ослепительное солнце. Пахнет свежестью, солёный морской ветер перебирает мои волосы.

Какое счастье – быть свободной! Конечно, в моём прошлом навсегда останется печальный эпизод, от него никуда не деться, но это не повод считать себя недостойной счастья. Почему-то не покидает ощущение, что впереди меня ждёт много хорошего. Уже сейчас в моей жизни много поводов для радости – мама нашла какую-никакую работу, брат неуклонно набирается здоровья. У меня любимая работа и верные друзья. И ещё один… милый друг. О котором я теперь почему-то постоянно думаю…

* * *

Автомобиль мчался по ночной трассе, мигали фары встречных машин, приближались, пылая красным, габаритные огни попуток и, промелькнув справа, исчезали. Берёзовые рощи пролетали мимо, словно косматые серые облака, чёрные островки леса растворялись в тёмно-синих полях.

Николай отключился на заднем сиденье - совсем выдохся, бедняга. А Кириллу это только на руку, так как теперь верный адъютант не мог говорить, и значит можно отдаться собственным мыслям. Все они были о Кате.

Кирилл представлял, как она веселится сейчас в ресторане с друзьями, и улыбался. Пусть празднует, она это заслужила - тем, что не сломалась, сохранила способность улыбаться, не обозлилась и не замкнулась в себе. Чудесная девочка с лёгким характером и сильной волей… Как она стала дорога ему за эти три недели! Загадочным образом вошла в сердце, проникла душу – и до краёв наполнила её волшебным пьянящим напитком. Что это – нежность? Или нечто большее?

Теперь он постарается, чтобы в её жизни было как можно больше радостных моментов. Даже если понадобится не один месяц, чтобы приручить неприступную крошку, Кирилл согласен терпеть и ждать. Возможно, когда-нибудь она доверится ему и разрешит постоянно быть рядом… Пока об этом он может только мечтать. Но для чего нужны мечты? Чтобы они сбывались.

Конец

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

 Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg