«Вопреки всему»

Вопреки всему (fb2) - Вопреки всему (пер. ★SweetDreams★Переводы книг Группа) (Из 80-х с любовью - 5) 423K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ребекка Яррос

Книга предназначена только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного ознакомления, запрещено.

Автор: Ребекка Яррос

Название: Вопреки всему

Серия: Из 80-ых с любовью

Книга в серии: 5

Рейтинг: 18+

Переводчик: malvina_sama( с 1 по 3), Ivi Fray

Обложка: Врединка Тм

Перевод группы:

Аннотация:

Любите музыку, а не мужчину

В двадцать лет Сабрина Кэролайн была прославленной поп-звездой в Америке, пока не взяла отпуск на год, чтобы вылечить свою фобию - боязнь толпы., за что ее мать, а по совместительству - продюсер , отдала крупную сумму денег.Теперь , когда она возвращается на сцену, ей придется сотрудничать с одной из самых сексуальных рок-команд, занявшей вершины хит-парадов - "Хищными птицами" - чей соло-гитарист был самой большой ошибкой Сабрины, и тем, о ком она больше всего сожалела.

Хоук Оуэнс никогда и представить себе не мог, что "Хищные птицы" вырвутся из подвала Дунканской школы искусств, более того отправятся в Европейский тур. Но за успех приходится платить. И его расплатой станет вынужденное сотрудничество с девушкой, разбившей его сердце - Сабриной Кэролайн. С ней связаны все его воспоминания, и более того, когда она рядом, все его фантазии и воспоминания оживают. Их прикосновения словно магнетическое притяжение, которое также сильно, как и ее желание следовать правилу номер один - не встречаться с рок-звездами...хотя она все равно станет его.

Снова любить ее так же естественно, как держать в руках гитару, но когда-то эта девушка уничтожила его. Теперь же ставки еще более высоки, их история может стать достоянием общественности, а последствия - изменят их жизнь. На фоне рождения MTV им придется выбирать между требованиями организаторов и продюсеров и желаниями своего сердца.

Глава 1

Хоук

После гастрольного тура в двенадцати странах в течение тридцати дней я чувствовал себя выжатым, как лимон, из-за постоянной смены часовых поясов, поэтому испытывал великое облегчение, возвращаясь домой в США. Едва мне удалось устроиться на диванчике в нашем отеле в Нью-Йорке, как Бьянка тут же уселась мне на колени. С нами в номере были и другие члены группы и все, кого Чэду взбрело в голову пригласить, но ей было плевать на окружающих.

– Скучал по мне? - спросила она, дразня меня лёгким покусыванием моей серьги.

– Конечно, детка. - я ответил ей то, что обычно говорил всем своим фанаткам, параллельно убирая со своего лица копну каштановых волос, пропахших сигаретным дымом.

– Хочешь, я поздравлю тебя с приездом...как следует?

– Чувак, ты видел? - Чэд прервал наш разговор.

Он включил телевизор, чтобы я увидел что-то по кабельному.

- И они вырвались наверх в двадцатке хит-парада! - слышалось из передачи.

Голос Мэтта Гудвина заглушил конец фразы Дэна Фоулгерберга.

- И на третьей строчке у нас группа местных плохишей - "Хищные птицы". Они взорвали хит-парад в своём туре с Def Leppard и находятся в топе бок о бок с группой "Слишком молоды для забот".

– Ты видел это? - Чэд победоносно вскрикнул, прыгнув при этом на кресло и пролив пиво на пол.

– Видел, - кивнул я.

– Мы - боги! - кричал Чэд, при этом так размахивая руками, что его светлые волосы шевелились при каждом движении.

– Думаю, ты слегка преувеличиваешь.

Бьянка переключила всё своё внимание на мою шею, в то время как где-то на заднем фоне продолжалась передача.

– Чувак, нам обоим по двадцать два года и мир уже лежит у наших ног. Мы на третьей строчке хит-парада MTV и ещё два альбома ждут, чтобы мы их дописали, - сказал Чэд.

– Ну, когда ты подаёшь это таким образом... - я засмеялся и глотнул предложенное им пиво.

– Давай поищем какое-нибудь тихое местечко, - промурлыкала Бьянка.

– А на втором месте у нас девушка, о которой уже давно ничего не было слышно. После года отпуска Сабрина Кэролайн вернулась. Я увидел её недавно на церемонии вручения Грэмми, - продолжалась телетрансляция.

Бри?

Меня словно током ударило при одном упоминании её имени. С одной стороны, мне не терпелось услышать о ней хоть что-нибудь, а с другой - я боялся наступления этого момента. Даже осознание того, что сейчас она появится на экране, не помогло мне справиться с чувством удара под дых, когда я смотрел на неё.

Она подстриглась. Её кудри были похожи на песочные волны, мягко спадающие на плечи. Чёрное платье облегало каждый изгиб её тела - она никогда не была одной из нескладных куриц, что частенько крутились вокруг меня. Её прекрасные розовые губки складывались в сладчайшую улыбку, которой она была известна, только едва видимые морщинки в уголках глаз, глубоких и синих, как океан, говорили мне, что всё это обман. Она была прекрасна, казалась такой близкой, слишком близкой - девушка, живущая по соседству, в абсолютной недосягаемости для меня.

Но она была моей. Боже, принадлежала только мне...но я потерял её.

– Вот чёрт, - пробормотал Чэд, всё-таки сев в кресло.

– А она ничего так, - добавил Дэнни, войдя в гостиную.

Пара барабанных палочек торчала из его заднего кармана, как будто концерт мог начаться в любую минуту, и они ему непременно понадобятся

– Заткнись! - взвизгнула Бьянка, - Сабрина вернулась!

Я воспользовался возможностью убрать её с колен, интереса её визги у меня не вызывали ни на грош.

– Я счастлива вернуться, - ответила Сабрина на вопрос, который я уже не расслышал.

Её голос поднял вихрь воспоминаний в моей голове и внезапно я почувствовал, что мне не двадцать два. Мне снова стало восемнадцать. Я помню, как меня трясло от страха, потому как это был наш самый первый концерт в Лос-Анджелесе, и все билеты были выметены из кассы напрочь - моя самая лучшая ночь в жизни, ставшая самой худшей после разрыва двухлетних отношений с моей девушкой.

Она заправила локон за ухо - я знал, что она так делает, когда нервничает- и кивнула Мэтту, что бы он там ни говорил. Чёрт, я должен внимательней слушать.

- Честно говоря, я была очень тронута поддержкой фанатов. Никогда бы не подумала, что им так понравится мой сингл "Потанцуй со мной". Я шокирована, польщена и вместе с тем очень благодарна всем.

Мэтт кивнул, копна его тёмных волос красиво качнулась.

- Мы рады твоему возвращению, - он коснулся её плеча.

– Спасибо, Мэтт. - Сабрина улыбнулась и повернулась в сторону Мэтта, вполоборота к камере.

Его рука всё ещё оставалась там, на её плече, где кожу не закрывали длинные кружевные перчатки. Она не любит, когда её лапают, придурок.

– И спасибо тебе, MTV! - она послала воздушный поцелуй в камеру.

– Остальное мы уже узнаем завтра, когда Сабрина присоединится к нам на MTV, чтобы дать своё полное первое интервью в этом году, а сейчас смотрим клип "Потанцуй со мной", занявший второе место в нашем топе.

На экране появилось её новое видео, и я смотрел, как она пела о том, что нуждается в ком-то, кто полюбит её и будет рядом этим вечером. Песня была мелодичной, в медленном такте, игривой и, не знаю как сказать, поверхностной что ли.

Она способна на большее, гораздо большее.

Чёрт, она помогла написать почти каждую песню в нашем альбоме, а сейчас скармливает всем с серебряной ложки какую-то лажу. Неужели она уже готова вернуться в свет после того, что случилось в Чикаго в прошлом году?

На экране засветилось видео победителя хит-парада, и я сразу потерял интерес к передаче, Бьянка же снова переключила своё внимание на меня.

– Эй, Хоук, моё предложение всё ещё в силе, - сказала она, соблазнительно присев на мои колени опять.

Я взглянул в её карие глаза, которых ещё пару минут назад было вполне достаточно, но сейчас...они не те, не голубые. У Бьянки очень загорелая кожа, голос с хрипотцой, а размер груди превосходил все ожидания и мечты.

Да, что касается её прелестей...ах, чёрт побери.

- Ты классная, - сказал я.

– И? - спросила она так, словно обыденней вещи она не слышала.

– И мой ответ будет нет. - я обхватил руками её бёдра и передвинул её, чтобы встать.

– Ну ты и мудак, - проворчала Бьянка, обиженно надув губы.

– Ага, - я сказал, и в это же время зазвонил телефон.

Чэд ответил, а я направился прямиком в спальню. Если завалюсь спать прямо сейчас, то смогу войти в привычный ритм ещё до того, как мы вернёмся в Лос-Анджелес.

В темноте я нашарил край кровати и сел, опершись головой на руки. В любую секунду я смогу взять себя в руки. В любую секунду сейчас моё дыхание нормализуется, а сердце перестанет выскакивать из груди.

В любую секунду мысли о ней исчезнут из моей головы.

Я ждал этого момента почти четыре года.

Стук в дверь.

– Убирайся к чёрту, - рявкнул я.

– Только после тебя, - открывая дверь, Чэд сделал буквально шаг назад, чтобы взять ещё пива.

Практически весь последний месяц мы только и делали, что напивались. Было ли ещё хоть что-то?

- Планы поменялись, - сказал он мне, - Рэм только что звонил.

– И что же сказал наш менеджер? - я сделал большой глоток пива, надеясь, что алкоголь сможет хотя бы ненадолго успокоить мои потрёпанные нервы.

- Наш рейс перенесён на другой день. MTV хочет взять у нас интервью, пока мы в городе. Время делать великие дела, бро.

- Великие дела, - согласно кивнул я, когда мы чокались.

- Кажется, Бьянка всё ещё ждёт тебя там. Мне позвать её?

- Нет. Она не совсем то, чего бы мне хотелось этим вечером. Просто скажи ей... - что она не Сабрина, подумал я.

Он, будто прочитав мои мысли, хлопнул меня сочувственно по спине.

- Окей, я понял, отоспись хорошенько и не забивай голову бредовыми мыслями.

- Что? - спросил я, пока он направлялся к двери.

- Я говорю о Бри. Хоук, мы очень долго работали и приложили много усилий, чтобы быть здесь. Мы заслужили всё это, наш триумф. Не позволяй кому бы то ни было отбирать у тебя это чувство.

Я глотнул ещё пива, и он вышел, закрыв за собой дверь. Приятная прохлада от бутылки не давала ладоням потеть и возвращаться к болезненным воспоминаниям.

Я не ожидал, что он поймёт меня. Светские сплетни, чарты, женщины, вечеринки, музыка...Бри...всё это было с ней связано так, как никогда с ним.

Но я был, был связан с ней. Большая часть меня ненавидела Бри за то, что она оставляла тёмное пятно на всём, что я с таким трудом получил, делая всё менее ярким и незначительным в моей жизни.

Любовь к музыке. Любовь к ней.

Обладание одним стоило мне потери другого.

Выбора между ними было не избежать.

 

Глава 2

Сабрина

– Глубокий вдох, Сабрина, - напомнила мне Хизер, убирая кисть для румян от моего лица. Она всегда напоминает мне об этом, чтобы я не испортила свой макияж.

Да. Нужно дышать. Тихонько стукнув каблуками под стулом, я открыла глаза и на миг ослепла от яркости подсветки для зеркала. Я была готова уже всё бросить и убежать. Что если я скажу что-нибудь не так или вообще не смогу говорить? А если он спросит о Чикаго?

Она наклонилась и чмокнула меня в щёку. Учитывая её тёмные волосы и карий цвет глаз, розовая помада смотрелась на ней гораздо лучше, чем когда-либо на мне. Он по-любому спросит о Чикаго, но я заранее приготовила ответ, я справлюсь с этим.

– Соври мне, пожалуйста, - попросила я.

– Нет, - ответила она, делая акцент на последнем звуке. - В последний раз я врала тебе, когда мы ещё были во втором классе, и я не хочу снова это делать.

Она вновь наклонилась, но на этот раз, чтобы поправить макияж на лбу. Она работает в моей команде стилистов с тех пор, как я подписала контракт. У меня было всего одно условие( вдобавок к тысяче требований Ленор) - искренность. В этом идеальном фальшивом мире знаменитостей, Хизер была единственной, у кого даже в глубине души не было корыстных мыслей. Она была по-настоящему чиста и невинна.

– Ты справишься, - заверила она меня, - Там будут только ты и Мэтт. Они согласились убрать из павильона звукозаписи всех посторонних. Ты подготовила и помнишь все ответы.

– И я переживу церемонию вручения наград "Грэмми", - я озвучила вслух нашу мантру последних двух недель.

– Так и будет. Однажды ты станешь одной из номинированных на эту премию. Конечно, если ты этого хочешь. - сказала Хизер.

– Хочу.

Она вопросительно подняла бровь.

– Хочу, - уже уверенней повторила я. - Хочу, чтобы всё было по-моему и только с моими песнями.

Но агентство уже презентовало мой сольник, не включающий песни, которые я написала ранее специально для этого альбома.

– Будет схватка, а мы обе знаем, что я никогда не была бойцом.

– Чепуха. Ты боролась упорнее, чем кто-либо, чтобы вернуться на сцену. Не опускай руки, когда ты так близка к победе.

– Телетрансляция.

Она кивнула.

- Если ты против этого грандиозного летнего тура, тогда выйди туда и скажи об этом всем.

– Думаешь, они услышат меня?

– Это MTV, детка. Весь мир будет слушать тебя. - усмехнулась Хизер.

Она включила музыкальный центр. Голос Фила Коллинза заполнил гримёрку, и я позволила музыке вытеснить мои переживания.

Сосредоточиться на музыке - именно с этого всё и началось.

– Эта песня такая грустная, - заметила Хизер.

– Пожалуйста, не переключай, - попросила я, - по некоторым причинам она одна из моих любимых.

Она улыбнулась.

- Чьи-то сожаления о потерянной любви и мольбы о её возвращении? Даже не могу предположить, почему именно эта песня тебе так нравится.

– Ох, не начинай...

Дверь моей гримёрной распахнулась, и огромная ваза с розами и лилиями разных цветов вплыла в проход, а следом за ней и моя мама.

– Разве они не восхитительны? - спросила она и водрузила всё это мне на стол, не забыв перед этим мельком взглянуть на себя в зеркало. - Они от «Эпик».

Хизер повернула меня лицом к себе и занялась помадой.

– Очень мило с их стороны было послать цветы, - ответила я после того, как промокнула салфеткой губы, чтобы убрать излишки ярко-розовой помады. - Мило для арт-агенства, поддерживающего меня, действительно мило.

- Бред, - сказала мама. - Когда твоя денежная корова ломает ногу, ты берёшь и зарабатываешь на этом. Ты не выгоняешь её из стада, чтобы пристрелить. Они знают, чего ты стоишь.

- Я не совсем сломала ногу, мам.

- Ленор, - поправила она меня, натянуто улыбнувшись. Таким образом она всегда даёт понять, что на публике у нас только деловые отношения - менеджер и клиент. - Мир должен знать только то, что ты упала со сцены и сломала ногу, а сейчас практически полностью восстановилась. Ты понимаешь это?

Хизер отвернулась, а я вздохнула.

- Я же не залетела и не прячу ребёнка ни от кого, поэтому не понимаю, почему мы не можем просто рассказать всем правду.

- Потому что люди любят, когда их кумиры эксцентричны, но не безумны.

Я буквально втянула в себя воздух, чтобы отогнать боль, которую несли её слова. Почему я позволила им добраться до меня? Это не было похоже на то, что я чувствовала, когда она повторяла мне одно и тоже тысячу раз в прошлом году. Я должна была уже привыкнуть к этому.

- Ты уверена, что я готова выйти в свет? - спросила я.

-Лучше бы оно так и было.

Она недовольно посмотрела на меня, как будто мне было лет пять, а не двадцать один. Чёрт, под её взглядом я действительно чувствую себя пятилетней, и она знает это. Она знает обо мне всё с момента моего рождения и до самой последней строчки мелким шрифтом моего последнего контракта. Единственное, чего она не знает, так это о моей войне с агенством, которую я начала, но всё увидит, когда мы вернёмся в то здание в Лос-Анджелесе, что мы зовём домом.

- А если всё-таки нет? Заявление о летнем туре довольно смелое, особенно учитывая то, что доктор Эриксон... - она отмахнулась от меня.

- Тот человек понятия не имел о чём говорил или чего тебе стоило сохранить имидж и карьеру. А я знаю. Если я смогла справиться с Оскаром Освальдом, то и с тобой смогу.

Оскар Освальд. Тот самый клиент-знаменитость, на которого она работала ещё до моего рождения. Затем ем пришлось бросить работу с рок-группами, чтобы заняться мной. Сейчас тот парень в музыке чуть ли не Бог. Она знала, что делает. Объявление о новом туре подняло дух фанатам, однако чересчур активные поклонники, осадив дом, поставили меня в неудобное положение, вынуждая оставаться там с доктором Эриксоном.

"Начало на Мэдисон-сквер-гарденс" - твердила я вместо того, чтобы соглашаться на отдельные встречи, о которых они просили.

- Я хотела такую передачу, похожую на ту, что подобрали для меня «Эпик» после окончания старшей школы. Тогда речь шла о музыке, не о выгоде.

- Все восемнадцать тысяч фанатов снова будут выкрикивать твоё имя, дорогая. Всё так, как и должно было быть.

О, боги. Фанаты, толпа, свет прожекторов, направленных на меня - всё, чтобы поймать меня на малейшей ошибке. Мысли об этом заставляли меня чувствовать, будто все эти восемнадцать тысяч фанатов прямо сейчас сидят у меня на груди.

Очень тихий стук в дверь.

- Мисс Кэролайн? - приглушенный голос донёсся оттуда.

- Она занята! - оборвала Ленор.

- Да, мэм. Пять минут?

- Я буду готова, - пообещала я, надеясь, что моя любезность хоть как-то сгладит мамину...ну, не любезность, в общем.

Песня сменилась, и моё сердце замерло, услышав знакомый гитарный рифф, доносившийся из динамиков. Я смогу узнать эту музыку везде. Мои глаза, будто сами закрылись, и я представила, как его длинные пальцы перебирают струны, разрывая музыку, словно его душа требовала шоу.

Он владел мной таким же образом.

- "Хищные птицы", - прошептала я.

Три с половиной года прошло, а эта сильная, рвущая меня на части, страсть всё ещё была в его песнях, не давая забыть обо всём, что было.

Музыка внезапно стихла, и я открыла глаза.

- Почему? - спросила я маму.

- Я думаю, тебе не стоит слушать столько этой дикой музыки. Ещё минутку и пойдём уже. Мы не можем позволить себе провал. Хизер, убедись, что декольте не слишком глубокое. Боже мой, она всё-таки любимица Америки, а не шлюха, - она резко развернулась на каблуках и ушла, громко хлопнув дверью.

Было ли у неё право контролировать всё в моей жизни? Что ж, я сама создала этого монстра, обменяв свою свободу на большие деньги и известность, чтобы спасти мамин дом. Прощай, Джулиард, и привет...что бы там ни было. Чем больше становилось зрителей на концертах, тем сильнее я боялась. Могло произойти всё, что угодно - от контролируемых мной мандража и эмоций до ужасного срыва, который потом появится на первой полосе. Мама стала Ленор, а дом, который я так хотела спасти, мама изменила так, что его было не узнать, но я всё ещё владела им.

Всё, что я любила в музыке, было электрофицированным и синтезированным, до того момента, когда я была больше простым слушателем, нежели певицей. Может быть мама сотворила это, а я позволила всему случиться, теряя себя на пути к вершине. Но её совет относительно любви помог мне не потерять свою душу совсем. Я ушла от Хоука, пока не стало слишком поздно.

- Эй, ты в порядке? - спросила Хизер.

- Услышав его игру... - я покачала головой. - Ты знаешь, что она права, - сказала я своему отражению. - Ты хорошо потрудилась, мне нравится, спасибо.

- Это всё потому, что ты и так красива. И не меняй тему разговора - она не права. То, что было у вас двоих...

- Нет, не говори. - я покачала головой.

Она наклонилась ко мне.

- Я всего лишь пытаюсь сказать, что знаю о том, что они прибыли в город прошлым вечером. И если ты хочешь увидеть его...

- Прошло много времени. Даже слишком много. Я видела фотографии из газет, он явно не скучает.

Если, конечно, тоска не означает ухлёстывать за каждой юбкой. Небось уже через пять минут после нашего разрыва он нашёл себе кого-нибудь. В этом мама права. В жизни есть место только музыке, но не мужчинам.

Никаких рок-звёзд.

Хизер поправила на мне мешковатую рубашку, открыв тем самым плечо, а я убедилась, что моя мини-юбка прикрывает всё, чего не положено видеть.

- Тебе принести лекарство? - тихо спросила Хизер.

Я снова покачала головой.

- С ними я чувствую себя какой-то безразличной, а это последнее, что мне нужно перед камерой.

- Ну ладно, тогда, если ты уверена, пора выходить, - заявила она. - Покажи им всем.

Мы вышли из гримёрной и последовали за стажёркой, которая за нами пришла.

- Мисс Кэролайн, если вы не возражаете, здесь несколько фанатов, которые хотели бы получить Ваш автограф, - она показала на небольшую группу людей, чьи глаза блестели от волнения.

Моё сердце сжалось. Их всего дюжина. Ты сможешь вынести двенадцать человек.

Социофобия - вот, что сказал нам доктор, когда мы впервые его посетили. Чепуха - обычный мамин ответ на это. Какая поп-звезда боится своих фанатов? О социальной фобии говорилось много всякой чуши. Например, то, что я не могу радоваться всем своим любимым поклонникам или в переполненной людьми комнате моё давление тут же подскакивает выше некуда. С этой ерундой я чувствовала себя маленькой плаксивой девочкой, не способной ценить жизнь и бороться за возвращение.

- Мне не станет хуже всего от нескольких автографов, - Ленор раздражённо фыркнула, когда услышала мои рассуждения о фанатах вслух, как будто она точно знала, что этим заставит меня чувствовать вину.

Я помахала и улыбнулась.

- Ты хочешь к ним подойти? - спросила Хизер.

- Это всего лишь несколько фанатов, Сабрина, - упрекнула мама. - Ты зарабатываешь свою репутацию.

- Уверена, что потеряв тогда сознание и пропав на год, я уже заработала её. Вы слышали, что я была беременна, как минимум, от трёх рок-музыкантов?

- Только трёх? - уточнила Хизер. - Я слышала, что там ещё были все участники группы Ван Хален.

- Ого, я и не знала, что настолько хороша, чтобы закадрить их всех, - сказала я, усмехнувшись, чтобы скрыть своё волнение.

Но Хизер видела меня насквозь. Она всегда знала, что я чувствую.

Двенадцать сегодня...

- Тринадцать завтра, - решилась я. Детские шажки. Это будет ещё один.

Я направилась к фанатам и старалась смотреть на каждого в отдельности, а не на толпу в целом. Раз за разом я приветствовала, обнимала их, превозмогая своё желание отстраниться. Все они были замечательными, передавали мне вещи для автографа, я почувствовала почти то же, что и в первый год своей работы.

Я чувствовала себя победителем.

- Спасибо вам за то, что пришли увидеться со мной, - говорила я им, - Я очень благодарна вам всем за поддержку и ужасно не хочу расставаться с вами, но мне пора в эфир.

Хизер сжала мою руку, когда я вернулась к ней, и мне сразу стало легче дышать. Я сделала это. Доктор Эриксон был прав. Если смотреть на них не как на толпу незнакомцев, а воспринимать каждого по отдельности, то я не только могу контролировать свою фобию, но и чувствовать себя полноценной личностью.

- Может, в следующий раз их будет больше, - сказала Ленор, пытаясь погладить меня по голове. Я едва удержалась, чтобы не ударить её по руке.

- А вот и сцена, - сказала стажёрка, смущенно улыбнувшись. - Ваш менеджер и стилист могут подождать здесь.

Моё сердце выстукивало бешеный ритм. Я правда собиралась сделать это, засветиться на телевидении, чтобы рассказать правду...или солгать.

Всё сводилось к одному вопросу: что важнее - правда или музыка?

- Позволь мне в последний раз кое-что подправить, - сказала Хизер, явно чувствуя то, что происходит внутри меня. Я видела, как она плотно сжала губы, но всё-таки достала помаду из своей сумки.

- Оружие к бою, - сказала она и своим лёгким профессиональным движением руки нанесла на мои губы ярко-розовую помаду. Секунды, которые подарила мне Хизер, оттягивая этот ответственный момент, помогали мне собраться с мыслями. Я - счастливица. Я - звезда поп-музыки. Я благословлена свыше. Я смогу сделать это.

- Игра началась, - сказала я перед тем, как повернуться к стажёрке.

- Твой микрофон включен? - спросил Мэтт, подавшись вперёд через кушетку, которая нас разделяла, и нагло пялясь в вырез моей рубашки.

К несчастью для него, этот вырез не смог открыть ему многое. Я, как обычно, проигнорировала это.

- Да, всё в порядке, - заверила я Мэтта и откинулась назад, дабы намекнуть, что хорошего понемножку.

Я следовала своему непоколебимому правилу. Никаких отношений с журналистами, представителями СМИ, кем-либо из бизнесса...и, конечно, никаких рок-звёзд.

- Хорошо, тогда начнём, - сказал он, откинувшись назад и одарив меня своей безупречной отработанной улыбкой, которая почему-то так раздражала меня.

Не то, чтобы он был самым лучшим ведущим на MTV, но он был одной из знакомых змей этого фальшивого мира. Он дал сигнал операторам, и я сразу села прямее, мысленно готовясь показать миру сияющее счастьем "лицо с обложки".

- Сабрина, мы счастливы видеть тебя сегодня с нами, - сказал он с лёгкой улыбкой.

- Спасибо, Мэтт. Здесь просто потрясающе! - ответила я, копируя его улыбку и пытаясь игнорировать большую чёрную камеру, которая была где-то за плечом. Впрочем, в свете этих ярких ламп я только Мэтта и могла видеть.

- Благодарю, мы тоже так считаем. Итак, "Потанцуй со мной" занимает вторую строчку в нашем хит-параде, - он вопросительно поднял брови, как будто это и в самом деле был адресованный мне вопрос.

- Ого, это так здорово! Я до сих пор в шоке от того, что люди любят мои песни.

Песни, которые были написаны только мной...но не надолго.

- Это правда. А сейчас, знаю, что это деликатный и личный вопрос, но всё-таки...расскажи нам о том, что случилось в Чикаго в прошлом году.

Ба-бах. А вот и оно.

Улыбка не сходила с моего лица, будто была приклеена. Тот самый момент. Я смогу сказать им, рассказать всему миру прямо здесь и сейчас...Или я буду держать рот на замке в надежде, что моя музыка останется нетронутой, а мама сохранит дом.

- Ну что ж, гастроли были затянувшимися, я очень устала и, боюсь, что просто не выдержала такого давления, - отчасти правда.

- И ты сломала ногу, упав со сцены? - Мэтт подал мне эту ложь, не осознавая что делает.

- Это то, что все говорят, - я посмеялась. - Честно говоря, я уже ничего не помню о том, как упала. А вот лечение...да, я помню каждый день моего восстановления, - абсолютная правда.

Он кивнул, удовлетворённый ответом, и продолжил. Я чуть не обмякла прям там на диване от облегчения.

- Теперь ты любимица всей Америки, в этом нет сомнений, - сказал Мэтт

- О, ну я не думаю, что прямо-таки всей страны, - пошутила я, немного отвлёкшись на перемещение теней где-то позади камеры.

- Однако нам очень любопытно послушать о твоих "безумствах".

Я снова посмеялась, фальшиво для меня, но весьма убедительно для других, заставляя улыбнуться даже Мэтта.

- Безумствах? Знаете, мне очень стыдно признавать, что одной из моих сумасшедших мыслей в последний раз было желание прочитать хорошую книгу в перерывах между репетициями.

- Серьёзно? - спросил он. - Так между тобой и Итаном Эрвудом из клипа ничего нет?

Парень из клипа "Потанцуй со мной"? Чёрт. Нет. Я заставила себя ещё раз посмеяться.

- Извините, но нет. Итан только мой друг. - Которому нравятся парни, ага. Теперь-то мы закончим со слухами типа "она по-любому должна быть беременна прямо сейчас"?

- Ладно, но тогда всё-таки что самого безумного ты делала в жизни? - Он наклонился так, что слишком приблизился ко мне. Я поняла его ход мыслей - он собирается таким образом сделать беседу более интимной и откровенной, но мне очень не нравится его взгляд, который будто говорит, что он не прочь перенести эту интимность и за пределы шоу.

- Какой была твоя самая безумная мысль? - задал он ещё вопрос.

И вот мой шанс.

Ну, я рада, что ты спросил.

- Может быть, ты встречалась с кем-нибудь из рок-звёзд? - громкий комментарий из темноты в зале. - Или это всё ещё остаётся в твоём списке вещей, которые ты никогда не сделаешь?

Дерьмо.

Чэд "Ворон " Коллинз подходил к сцене. Его штаны были из настолько блестящей черной кожи, что я не могла взять в толк, как они не скрипят при ходьбе. Я не видела его с тех пор, как мы закончили старшие классы, и он явно не был моей главной заботой. Моё сердце забилось в сумасшедшем паническом ритме, так как я знала, что там, где Чэд там и...

Я судорожно сглотнула, когда он вышел на свет. Хоуторн следовал за ним.

Он был здесь. В той же комнате, дышал тем же самым воздухом, нас разделяло вполне осязаемое расстояние. В первый раз за четыре года я увидела его на записи для якобы наших потомков на MTV. Чёртова удача.

Я пыталась скрыть все свои эмоции, но это было просто невозможно, когда он вот так шёл прямо на меня. Хоук смахнул чёрные, как сама бездна, волосы с ярко-зелёных глаз и направился туда, где сидели остальные члены группы "Хищные птицы". Его обесцвеченные джинсы были порваны в разных местах, как это было модно сейчас, а почти напрочь порванная майка обнажала грудь и живот, которые даже и не планировалось, как я поняла, закрывать накинутой кожанкой. Он практически источал сексуальность и притягательность, которые и должны быть у ведущего гитариста "Хищных птиц".

Он не был тем парнем, которого я любила в старшей школе. Тот парень оставлял свои записи, тексты песен и розы в моём шкафчике, он целиком посвятил себя мне. Да, тот парень носил свою любовь, как будто она была тату, окрасившее половину его груди. Но теперь, судя по слухам, он стал мужчиной, который посвящает себя каждую ночь новой красавице. И в отличие от сплетен обо мне, его скандалы пестрели фотографиями, подтверждающими все слухи.

Сейчас я видела в нём всё то, из-за чего и рассталась с ним тогда.

Я оторвала свой взгляд от Хоука и сосредоточилась на Мэтте, заставляя своё сердце успокоиться, и выгоняя прочь из памяти все те прекрасные мгновения, которые были между Хоуком и мной. Я едва сдерживалась, чтобы не закричать о переполнявших меня чувствах и эмоциях. Три года изменили всё между нами, но только не мою реакцию на его присутствие рядом.

- Воу-воу, чем же мы обязаны такой чести? - спросил Мэтт, когда Чэд сел между нами, что вынудило Мэтта отодвинуться на свой край дивана, пока остальные члены группы рассаживались вокруг нас.

Я почувствовала, как Хоук облокотился на спинку дивана позади меня. Я не могла его видеть, но мне и не нужно было. Его запах остался прежним, похожий на солёную воду, океанский бриз и частичку чего-то тёмного, присущую только ему - всё это выделяло его среди других. Боже мой, как я скучала по этому запаху.

- Мы уже были в здании и услышали, что у тебя интервью с Сабриной, вот и решили поучаствовать. - ответил Чэд с его лёгкой улыбкой.

- Рада видеть вас, - сказала я без толики лжи.

- Итак, ребята, вы друг друга знаете? - Мэтт наклонился вперёд, чтобы обратиться ко мне.

- Мы вместе учились в старших классах, - ответила я. - Такое чувство, будто это было сто лет назад.

- Правда? - парировал Мэтт.

- Ага, - сказал Чэд, - Школа искусств в Дункане, выпуск девяносто восьмого года.

- Интересно. Так вы ребята знаете о безумной стороне Сабрины?

- Возможно и видели что-то, - сказал Чэд с усмешкой, - но Хоук наверняка знает больше.

Боже. Убей меня. Прямо сейчас.

Я услышала смех позади себя и мне захотелось провалиться под землю, чтобы не видеть и не слышать этого. Одно упоминание, что я и Хоук встречались, даже если мы были подростками, и мой образ идеальной хорошей девочки будет разбит вдребезги.

- Хоук, что скажешь? - спросил Мэтт.

- Не, Сабрина всегда была самой милой и приличной пай-девочкой.

Даже с саркастическим тоном, его голос сводил меня с ума, разрушая все стены, которые я построила, чтобы защитить себя, разбивая все созданные Сабриной Кэролайн маски, оставляя меня беззащитной и беспомощной...на MTV.

- Звучит так, будто вы, ребята, хорошо друг друга знаете. - продолжил Мэтт.

Хорошо друг друга знаем? Я знаю его тело лучше чем своё собственное, чувствовала, как его руки обнимают меня. Я помню, как его пальцы перебирали струны и то, как он зажимал карандаш между зубами, когда сосредотачивался на текстах песен. Я знаю, каков на вкус его поцелуй, помню, его особенный запах - чарующий бриз с пляжа после дождя, знаю его самые сокровенные мысли и тайны. Однако сейчас я вижу только внешность Хоука и больше ничего.

- Мы были очень хорошими друзьями, - ответила я, глядя на тех парней, которых когда-то знала. С тех пор прошло уже три года, и все они превратились из мальчишек в мужчин.

- Вы всё ещё поддерживаете связь? Дружба между поп-звёздами и рокерами? - спросил Мэтт.

- Определённо да, - сказал Чэд, положив свою руку на покоившуюся на белой кружевной юбке мою.

- Когда-нибудь задумывались о сотрудничестве?

- Нет, - ответила я.

- Но звучит просто невероятно, отличная идея, - закончил фразу Чэд.

Я вопросительно подняла бровь, глядя на него, но он лишь только улыбнулся. В его глазах был игривый блеск, который выдавал намерение буквально вытащить меня из зоны комфорта на самое горячее место.

- Это довольно проблематично организовать, - начала я.

- Но у нас одно арт-агенство, так что кто знает, может в будущем нас ожидает совместный проект, верно?

Нет. Запись совместного сингла означает находиться с Хоуком в непосредственной близости довольно продолжительное время, которое никто из нас не сможет вынести. К тому же, он даже ни разу не взглянул на меня, просто говорил обо мне, но не обращался напрямую.

- Да, в истории музыки это определённо будет впервые, - призналась я.

- Ну, мы все за то, чтобы сделать тебя немного брутальней, - сказал, усмехнувшись Чэд. - Я думаю, эта идея должна иметь место быть.

- Уверен, это станет чем-то, от чего MTV будет в восторге, - добавил Мэтт, - особенно, учитывая то, что вы все находитесь в двадцатке лучших на нашем канале.

- Тогда сделаем это. - Чэд поцеловал меня в щёку. - Увидимся, Бри, - прошептал он так, что только я могла это слышать, - Созвонимся, - сказал он уже громче, затем встал и ушёл со сцены вместе с остальными «Хищными птицами».

Хоуторн уходил последним, но ни разу не оглянулся.

Когда уходила от него я, то не удержалась, чтобы не оглянуться.

Нет такого количества вдохов и выдохов, которые сейчас могли бы успокоить мои сердце и нервы, но я всё равно вдохнула так глубоко, как могла.

- Клёво, да? - спросил просиявший Мэтт.

- Невероятно, - ответила я. Что вообще произошло только что?

- Есть ли что-нибудь ещё, чем бы ты хотела поделиться с фанатами?

Было. Я хотела рассказать о гастролях, к которым я психологически была не готова, как и не готова была представить музыку, которую я ненавидела. Я посмотрела прямо в камеру, но всё, что я видела перед собой, так это восемнадцатилетнего Хоука, склонившегося над гитарой, когда мы писали песни.

Я любила каждое слово, рождённое эмоциями, которые нас окружали. Слова же превращались в содержательные тексты, окутанные движущимся потоком мелодии. Мне хотелось вернуть эту музыку, мою музыку.

- Я очень благодарна за любовь и поддержку фанатов в течение всего прошлого года. Не могу дождаться, чтобы вернуться в студию и завершить мой альбом, - я послала поцелуй в камеру и интервью закончилось.

Мэтт встал и подал сигнал камере к окончанию съёмки.

- Было здорово, получилось даже гораздо лучше, чем мы планировали. Сабрина, спасибо за то, что пришла. Мы получили как раз то, что нам нужно.

Кто же прибьёт меня первой - агенство...или моя мать?

Глава 3

Сабрина

- Нет, - выпалила я. Чёрт возьми, этого не может быть. - Это была шутка. Мэтт Гудвин просто пошутил.

– Что ж, а вот мы - нет. Сабрина, ты ещё даже не дослушала нас до конца, - терпеливо сказал Брэд Скотт, передавая папку с договором через широкий стол Ленор.

– Вы не можете меня заставить. Мой ответ – нет, - повторила я и обратила всё своё внимание на то, какой странный свет пропускают окна в небоскрёбе Лос-Анджелеса.

– Только одна песня? - спросила Ленор, выглянув из-за бумаг.

Я повернула голову в её сторону.

- Ага, с “Хищными птицами”. Ты соскучилась по ним?

– Конечно нет, - ответила она, барабаня пальцами по столу. - Брэд, можешь дать нам минутку?

– Не вопрос, Ленор. Я пойду посмотрю, как там ребята.

Всё во мне перевернулось.

- Они здесь?

– Мы подумали, что было бы неплохо собрать вас всех здесь в одно время, чтобы заранее обсудить пункты договора, - Брэд встал из-за стола и застегнул верхние пуговицы своего костюма. - Обсудите всё, а я пока схожу в соседний зал.

Он был здесь. В том же здании. Я почти четыре года прожила, не видя его, а тут уже может статься второй раз за две недели.

Дверь за Брэдом закрылась, и я плюхнулась в кресло, откинув голову на спинку.

- Мам, я не хочу петь с ними.

– Ленор, - машинально поправила она, переворачивая страницу. - Сумма весьма неплохая. Условия вообще отличные. Всего лишь одна песня и столько возможных перспектив после дебюта. Могу поспорить даже на то, что даты гастролей совпадают...

Видел ли Хоук, как я нервничала перед выходом на сцену? Может, заметил, как я пыталась скрыть панику от того, что не могла убежать оттуда в тот момент? Нет, нет, нет.

- Я не смогу этого сделать.

Она посмотрела на меня поверх своих очков для чтения.

- Ты сделаешь. У тебя крайне нестабильные отношения со звукозаписывающей компанией после событий в прошлом году, несмотря на ту чепуху, что ты рассказала на MTV. Это меньшее, что ты можешь сделать, чтобы все забыли о твоём провале. Думаю, придется провести несколько дней в студии звукозаписи и устроить парочку выступлений.

Она сделала паузу, но я ничего не ответила. Мы обе знали, что уже всё решено, что бы я ни ответила.

– Всё это для твоего же блага, Сабрина.

– Я понимаю.

– Это из-за Хоука? - спросила она.

Упоминание его имени будто повернуло нож в моём сердце, который находится там с тех пор, как он начал выступать в Нью-Йорке. Или, если быть честной, то даже с того момента, как мы выпустились из школы. С тех пор, как он превратился в ночную рок-звезду и стал тем, кого я презирала.

- Всё это просто слишком сложно.

Она сжала мою руку.

- Да, это так. Но ты правильно сделала, что ушла от него. Он не тот, кто тебе нужен. Тебе нужен кто-то, кто всегда поддержит тебя и будет знать, насколько важна твоя карьера, а такие рок-звёзды, как он...ну, они не видят ничего дальше своих членов.

– Мама!

Ленор пожала плечами.

- Это правда. Ты больше не ребёнок. Ты должна видеть, что это всего лишь бизнес и не более. Делай своё дело и не позволяй этому мальчишке снова разбить тебе сердце. Как думаешь, ты уже достаточно взрослая, чтобы понять и сделать это?

Я лишь прикусила язык, чтобы не ляпнуть ничего лишнего в ответ на её снисходительный тон, но она и так знала, что ответ будет таким, какой она хочет услышать.

Я подумала о том, как тогда в Нью-Йорке Хоук не хотел даже смотреть на меня, с каким безразличным тоном разговаривал и его очевидном нежелании встречаться со мной. Чего же я на самом деле боюсь? Облажаться рядом с тем, кто ненавидит меня? Весьма проблематично, потому что я и так не способна ни на какие действия, находясь рядом с ним.

– Дай мне минутку, ладно? - попросила я в той же манере, какой она попросила Брэда.

Она похлопала меня по плечу и встала.

- Хорошо. Помни, что агенство очень заинтересовано в этом предложении, и оно сослужит твоей карьере хорошую службу. Это возможность, которую мы давно ждали. Если есть что-то, что ты хочешь получить, самое время просить. Я даю тебе пару минут и не больше, думай быстрей.

Я кивнула, чтобы показать ей, что всё поняла, и она приняла это молчаливое согласие. Она также безмолвно вышла, закрыв за собой дверь.

Куда делось моё упорство? Агентство давало мне возможность заключить сделку на таких условиях, которых потребую я, а я не могу даже долго находиться рядом с Хоуторном Оуэнсом, чтобы укрепить своё шаткое положение.

Питая отвращение к самой себе, я встала и подошла к окну. Передо мной простирался Лос-Анджелес и его бесконечные, как океан, возможности, которые были за пределами того, что я могу преодолеть. Было время, когда я думала, что моя жизнь представляет собой тот же набор безграничных возможностей и открытий - время, когда я писала песни и буквально дышала искусством.

Могу ли я сделать это? Смогу ли я работать с Хоуком?

Дверь позади меня открывается, и я зажмуриваю глаза, пытаясь не думать о том ответе, который она хочет услышать и который я не готова была ей дать.

– Я всё ещё думаю, мам... - я потёрла переносицу, - Ленор. Я знаю, что тебе всё это легко разделить, словно белое и чёрное, но для меня это немного труднее. Он...Я не думаю, что ты поймёшь.

– Твоя мама заставляет тебя звать её Ленор?

Мои глаза моментально открылись, а сердце подступило к горлу. Хоук. Я медленно повернулась, желая, чтобы на мне было что-нибудь получше, чем рубашка на пуговицах и леггинсы, что-нибудь вроде средневековых доспехов.

Он прислонился спиной к двери и скрестил руки на груди. Складки на его обесцвеченных джинсах акцентировали внимание на бёдра и скульптурные мышцы, а чёрная рубашка буквально натягивалась на его широкой груди.

Он стал крупнее, гораздо более накачанным и подтянутым, чем в старших классах, а мягкие линии на подростковом лице сменились более резкими и выразительными, подчёркивая то, что он уже не мальчишка. Даже его взгляд стал твёрже, циничнее. Он поднял бровь, намекая на то, что ждёт ответа.

Я моргнула, думая над своим ответом.

- Да, она думает, что так будет более профессионально.

– Хах. - усмехнулся он.

Мы смотрели друг на друга в этой тишине, напряжение казалось таким ощутимым, будто между нами были миллионы стен. Я должна начать разговор, да? После всего, что произошло между нами, я была тем, кто всё закончил.

– Хоук...

– По поводу песни...

Получилось так, что мы начали одновременно.

– О, извини, - мягко сказал он.

Я испытывала какие-то неопределённые чувства из-за того, что он хочет говорить со мной только о песне.

– Ребята не против. Это взаимовыгодно.

– И ты тут как представитель их интересов? - спросила я, скопировав его позу и скрестив руки на груди.

– Я единственный, кто думает, что это дерьмовая идея.

– О боже, - что он хочет, чтобы я ответила на это?

– Это правда всё, что ты можешь сказать? - он оттолкнулся от стены и пошёл в мою сторону, остановившись у стола, который был единственной преградой между нами.

– Что ты хочешь услышать от меня?

Он усмехнулся.

- Я хочу услышать твоё мнение. Или они промыли тебе мозги настолько, что ты скажешь всё, что они хотят услышать?

– Я тоже думаю, что это плохая идея. Ты доволен?

– Это действительно то, что ты думаешь?- он наклонился вперёд, оперевшись обеими ладонями о стол.

– Я думаю, что сочетание таких двух звёзд, как мы, было бы потрясающим. Думаю, что этот трек получит много наград, будет крутиться везде, в том числе и на MTV, и воодушевит фанатов обеих сторон.

– Именно поэтому ты считаешь, что это дерьмовая идея? - его глаза сузились. - Нет. Мне кажется, ты не хочешь этого по той же причине, что и я. Потому что никто из нас не хочет подходить и на пушечный выстрел друг к другу, не то что работать вместе.

Он был не прав. У меня была другая причина. У меня всё было совсем наоборот.

– Не говори так, будто знаешь меня, - огрызнулась я.

Эти великолепные, полные губы изогнулись в уродливой усмешке.

- Знаю тебя? Ах, ну да, ты права. Кукла с милым личиком, промытыми мозгами и дерьмовыми песнями - я, чёрт возьми, понятия не имею, кто ты, твою мать, такая, но точно не Бри. Она бы забраковала 99% песен из двух твоих альбомов. Бри бы сказала Мэтту Гудвину держать свои мерзкие ручонки подальше, потому что она не любит прикосновения чужих людей. Она бы послала свою мать подальше, потому что не хочет работать со своим бывшим. Это та Бри, которую я знаю или, по крайней мере, думал, что знал.

Меня бесило то, как много он увидел и понял, что я потеряла себя. Я ненавидела его за то, как он красив. Несмотря на его злые и обидные слова и то, что он скорее поцелует гадюку, чем приблизится ко мне, я не могу отрицать то чувство, которое заставило меня наклониться и опереться о стол также как он.

– Может быть, я выросла.

Он уставился на мою грудь, напряжение стало невыносимым.

– Может быть. А может, ты просто продалась.

– Я и забыла, какой же ты придурок.

– Всегда рад напомнить тебе, любимица Америки.

– Неужели это так легко для тебя? - в отчаянии набросилась я на него, надеясь почувствовать что-то, что напоминало бы прежнего Хоуторна, которого я знаю...знала.

Что-то промелькнуло в его глазах прежде чем он отступил.

– Ну, ты меня знаешь, - усмехнулся Хоук.

– Нет, не знаю. Больше не знаю.

– Конечно знаешь. Я ведь рок-звезда, так? Все мы, рок-звёзды, одинаковые, так что ты знаешь всё, что тебе нужно. А сейчас прошу меня простить, я пойду заливать в себя пиво и устраивать оргии.

Он провёл языком по нижней губе и, Боже, я не могла на это спокойно смотреть.

– Разве что ты бы хотела сегодня побыть моей однодневной шлюшкой...

Я вздрогнула.

– Хоук.

Он покачал головой.

- Ого, я думал, что откажешься. Пойду скажу ребятам, что ты с нами, - он был уже почти у двери, пока я осознала то, что он сказал.

– Подожди. Я сказала, что это отвратительная идея.

– Да, ты сказала, но это не то, что ты ответишь Брэду Скотту, когда он вернётся. Ты скажешь да, потому что они этого хотят, и мы будем вынуждены работать друг с другом. Ты можешь думать, что я не знаю тебя, Сабрина, но я уверен в обратном. Только настоящую Бри я люблю больше. Дай мне знать, если она появится, - он не дождался моего ответа, просто сразу захлопнул за собой дверь.

Я села на ближайший стул и закрыла лицо трясущимися руками. Наша встреча была совсем не такой, какой я могла бы её представить. Он обвинил меня в том, что я - фальшивка, девчонка с промытыми мозгами, продажная...и он был прав. Я ненавидела его за то, что он был прав точно так же, как он ненавидел меня.

Я никогда не могла понять, как любовь превращается в ненависть, пока не увидела это в его глазах...тех глазах, в которых читалось отвращение ко мне. Но что я могу сделать, чтобы изменить это?

Дверь снова открылась и вошла мама.

- Ну как прошло?

– Худший вариант сценария, который мог бы быть придуман, но зато ты можешь не беспокоиться о том, что мы можем начать встречаться.

Буквально на мгновение на её лбу появилось несколько морщинок, свидетельствующие об обеспокоенности, но уже через мгновение они исчезли.

– Хорошо, потому что агентство не будет заходить в этом деле так далеко, учитывая его репутацию и твой образ. Так каков ответ?

Внутри меня слова Хоука повторялись снова и снова, бросая мне вызов и призывая к борьбе. Ты сказала да, потому что они этого хотят. Но что если я скажу, что сама хочу этого?

– На что они готовы пойти, чтобы работать со мной? - спросила я.

– Они готовы отменить свои летние гастроли ради тебя.

Аллилуйя.

– Мы можем начать с акустики под вокал или с чего-нибудь не столь глобального масштаба?

– Полегче, Сабрина. Они говорили тебе, что работа с акустикой - это не твоё. Не соответствует твоему образу.

– Да, но они меня нашли именно в студии записи акустической гитары и вокала, так? Я пела на сцене в Дункане, а Хоук подыгрывал мне на гитаре.

Она перегнулась через стол.

- Это тебе не старшие классы, – Ленор устало вздохнула, пока садилась обратно. – Слушай, я не уверена, что ты действительно...готова для того, чтобы сосредоточиться на этом большом проекте. В конце концов, доктор едва вылечил тебя.

Она попыталась с материнской любовью чмокнуть меня в щёку. Была ли Ленор права? Доктор Эриксон сказал мне возвращаться к своему прежнему ритму жизни настолько медленно, насколько могу - убедиться, что я обеими ногами стою на земле, а потом уже бежать. И вот я здесь и сейчас сижу и требую изменить образ любимицы Америки. Вполне может быть, это безответственно.

– Что если я попрошу их написать совместно с тобой несколько песен для нового альбома? - предложила она таким тоном, как будто мне снова было девять и я хотела новую куклу.

Совместное записывание песен...да, это шаг в нужном мне направлении. Это, конечно, не та революция, что я затевала, но уже что-то. Стоит ли это того, чтобы работать бок о бок с Хоуком? Какую цену мне придётся заплатить, чтобы вернуть те чувства? Связанные с музыкой. Только с ней. Не с Хоуком.

Однако вытерпев одно, я получу другое.

– Я в деле.

Глава 4

Хоук. Март 1984

 

Мои пальцы скользили по струнам моего Фэндера, выжимая из неё мощное гитарное соло в ритм мелодии. Я передвигался с ней по сцене, как будто сама гитара уже знала эту песню целиком, как будто только я и она знали что-то, чего не знают остальные.

Этот куплет был особенно грустным, отмеченный той долей страсти, которая уже давно во мне сгорела. Той страстью, что граничит во мне с долей безумия и отчаяния из-за тех голубых, как море, глаз и смеха, который я так редко слышал. Не того поддельного смеха, которым она прославилась, а того, который был её искренним.

Я бросил гитару, весь её вес перешёл на гитарный ремень, а я откинул голову назад. Когда эта чёртова песня стала о ней?

Каждая песня о ней.

Три с половиной года прошло, а я всё ещё завис на том моменте, когда она ушла, сказав мне, что никогда не сможет находиться рядом с рок-звездой...а тут она согласилась на сингл.

Маленькая лицемерка.

Прекрасная, сексуальная, очаровательная маленькая лицемерка. Увидеть её снова - не по телевизору - было для меня, как пинок по яйцам: в один момент я был шокирован чуть ли не до оцепенения, а потом уже начал чувствовать боль. Я был уверен только в одном - она выглядела так, как будто я причинил ей неимоверно много боли, словно прикончил нас обоих.

Дверь в маленькую студию открылась, и вошел Чэд, ведя с собой двух полуголых девиц под руки, ладно, хотя бы не выглядит пьяным или обдолбанным.

- Ты уже всё? А то Бри вроде тут с минуты на минуту будет.

- Ага, и ты решил её встретить в своих кожаных шмотках, типа ты так дома ходишь? - спросил я, указав на его облегающие, словно вторая кожа, штаны.

- Не, ну а что? Я же надел еще рубашку.

- Вот и правильно, - ответил я, ставя Лили обратно на держатель для гитар.

Это самое подходящее имя для такого шикарного, изящно выполненного инструмента. Она была одной из моих любимиц среди всей остальной коллекции гитар.

- Есть какие-нибудь мысли относительно того, что мы должны написать? - спросил Чэд.

- Может что-нибудь о её меркантильности и готовности пойти на всё..даже на перепихон...ради денег и славы, - я озвучивал свои мысли вслух, подходя к двери.

Чэд высвободил руки от девушек.

- Бриттани, Кэнди, почему бы вам двоим не пойти наверх, принять горячую ванну и расслабиться? Нам нужно немного поработать.

- О, но мы...очень хотим встретиться с Сабриной Кэролайн, - жалобно сказала та, что слева.

- Она не любит людей, - отрезал я.

- Разве? Она всегда кажется такой дружелюбной, - вмешалась в разговор правая, кокетливо хлопая своими ресничками.

Может быть в какой-нибудь другой день я бы трахнул её, как обычно других, но точно не сегодня. Не в день, когда должна прийти Сабрина.

Чёрт, о чём я думаю, мы же больше не вместе. Я могу трахаться с кем хочу и когда хочу, а она не имеет права попрекнуть меня.

- Это защитная реакция, - объяснил я. - Просто держите дистанцию, если столкнётесь с ней.

Она ненавидит скопища людей и всех, кто продвигает её в агентстве. Именно поэтому увидеть на экране её самый первый хит "Мальчишка с зелёными глазами" было для меня такой неожиданностью.

Но всё это было полнейшим отстоем. Я знал, на что она способна, видел её тексты, а это была лишь пустая дерьмовая попсовая песенка, уж точно не принадлежащая ей.

- Мы скоро к вам присоединимся, дамы, - пообещал Чэд и поцеловал обеих в размалёванные щёки.

Они явно были недовольны, но всё же сделали так, как он просил.

- Бьянка ждёт тебя наверху - сказала мне Кэнди перед тем как уйти.

Ну охренеть теперь.

Чэд закрыл за ними дверь и прислонился к ней.

- У тебя всё норм? - спросил он.

- Ага, ништяк.

Чэд взглянул на меня, и по его взгляду я понял, его явно не убедили мои слова.

- Только не делай эту ситуацию ещё болезненней, чем она есть.

- Я? Это она решила прийти в мой дом, мою группу и мою жизнь.

- Она не хотела этого, - в подтверждение своим словам он покивал головой и его волосы мягко всколыхнулись.

Я знал, что он всего лишь поддевает меня, но не смог промолчать.

- Чепуха. У неё достаточно влияния, чтобы делать то, что ей вздумается. К тому же, она ясно дала понять Эпик, что может не согласиться, но всё же не стала отказываться.

- Ага, вспомни хоть раз, когда бы это Бри делала то, что хотела? В старших классах она занималась тем, что хотел ты или её мать, или учителя. И я отлично знаю, что за этим решением стоит её мать.

- Она - большая девочка. Сможет сама за себя постоять.

"Она никогда не была размазней во время наших отношений", - подумал я.

- Она пыталась, да, насколько мне известно. Всех деталей не знаю, но она точно не хотела этого. Агенство кое-как её уговорило, но я без понятия, что именно её убедило.

Моё тело напряглось так, будто я просто обязан был сказать что-нибудь, чтобы защитить её. Нет, к чертям, всё закончилось три года назад.

- Откуда ты узнал?

Хитрая улыбка появилась на его лице.

- Брэд Скотт разболтал мне буквально на следующий день после нашей встречи тогда в эфире.

- Клёво.

- Ты всегда можешь отомстить, переспав с ней. Покувыркайся и выкинь.

Для Чэда как обычно любая проблема решалась через секс.

- Ты можешь перестать баррикадировать дверь. Я буду нормально вести себя с Бри.

В отличие от того, каким козлом ты был вчера.

- Ты не хочешь закинуться или выпить?

- Нет, мне и так нормально.

Он открыл дверь, и мы спустились на самый нижний этаж нашего дома в Малибу. Пол приятно холодил мои ступни, однако единственным, что я любил больше этого ощущения, был вид на океан, открывающийся из окон во всю стену.

Мы пошли с ним вверх по лестнице на этаж, где обычно принимаем гостей. С каждым шагом я всё больше пытался придать себе решимости, придать боевой настрой. Это она оставила меня - оставила с пустотой в душе и невыносимой болью в сердце, наслаждалась этим, пока не умотала со всеми своими пожитками в Нью-Йорк. Это ей нужно нервничать, а не мне. Я не остановился, не бросил всё, поэтому группа сейчас на подъёме, и сотрудничество с ней - сущий пустяк.

Тогда почему у меня, чёрт возьми, так вспотели ладони? Хорошо, что у меня ещё есть несколько минут, чтобы взять себя в руки. Мы прошли мимо гостиной, в которой всегда проходила мини-вечеринка, пока мы с ребятами жили здесь в перерывах между гастролями. Я приветливо всем махнул, и мы с Чэдом пошли дальше.

Потрясающий вид пары загорелых длинных ножек предстал передо мной, когда я повернул за угол и вошел в музыкальный зал.

Она склонилась над моим роялем, ее джинсовая мини-юбка задралась, приоткрыв бедра, когда она приподнялась на цыпочках.

Мне захотелось приблизиться к ней и притянуть ее задницу поближе к себе, необходимость этого была лишена здравого смысла. Почти. Но теперь это была не моя Бри. Она - Сабрина Кэролайн, и здесь она должна работать, а не флиртовать с парнем, который, кажется, не видит разницы между прошлым и будущим.

- Вы уже здесь! - сказал Чэд. - О, гляньте-ка, ты и Хизер прихватила.

- Конечно, она взяла меня с собой, болван. Как бы я позволила ей отправиться в это львиное логово без поддержки? - Хизер скрестила на груди руки.

- Эй, мы просто милые ручные котята, - с ухмылкой произнес Чэд.

- Какого черта, ты...

- Эй, - перебила Сабрина, нервно заправляя за ухо выбившуюся прядь светлых волос. Она была вовсе не такой, как на интервью или во время вчерашней встречи - вроде девчонок по соседству - и она была еще более прекрасной. Она выглядела как моя Бри... и это взрывало мой мозг. Я не был готов к такому.

- Дэнни просто показывал мне над чем работает.

Да, он был нашим барабанщиком, но и на клавишных он играл также хорошо.

- Прекрасно. Хоук, ты готов приступить? - спросил Чэд.

Она была босиком в моем доме. Словно жила здесь. Она словно нарочно лишала меня привычного комфорта в самом безопасном месте, которое я создал для себя.

- Хоук? - Чэд толкнул меня.

Я провел рукой по волосам и развернклся.

- Мне нужно выпить.

Ноги несли меня на кухню на авто-пилоте, пока я пытался взять себя в руки. Открыв холодильник, я достал банку пива, поддел ключ и сделал пару глотков.

Может, этого будет достаточно, чтобы вернуться.

-Я вовсе не хотела показаться невежественной, особенно после того, что случилось в “Эпик”.

Ее голос раздался в моей голове, и я понял, что мог бы выпить две бутылки текилы из бара, но ничего не изменилось бы. Ничто не смогло бы опьянить меня настолько, чтобы забыть о Сабрине.

- Где твоя обувь? - спросил я, хлопнув дверью холодильника.

- Я сняла их, - тихо сказала она, подходя ближе. Я сосредоточился на маленькой серебристой табличке на банке. - Я не хотела испортить шпильками деревянные полы.

Я рассмеялся. В пустой кухне звук прозвучал очень резко.

- Что? - спиосила она, подходя довольно близко ко мне, чтобы я смог уловить запах ее парфюма. Черт, она даже пахнет приятно

Я отступил и отвернулся от нее.

- Ты. Ты разбила мое сердце на осколки три года назад, но теперь тебя волнует мой гребанный пол!

- Ты не должен разговаривать со мной в таком тоне.

Я отставил пиво, досчитав до десяти.

- Да, но ты же знаешь? Мы теперь рок - звезды, так что я могу говорить все, что хочу, и это лишь прибавит мне популярности.

- Можешь хотя бы посмотреть на меня? - ее голос был тихим и неуверенным.

Я сделал глубокий вдох и встретил ее взгляд, впервые с тех пор, как она покинула город после первого грандиозного концерта. Я смотрел на нее так, как не мог посмотреть в Эпике. У Бри были все теже голубые глаза, пухлые, бледно-розовые губы, и мое тело отозвалось, как и прежде, когда мы встречались,потянулось к ней, словно магнит. Я чувствовал, как меня словно молния пронзила. Черт бы побрал эти связывающие нас нити, нашу связь, что не была оборвана. Я ненавидел это, и в тоже время был зачарован. То, что ты стараешься долгие годы игнорировать, должно увянуть и умереть, но боль по-прежнему сильна.

- Смотрю, Сабрина, - я назвал ее полным именем, потому что хотел ощутить его на языке, попробовать, таким ли горьким оно будет на вкус, как я надеялся. Конечно, нет. Как я и предполагал, все, что я говорил, касаемо Бри, пробуждало сладкие воспоминания, и, словно у собаки Павлова, мой рот наполнился слюной.

- Прошу, не испытывай ко мне ненависти, Хоуторн, - она словно умоляла, называя меня полным именем. Из ее уст мое имя звучало жестко.

- Хоук, - поправил я,хватая пиво. - Ты потеряла право как-то иначе меня называть с той минуты, как решила, что встречаться с рок-звездой - не лучший вариант. Но расставание было верным решением.

Она потупила взгляд, а на ее щеках проступил румянец.

- Я не хочу быть здесь, так же сильно, как и ты. Мы можем просто записать песню и покончить с этим?

- Да, конечно. Они ведь заставляли тебя подписывать контракт под дулом пистолета? - спросил я, делая очередной глоток пива.

Она прищурившись посмотрела на меня.

- Ты не знаешь причин, по которым я подписала первый контракт, или этот. По большому счету, ты не знаешь меня. Больше не знаешь.

- Что ж, по крайней мере мы согласились в одной вещи, - я сорвался. Но в ней до сих пор был огонь. Я последние три года наблюдал, как в ней гасла искра, спрашивал себя, какого черта они с ней сделали. Ее плечи поникли, одно кремовое плечико выглядывало из декольте. Бри сделала пару шагов ко мне, затем, подумав, отступила к холодильнику.

- Как это может на нас повлиять?

- Что ж, пожалуй, другого пути все равно нет?

Предложение Чэда трахнуться с ней было отклоненно мною так же быстро, как и появилось. Годами я пытался забыть ощущение ее тела под моими ладонями, вкус ее губ, и я был бы дураком, если бы снова повелся на нее.

- Не знаю, - тихо ответила она, прислонившись к двери кладовой. - Я думала об этом тысячу раз, искала выход.

- Что было самым хреновым? - спросил я, начиная ненавидеть чувство, осевшее в моем желудке. Она пожала плечами.

- Ты перестаешь со мной общаться, или делаешь все не так, как обговаривалось, и выставляешь меня в неловком свете перед всеми зрителями.

Зная, как она реагирует на толпу, я представлял, что для нее это был худший кошмар. Допив пиво, я двинулся к ней, пока между нами не осталось лишь пары шагов.

- А каким был самый лучший исход? - тихо спросил я, истязая себя ожиданием.

- Ответить честно?

- Как всегда, - автоматически ответид я.

Мы так часто говорили друг с другом в школе, довольствуясь кратким разговором об окружающем нас дерьме, искали что-то настоящее. Бри вздохнула.

- Я извиняюсь, и ты прощаешь меня, говоришь, что ты думал об этом также часто, как и я.

Воздух застыл в легких. Блядь, я думал об этом, каждый день с тех пор, как она ушла. О том, что скажу, если увижу ее, посылал ее к черту, целовал ее тысячи раз, забывая о том, что она ушла и сильно ранила меня этим. Потребовался год, чтобы восстановиться, и я никогда не позволю этому случиться снова. Ни с ней, ни с другой женщиной.

Я шагнул вперед, заключая ее в ловушку, уперевшись руками в стену.

- И что ты хочешь теперь, Бри?

Она приоткрыла губы, и мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не сорваться.

- Я... Я уже не знаю.

В глазах Бри отражался страх, словно она знала, как близка была к тому, чтобы я трахнул ее на кухне. Я знал, что могу это сделать, поцеловать ее, водить руками по ее коротенькой юбочке, по гладким бедрам, и она не стала бы протестовать. Ее тело тянулось к моему, притянутое той же силой, что и мое.

Но ее ответ меня разочаровал.

- Забавно, девушка, которую я знал, - и до сих пор любил. - ...знала, чего она хочет. Ей нравилось дарить всем радость, хотя другие частенько пытались ей управлять, но она всегда знала, чего хочет, и никогда не переводила на меня собственные глупости. Я надеялся, что эти годы могут помочь ей научиться давать отпор обидчикам, делать то, что хочет. Жаль видеть, что на самом деле ты опустилась.

Она удивленно распахнула глаза, и я уже пожалел о сказанном, когда увидел боль, которую она старалась скрыть.

- И я надеюсь, что ты не свяжешься с дерьмовой рок-звездой. Мы можем разочароваться.

Она уже разочаровалась.

- Ты еще ничего не видела, милая, - пообещал я пьянящим шепотом, который срабатывал с каждой поклонницей. Она задрала подбородок, и я твердо знал, что это значит, но все привело к тому, что ее губы лишь стали ближе к моим. Боже, я чувствовал ее дыхание на моих губах, и я хотел ее. Я не воздерживался последние пару лет - черт, я был далек от этого - но мне не доводилось чувствовать столь поглощающую потребность с тех пор, как... С тех пор, как она последний раз лежала подо мной, обхватив меня ногами за талию.

- Делай свое грязное дело, Хоук. Оно не будет чем-то из ряда вон выходящим.

И бум. Она буквально вернула нас к основной проблеме одним замечанием.

- Однажды ты встретишь того, кто разрушит твои чудесные жизненные принципы.

Она пожала плечами.

- Тогда я не стану переживать из-за этого. Я смогу найти что-то стоящее. Что-то настоящее.

Правда в том, что у нас уже это было, и она отступила - бросила меня.

- Эй, Хоук? Ой! Простите ! - выдохнула Бьянка, войдя в дверь.

Бри толкнула меня в грудь, но я не отстранился. Она хотела увидеть насколько плохи рок-звезды? Я покажу.

Не отводя взгляда от Бри, я открыл холодильник и достал две банки пива. Одну протянул ей.

- Тебе это нужно больше, чем мне. Расслабься.

Я отстранился, позволяя нам обоим прийти в себя.

- Что стряслось? - спросил я у Бьянки, пока она прижимала к груди бумбокс.

Ее взгляд метался от меня к Бри, и я мысленно молился. Слухи о том, что я замутил с Сабриной Кэролайн во время написания совместной песни мог поднять продажи альбома "Хищных птиц", но для Бри это стало бы огромным черным пятном, а Бьянка была довольно ревнивой, чтобы очернить ее.

- Эм... У нас сели батарейки.

Она поставила бумбокс на полку.

- Не проблема.

- Спасибо, малыш, - ответила она с улыбкой, накручивая на палец локон на уровне груди. Сабрина напряглась.

- Все хорошо, - сказал я, изобразив ухмылку и потянувшись к верхнему ящику комода за упаковкой батареек. - Иди сюда.

Ее пальцы задержались на моей ладони, но как только я отстранился, ее внимание переключилось на Бри.

- Ты Сабрина Кэролайн?

- Да, - ответила Бри с фальшивой улыбкой. Такой милой, что я едва сдержался, чтобы не трахнуть ее на глазах Бьянки.

- Охренеть, - сказала Бьянка, кивнув, словно она узнала тайну.

Сабрина уставилась на металлический ключ на пивной банке, но не открывала ее. Неловкое молчание длилось некоторое мгновение , пока Бьянка не поняла намека. Она наклонилась и коснулась губами моей щеки.

- Я буду в бассейне, если тебе что-то... понадобится.

- Я запомню, - солгал я, чтобы отвлечь ее от Бри.

- Не сомневаюсь.

Она подмигнула, схватила батарейки и скрылась.

- Тебе помочь? - предложил я Бри, когда Бьянка ушла.

- Нет, я не пью, - протянула мне пиво. - Но спасибо за предложение.

- Конечно, - сказал я, убирая банку в холодильник. - Потому что это идет вразрез с твоим имиджем и правилами.

- На самом деле, потому что мне нужно перестать пить лекарства, если я хочу выпить пива, - сказала она, эффективно заткнув меня.

- Ты на таблетках?

Зачем? Она больна? Ей потребовалась помощь медиков?

Бри открыла рот, чтобы ответить, но Чэд прервал нас.

- Эй, вы двое. Надеюсь вы разобрались с вашими проблемами, потому что нам нужно начинать.

- У нас все хорошо, - ответила Бри, буквально выбегая из кухни. Чэд вопросительно выгнул брови, когда она пронеслась мимо него.

- Ничего подобного, - ответил я. Этих нескольких минут мне хватило, чтобы уяснить две вещи: я все еще был зол на нее за то, что она меня бросила. А еще я хотел ее сильнее, чем сделать очередной вдох.

Блядь.

Глава 5.

Сабрина

 

- Точно нет, - огрызнулась я на Хоука.

- У тебя есть идея получше? - спросил он, сидя за фортепиано и склонив голову на плечо. Плечи были накачанными. Он и правда носит ту футболку AC/DC? Она потерлась от долгих лет использования, и однажды я даже надевала ее вместо ночной рубашки.

Он играл нечестно.

- Сабрина? - повторил он, повернув голову так, что заостренные кончики его волос скользили по его рукам.

- Нет, - ответила я, снова обходя фортепиано. Остальные участники группы оставили нас полчаса назад, чтобы устроить вечеринку в соседней комнате. Я не винила их. Мы просидели несколько часов, но так ничего и не придумали.

- Тогда соглашайся на мою идею, - прорычал Хоук.

- Все твои идеи сводятся к тому, что женщина выполняет роль шлюхи, или в куплете описываются достоинства одного из участников группы.

Я устала и была на взводе, старые раны от того, что он бросил меня, все еще не зажили.

- И? Это слишком похоже на настоящую тебя?

Вот оно что.

- А знаешь что? Довольно, - я вышла из-за фортепиано, надевая туфли. Какой же он твердолобый. Мне так хотелось выбить из него дурь. - С тобой покончено.

- Что же, я слышал это прежде.

- Какой же ты мудак.

- Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.

Я скучаю по тебе. Каждый божий день.

Я скользнула в свои сексуальные розовые туфельки и схватила джинсовую сумочку с края стола.

- Дай мне знать, когда ты на самом деле захочешь работать.

- Зачем? Не думаю, что тебе это нужно, Бри.

Я замерла в дверном проеме и медленно обернулась.

- Что?

Он отклонился на спинку табурета, скрестив руки.

- Ты ушла на целый год и все еще была на вершине, когда вернулась. Песни на вершине хит-парадов, новые машины, интервью на MTV - ты заработала денег с продажи двух своих прошлых альбомов больше, чем другие певцы зарабатывают за всю свою жизнь. Черт, твоя собственная жизнь наладилась, так? Ты не задержалась в доме, который так сильно любила, бросила все и получила нечто лучшее. Так зачем тебе это? Зачем ты втягиваешь еще и нас? Ты какая-то садистка? Хочешь снова увидеть мои страдания после разрыва? Или надеешься, что я возьму на себя часть твоей вины и станцую в этот раз под твою дудку, помогу тебе сыграть роль брошенной поп-принцессы?

Гнев закипал в моих венах, подогреваемый каждым обвинением и сопровождающимися вопросами.

- Может, это и не из-за тебя вовсе.

Он усмехнулся.

- Да ладно. Если бы. Зачем же еще ты брала перерыв перед записью третьего альбома?

- Потому что это расплата за желание писать собственные песни!

Его брови изогнулись.

- Подожди. Что?

Я провела рукой по лицу и глубоко вдохнула. Затем прикрыла дверь, чтобы никто не мог нас услышать.

- Я ненавижу то, как ты это делаешь. Буквально вырываешь из меня правду. Сводишь меня с ума.

- Да, но мне это нравится. Теперь расскажи мне, о чем ты, черт возьми.

Я отмахнулась. Обсуждать условия мне не следовало бы, а “Эпик” уже достаточно поиздевались над тем, что творила мама. Но когда Хоук склонил голову на бок, все воспоминания о прошедших годах стерлись, он снова был все тем же Хоуторном - моим лучшим другом, моим собственным кусочком вечности.

- Я сказала “Эпик”, что они не получат третий альбом до тех пор, пока не дадут мне возможность писать свои песни.

Он изумленно выгнул брови и смахнул с лица непослушные пряди.

- Как все закончилось?

- Не очень.

- И ты заключила контракт.

- Да, и они могут подать на меня в суд, хотя мой адвокат говорит, что они так не поступят. Дата альбома не была обговорена, и я могу сослаться на то, что это в планах хоть всю жизнь. Так долго, пока не запишусь еще с кем-то. Но это мрачный исход.

- Ты хочешь выйти из этого? - все его тело обмякло, словно весь гнев внезапно испарился.

- Не хочу. Но и начинать мне не хочется вовсе, - добавила я мягко, присаживаясь на пустой край сиденья. Если бы я отклонилась хоть на пару сантиметров, я бы могла коснуться его.

- Не понимаю.

- Знаю, это тяжело принять, потому что все происходящее связывает нас с прошлым.

- Мы больше не дети, Бри. Я справлюсь.

- Только что я видела, как троица "не детей" проскользнула с упаковками пива по коридору. Хочешь повторить мне сказанное прежде?

Он пару раз открыл и закрыл рот и наконец кивнул.

- Да, они еще не достаточно повзрослели, но они и не обязаны.

- И эти люди всегда здесь? - поинтересовалась я.

- Я единственный, кто потратил деньги на что-то стоящее. Другие парни предпочли тачки и вечеринки. Они не сломались или что-то в этом роде, но теперь они остаются здесь, когда у нас перерывы между гастролями. Мы можем заключать контракты. Не меняя место жительства. Но а как ты хочешь покончить с “Эпик”, если не хочешь этого?

Хоук был словно собака, играющая с костью, когда интересовался чем-нибудь. Это было одной из тех вещей, которые мне в нем нравились, но сейчас мне казалось, словно меня изучают под микроскопом.

- Помнишь сольный концерт в конце года в Дункане?

- Да, вот там мы собрали всех наших фанатов, что привело к подписанию контракта, - сказал он, прежде чем отвернуться. - Ты права, это дерьмо затягивает.

В ту ночь он впервые сказал мне, что любит меня, а я бросила его спустя пару недель.

Закусив нижнюю губу, я шагнула вперед.

- Меня выследили и вернули. Все, чего я хотела, - выступать на сцене и петь, так и было. Насколько тебе известно, я всегда чувствовала себя лучше, когда писала.

- Верно. Я помню.

Он был одной из тех причин, по которой я отказалась от контракта.

- Ну а после... я ушла, - "разбив свое сердце". - Ближе к октябрю мама появилась в Джуллиарде. Я пробыла там почти шесть недель, и она готова была растоптать мою мечту. Мама заложила дом, чтобы Дункан взялся за мою раскрутку, и она всегда была такой разочарованной из-за того, что я не звезда.

- Вы потеряли отцовский дом?

- Да, - дом был единственным, что осталось от этого мужчины, и Хоук прекрасно знал об этом. Черт, я даже не носила его фамилию, чтобы никто не догадался. - Когда “Эпик” предложили маме сделку и деньги, она сказала, что станет моим менеджером и примет удар на себя. За эти четыре года я выкупила бы у Дункана дом, а если бы записала несколько альбомов, она бы все вернула. Джуллиард заявили, что они примут меня, но лишь на четыре года, и мама согласилась. Она забила на свою карьеру, раскручивая меня, и мне нравится то, что я делаю. Поэтому контракт все же пришлось подписать.

- Ты ненавидишь подчиняться. Я помню, как тебя это выводило из себя.

Я кивнула, рассматривая свои руки, чтобы не встречаться взглядом с Хоуком. Он словно прикасался ко мне, в глазах застыл вопрос.

- Я могу держать себя в руках, но все еще ненавижу контроль. Толпа, взгляды, то, что я могу в любой момент облажаться. Ты... ты видел, что случилось в Чикаго?

- Куда ты сбежала, узнав о своей беременности, ушла со сцены, а затем в тайне родила ребенка, прежде чем вернуться? - я уставилась на него, и Хоук развел руки. - Эй, я читаю журналы.

- Ну, я не была беременна.

- Уверена? - с усмешкой спросил он.

- Абсолютно.

- Точно? Я к тому, что это чертовски весомое объяснение. Почему бы мне верить тебе? - издевался он.

- Потому что все эти годы у меня не было секса, - выпалила я, тут же прикрыв рот. Жар прилил к моим щекам, и я готова была отдать все свои сбережения, лишь бы провалиться сквозь землю и исчезнуть от стыда. - Мы можем просто представить, что я этого не говорила?

- Да, - прокашлявшись, согласился Хоук.

- Хорошо, поскольку ты явно продержался не более двух дней, - пробормотала я.

- Ты серьезно хотела бы узнать об этом? - спросил он. Хоук повернулся, и челка прикрыла его глаза.

Я не раздумывая убрала ее, кончиками пальцев погладив его лоб.

- Нет, - тихо произнесла я, вернувшись мыслями в прошлое.

- Так что же произошло в Чикаго?

Я пожала плечами.

- Да уж, никогда не знаешь, что с тобой произойдет.

- Ты хочешь пропиарить ответ? Ты упала со сцены и сломала ногу.

- Да, так все и выставили.

Он терпеливо ждал, и спокойная решимость в его глазах действовала на меня сильнее, чем давящий договор.

- Я уже была на взводе. Постоянный контроль, обсуждения, интервью... все это давило на меня. Мне хотелось встретиться с тем, чего боюсь, поговорить или просто вернуться. Мне нужно было спать, или видеть кошмары. Я искала себя в общении, особенно в том, что касалось музыки. Во время чикагского выступления охраны было мало, и когда я подошла к краю сцены, кто-то потянул меня за лодыжку.

Я все еще ощущала прикосновение пальцев к коже, легкий толчок, из-за которого я стала паниковать, лица вокруг меня размылись. Дыхание перехватило.

- Знаю, что они вовсе не хотели причинить мне боль. Их охватило возбуждение. А я замерла, пошатнулась и в конце концов упала на пол.

- И ты сломала ногу? - уточнил он.

Я качнула головой.

- Мама считала, что так будет лучше для моего имиджа. Сломанная нога лучше, чем спутанные мысли.

Хоук потянулся через пианино и переплел наши пальцы. Волны тепла поднялись по моей руке, словно он передавал мне свою силу единственным прикосновением. Все это было так знакомо, так привычно, словно сделать глоток воздуха.

- А что говорят врачи?

- Двое из трех назвали это социофобией.

- А третий?

- Он использовал термин "тревожность", но суть осталась прежней. Мозг знает, что бояться нечего. А тело... ну, оно не понимает этого. После Чикаго доктор порекомендовал мне взять перерыв. Тишина, спокойствие и возможность восстановиться. Принимать таблетки мне не нравится, потому что из-за них я становлюсь рассеянной, поэтому мне предложили строить терапию на повседневности, что я и делала в прошлом году. Мне удалось контролировать себя.

- Так ты хочешь выйти? - снова спросил он.

- Нет. Долгое время я не осознавала этого, но играла и пела слишком долго, вспомнила, как я люблю музыку, особенно акустическую. Я всегда этого хотела. Мне казалось, что если я выйду, то позволю страху победить. Но затем на меня стали давить из-за нового альбома, и что-то внутри меня сломалось. Не важно, к чему я стремилась, они не позволили бы мне писать и говорить то, что я хотела. Чтобы сделал ты? Смог бы провести свою жизнь делая то, что сделало бы тебя несчастным, физически неполноценным? - спросила я, честно ожидая ответа.

- Нет, я предпочел бы умереть молодым, чем жить долго по чужим правилам.

Правила. У меня их было много, и Хоук знал это. Они помогали мне держать все под контролем и не позволяли мне свернуть с пути, и он придерживался их, пока мы встречались.

- Я не говорю о тебе, - тихо добавил Хоук. Это первое более-менее хорошее заявление за весь день. Я откашлялась. Так не пойдет.

- “Эпик” сказали, что от меня требуется лишь заткнуться и петь.

- Оу.

- Когда ты годами позволяешь кому-то руководить собой, они могут недоумевать, когда с тебя сползет маска дружелюбия. Вы правы, и это моя вина, что я позволила всему зайти так далеко.

- Вот черт. Я не то имел в виду...

- Нет, все в порядке, - сказала я, поглаживая его ладонь. - Я уже была готова к такому, просто у меня не было права отступить. Я так сильно желала не втягивать вам в происходящее, и теперь было бы странно, если я отказалась бы. Вот почему мне пришлось сказать "да". Кроме того полагаю, что это как столкнуться лицом к лицу со своими демонами.

- По твоему я демон?

- Возможно, в некоторой степени, - прошептала я.

Он прокашлялся и высвободил свою руку из моей, эффектно прекращая разговор.

- Пожалуй, нам стоит вернуться к работе.

- Может, поговорим еще немного о нас? - предложила я. - Ну знаешь, чуть больше о нас?

- О нас сейчас или о нас в прошлом? - спросил он, нахмурившись, и тем самым напомнив мне музыкального гения, готового работать.

- В целом о нас.

Он медленно кивнул и повернулся, заглянув мне в глаза. Интимность момента заставила сердце биться сильнее, а дыхание перехватило.

- Что-то вроде реквиема.

Словно дань чему-то мертвому.

- Точно. Реквием.

Я отвела взгляд от Хоука, зная, что взгляд может о многом ему рассказать, если я хоть немного дольше буду смотреть на него. Он увидит больше, чем мне хотелось бы. Увидел бы, как сильно я по нему скучала. Узнал бы о десяти тысячах писем, которые я писала и сжигала; о телефонных звонках, которые планировала, но так и не сделала; об извинениях, которые умерли, так и не сойдя с языка. Увидел бы, что мое сердце не замечало времени расставания, застыв и ожидая его возвращения.

Но он не сможет увидеть, поскольку больше это не имеет значения. Он больше не Хоуторн Оуэнс, и неважно, сколькое нас связывало. Он - Хоук, гитарист "Хищных птиц", композитор, плохиш и настоящая шлюха мужского пола. Он был той дверью, что я закрыла, чтобы спасти себя.

Отвернувшись, я позволила себе раствориться в стихах. Нота за нотой мы создавали мелодии, сочетая тональность, в которой пела я, с той, в которой исполняли они с Чэдом. Наши голоса сплетались словно старые любовники, обвиваясь вокруг друг друга, пробирая до глубины души сильнее, чем музыка.

Мы больше никогда не будем принадлежать друг другу снова, но чувствовалось, что они были даже ближе, более связаны, нежели в моменты, когда Хоук двигался внутри меня, когда наши тела становились единым целым. Он зажал карандаш между зубами, отмечая идеально гладкое тело небольшими зазубринами, прежде чем нанести на бумагу ноты.

В этот миг воздух между ними оставался напряженным, но так было всегда. И не имело значение то, чем мы занимались. Все еще оставался гнев Хоука на меня за то, что ушла, но кажется, что моя ярость была сильнее.

Сидя рядом с ним на скамеечке, словно нам вновь по семнадцать лет, мы писали музыку, думая, что никто не слышит. Ради себя и простой любви к искусству.

- Думаю, у нас получится, - тихо сказал он, дописывая последние ноты. - Эта песня станет хитом.

Затем он посмотрел на меня, и, хотя я знала, что это невозможно, мне хотелось, чтобы он имел в виду не только песню.

Но ничего не изменилось. Теперь он был рок-идолом, с поклонницами, гастролями и маленькой записной книжкой в сотню страниц.

Я же до сих пор не приблизилась к такому статусу. До Хоука мне было тяжело. Неважно, о чем кричала моя душа, мозг был яснее. Он знал, что мужчины вроде него могут сделать. Как они поступают с надеждами, сердцами и будущим. Я не стану такой, как моя мать.

Глава 6.

Хоук

 

Ему правда придется стоять так близко к ней? На студии ведь есть еще микрофон,

верно? Им же не придется делить один на двоих. Но так и вышло, их лица отделяла

друг от друга всего пара сантиметров, пока они пели о любви и страданиях, о

желании получить второй шанс.

Пели их чертову песню.

Я не видел ее последние две недели, с той самой ночи, когда мы писали "Реквием", но бог свидетель, я думал о ней каждую минуту. Я

написал еще три песни, в которых была надежда, в роковой вариации, от чего во

мне проснулись сомнения о моих чувствах к Бри. Я больше не прикасался к легко

доступным девушкам, которые опасались за мое психическое состояние.

Просто подержав ее за руку, я понял, почему никто не смог заполнить пустоту от ее ухода.

- Ты чего такой напряженный, Хоук? - спросила Бьянка, массируя мне плечи, пока я наклонился вперед на диване, стараясь расслабиться. Она

восприняла мое действие, как приглашение, и проскользнула за меня.

- Просто надеюсь, что они сделают хороший трек.

Мы уже сложили инструменты, и последние три часа отводились на запись вокала. Я

погладил ладонь Бьянки, чтобы она не сильно огорчилась, и встал. Я хотел

ощущать на своем теле вовсе не ее руки, и да, я был слишком глуп, если считал,

что больше не вспомню о том, что было прежде.

- Как у них дела? - спросил я у Дэнни, облокотившись к деке рядом с ним.

- Они следуют нотам, но чего-то не хватает.

Я наблюдал, как они подходили к связке, когда куплет рассказывал о мечте про второй шанс, и Дэнни был прав. Они попадали в мелодию, гармонично

звучали, но словам не хватало того толчка, который я чувствовал в ночь, когда

мы писали песню.

Чэд игриво толкнул Бри, и она рассмеялась, разрушая преграды.

Но, черт возьми, ее смех прекрасен.

Ее волосы были собраны в маленький хвостик, удачно сочетающийся с ее сегодняшним нарядом. Небольшая облегающая рубашка с завязками и леггинсы.

Возможно, она надела, чтобы не выглядеть вызывающе, но мне захотелось стянуть с

нее штаны и прикоснуться к нежной коже ее бедер.

Она ушла от тебя, ушла, потому что ты осмелился добиться успеха,напомнил я себе.

Но сейчас она была здесь, и ее близость как-то смогла сломить мой здравый смысл.

- Ладно, давайте еще раз, - сказал продюсер, потирая глаза. - Эта песня, ребята...о мужчине, который очень переживает, и есть лишь небольшой

намек на обещание, верно? Сабрина, ты ведь написала это, так?

- Верно, - ответила она, ее взгляд метнулся ко мне, но тут же опустился, словно ей было неловко или она была неуверенной.

- Хорошо, тогда о ком она?

Она опустила взгляд, рассматривая свои мыски, ее ноги были полуобнаженнымии прекрасными, а щеки залились румянцем под цвет ее лака для ногтей.

- Эм...

- Мне просто нужно понять этого человека, его чувства.

Она кивнула, но не подняла взгляд.

- Чэд, просто представь, что перед тобой женщина, по которой ты тосковал, как ни по ком прежде, ладно?

- Пусть теперь попробует спеть Хоук, - предложил он, кивнув в мою сторону.

- Что? - в один голос воскликнули мы с Сабриной.

- Он написал песню вместе с ней, - сказал Чэд, пожав плечами и сдвинув бандану со лба. Я смутно задумался над тем, сколько лака он использовал

сегодня утром, чтобы его ирокез был таким высоким.

- И? - спросил я, наклонившись к Дэнни, чтобы сказать это в микрофон.

- Давай послушаем, как вы двое споетесь, а потом я поработаю над этим.

- Я не пою.

- - Ты исполнишь это как бэк-вокал, - продолжил он. - Просто покажи мне, как ты хочешь, чтобы это звучало. В любом случае, ни для кого не

секрет, что песня о вас.

Бри удивленно распахнула глаза.

- Просто потому, что мы вместе написали ее...

- О, прошу. Мы все были в первом ряду на премьере вашей саги. Ты же не думаешь, что мы не узнали ее по тексту?

Теперь мое лицо пылало, и не потому что мне было стыдно за вложенные в музыку эмоции - я делал это на последних двух альбомах, - но когда их

раскрыли перед Бри, я вновь ощутил себя шестнадцатилетним юнцом, который просит

свою лучшую подругу о поцелуе и молится, чтобы я ничего не разрушил.

Это был мой самый первый и самый лучший поцелуй, и он не разрушил ничего, черт возьми...пока медленно разрушал все.

- Хорошо, - согласился я, шагнув в будку. - Только один раз.

- Это все, что мне нужно, - пообещал Чэд и вышел.

Я занял его место, от Бри захватывало дух. Я позволил аромату цитрусов, исходящему от нее, окутать меня. Ее дыхание участилось, и я наклонил

ее подбородок, чтобы посмотреть ей глаза.

Вопросительно изогнув брови, я ждал ответ. Она кивнула, слабая улыбка появилась у нее на губах.

- У нас получится, - сказал я.

- У нас получится, - повторила она.

Музыка полилась, сближая нас, и я запел ей о том, как больно быть брошенным, как тоска - любовная - не оставляла потому, что она так поступила. Я

позволил этой боли пройти сквозь меня. Недоумение, гнев, мольба о том, чтобы

она в конце концов вернулась.

Она откликнулась. Закрыв глаза, мы пели о том, как сожалели, о бессонных ночах, о том, как она наблюдала издалека за тем, как я менял женщин, на

месте которых ей хотелось оказаться. В тексте она извинялась, желая найти иной

путь и сохранить нашу любовь, не разлучаться, желала быть более сильной, чтобы

остаться.

В момент, когда заиграл проигрыш, я позабыл о том, что между нами был микрофон, что за стеклом находились люди, наблюдающие за нами. Там была

только Сабрина - моя Бри - стоявшая передо мной, говорившая, что любовь -

редкая ценность, и если бы у нее появилась возможность на второй шанс, она бы

использовала ее.

Наши голоса сплетались, смешиваясь в комбинации боли и признания того, что мы потеряли, а затем поднялись, решив рискнуть, попытаться еще раз,

посвятив прошлому этот реквием. И веря в любовь, что привела нас сюда.

Музыка утихла, но мы не двигались. Прикованные друг к другу,словно нас связывало нечто большее, чем музыка, чем призрачная любовь, что была

также сильна, как и сила притяжения. Наконец, я смог понять, чем являлась эта

песня на самом деле - открытым любовным посланием к женщине, которую я никогда

не смогу отпустить.

В груди все горело от желания обладать ею. Мне нужны ее поцелуи,ее смех, ее любовь. Я хотел вернуться в те дни, когда она была для меня

единственным возможным будущим. В тот момент я не знал, кого хочу - стоявшую

передо мной красивую, талантливую женщину Сабрину, или Бри - шестнадцатилетнюю

девушку, забравшую мое сердце. Честно говоря, это было неважно.

Она была и той, и другой одновременно.

- Давайте сделаем перерыв? Немного передохнем и посмотрим на все свежим взглядом, - предложил продюсер.

Свежий взгляд. Уметь смотреть на все с новой точки зрения -единственное, в чем Бри всегда доверялась своей матери, где она не волновалась

о том, был ли он - рок-звездой, или в чем преуспела она сама. Посмотреть на все

свежим взглядом и увидеть то, кем мы стали теперь, а не погрязнуть в

воспоминаниях.

Краем уха я слышал, как опустела комната, и мы остались наедине.Мои чувства были сосредоточены на Бри, на ее приоткрытых губах, на ее взгляде,

в котором читались все те вопросы, на которые я все еще не мог найти ответ.

Я обхватил ладонями ее лицо, поглаживая пальцами нежную кожу,посылая сигналы в самые отдаленные уголки своего сердца. Затерявшись в глубине

ее глаз, я медленно склонил голову, смакуя каждый миг происходящего. Ее глаза

были плотно закрыты, тело напряглось, прежде чем я смог попробовать на вкус ее

губы, и это остановило меня.

- Что мы делаем? - прошептала она, медленно открыв глаза, ожидая моего ответа.

- Все то, чего ты хочешь, - ответил я, приблизившись к ее губам так, что ощутил аромат ее вишневого бальзама для губ. "Плевать на

последствия, но я хочу тебя."

- Мы не можем, - сказала она, отступив от меня так, чтобы мои руки не касались ее.

- Почему нет? - спросил я. - Не пытайся отрицать, что эти слова были не про меня, когда ты также веришь, черт возьми, что мои строчки были о

тебе.

- Ничего бы не изменилось. Это не сработает. Мы бы просто уничтожили друг друга.

В ее голосе звучала паника, и Бри отступала, пока не уткнулась спиной в

фортепиано.

- Ты не можешь наверняка знать этого, - возразил я. - Ты все еще играешь по детским правилам. Считаешь, что не можешь быть вместе с тем, кто

также погряз в шоу-бизнесе? Не можешь быть вместе с другим музыкантом? Потому

что я не вижу, чтобы твоя мать все еще держала тебя на поводке. Сейчас это

только твой выбор.

- Я знаю, о чем говорю. Ты постоянно пропадаешь на гастролях,вокруг толпа красивых девушек, которые готовы выпрыгнуть из трусов, стоит тебе

лишь пальцем щелкнуть.

- Неужели? И какое это имеет отношение к происходящему?

- Ох, - выдохнула она. - Такое. Когда мы сможем видеться? И стал бы ты рассматривать вопрос о моногамии? Это слово вообще есть в твоем словаре?

Я моргнул.

- О. Ты думаешь... Нет, Бри. Другие для меня ничего не значат. Я бы не

подпустил никого другого, если бы знал, что ты ждешь меня.

Вот дерьмо, если бы я только знал. Я бы и близко не подпустил ни одну женщину,

если бы знал, что Бри снова окажется в моих объятиях.

- Ты говоришь об этом только сейчас.

- Я всегда это говорил. Ты ушла от меня, помнишь? Не я.

Я изо всех сил пытался говорить сдержанно, хоть и знал, что это так же тяжело,

как тащить стопудового слона.

- Знаю, - проговорила она. Тело Бри обмякло.

- Почему? Что случилось той ночью?

Она прикусила нижнюю губу и посмотрела на меня мокрыми от слез глазами.

- Это...Боже, это так глупо. Я пришла на выступление и так гордилась тобой, что

тебе удалось добиться успеха. Но затем за кулисы пришли девушки, и вы давали

автографы на их телах и на футболках, а еще эта вялая улыбка на лице, потому

что ты знал, что смог добиться успеха. И я поняла, что это самое худшее, и что

моя ревность заживо съест меня. Что всегда будет кто-то лучше, милее, доступнее

меня, а я всегда слышала от мамы, что никогда не стоит влюбляться в

рок-звезду...и наконец-то я поняла почему. В этот момент у тебя была сила,

которая разрушила меня. Я поклялась себе, что ты станешь тем, кого я буду

обходить стороной, и я сбежала.

- Если бы я знал, чего мне это будет стоить, я бы никогда не давал автографы и даже записал бы это отдельной графой для чертовых организаторов

выступлений.

- Не говори так. Не сомневайся в своей мечте, потому что я не имею права быть на первом месте. Ты никогда не осмелился бы на такое. Чем больше

времени я проводила вдали от тебя - когда начала давать собственные концерты и

лечилась, - тем больше понимала, что я не смогу стать такой же, я бежала не от

тебя, а от своего страха, что не смогу стать тебе ровней. Это подло, и мне

жаль, но в тот раз иного варианта не было, и, наблюдая за тем, каким ты стал

теперь, понимаю, что, возможно, это правильное решение.

То, каким я стал, - доступные женщины, которых тащил в постель,пьянки, музыка, концерты, жизнь на пределе...это было трудно для нее, а я

развлекался.

- Ты сломала меня, - признался я. - Тем, в кого превратился после, я стал

потому, что тебя не было рядом, так что уже неважно. Но я знаю твой предел, и

я отправился вперед, устраивал концерты, заключал контракты. И вовсе не гонялся

за тобой, верно? Тебя не сложно было найти.

- Знаю. Возможно, между нами просто слишком много боли, слишком много всего произошло.

- Или может нам просто стоит признать, что мы оба виноваты в случившемся. Даже если я только сейчас осознал свою вину.

Она выглядела такой подавленной, на ее лице промелькнули эмоции от недоверия, надежды и такого же страха, что и тот, что проносился по моим венам.

- Для меня это неожиданно, но вот мы здесь, и даже после всего мои чувства

остались прежними. Я едва могу дышать с той минуты, как увидела тебя, и мое

сердце готово вырваться из груди, лишь бы быть ближе к тебе.

- Бри, - прошептал я, сокращая дистанцию между нами.

- Нет, - она вытянула руку, и я остановился. - Ты не можешь просто поцеловать меня и сказать, что все будет как прежде. Этого не достаточно, чтобы

снова появились мы. Со мной нелегко, я нездорова, а ты не всегда

доступен...или один. Так что не стоит сейчас этого делать. Не целуй меня лишь

потому, что мы написали потрясающую песню, и ты все еще находишься во власти

чувств. Я не смогу справиться с этим, когда ты уйдешь. Мне жаль, что я

причинила тебе боль, но я не хочу, чтобы ты растоптал меня сейчас, потому что

ты не видишь разницы между прошлым и настоящим, или хуже того, ты просто замкнулся

в себе.

Дерьмо. О чем она? Нет. Мои чувства к ней столь же яркие, как и солнце. Они были скрыты под пеленой гнева, но они ведь не остыли? Нет. Но она

просила меня заглянуть в будущее, когда я едва ли мог представить, что с нами

будет на следующей неделе.

- Видишь? Ты уже колеблешься, так? - на ее лбу проступили морщинки, и Бри скрестила руки на груди, словно нуждалась в поддержке, чтобы

сдержаться. У меня ныли руки от потребности прикоснуться к ней, обнять ее,

успокоить, извиниться, что так долго не был рядом с ней. - Просто помни, что

еще пару недель назад ты меня ненавидел. Подумай о том, что чувствовал, увидев

меня, стоящую в кабинете “Эпик”, а затем скажи, что все еще хочешь попробовать

все вернуть.

Я стоял какое-то мгновение, разрываясь между тем, чего хотел прежде, и тем, что хочу теперь, понимая, что она права. Мы все еще были во

власти музыки, и она...она была все той же Бри. Вернуться в повседневность,

нуждаясь в ней, как в воздухе, и в то же время мы не могли вычеркнуть последние

три с половиной года.

Но может, если бы мы только попытались, то все могло стать лучше.

- Иногда красота растворяется в возможности, и вот что мы имеем -одну гигантскую кучку пыли. И, вероятно, здесь нам стоит остановиться, чтобы не разрушить друг друга.

Она отвернулась и направилась к выходу, оставляя меня на студии в одиночестве, наблюдающим, как она уходит.

Ироничность ситуации была в том, что в этот раз я не собирался безучастно наблюдать, потому что она назвала причины всего этого - и это страх.

Если я хочу вернуть ее, я должен доказать, что бояться нечего.

Глава 7.

Сабрина

- Это просто вечеринка, - сказала я маме, спускаясь по лестнице. Как бы сильно мне не нравился этот красивый новый дом, я скучала по тому, где я выросла. Было что-то неправильное в ритме, что отбивали каблуки по ступеням, в том, как мои руки держались за перила.

- Ну, я не уверена, что тебе стоит идти, - ответила мама, скрестив руки прямо перед собой, пока ожидала меня в гостиной.

- Успокойся, мам. Все классно. Со мной все отлично. Все просто...чудесно.

Я положила руки ей на плечи.

- Это платье просто убийственное, - воскликнула Хизер, выходя из кухни.

Я пригладила черный бархатный верх. Платье было без бретелей, как я и любила. Декольте мило оформляло мою грудь, а легкие покачивания заставляли переливаться золотом материал, из которого была сделана многослойная короткая юбка.

- Все потому, что у меня фантастический стилист.

Она слегка присела в своем сексуальном розовом мини-платье.

- Ай, спасибо. А эти цветы просто великолепны.

Она указала на столик у входа.

Я рефлекторно вздохнула. Там возвышалась композиция высотой в метр из роз и лилий. Розы были всех цветов, которые только можно себе представить. Дрожащей рукой я потянулась к карточке, надеясь, что это не было благодарностью от моего звукозаписывающего лейбла за оконченную съемку клипа.

Розы символ любви, верно?

Белый - уважение.

Желтый - дружба.

Розовый - преклонение.

Оранжевый - желание.

Я выбрал их все, потому что думаю, что у нас могло бы все получиться, если бы мы дали этому шанс.

И ты всегда будешь символом для меня.

~ Хоуторн

Все. Я чувствовала вкус пламени в моем сердце, которое разгоралось всегда, когда я думала о нем, но сейчас оно было горячее, сильнее. Я не могла перестать любить Хоука, даже если это могло погубить меня. Знала, что даже после стольких лет, меня все еще влекло к нему. Он был крутым виражом, но с первого вдоха, когда кислород наполнил мои легкие, пламя любви с ревом вернуло меня к жизни. Если и в этот раз не выйдет, боюсь, что от меня останется лишь пепел.

- От кого они? - осторожно спросила мама.

- От Хоука, - ответила я, проводя пальцами до конца послания. Почерк был его. Он не отправил помощника, а сделал все сам.

- Ах, да, и к ним в придачу шоколад, новая гитара и тапочки? С чего бы вдруг молодой человек решил подарить девушке тапочки...

Я рассмеялась.

- Они для того, чтобы мои ноги не мерзли, когда я у него дома.

Потому что мне не хотелось царапать великолепные полы каблуками.

- Ну, он определенно заботливый.

- Да, он как и я. Настойчив, дает понять, что настроен серьезно.

- А сегодняшняя вечеринка будет проходить у него дома?

Я засунула кредитку в сумочку.

- Да.

Мама вздохнула.

- Ты уверена, что тебе это нужно?

Хизер прикрыла глаза за спиной мамы и осторожно попятилась, несомненно предчувствуя надвигающуюся битву.

- Я считала, что ты хотела бы этого? Чтобы я стала социальной? Я честно полагала, что ты будешь счастлива. Плюс вечеринка устраивается для звезд шоу-бизнеса, так что это полезно для моей карьеры, не так ли?

Она нахмурилась.

- Я просто не хочу, чтобы ты проводила с Хоуторном Оуэнсом больше времени, чем необходимо. Я видела то, что с тобой происходило после последнего раза.

Обычно ее предупреждение о том, чтобы не встречаться с рокерами, оказывали определенное воздействие. Но в этот раз лишь навеяло глубокую печаль, зарождающую опасения, так что пальцы Бри впивались в ладони.

- Мама. В прошлый раз я оставила его. И каждый день сожалею о том, что сделала. Да, он знаменит, но таким он был и прежде. Я знаю, что ты говорила мне. Что они думают своими членами, что их не волнует, с кем они спят. Что они не оглядываются назад. Я понимаю, что у тебя, вероятно, больше опыта, поскольку ты руководила группами еще до моего рождения. Но в этот раз ты должна позволить мне решать самостоятельно. Если ничего не выйдет, тогда я буду сама нести ответственность за последствия.

- Что, если одним из последствий станет твоя карьера? Мы только что вернулись, и мне не хочется потерять тебя. Ты так упорно работала над своей репутацией, и связь с таким парнем, как Хоук , развалит ее. Вы засветитесь на первых полосах всех журналов.

Я поцеловала ее в щеку и улыбнулась.

- Если этому суждено случиться, то так тому и быть. Мадонну вовсе не портит репутация плохой девочки, да? Кроме того, меня не волнует, что подумают люди. Вот что всегда было на первом месте - постоянный страх и беспокойство о том, что подумают все. Неважно, что я решу, когда дело касается Хоука. Это будет мой выбор, основанный на моих чувствах и ни на чем другом.

Стук в дверь не дал ей договорить.

Я пересекла мраморный коридор и открыла входную дверь, чтобы увидеть Хоука, стоявшего на пороге с еще одним гигантским букетом цветов в руке. Он был одет в спортивную кофту и рубашку на пуговицах, на которой были расстегнуты несколько верхних пуговок, обнажая верхушки крыльев ястреба, что были вытатуированы у него на груди, но его отутюженные джинсы сохраняли респектабельный внешний вид. Он дьявольски-соблазнительно улыбнулся мне и приподнял очки от RAY BAN на лоб.

- Ты уже подарил мне цветы, - сказала я, копируя его улыбку. - И они великолепны, кстати. Спасибо.

- Эти для твоей матери, - ответил он, пока я отходила, давая ему возможность войти в дом.

- Хоуторн, - разочаровано вздохнула мама.

- Миссис Си, рад снова вас увидеть, - он передал ей цветы. - Спасибо, что позволили забрать Сабрину сегодня.

- Ты не проведешь меня, - пожурила она, с улыбкой приняв цветы. - Но я оценила это. А почему ты сам приехал? Я думала, что вечеринка будет у тебя дома.

- О, так и есть. Чэд за всем присматривает. Я сказал ему, чтобы стриптизерш было как можно меньше. Вы же знаете, в этом он мастер.

- О да. Пойду, поставлю цветы в воду.

- Я пошутил, - крикнул в след Хоук.

- Хотелось бы, чтобы так и было, - пропела она в ответ.

Она оставила нас наедине, и мой пульс участился. Я видела Хоука сегодня утром, когда мы закончили съемку видеоклипа, но мы держались на расстоянии во время работы, оба понимали, что слухи о наших отношениях быстро разлетятся. Не то, чтобы я была против слухов, но было бы неплохо выяснить для себя: что, черт возьми, происходит между нами, прежде чем выносить все на публику.

- Милое местечко, - сказал он, взявшись за изогнутые лестничные перила.

- Немного странноватое, но она так захотела. Такая работа.

- Этот дом..., - он нахмурился, подбирая нужное слово.

- Напыщенн? Броский? Показушный?

- Он большой. Дом большой. Я не думаю, что это твое.

- Так и есть. Но она продала старый дом не спросив меня, словно ни секунды не могла там оставаться. Здесь мама счастлива.

- А ты?

Я пожала плечами, проводя рукой по нижней части перил.

- Я ищу собственное жилье, поскольку теперь могу себе это позволить. Думаю, что-нибудь небольшое и ближе к пляжу.

- Я слышал, что в Малибу очень красиво, - сказал Хоук, засунув большие пальцы в карманы джинсов.

- Да? - я изобразила улыбку. - Мне тоже нравится.

Мы стояли в гостиной, улыбаясь друг другу, словно идиоты, когда вошли мама и Хизер в туфлях на шпильке.

- Все готово, - сказала она. - Не хочешь выпить, Хоуторн?

- Нет, спасибо, мэм. Я сегодня за рулем, дамы.

Тест пройден.

- Кстати, нам пора идти! - проговорила Хизер, хватая наши сумочки со стола.

- Так скоро? - спросила мама. В ее глазах сквозила паника.

- Я надеялся на экскурсию по твоей спальне, Бри. - ослепительно улыбнувшись, пошутил Хоук.

- Да, идем! - сказала я, хватая его за руку и вытаскивая за дверь.

- Я буду у тетушки Селии до понедельника, если потребуюсь! - крикнула вдогонку мама.

- Развлекайся! - бросила я в ответ.

Обычно она ездила к ней раз в месяц, позволяя мне побыть одной.

- Слава богу, - проговорила Хизер, когда мы подошли к порше Хоука медного оттенка. - Она и правда планировала устроить испанскую инквизицию. Рада видеть тебя, Хоук.

- И я тоже рад, Хизер. Ты в порядке?

- Все нормально, - ответила она, забравшись на заднее сиденье и подняв вверх большой палец.

- Привет, - сказал он, помогая мне сесть на безупречно чистые сиденья.

- Привет, - ответила я, сосредоточившись на нежной коже его шеи и невероятном аромате.

- Думаю, это было даже более неловко, чем когда я забирал тебя на выпускной бал.

Он вторгся в мое личное пространство, его близость и воспоминания о той ночи обострили все мои чувства.

- Определенно так и есть.

- Так сегодня? Или на балу?

- И тогда, и сейчас.

- Да, ну, мне понравилось, как закончилась та ночь..

Он выгнул бровь, и его горящий взгляд говорил мне о чем-то большем, чем просто желание. Я бы провела ночь с мужчиной, который так смотрит на меня, наблюдая за каждой реакцией, не давая мыслить логически и заставляя думать лишь о том, что он способен сделать с моим телом и о том, как сильно меня любит.

Я сглотнула, язык вдруг отяжелел.

- Ну, сегодня такого конца не будет.

Он кивнул. Игривое настроение вовсе не испарилось.

- Заметано.

- Может, мы могли бы... ну, скажем, отправиться на вечеринку? - окликнула нас Хизер.

- Едем. Умираю, как хочу показать вам шоу, - он взял меня за руку и, повернув ее, запечатлел жаркий поцелуй на ее запястье. - Ты такая же сладкая, как я и запомнил.

- Забавно, - поддразнила я. - Я думала, что ты и не вспомнишь, ведь после меня у тебя было много подружек.

- О, и возможно чуть- чуть с горчинкой, - засмеялся он, целуя мою ладонь.

- Укуси меня.

- В любое время, в любом месте, за любую часть твоего тела.

- Поехали, пока я не передумала. Слышала, на этой вечеринке будет много сексуальных рокеров.

- Да, но я слышал, что самый горячий уже занят.

Мое сердце замерло, а потом забилось учащеннее.

- О, да? У Чэда есть девушка?

- И правда с горчинкой, - сказал он, закрывая мою дверь.

- Слышала, Дэнни может быть один, - пошутила я, усаживаясь поудобнее.

Хоук приоткрыл рот, и с улыбкой захлопнул дверцу.

- Ты невыносима, - рассмеялась Хизер.

- Эй, я сказала, что подумаю о наших с ним отношениях, но это не так просто. Выбор сложный.

- Поверь мне, это мелочи, и самое сложное здесь, - сказал Хоук, скользнув за руль и включая музыку, пока мы выезжали.

Заиграли первые аккорды "Вопреки всему" , и мой желудок стянуло в тугой узел. Боже, эта песня напоминала мне о нем, а сейчас она заполнила все.

- Вы еще не смотрели этот фильм? - спросила Хизер.

- Нет, - ответил Хоук, переключая передачу в спортивной машине, словно профессионал. - Он о парне, который безумно влюблен в девушку, которая не может вырваться из-под опеки матери.

- Правда? - откликнулась Хизер, ожидая, что он продолжит.

- Ну хорошо, мне нравится переводить свою реальную жизнь на сценарий для фильма. Но эта песня просто мне нравится, - он увеличил громкость, прибавив газ, и мы умчались в сторону Малибу, под серенаду Фила Коллинза, умоляющего любимую вернуться к нему.

Он говорил обо мне. И это правда. Я позволила маме, ее мнению и опыту в шоу-бизнесе, контролировать меня, когда ушла от Хоука. Затем позволила ей вернуть меня в музыкальную индустрию до того, как я была готова.

Я смотрела на Хоука, сосредоточившегося на дороге, на его пальцы. отстукивающие ритм на рычаге передач. Чтобы с нами было, если бы я осталась в Лос-Анджелесе вместо того, чтобы отправиться в Джуллиард? Если бы мы были вместе, когда я отправилась в Нью-Йорк? Хватило бы мне сил, благодаря его поддержке, отказать маме, когда снова позвонили со звукозаписывающего лейбла?

Но стала бы я такой же? Нет, я не планировала этого прежде, но мечтала об этом сейчас. Сидя рядом с Хоуком, снова ощутила, что все повторяется. Однако впервые за многие годы я была более, чем довольна...Я была счастлива.

Осознание происходящего пугало меня.

Удовольствие было уравновешенным, управляемым, контролируемым. Счастье...это здорово, пока его не потеряешь. Ставки слишком высоки.

Песня сменилась, настроение поднялось, и я постаралась расслабиться, пока мы ехали на вечеринку. Мысленно я подбирала ответы на возможные вопросы, которые мне могли бы задать в разговоре, продумывая последующие за ними, и старалась в целом не опозориться или выставить себя на посмешище. Кроме того, это был дом Хоука, и я всегда могла сбежать в студию в подвале, если вопросов станет слишком много.

Хоук потянулся к передней панели и взял меня за руку, поглаживая большим пальцем по моей ладони, и как обычно все мысли улетучились.

Было приятно, что он все также влияет на меня.

Когда мы подъехали, вечеринка была в самом разгаре.

- Мне жаль твой паркет, - извинилась я, когда мы вошли и увидели, что все женщины по-прежнему были на каблуках.

Там было много женщин. Много людей. И точка. Все свободное пространство в доме Хоука было заполнено людьми: либо тусовщиками, либо прислугой.

- Я никогда не возражал, если бы ты оставила на нем царапину, - с усмешкой сказал он.

- О мой бог, Синди Лопер? - Хизер сжала мою руку.

- Да, она подружка Чэда. Хочешь, познакомлю вас?

Она медленно кивнула, уставившись на Синди.

- Я буду вечно тебя любить.

Весь оставшийся вечер прошел как по шаблону. С Хоуком я была не просто на вечеринке, где никого не знала, а в месте, где каждый из присутствующих был мне знаком. Он никогда не оставлял меня, словно носил на голове какой-то радар. И когда я ощущала тревожное волнение, он клал руку мне на поясницу или прижимал к себе.

Это было не просто комфортно, а словно первобытное проявление обладания, и часть меня хотела напомнить ему, что мы не объявили о статусе наших отношений, а другая часть хотела мурлыкать от того, что он публично проявлял на меня свое право.

- Ты в порядке? - спросил Хоук в один из редких моментов тишины.

- На самом деле, да, - сказала я, слегка сжав его руку.

- Хорошо, потому что скоро разведем костер, и это может показаться немного диким.

- Я и не представляла, что бывает, когда приезжают "Хищные птицы". На самом деле все очень мило, но немного скучно на мой взгляд.

Он на самом деле так прекрасно смотрится? Быть с ним весь вечер, прижиматься к нему, касаться его. Все это было таким возбуждающим.

- Ну, тогда идем, покажу тебе настоящую вечеринку, - сказал он, обхватив ладонями мое лицо. Хоук скользнул взглядом по моим губам, и я приоткрыла рот. Тело уже молило о поцелуях, но я не была уверена, что мое сердце выдержит пытку.

Словно почувствовав мою нерешительность, Хоук отстранился, взял меня за руку и повел за собой.

- Ого, - воскликнула я, когда мы вышли на веранду. Солнце садилось в тихий океан. Небо приобрело неописуемые оттенки. Мандариновый и красный сливались в единый мягкий оттенок.

- Да, одна из моих любимых частей дома.

- Догадываюсь почему.

Костер на пляже уже развели, люди толпились вокруг, скидывая с себя одежду. Галстуки улетали, скидывались ветровки, купальники торчали из-под платьев.

- У меня нет купальника, - промямлила я.

- Мы всегда можем искупаться обнаженными, - сказал Хоук, помогая мне спуститься с лестницы. - Туфли лучше снять.

Я стянула золотистые туфельки, и Хоук поддержал меня, положив мои руки на свои плечи.

- Запрыгивай, - приказал он.

Смеясь, я подпрыгнула, и он подхватил меня под задницу и понес по песку.

- Я и забыла, когда ты последний раз носил меня на спине.

- На первом курсе, когда ты подвернула лодыжку во время постановки "Привет, Долли".

- О да, это было жестко, - сказала я, опустив подбородок ему на плечо. Впереди натянули волейбольную сетку, и девушки в бикини играли, отшучиваясь, когда их топы задирались.

Вот она его нормальная жизнь. Вечеринки на пляже, рок-звезды у костра, девушки с сиськами, которые больше, чем их мозги. Они готовы в любой момент запрыгнуть на него. Если мы начнем строить отношения, смогу ли я вписаться в нее? Смогу ли верить, что он будет держаться во время гастролей? Хотел ли он, чтобы все вернулось? Возможно, он лишь хотел легкой интрижки, пока проект "Реквием" продвигается в ротацию. Возможно, я все неправильно поняла.

Возможно, накрутила себя.

- Что-то не так? - спросил он, приблизившись к огню. - Ты вся напряжена, - Хоук повернулся ко мне, а я отвернулась. - Бри?

- Твоя жизнь, эти люди, женщины..., - ужасная мысль зародилась в моей голове и вырвалась прежде, чем я успела остановиться. - Со сколькими из них ты спал?

Он не шевелился, пробормотав проклятие.

- Ладно. Забудь о том, что я спросила.

Но смогу ли забыть я? Я старалась держать себя в руках, но он был настоящим шведским столом со своим...ну, этим.

Он резко развернулся, направляясь обратно к дому. Я осознала, что задала неуместный вопрос. Паника поднималась по позвоночнику, слова застряли в горле, образуя непроходимый комок. Я испортила нашу ночь одним единственным глупым вопросом.

Вместо того, чтобы подняться по ступенькам, он оттащил меня за несущую опору дома, где нас никто не видел.

- Мне жаль. Я не должна была спрашивать об этом.

Он спустил меня со спины, а затем поставил прямо перед собой.

- Не извиняйся. Ты можешь спрашивать о чем угодно. Между нами не должно быть недомолвок, и ты знаешь это. Прекрати относится ко мне, как ко всем прочим.

- Ладно, - сказала я.

Почему он так напряжен? Злится?

- Я спал с некоторыми из них, - объяснил он.

Я опустила голову, стараясь не расплакаться. Тогда мы не были вместе.

- Хорошо.

- Не могу сказать, со сколькими точно. Больше, чем мне хотелось бы, но, вероятно, меньше, чем ты думаешь.

- Хорошо.

- Боже, ты можешь что-то еще сказать? - он взял меня за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.

- Я не знаю, что еще сказать. С тех пор, как мы расстались, у меня был только один человек, и это не было...ну знаешь...не то, о чем ты писал. Ты был моим первым...

- А ты моей, - тихо сказал он.

- А теперь у нас разный опыт, - и как я только могла думать об отношениях, романе или чем-нибудь еще с ним? Как могла надеяться, что буду на равных с этими девушками? - Мне немного страшно думать о твоем опыте.

Он обхватил ладонями мое лицо и наклонился так, что все, что я могла видеть, это он, все, что я могла чувствовать - Хоук. Я вдыхала его аромат. Как легко он поглотил меня простым прикосновением.

- Было слишком много женщин. Слишком много бессмысленных встреч. Слишком много лиц. Но лишь одно имя было у меня на устах. И оно всегда было твоим. Только твоим.

Его губы встретились с моими, и прежде, чем успела запротестовать, я растворилась в этом чувстве.

Это было так знакомо, и в то же время по-новому. Когда он провел языком по моим губам, я приоткрыла рот и упивалась его стоном во время глубокого поцелуя. Я оперлась спиной о сваю, а Хоук прижался ко мне. Наши тела идеально сочетались друг с другом, как я и запомнила.

Он был все таким же изящным.

Он провел рукой вдоль моего тела, распаляя меня, обхватил меня за бедра, плотнее прижимая к себе. Склонив голову, он исследовал мой рот, медленно, словно не знал меня прежде.

Это была самая лучшая секунда первого поцелуя за всю историю.

Я выгнулась, прижимаясь к его груди, и обхватила его за шею. Затем стала целовать его в ответ со всей страстью от тоски по нему за эти три года. Я целовала его так, как представляла в мечтах, слегка прикусывая и мучительно лаская. Когда этого стало недостаточно, я стала посасывать его язык и услышала, как он застонал, сдаваясь.

Он хотел меня, как и прежде, и это знание опьяняло сильнее любого алкоголя, подчиняло сильнее наркотика.

Его рука скользнула под мое платье, пока он не наткнулся на обнаженный участок кожи, где чулки крепились к подвязкам.

- Святое дерьмо, Бри. Ты смерти моей хочешь.

Он сжал мое обнаженное бедро, и я приподняла полусогнутую ногу, обхватив его бедро.

Я уже и позабыла насколько силен его поцелуй, как он поглощает каждое чувство, каждую мысль, пока сама была салатом из чувств и желаний. Никогда это не был просто поцелуй, опыт тела, который блокировал весь остальной мир.

Стон сорвался с моих губ, пока он целовал мою шею. Я склонила голову. Он прижался губами к месту над моей ключицей, и я всхлипнула.

- Мне нравится этот звук, - пробормотал он, а затем нежно прикусил тот же участок кожи, чтобы снова услышать мой стон.

- Эй, ребята...вау! - голос Чэда проник сквозь пелену желания.

- Пошел на хуй отсюда, - прорычал Хоук, скрывая меня от Чэда .

- Да, ну, я бы так и сделал - ну то есть, хорошо, конечно, что у вас все так, ребята, и надеюсь, что в этот раз все будет охрененно, - но здесь Оскар Освальд, и он спрашивал про нас.

Я слегка оттолкнула Хоука. Если Оскар Освальд был здесь, значит, в карьере Хоука ожидались большие перемены.

Он был очень известен в мире рока.

- Ты должен узнать, что ему нужно.

- Я хочу тебя, - прошептал он, заставляя мое тело покрыться мурашками и вызывая теплую влагу между бедер.

- Я никуда не уйду, - пообещала я.

- Скажи ему, что я приду через секунду, - сказал Хоук Чэду, не сводя с меня глаз.

- На самом деле он хотел увидеть и ее.

Хоук резко обернулся в сторону Чэда.

- Ладно, тогда передай, что мы придем через секунду.

Чэд ушел, и Хоук повернулся ко мне.

- Как думаешь, чего он хочет? - спросила я, лениво перебирая пальцами его волосы.

- Понятия не имею. Узнаем, когда придем к нему.

- Это касается твоей карьеры, - напомнила я ему.

- Я ждал три года, чтобы снова заполучить тебя, и я хочу убедиться, что ты не сбежишь в ту же минуту, как я отпущу тебя.

- Так ты решил оставить меня прижатой к балкам на всю ночь?

- Я бы привязал тебя здесь, если бы твердо знал, что тогда ты останешься в моей жизни.

Я рассмеялась.

- Это должно быть очень экстремально.

- Я никогда не думал, что ты будешь здесь, - он коснулся губами моих губ. - Я и мечтать не мог о том, чтобы снова поцеловать тебя. Если бы я только знал, я бы многое изменил.

- Нет. - сказала я, потянувшись и целуя его. - Мы не станем оглядываться назад. Если мы снова станем встречаться, то будем смотреть только вперед. Если ты хочешь этого, я согласна. Я не хочу строить догадки.

- Не строй, - сказал он, и его улыбка осветила мое сердце. - Я хочу тебя. Хочу отношений с тобой и приму тебя такой, какая ты есть. Я слышал то, о чем ты говорила на прошлой неделе. Я не забыл этого. Да, будет не легко. У нас будут гастроли, карьера и обязательства. Но я обещаю, что ты всегда будешь для меня на первом месте и единственной женщиной в моей жизни. Я знаю, что ты боишься поклонниц и гастролей, но я уже потерял тебя однажды. И если ты дашь мне шанс, я не проморгаю его. Будет сложно , но не сложнее нашего расставания.

- Хорошо, - сказала я.

- И мне кажется, что если мы будем звонить друг другу каждый день и проводить дома все время вместе, то у нас все получится.

- Хорошо, - повторила я, улыбнувшись. Он и правда думал об этом.

- А еще мы могли бы договориться с менеджерами о совместных концертах в городах, чтобы мы могли провести вместе время и в пути.

- Хоуторн, я же сказала, хорошо, - рассмеялась я. - Ты можешь перестать уговаривать меня, потому что я уже согласна.

- Да? - спросил он, изумленно распахнув глаза. В тот момент он не был похож на рок-звезду, всемирно известного гитариста. Нет, он был просто Хоуторном, парнем, который научил меня играть на гитаре, который целовал меня в первый раз, чтобы успокоить, перед тем, как я отправилась в колледж.

- Да. Мы попробуем заново.

- И тебя не волнуют статьи о нас? Или ты хочешь сохранить тайну?

- Думаю, мы должны объявить обо всем, но в первую очередь, рассказать лейблу. Не уверена, что смогу контролировать себя, если девушки будут постоянно к тебе клеиться.

- Детка, ты можешь все же сказать мне, чего сама хочешь.

- Может, вы уже определитесь? Потому что Оскар Освальд - это серьезно! - позвал с лестницы Чэд, видимо, подслушивая.

- Напомни мне надеть пояс верности в следующих трех городах, - огрызнулся Хоук. - Готова?

- Как никогда, - ответила я, прежде чем он заключил меня в объятия.

Он поднял меня к груди и понес на руках по песку. Костер играл с чертами его лица и тенью, и я смотрела это шоу с восторженным обожанием. Я смогла бы смотреть на него вечно.

Лишь перед тем, как подняться по лестнице на виду у всех, он склонился ко мне.

- Ты уверена в этом?

- Я никогда не была уверена в чем-то больше, чем сейчас, - ответила я, наклоняясь и целуя его.

Он тут же взял инициативу, углубляя поцелуй, прижимая меня крепче, завладев моими губами также, как я стремилась овладеть его телом, полностью подчинить себе.

И когда я полностью отдалась поцелую, он отстранился.

- Давай все же посмотрим, что нужно Оскару Освальду, хорошо?

- Давай, - откликнулась я, пока Хоук поднимался по лестнице со мной на руках даже не запыхавшись. Честно говоря, мне было любопытно, но в данный момент ничто не занимало меня больше, чем Хоук, и то, что теперь я могла прикасаться к нему. Мне хотелось поскорее закончить разговор и вновь остаться наедине с ним.

Оставив туфли на пороге дома, я проследовала в музыкальную комнату следом за Чэдом.

Оскар сидел на диване, похожий на настоящего бога рока. С каждой стороны у него сидели девушки примерно моего возраста, хотя он был лет на двадцать пять старше. Его длинные светлые волосы были в диком меня-это-не-волнует беспорядке, одежда довольно дорогая, порванная в некоторых местах для создания беспечного вида.

- Ты кажешься мне знакомой, - сказал он, глядя на меня поверх очков пронзительными голубыми глазами.

- Это Сабрина Кэролайн, - ответил Хоук, взяв меня за руку.

Охраняя свою территорию, Хоук выглядел довольно сексуально.

- Конечно. А ты - Хоук Оуэнс.

- Да, - ответил Хоук.- Для меня честь принимать вас у себя дома. Чем мы можем быть полезны?

Оскар кивнул на скамью у фортепиано, которая стояла перед диваном, и мы с Хоуком сели. Он сразу же обнял меня за талию.

Быстро осмотрев комнату, я увидела весь состав “Хищных птиц” и парочку других парней.

- Вы знаете, что мы на одном лейбле, верно? - спросил Оскар.

- “Эпик”, - ответила я.

Он кивнул.

- Эрик Скотт дал мне послушать песню, которую вы презентуете на следующей неделе. “Реквием”?

- Да? - уточнил Хоук. - Мы с Сабриной ее написали.

- Вот что он мне сказал, - Оскар указал на Чэда. - Он сказал, что это ваше детище. И мне оно чертовски нравится.

- Спасибо, - поблагодарили мы, и я крепче сжала руку Хоука.

- У меня есть к вам предложение, - сказал Оскар, убирая руки девушек и наклоняясь вперед.

- Она не продается, - возразил Хоук.

Он прав. Это была наша песня, в которую мы вложили многое, и мысль о том, чтобы продать ее , вызывала тошноту.

Оскар рассмеялся.

- Нет, я не собираюсь ее покупать. Это не мой стиль. Но я завтра выступаю в Мэдисон Сквер Гарден, ожидается аншлаг. Как вы смотрите на то, чтобы сыграть ее на разогреве?

Святые угодники. Мэдисон Сквер Гарден. Аншлаг. Толпы людей, фанаты, люди за кулисами. Готова ли я к этому?

Участники “Хищных птиц” волновались и недоверчиво шептались.

- Сабрина? - Хоук смотрел на меня так, словно прочел мои мысли.

Могла ли я сделать это? Выйти на сцену и спеть?

- Ты не будешь одна, - прошептал он мне в ухо. - Я все время буду рядом с тобой, а если это слишком для тебя, то мы откажемся и уйдем.

- Но это же для твоей карьеры, - повторила я ранее сказанное, зная, что для меня это огромное испытание, но оно необходимо “Хищным птицам”.

- Я уже сказал, что ты для меня на первом месте. И именно так и будет. Если ты не готова к выходу на сцену, тогда мы не станем этого делать.

Я подумала о его успокаивающих прикосновениях в толпе, как сидела сейчас с самым величайшим музыкантом в рок-индустрии и на лице не проступало ни капельки пота. А все потому, что Хоук был со мной.

- Ладно. Сделаем это.

Глава 8.

Хоук

Толпа собралась огромная, ее рев проникал за кулисы и отдавался в моих костях. Дэнни постукивал пальцами по подлокотникам кресла, раскачиваясь взад-вперед под ритм.

Чэд в сотый раз посмотрелся в зеркало, чтобы убедиться, что его макияж был в порядке.

Я достал свой карандаш для глаз, подправив макияж на лице Чэда. Он был новоявленным секс-символом, как все и хотели. Я же был всего лишь второсортным гитаристом, но меня не волновало, что обо мне думали. У меня была Бри.

Я почувствовал, как на губах появилась улыбка, стоило мне снова вспомнить об этом. У меня была Бри.

Всего месяц назад мы были в Европе, собирали аншлаги на стадионах, напивались в хлам, а я был никем, придирчиво относился к девушкам, с которыми спал.

Месяц прошел словно целая жизнь.

- Пойду посмотрю, как там Бри, - сказал я.

- Только скорее. Через двадцать минут мы выходим на сцену, - напомнил мне Чэд, снова осмотрев себя.

Я согласно кивнул и вышел, благодарный охране за то, что держали поклонниц подальше от гримерки. Конечно, некоторые из них могли пробраться внутрь, но я не хотел тратить время на тех, кто хотел меня лишь потому, что я был известным гитаристом. И точно не сейчас, когда у меня появилась та, кто любил меня за мой внутренний мир.

Я постучался в дверь гримерки, и услышал ответ Хизер.

- Она не готова... Ой, привет, Хоук. Я рада тебя видеть.

Она открыла дверь, и я проскользнул внутрь.

- Привет, детка..., - и тут же замолчал.

Бри сидела за своим туалетным столиком с идеальной прической и макияжем, ярко-розовое платье облегало ее фигуру, как в самом пошлом сне, но в ее взгляде читалась отрешенность. Даже когда она повернулась ко мне, ее мысли были где-то далеко.

- Хизер, можешь оставить нас? - попросил я.

- Конечно, - откликнулась девушка, закрывая за собой дверь.

Я повернул стул Бри и встал перед ней на колени.

- Эй, детка, вернись ко мне.

Она встретилась со мной взглядом.

- Я даже здесь их слышу. Там их восемнадцать тысяч.

- Да, настоящий аншлаг. Ты приняла лекарства, Бри?

Она кивнула, поежившись.

- Я даже выступать не могу без таблеток. О чем это говорит?

- О том, что у тебя то состояние, когда тебе нужно принимать лекарства. В этом нет ничего особенного. Если у тебя заболит голова, ты пьешь аспирин. Если страдаешь диабетом, то тебе необходим инсулин. Тебе не стоит волноваться.

- Но это происходит со мной.

- Лишь потому, что ты допускаешь это, - я обхватил ладонями ее лицо. - Ты прожила невероятную жизнь, которая была бы тяжелой для любого. Но ты справлялась со своим состоянием одна.Ты каждый день побеждала, и сегодняшний не станет исключением.

- А еще я звонила маме, когда приземлилась. У меня есть телефон, но дозвониться я не смогла. И отправила сообщение. Не могу поверить, что прилетела на другой конец страны для выступления и ничего ей не сказала, - Бри постаралась сменить тему.

- Это всего лишь песня, Бри. Одна песня, которую, как я знаю, ты полюбила. Твоя мать не будет волноваться.

- А что, если я снова упаду? - ее голос перешел в шепот.

- Тогда я поймаю тебя, - пообещал я, поглаживая пальцами ее щеки.

Она встретилась со мной взглядом, в котором мелькнули вспышки жизни.

- А что, если я забуду слова?

- Выбрось это из головы. Нет никакого шанса, что подобное произойдет. Но даже если ад замерзнет и подобное случится, я помогу тебе вспомнить. Я буду лишь в паре шагов от тебя все время. Ты не будешь одна и не станешь справляться со всем сама. Мы вместе пройдем через все проблемы.

Она кивнула, собравшись.

- Мне жаль, что я стала такой занозой в заднице.

- Я люблю тебя такой, какая ты есть, и не хочу, чтобы ты менялась.

Ее глаза распахнулись от удивления, и я улыбнулся, несмотря на свою оплошность. Черт возьми, я был известным автором песен, перед которым большинство девушек готовы были снять трусики, а три самых важных слова произнес на английском языке без какого-либо изящества.

- Ты любишь меня? - переспросила она.

- Каждый день моей жизни с шестнадцати лет, - ответил я, наклонившись, чтобы подтвердить свои слова поцелуем. - Я никогда не прекращал любить тебя. Чтобы не случилось. И никогда не любил никого другого, потому что в моем сердце не было свободного места - ты полностью завладела им.

- Я тоже люблю тебя, - сказала она. Из глаз полились слезы. - Я бы никогда тебя не оставила. Мы были счастливы вместе.

- Шшш, - прошептал я, снова целуя ее. - Смотреть только вперед, помнишь?

Но счастливы ли мы были тогда? Я медленно разрушал ее, не осознавая этого. Могла ли та потерянная любовь вернуться, когда мы стали старше? Теперь, когда я понял, готов ли был рискнуть снова?

- Только вперед, - она кивнула, вытирая слезы и размазывая макияж.

Паника вновь закралась в ее взгляд, и я знал, что должен сделать что-то, чтобы она успокоилась, чтобы ее мозг смог расслабиться.

Или может просто дать возможность ее телу действовать.

- Помнишь показательное выступление в шестнадцать лет? - спросил я.

- Ты видел, как меня трясло, и поцеловал меня, чтобы я успокоилась и смогла продолжить.

- Ты была такая сладкая, Бри, словно обещание всего, что я хочу. Всего, что мне нужно, чтобы выжить.

Я вновь опустился перед ней на колени.

- Думаю, нам стоит воспроизвести события, но если честно, то теперь мы уже не дети, - я раздвинул ее колени, и Бри ахнула. - Приподними бедра, - приказал я, и она подчинилась, приоткрыв губы и широко раскрыв глаза.

- Что ты делаешь?

- Целую тебя, - ответил я, задрав ее грешно-сексуальное платье и открыв идеальные бедра. Обхватив Бри за попку, я притянул ее к себе, пока она держалась на самом краю стула. Без лишних слов я раздвинул ей колени, сдвинув в сторону трусики, и прижался к ней губами.

Бри вскрикнула, подавшись вперед, и я покрепче ухватил ее за бедра, чтобы удержать. Она всегда была такой сладкой? Такой влажной? Я готов был поселиться между ее бедер.

- Хоук, - простонала она, ухватившись за мои растрепанные волосы. - Мы не должны...какое потрясающее чувство.

- Но мы можем, - сказал я, не отстраняясь от ее розовой плоти. - Теперь заткнись и позволь мне о тебе позаботиться.

Ее хватка ослабла, глаза прикрылись, пока я водил по ней языком. Мне понадобились все мои навыки. Я посасывал и лизал ее потаенное местечко, и когда голова Бри стала извиваться, когда она умоляла меня, всхлипывая, не останавливаться, я продолжал.

Я проигнорировал пульсацию члена, подавив желание войти в нее, и сосредоточился на ее прерывистом дыхании и изящно прогинающейся спине.

Когда я понял, что она уже на грани, то всосал ее клитор, а затем грубо нажал на него языком, и она достигла вершины. Еще никогда прежде мое имя не звучало так прекрасно. Оно сорвалось с ее губ хриплым криком.

Я поправил ее трусики и поцеловал бедра, отстраняясь, наблюдая за раскрасневшимся шедевром, которым обладал. Она была великолепна. Платье задралось до талии, в глазах читалось полное удовлетворение.

Она чувствовала себя неловко, а я стоял перед ней со стояком в штанах.

Я провел ладонями по ее бедрам, наклонившись и целуя припухшие губы.

- Ты на вкус словно рай.

- Теперь твоя очередь, - прошептала она, поигрывая с моей пряжкой.

- Нет, - сказал я, схватив ее за запястья. - Это для тебя. Спасибо, что доверилась мне.

- Но ты должен выйти на сцену, а у тебя..., - она указала на мои брюки, поднимаясь и поправляя платье.

- Чертовски твердый стояк? - я засмеялся, поправив член, чтобы он не сильно выделялся.

Бри посмотрела в зеркало.

- А я выгляжу так, словно...

- Кончила мне в рот? - предположил я.

Она выгнула бровь, но не стала ничего отрицать.

- Да.

Я обнял ее за талию и прижал к своей груди. Под моей расстеганной кожаной курткой ничего не было.

- Не вижу ничего плохого в том, что мир узнает, что я стоял перед тобой на коленях. Мне будет завидовать каждый парень на земле.

Ее губы приоткрылись, и все, что я мог сделать, это сдержаться и не задрать на ней платье снова, не упереться в ее задницу и не принять то, что она предлагала. Но первый раз с Бри не должен быть таким поспешным. Она не одна из долбанных фанаток.

Раздался стук в дверь.

- Хоук! Нам пора.

Я нежно поцеловал Бри, слегка прикусив ее нижнюю губу.

- Я буду с тобой на сцене. Просто смотри на меня, когда будешь выходить, и бери от меня все, что тебе будет необходимо. Если все это будет слишком для тебя, просто возьми меня за руку, и я выведу тебя. Это не Чикаго, и я буду прикрывать тебя. Понимаешь?

- Да.

- До "Реквиема" будут три наши песни, а затем вы с Чэдом покажете миру на что способны.

- Я бы хотела, чтобы это был ты, - прошептала она.

- Да, я тоже. Но быть ведущим вокалистом не по мне. Теперь поцелуй меня на удачу.

Она обняла меня за шею и поцеловала так, словно это был последний раз. Словно у нее был последний шанс поцеловать меня. Наши языки переплетались, вкусы смешивались и возбуждение снова стало подниматься во мне.

- Черт, мне нужно идти, - сказал я, когда Чэд снова постучал.

- Я люблю тебя, - сказала Бри и отстранилась, чтобы я смог выйти.

- Не забывай об этом, - с усмешкой промолвил я и вышел.

Единым потоком мы шли по коридору к сцене, люди старались прикоснуться к нам, пока мы проходили мимо. Чем ближе мы подходили к занавесу, тем реже становилась толпа и громче звучала музыка.

Одна из фанаток выбежала вперед и поцеловала Чэда в губы, он небрежно ответил на поцелуй, прошептав что-то ей на ухо, и шлепнул по заднице, отправляя обратно.

Было бы хреново, если подобное прозошло со мной. Бри это огорчило бы. Когда-нибудь подобное могло произойти. Черт, у нее были свои принципы и правила, и я мог бы придерживаться их. Я даже подумать не мог о какой-нибудь телке, что стала бы виснуть на мне, когда дома меня ждала бы Бри. Но если на чистоту, то подобный пиздец мог случиться в любой момент.

В этой жизни пиздец был неизбежен.

- Готов? - спросил Дэнни.

- Давайте зажжем, - откликнулся я.

- Это великий момент, парни. Давайте насладимся им, - кивнул Чэд.

Мы выбежали на сцену, и толпа взорвалась бурными аплодисментами. Ассистент протянул мне Лили, и я повесил ее на шею. Святое дерьмо, мы и правда собрали аншлаг на стадионе в Мэдисон Сквер Гарден.

Маленькая гаражная группа, которая сформировалась в старших классах школы искусств, вопреки всем ожиданиям на самом деле сделала это. А осознание, что Бри снова была со мной, делало ощущения еще лучше. Я готов был кричать об этом на каждом углу.

Мы заиграли вступление нашей первой песни, и я растворился в музыке, став единым целым с Лили, лаская ее гриф и струны. Вот что было для меня главным. Ни слава, ни деньги, ни девушки...а рев толпы, музыка, уносящая нас туда, где ничто не имело значения. К женщине, которая вдохновляла на все это.

И спустя еще две песни, мы с парнями заметили, что Бри все же пришла.

Глава 9.

Сабрина

 

Он выглядел таким великолепным. У меня не было иных слов, чтобы описать то, как он играл, погрузившись в музыку. Его пальцы порхали во время гитарного соло, мелодия резко пробивалась сквозь шум толпы, обволакивая мое сердце, убаюкивая его.

Когда песня закончилась, толпа ликовала, выкрикивала имена парней. Зрители кричали имя Хоука. Он был для них воплощением фантазий, воплощенным богом рок-н-ролла, а их голоса подстраивались под мягкое сочетание музыки Чэда и удовлетворения. Хоук склонился над Лили, когда началась следующая песня, покачиваясь в такт. Когда он поднял голову, на его губах играла улыбка, которая превратила его из второсортного гитариста во вкуснейшее сексуальное лакомство, которым он был.

И он был моим.

Словно по команде он посмотрел на меня и подмигнул, а затем вновь отдался во власть мелодии. Он всегда был талантлив в школе, но даже ослепленная любовью, я и представить не могла, что он станет таким хорошим, преданным, невероятным музыкантом.

Истинная страсть, с которой он играл на гитаре, заставила меня почувствовать себя марионеткой, которая не может произнести ни слова, а ей приказывают танцевать.

Но "Реквием"...это иное. Это наши слова, наша боль, наши души. "Реквием" был прочувствован и оставался моим собственным творением.

Толпа снова и снова взрывалась аплодисментами, пока не подошло время. Мое сердце отбивало бешеный ритм, липкий пот проступил на ладонях, когда Хизер протянула мне микрофон.

- У тебя все получится, - пообещала она. - Это твоя музыка. Просто сосредоточься на ней.

Я постаралась выровнять дыхание, сконцентрироваться внутренне, а когда это не сработало, то я подумала о Хоуке.

- Леди и джентельмены! - выкрикнул Чэд. - Мы так рады, что вы позволили нам присоединиться к этой потрясающей вечеринке! Мы - "Хищные птицы"!

За ударными - Дэнни "Гриф" Касл, за бас отвечает Лэн "Голубь" Ричардс...

- Ты же знал, что голубь - не хищная птица, правда, Лэн? - произнес в микрофон Хоук.

- Пошел к черту, голуби - великие птицы, - ответил Лэн, и толпа поддержала его дикими возгласами.

- Я - Чэд Рэйвенс (прим.пер. raven - ворон), и этот засранец, единственный и неповторимый, Хоук Оуэнс (hawk - ястреб, прим. пер.)

Хоук проиграл припев, и толпа снова зааплодировала.

- Однако, у нас есть для вас таинственный гость, Нью-Йорк, - сказал он, посмотрев на меня. - Она столь же мила, как и красива, и она пришла продемонстрировать нам великолепный дуэт. Вы готовы услышать его одними из первых?

Рев поднялся просто оглушительный, и я поправила микрофон в ухе. Мы были востребованы. Сердце мчалось галопом.

- Тогда встречайте, Сабрина Кэролайн, - прокричал Чэд.

Я считала, что толпа уже не сможет кричать еще громче, но ошибалась.

Я вышла на сцену, пошатываясь, и ослепительно улыбнулась, махая огромной толпе. Как много. Их там слишко много. Все жаждали оценить нашу песню, и соотнести ее с Хоуком.

- Ты в порядке? - тихо спросил Чэд, приобнимая меня.

Я никак не могла проглотить образовавшийся в горле ком, не могла вымолвить ни слова. На самом деле там не было ничего ужасного. Я уже однажды падала со сцены, что может быть хуже?

Но мое тело не слушалось, я дрожала в руках Чэда.

- Хоук, - позвал он.

Огни мерцали, кружили по сцене и казались пугающими. Я почувствовала ,как Хоук обнял меня, уловила его аромат. Он нежно поглаживал мою спину, страх рассеялся. Он никогда не позволит чему-нибудь со мной случиться.

- Просто смотри на меня. Только на меня, -прошептал он, отстраняясь.

- Знаешь, Сабрина, -произнес он в микрофон. - Ты горячее любого греха, но, думаю, тебе не стоило так наряжаться для концерта.

Я взглянула на свое облегающее платье, которое Хизер выбрала для меня.

- Что ж, а я не уверена, что на мне есть что-то лишнее.

- Нет, думаю, ты кое-чего не замечаешь... Я-то знаю, - он протянул Чэду микрофон и снял с себя кожаную куртку. - Да, если ты хочешь выглядеть как часть рок-группы, -сказал он с усмешкой.

Девушки безумствовали при виде его обнаженной груди и татуировки в виде ястреба ,отчетливо выделяющейся на загорелой коже. Он улыбнулся мне, облизнув нижнюю губу. В моем воображении сразу предстала картина, как он стоит передо мной на коленях, его голова между моих бедер, а его язык... Боже, этот язык.

Прекрасно, сперва я не могла говорить, а теперь еще и думать.

Я просунула руки в рукава его куртки и обернулась в кожу, в запах Хоука, которым она была пропитана. Возможно, повлияла тяжесть куртки или подсознательные напоминания о том, что я принадлежала Хоуку, но ком в горле исчез, дышать стало легче, а сердце билось ровнее.

- Думаю, на мне это смотрится лучше, -произнесла я в микрофон, и парни засвистели. - Но я не стану оспаривать и твой новый стиль, - на этот раз и девушки стали аплодировать. Я повернулась к толпе, пока Хоук нес гитару к месту, где стояли мы с Чэдом.

- Что скажешь, Нью-Йорк? Мы можем исполнить песню?

Толпа тепло приняла меня, хотя я ожидала иного, и пока играло вступление "Реквиема", Хоук встал рядом со мной так, чтобы я могла коснуться его, если захочу.

Чэд и я взяли микрофоны и спели, вкладывая в слова наши чувства. Чувства были не теми, как когда мы пели ее с Хоуком, но толпа этого не знала. Мы брали высокие ноты, переходили на низкие, мы были на своем месте.

Через меня проходила вибрация шума толпы, их крики о том, что

им нравился "Реквием".

Я посмотрела в эти зеленые глаза, и все, о чем я могла думать -это моя любовь к мужчине, для которого я писала эту песню... О мужчине, с которым я писала ее.

Хоук прошел со мной мимо папарацци, которые почти перекрыли нам дорогу к лимузину, ожидающему у Мэдисон Сквер Гарден.

За нами следовали остальные участники группы и Оскар в сопровождении пары девиц. Хоук обнял меня за талию, прижимая к себе, под хихиканье женщин, стоявших на пути к машине, готовых прошмыгнуть на сиденье или присесть на колени.

- Так происходит всегда? - спросила я, склонившись к уху Хоука.

- Иногда бывает хуже, - ответил он, касаясь губами моего лба.

Я осмотрелась. Вокруг лимузина толпились люди, как сельди в банке. Слава богу, Хизер отправилась навестить родственников.

- Разве может быть хуже?

- Они пока еще одеты, - с наигранной легкостью ответил Хоук.

- О, - только и смогла вымолвить я, наблюдая, как блондинка с моей стороны просунула руку под рубашку Оскара, и поняла, что последнее продлится не долго.

Хотя мы с Хоуком работали в одной сфере, его мир был далек от моего. Я хихикнула.

- Что? - приглушенно спросил Хоук, сжав мое бедро.

- Я просто представила, как бы такая маленькая оргия-в-процессе не случилась со мной. И как изменилась бы моя жизнь, если бы у меня были парни-поклонники.

- Я был бы твоим фанатом, - прорычал он. - Часами бы поклонялся алтарю Сабрины Кэролайн, выполняя каждое твое желание, доставляя тебе удовольствие.

Обещание, звучавшее в его голосе, отразилось внизу живота.

- Хоук? - окликнул Чэд, протягивая бутылку.

Хоук покачал головой.

- Не сегодня.

- Завязал? - спросила я.

- Я хочу оставаться трезвым, когда возьму тебя впервые, - прошептал он, нежно прикусив мне мочку уха зубами.

Жар накрыл меня.

- И ты считаешь, что это случится сегодня? - уточнила я.

- Я не рассматриваю иных вариантов, - ответил он.

Он практически излучал сексуальное желание, и хотя мое тело отвечало ему, я не могла не обратить внимание, что все присутствующие в лимузине источали подобное желание. И это было вполне естественно для его мира. Закончить выступление. Потрахаться.

- А если я скажу "нет"? - игриво спросила я, но мой дрогнувший голос привлек его внимание.

Станет ли он искать замену? Вернется ли в прежнюю колею? Что будет происходить после шоу, когда меня не будет рядом?

- Тогда я стану умолять тебя, чтобы позволила остаться на ночь. Остальное..., - он указал на присутствующих в лимузине, которые уже страстно целовались. - не имеет значения. По крайней мере, для меня.

Лимузин остановился у отеля, и мы все направились к роскошному зданию, и швейцар сразу провел нас в Уальдорф.

- Эй, мы в Уальдорфе, - напомнил одной из девушек Оскар, шлепнув ее по заднице. - Придумай, что скажешь наверху. Тогда я, возможно, поработаю для тебя ртом.

Что. За. Свинья.

Персонал вел себя вежливо, но когда мы проходили к лифту, улыбки на их лицах были фальшивыми.

- Можно нам шампанского? - спросил Оскар у одного из служащих. - Что-нибудь стоящее.

- Конечно, мистер Освальд.

Оскар и парни из группы вошли в лифт, женщины посмеивались, зажатые между ними.

- Давай, Хоук, есть место и для тебя с твоим лакомым кусочком, - позвал Оскар.

Лакомый кусочек? Я открыла от удивления рот.

- Мы поедем на следующем. Увидимся позже, ребята.

Двери закрылись, и я покачала головой.

- Не дай мне это произнести, прошу.

- Да, с ним сложно смириться, но этот парень - легенда.

Я плотнее обернулась в его кожаную куртку, благодарная за то, что Хоук надел рубашку перед тем, как мы уехали. Последнее, чего мне хотелось бы, чтобы другие девушки пялились на него. Не то, чтобы они не видели его прежде. Черт, вероятно, некоторые из них даже спали с ним.

- Ты не против, если я пропущу вечеринку? Я не очень люблю подобные сборища.

- Нам и не придется, - сказал он, когда двери лифта открылись. Мы вошли, и Хоук выбрал этаж, на котором находились наши номера.

Как только двери закрылись, он прижал меня к стенке лифта, жестко и грубо. Я застонала, когда его язык проник в мой рот, а его ладони обхватили мое лицо. Несмотря на то, что я уже испытала оргазм ранее, мое тело было полно жизни. Мое сердцебиение учащалось.

- Я лучше останусь с тобой, - сказал он, целуя меня вновь.

Все происходило так быстро, желание было таким сильным. Мы словно обезумели. Но это был Хоук, мой Хоуторн, и я никогда не чувствовала себя лучше, чем сейчас, когда его губы ласкали мои.

- Я хочу тебя, - сказала я, когда он поцеловал меня в шею.

- Наши чувства взаимны, - ответил он.

Мы целовались, двигаясь по коридору, не беспокоясь о том, кто шел за нами или кто мог наткнуться на нас. Когда мы подошли к номеру Хоука, он провозился с ключами, но дверь быстро открылась, несмотря на то, что я всячески отвлекала его.

Как только дверь закрылась, я прижалась к ней спиной. Губы Хоука были жаркими и настойчивыми.

Поцелуй был открытым проявлением похоти, чистой сексуальности, и я принимала все, что он предлагал, лаская его язык своим. Подняв ногу, я обняла его за бедро.

- Блядь, - простонал он мне в ухо, проведя рукой по моему бедру и обхватив меня за попку. - Ты просто невероятна.

Другой рукой он спустил вырез моего платья, пока моя грудь не выскочила из него.

- Превосходно, - прошептал он, обхватывая губами твердый бутон.

Я выгнула спину, когда он втянул мой сосок, проводя пальцами по его густым волосам, притягивая его к себе. Его язык обжигал, пытал меня, доставляя наслаждение, и я уже впивалась ногтями в его спину, когда он поднял голову. Я опустила руки, скинув куртку, и притягивая его в сторону кровати. Когда он присел на чудовище королевских размеров, я забралась к нему на колени, оседлав его.

- Скажи мне, чего ты хочешь, - спросила я.

У него было больше любовниц, чем я могла даже подумать, и мне хотелось быть уверенной, что он хочет именно меня, что я не растворюсь в безликой орде.

- Тебя. Я хочу все то, чего хочешь ты, - ответил он, целуя меня. Хоук позволил мне контролировать поцелуй, углубляя его, отступая, ожидая, когда он вновь притянет меня, доводя до отчаяния.Я сводила его с ума своими губами и руками, скользя ладонями под его рубашкой по рельефному прессу. Он прервал поцелуй, снимая с себя рубашку, а затем вновь прильнул к моим губам.

Его кожа была горячей, гладкой, но мне было этого недостаточно. Я хотела его полностью, жаждала почувствовать его кожей, чтобы между нами не было преград.

- Платье, - приказала я, и Хоук потянулся, расстегивая молнию на спине.

Я встала, и платье медленно соскользнуло на пол, оставив меня в нижнем белье и туфлях.

Он сжал края простыни.

- Ты чертовски идеальна.

Хоук потянулся ко мне, но я покачала головой, отступая назад.

Он удивленно смотрел на меня, сгорая от нетерпения, пока я снимала лифчик, освобождая грудь.

- Бри, - взмолился он.

- Пока еще нет, - произнесла я.

То, как он смотрел на меня, - словно я была чем-то, способным убить его, если он не станет обладать этим, - то, как заламывал руки, кусал губы, выдавало в нем нетерпение. Я наслаждалась своей властью над ним и моим самоконтролем.

Пошевелив трусики на бедрах, я спустила их вниз по ногам. Мне потребовался каждый грамм самоконтроля, чтобы не прикрыться, но то, как он едва не сорвался ко мне, того стоило.

- Ты убиваешь меня.

Я лишь улыбнулась, скинув туфли. Едва я ступила босой ногой на голый пол, я почувствовала себя человеком. Я больше не была женщиной, которой восхищались сегодня восемнадцать тысяч фанатов, я не была Сабриной. Я была просто Бри.

Той Бри, что принадлежала Хоуторну.

- Вот теперь, - сказала я.

Прежде чем я смогла пошевелиться, он уже оказался рядом. Его губы нашли мои, подхватив меня под попку, Хоук поднял меня.

- Я ждал этого вечность, - произнес он и уложил меня на простыни.

Еще пара движений, и он был обнажен. Каждая линия его тела была словно выточена из камня, каждый мускул отчетливо выделялся. Он навис надо мной, и прикосновения наших тел разжигали во мне огонь.

Кожа к коже, он медленно опускался на меня, прижимая к кровати. Затем Хоук поцеловал меня. Сначала в губы, спустился к шее и ниже до ключицы, и наконец достиг моей груди.

Я раздвинула ноги, чтобы Хоук мог разместиться между моих бедер, и наконец почувствовала его у своего лона, желая ощутить его внутри. Приподняла бедра, но он отстранился с гортанным смешком.

- Нет, пока рано.

Его рука скользнула между нами, и я вскрикнула, когда он провел по моей чувствительной плоти.

- Хоук!

- Боже, да. Как мне это нравится, - сказал Хоук, ритмично поглаживая меня и покручивая мой клитор между пальцев, а затем слегка надавливая на него.

Напряжение скапливалось внизу живота, каждая мышца напряглась в ожидании удовольствия, которое мог мне доставить только Хоук.

- Сладкий, сладкий рай, -пробормотал он, поднимаясь, чтобы поцеловать меня, вводя в мою киску сперва один палец, затем второй. Его язык двигался в том же ритме, что и его рука, сочетаясь с его словами любви.

- Я мечтал об этом каждую ночь. О тебе. Мечтал увидеть твои расширенные зрачки, подвести тебя к грани наслаждения, услышать твои стоны, пока я буду брать тебя, и то, как ты выкрикиваешь мое имя в момент оргазма.

- И. Насколько. Это. Похоже? - я едва проговорила слова между движениями его пальцев, вздохнув, когда он потер и надавил на местечко внутри меня, где все жаждало его.

- Ты лучше, чем любой сон, который я когда-либо видел, - произнес он. - Наблюдать за твоим оргазмом так сексуально, и я не могу дождаться, когда сделаю это снова, пока не станешь полностью изможденной.

Я всхлипнула, и Хоук стал двигать большим пальцем, поглаживая мой клитор и продолжая трахать меня рукой. Напряжение стало не контролируемым, и когда я подумала, что могу повторно кончить, то не сдержалась. Мой оргазм накрыл меня, под умелыми движениями Хоука, выплескиваясь наружу, а затем дыхание стало более ровным.

Открыв глаза, я увидела, как Хоук навис надо мной, почти озверевший от желания. Его сдержанность иссякла. Я пошевелилась, пока не ощутила его возбужденный член на месте, где были его пальцы.

- Ты уверена? - уточнил он. - Должна быть абсолютная уверенность.

- Боже, да. Прошу, - взмолилась я.

Он кивнул, а затем порвал пакетик зубами и плавным движением надел презерватив для нашей защиты.

Он поцеловал меня, нежно лаская, не спеша.

- Последний шанс, - прошептал он.

- Ты нужен мне, - сказала я.

Одним мощным толчком он проник в меня, и я вскрикнула от сладострастного проникновения, наполняющего меня полностью, разжигая внутри пламя. Думаю, ему было слишком тесно.

- Святое дерьмо. Бри. Да. Это...

- Что? - спросила я, в его тоне сквозила паника.

Мы встретились взглядами, и то, что я увидела в его глазах, было похоже на удивление.

- Он чувствует себя вполне уютно, как дома. Ты - мой дом, Бри.

- Я люблю тебя, - сказала я ему в рот, когда Хоук наклонился поцеловать меня.

Затем он стал двигаться, толчки стали увереннее и размереннее, с устойчивым ритмом. Мы словно исполняли песню, мелодию которой знали только мы. Выгинались, раскачивались, наши тела прекрасно сработались вместе.

Он проникал в меня, пот покрывал наши тела. Мои руки и ноги дрожали от удовольствия, каждое мое движение вынуждало его снова входить в мое лоно. Глубже, сильнее.

- Еще, - просила я.

И он подчинялся.

Его движения стали быстрее, более мощными, пока он пронзал меня. С моих губ срывались крики, когда он приближал нас к желаемому. Я была слишком тугой, и малейшее его движение могло подтолкнуть меня к финалу.

Его рука нашла мой клитор, и Хоук слегка сжал его, прошептав.

- Я люблю тебя, Бри. Теперь кончай со мной. Боже, мне нужно почувствовать тебя.

Его слова подняли меня до небес, перед глазами заплясал радужный фейерверк, пока все, что я могла видеть - это его глаза, то, как он достигал оргазма вместе со мной, выкрикивая мое имя, а затем рухнул на постель.

Мы пару минут молча лежали, стараясь восстановить дыхание, осознавая что-то, что не могли объяснить.

- Это было..., - старался сказать он, но слова не получались.

- Да, - вот и все, что я могла сказать.

- Невероятно.

- Мы и правда хороши в этом, - сказала я, когда Хоук посмотрел на меня.

- Да, - усмехнулся он. - Хочешь увидеть, насколько лучшим будет второй раз?

- Уверена, что нас было слышно даже в холле. Думаешь, мы сможем превзойти себя?

Его улыбка была невероятно сексуальная, но такая милая. Вот то, что мне всегда нравилось, когда он был мальчиком, и это осталось в нем до сих пор.

- Детка, держу пари, нас могут услышать и на задворках Лос-Анджелеса, если мы постараемся.

- Ты прав.

Глава 10.

Хоук.

Мне не хотелось двигаться с места. Я бы провел весь остаток жизни здесь, занимаясь любовью с Бри, и умер бы счастливым человеком.

Нам всегда было хорошо в постели, когда мы были моложе, но теперь все было иначе. Это не было просто сексом, в нем было нечто большее и собственническое, и все, черт возьми, сочеталось в ней. Она была совершенством, и меня даже не тянуло к кому-то другому.

Мне всегда будет ее мало.

Я провел пальцами по ее волосам, блестящим в лунном свете, прислушиваясь к дыханию, пока она спала рядом со мной, обессиленная и прекрасная.

Стук в дверь вынудил меня подняться и посмотреть на часы.

2 часа ночи. Кто мог стучаться в дверь в 2 часа ночи, черт побери?

Я выбрался из постели, натянул джинсы и застегнул их, прежде чем открыть дверь. Оскар прислонился к дверному косяку, от него несло алкоголем.

- Я думал, ты собирался прийти? - спросил он.

- Да, - сказал я, прищурившись от яркого света, бьющего в глаза, и провел рукой по волосам. - Немного отвлекся.

- Ты отвлекся на свой лакомый кусочек, я понял, - с усмешкой сказал он.

- С Сабриной, - поправил я. Черт возьми, она не какая-то фанатка. Она звезда, которая по праву носила этот титул и добилась его сама.

- Верно, с Сабриной, - сказал Оскар. - Слушай. Поднимайся. Я хочу лучше узнать тебя, а вечеринка уже заканчивается.

Каждая клеточка моего тела возражала. В моей постели лежала обнаженная Бри впервые за долгие годы, и я не спешил уходить от нее.

- Может, завтра? - предложил я.

- Завтра я еду в Чикаго. Слушай, если ты не хочешь, я не стану принуждать тебя.

Блядь. Этот парень был настоящим божеством, и мог разрушить мою карьеру - и даже группу - одним щелчком пальцев.

- Дай мне минутку, - сказал я и захлопнул дверь.

- Тебе стоит пойти, - донесся с кровати голос Бри, хриплый и сексуальный.

Я присел рядом с ней, проводя пальцами по ее нежной коже, спускаясь вниз по позвоночнику.

- Мне нужно остаться здесь.

Она улыбнулась.

- И я ценю эту мысль. Но сейчас речь о твоей карьере. А это Оскар-мать-его-Освальд. Закидывай сети. Обыграй все. Подружись. А я буду здесь, когда ты вернешься.

- Обещаешь? - спросил я, ненавидя закравшийся в нутро холодок.

- По крайней мере , до завтрака, ты можешь быть уверен, - пошутила она. - Теперь иди, развлекайся. И не забудь о своих манерах.

- Да, мэм, - сказал я, целуя ее в висок. - Будешь мечтать обо мне?

- Конечно, - ответила она, закутавшись в одеяло, и задремала.

Я нашел рубашку и туфли и вышел в коридор, где Оскар стоял, прислонившись к стене.

- Я чертовски ненавижу ожидания, - сказал он, склонив голову. - Идем.

Поднявшись на его этаж, я услышал громкую музыку. Вечеринка была в самом разгаре. Алкоголь лился рекой, полуобнаженные девушки позволяли парням втягивать дорожки кокса со своих животиков. Я заметил Чэда с парнями в углу комнаты. У каждого из них на коленях сидела девушка, и я молился, чтобы он не был пьян. Последнее, что нам нужно, это обдолбанный вокалист.

Это было стандартное проявление развращенности, и в глубине сознания я услышал голос Бри в ту ночь, когда она оставила меня.

"Я всегда говорила тебе, что не смогу встречаться с рок-звездой."

Но такова жизнь, и я смогу держаться подальше от девушек и наркоты, но она всегда будет ненавидеть подобное поведение, а я всегда буду жить этим. Всегда будут вечеринки, фанатки, колонки в прессе, и в центре всего будет Бри.

- Присаживайся, - предложил Оскар, похлопав по дивану рядом с собой. Помимо меня подошли еще и три девушки, которые были полуобнажены, как и большинство присутствующих.

- Привет, я Тиффани, - сказала брюнетка, присаживаясь рядом со мной.

- А я Хоук, - ответил я вежливо. - И я занят.

Она надула губки, и Оскар рассмеялся. Одна из женщин посасывала его мочку уха.

- Только не привязывайся. Лакомые кусочки не задерживаются рядом с нами надолго. Наслаждайся, люби их, а затем отпусти.

Я стиснул зубы, напомнив себе, что был известен, как дерзкий и откровенный, не подвластный чарам Сабрины Кэролайн.

- Каждому свое, - вымолвил я.

- Не сейчас, - сказал Оскар девушке, нависшей над ним, и отодвинулся. - Хоук, я знаю, что в вашей группе ты самый талантливый. Рыбак рыбака видит из далека, не так ли? - он улыбнулся, и я внутренне сжался. Самоуверенный мудак.

- Ну, нам просто повезло встретиться, и мы неплохо сработались. Неплохо для маленького гаражного коллектива, который раскрыл себя в школе искусств.

- Совсем неплохо. Давай поговорим о том, как ты планируешь поднять их на следующий уровень, - сказал он, наполняя две стопки текилой и отставляя бутылку на кофейный столик перед нами.

Я сглотнул. Этот парень был легендой. Заполучив его доверие, можно было бы заручиться его поддержкой и достичь успеха.

- Но для начала выпьем, - он поднял стопку.

Неудачная мысль. Но преимущества стоили мучений от утреннего похмелья. Так я старался успокоить себя.

Спустя шесть стопок, идея стала не просто плохой, а ужасной.

После десятой я уже ничего не помнил.

Глава 11.

Сабрина.

 

- Сабрина! Я знаю, что ты здесь!

Мамин голос произвел на меня тот же эффект, как и ушат холодной воды, и я села на постели, обернувшись простыней.

Я моргнула дважды, покрутила головой, но Хоука рядом не было. На часах было восемь - тридцать утра.

Где он, черт возьми, шлялся?

Я поднялась с постели, обернувшись плотнее в простыню, и открыла дверь на пол-сантиметра.

- Мама? Что ты здесь делаешь?

- Сабрина! Что ты...ты делаешь в его комнате? Конечно, я знала, что ты здесь, но то, что ты..., - она толкнула дверь, вошла и быстро закрыла за собой дверь. - Одевайся и уходим!

- Что? Мама, мне двадцать один год, я могу спать с тем, с кем хочу.

- Поспеши, Сабрина! - прошипела она.

Черт бы ее побрал. Лишь потому, что она мой менеджер, у нее нет прав...

- Привет, Сабрина. Это Брэд Скотт. Можно поговорить с тобой?

Представитель лейбла здесь? Дерьмо.

Я надела платье, в котором была ночью. Собираюсь пройти мимо руководящего лейблом с позором. Просто превосходно.

Сделав глубокий вдох и взяв в руки туфли, я вышла из комнаты, не желая даже взглянуть на посетителей. Гордо подняв голову, я открыла дверь и захлопнула ее прежде, чем кто-нибудь успел пойти за мной.

- Сабрина! - громко крикнула мама.

- Ты можешь подождать, - сказала я. Переодевшись, смыв макияж, почистив зубы, я расчесала волосы. Теперь почувствовала себя человеком,готовым встретиться с ними в коридоре.

- Брэд, что привело тебя в Нью-Йорк?

- А что привело в Нью-Йорк тебя? - парировала мама.

Брэд откашлялся и поправил галстук.

- Давай найдем Хоука, а потом поговорим.

- Он в номере Оскара. По крайней мере, я так думаю, - ответила я, и мы вошли в лифт.

Мама сглотнула, страх промелькнул в ее взгляде, прежде чем она смогла успокоиться.

Я протянула руку.

- Я знаю, тебе не нравится то, что мы с Хоуком вместе, но он не сделает ничего плохого. Не волнуйся за меня.

- Ты сама не знаешь, что говоришь, - прошептала она.

Лифт звякнул.

- Люкс Оскара, - сказал Брэд, указывая в коридор.

Он дважды постучал.

Мама старалась не смотреть на меня, и молчание быстро стало слишком неловким.

- Зрителям понравилась песня, - сказала я, нарушив тишину, пока Брэд барабанил в дверь. Все было слишком быстро.

- Да, я знаю, - натянуто улыбнувшись, сказал Брэд.

Дверь распахнулась, и в дверях показалась брюнетка, одетая в футболку, свисающую с плеч.

- Еще слишком рано.

- Для Лос-Анджелеса, - ответил Брэд. - Где Хоук?

Девушка широко улыбнулась.

- Он там, - указала она, давая нам пройти в номер.

Святое дерьмо.

В номере был кавардак. Спящие тела лежали повсюду, словно они устали так, что не смогли никуда больше двинуться. В воздухе стоял запах пива и пота, дышать было нечем.

- Как обычно, - сказал Брэд, переступая через тела.

- Он часто так поступает? - спросила я, следуя за ним.

- К сожалению, - ответил он.

Мама была непривычно тихой.

- Он пришел поздно ночью, - сказала девушка, стоявшая за нами, пока мы направлялись в гостиную.

- Не сомневаюсь, - сказала я, улыбнувшись в ответ. Мое лицо побледнело, и я лишь смутно надеялась, что боль в груди - это не мое разбитое сердце.

Футболка на девушке принадлежала Хоуку.

Я пошатнулась, и мама едва успела поймать меня.

- Сабрина?

- Все в порядке, - солгала я, стараясь улыбнуться.

- Подъем, - крикнул Брэд на кого-то, спящего на диване. Ну, рука на диване пошевелилась.

Хоук простонал и медленно сел. Его голова приподнялась от дивана, волосы растрепались.

- Черт. Который час?

- Пора немного привести себя в порядок, - строго произнес Брэд. - Хотя бы штаны на тебе. Но если ты сможешь раздобыть еще и футболку, то мы смогли бы встретиться внизу.

Хоук посмотрел на себя, словно удивляясь тому, что был без рубашки.

- О, да, конечно.

Я подошла к нему, стараясь держать себя в руках, и, вынув ключ из кармана джинсов, положила его на спинку дивана.

- На тот случай, если решишь надеть то, что кроме тебя никто не носил.

Его взгляд метнулся на меня. Покрасневшие глаза расширились от удивления.

- Ничего не было, Бри. Клянусь богом, ничего не было.

Его взгляд заметался из стороны в сторону.

- Я бы не позволил чему-то подобному произойти.

- Ну, дай знать, когда будешь уверен, - сказала я, гордясь тем, что мой голос не дрожал так, как дрожали мои колени. - Мы ждем тебя внизу.

- Ну, доброе утро, - отозвался Оскар, выглянув из спальни в пижаме отеля Уальдорф.

Как банально.

Мама напряглась, стоя рядом со мной, сжав мое плечо.

- Оскар, рад тебя видеть, - откликнулся Брэд, переступая через очередную спящую фанатку.

- Брэд, чувак, что ты здесь делаешь? - Оскар улыбнулся, обнимая Брэда. Со стороны казалось, что настоящую радость испытывал только он один.

- Я просто хотел встретиться с Сабриной и Хоуком на минутку. Ничего особенного.

Я почувствовала, как Хоук двигался за мной, и каждый мускул мгновенно напрягся. Неужели мы не можем просто уйти?

Мне нужно было хорошо все обдумать, оценить, решить, как не убить его... или, по крайней мере, хорошенько проучить.

- Может, уйдем отсюда? - попросила я маму.

- Конечно, - откликнулась она, выводя меня из номера.

- Ой, да ладно, Малышка Лакомка, неужели ты не хочешь остаться? - спросил Оскар.

Мама замерла.

- Как ты ее назвал?

- Не стоит, - сказала я тихо. Ссора с Оскаром могла разрушить все то, чего мы смогли достичь вчерашней ночью.

- Лакомым кусочком, - с усмешкой произнес он. Оскар склонил голову, осматриввая маму. - Не стоит огорчаться. Это лишь значит, что она...

- Я достаточно хорошо знаю, что это значит для тебя.

О, черт возьми. Ее голос звучал на уровне церковного колокола.

- Ну, дорогая... подожди, - он прищурился. - Ленор?

Мама вздернула подбородок.

- Да.

- Вот блядь, - его глаза широко распахнулись.

Взгляд, которым они обменялись, заставлял меня почувствовать себя непрошенным гостем.

- Мама?

Оскар снова посмотрел на меня.

- Она твоя дочь? Тогда понятно, почему тебе не нравится, когда я зову ее лакомым кусочком.

- Мне не нравится это потому, что она твоя дочь, тупой осел, - воскликнула мама. - У меня никогда не было других детей. Только она.

Комната погрузилась в полную тишину, несколько пар глаз уставились на меня. Наблюдали. Ждали мою реакцию.

Я ждала сокрушительного удара, боли, сковывающей сердце, некого давления, но ничего не происходило. Внутри меня была пустота, появилось чувство, словно я только что собрала последние кусочки головоломки. Но на самом деле меня вовсе не интересовало, что изображено на картине.

- Сабрина? - позвала мама, ее лицо выражало скорбь.

Оскар выглядел пораженным, его глаза были шире китайских супниц.

- Что ж, думаю, это объясняет мой плохой вкус, - пробормотала я. - Мама, то есть, Ленор, мы можем уйти? Кажется мой лимит на рок-звезд исчерпал себя.

- Мой тоже, детка. - сказала она, взяв меня за руку и направляясь к дверям.

- Я всегда знала, что мой отец как-то связан с шоу-бизнесом, - призналась я, когда мама поставила передо мной чашку с кофе.

Она присела рядом со мной за стол для переговоров и вздохнула.

- Я влюбилась в его улыбку и сладкие обещания. Я нарушила главное правило - не встречаться с клиентами.

- И он бросил тебя?

Она кивнула.

- Он переехал спустя месяц, в то время у меня был подписан новый договор.Обвинил меня в том, что я не удовлетворяла его запросам, - она пожала плечами. - Я к тому моменту была беремена тобой.Он уволил меня, а остальные группы были столь же требовательны. Я не хотела оставлять тебя с чужаками, а в шоу-бизнесе не очень жалуют женщин, и особенно матерей - одиночек. В любом случае, благодаря твоему деду, я устроила нашу жизнь.

Я взяла ее за руку и нежно пожала.

- Мне очень жаль.

- Не стоит. Ты - потрясающая. И я ни о чем не жалею.

- Ты никогда не рассказывала ему обо мне? - спросила я, желая получить ответ на главный вопрос.

Она кивнула.

- Да. Прямо перед твоим рождением. Я понимала, что ему стоит это знать, но не хотела, чтобы он был рядом. Я видела, какой была эта жизнь - наркотики, секс, алкоголь, случайные связи. Я росла в этой среде, и вовсе не хотела такого для тебя. Он купил дом и потребовал связаться с его бухгалтером, если нам когда-нибудь понадобятся деньги.

- Мама. - прошептала я. Теперь мне было больно за нее, чем за что-то иное.

- Я приняла дом - он был нам необходим, - и денег у нас было достаточно, так что я могла не работать, пока ты не пошла в школу. Но никакая работа не могла бы позволить мне оплатить твою учебу в Дункане, поэтому мне пришлось заложить дом. Это были единственные деньги, которые я взяла у него.

- Тогда зачем вынуждать меня подписывать контракты, если ты так сильно ненавидишь эту жизнь? Почему нельзя было просто оставить меня в Джуллиарде?

Она отвернулась, на щеках проступил румянец.

- Потому что я стала эгоисткой. Дом был заложен, мне хотелось вновь управлять чем-то, а ты... Боже, ты была очень талантлива и не унаследовала ни один из его пороков. После конкурсного выступления в Дункане ко мне подошел представитель “Эпик”, так все и началось. Я честно полагала, что смогу уберечь тебя от дерьма, сделать из тебя попсовую певичку, а не рок-музыканта. И некоторое время так и было. Но твоя фобия стала сильнее, ты сломалась, а я не знала, как помочь. А когда вернулся Хоук...

- Ты увидела, что повторяется твоя история.

- Да.

Она взяла меня за руки, и мы сидели там в тишине, ощущая изменения в наших отношениях. Мы никогда не ладили, никогда не были близки как друзья и не создавали впечатление матери и дочери, что было видно во всех роликах. Но после всего сказанного я чувствовала себя намного ближе к ней, чем прежде. Я наконец поняла, что ей руководило, и это было похоже на то, что двигало мной - любовь и ... страх.

- Ладно. Теперь все хорошо, - сказала я ей. - Мне жаль, что я согласилась на выступление, не посоветовавшись с тобой.

- Нет. Это было верное решение. Ты не знала, как все сложится. У тебя светлая голова , Сабрина. Но есть кое-что еще...

Дверь распахнулась, и вошел Брэд, а за ним следом Хоук. Он принял душ, волосы были еще влажными, и переоделся. И вот она, парализующая боль, словно пронзающий сердце зазубренный нож, который затем провернули. Что же, я хотя бы избавилась от шока.

- Бри, - протянул Хоук, положив руку на стул рядом со мной.

- Опомнился. - огрызнулась я, махнув в сторону стола.

Он долго и вымученно вздохнул, словно ему было больно.

- Ничего не было, - сказал он, присаживаясь напротив меня. Дерьмо, теперь мне пришлось избегать прямого взгляда.

- Конечно. Она просто спала в твоей футболке.

- Я спрашивал Чэда, чтобы убедиться, что правильно все помню. Он сказал, что девушку стошнило прямо на ее одежду, и я дал ей свою футболку.

- А затем, как ни в чем не бывало, остался на вечеринке?

- Дети. У нас есть проблемы поважнее, - протянул Брэд, словно мы были в детском саду.

- Заткнись, Брэд, - огрызнулся Хоук. - Да, остался. Я тупо пил с Оскаром. Сглупил, но он хотел предложить, чтобы “Хищные птицы” выступали у него на разогреве во время следующего тура. Я ступил, когда стал пить с ним, сглупил, когда остался там. Но я не прикасался ни к одной девушке, клянусь.

- Ты так мстишь? За то, что я оставила тебя? Ты добился того, чего хотел, и ушел...спустя час? - обвиняла я.

- Ох, черт возьми, вы двое, - прикрикнул Брэд, бросив нам папку. - Как я и сказал, у нас есть проблемы поважнее.

Хоук схватил папку и процедил сквозь зубы, оставляя кучу отпечатков на глянцевых снимках.

- Что за черт?

Он протянул мне несколько фотографий, и я резко втянула воздух. На них были запечатлены наши страстные поцелуи. Сперва у опорных балок на его крыльце, и тот момент, когда он нес меня по лестнице на руках. Снимки были довольно интимными. На них отчетливо было видно написанное на наших лицах желание.

- И что вы на это скажете? - поинтересовался Брэд. - Мы потратили сотни тысяч на то, чтобы раскрутить вас двоих, непочтительного рок-кумира и маленькую поп-диву, любимицу Америки. И представьте, как я заволновался, когда ваш сосед стал распродавать их в Нэшинел Эквайэр. Слава богу, что у меня есть приятель по колледжу, который работает в этой газете.

- Ну и что? Оставь это. Я не вижу проблемы в том, что мир узнает о моей любви к Бри.

- Лишь потому, что тебе нечего терять, - огрызнулась мама.

- Так не честно. Он такой же музыкант, как и я, - встуилась за Хоука я. - Ты знаешь, что все осталось по-прежнему, - пробормотала я машинально.

- Конечно. Как долго вы продержались, пока не расстались на публике? Когда ты поддерживаешь репутацию плохиша - гитариста, то ломаешь репутацию Сабрины. Ее карьеру. Но это ведь вовсе не твои проблемы, так? Не говоря уже о совместном туре с Оскаром Освальдом.

Хоук напрягся.

- Сейчас речь не об этом.

- Ты прав. Речь о Сабрине. В прошлом году мы уже откупились от Энквайэр, чтобы замять историю с ее лечением.

- Вы что? - вскрикнула я.

- Мы защищали тебя. Я не хотел, чтобы подобное стало известно.

- Защищали меня от чего? От людей, при этом зная, что я страдаю социофобией? От моего состояния, которое требовало медицинского вмешательства, курса терапии и сосредоточенности? Или, может, вы защищали себя..., - я посмотрела на Брэда. - ... защищали от руководства лейбла?

- Таково решение твоей матери. Она не хотела, чтобы ты лишилась контракта.

- Вы собирались разорвать контракт?

Теперь мне стало обидно.

- Если ты не была способна выполнять условия, мы не видели иного варианта. Полагаем, что совместный проект с “Хищными птицами” доказал, что ты способна снова выйти на сцену.

- Так это была проверка.

- Да.

- Дерьмо, - пробубнил Хоук.

- Нет, это не правильно. - парировала я. - Я же тоже вложила некоторые деньги, так? Миллион долларов на запись последнего альбома и около ста тысяч на запись видео. Они просто защищают свои интересы.

Брэд прокашлялся.

- Послушайте. Лейбл готов скупить фотографии и защитить твой имидж, Сабрина, но ты должна отказаться от каких-либо отношений с Хоуком. Должна порвать с ним.

- А если откажусь?

- Тогда мы разрешим опубликовать их. Нет смысла платить за то, что в очередной раз сможет стать достоянием общественности, когда вы, ребята, окажетесь на публике.

Мой имидж, моя карьера...это все, что имело для них значение. Я слишком многого лишилась в угоду лейблу за последние пару лет. Начиная с того, что они заставляли меня петь то, что я не хотела, и заканчивая тем, что выгоняли меня на сцену, когда я не была к этому готова. Но я не отдам Хоука. Ни лейблу, ни матери, ни в угоду собственной неуверенности. Больше не отдам его.

- Тогда пусть их публикуют.

- Сабрина..., - ужаснулась мама.

- Нет. Это моя жизнь, и я не собираюсь прогинаться под кого-то. Брэд, ты противостоял тому, чтобы я писала свои песни? Хорошо. Ты хотел убедить меня, что я не могу правильно преподнести песню? Хорошо. Ты хотел, чтобы следующий клип снимался в Западном Берлине? Ладно. Но ты не можешь запретить мне любить. Никто не может.

- Оставьте нас на минутку, - произнес Хоук.

- Что? - переспросила мама.

Хоук посмотрел на Брэда, а затем на маму.

-Вы двое, оставьте нас. Это наше личное дело, и вас никто не приглашал.

- Он прав, - согласилась я.

Мама и Брэд пробормотали проклятия, но вышли. Не возникало сомнений, что они станут подслушивать.

- Пусть они опубликуют снимки, - сказала я. - Меня не волнует моя репутация.

- Я бы не стал соглашаться. - тихо сказал он, положив перед собой руки, сцепив пальцы в замок. Пальцы, которые доставляли мне наслаждение прошлой ночью.

- Что ты имеешь в виду?

Он отстранился от стола, а затем пересел на место рядом со мной. Наклонившись, он уперся ладонями в лоб.

- Послушай, прошлой ночью...

- Я верю тебе. Да, я очень злюсь на то, что ты не вернулся в номер, напился как дурак, но я не думаю, что ты смог бы сделать что-то, что причинило бы мне боль.

- Я бы так не поступил. Не смог бы. Но думаю, что там легко могли оказаться те, кто наделал кучу снимков. Этой девушки в моей футболке и полуобнаженного меня. Представь заголовки статей, а затем фото рыдающей тебя. Далее последует статья о том, что ты отправляешься в больницу на лечение. Если мы согласимся, кто-нибудь обязательно вспомнит о старой истории.

- Меня это не волнует. Я выдержу, - прошептала я.

- Я знаю, и в первый раз ты действительно справишься. Но в третий, шестой, двадцатый? Когда мы отправимся на гастроли, будем устраивать шумные вечеринки, где несомненно будут фанатки? Посмотри, во что превратился Оскар. Боже, да нас пресса на куски порвет.

- Только на бумаге, - опровергла я.Боль в сердце причиняла беспокойство. - Они не смогут тронуть нас .

- Твоя карьера может претерпеть изменения. Люди будут наблюдать за тобой.

- Хорошо, я справлюсь, - я протянула к нему руку, но Хоук отстранился.

- Ну а я - нет! Так будет лучше, - утверждал Хоук. Его взгляд был пустым, он словно пытался убедить себя. - Я буду гастролировать с “Хищными птицами”, ты - записывать новый альбом в Лос-Анджелессе. В этом есть смысл. Обе карьеры нетронуты. Тебе не придется бояться разоблачения. Все останутся в выигрыше.

- Кроме нас, - прошептала я. Боль в груди разрасталась. Как он мог так поступить?

Отказаться от нас? Как он мог ставить свою карьеру превыше меня?

- Да, - он поднялся и потянул себя за волосы, раскачиваясь мгновение. - Но это единственный способ.

Он прошел мимо меня, но я поднялась быстрее, чем он дошел до двери.

- Не поступай так, Хоуторн, прошу, не надо, - я умоляла его, не стыдясь подступающих слез и жжения в носу.

- То, что у нас есть... оно стоит того, чтобы бороться.

Он обхватил ладонями мое лицо, смахнув слезы с моих щек.

- То, что между нами происходит, всего лишь мечта. Я любил тебя с детства, но теперь мы выросли. И есть последствия, которые стоит рассматривать. Я не позволю тебе заплатить такую цену. Не за меня.

- Борись за это! - надломленным голосом прокричала я. - Не смей становиться трусом.

- Боже, я так люблю тебя, Бри, - Хоук наклонился и коснулся своими губами моих.

В горле застыл крик.

- Хоук, - взмолилась я.

Он отстранился, на его лице блеснула слеза.

- Такая прекрасная мечта, - прошептал он и вышел.

Я застыла на месте, не в состоянии пошевелиться, наблюдая, как он уходил.

- Делайте то, что нужно. Выкупите фото.

Его слова окончательно разбили мое сердце на тысячу осколков, и я медленно сползла по стене. Тело болело, как и моя душа.

- Хорошо. Ты сделал правильный выбор, Хоук, -сказал Брэд.

- Пошел ты, Брэд.

Я слышала его удаляющиеся шаги, пока они не стали едва различимы. В памяти всплыли слова мамы...

Люби музыку. Никогда не отдавай сердце мужчине.

Но этот мужчина был моей музыкой, и с его уходом все остальное стало бессмысленным.

Глава 12.

Хоук.

 

Какого черта я здесь делаю? Без нее я был нулем в мире шоу-бизнеса. С тех пор, как я ушел из отеля в Нью-Йорке прошло четыре месяца и тринадцать дней. Не было ни единого шанса, что она захочет меня увидеть.

И в то же время, отклонившись от стола в "Трубадуре" я был скрыт в тени, а значит, она вряд ли меня заметит.

Мне просто нжно было увидеть ее, услышать ее голос, даже если это была именно Сабрина, а не моя Бри. Мне было жизненно необходимо находиться с ней в одном месте, дышать одним воздухом, и сегодня я не смог сдержаться.

Мы вернулись с гастролей на прошлой неделе, но с той самой минуты, как мы приземлились в Лос-Анджелесе, я буквально физически ощущал ее притяжение, могу поклясться, она звала меня. Мы должны были встретиться через пару недель на вручении наград MTV, где они с Чэдом исполнят "Реквием", и возможно, мне просто нужно было подготовиться к этому, чтобы не сорваться в прямом эфире.

- Мог бы сказать ей, что ты здесь, - предложил Чэд.

- Заткнись и попридержи свою шляпу. Последнее, что ей нужно знать, это то, что я здесь.

- Верно, потому что тогда ты признаешься ей, что облажался и принес всем нам лишние хлопоты, а теперь хочешь все исправить.

Я покосился на него.

- Давай, расскажи мне, как мое разбитое сердце причиняет боль тебе.

Он хмыкнул, потирая запотевший стакан.

- Смотри сам. Ты срываешься на всех, пишешь дерьмовые песни, не устраиваешь вечеринки и не даешь нам оторваться. И вообще, стал угрюмым мудаком. Так вышло, что гастрольный автобус стал для нас волшебным местом.

- Прости за доставленное неудобство, - пробормотал я.

- Ты мой лучший друг, Хоук. И это все чертовски глупо.

Я покачал головой, наблюдая за сценой как хищник, название которого я переделал в свое имя. Я желал увидеть ее светлые волосы, ее улыбку.

- Ты не понимаешь. Никто из вас не понимает. Я сделал это ради нее, не для себя. Она не хотела выносить на публику все это дерьмо, а если бы была со мной, то рано или поздно все узнали бы.

Он наморщил лоб, но прежде, чем успел спросить меня, Бри вышла на маленькую сцену под бурные аплодисменты. В зале был аншлаг. Достать билеты было тяжело, особенно учитывая тот факт, что выступление не рекламировали. С тех пор как "Реквием" попал на верхние строчки хит-парадов, она стала востребованной красоткой, но это выступление было для нее первым сольным проектом.

И это было символично, поскольку четыре года назад именно здесь мы и расстались.

Она помахала толпе, слабо улыбаясь. Я схватился за край стола, чтобы не выкрикнуть ее имя. Она постриглась, завила кудри, став при этом более сексуальной и, в то же время, невинной. Я хотел намотать на палец ее локоны, посмотреть, какие они нежные. Хотел стянуть с нее детский голубой сарафан, показав без слов, как я скучал.

- Привет, ребята, -сказала она в микрофон. -Спасибо, что пришли посмотреть на мое выступление.

Одобрительные крики едва не оглушили меня.

Бри отреагировала на все спокойно, уверенно и непоколебимо. Боже, она выглядела такой милой и сильной.

- Знаю, что вам может показаться странным выбор подобного места для своего первого после возвращения выстуления, но оно довольно уютное. Впервые меня заметили именно здесь. Мне было семнадцать, я только-только окончила школу. Кроме того, здесь я впервые..., - она сглотнула и секунду пыталась взять себя в руки и успокоиться.

Мое сердце бешено забилось, зная, что она думала сейчас обо мне, о нас.

- Простите, - произнесла она, едва заметно качнув головой. - Именно здесь обратили внимание и на одного из моих близких друзей.Поскольку мне хотелось немного измениться, я выбрала это место, чтобы исполнить здесь небольшой отрывок из нового альбома.

Очередные крики раздались со всех сторон, и Бри собралась.

- Прошу поприветствовать Грегори Косту, который сегодня подыграет мне на гитаре.

Парень среднего роста поднялся на сцену с электро-акустической гитарой, и у меня перехватило дыхание. Когда я, наконец, смог дышать, Бри уже выступала. Концерт был акустическим. То, что по словам директора ее лейбла, она никогда не смогла бы осилить.

А у нее хватило мужества устроить презентацию альбома именно в таком стиле.

Я громко хлопал и свистел вместе с толпой. Никогда раньше не был так горд за нее, как сейчас. Она сияла, как новогодняя елка, пока я старался сгладить острые куски своего разбитого сердца. Ее вид лишь ранил меня еще глубже.

Она отлично справлялась без меня. Я сделал правильный выбор, и она добилась успеха, движется дальше, твердо стоит на своем и делает свою карьеру. Бри была не просто хорошей, она была потрясающей.

А я в конец опустился.

Они расположились на стульях, стоявших на сцене перед микрофонами. Бри едва заметно кивнула гитаристу, и они прикрыли глаза лишь на миг. Но взгляд, которым они обменялись, пронес сквозь меня волны жгучей ревности. Меня затошнило.

- Думаешь, он с ней трахался? -спросил я, не сдержавшись.

- Какая разница, даже если и так? -спросил Чэд, делая глоток. -Ты же бросил ее, чувак.

- Ты мудак.

- А ты кретин.

Бри запела, и вскоре я растворился в ее голосе, ее стихах о возможном шансе и расправленных крыльях, о разрушенных ожиданиях. Песня была задорной, и в то же время душевной, что я ценил, и с глубоким смыслом.

Она была фантастической.

Такой же была следующая, и еще одна. Каждая песня была лучше предыдущей, обнажая кусочки ее души, раскрывая моменты, которые никто не знал.

Я так часто замечал в ее песнях нашу историю, слышал боль в ее голосе, радость, когда мы были вместе. Каждая частичка нашей боли резала ее сильнее, эти песни разрывали ее душу. И в то же время, они были чем-то неизмеримо прекрасным.

Когда стихли аплодисменты после очередной песни, Бри нервно облизнула губы. Я наклонился вперед, чувствуя, что мое появление будет очень важно для нее.

- Ну, пока я привлекла ваше внимание, мне хотелось бы еще кое-что обсудить с вами. На самом деле завтра готовится небольшое интервью на MTV, но если вы не возражаете, мне хотелось бы провести небольшой эксперимент.

Зрители захлопали, и Бри кивнула.

- Должна признаться, что я не люблю большую толпу. Забавно, верно? Поп-дива, которая сторонится скопления народа. Это как воспитатель, который боится маленьких детей, - пошутила она, и зрители тихо засмеялись.

Я придвинулся к краю стула.

- Святое дерьмо. Она собирается все рассказать, - пробормотал я.

- Рассказать о чем? - спросил Чэд, но я проигнорировал его.

- Я страдаю так называемой социофобией. Это означает, что в то время, как мысленно я понимаю, что все круто, мое тело не может успокоиться. Меня одолевает паника, когда я не могу контролировать свои ответы. Вот что произошло со мной на сцене в Чикаго. Вот почему меня так долго не было видно, - она заправила волосы за уши и продолжила. - Честно говоря, я не много знаю о социофобии, или о ее последствиях. Мне еще не поставили точный диагноз. Оказывается подобная паника есть у десяти процентов населения. Но не все из них относятся к социофобии. А женщины подвержены подобному чаще. Я прохожу курсы терапии и принимаю лекарства. Мне также помогает справится с этим человек, который понимает меня, который показал мне, что я могу справиться со своим состоянием и открыто говорить об этом. Я просто не хочу лгать вам, ребята, и понимаю, что лучше вам увидетть меня настоящей, чем той, которой хочет сделать меня компания. Я понимаю, что могу встретить негативную реакцию и непонимание со стороны некоторых людей. Мне кажется, что мы становимся сильнее, зная о том, кто мы, и гордимся не только своими достижениями, но и тем, как боремся с трудностями.

Раздались аплодисменты зрителей, крики поддержки и одобрительные возгласы.

Бри глубоко вздохнула, и я повторил за ней сожалея о том, что не могу поделиться с ней своей силой. Но в то же время я понял, что она ей не нужна. Мне больше не нужно быть ее героем, она сама справляется со всем.

- Итак, следующая песня будет немного отличаться. Она не моя, но очень многое значит для меня. Надеюсь, что Фил Коллинз не станет возражать против кавера.

Зрители одобрительно кричали, не затихая до тех пор, пока не заиграли первые аккорды.

- Это для Хоуторна, где бы он ни находился.

Как раз здесь. Я здесь, детка.

Она запела "Вопреки всему", и у меня перехватило дыхание. С каждой строчкой я вновь переживал наши воспоминания со школы. Как я боготворил ее в старших классах, выпускной, когда я обожал ее, Лос-Анджелес, когда мы снова встретились и прежние чувства вспыхнули с новой силой, поездка на моей машине, когда мы слушали музыку и я очень хотел, чтобы она поняла, что значит для меня....Нью-Йорк, когда я ушел.

И все, что я слышал, это ее тоска по мне. Она хотела быть со мной. Она все еще любила меня, несмотря на то, что я бросил ее.

Зрители молчали до конца песни, а затем зал взорвался бурными аплодисментами.

Я дернулся, готовый вскочить на сцену, но Чэд схватил меня за руку.

- Нет. Не здесь.

- Почему? - прорычал я. - Она любит меня. А я -ее. Если она раскроется, то лейбл не сможет удерживать ее.

- Не здесь, потому что хотя песня и о тебе, но это ее шоу. И если сейчас ты выбежишь к ней, покажешь свои чувства перед толпой, ты привлечешь внимание. Так что повзрослей наконец и дай ей засиять.

Я отвел взгляд от него, наблюдая, как Бри улыбалась со сцены, получая энергию толпы. Черт. Он был прав.

Но я не мог сдержать порыв, каждой клеточкой своего тела ощущая пульсирующий зов. Все мое естество желало удержать ее, сократить расстояние между нами.

Мне нужно было показать ей, что я испытывал те же чувства. К черту прессу, лейбл, наши собственные страхи. Мы были настоящими,любили так,как в песнях. О такой любви молились люди, кричали посреди ночи.

И я точно знал, как показать ей это.

Я отвел взгляд от сцены и посмотрел на своего лучшего друга.

- Мне нужна помощь.

Глава 13.

Сабрина.

 

- Итак, ты выходишь на сцену с левого края, - в десятый раз повторял мне парень с наушником.

- И двигаюсь к отметке посреди сцены, - закончила я. - Сидеть в течение рекламы, после того, как нас объявят, прожектора направят на меня. Я справлюсь, обещаю.

- Да, мисс Кэролайн, -произнес он. - Две минуты.

Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, стараясь успокоить сердцебиение, внутренне успокаиваясь и снова прогоняя в голове весь план действий. По команде я должна была пройти в центр сцены и занять один из стульев, которые были повернуты друг к другу.

Нас бы объявили, и мы с Чэдом спели бы, спина к спине,сыграв расставшихся влюбленных. А остальные участники группы “Хищные птицы” играли бы за кулисами.

Хоук смог бы меня видеть, а я его - нет.

Всю неделю он не появлялся на репетиции. Я не могла винить его за то, что он не хотел быть рядом со мной. Когда я поведала о своих фобиях, вокруг меня поднялась шумиха.

Но звукозаписывающий лейбл не отказался от меня, а поддержка фанатов буквально зашкаливала. Если и были какие-то нападки прессы, я не обращала на них внимания. Возможно, мама просто многое скрывала от меня. Она так часто посылала к черту репортеров, что, уверена, это стал ее ответ на все вопросы.

Бетти Мидлер и Дэн Экройд прошли мимо меня к трибуне для объявления участников, и я снова с шумом втянула воздух. Время пришло.

- Сейчас, - произнес в наушник мужской голос, и я прошла на сцену, стараясь во мраке не наступить на свое платье. В миг, когда свет попал на него, я знала, что представляю собой подобие диско-шара в платье до пола цвета золотого металика.

Я села на стул и поправила платье, чтобы прикрыть ноги. Липкими ладонями я обхватила микрофон и постаралась проделать дыхательные упражнения.

Я отклонилась на стуле, чтобы убедиться, что Чэд был позади.

- Ты готов? - прошептала я.

- Больше, чем ты думаешь, - грубо ответили мне.

Но голос был не его. Нет, этот голос преследовал меня во снах, в воспоминаниях, в моих фантазиях.

Мой желудок перевернулся.

- Хоук?

Он повернулся так, что мы сидели щека к щеке.

- Я не готов к этому, - словно извиняясь, прошептал он.

- Не готов к чему? - поспешно спросила я, понимая, что реклама скоро закончится.

- Не готов сидеть там и смотреть, как ты поешь, слушать, как Чэд исполняет нашу песню, словно у него есть какие-то права на мою душу, на мою любовь к тебе. Это не должно было случиться.

- Ты споешь со мной? - грудь сжало, в горле застрял ком. Он никогда прежде не пел на публике ведущие партии, только на бэк-вокале.

- Если ты не против, - в его голосе звучал вопрос, сомнение, которое разрушило стены между нами.

Дыхание сбилось, глаза защипало от подступивших слез. Хизер убила бы меня, если бы я испортила макияж перед камерами.

- Чего хочешь ты сам? - дрожащим голосом спросила я.

- Тебя, - прошептал он, пока Бетти и Дэн начали свою речь. - Я всегда хотел лишь тебя. И если ради этого придется уйти из "Хищных птиц", я так и сделаю. Без тебя музыка - ничто.

Боже, я готова была растаять на глазах многомиллионной аудитории.

- Но в Нью-Йорке...

- Я лишь хотел защитить тебя. Затем я увидел тебя в "Трубадуре", понял, что ты готова выступать перед зрителями. Не было причин для расставания. Я люблю тебя. Тебе больше не придется волноваться за свою репутацию, если я покину группу. Тебе не придется больше ни о чем волноваться, если ты позволишь мне просто любить тебя. Я готов бороться за свою мечту. А ты?

- ... и песня номер один - "Реквием", - закончила вступительную речь Бетти, и свет озарил нас под громкие приветственные крики зрителей в Радио Сити Мьюзик Холл.

- О да, - кивнул Хоук, ставя перед собой микрофон, которого никогда не было во время репетиций.

Подождите...это его гитара...

- Мы исполним акустическую версию песни.

Радостное чувство было столь опьяняющим, что я явно ощущала его сладость на языке. Оно сменяло страх перед сценой, страх потерять Хоука, потерять себя и оставляло лишь умиротворение. Это чувство было сравнимо лишь с моментами, когда мы с Хоуком занимались любовью.

Он заиграл, виртуозно перебирая струны. Напомнив мне, как его пальцы касались моего тела, и с той же легкостью, с какой наши феромоны разжигали нас в постели, наши голоса сливались в едином ритме, пока мы пели.

Мы встали одновременно, спиной к спине, и поведали всему миру историю любви двух подростков, которая переросла во взрослую любовь, когда двое уже не представляли жизни друг без друга. В этот миг наша боль от пережитого стерлась, став лишь легким нпоминанием о былом, оставляя лишь всепоглощающую духовную любовь, которую я питала к этому мужчине.

И никогда не будет иного чувства, потому что я не полюблю никого кроме Хоуторна. Неважно, что думают другие. Мы знаем правду - мы были двумя языками пламени, единым целым, когда кусочки наших израненных душ соприкасались.

Когда мы дошли до проигыша, то повернулись лицом друг к другу. В его глазах светилась любовь, и я едва не забыла текст. Но его голос вернул меня в реальность, и мы исполнили песню до конца, используя лишь один микрофон. Мы были так близки. Одни в театре, заполненном людьми.

Прозвучал финальный аккорд, а мы смотрели друг другу в глаза, не обращая внимания на аплодисменты. Энергия между нами была ощутима. Она объединяла нас, и я знала, что эта связь не будет разрушена, если я приму его.

- Судьи объявили баллы, Бри, - прошептал он.

Я обняла его за шею и прижалась к его губам настойчивым поцелуем так, что каждая клеточка моего тела расслабилась, пробуждая желание обладать Хоуторном.

Он перекинул гитару на спину и прижал меня к себе, целуя в ответ с обещанием большего и той же страстью. Он был великолепен.

Я смутно ощущала, как кричали зрители, как гасли огни над нами и на сцену выходили ведущие.

- Ну, не знаю, как вам, а мне потребуется перекур после такого выступления, - с легким сарказмом произнесла Бетти Мидлер.

- Юхууу!

Зрители смеялись, и о нас позабыли, когда объявили следующую категорию.

Хоук целовал меня, жестче, углубляя поцелуй, уводя меня со сцены и не разрывая объятий.

- Только не выходи из группы, - прошептала я, когда мы скрылись от камер. - Мы со всем справимся. Как ты и говорил, нам не так трудно быть вместе, чем порознь. Мы сможем совмещать наши гастроли, а зимой компенсируем все. Но справится мы можем лишь вместе.

- Ты уверена? - спросил он наконец, поставив меня на пол.

Я кивнула.

- Наша проблема в том, что мы не извлекаем уроков из того, что происходит вокруг нас.

- Что ты имеешь в виду? - поинтересовался он, поглаживая мои щеки большими пальцами.

- Я не знаю, любил ли кто-нибудь так же, как мы. Взгляды и опыт других людей не должны влиять на нас.

- Так тебе хочется помечтать? - с сексуальной улыбкой спросил Хоук, и я едва сдержалась, чтобы не затащить его в отель.

- Нет, я хочу воплотить мечту в реальность. Мы с тобой станем бороться за то будущее, которое хотим.

- Я хочу лишь тебя, остальное лишь красивая обертка нашей мечты.

Медленная улыбка появилась на моем лице, и я привстала на носочки, чтобы поцеловать его, нежно прикусив его нижнюю губу.

- Я и так твоя. Сладкая, едкая и нечто среднее между всеми этими вкусами.

Он приподнял меня так, что наши губы оказались на одном уровне.

- Тогда хорошо. Потому что мне нравится твой вкус.

Эпилог.

Хоук

 

- Мне нравятся выходные, - сказал я, переворачиваясь на постели и обнимая Бри. Солнце только-только вставало, небо просветлело.

- Тебе нравился весь прошедший месяц, - пошутила она, повернув голову так, чтобы я мог поцеловать ее.

- Знаешь, что я люблю больше всего? - спросил я, нависая над потрясающим телом своей жены.

Она изогнула тонкие брови.

- Я могу предположить, что...

Я поцеловал ее в шею, затем прижался губами к ее груди и к округлому животу.

- Провести весь год с этой маленькой девочкой.

- Мальчиком, - поправила она. - Нет никакого шанса, чтобы девочка принимала все то, что я ем. Ведь все девочки любят шоколад.

- Это девочка. Она просто готовит себя к жестокому подростковому периоду, когда начнет ненавидеть все, что мы ей даем, и будет лишь хотеть играть панк-рок и металл. Не волнуйся, детка, - прошептал я, касаясь нежной кожи Бри. - Папочка уже готовится к твоим причудам. В твоей детской уже есть акустическая и электрогитара.

Бри рассмеялась, тем самым разбудив нашу будущую дочь, которая вот-вот должна была родиться. И она толкнулась. Сильно. Прямо рядом с моим ртом.

- Я беру слова назад. Это мальчик, который не хочет делить свою маму ни с кем.

- Или девочка, которой слишком мало места, - парировала она.

Девочка, которая обладала внешностью Бри, или мальчик, у которого было мое телосложение и ее глаза... любой вариант был хорош. Все было хорошо.

Зазвенел будильник, и я быстро перевернулся, выключая его.

- Зачем мы его поставили? - спросила Бри, кутаясь в одеяло.

Я схватил пульт с ночного столика и включил телевизор, переключая каналы, пока не нашел нужный.

- Хорошо, мы чуть не пропустили его.

- Ох, - выдохнула Бри, накрывая голову подушкой.

- Не сможет сдержать меня, - подпевал я.

- Посмотри на меня, - пробормотала она в ответ.

Одно за другим были оглашены имена, и мой желудок сжался. Ее последний альбом был потрясающим. Он стал таким легендарным, что получил награды...

- Номинация лучший альбом года...

Грэмми.

Я скрестил пальцы, когда стали объявлять номинантов.

- Сабрина Кэролайн и ее альбом "Очарование".

- Что? - воскликнула она, отбросив подушку. - Что они сказали?

- Да! - я подскочил и запрыгал по кровати, крича. - Тебя номинировали!

Я опустился на колени, когда вспомнил о своей нарождённой дочери.

Я поцеловал Бри в приоткрытые от шока губы.

- Меня номинировали, - повторила она, и медленная улыбка расползлась по ее лицу.

- Как ты себя чувствуешь? - спросил я, гордость за нее переполняла меня.

Бри обхватила мое лицо ладонями и поцеловала, когда зазвонил телефон.

- А вот и немного сладкой глазури для нашей мечты.

Конец.

 

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg