«Сквозь время»

Сквозь время (fb2) - Сквозь время 1392K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ирина Шахова

Ирина Шахова Сквозь время

© Объедкова И. В. 2017

* * *

Любовь. Когда испытываешь это чувство, трудно понять, где заканчивается правда и начинается вымысел…

Глава 1. США, штат Нью-Йорк, Нью-Йорк

Дэниел на секунду закрыл глаза, и перед ним тут же предстала картина.

Он сидит на заднем сиденье старенького «Форда» своего старшего брата – Райана, который управляет автомобилем, и весело смеется. Рядом с Райаном, на первом пассажирском сиденье, сидит Айрин. Они едут на финал конкурса танцев и обсуждают свою победу. Победу Айрин и Райана. Эти двое даже не думали, что может быть иначе. И самое удивительное – и всех вокруг смогли заразить этим настроением…

Айрин была прекрасна, как и всегда, – забранные в тугой пучок волосы с легкими блестками и цветком, приколотом сбоку – прическа для танцев. На ней уже было соответствующее платье – невесомый красный шелк с косой двухслойной юбкой, тонкими бретелями и открытой спиной, с удивительной красоты изящной вышивкой красными нитками по лифу. Только накинула поверх платья свитер Райана, чтобы не замерзнуть в этот прохладный май.

Ни тени страха перед важным финалом. Даже тогда, в семнадцать, она была такой – бесстрашной и самостоятельной. Или просто уже знала, что не свяжет с танцами свою судьбу и потому ее не волновал результат?

В тот день даже двоюродная сестра Айрин – Изабель, сидевшая рядом с Дэниелом, была в приподнятом настроении и участвовала в беседе. Хотя обычно молчала всю дорогу до выступления да и после него, считая, что пустая болтовня не для нее. Она всем вокруг старалась показать, что она очень тихая, скромная и строгая девушка.

Дэниел понимал, что нравится Изабель и она сделает все, чтобы составить его счастье. Он согласился встречаться с ней после нескольких настойчивых предложений с ее стороны. Да и настоятельные уговоры мамы, считавшей Изабель отличной партией, несомненно, также повлияли на ход событий.

Хотя уже тогда он понимал, что делает все, только чтобы быть поближе к Айрин. В надежде, что когда-нибудь она поймет, что нравится ему. Он даже место в автомобиле, когда они ехали куда-то, выбирал рядом с ней – та всегда сидела на переднем сиденье, рядом с Райаном, а Дэниел садился позади нее. Но она не замечала его, погруженная в отношения с его братом, и считала Дэниела кем-то вроде друга.

А вот Изабель смотрела на него влюбленными глазами, и он не знал, куда от этого взгляда деться.

И под этим полным нежности взглядом Изабель Дэниел ехал и мечтал, что когда-нибудь это он будет вести машину с Айрин, одетой в его, Дэниела, свитер. С прической для танцев, которую он так любил.

Но это были несбыточные надежды, ведь в сердце Айрин был только Райан, а она – в его. И в этом у окружающих не было сомнений.

Все считали их женихом и невестой и прочили брак сразу после школы. И скорую беременность Айрин – слишком уж много времени они проводили вдвоем в комнате Райана. Родители почти начали подготовку к торжеству…

Только вот ни свадьбы, ни беременности Айрин после окончания школы не случилось, – на радость Дэниела и к удивлению окружающих. И эти двое даже не стали профессионально заниматься танцами, хотя все думали, что они непременно продолжат это путь – после стольких наград и побед на всевозможных конкурсах. Но нет. Они неожиданно поступили на учебу в разные университеты. Айрин стала юристом, а Райан – хирургом. Но несмотря на это, все вокруг продолжали считать их парой и по сей день. А эти двое всячески поддерживали подобные мысли окружающих. Но со свадьбой по-прежнему не спешили.

В тот день, куда унесли его воспоминания, была их последняя поездка на конкурс танцев. Их было много до этого, но после того раза ни Айрин, ни Райан больше в соревнованиях не участвовали. Разъехались по разным городам и поступили в разные университеты. Йель для нее и Гарвард для него – Лига плюща. Окончив школу, они словно зажили каждый своей жизнью – той, о которой мечтали.

Тогда, много лет назад, все вокруг были поражены их поступлением – шутка ли! – самые престижные учебные заведения страны. Но никто из них так и не сознался, как им это удалось в бешеном графике репетиций, конкурсов, подготовки к выпускным экзаменам в школе и отношений друг с другом. Когда кто-то задавал этот вопрос, Райан лишь ухмылялся, а Айрин загадочно улыбалась. Но ни слова в ответ не произносили.

Дэниел так завидовал этим двоим, что за два года, оставшиеся до окончания школы, подтянулся и поступил в Принстон. И исполнил вдруг появившуюся мечту – стал архитектором.

Он вдруг припомнил, что предметом его зависти к брату была возможность танцевать с Айрин. Ведь эти двое всегда – и до, и после этого конкурса, на всех вечеринках и приемах – танцевали только вдвоем. Дэниел как-то раз пытался пригласить Айрин, но она ответила отказом. Ничего не объяснив. Было неприятно, но он знал, что она отказывала всем, и глупо ждать иного. Но непонятно почему до последнего надеялся, что для него Айрин сделает исключение. Впрочем, это еще можно было пережить.

Что было просто невыносимо – она считала его маленьким мальчиком, несмотря на то, что он был младше брата всего на два года. И всячески пыталась его поучать. А он отвечал ей сарказмом, стараясь скрыть свое недовольство. Наверное, поэтому он рано повзрослел – начал работать, хватаясь за что угодно. Общался с теми, кто старше – сверстники ему никогда не были интересны. Но это нисколько не помогло – Айрин продолжала поддевать его. И однажды Дэниела посетила шальная мысль, что она находит удовольствие в подобном общении с ним. Словно ждет его шуток в ответ.

К чему он вдруг вспомнил все это? Ах да, сегодня ночью она снова приснилась ему – эта их поездка на конкурс. Столько лет прошло, а он все продолжал видеть Айрин во сне. И по-прежнему любить – и в царстве грез, и наяву. Хотя уже много лет не видел ее да и дома-то не бывал. Даже на праздники. Чтобы не смотреть на то, как она счастлива с его братом.

Тогда, десять лет назад, он был глупцом – думал, что все решит один танец с ним. Что, оказавшись в его объятьях, Айрин все поймет – и всю ту нежность и любовь, и защищенность, которую ей дадут отношения с ним, Дэниелом. Но Айрин танцевала только с Райаном. И никогда – ни с кем другим. Эти двое словно дали друг другу какое-то обещание и непреклонно выполняли его.

Сколько он помнил Айрин, она всегда была веселой девчонкой. Исключение составляли танцы. Когда она танцевала на конкурсе или просто репетировала, становилась серьезной как никогда. Все ее движения были выверены и оточены безупречно. И Райан ей соответствовал. Как бы Дэниелу тогда ни хотелось думать иначе, этот факт он признавал.

Но несмотря на это, много лет назад, как и сейчас, он отчетливо понимал: Айрин была бы счастлива с ним, Дэниелом. Если бы у него получилось все рассказать ей, рассказать о своих чувствах. Но судьба не дала ему этого шанса. Или он тогда был слишком робок, чтобы этим шансом воспользоваться?..

Он не знал, встречались ли Айрин и Райан, окончив школу, где-то еще, кроме домашних посиделок, но родители все чаще заговаривали по телефону об их свадьбе. А Дэниел тихо ненавидел эти разговоры и ничего не мог с ними поделать.

Такси неожиданно попало в пробку и в его голове вдруг всплыло еще одно воспоминание. Выпускной Райана и Айрин. Ему тогда оставалось учиться еще целых два года, и потому на его выпускном они не были – учились в других городах. А вот он на ее праздник пришел – к самому окончанию дискотеки.

Айрин, естественно, избрали королевой бала. Ничего удивительного – все мальчишки школы, казалось, были в нее влюблены. Что уж говорить о классе, где она училась. Всегда веселая, легкая и непринужденная. Никто не видел ее плачущей или даже просто грустной. Она умела влюблять в себя, всегда знала, о чем поговорить и как утешить. Дэниел это понимал, знал эту ее особенность, которой она пользовалась, чтобы добиться своего, но все равно поддался этим чарам да так и остался под их влиянием. Хотя у него и были девушки после, сердцем он всегда оставался верен ей одной.

В тот вечер все мечтали потанцевать с ней. Надеялись, что она изменит своим принципам в последний день в школе. Но эти чаянья не сбылись. Ее партнером тогда, – как, впрочем, и в любой другой день, – был один Райан. Даже на выпускном она не сделала исключения – танцевала только с ним, отвергая иные предложения. Только вот Дэниелу показалось, что в этот вечер для подобного поведения были иные причины, нежели все эти годы до этого.

В тот день Дэниел хотел сделать Айрин предложение – купил кольцо на деньги, которые заработал сам, утром и вечером после школы развозя газеты, пиццу, работая грузчиком в магазине. Ему неважно было – где, лишь бы платили. Иногда от усталости он себя не чувствовал. Но все же приобрел украшение. Это было совсем небольшое золотое колечко, но в нем находился маленький бриллиантик – предмет его, Дэниела, гордости.

Но он не решился! Не решился сказать ей.

Она была так красива тогда – свободное легкое платье из белого шелка, юбка до колен и закрытые плечи. Такой контраст с тем, во что были одеты другие девушки да и она сама на всех этих конкурсах. Айрин словно отыгралась за все годы, показав настоящую себя. Милую и невинную. Он подошел к ней, когда танцы почти закончились и все потянулись по домам – раньше охранник никак не хотел пускать его – слишком мал. Было почти утро, но около нее все еще толпились кавалеры в надежде получить долгожданный танец. И – не решился.

Ну что он скажет ей? Что услышит в ответ? Что он еще встретит ту, которую полюбит? А сейчас он слишком молод, чтобы связывать себя узами на всю жизнь? Все эти фразы были так похожи на то, что он привык слышать от Айрин – он и сам мог сказать их за нее. Принял решение незаметно уйти. Но сделать это у него не получилось.

Удивительно, но Айрин тогда воспользовалась его появлением, чтобы ускользнуть с бала. Обрадовалась, когда увидела его в толпе, подхватила под руку и утащила с вечеринки. Хотя Райан еще оставался. Избранный король, он все никак не мог перетанцевать со всеми страждущими девушками. Как же Дэниел сожалел тогда, что Айрин более избирательна в партнерах для танцев! Ведь он чувствовал, что в тот вечер у него был последний шанс. И как же он жалел тогда, понимая, что теперь вряд ли увидит ее когда-либо еще.

Домой они шли пешком, хоть он и предлагал вызвать такси – Айрин отказалась, сказав, что до дома совсем недалеко, и она бы с удовольствием прогулялась. Сняв белые туфли на каблуках и надев удобные балетки, отчего стала ниже Дэниела на целую голову, Айрин шла по улице, тихонько говоря о том, что она будет скучать и по школе, и по городку, в котором они жили, и по людям, которые тут остаются. Такой он ее и запомнил. Задумчивой и немного грустной.

Когда они подошли к ее дому, стоявшему по соседству с его жилищем, она остановилась и внимательно посмотрела на Дэниела. Заглянула ему в глаза, не без труда поймав его взгляд, который он усиленно отводил – то, чего с ним не случалось до этого момента, несмотря на те чувства, которые он испытывал к этой девушке. Постояла немного, улыбнулась и побежала к дому, так ничего и не сказав. А он так и остался стоять, глядя ей вслед и не решаясь произнести ни слова.

Тогда он думал, что она о чем-то догадалась. Догадалась по его странной нерешительности, по тому, как он убрал руку, когда она чуть коснулась его, пока они шли до дома. Он сам себя не понимал в этот вечер, ведь до этого дня всегда отвечал ей, шутил, смело и прямо смотрел на нее. Но Айрин о своих соображениях, если они у нее и появились, ничего не сказала. А он опасался сам произнести хоть слово, боясь, что с губ сорвется «выходи за меня» – вопрос, на который он не желал иного ответа, нежели согласие. И понимал, что получить его в этот вечер для него нереально.

А потом Айрин уехала.

Дэниел помотал головой. Нужно отбросить эти мысли. Сегодня не время для несбывшихся надежд. Наверное, правильно, что у них тогда ничего не получилось. Став старше, он понял, что Айрин была не той, кем пыталась казаться, что он многого о ней не знает. Возможно, поняв ее настоящую, он бы осознал, что они не пара. Но к сожалению, у него было не так много времени для этого. И потому все эти годы он не переставал думать о ней, о том, как бы был счастлив, если б у них все получилось.

Нет, сейчас не тот час, чтобы вспоминать чужую невесту и корить себя. Только не сегодня. Начинается первый рабочий день на новом месте. И где! Нью-Йорк. Огромная строительная компания и большой проект. Его проект. И ему нужно доказать, что он этого достоин. А что касается Айрин – ему надо учиться жить без нее. Пусть она никогда и не была с ним, но ее образ, взгляд и запах преследовали его всегда. И любовь к ней всегда жила в его сердце. Но сейчас – достаточно. Ему нужно забыть прошлое, сбросить, словно наваждение.

* * *

Солнечно-желтое такси, одним своим цветом обещавшее удачу, привезло его к большому офису компании. Обычно он передвигался на мотоцикле, но в первый рабочий день решил выглядеть солиднее и потому на время изменил привычке.

Высотка из стекла и бетона с равным успехом отражала и своих собратьев, возвышавшихся рядом, и бегущие по небу облака. Только сейчас Дэниел заметил, как схожи между собой здания на Манхэттене. Пусть и выглядящие по-разному, они обладали одной душой – холодной и каменной.

Холл, лифт, вознесший его на немыслимую высоту и – приемная генерального.

– Мистер Брукс! – Секретарь господина Брауна, генерального директора компании, была явно рада его видеть. Аккуратное каре, неброский макияж. Безупречный брючный костюм бледно-сиреневого цвета и темно-сиреневая блузка. Она была ярким представителем фирмы, в которой работала, всем своим видом показывая, что в стенах этого офиса и во всех проектах, что они когда-либо делали, безупречно все. – Проходите сразу в переговорную. Совещание вот-вот начнется.

Дэниел понял, что понравился ей, хотя все никак не мог привыкнуть, что многие девушки, даже очень красивые, не сводят с него глаз. Хоть и давно осознал, что это происходит практически постоянно. Наверное, он и в более юном возрасте был симпатичен, но не замечал на себе девичьих взглядов. Сказывалось то, что девушка, которую он любил, так и не ответила ему взаимностью. Он повзрослел, стал умнее и шире в плечах, но в его душе все еще жили подростковые комплексы – еще одно последствие неудавшейся любви.

Дэниел вошел в любезно распахнутую перед ним дверь и оглядел присутствующих. Переговорная была полна. Пустовало только два места, на одно из которых ему любезно предложил сесть мистер Браун.

– Ну что ж, все в сборе. Начнем, – заговорил генеральный, оглядев присутствующих.

– Мы не подождем мисс Ортис? – произнес один из них, удивленно подняв бровь. – Мне кажется, от того, что она скажет, сейчас зависит очень многое.

Ему послышалось или мужчина действительно озвучил до боли знакомое имя? Ортис – фамилия Айрин! Дэниел даже чуть вздрогнул. Нет, таких совпадений не бывает. Просто сегодня он слишком много думал о ней.

– Она будет позже, сейчас у нее дела, – с легкостью произнес Браун, чем привел спросившего в легкое замешательство. – А сейчас я хочу познакомить вас с новым членом нашей команды. Генеральный повернулся в его сторону. – Дэниел Брукс.

Дэниел встал и чуть кивнул головой.

– Молодой архитектор, он возглавит наш новый проект… Как только мы решим все проблемы, – задумчиво добавил Браун.

Проблемы? Дэниел ничего не знал о проблемах. Вот так новость! Нужно будет подробнее расспросить о них. Когда его проект выиграл конкурс, и его взяли в Мэджик Индастриалс, он был просто счастлив. Ему поручили застройку целого квартала – дома, офисы, гостиница и даже школа, – вся инфраструктура. По его собственному плану. Только вот ни о каких сложностях не предупредили.

Совещание продолжалось больше часа. Его познакомили с присутствующими – топ-менеджерами компании, обсудили текущие вопросы. Но о препятствиях, связанных с проектом, больше не произнесли ни слова.

Когда обсуждение закончилось и все потянулись на рабочие места, Дэниел остался в приемной. Ему необходимо было узнать у любезной, всегда улыбающейся секретарши, где находится его кабинет. Но сначала хотелось задать несколько вопросов Брауну. Тот задержался в переговорной, отвечая на телефонный звонок.

Этого времени хватило, чтобы Дэниелу предложили кофе и усадили в кресло. Секретарша так и вертелась перед ним, стараясь угодить. А собеседник мистера Брауна все продолжал и продолжал говорить, не отпуская того от телефонной трубки.

Дэниел уже приготовился к унылому ожиданию, как дверь приемной распахнулась, и в нее влетело удивительное создание. Сначала он обратил внимание на стройные ноги в белых лодочках на каблуках, безупречную кремовую юбку, почти вплотную прилегающую к бедрам, и белоснежную блузку. Потом – на убранные в пучок волосы. Где-то он уже видел этот безупречный стан и осанку… и точно такую же прическу. А когда взглянул на лицо – просто обомлел. Перед ним стояла Айрин Ортис! Его Айрин. Та, которую он любил столько лет. И почти в таком же наряде, как в день выпускного.

– Здравствуйте, Айрин, – произнесла секретарь уже не так жизнерадостно.

Она как-то поблекла на фоне вошедшей девушки. Нет, дело было не во внешности. Обе были несомненными красавицами. Было видно, что между девушками нет вражды и соперничества. Каждая вне офиса жила своей, не пересекающейся с другой, жизнью. Но у вошедшей была такая внутренняя сила и энергия, что по сравнению с ней тускнело все вокруг. Подобное часто бывают у людей, четко знающих, чего они хотят в жизни и как этого добиться. И уже достигших определенных успехов на этом поприще. И вошедшая как раз была из их числа.

Айрин приветливо улыбнулась.

– Здравствуйте, Кассандра. Не подскажете, где мистер Браун? произнесла она. И, повернувшись к Дэниелу, добавила: – Здравствуйте, мистер Брукс. Рада, что вы, наконец, стали частью нашей команды. Я думаю, вы заслуживаете этого как никто другой.

Неужели она его узнала? Дэниел не знал – радоваться этому или нет. Ведь неизвестно какие порядки в компании. Возможно, они не приветствуют под одной крышей почти родственников. А если верить словам мамы, свадьба Айрин и Райана совсем скоро.

– Здравствуйте, мисс Ортис, – не давая Дэниелу ответить, в приемную вошел генеральный, – давайте пройдем в мой кабинет и обсудим дела. Думаю, Айрин, у вас есть для меня новости. И надеюсь, хорошие. Да и мистера Брукса пора бы ввести в курс дела.

Кабинет мистера Брауна оказался по другую сторону от переговорной, так что им только и нужно было – пересечь приемную с Кассандрой, на лице которой читалось разочарование от того, что ее встреча с Дэниелом закончилась так скоро.

Кабинет мистера Брауна оказался довольно большой комнатой с добротной мебелью из дерева. Классические линии, натуральные цвета, деревянные стулья для посетителей и большое кожаное кресло хозяина. Было видно, что владелец этого кабинета – приверженец традиций.

«Удивительно, – подумал Дэниел, – как они выбрали мой проект, попросту сотканный из модный тенденций, а временами даже опережающий их».

Дэниел никогда не бывал в этом кабинете прежде. О том, что его взяли, генеральный сообщил по телефону. А презентация идей застройки проходила в большом зале для конференций, принадлежавшем компании и располагавшемся этажом ниже. Комиссия по отбору тогда сидела в первом ряду, сотрудники располагались по залу. Он не заметил Айрин ни среди простых слушателей, ни в жюри. Но он в тот день так нервничал, что мог и пропустить ее. Может, этим объясняется ее знание имени победителя? А вовсе не тем, что она его вспомнила – все-таки столько лет не виделись.

Когда за ними закрылась дверь кабинета, Айрин, обращаясь сразу к обоим, произнесла:

– Я была там… – И, сделав паузу, добавила: – Только вот теперь не представляю – с чего начать, чтобы все решить.

– Погодите, Айрин. Давайте я сначала вас представлю. Я понимаю, что вы с самого начала знали о конкурсе и потому вам все известно о его победителе. Но думаю, мистеру Бруксу будет интересно узнать хоть что-то о том, от кого зависит начало нашего проекта.

Вот все и прояснилось, а он-то всего несколько минут назад радовался, что она его узнала! А она всего лишь прочитала о проекте строительства и имя его автора. И не ассоциирует его с тем мальчишкой, которого видела больше десяти лет назад.

А может, все иначе? И это она попросила выбрать его, когда узнала имена участников. Так сказать, по-родственному. Но зачем было проводить отбор, вызывая всех претендентов для презентации перед жюри, если все происходившее было просто фарсом, призванным усыпить бдительность остальных конкурсантов?

Последняя мысль Дэниелу не понравилась. Ему было приятнее думать, что он способен и сам добиться чего-то в этом мире. Этот проект застройки частью состоял из его дипломной работы. Профессора уже тогда прочили ему большое будущее – и он оправдал их ожидания. Первый большой проект и такая удача. Или не удача это вовсе, а просьба человека, которого он не видел несколько лет?

Он так радовался, когда победил! А эта девушка одним своим появлением разрушила его так тщательно выстраиваемый все эти годы мир.

А мистер Браун между тем продолжил.

– Разрешите познакомить вас, мистер Брукс. Хочу представить вам мисс Ортис. Она – руководитель юридического департамента Мэджик Индастриалс. Как вы понимаете, департамент занимается правовым сопровождением деятельности компании. И работает совместно с другими специалистами. Но так уж получилось, что сейчас надежда только на них. У нас возникли некоторые проблемы с подготовкой площадки под застройку… да такие, что мисс Ортис пришлось лично участвовать в этом проекте. И сейчас решает она очень важную для нас проблему. Необычную проблему. Как раз для ее способностей.

Мистер Браун замолчал, что-то обдумывая. А Дэниел начал гадать, что же могло пойти не так. Перед тем, как они начали работать над проектами, всех претендентов знакомили с местом строительства. Почти самая окраина Нью-Йорка. Непонятные здания и ветхие дома, в которых давно никто не жил. Какие там могут быть проблемы? Разве что собственник не захотел продавать свою развалюху.

Он озвучил свою мысль, но Айрин в ответ лишь покачала головой.

– Нет, дело не в этом. Это легко решаемо с помощью денег. Или предложений предоставить жилье в построенном квартале.

– Да, – подтвердил мистер Браун, – это не то. Мы давно научились решать подобные казусы. Но дело в том, чтобы это осуществить, мы должны сначала этих собственников найти. Вот почему нам пришлось подключить на данном этапе юридический департамент. Дело с подготовкой площадки под строительство немного серьезнее, чем мы думали. Мы не знаем, кто эти собственники и каким образом начать строительство для всеобщего удовольствия сторон.

– Но как такое возможно? – удивился Дэниел.

– Позвольте, я все объясню, – проговорила Айрин, – а то мистер Брукс подумает, что мы ничего еще не сделали, чтобы подготовить ему поле для деятельности. Дело в том, что на участке планируемой застройки находится несколько старых домов. Многие уже в полуразрушенном состоянии. Жильцов там нет. Некоторые в довольно сносном состоянии, но они тоже почти все свободны. Даже скажу прямо: они все свободны, кроме одной квартиры. Вот ее-то жильца мы и не можем найти, чтобы предложить деньги или жилье и освободить ее.

– Так может, посмотреть в записях и мэрии – не мог же он исчезнуть бесследно? – Ему показалось или Айрин взглянула на него с усмешкой.

– Вы плохо знаете нашу мисс, – улыбнулся генеральный. – Она со своими подчиненными облазила не только мэрию, но и все библиотеки и церкви в городе. И даже, кажется, в стране. И ничего. – Мистер Браун замолчал, но взглянул на Айрин и продолжил: – Или я не прав – что-то есть?

– Да, есть, – кивнула Айрин. – Я получила разрешение войти в эту квартиру.

– Вот как! – Браун был удивлен.

– Да, я убедила их. Человеку, прописанному в ней и являющемуся собственником, никак не меньше ста пятидесяти лет. Он приехал во времена, когда Нью-Йорк был еще маленьким городишкой и тот дом, кажется, вообще был за городской чертой. Они сами удивились, как такое возможно. И родственников его мы не смогли найти, как ни старались. Но что удивительно, регистрации смерти нет. Вообще нет. Не могу ручаться за всю планету, но в США точно нет. Ну вот, нам и разрешили. Думаю, просто проблема довольно специфична и им самим не хотелось…

– Не ходи туда одна! – Браун вдруг оборвал Айрин, став серьезным.

– Думаете, он все еще там? – Она улыбнулась. – Бросьте! Соседи давно вызвали бы полицию, заподозрив что-то неладное.

– Полагаешь, он все еще жив?

– Я ничему не удивлюсь…

– Айрин! Твое чувство юмора!

– Хорошо-хорошо. Не буду, – она примирительно улыбнулась. – Полагаю, все гораздо проще. У нашего таинственного жильца не было ни семьи, ни детей. Он был одним из многих приехавших попытать счастья в Америку или сбежавших сюда из-за преследований какого-либо рода в своей стране. Купил на все деньги квартиру, а потом уехал куда-то. На заработки, например. Строительство железной дороги, золотые прииски. Вариантов множество. И там погиб. Вот и вся история.

– Но что в этом случае делать нам?

– Если я найду доказательства его гибели и отсутствия родственников, его собственность отойдет городу. И мы выкупим эту квартиру. Мне нужно попасть туда. Возможно, остались какие-то письма или документы…

– Я всегда считал, что не зря принял решение в твою пользу и взял тебя на работу, – мистер Браун одобрительно кивнул. – Ты раз за разом оправдываешь мои ожидания. Если это дело выгорит, я дам тебе прибавку в зарплате. И Бруксу, конечно.

– Мне? – Дэниел был удивлен.

– Конечно, – продолжил мистер Браун, – разве я еще не сказал? Вы отправляетесь вместе с Айрин.

– Я прекрасно справлюсь сама, – решила возмутиться Айрин.

Не то чтобы она не желала разделять славу с кем-то еще в случае успеха – нет, ее недовольство было продиктовано иным: придется подстраиваться под другого человека. Его желание поспать или поесть, поселиться в каком-либо месте… У них могли бы разные представления о работе – Айрин считала, что дело превыше всего, а собственные нужды, например, обед, могут и подождать. И хотя с Дэниелом ей когда-то было легко, он мог сильно измениться, повзрослев.

– Ни минуты не сомневаюсь в твоих способностях, – кивнул Браун. – Но ты и так много сделала и порядком устала. Нужны новые силы. Да и крепкое мужское плечо еще никому не мешало. Тем более Брукс как никто другой заинтересован в начале строительства, так что дело пойдет быстрее, если вы будете действовать сообща. Предоставляю вам полную свободу поступков и выбора метода их совершения. В рамках закона, конечно! – Дэниел бросил на Брауна удивленный взгляд и тот добавил: – Хотя, я мог бы и не напоминать. Когда рядом мисс Ортис, об этом переживать не стоит, Брукс… особенно, когда рядом мисс Ортис. Думаю, вы сработаетесь, не так ли, Айрин?

– Конечно! – недовольно буркнула в ответ та.

Дэниел шел в кабинет Айрин и не знал – радоваться ему или огорчаться. Ведь девушка явно недовольна сложившимся положением вещей – тем, что теперь им придется работать бок о бок.

Она открыла дверь матового стекла, и они попали в небольшое помещение, в котором, впрочем, с комфортом разместились пять довольно больших столов и с десяток шкафов, сверху донизу заставленных папками с документами.

– Позвольте представить вам главного архитектора нашего нового проекта застройки – мистера Дэниела Брукса, – произнесла Айрин.

После ее слов двое мужчин и женщина, по виду на пару лет старше Айрин, оторвались от бумаг и подняли голову и поприветствовали его.

– Это мистер Скотт, мистер Хилл и мисс Адамс, – представила Айрин присутствующих и обозначила обязанности каждого, из чего Дэниел заключил, что его считают частью команды, раз сразу отметили с каким вопросом и к кому можно обратиться, чтобы получить наиболее квалифицированный ответ. – Еще двое наших сотрудников сейчас отсутствуют. Я познакомлю вас с ними позднее. А теперь пройдемте в мой кабинет и обсудим способы решения проблемы, озвученной мистером Брауном.

И снова, следуя в кабинет Айрин, вход в который расположился в самом конце кабинета возглавляемого ею департамента, он поймал на себе заинтересованный взгляд. На этот раз – мисс Адамс. И очень отчетливо вспомнил, как она улыбнулась ему, когда Айрин представляла их друг другу – с явным намерением на продолжение знакомства.

Как только за ними закрылась дверь, Дэниел произнес:

– Простите, мисс Ортис, я не думал, что мистер Браун поставит нас работать в команду.

Дэниел посчитал, что должен это сказать. Ему хватило нескольких минут, чтобы понять, что в характере Айрин появились доселе неведомые нотки – немного цинизма. Она стала очень серьезной, словно не было той веселой девочки, радующейся победам и чуть подпрыгивающей в объятьях Райана. Четкость и строгость – словно солдат, выполняющий задание. Только вот четкий приказ был поставлен ей не кем-то извне, а самой себе. Неужели эти годы, этот город, университет и учеба так изменили ее, убрав улыбку, легкость и беззаботность, которые она дарила всем вокруг? Она всегда четко понимала, чего хочет, но это было внутри нее. А сейчас то, что было внутри, вдруг оказалось снаружи и вытеснило то, что обычно называют «радость жизни».

– Как я рада видеть тебя, Дэниел! – вдруг произнесла Айрин и обняла его. – Не думала, что мы увидимся здесь.

Твоя мама сказала, ты в Нью-Йорке, но я и не предполагала, что мы встретимся когда-либо.

Дэниел мысленно выдохнул – возможно, она и была другой с окружающими, но с ним вела себя по-прежнему.

– Не верила в мои способности?

Айрин задумалась, а потом сказала:

– О, ты об этом! Когда шел конкурс, я была в командировке и узнала о результатах только по приезду.

Это вселяло надежду, что она никак не повлияла на определение победителей, чего он так боялся.

– Я увидела имя и фамилию победителя уже позже, – продолжила она, – но подумала, что это твой тезка.

– Вот как? – с усмешкой спросил он.

– Но это не из-за того, будто я не верила, что ты можешь стать хорошим архитектором. Тут другое…

– Можно узнать, что именно?

– Возможно, позже, – кивнула она. – А за проект не переживай. Я знаю, что нам все равно пришлось бы работать вместе. В будущем. И я даже рада этому обстоятельству. Вот только с поиском нашего жильца я бы справилась сама. Это не работа для архитектора.

– Но дом заброшен. Там может быть небезопасно.

Айрин с усмешкой взглянула на него.

– Учитывая специфику моей работы, я редко делаю то, что бывает абсолютно безопасным. Поверь, среди респектабельных на первый взгляд людей встречаются не менее опасные типы, чем среди развалин пустого квартала.

– Тебе не кажется, что это прерогатива мужчины – защищать? – сказал Дэниел вслух, а сам подумал: «Почему, столько лет находясь в отношениях с Райаном, она этого не поняла? – не чувствует от брата поддержки и защиты?» Странно, учитывая, что воспитывали их одинаково. Да и к вопросам защиты своих девушек раньше они относились одинаково. Не может быть, чтобы за те десять лет, что он не был дома, Райан настолько изменился.

– Думаю, в этот раз мистер Браун прав, – чуть подумав, ответила на его вопрос Айрин, – дело это не легкое и не быстрое. И помощник мне не повредит. Взять кого-то из своего департамента я не могу, тем более когда сама занимаюсь этим вопросом. Оставлять корпорацию еще без одного юриста, учитывая объем ежедневно проделываемой нами работы, было бы верхом безумия. А мистер Браун не хочет, чтобы поиски осуществлял кто-то другой.

Она была рада, что встретила сегодня Дэниела. Поиски продолжались несколько месяцев и уже зашли в тупик. Ей казалось, что она ходит по кругу. Словно ответ на вопрос «что нужно делать» ускользает от нее. Ей будто чего-то не хватало. И вот сегодня, встретив младшего Брукса в приемной генерального, девушка как будто обрела спокойствие. И силы двигаться дальше.

Прошла уже почти неделя, как она узнала, кто именно победил. Узнала чисто случайно. На одном из совещаний увидела подпись под какой-то частью проекта. А потом из любопытства отправилась в отдел кадров – посмотреть на фото автора. Но даже и подумать не могла, что это и есть тот самый мальчишка, с которым она провела свое детство. Дело не в том, что она не верила, будто Дэниел Брукс способен на подобное. Нет, она всегда чувствовала в нем силу и способность свернуть горы – если потребуется. Да и то, что он отучился на архитектора, конечно, знала. Только вот думала, что таких совпадений не бывает – встретить за сотни миль от дома человека, которого ты когда-то очень хорошо знал, а потом потерял из виду на много лет.

– То есть больше никаких возражений? – уточнил Дэниел.

– Никаких возражений по поводу утверждения тебя моим помощником. Со всем остальным – посмотрим.

– Мне нравится твой кабинет, – сменил тему Дэниел. Он одержал первую, пусть и маленькую победу, и пока решил довольствоваться этим. У него еще будет время, чтобы доказать, на что способен.

Ему действительно нравилась эта комната. Бежевый деревянный стол со стопками бумаг и ноутбуком, принтер и факс на маленькой тумбочке рядом. Шкафы цвета шампань, такие же тумбочки. Цветы и маленький диванчик в углу.

Серое кресло руководителя с высокой спинкой. И два кресла для посетителей с удивительно плавными линиями. Так же серые. Она не делала различий между собой и тем, кто пришел в эту комнату. И явно оставалась ночевать на работе, судя по маленькому диванчику. Светлые тона мебели, выкрашенной матовой и глянцевой краской, много стекла и света.

Цвета этой комнаты – белый, серый и шампань – и бесконечные бумаги в шкафах: все было здесь в идеальной гармонии.

– Спасибо, – улыбнулась Айрин. – Мистер Браун предоставляет сотрудником полную свободу действий в выборе обстановки кабинетов, несмотря на то, что сам придерживается классических традиций. Но должна заметить, что его консерватизм распространяется только на его логово. Все остальное в этот список не входит. Включая твой проект. Да, я его видела, – ответила она на удивленный взгляд Дэниела. – И да – твой проект великолепен.

Ни на самом конкурсе, ни на обсуждении результатов Айрин не была. Слишком много работы выдалось в то время. Да и какая ей, по большому счету, разница, какой проект победит – она бы обеспечила юридическое сопровождение любому из них. А специалистом, способным оценить прочность конструкции, функциональность и будущую востребованность на рынке, она не была. Разве что красоту могла отметить – да и то, чисто любительски. Потому ей было особенно приятно, когда такой специалист как Дэниел, победивший в сложном конкурсе без какого-либо протеже, отметил ее кабинет. И он ему понравился – она это видела по его глазам.

Да, все-таки хорошо, что им предстоит работать вместе. Они всегда понимали друг друга с полуслова. Так что если ей суждено действовать в паре, пусть рядом будет Дэниел. А то того и гляди, мистер Браун «сосватает» ей в помощники кого-то еще.

Она, правда, очень устала. И ей нужен был свежий, пусть и не профессиональный взгляд на то, что она делает. Который, возможно, увидит то, что она не разглядела. И укажет на это и ей.

– Не может быть, чтобы ты признала это!

– Почему? Я всегда признаю чужие победы. Неужели ты думаешь, что я так сильно изменилась за эти десять лет?

«Нет, в этом не изменилась, – подумал Дэниел. – И все так же прекрасна и будоражишь мне сердце. Несмотря на то, что в твоем характере появились новые черты». Он качнул головой, понимая, что, несмотря на всех тех девушек, что у него за эти годы были, забыть он не смог только одну из них.

И ведь надо же было такому случиться, что она снова возникла у него на пути в тот момент, когда он окончательно решил больше не думать о ней!

– Нам пора, – произнесла Айрин.

– Пора?

– Да, нужно воспользоваться тем, что я получила в свое полное распоряжение лучшего архитектора страны и посетить наш загадочный дом! – Айрин улыбнулась.

Дэниел хотел что-то возразить насчет полного распоряжения, но не стал. В конце концов, он мечтал попасть в ее полное распоряжение много лет. Пусть и не в этом контексте, но все же.

– Как мы туда доберемся? – вместо этого спросил он.

– Поедем на машине.

– Я сегодня приехал на работу на такси.

– Возьмем мою. Если ты, конечно, ничего не имеешь против девушки за рулем.

– Мне кажется, сейчас этим не удивишь. Многие женщины управляют автомобилем сами.

– Согласна. Но дело не в удивлении. Есть люди, полагающие, что существа женского рода к этому не приспособлены.

– Вот как, – Дэниел потрясенно поднял бровь. – И они имели в виду конкретных девушек или всех сразу?

– Дэниел! – она возмущенно толкнула его в плечо – совсем, как раньше. – Ты неисправим! Да, они имели в виду меня. Но я хорошо вожу машину.

– Я это знаю, – ответил он.

Он и правда знал – как-то в школе она везла их на машине Райана с какой-то вечеринки, когда все были абсолютно трезвы, но всем им было лень садиться за руль, а Айрин вызвалась сама. До этого дня он и не знал, что она вообще водит. А что так хорошо – и подавно. Но видимо, кто-то был иного мнения.

– А кто-то возражал? – спросил он у нее.

– Все может быть… – уклончиво ответила Айрин, не раскрыв ему этой тайны. – Я также надеюсь, что ты не относишься к тому типу мужчин, которые считают, что девушки не должны вести машину, если рядом сидит мужчина.

«Нет, так не пойдет. Зачем я это сказала!» – Айрин мысленно отругала себя за этот разговор.

Что-то она стала слишком подозрительной. Конечно, это вполне логично, учитывая, что ей пришлось пережить. И именно из-за этих вещей, случившихся в прошлом, она стала постоянно ждать подвоха от мужчин. Но ведь перед ней – всего лишь Дэниел. Дэниел которого она знает тысячу лет! С ним-то уж можно расслабиться и побыть собой. Он никогда не делал ей больно. И словно подтверждая ее догадки, он ответил:

– Не отношу себя ни к одному из них. Но могу сесть за руль, если эта длинная тирада была направлена на то, чтобы я сделал это.

– Обойдусь, – буркнула Айрин, села в кресло водителя и добавила: – Она была направлена на то, чтобы выяснить насколько ты изменился. Если что.

– И я изменился? – Дэниел сел рядом и взглянул на нее.

– Надеюсь, что нет, – твердо ответила Айрин и нажала на педаль газа. Ей нравился Дэниел. Тот, прежний. И если уж мистер Браун сосватал ей помощника, то она хотела бы, чтобы он был как Дэниел много лет назад – спокойный и рассудительный. Такой, на которого всегда можно положиться.

А Дэниел подумал, что ему хотелось, чтобы она думала иначе. Ведь тот прежний, каким она его знала, фактически был просто мальчишкой, ничего не умевшим и не знавшим.

Красный «Мини-купер» Айрин привез их к довольно большому трехэтажному каменному дому. Несмотря на то, что зданию явно было много лет, годы не особо отразились на его внешности. Дом хорошо сохранился как внутри, так и снаружи. Деревянная скрипучая лестница привела их на второй этаж. На двери обнаружилась табличка с номером «2».

– Сейчас, – сказала Айрин и, покопавшись в сумочке, достала ключи, которыми без труда открыла дверь.

– У тебя и ключи есть? – удивился Дэниел, входя за Айрин в распахнутую дверь.

– Да, и они у меня появились даже раньше разрешения на осмотр этой квартиры. По чистой случайности они оказались у коммунальной компании, обслуживающей когда-то этот дом.

Дэниел только хмыкнул, решив не выяснять, каким образом ей удалось заполучить их.

Квартира была совсем пустой, без мебели, с клубами пыли по углам. Они осмотрели ее всю – и коридоры, и лестницы, и даже чердак и подвал. И остальные квартиры – тоже, так как те – вот удача! – оказались не заперты. Видимо, ввиду того, что красть там было нечего – только стены.

И они не нашли ничего. Вообще ничего, кроме пыли и паутины.

Спустя часа четыре Айрин предложила бросить эту затею и вернуться на работу. Она была недовольна результатом и не знала, как его изменить. Приехав в офис, они разошлись каждый по своим кабинетам и до вечера больше не виделись.

Поздним вечером того же дня Дэниел уходил из Мэджик Индастриалс одним из последних – устраивался на рабочем месте. Когда вышел из своей комнаты, то понял, что все уже разбежались по домам. Неведомо почему, он решил проверить, на месте ли Айрин. Кабинет, где располагался юридический департамент, был пуст и темен. Только из-под двери Айрин выбивалась полоска света. И Дэниел позволил себе маленькую вольность – прошел к двери и распахнул ее.

Айрин стояла у окна, вглядываясь в море огней внизу. Она распустила волосы, мягкими локонами рассыпавшиеся по ее плечам. Он всего лишь раз видел ее с такой прической, когда она ночью, по лестнице, лазила в окно его брата. Днем же волосы всегда были убраны в замысловатую укладку.

– Решила заночевать на работе?

Она чуть вздрогнула от его голоса, но видимо сразу узнала, потому что не испугалась. И, повернувшись, улыбнулась и произнесла:

– Признаюсь, у меня была такая мысль.

– Много работы?

– Ее всегда много. Но у меня хорошая команда и я могу на нее положиться. А если дел будет через край, мистер Браун не будет против нанять еще людей. Он уже несколько раз предлагал подобное, когда я начала заниматься этим делом.

– Так в чем же дело?

– Дело не в количестве работы. Здесь думается лучше. А мне надо решить, что же делать дальше, раз затея с разрешением на вход в квартиру ни к чему не привела.

Видя, что Айрин загрустила, Дэниел предложил:

– Нужно прийти туда еще раз. Завтра утром.

– Но зачем? – удивилась Айрин. – В доме ничего нет.

– Дома открываются архитекторам чаще, чем юристам… – Дэниел чуть улыбнулся. – Не грусти. Завтра мы обязательно что-нибудь да найдем.

Айрин на минуту задумалась, потом кивнула и спросила:

– Тебя подвезти?

– Спасибо, не нужно. – Дэниел озабоченно посмотрел на нее – если он все еще правильно помнил этот взгляд, Айрин устала. И потому он добавил: – Был тяжелый день, тебе надо отдохнуть. Пойдем.

После его слов Айрин подумала, что и в самом деле – тяжелый. Сначала она получала разрешение, потом проверяла квартиру, дальше разбирала бумаги. Но как-то даже не задумывалась, что устала, пока Дэниел не озвучил это. Как он понял, что ей действительно надо отдохнуть? Это было приятно. Никто в последнее время не думал, как она устает и не предлагал ей помощь. Просто так – в обыденных вещах.

Непонятно почему, но с Дэниелом она чувствовала себя легко – давно забытое чувство. Пожалуй, с последних курсов университета она его не ощущала. А возможно, даже с самой школы. Ее университетские друзья не знали той легкой и беззаботной Айрин, какой она была в школе. Ведь с ее окончанием все так изменилось. Так вправе ли она винить тех из них, что не выдержали ее ритма, собранности и высоких требований ко всему, что делается. Она словно боялась показать, что любит смеяться и гулять, посещать танцы и вечеринки. Но можно ли ее за это винить?

Тогда она думала, что из-за этого ее поведения и отношения к жизни один из самых близких ей людей стал считать ее поверхностной и несерьезной и отправился в поисках лучшей жизни – без нее.

Так странно, что еще с детских лет только Дэниел удивительным образом угадывал ее. С ним она не стеснялась смеяться шуткам и думать о походах в кино и на танцы и не бояться, что он подумает о ней не то. И сейчас, увидев его утром, она словно соединилась воедино – такая, какой была раньше, и такая, какой стала сейчас. И стала думать не только о бесконечных поисках и работе, безумном беге с неясными пока перспективами. А о том, что на город спустилась ночь, а она так и не проверила личную почту и не забежала в обеденный перерыв в магазин на распродажу – а она так долго ждала ее, карауля те красивые лодочки алого цвета.

Она вдруг вспомнила, что это ее поведение, любовь к танцам и походам на танцы и поездки по разным городам никогда не раздражали Дэниела, и не делали ее в его глазах беспечной дурочкой, не заботящейся о завтрашнем дне.

А взглянув на Дэниела, поняла, что и новые ее черты и ее положение не пугают и не отвращают его. Он с любопытством смотрит на нее, без раздражения принимая то, что она может посвятить работе больше времени, чем иные девушки. И то, что она может занимать руководящий пост, ничуть не беспокоит его. Подтверждением тому служили его шутки и подколы. Его поведение и слова, не ограничивающие ее свободу. Он не думал, что, развлекаясь, она превращается в ту, кто не заботиться о будущем и о последствиях своих поступков.

Как приятно почувствовать поддержку старого друга там, где, казалось бы, все против тебя!

Дэниел дождался, пока она возьмет сумочку и выйдет за дверь. Словно боялся, что решит остаться. Они спустились вниз в лифте, днем обычно полном сотрудников, а сейчас непривычно пустом, и вышли из здания.

– Заедешь завтра за мной? – поинтересовалась Айрин.

– Конечно, – утвердительно произнес Дэниел, хоть и удивился ее вопросу.

Она быстро написала на листочке адрес и телефон. Протянула ему бумажку и пошла к своей машине.

Дэниел проводил ее взглядом, дождался, пока она заведет мотор и тронется, и только после этого направился к себе. Весь оставшийся путь домой он гадал, стоило ли сказать Айрин, что если он заедет за ней, то это будет мотоцикл, но решил оставить все как есть и не звонить с объяснением.

Следующим утром в назначенный час он ждал ее у дома.

Квартира Айрин находилась в симпатичном доме в колониальном стиле. Три этажа. Широкое крыльцо, массивная дверь с шестью кнопками. Дэниел хотел было подойти и позвонить в звонок на двери, но заметил силуэт Айрин в окне второго этажа и передумал. Спустя пару минут она уже сбегала по ступенькам. В костюме цвета шампань. Прямое платье без рукавов чуть выше колена и длинный пиджак.

Когда она подошла ближе, Дэниел протянул:

– Не слишком удобный наряд. Да и этот цвет…

– Отчего же? Мне кажется очень женственным и в то же время строгим.

– Я не об этом.

Его глаза смеялись, хотя сам он оставался суровым – ни тени улыбки, и Айрин поняла, к чему он клонит. Просто вспомнила прежнего Дэниела и их разговоры.

– И да, я одеваюсь так, чтобы соответствовать цветам в интерьере своего кабинета! – Она рассмеялась.

– Правда? – Он почему-то и предполагал что-то подобное от первой кокетки в школе. Прежняя Айрин сделала бы все, чтобы гармонично смотреться в месте, где она проводит большую часть дня.

– Конечно, нет! – возмутилась Айрин. – Просто так получается, что ты видишь меня второй день как раз в таких нарядах. Но я обещаю исправиться.

– И что же будет исправлением, как ты полагаешь?

– Даже не буду об этом думать. Просто спрошу тебя, что мне надеть, когда в следующий раз буду стоять перед шкафом.

– Позвонишь?

– Возможно. А возможно и нет! – она склонила голову и хитро улыбнулась. – Если ты будешь поблизости, то просто окрикну.

– Но ты будешь не одета.

– Конечно, как я могу быть в чем-то, тебе же не нравится выбор!

– Считаешь, что отсутствие на тебе одежды – это подходящий момент позвать меня?

– А что тебя смущает?

– Именно это.

– Да брось, девушки неглиже не отличаются друг от друга. И потом, мы столько раз загорали в детстве. Ты видел меня в купальнике…

– Только ты несколько изменилась. Не находишь?

– Не-а. Все такая же! – И она рассмеялась. – А ты разве изменился?

– А это не заметно? – в тон ей ответил он.

– Если честно, еще как. В этой одежде еще больше, чем во вчерашнем костюме. – Она прекрасно видела его мускулы, которые его наряд только подчеркнул.

– Мне тоже нужно исправиться? – спросил Дэниел, имея в виду свою черную кожаную куртку, белую майку и джинсы.

– О нет, ты очень гармоничен. Тем более что мы едем лазить по пыльным комнатам.

– Так вот еще причина того, что ты в светлом?! Чтобы всю работу переложить на меня?

– Поразительная догадливость! – Она рассмеялась.

– Может, стоит переодеться? Не то, чтобы я против делать всю работу сам, но тебе может показаться не совсем удобным восседать в юбке на мотоцикле.

Она внимательно осмотрела мотоцикл, произнесла «хм» и, закинув ногу, оседлала транспорт.

– Что? – спросил Дэниел, обернувшись к ней вполоборота.

– Абсолютно ничего.

– Неужели? – его голос был полон сарказма.

– Да, ничего.

– И все же?

– Хорошо, я скажу. «Триумф Бонневилль». Тебе очень идет этот мотоцикл. И если бы я предположила, что ты ездишь на мотоцикле, то только на таком. – И совсем тихо, про себя, добавила: – Я думаю, твоя мама права…

– Что? – переспросил Дэниел. – В чем права моя мама?

– Ничего, езжай! – Айрин обняла его, запустив руки под куртку.

Дэниел улыбнулся и двинулся в путь. А она не впервые ездит с ним на мотоцикле! И все так же держится за него, не захватывая одежду и предоставив ему полную свободу действий.

При этом ему пришло в голову, что, наверное, это не лучший способ завоевать девушку – поддевая ее. Но почему-то ему казалось, что Айрин совсем не обижается. Напротив, такие разговоры, с подтруниванием друг над другом, очень нравятся ей. Даже сама рассказала ему про цвета своих нарядов для офиса, посмеявшись над собой.

Но для нее это – лишь перепалка старых друзей. А для него эти их разговоры значат намного больше…

Дэниел вел мотоцикл, аккуратно лавируя между машинами. Никакого лихачества и превышения скорости, но около нужного им дома они оказались довольно быстро.

Айрин улыбнулась, слезла с мотоцикла, проведя руками по его прессу и спине, и в очередной раз со значением произнесла «хм». Так что Дэниел решил в следующем разговоре с мамой непременно выяснить, что она успела про него наговорить.

– С чего начнем? – спросила Айрин, оказавшись в нужной им квартире.

– Постой пока здесь, – произнес Дэниел. – Я кое-что проверю.

Он достал фонарик и начал внимательно осматривать плинтуса на полу. Потом просмотрел потолок, принеся из одной квартир невесть как оказавшуюся там стремянку.

Айрин стояла посреди комнаты и смотрела на манипуляции Дэниела. И это было весьма увлекательным, так как он рассказывал о тех материалах, из которых выполнена отделка и о том, как совершенствовалось строительство с момента постройки этого дома до сегодняшнего времени. Да и сам он был красив и весьма хорошо сложен, так что наблюдать за ним было одно удовольствие. Его мама, похоже, не преувеличивала, сказав, что после того, как Дэниел окончил школу десять лет назад и уехал в Принстон, расставшись с Изабель, сменил кучу девушек. И Айрин очень даже понимала, что именно все они находили в нем.

Пока она размышляла, Дэниел вдруг надавил на одну дощечку на плинтусе, шедшем почти посередине стены и отделявшем обои от краски. Та легко отскочила.

И оттуда вдруг материализовалось золотистое облачко.

Айрин, уже стоявшая рядом с Дэниелом и успевшая наклониться, чтобы посмотреть, что скрывается за доской, резко выпрямилась и сделал шаг назад. Дэниел, оказавшийся в этот момент у нее за спиной, мгновенно притянул ее к себе за талию и оттащил от этого места еще дальше.

– Ничего не бойся, – прошептал он ей в самое ухо, и в это мгновение облачко окутало их, задержавшись над ними на пару секунд. После чего направилось к окну и через стекло просочилось наружу.

Айрин положила свою руку на руку Дэниела, взяла за ладонь и потянула к окну.

На стекле, после прохождения через него облачка, появилась непрозрачная дымка. Которая исчезла через секунду после того, как к ней подошла Айрин, держа за руку Дэниела. И в окне возникла удивительная картина. Лошади и повозки, незнакомые дома, дамы в пышных платьях и кавалеры в сюртуках.

– Что это? – спросил Дэниел, не понимая, что происходит.

– Если я не ошибаюсь, мы видим то, что происходило на этой улице много веков назад.

Они все стояли и смотрели. И вот повозки сменили автомобили, дома выросли, люди сменили одежды. И через минуту все стало, как и было, когда они пришли сюда. Такой же заброшенный квартал с пустынной улицей.

– Невероятно! – сказала Айрин. Когда все закончилось, она выглядела заинтересованной, но не напуганной, и Дэниел поразился ее выдержке. Большинство знакомых ему девушек, испытав такое, могли бы закатить истерику, обвинив его во всех грехах – ведь это он убрал плинтус. – Если я правильно понимаю, сейчас мы увидели все, что люди могли наблюдать у этого окна много лет подряд. Интересно, чем это вызвано?

Они постояли у створки еще немного, потом оглядели комнату. Но больше ничего не происходило.

– Проверим, есть ли в тайнике еще что-то? – спросил Дэниел.

– Да, конечно, – ответила Айрин.

Дэниел запустил руку в открывшийся проем. Айрин нравилось его хладнокровие. Несмотря на то, что внешне она выглядела спокойной, в душе ее бушевали эмоции. И она ни за что не решилась бы проделать то, что сейчас так спокойно совершает Дэниел. Хоть никому в этом и не призналась бы.

Дэниел извлек конверт. Айрин с интересом посмотрела на него и увидела чуть расплывшийся от времени адрес получателя.

– Округ Скотт, Данганнон, – прочитала она. – Это же совсем рядом с домом родителей! И как конверт мог оказаться за плинтусом?

– Возможно, тут был шкаф, – сказал Дэниел. – Смотри, – он провел рукой по стене. – Видишь? В этом месте обои выгорели чуть меньше.

– Да, – кивнула Айрин. – Вижу.

– Конверт мог упасть с одной из полок и завалиться за плинтус. Адрес отправителя – Италия, Ливорно. Может быть, хозяин комнаты сначала жил в Данганноне, а потом переехал сюда, забрав это письмо. Оно может быть ценным, если он решил провезти его через полстраны. Интересно, почему адрес в Тоскане неполный?

– Возможно, в то время домам не присваивали номера.

– Но тут нет даже названия города, насколько я понимаю…

Дэниел открыл конверт. В нем оказалось письмо, но как они ни силились, прочитать его не смогли.

– Похоже на итальянский, – проговорила Айрин. – Но я не уверена. Нужно вернуться в офис и все проверить. Тут есть что-то еще?

Дэниел еще несколько минут обследовал тайник, потом еще десять – комнату, но больше ничего не обнаружилось.

– Нам надо на воздух, – произнесла Айрин. – Если что, вернемся сюда снова.

– Думаю, здесь мы уже вряд ли что-то обнаружим, – сказал Дэниел. – Лучше попытаться перевести письмо.

Когда они оказались на улице, то поняли, что уже стемнело. Они пробыли в доме не больше двух часов, а оказалось, что на часах уже десять вечера.

Пропущенные вызовы на сотовых – их искали с работы. И как только они могли не услышать звонков…

– Учитывая время, похоже, ехать на работу нет смысла, – сказала, подумав, Айрин. – Нужно позвонить мистеру Брауну и рассказать о находке. Утром я предупредила его, что мы, возможно, целый день потратим на поиски, но перспектив никаких. Так что сейчас он может быть рад, что наше отсутствие принесло хоть какой-то результат.

Она набрала номер и рассказала про письмо и адреса на нем, умолчав о необычном происшествии и невероятном беге времени, пока они были внутри.

Поговорив, Айрин посмотрела на Дэниела и произнесла:

– Он доволен находкой. Ждет нас завтра утром с докладом. Думаю приехать пораньше в офис и перевести текст. А сейчас нужно поспать. Отвезешь меня домой?

Дэниел сел на мотоцикл, Айрин устроилась позади. Через полчаса они уже были около ее дома.

– Поднимешься? – произнесла Айрин.

Он недоуменно смотрел на нее. Не веря, что слышит сейчас слова, услышать которые он мечтал много лет.

Но Айрин, конечно, не подозревала, что творится у него в голове и, истолковав его взгляд по-своему, подумав, что он вспомнил, что она приняла решение оставить дела до завтра, добавила:

– Мне кажется, что не нужно откладывать с переводом. Хочу все посмотреть сейчас, чтобы уже с утра знать, о чем говорить с Брауном.

Дэниел кивнул, припарковал мотоцикл и пошел вслед за Айрин, уже успевшей начать подъем по ступеням, ведущим к входу в дом.

Квартира Айрин показалась ему милой и совсем девичьей. Кремовая гостиная с ярким вкраплением голубого и серого, совмещенная с кухней салатового цвета. Диван с подушками перед телевизором. Маленький столик между ними, со стопкой глянцевых журналов и вазой с белыми цветами. Обеденный стол со стульями, разделяющий зоны гостиной и кухни. Маленькая гардеробная, выходящая дверью в спальню с рядами одежды и обуви.

В этом Айрин не изменилась. Она всегда любила красиво одеваться, выбирая из модных тенденций то, что ей действительно шло. Королева бала, созданная покорять мужские сердца. Удивительно, что она выбрала такую непростую профессию, хотя Дэниелу всегда казалось, что она осядет дома, украшая своим присутствием чью-то жизнь.

Белая ванная и голубая плитка на стенах с картинкой из белых роз на кафеле. Светлый кабинет с письменным столом и бесконечными книжными полками во все стены, полностью заставленными книгами. Большое кресло в углу и торшер – хозяйка явно любила читать вечерами.

И никаких следов присутствия Райана. Ни одежды, ни туалетных принадлежностей. Даже совместных фото нет. Она разрешила ему посмотреть все. Даже спальню с белой мебелью, светло-бежевыми полами, белыми обоями на стенах с вкраплениями розового, с подушками на кровати в сиреневом и розовом цвете, сиреневым креслом с кремовым пледом и белым туалетным столиком с зеркалом с косметикой на нем.

Айрин показала ему квартиру и посмотрела на него. Дэниел молчал, не понимая, чего она ждет.

– Купила в кредит. Мистер Браун неплохо платит, так что она почти моя, – произнесла Айрин, видя, что он молчит. – Ну же, скажи хоть что-то. Как увидела твой проект, захотела показать тебе свою квартиру. Узнать, что ты скажешь. Всегда любопытно узнать мнение профессионала. Хоть я и понимаю – ты не дизайнер, но все же ближе к этому, чем я.

– Неплохо, – ответил, наконец, Дэниел, все еще раздумывая, почему он не увидел никаких вещей Райана. – Только уж совсем по девичьи.

– Ну так и задумывалось, – улыбнулась Айрин. – Я делала ее для себя. Для семьи больше подойдет дом за городом, я думаю. Чтобы детям было, где поиграть.

Дэниел кивнул. Удивительно, но он думал так же. Хотя эту тему они никогда не обсуждали, и он полагал, что всему прочему Айрин предпочтет жизнь в городе. И уж точно не будет заводить детей.

Он пока не мог позволить себе собственное жилье, несмотря на то, что работал еще со школы. Их семья была не так богата, как семья Айрин, да еще их с Райаном было двое, поэтому им с братом приходилось самим зарабатывать себе на развлечения, а потом – и на жизнь в целом: учеба в университете, да еще с проживанием вдали от дома – удовольствие не из дешевых. Но никакой зависти ни к Айрин, ни к кому-то еще, кто имел собственное жилье, он не испытывал, – просто знал, что когда-нибудь обязательно заработает на свое.

Для этого он сделал все – поначалу брался за любую работу, пусть и тяжело было совмещать ее с учебой. А когда окончил первый курс, стал искать подработки по специальности – делать проекты. И пусть сначала это были небольшие летние веранды, ремонт какой-то из комнат в квартире или часть кафе, – потом, когда он набрался опыта, это превратилось в большие задания. Он и сейчас подрабатывал, даже получив работу в Мэджик Индастриалс, благо политикой компании это не было запрещено. И только благодаря этому он не только полностью сам себя обеспечивал, но и родителям помогал. Более того – у него уже были деньги на первоначальный взнос на свой дом.

Он почему-то решил, что это должен быть именно дом, а не квартира. Место, куда он приведет свою семью, где вырастут его дети. Но сейчас эта покупка не была необходимостью – он еще не сделал предложение той, которую действительно хотел видеть своей женой. Да и посоветоваться с будущей избранницей на счет местоположения дома, расположения в нем комнат и обстановки не мешало бы. Как бы он хотел задать эти вопросы Айрин! И сейчас, учитывая отсутствие вещей Райана и их совместных фотографий, он понял: у него есть шанс.

– Не хочешь перекусить? – спросила Айрин. – Уже вечер, а мы весь день ничего не ели.

– Да, конечно… – Дэниел рассеянно кивнул. Он и не предполагал, что она умеет готовить. Сегодня был день открытий.

Айрин приготовила ужин. Салат из огурцов и айсберга с рукколой и жареная курица. Они поели, а потом занялись письмом.

Пожелтевший от времени конверт, несколько листков в нем, исписанных беглым подчерком, скорее всего – мужским. Подпись под строчками – Уберто Контандино. Это разобрать можно. Но текст послания был не на английском. Они расположились на диване в гостиной, и Айрин принесла из кабинета ноутбук. Сидя плечом к плечу с Дэниелом, нашла на ноутбуке переводчик и начала набирать текст письма. Но как только она попыталась ввести первые слова, текст на листах пропал. Только адрес отправителя на конверте остался. Италия, Ливорно, Сиена. И округ Скотт, Данганнон – адрес получателя.

– Похоже, письмо не хочет, чтобы мы узнали смысл послания, – тихо произнес Дэниел.

– Только боюсь, мистера Брауна не устроит такой ответ, – сказала Айрин. – Ему нужен результат.

– Расскажем как есть? Думаю, он поймет.

– Нет, обозначим только факты. Без непонятных происшествий. – Айрин взглянула на Дэниела. – Мистер Браун не такой душка, каким кажется. Иначе он бы не руководил компанией, подобной Мэджик Индастриалс. Он умеет быть жестким, когда требуется, и тогда с ним лучше не спорить и просто делать, что велит. Если скажем, что дальше двигаться некуда – тупик, он или продаст площадку и закроет проект, или разобьет ее на части и перекроит все проектные решения. В любом случае, твой макет уже никогда не реализуется таким, каким был задуман. Ты же не хочешь этого?.. Я давно знаю мистера Брауна и могу спрогнозировать, чего ожидать. Поверь мне.

Дэниел кивнул.

– Думаю, ты права. Нужно придумать самим, что делать дальше. А сейчас самым разумным будет отдохнуть, – произнес он. – Уже совсем поздно.

– Я провожу тебя, – Айрин улыбнулась и поднялась с дивана.

Она спустилась с ним к выходу из дома и осталась на ступенях у входа, пока он не завел мотоцикл и не уехал, помахав ей на прощание.

Предрассветный ветерок дул ему прямо в лицо, принося доселе неведомые Нью-Йорку запах моря, смешанный с хвоей и солнцем. И в этот момент Дэниел точно осознал, что впереди его ждет еще не один удивительный день рядом с Айрин.

Следующим утром они встретились около входа в офис и сразу направились с докладом к генеральному. Айрин сдержала обещание. Сегодня на ней было темно-синее платье до колена, темно-синие же лодочки почти без каблука и белый пиджак. И хоть цвета были иными, способности сочетаться с ее кабинетом они не потеряли, что вызвало улыбку Дэниела. Айрин любила гармонию и в этом не изменилась.

На нем был темный костюм и белая рубашка без галстука. Айрин была ниже его почти на полголовы, но смотрелись они вместе идеально. Даже прохожие, завидев их, внимательно смотрели и улыбались, явно считая их парой.

На удивление Дэниела, Айрин это не смутило. А когда он спросил причину, ответила, что любой девушке будет приятно, если ее будут считать девушкой такого элегантного мужчины.

Кассандра как всегда была великолепна. Высокие каблуки, идеально сидящие белые брюки, обтягивающие стройные ноги, белый топ и нежно-мятный пиджак, чуть доходящий до бедер, отчего ее ноги казались еще длиннее. Дэниел вошел в приемную первым. Секретарь тут же поднялась к нему навстречу и широко улыбнулась.

– Чем могу помочь вам, мистер Брукс?

– Спасибо, Кассандра, – ответил Дэниел. – Я бы хотел переговорить с мистером Брауном. Он на месте?

– Да, конечно. Спросить, примет ли он вас?

– Чуть позже. Сначала мне бы хотелось подождать мисс Ортис.

Айрин, зашедшая по пути проверить, как работает ее департамент, появилась на пару минут позже диалога Дэниела с Кассандрой. И стоило ей только открыть дверь, внимание Дэниела тут же переключилось на нее, несмотря на все усилия секретаря мистера Брауна.

Сегодня утром они решили, что предложат Брауну проверить адреса на конверте на предмет наличия по ним родственников хозяина квартиры. Это давало хоть какую-то надежду, и потому настроение у обоих было приподнятое.

– Мистер Браун на месте, – произнес Дэниел.

– Замечательно, – ответила Айрин. – Он нас примет?

– Кассандра, – обратился к секретарю Дэниел, – узнайте у мистера Брауна, примет ли он нас.

Девушка быстро набрала номер и осведомилась о планах генерального по этому вопросу.

Мистер Браун не только принял их, но и внимательно выслушал все, что ему рассказали. С каждой минутой этого рассказа его лицо становилось все серьезнее.

– Думаю, больше тянуть нет смысла, – сказал он голосом, не терпящим возражений, когда Айрин закончила. – Поедете в Данганнон завтра же. Тем более в выходные праздник, проведете время с семьей. Если это ниточка никуда не приведет, отправитесь в Тоскану… или куда там еще. Только чтобы это дело скорее завершилось! Время поджимает. Даю вам на все месяц. И – ни днем больше. Можете ехать куда захотите, но найдите мне этого Винда Вандеринга, его родственников или свидетельство о смерти! Кассандра забронирует вам билеты, гостиницу, сделает визу, куда только скажете. А теперь – идите.

Никто не посмел возразить ему. Выходя, Дэниел только бросил взгляд на Айрин, давая понять, что ее слова относительно твердости характера мистер Брауна подтвердились довольно скоро. Они ведь просто предложили проверить адрес в Данганноне. А их фактически отправили в путешествие по всему земному шару. Тоном, не терпящим возражений. Да еще и с четко обозначенными сроками.

Несколько минут спустя они сидели в кабинете Дэниела, обдумывая дальнейшие действия.

– Ну а что, все не так уж плохо, – сказала Айрин после минутного молчания, когда они уже успели обсудить, что велением мистера Брауна им предстоит ближайший месяц мотаться по свету. – На выходные наведаемся домой, проверим все там. Будет День труда. Твои родители обещали пикник.

– А если там ничего нет?

– Тогда поедем в Тоскану, – Айрин вздохнула. – Выбора-то все равно нет, судя по настрою мистера Брауна. Сейчас сентябрь, там наверняка красиво… – Она опять вздохнула. – Но если бы это был отпуск! А так… Но будем надеяться, что наши поиски закончатся в ближайшие дни еще в Данганноне.

Дэниел кивнул, понимая, что эта история отсрочивает начало реализации его проекта и он ничего не может с этим поделать.

– Да, будем надеяться, что все разрешится как можно скорее, – произнес он.

Но уже следующие дни показали, как они ошибались…

Глава 2. США, штат Виргиния, пригород Ричмонда

День труда – первые выходные сентября, когда многие семьи собираются на пикник. Но только не Дэниел. Он не бывал дома с тех пор, как закончил школу. Не посещал праздники, ограничиваясь лишь поздравлениями по телефону и подарками по почте. Страшился того, что на одном из таких мероприятий услышит объявление о свадьбе Айрин и Райана. Или, того хуже, увидит само предложение – его брат встанет на колено и протянет кольцо. И Айрин ответит «да».

А он будет стоять и смотреть на все это. И ругать себя за то, что не смог до этого момента признаться ей в своих чувствах, предоставить выбор: он или Райан. Уж лучше потом все узнать по телефону от мамы. Он даже на свадьбу эту не собирался. И вообще не думал, что приедет так скоро. Возможно, к рождению первенца Айрин… или даже позже.

И вот сегодня он ехал домой впервые за много лет. И ехал туда с Айрин.

Она заехала за ним рано утром на машине, посчитав, что путешествовать на ней через штат гораздо удобнее, чем на мотоцикле. Открыла багажник, чтобы он бросил туда свою сумку, и тут же отдала ключи, устроившись рядом на пассажирском сиденье.

Его мечты начинали сбываться, только не так, как он полагал – Айрин все еще была невестой его брата, и он не мог, как желал, ни обнять, ни поцеловать ее.

Но она дремала рядом с ним на пассажирском сиденье в прехорошеньком коротком платьице, а он вел ее «Мини-купер» к дому родителей, и было в этом что-то чрезвычайно милое и семейное: змейка дороги, чуть влажная после утреннего тумана, управляющий машиной муж и жена рядом, решившие в выходной навестить родителей, вырвавшись из цепких лап большого города, чтобы хоть на несколько часов вдохнуть воздух детства, воздух свободы. Незыблемые ценности, которые он так хотел видеть в своей семье.

На Айрин было короткое легкое шифоновое платье в цветочек и балетки. Сама женственность и нежность – то, что нужно в этот теплый сентябрь. На середине пути она заснула, пообещав сменить его через два часа. И как только он услышал ее мерное дыхание, с удивлением осознал, что она никогда не спала в машине Райана, как бы долго они ни ехали, и какой бы поздней ни была ночь.

Дэниел пока не знал, как к этому относиться и что это могло значить, но ее безмятежный сон ему очень нравился, так как говорил о ее безграничном доверии. Она заснула, не став контролировать ни его манеру вождения, ни скорость, с которой они ехали, предоставив ему полную свободу. Без опаски вверяя ему свою жизнь.

Он не стал будить Айрин, и она проспала больше двух часов. Но как только открыла глаза, разбуженная солнечным лучиком, невесть как залетевшим в машину, несмотря на то, что он всячески оберегал ее сон от такого непрошеного гостя, предложила сменить его. Дэниел отказался. Они сделали в пути только одну остановку на полчаса, чтобы заправится и немного размять ноги, и оказались у родительского дома, спустя семь часов после выезда из Нью-Йорка так, как и выехали – Дэниел за рулем и Айрин рядом с ним.

Она успела позвонить родителям, и они вышли встречать их на крыльцо. И потому видели все. И улыбающуюся Айрин на пассажирском сиденье своего «Мини-купера», и спокойного, надежного Дэниела за рулем ее машины.

Он понял, что это удивило их – мама Айрин взглянула на своего мужа, а отец Дэниела – на жену. Ну что ж, какие бы выводы они ни сделали, ему не пристало переживать. Разве не об этом он мечтал столько лет?

Всего семь часов путешествия из Нью-Йорка – и он снова увидел их: два дома по соседству, разделенные лишь низкой живой изгородью из самшита, где прошло их с Айрин детство. Деревянные, выкрашенные темной серо-голубой краской, с белыми верандами и крылечками на первом плане и большим двором, засаженными разными растениями, позади.

Двухэтажный – Айрин – с тремя спальнями и двумя ванными комнатами на втором этаже, с большой гостиной и кухней-столовой на первом. И с мансардой, где располагались кабинет и библиотека.

И почти такой же – родителей Дэниела – только меньше размерами и без мансарды. Зато с настоящим камином в гостиной, труба которого виднелась позади дома. Гостиной, где все так любили собираться холодными вечерами.

Слева от дома Дэниела располагалось два въезда в гараж, и точно такие же, но справа от дома Айрин – вот, пожалуй, и все внешние различия.

Внутри их, этих различий, конечно же, было больше. Взять хотя бы спальни на втором этаже. Мальчишечьи в одном и нежно-девичья – в другом.

Один раз Дэниел увидел комнату Айрин, правда, всего лишь через приоткрытую дверь. Как он тогда мечтал оказаться внутри! Он бы сидел на мягком пуфе – присесть на кровать не решился бы – и болтал с ней обо всем на свете. О том, что творилось в школе, и о чем группа чирлидеров шепталась в перерыв, какие шансы у школьной команды стать чемпионами округа и какой собираются ставить спектакль в школьном театре.

Но то были несбыточные надежды. И тогда, много лет назад. И сейчас.

Дэниел аккуратно поставил машину перед въездом в гараж у дома Айрин. И как только машина замерла, она тут же выбежала к родителям, совершенно забыв про него. Он заглушил двигатель, вышел из-за руля, достал сумку и отправился к себе домой, пропустив своих родителей чуть вперед. И тут же почувствовал, что сзади его кто-то обнял… Айрин! Обхватив руками плечи, она прижала его к себе, произнесла на ухо «спасибо» и убежала в дом.

Это было нечто невероятное – совершить подобное! Да, раньше, еще в школе они часто в шутку дрались. Айрин держалась за его плечи, взбираясь по приставной лестнице через окно в комнату Райана. Опиралась на руку, прогуливаясь по саду, когда в детстве воображала себя некой фрейлиной королевы на прогулке, а его наследным принцем, а Райан отказывался участвовать в «подобном представлении» – как он сам говорил. Толкались, когда Айрин исчерпывала аргументы в споре и единственным выходом видела пихнуть его посильнее в плечо – не потому ли он рано начал заниматься спортом? – чтобы она не могла свалить его с ног. А еще, чтобы при этом толчке чувствовала мышцы, а не дряблую массу, ведь привыкла ощущать мускулы Райана, танцуя с ним. А Дэниел не хотел уступать ему ни в чем. Особенно в том, что было в его силах.

Но то было в детстве, – сейчас они повзрослели. Как ему понимать это жест? Возможно, она просто скучает по нему как по другу детства, и это путешествие домой навеяло на нее воспоминание? Или это действительно просто благодарность за то, что он довез ее домой и ничего более?..

Ему стоит перестать надумывать всякие глупости. Айрин всегда была открытой и делала то, что хотела. И насколько он понял за эти дни, в этом ничуть не изменилась. И поэтому, если она что-то захочет сказать ему – сделает это. Даже если это будут слова «я тебя люблю, Дэниел». По крайней мере, сам Дэниел надеялся на это.

Он покачал головой и поспешил в дом. Родители уже стояли в прихожей и удивленно взирали на сына, замершего на крыльце. И Дэниел сделал этот шаг.

Десять лет. Десять лет он не был дома. Айрин уехала из дома раньше его на два года, вместе с Райаном, но они приезжали сюда на праздники. А он – нет. А с Айрин он не был рядом еще дольше. Даже те два года, что оканчивал школу, он почти не видел ее, так как старался уйти из родительского дома во время ее визитов.

Переговорив недолго с родителями, Дэниел поднялся в свою комнату. Он не видел ее столько времени, а в ней ничего не изменилось. Та же кровать у окна, застеленная теплым покрывалом, письменный стол, один шкаф с одеждой и один с книгами, кресло. Сколько он провел часов в этой комнате, мечтая об Айрин – и не счесть. Сколько раз смотрел фото, сделанные на соревнованиях, и представлял, что это он стоит рядом с ней на паркете. Читал учебники и мечтал, как рядом сидит Айрин и читает те же строчки.

Он бросил сумку на кровать и вышел из спальни. Нужно помочь с подготовкой к завтрашнему пикнику, а заодно отвлечься от воспоминаний.

* * *

Угольки весело потрескивали в барбекю, обещая мясу аппетитную корочку. Дэниел аккуратно смазывал мясо соусом с помощью кисточки и следил, чтобы оно не пригорело. Отец нанизывал на вертел кукурузу, а его мама и мама Айрин резали овощи на кухне, выходящей окнами в сад.

Стол во дворе, накрытый белой скатертью. Красная и белая посуда и салфетки. Большая плетеная корзина с фруктами и яблочный пирог на блюде с высокой ножкой… с яблоками из их сада – Айрин постаралась. А он и не знал, что это она готовила все те пироги, кексы и торты, которые появлялись на их столе по праздникам, когда к ним приходили Ортисы. Думал, что это миссис Ортис. И только сегодня решился вдруг спросить Айрин, не она ли это испекла, все еще вспоминая их ужин у нее в квартире в Нью-Йорке.

Выйдя из своего дома, она как раз несла пирог на их задний двор. Выпечка была накрыта льняной салфеткой, но даже сквозь нее распространялся чудесный аромат свежей корочки, яблок и ванили. Он задал свой вопрос «кто же автор сего чуда?» и, когда получил ответ, был так смущен, что не смог и слова сказать. А Айрин чуть улыбнулась и в глазах ее плескались чертики под названием «не обо всех моих талантах ты знаешь, – особенно о том, как мне нравится шокировать тебя». Эти чертики всегда появлялись у нее, когда ей удавалось сообщить что-то настолько занимательное или невероятное, что он в ответ не мог и слова вымолвить.

Еще и мама Айрин, неведомо как услышав этот разговор сквозь окно кухни, подлила масла в огонь, сказав, что ее дочь прекрасно готовит что бы то ни было. И вообще – станет чудесной женой.

А Дэниел подумал, что последнее замечание было излишним – он и так это знал. Даже без умения готовить Айрин будет прекрасной хозяйкой. О чем и не преминул сообщить миссис Ортис.

Айрин как раз поравнялась с ним, когда он это говорил. Она усмехнулась, выслушав его, и вдруг тихо, так, чтобы слышал только он, ответила:

– Ты никому не говори, но умение готовить – это единственное, что мне нравится из домашних дел. И это все, что я делаю по дому. Так что о прекрасной жене – это вы погорячились. Мечтаю найти мужа, который бы делал все остальное.

И спокойно проследовала дальше.

Он вдруг вспомнил, как однажды ему довелось готовить вместе с Айрин. Правда, тогда он не считал, что они делали что-то подобное, но услышанное заставило его изменить свое мнение.

Это было лето перед последним годом учебы Айрин в школе. Стоял солнечный июльский денек и Дэниел вышел на лужайку перед домом подстричь траву. Был день рождения миссис Ортис. Через расшторенное окно он видел, как Айрин кружилась на кухне, но что именно она делала – не разглядел.

И да, он снял рубашку, хотя понимал, что может обгореть. Но возможность показать ей недавно приобретенные мускулы не давала ему покоя.

Он уже закончил с травой на лужайке и начал убирать газонокосилку, как увидел, что Айрин отворила окно. На улицу вырвался удивительный аромат свежего бисквита и еще чего-то сливочно-ванильного… чего именно – он не мог разобрать.

– Развлекаешься? – крикнул он, усмехнувшись. Они всегда подтрунивали друг над другом, когда им поручали домашние дела. И, как тогда полагал Дэниел, Айрин была от них не в восторге. Сейчас он понимал, что был прав лишь отчасти – возиться на кухне она любила.

Айрин оглядела его с ног до головы, задержавшись на голом торсе, успевшим покрыться испариной от работы на солнце, и ответила:

– Так же, как и ты, я посмотрю.

При этих ее словах Дэниел легко поднял газонокосилку и понес в гараж. А вслед услышал:

– Геракл, когда закончишь с подвигами по тяганию тяжестей, приходи к нам на кухню, посмотрим, справишься ли ты с «легкой женской работой». И можешь не скрываться от меня в душе! Если пойдешь туда, я рискую остаться без помощника. Поставишь машину в гараж, сразу ко мне. Дам тебе полотенце.

Дэниел выполнил ее просьбу и, как только она оказался на пороге, в него полетело влажное полотенце. Усмехнувшись, он вытерся и спросил:

– Чем нужно помочь?

– Проверим твой художественный вкус. Не успеваю выложить, – кивнула Айрин в сторону подставки. На большом блюде высился двухъярусный торт, пропитанный кремом, а рядом миска с малиной. – Сделала бы еще вчера, да ягоды могут пропитать крем, сделав его жидким. А сейчас уже не успеваю – мама перенесла обед с гостями на два часа раньше. Поэтому доверяю почетную миссию тебе.

Тогда Дэниел удивился, откуда она знает про крем, ягоды и торт. Ведь даже представить не мог, что все это она испекла сама. Думал, что мама рассказала эти подробности, перед уходом – он видел миссис Ортис, выходящую из дома и направившуюся в сторону парикмахерской сегодня утром. Поручила Айрин то, что сама не успевала. А вот поди ж ты… оказывается, это всегда была ее работа!

Они провели на кухне один из лучших часов в его жизни. Айрин мыла фрукты и раскладывала их в вазе, выкладывала на стол столовые приборы для гостей. А он устраивал ягоды на торт. Они работали плечом к плечу, а он мечтал, что это они занимаются своим семейным ужином, готовясь принять гостей как муж и жена.

На заднем дворе Бруксов собрались все: семья Дэниела, включая приехавшего перед самым началом пикника Райана, Айрин, ее родители. Даже Изабель пришла. Изабель все время после своего прихода о чем-то весело болтала с Айрин, поглядывая исподтишка на него. И Дэниел отметил, что она стала еще красивее с их последней встречи – блестящие каштановые волосы, тонкий стан. Красивое платье, заразительная улыбка. Но только вот ни его сердце, ни душу она по-прежнему не трогала.

Потом Айрин долго разговаривала с его мамой, еще дольше – с Райаном. Весело смеясь и постоянно обнимая его. А он – ее. Пару раз Райан даже поцеловал Айрин – словно невзначай – то в висок, то в уголок губ, а та словно в шутку уклонялась от этих поцелуев.

Удивительно, но ее смех причинял Дэниелу боль. А он-то думал, что вылечился от чувств к ней! Какой же он дурак, что еще пару дней назад думал, что почти забыл Айрин и ее отношения с другими мужчинами его не волнуют.

Нет, он не только не исцелился… он, похоже, влюбляется в Айрин еще сильнее, если такое вообще возможно.

Он так хотел сейчас оказаться на месте брата, что и не передать! Он бы точно не стал скрывать своих чувств, как это делает Райан, и тут же, на этом пикнике, сделал бы Айрин предложение и страстно поцеловал ее, стерев из ее памяти все робкие поцелуи Райана.

Он даже, было, направился к Айрин чтобы сделать это, окутанный каким-то наваждением. Твердившим, что он точно должен сделать это прямо сейчас. Но совершив пару решительных шагов, остановился, услышав смех мамы. Нет, это станет для родителей, ожидавших иной свадьбы, слишком большой неожиданностью. А он не мог рисковать их здоровьем. Он уже взрослый, а этот статус дает не только массу преимуществ, но и обязательств. И ты понимаешь, что каждый твой поступок имеет последствия. А еще – что ты несешь ответственность не только за себя.

И Дэниел остановился, а потом и вовсе ушел подальше в сад, посчитав это лучшим выходом из ситуации.

Прошло уже два часа с момента начала пикника, все уже поели и болтали, гуляя по довольно большому саду, полному спелых яблок, а Айрин так и не подошла к нему. И Дэниел все никак не решался сам сделать первый шаг. Он так и не говорил с ней с момента их приезда. А сейчас и вовсе потерял из виду.

– Скучаешь? – веселый голосок Айрин вдруг раздался у него за спиной.

Дэниел стоял, прислонившись к большой яблоне, все еще держа в руке бокал с красным вином, которое ничуть не пьянило его, в отличие от голоса Айрин. Она обняла его за талию. А через несколько секунд провела по ней рукой и оказалась перед ним. Словно ей нужна была опора для разворота.

– Просто размышляю… – Ему хотелось обнять ее в ответ, но он был взрослым мальчиком и научился контролировать свои эмоции.

– О чем? – Она опять улыбнулась и чуть склонила голову, посмотрев на него.

– Обо всем понемногу, – уклончиво ответил Дэниел.

– Изабель так похорошела… не находишь? – вдруг спросила Айрин. Она подошла к нему совсем близко и тоже оперлась плечом на дерево. Так, что стала касаться его.

– Изабель? – Он не сразу понял, о чем идет речь, наблюдая за ее действиями. Айрин явно подбиралась к нему как кошка, желая захватить добычу в лапки. – Да, возможно, так оно и есть…

– Она очень красива, все говорят! Только ты этого не заметил, – произнесла Айрин с упреком в голосе и покачала головой. – Вокруг нее масса поклонников.

– Рад за нее, – искренне ответил Дэниел, что заставило девушку рядом недовольно нахмуриться.

– Ну пока еще рано говорить о чем-то серьезном. Она выбирает, никому не давая конкретного ответа.

Ему показалось или она на что-то намекает, добавив в интонации надежды? Надежды на то, что Изабель может рассмотреть множество иных предложений. Только вот причем здесь он? Или Айрин думает, что он познакомит Изабель с кем-то из друзей? Подыщет достойную партию, – по старой дружбе, так сказать.

– Возможно, просто не нашла своего единственного, – задумчиво сказал Дэниел и внимательно присмотрелся к Айрин. Явно что-то задумала. Только – что?

– Вы были бы красивой парой, – вкрадчиво продолжала Айрин. – Не пойму, почему вы расстались.

О! Дэниел мог бы много что сказать по этому поводу. Но не стал. Тогда бы пришлось рассказать, что единственной целью его встреч с Изабель было – быть поближе к Айрин. А как только та уехала – продолжать отношения, вводя в заблуждение относительно его намерений ни в чем не повинную девушку, ему не позволила совесть.

– Возможно, не сошлись характерами, – решил ответить он хоть что-то.

– Не придумывай, – улыбнулась Айрин. – У Изабель идеальный характер.

«Вот поэтому она мне и не нравилась», – подумал Дэниел. Непредсказуемая Айрин, перечащая ему в любом разговоре, была куда милее своей всегда послушной двоюродной сестры.

– Значит, причина не в ней, – произнес Дэниел.

– О, не наговаривай на себя, – Айрин покачала головой. – Конечно, я понимаю, что твоя внешность притягивает массу девушек, но когда-то и ты должен остепениться. И Изабель была бы тебе хорошей женой.

– Ты мне льстишь. – Он не знал – радоваться ему подобному комплименту или нет.

– Отнюдь. Ты давно видел себя в зеркале, Дэниел? Ты просто красавец. И думаю, если ты хоть немного похож на Райана, к внешности прилагается неплохой характер. И я понимаю, что тебе девушки проходу не дают. Сейчас у тебя хорошая работа и пора подумать о постоянных отношениях.

– Предлагаешь мне жениться на ней? – Дэниел усмехнулся.

Если бы наличие постоянной официальной работы влияло на необходимость быть в браке, тогда масса мужчин были бы женаты. А еще большему числу нужно было бы развестись. И все стало бы намного проще. Потому что тогда не пришлось бы мучиться от неразделенной любви.

– О нет. Как такое можно предлагать? – беззаботно откликнулась Айрин. – Я просто подумала, что Изабель была с тобой дольше, чем кто-либо. И если между вами тогда произошла размолвка, то можно все исправить. Прошло много времени, – продолжила Айрин, – но ты по-прежнему нравишься Изабель… вдобавок и она сейчас ни с кем не встречается.

– Куда ты клонишь? – Дэниел настороженно посмотрел на нее.

Ход мыслей Айрин иногда удивлял его. Вроде говорит об одном, и ты понимаешь, к чему идет этот разговор. Но потом вдруг задает вопрос, и ты не знаешь, как реагировать – и все твои эмоции отражаются на лице. Сколько он ее помнил, всегда это делала.

Как-то Айрин объяснила, что только так можно узнать истинный ответ. Услышав причину, он так боялся попасть впросак, что научился различать едва уловимые оттенки ее голоса, ее жесты. Но вот поди ж ты, сейчас чуть не угодил в ее ловушку! Хорошо, вовремя опомнился.

– Я о том, что вы были бы неплохой парой. Вдруг у вас снова получится? Если она все еще нравится тебе, знай:

ты ей тоже симпатичен. И Изабель не против продолжить отношения… – Айрин запнулась, а потом произнесла: – Прости, если болтаю глупости. Наверное, у тебя кто-то есть?

– Тебя подослала моя мама? вдруг понял Дэниел.

О да, это явно мамина идея – свести их с Изабель! Она всегда говорила, что в бесконечной череде его девушек Изабель выделяется тем, что с ней он встречался дольше всех.

– Прости, из меня плохая актриса, – покачала головой Айрин. – Но я тоже думаю, вы были бы неплохой парой. Если ты, конечно, сам этого хочешь.

– Ничего, все в порядке, – примирительно улыбнулся Дэниел и решился продолжить – пусть мама успокоится: – Но ты права, мое сердце не свободно. Так что, какой бы красавицей ни была Изабель, я не смогу составить ее счастье.

– О, я так рада для тебя! Искренне желаю тебе счастья! Ты знаешь, не в моих правилах давать советы о любви, но тут я не могла отказать. Ты же понимаешь…

Айрин улыбнулась, поцеловала его в щеку и убежала. Опять весело болтать с Райаном. Ну конечно, где ей было заметить, что Дэниел весь вечер смотрит на нее, и это Айрин он имел в виду, когда говорил о чувствах! Айрин слишком занята Райаном, чтобы обнаружить это… А сейчас она просто выполняла задание миссис Брукс. И когда осознала, что сделала все, что могла, занялась своими делами.

Поговорив с Айрин, Дэниел решил найти маму, чтобы самому объясниться с ней. Пару лет назад она вдруг сделала вывод, что это расставание с Изабель сделало его таким повесой. Что тогда, много лет назад, он в чем-то обманулся в отношениях с ней. И потому стал менять девушек как перчатки. Но сейчас мама, видимо, выяснила, что Изабель готова быть с ним. А раз так, значит, нужно срочно свести их, чтобы прекратить эту бесконечную череду его романов.

Это было настолько далеко от истины, что необходимо было пресечь немедленно, дабы не втянуть с помощью мамы себя в такую историю, выпутаться из которой будет очень непросто.

Он огляделся и заметил, что миссис Брукс тем временем как раз направилась в дом, чтобы принести чай. Отлично. Учитывая, что все рассредоточились по саду, на кухне им никто не помешает.

* * *

Заходя в дом за чайником и чашками, миссис Брукс поймала себя на мысли, что сегодня она по-настоящему счастлива. Счастлива от того, что все дети собрались вместе.

Предполагала ли она много лет назад, что судьба так распорядится ее жизнью? Что она будет жить только от встречи к встрече с сыновьями, и к своим почти пятидесяти трем годам еще только надеясь на внуков. А ведь уже несколько лет мечтала их нянчить! И ведь поначалу все к этому и шло – к раннему браку ее сына Райана с чудесной дочкой Ортисов. И – к куче внуков.

Сейчас она даже сыновей видела не часто – Райан хотя бы домой приезжал, а Дэниел и вовсе не показывался. И, чтобы повидать младшего сына, она пару раз наведывалась в нему в университет, а потом и в Нью-Йорк один раз – посмотреть, как тот устроился. А так только телефонные видеоразговоры спасали их.

Да, она выглядела молодо, все говорили – не больше пятидесяти. Но она всегда следила за собой да и диету периодически соблюдала; хоть и не была худенькой, но и не уподобилась Марте – соседке через улицу – носивший шестидесятый размер уже в сорок. Мэдлин Брукс была горда тем, что стабильно, вот уже много лет, покупала себе пятьдесят четвертый.

Но все это было внешнее. Вечерами, оставаясь одна, она все чаще задумывалась: почему все не так, как ей мечталось, и она не окружена малышами каждые выходные и праздники. С Дэниелом-то все понятно – никак не может найти единственную. А почему тянет с женитьбой на Айрин Райан – это оставалось для нее загадкой. Она даже пару раз задала ему этот вопрос, но он только отшутился в ответ.

Они с мужем жили в этом доме уже порядка пяти лет, когда соседний участок приобрела семья Ортис. С маленькой прелестной девочкой. Да, Айрин была красива еще ребенком. Чуть вьющиеся каштановые волосы и голубые глаза. А какая в ней проглядывалась легкость и стать! И хотя соседи были постоянно заняты – то переездом, то работой, познакомились они очень быстро.

Миссис Брукс тогда только отдала своего старшенького на танцы. А Айрин Ортис уже занималась несколько лет. И неведомо почему преподаватель решил поставить Айрин и ее Райана в пару, несмотря на то, что тот почти ничего не смыслил в этом деле. Но как оказалось – это было именно то, что нужно. Поистине судьбоносное решение!

Миссис Брукс всегда была честна сама с собой и потому понимала, что они с мужем совсем не богаты. И дети ее, как говорили учителя в младшей школе, не обладают выдающимися способностями. Следовательно, колледж – это все, что им уготовано. Конечно, ей всегда хотелось большего. Но, как говорится, выше головы не прыгнешь. А раз денег в их семье не водилось, то все эти репетиторы, поездки по университетам и бесконечные курсы были им не по карману. Но общаясь с Айрин, оба ее ребенка как-то подтянулись. И не только в танцах, – что касалась только Райана, но и по учебе. И через какое-то время она уже с гордостью хвалилась успехами старшего сына. А чуть позже – и младший догнал его.

Конечно, она догадывалась, что Айрин стала встречаться с Райаном только из-за того, что они начали танцевать в паре. Они проводили много времени вместе – вот все и срослось само самой. Еще когда Айрин была маленькой девочкой, ее чем-то привлек Райан, а потом уже все закрутилось, что и не разобрать.

И как понимала миссис Брукс, если бы не это, то после, став взрослее, Айрин нашла бы на роль жениха кого и побогаче, и посерьезнее, чем один из ее шалопаев. Вокруг этой девочки ведь всегда было много ухажеров – и красивых, и умных, и богатых. И в школе, да и потом тоже.

Но малышка не захотела разменивать чувства на деньги, как сделали многие в ее возрасте, – чему миссис Брукс была чрезвычайно рада. А она ведь понимала, когда слушала разговоры о работе приезжавшей из Нью-Йорка на праздники Айрин, что вокруг нее так же, как и в школе, много мужчин. И пусть та даже намеком не говорила, что кто-то предлагал ей хотя бы дружбу, миссис Брукс осознавала, что эта девочка насколько красива, настолько и умна. И если бы она захотела, любой мужчина был бы у ее ног.

Хотя, надо отдать должное, ее сыновей всегда окружали девчонки. Но это было уже позже. После того, как в их жизни появилась семья Ортис. Оно и неудивительно – с помощью Айрин, всегда поддерживающей ее в таких вопросах, миссис Брукс смогла воспитать настоящих мужчин – ответственных, галантных и спокойных. Да и, чего уж греха таить, очень красивых. Высокие, темноволосые, они ловили взгляды практически всех женщин, находившихся вокруг.

Только вот с преображением сыновей отношения Айрин с Райаном становились все непонятнее. Если через пару лет, после начала совместный занятий танцами Мэдлин точно могла сказать, что дети влюблены друг в друга, то сейчас в ее душе были сомнения.

Как же они надеялись с Хлоей, мамой Айрин, что эти двое поженятся после школы! Но время шло, а ее сын не заговаривал о браке. Миссис Брукс даже подозревала, что у того были другие девочки, как только он поступил в университет, – чем миссис Брукс была чрезвычайно расстроена. Ведь она уже свыклась с мыслью, что ее ожидает скорая свадьба. Райан так много времени проводил с Айрин наедине, что миссис Брукс даже думала, что молодым придется поторопиться – чтобы скрыть интересное положение невесты.

Подумать только! Если бы все сложилось так, как они с Хлоей думали, сейчас бы они уже нянчили внуков. Но этого не произошло.

Как сейчас она помнила утро, когда нашла в почтовом ящике странное письмо. Нет, сам конверт и шрифт на нем были вполне обычными. Но адрес! – Университет Гарварда.

Миссис Брукс даже еще раз перечитала – вдруг почтальон ошибся, положив в их почтовый ящик письмо другому адресату. Но нет. Все точно. Письмо было на имя ее сына – Райана.

Она отдала письмо сыну, и когда он открыл его и прочитал о своем зачислении – не знала: смеяться или плакать.

Спустя пару лет она, конечно, тоже была удивлена, когда получила нечто подобное на имя Дэниела – уже из Принстона, но в первый раз удивление было, конечно, сильнее.

Она тут же отправилась к Хлое, рассказать про эту находку. А та в ответ поведала ей, что еще вчера получила письмо на имя Айрин из Йеля. Как они тогда гадали, почему дети не выбрали одинаковые университеты! Но спросить никто из них так и не решился.

Уже в тот момент в сердца обеих закралось сомнение, что у их влюбленных все гладко. Но материнское сердце всегда верит в лучшее, и они прогнали от себя эти мысли. Возможно, зря! Заметь они тогда, много лет назад неладное и исправь это, сейчас, возможно, уже были бы бабушками. Но не сложилось. Дети разъехались по разным университетам и зажили каждый своей жизнью. Только приезжая домой, казалось, по-прежнему видели только друг друга.

Айрин всегда нравилась миссис Брукс. Красивая и милая. Именно ей она должна быть благодарна за то, что ее дети получили хорошее образование. Как же Мэдлин хотела такую невестку – спокойную, рассудительную и воспитанную!

Только вот что-то не ладилось у них с Райаном, миссис Брукс чувствовала это. Ей даже начало казаться, что у него появилась новая девушка – слышала, как Райан мило беседовал по телефону, произнося другое имя.

Памятуя об этом разговоре, сегодня она решила взять все в свои руки и поговорила с Райаном. Тот заверил ее в своих чувствах к Айрин. И обещал сделать все, чтобы их брак состоялся как можно скорее.

А вот Хлоя изменений в поведении дочери не заметила. Айрин все также приветливо общалась с Райаном. И тот отвечал ей. Сколько уж она наблюдала за ними – весь вечер. А раз изменений в отношении Айрин не заметила – даст Бог, все образуется. Ведь именно на женщине держатся отношения. Пока она будет способна любить и прощать, все сложится. У них же так много всего было. Если эти двое пронесли чувства через столько лет, все непременно получится.

Ну а если нет, она была готова смириться и с таким положением вещей – пусть ее надеждам о прекрасной невестке в лице Айрин не суждено было сбыться, но может, и другая будет не так плоха?

В конце концов, сердцу не прикажешь, и у ее сыновей могут перемениться пристрастия. Конечно, ей хотелось побыстрее побывать на свадьбе детей, понянчить внуков, но что уж гневить небеса – все в ее жизни сложилось совсем не плохо и на текущий момент.

Но нет-нет, да поглядывала миссис Брукс на детей с надеждой. А еще прислушивалась к шуму наверху – вдруг послышаться тихие шаги Айрин в спальне Райана, – как тогда, много лет назад, когда она уже начала присматривать вечернее платье на свадьбу сына. Но – ничего.

А ведь если Айрин с Райаном поженятся, ее душа будет болеть только за Дэниела.

Дэниел. Еще одна мысль не давала ей покоя. Очень странное наблюдение, которое ее насторожило – сегодня она вдруг заметила, что Айрин все чаще смотрит на Дэниела. Гораздо больше, чем на Райана. Что бы это могло значить и как давно началось? Если это связано с ее просьбой приглядеть за ним и Изабель, то все хорошо. А если нет?

Ох, надо непременно постараться вспомнить прошлое. И то, какими было поведение Дэниела и Айрин раньше. Они проводили время вместе, шутя обнимались, но то были дружеские отношения. Она столько лет не видела младшего сына. И возможно, многого не знает. Она не заметила никаких изменений в Дэниеле по отношению к Айрин. А это значит, сердце девочки будет разбито, если она начинает чувствовать что-то большее, чем привязанность к старому другу. Нет, сейчас во взгляде Айрин любви определенно не было. Но в нем была та заинтересованность, которая ей предшествует. И если все будет развиваться в этом направлении и дальше, беды не избежать. И чем сильнее будут ее чувства, тем большую угрозу они будут представлять для Райана.

А что если отношение Дэниела не поменялось потому, что он с самого начала был влюблен в Айрин? Пусть все вокруг говорили, что она очень проницательна в таких вопросах, возможно, в этом случае она действительно не распознала, где кроется истинная любовь.

Нет, этого не может быть! Райан должен жениться на Айрин, а для младшего сына она придумала неплохую, как ей казалось, партию. Остается только убедить Дэниела последовать ее советам.

* * *

– Тебе помочь? – спросил Дэниел, зайдя на кухню и протягивая руки, чтобы взять у нее чайник и поднос с чашками. И вырвав маму, как ему показалось, из объятий бесконечных мыслей.

– О, спасибо, сынок, – обрадовалась та и тут же обеспокоенно добавила: – Ты что-то грустный весь вечер.

– Все в порядке, мам.

Он хотел, чтобы она сама завела разговор об Изабель, сразу перейдя к истинной причине их беседы, не затягивая время. Так, чтобы его потом не могли обвинить в том, что он придумывает то, чего нет. А если он первый задаст вопрос, подобного не избежать. Поэтому придется идти окольными путями и выжидать время.

Хотя, зная маму, ждать упоминания о девушке долго не придется.

– Я переживаю. Ты так долго не был дома, а сейчас ходишь сам не свой. Ты не заболел? – обеспокоенно произнесла миссис Брукс.

– Я совершенно здоров, – твердо ответил Дэниел.

– Проблемы на работе?

– Все в порядке. – Дэниел поставил поднос и чайник на стол.

– Может быть, это не совсем болезнь?

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Дэниел.

– Ты расстался с девушкой?

– Мама! Опять ты за свое! У меня все хорошо. И я пока ни с кем не встречаюсь.

– Это же великолепно, милый! – начала мама, но тут же осеклась. – Нет, я хотела сказать, что, конечно, плохо с одной стороны, но вот с другой… Ты помнишь Изабель?

– Прошу тебя мама, не начинай.

Его прогнозы оправдались – не прошло и пяти минут, как мама заговорила о сестре Айрин.

– Но родной, она хорошая девушка, – постаравшись придать голосу как можно больше убедительности, начала миссис Брукс. – И потом, у тебя их было так много. Пора бы уже начать что-то серьезное. Вот я и подумала, что вы расстались тогда, не подумав, а потом ты, возможно, переживал. И ни с кем долго не встречался.

– Нет, мама, я долго ни с кем не встречался вовсе не поэтому. Изабель хорошая девушка, но она не для меня. И расстались мы потому, что я это понял.

– Просто у Райана все по-другому. Я думала, что и у тебя будет так же. Ты найдешь свою любовь… – грустно отозвалась миссис Брукс.

– Не нужно переживать. Сейчас я со всей ответственностью могу сказать, что я нашел свою любовь и это навсегда. И я сделаю все, чтобы мы были вместе. Теперь я это точно знаю.

– Я так рада за тебя сынок! Пойдем, а чай совсем остынет, – миссис Брукс постаралась убрать из голоса нотки тревоги. Что-то не понравилось ей в этом заявлении сына. Но что именно – понять она пока не могла. И вроде бы все было гладко по его словам, но маленький червячок закрался в ее душу и поселился там беспокойством.

Дэниел взял поднос с чашками тонкого фарфора – белыми, с красной каймой и они направились к гостям.

Да, мама была права – после Изабель их было много, но не потому, что он переживал из-за разрыва с ней. Сколько их было после – он уже и не помнил! Он и сам не знал, почему не мог долго продолжать отношения ни с одной из тех девушек, что у него были. То ли пытался таким образом забыть Айрин, то ли хотел найти ей замену и забыться. Но не смог. Айрин по-прежнему осталась в его сердце. Да, все вокруг, включая девчонок, с которым он встречался, считали его жутким повесой. А он жил любовью к одной-единственной и никак не мог забыть ее. И, снова повстречав ее столько лет спустя, понял: сейчас будет бороться за свою любовь. И сделает все, чтобы выйти из этой битвы победителем.

День постепенно клонился к закату. Ушли родители Айрин. Час спустя и чета Брукс отправилась отдыхать. Даже Изабель, весь день флиртовавшая с Дэниелом, засобиралась домой.

А Айрин все сидела рядом с Райаном и болтала, смеясь.

И Дэниел не мог выполнить просьбу Изабель и проводить ее до дома. Хотя считал, что сделать это необходимо. Только потому, что девушка потратила свое время, придя сюда, а он никогда не даст ей то, на что она надеялась. Но сам не понимая почему, боялся оставлять парочку напротив одну, без присмотра, придумывая и придумывая дела, которые можно было бы сделать и без гостей – убрать барбекю, посуду и скатерть со стола, сам стол, включить полив газона.

Стало совсем темно, уже зажглись фонари на дорожках в саду, а Айрин все продолжала разговор с Райаном, который почти посадил ее к себе на колени.

И Дэниел решился оставить их. Чему быть, того не миновать, и его надзор им не помешает, если что.

Он отправился проводить Изабель, жившую на два квартала выше от них. Это далось ему непросто.

Сестра Айрин вдруг стала признаваться ему в своих чувствах и попыталась поцеловать. Ему еле удалось увернуться! Потом он долго объяснял, что, несмотря на то, что она очень привлекательна, встречаться с ней он не будет.

Но на Изабель это не очень подействовало. То ли выпитое вино на нее так повлияло, то ли общая обстановка любви, когда сегодня столько людей были рады увидеться после долгой разлуки, но в итоге она все равно сказала, что дает Дэниелу время на раздумья и непременно позвонит чуть позже. Узнать, когда пройдет их следующее свидание.

Мало ему было этих разъяснений, так еще, для полноты ощущений, пока он шел домой, ему позвонила Ангелика. Его последняя девушка, с которой он разошелся пару недель назад. Она завела разговор о том, что Дэниел неверно поступил, оставив ее. И что им необходимо начать все сначала. И Дэниелу пришлось в очередной раз растолковывать ей, что их разрыв – лучшее, что было между ними за месяц отношений.

У этих разговоров была вполне закономерная расплата. Когда, наконец, он закончил все объяснения и пришел домой, в саду уже ни Айрин, ни Райана не было. И Дэниел лишь устало вздохнул, подумав, что они поднялись в комнату Райана, соскучившись после долгой разлуки.

И ему ничего не оставалось, как пойти к себе, лечь на кровать и забыться тревожным сном.

Спустя пару часов он проснулся от стука в окно, немало удивленный. Как-никак – двадцатый этаж. На такую высоту разве что плица залетит. И только осознав, что он не в своей нью-йоркской квартире, а в родительском доме, где его спальня находилась всего-навсего на втором этаже, он подошел к окну и открыл его.

За створками, на приставной лестнице, стояла Айрин и недовольно смотрела на него.

Она сменила платье с расклешенной юбкой из хлопка мятного цвета, в котором была на пикнике, на темно-синий пушистый флисовый костюм, состоящий из бридж и худи с коротким рукавом. Забрала распущенные локоны в конский хвост. И от этого стала, по мнению Дэниела, еще прекраснее.

Как только он открыл окно, Айрин перекинула ногу через подоконник и залезла к нему в спальню. Практически прямо в его объятья, если бы он не сделал шаг назад.

– Стучу уже пять минут, – недовольно сказала она. – А ты все спишь!

Дэниел сделал еще пару шагов и открыл дверь из комнаты.

– Прошу, вас, принцесса, – он сделал приглашающий жест рукой. – Путь к вашему принцу открыт. Миллион извинений, что заставил вас ждать.

Дэниел помнил, что раньше, учась в школе, она часто лазила к Райану через окно. И иногда она пользовалась окном Дэниела, если по какой-то причине не могла попасть к Райану напрямую – или ветки растущего под окном Райана дерева слишком разрастались летом, или не хотелось далеко перетаскивать лестницу, стоявшую, по обыкновению, у угла дома, ближайшим к которому было окно Дэниела. И поэтому он подумал, что и сегодня она решила проделать то же самое. Как он тогда был зол на себя много лет назад, что сам отпускает свою любовь в объятья другого, но ничего не мог с этим поделать. Но сегодня он не даст сбить себя с толку. Пусть идет, куда собралась.

Но к его удивлению, Айрин не пошла к двери. А осталась там, где была. Около окна.

– Ты не ошиблась окном? – спросил заспанный Дэниел.

– Нет, мне нужен именно ты.

– Вот как! – Как бы ему хотелось, чтобы у этих слов был другой смысл! – Пришла убеждать меня быть с Изабель?

Вот и нашлась причина ее ночного визита.

– Нет, – Айрин покачала головой. – Ты же ясно дал понять, что между вами ничего не может быть. Хотя я считаю, что вы были бы неплохой парой. Ты ей нравишься.

– Не начинай. – Дэниел закрыл дверь, но остался стоять рядом с ней, словно боясь, что Айрин передумает и покинет его. Раз уж она явно заявила о желании остаться, он воспользуется эти подарком. И сделает все, чтобы она пробыла тут как можно дольше. Прежде, чем пойдет к Райану.

– Как скажешь, – кивнула Айрин, удивленно поглядывая на него и явно ожидая, когда он подойдет ближе, чтобы можно было поговорить, не перебудив весь дом – то есть шепотом. – Но если честно, я действительно пришла с другой целью. Хочу обсудить наши дальнейшие действия.

Она уселась на его кровать, разувшись у окна и подогнув под себя одну ногу, развернула карту и достала письмо. А в голове Дэниела вдруг появилась мысль о том, что неплохо было бы сейчас поцеловать ее и повалить на эту незастеленную кровать, туда, где недавно спал он сам. Это размышление тут же породило в его душе массу эмоций, но он только чуть качнул головой, отгоняя эти мысли. Сейчас для них не время.

– Что? – по-своему истолковав его жест, спросила Айрин. – Неужели ты думаешь, что я не способна думать? Ты все еще видишь во мне ту девочку, которая училась в школе? И которую все вокруг считали созданной, чтобы осесть дома, заведя богатого мужа и кучу детишек. И заниматься услаждением взоров мужа и приготовлением пирогов?

– Нет… конечно, нет!

Если честно, он думал именно так, как она сказала. Так, как и все мальчишки в школе, влюбленные в нее. Вернее, как мечтали, что должно быть. Но вот потом, когда она уехала, он посмотрел на все абсолютно другими глазами. И увидел в ней то, чем она была на самом деле. Человека, способного преодолеть многие преграды для достижения своей цели и придумать массу способов для ее осуществления. И когда осознал это, полюбил ее еще больше.

– Хорошо, – с недоверием произнесла она.

– Когда ты определила, что именно мы должны делать?

Он задал этот вопрос совершенно без посторонней мысли, но получил такой ответ, о котором не мог и мечтать. Ответ, который подарил ему надежду.

– Как только ты ушел провожать Изабель, я пошла домой и стала обдумывать, в каком направлении двигаться.

«Не так уж она и соскучились, если не пошла к Райану – вот какие мысли породил ее ответ в голове у Дэниела. – Возможно, они просто поругались? Только что-то не очень похоже, судя по тому, как она вела себя весь вечер».

– Следила за мной? – вдруг понял Дэниел. Иначе как она поняла, что он ушел провожать эту девушку.

– Если честно, то да, – Айрин неожиданно кивнула. – Все ждала, когда вы, наконец, уйдете вдвоем. И что за вами при этом никто не увяжется. Ну прости. Вам действительно необходимо было объясниться с Изабель. Без посторонних глаз. Но обещаю, больше не буду предпринимать никаких действий, чтобы свести тебя с ней. И ни с какой другой девушкой. Если ты сам не попросишь.

– Отчего такая забота о моей личной жизни? Думаешь, я сам не смогу найти себе кого-то?

– Нет, что ты, – искренне ответила Айрин, а потом добавила: – Просто, может, ты находишь не тех?..

– Не начинай. – Дэниел подошел к ней и сел рядом, подкатив стул от компьютерного стола к кровати. Сесть на маленькую, предназначенную для сна одного человека кровать, он не решился. Слишком интимным был бы этот жест.

– Хорошо, – кивнула Айрин.

– Давай договоримся, – продолжил Дэниел, – ты не пытаешься устроить мою личную жизнь, я ничего не говорю о твоей.

– А что ты хочешь сказать о моей личной жизни? – искоса посмотрела на него она.

– Ну о том, к примеру, что Райан тебе не подходит! – Он действительно думал, что к такой девушке, как Айрин, следует относиться с большим трепетом, нежели Райан.

Айрин рассмеялась.

– О, это очень своевременное замечание! – Она покачала головой и добавила: – Я согласна на твои условия. Будем просто работать и по возможности получать от этой работы удовольствие. Как-никак, нам предстоит посетить очень красивое место в округе Скотт.

– Что ты решила? – уточнил он.

– Попробуем найти этот дом в Данганноне. Я пыталась определить, где он. Смотрела даже старые карты. Но не нашла – его словно нет. Надо ехать и все посмотреть на месте. Возможно, придется порыться там в старых архивах и церковных записях.

– Я согласен, – кивнул Дэниел. – Когда выдвигаемся?

– Завтра утром, думаю. Надо побыстрее все закончить. Мистер Браун ясно дал понять, что времени совсем нет.

Вот как. Еще одна хорошая новость. Значит, она не хочет провести время с Райаном, несмотря на то, что генеральный разрешил им остаться дома на все выходные и только потом браться за дело. Но судя по всему, Айрин не собирается использовать эту возможность для общения с его братом, хотя после праздника все опять разъедутся по своим делам и еще не скоро встретятся вновь.

– Хорошо, – снова кивнул Дэниел, – я возьму машину родителей. Утром зайду за тобой.

– Согласна. – Айрин поднялась с кровати. – А сейчас нужно немного поспать. Я пойду.

Дэниел подошел к окну.

– Тебе помочь? – спросил он.

– Я думала, что выйду через дверь, – чуть нахмурившись, ответила Айрин.

– Через дверь? – в голосе Дэниела слышалось удивление. Раньше она всегда уходила так, как и приходила к ним – через окно. И он не очень понимал, почему она решила изменить себе и на этот раз воспользоваться дверью.

– Ну да, – кивнула Айрин.

– Ты решила изменить своим привычкам?

– Привычкам? – задумалась Айрин и чуть позже произнесла: – А, я все поняла! Ты про школьные времена. Тут все просто. Тогда мы хотели сохранить в тайне то, что я хожу к Райану ночами. Но сейчас в этом нет необходимости. Я воспользовалась окном, только чтобы не перебудить весь дом, звоня в дверь. Но сейчас-то ты меня выпустишь и все закроешь.

– Но нас могу увидеть… – произнес Дэниел. Он вдруг подумал о том, каким будет лицо Райана или родителей, если они увидят Айрин, выходящую из его комнаты посреди ночи.

– Все спят. Но если и так, ничего страшного. Думаю, нас простят, если мы кого-то разбудим.

Нет, он совсем не это имел в виду, когда говорил о том, что могут заметить, как она идет ночью из его, Дэниела, спальни. Но раз сама Айрин не видит в этом проблемы, то и он настаивать не стал.

Они спустились вниз. Дэниел бесшумно открыл дверь и пропустил Айрин вперед, успев глазами обежать пространство перед входом в дом. Это не укрылось от ее взгляда. Она чуть наклонила голову, удивившись, вышла на улицу и повернулась к нему.

– До завтра, – прошептала она.

– Я провожу тебя. – Дэниел вышел вслед за ней.

– В этом нет необходимости. Мне идти не больше минуты.

– И этот путь будет пролегать через кустарник между нашими домами и две дорожки? И все это посреди ночи, не так ли?

– Я тысячу раз ходила тут ночью одна. У нас спокойный район и я не думаю…

– Вот я и не понимаю, почему ты одна передвигалась этим путем все эти годы. Но сейчас ты идешь от меня. А потому я несу за тебя ответственность. И не прощу себе, если с тобой что-то случится.

Айрин хмыкнула, но кивнула.

– А раз так, – продолжил Дэниел, – в этом есть необходимость.

Он довел ее до дома родителей. Дождался, когда она откроет дверь и войдет внутрь. Он уже приготовился прощаться до утра, но она вдруг повернулась к нему и шепотом, почти на ухо, спросила:

– Как думаешь, почему пропадают надписи? Ну текст, в письме. Может, от старости? За столько лет чернила выцвели, а контакт с воздухом усилил эффект.

– Ты сама-то в это веришь? – с нежностью в голосе спросил Дэниел. Айрин была очень красива в свете ночных фонарей.

– Не знаю… – Она чуть покачала головой. – Я не большой специалист в физике.

– Айрин! – Он улыбнулся. – Как специалист в области физики могу заявить, что это вряд ли та причина, по которой могли исчезнуть чернила.

Она кивнула и зашла в дом. И всю дорогу до спальни размышляла, почему Райан никогда не провожал ее ночами.

Они с родителями переехали в этот дом, когда Айрин было семь лет. Новый дом, новая школа. Бруксы уже жили в соседнем доме с детьми – Райаном, семи лет, и Дэниелом, пяти. И Айрин, будучи ровесницей Райана, попала с ним в один класс.

Айрин с Райаном стали парой еще в младшей школе. Неожиданно оказались вместе в танцевальном кружке. А уже потом это переросло в более профессиональные занятия. Они танцевали парой. Они и были парой. Для всех.

Они были вместе с малых лет. Они взрослели на глазах друг у друга. И она видела, как вырос Дэниел. Они с братом всегда были симпатичными. Темноволосые и темноглазые. Спокойные и галантные. Просто мечта. Их замечали и вокруг них всегда были девушки. С возрастом они стали еще симпатичнее и шире в плечах, да и образование и престижная работа, придавшие им статус, наверняка сделали свое дело. Скорее всего, с возрастом этих поклонниц стало больше. Кому-то больше нравился Райан, кому-то Дэниел. И потому конфликтов не наблюдалось.

Но за столько лет она никогда прежде не смотрела на Дэниела вот так – как на мужчину. А как выяснилось, он давно уже был им – красивым и сильным. Сколько она себя помнила, забота Дэниела по отношению к ней не была чем-то наигранным. И под этой опекой она чувствовала себя не маленькой и глупенькой девочкой, как с Райаном, а настоящей женщиной.

Дэниел был более замкнутым, чем Райан, и у него долго никого не было. А потом появилась Изабель – и у них как-то неожиданно все сложилось. А потом так же неожиданно расстроилось – через два месяца после того, как Айрин с Райаном уехали в университет. И Айрин не знала, чем вызвано это расставание. А сегодня ей показалось, что и Изабель не знает – почему.

После Изабель, по словам миссис Брукс, у Дэниела была масса девушек. И сейчас Айрин понимала, что именно их так привлекало. Трудно устоять перед обаянием такого красавца. Да еще далеко не глупого, и знающего себе цену. Нет, ей определенно нужно еще раз убедить Дэниела обратить внимание на Изабель. Будет жаль, если этот мужчина достанется непонятно кому. Все-таки Дэниел всегда был ей хорошим другом и надежной опорой, и она чувствовала ответственность за его судьбу.

Глава 3. США, штат Виргиния, округ Скотт, Данганнон

Утром следующего дня «Рендж Ровер» родителей Дэниела вез их в округ Скотт.

Горы, зеленые от покрывавших их деревьев, синь неба и редкие белые облака. Вот и все, что сопровождало их в пути – дорога была пустынна.

Было тепло, и Айрин наслаждалась этими деньками – когда уже нет летней жары, но еще не наступили зимние холода. Небо, бесконечно высокое, каким оно бывает только в сентябре, и змейка дороги влекли вдаль. Туда, где за горизонтом ждали неизведанные края. Айрин надела летящую шелковую юбку голубого цвета, голубой кардиган с коротким рукавом, белый топ и белые кружевные хлопковые сапоги до середины икры. Разрушив тем самым чаянья Дэниела, что она попросит его свитер, лежащий на заднем сиденье, если замерзнет. Мысленно он даже посмеялся над собой за эту надежду – глупо верить в то, что сбудутся все мечты, если по чистой случайности сбылась одна.

Всю дорогу он изредка поглядывал на Айрин и удивлялся жизнерадостности человека, поспавшего всего несколько часов и утром разбудившего его стуком в дверь. Вначале он удивился наличию самого стука, так как все и всегда входили к нему без приглашения, а потом поразился еще больше, увидев на пороге свой комнаты Айрин.

Как потом выяснилось, ее впустила мама, проснувшаяся ни свет ни заря, с целью приготовить завтрак. Но если ранний подъем мамы был легко объясним тем, что вчера она довольно рано легла, как раз чтобы поутру накормить чем-нибудь вкусненьким своих домочадцев, впервые за много лет оказавшихся вместе в одном доме, то почему Айрин, отправившаяся в постель никак не раньше четырех утра, уже в восемь стояла у двери его спальни при полном параде, со свежими укладкой и макияжем – это оставалось для него загадкой. Вообще, у него создалось впечатление, что Айрин задумала что-то и это что-то никак не связано с тем делом, что поручил им мистер Браун. И эта мысль движет ею, лишая сна.

А еще Дэниел думал об их вчерашнем разговоре по поводу того, что Айрин переживала много лет назад, как бы их не застали с Райаном. Все думали тогда, что они репетировали танцевальные номера. Но как сейчас полагал Дэниел, их занятиями были вовсе не танцы. Они просто готовились к поступлению в университет. Так что было страшного в том, если бы их застали за учебниками? Или она не учебники имела в виду? Что же таилось в душе этой, на первый взгляд всегда беззаботной, живущей так, как ей хочется, не думающей о последствиях своих слов и действий, девушки? Не душу ли она ему раскрыла вчера, сказав, что все в школе видели в ней только красивую дурочку, способную только на то, чтобы сидеть дома и воспитывать детей. И что было бы много лет назад, если бы их занятия с Райаном открылись… Ругали бы их? Уговаривали бы бросить бесполезное занятие и вернуться к репетициям? Или поддержали этот порыв, даже несмотря на то, что он мог закончиться полным провалом. Ведь ни его, ни ее родители никогда не скрывали, что видят будущее в танцах. Даже не задумываясь, что дети могут преуспеть в чем-то другом и считали время, потраченное не на тренировки, пустым.

Ее судьбу и судьбу Райана уже сложили. Танцы, совместный брак и дети. Возможно, и его – тоже? А если так, какими заблуждениями о его жизни и характере живет Айрин?

Если верить словам мамы – она не надеялась на что-то грандиозное в успехах сыновей. Но родителей можно понять – мама как-то призналась, что она никогда и не думала об университете, так как у них в семье никто не достигал таких высот. Да и денег особых не водилось, чтобы заплатить за обучение. Все, что зарабатывали она и отец, уходило на ипотеку и воспитание мальчишек. Им даже на путешествия откладывать было нечего – до окончания школы Райан и Дэниел разве что на танцевальные конкурсы выезжали; сначала с родителями, а потом их отправляли втроем с Айрин, справедливо полагая, что двое повзрослевших мальчишек смогут защитить одну девочку да и за себя постоять. Конечно, сейчас сыновья помогали отцу с матерью, ежемесячно отправляя определенные суммы. Да и во время учебы, чтобы обеспечить свою жизнь вдали от дома и образование, мальчишки подрабатывали, где могли.

У Айрин все было немного иначе. У ее семьи были деньги – отец всегда занимал хорошие должности, да и мама не отставала, работая стоматологом. Она могла без проблем поступить в университет – родители оплатили бы ей обучение, если б она только захотела. Да и сама она всегда была далеко не глупа – гранты на учебу, стипендия и что там еще полагалось успевающим студентам, были бы ей обеспечены. Но родители не настаивали на таком образовании. Видя увлечение дочери танцами, ее успехи на этом поприще, они всячески поддерживали развитие в этом направлении, отсекая все остальное за ненадобностью.

Ортисы могли позволить своей дочери прожить такую жизнь, какую она только пожелает – даже если бы это было решение посвятить себя мечте стать профессиональной танцовщицей. Пусть это занятие и не приносило бы ей много денег. Тем более учитывая симпатии к Райану, бывшие взаимными, долгой карьеры на этом поприще ждать не приходилось – дети не предполагают постоянных разъездов с труппой.

Только вот что-то в этом родительском плане пошло не так.

И сейчас Дэниел, похоже, стал осознавать, что именно. Айрин никогда не была избалованной или высокомерной. Она на равных общалась с ним и Райаном, другими людьми, ее окружавшими. Да, она могла заплатить за них в кафе или кино, куда они как обычно направлялись все вместе, понимая, что у мальчишек недостаточно денег на эти развлечения. Но никогда не кичилась этим, не указывала на их более низкий статус. Да и потом, с возрастом, все стало на круги своя – как только они с Райаном подросли настолько, что их взяли на подработки после школы, они сразу же воспользовались этой возможностью. И тогда уж делили счет и в кино, покупая в складчину билет Айрин, и за ее мороженное в кафе – Дэниел никак не хотел уступать в этом брату, напоминая, что эта девушка когда-то платила и за него.

Он чуть усмехнулся, вспоминая, как мало они тогда спали – школа, репетиции и конкурсы, – Дэниел непременно присутствовал на всех, схватывая и запоминая каждое движение, а потом повторяя в одиночестве у себя в комнате, – а еще и работа! Но как-то хватало этих нескольких часов отдыха, чтобы полными сил встречать новый день.

Она была им ровней – их Айрин – и потому не могла позволить, чтобы родители заплатили за ее учебу. Только сейчас он понял, что она всегда прилежно училась, несмотря на все успехи в танцах. А ведь могла бы посвятить себя только им.

Но сегодня утром, ведя машину по змейке дороги, сквозь бесконечную синь сентябрьского неба, он неожиданно вспомнил, как она говорила и о людях, добившихся чего-то в профессии, и о том, что девочкам из группы поддержки не мешало бы подтянуть математику, вместо того чтобы шушукаться по углам о мальчиках. Говорила по-доброму, без упрека. Но в этих словах слышался смысл, который стал понятен ему только сейчас – в жизни нужно научиться полагаться на себя. Чтобы суметь заработать себе на кусок хлеба, вырастить детей и купить дом. А еще о том, что она видит в них, Дэниеле и Райане, потенциал.

Вот что она имела тогда в виду – она понимала, что они могут окончить университет, получить хорошую профессию и отблагодарить родителей за все, что те дали им. А не то, чтобы они перестали балбесничать и исправили, наконец, оценки. Хотя и это тоже – все начинается с малого. Но тогда ему не казалось, что она говорит это на столь далекую перспективу. Она ругала их за невыученные уроки и за попытку сбежать с последней пары. За то, что они предпочитали футбольный матч очередному реферату, чтобы сдать его учителю и получить дополнительные бонусы. Да много еще за что.

И самое главное – она собственным примером доказывала им, что можно поступить в университет, просто усиленно позанимавшись. Без какой-либо помощи извне в виде репетиторов и денег. Конечно, сначала это были «показательные выступления» для Райана. Но Дэниел очень хорошо помнил ее слова перед отъездом на учебу – о том, что Дэниел только сам виновен в определении границ того, чего достоин. Он-то тогда думал, что она догадалась о его чувствах и намекает, чтобы он поискал другую, исподволь говоря, что она ему не пара, – как делают тысячи мужчин и женщин во всем мире, желая расстаться.

Но нет, не угадал. И пусть к решению поступить в университет его привело нечто иное, нежели слова Айрин, понимание, что подобное развитие событий вообще возможно, возникло только после того, как в двух маленьких почтовых ящиках в домах в пригороде Ричмонда появилось по конверту из университетов Лиги Плюща, независимо от чьего-либо постороннего влияния, а только лишь по воле тех двоих, чьи имена были указаны в графе «адресаты».

Удивительная сила таится в этой маленькой девочке, сидящей сейчас рядом с ним на пассажирском сиденье и с интересом смотрящей в окно на проплывающий пейзаж. И Дэниел вдруг со всей остротой осознал, что его самое главное желание, пронесенное сквозь время – сделать эту девочку своей на всю жизнь – не исчезнет у него никогда.

Удивительным образом сочетая в себе силу и нежность, Айрин влекла его. Да так, что он уже и не представлял себе жизни без нее. И пусть он пока не полностью разгадал ее характер, но он обязательно сделает это!

Они въехали в Данганнон, когда уже наступил день. Маленький город, тихие улочки, жители, окутанные воскресной суетой. «А Айрин была абсолютно права, сорвавшись сегодня из дома, – подумал Дэниел. – Уж если они и собирались застать кого-то по адресу, написанному на таинственном конверте, то только сегодня».

За час они осмотрели город и окраины, но ничего. И никто из встретившихся им не знал, где искать тот дом, адрес которого был написан на конверте. Дома по этой улице заканчивались на номере 14. А им нужен был дом с номером 16.

Утомленные поисками, они в очередной раз выехали на окраину и поехали по дороге. За окном замелькали деревья и синяя лента реки. И в этот момент ему позвонила Ангелика.

Всего пара минут разговора. Он как смог, в очередной раз спокойно и сдержанно, объяснил ей, что они не могут быть вместе. Что это не из-за того, что у него появился кто-то, сейчас он не встречается ни с кем. Но даже в этом случае они все равно не будут больше видеться. Даже один раз. Даже на несколько секунд.

Удивительно, но этих пары минут разговора хватило, чтобы Айрин начала улыбаться довольной улыбкой. Нет. Этого просто не может быть. Чтобы Айрин, сообщившая вчера, что рада – у него есть девушка, вдруг начала веселится еще больше, поняв, что он распрощался с какой-то девушкой.

– Ты радуешься моему расставанию? – не выдержал он.

– О нет, что ты! – Она поспешила убрать улыбку с лица. – Просто хороший день.

– Хороший? – удивился Дэниел. – Мы не нашли нужного дома, потратили целый день и теперь не совсем понимаем, что делать дальше – и ты говоришь, что день был хороший? Ты была не в духе пару минут назад, хотя не подавала виду. Но сейчас веселишься неизвестно почему.

Она улыбнулась тому как точно Дэниел угадал ее настроение, и поспешила перевести разговор:

– Почему я должна быть грустной? У меня же столько поводов для радости – мы едем в Италию в самое ближайшее время.

– Скажи мне правду – серьезно посмотрел на нее Дэниел, хотя в его глазах плясали чертики. – Ты действительно сегодня утром прямо мечтала о путешествии в Италию со мной? И потому улыбаешься?

– Ты не такая уж плохая компания, – протянула Айрин. И отвела взгляд – а то еще догадается об истинной причине. Только вот она знала Дэниела – даже если все поймет, вслух не скажет, но добьется, чтобы она сама все озвучила. А делать этого не хотелось. Не говорить же ему, в самом деле, что она радуется – он свободен. И радуется потому, что не далее как вчера она другими глазами взглянула на Дэниела и поняла, как ей хотелось бы, чтобы он был счастлив в любви, а не выбрал себе в жены невесть кого. И чтобы все сложилась наверняка, Айрин прошлой ночью решила самостоятельно подобрать ему невесту. И да, она по-прежнему считала Изабель хорошей партией.

– Пусть так… – Дэниел был доволен ее ответом, хотя не знал, правду она говорит или нет. – Но у нас нет даже названия города, который необходимо посетить. Так что, рабочая поездка в Италию без определенных целей и сроков, действительно была пределом твоих мечтаний?

– Нет, но это хоть какой-то путь для решения нашей проблемы с застройкой, – вздохнула Айрин.

– И ты вдруг решила, что это повод для радости? – гнул свое Дэниел, уже откровенно веселясь.

– Ну хорошо, ты меня раскусил! – Айрин рассмеялась. – У меня был другой повод улыбаться. И да, он связан с недавно услышанным разговором.

– И что же тебя в нем так развеселило?

– Я так понимаю, что и ты не слишком расстроен. Несмотря на то, что расстался с девушкой. Прошла любовь? – вопросом на вопрос ответила Айрин.

– Я думаю, что в этих отношениях любви и не было.

– Я понимаю, конечно, что это, наверное, не мое дело… но зачем тогда было встречаться в ней, если нет чувств? Инстинкты?

– Какие еще инстинкты?

– Ну те, что связаны с хм… полигамностью, – теперь уже Айрин смеялась.

– О! Ты нашла очень невинное слово! – рассмеялся и Дэниел.

Ему всегда нравилась ее целомудренность. В то время когда весь мир просто погряз в пошлости. И еще больше нравилось, что это не было наигранно. Она действительно была такой. Нежной, почти невинной и немного наивной в вопросах любви. Он встречался с разными девушками и с определенностью мог сказать, что он бы не хотел, чтобы Айрин стала другой, чем была сейчас. Им хватит его искушенности. Может тогда, много лет назад, судьба правильно не дала ему шанса сделать ей предложение. Ведь у него не было бы того опыта, что сегодня. Но в этот момент он точно знал, чего хочет и какую девушку мечтал бы видеть своей женой. И что он сделает все, чтобы она никогда не пожалела, если ответит ему «да». В жизни, дома, на работе и даже в постели. У него было достаточно девушек, чтобы точно знать, как доставить удовольствие самой главной из них. В ее жизни будет только он. А в его – она. И больше им никто не нужен. Все эти новомодные веянья в вопросах любви не для него. И он точно знал, что Айрин придерживается того же мнения. Они идеально подходят друг другу.

– Так это правда! – продолжала смеяться его любовь.

– Правда? О чем это ты? – улыбался Дэниел в ответ.

– Что ты ужасный ловелас!

– В отличие от Райана? – спросил Дэниел. Мама всегда говорила, что этим он отличается от брата. Спросил и тут же пожалел об этом. Его слова могли быть истолкованы неправильно. И он не ошибся.

– От Райана? Да, наверное… не знаю, – прекратила улыбаться Айрин.

– Нет, Айрин, – вдруг серьезно сказал Дэниел, – если я и отличаюсь от Райана продолжительностью отношений с девушкой, это не потому, что такова моя природа. Просто я пока не был в отношениях с той, с кем хотел бы провести всю жизнь.

Она на секунду задумалась, но потом кивнула, словно сама думала так же. От этого кудряшки в ее волосах тоже чуть подпрыгнули, словно соглашаясь с хозяйкой. И Дэниел залюбовался отблесками солнечных лучей на них – рыжими на каштановых волосах.

Их путь все еще пролегал вдоль реки, окруженной деревьями с кое-где проглядывающими полянками.

– Как красиво, – произнесла Айрин. – Еще бы здесь где-то продавали кофе, было бы совсем хорошо.

– Я думаю, нет ничего невозможного, – Дэниел кивнул головой в сторону заднего сиденья.

Айрин проследила за его жестом и увидела там корзинку для пикника.

– Мама собрала, – продолжил Дэниел. – Можем где-нибудь остановиться и пообедать.

На живописнейшей полянке на берегу реки Айрин расстелила нашедшийся под корзиной плед и разложила припасы. Бутерброды с маслом, лососем и укропом, редис, огурцы, несколько кусочков яблочного пирога и термос с кофе.

– Очень вкусный пирог, – сказал Дэниел, откусывая кусочек и запивая его кофе, когда они уничтожили все бутерброды и овощи и приступили к десерту.

– Спасибо, – улыбнулась Айрин. Она снова стала прежней после их разговора – беззаботной и легкой. – Но если честно – не велика премудрость. Любая девушка умеет готовить.

– О нет, это нет так. Поверь мне, – начал он и осекся. Подумает еще, что у него их была сотня, а это все же далеко от истины. Но Айрин растолковала его слова по-другому.

– Ну в Нью-Йорке, может, и не все. Эта твоя Ангелика не умеет?

– Она не моя. И – да, не умеет.

– А ты любишь домашнюю еду?

– Люблю. Особенно когда она хорошо приготовлена.

– А вот Изабель умеет готовить… – протянула Айрин.

– Айрин. Мы договаривались, – предостерегающе произнес Дэниел.

– Хорошо. Не буду… но ведь правда! Посмотри, сколько у нее положительных качеств.

– Айрин, – с нажимом произнес Дэниел, – поверь мне, любовь не связана с умением готовить или чем-то еще. Это необъяснимо. Почему я должен говорить это тебе? – Он рассмеялся. – Не думал, что ты не знаешь, что такое любовь.

– О нет, я знаю. Точно знаю, – твердо проговорила она и строго посмотрела на него, понимая, что он опять над ней подтрунивает. – Просто обещай мне, что ты подумаешь о ней. И не возражай. Я желаю тебе счастья. И хотела бы, чтобы твоя будущая жена была хорошей девушкой.

Дэниел вздохнул, вдруг поняв причину ее сегодняшнего утреннего вдохновения. И то, что она так просто от него не отстанет, и добавил:

– Хорошо, я тебе обещаю, что моя жена будет хорошей девушкой. Она тебе обязательно понравится. Я даже могу поклясться, что посоветуюсь с тобой, прежде чем делать предложение.

– Это лишнее.

Ему показалось или всегда невозмутимая Айрин смешалась?

– Совсем не лишнее, – продолжил он, из-за всех сил делая серьезный вид. – Ты переживаешь за меня. Поэтому должна одобрить мой выбор.

– Как скажешь… – Теперь она точно смутилась. – Но прежде всего она должна нравиться тебе.

– Ну а если так, Айрин, почему ты второй день говоришь мне про Изабель? – Дэниел, наконец, произнес фразу, ради которой он и затевал этот разговор.

– А Изабель тебе совсем не нравится? – осторожно спросила она.

– Нравится. Но не как моя девушка или будущая жена. Так понятнее?

– Да, – кивнула Айрин, что-то для себя решив. – Больше не буду заниматься сватовством Изабель.

А Дэниелу оставалось надеяться, что это не решение найти ему другую девушку. Хотя что-то в поведении Айрин явно наталкивало его на подобные мысли.

– Скажи, куда отправимся дальше? – задала она вопрос, достав письмо и развернув карту городка, где они только что находились. – Все это так сложно… Где-то же должен быть этот адрес. Мне кажется, мы просто проехали его.

– Айрин, – спокойно произнес Дэниел. – Мы смотрели несколько раз. Дома с номером 16 на этой улице нет.

Айрин в очередной раз кивнула и наудачу развернула письмо. И с удивлением уставилась на страницы. На них появилась надпись, всего одна строчка.

– Посмотри, что это? – она протянула их Дэниелу.

– Сейчас, – он взял листок и списал в блокнот надпись, достав его из кармана брюк. Прежде, чем открыть Интернет.

Но вопреки ожиданиям надпись не пропала, даже когда они ввели ее в поисковик и нашли перевод. Надпись оказалась на латыни.

– «Мы видим только то, что должны. Всему свое время», – огласил Дэниел.

– И что это может значить? – спросила Айрин.

– Не знаю, – ответил Дэниел.

Он взял у нее конверт, случайно коснувшись при этом кончиками пальцев ее ладони. И повертел бумагу в руках. И, словно повинуясь этим прикосновениям, на письме проступил адрес. Адрес отправителя в Тоскане вдруг дополнился названием города – Сиена.

– Италия, провинция Ливорно, Сиена, дом семьи Контандино, – прочла Айрин. – Это и есть адрес отправителя! Наверное, какое-то поместье рядом с городом. Типа фермы.

– Я думаю, ты права. Но если все сложится удачно в Данганноне, ехать туда не придется. Давай еще раз осмотрим город, – предложил Дэниел и развернул автомобиль.

– Очень хорошая идея, – согласилась Айрин.

Неожиданно на въезде показался дом. Новый и красивый. Два этажа, светлый фасад и синие ставни. Мансарда на два окна. Там можно сделать прекрасную комнату с открытым пространством. Палисадник с розовыми кустами невообразимой красоты. Виднеющийся за домом сад с беседкой, в которой так приятно проводить летние вечера за книжкой. Айрин показалось, или она заметила там, на лавочке, пару подушек? И табличка с адресом как на письме.

И стоял он ровно после дома с номером 14. Как они не заметили его прежде? Ведь проезжали этой дорогой несколько раз!

Дэниел припарковал автомобиль перед засыпанной гравием дорожкой, ведущей к входу. Вышел из машины и открыл дверь Айрин, подав ей руку. Его галантность, природная, не наигранная, всегда нравилась ей. Он делал это как само собой разумеющееся, без показухи, – как делали почти все вокруг.

Они подошли к двери и постучали. Но ответом им была тишина. Дэниел стукнул еще раз, потом окрикнул хозяев. И, неожиданно для Айрин, положив ладонь на ручку, толкнул дверь. Та была не заперта.

Они прошли внутрь и поразились уюту, царившему вокруг. Лестница прямо перед ними. Слева на первом этаже – кухня и обеденная зона. Справа – гостиная с камином. Светлая мебель и стены. Бирюзовые подушки и шторы на окнах в гостиной и столовой. На втором этаже – спальня хозяев с гардеробной комнатой, неожиданно пустой, совсем без одежды. Золотистые обои и шторы. Белая мебель. Покрывало и постельное белье на кровати с цветочным орнаментом в зеленоватых тонах. Две детские – одна для мальчика, другая для девочки. Две ванные комнаты цвета шампань. Открытое пространство мансарды с множеством книг и уютным креслом с торшером в одном углу и детским домиком с игрушками в другом. Несколько фото на стене мансарды – цветные и черно-белые.

«Кто-то, как и я, увлекается фотографией, – подумала Айрин. – Даже фото сделаны так, как это сделала бы я».

Она принялась разглядывать их. Деревянный дом, запорошенный снегом, ветки елей вокруг. И подпись – «Ситка». Она немного полюбовалась картинками, а потом спустилась вниз.

Запах выпечки и готового обеда неожиданно окутал ее. Словно хозяева были здесь и ушли пару минут назад. Идеальный дом, готовый для счастливой жизни. Только вот никаких фотографий жильцов. Ни намека на личные вещи.

Айрин и Дэниел аккуратно прошли по всем комнатам и осмотрели их, зовя хозяев, но ничего.

Они спустились вниз, решив, что пора покинуть жилище и попробовать расспросить соседей на улице. И тут взгляд Дэниела упал на кухонный стол. И как он раньше ничего на нем не заметил? Или тут ничего и не было? Но вот сейчас на столешнице, рядом с блюдом с кексами, которые они так и не решились попробовать, несмотря на приглашающую надпись, нашлась записка. На бумаге по-английски было выведено: «Айрин и Дэниелу. Прежде чем начать что-то новое, нужно завершить старое. p.s. угощайтесь».

В недоумении они вышли в сад, осмотр которого также не дал результатов.

Только Айрин подтвердила свою догадку о наличии подушек в беседке, в придачу к которым обнаружился также и небольшой светильник на балке, держащей крышу этого уютного местечка.

Они бродили по дому и участку, словно в наваждении, которое Айрин даже потом не смогла объяснить. И ведь понимали, что этого делать нельзя, так как они без спроса вторглись на чужую территорию. Но это место словно не отпускало их, желая показать свои самые укромные уголки, и пока не исполнило задуманное полностью, так их и не освободило.

Все проверив, они вернулись в машину, совершенно забыв о своем желании поговорить с соседями, поддавшись очарованию этого места.

А как только за ними закрылись дверцы автомобиля, а мотор заурчал, подчиняясь манипуляциям Дэниела, на каминной полке в доме возникла фотография. Счастливая пара в свадебных нарядах. Только Айрин и Дэниел были уже далеко, чтобы заметить ее появление. Но была ли в этом какая-нибудь нужда, если все, что изображено на фото, они могли увидеть, просто посмотревшись в зеркало. Быть может, чуть позже… но точь-в-точь.

Дэниел тем временем завел мотор и поднял глаза, чтобы начать путь и чуть вздрогнул, увидев препятствие перед собой.

– Что-то потеряли? – Около машины стояла девушка, держала велосипед и улыбалась им.

Этого хватило, чтобы оба мгновенно вышли из машины и встали перед незнакомкой.

– Вы живете поблизости? поинтересовался Дэниел.

– Да, – девушка кивнула. – На той стороне улицы, в самом начале, – она махнула куда-то вдаль. – Тут редко встретишь кого-то нового.

– Вы не знаете хозяев этого дома? – спросила Айрин.

– Какого дома? – Девушка смотрела на них и лукаво улыбалась.

Дэниел проследил за ее взглядом и обнаружил, что строения, в котором они были несколько минут назад, уже нет. Он словно испарился. Значит, они не пропустили его при первой поездке по городку. Его просто не было. Какие все-таки странные вещи стали происходить с ними в последнее время!

– Так вы что-то потеряли? Или что-то нашли? продолжила незнакомка, все еще лукаво улыбаясь. – Если нашли, вам остается только позавидовать. Это место открывается не всем. А уж когда это случается, следует ждать, что вас ожидает самое большое чудо в жизни, которое только может произойти с людьми.

Айрин и Дэниел молчали, не понимая, что она имеет в виду.

А девушка вдруг кивнула им и села на велосипед.

– Думаю, он был очень красив, этот дом, – сказала она и помчалась прочь, оставив растерянных Айрин и Дэниела на дороге.

Сколько они ни окликали ее, девушка даже не повернулась и вскоре скрылась за углом. Айрин и Дэниел сели в машину и поехали в ту же сторону. Только незнакомки и след простыл. Там, за поворотом, оказался перекресток. И никаких людей на нем.

– Что будем делать? – спросила Айрин.

– Не знаю. Может быть, попытаемся найти что-то в церкви, как и планировали?

Но ни в церкви, ни в мэрии не было никаких сведений ни о человеке с именем Винд Вандеринг, ни о его семье, ни об Уберто Контандино. В мэрии нашлись только записи о том, что дом с номером 16 когда-то принадлежал мистеру Вандерингу, и больше ничего, даже о том, что это жилье кому-то продано, завещано или подарено. Сейчас строение не числилось ни за кем. Да и по правде, о том находится этот дом и земельный участок под ним – никто сказать тоже не мог. Они не значились ни в одном реестре недвижимости.

Видя, что Айрин становится грустнее с каждой минутой поисков, Дэниел пытался развеселить ее, рассказывая забавные истории из студенческой жизни. И в конце концов, она улыбнулась.

А когда они уже сели в машину, произнесла:

– С тобой интересно просто болтать.

– Вот как? Тебе понадобилось двенадцать лет, чтобы осознать это? – усмехнулся он.

– Двенадцать?

– Ну да. Два года, что я оканчивал школу, а ты уже училась в университете. И те десять, что учился и работал я. Ты не живешь дома двенадцать лет, а я десять. Все верно.

– А, ты прав. Действительно, мы не виделись двенадцать лет. Даже те два года, что ты учился в школе, мы не встречались. Тебя вечно не было дома, когда я приходила. Оно и понятно – молодость. А что до разговоров… Сейчас я думаю, что и раньше было интересно, только вот как-то не до этого мне было. Но судя по тому, как развивается ситуация, мы наверстаем упущенное. Как минимум поездка в Тоскану нам точно обеспечена.

– Позвонишь мистеру Брауну? – задумался Дэниел.

– Да. Нужно забронировать отель и билеты. И виза нужна. Придется побеспокоить Кассандру в выходной. Нужно начинать оформление, – произнесла Айрин и замолчала.

Почти всю дорогу до дома она не произнесла ни слова, погруженная в свои мысли и, только когда они уже подъехали, Дэниел решился нарушить эту тишину.

– Что-то случилось? – с заботой в голосе произнес он.

– Нет, – Айрин помотала головой. – Все в порядке.

– Правда?

Он давно научился угадывать ее настроение, поэтому его не так просто было провести. Дэниел пристально смотрел на нее, и под его взглядом Айрин не выдержала и медленно произнесла:

– Знаешь, там, в доме меня не покидало ощущение, что это мое. Ну понятно, что не совсем… это же жилье других людей… – Она чуть запнулась, подбирая слова. – Более правильно будет сказать – если бы у меня был собственный дом, он был бы точно таким. Раньше я как-то не думала об этом и не представляла его себе. Но теперь точно поняла. Я хочу такой же. Точь-в-точь. Понимаешь, о чем я?

Дэниел кивнул.

– Ты знаешь, у меня были те же мысли, – произнес он.

– Странно, да?

– Отчего же… Просто тебе понравилось какое-то строение. И мне тоже. Так бывает, что вкусы у людей совпадают.

– Нет. Я не про то, что совпали наши вкусы. Я про то, что мне понравился дом абсолютно незнакомых людей.

– Почему? Если он приглянулся нам обоим, отчего в нашей команде не может быть кого-то еще?

– Спасибо, – Айрин чуть улыбнулась. – А то я уже решила, что схожу с ума.

– Не за что, – Дэниел улыбнулся в ответ. – Всегда готов помочь. Можешь обращаться и в будущем, если что.

Айрин облегченно вздохнула, пообещав, что непременно так и сделает, когда ей это потребуется, и достала телефон.

Объяснила мистеру Брауну, что они нашли в Данганноне лишь упоминание о мистере Вандеринге как о собственнике дома, которого больше нет и – ничего ни о нем, ни о его семье. И мистер Браун подтвердил слова Айрин, сказанные при выезде из Данганнона – им нужно ехать в Тоскану.

В разговоре с Кассандрой неожиданно выяснилось, что у них уже есть мультишенгенская виза. Айрин сделали ее на всякий случай еще полгода назад и на достаточно большой срок. А на Дэниела получили, когда он подавал документы, устраиваясь на работу мистер Браун думал отправить его на учебу в Европу, – в качестве премии, когда проект будет завершен.

Билеты на самолет и гостиницу в Сиене Кассандра забронировала им в течение часа и выслала подтверждающие бумаги на электронную почту. Они даже до Нью-Йорка добраться не успели, только попрощались с родителями и сразу отправились в путь. Так что им и в офис ехать не пришлось – они просто заехали каждый к себе на квартиру, сложили в чемодан кое-какие вещи и взяли паспорта. И встретились в аэропорту Нью-Йорка, чтобы вылететь в Тоскану.

Дэниел был рад этой поездке. И стал втайне мечтать, чтобы поиски таинственного мистера Вандеринга закончились не слишком быстро. Несмотря на все неудобства, какие это может принести Мэджик Индастриалз.

Глава 4. Италия, Тоскана, провинция Ливорно, Сиена

– Жарко сегодня, – произнесла Айрин на немой вопрос Дэниела, поняв его мысли только по взгляду, который он бросил на нее, когда она вышла из своего номера в крошечной гостинице в Тоскане. На ней были светло-голубые джинсовые шорты, вполне приличной длины, – по ее оценке, так как не только закрывали попу, но и спускались ниже сантиметров на десять-пятнадцать. Белая майка с коротким рукавом, кружевные кожаные сапожки и джинсовый рюкзак.

Отель Санта Катерина, расположенный в центре Сиены – маленькая гостиница, обладающая удивительным очарованием. Увитые розами стены и балконы. Засыпанные гравием дорожки, маленькие столики в садике около отеля. Деревья и цветы в кадках. Сохранившаяся за столетия каменная кладка. Старинная мебель – деревянные комоды, обитые тканью стулья, кровать с цветочным узором. Деревянные потолки с выступающими балками. Даже ванна – на ножках. Все это создавало ощущение дома, в котором ты живешь по выходным, сбегая от суеты большого города, его сложностей и проблем.

Стоял самый прекрасный сезон – уже спала удушающая летняя жара, но еще не пошли дожди, превращая округу в унылый, серо-дымчатый пейзаж, когда порой из-за тумана не видно всех прелестей этого места, и потому желающих посетить город было довольно много.

Но несмотря на это, им каким-то чудом досталось два смежных номера в гостинице, хотя, задумывая поездку в это время, никто на подобное не рассчитывал.

Между номерами была дверь и Айрин весь прошлый вечер, вернувшись с прогулки по городу и приняв душ, сидела в номере Дэниела и чертила карту местности на листе бумаги, поедая купленные неподалеку в лавке удивительно вкусный сыр, помидорки и хлеб, поливая его оливковым маслом.

Для Дэниела она соорудила бутерброды с прошутто и салями, немало удивив его своей способностью готовить даже из продуктов, продаваемых на другом континенте. Когда он озвучил данную мысль, ее это немало позабавило, и она ответила, что продукты везде практически одинаковы, только вот еду готовят из них разную. И обещала дать ему почитать из своей библиотеки книгу о кухнях разных стран.

Они приехали сюда из аэропорта во Флоренции на такси, заселились в номер, оставив вещи, и сразу отправились купить что-то к ужину. Поездка по живописным дорогам Италии была совсем не утомительна. Многочисленные поля, кое-где уже убранные, и бескрайнее небо над ними составляли удивительный пейзаж. И навевали мысли о бесконечности существования всего окружающего. Шли года, менялись правители и люди, жившие в этих местах, а это удивительное бездонное небо, зеленые холмы и деревья, стремящиеся ввысь, кирпичные дома и фермы, казалось, были здесь всегда. И будут существовать еще много и много лет.

Еще больше Айрин утвердилась в этой мысли, гуляя по Сиене. Город, сохранивший свой облик с 14 века, был таким оплотом стабильности, что хотелось затеряться среди его узких улиц. Стены домов, видевшие несколько поколений жителей. Каменные дворики с кадками цветов. Черепичные крыши, белье, развешанное между домами и отсутствие машин. Все это переносило на много веков назад и делало поездку похожей на сказку. Сказку, отправившую их в прошлое. Да такое далекое, что даже самые взрослые жители этой местности уже и забыли, как это было.

Когда уже почти стемнело, они оказались над южным въездом в город – воротами Камоллиа, как гласил путеводитель. Айрин подняла голову вверх и увидела над ними надпись, по латыни. Пара минут – и переводчик сообщил ей ее смысл.

– «Больше, чем ворота. Сиена открывает тебе свое сердце», – огласила она Дэниелу результат.

– Неудивительно, – ответил он. – Сиену считают сердцем Италии.

– Вот как? – чуть удивленно ответила она. – Не знала.

– Но ты и не должна была, согласись. Италия должна больше дать архитектору, чем юристу, – рассмеялся он.

– Я бы поспорила, но не стану, – она чуть улыбнулась.

– Недостаточно аргументов?

– Нет, просто нет настроения. Здесь слишком красиво, чтобы тратить время на какие-то споры.

– И все же?

– Италия – территория Римской империи в прошлом. Многие их нормы права перешли в современность. В измененном виде, конечно, – начала она лекцию с самым серьезным видом. Даже поправила невидимые очки на переносице.

– Сдаюсь, сдаюсь, – Дэниел покачал головой. – Ты права. Для такой красоты это слишком серьезные разговоры.

– Что ты, это очень занимательно, неужели не хочешь услышать продолжение?

По ее голосу он понял, что она подтрунивает над ним, а потому ответил:

– Если только ты не хочешь услышать лекцию о том, как много эта страна дала для развития архитектуры.

– Пожалуй, не сейчас, – она качнула головой. – Лучше продолжим осмотр этого романтичного места.

– Да, удивительный город, – улыбнулся Дэниел. – Не зря он включен в список всемирного наследия ЮНЕСКО.

– Бывал здесь прежде? – поинтересовалась Айрин.

– Нет, – Дэниел покачал головой. – И в Италии тоже путешествовать не довелось. Но всегда хотел.

– Благодаря мистеру Вандерингу и мистеру Брауну у тебя есть такая возможность, – чуть улыбнулась Айрин.

– Разве мы не должны начинать поиски?

– Должны. Но мы провели целый выходной в поездке в Дангоннон, хотя мистер Браун ясно дал понять, что можно отдохнуть в это время с семьей. Так что сейчас имеем полное право делать то, что нам хочется. Да и вечер ничего не решит. Мы должны постараться воскресить в памяти этих людей слишком давние события, чтобы одни сутки имели существенное значение.

– Как скажешь, – улыбнулся Дэниел, – ты же руководитель этой маленькой экспедиции. Мистер Браун ясно дал это понять.

– Обещаю быть не строгим начальником.

– Обещаю быть хорошим подчиненным.

– О, тогда я должна пообещать что-то еще, – улыбнувшись, сказала Айрин.

– Вот как? И что же? – Дэниел удивленно вскинул бровь.

– Что начальником я буду только в тот момент, когда наше путешествие касается поисков следов мистера Вандеринга или его семьи.

– Отчего же? Разве тебе не нравится руководить?

– Только не в обычной жизни. И потом, я старомодна. И считаю, что у мужчины в жизни должна быть главенствующая роль, – серьезно произнесла Айрин.

– Опасная мысль.

– Возможно. Но у нее есть продолжение. Главенствующая роль должна быть только у того мужчины, которому хочется подчиниться.

– Тебе встречались такие мужчины? – Дэниел хотел прямо спросить, является ли он таким мужчиной, но не решился. А теперь мучился, не зная, даст ли Айрин тот ответ, ради которого и задавался вопрос.

Но она не заставила себя ждать и, лукаво улыбнувшись, произнесла:

– По-моему, я ясно дала понять, что в нашей поездке я хочу руководить только, когда это велел мне делать мистер Браун и только когда это касается наших поисков, – она рассмеялась и, вдруг повернувшись в сторону ворот, взяла его за руку. – Идем, а то и этот свободный день пройдет впустую. И мы так и не увидим красот Сиены.

Она потянула его за собой, через ворота, вглубь городских кварталов, в центр города. Туда, где, цепляясь последними лучами за крыши домов, садилось солнце.

За пару часов, оставшихся до сумерек, они осмотрели весь город, купили еды и подумали о планах поиска.

И все это благодаря поведению Айрин, с легкостью смотревшей на это занятие, так что их задание напоминало обычную увеселительную поездку с необременительным поиском кого-то из дальних родственников, когда тебя не заботит результат, и ты просто посещаешь разные места, и в этом путешествии, от нечего делать, можешь заглянуть к кому-то из троюродных тетушек, с которыми вы не виделись сто лет и не особо жаждете увидеться, если бы не обещание маме, что вы поищите ее и завезете банку земляничного варенья, если будете проезжать мимо. Дэниел и думать забыл, к чему все на самом деле может привести, если они не найдут этого человека.

И даже последующие посиделки в его комнате с планированием дальнейших поисков не сбили его романтичный настрой.

Айрин давно уже ушла к себе в номер, а он все еще стоял и смотрел через окно номера на ночной город со спящими улочками и домами, утаившими за своими дверьми все дневные заботы, покрытый мглой, словно покрывалом. И был не в силах вырваться из наваждения этого места. Он очень живо представлял, как менялись люди, их жизнь и заботы, а город все стоял и стоял, и не думая меняться вслед за ними. Будто понимая, что в жизни есть вещи, которые должны оставаться незыблемыми.

Оказавшись в номере, Айрин приняла душ и улеглась в постель. Но ей не спалось, – что удивительно, учитывая, сколько всего случилось за день. Видимо, прожитые эмоции, подаренные красотой города, в котором они находились, прогнали сон в неведомые дали.

А ведь было уже достаточно поздно, когда они вернулись с прогулки. Даже если не брать в расчет время, потраченное на планирование поисков.

Она вдруг вспомнила, как когда-то они с Дэниелом тоже бродили вдвоем по ночному городку, но только это было много лет назад.

Она уже училась в старших классах – последний год перед выпускным – и по неведомому стечению обстоятельств танцевальные конкурсы закончились раньше экзаменов в школе. До следующего выхода на паркет был почти месяц и им оставались только тренировки. Но так как все танцы были отрепетированы, а программу менять они собирались только к новому учебному году, у Айрин образовалась масса свободного времени. Да и у Райана тоже, как она полагала. Да, пусть завтра должен был состояться экзамен, но к нему надо уже было все выучить загодя, считала она. А сегодня ей хотелось отметить победу, и потому она просто жаждала отправиться в кинотеатр под открытым небом на новый фильм.

Но Райан упорно твердил, что ему нужно еще раз повторить материал. Они повздорили. Не сильно, но все же.

Айрин вышла из его комнаты недовольная и собиралась отправиться домой тем же путем, что и пришла – через окно в комнате Дэниела.

Тот не спал и, заметив ее настроение, спросил:

– Что-то случилось?

– Твой брат – заучка-ботаник.

– Не замечал…

– Поверь мне. Именно он и есть.

– Чем же заслужено это прозвище, позволь узнать?

– Раз ты не замечал, то и знать тебе незачем, – категорично ответила Айрин.

– Не слишком хочется услышать такое в свой адрес… – Он чуть не добавил «от тебя», но вовремя промолчал, и продолжил, добавив в голос сарказма: – Поэтому мне нужно знать, что же такого он натворил, чтобы не повторить его «ошибок».

Айрин взглянула на него недовольно. Да, она уловила в голосе Дэниела оттенок недоверия относительно того, что его брат может хоть немного соответствовать этому определению. И прекрасно слышала, как им было произнесено слово «ошибок» – понимая, что ни о каких всамделишных промахах Райана речь не идет. Дэниел догадался, что прозвище было дано ею просто оттого, что она не получила желаемого, – в шутку, а не со злобой.

И этой догадкой, и своим спокойствием, да еще смешанным с сарказмом, он жутко раздражал ее. Особенно, когда она и сама злилась. Только вот через несколько минут такое его поведение приводило к поразительным результатам. Она успокаивалась и сама начинала веселиться над ситуацией.

– Не хочет пойти со мной в кино, говоря, что завтра экзамен, – спокойно ответила она Дэниелу.

– О да, это очень страшный грех, – рассмеялся Дэниел, и Айрин сама улыбнулась. – А завтра экзамен?

– Да, но все уже нужно было выучить. Давно. И он выучил. Мы вместе все повторили!

– Тогда в чем же дело?

– Подозреваю, что он банально устал и ему лень тащиться куда-то. Как старый дед. Ворчал, что нужно выспаться… – Айрин искоса посмотрела на него.

– Хочешь, я пойду с тобой? – вдруг спросил Дэниел.

– А давай!

Она была так рада, что он не отказал, что даже забыла спросить, а нет ли у него каких-то планов. Встречи с девушкой – он тогда начал отношения с Изабель – или того же экзамена, например. Она просто обрадовалась, что у нее появилась компания, согласная разделить с ней радость от победы в танцевальном конкурсе сегодня днем и отметить ее. Да и фильм посмотреть хотелось. Сегодня премьера, и она наверняка будет первой из класса, кто увидит его.

– Тебе понравится, – добавила она, заметив вдруг, что улыбка Дэниела гаснет. Решила, что он может внезапно передумать.

И ей было невдомек, что в тот момент в его голове мелькнула мысль вовсе не о том, чтобы придумать причину не посещать кинотеатр. Вот в чем в чем, а в том, что ему понравится, Дэниел даже не сомневался. Пойти с ней вдвоем в кино – об этом можно было только мечтать. Только ему придется приложить немало усилий, чтобы держать себя в руках и не поцеловать ее. Обнимались они достаточно часто – когда она радовалась или грустила. Или когда ей было страшно. И, делая это, Айрин повторяла, что он ее лучший друг. Так что за то, что она подумает что-то не то, когда он ее внезапно обнимет, можно было не волноваться. А вот поцелуи – совсем иное.

– Я только возьму куртку, – быстро произнес он, чтобы закрыть себе все пути к отступлению.

Фильм был интересный, он сам сказал ей об этом после первых минут, так что она перестала переживать, что вытащила его в ночь неизвестно куда.

Но она даже не подозревала, о чем он тогда промолчал – что больше фильма Дэниелу понравилось, что это был кинозал под открытым небом: они захватили из дома одеяло и сидели рядом – не столько от того, что оно было небольшим, сколько от того, что Айрин замерзла и он поделился с ней курткой. И весь фильм они просидели, накрывшись ею вместе.

Айрин и не подумала одеться теплее, предлагая ему эту поездку, забыв от радости, что он водит мотоцикл. У Райана была машина – старенький «Форд», доставшийся ему, когда дедушка купил себе новую. А у Дэниела, как более младшего, в тот момент появился всего лишь видавший виды мотоцикл, который частично оплатили ему родители, а частью он скопил сам, работая. Он, конечно, переживал по этому поводу – машина была солиднее.

Она не знала, но все переживания закончились в тот момент, когда Айрин села к нему чтобы добраться, опаздывая на очередную репетицию – Райан в тот момент уже уехал в зал, не посещая углубленных уроков истории, а она осталась в школе на занятиях. В тот день Дэниел был по-настоящему рад, что водит мотоцикл, потому что она обняла его, прижавшись к спине. И еще при этом похвалила его мускулы – не зря он проводил время в зале. Да еще порадовалась, что ездить на мотоцикле гораздо удобнее – больше возможностей для маневра в отличие от машины, которой нужно больше места, чтобы проехать.

Фильм закончился не слишком поздно, но она проголодалась и попросила Дэниела покатать ее по городу. Они побродили по парку, в котором было еще довольно много гуляющих парочек, зашли в кафе – поесть мороженого. Встретившиеся знакомые удивленно смотрели на них, а потом еще какое-то время пытались выяснить, какая размолвка у них произошла с Райаном, что она решила пойти на свидание с другим. Смешные!

Она улыбнулась этим воспоминаниям из юности как чему-то очень теплому и хорошему. И, закрыв глаза, моментально заснула.

Но все было вчера. А сегодня Айрин была чрезвычайно собрана и стояла перед Дэниелом, собираясь найти хоть что-то, что прольет свет на исчезновение мистера Вандеринга или подскажет, где искать членов его семьи. У нее не получилось вечером определить расположение дома Контандино, как она ни старалась. Единственное, что удалось – примерно определить несколько мест, где он теоретически мог находиться. И вот сейчас она намеревалась отправиться в местный музей, потом в мэрию, а если не повезет – в местный собор. Можно было бы, конечно, объехать округу в поисках чего-то подходящего и поспрашивать местных жителей. Но вряд ли из них кто-то так хорошо говорил по-английски, чтобы им удалось внятно объяснить то, что они и сами-то понимали с трудом.

– Ты думаешь, это подходящий наряд, чтобы посетить все те места, что мы сегодня планировали? – не выдержал Дэниел, вернувшись к злополучным шортам, которые она надела утром. По его мнению, следовало выбрать что-то более строгое, подходящее для общения с представителями мэрии. – Все же мы представляем целую корпорацию, – решился добавить он.

– Нам пока не дали официального разрешения на просмотр архивов, несмотря на запрос, – ответила Айрин. – И я думаю, причина в том, что он был сделан слишком поздно. Только в тот момент, когда мы уже летели в самолете. А следовало отправить его тогда, когда я об этом просила – в течение часа после разговора с мистером Брауном, как я позвонила из Данганнона и дала указания своему департаменту.

Когда она говорила это, то выглядела так, что даже ее наряд не помешал Дэниелу определить – перед ним стоит начальник отдела огромной корпорации, и подчиненные точно получат выговор за то, что так плохо исполнили ее указания.

– И ты решила отомстить таким образом? Одевшись как туристка? – решил он немного охладить ее пыл. Не хотелось бы ему оказаться на месте ее провинившегося сотрудника. Его все больше поражал этот контраст ее поведения. Дома, со своими близкими и друзьями, она была совершенно другой – легкой, смешливой, не думающей о завтрашнем дне, где-то даже глупенькой девушкой.

– О нет. Хотя я и собираюсь при возвращении выяснить причину такой задержки. Но я рада, что ты оценил мой наряд.

– Вот как? И ты думаешь пойти переодеться?

– Отнюдь. Я как раз и преследовала эту цель – выглядеть как обычная туристка. Раз у нас нет официального разрешения, попробуем добиться своей цели частным путем. Тебе тоже следует сменить наряд… – И критическим взглядом Айрин осмотрела его белую рубашку, черные брюки и черные же ботинки.

И успокоилась только тогда, когда он надел шорты, кроссовки и невесть как оказавшуюся в его шкафу майку с коротким рукавом и надписью «с любовью, Италия» – несомненно купленную Айрин и принесенную в его номер. Поразительно, но по размеру она подошла идеально, чуть обтянув мышцы рук и плеч – результат тренировок в зале. Так, как он обычно и носил. И ему оставалось только изумляться ее наблюдательности.

Удивительно, но план Айрин сработал. В музее, в который они отправились после переодевания, она сначала долго разглядывала экспонаты. Потом начала задавать вопросы седовласому служителю, выразив крайнюю заинтересованность историей этих мест и прошлым ее жителей. И тот с радостью не только рассказал, что знал, но и показал все карты, что имелись. И даже отвел к своим знакомым, таким же седовласым старичкам, которые с удовольствием поделились всем, что вспомнили.

Им удалось припомнить и то, что они что-то слышали от своих дедов о доме, где жил мистер Вандеринг и ферме семьи Контандино. И показали даже то место, где могло бы находиться их поместье. А Айрин и Дэниелу только осталось мысленно поражаться, как эти люди помнят о человеке, не являющимся их родственником.

И когда вечером на электронную почту Айрин пришло разрешение от местной мэрии ознакомиться с документами, находящимися в архивах и связанными с семьей Контандино, переправленное сотрудниками Мэджик Индастриалс, Айрин и Дэниел уже знали, где искать. И поход в учреждение стал для них простой формальностью.

На вопрос Дэниела, не следовало подождать всего лишь до утра и не предпринимать целую кампанию по поискам, Айрин ответила, что не привыкла сидеть без дела. И что они сэкономили целый день, так как в музей она все равно планировала посетить, чтобы собрать всю имеющуюся информацию. И еще не факт, что ответ на запрос был бы положительным и пришел так быстро. Из всего этого потока причин Дэниел выбрал только одну, ту, которая, по его мнению, и являлась правдой – Айрин не любила сидеть без дела.

Полученные сведения сужали их поиски до двух мест, в которые они и собирались наведаться на следующее утро, проанализировав полученные из разных источников данные. Благо за два первых дня, прошедших с их приезда, музей и архив мэрии были ими уже осмотрены.

Вечером они отправились поужинать в одном из ресторанчиков близ отеля и спустились в холл. Дэниел предложил один из них, расположенный в старинном особняке с красивыми цветами перед входом, а самое главное – недалеко от их жилища, – как раз то, что нужно после напряженного дня. И Айрин с радостью согласилась. Она пока не понимала – как, но этот мужчина всегда угадывал ее настроение: куда и когда она хочет пойти или что сделать. Или просто их желания постоянно совпадали?

Но это положение вещей ее абсолютно устраивало – так приятно отдать инициативу в таких вещах, – не глобально важных, но в тоже время существенных, так как они влекли за собой создание определенного комфорта и образа жизни. Соглашаться на что-то гораздо интереснее, чем постоянно брать инициативу в свои руки. Тем более что собеседник может предложить то место, о котором совсем и не думаешь.

В холле отеля уже была парочка туристов – супружеская пара примерно их возраста. Как Айрин поняла из разговора, они были женаты уже несколько лет и, оставив детей на няню, улетели в запоздалое свадебное путешествие в Италию.

– Куда отправимся? – спросил мужчина.

Девушка вздохнула. По выражению ее лица было видно, что она постоянно слышит подобный вопрос.

– А куда ты хочешь? – устало отозвалась она.

– Я не знаю. А ты?

– Можно поездить по окрестностям – в округе много приятных городков.

– Не хочу, – протянул мужчина.

– Тогда, возможно, погуляем по городу?

– Мы уже все видели… да и жарковато для прогулок между каменных стен.

– Флоренция? Море? Мы могли бы доехать до побережья и немного поплавать.

– Это далеко, – голос мужчины становится все больше похож на голос плаксивого ребенка.

– Я тебе уже много чего предложила, выбери хоть что-нибудь! – было видно, что женщине порядком надоел этот бессмысленный разговор.

– Вдруг предложу, а тебе не понравится!

– Но ты бы мог предложить хоть что-то! А потом уж мы решим.

– Реши все сама.

Было видно, что женщина не слишком довольна этим ответом. Айрин была удивлена, как молодой муж может так ошибиться – по всему было понятно, что его жене хочется какой-то инициативы со стороны мужчины. Разве он не видит, его супруга жаждет хоть иногда отдавать бразды правления в руки мужа, а не взваливать принятие решения только на свои плечи!

– Мы же приехали сюда для того чтобы хоть что-то увидеть, так ведь? – начала та задавать наводящие вопросы. – Полежать мы можем и дома. В тоже время и на Средиземное море хотелось бы взглянуть…

– Тогда давай совместим одно с другим?

– Сначала доберемся до побережья, а потом решим, да?

Мужчина кивнул в ответ. И Айрин увидела, что девушка выдохнула.

Она не понимала, зачем муж так ведет себя – видит ведь, что жена желает, чтобы он сам решил хоть что-то.

Айрин давно осознала, что она из тех девушек, которым было бы приятно, если бы ее пригласили куда-то на свидание, выбрав способ времяпрепровождения самостоятельно. Да, конечно, существовал определенный риск, что собеседник отдаст предпочтение не тому месту, но ведь всегда можно отказаться. Или просто уйти. Только вот не все воспримут это адекватно. Айрин предполагала, что такой муж, как этот, будет канючить, что получилось не по его замыслу. Вот с Дэниелом таких промахов не случалось. Видимо, их вкусы часто совпадали потому, что они выросли в схожих условиях, с семьями, имеющими одинаковые ценности. Удивительно только, что с Райаном у них было гораздо больше различий…

Она вдруг вспомнила об одной своей мечте. Интересно, а способен ли Дэниел для своей девушки сделать что-то похожее? Райан – точно нет.

Айрин иногда грезила, что однажды ее «принц» позвонит утром в дверь и скажет, что они улетают в путешествие. И что он уже отпросил ее с работы и все решил с текущими делами. И даже не только купил билеты и забронировал отель, но и распланировал каждый день их отдыха.

И не будет ни мучительного выбора места, ни времени, когда стараешься всем угодить, учесть чужие увлечения. Она просто соберет чемодан, сядет в самолет или автомобиль и отправится далеко-далеко. И будет ходить по интересным местам, внимая экскурсоводу. Или лежать на пляже, слушая мерный шум волн и плавать в море или океане. А вечерами гулять по пирсу и, обнимаясь, смотреть на звезды и болтать обо всем на свете.

Да, как все-таки важно найти человека, желания которого совпадают с твоими…

Но то были лишь воздушные замки, а сейчас у нее было важное и срочнее задание от генерального Мэджик Индастриалс, и она не могла не выполнить порученного. Да, она тысячу лет не была в отпуске. Точнее, вообще никогда не была, если исключить поездки в школе. Поступив в университет, летом всегда работала. А потом, даже закончив учебу, не могла себе позволить отдохнуть – все боялась, упустит что-то важное. Хорошее место или новую должность.

Она и сейчас не расслаблялась ни на минуту и не забывала о деле – даже когда гуляла по городу. Да, делала вид, что не думает о работе. Но только чтобы дать Дэниелу отвлечься. Однако ее мысли всегда были заняты поисками.

И только места, где они находились, чуть скрашивали ощущение постоянной необходимости действовать.

Нет, она определенно за отношения, в которых мужчина играет главенствующую роль.

Утром следующего дня Айрин постучала в дверь номера Дэниела. В девять утра. Не учитывая тот факт, что девять утра в Тоскане были совсем не тем же самым в Нью-Йорке. Но, по счастью, он был уже готов к путешествию по горам, а не едва только открывал глаза и раздумывал о том, принять ли сначала душ или позавтракать.

Айрин была во всеоружии – не только одета, но собралась с мыслями и наметила план дальнейших поисков. И Дэниел решил, что если бы он сам лично не видел, как она ест, то решил бы, что это не девушка, а робот, не знающая, что такое сон и еда.

На Айрин была темная майка, кроссовки и да – опять те же шорты. Той же самой длинны, заставлявшей его постоянно одергивать себя, чтобы не смотреть на то, что было ниже этого предмета одежды. Дэниел уже стал подумывать, что ее просто сковывают офисные рамки, потому она отрывается, пока только возможно. Только длина шорт предполагала слишком много открытых мест, и он уже не знал, куда деваться от этого зрелища длинных стройных ног.

– В горах небезопасно, можно пораниться обо что-то, – словно в никуда произнес он.

– Не очень-то и большие там горы, – в тон ему ответила Айрин. – Но если мы продолжим обсуждение об опасностях пути, то никогда туда не доберемся.

Она почти бегом спустилась вниз по лестнице и открыла дверь в раскаленные сентябрьским зноем окрестности. По неведомой причине, как только они приехали, стало действительно жарко, что заставляло старожилов качать головой и вспоминать, когда последний раз было такое палящее начало осени.

Дэниел спустился следом.

– На чем поедем? – Айрин оглядела округу, но поблизости не было ни одной машины.

– На этом. – Голубая «Веспа» стояла у самого входа и Дэниел оседлал ее. – Давно мечтал поездить на таком.

Еще утром, пока Айрин спала, он взял ее в прокате. Давно хотел покататься на подобном. Думал разбудить девушку и спросить ее мнение по этому вопросу, но потом передумал. Даже если она не придет в восторг, утром, когда они соберутся ехать, у нее не будет выбора, если захочет попасть на место назначения побыстрее. Ведь на то, чтобы снять машину, нужно время. Но на его удивление, Айрин не стала возражать и лишь улыбнулась.

– Могла бы и сама догадаться, – произнесла она и села позади него, поставив ноги на ступеньку и обхватив его руками. – Поехали.

Полчаса спустя, оставив «Веспу» внизу, они взбирались по каменистой тропинке в гору недалеко от Сиены – туда, где по расчетам Айрин должен был находиться дом Уберто Контандино или то, что от этого дома осталось. Мотоцикл не смог бы подняться по такой крутой, практически незаметной среди камней и травы тропинке, а вот Айрин бодро шагала вверх, маяча перед Дэниелом стройными ногами. И да – подтянутой попой. Он даже стал гадать, не продолжает ли она заниматься танцами. Хотя при ее ритме жизни это было бы практически невозможно.

– Пришли! – Айрин уже была на самой вершине и оглядывала округу. Через пару секунд ее взгляд остановился в одной точке.

Дэниел поднялся следом и только тогда заметил, что привлекло ее внимание – на некотором расстоянии от них, не более чем в пятистах метрах, располагались развалины старого дома. Крыша кое-где отсутствовала, но стены сохранились довольно хорошо.

– Это может быть опасно, я подойду поближе и посмотрю, можно ли войти внутрь.

– Хорошо, – Айрин кивнула.

– Возьми меня за руку.

Он произнес это машинально, больше от того, что ему вдруг захотелось физически ощутить ее присутствие, а не затем, что в этом действительно была какая-то необходимость. Гора была не такой уж и крутой. Но Айрин, на удивление, молча выполнила его просьбу, обхватив своей ладонью его.

Они спустились к дому и оказались перед входом. Двери не было. Дэниел все еще держал Айрин, не в силах отпустить. Но это было уже не совсем прилично, потому что они стояли на ровной поверхности. Он сделал шаг, разжав руку. Но вдруг Айрин снова обхватила его ладонь и приблизилась к нему вплотную.

– Не отпускай меня, – произнесла она ему на ухо, и от ее голоса у него мурашки пробежали. Интересно, что бы сказал Райан, если бы увидел их сейчас. – Я не архитектор, чтобы не бояться заходить в заброшенные дома. Я боюсь мышей и всяких насекомых. А еще змей.

«Как по-девичьи», – подумал Дэниел. Но кивнул, подтверждая, что будет оберегать ее.

Они оказались вдвоем на пороге, и Дэниел поразился, как все внутри сохранилось. Максимум, на что он рассчитывал – это то, что в доме не будет слишком много камней от частично развалившихся стен и земляной пол – доски-то наверняка успели прогнить.

Но дом выглядел удивительно хорошо. Вон печка, вот окна. Там остатки каменной перегородки, видимо, отделяющей спальню от гостиной. Правда, все немного разрушенное, но чем именно это было когда-то – угадывалось хорошо.

Они сделали еще пару шагов, и Айрин внезапно отпустила его руку, поняв, что бояться нечего. А Дэниел стал втайне грезить, чтобы откуда-то выскочила мышка. Не для того, чтобы напугать Айрин, а чтобы снова почувствовать тепло ее руки.

– Могу вам чем-то помочь? – произнес по-итальянски голос от двери.

Они обернулись и увидели стоящего у входа молодого мужчину. Зелено-серые темные брюки и такого же цвета рубашка, грубые ботинки. Он был одет как типичный крестьянин. Да и выгоревшие на солнце волосы, смуглая, грубая кожа на лице и руках говорили о том же.

– Вы говорите по-английски? – ни на что особо не надеясь, спросила Айрин.

– Вам чем-то помочь? – повторил вошедший уже по-английски.

– Это дом семьи Контандино? – осведомился Дэниел.

– Да, это так. Только не само поместье, если вы это имеете в виду, – отозвался пришедший.

– А что же?

– Дом, в котором мы находимся, стоит на окраине владений. Усадьба и ферма расположены чуть дальше.

– Вы что-то знаете о доме и жившей тут семье? – снова задал вопрос Дэниел.

– Знаю ли… – протянул человек. – Можно и так сказать. Да, я хорошо знаком с этой семьей. А вас интересует что-то определенное?

– Мы бы хотели выяснить, кто владельцы и как они жили? Жив ли кто-то из них? – пояснил Дэниел.

– О да, живы. Но что можно о них рассказать – вот вопрос… Семья как семья. Занимаются хозяйством, растят детей.

– А не слышали ли вы что-то о мистере Винде Вандеринге или его родственниках? Он как-то связан с Контандино? – вдруг спросила Айрин.

– Вы сейчас стоите в его доме, – произнес незнакомец.

– В его доме? – не поняла Айрин.

– Он построил его. Взял в аренду землю у семьи Контандино, а потом жил тут. Давно, правда. Но он был затворником, знаете, ни с кем кроме Контандино и не общался.

– А что это был за человек? – спросила Айрин.

– Да странный такой. Ни друзей, ни семьи, хотя немолодой уже. Работал всюду понемногу. Был кораблестроителем, потом ходил моряком. Здесь вот взял в аренду клочок земли и занимался земледелием. Знаю, что он однажды он сел на корабль и отплыл в Америку. А что было после – мне неизвестно. Поговаривали, что там он простроил дом, да так и остался жить. Семьи у него никогда не было, насколько я знаю. Это все. А что хотите от него вы?

– Мы собираем сведения о людях, одними из первых населивших Америку, пишем книгу, – быстро произнесла Айрин. – А здесь жил кто-то после? В этом доме.

– Удивительно, но нет. Многие жилища меняют хозяев, но этот так и остался верен тому, кто его построил. И никто не смог его ни изменить, не переделать. Удивительный дом. И очень необычный, судя по виду и планировке.

– Правда? – Дэниелу показалось, что мужчине есть, что добавить. – А мне кажется, что раньше только такие и строили. Сейчас, конечно, предпочитают что-то современное…

– Так-то оно так, только есть одна интересная история…

– О, мы с радостью выслушаем вас, – проникновенно произнесла Айрин.

– Моя семья живет тут давно. Этот дом – на окраине наших владений. После отъезда Вандеринга дом хотели продать, но так и не нашли нового хозяина. Поговаривали, что на доме какое-то заклятие. И кто побывает тут, сам себя уже не помнит.

– Вот как! – выдохнула Айрин.

– Не знаю ничего о влиянии этого заклятья на девушек, а вот мужчины, можно сказать, с ума сходят.

– Что вы имеете в виду? – спокойно спросил Дэниел и вдруг почувствовал, как Айрин схватила его за руку, словно пытаясь защитить от чего-то неведомого.

Дэниел не верил ни во что подобное, но жест Айрин был ему безумно приятен.

– Да поговаривают, что младший из семьи этих Контандино, Уберто, – продолжил незнакомец, а Айрин сжала руку Дэниела сильнее, услышав знакомое имя, – часто захаживал в этот дом и разговаривал с хозяином. А потом поддался его чарам и тоже захотел стать мореплавателем.

– Но что в этом плохого? – спросила Айрин и голос ее чуть задрожал. Дэниелу даже пришлось ободряющее посмотреть на нее. – Возможно, этот Уберто нашел свое призвание.

– Да какое же это призвание, если он должен был, как и его отец, возделывать землю и кормить скот? А не бегать по морям на утлом суденышке в поисках приключений. Не говорите глупостей, девушка! – вскипел незнакомец, но продолжил: – Это не самое страшное. Все окончилось весьма плачевно.

– Он утонул? – спокойно спросил Дэниел. Ему не нравилось, что этот странный человек пугает Айрин почем зря.

– О нет, что вы… хотя было и это. Но гораздо позже. Он влюбился. В девушку. – Дэниел почувствовал, как рука Айрин ослабила хватку. Видимо проклятие в виде перспективы любви для вошедших сюда мужчин не сильно волновало ее. – И все бы ничего, только вот более неподходящей партии и придумать нельзя. Она была не из местных. Он встретил ее где-то в дальних странствиях. В Новом Свете, кажется. Темная кожа и темные волосы! Бразилия! Дикая страна. И он даже посмел привезти ее знакомиться с родителями! Каков нахал!

– Он нашел свою любовь, в этом нет ничего плохого, – осторожно произнесла Айрин.

– Любовь! – вознегодовал мужчина. – Да что вы знаете о любви! Его любовью должна была быть эта земля. Труд на ней. Он должен был жениться на одной из местных и не выдумывать себе какие-то сказки. Конечно, семья не приняла ее. И поставила перед выбором – или они, или она.

– И что же? – Айрин задала этот вопрос, изначально зная ответ.

– Они выгнали и его, и ее, и сказали больше не появляться в этом доме. Так они и уехали восвояси ни с чем. Да и нечего было рассчитывать! Не такой уж отец и дурак, чтобы дать ему денег.

– А он просил денег? – осведомился Дэниел. Он все больше чувствовал, что никакой симпатии к говорившему не испытывает, а вот Уберто, напротив, вызвал в нем уважение – решиться на такое ради любви способен не каждый.

– Просил! А то как же! Знали бы вы этого пройдоху Уберто! Думаю, для этого все и затевалось. Хотел построить дом, там, в Новом Свете. И просил у отца денег взаймы. Можно подумать, что когда-нибудь вернул бы долг! Уехал за тридевять земель и ищи-свищи. Я так отцу и сказал! Нечего потакать бездельникам! Хочет работать, пусть работает здесь, под присмотром родителей. И женится, на ком сказали.

– Но он же работал… – нерешительно сказала Айрин. Дэниел вообще не узнавал ее. Из всегда твердой и сильной характером девушки она вдруг превратилась в нежное создание. Италия как-то странно повлияла на нее.

– Конечно, верь ему! Кто видел эту его работу! Врал еще, что скоро станет капитаном корабля и отдаст отцу все деньги. Но я вам так скажу: нечего придумывать себе всякие сказочки! Про любовь и всякие такие глупости. Еле уговорил отца не верить ему. Да и как оказалось – прав был. Погиб Уберто в одном из своих походов. А если бы отец тогда ему денег дал, что бы было? Сгинули бы наши сбережения в неизвестном направлении. А все этот незнакомец! Как я тогда противился, когда ему дали дозволение жить тут! А вот нет ты, поди, никто не послушал. А все беды-то от него и получились! Послушались бы меня, и не было бы ничего.

Айрин была категорически не согласна с этим странным человеком. Мало того, что он не верил в любовь, так еще и выглядел ненормально. Одежда, в которой давно никто не ходит. Чудаковатая речь. И как он витиевато умеет изъясняться по-английски, хотя по виду – чистый итальянец. Вдобавок ко всему в середине их разговора солнечный свет, проникающей сквозь щели в доме, упал на него, и Айрин не увидела тени, отбрасываемой этим человеком. Потому-то она и вцепилась в Дэниела, хоть это было и не совсем прилично. Оставалось надеяться, что Дэниел не подумал ничего дурного.

– Почему вы полагаете, что он не отдал бы их, если б с ним не произошла такая трагическая случайность?! – горячо произнесла Айрин.

– Отдал, а то как же! Небось, придумал бы сказочку про свою гибель.

– Так же нельзя! – возмутилась Айрин. – Почему вы не верите в людей, в любовь?

– Мне больше не о чем с вами разговаривать. Я пойду, работы много, – произнес незнакомец недружелюбно, а потом добавил: – Если вы мне не верите, спросите кого угодно. Все подтвердят слова Бернардо Контандино.

И, даже не кивнув им на прощанье, исчез в дверном проеме.

Айрин и Дэниел проводили его взглядом.

– Странный человек, – протянула Айрин.

– Почему? – спросил Дэниел.

– Сначала был так мил, а потом вдруг изменился… – Она не хотела говорить о других неестественностях незнакомца, замеченных в ходе разговора, чтобы Дэниел не посчитал ее сумасшедшей. – А еще его имя! С такой знакомой фамилией. Хотя, это может быть просто совпадение.

– Все по-разному воспринимают людей с точкой зрения, отличающейся от их собственной. Ты не поддержала его позицию, поэтому что удивительного в том, что он так отреагировал?

– Не обязательно у всех должны быть схожие мысли. Я же спокойно воспринимаю, если кто-то со мной не согласен.

– Но все люди разные, Айрин. Я тоже спокойно отношусь к оппонентам. Каждый имеет право на свое мнение. Даже в таком вопросе как относиться к точке зрения других людей.

– Думаю, ты прав, – Айрин кивнула. Ей не хотелось сейчас спрашивать Дэниела о других необычностях незнакомца, а потому они по ее просьбе еще раз осмотрели это жилье и вышли под горячие лучи полуденного солнца.

– Нужно найти дом, про который он говорил, – произнес Дэниел. – По словам этого человека там еще живут родственники Уберто Контандино. Возможно, они смогут нам помочь. Кроме того, этот человек говорил про какого-то Бернардо с той же фамилией. Конечно, всегда сохраняется вероятность, что он имел в виду себя, и это его зовут Бернардо Контандино.

– Но так странно говорить о себе в третьем лице… Если бы он сказал, что все могут подтвердить его слова, было бы понятно. А так… как-то странно. Но ты прав, дом найти необходимо.

Айрин все еще обдумывала увиденное. И чем больше она размышляла, тем больше ей становилось не по себе. И сейчас она была бы рада любому предложению сделать хоть что-то, лишь бы только не стоять, топчась на месте, у этого дома.

Они проехали в поисках фермы в радиусе нескольких километров от этого жилища, но ничего. Никто не слышал о такой семье и где находилось их поместье, не знал.

– Удивительно, правда? Куда могла исчезнуть целая усадьба? Неужели незнакомец солгал нам, говоря о том, что Контандино живут где-то неподалеку. Я уже не знаю, чему и кому можно верить, – произнесла Айрин.

Они сидели в небольшом кафе на окраине Монтальчино и поглощали суп из фасоли, жареные на решетке грибы и пасту с томатами, розмарином и козьим сыром. И пили удивительно вкусный кофе. Они умудрились доехать сюда в поисках дома Контандино, о чем Айрин абсолютно не жалела – очень уж красивым был путь.

– Но архивы говорят, что поместье было. И эта семья жила в здешних краях. Только вот сейчас никого нет… так что в этом наш незнакомец ошибся. А возможно, он имел в виду каких-то их родственников Контандино, носящих другую фамилию. Поэтому мы никого не можем найти, – ответил ей Дэниел.

– Ты не заметил ничего странного в этом незнакомце? – вдруг спросила Айрин.

– Нет, а что? – насторожился Дэниел. Он еще помнил, как Айрин испуганно держала его за руку.

– Да нет, ничего, – она постаралась придать голосу беспечности, не решившись сказать правду. – Просто показалось. Итак, наш таинственный мистер Вандеринг жил сначала в Италии, потом – около дома наших родителей, в округе Скотт, а потом перебрался в Нью-Йорк, – поспешила она сменить тему.

– Только, вот, тебе не кажется удивительным, что, как выясняется, в Нью-Йорке он владел типографией, около дома родителей работал столяром, в Италии, по словам нашего нового знакомого, занимался земледелием, а до этого был моряком?.. Да еще и кораблестроителем, если опять же верить этому человеку.

– Ну а почему бы и нет, просто приспосабливался под ситуацию. Деньги-то нужны. А под конец жизни, скопив немного, открыл свою типографию.

Уж что-то, а род занятий мистера Вандеринга удивления в Айрин не вызывал.

– На то, чтобы овладеть умением, нужно время, – протянул Дэниел. – А судя по рассказам, любое дело, за которое он брался, получалось у него отлично. Сколько же ему было лет? В Италии он оказался уже зрелым мужчиной.

– Сейчас это не особенно важно. Некоторые люди живут долго. Да еще и остаются полными сил, – Айрин покачала головой. – А тебе не показалось странным, что сначала наш незнакомец сказал, что это дом, который построил мистер Вандеринг на окраине владений семьи Контандино, а потом вдруг упомянул, что это его владения?

– Ну тут-то все просто, – сказал Дэниел, – возможно, он купил ферму у семьи Контандино. А может быть, его владения по соседству, и эти земли являются краем и его владений, и семьи Контандино.

– Но мы не нашли ферму, сколько потом ни искали… – протянула Айрин.

– Просто не так задавали вопрос. Завтра утром еще раз поспрашиваем в городках рядом с Сиеной и объедем все церкви поблизости, вдруг что-то да получится.

– Да, так и сделаем… – Айрин волновало еще кое-что и она решила озвучить эту мысль Дэниелу. – Ты заметил одну странную вещь – центральную опору его дома? Я раньше нигде не видела такого в деревенских домах. Чтобы стояла колонна и подпирала свод.

– Может быть, он переделал дом из какого-то здания? С другим назначением? Или поставил опору, чтобы дом не упал?

– Нет, – покачала головой Айрин, – точно не опора – Вандеринг только что его построил. Незнакомец сказал это вполне определенно.

Дэниел задумался.

– А знаешь, мне это напоминает одну вещь… – медленно произнес он.

– Какую? – заинтересованно спросила Айрин.

– Мне показалось, этот дом был очень похож на палубу корабля. А колонна – словно центральная мачта.

– Точно, монетка под мачтой! – протянула Айрин. – Где-то я об этом читала… Тогда мы поймем, откуда он приехал в Италию.

– Что? – не понял Дэниел.

– Я заметила кое-что странное под этой колонной, когда мы осматривали дом. Подумала, что это нечто вроде шляпки большого гвоздя, который держит колонну. Но теперь понимаю, что ошиблась.

– Тебе не кажется, что мы идем не в ту сторону? – вдруг спросил Дэниел. – Нам нужно было понять, откуда этот человек приехал в Нью-Йорк и где может быть его семья. Откуда он прибыл, мы выяснили – это был Данганнон. Так зачем нам идти в обратном направлении? Так ли уж важно, где он был до этого?

– Возможно, узнав, где начало этой истории, мы выясним, где ее конец. Мы до сих пор не знаем, была ли у него семья. Не думаю, что нашему сегодняшнему знакомому можно верить. Посмотрим по церковным книгам. Быть может, найдем что-то. И нужно еще раз зайти в дом, хочу взглянуть на монетку. Поняв, откуда она, мы, вероятно, определим, из каких мест он прибыл в Тоскану. И попытаем счастье уже в другом городе, чтобы узнать, жив ли кто-то из его семьи, – добавила она, чуть помедлив.

Спустя час, выйдя из маленькой таверны, и расположившись на «Веспе», они катили в сторону развалин дома. Вокруг стояла тишина, нарушаемая только пеньем птиц, как бывает в послеполуденные часы, когда жара уже постепенно начинает спадать. В полях кое-где работали машины, собирая щедрый урожай. Ветерок колыхал листочки деревьев, вознесших кроны почти к самому небу, создавая удивительную по сочетаниям картину зелени на фоне золотисто-голубоватой выси.

В этот раз Айрин первой прошла в дом, легко ступая между камнями на полу. Все было на месте. И край монетки все так же блестел в лучах солнца внизу почти сгнившей деревянной колонны. Только сейчас, благодаря солнцу, которое сменило положение на небосклоне, были видны надписи на ней.

Вынуть ее и поднести к глазам, чтобы посмотреть поближе, да и просто прикоснуться рукой, Айрин не решилась. Она вдруг начала осознавать, что очень уж необычным был этот дом да и вся история, в которую они ввязались.

– Серебряная. И надписи странные, – сказала Дэниел, присев на корточки и взглянув на монету.

– Это по-русски! – Она опустилась на колени рядом с ним. – И она старинная. Ну это как раз неудивительно, учитывая, сколько дому лет.

– Что будем делать? Объедем Россию в поисках моряка-плотника-кораблестроителя, уехавшего в Италию? – усмехнувшись, спросил он.

– Думаю, погуляем немного в округе, а завтра поедем в церковь поблизости. Я видела ее, когда мы возвращались из таверны сюда. Возможно, нам удастся отыскать что-то в их записях.

Выйдя из домика, в котором, предположительно, много лет назад жил мистер Вандеринг, Айрин ощутила освежающее дуновение ветра и легкий запах цветов – вечер принес долгожданную прохладу.

Легко ступая, она спустилась вниз с горы, под которой стоял мотоцикл. Дэниел сбежал вслед за ней. На руле «Веспы» восседала бабочка небесного цвета, собирая и распрямляя крылышки.

Приход Айрин и Дэниела спугнул ее, и бабочка, раскинув невообразимой красоты крылья, улетела прочь. Айрин залюбовалась этим созданием, живущем в таком чудесном месте и имеющим возможность в любой момент посетить каждую из здешних красот, и немного позавидовала ей. Айрин захотелось так же, как она, увидеть все местные прелести, пока самолет вновь не увез их в неведомые дали. Сколько Айрин себя помнила, она всегда спешила, пыталась успеть все на свете. Но сейчас ей вдруг захотелось остановиться и ощутить все то, на что у нее не было времени.

– Прокатимся по окрестностям? Можем поближе посмотреть, где находится церковь или дом священника, или поговорим с людьми. Вероятно, кто-то да вспомнит о странном соседстве, – ни на что особо не надеясь, предложил Дэниел.

Но от следующих слов Айрин у него замерло сердце:

– Давай сегодня просто прокатимся. Погуляем, где-то поужинаем. Я никогда прежде не была в Италии, а все идет к тому, что скоро мы опять отправимся в путь.

– И куда же мы поедем? – спросил он.

– Куда скажешь. Италия, мотоцикл – это же просто мечта. – Айрин весело улыбнулась.

– Ты шутишь? – Дэниел был расстроен, но виду не показал.

– Нет… – Айрин на секунду задумалась и, словно что-то поняв, спросила: – Почему ты думаешь, я не могу тебе предложить просто погулять?

Дэниел подумал: «А действительно – почему?» Возможно, у Айрин с Райаном не все так радужно, как представляется окружающим. И они уже давно просто друзья. Провела же она тогда ночь в его спальне в доме родителей. А потом спокойно вышла из комнаты через дверь. И Дэниел, когда проводил ее в ту ночь и возвращался к себе, столкнулся с Райаном, стоящим у кухонного окна, выходящего прямо на крыльцо дома Айрин. И понял – Райан видел их. Видел и ничего не сказал. Или просто он полагает, что такая девушка как Айрин даже не посмотрит в сторону Дэниела? Но в текущей ситуации у Дэниела есть неплохая возможность выяснить это.

– Просто мы всегда работали, а тут вдруг ты предлагаешь пройтись. Это будет свидание? – он произнес последнее предложение как вопрос, но Айрин почему-то сделала вид, будто не заметила, что это был именно вопрос, а не утверждение.

– Как скажешь. Свидание так свидание, – весело произнесла она. И добавила: – Только имей в виду, никаких разговоров о делах. Так как это свидание, сегодняшний вечер объявляю свободным от работы.

«Веспа» несла их мимо полей, переливающиеся желто-зеленым в этот солнечный вечер. Между деревьев, раскинувшихся вдоль дороги. И аккуратных домиков, живущих своей, особой, только им известной, но счастливой жизнью.

Сан-Джиминьяно, Монтельпучиано, Монтериджиони, Кьянчиано-Терме, Пьенца, Сан Джимильяно, Кастеллина-ин-Кьянти. За этот вечер они объехали несколько городков, погуляв по их улочкам. Дома и церкви, таверны и парки, смешав в себе несколько эпох и направлений, причудливым ансамблем создавали неповторимую атмосферу тихого, уютного юга. Когда они гуляли по мощеным улицам, Дэниел несколько раз брал Айрин за руку, чтобы помочь подняться куда-то или спуститься. Хотя понимал, что оправдывает этой помощью желание лишний раз прикоснуться к ней. На удивление, она противилась и убирала свою ладонь, только когда он ее сам отпускал. А он все гадал – это удивительная магия места так действует на нее, или он действительно начинает ей нравиться.

Они поужинали в небольшой таверне – артишоки, жаренные в оливковом масле, рыба на гриле, зеленый салат. А потом еще и торт с каштанами. И Айрин заявила, что так наелась, что ей придется идти пешком до отеля, чтобы потрать хоть немного калорий. Но сказав это, села за ним на мотоцикл и обхватила руками, положив голову ему на спину.

От ее близости, нежных объятий и запаха духов у него закружилась голова. Она была рядом с ним, такая красивая и нежная. Смеялась над его шутками и шутила сама. Внимательно слушала его рассказы об архитектуре, пока они гуляли по улочкам и площадям. Вместе им было так легко и просто, как ему давно не было ни с кем. Тогда, много лет назад, когда они еще учились в школе, он даже не предполагал, что с ней может быть так легко и интересно. Тогда она просто нравилась ему, как может нравиться девочка мальчишке – без каких-либо причин.

А сейчас, когда он узнал ее лучше, то стал понимать, что его чувство не только не остыло, но стало больше и крепче. И держалось оно не исключительно на внешней привлекательности объекта обожания и всеобщего восторженного отношения к нему. Это было нечто большее, совершенно осознанное. И от этого на душе делалось еще легче, еще веселее.

Наверное, ему нужно было пройти весь этот путь, повстречаться со всеми своими девушками, чтобы понять, кто и почему ему нужен.

Что было бы тогда, много лет назад, если бы он решился сделать ей предложение, и Айрин ответила бы на него согласием? Что он предложил бы ей? Слепое обожание? Стал бы он тогда тем, кем стал сейчас? Добился бы и получил то, что имеет – профессию, которую любит, престижную работу и собственный проект? Или просто сидел бы дома, восхищаясь ее красотой, не в силах поверить, что она принадлежит ему. Превратился бы в ужасного ревнивца, потому что, не имея диплома и хорошего заработка, не понимая, что он многого стоит в этом мире, постепенно пришел бы к выводу, что это просто невероятно, что такая красавица не только обратила на него внимание, но и осталась с ним.

Он вспомнил, как она танцевала. Освященная прожекторами сцена, пары на паркете и она среди них – самая красивая, самая талантливая. Атласные бальные туфельки, короткое платье с вырезом на спине, ослепительная улыбка. Зазвучала музыка – Айрин сделала па и от этого движения ее спина под вырезом поднялась и опустилась вниз притягательной волной. И все замерли в восхищении. Да, тогда ее любили почти все мальчишки в школе. А сейчас эта красота сидит с ним на мотоцикле и прижимается щекой к его спине. И от осознания этого Дэниел улыбнулся.

Когда они приехали, он остался припарковать мотоцикл, а Айрин, не дожидаясь, удивительно легко, слегка пританцовывая, взбежала вверх по ступеням. И скрылась за дверью своего номера.

На следующее утро они отправились в Монтериджони, самый близкий городок к тому месту, где предположительно, жила семья Уберто Контандино, чтобы поговорить со священником. Церковь встретила их тишиной. Служба закончилась несколько минут назад, но прихожане уже успели освободить помещение, задав служителю свои вопросы и решив все дела.

Через витражи окон пробивался солнечный свет, оставляя цветные блики на полу и деревянных скамьях. Зажженные свечи, красивый алтарь. Время здесь словно остановилось.

Священник оказался тут же, за алтарем. Он без проблем принес им все имеющиеся церковные книги, и Айрин с Дэниелом начали искать информацию о мистере Вандеринге – все же именно он был их целью, а не Уберто Контандино. Но ничего стоящего внимания в отношении хозяина нью-йоркской квартиры в них не нашлось. Он не женился в это время и не заводил детей. И приехал сюда уже взрослым, так как запись о рождении также отсутствовала.

Но кое-что привлекло Айрин в книгах, и она поделилась этим с Дэниелом.

– Видишь эту запись? – спросила она, указав на ровную, написанную красивым подчерком строчку в книге.

– Вижу, – кивнул Дэниел. – А что такое?

– Человек, встретившийся нам вчера, назвал это имя – Бернардо Контандино. Он умер более двухсот лет назад.

– Может быть, он имел в виду тезку.

– После этой записи я не нашла никого под той же фамилией. И с тем же именем.

– Он может быть из других мест. Мы же не искали. Возможно, если мы зададимся этой целью, то где-то и отыщется запись о регистрации брака Бернардо Контандино или его детей. Или о собственности на какой-нибудь домик поблизости.

– А что если так зовут самого незнакомца? Тогда странно, что нет записи.

– Может так статься, что он живет далеко от этих мест и просто заметил людей в заброшенном доме и решил подойти.

– Он не похож на человека, который приехал к дому Вандеринга на краю поместья Контандино. Он точно пришел пешком. Все говорит об этом. И с чего это чужаку понадобилось узнавать, кто и что осматривает? Если он живет не рядом, то какой смысл интересоваться, что мы там делали? Мало ли… Пришли полюбоваться старинной архитектурой или вознамерились купить эту развалюху и осматривали будущую покупку. В любом случае все это очень странно. – Айрин задумалась и решительно произнесла: – Надо найти священника.

Она не стала слушать возражения Дэниела. И по тому, как вышла из комнаты, где они разместились с книгами, он вдруг понял, что сейчас она очень напоминает ищейку, напавшую на след. И если так происходит работа со всеми заданиями, то мистеру Брауну оставалось только позавидовать, какой сотрудник ему достался.

Дэниел тоже думал, что все это странно. Как бы он ни не хотел этого признавать, Айрин была права.

Священник нашелся в саду. Довольно молодой еще мужчина, он возился с ножницами, подрезая низкую ограду между домом и большим огородом, к нему прилегающим. Айрин спросила, не знает ли он что-то о людях с фамилией Контандино. На что получила радостный отклик и готовность рассказать об этом семействе.

– Контандино! Как же, наслышан. Моя семья живет в этом месте достаточно давно. Еще прапрадед купил в здешних краях дом и переехал в эту часть Тосканы. Занимался сельским хозяйством. А я вот стал священником. И мне посчастливилось получить приход в тех краях, где я родился и вырос. Еще ребенком я услышал их историю от своего отца. А теперь я и сам отец, и тоже рассказываю детям эту историю. Как сказку о том, что настоящая любовь способна преодолеть все испытания.

– И что же это за история? – заинтересованно спросила Айрин.

– О, все довольно обыденно для того времени, я думаю. Только сейчас мы воспринимаем это как нечто невероятное. От того, что в нашей жизни сегодня такого не происходит. Все стало проще, знаете ли, – границы стерты, расстояния теперь не проблема – самолеты, телефоны. Люди сделали многое, чтобы стать ближе друг к другу. Только в этом повествовании за душу берет не только ее непохожесть на сегодняшние реалии. Это же все случилось совсем недалеко – так что если кто-то желает, то может думать, что его родственник был лично знаком с участниками событий. От того история представляет такой интерес. – Священник чуть улыбнулся и начал свой рассказ: – Много лет назад жило в этих краях семейство Контандино. Мама, папа и четверо детей. Трое сыновей и одна дочка – красавица, самая младшая из них, Катерина. Ей всего семь было. Сыновья-то постарше – семнадцать, восемнадцать. И двадцать – самому старшему. Можно сказать, с нее все и завязалось. Был один из тихих весенних вечеров. Самое начало весны. К полевым работам еще не приступали, но уже начали готовиться к посеву – подбирали семена, смотрели, прогрелась ли земля. Да и за скотом ухаживали. В тот день, когда все началось, семейство уже готовилось ко сну – разыгралась гроза. Да такая сильная, какой не было несколько лет. И вот Катарина услышала стук в дверь. Тихий-тихий. Даже удивительно, как она расслышала его через шум дождя и ветра. И не только услышала, но и подбежала к двери и открыла ее. Она не ошиблась – в дверь действительно стучали. Это был человек, настолько промокший, что вода стекала с него ручейками, и не было ни одной сухой нитки на одежде.

Айрин слушала, затаив дыхание. Кажется, она уже поняла, что это был за человек, и даже догадалась, что было дальше. А священник продолжал:

– Винд Вандеринг, так его звали. Контандино не могли отказать ему в приюте. Положили спать и высушили одежду. В ту ночь они разговорились с отцом семейства. Синьор Вандеринг оставил службу и искал место, где бы он мог остаться. Построить дом, завести семью. И синьор Контандино любезно предложил ему участок на краю своих владений. За символическую плату. Чтобы Вандеринг поднял дом и обзавелся хозяйством. Знаете, сейчас говорят, что этот человек одурманил его. Но я думаю, не так это. Просто в те времена не было развлечений. Ни телевизора, ни радио. И синьор Контандино лелеял надежду получить отличного собеседника в лице Вандеринга, который много знал и много видел. А пока работы по строительству шли, поселили путника на сеновале. Благо наступило абсолютное лето, и проблем подобная ночевка не создавала. Тем более гость уверил, что привык к любым условиям. Новый жилец оказался рукастым малым, принялся за строительство и в конце лета закончил дом. Днем он работал на стройке, а вечера проводил в доме Контандино. И поражал семейство повестями о дальних странах. Младшему Контандино, Уберто, семнадцать исполнилось в то лето. Он больше всех увлекся рассказами странника. Да так увлекся, что стал каждую свободную минуту пропадать на стройке, сообщив отцу, что хочет помочь хорошему человеку побыстрее обрести собственный дом. А вскоре Уберто стал поговаривать о том, что мечтает уехать в дальние края, повидать мир. Пусть и простым моряком. А может, и встретить там свою любовь.

Священник замолчал, переводя дух, и оглядел пару перед ним.

– Я вас еще не утомил? – поинтересовался он.

– Нет, что вы, продолжайте. Это очень интересно, – ответила Айрин. – Все эти истории словно переносят нас на несколько веков назад. И ты лучше понимаешь людей. Как они жили и что чувствовали.

– Думаете, что-то изменилось с той поры? – прищурился священник.

– Только не это! – выдохнула Айрин, заставив улыбнуться и его, и Дэниела, обрадованного тем, что Айрин верит в любовь и возможность людей изменить свою жизнь.

– Ну а дальше все совсем просто, – кивнул каким-то своим мыслям священник. – Отец решил, что в Уберто говорит неопытность и молодость. Но согласие дал. Решил, что поиграет младший в странника, поплавает в море да и успокоится. Разрешил ему устроиться матросом на судно на пару месяцев, но потом – обязательно вернуться. И уж тогда решить, какую судьбу он для себя выберет. Рассчитывал, что поскитается сын, помается в незнакомых странах да с чужими людьми, и вернется к работе на земле, в родную Тоскану. Да только иначе все вышло.

Священник замолчал и глянул куда-то вдаль. Словно там, за горизонтом, он видел гладь моря и белеющие над ним паруса.

– И что же дальше? Вернулся Уберто, как обещал? – нетерпеливо спросила Айрин.

– Вернулся. Да только не для того, чтобы остаться. Уберто приехал очень радостный и веселый, поведал про свою жизнь, про то, что плавал моряком, собрал денег, надумал жениться. Звал всех с собой. Но отец не ожидал такой развязки и был очень недоволен, что сын не желает более жить в Италии. А еще не понравилось ему, что Уберто выбрал в спутницы неизвестно кого. Какую-то чужестранку из неведомой семьи. И твердо сказал, что не даст Уберто своего благословения. Запретил даже думать обо всех этих путешествиях и о женитьбе на той девушке. И стал срочно подыскивать парню пару в Сиене и окрестностях, чтобы тот поскорее обвенчался и думать забыл о всяких глупостях. И представьте себе, нашел. Розэбель, дочь такого же, как Контандино, крестьянина, была чрезвычайно хороша собой. Темноглазая девушка с точеными чертами лица, тонким станом, густыми темными волосами – она сводила с ума всех окрестных парней. Все, кто знал ее, не могли устоять перед такой красотой. Многие сватались к ее отцу, да только он все отказывал. Каким чудом Контандино удалось уговорить отца Розэбель выдать ее замуж за Уберто – одному Богу известно. Но только старания оказались ни к чему. Старший Контандино, все обговоривший и решивший со свадьбой с отцом девушки, рвал и метал. Он не мог опозориться на всю округу, ведь отец Розэбель всем успел поведать, что со свадьбой все решено. Но Уберто был непреклонен. Ответил отцу, что за морем живет его любовь, и он не может остаться в Италии, зная, что его сердце далеко. Он любил другую и хотел быть с ней. Даже ценой вражды со своей семьей. А семья для итальянца, знаете ли, очень важна…

– А что же синьор Вандеринг? Какую сторону он принял? – затаив дыхание спросила Айрин.

– А синьор Вандеринг уехал раньше. Поняв, к какому раздору в семье привело его присутствие, собрал вещи и уехал. Только и прожил во вновь построенном доме пару недель – и все. Только думаю, не это было причиной его скорого отъезда.

– А что же? – с придыханием отозвалась Айрин.

– Если бы он не уехал, Уберто никогда бы не решился покинуть отчий дом. А это его подтолкнуло. И знаете, младший Контандино не прогадал. Нашел там, вдали, и новый дом и любовь. Хотя ему многим пришлось пожертвовать ради этого.

– А что же семья? – спросил Дэниел. – Так и не смирилась с его выбором?

– О, отец был вне себя, ругался, что приютил синьора Вандеринга. Катарина плакала, коря себя за то, что открыла дверь в ту ночь. Шутка ли сказать, родной человек уехал неведомо куда и неизвестно, что его там ждет. Но больше всех был недоволен Бернардо. Старший из сыновей. Ходил весь просто вне себя от ярости. Бранил Уберто последними словами, что тот оставил семью, не стал слушать отца, обрабатывать землю, жениться на Розэбель. Да только думаю, Бернардо сам мечтал о том, что сделал Уберто. Но слаб он был духом, чтобы отважится на такое приключение, вот и ругал Уберто на чем свет стоит, завидуя его решительности. Ну а дальше есть две версии развития событий.

– Две? – переспросила Айрин. По ее мнению, она была только одна. Счастливая, конечно.

– Да, – кивнул священник. – По одной Уберто так и не убедил семью принять его решение, его возлюбленную и отплыл один. В Бразилию, кажется. И больше не возвращался. Утонул в шторм, так и не добравшись до любимой… – На этих словах священника Айрин ахнула. Такой развязки она точно не ожидала. Потерять все в один миг! Но тот, словно не замечая ее реакции, продолжил: –А семейство, получив известие о гибели сына, продало ферму и уехало из этих мест.

– Красивая история, – сказала Айрин, – только немного грустная.

– Отчего же?

– Ему пришлось проститься с семьей, родителями, братьями и сестрой.

– Не нужно его жалеть, милая. Он испытал самое великое чувство на земле. Но вы не услышали вторую версию, – улыбнулся священник. – Я занимался этой историей. И следов семейства, конечно, не нашел. Но вот что интересно, мне удалось обнаружить запись о пассажирах одного корабля – маме, папе и двух детях: мальчике и девочке, с удивительно знакомой нам фамилией – Контандино. Приплывших из Бразилии в Италию. И знаете, думаю, что я могу с уверенностью сказать, что это был Уберто с семьей. Думаю, семья все же простила его спустя много лет. Потому что впоследствии появилась запись о том, что в Бразилию плыло уже больше членов семьи Контандино.

– И Бернардо? – спросила Айрин. – Он же был настроен против Уберто.

– Нет, Бернардо остался здесь, в Италии, так и не простив своего брата, исполнившего его мечту. Уехал, правда, из этих мест. Но из Италии никуда не выезжал. Поселился близ Флоренции, кажется. Но ходят слухи, что дух старшего сына, Бернардо, нередко встречается путешественникам в этих краях. Обычно просто смотрит и уходит, но иногда рассказывает разные истории о своей жизни. Только преувеличивает, говоря, что его семья и сейчас живет здесь. Это запись о нем вы принесли мне показать.

Айрин вдруг поняла, что вчера они видели именно этого Бернардо. Того, который так и не смог простить брату, что он выбрал такой не похожий на его путь.

И именно по этой причине они не смогли найти ферму Контандино – сейчас ее просто не существовало. Не только в округе, но и, пожалуй, во всей Италии.

– А вы не знаете, куда поехал Вандеринг? – спросила Айрин.

– Как же, знаю, – кивнул священник. – В Америку. Думаю, что-то из современных Соединенных Штатов.

– А откуда он прибыл? – задал вопрос Дэниел, не особо надеясь на ответ.

– И это подскажу. Россия. Что-то связанное с верфями, я полагаю.

– А можно еще один вопрос? – Айрин и самой казалось это безумием. Но не спросить она не могла. – Полагаете, этот Бернардо говорил по-английски?

– Нет, не говорил. Да и где ему было научиться, – священник покачал головой, все понимая, но не задавая лишних вопросов. А потом добавил: – Но ведь это было при жизни. А на что способны призраки – я не знаю… – И он улыбнулся.

Была почти ночь, когда они оказались у гостиницы. Подсвеченная неровным светом ночных фонарей, она казалась таинственным местом, уносящим далеко в прошлое. Айрин с Дэниелом поднялись по деревянной лестнице и остановились у номера Айрин.

– До завтра… – Она взялась за ручку двери и тут почувствовала, как Дэниел положил руку на ее свободную ладонь.

Она подняла на него глаза. И под этим взглядом бездонных серых глаз почувствовала, как у нее закружилась голова. Он притянул ее к себе, перенес руку на талию, и у Айрин тотчас же промелькнула мысль, что он сейчас поцелует ее. Все это так некстати… ей совсем не нужны любовные отношения. Только вот она вдруг внезапно осознала, что вряд ли оттолкнула бы его, сделай он это. Да, он явно неплохо владеет искусством обольщения и сейчас нацелился на нее. От скуки, видимо.

Но Дэниел не поцеловал ее. Чуть опустил голову и на ухо шепотом, от которого у нее по всему телу пробежали мурашки, произнес:

– Спокойной ночи.

И Айрин поняла, что сегодня не заснет. Она отворила дверь, вошла в комнату, закрыла ее и прислонилась к двери спиной. Что же она делает! Нет, так не пойдет… Она поддалась магии сегодняшнего дня и потеряла голову из-за этого мальчишки. И даже позволила бы ему себя поцеловать, реши он осуществить подобное. Так нельзя! У нее есть определенные обязательства и ей следует их выполнять. Ничего хорошего из данного поведения не выйдет. Тем более с таким повесой.

Она умылась и легла в кровать. Завтра нужно будет сказать Дэниелу, что все это было ошибкой, и она просит прощения за свое поведение. И только внутренний голос упрямо возражал ей, что это был не мальчишка, а мужчина. Мужчина, из-за которого можно сойти с ума.

Дэниел и сам не знал, зачем проделал все это. Вернее, нет – знал, только понимал, что делать этого с чужой невестой не следовало. Но видимо, велика их размолвка с Райаном, если Айрин не оттолкнула его и не устроила скандал. Возможно, дело близко к разрыву.

А раз так – у него есть шанс.

Утром он подошел к ней, когда Айрин сидела на завтраке в ресторанчике гостиницы и задумчиво мешала маленькой ложечкой уже остывший капучино.

– Доброе утро… – Он обнял ее за плечи, наклонился вплотную к ее уху и тихим, вкрадчивым голосом задал вопрос: – Как прошла ночь?

– Хорошо, – ответила Айрин, отстранившись от него настолько, насколько позволил столик, прекрасно понимая в этот момент, отчего теряли голову все те девушки, которые встречались на его пути.

Ее попытка отодвинуться не укрылась от Дэниела, но рук он не опустил.

– У тебя все в порядке? – задал он вопрос уже обычным голосом.

– Да, вполне. Если не считать того, что наши поиски замерли на одной точке, – более строгим голосом ответила Айрин. – А мы занимаемся бог весть чем.

Как только она произнесла это, то сразу почувствовала, как его руки освободили ее плечи от нежных пут. Дэниел сел за столик напротив нее и попытался взглянуть в глаза, которые она усиленно отводила. И он бросил эти попытки.

«Как хорошо, что не пришлось объясняться», – подумала Айрин. Дэниел все понял по ее холодному поведению и не стал задавать лишних вопросов и даже сам стал вести себя отстраненно.

«Все ясно», – мысленно выдохнул Дэниел. Вчера вечером, дойдя до своего номера, он стал мечтать, как все будет у них с Айрин дальше. Все эти милые ухаживания и свидания. Цветы и подарки. Все то, что он хотел дать ей много лет назад. Но сейчас эти мысли рассеялись как туман – Айрин это не нужно. Не нужны их отношения. Она сожалеет о той слабости, которую позволила себе вчера. Любовь всей его жизни постановила остаться верной Райану, он не может осуждать ее за это. А раз так, ему нужно уважать ее решение.

– Я хочу кое-что рассказать тебе, – сменила тему Айрин. – Вчера не решилась, а теперь думаю – нужно это сделать.

Она выдохнула и начала рассказ.

– Думаешь, вчера мы видели приведение? – спросил Дэниел с явным недоверием, когда она закончила.

– Ну все может быть, священник же сказал, что такое возможно.

– А ты не задумывалась, сколько же лет тому человеку, если он до сих пор числится жильцом в нашем доме? Я читал твои записи по этой теме и обнаружил нечто интересное. Ты опрашивала соседей, еще до расселения Мэджик Индастриалс, и один из жильцов дома сказал, что видел его всего лет двадцать назад в этой квартире в Нью-Йорке. – Дэниел внимательно взглянул на нее.

– Вот как? Я что-то этого не помню. Все-таки мне действительно нужен был человек, способный взглянуть на поиски со стороны, я начинаю упускать что-то важное. Возможно, они видели его родственника и при этом полного тезку? А наш Вандеринг давно умер и никто не сделал запись об этом…

– Но вы не нашли сведений о его семье.

– Не нашли… – протянула Айрин и задумалась.

История принимала очень странный оборот. Да еще ее оплошность с Дэниелом! Зря она позволила себе зайти так далеко. Не хватало ей проблем с поисками – еще и это.

– Но я могу с уверенностью сказать только про Соединенные Штаты, – вдруг продолжила она. – Про то, что нет никаких записей в других странах, я не уверена. Поэтому-то нам и нужны эти поездки – разобраться во всем на месте. Конечно, по-хорошему, нужно было бы объездить весь земной шар, но время нам этого не позволит. А значит, остается двигаться туда, куда ведут нас пути.

Когда Айрин закончила эту мысль, зазвонил телефон Дэниела. Он взглянул на экран, вмиг став серьезным.

– Да, Изабель, – ответил он на звонок, гадая, имеет ли Айрин к этому отношение.

Но как только произнес имя звонившей, понял, что нет – на лице Айрин промелькнуло недоумение.

Изабель звонила ему ежедневно. Спрашивала, как у него дела, как прошел день – если звонила вечером. Или какие у него планы – если звонок приходился на утро. Она всячески пыталась быть милой, а Дэниел никак не мог отделаться от ощущения, что его оценивают. И делают с вполне определенной целью – определить, каков он будет в роли мужа: будет ли достаточно заботлив и щедр. Как полагал Дэниел, все остальное – есть ли у него жилье, машина, каков доход и даже планы на будущее – Изабель уже узнала. У его мамы.

Даже не спросив, занят ли он чем-то важным или нет, Изабель завела неторопливый рассказ о том, как она была в магазине одежды и перемерила кучу платьев. И все вокруг – и посетители, и продавцы – говорили, какая она в них красивая, какая у нее хорошая фигура и как ей все идет. Дэниел давно уже понял смысл этого рассказа – Изабель демонстрировала ему, какую жену он теряет, а ведь мог бы сейчас вместе с ней стоять в торговом зале и слушать, как всем нравится его выбор спутницы жизни. А потом купить все эти наряды и идти с ней рядом по улице, ловя восхищенные взгляды, когда она их наденет.

Она слушал и слушал, а в памяти всплывали картины. Вот Изабель на танцевальном конкурсе. Дуется, что не ей досталось первое место. Молча выходит из зала, обходя победивших и даже не поздравив их. Вот кидает помпон на скамейку, вылетев из группы поддержки за нежелание продолжать репетицию и повторять не получающиеся движения.

Она всем всегда казалась этакой тихоней. В надежде, что ее пожалеют. А получается, что просто гналась за славой, не желая что-то предпринять для достижения цели.

Думается, что и на него-то обратила взор, когда он получил работу в Мэджик Индастриалс. Проанализировала, так сказать, открывающиеся перспективы.

– Ты молодец, Изабель, – наконец отозвался он, поняв, что на том конце ожидают его реакции на рассказ. – Ты конечно очень красивая, и твой муж будет очень счастлив.

Вчера он сказал почти то же самое, услышав историю о походе в кафе с подружками и о том, что только она заказала и основное блюдо, и десерт. И все вокруг определено признали, что с такой шикарной фигурой она может себе это позволить. Но Изабель, похоже, ничуть не смутило повторение.

– О, это несомненно! – Ему даже показалось, что там кивнули, подтверждая правдивость его слов о счастье будущего супруга. – Когда ты собираешься в Ричмонд, Дэниел? Мы могли бы прийти в магазин вдвоем, и ты бы сам все увидел.

– Сейчас у меня дела, Изабель.

– А как только они закончатся, ты приедешь?

– Боюсь, что нет. Мне нужно на работу, в Нью-Йорк.

– А после? На выходных?

Дэниел мысленно вздохнул. Другая бы давно поняла, что он не хочет ее видеть. Но только не Изабель.

– Я не знаю, когда у меня получится вырваться. Слишком много работы… – протянул Дэниел.

– Но почему? Неужели ты не хочешь повидать меня? – голос Изабель стал чуточку плаксивым. Она всегда использовала это прием, когда не получалось добиться желаемого.

– Думаю, ближайший год у меня ни получится побывать дома в Ричмонде, – произнес Дэниел твердым голосом. – Извини, Изабель, мне нужно заняться делами.

И он опустил трубку.

– И что мы будем делать дальше? – задал вопрос Дэниел, нажав «отбой». – О том, что мистер Вандеринг поехал в Америку, мы знаем. И даже побывали там, где он жил сразу по приезду. Только его следов там нет.

– Попробуем найти что-то о нем в месте, откуда он прибыл в Тоскану – в России, – задумчиво отозвалась Айрин.

Она словно пребывала в оцепенении. Дэниел понимал, что она все слышала, но он не собирался утаивать от нее этот разговор, убавляя звук трубки. Скрывать ему было нечего. Ничего предосудительного он не делал. Наоборот, вел себя предельно честно, сообщая девушке правду – всеми способами показывал Изабель, что с ним у него ничего не выйдет. Если бы он был тем, о ком твердила ему недавно Айрин, непременно бы воспользовался бы ситуацией – уложил Изабель в постель и на следующий день забыл о ее существовании.

– И где же в России? – обреченно спросил Дэниел, понимая, что в Нью-Йорк они попадут не скоро. А он так хотел быстрее начать заниматься своим любимым делом – проектировать дома.

– Я вчера подумала и решила, что это будет Архангельск, – ответила Айрин.

– Почему? – Дэниел был удивлен.

– Знаешь, – протянула Айрин, – в том доме, который, как сказал священник, построил для себя мистер Вандеринг, я увидела необычную вещицу. Деревянную фигурку девушки в красивом длинном платье, сидящую на пенечке. И рядом с ней – молодого мужчины, играющего на дудочке. Среди тех развалин, что собой представляет это жилище, она на удивление хорошо сохранилась. Даже каменные стены строения не пощадило время, а эта фигурка будто вчера вырезана.

– Так что же удивительного? Возможно, дети, играя, принесли ее туда совсем недавно и случайно забыли.

– Нет, Дэниел, – Айрин задумчиво покачала головой. – Во-первых, это действительно старинный предмет, сделанный много лет назад. Хоть и не решилась взять ее в руки, уверенно могу сказать тебе это. И он точно был сделан в России, в Архангельске. Резьба по дереву – промысел тех мест. Я посмотрела в Интернете. А во-вторых, что-то я перестаю верить в случайности в нашей истории. В том числе – и в появляющиеся фигурки.

– Великолепно. Никогда не был в Архангельске. Когда вылетаем?

Дэниел усмехнулся. Права Айрин или нет, не так уж и важно. Он ничего не проигрывает. В случае ее ошибки они вернутся в Нью-Йорк; если она угадала – найдут то, что поможет их поискам.

И как бы то ни было, он обрел возможность еще несколько дней побыть с ней рядом. Видимо, небо сжалилось над ним и сейчас он получает все то, о чем мечтал многие годы.

– Сегодня вечером. Первым же рейсом, – ответила она.

– У нас уже есть виза и билеты? – больше утвердительно, чем вопросительно произнес Дэниел. Умение Айрин работать на опережение его давно не удивляло.

– Да, я попросила сделать визу еще в тот день, как мы нашли монетку. А билеты не проблема. Я пойду собирать вещи.

Она поднялась и почти бегом отправилась в номер. Пробудет там до самого отъезда в аэропорт, избегая ненужных встреч – нахождение рядом с Дэниелом грозило обернуться любовным приключением.

Да что с ней такое?! Не потому ли она так ревнует после каждого звонка, что боится потерять хорошего друга? Не оттого ли приняла сторону Изабель, что не видит с ее стороны угрозы? Понимает, что эта девушка не сможет вскружить ему голову. И способна сама завести роман, только чтобы избежать потери.

Нет, это не то, к чему она стремилась. Она хотела найти ему невесту. И кажется, в этом поиске слишком увлеклась анализом его достоинств, которым озаботилась для того, чтобы обозначить его будущей жене все те прелести, что ее ждут от совместной жизни с Дэниелом.

Только был во всей массе один существенный недостаток… он не умел строить долгие отношения. Да и с верностью, видимо, были проблемы.

За сегодняшний день Дэниелу позвонили и Изабель, и Кассандра, и даже таинственная Ангелика. И со всеми он довольно мило поговорил. Хотя, это, возможно, ничего и не значило, Дэниел всегда был приветлив с окружающими. Но обычная ли это любезность или за ней кроется что-то большее? И как далеко распространяется эта любезность? Только на разговоры или все обозначенные девушки успели побывать в его постели? Нет, Райан в этом вопросе определенно был более консервативен. И одновременно с несколькими не встречался. И в этом старший брат ей импонировал больше младшего.

Не слишком ли тяжелую ношу она на себя взвалила, решив, что сама отыщет претендентку на его руку и сердце? Тем более учитывая количество страждущих – помощь ему явно не требовалась.

Конечно, Дэниел не особо настроен на отношения с кем-то из звонивших, но кто даст гарантии, что у него нет кого-то еще?

Айрин полагала, что если найдет ему пассию, то будет ответственна за эту пару. А как она посмотрит в глаза будущей невесте, сосватав повесу? Ей непременно стоит показать ему, что на свете есть настоящие чувства и чего они стоят. В конце концов, кто, если не она, его давний друг?

Она найдет жену Дэниелу. Обязательно. Настоящую и единственную. Которую он полюбит так, что остальные для него перестанут существовать. Она точно этим займется. Сразу, как закончит с поисками загадочного мистера Вандеринга.

А пока будет держаться от него как можно дальше.

Поднимаясь в номер, Айрин вдруг задумалась над словами священника о том, что люди сделали все, чтобы быть ближе. Только вот, кажется, так далеко, как сейчас, две половинки не находились друг от друга никогда.

Невероятно трудно найти свою любовь в этом мире, а еще труднее остаться рядом с ней на всю жизнь, не поддавшись соблазнам окружающего мира.

Глава 5. Россия, Архангельск

– Здравствуйте, – на русском и почти без акцента произнесла Айрин таможеннику на пограничном контроле с Россией, чем повергла Дэниела в немалое удивление.

Но задавать вопросы он не решился. Айрин была какой-то отстраненной в последние дни. Сторонилась его и всячески избегала даже случайных прикосновений. Отдернула руку, когда передавала билеты на самолет и ее пальцы случайно коснулись его. Сама несла свой багаж – прехорошенький коричневый чемоданчик и небольшую сумку коричневого цвета, располагавшуюся сверху него и служившую ручной кладью, которые удивительным образом шли к ее светло-бежевому плащу. Не попросила обменять посадочный талон в самолет, когда ей дали место на сиденье позади Дэниела. Села в такси на переднее сиденье, чтобы не оказаться рядом. В общем, делала все, чтобы быть как можно дальше от него.

При вылете, пройдя таможенный досмотр, они долго сидели в буферной зоне аэропорта Флоренции, которая не давала вылет. И Айрин, вдруг начавшая верить в приметы, начала думать, что они упустили в Тоскане что-то важное. Не заметили что-то неуловимое, что точно должны были увидеть. И эта ошибка в лучшем случае отбросит их на несколько шагов назад, если совсем не заставит свернуть с предназначенного пути. А потому город не отпускает их.

Она еще раз стала свидетелем разговоров Дэниела по телефону с Ангеликой и кем-то, ей неизвестным. Хотя, возможно, он просто сделал вид, что не узнал звонившего. Она даже не успела понять, кто на другом конце провода, когда Дэниел отошел в сторону чтобы что-то обсудить.

Айрин лишь мысленно пожала плечами – его личная жизнь не ее дело. Да, она будет в ответе за отношения, если найдет ему кого-то, но обдумав все еще раз за пару часов сидения в аэропорту, она начала приходить к выводу, что это будет очень неблагодарное занятие. Неизвестно, приглянется ли Дэниелу ее выбор. Да и девушке дарить надежду не стоит. Она сама не слишком хорошо знает Дэниела. Возможно, он из тех, кто никогда не женится.

А когда они уже стояли в очереди на посадку, у нее вдруг промелькнула мысль, что ей остается лишь надеяться, что, боясь потерять его общество, она однажды не начнет переживать настолько, что решится на отношения с ним. Нет, даже необременительный романчик на время путешествия в их случае был бы лишним.

А большего и ждать нечего. Она неплохо знала себя и точно понимала, что никаких чувств к Дэниелу не испытывает. Потому что если б с ее стороны это была настоящая любовь, она бы даже не задумывалась о последствиях этих отношений. И о том, что он когда-нибудь оставит ее как ненужную игрушку. Нет, если бы она действительно любила его, то бросилась бы к нему в объятия, очертя голову.

Архангельск встретил их неприветливой, холодной погодой. Не переставая лил дождь. Ветер срывал с деревьев успевшие пожелтеть листья и бросал их под ноги, рвал полы одежды и окатывал ледяными дождевыми брызгами. Разместившись в гостинице, Айрин отправилась искать городской музей. Вернулась она через полчаса, в промокших до колена темно-серых брюках, светлом плаще и косынке на голову, неся в руках зонт, с которого капала вода. Замерзла, несмотря на толстый свитер, промокла. И была не очень довольна. Но правда, разузнала о местонахождении музеев, мэрии и всяческих архивов – все, что ей было нужно.

Дэниелу было приказано не ходить с ней, так как, как выразилась Айрин – «она одна все сделает быстрее и лучше». Это было сказано таким тоном, что он не решился даже возразить ей, не то что отправиться следом.

По какому-то невообразимому стечению обстоятельств в Архангельске не оказалось ни одного места в мало-мальски приличной гостинице, кроме этого двухместного номера с одной двуспальной кроватью, в котором они и остановились. Такого небольшого, что даже раскладушка в него не влезла, по утверждению сотрудников гостиницы, несмотря на то, что Айрин всячески упрашивала об этом девушку, оформлявшую их заселение. При этом в номере с легкостью помещалось два кресла, журнальный столик, бюро и багажница. Только поменять весь этот скарб на еще одно временное спальное место никто не захотел.

Поначалу Айрин думала отказаться от комнаты и поискать еще что-то. Возможно, даже не в самом городе, а рядом. Но поразмыслив, решила остаться – очень уж не хотелось передвигаться в такую непогоду, пусть и на такси. Тем более Дэниел, когда выяснилось обстоятельство с отсутствием номеров, пообещал ей, что будет спать на кресле. Или на кровати, но в другом углу, на самом краешке. Голосом, от которого у нее опять побежали мурашки по коже.

В номере оказалось очень уютно и тепло. Бежевая органза на окнах и кофейные портьеры, такое же покрывало на кровати и светлая мебель. Войдя в номер, Айрин сняла пальто и обувь и взяла чемодан, чтобы поднять его на багажницу.

– Дай мне. – Дэниел попытался взять у нее из рук чемодан, чуть коснувшись руки, от чего Айрин вздрогнула.

И он тут же решил, что ей неприятны эти прикосновения.

– Я сама! – Она снова потянула сумку вверх.

– Мужчина здесь я, – тихо, но настойчиво ответил Дэниел. – Или ты забыла?

– Я справлюсь.

– Нисколько в этом не сомневаюсь. Но не дам тебе таскать сумки и делать какую бы ни было тяжелую работу, пока я рядом.

Айрин кивнула и передала ему чемодан. Наверное, он прав. Даже скорее всего – прав. Просто она всегда полагалась на себя и сейчас ей сложно перестроиться. И еще сложнее будет вернуть все на круги своя, когда она вернется в Нью-Йорк и заживет обычной для себя жизнью.

Айрин присела на краешек кровати. На удивление та оказалась удобной и достаточно жесткой, и Айрин даже пожалела, что ей придется спать на полу. Да, она решила, что будет спать на полу. Решила, пока они поднимались в лифте вместе с багажом и носильщиком и ей пришлось встать рядом с Дэниелом, как она ни старалась отодвинуться в дальний угол – слишком мал был лифт для ее манипуляций.

Только вот ее задумка не удалась. Как только она начала исследовать шкаф на предмет наличия дополнительных одеял и сооружать себе постель на полу, Дэниел подошел к ней и спросил:

– Что это ты делаешь?

– Собираюсь лечь спать.

– На полу?

– Да. Думаю, это будет более удобно, чем в кресле.

– Осень и можно простудиться. Ложись на кровать.

– Это неудобно… – Она собиралась добавить еще что-то, но правду говорить не хотела, а обидеть боялась. Но на удивление, Дэниел не стал требовать от нее объяснения причин.

– Ты права, нам не следует занимать одну кровать. Но раз так получилось, на полу буду спать я.

– Сейчас осень и ты можешь заболеть.

– То есть я могу, а ты не можешь? Так это понимать?

– За себя я отвечаю. Я взрослая и расплачиваюсь за последствия своих поступков.

– А я значит малыш? – скептически произнес Дэниел.

Так он и знал – она все еще считает его тем юнцом, которым он был, когда она заканчивала школу! Мальчиком, который боялся даже подойти к той, которая ему нравится, не помышляя о том, чтобы заговорить с ней. Но он сильно изменился с того времени и намерен доказать это ей.

– Нет, я этого не говорила, – Айрин покачала головой. – Я думаю, что это совсем не так. Это определение подходит тебе меньше всего. Но это я предложила жить в этой гостинице. С одним номером на двоих.

– А я согласился, – настойчиво произнес Дэниел. – Так что я тоже отвечаю за свои поступки.

Он спокойно взял у нее из рук одеяла, которые она планировала постелить на пол, и направился к креслу. Сдвинув их и журнальный столик вместе наподобие кровати, благо столик оказался одной высоты с креслами, Дэниел расстелил на них одеяла и положил подушку, которую Айрин ему любезно протянула.

В ту, их первую ночь в номере, она плохо спала. Несмотря на перелет, связанную с дорогой усталость и моросящий за окном дождь, словно решивший сжалиться над этим городом и устроить ему передышку хотя бы ночью, перейдя из непроглядного ливня в мелкую морось. Лежа на кровати с закрытыми глазами, Айрин все пыталась определить, спит ли Дэниел, беспокойно прислушиваясь к его дыханию и коря себя за то, что позволила ему настоять на своем в вопросе выбора места для сна.

Утром он, к ее удивлению, был бодр и выглядел совершенно выспавшимся. Но Айрин все равно решила дать ему передышку и отправилась на поиски одна, решив в этот раз не поддаваться на его уговоры.

Следующие дни они потратили на розыск. Вернее, в первый день Айрин попыталась сделать все сама. Но поняв, что даже быстро просмотреть картотеку имеющихся документов в одиночку ей не удастся, следующим утром она нехотя позвала с собой Дэниела.

Но им не удалось найти ничего – ни таинственного мистера Винда Вандеринга, ни кого-то с такой же фамилией, ни малейшей зацепки. За целую неделю. Они перерыли гору документов, книг с записями – полный ноль.

Положение усугублялось тем, что все эти дни лил дождь. Он начинался каждое утро и заканчивался только вечером, когда за ними закрывалась дверь комнаты в гостинице. Айрин понимала, что ей с каждым днем все труднее вытаскивать себя из постели и идти куда-то. Да еще и возвращаться, не найдя никакой информации.

Ее поиски зашли в тупик. Найденная монетка и деревянная поделка привели ее в город, где были созданы. Но дальше открывать свои тайны не желали. Что бы она ни делала, как бы и где ни искала, успех ее действия не приносили. Словно что-то другое влияло на исход поисков, а никак не интенсивность ее трудов в этом направлении.

Ей очень хотелось поделиться этим с Дэниелом, но она не знала, как он воспримет ее слова, да еще и притом, что эти дни она только перекинулась с ним парой фраз, касающихся дела, но никак не мыслей по этому вопросу. Даже за завтраком она молчала, отстраненно помешивая кофе и почти не прикасаясь к еде.

Айрин понимала, что в этом городе, таком понятном и знакомом ей, она была его проводником хотя бы потому, что хорошо говорила на том же языке, что и окружающие, и единственной надеждой Дэниела на человеческое общение по той же причине – англоговорящие туристы появлялись в это время в Архангельске не часто.

Но ничего не могла с собой поделать, чтобы убедить себя прервать вынужденное затворничество, опасаясь, что подпустит его ближе. Слишком близко, чтобы потом опять суметь вернуть все на круги своя по возвращению в Нью-Йорк. В этот момент он окажется в привычном для себя мире, и она больше не будет ему нужна в окружении его блистательных Ангелик, Изабелей и, уж что греха таить, Кассандр, обитавших не где-нибудь, а прямиком в их офисе. Тем более что все трое уже успели несколько раз позвонить ему за время их путешествия и осведомиться о его самочувствии, настроении и результатах работы. Словно он был тут совсем один и присутствия Айрин не предполагалось.

Спасало только то, что за это время ей пару раз звонил Райан, возвращая ее в жизни своими шутками и веселым настроением, таким заразительным посреди холода Архангельска.

Она опять думала о Дэниеле. О том, чем же ее раздражают разговоры с другими девушками чужого, по сути, мужчины, если это не любовь к нему. И в очередной раз пришла к выводу, что корни нужно искать в детстве.

Дэниел всегда был ей верным другом, приходящим на помощь, как только она позовет. Или даже не позовет – он как-то сам догадывался, когда она в нем нуждается. И это ей нравилось и тогда, и сейчас, когда он снова был рядом и помогал во всем. Ей это чрезвычайно нравилось! А перспектива постоянных отношений Дэниела с какой-либо девушкой, а еще и, не дай бог, женитьба на ней может разрушить этот их мирок. Он не сможет приходить к ней и помогать.

Нет, такого она не хотела! А еще думала подыскать ему пару! И что за бредовая идея! Ну уж нет. Она не хочет терять возможность позвонить ему в любое время и подвигнуть на какое-нибудь безумное приключение.

Нужно быть с ним такой, как прежде – веселиться и болтать обо всем на свете. Тем более что ей это так нравится – разговаривать с ним. И надеяться, что наличие женского общества в ее лице будет достаточно, и Дэниел не отправится искать кого-то еще для души. Для тела – возможно, но единичные связи ее не волновали, угрозы их дружбе они не представляли никакой. Так было всегда, будет и сейчас.

Очередным вечером, приняв душ после дня безрезультатных поисков, Айрин присела на кровать, задумчиво уставившись на стену.

Дэниел, только собиравшийся под горячие струи воды, которые, как он надеялся, смоют не только холодность погоды в этом городе, но и девушки, сидящей сейчас перед ним, мысленно вздохнул. За эти дни он не пришел к пониманию ее настроения, как ни старался. И остался от этого так же далек, как и в последний их день в Тоскане.

Все эти дни Айрин молчала, продолжала розыск, который почему-то не приносил результата, как ни старались они, и становилась еще грустнее. А он даже боялся спросить, не может ли чем-то помочь ей, переживая, что от его слов она еще больше замкнется. Только вот безмолвствовала она только с ним, непринужденно говоря по-русски с окружающими, и через пару дней он уже начал понимать русскую речь, отдельные слова и общий смысл фраз. Но ничего полезного, чтобы понять настроение Айрин, так и не услышал.

Он уже начал думать, что забыл родную речь, когда ему позвонила Кассандра. Она начала говорить с обычным для нее веселым настроением, и он так обрадовался, что все же помнит английские слова, что проговорил с ней почти полчаса обо всем на свете. Хотя потом, когда уже положил трубку, подумал, что этот разговор может дать ей ложную надежду на отношения.

Так же, как и Ангелике.

Когда он первый раз увидел ее номер, высветившейся на экране его телефона, то не взял трубку. Но она позвонила еще и еще, и он стал переживать, не случилось ли чего. И, поддавшись порыву, все же ответил. И почти сразу понял, что сделал это зря. Она предложила ему быть друзьями, но он понимал, что это предложение продиктовано надеждой на большее. И потому ответил отказом.

Разговор с Ангеликой не принес ему ничего положительного, да и Айрин стала грустить еще больше. Почему она так реагирует на эти беседы? Переживает, что их слишком много? Но он же не обещал ничего ни одной из них. Или он не прав, и его поведение можно растолковать как желание поддерживать отношение с каждой?

И одним тем фактом, что он взял трубку, он подарил девушкам надежды на любовь. А если подобные мысли посетили голову Айрин, то и другие могут подумать так же. А значит, и ей действительно есть, за что корить его. Или дело не в этом?..

Даже разговоры с безобидной Кассандрой вызывали в ней те же эмоции, а ведь они просто болтали о работе! Так чем же эти беседы так не нравятся Айрин?

Возможно, она не отказалась от идеи свести его с Изабель и потому не хочет, чтобы он переключил внимание на кого-то еще? Да, Айрин привыкла побеждать, но не в этом же вопросе! Не думает же она, что-то кто-то в угоду этой победе свяжет свою жизнь с нелюбимым человеком.

Да и сама она хороша! Болтает с Райаном, а с ним, Дэниелом, молчит. Хотя тут другое… – и Дэниел понимал это. Айрин и Райан пара и никогда не скрывали этого. И имеют полное право разговаривать, когда и сколько захотят. А он четко обозначил свое отношение ко всем девушкам и сейчас сам же противоречит своим словам, сказанным Айрин в округе Скотт.

Вода в душе не принесла ни тепла, ни спокойствия. А также не сумела смыть мрачные мысли. Он вытерся полотенцем, оделся и вышел из ванной.

В номере было темно. Он позвал Айрин по имени, но она не откликнулась. На мгновение у него екнуло сердце, нарисовав страшные картины, и он резко включил свет.

В комнате было пусто. Айрин исчезла, не оставив даже записки. Здравый смысл подсказывал, что он не слышал звуков борьбы, а потому ничего серьезного произойти не могло. Да и пальто ее было на месте, так что дальше стен гостиницы она вряд ли ушла.

Он нашел ее в спортзале. Абсолютно пустом. Музыка не играла, тренажеры она не включала. Айрин что-то танцевала, бесконечно повторяя движения. Дэниелу казалось, что танец идеален, но Айрин, по всей видимости, что-то не устраивало, и она вновь и вновь повторяла одни и те же па.

Остановившись, чтобы в очередной раз начать сначала, она взглянула на дверь в зеркальную стену, перед которой двигалась и увидела его.

– Что-то случилось? – спросила она Дэниела по-английски, поняв, что тот на нее смотрит.

– Нет, – ответил он по-русски, хоть и немного с акцентом.

Она усмехнулась и покачала головой.

– Учишь язык? – спросила бесстрастным голосом на английском.

– А что мне еще остается? – спокойно продолжил он по-английски. – Оказалось, что ты каким-то неведомым образом овладела языком страны, в которой мы находимся. И если бы не разговоры с Райаном, я бы подумал, что совсем забыл английский.

– Прости. Я думала, что так мы быстрее доберемся до цели… – Айрин покачала головой и тихим голосом продолжила: – Моя прабабушка была русской. Русской балериной, если точнее. Это было так давно, когда она танцевала – еще до революции. Говорят, у нее был талант. Прабабушка окончила Императорское театральное училище в Санкт-Петербурге. Вместе с Русским балетом побывала на всех известных мировых балетных сценах того времени. Объездила почти весь мир. А потом случилась революция 1917 года и она не смогла остаться в той стране, которую любила. Поэтому что этой страны больше не было. Она уехала в США, вышла замуж и родила моего дедушку – маминого папу… в довольно зрелом уже возрасте. Мама рассказывала, что дедушка все время шутил, что если бы не революция, случившаяся в России, его просто не было бы. Балеринам не положены дети.

– Я не знал, – произнеся это, Дэниел потрясенно замолчал.

– Знаешь, мне прочили ее будущее, – отозвалась Айрин. – Продолжить ее дело и стать известной балериной. Еще в четыре года, когда мама отдала меня в балетный класс, у меня сами собой стали получаться па. Но даже несмотря на наличие способностей, балет – огромный труд. Ты должен отказаться от всего, что тебе нравится, и упорно работать. Чтобы действительно чего-то достичь в этой сфере, танец должен стать твоей любовью и семьей.

– Ты поэтому не пошла по этому пути? – спросил Дэниел. – Потому что хотела семью и детей?

– Я никогда не связывала свою жизнь с балетом… – Айрин покачала головой, уйдя от прямого ответа. Да, желание иметь семью было одной из причин, но не единственной. – Но я всегда хотела танцевать – в танце есть что-то завораживающее. Ты словно не принадлежишь себе, полностью отдавшись во власть музыке. И чтобы исполнить это желание, перешла из балета в латиноамериканские танцы. Это было почти перед самым приездом в Ричмонд. В тот дом, где сейчас живут мои родители.

«То есть перед тем, как я ее увидел, – подумал Дэниел».

– Ты никогда не говорила об этом… – произнес он.

– Мы редко обсуждаем эту часть нашей жизни даже дома. Не говоря уже о том, чтобы рассказывать кому-то. Особенно теперь, когда я не пошла по стопам прабабушки. В тот момент, когда учителя в один голос начали твердить, что у меня талант, почти все в семье решили, что я непременно должна стать балериной. Приходили на выступления. А потом я сменила балетную школу, оставив семейство в недоумении и недовольстве.

– Из-за этого вы переехали? – осенила Дэниела догадка.

– Нет. Я не привыкла бежать от трудностей, – улыбнулась Айрин. – Просто папе предложили работу в Ричмонде. И он согласился.

– И вы перестали общаться с семьей?

– Почему же? Отнюдь. Ездим иногда на праздники.

– Чувствуя на себе недовольство окружающих? – Дэниелу хотелось посочувствовать ей. Но Айрин была слишком гордой и независимой, чтобы разрешить кому бы то ни было жалеть себя. И сейчас, ведя разговор с ней, он это отчетливо понял.

– Нет, – она без промедления покачала головой. – Все слишком воспитаны, чтобы вслух напоминать об этом. Хотя до сих пор считают, что я зря растратила свой талант, уйдя из балета. Но я как-то привыкла. Тем более что это был не единственный раз, когда я ввела всех в недоумение, – Айрин улыбнулась.

– Не единственный?

– Конечно! Как же ты мог забыть про то, что я сделала по окончании школы?! – она рассмеялась. – Я же поступила на юридический и почти совсем забросила танцы.

– И ты расстроилась, что на них почти не осталось времени?

– Думаю, нет, – Айрин покачала головой. – Но разговоры про мои достижения в этой области стали табу даже у мамы с папой. Ну, да это мне это не в новинку. Однажды такое уже было – когда я оставила балет. А мамины родственники, как оказалось, все как один обладают убеждением, что если это не балет, то и танцем-то назвать нельзя. Так что мы и так редко говорили о них. Дома я почти не танцую. Только вот твоя мама порой просит исполнить что-то для нее. Иногда танцую дома в Нью-Йорке. И это все.

– Ты скучаешь по ним?

– По танцам? Да, бывает. И еще по некоторым вещам, которые были с ними связаны, – протянула Айрин.

– По каким вещам, например?

– По красивым нарядам – надевать подобные платья в обычной жизни неуместно, а особых случаев у меня не так уж и много. По восхищенным взглядам, когда ты, стоя на паркете, оглядываешь всех через блеск софитов, без помарок закончив танец. И, как ни странно, по цветам. Сейчас их никто не дарит, а после выступлений я приносила домой охапки! – Айрин взглянула на него. – Но это нормально. Ты не подумай, я не жалею, что избрала этот путь. Юриспруденция хоть и не дает такого количество поклонников и цветов, но тоже иногда вызывает восхищенные взгляды. Хотя танцы, конечно, это моя страсть. И я рада, что хотя бы сейчас могу заняться ими. Пусть и ненадолго – скоро наши поиски закончатся, и мы вернемся домой.

– Но ты могла бы могла танцевать просто так, для себя.

– В Нью-Йорке на это почти нет времени. Танцую в особых случаях. – Айрин покачала головой. – Дома в Ричмонде я редко делаю это, чтобы не расстраивать родителей. Даже в своей комнате стараюсь не включать музыку. А проделывать па без музыки скучновато.

– Но ты же любишь это занятие, – протянул Дэниел и подумал, что если бы Айрин стала его женой, то он непременно разрешил бы ей танцевать, когда и где ей захочется. Более того, даже постоянно просил бы об этом.

– Я много чего люблю, – улыбнулась Айрин. – И русскую историю, такую сложную и временами запутанную. И русскую кухню, и язык. Но это тоже все редкость. Даже приезжая к родственникам, мы не часто говорим на родном языке, так как папа мало что понимает, да и половина родственников тоже. Так, отдельные слова. И историю семьи почти не вспоминаем. Она неразрывно связана с балетом, а это обсуждать никому не хочется, чтобы не думать лишний раз про мою вольность и то, что я, как все говорят, «похоронила талант». А так как разговоров о танцах и балете почти нет, то нет и разговоров о России, и о том, что нас с ней связывало. Конечно, мы с мамой говорим по-русски, чтобы не забыть язык, готовим иногда что-то из русской кухни – но это все.

– А кто-то еще знает? – Дэниел стал гадать, слышал ли он когда-нибудь, как Айрин или ее мама говорят на каком-то другом языке, кроме английского, или ел что-то необычное, когда бывал у них. Но пришел к выводу, что нет.

– Ты про своих родителей и Райана? Нет, – она качнула головой. – Никто не знает. Никто ничего не знал ни в школе, ни позже, в университете. Ни сейчас, на работе. Я уже и сама почти все забыла. Только это внезапное путешествие на родину прабабушки снова вернуло воспоминания. И как будто стерло все неудачи, что были раньше. Здесь я снова чувствую, что начинаю жить. Точно начала все сначала.

Спустя несколько недель Айрин поймет, как правдивы были эти ее слова. Ей так было нужно – начать все сначала. Забыть прошлое, разбитое сердце и то, что она не оправдала чьих-то ожиданий. Ведь то, что у нее не получилось много лет назад – не ее вина. Она не просто красивая картинка, которая должна подчиняться чьим-то желаниям и амбициям. Даже если это желание родных, решивших, что она должна непременно доделать то, что не закончила прабабушка – завоевать балетный мир. У нее есть свои чувства и желания и она хочет жить и поступать сообразно им, а не руководствуясь тем, что от нее ждут. И что Дэниел совершенно другой, уже совсем не тот человек из ее прошлого, пусть на первый взгляд и кажется иначе. Но Дэниел никогда не заставит ее делать то, что ей не нравится или не хочется. Он позволит ей жить по своему сценарию.

А сейчас эти слова взволновали больше Дэниела и он внимательно посмотрел на Айрин. Так что же в ее прошлом есть такого, чего он не знает? Но спросить он не решился.

Айрин присела на беговую дорожку и распустила волосы, стянутые резинкой, отчего они рассыпались волной по ее плечам, и прислонилась головой к холодному металлу стойки с табло тренажера.

– Я так устала, – тихо произнесла она.

– Не нужно было так много повторений, – ответил Дэниел. – У тебя хорошо получался этот танец.

– Нет, я не об этом. Не получается у меня найти ниточку, связывающую Вандеринга и этот город. А значит, мы не можем двигаться дальше.

Дэниел, повинуясь порыву, присел с ней рядом и обнял за плечи.

– Знаешь, это расследование, оно как танец, – продолжила говорить Айрин, впервые за долгое время не отстранившись от него. – Кусочки наших фактов, как па в танце, должны сложиться в единую картину. А этого не происходит. И я не пойму, что делаю не так. Я уже посмотрела документы не только на кораблестроителей, но и на купцов и просто их работников. Но ничего.

– Ты поэтому танцуешь? – Дэниела осенила догадка.

– Да, – Айрин кивнула и положила голову ему на плечо. – Я всегда танцую, когда решаю что-то особо сложное. Голова прояснятся. И все складывается, как и должно быть – каждый кусочек на своем месте. Но сейчас этого не происходит. У каждого из нас свой способ отвлечься от проблем.

Что-то насторожило его в последней фразе, вернее, в интонации, с которой все это было сказано, поэтому Дэниел спросил:

– Что ты имеешь в виду?

– Я танцую – ты ведешь переписку. – Она подняла голову от его плеча и посмотрела в упор.

– Переписку?

– Ты не расстаешься с компьютером, – в ее голосе явно слышался укор. – И с телефоном.

– Что ты хочешь этим… – начал было он, но осекся. Догадка поразила его и он решил все объяснить: – Это моя работа, Айрин.

– Работа? – недоверчиво отозвалась она. – Это довольно нелогичное объяснение, ты не находишь? Проект по Мэджик Индастриалс готов, других заданий тебе не поручали… И я не думаю, что обсуждение наших поисков или чего-то еще, связанного с работой, требует, чтобы ты выходил за дверь, когда делаешь звонки. Если только ты не ведешь самостоятельную игру.

– Айрин, проект в Мэджик Индастриалс – не единственное мое задание. – Не понятно – почему, но он немного стеснялся раскрывать все карты.

– Ах, вот как! Ну ладно… – И она сложила руки на груди. Она ему не поверила, это он понял по ее голосу.

– Ты ревнуешь? – подозрительно произнес он.

– Нет… конечно, нет! – недовольно отозвалась она. – С чего ты взял?

– Чувство собственничества не лучшее, что можно испытывать, – протянул он.

А в его глазах заплясали чертики – они опять начали свою любимую игру: подтрунивать друг над другом. И по тому, с каким подозрением посмотрела на него Айрин, он понял – она догадалась о ее начале.

– Это не оно! С чего бы мне ревновать тебя?! – опять недовольный тон.

– Договоримся? – ухмыльнулся Дэниел. – Ты рассказываешь правду, почему тебя задевает, что я выхожу за дверь во время разговоров и просиживаю с ноутбуком. А я говорю, чем занимаюсь.

– И откуда я догадаюсь, что ты говоришь правду?

– Я тебе все покажу. А вот откуда мне знать, что правду скажешь ты – большой вопрос! Так что я в менее выгодном положении, Айрин.

– Так и быть. Пусть я пока не понимаю, что ты мне там собираешься показать в подтверждение своих слов, но согласна. И вот мой ответ – я не ревную, просто не понимаю, почему ты не хочешь посветить меня в подробности, если действительно ведешь поиски сам? Хочешь раскрыть загадку Вандеринга самостоятельно? И потому я не должна слышать, о чем ты говоришь по телефону?

– И это все? – скептически произнес он. – Мысли на счет того, что я один веду поиски, для которых мы преодолели половину земного шара? Больше никаких идей в этой прелестной головке?

– А этого мало? – Айрин фыркнула.

– Действительно боишься, что я могу раскрыть тайну без тебя? Не слишком-то убедительно. Тем более когда сама молчишь о многом. Да еще в стране, где я не понимаю языка.

– Хорошо, – Айрин кивнула, – это не все. Еще мне не нравится, когда ты уделяешь внимание каким-то девушкам.

– Вот как?! То есть я угадал – это ревность?

– Да, мне не нравится, потому что этот флирт происходит в ущерб работе! – уточнила она.

– Но ты сама отстранила меня от всего, отвергаешь мою помощь…

– Ну и пусть! Ты все равно не должен был разговаривать не пойми с кем! – Сейчас она была похожа на маленькую девочку, которая злилась, что у нее отняли ее любимую игрушку – только что косички с бантиками не подпрыгивали от негодования. – Ты же всегда был рядом. А сейчас ходишь неизвестно где и с кем.

– Так вот в чем дело – тебе не нравится, что я не бегаю рядом, как делал все эти годы?

– А вот и нет – ты не бегал. Тебя не было рядом со мной много лет! После школы ты пропал неизвестно куда и все.

– Я пропал? – усмехнулся Дэниел. – Я оканчивал школу, Айрин. А ты думала, что я помчусь за тобой в университет?

– Нет, на такое я не рассчитывала, – недовольно отозвалась Айрин. Неужели он думает, что она так глупа и рассчитывала на то, что он бросит школу, когда все детство твердила о том, как важна учеба. – Но ты даже не звонил!

– Тебе действительно нужны были мои звонки? У тебя была своя жизнь, – Дэниел прищурился. – А ты сама хоть раз набрала мой номер?

– Я приезжала на праздники!

– И проводила время где угодно – только не со мной! Если я был так нужен, почему ты носилась по городу? Школа, танцевальный класс, Райан.

Возможно, он и не имел право говорить ей все это – он же не ее парень, чтобы предъявлять требования. Да, они были друзьями, проводили вместе время… вернее, это он следовал за ней по пятам. Но все когда-нибудь заканчивается. Особенно то, что происходит без взаимности.

– Я скучала… – вдруг жалобно протянула Айрин и опять прислонилась головой к его плечу. – Рядом с тобой было так весело… все эти шалости. Только ты один всегда меня поддерживал. А когда я уехала, ты забыл обо мне.

– Я тоже скучал… – Дэниел поцеловал ее висок.

Он и правда тосковал по ней. И много раз позвонил бы, если б только знал, что ей это нужно.

– Тогда почему ты сторонился меня, когда я возвращалась на каникулы?

– Ты была с Райаном. И я не знал, возможно ли, чтобы мы продолжали общаться.

– Я всегда с ним. Но это не мешало тебе, когда я училась в школе. А потом ты совсем отстранился… как те ребята из класса. Я была нужна им, только чтобы все вокруг завидовали, что они рядом со мной. А когда этот блеск пропал, и уже не перед кем было хвастаться, все вдруг исчезли, – она усмехнулась. – Конечно, я понимаю, тебе стало не до меня – после поступления у тебя началась новая жизнь… – протянула Айрин.

– Да, жизнь была новой. Но это не значит, что я забыл старую. – Он внимательно взглянул на нее – непокорная прядь волос и опущенные ресницы. – Но я согласен, моя вина в том, что я не приезжал. Просто мне было как-то не до этого.

Он не стал раскрывать истинную причину отсутствия дома по праздникам и выходным. Потому что эта причина сидела рядом. И сейчас он боялся испугать ее своим признанием и порвать тоненькую ниточку, вдруг снова связавшую их.

– В череде многочисленных романов ты не мог выгадать несколько часов на дорогу, чтобы повидать старую подругу?

– Дело не в этом, Айрин… точно не в этом.

– Тогда в чем?

– А вот тут пришла моя очередь исполнить свою часть уговора.

– Вот как? И что же это, если не романы? Или ты просто называешь их по-другому? Интрижки?

– Нет, не они. Да, у меня были девушки. Но совсем не столько, сколько вы думаете. Не понимаю почему, но вокруг меня разросся ореол эдакого ловеласа.

– А это не правда? Я думала, у дверей твоей квартиры всегда крутилась стайка страждущих, – поддела она его.

– Нет, Айрин. – Дэниел был серьезен как никогда. – Я никогда не встречался с несколькими девушками одновременно. Прежде, чем начать следующие отношения, я всегда заканчивал предыдущие. В школе была только Изабель. И это были чисто платоническая связь, если не считать того, что мы пару раз целовались. А потом у меня никого не было почти год после окончания школы.

Дэниел хорошо помнил этот первый год учебы. Он разрывался от желания увидеть Айрин или просто позвонить, чтобы услышать ее голос. И страхом перед тем, что услышит – она принадлежит другому. Он погрузился в учебу, сдружился с Мэри. Был уже конец учебного года, когда они вдруг оказались в постели после какой-то вечеринки. Было ясно, что никому из них роман не нужен, и потому отношения продлились всего пару месяцев. После нее было еще несколько девушек – кто-то на пару ночей, кто-то дольше, но только вытеснить из его сердца Айрин не смогла ни одна. Хотя он сделал все, чтобы это произошло. После нескольких неудачных отношений осознанно искал себе невесту. Но так и не смог ни полюбить по-настоящему, ни вообразить в роли своей жены.

– Отчего же? Скучал по Изабель?

– Нет, Айрин. Нужно было учиться, да и хотелось забыть кое-что…

– Удалось?

– Что удалось?

– Забыть.

– Нет. Не получилось, – Дэниел покачал головой.

Айрин о чем-то задумалась, а потом спросила:

– Только одного не могу понять: почему у тебя ни с кем не вышло долгих отношений?

– Возможно, просто еще не встречался с той, кто нравилась.

– А может, ты просто не создан для подобного?

– О нет, Айрин, – Дэниел серьезно взглянул на нее. – Ты, видимо, намекаешь, что мне нравится такая беззаботная жизнь? Это совсем не так. Я очень хочу семью и детей. Я мог бы жениться прямо сейчас. И был бы верен жене всю жизнь.

– Тогда почему ты до сих пор не сыграл свадьбу?

– На это нужно время.

– На поиск девушки, которая могла бы стать женой? Несомненно. А ты, похоже, тратишь его, чтобы найти себе очередную временную подружку.

– Нет, не на поиск. Мне нужно время на завоевание той, которая должна стать моей единственной.

Айрин вздрогнула. Что-то было во взгляде Дэниела, от чего ей стало не по себе. Он словно пытался взглядом сказать ей то, что не решался произнести вслух. И поэтому она решила перевести разговор. Ей все не верилось, что его поведение по отношению к ней не продиктовано желанием найти очередную подружку.

– Так на что же уходит день у такого занятого человека как ты? Я понимаю – сон, еда, учеба, занятия спортом. Но должны же оставаться хотя бы пара часов?

– А что ты знаешь обо мне, Айрин? О чем догадываешься, а о чем нет? Да, я действительно трачу на все перечисленное тобой свой день. Но это не все… не все, чем я занимаюсь. Я работаю, Айрин.

– Работаешь? Но у тебя нет новых заданий от Мэджик Индастриалс. Я точно знаю.

– Знаешь?

– Да, я выясняла. Ты им даже не звонил все это время. Только Кассандре! – недовольно добавила она.

– Опять ревность! – рассмеялся Дэниел, а Айрин четко ощутила укол этого чувства. Ей почему-то стало обидно, что кому-то еще может принадлежать этот смех, этот голос, этот мужчина. Мужчина, который всегда знает, как ее поддержать и рассмешить.

– Нет, Айрин, дело не в этом, – продолжил Дэниел. – Я работал над другими проектами.

– Другими?

– Мэджик Индастриалс не запрещает работать на кого-то еще, если это не влечет разглашение коммерческой тайны.

– Да, это я знаю, но никогда не пользовалась данной привилегией. Только если знакомых консультировала. Хотя это бесплатно.

– А я работаю с университета. Даже еще раньше. Только тогда это не была работа архитектора.

– Как же ты успевал все совмещать – учебу и работу? – удивленно отозвалась она.

– Приходилось. Мне хотелось снимать квартиру и хорошо одеваться. На походы в кино и кафе тоже нужны были деньги. А родители не могли это обеспечить. Я и не считал возможным просить. И была мечта – обновить мотоцикл.

Айрин кивнула. Она знала, что родители Дэниела и Райана не богаты. Им только недавно удалось расплатиться по ипотеке за дом и купить новую машину. Она же была на полном обеспечении почти до самого окончания университета – начала работать по специальности в одной из юридических фирм, но получала там копейки, зато опыта набралась. Да так, что на последнем курсе ее пригласили на работу в Мэджик Индастриалс. А когда пару лет спустя начальник правового департамента засобирался на пенсию – рекомендовал ее на свою должность. И ее взяли.

– Так ты работал все это время… – удивленно протянула она.

– Да, Айрин, мое сидение с ноутбуком и звонки связаны с этим. А за дверью номера я исчезал вовсе не для того, чтобы пофлиртовать – просто не хотел отвлекать тебя от поисков чем-то посторонним.

– Прости, если наговорила лишнего, – отозвалась Айрин.

– Ничего, я рад, что мы это выяснили.

Айрин подняла голову и встала с дорожки.

– Думаю, нам нужно вернуться номер и поспать. Может быть, завтра что-то прояснится с мистером Вандерингом. И обнаружится, что у нас не получалось просто потому, что не там искали. Я хотела бы сходить на Гостиный двор. Или на набережную. Возможно, просто прогуляться и хоть на время забыть о поисках. Допускаю, что если голова немного отдохнет от бесконечных мыслей, нам на ум придет что-то важное.

Дэниел поднялся следом за ней и произнес:

– Иди. Я приду чуть попозже.

Она кивнула и вышла за дверь, оставив его в зале одного.

В пустом номере Айрин ощутила, что ей стало не хватать компании Дэниела. Она приняла душ и уселась в кресле с планшетом, рассматривая картинки Гостиного двора и читая все, что могла найти о нем.

Этот архитектурный памятник необъяснимым образом влек ее к себе, заставляя каждый раз, когда она выходила в город из гостиницы, хоть одним глазком, но взглянуть на него. Четкие линии сооружения, сохранившиеся лишь в небольшой своей части и недавно отреставрированные, возносились над рекой и белели на фоне синего неба. Они видели многое, только, к сожалению, ничего не могли ей поведать – ни о Винде Вандеринге, ни о чем-то еще, касательно интересующего их вопроса.

Фотографии и зарисовки менялись на экране, и Айрин с интересом разглядывала их. Вот идет строительство двух комплексов – Русского и Немецкого Гостиных дворов.

А это Двор в самом своем рассвете, когда он был полон купцов, привозивших товар, хранивших и продававших на его территории. А потом они покупали местные изделия и отправлялись с ними в путь.

Она перебирала в уме факты и приходила к выводу, что мистер Вандеринг мог быть кем угодно в этом большом портовом городе, каким Архангельск был много лет назад. Много лет… а ведь действительно – расцвет этого поселения пришелся на 17 век! Нет. Этого не может быть. Не триста же лет этому Вандерингу, в конец концов. Даже одна мысль о том, что такое возможно, усложняет поиски в разы. Если он приехал отсюда в Италию, а откуда перебрался в Америку, когда же он жил в Архангельске?

Предположим, это могло быть и двести, и триста лет назад. Но тогда и квартира в Нью-Йорке должна пустовать с давних времен, так как люди не вечны. А компания, обслуживающая дом, утверждает, что десяти лет не прошло, как собственник приходил к ним. Получается, что в России мистер Вандеринг проживал уже после революции 1917 года. Но это никак не стыкуется с датой его пребывания в Тоскане – по словам священника, семья Контандино уехала из Италии уже более ста пятидесяти лет назад.

Ох, она совсем запуталась!

Неожиданно дверь отворилась, и вошел Дэниел. В руках у него был букет цветов – безумно нежное бело-розовое чудо. Розовые розы, белые фрезии и голубые гиацинты… в этом городе, околдованном непрекращающимся дождем, со дня на день ждущим наступления зимы, букет казался чем-то нереальным, словно пришедшим из другого, параллельного мира.

– Это тебе, – он протянул его Айрин. – За то удовольствие, которое я получил, когда ты танцевала.

Она смутилась, но виду не показала. Ей часто дарили цветы после выступлений, но чтобы вот так… когда она танцевала не на показ, не слишком идеально. Да еще для одного человека. Человека, от одного присутствия которого у нее все чаще замирает сердце. Получается, он запомнил ее слова, сказанные совсем недавно – о чем она скучает, оставив танцы. И поспешил исправить это. Она произнесла «спасибо» и зарылась лицом в букет, чтобы скрыть свое волнение – она слишком хорошо знала, что означают цвета в букете: невинность, нежность и верность. Ей было очень лестно, но она понимала, что это не слишком правдивое сочетание для их с Дэниелом отношений, прервавшихся более чем на десять лет. Да и сейчас они далеки друг от друга как никогда.

Хотя, видя, что он делает для нее – той, которая была ему просто другом – она все яснее понимала, как ему удалось соблазнить так много девушек. Еще бы, если он дарит им такие цветы! Да еще и запоминает их мечты и желания, мельком упомянутые в разговоре.

Она вдруг вспомнила, как это было первый раз – когда она получила букет от Дэниела. Совсем маленькой девочкой, только переехавшей в пригород Ричмонда, она танцевала свой первый конкурс в паре с Райаном. У них еще мало, что получалось. Райан почти наступил ей на ногу, они перепутали движения и пару раз не попали в такт музыке – до того уровня, которого они достигли, оканчивая школу, было очень и очень далеко.

Тогда казалось – ничего и не достигнут, так и не справившись с неуклюжестью Райана.

Айрин нервничала, понимая, что они чужды идеала и тому, к чему она привыкла, танцуя одна, но как могла, исправляла ситуацию. Тогда они не победили – второе место. Место, до которого она потом никогда не позволяла им опускаться.

На конкурсе было много пар – в этом возрасте родители часто отдают детей на занятия. С годами их остается все меньше – время отсеивает тех, у кого нет таланта или просто желания заработать это талант упорным трудом.

Она даже видела ее – девочку, которой Дэниел принес цветы – ее показал Райан. Прокомментировав, что прелестное создание покорило сердце его младшего брата.

Букет был очень красив – маленькие розовые герберы, крошечные белые хризантемы и гипсофила в открытой коробочке, и Айрин тоже рассчитывала когда-нибудь получить похожий. Возможно, когда победит.

Малышка, которой предназначался букет, не вошла в число награждаемых, и уже спустилась со сцены, на которой стояли только призеры, а Дэниел все никак не отдавал ей цветы. И Айрин все гадала, каким же будет лицо девочки, когда она, наконец, получит его. Счастливым или с ноткой снисхождения – мол, так и должно быть.

Все эти думы хоть немного отвлекали Айрин от недочетов их с Райаном танца, прокручиваемых ею в голове и мыслей о том, можно ли было их как-то исправить в тот момент, когда они только свершились или даже предотвратить.

Тогда она многое поняла и многое решила. Например, что будет серьезнее заниматься танцами, уделяя играм минимум времени, чтобы больше не стоять на этой сцене с позором, переживая промахи. И то, что будет танцевать только с Райаном, чтобы лучше понимать и предугадать ошибки, если он вдруг решит совершить их.

Награждение закончилось, им вручили какие-то сладости, и медалисты почти спустились со сцены, когда к ним подошел Дэниел. Она протянул Айрин букет, почти не смотря на нее. А она взяла его осторожно, боясь ненароком что-то сломать. И была такой счастливой, получив его.

Уже потом, дома, когда она поставила цветы на туалетный столик перед кроватью, чтобы видеть это чудо, когда засыпала и просыпалась, Айрин решила, что Дэниел, видимо, так и не решился признаться в своей симпатии девочке, и вручил букет ей, Айрин – той, с которой они проводили много времени в играх и с которой было все просто и понятно – потому что она была ему просто другом.

Сколько их было потом – красивых, нежных и необычных. Но только этот первый букет она запомнила навсегда. Как самое большое цветочное чудо в своей жизни.

Дэниел сегодня тоже вспомнил этот первый букет. Только чуть раньше, когда еще только купил в цветочном магазинчике неподалеку от гостиницы преподнесенные сейчас Айрин розы и фрезии и нес их в номер, аккуратно пряча под курткой от дождя и ледяного ветра. Вспомнил, как первый букет в своей жизни, подаренный девушке.

Тогда, много лет назад, он тоже старался спрятать цветы. Но не потому, что боялся, что букет повредится, а от стеснения. София, так звали ту, которой он хотел его подарить. Он долго выбирал его в цветочном магазине, потратил все карманные деньги. Это была его награда для нее, чтобы порадовать после выступления. На тот момент он уже давно знал, как тренируется Айрин, видел разминку других пар, и понимал, что Софии призовое место не занять. Но она ему очень нравилась, и он хотел поддержать ее. Блондинка с большими голубыми глазами. Да, его первая любовь была красива. Но танцевала она не очень. Несмотря на возраст, он отлично осознавал это. И хотел подсластить ей букетом горечь поражения, посчитав, что шоколад в этом случае будет банален. Более банален, чем цветы.

А вот Айрин в тот день, как, впрочем, и после, была неподражаема. Он часто впоследствии слышал подобную характеристику от зрителей и от жюри, но сначала понял это сам. После танца на паркете Айрин поселилась в его сердце. Потому он и преподнес свой первый букет ей.

После их было много – по случаю и без, в качестве комплимента и извинения – масса девушек получали их от него. Дэниел любил дарить цветы. Когда он нес это нежное чудо по улице, то ему казалось, что он тоже причастен к этой красоте, к тому счастью, которая испытывает девушка, получая его.

Но только вот странно, что единственная любовь, оставшаяся в его сердце несмотря на все прошедшие годы и случившиеся с ним события – Айрин – видела от него цветы лишь однажды – в день своего первого выступления. И сегодня, принеся ей эти фрезии и розы, Дэниел решил исправить оплошность.

И видя, как Айрин смущена и счастлива одновременно, принимая этот подарок и ставя букет в вазу, уяснил, что все сделал верно.

Потом Дэниел пригласил Айрин на ужин, и она согласилась. Они спустились в ресторан гостиницы, где были в основном блюда русской кухни, и Айрин, хоть уже и наступил вечер, уговорила Дэниела попробовать щи с ржаным хлебом, блины с медом и кисель. А пока они ели, рассказывала ему про особенности русской кухни, про кушанья, которые иногда готовила ее мама для семейных обедов и ужинов, а Дэниел все не мог разгадать: кто же эта девушка, которая сидит перед ним.

Всего неделю назад ему казалось, что он знает о ней все. Но сейчас он начал сомневаться, понимает ли он хотя бы половину того, что она собой представляет.

Поев и проговорив часа два, они вернулись в номер. На улице зажглись фонари, отражаясь желтым светом в лужах, оставшихся после дождя, бывшего сегодня на удивление милосердным и почти не лившего вечером. Плотно закрыв шторы, чтобы свет огней не проникал в комнату, они легли спать.

Была глубокая ночь, когда Айрин проснулась. В номере было совсем тепло, и кто-то распахнул окно настежь. Легкий ветерок колыхал зеленые листья на деревьях, луна светила желтым светом. Не понятно, почему, но ее совсем не удивило ни то, что снаружи было совершенное лето, ни то, что она спала одетой. Легкий длинный ситцевый сарафан и кардиган с коротким рукавом фонариком, чтобы не простыть в отсутствии солнца на небе. Все поразительно похоже на картинки, что они видели сегодня на меню в ресторане.

Ей нужно идти. Куда точно, она не знала, понимала только, что необходимо выйти из своего номера и пойти к набережной. Она разбудила Дэниела, не задававшего лишних вопросов, и оказавшегося одетым в брюки и рубашку, и они отправились в путь. Ноги сами вели ее вдаль. Повинуясь им, они оказались у корабельных верфей. Десять минут – и уже прошли мимо, наблюдая за рабочими, словно в тумане. Стучали топоры, раздавались окрики. Скорее всего, было уже утро, так как на горизонте забрезжил рассвет, и кораблестроители не хотели пропустить ни минуты драгоценного летнего времени, желая закончить работу в срок.

Айрин шла рядом с Дэниелом, каким-то чудом угадывая нужную дорогу. Осознавая, что не узнает ни домов вокруг себя, ни местности, лишь немного напоминавшую сегодняшний Архангельск, и не ведая конечного пункта этого путешествия.

Верфи закончились, перед ними оказались заросли кустарника и небольшие купы деревьев. Если бы через них проходили асфальтовые или гравийные дорожки, можно было бы предположить, что это парк. Но ничего такого не виднелось, и Айрин решила, что это просто небольшой лесок. Или так было принято в те времена? Она почему-то была уверена, что они находятся за много лет от того дня, в котором они с Дэниелом прилетели в этот город. Во времени, в котором о самолетах даже и не слышали.

Прогулка по этому леску-парку была настолько романтичной, что Айрин захотелось взять Дэниела за руку, тем более что он держал свою ладонь так близко, словно приглашал ее сделать это. Но она тут же запретила себе думать об этом желании. Словно чувствовала, что не за этим они пришли сюда.

Стрекотали кузнечики, от легкого дуновения ветра шумели листья на деревьях, где-то ухала сова, погнавшись за мышью, а воздух был настолько чист и свеж, что его можно было вдыхать бесконечно. Айрин уже почти забыла, что неведомая сила вела ее куда-то, и просто наслаждалась прогулкой. Но тут Дэниел резко остановился и притянул ее к себе. От неожиданности она чуть было не начала громко возмущаться. Но он быстро произнес ей на ухо «тихо», заставив забыть причины недовольства. Слишком сладок был этот голос и слишком нежными объятья сильных рук, прислонивших ее к накачанной груди Дэниела. Сейчас она была недовольна совсем иным – что подумала о том, как же хорошо девушкам в его объятьях. С такими внешними данными он непременно найдет себе жену. А как только это случится – их дружбе придет конец. Но это недовольство лучше переживать молча.

Неожиданно ее раздумья и вызванное ими молчание привело к тому, что они увидели весьма занимательное зрелище.

Дэниел чуть отодвинул ветки перед их лицом, скрывавшие небольшую полянку и Айрин увидела то, что послужило причиной его поведения. Перед ними, в некотором отдалении, стояли парень с девушкой. Парочка не видела их, но у Айрин получилось разобрать, о чем они говорили, и она не преминула сообщить об этом Дэниелу. Парень признавался девушке в любви и предлагал выйти за него замуж.

Эта картина так напоминала ту поделку из дерева, что они нашли в доме Вандеринга в Италии, что Айрин вздрогнула от неожиданности.

Она чуть поддалась вперед, осторожно убрав ладонь Дэниела с талии, чтобы все лучше слышать и переводить ему. Но Дэниел осознавал смысл происходящего, даже не понимая слов.

Он видел лицо Айрин, ее реакцию на это признание и поражался чувствам, отражавшимся на ее лице. Она так переживала за них обоих, словно это не незнакомая девушка в красивом длинном платье с высоко убранными волосами, сейчас слышала это признание, а сама Айрин. И это она боялась, что юноша не решится, не договорит и потому она не услышит то, что так долго ожидала.

Удивительно, но одновременно Айрин воспринимала происходящее и со стороны, и волновалась за юношу, что тот не услышит ответ, на который рассчитывал. Ведь это не Айрин давала согласие и потому не могла быть уверена, что оно последует.

Дэниел вмиг представил, что это он сейчас стоит там, на полянке, и говорит Айрин слова любви. И даже понимает, что она при этом чувствует. Ему почему-то казалось, что когда он будет предлагать ей выйти за него замуж, она будет испытывать то же, что и сейчас при взгляде на эту влюбленную пару перед ними – надежду и страх одновременно. Надежду на то, что услышишь нужные слова. И страх перед тем, что этого никогда не случится. И Дэниел дал себе обещание, что когда он будет объясняться Айрин в любви, то не будет тянуть и мямлить. Не хочет, чтобы она вот так же мучилась от неизвестности, как сейчас эта незнакомая девушка на полянке перед ними, гадая, что именно он собирается сказать. А то, что когда-нибудь он скажет Айрин о своих чувствах, Дэниел осознал сейчас совершенно точно. Нужно только выбрать подходящий момент.

Находясь в родительском доме, в Ричмонде, когда он видел вместе Айрин и Райана, да и последние годы их учебы в школе, он удивлялся, насколько во взгляде Айрин на Райана было мало любви и больше – дружбы.

Тогда он думал, что она, возможно, совсем не умеет любить. Красивая взбалмошная девочка, она привыкла только принимать, ничего не давая взамен. Она шла по жизни, пританцовывая под любимую мелодию, не заботясь о том, сколько сердец разбила этим танцем. Да, он был согласен и на это, на такую Айрин, только бы быть с ней рядом. Но сейчас он понял, что все может быть и по-другому. Глядя на то, как она смотрит на эту пару, видя, как она переживает за девушку, которая ждет признания в любви, он понял, что ошибался. И если это так, если Айрин действительно способна на подобные чувства, то он будет самым счастливым человеком на земле, если она начнет испытывать их к нему. Оставалось сделать самую малость – влюбить ее в себя.

Возможно, у него есть шанс, и с Райаном и другими она холодна, потому что никогда не ощущала к ним настоящего.

Сейчас Дэниел вдруг четко осознал, что ему будет мало сделать Айрин своей. Ему захотелось, чтобы она влюбилась в него по-настоящему.

Влюбленные на поляне закончили свой пылкий разговор. И, насколько Дэниел мог судить по их лицам и тону разговора, сделали это к всеобщему удовольствию сторон. Парочка отправилась куда-то с полянки, и Айрин с Дэниелом двинулись вслед за ними.

Через какое-то время их новые знакомые, а вместе с ними, Айрин с Дэниелом, оказались у дверей красивого каменного дома, стоявшего в окружении деревьев и кустов. Кусты были раскидисты и представляли собой удобное место для наблюдения. За одним из них и притаились Айрин с Дэниелом, решив подсмотреть еще немного за развитием событий. Хотя игра в прятки была излишней – Айрин давно поняла, что их никто не видит в этом странном действе, разворачивавшимся у них на глазах.

К дому вела красивая белоснежная лестница. Не доходя до нее, влюбленные остановились, воровато оглянулись по сторонам и легко поцеловались в губы.

– До завтра, – прошептала девушка, опустив руки, которыми обнимала молодого мужчину. Было видно, что юноша не в силах самостоятельно расстаться с ней. – Я непременно поговорю с маменькой и попытаюсь узнать ее мнение о нашей свадьбе. Прежде, чем ты придешь просить у папеньки моей руки. Думаю, так будет лучше.

Юноша только кивнул. По его лицу было видно, что он не верит в успех этого предприятия. Девушка чмокнула его на прощанье в щеку и подошла к первой ступени лестницы.

А на самом ее верху в то же мгновение появился фонарь, и крупный мужчина, держащий его в руке, строгим голосом произнес:

– Лиза! Вот ты где! Немедленно марш домой!

Девушка, которую, по всей видимости, и звали Лиза, испуганно ойкнула, оглянулась по сторонам, решая, что же мог увидеть стоящий на верхней ступеньке лестницы мужчина, и побежала в дом.

А юноша, успевший уже скрыться от глаз этого грозного человека, лишь вздохнул и покачал головой.

Когда за Лизой закрылась дверь, он постоял еще немного, прислушиваясь, не раздается ли звуков брани или еще чего похуже, и отправился прочь, услышав в ответ лишь тишину.

Айрин с Дэниелом пошли следом. Дорога привела их к небольшому одноэтажному деревянному дому, почти бараку. Юноша отворил щеколду на двери и скользнул внутрь. Через пару минут в одном из окон зажегся свет.

Айрин переглянулись с Дэниелом.

– Думаю, нам пора обратно, в гостиницу, – произнесла Айрин.

– Давай немного подождем, – прошептал Дэниел. – Что-то подсказывает мне – это не конец истории.

– Подождем? Но где? Скоро совсем рассветет, и нас могу увидеть.

– Иди сюда.

Дэниел потянул ее за руку к раскидистому дереву на другой стороне улицы. Дорога была небольшой, всего в одну колею, да и та земляная. На ней едва ли могли разъехаться два автомобиля или повозки, – так, скорее всего, будет вернее.

Дэниел присел на траву, ковром покрывавшую землю рядом со стволом и прислонился спиной к дереву.

– Присядь, – сказал он и похлопал рукой рядом с собой.

– Нет, – Айрин помотала головой. – Я постою.

– Ожидание может затянуться.

– А ты не допускаешь мысли, что оно вообще бессмысленно? Чего мы ждем? – произнесла она недовольным тоном.

– Полагаю, история продолжится. Что-то не нравится мне настрой отца девушки… или кем там этот мужчина ей приходится. А если я ошибся в своих догадках, просто дождемся утра и посмотрим, кем работает юноша, признаний в любви от которого с такой надеждой ждала Лиза, да так быстро согласилась выйти за него. Несмотря на то, что ее родители, похоже, против этого брака.

Айрин недовольно села на траву рядом с Дэниелом, скрестив руки на груди. Она и сама понимала, что эта история не может закончиться вот так, идеально, как в сказках – и жили они долго и счастливо. Слишком уж строгим был вид и голос у мужчины с фонарем, слишком грозным тот взгляд, которым он вглядывался в темноту. Айрин была расстроена и тем, что эта мысль пришла в голову Дэниелу, и это он озвучил ее, а не она. Ей хотелось во всем быть первой. В конце концов, это ее расследование.

Через час Айрин дремала, склонив голову на плечо Дэниела. Он сам предложил ей это минут пятнадцать спустя после того, как она присела рядом с ним, и Айрин нехотя согласилась. Но даже сквозь дрему от нее чувствовался воинственный настрой. И Дэниел рассудил, что ему еще много предстоит сделать для того, чтобы она научилась доверять ему, полагаться на него. И его все никак не оставляла мысль, почему эта девочка, всю сознательную жизнь находившаяся под опекой Райана, так и не научилась чувствовать себя защищенной.

Уже совсем рассвело, когда он увидел Лизу, бегущую по дороге, все в той же одежде, что и прошлый раз. И явно чем-то взволнованную. Айрин еще дремала. С трудом сдержав себя, чтобы не разбудить ее поцелуем, хотя бы в щеку, Дэниел позвал ее по имени. Она тут же открыла глаза и посмотрела сначала на него, потом на дорогу. Айрин была такой сонной и милой, что Дэниел уже пожалел, что прервал ее дрему. Но он не понимал языка, на котором говорили окружающие, и бодрствующая Айрин была ему жизненно необходима. Дэниелу казалось, что все, что сейчас происходит чрезвычайно важно.

Лиза вбежала в дом, и в ту же минуту окно отворилось, и из него выглянул какой-то молодой человек, посмотрел на Айрин и Дэниела и улыбнулся. Он был первым и единственным, кто увидел их сегодня. Мужчина скрылся в оконном пролете, и Айрин потянула к нему Дэниела – из комнаты раздавались голоса Лизы и ее жениха.

Айрин осторожно взглянула внутрь – в комнате сначала было трое – Лиза, ее жених и тот человек, что минуту назад открыл окно и улыбнулся им, словно приглашая послушать происходящее. Но потом этот третий ушел, и Лиза взволнованно заговорила.

– Ох, Никитка, – начала Лиза. – Ты был прав, папенька так разозлился на меня! Сначала за то, что я гуляла допоздна. А потом, – ее голос стал строже, – потом еще хуже – когда узнал, с кем я это делала.

– Но Лиза, его отношение понятно. Он дворянин, а я? Простой рабочий на лесопилке.

– Это не совсем так. Скоро ты накопишь денег, и все изменится. Да и не в этом дело, – назидательно произнесла Лиза. – Главное, что мы любим друг друга!

– Думаю, он желал тебе немного иной доли.

– Другой доли? – Лиза фыркнула. – И какой же? Отдать меня замуж за старикашку или папенькиного сынка? Кто еще захочет взять меня замуж? Ты прекрасно знаешь, что денег у нас почти нет. И приданного за мной дадут крохи. Ну и на какую партию мне рассчитывать? Лучше жить в бедности, но с любимым. Чем мучиться с тем, кто мне противен. Тем более никто не обещает, что будущий муж не потратит и мое приданное, и свои деньги на женщин или играя в карты. Да мало ли на что еще! Мне деньги папеньки не важны. Пусть он сколько угодно грозит лишить меня приданного, если я выйду на тебя замуж!

– Ты хочешь поссориться из-за меня с семьей? – осторожно спросил Никита.

– О нет, – Лиза рассмеялась. – Ты плохо знаешь папеньку. О ссоре речи не идет. Я по-прежнему любимая дочка. И могу приходить к ним хоть каждый день. Меня просто лишат приданного и денежной поддержки. Но они были не так уж и велики. Скажу даже больше – они были так невелики, что вряд ли с их помощью я могла бы найти приличного мужа. Но в этом есть и свой плюс. Я точно знаю, что если кто и женится на мне, то не из-за моего приданного. Или тебе нужны лишь деньги? – Лиза насупилась, но было видно, что в ее глазах пляшут чертики.

– Конечно, нет! Ты рассуждаешь очень здраво, но твоего отца тоже можно понять. У меня нет не только особых денег, но и титула. Нам негде жить – кроме этой комнаты. Да и получится ли у меня когда-нибудь начать свое дело – большой вопрос.

– Непременно получится! Твое нынешнее положение временно! – Лиза уверенно кивнула, отчего завитые кудряшки на ее голове совершили невообразимый пируэт.

– Но жить-то со мной ты собираешься сейчас! А это означает – находиться совсем не в тех условиях, к которым ты привыкла.

– Ой, да не привыкла я ни к чему такому! Мой отец был небогат, когда я родилась. Так что нам с сестрой и не доставалось особых почестей. Мы даже на балы и приемы выезжаем редко – хотя нам срочно нужно замуж, по мнению папеньки. А первая заповедь девушки, жаждущей замужества, как известно – это посещать всяческие мероприятия. Но они предполагают наряды, а те, в свою очередь – деньги. Но даже этого мы не можем себе позволить. А уж в детстве – и подавно. У нас всегда была только одна служанка. Даже дворецкого нет. А ты со дня на день откроешь магазин, и у нас все получится. Я тебе помогу.

По мнению Айрин, Лиза была очень умной девушкой. Она видела перспективы в этом человеке. Понимала, что он способен на многое. И к тому же любила его. И если у них все получится, она обеспечит себе неплохую жизнь. Ну а если нет, то также приобретет немало – жизнь рядом с любимым человеком.

Айрин повернулась к Дэниелу, чтобы рассказать, что она только что услышала, но перед ее глазами появилась молочно-белая пелена. Он неожиданности она вцепилась в его плечи, и Дэниел обрадовался, что она начала искать у него поддержки. Через мгновенье пелена спала, и Айрин с удивлением увидела за спиной Дэниела деревянную дверь и вокруг нее – иконы. Удивительно, но они оказались на венчании.

В маленькой церквушке было тихо. Только священник неторопливо читал молитву да легкие огоньки зажженных свечей колыхались от заметного только им ветерка. У алтаря стояли Елизавета и Никита. Она в прелестном фиалковом платье с головой, покрытой красивым кружевным покрывалом, чрезвычайно хороша и нежна. А Никита серьезен и строг, как и полагается новоиспеченному мужу, берущему на себя ответственность теперь уже не только за себя – за целую семью.

И Айрин чуть улыбнулась. Ей очень нравились эти двое. И Лиза, – своим простым отношением к жизни, за которым на самом деле скрывались мудрость и внутренняя сила. И Никита, – своим спокойствием и надежностью, той, за которой не страшно укрыться в самые тяжелые времена. И пусть сейчас они были совсем не богаты, пусть Лиза и ее дети потеряли дворянский титул, она обрела гораздо большее – она обрела любовь.

Вокруг было немного народу. Среди них – и тот строгий мужчина, которого они увидели с фонарем на белой лестнице в каменном доме – отец Лизы. И женщина рядом с ним – по всей видимости, Лизина мать, и молодая девушка – ее сестра, с которой Лиза переживала все тяготы бедной дворянской семьи. Женщина и девушка чуть улыбались, довольные за дочь и сестру. А отец, такой хмурый в самом начале, в конце церемонии едва прятал улыбку среди шикарных усов и бороды.

Вскоре венчание закончилось и все потянулись к выходу, не замечая Айрин и Дэниела. Когда с ними поравнялись молодожены, Айрин услышала, как Никита прошептал что-то на ушко Лизе. И хоть это сделано было совсем тихо, то, что он сказал, Айрин услышала.

Никита рассказал, что нашел у себя под кроватью мешочек с деньгами и записку. В которой его неразговорчивый напарник желал ему семейного счастья и сообщал, что дарит подарок – этот холщовый мешочек. Никита удивился – что же там могло быть. Очередная поделка? Они были небогаты, и напарник часто развлекался вырезанием поделок из дерева и продавал их. Но как же он ошибся! В мешочке оказались деньги. Ровно столько, сколько нужно было, чтобы открыть свое дело. Айрин даже могла поклясться, что слышала от говорившего сейчас Никиты имя дарителя – Винд. Ваня на русский манер, как сказал Никита.

Церковь опустела, за счастливыми молодоженами и их гостями закрылись массивные двери. И только нежный, тихий свет все еще горящих свечей напоминал о том, что здесь свершилось одно из самых великих таинств на земле – таинство, объединившее две любящие души.

Айрин открыла массивные деревянные двери церкви, и они с Дэниелом вышли на улицу. Было утро, и солнечный свет заливал округу. Зеленели деревья, дул легкий ветерок с Двины. Они уже спустились со ступеней и сделали пару шагов, как Айрин увидела Лизу. Повзрослевшая и еще больше похорошевшая, она стояла около повозки в окружении двух мальчиков и девочки. Никита расплачивался с кучером. Брак явно пошел им на пользу. Таких счастливых людей Айрин не видела давно. Лиза и Никита вошли в церковь, раздав милостыню. И по тому, сколько монеток они отдали, и по их нарядам Айрин поняла, что у Никиты все получилось.

Она повернулась к Дэниелу, улыбнулась и потянула его вперед, поняв, что хочет посетить барак, где Никита жил с мистером Вандерингом. А в том, что это именно он, и что этот человек подложил Никите мешочек с деньгами, Айрин не сомневалась.

На удивление барак оказался в нескольких шагах, хотя Айрин точно помнила, что когда они были здесь первый раз, ни этой церкви, ни площади перед ней поблизости не было. Барак был абсолютно пуст, и дверь была открыта.

Помня, где в прошлый раз открылось окно, Айрин без труда нашла комнату. Тем более что у каждой из них оно было только одно, да и обстановка в помещении, где когда-то вели разговор Никита и Лиза, совсем не изменилась.

По наитию Айрин подошла к одной кровати и скинула подушку. Пусто. Направилась к другой. И, откинув тот же предмет, обнаружила карту с нанесенными континентами и морскими путями, соединяющими их. На бумаге было особо отмечено две точки. Насколько Айрин могла судить, где-то на территории современной Турции и Аляски. А рядом с картой лежала маленькая муфта с золотой застежкой в виде снежинки.

Айрин взяла ее в руки, пожелав рассмотреть замысловатый узор золотого украшения и… проснулась в кровати в гостинице. Там, где и легла вечером. Рядом спал Дэниел. Сегодня она разрешила ему лечь на кровати. На самом ее краешке. Но даже этого ей хватило, чтобы незримо чувствовать его присутствие в течение всего того странного сна, что ей сейчас приснился.

И сейчас она, как назло, проснулась первой, чтобы во всей прелести почувствовать его близость. Ее даже меньше удивило то, что она увидела во сне, чем то, как она последнее время реагировала на присутствие этого мужчины рядом. Тем более что сон был легко объясним пережитыми сегодня эмоциями и уведенными картинками старого Архангельска.

Айрин поднялась с постели. Дэниел спал беспокойным сном. Одеяло сбилось ниже груди, веки чуть дрожали. Она решила разбудить его, освободив от тревожащих сновидений. Но потом он вдруг сладко улыбнулся, и Айрин передумала.

Этот мужчина был прекрасен, словно выточенный из камня греческий бог. Интересно, он знает о том, как красив? Или все еще мучается комплексом младшего брата? Хотя, по мнению Айрин, ему нужно было избавиться от этого еще в школе. Однако почему-то Дэниел упорно не замечал, как поменялось его отражение в зеркале. И был все таким же скромным. И это качество привлекало к нему массу девушек.

Она подошла к окну, зябко кутаясь в одеяло.

За окном мерцали огни города. Машин на улице почти не было. Лишь изредка тишину прорезывал звук движущихся шин.

Дэниел проснулся спустя пару минут и увидел Айрин, стоящую у окна. Убранные наверх волосы, тонкие бретельки сорочки и одеяло на плечах. Она была такой милой и задумчивой, что на одну секунду он представил – она у него дома, в Нью-Йоркской квартире, смотрит в окно на свет, напугавшись страшного сна.

– Не спишь? – спросил он, не в силах оторвать взгляд от открывшейся картины.

– Не спится… – Она повернулась к нему. – Приснился странный сон. А почему ты бодрствуешь?

– То же самое, что и у тебя.

Айрин подошла и села на краешек кровати рядом с ним.

– Можно?

– Да, конечно, – чуть кивнул Дэниел.

Он был немного смущен увиденным во сне.

Но Айрин растолковала все по-своему – или она ему совсем не нравится, или он ее боится. Она ничего не имела в виду, присаживаясь на кровать, просто так было удобнее разговаривать.

– Мне снился Архангельск, – начала она, чтобы как-то сбить напряженность, вдруг возникшую у Дэниела. – Вот уж не думала, что несколько дней, проведенных здесь, способны вызвать подобные сны. А что приснилось тебе? Я видела, ты был взволнован.

– Я что-то говорил? – озабоченно произнес Дэниел. Он боялся, что озвучил вслух мысли, пришедшие во сне. Например, о том, что сделает Айрин предложение. Сейчас было совсем не время для того, чтобы она узнала об этом.

– Нет, что ты, – она улыбнулась. – Просто по твоему лицу было видно, что тебе снится что-то беспокойное.

– Ты наблюдала за мной… – удивленно протянул Дэниел. Ему было очень приятно, что она смотрит, как он спит, но почему-то это одновременно и смутило его.

– Это кажется тебе странным? – немного удивилась Айрин.

Он не знал, что сказать. Почему ему кажется странным, что красивая девушка… нет, не просто красивая девушка, а сама Айрин – да, именно так! – почему ему кажется странным, что Айрин небезразлично, что ему снилось и что она может смотреть, как он спит.

Рядом с ней он почему-то забывает, что уже давно не тот маленький мальчик. Он взрослый мужчина и может получить сердце той, которая нужна ему. Не иначе сон вернул его в детство.

– Мне тоже снился Архангельск, – сказал Дэниел, чтобы не отвечать на ее вопрос. – Странный сон… мы шли с тобой куда-то. Потом увидели пару. Молодой мужчина и девушка, он что-то говорил ей. Язык, на котором они изъяснялись, я не знаю, но смысл понял. Но признавался ей в любви и предлагал выйти за него. А затем картинки начали сменять друг друга. Я видел эту девушку, пришедшую в дом к своему жениху. Хотя это и домом-то назвать нельзя – просто комната. Следом их свадьбу, видимо. Потому что они стояли у алтаря церкви очень нарядные. Но церковь была не такой… православная, наверное. – Айрин согласно кивнула его словам. – А когда мы вышли из храма, эта пара стала уже взрослой. После этого ты потянула меня опять в странный дом, где жил этот мужчина. Еще что-то пыталась сказать мне, объяснить, но не успела.

Чем больше говори Дэниел, тем отчетливее Айрин понимала, что они с ним видели одно и то же.

– Знаешь, я могу объяснить, о чем говорили эти двое, – протянула она, когда Дэниел закончил.

– Но как? Я что-то произнес на русском, ты услышала и сейчас можешь перевести?

– Нет, – Айрин внимательно посмотрела на него. – Просто я видела то же самое…

– И это ты называешь «просто»? – Дэниел ошарашено смотрел на нее.

– Быть может, это не совсем верное определение, но другого у меня нет, – отозвалась она, а потом недовольно добавила: – Так ты будешь слушать или нет?

– Хорошо, говори.

И Айрин пересказала сон, который он увидел, только его полную версию, так сказать. Озвучив слова всех героев.

– Вот и весь рассказ. Вернее, роман. – Айрин улыбнулась, завершив повествование. – И я рада, что им двоим удалось преодолеть все препятствия на пути к счастью. За всей мишурой увидеть и сохранить любовь.

– Но я не совсем понимаю – какая сложность в том, чтобы Никита женился на Лизе? – спросил Дэниел. – Да, он был беден, но это не повод…

– Так-то оно так, но ты должен уяснить главное – Лиза дворянских кровей. А Никита – нет. Выйдя за него замуж, она все потеряла. Пусть ее семья не могла похвастать деньгами, они имели привилегии, которых не было у обычных людей. А Никита был обычным рабочим, когда она выходила за него.

– Но со временем они стали довольно богаты… так что она ничего не потеряла. А можно даже сказать – приобрела.

И могла запросто опять посещать все балы, которых лишилась, выйдя замуж за бедного человека.

– Во-первых, никто не мог гарантировать ей, что появятся деньги. А во-вторых… материальный достаток титула не дает. Поэтому не думаю, что Лизу пускали бы на приемы. Будучи бедной и незамужней, она обладала статусом. А тогда это было важнее богатств. И двери были для нее открыты. А торговля… это не слишком достойное занятие для дворян, и путь в высший свет остался закрыт для нее даже после появления денег. И остается порадоваться, что у нее такие родители, что, несмотря на начальное неодобрение, отец принял Никиту и не отвернулся от Лизы.

– Думаю, недоволен он был немного другим… – протянул Дэниел. – И с тех времен ничего не изменилось. Кому бы понравилось, что незамужняя дочь гуляет ночью с парнем, без ясных перспектив на брак? Тем более что, как ты сказала, отец хотел подыскать ей более подходящую партию. А вот когда они поженились с Никитой – другое дело. Гулять с женой совсем не то же самое, чем с невинной молоденькой девушкой.

– Возможно, ты прав, – Айрин улыбнулась. – Но могу сказать одно: приобрела Лиза в браке в любом случае гораздо больше, чем утратила. Даже если бы Никита и не разбогател. – Айрин задумчиво посмотрела в сторону. – Любовь нельзя купить ни за какие богатства мира. А если бонусом к этому прибавилась безбедная жизнь – что ж, она это заслужила.

– Они явно пришлись тебе по душе.

– Да, я целиком и полностью на их стороне. Понимаю людей, которые берегут любовь, несмотря на все преграды, Айрин вдруг внимательно посмотрела на Дэниела. – Да, я рада, что у них все получилось. Но вот что удивительно – тебе снился тот же сон. Мы все делали вместе. Получается, что и видеть должны были его одновременно. Но почему я проснулась раньше? А ты продолжил спать… – задумчиво протянула Айрин.

– Ты видела что-то еще, кроме того, что недавно озвучила мне? – настороженно спросил Дэниел.

– Нет, – Айрин покачала головой. – А ты?

– Тоже нет.

Он не станет рассказывать ей, какой необычный сон ему приснился после. Но вот вспомнить его мысленно ему не помешает никто.

Они снова учились в школе. Был погожий весенний день, по-летнему солнечный и теплый. Как обычно за год все разбились на пары. Кто-то сохранил старые отношения, кто-то завел новые. Айрин почему-то осталась без Райана. В этом необычном сне Дэниел отчетливо осознавал, что она не встречается с его братом.

Уроки закончились и все высыпали на улицу. Кто-то отправился домой, кто-то задержался, болтая во дворе школы. А Айрин стояла среди девчонок из группы поддержки школьной футбольной команды. Сама она никогда не состояла в ней – все оставшееся после уроков время уходило на танцы. Но с чирлидерами отношения были дружеские: они считали, что Айрин занимается практически тем же самым, что и они.

Да, их круг и был замкнутым, а Айрин общалась со всеми, не делая различий по внешним данным и уму. Но было невозможно, учитывая их статус первых красавиц школы, не принять в свои ряды королеву.

Девочки из группы поддержки ее поведение не одобряли, но запретить Айрин знаться с тем, с кем она захочет, не могли. Формально она не относилась к чирлидерам, и значит, эти негласные правила на нее не распространялись.

А Дэниелу всегда нравилось ее умение находить общий язык со всеми вокруг.

В то время он не считал себя ни слишком умным, ни слишком привлекательным, чтобы без стеснения подойти к ним. Но сделал это. Да, просто взял – и подошел. Почему-то во сне он был уверен, что Айрин выслушает его и не откажет. Он спокойно приблизился к группке хихикающих девушек и позвал Айрин на свидание. И она не отказала.

Свидание прошло идеально, хоть он и нервничал немного, боясь, что что-то пойдет не так. Они сходили в кино. Потом погуляли по городу, держась за руки.

Он проснулся в тот момент, когда они стояли на крыльце ее дома, и его губы почти коснулись его. И Айрин была не против этого поцелуя…

И вот сейчас он гадал – чем вызвано это сновидение. Дэниел задумался, и Айрин озабоченно посмотрела на него.

– Точно не хочешь ничего рассказать мне? – спросила она.

– Нет. Пожалуй, нет.

Он видел, что она не поверила ему, но все же никак не прокомментировала это.

Айрин сразу показалось странным, что Дэниел еще спал, когда она проснулась. Ей казалось, что если они были в этом сне вместе, то и проснуться должны были вместе.

Она озвучила эту мысль Дэниелу, он чуть напрягся, но ничего не сказал.

– Хорошо, – только кивнула Айрин, подождав немного, не расскажет ли он что-то. Она поднялась и направилась к своей половине кровати. – Нужно поспать еще. Слишком рано, чтобы куда-то идти.

Она забралась в кровать и накрылась одеялом.

– Как ты думаешь, кто этот человек, что жил в одной комнате с Никитой? – спросил Дэниел, в надежде отвлечь ее от раздумий. Связанных, как он боялся, с мыслями о том, почему они проснулись в разное время.

Айрин вылезла из-под одеяла и села на кровати, подложив под спину подушку.

– Я думаю, это был мистер Вандеринг, – задумчиво произнесла она. – Я явственно слышала эту фамилию из уст Никиты. Только был ли это он сам, или кто-то из его родственников – я не знаю. Но думаю, смогу решить эту проблему. Попрошу прислать мне его фото из Нью-Йорка. Возможно, они сохранились.

– Как ты думаешь, какой это был год? История, что нам приснилась, в каком году она произошла?

– Одно могут сказать точно, это было после 1667 года.

– Почему?

– Каменные Дворы. Русский и Немецкий. Я явственно видела их в этом странном сне. Сейчас сохранилась только часть, а мы видели их во всей красе.

– Сколько же этому Вандерингу лет? Если это действительно был он.

– Не думаю, что люди в нашем сне жили именно в 17 веке. Во-первых, торговля лесом была и после, как процветал двор. А во-вторых, это всего лишь сон. Не думаю, что он может претендовать на какую-нибудь историческую достоверность.

«Всего лишь сон…» – повторил про себя Дэниел. Эти слова с тоской отозвались в его сердце. Ведь его отношения с Айрин тоже были всего лишь сном…

– Поэтому ты хотела пойти в Гостиный двор? – решил Дэниел переменить тему, чтобы не думать об отношениях с Айрин.

– Там красиво. Я люблю старинные дома, здания… любые места. В них особый дух. Ты словно начинаешь жить чувствами людей того времени, чувствовать, что и они. Это не объяснить. И этого нет у новоделов.

Дэниел мысленно выдохнул от того, как совпадали их мысли по этому вопросу. Это отчасти была причина того, почему он стал архитектором. В то лето, когда Айрин с Райаном окончили школу и уехали, он еще не знал, что они пойдут учиться в разные университеты. Да, он мельком слышал разговоры, но вместе с тем родители упоминали, что, возможно, это просто шутка и дети что-то скрывают от них, как таили до последнего, что они больше не хотят связывать жизнь с танцами. Да и осматривать свои новые места учебы они уехали вместе, на машине Райана.

У родителей тогда все мысли сводились к тому, что дети выросли и теперь принимают самостоятельные решения. А у Дэниела в голове была лишь только одна дума – как бы эти дети не приняли еще одно решение и тайком не расписались где-нибудь в маленьком городке, возникшим в недобрый час на их пути в этом путешествии.

Что бы хоть как-то отвлечься от этих размышлений, он отправился в путешествие по стране. Один. На мотоцикле.

Он объездил множество точек на восточном побережье, поколесил по территории Канады, Великих озер, и просто влюбился в эти места.

Он видел дома, построенные еще колонизаторами, и небоскребы Нью-Йорка. Синеву Великих озер, отражающую плывущие по небу облака. Бродил по маленьким городкам, где текла размеренная, спокойная и тихая жизнь. И по огромным мегаполисам с их бешеным ритмом, не позволявшем расслабиться ни на минуту. И… захотел стать архитектором. Чтобы доказать всем, что и в новых строениях тоже может быть душа. Такая, как у построенного много лет назад. А старые здания можно чуть переделать, вдохнув в них новую жизнь.

Этот проект, предложенный Мэджик Индастриалс, безумно заинтересовал его. Он не только давал бесценный опыт, позволяя показать миру все то, чему он научился за годы учебы, но и помог бы выразить, что он эти годы чувствовал по отношению к окружающему миру. К тому, что увидел в то первое лето. Лето без Айрин.

– Тебе нравятся старинные дома? – спросил он. – Возможно, поэтому тебе снился такой сон. Ты хотела посетить Дворы, много думала о них, рассматривала картинки. И не только их, а картинки всего старого Архангельска.

– Если на наши сны действительно влияет то, о чем мы думаем перед тем, как лечь в постель, мне бы приснилось что-то вроде прогулки по старому Архангельску, – ответила Айрин. – Купцы разных национальностей, привозящие товары со всего света. Лесопилки и строительные верфи. Мачты кораблей, взмывающие в небо. Резьба по дереву. Но никак не любовная история. О любви я не думала.

А вот он думал о любви. Так быть может, мечты двух людей, находящихся в одной комнате, настолько переплелись, что соединились и из них родился красивый и одновременно странный сон.

Интересно, каково мнение Айрин обо всем этом? Что в их путешествии правда, а что вымысел? Дэниел уже стал сомневаться, не сходит ли он с ума, видя то, чего в принципе не должно быть.

А Айрин тем временем опустилась на подушку и запустила под нее руку. И… с удивлением извлекла оттуда карту.

– Что это? – спросил Дэниел, глядя, как она пытается разглядеть в свете луны какие-то бумаги. – Как они оказались у тебя в кровати?

– Сама не знаю, – нерешительно произнесла Айрин. Дэниел даже удивился, услышав эти нотки в ее голосе – это было так на нее не похоже в делах, связанных с работой. – Мне кажется, это из моего сна. Только тут не хватает одной вещицы. А у тебя ничего нет?

Дэниел пошарил рукой под подушкой.

– Ничего, – ответил он через пару секунд.

– Нужно внимательно посмотреть эту карту. Иди сюда. Я включу ночник.

Айрин вылезла из-под одеяла, накинула его на себя, прошла босыми ногами к креслу и уселась, включив лампу. Светильники на потолке не позволят разглядеть мелкие детали, а внимание к мелочам сейчас ой как важно.

– Стоя я вряд ли что увижу. – Дэниел так близко, как мог уставился в бумаги, стараясь разобрать маленькие точки.

– Садись на подлокотник. Или, если хочешь, в кресло рядом со мной. Жалко, что нет дивана.

– Мы не поместимся в кресле.

– Да? А если совсем рядом?

Она чуть задумалась, удивленная этим фактом. А Дэниел прикидывал, о чем она гадает. Айрин всегда сидела с Райаном так – в одном кресле. И, несмотря на довольно внушительные размеры Райана, накачавшего мускулы, они неплохо помещалась. Так неплохо, что Дэниел даже смотреть на это не мог – настолько интимным было зрелище: Айрин сидела на коленях, а Райан обнимал ее за талию.

Но то был Райан. Дэниел не мог себе этого позволить – Айрин пока не его девушка. А он может не удержаться и поцеловать ее.

Да, в детстве они сидели рядом, но она никогда не оказывалась у него на коленях. А проделать это сейчас, когда они выросли, и вовсе немыслимо. Даже если так будет легче рассмотреть карту. Почему она предлагает то, что Райан заведомо не одобрил бы? Или дело в нем – друг угрозы не представляет?..

Дэниел не угадал, Айрин думала не о том.

Она гадала, почему Дэниел отказался. Неужели ее общество неприятно ему? Почему-то это показалось обидным.

Определенно надо обдумать это обстоятельство. Но не сейчас. В настоящий момент все силы должны быть сосредоточены на поисках Вандеринга. Она решит проблему с отсутствием симпатии старого друга, когда закончит с расследованием и вернется в Нью-Йорк. Тогда и придумает, как это исправить – терять поддержку Дэниела ей совсем не хотелось.

Возможно, уже будет слишком поздно, но в настоящий момент сочинить что-то стоящее все равно не выйдет. Делать то, что она делала раньше, смысла не имело, так как оказалось, что эта тактика не приносит успеха. А потому, раз в мыслях нет никаких новых задумок, все, что касается их взаимоотношений с Дэниелом, она пустит на самотек. И будь что будет.

– Тогда садись, куда хочешь, – произнесла она и поудобнее утроилась в кресле.

Дэниел сел на подлокотник и понял, что это было в сто раз хуже, чем держать ее у себя на коленях. Там между ними было бы одеяло, в которое закуталась Айрин. А сейчас он видел все – склоненную голову с нежно-розовой щекой, уголок губ и… ее грудь. Прикрытую сорочкой, но все же – округлости угадывались сквозь ткань.

– Слишком старая карта. – Айрин внимательно посмотрела на то, что держала в руках. – Материки не похожи на нынешние, границы стран размыты. Я даже не совсем поняла, в какой стране находятся эти города, которые отмечены на бумаге.

– Можно мне?

Дэниел взял из ее рук карту и внимательно посмотрел. Удивительно, но ему даже удалось сосредоточиться.

– Алайя, – прочел он одно из названий. – Что это? Похоже на территорию Османской империи. Но есть ли этот город сейчас…

Айрин поднялась и взяла планшет. И Дэниел тут же ощутил, как ему ее не хватает.

– Ты думаешь, этот город правда существует? – спросил он.

– А ты думаешь, нет?

– Слишком часто в последнее время с нами происходят вещи, о достоверности которых можно только догадываться. Взять хотя бы этот сон…

– Чересчур похоже на сказку?

– А ты так не считаешь? Полагаю, это следствие того, что мы оторваны от мира, к которому привыкли. Все, что мы видим в путешествии, для нас ново. Да еще рассказы тех, кто встретился в пути, чтение старинных книг. Вот нам и приснилось невесть что. Думаю, этот город из их числа – нечто эфемерно-призрачное, чему нет места в реальности.

– Быть может, ты и прав. Сейчас проверим.

Она набрала в Интернете это слово. Ответ ее ничуть не удивил.

– Это старинное название Аланьи, – сказала она Дэниелу. И добавила задумчиво: – А Турция когда-то входила в состав Османской империи. Так что это не сказка.

Но Дэниел молчал, погруженный в размышления.

– Что-то не так? – озабоченно спросила Айрин.

– Здесь отмечено еще кое-что. Вот, посмотри, – он протянул ей карту.

Бумага вся была испещрена путями и точками. Но это Айрин уже видела.

– Ты хочешь обратить мое внимание на какой-то город?

– Нет, Айрин. Я о другом – карта отмечена почти вся. И я боюсь предположить, но думаю, что Вандеринг побывал везде.

– Это вполне возможно, если он был моряком.

– Но отмечены не только морские города! – в голосе Дэниела слышалась тревога.

– Я понимаю, к чему ты клонишь – мы никогда не придем к цели.

– Да, Айрин, именно. И где эта цель?

– Она проста – найти его семью. Или сведения о нем самом.

Она замолчала. А Дэниел задумался. Он рад возможности провести с Айрин хоть всю жизнь. Но только не так. Не в бесконечных поисках. Он чувствовал, что сейчас она не может думать ни о чем другом, кроме них. А потому шансов доказать свою любовь и влюбить ее в себя у него не так уж и много – слишком уж она поглощена расследованием, не замечая ничего вокруг.

Несколько минут они рассматривали карту, склонив головы.

– Что будем делать дальше? – спросила, наконец, Айрин.

– Давай поступим вот как, – отозвался Дэниел. – Тут особо отмечены два города. Посетим их. Ну а если поездки окажутся бесполезны, подумаем по обстоятельствам.

– Порт Алания и порт Новоархангельска, – тихо, почти шепотом сказала Айрин. – Нам придется покинуть Архангельск?

– Ты будешь скучать по этому городу? – удивленно произнес Дэниел.

Айрин задумалась. В этом городе она забыла о многих своих страхах. По-другому взглянула на Дэниела. Словно, вернувшись к корням, на родину своей прабабушки, она начала все сначала. Да, она определенно будет скучать по этому городу. Дождливому, холодному городу, где она снова почувствовала, что начинает жить и любить. Не только смотреть, но и видеть. Видеть, как стекают капли по стеклу. Как бегут люди под зонтом. Как сквозь тучи прорываются солнечные лучи. Она снова поверила в любовь.

– Нужно следовать дальше, – тихо, но придав голосу как можно больше убеждения, произнес Дэниел. – Если наш Винд Вандеринг и был здесь, то недолго. Следов его не осталось. Не считать же, на самом деле, сегодняшний сон подтверждением его проживания здесь. А карта показывает, где нужно искать.

– Карта… как вообще ее объяснить? Ты не веришь в правдивость сна, но доверяешь кусочку бумаги, невесть как оказавшемуся под моей подушкой. Пусть так. Но чем доказать, что она принадлежит человеку, которого мы ищем? И что он положил ее ко мне под голову? Хотя я точно уверена, что когда ложилась, ее не было, а посторонние в номер ночью не заходили.

Произнеся указанную тираду, Айрин с подозрением взглянула на Дэниела. Может, именно он подложил ей эту карту? Чтобы побыстрее уехать из Архангельска.

– Полагаешь, это моих рук дело? – спросил тот.

Конечно, Дэниел понимал, что подозрения оправданы. Кого еще она может заподозрить? Разве что служащих отеля. Но они вряд ли заинтересованы в том, чтобы съехали их постояльцы.

Ах, какая же хорошенькая она была сейчас, сидя рядом с ним в кресле и закутанная в одеяло! С этими выбившимися из низкого конского хвоста прядками, с упавшей с плеча бретелькой сорочки – такая уютная и домашняя. Вот только мысли и чувства у нее были не дружелюбные.

– А что прикажешь думать, Дэниел? Полагаю, тебе не нравится в этом городе. Здесь промозгло и идет дождь. Ты не знаешь языка, на котором говорят вокруг, – произнесла Айрин и мысленно добавила: «И ты так далеко от всех своих “ангелик”. Вот главная причина, почему тебе не хочется оставаться».

Дэниел потрясенно взглянул на нее. А потом спокойно, низким голосом произнес:

– Поверь мне, Айрин, если бы я хотел увезти тебя из этого города, я бы придумал что-то поинтереснее, чем карта под подушкой.

И тут же отругал себя. За намеки чужой невесте.

– Хорошо, – она кивнула, не заметив ничего выходящего за рамки приличий. Или сделав вид, что не заметила. – Пусть карта действительно появилась без твоего участия. И на самом деле… – О Боже, она это выговорила, хотя еще утром была полностью уверена в своем умственном здоровье! – Появилась из нашего сна. Но с чего ты взял, что она принадлежит именно Вандерингу, а не кому-то еще? В том бараке с Лизиным женихом мог жить кто угодно.

Что ж, если действительно не Дэниел причастен к появлению документа, они упускают шанс узнать что-то стоящее.

– Посмотри, – Дэниел показал ей бумагу.

В правом верхнем углу карты, аккуратным почерком, по-английски было выведено «Собственность Винда Вандеринга».

– Интересная надпись. Как я раньше не заметила ее?

– Возможно, занималась чем-то другим? сказал Дэниел игривым тоном и тут же одернул себя – решил же доказать ей, что он мужчина, а не флиртовать как глупый мальчишка.

«Только не это!» – Айрин нахмурилась. Да он явно заигрывает с ней! И это сейчас, когда они должны заниматься делом. Ему точно не хватает женского внимания и потому он переключился на нее. Но хуже всего было не это – Айрин начала осознавать, что ей все труднее устоять перед ним. Пусть это не любовь, а всего лишь физическое влечение, но оно может навредить делу.

– Посмотри, обе Америки, Европа. Только границы государств немного необычные. – Дэниел опустил взгляд ниже по бумаге. – А где же стоит одна из наших отметок? Похоже, на побережье Турции, только немного странное оно какое-то…

– Это Османская империя. То государство, куда Турция входила много лет назад. Но меня немного смущает другое…

– То, что отметка стоит не на Стамбуле?

– Да. Это ведь большой и известный порт. Но его вообще нет на карте…

– Возможно, мистеру Вандерингу так и не довелось побывать там.

– Может быть… – протянула Айрин. – Только очень уж странно. Наш знакомый, похоже, много путешествует. Раньше расстояния между континентами преодолевали только морем – самолетов-то не было. И как в таком случае он мог обойти этот город?

– Не нашел ничего интересного для себя, а потому не поставил метки. Если в сердце не отзывается ни одна струна, то и помнить не стоит.

– Интересное суждение, – протянула она. – И навевает мысли, что это не карта путешественника. Думаю, у этой бумаги иное предназначение, чем указывать путь морякам.

– Какое же?

– Пока не знаю. Но очень хочу во всем разобраться.

– Быть может, она создана, чтобы указать дорогу нам?

– Вне всякого сомнения, карта может помочь в выборе. – Айрин чуть улыбнулась. – Подсказал бы только кто кратчайший путь, чтобы не плутать через страны и континенты. Да и знать верное направление не помешало бы.

– К сожалению, сделать это некому. И нам самим придется избрать, куда двигаться.

– Да, к сожалению, – она кивнула. – Хотя, возможно, только самостоятельность в данном вопросе поможет прийти к тому результату, на который мы рассчитывали.

– И что дальше, Айрин? Куда направимся? – Как же ему хотелось, чтобы она сказала, что последует за ним куда угодно. Но Айрин молчала, и Дэниел продолжил: – Аланья?

– Почему Аланья? – осторожно произнесла она.

– Раньше это было очень оживленное место. Думаю, нашего героя стоит поискать именно там.

– Тем более город есть на карте… – отозвалась Айрин.

– На карте есть еще кое-что, – улыбнулся Дэниел.

Они все еще сидели в кресле, повернувшись друг к другу. И он ловил блеск ее глаз в невесомом свете настольной лампы. Взгляд, за который мог бы много отдать.

– Да, я посмотрела, – она тоже улыбнулась. – Второй город, на котором сделана иная пометка, чем на остальных местах на бумаге – это Ситка, которая раньше называлась Новоархангельском. Странное совпадение? Не так ли?

– Возможно, стоит отдать предпочтение ему? Учитывая, что во сне под подушкой была презанятная вещица.

– Ты про меховую муфту? С заколкой-снежинкой.

– Про нее. Такое вряд ли указывает на Турцию. А Аляска – там холодно, да и запасы золота…

– Ты прав, на Аляске торговали пушниной, а вот золото… Не такими уж и большими были его залежи.

– Но если рассуждать логически, в той увлекательной истории, что нам приснилась, всего одна вещь указывает на Турцию. И целых две – на Аляску.

– А ты не думаешь, что муфта имеет отношение к тому месту, где мы сейчас находимся? В Архангельске тоже не тепло, здесь наверняка носили меха. И снег идет ежегодно. Так что эта безделушка могла быть просто подарком какой-то местной девушке.

– И все же я считаю, нам стоит отправиться на Аляску.

Ага, как же, поближе к своим обожательницам! Нет, они должны решить это дело, а уж потом он может придаваться плотским утехам, сколько ему вздумается. Да что же такое! Сколько можно ревновать. Он всего лишь старый друг.

– Сначала ты назвал Аланью… – протянула Айрин. – И почему же передумал? Тебя не смущает расстояние, которое нужно преодолеть? Перелететь целый океан?

– Просто что-то подсказывает, что в Ситке мы быстрее доберемся до цели.

«Ну он-то понятно – доберется. А вот как быть мне со своим поисками?» – подумала Айрин. А вслух произнесла:

– Если ты ошибся, и на Аляске не окажется нужной информации, придется вернуться.

– Я не настаиваю, Айрин. Это просто предложение. В конце концов, руководителем нашей маленькой экспедиции назначили тебя. И ты принимаешь решения, что нам делать дальше. А я просто покоряюсь.

– Отлично. Как предводитель поисков я решила подчиниться тебе. Все же я женщина, а женщина должна повиноваться мужчине. Мы едем в Аланью, она же была предложена первой.

Да, он слышал, как она все обыграла. Но мысли его были совсем не об этом – он молил Бога, чтобы из его груди не вырвался вздох. Слишком откровенными были ее слова. Слишком много смысла он в них увидел. И все же, как ему ни хотелось оставить все как есть, и закончить разговор сейчас, он произнес:

– Ты должна принимать решения согласно своим желаниям. Я не хочу, чтобы ты делала что-то против своей воли. Пусть это будет вопреки тому, что хочу я, но я никогда не заставлю тебя делать что-то, что тебе неприятно.

Ох, он все больше нравится ей! И с каждым днем она все больше понимала, почему вокруг него столько девушек, жаждущих, чтобы он обратил на них внимание. Если так будет продолжаться и дальше, она скоро окажется в их числе.

Исключено! Она определенно не должна поддаваться его чарам. Он, конечно просто великолепен в том, что и как делает. Не мужчина, а просто мечта. Но нет. Ей нужно срочно вернуть свою обычную беззаботно-игривую маску.

– А я и подумала, – рассмеялась она. – Очень хорошо подумала.

– Та-а-ак, – протяжно произнес Дэниел, – думаю, сейчас мне откроется истинная причина нашей поездки в Аланью.

– Ну ладно, так и быть, – она надула губки. – Скажу тебе. Дело не только в твоем предложении. Хочу застать последние теплые деньки. Покупаться в море. Я так замерзла в Архангельске. А в Турции сейчас самое прекрасное время.

– Мне кажется или стало теплеть? – улыбнулся Дэниел, и Айрин поняла, что он имеет в виду не погоду.

Нет! Она не готова на роман без продолжения и перспектив. Одного ей было достаточно. Возможно, когда-нибудь она и изменит свое отношение к этому. Но сейчас она хотела чего-то серьезного в своей жизни. И не была уверена, что Дэниел способен на подобное.

И потому она проигнорировала его последнее замечание, окончательно забралась под одеяло и, отвернувшись в другую сторону, забылась сном без сновидений.

Но удалось это не сразу, так как в окутанной сонным туманом голове еще бродили фразы последнего разговора и великолепная фигура Дэниела, с бугорками мышц под тонким одеялом. Но все же было все лучше, чем продолжить разговор, который грозил завести в такие дали, из которых пришлось бы выбираться с большим трудом, кучей носовых платков и бессонных ночей.

Утром следующего дня Айрин поднялась с постели почти в десять. Дэниел уже не только встал, но и успел позавтракать и сейчас спокойно читал какую-то книгу, сидя в кресле. И она могла бы поклясться, что сквозь сон чувствовала, как он поглядывает на нее.

Не обращая внимания, на сидящего напротив мужчину, Айрин поднялась с постели и в одной сорочке отправилась в ванную комнату. Даже не обернувшись одеялом. Пусть смотрит, если его душе так угодно. Все равно она не собирается с ним в постель. И впредь будет выбирать гостиницу с несколькими свободными номерами. Так что может понаслаждаться. В последний-то раз.

После душа, где она благоразумно переоделась в хлопковые бриджи и кофту, Айрин забралась с ногами на кровать и открыла ноутбук. В почте было несколько сообщений по работе – документы по сделке на земельный участок, договоры на поставку стройматериалов для будущей стройки.

В департаменте уже посмотрели все, а потому, пробежав по бумагам беглым взглядом, она отправила свое одобрение. Айрин уже собиралась закрыть компьютер, но в почте появилось еще одно письмо. Открывала она его с замиранием сердца. Это было фото Винда Вандеринга. Плохого качества, сделанное в неизвестном году, но это было уже не важно. Главное, оно было. Это ее юристы раскопали архивы по адресу, где у мистера Вандеринга числилась квартира – квартира, ставшая причиной их путешествия, которую они никак не могли выкупить, чтобы начать строительство.

Раньше поиски фотографий не имели смысла – какая разница, как выглядит человек, собственность которого они собирались приобрести. Им нужен был он сам, какую бы внешность при этом не имел. Личность подтвердилась бы документом. А что до того, каков он на вид – не на улице же она с ним столкнется, в конце концов!

– Посмотри, что мне пришло сегодня утром из офиса. Мои юристы отыскали в архивах Нью-Йорка, – она поднялась с кровати и подошла к Дэниелу с ноутбуком.

Собранная, деловитая. Даже походка ее была твердой. Хотя обычно в ней читались движения танца.

– Как им удалось найти фото человека из нашего вчерашнего сна? – медленно, почти по слогам спросил Дэниел.

– Наверное, им удалось это, потому что они искали не того, кто нам приснился, – отозвалась Айрин. – Они искали мистера Винда Вандеринга. И нашли его.

– Да они просто молодцы!

– Еще бы они такими не были! Они понимают, за что им платят деньги.

– Ох, Айрин, иногда ты пугаешь меня. Твой характер… ты такая строгая сейчас. А вчера была совершенно другой. Да и дома ты такой милый… ребенок. По-другому и не скажешь… – «И с Райаном безумно нежна», – чуть не добавил он, но удержался. – Не пойму, где ты настоящая.

– Везде. Это все я. Просто дома или в обычной жизни не вижу смысла демонстрировать деловые качества. Близкие – не очередной проект, не задание, которое нужно выполнить. К семье нужен иной подход. – Дэниелу понравилось, что она сейчас сказала, но он промолчал, и Айрин спросила: – Скажи лучше, что ты думаешь по поводу этого снимка, – и она указала на фото на светящемся экране ноутбука.

– Получается, вчера мы видели его?

– Вот именно! Я не знаю, как появилась у меня под подушкой карта, но она определенно должна привести к тому, что связано с этим человеком!

Тем же вечером, уже сидя я аэропорту Архангельска и думая о том, что с ними приключилось в этом городе, Айрин осознала одну важную вещь – как важно разговаривать с окружающими на одном языке. И как важно успеть сказать все вовремя.

Глава 6. Турция, Аланья – Сиде

Начало октября на средиземноморском побережье Турции радовало по-летнему жаркой погодой. Невероятной красоты пейзажи преследовали по всему побережью Анталии от аэропорта до самой Аланьи. Змейка дороги, бегущая то вдоль моря с рядами отелей, то уходящая вглубь к заросшим зеленью городкам, петляла ведомыми только ей путями. Поля, полные урожая со смешными машинами, снующими между рядами деревьев и растений. Горы, покрытые лесом. И бездонная синь в вышине. После холодного, почти зимнего Архангельска это был нереальный контраст.

Айрин с Дэниелом доехали до самой Аланьи, до знаменитой крепости, каменной громадой возвышающейся над морем – неприступный форт на фоне безоблачного неба.

Их отель, расположившийся на ее территории – «Вилла Турка» – утопал в зелени. Каменные ступени бежали вниз, унося к пляжу сквозь цветущий кустарник с опьяняющим запахом. Деревянные стены и терраса, старинная мебель и кровать с балдахином – настоящая восточная сказка.

Каждое утро, просыпаясь, Айрин видела в свое окно необъятную гладь воды, горы, маленькие домики, приютившиеся на берегу, пронзительно голубое небо – и ее сердце замирало от восторга. Даже непривычный для ее вкуса, привыкшего к европейской еде, завтрак как нельзя лучше подходил к этому месту и являлся его гармоничным дополнением. Без всего, что она ежедневно видела, слышала и чувствовала, Турция не была бы Турцией.

На море был бархатный сезон, и туристов было достаточно много. Но им с Дэниелом каким-то чудом удавалось не видеться ни с отдыхающими, хотя отель был полон, ни с обслугой. Даже завтракали они в одиночестве. Едой, неведомо как появлявшейся в ресторане.

Вилла, находящаяся на территории замка Аланья, как нельзя лучше подходила для их расследования. По мнению Айрин, одобренному Дэниелом, человек, бывший моряком, если и мог проживать где-то на побережье Анталии, то только здесь.

Лишь провидение было не согласно с ними. Они находились в этом городе-крепости уже четвертый день, но ни на миллиметр не приблизились к цели своего визита – не нашли ни строчки об интересующем их человеке. Странностей не случалось, просмотренные архивные документы ничего не дали.

Вечером, устав от поисков, они ужинали в одном из ресторанов, непременно выбирая каждый раз новое блюдо и неизменно удивляясь его гармоничному, хотя и непривычному вкусу. А потом гуляли по набережной, всматриваясь в море на то и дело появлявшиеся огоньки прогулочных яхт и корабликов. И гадали, что же может скрываться за этими маленькими желтыми точками, появляющимися в беспросветной мгле. Хранящими за собой, как и много лет назад, людские судьбы, мечты и надежды.

Утром они смотрели архивы, а день проводили на пляже. Но когда все уже было проверено по нескольку раз, отправляться к морю стали сразу после завтрака, находясь около воды почти целый день.

– Возможно, он и не был ни моряком, ни кораблестроителем, когда жил здесь? – произнесла Айрин, в очередной раз выйдя из моря, в котором проводила все время, внезапно освободившееся в связи с отсутствием иных занятий.

– А кем тогда? – Дэниел чуть поднялся с лежака и посмотрел на нее, опершись на локоть. Стекавшие по коже Айрин капельки морской воды отвлекали его, но не так, чтобы он потерял нить разговора.

– Не знаю, но вот приехал же он в Америку и стал простым плотником… – протянула девушка.

– Так уже и возраст должен был дать о себе знать. Трудно ему было строить корабли. И он занялся более спокойным ремеслом.

– Хорошо. Пусть так. Но почему между этими событиями такая пропасть?

– Пропасть? – спросил Дэниел, внимательно взглянув на Айрин.

Он понимал – в том, что касается истории, она превосходит его, а уж в истории России – и подавно. Она часто видел, как она замолкала, когда девочки и парни на конкурсах начинали рассуждать на тему танцев, того, откуда они возникли, и кто и почему стал заниматься ими. И теперь осознавал, почему – ко всему этому у нее было особое отношение, – она вспоминала свою семью, прабабушку и то, почему не пошла по ее стопам, но все же стала заниматься этим. Он давно понял, что Айрин любит танцы. Но ей хотелось чего-то большего, чем простое восхищение публики ее плавными, оточенными движениями. И было в этом еще что-то неуловимое – то, почему она не выбрала эту судьбу. Словно боялась чего-то, хотела защитить себя. И пожалуй, он понял от чего – Айрин не желала, чтобы ее считали просто марионеткой, выполняющей нужные движения. Она мечтала жить своей жизнью.

После ее рассказа в Архангельске он четко осознал, что этот шаг был обдуманным. Она изучила многое, чтобы понять мотивы прабабушки, то, почему она отказалась от балета, в том числе и историю той страны, откуда ее родственница прибыла. Чтобы разобраться в прошлом, попытаться понять причины, почему ее прабабушка избрала другую жизнь. И выбрать свой путь.

– Дэниел, понимаешь, – протянула Айрин, – эти события в Архангельске… помещики, дворяне. Все это было до революции. То есть больше века назад. Дом в Нью-Йорке пустует меньше тридцати лет… хотя коммунальная компания видела его собственника около десяти лет назад. Что-то все в этой истории не сходится.

– Возможно, нашего героя уже давно нет на этом свете. А в Нью-Йорке, в его городской квартире, жил кто-то из его семьи. Соседи же не берутся описать ее обитателя. Пусть мы примерно знаем, как выглядел Вандеринг, но родные люди похожи. А потом жилец переехал и новых не появилось. У проживавшего не обязательно же должны быть права на квартиру?

– Конечно, нет. Он мог жить в ней, и не являясь собственником. Просто вносил деньги, чтобы не было долгов по коммунальным платежам. Я думала об этих временных несостыковках еще в Архангельске. Жилец мог быть кем угодно, имея ключ и не встречая возражений со стороны собственника. Внуком нашего Вандеринга. Или племянником. Сделок по квартире не оформлялось, и Винд Вандеринг до сих пор числится ее владельцем.

– А если хозяина не было на этом свете, то и возражать некому. Так? И наш таинственный племянник мог делать, что ему хочется, – продолжил за нее Дэниел.

– Есть один не очень понятный момент. Я искала возможных наследников. Но ничего – на территории США, конечно. Запись о смерти Винда Вандеринга тоже отсутствует. Я говорила об этом еще в первый твой день в Мэджик Индастриалс.

– Я помню, – Дэниел чуть кивнул и задал вопрос: – Получается, если их нет на территории США, то и в другой стране – тоже?

– Нет, это не равнозначно, – Айрин отрицательно головой.

– Получается, что Вандеринг мог сложить голову где угодно. А наследник просто не стал заморачиваться переводом собственности на себя. Мы не знаем, что это за люди. И что ими двигало.

– Возможно, ты и прав. Но что тогда мы будем делать дальше? Искать его родственников? Но где? – Айрин задумчиво чертила на песке узоры пальцем ноги, а тот чуть обжигал кожу и отгонял все мысли. Думать о деле не хотелось совсем. Хотелось просто загорать, купаться в море, а к вечеру выбираться к ужину в ресторанчики на набережной, чтобы есть удивительно вкусную еду и смотреть, как волны упорно накатывают на берег, стараясь утащить его в морскую пучину.

– Мы перерыли архивы Аланьи – и ничего! – Дэниел взглянул на узор, явившийся творением Айрин, и распознал в нем цветок под солнцем, а после продолжил: – Возможно, попробуем еще раз? Или наведаемся в библиотеку. Ты возьмешь планшет и будешь переводить, а я буду искать знакомое имя в столбцах непонятных букв и знаков.

Он мысленно вздохнул, вспоминая, как ее голова склонялась к нему, когда он находил какое-то имя в тексте, как ее волосы касались его щеки, а дыхание обжигало кожу. Как хорошо, что он уже не маленький мальчик и научился контролировать свои порывы и не вздрагивать, когда ее рука случайно касалась его, водя пальцем по тексту или беря очередной листок бумаги.

– Ты видишь в этом смысл? – скептически отозвалась Айрин. – В поиске там, где уже просмотрено несколько раз.

– Никакого, – произнес он так быстро, что она подумала – Дэниел знал ответ уже в тот момент, когда задавал вопрос. И задал его, только чтобы немного приободрить ее в зашедших в тупик поисках.

Айрин прилегла на полотенце и закрыла глаза. Их с Дэниелом лежаки были разделены лишь стержнем зонта, и потому даже с закрытыми глазами она ощущала его присутствие. Перед ее взором тут же побежали ряды цифр и букв – имена, даты. Но ни одного упоминания о моряке, кораблестроителе, плотнике, владельце типографии или просто человеке, – неважно какой профессии и рода деятельности, – под именем Винд Вандеринг не обнаруживалось.

И Айрин чуть качнула головой, прогоняя эти мысли.

Думать не хотелось. Как же давно она не отдыхала! Айрин никак не могла вспомнить, когда она последний раз вот так лежала на солнышке у воды. Когда же это было? Ах да, почти перед самым выпускным.

Они отправились в поход с ночевкой. Несколько девочек и мальчиков из их класса – последние беззаботные деньки перед взрослой жизнью.

Дэниел попросился с ними. Он вообще почти всегда участвовал во всех их забавах, хоть и учился в другом классе. Но так было всегда, с самого детства и никто не делал различий между ним и старшими, даже когда они были совсем детьми.

Со временем эта грань совсем стерлась. Только иногда кто-то подтрунивал над его возрастом. Но мальчишки всегда такие – им только дай повод подшутить друг над другом.

А Айрин в душе всегда считала Дэниела своим ровесником – слишком уж мала была эта разница в возрасте, а по развитию и знаниям младший Брукс мог дать фору некоторым более старшим товарищам.

Они поехали на озера на машинах. Пара ночей с палатками. Родителей даже упрашивать не пришлось – все решили, что немного отдыха перед выпускными экзаменами не повредит. И даже возможные ситуации, кои бывают с повзрослевшими детьми, их не смущали. Возможно, взрослые доверяли своим детям или понимали, что рано или поздно это должно было произойти – противься ты этому или нет.

Там она и загорала – расстелив полотенце на берегу, почти у самой кромки воды, облачившись в свой новый купальник, – голубой с золотыми пряжками.

Днем они плескались в озере, а вечером сидели у костра, рассказывая разные страшилки и смешные истории. Над ними мерцало звездами бескрайнее небо, поленья чуть потрескивали в костре, а неподалеку слышались тихие всплески воды, отражавшей и лунный свет. Айрин уютно куталась в объятьях Райана, попивая сладкий какао, и ей казалось, что этому счастью не будет конца.

И как ни странно, ничего такого, чего могли опасаться или на что надеяться родители, в этом путешествии не было. Ночью все мирно спали в своих палатках – мальчики в одной, а девочки в другой.

Они пробыли на озерах уже два дня и следующим утром собирались уезжать. Им оставалось провести здесь только одну ночь – почти все вещи были уже собраны и погружены в машины. На берегу оставалось только самое необходимое.

И тут Айрин решила прогуляться по окрестностям. Она сама потом не смогла объяснить себе, чем было вызвано это желание. Просто решила посмотреть лес и горы вокруг – когда еще представится такая возможность. Это потом она осознала, что при желании могла бы приезжать сюда хоть каждые выходные и любоваться видами, но тогда она была очень юна, и ей хотелось впечатлений здесь и сейчас.

Что сделано, то сделано. Была вторая половина дня, уже скоро должны были спуститься сумерки, что делало такую прогулку не слишком приятной, особенно в лесу, где кроны деревьев даже днем поглощают солнечный свет. Она позвала желающих, но их не оказалось – все хотели отдохнуть перед дорогой и пораньше лечь спать – выезд предстоял ранний. Даже Райан отказался, как она его ни просила.

За ней отправился только Дэниел – и то, как потом поняла Айрин – не потому, что ему нужна была эта прогулка: он заботился о ее безопасности.

Когда они ушли уже довольно далеко, начал накрапывать дождь, однако Айрин не повернула назад. Ей непременно хотелось взобраться на гору и посмотреть оттуда на округу. Дэниел упорно шел следом, хотя она предлагала ему вернуться к остальным. Но он не послушал ее, чему позже Айрин была безмерно благодарна.

Они уже спускались вниз, когда пошел ливень, потоки воды намочили землю, и нога Айрин поехала при спуске. Дэниел двигался чуть впереди. После Айрин поняла, насколько верен был его выбор местоположения – он поймал ее, когда она полетела вниз.

Айрин упала на него сверху, повалив на землю – Дэниел подставил себя под удар.

Если бы не это, она непременно себе что-нибудь сломала. И не смогла бы участвовать в конкурсе. Не было бы у нее этой точки – прекрасной завершающей точки в их с Райаном победах. Но все обошлось, благодаря Дэниелу, не побоявшемуся пойти с ней.

У Дэниела был ушиб ноги и сильно содрана кожа на руке, как она потом поняла. Но несмотря на это, он молча поднял ее, поставил на ноги. И осмотрел – не повредила ли она себе чего-то. Айрин не видела этого, лишь почувствовала, закрыв от страха глаза и пытаясь понять, все ли цело.

А когда открыла – поняла, как сильно пострадал Дэниел. Но он молчал, не ругая ее и вообще не произнося ни слова, просто смотрел.

В тот момент она была так расстроена всем на свете – и что поход не удался, и правотой Райана, не желавшего пускать ее на гору. А еще она была очень грязной и не хотела показываться на глаза в этом виде.

И Дэниел все понял без слов. Они прошли под ветки дерева и переждали дождь. Когда ливень закончился, то направились к озеру с другой стороны от их маленького лагеря, и смыли всю грязь. Дэниел даже постирал ее и свою грязную одежду и все высушил. Им, правда, пришлось ждать почти до утра, пока вещи не будут висеть на них мокрыми тряпками. Но это была такая мелочь по сравнению с тем, что было до этого.

Порванную куртку Дэниел выкинул там же, на другом берегу, чтобы не осталось следов падения. Ее падения – в прямом и переносном смысле слова.

К друзьям они вернулись под утро. Все мирно почивали, не почувствовав в их ночной прогулке ничего интимного. Даже Райан не ревновал, доверяя то ли брату, то ли ей.

Но не это удивило Айрин. Она задумалась – почему ее отсутствие не лишило Райана сна. Пусть она находилась под защитой Дэниела, но это отнюдь не причина ложится отдыхать, пока девушка ходит где-то по лесу. Мало ли что могло в этой прогулке случиться.

А еще после этого случая Айрин стала серьезнее относиться к своим поступкам, продумывая их последствия. Ведь рядом могло не оказаться такого верного друга, как Дэниел.

Поэтому-то он так внимательно следил за ней в Тоскане – боялся, как бы она не упала с той горы. И она уже инстинктивно бралась за его руку – помня о давней истории.

* * *

Айрин не знала, сколько пролежала так, загорая. Только в один момент вдруг почувствовала холодок по коже – немного странно для солнечного дня. Она открыла глаза и увидела, что небо заволокло тучами, а море начало штормить.

– Ну вот, даже поплавать вдоволь сегодня не удалось, – проворчала Айрин и села на лежаке, свесив ноги на все еще теплый песок. – Нужно возвращаться в отель. Думаю, осадки здесь тоже совсем не плохи.

И она мечтательно замолчала, думая о том, как хорошо будет сидеть на террасе отеля, пить чай и смотреть на море, пьющее капли дождя.

– Полагаешь, погода испортится? – Дэниел посмотрел на нее, сняв темные очки. Он загорал, лежа на животе, и его кожа была все еще в капельках воды, из чего Айрин заключила, что он недавно появился из моря. – Но ведь буквально минуту назад ничего не предвещало. Я совсем недавно закончил плавать, и все это время светило солнце.

Он перевернулся на спину, продемонстрировав превосходный пресс, и с удивлением посмотрел на небо.

– Учитывая происходящее с нами в последнее время, такое вполне возможно, – улыбнулась Айрин.

Да, причуды погоды в последние пару недель ее совсем перестали удивлять. Ей даже начало казаться, что если через какое-то время все пойдет как прежде – она удивится этому больше.

Айрин поднялась с лежака, с наслаждением закопав ноги поглубже в песок, и собрала вещи. Дэниел последовал ее примеру.

Подъем к отелю шел по живописной мощеной дорожке, окруженной зарослями невероятно красивого кустарника и апельсиновыми деревьями. Айрин бодро шагала вверх, подгоняемая мыслями о возможном дожде.

– Айрин, – окликнул Дэниел, когда они уже почти достигли цели, – а может, прокатимся? Раз уж так получилось, и возможность позагорать вряд ли представится. – Неизвестно зачем начал оправдываться он.

– Я согласна. – Его иногда удивляло, с какой легкостью она соглашалась на его предложения.

– Куда бы ты хотела?

– Не имеет значения.

Да, мысли о чае на веранде под звуки дождя ей нравились, но еще больше привлекала возможность посмотреть прекрасную Турцию. Ведь на сегодняшний день, кроме дороги к отелю, крепости Аланьи да многочисленных бумаг она ничего и не видела.

– Тогда, возможно, Сиде?

– Сиде? Где это? – к своему сожалению, Айрин почти ничего не знала о стране, в которой они сейчас находились.

– К западу отсюда. Там красивая архитектура. Античные колонны, амфитеатр, порт, мощеные улочки и каменные дома.

– А ты, похоже, бывал там, – поднимавшаяся по ступеням Айрин остановилась и посмотрела на Дэниела, чуть возвышаясь над ним. Ровно на пару ступеней.

– Нет, но очень много читал, учась в университете. Даже писал работу по архитектуре этого города. По памятникам и планировке улиц.

– Индивидуальная экскурсия от одного из лучших архитекторов страны. М-м-м! Звучит заманчиво, – она улыбнулась ему. – Я буду готова через пятнадцать минут. Только переоденусь и смою песок.

И Айрин быстро, почти танцуя, вбежала наверх исчезла за дверью своего номера. И потому, как легко ей это удалось, у Дэниела закралось подозрение, что она ночами танцует у себя в номере. Или занимается еще каким-нибудь спортом.

– Я тоже переоденусь и подожду тебя в машине, – произнес Дэниел ей вслед.

И как только ей удается приводить его в замешательство одними только словами! Хотя услышать от нее комплимент, конечно, было приятно.

Маленький турецкий «Тофас Сиена», взятый ими еще в аэропорту, стоял на стоянке отеля. Эта машинка оказалась единственно свободной, когда они обратились в прокат. Она так удивительно гармонировала названием с тем местом, где начались их поиски на этом континенте, что это было похоже на знак свыше, и они решили ее арендовать, несмотря на то, что никто из них доселе не видел подобный автомобиль и не представлял, как им управлять. «Тофас Сиена» довез их до отеля и безропотно дожидался на стоянке все четыре дня, пока они сидели в архивах, плавали и загорали, и кажется, даже был рад завершению вынужденного безделья. Мотор машинки радостно заурчал, подгоняемый ключом зажигания, который повернул Дэниел, как только Айрин опустилась на переднее сиденье рядом с ним.

Как только Айрин сняла солнечные очки и улыбнулась ему, Дэниел подумал, что за последние несколько недель, похоже, сбылись почти все его школьные мечты. Кроме одной – она так с ним и не потанцевала.

Дорога до Сиде хоть и была длинной, но совершенно не утомительной. Они опять созерцали красивые пейзажи на протяжении всего пути. А Сиде был просто великолепен. Древний амфитеатр с огромными каменными сиденьями, остатки старого порта с высоченными белыми колоннами, каменные остовы магазинов, принимавших покупателей много веков назад и современные – маленькие кафе и лавки – все слилось в единый гармоничный хоровод.

Мощеная улочка с разрушенными лавками древних торговцев взбиралась вверх к амфитеатру, ныряла в арку и поворачивала налево, плавно перерастая в современные магазины. Современными они были только потому, что торговали в них люди, живущие в дне сегодняшнем, а вовсе не потому, что состояли из стекла и бетона, как магазины Нью-Йорка или другого большого города. Время в этом мире остановилось. И здесь, как и сто лет назад, продавали почти те же товары, стояли те же дома. Конечно, не такие древние как лавки торговцев в начале улицы, но и не современные, а маленькие, колоритные – непривычные взгляду Айрин.

Безумство красок и запахов, состоящих из цветов и острых специй, ярких, как сама Турция, сменялось невообразимо синей гладью моря с покачивающимися на ней рыбацкими лодками и яхтами для прогулок туристов.

Кафе на набережной, манящие вкусным запахом жареного мяса и свежезаваренного кофе, вперемешку с непередаваемым морским бризом, словно часовые вели до арок старинного порта – к простору водной стихии.

Они дошли до входа в гавань, и Айрин захотела сделать фотографии – слишком красивы были белоснежные колонны на фоне пронзительно-голубого неба.

Она забралась по каменным ступеням вверх и протянула Дэниелу фотоаппарат. Несколько щелчков – и техника запечатлела ее для истории, – ее личной истории.

– Еще фото? – спросил он.

– Нет, – Айрин качнула головой. – Боюсь упасть. Помоги мне спуститься.

И Дэниел выполнил ее просьбу – обхватил за талию, легко поднял, подождав, пока она обопрется ладонями на ее плечи и опустил рядом, тут же разжав объятья. И ему вдруг показалось, что Айрин не слишком довольна этим обстоятельством – что его прикосновения были такими недолгими.

О его думах она и не догадывалась, но если бы он озвучил их, ей бы пришлось признать, что он прав. Она вдруг захотела прикоснуться к нему. Почувствовать силу его рук на своей талии, ощутить бугорки мышц под майкой. Неужели недавние воспоминания навеяли это? Или жара действовала на нее так странно? Ей вдруг пришла в голову мысль, что нега гаремов – это то, что могло возникнуть только на юге. Интересно, а была ли в них хоть капля любви? Или только накал страстей, вызванный палящим южным солнцем.

На удивление, в Сиде, в отличие от Аланьи, не упало ни капли дождя.

Айрин, надевшая длинную шелковую юбку, изнывала от жары и поражалась мужеству женщин, носивших длинные платья и юбки круглый год. Но ее самочувствие, по счастью, никак не повлияло на восприятие того, что она видела и слышала вокруг. Дэниел оказался прекрасным рассказчиком, превосходно знающим не только архитектуру, но и историю страны, и Айрин слушала его, затаив дыхание от восторга. Они дошли до бывшего порта и уже повернули назад, когда небо над ними заволокло невесть откуда взявшимися тучами. Начал накрапывать дождь.

– Странная погода, ты не находишь? Дождь не может двигаться по побережью таким образом. Это нарушает все законы, – только и пробормотала Айрин, забираясь в машину, оставленную на стоянке снизу, у подъема к древнему городу.

Больше сказать она ничего не успела. Автомобиль, управляемый Дэниелом, начал движение. Они проехали буквально пару метров, когда дождь полил стеной, не оставляя им возможности возвратится в Аланью.

– Нужно встать обратно на площадку в Сиде и переждать, – сказал Дэниел.

– Конечно, – кивнула Айрин, – лучше остаться в городе, чем застрять где-то в дороге.

Сквозь потоки воды машина медленно вернулась на стоянку, которая на удивление оказалась пустой, насколько это можно было разобрать сквозь дождь. Хотя еще несколько минут назад была наполнена автобусами и автомобилями. Дождь лил не переставая, а ветер словно бросал целые ведра воды на машину, не оставляя надежды на то, что стихия скоро смилостивится. Но как только Дэниел выключил мотор, дождь рассеялся.

И они оказались на площади, наполненной повозками с лошадьми и осликами. И людьми, спящими в этих повозках. Стояла глубокая ночь. По ощущениям Айрин – прошло не больше пяти минут, как они вернулись на стоянку, но все вокруг говорило о том, что они просидели в этой машине под потоками дождя несколько часов.

На небе не было ни облачка, и только звезды в вышине сверкали холодным светом. Эти звезды, возможно, и видели всякое, но Айрин открывшаяся картина поразила.

– Уже нужно начинать удивляться? – спросила она Дэниела. За эти дни она так и не смогла привыкнуть к происходящим переменам места и времени их нахождения, в отличие от странностей погоды.

– Думаю, да, – произнес Дэниел.

Только вот его голос, в отличие от ее, был спокоен. И Айрин поразилась его выдержке. Сколько она помнила Дэниела, он всегда был хладнокровным и рассудительным. Именно такой скалой надежности, которая ей и нужна. Ее жизнь временами была не слишком размеренна, вызывая в ней бурю эмоций. И мужчина, не теряющий голову в самой непредсказуемой ситуации – именно то, что она всегда искала.

Но нет, сейчас не время думать об этом. Нужно как-то разобраться с тем, где они находятся и почему.

Айрин еще раз взглянула в темноту, надеясь найти подтверждение тому, что они просто свернули не туда с непроглядном потоке дождя и оказались в каком-то поселке. Как объяснить, что день вдруг превратился в ночь – она пока не думала.

Но нет, вокруг определенно была та же площадь, где они оставляли машину перед тем, как пойти гулять в город. Вот только все вокруг было иным. И дома были все целы. Они словно перенеслись на несколько веков назад.

Вдруг от одной из повозок отделилась фигурка и тут же поспешила под сень другой. Судя по наряду – длинному платью, слабо поблескивающему в свете луны холодным светом – это была девушка.

– Пойдем за ней, – произнесла Айрин.

– Айрин, – с укором произнес Дэниел. – Твой авантюризм иной раз меня поражает. Зачем нам идти за девушкой?

– Я чувствую, что надо пойти. В любом случае, сидение в автомобиле среди повозок с лошадьми и ослами, предположительно лет этак триста-четыреста назад от того времени, в котором мы жили еще с утра – более опасное занятие, чем хождение ночью по темному городу. Тем более что и наряд у меня подходящий, – и она указала рукой на свою длинную юбку.

Они выбрались из машины, постаравшись аккуратно закрыть дверь. Но все равно звук закрывшегося замка прорезал звенящую тишину словно выстрел. Айрин взглянула на повозки, между которыми все так же пробиралась тень, боясь спугнуть незнакомку или кого-то еще, кто мог не спать в эту теплую звездную ночь. Но никто словно и не слышал непривычного для этой эпохи звука.

Айрин проследила за девушкой, пытаясь определить, от кого та прячется и куда направляется – и тут же обернулась назад. Машина исчезла. На том самом месте, где она должна была стоять, находилась повозка, запряженная парой удивительной красоты лошадей. Думается, по тем временам подобные лошади были большой роскошью. Да и повозка была добротной, принадлежащей явно не бедному человеку. Айрин заглянула вовнутрь – пусто.

– Думается, это теперь наше, – усмехнулась она. – Бонус, так сказать, за пропавший автомобиль. – Айрин покачала головой. – И как только удивительной неведомой силе удается забрасывать нас в такие дали!

И Айрин, надевшая длинную юбку и свободную блузку, удивительным образом напоминавшие наряд местной девушки, впервые за сегодняшний день действительно образовалась, что выбрала в шкафу именно эти вещи.

Фигурка продолжила движение, и Айрин с Дэниелом двинулись за ней, боясь упустить из вида.

Все трое – незнакомка чуть впереди, а Айрин с Дэниелом сзади, прячась в тени построек – проследовали мимо каменных магазинчиков с закрытыми окнами и дверями, мимо домов, стойко охранявших сон своих владельцев – к самому порту. Все это сейчас было совершенно цело, еще не превратившись под бременем лет в развалины.

В гавани стояло несколько кораблей, совершенно одинаковых на взгляд Айрин. Но девушка уверенно пошла к одному из них.

– Медифь, доченька! – вдруг тихо воскликнул чей-то голос и девушка, услышав, обернулась и бросилась на зов.

Дэниел и Айрин взглянули туда, куда кинулась незнакомка. И увидели, что девушка достигла цели – через несколько секунд ее уже сжимал в объятьях какой-то мужчина в белой восточной одежде.

– Не очень хорошая идея для маскировки, – кивнула Айрин в сторону необычной парочки. – Слишком яркие одежды для ночи, когда белоснежные наряды отражаются в свете звезд и луны.

Они с Дэниелом стояли метрах в двухстах от них, в тени небольшой лавки с наглухо закрытыми ставнями.

– Тсс, нас могут услышать, – тихо ответил тот.

– Вряд ли. Эти двое так поглощены друг другом, что не замечают ничего вокруг.

Словно подтверждая слова Айрин, с той же стороны, что пришли все присутствующие на этой странной встрече, показалось двое мужчин. На них была форма древних османских солдат или стражников, – Айрин точно не помнила. Но могла поклясться, что видела ее на картинке в музее. При себе у них были мечи. Мужчины прошли мимо Айрин и Дэниела и спрятались около соседней лавки, чуть ближе к странной парочке, не обратившей никакого внимания на подошедших людей.

Айрин посмотрела на подоспевших и чуть не подпрыгнула, узнав в одном из двоих охранников Винда Вандеринга.

– Это же тот, кто нам нужен, – сказала она Дэниелу и сделала шаг вперед. Нужно подойти поближе.

– Даже не думай! – Дэниел успел удержать ее за плечи одной рукой.

И тут же притянул к себе. Ее спина уткнулась ему в грудь, а волосы легко коснулись губ, словно при поцелуе.

И он сразу ощутил запах луговых трав и персика – так пахли волосы Айрин.

– Но почему? – возмутилась Айрин шепотом. – Тот, кого мы искали столько дней, стоит рядом, а ты не даешь мне поговорить с ним!

– Еще неизвестно, чем открывшаяся нам встреча может кончиться, – спокойно возразил Дэниел. – Ты не знаешь намерений никого из присутствующих и думаешь только о своих. Поступаясь всеми иным обстоятельствами.

– Пусти! – Она попыталась высвободиться, подвигав плечами. Но попытки оказались бесполезны – слишком силен был ее соперник.

– Веди себя потише, – назидательным тоном прошептал Дэниел. – Или ты хочешь погибнуть в неизвестном месте в неизвестной эпохе? Посмотри, какие у них мечи. И подумай, почему они не назначили свою встречу днем, а предпочли красться сюда под покровом ночи, как какие-то преступники.

– Я не уверена даже, что они нас видят. Прошли же рядом и даже не посмотрели в нашу сторону. Как будто мы пустое место.

– Вот и не нужно это проверять. Не видят – и славно. Мы здесь не за этим. Нам не важно, что делал наш герой триста лет назад. Нам важно, где он в наше время. А по тому, что нас окружает, понятно, что мы либо находимся очень далеко от нашего века, либо случайно попали на съемки какого-то фильма. Ты какой вариант предпочитаешь? – спросил Дэниел, чуть вздернув бровь. – Только давая свой ответ, подумай, что ни в том, ни в другом случае нашего появления никто не ждет.

Айрин ничего не ответила – лишь недовольно посмотрела на него. А Медифь с отцом тем временем продолжали свой тихий разговор под присмотром двух стражников, стоящих чуть поодаль.

– Но почему нас забрасывает в неведомые дали? – тихо спросила Айрин не в силах бездействовать и пытаясь занять себя хотя бы разговором, раз другое было недоступно – Дэниел все еще сжимал ее в объятьях, оставляя свободу для движения, но не давая в то же время наделать, по его мнению, глупостей – отправится к Вандерингу и поговорить с ним.

– Я это тоже хочу выяснить. И самый лучший способ – не вмешиваться в историю.

Айрин раздражал его спокойный тон и невозмутимое лицо. И по большей части потому, что заставлял думать о нем как о мужчине, – мужчине, которого она всегда искала. Ведь на самом деле она понимала, что он прав. Абсолютно прав!

В это время их знакомый повернул голову и в упор посмотрел на Айрин и Дэниела. Его примеру последовал второй охранник.

– Что ты там увидел? – спросил второй. – Какой смысл пялиться в темноту, разглядывая пустой угол дома? Смотри лучше за нашей Медифь.

Айрин затаила дыхание – луна была над их головой и прекрасно освещала их с Дэниелом. Но ничего не произошло – никто не накинулся на них, не подошел и даже не окликнул. Похоже, их действительно словно бы не было – в этом времени для этих людей. И она обратила взор на девушку, все еще стоявшую в объятьях отца посреди порта.

– Доченька, – наконец произнес тот, кого обнимала Медифь. – Вот уж не думал когда-то увидеть тебя. Когда в тот страшный день османские войска увезли тебя, мы так горевали! Я написал Селиму, но он ни за что не хотел отдавать тебя назад, не соглашался ни на какие деньги. Не понимаю, зачем ты была нужна ему. – И он с опаской всмотрелся в лицо дочери.

– Полно, отец, сейчас все в прошлом. Моя честь не запятнана. А то, что было – больше не повторится.

– Как я рад это слышать! И видеть тебя живой и здоровой. – И он опять внимательно осмотрел дочь, отстранив ее от себя на длину вытянутых рук. – Уедем скорее! Я попрошу капитана тотчас же отчалить. Уплывем и забудем все как страшный сон. Найдем тебе мужа – родятся дети, и ты станешь счастливой.

– Но я уже счастлива, – возразила девушка. – Я выхожу замуж за того, кого люблю.

– Нет, нет, не могу в это поверить! Не может быть, чтобы твое письмо было правдой, – покачал головой мужчина. – Ты остаешься с сыном нашего мучителя, державшим тебя взаперти столько дней! Это Сулейман тебя заставил? Или Селим? Но Селим мертв, его не стоит бояться! А если ты говоришь, что Сулейман не такой, он с легкостью отпустит тебя.

– Но я не хочу уезжать. Сулейман добрый, и я его люблю.

– Не может быть, чтобы ты сама это говорила! Это он тебя заставил? Скажи мне!

– Нет, папа, меня никто не заставлял. Он отпустил меня. И сказал, что если я вдруг, поговорив с тобой, передумаю оставаться с ним, он не станет удерживать меня. Так что я могу уехать… но я не хочу. Я наконец встретила свою любовь и хочу провести с этим человеком всю жизнь.

– Но тогда почему мы встречаемся не в Стамбуле, а здесь? Если ты говоришь, что нужна Сулейману и он любит тебя, то и принимать твоих родственников он должен у себя во дворце!

– Ой, папа! – Медифь вздохнула. – Ты, конечно, прав. И про дворец, и про Стамбул. Но пока это невозможно. – Медифь и без того говорила тихо, а теперь и вовсе перешла на шепот – ее было еле слышно. – Он опасается за твою и мою безопасность – не все одобряют наш брак.

– Ты тут не останешься! – Отец Медифь побледнел. Было видно, что это его и беспокоит. – Я не хочу опасаться за жизнь своей дочери! Не такое будущее я для нее планировал! Дома тебя все ждут. Уедем, уедем из этой страны! Она принесла нам столько стараний.

– Папа, скоро все успокоится. Не волнуйся за меня. Я под надежной защитой.

– Но если он такой хороший и так о тебе заботится, почему ты не желаешь встретиться со мной днем, а крадешься среди ночи?

– Тут другое. Понимаешь, папа, Сулейман приставил охранников, чтобы со мной ничего не случилось. Один из них очень хороший, оберегает меня. А один явно задумал недоброе. Не хочу, чтобы он видел, к кому я пошла. Скажу, что ты не приехал, и я передала подарки с капитаном судна. На всякий случай.

– Ты сбежала от них сейчас?

– Да, – девушка кивнула и добавила: – вот, возьми! – Медифь осмотрелась по сторонам, быстро вынула из складок платья сверток и протянула его отцу. – Здесь подарок от Сулеймана, – тебе, маме и всем моим сестрам. Так он подтверждает серьезность своих намерений.

В это же мгновенье один из стражников, который был не знаком Айрин и Дэниелу, взял в руки меч и подлетел к Медифь и ее отцу.

– Ты не посмеешь! – крикнул он и замахнулся на них. Девушка отпрянула от неожиданности и этим спасла себе жизнь. В мгновение ока возле нее оказался второй охранник и закрыл ее собой, выставив вперед меч. Медифь прильнула к отцу, и тот обнял ее одной рукой, прижав к себе. Даже в сумрачном свете луны было видно, как она дрожит всем телом. Несколько мучительно долгих минут охранники сражались, после чего тот, что напал на отца и дочь, рухнул камнем у ног Винда Вандеринга.

– Все кончилось, – обратился победивший к девушке. – Не нужно бояться.

Отец Медифь встрепенулся, взял дочь за руку и потянул за собой. Несколько шагов она покорно шла за ним, а потом вдруг отняла руку и остановилась.

– Нам нужно уплыть из этой страны как можно скорее, – твердо сказал мужчина.

– Не волнуйтесь, ваша дочь в безопасности, – как можно убедительнее произнес Вандеринг.

– Да как ты смеешь говорить такое после всего, что произошло! – накинулся было отец на охранника, но бросив быстрый взгляд на меч, который тот и не думал использовать, осекся и снова переключил внимание на дочь. – Пойдем, Медифь, нам надо спешить.

– Папа… – произнесла девушка и остановилась в нерешительности.

– Идем со мной, – заговорил ее отец быстрее, – сядем на корабль и уедем. Сколько еще подобного может произойти с тобой в этой стране!

Девушка нерешительно посмотрела сначала в сторону корабля, а потом в сторону выхода из порта.

Охранник вдруг почтительно поклонился Медифь и начал свою речь, не слишком привычную для простого стражника:

– То, что сейчас произошло – явление вполне закономерное. Есть недовольные властью нашего правителя. Некоторые из них готовы на многое, чтобы насолить ему, заставить страдать. Сулейман… он так любит Медифь, что не заметить это невозможно. И все понимают: если с ней что-то случится, он будет очень страдать. Но сегодняшнее происшествие связано совсем не с обладанием Сулейманом престолом. Тот, что погиб, – Вандеринг указал на охранника, – не простой человек. Сулейман приставил смотреть за вашей дочерью лучших, но немного не рассчитал. Павший в бою мечтал выдать за Сулеймана свою племянницу, но тот выбрал вашу дочь – Медифь. И этот не мог ей просить. Простить, что она тоже полюбила. Так что причина не в Сулеймане и его правлении – дело в вашей дочери.

– Да как ты смеешь говорить со мной таким тоном! – вскипел отец.

– Прошу, дослушайте меня, – продолжил Вандеринг. – Да, вы можете сейчас уехать, забрав девушку. Посчитав, что этим спасаете ее. Только опасности могут подстерегать где угодно. Ваша дочь очень красива и умна… – Он почтительно поклонился. – А ревность и зависть – неизбежные спутники этих достоинств. Где бы человек, ими обладающий, ни находился. И от чего вы собираетесь ее сейчас спасти? От любви? Но гарантировать спокойной жизни на родине, с другим мужчиной, при таких данных – ей также никто не сможет. Да и будет ли счастлива Медифь вдали от того, кого любит – неизвестно.

– Полюбит еще кого-нибудь, – уже не так решительно произнес отец Медифь.

– Нельзя быть уверенным в этом абсолютно. Подобные чувства встречаются нечасто. На что вы обрекаете свою дочь – на страдания? На жизнь без любви?

– Там я смогу защитить ее!

– Сможете? Вы испугались моего меча, что уж говорить, если их будет несколько. А Сулейман ее точно защитит. Поверьте мне.

– Но сейчас… – начал отец Медифь.

– Сейчас? Разве он только что не защитил ее от человека, пытавшегося лишить ее жизни? И как бы ни хотелось мне вам напоминать, сделал он это не вашими руками.

– Да как ты смеешь! Простолюдин будет указывать мне!

– Папа! – назидательно произнесла Медифь. – Этот господин – родственник Сулеймана, поэтому он выше тебя по статусу.

– Не поверю, что он послал охранять кого-то из знати!

– Не можете уверовать, что Сулейман настолько любит вашу дочь, что отправил с ней особ королевской крови? Зря.

– Это так, папа, – кивнула Медифь. – И я думаю, он прав. Что ждет меня там, на том берегу моря? Жизнь, в которой, возможно, никогда не будет любви? Нет, я остаюсь здесь. Я провожу тебя на судно, и ты поедешь домой и скажешь, что со мной все хорошо и я счастлива.

Медифь повернулась в сторону одного из кораблей и молча пошла к тому месту, где он покачивался на волнах, убаюкивая находившихся на борту. Отец несколько секунд смотрел на нее, потом чуть качнул головой и устремился за дочерью. А когда догнал, просто молча пошел рядом. В молчании они прошли те несколько шагов, что оставались до судна. После чего девушка остановилась и обняла мужчину на прощанье. Разомкнув длившиеся несколько секунд объятья, она что-то быстро сказала ему и чуть подтолкнула к трапу. Подождала, пока он поднимется на борт, и помахала рукой. А потом развернулась и быстро-быстро пошла к выходу из порта. Охранник пошел следом.

Айрин с Дэниелом двинулись за ними. Ряды лавочек немного посветлели, разбуженные начинающимся восходом солнца. Но их обитатели все еще спали перед длинным трудовым днем. Медифь не плакала. Айрин могла сказать это с полной уверенностью, так как девушка прошла мимо нее, когда выходила из порта. Да и потом Айрин шла с ней очень близко, чтобы заметить слезы, если бы те непрошенными ручейками устремились из глаз Медифь.

Неожиданно, почти у самого конца торгового ряда, из рукава следовавшего за Медифь Вандеринга что-то выпало. Да так и осталось лежать на каменной дорожке, незамеченное обладателем.

Айрин, шедшая следом, увидела пропажу и наклонилась, чтобы поднять. В ее руках оказался небольшой золотой кружок на цепочке – что-то вроде монеты с дырочкой.

Она хотела догнать охранника, чтобы вернуть ему потерю, но того и след простыл. Тогда она поравнялась с Медифь. И, несмотря на все протесты Дэниела, которые он молча выказывал, окликнула девушку. Медифь не отозвалась. Тогда Айрин забежала вперед и встала перед ней. Бесполезно. Медифь ее не слышала и не видела.

А как только они подошли к площади с повозками, невеста Сулеймана и вовсе словно испарилась в предрассветной дымке.

Айрин поозиралась по сторонам, но ничего не увидела. И решила, что лучшим сейчас будет сесть в повозку, спрятавшись от посторонних глаз. Ведь неизвестно, сколько им еще предстоит пробыть в этом городе и на этой площади. И стоит ли двигаться в Аланью в надежде, что они преодолеют не только несколько километров, но и несколько веков.

Да, ночью их не замечали, но что будет, когда совсем рассветет – неизвестно. А их одежда хоть и была похожей на ту, что носили в этом столетии, но все же не полностью соответствовала ей.

Но все проблемы неожиданно рассеялись сами собой – как только они сели в повозку, она тут же превратилась в автомобиль, а на улице вновь засиял красками день.

Они несколько минут сидели молча – Айрин задумалась над произошедшими переменами. А Дэниел не хотел нарушать это ее уединение в собственных мыслях.

– Мы понимаем все языки? – решилась спросить Айрин после молчания. – Просто поразительно!

– Только в этих странных происшествиях, как я понимаю. Да и то – не во всех. Вспомни хотя бы Россию, – отозвался Дэниел.

– Ты прав. Теперь я опять не смыслю ни слова, – сказала Айрин, улыбаясь турецкому водителю, явно недовольному, что их «Сиена», приехавшая в потоках дождя на стоянку, перекрыла выезд его автобусу с туристами.

Дорога обратно в Аланью оказалась на удивление спокойной. Машин было мало, и Айрин с Дэниелом быстро добрались назад в отель. «Вилла Турка» встретила их особым состоянием сонливости, которое бывает только после дневного сна и перед ужином, когда все дела уже сделаны и впереди только вкусная трапеза, тихие прогулки перед сном да спокойная ночь.

Поднявшись в номер, Айрин сняла юбку, накинула ее на плетеный стул и осталась с одной блузе и трусиках, решив отправится в ванную после путешествия и там уже окончательно раздеться и спокойно подумать под струями воды. Но как только она сделала несколько шагов, юбка тихой волной соскользнула на пол, издав при этом странный металлический звук.

«Должно быть, застежки звякнули», – подумала Айрин. Она подняла юбку на стул и опять попробовала отойти.

Но не тут-то было. Ткань повторила маневр и с металлическим звуком опять легла на пол. «Монетка!» – воспоминание промелькнуло в голове Айрин.

Она вернулась к стулу и запустила руку в карман, вытащив на свет нежданно приобретенное сокровище.

Золотая монетка блеснула в лучах заходящего солнца, словно подмигнув ей. А потом отразилась на стенах и мебели. Айрин пригляделась – на ней была надпись и какой-то рисунок. Интересно, что это могло значить?

«Похоже на монету, но с прорезью. Такие иногда носят на шее, – подумалось Айрин. – Нужно поговорить с Дэниелом. Но сначала – принять душ».

Современная ванная комната, представляющая собой разительный контраст со спальней, являвшей собой образец исторического наследия Турции, скрыла ее от действительности. Струйки воды сбегали и удалялись в трубе, но облегчения не приносили. Странная монетка не давала ей покоя. Почему она не исчезла вместе со всем, что их окружало в Сиде? Откуда этот золотой кусочек и какие тайны он хранит? И случайно ли то, что она выпала из кармана Вандеринга и Айрин захотелось ее подобрать – ведь могла же просто пройти мимо и не вмешиваться в ход истории, как советовал Дэниел.

Она наскоро вытерлась полотенцем и закуталась в белоснежный халат.

Ей нужно обсудить все с Дэниелом, иначе она сойдет с ума от этих мыслей. Сейчас ей как никогда нужны были его спокойствие и рассудительность.

Он был у себя в номере, уже успев принять душ, и сидел за столом, что-то чертя на листе бумаги.

– Дэниел! – Айрин обрадовалась, увидев его, и подбежала к столу, собираясь показать находку. Как хорошо, что он не отправился куда-то по делам. – Посмотри, что это?

Она протянула ему золотой кружок. Дэниел взял его и принялся внимательно рассматривать. Его немного смущал вид Айрин с полотенцем на голове и в махровом халате, совершенно бесполезном, так как когда его полы распахивались, было видно ее стройные загорелые ноги. Но эти обстоятельства ничуть не умерили его интереса к вещи, которую ему принесла Айрин.

– Это же какая-то денежка, да? – радостно-заинтересованно спросила Айрин. Сейчас она была совершенным ребенком, вдруг обнаружившим новую интересную игрушку.

Дэниел еще немного повертел золотой кусочек в руках, а потом сказал:

– Больше похоже на подвеску. А где ты это взяла?

– Нашла сегодня… – И, помолчав, добавила: – Когда мы были в этом странном времени. В Сиде. Помнишь, ты еще делал мне знаки, чтобы я не гналась за Медифь? Я как раз хотела отдать это, – Айрин указала рукой на золотой кружок. – Не ругай меня. Сначала я хотела отдать ее тому стражнику, Вандерингу – это он ее потерял. Но он неожиданно куда-то исчез. Я подошла в Медифь, но она меня не заметила. Может, это поможет нам в разгадке тайны?

– Я думал, ты оставила ее там, – проворчал Дэниел.

– И где?

– Например, на пороге одной из лавок. Думаю, какой-нибудь торговец или покупатель был бы рад.

– Я думаю, это не случайно, что она оказалась у меня.

– Конечно, не случайно, если ты ее взяла. Не взяла бы – не оказалась.

– Дэниел! – недовольно воскликнула Айрин. – Я не это имела в виду! Да, я схватила ее не случайно. Но я хотела отдать! Просто у меня не получилось. А монетка не исчезла вместе со всеми этими повозками, лошадьми и людьми на площади. Значит, это имеет какой-то смысл, раз она осталась со мной. Нам нужно понять, в каком веке могли производить такие монетки. И это выведет нас к Вандерингу. Возможно, это было в Турции в то время, что правил этот Сулейман. Помнишь, Медифь произносила его имя?

– Мне кажется, если мы будем искать место, где их чеканили, это еще больше нас запутает. Но попробовать разобраться в надписях можно.

– Хорошо, прочитай их. А я посмотрю, кто таков был этот Сулейман.

В процессе поисков по просторам Интернета они переместились на уютную террасу у отеля, где заказали кофе, гезлеме и пахлаву. Обжигающе-горячий кофе с теплыми лепешками с начинкой из картофеля, толченого со специями, и ветер, приносящий морской бриз, напоминали своим запахом прогулку по набережной Сиде. И Айрин не понимала, чем она наслаждается больше – историей Турции, заточенной в маленький прямоугольник планшета, который был явно мал для такого длинного, древнего и, несомненно, увлекательного повествования, из каждой строчки которого сквозило величием страны, или этим невообразимо вкусным ужином вперемешку с прекрасным видом на море, усыпанное белыми барашками.

Она ела, пила кофе и читала, болтая ногой в золотистой босоножке с тоненькими ремешками. А полчаса спустя, когда дошла до удивительно вкусной пахлавы, с которой золотистыми капельками стекал мед, подняла голову и посмотрела на Дэниела:

– Правитель Сулейман правил в далеком 1520 году, а его жестокий и деспотичный отец Селим – еще раньше. Селим держал у себя в подземельях богатую египетскую знать. Которую Сулейман и отпустил, как только пришел к власти. Так что все прояснилось – и кто была Медифь, и почему ее отец был так недоволен ее общением с Сулейманом.

– И то, что Вандеринг жил в 1520 году… – протянул Дэниел.

– Ох! – Айрин как-то не осознавала, как это давно, пока читала информацию о Сулеймане.

– Ничего, – проговорил Дэниел, когда увидел, как Айрин пришла в замешательство. – Возможно, это какой-то его родственник.

– Но я видела его! Ты же помнишь фото, которое пришло на почту из офиса. Это точно был он! Одно лицо.

– Согласен, что человек на фото и тот, кого мы видели в Сиде, очень похожи. Но там было темно, Айрин! И я же не говорю, что это был кто-то посторонний. Прадедушка или прапрадедушка нашего Вандеринга, например.

Айрин чуть задумалась. Потом качнула головой, отгоняя какие-то свои мысли и спросила:

– А что ты узнал про монетку?

– Я думаю, не монетка это вовсе. А что-то наподобие кулона или подвески.

– Почему ты так решил?

– Я не нашел ничего похожего в валютах разных стран. И потом полагаю, на деньгах не могло бы быть выгравировано такое.

– А что там написано? – с любопытством поинтересовалась Айрин.

– «Ты мое счастье».

– Да, – протянула Айрин. – Пожалуй, ты прав, и вряд ли находка является монеткой. А на каком языке надпись?

– На чешском. А посередине нанесен какой-то герб… предположительно. Я не очень знаком с геральдикой, а похожих гербов по описанию нашлось много.

– Чешская республика. Что ж, это хороший вариант.

– Полагаю, я знаю, куда мы отправимся дальше? – Дэниел посмотрела на Айрин.

– Прага, – произнесла Айрин и улыбнулась.

Но от Дэниела не так-то легко было что-то утаить.

– О чем ты еще думала? – спросил он.

– О путешествии, – немного помолчав, ответила она.

– Путешествии?

– Вернее – пути. Нашем пути. Сиде – это не середина, это начало, если верить датам жизни тех людей, которых мы встретили. Время Византии – это было раньше, чем Контандино отправился покорять Южную Америку. Все перепутано. Почему, Дэниел? Почему мы движемся не по порядку?

– А это имеет значение? Если мы в итоге придем туда, куда нам нужно, – успокаивающее произнес он, понимая, что она нервничает.

– Нет, – Айрин покачала головой, успокоившись. – Определенно, нет.

Вечером того же дня они отправились в город, чтобы немного пройтись перед долгим перелетом. На дома уже начали спускаться сумерки, солнце грело не так, как днем, и отдыхающие облачились во что-то более существенное, чем шорты и майки.

Через полчаса прогулки Айрин с Дэниелом набрели на хорошенький ресторанчик с деревянными столами и стульями с коваными железными ножками и решили поужинать, выбрав столик на улице. Окруженный цветущей бугенвиллией и овеваемый морским бризом он был чистым воплощением того, что Айрин так полюбила здесь – покоя и неспешности с неповторимым восточным колоритом.

За пару столиков от них сидела супружеская пара, которой уже принесли заказ. Он выглядел очень аппетитно – мясо с большим количеством овощей. И внешний вид блюда стал еще одним фактором, повлиявшим на выбор ресторана. Они присели за столик, и официант принес им меню. Было тихо – никакой музыки, лишь мерный шум голосов, – все, как любила Айрин.

Но через несколько секунд, даже не напрягая слух, она услышала недовольные возгласы – мужчина, еда которого так понравилась Айрин, стал возмущаться по поводу ее непривычности и остроты. И она внезапно задумалась.

Как часто мы сами создаем рамки, не желая понять то новое, что окружает нас. Думая, что наше мнение единственно верное, и никто не может изменить его. Живем в своем мире, не замечая людей вокруг – того, что они отличаются от нас и их мнение, образ жизни, эмоции и желания тоже нужно учитывать.

В этом мужчине не было ничего – он был эгоистичен и считал, что мир сконцентрирован на нем. Зачем этому человеку ехать куда-то? Он не только не увидит ничего по-настоящему нового, он попросту не захочет это увидеть. Даже краешком глаза.

Как же глупо! Айрин было жаль его. Он сам себя наказал. Неужели не понимает, что перед ним целый мир? Такой разнообразный, страстный, увлекательный.

Раньше, чтобы преодолеть даже незначительное расстояние и увидеть другую культуру, уходили годы. Сейчас же мы имеем практически неограниченные возможности. А этот человек засадил душу в клетку и не понимает, что мир нужно познавать. Не просто смотреть – но и видеть. Не просто слышать – но понимать.

Не нужно ждать, что все и всегда будет похоже на то, к чему ты привык. Так ведь это и хорошо! Люди боятся нового, думая, что оно принесет им негативный опыт, и обращаются к привычному.

Нет, речь не о нормах морали и правилах поведения – это останется незыблемым. Любовь мужчины и женщины, где даже третий, не говоря о четвертом и пятом – лишний. Дети. Семья. Настоящая. Со своими ценностями и устоями. Это должно быть неизменно.

Но новые города и страны. Новые люди. Их нравы и обычаи. Новая кухня. Хочется увидеть все это. И понять. Понять этих людей. То, что движет ими. Сейчас и много лет назад. Нужно делать шаг навстречу неизведанному. Научиться смотреть вокруг. Видеть людей. То, что они на самом деле из себя представляют. Что ложно, а что нет.

Как порой мы боимся любви! – как этот мужчина боится сейчас попробовать новое блюдо – так, как это принято в стране, в которой он находится. Придумывая отговорки. Мы не видим людей вокруг, хотя точно могли их заметить. И пусть они так не похожи на то, что у нас было раньше, но это-то как раз и замечательно.

Пройдя через боль неудавшихся отношений не с тем человеком, поняв, что эти отношения могут привести не к тому, что нужно тебе – из этой пустоты есть два пути. Или остаться в прошлом со своей болью, или открыться новому чувству. Поняв и исправив ошибки. И пусть это не то, что ждут окружающие.

Эти пары, повстречавшиеся им в путешествии, выбрали явно не то, что им привычно. Лиза, вышедшая замуж не за того молодого человека, каких она привыкла встречать на приемах. Жена Умберто Контандино, решившаяся на брак с иноземцем. Медифь, не испугавшаяся сложностей, которые несут в себе отношения с султаном. Они стали счастливыми, забыв об условностях окружения.

Сама Айрин выбирала тех, кто восхищался ее внешностью, грацией, умением танцевать – ее внешней оболочкой. И каждый раз это оказывался неверный выбор – никто из них не замечал ее душу. Не знал ее настоящую.

А когда сталкивался с ней реальной – с ее слабостями, слезами, капризами и страхами – предпочитал этого не замечать, оставляя ее один на один с ними, пережидая, пока она справится со всем этим сама и снова станет веселой и беззаботной.

Как в тех словах – «и в горе, и в радости». Только вот никто «в горе» с ней не был. Никто, кроме Дэниела.

Мужчина за соседним столиком заговорил громче, ругая еду и жену, которая невесть зачем притащила его «в эту страну», и Айрин вздрогнула. Она действительно не понимала, как этот человек может обижать женщину рядом. А тем более – жену. Для настоящего мужчины подобное поведение немыслимо. Да и какие глупости он говорит! Как можно куда-то «притащить» человека в его возрасте, да еще и обладающего немалыми «габаритами».

Его бедная жена уже не пыталась утихомирить мужа, как делала несколько минут назад, спокойно убеждая в том, что любому взрослому и здравомыслящему человеку и так было известно – каждая кухня имеет свои особенности, и нужно их учитывать. Тем более что еда была совсем не остра, если есть ее правильно – так, как делают местные жители. Перед ним лежит кусок мяса, – да, он со специями, но в стране, в которой большую часть года тепло – это вынужденная мера, иначе еда повредит здоровью. Только вот эту остроту принято «разбавлять» овощами, рисом, нутом.

Сейчас женщина просто опустила голову и вжала ее в плечи – слишком некультурным было поведение человека напротив нее. На этого мужчину смотрели почти все, кто слышал этот странный и непонятный для любого рассудительного и благоразумного человека разговор – смотрели с явным осуждением. И в то же время им было жаль его, застрявшего в своих комплексах.

Да, пусть он был дорого одет, но весь его пафос перекрывало недостойное поведение – рядом с таким человеком Айрин точно не хотела бы быть.

Ей нужен настоящий мужчина, который будет защищать и оберегать, а не устраивать скандалы из-за собственной ограниченности.

Она взглянула на Дэниела и поняла, что тот уже давно пытается поймать ее взгляд.

– Хочешь, уйдем отсюда? – тихо спросил он, в тоже время, передвинув стул так, чтобы оградить ее от дебошира, если тот вдруг начнет буянить.

– Нет, не хочу портить вечер. Да и ресторан не виноват, что сегодня им попался такой клиент.

– Хорошо, – Дэниел кивнул и чуть улыбнулся. Но стул оставил на прежнем месте.

И Айрин вдруг почувствовала себя в полной безопасности за его широкими плечами и спокойным взглядом. Спокойной рядом с человеком, готовым защитить ее от любых невзгод, какими бы они ни были. Человеком, который не только не даст ее в обиду, но и сам никогда не причинит вреда – ни словом, ни делом.

Через пару минут дебошир успокоился, выплеснув на окружающих то ли свое плохое настроение, то ли свой характер, требующий периодического выражения недовольства без повода, и они спокойно поужинали.

За едой Айрин поняла, что именно она видела все это время в глазах Дэниела – нежность и готовность оградить ее ото всех опасностей мира. И этот взгляд не исчезал ни на минуту, сколько бы она ни заглядывала в них – явно или с утайкой.

Они поели и спустились на пирс. Широкий настил уходил в море, где тихо плескались волны, отражая лунный свет. Айрин отправилась по нему, чувствуя, что хочет провести еще немного времени рядом с морем прежде, чем отправится дальше.

Дэниел отправился за ней на расстоянии нескольких шагов, словно почувствовав, что она хочет побыть одна. Только вот пройдя немного, Айрин осознала, что его присутствие нисколько не мешает ей чувствовать себя в одиночестве, когда ей это нужно. Даже если она совсем близко с ним – в одной комнате, например. Или – в его объятьях.

Она остановилась, не дойдя пару метров до края пирса, и посмотрела на него. Дэниел стоял чуть поодаль.

– Холодно немного, – произнесла Айрин, удивившись нежности в своем голосе.

– Подожди.

Дэниел стянул с себя толстовку и накинул ей на плечи, задержавшись на них руками. И она, сама не понимая, зачем это делает, прислонилась спиной к его груди, а Дэниел заключил ее в кольцо своих рук. Так они и простояли почти полчаса, под темным покрывалом неба с тысячами звезд, погруженные каждый в свои мысли, пока так же молча не отправились каждый в свой номер в отеле. И сказали друг другу этим молчанием что-то такое, что и тысячами слов не объяснишь.

Утром следующего дня, едва только за окном забрезжил слабый рассвет, они отправились в аэропорт. Дэниел вел автомобиль, а Айрин смотрела в окно на влажные от росы поля, на сады, полные фруктов и на маленькие коробочки хлопка, грозящие вот-вот высыпать на землю свое белое и невесомое, как облака на небе, содержимое.

«Тофас Сиена» показал им все красоты пробуждающейся страны перед тем, как они пустились в дальнейший путь.

Глава 7. Чешская республика, Прага

Середина октября в Праге была превосходна. Теплое осеннее солнце, отраженное от кирпичных крыш домов, мерный стук трамваев на Вацлавской площади, чуть подернутые желтизной листья деревьев в Вышеграде и бесконечно прекрасный Пражский Град, застывший в своем многовековом великолепии.

Айрин поймала себя на мысли, что здесь для нее не существует времени. Существует только здесь и сейчас. И можно бесконечно гулять по этим улицам, смотреть на эти дома и слушать гул города, не менявшегося, пожалуй, много веков.

Гостиница Чертовка в Малой Стране, выходя окнами на одноименную речку и Карлов мост, была проникнута каким-то особым очарованием.

Айрин, только после душа, с забранными наверх мокрыми волосами, сидела у окна, вертела в руках медальон и разглядывала людей, спешащих по своим делам. Вот прошла парочка влюбленных, о чем-то оживленно хихикающих – явно обсуждали только что загаданные на мосту желания, пренебрегая правилом не выдавать никому своих мечтаний под страхом того, что они не сбудутся. Вот стайка туристов во главе с гидом заинтересованно рассматривает все вокруг, забыв, кто они и откуда, наслаждаясь увиденным. А вот булочник пронес свой товар, распространяя удивительный аромат свежеиспеченных батонов. А тут официантка накрывает столик в кафе, приветствуя новых посетителей.

Айрин думала, что здесь ей отроется тайна этого золотого кусочка, который она нашла в Сиде. Но ничего. Они жили тут почти неделю, обошли всю Прагу – то с путеводителем, то в составе экскурсии, то просто так гуляя и удивляясь всему вокруг. Они то разглядывали милые домики и бесконечность красных черепичных крыш в Вышеграде, то утопали в золоте его садов. То удивлялись спокойствию Пражского града, охраняемого стражниками у королевских ворот и величественным собором святого Вацлава. То шли по королевскому пути от Мустика до самого Карлова моста, петляя в невероятном лабиринте улиц, тихих, даже несмотря на множество людей, наполнявших их. Но в этом невероятном ощущении старинного города, простоявшего неизменным, несмотря на войны и наводнения, пережившего множество правителей, они не увидели ничего, что могло бы привести их к Вандерингу.

Если раньше что-то появлялось без каких-либо усилий с ее стороны, стоило только оказаться в нужном месте, то в этот раз этого не случилось. Хотя подвеска точно была из Праги. Да и где еще быть вещи, принадлежащей королевской семье! А именно этот герб был на ней, как выяснил Дэниел, уже находясь здесь.

Неужели им придется объехать все замки, когда-либо принадлежащие членам королевской фамилии?

Айрин обошла уже почти весь центр Праги, все места, мало-мальски замешанные в исторических событиях. Но ничего. Архивы и библиотеки больше не волновали ее. Все путешествия, случившиеся с ними до этого, научили, что это бесполезно. Все их знания и новые направления пути все равно появлялись не из толстых книг и старых свитков, а из ниоткуда, словно окутывая золотой дымкой наваждения. Такой, которая случилась с ними в таинственной квартире в Нью-Йорке.

В этом городе, этой гостинице они опять оказались с Дэниелом в одном номере, так как свободных номеров больше не было. Да, можно было поискать что-то в другом отеле, но Айрин, плененная очарованием Чертовки, не захотела ничего менять. Ее влекло в это место, в Малую Страну, где так свободно можно было гулять среди домиков, помнивших, казалось, все перипетии этого города – все его наводнения, все победы и всех королей.

Она изменила своему обещанию не селиться в одном с Дэниелом номере и была этому весьма рада. Сейчас все было по-другому, нежели в Архангельские. Абсолютно по-новому.

Дэниелу больше не звонили его многочисленные девушки, то ли неведомым образом забывшие его номер, то ли решившие, что нет смысла продолжать общение с человеком, который этого не хочет. И он уделял все внимание только Айрин, не нервничая из-за каждого звонка.

А Айрин начала вспоминать все его разговоры, когда он ничего не обещал и пытался объяснить, что звонившая не составит его судьбы. Мягко, боясь ранить ее сердце. И приходила к выводу, что романов у Дэниела было не больше, чем у обычного мужчины его возраста. И это успокаивало ее.

Она видела, как сосредоточенно он работает над каким-то проектом, ведет переговоры или читает книги, чтобы найти решение, как воплотить задуманное. Даже когда у него ничего не получалось, он не нервничал. И уж тем более не вымещал свое недовольство на окружающих. Просто искал выход из ситуации. И она физически ощущала силу и спокойствие, исходившие от этого человека.

Ей казалось, что она даже видела, как он, учась в университете, так же сидел над столом, иногда и ночами, чтобы закончить проект и заработать себе на образование. Пусть не на само обучение – на жизнь вне дома.

Райан тоже работал – их семья не была богата. И Айрин стало как-то неудобно, что ее могли обеспечить, пока она училась. А им приходилось браться даже за работу не по специальности, чтобы прокормить себя.

Им почти не звонили с работы. Это по большей части было связано с тем, что в одном из бесконечных перелетов Дэниел совместно с Айрин нашли выход из ситуации, подогнав его под юридическую основу, и придумали, как начать проект без передачи Мэджик Индастриалс собственности Вандеринга. Так что теперь строительство шло полным ходом, лишь обходя стороной дом с квартирой, принадлежащей пропавшему собственнику.

А Дэниел поговорил с генеральным и объяснил, что, когда они что-то решат и с этим строением, проект можно будет закончить в том виде, в котором он и был задуман. И это дало им немного дополнительного времени. Времени, которое Айрин почему-то тратила не на поиски, а на прогулки по бесконечно прекрасной Праге. И была от этого чрезвычайно счастлива. И даже понимала, что это счастье у нее есть только благодаря Дэниелу.

Они заразились каким-то удивительным спокойствием от этого города, когда никуда не хочется спешить. И просто размеренно жили в его объятьях, не в силах прервать этот плен.

Она была очарована Малой Страной и Вышеградом, которые они исходили вдоль и поперек. А еще ее нестерпимо тянуло в Пражский Град, с его величественным дворцом и домами знатных вельмож, удивительным органом в старой церкви и нереальным видом на Прагу, Влтаву и ее мосты. С Королевским садом с гравийными дорожками, зелеными кронами деревьев, чуть подернутых осенью. И плющом, обвивавшим стены как густой ковер. И Золотой улочкой.

«Золотая улочка». Воспоминание об этом кусочке Пражского Града, крошечных домиках, приютившихся вдоль стены, вдруг пронзило Айрин. Да, она видела что-то об этом месте! Что-то, что ей сейчас было нужно. Схватив планшет, она принялась читать. Так и есть. Она подбежала к двери ванной, где Дэниел все еще принимал душ, и постучала.

– Можно войти? – ответа она так и не дождалась, но звук льющейся воды подсказал ей, что Дэниел ее просто не слышит, и Айрин распахнула дверь. – Я кое-что придумала. Выслушаешь меня?

Поначалу Дэниел подумал, что ослышался. Голос Айрин в ванной показался ему нереальным. Ведь она же понимает, что он под струями воды, а значит, совсем не одет.

Нет, она не может быть здесь! Возможно, просто разговаривает по телефону и называет его имя. Но потом, сквозь пелену тумана, окутавшего зеркало из-за горячей воды, он разглядел ее.

– Что ты тут делаешь? – спросил он, выключив воду и высунув голову из-за шторы, которая, к счастью, была непрозрачной.

– Хочу тебе кое-что рассказать. Ты скоро?

– Да, подожди в комнате, я приду через пару минут.

Айрин ничуть не менялась – безбашенная девчонка, которая не видит преград, если у нее появилась идея, которую срочно надо реализовать.

– А давай я буду тебе рассказывать, а ты будешь домываться?

– Я уже закончил, мне нужно только одеться.

Радость в ее голосе его больше не настораживала. Слишком хорошо он ее узнал. Точно что-то придумала и не хочет упускать ни секунды, чтобы побежать сделать это.

– О, прекрасно! Значит, нам не будет мешать шум воды.

Дэниел вздохнул. Ну почему все так сложно!

Если бы он только знал, что Айрин ждет от него первого шага, все бы было сейчас по-другому. Чуть больше настойчивости – и Айрин оказалась бы под струями вместе с ним. По крайней мере, он сделал бы для этого все от него зависящее. Да и когда они гуляли по Праге, у него была масса возможностей поцеловать Айрин. Так, чтобы в Нью-Йорк они возвратились уже парой. А потом он бы попросил ее руки. Официально – у ее родителей.

Но не решался. Просто потому, что не знал, какие у них отношения с Райаном в данный момент, а задавать этот вопрос Айрин напрямую не желал. Быть может, у них все хорошо, и они готовятся к свадьбе. И Айрин уже мысленно примеряет свадебное платье. Или не мысленно.

А что до него… несмотря на весь свой опыт, Дэниел не мог разгадать, какие чувства Айрин испытывает к нему. Она была мила и нежна с ним. Но и с другими тоже. И еще она достаточно часто называла его своим другом. Слишком часто.

– Ну? – произнесла Айрин, недовольная его молчанием.

– Подай мне халат, – покачав головой, произнес Дэниел и подумал: «Какая же Айрин все же несносная девчонка! Его любимая несносная девчонка». – И отвернись, будь добра.

Айрин фыркнула, но сделала то, что он просил. Возможно, он начал бредить, но в последнее время ему все чаще стало казаться, что она недовольна тем, как он не поддается ее чарам и не реагирует на нее по-мужски. Но нет, этого не может быть. Зачем ей нужно его соблазнять, если она и так знает, насколько он любит ее.

Дэниел оделся, прошел в комнату, сел в кресло и приготовился слушать Айрин.

Когда она закончила, он был настолько растерян, что даже поначалу не знал, что сказать.

– Даже не предлагай. – Дэниел только что выслушал самую сумасбродную идею в своей жизни. – Отправиться в Пражский Град для того, чтобы пройти через стену на Золотой улочке! Ничего безумнее не слышал.

– Но почему ты полагаешь, что это плохая идея?

– Не хочу потом соскребать тебя с этой стены, когда ты размажешься по ней в лепешку.

– Я не собираюсь бежать на нее. Просто попробую аккуратно пройти.

– Я архитектор, Айрин, если ты забыла. И заявляю, что пройти через стену можно только в одном случае – если в ней имеется дверь.

– А окно? – недовольно спросила Айрин.

– Хорошо, и окно, но только если оно не высоко. Иначе это опасно для жизни.

– А лаз?

– Айрин! – теперь недовольство слышалось уже в голосе Дэниела.

– Ну хорошо. У тебя есть лучший способ попасть в прошлое?

– Но почему ты решила, что нам надо именно в прошлое? Чем тебя не устраивают наши дни?

Айрин скептически посмотрела на него. Учитывая то, что с ними происходило последние пару недель, вопрос был, по меньшей мере, неуместным.

– Хорошо, ладно, нам надо в прошлое, согласен. Но почему ты решила, что эта «дверь» – как ты ее называешь – откроется нам?

– Мало удивительного случилось с нами за это время?

– Вопрос риторический, и я думаю, всему, что было, есть объяснение. Вполне логичное и не связанное с чудесами.

– Даже не собираюсь вновь слушать про законы физики и массовые галлюцинации от солнечного удара и незнакомой еды! – Айрин скрестила руки на груди.

Она так и не присела с тех пор, как они вернулись из ванной, несмотря на наличие кресла, стоявшего в комнате ровно напротив того места, где сидел он сам. И Дэниел решил, что сделано это сознательно. Чтобы возвышаться над ним, доказывая свою правоту. И именно потому она предложила присесть ему, как только они вошли в комнату. Если бы они остались стоять, Дэниел на целую голову был бы выше Айрин, а ей это было невыгодно, учитывая попытки добиться от него желаемого.

– Хорошо, пусть все, что произошло – это самое необычное в моей жизни и не имеет логического объяснения. Но происходило это само по себе! Отчего ты решила, что в этот раз мы должны прилагать усилия?

– Ну… – протянула Айрин, задумавшись на секунду. – Потому что ты не совсем прав, говоря про отсутствие усилий. Например, в Турции нам пришлось поехать в другой город. А до этого мы сидели несколько дней на пляже, изнывая от безделья – и ничего не происходило. А еще раньше мы облазили Аланью, крепость, библиотеки и музеи.

– Мы просто решили прогуляться, – наставительно произнес Дэниел. – Ты не забыла?

– Но произошло бы то, что произошло, если бы мы поехали в другое место? – настаивала Айрин. – Например, в Бодрум? Я думаю, нет. И потом, что мы теряем, попробовав пройти?

– Я полагаю, учитывая близость к президентскому дворцу, ночью это место неплохо охраняется. И с чего ты решила, что они жили на этой улочке? Те, кто нам нужен – владельцы медальона. А если нет? Нам придется бегать по Праге в неизвестном времени и искать их?

– Ну почему же искать… – начала было Айрин, но Дэниел перебил ее.

– А потому что! Насколько я понимаю эту легенду о двери, открывающейся в Золотой улочке в определенную ночь – пройдя по ней, ты оказываешься просто в старой Праге. Но не в конкретном месте в этом городе. А потому, оказавшись за много лет от сегодняшнего дня, ты будешь вынуждена искать тех людей по всем пражским улицам и площадям. Людей, которые, как ты думаешь, приведут тебя к еще одной ниточке, ведущей к Винду Вандерингу.

– Если моя теория верна, то не придется.

– О, у тебя есть соображения насчет того, что с нами происходит?

– Да, есть.

– Расскажешь? – усмехнулся Дэниел.

Ни во что сверхъестественное он не верил и мог бы найти логичное объяснение каждому случаю, с ними произошедшему. Кроме, пожалуй, сумасшествия Айрин, желавшей пройти сквозь кирпичную стену.

– Возможно, – она задумчиво опустила глаза. – Но когда проверю их.

– Может, лучше сейчас? Чтобы я знал, к чему готовиться?

Айрин думала, а Дэниел внимательно следил, как меняются на ее лице эмоции и внезапно произнес:

– Ну же, Айрин, ты должна мне доверять. Сколько уже было между нами.

– А ведь ты прав! – она взглянула ему в глаза.

Он удивился тому, что прочел в них, хотя совсем не думал, что его слова вызовут подобные чувства.

Айрин увидела в нем не мальчика, а мужчину – союзника и надежную опору. Айрин словно посмотрела на Дэниела другими глазами. Разгадав его. И видела не многочисленные романы и безбашенность мальчишки, гонявшего на мотоцикле, а его силу и спокойствие. То, как он обычными словами мог убедить ее в чем-то и унять буйный нрав. Терпел ее дурное настроение и порой жесткий характер. И нежелание говорить о проблемах. И начала доверять ему.

– Тогда расскажи мне, – как можно убедительнее попросил он.

– Хорошо. Если моя теория верна, мы увидим еще одну любовную историю – с множеством перипетий и лишений. И наш уже знакомый мистер Вандеринг будет в ней непосредственным участником. Даже скажу больше – он поможет влюбленным соединиться.

– И что это может значить и куда ведет?

– В том-то и дело, что я не знаю, что это значит. Но куда ведет, могу сказать с определенностью – в никуда.

– Почему?

– Да потому что такие любовные истории были всегда, десятки, сотни лет назад. В этом как раз нет ничего удивительного. Непонятно только то, как в них мог участвовать один и тот же человек, если они происходили с разницей в столетия. Но я подумаю. И обязательно найду ответ.

Дэниел улыбнулся – Айрин, всего несколько минут бывшая совершенной девчонкой, с нетерпеливостью вытаскивающей его из-под душа, предстала перед его глазами совершенно другой. Человеком, серьезно относящимся даже к такой странной проблеме. И пытающейся ее решить, не думая, что для этого ей придется не спать ночью, бродя по незнакомому городу. Или получить травму, пытаясь пройти через стену.

– Попробуем попасть туда сегодня ночью, – сказала Айрин, и Дэниел кивнул в ответ.

– Только обещай мне, что если ничего не выйдет, мы завтра же улетим в Нью-Йорк, – потребовал он Дэниел.

– Но как же быть с поисками мистера Вандеринга? И со стройкой…

– Айрин, если твоя теория верна, мы никогда не найдем его. Даже если объедем весь земной шар. А со стройкой я что-нибудь придумаю.

– Получается, на этом мы и остановимся? На этой стране и на этом городе? – она грустно опустила глаза. Она уже как-то привыкла к Дэниелу и к их поискам, и ей было жаль терять все это.

– Айрин, – нежно произнес Дэниел, – посмотри на меня.

Она подняла на него глаза, ожидая, что он скажет, но Дэниел молчал.

– Что? – не выдержав, спросила она. Еще секунда, и она бы сделала то, что уже нельзя было исправить – поцеловала Дэниела.

– А что если поиски не приведут к результату?

– Нет, этого не может быть! Мы столько сделали! В них определенно должен быть итог.

Дэниел даже догадывался – какой, только вот признаться в этом Айрин не решился бы даже под страхом смерти. А ответ был очень прост – небо сжалилось над ним и подарило эти несколько недель с той, кого он любит. Напоследок, перед ее свадьбой с Райаном. А в том, что после этого путешествия Айрин непременно выйдет замуж, он не сомневался. Слишком частыми были звонки брата, слишком долгими эти разговоры. Даже несмотря на расстояния. Видимо, то, что Айрин находится так далеко, заставило Райана задуматься, что он может потерять.

– А тут и есть смысл, – ответил он Айрин. – Только, видимо, не в том, чтобы отыскать Вандеринга или его семью. Но вечно искать у нас нет возможности.

– Возможно, ты прав, – кивнула Айрин. – Что предлагаешь?

– Мы пойдем на эту улочку. И попробуем сделать то, что ты задумала. Если это не приведет нас к Вандерингу прекратим поиски. И завтра же вернемся в Нью-Йорк.

– Но как же твой проект?

– Я что-нибудь придумаю и без того, чтобы Вандеринг продал нам свою квартиру.

– Идет, – согласилась Айрин.

Просто понимала, что больше ей ничего не остается. Сейчас они попытаются еще раз найти этого таинственного человека, а потом… а потом она что-нибудь придумает, чтобы продлить эти дни рядом с Дэниелом.

– Может быть, пообедаем? – Ему хотелось отвлечь ее от этих странных мыслей и идей. Пройти сквозь стену – это надо же до такого додуматься!

– Хорошо, я только оденусь. – Айрин недовольно взглянула на него, и Дэниел понял, что ей удалось разгадать его задумку.

Выйдя из гостиницы, они прогулялись по Карлову мосту, через королевский путь до самой Вацлавской площади.

Маленькое кафе в подвале дома, расположенное недалеко от трамвайных путей, артерией современной жизни пересекавших площадь, и словно отделявших две Праги – современную и прежнюю – друг от друга, было почти пустым. Хотя это легко объяснялось – обед уже закончился, а до ужина оставалось много времени. Пражане разбежались по делам, а туристы отправились осматривать достопримечательности, стремясь вместить в маленький отпуск тысячелетнюю историю одного из самых прекрасных городов на земле.

«Вацлавская площадь – сердце Праги», – вспомнились Айрин слова экскурсовода, попавшегося им на пути и ведущего группу русских туристов с Вацлавской площади в храм Девы Марии Снежной.

Они с Дэниелом заняли столик у каменной стены и углубились в изучение меню. Айрин, знавшей русский, чтение на пражском давалось легко, а вот Дэниелу пришлось просить бумагу на английском, благо в кафе был перевод.

«А иначе не знаю, как бы ты справился!» – откровенно веселилась Айрин, когда он облегченно вздохнул, обнаружив знакомые слова.

«Уж сколько лет знакомы, а она все подтрунивает надо мной», – усмехнулся Дэниел.

Впрочем, на ее месте он сделал бы то же самое, – вдруг поймал он себя на мысли и улыбнулся.

Официантка приняла у них заказ – вепрево колено и чай с кусочком медового торта – и Айрин огляделась. Каменные стены и светильники на них, пусть и электрические, деревянные столы и скамьи – все давало представление, как трапезничали многие поколения до них.

– Очень необычно, – произнесла она, закончив осмотр. – Мы словно перенеслись лет на двести назад.

– Тебе хотелось бы жить в то время?

– Нет, не думаю, – пару секунд спустя произнесла Айрин и покачала головой.

– Отчего же?

– Знание о том, как жили раньше, хоть и представляет определенный интерес, но сразу начинаешь думать, как сложно в то время было! Войны, сословия, отсутствие медицины и элементарных удобств. Брр… даже не представляю, как нелегко приходилось барышням того времени.

– От того, что они не могли делать, что вздумается, или от отсутствия косметики?

– Ну положим, косметические товары были. Только какие! Одно использование белил со свинцом вместо сегодняшней пудры чего стоит. Конечно, ее делали и из рисовой муки, но для лица это все равно не слишком хорошо. Невозможность выбрать свою жизнь – это, конечно, уже слишком.

– А если бы ты была королевой? От такой роли сложно отказаться… – чуть прищурившись, взглянул на нее Дэниел.

– Можно подумать это чем-то лучше обычной крестьянки! – Айрин отмахнулась. – Только и разницы, что за тобой ходит толпа слуг да еще о хлебе насущном думать не надо. А все эти интриги, перевороты – начинаешь опасаться за свою жизнь и становишься параноиком. Того и гляди – ввяжешься в заговор в надежде сохранить власть. И потом, тут есть одна проблема – надо родиться принцессой.

– Или выйти замуж за принца…

– Где ты видел нормальных принцев? В Диснеевских сказках? Это там они, возможно, и являются пределом мечтаний, а в обычной жизни, знаешь ли, они все сплошь деспоты и ловеласы. И потом, девушки были не вольны выбирать себе пару. За кого сосватали – тот мужем и станет. Может, только в селах было проще – симпатии невест хоть как-то учитывались.

– Безрадостная жизнь получается – ни любви тебе, ни обыкновенного комфорта, – грустно усмехнулся Дэниел. – Либо живешь как королева с бабником и тираном, либо в лачуге, проводя целый день в поле и задыхаясь от поборов. Но тут хотя бы с любимым.

– О нет, во втором случае надеяться на любовь тоже не стоит. Да оно и понятно – как можно ждать адекватного выбора от девушки, у которой в этом вопросе и опыта-то нет? Ну понравился ей кто-то – так это только внешность. Услышала о нем хорошее от знакомых – так это на их вкус он хорош.

– А как же сердце? Неужели думаешь, оно может обмануть?

Дэниел внимательно посмотрел на Айрин. Слишком прагматичный подход для девушки, через всю жизнь пронесшей любовь к одному человеку. Неужели в семь или восемь лет, когда они только начали общаться, она рассуждала о чем-то подобном? Точно нет. Скорее, поддалась эмоциям. И не пожалела – в противном случае родители не говорили бы об их с Райаном свадьбе. Тогда о каком опыте в этом вопросе она ведет речь? Возможно, у какой-то подруги не сложилась личная жизнь…

– Путь сердца не всегда ведет к счастью. И знаешь, немного прагматизма в вопросах любви никогда не помешает! – Айрин посмотрела на него.

– Собственный опыт? – усмехнулся Дэниел.

– Ага, – отозвалась Айрин. – Конечно, и в юном возрасте возможен удачный выбор. И неудачный – в более зрелом. Но когда понимаешь, о чем речь, шансы на успех все-таки выше.

Задать следующий вопрос Дэниел не успел – официантка принесла заказ: огромное блюдо со свиной ногой, политой вкусным соусом, и их разговор свелся к обсуждению поедаемого.

– Дэниел… – загадочно протянула Айрин, когда блюдо с мясом опустело и перед ними оказались две чашки чая и кусок торта. И улыбнулась ему так, что тому показалось, она с ним заигрывает.

– Что? – недоуменно ответил он.

– Ты любишь сладкое?

– Ну вот не прямо – да. Иногда ем что-то, но прекрасно могу обойтись без него. А почему ты спрашиваешь?

– Я объелась, – ответила Айрин.

– И видимо, хочешь, чтобы я съел за тебя торт… – закончил за нее Дэниел.

– Да! – выпалила она.

– Нет, я на это не подписывался! – он покачал головой.

– Ну Дэниел, ну что тебе стоит! Ты же такой большой и сильный, и ты можешь помочь мне съесть его.

– Помочь – да. Но есть за тебя не буду.

– Хорошо, – грустно ответила она и пододвинула тарелочку с медовиком в центр стола.

Так они и ели его – чуть откусывая кусочки каждый со своего края. И потом встретились на середине. Только вот Дэниел поймал себя на мысли, что эта середина была сильно смещена в ее сторону. Но есть с Айрин один кусочек торта было так приятно, что он ничуть не пожалел об этом.

А Айрин думала, что когда-то она уже чувствовала это – сочетание сытости и спокойствия, связанные с Дэниелом.

Когда они поужинали, было еще совсем светло, и она предложила не только вернуться в гостиницу пешком, но и прогуляться на Малой Стране – месту, где навсегда поселилось ее сердце в этом чудесном городе.

Карлов мост был полон туристов, ловивших последние лучи осеннего солнца. В Малой Стране официанты накрывали столики, ожидая наплыв гостей на вечернюю трапезу, а Айрин гадала, когда ей было так спокойно, как сейчас.

Обед оказался очень вкусным, а разговоры – приятными. Ей вообще всегда нравилось болтать с Дэниелом. И то, сколько бы лет им ни было, ругались они или смеялись – значения не имело.

– Пойдем в номер? – спросил он, когда они дошли до конца домиков в Малой Стране и приблизились к парку.

– Давай еще немного погуляем, – покачала головой Айрин. – Я слишком много съела.

Дэниел кивнул и они прошли еще несколько шагов.

– Понравилось? – вдруг задал он вопрос.

– Понравилось? удивленно переспросила Айрин.

– Обед. Наш обед сегодня. Просто не часто слышу от тебя, что ты съела очень много, – объяснил он.

– Очень! – Айрин улыбнулась. – Удивительно, насколько вкусными могут быть простые блюда. Даже слишком, чтобы удержаться от еще одного кусочка.

Они подошли к парапету, к месту, где деревья размыкали свои кроны, и было отлично видно и реку, неспешно несущую свои воды, и Карлов мост.

И, смотря на потоки воды, Айрин унеслась в воспоминания на много лет назад.

Когда-то она уже слышала этот вопрос от Дэниела. Только это было очень давно – еще в школе. Было самое начало осени – они только начали учиться. Листья на деревьях начали золотиться от ночной прохлады, но днем солнце еще дарило тепло. Тогда обедали на улице между уроками – длинные деревянные столы, полные гомонящих мальчишек и девчонок, еще не успевших до конца рассказать все летние новости и полностью окунуться в учебу.

Айрин тоже вышла поесть на улицу. Но присоединяться к группе друзей не захотела. Сегодня была сложная репетиция – никак не получалась одна связка в танце, а без нее было не выиграть. А потому она намеревалась подумать и сосредоточиться. Единственный человек, кто ей был нужен сейчас – Райан. Только с ним имело смысл обсуждать свои страхи. Но его не было.

Она села чуть поодаль – самый крайний столик почти всегда был свободен, так как находился слишком далеко от входа в школу, и никому не хотелось тащиться в такую глушь. А ей именно это сейчас и было нужно – никто не помешает сконцентрироваться на репетиции и решить, что делать до прихода партнера по танцу.

Райан занимался углубленно биологией – ему всегда нравился предмет и, учитывая, сколько было времени, видимо, задержался о чем-то поговорить с учителем. Впрочем, как обычно. Айрин этот предмет не посещала, и в такие дни выходила на обед одна – ее урок по литературе закончился чуть раньше.

Она открыла рюкзак – мама всегда собирала еду с собой. Только контейнера с едой там не оказалось. Она перерыла сумку еще и еще раз – но тщетно. А ведь точно помнила, как утром клала его! Да и на первом уроке он попался ей, когда она доставала учебники.

Для верности Айрин выложила из рюкзака все – и учебники, и тетрадки. И даже бальные туфельки в хорошеньком прозрачном чехле. Но – ничего.

Ну конечно! Как она раньше не догадалась. Это же Келвин! Недаром он терся около ее вещей на перемене перед литературой! Он и забрал контейнер с обедом.

Айрин давно поняла, что нравится ему – только уж слишком неуклюжи были его ухаживания. А иногда, глядя на его потуги, вообще можно было подумать, что он ее ненавидит. Но она слишком рано повзрослела, а потому научилась понимать истинные намерения. Даже если они были скрыты под очень толстой маской. Как, например, в случае с Келвином.

Однажды он предложил ей встречаться – Айрин отказалась, но это ничуть не изменило его настроения. Он продолжал ей оказывать знаки внимания – типа «валентинок» на 14 февраля, игрушек и цветов без повода. И одновременно делать гадости – кидаться бумажными шариками, так, чтобы они непременно застревали в волосах, отвлекать на уроке, чтобы им делали замечания. И вот теперь – воровать обеды. Да и какая вообще может быть любовь – им всего лишь по 12 лет!

Что он себе думает? Что она побежит к нему за деньгами, чтобы купить еды? Все знали, что родители Келвина давали ему много карманных денег, и он выручал одноклассников, забывших обеды, или просто решивших сходить после уроков в кино.

Только она к нему за помощью не обратится! Фигушки. Айрин оглядела одноклассников, жующих обед и о чем-то весело хихикающих. И ей стало так грустно и ужасно голодно.

Нет, она точно должна поесть – после уроков репетиция, и следующей ее трапезой станет ужин. Танец не получится, если она останется голодной – у нее просто не будет на него сил.

Наконец-то из дверей школы показался Райан, и Айрин улыбнулась – он несомненно поделится обедом. Конечно, она могла бы купить его в столовой, но сегодня карманных денег не взяла.

– Собираешься отобедать своими туфлями? – Райан кинул рюкзак на скамью и уселся в ней рядом. – Если так, то тебе не в чем будет сегодня репетировать. Лучше съешь что-то съедобное.

– У меня нет! – отозвалась Айрин.

– Как нет? Дома забыла?

– Забрал Келвин! Крутился сегодня на перемене рядом с моим местом и вытащил.

– Вот засранец! Я с ним поговорю! – Райан уже достал обед и откусил добрый кусок от сандвича.

– Это не поможет. Сколько раз с ним вели задушевные разговоры – и что? Он только отвечает, что любви девушки нужно добиваться. А уж девушка сама сделает выбор.

– Есть разные способы разговаривать… – отозвался Райан. Он уже почти дожевал сандвич и потянулся за соком.

– Перестань есть! – воскликнула Айрин. – Ты же знаешь, что я против насилия.

– Да, знаю. Поэтому до сих пор решаю все с Келвином мирным путем. Хотя пара тумаков ему не помешала бы, – протянул Райан и, заметив недовольный взгляд Айрин при этих словах, добавил: – А почему я должен перестать есть? Я же голодный.

Он уже закончил жевать и теперь пил сок, удивленно глядя на Айрин.

– Да нет, уже ничего. Думала ты… хотя, что сейчас уже об этом говорить, сейчас у тебя больше ничего нет.

– Я должен был отдать обед тебе? Но как я буду тренироваться! Ты опять возмутишься, что ничего не получается.

– Конечно, буду – потому что ты все время перевираешь движения. Ты в связи с этим решил, что голодной должна быть я? Чтобы тебе было проще на тренировке? – она несильно толкнула его в бок.

– Ай, поаккуратнее! Я же только поел, – проворчал Райан.

– Поел… – отозвалась Айрин. – А о том, чтобы поделиться – даже не подумал!

– Так я же есть хотел… а обед был мал. Ничего, забежим домой перед танцами.

– Ты прекрасно знаешь, мы не успеем. И потом, наедаться перед занятиями – не лучшая идея! – Айрин поднялась. – Ладно, идем, что здесь сидеть.

– Давай отдохнем еще немного. Я только вышел из школы. Это ты давно тут прохлаждаешься. А у меня был урок.

Айрин молча опустилась на лавочку. Какой смысл спорить? Райан, как, впрочем, и все мужчины, думал в первую очередь о себе. Она принялась рассматривать окружающую действительность – хоть как-то займет время.

И тут из дверей школы показался Дэниел. Он осмотрелся по сторонам и направился к ним. Он всегда ходил следом за братом.

– Что делаете? – спросил он, как только подошел.

– Да вот… кое-кто совершенно несносно себя ведет, когда голоден, – отозвался Райан и кивком головы показал на Айрин.

– А почему бы не поесть? – тихо отозвался Дэниел.

Пару лет назад Айрин заметила, что он немного стесняется ее и избегает заговаривать первым. Наблюдает, когда думает, что она этого не видит. Это, наверное, потому, что она старше, а он смущается рядом с взрослыми. Правда, сейчас это все постепенно проходило, но все же.

– Мне нечего есть, Дэниел, – ответила ему Айрин и улыбнулась. – Келвин стащил мой обед. А твой брат так заботился о моей фигуре, что решил не делиться своим.

– Ты не просила. И вообще, рассказала все, когда еды уже не осталось, – ответил Райан.

– Мог бы и сам догадаться, – парировала Айрин.

– Вот, возьми! – Дэниел порылся в рюкзаке и уже протягивал ей свой обед. – Надеюсь, ты любишь сандвич с курицей и банановый сок.

– Спасибо, Дэниел, – Айрин взяла протянутую еду. – Ты позволишь себе объесть маленького мальчика? – усмехнулся Райан.

– Ешь, Айрин, не переживай. У меня остался только один урок, и я скоро буду дома. И я не маленький.

– Правда, Дэниел, давай поделим пополам, – предложила Айрин.

– Нет, не нужно. Тебе важнее. И я правда скоро пообедаю дома, – он покачал головой и собрался уйти.

– Пока-пока, – отозвался Райан, подставляя лучи осеннему солнышку.

– Не уходи, – ответила Айрин, – посиди с нами до конца перемены. А потом вместе пойдем на занятия.

Пусть она сказала это только чтобы сделать что-то поперек Райану, но ничуть об этом не пожалела. Даже проболтала с Дэниелом остаток обеда, абсолютно игнорируя замечания Райана.

Тогда она наелась. Съела обед Дэниела целиком, хоть и корила себя в тот момент. Но в конце концов, он сам предложил.

Сандвич оказался очень вкусным – миссис Брукс всегда хорошо готовила. И сколько она ни предлагала Дэниелу половинку, он стойко отказывался.

Дэниел. Ее Дэниел. Он всегда был рядом, когда она нуждалась. Вот и в тот раз спас ее от голода. Хотя сам остался без обеда.

Айрин еще раз взглянула на тихую Влтаву А потом на Дэниела и чуть слышно произнесла:

– Пойдем в гостиницу.

Когда на город спустилась ночь, довольно ранняя для этого время года, Айрин была уже готова. Рассудив, что длина до щиколоток будет наилучшим выходом, так как такой наряд был в моде много веков, она надела длинное платье с длинным рукавом и теплую кофту – ночи стали холодными.

Продолжая путь, Айрин вдруг задумалась: движутся ли они сами, или кто-то ведет их – туда, где они давно должны были оказаться. И ей вдруг захотелось, чтобы окончание дороги было счастливым. Она чуть вздрогнула и взяла Дэниела за руку, обнаружив, что это приносит ей спокойствие и даже дает надежду на благоприятное разрешение случившегося с ними.

Из Малой Страны они поднялись по ступеням в Пражский Град, и Айрин убедилась, как правильно выбрала отель – несколько ступеней вверх, и они на месте. Приедь они на метро, дорога была бы длиннее. А приблизься к Граду с другой стороны – пришлось бы пройти через королевский дворец и стражников в карауле. Интересно, а ночью они тоже стоят на вахте?

Ворота в Пражский Град, как и в Злату улочку, были прикрыты, но не заперты. Провидение явно благоволило им, что еще раз убедило Айрин в правильности принятого решения. Королевский сад спал, тревожимый лишь редкими вскриками птиц да легким светом луны, то и дело прятавшейся за облаками.

– Ну и что мы будем делать дальше? – шепотом спросил Дэниел, как только они оказались перед глухой стеной в конце последнего дома на Золотой улочке.

– Пока не знаю, – так же шепотом отозвалась Айрин.

Она обошла улочку, осмотрела дома и, от нечего делать, принялась считать кирпичи на стене. Дэниел взирал на нее скептически. Но тут неожиданно ее рука прошла внутрь стены и она продвинула ее дальше, дальше, вскоре, к полному недоумению Дэниела, вообще исчезнув из вида.

– Иди за мной! – Услышал он ее голос откуда-то с той стороны стены.

Что было более чем странно, учитывая толщину кирпичной кладки в этом месте.

– Как мне это сделать, не подскажешь? – скептически произнес он. – Не вижу ни одной двери, окна или лаза.

– Просто подойди туда, где стояла я.

Он с трудом нашел это место. Даже более вероятно – не нашел бы, если бы из стены вдруг не показалась рука Айрин и не потащила его за собой силой.

Через несколько секунд он уже стоял по другую сторону стены на Златой улочке. Там, откуда они пришли. Слева от них был выход с Пражского града. Слева – собор Святого Вита. Была ночь, но ветерок был теплым, не то что тогда, когда они шли сюда. Да и не осенним он был. Шелестели листочки на деревьях, раздавались голоса птиц. По всему выходило, что вокруг была теплая летняя ночь.

– Ну и что нам это дало, кроме того, что мы убедились: в этом месте можно ходить через стену?

– Пока не знаю, нужно подождать, – прошептала Айрин. – Но хочу отметить, что мы не только умеем ходить через стены, но еще и во времени перемещаться. Посмотри как тепло, – Айрин взглянула вокруг. – Ой!

В это мгновение на небе проглянула луна и Айрин увидела, что на них старинные одежды. На ней было персиковое платье под горло с длинными рукавами, расшитое по подолу искусной вышивкой малинового цвета, а на Дэниеле штаны, вышитая туника, из-под которой проглядывала рубаха свободного покроя, а сверху кожаный пояс.

В ту же секунду послышались голоса, которые заставили их вжаться в стену.

– Агата, где же ты, чертовка такая?! – слышался голос молодой девушки, почему-то восторженно-радостный, что полностью расходилось с тем, что она говорила. – Где она, когда так нужна!

– Вот ты и попалась! – Обладательница голоса подошла к Айрин. На ней оказалось расшитое золотом длинное платье, кроем схожее с тем, что сейчас появилось на Айрин.

– Где ты ходишь?! Мне столько нужно рассказать тебе! – быстро заговорила подошедшая девушка. – Мы все решили, а тебя нет. Я наконец-то получила предложение! Ты – моя лучшая подруга и должна разделить со мной это счастье!

– Я так рада за тебя! – Айрин понимала, что должна показать искреннюю радость, но она совсем не знала подошедшую, а потому говорила то, что обычно говорят в подобных случаях, только особенно радостным голосом. – Когда свадьба? Сколько будет гостей? Вы уже сказали родителям?

– Ты о чем, Агата? – Девушка с подозрением взглянула на нее. – Ты, похоже, перегрелась сегодня на солнце. Оно и не мудрено – жаркий был денек. Но даже в этом случае ты не могла забыть, как к ситуации относятся мои родители! Как только папа узнает – он убьет меня. Он на дух не переносит протестантов!

– Протестантов?

– Да что с тобой такое, Агата! Неужели запамятовала, что Мартин – протестант. Было б понятно, если бы он негодовал, что Мартин простой стражник… но нет! Другие отцы как отцы. А мой даром, что император, а думает совсем не о том! – девушка огляделась. – Не услышал бы кто. Не нужно вести на улице подобных разговоров. Пойдем скорее в спальню.

Айрин огляделась по сторонам, но Дэниела не заметила – не случилось бы с ним неприятностей… Нужно его найти, но прежде отделаться от этой девушки, которая была явно не в себе. А что еще можно подумать про человека, рассуждающего, что ее папа – император, но свободно разгуливающей по Граду ночью без толпы стражников рядом. Да еще и принимающей Айрин за свою подругу.

Идти в наряде, невесть как появившемся на ней при прохождении через стену, оказалось сложно. И Айрин обхватила двумя руками юбку чуть пониже талии и подняла немного перед собой. Подол чуть заскользил по булыжной мостовой, а она ощутила себя по меньшей мере принцессой. Произведенные действия удивительным образом заставили держать спину особенно прямо, подтверждая статус соответствующей осанкой. Так она не чувствовала себя с последнего конкурса танцев, когда все смотрели на нее, а она ощущала себя настоящей королевой.

Как жаль, что все это забылось… После того дня ни с одним мужчиной она не чувствовала себя так, словно она настоящая принцесса, которая восхищает и покоряет взглядом. Ни с одним, кроме… Дэниела.

Айрин шла и размышляла: кем бы могла быть эта странная девушка. И тут ее осенило:

– Твой папа – Рудольф Второй?

– Ты точно перегрелась, – незнакомка покачала головой. – Июль выдался в этом году особенно жарким. Да, мой папа Рудольф, а мама Катарина. А я Летиция… не забыла еще?

Ну конечно, проведя в Праге уже несколько дней, Айрин успела ознакомиться с ее историей. И уж точно читала об этом правителе и запомнила его. Рудольф Второй, сумасшедший император, потакающий алхимикам, хиромантам и верящий в мистику. Человек, не делающий различий между людьми по их достатку и социальному статусу и богатству. Но – на дух не переносящий протестантов. И угораздило же его дочь влюбиться в человека, принадлежащего именно этой вере!

Но насколько Айрин знала, у Рудольфа от Катарины, дочери антиквара, были только внебрачные дети. А раз так, Летиция не является наследницей престола. Возможно, непримиримый император будет более снисходителен к дочери, рожденной вне брака.

– Летиция, – решила поделиться своими предположениями Айрин, когда они зашли в какую-то комнату во дворце, – если не распространятся о свадьбе перед подданными, возможно, твой отец не будет так строг?

– Как плохо ты знаешь его! Пусть я и внебрачная дочь, но такого он не потерпит даже от чернорабочей на кухне. – Летиция замолчала, а потом добавила: – Я боюсь. Не знаю, что мне делать! Все эти люди, наводнившие дворец… иногда мне кажется, что в городе говорят правду и мой отец сумасшедший.

Она грустно вздохнула.

– Возможно, есть какой-то выход? – Айрин решила поддержать девушку.

– Я много думала, но не нашла. Мартин предлагает уехать. Но мне нравится Прага, эта страна. Иногда я тоже думаю, что я немного сумасшедшая, раз люблю все это. – Летиция печально улыбнулась.

– Нужно найти такое решение, чтобы не пришлось уезжать, – произнесла Айрин.

– Что, например? – заломила руки Летиция. – Когда мы только познакомились с Мартином, я и не предполагала, к чему это может привести. Я гуляла по саду, он шел следом за мной. Мне было скучно, и мы разговорились. Гуляли буквально везде – папа не запрещает ходить мне, где захочу. Я увидела прекрасный город, добрых людей. Мартин столько всего показал мне и многому научил. Сейчас я уже не представляю себе жизни без него!

Айрин подошла и обняла Летицию. Она понимала девушку, понимала ее любовь и ее страхи, но не могла ничем помочь – только поддержать своим присутствием.

В дверь постучали, и тут же вслед за стуком вошла служанка, не удивившись присутствию Айрин, все боявшейся, что в ней обнаружат самозванку.

– Я совсем запамятовала, что тебе нужно переодеться к балу. А ведь именно поэтому и пошла тебя искать. А потом сбилась… – Летиция хотела продолжить, но осеклась.

Служанка принесла платье. Вышивка на нем была сделана золотыми нитками и начиналась двумя полосами от лифа и шла по подолу. Так же, как и у Летиции. И Айрин решила, что Агата, за которую ее принимает Летиция да и все остальные вокруг, тоже, по всей видимости, королевских кровей. Да и кто еще может быть в подругах у дочери императора? Пусть и внебрачной.

Пока Айрин одевали и причесывали, у нее все время вертелась в голове мысль, где же Дэниел. Она с удивлением обнаружила, что сильно расстроилась бы, если б с ним случилось что-то нехорошее даже в этом мире. Она не могла объяснить себе, что чувствует. Да, они проводили вместе последние недели, но это была не тоска по другу, который вдруг исчезает из поля зрения. Это были чувства к нему, как к мужчине.

С чего бы это? Да, Дэниел, несомненно, красив. Умный и интересный собеседник. Это отметила бы любая, познакомившись с ним. И Айрин тоже. Но ее чувства – не признание достоинств, а нечто другое. Только что именно, Айрин пока не могла понять.

Приготовления были закончены. Айрин-Агата взглянула на себя в зеркало, по виду напоминавшее кусочек шара – привычных зеркал, видимо, еще не изобрели – и удивилась, как же ей идет средневековый наряд.

– Агата! – Летиция увидела, что Айрин взялась за ручку двери и остановила ее. – Погоди, я пока не готова.

– Что-то не так? – Летиция явно что-то искала, но чтобы ей помочь, Айрин необходимо было выяснить, что именно потерялось.

– Никак не могу найти подарок Мартина… – Служанка уже ушла и Летиция говорила, не таясь.

– Подарок?

Айрин спросила осторожно, так как понимала, что лучшая подруга не может не знать о такой вещи, как подарки от любимого – обычно они обсуждаются по нескольку раз. Но Летиция не удивилась.

– Да. Не понимаю, куда он подевался. Конечно, я не о букете цветов или чем-то подобном. Я о том, что может сохраниться долго… ты не видела моей подвески? – вдруг спросила она.

– Подвески?

– Той, что подарил мне Мартин. Золотой кусочек с надписью и королевским гербом.

Айрин чуть вздрогнула. Она понимала, о чем говорит Летиция, и даже видела этот подарок. В Сиде. За много тысяч километров от этого места. А теперь уже и за несколько веков, так как был унесен Айрин из древнего Сиде в ее настоящее.

Как сказать об этом Летиции? Айрин вспомнила, что когда она нашла подвеску, цепочка, к которой она крепилась, была расстегнута. Получается, упала у Летиции и та ее потеряла. Нужно намекнуть на это обстоятельство как на возможную причину пропажи. Только как объяснить, что цепочка была найдена не в Праге, а в Турции – Айрин не знала.

Сегодня ночью, идя в Пражский Град, Айрин взяла украшение и положила в карман. Только вот одежда поменялась, как только они прошли через стену на Золотой улочке. А что если… Айрин пронзила внезапная идея.

– Помнишь, когда последний раз видела подарок? – спросила Айрин, а сама посмотрела в сторону скамьи, где лежало ее платье, в котором она была, когда ее нашла Летиция. Неизвестно почему, но служанка не унесла его. Возможно, подумала, что после бала придется все возвращать, чтобы переодеть Айрин во что-то будничное.

Поведение служанки, ленящейся выполнить свою работу, несомненно, странно – Айрин читала про обязанности королевских слуг и помнила, что они переодевали господ, чистили и гладили наряды. Но она и не встретила никакого упрека Летиции на поведение служанки. Может быть, в этом веке подобное было обычным явлением. А возможно, только в этом во дворце царили такие нравы.

Летиция задумалась, а потом сказала:

– Я показывала его тебе. Служанка уже принесла платье для бала, но переодевать меня еще не пришла. И мы прикладывали к нему медальон, чтобы определить красиво он будет смотреться с платьем или нет. Конечно, я мечтала его надеть, но то были всего лишь мечты. А потом вошла служанка и я испугалась, что она его увидит и кому-то расскажет и… и спрятала подарок в карман. Дальше меня переодели, а ты отправилась поглядеть, собираются ли гости…

– А потом?

– Когда я оделась, я пошла тебя искать, наткнулась на Мартина. Он сделал мне предложение, я позвала его на бал. Побежала, принесла ему одежду и опять пошла искать тебя. Ну а потом ты знаешь, – взволнованная Летиция, проговорив все это, выдохнула.

– Я не про твои действия, – поправила Айрин. – Про подвеску. Ты положила ее в карман – а дальше?

– Ничего. Больше я ее не видела.

– Так посмотри там, куда положила! В кармане. Похоже, она все еще там. – Айрин прикинула, что сейчас Летиция проверит карманы и, не найдя там подвески, решит, что потеряла ее в процессе перемещений и поисков.

– Так я положила его в твой карман, Агата!

– В мой?

Этого Айрин не ожидала, в ее-то Летиция точно ничего не могла положить – она не неведомая Агата, запропастившаяся в недобрый час.

– Да! Не могла же я оставить себе! Боялась, выпадет, когда буду надевать платье. Или служанка что-то почувствует, беря в руки ткань. Агата, посмотри скорее в том платье, что ты сняла!

Только этого не хватало. Если выяснится, что там ничего нет, – а это совершенно точно, – Летиция расстроится и обидится на Агату. А Айрин не хотела быть причиной ссоры двух подруг.

Ни на что особо не надеясь, она прошла к скамье и запустила руку в карман лежавшего платья. И – о чудо! – вытащила медальон на цепочке.

– Скорее дай его мне!

Летиция протянула руку, взяла подарок и положила его себе в карман. Потом взглянула на Айрин и произнесла: «Пора на танцы».

Они вышли из спальни и, пройдя несколько комнат, вошли в бальный зал. Айрин ожидала нечто великолепное – массу дорого одетых гостей, шум, веселье и смех. Но ничего особенного за дверью комнаты не было, а все напоминало небольшой прием.

Играла музыка, несколько пар танцевало. На Летицию и Агату-Айрин никто не обратил внимание. Возможно, так было принято в этом веке, Айрин не знала, ведь до сегодняшнего дня никогда не бывала на подобных мероприятиях. Летиция тоже не высказала никакого удивления происходящим. Она прошла чуть вперед и остановилась.

– Как хорошо, что папы нет, – сказала она тихонько, наклонившись к Айрин.

– А должен был прийти? – так же шепотом спросила Айрин.

– Нет, что ты, – Летиция покачала головой. – Он не посещает такое. Их придворные организуют иногда, чтобы создать хоть какую-то видимость дворцовой жизни. Но сейчас я даже рада, что его нет.

– Почему? – удивилась Айрин. Ей казалось, что любой ребенок был бы счастлив видеть отца чаще.

– Потому что сегодня я пригласила сюда Мартина, – заговорщицки прошептала Летиция. И, видя удивленный взгляд Айрин, недоумевающей, как можно пригласить на королевский прием простого стражника, продолжила: – Да тут такая неразбериха. Никто не обращает внимания, кто рядом и чем занят. Взять хотя бы меня – где еще свободно пускают на прием в королевский дворец незаконнорожденного ребенка? Тем не менее, я здесь. А для нас с Мартином это возможность провести хоть немного времени вместе и потанцевать. Его я приодела – ни дать ни взять знатный вельможа. А ты хочешь поплясать? – радостно спросила Летиция у Айрин.

– Да, конечно, – выдавила Айрин. Нет, танцевать она обожала и делала это при каждом удобном случае. Вот только с трудом припоминала, какие танцы были в моде в шестнадцатом веке.

– А вот и он, – выдохнула Летиция.

Она не обратила внимания на сдержанный тон Айрин и теперь та понимала – почему: перед ними появился Мартин, предмет обожания королевской дочери.

– Пойдем скорее, – Летиция потянула Айрин за руку. – У него такой симпатичный друг! Тебе непременно стоит обратить на него внимание, Агата. Сейчас я попрошу его подарить тебе танец, и вы с ним познакомитесь получше!

Ведомая Летицией, Айрин терялась в догадках, как бы ей побыстрее уйти из дворца и попасть в свое время. Дело принимало не очень приятный оборот. Она категорически не хотела знакомиться с другом Мартина. Не могла она вершить судьбу Агаты, флиртуя с незнакомым мужчиной. А что если он ей не понравится?

Айрин вдруг пронзила удивительная мысль – а что если Агата пропала совсем? – время-то нынче лихое. Стена закрылась навсегда, и Айрин суждено остаться в этом Пражском дворце до конца своих дней.

Нет, она этого не хотела. Там, в той жизни, было все, что она любит. А здесь нет ничего. Совсем ничего. Нет Дэниела.

Летиция тем временем вела ее за собой вокруг стены зала. Они явно шли к двум мужчинам, одного из которых Айрин не знала.

Но когда поняла, кто второй, ее сердце радостно забилось. Это был Дэниел! Ее Дэниел. Тот, в мыслях о судьбе которого она провела последний час. Тот, о ком думала все это время, боясь, что случилось непоправимое, и они больше никогда не увидятся.

И здесь, в этом зале Пражского дворца, за сотни веков и тысячи километров от того времени и места, где они жили сами, она вдруг поняла, что любит Дэниела.

Любит так, что все остальное для нее стало не важным. И уже ничто не сможет этого изменить. И она почувствовала, что узнала ответ на вопрос, зачем им было дано это путешествие – и это отнюдь не поиски Винда Вандеринга, таинственного владельца Нью-Йоркской квартиры, которого им, по всей видимости, так и не суждено было найти.

Поездка дала Айрин гораздо больше – она подарила ей любовь. Любовь к Дэниелу. И пусть им суждено навсегда остаться в этом веке – если он будет рядом, она совсем не против такого исхода событий.

Сегодня вечером за ужином она была не права, сказав, что не хотела бы жить много веков назад. Если бы рядом был Дэниел, она была бы совсем не против.

Но как признаться ему в своих чувствах? Нужно ли это делать? Если он не испытывает ничего подобного, своими неосторожными заявлениями она поставит его в неловкое положение.

Пока Айрин размышляла, Летиция уже остановилась перед мужчинами.

– Рада вас видеть, – чопорно произнесла дочь императора. И пусть она была всего лишь внебрачной дочерью, стати ей было не занимать.

– Я тоже весьма рад, – отозвался Мартин. – Позвольте мне представить своего друга, – указав на Дэниела, произнес он. – Это Ян.

«Ян» сделал кивок головой в знак приветствия. А Айрин подумала, что ошиблась, и человек перед ней просто внешне похож на того, кого она любила. Есть же у нее сходство с Агатой… В этот момент заиграла новая мелодия и Летиция мечтательно произнесла:

– Какая красивая музыка.

Мартин без труда понял свою возлюбленную и тут же произнес, обратившись к ней:

– Позвольте мне пригласить вас на танец.

Летиция кивнула в знак согласия и добавила:

– Но только если ваш друг пригласит на танец Агату, – и она указала головой на Айрин.

Дэниела, а это на самом деле был он, не нужно было просить дважды. Он взял Айрин за руку и повел в круг. Он столько мечтал, что когда-нибудь станцует с ней, что ему уже было не важно ни то, где они находились, ни то, какие люди их окружали. На удивление, Айрин легко и даже как-то радостно последовала за ним. Неужели в этом веке все для них изменилось? Она вдруг начала испытывать к нему симпатию и не противится потанцевать с кем-то, кроме Райана. Ох, даже за сотни веков он никак не мог отделаться от этого имени!

А вдруг перед ним не Айрин, а Агата, – как назвала ее Летиция, – и его мечте не суждено сбыться? А Айрин все еще осталась там, у кирпичной стены в Золотой улочке, когда его, Дэниела, окликнул Мартин и утащил за собой на бал, приняв за Яна. Она там, в осенней Праге за сотни лет от этого времени, собирает вещи на самолет и недоумевает, куда мог подеваться Дэниел. И он так и не вернется в свое время, и им уже не суждено увидеться…

Но следующий вопрос стоявшей перед ним девушки успокоил Дэниела и убедил, что перед ним действительно Айрин.

– Ты знаешь движения этого танца, Дэниел? – обеспокоенно произнесла она. Айрин сразу, как только увидела его, решила назвать знакомое имя и все прояснить – если мужчина перед ней будет недоумевать, скажет, что оговорилась.

– Ничего, по ходу разберемся! – Дэниел старался не выдать свою радость от того, что перед ним стоит Айрин, а не какая-то Агата. Возможно, Агата и хорошая девушка, и даже совершенно точно – красивая, раз похожа на Айрин, но он любил вполне определенного человека и не хотел потерять.

– Какой ужас, – недовольно прошипела Айрин, успокоенная тем, что Дэниел был рядом, пока они шли к тому месту, где танцевали несколько пар и куда секунду назад направились Летиция с Мартином. А Дэниел обрадовался еще больше, узнав любимые нотки в этом голосе. – Эти влюбленные такие сумасшедшие! Не замечают ничего вокруг и всех хотят поженить. Если бы не это их устремление, мы бы не попали в неловкое положение. Нужно что-то делать! Если сейчас мы не сделаем и па, на нас будут косо смотреть и могут заметить подвох.

– Я умею танцевать, поверь мне, – серьезно произнес Дэниел. – Твое недоверие даже оскорбительно. Или ты считаешь, что никто не сравниться с Райаном? – раздраженно добавил он.

– Райан-то здесь причем? Я про себя говорю. Даже не представляю, как танцевать то, что проделывают все вокруг. Я совершенно не знаю танцев шестнадцатого века! Если мы не начнем делать то, что остальные – все поймут, что дело нечисто, а я не хочу быть посмешищем. К тому же это грозит разоблачением. И где! На глазах целой толпы! Надеюсь, ты хорошо изучил дворец и пути отступления отсюда?

Айрин говорила недовольным шепотом, а Дэниел лишь улыбался – она ничуть не изменилась – должна быть лучшей, полумеры ее не устраивают. И хоть, на его взгляд, более половины танцующих были далеки от идеала, для Айрин это был не аргумент. А потому он поспешил произнести:

– Не волнуйся, мы справимся. Держу пари, ты уже успела выучить пару движений, пока мы идем к танцующим.

За разговорами они дошли до середины зала, Дэниел обнял ее за талию и поставил перед собой. И Айрин вдруг поймала себя на мысли, что ее очень волнуют его прикосновения. И тепло сильных рук, и близость губ. И волнуют довольно давно. Только раньше она не обращала на это внимания – на то, что чуть вздрагивала от его прикосновений, а когда он обнимал ее, по телу разливалось удивительное тепло. Даже на его руки смотреть спокойно не могла – ей хотелось, чтобы сильные, широкие ладони Дэниела заключили ее в объятья. И обнимала его сама только потому, что хотелось, чтобы он сделал то же в ответ.

Да, приходилось признать, что она его еще и хочет. Притом – безумно. И если можно было бы сбежать незамеченной с бала, она бы постаралась найти в этом огромном замке маленький уголок, чтобы побыть вдвоем с Дэниелом. Вдали от чужих глаз.

Она даже по сторонам огляделась в поисках выхода, но тут же покачала головой. Нет, так нельзя. Во-первых, ее непременно хватится Летиция. Как-никак – лучшая подруга должна быть рядом с невестой в такую минуту.

А во-вторых, и это, несомненно, много важнее, она не знала – захочет ли Дэниел быть с ней. Хочет ли он ее.

Чтобы хоть как-то унять биение сердца, связанное по большей части не с тем, что она не знает, как двигаться, а чрезвычайно близким присутствием Дэниела, Айрин стала озираться по сторонам, чтобы увидеть и попытаться воспроизвести хоть какие-то движения.

Но делать это ей не пришлось. Дверь в бальный зал внезапно отворилась от сильного толчка и с грохотом ударилась о стену.

– Папа! – испуганно прошептала танцевавшая рядом с ней Летиция, и спряталась за спину Мартина.

– Да как ты посмела привечать в моем доме иноверца! – взревел Рудольф и двинулся в сторону дочери и ее жениха, совершенно не обращая внимания на других собравшихся.

– Надо бежать, – вдруг совершенно спокойно сказала Летиция.

А первой мыслью Айрин было не то, куда им спрятаться, а то, что она при первом удобном случае обязательно выяснит способности Дэниела к танцам и чувства к ней. А еще то, почему он вдруг вспомнил Райана в этот момент, когда оказался с ней один на один посреди танцевального зала.

Летиция схватила за руку Мартина и Айрин, которая в свою очередь вцепилась в Дэниела, и все они вместе побежали из комнаты. Да и все гости, слуги и музыканты поспешили последовать их примеру. Ведь неизвестно, что можно ожидать от императора в гневе.

Анфилады комнат, двери, сменяющие друг друга, люди, удивленно смотревшие им вслед – Айрин не разбирала дороги и вряд ли могла сама повторить этот путь, случись ей проделать его одной. Ей удалось только немного запомнить интерьеры дворца – какие-то колбы с непонятными смесями, зал, полный картин…

Они выбежали на улицу, в какой-то внутренний дворик – прямиком к невесть откуда взявшейся паре лошадей.

– Откуда здесь лошади? – изумленно воскликнула Летиция, подтверждая догадку Айрин о неуместности животных у королевского дворца.

Но когда Айрин увидела лицо конюха, державшего их под уздцы, она перестала удивляться. Это был их знакомый – мистер Винд Вандеринг. И сразу подумала, что в этом случае, как и во всех остальных, его присутствие здесь именно то, что нужно.

– Давай на лошадь, – скомандовал Мартин Летиции. – А вы бегите к дому, он вас в таком состоянии не узнает, – обратился он к Айрин и Дэниелу.

Дэниел кивнул, взял Айрин за руку и они побежали куда-то. Айрин не особо понимала – куда, полностью доверившись Дэниелу. Как только они начали свой путь, она обернулась посмотреть – удалось ли скрыться влюбленным, и увидела, как Вандеринг наклонился поднять что-то с земли. Что-то, что было уронено убегавшей парочкой, вскочившей на лошадь и не замечавшей ничего вокруг. Вандеринг взял находку в руки, внимательно осмотрел и положил в карман. А Айрин увидела лишь золотой отблеск, мелькнувший в свете луны, формой напомнившей ей медальон, которой она нашла в Сиде. А Вандеринг поднял глаза и улыбнулся Айрин.

– Осторожно, упадешь, – услышала она голос Дэниела. – Тебе следует смотреть, куда ступаешь.

Инстинктивно Айрин обернулась на его голос, а когда повернулась назад, к тому месту, где стояла лошадь, там никого уже не было, кроме приближающегося Рудольфа с парочкой охранников.

– Как ты знаешь, куда бежать? – спросила Айрин Дэниела, когда они пробежали уже метров двести, и она немного отдышалась.

– Не знаю, почему, но Мартин принял меня за своего друга, тоже стражника. Они живут вон в том доме, – Дэниел указал рукой на строение.

– А Летиция меня – за свою подругу… – протянула Айрин.

– Да, я слышал часть вашего разговора, а потом меня увидел Мартин и позвал за собой на бал.

– Куда дальше? – спросила Айрин, озираясь по сторонам, не понимая, как оказалась на Златой улочке.

– Дай мне руку, – сказал Дэниел.

Айрин послушно протянула ладонь, не споря с ним и не предлагая свои варианты, опять подумав о заботящих ее последний час чувствах к Дэниелу.

А ведь ей так хотелось узнать, чем закончится история Мартина и Летиции! И куда подевался Вандеринг. Она могла бы остаться и пожить немного во дворце, притворившись Агатой. Да, в этом случае у нее не будет никаких удобств, вроде электричества и ванны, но она согласна променять все это на Дэниела. Она даже научится танцевать как люди в этом веке. Только если Дэниел будет рядом.

Но этот мужчина решил, что им нужно пройти через стену и она покорилась ему.

И как так могло получиться, что она в него влюбилась? Да, он, бесспорно, был красив, силен и умен. Но чтобы влюбиться! Ей это определенно не нравилось, что она оказалась во власти подобных чувств. Но еще больше смущал страх потерять любимого мужчину. А ведь когда они вернутся в то время, в котором они жили с Дэниелом, какая-нибудь нахалка непременно уведет его. Учитывая их рой вокруг его персоны, это было более чем вероятно.

Айрин сделалась какой-то непривычно тихой. Словно боялась спугнуть то, что чувствовала. И возможность того, что когда-нибудь Дэниел почувствует то же самое по отношению к ней.

Ладонь Дэниела была сухой и теплой. Он внимательно посмотрел на Айрин, силясь понять причины, вызвавшие перемену ее настроения и то, что она подчинялась ему, не споря – но ничего не спросил и не сказал. Просто легонько потянул ее за собой через стену.

Айрин сразу поняла, что они оказались в реальном времени. Стало холодно и запахло осенью. На них опять была та же современная одежда, в которой они и пришли в Пражский Град.

– Вот мы и на месте. Пора в гостиницу, чтобы не вызвать подозрений ночной прогулкой близ президентского дворца. Решат еще, что мы сумасшедшая парочка.

Слово «парочка» словно выстрел прозвучало в голове Айрин. Вот только вот вместо «сумасшедших» она предпочла бы услышать «влюбленных». По крайней мере, она чувствовала именно это.

Дэниел легко открыл ворота в Град, снова стоявшие незапертыми и даже не скрипнувшими под усилием его крепких рук, несмотря на давность петель на них. Он еще раз внимательно осмотрел затихшую Айрин, но ничего не сказал, и они начали движение к лестнице вниз по мощеной улице.

Дэниел был так близко от нее, все еще держа ее за руку, что Айрин захотелось обнять и поцеловать его. Пройти рукой от груди до широких плеч и обвить руками шею. Но она не может сделать этого, не зная наверняка о его чувствах! О том, что она нравится ему. Слишком тяжел будет отказ.

Их молчание, близость становились уже неловкими, и Айрин не нашла ничего лучше, чем спросить:

– Тебе понравилось в Праге? Средневековой Праге? Дворец и балы? Чувства, которые могут преодолеть все преграды?

В первый раз оказавшись в ситуации, когда нужно намекнуть мужчине, что она не против его ухаживаний, не будучи специалистом в подобных вещах все парни всегда сами предлагали ей любовь и дружбу – Айрин растерялась. И, как могла, пыталась выйти из положения.

Не хочется оказаться в дураках, выбрав неверные слова или показав что-то большее, чем уместно в данном случае. Прямо делать подобные предложения она не хотела. Она была старомодна в вопросах любви и ухаживаний, и полагала, что инициатива должна исходить от мужчины. Поэтому нужно быть очень деликатной и не переступить черту, намекая, что она не против знаков внимания с его стороны. Если он, конечно, вообще собирается за ней ухаживать.

– Дворец был только у тебя, Айрин, – тихонько рассмеялся Дэниел. – Не забывай, мне досталась лишь маленькая комнатушка. Стражникам не положено многого… в отличие от королевских особ.

Он замолчал, вдруг став серьезным и взглянул на нее.

– Совсем-совсем не будешь скучать? Ни по одной вещи? – по-детски наивно спросила Айрин.

– О нет, пожалуй, буду, – чуть подумав, добавил Дэниел. – По тому, как ты поначалу смешно пыталась справиться с этим платьем, когда тебя только нашла Летиция. А еще по твоим растерянным глазам на балу, когда ты не знала, как танцевать то, что танцуют окружающие.

Дэниел рассмеялся, а Айрин недовольно насупилась, отпустив его руку.

– А ты, похоже, был этому чрезвычайно рад.

Дэниел мог бы много рассказать ей о том, чему действительно был бы рад. Например, обнимать Айрин в танце посреди бального зала. И держать за руку у деревянных вековых ворот в Пражском Граде. И о том, что он мечтал, как они с ней оказались на месте той влюбленной парочки, и это не Летиция сбежала с Мартином, а Айрин – с ним. И тогда, если бы это наваждение не прекращалось до утра, он бы, возможно, даже сорвал поцелуй с ее губ.

Но он был всего лишь Дэниелом, а не удачливым стражником. И им с Айрин не посчастливилось жить сотни лет назад и любить друг друга. Как и в настоящем веке.

– Нет, Айрин, что ты, – его голос стал нежным. Слишком нежным. Таким, что Айрин заподозрила неладное. – Просто первый раз вижу, что ты теряешься, слыша музыку.

Он решил опять ее подколоть!

– Каждый танец имеет свои движения и ритм. Нельзя просто взять и станцевать, – строго произнесла она.

– Сомневаешься в своих силах? – Дэниел подошел почти вплотную к ней, стоя на верхней ступени лестницы, ведущей в Малую Страну. – Но я видел, как ты танцуешь. Поэтому не вижу причины для сомнений.

– Я видела этот танец в первый раз!

– И не смогла бы повторить?

– Смогла бы, – начала Айрин и осеклась. Она понимала, что Дэниел сейчас истолкует ее сомнения по-своему. Но все же сказала: – Просто на это нужно время. Чтобы понять движения. И это сложно – сразу станцевать правильно. Все бы заметили, что мы танцуем неумело! – наконец выпалила она.

– Так вот в чем дело, – улыбнулся Дэниел. – Не в сомнениях в моих силах. А в том, что ты не можешь сделать что-то не идеально. Особенно, если это что-то касается танца.

– А вот и нет! – выпалила Айрин и закусила губу.

И как только он догадался!

– Тебе лишь бы посмеяться надо мной! – вспылила Айрин. – Вот Мартин точно никогда не говорил ничего подобного Летиции. Думаю, поэтому они вместе. А ты даже на вопрос о том, о чем ты будешь скучать, не ответил нормально! Другой бы сказал, как он завидует Мартину, а ты вспомнил о платье и танцах!

– Айрин! – произнес Дэниел проникновенно. – Несомненно, я завидую Мартину – особа королевских кровей обратила на него внимание. Но во всем остальном… Конечно, девушка должна быть из приличной семьи, но все равно, любовь – это главное. И я, если честно, предпочитаю не бегать от сумасшедшего папаши, кем бы он ни был. Даже королем. Правда, ты ничуть не хуже. И была очень красива в этом платье. Хоть поначалу и неуклюжа…

– Дэниел! – Айрин вспыхнула и, развернувшись, пошла по ступенькам вниз и делала это так, что Дэниелу показалось, что на ней все то же платье. И что она с ним замечательно справляется.

Странно, но, несмотря на свое вдруг успокоившееся сердце, просившее тишины, боявшееся спугнуть громкими звуками поселившееся в нем чувство, желания препираться с Дэниелом она не потеряла. Кем бы он для нее ни был – просто другом или любимым мужчиной.

Светало. От реки поднимался предрассветный туман, окутывая все вокруг мистической дымкой. Но даже без этого антуража Айрин казалось, что все в ее жизни уже давно предрешено провидением. В ее жизни все изменилось. И без своих чувств к Дэниелу, без того, что он находился рядом, она была бы уже не она.

Ей необходимо уехать куда-то и подумать – о том, что произошло и своих внезапно возникших чувствах. И понять: действительно она влюбилась в Дэниела или это текущие события повлияли на нее.

Дэниел догнал ее и взял за руку. Они уже спустились по лестнице и повернули направо, на улочку, ведущую в гостиницу, а он все еще шел рядом. Отпустить ее руку он так и не решился.

«Думает, что я могу упасть», – решила Айрин. И тут же поняла, что ей безумно нравится забота этого мужчины. И сейчас, и двадцать лет назад – даже когда он был маленьким мальчиком, а она маленькой девочкой и они только познакомились. То, что делал Райан, никогда не вызывало в ней подобных чувств.

Только вот помощь Дэниела в спуске по лестнице ей сейчас не нужна. Зря беспокоится. Она не стала беспомощной. Она просто стала серьезной, как становилась всегда по отношению к тому, что было действительно важным в ее жизни. До недавнего времени это были работа и танцы. А сейчас к ним прибавился еще и этот мужчина и любовь к нему.

Они вернулись в гостиницу. Дэниел остался внизу – договориться о раннем завтраке. А Айрин поднялась в номер. Раздвинула шторы, впуская новый день, в надежде, что он прогонит окутавшее ее наваждение. Но нет, ничего не изменилось. Оставшись одна, она еще явственнее осознала, что любит человека, с которым провела вместе последние несколько недель.

В дверь постучали.

– Войдите, – произнесла Айрин, обернувшись.

– Завтрак сейчас принесут, – произнес Дэниел, заходя.

– Я не голодна.

– Нет, тебе нужно поесть, – с убеждением в голосе сказал Дэниел. – Ты что-то бледная.

– Со мной все в порядке. Я не устала и не замерзла.

– Но Айрин, я не узнаю тебя. Тебя напугало то, что мы видели?

– Нет, отнюдь. То, что мы пережили, заставило меня по-новому взглянуть на кое-какие вещи и задуматься.

– И о чем, позволь узнать?

Было видно, что Дэниел рад хотя бы тому, что она снова начала разговаривать, а не просто молчаливо соглашаться со всеми его предложениями, кивая в ответ, как делала это, когда они начали спускаться по лестнице.

– Я хочу сохранить это в тайне. Пока. – Айрин посмотрела на него. – Но скоро все расскажу. Обязательно, – твердо добавила она.

– Сколько тебе нужно времени?

Дэниел не знал, что и думать. Если это касается их поисков, он хотел знать о заботящих Айрин мыслях как можно скорее. Ведь вчера они договорились, что уедут в Нью-Йорк после сегодняшнего ночного похода в Пражский Град.

Айрин вздохнула. Если б она только знала, сколько ей понадобиться времени, чтобы пережить все, что она осознала!

– Пока не знаю, – произнесла Айрин и, слукавив, добавила: – Думаю, немного.

– Хорошо, – кивнул Дэниел, приняв решение. – Дай мне знать, когда захочешь поделиться. А пока мы поживем в Праге. Будем гулять и наслаждаться местной кухней. Я знаю, что мы договорились утром, что сегодня же улетим в Нью-Йорк. Но думаю, в создавшейся ситуации можно изменить этой договоренности.

– Нет, – Айрин покачала головой. – Как бы мне ни нравилась Прага, после завтрака я буду искать билеты на ближайший самолет. Только это будет не Нью-Йорк.

– А что же? Впрочем, как скажешь, – Дэниел задумался и неожиданно принял решение не противиться, независимо от того, что Айрин предложит. Он был рад, что она начала делать хоть что-то – все лучше, чем задумчиво-послушно брести за ним. Правда, была она при этом не веселой, как обычно, а серьезной, тихой и задумчивой. Но прогресс к возвращению прежней Айрин был налицо. – Куда отправимся? Для меня это полная загадка, ведь события сегодняшней ночи не принесли нам никакой зацепки. Или я чего-то не знаю?

У Дэниела появились кое-какие соображения на счет всей этой истории, происходящей с ними, только он не знал, как сказать об этом Айрин, чтобы не испугать ее.

– Ты прав, никакой, – подтвердила его предположение Айрин. – А едем мы на Аляску.

– Аляска? Удивительный выбор.

– Отчего же?

– Я думал, ты сделаешь выбор в пользу Данганнона. Не далее как вчера днем мы получили известие из этого города. Или ты забыла?

Нет, Айрин помнила. Когда они посещали это город и ничего не обнаружили, Дэниел оставил в местной мэрии контакты Мэджик Индастриалс – на случай, если что-то случайно обнаружится или кто-то что-то вспомнит. Тогда они еще не думали, что путешествие продлится дольше недели, и потому, не задумываясь, оставили рабочие телефоны в Нью-Йорке.

А вчера в офисе раздался звонок из Данганнона. Местный мэр довольно сбивчиво рассказал, что на днях встречался со своим предшественником, уже совсем преклонного возраста. И рассказал ему о людях, интересующихся человеком, якобы жившим в этих краях. Бывший мэр в ответ поведал ему историю, как, будучи ребенком, он слышал от родителей фамилию Вандеринг. Только вот не в этих местах это было, а далеко – аж у самых Великих Озер, где он жил в детстве. Сегодняшний глава не знал, насколько будет полезной эта информация, но в Мэджик Индастриалс позвонил. Так, на всякий случай. И пригласил их приехать и самим расспросить его предшественника.

Из офиса тут же доложили об этом звонке. Дэниел сразу предложил отправиться на разведку.

Только вот Айрин медлила. Чувствовала, что в Праге они не узнали все, что необходимо – и оказалась права.

Еще в Турции сделала выбор в пользу этого города, хотя умом понимала, что на срочное путешествие на Аляску указывает очень многое.

Но все ее естество тянулось в Прагу, словно она чувствовала: здесь ее ждет что-то важное. И интуиция не подвела ее.

Если бы в первую очередь они отправились на Аляску, осознала бы она там, что влюблена в Дэниела? Или ее сердце так и осталось бы в неведении, не сумев унять мечущуюся душу – чувствовавшую, что ей чего-то не хватает.

А вдруг она ошиблась? И, выбери они Ситку с самого начала, все разрешилось бы быстрее – она раньше пришла бы к спокойствию в душе, решив мучившие ее вопросы, связанные с Дэниелом. Ощущала же она сейчас, что бывший Новоархангельск поможет ей в этом.

Нет, в Данганнон им точно не нужно. Зачем возвращаться к началу, если дошли до конца пути? Если она уже поняла, зачем это путешествие было дано. Осталось только направить Дэниела на верный путь.

– Неведомо как, уже два раза за время наших приключений, у меня перед глазами оказывалось наименование населенного пункта в той местности. Первый раз – подпись под фото, когда мы были в том доме в Данганноне. Второй раз – в Архангельске, на карте. Помнишь, там было особо отмечено два порта – Алайя и Новоархангельск. Да еще эта муфта с застежкой в виде снежинки… Пушнина и золото – явный намек на зиму и местность, где добывали два этих богатства.

– С Алайей все понятно. Но Ситка и Новоархангельск. Тебе не кажется, что это разные города… – протянул Дэниел. – Какой из них выберем?

– Нет, – Айрин покачала головой, – один. Я все выяснила. Новоархангельск – прежнее название Ситки. Это на Аляске. Ну связь с Архангельском в этом случае как раз и не удивительна – Аляска принадлежала Российской империи. Как это связать с подписью под фото в том доме, в Данганноне – пока не знаю. Но так как у нас больше нет других зацепок, думаю, настало время посетить ее.

«То, что началось в Архангельске, должно закончиться в Ситке-Новоархангельске. Я должна решить проблему с чувствами к Дэниелу», – подумала Айрин.

Только вот при слове «закончится» у нее защемило сердце.

Те фото в доме, с заснеженным домом на Аляске – словно отблески безоблачной жизни жившей там семьи. Каждый человек запечатлевает те места, в которых был счастлив, которые что-то значат для него. Быть может, жившая в этом доме в Данганноне семья провела там отпуск или даже медовый месяц. Или была оттуда родом. Айрин тоже с удовольствием развесила бы по дому фото тех мест, где она побывала с Дэниелом. Конечно, только в том случае, если они будут вместе. Иначе это счастье было бы с привкусом грусти. С одной стороны она знала, что была в этих местах счастлива, а с другой – понимала, что этого больше не повторить, потому что человек, которого ты любишь, не с тобой.

– Ситка, значит Ситка… – протянул Дэниел. – Интересная у нас получается командировка. А что после?

– Нью-Йорк.

– Нью-Йорк?

– Да, обещаю. Я понимаю, что мы перелетаем по континентам, но так уже ведут нас наши пути.

На этом они закончили разговор и, позавтракав, отправились отсыпаться – слишком бурная выдалась ночь.

Проснулись они уже под вечер, быстро собрались и вышли на улицу – в один из ресторанчиков в Малой Стране.

По завершении трапезы Дэниел вернулся в номер, сказав, что ему надо поработать, а Айрин отправилась погулять по городу – сказать «до свидания» этим домам и улицам, паркам, мостам и реке… месту, подарившему ей самое красивое чувство на земле.

– Что еще ты успела выяснить, пока я спал? – утром следующего дня задал ей вопрос Дэниел.

– Больше ничего, – Айрин покачала головой.

Все утро, пока он спал, она перечитывала документы, полученные им в разных городах – отсканированные и закачанные в память ноутбука. Дэниел всю ночь работал, тихо сидя в кресле, создавая неведомые ей линии и углы, которые потом удивительным образом складывались в дома и офисы, дороги и парки, и заснул лишь перед самым рассветом, устроившись на соседней кровати.

Да, в номере было две постели, но это ничуть не мешало Айрин чувствовать его близость. Его поддержку. И только сейчас, поняв, что она любит Дэниела, она осознала, что это именно то, почему она решила поселиться в Чертовке в одном номере с ним – ей хотелось быть ближе к любимому мужчине.

Проснувшись, она принялась за поиски. Вернее, она решила для себя, что это поиски. На самом деле, больше чем документы, она читала истории про Аляску. Про ее бескрайние просторы, где на много километров нет ни одной живой души. Про снежные бури и высокие горы. Про дома, затерявшиеся на ее просторах. И мечтала затеряться с Дэниелом в месте, где их никто не сможет найти. Хотя бы на несколько дней.

Айрин спала чутким сном, просыпаясь и чуть поглядывая на него из-под опущенных ресниц. Он словно охранял ее сон в эту ночь. Работал и незримо охранял. А еще – что-то чертил на листе бумаги. Когда она проснулась, то хотела найти это лист – из простого любопытства, чтобы понять, что за дело занимало его так, что он предпочел ему сон, но ничего не нашла.

Как бы ей хотелось, чтобы эта ночь не стала последней! Она начала мечтать, чтобы Дэниел, проводя время с ней, был занят не только работой. Им бы точно нашлось, чем заняться.

Нет, нужно срочно избавляться от этого наваждения. Она даже покачала головой, чтобы прогнать от себя подобные мысли.

– Что-то не так? – Дэниел истолковал ее жест по-своему.

– Знаешь, та подвеска… – Айрин вдруг вспомнила, что хотела ему рассказать, когда они останутся одни, убежав из Пражского Града. – Золотая, что мы нашли в Сиде. Ее подарил Мартин Летиции – она мне рассказала, когда мы одевались к балу. А потом Летиция уронила ее, поднимаясь на лошадь – я видела. А Вандеринг подобрал. Думаю, чтобы не было вопросов у Рудольфа, если бы тот ее вдруг нашел. А раз так, Вандеринг не только живет много лет. Он еще умудряется находиться в одном веке в нескольких местах сразу. В Сиде – в качестве стражника Медифь. И в Чехии – в качестве конюха. А все это означает только одно – наши поиски будут бесконечными. Как бы все это ни казалось безумием, но это так. Вся эта история будет бесконечной, – заключила тихо Айрин.

Как бы ей хотелось сказать то же самое про историю их с Дэниелом любви!

– Ты считаешь, все, что происходит с нами, может быть правдой? – тихо спросил Дэниел, а Айрин показалось, что он имеет в виду нечто другое, чем перемещение во времени пространстве.

– Пусть этому нет объяснения, – так же чуть слышно отозвалась она. И чуть помолчав, добавила: – Разве может быть логика в историях любви?

Дэниел ничего не ответил ей, словно согласившись, и Айрин продолжила:

– Нам нужен результат – я это понимаю. Поэтому обещаю во всем разобраться на Аляске и вернуться на работу.

– А если на Аляске появится еще зацепки?

– Нет, – Айрин покачала головой. – Ничего искать там мы не будем. Я нашла все, что мне нужно.

Ах, как же правдивы были для нее эти слова!

– Но мы не обнаружили, где Вандеринг может находиться в нашем времени, – осторожно заметил Дэниел. – Возможно, стоит выбрать для поездки другой город?

– Нет. Аляска – то, что надо. Там почти нет людей, которые будут мешать. А мне нужно подумать. Без посторонних.

– Но там буду я… – протянул Дэниел.

– Все в порядке… – Айрин взглянула на него. Как ей сказать ему, что наличие в непосредственной близости Дэниела для ее раздумий – самое нужное? Но произнести такое она бы ни за что не решилась, и потому добавила: – Ты не будешь мешать этим раздумьям. Я знаю.

Через два часа, собрав вещи и заказав такси, которое удивительным образом припарковалось так, что им пришлось пройти еще раз по Карлову мосту и взглянуть на Пражский Град снизу вверх, осознав все величие этого места, они сидели в аэропорту в Ружине и Айрин рассказывала Дэниелу о том, как она разговаривала с Летицией и что видела во дворце. И про Рудольфа, который в далеком 1597 году поселил на Золотой улочке стрельцов, несших сторожевую службу у ворот. А Дэниел говорил, какие маленькие эти домики и как непросто было там находиться крепким и широкоплечим мужчинам.

А еще эти двое, склонив друг к другу головы, чуть посмеивались под взглядами окружающих, понимая, пожалуй, только им одним известную историю о том, к чему привело это решение императора.

Глава 8. Аляска, пригород Ситки

Небольшой деревянный домик на Аляске – гостиная, совмещенная с кухней, спальня и ванная комната. И настоящий камин. Айрин забронировала его, еще находясь в Праге – у дома было роскошное расположение: почти никого вокруг на несколько километров – то, что Айрин и было нужно. А еще он казался таким уютным, что она сразу влюбилась в него. Только вот сейчас в доме было так холодно, что, зайдя на порог и поставив чемодан, Дэниел произнес:

– Куда направимся?

– Пока останемся здесь. – Айрин не видела особой проблемы в замерзшем доме, ведь его можно отогреть. Гораздо более ее волновало, что делать со своими чувствами к Дэниелу.

Была ли это любовь? Возможно, она находилась под влиянием того, что увидела и услышала за эти недели – и сама стала чувствовать того, чего нет. Но если она действительно любила, нужно было прежде узнать о симпатиях Дэниела. Ей не хотелось выставлять себя в его глазах дурочкой. Она к этому не привыкла. Всю жизнь она чувствовала на себе восхищенные взгляды, обожание и любовь. А влюбившись по-настоящему – побоялась и в этот раз быть отвергнутой.

Наваждение. Наваждение историй и судеб. Не были бы и ее собственные чувства таким же наваждением. Ей нужно понять это. И чтобы понять – надо сбежать от всего: чужой жизни и больших городов. Незнакомых историй любви и счастливых глаз.

В тех местах даже погода говорила о чувствах. В Тоскане, где она не думала ни о чем дурном – радовала солнечным светом; в Архангельске, где Айрин злилась и грустила – отвечала проливным дождем и стужей.

Все так было запутано…

И тут Айрин чуть вздрогнула – но вовсе не от холода, который ощутила, сняв верхнюю одежду. Ей вдруг пришла в голову безумная мысль – а что если они на самом деле не петляли среди невероятных дорог неведомого мистера Вандеринга! Возможно, они как раз и шли правильным путем все это время.

Словно кто-то направлял их, сложив любовные истории, произошедшие в разное время и разных местах, таким образом, чтобы она вспомнила свое прошлое, увидела настоящее и поняла, что ей нужен именно Дэниел.

Совершая перелет через океан в эту ночь, она припоминала давние дни. Притворяясь спящей на борту самолета и даже в кресле бизнес-класса ощущая Дэниела рядом, она думала о годах, которые они провели в школе. О взглядах и словах этого мужчины. О его поступках. О том, что он всегда был с ней, невзирая на безумность идеи и то, что им могло попасть от родителей за ее воплощение. О том, что он всегда помогал ей, даже если она не просила. Как он отводил взгляд, когда она обнимала Райана, и как искал ее взглядом на каждой вечеринке.

Неужели уже тогда она нравилась ему как девушка? А если так, сохранились ли чувства сейчас или это просто забота друга в память о давно прошедших днях – и ничего более? А возможно, это просто игра, попытка завоевать очередную оказавшуюся на пути даму.

– Нужно включить отопление в доме, если мы решили остаться, – отозвался Дэниел, внимательно посмотрев на нее. Переступив порог этого дома, Айрин снова стала тихой и молчаливой.

– Да, конечно, – Айрин кивнула. – И купить еды – холодильник пуст.

Она открыла дверцу, чтобы убедиться в правдивости своих слов. Как бы там ни было, морить голодом Дэниела она не собиралась. Пусть ей самой в таком состоянии проглотить даже кусочек будет затруднительно, он должен поесть.

Дэниел вошел через кухню в подсобку и нажал выключатель отопления.

– Двадцать два, я думаю?

Айрин кивнула. С этой минуты начался самый удивительный день в ее жизни. Нет, ничего сверхъестественного не случилось. Но то, что Айрин сейчас чувствовала, было прекрасно. Она только недавно поняла, что Дэниел удивительным образом угадывает, что ей нужно и нравится. Когда холодно или жарко, когда она грустит или задумалась. Что ей хочется поесть и когда спать. Только одно он почему-то не мог разгадать – то, что она влюбилась в него.

Или сделал вид, что не понимает, чтобы не поставить ее в неудобное положение своим отказом. Отказом от ее чувств, ее любви.

Нужна ли ему такая девушка, какой она была на самом деле? Она нравилась ему в детстве. Ему, как и сотням мальчиков вокруг. Только вот она отличалась от того образа, какой они себе нарисовали – легкая, веселая, беззаботная.

На самом деле у нее сильный и независимый характер. Да и не добилась бы она ничего, будь он чуточку иным. Но при этом ей всегда хотелось опереться на плечо сильного мужчины, забыв обо всех невзгодах.

– А как ты догадался, какое значение нужно поставить на термометре? – решилась спросить она, нарушив звенящую тишину.

– Мне нравится такая температура, – смутился он.

– А если честно? – Айрин подошла к нему и посмотрела в глаза. – Ты всегда точно угадываешь мое настроение и желания.

– Я просто давно тебя знаю.

– Я тебя не меньше, – произнесла Айрин, смотря на него.

– Возможно, ты просто не обращала на меня внимания.

– Это не так. Ты, да и все вокруг думали, что меня заботят только танцы. Но я бы никогда не поступила в колледж, если бы думала только о них.

– А ты думала не только о них? – улыбнулся Дэниел и подошел чуть ближе, и Айрин поняла, что правильно выбрала место для раздумий.

Вдали от всего Дэниел стал немного другим. Раньше он словно боялся чего-то, а теперь от этого страха почти ничего не осталось. Но она пока не готова честно ответить на его вопрос. Только удостоверившись, что он также любит ее, она решится на признание.

А пока у нее есть несколько дней, чтобы заставить этого мужчину полюбить себя. Вот только – как? Раньше она никогда не задавалась этим вопросом, потому что все влюблялись в нее без вмешательства с ее стороны. А что если она спугнет его своими действиями? Тем более она ничего не знает про то, как завоевать чувства мужчины. А может, в этом и кроется секрет? Ничего не делать и просто быть собой.

Только как это осуществить, если твою душу раздирают чувства и желания? Желания любить и быть любимой, прикоснуться к нему и получить прикосновения в ответ. Почувствовать касание его губ на своих губах.

– Купим продукты? – спросила Айрин.

Если сейчас она не сделает хоть что-то, то сойдет с ума от желания и любви к нему.

Зимняя дорога в город была вся запорошена снегом. Пушистые ели создавали удивительный коридор – так что этот путь казался направлением в сказку. Айрин, одетая в белую меховую шапку и теплую куртку, купленную по прилету на Аляску, была молчалива. А потому, когда вдруг задала вопрос, Дэниел от неожиданности вздрогнул:

– Что ты хочешь на обед?

– А что ты предлагаешь?

Он был слишком красив сейчас, в этом безумном снежном свечении, чтобы она сразу нашлась с ответом. Смуглая кожа, получившая загар под солнцем Турции и Тосканы – то, что в ней не было, когда они встретились в Нью-Йорке, вкупе с четким профилем и широкими плечами, заставляли взгляды останавливаться на этом мужчине. А еще сильные руки, держащие руль. И внимательные глаза, смотрящие вдаль.

– Айрин, – позвал он, вырывая ее сознание из сладкого плена мечтаний, – ты здесь?

– Да! – Она тряхнула головой.

– Я начинаю переживать за тебя.

Вот этим он и отличался от других – всегда заботился о ней больше, чем о себе. Даже пережив долгий перелет и поход с ней по магазинам в поисках теплой одежды вкупе с поездкой в этот затерянный среди снегов коттедж. А ведь они почти не ели и не спали все это время! И сейчас он ведет машину, ничем не выказывая своего недовольства или усталости. Спокойно и надежно – так что она даже может поспать среди этого заснеженного леса, хотя до этого никогда и ни с кем не могла уснуть в машине.

– Все в порядке, Дэниел, не беспокойся. Просто устала немного от поездок. Да и подумать мне надо, я же тебе говорила, – спокойно отозвалась Айрин, сама удивившись своему голосу. – Давай доберемся до места, а там решим, что готовить.

В небольшом супермаркете в Ситке было немноголюдно. Вот мама с ребенком и тележкой неспешно выбирает продукты, заняв малыша новой игрушкой. А тут мужчина присматривает бутылку вина на ужин. Это, пожалуй, и были все покупатели, если не считать Дэниела и Айрин.

Она предоставила Дэниелу выбор покупок, просто идя рядом и наслаждаясь тем, что мужчина решает за нее все. Настоящий мужчина, которому хотелось подчиниться.

Они прошли весь магазин и оказались на кассе. Дэниел катил тележку и наполнял ее товарами. И оказался у кассы первым, положив все на ленту и отправившись складывать приобретения по пакетам. Айрин осталась перед кассиром, слишком милая в своем забытьи, чтобы он решился окликнуть ее. Из раздумий ее вырвал простой вопрос, который, однако, заставил Дэниела вздрогнуть.

– Ваш муж будет расплачиваться наличными или карточкой? – спросила продавец, пробив товар, и Дэниел чуть напрягся, ожидая ответ.

«Слишком хорошим был сегодняшний день, чтобы испортить его вот так, необдуманно», – подумал Дэниел.

Он еще помнил, как в детстве она бывала недовольна, когда кто-то намекал на чуть более близкие отношения с кем-то, кроме Райана. Правда, став старше, он ничего похожего не замечал. Но это, видимо, просто потому, что никто больше и не позволял себе подобного.

И вот сейчас, в маленьком магазине в таком тихом Ситке, спустя столько лет, ему снова грозило увидеть пожар эмоций. И не только ему, но и ни в чем не повинной продавщице. Но если разобраться – что на самом деле должна была подумать кассир, увидев их вместе, да еще и в такой ситуации – ни дать ни взять семейная пара отправилась за покупками.

– Думаю, карточкой, – ответила Айрин, очнувшись из забытья.

И улыбнулась продавщице – так, словно ей очень понравилось, что незнакомая женщина на самом краю земного шара назвала их супругами. И, спокойно сказав это, отправилась помогать складывать покупки в пакеты.

Дэниел был ошарашен тем, что сказала Айрин. Вернее тем, что не сказала. Раньше она всегда возражала. Сколько раз он слышал, как она возмущалась, когда людская молва сводила ее с кем-то, называя того или иного мальчишку ее парнем. Тогда он думал, что это из-за того, что она была с Райаном. И вот сейчас – промолчала.

– Давай отдам тебе половину? – спросила Айрин, когда они, сложив пакеты в багажник, сели в машину.

– Что? – Он не сразу понял, о чем речь.

Раньше, когда Айрин болтала без умолку, он хотя бы успевал следить за ходом ее мыслей. А сейчас, когда она говорила раз в десяток минут, не мог уловить, что она имеет в виду, успевая погружаться в раздумья. И только следил, чтобы Айрин не потерялась или не упала.

– Деньги. Ты расплатился на кассе. Я отдам тебе половину, – терпеливо пояснила Айрин.

– Нет, – твердо произнес он, чуть отрицательно качнув головой. – Не нужно.

– Это неправильно – я тоже собираюсь ужинать, поэтому хочу внести и свой вклад.

– Я не возьму. Считай, что я угощаю.

– Хорошо, – согласилась она, удивив Дэниела еще больше. – Тогда, чур, я готовлю!

– На это и не претендую. Я помню, как хорошо у тебя получается.

Айрин кивнула и улыбнулась, словно дальнейшие разговоры на эту тему были бессмысленны. И ощутила такое спокойствие и радость, точно этот поход за продуктами и следующая за этим перепалка были для них совершенно обыденным. Как для пары, много лет живущей вместе. Будто они все знали друг о друге, обсудив скользкие моменты отношений. И придя к выводу, что в прошлом, настоящем и будущем нет ничего, чего бы в человеке, находящемся рядом, не устроило. Ничего, что бы противоречило принципам – а потому и спорить бессмысленно.

Мотор заурчал, и машина тронулась с места, унося Айрин и Дэниела в их маленький личный мирок. Через несколько минут пути Дэниел бросил взгляд на Айрин и увидел, что она задремала. Взглянув мельком на дверь – хорошо ли закрыт замок и не опущено ли окно, и на ремень безопасности – пристегнута ли она, он спокойно отправил машину в обратный путь.

Раньше он думал, что Айрин все еще не с ним потому, что за эти годы между ними было много невысказанного, и она не понимает, что он для нее и кто для него она. Но прошедшие пару недель показали, что слова не нужны. Он так долго ждал момента, когда Айрин научится понимать его без слов, чувствовать его так, как он чувствует, что когда это произошло, не поверил сам себе.

Неужели это правда – то, что он понял сегодня – он нравится ей! Или это самообман человека, долгие годы жившего в плену иллюзий и начавшего выдавать желаемое за действительное?

Возможно, она просто стала ему чуть ближе, чем раньше – но все еще как подруга.

Помимо всего произошедшего эти недели показали ему, как мало он знает о ней. Чувствует ли он к ней то же, что и много лет назад? Или от детской влюбленности, разворошенной новыми, доселе неизвестными ему гранями ее характера, не осталось и следа? А ведь еще она и повзрослела, приобретя те новые черты, о которых он до сей поры и не подозревал.

Он узнал ее совсем маленькой девочкой, которая понравилась ему, как только он ее увидел. Озорной взгляд и острый язычок, который она позволяла себе применять только с ним. Словно знала, что это не обидит его, а только закалит.

Со всеми она была милой и беспроблемной девочкой, всегда поддерживая, не желая ранить даже словом. И только с ним, казалось, могла себе позволить быть самой собой – говорить, что хочется, смеяться или плакать.

Как только она приехала, в нее влюбились все окрестные и школьные мальчишки. Симпатичное лицо, изящный стан, плавные движения. Когда она двигалась по улице, казалось, что танцует. А что уж говорить, когда она оказывалась на паркете! Красивый бутончик, который потом стал прекрасным цветком.

Айрин Ортис. Мальчишки во все времена мечтали о девочках из группы поддержки. В их школе мечты были о другом. О прекрасной танцовщице с длинными ногами, неизменной улыбкой, веселым и легким характером. Да, она общалась с чирлидерами – но водилась со всеми. Многие думали, что она такая же. И только единицы видели разницу. Большинство девочек группы поддержки были заносчивы, не обращая внимания на тех, кто, по их мнению, им не соответствовал – был некрасив или беден. Не в характере Айрин.

Конечно, он был одним из многих, кто тогда начал ухаживать за ней. Они были такими смешными в младшей школе, что и не передать. Тогда казалось, что все серьезно. А со временем встало на свои места – кто-то переключился на других, кто-то остался предан Айрин по инерции, кто-то на самом деле полюбил ее. Такую, какой она была для окружающих – красивую, нежную и милую, с неизменной улыбкой. Каждый парень хотел такую девушку – которая никогда не жаловалась, не плакала и ничего не просила.

Да еще и Райан подливал масла в котел их чувств, не уставая повторять, какая Айрин замечательная и как ему с ней повезло.

Дэниел всегда ходил с ними на репетиции сначала водила мама, чтобы не оставлять одного. Потом – за компанию, вместе с Райаном и другими мальчишками – некоторые тоже танцевали. Правда, те позже забросили это занятие, не достигнув таких высот как Райан и Айрин. Но пока класс посещала целая толпа, он сидел в танцевальном зале и смотрел на репетиции, жадно ловя каждое движение Райана, чтобы потом повторить, оставшись один в своей комнате и представляя себя в паре с Айрин. Даже пересматривал записи выступлений с этой же целью.

И думал, что так будет вечно. Но компания распалась как-то сама собой – появились другие занятия. И Дэниел понял, что дальше ходить за Айрин и Райаном, не вызывая массу вопросов, он не сможет. Да и Райан как-то в шутку сказал, что у него возникают определенные мысли насчет того, почему Дэниел ходит за ними след в след.

И Дэниел решил, что лучшего, чем начать посещать зал, придумать нельзя. По счастливому стечению обстоятельств, тот находился за соседней стеной. Стеклянной стеной. А потому танцевальный зал был перед ним как на ладони. Бонусом ко всему прочему стали неплохая мускулатура, которую Дэниел приобрел уже через полгода на зависть всем мальчишкам. Даже Райан смотрел на него как на равного, а не свысока, как смотрят на младших братьев старшие. И даже сам начал заниматься в свободное от танцев время. Хотя развитая мускулатура и не была обычным делом для танцора.

Но самое главное в этих занятиях для Дэниела было то, что его любимая Айрин была перед ним как на ладони, хоть и далеко – за стеной. И чтобы попасть к ним, ему нужно было преодолеть целых две двери – одну из его зала, и одну в танцевальный.

Ничего страшного в этом он не видел до того момента, пока в одном из па Райан однажды случайно не уронил Айрин. Как оказалось, ничего серьезного – только ушибы. Но Дэниел тогда здорово перепугался. И был недоволен тем, что он далеко и не может помочь ей.

Конечно, он прибежал в танцевальный зал, как только увидел, но Райан уже унес ее в медпункт – хоть тут ему пригодились мускулы… непонятно, куда они подевались, когда он позволил себе не удержать Айрин! И Дэниелу ничего не осталось, кроме как ждать за дверью, пока ее осмотрит врач.

После это случая он понял, что нужно что-то предпринять – следующее падение может закончиться не так благополучно. И его не будет рядом, чтобы поймать ее. И он не нашел ничего лучше, как начал встречаться с Изабель.

Сестра Айрин также танцевала, и потому Дэниел всегда мог сказать, что пришел в зал ради нее. Эти отношения позволили ему без вопросов и конкурсы посещать – как же, он должен поддержать свою девушку! И хотя Изабель уделяла танцам не слишком много внимания, давно поняв, что ей не стать успешной на этом поприще, и одновременно состояла в группе чирлидеров, чтобы получить недостающую популярность, необходимое Дэниелу алиби на присутствие в танцевальном классе и на соревнованиях она обеспечивала.

Изабель… Как давно она была в его жизни! Симпатичная, но слишком надменная. Во всем остальном такая же, как все – спокойная, улыбчивая. Только вот ее отношение к людям было разным – в зависимости от их положения. Он довольно быстро понял, что роль тихой и милой девушки для Изабель просто игра – она копировала поведение Айрин, стремясь обрести ту же популярность, что и у сестры. Но высокомерие не скрыть – оно слишком часто проглядывало в ней. Вот что странно – откуда ему было взяться? – призов она не завоевывала, училась тоже средне.

Да и мечты ее были среднестатистическими – как он знал от ее подружек – удачно выйти замуж. С мужчинами, подходившими, по ее мнению, на эту роль, девушка избрала, как ей казалось, беспроигрышную линию поведения – старалась угадать, что им нравится и быть такой, какой они хотели. Не его история.

Сейчас ему казалось странным, что тогда она обратила на него внимание – их семья не была богатой или известной. Даже в их маленьком городке. О том, что Дэниел когда-то станет архитектором, да и еще довольно неплохим, он и сам не мог знать.

В те годы он особо не задумывался над этим фактом – Изабель была нужна ему с определенной целью. А после школы начал гадать о причинах того, что они стали парой. И понял, что на тот момент Изабель была в своем классе единственной, кто ни с кем не встречался – у всех девочек были пары, а она одна. И в походах на вечеринки, посиделки в кафе и кино она чувствовала себя неудобно. И Дэниел стал для нее вариантом. Способом показать, что она тоже кому-то нужна.

Да и что она, по сути, теряла? Он был симпатичным, ничего не требовал. В компаниях они обнимались, даже целовались пару раз – он хорошо играл отведенную ему роль. Они были квиты.

Он вспомнил, когда Изабель стала предпринимать шаги к настоящему сближению – когда выяснилось, что Райан поступил на врача. Но Дэниел уже не видел в их отношениях смысла, и они расстались. Тихо, без истерик, как и положено двум воспитанным людям, понимающим, что у них не может быть ничего общего. Свою партию в жизни друг друга они исполнили.

А интерес недавних дней со стороны Изабель связан с маминой активностью в этом вопросе, упавшей на благодатную почву для девушки, все еще не успевшей обзавестись успешной партией. Не иначе. А что еще ждать, кроме чистого расчета, от барышни, много лет не проявлявшей к нему никакого внимания, не знавшей его нрав, отношение к жизни, мечты и стремления! Ни разу не побывавшей в его постели… Да и не хотел он ничего подобного по отношению к Изабель.

Другое дело – Айрин. Прикасаясь к ней, он вкладывал в это жест всю любовь, всю нежность. Ей был знаком его характер. Она понимала его. И не играла ни минуты. Айрин как-то на днях призналась ему, что только с ним она может быть настоящей, потому что знает, что он ничего от нее не ждет. Ведь даже от Райана она зависела – ей было необходимо его хорошее выступление. Что было такое в ее отношениях с противоположным полом, что она боится раскрыть себя настоящую? Откуда боязнь не оправдать ожидания?..

Какими чувствами сейчас живет девушка, так мирно спящая на сиденье рядом с ним? Быть может, ее признание – свидетельство любви к нему?..

Безусловно, это легко проверить – стоит только притянуть ее к себе, коснуться губами губ. Посмотреть, ответит ли она на его поцелуй. Спуститься чуть ниже. Он уже не маленький мальчик и отличит, как барышня будет реагировать на его прикосновения, его ласки.

Беда в том, что до сегодняшнего дня он не замечал даже намека на то, что ей это необходимо.

Конечно, он мог бы быть более настойчивым – они столько раз ночевали в одном номере. Только вот прекрасно понимал, что напористость желанна только от того мужчины, который любим. От всех остальных она вызывает отвращение и неприязнь.

* * *

Когда машина остановилась, Дэниел чуть тронул Айрин за плечо, но она так и не открыла глаз, улыбаясь чему-то во сне. Подумав, что она слишком устала и от дороги, и от всех тех событий, которые происходили с ними последнее время, и ей не мешало бы хоть немного поспать, он вышел из машины, открыл пассажирскую дверь и, осторожно отстегнув ремень, бережно подхватил ее на руки и отнес в спальню.

Пока она спала, он разобрал покупки и сам прилег на диване в гостиной, – хоть они и проводили дни и ночи в одной комнате за это время не один раз – то было от безысходности. А сейчас не время вваливаться в спальню и будить Айрин шумом.

Дэниел чувствовал, что с Айрин что-то происходит. Но не понимал – что именно. В поездке он думал, что это симпатия к нему. Но действительно ли это так? Ведь недели до этого показали ему, что есть вещи, в которых он ошибался. Ее нынешнего состояния он тоже понять не мог. Просто потому, что никогда ее в нем до этого момента не видел.

Мысль довольно бредовая, но если бы на ее месте была другая девушка, он бы совершенно точно мог сказать, что эта девушка влюблена. И это – новая любовь. Только кто объект этого чувства? За время пути они никого не встречали. А потому у этого вопроса один ответ: или он чего-то не знает, или объект ее страсти – он, Дэниел.

И только одно обстоятельство не давало ему свыкнуться с этой невероятной идей. Почему он не видел ее в этом состоянии раньше? – ведь она была влюблена в Райана много лет, следовательно, он должен был лицезреть подобное поведение! А значит, получается, что либо она не любила Райана, либо он ошибся, и Айрин не влюблена сейчас.

Подумав, он приказал себе поспать хоть немного, чтобы потом все решить на свежую голову, но как только стал закрывать глаза, дверь спальни открылась и на пороге появилась Айрин. Она переоделась после поездки и Дэниел, взглянув на нее, чуть вздрогнул.

Без строгости офисных костюмов и блеска танцевальных нарядов – одежды самой крутой девчонки в школе и королевы всех школьных вечеров – Айрин была такая невинная в этом одеянии: теплые гольфы, шорты и высокие носочки. И длинный мягкий кардиган, опускавшийся до самого края шорт. Еще одна черта, за которую он полюбил ее – она умела быть разной. Но это всегда была она.

Взглянув на него и улыбнувшись так, что Дэниелу опять показалось – он нравится ей и не просто так, а как мужчина, Айрин отправилась на кухню готовить ужин. Рыба и овощи на гриле. А еще – удивительный десерт в бокалах из-под мартини из сливового джема, крошек песочного печенья и взбитых сливок.

А Дэниел подумал, что ему тоже не мешало бы сходить в душ и надеть что-то домашнее.

– Звонили с работы, – произнес он, вернувшись из спальни. – Они дали нам еще неделю, чтобы все закончить. После чего мистер Браун ждет нас у себя с докладом.

Он надел флисовые темные штаны и темную майку с коротким рукавом, подчеркнувшую все его мускулы. Ему тоже хотелось быть таким домашним сегодня, как и Айрин, и в тоже время показать ей, что он мужчина, который сможет защитить ее. Даже вдали от цивилизации и всех спасательных служб, в занесенном снегом домике, спрятавшемся где-то на просторах Аляски. А еще – чтобы хоть как-то соответствовать этим длинным ногам в коротеньких шортах, которые преследовали его и наяву, и во снах.

Стройные ноги танцовщицы… Он часто слышал, как девчонки шептались на переменках, что хотели бы заполучить такие же. Они думали, что Айрин повезло от природы, но вот Дэниел понимал, какой за этим стоит труд.

Да, генетика у Айрин была прекрасная, но она сумела не растерять ее, а развить положительные качества. Он часто бывал на репетициях и наблюдал все эти бесконечные повторения, до мозолей стертые ноги, мелкие травмы.

Но каждый раз она вставала и начинала все сначала. Выходила на паркет и танцевала. Танцевала так, словно ничего важнее в ее жизни не было. Так, словно от этого и зависела сама жизнь.

И только единицы знали, чего ей это стоило. Бессонных ночей. Упорных тренировок и безумной силы воли.

У нее был упорный характер. На публике она словно картинка – всегда хорошо одета, с идеальной укладкой и неизменной улыбкой.

Но он видел порой, как она плакала, украдкой, когда никто не видит, сидя в своей комнате. Шторы на ее окнах были задернуты, и только по чуть вздрагивающим плечам он понимал, что на самом деле происходит у нее в спальне. Понимал, и ничем не мог помочь. А ему тогда так этого хотелось!

Подойти, обнять ее за плечи и прижать к себе. И сказать, что вместе они все преодолеют. Любые невзгоды и печали. Но сделать этого не мог.

Наверное, тогда он действительно повзрослел – когда захотел стать защитником этой маленькой девочке. Он видел ее взлеты и падения, ее силу и слабость. Но это еще сильнее заставило его полюбить ее.

Нежный цветок со стальным стержнем, вот кем она была. Такой и осталась сейчас.

Когда он увидел ее в Мэджик Индастриалс, то подумал, что от нежной души не осталось и следа. Но эти недели показали, что он ошибался. Да, она изменилась, но то, что всегда ему нравилось в ней, осталось прежним, дополнившись новыми, яркими красками, которые приглянулись ему не меньше. И он снова влюбился в нее.

Детская наивная влюбленность, навеянная отчасти общей мальчишечьей симпатией, отчасти – популярностью самой девушки, трансформировалась, выросла в любовь мужчины, который узнал жизнь, других женщин и мир вокруг, и это было уже иное, более сильное чувство.

Хотя сейчас, положа руку на сердце, он ничуть не жалел, что прожил эти годы взросления без Айрин. Потому что именно они дали ему понять, что лучше нее нет на целом свете. И, пройдя через опыт отношений с другими женщинами, понял и научился, как сделать счастливой свою единственную.

Он был благодарен судьбе, что у них не сложилось много лет назад, потому что не хотел выглядеть с ней неопытным юнцом. Ни в постели, ни в жизни. И как только ему представится лишь крошечный шанс, он покажет ей, что она теряет, отказываясь от его любви. Во всех смыслах.

Он открыл для себя новое в ее характере – и то, чего не замечал в прошлом, и то, что изменилось с течением времени. Понял про нее чуть больше, чем раньше.

И если бы ему сейчас задали вопрос, любит ли он Айрин Ортис, он бы точно ответил «да». Без всяких сомнений. И это был бы ответ взрослого и опытного мужчины. Такого, кто действительно достоин его девочки.

И он бы очень хотел, чтобы она дала тот же ответ на этот вопрос.

Как бы ему ни было тяжело в школе, сейчас он со всей определенностью осознал, что провидение решило все правильно, не позволив им быть вместе.

И – нет, совсем не для того, как твердили все вокруг, что для серьезных отношений не время и надо «нагуляться», – он знал, что спустя время не пожалел бы о своем решении жениться на ней. И не от того, что он был слишком молод. Все было иначе – если бы Айрин была с ним уже тогда, он бы вряд ли так ценил все, что ему досталось.

Чтобы осознать, какое это чудо быть рядом с человеком, которого ты любишь – ему нужно было познать себя, мир вокруг. И Айрин тоже должна была повзрослеть, открыть в себе новые черты. Новые возможности. И дать ему время узнать их.

– Хорошо, – кивнула Айрин в ответ на его рассказ о звонке в офис. – Мы прибудем в Нью-Йорк к назначенной дате.

– Ты не особенно-то переживаешь, – отозвался Дэниел. – А ведь нам нечего ему представить. По крайней мере, ничего из того, что он ждет.

– Знаешь, я работаю уже столько лет, что могу с уверенностью сказать: найду выход и из этого положения.

– Да, и это твое качество удивило всех, – как бы невзначай бросил Дэниел, а потом осекся – не обидел ли он ее.

Но Айрин лишь улыбнулась.

– Все гадаете, каким образом нам удалось поступить в лучшие университеты? Могу то же сказать и про тебя. Ты был не особенно примерным мальчиком.

– Ну, со мной-то все просто. – Дэниел решил не раскрывать истинной причины его успехов в учебе. – Все разъехались, мы расстались с Изабель и, чтобы как-то заглушить эту пустоту и душевную рану от расставания с девушкой, мне осталось только усердно заниматься.

– Подозреваю, что расставание с Изабель не сыграло здесь никакой роли… – протянула Айрин.

– Вот как?! – Он подошел к ней совсем близко. – И какова, по-твоему, причина?

– Да все то же самое, что говоришь ты, – Айрин лукаво улыбнулась и почти прижалась к нему все телом. – Только исключая Изабель.

– Не играй со мной так. – Дэниел практически обнимал ее.

Он не знал истинной причины поведения Айрин и списал все на тот флирт, что был между ними в школьном возрасте. Только вот сейчас это могло обернуться для них гораздо большими проблемами – он слишком хорошо понимал, на что способен в постели. И как потом они будут объясняться с Райаном, доведи он все до логического завершения?

– Хорошо, – Айрин кивнула и сама обняла его одной рукой, держа в другой ложку, которой мешала салат. Дэниел не отстранился. – Расставание – тяжелая вещь.

– Что ты знаешь об этом?

Ну что же, он спросил, она ответит ему.

– Мне тоже приходилось расставаться, – это все, что она хотела сказать. Рассказывать про свои отношения с парнями она не собиралась.

Но Дэниел подумал совсем не о том. Он вспомнил о Райане. Конечно, любовь всей ее жизни и сейчас не вместе. Она где-то на Аляске. А он? В одной из больниц спасает мир. И человеческие жизни. А чем еще может заниматься хирург?

– Мне кажется или ты уходишь от объяснения про поступление в Йель? – Вместо того чтобы бередить душевные раны, Дэниел решил вернуться к теме, которая была не так болезненна.

– Ну что ты! – Айрин отстранилась, убрав руку.

Она была рада, что Дэниел сменил тему, так как пока не готова была ответить честно на все его вопросы.

– Всем казалось, что мы живем только танцами. Да, они нам нравились. Но не только они. У нас была цель: получить любимую профессию. Как ты думаешь, чем мы занимались, когда оставались одни?

– Не думаю, что мне стоит отвечать на это вопрос.

Ей показалось или Дэниел покраснел?

– О нет, – Айрин рассмеялась, поняв ход его мыслей. – Ничего такого. Мы занимались.

– Занимались?

– Ага, учили предметы, готовились к поступлению. Да, и танцевали. Мы много работали. Все вокруг думали, что мы болтаем, сидя в комнате Райана, о чем-то или еще что… ну, то, что подумал и ты. Но это не так. Мы либо учились, либо танцевали. Всегда. Даже когда я перелезала вечером или ночами в спальню Райана. И поэтому мне тогда был непонятен твой вопрос, когда я оказалась у тебя в спальне. О том, почему бы мне не пойти в спальню к Райану. Мне нечего было делать там. Все уроки и танцы выучены. – Айрин рассмеялась. – А к тебе у меня была тогда масса вопросов о наших поисках. Так что я тогда не ошиблась окном, как ты мне сказал.

– Но зачем все это было нужно?

– Эти тайны? Но вот скажи, что бы было, если бы все узнали, что мы там делаем. Про эти университеты и прочее.

– Никто бы не поверил, – протянул Дэниел. – Все бы принялись вас отговаривать.

– Именно! – Айрин кивнула и серьезно добавила: – Никто бы не поверил, что мы это сможем. Все бы стали увещевать нас продолжать заниматься танцами. Но танцы – не вся моя жизнь. Я всегда хотела быть юристом. И последние несколько лет показали, что я сделала правильный выбор. Еще вопросы? Что-то такое, что мучило тебя все это время…

О да, их была масса. Но задал он только один:

– А почему университеты были разными? Разве не логично было выбрать один?

– Логично? Нет, как раз более естественным было выбрать разные – где-то хорошо учат одному, где-то другому.

– Но вместе в чужом городе было бы проще…

– Я как-то не думала об этом. Возможно, ты и прав. А возможно, и нет – это отвлекало бы от учебы и не позволило завести новых друзей – смысл, если рядом старые.

– Невероятная логика! – поразился Дэниел. Для него это был поистине вечер откровений. Расставаться с любимым чтобы завести новых друзей – какой смысл разрывать сердце от разлуки?

– Но так оно и было, ты уж мне поверь! – Айрин из серьезной снова стала веселой. – Давай поедим, может, хоть это позволит мне немного согреться.

Но ее надеждам не суждено было сбыться. Она мерзла весь вечер и всю ночь, проведя ее в спальне отдельно от Дэниела. Следующее утро выдалось таким же холодным. Да еще по всему стало понятно, что скоро начнется метель.

– Если мы хотим попасть домой в течение двух ближайших дней, нам надо выбираться отсюда, – голос Дэниела был серьезен.

– Нет, не хотим, – проговорила Айрин на следующее утро, выслушав его. – Еда у нас есть, на работе дали еще неделю, так что торопиться нет нужды. Если только ты не хочешь попасть на день рождения мамы.

– Думаю, я могу отделаться поздравлением по телефону. А подарок подарю потом.

– Да, я заметила, что ты не большой любитель праздников, – протянула Айрин. – Садись завтракать.

Она поставила перед ним тарелку блинчиков с кленовым сиропом и вторую – с яичницей и беконом, а Дэниел подумал, что если бы эти семейные праздники он проводил с ней в качестве его жены, то они определенно были бы ему по душе.

Три часа спустя Айрин сидела у камина, кутаясь в плед. Огонь, разведенный силами Дэниела, только начал согревать дом. За окном бушевала метель… как и в сердце Айрин. Час назад она говорила с Райаном, и по неизвестной причине тот отказался говорить родителям, что они давно расстались. Но ее любовь к Дэниелу крепла с каждым днем и она не могла и не хотела ждать. Ей начало казаться, что Райан никогда не решится открыть правду, и Айрин решила поговорить о своих чувствах с Дэниелом сама. Лучше быть отвергнутой, чем мучиться от неопределенности всю оставшуюся жизнь. Вспомнив все, что было в детстве и проанализировав это, она поняла, что он любил ее десять лет назад, но прошло много времени и все могло измениться.

За эти часы она многое предприняла, чтобы узнать о его чувствах. Старалась ненароком коснуться его, улыбалась и смеялась его шуткам. Но это, к ее огорчению, не принесло желаемого результата. Дэниел ничего не сделал, чтобы проявить себя. Более того, сторонился ее.

Возможно, ждет от нее первого шага, ведь она столько твердила, что он ей просто друг.

Языки пламени весело играли в камине, создавая неповторимый контраст с тем, что творилось сейчас на улице, где завывал ветер, заметая все вокруг холодным, колючим снегом. Айрин сидела у камина, кутаясь в плед. Ей явно было холодно, но Дэниел не решался подойти и согреть ее, обняв.

– Куда бы мы ни отправились, нас всегда застает непогода, – сказал он, положив наколотые только что дрова в дровницу рядом с камином. – Думаешь, это из-за того, что природа противится нашим поискам?

– А может, природа хочет, чтобы мы дольше оставались один на один, подальше от людских глаз?

– Вот как? – Дэниела удивил ее ответ. – И для чего ей это нужно?

– Чтобы мы осознали то, что с нами происходит. Помнишь, я говорила тебе о том, что у меня есть определенные догадки насчет всего производящего?

– И какие?

Айрин вздохнула. Нужно решиться и поговорить с ним.

– Холодно, – произнесла она. – Возможно, вдвоем под одеялом будет теплее.

К счастью, Дэниел понял намек. Он подбросил еще дров в камин и забрался под одеяло к Айрин, которая уже сидела перед огнем, укрывшись им. Она пододвинулась к нему, прислонившись спиной к его груди. И сомкнув его руки у себя на талии.

Он опять рядом, когда так нужен ей. В любой беде, в любой проблеме он находил способ помочь ей. Даже когда у него не было ни денег, ни особых умений, даже в младшей школе – но он всегда находил решение. И это нематериальное она ценила гораздо больше, чем если бы сейчас он купил билет ей в теплые страны вместо того, чтобы согреть ее своим теплом.

Нет, она уверена, что он способен и на то, чтобы отправить ее куда-нибудь на побережье. В лучший отель. Особенно сейчас, когда неплохо зарабатывал – и не только из-за того, что получил должность в Мэджик Индастриалс, но и благодаря тем проектам, которыми занимался, еще учась в институте.

Но сейчас ей нужны были именно объятья. И Дэниел понял это. Как всегда понимал ее.

– Как спокойно… – произнесла она.

– Да, здесь не услышишь шума большого города – машин, гама толпы…

– Я не об этом спокойствии, – ответила Айрин и крепче сжала его ладони своими.

Они помолчали несколько минут, глядя на огонь.

– Почему ты никогда не танцевала ни с кем, кроме Райана? – он решился задать этот вопрос, хотя уже точно знал ответ на него. Все просто – она могла принадлежать только одному мужчине. Но ответ потряс его.

– Все просто! – она рассмеялась. – Чтобы победить. – И, заметив его удивленный взгляд, озвучила то, о чем вспомнила еще в Архангельске, только с Дэниелом тогда не поделилась: – Понимаешь, все же разные – шаги, движения. Они отличаются у разных партнеров, даже если они танцуют один танец. Я должна была понимать Райана. Чувствовать только его. И тогда бы точно знала, где он ошибется. Мы же не всегда танцевали идеально, у нас были ошибки. Он или я могли перепутать порядок движений – волнение давало о себе знать. Но я всегда понимала, когда это будет. И могла подстроиться под него. А что?

– Да нет, ничего, – быстро ответил Дэниел.

Видимо, в его голосе были какие-то нотки, что заставили Айрин уже просто смеяться в голос.

– Это была та самая большая загадка? Над которой мучились все? Похоже, никто в школе не понимал, почему это происходит. – Она уже откровенно веселилась, сидя рядом с ним под пледом и смотря на него вполоборота, потому что ее плечо лежало на его груди.

– И не только она.

– Расскажешь о других?

– Часть ты уже озвучила. А что касается остального – всему свое время.

– Возможно, ты прав. И для чего время сейчас?

– Сидеть под пледом и осознавать, что спокойной жизни осталась неделя – мистер Браун будет ждать не только решения проблемы с Вандерингом, но и скорейшую реализацию проекта.

– Так нужно воспользоваться этим моментом.

– Да, и попробовать что-то придумать с квартирой… у тебя есть соображения?

– Не-а, – протянула Айрин – сейчас в голове было слишком мало мыслей, не связанных с Дэниелом.

– Но я чувствую – тебя что-то беспокоит.

– Это так. Тебе не кажется странным то, что этот человек, похоже, жил сотни лет подряд? – Они уже обсуждали это, но ей нужно было как-то начать разговор.

– Возможно, это не он, а его родственники?

– Нет, не думаю. Мы разговаривали с людьми – они все говорят о нем одинаково.

– И кто же он, по-твоему?

– Я не знаю. Но это уже не имеет значения. У этого пути иная цель. Ты тогда был прав. Как и то, что мы шли по его жизни не в хронологическом порядке. Все эти страны, города и события были в разное время. Сначала Турция, а не Италия, где мы были в начале нашего пути. Потом Чехия и Россия. И только после Тоскана и Данганнон.

– А Аляска?

– Аляска? Ее вообще не было, – твердо ответила Айрин.

– Как это? – поразился Дэниел. Удивительно, но Айрин говорила то, о чем думал он сам.

– Аляска нам нужна для другого. Помнишь, мы нашли здешний адрес первым, а потом это повторилось. Словно нам изначально можно было прибыть сюда. Только если бы мы это сделали раньше, то я была бы не готова.

– Не готова к чему?

– К разговору с тобой! – Айрин развернулась к нему, положив голову на плечо. – Все эти истории. Люди в них сражались за любовь. Все эти предрассудки насчет происхождения, расы и веры… сейчас этого нет. Нам не нужно вести битвы. Так почему мы запрещаем себе любить? Почему до сих пор думаем, что подобное чувство может достаться только путем страданий и лишений?..

– Возможно, это генетическая память не дает нам покоя. И мы не позволяем себе эти эмоции, не позволяем поверить в то, что страсть может быть рядом с нами.

– И что угнетает больше всего, мы не замечаем любовь перед самым своим носом, не веря в то, что судьба, в награду за века страданий, сжалилась над нами и подарила ее просто так. Почему мы ищем кого-то далеко, не видя, не замечая, что все рядом.

– Все это верно – только не для нас.

– Почему? – с замиранием сердца уточнила Айрин, но ответ Дэниела заставил ее мысленно выдохнуть.

– Мы знали друг друга в Праге, значит – быть вместе нам не судьба, – отозвался он.

– Просто наше время еще не пришло, – улыбнулась Айрин, а он удивился – с какой нежностью все это было сказано. И тому, что Айрин опять повеселела, словно узнала что-то важное для себя.

– Хочешь сказать, мы зря полетели на Аляску?

– Ты знаешь, что Аляска принадлежит России? – вопросом на вопрос ответила она.

– Да, – кивнул Дэниел.

Он прочитал, куда они летят, чтобы быть готовым самому продолжить поиски – уж слишком Айрин была погружена в себя.

– И поэтому я вовсе не думаю, что эта остановка лишняя на нашем пути. Мы должны были обязательно побывать здесь. Только не в связи с поисками мистера Вандеринга. А в связи с поиском чего-то другого… – Она уже знала, что именно они должны здесь найти, но не решалась произнести слово «любовь» вслух. – Я сказала, что ее вообще не было. И это так. Ее не было в тех историях, которые мы видели. Потому что это иная история. Наша история. И началась она не в Ричмонде, не в тот день, когда я приехала туда маленькой девочкой. Наша история началась гораздо раньше. А тогда, когда на бабушку обратили внимание и позвали в балет. И она согласилась. И когда потом она приняла решение уехать, начав другую жизнь. Ее судьба могла быть такой разной, и зависела только от ее выбора. И если бы она решила продолжать танцевать, еще неизвестно, как бы все сложилось – меня могло и не быть.

– Ты могла бы родиться в другой семье…

– Это была бы не я, – Айрин качнула головой. – Прибыв в Ситку, я должна была вспомнить про Россию, про отъезд бабушки, которая тоже была русской, как и Аляска, а потом поменяла «место жительства». Я должна была, как и она, понять себя, выбрать свой путь. Принять решение быть собой. Создать семью. Но одного только моего желания мало. Рядом должен быть тот, кого любишь, кто думает и смотрит на жизнь так же, как ты. И нам нужно уединение этого места, его снега и холода, чтобы остудить чувства и понять, что они настоящие.

Неужели он услышал от нее это? Неужели она хочет сказать, что сейчас как раз настало их время?

Каково истинное значение ее слов? Он нравится ей сейчас или она будет испытывать к нему симпатию когда-то, в следующем веке или даже позже? Дэниел хотел уточнить, но дальнейшие действия Айрин развеяли все его размышления.

Она откинула голову назад и прислонилась затылком к его плечу. Закрыла глаза. Провела головой по груди и коснулась щеки щекой. Ему показалось, или она в этот момент не дышала? А дышал ли он сам?

Одеяло давно спало, но Дэниел понимал, что даже если они полностью разденутся, им не будет холодно.

Айрин положила правую руку ему на левое плечо, чуть подняла голову вверх. Ее дыхание обожгло ему подбородок.

Он обхватил ее лицо рукой и их губы встретились. Как долго он ожидал этого поцелуя. И каким нежным и в тоже время горячим он был. Определенно стоило ждать!

Дэниел опустил руку ей на плечо и сквозь поцелуй почувствовал, как Айрин улыбнулась. Перекинув ногу, она уселась ему на колени и стянула с него майку. Он опустил руки ей на талию, собираясь проделать то же с ее одеждой, и поймал себя на мысли, что его уже ничто не сможет остановить.

Как же он ошибался!

Таймер духовки и телефон Дэниела сработали одновременно. Айрин вздрогнула и чуть отстранилась. Как бы она ни сбегала на Аляску от людей – прогресс, с этими телефонами и Интернетом, добрался и сюда. Она качнула головой и опустила ее ему на плечо, рассыпав непослушные пряди.

Дэниел помог ей пересесть на ковер рядом, поднялся и подошел к столику, где лежал телефон и нажал на прием. Мама. Как всегда вопросы о погоде и самочувствии. Но потом разговор вдруг принял неожиданный оборот. Она заговорила о свадьбе. Из всего потока слов, которые он слышал словно в бреду, он понял немногое. Но ключевые фразы убили его наповал – скорая свадьба. Райан и Айрин.

Как же прав он был утром, решив, что Айрин с ним просто играет. И как же он благодарен провидению, не давшему им всего несколько минут назад совершить непоправимое.

Он долго сопротивлялся маминым просьбам – не хотел в этом участвовать. Собственными руками разрушать призрачную надежду на счастье с Айрин, когда оно только забрезжило маленькой светлой полоской на горизонте! Но мама не сдавалась.

– Пообещай мне. Возможно, у них и были проблемы последнее время. Возможно, в этом даже виноват Райан со своей нерешительностью. Но я знаю, она хорошая девушка и будет прекрасной женой. И я бы хотела, чтобы она стала женой моего сына. – Она немного помолчала и еще раз с нажимом произнесла: – Пообещай мне во чтобы то ни стало доставить ее завтра домой. А послезавтра они объявят о свадьбе.

И Дэниел сдался.

– Хорошо, мама. Я обещаю привезти ее, – упавшим голосом произнес он. И положил трубку. Дэниел тоже был уверен, особенно после прошедшего дня и ночи, что Айрин будет восхитительной женой сыну миссис Брукс. Только вот они с мамой думали про разных сыновей.

– Кто звонил? – беззаботно-радостный голос Айрин раздался из кухни.

«Как хорошо, что телефон стоит в гостиной, и она не слышала моего переменившегося голоса, когда мать сказала, что Райан собирается объявить о свадьбе! Свадьбе с Айрин», – подумалось Дэниелу.

– Это из дома. Нам нужно ехать, – ответил он ей.

– Ехать? Но куда? Буря только что успокоилась и все вокруг занесено снегом.

– Поверь мне, это важно. Ты же не хочешь опоздать на праздник.

– Я думаю, там прекрасно справятся и без нас.

Дэниел хотел сказать что-то еще, чтобы убедить Айрин, так как дал обещание матери, не выдавая тайны, доставить Айрин до дома, но тут раздался еще один телефонный звонок.

Звонил телефон Айрин.

– Да, мама, – услышав на том конце провода голос миссис Ортис, произнесла она. – Рада тебя слышать.

– Малыш, ты уже выехала? – слышимость была прекрасная, но Айрин не посчитала нужным скрывать что-то от Дэниела и осталась там, где была – в гостиной, на расстоянии вытянутой руки.

– Еще нет. И думаю, мы задержимся тут на пару дней. Была метель и дороги занесло. Полагаю, мы не успеем добраться вовремя.

– Но Айрин, тебе непременно нужно присутствовать на празднике! – с горячностью в голосе произнесла миссис Ортис.

– Но зачем? Что такого срочного и важного там может произойти?

Айрин была упряма и непреклонна. Самый плохой ее настрой, – насколько успел изучить ее Дэниел. Будет очень трудно уговорить ее поехать.

– Я пока не могу тебе сказать.

– Если ты не можешь сказать, это подождет. Узнаю, как приеду.

– Айрин! – недовольно воскликнула миссис Ортис.

– Что? – так же недовольно отозвалась Айрин. – Что случилось такого, что ждет два дня, но никак не может подождать четыре?

– Райан хочет объявить о свадьбе!

– Рада за него! Но это совсем не означает, что мы с Дэниелом должны мчаться в Ричмонд сломя голову.

Дэниел вздрогнул при этих словах. Неужели Айрин настолько доверяет Райану что отдает ему на откуп даже объявление об их свадьбе!

– Но Айрин, почему ты так говоришь? Быть может, вы поругались? – недоумевала миссис Ортис.

– Между нами все как прежде.

– Но тогда почему ты не хочешь отпраздновать со всеми это событие?

– Но мама, ничего страшного не случится, если мы с Дэниелом приедем чуть позже. Отметите без нас. – Почти слово в слово она повторила то, что сказала Дэниелу несколько минут назад.

– Айрин! Он хочет объявить о свадьбе с тобой!

– Со мной?! – Дэниелу показалось или она действительно была немало удивлена этой новостью. – Тогда нам действительно нужно срочно ехать.

– Ну наконец-то! Я жду тебя, доченька! – И миссис Ортис, довольная успехом, положила трубку.

Айрин убрала телефон от уха и посмотрела на Дэниела.

– Нам нужно ехать, – сказала она. – Иначе случится непоправимое.

– Да, конечно. Ехать просто необходимо, – согласно кивнул он. – Пойду проверю машину.

– Сначала нужно узнать, будет ли рейс, или все отменили из-за непогоды.

– Я обещал маме доставить тебя во что бы то ни стало. Можем поехать на машине.

– Ну уж нет. Как бы мне ни хотелось все прояснить, рисковать жизнью не стоит. Хотя провести несколько часов в машине вдвоем с тобой – довольно заманчивая перспектива, – улыбнулась Айрин.

Если бы он тогда не был так занят своими мыслями и хоть немного следил за тем, что говорит Айрин и оттенками ее голоса, как делал это на протяжении многих лет, то избавил бы себя от нескольких часов мук. Но он был слишком раздосадован услышанным, чтобы анализировать то, что происходит вокруг.

– Дэниел? – Она взяла его за предплечье и вопросительно взглянула в глаза. – Что происходит? Что-то не так?

– Все в порядке… – Он аккуратно высвободил руку и отправился проверить машину, оставив Айрин одну – разбираться с билетами на ближайший рейс.

Глава 9. США, штат Виргиния, пригород Ричмонда

За все время поездки Айрин не проронила ни слова, если ни считать обычных для любого путешественника фраз, и лишь вглядывалась в лицо Дэниела, пытаясь уловить его настроение. Но он старался ничем не выдавать свое расположение духа.

Такси – одно на двоих – привезло их сначала к дому Бруксов, как настояла Айрин. Хотя он предлагал ей выбор и возможность сначала побывать в доме Ортисов и переодеться с дороги. Но она сказала, что ей нужно как можно скорее увидеть Райана.

Дэниел лишь мысленно усмехнулся этой спешке – ей явно не терпелось услышать от Райана предложение о замужестве. Да так, что она не стала даже беспокоиться о внешнем виде. Хотя, по его мнению, ни перелет, ни поездка на автомобиле никак на ней не сказались – легкий румянец и оживленность во взгляде скрадывали следы усталости и бессонной ночи.

Такси остановилось, Айрин вылезла из него и легко взбежала по ступенькам крыльца, постучав в дверь.

– У меня есть ключи… – Дэниел замешкался, забирая из багажника две сумки, но сейчас уже подходил к дому.

– Ничего, так мы быстрее узнаем, кто сейчас внутри и не разъехались ли они по делам.

На стук открыла миссис Брукс и улыбнулась, увидев Айрин и Дэниела.

– Как я рада, что вы здесь!

– Спасибо, миссис Брукс. А Райан дома? – улыбнулась Айрин, хотя в голосе ее явно слышалось нетерпение.

– Да, конечно. Поднимайся. Думаю, вам есть о чем поговорить. – И миссис Брукс многозначительно подмигнула ей.

Айрин проигнорировала ее намеки и молча направилась к лестнице.

– Айрин! – услышала она голос матери.

Миссис Ортис тоже была здесь – видимо, помогала готовиться к празднику.

– Мама! – Айрин обняла ее.

– Как у тебя дела? – озабоченно произнесла миссис Ортис.

– Все хорошо, – Айрин улыбнулась, и Хлоя заметила, как глаза дочери светятся от счастья, произнося эти слова. – Мне только нужно немного времени на разговор.

Миссис Ортис кивнула, соглашаясь, и посмотрела вслед дочери, поднимающейся по ступенькам.

Айрин никогда не была проблемным ребенком – только пару раз за всю жизнь настояла на своем. Когда решила оставить балет – первый. И второй – когда уехала учиться в университет, выбрав специальность, о которой до этого не говорила ни слова. Даже о том, что ее дочь посещала какие-то кружки по профессии, она узнала уже на выпуске. И как тогда Айрин все успевала! Ведь Хлоя искренне полагала, что дочь все время посвящает танцам, избрав их в качестве дела своей жизни.

Конечно, кто-то мог бы поставить такое невнимание миссис Ортис в упрек – не знать увлечения дочери. Но она никогда не контролировала Айрин, понимая, что ее малышка выросла серьезной и умной девочкой.

Когда Айрин отказалась от балета, миссис Ортис долго переживала. Но со временем все же мысленно приняла тот факт, что ребенок обладает собственным мнением да еще и способностью добиваться результата. Даже в случае, когда не видит поддержки.

После этого жизненного эпизода даже решение Айрин выйти замуж и родить сразу после школы Хлоя восприняла бы спокойно, без волнения за судьбу дочери.

Да и имели ли они смысл, если миссис Ортис всегда считала Райана подходящей партией – спокойным, целеустремленным, доброжелательным и умным юношей, который никогда не обидит ее дочь. Без вредных привычек. Да еще и красивым, что уж греха таить. А красивые и здоровые внуки – это немало, знаете ли!

И пусть семья будущего жениха не обладала особым богатством, сыновей супруги Брукс воспитали действительно достойных. И подтверждением тому служил их выбор жизненного пути. Они выучились и получили профессию, позволяющую обеспечить семью. Муж хирург – это очень и очень хорошо.

Да и ее Айрин, насколько она знала, не осела бы дома после родов, непременно найдя занятие по душе.

Но ни беременности, ни даже свадьбы после школы не случилось. Их с Бруксами дети разъехались кто куда, и только по праздникам родители имели возможность видеться с ними. Конечно, как мать Хлоя была рада за Айрин, реализовавшую себя в любимой профессии, но…

Время шло, объявлений о свадьбе не было слышно, и миссис Ортис начала переживать за дочь – не упускает ли она время, ожидая Райана – он мог так никогда не отважиться на предложение. Или встретить другую девушку. И тогда Айрин осталась бы одна. Да еще с разбитым сердцем.

Однако Айрин не выглядела несчастной, не получая предложения о замужестве. И Хлоя даже заметила, что спустя год после окончания школы стала счастливее.

Миссис Ортис подозревала, что у дочери появилось новое увлечение. Но видимо, то была ошибка, так как отношения с Райаном не прекратились и, приезжая, Айрин по-прежнему проводила с ним время. Правда, нежностей в тот период между ними замечено не было. Они с Мэдлин было забеспокоились, но к счастью, это продолжалось недолго, и скоро они отметили, что дети опять стали обниматься и хихикать по углам.

Да, они переживали за детей… но что остается матерям – только ждать.

И наконец, вчера произошло чудо – Мэдлин сообщила, что Райан собирается сделать Айрин предложение. Их мечтам о свадьбе детей суждено сбыться!

Хлоя была рада за дочь. Но чувствовала, что та не бросит работу и не приедет в Ричмонд. И потому, как узнала о предложении, решила все взять в свои руки. Позвонила Айрин, чтобы срочно вызвать домой. Но тут иная напасть – та отказалась. Сообщив, что и вовсе не собиралась приезжать на день рождения миссис Брукс, ограничившись поздравлением по телефону.

Правильно Мэдлин, сразу как сообщила о предложении, озвучила и решение попросить помощи у Дэниела – неизвестно почему, но тот имел удивительное влияние на ее дочь. И судя по тому, что Айрин сейчас уже была в комнате Райана, Дэниел не подвел.

Но когда сегодня Хлоя увидела ее, почувствовала, что эта поездка изменила девочку. Да так, что она не знала, что и думать.

А так хорошо все начиналось! Айрин давно не отдыхала, и миссис Ортис была рада предстоящему путешествию, пусть оно и было связано с работой. Телефонные звонки из тех мест, что Айрин посещала, подтверждали, что все замечательно. Да и голос у девочки постепенно становился все счастливее.

Только вот странствия принесли Айрин не решение рабочих проблем. Сегодня, увидев дочь, Хлоя поняла, что та влюбилась. И причина подобных чувств отнюдь не Райан – Айрин знала этого мальчика, а теперь уже мужчину, довольно давно и никогда Хлоя не видела в ее глазах ничего подобного.

А раз так, это грозило неприятностями.

Айрин никогда бы не пошла вразрез своим чувствам и на них уж точно не могло повлиять предложение о замужестве – в этом миссис Ортис не допускала ни тени сомнения.

Но было в прошлом ее дочери одно событие, так сильно повлиявшее на характер, что мать боялась, что Айрин никогда не решится озвучить свои желания еще раз. Пережив немало от того, что ее не поняли, когда она отказалась от балета, девочка очень чутко реагировала на все, что могло ранить чужие чувства. И теперь скрывала все до последнего.

Подтверждением тому служила тайна с поступлением.

И сейчас, получив предложение выйти замуж от того, кого она в этой роли не видит, дочь начнет думать, как отказаться, не ранив ничьих чувств.

И за этой заботой о чужой душе потеряет время и упустит свое счастье.

А посему миссис Брукс, как хорошая мать, решила сделать все, чтобы этого не случилось.

Старший сын четы Бруксов был у себя в комнате. Что-то читал, полулежа на кровати, одетый в белую майку и темные домашние брюки. Айрин отметила, что домашняя одежда очень идет ему. Увидев ее, он улыбнулся и поднялся навстречу.

– Привет, – произнесла она, растворив дверь – и тут же закрыла ее. Очень плотно, как ей показалось.

Разговор предназначался только для нее и Райана. Остальным знать, что они будут обсуждать, преждевременно. А если все сложится, как она планирует, то и не зачем.

Айрин присела на стул и посмотрела на него. Райан, успевший встать, тут же опустился на краешек кровати. Она не обняла его как обычно, повиснув на шее, и не села рядом. И его насторожило это.

При встрече они всегда заключали друг друга в объятья, даже когда уже учились в университетах. А еще Айрин, бывало, сидела у него на коленях. И даже целовала. Совсем легонько, но Райан ощущал эти прикосновения как самые нежные и желанные.

Айрин не вкладывала в эти жесты никакой интимности – да оно и не удивительно. Для нее это было приветствием хорошего друга – и не более. А вот он ее объятий, легких поцелуев и прикосновений, ждал с особым трепетом. Даже когда встречался с другими.

Для него все было иным. Совсем иным. Он любил свою Айрин так давно, что уже и не помнил, когда было иначе.

Хотя, если быть честным, в младшей школе была Оливия – милая крошка с большими зелеными глазами и кудрявыми светлыми волосами. Она действительно нравилась ему. Он даже думал, что будет любить ее до самой старости – сейчас он улыбался, вспоминая себя в том возрасте, такого наивного малыша.

Их любовь с Оливией продлилась одну весну, а потом все переменилось. Оливия перешла в соседнюю школу, его отдали на танцы. А потом в их город приехала Айрин…

Айрин была его моторчиком. Именно благодаря ей он добился всего, что имел в настоящий момент – собственное жилье, автомобиль и хорошую работу. Она заражала его своим терпением и жизнелюбием. Даже когда у них ничего не получалось на репетициях или с предметами в школе, она упорно двигалась вперед. А он тянулся за ней.

Она была очень сильной и смелой. Умела преодолевать невзгоды. Он никогда не видел, чтобы она плакала.

Он хотел иметь именно такую жену. Которая будет ему опорой во всех его начинаниях. К которой можно прийти за советом, положиться в выборе места отдыха, дома и обстановки в нем, времени, когда завести детей. С кем хорошо засыпать и просыпаться, забыв обо всех невзгодах. Понимая, что она сама может не только решить все бытовые проблемы, но помочь в решении рабочих вопросов.

И все это могло быть у него очень давно.

И только он был виноват, что этого не случилось.

Они стали парой в тот же год, когда начали танцевать. Вместе проводили перемены, гуляли за ручку после уроков. Став старше – принялись целоваться, сбегая вечерами в кино. Если бы все продолжалось так и дальше, то лет в шестнадцать-семнадцать они бы точно оказались в постели.

Но в пятнадцать он решил, что вокруг слишком много девушек, чтобы проводить все время с одной. Тем более что ему усилено строили глазки и всячески намекали, что не прочь оказаться в роли его пассии.

Он предложил Айрин расстаться. Да, он увидел, как вдруг потухли ее глаза, словно из них ушло счастье. Но тогда не придал этому значения и только пару лет назад понял, что в этот момент в ней умерла любовь к нему, приведя на ее место дружбу. Он был дураком, что упустил ее тогда.

Райан до сих пор был благодарен ей за то, что она не убежала в тот момент, не расплакалась – даже сейчас он терялся при виде женских слез, а тогда и подавно. Айрин предложила ему продолжать делать вид, что они встречаются, если он, конечно, хочет чего-то добиться в этой жизни – и этим спасла его от бесконечной череды романов.

О разговоре знали только они. Для всех остальных они остались парой. И это позволило ему посвятить все время учебе – Айрин ведь тоже сидела за учебниками. Что ему оставалось? Только присоединиться к ней.

Без этого он точно пустился бы во все тяжкие, забросил школу и танцы. И сейчас жил бы с родителями или снимал квартиру с другом напополам. Увлекшись девушками, не получил бы никакой профессии. И кем работал, не имея достойного образования?

Он себя знал, это произошло бы наверняка – даже в университете у него было несколько пассий. Конечно, был в этом и плюс – Райан понял, что они не то, что ему нужно.

Он переживал за родителей, поэтому в первый год учебы в университете предложил Айрин оставить все как есть – и их по-прежнему считали влюбленными. А года четыре назад он всерьез решил попробовать еще раз. Айрин рассмеялась в ответ. И предположила, что ему совсем туго, раз он от безысходности предлагает ей отношения. Девушка не поверила ему, посчитав предложение шуткой.

И он, если честно понимал ее. Как она могла доверять, если он однажды уже бросил ее.

И он решил доказать, что она не единственная на белом свете. Что любая будет рада стать его половинкой. Айрин начнет завидовать им и поймет, что была не слишком дальновидна, упустив его. И непременно захочет вернуться. Девушки стали сменять друг друга – новая каждую неделю. Он звонил Айрин, рассказывал о своих успехах на работе и всегда на заднем плане слышался девичий смех. Но это не возымело того эффекта, на который он рассчитывал. Ревность в ней не проснулась. Даже наоборот, Айрин стала отдаляться от него. И он прекратил.

Пару лет назад, перед самым началом нового года, они, как всегда, встретились с Айрин у родителей в Ричмонде и спокойно поговорили. Она рассказала ему, что сейчас свободна и хочет немного отдохнуть, понять, что ей нужно. И он мысленно дал ей это время. Понял, что тоже должен остепениться.

В надежде, что она увидит, как он может строить долгие отношения, он сошелся с Эмили.

Безрезультатно! Айрин все равно не согласилась быть с ним, сколько он ни предлагал. Но сегодня у него был очень хороший козырь – он предложит ей брак.

Как-то, в разговоре с его мамой, Айрин упомянула, что в семье Бруксов получились очень хорошие сыновья. Только с одним недостатком – им кажется, что в мире очень много женщин и они непременно должны охватить вниманием всех, кого смогут.

Райан слышал это изречение и, усмехнувшись в ответ, произнес, что к нему это не относится и лично он не понимает, зачем это нужно. На что Айрин ответила, что они, видимо, бояться ошибиться и прожить жизнь с «не той» девушкой. Он тогда в шутку, сделав особенно грустный голос, спросил: «Что, нет совсем никакой надежды на спасение? Мы так и обречены скитаться?»

Она рассмеялась и ответила, что нет, мол, все же есть. По крайней мере, для старшего. Потому что, впридачу ко всем положительным качествам он получил еще и верность. Никогда не обманывал, не имел любовниц при постоянных отношениях, не встречался одновременно с несколькими. И потому, если он сделает предложение, это точно будет на всю жизнь. Он будет верен своей жене и никогда ее не предаст.

За дни поездки он, звоня ей сквозь города и страны, понимал, что скучает. А пару дней назад неожиданно вспомнил этот разговор про верность и понял, как ему надо действовать. И вот сейчас объект его обожания стоял перед ним, и он не упустит свой шанс.

– Айрин! – Райан поднялся к ней навстречу, поднял со стула и обнял.

Только вот Айрин не ответила по обыкновению на его объятья. Она отстранилась и внимательно посмотрела на него.

– Пришло время раскрыть правду, – произнесла она.

– Что? Я тебя не понимаю.

– Правду о нас, – она чуть наклонила голову.

– И какова она, по-твоему? – устало усмехнулся он.

Айрин подняла бровь.

– Я думала, она одинакова для обоих, – с удивлением произнесла она. – Мы были парой для всех вокруг. Но это была игра, чтобы исключить какие-либо ухаживания со стороны и целиком сосредоточится на поступлении. Разве нет?

– Возможно.

– Возможно?! – до этого тихий и спокойный голос Айрин повысился на одну тональность. – Что вообще все это значит?! Не ты ли сразу после окончания школы и поступления в свой Гарвард ударился во все тяжкие и начал встречаться со всеми девушками университета по очереди? Даже удивляюсь, как тебе удавалось учиться!

– Ты сделала то же самое – закрутила роман с однокурсником.

– Он был всего один. И позволь напомнить, мы с тобой не собирались продолжать отношения после окончания школы. По твоей инициативе, между прочим! О нет, не так – ты хотел их закончить на несколько лет раньше выпускного! Так что сейчас я вообще не вижу смысла в этих намеках.

– Ревнуешь меня? – Райан улыбнулся своей очаровательной улыбкой, сводившей с ума всех девушек в радиусе ста метров – то есть всех, кто мог видеть ее хоть краем глаза.

– Нет, это не ревность. Я просто не понимаю, к чему мы вспоминаем наши прошлые романы!

– Жаль.

– Жаль?

– Да. Очень жаль, что не смог вызвать у тебя ревность.

– К чему тебе вызывать мою ревность? – удивилась Айрин. – Насколько я понимаю, если ты и должен вызывать чью-то ревность, то Эмили – она же теперь твоя девушка.

– Айрин, ты действительно ничего не понимаешь?

– Что я должна понимать?

Она с недоверием взглянула на него. И в голове у нее появились такие мысли, что и сказать страшно. Ведь если все действительно так, как она внезапно осознала, ей сейчас придется отказать человеку, который влюблен в нее. А ранить чужие чувства Айрин не любила.

Как было бы хорошо, если бы она ошиблась, и влюбленность Райана закончилась еще в средних классах! Только, вот, не похоже, что это так. И сейчас ей придется призвать на помощь все свое красноречие и ум, чтобы не быть причиной страданий.

Райан подошел к ней ближе. Она сделала шаг назад. Он улыбнулся и покачал головой.

– Что? Что все это значит?

– Все просто. Наши отношения были игрой только для тебя. И тогда – в школе, и сейчас. Для меня все было по-настоящему. Да, согласен, когда-то я сомневался в своих чувствах, думал, найдется кто-то получше. Но сейчас я полностью уверен в своем решении. Прекрасная королева, неужели ты не понимаешь, что все эти годы я ждал только тебя?

– Меня? – пораженно произнесла Айрин. – Я могу признать, что ты был влюблен, когда мы были детьми. Но повзрослев! Так радовался вниманию школьных девчонок… и мне казалось – только и ждал выпускного, чтобы закрутить с кем-то из них! Как я могла подумать, что ты испытываешь ко мне хоть что-то?! Мы даже никогда не целовались, если оставались одни, не говоря о чем-то большем. Да и на публике это были лишь легкие поцелуи.

– Ты не представляешь, как я это ждал этого «чего-то большего»… – низким голосом произнес Райан. – Ждал, когда смогу прикоснуться к тебе, обнять, поцеловать. Когда ты поймешь, что тебе нужен я. Что ты все так же любишь меня.

– Не обманывай, Райан.

– Хорошо. Да, ты права, мне хотелось прервать наши отношения. Но сейчас я понял, каким был глупцом.

– Но как же наш уговор, который мы дали в тот момент, когда ты предложил расстаться! О том, что мы все расскажем, когда действительно влюбимся в кого-то? Мы решили, что будем делать вид, что мы пара, до окончания школы. И потом, перед родными, чтобы не огорчать их отсутствием личной жизни, если у кого-то она не сложится. Но как только у нас будет что-то настоящее, мы скажем, что расстались.

– Пусть так. Но мы не планировали поведать всем, что настоящее расставание произошло еще в школе. Речь шла о паре месяцев до встречи с тем, кого мы представим в качестве новой пассии. И уж точно никаких рассказов о ненастоящих поцелуях.

– Пусть так. Но сейчас ты собираешься нарушить этот уговор! И молчать о том, что все кончено.

– Обстоятельства изменились.

– Какие еще обстоятельства?

– Я понял, что мне нужна только ты.

– И поэтому решил, что я соглашусь на твое предложение выйти замуж?

– Не говори мне, что ты никогда этого не хотела.

– Не скажу. Но с той поры очень многое изменилось.

– Только не для меня.

– Вот как? Немного странно – не находишь? – слышать подобное от человека, который предложил расстаться, а потом нехотя согласился продолжать видимость отношений в своих же интересах.

– Хорошо, признаю, что в школе я был не прав. Но потом все встало на свои места.

– И ты молчал?! Столько лет?!

– Я пытался. Разве не помнишь? А ты рассмеялась в ответ. Не представляешь, как мне было тяжело!

– Если тебе было тяжело, мы бы могли все прекратить.

– И у меня не было бы ни малейшей возможности даже обнять тебя? Я не настолько силен.

– И ты оставил все как есть…

– Неужели ты не понимаешь, что тогда мне пришлось пойти на это, чтобы быть с тобой? Я был готов на все, только чтобы быть рядом! – Райан приблизился к оторопевшей Айрин и обнял ее. – Подумать только, тогда я хотел расстаться сразу…

– Считаешь, я зря уговорила тебя?

– О нет, я благодарен за это! Я окончил школу, получил профессию.

– Наверное, ты прав, и мы должны были объявить родителям о нашем расставании сразу после выпускного. Тогда бы сейчас всего этого не было. Я чувствую вину, что втянула тебя в историю.

– Нет, не хорошо, Айрин, – Райан улыбнулся. – Только пора исполнить наш уговор до конца. Я нашел любовь и хочу сделать этой девушке предложение!

– Эмили?

– Тебе, Айрин!

– Но я что-то не слышала, чтобы ты говорил о любви. О любви ко мне. Ни в школе, ни сейчас.

– Да, согласен, я не был особо пылок в чувствах, но ты была такая неприступная, хоть и улыбалась всем вокруг. Ты прекрасно танцевала. Обладала возможностью поступить, куда бы только захотела. А что было у меня? Мальчишка, который если и достиг чего-то в жизни, то только благодаря тому, что когда-то судьба взяла все в свои руки и поставила тебя со мной в пару.

– Ты знаешь, что это не так…

– Да, сейчас я понимаю, что могу многое. Но понял это только благодаря тебе. Мне нужны эти отношения, Айрин. Я хочу жену, которая будет мне опорой.

И Райан снова обнял ее.

Оставшийся в это время внизу Дэниел перекинулся парой фраз с матерью. После чего поднялся к себе – оставить сумку. Их с братом комнаты разделяла ванная, вход в которую был только из коридора. Он поставил вещи и пошел умыться с дороги. Возможно, ему бы следовало подождать, пока Айрин покинет дом. Но как долго затянется ее пребывание здесь – он не знал. Возможно, она даже останется на ночь. Вон как неслась к своему любимому, даже дверь плотно не закрыла.

Он уже стоял у двери душевой, когда услышал голос Айрин, доносящийся из комнаты Райана.

– Скажи им сам или это сделаю я.

– Айрин, мы ведь уже давно обо всем договорились.

«Вот как, – подумал Дэниел, – когда она гуляла со мной за ручку по Тоскане, целовалась на Аляске, танцевала в древней Праге и взбиралась на развалины порта в Сиде, опираясь на мои плечи – они уже обо всем договорились». Если бы он только знал! Если бы он только знал, что они уже обо всем договорились, то не тешил бы себя напрасными надеждами.

– Ты забываешь обо мне… – продолжила Айрин.

– Как раз о тебе я и думаю!

– Что-то я не заметила. Последние минут пятнадцать только о тебе и слышу!

Дэниел не желал больше внимать этим спорам влюбленных и открыл дверь ванной комнаты.

Возможно, Айрин недовольна, что все случилось так рано. Или у них были договоренности относительно места и времени свадьбы. Или того, где они будут жить после нее. И сейчас Айрин не нравится, что Райан не обсудил все с ней или слишком поторопился. Что бы то ни было, его это не касается.

Вечером они отпразднуют день рождения мамы, а заодно и помолвку. А после, через несколько дней, закончат дело со странным домом и его не менее странным жильцом, и Айрин потеряется. Да, они будут видеться на работе. Возможно, даже вести общие проекты. Но все это будет уже не то – она станет чужой женой. И ему придется как-то с этим жить.

Все, ему надо срочно в душ. Смыть и дорожную пыль и то, что он узнал за последние сутки.

Какого черта он согласился на это поездку?! Чтобы вновь почувствовать ее близость и наконец-то поцеловать? Чтобы узнать, что Айрин способна любить по-настоящему и понять, что после он не согласится на простое обладание ею? Чтобы снова влюбиться в нее, еще сильнее, чем прежде? И мучиться всю оставшуюся жизнь, осознавая, что его мечте о свадьбе с ней не суждено сбыться.

Дэниел отправился в ванную, уверенный, что разговор влюбленных продолжится милым спором и непременно приведет к примирению. А если так, ему незачем быть здесь – подобные беседы не для лишних ушей.

Конечно, он желал расспросить Айрин о дальнейших поисках и о том, что сказать мистеру Брауну, если тот неожиданно позвонит – поиски-то прерваны. Если не назвать хоть какую-то адекватную причину их остановки, генеральный вряд ли будет доволен. И день рождения близких в текущей ситуации – не лучшая из них. Слишком уж велика задержка, чтобы можно было отвлекаться на подобное.

Но если бы Дэниел быть чуть менее воспитан и остался у двери, он бы непременно услышал массу занимательного, и ему бы точно не грозила бессонная ночь, которая теперь непременно ожидала его – разговор Айрин и Райана продолжился.

– Пусти меня, – Айрин убрала руки Райана.

– Хорошо, – Райан поднял руки вверх. – Как скажешь, королева. И возможно, ты права – пришло время рассказать всю правду. О том, как я люблю тебя и собираюсь сделать предложение, чтобы в самое ближайшее время сыграть свадьбу.

– Ты этого не сделаешь!

– Отчего же? Почему я должен скрывать свои симпатии?

– Потому что ты вел нечестную игру.

– А разве бывает игра честной, когда речь идет о чувствах? – Райан горько усмехнулся. – Ты действительно полагаешь, что я могу отдать тебя вот так, не сказав о своей любви? О том, как ты будешь счастлива со мной…

– Почему сейчас? Где ты был все эти годы! О чем думал, когда решил прекратить отношения? Почему после, предлагая снова стать парой, честно не назвал причину!

– Потому что пару дней назад я понял, что никогда еще не был так близок к тому, чтобы потерять тебя. И судя по тому, что я от тебя слышу, интуиция меня не подвела.

– Ты прав. Я полюбила другого…

– Получается, я правильно догадался, когда ты позвонила с просьбой рассказать все родителям… И какую же часть правды ты собираешься им поведать, позволь уточнить? О том, что мы расстались? Как давно – сегодня, год, десять лет назад? Или что все это было игрой с самого начала и еще в школе придумана сказка с целью обмануть всех и спокойно поступить в университет?

– Я думала рассказать о том, что мы расстались пару месяцев назад.

– Вот как… получается, твой избранник появился не так давно? И кто он? Кто-то из тех, с кем ты успела познакомиться в поездке? И после нескольких дней знакомства решила, что это любовь? Прекратив серьезные отношения только два месяца назад?

Айрин опустилась на кровать Райана и вздохнула. А ведь Райан прав. Два месяца – очень короткий срок. Слишком короткий, чтобы забыть одну большую любовь и почувствовать новую. А ведь именно это она планирует озвучить! Но возможно ли подобное, если она не далее как два месяца назад закончила старые отношения, длившиеся больше пятнадцати лет?

Да и примет ли ее Дэниел, если не будет знать всей правды об их с Райаном отношениях? Не будет знать, что у них с ним никогда ничего не было, если не считать средней школы. Да и это было так давно. Да, то, почему они скрывали ото всех истинные чувства до окончания школы, она еще сможет объяснить. Но потом… Поймет ли, почему она продолжила делать вид, что они с Райаном пара и после того, как окончили школу? Как объяснить, что пережив однажды в детстве неприятие родными выбора ее пути, она потом всю жизнь боится ранить чьи-то чувства, делая все предельно осторожно.

Не загнала ли она себя в ловушку своей нерешительностью? Как признаться сейчас, что обманывала так долго. Она – обманывала. Как выясняется, Райан-то говорил правду! По крайней мере, с того момента, когда предложил начать все сначала.

Она-то думала, что у него не клеится личная жизнь, и он решил – она неплохой вариант закрыть брешь между романами. Да и уязвленную мужскую гордость поддержать – столько лет встречались, а ни разу не побывали в постели. А что, неплохой вариант – недурна собой, без материальных проблем и заморочек в голове, всегда улыбчива и приветлива. Так думали многие, и Райан – решила она – присоединился к большинству.

А все было совсем иначе… Ах, если бы все случилось раньше! – и его признание, и предложение руки и сердца. Сейчас – слишком поздно. Сейчас она поняла, что значит настоящая любовь. А Райан – он замечательный. Только он не для нее.

– Что ты предлагаешь? – она обняла его в ответ и посмотрела в глаза.

– Пойдем и объявим о нашей свадьбе.

– Ох, Райан. А если я не хочу за тебя замуж?

– Не хочешь? – До Райана наконец дошел смысл слов и потому он наконец спросил: – А за кого хочешь?

– За Дэниела.

– За кого? Кто это еще!? Когда ты успела познакомиться с ним?

– А что, если я знала его давно?..

– Мы же постоянно созванивались с тобой! Ни о каком Дэниеле я не слышал.

Райан произнес это и посмотрел на нее. Айрин склонила голову.

– Так уж и ни о каком…

– Этого не может быть! – наконец осознав простоту решения, с недоверием произнес он.

– Отчего же? – гневно отозвалась Айрин.

– Он никогда не будет с тобой. По крайней мере, долго.

– Чем я плоха?

– Дело не в тебе. Он жуткий бабник. Такие не женятся. И самое странное, что ты это понимаешь и все равно идешь на риск. Почему хочешь обречь себя на подобное? Знаешь же, у него была масса девушек, и ни с одной он не встречался дольше месяца.

– Кроме Изабель.

– Изабель! Не смеши меня. Это было еще в школе, и я думаю, он вообще не понимал, что делает.

– Ничего не напоминает? – улыбнулась Айрин.

– Намекаешь на меня?

– Поразительная догадливость!

– Я не встречаюсь одновременно с несколькими.

– Он тоже.

– Я никого не обманывал. Не обещал свадьбы и детей.

– И он.

– Решила задавить меня аргументами? А как тебе такой – он знал о нас и все равно решил приударить за тобой. Я понимаю – Марк… но Дэниел!

– Что не так, Райан?

– Ты встречалась со мной! Мы целовались, проводили вместе ночи! И ты еще защищаешь его порядочность! Отбить чью-то невесту… Да еще ту, у которой отношения продолжаются много лет. Я обязательно поговорю с ним!

– О чем? Расскажешь, что наши отношения были просто игрой на публику?

– И не подумаю. Я намерен бороться за тебя, и потому он услышит только ту правду, которую мы с тобой сочинили – мы вместе много лет, любим друг друга, проводим вместе дни и ночи, а он просто воспользовался моим отсутствием!

– Райан, – угрожающе произнесла Айрин. – Ты играешь не по правилам. Наши с тобой отношения совсем не подпадают под это определение. Я могу позвонить Марку и он подтвердит, что был моим первым мужчиной, а посему между мной и тобой ничего не было. Это раз. Во-вторых, я знаю некоторых твоих девушек. Так что говорить о долгих отношениях между нами не приходится.

– Пусть так. Но сейчас ты для всех моя невеста.

– Я скажу, что уже нет.

– А я возражу, что это не так. Что мы любим друг друга. И всегда любили. А сейчас просто поругались, и ты решила отомстить. Он отступит.

– Ты опустишься до лжи? До такой лжи! Понимаю, много лет назад мы обманывали всех, но это была ложь во благо и мы никому не причинили вреда.

– Я люблю тебя, Айрин. И сделаю тебя счастливой. А он тебя любит? – решился Райан на последний аргумент.

– Я не знаю, – грустно отозвалась Айрин.

– Что? – Райан растерялся. – Ты даже не уточнила, испытывает он к тебе что-то или нет?! И хочешь ради мифа о какой-то несуществующей любви все разрушить?

– Достаточно, что я люблю его и для меня эта любовь реальна. Я понимаю, что может оказаться так, что я никогда не буду ему нужна. Но и обманывать я больше не намерена. Тем более когда услышала твое признание. В текущей ситуации оставить все как есть – значит давать надежду, которой не суждено осуществиться. А раз так, я обязана признаться, что не могу быть с тобой, и ты должен найти свое счастье.

– Бедная маленькая девочка… – Райан сел рядом с ней на кровать и обнял за плечи. – Ты просто запуталась. Но ничего. Ты всегда была сильной и умела находить выход их любой ситуации. Все пройдет, и ты поймешь, что мы просто созданы друг для друга.

Он поцеловал ее в висок. Она вздрогнула. Ей так не хватало сейчас поддержки.

Вдруг и правда она придумала свою любовь к Дэниелу? Поддалась событиям, ее окружавшим. Возможно, Райан прав, и она действительно должна оставить все как есть, и согласиться стать его женой. А Райан тем временем продолжал, еще больше запутывая ее.

– Понимаю, мое предложение, учитывая наше прошлое, очень неожиданно. Но чего ты испугалась? Мы столько лет знаем друг друга.

– Ты прав. Конечно, прав. И я знаю, что ты будешь хорошим мужем. Просто великолепным. Нежным, милым. Только вот как же быть с любовью?

– Ты не любишь меня?

– Ох, Райан. Все так сложно… – Айрин задумалась, и Райан понял, что она не знает точного ответа на этот вопрос.

– Давай, я тебе помогу, – его голос был очень нежным. – Вспомни, что ты чувствовала, когда мы встретились, когда только начали танцевать? Еще детьми. Ты любила меня?

– Думаю, да, насколько это слово можно употребить в том возрасте. Я ведь была такой крохой!

– Но эта кроха уже умела настоять на своем! – Райан улыбнулся и спросил. – А после, Айрин, что-то изменилось?

– Да, – она уверенно кивнула.

– И это что-то изменилось потому, что твое сердце начало думать по-другому? – Он видел, как она нахмурилась. Но давно знал ответ и потому проговорил: – Это что-то ведь переменилось не само по себе? А под влиянием чего-то?

– Да, Райан, все поменялось, когда ты предложил расстаться. Ты нравился мне, и принятие того, что быть со мной ты не хочешь, далось тяжело. Но я была еще маленькой, да и чувства были совсем иными, чем во взрослом возрасте – сейчас все было бы больнее. Кроме того, мы продолжили общаться, и у меня оставалось немного счастья – находиться рядом с тобой, быть парой на публике. Это лучше, чем любить без взаимности, на расстоянии, издалека взирая на объект обожания. Но постепенно я забыла тебя. Отчасти помогло расстояние. Отчасти то, что разрыв был постепенным. Именно потому я предложила такой план – продолжить отношения до окончания школы. Но если честно, дело было не только в моих чувствах. Я и правда хотела, чтобы тебе было чем гордиться. Чтобы твоим родителям было чем хвастать, говоря о тебе. Ведь это так важно…

Айрин остановилась, переводя дух.

Она точно знала, как значимо, чтобы родители могли рассказывать, что их сын получил престижное образование и хорошую работу. Что у него все получается. Ее мама не говорила с родными об ее успехах в танцах, молчала, даже когда Айрин победила во всех конкурсах.

Они обсуждали это дома или со знакомыми, но никогда – встречаясь с другими родственниками. А Айрин так хотела, чтобы они оценили, поняли, что она чего-то стоит. Но они не считали достойным занятием ее танцы, полагая, что она зря растрачивает свой талант. Ведь это не балет. А она так старалась победить! Еще и для того, чтобы все поняли – успехами на этом поприще тоже можно гордиться.

– Айрин! – Райан крепче прижал ее к себе и поцеловал в уголок губ. – Я понимаю, что в тебе говорит обида. Но поверь, я понял, в чем был не прав и больше тебя не оставлю.

– Дело не только в этом. Любовь должна быть взаимной, Райан. Ты говоришь, что любишь меня, но как же Эмили? Я уже два года выслушиваю рассказы о том, как вы счастливы.

– Я же объяснил, что встречался с ней, чтобы вызвать ревность.

– Нет никакой Эмили? Ты обманул меня? – начала Айрин. Ей очень нужно было кое-что прояснить. Чтобы принять правильное решение.

– Она есть, но мне нужна ты.

– А она любит тебя?

Райан задумался, а потом нехотя произнес:

– Думаю, да. Она говорит, что да.

– Тогда я скажу тебе – остановись, Райан. Не нужно причинять боль ни себе, ни мне. Зачем тебе брак со мной – девушкой, которая тебя не любит. У тебя рядом есть та, которая испытывает к тебе чувства и будет счастлива сделать все, чтобы ты был доволен.

– Мне кажется, несколько минут назад я ясно дал понять, кто мне нужен.

– Но как же Эмили? Ты отказываешь ей, потому что не любишь?

– Отказываю потому, что в моем сердце ты, Айрин.

– И ставишь свои чувства выше моих?

– Я понимаю, к чему ты клонишь, Айрин. Но сейчас ты лишаешь счастья не только меня, но и себя. Ты не знаешь о чувствах Дэниела и может оказаться так, что он отвергнет тебя. – Райан внимательно посмотрел на нее. – Задумайся: не можешь точно ответить на вопрос, любит ли он тебя, не можешь сказать, что не любишь меня. Но в этом случае выбор очевиден – обещаю: если ты выйдешь замуж за меня, я сделаю все, чтобы ты была счастлива.

Айрин подумала, что ведь и правда – не может. Почему она вдруг начала колебаться? Не потому ли, что не уверена в своей любви? Путешествие окутало ее непонятным дурманом – чувством, которого на самом деле нет. Или есть?

Ей нужно еще раз увидеть Дэниела, сейчас, в реальности. В том месте, где они выросли, и где ей все понятно и знакомо. Обнять его и поцеловать. Тогда все встанет на свои места. Тогда она поймет, кто ей действительно нужен.

– Ты прав, – отозвалась Айрин. – Не могу. Но все равно еще раз поговорю с Дэниелом прежде, чем давать ответ тебе. И если после разговора пойму, что люблю – признаюсь ему в том, что испытываю. Не хочу потом мучится, что могла бы быть счастлива с любимым, но ничего для этого не сделала.

– А не лучше ли спуститься в гостиную и объявить о свадьбе?

– Не дожидаясь вечера? Не слишком ли ты торопишься?

– Не вижу смысла ждать. Ты просто устала от этого путешествия. Вот и лезут в голову всякие мысли. А как только приступишь к подготовке к свадьбе, все встанет на свои места.

– Приняться за подготовку, чтобы начать еще одну ложь? Не думаешь, что сначала мне стоит разобраться со своими чувствами?

Райан вздохнул, опустил руку, все еще обнимавшую Айрин, и произнес:

– Наверное, ты права. Но я хочу, чтобы ты помнила: что бы ни ответил тебе Дэниел, я всегда буду ждать тебя. И прежде, чем ты во всем признаешься ему, прошу тебя: еще раз подумай над моим предложением.

Выслушав его, Айрин кивнула. И, улыбнувшись, поцеловала его в щеку и выпорхнула из комнаты. А Райан вдруг осознал, что прелестная маленькая девочка превратилась в красивую женщину, не растеряв при этом способности добиваться своего.

Полчаса спустя, приняв душ, Дэниел открыл дверь ванной. В коридоре было тихо. Больше не было слышно ни Айрин, ни Райана. Да и дверь была плотно прикрыта. Видимо, влюбленные давно все выяснили, помирились и сейчас наслаждаются друг другом после долгой разлуки.

И он, приняв это как данность, в одном полотенце проскользнул к себе в комнату и закрыл дверь на замок.

– Да, я всегда знала, что у тебя хорошая фигура, но чтобы настолько! – На кровати сидела Айрин и беззастенчиво разглядывала его.

Признание Райана внесло смятение в ее душу, заставив вспомнить школьные годы и давние чувства – любовь к нему. Пусть нескладную, по-детски наивную… но та действительно имелась – иначе не было бы комка в горле и щемящего чувства одиночества, настигших ее при словах о расставании. Не будь любви, не почувствовала бы она и паники от неизвестности и страха за будущее – ее мир рушился.

Тогда она предложила не торопить события – в надежде, что Райан изменит решение. И это произошло – он решил возобновить все. Правда, речь о любви и браке тогда не шла.

И вот сегодня то, чего она желала так много лет, оказалось очень близко. И она не смогла отказаться. Почему-то не смогла. Возможно, тому виной была ее боязнь ранить чьи-то чувства или она правда все еще любила Райана – не может же любовь исчезнуть так просто. Получается, где-то в уголочке ее души она дремала все эти годы, и вот сейчас, когда ей дали волю, расправила крылья.

Так почему же ей сейчас тяжело на душе? Если ее судьба – Райан, отчего она не чувствует всепоглощающей радости?

Ее мысли все чаще возвращаются к Дэниелу. Получается – он ее будущее?

За те пять минут, что были у нее, пока она шла из одной спальни в другую и устраивалась на кровати Дэниела, она вспомнила все то, что между ними было. То, как он смотрит на нее и о чем говорит, как прикасается к ней. И то, что было много лет назад.

Его поцелуи на Аляске и убедили Айрин в симпатии в ней. Но насколько все долговечно? Возможно, то, что он чувствует – всего лишь мимолетное увлечение, возникшее по воле случая и обстановки. И через пару лет он, как и Райан, предложит ей расстаться.

Будет ли она в этот момент раскаиваться, что не согласилась на предложение Райана и выбрала Дэниела? Или ни на минуту не пожалеет о выборе, ухватив хоть и маленький, но кусочек абсолютного счастья. Еще месяц назад она была совершенно одна, перестав надеяться, что когда-то окажется рядом с человеком, которого она любит.

И вот сейчас их сразу двое. Только кто из них ее настоящее, а кто прошлое?

Сама она решить не могла, оставалась только надеяться на провидение. Судьба так часто давала ей подсказки последние несколько недель… так почему бы не положиться на нее и в этот раз?

Войдя в спальню Дэниела, она все оставила ему на откуп, приняв решение вести себя с ним как ни в чем не бывало – как будто не было этих звонков и поездки в Ричмонд, а они все еще сидят перед камином в домике на Аляске. И между ними по-прежнему только то, что связало их невидимой ниточкой. В то время ей безумно хотелось обнять его, поцеловать, ощутить присутствие рядом. И чтобы это продолжалось вечно.

И она постановила, что если и Дэниел ответит ей тем же, «забыв» о последних часах, значит, она точно должна быть с ним. Если он безоговорочно даст понять ей, что любит – не расскажет правду о них с Райаном. Да и смысл раскрывать все карты, если его не волнует ее прошлое.

Но когда он зашел в комнату, она поняла, что Дэниел возвел между ними стену, которую если и захочешь – не перепрыгнешь. Оставалось только ломать. Но не будучи уверенной не только в нем, но и в себе, на такой серьезный шаг она не решилась. А его последующие слова заставили ее задуматься еще больше.

– Что ты здесь делаешь? – удивленно произнес Дэниел, ища глазами майку и брюки, чтобы одеться. Как он собирается проделать это в комнате, где не было ни одного укромного уголка, он пока не думал.

– Скрываюсь от свихнувшихся родственников и твоего брата.

У Дэниела промелькнула в голове мысль, что брата она не назвала ни по имени, ни женихом. Получается, что не договорились. Но это пока. Они столько лет вместе, после помирятся.

– Я не одет.

– Это должно смущать тебя или меня? – Айрин чуть приподняла бровь.

– Нас обоих, – уточнил Дэниел слишком серьезно, чтобы она придумала как возразить, не раскрыв правды о себе и Райане. – Ты скоро выходишь замуж. И твоему жениху может не понравиться текущая ситуация. Или ты думаешь, что я все такой же безобидный младший брат, каким был много лет назад?

– Это последнее, о чем я думаю, проведя с тобой несколько недель, Дэниел! – гневно отозвалась Айрин. Она не знала, как узнать о его чувствах, не спросив прямо – и это ее расстраивало. А потому она решила сорвать злость на причине своего беспокойства, которая сейчас, ко всему прочему, была неприлично соблазнительна. – К тому же, твоя скудная одежда не оставляет мне особого выбора в мыслях.

Дэниел правильно понял ее настрой и потому решил, что пора это прекращать. Ему не хотелось быть человеком, с помощью которого Айрин решила отомстить Райану. Да еще за несколько часов до объявления даты венчания.

– Айрин, одумайся. Скоро твоя свадьба и ты будешь жалеть о сказанном и сделанном впопыхах.

– И ты туда же, – Айрин встала и покачала головой. – Что бы я сейчас ни сказала, ты все равно не поверишь мне и будешь стоять на своем, не так ли, Дэниел? Похоже, вирус сумасшествия захватил всех, кроме меня. Ну что же, если ты так настаиваешь, дадим Райану шанс.

– Верное решение, – как бы нелегко не было Дэниелу произносить эти слова, он это сделал.

Айрин внимательно взглянула на него, наклонила голову и проговорила:

– Твоя мама просила вечером потанцевать для нее. – Дэниел кивнул, хотя и не понимал, какое это имеет к нему отношение. А Айрин продолжала: – Хочу устроить настоящее представление – с соответствующим нарядом и все такое. Но сидеть в бальном платье весь вечер тяжело. Можно мне воспользоваться твоей комнатой, чтобы переодеться?

Дэниел не знал, как реагировать. Обычно Айрин переодевалась в комнате Райана или бегала домой. Почему она вдруг решила воспользоваться его спальней? У них в отношениях танцев были свои правила. Никогда и никем не нарушаемые.

Айрин считала хорошей приметой переодеваться в комнате Райана или своей. Как-то однажды она нарушила обычай и надела наряд у родителей – и запнулась на простейшем танце. То был не конкурс – очередные домашние посиделки, но больше Айрин так не рисковала. Почему же решила изменить традиции?

Видя его замешательство, Айрин покачала головой и добавила:

– В своей комнате переоденется Райан, вдвоем мы не разместимся. А ты все равно будешь за столом.

– Хорошо, – кивнул Дэниел.

Действительно, что это он вдруг вспомнил суеверия, которым уже столько лет! Возможно, сама Айрин про них ничего и не помнит.

– До вечера, – она попрощалась с ним и выпорхнула в дверь, даже не попытавшись дотронуться своими губами до его губ.

Дэниел был расстроен этим обстоятельством, но понимал, что иначе сейчас уже нельзя. Она чужая невеста, а скоро станет чужой женой, и все, что произошло между ними за эти несколько недель, станет просто воспоминанием. Воспоминанием на всю жизнь. Ведь можно отнять все, что угодно. Но воспоминания – единственное, что остается с нами навсегда.

Айрин поднялась к себе. В комнате осталось все так же, как и было с начала ее поездки. Да и, если честно, здесь ничего не менялось со школы. Только вот она изменилась.

Тогда, на Аляске, все казалось таким простым и понятным – она любит Дэниела и видит, что нравится ему. И если все пойдет своим чередом, то возможно, она когда-нибудь и окажется с ним перед священником и произнесет «да» на вопрос согласна ли она стать его женой.

Но предложение Райана внесло сумятицу в этот стройный ряд событий.

В дверь постучали – звук был тихим, словно посетитель боялся побеспокоить находящегося в комнате.

«Мама», – подумала Айрин. И, словно подтверждая ее слова, из-за двери раздался голос:

– Доченька, ты спишь?

– Нет, входи.

Дверь аккуратно отварилась и в комнату зашла миссис Ортис.

– Как у тебя дела? – с беспокойством спросила она.

Хлоя решила поговорить с дочерью, как только увидела ее входящей в дом – уж очень задумчивым был ее ребенок. Давно она не видела подобного. Ей всегда казалось, дочь выбирала направление для движения и следовала выбранным курсом к цели, ни минуты не сомневаясь.

– Все в порядке, мама.

– Но я же вижу, тебя что-то беспокоит. Не стоит стесняться – волнение перед свадьбой так естественно…

«Ах, вот в чем дело, – подумала Айрин, – маме кажется, что дочь переживает из-за церемонии и предстоящего изменения статуса – из свободной девушки в замужнюю даму». И у той не проскользнуло ни краешка мысли, что Айрин не совсем уверена, что ее судьба – не Райан.

– Конечно, я это понимаю, – отозвалась Айрин. – Все невесты волнуются. Столько гостей, все ли будут довольны…

– И все думают, каким будет день, какое платье выбрать, где отпраздновать событие… – продолжила за нее мама.

– Это как раз не проблема – если мне не понравится платье или место, я просто выйду замуж еще раз – выбрав новое! – Айрин попыталась пошутить.

– Айрин! Я вижу, ты не в себе, иначе бы так не говорила.

– Да мама, я волнуюсь, – признала она.

– И что тебя тревожит? Расскажи! Мы все обсудим. И ты, возможно, поймешь, что это не столь важно. К тому же можно опросить знакомых – кто-то да даст дельный совет, где в нашем городе хорошая кондитерская или уютный уголок в парке. А быть может, мы отметим все на заднем дворе Бруксов? Там очень хорошо, только места маловато, некоторые могут обидеться, если их не пригласят… – При каждой следующей фразе мама все внимательнее смотрела на нее, надеясь нащупать больное место. И не понимала, почему попадает впросак, называя основные причины волнений невест, но не видя реакции дочери. – Если не хочешь этим заниматься, мы с Мэдлин с радостью все устроим. Нам бы, конечно, было очень приятно, если бы вы обвенчались в городе, который вас познакомил, это же так романтично. Но мы примем любое решение.

– Ох, мама, – Айрин покачала головой. – Если бы в этом было дело…

– Доченька! – мама обняла ее. – Ты не хочешь отмечать свадьбу в Ричмонде? Или венчаться? Мы все поймем, только скажи. Я видела Райана… – Мама чуть осеклась. – После вашего разговора он был так задумчив… вы, возможно, не хотите торжеств? Просто распишетесь в мэрии?

– Я с удовольствием обвенчаюсь в Ричмонде и где вы только скажете, но дело не в свадьбе.

– Тебя беспокоит, как вы будете жить дальше? Сейчас вы работаете в разных городах… Но поверь моему опыту, думаю, с этим не возникнет проблем. Решение лежит на поверхности – каждый из вас должен попытаться найти работу в городе другого. И у кого раньше это получится, туда и переедете. Не вижу большой беды, если ты последуешь за ним. Думаю, со своим образованием и опытом ты везде легко найдешь работу.

«Похоже, у мамы есть ответ на все. Интересно, а на этот вопрос найдется?» – подумала Айрин, и вслух спросила:

– Мои мысли не связаны ни со свадьбой, ни с местом, где после нее жить. С человеком, которого любишь и который любит тебя, все решается легко. Ведь в этом случае никто не настаивает на категоричном исполнении своих желаний. Сейчас я думаю только о том, с которым мне предстоят все это решать, – призналась Айрин.

– Ах, вот в чем дело. О, это так естественно. Все невесты сомневаются в выборе. Знаешь, я так волновалась, правильно ли приняла предложение твоего отца, что чуть не сбежала из парикмахерской, когда делала укладку перед венчанием!

– Ты думаешь, это обычные тревоги перед свадьбой?

– Ну конечно! А что же еще? Вы с Райаном столько лет вместе. Я видела, как начиналась ваша любовь – такие сильные чувства. Возможно, сейчас они стали не такими яркими, но это нормальный процесс. На место любви приходят нежность, уважение и доверие. И все это вы испытываете друг к другу. Ты знаешь его, он – тебя. Понимаешь, что он никогда не обидит и будет хорошим отцом. Райан заботится о тебе. А тот факт, что за время, прошедшее с начала ваших отношений, он не переметнулся к кому то еще, говорит, что он будет верен. Верен тебе и вашей семье.

– Ты и правда думаешь, что у него есть ко мне чувства?

– Почему ты сама их не замечаешь? Быть может, тебе стоит внимательнее присмотреться к нему? Отдохни немного. Я сама все приготовлю для ужина. Столько сразу событий на тебя навалилось. Нужна небольшая пауза, чтобы понять, что действительно важно.

– Думаю, ты права, мне просто нужно немного отдохнуть. А заодно подумаю, кого пригласить на свадьбу. Думаю, у нас найдутся родственники, способные немного подпортить брачный вечер, чтобы он не стал слишком приторным. А раз это мой праздник, я смогу говорить и делать что захочу – у меня наконец-то появится неплохой шанс дать им отпор, – Айрин улыбнулась.

– Доченька, ты вовсе не обязана приглашать всех. Мы переживем, если вы не захотите ничего отмечать.

– Мне не нужны косые взгляды тетушек, если я не позову кого-то из них, – Айрин рассмеялась, но, заметив обеспокоенность мамы, продолжила: – Мне и правда хочется свадьбу с кучей гостей и венчанием в саду. И я обещаю ничего не говорить, если они начнут делать намеки, что я делаю не то, что им кажется правильным. Только, боюсь, с организацией всего этого действа одна я действительно не справлюсь…

– Мы поможем тебе все организовать, если захочешь. И не думай сейчас, что что-то пойдет не так или кто-то сделает не соответствующе случаю замечание.

– Спасибо, – искренне произнесла Айрин и обняла маму. – Я правда – немного отдохну и непременно спущусь помочь тебе.

– Не торопись, – миссис Ортис улыбнулась и выскользнула за дверь.

Айрин задумалась – доверяет ли она сейчас Райану, учитывая, что между ними было? А если нет, сможет ли в дальнейшем положиться на него, доверить себя и своих детей?

Свадьба – не вся жизнь. И гораздо важнее то, что будет дальше. Все так. Но день венчания важен – он покажет, что ждет ее в будущем.

Приедут родственники. Кто-то непременно напомнит, что не стоило выбирать профессию юриста, а отдать предпочтение балету. Кто-то будет свысока вещать, что главное – вернуться в Ричмонд и осесть дома, нарожав детей, а о карьере в большом городе и думать нечего, и выбирая работу в мегаполисе, она просто пытается доказать неизвестно что.

Но ведь это не так, она и правда такая – с любовью к танцам и своей работе.

Кто поддержит ее в этот день, зарядив спокойствием? Кто оградит от всех досужих разговоров, отвечая на колкие выпады? Кто не даст поддаться грусти и раздумьям, постоянно тормоша и веселя, говоря глупости и флиртуя?

Какой бы сильной она ни была, случались минуты, когда хотелось переложить тяжкую ношу на чужие плечи. Плечи сильного мужчины – сильного не только телом, но и духом.

Ответ всплыл сам собой: тот, кто всегда поддерживал ее в подобных ситуациях – и эти несколько недель, и всю жизнь. Дэниел.

Райан предоставил бы ей обороняться самой, стоя рядом. После они, возможно, обсудили бы ситуацию дома, но особой серьезности он бы ей не придал. Не понял бы, как ей важно ответить на несправедливость окружающих.

А Дэниел пришел бы на выручку, даже будучи шафером.

Только будет ли ей этого достаточно – поддержки старого друга? Не будет ли она всю жизнь желать большего?

Мама давно ушла, а Айрин все стояла посреди комнаты, думая и думая об одном из самых важных дней в жизни девушки. Дне, с которого начинается другая жизнь. А с кем, и главное: как она начнется – зависит только от нее.

Айрин включила музыку – тихие, негромкие звуки всегда успокаивали ее. Она переоделась в домашний костюм – флисовые шорты и майка с коротким рукавом и принялась разбирать сумку; нужно создать комфорт хотя бы в собственной комнате. Ей предстоит провести здесь пару дней до того, как нужно будет окунуться из одной проблемы в другую – от решения вопроса со свадьбой в разговор с мистером Брауном.

Ей предстоит и большая работа – убедить администрацию города обратиться в суд с заявлением о передаче квартиры Вандеринга городу в связи с отсутствием его самого и родственников. А потом и продаже ее Мэджик Индастриалс. Да еще продумать запасной план, на случай если этот не сработает.

Многочленные переговоры и судебные заседания, последующие контракты – очень долгая, нервная и кропотливая работа.

И самое страшное, что ей кажется, что это будет намного проще, чем решение проблемы с предложением Райана.

Она успела вытащить из сумки всего пару вещей, как зазвучала сальса. Неизвестная, новая мелодия, под которую она никогда не танцевала. Но, словно повинуясь неведомому приказу, ее взгляд вдруг упал на бальные туфельки. Да, они все еще лежали в шкафу – тонкие золотистые ремешки и небольшой каблучок. Несколько мгновений – и она уже двигалась под музыку.

Сольный танец продолжался недолго – Райан, невесть как оказавшийся в комнате, подхватил ее и закружил по спальне. Удивительный микс из вдруг вспомнившихся движений, исполняемых ими не только на разных конкурсах, но и в разные годы – поразительно, но в итоге у них получилось нечто весьма и весьма недурное! Как только они ничего не забыли? А ведь на семейных праздниках танцевали исключительно конкурсные программы, с четкой последовательностью па.

Это же было нечто совсем иное…

– Как ты попал сюда? – спросила Айрин, когда музыка закончилась.

– Через окно. Много лет назад ты часто путешествовала этим путем. Помнишь? – Райан улыбнулся, не выпуская ее из объятий.

– Но ты никогда не пользовался им. По приставной лестнице из дома в дом передвигалась только я.

– Возможно, тогда мне это было не нужно – ты всегда была рядом.

– Следует думать, что сейчас все изменилось? – Айрин усмехнулась.

– Малыш, я чувствую, ты далеко от меня. Даже дальше, чем во время учебы в университете. В данный момент я как никогда боюсь потерять тебя…

– Наш танец – мы никогда не репетировали такую последовательность движений. Не помню, что когда-то ты хотел изменить написанный мною сценарий. Ни в танце, ни в жизни.

– Все изменилось, Айрин. Мы начнем все по-новому, если ты не возражаешь.

Айрин не знала, что ответить на этот вопрос, и потому произнесла:

– Музыка закончилась.

– Намекаешь на то, что исполнители должны раскланяться и разойтись по разным комнатам?

– А ты догадлив.

– Не хочу тебя отпускать.

Райан все еще обнимал ее за талию, а сейчас пододвинулся еще ближе – идеальное мгновение для поцелуя, не заставившего себя ждать.

Она не считала правильным целоваться с Райаном, когда недавно проделала то же с Дэниелом, но не прервала мужчину, обнимавшего ее, дав закончить начатое.

Райан умел целоваться – нежные губы мгновенно захватили в сладкий плен. Он определенно многому научился за эти годы. В школе его поцелуи были робкими и неопытными. Сейчас же ее касался взрослый мужчина.

Вот только Айрин не почувствовала ничего из того, что ощущала с Дэниелом. И что было тому виной – старая обида, отсутствие веры в чувства Райана, или отсутствие желания у нее самой – Айрин не знала.

А быть может, все просто – ее любовь к Райану постепенно уходила, оставляя место новой.

Молодой мистер Брукс медленно отстранился от нее и посмотрел с улыбкой.

– Ты обещал дать мне время, – с укором произнесла Айрин.

– Я посчитал, что тебе нужно знать, что тебя ждет, если ты выберешь меня. Ведь ты наверняка целовалась и с ним.

– Ревнуешь?

– Нет. Я даже рад этому. У тебя появилась возможность сравнить наши способности.

– А что, если он лучше тебя?

– Неужели? – по голосу Райана было видно, что он не допускает даже возможности подобного. – Если ты уверена в обратном, вероятно, просто не все поняла. Повторить?

– Не нужно.

– Отчего же?

– Мне достаточно.

– Правда? Твои бывшие ухажеры были настолько не сильны в этом деле, что тебе было достаточно только поцелуя? И не хотелось чего-то большего? Райан теснее придвинул ее к себе и на ушко произнес: – Обещаю, если ты окажешься со мной в постели, одних поцелуев тебе будет мало.

– Не допускаешь мысли, что они целовались так хорошо, что поцелуя было достаточно, чтобы доставить меня на вершину блаженства?

Райан усмехнулся и произнес, закружив ее в танце:

– А это они делали так же великолепно?

В этот момент из музыкального центра зазвучала румба. Они с Райаном не часто танцевали ее, учась в школе – только в рамках репетиций. А вот после он очень полюбил ее. Бывало, когда они готовились в его спальне к очередным домашним посиделкам, Райан выделывал что-то совсем немыслимое – прижимал слишком близко к себе, обхватывая ее ногу под коленом. Они никогда не повторяли это на публике, но оставшись наедине, он себе это позволял. Эти жесты были слишком интимными, и если бы она не знала, что у него есть девушка, подумала бы, что он хочет соблазнить ее.

Сейчас, уже зная как все было на самом деле, Айрин поняла, что мысли о совращении были верными. Но тогда ей казалось, что Райан просто отрабатывает с ней движения, чтобы блеснуть с очередной пассией.

Дэниел был удивлен поведением Айрин. Оставшись один, он много думал и пришел к выводу что им нужно поговорить. Неизвестно почему, но у него появилась надежда, что в этом деле все не так просто. Недаром же Айрин стала другой с ним в последние дни поездки. Не могла она забыть Райана так скоро!

Он пошел в дом Ортисов с целью все обсудить. Миссис Ортис сказала, что Айрин поднялась к себе и больше не выходила. И при этом так пристально посмотрела на него, что он подумал, она что-то подозревает. Думает, видимо, что он – причина странного поведения ее дочери. Слышал, как она обсуждала с его мамой, что Айрин вернулась из путешествия совсем другой.

И эта вскользь услышанная фраза стала еще одним основанием увидеть Айрин. У него слишком мало времени. Вечером будет объявлено о помолвке и все закрутится так, что и не разорвать.

Дэниел легко вбежал по ступенькам, и оказался пред дверью Айрин. Из-за нее звучала негромкая музыка. Румба. Как же он хотел провести эти несколько минут с ней. Танцем показать, что в его душе столько страсти, что она не сможет устоять, окажись в его объятьях.

Возможно, Айрин спит перед важным вечером. Он не будет будить ее. Дэниел тихонько отворил дверь, чтобы проверить свою догадку – и тут же отпрянул.

Айрин танцевала с Райаном. Движения были настолько интимными, что он понял, что оставаться ему в этом доме, да и в ее жизни, нет никакого смысла. И пусть эти двое поссорились – то, как они двигаются сейчас, не оставляло никаких сомнений в том, каким будет продолжение.

Пару раз он уже видел подобное – Айрин и Райан танцевали, прикасаясь к друг другу, почти как в постели – слишком откровенные па для того, чтобы их видел кто-то еще. Танцевали, отдавшись музыке и друг другу, словно не существовало ничего вокруг. Только это было еще в школе. Сейчас их движения были еще более интимными.

Ему здесь не место! Дэниел тихонько прикрыл дверь и спустился вниз по лестнице.

– Дэниел? – окликнула его мама Айрин, когда он был у самого входа.

– Все в порядке, миссис Ортис, она спит, – четким голосом произнес он. – Я поговорю с ней позже.

Ему хотелось уехать подальше от этого места, от того, что он увидел сейчас… но нет, он взрослый и сильный мужчина – все выдержит и переживет. И то, что предстало перед его взором несколько минут назад, и их помолвку вечером.

Возможно, даже когда-нибудь научится жить с этим, не прокручивая постоянно в голове, что мог бы изменить за те несколько недель, что подарила ему судьба рядом с Айрин.

Айрин почувствовала почти невесомое дуновение воздуха, когда они танцевали – словно кто-то секунду смотрел в дверь, а потом аккуратно закрыл ее. Удивительно, как в таком потоке нежных прикосновений Райана она могла почувствовать такое легкое, почти невесомое дуновение ветерка.

Они все еще двигались под румбу. Вернее, Райан танцевал, а она лишь подчинялась его движениям – необычное, но очень приятное чувство.

Но движение около двери породило в ней необъяснимую тревогу, и она аккуратно убрала руки Райана.

– Ты слишком торопишься, – произнесла она ему на ухо.

Удивительно, но там, на Аляске, оказавшись в объятьях Дэниела, она и не думала, что они поторопились. Наоборот, казалось, что они давно должны сделать это. Их поцелуи и ласки были само собой разумеющимися.

Почему же сейчас, с Райаном, не так?

– Нет, не слишком, – горячее дыхание обожгло ей шею. – Нам уже давно нужно было сделать это. Тогда бы все было проще – и ты точно не раздумывала бы над моим предложением.

– Неужели ты так хорош в постели? – пошутила она.

Дэниела бы вопрос позабавил, и он бы точно съязвил в ответ. А вот Райан, похоже, обиделся.

– Ты сомневаешься в этом, малыш? Все, кто были со мной, думают иначе. А у меня их было много – и никто не жаловался. Наоборот, многие мечтают оказаться на твоем месте.

– Тогда, возможно, тебе следует быть с ними?

– Айрин, мне нужна ты.

– Но я не хочу каждый раз слышать о том, как много их было и как повезло мне!

– Это мое прошлое. И оно помогло мне понять, каким я вижу свое будущее.

– А что, если ты не знаешь меня настоящую?

– Не говори глупостей, Айрин. Мы знаем друг друга много лет.

– Нет, Райан, мы знакомы много лет, а успели ли мы за это время друг друга узнать – большой вопрос. Ты прекрасный мужчина и будешь заботливым мужем и любовником. Только вот для меня ли?

– Айрин, хватит! Я устал слушать глупости ребенка. Вечером мы пойдем и объявим дату свадьбы. Подумай пока – когда и где тебе хотелось бы обвенчаться.

Айрин чуть вздрогнула. Перед ней стоял мужчина. Настоящий мужчина. Но почему же она противится, не желая подчиниться ему.

Что же с ней такое? Она столько лет мечтала услышать это от Райана. И вот сейчас, когда она даже думать перестала о такой возможности, он предлагает ей брак. Если бы она действительно любила его, она бы просто мечтала услышать то, что он сейчас сказал. И его слова не вызвали бы у нее такого неприятия.

Еще одна мысль поразила ее – желание, чтобы сейчас перед ней стоял Дэниел и произносил эти слова. И они бы точно не вызвали в ней такой бури непонятных эмоций – страха и паники одновременно.

Возможно, все дело в том, что она привыкла к Дэниелу за эти дни и понимает, какое будущее ее ждет вместе с ним. А вот Райан стал для нее почти незнакомцем.

В голове все перемешалось. Ей определенно нужно подумать. Только вот в этом доме сделать это не получится.

– Мне нужно пройтись, – сообщила она Райану, взяв ключи от машины и сумочку.

– Как скажешь, малыш. Ты права, ты слишком устала и это мешает тебе правильно осознать происходящее.

Айрин кивнула, вышла за дверь и сбежала вниз. Она села в машину на подъездной дорожке перед гаражом и только сейчас поняла, что со всей этой суматохой не успела поставить ее в сторону и теперь перекрывала выезд. Как хорошо, что никому не понадобилось отъехать.

Аккуратно вырулив на дорогу, она остановилась, решив предупредить родителей об отъезде и, прикрыв автомобиль, направилась к дому.

– Айрин, с тобой все в порядке? – послышался голос Дэниела.

В его голосе было столько беспокойства, что Айрин невольно оглядела себя – так и есть, покинула дом в домашней одежде и бальных туфлях – немудрено, что Дэниел тревожится.

Хотя, надо отдать ему должное, он всегда волновался о ней. Больше, чем о себе. Сколько лет она знала его – никогда не боялся оказаться глупцом в глазах окружающих, не думал о том, что может остаться голоден. Всегда заботился о ней.

И это было так волнительно – настоящий мужчина, который думает в первую очередь о своей девушке, что Айрин вздрогнула, мигом вспомнив все его прикосновения и поцелуи, которые сводили ее с ума. Не то, что с Райаном.

Только нужно ли подаваться гормонам в ситуации, когда ты выбираешь себе мужчину не на ночь, а на целую жизнь? Пусть к старшему сыну Бруксов она не испытывала желания после того, как узнала поцелуи Дэниела, но все же…

Дэниел сидел на мотоцикле и держал в руках шлем – видимо, решил проехаться. Но, увидев ее, спешился и подошел вплотную. Убрал прядь с ее лба. И Айрин увидела невообразимую муку в его глазах при этом прикосновении – словно он прощался с ней навсегда, и этот жест был последним, что он мог себе позволить.

Странно, но она никогда не видела ничего подобного в глазах Райана, словно тот не боялся ее потерять, знал, что стоит ему только позвать – она прибежит. Только вот сейчас Айрин не была уверена в правдивости этого утверждения.

– Все хорошо, – Айрин чуть кивнула головой, словно телом стараясь убедить себя в том, чему противилась душа.

Конечно, у нее не все хорошо, и она очень хотела сказать Дэниелу об этом, чтобы он снова придумал выход из ситуации, как делал это множество раз, и ей бы не пришлось ничего и никому объяснять. Но это, увы, невозможно.

– Поэтому ты вышла из дома в таком виде? – он многозначительно посмотрел на ее туфли.

– Возможно, я просто решила потанцевать…

– За рулем? Опасная затея.

– Не более опасная, чем поездка на мотоцикле.

– Ты же знаешь, я аккуратно – не люблю большие скорости.

– Знаю. Но у меня есть хоть какое-то оправдание, почему я решила сбежать из дома.

– Танцы?

– Да.

– Едешь одна?

– Намекаешь на отсутствие Райана? Я танцую не только с ним.

– Вот как? Никогда не видел, чтобы твоим партнером был кто-то еще.

– Ключевое слово здесь «не видел»! – Непонятно почему, но Дэниел раздражал ее. Или она просто срывала на нем злость потому, что он не помогает ей сейчас?.. Видимо, придется самой искать выход. Нужно срочно уехать. Предупредит родителей по телефону. – Так зачем же ты выгнал мотоцикл из гаража?

– Решил проехаться, – миролюбиво отозвался Дэниел, словно понял ее настроение. – Меня успокаивает дорога. А ты?

«Даже в этом похожи – дорога так же снимает и мои тревоги», – подумала Айрин, а вслух произнесла:

– Нужно купить кое-что к ужину.

– Помочь?

И хоть в его вопросе звучал намек на решение любой ее проблемы, она ответила:

– Нет, спасибо, я справлюсь.

Мгновение назад, она приняла решение, что это ее битва и только за ней – ее исход. Айрин улыбнулась и отправилась к автомобилю.

А Дэниел еще долго озабоченно смотрел вслед, пока машина не скрылась за поворотом.

Вечерело. Солнце клонилось к закату и на маленький городок опускались сумерки. Дэниел слышал, как внизу легонько звякают тарелки и приборы – накрывали на стол. Еще днем, чтобы чем-то занять себя, он развесил в саду гирлянды – чтобы можно было прогуляться, когда стемнеет, и сейчас они неярким светом освещали деревья и дорожки между ними.

«Быть может, счастливая Айрин захочет выйти на свежий воздух вместе с Райаном», – больно отозвалось в его сердце.

Чтобы отогнать мысли, Дэниел принялся перебирать события последних дней – люди, факты… картинка никак не складывалась воедино. Они блуждали между странами, и даже, кажется, между эпохами, но ничего не складывалось в единый пазл.

Части были разрознены и он никак не мог найти верный вариант. Получается, его и нет – верного пути, способа прийти к цели? Возможно, все должно идти своим чередом, оставляя что-то незыблемое на века.

Незыблемое, как любовь.

Где бы они ни были, куда бы ни отправились, они всегда видели ее вокруг – и на мощеных улочках старой Праги, и на нагретых солнцем полях Тосканы, и в маленьком, холодном Архангельске. Во все века единственное, что двигало мирозданьем – это любовь.

Быть может, и в том месте, где они решили начать строительство, должно оставаться что-то незыблемое? То, вокруг чего вырастет новый мир. То, что станет этому миру опорой. Почему бы такой скалой не стать дому с квартирой Вандеринга? Самая малость – и все получится.

Дэниел быстро включил компьютер и начал вносить изменения в проект. Ему казалось, что он просидел за этим никак не меньше пяти часов, но когда взглянул на часы, оказалось – всего-то тридцать минут. Нет, так быстро выполнить подобную работу никто бы не смог. Опять проделки таинственных сил?

В комнату постучали.

– Дэниел, пора одеваться к ужину.

Мамин голос вернул его к действительности. Он встал из-за стола, надел костюм – черные пиджак, брюки и белая рубашка. Только вот галстук не стал – расстегнул две верхние пуговицы. Бунтарский дух и здесь проявил себя.

В коридоре уже был Райан – как всегда, с иголочки. И галстук на месте – просто красавец. Всегда был красавцем. За ним увивались все девочки в округе, только вот он встречался лишь с одной. И она скоро станет его женой.

Размышляя подобным образом, что отнюдь не добавляло его настроению веселья, Дэниел, вслед за Райаном, спустился в столовую. Айрин еще не было.

Но, словно повинуясь его мыслям, в дверь раздался звонок. Дэниел был ближе всех к двери, поэтому отправился туда сам, закономерно ожидая увидеть ее – будущую Айрин Райан Брукс.

Ожиданиям не суждено было оправдаться – прибыла только чета Ортисов.

– Когда появится Айрин? – задавая вопрос, миссис Брукс выглядела очень взволнованной, словно подозревала что-то.

– Уехала сегодня днем, Мэдлин, – отозвалась миссис Ортис.

Дэниел не понимал, что происходит. Зачем, почему? Выходит, Айрин покинула Ричмонд сразу, как только поговорила с ним и Райаном.

Да уж, не близко продается то, что она решила купить к сегодняшнему ужину.

– Сказала, срочно нужно на работу, – продолжила мама Айрин. – Но не переживайте, обещала непременно прибыть завтра. Передала вам поздравления, но сказала, что смешивать день рождения и объявление о помолвке не хочет.

Глава 10. США, штат Нью-Йорк, Нью-Йорк, штат Виргиния, пригород Ричмонда

Ее квартирка была пустой и по-домашнему тихой. Мебель, вещи и безделушки как и до поездки – все на своих местах. Таких милых и привычных сердцу.

Айрин любила возвращаться сюда, независимо от того, было это возвращение после долгого пути или всего лишь с работы – и находить все так, как она оставила. Проводить тихие вечера, отрешаясь от суматохи большого города. Да, так было.

Она уехала из этого сумасшествия, где все ждали ее свадьбы с Райаном. И сама не понимала, как так получилось, что сбежала из дня, который должен был стать самым счастливым в ее жизни. Дня, которого она так ждала.

Сегодня в ее душе поселилась мысль, что она не была бы против, если бы Дэниел приходил и разделял с ней уютные домашние вечера в ее квартире. И страстные ночи. Конечно, потом, после свадьбы они непременно купят дом, поселятся там, ожидая пополнения, а с годами и дети наполнят его. А сейчас ей так не хватало его в этой квартире!

Айрин подошла к окну, взглянув на город. Ей нравилось смотреть на Нью-Йорк вечерами. Дела переделаны, и ты словно паришь над суетой у себя дома, забыв о проблемах дня. Люди внизу куда-то бегут – все никак не могут успокоиться, понять, что ненужные движения ни к чему, и что самое главное – прийти вечером домой, провести остаток дня тихо и спокойно, в родных стенах, с людьми которые любят тебя.

Ей никогда не было скучно самой с собой, она всегда могла найти занятие и сочувствовала людям, которым вечерами нужны шумные компании – они не понимали счастья тишины домашних вечеров. И были этим бедны.

А она, выступая на сцене, под блеском огней, а сейчас на официальных мероприятиях, хорошо знала цену такого счастья. Цену того, как хорошо, что на тебя не давят, не заставляют бежать куда-то, не настаивают как можно скорее принять решение.

Маленькой девочкой она с родителями переехала в пригород Ричмонда, поселившись рядом с Бруксами. Сразу после приезда ее мама и папа отправились знакомиться с соседями. И первыми, кого они посетили, были Бруксы. Тогда Айрин впервые увидела Райана и Дэниела. Симпатичных мальчишек с озорным блеском в глазах.

Это было радостное и беззаботное время. Она училась, ходила на танцы и веселилась с друзьями – соседскими детьми, все больше отвлекаясь от мыслей о несоответствии чьи-то ожиданием.

В этом спокойном пригороде Ортисы были далеко от семьи. И возможности видеться каждые выходные, а то и в будни, не имели. И не созерцали молчаливого укора во взгляде родственников, появившегося в тот момент, когда Айрин отказалась от балета. И не исчезнувшего и по сей день, хотя, быть может, ставшего менее заметным.

Или это она стала относиться ко всему иначе, добившись, что имеет? Получив одобрение человека, который ей дорог – Дэниела.

Будучи маленькой девочкой, она хотела быть идеальной во всем. А что касается танцев – особенно. Сразу, как приехала в Ричмонд – пошла в школу на «латину», хотя еще продолжались школьные каникулы. Райан пришел туда только с началом учебного года.

Дэниел не занимался, но всегда был рядом – сначала его водила мама, чтобы не оставлять одного. Потом ходил сам – занимаясь на тренажерах в зале, отделенном от танцевального класса прозрачной стеной. А после начал встречаться с Изабель и сопровождал свою девушку.

Айрин не помнила, когда влюбилась в Райана. Все получилось как-то само собой. Появившаяся в первый день знакомства симпатия переросла через несколько лет в более сильное чувство.

А вот у Райана совсем наоборот.

Она почувствовала момент, когда он охладел к ней. Стал больше времени проводить в компаниях, флиртовал с девчонками. Учеба и танцы почти не интересовали его, отметки становились все хуже и только почти ежедневная муштра да наработки прошлых лет не дали им скатиться в это время на вторые места в конкурсах.

А потом состоялся их разговор. Нельзя сказать, что Айрин не ожидала чего-то подобного. Но когда Райан произнес о расставании, решив рассказать всем, что они не пара, испытала состояние, близкое к шоку. В тот момент они уже учились в старших классах и все должно было развиваться в абсолютно ином направлении – поцелуи должны были перерасти в нечто большее.

И она ждала, когда Райан заговорит об этом, ведь понимала, что его отношение к ней, возможно, изменилось из-за того, что он не получает близости. Все оказалось иначе – ее партнер давно не рассматривает ее как девушку и не хочет серьезных отношений. Связи на пару недель прельщали его больше.

Услышав его предложение, она тот час же осознала последствия – вскоре он совсем забудет об учебе и танцах, и многолетний труд пойдет насмарку, – все предпосылки для этого имелись.

Отправить в никуда годы тренировок и учебы, польстившись на девичьи прелести – это же надо было додуматься до такого!

И Айрин предложила ему альтернативу – делать вид, что они встречаются, продолжить танцы, а по окончании школы поступить в университет. Если он этого хочет, конечно. И Райан согласился. Для всех вокруг они остались парой. А амбиции мужчины, которому хотелось оказывать знаки внимания всем девушкам в округе, он удовлетворял, уезжая на каникулы. Она даже знала, с какой девушкой и где он потерял девственность. Вернувшись из очередной поездки, сияющий Райан похвастался и этим.

Она тогда лишь улыбнулась в ответ. После он часто рассказывал о своих похождениях. Айрин стала ему другом и ни на что больше не надеялась.

Поэтому, поступив в университет, ответила согласием на предложение Марка сходить на свидание. Они учились с ним в одном университете. Только он – курсом старше.

Познакомились на одной из вечеринок. Она, помнится, тогда удачно защитила какой-то проект и ее взяли на подработку в небольшую юридическую фирму, от чего в этот день она выглядела особенно счастливой и много смеялась. Да еще отправилась танцевать, что делала крайне редко после окончания школы – в ней словно что-то надломилось, когда она закончила учебу и уехала.

В университете Айрин училась радоваться жизни без Райана, получив возможность жить в соответствии со своими желаниями. Решила, что не позволит никому влиять на нее и заставлять нервничать и грустить. Знакомство с Марком показало, как она ошибалась.

Она сбежала от одних ожиданий и тут же попала в другие.

Это был первый год учебы в Йеле, когда они начали встречаться с Марком. С ним у них было все, что положено влюбленным – свидания, поцелуи и объятья, с ним она потеряла девственность. Поначалу думала, что это именно то, что ей нужно – такой мужчина, что за него она выйдет замуж и родит детей. Только вот эти отношения принесли больше разочарований, чем счастья.

Марк влюбился в нее с первого взгляда. Как только увидел, как она танцует. Как и Райан. Удивительно, ведь между этими двумя мужчинами была такая пропасть в возрасте, когда они увидели ее впервые. И что Райану было простительно в его годы, было странно видеть от взрослого Марка, не понимавшего, что она живой человек со слабостями, недостатками, желаниями и принципами. Они все видели в ней только картинку, освещенную софитами. Красивую картинку, которая не может заболеть, у которой не может быть плохого настроения да и просто желания что-то делать.

Со временем Айрин увидела не только то, чем похожи двое этих мужчин, но и в чем их отличие.

Марк хотел, чтобы она бросила учебу, вышла за него замуж, осела дома. Даже смеялся над ее вождением автомобиля и говорил, что делать этого не стоит. И уж тем более, когда она ехала куда-то с ним, никогда не разрешал садиться за руль, хотя ей не нравилось его вождение, в отличие от способностей Дэниела или Райана. Вокруг нее было много мужчин с подобными взглядами.

Райана она видела редко. Понимала, что все еще испытывает к нему чувства, радостно принимая его объятья и поцелуи. И лишь легонько вздрагивала, когда он говорил, что у него появилась новая пассия. Дома думали, что они все еще пара – идея Райана продолжать видимость отношений. Он позвонил перед Рождеством их первого года учебы, когда они собирались домой на каникулы, и предложил это. Мотивировав, что не хочет расстраивать родителей, привыкших видеть их вместе. Намекнул, что они и так уже один раз не оправдали ожиданий, выбрав учебу, а не танцы. И пообещав просветить всех вокруг об истинном положении вещей, как только кто-то из них встретит серьезные отношения и захочет познакомить нового жениха или невесту с родными.

Райан был другим – видел в ней опору всегда и во всем, считая ее маленьким спусковым механизмом, не знающим ни сна, ни усталости, который будет вдохновлять на подвиги.

Только вот она не соответствовала этим представлениям.

Никто не знал ее настоящую. Никто, кроме Дэниела. Только Дэниел знал ее взлеты и падения, всегда поддерживая ее. Не важно, была ли она самой лучшей или совершала ошибки. Как странно, что она поняла это так поздно. Случившаяся с ними командировка позволила окунуться не только в чужое прошлое. Она позволило ей вспомнить свое. И осознать, кто действительно дорог в этом мире.

В ее мире, где всегда было только двое мужчин, вдруг неожиданно появился третий. И нет, не появился – оказалось, он всегда был там, с самого детства.

Сейчас Айрин могла бы определенно сказать, что нравилась Дэниелу, когда училась в школе. Понимание данного обстоятельства пришло к ней недавно, когда она сопоставила все факты.

В тот вечер она скучала за столиком одна, а Райан танцевал – уже можно – демонстрируя свое мастерство девушкам в классе.

Айрин сидела и созерцала происходящее, решив отдохнуть в этот вечер, несмотря на множество приглашений. В конце праздника появился Дэниел. И она как-то сразу почувствовала его желание что-то сказать ей. Чтобы предоставить ему эту возможность, Айрин ушла вместе с ним. Нет, если честно, она ушла бы и одна, даже если бы он не появился – нужно было готовиться к поездке в университет.

Но Дэниел так ничего и не озвучил.

Поначалу она думала – он один из многих, кто смотрит только на нее, не пытаясь заглянуть внутрь. Но за эти дни поняла, что это не так. Тогда, в детстве, он любил ее. Любил ее настоящую – и со слезами на глазах, и с ее слабостями. И он делал все, чтобы она больше не плакала, а ее слабости стали ее достоинствами.

Осталось ли сейчас что-то от его чувства? Возможно, он не решается что-то предпринимать из-за Райана, думая, что скоро их свадьба. А возможно, просто остыл к ней.

Они расстались с Марком через пару лет после начала отношений, и после у нее никого не было. Она и на работу-то в Нью-Йорке устроилась, только, чтобы закружившись в череде бесконечных дел в большом городе, забыть о неудавшихся романах.

Она так боялась танцевать, думая, что в нее влюбляются только за это! Да, Дэниел тоже влюбился, увидев ее на паркете, но за блестками, софитами и отблесками паркета смог разглядеть и ее саму.

Как оказалось, у нее было вовсе не трое мужчин, а лишь один – тот, который всегда готов быть рядом и прийти ей на помощь, как только она попросит.

Да, Айрин могла бы принять позицию Райана в отношении жены и стать ему опорой. Это было ей близко, пусть и не совсем то, чего она хотела, но она все еще что-то испытывала к Райану и могла с этим смириться.

Ей было приятно признание Райана, но сможет ли она быть с ним, простить измены, которые преследовали ее эти годы?

У Дэниела тоже было много девушек – скоротечные романы. Были ли в них чувства – сложный вопрос. А вот ее он, возможно, действительно любил когда-то. Все, что Айрин вспомнила во время путешествия, все, что увидела и почувствовала за эти недели, подтверждали правдивость догадки.

Кому из них ей верить? Кто более честен в своих чувствах?

Почему она вообще начала сомневаться? Сравнивать Дэниела и Райана? Думать о том, кто из них любит ее, а кто нет. Почему она не поставила свои чувства к этим мужчинам на первое место?

Да и были ли ее чувства к Райану любовью? Вчера, когда Райана был рядом, когда он целовал ее – ей, несомненно, было приятно, но ничего особенного она не испытывала. Ничего, что чувствовала, когда рядом был Дэниел.

С Дэниелом она испытывала трепет. Даже когда он не прикасался к ней, а просто был поблизости. Он никогда не считал ее сильной, не нуждающейся в поддержке. В отличие от Райана, Дэниел знал, что она обычный человек со своими слабостями. И что ее нужно защищать, и решать все ее проблемы. Для Райана же она осталась все той же первой красавицей в школе, по которой сохли все мальчишки.

Но есть ли она в будущем Дэниела? – Айрин не знала.

С тех пор, как на Аляске раздался этот злополучный телефонный звонок, она ни разу не поцеловала Дэниела. И он ее тоже. Он словно перестал бороться за нее.

А Айрин хотела, чтобы он сказал, как любит ее, и предложил то же, что Райан – брак. Тогда бы она могла выбирать, как делала это всегда – из нескольких предложений. Но Дэниел молча отошел в сторону. Предоставив ей полную свободу действий, словно забыв то, что было между ними.

А она так боится сказать о своих чувствах первой, хотя между ними и Дэниелом ничего не стоит! Ничего, кроме вымышленных отношений с Райаном.

Говорят, мужчины начинают ревновать, когда понимают, что любимая будет не с ним. Начинают предпринимать что-то, чтобы она осталась. Но он ничего такого не сделал. А может, он просто не любит ее?

А если так, может ли она надеяться, что Дэниел когда-либо сделает ей предложение? Даже не о замужестве, а о том, чтобы просто встречаться. Да, она видела страсть в его глазах. Но это было вдали от всех и, возможно, он уже сожалеет об этом порыве. Или не сожалеет, думая, что она неплохой вариант на пару недель.

Втайне она верила, что Дэниел будет искать ее, поедет следом. Но нет. Прошел уже почти час, как она открыла дверь нью-йоркской квартиры, ее родители уже давно в гостях у Бруксов и Дэниел знает, что ее с ними нет, но за ней он не последовал. И ни разу не признался, что что-то чувствует к ней… так есть ли вообще смысл думать о Дэниеле как о потенциальном женихе? Стоит ли ей вообще продолжать с ним отношения или лучше остановится на Райане – с ним, по крайней мере, все понятно. Уже нет той обжигающе-страстной любви, но у нее сохранились к нему чувство нежности и уважения.

Почему она так боится, что не будет нужна Дэниелу? Почему она ждет признаний от него? Ведь если бы она действительно любила его, никакие признания ей были бы не нужны. Она бы просто хотела быть с ним и все. Нет, сомнений быть не должно. Она не может просто так разрушить чужие жизни! И если у нее нет чувств, она не будет ни с кем из них.

Возможно, стоит остановиться. Сказать Райану, что она не согласна на брак. А Дэниелу… а Дэниелу и говорить-то ничего не придется, ведь он ей ничего не предлагал! А она подождет другой любви. Той, в которой нет места нерешительности и где она не будет мучиться, думая, что ранит чьи-то чувства.

В дверь позвонили. Айрин спустила ноги на пол, надев смешные тапочки с мордочкой медвежонка, и отправилась открывать дверь. На секунду ей даже показалось, что это Дэниел – почувствовав, узнав ее мысли, как он всегда это делал, преодолел десятки километров и стоит сейчас на пороге ее квартиры. И хочет сказать ей, что любит ее. О, это было бы просто великолепно – все сразу стало бы проще.

Но как только она отперла замок и распахнула дверь, то поняла, что ее надеждам не суждено сбыться – на пороге стоял курьер одной из почтовых служб. Мешковатая одежда, явно на размер больше, чем нужно, словно ее обладатель неожиданно потерял несколько килограммов, бегая и разнося бумаги, а времени на то, чтобы купить новое не имел или просто не обнаруживал подобного желания, понимая, что это временная работа, а потом он приобретет что-то посолиднее. Кепка, надвинутая по самые брови, озорной мальчишечий взгляд.

– Вам письмо, – не дожидаясь вопросов, радостно возвестил он. Даже глаза посыльного светились улыбкой, и Айрин подумала, что ему, наверное, весело от того, что девушка, которая ему нравилась, согласилась на свидание. Или ей просто так хотелось думать, учитывая творящееся в ее душе.

– Да, конечно… – Она протянула руку, чтобы взять ручку, которую он ей протягивал для подписи.

Расписавшись в бумагах, она взяла конверт и взглянула на него – пожелтевший и потрепанный, он словно путешествовал не просто много лет, а практически во времени. Неужели это ей?

Удивительно, но курьер не спросил даже ее имени… неужели не думал, что может ошибиться – словно точно знал, к кому идет и как выглядит адресат! И в тот же момент поняла, что и курьер показался ей странным и… странно знакомым. Особенно эти глаза. Вздрогнув, Айрин подняла взгляд, чтобы задать мальчишке несколько вопросов, но того уже и след простыл. Словно испарился, оставив после себя лишь этот видавший виды конверт и смятение в мыслях у Айрин, вдруг осознавшей, что она видела перед собой молодого Винда Вандеринга.

Айрин прочитала надпись на конверте, понимая, что это единственное, что она может сейчас, не надеясь поймать вольный ветер. Имя адресата удивило ее Айрин Брукс, но все остальное совпадало абсолютно – и дата рождения, и адрес. Еще на конверте стояла приписка «распечатать не раньше…» и дата, когда это следует сделать – завтрашнее число.

Айрин не понимала, к чему это, ведь мальчишка явно ошибся, перепутав фамилию. Если только… нет, это было невероятно! Неужели это действительно ее судьба – стать Айрин Брукс?..

Но она же всего несколько минут назад решила ждать новой любви, раз уж не может определиться – дать ей согласие Райану или поговорить с Дэниелом в надежде, что он к ней тоже что-то испытывает. А если так, то она никак не может быть Айрин Брукс.

Как же так – таинственный Винд Вандеринг, помогавший всем влюбленным в их историях, не захотел помочь ей…

Она надела платье, накинула на него теплую кофту – дни были прохладными – и отправилась в парк.

Центральный парк Нью-Йорка – место, где, отрешившись от шума городской суеты, можно забыть, где находишься, отвлечься от проблем и спокойно подумать.

Красно-желтые листья падали с деревьев на зеленый газон в завораживающем последнем танце. Айрин немного завидовала им – закончив свой путь феерией красок, им не нужно больше думать о будущем. Их не ждет впереди зима и разговор. Такой волнующий и пугающий одновременно.

На мостике через пруд фотографировались влюбленные пары. Как хорошо, когда знаешь, что твои чувства взаимны и тебе не надо мучиться неизвестностью.

Айрин снова вспомнила те истории, которые им довелось увидеть с Дэниелом за последние несколько недель. Появившиеся пары точно знали, кого они любят и чего именно хотят. И их ничего не могло остановить – ни недовольство родителей, ни расстояния, ни принадлежность к разным сословиям и религиозным убеждениям.

Ей стало не по себе. Когда-нибудь придется вернуться в Ричмонд и объясниться. И как только она появится на пороге, все начнут многозначительно перемигиваться и ждать. Ждать ее ответа.

Почему запуталась в том, что происходит? Всегда же умело контролировала события.

Еще и это письмо. Только она решила, что еще не встретила свою половинку и вот…

Айрин покачала головой, сбрасывая от себя оцепенение.

Все те истории, что они видели. Против этих чувств было многое. Гнев родителей и социальные неравенства, бедность и предрассудки, но влюбленные все равно были вместе.

Айрин вздрогнула. А ведь она была не права, решив, что ей не помог мистер Вандеринг. Нет же! Он подсказал, что ее судьба – носить фамилию Брукс. А увиденные истории любви и помощь таинственного хозяина нью-йоркской квартиры, пришедшееся как нельзя кстати, убеждали в одном – письмо не может быть неправдой. Даже если внутренне она противится ему.

Осталось только сделать выбор. Кого она предпочтет?

Передвигаясь по жизни на большой скорости в суете дел, она не имела времени остановиться и подумать. Подумать о том, чего действительно хочет, кто и что нужно ей самой.

Удивительная мысль пронзила ее под увядающими кронами деревьев. Да, их беззаботное лето кончилось, но впереди целая жизнь. И она, пожалуй, точно знает, с кем хочет ее провести.

Ведь все, чего она боится сейчас – это то, что Дэниел отвергнет ее. А вовсе не того, что она сама не хочет быть с ним.

И она с определенной точностью может сказать – Дэниел не предпримет ничего, думая, что между ней и Райаном что-то есть. И чтобы это изменить, ей придется признаться, рассказав всю правду. А уж потом, если он откажется от нее, решив, что в его жизни не место девушке, способной лгать, она уйдет. И – нет, не будет с Райаном.

А письмо? Что ж, его придется порвать. И она придумает что-то еще. А Дэниел ей в этом поможет.

Да, придется действовать на свой страх и риск, не зная о чувствах Дэниела. Но она готова – иначе всю жизнь будет корить себя, не использовав свой шанс на счастье.

Удивительно, но всегда заботясь о том, что окружающие думают о ней, не желая быть объектом шуток, она хочет быть именно с тем мальчишкой, который подтрунивал на ней и веселил в детстве.

Айрин давно знала, что брак с Райаном – это брак равных. Сегодня он подтвердил ее слова. Она вела его к новым вершинам. Но ей нужно иное.

С Дэниелом она тоже решала бы вопросы – куда без них в нашей неспокойной жизни. Но с ним она могла побыть маленькой, переложив, когда желает, решение проблем на его плечи. И Дэниел взял бы на себя ношу, даже если сам устал – просто потому, что он мужчина.

А когда ей захочется делать все вместе или взять правление в свои руки, он ей это позволит. Они были в этом похожи – умели меняться, подстраиваясь под желания другого: отдохнуть или побыть главным.

Было еще кое-что, помимо этого – сила, исходящая от Дэниела. Сила мужчины, которому хотелось подчиниться, спрятавшись от бытовых проблем под его крыло. Он был опорой, которая была ей необходима. Стеной, оградившей ее от всех переживаний и волнений мира. И сам не причинял бы никаких волнений, кроме самых приятных.

Райан будет прекрасным мужем. Но не ей. Он великолепный мужчина, старший сын Бруксов. Умный, воспитанный. Только этого так мало для счастливой жизни, когда точно знаешь, что такое настоящая любовь.

Сейчас она поняла, почему Дэниел после звонка на Аляске отошел в сторону – он хотел дать ей возможность самой во всем разобраться, решиться на этот шаг, убедиться в своих чувствах. И если, все обдумав, она выберет Райана, то, по его задумке, не будет испытывать неловкости – Дэниел показал ей, что ничего не ждет.

Да, он очень хорошо знал, понимал, что она должна сама осмыслить чувства к нему, хочет ли быть с ним. И как надолго, и в качестве кого. Без оглядки на его чувства и чьи-либо еще, кроме своих собственных. И только приняв это решение, прийти к нему с ответом. Тогда это будет ее решение, и только тогда она сможет принадлежать ему полностью.

Да, завтра она вернется. Сегодня она пропустит день рождения миссис Брукс. Ей нужно побыть одной. А завтра приедет назад. Она не привыкла бежать от трудностей. Не сбежит и в этот раз.

На город спустилась ночь. Огни небоскребов, окружавших парк, окрасили все вокруг разноцветными огнями. Поток машин, как маленький световой путь, спешил по своим делам.

Она сбежала в Нью-Йорк, надеясь в ритме огромного мегаполиса в череде дел и забот забыть о любви. Но получилось так, что нашла ее. И от этого стало так хорошо и легко на душе, что она улыбнулась.

С залива подул ветер. И хоть это было совсем невероятно, в его дуновении Айрин ощутила и запах тосканских лугов, залитых солнцем, и архангельских корабельных верфей, и пьянящих турецких пряностей вперемешку с мистических духом Праги. Но более явственно в нем чувствовался аромат снега и потрескивающих бревен в камине на Аляске.

И этот ветер не только принес запахи, напомнив о странствиях, он словно охватывал ее, напоминая объятья Дэниела, его сильные руки и поцелуи нежных губ – то, что ей предстоит чувствовать еще долгие годы.

Айрин вернулась домой. Переоделась в мягкий флисовый костюм, сделала себе горячего чая и забралась с ногами на диван, укрывшись пледом. Ей так не хватало тепла! Того тепла, которое она чувствовала, находясь рядом с Дэниелом.

Никогда и ни с кем прежде она не ощущала такой настоящей мужской силы, как от Дэниела, ни с кем не чувствовала себя такой спокойной.

У Райана тоже все будет. Найдется девушка, которой он подарит любовь, возможно, сам того не подозревая. Ведь это не только желание мужчины. Это идет изнутри. Для каждого предназначен свой человек. Найдется та, которая с Райаном будет ощущать то же, что и она – с Дэниелом.

Завтра будет объявление о помолвке. Непременно. И только от нее зависит, каким будет этот день.

Нужно собираться в Ричмонд.

Похоже, само провидение подарило им с Дэниелом эту поездку, устав наблюдать, как они ходят друг рядом с другом, не решаясь сделать шаг навстречу.

Айрин поставила на стол чашку с чаем. Остывшую, но все еще целую. От горячего напитка ее руки немного согрелись, и она даже решила откинуть плед. Или это мысли о любимом так подействовали на нее?

Райан – это уже не ее история. Ее история пишется с другим мужчиной.

Да, возможно, она ошибается насчет чувств Дэниела, но узнав, что такое настоящая любовь, она уже ни на что не променяет ее. А если Дэниел ничего не испытывает к ней – что ж, теперь она знает, что искать!

Только вот маленький светлый комочек все еще жил в ее душе – Винд Вандеринг еще никогда не ошибался, сводя влюбленных. А потому лежащее сейчас на ее столике письмо дарило ей надежду непременно стать Айрин Брукс. Айрин Дэниел Брукс.

За сотни километров от Нью-Йорка Дэниел сидел в своей комнате и рассматривал портрет Айрин, который он нарисовал в Праге, пока она спала. И думал о сбежавшей девушке. О том, что сегодня должен был услышать объявление о свадьбе. Но похоже, судьба сжалилась и подарила ему еще один день на мечты об Айрин.

Зачем она уехала? Да, Айрин нравилось поступать соответственно своим желаниям. Но делала она это в крайне редких случаях, когда дело касалось принципиальных для нее вещей. И – только хорошо все обдумав. Это было в случае выбора школы для танцев, профессии. Во всем остальном она старалась причинить окружающим ее людям как можно меньше неудобств. И редко что-то просила.

Лишь однажды она поддалась своему порыву, в тот день, когда они отправились в поход по случаю окончания школы. Да и то, Дэниел думал, что это было лишь попыткой привлечь внимание Райана, чтобы тот отправился за ней. А когда он отказался, она уже не могла отступать, иначе это выглядело бы глупо. И тогда в провожатых оказался Дэниел. До сих пор он вспоминал это день с нежностью, хотя импульсивность Айрин могла принести и немало хлопот. Но даже несмотря на это, он провел лучшие часы в своей жизни, ведь любимая была только с ним.

Он не очень понимал, зачем ей понадобилось привлекать внимание Райана. Но, проанализировав все после, осознал, что чем ближе становилось получение аттестатов, тем все явственнее менялись отношения Райана и Айрин. Брат явно охладевал к своей девушке. Но это было заметно, только если начнешь задаваться таким вопросом и внимательно приглядываться – ведь они все также обнимались и твердили о любви.

Да и после окончания школы, когда он еще жил в доме родителей – частенько слышал разговоры о свадьбе. И от Райана снова веяло неприкрытой любовью и желанием в отношении Айрин. И она не прогоняла его прочь.

Так было и до начала их путешествия. Дэниел видел их в саду, воркующих как два влюбленных голубка.

Что же изменилось? Почему она отправилась в Нью-Йорк? В историю о необходимости присутствия на работе он не поверил ни на секунду.

Сомнений не было – Айрин по какой-то причине тянула с объявлением о свадьбе. В том, что это не детские шалости и не кокетство, Дэниел не сомневался ни минуту.

Неужели причина в нем? На Аляске ему казалось, что все его мечты сбылись. Айрин была с ним такой… она словно уже принадлежала ему. Если бы не телефонный звонок, между ними непременно случилось бы все то, что случается между мужчиной и женщиной, которых влечет друг к другу. За время поездки он понял, что был глупцом. Все его страхи, неуверенность в себе были от любви без взаимности. Как он мог решить, что не нравится ей, ведь даже не сделал никаких намеков на свои чувства! Как он мог услышать ее мнение о себе, не задав вопрос!

Но на Аляске, когда он прикоснулся в ней, а она отозвалась на эти прикосновения, все изменилось. И он осознал, что все может. Даже получить Айрин. Если бы мама тогда не набрала их номер, он бы точно показал Айрин, на что способен в постели любящий мужчина. И – не только в постели. Тогда он был готов сделать ей предложение. Да и сейчас готов.

Только если бы между ними все случилось, если бы Айрин ответила ему «да» на предложение руки и сердца – а в том, что это непременно произошло бы, он сейчас ни капли не сомневался – смог бы он с этим жить? Если бы воспользовался тогда ее слабостью, как смотрел бы в глаза родным? В ее глаза?..

Ведь Райан рано или поздно озвучил бы свое предложение. И Айрин – она столько лет ждала этого – мучилась бы оттого, что не может ответить согласием, ведь уже обещала принадлежать другому.

Несомненно, все так и было бы. И он бы обрек девушку, которую любит, на отношения с человеком, который ей не нужен. В то время, когда ее сердце рядом с другим.

Но почему в нем до сих пор теплится надежда, что если б между ними все случилось, Айрин точно сделала бы выбор в его, Дэниела, пользу? И не пожалела бы об этом ни на секунду. И не потому, что он бы сделал все, чтобы она была счастлива, а потому, что сама хотела именно этого – быть рядом с ним, Дэниелом. Навсегда.

С чего он вдруг начал думать, что если бы она ответила на чье-то предложение, а потом передумала, она бы промолчала? Она не так глупа, чтобы провести жизнь с тем, кто ей не нужен. Не настолько щепетильна, чтобы не разорвать помолвку, если передумает.

Он видел ее нерешительность по возвращению в Ричмонд. И понял, что ей нужно время подумать, хот и не понимал – о чем. Потому и отпустил ее вчера одну по магазинам, как она озвучила. Только не предполагал тогда, что она уедет аж в Нью-Йорк.

Неужели сомневается, какой ответ дать Райану? Нет, это невероятное предположение!

Только он виноват в случившемся в этом путешествии. Соблазнить чужую невесту! Ведь Айрин ни о чем таком не помышляла, когда отправлялась в путь. А он воспользовался ситуацией.

Девушка поддалась очарованию места и любовных историй. Не более. Все кончено. Завтра объявят дату свадьбы, и все его мечты рухнут как песочный замок на пляже в Турции, унесенный нетерпеливым морем в морскую бездну.

* * *

Дэниел почти не спал, забывшись тревожным сном лишь под утро. Немудрено, учитывая происходящее – тяжело осознавать, что вечером он услышит то, чего так боялся все эти годы.

Хорошо хоть мама оставила его в покое, перестав намекать на необходимость найти невесту, закрутившись в хлопотах, связанных с праздником и предстоящей помолвкой. И позволив ему предаваться мрачным мыслям в одиночестве. Оказалось, ненадолго. Его надежды на спокойное времяпрепровождение рассеялись вместе с рассветной дымкой.

Как только он проснулся и вышел в коридор, на него налетела мама. Вернув в комнату и закрывшись, она шепотом – так, чтобы Райан не слышал – уговорила сходить в дом Бруксов и поговорить с Айрин, – мол, Дэниел всегда умел найти к ней подход. Ночью маме пришло в голову, что Айрин никуда не уезжала, а просто спряталась у себя из-за размолвки с Райаном. Или испугавшись брака. В конце тирады мама еще добавила, что Айрин всегда слушалось его. И откуда только взялись подобные мысли!

И от миссии его не спасло даже то, что он не раз повторил, как лично видел отъезд Айрин.

Дэниел долго отнекивался, ведь понимал, что это бесполезная трата времени – он видел Айрин в машине. А вечером, узнав, что ее нет и отвлекшись от гнетущих мыслей, пришел к выводу, что уехала девушка не просто так.

Но маму не так-то просто было переубедить, если она что-то задумала.

И вот сейчас, стоя в комнате, наполненной запахом духов Айрин, в абсолютно пустом доме, проникнув сюда так, как обычно Айрин попадала и в их дом – через окно, он вдруг понял, как мама права. Он действительно один из немногих, кто мог найти к ней подход. А потому ему еще тяжелее сейчас осознавать, что не он станет ее мужем.

Айрин не было. Ее вещей – тоже. Дэниел огляделся.

Комната была такой же, какой он помнил ее. Те же розовые обои и кремовое покрывало. Куча игрушек, подаренных поклонниками.

И… фото того первого букета, преподнесенного им. В рамочке на туалетном столике. Дэниел подошел и взял его в руки.

С удивительной четкостью вспомнил день, когда преподнес эти цветы. Как Айрин танцевала и как сидела за партой. Как они шли домой в день ее выпускного. И как она стояла у окна в своем кабинете в Мэджик Индастриалс. Ее взгляд, смех, губы и тонкий стан.

Он был счастлив в детстве – ведь у кого-то нет возможности даже просто видеть любимого, не то, что быть рядом. А он проводил с Айрин много времени.

Это всегда будет с ним – прогулка по Тоскане, живые цветы в замерзшем Архангельске и ее танец – только для него одного. Купание в море в Турции – самый настоящий отпуск и почти состоявшийся дует в Пражском дворце.

Их поцелуй у камина на Аляске – самое радостное воспоминание.

Маленькие кусочки счастья, которые он вечно будет хранить в своем сердце.

Как он хотел увидеть ее! Несколько минут наедине. Поговорить, улыбнуться в ответ на ее улыбку. Словно подарок ему перед ее свадьбой – вряд ли потом у него на это будет право. Даже если они и будут видеться – все будет по-другому.

Только бы сейчас она зашла в комнату…

Неожиданно его ожидания оправдались. Айрин впорхнула с дверь, подошла к нему, чуть поднялась на цыпочки и поцеловала. В губы. От удивления он отвернулся и поцелуй пришелся в щеку.

– Привет. Решил зайти в гости? – Айрин широко улыбнулась – ее не так-то легко было смутить теперь. У нее была цель, и она решила добиться ее во что бы то ни стало. В конце концов, чем она хуже Лизы или Медифь, боровшихся за свое счастье?

По дороге в Ричмонд она все еще раз обдумала и приняла твердое решение. И не собиралась отступать от своей цели. Она хочет быть с Дэниелом. И только с ним. Мечтает стать его женой. И сейчас она намерена вести себя так, словно они уже жених и невеста. Оставалось только выяснить его мнение на счет ее грез.

Как только в ее голове все сложилось, она успокоилась и вспомнила про конверт, который ей принесли вчера вечером. Припарковавшись у обочины, она открыла его.

Внутри оказалось новенькое письмо. На красивой бумаге. С печатью. Дарственная на имя Айрин Брукс. И пусть пока ее зовут не совсем так, она приложит все усилия, чтобы стать ею, выйдя замуж за Дэниела. На остальное она не согласна. И если любимый ответит отказом, она просто разорвет эту бумагу – и дело с концом.

– Мама послала проверить, действительно ты уехала или нет, – произнес Дэниел, уклонившись от поцелуя и все еще держа фото в руках.

– Да, я была в Нью-Йорке. Только что вернулась, – Айрин кивнула головой на чемодан у двери. – Надо было подумать. А над чем размышляешь ты, держа в руках это фото?

– Не думал, что ты сохранишь его…

– Почему? Они были очень красивы.

– Думаю, после были и получше.

– Возможно. Только у букета была еще одна роль.

– И какая же?

– Напоминание о том дне, когда мы заняли второе место…

– Не очень-то хорошее воспоминание – о поражении.

– Отнюдь. Это как установка, что даже неудачи нужно обращать в свою пользу. В тот день я решила, что никогда не буду второй в танцах. Это не для меня, – она усмехнулась. – У меня есть еще кое-что.

Сказав это, Айрин прошла к шкафу с одеждой и, поднявшись на цыпочки, взяла что-то с верхней полки.

– Что это? – спросил Дэниел.

У Айрин в руках был какой-то сверток. Из черной джинсовой ткани.

– Не узнаешь?

Она развернула то, что держала в руках, и Дэниел с удивлением узнал куртку, которую он порвал, ловя Айрин в падении с горы много лет назад на озере перед выпускными экзаменами.

– Ты хранишь ее? – удивленно протянул Дэниел.

– Свидетельство еще одного моего падения, – произнесла Айрин и улыбнулась. – Единственное ее выстирала и зашила. Достаю иногда. Когда начинаю забывать, что все наши поступки имеют последствия. И – не всегда приятные.

– Но как тебе удалось… – начал было Дэниел и осекся.

Как она могла прятать эту вещь в шкафу? Ведь у ее мамы должна была возникнуть масса вопросов на это счет.

– Спрятать ее? – догадалась Айрин. – А я и не прятала. Мама не задавала вопросов. Полагаю, считает, что я ее храню как память о своем взрослении. Что ж, я могу подтвердить, что это так. После того случая я действительно стала старше. Пусть и не совсем тем способом, о котором подумала мама.

Дэниел понял мысли миссис Ортис, появляющиеся при взгляде на эту куртку – о ночи, которую проводят влюбленные. И ему вдруг очень захотелось задать вопрос, когда же Айрин действительно повзрослела в этом смысле.

– Спроси, – вдруг сказала Айрин.

– Что? – не понял Дэниел.

– Я понимаю, какой вопрос ты хочешь задать, и говорю тебе «спроси», – Айрин посмотрела на него.

– Нет, – Дэниел покачал головой. – Это будет неправильно.

– Отчего же? Не вижу в этом ничего такого. Обычный вопрос парня к девушке. – Дэниел молчал, и Айрин продолжила: – Хорошо. Отвечу сама. Это было в Йеле. С парнем по имени Марк. Что бы ты там себе по этому поводу ни думал. И он был моим единственным мужчиной.

В голове Дэниела бешеной скачкой понеслись мысли. Он и правда не знал, что и думать! И уж точно не предполагал такого. Неужели у него есть шанс? И он будет глупцом, если не воспользуется им.

Айрин тем временем поставила чемодан и начала выкладывать бумаги. Внимание Дэниела привлек странный конверт и то, что было прикреплено к нему. Он увидел лишь несколько слов – имя Вандеринга, Айрин и слово «дарственная», с указанием на то, чем именно одаряется Айрин. Но этого ему хватило, чтобы все осознать. Так вот зачем она ездила в Нью-Йорк и чем вызвано ее радостное настроение – нашла Вандеринга. И получила документ на свое имя. Ну конечно, она смогла уговорить его! И чтобы документ не пропал, сделала его на новую фамилию – ведь скоро она станет Айрин Брукс. Айрин Райан Брукс…

– Айрин, доченька, ты приехала! – откуда-то от двери раздался голос миссис Ортис, через пару мгновений оказавшейся перед ними.

– Я, пожалуй, пойду, – только и сумел произнести Дэниел и исчез за дверью. Выясненные им последние несколько минут обстоятельства сбивали его с толку, а Айрин, словно не замечая его замешательства, широко улыбнулась, заметив, что он видел конверт и его содержимое.

– Пока, Дэниел. Я зайду чуть попозже. И мы непременно обсудим наши с тобой действия в связи с полученным конвертом, – весело произнесла Айрин ему вслед, словно не она только что своими признаниями разрушила в его голове весь тот мир, который был выстроен годами.

Вечер спустился очень быстро.

Стоял конец октября, со дня на день должен был начаться Хэллоуин и дети уже заготовили себе костюмы и большие мешки для сладостей.

Дэниел вспомнил, как когда-то они тоже ходили по домам, собирая конфеты. А потом разбирали их, сидя на кровати Райана, еще не смыв нанесенный перед походом за конфетами грим. Их «крестовые походы» – как говорила Айрин. И пусть раньше крестоносцы завоевывали земли, сейчас они завоевывали сладости.

Как же тогда все было понятно! Да, сейчас стало проще, когда Айрин сказала ему, что между ней и Райаном ничего не было. Но уж точно не понятнее.

Ему еще предстояло осознать, что же происходило все эти годы. Разговор с Айрин ускорил бы это, но сейчас ей точно не до подобного объяснения в окружении родственников, готовящихся к радостному событию.

Дэниел поднялся к себе. Мама накрывала на стол в столовой. В гостиной горел камин, а вся мебель была отодвинута к стенам – сегодня Айрин обещала потанцевать.

Он сел за компьютер и, чтобы хоть как-то отвлечься, открыл вчерашние наброски новой планировки для Мэджик Индастриалс. Вдруг в необъяснимом порыве Айрин порвет дарственную? – тогда новые зарисовки с сохранением дома с квартирой Вандеринга придутся весьма кстати. Хотя это так было на нее не похоже – пренебрежение к важным документам… И все же – что же такого совершил Райан, что она готова отказать ему?

Дэниел вдруг вспомнил еще один день, который он провел в ожидании ответа этой девушки. Только тогда ее ответа на предложение о замужестве ожидал он один. Даже принес кольцо, но задать вопрос так и не решился. А ведь оно до сих пор лежит у него в ящике стола в голубой коробочке Тиффани! Да, колечко было совсем небольшим, да и куплено на одной из распродаж. Но оно было самым настоящим – золотым, с маленьким бриллиантом среди тоненьких витых ниточек металла.

Дэниел открыл ящик и, взяв коробочку в руки, открыл ее. На гранях камня тут же заиграли солнечные блики, напомнив ему отблески в волосах Айрин.

Зазвонил дверной звонок и Дэниел поднял голову, прислушиваясь к звукам. Никто не спешил отзываться и открывать дверь пришедшему. Дома была почти вся семья – только отец отправился за покупками. Пусть мама была занята приготовлениями. Но Райан-то был дома и мог открыть дверь. Сам Дэниел делать этого не хотел – наверняка пришла Айрин и ее родители, а видеться с ней сейчас было выше его сил.

Наконец настойчивая трель прекратилась – кто-то открыл замок. Через несколько секунд дверь в комнату Райана скрипнула, и Дэниел вздохнул свободнее. Кто бы ни открыл пришедшему, гости, или их часть, точно скрылись за дверью его брата. Сейчас они все обсудят, решат со свадьбой и за столом объявят о грандиозном событии. И у его мамы исчезнет из взгляда эта подозрительность и настороженность, которые так беспокоят его. И даже больше его беспокоят не их наличие, а то, что с таким чувствами она смотрела на него, Дэниела, а вовсе не на Райана, что было бы логичнее – ведь не Дэниел по какой-то причине тянул с предложением.

Дэниел услышал шаги возле своей спальни. И сразу после стука, не дожидаясь ответа, дверь отворилась.

На пороге стояла Айрин. Безумно красивая – со своей высокой прической для танцев, с легким, совсем не «танцевальным» макияжем и в флисовых брюках и худи. В руках у нее был кофр с платьем и мешочек с бальными туфлями.

Дэниел не ожидал, что кто-то войдет в его комнату, поэтому так и продолжал держать кольцо в руке.

Айрин положила принесенное к нему на кровать, спросив, можно ли это сделать, на что он кивнул – больше от удивления, чем от того, что это действительно стоило делать в сложившейся ситуации. И подошла к нему.

– Красивое, – сказала она, увидев кольцо. – Собираешься делать предложение?

– Собирался, – уклончиво отозвался он.

– А что же случилось? Поссорились? – ему показалось или в голосе Айрин проскользнула надежда.

– Нет, причина не в этом.

– А в чем же?

– Боюсь, что этому предложению будут не рады.

– А ты уточнял?

– Нет. И не собираюсь.

– Почему? Думаю, многие согласятся стать твоей женой. Ты красив и умен. И у тебя спокойный характер.

– Полагаешь, этого достаточно для счастья?

– Да! А если ты при этом любишь человека…

– Возможно, причина как раз в этом…

– Думаешь, она не любит тебя? Такое вообще возможно?..

– Как видишь. Поэтому и не задаю этого вопроса.

– Как ты можешь думать, что тебе ответят отказом, если ты даже не спрашивал ничего? – поразилась она.

– Айрин, давай оставим этот разговор, – произнес Дэниел, понимая, что она от него не отстанет. – Это дела давно минувших дней. Кольцо пролежало в этом ящике много лет. И сейчас я не думаю, что в сложившихся обстоятельствах уместно задавать этот вопрос.

– Так это было давно… – протянула Айрин.

– Давно.

– А насколько?

Дэниел осознал, что если он не скажет хоть что-то, то этот допрос будет продолжаться вечно. Видимо, ее учили этому в университете, поэтому противиться бесполезно.

– Еще в школе, – ответил он.

– И когда ты собирался сделать этой девушке предложение?

– На выпускном.

– Изабель, – улыбнулась Айрин. – Первая любовь. Но почему ты думаешь, что она ответит отказом? И почему ты сказал мне недавно, что она тебе безразлична?

– Она мне безразлична, Айрин. Не знаю, что мне она ответит, и знать не хочу. Ни тогда, ни сейчас. Кольцо предназначалось не ей. Но признаю – его потенциальная хозяйка была моей первой любовью. И пока – последней. Я по-прежнему испытываю те же чувства к этой девушке. Но повторяюсь: в сложившейся ситуации это не имеет значения.

При последних словах Айрин посмотрела на него так, что он вздрогнул. А ведь был так аккуратен в выражениях. Неужели – догадалась? Но вместо того чтобы озвучить свои мысли, Айрин спросила:

– На каком выпускном ты собирался сделать предложение, Дэниел?

Да, она все поняла. Поняла то, что он собирался сказать ей в тот вечер и не решился, что никогда не встречала более верного мужчины, чем тот, что стоит сейчас перед ней. Кто никогда не изменит, если рядом с ним будет любимая.

Она смотрела на Дэниела в упор и потихоньку осознавала, что он смекнул – она все сообразила насчет школьного выпускного.

А Дэниел в свою очередь смотрел на Айрин и прекрасно понимал, что девушка перед ним обо всем догадалась. Ну конечно – сопоставила простые истины. Она же приезжала домой, общалась с его мамой. И та наверняка делилась, что младший сын ни с кем после Изабель не встречается. То есть единственный выпускной, на котором он мог бы сделать предложение – выпускной Райана, Айрин. И Изабель. Но он четко обозначил, что предмет его страсти – не ее двоюродная сестра. И в тот день он ни к кому и не подходил. Ни к кому, кроме Айрин.

Ничего, он выпутается – скажет, что был тайно влюблен в какую-нибудь девочку из ее класса и молча смотрел на предмет своего обожания. Оставалось вспомнить, кто там с Айрин учился…

От ответа его спасла открывшаяся дверь – миссис Брукс пришла, чтобы пригласить их к столу.

А вот от удивленного взгляда Айрин это не оградило. И всю дорогу до столовой она смотрела на него так, что у него ноги подкашивались. И он мог бы точно поклясться, что в этом взгляде не было ни удивления, ни жалости от того, что его любовь так и останется чувством без взаимности. Ни сочувствия, что его мечтам не суждено осуществиться. Он увидел в ее глазах то, что привело его в смятение – радость и какое-то спокойствие. Словно все складывается так, как ей хочется.

И это отнюдь не от того, что ей приятен лишний трофей в ее коллекции.

Вечер шел своим чередом. Они ужинали и негромко переговаривались. Речь шла в основном о командировке Дэниела и Айрин и о том, что случилось за время их отсутствия дома. Во время всего разговора Айрин поглядывала на Райана, чуть наклоняла голову и хмурилась. Судя по всему, Райан не делал что-то, чего ей очень хотелось, – как понял Дэниел.

Непонятно – как, но за столом они оказалась рядом. Во главе стола сидел отец, по обе стороны от него сыновья, а Айрин – по правую руку от него, Дэниела. Изящные пальчики легко держали приборы, но тарелка была полупустой – его любовь почти ничего не ела.

О свадьбе и даже о предложении не говорили. И миссис Брукс то и дело бросала обеспокоенный взгляд на Райана. А потом – и на Дэниела, когда старший сын отводил взгляд, словно не замечая ее намеков.

После ужина все переместились на диваны и заговорили.

Айрин села на маленькую софу рядом с Дэниелом и, хотя там было еще место, Райан почему-то не присоединился к ним. Удивительно, но он весь вечер избегал Айрин, словно думая над чем-то. Дэниел даже стал надеяться, что брат передумал делать предложение.

– Интересная идея, – Айрин тихо заговорила с ним. – С проектом.

– Ты видела? Но когда успела? – Дэниел не думал, что она заглянет к нему в компьютер. Ему казалось, что она смотрела только на кольцо.

– Знаешь, я сегодня раздумывала над тем же. Возможно, все не складывается именно потому, что мы приняли неверное решение. И я подумала, что этот дом стоит сохранить – если уж мы не можем найти хозяина. Переделаем все комнаты, а его квартиру оставим в неприкосновенности. Что ты задумал?

– Отель. Небольшой, уютный, со старыми вещами. Чтобы у посетителей создавалось впечатление, что они попали в старый Нью-Йорк.

– Хорошая идея… мне нравится!

– Мне тоже. Но пока это только наброски. Да и нужно получить одобрение совета на изменение проекта, если решил остановиться на этом варианте.

– Можешь рассчитывать на мою поддержку.

– Но имеет ли это смысл сейчас, когда ты обладаешь документом?

– Каким?

– Дарственная.

– Ты видел?

– Да. Очень предусмотрительно – даже имя новое указала.

– Ты злишься? – удивилась Айрин.

– Нет, это же твой проект. Ты не обязана ставить меня в известность, посвящать в детали…

– Думаешь, я нашла Вандеринга без тебя и уговорила подарить мне квартиру?

– А это не так? – вопросом на вопрос ответил Дэниел.

– Нет. Письмо принес курьер.

– И ты хочешь сказать, что не принимала участие в его появлении? Там же твое имя!

– Если ты внимательно все рассмотрел, это не совсем мое имя.

– Но будет твоим!

– Я бы не была в этом так уверена.

– Отчего же? Не думаю, что Райан откажется от свадьбы. С минуту на минут станет известна дата венчания.

– Почему все говорят о Райане, не подумав обо мне? – Она взяла его за руку.

Дэниел аккуратно убрал свою ладонь из-под ее. Айрин чуть улыбнулась и произнесла:

– Всегда радует, когда нам предоставляют выбор, не так ли?

– Ты про отель?

– Не только. Про себя – тоже. Хотелось бы, чтобы такой выбор предоставили и мне.

– У тебя всегда был выбор.

– Я тоже так думала. Но последние дни это опровергают. Все вокруг почему-то думают, будто точно знают, что мне следует делать в жизни.

– Полагаешь, они ошибаются?

– Да, потому что их желания идут вразрез с моими.

– Возможно, в тебе говорит обида? Нельзя перечеркивать прошлое из-за одной мелочи.

– Прошлое? – Айрин улыбнулась. – Я думаю, тебе еще очень многое предстоит узнать о моем прошлом. Если ты, конечно, захочешь…

– Думаешь, я должен?

– Считаю, что да. Но прежде чем рассказать, я хочу получить ответ на вопрос. Свобода выбора. Ты обладаешь ею сейчас?

– Думаю, да.

– Уверен? То есть на тебя не влияют обстоятельства, заставляющие идти вразрез с твоими желаниями?

Дэниел молчал. Он начинал понимать, к чему Айрин клонит, и был удивлен и одновременно почему-то напуган этим. А она продолжила:

– Представь, что у тебя сейчас – полная свобода выбора. И честно ответь мне на вопрос: если бы тогда, много лет назад, все случилось, как ты задумал – жалел бы сейчас об этом? Прожив и прочувствовав все то, что было в твоей жизни после, ты бы жалел, что в день выпускного я ответила согласием?

Он молчал. Значит, правда – догадалась, кому предназначалось кольцо.

В школе она казалось ему беззаботной маленькой девочкой, живущей танцами. Но сказал бы он это о ней сейчас? Точно нет. Решись она посвятить жизнь танцам – ее карьера сложилась бы удачно, это наверняка. Но разве это все, что ей нужно – умение сделать красивое па? Она хотела большего. А сейчас стала взрослой, вдумчивой и серьезной, но в то же время осталась улыбчивой и веселой. Он чувствовал, что с ним она была самой собой – словно нашла в его лице друга и защитника. И мужчину. Нет, он бы не жалел. Ни одной минуты своей жизни, если бы тогда сделал предложение, и Айрин ответила бы согласием. Даже понимая, что раньше он представлял ее себе совсем другой. Тогда, как и сейчас, он мечтал, чтобы она была с ним.

Нынешней она нравилась ему еще больше. Но разве это имеет значение, если она выходит за Райана?

– Айрин, я не понимаю, о чем ты… – начал он.

– Ответь правду, – Айрин посмотрела на него. – Ответь, ты бы жалел, что я вышла за тебя замуж много лет назад?

– Нет, – он покачал головой. – Ни один миг своей жизни!

Она наклонилась к самому его уху и произнесла:

– Спасибо.

– Вы уже думали, где будете жить после свадьбы, Айрин? – вдруг спросила миссис Брукс, видимо, устав ждать, когда подобный разговор заведет ее сын.

– Мне нравится Нью-Йорк, – отозвалась та.

– Но как же так, – миссис Брукс была в замешательстве. – Жена должна переехать к мужу.

– Абсолютно согласна. Хоть я и собираюсь оставить свою квартиру, жить хочу у мужа.

– Будет неплохо выбираться в большой город по выходным, – Мэдлин облегченно вздохнула.

– Для семьи я бы выбрала пригород – детям нужен воздух. Но до появления потомства все же предпочту жить в Нью-Йорке – так удобнее добираться до работы. И, насколько я понимаю, с этим проблем не будет.

Миссис Брукс задумчиво смотрела на Айрин, явно не понимая, о чем та говорит. И только до Дэниела вдруг начал доходить смысл слов этой девушки. У него была квартира в Нью-Йорке. Пусть и съемная. Но в городе. А если это совместить с тем, что он услышал от Айрин пару минут назад и полученный ею от Вандеринга конверт…

– Но разве ты не хочешь после венчания проживать с мужем? – удивилась миссис Брукс.

– Мама, думаю, это должны решать супруги, – отозвался Райан. – Сейчас рановато говорить о переезде – вернемся к этому после свадьбы.

– Но когда она состоятся – будет поздно, – Мэдлин покачала головой. – Ведь с работой тоже нужно что-то определить. Продумать заранее. А еще и приготовлений к торжеству предстоит много!

– Если Айрин придет к выводу что больше не хочет работать – что ж, муж тоже на что-то сгодиться, мама.

– Айрин не придет к такому – произнесла Айрин. – Ей нравится работать.

– Как скажешь, милая, – отозвался Райан. – Думаю, с твоим опытом найти что-то подходящее не составит труда в любом городе. Я мог бы поискать что-то в Нью-Йорке.

– Хочешь сменить работу? – удивилась Айрин. – Я думала, тебе нравится место.

– Если ты не найдешь ничего подходящего, почему бы нет.

– У вас еще будет время подумать, – подозрительно радостно продекламировала миссис Брукс, чувствуя, что назревает скандал, только не понимая истинных его причин. – А сейчас давайте обсудим дату и место вашей с Райаном свадьбы.

– Чьей свадьбы? – переспросила Айрин.

– Твоей и Райана, – удивленно отозвалась миссис Ортис.

Айрин бросила взгляд на Райана, словно спрашивая, почему он ничего не сказал родным. И ожидая, что тот под ее взглядом все же озвучит то, на чем она настаивает. Дэниел сделал то же самое. Только он смотрела на Райана, желая узнать причины молчания на вопрос невесты.

Райан ничего не говорил. Только в его глазах явственно читалось, что он будет бороться за Айрин и потому – безмолвствовать.

Айрин покачала головой, а Дэниел вдруг понял причину их размолвок – будущая миссис Брукс ожидала от мужа, что он будет брать на себя бремя не совсем приятных вещей, что на него можно будет положиться в будущем. Насколько он знал себя, он бы озвучил то, что хочет девушка. Даже если это что-то было бы не слишком приятным. И даже более того, он бы точно сделал это сам, потому что мужчина должен оберегать и защищать, а не перекладывать на женские плечи решение тех вопросов, решать которые не хочется. Тем более когда эта девушка со дня на день станет твоей женой.

– Как же я люблю все делать сама, Райан! И почему-то с тобой иначе не получается… – Айрин вздохнула. – Ну что ж, пора все прояснить. – Она поднялась с дивана и произнесла: – Миссис Брукс!

– Да, милая? – откликнулась та.

Айрин хотела что-то сказать, но Райан не дал ей этого сделать и вдруг произнес:

– Думаю, нам пора преподнести обещанный подарок.

– О, как долго я не видела, как мои дети танцуют! – обрадовалась миссис Брукс. – Даже начала пересматривать старые записи ваших конкурсов и тренировок. Были такие крошки – и вот сейчас повзрослели. Вы там такие милые и так хорошо смотритесь вместе.

Миссис Брукс растроганно посмотрела на детей, а Айрин улыбнулась. Что ж, если ей не дали сказать того, что она хотела, она сделает это так как умеет – просто станцует.

Она вышла из комнаты и начала подниматься по лестнице.

И в ее глазах ясно читалось, что миссис Брукс пока много чего не видела, например того, как она хорошо смотрится в паре с другими – в частности, с Дэниелом.

Только этого никто, кроме Райана, не заметил.

Дэниел остался в комнате. Сейчас, после танца, они объявят о свадьбе – это же совершенно очевидно. И Айрин навсегда исчезнет из его жизни. Зачем она задавала эти вопросы? Он почти смирился с тем, что она никогда не будет с ним.

Несколько минут в нем боролись чувства, а потом он решил, что не нужно смотреть на чужое счастье. Тем более когда не смог сделать его своим.

Все, с него хватит! Он решительно поднялся с дивана.

– Дэниел, – всполошилась миссис Брукс, – ты уходишь? Сейчас начнется все самое интересное.

– Мама, прости, я устал. Думаю, я уже знаю, что будет, – он направился к лестнице.

– Останься. Тебе понравится, – произнесла спустившаяся в этот миг Айрин. – Выполни мою просьбу.

Она улыбнулась, и Дэниел решил подчиниться. В конце концов, он мужчина и стойко перенесет поражение. Зазвучала музыка. Румба. Тот танец, с которым они с Райаном победили в последнем конкурсе. Тот, который танцевали потом на выпускном и после которого он хотел сделать ей предложение. Даже платье – то же. Как он хотел тогда станцевать с ней! Даже движения выучил, глядя на то, как они тренируются.

Он вернулся в комнату. Айрин пропустила его чуть вперед и осталась стоять на входе. Райан протянул к ней руку. Айрин улыбнулась и… подошла к Дэниелу. Положила ему руку на грудь. На руке блеснуло кольцо. То самое, которое он держал сегодня утром в своих руках. Золотые ободки с маленьким бриллиантом. Почему она решилась надеть его?! На ней было то самое платье, как и в день финала. Того дня, который он вспоминал по дороге в свой первый рабочий день Мэджик Индастриалс. Невесомый красный шелк с косой двухслойной юбкой, тонкие бретели, открытая спина и вышивка красным по лифу. Эти ее платья всегда нравились Дэниелу. Каждый раз, видя ее репетиции или конкурсы, он представлял, что это его рука лежит на ее спине, которая изгибается, совершая очередное па.

Айрин смотрела на Дэниела, не сводя глаз, и размышляла, как показать ему, что она его любит, что хочет принадлежать ему? Она знала только один способ – танец.

– Потанцуй со мной, – улыбнулась ему Айрин. Дэниел хотел что-то возразить, но она продолжила: – Пора уже всем все рассказать. Если это не хочет сделать Райан, сделаю я. Так, как умею. Танцем. Мы слишком долго идем не той дорогой. Нужно остановиться. И начать, как полагается – с самого начала. Надеюсь, ты знаешь, что означает румба?

– Танец страсти, – хриплым голосом отозвался Дэниел.

– Вот именно. Тем, что я собираюсь сделать сейчас, я покажу, что Райан – не тот, кто мне нужен и не тот, кого я люблю.

«И лишу себя необходимости говорить нашим родителям о том, что было много лет назад», – подумала она. А Дэниелу она непременно все расскажет. Только позже.

Она опустила кисть и взяла его за руку.

Райан вздохнул и даже, как показалось Дэниелу, чуть удивился.

Дэниел боялся даже представить, что все это могло значить. И в тоже время страстно желал, чтобы это было правдой. Похоже, Айрин сейчас обирается показать всем, что она не собирается замуж за Райана. Но означает ли это, что ей нужен он, Дэниел? Или она просто выбрала его, чтобы прекратить разговоры о предстоящей свадьбе и сказать, что отправляется на поиск кого-то еще?

Нужно все обдумать… не сейчас. Сейчас ему надо показать, что и он ведает, что значит – танцевать. И не просто двигаться, а делать это так, чтобы соответствовать танцовщице, подобной Айрин.

Они вышли в центр комнаты. Дэниел вел Айрин за руку, вторую она отставила в сторону – совсем как на паркете. Улыбнулась и положила руки ему на плечи. Ему показалось, или она действительно чуть провела по его груди – прежде, чем добралась до плеч? Что-то он не замечал такого при ее танцах с Райаном…

Было в этом жесте что-то невероятно интимное. Но додумать эту мысль он не успел – зазвучала нужная музыка, и он быстро положил руки ей на талию. Второй такт – и спина Айрин сделал круг под его ладонью, унеся за собой все мысли и оставив его в смятении. А он и не думал, что это так волнительно – танцевать у всех на виду. Когда он был зрителем, со стороны все казалось проще.

Сейчас Дэниел плохо осознавал, что делает. Тогда, много лет назад, ему казалось, что он запомнит каждый миг танца с ней. Но сейчас он был словно в тумане – машинально повторяя движения, которые учил много лет.

И только по глазам Айрин разгадал, что все делает правильно и хорошо. Даже более чем хорошо.

Танец закончился. Айрин, развернувшись в последнем па, прижалась спиной в груди Дэниела и оглядела потрясенных родителей. Да, кажется, пару раз она поцеловала его в танце – вот чем объяснятся их удивление.

– Как ты мог?! – первым произнес мистер Брукс. – Она – невеста твоего брата!

– Вовсе нет, – парировала Айрин.

– Нет?

Ей показалась, или почти все родители ответили хором? И разом посмотрели на Райана.

– Нет, – нехотя ответил тот. – Мы уже не пара с Айрин.

– Но свадьба… – начала миссис Брукс и осеклась.

– Все просто неправильно друг друга поняли, – вдруг отозвался Дэниел. – Райан говорил о нашей с Айрин свадьбе. А все подумали о его. Что простительно, учитывая ожидания.

Айрин взглянул на него с благодарностью. Они стояли посередине зала – словно отчитывались перед окружающими. Он все еще обнимал ее за талию. И почувствовал, как она напряглась, когда началось это обсуждение. Он просто не мог поступить иначе.

– Так Айрин не выходит за Райана? – первым вышел из оцепенения мистер Ортис.

– Нет, папа, – ответила Айрин.

– Вы же встречались столько лет! И мы все надеялись, что он сделает тебе сегодня официальное предложение, объявит дату свадьбы.

– Простите меня, мистер и миссис Ортис, – произнес Дэниел. – Это моя вина. Я должен был сделать все заранее. Официально попросить у вас руки Айрин. Но раз уж так случилось, сделаю это сейчас.

Дэниел встал на одно колено и предложил ей выйти за него. Айрин сняла с руки и протянула ему кольцо, чтобы все было, как полагается.

Как заметил Дэниел, недоуменными при этом были только лица отцов. Их матери быстро переглянулись и, как показалось Дэниелу, улыбнулись. Они словно сбросили груз с плеч. Словно то, что они сейчас услышали, было для них вполне понятным. А их беспокойство было вызвано тем, что они боялись – дети не решаться это озвучить.

– И дату объявите? – все еще не веря, что это правда, спросила миссис Ортис.

Потом, когда все успокоится и начнутся приготовления к свадьбе, Айрин расскажет ему о разговоре со своей мамой после сегодняшнего вечера. Окажется, что миссис Брукс и миссис Ортис стали подозревать что-то подобное в тот день, когда Айрин сбежала в Нью-Йорк. И, хорошенько все обсудив, пришли к выводу, что между Дэниелом и Айрин что-то происходит. И переживали, что дети не решатся отдаться чувствам, завися от обстоятельств и мнения родных, думающих, что скоро должна состояться свадьба с другим человеком. И постановили при первом удобном случае отрезать им пути к отступлению. Объявленная дата свадьбы была как раз то, что нужно, так как оставляла меньше шансов передумать.

– Непременно, – кивнул Дэниел. – Мы, правда, пока не обсуждали… но думаю, сентябрь следующего года подойдет. Правда, любимая?

– Не вижу смысла ждать так долго, – отреагировала Айрин. – Что ты скажешь об апреле?

– О, это так скоро, мы не успеем все организовать, – начал старший мистер Брукс, но натолкнувшись на взгляд миссис Брукс, решил не продолжать.

Айрин улыбнулась.

– Мы понимаем, что вы давно надеетесь на торжество кого-либо из детей… но не переживайте, миссис Брукс, мы не передумаем. И нам не нужно больше времени, чтобы все обдумать, мистер Брукс.

Произнося это, она вдруг поняла, что, несмотря на все бывшие отношения, могла себя представить в роли жены только с Дэниелом.

– Но как давно вы все решили и почему не сказали нам? – спросила мама Айрин.

– Хотели сделать сюрприз, – Дэниел опять спас ее ответом от сочинения объяснений.

Родители еще несколько минут поохали и пообсуждали, как им успеть все подготовить за такой короткий срок.

А потом Айрин объявила, что ей хотелось бы переодеться, вышла из комнаты и потянула за собой Дэниела.

Как только за ними закрылась дверь, Айрин взглянула на него. Но вместо радости, которой искрились ее глаза всего пару минут назад, он не увидел ничего.

– Ты не должен был этого делать, – сказала она вдруг.

– Не должен был делать что?

– Не должен был делать мне предложение.

– Что все это значит? Ты не хочешь выходить за меня? Так это не проблема, просто скажем, что передумали.

– Не в этом дело…

– Тогда в чем?

– В том, что этого не хочешь ты. Ты не должен был спасать меня от этого разговора о свадьбе с Райаном такой ценой. Я бы как-нибудь выкрутилась.

– Вот как… – Дэниел очень серьезно взглянул на нее. – Думаешь, я просто пошутил, предлагая тебе брак?

– А это не так?

– Абсолютно. Каким бы я ни был заботливым, я бы никогда не женился на нелюбимой.

– Ты все еще любишь меня?

– А ты когда-то думала обратное?

– Было дело… Хорошо, пусть чувства у тебя были. Но ты не планировал эту свадьбу. А принуждать кого-то к тому, чего он не хочет, я не буду.

– С чего ты решила, что я этого не хочу? У меня уже давно есть такое желание. Правда, сначала хотелось бы получить ответ на один вопрос… Танец, конечно, кое-что показал. Но вот беда, в Архангельске я кое-что решил для себя и теперь не хотел бы отступать от этого решения.

– И что же это?

– Ты должна мне ответить на один вопрос. Ты меня любишь?

– А мои движения там, в гостиной, ничего не объяснили тебе? Я же сказала перед тем, как зазвучала музыка, что хочу показать, кого люблю, – Айрин улыбнулась.

– Я помню. Но желаю услышать признание вместе с именем.

– Твоим именем, Дэниел, – Айрин прищурилась. – Я так понимаю?

– У тебя на уме есть кто-то еще? – притворно вскипел он.

Дэниел давно понял, что она с ним играет и был рад, что, несмотря на чувства, в этом вопросе ничего между ними не изменилось. Но так хотелось услышать от этой девушки заветные слова вкупе со своим именем, что и не передать! В конце концов, он имеет право – за столько-то лет ожиданий.

Айрин не стала его мучить и, притянув к себе, поцеловала и, глядя прямо в глаза, произнесла: «Я люблю тебя, Дэниел». Да так громко, что ему показалось – это слышали даже в гостиной.

После чего она отстранилась и серьезно посмотрела на него.

– Что ж, пришло мое время задавать вопросы, – сказала она. – И поверь, их будет много. И для начала ты должен ответить: почему не признался раньше? Что любишь меня.

– Как я мог? Ты всегда была невестой Райана.

– Ах это! – Айрин вздохнула. – Ты должен кое-что узнать.

– Уверена? Что должен? Что бы ты сейчас ни сказала, это не изменит моей решимости жениться на тебе. И сделаю я это не потому, что что-то кому-то пообещал, что от меня чего-то ждут или чтобы оградить кого бы то ни было… я сделаю это только по одной лишь причине – я давно и безумно хочу этого. И что бы ни случилось, я доведу дело до конца. Даже если ты решишь, что передумала, я продолжу добиваться тебя. Знаешь, я много думал в эту ночь. И понял, что только я виноват в том, что мы все еще не вместе. Второй ошибки я не совершу. Я не буду ни к чему принуждать тебя. Но если у меня есть хоть маленькая надежда – я буду бороться.

– Ничего себе, – потрясенно произнесла Айрин. – Никогда не думала, что это все так серьезно.

– Более чем ты думаешь.

Дэниел подошел к ней вплотную и обнял за талию. Через тонкий шифон платья он ощутил, как она вздрогнула, но лишь оттого, что прикосновение было слишком приятным и в ожидании большего. Он наклонил голову, чтобы поцеловать ее, но Айрин отвела подбородок в сторону.

– Тогда ты тем более должен знать, – произнесла она.

– Хорошо! – Дэниел выпрямился и отпустил ее. – Говори.

– Пообещай мне, что кроме тебя никто никогда не узнает этого! – И когда Дэниел, соглашаясь, кивнул, она продолжила: – Мы с Райаном никогда не были парой по-настоящему. Только совсем в раннем детстве. А позже это было просто прикрытие от других.

– Но зачем это было нужно?

– Представь, если бы выяснилось, что он свободен – что бы было?

– Толпы девчонок гонялись бы за ним.

– Вот именно.

– А мальчишек – за тобой, – протянул Дэниел.

– Правильно! И это мешало бы учебе. Вы все удивились, почему мы пошли в университет, выбрав специальностью не танцы, и это тоже было частью задумки – никаких лишних вопросов.

– Ну а свадьба? Вы и после школы поддерживали эту игру.

– Райан предложил. Сказал, не хочет, чтобы родители переживали из-за нашего разрыва. И волновались, что мы никак не можем найти себе кого-то еще.

– Как бы мне ни хотелось думать по-другому, тут он прав, – ответил Дэниел, а сам подумал: «Поведай они об истинном положении вещей, я бы давно был бы счастлив рядом с Айрин!» – А почему вы сейчас не хотите рассказать, что ваши отношения были неправдой?

– А как признаться в том, что столько лет водили за нос всех вокруг, включая родителей? Я думаю, все стоит оставить, как есть.

– Словно ты его бросила?

– Ага. Влюбилась и не смогла устоять перед таким шикарным мужчиной, как ты.

– И ты пойдешь на это? Перестанешь казаться в глазах окружающих идеальной? Учитывая, что это не убавит волнения родителей из-за отсутствия у Райана невесты.

– Ты меня раскусил! Да, это была еще одна причина, по которой я не хотела говорить, что мы расстались – не мог же кто-то бросить такую девушку как я.

– А тебе, получается, можно? Айрин, я слышал ваш разговор вчера вечером, Райан говорил, что любит тебя!

– Ты услышал все верно, Дэниел. Только его слова были сказаны слишком поздно… нет, это не совсем верное высказывание! Сейчас я поняла, кого действительно люблю и кто мне нужен. И это ты, Дэниел. А что до Райана… думаю, очень скоро он объявит, что это было нашим общим решением – расстаться. И никто не будет волноваться из-за отсутствия у него личной жизни.

– Вот как? Айрин, я, конечно, рад, что ты ответила согласием, но понимаю, что сейчас должен ощущать Райан – ведь чувствовал то же самое когда-то. И даже хуже – про мои чувства знал только я, а он же всем сказал, что собирается жениться.

– Да, это так. Но только он скажет, что не на мне. Знаешь, люди, привыкшие побеждать, не любят проигрывать. Думаю, скоро Райан объявит о помолвке с Эмили, с которой давно встречается. Я ей звонила – она сердится, но думаю, у них есть шанс помириться. И она действительно то, что ему нужно. Даже если сейчас Райан этого не понимает…

– Так ты согласна выйти за меня?

– Да, и меня ничто не остановит. И анализируя то, что сейчас переживает Райан, я хочу, чтобы ты подумал обо мне – я тоже не могу не слушать своего сердца.

Дэниел посмотрел на нее внимательно и, что-то вдруг поняв, кивнул.

– Я хочу спросить кое о чем… – Айрин посмотрела на него в упор. – Почему ты не признался на выпускном?

– Но что я мог дать тебе тогда? Только свою любовь.

– О, это очень многое! – горячо воскликнула она. – И сейчас я понимаю это как никогда хорошо.

– Возможно, ты и права. Только вот был ли я тогда подходящей парой – безбашенный мальчишка, почти без денег…

– Так вот в чем проблема! – это не окружающие считали нас не подходящей парой, а ты сам. Но все это наживное. Я была бы рядом и помогла тебе. И многое случилось бы раньше – наша свадьба и все остальное.

– Но ты не была влюблена… в меня тогда.

– Да, тут ты прав. И не случись путешествия, я вряд ли поняла бы, что на самом деле испытываю к тебе. Кто-то давно решил все за нас. Все те тайны, к которым мы прикоснулись, эти судьбы… эти истории любви. Там, в Чехии, много лет назад мы знали друг друга, но тогда нам не суждено было быть вместе. Но это не важно – то, что было когда-то и каких ошибок мы натворили. Главное – то, что здесь и сейчас.

– Думаешь, кто-то создал эти истории намеренно? И нашу – тоже? А без этого вмешательства никто из тех людей не был бы вместе?

– Нет, думаю, были бы. А этот кто-то просто чуть-чуть помог. Это имеет значение?

– Да. Мне не хотелось бы думать, что ты со мной потому, что кто-то кроме тебя самой решил так.

Айрин улыбнулась.

– Ну уж нет – на меня не так просто повлиять! Это мое решение, моя мечта и моя судьба. И если бы не случилось того, что произошло за эти несколько недель, мы все равно были бы вместе. Только чуть позже.

Айрин села на кровать и взглянула на монитор.

– Что-то я не припомню этого…

По экрану множились картинки уже готового отеля.

– Я сделал только наброски, – удивленно произнес Дэниел. – Не понимаю, кто все закончил.

– Проделки провидения, – улыбнулась Айрин. – Надеюсь, и у нас на свадьбе случится что-то необычное.

Седовласый старец чуть усмехнулся. Чего только не придумаешь, чтобы соединить два сердца! В этот раз это было не особенно трудно – они и сами чувствовали, что созданы друг для друга. Потребовалась самая малость – несколько лет и чуть-чуть воображения. Вот, помнится, в 1897… Тогда между двумя сердцами было столько препятствий – и власть, и деньги, и титулы. Не то, что сейчас.

Но почему-то в нынешние времена люди почти не замечают любви. Даже под самым своим носом… но не будем об этом. Дело прошлое! А впереди еще столько историй – и он поможет им свершиться. И, несмотря ни на какие преграды и события в мире, любовь будет жить!

* * *

Как и надеялась Айрин, их с Дэниелом свадьба тоже отметилась несколькими событиями. Утром ей прислали неимоверной красоты корзину цветов, в которой нашлась записка от мистера Вандеринга, хозяина квартиры. С благодарностью за то, что им удалось сохранить его дом и сделать из него такой прекрасный отель, подпись и постскриптум «Любовь все преодолеет».

Как только священник на выездной регистрации в саду Бруксов объявил их мужем и женой – в небо взлетели сотни розовых воздушных шариков. Хотя Айрин, надевшая кремовое платье с лифом из кружева и тонкую, как облачко в жаркий день фату и заказывавшая все убранство в этих же тонах, могла поклясться, что ничего подобного не заказывала.

Сразу же после свадьбы они вернулись в Нью-Йорк, проведя с мужем незабываемую первую брачную ночь в отеле Ричмонда. А через месяц, когда немного разобрались с делами, и стройка не требовала пристального внимания Дэниела, отправились на море, на пару дней.

Чудес больше не случалось, и Айрин уже решила, что впереди им предстоит счастливая, но обычная жизнь – как у всех.

Спустя год она поняла, что беременна, и они решили перебраться в пригород, продав ее квартиру, в которой обитали все это время. Среди бесконечных поисков подходящего жилища – Айрин непременно хотела настоящий камин, как в доме Дэниела, чему она так завидовала в детстве – ей на глаза вдруг попалось вполне обычное, ничем не примечательное объявление в газете. Но в душе что-то екнуло, и она уговорила Дэниела посмотреть, не особо надеясь обнаружить что-то стоящее.

Увиденное поразило их! Построенный около полугода назад и полностью обставленный мебелью дом был точной копией того, что они увидели в самом начале путешествия в Данганноне.

Они купили его и развесили на мансарде свои фотографии. А на каминной полке поставили свою фотографию со свадьбы.

И, уже перевезя сюда все вещи, Айрин вдруг поняла: чудесам всегда есть место в жизни. Даже если ты и не думаешь, что они еще могут случаться.

Оглавление

Глава 1. США, штат Нью-Йорк, Нью-Йорк

Глава 2. США, штат Виргиния, пригород Ричмонда

Глава 3. США, штат Виргиния, округ Скотт, Данганнон

Глава 4. Италия, Тоскана, провинция Ливорно, Сиена

Глава 5. Россия, Архангельск

Глава 6. Турция, Аланья – Сиде

Глава 7. Чешская республика, Прага

Глава 8. Аляска, пригород Ситки

Глава 9. США, штат Виргиния, пригород Ричмонда

Глава 10. США, штат Нью-Йорк, Нью-Йорк, штат Виргиния, пригород Ричмонда Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg