«На крыльях любви»

На крыльях любви (fb2) - На крыльях любви [Aussie Rules] (пер. Елена Юрьевна Елистратова) 977K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Джилл Шелвис

Джилл Шелвис На крыльях любви

© Jill Shalvis, 2006

© Перевод. Е. Ю. Елистратова, 2016

© Издание на русском языке AST Publishers, 2017

Глава 1

Если спросить Мелани Андерсон, так полет – высшее воплощение сексуальности. Головокружительный спуск на «феррари» со скоростью восемьдесят миль в час? Какой-нибудь любовный кинороман? Сами мужчины, собственно говоря? Все не то! Разумеется, она ничего не имела против сильного пола, однако целью Мел и сокровенной мечтой с самого нежного – четырехлетнего – возраста было небо, и только небо. Тогда она склеила из картона крылья и отважно сиганула с дерева. К несчастью, в тот самый первый раз земля воспрепятствовала ее полету, сломав крылья.

И еще лодыжку.

Вторая попытка была предпринята лет в восемь, когда девочка спрыгнула с веранды третьего этажа бабкиного дома на кучу опавших листьев. На сей раз лодыжка уцелела, зато на затылке образовался впечатляющий синяк.

К двенадцати годам большинство девочек обнаруживают интерес к мальчикам и их игрушкам, а Мел открыла для себя самолеты. Нашла работу уборщицы за чаевые в местном аэропорту, просто для того чтобы быть поближе к самолетам. Может, потому, что дом был не особенно счастливым местом; может, потому, что ждать-то ей от жизни, в сущности, было нечего, однако магия полета стала ее единственной мечтой.

Мел хотела стать пилотом, но не просто пилотом, а чертовски умелым пилотом, сорвиголовой – лечу куда хочу и когда хочу, да еще с таким видом, что круче некуда.

Сейчас Мел исполнилось двадцать шесть, и она добилась всего, чего хотела: управляла собственной чартерной компанией «Андерсон эйр», и неважно, что компания могла похвастать лишь «Сессной-172» и убитым «хокером». Ее мечта воспарила, сменив картонные крылья на крылья из титановой стали, поэтому Мел чертовски гордилась собой. Теперь бы только оплатить счета, и счастье могло стать почти абсолютным, однако деньги – в точности как сотворенный мужчиной оргазм – всегда заканчивались слишком быстро.

– Мел! Мел, дорогуша, печка снова накрылась!

Мел вздохнула, шагая через вестибюль Норт-Бич – небольшого частного аэропорта. Уютное место, но скудно обставленное: потертые кожаные кресла, видавшие виды журнальные столики да пальмы в кадках, – экономия, доведенная до крайности. Две стены были стеклянными, и сквозь них можно было видеть летное поле и два огромных ангара. В одном базировался технический отдел, в другом хранилось крепежное оборудование. За ними цепочкой выстроились ангары поменьше, которые сдавались в аренду. А за бетонкой летного поля лежали Санта-Барбара и Атлантический океан, где Мел, как правило, и обнаруживала своих техников, наслаждающихся серфингом на волнах, вместо того чтобы исполнять свои профессиональные обязанности.

На дальней стене висела огромная карта мира, испещренная разноцветными головками булавок, которые отмечали места назначения, куда сама Мел или все прочие здесь летали всевозможными чартерными рейсами. Преобладали красные булавки. Разумеется, «красной» была Мел. Одного взгляда на карту ей было достаточно, чтобы с гордостью улыбнуться.

Сразу за картой выступ стены обозначал место, где располагалось кафе «Санлайт» – амбициозное название для помещения с пятью круглыми столиками и маленькой барной стойкой, духовкой, плитой, микроволновкой и холодильником. Все это имущество умещалось на пространстве в шестьсот квадратных футов, стены которого были выкрашены в яркий солнечно-желтый цвет и завешаны фотографиями – исключительно самолетов, роскошно снятых с нижней точки, с самой земли.

В центре кухонного отсека стояла Шэрон Стоун. Крашеные каштановые волосы забраны в хвост на макушке, черный блеск для губ отлично сочетался с черным лаком на ногтях. В этом году хозяйке заведения стукнуло сорок, и сейчас на ней красовались майка с надписью «Двадцать – хорошо, но сорок лучше» в сочетании с коротко обрезанными джинсовыми шортами – прямо Дейзи Дьюк[1], да и только. Любимым десятилетием Шер были восьмидесятые, поэтому из поставленного на барную стойку бумбокса неслась оглушительная музыка «Поизэн»[2]. Сама Шер, уставившись на духовку, сообщила, растягивая слова на манер уроженки Алабамы:

– Кажется, кексы сегодня не дойдут.

– Думал, это я твой кекс, малышка!

Это подал голос Ал, муж Шерон, фотограф, автор тех снимков, что красовались на стене. Невзирая на собственный сороковник, Ал так и не избавился от сексуальной озабоченности двадцатилетнего юнца. Среднего роста, сложенный как боксер – он и был когда-то боксером, – Ал поиграл бровью и усмехнулся.

Они были женаты целую вечность и даже вырастили двоих детей, при том что сами так и остались детьми, но теперь у пары образовался синдром «опустевшего гнезда», что давало возможность воскресить счастливые дни медового месяца. То есть они говорили почти исключительно о сексе, то и дело занимались сексом, а потом снова заводили речь о сексе.

– Люди приходят сюда за моими кексами, – сказала Шэрон и звонко чмокнула мужа в грудь.

– Мне нравятся твои кексы.

– Опять подлизываешься.

Намек отозвался широкой, исполненной надежды улыбкой.

– Нет, но было бы здорово. – Он придвинулся к Шер вплотную и обхватил ладонями ее бедра.

– Подлизаться, а потом лизаться…

Шер бросила долгий взгляд в сторону Мел.

– Мужчины что кобели.

С этим утверждением Мел могла бы согласиться, но знала, что лучше придержать язычок.

– Распоряжусь, чтобы духовку починили.

– Ах, дорогуша, это было бы здорово. Знаю, тебя завалили счетами и покупка новой печки – последнее, что сейчас нужно.

Именно. В списке того, в чем Мел вовсе не нуждалась, новая печка значилась прямо перед дыркой во лбу.

– Нам нужна духовка. Ее починят как можно быстрее.

– Хорошо. Поскольку, если я продолжу разочаровывать своих клиентов, мы не сможем заплатить в этом месяце за аренду. Салли взбесится.

Ах да, эта неуловимая Салли! Это она владела аэропортом Норт-Бич и была начальницей всего – от заправки топлива до техобслуживания и ангаров. Мел со своим «Андерсон эйр» была съемщицей у Салли и, ради сниженной арендной платы, управляла всеми делами в аэропорту вместо хозяйки. Поскольку волею случая кафе «Санлайт» являлось одним из немногих прибыльных сегментов Норт-Бич, вышедшая из строя духовка была для Мел последней каплей в кипучем котле ее обязанностей, которые и без того переливались через край. Она сняла рацию с ремня на поясе, чтобы вызвать их штатного «мастера на все руки», который иногда чинил все, что сломалось, а иногда не чинил. Не иногда, а почти всегда.

– Вызову Эрнеста.

Шэрон вздохнула.

– Да-да. – Мел поднесла рацию к губам. – Эрнест, пожалуйста, зайди в кафе.

Ответа не последовало, что, собственно, было неудивительно. Никто точно не знал, сколько лет Эрнесту, однако он находился в Норт-Бич всегда, сколько Мел себя помнила. Согласно другим источникам, Эрнест был здесь со дня сотворения мира. Одно знали наверняка: Эрнест сварлив и груб, как старый козел, и когда бы ни понадобился Мел, его почти невозможно было отыскать.

Вот как сейчас.

– Наверное, спасает паука. – Надо отдать должное Алу – эти слова он произнес с невозмутимым лицом.

Эрнест обожал пауков, даже таскал с собой в заднем кармане специальную книжку, так что мог определить вид любого, если вдруг попадался ему на пути. А здесь, на побережье Санта-Барбары, в тени гор Санта-Инес, пауков водилось в избытке. Больше, чем пауков, Эрнест любил только компьютеры. И этот тип, как ни странно, был настоящим компьютерным богом. Наверное, он мог бы подыскать где-нибудь более денежную работу, однако кто бы позволил ему спать среди бела дня? Наверное, поэтому он и оставался в Норт-Бич.

– Эрнест, – произнесла Мел в микрофон рации, – зайди, пожалуйста, в кафе, срочно!

– Да зачем так орать, мисс!

Мел чуть не выскочила из собственной шкуры, когда его грубый голос раздался прямо у нее за спиной. Вот вам и Эрнест, пять футов сплошного высокомерия, начиная с сапог со стальными мысками, засаленных брюк и клетчатой, застегнутой на все пуговицы рубахи с длинными рукавами и заканчивая нечесаной шевелюрой, особенно взъерошенной в данный момент, что позволяло догадаться – он опять заснул в кладовке. Складка на щеке, воспроизводящая контуры бока канистры с маслом, была стопроцентной уликой.

– У нас сломалась духовка, – сообщила ему Мел.

– А? – Эрнест приложил ладонь к неслышащему уху. – Говорите громче!

Мел давным-давно поджарила бы его тощую задницу, да только нанимать кого-то стоящего ей не по карману.

– Духовка! Сломалась!

– Как тихо вы всегда говорите, – проворчал этот нахал. – Только Салли умеет разговаривать достаточно громко.

На самом деле Эрнест уже целую вечность не разговаривал с Салли напрямую, но спорить с этим типом без толку – все равно что с каменной стеной.

– Вы можете отремонтировать духовку? – проорала Мел ему в здоровое ухо.

– Да сделаю я вашу идиотскую печку, как только закончу с этим идиотским топливным насосом!

Внутри у Мел все оборвалось.

– А что с топливным насосом?

Без кексов они обойтись могли, но без насоса для заправки самолетов их клиентов, притом что некоторые садились здесь ежедневно исключительно для дозаправки, вряд ли.

– Ничего такого, с чем бы мне не справиться.

Эрнест уже шагал прочь, и брюки едва с него не спадали, потому что бедра были настолько тощими, что этому предмету одежды просто не на чем было держаться. Пришлось остановиться, чтобы их подтянуть, а потом продолжить путь.

Радио завопило, возвещая о посадке через двадцать минут какого-то самолета вне расписания. Мел ждала, что на сообщение откликнется кто-нибудь из дежурных техников, Ритчи или Келлан, но не тут-то было. Мел снова взяла радио и принялась вызывать своих горе-работников.

Ответа не было.

– До чего же я люблю этих безмозглых студентов! – сказала Шер.

Мел сдержала желание треснуть ее рацией прямо по лбу.

– Если эти двое в заднем ангаре снова под кайфом, я их убью.

– Мы расползаемся по швам. – Шэрон обняла Мел. – Послушай, дорогая, у тебя дел по горло. Я пойду посмотрю, можно ли выкрутиться без духовки. Ладно?

– Принимаюсь за дело, – пообещала Мел, едва диск «Поизэн» подошел к концу.

На один благословенный миг воцарилась тишина, прежде чем со щелчком включился новый диск. Поехали!

– Мне очень хочется, чтобы мы привели наше заведение в порядок. Позарез нужен ремонт, – прокричала Шер, перекрывая грохот музыки.

Мел тоже этого хотелось. Конечно, им удавалось сводить концы с концами, к тому же у каждого из них была работа. И то и другое очень хорошо, но богаче они не становились, это уж точно.

Не то чтобы Мел так уж хотелось разбогатеть, но устроиться со всеми удобствами было бы неплохо.

Ал проследовал за женой на кухню, его ладонь скользнула вниз по ее спине и сжала ягодицу.

– Эдвард Альберт Стоун! – воскликнула Шэрон, мягко растягивая слова на южный манер. – Если ты думаешь, будто вместо того, чтобы печь кексы, я займусь твоим «кексом»…

– Да ладно, мы быстренько.

– «Быстренько» уже было, сегодня ночью.

– Эй, разве это было «быстренько»?! Да это одно из моих лучших выступлений!

Мел закрыла уши ладонями и поспешила к выходу. Не нуждалась она в напоминаниях о том, что все кругом занимались «этим», а она – нет. «Этого» у нее не было уже очень долго, так что с того? Люди живут и без секса.

Если верить слухам, по крайней мере.

– Мел? Мел, ты где-то поблизости?

Голос Дайми плыл по воздуху через весь терминал со стороны ресепшена, и Мел повернула туда, гадая, что стряслось на сей раз.

Дайми Уилмингтон, примостившись на краешке своего стола, склонив голову набок, разглядывала открывающийся из окна вид на огромное пространство береговой линии, разрезанное пополам величественной громадой гор Санта-Инес и типичным для здешних мест пластом низко стелющегося утреннего тумана. Гибкая, с ногами куда более длинными, чем дозволяет закон, Дайми могла похвастать таким телом и лицом, что одного движения ее пальца было достаточно, чтобы спустить на воду тысячу кораблей, заставить толстух завопить от зависти, а взрослых мужчин пасть ниц, вознося молитвы перед ее алтарем.

И она вовсю пользовалась всем этим к своей выгоде, встречаясь с мужчинами, как правило, только по собственному выбору, – вот, вероятно, и объяснение того факта, что сейчас на ее шее красовался свежий след от затяжного поцелуя.

Ужасно. Везло всем, кроме бедняжки Мел.

По общему мнению, Дайми и Мел были похожи как день и ночь: странная парочка, но в духе современности. Все шишки доставались Мел – неприятности и удары судьбы липли к ней, как мох к дереву. Она также имела склонность принимать на себя сердечную боль и обязанности окружающих, совсем как хлопотливая курица-наседка, таскаясь по пятам за несмышленышами цыплятами, долбя их клювом по темечку до тех пор, пока подопечные не исполняли наконец то, чего от них хотели.

Дайми же по натуре была скорее из тех, кто живет и дает жить другим. Очень впечатлительная, она предпочитала зажигать благовония и медитировать, нежели действительно решать проблемы. Дайми была одновременно и занозой в боку Мел, и ее ближайшей наперсницей.

Сегодня на ней красовалась разноцветная полупрозрачная газовая мини-юбка и облегающая футболка с короткими рукавами и розовым сердечком по центру, которое немедленно притягивало взгляд к высокой упругой груди. Но Мел неизменно поражало другое: как Дайми удавалось торчать на работе целый день и сохранять футболку чистой и ослепительно-белой? Самой же ей даже смотреть не хотелось на собственный рабочий комбинезон, уже измазанный в ходе технической проверки «сессны».

– В чем проблема?

Глядя на Мел поверх пара, клубящегося над чашкой травяного чая, и дыма от ладана, который она уже успела воскурить, Дайми адресовала ей кислую улыбку. Понятно. Уместнее было бы спросить, а в чем вообще у нас нет проблем.

Они прошли вместе долгий путь. Еще в нежном подростковом возрасте Мел начала убирать в техническом отделе, а Дайми – отвечать на телефонные звонки. И для той и для другой аэропорт стал почти домом – у обеих девушек в семьях царила обстановка совсем не в духе милой комедии про Бивера[3].

Их взяла под свое крыло Салли Уэллс – женщина, у которой фантазий было куда больше, чем наличных, которая прожила жизнь как хотела, отвязная и свободная в отношениях с мужчинами, не отказывавшая себе в удовольствиях. Для них Салли стала первой настоящей моделью, с кого делать жизнь, и они обожали землю, по которой та ступала. Мел восхищалась прямотой Салли и способностью управлять собственным шоу, невзирая на превратности чертова мира. Дайми в своем благоговении зашла дальше: ей хотелось быть Салли.

К несчастью, начальница уже давно оставалась для них вне зоны доступа. И теперь, когда ее не было рядом, никто не мог облегчить Мел бремя ее бед и тревог. Никто, кроме Дайми.

– Можешь говорить, – вздохнула Мел, обращаясь к Дайми. – Поверь, день уже и так хуже некуда.

Подруга накрыла руку Мел своей.

– Выглядишь усталой. Ты не пьешь чай, который я тебе дала.

– Я ненавижу чай. Это всего лишь стресс.

– Ты ненавидишь чай лишь потому, что он обладает целебными свойствами. А ты считаешь, что это полная чушь. – Дайми вздохнула. – Опять не хватает денег?

– Хочешь сказать – как всегда. Денег не хватает, как всегда.

– Да ладно. – Дайми встала и, жеманно потянувшись, пробежала пальцами по подолу юбки, поправила майку. – У нас сегодня будет парочка крутяков.

Крутяками на жаргоне Дайми назывались выгодные, богатые клиенты.

– Что у нас точно есть, так это рейс вне расписания, – возразила Мел. – Мне придется идти на поле и швартовать самолет самой, потому что одному Богу известно, где сейчас Ритчи или Келлан.

Дайми достала карманное зеркальце и проверила, не стерлась ли помада, провела кончиком языка по краешку зубов.

– Это сделаю я.

– Ха-ха. – Мел оглядела короткую, невероятно короткую юбочку, которая отчаянно флиртовала, при каждом движении открывая взгляду бедра хозяйки. – Ты собираешься испачкать руки, рискуя испортить маникюр, и привязать самолет? Так?

Дайми улыбнулась.

– Мне дадут хорошие чаевые, тебе не кажется?

– Это даже не смешно.

– Эй, я в любом случае хочу их сразить и что-нибудь получить за это.

– Прекрати. – Мел знала, что Дайми шутит. Или отчасти шутит. Для подруги наслаждаться мужским вниманием было так же естественно, как дышать. – У меня и без того забот хватает.

Вздохнув, Дайми отвела упавшую Мел на лицо прядь.

– Дорогая, все будет хорошо. Ты что-нибудь придумаешь. Как всегда.

Именно. Взмахнет волшебной палочкой, и все устроится само собой. И, будучи волшебницей, Мел заодно обеспечит им всем счастье и благополучие на всю жизнь.

– Духовка накрылась, топливный насос барахлит, и дисциплина хуже некуда.

– Нужно, чтобы Салли им позвонила.

Их взгляды встретились.

– На сей раз это сделаешь ты, – шепнула Дайми.

– Если честно, я надеялась, что ты могла бы…

Мел поспешно умолкла, потому что в холле, словно из ниоткуда, возник Эрнест и, шаркая подошвами сапог, протащил мимо стойки дребезжащую тележку с наваленными в беспорядке инструментами и неизменной банкой для пауков. Мел и не помнила, сколько раз просила его не появляться в холле, а ходить в обход ангара, чтобы не попадаться на глаза клиентам, но он никогда ее не слушал. По крайней мере, этих ее просьб.

– Эрнест?

Он остановился перед торговым автоматом, возле стены с картой, и почесал голову, задумчиво разглядывая выставленные в ряд шоколадки.

– Да?

– Ты, случайно, не успел привести в порядок тот технический ангар, куда Дэнни намеревается складировать новые запчасти?

– Нет еще. Очень занят, как вам известно.

Конечно. Эрнест казался очень деловитым. Мел и Дайми ждали, пока он выберет наконец и сунет в карман шоколадку, чтобы составила компанию книжке про пауков, а потом уйдет.

– Терпеть не могу секреты! – прошептала Дайми.

Ну да, а Мел их просто обожала. О нет. Она взглянула на часы.

– Пора встречать самолет. Потом у меня свой рейс, в Лос-Анджелес.

– Но ты же сначала переоденешься, разве нет?

– Да, – раздраженно кивнула Мел, – разумеется.

– Говоришь так, будто не забываешь то и дело переодеваться из механика в пилота. Ежедневно.

Мел закатила глаза.

– Я вернусь к двум.

Дайми кивнула, задумчиво глядя в окно.

– Ну и везет же тебе.

– Везет? – Мел недоверчиво рассмеялась. – Как же это?

– Выберешься из нашей дыры.

– Ты же ненавидишь летать, – напомнила ей Мел. – Тебя каждый раз тошнит.

– Знаю. Я не так выразилась… – Дайми пыталась подобрать правильные слова. – Слушай, разве тебе никогда… никогда не хотелось просто забраться в самолет и… не знаю… улететь прямо на закат?

Мел недоверчиво посмотрела на подругу.

– И больше не возвращаться?

– Ну… да.

Норт-Бич был для Мел домом, ее жизнью. Нет, она никогда и помыслить не могла о том, чтобы не возвращаться. И ей всегда казалось, что Дайми думает так же.

– Ладно. Так в чем дело?

Дайми взяла со стола стопку писем.

– Как обычно. Вот поступившая почта. Счета и еще счета… если хочешь спросить. Хотя какой толк их вскрывать, если мы до сих пор не можем оплатить счета за прошлый месяц.

– Официально никто не может нам даже слова сказать, пока… – Мел взглянула в настольный календарь. – Завтра десятое. О-о господи!..

– Нам также нужно топливо для заправки, но его не привезут, пока не оплатим их счет.

Дайми нагнулась и зажгла три свечи, стоявшие шеренгой на ее рабочем столе. Звякнули кристаллы на запястьях, качнулись в такт серьги в ушах. Воздух стал наполняться ароматом ванили, соединяясь с запахом ладана, который уже дымился в курильнице за ее спиной.

– От твоих благовоний просыпается голод, – заметила Мел, – а духовка-то не работает.

– От моих благовоний люди согреются и почувствую себя уютно, как дома, – возразила Дайми, разглаживая юбку. – Это очищает карму.

Мел хотела сказать, что не верит ни в карму, ни в судьбу, которую каждый вершит сам, но гул заходившего на посадку самолета положил конец разговору.

– Что-то они рано.

Мел любила всегда и всюду успевать, поэтому на любую встречу являлась рано, но это означало, что сейчас ей придется бежать через весь холл, срывая на ходу запасной оранжевый жилет с крючка, а на бетонке поспешно напяливать его на себя, чтобы встретить самолет.

«Гольфстрим» оказался настоящим красавцем, и ее сердце летчицы сделало кувырок от зависти, когда самолет совершил посадку, легко и уверенно, послушный своему пилоту, несомненно настоящему асу.

Когда двигатель смолк, Мел, поеживаясь от утренней прохлады и ветра, нырнула под брюхо самолета, чтобы надежно закрепить его с помощью швартовочных блоков. Она работала, а мысли ее между тем блуждали. В этом месяце духовка ломалась уже дважды. Нужно бы прицениться к новой. Техникам явно следует устроить еще одну трепку на предмет выполнения обязанностей, особенно непосредственных. Да еще маленькая проблемка с топливом. Нужно найти способ оплатить этот счет побыстрее.

Боже, голова буквально гудела от навалившихся проблем.

Закончив со швартовкой, Мел выпрямилась, похлопала по блестящему боку самолета – просто хотелось к нему прикоснуться – и сдунула прядь, упавшую на лицо. Надо было надеть под комбинезон еще что-нибудь. Оно, конечно, лето, однако утренний ветер с Тихого океана продувал буквально насквозь.

С противоположной стороны фюзеляжа отворилась дверь, появился трап, а через минуту – мускулистые длинные ноги, облаченные в темно-синие брюки и начищенные рабочие ботинки. Все это великолепие дополнялось стройными бедрами и прекрасной формы ягодицами. Мел, не прочь полюбоваться зрелищем, не двигалась с места, в ожидании всего остального. Белая рубашка, закатанные выше локтей рукава и ниже воротничка рубашки – длинные рыжеватые волосы, которыми играл ветер, – не разочаровали.

Да, в ее работе были свои плюсы, и один из них сейчас бил прямо по мягкому месту. Летчики! Но этот казался скорее кинозвездой в роли воздушного аса, однако Мел и не думала переживать по этому поводу. Внутри у нее разгорался настоящий огонь, и она поняла, что краснеет.

Новоприбывший между тем сосредоточил свое внимание на блокноте, который держал в руках, когда нырнул под брюхо самолета, где и очутился нос к носу с Мел. Рыжеватая прядь беспечно упала ему на лоб, глаза прятались за стеклами летных солнцезащитных очков.

Уже в следующе мгновение радужное настроение Мел улетучилось, будто его и не было вовсе. Осталась лишь пустота, приправленная страхом. Нет! Этого не может быть. Прошло столько времени. Как этот тип осмелился показаться ей на глаза?

Он ничем не выдал своего удивления, только приподнял бровь, сдвинув очки на лоб. Зеленые, как морская вода, глаза не спеша обежали ее всю – поношенные рабочие ботинки, грязный комбинезон и непокорную гриву ярко-рыжих волос, которые Мел собирала на макушке, нисколько не заботясь о своей наружности.

– Ну надо же… – услышала она знакомый до боли голос. – Совсем большая девочка. Привет, Мел.

Да, он тоже возмужал: стал выше, шире в плечах и крупнее, чем в тот последний раз, когда она его видела, – но улыбка осталась, ей на беду, прежней – неприкрытый соблазн и чертовское обаяние.

Никуда не делся и его австралийский акцент, предупреждавший об опасности.

Взгляд зеленых глаз, от которого замирало сердце, длинные ресницы и роскошная копна светло-каштановых волос – все это буквально вопило: «Берегись! Он очень опасен».

А губы… эти губы способны пробудить отчаянную страсть или ярость…

– Бо Блэк, – прошептала Мел, покрываясь ледяными мурашками.

Он склонил голову, раздвигая губы в медленной улыбке.

– Собственной персоной, дорогая. Соскучилась по мне?

Соскучилась ли она по нему? О да, ей его так недоставало! Почти как террориста с ручной гранатой на взводе.

– Убирайся с моего аэродрома!

Как будто в его распоряжении целая вечность, Бо лениво привалился спиной к боку своего самолета, легонько похлопывая себя блокнотом по бедру.

– Никак не могу, подруга.

– Прекрасно можешь!

Порыв ветра едва не сбил Мел с ног, и ей пришлось ухватиться ладонью за блестящий бок его самолета.

– Просто забираешься в эту ржавую консервную банку и уносишь отсюда свою австралийскую задницу ко всем чертям.

– Ржавая консервная банка?

Вместо того чтобы почувствовать себя оскорбленным, Бо от души рассмеялся, и от этого смеха у Мел в животе запорхали бабочки. Как долго она не слышала этот его беззаботный смех!

Разумеется, ведь они не виделись десять лет. Тогда ему было восемнадцать, ей – шестнадцать, и она считала его долговязым нескладным подростком, который еще не вырос и не стал мужчиной.

Зато теперь Бо вырос, да еще как, черт его подери! Протянув руку, он любовно погладил стальной бок самолета, и в голову Мел закралась совершенно неуместная мысль: интересно, женщин он гладит с такой же любовью?

Ей явно стоило глотнуть крепкого кофе, чтобы мозги встали на место, и дать себе хорошую затрещину.

– Ты отлично знаешь, что это за самолет, – небрежно заметил Бо. – И сколько он стоит.

– Хорошо, – уступила Мел. – Твоя игрушка покруче моей, ты победил. А теперь можешь убираться.

Запрокинув голову, он опять рассмеялся, и, вне всякого сомнения, над ней.

Ничего нового.

Впервые Мел положила на него глаз, когда Бо с важным видом пересекал холл, прибыв в город вместе с отцом, Эдди Блэком, который занимался восстановлением и продажей старинных самолетов. Высокий и по-юношески угловатый, Бо улыбнулся Мел и сказал: «Привет, подружка!» И Мел пала, в прямом и переносном смысле, жертвой любви – со всей пылкостью, на которую способно нежное сердечко шестнадцатилетней девушки, – и на пальму в кадке, не устояв на ногах и тем самым развеселив всех, кто находился в холле, хотя самой ей было не до смеха.

Второй раз она увидела Бо Блэка, когда открыла дверь подсобки, чтобы взять метлу. Он стоял спиной к стеллажу, и хорошенькая блондинка обвивалась вокруг него, как сдобный кренделек, оседлав бедра. Рука Бо находилась под ее коротенькой юбкой, и Мел могла лишь догадываться, что там делала.

После того случая она и сама делала то же самое много, очень много раз душными беспокойными ночами.

Бо даже не смутился тогда – типичный герой-любовник, – в то время как Мел стояла столбом в дверях подсобки, совершенно шокированная. Бо лениво поднял голову, вперил в нее затуманенный взор и, убийственно улыбнувшись, лениво протянул:

– Нет проблем. Просто закрой дверь, дорогуша, ладно?

Нет проблем. Конечно. Она закроет дверь. Но что делать, если все внутри ее хотело остаться и умолять его: «Можно я буду следующей»?

И собственное желание, неожиданно настигшее ее страстное желание, так потрясло Мел, что она потеряла голову, совершенно лишилась рассудка.

Это было единственное объяснение тому, что произошло дальше. Ничего больше не замечая, она протянула наугад руку и схватила с полки первое, на что наткнулись пальцы – кажется, это был воздушный фильтр, – и… опустила ему на голову.

Отнюдь не тот поступок, которым следовало гордиться. Мел винила во всем собственные рыжие волосы и бурный темперамент, который к ним прилагался. Дайми частенько предостерегала ее, что следует держать себя в руках, не то однажды огненная шевелюра спровоцирует ее природную вспыльчивость, и горе тогда бедолаге, который подвернется Мел под руку.

Только Бо вовсе не чувствовал себя неправедно оскорбленным – его реакцией был… смех, просто смех!

И она почувствовала себя полной дурой. Господи, как же ей было стыдно!

А спустя несколько месяцев Мел увидела его в последний раз. Это было в тот самый день, когда исчез его папаша, вор и мошенник, и когда ее жизнь изменилась навсегда.

И сейчас Мел повторила:

– Убирайся.

Не переставая обольстительно улыбаться, Бо не спеша извлек из нагрудного кармана своей белоснежной рубашки сложенный листок бумаги.

Мел попыталась читать, но он держал документ так, что ей пришлось наклоняться все ниже. Теперь его глаза были совсем близко, и она увидела, что они не сплошь зеленые, как морская вода, – в них сверкают золотые искры. Он стоял так близко, что она ощущала его запах – мужской, без сомнения, – и так близко, что ей удалось наконец прочесть написанное.

«Акт передачи…» И что там дальше? «Акт передачи аэропорта Норт-Бич». Ее сердце упало.

– Откуда это?

– Да вот разобрал недавно коробку с отцовским барахлом, а в ней был ключ от банковского сейфа. – Его глаза больше не улыбались. – Это было в сейфе.

– О боже!

Он коротко кивнул.

– Да, именно так, Мел: Норт-Бич и все остальное теперь принадлежит мне. Догадываешься, что и ты тоже?

Глава 2

Бо наблюдал, как Мел Андерсон исходит злостью: казалось, над ее головой даже дымок курился. В глазах цвета корицы вспыхивали молнии, сочные губы кривились, а на лице целая буря эмоций сменяли друг друга, и гнев был наипервейшей из них.

– Салли не продавала аэропорт, – сказала она наконец.

– Вот и ошибаешься: продала.

Бо ждал ее реакции, покачиваясь на каблуках, и заметил, что когда Мел сложила руки под грудью, зрелые округлости восхитительно приподнялись. Даже грязный комбинезон не скрывал, что она та еще штучка. Мел повзрослела, и в нужных местах у нее появилось все, что нужно.

– Это гнусный подлог!

Удовольствие наблюдать за Мел изрядно поубавилось, и он констатировал:

– Нет.

– Докажи.

Теперь дружелюбное настроение Бо испарилось без остатка.

– И как, по-твоему, это сделать?

– Не знаю. Однако я бы предпочла, чтобы ты оказался как можно дальше отсюда.

Только вот незадача: Бо никуда отсюда не собирался, особенно в свете того, что удалось выяснить: перед смертью его отец стал жертвой мошенницы.

– Я хочу поговорить с Салли.

Мел смерила его ледяным взглядом.

– Ее здесь нет.

– Я подожду.

– Я тебе позвоню.

Вне всякого сомнения, Мел хотела поскорее избавиться от него. Тем хуже для нее.

– Мел, где Салли?

Она поджала губы, а в глазах ясно читалось желание отправить его в ад. Печально, но он, похоже, давно уже там. Однако почему все же она так агрессивно настроена? Бо задумался, поскольку у него-то была причина злиться. Но почему злится она? Этого он искренне не понимал. Даже не догадывался, почему бы ей не быть приветливей. Право же, могла бы даже вызваться помочь ему разобраться, особенно если бы выслушала то, что он должен сказать.

Мел явно не желала ничего слушать, даже выхватила договор из его руки и резко повернулась, намереваясь уйти.

– О нет, черта с два! – Бо схватил ее сзади за лямку комбинезона и потянул на себя.

– Не трогай меня!

Но ему нужен был ответ, и не один, и прямо сейчас, так что отпускать ее он не собирался, отчего девица просто разъярилась. Она была сейчас сильнее, чем ему помнилось, и в результате этой маленькой стычки небрежный узел у нее на голове рассыпался, волосы хлестнули его по глазам, даже попали в рот. От нее пахло сложной смесью шампуня и авиационного масла. Бо тряхнул головой, сбрасывая с лица шелковистые пряди, и крепко сжал ее руки.

– Прочь! – рявкнула Мел, брыкаясь и вырываясь из его рук. – Пусти, или сейчас так двину, что мало не покажется.

– Эй, полегче! – пробормотал Бо, почувствовав, что эта возня начинает ему даже нравиться. – Получишь сдачи.

Обхватив покрепче за плечи, он притянул извивающуюся девушку к себе и с величайшей осторожностью извлек из ее пальцев бумагу.

– Я просто заберу вот это.

Сдавленно вскрикнув, Мел наконец освободилась. Звякнули рация и телефон у нее на поясе, а также всевозможные железки, что она таскала в карманах. Эта девушка, как всегда, во всеоружии, почти ничего не изменилось! Потом ему представилась возможность полюбоваться ее удаляющимся задом – надо заметить, приятно округлившимся. Целую секунду Бо наслаждался этим приятным зрелищем. Как жаль, что он здесь с одной-единственной и конкретной целью, иначе они могли бы позабавиться.

То есть если она научилась понимать, что значит «позабавиться», в чем он сильно сомневался.

Он последовал за ней с летного поля в терминал и чуть не лишился собственного носа – Мел едва не прищемила его дверью.

– Вы только посмотрите! – прошептал он ей на ухо. – Сама любезность и приветливость, как всегда.

Мел сжала руку в кулак – единственная реакция на услышанное. Похоже, ничего не изменилось за прошедшие годы – крошка так и не научилась себя вести.

Задрав нос выше некуда – того и гляди споткнется, – Мел, позвякивая инструментами, с напыщенным видом прошествовала через весь терминал к парадному входу.

Когда-то это была невысокая забавная девчушка с настороженным взглядом и растерянной улыбкой. Сейчас она казалась какой-то нервной, возбужденной, а уж ее высокомерия хватило бы на десяток таких. Грязный комбинезон неплотно облегал ноги и бедра, и при каждом движении гаечный ключ в заднем кармане наверняка хлопал ее по заднице.

Бо озадаченно потер щеку, а Мел тем временем подошла к стойке, присела на самый краешек и, наклонившись к очаровательной женщине, которая сидела за стойкой, начала что-то шептать ей на ухо. Красавица тут же вскинула голову и уставилась на него в изумленном негодовании.

Бо узнал ее. И она его узнала, судя по тому, каких усилий ей стоило сохранять невозмутимое выражение лица. Когда он приблизился к стойке, Дайми уже взирала на него холодными, ничего не выражающими глазами, а его имя произнесла с таким выражением, будто звуки обладали омерзетильным вкусом.

Он и не ожидал, что его встретят с распростертыми объятиями, но столь откровенная враждебность начинала действовать на нервы.

– Ладно, – согласился Бо с наигранной легкостью. – Давайте начистоту.

Его слова были встречены убийственными взглядами двух пар глаз.

– Мне с вами нечего делить. Я просто хочу увидеться с Салли.

«Вернее, схватить мерзавку за горло и придушить».

– Салли здесь нет, – сказала Дайми.

Сидя на краешке стойки, Мел качнула ногой, чем выдала свое раздражение. Как будто и без того не ясно, что она в бешенстве! Бо понимал, что и сам разозлился не на шутку. Опершись ладонями о стойку, он наклонился ниже и едва ли не прошипел:

– И когда же она будет? Завтра?

Мел моргнула – медленно, как сова, – но ничего не ответила, а Дайми с преувеличенным интересом принялась разглядывать собственные пальцы, так сжатые в кулак, что даже костяшки побелели.

– Через неделю? – спросил Бо с чувством, которое, по его мнению, означало величайшее терпение.

Тишина в ответ.

– Через месяц?

Ни та ни другая даже не шелохнулись, только Мел продолжала покачивать ногой. Бо целую долгую минуту разглядывал их, потом усилием воли заставил себя расслабиться. У него ведь имеются два козыря. Во-первых, безграничное терпение. Во-вторых, нет в мире дела важнее того, ради которого он здесь.

– Имейте в виду: я могу ждать столько, сколько понадобится.

– Ты что, безработный? – буркнула Мел.

– В данный момент у меня полно чартерных рейсов.

– На «гольфстриме»?

– Да. И я снова начинаю восстанавливать старые самолеты.

– Как Эдди.

Как всегда при упоминании имени отца, на Бо накатывали воспоминания и ностальгия, и этот раз не стал исключением, поэтому, когда заговорил, голос его заметно смягчился.

– Да, как мой отец.

Прикусив нижнюю губу, Дайми взглянула на Мел, но та едва заметно покачала головой и Бо понял, что Мел здесь за старшую.

– И что же ты собираешься делать в таком случае? – уточнила Мел. – Ошиваться вокруг и глазеть, как мы тут справляемся, пока не появится Салли?

Многозначительным взглядом Бо неторопливо обвел помещение, отмечая и полное отсутствие клиентов, и слегка обшарпанный вид интерьера, а тем временем нервы у обеих девиц едва не искрили – хватило бы электричества для какой-нибудь небольшой страны «третьего мира».

– Кажется, вам тут не помешала бы помощь.

– У нас все в порядке, – сухо отозвалась Мел.

– В порядке? Пусть так. Но договор-то у кого, а, Мел?

На лицах обеих девиц отобразилась целая гамма чувств: ужас, смятение, отчаяние.

– Вот и подумайте об этом, – заключил Бо и неспешно удалился, насвистывая сквозь зубы.

Мел сверлила взглядом его сильную спину, пока он пересекал терминал, чтобы выйти в коридор, ведущий в частные офисы в задней части помещения, и чувствовала, как ухнуло в пятки ее сердце.

– Что он тут делает? – прошипела Дайми.

– Ты же слышала, что он сказал. – Нагнувшись, Мел схватила телефон и принялась набирать номер, который вот уже несколько лет знала наизусть, – номер мобильного Салли. – Он хочет поговорить с Салли, потому что не больше моего уверен, что договор подлинный.

Долгие гудки, как всегда. Тем временем снова прошествовал мимо Эрнест, на сей раз без тележки. Мел хотелось на него наорать, только это вряд ли помогло бы унять его любопытство, поэтому она сумела-таки взять себя в руки.

Салли трубку не брала. Впрочем, чему удивляться? Когда она вообще отвечала на звонки? Если не изменяет память, в последний раз они разговаривали почти год назад, хотя никто из персонала аэропорта этого не знал: Мел и Дайми старательно поддерживали видимость, что поддерживают с Салли регулярный контакт, – так было спокойнее.

Пришлось оставить сообщение для голосовой почты.

– Позвони мне, Салли, – сказала Мел после сигнала.

Дайми покачала головой.

– Как ты думаешь, он скажет об этом кому-нибудь?

– Нет, если это будет зависеть только от меня.

– Откуда у него договор на его имя?

– Там не его имя. Договор на его отца.

– Эдди Блэк!

Это имя неизменно отсылало Мел в прошлое, в то лето на второй год ее пребывания на аэродроме. Она училась разбираться в авиационном двигателе с помощью Салли и Дона, их тогдашнего механика, сварливого типа с вечной сигаретой, прилипшей к уголку рта, и бутылкой пива наготове. По какой-то загадочной причине он взял шефство над ней – может, потому, что она считала делом чести знать разницу между «бичем» и «пайпером», – а еще ему нравилось, когда молодежь проявляет любознательность.

Дайми в те времена занималась делопроизводством: подшивала документы и отвечала на телефонные звонки, – когда не флиртовала с летчиками или клиентами. Собственно, они даже не были подругами: Мел явилась с трейлерной стоянки на окраине, в то время как Дайми вращалась в кругу чертовых богатеев, – однако в то лето одно катастрофическое событие объединило их обеих. Мать Мел сбежала с отцом Дайми. Оставшиеся в наличии родители задержались ненадолго – каждый выбрал собственный способ утешиться. Мать Дайми увлеклась сильнодействующими успокоительными, которые ее и убили, а для отца Мел средством спасения стало дешевое пойло.

Так начался их союз, в других обстоятельствах вряд ли возможный. Не сестры, не подруги… просто две девушки, очень разные, которых сблизила случайность, поэтому ничего странного, что жизнь Салли стала их жизнью. А у Салли, с улыбкой от уха до уха и еще более широкой душой, прямо-таки магнитом для мужчин – как правило, очень неправильных! – каждый год был новый любовник. И тогда в этой роли выступал Эдди Блэк.

Мел и Дайми сразу поняли, что тип он подозрительный, но прежде чем убедились, что этот австралиец – обычный проходимец, прошло некоторое время. Тогда же они решили, что его сынок Бо, невозмутимый, сладкоречивый и сексуальный юнец, ничем не лучше.

В то долгое жаркое и ленивое лето Эдди и Бо воцарились в Норт-Бич, и к концу сентября Салли была по уши влюблена в старшего Блэка, который и стал здесь всем заправлять.

Потом по какой-то причине Блэкам пришлось срочно вернуться в Австралию, а вслед за ними исчезла и Салли.

Прошла неделя, и она позвонила. Так Мел и Дайми узнали, что она колесит по стране, пытаясь отыскать мошенника. Девушки не ошиблись – австралиец и Салли обвел вокруг пальца.

И гораздо позже они узнали, что на банковских счетах Салли пусто. Это означало, что для Норт-Бич наступили тяжелые времена. Мел и Дайми держались стойко, и шоу продолжалось – хотя бы ради того, чтобы Салли была довольна, когда – и если – вернется.

Только она так и не вернулась. Эдди сорвался на своем фургоне с моста и погиб, а Салли – что бы там она ни испытывала в этой связи: отчаяние или просто ярость – по-прежнему отсутствовала. Девушки по мере возможности продолжали посылать ей деньги. Еще вчера совсем девчонки, они изо всех сил старались быть взрослыми.

Салли звонила все реже, а потом звонки прекратились совсем. Более того – последние два раза Салли даже не подтвердила получение денег, хотя Мел и Дайми изо всех сил притворялись, что у них все в порядке.

Оглядываясь назад, на свою сомнительную зрелость в двадцать лет, Мел и Дайми понимали, что вряд ли стоило делать вид, будто они с Салли в постоянном контакте, но так было спокойнее и сохраняло существующее положение вещей. Кроме того, Мел не желала сдаваться, да и привычки о чем-либо сожалеть за ней не водилось. Решения, раз уж были приняты, служили руководством в дальнейшей жизни.

Теперь и Бо придется последовать ее примеру.

– Если сделка законна, – вздохнула Мел, – Бо является наследником Эдди как его единственный отпрыск.

– О господи! Мне срочно нужно выпить еще чаю. – Позвякивая браслетами, Дайми принялась рыться в корзинке с чайными пакетиками. – Что-нибудь успокаивающее.

Что касается Мел, в чаи она не верила: для того чтобы успокоиться, ей пришлось бы выпить целую гору медикаментов – столько, сколько могло поместиться в грузовом отсеке самолета.

– Все будет хорошо.

Дайми бросила на Мел грустный взгляд и покачала головой.

– Правда? Каким же образом? Нет, не отвечай. Ответа не существует. Но я уверена: было бы куда проще, окажись он уродом, правда?

Да уж, с этим не поспоришь.

– Серьезно! Пока не поняла, кто он такой, я была готова его съесть.

– Ты любого мужика готова съесть.

– Эй! – мельком глянув на собственное безупречное отражение в зеркале, рассмеялась Дайми. – Слушай, я понимаю, что мы с тобой запрограммированы по-разному и что ты всегда семь раз отмеришь, прежде чем что-то сделаешь. Однако попробуй меня убедить, что твои гормоны не взбесились и не пустились в пляс в ту самую минуту, когда ты его увидела. Само воплощение греха! А этот его сексуальный акцент…

– Подумаешь, акцент!

– Знаешь, ты совсем не умеешь врать! – хмыкнула Дайми. – У тебя даже глаза бегают.

– Хорошо, – сдалась наконец Мел, стараясь расслабить глазные мышцы. – Пусть так – он действительно выглядит… прекрасно. Достаточно?

– Дорогая, прекрасным может быть бокал шардонне или ярко-голубое небо. Самые лучшие эпитеты меркнут, когда мы говорим об этом парне. Язык немеет!

Мел воздела руки.

– С чего мы вообще затеяли этот разговор?

– Правильно. – Дайми снова села, тряхнув головой, так что звякнули кристаллики. – Слушай, дай пинка этому австралийцу – пусть убирается домой. Это наше место.

Мел сумела выдавить улыбку.

– А мне показалось, что ты мечтаешь уйти отсюда.

– Я уйду, если сама этого захочу, а не потому, что какой-то придурок начнет здесь командовать.

В этом была вся Дайми. И упрямство ее только украшало.

– К несчастью, он никуда убираться не собирается – во всяком случае до тех пор, пока не поговорит с Салли.

– Но этого никогда не будет. Мы не можем ждать вечно…

– Нам придется.

Долгую минуту они смотрели друг на друга, и сердце у каждой болезненно сжалось.

– Ты и вправду решила, будто способна обмануть обманщика? – прошептала наконец Дайми.

– Нам придется, – повторила Мел.

Дайми склонилась к подруге.

– Мы обе знаем, что он сын самого отъявленного мошенника.

– Да. – Спрыгнув со стола, Мел тряхнула головой, убирая упавшую на глаза прядь. – Я знаю, что он собой представляет, а теперь давай выясним, чего в нем нет.

– Мел!

– Пожелай мне удачи.

– Удачи! Она тебе понадобится. – Вскочив с места, Дайми крепко обняла Мел, затем отстранилась и взяла в ладони ее лицо. – Мы крутые. Мы упрямые. И мир принадлежит нам.

Мел нашла в себе силы улыбнуться. Это был их старый девиз – с той поры, когда они были совсем юными, изрядно напуганными и очень одинокими. Теперь им тоже не на кого рассчитывать, зато лет прибавилось.

И страшно им совсем чуть-чуть.

– Делай, что потребуется, – тихо сказала Дайми. – Только пусть он убирается отсюда.

Конечно.

Все, что потребуется.

Размышляя о том, что может «потребоваться», Мел почувствовала, что по телу побежали мурашки, и, к ее ужасу, эти ощущения вовсе не были неприятными.

Глава 3

Мел пересекла терминал, обдумывая свою миссию – избавиться от Бо Блэка, а проходя мимо кафе, где Шэрон за стойкой пыталась оттереть старую кафельную плитку, громко подпевая «Металлике», услышала, как та ее окликнула.

Когда Мел завернула в кафе, Шэрон, оглянувшись по сторонам, заговорщицки прошептала:

– Ну, рассказывай!

– Что… рассказывать?

– Кто этот красавчик? Деловая встреча? Новый клиент? Старый дружок? – Последнее слово она протянула с характерным южным акцентом, растягивая чуть ли не на десять слогов.

– Хм… Вроде того.

– Вроде чего?

– О-о… Эрнест заставил эту духовку работать? – попыталась Мел сменить тему.

– Пока нет.

Прикусив губу, Шер бросила взгляд на плиту. Маневр удался. Кафе давало средства к существованию им с Алом – во всяком случае, пока он не начал продавать фотографии, – а с тех пор как в прошлом году дети покинули отчий дом, стало Шэрон вместо ребенка. Она, пожалуй, охотнее вложила бы силы и энергию в настоящего живого младенца, но Ал отговорил ее от этого безумия.

– Эрнест как раз пошел принести какую-то деталь. Так что насчет того парня?..

– Прости, у меня тут вызов.

И Мел едва ли не бегом бросилась прочь.

– Сплетни – моя слабость! – крикнула Шер ей вдогонку. – И ты знаешь, что я просто так не успокоюсь!

Мел любила Шэрон, но поделиться с этой дамой хоть чем-нибудь было равносильно трансляции на целый мир. Следуя по стопам Бо, Мел вошла в длинный коридор, по которому сотрудники попадали в свои офисы. Ей принадлежал первый по ходу. Она была просто уверена, что Бо там, дожидается второго раунда. Мел задержалась на пороге, чтобы глубоко вдохнуть и успокоиться, однако бабочки, запорхавшие вдруг у нее в животе, и не думали замирать.

Как много прошло времени с тех пор, как в последний раз она испытывала что-то подобное.

Вскинув подбородок – она усвоила эту привычку, чтобы казаться повыше, – Мел толкнула дверь офиса.

Ну разумеется, кто бы сомневался… Блэк развалился в ее кресле, водрузив ноги на стол и заложив за голову руки, и размышлял о судьбах вселенной… ее вселенной.

Бо требовал разговора с Салли, да что в этом толку? Неужели и впрямь не знает, что она больше здесь не появлялась? Кажется, у нее нежданно-негаданно появилось преимущество.

– Привет, – протянул Бо, завидев Мел, и на его губах заиграла мефистофельская улыбка, которая вкупе с манерно полузакрытыми глазами и стильно взъерошенными волосами могла свести с ума. – Ты, кажется, готова поговорить?

Мел бросила один-единственный взгляд на его высокую сильную фигуру и закрыла за собой дверь. Не нужно, чтобы каждый желающий стал свидетелем дискуссии, которая неизбежно последует.

– Убирайся с моего кресла.

Он усмехнулся:

– Как мило!

Подбоченившись и с вызовом взглянув на него, Мел парировала:

– Мило? Что именно ты находишь милым?

Глаза Бо вспыхнули жарким намеком, когда он не спеша осмотрел ее с головы до пят. И хоть на Мел был закрытый комбинезон, этот взгляд заставил ее почувствовать себя обнаженной.

– Ну, если честно…

– Можешь не говорить, – поспешила она перебить. – Просто катись отсюда – это мой офис.

– Твой? – Развернувшись, он обвел взглядом помещение, и кожаная обивка кресла пошла складками под тяжестью его тела. – Забавно. Насколько мне помнится, это офис Салли.

«Черт бы его побрал!»

– Я пользуюсь им в ее отсутствие.

– Так где же она – отправилась в отпуск? Морочит голову очередному лоху, выуживает денежки из новой жертвы?

Мел не могла признаться, что Салли здесь нет: располагая договором купли-продажи, этот тип, чего доброго, возомнит себя боссом прямо сейчас. Конечно, если договор настоящий.

Мел подумала о Дайми, Шер и Альберте, Ритчи и Келлане, Дэнни, их механике… Все они были ее семьей. Сейчас она не может выпустить вожжи из рук и подвергнуть риску все, что они сами для себя тут выстроили.

Потом до ее сознания дошло, что именно он сказал.

– Салли ни разу в жизни не обманула ни единой души! Это прерогатива твоего папаши.

Неужели всего секунду назад этот взгляд казался ей томным и манящим? Глядя на нее холодными как лед глазами, он медленно поднялся и выпрямился во весь свой немалый – футов шесть с лишним – рост, и, обойдя стол, встал перед нею.

– Только отца сюда не впутывай, – сказал он с нарочитым спокойствием.

Его холодный тон ее не испугал: отступать она не собиралась. В результате теперь они стояли нос к носу, ощущая на себе дыхание друг друга. Он был по меньшей мере на голову выше Мел, от него исходило ощущение тепла и сексуальности, и казалось, что весь он состоит исключительно из мышц, притом в идеальной форме.

Только остановило ее совсем не это, а яростное желание защитить отца, которое она прочла в его глазах. Это был не тот беспечный и опасный юнец с вечной обольстительной улыбкой на губах, с шаловливыми руками, которые так и тянулись к каждой юбке. Этот мужчина был явно способен на глубокие чувства. Не впутывать его отца? Но как это возможно? Ведь именно Эдди Блэк стал первым звеном в цепи событий, последствия которых они расхлебывают вот уже сколько лет!

– Тогда не станем впутывать сюда и Салли.

Но он покачал головой.

– Это невозможно, дорогуша.

– Твой договор фальшивый.

– Салли тебе сама все скажет.

О-о господи! Салли здесь не появится, так что и сказать ничего не сможет. И это означало, что Бо так и застрянет здесь навечно.

– Что, если я позвоню, когда она появится?

– Что, если я не сдвинусь с места, пока с ней не побеседую? – Бо шагнул вперед и оказался вплотную к Мел. – И если уж мы заговорили об этом, то кто тут всем управляет, пока ее нет?

– Я.

Мел пришлось поднять голову, чтобы заглянуть ему в глаза, будь они неладны. Ее взгляд скользнул мимо широких плеч, вверх по шее и подбородку, который сегодня – да и вчера тоже – явно не встречался с бритвой, и вот, наконец, и его завораживающие зеленые глаза, которые смотрели явно предостерегающе.

– Я командую этим шоу. Зачем тебе знать?

– Потому что ты никудышный управляющий. Ваше кафе должно быть забито местными, но духовка не работает. Топливный насос неисправен. Тебе повезло, что Агентство по охране окружающей среды еще не прикрыло твою лавочку. А тут еще куча неоплаченных счетов – звонят и звонят…

– Что? Как ты…

Бо приложил палец к ее губам, имея наглость еще и улыбнуться при этом, и заявил:

– Давай-ка установим несколько основных правил. Во-первых, пока не переговорю с Салли, я никуда не уеду. Во-вторых, я не претендую на твой распрекрасный офис, но у меня здесь дела, так что понадобится место, где можно сидеть и работать, – разумеется, с компьютером, телефоном и всем радиотехническим оборудованием. И третье… Не стоит меня недооценивать. Что-то здесь неладно, и я намерен это выяснить.

Мел схватила его запястье и попыталась отвести руку прочь, но он был тверд как скала и совершенно недвижим, поэтому ей пришлось ограничиться уничижительным взглядом.

– Ты не задержишься тут надолго, так что офис тебе не понадобится.

– Отчего же? Разве что Салли появится сегодня… Что, нет? Тогда завтра? Тоже нет? Тогда привыкай к мысли, что будешь видеть мою физиономию постоянно.

В голове у Мел что-то взорвалось. Она не сомневалась, что это закипел ее мозг.

– Я не хочу, чтобы ты всех тут поставил на уши.

– И в мыслях не было. Все, что мне нужно, это поговорить с Салли.

– Не вижу смысла тебе тут торчать! Улетай на своем чудо-самолете куда душе угодно, а я тебе позвоню.

Повернувшись на каблуках, Мел распахнула дверь, но сильная рука из-за плеча ее захлопнула, да так и застыла, удерживая в закрытом положении.

И что ей оставалось, если не стоять, прижимаясь к деревянной обшивке? Бо едва не навалился на нее сзади, но Мел казалось, что она все равно в плену его сильного тела – сплошь твердые мышцы и кости, ни малейшего намека на мягкую податливость. Господи, что же это такое? Она не знала, да и думать ясно теперь, в такой близости от Бо, все равно не могла.

– Выпроводить меня все равно не удастся, – сказал он тихо, и от его голоса словно холодок пробежал по позвоночнику, отзываясь дрожью во всем теле. – Ничего личного, Мел, но я тебе не верю.

– Ты нарушаешь мое личное пространство, – прошипела она сквозь зубы, застигнутая где-то между яростью и неподдельным вожделением.

Невероятно, однако его губы коснулись чувствительного местечка чуть ниже ее уха.

– Да. Но это такое восхитительное пространство.

Его дыхание обдавало ей щеку, и Мел окончательно лишилась способности думать, зато ярость осталась.

– Выметайся отсюда, Бо!

– Почему бы тебе не рассказать, почему ты так испугалась, когда увидела у меня договор на имя отца?

При звуках его голоса она закрыла глаза, что, как оказалась, было огромной ошибкой, потому что так, с закрытыми глазами, его близость ощущалась еще сильнее.

– Просто удивилась, вот и все.

Он выдохнул ей в висок, и в его голосе она почувствовала невеселую усмешку:

– Не умеешь ты врать, дорогуша.

Мел поняла, что он ее раскусил, и постаралась как можно правдивее ответить:

– Я не лгу.

– Значит, хочешь заставить меня поверить, будто Салли оставила тебя в неведении, как последнюю дуру?

– Нет. – Мел прислонилась лбом к двери, отчаянно желая снова прижаться ягодицами к его чреслам. Вот уж непростительная слабость и глупость! Безумие! – Да.

– Так да или нет?

– Нет. – Что ж, придется сказать – все равно узнает. И может, если признаться добровольно, он поверит ей настолько, что объяснит, зачем ему так нужна Салли. – Да, мне было известно, что договор не в сейфе. Нет, я не знала почему. Просто думала, что его куда-то переложили, и…

– И?..

Мел тяжело вздохнула.

– Люди могли подумать, что договор все еще здесь. На имя Салли.

– Люди?

– Мои сотрудники.

Он замер от удивления.

– Значит, никто не знает, что Салли сделала много лет назад? Десять лет ты думала, что работаешь на нее? Сама-то понимаешь, насколько невероятно это звучит?

Да. Она все понимала.

– Если договор настоящий.

– О, не сомневайся – настоящий. – Бо развернул ее лицом к себе и, не выпуская из рук, некоторое время внимательно смотрел ей в глаза. – Но вот что я хочу теперь знать: как это ты, такая проницательная, не увидела истины за всем этим дерьмом?

Действительно, почему? Не потому ли, что все ее силы и внимание были направлены на попытки удержаться на плаву? Все вокруг рассчитывали на нее. И продолжают рассчитывать до сих пор. Они стали ее семьей. Кроме того, она всегда думала, что делает Салли услугу, поскольку всем ей обязана.

– Договор должен был храниться здесь. Иначе как бы мы знали? И если договор не фальшивый, то почему ты ждал целых десять лет, прежде чем сюда заявиться?

– Ты же знаешь: мой отец погиб.

– Да, – Мел узнала об этом в тот день, когда Салли отправилась на его поиски. Бо было не больше восемнадцати, когда он остался совсем один, убитый горем, потому что их связывали очень близкие отношения с отцом.

– Мне было очень жаль, когда узнала.

Он посмотрел ей в глаза.

– Несмотря на то, как ты о нем думала?

– Я не желала ему смерти – просто хотела, чтобы он уехал отсюда. А где твоя мать?

– Мы жили с Эдди с самого детства.

Его взгляд затуманили воспоминания, явно грустные, и сердце Мел сжалось, потому что она, как никто, знала, что это такое.

Он остался один. Один в восемнадцать лет. Мел не хотелось об этом думать, чтобы не признавать, как вдруг смягчилось сердце, – во всяком случае не сейчас, когда он так близко, что она чувствовала на себе его дыхание и ощущала силу каждого его мускула.

– Как ты жил?

– Служил в армии, потом поступил в колледж, но понял, что произошло, не раньше, чем вернулся наконец домой.

– Ты о чем?

– Что принадлежавший отцу «бичкрафт» сорок четвертого года выпуска исчез, а с ним и все отцовские накопления.

Значит, он остался ни с чем. Об этом ей тоже не хотелось думать.

– И ты полагаешь, что все это забрала Салли?

– Не просто забрала: обманула его.

– Салли сказала, что это твой отец оставил ее на бобах.

– Я намерен доказать справедливость моей версии, – заявил Бо. – А ты можешь?

Конечно нет – никаких доказательств у нее нет.

– У тебя договор. Возможно, подложный.

– Нет, не подложный, – перебил он сухо. – И в моем случае это значительно меньше, чем «бичкрафт» и полмиллиона долларов. А насколько я могу судить, все это, – добавил Бо с усмешкой, оглядываясь вокруг, – не стоит и сотой доли того, что я потерял.

– Так что же ты собираешься делать? – с некоторой настороженностью спросила Мел.

– О нет, теперь твоя очередь отвечать. Итак, где Салли?

Мел покачала головой, нашаривая за спиной ручку двери, однако Бо вышел следом за ней, и, разумеется, именно этот момент выбрал Эрнест, чтобы прошествовать назад со своей дурацкой тележкой. На полпути он притормозил и с любопытством уставился на них.

Мел бросила на него долгий взгляд, и Эрнест со вздохом двинулся дальше, громыхая своей тележкой. Господи! Необходимо вывести Бо отсюда, пока он не начал совать свой договор под нос всем и каждому. Она ему не доверяла, что бы он там ни обещал! Наверняка захочет вступить в права, и тогда не избежать всеобщей паники.

Любопытный Эрнест исчез за углом, зато появился Ал, и по выражению его лица Мел сразу поняла, что это Шэрон выслала его на разведку.

Проклятье! По скорости распространения слухов аэропорт Норт-Бич мог соперничать с любым провинциальным городком. Очевидно, дали сигнал «Всем постам: сведения о незнакомце, срочно!». С тяжелым вздохом Мел положила ладони Бо на грудь, намереваясь втолкнуть его обратно в свой офис, но по опыту она уже знала, что этот тип двинется с места только тогда, когда сам того пожелает. Пытаться его заставить – все равно что вознамериться сдвинуть с места быка весом в две тонны, и крайне упрямого к тому же.

– Зайди туда, – попросила Мел, тщетно пытаясь втолкнуть его в офис, встревоженная исключительно тем, что ее бросило в жар и как твердые мускулы сопротивляются ее ладоням. Судя по клацанью тележки, Эрнест возвращается, поняла Мел. Катастрофа! – Скорей же!

– Вообще-то, дорогая, – промурлыкал Бо ей на ухо, чуть не касаясь губами ее щеки, – тебе нужно было всего лишь попросить.

Да-да, конечно. Мел скрылась в офисе вслед за Бо, оглянувшись посмотреть, кто там еще за ними наблюдает, и быстро закрыла дверь, обеспечивая им некоторое уединение.

– Итак… – начала было она, но одного взгляда на Бо оказалось достаточно, чтобы любые слова вылетели из головы.

Он тем временем расстегивал рубашку.

– Что ты делаешь? – воскликнула она жалобно.

– Ты же сказала, чтобы я поторопился.

Вот уже показался клин загорелой кожи, и Бо сбросил рубашку, обнажая мускулистую грудь, косые возвышения ребер, живот…

– Нет! – Этот участок мужского тела она обожала – такой сильный и в то же время уязвимый – и любила прикасаться к нему губами. – Нет…

Надо сосредоточиться.

– Бо, я вовсе не это имела в виду…

Его пальцы легли на застежку джинсов. Расстегнута одна пуговица… Затем вторая…

– П-погоди! – Мел заставила себя поднять глаза, чтобы встретить его взгляд. – Серьезно, я даже не думала…

Его глаза смеялись, и она умолкла, поспешно опустив ресницы. Да он, похоже, забавляется! И у него прекрасно получается ее дурачить! Мел разрывалась между желанием его убить и нахлынувшей страстью, которая захватила ее настолько внезапно и сильно, что она даже испугалась: вдруг не выдержит и съест этого красавчика, как пирожное, в один укус. Несправедливо! Бо очень хорош, акцент придает ему особый шарм, а уж когда улыбается, становится просто неотразимым. Есть ли в мире справедливость? Мел закрыла глаза руками и выпалила:

– Быстро одевайся!

Он снова тихо рассмеялся, отчего эрогенные зоны Мел пустились в пляс. Но она умела владеть собой, поэтому терпеливо дождалась шороха надеваемой одежды и лишь тогда отняла ладони от глаз. Какое облегчение: Бо надел рубашку. Да, облегчение…

– И еще: что бы ты там ни задумал, прекрати размахивать своим договором на каждом углу.

Бо застегивал рубашку, но при этих словах замер, а затем шагнул к ней. Это было очень глупо, но бедняжка только и могла думать, что о его «ливайсах», потому что они все еще оставались расстегнутыми. Она опустила глаза: на его грудь, живот, пытаясь увидеть…

– Мел.

Она закрыла глаза, словно пыталась защититься, и замотала головой.

– Мел!

Она нерешительно открыла глаза, а он заговорил в таком тоне, что ей немедленно захотелось его лягнуть:

– Значит, так. Я здесь, и это факт. И поскольку вышло так, что договор собственности у меня, а не у тебя, то и правила буду устанавливать я сам. Мои собственные правила.

Глава 4

У Бо выдался очень интересный день. Он не знал, что именно Мел наболтала всем, прежде чем отправиться обслуживать очередной чартер, но свою часть уговора выполнил: никому ничего не сказал о своем документе. В данный момент ему больше всего хотелось выяснить историю с Салли, причем лично.

В любом случае ему представилась возможность ходить по аэропорту без помех и заглядывать в разные ангары, воскрешая в памяти все, что когда-то знал о Норт-Бич и том, как ведутся здесь дела.

Немедленно нахлынули воспоминания о том, как приезжал сюда с отцом, как раз в процессе покупки «бичкрафта». Они планировали полностью восстановить самолет, потом продать «RC-455» с большой прибылью, чтобы начать все снова.

И тогда Эдди встретил Салли.

Улыбка Салли пронзила беднягу, превратив в одержимого любовью идиота. И Бо ничего не оставалось, кроме как наблюдать за отцом, который совсем лишился разума, почему и свалился на машине с моста.

Оставшись один, Бо от отчаяния принял импульсивное решение отправиться в армию, однако, как ни странно, для него это обернулось благом. Закончив курсы и получив диплом, он стал летчиком, и в конце службы мальчик превратился в мужчину. Затем жизнь нанесла Бо новый удар: решившись наконец разобрать вещи отца, он обнаружил, что Салли не ограничилась тем, что просто разбила отцу сердце. Каким-то образом ей удалось завладеть «бичкрафтом» и заодно и всеми его сбережениями. Все, что она оставила отцу взамен, – это договор о передаче прав на аэропорт Норт-Бич, который явно стоил в разы меньше.

Почему Эдди заключил эту сделку? О чем он вообще думал, подписывая приговор делу их жизни? Бо этого не знал, да и вряд ли узнает когда-нибудь.

День шел своим чередом: в их аэропорту отметились несколько частных самолетов и отбыли восвояси, но большую часть времени топливный насос простаивал, и это означало, что аэропорт несет колоссальные убытки.

И Бо, с его практическим умом, кипел от негодования. Эрнест все еще пытался починить насос. Вероятно, у них есть еще один ремонтник, но появится он завтра-послезавтра. Кстати, Бо мог бы лично поучаствовать в ремонтных работах, но, поразмыслив, решил не вмешиваться, поскольку прием ему тут оказали не самый любезный – даже разговаривать с ним никто не хотел! Разумеется, аэропорт теперь принадлежит ему, но разве такого ему хотелось, будь оно все проклято? Ему нужен был «бичкрафт», который так любил отец, да и деньги бы не помешали.

Чтобы вернуть хоть что-нибудь, ему необходимо было отыскать Салли. Где же она? И что скрывает милашка Мел? Бо чувствовал – что-то здесь нечисто, потому как концы с концами явно не сходились. Мел вообще не желала с ним разговаривать. Странно: он ведь с ней не ссорился. Хотя сейчас Бо начал прозревать – кажется, она-то на него за что-то зла.

Что-то еще выбивалось из логической схемы.

Все сотрудники вели себя, мягко говоря, странно. Никто не хотел заводить с ним дружеских отношений. Ему было на это наплевать, но он все же надеялся получить ответ. И, однако, какая сплоченная компания единомышленников с презрительно поджатыми губами!

Бо решил было начать с Дайми, но она адресовала ему столь гневный взгляд, что он прошел мимо, намереваясь попытать удачи с Дэнни. Механик оказался тихим парнем, но был тверд как скала. Обутый во вьетнамки, с радиоприемником, громогласно вопившим что-то про соревнования серфингистов, Дэнни выглядел крайне несерьезно, зато информирован был просто потрясающе. Он слегка оттаял, когда Бо обнаружил свою любовь к самолетам и всему, что с ними связано, но всегда был начеку, чтобы проглотить наживку, которую Бо то и дело осторожно забрасывал. Так что ни о Мел, ни о Дайми, ни о ком бы то ни было из здешнего персонала Дэнни не сказал ровным счетом ничего.

В комнате отдыха Бо сделал попытку разговорить Келлана и Ритчи. За игрой в дартс они через некоторое время, казалось, вообще забыли о присутствии постороннего, снабдив его таким образом ворохом разнообразных сплетен, довольно занимательных, но совершенно бесполезных. Узнал, в частности, что Дайми меняет любовников чаще, чем перчатки, зато Мел вряд ли вообще ходит на свидания.

Наверняка поэтому она такая «милая» и «приветливая» – зашибись!

Потерпев фиаско в Келланом и Ритчи, Бо отправился в кафе, чтобы попытаться разузнать что-нибудь там. Шэрон приготовила ему восхитительный бургер под звуки группы «Стикс»[4], которой самозабвенно подпевала. Было очевидно, что он возбудил ее любопытство, но тем не менее на его вопросы отвечать она не стала.

Бо начинал злиться всерьез: да за кого его тут держат?

Следующим был Эрнест. Странный тип, который постоянно бормочет что-то себе под нос и убивает прорву времени на инспекцию паучих тенет, решительно не собирался проявлять хоть каплю участия и сообщать незнакомцу что-либо полезное.

Опять провал. Весь день насмарку. За исключением того маленького кусочка информации, который здешние сумели до него донести. Всех их объединяет глубокая, неизменная и непоколебимая, любовь к этому месту и еще… к Мел, только куда более глубокая.

Бо сказал себе, что ему плевать. Он тут по делу, но только сейчас понял, что дело это включает в себя нечто такое, чего не предусмотрел. Ему необходимо восстановить доброе имя отца. Как бы ни обернулось: независимо от того, получит он назад «бичкрафт» и деньги, – Эдди Блэк не заслуживает репутации мошенника-гастролера. Стоило только подумать об этом, как начинало жечь сердце.

Однажды Эдди спас юному Бо жизнь, потом воспитывал его, лелея тем временем собственную мечту оторваться от земли. И если спросить Бо, так Эдди был самым настоящим героем, мать его так! Он твердо решил: к тому времени как разберется с этим делом, в светлый образ Эдди Блэка уверуют все без исключения.

Мел вернулась ближе к вечеру. Бо наблюдал, как она подходит к каждому и выясняет, все ли в порядке, – ни дать ни взять мама-кошка, или, скорее, тигрица, бдительно охраняющая свое потомство. Похоже, у нее был долгий перерыв и она успела пройтись по магазинам, потому что Дайми принесла какие-то кристаллы; Алу – альбом со старинными фотографиями, при виде которых тот расплылся в улыбке от уха до уха; Шер получила винтажную футболку, отчего аж завизжала и хвост ее малиновых волос подпрыгнул, когда она бросилась целовать Мел прямо в губы; Келлану и Ритчи достался новый календарь с красотками, который следовало повесить в комнате отдыха для технического персонала; даже Дэнни получил подарок: специальный воск, которым смазывают доску для серфинга, и бросился обнимать Мел.

А вот Бо получил дырку от бублика, так что оставалось развлекаться подсчетом холодных взглядов, которые девица то и дело бросала в его сторону.

К шести часам персонал стал мало-помалу испаряться, и в шесть пятнадцать аэропорт опустел, точно город призраков.

Бо ждал. Его план состоял в том, чтобы обыскать каждый уголок и закоулок Норт-Бич в поисках чего-нибудь такого, что поможет ему понять, куда Салли дела «бичкрафт» и – или – деньги.

Разумеется, попытка почти безнадежная, но Бо всегда любил рисковать, поэтому начал проверять ангары, что сдавались внаем. Все, кроме двух, находились в долгосрочной аренде, поэтому были заперты. Два свободных ангара он уже сегодня осмотрел, когда обнаружил универсальный ключ-отмычку в офисе Мел.

Оба ангара были пусты. Ничего страшного: он найдет способ забраться в остальные двенадцать, – но это дело можно отложить на следующий день. Сейчас Бо находился в ангаре технического обслуживания и осматривал стоявшие там самолеты, размышляя, откуда именно начать поиски, когда увидел Мел.

На ней снова был комбинезон, но теперь расстегнутый и спущенный с плеч, с рукавами, завязанными на талии, и выглядывавшими из-под черного открытого топа лямками розового лифчика. Значит, под маской надутой важности и неприступности все-таки скрывается девчонка. В другое время – и в другом месте – Бо мог бы попробовать извлечь эту девчонку на свет божий, но сейчас чувствовал себя уставшим и обиженным. И в этом, кстати, в значительной мере виновата – или он ошибается? – эта самая девица, которая так сердито на него уставилась.

– Я ухожу до утра, – спокойно сообщила Мел. – И ты тоже уходишь.

– Что? Настолько мне не доверяешь? Я поражен.

Бо подошел к ней поближе, потому что успел заметить, как ей это неприятно. Следовало отдать должное Мел – она осталась совершенно невозмутимой, только зрачки слегка расширились – эту реакцию просто невозможно контролировать, как и другую: заметно отвердевшие соски.

И эта реакция была для него как бальзам на душу.

Мел сложила руки на груди и усмехнулась:

– Впрочем, можешь торчать тут хоть всю ночь. Не возражаю. Мне нечего прятать.

– Но видишь ли, – помурлыкал Бо и провел пальцем по энергичной линии ее подбородка (вопреки ожиданиям, кожа оказалась гладкой и очень нежной), – я теперь сомневаюсь.

Она оттолкнула его руку, но не раньше, чем он успел заметить, как запульсировала жилка в ямке у основания ее шеи. Очаровательно. Внезапно Бо понял, что список его вопросов к Мел пополнился – ему захотелось узнать как можно больше.

– Я позвонила нашему юристу, и Грег обещал проверить законность твоего договора, – спокойно сообщила Мел.

– Хорошо. – Он бросил на нее изучающий взгляд. – Итак, ты вся в трудах и заботах или в твоей жизни есть еще что-нибудь, кроме служебных обязанностей? Ничего другого ты никогда не знала, правда?

– Чем еще мне, по-твоему, следует заниматься?

– Не знаю. Ты когда-нибудь смотрелась в зеркало? О господи! Могла бы найти занятие получше – тебе достаточно просто стоять и улыбаться.

Мел презрительно усмехнулась.

– Только не говори, что ты такой женоненавистник и думаешь, будто мне следует позировать перед камерой, а не летать.

Некоторое время Бо молчал, живо представив Мел в роли модели – может, даже без одежды, в костюме Евы, – и эта мысль показалась ему очень увлекательной.

Пока он мечтал, она что-то сказала, но он пропустил ее слова мимо ушей.

– Извини. Задумался: кое-что представил себе…

– Типично мужское воображение! Отвратительно.

– Согласен. Признаю свою вину.

– Так вот, я этим не занимаюсь. – На вмиг ослабевших отчего-то ногах Мел направилась к выходу.

«Просто дай ей уйти!»

Однако любопытство взяло верх:

– Чем занимаешься, когда не летаешь и не составляешь планы полетов? Только работа и никаких развлечений, а, Мел?

Она с силой толкнула дверь.

– Ла-а-адно, я принимаю это как «да», – заявил Бо с усмешкой, когда она подняла средний палец – неприличный, но всем понятный жест, – и крикнул ей вслед: – Твоя мамочка знает, что ты такое себе позволяешь?

– Она меня, собственно, этому и научила.

Бо рассмеялся, а когда Мел резко обернулась, вскинул бровь.

– Кстати, насчет твоей мамочки. Известно ли ей, что отец ее сыночка настоящий мошенник?

– Меня тоже всему учила мать: например, уворачиваться от ее кулака, или того, что попадется ей под руку, – тихо и совершенно серьезно ответил Бо.

Мел несколько мгновений рассматривала дверь, потом обернулась.

– Послушай, прости. Я просто устала, и, может, поэтому слишком раздражительна.

Бо почувствовал, как его губы складываются в улыбку, а Мел, подбоченившись, заявила:

– Может, я пытаюсь найти компромиссное решение, Блэк.

Только сейчас Бо заметил, что под глазами у нее залегли фиолетовые тени, а плечи, казалось, поникли под тяжестью забот, поэтому сказал, чувствуя усталость за них обоих:

– Отправляйся домой. К этому разговору мы можем вернуться завтра.

Мел кивнула:

– Доброй ночи.

– Счастливо!

И она ушла, что-то пробормотав себе под нос – что-то насчет акцента, приятность которого явно переоценивают. Теперь Бо мог совершенно спокойно, не торопясь обследовать помещение.

Перед ним один за другим возникали вопросы: как Салли смогла заполучить деньги и куда их дела – неужели потратила? Вряд ли положила в банк – слишком рискованно, все равно что признаться в нечистых делишках. И где самолет?

Скорее всего где-то она припрятала и деньги, и самолет. Может, здесь? У Бо возникло ощущение – даже между лопатками зачесалось, – что ему просто вешают лапшу на уши.

Свет потолочных ламп померк: коварный маневр со стороны Мел, – стало быть, пора уходить. Бо повернул назад, в главный ангар, но свет погас и там. Пытаясь найти дорогу в темном терминале, он сумел разглядеть две тени, пробиравшиеся по направлению к ресепшену.

– Я за нее беспокоюсь: уж слишком много работает, – послышалось в темноте, и по мягкому южному акценту Бо понял, что это Шэрон.

– Она в порядке. Нашей крошке Мел стресс только на пользу, – ответил мужской голос – это Ал.

– Что ж, а вот мне – нет.

– Я знаю, малышка. – Уже в дверях Альберт ткнулся носом в шею жены, и та захихикала как девчонка. – Но я знаю, как помочь тебе снять напряжение.

– О нет! Я пыталась получить свое в обеденный перерыв, но ты был по уши поглощен своим дурацким футболом по радио и велел мне заткнуться.

– Это был бейсбол, и я всего лишь попросил: «Пожалуйста, говори только во время рекламных пауз!»

Шер фыркнула, однако Ал не отступал, и ей пришлось опустить голову, чтобы ему было удобнее.

– А вечером… будет… игра? – спросила Шер.

– Нет, мэм.

– Отлично. Тогда чего же ты ждешь? Вези меня скорее домой, мой герой!

Ал хихикнул, и дверь за ними захлопнулась.

Бо шел через темный терминал, но заметил еще какую-то смутную тень прямо перед собой и остановился.

– Что-то ищешь? – раздался мягкий, чуть хрипловатый голос, который всегда, и совершенно не к месту, возбуждал в нем мечты о безудержном сексе. Мел…

– Да, ты же знаешь.

– Но я до сих пор не знаю, что именно.

– Салли, я ищу Салли.

– Ее здесь…

– Нет. Знаю. Спасибо большое.

– Не за что.

Явно растерянная, она немного постояла, потом направилась к выходу, вынимая на ходу ключи.

– Шер права, – кивнул он ей вслед. – У тебя стресс.

– И как ты это определил?

– По походке.

– И что с ней не так?

– Ну, ты двигаешься так, будто тебе засунули кочергу в…

Мел резко обернулась и едва ли не выкрикнула:

– Неправда! Нет у меня никакого стресса. Мне здесь нравится, и походка у меня нормальная.

От Мел исходил такой сладкий аромат, что Бо невольно подумал, как ей это удается: целый день работать и так приятно пахнуть. Это было выше его понимания.

– И в ответ на твой предыдущий вопрос, – сердито продолжила Мел. – Самолеты – это моя жизнь. Буду очень признательна, если ты это наконец поймешь.

– Отлично понимаю, но ведь нужно делать что-то еще, чтобы не оставаться без гроша в кармане.

– Дела у меня не так уж плохи!.. просто временные трудности, простой, вот и все.

– Дорогая, все куда серьезнее, и это не обычный простой. Здесь срочно нужен ремонт. И пассажирам «Андерсон эйр» необходимо создать более комфортные условия, уделять больше внимания деталям…

– Сервис типа «ничего лишнего» делает мою компанию доступной для всех клиентов.

– Подруга, те, кто летает на самолетах вроде «лирджета», не гонятся за дешевизной. Наш бизнес не ограничивается самолетами. – Бо подошел к Мел вплотную, и это повергло ее в смятение, зато ему представилась возможность вдохнуть поглубже исходивший от нее аромат. – Тебе нужна помощь.

– Если это деловое предложение, то я уже сказала: спасибо, нет.

– Ну, если уж быть точным, «спасибо» ты еще ни разу не говорила, только «нет».

Мел сдавленно рассмеялась, и в этом смехе Бо услышал нотки отчаяния, – казалось, девушка на грани. Он отвел с ее лица прядь роскошных волос и заметил:

– Может, тебе тоже не помешает метод Ала, только в моем исполнении?

– Иди к черту!

– Ладно-ладно, но я еще вернусь.

И ей придется с этим смириться.

К сожалению, им обоим предстоит терпеть друг друга.

Глава 5

На следующий день Мел очнулась от красочного и невероятно эротического сновидения, героем которого – кто бы сомневался! – был, конечно же, Бо. Тяжело дыша, с сильно бьющимся сердцем она села на постели. Перед ее мысленным взором вновь и вновь представала картина – Бо медленно снимает с нее одежду, касаясь губами каждого дюйма кожи, которая открывалась его взгляду.

При свете дня она посмеялась над собой: ну надо же, Бо! Не бывать этому!

Зазвонил мобильный.

– Ну как, есть что-нибудь от Салли? – интересовалась Дайми.

Мел рухнула обратно на подушки. Последовало долгое молчание, потом Дайми наконец не очень внятно выдавила:

– А что насчет документов?

– Эй, ты что, не ложилась всю ночь?

– Спать не так уж полезно, как принято думать.

Без сомнения, Дайми провела всю ночь где-нибудь на вечеринке, как обычно, когда хотела расслабиться. Жаль, что для Мел подобные средства не годились.

– Грег что-нибудь выяснил? – не унималась Дайми.

– Еще слишком рано, чтобы ждать звонка от юриста, – заметила Мел. – Слушай, ты ложись поспи хотя бы немного, не то умрешь на ходу.

– Ладно. Так и сделаю.

– И не беспокойся. Мы справимся.

– Знаю.

Дайми хоть и согласилась с ней, но явно не поверила. Да и сама Мел, надо признать, не чувствовала особой уверенности. Все еще взбудораженная ночным сновидением, Мел поехала в аэропорт, приказав себе: «Немедленно соберись, иначе Бо заметит, что ты не в себе!»

Что бы она там себе ни говорила, весь путь до Норт-Бич проделала с мыслями о нем, пока не уселась за свой стол и не взялась за электронную почту. Тут ее ожидало новое потрясение. В почте был мейл от неизвестного ей интернет-сервера под названием «Оставькакесть», причем отсутствовали как тема сообщения, так, собственно, и само сообщение.

«Оставькакесть»?

Мел отправила запрос Эрнесту: «Кто это послал?» – и совсем не удивилась, немедленно получив ответ. Это означало, что горе-ремонтник снова засел в ангаре техобслуживания и занялся просмотром порносайтов, вместо того чтобы работать.

«Тот, кто считает тебя занозой в заднице», – гласила надпись на мониторе.

Мел вздохнула и уставилась в потолок, прежде чем прочесть ответ до конца: «Но я посмотрю, что удастся выяснить, а ты прекрати беспокоить людей понапрасну».

Ну да, как же: «прекрати беспокоить»! Какого черта? За этот год Мел получила кучу электронных писем с угрозами – например когда подняла стоимость заправки, или когда по необходимости сократила рабочие часы Норт-Бич с «круглосуточно, без выходных» до жалких «с шести утра до пяти дня». А еще Мел однажды отказала в обслуживании одному богатому папику аж с пятью самолетами, потому что он потребовал предоставить проституток для всех членов экипажей.

Но там было все ясно, а вот анонимная угроза – это впервые. Итак, кто? Может, Бо?

Нет. Он не стал бы действовать исподтишка. Зачем ему это? Тем не менее совпадение наводило на определенные мысли. «Оставькакесть». Что оставить? Аэропорт? Сомнительный документ в руках Бо? Мел закрыла электронную почту и выбросила послание из головы. У нее дальний чартер в Тусон и обратно – рейс, который позволит покинуть Норт-Бич и не появляться тут до вечера – так что пора направить мысли в деловое русло. Прежде чем заняться предполетной проверкой самолета, она решила заскочить в кафе, где Шер колдовала над чем-то. Что она готовила – неизвестно, но пахло божественно!

– «Запеканка для белого оборванца»! Любимый рецепт моей мамочки! – протянула Шер, стараясь перекричать визг ребят из «Кисс»[5], доносившийся из радиоприемника. Ее пурпурные волосы были забраны на самой макушке, где кое-как удерживались при помощи чего-то подозрительно похожего на два карандаша. На Шер были новые ультракороткие шорты и майка с надписью: «Можешь откусить от меня кусочек».

– Боже, ну и жара! – пожаловалась Шер, обмахиваясь подолом майки. – Или это у меня приливы? Как бы то ни было, я сегодня опоздала, ты уж прости меня. Эта штука будет готова еще не скоро, но у меня есть пончики.

В отличие от Мел, которая являлась на работу ни свет ни заря, Шер вечно опаздывала, но поскольку пончики выглядели очень аппетитно, Мел решила, что она заслужила прощение, но все же заметила:

– Купи будильник.

– А-а, дело не в этом. Просто мы с Алом…

– Если хочешь поведать мне историю о том, как вы занимались сексом, то лучше сразу замолчи.

– Ну… – Шер засмеялась.

Мел схватила свой пакет с пончиками и воскликула:

– Я заткну уши! Не могу тебя слушать!

– Мы только…

– Ля-ля-ля-ля, – принялась под смех подруги напевать Мел и направилась к летному полю.

Возле «пайпера-миража» в лучах раннего утреннего солнца стояли трое: Дэнни, хозяин «пайпера» и Бо. Дэнни уже успел переодеться в комбинезон, хотя волосы все еще были влажные после утреннего заплыва на доске, и сейчас сверялся с записями в блокноте. Их клиент щеголял в дорогом костюме, а на Бо были брюки-карго, толстовка и начищенные рабочие ботинки. Между кромкой брюк и обувью видны были мускулистые загорелые икры. Такие разные, сейчас мужчины дружно над чем-то смеялись, весело и беззаботно.

Зато Мел было не до смеха: денег нет, стресс… – да и свыкнуться с мыслью, что здесь появится Бо, перевернет ее мир вверх тормашками и к тому же станет весело смеяться, она не могла. Будь он неладен, этот Бо! Чувствует себя здесь как дома, везде сует свой нос…

«Оставькакесть…»

Неужели Бо? Возможно ли это? Нет, напомнила она себе. Пусть Бо доводит ее до зубовного скрежета, но такими делами заниматься не станет. Не его стиль.

Сдвинув солнечные очки на макушку, Бо повернулся к ней. В его глазах она увидела улыбку и невысказанный вопрос: «Что дальше, Мел?»

Она бы показала ему, что дальше, прямо сейчас. Было бы, однако, куда проще, если бы этот тип не выглядел на миллион долларов, не блистал умом и проницательностью. Он бы с легкостью разобрался с ее проблемами, даже лучше, чем справилась бы она сама.

Уделяя преувеличенное внимание пончикам, Мел зашагала к своему самолету для предполетной подготовки. Согнувшись в три погибели, она сидела возле шасси и делала пометки в блокноте, когда сбоку возникли знакомые рабочие ботинки на загорелых ногах. Собравшись с духом, Мел встала и увидела, что Бо разглядывает пакет с пончиками.

– Пахнет восхитительно.

– Это мои пончики.

– А я, может, вовсе не про них.

Невероятно, но соски отвердели моментально.

– От меня несет маслом и керосином.

Наклонившись, Бо принялся преувеличенно старательно ее обнюхивать, касаясь носом сначала местечка за ухом, потом шеи… запуская тем самым цепную реакцию – от сосков к животу и ниже…

– Да это же два самых любимых моих запаха.

Ну не странно ли – она тоже обожает запахи масла и керосина. Впрочем, какое это имеет значение…

– Хочешь знать, какой еще запах я люблю? – промурлыкал Бо.

– Нет.

– А я скажу: запах возбужденной женщины.

Скрестив руки на груди, Мел шагнула назад, отчего Бо тихо рассмеялся:

– Да, чертовски сексуальный запах!

Мел почувствовала, что того и гляди слетит с катушек, а этот нахал ткнул пальцем в пакет, потом заглянул внутрь.

– Погляди-ка! Да тут их слишком много.

– Один. Можешь взять один.

Бо выхватил самый крупный пончик в старомодной шоколадной глазури, впился в него крепкими белоснежными зубами и даже застонал от удовольствия. А у бедняжки Мел от этого стона сладкой судорогой свело пальцы ног, но даже под медленной, мучительной пыткой она не призналась бы в этом.

– Благополучного тебе полета! – пожелал Бо, покончив с пончиком.

Черт! В тот момент, когда она уж было решила, что этот тип потерян для общества, он вдруг говорит что-то разумное и даже приятное.

– Не представляю, как тебя понимать, – произнесла в замешательстве Мел. – Когда ты шутишь, когда говоришь серьезно…

Бо пожал широкими плечами.

– А, не бери в голову!

Мел не смогла удержаться от смеха.

– Вот так просто? И что, и впрямь помогает?

Бо широко улыбнулся, и ее пальцы снова отозвались сладостной судорогой. Да, его откровенность обезоруживала, и Мел могла бы горестно покачать головой за всю женскую половину человечества, включая ее саму.

Чартер в Аризону прошел гладко. Как только приземлилась в Тусоне, Мел позвонила Дайми.

– Все в порядке?

– Лучше не бывает.

Было в голосе Дайми нечто такое, отчего у Мел, кажется, появились седые волосы. Не умела она справляться со стрессом – это факт. Наступали тяжелые времена, и ее несло по нисходящей. Ничего хорошего из этого не выйдет. Мел очень хотелось удержать подругу от очередного падения, но как?

Выгнать Бо к чертям собачьим, вот как.

– Держись, – только и сказала Мел.

Дожидаясь под ослепительным солнцем, пока самолет заправят, она снова попыталась дозвониться до Салли, и тут ее ждал пренеприятнейший сюрприз: вместо голосовой почты прозвучало сообщение, что номер больше не обслуживается.

Мел растерянно захлопала глазами, уставившись на телефон, потом повторила попытку.

То же самое.

Медленно закрыв телефон трясущимися руками, она подумала: что же творится в ее вселенной, черт возьми?

Ближе к вечеру того же дня Дайми пересекла терминал Норт-Бич буквально на автопилоте. Пора было закрываться, но сегодня ей не хотелось любоваться видом из окна. Не привлекло ее внимание роскошное зрелище изумрудных холмов горной цепи Санта-Инес и береговой линии, над которой возвышались горные пики, ни три самолета на летном поле, которые свидетельствовали о прибытии платежеспособных клиентов.

Она была совершенно разбита: приезд Бо, исчезновение Салли, документ о передаче права собственности… – начались проблемы с дыханием. Треволнения дурно сказывались на ее здоровье! Волосы торчали как пакля, живот сводило болезненной судорогой. У Дайми было такое чувство, будто кто-то в нем жонглирует ножами для разделки мяса.

Задув свечи и выключив компьютер, Дайми направилась в комнату отдыха персонала, чтобы забрать свои вещи, и обнаружила, что там все еще горит свет.

В комнате находился Дэнни и в одиночестве играл в дартс. На нем были широкие шорты и свободная майка, зато обувь отсутствовала. Прикусив нижнюю губу в попытке сосредоточиться, он бросил последний дротик и выбил два по тринадцать, после чего обернулся к Дайми и улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. Его глаза на загорелом лице казались поразительно синими.

– Поиграй со мной.

– Не могу.

Неужели Дэнни не видит, что она на грани срыва, настолько напряжена, что того и гляди взорвется просто от неловкого прикосновения?

– Да ладно, я сегодня в ударе! А вот у тебя такой вид, что немного повеселиться тебе не повредит.

Повеселиться? Да, это не помешало бы. Бездумное веселье, но не того платонического толка, на которое она всегда могла рассчитывать в обществе Дэнни, нет, ей следует замутить с мужчиной, который ее совсем не знает, который не станет заглядывать в глаза, чтобы увидеть в них ее боль. А если и увидит, так воздержится от расспросов.

Дэнни не тот парень, что ей нужен: слишком хорошо ее знает, ему известны все ее мрачные секреты! Вот пожалуйста – даже сейчас, когда его улыбка потускнела, Дэнни всматривается в нее так, будто видит насквозь. Если она попытается уйти, он просто не пустит. Поэтому Дайми подняла голову и гордо прошествовала к доске в своей розовой мини-юбке и открытом топике в горошек, схватила пригоршню дротиков, смерила Дэнни долгим взглядом и заставила себя улыбнуться.

– На что играем?

На долю секунды его глаза потемнели, потом он пожал плечами и снова беззаботно улыбнулся. Она даже задумалась – уж не померещилось ли?

– Придумай сама.

– Ох, сильно рискуешь, – поддразнила Дайми.

– Ничего, не страшно.

О, она бы придумала, да только он не сможет ей этого дать. А Дайми хотелось забыться, да так, чтобы потом не вспомнить лица…

– Победитель получает завтрак до конца недели, причем доставка прямо…

– В постель? – с надеждой спросил Дэнни.

– На рабочий стол! – рассмеялась Дайми.

– Принято, – сказал Дэнни, отвернувшись, чтобы взять дротики, так что некоторое время она не могла видеть его лица. – Ты бросаешь первая.

Это ей только на руку! Дайми бросила дротик. Невероятно, но промазала, вообще мимо доски. Это так ее поразило, что она просто стояла и тупо таращилась на дротик, вонзившийся в стену и все еще подрагивавший.

Дэнни, который отлично знал Дайми как сильного игрока, схватил ее за плечи и развернул к себе лицом.

– Ладно. Просто поговори со мной.

Дайми смотрела на него и чувствовала, как спазм сжимает горло. Господи, как она устала – устала от себя самой.

– Я в порядке.

– Дайми…

– Нет, правда! Все хорошо, просто прекрасно, уверяю тебя.

– От такого наглого вранья у тебя даже глаза потемнели.

– Ладно, сдаюсь. Мы не контролируем ситуацию. Так пойдет? – Дайми попятилась. – И я не контролирую себя.

– Почему?

Как ему объяснить? Как сказать, что у Бо договор о передаче права, что мир, который они с Мел так старательно выстраивали, возможно, никогда не существовал вовсе?

– Это очень сложно.

– Как почти все в мире, Дайми.

– Послушай, все, что я знаю, – чай не помогает, кристаллы не работают. Ничего не получается.

Дэнни дотронулся до ее щеки.

– А дыхательные упражнения? Ты их пробовала?

Дэнни и не думал ее дразнить, говорил совершенно серьезно, и за одно это она могла бы его полюбить. Судорожно вздохнув, Дайми искоса взглянула на него.

– Вот сейчас и попробую.

– Хорошо. Продолжай и не останавливайся. – Дэнни поцеловал ее в щеку, и его длинное поджарое тело было ей опорой. – Ты же знаешь, что можешь мне все рассказать.

Только не это! Она не может.

– Дэнни, когда ты перестанешь меня жалеть?

– Я тебя не жалею. Как можно жалеть такую злюку, как ты?

– Отлично. – Дайми подошла к линии старта, решительно сжимая дротики в руке. – Готовься к поражению.

Она метнула дротик. Двойная двадцатка. Удача явно вернулась к ней.

Или Дэнни позволил ей думать именно так целых несколько минут, прежде чем включить передачу. Он обыграл ее на три очка, а потому сообщил, убирая дротики:

– Я готов позавтракать прямо сейчас.

– Скоро время ужинать.

– И что это меняет?

Дайми только закатила глаза и направилась к двери, прежде чем Дэнни успел сказать что-нибудь еще, прежде чем успел заметить, что ее и так дурное настроение ухудшилось еще больше.

Она сама виновата. Погрязла в самодовольстве. Поддалась ложному чувству безопасности и забыла про обман. Забывать вообще удавалось лучше всего. Почти все детство она пыталась забыть непостоянство отца, лекарства матери… Что, если ее мир снова рассыплется? Что тогда с ней будет? Она ничего не умеет, кроме как спать с мужчинами, но даже в этой области далеко не лучшая, иначе давным-давно была бы обладательницей минивэна и бриллиантового кольца на пальце.

Покусывая ноготь, Дайми вошла в кафе «Санлайт», где было так кстати полно народу. За одним из столиков сидели несколько женщин – прилетели на частном самолете, принадлежащем мужу одной из них. Выглядели дамочки на миллион баксов, в дизайнерских шмотках с головы до пят. Дорогие сумки у их ног наверняка были набиты всякими роскошными вещицами после дневного похода по магазинам. Жизнь явно удалась. Красивые дома да минивэны в придачу.

За следующим столиком сидела пара. Мужчине явно за шестьдесят, вышел в тираж, но за плечами годы звездной карьеры в Голливуде, когда у него и выработалась привычка к дорогостоящим воздушным путешествиям, чему в Норт-Бич были только рады. Его спутница, значительно моложе, была увешана драгоценностями, словно новогодняя елка.

Но Дайми заинтересовал третий столик: пятеро мужчин, от двадцати с небольшим до сорока, шумных и буйных, явно обмывали какое-то событие, судя по многочисленным тостам. Может, поставили на скачках и выиграли кучу денег; может, прибыли на какой-нибудь симпозиум – Дайми не знала, но значение имело лишь то, что они разом умолкли, когда она прошествовала мимо них к стойке.

Ей показалось, что вслед ей раздался коллективный мужской вздох. Дайми улыбнулась про себя и сделала знак Алу:

– Пива, двойную порцию.

Ей очень хотелось напиться. Жаль, что здесь не держат крепкого спиртного.

– Эй, ягодка! Это место занято?

Дайми взглянула на высокого загорелого роскошного парня – одного из тех пятерых за столиком, самого молодого и чертовски привлекательного, и, улыбнувшись, промурлыкала:

– Только если его займешь ты.

Вот оно! Она нашла именно то, чего жаждала: бездумного забвения.

Глава 6

В ту ночь Мел из своего маленького пляжного бунгало пыталась дозвониться до Дайми, но безуспешно. То и дело, вглядываясь в беспокойно ворочавшийся океан, нажимала она кнопку набора, но ответа не было. К несчастью, Мел слишком хорошо знала, чем занята Дайми: пытается забыться доступными ей способами.

Наконец она включила лаптоп и проверила электронную почту, с замиранием сердца приготовившись обнаружить новое послание сервера «Оставькакесть». Пусто.

Мел сама не знала, на что надеялась, но получить ответы на множество вопросов было бы очень даже неплохо. Неужели это Салли просит ее не вмешиваться?

Но если это так, почему бы ей просто не объявиться и не сказать Мел все лично? Несомненно, Салли знала, что Мел сделает для нее что угодно – достаточно лишь попросить.

Не в силах больше ни о чем думать, Мел забралась в постель и тут же провалилась в сон. И опять взгляд этих зеленых, как море, смеющихся глаз на энергичном загорелом лице преследовал ее в стране снов, да еще этот австралийский акцент, и улыбка, от которой с пятидесяти шагов у любой женщины начинало бешено колотиться сердце.

Разбудили Мел горячие солнечные лучи, падавшие прямо на лицо. Сев в постели, она тут же решила, что терпеть не может зеленые глаза и обольстительные улыбки, кому бы они ни принадлежали. Повернувшись к туалетному столику, Мел посмотрела на фотографию Салли в кабине «хокера»: голова откинута назад, заливается смехом, как частенько бывало.

Боже, как же Мел ее не хватало! Она так скучала по этой замечательной женщине – до сих пор скучала!

Рядом стоял снимок Мел и Дайми, когда им было по шестнадцать. Фотография была сделана в тот день, когда Мел получила свидетельство пилота. Жест «дай пять» и гордо выставленный напоказ документ в свободной руке.

Это был лучший день ее жизни, и все благодаря Салли.

Выбравшись из постели, Мел подошла к окну спальни. Штор на окне не было: не хотелось закрывать вид, который она обожала, – скалистые выходы древнего песчаника гор Санта-Инес, вздымающиеся у самой кромки воды. Очень часто Мел вставала до рассвета, чтобы совершить прогулку по этой суровой местности ради потрясающего вида с вершины – отвесные скалы, массивные валуны и скальные карнизы. Ну и кроме того, это была отличная зарядка, которая позволяла есть пончики и не толстеть.

Но в это утро Мел просто стояла у окна и любовалась, внимая успокаивающему шороху волн, а потом приняла душ и поехала на работу.

Обычно рабочий день в аэропорту Норт-Бич начинался в шесть утра. Прибывали техники линейного обслуживания и прочий персонал, Шэрон открывала свое кафе, поднимались двери ангаров – все готовились к утренним рейсам. К девяти часам три-пять самолетов уже совершали посадку для дозаправки, но иногда самолет оставался на летном поле, пока его богатый владелец ездил по делам в Санта-Барбару. Если требовались ремонтные работы, самолет закатывали в ангар. Чаще Норт-Бич, конечно, использовали для посадки на дозаправку, а потом отбывали восвояси.

И каждое утро, прежде чем приступить к работе, летчики и обслуживающий персонал собирались в кафе «Санлайт», угощались бесплатным кофе от Шэрон и снабжали друг друга утренней порцией сплетен.

Как правило, первой в аэропорт приезжала Мел. Вот и сейчас у стойки она поглощала кофеин, напевая себе под нос старую мелодию, которая доносилась из древнего бумбокса. Дайми видно не было – как обычно. Когда-нибудь эта женщина опоздает на собственные похороны.

В роли фронтмена сегодня выступал Ритчи, а Келлан, которому и так досталось обслуживание хвостовой части самолетов, только подавал реплики. Оба жадно поглощали пончики в компании Эрнеста и Дэнни. Слова Ритчи сопровождались размахиванием рук, и эти широкие жесты в точности соответствовали не менее широкой ухмылке на лице:

– И тогда я сказал: «Если ты не носишь шмотки от «Виктория сикрет», то не жди, что я стану вести себя как герой мыльной оперы!»

– Ну конечно! – рассмеялся Келлан. – Только я сомневаюсь, что это подняло твои акции!

– Эй, я просто хотел быть честным! – Ритчи обвел взглядом слушателей. – Честность лучше всего. Я прав?

Мужская часть аудитории энергично закивала, а Мел, вздохнув, сказала Шер:

– Еще пончиков. Нам понадобятся пончики.

– Готово.

Шэрон выставила поднос на стойку, но это все равно что пираний кормить: со всех сторон к нему потянулись загребущие руки, – так что Мел едва успела схватить плетенку с корицей. Она как раз с наслаждением откусила от нее, когда Ал толкнул ее в бок:

– Так что там с этим парнем, Бо?

Мел поперхнулась.

– А что с ним?

– Просто интересно, чего он тут околачивается.

Все с интересом уставились на Мел. Разумеется, на кого же еще: она здесь хозяйка, с нее и спрос.

Но где же Дайми, черт бы ее побрал? Мел лихорадочно пыталась найти выход из положения. Вот Дайми сделала бы что-нибудь этакое: слизала сахар с пальцев или еще что, – но сумела бы отвлечь их внимание. Мел взглянула на Эрнеста, который, единственный из всех, видел, как много лет назад Эдди и Бо появились здесь впервые, но он никак на это не отреагировал: его лицо ровным счетом ничего не выражало.

Возможно ли, что Эрнест не запомнил Бо?

– Бо мой старый знакомый, – сказала она наконец, надеясь, что этого объяснения будет достаточно. – И я разрешила ему пользоваться кое-какими офисными помещениями – конечно, временно.

– А что вас связывает? – поинтересовался проницательный Дэнни.

– Ничего. Никакого романа, если ты об этом.

Все, как один, устремили на нее взгляды, и это дало Мел понять, что следует быть более убедительной. Но как бы то ни было, пока не получит известий от юриста, она не скажет ни слова.

– Этот тип что, тебя достает? – со всей решительностью двадцати одного года подал голос Келлан. – Если что, могу с ним поговорить.

– И я тоже, – присоединился к приятелю Ритчи, принимая вид раздувшейся рыбки кузовка.

Глупо, конечно, и типично по-мужски, но они были настроены всерьез. Все дружно закивали, и у Мел перехватило горло. Эти ребята – ее друзья, а потому готовы для нее на все. Одного они не смогут: повернуть время вспять, – а именно этого Мел так отчаянно желала.

– Никто меня не достает, просто… захотел проведать.

Мел попыталась улыбнуться и напустить на себя уверенный вид, но ложь вдруг превратилась в огромного толстого слона, всей тяжестью навалившегося ей на плечи.

– Ты уверена? – тихо спросил Дэнни, не сводя с нее пристального взгляда. – Потому что у меня очень нехорошее чувство, что ты говоришь нам не все.

Если бы только он знал… Но они не собирались делать это всеобщим достоянием. Разумеется, не собирались. Это было бы легко сделать сразу. Итак, что же ей сказать? «Послушайте, ребята, он говорит, будто Салли дурачила нас все эти годы, а я и не догадывалась. У него в руках документ, согласно которому новый хозяин нашего аэропорта он, так что никто из нас не может быть уверен в собственном завтра». Не могла она им это сказать – во всяком случае до тех пор, покуда сама не узнает наверняка. Может, наврать, что Бо ее друг? Или бывший парень – как насчет такого поворота? Этот вариант ее устроил больше.

– Это бывший…

– Бывший – чей? Дайми? – уточнила Шер, потому как у Мел, разумеется, такового быть не могло.

Да, они бы купились на такое известие, потому что Дайми успела покрутить со всеми без исключения неженатыми парнями штата Калифорния, а также штата Невада и штата Аризона в придачу. Так почему бы ей не иметь бывшего из Австралии?

Стоявший поблизости Дэнни замер, внезапно поскучнев и погрустнев, и этого, конечно, Мел не смогла выдержать, поэтому с тяжелым вздохом «призналась»:

– Да нет, не Дайми, мой.

У Шер отвисла челюсть:

– Твой? Но…

– Но ты же никогда ни с кем не встречаешься, – закончил Ал мысль жены.

– Встречаюсь, хотя и не часто.

– И что же случилось? – заинтересовалась Шер. – Потому что, девочка моя, этот парень ого-го!

– Просто не подошли друг другу, вот и все. Он…

Мел лихорадочно пыталась придумать правдоподобную причину, почему якобы отвергла красавца Бо, когда краем глаза уловила некое движение. Сердце ее так и подскочило: а вот и он, собственной персоной. Неужели тоже наслаждается ее замешательством? О да, без сомнения.

– У него… хм… была одна привычка…

– Наркотики? – прошептала Шэрон, явно в ужасе.

Мел не видела лица Бо, но чувствовала, как его молчаливый вызов повис в воздухе. Она казалась себе ужом на сковородке, но не стоит забывать, что это он во всем виноват, право же!

– Он пыхтел во время секса.

Повисло гробовое молчание, потом Шер наконец подала голос:

– Я могла бы с этим смириться.

– Да уж, Мел, это вовсе не уважительная причина, чтобы бросить парня, – поддержал ее Ритчи.

Тем временем Бо подошел сзади к Мел вплотную, и все вытаращили глаза. Загнанная в угол, она сделала вид, будто его не видит, и повела себя так, как поступала всегда: пошла напролом.

– А еще у него недоразвитый, крошечный…

Бо кашлянул. Мел чувствовала, что спиной почти касается его, ощущала его запах, сложное сочетание аромата мыла и… самца – а потом услышала, как медовым голосом Бо проговорил ей прямо в ухо:

– Начинаешь раскрывать тайны? Прямо сейчас? Неужели?

Нет. Нет, она и не собиралась. Не в силах притворяться и дальше, Мел обернулась. Как права была Шер! Чертовски привлекательный, чертовски сексуальный… Он стоял перед ней в выцветших до неотразимого совершенства джинсах и расстегнутой, очень мягкой на вид, синей рубашке поверх белоснежной майки и в тех же ботинках, что и вчера. Сердце Мел заколотилось о ребра, не спрашивая дозволения у хозяйки, и это и злило, и одновременно смущало ее. Бо еще не нашел времени побриться, и у Мел возникла непрошеная фантазия – на что похоже прикосновение этой колючей щеки к коже? Каковы были бы ощущения?

Да наплевать! – успокоила она себя. Этот Бо – злой серый волк, который сейчас дунет, и ее соломенный домик разлетится. Его волнистые волосы, которые доходили как раз до воротника рубашки, сегодня затеяли собственную игру – длинный локон упал ему поперек лба. Мел слышала, как про его волосы говорили, что они русые, но она видела в них и светлые, и медно-рыжие пряди, как шкура льва. Ей подумалось, что Бо, пожалуй, понравилось бы такое сравнение. У него и взгляд был настороженный, как у хищника, в дополнение к расслабленной манере двигаться.

Глаза Бо, когда их взгляды встретились, казались ясными и бездонными, как море, и ничего не выражали – кроме капельки недоумения по поводу комментария «недоразвитый, крошечный».

– Вот и ты! – просияла Мел фальшиво радостной улыбкой. – А у нас тут… хм… небольшое обсуждение.

Взгляды присутствующих немедленно обратились к предмету обсуждения, то есть к ширинке Бо.

– Привет, – глядя Мел прямо в глаза, поздоровался Бо. – Мне нужно с тобой поговорить.

– Да, но мы, знаешь ли… не закончили производственное совещание, очень важное притом.

Покачиваясь на каблуках, сунув руки в карманы, он адресовал ей отнюдь не дружественный взгляд:

– И во время столь важных производственных совещаний вы всегда обсуждаете твоих бывших дружков?

– Просто все собрались, так почему бы не рассказать пару анекдотов? – понесло Мел. – Вполне безобидная традиция. В любом случае при этом присутствуют только сотрудники, поэтому тебе, вероятно, следует… – Взмах руки не оставлял сомнений, что Бо предлагают выметаться. – Ты ведь не станешь возражать, правда?

Но она ошиблась: его глаза даже не говорили, а кричали, что, напротив, очень даже возражает. А еще в них было обещание возмездия. Мел задумалась – стоило ли его дразнить? Бо тем временем спокойно продолжил:

– Может, договоримся? Ты уделяешь мне минуту своего времени, или мы начнем разговор на публике, прямо сейчас, во время твоего «производственного совещания».

Ну уж нет, так рисковать нельзя – он и на это способен.

– Наверное, минуту я тебе могу уделить. – Мел демонстративно посмотрела на часы и, вздохнув, направилась в свой офис. Разумеется, Бо пошел следом: она чувствовала на себе его взгляд. Мел нечасто приходилось вспоминать о своей принадлежности к женскому полу, еще реже задумывалась она о том, насколько ее внешность или походка приятны мужскому глазу, поэтому сейчас, шагая через терминал, вдруг показалась себе ужасно неуклюжей. Отчетливо вдруг она поняла, что волосы у нее в жутком беспорядке, что комбинезон делает ее фигуру квадратной, что рация и сотовый на ремне громко клацают, ударяясь друг о друга…

Пребывая в полном неведении – или игнорируя ее смущение, – Бо протянул руку и распахнул перед ней дверь офиса. Этот неожиданный рыцарский жест застал врасплох, и она запуталась в собственных ногах, удивленно заглянув в его загадочные глаза.

– Входи! – приказал Бо, и в тоне его не было и намека на учтивость, втолкнул ее в офис, закрыл дверь и, закатывая рукава, повернулся к Мел лицом. – Вот так.

В замке щелкнуло, и от этого звука пульс ее пустился вскачь.

– Запирать дверь было вовсе не обязательно, – заметила Мел.

– Ну конечно. Ты начнешь кричать, и эта банда разбойников ворвется сюда, чтобы тебя вызволить. Нет, спасибо.

Мел нашарила за спиной край письменного стола, намереваясь в него вцепиться и откинуться назад, изобразив показное спокойствие и уверенность. Пальцы коснулись машинки для вскрывания конвертов и машинально сомкнулись на ее металлической поверхности.

– А что, у меня есть причина звать на помощь?

– Откуда мне знать, что тебе придет в голову? Захотелось же рассказывать анекдоты о своем бывшем дружке.

– Ты не мой бывший.

– Да, но ты дала им повод думать иначе. Отсюда следует, что у нас был дикий необузданный секс.

– У нас его не было.

– Нет. – Бо коварно улыбнулся. – Но будет.

Колени у нее подкосились, но вовсе не от страха. Против собственной воли Мел чуть повернула голову, скосив глаза на поверхность стола, и представила, как Бо сбросит на пол телефон и учетную книгу, опрокинет ее на столешницу, раздвинет ей ноги и овладеет ею – быстро и жестко.

– Я не собираюсь заниматься с тобой сексом только для того, чтобы сказку сделать былью, – пробормотала Мел севшим голосом.

– А как насчет обвинения, что у меня недоразвитый, крошечный?

– А-а, вот ты о чем. – Она поморщилась. – Прости, сорвалось с языка. Мне очень жаль.

– Ничего тебе не жаль.

– Ладно, ты прав: не так уж чтобы очень.

Бо устало вздохнул.

– Почему бы тебе не сказать им правду? Что я здесь потому, что собираюсь встретиться с Салли?

Вот так просто, да?

– Потому что…

Потому что все будут оскорблены, если узнают, что Мел позволила им думать, будто их положение прочно и надежно, а это совсем не так; потому что ей придется вытерпеть их расспросы, действительно ли Салли виновна в том, о чем говорил Бо?

– Да потому что ты лгунья, – тихо сказал Бо, делая шаг к ней. – Потому что ты очень долго лгала им, не так ли?

Еще шаг, и Мел почувствовала, как сзади в ягодицы врезается твердая столешница, а спереди неумолимо налегает всей массой Бо. Единственное, что ее успокаивало, так это холодная сталь машинки для вскрывания конвертов в ладони.

– Потому, что знаешь: стоит тебе признаться, – продолжил Бо, – и они перестанут думать, будто солнце встает и заходит на твоих плечах.

Мел покачала головой, не соглашаясь с ним. Нет, она тащила на себе всю работу вместо Салли вовсе не из желания, чтобы ею восхищались и смотрели на нее снизу вверх. Причина абсолютно не в этом! Ей самой хотелось работать, потому что аэропорт стал ей домом, к тому же единственным, другого у Мел, собственно, никогда и не было.

Ну ладно. Если подумать хорошенько – да, еще и потому, что они уважали ее и восхищались ею. Это придавало Мел ощущение значимости. Но разве это преступление? Неужели Бо не способен это понять?

Разумеется, не способен. Уверенность Бо в собственной правоте граничила с оскорбительным упрямством. Ему было плевать, что о нем думают люди, и даже в голову не приходило поинтересоваться их мнением. Вероятно, и в собственной непогрешимости он не усомнился ни разу.

– Мел, что тут творится? – спросил Бо, ласково поглаживая ее висок. – Ты оставила меня одного. Провоцируешь мое любопытство, вынуждая поинтересоваться, что еще ты скрываешь.

Ей было трудно думать, еще труднее – говорить в такой близости от Бо, и он, возможно, об этом догадывался, как ни отказывалась она в это верить.

– Ты, случайно, не отправлял мне на днях письмо по электронной почте?

Он внимательно взглянул на нее.

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– Просто… спросила.

– Ты получила странное электронное письмо?

Нет. Всего-навсего угрожающее.

Его взгляд опустился – теперь Бо смотрел на ее губы, и глаза потемнели.

– Упрямство тебя только украшает. Ладно, я об этом подумаю. – Обхватив ладонями ее бедра, он пододвинулся еще ближе, вынудив Мел откинуть назад голову, чтобы видеть его лицо. – И все-таки ты могла бы просто рассказать мне все, сэкономив нам обоим кучу времени и нервов.

Мел стиснула зубы, и Бо засмеялся.

– Не беспокойся, подруга. Итак… возвращаемся к версии бывших любовников?

Мел нервно облизала губы.

– Версия не такая уж беспочвенная. Мы явно на ножах, потому что поссорились. И это было к лучшему, учитывая, какой ты гад и все такое.

Его палец погладил ямку у основания ее шеи, и по ее животу разлилось ощущение восхитительного тепла и некой опасности.

– Если я такой гадкий, – промурлыкал Бо, – тебе придется что-то с этим делать.

– С чем?

И опять она почувствовала прикосновение большого пальца там, где бешено пульсировала жилка.

– С тем, как отчаянно ты меня хочешь.

Мел хлопнула его по руке, но Бо молниеносно схватил ее запястье, потом второе – как раз в этой руке она держала машинку для открывания конвертов, – и с веселым любопытством посмотрел на стальное острие. Машинка с грохотом упала на пол, когда он разжал ей пальцы.

– И ты, возможно, захочешь поправить дело. Это умерит те тайные чувства, которые ты, очевидно, ко мне питаешь.

– Ты бредишь.

– Почему? – Он поймал ее взгляд. – Ты занята?

– Занята?

– Отношения?

– Нет. Никаких отношений.

То есть теоретически она ничего не имела против. За эти годы у нее был то один любовник, то другой, но Мел всегда умудрялась найти в парне какой-нибудь непростительный изъян и рвала с ним прежде, чем возникало что-то серьезное. Шер называла это явление хрониками Андерсон, а Дайми говорила – «жалкие отговорки».

Преодолев последнее пространство, что их разделяло, Бо накрыл Мел своим телом. Ее соски тут же отвердели и вонзились ему в грудь. Чувствовал ли он их? Похоже, что да – судя по выражению его лица.

– Итак, ты меня не хочешь, – проговорил он хрипловато. – Совсем нисколько.

Ей пришлось откашляться, чтобы заговорить.

– Совсем нисколько.

– Докажи, – прошептал он, склоняясь к ней так, что их губы едва не соприкасались.

– Ничего я не обязана доказывать.

Бо засмеялся.

– Это совсем по-детски.

Мел положила ладони ему на грудь: чтобы оттолкнуть, напомнила она себе, – вот только попытка вышла совсем слабой. Скорее даже вцепилась, так будто тонула, а он был ее единственной надеждой на спасение.

– Я не собираюсь с тобой целоваться лишь для того, чтобы доказать, что совсем тебя не хочу!

– Замолчи и просто сделай это!

– Знаешь что? Прекрасно!

Схватив Бо за уши, Мел притянула к себе его голову и потянулась к нему сама. Но оказалось, что подшутила она сама над собой. Стоило ей ощутить прикосновение его теплых сладких губ, как она забыла, что собиралась что-то там доказывать, и отдалась жаркой волне чувственного удовольствия, которая подхватила ее, унося остатки здравого смысла.

Очевидно, то же случилось и со здравым смыслом Бо, потому что Мел получила гораздо больше, чем ожидала. Он потянулся к ней сам, жадно и властно завладел губами, а потом опрокинул на стол, прижимаясь бедрами к ее бедрам. А руки… О боже, его руки!

Мел могла бы позволить Бо сделать все, что захочет: наверное, даже раздеть ее, в то время как сама стала бы умолять его о самой интимной ласке, потому что полностью отдалась потрясающим ощущениям, – но тут рация щелкнула и голос Шэрон возвестил:

– Мел? У Бо входящий звонок. Он еще там?

Ее сердце глухо билось в груди как сумасшедшее, соски напряглись, ноги дрожали, между ног было влажно. Мел посмотрела на Бо. Он, как и она, тяжело дышал, лоб его был влажным от пота.

У него, как и у нее, сбилось дыхание.

– Это… насчет того… самолета… классическая модель «Стирмен РТ-13D», который я подумываю купить.

Мел кивнула и поднесла рацию к губам:

– Спасибо, Шер. Я ему передам.

Бо подарил Мел последний долгий взгляд, исполненный жаркой страсти и обещания, отчего у нее екнуло сердце, а потом спокойно вышел.

Мел с трудом перевела дух. Отлично. Кажется, это был самый жестокий из тех фокусов, что проделал Бо, разжигая ее страсть. Дрожащей рукой она пригладила волосы. Один из них не переживет этой игры. И сейчас, ощущая дрожь, волнение и страстную тоску во всем теле, Мел имела все основания сомневаться, что выйдет победителем. Зачем врать себе? Ей нужно, чтобы Бо, прежде чем уедет как можно дальше отсюда, с ней переспал и тем самым положил конец этому наваждению. Право же, она не просто потеряла голову, а покинула реальный мир, ввергая себя в полное безумие.

Глава 7

Дайми проснулась на борту самолета. Если бы сейчас самолет находился в воздухе, у нее случилась бы истерика и ей потребовался бы сеанс ароматерапии, однако вокруг было тихо и спокойно и Дайми расслабилась.

Ей не впервой было пробуждаться от сна непонятно где. Не раз случалось, что она болталась где-то допоздна с парнями и пила и в результате набиралась так, что садиться за руль и ехать домой не было никакой возможности. Тогда она устраивалась со всеми удобствами в одном из самолетов, которые они держали про запас для толстосумов.

Дайми села и прижала ладонь ко лбу – голова кружилась, – но вдруг поняла, что это не просто самолет, а «лирджет», роскошный, шикарный, дорогущий!

О-о, еще один сюрприз, совершенно потрясающий. Дайми была не одна! Сильная рука обнимала ее за талию. Потом она почувствовала прикосновение губ к своему плечу, и низкий сонный голос произнес:

– Доброе утро, куколка!

И прежде чем она успела сообразить, в чем дело, мужчина снова увлек ее в свои объятия. С обольстительной улыбкой он просунул ногу ей между бедер и впился губами в ее обнаженную грудь.

Точно. Теперь Дайми вспомнила. Роскошный красавец из кафе «Санлайт». Брат владельца самолета, в котором она в данный момент находилась, причем раздетая донага. Парень бросил приятелей и брата, собиравшихся провести веселую ночку в городе, ради того чтобы быть с ней. И она оправдала его ожидания.

Да и он оправдал ожидания Дайми, потому что она смогла выбросить из головы мысли о Бо Блэке, который запросто может лишить ее возможности зарабатывать на жизнь. Жестокая реальность, где бедняжка Дайми снова превратится в жалкое, испуганное и неуверенное в себе существо. А это ощущение она ненавидела всем сердцем. Что угодно, только не это!

Роскошный красавец добрался тем временем до второй груди, щеголяя впечатляющей утренней эрекцией и настойчиво прокладывая себе путь между ее бедрами. Дайми, однако, пыталась найти повод сбежать, поэтому нарочито грубо хрипло спросила:

– Кто-нибудь здесь помнит, что было ночью?

Он поднял голову.

– А ты нет?

Дайми пожала плечами.

– Ну, мы ведь порядочно набрались. Все было как в тумане.

Его улыбка померкла, как и впечатляющий дружок у него между ног.

– Так ты ничего не помнишь?

Вот черт, обидчивый попался! Дайми попыталась взглянуть на его наручные часы: – украдкой, чтобы не оскорбить, – но он процедил сквозь стиснутые зубы:

– Пять сорок пять.

О-о, это кошмар! Дайми заерзала, пытаясь освободиться.

– Давай двигай, мой сладкий. Мне пора вставать.

Он откинулся на спину, глядя на нее в полнейшем изумлении.

Нужно было торопиться. Дайми спрыгнула с обитого мягчайшей кожей дивана и поморщилась – в голове гудело с похмелья. Не обращая внимания на роскошную обстановку салона, она принялась собирать свою одежду. Трусики свисали с жалюзи окна, и она их сдернула, бросив мимолетный взгляд на мужчину, который ночью сорвал их с нее, в спешке и небрежности оцарапав внутреннюю поверхность бедра.

– Персонал регистрируется через пятнадцать минут, – сказала Дайми. – Наверное, все уже собрались в кафе: слушают «Ай-Си-Ди-Си» и угощаются кофе за счет Шэрон. – Тебе нужно идти.

– Мы взлетим не раньше десяти. – Протянув руку, парень сунул пальцы ей в промежность. – Давай позавтракаем.

– Я не могу! – Дайми оттолкнула его руку. – Мне пора на работу.

– Да ладно, – принялся уговаривать он, привлекая ее к себе. – Мы так хорошо поладили ночью, что хочется продлить удовольствие.

Неужели они поладили настолько хорошо, если все, что ей запомнилось, так это царапина между ног?

– Извини. Я не завтракаю. – Ее лифчик оказался в его туфле. Натянув его на себя, Дайми принялась искать юбку и топ. Вон они, на спинке кресла пилота. – Куда ты обычно отправляешься, если застрянешь здесь на ночь?

– В отель, но…

– Хорошо. Просто отлично. Возьми машину – я арендовала ее вчера для тебя – и возвращайся через несколько часов.

Он подошел к ней сзади и, снова попытавшись обнять, прошептал, целуя в щеку:

– Мне было весело.

Солнце уже встало, а Дайми, при всей своей искушенности, никогда не занималась сексом при свете дня. Никогда.

– У нас роман, – сообщил он.

Ха-ха. Роман! Ему никак не больше двадцати четырех, а она разбиралась в мужчинах. В этом возрасте у них роман только с собственным пенисом. Дайми решила, что ему просто хочется попытать удачи еще раз.

– Одевайся.

Он натянул брюки, рубашку и начал искать туфли.

– Как насчет следующего уик-энда? Ты…

– Нет. Извини, не получится.

Стараясь говорить как можно мягче, Дайми положила ладони ему на плечи и попыталась развернуть лицом к выходу, чтобы вытолкать вон. Иначе Мел, если застукает с клиентом, спустит с нее шкуру.

– Сначала это. – Он нагнулся, чтобы поцеловать ее в губы, но Дайми уклонилась, подставив щеку. – Эй, но я хочу тебя поцеловать.

– Ну а я нет.

Дайми принципиально никогда не целовала своих любовников. Это означало бы слишком высокую степень близости – все равно что раздеться при свете дня, слишком реально. Обхватив руками голову, которая, казалось, вот-вот соскочит с плеч, она попыталась улыбнуться.

– Послушай, я тебе позвоню. Ладно?

Стандартная фраза – разумеется, лишь для того чтобы избежать сцены.

Он пронзил ее взглядом, в котором обида смешивалась с чем-то более жестким, что весьма напоминало гнев, и процедил:

– У тебя нет моего номера.

В кармане юбки заверещала рация и послышался голос Келлана. Черт, вся команда уже в сборе. Наверное, толпятся в терминале, уминают пончики, и никакого тебе похмелья. Черт, черт, черт!..

Взгляд Дэнни будет полон досады и сожаления, как будто она виновата в том, что иногда приходится использовать секс в качестве успокоительного, и она непременно почувствует себя последней дрянью.

– Я должна бежать.

И тут роскошный красавец с неожиданной силой схватил ее за руку. А ведь ночью его сила так ее возбуждала! Сейчас, однако, дело принимало дурной оборот.

– Отпусти меня, – четко, едва ли не по слогам, сказала Дайми.

– Ты не можешь взять и просто так сбежать.

В единый миг она перестала чувствовать себя виноватой и превратилась в разгневанную фурию.

– Слушай и запоминай: я могу делать все, что захочу.

– И что же? – зло прищурился красавец. – Ты хочешь сказать, что уходишь и бросаешь меня?

Она посмотрела на его руку, на пальцы, впившиеся в кожу, и поняла, что ее сейчас стошнит.

– Пусти меня. Сейчас же.

Дайми с силой толкнула его и, выпрыгнув из самолета, припустила бегом вон из ангара.

Вот придурок! Почему мужчины вечно все портят?

Яркое утреннее солнце едва не ослепило, прохладный воздух обжег легкие. Если повезет, она не встретит ни единой души. Действительно, удача, казалось, была на ее стороне. Когда Дайми вошла в терминал, там было пусто. Даже в кафе царила тишина, и это означало, что все разошлись по делам.

Минуя ресепшен, она сразу направилась в комнату отдыха, чтобы привести себя в порядок. Ха! Она сделала это, и она…

– Дайми!

Ну как же иначе! Это, конечно же, он, роскошный красавец! Поморщившись, она обернулась и увидела, что он направляется прямо к ней через терминал. Только куда подевалась нежная, обольстительная улыбка, которая играла на его губах ночью? Теперь на его лице было написано решительное намерение устроить сцену.

Так. Значит, она продолжает притягивать к себе придурков. Отрадно сознавать. Дайми подумала, не спрятаться ли ей в ванной – пусть выламывает дверь, – но не успела: он вырос прямо перед ней раньше. Ладно, не беда. Если дело примет крутой оборот, она врежет ему коленом по яйцам, а потом оттащит к его самолету и там оставит. Авось приятели найдут…

– Ты от меня не уйдешь. – Его брови сошлись на переносице, и Дайми стало ясно: не она одна страдает от жестокого похмелья. – Ты от меня никогда не уйдешь!

Он что, шутит? Дайми открыла было рот, чтобы послать его подальше, но кто-то загородил ее собой.

Дэнни, высокий, гибкий и худощавый, светлые взлохмаченные волосы торчат из-под бейсболки серфера и падают на плечи. Отнюдь не красавец – посмотришь и пройдешь мимо, если бы не ясные синие глаза, которые, казалось, заглядывали прямо в душу. Хочется надеяться, что и сейчас они видят роскошного красавца насквозь. В одной руке Дэнни держал гаечный ключ, в другой – чашку кофе. Как ни в чем не бывало он поднес ее к губам и подул, прежде чем сделать глоток.

– Какие-то проблемы?

– А тебе какое дело? – Роскошный красавец ткнул пальцем в сторону Дайми: – У меня разговор с ней.

Не двигаясь с места – то есть загораживая собой Дайми, – Дэнни наклонил голову и, сделав второй глоток, вздохнул:

– О да, Шэрон умеет готовить кофе. Не желаете ли чашечку?

– Нет, – процедил тот, кого Дайми называла роскошным красавцем, сквозь зубы, – не желаю. Зато хочу поговорить вот с ней.

Дэнни кивнул, потом медленно покачал головой.

– К несчастью для тебя, она, кажется, совсем не настроена беседовать. – Я прав, Дайми?

– Абсолютно. Совершенно не настроена.

Кивнув, Дэнни продолжил в той же непринужденной манере, хотя она-то слышала стальные нотки в его голосе:

– Ты как, в порядке?

– Все хорошо.

Ей никогда прежде не приходилось разглядывать Дэнни и вообще стоять к нему так близко. Он оказался плотнее, чем ей всегда казалось, и сильнее. Все было на месте – и широкие плечи, и крепкие мускулы. Это, наверное, благодаря серфингу.

– Дайми.

Подняв глаза, она обнаружила, что Дэнни, обернувшись, смотрит на нее.

– Дай нам минуту, пожалуйста!

То есть ей можно удалиться в комнату отдыха, а решением проблемы займется Дэнни: выпроводит этого типа из терминала и отправит к его самолету… или куда подальше.

Дайми с радостью покинула поле боя и, оказавшись в ванной, обомлела. Волосы явно отправились на вечеринку без ее дозволения, макияж отсутствовал – и то и другое называлось тягчайшими преступлениями в ее личном уголовном кодексе. Лицо было таким бледным, что ей самой стало страшно. И что самое ужасное, юбка и топ выглядели так, словно их вытащили из стиральной машины, а погладить забыли. На руке синели четыре отпечатка пальцев – там, где этот тип ее схватил. Вспомнилась и царапина на бедре.

Да, видок у нее еще тот, как у «ночной бабочки» после смены. Но не это самое страшное: то, что она сделала прошлой ночью, было очень глупо и опасно и закончиться могло весьма печально.

Она все знала заранее, и тем не менее ввязалась в эту авантюру.

Дверь комнаты отдыха открылась, и Дайми повернула голову в надежде увидеть Дэнни, даже поспешила наклеить на лицо улыбку, чтобы сделать вид, будто все у нее прекрасно, будто она, как всегда, в абсолютном порядке, и, конечно, поблагодарить.

Только это оказался не Дэнни. В комнату вихрем ворвалась Мел, и Дайми приготовилась получить выволочку и вся как-то сжалась, чтобы стать как можно незаметнее. А Мел не только не начала распекать ее за дурные поступки, но даже не взглянула в ее сторону. Бросившись к раковине, открыла холодную воду и принялась плескать себе в лицо.

– Мел, что с тобой? – не на шутку испугалась Дайми.

Подруга так долго не отвечала, что Дайми потеряла надежду, но наконец Мел выпрямилась – вода стекала с кончика носа – и буркнула:

– Все мужики козлы.

Дайми облегченно рассмеялась.

– Ну, тут я с тобой согласна целиком и полностью.

Мел уставилась на себя в зеркало, потом воззрилась на Дайми. О господи! Надо же так зациклиться на себе и даже не заметить, что на Дайми та же одежда, что и вчера, и что выглядит она как покойница.

– Наверное, я его убью.

Дайми растерянно захлопала ресницами:

– Кого?

– Бо Блэка, кого же еще?

Дайми тут же выбросила роскошного красавца из головы, и досада ее сменилась паническим страхом, опять.

– Что еще он натворил?

– Хочешь сказать – кроме того, что вообще появился на свет? – Мел закрыла глаза. – Он меня поцеловал.

Совсем не это Дайми ожидала услышать, и прошло некоторое время, прежде чем осознала: Мел не дала пинка в восхитительную задницу Бо, а вздумала с ним целоваться.

– Отлично. Приз за самое гнусное утро достается тебе.

– Очень смешно. Спасибо.

Поскольку Мел не казалась такой уж расстроенной, Дайми пригляделась к ней получше.

– Так ты действительно ему это позволила?

– Это вышло как-то само собой, поверь! Пришлось принять его дурацкий вызов…

– Что за вызов? Господи, Мел, этот парень хочет разрушить наш мир, а ты позволила ему взять тебя на пушку…

– Неужели я начала свою историю со слов «эй, сегодня со мной произошло нечто потрясающее»? – Мел, явно рассерженная, схватила несколько бумажных полотенец и принялась вытирать лицо. – Кроме того, он сейчас занят: смотрит какой-то биплан, «стирмен» вроде.

– У него что, есть деньги на «стирмен»?

Мел пожала плечами:

– Понятия не имею.

Дайми была заинтригована, поэтому продолжила:

– А правду ли говорят, что он может довести до оргазма одним-единственным прикосновением?

– Это был всего лишь поцелуй, – не поддержала игривого тона подруги Мел и отвернулась.

«Это не ответ», – заметила про себя Дайми, пребывая на грани паники: страх превращал ее в дрожащий студень.

– Мел, неужели ты намерена идти по моим стопам и без конца влюбляться в плохих парней?

– Ладно, если не доходит, повторяй за мной: «Просто. Поцелуй», – резко приказала Мел. – И поверь, больше такого не произойдет.

– Ну не знаю… – Подруга принялась мерить комнату шагами. – Говорят, стоит ему поцеловать тебя хоть один раз, это как наркотик: хочешь снова и снова.

– Кому бы ни вздумалось такое болтать, это ошибка.

– Но ведь он тоже Блэк, помни об этом!

– Да знаю я, знаю!

– Он устраивается тут, как у себя дома, работает в твоем офисе. Ведет себя так, будто имеет на это право, будто он здесь теперь хозяин.

Паника в голосе подруги заставила Мел закрыть глаза.

Бросив бумажные полотенца в мусорную корзину, она сказала:

– Ты права: он должен убраться отсюда, и как можно дальше.

Если бы Дайми получше владела собой, то открыла бы сумочку и предложила Мел лосьон, но дела обстояли так, что сейчас у нее не было ни сумочки, ни способности соображать.

– Ладно, давай начнем его еще раз. – Мел расправила плечи и даже как будто стала выше ростом – этой ее способностью Дайми восхищалась вот уже много лет.

– Что именно начнем?

– Этот чертов денек. И поверь: Бо пожалеет, если осмелится хотя бы взглянуть в мою сторону.

И Мел выскочила из ванной с той же бешеной энергией, с какой ворвалась.

Дайми посмотрела на себя в зеркало и сказала себе:

– Ты ей нужна, а значит, должна стать сильной.

Собственное отражение показалось ей встревоженным.

Мел трудилась на износ, стараясь быть на шаг вперед во всем – в том, что требовалось аэропорту Норт-Бич, клиентам, сотрудникам, – и опередить Бо Блэка. Только вот незадача: куда бы она ни сунулась, все шло не так. На следующее утро после того поцелуя – Мел отказывалась признавать здесь категорию множественного числа, хотя поцелуев было несколько, божественных поцелуев, о которых грезила ночь напролет, – она обнаружила двери главного входа незапертыми. Бросив сумку на пол, вихрем пронеслась она по всему зданию аэропорта, но все казалось нетронутым, ничего не пропало, находилось на своих местах. И только позднее, усевшись за свой рабочий стол перекусить пончиками от Шер, Мел заметила, что кто-то копался в ее вещах.

Паранойя? Или реальность? Поскольку ничего не пропало, версий не было, как до сих пор не было и известий от их юриста. Не обнаружилось и новых смутных угроз в ее электронной почте.

На следующее утро, четвертое с тех пор как объявился Бо, они должны были принимать рейс в пять тридцать утра по расписанию. Мел приехала на работу пораньше – измученная грезами о восхитительных объятиях Бо – и обнаружила, что у нее нет техников. В тревоге она набрала номер Ритчи, но ответа не получила и позвонила Келлану.

– Привет, чувак! – послышалось в трубке – Келлан был явно нетрезв. – Надеюсь, хорошие новости?

– Сам ты чувак! – рассердилась Мел – больше потому, что сама еще не выпила ни капли кофе. – Прибывающий есть, а тебя нет.

– А-а, вот дерьмо! – Последовал шлепок, будто парень свалился с кровати. – Проклятье!

– Проклинай себя!

– Да, Мел. Мне так жаль…

Мел отключилась. Ему жаль! А уж как ей жаль, тем более сейчас, когда послышался гул приближающегося самолета. Мел снова бросила свою работу и помчалась в терминал, схватив на бегу оранжевый жилет. Пришлось самолично руководить посадкой – это был турбовинтовой красавец «Кинг Эйр». Она поставила стояночные колодки, поприветствовала пилота и пассажиров, после чего задержалась на минуту на летном поле, завороженная восхитительным зрелищем восхода солнца в пурпурно-синем рассветном небе.

– Ты что, все здесь делаешь сама?

Обернувшись, Мел увидела приближающийся к ней силуэт. Солнце слепило глаза, но ей и не надо было видеть: она и так его узнала бы из тысяч – по походке, очень уверенной, и конечно же, по отточенности каждой линии сильного тела, которое недавно так крепко прижималось к ней. Мел тут же вспомнился вкус его поцелуя, сладкого и горячего, руки, которые гладили ее спину под майкой, а еще…

«Стоп! Не думай об этом, переключись на дела насущные…»

Может, он тоже об этом думает?

Она не видела выражение его лица, но очень хотела, поэтому, поднесла ладонь козырьком к глазам. Длинная стройная тень приближалась, и вот уже стало возможным разглядеть лицо, состоявшее из резких линий и углов, как, впрочем, и другие составляющие его сильной худощавой фигуры. Волосы растрепаны – в лучшем случае причесаны пятерней, – от утренней прохлады защищают джинсы да изрядно поношенная мягкая кожаная куртка. Выглядел он грубовато и несколько воинственно, но жутко сексуально.

– Ты слишком много работаешь, – проворчал Бо, поздоровавшись. – И в половине случаев совершенно напрасно. У тебя есть линейные техники.

Увы, о том поцелуе он, в отличие от нее, не думал.

– Келлан проспал.

– Понятно, расслабляется. – Бо покачал головой. – Ты должна потребовать его голову на завтрак.

Тревожный звонок. Что, если сделка окажется настоящей и он возьмет и уволит их всех, а аэропорт продаст?

– Просто случайность. С кем не бывает?

– И с тобой?

– Это ты о чем?

– О том, что ты «случайно» наговорила, – резко заметил Бо, скрестив руки на груди.

О господи…

– Пытаешься вспомнить, о каком именно вранье идет речь, да?

От его вкрадчивого голоса в животе противно что-то сжалось, но еще противнее стало оттого, что он был, по сути, прав.

– Твой аэропорт загибается, – между тем жестко продолжил Бо. – Ты отличный пилот, но бизнес, очевидно, не твоя стихия.

Да, это правда, но откуда ему известно, как обстоят дела? Разве что…

– Так это ты рылся в моих файлах!

Он нахмурился.

– Рылся? Да я вовсе не был в твоем офисе – просто Эрнест любит поболтать.

– Эрнест? Ты шутишь?

– Я спас паука, и теперь мы друзья не разлей вода. Вот так это делается: что-то отдаешь, что-то получаешь взамен. – Он убрал непослушную прядку ей за ухо. – Итак, ты готова к большому признанию? Что касается меня, то я очень надеюсь наконец услышать, что здесь, черт подери, происходит.

Мел воззрилась в ясное утреннее небо, и сердце у нее сжалось.

– Я звонила Салли.

Долгую минуту он смотрел ей в глаза – возможно, слишком пристально, словно хотел внушить робость, – но все равно это было восхитительно, хотя в его глазах она ничего не могла прочесть.

– Правда? – Он сделал к ней шаг, и теперь они стояли буквально нос к носу… то есть к его широкой груди. – И что же она сказала?

Мел уловила цитрусово-древесный аромат одеколона или мыла, очень мужской. Сегодня Бо побрился. Его взгляд взял ее в плен, и теперь в нем почудился затаенный жар и… да, воспоминания об их поцелуе. Значит, он тоже о нем думал!

Утренний воздух был прохладен, но Мел сделалось жарко.

– У нее дел невпроворот.

– Столько, что и поговорить со мной некогда?

Но Мел не могла больше лгать: одно дело, когда ты на все сто уверена, что поступаешь правильно, что другого варианта нет, и совсем другое – когда чувствуешь, что запуталась, что осталась одна, что тебе страшно, очень страшно. Она отвернулась, но Бо схватил ее за плечи, не давая уйти, как будто имел на это право, как будто ему нравилось творить с ней все, что ему заблагорассудиться.

Будто желая оттолкнуть, Мел уперлась ладонями в грудь, твердую, словно камень, но Бо был настроен явно непримиримо – глаза так и горели. Ясно, что он не позволит уйти ей и не уйдет сам. И на слово ей тоже не поверит.

– Просто поговори со мной, – не собирался сдаваться Бо. – Вот и все, о чем я прошу.

– А если это не твое дело?

– Это было дело моего отца, но он погиб, и оно стало моим.

– Твой отец получил Норт-Бич нечестным путем.

Бо стиснул зубы.

– У тебя нет доказательств.

– У тебя тоже.

– Когда-нибудь тебе придется пожалеть об этих словах, – процедил он сквозь зубы, сверля ее взглядом.

– Убери руки.

– Забавно. Совсем недавно ты не возражала.

Стряхнув с себя его руки, Мел сделала шаг назад, потом еще один и еще… Нужно было отойти от него на приличное расстояние, чтобы обрести самообладание. Стоило Бо на нее посмотреть, и начинало твориться что-то странное: Мел оказывалась во власти такого сексуального влечения, которое можно сравнить разве что с неумолимым и вечным морским прибоем. И провалиться ей на этом мессте, если старое чувство, которое она некогда питала к Бо, мучительное и безответное, не начинало к ней возвращаться! А это недопустимо.

И Мел удалилась восвояси, в офис, где ее дожидалась куча счетов и папок с документами.

«Когда-нибудь тебе придется пожалеть об этих словах».

Бо уверен в своей правоте, уверен на все сто. И это страшило Мел куда сильнее, чем тот факт, что он сумел перевернуть ее мир с ног на голову, не говоря уж о том, что душу наизнанку вывернул.

А вот она усомнилась в своей правоте – впервые за все это время, – и теперь вообще ни в чем не была уверена.

Господи, как же Мел ненавидела это состояние!

Глава 8

Делопроизводство в Норт-Бич Дайми вела весьма оригинальным способом. Первую половину месяца она сидела за стойкой и делала вид, что работает, а на самом деле читала, зато вторая половина уходила на то, чтобы наверстать упущенное.

Сейчас, к сожалению, шла как раз вторая половина месяца, но что еще хуже, попалась очень хорошая книга, оторваться от которой не было никаких сил.

Со вздохом Дайми закрыла книгу – как раз на середине – и попыталась разобраться с делами прежде, чем Мел намылит ей шею, когда потребует бухгалтерскую распечатку.

Начала она с почты, рассортировав ее по разным стопкам, потом открыла картотеку и поместила каждое письмо в соответствующую ячейку. Следующий этап – просмотр почты Мел. Вот так она и обнаружила странное письмо, в котором не было ничего, кроме фразы «Оставькакесть», написанной в одно слово.

Дайми схватила конверт. На почтовом штемпеле дата пятидневной давности, а откуда оно прибыло, разобрать было невозможно – буквы сильно смазаны.

И угораздило же в этот момент появиться Бо! Направляясь к выходу на летное поле, он ее заметил и остановился.

– Дайми?

Очевидно, его смутило ее выражение лица, когда сменилось гримасой презрения в соответствии с теми чувствами, которые она к нему питала.

– Что тебе нужно?

– Тебе нехорошо?

– Было бы лучше, если б ты сидел в своей Австралии.

Хмыкнув, Бо пошел дальше, а когда скрылся из виду, Дайми схватила телефон и набрала номер Мел.

– Тут письмо, которое тебя явно заинтересует.

Через минуту обе разглядывали листок белой бумаги с отпечатанными на компьютере словами – шрифт «курьер», кегль двенадцатый.

– Такое же я получила недавно по электронной почте, – наконец призналась Мел. – Оригинальное послание, не правда ли?

– Умеешь ты ладить с людьми!

– Стараюсь.

Они снова уставились на письмо.

– Бо? – предположила Дайми.

Мел покачала головой.

– Нет. Он как раз не хочет, чтобы все оставалось как есть.

Они помолчали с минуту, потом Дайми заключила:

– Но это и не Салли.

– Да, она бы позвонила, – согласилась Мел.

Но почему все-таки не сделала этого?

– Черт! – с чувством произнесла Мел и поспешила к себе в офис, прихватив письмо и конверт.

Дайми занялась работой – на очереди были счета к получению. Неблагодарная, в сущности, работа. Можно было бы вообще избавить Мел от печальной необходимости читать все эти бумажки и просто доложить, что дела аховые, но Дайми не хотела ее огорчать – хватит того, что у нее самой душа не на месте.

Да и как можно огорчать Мел, которая изо всех сил пыталась удержать их на плаву; Мел, для которой аэропорт значил все; Мел, которая любила Дайми и не позволяла пойти по кривой дорожке!

Ей это почти удавалось.

Вспомнив свои ночные приключения, Дайми вздохнула: похоже, привычка принимать неверные решения еще себя не изжила. Леопарду не изменить своих полосок. Или пятен? А, какая разница!

Итог: она небезупречна.

Да и Мел тоже, подумала Дайми, наблюдая за язычком пламени благоухающей ванилью свечи, установленной на уголке стола. Мел могла бы – то есть просто обязана была – дать Бо пинка в его прекрасную задницу, однако не сделала этого.

Интересно почему?

Как раз сейчас Дайми наблюдала, как на летном поле Бо осматривает самолет – рейс, который только что принял сам. С тех пор как сюда прибыл, он сам принимал рейсы, обслуживал клиентов, заказывал для них чартерные рейсы… В общем, делал все, что способствовало бы их бизнесу, без особых усилий.

И надо признать, все получалось великолепно… чтоб ему провалиться!

На столе перед ней появилась кружка, а следом – лимонный кекс, ее любимый. Дайми подняла взгляд.

– Ты разговаривала сама с собой, – сообщил Дэнни. – Может, сахар и кофеин пойдут тебе на пользу?

Ей не часто приходилось испытывать неловкость в присутствии мужчин; да и обдумывать события прошлого она привычки не имела, но после случая с тем идиотом было непросто смотреть Дэнни в глаза. И это при том, что он и словом не обмолвился о произошедшем: Дэнни вообще был не из тех, кто отличается многословием. Тем не менее Дайми внезапно утратила привычный апломб.

– Спасибо.

Пристроившись с краю стойки, Дэнни сделал глоток из своей кружки. Сегодня на нем была новая бейсболка, надетая задом наперед. Светлые волосы падали на плечи, скрытые грубой тканью рабочего комбинезона. Рукава, закатанные до локтей, открывали взгляду сильные руки, натренированные поднятием тяжестей и всей той работой, которую ему приходилось выполнять. Левое запястье украшали два кожаных браслета. Особенно поражали кисти, очень чистые: ни за что не скажешь, что авиамеханик, – натруженные и огрубевшие, но чистые.

– Ты в порядке? – поинтересовался с тревогой Дэнни, заглядывая ей в глаза.

Они целую вечность были друзьями, но разве могла она довериться ему в таком деле?

– А что, ты считаешь иначе? – Дайми сделала вид, что смысл ее жизни на данный момент в разбросанных по всему столу бумагах. – Все замечательно!

– Н-да. – Дэнни покачал головой. – Неужели тебе не надоело выдавать желаемое за действительное?

Дайми сникла, все еще не решаясь поднять на него взгляд, и принялась стучать по клавиатуре компьютера. Экран ожил, компьютер возмущенно запищал, потому что перед этим она занималась исключительно тем, что раскладывала пасьянс.

Покраснев до кончиков волос, Дайми убавила громкость и с вызовом сказала:

– А у меня, может, и правда все замечательно!

– Ха-ха, я бы купился, глядя исключительно на картинку, но я не из тех, кто клюет на внешность.

Дайми наконец подняла голову и сразу же поняла, что не может отвести взгляда от его темных горящих глаз.

– Что это значит?

– Это значит, что мне гораздо интереснее, что творится у тебя вот здесь. – Он коснулся ее виска, а потом с поразительным хладнокровием ткнул в нее пальцем чуть повыше левой груди. – И здесь.

Дайми поймала его руку и оттолкнула.

– Не надо.

– Что не надо?

Не надо… что? Черт, она и сама не знала, но сердце так и подпрыгнуло. Забавно! Дайми встала.

– Слушай, у меня и вправду полно дел.

– Понимаю.

Легкое движение его пальца, и папка, прикрывавшая книгу, свалилась на пол. На обложке красовался мужчина в набедренной повязке, а перед ним на коленях стояла женщина в разорванном бальном платье.

Вот и открылся ее маленький грязный секрет. Дайми запоем глотала исторические любовные романы, и чем больше секса, тем лучше. По какой причине? Не трудно догадаться. Особенно ее привлекал вовсе не секс – пусть и сказочный, потрясающий, затмевающий – а счастливые концы!

Дэнни склонил голову набок:

– Интересная у тебя работа.

Дайми сунула книгу в ящик стола, решив, что время от времени каждый имеет право на грешок.

– Если тебе больше нечем заняться, иди себе!

– О-о, кое-чем заняться я был бы не прочь…

Сексуальный подтекст его слов заставил ее внутренне содрогнуться. Дайми стиснула зубы и, гордо подняв голову, взглянула на него. Ее глаза горели возмущением – ведь это Дэнни, ее друг, как он посмел?

– Неужели ты думаешь, что, если я переспала с тем идиотом, – начала она сухо, – если читаю любовные романы, меня легко…

Его улыбка погасла, и он тоже вскочил на ноги.

– Я не об этом… я вообще ни о чем таком не думал!

Ее сердце все еще колотилось, ей было ужасно стыдно: не хотела она этого, видит бог – не хотела, а вот чего ей сейчас по-настоящему хотелось, так это выпить. Немедленно!

– Уходи, Дэнни. Просто уйди!

Он смотрел на нее бесконечно долгую минуту, а потом пожал плечами, печально вздохнув:

– Пожалуйста.

Дэнни, явно расстроенный, повернулся, намереваясь уйти, и Дайми облегченно выдохнула, но оказалось – преждевременно: он вдруг развернулся к ней лицом, опустился на корточки, так что волей-неволей ей пришлось смотреть ему в глаза, и проговорил:

– Дайми, ты выбрала опасную дорожку.

– Да? А ты-то что в этом понимаешь? – спросила она таким высокомерным тоном, который, бывало, обращал мужчин в бегство.

Его взгляд оставался загадочным и непроницаемым.

– Много чего.

Дайми закрыла было глаза, но тут же услышала гул приближающегося двухмоторного самолета. Немедленно ожила рация. Какое счастье, подумала она, к своему стыду.

– Я должна…

– Конечно.

Он задержал ее взгляд еще на миг, потом поднялся и вышел. Проклятье! Чтобы дать себе минуту передышки, Дайми поднесла к носу кружку, которую оставил ей Дэнни. «Эрл Грей». Не алкоголь, которого она так жаждала, а ее любимый чай. Проглотив застрявший в горле ком, она сделала глоток, не отводя взгляда от удалявшейся высокой гибкой фигуры. Какая потрясающая легкость и уверенность в движениях. Наверное, результат долгих лет занятий серфингом. Ей бы хоть половину такой уверенности!

Вздохнув, Дайми протянула руку к рации. На посадку шел самолет их клиента Уэйна Уайта, мужчины, который мог похвастать, что у него в каждом аэропорту мира есть женщина. Прихлебывая чай, Дайми открыла сумочку, достала компактную пудру и взглянула в зеркальце, в порядке ли макияж, потому что – хотя никто об этом не знал – в Норт-Бич у него тоже была женщина…

Это продолжалось уже не один год, с того дня, как ей исполнилось восемнадцать, и она получила от него в подарок золотой браслет с бриллиантом. Сейчас, когда его самолет кружил над аэродромом, снижаясь, Дайми гадала – один он или нет.

«Ты выбрала опасную дорожку», – сказал Дэнни.

Кто бы сомневался! Но именно на этой дорожке Дайми чувствовала, что по-настоящему живет.

– Все под контролем? – раздался в рации голос Мел.

– Ритчи его встретит, – заверила ее Дайми, закончив наносить блеск на губы.

С рацией в руках Мел выглянула из своего офиса, заметив, как Дайми прихорашивается:

– А это зачем? Я что-то пропустила?

– Просто привожу себя в порядок.

– Уэйн, возможно, с пассажирами.

– Ну и что?

– Да то… Среди них может быть и его жена.

Вполне. Уэйн имел привычку коллекционировать жен.

– Позволь, я повторюсь: ну и что?

– То, что, увидев тебя, новая жена начнет сходить с ума от ревности, а нам бы хотелось, чтобы он тут задержался, купил горючее, возможно – заказал техобслуживание.

Дайми бросила пудреницу в сумочку.

– Я поняла.

– Правда?

– Не беспокойся, Мел! Я вовсе не собираюсь вести себя по-дурацки.

– Очень на это надеюсь.

– Я позабочусь, чтобы он держал свои штаны застегнутыми. Ты рада?

– Танцую от счастья!

– Вот и отлично.

– Просто супер.

– Зануда, – буркнула Дайми, прихлебывая чай.

– Да. Я живу, чтобы отравлять тебе жизнь, – заключила диалог Мел.

В тот вечер Мел задержалась в офисе допоздна – просматривала бумаги, которых скопилось великое множество. Вне себя от отчаяния – как оплатить все счета? – она вышла в терминал, потом отправилась в служебную комнату отдыха и невидящим взглядом уставилась на доску для дартса. Вот если бы удалось поговорить с Салли, если бы Грег сообщил ей что-нибудь по поводу законности сделки! Если бы, если бы… Вот тогда бы ей полегчало – по крайней мере, она не стала бы взрываться, если кому-то случилось бы просто посмотреть на нее косо.

Взгляд Мел упал на дротик. Может, сыграть в дартс? Может, это именно то, что ей сейчас нужно?

– Играть-то умеешь?

Пропади он пропадом! Почему этот тип вечно оказывается там, где его не хотят видеть? Мел повернулась и уставилась на Бо, который своими широкими плечами загораживал дверной проем. На губах его играла беззаботная улыбка. Ей ужасно захотелось дать ему шлепка.

Или поцеловать.

Она не знала, откуда взялась эта мысль. Мел взвесила дротик в руке.

– Немного умею.

– Вот как?

Судя по интонации, Бо ей не поверил. Ну что же, пусть приготовится к разочарованию.

Мел прицелилась и бросила первый дротик.

«Яблочко».

Он выгнул бровь дугой:

– Ты явно поскромничала, сказав «немного». Сыграем партию?

– А ты что, умеешь? – съязвила Мел.

На его губах появилась ленивая улыбка, от которой затрепетало сердце.

– Немного умею.

Мел протянула ему дротики, но Бо покачал головой:

– Нет-нет, только после вас Три дротика. Выигрывает тот, кто больше наберет очков, годится?

Хм, для нее это не проблема. Мел начала играть в дартс раньше, чем летать.

– На что играем?

Его глаза потемнели.

– Выбор победителя.

Мел в нерешительности замялась.

– Тебя что-то смущает? Боишься, что выиграю я? – усмехнулся Бо.

– Нет, не выиграешь!

– Значит, боишься своего выбора в случае выигрыша. – Бо пожал плечами. – Впрочем, если ты боишься, играть вовсе не обязательно.

Пропади он пропадом! Не обращая внимания на его тихий смех, Мел подошла к мишени и вытащила дротик, который там оставался. Бо стоял у нее за спиной, высокий и притихший, и внимательно наблюдал за ее движениями. Вернувшись за линию, Мел поглубже вздохнула и метнула дротик.

Первый бросок принес ей три по двадцать, и довольная улыбка снова заиграла на ее губах. Удача пока на ее стороне. Самодовольная улыбка – это не очень спортивно, поэтому Мел пришлось ее спрятать, прикусив губу. Следующий бросок принес ей два по двенадцать! Хм. Несколько хуже, но все равно неплохо.

– Рука дрожит? – раздалось у самого уха.

Оказывается, он стоял у нее за плечом, и Мел даже ощущала теперь тепло его тела, исходившую от него силу. А если закрыть глаза, то можно уловить дуновение его дыхания на своем виске…

Ну вот, размечталась! Нет. Глаза надо держать открытыми. Иначе она почувствует его запах, запах мыла и мужчины, и пиши пропало.

– Отойди, ты на меня дышишь.

Бо усмехнулся, ослепительно и опасно!

– Значит, все-таки дрожишь. Боишься?

– Не обольщайся: никого и ничего я не боюсь.

Он снова одарил ее ослепительной улыбкой.

Последний бросок, набрав в грудь побольше воздуху, – и всего три очка. Только три. Не двойных, не тройных.

– Восемьдесят семь, – подвел итог Бо и усмехнулся. – Негусто.

– Полагаешь, ты выбьешь больше?

– Посмотрим.

Ему что, обязательно было легонько ее толкнуть, направляясь к мишени за дротиками? Выдернув их из доски, он поднял руку, так что стал виден напрягшийся бицепс, а заметив, что Мел за ним наблюдает, подмигнул.

Стиснув зубы, она отошла, уступая ему место у линии. Бо смерил взглядом расстояние до мишени и прицелился, высунув кончик языка от усердия, наконец метнул первый дротик.

Три по двадцать, чтоб ему провалиться! Мел изумленно раскрыла рот, и Бо улыбнулся:

– Пару раз видел, как это делается.

О господи! Она сошла с ума, не иначе, когда согласилась на то, что победитель сам выберет приз?

– Я устала, – заявила Мел, изобразив зевок.

– Ну нет, на эту удочку я не попадусь, подруга! – рассмеялся Бо и метнул второй дротик.

Два по пятнадцать.

Мел заглянула в жаркую глубину его смеющихся зеленых глаз. Да он просто забавлялся!

Скрестив руки на груди, она отступила подальше, дожидаясь третьего броска. Можно было и не смотреть – понятно, что Бо выбил больше, чем она.

– Снова три по двадцать, – сообщил он очень тихо и подошел к ней, коснувшись коленями ее бедер сзади. – Я выиграл.

Его руки легли ей на плечи и развернули к нему лицом. Глаза Бо блестели, на губах играла обольстительная улыбка. Мел хоть и была настроена непримиримо, однако сердце ее пропустило удар, а соски предательски отвердели.

– Я не собираюсь спать с тобой лишь потому, что ты выиграл.

Бо рассмеялся:

– Дорогая, поверь, если бы я выбрал себе именно такой приз, нам не пришлось бы тратить время на сон.

Мел была готова зарычать от досады, а Бо как ни в чем не бывало продолжил:

– Впрочем, у тебя такое соблазнительное тело… – Его взгляд обежал ее всю от макушки до пят и обратно, задерживаясь на всех пикантных местах, которые тут же наливались жаром и покалывали. – Думаю, что обойдусь.

И что, простите, это значит? Он ее не хочет? Мел не знала, то ли прыгать от радости, то ли почувствовать себя оскорбленной.

– Сведения, которые мне необходимы, – сказал Бо спокойно. – Я знаю, ты владеешь информацией.

Мел скрестила руки на груди.

– Мне неизвестно, где Салли.

– Поклянись.

– Клянусь.

Мел затаила дыхание: сейчас он обзовет ее лгуньей или потребует другой приз.

Бо не сделал ни того ни другого. Задумчиво посмотрев на нее, словно прикидывая, верить или нет, он просто вышел, кивнув на прощание.

Глава 9

На следующее утро Мел, собравшись с духом, проверила свою электронную почту, но ничего странного не обнаружила, а когда в Норт-Бич закончилась утренняя суматоха, отправилась на почту, прихватив вчерашнее письмо вместе с конвертом. Вдруг они смогут определить адрес места отправления по штампу? Двадцать минут Мел простояла в очереди, но лишь затем, чтобы услышать: штамп слишком смазан и ничего разобрать невозможно. Зато штрих-код – совсем другое дело. По нему можно определить, если нужный человек будет на месте. Разумеется, его не было, и ей велели приезжать завтра. Таковы прелести деревенской неспешности.

Вернувшись в Норт-Бич, Мел слетала чартером в Санта-Крус, что заняло у нее всю середину дня, а очутившись наконец в своем офисе, позвонила юристу. Грег сожалел о задержке – его не было в городе – и обещал завтра же утром связаться с ней по поводу законности сделки.

Значит, впереди еще одна бессонная ночь. Впрочем, ей еще предстояло пережить остаток рабочего дня. Переодевшись в комбинезон, Мел вышла проверить кое-что на «хокере». По пути в главный ангар ее окликнула Шер, перекрывая ор «Мотли крю»[6] из бумбокса, от которого звенели оконные стекла.

– Заходи поесть, пока я не закрылась!

Мел покачала головой.

– Спасибо, но я должна еще…

– А ну быстро! – тоном, не терпящим возражений, оборвала ее Шер, обмахивая блестящее от пота лицо кухонной варежкой. – Ты ведь и ленч пропустила, ведь так? Целый день болтаю с мужиками, так что мне нужен заряд эстрогена. Ну пожалуйста. Я знаю, что у тебя дел по горло, но оставь все хотя бы на минуту как оно есть и посиди со мной.

Мел окаменела: «Оставь как есть!» Вполне безобидные слова, которые крутятся в ее мозгу вот уже несколько дней. Совпадение? Мел пристально посмотрела на Шер, которая сегодня явно перегрелась, а вообще-то ее наверняка можно было назвать милейшей из женщин, что ей довелось повстречать на своем веку. Разве возможно, чтобы Шер имела отношение к тому электронному письму? Во-первых, они с Алом появились в Норт-Бич уже после того, как Салли покинула страну. Они ее даже не видели ни разу!

– Кажется, тебе жарко, Шер!

– Проклятые приливы! На кухне я разделась чуть не догола и облилась водой из крана, да не помогло! Слушай, у меня есть лазанья с пятью сортами сыра, лучшая во всем штате!

– Во всей стране, малышка! – поправил Ал, высунувшись из-за двери кухни.

– А-а, подлизываешься, чтобы еще раз попытать счастья? Но мне слишком жарко, черт возьми, так что иди отсюда.

Ал ретировался, подняв руки, а Шер сдунув упавшую на лоб прядь, снова взглянула на Мел.

– Я серьезно. Иди поешь.

– На твоем месте я бы подчинился, – крикнул Ал. – У нее предменструальный синдром.

– Если под этим ты подразумеваешь отвращение к мужчинам, то да, у меня ПМС.

Ал исчез на кухне прежде, чем жена успела шлепнуть его полотенцем пониже спины, и, закрывая руками пах, завопил:

– Господи, женщина! Осторожнее, а то сделаешь кастратом ненароком.

– Я туда не целилась. И если сегодня утром я отказалась заниматься сексом, это не означает, что у меня ПМС.

Мел закрыла руками уши, но тем не менее послушно уселась за столик. Не совсем же она дурочка: лазанья от Шер действительно самая вкусная в стране.

– Что, уши отвалятся, если услышишь разговор о сексе? – поинтересовался Ал.

– Кто тут говорит о сексе? Нет никакого разговора про секс, – вмешалась Шер.

– Как это нет? – возразил Ал. – Я вообще не получаю секса, так что скоро придется только разговаривать о нем.

– Одно утро! Просто голова заболела.

– Я мог бы тебе помочь, – заметил Ал, недвусмысленно жестикулируя и энергично подергивая бровями.

Шер закатила глаза, а ее муж подмигнул Мел.

Шэрон поставила перед ней на стол огромную лазанью, и Мел, прожевав первый кусок, едва не заурчала от удовольствия.

– Это божественно! А вас я не слышу. У меня гудит в мозгах и время от времени что-то взрывается.

Шер просияла от удовольствия, и Ал, притянув жену к себе и поцеловав в шею, пропел сладким голосом:

– Ты становишься такой хорошенькой, когда улыбаешься. А на вкус даже лучше, чем твоя лазанья.

Шер погнала его прочь, но, заметно смягчившись, улыбнулась, да так обольстительно, что Мел пришлось отвести взгляд в сторону, когда она шепнула мужу:

– Прости, что была с тобой слишком резка. Я просто устала. Эти чертовы приливы!

– Я знаю, малышка. Когда доберемся до дому, сделаю тебе массаж. И никаких разговоров о сексе, обещаю.

– О нет, все в порядке. Может, использовать что-нибудь холодное? Например… кубики льда.

Ал тихо рассмеялся:

– Вот ты и завелась.

Мел продолжала уплетать лазанью, но настроение испортилось, сделалось грустно. Эти двое могли сильно поссориться, но любили друг друга еще сильнее, невзирая на дурное настроение или ПМС. И силу их чувства она не могла отрицать, хотя не всегда понимала. Случалось, наблюдая за супругами, она нет-нет и задумывалась о том, чего была хронически лишена.

Закончив насыщать артерии холестерином, Мел поблагодарила Шер и направилась в ангар техобслуживания. Дэнни поднялся в воздух вместе с клиентом – нужно было определить неисправность в самолете. Мел зажгла лампы заднего освещения и пересекла огромное открытое пространство ангара, направляясь туда, где держала своего тридцатилетнего любимца, свой «хокер».

– Привет, дорогой, я пришла.

Мел открыла ящик с инструментами, прихватила большой баллон с моющей жидкостью и, поднявшись по лесенке, исчезла в недрах моторного отсека.

Год за годом она меняла в самолете ту или другую деталь – по мере того как получала дополнительные наличные, – надеясь в один прекрасный день снова поднять машину в воздух. Сейчас Мел работала над одной из строп лонжерона. Работа требовала множества мелких движений: отверткой, гаечным ключом и молотком, – и это было очень неплохо, потому что она вдруг поняла, что тревога и тоска, сжимавшие сердце целую неделю, мало-помалу ослабляют хватку.

Она устала. Да и неудивительно. Столько беспокойных ночей, когда одолевают мысли о Бо, не дает покоя эпизод в ее офисе и страх перед тем, что неминуемо случится, если рассудок к ней не вернется. Только вот незадача: ей не очень хочется – вернее, совсем не хочется – чтобы он возвращался. Бо мог бы раздеть ее и раздеться сам, а потом показать свое умение, и не только применительно к губам.

Не дают покоя и события вчерашнего вечера, когда Бо выиграл у нее в дартс. Некая часть ее организма, сексуально озабоченная и втайне страдающая от одиночества, ожидала, что Бо потребует в качестве приза ее любви.

Бо знал, как она страдает, знал, что может сделать с ней что захочет, не прилагая для этого особых усилий. И ему это нравилось, как нравилось с ней играть: об этом ей ясно говорили его глаза. Презренный тип!

Господи, как она его хотела! Но у нее и без него достаточно проблем, так что нечего примешивать сюда еще и ни к чему не обязывающий секс.

Мел понадобился гаечный ключ большего размера, и выхватив его из стоявшего за спиной ящика с инструментами, она продолжила работать. С каждым днем Мел становилась все ближе и ближе к воплощению своей мечты: вернуть «хокеру» способность летать. И это было очень здорово, потому что самолет мог принести ей приличный дополнительный доход.

Впрочем, речь не о том, чтобы его продать, учитывая сентиментальную привязанность, которую она питала к самолету. Мел купила «хокер» у Салли, когда та всерьез намеревалась разобрать его на части и отправить в утиль, потому что не могла этого допустить. Слишком многое, связанное с «хокером», было для нее впервые. Ее первый самолет. Первая настоящая собственность, которая стоила хоть каких-то денег. Первый раз сказанное «я тебя люблю» прямо в кабине, озадаченной и растроганной Салли, когда та передавала ей ключи.

Мел понимала: глупо не продать самолет, глупо и сентиментально, – но все же сумела скрыть свои чувства от тех, кто считал ее сухарем.

Конечно, она сухарь. Очерствела до самой сердцевины, настоящий боец! Работая гаечным ключом, Мел думала о неминуемой стычке с Бо. Да, это будет самая серьезная из ее битв, и ей нужно быть в форме.

Мел услышала цоканье каблуков задолго до того, как смогла увидеть приближающуюся особу. Только Дайми ходила здесь на каблуках. Наконец девушка появилась в поле зрения. На ней было белое кружевное открытое платье, и сквозь ажурный узор проглядывала загорелая гладкая кожа безупречного тела. Настоящее чудо, как обычно.

Дайми осмотрела царивший вокруг беспорядок – инструменты, моющая жидкость, запчасти, старый самолет – и сморщила носик.

– Парочка проблем. Во-первых, тебе звонили.

– Что-нибудь хорошее?

– Хорошее, как же. – Дайми с подчеркнутым интересом принялась рассматривать свои покрытые розовым лаком ногти. – Они все дожидаются на линии.

– Сколько их?

– Трое.

У них было всего три телефонные линии. Значит, если эти три заняты, больше никто до них не дозвонится. Мел открыла было рот, чтобы напомнить об этом, но, заметив веселые искорки в глазах Дайми, передумала.

– Хочешь сделать перерыв?

– Сказать по правде, мне бы хотелось, чтобы это ты сделала перерыв. – Нагнувшись над верстаком с оборудованием, Дайми чихнула, подняв облако пыли. – Фу, какая гадость!

– Могла бы связаться со мной по рации, вместо того чтобы тащиться сюда.

Дайми извлекла из ящика чистую тряпку, расстелила на верстаке и, осторожно присев, достала из кармана плитку шоколада. Как правило, фастфуд в ее рационе отсутствовал, а значит, шоколад – это вопль отчаяния и крик о помощи.

– Что случилось?

– Ничего особенного. Просто наше будущее под угрозой.

Разорвав обертку, Дайми предложила половину плитки Мел. Первый кусочек произвел у нее во рту эффект разорвавшейся сладкой бомбы, и она застонала.

– Я бы сказала, до оргазма не дотягивает, но похоже, – заметила Дайми и некоторое время помолчала. – На телефоне коллекторы, и все жаждут содрать с тебя шкуру, между прочим. Но поскольку я люблю твою гадкую шкуру, мне не хочется, чтобы с ней что-нибудь случилось.

– Спасибо.

– Благодарить рано. Вторая проблема.

– Начинаю чувствовать себя многострадальным Иовом.

– Да, но на сей раз ничего связанного с желанием Бо внушить нам ненависть к Салли.

Мел открыла было рот возразить: совсем не тем занят Бо! – но решила, что Дайми может подумать, будто она в союзе с врагом, и промолчала.

– Тебя хотят видеть. Билл Уоткинс.

Это был тот человек, который продал Мел «сессну». Этот тип ни во что не ставил женщин, считал, что женское дело – хлопотать на кухне, рожать и помалкивать. Он не хотел продавать ей самолет два года назад, но Мел все-таки уговорила его и аккуратно платила в рассрочку четырнадцать месяцев. Когда же ее угораздило задержать платеж на два дня: застряла в Нью-Мексико из-за бури – он явился по ее душу и стал угрожать судом. Дайми пришлось идти с ним выпивать, чтобы уговорить не предпринимать вышеуказанных действий, и ей удалось выторговать для Мел лишнюю неделю.

И Мел заплатила, как платила и в другие месяцы, несмотря на то что ей приходилось питаться «Биг Маками» и сыром по две недели. Но она всегда платила!

С тех пор компания «Андерсон эйр» расширилась, и дела у Мел пошли лучше. До следующего платежа оставалось еще два дня, однако Билл завел привычку появляться здесь ежемесячно, чтобы контролировать выплаты лично.

– Он хотел тебя видеть, – повторила Дайми, – но я сказала, что ты в рейсе.

– И он поверил?

– Да, пока не увидел на летном поле «сессну». Сейчас он сидит в твоем офисе. Черт, такой классный мужик!

Мел засунула в рот порядочный кусок шоколада, но на этот раз особого удовольствия не ощутила. Этот тип лишил ее даже такой радости.

– Деньги будут, нужно лишь дождаться возвращения вчерашнего депозита. Но, черт возьми, почему бы ему просто не подождать два дня?

– Знаешь, на твоем месте я бы спряталась здесь, просто для того, чтобы не встречаться с ним дважды. Я подумаю, что тут можно сделать.

– Спасибо.

Дайми встала и отряхнула свой безупречный наряд.

– Я просто выполняю свои обязанности. Как всегда.

– Дайми? – Мел колебалась. – Насчет Билла. Не пытайся разбираться с ним сама, ладно? Я справлюсь.

– Ты со всем справляешься.

– Это сидит у меня в кишках.

Мел знала, что Дайми, несмотря на свою философию «будь что будет», готова насмерть сражаться за Норт-Бич и тех, кто там работает. Ради сохранения статус-кво она пойдет на что угодно! И Мел намеревалась сделать так, чтобы избавить Дайми от этой необходимости.

– Все обойдется.

– Я в этом и не сомневаюсь, – улыбнулась Дайми и вышла.

Мел уронила голову на корпус самолета, на минуту закрыла глаза и глубоко вздохнула. Только что она дала очередное обещание, так что придется лезть вон из кожи, чтобы его выполнить, но в душе росло сомнение – получится ли?

Времени жалеть себя не было, тем более сейчас и Мел снова нырнула в самолетное нутро, хотя, по правде говоря, чувствовала себя не в своей тарелке. Сейчас она не смогла бы открутить эту стропу даже ради спасения собственной жизни. Можно было бы вызвать Дэнни, но Мел хотела все сделать самостоятельно. Как бы то ни было, она снова забралась в моторный отсек, намереваясь втиснуться внутрь… О-о. Мел посмотрела на костяшки пальцев: свежая царапина набухала кровью, а через минуту начнет еще и щипать.

Послышались шаги. Проклятье! Нырнув под корпус самолета, Мел замерла на ступеньке лесенки в надежде, что ее не заметят.

Шаги приближались. Кто-то шел прямо в ее сторону, хотя этого не могло быть: никто ее не видел. Задержав дыхание, Мел обтерла кровь о штанину комбинезона и поморщилась – рану жгло как огнем.

Шаги замерли. Воцарилась гробовая тишина. Неловкая и тревожная. Не выдержав напряжения, Мел подняла голову и встретила взгляд зеленых глаз.

– Есть проблема? – спросил Бо.

– Ты. Ты моя проблема! – Мел замолчала, пытаясь сделаться невидимкой, что было бы как нельзя кстати, потому что знала, как сейчас выглядит. Волосы в диком беспорядке, комбинезон заляпан жирной грязью и кровью, никакой косметики.

Хоть бы он перестал на нее таращиться!

– Я очень занята! – сообщила Мел, недвусмысленно намекая Бо, чтобы убирался, потому что злилась на себя за то, что ей небезразлично, какой он ее видит.

– Работаешь?

– Ага. Полно работы, поэтому…

Лучше так, чем признаваться в том, что прячется.

– А мне показалось, что ты прячешься.

– Зачем бы?

– Разве нет причин?

– Конечно нет.

– Кроме разве что одной: в офисе сидит человек и ждет, что ты внесешь положенную сумму за самолет, который у него купила.

Да чтоб ты провалился!

– Отлично, я прячусь, ну и что? Я не просрочила платеж, так что он просто…

– Скотина, – с готовностью закончил Бо.

Мел изумленно уставилась на него:

– Что?

Бо пожал плечами.

– Терпеть не могу, когда является денежный мешок и начинает давить на трудягу, которая и так выкладывается по максимуму!

– Ты… ты считаешь, что я выкладываюсь по максимуму?

– Скажем так, пытаешься, хотя тебе приходится выплачивать долги Норт-Бич. У тебя слишком много неоплаченных счетов.

– Откуда тебе это известно?

– У меня есть документ о передаче собственности.

– Бо, откуда ты знаешь, что творится в моих бухгалтерских книгах?

Он пожал плечами.

– На днях Дайми целую вечность торчала на складе запчастей с парнем из компании-поставщика, и мне пришлось вместо нее отвечать на звонки. Вот я и получил некоторую информацию.

– Ты суешься во все дыры.

– Твое замечание не лишено справедливости. Тем не менее дела не очень хороши. Не безнадежны, конечно, но это вопрос времени.

Мел не нуждалась в напоминаниях. У нее и без того все время такое ощущение, что на ее шее затягивается петля, туже и туже с каждым днем!

– Бывает, мы преуспеваем, – возразила она, вздернув подбородок, хотя, по правде говоря, иные месяцы их просто убивали.

Убивали ее.

Но даже в те лихие месяцы они выстояли, потому что любили свою работу, как любила Мел и свою, и эта любовь не давала им забывать о Салли, создавшей Норт-Бич с помощью собственных мозгов и очаровательной улыбки. И продолжала полагаться только на них.

А теперь Бо хочет убедить Мел в том, что все эти десять лет они питались иллюзиями!

Будто прочел ее мысли, он вздохнул, явно сражаясь с собственными сомнениями. А может, обдумывал, не придушить ли ее? Положив руки на плечи, Бо заставил Мел спуститься с лесенки и поставил на пол перед собой, как будто она мешок картошки!

От прикосновения его рук Мел почувствовала опасность и решила, что лучше его оттолкнуть, но не сумела даже сдвинуть Бо с места, несмотря на то что изо всех сил уперлась ладонями в его твердую как камень грудь.

– Как это гнусно! – возмутилась Мел.

– Что именно? Гнусно, что кто-то оказался сильнее тебя? Но ты не можешь все время оставаться королевой пчел.

– Потому что ты сам хочешь быть королем?

Он усмехнулся, но заметив кровь у нее на руке, сказал:

– Нужно очистить рану.

– Да, пожалуй…

Слова застряли у нее в горле, когда Бо поднес ее пальцы к губам. Сердце пропустило удар и пустилось вскачь, отдаваясь барабанным боем во всем теле. Голова поплыла. Одежда вдруг показалась Мел слишком тесной, захотелось немедленно ее сбросить и заставить Бо сделать то же самое.

И все из-за того, что его губы коснулись ее пальцев.

– Что ты делаешь?

– Зализываю рану. – Он заглянул ей в глаза. – У меня получается?

Если бы он только знал!

Глава 10

Мел вырвала у него руку, глаза ее метали молнии, хотя поднять их она не решалась, потому что это опасно, очень опасно. В его глазах она начинала видеть то, чего в них быть просто не могло: желание, жаркий призыв и… любовь.

Иллюзия, разумеется. Бо явился сюда, чтобы вернуть то, что, как он полагал, украла у него Салли.

– Какая ты недотрога, – сказал Бо, когда Мел отпрянула.

– Держи свои грязные лапы подальше!

Бо выгнул бровь дугой, очевидно, намекая на то, что грязный лишь один из них, и это отнюдь не он сам. Не сводя с нее глаз, он прислонился спиной к корпусу самолета и сложил руки на груди.

– Кстати, Билл ушел, так что можешь расслабиться.

Вот как? Только она не может расслабиться, пока Бо рядом.

– Откуда тебе это известно?

– Это я ему сказал, чтобы приходил, когда настанет срок платежа.

Как будто это могло ее успокоить! Мел уже пять дней сама не своя, с тех самых пор как Бо прилетел сюда и предъявил ей документ, который перевернул ее мир вверх дном.

Господи, какой в этом смысл? Совсем никакого. Ее мозг кипел от попыток разобраться в происходящем.

– Ты не собираешься меня поблагодарить? – притворился обиженным Бо, к которому вернулось веселое настроение.

– Спасибо, – буркнула Мел.

Он провел пальцем по ее подбородку.

– Знаешь, мне кажется, что ты самая упрямая женщина на планете.

– Не трогай меня! – хлопнула его по руке Мел. – А то я, кажется, теряю способность связно мыслить.

Его взгляд обежал ее лицо.

– Выдаешь информацию врагу, Мел?

– У тебя в руках документ, который ставит под угрозу все, что мне дорого в этой жизни. Нравится тебе это или нет, но ты мне не враг, ты в моем лагере.

Он ничего не ответил – только улыбнулся, отчего у нее задрожали колени.

– Ты это прекрати! – ткнула в него пальцем Мел.

Улыбка сделалась шире, и она покачала головой, вконец сбитая с толку… и возбужденная. Черт, он знал что делает.

– Бо… Что тебе от меня нужно?

– Интересный вопрос.

Бо заглянул в моторный отсек самолета, а она тем временем не сводила глаз с его джинсов-карго, свободных и низко посаженных на бедрах. Не оставалось сомнений, что под джинсовой тканью скрывалось первоклассное тело, причем превосходной формы. Черная футболка местами вылезла из-под пояса, что придавало беззаботный и ужасно сексуальный вид.

Уже в который раз Мел повторила себе, что он очень опасен и по меньшей мере угрожает спокойствию ее души.

– Ты покупаешь тот самолет, который смотрел?

– Да, подумываю об этом. Кое-что доделать, подновить, и можно сбыть его с рук с отличной прибылью. На днях видел еще один. Тридцать восьмой «спартан» – знаешь такой?

Глаза Бо сияли, легкая улыбка играла на губах, и Мел вдруг поняла, что никогда раньше не видела, чтобы он чему-то вот так радовался. Бо казался счастливым, и ему это ужасно шло, чтоб ему провалиться!

– Да, видела.

– Твой тоже красавец. – Бо погладил корпус «хокера» и, заглянув в нутро двигателя, добавил, указывая на раму: – Негодный болт, весь проржавел, видишь? Но не беспокойся, подруга, просто подай мне ключ.

Она зло сощурилась.

– Зачем?

– Я его откручу.

Она уже пыталась, и не один день.

– Спасибо, сама справлюсь.

– Я уже здесь, и сил у меня больше, чем у тебя. – Склонив набок голову, Бо одарил ее очередной улыбкой, которая наверняка обладала колдовской силой. – Ты боишься, поэтому и не разрешаешь мне помочь.

– Да, боюсь – боюсь, что взамен ты потребуешь слишком много.

– Право же, сущую малость!

Мел скрестила руки на груди.

– Я же сказала тебе, что не знаю, где Салли!

– Да-да, разумеется. Устаревшая новость. Но я предполагаю, что на днях или ты что-то раскопаешь, или она объявится.

У Мел сжалось сердце.

– Почему она не объявилась до сих пор?

– Почему бы тебе не рассказать все мне?

Он казался таким… уверенным. Будто что-то знал. Но, разумеется, откуда ему знать?

Или все-таки знал?

– Зачем ты тут ошиваешься? – не желала успокаиваться Мел. – Почему бы тебе не улететь домой, а я позвоню…

– Я должен тебе верить? – Он опять улыбнулся, но теперь уже с вызовом. – Нет уж, лучше я останусь здесь, поблизости. К тому же у меня есть бонус.

Мел похолодела.

– Какой еще бонус?

– Донимать тебя.

– Мне нет до тебя дела.

– Правда? – Бо сделал шаг вперед, и теперь стоял так близко, что Мел видела завораживающие золотые искорки, танцующие в глубине его зеленых глаз; так близко, что она ощущала запах, сложный и чувственный аромат, в котором можно раствориться. – Напротив: тебе есть до меня дело, и еще какое.

Мел подождала, когда голос обретет привычную уверенность, и попыталась сменить тему:

– Так ты и вправду думаешь, что можешь открутить этот болт?

– Конечно, – ответил Бо, не отрывая от нее жаркого взгляда, от которого затрепетало все тело.

Чтобы скрыть замешательство, она рассмеялась:

– Впрочем, сама откручу.

– Как угодно. – Пожав плечами, он снова прислонился спиной к боку самолета и принял небрежную позу, отстраненно наблюдая за Мел из-под полуопущенных век. Наверное, так дремлющий лев наблюдает за своей жертвой.

Решив выбросить Бо из головы, Мел порылась в ящике с инструментами, нашла ключ побольше и занялась болтом, но скоро ключ выскользнул из пальцев, результатом чего стала вторая царапина.

– Черт!

– Хочешь, поцелую и эту?

«Да», – умоляло ее тело.

– Нет! – голосом Мел завопил разум, пока она вытирала кровь о штанину комбинезона. – Подумаешь, царапина.

Он тихо рассмеялся.

– Как скажешь, – усмехнулся Бо.

– Это называется законом подлости.

– Да. – Его сияющая улыбка погасла. – Ни ты, ни я не росли в тепличных условиях, правда?

Их глаза встретились. Увидев в его взгляде понимание, Мел вздохнула.

– Ах, Бо, неужели это обязательно?

– Что именно?

– Ты знаешь – разговаривать.

Он снова улыбнулся.

– Боишься признаться? Не беспокойся: Ал и Шер мне уже все про тебя рассказали.

– Не может быть.

– Тем не менее это так. Я напевал старый хит «Твистед систер»[7], который звучал по радио, и Шер растаяла, потому что переживала за меня – боялась, что ты разбиваешь мне сердце. Я заверил ее, что уже исцелился.

– Да уж, кто бы сомневался. – Мел снова склонилась над неподдающимся болтом. Исцелился! Они оба знали, что разбито будет только одно сердце. Черт! Как бы открутить этот чертов болт!

– О-о, совсем забыл: кажется, я обмолвился им насчет… – Он приподнял бровь. – Насчет того, что твердо намерен тебя вернуть.

Услышав такое, Мел уронила ключ… прямо себе на ногу и, завопив от боли, гневно уставилась на Бо. Вверх по ноге поднималась и разливалась пульсирующая боль.

– Вернуть меня! Размечтался! Кстати, почему тебя никто еще не прибрал к рукам? – процедила Мел сквозь зубы.

Бо фыркнул.

– Переходим на личности?

Она почувствовала, что заливается краской.

– Забудь.

– Ты очень любопытна, – улыбнулся Бо. – Забавно.

– Может, просто хотела проверить тебя на прочность?

– О, не сомневайся: я очень прочный и… твердый.

Вне всякого сомнения, его слова несли эротический смысл под стать жарким взглядам, которые этот тип ей посылал.

В его глазах горел страстный призыв. О господи!

– И ты не хочешь предложить свою помощь, чтобы я мог расслабиться? – с улыбкой спросил Бо.

– Нет! И это уже не забавно! – отрезала Мел, и Бо снова рассмеялся.

– Ну разве что самую малость.

Ей сейчас было не до него: палец разболелся не на шутку.

Бо отделился от самолета и подошел ближе.

– Шер думает, что у меня к тебе неразделенная любовь.

– У нее золотое сердце, и ты воспользовался ею, чтобы добыть сведения.

– У нее и вправду золотое сердце, – согласился Бо, не отрицая, впрочем, обвинения. – Но у меня такое впечатление, что обливается кровью именно твое сердце.

– Что это значит?

– Я за тобой наблюдал. Работаешь допоздна, лезешь из кожи вон, сдираешь в кровь пальцы. Буквально. – Бо улыбнулся, когда Мел закатила глаза. – Я видел, как ты нянчишься с Келланом и Ритчи, как выслушиваешь очередные оправдания Эрнеста насчет того чулана, который он никак не может привести в порядок. Помогаешь Шэрон, когда у нее запарка, достаешь Алу заказы на фотографии. Ты любишь этих ребят, всех без исключения, будто они твоя семья, потому что собственная семья была к тебе слишком жестока.

– Не приплетай сюда мое прошлое.

Слава богу, он еще не догадался, что синдром облитого кровью сердца не распространяется на ее личную жизнь, что у нее не было секса…

– Не стал бы, но Шер поделилась со мной, что у тебя нет личной жизни. – Он приподнял пальцем ей подбородок. – Тебе тоже нужно расслабиться.

Она ткнула гаечным ключом ему в грудь, чтобы сохранить дистанцию и отрезала:

– Не настолько!

– Ну не знаю… Ты чуть не взвилась как ракета, когда я тебя поцеловал.

– Эй, мы оба чуть не взвились, так что спасибо большое!

– Кажется, леди слишком возбудилась!

– Ты просто невозможен!

– Ага, мне и раньше это говорили. Что, по твоему мнению, еще можно сказать, если меня так заводит твое презрительное брюзжание? – Он взял ее за плечо и повернул к себе, когда она попыталась шагнуть в сторону. – Стой смирно. Не дергайся, дорогая. Мне нужно тебя осмотреть.

– У тебя что-то с головой?

– Я имею в виду ногу.

Присев на корточки, Бо приподнял штанину ее комбинезона, а Мел в панике подумала, брила ли ноги на этой неделе, и на всякий случай пробормотала:

– Все в порядке, ничего страшного.

Бо поднял голову. Несколько прядей упали ему на лоб, глаза на уровне ее живота – исключительно эротическая позиция…

– Не уверен.

Мел сделал шаг назад и отвернулась, а Бо выпрямился и сказал, обращаясь к ее спине:

– Этот аэропорт действительно, для тебя значит очень многое.

Мел прикрыла глаза и, приложив массу усилий, чтобы голос звучал ровно, возразила:

– Не следует верить всему, что говорит Шэрон. Эта женщина всегда добавляет в свои кексы шерри.

– Станешь отрицать, что любишь Норт-Бич, что вкладываешь в него все, что только в твоих силах?

На это Мел не смогла ничего ответить, иначе выдала бы себя.

– Непонятно, зачем так выкладываться на самой обычной работе, – продолжил Бо, и она чувствовала спиной его взгляд. – Салли было отлично известно, что это место принадлежит не ей.

– Я этого не знаю, пока не выяснила.

– Зачем мне врать?

Мел обернулась.

– После того, как твой папаша поступил с Салли?

В мгновение ока исчез всякий намек на дружеское участие, сменившись ледяной, упрямой и непроницаемой враждебностью.

– Я просто не понимаю, каким образом Салли может играть роль главного злодея, – пробормотала Мел. – Документ в твоих руках. Если Салли разорила твоего отца, как ты утверждаешь, то где же деньги? И самолет?

– Где Салли? – жестко сменил тему Бо.

Они в ярости уставились друг на друга, понимая, что оказались в тупике. Наконец Мел отступила и снова скрылась в моторном отсеке, пытаясь найти спасение в том, что никогда не изменит: в работе.

Глава 11

Наблюдая за бегством Мел, Бо решил, что у нее самая красивая задница из всех, что ему доводилось когда-либо видеть, хоть и под покровом грязного коричневого комбинезона. Мало-помалу на него стало накатывать такое отчаяние, что он уже и не знал, куда деваться. Она ему не верит. Никто не верит, что Салли обокрала отца, что Эдди Блэк был добрым и порядочным человеком, который не обидел бы и мухи, а уж тем более женщину!

Может, пробить кулаком стену, чтобы успокоиться? Или стащить Мел на пол и сорвать с нее комбинезон, под которым – он знал это точно – скрывается нежная теплая плоть? О да, пусть умоляет и выкрикивает его имя, изнывая от неутоленного страстного желания! Вот отличный способ дать выход своему гневу, но где гарантия, что ему это удастся? Мел наверняка станет сопротивляться: драться, кусаться и царапаться. В другое время это было бы даже забавно, но сейчас он не расположен к такого рода развлечениям: сейчас ему нужна нежность, теплота и покорность.

Да способна ли вообще Мел быть нежной и покорной? Оказывается, она имеет на него зуб из-за грехов Эдди Блэка – грехов, о которых бедняга был ни сном ни духом…

Как же он устал! Устал от этого противостояния. Бо прилетел сюда, питая пусть и смутную, но все-таки надежду совершить правосудие, вырвать почву из-под ног Салли, – а теперь его мысли устремились совсем в другом направлении, к этой строптивой девице, которая завладела его мыслями и расстроила его планы. Заноза в боку, она доставала его так, как ни одна из тех, кого он знал прежде.

– Мел! – крикнул Бо, но она не потрудилась ответить, сосредоточившись на работате в отсеке «хокера».

На ней грязный комбинезон, от нее несет моторным маслом и керосином! Видит бог, сегодня утром он, должно быть, крепко ударился головой, если такая женщина смогла занять все его мысли и завести его мотор на полную катушку.

– Г… на палочке! – ворвалось в его мысли.

Бо сунул голову внутрь «хокера», чтобы оценить ситуацию, и первое, что увидел, – пятно смазки на носу Мел. Впрочем, у него хватило благоразумия это не комментировать.

– Давай я откручу.

Повернув голову, Мел смерила его ледяным взглядом:

– Боюсь, это обойдется мне слишком дорого.

Никогда ему не понять, как устроены женские мозги. Зачем Мел позарез понадобилось, чтобы он убрался как можно дальше отсюда, а еще лучше – чтобы вообще умер.

– Подай ключ-трещотку, пожалуйста, – кивком указала Мел на ящик с инструментами.

Бо безропотно слез с самолета и открыл ящик.

– Трещотки здесь нет.

– Придется посмотреть в хранилище для запчастей – там, на полу, стоит ящик с инструментами.

Бо открыл дверь, намереваясь идти на склад, и услышал вдогонку:

– Извини, блондинок сейчас там нет!

– Что?

– Не помнишь подробности нашей встречи? Как раз там вы с какой-то блондинкой занимались сексом.

Бо лишь пожал плечами, потому что нечасто вспоминал прошлое, иначе в голову лезло то, что лучше было бы забыть: холодный голос и ледяное сердце матери; Эдди со своими самолетами и необходимостью постоянно перелетать с одного маленького аэродрома на другой; потом Салли, женщина, из-за которой Эдди потерял голову, а затем и сердце, хотя у нее самой сердца не было в принципе, зато мозгов имелось в избытке. Ей не потребовалось много времени, чтобы запустить загребущие когти в душу влюбленного Эдди, или, скорее, в его банковский счет.

Прощайте, сбережения!

Прощайте, надежды и мечты!

Затем, наконец, прощай, Эдди!

Стиснув зубы, Бо принялся осматривать помещение, где хранились запчасти. Да, он вспомнил, как попал сюда. Тогда в тревоге за отца он сбежал из дому. Единственным способом снять стресс, который он знал, был секс. Как все подростки, он только об этом и думал.

С этим у него никогда не было проблем. Юные американки сами вешались на него. Им нравился не только его акцент, но и – как он вскоре понял – атлетическое сложение и сексуальная энергия. Да, в этом смысле в Штатах он прошел настоящую школу.

– В этом самом хранилище, если мне не изменяет память, я получал удовольствие не раз!

Мел подняла голову от двигателя и уставилась на него, очевидно во власти собственных воспоминаний.

– Я обнаружила тебя там один-единственный раз.

– Ты стояла вон там, – сказал Бо, – с отвисшей челюстью.

Мел ощетинилась:

– Откуда я могла знать? Ты даже дверь не потрудился запереть.

Да, он был весьма увлечен.

– Признайся! Ты хотела тогда оказаться на месте той блондинки?

– Вовсе нет! – возразила Мел, но слишком уж поспешно.

– Лгунья.

Ну конечно, как же! Вспыхнула так, что аж дым из ушей повалил. Да, вспыхивала она моментально, но ему, пожалуй, хотелось бы увидеть другую Мел – нежную и заботливую, какой ее знали все вокруг, но только не он.

– Ну почему ты такая упрямая. Ведь я помог бы с ремонтом самолета.

– Просто я тебе не верю.

Очень странно, что признание Мел отдалось в нем такой болью, учитывая, через что ему довелось пройти в этой жизни.

– Тебе не открутить этот чертов болт, Мел!

– Хорошо, – сдалась она наконец и бросила гаечный ключ. – Чего потребуешь взамен?

Бо согласился бы на одну-единственную улыбку вместо хмурой гримасы, которая появлялась на лице Мел каждый раз, когда они виделись.

– Больно не будет, не бойся.

– Говори.

– Один поцелуй! – неожиданно для себя выпалил Бо, чем поверг в изумление не только Мел, но и себя.

Долгую минуту она смотрела на него, затем вернулась к двигателю. И это стало для него последней каплей. Чем он перед ней провинился? Обидел чем-нибудь? Доставал ее? Стоял у нее на пути? Напротив, проявлял ангельское терпение. А сейчас, когда он предложил ей помощь, она не захотела ее принять.

Не согласилась и поцеловать.

И дело не в том, что не хотела этого: Бо прекрасно видел, что их последний поцелуй чуть не свел ее с ума, – а значит, боится. Боится, что зайдет слишком далеко. Боится дать волю желанию. Боится самого желания.

Это, в свою очередь, означало, что Мел испытывает к нему гораздо более глубокие чувства, чем готова признать. Ведь она – Бо готов был побиться об заклад – очень редко теряет над собой контроль, если вообще теряет.

– Я все-таки попробую открутить его сама, – упрямо повторила Мел и тотчас ободрала до крови очередной палец. – Проклятье!

Вскинув руку ко рту и выпрямившись, она ударилась головой, и вот так: костяшки одной руки во рту, другая рука потирает макушку – начала спускаться по лесенке, но споткнулась о гаечный ключ на полу и потеряла равновесие.

Бо не успел ее подхватить и Мел рухнула прямо в большой чан, наполненный чистящей жидкостью, в которой отмокали разнообразные детали. Это была концентрированная жидкость для промышленного использования. Бросьте в нее центовик, и через две секунды медь засияет как новенькая, а с человека кожу сдерет заживо.

– Господи, Мел! – Бо протянул девушке руку и выдернул из чана. От одежды нужно было избавляться немедленно, и он схватился за язычок «молнии» на комбинезоне, уже насквозь промокшем. В голове вертелась единственная мысль: спасти Мел от ожога, когда последовал ощутимый шлепок по руке.

– Эй!

– Успокойся, а то останешься без кожи!

– Только без шуток! – Подпрыгивая то на одной, то на другой ноге, она сбросила кроссовки, потом стряхнула с плеч комбинезон, под которым обнаружился белый атласный лифчик. – О-ой…

У Бо язык прилип к нёбу, но болезненный вскрик Мел пробудил его к действию и он сорвал комбинезон с ее бедер. Под грубой тканью обнаружились белые атласные трусики, составляющие комплект с лифчиком. «Не смотреть! Не смотреть!» Тем временем кожа Мел начала покрываться розовыми пятнами.

– Шланг!

Свернутый кольцами шланг висел на стене: его использовали для мытья цементного пола, к нему и бросился Бо, пока Мел окончательно освобождалась от комбинезона.

Сорвав шланг с держателя, Бо потянул его, распрямляя, стараясь не замечать полосок атласной ткани, прикрывавших тело Мел, (или, напротив, открывавших).

– Быстрее!

Приладив разбрызгиватель, Бо окатил девушку водой, обзывая себя извращенцем за то, что таращился на нижнее белье.

Мел вскрикнула – вода была ледяная, – но только сначала. Зато потом, когда он старательно поливал ее всю – плечи, грудь, живот, ноги, – бедняжка не проронила ни звука, торопясь смыть едкую жидкость. Когда она касалась едва заметной округлости живота – его любимого местечка женского тела – и груди, у Бо едва не остановилось дыхание.

Только не думать об этом!

Ага, не думать. Намокшие лифчик и трусики сделались совершенно прозрачными, так что резко выступили соски, а внизу… Она побрилась или сделала эпиляцию, или еще что, поэтому сейчас мокрый атлас прилип к коже, обрисовывая каждую складку и впадину, каждый дюйм плоти, отчего клетки в мозгу Бо начали плавиться с ужасающей скоростью.

Господи! Бо побывал на множестве соревнований, видел многое сквозь мокрые футболки, но это зрелище было куда откровеннее: как эротическая фантазия, только наяву.

Это было намного лучше.

Потом Мел повернулась, подставив под воду спину и ягодицы, и шланг дернулся в руках Бо, как и некая часть его тела, теперь ему неподконтрольная. Бо поливал Мел водой с головы до пят, наблюдая, как вода ручейками сбегает по ее телу на пол, и ему хотелось слизывать эти струйки языком. Он чувствовал себя извращенцем-вуайеристом или мальчишкой-сопляком: никогда прежде не испытывал столь сильного возбуждения.

Наконец Мел вышла из-под ледяного душа, сложила руки на груди и гневно уставилась на Бо: как будто это он был во всем виноват, – и, бросив шланг, он шагнул к ней, на ходу расстегивая рубашку.

– Что ты делаешь? – Мел попятилась к корпусу самолета, вытянув руку, словно хотела его остановить. – Не смей раздеваться, Бо Блэк!

Он схватил ее за руку и попытался набросить на нее свою рубашку.

Мел вскрикнула, но все же надела рубашку, которая доходила ей до середины бедер. Обхватив себя руками и не спуская глаз с его обнаженной груди, она застыла как истукан, прикусив нижнюю губу.

Она что, язык проглотила? Лишилась дара речи от вида полуобнаженного тела? Ее любопытный взгляд снова неторопливо осмотрел его с головы до ног, но она так и не заговорила. Мужское самолюбие Бо пустилось в пляс.

– Нужно сказать «спасибо».

Мел наконец вышла из ступора:

– Спасибо.

Тон у нее был такой недовольный, что Бо рассмеялся.

– Ладно. Не обижайся.

Подобрав с пола упавший гаечный ключ, Бо занялся упрямым болтом и справился с ним меньше чем за минуту. Разглядывала проржавевшую железяку, Мел вздохнула:

– Ты выиграл.

До него не сразу дошло, поскольку в этот момент и кровь, и способность соображать сосредоточились исключительно в том месте, что скрывалось под застежкой джинсов.

– Что?

– Ты выиграл.

– Исключительно для ясности, – осторожно сказал Бо. – Что именно?

Он ожидал чего угодно, но только не этого. Мел быстро подошла к нему вплотную, обхватила за шею и прижалась губами к его рту.

Глава 12

Мел его поцеловала, и на Бо обрушилась масса ощущений – будто плотину прорвало. Во-первых, губы Мел. Господи, ее губы! О таких губах можно только мечтать: теплые, жадные, они дарили вкус всего того, чего он был лишен в жизни; он даже не подозревал, что такое возможно.

Пораженный до глубины своего естества, Бо глухо застонал, подхватил Мел на руки и принялся покрывать поцелуями, неистово и жадно, не в силах остановиться. Ее груди, прикрытые мокрым прозрачным лифчиком и его собственной рубашкой, расплющились о его обнаженную грудь, их бедра слились. Сердце Мел выбивало безумное стаккато, притом настолько громкое, что он даже удивился – почему сюда не бегут люди, чтобы выяснить, что это за грохот. Или то стучало его собственное сердце? Бо не знал, да и какая разница?

Вдруг Мел отпрянула, оставив Бо в мучительном возбуждении судорожно хватать ртом воздух. Ее глаза цвета корицы задержались на его губах, прежде чем она подняла взгляд. В его глазах полыхали смятение, жар и гнев, и он был готов выплеснуть все это на нее прямо сейчас… или унять.

– Какого дьявола? – воскликнула Мел, когда, судорожно вздохнув, Бо обхватил языком ее сосок. В следующее мгновение она ахнула, откидывая голову назад, и ударилась о борт самолета. Звякнули инструменты, разложенные вокруг раскуроченного двигателя, и посыпались на пол с громким клацаньем и звяканьем. Мел вздрогнула и огромными глазами уставилась на Бо. Рот у нее был приоткрыт, словно иначе она не могла отдышаться.

Выглядела она божественно: на плечах его рубашка с закатанными до локтей рукавами и распахнутая на груди, так что был виден сосок, влажный от поцелуя.

– Мел…

– Не бывать этому! Не бывать…

Зрачки ее были расширены, губы немного припухли, и под подбородком появилась маленькая царапина – след его щетины. Бо ужасно захотелось прижаться губами к этому местечку, что он и сделал – во всяком случае попытался, – однако Мел уперлась ладонью ему на грудь, удерживая на расстоянии, и с сарказмом заметила:

– Кажется, ты опять успел сделать это по-быстрому в аэропорту, только на сей раз в ангаре, а не в хранилище запчастей. И не с блондинкой.

Боже! Ему и в голову не приходило, какого низкого она о нем мнения. Он даже не догадывался, как низко она его ставит. Бо пришлось напомнить себе, что ему нет до этого дела.

– «Сделать по-быстрому» означает кончить.

– Чертова идиотка, – пробормотала Мел, вырвалась и бросилась к шкафу, где висел чистый комбинезон.

Бо наблюдал, как, едва не попадая обеими ногами в одну штанину, она поспешно натягивала его, потом заметил:

– Там еще три ржавых болта, так что я мог бы…

– Справлюсь сама!

Разумеется, она справится.

– Потому что Господь Бог запретил тебе полагаться на кого бы то ни было, верно?

– Неправда: мне часто приходится полагаться на других.

– Докажи. Я знаю: здесь что-то происходит, – поэтому докажи это, положись на меня и позволь помочь.

Мел мгновение колебалась, будто и в самом деле решала, довериться ли ему, но, в конце концов, покачала головой и вышла, оставив его на полном взводе… и в расстройстве духа.

Тем временем Дайми развлекалась на полную катушку. Уэйн повел ее в самый шикарный ресторан города, где они пили и танцевали несколько часов кряду, а потом отправились в пятизвездочный отель, чтобы завалиться в постель.

Наутро можно было бы ожидать, что Дайми проснется с улыбкой на лице, но почему-то в Норт-Бич она прибыла опустошенная и страдавшая от жуткого похмелья.

Следовало взять себя в руки. Дайми вошла в терминал с опущенной головой, копаясь в сумочке в поисках любимого блеска для губ, и налетела прямо на Дэнни. Ахнув, она покачнулась на каблуках и едва не упала, но он успел схватить ее за талию и удержать. Как только она обрела равновесие, он немедленно ее отпустил, отчего у нее возникло ощущение утраты. Странно.

– Опять кто-то сел тебе на хвост? – поинтересовался Дэнни.

Дайми взглянула ему в лицо, но привычной дружеской улыбки не увидела. От Дэнни пахло кокосовым воском, которым он, возможно, сегодня утром натирал доску для серфинга. Этот столь знакомый запах даже навеял ощущение спокойствия, приободрил, несмотря на отстраненное выражение лица Дэнни.

– Нет. И спасибо за помощь.

– Хотел спросить, как ты сегодня, но позволь угадаю. Настроение прекрасное, не так ли?

– Разве должно быть иначе?

Дэнни разглядывал ее долгую минуту, как будто хотел что-то сказать, но в конце концов просто кивнул и уступил дорогу.

Пожав плечами – какая-то странная встреча, – Дайми уселась за стойкой с внушительной чашкой чаю в руке. Накануне она прочитала большую часть своей книги, поэтому незамедлительно углубилась в нее, пока примерно через полчаса не зазвонил телефон. Дайми перевела звонок на Мел, отставила пустую чашку и только тут заметила, что кто-то оставил в верхнем ящике стола небольшую коробочку, обернутую красивой розовой бумагой.

Дайми подняла голову, осмотрелась вокруг, но никого не увидела и открыла коробочку. В ней лежала маленькая, но очень красивая свечка, декорированная морскими ракушками и источавшая аромат чудесного летнего дня. Улыбнувшись, Дайми поискала визитную карточку, записку или еще что-нибудь, но больше ничего не было.

Она снова окинула взглядом терминал – может, кто-нибудь за ней наблюдает: Мел, Шер или кто-то из ранних пташек, их клиентов, – однако никто не обращал на нее никакого внимания.

Хм…, странно. Дайми зажгла свечу и занялась делами, но уже через несколько минут ее улучшившееся было настроение испарилось, уступив место тревоге, которой она тут же поделилась с Мел, позвонив ей в офис.

Когда та отозвалась, голос у нее был такой, словно она только что пересекла финишную ленту.

Дайми нахмурилась:

– Чем ты там занимаешься?

– Объедаюсь конфетами и смотрю шоу Опры. А как дела у тебя?

– Да вот просматриваю счета…

– А, самое время… Ну и каковы итоги?

– Есть две новости: хорошая и плохая. Начну с хорошей: поступило сообщение по ряду твоих счетов к получению, согласно которому следует ожидать поступления денег для «Андерсон эйр». Теперь плохая: кто-то рылся в наших счетах.

– Очень любезно со стороны наших клиентов…

– Мел, ты меня слышишь? Кто-то открывал мою бухгалтерию по Норт-Бич.

Наконец до Мел дошло.

– И с какой целью, по-твоему?

– Я не вполне уверена… но, судя по дате, их открывали не далее как вчера утром, а я… – Ей очень не хотелось признаваться, но пришлось: – В последний раз я работала с ними позавчера.

– Это Бо. Он сказал, что ты оставила файлы на экране, когда посадила его за свой стол отвечать на звонки.

– Да, но я не поручала лезть в мои файлы! Вот гад.

– Согласна, но Дайми, ради бога пойми: нельзя, чтобы в наши дела лез каждый желающий, – а ты, должно быть, оставила компьютер включенным на всю ночь.

– Прости. Больше подобное не повторится. – Дайми потерла переносицу. – Что будет, если он здесь останется? Вдруг он всех нас уволит? Господи, Мел, где я найду работу? И что я вообще умею делать? Я ни к чему не пригодна!

– Не надо паниковать раньше времени, ладно? Мы даже пока не знаем, подлинный ли у него документ.

– Наверняка фальшивка: не может он быть подлинным.

– Вот именно.

Дайми тяжело вздохнула.

– Хорошо, постараюсь не зацикливаться на этом. Кстати, спасибо за свечку: очень красивая.

После паузы Мел сказала:

– Это не мне.

Дайми взглянула на мерцающий огонек свечи, вдохнула невероятно успокаивающий аромат и переспросила:

– Не тебе?

– Нет.

Дайми покачала головой, и в ту же минуту зазвонил телефон. Переключив линии, она ответила:

– Норт-Бич.

– Дайми?

Низкий и глубокий, очень загадочный мужской голос. Хм. Чем дальше, тем интереснее.

– Да. Внимательно вас слушаю.

– Это Тодд.

Тодд? Она не знала никакого Тодда.

– Встречались несколько дней назад.

Дайми замерла.

– Я прилетал на самолете моего брата с компанией, и потом мы…

– Помню. – Это он, черт бы его взял, роскошный красавец.

– Тебе понравилась свеча?

Нагнувшись над столом, Дайми задула свечу и уставилась на таявшую в воздухе тонкую струйку дыма.

– Я кладу трубку. И не звони мне больше.

– Погоди… Я только хотел извиниться и…

– Извинения приняты. До свидания.

Дав отбой, Дайми схватила свечу и швырнула в мусорное ведро, потом немного подумала и решила вытащить. Пусть стоит на столе как напоминание о былых ошибках. И раз она не умеет правильно выбирать, значит, больше никаких мужчин. Исключений не будет ни для кого.

Сидя за столом, Мел смотрела на телефон, потому что как раз сегодня должен был позвонить юрист. И она ужасно нервничала.

Или эта дрожь во всем теле – следствие очередной беспокойной ночи, наполненной чувственными грезами, в которых она позволила Бо снять с нее не только комбинезон, а потом он взял ее, прижав спиной к холодному металлу «хокера»?

Боже, хватит с нее снов эротического содержания. Сегодня Мел удалось избежать встречи с Бо по чистой случайности, поскольку он вылетел по делам рано утром и еще не возвращался. Очень кстати, потому что этот парень обладал невероятной, неотразимой и опасной сексуальностью – ей такого напора не выдержать.

А еще у Бо появились собственные клиенты, которые его дожидались. Оказывается, он уже завязал немало деловых связей и был нарасхват. Более того – благодаря Бо деловая активность в Норт-Бич резко возросла. Каждый день у них садились все новые и новые люди – по рекомендации Бо, – и всем им требовались заправка и техобслуживание. А еще Бо нанимали, чтобы подыскал старинный самолет. Таким образом голыми руками вытаскивал Норт-Бич из долговой ямы. Впрочем, Мел не хотелось об этом думать, и она направилась в кафе наполнить желудок чем-нибудь вредным для здоровья.

У стойки Шэрон хлопотала вокруг одной из клиенток с малышом на руках, которая решила здесь дождаться окончания технических работ. Младенец женского пола ревел белугой, судорожно размахивая ручками и ножками, крошечное личико сделалось ярко-красным от натуги.

– Ух ты, – восхитилась Мел, заметив, что малышка успешно перекрикивает жуткие децибелы, издаваемые по радио ребятами из «Ван Хален», а это кое о чем говорило! – У нее отличные легкие.

Мать малышки казалась немного смущенной.

– От папочки унаследовала, – сказала женщина, тяжело вздохнув. – И просто обожает слушать собственные вопли ночи напролет.

– Дайте-ка ее сюда. – Шер взяла ребенка на руки и заворковала со счастливой улыбкой. – Ах, только посмотрите на нее! Что за прелестная девочка!

Оглушительный рев сделался чуть потише.

– Ну вот, – промурлыкала Шер, поглаживая пальцами лобик малышки. – Вот так. Ты не будешь больше плакать, правда?

Невероятно, однако рев прекратился. Все воззрились на малютку, которая не сводила с Шэрон огромных глаз, в которых еще стояли слезы. Ротик напоминал розовый бутон, и губки слегка подрагивали.

Мать девочки едва слышно произнесла:

– Как вы это делаете? Прошу вас, ради бога, не останавливайтесь!

Шер улыбнулась малышке:

– Какая красавица! А красавицы не должны плакать.

Из кухни вышел Ал, увидел младенца на руках у жены, оценил выражение ее лица и вздохнул:

– Опять…

– Разве она не миленькая? – повернулась к нему Шер.

– Миленькая. А теперь отдай ее матери.

Шер рассмеялась и обратилась к малютке:

– Вот глупый, правда?

Ал смущенно сказал:

– У тебя такой взгляд… будто ты хочешь еще ребенка.

– Так и есть, очень хочу.

Ал побледнел.

– Ладно. Я серьезно. Верни ребенка, Шер.

Но поскольку жена никак не реагировала, продолжая баюкать малышку, и на лице ее блуждала загадочная улыбка, Альберт не выдержал и с некоторым отчаянием в голосе воскликнул:

– Дорогая! Ты не забыла – мы уже все это прошли! Никаких подгузников! Никаких бессонных ночей! Жизнь прекрасна и без них, Шер, правда. Мы уже на финишной прямой, помнишь? С этим кончено!

– Я просто держу ее на руках!

– Ладно, – кивнул Ал, – тогда ладно. Вот и славно.

Кивнув на прощанье и немного поколебавшись, муж вернулся на кухню, а Шер посмотрела на Мел и улыбнулась:

– Да, я просто держу ее на руках, но ребенка хочу еще.

Мел бросила предостерегающий взгляд в сторону кухни.

– О, на его счет не беспокойся. Стоит пообещать ему секс каждую ночь, и он согласится на все. Ал отличный папочка…

В мозгу Мел застряли только слова «секс каждую ночь». Каково это – заниматься сексом каждую ночь? И прежде чем она успела остановить полет фантазии, ее мозг успел включить в уравнение Бо.

Вот это да!

Воображаемая картина просто сразила Мел. Нужно было стряхнуть наваждение, но, к ее замешательству, оно не желало ее покидать.

– Мел? Что с тобой? – встревожилась Шер.

– Ничего. Ничего страшного. – Мел обмахнула разгоряченное лицо. – Мне пора.

Собравшись с силами и прихватив с собой письмо, Мел поехала на почту, но, к сожалению, угодила в обеденный перерыв. К тому же сюда, кажется, устремились все, кому в этот день нечем было заняться. Ей пришлось припарковать машину за зданием. И к тому времени, как вошла внутрь, Мел уже изнемогала от жары, потела самым неприличным образом и вообще чувствовала, что сердце вот-вот вывалится из груди.

За стойкой сидел тот же парень, и вид у него был такой же унылый, как и накануне: похоже, работа не внушала бедняге оптимизма. Взглянув на Мел, парень вздохнул.

– У него грипп, леди. Придется вам приехать еще разок.

– Вы что, издеваетесь? Кроме него никто больше не умеет управляться с этим аппаратом? Неужели так сложно?

– Очень.

– В таком случае я хотела бы видеть управляющего.

– Я и есть управляющий.

Прекрасно. Чудесно. По раскаленной полуденной жарой дороге Мел покатила назад в Норт-Бич. Стоило ей появиться в дверях, ее окликнула Дайми.

– Первая линия. Юрист.

Их глаза встретились, и сердце Мел перестало биться, мир замер, краски потухли.

– Возьму у себя в офисе, – сказала она ничего не выражающим голосом, мгновенно впав в апатию.

Миновав коридор, она остановилась у стола и уставилась на телефон так, будто перед ней изготовившаяся к броску кобра.

«Пора становиться взрослой», – мысленно сказала себе Мел и сняла трубку.

– У меня новости, – сообщил Грег.

Мел боялась вздохнуть, ноги сделались как ватные.

– Слушаю.

– Наверное, тебе лучше сесть.

Правильно. Мел рухнула в кресло и пробормотала:

– Уже. Выкладывайте.

– Сделка передачи собственности юридически законна, и документ, что на руках у Бо Блэка, подлинный.

В офис ворвалась Дайми. Единственного взгляда на Мел было достаточно, чтобы все понять и без сил опуститься на стул.

– Салли передала права на Норт-Бич, – продолжил Грег, – вместе со всем имуществом за исключением того, что находится в арендованных частными лицами ангарах, Эдди Блэку. После его смерти все, чем он владел, переходит к его единственному наследнику – Бо Блэку.

– Как давно это было? – спросила Мел.

– Десять лет назад.

Десять лет она работала на Бо Блэка. Более того, все это время Салли знала и молчала: молчала каждый раз, когда Мел ей звонила; когда снимала деньги со счетов; когда интересовалась, как идут дела.

– Как вы это обнаружили? – хрипло спросила Мел.

– Записи в городском архиве. Кстати, было не так уж сложно выяснить: любой может поднять архивы и получить ответ.

Мел подумала об электронном сообщении и письме, которое не давало ей покоя.

– Можно ли выяснить, что именно я рылась в записях?

– Да. В наше время, когда компьютерные подключения запросто отслеживаются…

Мел кивнула, хотя Грег и не мог ее видеть, и с трудом произнесла:

– Спасибо.

Отключившись, уронила голову на стол, не в силах что-нибудь сказать, а Дайми растерянно проговорила:

– Должна же быть причина. Может, Эдди ей угрожал, еще что-то…

– Возможно.

– Обязательно.

Бо все еще отсутствовал, но Мел понимала, что рано или поздно ей все равно придется с ним встретиться. Ожидание было для нее пыткой. Следующие несколько часов она чувствовала себя больной – пульс был неровный, да еще то и дело бросало в пот.

Итак, сделка законна.

Жизнь, какой Мел ее знала, изменилась навсегда. Но она же боец, черт возьми! В арсенале Мел имелась масса улыбок, и сейчас она наклеивала их на лицо одну за другой, стоило кому-нибудь взглянуть в ее сторону. «Все прекрасно», – говорили ее улыбки. И она собиралась использовать их вместо маски до тех пор, пока не будет знать точно, что, черт подери, произошло и почему.

Новое электронное письмо пришло незадолго до закрытия. Мел тупо смотрела на единственную строку: «Прекратиилибудетхуже». Как всегда, основной текст отсутствовал, но на сей раз строка «Тема» оказалась заполненной: «Я серьезно».

Мел почувствовала, как по спине ползет холодок, и поняла, что сумела подобраться к чему-то слишком близко. Но к чему? Она не имела понятия.

Глава 13

Мел ждала Бо до половины шестого, дольше высидеть не могла, потом, собрав свои вещи, покинула офис. Дайми уже не было: уехала домой гораздо раньше, даже не предупредив. И сердце Мел болезненно сжалось. Конечно, она любила Салли, но для Дайми эта женщина была божеством, поэтому принять случившееся ей гораздо труднее.

С той минуты как позвонил Грег, мозг Мел не находил покоя, терзаясь бесконечными «если». Если бы Бо не отправился в армию, если бы добрался до отцовских бумаг раньше, если… если… если…

По любому из этих сценариев ей и всем остальным пришлось бы распрощаться с этим местом давным-давно.

Сделав главный вывод, Мел была ошеломлена. Итак: вовсе не она распоряжалась тут все это время, не она была хозяйкой – как аэропорта, так и собственной жизни.

На парковке она встретила Эрнеста. При ее приближении он взглянул на часы:

– Что-то вы рано.

– Уже половина шестого.

– Для вас рано.

– Но я же не проспала два часа рабочего времени в кладовой.

– Может, вы спали с открытыми глазами.

Что называется, угодил в самую точку.

– Тебе когда-нибудь приходилось отслеживать маршрут электронного письма?

Сняв кепку, Эрнест почесал немытую голову и вперил в Мел пристальный взгляд своих глаз-бусинок.

– Да, я вам говорил, что работал с этим. А что?

– Мне пришло еще одно письмо.

– Хм…

– Что это значит?

– То, что очень не хотел бы оказаться на вашем месте.

– Ну так что: поможешь?

– Посмотрим. – Подтянув штаны повыше, Эрнест направился было к зданию аэропорта, но остановился. Только вот что: лучше бы вы для начала прекратили делать то, что делаете. Они бы так не бесились.

Действительно, прекратить стоило, только вот знать бы, что именно?..

И тут Мел осенило: конечно же, разыскивать Салли и проверять законность сделки.

Чувствуя себя уязвимой, точно чашка китайского фарфора, Мел села в машину, купила по дороге пиццу и поехала домой к Дайми.

Открыв дверь, та бросила взгляд на коробку с пиццей и вздохнула:

– Ты же знаешь, как я отношусь к углеводам.

– Она с тонкой корочкой.

– Что ж, тогда ладно. – Дайми демонстративно огляделась по сторонам. – Хотя бы его с собой не привела.

– Кого?

– Его. Ты знаешь. Этого негодяя Бо.

– Дайми!

– Извини, – буркнула та не очень искренне.

На Дайми было бледно-желтое открытое платье, не скрывавшее прекрасных линий гибкой фигурки. Девушки уселись на пляже, зарывшись босыми ногами в песок, и, глядя, как разбиваются о берег волны, уплетали пиццу, запивая пивом: Дайми – легким, а Мел – крепким.

Дайми потягивала пиво очень деликатно, как будто это был чай, и браслеты на ее запястьях мелодично позвякивали. Рот немного кривился, и она то и дело брезгливо отряхивала с пальцев воображаемые крошки.

– Ладно. Вечер только начинается, и я хочу прожить его как следует.

– Дайми, нам следует поговорить.

– Зачем?

– Мы должны вести себя как взрослые люди.

– К черту! Терпеть не могу, когда ты рассуждаешь как взрослая. – Дайми разворошила песок босой ногой. – Мел, я не могу понять, почему Салли так с нами поступила, не обмолвившись и словом? Почему хотела, чтобы мы думали, будто ничего не изменилось? – В голосе Дайми послышались слезы. – Боже мой, мы даже посылали ей деньги – деньги, на которые она не имела права!

Мел было так тошно, что она только покачала головой.

– Единственное, что мне приходит в голову, – что-то вынудило ее отдать ему аэропорт: нечестное пари или что-то еще. И когда мы посылали Салли деньги, она таким образом пыталась вернуть то, что Эдди у нее украл. – Дайми повернулась к Мел, и в ее взгляде затеплилась новая надежда. – Наверняка так и было!

– Тогда почему она мне не перезвонила? Почему сменила номер?

Дайми закрыла глаза и упрямо покачала головой:

– Что-то здесь не так.

– Боюсь, что да.

– Мы должны ей помочь.

У Мел вырвался болезненный стон. Помочь Салли? С удовольствием! Да только Салли отвергла их помощь, и они обе это понимали.

– Дайми…

– Молчи.

– Салли перешла черту: украла деньги и заставила красть нас!

– Но этому есть какое-то объяснение. – Голос Дайми задрожал. – Я уверена!

Мел сжала руку подруги.

– Выслушай меня. Я не знаю, что происходит. Как и тебе, мне хотелось бы верить, что тут какая-то ошибка. Так годится? Мы с тобой пройдем это вместе. Вместе, как бы дело ни обернулось.

Дайми стиснула пальцы подруги.

– Знаю. Ты моя семья, Мел. Но скоро все изменится. И мало не покажется. Ты сама знаешь.

– Может, Бо не станет…

– Дорогая, ты самая умная женщина из всех, кого я знаю, так что не строй из себя дурочку.

Мел вздохнула:

– Я хочу с ним поговорить.

– Поговорить или потрахаться?

Похоже, ночные грезы написаны у нее на лице. И какая разница, что Мел даже не видела Бо с прошлого вечера, когда ей пришлось перед ним раздеться и он поливал ее из шланга. С того вечера, когда она разрешила ему трогать ее… О боже!..

– Даже не собиралась…

– Ха-ха. В таком случае я все еще девственница.

– А я нет.

И очень жаль, что нет. Что можно сказать о Мел, если она сохнет по человеку, который готов разорвать в клочья ее мир?

– Хорошо. Пусть не сейчас, – уступила Дайми, – но все признаки налицо.

Мел вскочила и побрела навстречу океану.

– Признаки! Нет никаких признаков. Какие еще признаки?

– Вот, один из них мы наблюдаем прямо сейчас, – сухо заметила Дайми. – Дорогая, ты защищаешься. Железный признак.

Мел пнула волну, накатившую на берег.

– К черту!

– Тебя нельзя винить. Я хочу сказать, что этот парень – ходячая женская мечта. Но если начистоту… Если хочешь искупаться в тестостероне, могу подыскать тебе парня поприличней.

– Хм… Без обид. Я видела, каких ты выбираешь.

– Да, – вздохнула Дайми. – Что правда, то правда.

– Послушай, я устала. Точнее, вымоталась до чертиков. Поеду домой и лягу спать.

– А я голосую за «Медиганс».

«Медиганс» – местный бар, где она наверняка найдет Келлана и Ритчи и целую толпу парней, желающих поразвлечься. В обычной ситуации Мел обдумала бы предложение подруги: хотя бы для того, чтобы удержать от глупостей, – однако сегодня у нее просто не было сил.

– Не сегодня.

– Смотри сама.

– Эй, у нас все будет хорошо.

Дайми подняла с песка коробку из-под пиццы и грустно улыбнулась, избегая смотреть на подругу.

– Да, я знаю.

Обе бессовестно лгали.

На следующий день Мел привезла в Норт-Бич рубашку Бо, выстиранную, но не выглаженную, и отправилась его искать. Время держать ответ. В комнате отдыха Келлан и Ритчи, как обычно, резались в дартс. Дэнни лежал под буксировщиком в ангаре техобслуживания и ругался на чем свет стоит. В задней части того же ангара, на складе, Эрнест что-то внушал пауку.

– Где Бо? – спросила у него Мел.

Эрнест уговорил наконец паука забраться в банку, которую скорее всего намеревался забрать с собой.

– Швартует самолет.

Хорошо. Значит, Бо на летном поле, привязывает самолет или ставит тормозные блоки. За много лет она привыкла к аэродромному жаргону, который часто заменял ей нормальный язык. Так почему же перед ее мысленным взором немедленно возникла картина: Бо Блэк, связанный ремнями и, вероятно, обнаженный – ладно, пусть будет обнаженный, – картина настолько шокирующая, что Мел окаменела.

Эрнест хмуро взирал на нее:

– Что с вами?

У Мел пересохло во рту, и она с трудом выговорила:

– Ничего.

Бо был на летном поле – проводил предполетную проверку своего самолета, сверяясь время от времени с блокнотом. Глубоко вздохнув, Мел решила не замечать, насколько он хорош в шортах и белоснежной футболке, и на подгибающихся ногах подошла к самолету.

Бо взглянул на рубашку, потом на Мел.

– Ты в порядке?

– В полном.

Согнутым пальцем он зацепил вырез ее майки и бросил быстрый взгляд внутрь, но она шлепнула его по руке.

– Эй!

Усмехнувшись, Бо отступил.

– Просто хотел убедиться, что ожогов на коже нет.

– Я же тебе говорила!

К ее удивлению, соски моментально отвердели, и он, заметив это, многозначительно поиграл бровями и удалился.

Негодяй.

– Эй! – крикнула она ему вслед.

Бо обернулся.

– Это, знаешь ли, еще не все.

– В чем дело?

– Я получила информацию от нашего юриста. – Господи, как же ей трудно. – Твоя сделка законна.

– Я всегда это знал.

– Конечно. – Во рту был омерзительный привкус уязвленной гордости. – Итак, что же теперь?

Бо замер, потом повернул назад, в сторону Мел.

– Я уже говорил: хочу увидеть Салли, хочу увидеть ее лицо и услышать историю про то, как она облапошила моего отца.

Она должна была спросить, но ей потребовалось немало времени, чтобы собраться с духом. Мел нерешительно подняла взгляд.

– Ты собираешься начать судебный процесс?

– Против тебя? Нет.

– Против остальных.

Бо смерил ее долгим взглядом, причинив этим немалые страдания, наконец ответил:

– Нет.

– Салли?

– Я просто хочу с ней побеседовать для начала. Потом решу, что предпринять.

Он до сих пор не догадывается, как давно и основательно отсутствует Салли. О господи!

– Бо… поскольку сделка законна и ты здесь хозяин, зачем нам продолжать все это? Чтобы вывалять Салли и ее имя в грязи?

– Чтобы реабилитировать моего отца. – В его голосе зазвучал металл, и продолжать спорить было все равно что пытаться пробить каменную стену кулаком.

Мел судорожно вдохнула.

– Нужно объявить всем остальным…

– О чем? О том, что у меня нет привычки сопеть во время…

– Ты знаешь, о чем я.

– Что у меня совсем не «маленький, недоразвитый»?

– Нам следует им сказать, что теперь этот аэропорт твой! Что ты их босс. Наш босс. Что наша судьба в твоих руках.

Он задумчиво посмотрел на нее, потом отвел взгляд и тяжело вздохнул.

– Я просто хочу вернуть то, что принадлежало отцу, и никому не желаю приносить вред. И ты это знаешь.

Мел не ответила, и Бо, презрительно усмехнувшись, зашагал прочь с летного поля.

Да уж, ей следует быть добрее, человечнее, красноречивее. Вздохнув от огорчения, она пошла за ним в здание аэропорта, но Бо куда-то подевался, а ей не хотелось проводить производственное собрание, необходимость которого очень назрела, без нового владельца, поэтому Мел направила свои стопы в кафе с мыслью что-нибудь съесть.

– Эй, хорошая новость! – крикнула Дайми из-за стола, размахивая над головой стопкой банковских чеков. – Я еду в банк! К завтрашнему утру «Андерсон эйр» снова разбогатеет!

– Слава богу.

Мел вошла в кафе. За столиками обедали двое клиентов, и Ал развлекал их байками из жизни фотографа, заодно развешивая на стене несколько новых, вставленных в рамки, снимков.

– Наконец-то, – протянула Шер, переворачивая что-то на сковороде, и ткнула лопаточкой в сторону мужа. – Сто раз просила тебя их повесить. Смотри, вон тот, правый, висит криво.

– Да, дорогая.

– А тот, что в центре, следовало повесить слева.

– Да, дорогая, – повторил Ал.

– А еще…

– Детка. – Ал послал жене смеющийся взгляд. – Ты или не проси мужчину что-то сделать, или сразу скажи, как именно это нужно сделать. Не так чтобы и то и другое сразу.

– Да, но…

– Если ты знала заранее, как лучше было их развесить, почему не сделала сама?

Шер подбоченилась.

– Потому что южане обожают помыкать окружающими.

Ал рассмеялся.

– Прекрати, женщина, или…

«Прекрати, или…» Мел растерянно хлопала глазами. У нее возникло странное ощущение дежавю. Снова неудачная случайная фраза?

Или что-то другое.

– Отлично. Сдаюсь, – со смехом ответила Шер, звучно чмокнув мужа в щеку и намереваясь поцеловать и в другую щеку, но он повернулся и поцелуй пришелся прямо в губы.

Ал крепко обнял жену и шлепнул пониже спины.

Шутливые проявления нежности. Никаких тебе долгих, исполненных тайного смысла взглядов, никаких намеков – просто добродушный флирт. Мел приказала себе встряхнуться.

– Эй, позже у нас намечается производственное собрание, всем ясно?

– Неужели? – улыбнулась Шер. – Насчет повышения жалованья?

Все дружно рассмеялись, но у Мел на душе скребли кошки. Она взяла предложенный Шер сандвич, и, хотя была очень голодна, кусок не лез в горло.

И тем более у Мел пропал всякий аппетит, когда она заметила, что в дверях кафе появился Билл Уоткинс, с привычной хмурой гримасой на лице и ледяным взглядом.

Она уже подписала его чек, он был на столе у Дайми, и это не означало, что она должна с ним разбираться. Мел взглянула на Ала и Шер, те обменялись понимающими взглядами, и Шер, увлекая Мел на кухню, скомандовала:

– Быстро! Выйдешь через заднюю дверь.

Ал поиграл бровью и прошептал жене на ухо:

– А я воспользуюсь твоей задней дверью, детка.

Мел закатила глаза, но нырнула под стойку и поспешила через крошечную кухню к двери, которая открывалась в проход между арендованными ангарами. Яркий солнечный свет ослепил ее на минуту. Бегом преодолев этот проход, Мел забежала в ангар техобслуживания, где остановилась на минуту, чтобы отдышаться. Действительно, ее физическая форма оставляет желать много лучшего.

– Что это вы делаете?

Испуганно охнув, Мел обернулась и увидела хмурого Эрнеста с метлой в руке. Здорово. Затеял уборку – именно сейчас.

– Ничего, – заняла она оборонительную позицию.

– Ага. – Эрнест снял бейсболку и почесал голову. – Опять сбегаете от Билла?

– Нет, я…

– Жалкое зрелище, – буркнул он, снова нахлобучивая бейсболку. – При Салли такого не было.

– Правда? – обиделась Мел. – А я вот помню, что нам частенько задерживали зарплату, в то время как при мне такого не было ни разу!

Эрнест вздохнул.

– Сдается мне, что вы не хотите, чтобы вас обнаружили.

– Нет, не хочу, – призналась Мел.

Наверное, сейчас Эрнест скажет: «Тем хуже для вас» – и вызовет сюда Билла, чтобы полюбоваться представлением, но он мотнул головой куда-то назад.

– Идите.

Мел удивленно захлопала ресницами.

– Что?

– Теперь и у вас плохо со слухом? Я сказал – идите.

Не нужно было повторять дважды. Мел приготовилась выскочить за дверь.

– И не бегите как девчонка! – крикнул Эрнест ей вслед.

Прибавив скорость, Мел выскочила наружу, чтобы бежать к соседнему ангару, где они держали самолеты клиентов, которые ночевали в городе. Там должно быть темно, прохладно и, слава богу, пусто, если не считать многочисленные коробки со старыми бумагами, которые они здесь хранили, да полчищ столь обожаемых Эрнестом пауков.

Дверь была заперта. Перебрав ключи на связке, Мел наконец открыла ее, скользнула внутрь ангара, осторожно заперлась изнутри и только потом обернулась… чтобы упереться взглядом в крепкую как скала грудь.

Глава 14

Мел открыла было рот, намереваясь закричать, но широкая ладонь не предоставила ей такой возможности. Сильная рука держала ее, не давая пошевелиться. В тот же миг она узнала это поджарое тело, эту непробиваемую силу. Ей больше ничего не оставалось, кроме как стиснуть зубы от собственного бессилия.

Бо.

– Надо же, такая милашка, только почему-то очень напуганная…

Мел впилась зубами в его ладонь, и, зашипев, Бо отдернул руку. Рот Мел теперь открыть могла, но освободиться – нет. Большие двери ангара были заперты, лампы погашены, так что видны были лишь очертания высокой мужской фигуры. В неподвижном затхлом воздухе витали запахи масла, керосина и железа, но Мел к ним привыкла, поэтому не ощущала дискомфорта. Но был еще и посторонний запах, и он ей, к сожалению, безумно нравился.

Мужчина. Считаные дюймы отделяли ее лицо от его шеи, и Мел обдумывала возможность опять пустить в ход зубы, но тут Бо нагнул голову, едва не касаясь ее губ своими.

Мел почувствовала странное волнение, некую дрожь, потому что ее тело как бы умоляло с надеждой: «Ну, пожалуйста, давай примем его!»

– Пусти меня.

– Слишком часто я это слышу.

– Потому что ты слишком часто меня лапаешь.

– Знаешь, что я думаю? Мне кажется, я очень тебе нравлюсь. То есть нет, не кажется, я это знаю. Давай признаем и все остальное: ты меня хочешь. И так уж удачно сложились обстоятельства, что я здесь и с готовностью выполню любое твое желание.

В подтверждение своего заманчивого предложения Бо прижал Мел спиной к двери и принялся гладить бока, ласкать верхушки грудей, в то время как она осыпала его проклятиями и пыталась вырваться. Не обращая на нее никакого внимания, запустил пальцы ей в волосы и склонился к губам.

– Не надо, – прошептала Мел, пытаясь выровнять дыхание после своего забега, – вернее, так она объясняла себе причину этого сбоя.

Слава богу, в ангаре темно и Бо не может видеть ее лицо – и заодно и признаки страстного желания на нем. Для Мел было совершенно непонятно, как вышло, что из всех мужчин в этом мире она захотела именно Бо?..

– Но почему? У меня серьезные намерения, – заверил он Мел, и австралийский акцент показался ей сладким как мед.

Очень убедительный тон – как раз чтобы лишить ее остатков разума.

– Только попробуй, и завтра будешь ковылять, – заявила Мел, сжавшись как пружина и сомкнув колени.

Бо рассмеялся: самоуверенный наглец! – и придвинулся своим стройным и сильным телом еще ближе.

– У тебя такой несчастный вид и голос дрожит. С чего бы это?

– Я бежала, вот и запыхалась.

Он едва заметно кивнул и шепнул ей в ухо:

– Нет. Это потому, что ты меня хочешь. Очень хочешь.

Мел попыталась засмеяться, но из горла вылетело нечто среднее между вздохом и стоном. Черт! Колени так дрожали, что пришлось применить силу, чтобы держать их сомкнутыми.

– Ты бредишь.

В ответ его губы коснулись ее шеи, и Мел почувствовала, что по телу побежали мурашки.

– Ну признайся же…

А мел от страха понесло…

– Вот никак не могу понять, как ты с такой большой головой умудряешься пролезть в любую дверь?

– Ты считаешь, что у меня слишком большая голова? – Он прижался к Мел бедрами, давая почувствовать и другую часть своего тела. – А как насчет всего остального?

О боже! Тело пронзила дрожь, но она все-таки нашла в себе силы поднять подбородок:

– Ты просто мальчишка.

– У мальчишек не бывает того, что могу тебе предложить я, только у мужчин.

– Очень пристрастная точка зрения, знаешь ли.

Раздался его тихий, понимающий смешок, а вслед за ним она почувствовала прикосновение его губ к шее, потом к ямке между ключицами.

– К тебе это тоже относится.

Рука Бо скользнула вверх и обхватила грудь, большой палец принялся играть с соском, и Мел тихо вскрикнула, прежде чем смогла его остановить. И это, несомненно, было свидетельством отчаянного желания, а вовсе не протеста.

Он поднял голову, пытаясь заглянуть ей в глаза, и в смятении Мел солгала:

– Я замерзла.

– Мел, здесь градусов девяносто[8].

Палец Бо продолжал дразнить сосок, а другая рука, скользнув по спине, сжала ягодицы и скользнула между ног.

Ее испуганный вскрик всколыхнул наэлектризованный воздух темного ангара, и его повторила эхо.

Пальцы Бо блуждали именно там, где было нужно, и она чуть было не принялась умолять его не останавливаться.

– Да ты совсем замерзла! – прошептал Бо ей на ухо. – Холодна как лед, поэтому таешь и растекаешься дрожащей лужицей, стоит мне к тебе прикоснуться. – Его губы продолжали свой танец на ее шее. – Позволь этому случиться – так надо.

Из опасения, что не сможет ему противостоять, Мел вдруг разозлилась:

– А ну отпусти!

Не выпуская Мел из рук, таких восхитительных рук, Бо лукаво улыбнулся:

– Ты только зря теряешь время, пытаясь бороться с собой.

Его пальцы гладили застежку ее джинсов, нажимая как раз туда, где… в то самое место…

Мел наступила ему на ногу, и он, громко охнув, буркнул:

– Ладно, убедила.

Оказавшись на свободе, Мел ощупью стала пробираться к выходу, но вдруг остановилась. Ах ты, черт!

– Никак вспомнила, зачем сюда явилась? – съехидничал Бо. – Кто на сей раз? Опять Билл?

Мел протянула руку к двери.

– Да. Чтоб ему провалиться.

Обернувшись к Бо лицом, она сползла по стене и села на пол.

– А ты-то здесь зачем?

Бо сел рядом с ней и прямо-таки по-братски взял ее руку в свою.

– Я же тебе говорил: хочу узнать, куда подевались «бичкрафт» и деньги моего отца.

– Нет. Я имею в виду – здесь, в ангаре. Почему ты здесь?

Бо перевел взгляд на коробки со старыми документами, и Мел догадалась:

– Опять суешь свой нос в наши дела!

Бо пожал плечами:

– Отчасти.

– Нашел что-нибудь?

Он покачал головой, и Мел, прикрыв глаза, спросила:

– Бо, что будет?

– Я должен найти Салли. Если она готова вернуть мне деньги, то пусть забирает себе аэропорт и я оставлю вас в покое незамедлительно. Конечно, если каким-то чудом у нее сохранился мой самолет, я буду безумно счастлив. Но для тебя в любом случае вряд ли что-то изменится.

Внутри у Мел все оборвалось и она не знала почему: то ли потому, что она не могла помочь ему отыскать Салли, то ли от его обещания убраться из Норт-Бич как можно скорее.

– Мы должны вместе провести это производственное собрание, и ты сам им все скажешь.

Бо взглянул на нее:

– Если ты готова.

От внимания Мел не ускользнул его беззаботный тон. Все это ничего для него не значило! Ему наплевать, что будет с людьми, когда узнают, что владелец аэропорта он, и узнают ли вообще. Не только желудок, но и сердце ее болезненно сжалось, и она прошептала:

– Скажи, с тобой бывает так – просыпаешься и думаешь: «Надо же, как здорово я все испоганил»?

Он улыбнулся уголком рта.

– Только так и не иначе, подруга. Постоянно.

Они провели производственное собрание персонала в кафе, как обычно это было раз в месяц в течение многих лет, но никогда еще Мел не нервничала так, как сегодня. Ладони взмокли, живот крутило. Она обвела взглядом всех присутствующих: сотрудники сидели вместе с ней за столом, в окружении солнечно-желтых стен, фотографий Ала и соблазнительного аромата свежего печенья, которое лежало на подносе.

– Спасибо, что задержались после рабочего дня.

Ритчи взглянул на наручные часы:

– Это надолго? У меня свидание.

– Ага, с кулаком, – буркнул Келлан сквозь зубы, отчего Ал фыркнул, а Ритчи толкнул друга в плечо. Дэнни, как обычно, пришлось их обоих встряхнуть.

Эрнест, не обращая внимания на происходящее, делал пометки в своем паучьем блокноте. Шер хлопотала над выпечкой, и гора на подносе неуклонно росла.

Дайми поймала взгляд Мел и, глубоко вздохнув, тронула Шер за руку:

– Мел просит внимания. Пожалуйста, прервитесь ненадолго.

Мел собралась с духом, старательно избегая смотреть на Бо, который сидел по правую руку от нее и выглядел странно, серьезным и сосредоточенным, без своей привычной ухмылки. К ее удивлению, он даже участливо поинтересовался, хорошо ли она себя чувствует.

Нет, не хорошо, но это не его дело.

– Я должна вам кое-что сказать, – начала наконец Мел. – То, что вы услышите, может вас здорово удивить и заставить поволноваться, но я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы уладить дело к всеобщему удовольствию. Бо приехал сюда по делам и никакой не бывший мой парень…

Все уставились на Бо. Эрнест хмыкнул. Ал почесал голову:

– Похоже на правду.

Разумеется! Где уж в реальной жизни Мел заполучить такого парня, как Бо! Мужское раздутое эго.

Ритчи заметил, глядя на Бо:

– Значит ли это, что ты не пыхтишь, когда… ну ты понял?

Бо покачал головой.

Шер едва слышно спросила:

– И у тебя вовсе не маленький, недоразвитый?..

На сей раз Бо позволил себе улыбнуться и отрицательно покачал головой.

– Он сын Эдди Блэка, – продолжила Мел, – того самого Блэка, в которого влюбилась Салли и ради которого десять лет назад уехала в Австралию.

Дайми сцепила пальцы так, что побелели костяшки. К ней подошел Дэнни и попытался успокоить, коснувшись руки, но она только покачала головой.

Ритчи и Келлан были здесь, считай, новичками, поэтому Салли, конечно, не видели, но хозяйку аэропорта вспоминали здесь так часто и с такими подробностями, что она стала для них легендарной личностью. Конечно же, в их глазах Эдди был мерзавцем, и они уставились на Бо, разинув рты.

Альберт Стоун молчать не стал и прямо спросил у Бо:

– Зачем ты здесь?

– Я как раз перехожу к этому. – Мел по очереди оглядела всех собравшихся. Эти люди были ее семьей, и заботилась она о них как о родных. – Бо здесь потому, что Салли передала право собственности на аэропорт Эдди. Теперь, после его гибели, законным владельцем становится Бо Блэк.

Все дружно ахнули.

– Если это правда, – сказал Ал, – чего ты так долго дожидался? Почему не приехал сразу и не наложил лапу на свое имущество?

– Документ о передаче права собственности все это время находился среди вещей отца, – ответил Бо. – А я был в армии, поэтому обнаружил его совсем недавно.

– Значит, ты наследник Эдди? – уточнил Эрнест.

– Да.

– А твоя мать?

Рот Бо сурово сжался, глаза потемнели, как и в прошлый раз, когда Мел слышала, как он говорил о матери.

– О ней не стоит вспоминать! – последовал ответ.

Воцарилось молчание: каждый переваривал новости, которые только что услышал. Мел наблюдала за Бо, потому что услышала что-то в его голосе, некие затаенные чувства, но разумеется, он ничем себя не выдал, как не обмолвился и о том, каким разочарованием было для него узнать… или о том, что надеялся здесь найти: накопления семейства Блэк, – не говоря уже об исключительной ценности, и в эмоциональном, и в материальном плане, которую представлял собой «бичкрафт» сорок четвертого года выпуска.

Дайми тоже наблюдала за Бо, и Мел понимала, что девушка весьма признательна ему за то, что не стал прилюдно утверждать, будто Салли, вполне вероятно, мошенница и воровка.

– Вы уверены, что сделка законна? – подал голос Эрнест.

– Абсолютно. Наш юрист все проверил, – ответила Мел.

– Значит, он, типа, теперь наше начальство?

– Послушайте, я пока не решил, как быть с аэропортом, поскольку не все зависит от меня, – сказал Бо, – но пока – да, поскольку документ о передаче права у меня. Все остается как раньше. Никого увольнять я не собираюсь.

– Пока, – пискнула Дайми и прикрыла рот ладонью.

Дэнни обнял ее за плечи и спросил:

– Мел по-прежнему управляющая?

Бо взглянул на Мел.

– Если пожелает.

Мел твердо выдержала этот взгляд. Нет, она не хотела делать вид, что все остается по-прежнему.

– Пока речь может идти только о совместном управлении.

Все снова притихли. Это было очень напряженное молчание, которое ясно свидетельствовало о тревоге за Мел и ее будущее.

– Тем более что такое положение вещей меня более чем устраивает, – продолжила Мел бодрым голосом, пытаясь разрядить обстановку. – У меня появится возможность больше летать.

Бо явно удивился неожиданной поддержке с ее стороны. О чем говорил его взгляд.

– Так, может, нам и жалованье повысят? – с хитрой улыбкой поинтересовался Эрнест.

Бо рассмеялся:

– Конечно, если поможете мне оживить бизнес!

– Да мы готовы! – откликнулся Ал, которому явно хотелось сгладить углы, и приобнял за плечо Шер. – Дорогая?

– Я тоже за. – Шэрон подняла поднос с выпечкой и недовольно заметила: – А почему печенье все еще здесь?

Все потянулись за угощением, принялись болтать, но напряжение будто повисло в воздухе и печенье не лезло Мел в горло.

После собрания каждый направился по своим делам. Дайми перевернула последнюю страницу очередного романа, переложила книгу из-под клавиатуры в нижний ящик стола и выключила компьютер. Сегодня у них было больше клиентов, чем она могла припомнить за последнее время, и это означало, что дела пошли в гору, и все благодаря Бо.

Она даже скрипнула зубами от досады, направляясь в туалетную комнату, но факт есть факт: хоть Бо и распоряжается ее миром, у него хорошая деловая хватка.

Впрочем, какая разница? Ее маленький, уютный и надежно обустроенный мир скоро перестанет существовать. Как долго Бо еще продержит ее на этой работе? У Дайми похолодело внутри, когда она взглянула на себя в зеркало. Боже! Ей необходимо выпить, немедленно! Ее просто трясло от желания выпить!

Дверь одной из кабинок распахнулась и вышел Эрнест, напугав Дайми до полусмерти. Перед собой он толкал тележку с принадлежностями для уборки.

Дайми бросила взгляд в кабинку.

– Ты оставил сиденье поднятым.

Изогнув тощую шею, Эрнест оглянулся через плечо.

– И что?

– Ты мальчик. После того как закончишь свои дела, сиденье полагается опускать.

Эрнест переложил табачную жвачку за другую щеку и задиристо возразил:

– А мне удобно, чтобы оно было поднято.

– Да, но положено опускать.

– Слушайте, мисс, вы когда-нибудь слышали, чтобы мы, мальчики, как вы изволили выразиться, возмущались из-за того, что женщины вечно оставляют их опущенными?

– Нет, но…

Презрительно фыркнув, Эрнест вышел из туалетной комнаты, раздраженно толкая перед собой тележку.

Дайми заперла дверь за этим несносным типом и переоделась в то, в чем уместно пойти в клуб. Это было жизненно необходимо – куда-нибудь сходить, прямо сегодня вечером. Облачившись в блестящее золотое облегающее платье, которое ничего не скрывало и внушало Дайми ощущение собственной неотразимости, она добавила к нему пятидюймовые каблуки, потому что они прибавляли ей не только роста, но и уверенности в себе.

Выйдя из туалетной комнаты, Дайми прошествовала к своей стойке за сумочкой, а когда выпрямилась, обнаружила, что за ней наблюдает Дэнни. Его жаркий взгляд так и льнул к ее коже. Воодушевленная его вниманием, Дайми решила испробовать свою новую улыбку – загадочную, чувственную, – которую приготовила для сегодняшнего вечера.

Его взгляд тут же погас, и он холодно протянул:

– Ми-ило… Но мне больше нравится твоя настоящая улыбка.

Почему-то ее это задело:

– Может, эта как раз и есть настоящая!

Дэнни вошел через дверь служебного входа, что вела в ангар техобслуживания, запер ее и подошел ближе к Дайми, внимательно разглядывая ее облегающее мерцающее коктейльное платье с вырезом чуть ли не до пупка. Интересно, ему нравится, как она выглядит? Дайми поймала себя на мысли, что ей почему-то вдруг стало важно его мнение.

Дэнни присел на край ее стола, вытянув длинные ноги, и как бы невзначай коснулся руки Дайми.

– Нет, эта улыбка не настоящая, – возразил он.

Дайми очень не понравилась его бесцеремонность. Какое он имеет право судить ее?

– Это просто улыбка, вот и все!

– И будет просто очередной кавалер на вечер?

Час от часу не легче!

– Что тебе от меня нужно?

– Абсолютно ничего. – Дэнни уже переоделся, собираясь идти домой, и сейчас на нем были выцветшие джинсы «Ливайс», совсем белые на сгибах. Еще одна стирка, и ткань не выдержит, подумала Дайми. На коленях джинсы были продраны, и еще одна дыра была на бедре, в которую проглядывала загорелая кожа. Шокирующее напоминание, что Дэнни не только механик, но еще и мужчина.

Только это не ее тип, ни в коем случае, и не потому, что Дэнни приходилось зарабатывать на жизнь физическим трудом. Просто он сторонился тех игр, которые обожала она, и был… настоящий.

Как с этим быть, Дайми не знала, но главная засада не в этом: она прекрасно понимала, что нравится ему, – и тем не менее он никогда не пытался к ней подкатиться, ни разу! Когда доходило до дела, он уходил в сторону.

– Послушай, – сказал он наконец. – Почему бы тебе не прийти сегодня вечером в «Санлайт»?

Ее сердце екнуло.

– Что?

– Там будет покерная вечеринка. Шер приготовит мексиканскую еду. Ал принесет банку с десятицентовиками, которая только и ждет, когда достанется победителю.

Дайми замерла. Неужели Дэнни назначает ей свидание? Боже! Но может ли она себе это позволить? Как смотреть ему в глаза потом, после того как использует его и бросит? Ужас боролся в ней со жгучим интересом.

– Так гораздо безопаснее для тебя, – добавил Дэнни.

Понятно, это вовсе не приглашение на свидание, а дружеская забота.

Дайми сникла и, направившись к выходу, изо всех сил изображая самоуверенность, которой на самом деле не было, заявила:

– Ничего со мной не случится.

В тот вечер Бо расположился за столом Дэнни просмотреть в Интернете предложения о продаже авиационных запчастей, а заодно продолжить поиски в старых документах. Нужно было дождаться, пока все разойдутся, чтобы работать без помех. Он уже проверил сдаваемые в аренду ангары – сразу после того как приехал сюда, – и обнаружил, что два стояли пустыми, один был забит запчастями, и один принадлежал Эрнесту, но там ничего не было, кроме многочисленных коробок со всякой дрянью. Неудивительно.

Послышались чьи-то шаги, и вскоре к его столу приблизилась Мел.

На его губах появилась слабая улыбка.

– Привет, – поздоровался Бо. – Что-то забыла? Рабочий день вроде закончился.

– У меня вопрос.

– Насчет чего?

Бо ожидал, что она спросит про Салли, про Эдди, про будущее – про что угодно, но только не про это.

– Насчет твоей матери, – едва слышно произнесла Мел.

Он замер.

– И что с ней?

– Вы с ней… не близки.

Сдавленно хозотнув, Бо снова повернулся к экрану компьютера. Слишком мягко сказано. Считай – вообще никак «не близки».

– Понимаю, – кивнула Мел, переминаясь с ноги на ногу, но не ушла, засунув руки поглубже в карманы.

Вздохнув, Бо откинулся на спинку кресла.

– Что стряслось?

– Ничего… просто я тоже не в ладах со своей матерью.

– Может, поэтому мы оба такие неудачники.

– Она тебя бросила.

Интонация не была вопросительной: кажется, Мел закидывала удочку.

– Нет, меня забрал Эдди.

– Почему?

Бо не ответил, не пожелал, но Мел не отводила от него глаз – он кожей чувствовал на себе ее взгляд. Некоторое время он щелкал клавишами компьютера, но она схватилась за спинку кресла и развернула его лицом к себе. В ту же секунду Бо понял, что она догадалась.

– Она причинила тебе боль, – уверенно, хоть и тихо сказала Мел, – но не тем, что ушла. Это была боль физическая. О-о, Бо!

Только вот ее проклятой жалости ему и не хватало!

Вскочив с кресла, Бо бросился к окну и выставил перед собой ладонь, будто загораживаясь:

– Не надо! Это было очень давно.

Отвернувшись к окну, он уставился на «дуглас», который как раз сейчас проходил технический осмотр.

Когда же – вот идиот! – обернулся и взглянул на Мел, глаза которой изливали страдания сердца, Бо пожалел о своих словах.

– Почему Эдди не забрал тебя прежде?

– Они развелись еще до моего рождения. – Бо дернул плечом, будто от озноба. – Она все время переезжала, и ему было очень трудно нас найти. Вот разве что когда ей нужны были деньги… А забрал он меня, случайно увидев синяки по всему телу. Все. Конец истории.

– Тебе тогда было восемь лет?

– Да.

– Бо!

Мел выглядела совершенно потрясенной, и он снова отвернулся.

– Послушай, я очень занят…

И словно в подтверждение его слов рация голосом Шер сообщала, что ему звонят. Повернувшись к Мел спиной, Бо снял трубку. Звонок был от клиента, поэтому разговор занял некоторое время.

Она решила не ждать, и вскоре он услышал звук удаляющихся шагов. Она оставила наконец его в покое, в полном одиночестве, как он того и хотел.

Бо ждал до тех пор, пока не убедился, что все окончательно разошлись, и лишь тогда направился в тот ангар с коробками. Как всегда, начал с просмотра старых записей. Работа поглотила его целиком, а когда он наконец поднял голову, на улице совсем стемнело. Оставалось проверить последний ряд коробок, и Бо сдвинул их в сторону, чтобы завтрашним вечером не перепутать с теми, что уже успел просмотреть. И тут его взгляд наткнулся на нечто странное.

Нагнувшись, Бо понял, что это крышка люка. Видимо под ней какое-то хранилище. Потребовалось не меньше пяти минут, чтобы сбегать в технический ангар за ломом, и еще пять – чтобы сломать замок.

Внутри было темно, хоть глаз выколи, поэтому пришлось идти за фонарем. Бо вернулся к люку и, освещая себе путь, стал спускаться по лесенке, а когда поднял фонарь над головой, снова увидел бесчисленные коробки.

Выругавшись, Бо вытащил одну из них, которая датировалась тем самым годом, когда он впервые появился в Норт-Бич. Нахлынули воспоминания, и в горло Бо будто кто-то вцепился мертвой хваткой.

Рассказы отца о Штатах, о любви к Салли – Эдди уверял, что Бо ее обязательно полюбит и они будут счастливы все вместе.

Бо тоже верил в счастливое будущее, ничего не подозревая. Салли сумела обмануть радар восемнадцатилетнего юноши, и Бо до сих пор не мог простить себе этого.

Господи, как же ему не хватало Эдди! Бо со вздохом открыл коробку – и взял джекпот: старые бухгалтерские отчеты, несомненно той поры, когда финансовая документация велась от руки, страницы банковских балансов, квитанций и расписок, бесконечные счета… И общий гроссбух без даты. Бо мог бы прозакладывать свой последний доллар на то, что это «теневой» гроссбух Норт-Бич, потому что официальные отчеты хранились наверху – он их уже видел.

Бухгалтерские книги велись здесь в двух вариантах. Вероятно, ведутся и поныне. Достаточно распространенный метод, разумеется. Но наибольший интерес для Бо представлял список крупных депозитов, причем непонятного происхождения: никаких пояснений или имен клиентов, к которым можно было привязать эти деньги, а сумма немалая – примерно миллион долларов.

Миллион долларов! Право же, сногсшибательно. Откуда взялись эти деньги? Куда подевались? И самый главный вопрос – знала ли о них Мел?

Учитывая даты депозитов – со времени, когда Салли еще не встретила Эдди, и вплоть до момента его гибели – деньги могли взяться откуда угодно, однако Бо мог бы поставить на кон свой документ на Норт-Бич – документ, который внезапно приобрел особую ценность, – что деньги были со счетов облапошенных Салли мужчин.

И некоторая часть этих денег принадлежала Эдди.

Что бы сказала Мел? Неужели, увидев эти записи, она по-прежнему стояла бы за Салли горой? Или начала бы осознавать, что дела не всегда шли так, как им тут представлялось?

Что люди не всегда оказывались теми, за кого себя выдавали?

Прихватив некоторые из найденных документов, Бо вышел из ангара и, едва ступил на бетонное покрытие летного поля, увидел «сессну», принадлежавшую Мел. Она работала как одержимая, чтобы выкупить этот самолет, и Бо задался вопросом, отчего ему столь небезразлично, что думает обо всем этом Мел, и, кажется, нашел на него ответ.

Однако в Штаты Бо вернулся вовсе не ради нее – вернуть то, что по праву принадлежало его отцу, а теперь – ему, – дело чести, но если планы Мел пойдут вразрез с его собственными, он найдет способ устранить ее со своего пути.

Можно не сомневаться.

К сожалению, он тоже иногда делал глупости.

Планы Мел на вечер были очень просты – отдохнуть. Пробежав две мили вдоль пляжа, она заказала доставку еды из китайского ресторана через час, потом разделась, забралась в ванну и испустила вздох облегчения. Какое счастье – горячая вода и пузырящаяся пена! Она вымыла шампунем голову, нанесла кондиционер-десятиминутку – он просто отчаянно требовался ее волосам, – надела купальную шапочку и уже намылила ногу, собираясь приступить к бритью, когда в дверь позвонили.

Закон подлости.

Что-то рано для еды из китайского ресторана. С ворчанием Мел выбралась из ванны, так и не смыв с ноги мыло, обернулась полотенцем и пошла открывать.

– Спа…

На пороге стоял вовсе не разносчик. Бо Блэк. В свободных черных джинсах и облегающей черной футболке. Мрачнее греха, само воплощение грешного соблазна. Под мышкой у него торчала толстая папка с бумагами, а выражение лица… Да, Мел ясно видела, что Бо зол, и вполне могла бы этому противостоять, но вот печаль – такого вынести она не могла.

Мел напомнила себе, что ей плевать, даже попыталась захлопнуть дверь у него перед носом, но, как она уже успела убедиться, у Бо были рефлексы кошки, и он просто протянул руку и хлопнул ладонью о деревянную поверхность. Смерив ее с головы до пят взглядом, от которого сердце Мел перестало биться, он спросил:

– Разве сегодня Хеллоуин?

– Что?

Он показал пальцем на купальную шапочку, и Мел вспомнила, что на ней ничего нет, если не считать банное полотенце и хорошенькую пластиковую шапочку на голове.

– Очень сексуально, – заметил Бо.

Мел возвела глаза к потолку. «Господь всемогущий, слышишь ли ты? Знаю, это несколько преждевременно, но я была бы очень тебе благодарна, если бы земля разверзлась у моих ног и поглотила меня!»

Но земля и не думала разверзаться.

– Я нанесла кондиционер на волосы.

– Ну да, ну да…

Гель для бритья стекал с ее небритой ноги на пол, и Бо вскинул бровь.

– Да, собиралась брить ноги, – процедила Мел сквозь зубы. – Вообще-то я принимала ванну, когда ты приперся, поэтому будь так любезен…

Удерживая дверь открытой, он неторопливо окинул Мел взглядом с головы до пят, чем невероятно смутил. Почему этот тип вечно застает ее в самом неприглядном виде?

– Ты бы видела свое лицо!

Да, именно таким бывает ее лицо, когда она разрабатывает план убийства – убийства Бо Блэка.

– Позволь мне войти, дорогая.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– А что, если я скажу, что принес кое-что такое, на что тебе непременно захочется взглянуть?

– Не хочу ничего видеть!

Он расплылся в улыбке от уха до уха.

– Ну ты и лгунья!

Вот подлец! К сожалению, это чистая правда. Мел хотела было сказать, чтобы убирался к черту, но тут его улыбка погасла, и во взгляде появилось нечто такое… грусть, понимание – и страдание. И хотя Бо изо всех сил пытался это скрыть, в глазах его полыхал гнев.

Господи, что теперь? Неужели еще не все? Как бы он реагировал на то, что она ему не рассказала? Конечно, Мел не могла сообщить местонахождение Салли или хотя бы номер ее телефона. Тем не менее Мел – или Бо, или они оба постарались – разворошила угли настолько, что кто-то посылает теперь ей угрожающие письма и сообщения по электронной почте.

Мел могла бы подумать, что это спам, но ее спамы, как правило, содержали рекламу типа «Увеличь длину своего пениса» или «Как вырастить новые волосы»… но никак не «Оставькакесть» и «Прекратиилибудетхуже».

Затянув полотенце потуже, Мел соображала как бы его поскорее выпроводить, и в то же время отлично знала, что должна принять неизбежное – его…

– Так ты впустишь меня, Мел?

Смешно. Она уже его впустила, по крайней мере в свое сердце, – и Бо занял там приличное место, хотя еще об этом не догадывался. В конце концов Мел открыла дверь и шагнула в сторону, уступая дорогу большому злому волку, и тот снова вошел в ее соломенный домик.

Глава 15

Бо с огромным трудом оторвал взгляд от разгоряченного и мокрого тела Мел и, стиснув зубы, шагнул через порог ее дома и огляделся, пытаясь отвлечься.

Небольшая комната, но очень чистая и уютная. Перед небольшой дровяной печью стоит мягкий диванчик, по обе стороны от которого красуются горшки с папоротником. На стенах фотографии, авторство которых, несомненно, принадлежит Алу. Некоторые – репродукции, другие – настоящие отпечатки с негативов. На всех изображены самолеты за исключением нескольких, личного характера, хотя таких было немного. На одном из снимков Мел и Дайми кривлялись перед камерой в кабине биплана, на другом Шэрон с мужем красили стены кафе «Санлайт», оба с головы до пят в желтой краске, а на третьей Бо увидел женщину, которая изменила его жизнь навсегда.

Салли! Темноволосая улыбающаяся, роковая красотка Салли, которая живет по принципу «выжми их до капли и убей». У Бо дернулась щека, и он отвернулся. Если быть справедливым, можно было допустить, что Мел не знала, какой Салли была на самом деле. И еще – из соображений той же справедливости – Бо понял: если представит Мел доказательства истинной натуры Салли, она ему никогда не простит. Подумать только: единственная женщина, которая когда-то отнеслась к ней по-доброму, единственный пример женской добродетели, который видела Мел в детстве, оказывается, настоящая преступница!

На деревянном полу были разбросаны домотканые коврики, а на окнах висели кружевные занавески, что немало удивило Бо. Вдали от аэропорта Мел устроила себе уютный дом – вероятно, первый и единственный в жизни.

– Кто бы мог подумать: ни дать ни взять Марта Стюарт[9], икона домохозяек!

Мел закатила глаза, отчаянно краснея.

Боже, какая она сейчас хорошенькая: если, конечно, дикобраза можно назвать хорошеньким, и чертовски сексуальная. Бо едва мог держать себя в руках.

– Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы посетить супермаркет типа «Уол-Март» или «Таргет», – буркнула Мел.

– Не разрушай чудесный образ! – улыбнулся Бо и сам себе поразился: невероятно, что он способен улыбаться, если вспомнить цель его прихода. – Мне нравится представлять тебя домоседкой. Наверное, тебе ужасно хочется мужа и детей. Так ведь, воительница Мел?

– Заткнись. – Затянув потуже полотенце, Мел направилась было в ванную, откуда тянуло горячим паром и ароматом пены. – Я вернусь… Эй, ты что?..

Бо ухватил ее сзади за край полотенца и медленно, но решительно потянул к себе, пока она не оказалась прижатой к нему спиной. Мел извивалась, пытаясь освободиться, и это порождало замечательные ощущения и вполне предсказуемый эффект. Наконец и она его почувствовала и застыла в каменной неподвижности.

«О да, моя дорогая, – подумал Бо. – Это именно то, на что ты подумала». Бросив папку с бумагами на кушетку, он обхватил Мел обеими руками, прижался губами к сладкому местечку у основания позвоночника и потерся носом о бархатистую кожу.

– Ты умопомрачительно пахнешь.

– Я… – Тихий сладострастный стон слетел с ее губ, когда Бо осторожно куснул ее шею сбоку. – Прекрати!

– Хорошо, как скажешь.

Развернув Мел лицом к себе, Бо сдернул смешную шапочку с ее головы, не обращая внимания на то, как гель для бритья намочил штанины джинсов, сунул палец между грудей, пытаясь стянуть полотенце, но она шлепнула его по руке (впрочем, как отметил Бо, так, для вида):

– Не смотри на меня. У меня на волосах кондиционер, и мне нужно побрить ноги.

– Вызови полицию моды, – предложил он с улыбкой. – Каким будет наказание, по-твоему? Отправят в постель без ужина?

Господи, что он несет? Несмотря на то что пришел сюда с совсем иной целью, теперь ему ничего другого не хотелось, кроме как быть с Мел.

– Бо, прекрати. Ты только посмотри на меня: я похожа на чучело.

– Вот я и смотрю. Да, чучело, но очень аппетитное. – Бо поднес к губам ее пальцы и принялся целовать.

– Это так смешно! – прошептала Мел, изумленно наблюдая за ним.

– Совсем недавно ты так не думала.

– То было что-то вроде первой медицинской помощи или физиотерапии.

– Ну да, конечно. Что же еще?..

Он был уже настолько возбужден, что мог бы забивать гвозди. А ведь Мел до него даже не дотронулась. Это все ее божественный запах! Бо нагнул голову и принялся, как собака, обнюхивать ее, коснулся губами обнаженного плеча и провел языком по влажной коже.

Ее пальцы впились ему в руку, и слабый стон слетел с ее губ. Заинтригованный, Бо чуть прикусил нежную кожу плеча, и в ответ услышал едва ли не шипение:

– Бо…

– Все хорошо, дорогая.

Мел подняла голову, целую долгую минуту они смотрели друг другу в глаза, потом, выдохнув еще раз его имя, подалась ему навстречу.

Он подхватил ее на руки, их губы наконец встретились – казалось, они могли выпить друг друга. Во всяком случае Бо хотел именно этого. Стащив с Мел полотенце и оставив такой, какой мечтал увидеть – совершенно обнаженной, он крепко прижал ее к себе, одной рукой удерживая за спину, а второй обхватив ягодицы.

– Бог мой, ты так возбуждена! А почему я до сих пор одет?

Ничего не ответив, она запустила обе руки в его волосы и сжала кулаки. Пожалуй, так он скоро облысеет. Но это лишь сильнее его раззадорило, потому что Мел, уже не контролируя себя, прерывисто дышала и обволакивала его, словно масло ломтик хлеба. Это было восхитительно!

Она лихорадочно то и дело повторяла его имя, в то время как губы блуждали по шее. Он потянул ее за мокрые волосы, заставив откинуть назад голову, так чтобы удобнее было целовать, и властно впился в губы, в то время как пальцы начали свой танец у нее между ног.

Бо опустился спиной на кушетку, увлекая Мел за собой, и они утонули в мягких подушках.

Мел лихорадочно пыталась стянуть с него одежду, тихо вскрикивая от досады на собственную неловкость. Ему пришлось ей помочь, и совместными усилиями они стащили с него футболку через голову. При виде обнаженного мужского торса Мел замурлыкала от удовольствия, коснулась его губами и прошептала:

– Что-то не помню, зачем ты пришел…

На некоторое время эти слова вернули его к действительности, и – несмотря на то что завелся так, как уже давно не случалось, – Бо вспомнил-таки о цели своего прихода. И когда Мел увидит содержимое папки, взгляд ее снова станет ледяным. Она не только не захочет о нем больше слышать, а возненавидит его. Какие уж тут поцелуи…

Бо открыл было рот, намереваясь вернуться в деловое русло, честно пытаясь побороть вожделение, но тут Мел расстегнула его джинсы и сунула руку внутрь.

И Бо сдался – вожделение победило. Его часто ласкали подобным образом, но руки Мел творили чудеса, как и поцелуи… Бо гладил ее бедра, понуждая сесть, осыпая бесконечными поцелуями снова и снова. Его губы обхватили отвердевший сосок, и он сделался еще тверже от прикосновений его языка и посасывания. Пальцы тем временем описывали окружность в самом интимном местечке, нажимали на упругий бугорочек, и Мел то и дело вскрикивала, купаясь в волнах наслаждения.

Ее голова откинулась назад, волосы рассыпались по плечам и груди, еще влажной от поцелуев. Боже, как она прекрасна! Богиня. От его ласк она судорожно всхлипывала, просила не останавливаться, хрипло выкрикивала его имя.

Доводилось ли ему когда-нибудь слышать, чтобы так произносили его имя? Как будто в этот момент он стал смыслом ее существования, средоточием ее жизни, воздухом, которым она дышала. Ему хотелось услышать это снова и снова. Подавшись вперед, он снова обхватил губами сосок и принялся посасывать в такт движениям большого пальца, продолжавшего ритмично надавливать на чувствительный узелок, подчиняясь вскрикам…

– Позволь себе это… – прошептал Бо, отрываясь от ее соска. – Я хочу видеть, как твое тело будет содрогаться от наслаждения.

– Я не могу…

– Можешь.

Не отрывая от нее взгляда, Бо то отпускал, то нажимал сильнее, то ускоряясь, то замедляясь в такт работе ее бедер. Наконец он услышал изумленный вскрик, и Мел, запрокинув голову, закрыла глаза, и по ее телу прошла дрожь.

В этот момент она была так прекрасна, что у него защемило сердце. Словно желая убедиться, что он не оставит ее, что не захочет ввергнуть в отчаяние, она судорожно схватила его руку и, вскрикнув, взорвалась. Она все еще извивалась в страстной судороге в такт движениям его пальцев, когда ручка двери начала поворачиваться.

Они оба застыли.

Мел пыталась восстановить дыхание, тело ее блестело от пота. Она сжала руку Бо, потянула вниз, и оба скатились с кушетки на пол.

– Какого черта…

Закончить фразу Мел ему не дала, закрыв рот ладонью, удерживая в неподвижности с потрясающей для совершенно обнаженной женщины силой.

Пока она прижимала его голову к полу, чтобы, не дай бог, его не заметили, Бо обнаружил, что его губы оказались всего в дюйме от ее возбужденного соска. Пока он любовался этим чудесным зрелищем, дверь приоткрылась и женский голос с южным акцентом позвал:

– Мел?

Шер.

Наверное, принесла ужин, поскольку материнской заботы в Шер было побольше, чем у Бо здравого смысла.

– Дорогая, я принесла тарелку лепешек с курицей. Алу они очень понравились, вот я и решила… Мел?

Лежа на полу под прикрытием дивана, Бо повернул голову и встретил взгляд светло-карих глаз, в которых прочел обещание скорейшего воздаяния, если осмелится хотя бы вздохнуть. А он и не собирался вздыхать: просто лизнул ее сосок, как будто это был его любимый леденец на палочке. Мел вздрогнула. Сосок сделался тверже. А Бо улыбнулся.

– Мел? – крикнула Шер. – Черт, неужели уже ушла на пробежку?

Мел послала Бо очередной убийственный взгляд, подобный отравленному кинжалу. Они по-прежнему лежали на полу обнявшись, Мел была совершенно обнажена, а Бо только частично. Судя по испепеляющему взгляду, бедняжка прекрасно сознавала, насколько невыигрышно ее положение. В доказательство Бо снова сунул ладонь ей в промежность.

Она слабо вскрикнула, и Бо мог бы поклясться, что глаза ее сошлись на переносице от вожделения.

Где-то позади и над ними Шер тяжело вздохнула, поставила что-то на кухонный стол и вышла.

В тот же момент как хлопнула входная дверь, Мел взвилась подобно катапульте: оттолкнула Бо, вскочила на ноги, схватила халат, сунула руки в рукава и вскрикнула от досады, обнаружив, что надела халат наизнанку. Бо покатился со смеху, и она повернулась к нему, указывая на дверь:

– Вон отсюда!

– О-о, неужели мы уже закончили?

– Да!

Бо ткнул пальцем в сторону большой пухлой папки, которую принес с собой. Прямо слон в посудной лавке. Папка по-прежнему лежала на краешке дивана. Каким-то образом сексуальный ураган оставил ее в неприкосновенности.

Мел посмотрела на него, наконец-то вспомнив, что он пришел по какому-то делу. Ее волосы начинали подсыхать, длинными волнистыми прядями закрывая лицо.

– Рассказывай.

– Я нашел старые бухгалтерские записи.

Мел сжала губы, но промолчала.

– Никаких записей относительно «Бичкрафта» я до сих пор не обнаружил, но и в этих книгах много интересного.

– И что же это?

– Вне всякого сомнения, это «серые» отчеты бухгалтерии Норт-Бич, и я уверен, что они сильно отличаются от официальных. Хочешь пари?

Мел запахнула халат плотнее, как будто он не видел ее в чем мать родила, как будто она не задыхалась в его объятиях, выкрикивая его имя и содрогаясь от наслаждения.

– Что здесь необычного? Многие ведут учет в двух вариантах.

– И в них указывают депозиты, происхождение которых ничем не объясняется? Депозиты, которых наверняка не было в официальных отчетах Норт-Бич, по крайней мере тех, которые предназначались для Налоговой службы? Депозиты, которые в сумме составляют чертов миллион долларов?

– Что?

– Судя по датам, эти записи были сделаны перед самым появлением и во время пребывания здесь моего отца и его романа с Салли. Отсюда возникает вопрос: может, это штучки Салли? Почему исчезли все деньги отца, зато ее банковский счет распух как на дрожжах?

Мел нахмурилась и повернулась было к Бо спиной, но он развернул ее лицом к себе.

– О нет, так не пойдет. Мы должны об этом поговорить.

Губы у нее были сурово сжаты, взгляд сделался жестким, хотя под покровом халатика она была обнажена и, возможно, все еще трепетала от произошедшего между ними.

– Я хочу, чтобы ты немедленно ушел.

– Ты не можешь, как страус, прятать голову в песок. Так не пойдет. И я никуда не уйду.

– Пока.

– Что это значит?

Мел облизнула губы.

– Ты никуда не уйдешь – пока, но со временем вернешься к прежней жизни. Зато моя жизнь, как и жизнь всех моих сотрудников, изменится навсегда.

Ее тихое отчаяние несколько пошатнуло его уверенность. Прежде чем он успел сформулировать ответ, Мел уронила голову ему на плечо. Бо крепко прижал ее к себе, хотя и был удивлен, так они простояли целую долгую минуту, а потом Мел собралась с силами и, отстранившись, попросила:

– Я хотела бы посмотреть эти бумаги.

– Конечно.

– Одна.

– Мел…

– Прошу тебя.

Выражение ее глаз убивало наповал.

– Сама, – заявила Мел тоном, не терпящим возражений.

Натянув футболку, Бо шагнул к ней и провел пальцем по темным полукружьям под глазами. Мел казалась очень уставшей, и его единственным желанием было прижать ее к себе и уложить в постель. Только сейчас она ни за что ему этого не позволит, и он это прекрасно знал.

– Нам нужно поговорить, и как можно скорее.

Мел бросила взгляд через его плечо на диван, где лежала папка. Каковы бы ни были ее чувства, она ничем себя не выдавала.

– До свидания, Бо.

– Увидимся завтра.

– До свидания, – повторила она и чуть не захлопнула дверь у него перед носом, после того как вытолкала во тьму ночи.

На следующее утро Бо явился в аэропорт пораньше в надежде поговорить с Мел с глазу на глаз, но ее нигде не было видно. Более того: впервые за целую неделю, проведенную в Норт-Бич, утренние посиделки за кофе с пончиками начались без нее.

Ритчи и Келлану не терпелось рассказать всем о двойном свидании с сестрами-близняшками.

– Они спортсменки! – восхищенно сообщил Ритчи. – Гимнастки.

Ал присвистнул:

– Готов спорить, гибкие штучки…

– О-о да, это был класс… – Келлан умолк, заметив гневный взгляд Шер, его лукавая улыбка погасла. – Я хочу сказать, что все было тактично и пристойно. Очень тактично и очень пристойно.

– Хватит. – Эрнест рукой с пончиком махнул в сторону Дэнни. – У меня жалоба. Прекрати поливать свои железки аэрозолями. Я нашел в техническом ангаре мертвого арахнида.

– Чего? – не понял Дэнни.

– Паука! Ты их убиваешь.

Шер вздохнула.

– Ладно, а теперь поговорим обо мне. Я хочу прибавить мощность кондиционера. На шестьдесят восемь градусов вместо семидесяти восьми. Мне плевать, сколько мы заплатим за электричество. Я тут с ума схожу от жары каждый божий день.

Ал благоразумно воздержался от комментариев, хотя, судя по виду, ему было что сказать.

И никто как будто не обратил внимания на отсутствие Мел, и Бо в конце концов пришлось спросить:

– А где ваш бесстрашный вождь?

Шер уставилась на мужа. Ал взглянул на Ритчи и Келлана. Оба воззрились на Дэнни. Дэнни посмотрел на Дайми.

А Дайми спокойно пила травяной чай.

– Что? А, Мел? Она сегодня немножко опаздывает, вот и все.

Бо мог бы поспорить, что Мел за всю жизнь ни разу никуда не опоздала, и точно так же был на все сто уверен, что Мел засиделась допоздна за изучением документов, которые он ей принес, а сейчас или формулирует ответ на то, что узнала, или разрабатывает план его убийства.

Аэропорт уже кипел привычной утренней суетой. Лично Бо предстояло отправиться в Лос-Анджелес, чтобы взглянуть на «Дуглас А-24». Но прежде чем отбыть туда, он отвел Дайми в сторону и предупредил:

– Я непременно должен увидеться с Мел. Передай ей, что я вернусь через несколько часов.

Дайми как-то странно улыбнулась, и, скрипнув зубами, Бо отправился в рейс до Лос-Анджелеса.

По возвращении в Норт-Бич выяснилось, что Мел приезжала, но теперь улетела чартерным рейсом в Сан-Франциско, поэтому Бо пришлось умерить пыл. Весь остаток дня он посвятил поискам «пайпера» для одного из своих клиентов.

Дайми все время переводила на него звонки – кредиторов, поставщиков и даже какого-то типа, который интересовался, не продают ли они модели самолетов, – и Бо наконец не выдержал и сам позвонил ей:

– Чем ты там занимаешься?

– Выполняю свои обязанности, – ответила она любезно.

– И ты всегда переводишь такие звонки на Мел?

– Уже нет. Теперь ты начальник.

Он сделал глубокий вдох, но терпения так и не набрался.

– Вымещаешь на мне злость. Надеюсь, тебе хотя бы полегчало?

– Не настолько, как хотелось бы.

Бо снова вздохнул.

– Ты и вправду вываливаешь на Мел такую кучу звонков каждый день?

– О нет. Для нее я отбираю важные.

Он ущипнул себя за переносицу.

– Может, и для меня ты будешь выбирать только важные?

– Нет, – ответила она с той же жизнерадостной любезностью.

– Почему?

– Потому что ты мне не нравишься.

Пора было закрываться, а Мел так и не объявилась, и Бо снова отправился к Дайми.

– О боже! – воскликнула та с улыбкой, звякнув браслетами, когда закрывала и откладывала в сторону книгу. – Разве я не сказала? Из Сан-Франциско она летит прямиком в Сиэтл.

– Нет, – процедил Бо сквозь зубы, – не говорила.

– Извини. – Но вид у нее был отнюдь не виноватый. – Ты ведь просил сортировать звонки по важности, помнишь?

Бо с досадой хлопнул блокнотом себя по бедру. Может, придушить ее? Странно, но девица, хоть и вела себя совершенно несносно целый день, выглядела не столько самодовольной, сколько… встревоженной. Черт! Неужели Мел совсем расклеилась из-за тех бумаг?

– Послушай, не говорила ли она что-нибудь насчет…

Дайми не дослушала.

– Ни о чем ни слова.

Похоже, тут ему не продвинуться ни на дюйм, но он не собирался сдаваться:

– И Салли, конечно, не звонила.

– Конечно.

Право, с тем же успехом он мог бы колотиться головой о стену.

– Спасибо. Ты мне очень помогла.

Вот теперь она сверкнула довольной улыбкой:

– Я стараюсь.

Проснувшись на следующее утро, Мел, как и в предыдущее, уставилась на папку, которую принес Бо. При мысли о том, что в ней находится, она даже застонала и перевернулась на спину.

Тут ее посетила другая мысль.

Два дня назад она допустила, чтобы Бо увидел ее обнаженной, довел до оргазма, а сам даже брюки не снял. При воспоминаниях о том вечере Мел попеременно бросало то в жар от страстного томления, то в краску стыда и унижения.

Пора, решительно пора взять себя в руки!

Может, попробовать смотреть мимо него? Да, пожалуй. Теперь это будет проще, поскольку для переживаний есть причина посерьезней.

Мел снова взглянула на папку. «Господи, Салли, что ты наделала?»

Она со вздохом встала с постели, приняла душ, оделась и поехала в аэропорт. И, как обычно – кроме вчерашнего дня, когда ей было нужно побыть одной, – Мел появилась на работе первой, отперла двери, зажгла лампы в терминале. Вспыхнул свет, и она заметила на стойке какую-то банку. Охваченная любопытством, подошла было ближе, но вдруг попятилась. В банке сидел и таращился на нее огромный жирный волосатый паук. Ее передернуло от омерзения. Схватив лежавшую возле банки записку, Мел поспешно отступила и стала читать:

«Мел, вот доказательство, что в чулане убирать нельзя. Этот паук – бурый отшельник, и у него дурная слава, но это исчезающий вид, и мы должны сохранять его естественную среду обитания – ради всего человечества. Эрнест.

PS. Нет ли новых извращенских электронных писем, о которых ты могла бы мне поведать?»

Мел скрипнула зубами. Писем не было, зато паук начинал нервировать ее всерьез. Она взяла ручку и ею осторожно отодвинула банку подальше, чтобы можно было ознакомиться с расписанием авиарейсов, на котором эта банка стояла. Вчера утром там было только два рейса; сегодня прибывающими значились уже четыре. И похоже, два из них добавил лично Бо. А это означало, что дела Норт-Бич пошли в гору.

– Наверное, потребуется уйма времени на то, чтобы аэропорт вернул мне деньги, которые я потерял, – раздался мужской голос. – Но у меня, понятное дело, выбора нет.

Обернувшись, Мел оказалась нос к носу с Бо, который подошел так тихо, что она и не слышала.

– Что будет, если ты так и не вернешь то, что потерял?

– Всегда можно продать аэропорт.

От этих слов ее сердце перестало биться.

– Мне казалось, ты этого не планировал.

– Я и не планирую. Пока.

Сегодня на нем были черные джинсы и белая рубашка с логотипом авиационной школы на кармане, как и в прошлый раз, частично заправленная в джинсы, с рукавами, закатанными по локоть. Волосы явно не видели расчески – в лучшем случае приглажены ладонью, так что непокорные пряди то и дело падали на лоб. Губы, которые позавчера целовали ее до умопомрачения, сейчас не улыбались, а взгляд зеленых глаз был непроницаемым и не выдавал ничего, абсолютно ничего.

– Неужели продажи никак нельзя избежать? – спросила Мел.

Он молча смотрел на нее.

Нет, к сожалению. Только так Бо сможет хотя бы частично возместить свои убытки, а заодно одним ударом жестоко отомстить Салли. И Мел, и он сам это понимали. Печально, что это будет месть ей, Мел, а вовсе не Салли!

– Хочешь об этом поговорить? – спросил Бо. – Высказать свои мысли насчет тех записей?

Мел подумала, что ее сердце больше не выдержит. Как же это?

– Или, быть может, нам следует обсудить эти – как их назвал Эрнест? – извращенские электронные письма?

Только этого еще не хватало.

– Скажи, что он имел в виду? Похоже, у тебя больше тайн, чем я думал. И в этом случае, Мел, я просто шокирован.

В напряженном молчании послышался рокот приближающегося самолета.

Их взгляды встретились.

– Похоже, самолет тебя спас? – усмехнулся Бо.

Мел бросилась к выходу на летное поле.

– Ты можешь убежать от меня! – крикнул он ей вслед. – Но от себя-то не спрячешься.

Глава 16

День выдался хлопотный. Мел даже не верилось, однако самолеты садились и взлетали, заправлялись, и у Дэнни было по горло работы.

К концу смены Мел и Дайми посмотрели на вывешенное в компьютере расписание и устало улыбнулись.

– Как в старые времена, – заметила Дайми. – Помогла реклама, которую ты дала.

Улыбка Мел несколько померкла, и она медленно покачала головой.

– Дело не в рекламе!

Дайми тоже перестала улыбаться.

– Нет, именно в ней!

– Нет. Все дело в Бо – это он привлек новых клиентов. У него такие связи, какие нам не снились. Он делает для аэропорта все то, что раньше с легкостью делала Салли.

Бо вернул аэропорт к жизни.

Мел тоже трудилась как проклятая, но, по правде говоря, ее единственным желанием было летать, а ежедневная рутина управляющей, когда нужно было и кадрами заниматься, и во всех конфликтах быть конечной инстанцией, а также заботливой мамочкой и заодно психоаналитиком… Мел даже себе боялась признаться, как все это ей надоело.

– Это все заслуга Бо, и нам следует с этим смириться.

– Прикуси язычок.

– Но это правда. И неважно, что мы думаем о Бо: он справляется куда лучше, чем я.

– Неправда! Никто не сравнится с тобой.

– Да. И я надеюсь, что он это оценит и не захочет продавать аэропорт.

Дайми уставилась на Мел предательски заблестевшими глазами.

– Боюсь, мне нужно бежать.

Разумеется. Дайми не терпела разговоров на эту тему.

– Горячий парень? – поинтересовалась Мел.

– Нет. Мне осточертели горячие парни.

Подруга посмотрела на нее недоверчиво и рассмеялась.

– Я серьезно!

Сегодня на Дайми были облегающие велосипедки и кружевной топик, поверх которого она набросила джинсовую курточку. Девушка выглядела прехорошенькой, но отнюдь не роковой секс-бомбой, как это было всегда. Почему Мел сразу этого не заметила?

– Что-то случилось?

– Неужели женщина не может просто устать от мужиков?

– Кто бы говорил.

Дайми вздохнула.

– На этой неделе я встречалась с четырьмя парнями, и у каждого имелся серьезный изъян.

– И что же это? Неужели член?

– Ты слишком молода, чтобы быть настолько циничной.

– Это не цинизм, а реализм. Мужчины – это, конечно, здорово, но ими жизнь не ограничивается.

– А самолетами?

Мел поморщилась.

– Прости, – тихо сказала Дайми. – Я не хотела…

– Проехали. – Мел закрыла компьютер. – Слушай, почему бы нам сегодня не замутить что-нибудь вместе?

– Набиваешься в няньки?

– Да ладно тебе! Сама знаешь: в состоянии стресса тебя так и тянет на суицид.

– Нет у меня никакого стресса.

– У всех есть, а у тебя нет?

– Ладно, согласна. У меня стресс. Но при чем тут суицид?

Дайми одарила Мел взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.

– Дайми, просто успокойся…

– Значит, ты хочешь, чтобы я меньше нервничала? Убери тогда отсюда ко всем чертям Бо Блэка и пусть все станет как прежде.

– Как прежде – это как?

– Легко.

– Дорогая, ничего в этой жизни не бывает легко.

– Тогда скажи, какого черта мы все это терпим.

Мел покачала головой.

– Потому что любим свою работу.

– Вернее сказать, потому что ты ее любишь.

– Ну и ну, – покачала головой Мел, откидываясь на спинку стула и пытаясь переварить этот неожиданный выпад.

– Черт! Мне просто необходимо отправиться куда-нибудь и выпить. – Дайми схватила сумочку. – Хотя, по зрелом размышлении… думаю, лучше отправиться в постель. В одиночку. Здоровый сон сотворит со мной чудо.

Мел схватила подругу за руку. Она любила Дайми, любила всем сердцем, как и всех остальных. Она не может так жить дальше. Нельзя вечно таить секреты, гулять по яичной скорлупе и гадать, когда же все это тяжким грузом обрушится на твою бедную голову!

– Мне кажется, надо ему сказать правду.

Дайми бросила на Мел удивленный взгляд.

– Он должен знать, что я понятия не имею, где Салли; и что мы никогда этого не знали.

– Зачем?

– Не могу больше скрывать.

– Все эти годы мы были тверже стали. Что же изменилось?

– Он был с нами честен. Я хочу отплатить ему той же монетой.

– Ты слишком опоздала со своей честностью. Опоздала с того самого дня много лет назад, когда мы решили, что будем сами вести дела от имени Салли. То есть ты, Мел, хочешь отдать наши права, наши средства к существованию и все прочее – чего ради? Хорошего оргазма?

Мел медленно встала.

– Это не совсем справедливо.

– Правда? Почему же?

– Прежде всего потому, что я с ним не сплю.

– Но хочешь переспать.

Черт!.. Что правда, то правда.

– И, во-вторых, – продолжила Мел, не желая признавать ее правоты, – Бо теперь важная шишка. У него документ. Он имеет право все знать.

Дайми издала неприличный звук, выражая таким образом свое мнение по данному вопросу.

– Эдди вынудил Салли отдать ему аэропорт.

– Возможно. Но Салли никогда мне не звонит, так что мы этого знать не можем.

– Господи, да он наложил на тебя руки, и теперь ты веришь каждому его слову. Веришь ему, а не Салли.

– Салли и словом не обмолвилась! Неужели ты не понимаешь? Она оставила нас одних. Бросила на произвол судьбы.

– Но ты-то не одна. Тебя прибрал к рукам Бо Блэк.

– Дайми!

– Нет. – Дайми направилась к выходу. – Не желаю больше говорить об этом.

– Он принес мне кое-какие бумаги, – крикнула Мел ей вслед. – Старые финансовые документы Норт-Бич.

Дайми обернулась.

– Там сказано, сколько денег набрала Салли за пять лет: за четыре года, что Бо и Эдди были в городе и за год до их появления.

– И что? Салли разорилась.

– Видишь ли, в том-то и загвоздка… – Мел не знала, как объяснить это помягче. – Салли вовсе не разорилась. Когда она исчезла, на ее банковском счете был миллион долларов.

Дайми разинула рот.

– Какого черта? У нас никогда не было такой кучи денег, даже в приближении. У нас вообще не было ни гроша.

– Знаю, – мрачно согласилась Мел. – Но в документах так – черным по белому.

– Господи!

– И я хочу понять, что произошло. А для этого придется просить Бо о помощи.

– Мел!

– Дайми, это он предоставил мне сведения, хотя вовсе не был обязан.

Подруга покачала головой.

– Я против этой затеи. Он явился сюда только для того, чтобы погубить нас всех.

– Может быть, Салли. Но не нас.

– Это одно и то же.

– И все-таки откуда она взяла эти деньги? И хотела, чтобы мы думали, будто у нее ничего нет!

– Ты сама слышишь, что говоришь? Ты сомневаешься в Салли? Значит, ты на его стороне.

– Нет, я…

Дайми подняла указующий перст и, прежде чем уйти, заявила:

– Теперь я тебе не помощница!

Тяжело вздохнув, Мел перед уходом решила проверить электронную почту. В голове все еще звучали слова Дайми, поэтому письмо оказалось подобно удару в живот:

«Тынехочешьоставитьвсекакесть».

Глава 17

Когда ищешь справедливости и отмщения, невозможно рассуждать здраво, держать в узде свой гнев – вот что самое забавное.

В случае с Бо оказалось, что его человеколюбие простирается куда дальше, чем он всегда считал, поэтому ему было очень трудно смотреть в глаза тому, на ком собирался выместить злость. Особенно теперь, после того как целовал Мел, ласкал ее нежное тело. Да, у нее по-прежнему от него тайны, и это было как удар в спину, но он продолжал о ней мечтать. Бо не раз думал, что могло бы произойти, если бы они оба были раздеты, если бы им не помешали. Он взял бы ее на этом мягком диване, на полу, в ее собственной постели…

Его разбудил грохот, с которым открывалась дверь ангара, и косой луч яркого света упал на лицо, окончательно прогоняя эротический сон.

Бо заморгал, вспоминая, что накануне заснул прямо над документами, извлеченными из потайного хранилища. Растянувшись на холодном полу, он разглядывал возвышающийся в дверном проеме силуэт женщины. Вездесущее солнце светило ей в спину, смело обрисовывая восхитительный рельеф.

Прекрасное тело, вид которого стал для Бо отличным стимулом для пробуждения.

По лесенке спускалась Мел. Он мог бы догадаться, что это она, просто по тому, как уверенно стучали каблуки ее ботинок.

Она подошла к нему и остановилась, подбоченившись.

– Снова суем нос в чужие дела?

Солнце слепило глаза, и Бо смежил веки.

– Разумеется. А что еще делать человеку, если все вокруг него просто обожают секреты?

Мел буркнула что-то себе под нос и ушла, а Бо так и остался лежать, еще во власти своего живописного сна, а потом не столь живописной реальности.

Он был очень возбужден.

Потом стук каблуков послышался вновь, и перед ним на полу возникла кружка с кофе. Повернув голову, Бо смотрел на нее, ничего не понимая. Неужели он все еще спит?

Мел присела возле него на корточки. Ее рыжие волосы горели огнем. Она не спеша осмотрела его с головы до пят, задержавшись взглядом где-то в области паха. Ее зрачки слегка расширились, и она невольно – а может, и намеренно – облизнула губы.

– Нашел еще что-нибудь? – спросила Мел чуть хрипловатым голосом.

Целую долгую минуту Бо пытался вернуться от мечты о сексе к реальности и вспомнить, зачем он здесь.

– Пока нет. Тут слишком много бумаг.

Мел кивнула, и ее взгляд снова уткнулся в застежку его джинсов, как будто она ничего не могла с собой поделать!

– Да, напряженная работа. То есть нелегкая. – Мел покраснела как свекла. – Нелегко прочитать такую гору бумаг.

Бо не смог удержаться и ухмыльнулся.

– Ты сказала – напряженная.

Мел прижала ладони к щекам.

– Ничего подобного.

– Нет, сказала.

Она вскочила.

– Не знаю, чего пытаюсь от тебя добиться.

– Правда? Ты пытаешься? – С громким стоном он перевернулся на бок и вскочил на ноги. – Должно быть, я что-то пропустил.

Мел пошла к выходу, но он схватил ее за плечи.

– Тебе так всегда удается меня разозлить, что я уже успел соскучиться по этому удовольствию. Что случилось?

Мел долго молчала, и Бо уж было решил, что она вообще не станет отвечать, но она все же собралась с духом:

– Я получила три электронных сообщения: «Оставькакесть», «Прекратиилибудетхуже», «Тынехочешьоставитькакесть». Ты счастлив?

– Я в полном восторге, – мрачно ответил Бо, но когда Мел попыталась высвободиться, удержал. – Ты выяснила, откуда их отправили?

– Пытаюсь.

Он провел пальцем по тревожной складке между ее бровями.

– Оставить как есть? Что именно?

– Не знаю, – пожала Мел плечами. – В первый раз я подумала: может, автор послания – ты?

На некоторое время Бо лишился дара речи.

– Господи, – сказал он наконец. – Ты такого высокого обо мне мнения, что я даже не знаю, как реагировать.

– Не беспокойся. Логика победила. Я поняла, что ты-то меньше всего заинтересован в том, чтобы все оставалось как есть.

– Не могу поверить. Ты мне не сказала!

– Послушай, мне и сейчас не хочется об этом говорить. У меня куча дел и… – Мел откинула его руку, бросила быстрый взгляд на его бедра, но сексуальное возбуждение уже прошло, уступив место разочарованию, тревоге и злости.

– Может, поделишься еще каким-нибудь секретом? – сухо поинтересовался Бо.

Мел собралась уходить.

– У меня рейс.

Значит, тайны не закончились. Жаль. Слушая звук удаляющихся шагов Мел, Бо, чтобы отвлечься, выпил кофе, который она принесла, и понял, как нуждался в кофеине! Потом, закрыв ангар, отправился в терминал, где удостоился от Дайми обычного взгляда из серии «пропади ты пропадом». Бо было плевать. В офисе Мел он воспользовался душевой, и теперь от него пахло так же, как от нее.

Он мог бы обнюхивать себя хоть целый день во время полета в Лос-Анджелес, где собирался посетить владельца целой флотилии старых «бичкрафтов», но выпуска сорок четвертого года у него не было… Впрочем, пропади все пропадом.

К тому времени как Бо вернулся в Норт-Бич, уже давно перевалило за полдень. Бо сидел с Дэнни в техническом ангаре и просматривал в Интернете предложения о продаже запчастей, когда позвонила Шер:

– Дэнни, неси свою задницу в терминал, и быстро.

– В чем дело?

– Поторопись, вот и все.

Дэнни с надеждой поглядел на Бо.

– Может, дадут поесть?

На всякий случай Бо решил последовать за Дэнни. Они вошли в кафе, и Шер велела им спрятаться под стойкой:

– Быстро, быстро!

Неожиданно для себя Бо нагнул голову. В следующий момент появилась вернувшаяся с летного поля Мел, разгоряченная, раздраженная и прекрасная. И тут все вскочили и завопили:

– С днем рождения!

Над головой болтались гирлянды и наполненные гелием воздушные шары. Подали огромный торт. Мел усадили на стул и все хором спели ей «Счастливого дня рождения». Ритчи предложил ее отшлепать, но Келлан толкнул его и заявил, что сделает это сам. Ал отвесил обоим по подзатыльнику, и все сгрудились вокруг Мел как сплоченная команда единомышленников, каковой всегда и были.

Ал фотографировал происходящее, а Шер наполнила стаканы содовой. Дэнни все пытался добраться до бумбокса и сменить диск, но хозяйка кафе была начеку и не подпускала его.

Келлан тем временем брал со стола подарки и тряс, пытаясь выяснить, что внутри. На одной из коробок он задержался и с воодушевлением предположил:

– Кажется, тут вибратор!

– Да? Надеюсь, батарейки прилагаются, – подыграла ему Мел, погрузив Бо в ступор.

Ему сразу представилась эта картина – Мел с вибратором… Боже, этот образ так подстегнул воображение, что Бо не сумел ничего ответить Алу, когда тот о чем-то спросил его. Он, кажется, оглох… а заодно ослеп и онемел.

Ритчи брал один воздушный шарик за другим и вдыхал в себя гелиевую смесь, развлекая себя и других, подпевая бумбоксу пронзительным фальцетом.

На лице Мел играла улыбка, настоящая улыбка, какой Бо еще не доводилось видеть. Ему она так никогда не улыбалась! Ее глаза сияли, искрились жизнью. На ней были джинсы и два открытых топа, черный и белый, надетые один поверх другого. Длинные и густые, роскошные рыжие волосы падали на плечи и спину, и он знал, как бы они пахли, если зарыться в них лицом. Ее аромат он носил на себе весь этот проклятый день.

Всего раз она бросила взгляд в его сторону, на мгновение задержавшись на застежке джинсов, и тут же вспомнила о том, что видела сегодня утром, о его утренней эрекции, и опять задумалась, какой секрет он скрывает. Бо дождался, когда она поднимет глаза, и игриво вскинул бровь.

Мел не ожидала, что за ней наблюдают, и залилась краской. Он видел ее обнаженной, извивавшейся в его объятиях, задыхавшейся от страсти, а она краснеет оттого, что Бо поймал ее взгляд.

– Прости, я без подарка: не знал, что у тебя сегодня день рождения.

Мел пожала плечами.

– Я и не ждала от тебя подарка.

Правильно. Ведь он не является частью ее жизни, никак в нее не вписывается, да она и не хочет этого.

Вокруг царила такая легкая атмосфера – дружбы и даже любви, – что Бо ощутил болезненный укол в сердце и помрачнел, сам не зная почему. Он всего-то и хотел – вернуть деньги отца и убраться отсюда. Он и не ждал, что станет здесь своим, что полюбят его или полюбит он сам.

Так как же могло получиться, что хотел он одного, а вышло совсем другое?

Шер зажгла двадцать семь свечек на огромном торте, который был украшен – чем бы вы думали? – конечно, самолетиком.

– Кончай с ними! – приказала Шер.

Взглянув на Бо, Мел покраснела, и он догадался, о чем она подумала. «Кончай!» Именно так он говорил ей в своих мечтах.

– И не забудь загадать желание! – напомнила Дайми.

– Обязательно, – сказала Мел, не сводя взгляда с Бо и думая… О чем?

Бо не знал, но дорого заплатил бы, чтобы узнать.

Пока Мел разрезала торт, присутствие Бо держало ее в постоянном напряжении – несмотря на то что он был здесь, на вечеринке, участия в ней не принимал. Все, кроме Бо, взяли по кусочку. Люди оживленно общались, смеялись, что-то обсуждали, поэтому Мел сама подошла к Бо и протянула тарелку.

Бо мгновение колебался – очень недолго, так что Мел могла подумать, что ей показалось, – потом взял тарелку, отделил вилкой кусочек торта и поднес к ее губам.

Их взгляды снова встретились, и воздух затрещал от электрических разрядов. Не стоило большого труда догадаться, о чем он думал: все ясно читалось в его зеленых глазах – желание столь сильное, что ее мир покачнулся. Открыв рот, она взяла кусочек и слизнула с губы крошку глазури, отчего глаза Бо вспыхнули сильнее.

Боже! У Мел задрожали колени, и не в силах понять, что с ней происходит, она отвернулась, но Бо подошел к ней сзади. Мел поняла, что это он, потому что все тело охватило жаром. Он был совсем близко: плечо касалось ее спины, бедра соприкасались сзади с ее бедрами. Большая теплая рука легла ей на талию.

– Так что же ты загадала? – тихо промурлыкал Бо, легонько касаясь губами чувствительной кожи пониже уха.

Вдоль позвоночника пробежала сладкая дрожь, и Мел приказала себе немедленно успокоиться: ведь Бо почти не дотрагивался до нее, это ее тело демонстрировало свою реакцию на него. Она обернулась и взглянула ему в глаза, чего делать не стоило: полыхавший в них зеленый огонь едва ее не испепелил.

– Мир во всем мире.

Усмешка тронула его губы.

– А что еще?

– И ответы для моего любимого телешоу «Остаться в живых».

– Ну и?..

– Если скажу, не сбудется.

Долгую минуту он не отводил от нее взгляд, а тем временем его пальцы, забравшись под топы, осторожно гладили кожу над самым поясом джинсов, опускаясь все ниже; касаясь эластичной ткани трусиков.

Мел казалось, что от этих прикосновений даже кости ног плавятся. Бо рядом, его широкие плечи загораживают ее от остальных; поэтому она могла видеть только его, чувствовать его твердость и силу, его запах. И с ней начало твориться что-то странное и чудное. Мел поняла, что хочет его, хочет безумно. Неужели уже забыла все, что сама себе твердила? Он не тот, кто ей нужен!

Какое счастье, что их отвлек Эрнест, размахивая банкой с очередной находкой – восьмилапым чудовищем внутри; хорошо, что Келлан вздумал жонглировать солонками, а Дэнни уплел все, что оставалось от торта: спасибо Ритчи, который, надышавшись гелия, голосом кастрата затянул «Счастливого дня рождения»! Вечеринка подошла к своему логическому завершению: настала пора расходиться и на прощание пожелать друг другу всего хорошего.

Кожа все еще горела от прикосновений Бо, когда Мел, собрав свои сумки, вышла из здания аэропорта.

Солнце садилось, и жара спала. Шагая к машине, она внезапно почувствовала невероятную усталость. Все, чего хотелось, это принять горячую ванну и рухнуть в постель. Нет! Тут же вспомнив, какое фиаско претерпела на днях, принимая ванну, Мел решила, что на сей раз обойдется душем.

И желательно без участия посторонних лиц: ей хотелось побыть в одиночестве. Так, по крайней мере, она думала (или ей хотелось думать), а на лжеце, как известно, штаны горят.

Выйдя на парковку, Мел принялась обшаривать бесчисленные карманы в поисках ключей, а когда наконец подняла голову, оказалось, что Бо рядом стоит и внимательно за ней наблюдает.

Внезапно ее бросило в жар: ладони вспотели, во рту пересохло – полный набор неконтролируемых подростковых гормональных реакций, который сейчас, когда ей стукнуло двадцать семь, мог только раздражать.

Бо ждал, прислонившись к ее машине, небрежно скрестив ноги и руки. Неприятность во плоти, которая только и ждет, чтобы сбыться. И дело тут не только в гормональной атаке: это было уже всерьез, – поэтому Мел занервничала.

К ее великой досаде, избавиться от желания не получалось, но с этим можно жить. Руки Бо уже не раз обнимали ее, и Мел знала, какой эффект производят их прикосновения. Глупо отрицать, что этот мужчина имеет над ней власть и может заставить ее мурлыкать, точно котенка, или кричать в порыве страсти.

Но было что-то еще, помимо физического желания. Мел начинала узнавать Бо: оказывается, он любит ту же музыку, что и Шер; по утрам всегда ест пончики в шоколадной глазури и терпеть не может чай – только кофе, горячий и черный. Более того: Бо оказался не только опытным авиамехаником, но и искушенным в делах управленцем. А еще он оставался верным своему отцу. Он знал, что это такое – верность до гроба! Как будто молния поразила Мел: теперь она видела его насквозь – за внешней притягательностью и сексуальностью скрывалась ранимаю душа, которая просто-напросто хочет найти ответы на свои вопросы. Видела Мел и таившуюся в его душе обиду.

Как и она сама, такой, казалось бы, уверенный в себе, взрослый мужчина, Бо Блэк испытывал такое ощущение, будто его мир перевернулся. И это открытие выбило Мел из колеи.

Бо отделился от машины и протягивая ей сложенный лист бумаги, сказал:

– Это мой подарок. С днем рождения.

Мел развернула бумагу, пробежала глазами заголовок и замерла: вот это да!

– Это документ об аренде Норт-Бич для «Андерсон эйр». Я возобновил его на прежних условиях – стоимость такая же, как в предыдущие годы.

Они оба знали, что аренда на таких условиях сущий грабеж, но тем не менее…

– Здесь указано, что срок действия договора составляет двадцать лет. – Она нервно хихикнула, прежде чем взглянуть на Бо. – Обычно договор заключался только на полгода.

– Я знаю.

Мел буквально ошеломил этот поистине царский подарок.

– То есть в случае, если ты решишь продать аэропорт, меня это не затронет…

– Совершенно верно. Как насчет благодарности? Может, пригласишь к себе и покажешь, как рада?

– Бо! Ну зачем все портить столь примитивными желаниями!

Вдумываясь в смысл его поступка, Мел поражалась: Бо действительно заботится о ее будущем.

– Ладно. Забудь. Но ты должна сказать, что думаешь о документах из той папки, которую я принес.

А еще она задолжала ему оргазм. Эта невысказанная мысль витала в воздухе. Должно быть, румянец выдал ее.

– Мел, бога ради: у тебя такой вид, будто тебя тащат на гильотину! – с видимым раздражением сказал Бо.

Она посмотрела на него – сурово сжатые губы, хмурый взгляд – и, почувствовав, как смягчается ее сердце, тихо сказала:

– Хорошо. Встретимся у меня дома.

Окинув ее долгим взглядом, Бо, ни слова не говоря, распахнул перед ней дверцу машины, а когда она вырулила со стоянки, поехал за ней следом. Эти десять минут за рулем Мел использовала для того, чтобы вернуться в действительность. Наверное, его поступок имел целью облегчить совесть – во-первых, из-за сделки передачи права, а во-вторых, на случай продажи Норт-Бич.

Пусть так. И все равно его поступок выходил за рамки просто долга. Стабильность и обеспеченное будущее – вот что получила Мел благодаря Бо. Теперь она могла вздохнуть свободно и развивать свой чартерный сервис так, как считала нужным.

И Бо сделал это, ничего не требуя взамен.

Мел подъехала к своему дому и вышла из машины. Бо молча последовал за ней, терпеливо дождался, пока они войдут в дом, пока она зажжет свет, и только после этого заговорил:

– Скажешь, что на самом деле загадала?

Мел обернулась:

– С чего ты взял, будто я что-то загадывала?

– Я видел, как ты сосредоточенна. Когда ты думаешь о чем-то важном, у тебя косят глаза.

Слишком уж он наблюдателен – вот в чем беда. Бо видел куда больше, чем ей бы хотелось.

– Я за тобой наблюдал и думал: наверняка она загадала, чтобы ты, приятель, провалился в тартарары и больше здесь не показывался.

Мел смотрела на него и чувствовала, как к горлу подступает ком, грозя перекрыть кислород. Да, она загадала желание, задувая свечки на торте, но совсем не то, о чем он подумал.

Она пожелала, чтобы бизнес был стабилен, а ей ничто не угрожало. И чтобы ночь прошла спокойно, без эксцессов и тревог.

Продлив с ней договор, он преподнес ей все это на блюдечке. Разве «плохой парень» поступил бы так? Бо стоял перед ней, непривычно молчаливый, непривычно серьезный. Просто стоял и смотрел на нее.

Он не может быть плохим…

Мел без сил опустилась на диван и взяла папку, которую он принес в тот вечер.

Бо не последовал ее примеру, и она предложила:

– Присаживайся.

– Наверное, не стоит.

– Почему?

– Когда мы рядом, почему-то быстро оказываемся без одежды.

– Не мы, а я – я оказываюсь без одежды, – поправила Мел. – А тебя голым я еще не видела.

Его глаза опасно блеснули.

– Так за чем дело стало?

Глава 18

Бо по-прежнему возвышался над ней, загораживая собой дверной проем. Чувствовалось, что он немного скован, но это не убавляло ему сексуальности.

– Иди сюда, Бо, я не кусаюсь.

– Не думаю, что это удачная мысль, – покачал он головой. – Скорее провальная.

Интересно: стоит ей сделать шаг навстречу, он отступает. Но зачем ей его прославленное самообладание? Мел тоже хотела ему что-нибудь подарить: показать, что он ей нравится, что она его ценит – несмотря ни на какие чертовы разногласия, – и понимает.

Бо не намерен идти навстречу? Отлично. Она сделает это сама.

Мел поднялась с дивана и направилась к нему. И его рот сурово сжался. Он застыл.

– Мел?

Она положила руки ему на грудь, приподнялась на цыпочки и коснулась губами его рта.

– Плохая мысль, правда? И к тому же глупая. Знаю, все знаю…

– Не стоит…

Мел, будто не слышала, снова поцеловала его в губы.

Схватив за руки, Бо оторвал ее от пола и грозно предупредил:

– Не играй со мной, Мел. Мы собирались только поговорить, а не…

Мел улыбнулась и коснулась уголка его рта.

Бо грубо выругался, изо всех сил пытаясь сохранить неприступность скалы, а губы Мел тем временем ловили его дыхание.

Бо, затаив дыхание, ждал поцелуя – Мел чувствовала это трепещущее ожидание, но, вместо того чтобы поцеловать, чуть прикусила нижнюю губу.

И он принял вызов: судорожно вздохнув, крепко прижал ее к себе и завладел губами. Мел не противилась: напротив, охотно уступила его напору, приоткрыв рот, так что их языки соприкоснулись и начали свой танец.

Надежды Мел на сладкие и нежные поцелуи разбились о реальность. Слишком много было сказано, слишком долго обоим пришлось терпеть, чтобы быть нежными. Да, собственно, ей это оказалось и не нужно. Мел почувствовала себя такой свободной, была так возбуждена, что не хотела признавать никаких рамок. Бо сжимал ее в объятиях так, что едва не трещали ребра. Его поцелуи уже не ласкали, а скорее жалили – становились долгими, жадными, напористыми…

Ей нравилось чувствовать, как ноют груди, расплющенные о его грудь; нравилось, что он такой большой и сильный; нравилось ощущать себя слабой, покорной, на все готовой…

– О господи…

– Предполагалось, что мы просто поговорим…

Развернув, он прижал Мел к стене, обхватил ладонями ягодицы, заставив широко развести ноги. И то, чего она так жаждала, о чем грезила ночами, уперлось ей в живот, потом ниже, прямо туда, где его так ждали…

– Кажется, ты не очень готов к разговору… – выдохнула Мел.

– Похоже. Зато абсолютно готов… догадайся к чему.

Ее сердце стучало так громко, что оставалось лишь удивляться, как она вообще смогла расслышать его слова. Да и зачем было что-то слышать, если Бо, обхватив ладонями голову, снова овладел ее ртом? В следующий миг оба словно обезумели, сжимая друг друга в объятиях. Мир исчез. Он задрал ее топ и расстегнул лифчик, освобождая груди.

– Бог мой, вот это да… – Нагнувшись, он взял в рот сосок, лаская второй большим пальцем. Мел никогда не считала свои груди особо чувствительными к прикосновениям, но сейчас все было иначе: вскоре она ничего не видела и не слышала, кроме шума крови в висках, зато ощущения были… восхитительные!

Оставив ее груди, он упал на колени, рванул «молнию» ее джинсов и потянул вниз. Глаза оказались на уровне ее живота, и Бо с интересом воззрился на трусики тигровой расцветки, потом хрипло заметил:

– Дикая кошка. Как это соответствует твоему темпераменту, дорогая! – Когда он провел пальцем вдоль полоски, которая начиналась на бедре и заканчивалась между ног, где шелк плотно прилегал к телу, Мел пробормотала:

– Ботинки…

Ее трусики нельзя было снять, пока не избавишься от ботинок, а ей было необходимо, чтобы прямо сейчас, сию минуту, он вошел в нее. Бо лишь сдвинул полоску ткани в сторону, коснулся ее плоти пальцем:

– Ты такая влажная, Мел… Это для меня?

Она сдавленно вскрикнула в следующий миг и чуть не потеряла равновесие, когда он нагнулся и поцеловал ее прямо туда. Она бы непременно упала, но он крепко обхватил руками ее бедра и удержал.

– Я хочу, чтобы ты кончила прямо так, от моего языка.

– Я не могу…

– Можешь, и я тебе это докажу.

Придерживая трусики одной рукой, он снова нагнулся и принялся неторопливо ласкать ее плоть языком.

Мел так металась, что ударилась затылком о стену.

– Мел?

– Да. О-о…

Она хотела было его предупредить, чтобы не тратил силы зря: чтобы дойти до конца, требовалась масса усилий и немалое старание со стороны самой Мел, но объяснить все это все равно что вылить ведро ледяной воды на ее разгоряченную желанием голову. Даже подумать об этом значило безнадежно все испортить.

– Ты что, не кончаешь с мужчинами?

– Ну, сейчас точно не выйдет, раз мы остановились, чтобы поболтать, – вздохнула Мел и попыталась увернуться, однако Бо удержал ее на месте, прокладывая дорожку поцелуев по внутренней поверхности бедра.

– Поболтать иногда тоже неплохо.

Нет, с нее хватит, спасибо большое!

– Забудь! Может, все-таки в постель…

– Тихо.

О нет, не выйдет! Не выйдет… тихо. Бо наклонился и снова заработал языком, точно рассчитав и силу, и ритм, поэтому – невероятно! – Мел вдруг снова очутилась на самом краю, сотрясаясь всем телом и хватая ртом воздух. А ведь обычно ей приходилось здорово потрудиться ради оргазма, который вообще-то и не стоил таких усилий.

– О-о боже!

Негодник Бо тихо рассмеялся, а она схватила его за волосы. Если он сейчас остановится, то она его убьет… Только он и не думал останавливаться: за считаные минуты он довел ее до дрожи, до отчаянных попыток глотнуть воздуха.

– Пожалуйста!.. – воскликнула Мел, задыхаясь.

И тут он сунул палец внутрь, следом второй, и мир взорвался. С его именем на губах она содрогалась всем телом, совершенно забывшись в ослепительной вспышке тысячи чувственных ощущений.

Когда Мел пришла в себя, оказалось, что Бо поднялся и помогает ей удержаться на ногах, покрывая поцелуями лицо и шею.

Ладно, убивать его она, пожалуй, не станет, но ей хотелось большего, причем немедленно, поэтому Мел потребовала:

– Войди в меня! Сейчас же, иначе я умру.

– «Сейчас же» – это аргумент!

Бо подхватив ее на руки, уложил на диван и лег рядом. Она попыталась было обхватить его ногами, но мешали джинсы, которые до сих пор болтались где-то в области лодыжек.

– Черт…

– Сейчас…

– Быстрее!

– Потерпи. – Склонившись к ее ногам, он принялся расшнуровывать ботинки. – Черт, сколько же тут узлов!

Мел тем временем срывала с него рубашку, пожирая глазами плечи, грудь, кубики живота, мечтая впиться в них зубами.

Бо все еще сражался с первым ботинком, и она оттолкнула его руки, чтобы развязать наконец шнурки. Потом он стянул с нее ботинок, и тот был брошен через плечо на пол. Одновременно Мел пыталась стащить с себя штанину джинсов и, не дожидаясь, когда ее освободят от второго ботинка, начала стягивать джинсы с Бо. Ее пальцы переплелись с его пальцами, и совместными усилиями они все-таки их стянули вниз.

Вскрикнув от удовольствия, она принялась играть с его членом, ласкать его, и с громким стоном Бо схватил ее запястья и отвел руки вверх, прижимаясь к ней бедрами.

– Впусти меня, Мел.

Она немедля выгнула спину дугой, обвила ногами его талию, замерла в ожидании. А он потерся о ее щеку, улыбнулся, чего-то выжидая.

Боже, она сейчас сойдет с ума! Мел принялась гладить его спину, нетерпеливо ерзать, умоляя продолжать:

– Ну же, Бо!

– Подожди. Я хочу…

Она так стиснула его ногами и притянула к себе, что он буквально вонзился в нее. То, что оба ощутили в этот миг, заставило его хрипло застонать, а ее – нетерпеливо вскрикнуть.

– Мел! О боже…

Он слегка отодвинулся, потом медленно вошел в нее снова, на этот раз полностью, и ее влажная возбужденная плоть сомкнулась вокруг него. Невероятно, но Мел была готова к новому оргазму.

– Подожди, – прошептал Бо, напряженный как струна. – Мел, подожди…

Но она не собиралась ждать. Ее руки сжали его ягодицы, заставляя двигаться. Решительнее. Быстрее.

– Остановись, мы не можем… – попытался предупредить ее Бо, содрогаясь от наслаждения и оставаясь при этом неподвижным. – У меня нет презерватива.

Это было как ведро холодной воды. Взглянув ему в лицо, Мел встретила его напряженный взгляд. На виске блестела капля пота. Зубы стиснуты, бугрившиеся на спине мышцы чуть подрагивали.

– И в бумажнике тоже?

Бо покачал головой.

– Может…

– Нигде нет.

– Как же ты мог…

На его лице застыла маска страдания, оттого что приходилось держаться.

– Я не думал…

В его голосе звучала такая мука, что Мел поняла: – ему очень плохо, он должен чувствовать себя ужасно, потому что не получил желанной разрядки, ни в тот вечер, ни сегодня. И в это момент ее настроение резко изменилось. Неистовство сменилось горячей нежностью. Его тяжелое, неровное дыхание подсказало Мел, что нужно делать. Она погладила напряженные мускулы его груди, чуть подрагивавшие под ее ладонями, и прошептала:

– Все хорошо. Позволь мне.

– Позволить – что?

От ее резкого движения он свалился с дивана, увлекая Мел за собой, и приземлился на спину, так что она смогла его оседлать.

– Иисусе…

– Так хорошо? – едва слышно спросила Мел, поглаживая его плечи. Контакт был нарушен, однако она чувствовала, как его горячая плоть возбужденно упирается ей в живот. – Я не сделала тебе больно?

– Ты меня убиваешь, – застонал Бо, когда Мел скользнула ниже по его телу и обхватила пальцами напряженный член. – Просто убиваешь.

– Помолчи. Просто лежи и получай удовольствие.

В конце концов, сейчас она главная. Улыбнувшись, Мел нагнулась, так что ее волосы окутали его живот и бедра, отчего он снова глухо застонал, а когда начала ласкать его языком, от основания до кончика, а потом снова и снова, стоны перешли в сдавленные вскрики от неизъяснимого наслаждения.

– Мел…

Она поняла и склонила голову, чтобы исполнить его желание. Ей не потребовалось много времени, потому что он уже был напряжен до предела, просто готов взорваться! Наблюдать за ним, вслушиваясь в его стоны, уступать потребности его тела, по мере того как приближался пик, доставило Мел неизъяснимое удовольствие.

Потом, когда оба лежали навзничь на полу, единственными звуками в комнате было их неровное судорожное дыхание.

– Даже не знаю, благодарить мне тебя или извиняться, – сказал он наконец.

Улыбнувшись, Мел села, и чувствуя на себе его взгляд, принялась поправлять на себе одежду. На ней до сих пор оставался один ботинок, и склонившись к ее ноге, Бо помог ей развязать шнурок, потом встал, пошатываясь, и застегнул джинсы.

– Прежде чем ты выбросишь меня отсюда вон, давай поговорим.

Все еще пребывая в сладкой истоме, Мел растерянно захлопала ресницами:

– Выброшу тебя вон?

– Обычно ты так и делаешь.

– О-о. Да.

Бо тяжело опустился на диван и посмотрел на нее.

– У меня есть кое-какая информация, и я хочу поделиться ею с тобой, если ты в состоянии слушать.

– А если нет?

– Все равно скажу.

Мел кивнула. От былой радости не осталось и следа.

– Значит, договор аренды был, так сказать, предложением перемирия? Или отличным способом сделать меня посговорчивее?

– Возможно, и то и другое.

– Мило…

– Я к этому никогда не стремился – быть милым.

Действительно, и тем не менее был очень милым! Или, по крайней мере, не был таким уж «плохим парнем», каким хотел казаться.

– А как ты можешь назвать то, что было сейчас?

– Аб-секс-солютно потрясающе, если хочешь знать правду. – Потянув за руку, он усадил Мел рядом с собой. – А как насчет сыграть в «вопросы»? Правда или риск без всякого риска? Вот она, правда: я приехал сюда, чтобы увидеть Салли, но этому не бывать. Так ведь?

Мел взглянула ему в глаза, и ей показалось, что весь ее мир громко трещит по швам.

– Видишь ли, я пытался найти Салли с помощью Интернета, – продолжил Бо. – И знаешь, что интересно? Она исчезла, причем уже давно.

Мел поморщилась, а Бо смерил ее взглядом – долгим, хмурым, укоряющим и… обиженным. Вот беда!

– Ты дала мне понять, что Салли отправилась в путешествие, но обязательно вернется!

– Вообще-то ни про какое путешествие я не говорила.

– Тогда почему бы не сказать правду?

Мел промолчала, прекрасно понимая, что все равно придется, и наконец произнесла:

– Я не знаю, где она.

– Это я уже слышал. Теперь хочу знать остальное.

– Я собиралась тебе рассказать… Дайми может подтвердить – я и ей говорила.

– Так в чем проблема?

– Раньше Салли звонила примерно раз в месяц, но звонки давно прекратились и на мои она тоже не отзывалась, а потом ее мобильный и вовсе перестал обслуживаться.

– Итак, ты окончательно потеряла с ней контакт, – сухо констатировал Бо. – Очень кстати.

– Но это правда.

Бо вздохнул, и Мел поняла, что он очень расстроился.

– А теперь ты получаешь электронные письма с непонятными угрозами?

– Да, – созналась Мел.

– От Салли?

– Я не знаю.

По выражению этих зеленых глаз она видела, что Бо ей не верит. Как она могла такое допустить? И тут ничего уже не поделаешь.

– И у тебя не возникло желания сказать об этом раньше. Почему?

Она прикусила нижнюю губу.

– Мел!

– Потому что я тебе не доверяла.

– О господи! – Бо вскочил на ноги, взъерошил волосы ладонью и медленно повернулся к Мел. – Не знаю, почему, но мне очень обидно.

Тихо выругавшись и покачав головой, он направился к двери.

Мел тоже вскочила с дивана.

– Бо, подожди!

– Не имеет смысла! – бросил он, не останавливаясь.

– Ты сказал, что хотел поделиться со мной какой-то информацией…

Бо хрипло рассмеялся.

– Действительно, хотел, но теперь не думаю, что это хорошая идея.

Мел не верила своим ушам.

– Так ты мне не скажешь? Но я хочу знать, Бо!

– Не сомневаюсь, но, похоже, мы опять играем в «вопросы» и я только что вступил в игру. Я готов рискнуть.

– Я правда хотела сказать, – попыталась оправдаться Мел. – Однако…

– Слишком поздно. – Когда он снова посмотрел на нее, страсть и желание ушли из его взгляда, сменившись насмешливым любопытством, которое ей было так хорошо знакомо с самого начала. – Все время забываю: я же сам по себе!

И дверь за ним закрылась…

Мел тупо смотрела на деревянную панель, и горло ее сжималось, хотя сердце еще стучало как сумасшедшее после фантастического оргазма – такого она не испытывала еще ни разу.

– С днем рождения, Мел!

Эти слова, которые она произнесла шепотом, эхом прикатившись по комнате, прозвучали точно насмешка.

Глава 19

На следующее утро Бо слонялся по аэропорту, явно обиженный и раздосадованный. Да, вчера он получил отличную разрядку, и это должно было бы его смягчить, но поскольку Мел не хотела быть с ним откровенной, вместо удовлетворения испытывал только злость. Почти две недели он потратил на то, что предавался занятию, на которое не подписывался, – пытался доверять, и это тоже его очень задевало.

Чутье – плюс поиски в Интернете – ему подсказало, что Салли не вернется, что и деньги, и самолет давным-давно уплыли неизвестно куда. И если это так, то ему ничего не оставалось, кроме как навести порядок в Норт-Бич для последующей продажи и убраться отсюда подобру-поздорову.

Интересно, как отреагирует Мел? Скорее всего будет расстроена, просто убита. И Бо безжалостно прогнал эту мысль, потому что ему должно быть на это наплевать. Он сам совершил несусветную глупость, продлив договор аренды, так что все у нее будет в порядке, как и у всех остальных, если будут хорошо выполнять свои служебные обязанности.

Тут от входа в терминал послышался голос Мел, и в тот же миг его бросило в жар, а мужское естество сделало боевую стойку – эта женщина сумела завладеть всеми его помыслами.

– Уверяю вас обоих, – кому-то говорила Мел, – что для этого рейса вовсе не нужны два пилота.

Бо вышел из-за угла и увидел, что Мел разговаривает с мужчиной и женщиной, которые выглядели не меньше чем на миллион долларов, и то и дело обращала взор на летное поле, где стоял «лирджет».

– Я сама летала отсюда в Сан-Франциско раз сто, не меньше, – продолжала Мел. – Это простой и приятный маршрут.

На клиентов, похоже, ее убежденность особого впечатления не произвела. Судя по обилию драгоценностей, это были денежные мешки, но разбогатели явно недавно.

– Нас всегда обслуживают два пилота, – настаивала женщина, – и стюард.

Мел стояла перед ними в кожаном бомбере и черных летных брюках, которые подчеркивали ее стройную фигуру и длинные крепкие ноги. Гордость боролась в ней с необходимостью соблюдать такт.

– Насколько я понимаю, ваша чартерная компания закрылась, что и привело вас к нам. Но «Андерсон эйр» не обеспечивает тот уровень сервиса, к которому вы привыкли в «Даймонд скайз», поэтому наш чартер дешевле. А сейчас, если угодно, я могла бы проводить вас на борт…

– Нам безразлично, сколько это стоит! – перебил мужчина. – И я настаиваю, чтобы на борту был второй пилот.

Любезное выражение лица Мел не изменилось, но требование клиента ее явно оскорбило: Бо заметил маленькую складку, что залегла у нее между бровями, и улыбка стала несколько натянутой. Мел напряглась как струна и разве что не звенела при ходьбе. При этом она ухитрялась выглядеть невероятно сексуально. Впервые в жизни Бо испытывал влечение к женщине, которую ему в то же самое время хотелось бы придушить.

– Уверяю вас, – терпеливо проговорила Мел, – что второй пилот – это лишнее. Зачем вам дополнительные издержки?

– Расходы не проблема. Мы летим в город на деловую встречу, а потом обратно. Вот и все. За труды вам заплатим.

Мел это заявление нисколько не обрадовало. Она почувствовала, что связана по рукам и ногам, и выход мог быть только один: второй пилот. Тут она заметила Бо, и лицо ее стало непроницаемым, а тело, которое он ласкал только вчера вечером, напряглось.

Бо знал, как мог бы снять с нее напряжение; знал, как и где следует к ней прикасаться. Ему вообще было известно о Мел гораздо больше, чем ей бы хотелось для собственного успокоения, а еще он знал, что нужен ей. Пусть не так, как вчера вечером, когда ей потребовалось ощутить его внутри себя, когда их тела сливались в одно целое, когда она нуждалась в нем столь отчаянно, что на его ягодицах остались отпечатки ее ногтей, а на плече – след укуса, но тем не менее нужен.

И вдруг его настроение улучшилось.

– Нужна помощь? – спросил Бо с несколько наигранной веселостью.

Выражение лица Мел стало для него наградой. Волей-неволей ей теперь придется его просить. Разумеется, это бесило Мел, отчего Бо стало совсем уж весело – хотя, строго говоря, ситуация к веселью не располагала.

– Мистер и миссис Хаттон, – представила клиентов Мел. – А это Бо Блэк. – Выразительно взглянув на него, она едва ли не одними губами, теми самыми, что вчера довели его до вершины блаженства, спросила: – Ты не мог бы полететь с нами?

– Ну-у…, сейчас посмотрим. – Бо извлек из кармана планшет и принялся демонстративно просматривать записи. – Совершенно случайно именно сегодня я свободен.

Взгляд Мел сделался ледяным, лицо перекосилось от злости. Ей не нужно было ни его присутствие, ни его помощь, но тем не менее он уже здесь и в его услугах нуждаются. Таким образом, Бо сделался хозяином положения, и ему это определенно нравилось, очень нравилось.

– Вы пилот? – настороженно поинтересовался мистер Хаттон.

Бо, намеренно избегая смотреть на Мел, радостно воскликнул:

– Он самый! Летать начал раньше, чем водить машину.

Мистер Хаттон кивнул:

– Вот и отлично! Вы нам подходите.

– Благодарю вас.

– Вы австралиец, – тепло улыбнулась миссис Хаттон. – Я узнала этот акцент.

Бо ответил улыбкой, а Мел скрипнула зубами.

– Мы будем ждать вас на борту, – сказал мистер Хаттон и взял супругу под локоток.

Мел дождалась, когда Хаттоны покинут терминал, и процедила сквозь зубы.

– Я не просила тебя вмешиваться!

– Уверена? А мне показалось, что, если бы не я, у тебя мог сорваться рейс.

Мел сложила руки на груди.

– Может, это и к лучшему.

– Тебе нужны деньги.

– Очень приятно, что ты принимаешь мои заботы близко к сердцу, но это вовсе не обязательно.

– Напротив!

Глаза Мел метали молнии, ее просто трясло от злости.

– Как это?

– Видишь ли, «Андерсон эйр» – арендатор Норт-Бич, а Норт-Бич теперь – это я. Поэтому твой успех – мой успех. Ясно?

– Мне казалось, что ты хочешь только вернуть свои деньги.

– Правильно. Но этому не суждено случиться, не так ли? – Бо пощекотал ее под подбородком. – Так что я перехожу к плану «Б».

Она сощурилась, открыла было рот – чтобы послать его к черту, в этом Бо не сомневался, – но он успел приложить палец к ее губам и мягко сказал:

– Попробуй меня переиграть. Можешь не сомневаться: тебе мой план «Б» совсем не понравится.

Итак, его вполне устраивало, как сложился день, и, насвистывая, Бо отправился на летное поле.

Проводив его взглядом и тяжело вздохнув, Мел посмотрела на Дайми, которая все это время сидела за свои столом, но теперь вскочила, возмущенная до глубины души, и потрясенно воскликнула:

– Неужели ты ему позволишь?

Сквозь окно Мел видела, как Бо жмет руки Хаттонам. У них явно завязалась приятная беседа. Высокий, стройный и сильный, Бо нравился клиентам – вполне понятно почему. От него было трудно отвести взгляд. Отросшие взъерошенные волосы, очаровательная улыбка – все в этом Бо так и кричало: «Позвольте разбить вам сердце».

И как раз в тот момент, когда Мел за ним наблюдала, Бо опустил на глаза солнечные очки и повернулся к окну. Его лицо казалось немного осунувшимся, но он по-прежнему был сексуален как дьявол. Чтоб ему провалиться! И такое ощущение, будто он нарочно стремится напомнить ей о прошлом вечере.

Как будто она могла забыть – каково это, быть с ним, когда его руки срывали с нее одежду, а губы ласкали тело! Боже, даже сейчас, средь бела дня, Мел хотела, чтобы он начал все с самого начала.

Что с ней не так?

А потом этот негодяй улыбнулся.

Вопреки здравому смыслу ее живот напрягся, а сердце совершило небольшой кульбит.

– Нужно взглянуть правде в лицо, Дайми, – сухо сказала Мел, не отрывая глаз от Бо. – Мы не можем контролировать ситуацию. Этот сюрприз нам обеспечила Салли, когда ставила свою подпись под сделкой.

– У нее не было выбора, – возразила Дайми. – Я точно знаю.

Мел вздохнула:

– Выбор есть всегда.

Дайми медленно покачала головой.

– Мел, Салли нас любила – то есть любит, – и не сделала бы ничего такого, не сказав нам ни слова.

– Но она сделала!

Дайми уставилась на нее, обиженная и расстроенная, но прежде, чем та или другая успели что-нибудь сказать, появился Эрнест и водрузил на стол очередную банку, в которой перебирал длиннющими ногами паук.

Ахнув, Мел и Дайми отскочили и прижались друг к другу.

– Это сенокосец, совершенно безвредное существо, – пояснил Эрнест. – Вы прямо взрослые младенцы! А еще он хороший, потому что ест ядовитых собратьев. Если бы я вычистил чулан, как вы того требовали, мисс, мне бы пришлось его убить.

– Хм… А нельзя ил вынести его наружу, где вообще нет никаких чуланов?

– Я и собирался. – Он схватил банку. – Проблемы с электронной почтой?

Мел встревожилась:

– Да.

– Письма – это спам. Слишком много отправителей и промежуточных адресов. Нельзя отследить.

Долго же он трудился, чтобы получить такой результат!

– Хорошо. Спасибо.

– Это была хорошая новость.

Мел растерянно моргнула.

– А плохая?

– Сегодня утром я был здесь первым. – Со звонким шлепком Эрнест положил на край стола открытый конверт, поперек которого было напечатано большими буквами: «МЕЛ». – Это прилепили скотчем к входной двери.

Мел достала из конверта листок бумаги: «Тебя предупреждали», – и посмотрела на Эрнеста.

– Почему конверт открыт?

– Потому что я его открыл.

Мел почувствовала, как у нее задергался глаз.

– Это я поняла. Но письмо адресовано мне!

– А вдруг там что-то важное? Может, это письмо от вас?

– Тут написано «Мел». Подразумевается, что письмо для меня, а не от меня.

Окинув чертову улику испепеляющим взглядом, Эрнест дернул костлявым плечом.

– Мне пора работать.

Когда он ушел, Мел встревоженно уставилась на Дайми, и та, поежившись, сказала:

– Забудь про него и звони в полицию. Почему он не забрал эту гадость?

Вернулся Эрнест, схватил банку, и Дайми облегченно перевела дух.

– Да. Наверное, ты права – надо обратиться в полицию. – Мел подала записку Дайми. – Ничего необычного не видишь?

– На бумаге наш логотип, – заметила та, внимательно рассмотрев листок. – Я сама такую заказывала. То есть… О боже!

– Вот именно. – Мел почувствовала, что ее вот-вот стошнит. – Записку написали здесь, в аэропорту.

– Мел, у меня, кажется, немного едет крыша.

– Добро пожаловать в наш клуб!

Мел всегда была уверена, что знает про Салли все: что Эдди явился сюда и выкачал из нее все деньги, а заодно и вынудил заключить сделку о передаче права на Норт-Бич, что Салли отправилась его искать, разрушив свою жизнь, – но сейчас ее исчезновение приобрело особое значение, по крайней мере для Мел, и думать об этом было очень горестно.

– Ладно. Мне пора идти.

– Давай я отменю этот твой рейс, – предложила Дайми. – И тогда мы…

– Я не собираюсь отменять рейс.

– Ты полетишь? С ним?

– Записка не от него. – Мел подошла к выходу на летное поле. – А что до полета, так он значится в расписании. Это мой рейс, и я не собираюсь его отменять.

– Мел…

– Никакой отмены! – крикнула Мел через плечо, не сводя глаз с высокого загадочного красавца, который дожидался ее на летном поле. – Мне нужны деньги.

– Полагаю, дело не только в этом.

Мел обернулась и взглянула на Дайми, почему-то побледневшую и испуганную.

– Что же еще?

– Мел, взгляни правде в лицо! Ты же влюбилась.

Сердце Мел пропустило удар, выдавая тем самым ее чувства.

– Буду на связи по радио!

– Как я понимаю, мы наложили мораторий на доверие, – сказала Мел, после того как они взлетели.

Бо оторвал взгляд от горизонта и перевел на женщину, которая только что усиленно делала вид, что его вообще нет в самолете.

Мел, глядя в сторону, вниз, на заповедные острова Чаннел, горные пики которых виднелись на горизонте внизу слева, в двадцати пяти милях от побережья, пояснила:

– Но есть кое-что, о чем тебе следует знать.

Бо не мог видеть ее глаза за стеклами летных очков, поэтому лишь догадывался, о чем она думает.

– О чем это?

– О двух электронных письмах.

– Ты узнала, от кого они?

– Нет. – Мел нервно провела языком по губам и проверила показания альтиметра, хотя они набрали идеальную высоту. – Электронных писем было три.

– Три.

– А еще я получила два обычных письма. Одно пришло с почтой, второе сегодня утром кто-то прилепил к дверям аэропорта скотчем. В нем было написано: «Тебя предупреждали».

Бо смотрел на нее и испытывал чувство сродни удару в солнечное сплетение. Во-первых, его охватила ярость – ведь кто-то осмелился угрожать Мел. Во-вторых, все это время она молчала о письмах, и это приводило Бо в отчаяние. А еще появился страх, что Мел в опасности. Это кого угодно выбьет из колеи.

– Ты звонила в полицию?

– Позвоню, как только вернусь.

Ему понадобилась минута, чтобы перевести дыхание.

– А когда ты собиралась рассказать мне?

– Сейчас.

Покачав головой, Бо ущипнул себя за переносицу, в который раз задавая себе один и тот же вопрос. Ведь он исключительно терпеливый, всегда таким был. Как же этой женщине – не прилагая при этом особых усилий – удается разозлить его чуть не до безумия?

Снова воцарилось молчание. В наушниках Мел звучал прогноз погоды – условия над заливом Сан-Франциско ожидались самые неблагоприятные. Бо отвлекли пассажиры. Мистер Хаттон попросил Бо подыскать старый биплан для своего отца – в прошлом он летал как раз на таком. Потом Хаттоны захотели, чтобы Бо налил им выпить и проверил температуру, затем миссис Хаттон потребовалась подушка, потому что у нее затекла шея. Бо едва сдержал желание сказать им, чтобы занимались всем этим сами. Собственно, обеспечивать их удобство было обязанностью Мел. Не то чтобы он вовсе отказывался иметь с ними дело, просто еще сильнее ему хотелось вытрясти душу из Мел.

– Из тебя вышел отличный стюард, – заметила она бесстрастно, когда Бо наконец вернулся в кабину.

Он взглянул на нее и улыбнулся.

– А мне, может, доставляет удовольствие спасать твою задницу, очень красивую задницу, должен заметить.

– Ты ее не спасал.

– Действительно. – Бо кивнул в сторону богатых и элегантных супругов, которые наконец уткнулись в ноутбуки – каждый в свой, – да еще надели наушники: наверное, слушали классическую музыку, заодно проверяя курсы своих акций. – Потому что я вполне уверен, что очень даже спас.

Мел стиснула зубы, но, возможно, причиной такой реакции была гроза, уже полыхавшая на горизонте гроза, которую они ожидали последние полчаса. Обратный полет мог обернуться сущим кошмаром.

Бо вполне мог бы задержаться на ночь в Сан-Франциско, поскольку умел находить развлечения и удовольствия везде, где бы ни находился, но, сказать по правде, сейчас его главным развлечением была Мел. Боже, как сверкали ее глаза, стоило ей лишь подумать о чем-нибудь! Она внимательно осмотрела горизонт, где клубились серые и черные тучи, и вполголоса выругалась.

– Известно ли тебе, что все твои мысли может прочесть любой желающий? – спросил он светским тоном.

Она бросила на него презрительный взгляд.

– Вот как? И о чем же я сейчас думаю?

Бо тихо рассмеялся.

– Ну, это не секрет.

Мел едва сдержала улыбку и опять уставилась на грозовые тучи, потом проверила показания приборов.

– Все будет хорошо.

Мел кивнула.

– Знаю. Но вот обратн…

– Да, вернуться назад не получится – во всяком случае сегодня.

– Мы не можем застрять там на ночь.

– Почему? Боишься ночевать в гостях?

Откинув назад голову, Мел рассмеялась. Бо очень нравилась смена ее настроений: смех брал его в плен, хватал за горло, за сердце, еще ниже… разил наповал.

– Странно слышать это от тебя. Ведь это ты прятался за диваном – боялся, что я стащу с тебя одежду.

– Считаешь, я испугался?

– Уверена, – усмехнулась Мел.

Бо открыл было рот, собираясь возразить, но не нашелся что сказать.

– О-о господи! – выдохнула Мел, когда самолет вздрогнул и нырнул вниз.

Пришлось срочно связываться по радио с Федеральным управлением гражданской авиации. Бо вовсе не обязательно было слышать их краткий разговор, чтобы все понять: гроза набирала силу раньше, чем ожидалось, впереди зона турбулентности.

Мел смотрела то на горизонт, то на приборы. Они находились в пятнадцати минутах от Сан-Франциско, всего-то, но поболтает их порядком. В подтверждение этой мысли самолет угодил в воздушную яму, дернулся и снова начал резко терять высоту.

Пассажиры сняли наушники, явно не на шутку встревожившись. Бо сделал им знак оставаться на местах и спокойно сказал:

– Просто болтанка, грозовой фронт. Потерпите – через пятнадцать минут сядем.

– Это должна была сказать я, – тихо бросила ему Мел.

– Ты за штурвалом.

Мел, стиснув зубы, напряженно всматривалась в горизонт, теперь полностью затянутый черными тучами. Самолет снова нырнул вниз, и она почувствовала, как капля пота бежит на спине между лопатками.

Пассажиры ахнули, и снова Бо обернулся к ним с ободряющей улыбкой:

– Все будет хорошо – вы в надежных руках.

Мел, не отрывая взгляда от горизонта, который быстро заволакивали тучи, со вздохом заметила:

– Хорошо, что Хаттоны настояли на втором пилоте и стюарде.

– Конечно, хорошо. К твоим услугам, дорогая.

Она рискнула бросить ему мимолетный взгляд.

– Можно подумать, ты всегда был, что называется, к моим услугам!

– Испытай меня.

Ее сердце подскочило, однако именно в этот момент самолет ухнул вниз так, что затряслись поджилки. Прикусив губу, Мел сжала в руках штурвал.

– Эй, полегче, – тихо заметил Бо. – Просто держи самолет ровно.

– Я умею летать! – огрызнулась Мел, обшаривая взглядом горизонт, превратившийся в клубящуюся серую массу.

– Знаешь что, сосредоточься на том, что у тебя выходит лучше всего, а к вопросу «обслуживания» вернемся позже.

– Если помнишь, я так и сделала.

– Да, но было бы неплохо повторить.

– Не знаю, что и сказать. Нет, конечно, в первый раз все получилось супер. Только вот сомневаюсь, что ты сумеешь выступить так же хорошо в следующий…

– Это что, вызов? Я бы на твоем месте как следует подумал!

Самолет снова ухнул вниз и Мел сквозь зубы чертыхнулась, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть.

– Не старайся: все равно ничего не увидишь, – просто веди по приборам.

И опять он прав, чтоб ему провалиться! Почувствовав, что уязвлена, Мел сумела наконец сосредоточиться и взять себя в руки. Теперь можно было положиться на собственное чутье.

Самолет трясло и бросало в воздушные ямы, но Мел успокоилась и начала снижение.

За ее спиной вскрикнула миссис Хаттон, снаружи бушевал ветер, дождь колотил по обшивке, но Мел ни на что не обращала внимание: думала лишь о том, чтобы посадить самолет, не повредив.

Бо наблюдал за ее действиями молча, и она была ему за это благодарна. Мел и сама прекрасно все знала, ей не требовались указания. А то, что Бо не вмешивался, свидетельствовало о доверии. О том, что оно означало, она решила подумать потом, не сейчас, когда ее сердце неслось вскачь, а в крови бушевал адреналин.

Когда шасси коснулись земли, Хаттоны дружно выдохнули, а Бо превратился в заботливого стюарда: помог пассажирам сойти по трапу, взял их багаж и постарался как можно быстрее увести с летного поля, где вовсю бушевала гроза: лил дождь и завывал пронизывающий ветер.

Возвратившись в самолет, схватил Мел в объятия и промурлыкал на ухо:

– Это был полет экстра-класса, Мел!

Она сопротивлялась ровно полсекунды, а потом сама обняла Бо, хотя ее все еще била дрожь.

– Спасибо.

На его лице больше не было улыбки – взгляд обжигал и был исполнен желания.

– Держись, дорогая. Сейчас разразится новая буря.

И он завладел ее ртом. Его губы были горячими, язык уверенно скользнул в глубины ее рта, как будто там было его настоящее место.

И это вторжение Мел приняла с радостью. Поразительно! Когда руки Бо гладили ее волосы, спину и обнимали так крепко, как только было возможно, весь мир померк для Мел. Осталось только чудесное ощущение того, что она прижимается к этому сильному телу и чувствует себя восхитительно живой – как никогда прежде. И это было прекрасно. Когда Бо наконец разжал руки, она снова увидела на его лице улыбку.

– Самое время.

– Для чего? – с трудом смогла перевести дыхание Мел.

– Кажется, мы не решили вопрос с обслуживанием.

О боже! Теперь, когда они остались одни, она точно знала, что он имеет в виду, и у нее задрожали колени, между бедрами выступила влага…

– Не думаю, что это хорошая идея, – нужно готовиться к обратному рейсу.

– Сегодня мы назад не полетим. И ты это знаешь. Никто не летает в такую погоду.

И будто в подтверждение его слов молния расколола небеса, грянул гром, а дождь припустил с новой силой.

– Номер в отеле, – сказал Бо. – Душ. Ужин. А потом…

Мел не удержалась и дрожащим голосом поинтересовалась:

– И что же потом?

Обольстительно улыбнувшись, словно дьявол-искуситель, Бо многозначительно произнес:

– Ну для чего-то же нужен стюард.

Глава 20

После того как самолет Мел взлетел, Дайми поняла, что ей до жути хочется шоколада. Это все из-за Бо, решила она, поедая плитку «Херши» из секретных запасов Мел. Виноват Бо и… Мел тоже, черт возьми.

Да, именно так. Дайми очень хотелось бы обвинить Мел в том, что отказалась решить дело так, как привыкла все эти годы. И Дайми корила себя за эту крамольную мысль. Поэтому ей пришлось проглотить вторую плитку шоколада, после чего она почувствовала себя совсем мерзко.

Будь оно все проклято! Дайми взяла телефон и позвонила Брайану, которым накануне любовалась в спортзале, пока он выполнял свой комплекс упражнений по пауэрлифтингу.

В спортзале этот высокий смуглый здоровяк был без майки, в одних шортах, и выглядел великолепно с любой точки обзора. Когда он покончил с тренировкой и взял полотенце вытереть лицо, их взгляды встретились.

Дайми ощутила привычный охотничий азарт: «Я должна его получить» – и улыбнулась.

Его взгляд потеплел, обещая немало грешных удовольствий, а когда улыбнулся в ответ, внутренний мотор Дайми заработал вовсю. После тренировки на лобовом стекле своей машины она увидела визитную карточку: «Брайан Десота, адвокат».

Здорово.

Он ответил на ее звонок и, что еще лучше, оказался свободен. Через полчаса он заехал за Дайми в Норт-Бич и повез в новый ресторан. Выглядел он во всем черном просто шикарно.

Началось все хорошо, многообещающе, поэтому Дайми была шокирована, когда Брайан оскорбил официанта, а перед этим нагрубил швейцару. И сколько бы напитков она ни заказывала, этот тип не казался ей лучше – скорее наоборот.

В очередной раз она прокололась.

С ужином наконец было покончено и они подошли к его машине, Дайми не пожелала садиться в кресло пассажира, потому что не хотела, чтобы он вез ее домой. И это несмотря на то, что до Норт-Бич было пятнадцать миль, а дождь лил как из ведра. К тому же Дайми была практически пьяна. Но, по правде говоря, она предпочла бы рискнуть жизнью и здоровьем и прошагать босиком каждую из этих треклятых миль, нежели провести с ним еще хоть минуту.

– Садись в машину! – скомандовал он и подтолкнул сзади.

Вот еще проблема: он выпил ничуть не меньше, но это совершенно не ощущалось. А это всегда приводило Дайми в восторг: надо же, мужчина может пить наравне с ней! – но сейчас почему-то показалось неправильным. Как бы ей хотелось, познакомившись с кем-то, наутро вспомнить, о чем они говорили, проснуться без головной боли, прожить хоть день без нестерпимого желания опрокинуть стакан вина, взглянуть в зеркало и не увидеть там женщины, которая с каждым днем становится старше и равнодушнее!

– Садись в машину! – едва ли не выкрикнул он, чтобы она услышала сквозь громовые раскаты.

Нет. Нужно было сказать «нет». Но все в этом мире знали, что Дайми очень трудно выговорить это короткое слово.

– Вообще-то мне бы надо… – начала Дайми, посылая ему улыбку, которая, как надеялась, покажется ему искренней.

– Ты что, передумала ехать ко мне? Не выйдет. Я что, зря тебя кормил и поил?

Дайми нахмурилась.

– Я что-то не помню, что обещала тебе это.

– Красавица, а как же иначе? Это подразумевалось. – Рука на ее пояснице налилась свинцовой тяжестью, когда он попытался затолкать ее в машину.

– Нет. – Дайми подняла голову и сквозь струи дождя, которые били по лицу, взглянула ему в глаза, такие теперь холодные. – Нет. – Увернувшись от его руки, она бросилась под козырек ресторана, к швейцару. – Спасибо за ужин, и доброй ночи.

Он стиснул челюсти, и в этот момент выглядел омерзительно. Как она вообще могла найти его привлекательным? И в чем она виновата? Неужели у нее на лбу написано: «Ищу приключений на свою задницу»?

– Имей в виду: я тебе не позвоню, – заявил он с такой обидой, что Дайми едва не рассмеялась, но предпочла сдержаться, чтобы смех не показался истерическим.

– Знаю. Я и не хочу, чтобы ты звонил.

Теперь он здорово разозлился, судя по тому, как взвизгнули покрышки, когда выруливал на полном ходу с парковки. Да, умеет она выбирать мужчин, ничего не скажешь! Дайми взяла сотовый и попыталась набрать Мел. Получилось только со второго раза, и Дайми решила, что она гораздо пьянее, чем ей казалось.

– «Андерсон эйр», – ответила Мел, но как-то странно: будто звонок застал ее на пробежке.

Дайми нахмурилась.

– Ты уже летишь назад из Сан-Франциско?

– Нет.

– Вот и хорошо. – Протянув руку, она схватилась за спинку скамьи, чтобы удержать равновесие. Странно, что ее качает. – Заберешь меня?

– Я все еще в Сан-Франциско. Нужно переждать грозу.

– О-о. – Дайми подняла глаза и только сейчас, похоже, заметила и гром, и молнии, и черное небо, сразу почувствовав себя ужасно одиноко. – Застряла в аэропорту?

– Да нет… – Мел колебалась. – Мы сейчас едем в отель…

– «Мы»? – Дайми покачнулась на каблуках и сделала шаг назад. – Ты и… Бо? Мел! Ты не можешь…

– Послушай, скажи это матери-природе, ладно? Извини, что не могу тебя подвезти. И потом, ты вроде бы собиралась на свидание.

– Я тоже так думала.

– О боже! – В голосе Мел прозвучали нотки тревоги. – Что произошло? Ты в порядке? Он оказался придурком? Чертова погода!

– У меня такое чувство, что я в лучшем положении, чем ты. – У Дайми перехватило горло – столько заботы и любви было в голосе Мел. – Слушай, я-то в порядке, а вот ты… будь осторожна.

– И тебе того же.

Дайми кивнула самой себе и выключила телефон. Господи, как холодно! Она обхватила себя руками, пытаясь согреться, когда услышала:

– Мэм? Хотите, чтобы я вызвал вам такси?

Перед ней стоял швейцар и держал зонтик. В этом городе, где все разъезжали на собственных машинах, такси пришлось бы ждать целую вечность.

– Нет, спасибо.

Дайми снова взялась за телефон и попробовала позвонить Келлану. Ответа не было. Она ткнула в следующий номер – кажется, Ритчи – и стала ждать.

– Да, – послышался сонный голос.

Дайми растерянно захлопала глазами.

– Ритчи?

– Дэнни.

Она уставилась на телефон. Набрала не тот номер! О господи. Кто угодно, только не Дэнни! Он единственный из всех, кому она не хотела показываться в таком виде. Снова!

– Извини, что разбудила.

– Дайми, что-то случилось?

Теперь его голос вовсе не казался сонным. Одного его звука было достаточно, чтобы ей захотелось расплакаться. Трогательное и… жалкое зрелище. Да, она заслуживает презрения за то, что сегодня находится буквально на грани срыва. У нее было неудачное свидание. В который раз. Ей следует смириться с этим. Она не из тех женщин, которых мужчины могут любить и уважать.

– Ничего не случилось. Извини, что разбудила. – Нажав кнопку отбоя и сунув телефон в сумку, она сказала себе, забиваясь в самый дальний угол пространства под козырьком, потому что гроза только набирала обороты: – Идиотка, ты просто идиотка.

Телефон в сумке завибрировал. Она вытащила его, увидела на экране «Дэнни» и нерешительно поднесла к уху.

– Если тебе нужна помощь, только скажи, – не стал тратить он время на приветствия. – Я все равно теперь не усну.

Дайми поморщилась, прижала телефон ко лбу и крепко зажмурилась. В мозгу сожаление, гордость и глупость играли в догонялки друг с другом.

– Дайми!

Она вздохнула и наконец пробормотала:

– Хорошо бы, кто-нибудь меня подвез…

– Свидание, как я понимаю, оказалось неудачным.

– Совсем чуть-чуть. Да.

Надо отдать ему должное – больше он ничего не спросил, только поинтересовался, где она.

Дайми объяснила, и он коротко сказал:

– Стой там.

С тяжелым вздохом она опустилась на дурацкую скамейку возле этого дурацкого ресторана и стала ждать, стараясь в то же время не думать. Через каких-то двенадцать минут, взвизгнув тормозами, перед ней остановилась машина – большой, видавший виды грузовик, – и Дэнни выскочил из кабины прямо под дождь.

Сегодня на нем были джинсы, которые свободно болтались на худых бедрах, и футболка с надписью «Укуси меня» поперек груди. Старая футболка, грозившая вот-вот разойтись по всем швам, вдобавок прямо на глазах превращалась в мокрую тряпку. Дайми таращилась на надпись, чувствуя, как сжимается сердце. Он такой же бунтарь, как и она сама. Как она раньше не замечала?

Дэнни, заспанный, какой-то помятый и серьезный, как никогда, бросился прямо к ней и схватил за руку, помогая подняться со скамьи.

– Все в порядке?

– Извини…

– Ты не ответила.

– Да.

Он окинул ее взглядом и уже спокойнее сказал:

– Тогда ладно.

Почему она до сих пор не замечала, насколько он привлекателен? Светлые волосы, сейчас мокрые, доставали ему почти до плеч, упрямая прядь падала на глаза, рот сурово сжат. Сейчас Дэнни выглядел очень серьезным, но она знала, как легко и непринужденно он улыбается. Никаких скабрезностей никогда не слетало с его губ.

Его губы! Дайми не могла отвести от них взгляд. Виной всему алкоголь, иначе с чего бы ей обращать внимание на его губы? Целоваться она с ним не собиралась…

Интересно, каков вкус его поцелуя? Ей захотелось это узнать. Бессмыслица какая-то, но, с другой стороны, зачем искать смысл после того, что случилось сегодня? Одной ошибкой больше, одной меньше. Дайми коснулась губами его рта, сначала легко, потом, не давая опомниться от шока, по-настоящему.

Дэнни держался скованно, совершенно ошалев от ее напора, но под пальцами, вцепившимися ему в плечо, Дайми ощущала силу, а потом почувствовала дрожь.

Он дрожит! А ей хотелось еще, поэтому она коснулась языком уголка его рта, Замурлыкала от удовольствия и наконец сломила его сопротивление. С тихим стоном он привлек ее к себе и поцеловал – по-настоящему, склонив голову и не отрываясь от губ. Его язык проник в глубину ее рта, встретил ее язык…

Именно в этом она и нуждалась столь отчаянно – и сегодня, и в те, другие вечера. Знай она тогда, что упускает… Нет, неправильно. Это блаженное забвение она испытывает именно потому, что с ней Дэнни, который явно знает, что делает. Даже если бы она потеряла над собой контроль, он не стал бы этим злоупотреблять, можно не сомневаться. Так что ей не надо ни о чем беспокоиться – просто наслаждаться.

И слава богу, решила Дайми, обнимая его за шею. Она чуть не плакала от радости и облегчения, и потому была поражена, когда он вдруг отстранился – очень осторожно, чтобы не упала, – и разжал руки.

– Дэнни?

Он отошел на шаг назад и отвернулся, чтобы она не могла заглянуть ему в глаза.

– Этого не должно было случиться, – заметил он тихо. – Во всяком случае так, напротив чертова ресторана, когда ты пьяна настолько, что не держишься на ногах.

– Я не пьяна.

– Значит, тебя шатает от ветра.

Она сделала неуверенный шаг назад, пытаясь сообразить, как ей удалось в одно мгновение перейти от состояния полного восторга, когда того и гляди испытаешь оргазм просто от поцелуя, до насущного желания забиться в нору и тихо умереть.

Не говоря больше ни слова, Дэнни повел ее к грузовику, дождался, когда она заберется в кабину и пристегнется, после чего сел за руль, завел мотор и вырулил на улицу. Оба промокли насквозь.

Ночь была темна, освещение на шоссе отсутствовало. В кабине тускло светилась шкала приборов на панели, но ей не нужно было видеть его лица, чтобы почувствовать, как он скован и напряжен, а еще зол, даже взбешен. Но и того восхитительного момента, когда он ее обнимал, было достаточно, чтобы она поняла, как он возбужден. И от этой мысли у нее по коже поползли мурашки.

– Почему ты за мной приехал? – решилась она спросить.

Встречная машина полоснула их ярким светом фар, и Дайми увидела, как заострились черты его лица, когда он к ней обернулся.

– Потому что ты позвонила.

– Но ты же меня презираешь.

– Одно с другим никак не связано.

У Дайми раскалывалась голова, и она приложила ладонь ко лбу. Заметив это, Дэнни выругался, сдал к обочине и резко затормозил.

– Меня не стошнит, не бойся, – заверила его Дайми. – Не настолько я пьяна. Хотя жаль, потому что, уж поверь мне, ночь выдалась исключительно мерзкая.

– Я и не боюсь, ты умеешь пить. Кстати, это не комплимент. – По его щеке стекла дождевая капля и упала на грудь, облепленную мокрой майкой. – Я могу злиться на тебя сколько угодно, но если тебе понадобится помощь, буду рядом. Очень хотелось бы, чтобы эта мысль проникла в твой непробиваемый череп.

У нее перехватило дыхание, и она попыталась втянуть воздух в легкие.

– Ты зря это сказал – сам дал мне козырь.

Его глаза оставались непроницаемыми и серьезными, когда он покачал головой:

– Вообще-то я надеялся, что так ты будешь чувствовать себя… ну, не знаю… защищенной, что ли.

Это была ее тайная мечта, а Дэнни по-рыцарски предлагал ее исполнить, что запутывало еще сильнее и причиняло боль.

– Знаешь что? Я лучше пойду пешком. – Дайми попыталась нашарить ручку дверцы, но Дэнни перехватил ее руку.

– Давай обижайся дальше, но я намерен довезти тебя до дому и проводить до самого порога.

– Нет. – Дайми опять попыталась справиться с замком, но, к своему ужасу и стыду, вдруг поняла, что у нее дрожат руки. Дрожат! – О господи! Прости. Пожалуйста, прости. Я не должна была допускать, чтобы ты за мной приезжал. Только не ты!

Схватив за плечи, Дэнни развернул ее лицом к себе. В его всегда таких спокойных глазах теперь сверкали молнии.

– Почему? Потому что я ненавижу, когда ты уходишь неизвестно куда неизвестно с кем? На всю ночь? Потому что мне страшно подумать, что когда-нибудь телефонный звонок посреди ночи уже не поможет, потому что ты никогда больше не сможешь позвонить?

Дайми попыталась отодвинуться в самый уголок, но ручка дверцы больно впилась ей в спину, поэтому просто обхватила себя руками, будто защищаясь.

– Прости. Тебе пришлось выйти из дому в такую ночь, а я тебя разозлила. – С трудом проглотив ком в горле, едва сдерживая слезы, она добавила: – Извини, что поцеловала: не знаю, что на меня нашло. Вообще-то я не люблю целоваться.

Казалось, ее слова совсем сбили его с толку.

Дайми отвернулась.

– Кроме того, ты сам во всем виноват.

– Каким же это образом, хотелось бы знать?

Дайми уставилась в окно, слепо всматриваясь в черноту ночи, и вдруг выпалила правду:

– Потому что ты ни разу даже не попытался ко мне приблизиться!

Он вздрогнул как от пощечины, и Дайми почувствовала, как впивается в нее его взгляд. Но она уже не смотрела на Дэнни – признание лишило ее последних сил, – а сидела, прижавшись пылающим лбом к холодному стеклу окна.

Воцарилось молчание, во время которого ей захотелось умереть. К счастью, Дэнни включил передачу, снова вырулил на шоссе и повез ее домой.

И это к лучшему: слышать, как Дэнни станет извиняться за то, что не хочет ее, было выше ее сил. На сегодняшний вечер с нее достаточно унижений. Когда он наконец остановился возле ее дома, ей не терпелось поскорее уйти, но не получилось справиться с ручкой дверцы.

– Дайми…

– Спасибо, – пробормотала она, когда он распахнул дверь, выскочила из кабины грузовика до того, как успеет совершить какую-нибудь глупость – например предложит зайти…

Отель «Регата» в Сан-Франциско оказался огромным и слишком уж шикарным – сама Мел его никогда бы не выбрала, – однако Хаттоны настояли, чтобы они с Бо поселились рядом с ними. В аэропорту Хаттонов ожидал лимузин, куда они все и погрузились.

Мел была абсолютно уверена, что кредитная карта их клиентов не сильно пострадала, но чуть не упала в обморок прямо возле стойки, когда узнала, какой здесь ночной тариф. Продолжая возмущаться себе под нос, она вошла в свой шикарный номер и остановилась посреди комнаты, ощущая себя слоном в посудной лавке, потом бросила сумку на изысканную, безупречно заправленную шелковым бельем постель и облегченно перевела дух.

Только, похоже, поторопилась, потому что, во-первых, дверь за ней не закрылась, а во-вторых, в дверях стоял не кто иной, как Бо, и смотрел на нее.

Господи, в ее крови все еще не улеглась адреналиновая буря после опасного полета. Разве может она сейчас воевать с ним, когда он стоит в дверях, такой взъерошенный и чертовски сексуальный!

– Да, полет был еще тот, – заметил Бо, будто прочитав ее мысли.

Мел отвернулась, пытаясь себя убедить, что трепет в груди всего лишь последствие нервного напряжения.

– Конечно. Так всегда бывает, если отправляешься в рейс, которого заранее не планировал.

– Всю жизнь заранее не распланируешь, знаешь ли.

Может, и нет, но она-то как раз пыталась все делать по плану – это казалось Мел очень важным: давало ей ощущение рутины, которая не раз помогала ей пережить очень нелегкие времена. Бо подошел поближе.

– Иногда нужно просто позволить себе сделать то, что хочется.

«Например заняться сексом, – предположила она, – диким, безумным, восхитительным и неукротимым, когда точно знаешь, что достигнешь вожделенного оргазма с такой легкостью, что просто сносит крышу!»

Несправедливо, что он разжег в ней желание и страсть стать той, какой она всегда хотела быть: непосредственной, беспечной и – осмелится ли она выговорить это слово? – чувственной.

Тихо рассмеявшись, он легонько дернул ее за волосы.

– Вернись на землю.

– Я здесь.

– Это был трудный полет, и я не кривил душой, когда говорил, что ты справилась с задачей просто грациозно, – добавил Бо совершенно серьезно.

– Подумать только. Я – и вдруг «грациозно».

Он обхватил ладонями ее лицо, но Мел дрожащим голосом попросила:

– Не надо.

– Что не надо? Дотрагиваться до тебя?

– Да. И заодно не смотри на меня так, будто ты мной гордишься или тебе есть до меня дело.

– Тем хуже для тебя. Потому что верно и то и другое.

– Нет. Не может быть. – Мел поспешно отступила. – Послушай, у меня отвратительный характер…

– Экстренный выпуск новостей! Здорово.

– Я серьезно.

– Я тоже. А теперь, как насчет того… обслуживания?

При этих словах ее бросило в дрожь. Сделав шаг назад, Мел натолкнулась на край постели и вытянула руки, будто защищаясь. Бо, напротив, приблизился, и ей пришлось положить ладони ему на грудь. Пальцы ощутили ровное сердцебиение в отличие от ее собственного. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, хотя сама не знала, что именно, но тут в кармане завибрировал сотовый. Номер был иностранный – скорее всего мексиканский, – и ее бедное сердечко, которому сегодня и без того досталось, совершило кульбит. Бо скосил глаза на телефон.

– Салли.

Мел торопливо включила связь.

– Алло?

Ответом ей была тишина.

– Алло? Салли?

Опять ничего.

Они с Бо молча смотрели друг на друга, потом она тихо сказала:

– Не соединилось. – Некоторое время они молча ждали, но телефон больше не зазвонил.

– Перезвони, – сухо попросил Бо.

Мел нажала набор номера и уставилась на экран, пока где-то далеко, очень далеко шли гудки. Ее сердце глухо стучало…

Никто не ответил.

– Наверное, просто ошиблись номером. Не Салли…

Бо приложил палец к ее губам.

– Мел, я могу принять и вынести многое, но не ложь и только не от тебя. С меня хватит.

Она снова его оскорбила. Не хотела, но так получилось. Когда Бо появился в Норт-Бич, она была готова его ненавидеть – ей даже хотелось его ненавидеть, – но потом он привлек кучу новых клиентов, чего она сделать не сумела, никого не уволил, даже если и стоило, продлил ей договор аренды, обеспечив тем самым работой на многие годы вперед.

И не продал аэропорт – во всяком случае пока.

А это гораздо больше, чем можно было бы поставить в заслугу Салли, тем более что та исчезла, ни словом не предупредив, оставив без помощи, без средств.

Бо же, напротив, был на ее стороне, стоял за них за всех, и не из-за того, что гневался на Салли.

– Я не лгу, – сказала Мел, дождавшись, когда он посмотрит ей в глаза. – Честное слово, мне неизвестно, где она. Клянусь. И никогда не было известно.

– А деньги ты ей куда посылала?

– Всегда электронным переводом на ее счет.

– Тогда кто же пытается предостеречь тебя от дальнейших попыток докопаться до истины, Мел?

Она закрыла глаза.

– Я не знаю.

– Да нет, знаешь. Это она. – Бо положил ладонь ей на шею, запустил пальцы в волосы, легонько дернув ее «конский хвост», и заглянул в глаза.

Мел сделала все, что могла, чтобы убедить его в своей честности, но знала, что у него нет оснований ей верить.

– О чем еще ты не хочешь мне говорить?

– Я все сказала.

– Ой ли?

Мел облизнула вмиг пересохшие губы, и это движение не укрылось от его взгляда.

Бо ждал, но на его лице не дрогнул ни единый мускул.

– Больше никакой лжи, обещаю.

– Верится с трудом.

– Я серьезно.

Он рассмеялся, хотя и несколько натянуто, а потом склонился к ней, так что она почувствовала его дыхание на своих губах, и поцеловал…

И вмиг все ее тревоги вылетели в окно вместе с добрыми намерениями и здравым смыслом. Она приоткрыла губы, и его язык скользнул к ней в рот, начиная древний как мир танец.

Он шептал ее имя, удерживая голову большими сильными ладонями, покусывал, лизал, постепенно сводя с ума и погружая в пучину сладострастия. С тихим стоном она обвила его руками в отчаянном стремлении быть ближе, но он вдруг отстранился и потребовал:

– Скажи еще раз.

Мел попыталась отступить, но за спиной была постель.

Бо встал у нее между ног, наклонился, не сводя с нее пристального взгляда, в котором она читала одну-единственную мысль. Впрочем, ее это вряд ли могло отрезвить.

– Повтори: «Бо, я больше не буду тебе врать!»

Она закрыла глаза. Мысли путались в чувственной дымке, которая туманила мозг.

– Вот зачем ты меня поцеловал?

– Когда я тебя целую, ты становишься настоящей Мел. Никаких увиливаний, никакой лжи, – никакой маски. Только ты сама. Это как «сыворотка правды».

Чем дольше она на него смотрела, тем сильнее ощущала обиду. А ведь она едва не сорвала с себя одежду и не стала умолять заняться с ней любовью!

– Уходи. Ты поступил гнусно!

– Ничего себе заявление! Еще не надоело болтать?

– Мне надоел ты.

Он так и стоял, раскинув руки по обе стороны от ее бедер.

– Вот пожалуйста – очередная ложь.

– Ты о чем?

– Да ладно, от тебя тоже летят искры.

– Да, гнева.

– Опять лжешь, – заметил он мягко.

От отчаяния она даже застонала.

– Против природы не попрешь, дорогая. Наши тела созданы друг для друга.

Мел покачала головой.

– Посмотри на меня.

Она ничего не могла с собой поделать: взгляд устремился туда, где потертые джинсы не скрывали его возбуждения, и у нее пересохло во рту, а сама она начала покрываться испариной.

– Теперь на себя…

Только теперь она заметила, как предательски напряглись соски, рельефно выделяясь под рубашкой. В глазах Бо застыл вопрос, и Мел скрестила на груди руки.

– Не поможет. Интересно, что ты чувствуешь в других местах?

Бедра у нее дрожали, а между ними… совсем беда. И Бо об этом наверняка догадался, – иначе откуда эта всепонимающая улыбка? Мел все-таки смогла указать ему на дверь, потому что ей было невыносимо, когда Бо оказывался прав. Чтоб ему провалиться! Но он только рассмеялся:

– Нет, ведь ты этого не хочешь!

Мел открыла было рот, намереваясь заявить, что… но язык отказался ей служить, а она вдруг оказалась в крепких объятиях и встретила губами его губы.

Глава 21

Поцелуи с Бо – это как танец, особая форма искусства. У Мел бывали любовники, и некоторые очень даже неплохие, но никому не удавалось довести ее до дрожи в коленях одним лишь прикосновением губ; никто не целовал ее так, чтобы поцелуй сделался вдруг важнее, чем само дыхание…

Только с этим мужчиной чувствовала она себя нежной, красивой и женственной!

В объятиях Бо окружающий мир таял, исчезая вместе с отчаянием, стрессом и страданием из-за Салли и ее обмана, тонул в водовороте страстной тоски, желания и жажды снова и снова наслаждаться ласками этого мужчины. И поэтому, когда его язык оказался у нее во рту, она включилась в игру: он начал снимать с нее рубашку, и она ухватилась за полы его собственной; из его горла вырывался хриплый стон наслаждения, и Мел ему вторила.

– Обожаю, когда ты так стонешь, – шептал Бо, привлекая ее к себе и целуя так, будто хотел выпить всю, прижимаясь так, будто хотел проникнуть в нее, сейчас, сейчас, сейчас…

И ей казался невыразимо сексуальным его стон, когда он начал ласкать ее возбужденный сосок большим пальцем, отчего он отвердел еще сильнее. Мел и не догадывалась, как сильно хотела всего этого, однако не давала покоя досадная реальность – делал он это для того, чтобы получить некоторую информацию.

– Подожди…

– Ждать? Чего?

Он смотрел на нее затуманенным взглядом и был совершенно неотразим: волосы взъерошены, губы влажно блестят, взгляд обжигает как огонь.

– Мы не пойдем дальше, – все-таки сумела выдавить Мел.

Он смерил ее удивленным взглядом, будто слова доходили до него с трудом.

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

«Нет!»

– Да.

Он кивнул в знак согласия.

– Что же… но сначала посмотри мне в глаза и скажи, что ты меня не хочешь.

Мел была готова сказать что угодно, лишь бы остаться в одиночестве, но язык отказывался ей повиноваться.

– Я не… – Сказать: «Я тебя не хочу», – не получалось.

– Ну?..

Слова вертелись на кончике языка, но огромная, толстая, липкая ложь не желала вылетать наружу.

– К черту!

Бо торжествующе рассмеялся и прижался лицом к ее макушке, явно очень довольный собой.

– Все, что нужно, – это сказать, что не хочешь меня, и я тут же уйду.

Мел пришлось закрыть глаза под напором этого низкого мужского голоса.

– Ладно. Попробуем что-нибудь полегче, – предложил Бо, развеселившись. – Скажи тогда, что ты меня хочешь.

– Никогда!

– Ах, дорогая! Неужели я тебя ничему не научил? Никогда не говори «никогда».

– Я не… – Мел судорожно вскрикнула, оттого что он впился губами в ее шею, одновременно расстегивая лифчик.

– Какие красивые! – шепнул он ей на ухо, обхватывая груди ладонями.

– Мы не можем… – Она на мгновение умолкла, когда Бо, наклонившись, начал ласкать сосок языком, потом выдохнула: – Не должны…

Приподнявшись, Бо расстегнул брюки. О боже! Если он их снимет, она пропала. Она едва перенесла отсутствие рубашки, потому что такого потрясающего торса нет ни у одного мужчины на свете. И ей ужасно хотелось целовать его в живот, даже покусать.

Она решительно перевернулась на живот, чтобы отползти подальше, но сильная ладонь схватила ее за лодыжку.

– Ты так и не сказала…

Бо подтащил ее к себе, перевернул на спину, и не давая пошевелиться, обольстительно улыбнулся.

– Ничего я не буду говорить.

– Ну что же, сама виновата.

Он прижал Мел к матрасу, нависая над ней своей мощью, и она не возражала, особенно когда он нежно обхватил ладонью лицо и принялся гладить волосы. Этот жест ее поразил. Несмотря на тяжесть его тела, она не ощущала неудобства, напротив: в теле постепенно разгорался огонь, а ноги, как бы сами по себе, раздвигались, давая Бо возможность устроиться между ними. Их бедра соприкоснулись, и, тихо застонав, он выдохнул ее имя.

И она в ответ прошептала его имя, по крайней мере попыталась, но вышло что-то вроде мольбы! «Еще, умоляю, еще». Ей было так уютно – рядом с ним, под ним, – но она твердила себе, что это смешно, что они с Бо взрослые люди и могут остановиться в любой момент, что именно это уже и пора сделать… Вместо этого Мел обвила его шею руками, стараясь прильнуть как можно теснее.

Он легонько прикусил ее нижнюю губу и чуть потянул.

– Ты так ничего и не сказала…

Мел горела как в лихорадке, но вовсе не чувствовала себя больной: напротив, ей было так хорошо с Бо, чьи губы и ласки давали ощущение счастья, прогоняя тревоги, под гнетом которых пригибались плечи. Вместо тревог он одарил ее чем-то таким, к чему Мел была совершенно не готова.

– Я слишком упряма, чтобы уступить, – призналась она тихо.

– И это одно из твоих качеств, которыми я восхищаюсь, дорогая. Хотя я мог бы внести коррективы: не просто упряма, а упряма как осел.

Выгибая спину дугой, она с радостью ощущала резкий напор его возбужденной плоти.

– Заткнись и займись лучше делом!

– С удовольствием. – Его тихий смех раззадорил ее еще сильнее, не говоря уже о губах, которые были, казалось, везде. – Начнем шоу, которого ты так жаждала.

– Просто напомнила.

– Ну нет – скорее умоляла.

Прежде чем Мел успела взбрыкнуть и сбросить его с себя, Бо завладел ее ртом, и этот жадный поцелуй не оставлял сомнений в его планах, как и руки, завладевшие застежкой ее брюк.

– Несправедливо: ты их так и не снял.

– Обещай вести себя хорошо, и я уберу руки.

– Конечно, не сомневайся.

Бо хоть и не поверил ей, но возбужденный мужчина не особо хорошо соображает – вот и он не стал исключением.

С удовольствием демонстрируя роскошные мускулы груди, Бо медленно вытащил из кармана упаковку презервативов и бросил на кровать, а потом снял ботинки и стал стягивать брюки. Это движение приковало ее взгляд к вожделенной цели, и, сама того не замечая, Мел провела языком по губам, предвкушая удовольствие. Наградой ей был сдавленный вздох, слетевший с его губ.

Когда Бо сел, чтобы избавиться наконец от брюк, Мел сделала свой ход: вскочив, толкнула его в грудь и повалила на кровать, успев схватить презервативы раньше, чем они полетели бы на пол. Теперь Бо лежал под ней, но брюки все еще болтались у него на щиколотках. Она оседлала его бедра, ее ладони, скользнув по плечам, нажали на бицепсы, сначала мягкие, потом налитые неподатливой твердостью.

– Это ты называешь «вести себя хорошо»? – Бо застыл в неподвижности, точно пантера перед прыжком, терпеливо выжидая, пока представится возможность…

– Поверь, дальше все будет очень, очень хорошо.

– Пожалуйста, осторожнее, – язвительно заметил он, но попытки изменить положение не сделал. Подозрительная уступчивость!

Ха! Как будто он хоть раз в жизни был готов уступить.

– Много ты думал об осторожности в прошлый раз… – проворчала Мел. – Когда зажал меня возле моей же собственной двери и хорошо повеселился за мой счет?

– Эй, ведь это у меня на заднице остался след от половика.

Мел вспомнила, как он лежал на полу, пока она колдовала губами над его восхитительным телом.

– Жалуешься?

– И не думал.

Она знала, что его нельзя недооценивать. Они оба знали, что Бо легко мог бы сбросить ее с себя и оказаться сверху, если бы захотел.

– Что ты собираешься со мной делать? – спросил он.

Вместо ответа она надорвала пакетик с презервативом.

– Хорошее начало…

Улыбнувшись, Мел принялась за работу, призванную защитить их обоих: расправила презерватив и натянула на всю длину напряженного пениса. Возможно, она трудилась несколько дольше, чем требовалось, зато ей доставляло огромное удовольствие слышать, как он стонет в такт ее легким прикосновениям. Когда Мел закончила, Бо покрылся испариной, а она сама дрожала от нетерпения.

– Наверное, тебе нужен размер побольше, – пошутила Мел, снова склонившись над ним, покрывая поцелуями лицо и шею, испытывая невероятное желание быть нежной…

Бо же было не до смеха.

– Ты меня убиваешь!

– О-о, прости! – Мел попыталась было встать, но он удержал.

– Нет, мне не тяжело. Зато, кажется, я сейчас взорвусь, а ведь ты ничего еще не делала.

Она задумчиво посмотрела на его подрагивающий пенис.

– А-а. Вот разве что…

– Что?

– Стесняюсь спросить…

– Не надо стесняться, – Похоже, Бо был на грани отчаяния.

Она провела пальцем по его члену, и он выгнулся дугой навстречу ее движению.

– Я вот подумала…

– Мел! Издеваешься? Что угодно.

Ей понравилось быть главной, и, почувствовав небывалый всплеск энергии, она протянула:

– Может, сегодня ты, для разнообразия, будешь меня умолять?

Он едва не испепелил ее взглядом, до боли сжимая бедра. Наэлектризованный воздух вокруг них едва не искрился. Мел могла бы заложить свой «хокер», утверждая, что за всю жизнь Бо ни разу никого и ни о чем не просил: не было необходимости.

Его ладонь легла ей на поясницу, заставив подвинуться вперед. Теперь кончик его члена касался ее именно там, где она жаждала его ощутить. Из ее горла вырвался глухой стон, действительно похожий на мольбу, и она усилием воли вынудила себя замолчать. Ее ладони лежали на его груди, голова едва не касалась подбородка, а легкие втягивали и выдыхали воздух с таким трудом, будто она пробежала марафонскую дистанцию по глубокому снегу и вверх в гору.

– Прости меня, черт тебя подери!

Его губы скривились, и она почувствовала, как он дрожит, обхватив ладонью ее грудь.

– Я начинаю привыкать к тому, что тебя приходится умолять.

– Очевидно, – едва сумела она произнести, кусая губы, чтобы не вскрикнуть, когда его большой палец начал дразнить ее сосок, – ты еще не дошел до нужного состояния. Со мной тебе это не составляет ни малейших усилий.

Бо дерзко усмехнулся, явно довольный:

– Да, неужели?

– О, не сомневайся. А теперь держись! – Мел сжала пальцами длинный, шелковистый на ощупь ствол и направила головку в себя, но только чуть-чуть, для собственного удовольствия. Его пальцы впились ей в бедра, из горла вырвался хриплый вскрик.

Что ж, пусть терпит, а Мел доставит себе удовольствие пока вот таким способом…

– Господи, – выдохнул Бо, – какая ты красивая сейчас!

Свободной рукой Мел погладила свой живот, провела по бокам, приподняла груди, пальцами поласкала соски, опустила ладонь туда, к нему, вниз…

– О-о боже. – Его глаза потемнели, взгляд стал непроницаемым. – Мел, я больше не выдержу…

– Если ты уже готов… – Она снова потерла его о себя, но на сей раз меч оказался обоюдоострым, потому что ее собственное тело реагировало, переполнялось жаром и напряженным ожиданием, умоляло. У нее не оставалось выбора, поэтому она позволила ему скользнуть внутрь, совсем чуть-чуть…

– Дальше, – тяжело выдохнул он. – Глубже!

Она и сама умирала от желания впустить его полностью, но дух противоречия сказал за нее:

– Рано.

Зарычав, он схватил ее и приподнял, пытаясь заставить принять его целиком. Разгоряченная кожа блестела от пота, глаза полыхали. Мел очень хорошо понимала, что именно он чувствует, и это было потрясающе и неимоверно возбуждало. И в тот момент, когда его пальцы сжимали ее сосок, а самый кончик члена был внутри ее, она начала терять над собой контроль.

– О-о да, – выдохнул Бо, и нажимая большим пальцем на самый центр, именно там, где она и ждала.

Ей показалось, что она ослепла, оглохла и онемела в волнах великолепного оргазма.

Она упала на его широкую грудь, не в силах ни дышать, ни думать, а когда очнулась, спросила:

– Что это было?

– То, чего ты хотела. Однако держись, это еще не все.

«Держись…» Эта мысль могла бы ее опечалить, потому что Бо как раз сдерживаться не собирался, но он вошел в нее, заполнил собой и заставил взорваться.

Сжав ее бедра, Бо подчинился ее ритму, и Мел скакала на нем, пока не услышала, как он выкрикивает ее имя, и – поразительно! – снова взлетела к сияющей вершине. На этот раз с ней был и Бо: паря в небесах, она думала, как с ним легко! Так легко, что становилось страшно.

– Проголодался? – спросила Мел, уткнувшись лицом в подушку и раскинув ноги.

Бо провел по ее спине загрубевшим от работы пальцем, вниз по позвоночнику и дальше, туда, где таились сокровища, и она вскрикнула.

– Да, проголодался. Очень.

Перевернув Мел на спину, Бо положил ладони на внутренние поверхности ее бедер, заставляя раздвинуть ноги. Открывшаяся взгляду картина вызвала у него хриплый стон.

– Бо…

– Тише, дорогая. Не мешай мужчине утолять голод…

Позже – намного позже – вода плескалась через край роскошной ванны, заливая узорную плитку пола и гася свечи, которые они зажгли. И Мел, удобно устроившись у него между ног, рассмеялась:

– Бо! Мы устроим потоп. Осторожно.

Она произносила его имя таким голосом, который он любил: низким и хрипловатым, сексуальным, как черт знает что.

Бо провел ладонями вверх по роскошным изгибам ее тела, обхватил груди, наслаждаясь тем, как от его ласк у Мел перехватывает дыхание.

– Подумаешь, небольшая лужа! Господи, какое у тебя тело.

– Кто бы говорил. – Взгляд Мел скользил по его телу, и Бо снова почувствовал возбуждение, тем более что уже две недели ходил сам не свой.

Мел взяла мыло.

– Запомни: никаких глупостей, мы только помоемся.

Но что он мог с собой поделать? Его пальцы снова ласкали ее соски. Мыло выпало из ее рук и оказалось у него между ног.

Бо усмехнулся:

– Кому-то придется его достать.

Мел рассмеялась – как его возбуждал этот смех, – но вскоре ему самому стало не до смеха, потому что ее рука нырнула в воду за мылом…

Мел проснулась одна, абсолютно голая, причем тело болело в таких местах, о существовании которых она, кажется, начинала забывать. На заплетающихся ногах она отправилась в ванную и вытаращила глаза, увидев пустой пакетик от презерватива на полу, второй – на полочке для мыла, а третий в мусорной корзине.

Ее тело выдало себя предательской дрожью, вспоминая, как все было. Как он ласкал ее, как смотрел на нее! Как ее руки гладили его широкую грудь, как он стонал, когда они скользнули ниже, и это раззадорило ее еще сильнее! И то, как он подался назад в напряженном ожидании, поднимая ее выше. И как достиг вершины с ее именем на губах. Господи, почему она думает о нем так – с любовью и нежностью, с мечтательной улыбкой на лице? Ведь ей прекрасно известно, что это билет в один конец, причем в страну страданий.

Бо оставил ей записку:

«Мел, не хотел тебя будить: так сладко спала! Еду в аэропорт для заправки и предполетной проверки. Целую».

Итак, он исчез вовсе не в припадке утреннего страха типа «после того как». Мел приняла душ и осмотрела боевые раны: царапины от щетины на груди и между бедрами, следы от поцелуев на шее, распухшие губы, внушительный синяк на попе – чтобы его увидеть, пришлось изогнуться всем телом. Оставалось надеяться, что и Бо досталось от нее не меньше.

Потом Мел будто протрезвела: никаких отметин, никакого доказательства ее грехопадения. Маленькая интерлюдия окончена. И ему, и ей пора возвращаться к реальности. Что она видела, оглядывая огромными глазами пустой гостиничный номер?

Глава 22

Хаттоны дожидались Мел в вестибюле отеля. Бо уже уехал в аэропорт на такси. Хорошо. Значит, ей не придется встречаться с ним лицом к лицу прямо сейчас.

Однако передышка была очень короткой и закончилась на летном поле. Бо помог пассажирам подняться на борт, пока Мел занималась предполетной подготовкой, а потом подошел к ней и уставился непроницаемым взглядом зеленых глаз.

Мел чувствовала себя не в своей тарелке и внутренне напряглась, как перед схваткой, но Бо лишь покачал головой, подошел ближе и, взяв в ладони лицо, поцеловал. Это был долгий поцелуй, от которого сердце Мел начало плавиться, а колени задрожали.

– О боже, боже!..

Бо только улыбнулся и поднялся на борт. На протяжении всего полета, который, к счастью, прошел совершенно гладко, Мел остро ощущала его присутствие в соседнем кресле. Казалось, любое движение Бо, что бы он ни делал: надевал ли наушники поверх взъерошенных, «только-что-из-постели» волос, прятал ли глаза за зеркальными солнечными очками, вытягивал ли длинные ноги, переговариваясь с авиадиспетчером этим своим низким, сексуальным голосом, – поднимало в ней бурю воспоминаний и чувственных реакций. А еще он исполнял каждую прихоть пассажиров с таким терпением, какое ей и не снилось.

Они уже были над Санта-Барбарой, когда зашел разговор об отеле. Хаттоны снова и снова восторгались изысканным сервисом, но потом поинтересовались у Мел, понравился ли ей номер.

Бо искоса взглянул на нее:

– Ну и как тебе спалось?

Да она практически и не спала вовсе, и Бо прекрасно это знал.

– Замечательно.

– Обслуживание понравилось?

С трудом сохраняя невозмутимое выражение лица, Мел сказала:

– Обслуживание было… ничего, терпимо.

Бо удивленно вскинул бровь, губы его насмешливо скривились.

Хаттоны немного растерялись, но вдаваться в детали не сочли нужным. Через несколько минут разговор иссяк, и пара занялась своими ноутбуками. Теперь Мел и Бо были предоставлены сами себе.

– Вот так, да? Ничего, терпимо…

Мел показала ему язык: очень по-детски, но так уж вышло, – и Бо, рассмеявшись, сказал:

– Могу предложить для языка занятие поинтереснее.

– Не сомневаюсь.

– Не теряй высоты.

– Высоты? Или головы?

– Постарайся сохранить и то и другое.

Взглянув на приборы, Мел вздохнула:

– Неужели ты всегда прав?

Он выдержал ее взгляд и ответил без намека на игривость:

– Как правило.

Ее улыбка померкла. Конечно. Он всегда во всем был прав – например насчет Салли. Выдержав его долгий взгляд, Мел снова посмотрела на горизонт: видимых признаков грозы не наблюдалось, – зато шторм, бушевавший в ее сердце, явно тянул на пятибалльный.

– Если деньги, которые ты обнаружил на тех счетах, принадлежали твоему отцу, то где они сейчас?

– Может, она купила остров, где сейчас и греется на солнышке.

Мел покачала головой.

– Тогда зачем требовать, чтобы мы с Дайми все эти годы перечисляли ей деньги, в то время как сами едва сводили концы с концами?

Бо не ответил, да в этом и не было нужды. Само его молчание означало: «Подобное вполне в духе Салли».

Некоторое время Мел переваривала эту мысль, а Бо не мешал ей думать, и ей это в нем очень нравилось: не торопит, не навязывает свое мнение, не пытается переубедить.

– Я хочу нанять частного сыщика.

– Эй, про меня забыла? Мы вместе обратимся в детективное агентство. Начнем с Мексики, с того последнего звонка, что ты получила.

Мел на мгновение замерла, потом осторожно заметила:

– Думаю, что займусь этим сама, но сначала с ней поговорю.

Его глаза потемнели, взгляд сделался жестким.

– Хочешь предупредить, чтобы успела от меня сбежать?

– Хочу убедиться, что с ней все в порядке, что она сама не стала жертвой…

– И?

– И все, больше ничего.

Стиснув зубы, он покачал головой, но комментировать ее слова не стал. То недолгое перемирие, что они заключили между собой, закончилось, хрупкий мир задрожал, угрожая рассыпаться в пыль.

На следующий день, улучив время, свободное от чартерных рейсов, проблемы порванного буксировочного каната, приемки топлива и заправок, заявления в полицию относительно электронных писем и прочей суеты, Мел взяла местный телефонный справочник и отыскала номер частного детектива.

Мэтт Томас взялся выяснить местонахождение Салли. Ей бы вздохнуть с облегчением, но вместо этого у Мел возникло такое чувство, будто она предала собственную мать.

Следующие два дня пролетели как в тумане. Бо совершил тестовый полет на старом «дугласе», который присмотрел в Лос-Анджелесе. Бросив все дела, Мел смотрела, как он взлетает, и гадала – когда же жизнь войдет в обычную колею? И захочет ли ее Бо еще когда-нибудь?

В один прекрасный день Шер кормила ее обедом в маленькой кухне, энергично обмахиваясь подолом майки и, как всегда, жалуясь на нестерпимую жару.

– Не так уж и жарко, – заметила Мел.

– Ну, у тебя же нет ранней менопаузы, правда? – Шер задрала майку вверх. – Ты только посмотри.

– О-о. – Не удержавшись, Мел бросила взгляд на слегка округлившийся живот Шер и полные груди, которые так и норовили вывалиться из черного хлопчатобумажного лифчика. Все тело было красным и блестело от пота. – Может, тебе открыть окно?

– Не поможет. С тем же успехом я могла бы снести крышу, но все равно умирала бы от жары.

– Господи, Шэрон! – Из-за угла выскочил Ал и загородил собой полуголую жену. – Что ты делаешь?

– А ты не слышал? Подыхаю от жары! Мне жарко, жарко, жарко…

– Ты распугаешь клиентов. – Обернувшись, Ал оглядел кафе и, обнаружив, что столики пусты, несколько сбавил тон: – Ладно, все в порядке. Посетителей нет.

– Эй, – подала голос Мел, – А я?

– Ты своя. – Шер улыбнулась мужу. – Значит, не хочешь, чтобы мою грудь видел кто-то еще?

– Нет. Это все мое, – буркнул Ал и прижал жену к себе.

Мел закатила глаза и поспешила покинуть это жаркое любовное гнездышко.

В тот вечер она задержалась допоздна – провозилась с «хокером», – а закончив, отправилась в она офис, где залезла под душ. Под горячими упругими струями Мел закрыла глаза в блаженном забытьи, сделала глубокий выдох и почувствовала, как напряжение медленно, но верно покидает тело.

– Кажется, ты о ком-то вспомнила?

Мел, испуганно вскрикнув, обернулась, и ее изумленному взору предстал Бо Блэк собственной персоной.

Этот «умереть-не-встать» Бо Блэк.

Прозрачные стенки душевой кабины не оставляли возможности для полета фантазии, так что он видел ее всю.

– Что ты намерен делать?

– То же, что и ты.

Не сводя с нее взгляда, Бо освободился от обуви, но Мел выключила воду, забыв смыть шампунь с головы.

Бо снял рубашку, и ее взгляд упал на позолоченные загаром плечи и грудь: поджарое тело, тугие рельефные мускулы. Мел тут же почувствовала, как по телу разливается жаркое томление, а он тем временем преспокойно расстегивал ремень джинсов. Ну это уж слишком!

– Не смей!

– А что я говорил тебе насчет испытания?

– У нас был секс всего несколько дней назад, и ты до сих пор зол на меня как черт. Не может быть, чтобы ты снова захотел.

– А вот он считает иначе, – многозначительно указал взглядом Бо на выпуклость на джинсах.

– Что ж, похоже, ты им и думаешь.

– Дорогая, так уж мы, мужчины, устроены: до смешного просто.

«Щелк-щелк-щелк» – это пуговицы на ширинке.

«Бум-бум-бум» – это сердце Мел.

– Прекрати.

Как ни странно, он подчинился, удерживая большими пальцами открытую ширинку, и поднял голову.

У Мел захватило дух, ее тело требовало продолжения. «Ничего же не случится, если я посмотрю, – сказала она себе. – Больше ничего, только посмотрю».

– Ладно, – смягчилась Мел, уже предвкушая, как увидит его обнаженным. – Давай раздевайся, и мы будем на равных.

– На равных – это замечательно.

– Но не думай: такого не будет. – С трудом оторвав взгляд от его тела, Мел посмотрела Бо в глаза, такие веселые и зажигательные. – Нет, я серьезно…

– Не забыла прошлую ночь? – спросил он вкрадчиво.

Как будто такое можно забыть!

– Вижу, помнишь. И это было потрясающе. Чарты отдыхают. Ты была великолепна!

– Хочешь меня умаслить?

– А нужно?

Она и так плавилась под его взглядом.

– Господи, как это по-мужски!

– Думаю, тебя должно это радовать.

Его неторопливая улыбка была исполнена такого соблазна, что у нее в животе запорхали бабочки. А уж что делалось с сосками и в промежности!

– Но это уже слишком!

Он невозмутимо повернулся проверить, заперта ли дверь.

– Бо… мы даже не доверяем друг другу, поэтому…

– Я хочу тебе верить. Ты можешь сказать то же самое?

Пока Мел обдумывала его слова, Бо задвинул щеколду.

– А то, что я тут совсем голая, разве не означает некоторый уровень доверия?

– Мне этого недостаточно.

Нет? Чего же он хочет еще?

– Заканчивай мыться, тебе нужно расслабиться.

– Мне тут же полегчает, когда ты уберешься к черту из моей ванной.

– Ты очень любезна, но – нет. Извини. Осторожно, а то шампунь попадет в глаза, и поэкономней расходуй горячую воду.

– Ты такой романтичный, знаешь?

Бо усмехнулся.

– Я вовсе не стараюсь тебя соблазнить, иначе ты бы уже выкрикивала мое имя, уж можешь поверить!

– Ха-ха. – Глаза уже щипало от шампуня. – Вот там и стой.

Бо поднял руки: сама невинность!

– Стою.

Чувствуя на себе его пристальный взгляд, Мел сунула голову под душевые струи, и стекавшая по плечам, груди, животу, бедрам пена была нежнейшей из ласк.

Вдруг дверь душевой распахнулась, и Мел взвизгнула, открывая глаза.

– Обманщик!

Несмотря на то что его окатило водой, на губах расползалась донельзя довольная улыбка.

– Мы, австралийцы, не обманываем, просто стараемся не упустить возможность, уж коли она подвернулась.

Не сводя с нее глаз, Бо снял джинсы.

О господи! Беда, совсем беда: Бо Блэк был уже на взводе, да еще на каком. Мел старалась не смотреть туда: честно, очень старалась, – но ее глаза, похоже, обладали собственной волей, вот и устроили себе пиршество.

Мел уже на себе испытала способность Бо убеждать.

Он шагнул в душевую кабину не смущаясь, совершенно спокойно, без бравады демонстрируя все, чем располагал, словно это само собой разумеется и нет ничего естественнее на свете. И он всегда поступал именно так, с самого начала ничего не скрывая.

Это открытие так поразило Мел, что она даже перестала дышать и улыбка Бо погасла.

– Мел? Что-то не так?

– Нет-нет, все хорошо.

– В таком случае дай мне войти, а то здесь прохладно. Некоторые части моего тела выглядят не очень привлекательно, когда замерзают.

– Бо!..

– Послушай, пусть мы не пришли к единому мнению в вопросе доверия, а также правды, но вот что касается химии – здесь все ясно как день.

Мел долго смотрела на него, потом все же подвинулась, уступая ему место под душем. И Бо не упустил эту возможность, и более того – обнял ее, мокрую, обнаженную, и привлек к себе.

На следующее утро Мел как раз говорила по телефону с Мэтом, когда Бо просунул голову в дверь ее офиса и сообщил:

– Тот номер находится в Мексике, в «Белый пеликан», то есть в «Белом пеликане».

– Номер принадлежит «Белому пеликану», – послышалось и из телефонной трубки.

Мел уставилась на Бо, а Мэт прогудел ей в ухо:

– А еще есть одна интересная деталь: штамп с обратным адресом на письме, которое вы получили по почте.

– Он что, мексиканский? Из того же места, где находится этот «Белый пеликан»?

– Да.

Закончив разговор, Мел посмотрела на Бо и подумала: он-то делится с ней всеми добытыми сведениями, а вот готова ли она делиться с ним своими?

– Захвати паспорт, – добавил Бо.

– Наверное, нет смысла напоминать, что я сама намерена заниматься этим делом?

– Совершенно верно, – согласился Бо. – Мы полетим на «гольфстриме».

Они взлетели незамедлительно, в Лос-Анджелесе сели, чтобы пройти таможенный досмотр, а потом была посадка в Эрмосильо. Мел прихватила с собой фотографию Салли и сунула в небольшую сумку с вещами на сутки, хотя искренне надеялась, что они ей не понадобятся и ночевать в обществе Бо не придется.

Обнаженные тела, блестящие от пота, восхитительные оргазмы, туман безумства… Ее тело тут же напряглось в предвкушении, стоило лишь подумать об этом, потому что Мел знала, на что способна сама и что может сделать с ней Бо. Но еще одно утро «после того» она не переживет…

Случайный, необязательный секс не в ее правилах. Отдаваясь Бо, она думает о нем, переживает сердцем и душой. Секс с ним придает особый смысл ее работе и вообще жизни. Каково ей будет, когда австралиец в конце концов уедет?

Об этом она подумает потом, а сейчас у них общая задача: разыскать наконец Салли, понять, что, черт возьми, происходит.

Мысль, что потом каждый из них пойдет своей дорогой, отозвалась в сердце болью, но так будет лучше для обоих. Мел не принадлежала к числу тех, кто мечтает «жить долго и счастливо» и умереть в один день, иметь кучу детишек. Все ее мечты были только о самолетах и небе. И они сбылись, и она счастлива…

Зачем ей что-то еще? – думала Мел, когда, ступив на землю, они с Бо направились к старому, видавшему виды, взятому в прокате автомобилю. Над головой сияло солнце, припекая, как в аду.

Подойдя к машине, Бо вдруг остановился. У них была карта, и они знали, куда нужно ехать, поэтому она взглянула на него с нетерпеливым недоумением, когда он спросил:

– Ты в порядке?

В его глазах Мел прочла искреннее участие и на минуту даже позволила себе вообразить: может, они могли бы…

– Если мы ее найдем, что с ней будет?

– Я хочу, чтобы она прекратила тебе угрожать.

– И?..

– И хочу узнать, что произошло тогда, много лет назад.

– И?..

– И… – Бо пожал плечами. – Приму к сведению ее ответы, какими бы они ни были, и уеду.

«В Австралию». Бо этого не произнес, да и зачем? И так ясно, что родная страна значила для него очень и очень много.

– Австралия – это не так уж далеко, знаешь ли.

Мел рассмеялась.

– Шутишь? Она на другом конце света.

– Мы могли бы…

– Нет! – перебила она сухо.

– Ты даже не дослушала, что я собирался сказать.

– Что будем переписываться по электронной почте? Звонить? Прилетать друг к другу в гости пару раз в год? Нет, мне это не подходит.

Бо взглянул на нее так, будто собирался остановить, но Мел обошла его и открыла дверцу машины со стороны кресла водителя. Тогда он ухватил ее сзади за рубашку.

– Я сам поведу.

– Почему? Потому что у тебя есть пенис?

– И яйца, подруга. Давай не будем забывать о них.

– Ты управлял самолетом.

Что ж, она права. Бо уступил ей место за рулем, а сам взял на себя роль штурмана. «Белый пеликан» они отыскали очень быстро. Ночью заведение могло бы сойти за бар, но при свете дня это выглядело именно тем, чем было: обычным притоном. В окружении засохших деревьев их взору предстало здание, где в окнах не было стекол, только рамы, дверь стояла нараспашку. Внутри воняло дешевым пойлом и табачным дымом.

Слева от входа стояла будка общественного телефона: ни скамьи, ни справочника, лишь старый, видавший виды аппарат.

Мел и Бо переглянулись: неужели Салли звонила отсюда?

Заметив в одной из дальних комнат женщину, которая подметала пол, они направились было в ее сторону, но она подняла голову и на ломаном английском выкрикнула:

– Закрыто!

– Вы говорите по-английски? – спросил Бо.

– Нет.

Мел поспешно принялась листать свой англо-испанский разговорник, который купила в аэропорту, бормоча себе под нос:

– Как же спросить, знает ли она Салли?

Бо что-то прокричал скороговоркой по-испански, и Мел уставилась на него:

– Ты говоришь по-испански?

– Только чтобы объясниться.

«Мог бы и предупредить», – подумала Мел.

Бо сказал женщине что-то еще, та ответила, и последовал весьма экспрессивный диалог.

– Ты можешь что-нибудь объяснить? – попыталась вклиниться в их беседу Мел, но он жестом дал ей понять, что сейчас не до нее.

Черт! Вечно он затыкает ей рот. Но, с другой стороны, он не настолько хорошо знает испанский, чтобы понимать эту женщину, поэтому должен внимательно слушать. Ладно, пока убивать его она не будет – в крайнем случае позже.

Бо говорил что-то еще, и она уловила «Салли», а потом он обернулся к ней.

– Покажи ей фотографию.

Мел вытащила из сумки фото, на котором Салли стояла перед вывеской Норт-Бич и улыбалась.

Женщина взглянула на снимок, и лицо ее застыло.

– Росарио, Росарио Лопес, – послышалось через некоторое время.

Бо и Мел переглянулись, потом он спросил:

– Вы ее знаете?

Ошибки не было: глаза женщины метали молнии, – и, отвернувшись, она плюнула на пол.

– Росарио, да!

– Насколько я понимаю, они не подруги, – пробормотала Мел.

Женщина ткнула пальцем в их сторону, затем указала на собственный глаз и снова на них, дав понять таким образом, что будет за ними следить, и вышла.

– Наверное, это не очень хороший знак, – сказала Мел. – Кажется, она только что наложила на нас проклятие.

– Или что еще.

Схватив ее за руку, Бо повлек ее к дверям, но прежде, чем они успели сбежать, женщина вернулась в сопровождении какого-то верзилы с перекошенным от злости лицом и – кошмар! – пистолетом в руке.

Тихо выругавшись, Бо загородил собой Мел, пытаясь вытолкнуть ее на улицу, но ему пришлось замереть на месте, поскольку отчетливо щелкнул предохранитель пистолета.

Мел и Бо медленно повернулись.

Взяв их на мушку, верзила выкрикнул несколько испанских фраз со скоростью автоматной очереди.

Бо поднял руки и тихо приказал Мел последовать его примеру, пока верзила продолжал орать по-испански, выкатив глаза, с пеной на губах.

– Давай не будем злить его больше, чем уже разозлили.

Сердце Мел, уже где-то в пятках, стучало так громко, что было непонятно, как ей вообще удавалось что-то слышать, особенно на фоне непрерывного и оглушительного стаккато на испанском.

Женщина, едва достававшая ему до плеча, пыталась привлечь его внимание, дергая за рукав, но верзила продолжал кричать и размахивать рукой, в которой держал пистолет, похоже, вконец обезумев.

Тогда женщина топнула ногой, но и это ей не помогло. Наконец она ткнула его туда, куда могла как следует дотянуться: в живот.

Взревев, мужчина уставился на нее.

– Дай им сказать, – потребовала она на правильном – если не считать жуткого акцента – английском.

– Вот это да, – удивилась Мел. – А вы сказали, что не говорите по-английски.

– Роток на замок, – сквозь зубы сказал Бо, а тем временем мужчина и женщина в ярости повернулись друг к другу и стали орать по-испански.

– Она не хочет, чтобы он нас убивал, – спокойно перевел Бо. – Кажется, теперь она моя лучшая подруга.

Быстрым движением женщина выхватила у верзилы пистолет и ткнула дулом ему в живот. Курок по-прежнему был на взводе, поэтому ей довольно быстро удалось заставить верзилу отступить в сторону кухни. Стоило ему заартачиться, и женщина тогда ткнула заряженной пушкой прямо в задницу. Он повиновался, но прежде злобно воззрился на Бо и Мел. Если бы взглядом можно было убить, они бы уже не дышали. Наконец верзила исчез за дверями кухни (или залез в бутылку, из которой, по-видимому, и появился, как злой джинн).

Мел с облегчением перевела дух, но женщина снова навела на них пистолет и спросила с ужасным акцентом:

– Чего вам тут надо? Зачем явились и ищете ту женщину?

– Она доставила вам неприятности? – спросил Бо.

– Неприятности? Это вы называете неприятностями? Она погубила моего брата! – Женщина вскинула голову и заодно пистолет. – И, если вы ее друзья, я вас убью.

– Что конкретно она сделала? – спросила Мел, а Бо протянул к ней руку, пытаясь заставить спрятаться за его спиной, и заверил женщину:

– Мы не люди Росарио.

– Бо…

– Ты, – выкрикнула женщина, ткнув в Мел пистолетом, – лучше замолчи, а ты, – обернулась к Бо, – продолжай.

– Она обокрала моего отца, потом исчезла, а теперь нам кто-то угрожает. Вот мы и хотим ее найти.

– Нет здесь этой бабы. Я ее выгнала.

– Давно?

– Несколько дней назад.

– Вы знаете, куда она уехала? – подала голос Мел из-за спины Бо, раздосадованная тем, что он загораживает ей обзор.

– Если бы я знала, – холодно ответила женщина, – ее уже не было бы в мире живых.

Мел судорожно сглотнула.

– Не расскажете ли нам, что произошло? – попросил Бо.

– Она явилась сюда, несчастная американская леди, заблудившаяся в Мексике! Сказала нам, что один мужчина увез ее сюда и обманул, заставив подарить ему все, чем она владела: недвижимость и все такое. Она была в таком отчаянии, так переживала! И была готова трудиться не покладая рук. Итак, мы разрешили ей остаться, даже дали работу в нашем аэропорту, диспетчером.

Ахнув, Мел уставилась на Бо, который смотрел на нее с сурово поджатыми губами.

– Мой брат влюбился в нее, – продолжила женщина. – Она притворилась, что тоже любит его. Ложь, все ложь! Но тогда мы этого не знали. Она заставила его жениться, а потом разбила ему сердце.

– Как? – прошептала Мел.

– Украла его деньги и права на все имущество.

– Давно ли это случилось?

– В прошлом году. После того как уехала, она продала недвижимость и прочее, и теперь мы всего-навсего наемные работники в нашем же собственном заведении.

Только что Мел обливалась потом, но сейчас ее будто облили ледяной водой.

– Год назад?

– Да. Все это время мы ее не видели, но на прошлой неделе она явилась сюда и попыталась купить мое молчание. На деньги моего брата!

В кухне зазвенело разбитое стекло, будто кто-то в порыве ярости швырнул на пол тарелку.

Взгляд женщины посуровел.

– Мне следовало ее убить, но я лишь треснула ее метлой и выгнала. В следующий раз жалеть не стану.

– Вы уверены, что она украла?..

Женщина прицелилась в переносицу Мел и нажала на спуск, в последний миг чуть подняв руку, чтобы пуля отрикошетила от потолка и вонзилась в деревянный стол.

Мел едва не потеряла сознание, а мексиканка ответила:

– Да, я уверена.

Бо загородил Мел собой и, в упор взглянув на женщину, спокойно сказал:

– Простите. Мне очень жаль, что и вам досталось, но нам нужно ее разыскать. Мы просто обязаны помешать ей продолжать творить свои черные дела и не дать никого больше обмануть.

Женщина кивнула. У Мел путались мысли. Здесь действительно была Салли, которая и проделала все эти мерзости! И эта история подозрительно похожа на ту, что рассказывал Бо. Все это правда, причем такая, какую Мел оказалась не в силах вынести. Ей стало плохо, но Бо схватил ее за руку, и это придало ей силы.

Салли обокрала эту женщину и ее брата, как и Эдди.

В глубине души Мел уже давно начала прозревать. Но как принять такое?

– Она исчадие ада, – прошипела мексиканка.

– Мне искренне жаль вас, – тихо сказал ей Бо, – и мы хотели бы помочь.

Мел взглянула ему в глаза и поняла, что он настроен всерьез. Если они найдут Салли, ей не будет пощады. Да и не заслуживает она пощады, если в самом деле виновна!

Господи, Салли, что же ты наделала?

Бо достал из кармана визитную карточку и отдал женщине.

– Позвоните, если снова ее увидите.

Женщина взглянула на визитку:

– Я хочу вернуть деньги брата.

– Если я ее найду и деньги еще будут у нее, вы их получите, – пообещал Бо.

Некоторое время женщина изучающе смотрела на него, а затем, к великому облегчению Мел, опустила пистолет и кивнула:

– Хорошо, идите.

Им не нужно было повторять дважды. На улице нестерпимо яркое солнце почти ослепило Мел, но Бо взял ее за руку и быстро втолкнул в машину. На этот раз она оказалась на пассажирском месте, но решила не спорить: пусть ведет Бо. По правде говоря, она сильно сомневалась, что не свалится в кювет, потому что все еще дрожала как осиновый лист.

– Отсроченный шок, – заметил Бо, перетягивая Мел ремнем безопасности. – Скоро пройдет.

– Знаю.

Они медленно поджаривались на солнце, которое светило в окна. Мел отерла пот со лба, но смогла перевести дух лишь тогда, когда злополучный бар остался далеко позади.

– Мел!

На некоторое время она, кажется, потеряла способность соображать и, выглянув в окно, далеко не сразу поняла, что Бо съехал на обочину и находятся они на совершенно пустынном шоссе, казалось – за миллионы миль от обитаемого мира.

– Похоже, сейчас она живет под вымышленным именем, – сказала Мел каким-то механическим голосом. – Если узнаем, под каким именно, то, возможно, сумеем ее найти.

– Мел..

– Не сомневаюсь, что полиция ею заинтересуется.

Плохо дело. Ее голос осекся, и она заставила себя сделать глубокий успокаивающий вздох, чтобы растопить комок эмоций, который уже стоял поперек горла.

– Мел, да посмотри же ты на меня.

Но она не слышала, и тогда он перегнулся через коробку передачи и приборную панель, чтобы схватить Мел за плечи и развернуть лицом к себе.

– Думаешь, я не вижу, что с тобой творится?

– А ты думаешь, я не знаю, что тебе плевать на то, что со мной творится?

– Вот как? – Бо схватил ее за плечи и встряхнул. – Я такой бесчувственный, правда? Такой вот негодяй…

– Да, чертов негодяй, – прошептала Мел и почувствовала, как наливаются слезами глаза.

– Мел. – Он выпрямился и с ужасом взглянул на нее. – Только не вздумай плакать!

– Я не плачу. – Мел помахала рукой у себя перед лицом, пытаясь охладить пылающую кожу, и шмыгнула носом: – Правда не плачу.

– Господи, я так не хочу, чтобы ты плакала!

– Значит, тебе очень не понравится то, что сейчас будет. – И Мел… заревела белугой.

– Проклятье! – Он усадил ее к себе на колени, что не очень-то удобно в машине, которая знавала даже не лучшие годы, а лучшие десятилетия. – Проклятье!..

– Знаю! – сквозь слезы пробормотала Мел.

Бо прижал ее к груди, ласково поглаживая по спине.

– Мне так жаль, дорогая. Ужасно жаль. Я знаю, что ты верила ей до последнего и очень хотела ее найти.

При этих словах она зарыдала с новой силой, и Бо просто обнял ее, зарылся лицом в волосы и сказал:

– Понимаю, тебе кажется, что ты ее потеряла. Если от этого станет легче, могу сказать, что знаю, каково это – терять близкого человека, без которого, казалось, не сможешь жить дальше, того, кто нужен тебе как воздух.

Она обняла его за шею.

– Ты говоришь об отце?

– Да. Мел, болеть будет долго, очень долго, но это нормально: это значит, что ты жива и с тобой все в порядке; это значит, что ты можешь научиться жить без того, кого потеряла, и двигаться дальше.

Мел уткнулась носом ему в шею, думая при этом, что Бо – самое большое чудо, которое случилось в ее жизни, и теряя разум от его запаха: аромата мыла, теплой кожи мужчины… А чтобы прогнать страшные мысли, она бессознательно вытерла нос об его рубашку.

Бо, услышав ее всхлип, скосил глаза:

– Ты что, вытерла об меня нос?

Она снова всхлипнула и буркнула:

– Нет.

– Да.

– Ну ладно: совсем чуть-чуть.

– Мел!

Она попыталась сползти с его колен, но он удержал ее на месте, пристально вглядываясь в лицо.

– Все в порядке?

– Может, не все – ведь нас чуть не пристрелили!

– Но ведь все обошлось, верно? – Бо погладил ее по спине своей сильной теплой рукой.

– Просто со мной еще никогда такого не было, и я чувствую себя так… словно схожу с ума, то есть ум и тело живут врозь, будто от переизбытка адреналина.

– Я понимаю.

У Мел было такое ощущение, что ее распирает изнутри, и с этим надо было что-то делать.

– Бо! Мне необходимо избавиться от этого…

Он посмотрел на ее губы, и этот взгляд был таким жарким, что не оставлял сомнений в его намерениях.

– Скажи, чего ты хочешь…

– Да? Мне бы хотелось сделать вот это…

И Мел сначала коснулась его губ своими, потом завладела ртом.

Хриплый вздох сорвался с его губ, и в следующий миг он сам ворвался в ее рот, руки с проклятиями проникли сквозь ворох одежды куда нужно, а его член оказался внутри ее.

– Господь всемогущий, – едва слышно выдохнул Бо, когда оба замерли, после того как он проник в нее одним быстрым мощным движением.

Мел не сумела бы описать словами, каково это – чувствовать его энергичное и пульсирующее присутствие у себя внутри. Ее рубашка была расстегнута, лифчик спущен до талии, одна туфля валялась на заднем сиденье, джинсы болтались на щиколотке. Откинув голову назад и закрыв глаза, отдаваясь потоку эмоций, она подумала: вот бы так было всегда!

– Бо!

Отняв губы от груди, Бо чуть разжал руки, отпуская ее бедра, и теперь Мел могла двигаться так, как ей и хотелось, унося их обоих в полет, туда, где не было никого, кроме них, где прочий мир исчез.

Глава 23

Обратный путь до аэропорта они проделали в молчании, то есть, конечно, не в абсолютном молчании, потому что в этой безумной жаре, в отсутствие кондиционера, Бо и Мел отчаянно потели и тяжело дышали.

Бо все еще пребывал в некотором напряжении, а в дыхании Мел ему чудились отзвуки сокрушительного оргазма. Какой у них был секс! Каждый раз они набрасывались друг на друга, но накал желания не ослабевал, и это озадачивало Бо, сбивало с толку, даже пугало…

Может, он всегда будет испытывать к ней это страстное влечение? Господи! Или он просто идиот, а Мел всего лишь пока не справилась с рыданиями?

Как же тяжело наблюдать, когда такая сильная и крепкая духом женщина, как Мел, не может совладать с собой!

А случалось ли ему хоть раз в жизни чувствовать себя таким беспомощным? Когда ему хотелось то пробить кулаком бетонную стену, то свернуться калачиком, оплакивая собственную жалкую участь?

Ну, может, и случалось: в то мрачное время сразу после гибели отца, когда он чувствовал себя совершенно беспомощным.

Ужасно, что Мел испытывает сейчас то же самое.

Интересно, с каких это пор он начал принимать во внимание ее чувства? Не иначе побочный эффект другого открытия: Мел на его стороне. Пусть ей самой это неприятно, тем не менее она встала на его сторону!

Правда в том, что он начал на нее западать. Крайне неприятная мысль. Поставив машину на стоянку в аэропорту под нещадно палящим солнцем, Бо смотрел, как Мел выходит из машины: волосы в беспорядке разбросаны по плечам, рот сурово сжат, глаза уставшие.

Нет, поправил он себя, не начал западать, а запал, глубоко и надолго. Свершилось. Наконец-то!

Мел удивленно взглянула в его сторону:

– Ты побледнел как привидение. Что-то случилось?

Побледнел? Да, что ж, вполне возможно.

– Бо?

Он открыл рот и произнес первую попавшую на язык глупость:

– Я кончил в тебя без презерватива.

Она мгновенно повернулась к нему, некоторое время пристально смотрела, потом отвернулась.

– О-о…

– И это все, что ты можешь сказать – «о-о»?

– Ладно. Ах и ох. Так лучше?

Бо закрыл лицо ладонью.

– Раньше со мной такого не случалось.

– Не беспокойся.

Мел произнесла это так тихо, таким усталым тоном, что он отнял ладонь от лица.

– Ты принимаешь таблетки?

– Нет. Я хочу сказать, что ни за что не стала бы мешать тебе сделать в Норт-Бич то, что нужно сделать, и благополучно улететь домой.

– Домой.

– Назад в Австралию.

– Ты не стала бы удерживать меня, даже если бы забеременела, – сказал он тихо, глядя, как чудесные светло-карие глаза, которые всего минуту назад смотрели так ласково, так тепло, загораются гневом.

– Разумеется, нет! – отрубила Мел и, сложив руки на груди, отвернулась.

Положив руки ей на плечи, Бо попытался развернуть ее лицом к себе, что оказалось не так просто: далеко не слабая да еще обиженная, она не желала на него смотреть.

– Мел! Взгляни на меня, пожалуйста!

Она повернулась к нему с видимой неохотой.

– Если выяснится, что ты забеременела, я не намерен уходить в тень.

– О презервативе забыли мы оба, а я привыкла сама отвечать за собственные ошибки. Так что спасибо большое.

– Просто имей в виду: я тебя не оставлю.

– Если забеременею…

Они сверлили друг друга взглядом целую минуту, такую долгую… прямо бесконечную. Потом Мел пошла в здание аэропорта, Бо – следом, не переставая клясть себя за излишнюю самонадеянность. Целый час они летели в гробовом молчании, и у Бо появилась возможность как следует подумать.

Может ли он просто взять и уйти? Вернуться в Австралию, как будто ничего не произошло? Притом что начал думать о Норт-Бич как о своем доме? Притом что это место завладело некоторой частью его сердца, оставив все остальное Мел?

– Эй. – Протянув руку, Мел щелкнула крышкой ящика со льдом, который они прихватили в Норт-Бич, и вытащила банку содовой. – Хорошая доза углеводов тебе явно не помешает.

– Все в порядке.

Банку он все-таки взял, тем более что Мел даже успела ее открыть. Наверное, он сейчас выглядел так, будто стоял одной ногой в могиле, раз ей захотелось с ним нянчиться.

Привычное спокойствие ему отказало. Бо залпом выпил содовую. Ледяная жидкость хоть и смочила воспаленное горло, лучше ему нисколько не стало. Бо не знал, сможет ли когда-нибудь обрести душевное равновесие и вернуться в Австралию. А если нет, как примет его решение Мел? Может, ждет не дождется, когда он уберется из ее жизни ко всем чертям? Вот в чем вопрос.

– Уверен, что с тобой все в порядке? – встревожилась Мел, вглядываясь в его лицо.

– Не надо меня опекать!

Ответ прозвучал резче, чем ему бы хотелось, и она отпрянула, словно ее ударили по лицу.

– Прошу прощения.

Бо выругался про себя.

– Извини, мне лучше пока помолчать.

– Отлично.

Какая же он скотина! В голове только и мыслей, что он на нее запал и не может из этого выбраться.

Его снова прошиб пот.

– Почему ты сказал той женщине в баре, что попытаешься вернуть ей деньги? А как насчет твоих собственных? Разве ты не забрал бы себе то, что удалось бы найти?

– У меня есть аэропорт, – пожал плечами Бо.

Она уставилась на него с таким недоумением, что он даже скривился.

– Что-то не так?

Мел покачала головой.

– Ты говоришь такое впервые: фактически признаешь, что стоимость Норт-Бич, возможно, сопоставима с той суммой, что ты потерял.

Их взгляды скрестились, потом Бо отвел глаза и уставился прямо перед собой, на горизонт. И снова воцарилось молчание.

– Зачем она возвращалась и пыталась купить их молчание? – спросила Мел некоторое время спустя, поскольку очевидно, ни о чем другом думать не могла.

Бо пожал плечами.

– Салли знает, что ты ее ищешь.

– Но зато не знает зачем!

– Как ты можешь это утверждать?

Мел покачала головой.

– Я все еще продолжаю надеяться, была какая-то уважительная причина поступить так, как поступила она с Эдди и другими. Бо, она не была мошенницей!

Он усмехнулся, и Мел взорвалась:

– Я знаю, что люди бывают законченными негодяями: не настолько уж наивна, черт возьми! – но Салли… господи! Она же была для нас всем! Просто в голове не укладывается, и смысла никакого во всем, что случилось, не вижу.

– Мне очень жаль… Если бы я мог решить проблему как-то по-другому…

Мел невесело усмехнулась:

– О нет! Ты так гордился своей честностью! Зачем же лгать сейчас, только ради того, чтобы пощадить мои чувства… Мне хорошо известно, что ты решительно настроен сначала задушить Салли, а потом меня.

– Ну да, – хмыкнув, признался Бо, – но совершенно по другой причине.

– Я все время думаю… – задумчиво проговорила Мел, проведя пальцем по запотевшему боку своей жестянки с содовой. – Чего ты от меня добиваешься?

– Честности.

– Это ты уже получил.

– И любви! – выпалил Бо прежде, чем внутренний цензор успел его остановить.

Мел отвернулась к окну и, обращаясь к стеклу, заметила:

– И этого ты тоже добился.

«Тогда твое сердце!» – хотелось ему добавить, но испугавшись, что она схватит парашют и сиганет вниз, он лишь непринужденно улыбнулся:

– Значит, я получил все, чего хотел? Так?

Мел долго молчала, задумчиво разглядывая расстилавшийся внизу ландшафт, потом еле слышно произнесла:

– Да, и я тоже этого хочу.

Дождавшись, когда она посмотрит на него, Бо улыбнулся, надеясь, что в этой улыбке Мел увидит и его сердце, и душу.

– Мы можем все это обсудить!

Не только это, но и, очевидно, многое другое, гораздо больше…

Они вернулись как раз перед закрытием. В атмосфере назревала новая гроза, и назначенные на утро полеты были под вопросом. Впрочем, тучи собирались и в самом аэропорту Норт-Бич.

Эрнест ушел сразу по прибытии Мел и Бо, ограничившись сварливым бурчанием и недовольным взглядом и прихватив с собой очередного паука в банке. Шер и Ал опять поссорились: Ал выкинул какую-то глупость, а супруга не преминула сообщить ему об этом в весьма недвусмысленных выражениях, – и теперь не разговаривали. Дэнни тоже не было слышно, хотя это как раз неудивительно при работающем воздушном компрессоре и прочих устройствах для техобслуживания, не говоря уже о музыке, которая буквально долбила по черепу, а от ударов басов сотрясались стены ангара.

Дайми, в надежде на успокаивающий эффект, жгла благовония, однако добилась прямо противоположного: браслеты звенели на запястьях, глаза выдавали ее тревогу. Она пошла за Мел в ее офис.

– Ну как все прошло? Судя по твоему лицу, ничего хорошего, да?

– Решительно ничего! Все плохо, – буркнула Мел, падая в кресло.

– Какой ужас!

– Мы нашли бывшего мужа Салли, и с ним она жила под именем Росарио Лопес.

– Что?!

– Да. И держись – чем дальше, тем страшнее. Пока они были женаты, она ухитрилась переоформить всю его собственность на себя, потом, когда развелись, все продала. Он остался на бобах, а она исчезла.

Дайми в ужасе поднесла ладонь ко рту и, помотав головой, плюхнулась в кресло.

– И вот что мне не дает покоя: похоже, таких вот мужей, которых она оставила с носом, пруд пруди. Я хочу позвонить Мэту и попросить выяснить, под какими еще именами она могла жить.

– Боже правый!

Наклонившись, Мел сжала пальцы Дайми.

– Ты ведь понимаешь, что будет дальше, правда?

– Мы сунем головы в песок и притворимся, что ничего этого никогда не было?

Мел покачала головой.

– Тогда что? Наденем блестящие красные сапожки, трижды щелкнем каблуками и запоем?

– Прости, – прошептала Мел. – Только, умоляю, не делай глупостей.

– Даже не собиралась!

Дайми выдвинула нижний ящик стола и вытащила три свечи, которыми Мел никогда не пользовалась, и принялась шарить в другом ящике – наверное, искала благовония.

Накрыв ее руку своей, Мел предложила:

– Эй! Давай куда-нибудь сходим, пообедаем…

– Что в переводе означает: нянчиться с Дайми, как с младенцем, а то бедняжка завалится куда-нибудь и напьется.

Да, черт подери, именно так! Но, конечно, ничего подобного Мел сказать не могла, особенно сейчас, когда у подруги дрожали руки, когда ее единственный родной человек на планете кусает губы, чтобы не расплакаться, который стоит на грани…

– Я не пью уже шесть дней, – сообщила Дайми совершенно бесцветным голосом и подняла глаза на подругу. – Ты об этом знала?

Мел покачала головой: к стыду своему, она даже не заметила.

– А мне так хотелось, чтобы ты обратила на это внимание. Разумеется, для нормального человека шесть дней не срок, однако…

– Прости. Мне следовало быть внимательнее.

– Нет, это не в твоем стиле, – вздохнула Дайми.

– И не в твоем.

– Да. Однако, насколько мне известно, это обычные реакции обычного человека. И еще: в последнее время я многое переосмыслила и кое-что поняла. Это моя жизнь и мой путь, и пройти его мне придется самой.

Мел кивнула, а Дайми продолжила:

– Вот ведь ты же всегда шла своим путем, и это у тебя отлично получалось. Справлюсь и я!

– Уверена, что ты справишься. – Мел крепко обняла подругу. – Мы обе со всем отлично справимся.

Дайми судорожно вздохнула.

– Смешно. По правде говоря, я никогда не верила, что мы сумеем выкрутиться. Думаю, в этом-то и заключалась проблема. Даже тогда, когда все было как раньше, до всей этой истории с продажей, до появления Бо! Я только и делала, что переживала по каждому поводу, изводилась от тревоги, даже не спала ночами.

– Но ты никогда ничего не говорила… – изумилась Мел. – Только жгла свои свечки и искала утешения.

– Да. Ты даже не представляешь, сколько нужно алкоголя для того, чтобы казаться спокойной, этакой пофигисткой… – с горечью призналась Дайми. – Но странное дело: сейчас, когда все так запуталось, что дальше некуда, я впервые за это время ничего не боюсь. Как такое может быть?

– Может! И ты просто молодец. Мы обе с тобой девахи что надо.

Дайми, рассмеявшись, крепко обняла подругу, и Мел с радостью отметила, что она больше не дрожит.

– Мне всегда казалось, что все идет благодаря Салли.

Мел отстранилась.

– Может, она и дала нам старт, но мы сумели доказать, что и сами чего-то стоим, да и прозрели вовремя. Согласна?

– Да. – Дайми принялась рассматривать свой безупречный маникюр. – Мне бы хотелось поговорить с тобой про договор аренды…

– Конечно, и мне. Было бы правильно вписать туда и тебя.

Дайми покачала головой.

– Нет-нет, ничего такого я не хочу.

– Я могу включить тебя в платежную ведомость «Андерсон эйр», а не Норт-Бич, и таким образом…

– Мел!

– И тогда зарплату тебе будет начислять не Бо.

– Да помолчи ты минуту!

Мел осеклась, вдруг догадавшись… Черт, да она знала…

– Я подумываю о том, чтобы заняться чем-нибудь совершенно иным, – тихо проговорила Дайми. – И уже подала документы в университет.

О боже!

Дайми улыбнулась.

– Когда закончу, смогу оказывать медицинскую помощь на борту, как мне всегда и хотелось.

Мел так и ахнула:

– Но… ты же ненавидишь летать!

– Нет, просто боюсь. Но сумела же ты преодолеть свои страхи? Значит, и я смогу.

– Но я вовсе не преодолела никаких страхов…

– Но ты же впустила в свою жизнь мужчину!

– Прикуси язык! И с каких пор это входит в список моих страхов?

– С тех пор как тебя бросила мать; с тех пор как тебя бросил отец; с тех пор как нас бросила Салли. И теперь у тебя появилась такая же привычка – бросать: ты уходишь прежде, чем такая идея возникнет у твоего партнера. Тебе это подтвердит любой парень, с кем ты встречалась.

У Мел так защемило в груди, что пришлось даже растереть то место, где билось сердце, – вот как было больно. Только облегчение не наступило.

– Я не боюсь впускать людей в свою жизнь. Ведь я впустила же всех, кто здесь работает: Шер, Ала, ребят… и тебя, не так ли?

Мел было улыбнулась, но при следующих словах Дайми сникла.

– Ты позволила нам стать частью твоей жизни, потому что была нужна – каждому из нас на свой лад. Мамочка-наседка и цыплята. Взгляни правде в глаза, дорогая! Сама ты не умеешь быть цыпленком, потому что не знаешь, как это – полагаться на других. И тебе никто не нужен.

– Мы вроде бы говорили о Салли, – совершенно растерялась Мел, – о ее преступных наклонностях: как она нас обманула, да и не только нас – целую толпу народа. Почему, бога ради, мы вдруг перешли на обсуждение меня и моих грехов?

– Потому что грехи у тебя замечательные.

Мел фыркнула, а Дайми открыла было рот, собираясь еще что-то добавить, но вдруг замерла, словно увидела за спиной у Мел привидение. Ее глаза тут же заволокло мечтательной дымкой, рот сложился в нежную улыбку.

Мел обернулась взглянуть, на кого это смотрит подруга, и увидела появившегося Дэнни, стройного, поджарого и сурового.

И смотрела мечтательно Дайми именно на него, явно забыв обо всем на свете.

Мел пришлось даже развернуть кресло, чтобы убедиться, что ей не померещилось. Она что-то пропустила? Светлые волосы Дэнни были забраны на затылке заколкой, бейсболка надета задом наперед, и выглядел он как… Словом, здорово выглядел.

И Дайми глотала слюнки, буквально пожирая его взглядом. А он направился в кафе, улыбнулся Шер, когда та подала ему содовую, и как ни в чем не бывало начал пить, откинув голову.

Сидевшая футах в тридцати пяти от него Дайми вздохнула, но это услышала только Мел.

Поставив банку на стол, Дэнни оглянулся и, поймав взгляд Дайми, долгую минуту смотрел ей в глаза, потом вышел, двигаясь с обычной непринужденной грацией.

– Все еще злится… – со вздохом констатировала та.

– Что? С чего бы ему на тебя злиться? – Мел совершенно запуталась.

– Забудь. Он всего-навсего мужчина, и такой же глупый, как все они.

– Глупый?

– Ну да. У него же ведь есть пенис…

– Ведь вы с ним всегда были друзьями!

– Были, – сухо кивнула Дайми, и вдруг ее плечи поникли. – О черт, кого я хочу обмануть? Дело во мне. Это я все испортила. А теперь из-за него со мной что-то творится. В общем, дышу неровно, аж в пот бросает. Это ужасно!

Мел откинулась на спинку стула и, узнав симптомы, тихо рассмеялась.

– Кажется, ты влюблена.

– Нет. Скорее у меня какой-то вирус. – Дайми схватила сумочку. – Все, исчезаю, меня здесь нет.

– Ты куда?

– Все со мной будет хорошо… с нами обеими все будет хорошо.

– А Салли? – напомнила Мел.

– О-о, что тут скрывать – это очень больно и обидно.

– Салли была для тебя всем, а я только что бросила бомбу тебе на колени. – Мел хотелось удержать Дайми, помешать наделать глупостей, чем-нибудь занять, причем основательно. – Наверное, нам все-таки следует пойти…

– Я же тебе сказала – со мной все в порядке, – не дала ей договорить Дайми, поцеловала в щеку и упорхнула, оставив Мел в полном недоумении.

Глядя подруге вслед, ей очень хотелось верить, что так и будет, – необходимо было верить.

Глава 24

Дайми перевела дух лишь после того, как добежала до своей машины. Да, она оказалась не такой стойкой, как хотелось бы, но по крайней мере дело было не в желании выпить. Нет. Это исключительно эмоциональный стресс. Господи, Салли!

Злясь на себя за то, что не может выбросить Салли из головы, она рылась в сумочке в поисках ключей от машины, но вместо них ей попадалась то ручка, то любимый блеск для губ, то тампон… – в общем, что угодно, но ключей не было.

Вот черт! В конце концов ей пришлось просто вывалить содержимое сумочки на капот машины. Ах вот где, оказывается, ее библиотечная карточка и рецепт, который она недавно искала! Здесь же – полюбуйтесь – пропавшая книга: красавец пожарник на обложке и сплошной секс на страницах.

Дайми осмотрела кучу всякой всячины на капоте своей машины, но ключей так и не обнаружила. Почувствовав, как на глаза наворачиваются слезы, которых давно себе не позволяла, она подумала: ну почему она такая несобранная, почему не может сложить два и два?

Почему Салли так с ними поступила?

Дайми старалась строить свою жизнь по ее примеру, во всем ей подражать. Эта женщина ее восхищала.

Салли ничего не делала для того, чтобы перед ней благоговели, а просто жила: стремительно, ярко, без оглядки, – и Дайми увлекло в этот водоворот, она тоже стала так жить, по собственному выбору… И что же? Салли оказалась абсолютно недостойной ее восхищения – может и вовсе не Салли… О боже, какой ужас!

У нее было ощущение, будто кто-то выбил почву у нее из-под ног. Кажется, Дайми не была больше уверена, что знает, кто она и чего вообще хочет. Как ей быть дальше?

Всего лишь неделю назад у нее таких вопросов не возникало: отправилась бы в бар, где бы ее снова макнули лицом в грязь, потом поехала бы домой в сопровождении очередного красавца, который помог бы ей забыть о неприятностях хотя бы на несколько часов, – а теперь эта мысль вызывала отвращение, навевала грусть. Ей так чего-то хотелось… чего? И так это было нужно… что? Она не могла найти ответа. Разумеется, для начала было бы неплохо найти ключи.

За ее спиной кто-то хлопнул дверцей машины, и, обернувшись, Дайми застыла.

Дэнни.

Отлично: уже успел переодеться в выцветшие желтые шорты, старые пляжные шлепанцы и футболку того же небесно-голубого цвета, что и глаза, прикрытые козырьком бейсболки, и прицепил доску для серфинга к своему грузовику.

– Привет, – едва ли не шепотом поздоровалась Дайми.

Они не разговаривали с того вечера, когда он отвез ее домой, и ей так его не хватало, хоть плачь. Его дружбы она лишилась исключительно по собственной вине: сначала долгие годы держала на расстоянии, затем, когда понадобилась помощь, бросилась к нему.

Стоило ли удивляться, что Дэнни никогда даже не пытался сблизиться с ней? Господи, при воспоминании о том вечере в ресторане у нее начинали гореть щеки.

Дэнни оглянулся.

– Ты в порядке?

Целую минуту Дайми соображала, что ответить, но не успела и рта раскрыть, как он покачал головой и невесело рассмеялся:

– Не бери в голову! Просто великолепно, правда? Как всегда.

– Если хочешь знать – нет, не великолепно, а плохо, и уже давно.

Дэнни застыл на месте и в недоумении уставился на нее, а потом, обойдя грузовик, подошел вплотную.

– Тебя кто-то достает?

– Нет, так что спасать меня не надо.

Опустив глаза, Дайми принялась рассматривать пальцы его ног: чистые, загорелые и достаточно крупные, – отчего в мозгу возникла дурацкая мысль… что-то там насчет размера… пальцев на мужской ноге.

– Всегда готов помочь, если нужно. Я не против.

Нет, очень даже против: Дэнни переживал, когда она напивалась в баре и скакала из постели в постель, – и, как друг, очень тревожился. За это она ему обязана.

Дэнни приподнял ей подбородок, погладил щеку. В его бездонных глазах Дайми увидела что-то такое, от чего в горле собрался тугой комок, чего прежде не разрешала себе видеть.

– Помощь – это нормально, если вдруг тебе плохо, – заметил Дэнни. – Главное – не бояться ее принимать.

Принимать! Вот чего она никогда не делала.

– Просто плохие новости, вот и все, – пожала плечами Дайми. – Глупости делать я не собираюсь, так что не переживай.

– Конечно нет.

– И не стоит беспокоиться, что я опять позвоню среди ночи и попрошу…

– Дайми!

– Иди уже на свой серфинг, в конце концов!

Дайми отвернулась и принялась поспешно запихивать все содержимое в сумку, искренне надеясь, что Дэнни уйдет до того, как ей придется признаться, что не может найти эти чертовы ключи, что ее снова нужно спасать. Она скорее съела бы собственную сумочку, чем попросила его о помощи.

– И поторопись, пока ветер не поднялся…

Схватив за плечи, Дэнни развернул ее к себе лицом.

– Ты перестала жить. Почему бы тебе заодно не перестать убегать?

Ее сердце пропустило удар, потом забилось глухо и тяжело.

– О чем это ты говоришь?

– С той ночи ты не выпила ни капли спиртного.

Да, и никого не поцеловала, потому что после Дэнни даже подумать не могла, чтобы целоваться с кем-то другим. Дэнни даже не подозревает, насколько для нее важно, что он заметил, что она больше не пьет.

– А может, я запираюсь дома и напиваюсь в стельку каждый вечер?

– Нет, – покачал он головой. – У тебя в глазах появился блеск, ты будто светишься изнутри. С возвращением, Дайми. Главное – пройти этот путь до конца, чтобы взглянуть в лицо своим неудачам.

Она рассмеялась и ответила резче, чем хотела:

– Разумеется! Именно этим я как раз и занимаюсь, чтобы не видеть всего того дерьма!

– Милое оправдание, – совершенно серьезно заметил Дэнни.

– А мне помогает! – отрезала она.

– Ты пила не ради удовольствия и мужиков меняла – тоже: ты все это делала потому, что хотела что-то найти.

– Ну да, ну да! Скорее потерять себя.

Он молча смотрел на нее, и ей пришлось признаться:

– Ладно. Я действительно искала способ забыться.

Он покачал головой, а Дайми пожала плечами, как будто все это ей глубоко безразлично, хотя сердце грозило выпрыгнуть из груди, и произнесла:

– Я понятия не имею что, ты прав…

– Помнишь, ты тогда спросила…

Разумеется, Дайми помнила, как спросила, почему он никогда не делал попыток с нею сблизиться, – но сейчас не могла об этом говорить: не было сил рассуждать на эту тему, – поэтому не дала ему закончить:

– Послушай, мне пора…

– Мы с тобой давние друзья.

Дайми на мгновение прикрыла глаза: «друзья»! – но потом все же заставила себя посмотреть ему в лицо, хотя на сердце скребли кошки.

– Да, я знаю.

– Мы говорили обо всем: о работе, о жизни, о всякой чепухе, – но…

«Но». Как она ненавидела эти «но»! Дайми казалось, что с нее сорвали одежду и стоит она тут перед ним совсем голая.

– Но всегда было что-то такое, что ты держала при себе.

Вот так: ее тайное убежище разрушено до основания.

Дэнни взял ее за плечи и легонько встряхнул.

– Это я, помнишь? Я. Ты можешь во всем мне доверять.

При этих словах Дайми, к собственному стыду и замешательству, почувствовала, как глаза наполняются слезами.

– Мне следовало начать вот с чего, – продолжил Дэнни, явно злясь на себя. – Ты спрашивала, почему я никогда не делал попыток сблизиться с тобой, отвечаю: ты не готова к тем отношениям, которые мне нужны…

– Но ведь нам вовсе не обязательно…

– Я имею в виду постоянные отношения.

Дайми замерла, не в силах взглянуть ему в глаза.

– Подними голову, черт тебя дери! Может, то, что ты ищешь, сейчас прямо перед тобой.

Она наконец-то взглянула на него, когда Дэнни тихо добавил:

– И, быть может, я устал дожидаться, когда же ты это увидишь.

О господи! Он и не догадывался. Просто не догадывался. Она многое в себе поняла всего лишь за неделю размышлений на трезвую голову. Вечеринки и мужчины больше не казались привлекательными. А вот Дэнни ей нравился: очень-очень нравился, – но слишком мало времени прошло! Дайми понимала, что доверить ему свое сердце пока не готова.

– Просто не хочу проснуться однажды утром после потрясающего секса и увидеть, как ты бежишь к двери, – заявил он резко. – Не хочу, позвонив, наткнуться на голосовую почту, потому что ты увидела мой номер и решила не отвечать.

Сгорая со стыда, Дайми тем не менее сумела взять себя в руки и глаз не отвела.

– Теперь понятно почему?

У Дайми подкашивались ноги, язык прилип к нёбу.

– Мне же не нужны одноразовые отношения.

О боже! Неужели он не видит, что ее сердце готово выпрыгнуть из груди?

– Мне это даже в голову не приходило…

– Я это понимал. И ты до сих пор не знаешь главного: я тебя люблю, и очень давно.

У нее буквально отвалилась челюсть, но звук, который вырвался изо рта, был так похож на слабый писк, что Дэнни рассмеялся, а потом с горечью заметил:

– Да, и я вижу, как мое признание тебя обрадовало.

Его улыбка превратилась в гримасу, и он распахнул дверцу грузовика.

Он ее любит… любит… любит…

К тому времени как Дайми обрела способность говорить, Дэнни, уже забравшись в кабину, положил руки на руль.

Наклонившись, она заглянула в кабину, чтобы видеть его лицо: доброе, спокойное и, черт подери, такое привлекательное. Какая же она ворона, что столько времени этого не замечала!

– Обрадовало.

– Что? – не сразу понял Дэнни.

– Твое признание очень обрадовало. Знаешь, никто никогда… – Она запнулась, но лишь потому, что считала очень важным найти правильные слова. – Никто и никогда меня не любил. Нет, Мел, конечно, любит, но, наверное, это не совсем та любовь.

Его улыбка, неторопливая и искренняя, растопила лед, который так долго сковывал ее сердце.

– Да, это другое.

– Дэнни, я очень счастлива, но мне нужно время…

– Понимаю и не собираюсь тебя торопить, так что не беспокойся.

– А если мне понадобится много времени?

Перегнувшись через пассажирское кресло, он распахнул дверцу:

– Давай просто положимся на судьбу. Садись.

– Но…

Дэнни улыбнулся, и у нее на душе потеплело:

– Ты мне доверяешь?

Дайми ответила беспомощной улыбкой. Какой он милый! Лучше она не встречала. И очень привлекательный. Горячий.

– Да, наверное. Только…

Он сказал, что любит ее, но она не призналась в ответ. И сама не знала, сможет ли когда-нибудь произнести эти слова.

– Ты слишком много думаешь, – заметил Дэнни.

– Просто не хочу тебя обидеть.

– Поверь, я не собираюсь тебя похищать – всего лишь подвезу.

Рассмеявшись над собственной глупостью, Дайми села в машину. Улыбка Дэнни согревала ее: никогда еще не чувствовала она такого тепла.

– Давно каталась на доске?

Пристегиваясь ремнями безопасности, Дайми покачала головой.

– Я не прихватила с собой купальника.

– А ныряла давно?

Тряхнув волосами, Дайми от души рассмеялась, потому что впервые за весь день была хоть в чем-то уверена:

– Нет, лет сто не ныряла.

– Что ж, отлично!

Какая у него восхитительная улыбка – открытая и по-мальчишески озорная.

Дайми с детства обожала озорников, поэтому, когда Дэнни выруливал с парковки, снова счастливо рассмеялась.

Мел не могла заснуть, и не только потому, что было жарко, хотя теперь, когда на небе сгустились грозовые тучи, духота сделалась просто невыносимой. Насчет своего будущего она могла не тревожиться, поскольку подписала договор аренды, который сейчас лежал на столе.

Тем не менее вся она была во власти беспокойства.

Встав с постели – все равно заснуть не удавалось, – Мел прошла в темную гостиную и, увидев в венецианское окно, что небеса разверзлись и хлынул дождь, обхватила руками поджатые ноги, опустила подбородок на колени и погрузилась в раздумья о том, что узнала сегодня о Салли.

Как можно совместить несовместимое? Мел вспомнила, как Салли учила ее орудовать гаечным ключом, как впервые позволила взять в руки штурвал в полете – а ей тогда было всего тринадцать, – как учила проводить предполетную проверку. Она всегда твердила, что очень важно ничего не упустить, и никогда не скупилась на объяснения… Под руководством Салли Мел впервые в жизни посадила самолет, и тогда она, взъерошив ей волосы, похвалила: «Отличная работа, девочка! Ты прирожденный пилот, как и я».

Мел вспомнила, как Салли со слезами на глазах крепко обняла ее, после того как ей вручили летное свидетельство, и сказала: «Оставайся собой, оставайся такой, какая ты есть!» – а она ответила: «Но я хочу быть такой, как ты». Салли в ответ лишь покачала грустно головой…

Господи, как тяжело! Мел вздохнула раз, другой… но в груди по-прежнему щемило, глаза жгло от невыплаканных слез. Проклятье! Как можно лелеять эти милые сердцу воспоминания, зная, что Салли – преступница, которая причинила столько горя ни в чем не повинным людям?

Мел решила больше не плакать, потому что утром уже пролила столько слез, что хватит до конца жизни. Она бы умерла с горя, но Бо вернул ее к жизни. Как ему это удается – приводить в порядок все и всех?

Мел привыкла думать о себе как о рабочей лошадке, но теперь начала прозревать. Оказывается, жизнь – это не только работа, но и множество самых разных чудесных вещей, которые ей только предстоит для себя открыть. И, что бы ни случилось, она будет счастлива.

Однако внутренний голосок все время задавал вопрос: что произойдет, если Бо захочет остаться в Норт-Бич? В ее жизни будут не только самолеты, но и мужчина… любовь.

От этой мысли сердце ее так забухало, что стало страшно, и в ту же минуту раздался тихий стук в дверь, отчего Мел испугалась еще сильнее.

– Дайми?

– Не угадала.

Бо.

Мел аж встрепенулась при звуках такого знакомого, такого родного голоса. Ее душа рвалась ему навстречу: распахнуть бы дверь, броситься на шею, – но Мел только прижалась к двери лбом и сказала себе, что когда-нибудь все равно придется отказаться от Бо, поэтому чем скорее, тем лучше. И ей почти удалось устоять, если бы он не постучал снова.

Глава 25

Мел закрыла глаза. «Сопротивляйся! Ты можешь!..»

Она должна это сделать, потому что ее чувства не ограничивались желанием физической близости. Ее тоску не утолить еще одной мимолетной встречей ради секса, пусть даже и потрясающего, потому что Бо не сможет – да и не захочет – предложить ей больше, поскольку все равно уедет.

К черту! Неужели мало разочарований выпало на ее долю?

Во входную дверь больше не стучали, и Мел вздохнула, как ей показалось, с облегчением, но вздох буквально застрял в горле, когда вновь раздался стук, на сей раз в заднюю дверь.

Она увидела его сквозь стекло. Молния осветила лицо и глаза, в которых ей виделись такие тайны, о существовании которых она и не подозревала.

– Мел!

Она смотрела на него и лишь качала головой, ощущая себя очень слабой и совершенно беззащитной.

– Открой. – Его раскрытая ладонь легла на стекло. – Пожалуйста!

Черт! Его низкий хрипловатый голос, манера растягивать слова на австралийский манер действовали на нее безотказно, поэтому она распахнула дверь, не в силах сопротивляться, и поспешила вернуться в гостиную, на свое место у окна.

Опершись руками о подоконник, Мел уставилась в черноту ночи в тревожном напряжении из-за стоявшего за спиной мужчины, который молча ждал в темноте гостиной.

Пол скрипнул, когда он подошел ближе, все так же ни слова не говоря. Вокруг Мел воздух сгустился, потрескивая разрядами. Она едва могла дышать.

Ни он, ни она еще не произнесли ни звука.

Дождь пошел с новой силой, струи хлестали по стеклу, и Бо был уже рядом: она его чувствовала, – хотя и двигался он абсолютно бесшумно.

«Уходи. Пожалуйста, уходи! Нет! Останься…»

Голова и тело явно затеяли игру «кто кого», и это выбивало Мел из равновесия.

– Бо, я не могу…

– А я ни о чем тебя и не просил.

Его голос хоть и доносился из темноты, словно отделенный от тела, но он был близко, как всегда близко. Наверное, если бы даже впала в кому, Мел, стоило заслышать этот низкий сочный голос, приправленный австралийским акцентом, очнулась бы к жизни… и к зову плоти.

Не глядя на Бо, Мел прижалась лбом к оконному стеклу, стараясь не смотреть на отражение Бо: это опаснее, чем запустить руку в пакет с пончиками, – потому что сопротивление невозможно.

Может, все-таки взять один, этот такой вредный для здоровья пончик?

А лучше – несколько.

Если она сейчас обернется, а он заговорит, ей грозит непроизвольное самовозгорание.

Стоя у Мел за спиной, Бо коснулся ее волос.

О боже, как он близко! Так близко, что Мел почувствовала тепло его тела, его дыхание на своем виске.

– Мел…

– Уже поздно, – шепнула она, не отстраняясь от холодного стекла.

– Понимаю. Просто не мог уснуть – лежал в постели и рассматривал потолок.

Его слова вызвали у нее улыбку.

– Достойное занятие в постели.

– Есть предложение получше.

Тело охватила знакомая истома, что было вполне предсказуемо, глаза сами собой закрылись, а из горла вырвался хриплый шепот.

– Для этого ты и пришел?

Он провел пальцем по ее шее, ухватил ворот растянутой футболки и стянул с плеча. Простое прикосновение, но какая буря чувств!

– Бо!..

– Я там лежал…

– Изучая потолок.

Он хмыкнул.

– Да. Представлял, как ты тут: и как, должно быть, страдаешь после сегодняшнего.

Теперь ей пришлось на него взглянуть. В тусклом свете черты его лица казались более резкими, а сам облик стал едва ли не демоническим.

– Значит, ты приехал… чтобы облегчить мои страдания?

– Можно сказать и так, – с усмешкой согласился Бо. – Когда лежишь и смотришь в потолок, эта идея кажется очень заманчивой.

«Лежишь и смотришь в потолок…» Хорошо бы опрокинуть сейчас его на спину, оседлать бедра. Мел снова отвернулась к окну, опершись ладонями о подоконник, будто ее заворожил пейзаж за стеклом.

А тем временем океанские волны с грохотом разбивались о берег, дождь лил как из ведра.

Бо положил ладони ей на плечи и начал растирать затекшие мышцы с такой умелой нежностью, что с ее губ сорвался вздох, похожий на стон.

Какое-то время оба молчали, потом Мел нашла в себе силы вспомнить о делах.

– Я позвонила Мэту и попросила выяснить, под какими еще именами могла скрываться Салли.

– Я тоже кое-что предпринял.

«Кто бы сомневался».

– Давай не будем об этом, – тихо сказал Бо. – По крайней мере сегодня.

Ах какие у него руки – прямо волшебные… Она хорошо знала, на что они способны. От прикосновения ладоней к ее шее, плечам и рукам Мел словно превращалась в податливый воск и в конце концов сдалась, упала в его объятия.

Опершись спиной о его грудь, Мел на подкашивающихся ногах искала опору в его крепкой, сильной фигуре. Она не успела как следует разглядеть Бо, но кожей плеч ощущала ткань его футболки, а ее голые ноги терлись о грубый деним джинсов. Она совершенно ослабела, и, чтобы восстановить равновесие, ей пришлось перенести вес своего тела на его бедра.

Стон, слетевший с его губ, недвусмысленно дал понять, какие последствия возымело это движение, как и его восставший член, который она чувствовала ягодицами. Мел твердила себе, что ничего такого они делать не будут, но его руки уже гладили ее талию, обнимали бедра, а ей только и оставалось, что хвататься за деревянный подоконник, словно в нем ее спасение.

А его руки уже были везде: только что гладили живот, и вот уже подняли подол футболки и коснулись обнаженной груди, напрягшихся сосков.

– Вот о чем я мечтаю, – сказал он чуть хрипловато. – Каждую ночь я просыпаюсь от того, что хочу тебя.

Его рука скользнула в трусики и резкий вздох был свидетельством удовольствия, когда он обнаружил под пальцами влагу, что позволило проникнуть глубже, где она так хотела его чувствовать.

Его губы касались плеч, шеи, сладкого местечка за ухом, действуя в такт движению умелых пальцев. Поцелуи были горячие, влажные, жадные.

Открыв глаза, Мел поймала собственное отражение в оконном стекле: волосы в буйном беспорядке, лицо алчущее, футболка задрана вверх, обнажая одну грудь с резко выделяющимся возбужденным соском. Вторую накрывала большая ладонь Бо. Дышала Мел так, будто только что пробежала дистанцию. Рука, которая находилась у нее между ног, еще двигалась. Этот вид так возбуждал, что Мел не могла отвести взгляд. Надо бы закрыть глаза, но она смотрела, потому что никогда еще не доводилось ей видеть себя вот такой…

Потом она подняла взгляд и увидела отражение Бо. В отличие от нее он не смотрел в окно, а, опустив голову, пожирал взглядом ее тело. Выражение лица у него было такое, что у Мел пальцы ног свело судорогой.

– Бо!

Он нажал на упругий узелок большим пальцем, и она не смогла сдержаться: сотрясаясь всем телом, выгнула спину и подалась вверх, так что обнаженные груди коснулись холодного стекла. Второе прикосновение вырвало из ее груди крик.

Разум ей больше не служил. Ничего не осталось, кроме ощущений: горячих пальцев, ласкающих женскую плоть; холодного стекла, о которое распластались груди; его губ на шее; твердого члена, упиравшегося в ягодицы.

– Умоляю… – услышал он шепот.

Именно это послужило сигналом. Вмиг трусики оказались на полу, вжикнула «молния» джинсов, что-то шлепнулось на подоконник. Мел скосила глаза: упаковка презерватива. Значит, они не станут усугублять ошибки, которые уже совершили.

А затем она вовсе лишилась способности думать, потому что Бо одним мощным движением вошел в нее. Мел вскрикнула, он ей вторил, когда она резко подалась назад, потому что ей хотелось еще глубже.

– Бо! Пожалуйста, еще!

Она не могла просто стоять, но его руки так крепко сжали бедра, что Мел чувствовала себя будто в тисках.

– Не двигайся. Бога ради, не двигайся! – хрипло раздалось в темноте.

Но что она могла с собой поделать, когда он – такой огромный внутри ее – заполнял до отказа? Она уже была готова взорваться, когда он большим пальцем принес ей желанное освобождение. Тело свело сладкой судорогой, и в тот же миг, вонзаясь пальцами ей в бедра, застонал и Бо. Его движения ускорились, стали более мощными, и она взорвалась еще раз. Или это все еще длился первый взрыв? Мел не знала, да и какая разница, если испытываешь ни с чем не сравнимое наслаждение. Снова и снова… А потом раздался гортанный крик Бо, и она почувствовала эту могучую пульсацию в глубине собственного естества.

Увлекая ее за собой, как будто его ноги больше не могли служить опорой им обоим, Бо опустился на пол.

– Итак, – заметила Мел, лежа на полу, когда обрела наконец способность соображать и говорить, – кончилось тем, с чего началось: мы и здесь разглядываем потолок.

Сдавленно хохотнув, Бо перекатился на бок, устраиваясь поудобнее, и еще не вполне восстановив дыхание, сказал:

– Делать это вместе с тобой гораздо приятнее.

– Я сегодня, как фейерверк, – призналась Мел смущенно, – уж очень быстро достигла вершины!

– Причем в два залпа, – взглянув ей в лицо, в улыбкой заметил Бо.

– Ты и это считал?

– Не было необходимости: ты так кричала, что…

– Неправда!

– Мы кричали вместе.

Мел почувствовала, что заливается краской, и Бо снова рассмеялся:

– Что, неужели опять приступ стеснительности?

– Неужели я правда кричала?

– Да, причем мое имя, – сообщил Бо с гордостью.

Неудивительно. Ему достаточно было лишь дотронуться до нее, и она уже пылала от страсти. От одного его взгляда ее бросало в жар, а стоило о нем подумать, как слабели колени и между ног выступала влага. И, конечно же, ему ничего не стоило заставить ее кричать. Покачав головой, Мел с трудом поднялась и пробормотала:

– А теперь тебе пора.

– Ну уж нет: с твоего позволения, я останусь, пока не распутаю это дело. Тем более что тебе продолжают угрожать.

Мел в недоумении уставилась на него. Она-то имела в виду, что ему пора домой до утра, но то, что Бо заговорил об отъезде вообще, выдавало все его мысли.

Мел прикрыла груди руками, внезапно почувствовав себя очень неуютно из-за наготы.

– Я… всего лишь хотела сказать, что тебе пора покинуть мой дом, – скоро рассвет.

Его ленивая улыбка – как у кота, наевшегося сметаны, тут же исчезла.

– Мел!

Ничего не желая больше слышать, она отвернулась, и Бо процедил сквозь зубы:

– Да у тебя просто талант изобретать проблемы.

Она бегом бросилась в спальню и, захлопнув дверь, в темноте стала пробираться к шкафу, чтобы поскорее одеться, надеть на себя все, что успеет…

За спиной раздался звук открываемой двери, и Бо вошел следом за ней, даже не попытавшись хоть что-нибудь надеть.

– Уже поздно! – заявила Мел, постаравшись, чтобы тон был максимально холодным, но вышло не очень: перед ней стоял Бо, прекрасный, как языческий бог.

– Мы должны поговорить… насчет моего отъезда из Штатов.

– Как раз об этом говорить я не хочу!

– Ты же не станешь отрицать, – несмотря на ее протест, – тихо продолжил Бо, – что я никогда не давал тебе повода думать, будто намерен остаться…

– Конечно, не стану, – быстро согласилась Мел. – А теперь уходи.

Он смотрел на нее долгую минуту, в то время как Мел отчаянно пыталась сохранить остатки спокойствия – вернее не лишиться его окончательно.

– Я так понимаю, вердикт окончательный и обсуждению не подлежит, – констатировал Бо.

– Совершенно верно.

Глава 26

Впервые за все годы внутренний будильник Мел не прозвенел, и к тому моменту, когда переступила порог Норт-Бич, она опаздывала уже на пятнадцать минут, что немедленно сделало ее центром внимания. Все, кто был в кафе, уставились на нее с таким видом, словно она воскресла из мертвых, продолжая тем не менее энергично жевать свои пончики.

– В чем дело? – ощетинилась Мел, заняв оборону. – Я немного опоздала, и что с того?

– Уже дважды, – заметила Шер, явно озабоченная.

– Да. Не иначе как в аду грянули морозы, – заметил Келлан.

Ритчи было захихикал, но под гневным взглядом Мел осекся. Она же схватила пончик и, вздернув подбородок, заявила:

– Ну проспала, ничего особенного.

Подумав немного, Мел решила, что сегодня можно съесть и два, и, схватив второй, пошла к себе в офис, не забыв показать Ритчи кулак.

Однако ни лимонное тесто, ни кремовая начинка не могли заполнить зияющую пустоту, образовавшуюся внутри ее. Мел села за стол и занялась расписанием своих рейсов, стараясь не думать о прошлой ночи в объятиях Бо, о тех счастливых мгновениях, когда совершенно растворилась в его любви, а еще о том, как накануне они летали на поиски в Мексику, где узнала про Салли такое, от чего ей стало еще хуже, да еще их чуть не пристрелили!

Ни о чем этом ей думать не следует.

Не обрадовало и открытие, которое она сделала несколько позже: в Норт-Бич царил боевой дух, уныние напрочь испарилось, и люди были счастливы и вполне довольны. Шер во всю мощь легких подпевала очередному кумиру восьмидесятых, успев за это утро обнять всех без исключения раза по три-четыре. Ал был помилован, поскольку смог не только продать несколько фотографий, но и заинтересовать своими работами какую-то галерею.

И еще: Дайми теперь улыбалась – с улыбкой отвечала на звонки, очаровывая клиентов. Мел могла бы заподозрить влияние алкоголя, но знала, что подруга завязала со спиртным.

Даже Ритчи и Келлан изменили своей привычке засыпать на ходу и пришли на работу вовремя, что само по себе чудо!

А Эрнест сегодня не ворчал, не стонал, не жаловался; даже ни единой банки с очередным пауком на стол не выставил. Ни одного паука за целый день! А уж когда он вызвался принести ей ленч, Мел чуть не свалилась со стула. Где это видано, чтобы Эрнест предлагал кому-то купить ленч на собственные деньги!

Как могло случиться, что все вокруг снова радовались жизни, обрели надежду, в то время как сама Мел ее утратила окончательно?

Она понимала: это все потому, что Бо Блэк очень скоро уйдет из ее жизни.

Вскоре после полудня к ней в офис заскочила Шер, и ноздри Мел затрепетали, уловив божественный запах того, что было у нее в руках.

– Надеюсь, это то, о чем я подумала? Сплошь жиры и углеводы?

Шер поставила на стол тарелку с сандвичем: тунец и плавленый сыр между двумя длинными половинками французского багета.

– Именно! Так что наслаждайся.

Отхватив приличный кусок, Мел блаженно простонала:

– Ты богиня!

– Ага, к тому же беременная.

Мел вытаращила глаза, едва не подавившись.

– Что?

Шер плюхнулась на стул и обхватила руками живот.

– Взяла вот и забеременела. Как думаешь, Ал теперь меня убьет?

– Да, если ты залетела не от него.

Шер рассмеялась, но быстро посерьезнела.

– Он наверняка подумает, что я сделала это намеренно, но было совсем не так. Помнишь, в прошлом месяце мы отправились на природу с ночевкой?

– Хочешь сказать, чтобы заняться этим в лесу? Да, я отчетливо помню, как у меня мозги текли из ушей, когда ты во всех подробностях расписывала, насколько это было замечательно.

– Мы так увлеклись, что забыли про презервативы, – вздохнула Шер. – Однако такое у нас часто случается, вот я и не обратила на это внимания.

Мел вспомнила вчерашний день, как они с Бо стояли под дулом пистолета, а потом на пустынной мексиканской дороге, в жару, в пыли, набросились друг на друга, словно для того, чтобы осознать себя живыми.

Они тоже увлеклись.

– Да. Такое случается сплошь да рядом, – кивнула Мел и подумала: а что, если она тоже залетела? – Мне казалось, что у тебя приливы, и, значит, про беременность можно забыть.

– Видимо, нет, – улыбнулась Шер. – Почему я должна переживать? Мы женаты, любим друг друга. У нас приличный дом. Вот наша любовь и принесет свои плоды. Это хорошее объяснение, или не стоит торопиться с моей новостью?

– Зависит от того, в каком настроении будет Ал.

– Да. Будем, однако, надеяться, что в хорошем.

– Я вижу, ты счастлива? – спросила Мел.

– О да!

Мел крепко обняла подругу.

– Тогда и я за тебя рада.

Шер погладила себя по животу, пока еще плоскому.

– Спасибо, дорогая. Эй, а ты заметила, что Дайми сегодня просто порхает? Даже не жжет свои свечки и ладан. И все утро улыбается. А она такая хорошенькая, когда улыбается. Мне кажется, она встретила наконец свою судьбу и поняла, что можно быть счастливой и без алкоголя, и без кучи мужиков.

Шер потянулась обнять Мел и добавила:

– Минус один. Остался последний ход.

Мел нахмурила брови:

– Как это понимать?

– Осталась только ты, дорогая. Пора и тебе научиться быть счастливой.

И Шер убралась восвояси, оставив Мел в полном недоумении.

В конце рабочего дня позвонила Дайми и сообщила:

– Первая линия. Это он.

Мел уставилась на телефон, будто на гремучую змею, свернувшуюся кольцами. Ей не было нужды спрашивать, кто «он»: конечно, Мэт, с новостями о Салли.

– Потом позвони мне, ладно? – попросила Дайми.

– Обязательно.

– Как думаешь, новости хорошие или плохие?

– В сравнении с чем, Дайми?

– Конечно, это глупо. – Дайми судорожно вздохнула. – Но, может, он хочет сообщить, что все это… ошибка?

У Мел уже не осталось никакой надежды, даже призрачной.

– Какая может быть ошибка, если она присвоила себе чужие деньги и чужую собственность?

– Прости. Ты права. Опять принимаю желаемое за действительное.

– Мне нужно наконец ответить, – мягко напомнила Мел. – Я перезвоню, когда…

Не успела она договорить, как дверь распахнулась и в офис влетела сама Дайми, взволнованная и раскрасневшаяся.

– Ну?

– Я еще не успела взять трубку, – сухо ответила Мел и переключила линии. – Мел Андерсон. Слушаю вас.

– Сколько псевдонимов Салли вам назвать? – раздался голос Мэта Томаса.

– Ну? – шепнула Дайми. – Она жива?

Мел предостерегающе подняла палец.

– Все, что удалось узнать.

– Стоило лишь начать, и мне уже известно четыре. Не люблю делать ставки, но можете быть уверены: если так же пойдет и дальше, узнаем больше.

Минимум четыре вымышленных имени. Будь у нее одно – еще куда ни шло: можно было бы согласиться, что имелись некие причины, чтобы исчезнуть: страх, гнев… – но четыре – это слишком!

– Это еще не все, – добавил Мэт. – Одно из последних ее зарегистрированных имен – Тара Луиза. Два года она была замужем, проживала в Новом Орлеане, и вот совсем недавно ее муж умер при весьма странных обстоятельствах. Ее хотели допросить, но она исчезла, как в воду канула.

Мел сжала телефонную трубку.

– Боже мой!

Если до появления Бо она терзалась исключительно моральными соображениями: да, Салли исчезла, но ей-то она не сделала ничего плохого, по крайней мере ничего криминального, а значит, у нее нет права копаться в ее делах, – но сейчас… сейчас на то появились причины. Надо во всем разобраться – ради всех жертв. Ради отца Бо. И ради самого Бо.

Эта мысль возникла сама по себе: Мел пыталась найти ответы именно ради Бо, ради того восемнадцатилетнего юноши, который потерял все, кроме веры в отца. И ради мужчины, который остался ему верен.

Да еще тот факт, что Салли дала инструкции Мел и Дайми – инструкции криминального порядка, причем без их ведома.

– Мелани? – раздался в трубке голос Мэта. – Вы еще на связи?

– Да, спасибо. Я скоро перезвоню вам.

Дав отбой, Мел уставилась на телефон, не в силах постичь услышанное.

– Четыре псевдонима? – Дайми, совершенно ошеломленная, спотыкаясь, добрела до стула. – Четыре!

– Возможно, и больше, – добавила Мел. – И давай не забывать, что ее последний муж умер при странных обстоятельствах.

– Двое, – прошептала Дайми. – Двое ее мужей мертвы – я имею в виду Эдди. О господи! Она ведь могла его убить!

Даже сама мысль казалась настолько ужасной, что голос Мел дрогнул:

– Мы должны взглянуть в лицо фактам. Вместе. Сейчас не до сантиментов. Салли мы больше ничем не поможем, однако вполне способны помочь тем, кто от нее пострадал.

Дайми пожала подруге руку.

– Не беспокойся: я не сломаюсь. Я к твоим услугам – по крайней мере на то время, пока этот ужас не закончится.

– На то время? Как-то это… неопределенно.

– Да. – Дайми опустила взгляд на их соединенные руки: ее, как всегда, маленькую и нежную, с безупречным маникюром и серебряными браслетами на запястье, которые так мелодично позвякивали. – Помнишь, я говорила про университет?

– Да. В Санта-Барбаре…

– Я решила пойти в школу медсестер. И та, которую я выбрала, находится в Сан-Диего: как раз сегодня зарегистрировалась. Занятия начинаются осенью.

Всего через два месяца.

– Теперь понятно.

– Ты правда понимаешь? – Дайми придвинулась поближе. – Правда, Мел? И не злишься, не расстраиваешься, не рыдаешь? Потому что сама я сначала пришла в ужас от мысли, что уеду отсюда, уеду от тебя.

Она умолкла, на глазах показались слезы.

– Черт! Не буду плакать.

– Все в порядке. Я понимаю: тебе это необходимо.

– Да. – Слезы все-таки покатились по щекам, и Дайми с возгласом досады смахнула их. – Но я вернусь, обязательно, и мы еще полетаем вместе.

– Все будет хорошо, – заверила подругу Мел, и они крепко обнялись.

Неужели и у нее глаза на мокром месте? Черт! Обе немного посмеялись: устроили тут водопад, – потом снова заговорила Дайми.

– Видишь, я покидаю вас совсем ненадолго.

– Нас?

– Да, тебя и Дэнни. – Дайми улыбнулась, и улыбка ее шла из самого сердца. – Попытаюсь, сначала на расстоянии, но это ничего. Мне нужно время.

– Ты и Дэнни? – удивилась Мел.

На миг лицо Дайми превратилось в маску отчуждения, плечи напряглись.

– Не думай: я не играю – только не с ним! Почему, по-твоему, я так долго отказывалась честно признать, какие чувства испытываю? Меньше всего мне хочется…

– О-о, дорогая, – перебила подругу Мел, – я не за него беспокоюсь. Дэнни большой мальчик и знает, чего хочет. Вот за тебя я тревожусь.

– Не стоит. Знаю, что пока рано делать выводы – мне нужно время, – но я справлюсь. – Дайми тряхнула волосами. – То, что сделала Салли, омерзительно, и мне больно: я даже не подозревала, что может быть так больно, – но с Дэнни я просто чувствую себя… живой, какой не ощущала себя уже давно. И что бы ни случилось, уверена: – все у меня будет хорошо.

Мел кивнула, потому что прекрасно понимала подругу: она тоже чувствовала себя живой, восхитительно, потрясающе живой! И, похоже, была обязана этим ощущением Бо. Все связано с этим Бо!

– Я буду скучать… – Они еще долго не могли разомкнуть объятий. Мел так не хотелось отпускать Дайми! Сколько себя помнила, они всегда были вместе: одна команда, дуэт, – но эпохе пришел конец. И это было в порядке вещей. Все изменилось. Надо жить дальше.

Когда Дайми ушла, Мел уставилась невидящим взглядом, на летное поле, гадая, что принесет будущее. Что до нее, она всегда думала, что ее будущее здесь, в Норт-Бич…

– Что-то ты слишком мрачная сегодня, подруга.

Сердце Мел сжалось от одного лишь до боли знакомого голоса.

– Что ты в этом понимаешь…

Удивленно вскинув бровь, Бо закрыл за собой дверь и привалился к ней спиной, беспечно скрестив руки и ноги.

– Опять как пружина.

– А ты что, доктор?

– Нет, но у меня есть нужное лекарство, и оно тебе известно.

– А это не слишком утомительно – думать исключительно тем, что между ног?

– О-о, это предназначено для другого.

Да уж. И кому знать, как не ей, для чего…

– Я занята, так что тебе лучше уйти. – Мел потерла виски и вспомнила про звонок Мэта. Она должна, просто обязана рассказать Бо. – Черт, чуть не забыла: есть важная информация.

От его веселости тут же не осталось и следа.

– В чем дело?

Она нервно хихикнула, чем вызвала его полный недоумения взгляд, и в этот миг пискнул ее компьютер: входящее сообщение. Мел взглянула, что там, и оцепенела. Бо все понял и быстро подошел к столу.

– Еще одно?

Опершись за спиной у Мел руками о стол – одна рука слева, другая – справа, – он почти обнимал ее, грудью касаясь спины. Ее прядка запуталась в щетине на его подбородке – так низко нагнулся над ней Бо.

– Да, еще одно, – повернув голову и взглянув ему в глаза, подтвердила Мел.

Она могла бы и не показывать этого сообщения, однако решила покончить с тайнами – со всеми, кроме одной. Впрочем, вряд ли Бо захочет выслушивать признание Мел, как она привыкла, что он рядом, и какие чувства к нему питает…

– Это первое после того, что ты мне показывала?

– Да.

Он внимательно взглянул на нее: очевидно, сомневался в правдивости ее слов, – потом со вздохом признал:

– То ли ты научилась врать, то ли я слишком нежно к тебе отношусь, но почему-то вот верю.

– Ты… нежно ко мне относишься?

– Господи, Мел, ты что, сама не понимаешь?

– Предпочитаю услышать, – ответила она осторожно. – Слово исключает недоразумение.

Бо открыл было рот, но, поймав ее взгляд, вдруг улыбнулся – напряженно и невесело.

– Пытаешься отвлечь?

– Нет.

– Тогда покажи сообщение.

– Непременно, но чуть позже. Есть кое-что поважнее, и тебе следует это знать. Только что звонил Мэт. Ему удалось раскопать, что Салли жила под четырьмя как минимум именами. Ее последний муж умер совсем недавно при странных обстоятельствах. Теперь Салли ищет полиция, чтобы допросить.

Мел щелкнула мышкой на письмо и ахнула, увидев, от кого оно: Тара Луиза.

– Дай-ка угадаю, – мрачно сказал Бо. – Одно из ее имен Тара Луиза – наверное, как раз у нее умер муж.

– Бинго. Сектор «приз»! – тихо ответила Мел, совершенно шокированная.

– Если на блюде преподнесут тебя, я участвую.

– Бо, я серьезно.

– Да, Мел, и я серьезен, как сердечный приступ. Ты только посмотри на меня.

Мел подняла голову: он так близко, что можно поцеловать, заглянуть в глаза и увидеть, что они совершенно серьезны. Он с ней искренен, и он хочет ее, и она об этом знает – Бо выразился яснее ясного, что ее тело притягивает как магнит.

Как и его – ее. Тут они были на равных.

Но проблема в том, что ей-то нравилось не только его тело… Сейчас не стоит об этом, напомнила она себе и наклонилась было к экрану, чтобы прочесть письмо, но Бо обхватил ладонями ее лицо, пристально глядя в глаза.

– Мы ее напугали, и ты это знаешь.

– Тогда пусть вступает в клуб.

Бо пригладил волосы у нее на виске, даже не попытавшись принять шутливый тон.

– Ее ищут, она напугана, зла на весь свет, готова обвинить во всем нас… меня. Но я готов к драке, а вот ты…

– Она не причинит мне вреда.

– Мел, она тебе угрожает, угрожает из-за меня, потому что я вернулся и разворошил этот муравейник. Катализатором стал я, не ты.

– Нет…

– И я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось! – воскликнул он в ярости, не дав ей возразить.

– Со мной все будет в порядке, вот увидишь, – попыталась его успокоить Мел и щелкнула мышью, открывая электронное письмо.

«Дорогая Мел!

Прости, я так перед тобой виновата – во всем, что произошло, – однако умоляю: если ты когда-нибудь меня любила, если у тебя есть хоть капля той привязанности, какую я питаю к тебе, пожалуйста, прекрати меня разыскивать. Умоляю. От этого зависит моя жизнь. Остановись!

С любовью, я»

Бо наклонился ниже, практически касаясь подбородком ее волос, потом отодвинул Мел в сторону, а его пальцы проворно забегали по клавиатуре.

– Что ты делаешь? – спросила она удивленно, когда он открыл ее браузер и перенес что-то из письма на страницу.

Потом его пальцы снова защелкали по клавишам – Мел никогда не смогла бы печатать с такой скоростью, да и взглядом угнаться за ним тоже не могла.

– Вот мразь! – тихо выругался Бо и выпрямился.

– Что такое? – попыталась выяснить Мел, но Бо уже бросился бегом вон из офиса.

Вскочив на ноги, она попыталась было ухватить его сзади за рубашку, когда он был уже в дверях, но он крикнул не останавливаясь:

– Это электронное письмо отправлено из аэропорта, точнехонько с нашей территории.

Глава 27

Бо стрелой мчался через терминал, и Мел не отставала от него ни на шаг. Затормозил он у компьютера на ресепшене, да так неожиданно, что она врезалась в его спину, причем ударилась весьма ощутимо.

Волосы Мел хлестнули его по лицу, и он уловил запах ее шампуня. Стоило закрыть глаза, и перед мысленным взором тут же предстала картинка: шелк волос щекочет ему шею и грудь, Мел сидит на нем, лаская губами и руками, доводя до безумия…

«Стоп, приятель! Эк тебя понесло!»

За стойкой сидела Дайми, скрестив ноги и водрузив на нос очки для чтения. В руках она держала гроссбух, но при появлении Мел и Бо уронила, зато их взору предстала книжка в бумажной обложке, которую она поспешно спрятала за спину. Бо было глубоко наплевать, что она там читала: он хотел видеть ее компьютер, – поэтому, быстро обойдя стол, развернул монитор к себе.

– Эй, – возмутилась Дайми, – убери лапы.

Не обращая на нее внимания, Бо щелкнул парой клавиш, затем взглянул на Мел и покачал головой.

– Разумеется, нет, – я в этом и не сомневалась.

– Тут есть кто-нибудь из клиентов? – спросил Бо.

Дайми пожала плечами.

– Нет, а что, собственно…

– Когда вернусь, все расскажу, – перебила ее Мел и зачем-то крикнула Бо: – Скорее!

Надо было добраться до ангара технического обслуживания, где тоже имелся компьютер.

За столом сидел, откинувшись на спинку стула, Дэнни, листал справочник и пил содовую.

– Эй, ребята, я нашел нового поставщика, гораздо дешевле… Что вы делаете?

Перегнувшись через него, Бо быстро защелкал клавишами, но монитор оставался темным.

– Он не включен, – в полнейшем недоумении проговорил Дэнни. – Несколько часов назад комп завис, я его и выключил. Мне он сейчас не нужен, так что я его и не включал. Что стряслось-то?

– Кто-то только что отправил мне электронное письмо, – сказала Мел. – Из Норт-Бич.

– Должно быть, чертовски важное, раз вы устроили здесь такой переполох, – заметил Дэнни совершенно спокойно.

Мел посмотрела на Бо и в отчаянии признала:

– Да, важное, но что теперь говорить… Остался разве что старый ноутбук Эрнеста, который мы держим так, на всякий случай, но…

– Погоди. – Бо осенило и он уставился на Мел. Единственный общий знаменатель, а они его проглядели. Господи, какого дурака они сваляли! – Эрнест.

И они снова побежали, теперь уже втроем – вслед за ними помчался и Дэнни.

Эрнест отсутствовал. И старый ноутбук – тоже.

– Что это значит? – спросила Мел, стараясь отдышаться. – Что все это значит?

Бо посмотрел ей в глаза, и в тот же миг Мел поняла и еле слышно произнесла.

– Салли была здесь. Но почему сейчас, когда прошло столько времени?

– Потому что ей нужно, чтобы мы закрыли двери ада. Ей грозит невеселая перспектива длительного заключения, а тут появляюсь я и копаюсь в старых грехах. Она не может рисковать. Нельзя, чтобы мы узнали, кто она такая на самом деле: мошенница, аферистка!

– А при чем здесь Эрнест? – спросил Дэнни. – Какую роль он играет?

– Это сложно объяснить, знаешь ли, – раздалось от двери.

Они вихрем обернулись и увидели Эрнеста, мрачного как туча – точнее, как грозовая туча, – с огромной связкой ключей, которые могли открыть любую дверь в Норт-Бич.

Вот дерьмо, подумал Бо.

– Эрнест, – мягко сказала Мел, – что происходит?

– Вы уже знаете. – Эрнест был бледен как полотно. – Вы все знаете, просто слишком поздно сложили два и два.

– Салли отправила мне электронное письмо с твоего компьютера, – сказала Мел.

Эрнест покачал головой:

– Нет, все письма посылал я.

Они смотрели на него так, будто он отрастил вторую голову, и Эрнест тяжело вздохнул.

– Салли пришла ко мне несколько недель назад и попросила ей помочь.

Несколько недель назад, подумал Бо, примерно тогда, когда он впервые появился в Норт-Бич.

– Я пытался вас напугать, заставить бросить эту затею, – признался Эрнест, – но вы начали копать, и Салли задергалась: попросила меня сделать так, чтобы вы никогда не узнали…

– Чего не узнали? – Бо уставился на связку ключей в руке Эрнеста. – Салли сделала что-то такое, что непременно хотела скрыть.

Эрнест кивнул.

– Вы знакомы уже давно, не так ли, Эрнест? – продолжил расспрашивать Бо. – Она знала, что может тебе довериться.

Эрнест посмотрел на Мел.

– Да. Мы давние приятели. Очень давние.

– И ты все время был с ней на связи? – Мел была поражена до глубины души. – Неужели все эти годы, когда она была мне нужна, ты связывался с ней, но ничего не говорил мне?

Снова кивок, на сей раз нервный.

Мел, казалось, того и гляди грохнется в обморок.

– А ты знаешь, что она сделала? Знаешь, сколько людей погубила?

Эрнест рассматривал ключи, зажатые в руке, и на его обычно невозмутимом лице было написано страдание.

– Я думал, что она самая красивая, самая умная и самая понимающая женщина на земле. Я думал, она удивительная. Я думал…

– Ты ее любил! – ахнула Мел.

Эрнест промолчал, перебирая ключи.

– И тебя обманули, так же как и всех нас, правда?

– Она изменилась, – сказал он мрачно. – И я сам виноват, что не понял этого раньше. А как только понял… перестал ей помогать, хотя по-прежнему продолжал вас пугать, но уже так, чтобы никому не навредить.

– Где она сейчас? – спросил Бо.

Эрнест покачал головой.

– Не знаешь или не скажешь?

– Я покрывал ее все эти годы, сам того не зная, – спокойно сказал Эрнест, глядя на Бо. – И был обманут, точно так же, как и ваш отец, как и все прочие. Пора с этим кончать. Вот возьмите. – Эрнест протянул связку ключей. – Этот, первый, ваш. Следовало отдать его с самого начала. Извиняться теперь нет смысла, но тем не менее я прошу прощения. Этот ключ дожидался вас здесь.

Бо взял ключ, проверил номер: тринадцатый – и буркнул, выбегая из ангара:

– Какая ирония!

Он знал, что остальные пойдут следом, и первая – Мел. Он чувствовал ее страх, ее гнев, но затем она положила руку ему на плечо, словно хотела поддержать. Будь он проклят, если это не значило для него невероятно много! Они вместе прошли по бетонке к арендуемым ангарам и остановились у предпоследнего, принадлежавшего Эрнесту.

Отомкнув боковую дверь, Бо очутился перед нагромождением все тех же старых коробок, которые уже видел раньше, но Эрнест толкнул их, и гора обрушилась.

– Пусто.

– Отличное прикрытие.

Но радоваться было нечему: щелкнул переключатель, зажглись лампы, и обнаружились… новые коробки. Бо оттолкнул их со своего пути, как только что сделал Эрнест, и они повалились, открывая взгляду…

– Мать честная! – ахнул Бо. – «Бичкрафт»!

Мел изумленно уставилась на старый биплан, который даже в столь запущенном состоянии стоил никак не меньше трех четвертей миллиона долларов.

– Прямо у нас под носом, – тихо присвистнул Дэнни. – Какой красавец!

Бо, не в силах говорить, просто подошел к самолету и погладил стальной бок.

Мел поднесла ладонь ко рту, заметив, с каким благоговением Бо прикоснулся к корпусу «бичкрафта». Ей до сих пор не верилось, что самолет находился здесь все эти годы. Как такое вообще возможно и какой в этом смысл?

И все же смысл был. Очевидный смысл. Салли знала, что Бо ни разу здесь не появлялся.

Господи, поразительно, как же все это сработало! Мел вспомнила, каким был Бо, когда только приехал: готовым бросить вызов всем и каждому ради того, чтобы восстановить доброе имя отца и вернуть принадлежавшее ему по праву. Теперь она узнала Бо гораздо лучше: да, временами он дерзок, даже хамоват, но при этом невероятно привлекателен, отчаянно предан, страстен и исключительно честен, порой до грубой прямоты.

И ей он никогда не лгал. И не солжет.

Как радостно было это сознавать! К своему стыду, она ни разу не ответила ему тем же. Мел ненавидела признавать ошибки, но сейчас, взглянув на Бо глазами, полными печали, сказала:

– Я не знала, что он здесь.

– Он любил этот чертов самолет… – Эмоции не давали говорить, и Бо продолжал гладить самолет, будто не решаясь отнять от него руку.

Схватив Бо за плечи, Мел заглянула ему в лицо:

– Клянусь, я не знала!

Он кивнул, и она обратила внимание на подозрительный блеск в его глазах.

Мел не колеблясь обняла его: самая естественная реакция, – и Бо не стал сопротивляться. Выругавшись и сжав кулаки, он зарылся лицом в изгиб ее шеи и тихо пробормотал:

– Я до сих пор тоскую по нему, Мел. Мне так его не хватает…

Слова были здесь не нужны, поэтому она просто сильнее прижалась к нему.

Через минуту Бо поднял голову и, посмотрев на нее своими зелеными глазами, от взгляда которых у нее всегда замирало сердце, кивнул на самолет:

– Частица его души находится здесь. А это значит, что я не зря приехал сюда, – это самое лучшее, что могло случиться.

– Потому что теперь ты сможешь его продать, – подал голос Эрнест, – и стать богатым?

– Супербогатым, – поправил его Дэнни.

Мел понимала, что значат для Бо эти деньги. В первую очередь это возможность начать бизнес – восстанавливать старые самолеты, о чем он и мечтал. Далее – оплата в рассрочку земли в Австралии, где Бо мог вполне построить свой аэропорт, такой, как Норт-Бич, если ему этого захочется. А еще свобода жить где угодно и делать что угодно.

Пока Мел, задержав дыхание, обдумывала все это, Бо оглядел их всех по очереди, наконец остановил взгляд на ней. Целую долгую минуту – наверное, самую долгую в ее жизни, – он рассматривал ее, и Мел заставила себя улыбнуться, хотя горло перехватило так, что с трудом удавалось вздохнуть.

– Как бы то ни было, – сказал Дэнни, вынимая свой мобильный, – нам следует позвонить в полицию.

Эрнест позеленел.

– Это обязательно?

Бо поднял голову.

– Да, обязательно. Ведь бумаги на имя Салли, так?

Эрнест кивнул.

– Хочу все расставить по местам. И как я понимаю, придется разгрести кучу дерьма.

– Вы же знаете: ничего противозаконного я не делал, – совсем сник Эрнест.

Мел зажмурилась, собираясь с духом, но прежде, чем успела открыть рот, Бо заявил:

– Против тебя я ничего не имею.

Эрнест кивнул, но вид у него был не очень веселый – ведь ему грозит тюрьма.

Вскоре приехала полиция, и каждому пришлось выдержать долгую беседу и рассказать все, что знал, с самого начала. Когда все закончилось, Мел, уставшая до изнеможения, села в машину и поехала домой.

Она не хотела спать, а изнемогала сердцем.

Припарковавшись возле дома, она еще долго сидела в машине: не хотелось двигаться с места. Взгляд упал на пассажирское кресло, на договор аренды, который на нем лежал. Она так и не отдала его Бо, но сейчас, кажется, пришло время.

Когда Мел снова завела мотор и направилась туда, где он снимал квартиру, уже стемнело. Захлопнув дверцу, Мел услышала мерный ритм волн, разбивающихся о берег. Очень успокаивающий звуковой фон. Тем не менее, когда она постучала в дверь, грудь ей сдавило, а сердце, казалось, сжалось до размера горошины.

Бо открыл дверь, и Мел решила, что вытащила его из постели, судя по заспанным глазам и взлохмаченной шевелюре. Кроме шортов, на нем больше ничего не было.

– Хм… привет, я не слишком поздно?

– Смотря для чего. Так для чего, по-твоему?

Пока Бо ждал ее ответа – мысли его слегка путались. Только что он ворочался в постели без сна, мечтал об этой женщине, и вот она стоит перед ним, женщина, у которой огромное доброе сердце и улыбка, способная превратить его в воск и заставить завязаться в тысячу узлов.

Похоже, его мечты волшебным образом материализовались. Только в его фантазиях на Мел не было ни джинсов, ни открытого топа – вообще ничего, кроме обольстительной улыбки, игравшей на губах, когда она опускалась перед ним на колени…

Вместо того что ожидал, Бо ощутил шлепок бумагой по обнаженной груди, какой-то бумагой – как выяснилось, договором аренды. Она хоть и пыталась на него не смотреть, но против собственной воли смотрела – на грудь, да так, что он возблагодарил небеса за то, что родился мужчиной.

Прекрасно, что его тело вызывает в ней вожделение, еще лучше, что к нему прилагается куда больше, нежели просто страсть. И Бо решил непременно обсудить это с Мел… в более подходящее время.

– Я подписала договор. Понимаю, что ты, наверное, мыслями уже в пути, поэтому пришло время попрощаться. Хотелось вот так, наедине, только ты и я.

– Мел…

– Нет. – Шагнув через порог, она обвила руками его шею. – Не хочу ни о чем говорить, даже думать не хочу. Хорошо?

Не думать – это как раз то, о чем Бо мечтал: в последнее время уже столько думал, что сломал голову: об отце, о прошлом и о том, что теперь делать. Ведь он приехал сюда, чтобы все и всех уничтожить, а вместо этого живет себе припеваючи и даже наслаждается жизнью.

Бо скучал по Австралии, а уедет – будет скучать по Калифорнии, потому что успел полюбить океан и этот дикий, но прекрасный пейзаж, а еще женщину, которая сейчас льнула к нему, как пищевая пленка к куску сыра.

Запустив пальцы ему в волосы, Мел вынудила его нагнуть голову и коснулась его губ своими. Он тут же завладел ее ртом, их языки сплелись, и Бо понял, что обречен: спасательный самолет рухнул в пучину.

Швырнув договор через плечо, он привлек Мел к себе, пинком захлопнул дверь.

– В постель, немедленно! Я хочу взять тебя в своей постели, хочу лежать на тебе, хочу слышать, как ты будешь выкрикивать мое имя, когда…

– Да.

На полпути в спальню, не в силах справиться с собой, Бо прижал ее к стене в коридоре и стал жадно целовать: в губы, в шею – везде, куда мог дотянуться. Она опьяняла, и Бо едва сдерживался в неистовом желании выпить ее всю, прямо сейчас.

– Господи, Бо!..

– Сейчас.

Он сорвал с нее топ, расстегнул «молнию» джинсов, отчаянно желая поскорее добраться до обнаженной кожи. В результате джинсы застряли на ноге, а топ – на его руке, но Мел только смеялась беззвучно, плотнее вжимаясь в него, не отпуская, точно от силы его объятий зависела ее жизнь. Его буквально потрясла глубина ее чувства, и он прижался лбом к ее лбу, просто вдыхая чудесный аромат, присущий только ей одной. Ему хотелось остановить время, задержать этот волшебный миг, впитать в себя эту женщину, раствориться в ней…

Плотнее сжав кольцо рук, Мел выгнулась дугой и обхватила ногами его талию, обдавая своим влажным теплом то место, где ему больше всего хотелось.

«Я тебя люблю», – так и рвалось из груди Бо, и властная сила этих слов так поразила его, что он мог лишь смотреть на Мел, на полузакрытые глаза, на блуждавшую на губах призывную улыбку. Ее бедра нетерпеливо дернулись ему навстречу, отвечая его страсти, и она пробормотала:

– Так где ты хочешь меня: здесь или в своей постели?

Да, здесь, и в постели, а еще в сердце и в душе – везде и всегда, всю оставшуюся жизнь. Не желая, чтобы эти слова ненароком сорвались с языка, Бо стиснул зубы, глядя на Мел. Не сейчас, иначе она может подумать, что это всего лишь дань страсти.

А это не так – все глубже, больше, сильнее и… больнее.

– Бо, прошу тебя… – прошептала Мел.

Конечно. Он исполнит ее просьбу, а потом еще… и всю ночь напролет. Кое-как они все же добрались до постели. Ее тело было в его власти, и, выгнув спину дугой, она закрыла глаза, когда он вошел в нее.

– Нет, Мел, не надо: посмотри на меня.

Ее ресницы затрепетали, будто она не решалась… Наконец их взгляды встретились, и Бо прошептал:

– Ты прекрасна, и я не могу на тебя насмотреться.

Мел смотрела на него, обнимая за шею и губы ее дрожали, когда пыталась улыбнуться. Бо не стал больше испытывать ее терпение и начал двигаться, и Мел, вскрикнув, крепче прижала его к себе, быстро подстроилась под его ритм и стала двигаться вместе с ним, навстречу ему, не закрывая глаз. Так и продолжалось это неистовство, глаза в глаза, и нечто очень важное и настоящее происходило сейчас между ними. Он снова подумал: «Я люблю тебя», – и это была последняя связная мысль на долгое время вперед.

Мел проснулась в постели Бо, под грудой одеял и с подушкой на голове. Похоже, ей было очень уютно спать рядом с ним – таким сильным, теплым и ласковым.

При мысли об этом она улыбнулась и, сбросив подушку и одеяла, повернула голову. На лицо упал косой луч утреннего солнца, но рядом никого не было, хотя постель со стороны Бо еще хранила его тепло.

Шумел душ, и Мел снова легла, с улыбкой глядя в потолок. Интересно, сколько уже времени он там? Если у него достаточно горячей воды, они могли бы продолжить вместе.

Как странно! Ей не хочется уходить. Разве когда-нибудь раньше такое бывало? Следом за этой явилась другая мысль: ведь она любит его, любит по-настоящему.

К черту! Мел резко вскочила и села на постели, и в тот же момент из ванной донесся крик – женский крик, – а за ним выстрел.

Глава 28

Выстрел сопровождался треском и глухим звуком падения. Затем прогремел второй выстрел – и снова раздался второй крик.

С остановившимся сердцем Мел вскочила с постели и забыв, что на ней только футболка Бо, бросилась в ванную и, распахнув дверь, в ужасе застыла.

Дверь душевой была открыта, и вода текла по полу. Там стоял Бо, сжимая в руке пистолет. Повсюду валялись осколки разбитого стекла, вдребезги была разбита лампа на потолке. А на полу сидела… мокрая и, кажется, пребывавшая в бешенстве Салли.

Годы ее не пощадили. Нет, она все еще была красива: с длинными волосами и бездонными синими глазами, загорелой кожей и соблазнительной стройной фигурой, по которой могли бы сохнуть тысячи мужчин, – но вид у нее был какой-то… потрепанный, а взгляд холодный, жесткий.

Она выглядела вульгарно и жалко.

– Вот дерьмо! – выругалась она при виде Мел. – Ты-то что здесь забыла?

Мел отлично умела действовать в стрессовых ситуациях, но такого не ожидала, поэтому просто смотрела на женщину, которую когда-то не просто любила, а обожала, даже после того как та уехала и не появлялась долгие годы. Из руки ее хлестала кровь, обильно поливая пол, и она держала руку на весу.

Взгляд Мел скользнул по фигуре Бо, который так и стоял в душевой голый, с пистолетом в руке, направленным на Салли, и вода текла по его спине и плечам.

– Она пыталась тебя убить, – догадалась Мел, цепенея от ужаса.

– К счастью, стреляет плохо, – заметил Бо, не сводя с Салли пристального взгляда и продолжая держать ее на мушке.

– Нормально стреляю, – презрительно бросила та. – Ты просто выкрутил мне руку.

– И выстрелил в нее? – ахнула Мел.

Бо стиснул зубы, а Салли хрипло рассмеялась.

– Спасибо, что спросила. Это я сама умудрилась в себя выстрелить. Этот подонок хотел прижать меня к полу, вот пистолет и выстрелил два раза.

– О господи!

Мел прижала руку к губам. Бо могли убить! Вот просто так взять и убить, а она еще не успела ему сказать…

– Не двигайся, – приказал Бо Салли, заметив, что та поползла к двери. – Не двигайся, дрянь!

Вдалеке послышался вой полицейских сирен.

– Что ж, оно и к лучшему. – Салли, бледная и смертельно измученная, уронила голову на плитки пола. – Все кончено. Тебе не следовало ворошить эту кучу, Мел. Почему ты не оставила все как есть?

– Ты отдала аэропорт Эдди, а нам даже не сказала, – медленно произнесла Мел, в голове которой пронеслось так много разных мыслей, что ей было трудно говорить. – Как такое могло случиться? Почему ты так поступила?

– Аэропорт принадлежал мне, и я могла делать с ним что захочу.

– Следовало сказать нам.

Салли снова зло рассмеялась.

– Это было всего лишь средство достичь цели.

– Цели существования?

– Добраться до наличных.

Салли открыла глаза, и сейчас они не лгали. В них была пугающая откровенность и страдание, но только не сожаление и ни капли раскаяния.

– Мел, мужчины – это пена, мусор под ногами. Теперь ты это знаешь. Ты всегда это знала. Посмотри на своего папашу. Эти подонки всегда заслуживают того, что получают.

– Если это так, зачем ты вышла замуж второй раз?

– Восьмой, ты хотела сказать?

– Что, неужели действительно восемь?

– И каждый оставлял мне состояние. Вот придурки! Непыльное было занятие, кстати, пока ты не начала всюду совать свой нос. Тогда все и стало открываться.

– Да, до того ты все держала под контролем, – сухо заметил Бо, и, пошарив сзади себя рукой, выключил воду, но пистолет по-прежнему был направлен на Салли.

– Я никуда отсюда не денусь, – усмехнулась Салли. – Твоя взяла, так что можешь опустить эту чертову штуку. – Пистолет по-прежнему был нацелен на нее, и Салли, передвинувшись чуть ближе к двери, сказала: – Ладно. Тогда хотя бы завернись в полотенце! То есть вид, конечно, впечатляющий, мне нравится…

Да, вид впечатлял. Бо стоял совершенно обнаженный, с его тела капала вода. Влажная кожа на рельефных мышцах блестела. К несчастью для Бо, он не мог пошевелиться, не наступив на осколок стекла, что в изобилии покрывали пол, поэтому просто протянул руку и схватил полотенце, которое висело прямо перед ним.

Вой сирен приближался.

– Давай-ка разберемся, – опять заговорила Салли, обращаясь к Бо, хотя ее уже трясло от потери крови. – Ты спишь с ней, чтобы отомстить мне?

Бо не счел нужным отвечать: просто держал Салли на прицеле, – и сердце Мел ухнуло куда-то в пятки.

– Я ведь понимаю, зачем тебе это понадобилось, – светским тоном продолжила Салли. – Оттрахать ее все равно как оттрахать меня, верно? Во все дыры…

На щеке Бо дернулся мускул:

– Даже не думай про дверь. Отсюда ты отправишься только в одно место: в уютную прохладную тюремную камеру.

Но Салли грубо рассмеялась и вдруг, вскочив, бросилась в открытый проем двери, сбив с ног ошарашенную Мел.

Мел упала на усеянный осколками пол, а Бо, выскочив из душевой, схватил Салли, и оба покатились по полу куда-то в направлении спальни, вне поля зрения Мел, и тут раздался выстрел.

Услышав крик, Мел поняла, что это кричит она сама. Ползком выбравшись из ванной, она увидела, что Бо и Салли катаются по полу, сцепившись в смертельных объятиях, и повсюду кровь. Ее сердце едва не остановилось: она не могла разглядеть, кто из них ранен.

– О-о господи, господи! – закричала Мел в ужасе от того, что Бо может умереть.

Может, он уже истекает кровью? На ночном столике она заметила цветок в горшке. Оставалось только добраться до него и… Бо в этот момент как раз был сверху, Мел подняла горшок, моля небеса: «Пусть он подвинется, пусть подвинется», – и тут, словно ее молитва была услышана, Бо перекатился на спину.

Оказавшись сверху, Салли подняла голову и холодно рассмеялась ему в лицо.

– Ну что, мерзавец…

И тут Мел хватила ее горшком по затылку. Салли обмякла и застыла в неподвижности. Бо выбрался из-под осевшего тела, и Мел склонилась над ним.

– Ты ранен? Господи, где? – Ее руки проворно ощупали его тело, везде, куда могли дотянуться.

– Я в порядке, Мел. В порядке.

Но она гладила ладонями его тело и все не могла остановиться, пока не убедилась, что ран на нем действительно нет.

– Хватит, остановись. – Бо взял ее руки в свои, притянул ее к себе. – Я в порядке, а вот ты ранена.

Да, она и сама знала. Порезы уже давали о себе знать. Кожа на ногах и коленях саднила и горела, но Мел не могла остановиться и продолжала гладить Бо, приговаривая:

– Я думала, она тебя застрелила. Я так боялась…

– Да все в порядке. Клянусь.

Она обхватила руками его за шею и на минуту прильнула к нему всем телом.

– Ты говоришь мне правду?

– Конечно, посмотри сама. – Обхватив ладонями ее лицо, Бо заглянул ей в глаза. – Все хорошо.

– Слава богу, – наконец она перевела дух. – А вот со мной нет.

– Знаю. Ты порезалась стеклом.

От страха за нее, поняла Мел, у него даже голос дрогнул. Осторожно подняв с пола, Бо уложил ее на постель.

– Нет, Бо, дело не в порезах.

– Между нами все было не потому, что я хотел ей отомстить.

Мел смотрела ему в глаза.

– Я знаю это.

– Знаешь? Правда?

– Да, но не только это. Кажется, я совершила нечто странное, совершенно неожиданное для себя. – Мел проглотила застрявший в горле ком и улыбнулась дрожащими губами: – Знаешь, похоже, я влюбилась… Да нет, не «похоже», а влюбилась как ненормальная.

Салли со стоном перевернулась на спину и проворчала:

– Вы что, сдурели? Я лежу тут и подыхаю, а вы решили, что это подходящий момент для признаний?

Бо, не отрывая глаз от Мел, снова направил на нее пистолет.

– Уточни.

– Что тебе не ясно?

– Эй вы. Я вообще-то кровью истекаю! – завопила Салли.

– Ты сказала, что влюбилась, – повторил Бо, глядя на Мел изумленными глазами. – В меня?

– Да.

– Невероятно, – пробормотала Салли.

– Заткнись! – хором воскликнули Бо и Мел.

– Знаю, что вопрос доверия все еще не разрешен – и у тебя, и у меня, – сказала Мел Бо. – А еще я знаю, что ты уезжаешь. Но все равно я должна была сказать. Слишком уж это важно! Прости, все получилось неожиданно:, я даже не спросила у тебя разрешения.

На лице Бо застыло такое удивление, что Мел поспешила закончить:

– Мне не хотелось тебя грузить или заставлять почувствовать…

– Ты не хочешь грузить меня своими чувствами? – прервал ее словесный потоп Бо.

– Правильно. – Почему он повторяет ее слова как попугай? – Или попытаться тебе внушить, будто ты обязательно должен со мной видеться, когда будешь сюда возвращаться.

– Попытаться внушить, что я обязан с тобой видеться. – Бо покачал головой. – Мел, неужели ты думаешь, что я стану делать то, чего делать не хочу?

– Ну нет…

– Или позволю кому-нибудь мной управлять?

– Нет, но…

– Слушай, что-то ты здорово запутала все это дело. Особенно если учесть, что и я тебя люблю.

– Ты… – Мел даже дышать перестала. – Ты меня любишь?

– Ну да.

– Господи. Я даже не могла представить, чтобы ты…

– Почему нет?

– У тебя все расписано, ты знаешь, чего хочешь, а я всегда такая несуразная.

– Это все из-за тебя.

– Что?

– Если в моей жизни все встало на места, – пояснил Бо, – то это благодаря тебе.

Глаза Мел наполнились слезами. Черт знает что!

– Многие годы я жил с ощущением, что мне чего-то не хватает, но думал, это из-за отца или потому, что не получается начать реставрационный бизнес, или, может, потому, что не знаю, где мой дом. То есть у меня всегда были причины думать, будто моя жизнь… не полна.

В полном изнеможении Мел опустила голову ему на грудь.

– Бо…

– И вот появилась ты, Мел, и сделала мою жизнь полной.

Ее так переполняли чувства, что, казалось, того и гляди хлынут через край.

– Правда?

– О да! – Судя по голосу, он тоже был очень растроган, да и глаза подозрительно блестели, как накануне, когда увидел отцовский «бичкрафт». – И я очень тебя люблю, Мел. Всем сердцем.

В этот момент в спальню ворвались двое полицейских с оружием наготове.

– Руки вверх!

– Самое время…

Бо поднял руки, и Мел, сидя у него на коленях, последовала его примеру. Салли застонала.

– Никому не двигаться, – приказал один из копов, – пока мы не разберемся!

Бо посмотрел на Мел.

– Не возражаю. Мне и так хорошо.

Мел рассмеялась сквозь слезы и поцеловала его.

– Мне тоже.

Эпилог

Три месяца спустя…

Бумбокс на стойке, как всегда, оглушительно вопил, рядом возвышалась гора пончиков на подносе. Как всегда по утрам, здесь собралась толпа жаждущих подкрепиться вышеупомянутыми пончиками, но кое-что все же изменилось. На каникулы приехала Дайми. И хотя час был еще очень ранний, на лице ее сияла улыбка – от уха до уха, – адресованная Дэнни. Нос и щеки обгорели после вчерашнего урока серфинга.

– На сей раз тебе почти удалось встать на доске, – похвалил новоиспеченный тренер, который учил ее не только кататься на доске, но и любить.

– Обожаю эту композицию! – Шер, увеличив громкость, заорала и принялась пританцовывать по кухне, ритмично покачивая беременным животом.

Ал схватил жену в объятия и со смехом принялся целовать в шею, не забыв предупредить:

– Осторожнее: смотри не урони моего малыша.

Эрнест возвел глаза к небу, схватил метлу и поковылял вон из кафе, на ходу бормоча что-то себе под нос про выставление супружеских чувств напоказ.

Пусть что-то и менялось, но кое-что не изменится никогда.

Бо убавил звук.

– Извини, Шер, но мне нужно кое-что вам сообщить. Мы с Мел запускаем новый замечательный проект.

Мел, чье сердце таяло при одном виде Бо, как было каждый божий день с того самого момента, как ее любимый спустился на землю с борта «гольфстрима» много месяцев назад, сейчас сидела с непроницаемым лицом, потому что знала, о чем все подумали.

Шер в предвкушении даже рот раскрыла, как и Дайми.

– Мы объявляем о слиянии «Андерсон эйр» и «Блэк авиэйшн».

– А… – Лица близнецов разочарованно вытянулись.

– В чем дело? – удивился Бо. – Разве вы за нас не рады?

Дэнни пожал Бо руку, Ал последовал его примеру, а обе женщины постарались скрыть разочарование.

– Конечно, рады, – сказала Дайми, – только ведь это уже давно не новость.

– Но чего вы уж точно не знаете, – сказала Мел, – так это названия новой компании.

– «Блэк…» – начал Бо, позволив себе ехидную улыбочку и бросив мимолетный взгляд на Мел, отчего ее сердце сделало кульбит. – «Блэк энд Блэк авиэйшн».

Дайми растерянно захлопала ресницами, Шер удивленно раскрыла рот: «Блэк энд Блэк авиэйшн»? – потом до них дошло, и обе вприпрыжку бросились к Мел с поздравлениями.

– Неужели это значит… – начала Дайми.

– Что ты выходишь замуж? – закончила Шер.

– Правда? – потребовала ответа Дайми.

– Скажи нам! – воскликнула Шер.

Рассмеявшись, Мел обняла обеих, а потом показала палец, на котором сверкал бриллиант.

Последовали восторженные вопли, охи и ахи, но Мел с присущей ей стойкостью выдержала и это, прежде чем взглянуть на Бо.

– Может, нам стоило назвать новую компанию «Летучая неприятность»?

Бо рассмеялся, и сердце Мел подскочило снова. Какая разница, как назовут они свою компанию. Главное – быть всегда вместе.

Примечания

1

Персонаж американского телесериала «Придурки из Хоззарда» (1979) в исполнении Кэтрин Бах; суперсексигел. – Здесь и далее примеч. ред.

(обратно)

2

Американская хэви-метал-рок-группа, образованная в 1983 г.

(обратно)

3

Речь идет о герое американского комедийного сериала «Проделки Бивера» (1997) режиссера Энди Кадиффа.

(обратно)

4

Американская рок-группа, пик популярности которой приходился на 1970–1980-е гг.

(обратно)

5

Американская группа, основанная в 1973 г. и известная сценическим макияжем участников, а также концертными шоу в сопровождении пиротехнических эффектов. Работала в жанрах глэм-, шок– и хард-рока.

(обратно)

6

Американская глэм-метал-группа, ярчайший представитель этого жанра, основанная в Лос-Анджелесе в 1981 г.

(обратно)

7

Американская глэм-метал-группа из Нью-Йорка (1972).

(обратно)

8

По Фаренгейту.

(обратно)

9

Стюарт Марта (р. 1941) – американская писательница, телеведущая, автор книг по домоводству.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg