«Может, однажды (ЛП)»

Может, однажды (ЛП) (fb2) - Может, однажды (ЛП) [Maybe someday - ru] (пер. Анастасия Шевченко,Ира Романова,Анастасия Макарова) (Может, однажды - 1) 1071K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Колин Гувер

Колин Гувер Может, однажды

Пролог

Сидни

Я только что ударила девушку в лицо. Не любую девушку. Мою лучшую подругу,соседку по квартире.

Через пять минут, думаю, я могу звать ее бывшей соседкой.

Из ее носа побежала кровь, и в туже секунду, я почувствовала, что не должна была этого делать. Но вспомнив, какая она лживая шлюха, мне захотелось ударить ее снова. И я бы ударила, если бы между нами не встал Хантер.

Так что, вместо нее, я ударила его. К несчастью, я ему не навредила. По крайней мере, моя рука пострадала сильнее.

Ударять кого–то очень больно, не так, как я себе это представляла. Не то чтобы я тратила чрезмерное количество времени, представляя, как я буду себя чувствовать, ударяя людей. В это время пришло новое сообщение от Риджа. С ним я тоже хотела бы поквитаться. Я знаю, что он не имеет никакого отношения к нынешнему моему положению, но он хотя бы мог предупредить меня об этом раньше. Поэтому я хочу ударить и его тоже.

Ридж: С тобой все хорошо? Не желаешь подняться, пока дождь не прекратится?

Конечно, я не хочу подниматься к нему. Мой кулак итак сильно болит, и если я пойду в квартиру Риджа, он будет болеть еще сильнее к тому времени, когда я закончу с ним разбираться.

Я повернулась и посмотрела на его балкон. Он опирается на стеклянную дверь, держа телефон в руке и наблюдая за мной. Уже стемнело, но свет со двора освещает его лицо. Его темные глаза приковали мои, и его рот сжался в мягкой, сожалеющей улыбке. Я даже забыла, почему я на него сначала злилась. Он пробегает свободной рукой по волосам, падающим на лоб, и я вижу еще большее беспокойство, отразившееся на его лице. А может, это взгляд сожаления. Так и должно быть.

Я решила не отвечать, вместо этого я показываю ему средний палец. Он трясет головой и пожимает плечами, как бы говоря, я пытался, затем заходит обратно и запирает дверь.

Я положила свой телефон обратно в карман, прежде чем он успеет намокнуть, и осмотрела двор, где прожила целых два месяца. Когда мы сюда переехали, горячее солнце Техаса поглощало последние следы весны, но этот двор каким–то образом все еще цеплялся за жизнь. Ярко–голубые и фиолетовые гортензии цвели вдоль дорожек, ведущих к лестницам. Фонтан в центре двора все еще принимал потоки новых посетителей. Сейчас лето достигло самого непривлекательного пика, вода в фонтане давно испарилась. Гортензии, печальные и увядшие, напоминают о волнении, которое я чувствовала, когда Тори и я переезжали сюда. Глядя на двор сейчас, пораженный сезоном, я провожу параллель с тем, как чувствую себя. Опустошенной.

Я сижу на краю пустого фонтана, упираясь локтями в два чемодана, в которых находится большая часть моих вещей, ожидая такси, которое поскорее увезет меня отсюда. Понятия не имею куда поеду, знаю точно лишь одно, что предпочла бы быть где угодно, лишь бы подальше от этого места. Бездомная.

Я бы могла позвонить родителям, но это дало бы им возможность сказать мне: мы же тебе говорили.

Мы говорили тебе, чтобы не заходила так далеко, Сидни.

Мы тебе говорили, чтоб не строила серьезных отношений с этим парнем.

Мы тебе говорили, что если выберешь другую специальность, мы оплатим ее.

Мы говорили тебе, что при ударе нельзя зажимать большой палец в кулак.

Хорошо, может они меня этому и не учили, но если они постоянно во всем правы, то должны были научить меня драться.

Я сжала свою руку в кулак, затем выпрямила пальцы и снова сжала их. Моя рука до сих пор болит, и я уверена, что нужно было приложить лед. Мне жалко ребят. Драться – отстойно.

Знаете, что еще отстойно? Дождь. Он всегда находит неподходящее время, чтобы пойти, как сейчас, когда у меня нет крыши над головой.

Наконец–то подъехало такси. Пока водитель выходит из машины, чтобы открыть мне багажник, я встаю и несу свои вещи. В этот момент мое сердце екнуло, и я вдруг понимаю, что на мне нет сумки.

Дерьмо.

Я оглядываюсь на то место, где только что сидела, затем ощупываю себя, как будто моя сумка магическим образом могла появиться на моем плече. Но я точно знаю, где я могла ее оставить. Я уронила ее в тот момент, когда собиралась ударить Тори в ее изящный, как у Кэмерон Диаз, нос.

Я вздохнула, и засмеялась. Конечно, я оставила свою сумку. Мой первый день без крыши над головой прошел бы значительно легче, будь она у меня.

–Извините, – говорю я водителю машины в то время, как он загружает мой второй чемодан в багажник. – Я передумала, мне не нужно такси.

Я знаю, что где–то поблизости есть отель. Если бы мне хватило смелости вернуться и взять сумку, я бы пошла в отель и жила бы там до тех пор, пока не придумала бы что мне дальше делать.

Вытащив из багажника мои чемоданы, таксист садиться на водительское сидение и уезжает, даже не взглянув на меня. Как будто, то, что я отменила заказ, как–то облегчило ему жизнь.

 Неужели я выгляжу такой жалкой?

Взяв свои вещи, я иду обратно на то место, где сидела до того, как поняла, что у меня ни копейки за душой. Я взглянула на свою квартиру, и подумала, что бы было, если бы я вернулась за сумкой. Я устроила полный беспорядок, когда уходила. Полагаю, лучше остаться здесь, чем вернуться к этим двоим.

Снова сев на свой багаж, я обдумываю сложившуюся ситуацию. Я бы могла заплатить кому–нибудь, чтобы тот поднялся наверх. Но кому? На улице никого нет, и кто сказал, что Хантер или Тори отдадут мою сумку незнакомцу?

Это реально отстойно. Я знаю, что все закончится звонком одному из моих друзей, но сейчас, мне слишком стыдно, чтобы рассказать кому–либо с каким невежеством я жила последние два года. Я была абсолютно слепа.

Я уже ненавижу свои 22, а впереди еще целых 364 дня.

Все настолько плохо, что я… плачу?

Замечательно. Сейчас я плачу. Без денег, злая, плачущая, бездомная девушка. И как бы я не хотела этого признавать, но еще и с разбитым сердцем.

Ага. Теперь рыдаю. Уверена что именно так чувствуют себя люди с разбитым сердцем.

– Дождь идет. Поторапливайся.

Я поднимаю глаза и смотрю на девушку, склонившуюся надо мной. В руках она держит зонт и смотрит на меня в изумлении, переминаясь с ноги на ногу, ожидая от меня хоть какой–нибудь реакции.

– Я не хочу намокнуть. Поспеши.

Ее голос немного требовательный, как будто она делает для меня услугу, а я неблагодарна. Я стряхиваю с лица капли дождя и смотрю на нее. Не знаю, почему она жалуется на то, что может промокнуть, когда на ней одето всего пару вещей. Она почти голая. Я смотрю на ее рубашку, в которой отсутствует низ и понимаю, что она одета в униформу "Хутерс".

Может ли этот день стать еще хуже? Мало того, что я сижу на всем, что у меня осталось, в проливной дождь, так мне еще дает указания стервозная официантка из "Хутерс".

Я все еще смотрю на ее футболку, когда она хватает меня за руку, и тянет к себе.

– Ридж говорил, что ты будешь так себя вести. Мне нужно на работу. Следуй за мной, я покажу тебе, где находится квартира.

Схватив один из моих чемоданов, она быстро уходит со двора. Я следую за ней только потому, что у нее мои вещи, и я хочу получить их назад.

– Не знаю, как надолго ты у нас останешься, но у меня есть одно правило. Держись подальше от моей комнаты, – кричит она мне, поднимаясь по лестнице.

Ни разу не взглянув, следую ли я за ней, она достает ключ от квартиры и открывает дверь. Достигнув последней ступеньки, я остановилась перед входом в квартиру и смотрю на папоротник внизу. Его листья пышные и зеленые, как если бы они показали средний палец лету, не желая подчиняться жаре. Улыбнувшись, я чувствую гордость за него. Но затем я хмурюсь от понимания того, что меня охватывает чувство зависти по отношению к этому устойчивому растению.

Я потрясла головой, осмотрелась, и сделала шаг в незнакомую мне квартиру. Планировкой она похожа на мою квартиру, только в этой две спальни разделены на 4. В моей с Тори квартире было только 2 спальни, но гостиная была такая же.

Заметным отличием является отсутствие лживой предательницы с разбитым носом. Кругом не разбросаны ее грязные вещи и не лежит ее немытая посуда.

Поставив мой чемодан рядом с дверью, девушка сделала шаг вперед и ждет, пока я … честно говоря я понятия не имею чего она от меня ждет.

Она закатывает глаза, хватает меня за руку и ведет в квартиру.

– Что, черт возьми, с тобой происходит? Ты вообще разговариваешь?

Она начинает закрывать дверь, но останавливается, повернувшись ко мне с испуганным взглядом на лице.

– Подожди, – говорит она, – ты же не … – она закатывает глаза и бьет себя по лбу. – Боже мой, ты глухая.

Ээм? Что не так с этой девушкой? Я начала трясти головой и хотела сказать, но она перебила меня.

– Боже, Бриджитт, – мямлит она себе под нос. – Иногда ты такая сучка.

Вау. У этой девушки серьезные проблемы с людьми. Она своего рода сучка, несмотря на то, что она прилагает усилия, чтобы не быть одной из них. Теперь, когда она думает, что я глухая, я даже не знаю, как на это реагировать. Она качает головой, как будто испытывает разочарование к самой себе, затем смотрит прямо на меня.

– МНЕ … НУЖНО … ИДТИ … НА … РАБОТУ! – кричит она громко и достаточно медленно. Я скорчила лицо и отвернулась, я слышу, как она кричит, но она этого не замечает. Она указывает на дверь в конце коридора.

– РИДЖ … В … СВОЕЙ … КОМНАТЕ!

Прежде, чем я успела сказать ей, чтобы она перестала кричать, она уходит, закрыв за собой дверь.

Понятия не имею, что и думать. Или что делать. Я стою в промокшей одежде, посреди незнакомой квартиры, и единственный человек, кроме Тори и Хантера, которого мне хочется ударить, находится в соседней комнате. Говоря о Ридже, какого черта он послал за мной сумасшедшую официантку "Хутерс"?

Я начала писать ему сообщение, когда дверь его комнаты открылась. Он вышел в коридор с охапкой одеял и подушек. Как только он посмотрел на меня, мое дыхание сбилось. Надеюсь, он не заметил моего изумления.

Это из–за того, что я никогда не видела его так близко. Он выглядит даже лучше, чем я себе его представляла.

Я не думаю, что когда–либо видела, чтобы глаза могли говорить. Не уверена, что именно я под этим подразумеваю. Просто, кажется, что он заигрывает со мной своими темными глазами, и мне бы хотелось знать, что у него на уме. В его взгляде читается пронзительность и напряженность. Боже, я пялюсь на него.

Слегка улыбнувшись, он идет прямиком к дивану. Несмотря на его привлекательность и безобидное личико, я все еще хочу накричать на него, за то, что он солгал мне. Ему не стоило держать меня в неведении целых две недели. Тогда я смогла бы подготовиться и спланировать все заранее. Я не понимаю, как мы могли общаться с ним две недели, и у него даже не возникло желания рассказать мне, что мой парень и лучшая подруга спят вместе.

Ридж бросает одеяла и подушки на диван.

– Я не останусь здесь, Ридж,– говорю я, пытаясь остановить его от бесполезной траты времени на гостеприимство. Я знаю, что ему жалко меня, но я почти его не знаю, и мне было бы комфортнее в гостиничном номере, чем на чужом диване. Но, опять же, чтобы спать в гостиничном номере, нужны деньги.

То, чего на данный момент у меня нет.

То, что находится внутри моей сумки, через дорогу, в квартире с двумя единственными людьми, которых я сейчас меньше всего хочу видеть.

Может, диван не такая уж и плохая идея.

Сев на диван, он обратил свой взгляд на мою промокшую одежду. Я смотрю на лужу воды, которая успела образоваться из–за меня на полу.

– Ох, прости, – промямлила я. Мои волосы прилипли к лицу, футболка превратилась в жалкое подобие барьера между внешним миром и моим розовым, очень заметным лифчиком.

– Где тут ванная комната?

Он кивает головой в сторону ванны.

Развернувшись, я начала рыться в своем чемодане. Ридж уходит в свою комнату. Я рада, что он не задает вопросов о случившемся. Я не в настроении, чтобы разговаривать об этом.

Выбрав штаны для йоги и майку, я хватаю свою сумку с туалетными принадлежностями и иду в ванну. Меня беспокоит, что многое в этой квартире напоминает мне свою собственную, есть лишь незначительные различия.

Здесь такие же ванные, с дверьми по правую и левую стороны, ведущие к двум примыкающим к ней спальням. Очевидно, что одна из них Риджа. Мне любопытно, кому принадлежит другая, но не на столько, чтобы открывать дверь. Девушка с Хутерса предупреждала о своем правиле, держаться подальше от ее комнаты.

Закрыв дверь в гостиную, я запираю ее, затем проверяю замки спальни, чтобы убедиться, что никто не зайдет. Не знаю, живет ли здесь кто–либо еще, помимо Бриджитт и Риджа, но я не хочу проверять это таким образом.

Сняв мокрую одежду, я бросаю ее в раковину, стараясь не намочить пол. Затем включаю душ и, как только вода нагревается, захожу в него, вставая под теплые струи воды, благодарная за то, что не сижу сейчас на улице под дождем. В тоже время, я не особо рада, что нахожу именно здесь.

Я и подумать не могла, что мой 22–ой день рождения закончится именно так. В душе, в незнакомой мне квартире и спя на диване, принадлежащем парню, с которым мы знакомы всего две недели. А все из–за двух людей, которым я доверяла и о которых заботилась больше всего.

Глава 1

2 недели назад

Сидни

Я открыла балконную дверь и вышла, радуясь тому, что солнце уже скрылось за соседним зданием, и воздух стал прохладнее. Когда я откинулась на шезлонг, звуки гитары пронеслись через двор. Я сказала Тори, что прихожу сюда делать домашнее задание, потому что я не хочу признавать, что гитара - единственная причина, почему я здесь.

Целую неделю, парень, из здания напротив, каждый вечер выходит на балкон и играет хотя бы час. Каждый вечер, я сижу напротив и слушаю.

Я заметила еще нескольких соседей на балконах, которые выходят, когда он играет, но никто из них не предан, так как я. Я не понимаю, как люди, услышав эти песни, не жаждут услышать их снова. Опять же, музыка это моя страсть, так что, возможно, я немного больше завлечена его музыкой, чем другие люди. Я играла на пианино, сколько я себя помню, и никогда не делилась этим с кем-нибудь еще. Я люблю писать музыку. Я даже сменила мою специальность на музыкальное образование два года назад. Мой план – стать учителем музыки, даже если бы папа настоял на своем, я бы все равно поменяла специальность.

«Жизнь посредственности – пустая трата жизни» - так он сказал, когда я сообщила ему, что поменяла специальность.

Жизнь посредственности. Я считаю это более забавным, чем оскорбительным, тогда как он кажется самым недовольным человеком, которого я когда-либо знала. И он адвокат. Пойди пойми.

Одна знакомая песня заканчивается, и парень с гитарой начинает играть песню, которую раньше никогда не играл. Я привыкла к его неофициальному плэйлисту, так как каждый вечер он играет одни и те же песни в одном и том же порядке. Однако, я никогда не слышала эту песню от него.

Повторение аккордов заставляет меня думать, что он создает песню прямо сейчас. Я рада, что застала это, так как после нескольких одинаковых аккордов, эта песня уже стала моей любимой. Все его песни звучат оригинально. Мне интересно, выступает ли он с ними или пишет их только для себя.

Я встала со стула, положила руки на край балкона и стала наблюдать за ним. Его балкон прямо через двор, достаточно далеко, чтобы не чувствовать себя неловко оттого, что я наблюдаю за ним, но достаточно близко, что бы быть уверенной, что, когда Хантер рядом, он не заметит моей слежки. Я не думаю, что Хантеру понравится тот факт, что я немного влюбилась в талант этого парня.

Я также не могу отрицать этого. Любой, кто услышит, как страстно он играет, влюбился бы в его талант. То, как он держит глаза закрытыми все время, уделяя особое внимание каждому аккорду.

Больше всего мне нравится, когда он садится, скрещивая ноги, с гитарой вертикальном положении между ног. Он тянет за струну и звук заполняет улицу, держа при этом глаза все время закрытыми. Это так завораживающе, наблюдать за ним, что иногда я ловлю себя за тем, что слушаю его затаив дыхание, сама не замечая этого до тех пор, пока воздух в лёгких не кончается.

Усложняет все еще и то, что он симпатичный. По крайней мере отсюда, кажется, что он симпатичный. Его непослушные светло-каштановые волосы падают на лоб каждый раз, когда он смотрит на гитару. Он слишком далеко, чтобы определить цвет его глаз, или другие особенности, но детали не так важны, как страсть, с которой он играет свою музыку. Мне нравится его уверенность в себе. Я всегда восхищалась музыкантами, которые способны настраивать всех вокруг под себя и сосредотачивать все внимание на их музыке. Быть способной отключиться от всего мира, и позволить себе быть сметенной – это все, что я всегда хотела, но у меня этого нет.

Этот парень так точно может. Он уверенный и талантливый. Я всегда сохла по музыкантам, но больше в воображении. Они другой породы. Породы, в которой редко встречаются хорошие парни.

Он взглянул на меня, будто мог слышать мои мысли и на его лице медленно появилась усмешка. Он не делает паузу, пока смотрит на меня. Контакт глаз заставляет меня покраснеть, поэтому я убрала руки с перил, вытащила ноутбук , поставила его на колени и сосредоточилась на нем. Мне не по себе от того, что он поймал меня, когда я «пялилась» на него. Не то чтобы я делала что-то неправильно; просто казалось,что он знал, что я наблюдаю за ним. Я посмотрела на него снова, он по-прежнему наблюдал за мной, но больше не улыбался. То, как он смотрит на меня, заставляет мое сердце биться быстрее, поэтому я отвернулась и сфокусировалась на ноутбуке.

Нужно найти способ быть сильнее, Сидни.

-Вот и моя девочка, - раздался голос позади меня. Я подняла голову, чтобы посмотреть, как Хантер заходит на балкон. Я старалась скрыть тот факт, что была потрясена, увидев его, потому что я должна была помнить, что он придет.

На всякий случай, если парень с гитарой все еще смотрит, мне показалось разумным, поцеловать Хантера, чтобы не казаться ему «преследующим сталкером», а казаться тем, кто просто расслаблялся под его патио. Я закинула свою руку на шею Хантера, и он, опираясь на спинку стула, поцеловал меня.

-Подвинься, - сказал Хантер, подталкивая меня за плечи. Я делаю то, что он просит, и проскальзываю вперед на сиденье, а он садится позади меня. Моя спина оказывается у его груди и он обнимает меня.

Мои глаза предали меня, когда внезапно перестали доноситься звуки гитары, и я выглянула во двор. Парень с гитарой бросил на меня тяжелый взгляд и вернулся в свою квартиру. Выражение его лица было странным, почти злым.

- Как в школе? - спросил Хантер.

-Слишком скучно, чтобы говорить об этом. Как твоя работа?

-Интересно, - сказал Хантер, убирая мои волосы с шеи, и прокладывая дорожку из поцелуев до ключицы.

-Что такого интересного?

Он притягивает меня к себе, кладя подбородок на мои плечи. – Странная вещь произошла на ланче. Я обедал с одним из парней в итальянском ресторане. Мы ели на внутреннем дворике, и я только спросил у официанта, что он может предложить на десерт, когда полиция завернула за угол. Они остановились прямо у ресторана, и два офицера с пистолетами выпрыгнули из машины. Они начали показывать нам ордер, когда наш официант пробормотал «Дерьмо». Он медленно поднял руки, и офицеры перепрыгнув через барьер на внутренний дворик, повалили его на землю и одели на него наручники прямо у наших ног. После того, как они зачитали ему права, они подняли его на ноги и проводили к полицейской машине. Официант взглянул на меня и крикнул: «Тирамису очень вкусно!». Затем они посадили его в машину и уехали.

Я повернула свою голову и посмотрела на него. – Серьезно? Это реально произошло?

Он качает головой, смеясь. – Клянусь, Сид. Это было сумасшествие.

- Ну, ты попробовал тирамису?

- Черт возьми, да, мы сделали это. Это был вкуснейший тирамису, который я когда-либо пробовал.

Он поцеловал меня в щеку, и подтолкнул вперед. – Говоря о еде, я ужасно хочу есть. Ты готовила сегодня?

- Мы только что поели салат, но я могу приготовить и для тебя.

Когда мы зашли внутрь, Хантер сел на диван рядом с Тори. На ее коленях лежал раскрытый учебник, она была сфокусирована на домашней работе и телевизоре одновременно. Я достала контейнеры из холодильника, и начала делать ему салат. Я чувствовала себя немного виноватой, потому что забыла, что он придет. Я обычно что-нибудь готовлю, когда знаю, что он будет здесь.

Мы встречаемся почти 2 года. Я встретила его на втором курсе в колледже, он был старше. Они с Тори были лучшими друзьями долгие годы. После того, как она переехала в мою комнату, и мы стали лучшими друзьями, она настояла на том, чтобы я познакомилась с ним. Она сказала, что мы найдем общий язык, и она была права. Мы объявили себя парой уже после двух свиданий, и все было замечательно.

Конечно, у нас были свои взлеты и падения в отношениях, особенно когда мы стали жить в часе езды друг от друга. Когда он начал работать в бухгалтерской фирме в прошлом семестре, он предложил переехать к нему. Я сказала ему нет, потому что я действительно хотела сначала закончить колледж, прежде чем сделать такой большой шаг вперед. А если честно, мне просто страшно.

Мысли о том, чтобы переехать к нему, казались мне концом, такими же, как если бы я потеряла свою свободу. Я знаю, что однажды мы сделаем этот шаг, следующим шагом будет свадьба, и у меня не будет больше шанса пожить одной. У меня всегда была соседка по комнате, и до того момента, пока я не смогу купить собственное жилье, я буду делить квартиру с Тори. Я еще не говорила Хантеру, но я действительно хочу пожить год одна. Я пообещала себе, что сделаю это до того, как выйду замуж.

Через две недели мне исполнится всего лишь 22, так что я не тороплюсь.

Я принесла еду Хантера в гостиную.

-Зачем ты смотришь это? – Спросил он у Тори – Все, что это женщины делают, так это поливают друг друга грязью и устраивают разгром.

-Именно поэтому я смотрю его. – Сказала Тори не отводя глаз от телевизора.

Хантер подмигнул мне, взял еду и закинул ноги на кофейный столик.

- Спасибо, детка. Он повернулся к телевизору, и начинал есть. – Ты можешь принести мне пива?

Я покачала головой, и пошла обратно на кухню. Я открыла холодильник, и посмотрела на полку, где он обычно хранит пиво. И тут до меня дошло осознание того, что я уставилась на «его» полку, вот так это обычно и начинается. Сначала у него появляется своя полка в холодильнике, потом появится зубная щетка в ванной, место в шкафу, и, в конце концов, его вещи будут проникать в мои во многих отношениях, и,в конце концов, я не смогу жить собственной жизнью.

Я пытаюсь отделаться от внезапного дискомфорта. Я чувствую, как мое будущее встает передо мной и не уверена, что именно так представляла его себе.

Я готова для этого?

Готова ли я к тому, что этому парню я буду приносить ужин каждый вечер, когда он придет с работы?

Готова ли я к такой комфортной жизни вместе с ним? В такой, где я преподаю весь день, а он собирает налоги с людей, а потом мы приходим домой, и я готовлю ему ужин и «приношу ему пиво» пока он набивает свой живот и зовет меня деткой. Затем мы идем в кровать, занимаемся любовью приблизительно до 9 вечера, чтобы мы смогли отдохнуть перед новым днем, в котором снова в порядке вещей нужно проснуться, одеться и пойти на работу и все снова и снова?

- Земля вызывает Сидни, - сказал Хантер. Я слышала, как он два раза щелкнул пальцами. – Пиво? Пожалуйста, детка?

Я быстро схватила его пиво, отдала ему, и отправилась прямиком в ванну. Я включила воду в душе, но не зашла внутрь. Вместо этого я заперла дверь, и скатилась на пол.

У нас хорошие отношения. Он хорош для меня, и я знаю, он любит меня. Я просто не понимаю, почему, каждый раз, когда я думаю о будущем с ним, оно не выглядит таким уж захватывающим.

Ридж

Мэгги наклонилась вперед и поцеловала мой лоб.

- Мне нужно идти.

Я лежу на спине, мои плечи и голова прислонены к изголовью кровати. Она села мне на колени и посмотрела с сожалением. Я ненавижу, что мы живем так далеко сейчас, но это делает время проведенное вместе более значимым для нас. Я беру ее руки, так чтобы она не смогла вырваться и притягиваю ее к себе, надеясь уговорить ее, чтобы она пока не уходила.

Она засмеялась и покачала головой. Быстро поцеловав меня, она слезла с моих колен, но я не позволил ей ускользнуть от меня. Я наклонился и перекинул ее на матрас, уткнувшись лицом в ее грудь.

- Тебе, - я поцеловал ее в кончик носа. – Нужно остаться еще на одну ночь.

- Я не могу, у меня уроки.

Я схватил ее запястья, и сцепил ее руки над головой, затем прижал свои губы к ее губам. Я знаю, что она не останется еще на одну ночь. Она не пропустила ни одного урока за всю свою жизнь, за исключением тех случаев, когда была слишком больна. Я хотел бы, что бы она чувствовала себя немного больной сейчас и я смог бы уговорить ее остаться в моей постели.

Я ласкаю ее руки, медленно спускаясь к лицую. Затем я целую ее в последний раз и отстраняюсь от нее.

- Иди. И будь осторожна. Дай мне знать, когда будешь дома.

Она кивнула и встала с кровати. Она берет свою футболку и одевает. Я наблюдаю за ней, как она собирает свою одежду, которую я в спешке сорвал с нее прошлым вечером.

Мы встречаемся уже 5 лет. Многие пары уже жили бы вместе к этому времени. Однако, другие люди – не Мэгги. Она так независима, что это пугает. Но это объяснимо, учитывая, как сложилась ее жизнь.

Она ухаживала за дедушкой, с того момента как я встретил ее. До этого она провела большую часть своего подросткового возраста, помогая ему ухаживать за бабушкой, которая умерла, когда Мэгги было шестнадцать. Сейчас, когда ее дедушка в доме престарелых, у нее, наконец, появился шанс жить одной, пока она заканчивает школу, и как бы я не хотел, что бы она жила со мной, я знаю как для нее важна эта стажировка. Так что в следующем году, я застряну здесь, пока она будет в Сан-Антонио, а я буду в Остине.

Будь я проклят, если я когда-нибудь перееду из Остина, особенно в Сан-Антонио.

  До тех пор, пока она меня не попросит, конечно.

- Скажи своему брату, что я желаю ему удачи,- говорит она, стоя в дверях моей спальни, готовая уйти. – И тебе нужно перестать изводить себя, Ридж. У всех музыкантов бывает творческий «кризис», как и у писателей. Ты сможешь найти свою музу снова. Люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю.

Она улыбнулась и вышла. Я простонал, зная, что она пытается быть позитивной со всеми этими писательскими вещами, но я не могу перестать заморачивать себя этим. Я не знаю, или это потому что Бреннен ждет от меня новых песен, или я просто вымотался, но слова просто не приходят.

Мой телефон завибрировал. Это сообщение от Брэннана, что только больше заставляет чувствовать себя хуже, потому что я застрял.

Брэннан: Прошла уже неделя. Пожалуйста, скажи, что у тебя есть что-нибудь.

Я: Работаю над этим. Как тур?

Брэннан: Хорошо, но напомни мне, проследить за тем, чтобы Уоррен не планировал так много концертов.

Я: Концерты делают вас популярнее.

Брэннан: НАС популярнее. Я не буду опять говорить о том, чтобы ты перестал себя вести так, как будто не причастен к этому.

Я: Я не буду причастен, если не сделаю этот чертов блок.

Брэннан: Может быть, тебе следует выходить больше. Вызывать некоторые ненужные драмы в твоей жизни. Порвать с Мэгги ради искусства. Она поймет. Сердечная боль помогает лирическому вдохновению. Ты когда-нибудь слушал кантри?

Я: Отличная идея. Скажу Мэгги, что ты предложил это.

Брэннан: Ничего из того, что я сказал, не заставит Мэгги ненавидеть меня. Поцелуй ее за меня, и начинай писать. Или кара падет на твои плечи.

Я: Придурок.

Брэннан: Ах! Это злость я увидел в твоем сообщении? Используй это. Иди напиши злую песню о том, как ты ненавидишь своего младшего брата, потом мне отправь. ;)

Я: Ага. Пришлю после того, как ты уберешь свое дерьмо из старой спальни. Сестра Бриджитт может приехать в следующем месяце.

Брэннан: Ты когда-нибудь видел Брэнди?

Я: Нет. Хочу ли я?

Брэннан: Только если ты хочешь жить с двумя Бриджитт.

Я: Дерьмо.

Брэннан: Точно. Поговорим позже.

Я закрыл переписку с Брэннаном, и открыл с Уорреном.

Я: Нам нужен новый сосед. Брэннан сказал, что Брэнди не вариант. Я позволю тебе сообщить плохие новости Бриджитт, раз уж вы так хорошо ладите.

Уоррен: Ублюдки.

Я засмеялся и слез с кровати, затем пошел играть на гитаре. Уже почти 8, и я знаю, что она будет на своем балконе. Я не знаю, как она отреагирует на мои действия, но все, что я могу сделать, это попробовать. Мне нечего терять.

Глава 2

Сидни

Не задумываясь, я постукиваю ногой и подпеваю под его музыку, когда внезапно он перестает играть. Обычно он никогда не останавливался на середине, я бросила взгляд в его сторону. Он наклонился вперед, глядя прямо на меня. Он поднял вверх указательный палец, как бы говоря "Подожди", положил свою гитару, и вернулся обратно квартиру.

Что, черт возьми, он делает?

И, боже мой, почему тот факт, что он увидел меня, заставляет меня так нервничать?

Он возвращается с листком бумаги и маркером в руках.

Он что-то пишет. Что, черт возьми, он пишет?

Он поднял два листа бумаги, и мне пришлось прищурить глаза, чтобы разглядеть, что он написал.

Номер телефона.

Дерьмо. Его номер телефона?

Когда я не двигаюсь в течении нескольких секунд, он трясет бумажками и указывает на них, потом на меня.

Он сумасшедший. Я не собираюсь ему звонить. Я не могу ему позвонить. Я не могу так поступить с Хантером.

Парень трясет головой, затем берет чистый листок и пишет что-то еще, затем поднимает вверх.

Напиши мне.

Когда я по-прежнему не двигаюсь, он пишет на обратной стороне листка.

У меня есть вопрос.

Вопрос. Сообщение. Кажется довольно безобидным. Когда он поднимает листок с его номером, я беру свой телефон и вбиваю его номер. Я таращусь на экран несколько секунд, не знаю точно что я должна писать, так что я начинаю с:

Я: Какой же твой вопрос?

Он смотрит вниз на свой телефон, и я вижу, как он улыбается, когда набирает мне сообщение. Он бросает бумажки, и печатая, возвращается обратно в кресло. Мой телефон завибрировал и на секунду я затаила дыхание, прежде чем взглянуть на него.

Он: Ты поешь в душе?

Я трясу своей головой, подтверждая мои первоначальные подозрения. Он флиртует. Конечно, флиртует, он же музыкант.

Я: Я не понимаю суть твоего вопроса, но если ты собираешься флиртовать, у меня есть парень. Не трать свое время.

Я нажала отправить, и теперь наблюдаю, как он читает сообщение. Он смеется, и это раздражает меня. Больше из-за того, что его улыбка такая . . . улыбчивая.

Такое слово хоть существует? Я не знаю, как еще это можно описать. Это, как если бы все его лицо улыбалось вместе со ртом. Интересно как это выглядит в близи.

Он: Поверь мне, я знаю, что у тебя есть парень, и я точно не флиртую. Я просто хочу знать, поешь ли ты в душе. Я высоко ценю тех людей, которые поют в душе, мне нужно знать ответ на вопрос, чтобы решить, хочу ли я задавать следующий.

Я прочитала длинное сообщение, восхищаясь тем, как быстро он печатает. Парни обычно не такие опытные как девушки, когда дело доходит до скорости набора смс, но его ответы приходят почти мгновенно.

Я: Да, я пою в душе. А ты поешь?

Он: Нет, не пою.

Я: Как ты можешь высоко ценить людей, которые поют в душе, если сам не поешь?

Он: Может сам факт того, что я не пою в душе, заставляет меня думать высоко о тех людях, которые поют.

Этот разговор ведет в никуда.

Я: Зачем тебе понадобилась эта жизненно важная информация от меня?

Он размял ноги и поставил их на край балкона. Перед тем, как вновь обратить свое внимание к телефону он несколько секунд смотрит на меня.

Он: Я хочу знать, как ты поешь мои песни, когда даже не знаешь слов.

Я тут же покраснела от стыда. Уюлюдок. Я смотрю на его сообщение, потом перевожу взгляд на него. Он тоже смотрит на меня.

Почему, черт возьми, я не подумала о том, что он может увидеть меня? Я никогда не думала, что он заметит, что я пою под его музыку. Черт, до прошлой ночи, я даже не думала, что он может заметить меня. Я выдохнула, как бы я хотела, чтобы наши взгляды никогда прежде не встречались. Я не знаю, почему я стыжусь этого. Кажется, что я влезла в его личное пространство, и я ненавижу это.

Я: Я люблю песни со словами, и я устала гадать, какие же слова у этой, поэтому я придумала свои слова.

Он прочитал сообщение и посмотрел на меня без своей заразительной улыбки. Мне не нравится его серьезный взгляд. Так же мне не нравится и то, что его улыбчивая улыбка делает с моим животом. Я хотела бы, чтобы он превратился в простого, непривлекательного, безэмоционального парня, но я не уверена, что он способен на это.

Он: Ты отправишь мне их?

О боже, еще чего.

Я: Нет.

Он: Пожалуйста?

Я: Нет.

Он: Пожалуйста, пожалуйста?

Я: Нет, спасибо.

Он: Как тебя зовут?

Я: Сидни. А тебя?

Он: Ридж.

Ридж. Это имя подходит ему. Музыкальный-артистичный-занудный тип.

Я: Прости, Рижд, но я недостаточно хороша в написании текстов. А ты что, не пишешь слова к своим песням?

Он начал печатать, и это будет длинное сообщение. Его пальцы быстро движутся по клавишам, пока он набирает текст. Я боюсь, что получу от него целый роман. Он поднял на меня взгляд, и мой телефон завибрировал.

Ридж: Я думаю, что у меня творческий кризис с написанием слов. Поэтому я очень хочу, чтобы ты отправила мне слова, которые напевала, пока я играл. Даже если ты думаешь, что они глупые, я хочу прочитать их. Ты знаешь все мои песни, хотя я никогда не играл их кому-либо еще, за исключением тех случаев, когда я репетирую здесь.

Откуда он знает, что я знаю все его песни? Я поднесла руку к моим щекам и почувствовала, что покраснела, когда поняла, что он наблюдал за мной намного дольше, чем я подозревала. Клянусь, у меня напрочь отсутствует интуиция. Я взглянула на него, он набирал еще одно сообщение, поэтому я снова обратила свой взор к телефону и стала ждать.

Ридж: Я вижу, как твое тело реагирует на гитару. Ты топаешь ногой, двигаешь головой. Я даже пытался проверить тебя, замедляя песню, чтобы посмотреть, заметила ли ты. И ты каждый раз замечала это. Твое тело переставало реагировать, если я что-то менял. Так что, просто наблюдая за тобой, я могу сказать, что у тебя есть слух к музыке.

Учитывая то, что ты поешь в душе, возможно, означает то, что ты хорошая певица. Это может означать и то, что у тебя талант к написанию слов.

Так что, Сидни, я хочу знать эти слова.

Я все еще читала это сообщение, когда на экране появилось новое.

Ридж: Пожалуйста. Я в отчаянии.

Я сделала глубокий вздох, желая, чтобы этого разговора никогда не было. Я не знаю, как он мог придти ко всем этим выводам, только наблюдая за мной. Кроме того, это только усилило мой стыд, потому что он знает, что я наблюдала за ним. Но сейчас, когда он хочет знать мои слова к песне, мне стыдно совсем по другой причине. Да, я пою, но не так хорошо, что бы заниматься этим профессионально. Моя страсть в основном к музыке, но не к выступлениям. Как бы я не любила писать слова, я никогда не делилась этим с кем-нибудь еще. Это кажется слишком интимным.

Я подпрыгнула, когда мой телефон завибрировал.

Ридж: Хорошо, давай договоримся. Выбери одну мою песню, и пришли мне слова всего к одной песне. Затем я оставлю тебя в покое. Особенно если они будут глупыми.

Я засмеялась. Он не собирается сдаваться. Я собираюсь сменить мой номер.

Ридж: Теперь я знаю твой номер телефона, Сидни. Я не сдамся до тех пор, пока ты не отправишь мне слова хотя бы к одной песне.

Боже. Он не собирается отстать.

Ридж: Так же я знаю, где ты живешь. Я не хочу быть попрошайкой, стоя на коленях у дверей твоей квартиры.

Ох!

Я: Хорошо. Хватит угроз. Одна песня. Но мне нужно записать слова, в то время пока ты будешь играть, потому что я никогда их не записывала.

Ридж: Договорились. Какую песню ты выбираешь?

Я: Как я могу сказать, какую песню я выбираю, Ридж? Я не знаю названия ни одной из твоих песен.

Ридж: Да уж, я тоже не знаю. Подними руку, когда услышишь песню, которую я должен буду играть.

Он отложил свой телефон, поднял гитару и начал играть одну из его песен. Эта была не та песня, поэтому я покачала головой. Он начал играть другую, я продолжила трясти головой до тех пор, пока не услышала знакомые аккорды, самые любимые, которые только слышали мои уши. Я подняла свою руку, он остановился и начал играть ее снова. Я взяла свой блокнот и ручку и стала записывать слова.

Он сыграл песню три раза, прежде чем я наконец- то дописала текст песни. Уже стемнело, и трудно было увидеть слова, так что я взяла мой телефон и написала ему сообщение.

Я: Очень темно, чтобы читать. Я зайду внутрь и отправлю тебе их, но ты должен пообещать мне, что не попросишь меня сделать это снова.

Его телефон загорелся и он улыбнулся. Кивнув, он взял гитару и вернулся в свою квартиру.

Я пришла в свою комнату и села на кровать, думая, не поздно ли еще поменять свое решение. Я чувствую, что весь этот разговор просто разрушил мое привычное время отдыха в восемь часов. Я не могу вернуться обратно и слушать снова его песни. Мне нравилось больше, когда я думала, что он не знает о моем присутствии. Это было мое личное пространство, с моим личным концертом. Теперь я буду слишком осведомлена. И проклинаю его за то, что он разрушил это.

Прежде чем выйти в гостиную, чтобы забыть о сегодняшнем вечере, я с сожалением отправила ему слова, затем выключила звук в телефоне и оставила его на кровати.

Ридж

Черта с два. Она хороша. Очень хороша. Брэннану точно это понравится. Я знаю, если он согласится использовать ее текст, нам понадобится, чтобы она подписала релиз, и придется заплатить ей. Но это того стоит, если другие тексты ее песен так же хороши, как этот.

Но вопрос в том, будет ли она нам помогать? Она абсолютно точно не уверена в своем таланте, но это лишь небольшая часть моих переживаний. Самое большое переживание, так это как мне уговорить ее отправить больше слов. Или же, как привлечь ее писать песни со мной? Сомневаюсь, что ее бойфренд одобрит это. Он самый большой придурок, которого я когда-либо видел. Он пришел на балкон и поцеловал Сидни, прижимаясь к ней, как самый внимательный парень в мире. Не прошло и минуты, как он выходит на балкон уже с другой девушкой. Сидни наверно была в душе, потому что эти двое вывалились на балкон в такой спешке, как если бы они были "на таймере". Прежде, чем я успел моргнуть эта девушка обвила свои ноги вокруг его талии и стала жадно целовать его. И это было не в первый раз. Это было так много раз, что я даже потерял счет.

Не я должен сообщить Сидни, что ее парень крутит роман с ее соседкой по квартире. Особенно не по смс. Но если бы Мэгги изменяла мне, я уверен, что хотел бы знать об этом. Просто я не знаю Сидни достаточно хорошо, для того чтобы рассказывать ей такие подробности. Обычно, человек, приносящий плохие новости, так или иначе оказывается виноватым. Особенно, если человек обманут, и не хочет в это верить. Я мог бы отправить ей анонимную записку, но этот парень найдет способ выкрутиться.

Сейчас я ничего не хочу предпринимать. Я не тот человек, и до тех пор, пока не узнаю Сидни получше, она не будет мне доверять. Мой телефон завибрировал в кармане, я достаю его в надежде, что Сидни решит отправить мне больше слов, но это Мэгги.

Мэгги: Почти дома. Увидимся через две недели.

Я: Я не говорил тебе написать, когда ты почти дома. Я сказал написать мне, когда ты будешь дома. Сейчас же прекрати писать, и веди машину.

Мэгги: Хорошо.

Я: Стоп!

Мэгги: Хорошо!

Я кинул телефон на кровать и не стал отвечать ей. Я не дам ей повод отвечать мне, пока она не доберется до дома. Я пошел на кухню, взял пиво, затем сел на диван, рядом с Уорреном, чтобы посмотреть, что он смотрит.

Порно.

Парень не может смотреть ни одну программу, чтобы в ней не было наготы. Я переключил канал, но он выхватил пульт из моих рук.

-Это моя ночь.

Я не знаю кто из них, Уоррен или Бриджитт решил, что мы должны делить телевизор, но это была худшая идея в жизни. С тех пор я не знаю, когда наступит "моя ночь", хотя, технически, это моя квартира. Было бы хорошо, если бы кто-нибудь из них платил арендную плату. Я смирился с этим, потому что Уоррен мой лучший друг еще со школы, а Бриджитт … Ну, она много значит для меня.

Сейчас я не испытываю финансовых трудностей, за что спасибо моей работе и зарплате, которую Брэннан платит мне. Я до сих пор не знаю, как Брэннан познакомился с Бриджитт и как они сошлись, но если не думать об их отношениях в сексуальном плане, то он очень заботится о ней. Я не знаю, что его привлекло в ней, так как она не имеет каких-либо примечательных качеств, кроме ее груди.

И конечно, вторая мысль, которая приходит мне в голову, это слова Мэгги, когда она узнала о том, что Бриджитт будет жить с нами.

- Мне все равно, если она въедет. Самое худшее, что может произойти, это твоя измена. Если ты это сделаешь, я разорву с тобой отношения, разобью тебе сердце, и мы оба будем несчастны всю жизнь. Ты будешь так подавлен, что не сможешь увлечься кем-либо еще. Поэтому убедись, что если ты изменишь, чтобы это был лучший секс в твоей жизни, потому как он будет последним.

Ей не нужно волноваться, что я ей изменяю, но она описала сценарий достаточно четко, чтобы я перестал смотреть на Бриджитт в униформе.

Какого черта мои мысли зашли так далеко?

Вот почему у меня творческий "кризис". Кажется, я не могу сфокусироваться, на чем-то важном. Я вернулся в комнату, чтобы переписать слова на бумагу, и начал работать над тем, как наложить их на музыку. Я хотел написать Сидни, что я думаю об этом, но не стал.

Мне следует оставить ее в покое на некоторое время. Я знаю, как сложно выставить на суд свое творение и сидеть сложа руки в ожидании решения. Если я заставлю ее ждать немного дольше, то, когда я скажу ей, насколько она хороша, возможно и у нее появится желание присылать мне больше слов.

Может это немного жестоко, но она и понятия не имеет, как сильно я в ней нуждаюсь. Сейчас, когда я вполне уверен, что нашел свою музу, я должен приложить максимум усилий, чтобы она не ускользнула.

Глава 3

Сидни

Если они ему не понравились, он хотя бы мог сказать спасибо. Я знаю, что это не должно волновать меня, но это так. Потому что вначале я не хотела их отправлять вообще. Я не думала, что он сможет уговорить меня, но то, как он умолял меня, и сейчас просто игнорирует, выводит меня из себя.

И он не выходил на балкон, как обычно, уже почти неделю. Я так много раз хотела написать ему, но если я напишу, это будет выглядеть так, как будто меня волнует то, что он об этом думает. Я не хочу этого. Но могу сказать, как разочаровывает меня тот факт, что меня это волнует. Я ненавижу себя за то, что хочу, чтобы ему понравились слова. Но мысль о том, что я причастна к песне, делает это увлекательным.

- Скоро принесут еду. Я пойду, достану вещи из сушилки, – сказала Тори. Она открыла входную дверь, и я спрыгнула с кровати, когда услышала знакомые звуки гитары. Она закрыла за собой дверь, и как бы я не хотела игнорировать это, я быстро вышла на балкон, с книгой в руке. Я села в кресло, может быть он и не заметил что я тут.

Но он смотрел прямо на мой балкон, когда я зашла. Он не удостоил меня ни улыбкой, даже не покачал головой, когда я села. Он просто продолжил играть, и мне стало любопытно, притворяется ли он, что никакого разговора не было. Я надеюсь на это, потому что я бы хотела притвориться, что разговора не было.

Он играет знакомые песни, и мне не понадобилось много времени, чтобы отпустить смущение, из-за того, что ему не понравились мои слова. Я предупреждала его.

Пока он играл, я закончила домашнюю работу, закрыла учебники, откинулась назад, и закрыла глаза. Это продолжалось где-то минуту, затем он начала играть песню, для которой я писала слова. В середине песни, гитара на несколько секунд замолчала, но я отказалась открыть глаза. Он продолжил играть, и мне пришло сообщение.

Ридж: Ты не поешь.

Я взглянула на него, и он посмотрел на меня с ухмылкой. Опустив взгляд на гитару, он продолжил играть. Затем он взял телефон, и отправил еще одно сообщение.

Ридж: Ты хочешь знать, что я думаю о словах?

Я: Нет, я знаю, что ты об этом думаешь. Прошла уже почти неделя, с тех пор как я прислала тебе их. Не волнуйся. Я говорила, что они тупые.

Ридж: Да уж, прости за затишье. Мне надо было покинуть город на несколько дней. Семейные дела.

Я не знаю, говорит ли он мне правду, но тот факт, что он утверждает, что его не было в городе, облегчает мой страх, из-за того, что его не было на балконе из-за меня.

Я: Все хорошо?

Ридж: Ага.

Я: Хорошо.

Ридж: Я скажу это всего лишь один раз. Ты готова, Сидни?

Я: Боже мой. Я выключу свой телефон.

Ридж: Я знаю, где ты живёшь.

Я: Ладно.

Ридж: Ты невероятна. Эти слова. Я даже не могу описать, как они идеально подходят для песни. Как, черт возьми, они вышли из тебя? И как ты не видишь, что тебе надо ВЫПУСТИТЬ это? Не сдерживай это. Ты окажешь миру огромную услугу с твоей скромностью. Я знаю, что согласился больше не просить, но это было тогда, потому что я не ожидал, что именно я получу от тебя. Мне нужно больше. Дай мне, дай мне, дай мне.

Я глубоко вздохнула. До этого момента, я не знала, как для меня важно его мнение. Я не могу сейчас на него смотреть. Я продолжила смотреть на телефон, хотя прочитала уже давно. Я даже не отвечаю ему, потому что все еще наслаждаюсь комплиментом. Если бы он сказал, что ему понравились слова, я бы восприняла это спокойно, и двигалась бы дальше. Но его слова звучали так, как будто я застряла на лестнице, и с каждым комплиментом я шагала вверх, пока не добралась до вершины чертового мира.

Черт возьми. Я думаю, что одно сообщение дало мне достаточно причин, чтобы я прислала ему еще песню. Я никогда бы не предсказала этого. Я даже не думала, что буду взволнована.

- Еду привезли, - сказала Тори. – Ты будешь есть здесь?

- Эм, да, конечно.

Тори принесла еду на балкон.

- Никогда не смотрела на этого парня, но черт, - сказала она, уставившись на Риджа, пока он играл на гитаре. – Он горячий, а я даже не люблю блондинов.

- Он не блондин, он шатен.

- Нет, он блондин,– сказала она. – Но темно-русый, почти шатен, так что сойдет. Мне нравится беспорядок на его голове, и его тело компенсирует тот факт, что его волосы не черные.

Тори берет напиток и откидывается в кресле, по-прежнему смотря на него.

- Может быть, я слишком придирчива. Какое мне дело до его цвета волос? Они будут темными, когда мои руки будут в них, так или иначе.

Я потрясла головой. – Он очень талантливый, - сказала я. Я все еще не ответила на его сообщение, но вроде бы он и не ждет. Он смотрит на свои руки, пока играет, не уделяя нам ни капельки внимания.

- Есть ли у него девушка, - сказала Тори. – Я бы посмотрела, какие таланты у него еще есть.

Не имею понятия, есть ли у него девушка или нет, но то, как Тори о нем думает, делает что-то с моим животом. Конечно, Тори очень милая, и я знаю, она бы нашла его таланты, если бы захотела. Она получает все, что хочет. Я никогда раньше об этом не думала.

- Ты же не хочешь быть с музыкантом, - сказала я, будто у меня есть опыт, чтобы кидаться советами. – Кроме того, я уверенна, что у Риджа есть девушка. Я видела одну с ним на балконе несколько недель назад. Технически это не ложь. Я реально видела одну.

Тори взглянула на меня. – Ты знаешь его имя? Откуда?

Я фыркнула, как будто это совсем не важно. Потому что это действительно не так уж важно. - Ему нужна была помощь со словами для песни на прошлой неделе. Так что я отправила ему немного слов.

Она села в кресле. – Ты знаешь его номер телефона?

Мне не понравился тон ее голоса.- Успокойся Тори, я даже не знаю его. Все, что я сделала, так это отправила ему слова.

Она засмеялась. – Я не осуждаю тебя, Сид, - сказала она, оборонительно подняв руки. Мне не важно, как сильно ты любишь Хантера, если ты имеешь свои планы,– сказала Тори, указав рукой в сторону Риджа. Я поверю, что ты не извлечешь из этого никакой выгоды. Я буду в ярости, если ты не воспользуешься таким случаем.

Я закатила глаза. – Ты знаешь, что я не поступлю так с Хантером.

Она легла обратно в кресло. – Да, я знаю.

Мы обеустремили свой взгляд на Риджа.Когда он закончил играть свою песню, он взял телефон, что-то напечатал, затем снова взял гитару и продолжил играть.

Тори хотела схватить мой телефон, но я успела первой и убрала его подальше от нее. – Это от него, не так ли? Сказала она. Я прочитала сообщение.

Ридж: Когда Барби уйдет, я хочу больше.

Меня передернуло, потому что ни за что на свете я не дам прочитать это Тори. Хотя бы по одной причине, он оскорбил ее. Так же, она может совсем по-другому понять вторую часть сообщения. Я нажимаю удалить, и блокирую телефон в том случаем, если она опять его схватит.

- Ты флиртуешь, – сказала она дразня. Она взяла свою пустую тарелку и встала. – Желаю удачи с твоим «сексом по сообщениям».

Брр. Ненавижу то, что она думает, что я могу так поступить с Хантером.

–Было очень вкусно, – сказала я, бросая тарелку в раковину. – Наверно это мой самый любимый итальянский ресторан во всем Остине. Плюхнувшись на диван рядом с Тори, япытаясь вести себя как обычно. Чем больше я буду отрицать, тем меньше она мне будет верить.

- О боже мой, я вспомнила смешную вещь, связанную с этим рестораном. Пару недель назад я обедала с … мамой. Наш официант рассказывал нам о десертах, когда внезапно появились полицейские машины из-за угла…

Я затаила дыхание, боясь услышать конец истории.

Какого черта? Хантер сказал, что он был с коллегами по работе. Конечно, существует вероятность того, что они были в одном ресторане, не будучи вместе, но вряд ли это случайность. Но зачем они соврали, что были вместе? Мое сердце бешено колотится. Я наверно заболею.

Как они могли…

-Сид? С тобой все хорошо? Ты выглядишь так, будто у тебя что-то заболело.

Я прикрыла рот рукой, боясь, что моя догадка верна. Я не могу сейчас ей ответить. Я даже не могу посмотреть ей в глаза. Я стараюсь удержать мою руку возле рта, потому что чувствую, как дрожат мои губы.

Почему они ходили вместе, и не сказали мне? Они никуда не ходят без меня. Если они что-то не планируют.

Планируют.

Ох.

Подожди секунду.

Я прижала ладонь ко лбу и покачала головой. Я чувствую, что это самый тупой момент за всю мою жизнь. Конечно, они были вместе,конечно они что-то скрывают. У меня же день рождение в следующую субботу.

Я чувствую себя не только гупой, но и виноватой.

- Ты в порядке?

Я покачала головой. Я решила не говорить о том, что знаю, с кем она была в ресторане. Я бы чувствовала себя еще глупее, если бы разрушила свой сюрприз. – Я думаю, что это все итальянская еда. Сейчас вернусь. Я пошла в свою спальню, села на край кровати и попыталась успокоиться.

Я чувствую смесь вины и сомнения. Сомневаюсь, потому что я знаю, что они бы так никогда не поступили. Чувствую вину, потому что на одно мгновение, я поверила, что они способны на такое.

Ридж

Я надеялся, что первая часть слов, которые она мне прислала, не были случайностью, но когда я увидел вторую часть и наложил их на музыку, я отправил ихБрэннану. Не могу больше молчать о ней.

Я: Я собираюсь отправить тебе две песни. Даже не говори мне, что ты думаешь о них, потому что я знаю, ты полюбишь их. Так что давай пропустим это, потому что тебе надо будет решить для меня несколько вопросов.

Брэннан: Вот дерьмо. Я просто шутил про Мэгги. Ты реально бросил ее для вдохновения?

Я: Я серьезно. Я нашел девушку, которая была послана нам на землю.

Брэннан: Прости чувак. Я не хочу участвовать в этом дерьме. Я понимаю, что ты мой брат, но все же.

Я: Хватит нести чепуху, Брэннан. Ее слова. Они идеальны. И она так легко их сочиняет. Я думаю она нужна нам. Ее слова идеальны, и тебе нужно взглянуть на них, потому что мне нужно, чтобы ты их полюбил, и купил их.

Брэннан: Какого черта, Ридж? Мы не можем нанять кого-то, чтобы нам писали песни. Она захочет свой процент, и, если поделить его на нас двоих, да еще на ребят из группы, то это не будет того стоить.

Я: Я буду игнорировать тебя до тех пор, пока ты их не прочитаешь.

Я отложил телефон в сторону и стал ходить по комнате, давая ему время на то, чтобы он взглянул на них. Мое сердце жутко колотится, я потею, хотя в комнате вообще не жарко. Я просто не могу позволить ему сказать мне нет, потому что я боюсь, что если мы не воспользуемся ее словами, то я буду биться о бетонную стену еще 6 месяцев.

Через несколько минут, мой телефон завибрировал. Я опустился на кровать и поднял его.

Брэннан: Хорошо. Спросио ее условиях, и сообщи мне.

Я улыбнулся и подбросил телефон в воздух, чувствуя, что хочется закричать от счастья. Придя в себя, я взял телефон и начал думать как написать ей. Я не хочу ее спугнуть, потому что знаю, что это все для нее в новинку.

Я: Может, мы поговорим, как-нибудь? У меня есть предложение к тебе. Откинь задние мысли в канаву. Это только о музыке.

Сидни: Хорошо. Не могу сказать, что жду с нетерпением, потому что это заставляет меня нервничать. Позвонить тебе, когда вернусь с работы?

Я: Ты работаешь?

Сидни: Ага. В библиотеке кампуса. В основном в утренние смены, за исключением этих выходных.

Я: Ох, вот почему я никогда не замечал этого. Обычно в это время я еще в постели.

Сидни: Так мне позвонить, как освобожусь?

Я: Просто напиши мне. Думаешь, мы можем встретиться в эти выходные?

Сидни: Возможно, но мне надо поговорить с моим бойфрендом. Не хочу, чтобы он думал, что ты хочешь от меня чего-то большего, нежели просто тексты.

Я: Хорошо.

Сидни: Если хочешь, можешь прийти на вечеринку в честь моего дня рождения завтра вечером. Так будет проще, потому что он будет там.

Я: Завтра твое день рождение? Поздравляю заранее. И звучит хорошо. Во сколько?

Сидни: Не уверена точно. Мне не полагается знать об этом. Напишу завтра, когда узнаю больше.

Я: Хорошо.

Мне не нравится то, что он будет там. Я хочу поговорить с ней об этом наедине, поскольку не уверен, что мне делать с тем, что ее парень-осел встречается с ее соседкой. Но мне нужно ее согласие до того, как ее сердце разобьется вдребезги. Так что, возможно, мое молчание немного эгоистично. Я восхищаюсь тем, что она хочет быть честным с ним, хотя он этого не заслуживает. Мне никогда не приходило в голову, то, что я должен рассказать об этом Мэгги. Я даже никогда не думал, что это может стать какой-то проблемой.

Я: Хэй, как там моя девочка?

Мэгги: Занята. Это сочинение надирает мне задницу. Как мой мальчик?

Я: Хорошо. Очень хорошо. Я думаюмы с Брэннан нашли того, кто будет писать нам песни. Она очень хороша, и я уже закончил две песни, с того момента как ты оставила меня в минувшие выходные.

Мэгги: Ридж, это здорово! Я не могу дождаться, когда прочитаю их. Может на следующих выходных?

Я: Ты приедешь, или мне приехать?

Мэгги: Я приеду. Мне надо заехать к дедушке. Люблю тебя.

Я: И я тебя люблю. Не забудь про наш видео-чат вечером.

Мэгги: Ты знаешь, что не забуду. Я уже выбрала себе наряд.

Я: Лучше бы это была злая шутка. Мне все равно какая на тебе одета одежда.

Мэгги: ;)

Еще 8 часов.

Я голоден.

Отбросив телефон в сторону, я открыл дверь моей спальни, и отступил назад, когда на меня с той стороны начало падать какое-то дерьмо. Сначала лампа, потом стол, на котором стояла эта лампа, и, в довершении всего, еще один стол.

Черт бы подрал тебя, Уоррен.

Твои приколы выходят за пределы разумного. Я отпихиваю диван, которым была подперта дверь в мою спальню, оттаскиваю его обратно в гостиную, перепрыгиваю через него и иду на кухню. Осторожно выдавив зубную пасту на печеньку «Oreo», я накрываю его сверху второй печенькой и осторожно размазываю. Затем кладу его обратно в упаковку с остальным печеньем Уоррена и закрываю пакет. В это время мой телефон завибрировал.

Сидни: Можешь сделать мне одолжение?

Она и понятия не имеет, как много бы я сейчас сделал для нее.

Я: Что случилось?

Сидни: Можешь посмотреть с твоего балкона и сказать мне, происходит ли что-то подозрительное в моей квартире?

Черт. Она знает? Что она хочет, чтобы я сказал ей? Я знаю, что звучит эгоистично, но я не хочу рассказывать ей о ее парне до того, как у меня будет шанс поговорить о словах.

Я: Окей. Подожди.

Я вышел на свой балкон и взглянул через двор. Я не вижу ничего из ряда вон выходящего.Кроме того, уже темнеет, мне вообще плохо что-либо видно.Я не очень-то уверен, что именно она хочет, что бы я нашел, поэтому отвечаю, не вдаваясь в подробности.

Я: Выглядит спокойно.

Сидни: Серьезно? Окна открыты? Ты не видишь людей?

Я посмотрел снова. Окна открыты, но единственное, что я могу видеть отсюда, это телевизор.

Я: Вроде дома никого нет. У тебя разве не должна была быть вечеринка?

Сидни: Я так думала. Я реально запуталась.

В одном из окон я увидел ее соседку, она направлялась в гостиную. Парень Сидни,прижавшись к ней вплотную, следует за ней, и они оба садятся на диван, но все, что я могу видеть – это ноги.

Я: Подожди. Твой парень с твоей соседкой сидят на диване.

Сидни: Хорошо. Извини, что побеспокоила.

Я: Подожди. У тебя все еще будет вечеринка?

Сидни: Я не знаю. Хантер сказал,что отведет меня поесть, как только вернусь с работы, но думаю, что это была ложь. Я знаю, что Хантер и Тори обедали вместе пару недель назад, но они не знают, что я знаю. Они точно что-то планируют, и я предположила, что это вечеринка-сюрприз, но сегодняшняя ночь единственная, когда это могло бы произойти.

Я вздрогнул. Она поймала их на лжи. И она думала, они были вместе, потому что хотели сделать для нее что-то милое. Боже. Я даже не знаю этого парня, но у меня есть большое желание прийти туда и выбить из него все дерьмо.

Это ее день рождение. Я не могу рассказать ей об этом в ее день рождение. Я сделал глубокий вдох и решил спросить совета у Мэгги.

Я: Вопрос. Занята?

Мэгги: Неа.

Я: Если это твой день рождения, и кто-то узнал, что я изменяю тебе, ты бы хотела это узнать прямо тогда? Или лучше чтоб этот человек подождал, когда дня рождения уже не будет?

Мэгги: Если это гипотетический вопрос, я собираюсь убить тебя за сердечный приступ. Если не гипотетический, я собираюсь убить тебя за сердечный приступ.

Я: Ты знаешь, что это не я. Это не твое день рождение.

Мэгги: Кто кому изменил?

Я: Сегодня день рождение Сидни. Девушка, про которую я тебе рассказывал, которая написала слова. Я случайно узнал, что ее парень изменяет ей, и я нахожусь в таком положении, что я должен рассказать ей, потому что она что-то подозревает.

Мэгги: Господи. Я бы тебя возненавидела. Но если она подозревает, и ты знаешь, что он изменяет, ты должен сказать ей, Ридж. Если ты нечего не скажешь, ты будешь лжецом.

Я: Брр! Я так и думал, что ты так скажешь.

Мэгги: Удачи. Я все еще собираюсь убить тебя за сердечный приступ на следующей неделе.

Я сел на кровать и начал писать Сидни.

Я: Я не уверен, как сказать это, Сидни. Ты же не за рулем сейчас, да?

Сидни: О господи. Там люди, да?

Я: Нет, там нет никого, кроме их двоих. Во-первых, я должен извиниться за то, что не рассказал тебе об этом раньше. Я не знал как, потому что мы не знали друг друга достаточно хорошо. Во-вторых, извиняюсь за то, что делаю это в твой день рождение, да и в любой другой день, я чувствовал бы себя задницей, за то что так долго молчал. И в третьих, мне жаль, что ты узнаешь об этом по смс, но я не хочу, чтобы ты вернуласьдомой, не зная правды.

Сидни: Ты пугаешь меня, Ридж.

Я: Я просто скажу тебе все напрямую, как если бы «сорвал пластырь», хорошо? Что-то происходит между твоим парнем и твоей соседкой, уже на протяжении некоторого времени.

Я закрыл глаза и нажал отправить, зная что я остаточно испортил ее день рождение. Наверное, и все последующие дни тоже.

Сидни: Ридж, они были друзьями дольше, чем я знаю Хантера. Я думаю, что ты не так все понял.

Я: Если совать твой язык в чью-то глотку и при этом быть друзьями, тогда прости. Но я уверен, что я правильно все понял. Это продолжается уже неделями. Я предполагаю, они выходят на балкон, пока ты в душе, потому что они не задерживаются надолго. Но это происходит часто.

Сидни: Если ты говоришь правду, почему ты не сказал мне раньше?

Я: Как, по-твоему, это будет выглядеть? Есть ли вообще подходящее время? Я говорю тебе сейчас, потому что ты стала подозревать их, и это самое подходящее время, какое могло быть.

Сидни: Пожалуйста, скажи мне, что у тебя такое чувство юмора, потому что мое сердце сейчас разорвется.

Я: Мне очень жаль, Сидни.

Я жду ответа. Она не отвечает. Я хочу что-то написать ей, но ей нужно время, чтобы обдумать это.

Черт побери, я такая задница. Сейчас она наверно будет зла на меня, но я не могу винить ее. Думаю, что можно попрощаться с новыми словами.

Моя дверь распахнулась, и Уоррен вбежал бросая печеньку в меня. Я втянул шею, и она попадает в спинку кровати.

- «Придурок», - закричал Уоррен.

Развернувшись, он вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Глава 4

Сидни

У меня вероятно шок. Как, черт возьми, все так вышло? Как девушка, имевшая лучшую подругу, парня, сумку, и крышу над головой, теперь оказалась с разбитым сердцем , голой и замершей в чужом душе, уставившись на стену уже как полчаса? Клянусь перед Богом, если это какой-то сложный розыгрыш, я никогда ни с кем не заговорю. Никогда.

Так или иначе, я знаю, что это не розыгрыш. Розыгрыш просто принятие желаемого за действительное. Я знала, входя в дверь и направляясь прямо к Хантеру, все, сказанное Риджом правда. Я влетела, спрашивая Хантера спал ли он с Тори, и смотреть на их лица было бы весело, если бы они просто не подавили мое сердце и не уничтожили доверие одним махом. Я хотела упасть на пол и плакать, когда он не стал отрицать того факта, что он спит с Тори. Вместо этого, я спокойно пошла в свою спальню и начала упаковывать свои вещи.

Тори зашла в мою комнату, рыдая. Она пыталась сказать мне, что это ничего не значило, что секс между ними это обычное дело, даже до того как они встретили меня. Слышать то, как она говорит, что это ничего не значило для них, хуже всего. Если бы это что-то значило для них, я хотя бы смутно могла понять их предательство. Но тот факт, что она утверждает, что это ничего не значит, причинило боль больше, чем что-то другое, что она могла сказать в тот момент. Я уверена, что именно тогда и ударила ее.

Ко всему прочему, я потеряла мою работу буквально через минуту, после рассказа Риджа о Тори и Хантере. Я думаю, никому бы не понравилась, когда в библиотеке студент-рабочий начинает плакать и бросать книги об стену. Но я не могла себе помочь, потому что застряла в отделе романов в ту секунду, когда я узнала, что мой парень уже два года спит с лучшей подругой. Романтические каверы на стеллаже передо мной просто вывели меня из себя.

Выключив воду в душе Риджа, я вышла и начала одеваться.

Я почувствовала себя физически лучше, когда, наконец-то оделась в чистую и сухую одежду, но моему сердцу становится все сложнее и сложнее с каждой минутой. Чем больше времени проходит, тем больше я начинаю осознавать реальность. Всего за два часа я потеряла 2 года моей жизни. Я вложила много времени в этих двух людей, которые должны были самыми преданными людьми в моей жизни. Я не думаю, что это закончилось бы свадьбой с Хантером, или он бы стал отцом моих детей, но это больно знать, что доверяла ему настолько, что допускала такую возможность, но он закончил все тем, что оказался совсем не таким, каким я думала. Тот факт, что я ошибалась насчет него, злит меня еще больше, чем то, что он изменил мне. Если я не могу судить о людях, которые ближе всего ко мне, то я не могу доверять никому. Никогда. Ненавижу их за то, что забрали это у меня. Теперь независимо от того, кто появится в моей жизни, я всегда буду скептична.

Я вернулась в гостиную, все источники света были выключены, за исключением лампы за диваном. Я посмотрела в свой телефон, уже почти за девять. Пришло несколько сообщений, пока я была в душе, так что я уселась на диван и прокрутила все сообщения.

Хантер: Пожалуйста, позвони мне. Нам надо поговорить.

Тори: Я не злюсь на то, что ты ударила меня. Пожалуйста, позвони.

Хантер: Я беспокоюсь за тебя. Где ты?

Ридж: Прости, что не сказал раньше. Ты в порядке?

Хантер: Я принесу тебе твою сумку. Просто скажи, где ты.

Я бросила телефон на кофейный столик, и легла на диван. Я не имею понятия, что я буду делать.

Разумеется, я не хочу разговаривать ни с одним из них снова, но где я окажусь? Я не могу позволить себе собственную квартиру сейчас, зная, что у меня нет финансовой помощи на следующий месяц. У меня мало сбережений. Друзья живут в общежитии, так что об этом не может быть и речи. У меня осталось всего два варианта: Позвонить моим родителям, или быть втянутой в странные отношения с Тори и Хантером, что бы сохранить деньги.

Ни один из вариантов не поднял мне настроение. Я просто благодарна Риджу, что позволил мне остаться в его квартире сегодня. По крайней мере, сэкономлю на отеле. Понятия не имею, куда пойду утром, когда проснусь, но до этого момента остается хороших 12 часов. До тех пор, я буду продолжать ненавидеть всю вселенную, в то время как жалею саму себя.

И что может быть лучше, чем жалеть себя и пить?

Мне нужен алкоголь. Очень.

Я прошла на кухню, и стала рыскать по шкафчикам. Услышав, что дверь в комнату Риджа приоткрылась, я обернулась и взглянула на него через плечо, в то время как он выходил из спальни.

Его волосы точно светло-каштановые. Выкуси, Тори.

Он одет в футболку и джинсы, ноги босые. Разглядывая меня вопросительным взглядом, он зашел на кухню. Я чувствую себя немного неловко, что меня поймали рыскающей по шкафчикам, так что я отвернулась от него, пока он не увидел, как я покраснела.

- Мне нужна выпивка, – сказала я. – У тебя есть алкоголь?

Он уставился в свой телефон, опять набирая сообщение. Либо он не может делать две вещи одновременно, либо он расстроен из-за меня.

- Извини, что так вела себя с тобой, Ридж, но ты должен признать, что моя просьба уместна, учитывая какой день я пережила.

Он убрал свой телефон в карман, и посмотрел на меня через бар. Решив не отвечать на мое извинение,он поджал губы и поднял брови.

Я бы хотела шлепнуть по этим дразнящим бровям и поставить их на место. Что, черт возьми, с ним не так? Худшее, что я ему сделала, так это показала средний палец.

Я закатила глаза и закрыла последний шкафчик, затем вернулась на диван. Он ведет себя как идиот, учитывая мою ситуацию. За все время, что знаю его, он произвёл впечатление хорошего парня, но я бы скорее вернулась в свою собственную квартиру с Тори и Хантером.

Я взяла телефон, ожидая еще одно сообщение от Хантера, но это был Ридж.

Ридж: Если не ты будешь на меня смотреть, когда говоришь, то тогда придержись сообщениями.

Я прочитала сообщение несколько раз, пытаясь понять смысл, но, несмотря на то, сколько раз я прочитала это, я не могу понять. Я пришла к выводу, что он странный и мне нужно уйти. Я посмотрела на него, и он смотрит на меня. Он может видеть это на моем лице, но все еще не объясняется. Вместо этого, он начинает печатать. Когда на мой телефон приходит еще одно смс, я смотрю на экран.

Ридж: Я глухой, Сидни.

Глухой?

Ох.

Подождите. Глухой?

Но как? Мы так много разговаривали.

Последние две недели, что я его знаю и разговоры с ним, вспыхнули в моей памяти, и я не могу припомнить, что бы слышала, как он разговаривает.

Поэтому Бриджитт думала, что я глухая?

Я уставилась на свой телефон, погружаясь в кучу смущения. Я не знаю точно, как должна себя чувствовать. Уверена, что чувство предательства не то самое чувство, но я могу помочь этому.

Я чувствую, что нужно загнать это в кучу «Пути предательства Сидни в ее День Рождение». Он не только не сказал мне, что мой парень изменяет мне, но и забыл упомянуть, что он глухой.

Не то что бы, будучи глухим, он должен чувствовать себя обязанным сказать мне это. Просто … Я не знаю. Я немного расстроена, что он не сказал мне.

Я: Почему ты не сказал мне, что ты глухой?

Ридж: Почему ты не сказала мне, что ты можешь слышать?

Он сделал очень хорошее замечание. Ну, хорошо. По крайней мере, он не слышит, как я плачу по ночам.

Я: У тебя есть алкоголь?

Ридж прочитал мое сообщение и засмеялся, затем покачал головой. Он подошел к шкафчику на другой стороне и вытянул контейнер Pine-Sol. Он вытащил два бокала с контейнера и заполнил их … средством очистки?

- Что, черт возьми, ты делаешь?

Когда он не поворачивается, я стукнула себя по лбу, вспоминая, что он не может слышать меня. К этому надо еще привыкнуть. Я подошла туда, где он стоит. Когда он кладет Pine-Sol на стол и хватает два бокала, я беру бутылку моющего раствора и читаю его. Затем выгибаю брови аркой. Он посмеялся и протянул мне бокал. Он нюхает свою выпивку, затем говорит мне сделать то же самое. Я нерешительно притягиваю это к носу и встречаю обжигающий аромат виски. Он подносит свой бокал к моему, затем мы выпиваем наши стопки. Я все еще восстанавливаюсь от противного вкуса, когда он берет свой телефон и пишет мне.

Ридж: У нашего соседа проблемы с алкоголем, так что нам приходится скрывать это от него.

Я: Его проблема в том, что он ненавидит это?

Ридж: Его проблема в том, что он не хотел платить за это сам, и он пьет как все остальные.

Я кивнула, положила телефон обратно, налила нам еще по стопке. Мы повторяем. Я корчу гримасу, виски обжигает свой путь от горла к желудку. Я качаю головой, затем открываю глаза.

- Ты можешь читать по губам?

Он пожимает плечами, затем берет кусок бумаги, ручку, удобно располагая возле себя. Зависит от губ.

Думаю, это имеет смысл. – Можешь читать мои?

Он кивает, и снова берет ручку. Большинство. Я научился предвидеть то, что люди собираются сказать. Большую часть сигналов понимаю с языка тела, и от ситуации, в которой нахожусь.

- Что ты имеешь в виду? Спросила я. Я никогда не встречала раньше тех, кто не может слышать. Я не понимала, что я полна вопросов. Может быть, я уже немного опьянела, или я просто не хочу, чтобы он возвращался в комнату. Я не хочу остаться одна и думать о Хантере и Тори. Ридж кладет блокнот, затем берет мой телефон, и кидает мне. Он берет один из барных стульев, и садится рядом со мной.

Ридж: Если я в магазине, и кассир разговаривает со мной, в большинстве случаев я могу определить, что они говорят. Так же и в ресторане с официантами. Это очень просто угадывать, что скажут люди, когда дело рутинное.

Я: Но что насчет сейчас? Это не обычная ситуация. Я сомневаюсь, что у тебя много бездомных девушек спящих на диване, так как ты можешь определить, что скажу я?

Ридж: Потому что в основном ты спрашиваешь те же самые вопросы, как и другие, кто догадывается, что я не могу слышать. Это один и тот же разговор, просто разные люди.

Этот комментарий задел меня, потому что я не хочу казаться тем, как те люди. Наверно это надоедает, слышать одни и те же вопросы постоянно.

Я: Ну, тогда я не хочу знать об этом. Давай сменим тему.

Ридж взглянул на меня и улыбнулся.

Черт. Я не знаю виски ли это, или то, что я одинока уже два часа, но его улыбка серьезно заигрывает с моим животом.

Ридж: Давай поговорим о музыке.

-Хорошо. - Сказала я, кивая.

Ридж: Я хотел поговорить об этом сегодня. Ну, ты знаешь, перед тем, как я разрушил твою жизнь и все такое. Я хочу, чтобы ты писала слова для моей группы. Для моих песен, и может быть, для будущих песен, если ты согласишься.

Я помедлила, прежде, чем ответить ему. Моя первая реакция, это спросить его о группе, потому что я умираю, как хочу видеть его выступающим. Моя вторая реакция это спросить как, черт возьми, он может играть на гитаре, если он не может слышать, но опять же, я не хочу быть «одним из этих людей». Моя третья реакция – это автоматически сказать нет, потому что, соглашаясь давать кому-либо слова – большая ответственность. Ответственность, котораямне сейчас совершенно не нужно, когда моя жизнь так плоха.

Я трясу своей головой. – Нет. Я не думаю, что хочу делать это.

Ридж: Мы заплатим тебе.

Это привлекло мое внимание. Вдруг я чувствую, что вариант номер три вносит свои изменения в картину происходящего.

Я: О каком виде оплаты мы говорим? Я все еще думаю, что ты сумасшедший, что думаешь, что я помогу тебе написать слова, но ты, возможно, поймал меня в отчаянный и обездоленный момент, когда я бездомная и нуждаюсь в дополнительных деньгах.

Ридж: Почему ты все еще называешь себя бездомной? У тебя нет места, где бы ты могла остаться?

Я: Ну, я могла бы остаться у родителей, но это означает, что мне надо будет менять школу в год выпуска, и это оставит меня на двух семестрах позади. Также я могла бы остаться со своей соседкой, но я не знаю, насколько я хочу слышать, как они спят с моим парнем ночью, пока я пытаюсь уснуть.

Ридж: Ты умная.

Я: Да, думаю, это про меня.

Ридж: Ты можешь остаться здесь. Мы вроде бы ищем четвертого соседа. Если ты поможешь нам с песнями, ты можешь остаться здесь бесплатно, пока не встанешь на ноги.

Я прочитала текст дважды, медленно. Я трясу головой.

Ридж: Только до того, пока не найдешь свое собственное место.

Я: Нет, я даже не знаю тебя. Кроме того, твоя девушка из«Хутерс» уже ненавидит меня.

Ридж смеется над этим замечанием.

Ридж: Бриджитт не моя девушка. И она редко здесь бывает, так что тебе не нужно волноваться из-за нее.

Я: Это слишком странно.

Ридж: У тебя есть еще варианты? Я видел, что у тебя нет денег на такси. Пользуйся моей добротой.

Я: Я могу заплатить за такси. Я оставила сумку в моей квартире, и я не хочу возвращаться туда и забирать ее, поэтому у меня не было возможности заплатить водителю.

Ридж хмурится, когда читает мое сообщение.

Ридж: Если хочешь, я могу сходить с тобой, чтобы забрать сумку.

Я посмотрела на него.

- Ты уверен? – спросила я.

Он улыбнулся и пошёл к входной двери, увлекая меня за собой.

Ридж

На улице все еще идет дождь, и я знаю, что она одела сухую одежду после душа, так что когда мы спустились по лестнице на последнюю ступеньку, я взял свой телефон и написал ей.

Я: Жди здесь, чтобы ты опять не намокла. Я возьму сам.

Она прочитала смс, и потрясла головой. – Нет, я пойду с тобой.

Я не могу не оценить тот факт, что она не приняла то, что я глухой, как другие. Большинству людей становиться нелегко, им не понятно как со мной общаться. Большинство из них повышают голос и говорят медленно, как это делает Бриджитт. Предполагаю, что они думают, если говорить громче, то каким-то чудом я смогу их услышать. Однако, это ничего не меняет, но заставляет меня сдерживать смех, когда они говорят со мной, как будто с идиотом. Конечно, я знаю, что люди делают это не из-занеуважения. Это лучше просто игнорировать. Я так привык к этому, что не обращаю больше внимания.

Однако я не заметил реакцию Сидни … потому что ее не было. Как только она узнала, она просто приподнялась со стола и продолжила говорить со мной, несмотря на то, что я думал, что от разговоров она перейдет к сообщениям. И помогает то, что она быстро печатает.

Мы пересеклидвор, пока не достиглиоснования лестницы, ведущей к ее квартире. Я начал подниматься, и заметил, что она застыла на нижней ступеньке. Ее взгляд нервный и я чувствую себя от этого плохо, но я даже не понимаю, как трудно это для нее. Я знаю, что ей гораздо больнее, чем она делает вид. Узнать, что лучшая подруга и парень вас предали должно быть трудно, и не прошло даже дня, с тех пор, как она об этом узнала. Я спустился вниз по лестнице и, схватив ее за руку, успокаивающе улыбнулся ей. Я потянул ее за руку, она глубоко вздохнула и пошла следом за мной. Она похлопала меня по плечу, когда мы подошли к ее двери, и я обернулся.

-Можно я подожду здесь? – сказала она. –Я не хочу их видеть.

Я кивнул, радуясь, что мне легко читать по ее губам.

- Но корова хороша ты задница поэтому птица?-сказала она.

Или я думаю, что она так сказала. Я засмеялся, понимая, что прочитал ее губы совсем неправильно. Она повторила это снова, видя смятение на моем лице, но я все еще не понимаю ее. Я поднял мой телефон, чтобы она могла написать мне.

Сидни: Но как ты попросишь мою сумку у них?

Да уж. Немного далековато от этого.

Я: Я возьму твою сумку, Сидни. Жди здесь.

Она кивнула. Я вышел из диалога, потом подошел к входной двери и постучал. Минуту спустя, дверь никто не открыл, так что я постучал сильнее, полагая, что в первый раз я постучал достаточно тихо, чтобы меня смогли услышать. Дверной замок повернулся, и подруга Сидни появилась в дверях. Несколько секунд она изучала меня любопытным взглядом, потом посмотрела назад. Дверь открылась шире, и в дверях появился Хантер, подозрительно осматривая меня. Он что-то говорит, типа «Могу я вам помочь?», я поднял вверх сообщение, в котором было написано: «Я здесь за сумкой Сидни». Прочитав его, он покачал головой.

-Кто, черт возьми, ты такой? – сказал он, и по-видимому ему не нравится то, что я здесь от имени Сидни. Девушка уходит с порога, и он открывает дверь даже шире, затем складывает руки на груди и смотрит на меня. Я указываю на мои уши, и трясу головой, давая им знать, что не могу их услышать.

Он сделал паузу, затем засмеялся и ушел с проема. Я взглянул на Сидни, она стоит в верхней части лестницы и с нервным взглядом наблюдает за мной. Ее лицо побледнело, и я подмигнул ей, давая знать, что все хорошо. Хантер вернулся, пришлепнул лист бумаги к двери, и написал на нем. Он поднял бумагу вверх, чтобы я мог прочитать.

Ты трахаешь ее?

Господи, что за урод. Я указал на бумагу и ручку, и он отдал их мне. Я написал ответ и отдал обратно ему. Он смотрит на бумагу, и его челюсть заметно напрягается. Он скомкал кусок бумаги и выкинул на пол, и прежде чем я успел отреагировать, его кулак пошел на меня.

Я принял удар, зная, что должен был быть готов для этого. Появляется девушка, и я могу сказать, что она кричала, хотя не могу разобрать что именно, или на кого она вообще кричала. Я сделал шаг назад, и передо мной появляется Сидни, ворвавшаяся в квартиру. Мои глаза следили за ней, пока она бежала по коридору, и исчезла в комнате, возвращаясь уже с сумкой. Девушка встала перед ней, положила руки на плечи, но Сидни оттолкнула назад ее руки, сжала кулак и ударила девушку по лицу.

Хантер попытался встать перед Сидни, чтобы она не ушла, так что я схватил его за плечо. Когда он повернулся, я ударил его прямо в нос, и он попятился назад. Глаза Сидни расширились и она посмотрела на меня. Я схватил ее за руку и вытянул из этой квартиры на лестницу. К счастью, дождь наконец-то прекратился, так что мы рванули со всех ног к моей квартире. Пару раз я оглядывался, чтобы убедиться, что нас никто не преследует. Как только мы пробежали через двор и поднялись по лестнице, я распахнул двери и отошел, чтобы Сидни могла зайти. Я закрыл дверь за нами, и обхватил колени руками, чтобы отдышаться.

Какой же ублюдок. Не уверен, что Сидни нашла в нем, но тот факт, что она встречалась с ним, заставляет меня задуматься о ее вкусах.

Я посмотрел на нее, ожидая увидеть всю в слезах, но вместо этого, она смеется. Сидни сидит на полу, пытаясь отдышаться, истерически смеясь. Я не могу не улыбнуться, видя ее реакцию на все это. И факт того, что она ударила девушку, не колеблясь ни минуты? Я должен пожать ей руку, она жестче, чем я сначала думал.

Она смотрит на меня, вдыхая спокойно, затем говорит спасибо, поднимая вверх свою сумку. Она встает, и убирает мокрые волосы с лица, затем идет на кухню и открывает несколько шкафчиков, пока не находит кухонное полотенце. Смочив его под краном, она зовет меня к себе. Подойдя к ней, я прислоняюсь к столу.

Взяв меня за подбородок, она поворачивает мое лицо влево. Она прижимает полотенце к губе, и я вздрагиваю. Я не осознавал, что она болит, пока она не дотронулась до нее. Она потянула полотенце назад, и я вижу на нем кровь. Промыв полотенце под краном, она снова приложила его к моему рту. Я замечаю, что ее рука красная. Я беру ее руку и осматриваю. Она уже опухла.

Взяв полотенце из ее рук, я вытер оставшуюся кровь на лице, затем взял пакет и заполнил его льдом из морозильника. Я взял ее руку, и нажал льдом на нее, давая знать, что нужно подержать это здесь. Опершись на стол рядом с ней, я вытащил свой телефон и написал ей сообщение.

Я: Ты хорошо ее ударила. Твоя рука уже опухла.

Она печатает одной рукой, держа лед на другой руке, лежащей на барной стойке.

Сидни: Это могло случиться из-за того, что сегодня я уже не в первый раз ударила ее. Или же это потому, что ты не первый сегодня, кто ударил Хантера.

Я: Вау. Я впечатлен. Или напуган. Три удара твоя дневная норма?

Сидни: Три удара в день теперь моя необходимость.

Я засмеялся.

Она вздохнула и отложила телефон на стол, затем переложила лед со своей руки на мой рот.

- Твоя губа опухла, – сказала она.

Я сжал руками столешню позади себя. Мне становится еще больше неловко оттого, как комфортно она себя чувствует со всем этим. Мысли о Мэгги пронеслись в моей голове, и я не знаю, как она отнесется к такому сценарию развития событий, если прямо сейчас войдет в парадную дверь.

Мне нужно отвлечься.

Я: Хочешь праздничный торт?

Она улыбнулась и кивнула.

Я: Мне наверно не следует садиться за руль, так как ты сделала из меня бушующего алкоголика сегодня, но если ты не против погулять, «Park’sDiner» делают чертовски хорошие десерты, и это примерно в миле отсюда. Уверен, что дождь кончился.

- Тогда я переоденусь,–сказала она, указывая на свою одежду. Она взяла одежу из ее чемодана и отправилась в ванну. Я закрыл крышкой «Pine-Sol» и положил обратно в шкафчик.

Глава 5

Сидни

Во время еды мы много не разговаривали. Мы сидим в кабинке, прислонившись спиной к стене и вытянув ноги перед собой. Мы спокойно наблюдаем за ресторанной толпой, и я не могу перестать думать о том, какого ему не слышать все происходящее вокруг. Я, вероятно, слишком упряма, и для своего собственного блага мне стоило промолчать, но я должна спросить его о том, что у меня на уме.

Я: Каково это, быть глухим? Ты чувствуешь, что знаешь что-то секретное, неизвестное другим? Как будто ты всем помогаешь, потому что тот факт, что ты не можешь слышать, обостряет все другие чувства, и у тебя есть сверхчеловеческие силы, которые никто не может заметить, просто взглянув на тебя?

Он чуть не выплюнул свой напиток, пока читал мое сообщение. Он засмеялся, и я подумала, что это был единственный звук, произнесенный им, который я вообще от него услышала. Я знаю, что некоторые глухие люди все равно разговаривают, но я не слышала за весь вечер от него ни единого слова. Даже официантке. Он либо указывает в меню, либо записывает на бумажке.

Ридж: Я могу честно сказать, что никогда не думал об этом раньше. Мне, вроде бы, нравится, что ты так думаешь об этом. Честно говоря, я об этом не думаю вообще. Это нормально для меня. И мне не с чем сравнивать, потому что это все, что я когда-либо знал.

Я: Извини. Я веду себя как одна из тех людей, так? Я думаю, что просить тебя сравнить, как быть глухим и как не быть, как если бы ты попросил меня сравнить, какого это быть парнем, когда ты девушка.

Ридж: Не извиняйся. Мне нравится, что ты спрашиваешь об этом. Большинство людей относятся к этому странно, так что не спрашивают вообще. Я заметил, что из-за этого трудновато завести новых друзей, но это своего рода хорошо. У меня есть несколько настоящих друзей, так что я смотрю на это как на легкий способ отсеять всех мелких, невежественный придурков.

Я: Рада, что я не одна из них.

Ридж: Могу сказать тоже самое о твоем бывшем.

Я вздохнула. Ридж прав, но черт побери, если он испытывал жалось, зная, что я не могла видеть все дерьмо Хантера насквозь.

Я отложила телефон и доела последний кусочек торта.

- Спасибо, – сказала я, кладя вилку на стол. Честно, я забыла на какое-то время, что сегодня мое день рождение, пока Ридж не позвал меня поесть торта.

Он пожал плечами, будто это был пустяк, но для меня это имело большое значение. Не могу поверить, что после сегодняшнего дня, у меня хорошее настроение. Это благодаря Риджу, потому что если бы не он, я не знаю, где бы я сейчас была, и в каком состоянии.

Он глотнул содовой, и сел прямо. Он кивает в сторону входа, и я соглашаюсь, что пора идти домой.

Действие алкоголя закончилось, и когда мы идем домой в темноте, я чувствую, как к сердцу опять подступает душевная боль. Я думаю, Ридж увидел выражение моего лица, потому что он кладет руки мне на плечи и немного приобнимает меня. Затем, он убирает руки и достает телефон.

Ридж: Чего бы это ни стоило, он не заслуживает тебя.

Я: Я знаю. Но мне до сих пор причиняет боль то, что я когда-то думала, что он заслуживает. И честно говоря, мне больше обидно за Тори, чем за то, что случилось с Хантером. Пока я просто злюсь на Хантера.

Ридж: Ага. Я даже не знаю этого парня, но даже я был зол на него. Не могу представить, как ты себя чувствуешь сейчас. Я удивлен, что ты еще не отомстила.

Я: Не слишком в этом разбираюсь, но очень хочу. Потому что это все, что я сейчас чувствую.

Ридж остановился и посмотрел на меня. Он нахмурил брови и на его лице появилась злая ухмылка. Это заставляет меня засмеяться, потому что по его улыбке я могу сказать, что он что-то задумал.

-Хорошо, - говорю я, кивая головой, даже не зная, что он задумал. – До тех пор, пока нас не засадят в тюрьму.

Ридж: Ты случайно не знаешь, оставляет ли он свою машину открытой?

• • •

- Рыба? – спросила я, сморщив нос в отвращении. Мы остановились в местном продуктовом магазине рядом, расположенном рядом с его домом, и он купил огромную чешуйчатую рыбу. Я предполагаю, что это должно быть частью его большого плана, но может, он просто голоден.

Ридж: Нам нужен скотч.

Я последовала за ним в другой отдел, где он взял большой рулон клейкой ленты. Свежая рыба и клейкая лента. Я до сих пор не уверенна, что знаю его план, но мне нравится, как все это начинается.

• • •

Когда мы подошли к дому, я указала на машину Хантера. Я быстро бегу в квартиру, чтобы взять запасные ключи из сумки, где они до сих пор лежат, в то время как Ридж обертывает рыбу скотчем. Я спустилась вниз и дала ему ключи.

Я: Что конкретно мы собираемся делать с рыбой?

Ридж: Смотри и учись, Сидни.

Мы дошли до машины Хантера и Ридж открыл дверь со стороны пассажира. Он попросил меня оторвать несколько кусков скотча, в то время пока он пробирался под пассажирское сидение. Я пристально смотрю – на случай, если вдруг понадобится в будущем – и он прижимает ее к нижней части сиденья. Я дала ему несколько кусков скотча, пытаясь сдержать смех, в то время как он приклеивает рыбу скотчем. После того, как он убедился, что она не отклеится, он выскользнул из автомобиля и закрыл его, невинно поглядывая вокруг. Я прикрываю рот рукой, пытаясь сдержать смех.

Он настолько спокойный и сдержанный, каким только может быть.

Мы, как ни в чем не бывало, идем прочь от машины, и когда доходим до лестницы, начинаем смеяться.

Ридж: Его машина будет вонять как смерть, в течение 24-х часов. Он никогда не найдет это.

Я: Не думала, что ты бываешь таким злым. Если бы я не знала тебя, я подумала бы, что ты делал это раньше.

Он смеется, пока мы идем обратно. Мы снимаем нашу обувь возле дверей, и он бросает скотч на стойку. Я пошла в ванну. Прежде, чем выйти, я убедилась, что дверь в его спальню заперта. Весь сет в гостиной был выключен, за исключением лампы за диваном. Я легла на диван и проверила телефон, прежде чем выключить звук.

Ридж: Спокойной ночи. Прости, что твое День Рождение провалилось.

Я: Благодаря тебе, оно прошло лучше, чем могло бы.

Я положила телефон под подушку и накрылась. Я закрыла глаза, и моя улыбка сразу исчезает, когда вверх берет тишина. Я чувствую, что слезы на подходе, так что я накрыла голову одеялом и приготовилась к долгой ночи душевной боли. Передышка с Риджом была хорошей, но сейчас, у меня нет ничего, что отвлекло бы меня от того, что сегодня – худший день в моей жизни. Я не могу понять, как Тори могла так поступить со мной. Мы были лучшими подругами почти 3 года. Я рассказывала ей все. Я доверяла ей все. Я рассказывала ей такие вещи, какие даже не думала рассказывать Хантеру. Почему она рискнула нашей дружбой ради секса?

Я никогда не испытывала такой боли.

Я натянула одеяло на глаза и начала рыдать.

С днем Рождения меня.

• • •

Я натянула подушку на голову, но это не заглушило звук гравия, хрустящего от обуви. Почему кто-то ходит так шумно? И почему я вообще это слышу?

Стоп. Где я?

Неужели все вчера было реальным?

Я с неохотой открываю глаза и встречаюсь с солнечным светом, поэтому я еще плотнее натянула подушку на голову, и дала себе минуту, чтобы настроиться. Звук, кажется, стал громче, и я убрала подушку с лица, и осмотрелась с одним открытым глазом. Первое, что я увидела – чужая кухня.

Ох, да. Точно. Я на диване Риджа, и 22 года – ужасный возраст.

Я подняла подушку с головы, и простонала снова зажмурив глаза.

- Кто ты, и почему ты спишь на моем диване?

Я вскочила, резко открыв глаза, услышав глубокий голос в шаге от меня. Два глаза уставились на меня сверху вниз. Я откинула голову назад, чтобы оставить больше пространства между мной и парой любопытных глаз, и чтобы лучше рассмотреть, кому они принадлежат.

Это парень. Парень, которого я никогда раньше не видела. Он сидит на полу напротив дивана, с чашкой в руке. Он окунает ложку в миску и запихивает ее в рот, раздается громкий хруст. Думаю, что он ест не гравий.

- Ты новая соседка? – сказал он с набитым ртом.

Я потрясла головой. – Нет, - пробормотала я. – Я друг Риджа.

Он наклонил голову и посмотрел на меня серьезным взглядом.

– У Риджа есть только один друг, – говорит парень. – Я. Он пихает в рот еще одну ложку каши и нарушает мое личное пространство.

Я вцепилась руками в диван, чтобы он не увидел этого на моем лице. – Ревнуешь? – спросила я.

Парень продолжил пялиться на меня. – Какая у него фамилия?

- У кого?

- Твоего очень хорошего друга Риджа, – говорит он задиристо.

Я закатываю глаза, и откидываю голову на спинку дивана. Я не знаю, кто, черт возьми, этот парень, но мне действительно все равно, чей еще Ридж друг. – Я не знаю фамилии Риджа. Я не знаю его второе имя. Единственное, что я знаю о нем, так это то, что у него хороший правый хук. И я сплю на твоем диване, потому что мой парень, с которым мы встречались два года, решил, что будет весело трахать мою соседку, и я действительно не хочу зависать рядом и смотреть.

Он кивнул, затем проглотил еду. –Лаусон. И у него нет отчества.

Если это утро может стать еще хуже, то как раз в это время в проеме появилась Бриджитт и направилась на кухню.

Парень на полу берет еще одну ложку каши, и наконец-то перестает смотреть на меня , переключая свое внимание на Бриджитт. – Доброе утро, Бриджитт, - сказал он нечетко, с саркастическим тоном голоса. - Хорошо спала?

Она взглянула на него и закатила глаза. – Пошел ты, Уоррен, – ответила она резко.

Он обращает свой озорной взгляд обратно на меня. – Это Бриджитт, - шепчет он. Она притворяется, что ненавидит меня днем, но ночью она меня любит.

Я засмеялась, не веря тому, что Бриджитт способна любить кого-либо.

- Дерьмо! - кричит она, цепляясь за барную стойку, чтобы не упасть. – Господи Боже! - она пинает один из моих чемоданов, которые по-прежнему лежат на полу рядом с баром. – Скажи своей маленькой подруге, если она остается здесь, ей нужно убрать свое дерьмо в свою комнату!

Уоррен делает такое лицо, как будто ему страшно за меня, затем поворачивается к Бриджитт. – Я что, твоя сучка? Скажи ей сама.

Бриджитт указывает на чемодан, о который споткнулась. – УБЕРИ … СВОЕ … ДЕРЬМО … С … КУХНИ! – сказала она, быстро возвращаясь в свою спальню.

Уоррен медленно поворачивает свое лицо ко мне и смеется. – Почему она думает, что ты глухая?

Я вздохнула. – Понятия не имею. Она пришла к этому выводу прошлой ночью, и я не стала поправлять ее.

Он снова засмеялся, намного громче. – Ох, это классика. – Сказал он. –У тебя есть животные?

Я потрясла головой.

- Ты против порно?

Я не знаю, как мы только что начали играть в "20 вопросов", но я, так или иначе, отвечаю ему. – Не возражаю против порно, но не хотела бы засветиться в одном из них.

Он кивает, немного дольше обдумывая мой ответ. – У тебя есть раздражающие друзья?

Я трясу головой. – Моя лучшая подруга - предавшая меня шлюха, и я уже с ней не разговариваю.

- Как часто ты привыкла принимать душ?

Я засмеялась. – Один раз в день, время от времени пропуская один день. Не более 15 минут.

- Ты готовишь?

- Только когда голодна.

- Ты убираешь после себя?

- Возможно, лучше, чем ты, – сказала я, принимая во внимание тот факт, что он использовал свою футболку вместо салфетки, как минимум 3 раза за все время нашего разговора.

- Ты слушаешь диско?

- Лучше бы я съела колючей проволоки.

- Тогда, хорошо, - сказал он. – Думаю, ты можешь остаться.

Я вытянула ноги вперед, и села скрестив их. – Не знала, что была на интервью.

Он взглянул на меня, затем на чемоданы. – Очевидно, тебе нужно место, чтобы остаться, а у нас есть свободная комната. Если ты не заедешь туда, то сюда в следующем месяце переедет сестра Бриджитт, а это последнее, что нам с Риджем нужно.

- Я не могу здесь остаться.

- Почему нет? Ты в любом случае проведешь целый день в поисках квартиры. Что не так с этой? Тебе даже не придется далеко ходить, чтобы перебраться сюда.

Я хочу сказать, что проблема в Ридже. Он был милым, но думаю, в этом-то и есть проблема. Я одинока менее двадцати четырех часов, и мне не нравится тот факт, что хотя мне и должны были сниться кошмары о Тори с Хантером всю ночь, у меня был немного тревожный сон с участием чрезвычайно гостеприимного Риджа.

Я не сказала Уоррену, что из-за Риджа я не могу здесь остаться. Отчасти оттого, что Уоррен начнет задавать много вопросов, и отчасти оттого, что Ридж только что вошел на кухню и смотрит на нас.

Уоррен подмигивает мне, потом встает и идет к раковине с миской в руках. Он смотрит на Риджа. – Ты уже знаком с нашей новой соседкой? – спросил Уоррен.

Ридж что-то пишет ему. Уоррен качает головой и отвечает. Я сижу на диване и наблюдаю за бесшумным разговором, слегка в страхе, что Уоррен знает язык жестов. Мне интересно, выучил ли он его для блага Риджа. Может они братья? Уоррен смеется, а Ридж смотрит на меня, перед тем как уйти обратно в спальню.

- Что он сказал? – спросила я, внезапно встревожившись, что Ридж не хочет, чтобы я осталась здесь.

Уоррен пожимает плечами и идет к себе в спальню. – Именно то, что я и думал. Он заходит в свою комнату, затем возвращается со связкой ключей в руке. – Он сказал, что вы двое уже все уладили. Уоррен надевает обувь перед дверью. – Теперь я иду на работу. Это твоя комната, можешь положить туда свои вещи. Если захочешь, сдвинь все вещи Брэннана в угол, – он открывает дверь, делает шаг, затем оборачивается.

– Ох. Как тебя зовут?

- Сидни.

- Ну, Сидни. Добро пожаловать в самое странное место, в котором ты когда-либо жила. – Он закрыл за собой дверь.

Не уверена, что мне комфортно здесь, но какой еще у меня есть выбор? Я вынула телефон из-под подушки и начала печатать Риджу, потому что я не помню, чтобы вчера вечером мы закрыли с ним тему, касающуюся моих условий проживания. До того, как я закончила набирать сообщение, он прислал мне свое первым.

Ридж: Тебя все устраивает?

Я: А тебя?

Ридж: Я первый спросил тебя.

Ридж: Тогда, полагаю, это означает что мы теперь соседи.

Я: Если мы теперь соседи, можешь сделать мне одно одолжение?

Ридж: Какое?

Я: Если я начну с кем-нибудь встречаться, не будь как Тори, не спи с моим парнем, хорошо?

Ридж: Ничего не могу обещать.

Через несколько секунд он выходит из спальни и идет прямо к моим сумкам. Он поднял их и понес их в другую спальню. Он открывает дверь, и кивает головой в сторону двери, указывая, что я должна идти с ним. Я встала, и пошла за ним в спальню. Он положил чемоданы на кровать, затем вытащил свой телефон.

Ридж: У Брэннана до сих пор здесь много вещей. Я положу их в коробку и перетащу в угол, пока он их не заберет. Еще, возможно, ты захочешь поменять постельное белье.

Он указывает мне взглядом на состояние простыней и я заливаюсь смехом. Затем он указывает на ванну.

Ридж: У нас одна ванная на всех. Просто заблокируй главную дверь в коридоре и обе двери спальни, когда ты там. Очевидно, что я не буду знать, когда ты будешь в душе, так что если не хочешь столкнуться там со мной, убедись, что все закрыла.

Он идет к ванной, и щелкает выключателем света, висящем на внешней стороне двери, затем обращает внимание на телефон.

Ридж: Я добавил переключатели снаружи, потому что это простой способ привлечь мое внимание, так как я не услышу стука. Просто переключи, если тебе надо зайти в ванну, так я буду знать. Вся квартира настроена таким образом. Также есть переключатель за дверью моей спальни, просто включи и выключи свет, если буду нужен тебе. Но обычно у меня всегда с собой телефон, так что можешь написать мне.

Он показывает где лежат чистые простыни, затем убирает все с комода, в то время, пока я кладу простыни на кровать.

- Мне нужна мебель?

Ридж качает головой.

Ридж: Он переезжает отсюда. Можешь использовать все, что здесь есть.

Я кивнула, принимая спальню, которая неожиданно стала моим новым домом. Я улыбнулась Риджу, давая ему понять, что ценю его помощь. – Спасибо.

Он улыбнулся мне в ответ.

Ридж: Если тебе что-то понадобится, то несколько часов я буду работать в своей комнате. Потом мне надо будет в магазин. Можешь пойти со мной, если тебе нужны вещи для квартиры.

Он пятится из спальни, салютируя мне. Присев, на край кровати, я посылаю ему обратный салют и он закрывает дверь. Я рухнула на кровать и вздохнула с облегчением.

Теперь, когда мне есть где жить, осталось только найти работу. И, может быть, машину, так как Тори и я делили её машину. Затем, возможно, я позвоню родителям и скажу, что переехала.

Или нет. Пару недель поживу так, чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

Ридж: И да, кстати, это не я написал то, что у тебя написано на лбу.

Что?

Я повернулась к комоду и посмотрела в зеркало, в первый раз за сегодня. На лбу, черными чернилами написано: "Кто-то написал на твоем лбу".

Ридж

Я: Доброе утро. Как продвигается диссертация?

Мэгги: Хочешь, чтобы я все приукрасила или ответить честно?

Я: Валяй.

Мэгги: Мне плохо, Ридж. Ненавижу это. Я работаю над этим часами ежедневно, и я просто хочу взять биту и пройтись по всем компьютерным офисам. Если бы эта диссертация была ребенком, я отдала бы ее на усыновление, не думая дважды. Если бы эта диссертация была милым, пушистым щенком, я бы оставила его на середине оживленной трассы и уехала.

Я: Тогда тебе пришлось бы вернуться, забрать его и играть с ним всю ночь.

Мэгги: Я серьезно, Ридж. Думаю, я схожу с ума.

Я: Ну, ты уже знаешь, что я об этом думаю.

Мэгги: Ага, я знаю, что ты думаешь. Давай не будем об этом сейчас.

Я: Ты та, кто хотел излить всю душу. Тебе не нужен весь этот стресс.

Мэгги: Стоп.

Я: Я не могу, Мэгги. Ты знаешь мое мнение, и я не буду держать его при себе, мы оба знаем, что я прав.

Мэгги: Вот именно поэтому я никогда не ныла тебе об этом, потому что это всегда сводится к одной вещи. Прошу тебя, хватит. Пожалуйста, Ридж. Стоп.

Я: Хорошо.

Я: Мне жаль. . . .

Я: Сейчас должно прийти сообщение, в котором написано «Все хорошо, Ридж. Я люблю тебя». . . .

Я: Хэээй?

Я: Не делай этого, Мэгги.

Я: Дай же девушке минуту, чтобы сходить в туалет! Я не злюсь. Просто не хочу больше об этом говорить. Как у тебя дела?

Я: Ну и ну. Хорошо. У нас новый сосед.

Мэгги: Я думала она въедет в следующем месяце.

Я: Нет, это не сестра Бриджитт. Это Сидни. Та, про которую я рассказывал несколько дней назад. После того, как я рассказал ей о её парне, ей оказалось некуда идти. Уоррен и я позволили ей остаться, пока она не найдет собственное жилье. Она тебе понравится.

Мэгги: Полагаю, она поверила тебе о ее парне?

Я: Ага. Сначала, она была очень зла, что не рассказал раньше, но у нее было пару дней, чтобы остыть, так что думаю, она пережила это. Так во сколько ты приедешь в пятницу?

Мэгги: Не уверена. Я бы сказала, что это зависит от моей диссертации, но больше никогда не упомяну тебе о ней. Полагаю, когда приеду, тогда приеду.

Я: Ну, тогда, полагаю, увижу тебя, когда увижу. Люблю тебя. Дай знать, когда выедешь.

Мэгги: И я тебя люблю. И я знаю, что ты просто беспокоишься. Я не жду, что ты согласишься с моим выбором, но я хочу, чтобы ты понял его.

Я: Я понимаю, детка. Понимаю. Я тебя люблю.

Мэгги: Я тоже тебя люблю.

Я падаю на кровать, сильно ударяясь головой о ее спинку и раздраженно потираю лицо руками, вверх и вниз. Конечно я понимаю ее решение, но я никогда не буду считать это хорошим выбором. Она так упряма, что я серьезно не знаю, как достучаться до нее.

Я встал, положил телефон в задний карман и направился к двери моей спальни. Приоткрыв ее, я учуял запах, и я уверен, что именно так и пахнет рай.

Бекон.

Уоррен смотрит на меня из-за стола, указывая на свою тарелку полную пищи. – Она хозяйничает. – пишет он.

– Хотя яйца отстой. Но я их ем только потому, что не хочу жаловаться, иначе она вообще не будет больше готовить. Все остальное просто отлично. Он описывает мне все без вербализации. Обычно, Уоррен из уважения ко всем присутствующим проговаривает все, что пишет мне. Когда же он не делает этого, я знаю, что он хочет, чтобы наш разговор остался между нами.

Как тишина прямо сейчас, пока Сидни на кухне.

- Она даже спросила, какое кофе мы любим, - показывает он жестом.

Я посмотрел на кухню. Сидни улыбнулась, и я улыбнулся в ответ. Я в шоке, видя ее в хорошем настроении. После того, как мы вернулись с маленькой походки в магазин несколько дней назад, она проводила большую часть времени в своей комнате. Вчера, Уоррен пошел спросить ее, будет ли она ужинать, и он сказал, что она плакала на кровати, и оставил ее одну. Я хотел зайти и проверить ее, но я не смог бы поднять ей настроение. Все, что она может сделать – это ждать, пока пройдет какое-то время, так что я рад, что она хотя бы не в своей кровати сегодня.

- Не смотри прямо сейчас, Ридж. Но ты заметил, в чем она одета? Ты видел это платье? - Он кусает костяшки пальцев на своем кулаке и морщится, будто просто смотреть на нее доставляет ему физическую боль.

Я ккчаю головой и сажусь напротив его. – Посмотрю позже.

Онулыбается. – Я так рад, что ее парень изменил ей. Иначе, на завтрак я бы ел зубную пасту.

Я засмеялся. – Тебе не пришлось бы чистить зубы.

- Это было лучшее принятое нами решение, – сказал он. – Может потом, мы сможем уговорить ее пропылесосить в этом платье, а мы будем сидеть на диване и наблюдать.

Уоррен засмеялся над своей шуткой, но я даже не улыбнулся. Не думаю, что он понял, что он написал и произнес в слух последнее предложение. Перед тем, как я успел сказать ему об этом, мимо моей головы пролетело печенье и попало ему в лицо. Он отпрыгивает и в шоке смотрит на Сидни. Она идет к столу с «Не связывайтесь со мной» лицом. Протягивает мне тарелку с едой, затем ставит тарелку для себя и садится.

- Я сказал это вслух, да? – спросил Уоррен. Я кивнул. Он посмотрел на Сидни, она по-прежнему испепеляет его взглядом. – Я хотя бы сделал тебе комплимент, – сказал он, пожимая плечами.

Она засмеялась и кивнула одновременно, будто он сейчас хорошо подметил. Она берет свой телефон и начинает печатать. Она быстро взглянула на меня, совсем чуть-чуть, покачав головой, когда мой телефон завибрировал. Она что-то написала мне, и явно не хочет, чтобы об этом узнали все. Я тихонько проскользнул рукой в карман, и прочитал сообщение под столом.

Сидни: Не ешь яйца.

Я посмотрел на нее и нахмурил брови, гадая, что же нет так с этими яйцами. Она привычно отправила еще одно сообщение, одновременно разговаривая с Уорреном.

Сидни: Я добавила туда средство для мытья посуды и детскую пудру. Это научит его, не писать больше на моем лбу.

Я: WTF? Когда ты собираешься сказать ему?

Сидни: Я не собираюсь.

Уоррен: О чем вы с Сидни болтаете?

Я поднял голову, Уоррен держит свой телефон, уставившись на меня. Он берет свою вилку, и, вздохнув, берет еще один кусок яичницы. Это заставляет меня засмеяться. Он протянулся через весь стол, и выхватил мой телефон из моих рук, затем начал прокручивать сообщения. Я попытался взять его обратно, но он отгородился от меня рукой. Он замер на пару секунд, пока читал сообщения, затем быстро выплюнул все на тарелку. Он вернул мне телефон и взял свой бокал. Он выпивает напиток, кладет бокал обратно на стол, затем отталкивает свой стул и встает.

– Зря ты так, маленькая девочка, – сказал он. – Это война! - сказал он, указывая на Сидни.

Сидни посмотрела на него с ухмылкой и вызывающим взглядом в глазах. После того, как Уоррен скрывается в своей спальне, её уверенная ухмылка пропадает и она смотрит на меня с широко раскрытыми глазами.

Сидни: Помоги мне! Мне нужны идеи. Я в этом ноль!

Я: Да уж, точно. Средство для мытья посуды и детская присыпка? Тебе нужна серьезная помощь. Тебе повезло, что мастер на твоей стороне.

Она улыбнулась и продолжила есть свой завтрак.

Я еще не успел съесть первый кусок, как Бриджитт вышла из своей комнаты, улыбаясь. Она идет прямо на кухню и накладывает себе еду на тарелку. Уоррен вернулся из своей комнаты и сел за стол.

- Я ушел для драматического эффекта. – Сказал он. – Я еще не закончил есть.

Бриджитт села, взяла кусочек бекона, затем посмотрела на Сидни. – ТЫ … СДЕЛАЛА … ЭТО?- спросила она, указывая на еду. Я удивился тому, что она разговаривает с Сидни так же, как разговаривает со мной, если б она была глухой.

Я посмотрел на Сидни, которая кивает в ответ Бриджитт. Затем я снова посмотрел на Бриджитт. Она сказала СПАСИБО, откусила кусок яичницы, и быстро выплюнула все обратно на тарелку.

Закашлявшись, она бросается к воде, после чего встает из-за стола, смотря на Сидни. – Я … НЕ … МОГУ … ЕСТЬ … ЭТО … ДЕРЬМО! –она идет на кухню, бросает еду в мусор и направляется в свою комнату.

После того, как дверь в ее комнату закрылась, мы все взорвались смехом. Когда смех утих, я повернулся к Уоррену. – Почему Бриджитт думает, что Сидни глухая?

Уоррен засмеялся. – Мы не знаем, - сказал он. – Но мы пока не видим необходимсоти исправлять ее.

Снаружи я засмеялся, но внутри совершенно запутался. Я не знаю, когда Уоррен начал говорить о себе и Сидни как мы, но не уверен, что мне это нравится.

• • •

Свет в моей спальне выключился и включился, так что я закрыл свой ноутбук и пошел к двери открыл ее. В проеме стояла Сидни держа ноутбук. Она протянула мне кусок бумаги.

Я уже закончила с домашней работой на всю оставшуюся неделю. Я даже убралась во всей квартире, ну, исключая конечно комнату Бриджитт. Уоррен не дает мне посмотреть телевизор, потому что сегодня не моя ночь, чтобы это не значило. Так что надеюсь, я могу потусить с тобой немного? Мне нужно отвлечься от мыслей, иначе я начну опять думать о Хантере, затем я начну себя жалеть, затем я захочу Pin-Sole, а я действительно не хочу никакой Pine-Sol, потому что не хочу быть бушующим алкоголиком как ты.

Я улыбнулся и сделал шаг назад, приглашая ее в комнату. Она осмотрелась вокруг. Единственное место, где она могла присесть, была моя кровать, так что я указал на нее, затем сел и положил ноутбук на колени. Она села на другой стороне и сделала тоже самое.

- Спасибо, – сказала она с улыбкой. Она открыла свой ноутбук и посмотрела на экран.

Я старался не следовать совету Уоррена о ее платье сегодня утром, но было трудно не посмотреть на нее, особенно, когда он так откровенно указал на него.

Я не уверен, что именно происходит между ним и Бриджитт, но это ставит меня в затруднительное положение, потому что он и Сидни, похоже, хорошо поладили.

И это действительно сбивает меня с толку. Я не смотрю на нее в этом смысле, так что я не понимаю, почему сижу тут, думая об этом. И если б она стояла рядом с Мэгги, у меня бы не возникло сомнений, что внешне Мэгги мой типаж. Мэгги маленькая, с темными глазами и прямыми черными волосами. Сидни полная противоположность. Она выше, чем Мэгги – среднего роста – но линии ее тела сильнее выражены и пышнее, чем у Мэгги. Платья на Сидни, определенно, хорошо сидят, поэтому Уоррену она и нравится. По крайней мере, она переоделась в шорты, прежде чем прийти ко мне в спальню. Это немного помогло. Топ, как обычно, немного большеват для нее и свисает с ее плеч, это наводит на мысли о том, что она взяла много футболок Хантера, когда собирала сумки.

Волосы Мэгги всегда прямые, но что творится на голове Сидни, понять трудно. Это как изменения в погоде, но это не обязательно плохо. В первый раз, когда я увидел ее на ее балконе, я подумал, что у нее каштановые волосы, но выяснилось, что ее волосы были просто мокрые. После часа игры на гитаре, я посмотрел на нее, когда она возвращалась в квартиру с полностью сухими волосами, ее блондинистые волны спадали с плеч. Сегодня они кудрявые и связаны в запутанный узел на голове.

Сидни: Хватит на меня пялиться.

Дерьмо.

Я засмеялся и попытался скрыть все, что черт возьми, творилось у меня на душе.

Я: Ты выглядишь грустной.

В первую ночь, когда она тут появилась, она казалась счастливее, чем сейчас. Может, просто требуется время, что бы отпустить это.

Сидни: Может мы можем как-то общаться через компьютере? Так будет намного легче для меня.

Я: Конечно. Какая у тебя фамилия? Я добавлю тебя в друзья на фэйсбуке.

Сидни: Блэйк.

Я открыл свой ноутбук и начал искать ее имя. Когда я нашел ее профиль, я отправил запрос. Она приняла его почти сразу же, затем набрала сообщение.

Сидни: Привет, Ридж Лаусон.

Я: Привет, Сидни Блэйк. Лучше?

Она кивнула.

Сидни: Ты программист?

Я: Просматриваешь мой профиль? И да. Я работаю на дому. Закончил два года назад со степенью вычислительной техники.

Сидни: Сколько тебе лет?

Я: 24.

Сидни: Пожалуйста, скажи что 24 намного лучше, чем 22.

Я: 22-й год будет хорошим для тебя. Может и не на этой неделе, и не на следующей, но станет лучше.

Она вздохнула и положила руку позади шеи, потерла ее, и начала печатать.

Сидни: Я скучаю по нему. Это глупо? Я скучаю по Тори. Я все еще хочу видеть их страдания, но я скучаю по тому, что у нас было. Это причиняет боль. Когда это произошло в первый раз, я думала, что мне будет лучше без него, но сейчас я просто чувствую себя потерянной.

Я не хочу дерзить в моем ответе, но в то же время, я не девчонка, поэтому я не собираюсь говорить ей о том, что то, как она себя чувствует нормально. Потому что для меня, это не нормально.

Я: Ты скучаешь только об идее его существования. Ты не была с ним счастлива перед тем, как узнала правду. Ты была с ним лишь потому, что это было комфортно. Ты просто скучаешь по отношениям, но ты не скучаешь по Хантеру.

Она посмотрела на меня и склонила свою голову, щуря глаза в моем направлении несколько секунд, прежде чем опять уставиться на экран.

Сидни: Как ты можешь говорить, что я не была счастлива с ним? Я была. До того, как я узнала, что он вытворяет, я действительно думала, что он единственный.

Я: Нет, ты не думала. Ты хотела, чтобы он был им, но это не то, что ты реально чувствовала.

Сидни: Ты вроде как ведешь себя как придурок сейчас, ты знаешь об этом?

Я отложил свой ноутбук, слез с кровати и пошел к полке. Я схватил блокнот и ручку, подошел к кровати и сел рядом с ней. Я открыл его на страничке с ее первыми словами отправленными мне.

"Прочитай это", написал я сверху страницы, и отдал блокнот ей в руки.

Она смотрит вниз на текст, затем берет ручку.

Мне не нужно их читать, написала она.

Я написала их.

Я подвинулся ближе к ней, положил блокнот на колени и подчеркнул несколько строчек в припеве. Я опять указал на них.

"Прочитай их так, будто их писала не ты".

Она посмотрела вниз на слова и прочитала припев.

Ты не знаешь меня так, как думаешь Ты наливаешь мне один, когда я действительно хочу два Ох, ты живешь во лжи. Живешь во лжи. Ты думаешь, что мы в порядке, но мы действительно не в порядке Ты бы мог исправить вещи, но ты упустил свою возможность Ты живешь во лжи Живешь во лжи

Когда я увидел, что она прочитала, я взял ручку и написал:

Эти слова исходят из тебя, Сидни, ты можешь говорить себе, что была счастлива с ним, но прочитай слова, которые ты написала. Вернись к тому, как ты себя чувствовала, когда писала их.

Я обвел несколько линий, затем прочитал ее слова вместе с ней.

С правым поворотом, шины начинают гореть Я вижу улыбку, которую не видела уже давно Давно Ты ставишь ногу на землю Твой мир начинает исчезать, не могу вспомнить, кем ты Кем ты был.

Я посмотрел на нее, она все еще смотрит на бумагу. Одинокая слеза бежит по ее щеке, и она быстро смахивает ее с лица.

Она берет ручку и начинает писать.

"Это просто слова, Ридж".

Я повторил:

Это твои слова, Сидни. Слова, которые идут из тебя. Ты говоришь, что чувствуешь себя потерянной без него, но ты чувствовала себя потерянной даже когда была с ним. Читай остаток.

Она глубоко вздохнула, затем вновь посмотрела вниз на бумагу.

Я кричу, притормози, мы почти истратили свое время Дорога становится грубой, у нас было достаточно времени Хватит Ты смотришь на меня, взяв курс на дерево Я открываю дверь, не могу вынести еще больше Еще больше Затем я говорю, Ты не знаешь меня так, как думаешь Ты наливаешь мне один, когда я действительно хочу два Ох, ты живешь во лжи. Живешь во лжи. Ты думаешь, что мы в порядке, но мы действительно не в порядке Ты бы мог исправить вещи, но ты упустил свою возможность Ты живешь во лжи Живешь во лжи.

Глава 6

Сидни

Я уставилась в блокнот.

Он прав? Я написала так, потому что я действительно так чувствую?

Я об этом не задумывалась, когда писала слова, потому что никто бы их не прочитал, так что не важно, что стоит за этими словами. Но сейчас, когда я думаю об этом, может быть факт того, что я не думала об этом, доказывает то, что это является отражением моих чувств. Мне труднее писать слова, когда ты должен прятать за ними чувства. О словах много думаешь, когда они не настоящие.

Ох, вау. Ридж абсолютно прав. Я написала эти слова неделю назад, еще до того, как узнала о Тори и Хантере.

Я оттолкнулась от спинки кровати и открыла свой ноутбук.

Я: Хорошо, ты выиграл.

Ридж: Это не соревнование. Просто пытаюсь сказать тебе, что расставание это то, что тебе нужно. Я не знаю тебя слишком хорошо, но основываясь на словах, которые ты написала, предполагаю, что ты жаждала шанса побыть одной.

Я: Ты утверждаешь, что не знаешь меня хорошо, но, кажется, ты знаешь меня лучше, чем я.

Ридж: Я только знаю то, что ты сказала мне в этих словах. Говоря об этом, ты не против пробежаться по ним? Я собирался наложить на них музыку, чтобы отправить Бреннану, и мне понадобятся твои уши. Смешно.

Я засмеялась и толкнула его локтем.

Я: Конечно, что мне нужно делать?

Он встал и взял гитару, затем кивнул головой на балкон. Я не хочу идти на этот балкон. Мне плевать, готова ли я бросить Хантера, но уверена, что не готова бросить Тори. И находиться там будет просто путаницей.

Я сморщила нос и потрясла головой. Он взглянул через двор в мою квартиру, затем сжал губы и медленно кивнул, давая мне знать, что он понимает. Он подошёл к кровати и сел рядом со мной.

Ридж: Я хочу, чтобы ты пела, пока я играю. Я буду наблюдать, дабы убедиться, что мы находимся на нужной странице, что и ноты.

Я: Нет. Я не буду перед тобой петь.

Он надулся и закатил глаза.

Ридж: Ты боишься, что я посмеюсь над тобой? Я не могу СЛЫШАТЬ ТЕБЯ, СИДНИ!

Он одарил меня своей раздражающей улыбкой.

Я: Заткнись. Я согласна.

Он положил телефон и начал играть песню. Когда должны были начаться слова, он посмотрел на меня, и я замерла. Не потому что я нервничаю. Я замерла, потому что опять происходит та вещь, когда я задерживаю дыхание, потому что смотреть, как он играет . . . он невероятен.

Он не пропустил удар, когда я пропустила свое интро. Он просто начинает играть с самого начала. Я стряхнула свой жалкий страх и начала петь слова. Я бы никогда не стала петь перед кем-либо один-на-один как сейчас, но помогает то, что он не слышит меня. Он уставился на меня, что немного нервирует.

Он останавливается после каждой строфы и делает пометки на странице. Я подсмотрела, что он там пишет.

Он пишет музыкальные ноты на чистом листе вместе со словами. Он указывает на одну из линий, затем хватает телефон.

Ридж: Как ты поешь эту строчку?

Я: Б.

Ридж: Думаешь, будет лучше звучать, если ты возьмешь немного выше?

Я: Не знаю, думаю, мы можем попробовать.

Он заново играет вторую часть песни, и я последовала его совету и взяла выше. Удивительно, но он прав. Звучит лучше.

–Откуда ты знаешь это? – спросила я.

Он вздохнул.

Ридж: Я просто знаю.

Я: Но как? Если ты не можешь слышать, как ты можешь знать, как будет звучать лучше и как не будет?

Ридж: Мне не нужно это слышать. Я чувствую это.

Я качаю головой,не понимая его. Я могу понять, как он научился играть на гитаре сам. С хорошей практикой и хорошим учителем,и не переставая учиться, вполне возможно научиться играть так как он. Но это не объясняет то, откуда он знает, какой тон должен быть, и особенно какой лучше звучит.

Ридж: Что случилось? Ты выглядишь запутанной.

Я: Я действительно запутанна. Я не понимаю, как ты можешь различать вибрации, и, как ты говоришь, чувствуешь это. Я начинаю думать, что вы с Уорреном просто шутите надо мной, претворяясь, что ты глухой.

Ридж засмеялся, затем подвинулся на край кровати. Он сел прямо, с гитарой на его стороне. Он раздвинул ноги, затем хлопнул на пустое место между ними.

Какого черта? Я надеюсь, мои глаза не настолько открыты, насколько я думаю. Я ни за что не сяду с ним так рядом. Я качаю головой.

Он закатывает глаза и берет телефон.

Ридж: Иди сюда. Я хочу показать тебе, как я чувствую это. Преодолей себя, и перестань думать, что я соблазняю тебя.

Я колебалась несколько секунд, но выражение на его лице заставляет меня думать, что я веду себя как маленькая. Я ползу вперед, затем поворачиваюсь и осторожно сажусь спиной к его груди, но с несколькими дюймами между нами. Он кладет гитару передо мной и обёртывает меня руками, пока не находит позицию. Он прижимает ее ближе, что сразу меня отталкивает. Ридж достигает своей стороны и берет телефон.

Ридж: Я собираюсь играть аккорд, и хочу, чтобы ты сказала мне, где ты чувствуешь это.

Я кивнула, и он положил руку обратно на гитару. Он сыграл аккорд несколько раз, затем остановился. Я схватила свой телефон.

Я: Я чувствую это в твоей гитаре.

Он качает головой, затем снова берет телефон.

Ридж: Я знаю, ты чувствуешь это в гитаре, глупенькая. Но где в твоем теле ты чувствовала это?

Я: Сыграй еще раз.

На этот раз я закрыла глаза, и старалась воспринимать это серьезно. Я спросила его, как он чувствует это, и он пытается мне показать это, так что я хотя бы могу постараться понять. Он сыграл аккорд несколько раз, и я очень старалась сконцентрироваться, но я чувствую вибрацию везде, особенно в прижатой к моей груди – гитаре.

Я: Это сложно для меня, Ридж. Просто чувствуется, что это везде.

Он подтолкнул меня вперед, и я отодвинулась. Он положил гитару вниз, встал и вышел из спальни. Я жду его, интересуясь, что же он делает. Когда он возвращается, он что-то держит в своем кулаке. Он раскрыл свой кулак, так что я подняла вверх мою ладонь.

Затычки для ушей.

Он садится позади меня, и я снова сажусь спиной к его груди и втыкаюберуши. Я закрываю глаза и кладу голову ему на плечи. Он обхватывает меня руками, и кладёт гитару напротив моей груди. Я могу чувствовать его голову рядом моей, и то, как мы интимно сидим производит на меня впечатление. Я никогда так не сидела ни с кем, с кем действительно не встречалась.

Это странно, потому что это ощущается так естественно рядом с ним. Не то что бы у него было что-то помимо музыки на уме. Мне нравится это в нем, потому что если бы я была так прижата к Уоррену, я уверена, что его рук не было бы на гитаре.

Я чувствую, как его руки медленно движутся, так что я знаю, что он играет, несмотря на то, что не слышу это. Я сконцентрировалась на вибрациях и сосредоточила все внимание на движении в моей груди. Когда янаконец определила, где я это чувствую, я положила руку на грудь и погладила. Я почувствовала, как он кивнул головой и продолжил играть.

Я все еще могу чувствовать это в моей груди, но в этот разэто намного громче. Я опустила голову вниз, и он опять кивнул.

Я отошла от него и повернулась лицом.

- Вау.

Он пожимает плечами и улыбается. Это восхитительно.

Я: Это сумасшествие. Я все еще не понимаю, как ты можешь играть на гитаре, но теперь знаю, как ты это чувствуешь.

Он пожимает плечами на мой комплимент, и я люблю то, какой он скромный, потому что он талантливее всех, кого я знаю.

-Вау, - сказала я опять, тряся головой.

Ридж: Стоп. Я не люблю комплименты. Это нелепо.

Я отложила телефон, и мы оба сели за ноутбуки.

Я: Ну, тогда ты не должен быть так удивлен. Я не думаю, что ты понимаешь, какой у тебя невероятный талант, Ридж. Я знаю, ты говоришь, что тебе тяжело работаешь над этим, как и другим тысячам людей, которые могут слышать, но они не умеют сопоставлять песни, как можешь ты. Я имею в виду, я, может быть, и понимаю все эти вещи с гитарой, теперь, когда ты мне показал это, но что насчет голоса? Откуда ты знаешь, как должен звучать голос, и какой тон должен использоваться?

Ридж: В самом деле, я не могу различать голоса. Я никогда не чувствую пение человека, как я «слушаю» гитару. Я могу сопоставить вокал с песней и развить мелодию, потому что я изучал много песен и узнал, какой тон к какой ноте подходит, основываясь на письменной форме музыки. Это не приходит естественным путем. Я долго работал над этим. Я люблю музыку, несмотря на то, что не могу слышать ее, я научился ценить и понимать это другим способом. Мне пришлось упорнее работать над мелодией. Были времена, когда я писал песни, и Брэннан говорил, что либо это похоже на другую существующую песню, либо не будет звучать хорошо, как я предполагал.

Он явно преуменьшает, но я уверена, что сижу рядом с музыкальным гением. Я ненавижу то, что он думает, что это все идет от его тяжелой работы. Я имею в виду, конечно, это помогает, потому что любой талант нужно развивать, чтобы преуспеть, даже одаренным.

Но его талант умопомрачительный. Это заставляет меня жалеть его, зная, чтобы он мог сделать с его даром, если бы слышал.

Я: Ты можешь слышать что-нибудь? Вообще?

Он трясет головой.

Ридж: Раньше я носил слуховые аппараты, но они были больше неудобными, чем полезными. У меня глубокая потеря слышимости, так что они не помогали вообще, когда нужно было услышать голоса или мою гитару.

Когда я носил их, я мог сказать были шумы, но я не мог разобрать их. Честно сказать, слуховой аппарат был постоянным напоминанием, что я не могу слышать. Без него я даже не думаю об этом.

Я: Что заставило тебя выучиться играть на гитаре, зная, что ты никогда не услышишь это?

Ридж: Брэннан. Он хотел научиться, когда мы были детьми. Так что мы научились вместе.

Я: Парень, который должен тут жить? Как давно ты с ним знаком?

Ридж: 21 год. Он мой младший брат.

Я: Он в твоей группе?

Ридж посмотрел на меня в смущении.

Ридж: Разве я тебе не рассказывал о нашей группе?

Я потрясла головой.

Ридж: Он солист. И играет на гитаре.

Я: Когда ваш следующий концерт? Я хочу посмотреть.

Он засмеялся.

Ридж: Я не играю. Это вроде как сложно. Брэннан настаивает на том, что у меня такое же место в группе, как и у него, потому что большую часть музыки пишу я, именно поэтому я иногда называю себя частью группы. Я думаю, что это просто смешно, но он уверен, что группа бы не была такой как сейчас без меня, так что пока я с этим согласен. Но когда к нему придет успех, я заставлю его пересмотреть это. Мне не нравится ощущение того, что я украл это у него.

Я: Если он так не считает, то ты точно не должен. И почему ты не играешь с ними?

Ридж: Я играл несколько раз. Это своего рода сложно, не слышать все происходящее с группой во время песни, так что когда я играю с ними, чувствую что торможу их. Кроме того, они сейчас в туре, а я не могу путешествовать, так что я просто отправляю ему слова, которые пишу.

Я: Почему ты не можешь отправиться с ними в тур? Ты же работаешь на дому?

Ридж: Другие обязательства. Но в следующий раз они буду в Остине, я свожу тебя.

Я свожу тебя. Думаю, что эта часть предложения задела меня намного больше.

Я: Как называется ваша группа?

Ридж: «Звуки кедра».

Я хлопнула свой ноутбук и перевела взгляд на него. - Ты шутишь?!

Он кивнул, затем открыл мой ноутбук.

Ридж: Слышала о нас?

Я: Да. Все в кампусе слышали о вашей группе, учитывая, что они играли почти каждые выходные в прошлом году. Хантер любит вас, ребята.

Ридж: Ох. Ну, это впервые когда я хочу, чтобы у нас было на одного фаната меньше. Так ты видела, как играет Брэннан?

Я: Я ходила только один раз с Хантером, и это была последняя песня, но да. Думаю, у меня в телефоне есть большинство ваших песен.

Ридж: Вау. Мир тесен. Мы близки к контракту. Вот почему я так нервничаю из-за песен. И вот почему ты должна помочь мне.

Я: ОБОЖЕМОЙ! Я только что поняла, что писала слова для «ЗВУКИ КЕДРА»!!!

Я отложила свой ноутбук, затем легла на живот, ударяя ногами о матрас.

Святое дерьмо! Это слишком круто.

Я воображаю себе, игнорируя смех Риджа, затем снова сажусь прямо и беру свой ноутбук.

Я: Так ты пишешь большинство песен?

Он кивнул.

Я: Ты написал слова песни «Что-то»?

Он снова кивнул. Я серьезно не могу поверить, что это происходит прямо сейчас. Зная, что он написал эти слова, и сейчас я сижу рядом с ним. Это чересчур волнующе.

Я: Я слушаю твою песню. Так как ты расшифровал мою песню, теперь моя очередь.

Ридж: Этой песне уже два года.

Я: Все же. Это пришло от тебя. Откуда-то изнутри тебя, Ридж. ;)

Он взял подушку и бросил мне в голову. Я засмеялась, просматривая музыкальные папки в телефоне, пока не нашла песню, и включила ее.

ЧТО-ТО

Мне интересно, почему я не могу сказать тебе «пока»

И единственное, о чем я могу думать — это правда

Трудно начать все сначала, постоянно оглядываясь назад

Но что-то идет

Что-то точно для тебя

Просто подожди немного дольше

Ты найдешь что-то, чего хочешь

Что-то, что тебе нужно

Что-то, что хочешь снова и снова

Ох, это хорошее чувство

Ты поймешь это, если прислушаешься

Между всеми поцелуями

Что заставляет это работать

Завелся Мессинг

Это кажется таким правильным

Думаю, мы навсегда останемся прежними

И я могу сказать, что ты найдешь кого-то, кого винить

В сердце и мыслях я знаю, что это игра

Наши надежды и желания не разожгут пламени

Просто подожди немного дольше

Ты найдешь что-то, чего хочешь

Что-то, что тебе нужно

Что-то, что хочешь снова и снова

Ох, это хорошее чувство

Когда песня закончилась, я села на кровать. Я бы спросила его о словах, их значении прямо сейчас, но не уверена, что хочу этого. Я хочу послушать пеню еще, без его наблюдения за мной, потому что трудно сконцентрироваться, когда он уставился на меня. Он оперся головой о руку. Он всегда так обычно делает, наблюдая за мной. Я пытаюсь скрыть ухмылку, появившуюся на моем лице, но это сложно. Прежде, чем он посмотрел на свой телефон, я вижу, как появляется улыбка на его губах.

Ридж: Почему у меня такое чувство, что ты болеешь фанатизмом сейчас?

Вероятно, это так и есть.

Я: Я не болею фанатизмом. Не льсти себе. Я видела, каким злым ты можешь быть с твоими штучками мести, и видела твой тяжелый алкоголизм, так что я не так очарована тобой, как могла бы быть.

Ридж: Мой отец был алкоголиком. Так что твои шутки немного отталкивают.

Я смотрю на него с виноватым взглядом, с оттенками смущения.

- Прости, я просто шутила.

Ридж: Я тоже шучу.

Я ударила его локтем и уставилась на него.

Ридж: Ну, почти шучу. Мой отец реально бешеный алкоголик, но мне насрать, если ты будешь шутить об этом.

Я: Теперь не могу. Ты разрушил все веселье.

Он засмеялся, и это затянулось неловким молчанием. Я опять посмотрела в телефон.

Я: ОБОЖЕМОЙ. Можно мне твой автограф?

Он закатил глаза.

Я: Пожалуйста? И можно мне сфотографироваться с тобой? Боже мой, я на кровати Риджа Лаусона!

Я засмеялась, но Ридж не нашел это забавным.

Я: Ридж Лаусон, ты подпишешь мне грудь?

Он положил свой ноутбук назад, взял маркер и повернулся ко мне.

На самом деле я не хочу его автограф. Конечно, он знает, что я шучу.

Он открывает маркер, падает вперед на кровать и стучит по моей спине, поднося маркер к моему лбу.

Он пытается подписать мне лоб?

Я подняла ноги и попыталась создать барьер между нами при помощи моих коленей, отталкивая его руки прочь.

Черт подери, он сильный.

Он кладет мою руку под его колено и блокирует ее на кровати. Его другая рука хватает мою, которая отталкивает его лицо, и он отталкивает эту руку на кровать. Я кричу и смеюсь, стараясь отвернуть от него лицо, но каждый раз, когда я двигаюсь, маркер оставляет следы по всему лицу, пока он пытается подписать его имя.

Он подпрыгивает, закрывает маркер и с ухмылкой смотрит на меня.

Я тянусь к моему ноутбуку.

Я: Ты больше не мастер проделок. Официально, теперь это трехсторонняя война. Прости меня, пока я пойду и найду в Google мою месть.

Я схватила ноутбук и спокойно вышла из комнаты, пока он смеялся надо мной. Когда я достигала своей спальни через гостиную, Уоррен дважды взглянул на меня.

- Можешь остаться здесь и посмотреть порно со мной, - сказал он, вглядываясь в маркер на моем лице.

Я проигнорировала его комментарий.

- Ридж и я только что закончили разговор о правилах телевизора, - солгала я.

- У меня четверг.

-Нет, - сказал Уоррен. -Завтра четверг. Я смотрю ночное порно по четвергам.

-Теперь не смотришь. Думаю, тебе надо было спросить меня об этих привычках, когда ты брал у меня интервью.

Он стонет.

-Хорошо. Можешь взять четверг, но только если ты оденешь то платье, в котором ходила раннее.

Я засмеялась.

-Я сожгла то платье.

Ридж

-Почему ты дал Сидни телевизор сегодня? - сказал Уоррен.

Он рухнул на диван рядом со мной.

-Ты же знаешь, что я люблю ночь четверга. Я работаю по пятницам.

-Я никогда не говорил с Сидни насчет прав телевизора.

Он поглядывает на дверь спальни Сидни с хмурым лицом. - Что за маленькая обманщица. Так или иначе, где ты ее нашел?

-Связано с музыкой. Она пишет слова для группы.

Уоррен выпучил глаза, выпрямился на диване и посмотрел на меня с таким взглядом, будто только что я его предал.

-Ты не думаешь, что это то, о чем твой менеджер должен знать?

Я засмеялся, и повернулся к нему.

-Хорошее замечание. Эй, Уоррен, Сидни официально пишет для нас слова.

Он нахмурил брови.

-И ты не думаешь, что твой менеджер должен обсудить финансовые договоренности с ней? Какой процент она получит?

-Никакой. Она чувствует себя виноватой, беря проценты, в то время как не платит за аренду, поэтому сейчас все в порядке.

Сейчас он встал и оглядывает меня.

-Откуда ты знаешь, что можешь доверять ей? И что если что-то случится с песней, которую она написала? Что если альбом разрежут, и она внезапно решит получить процент? И какого черта, ты больше не пишешь песни?

Я вздохнул. Мы разговаривали об этом так много раз, что моя голова уже болит.

-Я не могу. Ты знаешь это. Это всего лишь на время, когда у меня все наладится. И успокойся, она согласилась подписать все, в чем помогла.

Он снова рухнул на диван, разочарованный.

-Просто не приписывай больше людей в группу без обсуждения со мной сначала, хорошо? Я чувствую себя лишним, когда вы не включаете меня.

Он скрестил свои руки на груди и надулся.

-Неужто милый Уоррен надулся?

Я поддался вперед и обнял его одной рукой, он постарался увернуться от меня. Я поднялся повыше и поцеловал его в щеку, и он начал бить мою руку, стараясь убрать ее от него. Я засмеялся и отпустил его лицо , посмотрев на Сидни, которая только что вошла в комнату. Она уставилась на нас. Уоррен обхватывает рукой мои бедра и кладет голову на мое плечо. Я глажу его щеку, пока мы оба смотрим ей прямо в лицо. Она медленно покачала головой и зашла в свою комнату.

Как только ее дверь закрылась, мы отстранились друг от друга.

-Я желаю ненавидеть Бриджитт немного больше, чем я делаю это по ночам, потому что Сидни точно во мне нуждается, - показал Уоррен знаками.

Я смеюсь, зная, что Сидни срывается на парней, из-за всего, что она пережила на прошлой неделе.

-Этой девушке не нужно ничего, кроме возможности побыть одной некоторое время.

Уоррен трясет головой.

-Нет, этой девушке точно нужен я. Интересно, какую бы шалость разыграть, чтобы она согласилась заняться сексом со мной.

-Бриджитт, - напоминаю я ему. Не знаю даже почему. Никогда не напоминал ему о Бриджитт, когда он говорит о других девушках.

-Ты разрушитель желаний, - показал он, падая назад к спинке дивана, в то время как я получил сообщение.

Сидни: Можно задать тебе вопрос?

Я: Если ты обещаешь никогда не начинать задавать вопрос с "можешь ты или не можешь задать вопрос".

Сидни: Хорошо, придурок. Я знаю, что не должна вообще о нем думать, но мне любопытно. Что он написал на бумаге, когда мы пришли забрать сумку? И что написал ты, что заставило его ударить тебя?

Я: Согласен, что ты не должна думать о нем, но честно, я в шоке, что ты продержалась так долго, чтобы спросить об этом.

Сидни: Ну, так что?

Брр. Ненавижу писать дословно, но если она хочет знать, то . . .

Я: Он написал, «Ты трахаешь ее?»

Сидни: ОМГ! Что за ублюдок!

Я: Ага.

Сидни: Так что ты написал, за что потом получил?

Я: Я написал, «Почему тогда я тут за ее сумкой? Я дал ей сотку сегодня вечером, теперь она обязана мне».

Я перечитал сообщение, и я не уверен, что звучит так же смешно, как я думал.

Мои глаза переместились на ее дверь в спальню, которая сейчас открылась. Она бежит в гостиную, прямо к дивану. Я не знаю, то ли из-за ее взгляда, то ли из-за рук, поднятых на меня, но я прикрыл голову и спрятался за Уорреном. Он вообще-то не очень любит быть живым щитом, так что он спрыгнул с дивана. Она бьет по моим рукам до тех пор, пока я сижу на диване свернувшись в позу эмбриона. Я стараюсь не засмеяться, но она бьет как девчонка. Это ничто по сравнению с тем, что я видел, когда она ударила Тори.

Она отошла назад, и я открыл голову. Она промаршировала в свою комнату, захлопнув за собой дверь.

Уоррен стоит рядом с диваном, прикрыв рот руками. Посмотрев на меня, затем на дверь Сидни, он развел руками, покачал головой и удалился в свою комнату.

Возможно, мне следует извиниться перед ней. Это была просто шутка, но я вижу, как это ее разозлило. Я постучался в ее дверь несколько раз. Она не открывает, так что я написал ей.

Я: Можно мне войти?

Сидни: Зависит от обстоятельств. У тебя есть банкноты поменьше, чем сотка за раз?

Я: Тогда это казалось смешным. Извини.

Прошло несколько секунд, затем ее дверь открылась, и она шагнула в сторону. Я поднял брови и улыбнулся, пытаясь выглядеть невинным. Она бросает на меня грязный взгляд и идет обратно на свою кровать.

Сидни: Это не то, что я бы хотела тебе сказать, но я понимаю, почему ты так сказал. Он придурок, и я бы тоже разозлила его на тот момент.

Я: Он придурок, но возможно я должен был ответить по-другому. Прости.

Сидни: Да, тебе следовало бы. Может вместо того, чтобы делать из меня шлюху, ты бы мог сказать что-то вроде «Если бы мне так повезло».

Я засмеялся над ее комментарием, затем предложил еще один вариант.

Я: Или я бы мог сказать «Только, когда ты верен ей. То есть никогда».

Сидни: Или ты бы мог сказать «Нет, я не трахаюсь с ней. Я сумасшедше влюблен в Уоррена.»

Она хотя бы шутит об этом. Мне действительно жаль, что я сказал именно так ему, но в то время это было странно соответствующе.

Я: Мы вчера ничего не сделали. Ты в настроении чтобы написать красивую музыку вместе?

Глава 7

Сидни

Ридж, впервые за час, отложил гитару. Мы не переписывались все это время, потому что были в роли. То, как мы сработались вместе, действительно круто. Он играл песню снова и снова, в то время, пока я лежала на его кровати с блокнотом передо мной. Я записывала слова, сражу же, как они приходили ко мне, но в большинстве случаев я просто комкала бумагу, кидала ее через всю комнату и начинала заново. Я написала слова почти для всей песни, и он подчеркнул только две строки, которые ему не понравились. Я бы сказала, что это прогресс. Я просто в восторге от некоторых моментов, когда мы вместе пишем музыку. Все мысли и заботы обо всем неправильном в моей жизни, будто исчезают, на то короткое время, пока мы пишем слова. Это приятно.

Ридж: Давай всю песню. Сядь, чтобы я мог смотреть, как ты поешь. Я хочу убедиться, что она идеальна, до того, как отправлю ее Брэннану.

Он начал играть и я начала петь. Он внимательно наблюдает за мной, и то, как его глаза, кажется, читают каждое мое движение, заставляет меня нервничать. Может быть, это потому что он не может выразить все словами, но это компенсирует все остальное.

Как легко он читает, так он хотел бы, чтобы читали и его. Большую часть времени он способен сдержать свои эмоции, и я не знаю о чем, черт возьми, он думает. Он держит корону как немногословный король. Я точно уверена, что с его взглядами, если бы даже он и умел говорить, ему просто бы не пришлось.

Я чувствую себя некомфортно, наблюдая за тем, как он наблюдает за моим пением, так что я закрыла глаза, пытаясь вспомнить слова песни, в то время как он продолжает играть. Сложно петь, когда он тут, всего в нескольких шагах. Когда я писала песню в первый раз, он играл на гитаре, но между нами было хороших 200 ярдов от моего балкона до его. Все же, как бы я не старалась притвориться, что я писала это о Хантере, в то время, я знала, что представляла, как Ридж поет это.

НЕМНОГО БОЛЬШЕ

Почему ты не позволяешь мне

Забрать тебя отсюда

Мы можем жить, как ты хочешь

От места к месту

Я буду твоим домом

Мы можем сделать свой

Потому что когда мы вместе, трудно быть одной

У нас может быть все, что ты когда-либо пожелаешь

И может немного больше

Просто немного больше

Его гитара остановилась, и естественно остановилась и я. Я открыла свои глаза и увидела, что он смотрит на меня одним из своих невыразительных взглядов. Забираю свои слова назад. Этот взгляд не выражал вообще ничего. Он думает. Могу сказать по его косоглазию, что у него появилась идея. Он оглядывается, в поиске телефона.

Ридж: Не возражаешь, если я кое что попробую?

Я: Как только ты пообещаешь не начинать вопрос, спрашивая, не против ли я, если что-то хочешь проверить.

Ридж: Хорошая попытка, но здесь нет смысла.

Я засмеялась, затем посмотрела на него. Я медленно киваю, боясь, что именно он хочет «попробовать». Он садится на колени и наклоняется вперед, положив обе руки на мои плечи. Я пытаюсь перевести вздох, но это неудачная попытка. Я не знаю, что он делает, и почему он так близко ко мне, но, черт побери.

Черт побери.

Почему мое сердце так бешено бьется? Он подталкивает меня до тех пор, пока я не вдавливаюсь в матрас. Он берет свою гитару, и кладет ее по другую сторону от меня.

Тише, сердце. Пожалуйста. У Риджа супер чувствительность, и он почувствует, как ты бьешься от вибраций на матрасе.

Ридж стремительно наклоняется еще ближе ко мне, и, кстати, он колеблется, это заставляет меня думать, что он не уверен, позволю ли я.

Я сделаю это. Конечно я позволю.

Сейчас он уставился на меня, обдумывая свой следующий шаг. Я могу сказать, что он не собирается наброситься на меня. Чтобы он не собирался сделать, он опасается, как если бы он собирался поцеловать меня. Он разглядывает мою шею и грудь, будто ищет определённую часть моего тела. Его глаза остановились на моем животе, пауза, затем он снова перевел свой взгляд на телефон.

Ох, Боже. Что же он собирается делать? Положить на меня руки? Он хочет почувствовать, как я пою?

Чувства требуют прикосновений, а прикосновения требуют рук. Его рук. Чувствовать меня.

Ридж: Ты мне доверяешь?

Я: Теперь я никому не доверяю. Мое доверие было полностью исчерпано на этой неделе.

Ридж: Ты можешь перезапустить твое доверие на минут пять? Я хочу чувствовать твой голос.

Я выдохнула, затем посмотрела на него – лежащим рядом со мной – и кивнула. Он откладывает телефон назад, не отводя от меня взгляда. Он смотрит на меня так, будто говоря успокойся, но это оказывает совсем противоположное действие. Сейчас я чувствую что-то вроде паники. Он продвигается ближе и проскальзывает рукой на заднюю часть моей шеи.

Ох.

Теперь он еще ближе.

Теперь его лицо рядом с моей шеей. Он берет гитару, лежащую позади меня, перетаскивает ее через меня, пододвигая ее ближе к нам. У него все еще этот взгляд, который, кажется, предназначен для успокоения.

На самом деле нет. Это не успокаивает меня нисколечко.

Он опускает голову к моей груди, затем прижимает щеку к моей рубашке.

Ох, просто отлично. Теперь он точно чувствует, как бешено бьется мое сердце прямо сейчас. Я закрываю глаза, хочу умереть от смущения, но у меня нет на это времени, так как он начал бренчать струнами гитары рядом со мной. Я понимаю, что он играет двумя руками, но одна под моей головой, другая на мне. Его голова напротив моей груди, и я чувствую, как его волосы щекочут мою шею. Он прилично обхватил меня вокруг талии, чтобы достать до гитары обеими руками.

Ох, мой дорогой, маленький Иисус в плетеной корзинке.

И как он думает, я буду петь?

Я попыталась успокоиться, регулируя свое дыхание, но это сложно, когда мы в такой позиции. Обычно, когда я пропускаю свое соло, он плавно начинает играть песню с самого начала. Когда он достигает точки, где я вступаю, я начинаю петь. Что-то вроде этого. Очень тихо, потому что я все еще жду воздух, который никак не может найти путь в легкие.

После первых нескольких строк, я уравновесила свой голос. Я закрываю глаза, и делаю все, чтобы представить себе, что просто сижу на его кровати, как примерно час назад.

Я принесу чемодан

Ты принесешь ту старую лампу

Мы можем жить как в книге

Но мы можем никогда не вернуться

Чувствуя прохладу

Никогда не чувствовал себя так хорошо

Мы будем смотреть на звезды, пока они не превратятся в свет

У нас может быть все, что ты когда-либо пожелаешь

И может немного больше

Просто немного больше

Он сыграл последний аккорд, но он не шевелится. Его руки все еще на гитаре. Его ухо все еще твёрдо прижато к моей груди. Сейчас мое дыхание тяжелее, потому что я спела целую песню, и его голова поднималась вместе с моей грудью при каждом вздохе.

Он делает глубокий вздох, затем поднимает голову и перекатывается на спину, не смотря на меня. Мы сидели в тишине несколько минут. Не уверена, почему он так ведет себя, но я слишком нервничаю, чтобы сделать какое-то резкое движение. Его рука все еще подо мной, и он не прилагает никаких усилий, чтобы убрать ее, поэтому я не уверена, что он закончил свой маленький эксперимент.

Я тоже не уверена, в состоянии ли я двигаться.

Сидни, Сидни, Сидни. Что ты делаешь?

Я абсолютно не хочу этой реакции прямо сейчас. Прошла неделя, как я порвала с Хантером. Последняя вещь, которую я хочу или которая мне нужна - это влюбиться в этого парня.

Так или иначе, думаю, это произошло до этой недели.

Дерьмо.

Я повернула голову и посмотрела на него. Он смотрит на меня, но я не могу сказать, что его лицо пытается передать. Если бы мне пришлось отгадать, я бы сказала, что он думает:

Эй Сидни. Наши рты так близко друг к другу. Давай окажем им услугу и заполним этот пробел.

Его взгляд упал на мой рот, и я очень впечатлена моими телепатическими способностями. Его пухлые губы немного раскрываются, когда он вздыхает.

Я могу слышать, как он дышит, что удивляет меня, потому что это еще один из его звуков, что держит меня в полном контроле. Мне нравится то, что кажется, он не может контролировать это сейчас. Как бы я сейчас не хотела быть независимой от парней, сильной и одинокой, единственное, о чем я сейчас думаю, это как бы я хотела, чтобы он полностью принял всеобщий и полный контроль надо мной. Я хочу, чтобы он доминировал в этой ситуации, перекатился на меня и погрузился этим невероятным ртом в мой, но исполнение этого полностью зависит от него.

На мой телефон пришло сообщение, прерывая мое гиперактивное воображение. Ридж закрыл глаза и повернул голову в противоположном направлении. Я вздохнула, зная, что он даже не слышал сообщения, так что отвернуться было его желание. Из-за этого я чувствую себя очень неловко, просто из-за того, что у меня был богатый внутренний диалог в моей голове. Я потянулась позади головы, в поисках своего телефона, пока не нашла его.

Хантер: Уже готова поговорить?

Я закатила глаза.

Разрушил момент, Хантер. Я надеялась, что после нескольких дней игнорирования его звонков и сообщений, он все осознает. Я покачала головой и ответила ему.

Я: Твое поведение переходит черту домогательства. Хватит связываться со мной. Все кончено.

Ридж

Кончай с чувством вины, Ридж. Ты не сделал ничего плохого. Твое сердце так бьется, только из-за того, что ты никогда не чувствовал, как кто-то поет. Это было ошеломляюще. У тебя нормальная реакция на это. Вот и все.

Мои глаза все еще закрыты, а рука все еще под ней. Мне надо бы убрать ее, но я все еще пытаюсь успокоиться.

И я очень хочу услышать еще одну песню.

Это может заставить чувствовать ее некомфортно, но я должен заставить ее преодолеть свой дискомфорт, потому что я не могу представить себе другую ситуацию, где бы я бы был способен сделать это.

Я: Можно я сыграю еще одну?

Она держит телефон, печатая кому-то, но это не я. Мне любопытно, пишет ли она Хантеру, но я не подглядываю в ее телефон, как бы ни хотел этого.

Сидни: Хорошо. В первый раз ничего не почувствовал?

Я засмеялся. Думаю, я почувствовал слишком много, чем хотелось бы признавать. Я почти уверен, что это было очевидно для нее в конце песни, так как я был прижат к ее груди. Но чувствуя ее голос и то, что он делал для всех других частей меня было гораздо важнее, чем то, что она делала со мной.

Я: Я никогда не «слушал» так никого. Это было восхитительно. Я даже не знаю, как описать это. Я имею в виду, ты была здесь, и ты та, кто пел, так что я полагаю тебе не нужно, чтобы я объяснял это. Я не знаю. Я бы хотел, чтобы ты это почувствовала.

Сидни: Пожалуйста, наверное. Я не сделала ничего крутого здесь.

Я: Я всегда хотел почувствовать, как кто-то поет мою песню, но было бы немного неловко, если бы это был один из группы. Понимаешь о чем я?

Она засмеялась, затем кивнула.

Я: Я сыграю ту, которую мы практиковали вчера, затем хочу сыграть еще раз эту последнюю. Ты в порядке? Если ты устала петь, просто скажи мне.

Сидни: Я в порядке.

Она отложила свой телефон, и я прижался к ее груди. Все мое тело борется с самим собой. Левое полушарие мозга говорит, что это не правильно, правое хочет слышать ее пение снова, мой желудок нигде не найти, и мое сердце бьет себя в лицо одной рукой и обнимает себя другой.

Возможно, у меня больше не будет такой возможности, так что я обнял ее руками и начал играть. Я закрываю глаза, и ищу биение ее сердца, которое замедлилось с первой песни. Вибрации ее голоса встречаются с моей щекой, и я клянусь, мое сердце вздрогнуло. Она чувствует, как я представляю голос поющий песню, но это можно умножить на тысячу. Я сосредоточен на ее голосе, сочетающемся с вибрациями гитары, и это приводит меня в полный трепет.

Я хочу «слышать» диапазон ее голоса, но это трудно почувствовать без использования рук. Я убираю руку с гитары и перестаю играть. Она тут же перестает петь. Я трясу головой и рисую пальцем в воздухе круги, желая, чтобы она продолжила петь, не обращая внимание на то, что я перестал играть.

Она начинает петь, и мое ухо твердо прижато к ее груди, пока я прижал свою ладонь к ее животу. Ее мышцы сжались под моей ладонью, но это не мешает ей петь. Я чувствую ее голос везде. Я могу чувствовать его в моей голове, в моей груди, напротив моей руки.

Я расслабился напротив нее и слушал звук голоса в самый первый раз.

• • •

Я обнял Мэгги за талию и притянул ее ближе. Я чувствую ее сопротивление подо мной, так что я притянул ее еще сильнее. Я пока не готов отпускать ее домой. Ее рука бьет меня по лбу, и она толкает меня в грудь, будто хочет выбраться.

Я переворачиваюсь на спину, чтобы она встала с кровати, но вместо этого, я получаю пощечину. Я открыл глаза и посмотрел на Сидни, нависшую надо мной. Ее рот движется, но мое зрение слишком затуманенно, чтобы увидеть, что она пытается сказать. Не говоря о том, что вспышки света тоже не помогают.

Подождите. У меня нет никаких вспышек света.

Я сижу прямо на кровати. Сидни протягивает мне мой телефон, и начинает писать мне, но мой телефон умер. Неужели мы заснули?

Свет. Свет включается и выключается.

Я схватил телефон Сидни с ее рук и проверил время: 8:15 утра. Так же я прочитал сообщение, которое она пыталась мне отправить.

Сидни: Кто-то у двери спальни.

Уоррен не стал бы приходить так рано в пятницу. Сегодня его выходной.

Пятница.

Мэгги.

ДЕРЬМО!

Я быстро спрыгнул с кровати и схватил Сидни за запястье, пытаясь поставить ее на ноги. Она потрясена, что я в панике, но она, черт возьми, должна вернуться в свою комнату. Я открыл дверь ванной, показывая ей, чтобы она туда зашла. Она зашла в ванную, затем поворачивается и направляется обратно в мою спальню. Я схватил ее за плечи, пытаясь заставить ее идти обратно. Она оттолкнула мои руки прочь, и указала на мою спальню.

- Верни мой телефон! – сказала она, указывая на кровать. Я вернул ей телефон, но прежде набрал сообщение.

Я: Прости, но я думаю, что это Мэгги. Ты не можешь быть здесь, иначе она не правильно все поймет.

Я протянул ей телефон, она прочитала сообщение, затем посмотрела на меня.

- Кто такая Мэгги?

Кто Мэгги? Как она, черт побери, не помнит …. Ох.

Это возможно, что я никогда раньше не упоминал ей о Мэгги?

Я схватил ее телефон.

Я: Моя девушка.

Она смотрит на сообщение, сжимая челюсть. Затем медленно возвращает свой взгляд на меня, и вырвав свой телефон из моих рук, шагает обратно в ванную. Дверь закрылась перед моим лицом.

Не такую реакцию я ожидал.

Но у меня нет времени отвечать, потому что мой свет все еще переключается. Я направился к двери и открыл ее.

Уоррен стоит в дверях, прижавшись руками к дверному проему.

Нет никаких признаков Мэгги.

Моя паника тотчас утихает, когда я иду назад и падаю на кровать. Возможно, это было некрасиво с моей стороны. Я поднял свой взгляд на Уоррена, потому что очевидно ему что-то надо.

- Почему ты не отвечаешь на мои сообщения? – показывает он с проема.

- Мой телефон умер, – я взял телефон и поставил на зарядку.

-Но ты никогда не допускаешь этого.

- Все бывает в первый раз, – показал я.

Он кивает, но эта подозрительность раздражает, это из ряда Ты что-то скрываешь кивание.

Или я параноик.

- Ты что-то скрываешь, - показал он.

Или я не параноик.

- И я только что проверил комнату Сидни, – он подозрительно согнул брови. – Ее там не было.

Я взглянул на ванную, затем обратно на Уоррена, гадая, должен ли я вообще солгать об этом. Все, что мы сделали – это просто уснули.

– Я знаю. Она была здесь.

Он удерживает на мне свой взгляд.

– Всю ночь?

Я привычно киваю.

– Мы работали над словами. Думаю, мы просто уснули.

Он ведет себя странно. Если бы я не знал его лучше, я бы подумал, что он ревнует. Подождите. Я знаю его лучше. Он ревнует.

- Это беспокоит тебя, Уоррен?

Он пожимает плечами, и показывает в ответ.

– Да. Немного.

- Почему? Ты проводишь почти каждую ночь в кровати Бриджитт.

Он трясет головой.

– Это не так.

- Тогда как?

Его взгляд ломается , и я вижу дискомфорт на его лице, прежде чем он выдыхает. Он показывает имя Мэгги. Затем смотрит на меня.

–Ты не можешь сделать это, Ридж. Ты сделал этот выбор сам, много лет назад, и я пытался сказать тебе, что думаю об этом. Но сейчас ты в этом, и если мне придется быть раздражающим другом, который будет напоминать это, так оно и будет.

Я поморщился, потому что меня рассердило то, как он говорит о моих отношениях с Мэгги.

– Не относи мои отношения с Мэгги к «в этом» еще раз.

Выражение его лица изменилось. – Ты знаешь, что я имею в виду, Ридж.

Я встал и подошел к нему.

– Как долго мы с тобой лучшие друзья?

Он пожимает плечами.

– Это все, чем мы приходимся друг другу? Лучший друг? Я думал, у нас есть намного большее, Ридж. Он ухмыляется, будто он смешно пошутил, но я не смеюсь. Когда он замечает, насколько меня задели его замечания, его выражение лица быстро меняется. – Десять лет.

-Десять. Десять лет. Ты знаешь меня лучше, Уоррен.

Он кивает, но он все еще полон сомнений.

– Пока,- показал я. –Закрой дверь когда будешь выходить.

Я поворачиваюсь и иду к своей кровати. Когда я повернулся посмотреть на дверь, его уже не было.

Глава 8

Сидни

Почему я так злюсь? Мы ведь ничего не сделали.

Или сделали?

Я даже не могу понять, что, черт возьми, случилось прошлой ночью перед тем, как мы уснули. Технически, ничего же не было, но опять же, ведь что-то было? Наверное, меня, все-таки ,злит то, что я чертовски запуталась во всем этом.

Сначала он не говорит мне о Хантере в течение целых двух недель. Затем он не упоминает, что он глухой, хотя в действительности я не имею права расстраиваться поэтому поводу. Да и никто не обязан мне такое рассказывать.

Но Мэгги?

Девушка?

Как он мог не упомянуть в течение трех недель, что у него есть девушка?

Да он такой же, как Хантер. У него есть член и два шара, но нет сердца, и это делает его фактически копией Хантера. Наверное, мне просто стоит начать называть его Хантер. Или может быть стоит начать называть их всех Хантерами. С этого момента пусть все мужчины называются Хантерами.

Мой отец должен быть благодарен Богу, что я не учусь в юридической школе, ведь я являюсь наихудшим знатоком людей, которые когда-либо шагали по этой планете.

Ридж: Ложная тревога. Это был просто Уоррен. Извини.

Я: НЕ ПОДХОДИ КО МНЕ.

Ридж: ???

Я: Даже и не думай.

Прошло несколько секунд, в течение которых я пялилась на свой молчащий телефон, когда услышала, как раздался стук в ванной. Ридж распахнул дверь и вошел в мою комнату, возведя руки вверх так, будто он понятия не имел, почему я была расстроена. Это вызвало у меня смех, хотя, на самом деле, мне было совершенно не смешно.

Я: Для этого разговора потребуется ноутбук. Мне есть много, что сказать.

Я открываю компьютер пока он возвращается в свою комнату. Даю время, чтобы он зашел в чат.

Ридж: Можешь объяснить, почему ты злишься?

Я: А как же! Дай-ка я попробую перечислить возможные варианты ответов. (1) У тебя есть девушка . (2) У тебя есть девушка . (3) Почему, если у тебя есть девушка, мне посчастливилось побывать в твоей спальне? (4) У тебя есть девушка !

Ридж: У меня есть подруга. Да. И ты была в моей комнате, потому что мы договорились поработать над текстами вместе. Я не вспоминаю о том, что произошло прошлой ночью между нами, чтобы не давать оснований для подобной реакции. Я ошибаюсь?

Я: Ридж, уже прошло три недели! Я знаю тебя уже три недели, и ты НИ РАЗУ не упомянул о том, что у тебя есть девушка. А если говорить о Мэгги, то она вообще знает, что я въехала?

Ридж: Да. Я говорю ей все. Слушай, это не было преднамеренным бездействием, клянусь. Просто не было подходящего момента, чтобы я о ней заговорил.

Я: Хорошо, я даю тебе скидку на то, что ты ее не упоминал, но я не собираюсь, чтобы и все остальное замалчивалось.

Ридж: Вот тут-то я и сам запутался. Я не уверен правильно ли мы понимаем, что произошло.

Я: Ты просто такой как есть.

Ридж: Да? Наверное.

Я: Ты можешь честно признаться в том, что твоя реакция на ее возможное присутствие у твоей двери не была просто такой себе невинной обыкновенной реакцией? Ты чуть с ума не сошел от мысли, что она может меня с тобой увидеть. А это означает, что мы делали что-то такое, чего бы тебе бы не хотелось, чтобы она видела. Я знаю, что все, что мы сделали, это просто уснули вместе, но самое интересное, это КАК мы это сделали. Как ты думаешь, ей бы понравилось, что твои руки были сомкнуты вокруг меня и всю ночь твое лицо было практически приклеенным к моей груди? Да и не только это. Как насчет того, что я сидела между твоих ног в другую ночь? Она, наверное, поприветствовала тебя улыбкой и поцелуем, если бы тогда вошла? Сомневаюсь. Я практически уверена, что все могло закончиться тем, что она бы меня побила.

Тьфу! Почему это так сильно меня расстраивает? Я слегка ударилась головой оспинку кровати в порыве эмоций.

Спустя несколько мгновений, Ридж появляется в дверях между нашей ванной и моей комнатой. Его черты казались намного спокойнее, чем когда он был здесь всего несколько минут назад. Он медленно вошел ко мне, опустился на край моей кровати, держа свой ноутбук на коленях.

Ридж: Мне очень жаль.

Я: Да какая разница. Пошел прочь.

Ридж: Действительно, Сидни. Я вообще смотрю на все это по-другому. Последнее, что я хочу, это то, чтобы между нами происходили какие-то странные вещи. Ты мне нравишься. Мне весело с тобой. Но если я хоть на секунду дал тебе понять, что между нами могло что-либо быть, то мне очень, очень жаль.

Я выдыхаю и пытаюсь, моргая, убрать с ресниц слезы.

Я: Я расстраиваюсь не из-за того, что я хотела, чтобы что-то произошло между нами, Ридж. Я НЕ ХОЧУ, чтобы между нами что-то было. Я одна, без парня, меньше недели. Я огорчена тем, что, мне кажется, был момент, или, может быть два, когда никто из нас не желая пересечь черту, почти сделали это.Ты конечно можешь поступать, как считаешь правильным, но сам факт, что я не знала, что у тебя есть девушка - это действительно несправедливо по отношению ко мне. Я чувствую, что...

Я откидываю голову на спинку кровати, сжимая веки, достаточно долго для того, чтобы еще раз спрятать свои слезы.

Ридж: Ты чувствуешь что?

Я: Я чувствую, что ты почти сделал из меня Тори. Я почти поцеловала тебя прошлой ночью. А тот факт, что я не знала, что ты состоишь в отношениях с кем-то мог сделать из меня Тори. А я не хочу быть Тори, Ридж. Я даже не могу описать тебе, насколько сильно мне причиняет боль их предательство, и я никогда не поступлю так с другой девушкой, никогда. Вот почему я расстроена. Я даже не знакома с Мэгги, но ты заставил меня чувствовать, что я уже предала ее. И я виню тебя за это.

Ридж закончив читать мое сообщение, спокойно лег на кровать. Поднеся ладони ко лбу, сделал глубокий вдох. Через несколько минут он поднялся.

Ридж: Я даже не знаю, что сказать тебе прямо сейчас, кроме как прости. Ты права. Хотя я думал, ты знаешь о Мэгги, но все, о чем ты говоришь, я хорошо понимаю. Я также хочу, чтобы ты знала, что я никогда бы не сделал с ней ничего подобного. Конечно,я никогда не хотел бы, чтобы то, что произошло между нами прошлой ночью, увидела Мэгги. Главным образом, из-за того, что она не понимает сам процесс написания музыки. Ведь это очень интимная вещь, а так как я не могу слышать, я должен использовать свои руки или уши, чтобы понимать вещи, которые естественным образом приходят другим людям. Вот и все, что было. Я не намеревался сделать так, чтобы между нами что-нибудь произошло. Ябыл любопытен. Я был заинтригован. И я был неправ.

Я: Я понимаю. Я ни секунды не сомневалась, что твои намерения были искренними, когда ты просил для тебя петь.Просто все случилось так быстро, что я все еще не могу оправиться от того, что я проснулась в твоей кровати с мерцающими огнями вокруг. А потом ты приходишь и бросаешь мне в лицо слово «девушка». Было на чем подумать. Но я верю тебе, когда ты говоришь, что, ты думал, что я о ней знаю.

Ридж: Спасибо.

Я: Только пообещай мне одну вещь. Обещай мне, что ты никогда не будешь Хантером, а я никогда не буду Тори.

Ридж : Я обещаю. Да и невозможно все это, ведь мы намного их талантливее.

Он посмотрел на меня и улыбнулся своей улыбающейся улыбкой, что вызвало ответную улыбку с моей стороны.

Я: Теперь убирайся отсюда. Я собираюсь спать, потому что кто-то провел целую ночь пуская слюни на мою грудь и уж слишком громко храпя.

Ридж заулыбался, но, прежде чем уйти, оставил мне еще одно сообщение.

Ридж: Было бы здорово, если бы вы встретились. Я уверен, она бы тебе понравилась.

Закрывая свой ноутбук он пошел обратно в свою комнату.

Я закрыла свой ноутбук и натянула одеяло на голову.

Мне так не нравилось, что мое сердце противиться тому, что у него есть девушка.

• • •

- Нет, она уже въехала, - сказала Бриджитт, держа телефон, прижав его ухом к плечу. И судя из услышанного, она только что поделилась новостями с сестрой о том, что я заняла пустую комнату. Бриджитт продолжала игнорировать мое присутствие, хотя я находилась с ней в одной комнате, а она говорила обо мне.

Я знаю, что то, что я не прояснила тот момент, что я не глухая, было подло с моей стороны, но она ведь могла предположить, что я могу читать по губам.

- Я не знаю, она знакомая Риджа. Я должна была игнорировать его, когда он предложил привести ее в дождь в его квартиру. Судя по всему, ее бойфренд бросил ее, и ей некуда было больше идти.

Она перетащила стул и села ко мне спиной. Раздался ее смех в ответ на то, что было сказано на другом конце провода.

- Расскажи мне об этом. Ему наверное нравится приводить беспризорных, не так ли?

Я в оцепенении со всей силы сжала пульт от телевизора, чтобы не зарядить ей прямо по затылку.

- Я просила тебя не спрашивать об Уоррен, - сказала она со вздохом. - Ты знаешь, он раздражает меня, но я просто . . . черт возьми, я просто не могу оставаться в стороне от всего этого.

Подождите. Правильно ли я только что услышала, что у Бриджитт могут быть. . . чувства?

Ей повезло, что мне нравится Уоррен, иначе этой пульт поприветствовал бы ее хорошенькую головку прямо сейчас. Как ей повезло, что кто-то сейчас стучится в дверь и это отвлекло меня, чтобы не причинить ей вред.

Бриджитт встала и повернувшись ко мне лицом, указала на входную дверь. - КТО-ТО. . . В. . . . . . ДВЕРЬ!

Вместо того, чтобы открыть, она пошла к себе в спальню и закрыла за собой дверь.

Как гостеприимно.

Я встаю и иду к двери, зная, что вероятнее всего это может быть сама Мэгги. Берусь за ручку двери и пытаюсь выровнять дыхание.

Пришло время.

Я открываю дверь, и передо мной стоит одна из самых прекраснейших девушек, которых я когда-либо встречала.Ее прямые черные как смоль волосы ниспадали на загорелые плечи. Ее лицо улыбалось. Вся она и ее лицо сияло. На меня смотрело лицо с красивыми белыми зубами, которые улыбалось мне, что заставляло улыбнуться в ответ, хотя, на самом деле, я этого не хотела.

Я так надеялась, что она будет некрасивой. Не знаю почему.

- Сидни?, - сказала она. Это было просто одно слово, но я могу сказать по голосу, что она была такая же глухая, как Ридж. Но , в отличие от Риджа, она могла говорить. И она произносила слова действительно хорошо.

- Ты должно быть девушка Риджа! - сказала я с притворным волнением. Было ли оно притворным? Возможно нет. Все ее поведение заставляло меня чувствовать себя солнечной и счастливой, и, может быть, я была даже чуть-чуть рада встретиться с ней.

Странно.

Она сделала шаг вперед и обняла меня. Я закрыла за нами дверь, и она, сбросив туфли, направилась к холодильнику.

- Ридж мне много рассказывал о тебе, - сказала она, открывая газировку и направляясь к шкафчику, чтобы взять стакан. - Я думаю, это здорово, что ты помогаешь ему через блог. Бедный парень был в депрессии в течение нескольких месяцев. Она налила газировку в стакан со льдом. - И как ты здесь? Я смотрю, ты справляешься с Бриджитт. И Уоррен должно быть был занозой в заднице. Она смотрела на меня с каким-то ожиданием, и мне было приятно, что она мне казалась . . . Приятной? Симпатичной? Веселой?

Я улыбнулась ей в ответ и прислонилась к барной стойке. Я пыталась выяснить, как реагировать на нее. Она говорила со мной, как будто она слышит меня, так что я отвечала тем же способом.

- Мне нравится, - сказала я. - Я никогда не жила со столькими людьми раньше, поэтому мне нужно некоторое время, чтобы привыкнуть.

Она улыбнулась и спрятала прядь волос за ухо.

У нее даже уши были красивыми.

- Хорошо, - сказала она. - Ридж рассказал мне о твоем дерьмовом Дне Рождения на прошлых выходных, и о том, как он вытащил тебя на кусочек тортика, но так и не удалось нормально отпраздновать.

Я должна быть честной. Это беспокоит меня, что он сказал ей, он вывел меня на торт. Это беспокоит меня, потому что, может быть, он прав и он рассказывает ей все. И это также беспокоит меня, потому что он, кажется, не говорил мне ничего. Не то, чтобы я заработала это право.

Боже, я ненавижу чувства. Или свое восприятие действительности. Два чувства, которые постоянно находятся в состоянии войны. Я я не уверена, какое из них я бы предпочла отключить.

- Таким образом, - сказала она, - мы собираемся сегодня вечером праздновать.

Я застыла. - Мы?

Она кивает. - Да. Я, ты, Ридж , Уоррен, если он не занят. Мы можем пригласить Бриджитт , но это смешно.

Она прошла мимо меня в сторону спальни Ридж, затем повернулась ко мне лицом. - Сможешь собраться в течение часа?

- Гм. Пожала плечами я. - Хорошо.

Она открыла дверь в спальню Риджа и зашла внутрь. Я стояла замороженная, прислушиваясь. Зачем, не знаю.

Я слышала, как Мэгги хихикала за закрытой дверью, и это заставило меня вздрогнуть.

Почему бы и нет. Возможно это будет довольно весело.

Ридж

- Ты уверена, что не хочешь остаться на ночь?

Мэгги отрицательно покачала головой. - Бедная девочка нуждается в разрядке из-за того, что ей предстояло перенести на этой неделе. Я была так взволнована из-за стажировки, что и мне нужно развеяться. Она наклонилась и поцеловала меня в подбородок. - Возьмёшь такси, чтобы иметь возможность пропустить пару стаканчиков, или сам поведешь?

Она ведь знает, что я не буду пить в ее присутствии. Я не понимаю, почему она всегда практикует метод «обратной психологии» на мне. - Смешно, - сказал я. - Я сам поведу.

Она засмеялась. - Я должна переодеться и собраться. Мы уезжаем через час. Она пыталась соскользнуть с меня, но я взял ее за талию и перевернул на спину. Я точно знаю, что тебе хватает не более, чем полчаса, чтобы быть готовой. Это экономит целые тридцать минут.

- Дай-ка я помогу тебе избавиться от твоей одежды. Я снял с нее рубашку через голову, и увидел очень тонкий ажурный бюстгальтер, который был на ней. Я улыбнулся. - Это новый?

Она кивнула и улыбнулась своей сексуальной улыбкой. - Я купила его для тебя. Передняя застежка, так как тебе нравится.

Я расстегнул застежку. - Спасибо. Не могу ждать, чтобы не попробовать как она работает.

Она улыбнулась и хлопнула меня по руке. Я снял с нее лифчик, затем опустился к ее губам.

Следующие полчаса я провел напоминая себе, как сильно я скучал по ней. Я напоминал себе, как сильно я ее люблю. Напоминал себе, насколько нам хорошо, когда мы были вместе. Я напоминал себе это снова и снова, так как в течение прошлой недели, мне показалось, будто я начал об этом забывать.

• • •

Я: Будьте готовы через тридцать минут. Мы уходим.

Уоррен: Я не хочу идти, я завтра выхожу в первую смену.

Нет, он должен пойти. Я не могу идти с Мэгги и Сидни один.

Я: Нет, ты идешь с нами. Будь готов через тридцать минут.

Уоррен: Нет, я не пойду. Удачи вам.

Я: Ты пойдешь. 30 минут.

Уоррен: Не собираюсь.

Я: Идешь.

Уоррен: Нет.

Я: Да.

Уоррен: Нет.

Я: Пожалуйста? Ты мне должен.

Уоррен: Что, черт возьми, я должен?

Я: Давай посмотрим, сколько стоит год аренды для одного.

Уоррен: Это удар ниже пояса, мэн. Хорошо.

Слава Богу. Я не знаю, как Сидни себя ведет, когда она выпьет, но если она себя ведет так же как Мэгги, то я не уверен, смогу ли я справиться сними двумя сам.

Придя на кухню, смотрю как Мэгги вытаскивает бутылку Пайн-Соль, предлагая его мне. Но я отрицательно качаю головой.

- Полагаю, можно сэкономить, если я выпью пару бокалов здесь. Думаешь, Сидни будет тоже не против?

Я пожимаю плечами, вытаскивая свой телефон, чтобы спросить ее.

Я: Хотела бы пропустить шот, перед тем, как идти?

Сидни: Нет, спасибо. Не уверена, что есть желание сегодня пить, но вы, конечно, пожалуйста.

- Она не хочет, - говорю я Мэгги. Уоррен выходит из своей комнаты и видит как Мэгги наливает себе шот из контейнера Пайн-Соль.

Дерьмо. Это было секретным местом.

Он даже не моргнул при виде того, как Мэгги заполняла бокал.

- Сделай два, - сказал он. - Если Ридж заставляет меня пойти с ним сегодня вечером, чувствую, он об этом пожалеет.

Я поднимаю голову. - Откуда вы знаете, что это не чистящее средство?

Он пожал плечами. - Ты глухой, Ридж. Ты был бы удивлен, если бы знал сколько раз я делал это. - Он берет шот, который налила Мэгги, и они оба обратили свое внимание на что-то позади меня. Их потрясенное выражение лица заставило меня обернуться и посмотреть, на что они смотрят.

О, ничего себе.

Мне не следовало было оборачиваться.

Сидни вышла из своей комнаты, но я не уверен, была ли это действительно Сидни. Эта девушка была одета не в мешковатую рубашку с поднятыми волосами и без макияжа. А была одела в невероятно красивое, но в то же время простое черное платье на бретельках. Ее густые светлые волосы были распущены, и я думаю, она пахнула так же невероятно, как и выглядела. Она улыбнулась и сказала спасибо, не ясно, то ли Мэгги или Уоррен. Скорее всего, кто-то из них просто сказал ей, насколько прекрасно она выглядит. Она улыбнулась, но затем резко подняла руки и закричала: - Нет! В то время, как поток жидкости послышался у меня за спиной.

Я обернулся и увидел, как Уоррен и Мэгги кашляли и плевали в раковину. Уоррен пил прямо с крана, его лицо говорило, что ему не нравилось то, что только что посетило его горло.

- Что за черт?, - сказала Мэгги, морща лицо и вытирая рот.

Сидни пошла в кухню с закрытым руками ртом, одновременно стараясь не смеяться, в тоже время с сожалением говоря: - Мне очень жаль. Она продолжала говорить это снова и снова.

Какого черта, только что произошло?

Уоррен успокоился, затем повернулся к Сидни. Он одновременно говорил и показывал то, что он говорил. Он не мог знать, как изолированно ты себя чувствуешь, когда находишься в группе людей, которые слышат, но несмотря ни на что, он всегда показывает, когда я нахожусь в комнате с ним. - Неужели мы почти выпили настоящую Пайн-Соль?

Он пристально посмотрел на Сидни. Она ответила ему, и он прожестикулировал ее ответ для меня. Она сказала: - Вы двое не должны были пить это. Это должен был быть Ридж. И нет, я на самом деле не влила туда Пайн-Соль, идиот. Я не пыталась убить парня. Это был просто яблочный сок с уксусом.

Она попыталась подшутить надо мной.

И у нее не получилось.

Я начал смеяться и показывать ей.

Я: Хорошая попытка. Это был храбрый поступок, который привел к нежелательным последствиям.

Я смотрю на Мэгги; к счастью, она смеялась. - Я бы не жила здесь ни за какие деньги, -сказала она, пошла к холодильнику и достала молоко, дала Уоррену, чтобы смыть послевкусие.

- Пошли, - сказал Уоррен, выпив молоко и положив чашку в раковину. - Ридж сегодня за рулем, потому что я не в состоянии буду идти в течение следующих трех часов.

Глава 9

Сидни

Не имея понятия, куда мы едем, я делала все возможное, чтобы казаться вовлеченной в происходящее... Мы с Уорреном– в машине на заднем сиденье. Он рассказывает о группе, объясняя свою причастность к ней, а я задаю ему уместные вопросы и киваю в нужные моменты головой, осознавая, что мои мысли находятся совершенно в другом месте.

Конечно, я не могу рассчитывать на то, что боль и страдания уйдут очень быстро, но вместе с тем, должна признать, что сегодня был один из наихудших дней с моего прошедшего Дня Рождения. Я осознаю, что моя боль могла быть намного сильнее, если бы рядом на этой неделе не было Риджа. То ли у него талант оказывать поддержку, то ли я действительно начинаю им увлекаться. На протяжении всего времени, которое мы проводили вместе, я чувствовала себя абсолютно счастливой. Это было единственным временем, когда я не думала о Хантере и Тори, и о том, как они со мной поступили.

Но теперь, наблюдая за тем, как он сидит на переднем сиденье, а его рука сжимает руку Мэгги... Мне это совсем не нравится. Мне не нравится, как его большой палец двигается туда-сюда. Мне не нравится, как она на него смотрит. И особенно мне неприятно, как он на нее смотрит. Мне не понравилось, как они взялись за руки, когда спустились по лестнице. Мне не понравилось, как он открыл дверь и положил свою руку на нижнюю часть ее спины, когда она садилась в автомобиль. Мне не понравилось, как они перешептывались, пока он сдавал задним ходом. Мне не понравилось, как он смеялся на все, что она говорит, а затем притянул ее к себе, чтобы поцеловать в лоб. Мне также не нравится, что все это заставляет меня чувствовать, будто всем хорошим моментам, которые у меня были с прошедшей недели пришел конец.

Ничего не изменилось. Ничего существенного не произошло между нами, и я знаю, что все может быть так, как было раньше. Мы будем по-прежнему вместе писать тексты. Он будет слушать как я пою. Мы по-прежнему будем продолжать «взаимодействовать» между собой, как делали это раньше. Эта ситуация не должна меня беспокоить.

Глубоко в сердце я не хочу, чтобы у меня с ним что-либо произошло, ну, по крайней мере, на данном жизненном этапе.Я знаю, что должна быть сама по себе. И я хочу быть сама по себе. Но я также знаю, что причина, почему я чувствую себя так противоречиво – это то, что у меня исчезла надежда. Я не готова, чтобы все случилось прямо сейчас, но я,все же, предполагала такую возможность. Предполагала, что когда-нибудь, когда я буду готова, все могло бы произойти.

Однако теперь, когда Мэгги рядом, я понимаю, что этого «возможно однажды» может и не случиться. Никогда не будет этого «возможно однажды». Он любит ее, и она, очевидно, любит его, и я не могу винить их за это, ведь то, что у них сейчас есть - прекрасно. То, как они смотрят друг на друга и как общаются, заботятся друг о друге - это то, что я только сейчас поняла, не хватало нам с Хантером.

Возможно, когда-нибудь и у меня такое будет, но не с Риджем. Зная это, луч надежды, который озарял всю мою прошедшую неделю погас.

Господи, я так подавлена.

Я ненавижу Хантера.

Я ненавижу Тори.

А сейчас я настолько несчастна, что я ненавижу даже себя.

- Ты плачешь? - спросил Уоррен.

- Нет.

- Ты точно плачешь.

Я отрицательно покачала головой. - Я не плачу.

- Но собиралась плакать, - сказал он, глядя на меня с сочувствием. Он положил свою руку мне на плечо и притянул к себе. - Выше голову, девочка. Может быть, сегодня мы найдем кого-то для тебя, кто вывинтит мысль о твоем бывшем парне «задроте» из твоей чудной маленькой головушки.

Я засмеялась и шлепнула его по груди.

- Ну, я мог бы и сам выступить добровольцем, но Бриджитт не любит делиться, сказал он. - Она просто из тех сучек, если ты заметила.

Я снова засмеялась, но вдруг мои глаза встретились с глазами Риджа в зеркале заднего вида, и моя улыбка померкла. Его лицо было серьезным, а взгляд зафиксировался на мне в течение нескольких секунд, прежде чем он переключился на дорогу перед собой.

Его реакцию обычно трудно предугадывать, но сейчас я могу поклясться, что увидела в этих глазах небольшую вспышку ревности. И я не одобряю свои эмоции, что мне нравится видеть его ревность на то, как я сижу,прислонившись к Уоррену.

Когда мне исполнилось двадцать два, это буквально отравило мою душу. Кто я, и почему у меня возникают такие ужасные ответные реакции на происходящее?

Мы заняли парковочное место на стоянке клуба. Я бывала здесь и раньше,с Тори,так что я даже рада тому, что это место не будет мне абсолютно чужим. Уоррен взял мою руку и помог мне выйти из машины, затем обнял за плечо и мы направились ко входу.

- Я предлагаю тебе вот что, - сказал он. - Сегодня я попробую держаться от тебя подальше, чтобы парни случайно не предположили, что ты можешь быть по уши в меня влюблена. Я ненавижу «обломщиков», и я так же не люблю оставаться один. Но если кто-то поставит тебя в неловкое положение, просто дай мне сигнал, и я появлюсь, чтобы поспособствовать разрешению ситуации.

Я кивнула. - Похоже на план. А какие сигналы я должна тебе подавать?

- Не знаю даже. Ты можешь соблазнительно облизать губы. А может сжать грудь вместе.

Я резко толкнула его локтем в бок. - Будь любезен, а могу я просто почесать нос?

Он пожал плечами. - Это тоже может подействовать. Он открыл дверь, и мы все зашли внутрь. Музыка заглушала все вокруг, двери за нами закрылись и, Уоррен наклонился, чтобы прокричать мне что-то в ухо. - На балконе есть кабинки. Пойдемте туда! Он подтянул мою руку к себе, и повернувшись к Риджу и Мэгги, мы последовал за ними.

• • •

Уже прошло более двух часов с тех пор, как мы пришли, и мне еще не пришлось использовать тот секретный код, который был условлен между мной и Уорреном. Я танцевала с несколькими парнями, но, как только песня заканчивалась, я взяла себе за правило вежливо улыбнуться и возвращаться назад в кабинку. Уоррен и Мэгги, кажется, опустошили весь ликеро-водочный склад, но Ридж не взял в рот ни капли.

Я так же ничего не пила, не считая того единственного шота, на который меня уговорил Уоррен, когда мы только приехали.

- Ноги болят, - сказала я.

Мэгги и Ридж несколько раз танцевали под медленные песни, так что я старалась на них не смотреть.

- Нет! - сказал Уоррен, пытаясь меня вытащить. - Я хочу танцевать!

Я отрицательно качала головой. Он был настолько пьяный и развязный, что каждый раз, когда я пыталась с ним танцевать, это заканчивалось пытками для моих ног, которые он безжалостно топтал.

- С тобой потанцую я, - сказала ему Мэгги. Она перебралась в кабинке через Риджа, и Уоррен взял ее за руку. Они направились на нижний уровень на танцпол, так что это первый раз, когда Ридж и я остались в кабинке одни.

Мне это не нравится.

Наоборот это хорошо.

Нет.

Да.

Ну вот, посмотри? Испорченная душа. Поврежденная, гнилая душа.

Ридж: Тебе весело?

Вообще-то нет, но я киваю, потому что…я не хочу быть раздражающей девушкой с разбитым сердцем, которая хочет внимания, чтобы не чувствовать себя такой несчастной.

Ридж: Мне нужно кое-что сказать тебе, и наверное это не совсем подходящее место, но я пытаюсь исправить то, что я непреднамеренно сделал не так.

Я посмотрела на него и кивнула еще раз.

Ридж: Уоррен влюблен в Бриджитт.

Я прочитала его сообщение два раза. Зачем ему это говорить мне? Если только он не думает, что мне нравится Уоррен.

Ридж: Он всегда любил флиртовать, так что я просто хотел прояснить это. Я не хочу, чтобы ты опять страдала. Вот и все.

Я: Я ценю твою заботу, но в этом совершенно нет необходимости. Действительно. Там нет никакого интереса.

Он улыбается.

 Я: Ты был прав. Мне понравилась Мэгги.

Ридж: Я знал, что она тебе понравится. Она всем нравится. Она очень милая.

Я поднимаю глаза и смотрю вокруг, когда начинает играть песня «Звуки кедра». Я стремглав мчусь к задней кабинке и смотрю через перила. Уоррен и Мэгги стоят на стойке ди-джея, Уоррен с ним разговаривает, а Мэгги танцует рядом с Уорреном.

Я: Играет одна из твоих песен.

Ридж: Да? Всегда так происходит, когда рядом Уоррен. Они играют "Getaway"?

Я: Да. А откуда ты знаешь?

Ридж подносит ладонь к груди и улыбается.

Я: Ничего себе. Ты можешь определять свои песни таким способом?

Он кивает.

Я: А что с Мэгги? У нее хорошо получается говорить. По-моему, у нее хорошо получается и танцевать. У нее отличается уровень глухоты от твоего?

Ридж: Да, у нее незначительная потеря слуха. Она слышит большинство вещей с помощью слуховых аппаратов, и именно поэтому она хорошо говорит. Она так же хорошо и танцует. Я привык танцевать под медленные песни с ней.

Я: Так вот почему Мэгги говорит вслух, а ты нет? Потому что она может слышать?

Его глаза переключились на меня на нескольких секунд, а затем он опять посмотрел в свой телефон.

Ридж: Нет, я бы мог говорить, если бы хотел.

Мне нужно прекратить спрашивать. Я знаю, что его, вероятно, раздражают все эти вопросы, но мне очень любопытно.

Я: Тогда почему ты не говоришь?

Он пожал плечами, но не написал.

Я: Я хочу знать. Должна быть причина. Мне кажется, это бы намного упростило тебе жизнь.

Ридж: Я просто не хочу. Я и так справляюсь со всем.

Я: Да, действительно, особенно когда Мэгги и Уоррен рядом. Зачем говорить, если они могут делать это за тебя?

Я нажала «отправить», прежде чем осознала, что, вероятнее всего, мне не следовало было этого говорить. Я заметила, что Мэгги и Уоррен делают многое. Например, они делают для него заказ каждый раз, когда приходит официантка, и я заметила, что Уоррен делал это несколько раз на этой неделе в различных ситуациях.

Ридж прочитал мое сообщение, и посмотрел на меня. Кажется, я поставила его в неудобное положение, и я сразу же пожалела о сказанном.

Я: Мне очень жаль. Я не имела в виду это так, как это прозвучало. Я просто имела в виду, что пусть они делают что-то для тебя, но они не обязательно должны делать то, что ты сам можешь делать.

Мое объяснение начало беспокоить его еще больше, чем предыдущее. Кажется, я рою себе яму.

Я: Извини. Я не буду больше спрашивать. Я не имею права судить тебя, так как я не могу оказаться в твоем положении. Я просто пыталась понять.

Он посмотрел на меня и закусил нижнюю губу. Я заметила, что он так делает, когда очень серьезно думает о чем-то. Он посмотрел на меня так, что я почувствовала, как у меня пересохло в горле.Я перевожу взгляд, беру трубочку с содовой в рот, и делаю глоток. Когда я посмотрела на него, он снова набирал сообщение.

Ридж: Мне было девять лет, когда я перестал говорить.

Его сообщение заставило мой желудок сжаться, и это произвело еще больший эффект, чем его взгляд. Не знаю почему.

 Я: Так ты мог раньше говорить? Почему ты перестал?

Ридж: Это может занять много времени, чтобы вместить объяснение в текст сообщения.

Я: Хорошо. Ты можешь мне об этом рассказать дома, когда у нас будут ноутбуки под рукой.

Он стремглав помчался к краю кабинки и нагнулся через балкон. Я следовала за его взглядом к Мэгги и Уоррену, которые до сих пор находились в кабинке ди-джея. Когда он увидел, что они были по-прежнему заняты, отошел от перил и наклонился над столом, положив локти перед собой, и начал набирать сообщение.

Ридж: Похоже, они не собираются оттуда уходить, так что, я думаю, у нас есть сейчас время. Мне и Бреннану не очень повезло с родителями. У них у обоих были проблемы с зависимостью. Наверное, у них и сейчас все по-прежнему, но я не могу утверждать наверняка, так как мы уже много лет с ними не разговаривали. Моя мать большую часть нашего детства провела в постели на обезболивающих таблетках. Отец провел большую часть нашего детства в барах. Когда мне было пять, я был зачислен в школу для глухих. Вот, где я узнал язык жестов. Я приходил домой и учил Бреннана, потому что ни один из моих родителей его не знал. Я учил его потому, что мне было пять лет, и я никогда раньше ни с кем не разговаривал.

Я был в таком отчаянии, что заставлял учить своего двухлетнего брата, чтобы он мог различать отдельные слова, такие как - «печенье», «окно», чтобы просто было с кем поговорить.

Мое сердце убежало в пятки. Я посмотрела на него, но он продолжал мне писать.

Ридж: Представь себе, что в свой первый день в школе я пониманию, что все-таки способ общения для таких, как я,существует. Когда я впервые увидел детей, которые вели беседы с помощью рук, я был поражен. Я прожил первые пять лет своей жизни не зная, каково это - общаться. Школа начала учить меня, как составлять слова, используя голос, как читать, как показывать жесты. Следующие несколько лет я практиковал все это на Бреннане. Он стал так же свободно владеть языком глухонемых, как я. Я хотел, чтобы он знал его, но в то же время, я не хотел использовать его как посредника при общении с родителями. Поэтому, когда я хотел поговорить с ними, я всегда говорил словами. Я не мог слышать свой собственный голос, и я знаю, что он звучит по-другому, когда говорят глухие люди, но я хотел иметь свой собственный способ общения, так как мои родители не владели языком глухонемых. Однажды, когда я разговаривал со своим отцом, он сказал Бреннану, чтобы я заткнулся и попросил его говорить вместо меня. Я не понимал, почему он был так зол. Каждый раз, когда я хотел говорить со своим отцом,случалось то же самое. Бреннан переводил для мне то, что мой отец хотел сказать мне. Наконец я понял, что моему отцу не нравилось, как звучит мой голос. Его смущало то, что я не мог слышать. Он также не хотел со мной разговаривать на людях, чтобы они не знали, что я был глухой. Так что он велел мне заткнуться каждый раз, когда я пытался говорить. Однажды дома, он так рассердился, что начал вопить на Бреннана. В тот день он был очень пьян и зол, что не было редкостью. И он так сильно ударил Бреннана по голове, что просто«вырубил» его.

Слезы так сильно начали накатывать на мои глаза, что мне пришлось глубоко дышать, чтобы успокоиться.

Ридж: Ему было всего шесть лет, Сидни. Шесть. Я никогда не хотел дать своему отцу хотя бы один повод, чтобы он снова ударил брата. Так что это был последний раз, когда я говорил вслух. Это стало привычкой после того случая.

Он положил телефон на стол и сложил перед собой руки. Казалось, будто он не ждал от меня реакции. Он смотрел на меня, и я знаю, видел, как слезы катились по моим щекам, но, казалось, никак на это не реагировал. Я сделала глубокий вдох, затем выпрямилась, чтобы взять салфетку и вытерла слезы. Мне не хотелось, чтобы он видел такую мою реакцию, но я не могла себя сдержать. Он мягко улыбнулся и начал тянуться через стол к моей руке, но вдруг Уоррен и Мэгги снова появились в нашей кабинке.

Ридж потянул руку назад и посмотрел на них. Руки Мэгги находились на плечах Уоррена, и она смеялась, будто ни над чем определенным. Уоррен продолжал пытаться ухватиться за край кабинки, но, похоже, у него не очень это получалось, и со стороны это выглядело так, будто ему потребуется помощь. Ридж и я встали, чтобы им помочь. Ридж потянул Мэгги от Уоррена, и я положила руку Уоррена вокруг своей шеи. Он прислонил свой лоб к моему.

- Сид, я так счастлив, что тебя обманули. Я так счастлив, что ты переехала к нам.

Я засмеялась и отодвинула его лицо от моего. Ридж показал кивком головы на выход, и я кивнула в знак согласия. Если бы еще один коктейль, то нам бы пришлось нести этих двух.

- Мне нравится то платье, которое ты носишь, Сид. Оно синее? Но пожалуйста, не одевай его снова. Уоррен склоняет свою голову к моей, и мы продвигаемся к выходу. - Мне не нравится, как смотрится твоя задница в том платье, потому, что, я знаю, что мог бы любить Бриджитт, но твое платье заставляет меня любить твою задницу.

Ничего себе. Он действительно пьян, если признается в том, что мог бы любить Бриджитт.

- Я уже говорила тебе, что уже сожгла то платье, - сказала я, смеясь.

- Хорошо, - ответил он со вздохом.

Мы добрались до выхода, и я замечаю, что Ридж уже несет Мэгги на руках. Ее руки были сплетены вокруг его шеи, а глаза закрыты. Как только мы добрались до машины, она открыла глаза, когда Ридж пытался поставить ее на ноги. Она сделала шаг, но тот час спотыкнулась. Ридж открыл заднюю дверь, и она практически упала внутрь машины. Он стремглав побежал к своему сиденью, а Мэгги упала на дверь, снова закрыв глаза. Ридж показывает Уоррену, чтобы тот залазил в машину, но Уоррен идет прямо к Риджу, хлопает его по щеке и говорит: - Я не завидую тебе, приятель. Бьюсь об заклад, это действительно трудно не поцеловать Сидни, потому что это трудно даже для меня, несмотря на то, что мне она нравится не настолько сильно, как тебе.

Уоррен залазит внутри автомобиля и падает напротив Мэгги. Хорошо, что он был слишком пьян, чтобы подписаться под теми словами, которые он сказал Риджу. Думаю, Ридж не понял ничего из того, что сказал Уоррен. Я могу сказать это по взгляду Риджа, который он на меня бросил. Он рассмеялся и наклонился, чтобы поднять ногу Уоррена, которая до сих пор висела из машины. Толкнув ее в машину, он закрыл дверь, но в моем уме застряла та фраза, которую сказал Уоррен.

Ридж прошел вперед меня, потянул за ручку двери около пассажирского сиденья и открыл ее. Я сделала шаг вперед, но почувствовав на нижней части своей спины руку Риджа, остановилась.

Смотрю на него, а он на меня. Его рука остается на моей нижней части спины, пока я силой не заставляю себя закрыть разрыв между мной и автомобилем. Постепенно я начинаю сползать на сиденье, и его рука ускользает. Он ждет, пока я полностью окажусь внутри автомобиля, и закрывает дверь.

Я откидываю свою голову назад на сиденье и закрываю глаза в ужасе от того, что этот простой жест означал для меня.

Я слышу, как он садится за руль, но по-прежнему держу свои глаза закрытыми. Я не хочу смотреть на него. Я не хочу чувствовать, что я чувствую, когда я смотрю на него. Мне не нравится, как каждую минуту, которую я провожу с ним, я все больше и больше чувствую себя Тори.

На мой телефон приходит сообщение, так что я была вынуждена открыть глаза. Ридж держал свой телефон и смотрелна меня.

Ридж: Она не всегда такая. Меньше даже трех раз в год. Ей не сладко пришлось, и, в последнее время, она любит выйти погулять. Это помогает.

Я: Я не осуждаю ее.

Ридж: Я знаю. Я просто хотел, чтобы ты знала, что она не злоупотребляет алкоголем, как и я.

Он подмигнул мне, и я рассмеялась. Я смотрела на заднее сиденье, и увидела, как Уоррен лежит, перегнувшись через Мэгги. Они оба без сознания. Я обернулась назад и получила новое сообщение.

Я: Спасибо, что рассказал мне о себе. Я знаю, что ты не обязан был это делать, и я знаю, что, вероятнее всего, не хотел этого делать, но, все равно, спасибо.

Он глянул на меня слегка искоса, и возвратил свое внимание на телефон.

Ридж: Я никогда никому не рассказывал эту историю. Даже Бреннану. Он был слишком мал, что даже наверное и ничего не вспомнит из того.

Он положил свой телефон, включил на коробке передач задних ход, и начал сдавать назад.

Почему единственный вопрос, который я хотела его спросить кажется сейчас мне совершенно неуместным?

 Я хочу спросить его, рассказывал ли онкогда-либо эту историю Мэгги. Это не должно иметь для меня никакого значения, но почему-то имеет.

Он начинал ехать, и протянулся, чтобы включить радио, что меня очень сбило с толку. Он ведь не слышит,и ему должно быть все равно включено ли оно или нет.

Но потом я поняла, что он сделал это не для себя.

Он включил его для меня.

Ридж

После остановки в МакДрайв, где мы купили покушать, мы поехали к жилому комплексу. Я поставил машину на парковку.

Я: Возьми еду и открой дверь, пока я буду их будить.

Она берет два наших напитка и пакет с едой, потом идет в квартиру, а тем временем я иду к черному входу и открываю дверь. Я трясу Уоррена, чтобы он проснулся и помогаю ему выйти из машины. Затем я бужу Мэгги и помогаю ей. Она все еще не в состоянии идти, поэтому я поднимаю ее, закрывая за нами дверь авто.

Я удостоверяюсь, что Уоррен идет впереди меня вверх по лестнице, потому что не уверен, справится ли он с этой задачей.

Когда мы уже зашли внутрь, Уоррен поковылял в свою спальню, а я повел Мэгги в свою комнату. Я положил ее на кровать и снял туфли, а затем одежду. Укрыв ее одеялом, возвратился в столовую, где Сидни уже выложила нашу еду. Сейчас уже практически была полночь, а мы оба не ели еще с обеда. Я сел напротив нее.

Я: Так что теперь ты знаешь один из моих темных секретов, а взамен я хочу знать один из твоих.

Наши телефоны лежали перед нами на столе во время нашей трапезы. Она улыбнулась и начала отвечать на мое сообщение.

Сидни: У тебя есть и другие темные секреты?

Я: Мы говорим сейчас не обо мне, а о тебе. Если мы собираемся вместе работать, мне нужно знать, на что я подписываюсь. Расскажи мне о своей семье. Тоже буйные алкоголики?

Сидни: Нет, просто придурки. Мой отец - адвокат, и он ненавидел, что я не собиралась учиться в юридической школе. Моя мать всегда сидела дома, ни одного дня в жизни не работала. Она конечно отличная мама, но в то же время она была одной из тех идеальных мам, понимаешь? Прям из фильма «Степфордские жены».

Я: Есть братья или сестры?

Сидни: Нет. Я единственный ребенок в семье.

Я: Я бы не сказал по тебе, что ты была единственным ребенком. Также я бы не сказал, что ты - дочь адвоката.

Сидни: Почему? Потому что я не высокомерная и испорченная?

Я улыбнулся и кивнул.

Сидни: Ну, спасибо. Я стараюсь.

Я: Не хочу показаться черствым, но почему, если твой отец адвокат и ты поддерживаешь отношения с родителями, ты не позвонила именно им на прошлой неделе, когда тебе некуда было идти?

Сидни: Причина в том, что моя мать привила мне чувство самостоятельности. У нее вообще не было образования, и она всегда находилась в полной зависимости от моего отца. Поэтому, она воспитала меня так, чтобы я была очень самостоятельной и могла себя обеспечивать, и я всегда гордилась этим, поэтому и не прошу у них помощи. Бывает иногда трудно, особенно, когда действительно нужна помощь, но я всегда обхожусь без нее. Я также не обращаюсь к ним по той причине, что мой отец никогда не упустит возможности напомнить мне о том, что я не захотела учиться в юридической школе, которую бы он плачивал.

Я: Подожди. Ты сама оплачиваешь себе обучение? Но если бы ты изменила профилирующую дисциплину на другую, с юридическим уклоном, то он бы платил?

Она кивнула.

 Я: Это ведь несправедливо.

Сидни: Как я уже сказала, мой отец придурок. Но я не хочу ходить вокруг и обвинять во всем подряд своих родителей. Есть много всего, за что я должна быть им благодарной. Я выросла в относительно нормальной семье, мои родители живы и здоровы, и они в какой-то степени меня поддерживают. Они лучше, чем большинство, просто хуже, чем некоторые. Я ненавижу, когда люди всю жизнь обвиняют своих родителей за каждую плохую вещь, которая случается с ними.

Я: Да. Я полностью согласен, и именно поэтому ушел от родительской опеки, когда мне было шестнадцать. Решил взять свою жизнь в свои руки.

Сидни: В самом деле? А как насчет Бреннана?

Я: Я забрал его с собой. Суды думали, что он живет со своими родителями, но он переехал ко мне. Ну, а Уоррен. Мы подружились, когда нам было четырнадцать. Оба его родителя были глухими. После того, как я стал жить без родителей, они позволили мне и Бреннану жить с ними. Мои родители продолжали иметь опеку над Бреннаном, когда я забрал его к себе, чем сделал им огромное одолжение, и они это отлично знали.

Сидни: Это было так заботливо со стороны родителей Уоррена совершить такой поступок.

Я: Да, они великие люди. Не знаю почему Уоррен оказался сейчас там, где он оказался в жизни.

Она засмеялась.

Сидни: А они продолжали растить Бреннана после того, как ты уехал в колледж?

Я: Нет, он у них оставался всего в течение семи месяцев. Когда мне исполнилось семнадцать, мы переехали на квартиру. Я бросил школу и получил сертификат о полном среднем образовании, чтобы я смог раньше пойти в колледж.

Сидни: Ничего себе. Ты воспитывал брата сам?

Я: Вряд ли. Бреннан хоть и жил со мной, но он одиниз тех, кого воспитывать невозможно. Ему было четырнадцать, когда мы получили свое собственное место жительства. Мне было всего семнадцать. Как бы мне не хотелось сказать, что я был ответственным, зрелым, взрослым, но, на самом деле, все было как раз наоборот. Наша квартира стала местом встреч для всех, кто нас знал, и Бреннан «отвисал» столько же, сколько и я.

Сидни: Это звучит шокирующе. Кажется, ты такой ответственный.

Я: Я был необузданный, но не настолько, насколько мог бы быть, живя отдельно от родителей и в такие юные годы. К счастью, все наши деньги уходили на оплату счетов и аренду, поэтому я не попал под губительное влияние дурных привычек. Мы просто любили повеселиться. Наша группа появилась, когда Бреннану было шестнадцать, а мне было девятнадцать, так что это занимало уйму времени. Кроме того, в том же году я начал встречаться с Мэгги. Так что после этого я успокоился.

Сидни: Ты с Мэгги с девятнадцати лет?

Я кивнул, но не написал ответ. Я почти не касался еды из-за отправки сообщений, так что я взял свой бургер. Она сделала то же самое, и мы кушали, пока все не съели. Мы встали и убрали со стола. Затем она мне помахала рукой и ушла в свою комнату. Я сидел на диване и включил телевизор. Примерно через пятнадцать минут просмотра канала серфинга, я, наконец, включил фильм. Субтитры были выключены на телевизоре, но я не собирался ничего предпринимать, чтобы их включить. Я слишком устал, чтобы читать их и следить за фильмом.

Дверь в комнату Сидни открылась, и она зашла ко мне, поражаясь тому, что я все еще не спал. Она была в одной из своих мешковатых рубашек, а ее волосы были мокрые. Она пошла в свою комнату и вышла с телефоном в руках, сев на диван рядом со мной.

Сидни: Я не устала. Что ты смотришь по телеку?

Я: Я не знаю, фильм только начался.

Она забрасывает свои ноги на диван и кладет голову на подлокотник. Ее взгляд направлен на телевизор, а мои глаза на нее. Я должен признаться, что та Сидни, которая вышла сегодня с той двери, совершенно отличается от той, которая лежит здесь. Ее макияжа больше нет, волосы больше не совершенны, в одежде есть даже дырки, и я не могу не удержаться от смеха, глядя на нее. Если бы я был Хантером, я сейчас бы сам себя ударил в лицо.

Она начинает наклоняться вперед, чтобы взять телефон, и вдруг резко переводит взгляд в мою сторону. Я хочу оглянуться назад на телевизор и сделать вид, что не смотрел на нее, но со стороны это выглядело бы неловко. К счастью, ее, не волнует, что я смотрел на нее, потому ее все внимание было направлено на телефон.

Сидни: Как ты это смотришь без субтитров?

Я: Слишком устал, чтобы читать. Иногда я просто люблю смотреть фильмы без субтитров и попытаться угадать, что они говорят.

Сидни: Я хочу попробовать. Отключи звук, и мы оба будем смотреть без звука.

Я смеюсь. Смотреть без звука? Это что-то новенькое. Я направил пульт на телевизор и нажал кнопку отключения звука. Она направила все свое внимание на телевизор, но я был не в состоянии отвести от нее взгляд.

Не понимаю, откуда взялась моя внезапная одержимость смотреть на нее, что я даже не могу остановиться. Она сидит за несколько метров от меня. Мы не прикасаемся к друг другу. Мы не говорим. Она даже не смотрит на меня. Тем не менее, простой факт, что я смотрю на нее заставляет меня чувствовать себя невероятно виноватым, как будто я делаю что-то не так. Взгляд не может причинить вреда, так почему же я чувствую себя таким виноватым?

Я пытаюсь отвлечь себя от чувства вины, но в глубине души, я точно знаю, что происходит.

 Я не чувствую себя виновным просто потому, что я смотрел на нее. Я чувствую себя виноватым за то, что она заставляет меня чувствовать себя таким.

• • •

Такое было уже два раза, что я просыпался таким образом. Я оттолкнул руку, которая хлопала меня, и открыл глаза. Уоррен стоял надо мной. Он положил бумагу мне на грудь, затем ударил рукой возле моей головы. Затем направился к входной двери, хватая ключи, и ушел на работу.

Почему он так рано ушел на работу?

Я поднимаю свой телефон, на часах - 6:00 утра. Я не предполагал, что он так рано уйдет.

Я сажусь на диван и смотрю, что на другом конце дивана лежит, свернувшись калачиком, Сидни, которая крепко спит. Я беру записку Уоррена и читаю: «Как насчет того, чтобы ты пошел в свою комнату и лег спать со своей девушкой!»

Я скомкал записку, взял мусорное ведро и похоронил ее там. Возвращаюсь к дивану, кладу руку на плечо Сидни, чтобы ее разбудить. Она переворачивается на спину и потирает глаза, потом смотрит на меня.

 При виде меня, она начинает улыбаться. Вот и все. Все, что она сделала,это улыбнулась, но вдруг в моей груди появился жар, и я почувствовал, будто целая волна тепла прокатилась по моему телу. Не годится это все. Я не испытывал это чувство с девятнадцати лет.

Именно тогда впервые начали зарождаться чувства к Мэгги.

Я указываю на комнату Сидни, чтобы дать ей понять, чтобы она пошла легла в постель, затем быстро разворачиваюсь и иду в свою комнату. Стянув с себя джинсы и футболку, тихо ложусь в кровать рядом с Мэгги. Я кладу свои руки вокруг нее, притянув ее к себе, и кладу ее к себе на грудь. Следующие полчаса, пытаясь уснуть, я прокручиваю в своей голове пластинку напоминаний.

Ты влюблен в Мэгги.

Мэгги идеально подходит для тебя.

Ты идеально подходишь для нее.

Она нуждается в тебе.

Ты счастлив, когда вы вместе.

Ты с той единственной, с которой тебе следует быть.

Глава 10

Сидни

Уже прошло две недели с тех пор, как я и Ридж перестали работать вместе над текстами. Через несколько дней после того, как Мэгги вернулась домой, случилось так, что Ридж был вынужден уехать куда-то на шесть дней по "чрезвычайным семейным обстоятельствам". Он не вдавался в подробности, что за "чрезвычайные обстоятельства"  это были, но я припоминаю еще со времен, когда я жила с Тори, и наблюдала за его балконом, что такое случалось и раньше. "Чрезвычайные семейные обстоятельства" были его отговоркой, как оказалось.

Судя по тем разговорам, которые вел по телефону Уоррен, я узнала, что это не имело никакого отношения к Бреннану. Раньше он никого не называл своей семьей, кроме как Бреннана. Когда через несколько дней Ридж вернулся, я спросила у него, все ли было хорошо, и он ответил, что все было в порядке. Казалось,он не хотел вдаваться в любые подробности, и я пыталась напомнить себе, что его личная жизнь не должна меня касаться.

 Я ушла с головой в учебу, и раз за разом, когда я пыталась самостоятельно писать тексты, это не сравнить было с тем, когда был аккомпанемент, музыка, которую можно было наложить на тексты. Ридж уже как несколько дней был дома, но большую часть времени проводил в своей комнате, и меня интересовало то, была ли еще какая-то другая причина, почему он держал от меня дистанцию.

 Мне удалось хорошо пообщаться с Уорреном, и я многое узнала об их отношениях с Бриджитт. Насколько я знаю, а нам так и не удалось еще раз встретиться с ней, она по-прежнему считала, что я была глухонемой.

 Основываясь на том, что Уоррен рассказал мне, я сделала вывод, что их отношения были не совсем типичными. Уоррен никогда ранее не встречал Бриджитт, пока она не переехала сюда шесть месяцев назад, хотя до этого она была давней подругой Бреннана. Уоррен говорил, что они с Бриджитт не ладили, и в течение дня, они жили отдельной жизнью. Но как только наступала ночь, все совершенно менялось. Он пытался передать все в мельчайших подробностях, но я заставила его замолчать прежде, чем он не рассказал мне слишком многое.

Вот, например, сейчас, я хочу, чтобы он заткнулся, потому, Уоррен вошел в раж, а мне нужно бежать на занятия. Пытаюсь дочитать последнюю главу, а он хочет рассказать детали с прошлой ночи, которая включала ролевые игры. И, о, Боже, почему он решил, что я хочу это слышать?

 К счастью, Бриджитт выходит из своей комнаты, и это впервые, когда я когда-либо рада ее видеть.

 —Доброе утро, Бриджитт, сказал Уоррен, провожая ее взглядом через гостиную. — Хорошо спалось?

 — Пошел ты, Уоррен,— ответила она.

 Я начинаю понимать, что это было их типичное утреннее приветствие. Она идет на кухню и смотрит на меня, потом на Уоррена, который сидел рядом со мной на диване. Она сузила глаза, глядя на него и повернулась к холодильнику. Ридж был сконцентрирован на своем ноутбуке, который лежал перед ним на столе.

 — Мне не нравится, как она крутиться возле твоей задницы все время,— сказала Бриджитт, стоя ко мне спиной.

 Уоррен посмотрел на меня и засмеялся. Судя по всему, Бриджитт все еще предполагала, что я не слышу ее. Я не находила ничего смешного в том, что она говорила гадости обо мне.

 Она повернулась и посмотрела на Уоррена. — Ты думаешь, это смешно?—  сказала она. — Видимо, девушка "сохнет" по тебе, а у тебя не хватает даже малейшего уважения ко мне, чтобы держать от нее подальше, хотя бы тогда, когда я нахожусь дома? Она снова повернулась к нам спиной. — Сначала она подкидывает Риджу свою душещипательную историю, он позволяет ей переехать сюда, а затем она, пользуясь тем, что ты знаешь язык глухонемых, флиртует с тобой.

 — Бриджитт, остановись. Уоррен больше не смеется, потому что он видит, как начинают белеть суставы моих пальцев, которыми я держала книгу. Я думаю, что он испугался за Бриджитт и, что, вот-вот, я недалеко от того, чтобы запустить в нее книгу в твердом переплете. Его опасения не были напрасными.

 — Это

ты перестань, Уоррен,— ответила она, поворачиваясь к нему лицом. — Либо прекрати заползать ко мне ночью в постель, либо перестань с ней расслабляться на диване в течение дня.

 Я роняю свою книгу на колени с громким шлепком, затем ударяю своими ногами о пол из разочарования, гнева и раздражения. Не могу больше терпеть это ни единой секунды.

 — Бриджитт, пожалуйста! —закричала я. — Заткнись! Заткнись, заткнись,

заткнись! Господи! Я не знаю, почему ты решила, что я глухонемая, и я определенно

не шлюха, и я не общаюсь с помощью языка жестов, чтобы флиртовать с Уорреном. Я даже

не знаю язык жестов. И с этого момента, пожалуйста, прекрати кричать, когда ты говоришь со мной!

 Бриджитт подняла свою хорошенькую головку, ее рот был открыт из-за шока. Она молча пялилась на меня в течение нескольких секунд. Никто в комнате не решался пошевелится. Она повернулась к Уоррену, и в ее глазах гнев сменился на обиду. Как только обида взяла над ней верх, она сразу же отвела свой взгляд в сторонуи стремительно направилась в свою комнату.

 Я выглядываю и вижу, как Ридж смотрит на меня, скорее всего, из-за непонимания, что, черт возьми, только что произошло. Я откидываю голову на спинку дивана и вздыхаю.

 Я надеялась, что станет лучше, но лучше не стало.

 — Хорошо, — сказал Уоррен, —  теперь у меня появилась возможность разыграть все ролевые сцены, которые я себе навоображал. Большое спасибо, Сидни.

 — Пошел ты, Уоррен, — сказала я, начиная понимать, откуда может браться такое отношение Бриджитт.

 Я опускаю свою книгу, встаю и иду к двери Бриджитт. Стучу, но она не открывает. Я стучу снова, поворачиваю ручку двери и слегка толкаю дверь, чтобы заглянуть внутрь.

 — Бриджитт?

 Подушка поприветствовала дверь глухим ударом. — Черт возьми, убирайся из моей комнаты!

 Я игнорирую ее и открываю дверь чуть шире, чтобы увидеть ее.Она сидит на своей кровати, колени подтянуты к груди. Когда она видит, что я захожу в комнату, она быстро вытирает глаза, затем отворачивается от меня в другую сторону.

 Она плачет, и теперь я действительно чувствую себя дерьмово. Я иду к ее кровати и сажусь на край, насколько далеко, насколько это возможно. Я хотя и чувствую себя плохо, но я все еще до смерти ее боюсь.

 — Мне очень жаль,— говорю я ей.

 Она закатывает глаза и падает на кровать в гневе. —  Ты не…,— говорит она. — Я не виню тебя. Я это заслужила.

 Я наклоняю голову. Неужели она на самом деле только что признала, что заслужила это? — Я не буду врать тебе, Бриджитт. Но ты еще та стерва.

 Она тихо смеется, закрывая рукой глаза. — Бог мой, я знаю. Я раздражаю людей, но ничего не могу с собой поделать. Как будто моя цель в жизни, это быть сукой.

 Я ложусь на кровать вместе с ней. — Может не нужно быть таковой. Это забирает намного больше сил, чтобы быть сукой, чем если не быть ею.

 Она качает головой. — Ты это говоришь, потому что ты не сука.

 Я вздыхаю. Она может считать меня не сукой, но я уверена, что в последнее время меня вполне можно было таковой назвать. — Во мне больше зла, чем ты думаешь. Я не могу выразить свои чувства таким же способом, как ты, но у меня, безусловно, есть так же злые мысли. А в последнее время, злые намерения. Я начинаю думать, что я не так хороша, как я всегда думала о себе.

 Бриджитт не реагирует на мое признание в течение нескольких молчаливых мгновений. Наконец, она, тяжело вздыхая, садится на кровать. — Могу ли я задать тебе один вопрос? Теперь, когда я знаю, что ты действительно сможешь мне ответить?

 Я сажусь и киваю.

 — Ты и Уоррен…—  Она делает паузу. — Вы, ребята, кажется, очень хорошо ладите между собой, и мне было бы любопытно, есть ли…

 Я улыбаюсь, потому что уже знаю, к чему она ведет, и прерываю нить ее мыслей. — Уоррен и я действительно дружим, но мы никогда не сможем быть чем-либо большим, чем друзья. Дело в том, что его сводит с ума образ — стервозной официантки в ролевых играх.

 Бриджитт улыбается, но потом она быстро перестает улыбаться и смотрит прямо на меня. — Как долго Уоррену было известно, что я думала, что ты глухонемая?

 Думаю, уже несколько недель. — С самого утра после того как я сюда переехала? Я вздрагиваю, зная Уоррена и то, что он хотел испытать ту из сторон Бриджитт, которую мы все очень хорошо знаем. — Но, пожалуйста, Бридж, будь с ним полегче. Зная, насколько странно у вас все это происходит, я могу утверждать, что ты ему действительно нравишься. Возможно, он даже любит тебя. По крайней мере, он был пьян, когда это говорил, так что не могу утверждать это наверняка.

 Если можно было услышать как сердце останавливается, то я только что это услышала.— Он так и сказал?

 Я киваю. — Пару недель назад. Когда мы уезжали из клуба, он был изнеможённый, и он сказал что-то о том, что возможно любит тебя. Мне, вероятно, не следует говорить тебе об этом, хотя…

 Она опускает глаза на пол и замирает в течение нескольких секунд, а затем снова поднимает на меня взгляд. — Ты знаешь, большинство вещей, что люди говорят, когда они пьяные, являются более точными и честными, нежели те, что сказаны на трезвую голову.

 Я киваю, не зная, является ли это правдой, или это всего лишь то, во что верит Бриджитт. Она встает и идет стремительно к двери, широко ее распахнув.

 О, нет!

 Она собирается убить Уоррена, и это отчасти моя вина! Я встаю и спешу к двери, готова принимать весь шквал обвинений в свой адрес за то, что ей это рассказала.Однако, к моему удивлению, как только я дохожу до гостиной, вижу, что она взбирается на колени к Уоррену. Его глаза, которые были широко открытыми, вероятно от страха, давали мне понять, что такое поведение для нее отнють не является характерным.

 Бриджитт берет лицо Уоррена в свои руки, а он как-то нерешительно обхватывает руками ее талию. Она тяжело вздыхает, глядя ему в глаза. — Я не могу поверить, что я начинаю влюбляться в эту глупую-глупую задницу,— сказала она ему.

 Он смотрит на нее, проходит несколько секунд, пока он переваривает ее комментарий, а затем его руки резко обхватывают ее затылок и он прижимает ее губы к своим. После этого, не успев выдохнуть, он стремглав встает с обвитой вокруг него Бриджитт, и несет ее в спальню, закрывая за собой дверь.

 Я улыбаюсь, потому что Бриджитт более чем вероятно, является единственной девушкой на земле, способной обозвать парня и одновременно признаться ему в любви. И как ни странно, Уоррен, вероятно, один из немногих парней, которые считают это привлекательным.

 Они идеально подходят друг другу.

 Ридж: Как, черт возьми, тебе это удалось? Я тут жду, пока она выйдет из комнаты, чтобы его задушить. А ты проводишь с ней  всего две минуты, и она уже повисает на нем.

 Я: На самом деле, она на не такая плохая, как кажется.

 Ридж: Ты это серьезно?

 Я: Ну, не знаю. Что действительно меня в ней восхищает, так это то, что она является честной сама с собой.

 Ридж улыбается, и опускает свои глаза на ноутбук. Кажется, с ним что-то не так. Я не могу точно определить, что с ним, но я это вижу это в его глазах. Он выглядит растерянным. Или расстроенным. Может быть, он просто устал?

 Он действительно выглядит хуже из всех нас, и это заставляет меня переживатьза него. Когда я впервые встретилась с ним, он, казалось, был совершенно другой. Теперь, когда я узнаю его лучше, я начинаю думать, что это совершенно не так. Парень, который стоял сейчас передо мной,выглядел так, будто бы его жизнь сплошная грязь, и он еще даже не начал снее стирать пыль.

 Ридж: Сегодня я задержусь на работе. Если будешь работать над новой песней, ты знаешь, где меня найти.

 Я: Звучит отлично. У меня есть занятия во второй половине дня, но я вернусь к семи.

 Он улыбнулся без особого энтузиазма и пошел в свою комнату. Кажется, я начинаю понимать большинство выражений его лица. Тот взгляд, который он в меня бросил, определенно означал состояние нервозности.

Ридж

 Предполагаю, у нее не было желания писать сегодня вечером, и она не пришла, пытаюсь уговорить себя, что все хорошо.

 Однако, сейчас всего несколько минут девятого и мой свет по-прежнему горит. Не могу отрицать того, что во мне ощущается прилив адреналина. Я говорил себе, что такая реакция была вызвала написанием музыки, но почему тогда она не наблюдается, когда я пишу с Бреннаном или один?

 Я закрываю глаза и осторожно кладу свою гитару возле себя, пытаясь выровнять дыхание. Уже прошло две недели с тех пор, как мы не делали этого. С той ночи, когда она сделала так, что я мог услышать как она поет, это полностью изменило динамику наших рабочих отношений.

 Все же, это не ее вина. Я даже не уверен, моя ли это вина. Наверное, это вина природы, потому что притяжение – страшная вещь, и будь я проклят, если не смогу с этим справиться.

 Я смогу это сделать.

 Я открываю дверь в свою комнату и отхожу в сторону, давая ей пройти. Она пришла со своим блокнотом и ноутбуком. Она уверенно идет к кровати и падает на нее, затем открывает свой ноутбук. Я сажусь и открываю свой.

 Сидни: Я не могла сегодня сосредоточиться во время занятий, так как все, что я хотела делать, это писать музыку. Не могла писать самостоятельно, так как когда ты играешь выходит намного лучше. Я так по этому скучала. Не могла вначале подумать, что это может мне понравится, и я очень нервничала по этому поводу. Но я так люблю писать песни. Люблю, люблю, люблю это делать. Давай приступим, я готова.

 Она улыбалась, глядя на меня, и весело похлопала ладонями о матрас.

 Я улыбнулся в ответ, и, прислонившись к спинке кровати, начал играть вступление к новой песни, над которой я сейчас работаю. Я еще не закончил ее, но я надеюсь, что с ее помощью сегодня вечером, мы сделаем определенный прогресс.

 Я играю эту песню несколько раз, и она время от времени смотрит на меня, а затем записывает. Она с помощью рук дает мне понять, когда нужно остановиться, или перейти к следующему припеву или вообще начать играть заново.Я пристально слежу за ней, в то время как играю, и мы продолжаем этот танец более часа. Она делает много зачеркиваний, и ставит чертовски много гримас, так что я не уверен, что она получает от этого удовольствие.

 В конечном счете она садится, вырывает бумагу из блокнота, комкает лист и бросает его в мусорную корзину. Она захлопывает блокнот и отрицательно качает головой.

 Сидни: Мне очень жаль, Ридж. Возможно, я просто изнеможена, но сейчас  совсем ничего не получается. Может попробуем завтра вечером снова?

 Я киваю, делая все возможное, чтобы скрыть свое разочарование. Я также не люблю видеть ее разочарование. Она берет свой ноутбук и блокнот и идет к себе в спальню. Тут она поворачивается и беззвучно говорит губами: — Спокойной ночи.

Как только она исчезает, я спрыгиваю с кровати и лезу в мусорное ведро. Достаю лист бумаги и разворачиваю его.

Наблюдая за ним отсюда  Так далеко  Хочу его ближе, чем мое сердце может принять  Я хочу, чтобы он был здесь, я хочу  Может, в один из этих дней,может однажды  Есть случайные предложения, некоторые из которых отмечены, а некоторые нет. Я прочитал их все, пытаясь с ними поработать. Я бы побежала к нему, если бы могла стоять Не могу этого просить Но я не могу быть его прямо сейчас  Почему он не может забрать меня.

 Чтение ее слов вызывает во мне чувство вторжение в ее личную жизнь. Но так ли это? Технически, мы делали это вместе, так что я должен был прочитать то, что она пишет.

 Но есть кое-что другое в этой песне. Эта песня не звучит так, будто она о Хантере.

 Эта песня немного похожа на ту, если бы она была обо мне.

 Я не должен этого делать. Зачем я набираю ее номер телефона, чтобы уговорить ее в том, чтобы закончить эту песню сегодня вечером.

 Я: Не сердись, но я читаю твой текст. Я думаю, что догадываюсь, откуда берется твое разочарование.

 Сидни: Может быть оно берется от того, что у меня не выходит написание текстов песен, и эти несколько песен – это все, на что я способна.

 Я поднимаю свою гитару и иду к ее комнате. Стучусь в дверь, полагая, что она все еще в приличном виде, так как она покинула мою комнату всего две минуты назад. Я иду к ее кровати и сажусь,  взяв ее блокнот и ручку, помещаю ее текст в верхней части блокнота.

Пишу записку и отдаю ей. 

Ты должна помнить, что группа, для которой ты пишешь песни состоит из ребят. Я знаю, это трудно писать с мужской точки зрения, так как ты не мужчина. Если ты прекратишь писать эту песню исходя из твоей собственной точки зрения и постараешься почувствовать ее с другой стороны, то лирика пойдет сама собой. Может быть, это трудно, потому что ты знаешь, что ее будет петь парень, но чувства идут от тебя. Просто переверни его наоборот и посмотри, что будет происходить.

 Она читает мою записку, затем берет ручку и отодвигается назад на кровать. Она смотрит на меня и кивает головой в сторону моей гитары, указывая на то, что она хочет попробовать. Я ставлю свою гитару, опирая ее в свою грудь. Это помогает мне подбирать аккорды к новой песне так, чтобы я мог чувствовать колебания более четко.

 Я закрываю глаза, наклоняюсь головой к гитаре, и начинаю играть.

Глава 11

Сидни

О, Боже! Он снова это делает! Эту гипнотизирующую вещь.

 Когда я впервые увидела его игру на гитаре, я даже не могла предположить, что он не слышит музыку, которую сам воспроизводит. Думала, что, возможно, он ставит гитару таким особым способом, чтобы струны находились под другим углом, но теперь я знаю, что он делает это для того, чтобы лучше чувствовать музыку.Не знаю почему, но от осознания этого, мне нравится смотреть на него еще больше.

 Мне следовало бы работать над текстом, пока он играл, но я смотрела на него и видела, что он ни разу за всю длительность песни

не открыл глаза. Когда он закончил, я быстро опустила глаза в записную книжку, зная то, что он, когда откроет глаза, скорее всего, посмотрит на меня. Я притворилась, что пишу, и он, перевернув гитару и поставив ее в правильное положение, оперся о мой комод и начал играть песню снова.

 Я сосредоточилась на лирике и задумалась над его словами. Ридж был прав. Я не думала о том, что ее будет петь парень. Я была озабочена выражением своих собственных, а не чужих, чувств на бумаге. Я закрываю глаза и пытаюсь представить, как поет эту песню Ридж.

 Пыталась представить, на что это было похоже – быть честной перед собой о том, что я испытывала к нему, а затем использовать это для того, чтобы продвинуться в написании песни. Я открываю глаза и вычеркиваю первую строку песни, а затем начинаю переписывать весь первый стих. 

Наблюдая за ним отсюда Так далеко Приближаясь чуть ближе С каждым днем  Хочу сделать это  Моим

 Я думаю, что реальной причиной того, почему я не могла сегодня писать, было то, что в каждой строчке стиха речь шла только о Ридже, и я боялась, что Ридж сможет увидеть это. Он вытянул стихи из мусорного ведра и уже прочитал все. Тем не менее . . . он здесь, желая закончить песню. Я сосредотачиваюсь на втором куплете и пытаюсь следовать его совету. 

Я побежала бы к нему, если бы могла  Но я не могу Требовать это Не могу требовать то, что хочу Так как то, что я хочу Это ты

 Я продолжаю пересматривать всю страницу с текстом, вычеркивая старые строчки по ходу того, как Ридж играет песню и изменяю их на новые.

 Если бы я могла быть его, я подожду  Если я не могу быть твоей Прямо сейчас  Я буду ждать  тебя здесь, На этом месте  Пока ты не придешь, и меня не заберешь  Может быть, в один прекрасный день  Может, однажды

 Страница становилась неаккуратной, и стало трудно читать, поэтому я решила отложить ее в сторону и переписать все в блокнот. Ридж перестал играть, пока я переносила весь текст на новую страницу. Когда я посмотрела на него, он указал на страницу, изъявляя свое желание прочитать  то, что я написала. Я кивнула.

 Он подошел к кровати и сел рядом со мной, наклонившись в мою сторону, чтобы увидеть то, что у меня было написано.

 Я прекрасно осознавала, что он может увидеть в стихах то, что указывало на симпатию, причем в большей степени к нему, нежели к Хантеру. При мысли об этом, я не могла не нервничать. Он подтянул ноутбук поближе к себе, который по-прежнему оставался лежать у меня на коленях. Его плечо прижималось к моему, и его лицо было так близко, что он мог чувствовать своей щекой мое дыхание… ох, если бы я дышала! Я заставляла себя посмотреть на текст, который был переписан на листике, который лежал у меня на коленях. 

Стараясь не обращать внимания на, что ты сказал  Ты повернулся ко мне  А я отвернулась  Больно видеть тебя  Каждый день Ощущать запах твоего парфюма на своей кровати  Мысли о тебе вторгаются в мою голову  Истина написана, но никогда не сказана

 Ридж поднимает ручку и помечает последнюю строку, потом наклоняет ко мне голову. Он указывает ручкой на себя и делает движение в воздухе, указывающее на то, что он хочет кое-что изменить.

 Я киваю, переполненная страхом, что ему не нравится то, что я написала. Он нажимает ручкой на бумагу, рядом со строчкой, которую он зачеркнул. Он делает паузу на несколько секунд, прежде чем писать, и медленно поворачивается ко мне лицом снова. Его лицо выражает трепет, и мне любопытно, чем это было вызвано. Его глаза опускаются, медленно скользя по мне, пока его внимание вновь не возвращается на страницу. Он делает вдох, затем выдох, и начинает писать новый текст под старым.

Больно видеть тебя каждый день  Амур закрыл глаза и выстрелил в меня дважды  Ощущаю запах твоих духов на своей кровати  Мысли о тебе вторгаются в мою голову  Истина написана, никогда не сказана,  И если я не могу быть сейчас твоим  Я подожду Здесь, на этом месте  Пока ты не придешь, и не заберешь меня  Может быть, когда-нибудь  Может, однажды

 Когда он закончил писать, его глаза обратились ко мне снова, и я не знаю, ждал ли он от меня, чтобы я ответила на то, что он только что написал. Я пыталась не позволить чувствам взять надо мной верх, ссылаясь на то, что в этих словах не было правды,но то, что он сказал мне в первую ночь мощно врезалось в мою память.

 "Это твои слова, Сидни. Слова, которые исходят от тебя".

 Тогда он сказал мне, что тексты песен не могут лгать, потому что они исходят от человека, который их писал, откуда-то изнутри. Я смотрела вниз на страницу. 

Истина написана, никогда не сказана,

О, Боже мой, я не могу. Я не просила этого.

Я не хочу.

 Но это ведь такое прекрасное ощущение. Его слова заставляют меня чувствовать себя так хорошо, его близость заставляет меня чувствовать себя так хорошо, а его глаза, пытающиеся встретиться с моими, заставляют мое сердце колотиться, и я не могу отыскать причину, почему то, что  делаю, может быть таким неправильным.

 Я не являюсь плохим человеком.

 И Ридж таковым не является.

 Как могут два хороших человека с хорошими намерениями, и у которых появляются чувства, рожденные из всего самого хорошего, быть такими плохими?

 Выражение Риджа становится все больше озабоченным, и он отводит от меня взгляд, чтобы взять свой телефон.

 Ридж: Ты в порядке?

 Ха. В порядке ли я? Еще бы! Только вот мои ладони потеют, а грудь вздымается, и я изо всех сил сжимаю листик бумаги, чтобы не натворить чего-то такого, за что я себя никогдане прощу.

 Я киваю, затем легонько отодвигаю его в сторону, встаю и ухожу в ванную.  Закрыв за собой дверь, прислоняюсь к ней и закрываю глаза, начинаю прокручивать мантру, которую я повторяюв своей голове уже несколько недель.

 Мэгги , Мэгги , Мэгги , Мэгги , Мэгги.

Ридж

 Через несколько минут, она, наконец, возвращается в свою комнату. Улыбнувшись мне, подходит к кровати и берет свой телефон.

 Сидни: Извини. Мне показалось, что я заболела.

 Я: Ты в порядке?

 Сидни: Да. Просто нужна была вода. Мне нравится текст, Ридж. Он идеально подходит. Ну что, снова по нему пройдемся или будем уже на сегодня заканчивать?

 Я действительно хотел еще поработать над текстом, но она выглядела уставшей. Я б все отдал, чтобы услышать как она поет, но не уверен, что это была сейчас хорошая идея. Я уже достаточно потрепал свою совесть, пока писал ту часть текста.Однако, осознавая тот факт, что из моих стихов было видно, что они были, скорее всего, о ней, не останавливали меня, так как единственное, на чем я был сосредоточен во время процесса написания было непосредственно само

написание лирики. Я не писал целые месяцы, и всего за несколько минут стало так, будто весь туман рассеялся и все мои слова потекли сами собой, без особых усилий. Я бы продолжал, если бы не почувствовал, что уже и так зашел слишком далеко.

 Я: Думаю, на сегодня хватит. Я очень доволен, Сид.

 Она улыбнулась, подняла мою гитару и направилась в мою комнату.

 Следующие несколько минут, я добавлял к песни последний стих, записывал это все в музыкальную программу на своем ноутбуке, добавляя гитарные аккорды. Как только все было готово, я нажал «отправить», закрыл ноутбук и начал набирать сообщение Бреннану.

 Я: Только что отослал тебе неотредактированный черновик с текстом. Я очень хочу, чтобы Сидни это послушала, так что, если у тебя будет на этой неделе время, сделай фонограмму и пришли ее мне.

 Бреннан: Как раз сейчас его смотрю. Боюсь признаться, но, похоже, ты был прав на счет нее. Ее для нас сам Бог послал.

 Я: Я тоже начинаю так думать.

 Бреннан: Дайте мне один час. Я сейчас не слишком занят, поэтому посмотрю, что у нас может получиться.

 Один час? Он отошлет сегодня вечером? Немедленно пишу Сидни сообщение.

 Я: Постарайся не уснуть. У меня для тебя может быть маленький сюрприз сегодня.

 Сидни: А… ну, хорошо!

 •••

 Через сорок пять минут я получаю по электронной почте письмо от Бреннана с вложением, в котором написано «

неотредактированная звукозапись «Может, однажды». Я открываю ее на своем телефоне, нахожу набор наушников в кухонном ящике, и направляюсь в комнату Сидни. Она открывает дверь и впускает меня к себе. Я подхожу, чтобы сесть на ее кровати и показываю ей на место возле себя. Она хотя и смотрит на меня вопросительно, но все же подходит к кровати. Я вручаю ей наушники и предлагаю ей подушку, чтобы она могла прилечь. Она продолжает смотреть на меня с опаской, словно я собираюсь сыграть с ней злую шутку.

 Я опускаюсь возле нее, оперевшись на локоть, затем нажимаю «воспроизвести», кладу трубку между нами и наблюдаю за ней.

 Через несколько секунд она поворачиваются ко мне лицом, произнося губами "О, Боже" с таким видом, будто я только что подарил ей весь мир целиком.

 Это такое чертовски потрясающее чувство.

 Она улыбается и закрывает рот рукой, так как по ее щекам начинают катиться слезы. Затем она поднимает свое лицо к потолку, вероятно, смущаясь своих эмоций. Но она не должна смущаться. Это как раз то, что я надеялся увидеть.

 Я по-прежнему продолжаю на нее смотреть во время того, как она слушала, и я замечаю, что ее лицо выражает разные эмоции. Она то улыбается, то вздыхает, то закрывает глаза. Когда песня закончилась, она посмотрела на меня и произнесла, "Снова".

 Я улыбаюсь и нажимаю воспроизведение песни снова. Я опять наблюдаю за ней, за тем, как ее двигаются ее губы, и я понимаю, что она подпевает в такт песни. Моя улыбка смывается внезапным порывом эмоций, которые я никак не ожидал.

 Ревность.

 Никогда раньше в своей жизни на протяжении долгих лет обитания в  мире тишины, я не хотел настолько сильно услышать что-либо так, как я хотел услышать,  как она сейчас поет. Я настолько сильно хочу это услышать, что это вызывает у меня практически физическую боль. Ощущаю, будто стенки моей груди сжимаются прямо к моему сердцу, и я даже не замечаю, как моя рука перемещается к ее груди, а она, вздрогнув, поворачивается в мою сторону. Я отрицательно качаю головой, давая ей понять, чтобы она не останавливалась. Она еле заметно кивнула, но биение ее сердца, которое я ощущал рукой, с каждой секундой возрастало. Я мог чувствовать вибрацию ее голоса, но ткань между моей ладонью и ее кожей препятствовали тому, чтобы я смог чувствовать все так, как я хотел. Я провел своей рукой вверх, пока не достиг ее горловой впадинки, а потом продолжал скользить еще дальше до тех пор, пока мои пальцы и ладони не стали находиться на одном уровне с ее шеей. Я резко приблизился к ней так, что моя грудь оперлась о ее бок, а неудержимая потребность ее слышать взяла надо мной верх, и я уже не думал о том, где проходят невидимые границы дозволенного.

 Вибрация ее голоса остановилась, и я почувствовал как она сделала глоток и посмотрела на меня с точно такими эмоциями, которые отражались в песне.

 Говорят, что это неправильно, но, дружище, как раз это и было правильным.

 Нет способа, чтобы описать, что я чувствовал. Я знаю, что сам факт того, что я думал о ней и чувствовал к ней, было неправильным, и я отбивался от мыслей, которые говорили мне, что все было как раз

правильным, изо всех сил.

 Она больше не пела. Моя рука все еще находилась на ее шее, ее лицо было наклонено к моему. Я скользил рукой немного выше, пока не достиг ее подбородка. Я беру шнур с наушниками и снимаю с нее ушей. Я скольжу рукой немного выше, еле касаясь ее подбородка, потом нежно завожу руку за ее шею. Мои ладони так прекрасно соответствовали ее изгибам, будто были созданы для того, чтобы ее держать в своих объятиях.

Я осторожно потянул ее к себе, а она, в свою очередь, слегка повернул свое тело в мою сторону. Наши грудные клетки прижались друг к другу, и это создало такую мощную силу, что каждая частичка меня хотела во что бы то ни стало прижиматься к каждой частичке нее.

 Она достигает руками моей шей и проводит ладонью по моим волосам. Находясь к ней так близко, это вызывало ощущение, будто бы мы с ней создали какое-то свое собственное неповторимое пространство, и ничего извне не могло в него проникнуть, ровно как и ничего из нашего мира не стремилось во вне.

 Я чувствую своими губами ее дыхание, и, хотя я не могу его слышать, мне кажется, что это похоже на биение сердца. Я прижимаю ее лоб к моему, и чувствую,  звук, который исходит у меня из груди. Этот звук заставил ее рот слегка открыться, что побудило меня немедленно подхватить это и прислонить мои губы к ее в надежде на облегчение, в котором я так нуждался.

 Облегчением я называю то, что наши губы встретились. Это было похоже на то, как будто каждое ранее сдерживаемое чувство, каждая неудовлетворенная эмоция вышла наружу, и будто бы я впервые начал свободно дышать.

 Ее пальцы продолжали теребить мои волосы, а моя хватка еще больше прижимала ее к себе. Она позволила моему языку проскользнуть внутрь и встретиться с ее. Она была теплая и мягкая, и вибрации ее стонов проникали прямо в меня.

 Мои губы мягко примкнули к ее губам, а потом мы их разнимаем и повторяем все снова и снова, все с большей страстью и меньшей нерешимостью. Ее руки опускаются вниз по моей спине, а моя рука скользит по ее талии. Отчаяние и скорость, с которой мы исполняли этот поцелуй, будто бы говорил о том, что мы оба хотели взять от друг друга как можно больше, пока этот момент не закончился.

 Потому что мы оба знали, что все должно было закончиться.

 Я плотно беру ее за талию, и мое сердце начинает рваться на две части, половина которого остается там, где она всегда была, с Мэгги, а другая половина тянется к девушке, что рядом со мной.

 Ничто в моей жизни не приносило столько наслаждения и боли одновременно.

 Я отрываю свой ​​рот от ее, и мы оба пытаемся схватить глоток воздуха, так как объятия, в которых мы находились, были очень сильными. Я больше не пытаюсь воссоединиться с ее губами, так как начинаю бороться с мыслями о том, какую половину своего сердца я хочу сохранить.

 Я прижимаюсь своим лбом к ее, и не отрывая глаз, совершаю быструю последовательность вдохов и выдохов. Она больше не пытается меня поцеловать, но и я чувствую, как сменяют друг друга ее движения– мольба о том, чтобы дышать, и попытки сдерживать слезы.

Ее глаза плотно сомкнуты, слезы начинают катиться по щекам. Она отворачивает лицо и прикрывает рот рукой, пытаясь от меня отвернуться и лечь на бок. Я отжимаясь на руках, пытаюсь встать, встаю и смотрю вниз на то, что я с ней сделал.

 Я сделал то, что обещал ей никогда не делать.

 Я только что сделал из нее Тори.

 Я хмурюсь и склоняю свою голову к ее, прижимаясь губами к ее уху. Я нахожу ее руку и тянусь, чтобы достать ручку, которая лежала рядом, на тумбочке. Я поворачиваю ее руку и прижимаю кончик ручки к ее ладони. 

"Мне очень жаль".

 Затем я целую ее ладонь, сползаю с кровати и отхожу от нее. Она открывает глаза и смотрит на свою руку. Затем сжимает свою руку в плотный кулак и прислоняет к своей груди, потом начинает рыдать в подушку. Я беру свою гитару, свой телефон и свой позор… и оставляю ее в полном одиночестве.

Глава 12

Сидни

Так не хочется вылезать из кровати. Нет желания идти на занятия или, тем более, опять отправляться на поиски работы. Не хочется вообще что-либо делать, кроме как закрыть лицо подушкой и прятаться от каждого зеркала в этом жилище.

Не хочу смотреться в зеркало, ведь увижу в нем себя – девушку без моральных устоев и уважения к взаимоотношениям других людей.

Не могу поверить в то, что вчера я поцеловала его.

И что он поцеловал меня.

Как могло такое быть, что, не успев он от меня оторваться, я разрыдалась, а на его лице был этот взгляд. Не думаю, что можно описать словами столько скорби и сожаления в нем было. Я видела, как сильно он раскаивался в том, что был в тот момент со мной. Могу сказать, что это был один из самых больших ударов, который когда-либо испытывало мое сердце. Это было больнее даже того, что сделал Хантер. Это больнее, чем то, что сделала со мной Тори.

Но какими бы болезненными не были ощущения при виде его сожаления о случившемся, это было ничто, по сравнению с тем чувством вины и стыда, которые я испытывала по отношению к Мэгги. И как он поступил с Мэгги.

Я знала, что, как только он положил свою руку мне на грудь и приблизился ко мне, я должна была слететь с кровати в ту же секунду и заставить его выйти из моей комнаты.

Но я этого не сделала. Я не смогла.

Чем ближе он ко мне приближался, и чем дольше мы смотрели друг на друга, тем больше мое тело испытывало потребность. Это не было похоже на одну из основных потребностей, такие как - вода, когда мучает жажда, или еда, когда испытывают голод. Это была жадная потребность в необходимости получить удовлетворение. Удовлетворение желаний, которые накопились за такое долгое время.

Я никогда раньше не осознавала, насколько мощной может быть эта жажда. Она поглощает каждую вашу часть, обостряя органы чувств в миллион раз. Именно в тот момент, например, обостряется зрение, и вы полностью концентрируетесь на человеке перед вами. У вас усиливается обоняние, и вдруг, вы замечаете, что волосы у него - чисто вымытые, а рубашка – свежая, только из стирки. Также усиливается тактильная чувствительность, и вы чувствуете, как по коже бегут мурашки, а на кончиках пальцев ощущается покалывание. Это все заставляет вас жаждать прикасаться к нему. Ваш рот становится голоден, так как вкусовые рецепторы усиливаются, и единственное, что может удовлетворить его - это такой же жаждущий другой рот, находящийся в поисках того же самого.

Интересно, какой из всех органов чувств усилило мое желание больше всего?

Наверное слух.

Как только Ридж надел на меня наушники и заиграла музыка, волоски на моих руках стали дыбом, а по коже прошел озноб, и, казалось, будто мой пульс начал подстраиваться к ритму песни.

Не смотря на то, что Ридж неистово жаждал испытать это чувство, он не мог этого сделать. В тот момент все его другие чувства, собраны воедино, могли компенсировать в каком-то смысле то, чего он хотел больше всего. Он так же сильно хотел меня услышать, как я хотела, чтобы он услышал меня.

То, что произошло между нами случилось не потому, что мы оба были слабыми. Ридж не дотрагивался до моего подбородка и не обводил рукой вокруг моей головы по той простой причине, что я просто была рядом с ним, и он был в настроении, чтобы так сделать. Он не приближался ко мне своим телом только потому, что считал меня привлекательной и знал, что сможет получить удовольствие от этого. Он не касался своими губами моих губ только потому, что ему нравится целоваться, и он был уверен, что не будет пойман.

Как бы мы не боролись с искушением, все случилось потому, что наши чувства к друг другу были сильнее, чем влечение.

Желание легко побороть, особенно, когда единственным его оружием является влечение.

Намного труднее выиграть войну против своего сердца.

• • •

Я проснулась больше часа назад, но в квартире было по-прежнему тихо. Чем больше я лежала здесь и размышляла над произошедшим, тем меньше у меня возникало желания встречаться с ним лицом к лицу. Я знаю, что если мы с этим не  покончим, то противостоять будет намного труднее, чем, если бы мы это сделали  сейчас.

 Я неохотно одеваюсь и направляюсь в ванную, чтобы почистить зубы. В его спальне, по-прежнему, тихо. Он, как правило, засиживается до поздней ночи, что в результате приводит к более позднему началу дня, поэтому я решила его не тревожить. Буду ждать его в гостиной. Надеюсь, что Уоррен и Бриджитт либо заняты друг другом в постели, либо еще спят, так как я не уверена, смогу ли я их вынести этим утром.

Я открываю дверь и иду в гостиную.

Делаю паузу. 

Сидни, не иди туда, я тебя умаляю. Что-то мне подсказывало, чтобы я не шла туда, а немедленно поворачивалась и шла обратно в свою комнату.

 Ридж стоял у бара. Но то, что заставило меня застыть на месте был вовсе не его взгляд. Это была девушка, которую он обнимал, которую он прижимал к себе, на которую он смотрел так, будто бы она была единственное, что имело для него значение. Это была девушка, которая стояла между мной и моим «может, однажды».

 Уоррен вышел из своей спальни и при виде их, воскликнул. "Эй, Мэгги! Я думал, ты не собираешься приезжать еще несколько недель".

 Мэгги повернулась при виде Уоррена. Глаза Риджа обратились от Мэгги ко мне. Его тело напряглось, и он стал прямее, сделав между собой и ею небольшое расстояние.

 Я все еще стояла неподвижно, чтобы соблюдать дистанцию между мной и остальными тремя.

- Я уже собираюсь уходить, - сказала Мэгги, одновременно показывая сказанное рукой Уоррену. Ридж, находящийся от нее в нескольких шагах моментально перевел свое внимание от меня к Мэгги. - Моего дедушку вчера положили в больницу. Я приехала сюда вчера ночью. - Она повернулась к Риджу и легонько поцеловала его в губы, затем направилась к входной двери. - Ничего серьезного, но я остаюсь с ним, пока его завтра не выпишут.

- О, мэн. Мне так жаль, - сказал Уоррен. - Но ты же будешь здесь на выходные на вечеринке, не так ли?

 На вечеринке?

 Мэгги кивнула и сделала шаг навстречу к Риджу. Затем она обняла его за шею, а он обнял ее за талию. Два простых движения, которые разбили вдребезги некоторые части моего сердца.

 Он прислонил свои губы к ее и закрыл глаза. Затем он подвел свои руки к ее лицу и поцеловал ее в кончик носа.

 Ох!

 Минутой позже Мэгги вышла из квартиры, даже не заметив, что я здесь стояла. Ридж закрыл за ней дверь, обернулся, и с непроницаемым выражением лица отвел свой взгляд от меня в сторону.

- Что мы делаем сегодня? - спросил Уоррен, поворачивая свою голову то на меня, то на Риджа. Никто из нас не осмеливается ему ответить первым. Через несколько секунд, Ридж сделал еле заметное движение глазами, указывая на свою комнату. Затем он повернулся к Уоррену, что-то ему показал, а я, тем временем, направилась к себе в комнату.

 Это удивительно, как много команд я дала своим органам чувств за последние три минуты, на которые я обычно не обращаю внимания, так как это является естественным. 

Вдох, выдох. 

Сжатие, расслабление. 

Удар, удар, пауза. Удар, удар, пауза. 

Вдох, выдох.

 Я иду в ванную, чтобы затем направиться в комнату Риджа. Он хотел поговорить, это было очевидным, и я думаю, что следовало все-таки столкнуться с ним лицом к лицу сейчас, нежели ждать. И это определенно лучше, чем не сталкиваться с ним вообще.

 Хождение по ванной, размером несколько метров должно занимать нескольких секунд, но я растянула его на целых пять минут. Я нервно взялась за ручку двери, чтобы зайти в его комнату.

 В ту же самую секунду, в комнату заходит он. Мы застываем на месте и пялимся друг на друга. Эта пауза должна была когда-либо закончится, иначе бы мое сердце просто этого бы не выдержало.

 Мы оба идем к кровати, я делаю паузу, прежде чем сесть. Я предполагаю, что мы собираемся провести серьезную беседу, поэтому я стою наготове, чтобы взять из своей комнаты ноутбук.

 Когда вернулась, я увидела, как он сидел на кровати со своим ноутбуком, так что я тоже села, прислонившись к спинке кровати и открыла свой. Он мне пока что еще ничего не писал, так что я начала печатать первая.

 Я: Ты в порядке?

 Я нажала отправить, и после того как он получил сообщение, он повернулся ко мне с несколько озадаченным лицом, затем начал отвечать.

 Ридж: В каком смысле?

 Я: Это на счет всего. Наверное, трудно было увидеть Мэгги после того, что произошло между нами. Так что, я просто хотела знать, как ты?

 Ридж: Я думаю, что я немного запутался сейчас. Ты на меня не сильно злишься?

 Я: А я должна?

 Ридж: Учитывая то, что произошло прошлой ночью...

 Я: У меня нет больше права злиться на тебя. Я не говорю, что я не расстроена, но, если я буду злиться, то как мы сможем это все пройти?

 Он читает мое сообщение и глубоко вздыхает, опираясь головой о спинку кровати. Затем он закрывает на мгновение глаза, поднимает голову и начинает отвечать.

 Ридж: Мэгги появилась вчера вечером ровно через час после того, как я вернулся к себе в комнату. Я был убежден, что ты собираешься ворваться и сказать ей, что я ничтожество, и что я тебя целовал. Сегодня на кухне, когда я видел, как ты стояла, я подбадривал себя.

 Я: Я бы никогда не сказала ей, Ридж.

Ридж: Спасибо тебе за это. И что теперь?

 Я: Я не знаю.

Ридж: Не думаю, что мы можем спрятать все это и делать вид, будто бы ничего не случилось. Не думаю, что у нас это получится. Мне много есть, что сказать тебе, и я боюсь, что если я не скажу это прямо сейчас, то я никогда этого не скажу.

Я: Мне тоже есть, что сказать.

Ридж: Ты первая.

Я: Нет, ты первый.

Ридж: Как насчет того, чтобы одновременно написать, а затем отправить сообщения друг другу?

Я: По рукам.

Понятия не имею, что он собирается мне сказать, но хочу, чтобы это не повлияло на то, что я должна ему сказать. Я написала ему все то, что я хотела, чтобы он знал, затем подождала, пока он закончит печатать. Когда он, наконец останавливается, мы смотрим друг на друга, он кивает, и мы оба нажимаем ввод.

Я: Я думаю, что то, что произошло между нами, случилось по многим причинам. Нас, очевидно, тянет друг к другу, и у нас много общего, и, возможно, случись другие обстоятельства, нам бы было хорошо вместе. Я могу видеть себя с тобой, Ридж. Ты умный, талантливый, веселый, сострадательный, искренний, и немного злой, но мне это нравится. ;) А вчера вечером - я даже не могу описать это. Это, безусловно, наибольшее, что я когда-либо чувствовала во время поцелуя с кем-либо. Хотя среди всех позитивных чувств есть и не очень. Там есть очень много вины в этих чувствах.

Хотя идея быть вместе имеет смысл, но, вместе с тем, она также не имеет смысла. Я не могла закончить такие болезненные отношения, как я это сделала, а потом надеяться найти свое счастье в течение нескольких коротких недель. Это слишком быстро, и я все еще хочу быть сама по себе, независимо от того, насколько некоторые вещи кажутся правильными.

Я не знаю, где витают твои мысли и я боюсь отправлять тебе все это, так как хочу, чтобы мы были на одной стороне с тобой. Я хочу продолжать работать вместе, чтобы мы могли продолжать делать музыку и проворачивать смешные шалости с Уорреном. Я не готова все завершить, но если тебе слишком трудно находиться здесь со мной, или это заставляет тебя чувствовать себя виноватым, когда ты с Мэгги, я уйду. Только скажи одно слово, и я уйду. Ну, я думаю, ты не сможешь СКАЗАТЬ это. Просто НАПИШИ, и я уйду. (Извини за нелепую шутку, но просто слишком много серьезности происходит прямо сейчас.)

Ридж: Прежде всего, и это самое главное, - мне очень жаль. Я сожалею, что поставил тебя в такое положение. Жаль, что я не смог быть сильнее в тот момент. Прости, что я не сдержал свое слово о том, что никогда не стану Хантером. Также я сожалею о том, что оставил тебя плакать на кровати прошлой ночью. Оставив всю неразрешенную ситуацию как есть, я пошел проветриваться на свежий воздух, и это самое худшее, что я мог сделать в тот момент.

Я хотел вернуться и поговорить с тобой, но когда я, наконец, набрался смелости, появилась Мэгги. Если бы я знал, что она придет, я бы тебя предупредил. После того, что я сделал с тобой вчера вечером, и затем, видя взгляд на твоем лице, когда мы вместе стояли на кухне, я знал, что это была одна из самых пагубных вещей, которую я мог сделать.

Понятия не имею, что происходит в твоей голове, но я должен сказать тебе вот что, Сидни. Независимо от того, как я отношусь к тебе или будем ли мы работать вместе, я никогда не оставлю ее. Я люблю ее. Я люблю ее с того момента, как ее встретил, и я буду любить ее до того момента, когда я умру.

Но, пожалуйста, не позволяй этому отнять у меня то, что я чувствую к тебе. Я никогда не верил, что можно иметь одинаково искренние чувства к более, чем одному человеку, но ты убедила меня в том, что я невероятно ошибался. Я не собираюсь лгать себе и говорить, что ты мне безразлична. Так же я не собираюсь лгать тебе. Я просто надеюсь, что ты все поймешь, и дашь шанс пройти через все это, потому как считаю, что мы сможем это сделать. Если есть два человека в этом мире, способные выяснить все и остаться друзьями, так это мы.

Мы читали сообщения друг друга. Я читала его сообщение более одного раза. Я не ожидала, что он так будет поступать, и, в частности то, что я была ему небезразлична. Я не представляла ни на секунду, чтобы он мог оставить Мэгги ради меня. Это было бы худшим результатом из всего этого. Если бы он оставил ее, и мы попытались построить отношения, это бы никогда не сработало. Отношения, которые построены на предательстве и обмане еще никогда не служили хорошим фундаментом.

Ридж: Ничего себе. Я впечатлен. Мы оба так зрелы.

Его комментарий заставил меня смеяться.

Я: Да, мы такие.

Ридж: Сидни, я не могу описать тебе, что только что сделало твое сообщение для меня. Серьезно. Я чувствую, что вес всех девяти планет (потому что да, Плутон всегда будет оставаться планетой для меня) был возложен на мою грудь с того момента, как я ушел от тебя вчера вечером. Но зная, что ты не ненавидишь меня и не злишься, и не строишь план мести, заставляет меня чувствовать себя чертовски хорошо. Спасибо тебе за это.

Я: Подожди. Я никогда не говорила, что не собираюсь строить план мести. ;) Кроме того, в то время, когда мы были настолько глупы, могу ли я задать тебе один вопрос?

Ридж: Что я говорил тебе по поводу того, можешь ли ты представлять на рассмотрение свои вопросы?

Я: О, Боже мой, я не могу поверить, что поцеловала тебя. Ты такой зануда!

Ридж: Какой твой вопрос?

Я: Я в замешательстве. Проблема в том, что мы чувствуем притяжение друг к другу. Как мы пройдем через это? Я хочу писать музыку с собой, но я также знаю, что Мэгги не будет очень счастлива из-за этого. Наверное нужно проявить творческий подход и подумать, что мне нужно сделать, чтобы уменьшить свою привлекательность. Если это возможно.

Ридж: Продолжай растить эгоизм. Это я нахожу очень непривлекательным, и если так будет продолжаться, я буду не в состоянии смотреть на тебя через неделю.

Я: Принято. Но что мне делать с моим влечением к ТЕБЕ? Расскажи мне о некоторых своих личных недостатках, которые я выгравирую в своей памяти.

Он смеется.

Ридж: Я сплю так поздно по воскресеньям, что иногда даже забываю чистить зубы до понедельника.

Я: Неплохое начало. Но мне нужно еще несколько.

Ридж: Попробую вспомнить. Однажды, когда Уоррену и мне было пятнадцать, я влюбился в одну девочку. Уоррен не знал, что я любил ее, и он попросил меня, чтобы я пригласил ее с ним на свидание. Я сделал, и она согласилась, так как было очевидным, что она тоже влюбилась в Уоррена. Я сказал ему, она сказала нет.

Я: Ридж! Это ужасно!

Ридж: Я знаю. Теперь твоя очередь.

Я: Когда мне было восемь, мы пошли в Кони-Айленд. Я хотела мороженое, и мои родители не стали бы мне его покупать, так как на мне была новая рубашка, и "Июнь Кливер" не хотел, чтобы я испачкалась. Мы проходили мимо мусорного ведра, а там лежало мороженое, поэтому, когда мои родители отвернулись, я вытащила его и начала есть.

Ридж: Да, это довольно неплохо. Но тебе было только восемь, так что это не в счет. Мне нужно что-то более недавнее. Средняя школа? Колледж?

Я: Да! Однажды в средней школе, я осталась ночевать у одной девушки, которую не очень хорошо знала. И мы с ней целовались взасос. Это было очень вульгарно, но мне было семнадцать, и мне было очень любопытно.

Ридж: Это не считается как недостаток, Сидни. Умаляю, поработай со мной в этом направлении, я тебя прошу.

Я: Мне нравится запах дыхания щенков.

Ридж: Уже лучше. Я не могу слышать, как порчу воздух, поэтому иногда я забываю, что другие люди могут это услышать.

Я: Ого! Да, это то, что обличает тебя в другом свете. Думаю, это будет достаточно хорошо действовать некоторое время.

Ридж: Один еще от тебя, и я думаю, мы будем в равных условиях.

Я: Несколько дней назад, когда я выходила из кампуса, я заметила, что автомобиля Тори не было. Я воспользовалась своим дополнительным ключом, чтобы зайти в ее квартиру и забрать кое-какие вещи, которые я ранее там забыла. Прежде, чем уйти, я открыла все ее и свои бутылки с ликером и плюнула туда.

Ридж: Что серьезно?

Я киваю, потому что слишком стыдно сказать слово да.

Он смеется.

Ридж: Хорошо. Я думаю, достаточно. Встретимся здесь в восемь сегодня вечером, и посмотрим, сможем ли мы писать песню. Если нам нужно будет делать перерывы, будем пополнять нашу непривлекательность еще несколькими недостатками, просто дай мне знать.

Я: По рукам.

Я закрываю свой ноутбук и начинаю соскальзывать с кровати, но он хватает меня за запястье. Я оборачиваюсь, он смотрит на меня с серьезным выражением лица. Он наклоняется и берет ручку, затем берет меня за руку и пишет: Спасибо.

Он выпускает мою руку, и я иду к себе в комнату, пытаясь игнорировать тот факт, что все отталкивающие детали в мире не могут заставить сердце не реагировать на этот простой жест. Я смотрю на свою грудь.

Эй, сердце. Ты слышишь? По-моему, мы с тобой официально находимся в состоянии войны.

Ридж

Как только она ушла из моей спальни, и дверь за ней закрылась, я сомкнул глаза и выдохнул.

 Я благодарен, что она не сердится. Я благодарен за то, что она мне не мстит. Я благодарен, что она благоразумна.

Я также благодарен, что у нее больше силы воли, чем у меня, потому что, всякий раз, когда я с ней, я еще никогда не чувствовал себя таким слабым.

Глава 13

Сидни

Нельзя сказать, что многое изменилось в том, как мы продолжали писать вместе музыку, тем более, что мы находились друг от друга на расстоянии всего пяти футов. Мы закончили написания нескольких песен со “времен поцелуя”, и, хотя первая ночь была немного неловкой, кажется, мы нашли определенный способ взаимодействия друг с другом. Мы не говорили ни о поцелуе, ни о Мэгги, не обсуждали, почему он играет на полу, а я пишу одна на кровати. Не было смысла все это обсуждать, так как мы оба очень хорошо понимали, в чем была причина.

Несмотря на то, что мы признали существующее между нами притяжение, кажется, это не сильно помогло, по крайнем мере, не настолько, насколько мы надеялись. Для меня это было похоже, будто в комнате находился огромный слон. Казалось, он занимает так много места, будто вдавливает меня в стену, выжимая из меня последние признаки дыхания. Я не переставала себе повторять, что все изменится к лучшему, но уже прошло почти две недели с момента нашего поцелуя, а легче не становилось.

 К счастью, на следующей неделе у меня запланировано два собеседования, и если я получу работу, то, по крайней мере, это даст мне возможность улизнуть из дома. Уоррен и Бриджитт учатся и работают одновременно, поэтому они не так часто бывают дома. Ридж работает дома, поэтому тот факт, что мы большую часть времени днем проводим одни, не вылезает у меня из головы.

Из всего того времени, что мы проводим вместе в течение дня, существует всего один час, который я ненавижу больше всего. Это час, когда Ридж находится в душе. А это значит, что сейчас именно то время, которое я ненавижу, так как он именно там и находится. Мне не нравится, куда уходят мои мысли, зная, что нас разделяет всего одна стена, а он там полностью без одежды.

Господи, Сидни!

Вдруг слышу, как вода в ванной выключается и открывается душевая занавеска. Сильно щурю глаза, чтобы лишний раз не представлять себе эту картину. Хорошая идея включить музыку, чтобы заглушить свои мысли.

Как только дверь между ванной и его спальней закрывается, раздается стук во входную дверь. Я с радостью спрыгиваю с кровати и мчусь в гостиную, чтобы отвлечься от мыслей о том, как Ридж будет одеваться в своей комнате.

Я даже не потрудилась посмотреть в глазок, что было не очень хорошей идеей. Открываю дверь, а на пороге стоит Хантер, застенчиво улыбаясь. Он смотрит на меня извиняющимся и переживающим взглядом. Мое сердце убегает в пятки при одном его взгляде. Прошли целые недели с тех пор, как я последний раз его видела. Я даже начала забывать как он выглядит.

Его темные волосы стали длиннее, с тех пор, как я последний раз его видела, и это мне напомнило о том, что только я занималась планированием его визитов к парикмахеру. То, что он был не способен сам о себе позаботиться, делал его в моих глазах еще более жалким.

- Может мне дать Тори телефон к твоему парикмахеру? Твои волосы выглядят ужасно.

При упоминании имени Тори он сделал гримасу. Или, может то, что я не прыгаю ему на шею заставляет его сожалеть о произошедшем.

- Хорошо выглядишь,- сказал он, улыбаясь.

-Со мной все в порядке,- ответила я, не уверенная в том вру ли я ему или говорю правду.

 Сначала он получает в челюсть, отворачивается от меня, а затем приходит с извинениями, интересно.

Как он здесь оказался? И откуда он знает, где я живу?

-Как ты узнал, где меня найти?- спросила я, наклоняя голову из любопытства.

Я вижу как он переводит взгляд к квартире Тори втечение доли секунды. Очевидно, он не хочет, чтобы я знала, что происходит у него в голове, чтобы не пролить свет на то, что он по-прежнему на регулярной основе появляется у Тори.

- Мы можем поговорить?- спросил он. Его голос звучал нерешительно.

- Если я впущу тебя внутрь и смогу переубедить тебя в том, что между нами все кончено, обещаешь больше не писать мне?

Он едва кивает головой, так что я отхожу в сторону, и он входит в гостиную. Я иду к обеденныму столу, вытаскиваю стул, так как очевидно, здесь нам будет сидеть намного удобнее, чем на диване. Он идет к столу, попутно анализируя обстановку в комнате, чтобы понять, кто может здесь со мной жить.

Он захватывает спинку стула и тянет к себе, как вдруг его глаза останавливаются на паре обуви Риджа, которые стоят возле дивана. Я рада, что он их заметил.

- Ты сейчас здесь живешь постоянно?- спрашивает он, контролируя свой голос.

- В настоящее время, да,- сказала я, еще больше контролируя свой. Как я горжусь собой, что могу соблюдать спокойствие, потому что не собираюсь лгать и говорить, это мне совершенно не больно его видеть. Я отдала ему два года своей жизни, и все, что я чувствовала к нему не могло так резко исчезнуть. Требуется время, чтобы исчезли чувства. Они просто смешались сейчас с ненавистью к нему. Это было непривычным, так как я никогда не думала, что могу ненавидеть сидящего передо мной человека. Точно так же, я не могла предположить, что он может меня предать, как он это сделал.

- Думаешь здесь безопасно? Въезжать в дом парня, которого едва знаешь? Он смотрел на меня неодобрительно, будто бы имел право судить о моей жизни.

- Ты и Тори не оставили мне выбора, не так ли? Я осталась без крыши над головой в свой День Рождения. Во всяком случае, ты должен быть мне благодарен, что я все так легко разрешила в твою пользу. Но ты точно не имеешь никакого гребаного права сидеть и судить меня здесь.

Он фыркает, наклоняется над столом и закрывает глаза, упирая ладони о лоб. - Сидни, пожалуйста. Я пришел сюда не для того, чтобы ссориться или оправдываться. Я пришел сюда, чтобы сказать тебе, как я сожалею.

Если есть одна вещь, которую я хотела бы от него сейчас услышать, это – “прости”. Если есть две вещи, которые я хотел бы услышать, это “прости” и “прощай”.

- Ну, вот ты сейчас здесь,- говорю я спокойно. -Скажи мне, тебе действительно жаль? Мой голос больше не звучит уверенно, а звучит так, будто он полон грусти и боли, и последнее, что я хочу, чтобы он знал, это то, что я сейчас чувствую на самом деле.

- Мне очень жаль, Сидни, - сказал он, выплевывая слова быстро и отчаянно. - Мне очень, очень жаль. Я знаю, что от этого не станет лучше, но с Тори было все всегда совершенно по-другому. Мы знаем друг друга много лет, и я знаю, что это не оправдание, но наши отношения были построены только на сексе. Это все, что было. Это был просто секс, и как только я тебя встретил, ни один из нас не знал, как остановиться и положить конец тому, что происходило между нами в течение многих лет. Я знаю, что не имеет смысла этого говорить, но то, что было у нас с ней, было полностью противоположным тому, что было у меня с тобой. Я люблю тебя. Если ты просто дашь мне еще один шанс доказать тебе свои чувства, я больше никогда не заговорю с Тори снова.

Мое сердце билось так сильно, как это было в тот момент, когд я я узнала, что они спали вместе. Я делала череду контролируемых вдохов в стремлении не перелезть через стол и не надавать ему по голове. Я также сжимала кулаки в попытке не перелезть через стол, чтобы не поцеловать его. Я бы никогда не приняла его обратно, но в моей голове сейчас творился такой бардак, и я скучала по тем временам, когда мы были вместе. Все было так просто и хорошо. А теперь мое сердце никогда еще не болело так, как это было на протяжении последних нескольких недель.

Мое сердце болело не потому, что я не могла быть с Хантером. Мое сердце болело потому, что я не могла быть с Риджем.

Я понимаю, что я больше расстроена тем, что Ридж вошел в мою жизнь, а не Хантер покинул ее. Почему все так случилось и как я могла так облажаться?

Прежде чем я смогла себе ответить, дверь в спальню Риджа открылась, и вышел сам Ридж. Он был в джинсах и больше на нем ничего не было, и я напряглась от того, как мое тело отреагировало на его присутствие. Тем не менее, я предвкушаю момент, как Хантер обернется и увидит Риджа в таком виде.

Ридж останавливается на расстоянии всего фута от стола. Он смотрит то на Хантра, то на меня. Я вижу как на лице Риджа пробежала вспышка гнева. Я точно знала, что происходит в его голове. Ему было интересно, что черт возьми, Хантер здесь делает. Я киваю, дав понять Риджу, что все было в порядке.

Я перевела взгляд в комнату, молча сообщая ему, что мне нужно было остаться с ним наедине.

Ридж не двигался. Ему не нравилось, что я попросила его вернуться к себе в комнату. Судя по всему, он действительно не доверял Хантеру и не хотел оставлять его наедине со мной. Может быть, это потому, что, случишь что, он не сможет вернуться в любой момент. В любом случае, моя просьба совсем ему не понравилась. Но несмотря на это, он кивнул и повернул обратно к себе в комнату, бросив Хантеру предупредительный взгляд.

Хантер повернул свое внимание на меня, но его взгляд больше не был извиняющимся.

- Что это было?- спросил он. В его голосе просматривался оттенок ревности.

-Это был Ридж, - ответила я уверенно. -Уверена, что вы уже встречались ранее.

-Вы двое... это... ?

Прежде чем ответить, Ридж вернулся с ноутбуком и плюхнулся на диван, положив свои ноги на кофейный столик перед собой.

Тот факт, что Ридж отказывается оставлять меня наедине с Хантером очень меня радовал.

-Не то, чтобы это было твое дело, - сказала я. -Но нет, мы не встречаемся. У него есть девушка.

 Хантер возвращает свое внимание ко мне и начинает смеяться себе под нос. Понятия не имею, что он нашел смешного, но это начинает меня бесить. Я складываю руки перед собой и откидываюсь на спинку стула.

Хантер наклоняется вперед и смотрит мне прямо в глаза. - Скажите, пожалуйста, ты видишь в этом иронию, Сидни.

Я отрицательно киваю головой, совершенно не видя никакой иронии в этой ситуации.

Мое отсутствие понимания заставляет его снова смеяться. - Я пытаюсь объяснить тебе, что то, что произошло между Тори и мной имело чисто физическую подоплеку. Это ничего не значило для нас, но ты даже не пыталась принять мою точку зрения. Тем не менее, ты практически поедаешь глазами своего соседа по комнате, который, получается, в отношениях с другой женщиной и ты не видишь лицемерия в своих действиях? И не говори мне, что ты не спала с ним в течение этих двух месяцев, как ты здесь. Как можно не понимать, что то, что вы делаете ничем не отличается от того, что сделали я и Тори? Ты не сможешь оправдать свои действия, не приняв моих.

Я пытаюсь поднять с пола свою челюсть. Я пытаюсь контролировать свой гнев. Я сдерживаю себя от того, чтобы не зарядить ему между глаз, но я выучила урок, что ударить человека, это не самое худшее, что может с ним случиться.

Я даю себе шанс успокоиться, прежде чем ответить. Я смотрю на Риджа, который до сих пор смотрит на меня. Он уже знает по выражению моего лица, что Хантер только что переступил черту. Руки Риджа держат ноутбук, чтобы отложить в сторону при первой необходимости.

Я практически встаю в боевую стойку напротив Хантера, отрывая свой взгляд от Риджа и переключаясь на Хантра, смотрю ему прямо вглаза, которые я хотела ему просто вырвать.

- У Риджа - удивительная подруга, которая не заслуживает быть обманутой, и к счастью для нее, он является одним из тех парней, который осознает ее ценность. С учетом сказанного, ты ошибаешься насчет того, что я с ним сплю, потому что я не ты. Мы с ним оба знаем, как несправедливо так поступать с его девушкой, поэтому мы не будем соблазняться нашим притяжением к друг другу. Ты должен принять во внимание, что просто потому, что девушка заставляет твой член твердеть, это не значит, ты должен пойти и засунуть его в нее!

Я встаю из-за стола и одновременно со мной встает Ридж, откладывая ноутбук в сторону.

 - Уходи, Хантер. Просто уйди, - я была больше не в силах смотреть на него ни секунды. Он был достаточно умен, чтобы уйти, иначе все было похоже на то, что Ридж мог его выбросить отсюда.

Он встает и идет прямо к двери. Он открывает дверь и уходит, даже не оглянувшись. Я не была уверена, он ушел потому, что наконец понял, что я не хочу к нему возвращаться или потому, что Ридж выглядел так, будто был готов надрать ему задницу.

У меня хорошая новость, я больше не буду слышать о Хантере.

Я все еще смотрела на дверь, когда мой телефон издал звук. Я так понимаю, из моего кармана и посмотрела на Риджа. Он держал телефон и смотрел на меня с беспокойством.

Ридж: Почему он был здесь?

Я: Он хотел поговорить.

Ридж: Ты знала, что он может прийти?

Я смотрю на Риджа после прочтения его текста, и в первый раз, я замечаю как его челюсть напряжена, и он выглядит не очень счастливым.

Я: Нет.

Ридж: Почему ты его впустила?

Я: Я хотела услышать его извинения.

Ридж: А он извинился?

Я: Да.

Ридж: Не впускай его сюда больше.

Я: Я этого не планировала. Кстати, мне не нравится как ты сейчас говоришь.

Он смотрит на меня и пожимает плечами.

 Ридж: Это моя квартира, и я не хочу, чтобы он здесь находился. Не впускай его снова.

Мне не нравится его отношение, и то, как он говорит сейчас, особенно, что он указал на то, что это его квартира. Это как удар ниже пояса, чтобы показать, что я в его власти. Мне не нужно слушать его ответов. Поэтому, я бросаю телефон на диван, чтобы он не смог мне больше ничего написать и направляюсь в свою комнату.

Когда я дохожу до своей спальни, меня начинают захлестывать эмоции. Не знаю, то ли это из-за того, что я увидела Хантера, или потому, что Ридж вел себя как полный мудак. В любом случае, слезы начинают литься ручьем, и я ненавижу себя в этот момент.

Ридж хватает меня за плечо и поворачивает меня лицом к нему, но я держу глаза опущенными. Он вкладывает свой телефон мне в руку, желая, чтобы я прочитала то, что он написал, но я по-прежнему ничего от него не хочу. Я бросаю телефон к дивану еще раз, но он перехватывает его, а затем пытается опять вложить его в мою руку. Я нажимаю кнопку питания, пока телефон не выключается, а потом снова бросаю его на диван. Я смотрю ему в глаза, и вижу, что он зол. Он делает два шага к журнальному столику, хватает ручку, и идет ко мне. Он берет меня за руку, но я убираю ее обратно, не желая знать, что он хотел мне сказать. У меня было достаточно извинений за сегодня. Я стараюсь отвернуться от него, но он хватает меня за руку и прижимает ее к двери, удерживая ее силой, а тем временем пишет что-то на ней. Когда он закончил писать, я оттягиваю руку в сторону и смотрю, как он бросает ручку на диван и направляется в свою комнату. Я смотрю на свою руку.

В следующий раз, когда он прийдет, впусти его, если он действительно то, что ты хочешь.

Его слова были последней каплей. Читая его гневные слова, это истощило меня и я не могла больше сдерживать слез. Я мчусь через дверь своей комнаты прямо в ванную, рыдая, включаю кран и начинаю оттирать слова на своей руке. Я даже не подняла головы, когда дверь в ванную открывается, и я вижу своим периферическим зрением, как он закрывает за собой дверь и медленно идет ко мне. Отчищая свои руки от чернил, всхлипываю, а он пытается достать мыло, перегибаясь через меня.

Он распределяет небольшое количество мыла на ладони, и берет руками за мое запястье. Нежность от его прикосновений затмевает мой ум. Он начинает массажными движениями намыливать запястья.

Он извиняется.

Он массажирует своим большим пальцем там, где находятся слова, стирая их прочь.

 Я все еще смотрю на свою руку, но чувствую на себе его взгляд. Я в курсе того, что мое дыхание учащается тогда, когда он рядом, поэтому я пытаюсь его контролировать, пока от чернил не останется и следа на моей ладони.

Он хватает полотенце для рук и вытирает мою руку, затем отходит от меня. Я прижимаю свою руку к груди, не знаю, что сейчас делать. Наконец, я подвожу глаза на него, мгновенно забываю про свою обиду.

 Выражение его лица было успокаивающим и примирительным, и, возможно, даже немножко грустным. Он поворачивается и выходит из ванной, а затем возвращается с моим телефоном.

Ридж: Мне очень жаль. Я не имел в виду то, что я сказал. Я думал, может быть, ты захочешь принять его извинения, и это меня расстроило. Ты заслуживаешь лучшего.

Я: Он появился без предупреждения. Я бы никогда не приняла его обратно, Ридж. Я просто надеялась, что его извинения помогут мне оправиться от его предательства немного быстрее.

Ридж: Помогло?

Я: Не совсем. Я чувствую себя еще хуже, чем перед тем, как он появился.

Когда Ридж читал мое сообщение, я увидела, как слабеет его напряжение. Его реакция на ситуацию с Хантером показывает его ревность, и я ненавижу себя за то, что это мне нравится. Также я чувствую из-за этого чувство вины. Почему все так сложно для нас?

Я бы так хотела, чтобы все было гораздо проще, но я не знаю, как это сделать.

Ридж: Давай напишем злую песню о нем. Это может помочь.

Он смотрит на меня с озорной улыбкой на лице и это заставляет мое сердце таять. Но вместе с тем, я так же начинаю испытывать чувство вины.

Я киваю и следую за ним в его комнату.

Ридж

В этот раз я снова сидел на полу. Это не самое удобное место, чтобы играть, но это намного лучше, чем сидеть рядом с ней на кровати. Я никогда не могу сосредоточиться на музыке, когда я нахожусь в ее личном пространстве, а она в моем.

Она попросила, чтобы я играл одну из песен, которую я обычно играл, когда засиживался на своем балконе. Так мы и справлялись. Она, лежа на животе, писала в своем блокноте, стирала и снова писала, стирала и писала. А я сидел здесь на полу, не издавая ни звука. Я уже достаточно раз проиграл ту песню для нее, чтобы она могла знать мелодию достаточно хорошо. Так что я просто ждал и наблюдал за ней.

Мне нравилось наблюдать за тем, как она фокусировала свое внимание на тексте, будто бы находилась в своем собственном мире, а я был счастливым наблюдателем. Время от времени, она закладывала волосы за ухо, которые так и норовили выскочить и торчать ей перед лицом. Но больше всего мне нравилось наблюдать, как она стирала текст. Каждый раз, когда ластик проходился по бумаге, она прикусывала верхнюю губу.

Не одобряю тот факт, что мне нравилось за ней наблюдать. Это будоражило мое воображение и заставляло всплывать в моей голове мыслям типа “а что, если”. Я начинал представлять себя лежа рядом с ней на кровати, когда она писала. Я представлял ее, как она смотрела на меня и что она вытворяла со мной с помощью своих невинных жестов. Я представлял, как мы с ней создаем некоторые секреты, которые никогда не покинут эту комнату.

Я закрываю глаза, желая остановить эти мысли. Они заставляют меня ощущать чувство вины. Что-то наподобие того, что я чувствовал несколько часов назад. Я думал, что она опять собирается быть с Хантером.

Я был зол.

Я ревновал.

У меня были мысли и чувства, которые я знал, не должны у меня возникать. У меня никогда не возникало проблем с ревностью до недавних пор. Особенно, когда ревность, которую я ощущаю, имеет отношение к девушке, с которой я не нахожусь в реальных отношениях.

Я вздрогнул от того, как что-то ударило меня по лбу. Я сразу же открыл глаза и посмотрел на Сидни. Она сидела на кровати, смеясь, указывала на мой телефон. В нем было сообщение.

Сидни: Ты заснул? Мы еще не закончили.

Я: Нет, я просто думал о своем.

Она передвинулась на кровати, чтобы сделать больше места и указала на место рядом с ней.

Сидни: Вот, можешь прочитать. У меня есть еще тексты, но я застряла на припеве. Я не уверена, что именно ты хочешь.

Мы открыто не обсуждали тот факт, что мы больше не пишем на кровати вместе. Она сосредоточена на тексте, так что мне нужно, втянуть все свои мысли в себя, и тоже быть сосредоточенным на том же самом. Я поставил гитару на пол и подтянулся к ней. Я взял из ее рук ноутбук, чтобы прочитать то, что она написана.

Она хорошо пахнет.

Черт.

Я старался изо всех сил блокировать свои чувства, но, все же, подозревал, что это был напрасный труд. Вместо этого я сосредоточился на словах, которые меня быстро впечатлили.

Почему бы нам не сделать, все упростить Ты общаешься с друзьями, и я тоже буду это делать Ты же знаешь, что я, я хочу быть С тобой, как и быть должно Ты же знаешь, я хочу видеть как твои глаза Следуют за мною

После прочтения, я вручаю ей обратно ноутбук и забираю свой телефон. Я не совсем понимаю этот текст, так как это не то, что я ожидал. Не уверен, что он мне нравится.

Я: Я думал, что мы писали гневную песню о Хантере.

Она пожимает плечами, потом начинает мне отвечать.

Сидни: Я пыталась. Но такой субъект как Хантер больше меня не вдохновляет. Ты не должен использовать эти слова, если тебе они не нравятся. Я могу попробовать написать что-то другое.

Я смотрю на ее текст, не знаю, что ответить. Я не люблю эти стихи, не потому, что они плохие, а потому, что они заставляют меня думать, что она каким-то образом читает мои мысли.

Я: Мне они нравятся.

Она улыбается и говорит: - Спасибо. Она переворачивается на спину, и я ловлю себя на мысли, что оцениваю и этот момент, и ее платье с глубоким вырезом и все это делаю намного больше, чем должен это делать. Когда мои глаза смотреть на нее, она следит за мной, явно в курсе, что происходит у меня в голове. Глаза не могут лгать, к сожалению.

Не нарывайся на неприятности, Ридж.

Слава Богу, она садится.

Сидни: Я не уверен, где должен быть припев. Эта песня является немного более оптимистичнее, чем те, к которым я привыкла. Я написала еще три другие песни, но мне не нравится, как звучит любая из них. Я застряла.

Я: Позволь мне еще разок посмотреть, как ты их поешь.

Я облокачиваюсь на кровать и беру гитару. Когда мы добираемся до припева, она останавливает пение и пожимает плечами, давая мне понять, где она застряла. Я беру ее записную книжку и читаю тексты несколько раз. Я смотрю на нее, потом беру и пишу первое, что приходит на ум.

Должен признать свой интерес

И то, как ты двигаешься в этом платье

Я хочу быть тем

Единственным, которого видишь только ты

Я делаю паузу и смотрю на нее еще раз, чувствуя каждый бит слов в этом припеве. Если мы будем продолжать иметь такие моменты, как сейчас, то, вполне вероятно, мы оба окажемся в беде. Я быстро посмотрел на лист с текстом, так как все больше новой лирики начало приходить мне на ум.

Эй, ой, ой , ой Я в беде, беде Эй, ой, ой, ой Я в беде сейчас

Пока я писал, я отказывался на нее смотреть. Я полностью был сосредоточен на словах, которые так легко ложились на бумагу, когда мы находились вместе. Я не задавался вопросом, что именно меня вдохновляло или, что означали эти слова.

Я не подвергал это сомнению... так как это было очевидным.

Но это искусство. Искусство является лишь выражением. Выражение - не то же самое, что действие, как иногда кажется. Написание песни - не то же самое, что информирование о ваших чувствах.

Не так ли?

Я держу взгляд на бумаге и продолжаю писать слова, которые я хотел бы не чувствовать вовсе.

Я вижу тебя время от времени в определенных местах Ты занимаешься своими делами, а я своими Но ты знаешь, я хочу быть с тобой Там, где я должен быть И ты знаешь, я хочу видеть Как твои глаза следуют за мною

Как только я закончил писать, я не позволил себе посмотреть на ее реакцию. Поэтому, я сразу же вручил ей блокнот, взял гитару и начал играть, чтобы она могла усвоить припев.

Глава 14

Сидни

Я не пела, но он об этом не знал, так как не смотрел на меня. Я просто не могла  петь. Я слышала тысячу раз, как он играл эту песню со своего балкона, но у меня это не вызывало таких эмоций и не имело такого значения, как сейчас.

Тот факт, что он не может даже смотреть на меня, делает эту песню слишком личной, будто бы она стала песней от него для меня. Я поворачиваю ноутбук, не желая больше смотреть на слова. Эта песня является одной из вещей, которую я бы пожелала, чтобы со мной никогда не случалась, не смотря на то, что она является одной из моих любимых.

Я: Как ты думаешь, Бреннан сможет по-быстрому сделать черновой вариант этой песни? Я хочу это слышать.

Отправив сообщение, я легонько пнула его ногой и, кивнула в сторону телефона, когда он на меня посмотрел. Он поднял его, чтобы прочитать текст и кивнул в ответ. Но, не смотря на это, он не отвечал, и даже не пытался установить со мной зрительный контакт. Я вновь посмотрела вниз на свой телефон, так как он перестал играть на гитаре, а в комнате воцарилась тишина. Не люблю, что между нами начали случаться такие неловкие моменты, так что я решила поддержать беседу. Я откинулась на спину и начала набирать вопрос, который был у меня на уме уже некоторое время, чтобы разбавить тишину вокруг нас.

Я: Почему ты перестал играть на своем балконе, как ты делал это раньше?

Этот вопрос заставил его наконец-то установить со мной зрительный контакт, но длился он не более секунды, после чего он перевел свой взгляд на мое лицо, затем начал им скользить по моему телу, пока вновь не устремился в свой телефон.

Ридж: Зачем? Тебя больше там нет.

И вот, я стою перед ним полностью разоруженная, моя сила воли сошла на нет, стоило ему только произнести эти откровенные слова. Я нервно прикусила нижнюю губу, медленно поднимая глаза. Он смотрел на меня, давая понять, что хотел бы быть таким, как Хантер - парнем, который в состоянии думать только о себе.

И он был не единственным, который этого желал.

А я хотела быть Тори. Прямо сейчас. Девушкой, которая не заботиться ни о своем достоинстве, ни о Мэгги. Чтобы этого было достаточно, чтобы позволить ему делать все, что он хочет, хотя бы в течение нескольких минут, как он дал это ясно понять в своей песне.

Его глаза смотрели на мои губы, и мой рот становился влажным.

Затем его глаза опустились на мою грудь, и мое дыхание начало учащаться.

Его глаза посмотрели на мои ноги, и я была вынуждена их скрестить, так как мне начало казаться, что его взгляд может проходить насквозь и он может видеть сквозь платье, которое было на мне.

Он закрыл свои глаза и я ощутила то, насколько сильное влияние я произвожу на него. Это заставило меня чувствовать, будто в тех песнях было намного больше правды, чем может показаться на первый взгляд.

Я хочу быть тем единственным мужчиной, которого ты будешь видеть.

Ридж вдруг резко встает, роняет свой телефон на кровать, затем идет прямо в ванную и захлопывает дверь. Я слышу, как занавеска в душ открывается и начинает течь вода.

Я откидываюсь на спину и делаю глубокие выдохи, которые я так долго сдерживала. Я взволнована, смущена и одновременно злая. Мне не нравится та ситуация, в которую мы себя поставили. И я точно знаю, что эта ситуация не является такой уж невинной.

Я сижу на кровати, а затем резко встаю. Мне нужно выбираться из этой комнаты, пока она меня полностью не поглотила.И как только я отхожу от кровати, телефон Риджа начинает вибрировать. Я смотрю на него.

Мэгги: Сегодня я скучаю по тебе так сильно, как никогда. Когда ты закончишь писать с Сидни, давай пообщаемся в видео чате? Я так хочу тебя видеть. ;)

Я смотрю на ее текст.

Я ненавижу ее текст.

Мне не нравится то, что она знает, что мы должны были писать вместе.

Мне не нравится, что он рассказывает ей все.

Я хочу, чтобы эти моменты принадлежали только Риджу и мне, и больше никому.

 •••

  Прошло уже два часа, как он вышел из душа. Но я так и не могу заставить себя выйти из своей комнаты. Я умираю от голода и очень хочу пойти на кухню. Я просто не хочу его видеть, потому что ненавижу, как мы оставили определенные вещи между нами. Мы оба знаем, что почти пересекли сегодня линию.

Но несмотря на это, мы показываем все то, что чувствуем на невербальном уровне, взять хотя бы тексты песен.

Послышался стук в дверь, и зная, что это может быть, скорее всего, Ридж, заставило мое сердце бешено колотиться. Я не потрудился встать, чтобы открыть дверь, так как он сам ее толкнул и открыл после стука. Он держал набор наушников и свой ​​мобильный телефон, дав понять, что он хочет, чтобы я кое-что послушала. Я киваю, и он подходит к кровати и протягивает их мне. Он нажимает кнопку воспроизведения и занимает место на полу, когда я остаюсь сидеть на кровати. Начинает играть песня, и я провожу следующие три минуты едва дыша.  Ридж и я ни разу не перевели взгляд на протяжении всей песни.

Ридж

Мэгги: Угадай, кто завтра ко мне собирается прийти?

Я: Курт Воннегут?

Мэгги: Нет.

Я: Андерсон Купер?

Мэгги: Нет, но очень близко.

Я: Аманда Байнс?

Мэгги: Опять мимо. Это ТЫ завтра хочешь ко мне прийти, чтобы провести со мной целых два часа.Я знаю, я пытаюсь сильно не тратиться, но я купила тебе два новых бюстгальтера.

Я: Как же мне повезло, что я встретил девушку, которая поддерживает и поощряет мои трансвеститские тенденции?

Мэгги: Я тоже задаю себе этот вопрос каждый день.

Я: В какое время я захочу тебя видеть?

Мэгги: Ну, это все зависит от слова, которое начинается на букву Н.

Я: Мы обсудим это позже. Постарайся быть здесь, по крайней мере, к шести. Завтра  День рождения Уоррена, и я хочу провести некоторое время с тобой, прежде чем все его безумные друзья сюда доберутся.

Мэгги: Спасибо, что напомнил! Что мне принести?

Я: Ничего. Сидни и я придумали одну вещь. Мы попросили всех вместо того, чтобы покупать ему подарки, пожертвовать на благотворительность. Он рассердится, когда люди начнут ему вручать сертификаты пожертвования.

Мэгги: Вы двое просто ходячее зло. Мне принести что-либо? Возможно, пирог?

Я: Нет, мы об этом уже позаботились. Нам неловко за то, что мы его оставляем без подарков, поэтому решили испечь пять различных тортов с разными начинками, чтобы хоть как-то загладить вину.

Мэгги: Пусть один из них будет с немецким шоколадом.

Я: Будет сделано, детка. Я люблю тебя.

Мэгги: Я тоже тебя люблю.

Я закрываю наши сообщения и открываю то, которое было непрочитанным. От Сидни.

Сидни: Ты забыл ванилин, тупица. Это было в списке. Пункт 5. Теперь тебе придется опять идти в магазин.

Я: Может быть, в следующий раз ты напишешь более разборчивым почерком. Вернусь минут через 20.

Разогрей духовку, и, если что, пиши, пока я буду в магазине. Может быть еще что-нибудь понадобится.

Я смеюсь, положив телефон в карман и захватив ключи, направляюсь в магазин. Снова.

•••

Сейчас мы остановились на торте номер три. Я начинаю верить, что у тех, кто музыкально одарен, серьезно не хватает таланта в вопросах, связанных с кухней. У нас с Сидни действительно хорошо получается работать вместе, когда дело касается написания музыки, но наше отсутствие утонченности и знаний в делах кулинарных, касательно смешивания ингредиентов, заставляет нас выглядеть немного жалобно.

Она настаивала на том, чтобы мы пекли торты с нуля, в то время как я настаивал на том, чтобы взять коробки с готовой смесью. Но это было забавно, так что я не жалуюсь.

Она поместила третий торт в духовку и установила таймер. Затем повернулась ко мне и сказала "тридцать минут", и оперлась о барную стойку.

Сидни: Твой младший брат будет завтра?

Я: Они собираются. Они будут с группой в Сан-Антонио в семь завтра вечером, так что они должны быть здесь к десяти.

Сидни: Вся группа? Я собираюсь встретить весь отряд?

Я: Да. И я уверен, они даже смогут поставить автографы на твоих сиськах.

Сидни: Вииииии!

Я: Если эти буквы действительно составляют звук, то я рад, что не могу это слышать.

Она смеется.

Сидни: Как вы придумали название группы Звуки Кедра?

Каждый раз, когда кто-нибудь спрашивает, как я придумал название группы, я просто говорю, что думал, что это звучит круто. Но я не могу лгать Сидни. Есть у нее что-то такое, что вытягивает из меня рассказы детства, которые я никогда никому не рассказываю. Даже Мэгги.

Когда-то Мэгги спросила, почему я никогда не говорю вслух, и как я придумал название группы, но я не хотел бы рассказывать что-либо негативное, что могло бы ей причинить хоть какое-либо количество беспокойства. У нее достаточно проблем в ее собственной жизни. Ей не нужно, чтобы к этому еще добавлялись проблемы детства. Это все в прошлом, и нет необходимости опять все вытаскивать наружу.

Однако с Сидни совсем другая история. Она, мне кажется, такая любопытная, интересуется мной, и вообще, жизнью и всеми людьми. Ей нетрудно рассказывать обо всем.

Сидни: Ой-ой. Похоже, мне нужно подготовить себя к хорошей истории, потому что, судя по взгляду, ты не особо хочешь рассказывать.

Я опираюсь на столешницу, на которой сидит Сидни.

Я: Ты просто любишь всякие душераздирающие вещи, ведь так?

Сидни: Да. Давай рассказывай мне все.

Мэгги, Мэгги, Мэгги.

Я часто ловлю себя на мысли о Мэгги, когда я с Сидни. Особенно, когда Сидни говорит такие вещи, как "Рассказывай мне."

Последние пару недель со времен нашего разговора все было неплохо. Конечно были определенные моменты, но, как правило, один из нас начинал указывать на недостатки и отталкивающие черты друг друга, и мы быстро возвращались в нужное русло.

Но пару недель назад, когда мы вместе писали тексты, это закончилось для меня холодным душем, который пришлось мне принять, а два дня назад это было самое трудное время для меня. Я не знаю, что происходит, когда она поет. Я могу просто наблюдать за ней, и у меня возникает такое же чувство, когда я прижимаю свое ухо к груди или кладу свою руку к ее горлу. Она закрывает глаза и начинает петь слова, а страсть и чувства, которые льются от нее настолько мощные, что я иногда забываю о том, что не могу даже услышать ее.

Этой особенной ночью, мы писали песню с нуля, и мы не общались достаточно плотно, чтобы это понять. Мне нужно было услышать ее, и хотя мы этого не хотели, это закончилось тем, что моя голова была прижата к ее груди, а моя рука лежала на ее горле. В то время как она пела, она случайно поднесла свою руку к моим волосам и провела по ним.

Я мог бы остаться в этом положении с ней всю ночь.

Я бы так и остался с ней, если бы каждое прикосновение ее руки не заставляло меня жаждать этого еще больше. Наконец, я был вынужден оторвать себя от нее, но я, сидящий на полу и она на кровати, не было таким уж разъединением. Я так сильно ее хотел, что это было единственное, о чем я мог тогда думать. Все закончилось тем, что я попросил ее рассказать мне один из ее недостатков, и вместо этого, она встала и вышла из комнаты.

То, как она касалась моих волос было очень естественным, учитывая то, как мы были расположены по отношению друг к другу. Это как раз то, что парень будет делать со своей девушкой, если бы он держал ее в руках, и это то, что девушка будет делать со своим парнем. Но мы же не парень и девушка.

Наши отношения отличаются от всего, что я испытывал ранее. Главным образом, потому что мы вынуждены находится рядом физически в силу того, что процесс написания музыки вынуждает это делать. Кроме этого я должен использовать чувство осязания, чтобы компенсировать глухоту в некоторых ситуациях. Таким образом, в тех ситуациях наши действия становятся непреднамеренными.

Быть с ней рядом - не всегда тяжело. Только большую часть времени.

Все то, что происходит между нами, Мэгги бы не одобрила, я это знаю, и я пытаюсь делать правильные вещи. Однако, иногда я не могу определить, где проходит грань между неуместным и уместным, и это затрудняет иногда выбор, чтобы оставаться на правильной стороне.

Прямо как сейчас.

Я уставился на свой телефон, чтобы написать ей, а тем временем, она стала позади меня и начала разминать мне плечи.Из-за того, что мы очень много писали и то, что я всегда располагался на полу, вместо кровати, сделали свое дело с моей спиной. И это стало для нее привычным делом, когда Сидни знала, что спина болела.

Позволил бы я ей это сделать, когда Мэгги была в комнате? Черт, нет. Должен бы я ее остановить? Без сомнения.

У меня нет сомнений в том, что я знаю, что не хочу изменять Мэгги. Я никогда не был тем типом парня, и я не хочу быть тем типом парня, которые изменяют. Проблема в том, что я не думал о Мэгги, когда я был с Сидни.

Когда я провожу время с Сидни,  ничто не может меня отвлечь. Но когда я провожу время с Мэгги, я провожу время с Мэгги. И я не думаю о Сидни.

Как будто действие с Мэгги и с Сидни происходят на двух разных планетах. Планетах, которые не пересекаются в часовых поясах.

Во всяком случае  до завтрашнего дня.

Мы проводили время все вместе и в прошлом, но до того момента, когда я прояснил для себя, что я чувствую к Сидни. И хотя я никогда не хотел бы, чтобы Мэгги узнала о том, что у меня развиваются чувства к кому-либо еще, я очень переживаю по этого поводу и как она могла на это отреагировать.

Я не перестаю себе повторять, что, прилагая достаточно усилий, я смогу научиться контролировать свои чувства. Но как только Сидни что-либо сделает, или скажет, или посмотрит, я начинаю чувствовать ту часть своего сердца, которая принадлежит именно ей. И я так хочу ее опорожнить. Уверен, что чувства в нашей жизни являются той вещью, над которой мы не имеем никакого контроля.

Глава 15

Сидни

Я: Почему так долго?

Я не знаю, может быть, его клонит в сон из-за того, что я делаю ему массаж, но он таращится в свой телефон уже как пять минут.

Ридж: Прости. Потерялся в своих мыслях.

Я: Да уж, я вижу. Так что, «Звуки Кедра»?

Ридж: Это длинная история. Давай я захвачу свой ноутбук.

Я открываю наш диалог на Фэйсбуке в телефоне. Вернувшись, он ложится напротив меня, отодвинувшись на несколько футов назад. Я понимаю, что он оставил пространство между нами, и это заставляет меня чувствовать себя немного неловко, потому что я знаю, что не должна была тереть его плечи. Это уже перебор, учитывая, через что мы прошли в прошлом, но я чувствую, будто это моя вина, что его плечи болят.

Он не жалуется на то, что он играет на полу, и что это с ним делает, но могу сказать, что иногда это больно. Особенно после ночи, как прошлая ночь, когда мы писали три часа подряд. Я попросила его играть на полу, потому что когда он играет на кровати, это усложняет некоторые вещи. И если бы я не была так влюблена в его игру на гитаре, это была бы небольшая проблема.

Но у меня еще есть определенные чувства к его игре на гитаре. И я бы сказала, что у меня есть чувства к нему, но их нужно подавить, даже не пытаясь определить это. Я даже не собираюсь пытаться отрицать свои чувства к нему, потому что я запрещаю своим мыслям идти в ту степь. Ни сейчас, и никогда.

Ридж: Ради веселья мы играли где-то 6 месяцев, прежде чем у нас был первый реальный концерт в местном ресторане. Им было нужно название нашей группы, чтобы они могли занести нас в расписание. Мы никогда не считали себя реальной группой до этого, потому что делали это ради веселья, но в ту ночь, для местных вещей, таких как ресторан, было бы круто иметь название. Мы все по очереди предлагали названия, но мы не могли на чем-нибудь остановиться. В один момент, Бреннан сказал, что мы можем называться «Бешеные Лягушки». Я засмеялся. Я сказал ему, что звучит как панк группа, и нам нужно название с более акустическим звучанием. Он расстроился, и сказал, что мне вообще нельзя комментировать то, как музыка или название звучит, ну, ура хромым, глухим шуткам от 16-тилетнего младшего брата.

В любом случае, Уоррену не нравится, каким нахальным был Бреннан тогда, так что он сказал, что имя выбрать должен я, и все с этим согласились. Бреннан рассердился и ушел, сказав, что он не хочет быть в группе в любом случае. Я знал, что это просто истерика Бреннана. У него это не часто, но когда они у него все-таки случаются, я понимаю это. Я имею в виду, у парня нет родителей, и он вырос самостоятельно, так что я думал, что он был чертовски зрелым, несмотря на свои истерики. Я сказал парням, что мне надо подумать над этим какое-то время. Я пытался придумать имя, которое бы означало что-то для каждого, но главным образом для Бреннана. В первую очередь, я думал, что означает музыка для меня.

Бреннану было где-то два года, мне было пять. Я уже рассказывал тебе о родителях, так что не буду к этому возвращаться. Помимо их зависимости, они так же любили вечеринки. Они могли отправить нас в наши комнаты ночью, когда все их друзья приходили. Я заметил, что у Бреннана был один и тот же подгузник, когда он просыпался, и когда ложился спать. Они никогда за ним не присматривали. Никогда не кормили его на ночь, или меняли памперс или даже не смотрели, дышал ли он вообще.

Видимо что-то произошло, когда он был младенцем, но я этого не замечал, поскольку был просто слишком молод. Нам не разрешено было покидать свои комнаты ночью. Я не помню, почему я так боялся покинуть свою комнату, но я уверен, что был наказан за это раньше, иначе это бы меня не беспокоило. Я ждал, когда вечеринка закончится, и родители пойдут спать, и я бы смог покинуть комнату и пойти проверить, как там Бреннан. Проблема была в том, что я не мог слышать, и я никогда не знал, ушли ли они в свои комнаты, потому что мне нельзя было открывать дверь. Вместо того, что бы быть пойманным, я просто прижимал ухо к полу и слушал вибрации музыки. Каждую ночь, я даже не знаю, сколько я там лежал, просто ожидая, когда это закончится. Я даже начал узнавать песни по тому, как они чувствуются через пол, и я научился предугадывать, какая песня будет следующей, так как они включали один и тот же альбом ночь за ночью. Я даже научился постукивать под ритм. Когда музыка заканчивалась, я прижимал ухо и ждал шагов родителей, чтобы узнать, ушли ли они в спальню.

Когда я знал, что все чисто, я шел в комнату Бреннана и брал его к себе в кровать. Таким образом, когда он ночью просыпался и плакал, я бы мог помочь ему. Что приводит меня к ключу истории, как я пришел к названию группы. Я научился различать аккорды за все эти ночи через мое тело и уши, прижатыми к кедровому полу. Вот почему мы называемся «Звуки Кедра».

Вдох, выдох.

Удар, удар, пауза.

Сжатие, расслабление.

Я даже не осознаю, что я уже на грани, прежде чем я увидела, что мои костяшки побелели от того, как я сжимаю свой телефон. Мы оба замерли на несколько моментов, пока я пыталась представить пятилетнего Риджа в моей голове.

Это причиняет душевную боль.

Я: Думаю, это объясняет, как ты можешь так хорошо определять вибрации. И думаю, Бреннан сразу согласился с этим, потому что как он может не принять это?

Ридж: Бреннан не знает этой истории. И еще раз, ты первый человек, кому я это когда-либо рассказывал.

Я поднимаю глаза к его, и вдыхаю, но сколько не стараюсь, я не помню, как выдыхать. Он от меня в хороших трех футах, но я чувствую, будто каждая часть меня находится под его пристальным взором. Впервые за долгое время, страх находит свой путь обратно в мое сердце. Страх, что в один из этих моментов, ни один из нас не сможет устоять.

Он отодвигает свой ноутбук, и складывает руки на груди. Прежде чем его глаза встречают мои, его взгляд падает на мои ноги, и затем медленно поднимается по всей длине моего тела. Его глаза узкие и целенаправленные. То, как он смотрит на меня, заставляет хотеть меня залезть в морозильник и ползать внутри.

Его глаза остановились на моих губах, и он спокойно сглатывает, затем берет телефон.

Ридж: Поторопись, Сид. Мне нужна серьезная гадость, и прямо сейчас.

Я заставила себя улыбнуться, хотя мои внутренности кричали на меня не отправлять ему в ответ свой изъян. Это как будто мои пальцы борются с собой, летая над экраном напротив меня.

Я: Иногда, когда я обижена на тебя, я жду, когда ты отвернешься, и кричу гадости тебе в спину.

Он смеется, затем смотрит на меня. «Спасибо», произнес он беззвучно, раскрыв рот. Это в первый раз, когда он произнес слово, и если бы он сейчас не уходил от меня, я бы попросила его сделать это снова.

Сердце - 1.

Сидни - 0.

• • •

Уже за полночь, но мы, наконец, закончили добавление глазури на пятый и финальный торт. Он убирает остатки ингредиентов со стола, в то время пока я осторожно обернула торт пленкой для пищевых продуктов и сдвинула его рядом с четырьмя другими.

Ридж: Неужели сегодня я увижу в тебе бушующего алкоголика?

Я: Думаю, ты можешь.

Он ухмыляется и выключает свет на кухне. Я иду в гостиную, чтобы выключить телевизор. Уоррен и Бриджитт должны прийти в течение следующего часа, так что я оставила лампу в гостиной.

Ридж: Для тебя это будет странно?

Я: Быть пьяной? Неа. Я довольно хороша в этом.

Ридж: Нет. Я имею в виду Мэгги.

Я посмотрела на него, он стоит напротив двери своей спальни, смотря в телефон, не устанавливая со мной зрительного контакта. Он выглядит таким встревоженным, что даже задал вопрос.

Я: Не беспокойся за меня, Ридж.

Ридж: Ничего не могу поделать с этим. Я чувствую, что ставлю тебя в неловкую ситуацию.

Я: Совсем не так. Я имею в виду, не пойми меня не правильно, это бы помогло, если бы ты не был таким привлекательным, но надеюсь, Бреннан очень на тебя похож. Таким образом, когда ты будешь с Мэгги завтра ночью, я могу напиться и дико веселиться с твоим младшим братом.

Я нажала отправить, затем сразу затаила дыхание. Какого черта я думала? Это было не смешно.

Подразумевалось, что будет смешно, но уже после полуночи, и я вовсе не смешная после полуночи.

Дерьмо.

Ридж все еще смотрит вниз на экран телефона. Его челюсть дернулась и он медленно качает головой, затем смотрит на меня так, как будто я только что выстрелила ему в сердце. Он скидывает руку и свободной рукой проводит по волосам, затем поворачивается и идет в комнату.

Отстой.

Я поспешила к нему и положила руку на его плечо, призывая повернуться назад. Он встряхивает плечо, чтобы убрать мою руку, но останавливается, и лишь частично поворачивает лицо со сдержанным выражением.

- Я пошутила. Сказала я, медленно и очень серьезно. – Извини.

Его лицо все еще тяжелое и напряженное и даже немного разочарованное, но он берет свой телефон и начинает опять писать.

Ридж: В этом то и проблема, Сидни. Ты можешь спать с теми, с кем хочешь, и мне следовало бы плюнуть на это.

Дыхание у меня ни к черту. Сначала это вывело меня из себя, но потом я сфокусировалась на одном слове, которое раскрывает всю правду за его предложением.

Следовало бы.

Он не сказал «Мне плевать», он сказал «мне следовало бы плюнуть на это».

Я посмотрела на него, в его лице так много боли, что это разрывает мое сердце.

Он не хочет чувствовать себя так. Я не хочу, чтобы он себя так чувствовал.

Что, черт возьми, я делаю с ним?

Он пускает обе руки в свои волосы, смотрит на потолок и сжимает глаза. Он так стоит некоторое время, затем выдыхает и опускает руки на бедра, опуская глаза к полу.

Он чувствует себя таким виноватым, что даже не может на меня смотреть.

Не взглянув на меня, он поднимает руку и хватает мое запястье, притягивая меня к себе. Он прижимает меня к его груди, обнимает одной рукой мою спину, а другую руку кладет мне на затылок.

Мои руки зажаты между нами, и его щека прижимается к верхней части моей головы. Он тяжело вздыхает.

Я не отстраняюсь от него, чтобы написать ему сообщение о своем изъяне, потому что я не думаю, что он сейчас в этом нуждается. То, как он держит меня сейчас, отличается от всех тех моментов, что были в последние несколько недель, когда нам необходимо было отстранится друг от друга, чтобы отдышаться.

Он держит меня так, будто я являюсь частью него – раненной частью его сердца – и он понимает, что эту часть нужно отделить.

Мы стоим так несколько минут, и я начинаю теряться в его объятьях. То, как он держит меня, дает мне возможность взглянуть на вещи, которые могли бы быть между нами. Я пытаюсь вытеснить эти два маленьких слова в моей голове, два слова, которые всегда продвигаются вперед, когда мы вместе.

Может, однажды.

Звук ключей ударяющихся об стол отвлекают мое внимание. Я отступаю назад, и Ридж делает то же самое, как только он чувствует, что мое тело дрогнуло напротив его. Он смотрит через мое плечо и поворачивается в сторону кухни, так что я вращаюсь вокруг. Уоррен только что зашел во входную дверь. Он стоит спиной к нам и снимает свои ботинки.

- Я скажу это всего один раз, и мне нужно, чтобы ты меня выслушала. Сказал Уоррен. Он все еще не смотрит на нас, а я единственная в этой квартире, кто может слышать его, так что я знаю, что его комментарий направлен ко мне. – Он никогда не оставит ее, Сидни.

Он идет в свою спальню, посмотрев один раз через плечо, оставляя Риджа верить, что он никогда не видел нас. Дверь спальни Уоррена закрылась, и я поворачиваюсь к лицу Риджа. Его глаза все еще на двери Уоррена. Когда они возвращаются к моим, они полны стольких вещей, которые я знаю, он желает сказать.

Но он не говорит. Он просто поворачивается и идет в свою комнату, закрывая за собой дверь.

Я по-прежнему стою неподвижно, и две огромных слезы льются из моих глаз, оставляя за собой путь стыда.

Ридж

Бреннан: Придется полюбить дождь. Похоже, что я прибуду рано. И я еду один. У парней не вышло.

Я: Увидимся, когда приедешь. Ох, и прежде чем ты уедешь завтра, убедись, что убрал свое дерьмо из комнаты Сидни.

Бреннан: Она там будет? Неужели я наконец-то встречу девушку посланную нам с небес?

Я: Да, она будет здесь.

Бреннан: Не могу поверить, что не спросил этого раньше, но она горячая?

О нет.

Я: Даже не думай об этом. У нее было слишком много дерьма, чтобы быть в списке твоих наложниц.

Бреннан: Своя территория, так?

Я бросил телефон на кровать, даже не побеспокоившись об ответе. Если я сделаю ее слишком закрытой для него, это заставит его попробовать, что только все усложнит с ней.

Когда она пошутила вчерашней ночью, что переспит с ним, она просто пыталась добавить юмора в серьёзность этой ситуации, но то, что ее сообщение заставило меня чувствовать, пугает меня.

Факт не в том, что она написала, как собирается с кем-то переспать. Что напугало меня, так это моя реакция. Я хотел бросить телефон в стену и разбить на миллион частей, затем бросить в стену ее, и показать ей все способы того как я могу убеждать, чтобы она не думала о других мужчинах снова.

Мне не нравится чувствовать это таким путем. Возможно, мне не стоит ничего запрещать Бреннану.

Может быть, так будет лучше, для моих отношений с Мэгги, если Сидни начнет с кем-то встречаться.

Ваау.

Волна ревности только что перевернула меня, больше похоже на цунами.

Я выхожу из спальни и иду на кухню, чтобы помочь Сидни с едой, пока все не пришли. Я остановился, когда увидел ее наклоняющуюся над холодильником. Она снова надела то синее платье.

Ненавижу, когда Уоррен прав. Мой взгляд идет от платья, вниз по ее загорелым ногам и все сначала. Я выдыхаю, и обдумываю, как прошу ее, чтобы она сменила одежду. Не уверен, что справлюсь с этим сегодня. Особенно, когда Мэгги будет здесь.

Сидни выпрямляется, отходит от холодильника и поворачивается к столу. Я заметил, что она говорит, но она разговаривает не со мной. Она берет миску из холодильника, и ее рот все еще движется, поэтому, естественно мои глаза обыскивают оставшуюся часть квартиры, чтобы увидеть с кем же она все-таки говорит.

И вот тогда две половинки моего сердца-которые все еще как-то соединены тонкой невидимой линией-отвязались и оторвались друг от друга полностью. Мэгги стоит напротив ванной двери и очень внимательно на меня смотрит. Я не могу прочитать выражение ее лица, так как никогда еще не видел такого. Половина моего сердца, которая принадлежит только ей, начала паниковать.

Выгляди невинно, Ридж. Выгляди невинно. Все, что ты сделал-посмотрел на нее.

Я улыбнулся. - Вот моя девочка. Показываю я, когда иду к ней. Тот факт, что мне каким-то образом удалось скрыть свою вину, облегчило ее озабоченность. Она улыбнулась в ответ и обняла меня вокруг шеи, когда я дошел до нее. Я положил руки на ее талию и поцеловал в первый раз за две недели.

Боже, я скучал по ней. С ней так хорошо. Так знакомо.

Она хорошо пахнет, на вкус она тоже хорошая, она вся хорошая. Я скучал по ней чертовски сильно. Я поцеловал ее щеку, подбородок и ее лоб, и мне очень нравится, что я обрадовался ее появлению здесь. За последние несколько дней, я боялся, что уже не будет такой же реакции, когда я в следующий раз увижу ее.

- Пришлось нелегко. Долгая поездка. Она морщится и указывает на дверь позади нее, и я еще раз быстро ее поцеловал. Как только она заходит в ванну, я медленно поворачиваюсь, чтобы посмотреть на реакцию Сидни.

Я был прямым и честным с Сидни настолько сильно, насколько могу насчет моих чувств к Мэгги, но я знаю, что ей нелегко смотреть на меня с Мэгги. Но этого просто не избежать. Должен ли я достичь компромисса в моих отношениях с Мэгги, пощадив чувства Сидни? Или я должен найти компромисс с Сидни, пощадив мои отношения с Мэгги? К несчастью, здесь нет середины. Нет правильного выбора. Мои действия расходятся на середине, точно так же, как и мое сердце.

Я повернулся к ней лицом, и наши глаза быстро встретились. Она направляет свой взгляд на торт перед ней и вставляет свечки. Когда она заканчивает, она улыбается и опять смотрит на меня. Она видит беспокойство в моем взгляде, поэтому прикладывает руку к груди, и поднимает большой палец вверх.

Она заверяет меня, что с ней все в порядке. Мне приходится практически вырывать себя от нее каждую ночь, а затем я привожу свою девушку прямо перед ней-и она успокаивает меня?

Ее терпение и понимание в этой черт знает, какой ситуации, должны делать меня счастливым, но они имеют обратный эффект. Это расстраивает меня, потому что из-за этого она нравится мне еще больше.

Я не могу выиграть, при этом потеряв.

• • •

Как ни странно, но Мэгги и Сидни похоже весело вместе на кухне, готовя ингредиенты на чили. Не выдержав, я отправился в спальню, убеждая себя, что у меня много упущенной работы. Я не так хорош в этом, как Сидни. Было неловко каждый раз, когда Мэгги целует меня или садится на мои колени или соблазнительно бродит пальцами по моей груди. Что было немного странным, если подумать об этом. На самом деле она никогда не была такой чувствительной, когда мы вместе веселились, так что либо она помечает свою территорию, либо они с Сидни уже выпили Pin-Sole.

Мэгги заходит в комнату, как раз в то время, когда я только что закрыл свой ноутбук. Она становится на колени на край кровати и наклоняется вперед, пододвигаясь ближе ко мне. Она смотрит на меня с кокетливой улыбкой, так что я откладываю свой ноутбук в сторону и улыбаюсь в ответ.

Она медленно подползает ко мне, пока не встречается лицом к лицу со мной, затем садится на пятки, придавив меня. Она изгибает бровь и наклоняет голову.

– Ты пялился на ее зад.

Дерьмо.

Я надеялся, что этот момент уже давно прошел.

Я засмеялся, затем обвил руками Мэгги и притянул ее немного ближе. Я отпустил ее, сложив руки перед ней и ответил:

– Я вышел из своей комнаты, - сказал я, указав на дверь моей спальни. - Я парень. К несчастью, мы замечаем такие вещи. - Я поцеловал ее, затем оттолкнул.

Она не улыбалась.

– Она очень милая. - Сказала Мэгги. – И красивая. И забавная. И талантливая. И …

Настороженность в ее словах заставляет чувствовать себя придурком, так что я схватил ее руки.

–Она не ты. - Говорю я ей. – Никто никогда не сможет быть тобой, Мэгги. Никогда.

Она нерешительно улыбается, затем кладет ладони по бокам моего лица и медленно опускает их вниз по моей шее. Она наклоняется вперед и прижимается своим ртом к моему с такой силой, что я смог почувствовать страх, исходящий из нее.

Страх, который зародил я.

Я схватил ее лицо и вложил в поцелуй все, что у меня есть, деля все, что я смогу, что бы облегчить ее переживания. Последняя вещь, которая нужна этой девушке, так это еще больше стресса.

Когда она разрывает наш поцелуй, ее черты по-прежнему полны каждой негативной эмоцией, от которой я помогал ей уйти последние пять лет.

-Ридж? Она сделала паузу, после чего опустила глаза, и сделала длинный вдох, чтобы восстановить дыхание. Нервозность в ее поведении окутывает мое сердце и сжимает его. Она осторожно поднимает глаза к моим. –Ты рассказал ей обо мне? Она знает? Она искала в моих глаза ответ на вопрос, который никогда не должна была спрашивать.

Неужели она меня не знает?

-Нет. Боже, нет Мэгги. Зачем мне это делать? Это всегда было твоей историей, чтобы рассказывать, не моей. Я бы никогда так не сделал.

Ее глаза полны слез, и она пытается сдержать их. Я опустил голову на спинку кровати. Эта девушка до сих пор не знает, как далеко я за ней пойду.

Я поднял голову от изголовья кровати и внимательно посмотрел на нее.

–До края Земли, Мэгги. Я показал, повторяя нашу фазу.

Она улыбается грустной улыбкой.

– И обратно.

Глава 16

Сидни

Кто-то передвигает мои вещи. Кто черт возьми передвигает мои вещи?

Чья-то рука начинает  стягивать с меня шорты. Я пытаюсь вспомнить где я, почему я здесь, и как сюда попала.

Вечеринка.

Торт.

Виски.

Пролитое виски на мое платье.

Переодевание.

Больше виски.

Море виски.

Смотреть, как Ридж любит Мэгги.

Боже, он любит ее так сильно. Я заметила это, как он смотрел на нее через всю комнату . Я заметила это, как он прикасается к ней. Как он общается с ней.

Я все еще чувствую запах алкоголя. Все еще чувствую вкус алкоголя на губах.

Я танцевала…

Пила больше виски…

О! Игра на выпивание. Я изобрела свою собственную одиночную игру на выпивание, где каждый раз, когда я видела, как Ридж любит Мэгги , я пила.

 Кто, черт возьми, стянул мои шорты?

Я пытаюсь открыть глаза, но не могу сказать, что что-то получилось. Я чувствую, что они открыты, но в моей голове еще темно.

О боже мой. Я напилась, и кто-то раздел меня.

Меня собирались изнасиловать!

Я начала биться руками, чтобы стряхнуть шорты с моих ног.

-Сидни! Кричит девушка. –Стоп! Она смеется. Я сфокусировалась на несколько секунд, потом поняла, что голос принадлежит Мэгги.

- Мэгги?

Она приблизилась ближе,  мягкая рука обрушилась на заднюю часть моих волос, и кровать прогнулась рядом со мной.  Я зажмурила глаза, затем широко открыла несколько раз, до тех пор пока не привыкла к темноте.  Она положила руки на мою футболку и собиралась ее снять.

Зачем она, черт возьми, раздевает меня?

О боже мой! Мэгги хочет изнасиловать меня!

Я ударила ее по руке, и она схватила мое запястье. –Сидни! Она смеется.  –Ты вся в блювотине. Я пытаюсь помочь тебе.

Блювотина? Я вся в ней?

Это объясняет сильную головную боль.  Но… это не объясняет, почему я смеюсь. Почему я смеюсь? Я все еще пьяная? –Сколько время? Я спросила ее.

-Я не знаю. Думаю, уже сегодня. Где-то около полуночи.

- Всего то?

Она кивнула головой, затем начала смеяться вместе со мной.

–Тебя вырвало на Бреннена.

Бреннан? Я встретила Бреннана?

Ее глаза очень внимательно сфокусировались на моем лице.

–Можно я расскажу тебе секрет? - Сказала она.

Я качаю головой.

–Хорошо, но скорей всего не вспомню это, потому что я думаю я все еще пьяная.

Она улыбнулась, затем продвинулась вперед. Она такая милая. Мэгги очень, очень милая.

-Я не выношу Бриджитт. - Сказала она быстро.

Я засмеялась.

Мэгги снова начала смеяться, пытаясь снять мою футболку, но ей слишком смешно и она делает паузы, чтобы глубоко вдохнуть.

-Ты тоже пьяная? - Спросила я ее.

Она опять вздохнула, пытаясь остановить смех, затем она выдохнула.

-Очень пьяная. Я думала, что уже сняла это, но твоя футболка продолжает появляться, и я не знаю, сколько у тебя есть футболок, но… - Она поднимает край моего рукава, который до сих пор на моей руке и смотрит на него в замешательстве. – Ох, боже мой, я действительно думала, что уже сняла это, но вот, это опять здесь.

Я поднялась на кровати, затем помогла ей снять мою футболку. – Почему я уже в кровати, если только полночь?

Она пожала плечами.

– Понятия не имею, что ты только что сказала.

Она смешная. Я дотянулась до столика и включила лампу.  Мэгги слезла с кровати и легла на пол. Она легла на живот, и начала двигать руками, делая снежных ангелов напротив ковра.

-Я еще не хочу в кровать. Сказала я ей.

Она перевернулась на спину и посмотрела на меня.

– Так не ложись. Я сказала Риджу, чтобы ты осталась и играла, потому что нам было так весело, но тебя вырвало на Бреннана, так что он заставил тебя идти в кровать. Она села. – Давай поиграем еще. Я хочу больше торта. Она подняла руки и встала, затем дотянулась до моих рук и начала стягивать меня с кровати.

Я посмотрела на себя.

–Но ты сняла мою одежду. - Сказала я, указывая.

Она посмотрела на мое нижнее белье.

–Где ты купила этот лифчик? Такой красивый.

-JCPenney.

-Ох. Ридж любит, когда застежка спереди, но твой очень милый. Хочу такой же.

-Ты должна купить один. - Сказала я улыбаясь. - Мы могли бы быть близняшками по лифчику.

Она толкнула меня  к двери.

–Давай посмотрим понравиться ли Риджу. Я хочу, чтобы он купил мне такой.

Я улыбнулась. Я надеюсь, что ему понравится.

–Хорошо.

Мэгги открыла дверь моей комнаты и вытолкнула меня в гостиную.

–Ридж!

Я засмеялась, потому что я не знаю, зачем она кричит. Он не может слышать ее.

-Хэй, Уоррен. -  Сказала я с ухмылкой, когда увидела его на диване. –С Днем Рождения. Бриджитт сидела рядом с ним, пялясь на меня. Она смотрит сверху вниз, наверное, завидует, потому что у меня реально красивый лифчик.

Уоррен мотает головой и смеется.

–Ты сказала это уже 15 раз за сегодня, сейчас это более уместно, потому что ты почти в том, в чем мама родила.

Ридж сидел на другой стороне от Бриджитт. Он мотает головой как Уоррен.

– Мэгги хочет узнать, нравится ли тебе мой лифчик. - Сказала я Риджу.

Я подняла руку Мэгги, чтобы она показала ему.

-Это очень милый лифчик. - Сказал Ридж, пялясь с выгнутыми бровями.

Я улыбнулась. Затем застыла.

Он только что…? Я вырвала мою руку у Мэгги и повернулась к Риджу.

–Ты только что говорил?

Он засмеялся.

–А разве ты не спросила у меня вопрос?

Я внимательно на него посмотрела, особенно когда у  Уоррена опять был приступ смеха.

О

Боже

Мой.

Он не глухой?

Все это время он лгал мне? Это была шутка?

Внезапно я захотела задушить его.

Двоих же. Глаза наполнились слезами, и в ту же секунду я двинулась вперед, сильная рука схватила мое запястье и потянула назад. Я повернулась и посмотрела на …

Риджа?

Я вернулась на диван и посмотрела на …

Риджа?

Уоррен бьется в истерике на коленях Бриджитт. Ридж номер 1 тоже смеется. Все его лицо не смеется, когда он смеется, как лицо Риджа номер 2.

И его волосы короче, чем волосы Риджа номер 2. И темнее.

Ридж номер 2 схватил мое запястье и он поднял меня.

Теперь я вверх ногами.

Не хорошо для моего желудка.

Мое лицо у него на спине, мой живот на его плечах, и он несет меня обратно в мою комнату. Я посмотрела на Уоррена и на парня, как я сейчас поняла это Бреннан, и затем я зажмурила глаза, потому что меня собиралось стошнить на Риджа номер 2.

Я сижу на чем-то холодном. Пол.

Как только я поняла, где он меня оставил, я начала ползти вперед  до туалета, и затем, чувствуется так, будто я ем итальянскую еду снова и снова. Он держит мои волосы сзади, в то время как туалет заполняется виски.

Хотела бы я, чтобы это реально были виски. Я бы не чистила его.

-Разве ты не любишь ее лифчик? - Мэгги говорит что-то за мной, ххикая. - Я знаю, что застежка здесь задняя, но посмотри, какие милые брительки!

Я чувствую руку на моей застежке, и затем чувствую как Ридж убирает ее. Его рука движется, и он что-то показывает.

Мэгги упрямится.

–Я не хочу идти спать сейчас.

Он показал что-то еще, и затем показала она, и отправилась в его спальню.

Когда я закончила, Ридж вытер мое лицо салфеткой. Я припала спиной к стене в ванной и смотрю на него.

Он не выглядит счастливым. На самом деле, он выглядит немного злым.

-Это вечеринка, Ридж. - Бормочу я и снова закрываю глаза. Его руки под моими, и меня снова несут. 

Он идет в …свою комнату? Он кладет меня на его кровать, я переворачиваюсь и открываю глаза. Мэгги ухмыляется мне через подушку рядом со мной.

-Ура. Ночевка! Говорит она с пьяной улыбкой. Она хватает мою руку и держит ее.

-Ура. Сказала я улыбаясь.

Одеяла накрыли нас обоих и я закрыла глаза.

Ридж

-Как ты втянул себя в этот беспорядок?

Уоррен я и стоим у края кровати, смотря вниз на Мэгги и Сидни. Они спят. Сидни уложила Мэгги на левой стороне кровати, потому что вся правая сторона покрыта блювотиной Мэгги.

Я вздохнул.

–Это были самые долгие 12 часов в моей жизни.

Уоррен кивнул, затем тяжело похлопал по спине. –Ну, показал он, -Я хотел бы остаться и помочь тебе с ними, но я лучше притворюсь, что у меня есть кое-что получше и уйду. Он повернулся и вышел из комнаты, когда Бреннен зашел.

-Я ухожу. Показал он. – Убрал вещи из комнаты Сидни.

Я кивнул, и посмотрел, как его глаза упали на Мэгги и Сидни.

-Я бы мог сказать, что было весело познакомиться с Сидни, но полагаю, я не познакомился с настоящей Сидни.

Я засмеялся. –Поверь мне, ты не встретил ее. Может в следующий раз.

Он вышел из моей комнаты.

Я повернулся и посмотрел на них, на обе частички моего сердца, плотно прижатых вместе в постели иронии.

• • •

Я провел целое утро помогая им, они чередовались между мусоркой и ванной. К обеду рвота Сидни улеглась, и она вернулась в свою комнату. Сейчас уже ближе к вечеру и я кормлю Мэгги с ложечки, вынуждая ее проглотить лекарство.

- Мне просто нужно поспать. Показала она. –Я буду в порядке. Она отвернулась и накрыла себя одеялом до щек.

Я уложил прядь волос за ухо, затем пробежался рукой вниз по ее плечу, и стал рисовать круги пальцами. Ее глаза сейчас закрыты, она свернулась в позе эмбриона. Она выглядит такой хрупкой сейчас, и я хотел бы обернуться вокруг нее как кокон и защитить от всего плохого в этом мире.

Я посмотрел на ночной столик, где экран моего телефона загорелся. Я сильнее обнял Мэгги, двинулся вперед, поцеловал ее в щеку, затем взял телефон.

Сидни: Не то что бы ты сделал недостаточно, но не мог бы ты пожалуйста сказать Уоррену, чтобы он снизил громкость порно?

Я засмеялся, затем написал Уоррену.

Я: Убавь порно. Это так громко, что даже я могу слышать это.

Я встал и пошел в комнату Сидни проверить ее. Она лежит на спине и смотрит в потолок. Я сел на краю кровати, дотянулся до ее лица и убрал прядь волос с ее лба.

Она повернула свое лицо ко мне и улыбнулась, затем берет свой телефон. Ее тело такое слабое, она заставляет это выглядеть так, будто телефон весит 50 пудов, когда она собиралась написать мне.

Я забрал у нее телефон, мотая головой, давая ей знать, что нужно отдохнуть. Я положил ее телефон на ночной столик и вернул внимание ей. Ее голова отдыхает на подушке. Ее волосы волнами спадают по плечам.

Я пробежался пальцами по локону ее поцелованных солнцем волос, признавая, какие они мягкие. Она наклоняется лицом к моей руке, до тех пор, пока ее щека не ложится на мою руку. Я глажу ее скулы пальцами и смотрю, как закрываются ее глаза. В моей голове заиграли слова, которые я написал о ней:

Границы нарисованы, но они исчезли. Для нее я склоняюсь, для тебя ломаюсь.

Какого мужчину это из меня делает? Если я не могу предотвратить своих чувств к другой девушке, заслуживаю ли я Мэгги вообще? Я отказываюсь на это отвечать, потому что знаю, если я не заслуживаю Мэгги, я так же не заслуживаю Сидни. Мысль о потери любой из них, тем более их двоих, выше моего понимания. Я поднял руку обвел края лица Сидни рукой, перебегая через линию волос , вниз к подбородку, пока мои пальцы не дошли до губ. Я медленно обвел форму ее губ, чувствуя ее теплое дыхание через ее губы каждый раз, когда я обвожу их. Она открывает глаза и знакомый бассейн боли плавает за ними.

Она положила руку на мои пальцы. Она тянет их ко рту и целует, затем кладет наши руки на живот.

Я смотрю на наши руки. Она открывает ладонь, я делаю тоже самое, и мы сжимаем их вместе.

Я не знаю многого о человеческом теле, но могу держать пари, что существует нерв который идет через ладонь прямо в сердце.

Наши пальцы расслаблены до тех пор, пока она не связала их вместе, нежно сжимая до тех пор, пока они не переплелись.

Я впервые держу ее за руку.

Мы смотрим на наши руки будто на вечность. Каждое чувство и каждый нерв сосредоточены в наших ладонях, в наших пальцах, иногда постукивая ими вперед и назад.

Наши руки сплелись идеально, так же как и двое из нас.

Сидни и я.

Я убежден, что люди сталкиваются в жизни с теми людьми, чьи души полностью совместимы с их собственными. Некоторые относятся к ним как к родственным душам. Некоторые называют это настоящей любовью. Некоторые люди считают, что их души совместимы более чем с одним человеком , и я начал понимать, насколько правдиво это может быть. Я знал, с момента как я встретил Мэгги много лет назад, что наши души совместимы, и это действительно так. Здесь даже нет вопроса.

Так или иначе, я знаю, что моя душа так же совместима с душой Сидни, но так же здесь есть намного больше чем это. Наши души не просто совместимы – они идеально созвучны. Я чувствую все, что чувствует она. Я понимаю вещи, и ей даже не надо об этом говорить. Я знаю, что ей нужно именно то, что я мог бы ей дать, она могла бы дать мне то, но я даже не знал, что мне нужно именно это.

Она понимает меня. Она уважает меня. Она поражает меня. Она предсказывает мне. Она никогда, с момента как я ее встретил, не заставляла меня чувствовать, что моя неспособность слышать, это что-то плохое.

Я так же могу сказать, просто смотря на нее, что она любит меня. Это служит еще одним доказательством того, что мне нужно сделать уже давно.

Я неохотно продвинулся вперед, схватил с ее ночного столика ручку. Я вытянул пальцы из ее ладони и открыл ее, что бы написать там:

Мне нужно, чтобы ты съехала.

Я закрываю ее ладонь, чтобы она успела прочитать это, пока я смотрю на нее, и я ушел, оставив позади всю половину моего сердца.

Глава 17

Я видела, как он закрыл за собой дверь. Держа свою руку плотно прижатой к моей груди,  я не решалась прочитать то, что он написал на моей ладони.

Я видела этот взгляд в его глазах.

В нем были - боль, сожаление, страх. . .

Любовь.

Я все еще не решалась начать читать. Что бы там ни было написано, я боялась принять это, как угрозу моей надежде о нашем с ним “может, однажды”.

  • • •

Я вздрогнула и открыла глаза.

Не знаю, что меня разбудило, но я поняла, что спала глубоким сном. Было темно. Я села на кровати и прижала свою руку ко лбу, морщась от боли. Я не чувствовала тошноту, но никогда в своей жизни я еще не испытывала такой жажды. Мне нужна была вода.

Встав и потянувшись руками над головой, я посмотрела на будильник. Он показывал 2:45 утра.

Слава Богу. У меня еще есть три дня, которые я могу использовать, чтобы оправиться от этого похмелья.

Направляясь в ванную Риджа, на меня вдруг нахлынуло незнакомое мне чувство. Я остановилась перед дверью.

Такое странное чувство. Казалось, будто бы я иду в ванную, которая мне не пренадлежит. Я чувствовала, будто иду не в свою ванную, в отличие от того, как у меня было в моей предыдущей квартире. Будто бы эта ванная принадлежала мне частично. В предыдущей квартире я чувствовала, что нахожусь в своей квартире. Что вся мебель принадлежала мне.

Ничего на этом месте не ощущалось так, будто бы принадлежало мне. Кроме, конечно, тех вещей, что лежали в двух чемоданах, которые я принесла с собой в первую ночь. Казалось, будто, ничего более здесь не было моим.

Комод? В долг.

Кровать? В долг.

ТВ? Тоже не мой.

Кухня, гостиная, вся моя спальня. Все принадлежало другим людям. Будто бы я просто заимствовала у кого-то чью-то жизнь, пока не обзаведусь своей собственной. Мне казалось, будто я заимствовую все это с того самого дня, как я сюда переехала.

Черт, я даже позаимствовала бойфренда. Ридж - не мой. Он никогда не будет моим. И это было так больно принять. И я так устала от этой постоянной, непрекращающейся борьбы в моем сердце. Я не могу так больше. Я не заслуживаю таких самоистязаний.

Будет лучше, если я съеду.

Я так и сделаю.

Переезд, думаю, это единственное, что может меня исцелить, потому что я не могу так больше. Не могу быть рядом с Риджем, и с тем, что причиняет мне его присутствие.

Ты это слышишь, сердце? Вот, к примеру, даже сейчас.

Я улыбнулась от осознания того, что наконец-то сама разберусь со своей жизнью, и, поглощенная чувством выполненного долга, я открываю дверь ванной и... о, нет! Я падаю на колени.

О, Боже.

О, нет!

Нет, нет, нет, нет, нет!

Я хватаю ее за плечи и переворачиваю. Ее тело было бездыханным, глаза закатились, а лицо было очень бледным.

О, мой Бог! - Ридж! Я подползаю к ней и тянусь к двери в спальню. Я кричу его имя так громко, что мое горло почти разрывается. Я пытаюсь несколько раз повернуть дверную ручку, но моя рука соскальзывает.

Она начинает биться в конвульсиях, и я, склоняюсь над ней, пытаюсь поднять ее голову. Я подвожу свое ухо к ее голове, чтобы убедиться, что она дышит. Рыдая, я продолжаю выкрикивать его имя снова и снова, но в результате понимаю, что он меня не слышит. Я продолжаю держать ее голову, боясь отпустить.

- Мэгги! - плачу я.

Что я делаю? Я не знаю, что делать.

Сделай что-нибудь, Сидни!

Я осторожно опускаю ее голову на пол и поворачиваюсь назад к двери. Дернув дверную ручку более смело, я поднимаюсь на ноги. Распахнув дверь, я мчусь к его кровати, затем набрасываюсь на то место, где он лежит.

- Ридж! - кричу я, теребя его за плечо. Он поднял локоть, чтобы защититься от меня, затем, увидев, что я стою, нависшая над ним, опускает его.

- Мэгги,- кричу я истерично, указывая на ванную. Его глаза улавливают, что место рядом с ним пустое. Прежде, чем я даже успела вернуться в ванную, он оказался там за считанные секунды, сидя на коленях и держа ее голову.

Он повернул свою голову, чтобы посмотреть на меня и что-то показал жестами. Я кивнула головой, в то время, как слезы продолжали литься по моим щекам. Я понятия не имела, что он пытался мне сказать. Он показал это снова, указывая на кровать. Я посмотрела на кровать, затем опять на него беспомощно.

Выражение его лица становилось с каждой секундой все долее разочарованным.

- Ридж, я не знаю, о чем ты спрашиваешь меня!

Он разочарованно ударяет кулаком о шкафчик, и подводит руку к уху так, будто бы держит телефон.

Ему нужен был его телефон.

Я помчалась к кровати и начала его искать. Мои руки метались отчаянно по всей кровати, одеяле, тумбочке.

Наконец, я нашла его под подушкой и бросила его Риджу. Он набрал пароль, чтобы его разблокировать, и вернул его мне. Я набрала 911, взяла его к уху, и начала ждать, пока ответят. А тем временем, я опустилась рядом с ними на колени.

Его глаза были полны страха, в то время, как он продолжал держать голову у своей груди. Он наблюдал за мной, нервно ожидая ответа на вызов.

Как только оператор ответил, я столкнулась с лавиной вопросов, на которые я не знала ответов. Я дала ему адрес, так как это было единственным, что я знала, а он продолжал задавать еще больше вопросов.

-У нее есть аллергия на что-нибудь? Я обращалась к Риджу, повторяя то, что спрашивал оператор.

Он пожимал плечами и качал головой, не понимая меня.

- У нее есть какое-то заболевание?

Он снова качал головой, чтобы сказать мне, что он понятия не имеет, о чем я его спрашиваю.

- Она диабетик?

Я спрашиваю у Риджа снова и снова, но он не может понять меня. Оператор задает вопросы, и я задаю их Риджу, и мы оба слишком рассеяны, чтобы даже читать по губам. Я плачу. Мы оба в ужасе. Мы разочарованы, что не можем общаться.

- Она носит медицинский браслет? - спрашивает оператор.

Я поднимаю оба ее запястья. - Нет, на ней ничего нет.

Я смотрю в потолок и закрываю глаза, зная, что я ни черта не помогаю.

- Уоррен,- кричу я.

Я вскакиваю на ноги и лечу в спальню Уоррена. Я распахиваю его дверь.

- Уоррен! Я бегу к его кровати и трясу его, держа в руке телефон. - Уоррен! Нужна твоя помощь! Это на счет Мэгги!

Его глаза резко широко открылись, и он, сбросив одеяло, немедленно включился в процесс. Даю ему телефон. - Это 911, и я не могу ничего понять из того, что Ридж пытается мне объяснить!

Он хватает телефон и подносит к уху. - У нее кистозный фиброз,- прокричал он в телефон. - Вторая степень.

Кистозный фиброз?

Я следую за ним в ванную и вижу, как он показывает что-то Риджу, удерживая телефон возле уха. Ридж отписывает, и Уоррен бежит в кухню. Он открывает холодильник, берет что-то в задней части второй полки.

Он бежит с ним в ванную и падает на колени рядом с Риджем. Затем он бросает телефон на пол и отталкивает его коленом.

- Уоррен, он задает вопросы!- кричу я, испугавшись и не понимая, почему он бросил трубку в сторону.

- Мы знаем, что делать, пока они приедут, Сид,- сказал он. Он берет шприц и дает его Риджу. Ридж начинает вводить содержимое в желудок Мэгги.

- Она диабетик?- спрашиваю я, беспомощно наблюдая за тем, как Уоррен и Ридж молча обмениваются невербальными сообщениями. Меня полностью проигнорировали, но я ничего другого и не ожидала. Они выглядели так, будто находились на полностью знакомой для них обоих территории, и я была слишком смущена, чтобы продолжать наблюдать за ними. Я обернулась и прислонилась к стене, после чего сомкнула глаза в попытке себя успокоить. Прошло несколько молчаливых мгновений, как в дверь постучали.

Уоррен подбежал к двери, прежде чем я успела отреагировать. Он впустил скорую внутрь, и я ушла с их пути, наблюдая за тем, как все в комнате вокруг меня, кажется, знали, что, черт возьми, происходит.

Я продолжала шаг за шагом отступать назад, пока мои ноги не ударились о кушетку, на которую я упала.

Они положили Мэгги на каталку и повезли ее к двери. Ридж очень быстро шел за ними. Уоррен пронес из спальни Риджа пару обуви и бросил ему. Ридж их одел, сказал что-то Уоррену и выскользнул за дверь вслед за каталкой.

Я увидела, как Уоррен бросился в свою комнату. Затем он вернулся с рубашкой, обувью и бейсболкой в руке. Он схватил с барной стойки ключи и опять направился в спальню Риджа. Затем он вернулся с сумкой с вещами Риджа и пошел ко входной двери.

- Подожди!- закричала я. Уоррен повернулся и посмотрел на меня. - Его телефон. Он может ему понадобиться. Я поспешила в ванную, подняла телефон Риджа с пола, и отдала Уоррену.

- Я иду с вами,- сказала я, поспешно надевая на себя обувь у входной двери.

- Нет. Ты остаешься.

Я смотрю на него, опешив от того, насколько сурово звучал его голос, но продолжая одевать второй ботинок. Он начинает закрывать передо мной дверь, и я хлопаю по ней ладонью.

- Я иду с вами! Еще раз говорю я. На этот раз более твердо.

Он поворачивается и смотрит на меня очень твердым взглядом. - Он не нуждается в тебе, Сидни.

Я не имела понятия, что он имел в виду, но его тон вывел меня из себя. - Я иду,- сказала я окончательно.

• • •

Мы находимся в зале ожидания.

Ну, Уоррен и я находимся в зале ожидания. Ридж был с Мэгги, а с того момента, как мы прибыли сюда час назад, Уоррен не проронил ни слова.

Именно поэтому и я не говорила с ним.

Я отклонилась на спинку стула и открыла строку поиска в браузере на моем телефоне, интересуясь тем, что именно Уоррен сказал оператору 911.

Я набираю “Кистозный фиброз” в поле поиска и нажимаю ввод. Мои глаза тянутся к самому первому результату: кистозный фиброз, диабет, связанный с...

Я нажимаю на ссылку, и там описываются различные типы диабета, но не поясняется многое другое. Я слышала о таком диагнозе, но не знала о том, как это может повлиять на Мэгги. Я нажимаю ссылку в левой части страницы, которая поясняет, что такое кистозный фиброз. Мое сердце начинает колотиться и слезы текут по моим щекам, когда я вижу одни и те же слова, которые появляются на каждой странице, не смотря на то, сколько страниц я открываю.

Генетическое заболевание легких.

Опасность для жизни.

Продолжительность жизни сокращена.

Нет известного лечения.

Возможная смерть – приблизительно в тридцать или в тридцать с лишнем лет.

Я не могу читать дальше, так как плачу из-за Мэгги. Из-за Риджа.

Я закрываю браузер, беру свою руку, и смотрю на ладонь, на которой Ридж мне что-то написал. Там написано...

"Мне нужно, чтобы ты съехала".

Ридж

Уоррен и Сидни вскочили на ноги, когда я появился из-за угла в зале ожидания.

- Как она?- спросил Уоррен.

- Лучше. Она уже пришла в себя.

Уоррен кивнул, а Сидни начала следить за нами и смотреть то на него, то на меня.

- Врач сказал, что алкоголь и обезвоживание, вероятно, вызвали ее... - Я замолчал, обратив внимание на то, как губы Уоррена напряглись.

- Объясни ей,- сказал я, кивая головой в сторону Сидни.

Уоррен повернулся и посмотрел на Сидни, затем переключил свое внимание на меня.

-Это ее не касается,- молча показал он на языке жестов.

Что, черт возьми, с ним такое?

- Она беспокоится о Мэгги, Уоррен. Это действительно ее касается. Объясни ей, что я говорю, сейчас же!

Уоррен отрицательно покачал головой.

- Она здесь не для Мэгги, Ридж. Она не беспокоится о ней. Она переживает за тебя.

Я усилием сдержал свой гнев, затем медленно сделал шаг вперед и стал прямо перед ним. - Передай ей мои слова.

Сейчас же.

Уоррен вздохнул, но не повернулся к Сидни. Он посмотрел на меня и наконец озвучил то, что я хотел сказать. - Ридж говорит, что Мэгги в порядке. Она пришла в себя.

Сидни взялась руками за затылок, и было видно, как расслабление растеклось по всему ее телу. Она ответила что-то Уоррену, сделала быстрый вдох, после чего открыла глаза.

- Сидни хочет знать, возможно нам что-либо нужно принести из квартиры.

Я посмотрел на Сидни и отрицательно покачал головой. - Она останется здесь на ночь, так как они хотят проследить за ее уровнем сахара в крови. Я приду завтра, если вдруг что-нибудь нам понадобится. Я остаюсь на несколько дней в ее доме.

Уоррен опять озвучил мои слова, и Сидни утвердительно кивнула.

- А, вы, двое, идите-ка лучше домой, отдохните.

Уоррен кивнул. Сидни сделала шаг навстречу мне и крепко меня обняла, затем отступила назад.

Как только Уоррен начал поворачиваться и идти к выходу, я схватил его за руку и заставить его посмотреть на меня. - Я не знаю, почему ты так ею разочарован, но, пожалуйста, не будь козлом с ней. Я уже сам сделал достаточно.

Он кивнул, и они начали уходить. Сидни оглянулась через плечо и улыбнулась с сочувствием. Я повернулся и пошел обратно в комнату Мэгги.

Изголовье ее постели было слегка приподнято, и она смотрела на меня. Стояла капельница. Она следила взглядом за тем, как я прохожу через комнату, медленно поворачивая на подушке голову.

- Мне очень жаль,- сказала она.

Я качаю головой, даже отдаленно не желая принимать от нее каких-либо извинений. - Не нужно. Не чувствуй себя виноватой. Ты всегда говоришь, что ты молодая. А молодые люди могут делать сумасшедшие вещи, такие как, например, напиться, испытывать похмелье, иметь рвоту по двенадцать часов подряд.

Она смеется. - Да, но как ты всегда говоришь, не те молодые люди, у которых алкоголь может ставить угрозу их жизни.

Подойдя к ее кровати, я улыбнулся, затем пододвинул стул и уселся на него. - Я возвращаюсь с тобой в Сан-Антонио. Я останусь на несколько дней, пока я не буду уверен в том, что могу оставить тебя одну.

Она вздыхает и поворачивает голову, глядя прямо в потолок.

- Я в порядке. Это было просто вопросом инсулина. Она поворачивается ко мне лицом.

- Ты не можешь нянчится со мной каждый раз, когда это происходит, Ридж.

Моя челюсть сжимается, услышав слово нянчиться.

- Я не нянчусь с тобой, Мэгги. Я люблю тебя. Я забочусь о тебе. В этом разница.

Она закрыла глаза и покачала головой.

- Я так устала от этого разговора, который повторяется снова и снова.

Да. Я тоже.

Я откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, пока я смотрел на нее. Ее отказ от помощи был понятен до настоящего момента, но она больше не тинейджер, и я не могу понять, почему она не позволяет, чтобы наши отношения прогрессировали.

- Ты должна перестать быть такой независимой. Если ты будешь лучше заботиться о себе, это краткое пребывание в больнице может больше не повторится. Позволь мне заботиться о тебе. Позволь мне быть с тобой. Я постоянно о тебе волнуюсь. Твоя практика доставляет тебе столько стресса. Я понимаю, почему ты хочешь жить нормальной жизнью и делать все то, чем занимаются люди нашего возраста - поступить в колледж и сделать карьеру. Я делаю паузу, чтобы сосредоточиться на том, что я хочу сказать. - Если бы мы жили вместе, я мог бы сделать гораздо больше для тебя. Все было бы проще для нас обоих. И когда происходят подобные вещи, я буду с тобой, чтобы помочь тебе, чтобы ты не лежала в конвульсиях в одиночестве на полу в ванной комнате до тех пор, пока не умрешь!

Дыши, Ридж.

Ладно, это было строго. Местами слишком строго.

- Мэгги,- говорю я, глядя на ее слезы. - Я... люблю... тебя. И мне так страшно, что в один из дней, я не смогу выйти из больницы в объятиях с тобой. И это будет моя вина за то, что ты продолжаешь отказываться принимать мою помощь.

Ее нижняя губа дрожала.

- Когда-то, в ближайшие десять-пятнадцать лет, Ридж, это будет твоей жизнью. И ты выйдешь из больницы без меня, потому что не смотря на то, что, насколько сильно ты бы не хотел быть моим героем, я не смогу спастись. Ты не сможешь спасти меня от этого. И когда наступит день, когда я не смогу больше заботиться о себе, я не хочу стать твоим бременем. Я жажду независимости, Ридж, не потому, что я люблю жить в одиночестве, а потому, чт …

Слезы текли по ее щекам, и она сделала паузу, чтобы вытереть их.

- Я хочу жить в одиночестве, потому что я просто хочу быть той девушкой, в которую ты влюблен... так долго, насколько это возможно. Я не хочу быть твоим бременем или твоей ответственностью или твоей обязанностью. Единственное, что я хочу, это быть любовью твоей жизни. Вот и все. Пожалуйста, просто позволь, чтобы этого было достаточно на данном этапе. Пусть этого будет достаточно, пока не придет время, когда ты действительно пойдешь на край земли за мной.

Рыдание вырывается из моей груди, и я наклоняюсь вперед и прижимаюсь губами к ее губам. Я отчаянно беру ее лицо в свои руки и поднимаю свою ногу на ее кровать. Она обхватывает меня руками, а я тянусь к ней всем своим телом, и я так хочу оградить ее от несправедливости этого злого, проклятого мира.

Глава 18

Сидни

Закрыв дверь машины Риджа, я поднимаюсь по ступенькам за Уорреном. Никто из нас не вымолвил ни слова за весь путь от больницы до дома. Напряженная линия его челюсти говорила сама за себя, что означало, Не разговаривай со мной. Всю дорогу я провела, смотря в окно, а все вопросы застряли у меня в горле.

Зайдя в квартиру, он бросил ключи на стол, одновременно с тем, как я закрыла за нами дверь. Даже не взглянув на меня, он направился к себе в комнату.

- Спокойной ночи, - сказала я. Мне стоило произнести это с меньшей долей сарказма, но, по крайней мере, я не крикнула: – Да пошел ты, Уоррен! – вот что на самом деле мне хотелось сказать.

Он остановился, затем развернулся ко мне. Он нервничает, видимо то, что он хочет мне сказать, явно не «спокойной ночи». Сузив глаза, он наклонил и медленно покачал головой. – Можно задать тебе вопрос? – наконец, произнес он, глядя на меня с любопытством.

- Если ты пообещаешь никогда не начинать задавать вопрос с «можешь ты или не можешь задать вопрос».

Мне хотелось рассмеяться от того, что использовала выражение Риджа, но Уоррен даже не попытался улыбнуться. Это сделало ситуацию более неловкой. Я переступила с ноги на ногу. – Что ты хотел спросить, Уоррен? – со вздохом произнесла я.

Скрестив руки на груди, он направился ко мне. Сглатываю свою нервозность, когда, на расстоянии шага от меня, он наклоняется, чтобы заговорить.

– Тебе что, нужно, чтобы тебя просто кто-нибудь трахнул?

Вдох, Выдох.

Сжатие, расслабление.

Удар удар, пауза. Удар удар, пауза.

- Что? – потрясенно спрашиваю я. Уверена, что неправильно его расслышала.

Он наклоняет голову еще на несколько сантиметров так, чтобы наши глаза были на одном уровне. – Тебе нужно, чтобы тебя кто-нибудь трахнул? – произносит он, тщательно проговаривая каждое слово. – Потому что, если все дело в этом, то я, прямо сейчас перегну тебя через диван, и оттрахаю так сильно, что ты больше никогда даже не подумаешь о Ридже. Он продолжил смотреть на меня, жестоко и холодно.

Думай, перед тем как действовать, Сидни.

Первое мгновенье, все, что я могла, это в неверии трясти головой. Почему он так сказал? Почему он сказал такое настолько неуважительное по отношению ко мне? Это не Уоррен.

Не знаю, что за мудак стоит передо мной, но это точно не Уоррен.

Не дав себе времени подумать, я начала действовать. Заведя руку назад, наношу свой четвертый в жизни удар кулаком по лицу.

Твою мать.

Это больно.

Смотрю на него, он накрывает рукой свою щеку. Он широко открывает глаза, скорее от шока, чем от боли. Делает шаг назад, но мой взгляд не отрывается от его глаз.

Прижимаю свой кулак к груди, разозленная тем, что у меня опять будет болеть рука. Жду, перед тем, как пойти на кухню за льдом. Может ударить его еще раз?

Я растеряна, из-за явно направленной на меня злости за последние 24 часа.

Мой мозг пытается понять, что я могла сказать или сделать ему, чтобы вызвать такую ненависть.

Он вздыхает, и тянет себя за волосы. Он не дает никаких объяснений за его жестокие слова, и я пытаюсь понять его, но не могу. Я не давала ему никаких оснований быть со мной таким грубым.

Может, в этом то и проблема. Возможно то, что я ничего не сделала ему, или с ним, и заставляет его так беситься.

- Ты что, ревнуешь? – спросила я. – В этом заключается жалкий предлог, почему ты такой злой? Потому что я не переспала с тобой?

Он сделал шаг ко мне, а я отступала от него, пока не упала на диван. Он наклонился так, чтобы наши глаза были на одном уровне.

- Я не хочу засадить тебе, Сидни. И уж точно я не ревную. Он оттолкнулся от дивана. Подальше от меня.

Он выбил все дерьмо из меня, и мне захотелось собрать свои вещи, уехать, и больше никогда не видеть никого из этих людей.

Я начала плакать, уткнувшись в свои руки. Я услышала, что он тяжело вздохнул, и сел на диван рядом со мной. Я отодвинулась и отвернулась от него, свернувшись в дальнем углу дивана. Мы сидели так несколько минут, и мне захотелось встать и убежать к себе в комнату, но я не сдвинулась с места. Сложилось ощущение, что я должна спросить разрешение, потому что, даже не знаю, есть ли теперь у меня комната.

- Прости меня, - наконец произнес он, разбивая тишину чем-то, помимо моих слез. – Боже, мне жаль. Я просто… Я пытаюсь понять, какого черта ты творишь.

Вытерев лицо футболкой, я посмотрела на него. На его лице была смесь грусти и печали, и я не могла понять его чувств.

- Что за проблема у тебя со мной, Уоррен? Я всегда была мила с тобой. Я даже была мила с твоей сучей подружкой, и, поверь мне, это не просто.

Он кивнул, соглашаясь. – Я знаю, - устало произнес он. – Я знаю, знаю, знаю. Ты хороший человек. Сплетая свои пальцы он тянется, затем, с тяжелым вздохом, отпускает руки вниз. – И я знаю, у тебя хорошие намерения. У тебя доброе сердце. И весьма отличный правый свинг (свинг – боковой удар с дальнего расстояния), - говорит он, ухмыляясь. – И, думаю поэтому я так зол. Я знаю, что у тебя доброе сердце, так почему же, черт возьми, ты все еще не съехала? Эти слова были намного больней, чем те пошлые, которые он выплюнул мне в лицо, пять минут назад.

- Если вы с Риджем так сильно хотели, чтобы я съехала, то почему ждали так долго, чтобы сообщить мне это?

Мой вопрос застал Уоррена врасплох, потому что он быстро взглянул на меня, прежде чем снова отвернуться. Он не ответил на мой вопрос. Вместо этого он задал свой.

– Ридж, когда-нибудь рассказывал тебе, как он познакомился с Мэгги, - спросил он.

Я покачала головой, полностью сбитая с толку, направлением, которое принимал наш разговор.

- Мне было семнадцать, а Риджу только исполнилось восемнадцать, - сказал Уоррен. Он откинулся на спинку дивана и уставился на свои руки.

Я вспомнила, как Ридж говорил, что начал встречаться с Мэгги, когда ему было 19, но я промолчала, позволяя ему продолжить.

- Мы встречались примерно шесть недель, и …

Больше я молчать не могла.

– Мы? – нерешительно спрашиваю. – Ты и Ридж?

- Нет, дурында. Я и Мэгги.

Я пытаюсь не показывать, как меня это шокировало, но он практически не смотрит на меня, чтобы заметить мою реакцию.

- Сначала Мэгги была моей девушкой. Мы встретились на мероприятии по сбору средств для глухих детей. Я был там со своими родителями, которые оба были в комитете. Уоррен завел руки за голову и откинулся назад.

- Ридж был со мной, когда я впервые увидел ее. Мы оба думали, что она была самым красивым из того, что мы когда-либо видели. Но, к счастью для меня, я положил на нее глаз на 5 секунд раньше его, поэтому я сорвал куш. Конечно ни я, ни Ридж не ожидали, что у кого-то из нас есть шанс быть с ней. Я имею в виду, ты видела ее. Она потрясающая. Он остановился на минутку, затем закинул ноги на кофейный столик.

- В итоге, я провел весь день, флиртуя с ней. Очаровывая ее своей внешностью и сногсшибательным телом.

Я засмеялась, но только из вежливости.

- Она согласилась встретиться со мной, и я сказал ей, что заеду за ней в пятницу вечером. Я заехал за ней, рассмешил, отвез домой и поцеловал. Все было прекрасно, поэтому я попросил ее еще раз встретиться со мной, и она согласилась. Мы сходили на второе свидание, потом на третье. Она мне нравилась. Мы поладили; она смеялась над моими шутками. С Риджем они также поладили, что было важным пунктом в моей жизни. Девушка и лучший друг должны ладить, иначе кому-то будет больно. К счастью, мы все прекрасно общались. На 4 свидании, я спросил ее, не хочет ли она сделать все официальным, и она согласилась. Я торопился, потому что знал, что она самая горячая девушка, с которой я когда-либо встречался или когда-либо буду. Я не мог позволить ей ускользнуть, тем более пока не дойду до конца.

Он засмеялся.

– Я помню, как сказал это Риджу в ту же ночь. Сказал ему, что если и есть девушка на земле, которую мне нужно лишить девственности, так это Мэгги. Сказал ему, что пошел бы на сотни свиданий с ней, ради такого конца. Он повернулся ко мне и заявил «Как насчет сто первого?» Я тогда засмеялся, потому что понятия не имел, о чем, черт возьми, он говорит. Я не понимал, что она нравится ему, и я действительно никогда не понимал, о тех маленьких нежностях, о которых он разглагольствовал. До сих пор не понимаю. Оглядываясь назад, на всю ту ситуацию, что он сидел здесь и выслушивал все мои пошляцкие мысли о ней, я удивлен, что он не врезал мне намного раньше.

- Он ударил тебя? – спросила я. – Почему? Потому что ты говорил, что хочешь трахнуть ее?

Он покачал головой, выглядя виноватым. – Нет – произнес он тихо. Потому что я трахнул ее.

Тяжело вздохнув, он продолжил. – Мы остались на ночь у Риджа и Брэннана. Мэгги проводила много времени со мной у них, и мы уже встречались около шести недель. Знаю, для девственницы это не долго, но это чертова вечность для парня. Мы лежали вместе на кровати, и она сказала мне, что готова сделать следующий шаг, но перед тем, как мы займемся сексом, ей нужно было мне что-то рассказать. Она сказала, что я должен знать, потому что будет нечестно продолжать наши отношения, если я не буду полностью осведомлен. Помню, как запаниковал, подумав, что она может оказаться парнем, или какое-нибудь дерьмо в этом роде.

Подняв брови, он посмотрел на меня. – Потому что, давай по чесноку, Сид. Есть действительно сексуальные трансвеститы.

Засмеявшись, он вновь посмотрел перед собой. – Вот тогда то, она и рассказала все о своей болезни.

Рассказала о статистике… о том, что она не хочет детей… о том, сколько времени ей осталось. Она сказала, что хотела раскрыть мне правду, потому что иначе это было бы не справедливо по отношению к тому, кто хочет с ней длительных отношений. Она сказала, что вероятность дожить до тридцати пяти-сорока очень мала.

Сказала, что хочет быть с тем, кто понимает это. Кто примет это.

- Ты не хотел такой ответственности? – спросила я.

Он медленно покачал головой. – Сидни, мне было наплевать на ответственность. Я был семнадцатилетним парнем, в постели с самой красивой девушкой, которую когда-либо видел, и все о чем она просила – это любить ее. Когда она упомянула слова «будущее» и «муж», и то, что она не хочет детей, я делал все, чтобы не закатить глаза, потому что в моей голове это было далекое будущее. У меня было миллион девушек до этого. Я не заглядывал так далеко, поэтому я сделал то, что, как я думал, сделал бы любой парень в моей ситуации. Я успокоил ее, сказал, что ее болезнь не имеет значения и, что я люблю ее. Затем, я поцеловал ее, раздел и лишил девственности.

Он опустил голову, что выглядело, как будто ему стыдно. – После того, как она ушла утром, я похвастался Риджу, что, наконец-то, забрал ее девственность. Возможно, слишком подробно.

Упомянул о нашем с ней разговоре, до случившегося, про ее болезнь. Я был честен с ним, что иногда бывает ошибкой. Рассказал, что вся эта ситуация пугает меня до жути, и я подожду две недели, прежде, чем брошу ее, что бы не выглядеть мудаком. Вот тогда то он и выбил все дерьмо из меня.

Мои глаза широко распахнулись.

– Молодец, Ридж.

Уоррен кивнул.

– Судя по всему, она нравилась ему намного больше, чем он показывал, но он держал рот на замке, и позволил мне быть ослом на протяжении всех 6 недель, что я встречался с ней. Я должен был понять, что он чувствует, но Ридж намного самоотверженней меня. Он бы никогда не предал меня, но после той ночи, он потерял изрядную долю уважения ко мне. И это больно, Сидни.

Он мне как брат. Я чувствовал себя так, как будто разочаровал единственного человека, который верил в меня.

- Так значит ты расстался с Мэгги, а Ридж начал с ней встречаться?

- Да и нет. У нас был длинный разговор тем утром, потому что Риджу было, что сказать. Мы оба согласились с братским кодексом, и с тем, что ничего хорошего не выйдет, если он начнет встречаться с девушкой, которую я только что кинул. Но она ему нравилась. Она так сильно ему нравилась, и я знал, как это тяжело для него, он согласился подождать пока не истечет срок, прежде чем позвать ее на свидание.

- Срок?

Уоррен кивнул.

– Ага. Не спрашивай, как мы к этому пришли, но мы согласились, что двенадцать месяцев – это достаточно времени, чтобы аннулировать братский кодекс. Мы думали, что одного года хватит, чтобы то, что он пригласит ее на свидание, не будет выглядеть странным. За это время, она повстречалась бы с другими, и это не выглядело бы так, что из моей кровати она переместится в кровать к Риджу. Как бы я не пытался оставаться равнодушным по этому поводу, это все равно было слишком странным. Даже для нас.

- Мэгги знала, что он чувствовал к ней? На протяжении двенадцати месяцев?

Уоррен покачал головой. – Нет. Мэгги даже не догадывалась, что нравится ему. Он так сильно был влюблен в нее, что не пошел ни на одно свидание за все 12 месяцев, которые я просил его подождать. Он обвел этот день в календаре. Я, однажды, увидел в его комнате. Он ни разу не вспоминал о ней, ни разу не спрашивал. Но, будь я проклят, если спустя год, он не постучался в ее дверь. Ей потребовалось немного времени, чтобы согласиться, особенно, зная, что ей придется сталкиваться со мной. Но, в конце концов, они со всем разобрались. В итоге, она с правильным парнем, спасибо Риджу за его настойчивость.

Я вздохнула.

– Вау, говоря о преданности.

Он повернулся ко мне, и наши глаза встретились.

– Вот именно, - говорит он твердо, как будто этой фразой я подвела итог. – Никогда, за все свою жизнь, я не встречал более преданного человека. Он, черт возьми, самое лучшее, что случалась со мной. Самое лучшее, что случалось с Мэгги.

Он закинул ноги на диван, и посмотрел прямо на меня. Он спустился в ад и вернулся обратно ради это девушки, Сидни. Все посещения больницы, выписки, визиты, чтобы позаботиться о ней, обещания целого мира, не беря ничего взамен. И она заслуживает этого. Она одна из самых чистых, самоотверженных людей, которых я когда-либо встречал, и если есть два человека в этом мире, которые заслуживают друг друга, то это они.

- Поэтому, когда я вижу, как он смотрит на тебя, мне больно. Я видел, как вы смотрели друг на друга на той вечеринке. Видел ревность в его глазах, каждый раз, когда ты разговаривала с Брэннаном. Я никогда не видел, чтобы он сомневался в своем выборе или в том, чем он пожертвовал ради Мэгги, пока не появилась ты. Он влюблен в тебя, Сидни, и ты знаешь об этом. Тем не менее, я знаю его, он никогда не оставит Мэгги. Он любит ее. Он никогда с ней так не поступит. Видя, как его разрывает на части из-за чувств к тебе, и зная про его жизнь с Мэгги, я просто не понимаю, почему ты все еще здесь. Не понимаю, почему ты позволяешь ему проходить через такую боль. Каждый день, пока ты здесь, я вижу, что он смотрит на тебя, так же, как смотрит на Мэгги. Мне хочется вышвырнуть тебя за дверь, и сказать, чтобы больше здесь не появлялась. Я знаю, это не твоя вина. Я знаю. Черт, ты и половины не знала из того, что произошло прошлой ночью, через что он проходит. Но теперь ты знаешь. И как бы сильно я тебя не любил, и то, что ты одна из самых чертовски крутых цыпочек, которых я когда-либо знал, я также больше никогда не хочу вновь видеть тебя. Особенно сейчас, после того, как ты знаешь правду о Мэгги. И прости меня, если это жестоко, но я не хочу, чтобы ты думала, что ваша с Риджем любовь настолько сильна, что вы сможете быть вместе, после того, как Мэгги умрет. Потому что Мэгги не умрет. Мэгги будет жить. Она будет повсюду так долго, пока сердце Риджа не переживет тебя.

Я уткнулась в свои руки, когда рыдания вырвались из груди. Уоррен обнял меня и прижал к себе. Не знаю из-за кого я сейчас плачу, но мое сердце так болит, что мне хочется вырвать его из своей гребанной груди, и выкинуть на балкон Риджа, где все это началось.

Ридж

Мэгги спала уже несколько часов, но я так и не заснул. Так происходит всегда, когда я с ней в больнице. После пяти лет спонтанных пребываний здесь, я понял, что проще не спать вообще, чем дремать по сраных полчаса.

Я взял свой ноутбук, и открыл переписку с Сидни, отправил ей привет, чтобы посмотреть в сети ли она. У нас не было возможности обсудить то, что я попросил ее съехать, и я ненавидел то, что не знаю все ли с ней в порядке. Я знаю, что это неправильно переписываться с ней в данный момент, но оставить все без объяснений, кажется еще более неправильно.

Она практически сразу мне ответила, и тон ее сообщения снимает часть моего беспокойства. Не знаю, почему я каждый раз жду, что она поведет себя необдуманно, потому что она никогда не проявляла недостаток зрелости или безразличие к моей ситуации.

Сидни: Да, я здесь. Как Мэгги?

Я: С ней все хорошо. Ее выпишут сегодня днем.

Сидни: Это хорошо. Я беспокоилась.

Я: Кстати, спасибо тебе. За то, что помогла прошлой ночью.

Сидни: Я не сильно-то и помогла. Скорее мешала, чем помогала.

Я: Ты не права. Неизвестно, что было, если бы ты ее не нашла.

Я немного подождал, но она не ответила. Думаю, мы достигли той стадии разговора, где один из нас должен перейти на тему, которую мы действительно должны обсудить. Я чувствовал ответственность, за ту ситуацию, которая произошла с ней, так что стиснув зубы, решился.

Я: У тебя есть минутка? Мне действительно нужно тебе кое-то сказать.

Сидни: Да, мне тоже.

Посмотрел на Мэгги, она все еще спит в той же позе. Обсуждать все это с Сидни, в присутствии Мэгги, такой невинной, кажется неправильным. Беру свой ноутбук и выхожу из палаты, в пустой коридор. Сажусь на пол, рядом с дверью палаты Мэгги, и открываю ноутбук.

Я: За последние два месяца, которые мы провели вместе, я ценю больше всего то, что мы все обсудили заранее. Я не хочу, чтобы ты ушла, неправильно думая о том, почему мне нужно, чтобы ты съехала. Не хочу, чтобы ты думала, что сделала что-то не то.

Сидни: Ты не должен объясняться. Я достаточно пользовалась вашим гостеприимством, тебе и без меня хватает переживаний. Уоррен нашел для меня квартиру сегодня утром, но заехать в нее можно будет через несколько дней. Ничего, если я останусь до этого момента?

Я: Конечно. Когда я сказал, что тебе нужно съехать, я не имел в виду сегодня. Просто в ближайшее время. До того, как все станет намного сложнее для меня, чтобы уйти.

Сидни: Мне жаль, Ридж. Я не хотела, чтобы это случилось.

Знаю, она имеет в виду то, что мы чувствуем друг к другу. Я точно знаю, что она имеет в виду, потому что также не хотел, чтобы это произошло. Я сделал все, что в моих силах, чтобы предотвратить это, но до сердца сообщение не дошло. Если это не было сделано специально с моей стороны, то тем более и не с ее, поэтому ей не за что извиняться.

Я: Почему ты извиняешься? Ты не должна. Это не твоя вина, Сидни. Черт, я даже не уверен, что это моя вина.

Сидни: Ну, если что-то идет не так, кто-то виноват.

Я: Между нами все так. В этом наша проблема. Между нами все слишком правильно. Это имеет значение. Все, что я чувствую к тебе настолько правильно, но…

Я остановился на минуту, чтобы собраться с мыслями, потому что я не хотел сказать что-нибудь, о чем пожалею. Вздохнув, нахожу лучший способ, чтобы описать нашу ситуацию.

Я: В моей голове нет сомнений, что мы идеально подходим друг для друга, Сидни. Но наши жизни не идеальны.

Несколько минут она не отвечала. Не знаю, перешел ли я черту своим сообщением, но это не важно, потому что мне нужно все это сказать, перед тем как я отпущу ее. Я уже начал закрывать ноутбук, когда от нее пришло сообщение.

Сидни: Если есть одна вещь, которую я вынесла для себя из этого опыта, так это то, что моя способность доверять, не была полностью разрушена Хантером и Тори, как я сначала думала. Ты всегда был честен со мной, о своих чувствах. Мы никогда не обходили правду. По крайней мере, мы пытались вместе найти способ предотвратить это. Я хочу тебя поблагодарить за это. Спасибо тебе большое, что такие парни, как ты действительно существуют, и не все как Хантер.

Каким-то способом она выставила меня настолько невинным, каким я не являюсь. Я и близко не так силен, как она думает.

Я: Не благодари меня, Сидни. Ты не должна, потому что я с треском провалился, стараясь не влюбиться в тебя.

Сглотнув ком, образовавшийся у меня в горле, я нажал отправить. Отправив то, что я сейчас написал, заставляет меня почувствовать больше вины, чем в ту ночь, когда я ее поцеловал. Иногда слова имеют большее влияние на сердце, чем поцелуй.

Сидни: Я провалилась первой.

Я прочитал ее последнее сообщение, и окончательность нашего неизбежного «Прощай», ударяет меня в полную силу. Я чувствую это каждой частичкой своего тела и души, и я шокирован своей реакцией. Откинув голову на стену, я пытаюсь представить свою жизнь, до того, как в нее вошла Сидни. Это была хорошая жизнь. Упорядоченная жизнь. Но она вошла в мой мир, и перевернула его с ног на голову, как будто это был хрупкий, тающий ком снега. Теперь, когда она уезжает, такое ощущение, что снег не растает, и вся моя жизнь так и останется вверх тормашками. То, что должно заставить меня чувствовать себя в своей тарелке, на самом деле пугает меня. Я смертельно боюсь, что я никогда больше не буду снова чувствовать все то, что я чувствовал в течение того маленького промежутка времени, когда она была в моем мире.

Любой, кто имеет такое значение, заслуживает лучшего прощания.

Поднявшись, я зашел в палату к Мэгги. Она все еще не проснулась, поэтому я подошел к ее кровати, нежно поцеловал ее в лоб, и оставил ей записку, в которой написал, что поехал домой, чтобы собрать кое-какие вещи, перед тем как ее выпишут.

Затем вышел и направился дать второй половинке своего сердца прощание, которого она заслуживает.

• • •

Я стоял перед дверью в комнату Сидни, не решаясь постучать. Мы уже сказали друг другу все, что должны были, и даже то, что, возможно, не должны были, но я не мог не увидеть ее в последний раз, перед тем как уеду. Скорее всего, она уже уйдет, когда я вернусь из Сан-Антонио. После сегодняшнего дня, у меня не было в планах связываться с ней, и тот факт, что это наше окончательное прощание, сдавливает мою грудь так сильно, это охренеть как больно.

Смотря со стороны на эту ситуацию, я бы сказал себе забыть о чувствах Сидни, и моя преданность должна принадлежать только Мэгги. Я бы сказал себе уйти, и что Сидни не заслуживает прощания, даже после того, через что мы прошли.

Действительно ли жизнь черно-белая? Хватит ли простого правильно и неправильно, чтобы описать мою ситуацию? Не брать чувства Сидни в расчет, и в тоже же время быть преданным Мэгги? Это неправильно просто отпустить ее. Но несправедливо по отношению к Мэгги не просто отпустить ее.

Я не знаю, как я допустил, что бы это все началось, но я знаю, что единственный способ все закончить, это разорвать все контакты с Сидни. Знаю, в тот момент, когда я держал ее за руку прошлой ночью, не было ничего в мире, что смогло бы заставить мое сердце перестать чувствовать то, что я чувствовал к ней.

Я не горжусь тем, что Мэгги теперь занимает не все место в моем сердце. Я боролся с этим. Я боролся так сильно, потому что я не хотел, чтобы это произошло. Теперь, когда борьба подошла к концу, не уверен выиграл я или проиграл. Я даже не уверен за что я болел, на чьей стороне был.

Я легонько постучал, и оперся руками о косяк, смотря вниз. Часть меня надеялась, что она не откроет, а другая часть хотела расхреначить эту дверь и добраться до нее.

Спустя несколько секунд, мы лицом к лицу, что я знаю, происходит в последний раз. Ее голубые глаза широко распахнуты от страха и удивления, и может даже немного от облегчения из-за того, что это я стою перед ней. Она не знает, как вести себя из-за того, что я здесь, но ее замешательство обнадеживает. Хорошо знать, что в этом я не одинок, мы оба испытывает одинаковые эмоции. Мы вместе в этом.

Сидни и я.

Две полностью запутавшиеся  души, боящиеся такого нежелательного решающего прощания.

Глава 19

Сидни

Успокойся сердце. Пожалуйста, успокойся.

Я не хочу, чтобы он стоял здесь, передо мной. Я не хочу, чтобы он смотрел на меня так же, как и я смотрю на него. Я не хочу, чтобы он испытывал боль, которую я испытываю. Я не хочу, чтобы он скучал по мне так же, как и я буду скучать по нему. Я не хочу, чтобы он был влюблен в меня так же, как и я в него.

Я хочу, чтобы он был сейчас с Мэгги. Я хочу, чтобы он хотел быть с Мэгги прямо сейчас, потому что было бы намного проще, если наши чувства не были бы, как отражения в зеркале. Если бы это не было так тяжело для него, то мне было ба легче его забыть, легче смириться с его выбором. Но, зная, что наше прощание причиняет ему столько же боли, сколько и мне, доставляет моему сердцу в два раза больше боли.

Это просто убивает меня, потому что никто и никогда не подойдет мне лучше, чем он. Такое ощущение, что я добровольно упускаю шанс прожить удивительную жизнь, а вместо этого соглашаюсь на самую заурядную ее версию, без Риджа. Слова моего отца всплывают у меня в голове, и теперь, в конце концов, я понимаю, что он был прав. Прожить заурядную жизнь – пустая трата жизни.

Наши глаза неразрывно смотрят друг на друга, еще в течении нескольких мгновений, затем мы оба разрываем контакт, позволяя себе, запомнить каждую частичку друг о друге.

Его глаза тщательно изучают мое лицо, как будто он пытается сохранить его в памяти. Его память – последнее место, где я хочу быть.

Я бы все отдала, чтобы быть в его настоящем.

Откинув голову на дверь спальни, смотрю на его руки, все еще сжимающие дверную раму. На руки, которые я больше никогда не увижу, играющие на гитаре. Руки, которые никогда больше не обнимут меня. На те же самые руки, которые больше никогда ко мне не прикоснутся и не прижмутся ко мне, чтобы послушать, как я пою.

Те же руки, которые тянутся ко мне, обнимают и прижимают меня так сильно, что не знаю, смогла бы я из них вырваться, даже если бы захотела. Но я не пытаюсь отодвинуться. Я делаю тоже самое. Я обнимаю его с таким же отчаянием. Я нахожу утешение, утыкаясь в его грудь, в то время как он прижимается щекой к моей макушке. С каждым тяжелым, неконтролируемом вздохом, вырывающимся из его легких, мое собственное дыхание пытается не отставать. Но, в любом случае, мои вздохи намного короче, из-за слез льющихся из моих глаз.

Моя печаль поглотила меня, огромные слезы горя вытекают из моих глаз, и я даже не пытаюсь сдержаться. Я оплакиваю то, что даже не получило шанса на существование.

Я оплакиваю нас.

Мы с Риджем стоим обнявшись в течении нескольких минут. Стольких минут, что я боюсь их посчитать, потому что мы стоим так слишком долго, чтобы это казалось уместным. Похоже, Ридж думает о том же, потому что он гладит мою спину, плечи, а затем отодвигает меня. Я поднимаю лицо от его груди, и вытираю слезы прежде, чем посмотреть на него.

Мы вновь смотрим друг на друга, он убирает руки с моих плеч и берет в руки мое лицо. Он пристально смотрит на меня, в течении нескольких минут, и то, как он смотрит, заставляет меня ненавидеть себя за то, что мне это так сильно нравится.

Я люблю то, как он смотрит на меня, словно я единственное, что имеет для него значение прямо сейчас. Единственная кого он видит. Он единственный кого я вижу. Мои мысли возвращаются к словам песни, которые он написал.

Я хочу быть тем единственным, которого видишь только ты.

Его взгляд метался между моими губами и глазами, как будто он не мог решить поцеловать меня, смотреть на меня или поговорить со мной.

- Сидни, -прошептал он.

Я тяжело задышала и прижала руки к своей груди. Мое сердце просто рассыпалось на кусочки от звука его голоса.

- Я… не очень… хорошо… говорю, - тихо и неуверенно произнес он.

Ох, мое сердце. Слышать, как он говорит, почти слишком для меня. Каждое слово, которое я слышу, может поставить меня на колени, и это даже не из-за звука его голоса или то, что он произносит. А из-за того, что он выбрал именно этот момент, чтобы заговорить впервые за пятнадцать лет.

Он остановился перед тем, как закончить то, что он хотел сказать, и это дает моему сердцу и легким немного времени, чтобы прийти в себя. Его голос звучал так, как я себе и представляла, когда слышала его смех, так много раз. Его голос немного ниже, чем его смех, но чуть-чуть нечеткий. Его голос напоминает мне фотографии, сделанные в движении. Я понимаю, что он говорит, но они немного нечеткие. Это то, как если я смотрю на размытое фото, но я понимаю, что на нем… также и с его словами.

Я просто влюбилась в его голос. Со всеми этими нечеткими словами, которые он произносит.

В… него.

Он спокойно вдыхает, затем нервно выдыхает, прежде чем продолжить.

– Мне нужно… чтобы ты услышала это, - говорит он, сжимая мое лицо. – Я … никогда не буду… сожалеть о тебе.

Удар, удар, пауза.

Сжатие, расслабление.

Вдох, выдох.

Ну все, я официально проиграла войну своему сердцу. Я даже не пыталась как-то ответить ему словами. Мою реакцию можно было увидеть в слезах. Он наклонился и прижался губами к моему лбу; затем он опускает руки и медленно отходит от меня. С каждым шагом, разделяющим нас, я чувствую, как мое сердце разбивается. Я практически слышу, как мы отдаляемся. Я почти слышу, как его сердце разрывается на двое, и падает на пол, передо мной.

Так же, как я знаю, что ему нужно уйти, я задерживаю дыхание, чтобы не начать умолять его остаться. Я хочу упасть на колени, рядом с нашими разбитыми сердцами, и умолять его выбрать меня. Жалкая часть меня, хочет умолять его, чтобы он просто поцеловал меня, даже если он и не выбрал меня.

Но другая часть меня выигрывает, та часть, которая держит мой рот на замке, потому что я знаю, что Мэгги заслуживает его больше, чем я.

Мои руки висят вдоль тела, пока он делает еще один шаг, готовясь выйти из моей спальни. Мы все также неразрывно смотрим друг на друга, когда, внезапно, телефон у меня в кармане зазвонил, подпрыгнув, я разрываю наш контакт. Слышу, как у него в кармане вибрирует телефон. То, что наши телефоны зазвонили, замечаю только я, пока он не увидел, как я открываю свой телефон, и тогда он потянулся за своим. Наши взгляды ненадолго пересеклись, но внешний мир вернул нас к реальности. К тому, что его сердце принадлежит кому-то другому, и это все также прощание.

Смотрю, как он читает свое сообщение. Я не могу оторвать от него взгляд, чтобы прочитать свое. Выражение его лица быстро меняется на мучительное, из-за слов, которые он прочитал, и медленно трясет головой.

Он вздрагивает.

До этого момента, я никогда не видела, как разбивается сердце. Что бы он не прочитал, это полностью его сломало.

Он больше не смотрел на меня. Одним быстрым движением он сжимает телефон, словно это часть его самого, мчится к двери и распахивает ее. Выхожу в гостиную, наблюдая за ним в страхе, и направляюсь к двери. Он даже не закрыл за собой дверь, он перепрыгивает через две ступеньки, яростно спеша куда-то, куда отчаянно хочет попасть.

Смотрю на свой телефон. Высвечивается входящее сообщение от Мэгги. Открываю его, и вижу то, что прислали нам с Риджем. Внимательно читаю, сразу узнаю строки, которые она написала нам.

Мэгги: Мэгги появилась вчера вечером ровно через час после того, как я вернулся к себе в комнату. Я был убежден, что ты собираешься ворваться и сказать ей, что я ничтожество, и что я тебя целовал.

Я тут же осела на диван, не в состоянии стоять на ногах. Ее сообщение выбило из меня весь воздух, вытянуло все силы из моих конечностей, и лишило последнего кусочка достоинства, которого, как я думала у меня остался.

Я пытаюсь вспомнить откуда пришло это сообщение Риджа.

Его ноутбук.

О, нет. Наша переписка.

Мэгги прочитала нашу переписку. Нет, нет, нет.

Она не поймет. Она только увидит слова, которые причинят боль. Она не увидит, как Ридж боролся за нее.

Пришло новое сообщение от Мэгги, но я не хотела его читать. Я не хотела видеть нашу переписку глазами Мэгги.

Мэгги: Я никогда не верил, что можно иметь одинаково искренние чувства к более, чем одному человеку, но ты убедила меня в том, что я невероятно ошибался.

Я выключила звук на телефоне, и бросив его на диван, начала плакать.

Как я могла так с ней поступить?

Как я могла сделать с ней то, что сделали со мной, зная, что это самое ужасное чувство на земле?

Мне никогда, за всю мою жизнь, не было так стыдно.

Несколько, полных сожалений, минут спустя, я понимаю, что входная дверь все еще распахнута.

Оставляю телефон на диване, и иду к двери, чтобы ее закрыть, но мои глаза останавливаются на такси, которое подъезжает к нашему дому. Из него выходит Мэгги, закрывая дверь такси, она смотрит на меня. Я была не готова увидеть ее, поэтому быстро отхожу назад, скрываясь из виду, чтобы восстановить силы. Не знаю, должна ли я спрятаться в своей комнате или остаться и попытаться объяснить, что Ридж ничего такого не сделал.

Но как я могу такое сказать? Очевидно, что она сама все прочитала. Она знает, что мы целовались. Она знает, что у нег есть чувства ко мне. Как бы я не пыталась объяснить ей, что он сделал все что мог, чтобы этого не произошло, это не изменяет того факта, что у парня, в которого она влюблена, появились чувства к кому-то еще. Ничто не сможет это оправдать, и я чувствую себя полным дерьмом, из-за того, что являюсь частью этого.

Я все еще стою возле открытой двери, когда она поднимается по ступенькам. Она сурово смотрит на меня. Знаю, что здесь она точно не из-за меня, поэтому отхожу назад, и шире открываю дверь. Когда она проходит мимо меня, то смотрит себе под ноги, не в состоянии смотреть на меня.

Я не виню ее. Я тоже не могла смотреть на себя. По правде говоря, если бы я была на ее месте, я бы ударила меня.

Она подходит к кухонному столу, и бросает на него ноутбук Риджа. Затем она идет в комнату Риджа. Я слышала, как она швыряет вещи, и в итоге выходит с сумкой в одной руке, и с ключами от своей машины в другой. А я все также неподвижно стояла у двери, и держалась за нее. Она продолжала смотреть в пол, проходя мимо меня, но в этот раз, она делает быстрое движение рукой, вытирая слезу.

Она вышла из квартиры, спустилась вниз по лестнице, направляясь к машине, не произнося ни слова.

Я хотела, чтобы она сказала мне, что ненавидит меня. Я хотела, чтобы она ударила меня, накричала, назвала меня сукой. Я хотела, чтобы она дала мне причину разозлиться, потому что прямо сейчас, мое сердце разрывается из-за нее, и я знаю, что нихрена не могу сказать, чтобы она почувствовала себя лучше. Я знаю это потому, что сама недавно была в такой же ситуации, в которую мы с Риджем поставили ее.

Мы просто сделали из нее Сидни.

Ридж

Третье и последнее сообщение приходит, когда я уже подъезжал к больнице. Я знаю, что оно последнее, потому что я отправил его Сидни пару часов назад. Это было последнее, что я ей отправил.

Мэгги: Не благодари меня, Сидни. Ты не должна, потому что я с треском провалился, стараясь не влюбиться в тебя.

Я больше не могу. Я кидаю телефон на пассажирское место, выхожу из машины и мчусь в больницу, прямо в ее комнату. Толкаю дверь и залетаю внутрь, готовясь сделать все что угодно, чтобы убедить ее выслушать меня.

Когда я оказываюсь внутри, тут же чувствую себя опустошенным.

Ее нет.

Прижав ладони к лицу, начинаю ходить по пустой комнате, пытаясь понять, как все вернуть обратно. Она все прочитала. Каждую мою переписку с Сидни на ноутбуке. Каждое искреннее чувство, которым я поделился, каждую нашу шутку, каждый недостаток, который мы перечислили.

Почему я такой чертовски неосторожный.

За все свои двадцать четыре года, я никогда не испытывал такой ненависти. Такой, которая полностью затопляет сознание. Такой, которая не оправдывает непростительные действия. Такую, которую я могу чувствовать каждой частичкой тела и души. Я никогда до этого, не думал, что такое возможно. Я никогда не ненавидел ничто и никого так сильно, как, прямо сейчас ненавижу себя.

Глава 20

Сидни

- Ты плачешь? –без капли сочувствия, спрашивает Бриджитт, заходя в квартиру. Уоррен заходит следом, но сразу же останавливается, когда видит меня.

Не знаю, как долго я сидела на диване, не двигаясь, но все еще не достаточно для того, чтобы принять реальность. Я все еще надеюсь, что это сон. Или кошмар. Не так все должно было закончится.

- Сидни? – нерешительно произносит Уоррен. Он понимает, что что-то не так, потому что, я уверена мои опухшие, красные глаза, выдают меня.

Я пытаюсь придумать, что ответить, но у меня ничего не выходит. Как бы я не была частью этого, мне кажется, я не должна рассказывать про то, что случилось между Риджем и Мэгги.

К счастью, Уоррену не пришлось спрашивать меня что случилось, благодаря появлению Риджа. Он влетел через переднюю дверь, и все внимание Бриджитт и Уоррена переключилось на него.

Он проталкивается между ними, и направляется к своей комнате. Распахивает дверь, а уже в следующий момент выходит из ванны. Смотрит на Уоррена, и что-то ему жестикулирует, Уоррен пожимает плечами и отвечает ему, но я ничего не могу понять.

Когда Ридж вновь отвечает, Уоррен поворачивается ко мне.

– Что это значит? – спрашивает он меня.

Я пожимаю плечами. – Я не смогла бы выучить язык жестов, с момента нашего разговора, Уоррен. Как, черт возьми, я должна знать о чем ты?

Не знаю, из-за чего этот необоснованный сарказм, но чувствую Уоррен должен был это предвидеть.

Он качает головой.

– Сидни, где Мэгги? Он указывает на компьютер Риджа на столе. – Он говорит, что ноутбук был у нее, значит она приходила сюда, после того, как ушла из больницы.

Смотрю в ответ на Риджа, но не могу отрицать, что ревность проходит сквозь меня, когда дело заходит про Мэгги. – Я не знаю, где она. Все, что она сделала, это вошла, положила твой ноутбук и забрала свои вещи. Она ушла пол часа назад.

Уоррен пересказал все Риджу. Когда он закончил, Ридж отчаянно запустил руки себе в волосы, и сделал шаг в мою сторону. В его глазах была злость и боль, он начинает что-то быстро жестикулировать. Его явная злость заставляет меня вздрогнуть, но это разочарование во мне, позволяет выйти моей собственной злости.

- Он хочет знать, как ты могла позволить ей уйти? – спрашивает Уоррен.

Я тут же встаю, и смотрю прямо в глаза Риджу.

– Что ты ожидал от меня, Ридж? Закрыть ее в сраном шкафу? Ты не можешь злиться на меня из-за этого! Это не я не смогла удалить сообщения, которые не хотела, чтобы кто-то прочитал!

Я не стала дожидаться, пока Уоррен закончит пересказывать все Риджу. Пошла к себе в комнату, захлопнула за собой дверь, и упала на кровать. Секундой позже, я услышала, как хлопнула дверь комнаты Риджа. На этом все не закончилось. Я слышала, как одна за одной, о стены разбиваются вещи, как будто он выплескивает все свое разочарование на неодушевлённых предметах.

Из-за этого шума, я не услышала стук в дверь. Моя дверь распахнулась, и Уоррен проскользнул внутрь. Он закрыл за собой дверь, затем опустился рядом со мной. – Что случилось? – спросил он.

Я отвернулась в другую сторону. Я не хочу отвечать ему, и я не хочу смотреть на него, потому что все, что я скажу вызовет только разочарование во мне и Ридже. А я не хочу, чтобы он разочаровывался в нем.

- Ты в порядке? – его голос прозвучал ближе. Он сел ближе ко мне, и удобно расположил руку на моей спине. Его поддержка, вновь разбивает меня, и я утыкаюсь лицом в руки. Такое ощущение, что я тону, но я даже не пытаюсь что-нибудь сделать, чтобы выплыть.

- Ты говорила что-то о сообщения Риджа. Мэгги прочитала что-то, что расстроило ее?

Развернувшись, я посмотрела на него.

– Иди спроси у Риджа, Уоррен. Это не мое дело, говорить про Мэгги.

Сжав губы в тонкую линию, Уоррен кивнул, рассуждая.

– Я думаю, что это и твое дело? Не так ли? Разве все это не произошло между вами? И я не могу спросить Риджа. Я никогда его таким не вдел, и честно говоря, сейчас он меня немного пугает. Но я беспокоюсь о Мэгги, и мне нужно, чтобы ты рассказала, что случилось, чтобы я мог помочь.

Закрыв глаза, размышляю, как упрощенно ответить Уоррену.

– Не злись на него, Уоррен. Единственное, в чем ошибся Ридж, это то, что он не удалил пару сообщений.

Наклонив голову, он с сомнением щурится на меня. – Если это единственное, что он сделал неверно, то почему Мэгги избегает его? Ты говоришь, что сообщения, которые она прочитала, не были ошибкой? Что бы не происходило между вами двумя не было ошибкой?

Мне не нравится его язвительный тон. Я сажусь на кровати и отодвигаюсь назад, увеличивая расстояние между нами. – Тот факт, что в переписке со мной Ридж был честен, не значит, что он сделал что-то не так.

Тот факт, что он испытывает ко мне чувства, так же не значит, что он сделал что-то не так, тем более, зная, как сильно он с ними боролся. Люди не могут контролировать свое сердце, Уоррен. Они только могут контролировать свои действия, что и делал Ридж. Единственный раз он потерял контроль на 10 секунд, но после этого, когда искушение проявляло свою уродливую сторону, он разворачивался в другом направлении. Единственное, что он сделал не так, так это то, что он не удалил сообщения, потому что не сделав это, он не в состоянии защитить Мэгги. Он не смог защитить ее от суровой правды, что люди не могут выбирать в кого влюбляться. Они только могут выбрать кого продолжать любить. Смотрю в потолок, смаргивая слезы. – Он выбрал, продолжать любить ее, Уоррен. Почему она не видит этого? Все это убивает его намного больше, чем ее.

Я падаю обратно на кровать, а Уоррен сидит позади меня, тихий и неподвижный. Несколько долгих мгновений спустя, он встает, и медленно направляется к двери. – Я должен извиниться перед тобой, - говорит он.

- За что?

Он смотрит вниз, переминаясь с ноги на ногу. – Я думал, что ты недостаточно хороша для него, Сидни. Медленно поднимает глаза на меня. – Но ты достойна его. Ты и Мэгги, вы обе достойны. Впервые, как я познакомился с Риджем, я ему завидую.

Он выходит из комнаты, каким-то образом, заставив меня чувствовать себя немножечко лучше, и одновременно, намного хуже.

Я лежу на кровати, пытаясь услышать, как выплескивает свою злость Ридж, но ничего не происходит. Во всей квартире стоит абсолютная тишина. Единственное, что мы можем услышать, это как сердце Мэгги разбивается на кусочки.

Достаю свой телефон, впервые после того, как выключила на нем звук, и вижу пропущенное сообщение от Риджа, пришедшее несколько минут назад.

Ридж: Я передумал. Мне нужно, чтобы ты уехала сегодня.

Ридж

Я складываю немного вещей в сумку, надеюсь, что они мне понадобятся, когда я приеду к ней. Понятия не имею, пустит ли меня вообще Мэгги на порог, но это единственная положительная мысль в моей голове, потому что другого я не приемлю. Я так думаю. Я отказываюсь признавать обратное.

Я знаю, что ей больно, и что сейчас она меня ненавидит, но она должна знать, как много значит для меня, и что чувства к Сидни, не были намеренными.

Вновь сжимаю кулаки, удивляясь, какого хрена я вообще написал все это Сидни. Или почему я не могу удалить сообщения. Я даже подумать не мог, что Мэгги когда-нибудь их прочтет. Поэтому я и не чувствовал себя виноватым. Мои чувства к Сидни, были не тем, что я хотел, чтобы произошло, но чувства были, и я отказывался следовать им, несмотря на то, что наш первый поцелуй забрал у меня чертовски много сил. На каком-то садистском уровне, я даже гордился собой, что боролся с этими чувствами.

Но Мэгги этого не знает, и я полностью это осознаю. Я знаю Мэгги, и если она прочитала все сообщения, то она больше расстроена из-за образовавшейся между мной и Сидни связи, чем из-за того, что я поцеловал ее. Чувства, которые я испытываю к Сидни, не то, что должно было выйти наружу.

Беру сумку и телефон, и направляюсь в кухню, чтобы забрать ноутбук. Дойдя до стола, замечаю кусочек бумажки, торчащей из ноутбука. Я нахожу записку, приклеенную к экрану.

Ридж,

Прочитать твои личные сообщения, никогда не было моей целью, но когда я открыла твой ноутбук, все они были на экране предо мной. Я прочитала их все, и я хотела бы никогда их не видеть. Пожалуйста, дай мне немного времени, что бы все обдумать, перед тем как ты появишься. Я напишу тебе через несколько дней, когда буду готова поговорить с тобой.

Мэгги

Несколько дней?

Боже, пусть это она не серьезно. Нет никакого шанса, что мое сердце переживет эти несколько дней. Мне повезет, если знание того, как она себя чувствует из-за меня, не прикончит меня сегодня.

Я закинул сумку обратно в свою комнату, потому что пока она мне не понадобится. В поражении ставлю локти на бар, и скомкиваю записку в кулаке. Смотрю вниз на свой ноутбук.

Сраный компьютер.

Какого хрена я его не запоролил? Какого хрена я не взял его собой, когда ушел из больницы? Какого хрена я ничего не удалил? И вообще, какого хрена я все это написал Сидни?

Я никогда не ненавидел неодушевленный предмет так, как я ненавижу этот компьютер. Захлопнув экран, я со всей силы ударяю кулаком по крышке. Хотел бы я слышать, как он трещит. Хотел бы я слышать каждый удар моего кулака. Хотел бы я слышать, как трещит под моим кулаком, так же, как и в моей груди трескается сердце.

Выпрямляюсь, хватаю ноутбук, и со всей силой бью его о стойку. Вижу, как из своей комнаты выходит Уоррен, но слишком зол, чтобы побеспокоиться, не слишком я шумлю. Я продолжаю разбивать ноутбук о стойку, но это не умаляет моей ненависти к нему, и уж тем более этого не достаточно, чтобы разломать его. Уоррен проходит через кухню, направляясь к шкафчику. Заглядывает в него, что-то берет, и направляется ко мне. Останавливаю избиение компьютера, и смотрю на Уоррена, протягивающего мне молоток. С радостью забираю его, делаю шаг назад, и начинаю изо всех сил бить по ноутбуку. На этот раз, я действительно могу увидеть, как после каждого появляются трещины.

Так намного лучше.

Я бью и бью, наблюдая, как кусочки разлетаются в разные стороны. От ударов по компьютеру, я так же разбиваю и столешницу, но мне насрать. Столешницу можно поменять. А то, что этот компьютер уничтожил Мэгги, не исправить.

Когда уже почти ничего не осталось, что я мог бы разбить, я швыряю молоток на столешницу. Я не могу отдышаться. Разворачиваюсь и сползаю на пол, облокачиваясь на шкафчики.

Уоррен обходит меня, и садится напротив, облокачиваясь на стену. – Лучше? – показывает он.

Я качаю головой. Я не чувствую себя лучше, я чувствую себя только хуже. Сейчас я понимаю, что злился я не на ноутбук. А на себя. Я злился на себя.

- Я могу как-нибудь помочь?

Я задумываюсь над его вопросом. Единственное, что может мне помочь вернуть Мэгги, это доказать ей, что между мной и Сидни ничего не происходит. И чтобы доказать ей это, мне нужно исключить любое взаимодействие с Сидни. А это достаточно сложно сделать, если она живет в соседней комнате.

- Можешь помочь Сидни переехать? – спрашиваю я. - Сегодня?

Уоррен опускает голову из-за моей просьбы, и разочарованно смотрит на меня. – Сегодня? Ее квартира будет готова через несколько дней. К тому же, ей нужна мебель, а то что мы заказали сегодня утром, не смогут доставить к тому дню, когда она сможет заехать в квартиру.

Я достаю из кармана свой кошелек, и протягиваю ему кредитку. – Тогда отвези ее в отель. Я оплачу его, пока ее квартира не будет готова. Мне нужно, чтобы ее здесь не было, когда вернется Мэгги. Она не может быть здесь.

Уоррен забирает у меня кредитку, и смотрит на нее в течении нескольких секунд, прежде, чем вновь посмотреть на меня. Все это дерьмо с переездом, твоя вина. Даже не рассчитывай, что я буду тем, кто попросит ее съехать сегодня. Ты многим обязан ей.

Должен признать, реакция Уоррена удивила меня. Вчера, он, казалось бы, ненавидел Сидни. Сегодня он защищает ее. – Я уже сказал ей, что ей нужно съехать сегодня. Сделай одолжение, убедись, что она сможет заехать в квартиру на этой неделе. Купи все, что ей будет нужно. Продукты, дополнительную мебель. Все, что угодно.

Я начал подниматься, когда дверь в комнату Сидни открылась. Она выходила спиной, вытаскивая оба своих чемодана.Уоррен вскочил на ноги, встав рядом со мной, и как только он повернулась и посмотрела на меня, она застыла на месте.

Вся вина из-за того, что я сделал с ней, ударяет по мне, когда я вижу слезы в ее глазах. Она не заслуживает этого. Она не заслуживает ничего из того, через что я заставил ее пройти. То, что я чувствую из-за того, что сделал ей больно, именно это и есть причина, почему мне нужно, чтобы она съехала. Потому что я не должен так переживать.

Но я переживаю. Боже, я так сильно за нее переживаю.

Отвернувшись от нее, смотрю на Уоррена. – Спасибо, что помогаешь ей, - говорю я. Я поворачиваюсь к своей комнате, не желая видеть, как уходит Сидни. Я даже не мог представить, что потеряю обеих, за какие-то два часа. Но именно это и происходит.

Уоррен хватает меня за руку, когда я прохожу мимо него, заставляя посмотреть на него. – Ты даже не попрощаешься с ней? – спрашивает он.

- Я не могу попрощаться с ней, когда на самом деле, я не хочу прощаться с ней. Направляюсь в свою комнату, благодарный за то, что не могу услышать, как за ней закроется дверь, когда она уйдет. Не знаю, смог бы я это выдержать.

Достав телефон, ложусь на кровать. Найдя номер Мэгги, набираю ей сообщение.

Я: Я дам тебе столько времени, сколько тебе нужно. Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить. Я не отрицаю того, что сказал Сидни, потому что это правда, особенно та часть про тебя, и как сильно я тебя люблю. Я знаю, что тебе больно, и я знаю, что предал тебя, но прошу тебя. Ты должна знать, как сильно я боролся ради тебя. Пожалуйста, не ставь на нас крест.

Нажимаю отправить, и кладу телефон себе на грудь.

А затем, я нахрен расплакался.

Глава 21

Сидни

- Дай я это возьму,- говорит Уоррен, наклоняясь, чтобы забрать мои вещи. Он спускает их вниз по лестнице, а я следую за ним. Когда мы подходим к машине, я понимаю, что не знаю, куда я еду. Так далеко я не заглядывала. Как только Ридж сказал мне, что я должна съехать сегодня, я просто собрала свои вещи и ушла, даже не задумываясь, где я проведу эти три дня. Мои новые апартаменты еще не готовы, но мне бы хотелось, чтобы я могла в них въехать. Я хочу быть как можно дальше от Риджа, и Мэгги, и Уоррена, и Бриджитт, и Хантера, и Тори, от всего и ото всех.

- Ридж хочет, чтобы я отвез тебя в отель, пока твоя квартира не будет готова. Есть место, куда бы ты лучше поехала?

Сейчас Уоррен уже сидит за рулем, а я на переднем сидение. Я даже не помню, как мы оказались в машине. Я повернулась и посмотрела на него, а он просто пялится на меня. Машина еще даже не заведена.

Боже, я чувствую себя так жалко. Чувствую себя обузой.

- Смешно, не так ли?

- Что?

Я показываю на себя. - Это. Я откидываюсь назад на кресло, и закрываю глаза. - Мне просто стоит вернуться назад, домой к родителям. Очевидно, что это не для меня.

- Что не для тебя? Колледж? Жизнь?

Я качаю головой.

- Независимость, вообще-то. Хантер был прав, когда говорил, что я лучше буду с ним, чем жить самостоятельно. По крайней мере насчет этого, он был прав. Я знакома с Рриджем меньше трех месяцев, и успешно разрушила их отношения с Мэгги. Я смотрю в окно, на его пустой балкон. - Я также полностью разрушила нашу дружбу.

Уоррен заводит машину, затем тянется к моей руке, и сжимает ее. - Сегодня был действительно плохой день. Иногда в жизни необходимы несколько плохих дней в настоящем, чтобы ценить хорошие в будущем. Он отпускает мою руку, и начинает выезжать с парковки. - И ты прожила так долго, не возвращаясь к родителям. Проживешь еще три дня.

- Я не могу позволить себе гостиницу, Уоррен. Я потратила все свои сбережения на мебель и взнос за квартиру. Просто отвези меня на автобусную остановку. Я останусь у родителей на несколько дней. Я достаю телефон, и стиснув зубы, набираю их номер, но Уоррен забирает телефон у меня из рук.

- Во-первых, ты должна перестать винить себя за то, что произошло между Риджем и Мэгги. Ридж взрослый человек, и он может отличить, что правильно, а что нет. Он тот, у кого были отношения, а не ты. Во-вторых, ты должна позволить Риджу заплатить за гостиницу, потому что он попросил тебя съехать без предупреждения. Как бы я не любил этого парня, он должен тебе намного больше.

Я смотрела на пустой балкон, пока мы уезжали.

- Почему тогда я чувствую, что пользовалась добротой Риджа, сразу же, как только встретила его? Я отвернулась от балкона, ощущая, как в моей груди зарождается злость, но я даже не понимаю на кого я злюсь. Может на любовь? Думаю, я злюсь на любовь.

- Я не знаю, почему ты так думаешь, - говорит Уоррен, - но перестань. Ты никогда, ни кого из нас, ни о чем не просила.

Я кивнула, пытаясь согласиться с ним.

Может быть Уоррен прав. Ридж так же виноват, как и я. Он единственный, у кого были отношения. Он должен был попросить меня съехать сразу же, как осознал, что у него зарождаются ко мне чувства. Он также должен был дать мне больше, чем пять минут, для того, чтобы переехать. Он заставил меня чувствовать себя в большей ответственности, чем я, на самом, деле должна была.

- Ты прав, Уоррен. И знаешь что? Если Ридж платит, то я хочу, чтобы ты отвез меня в действительно хорошую гостиницу. Такую, где есть обслуга, и минибар, полный маленькими бутылочками пинсола.

Уоррен засмеялся.

- Вот это моя девочка.

Ридж

Прошло уже семьдесят два часа.

Три дня.

Достаточно времени, чтобы обдумать, что мне нужно сказать Мэгги. Достаточно времени для того, чтобы Уоррен сообщил мне, что Сидни, наконец-то, переехала в свою квартиру, он не сказал, где она находится, но наверное это и к лучшему.

Семидесяти двух часов было достаточно для того, чтобы осознать, что я скучаю по Сидни так же, как я скучаю по Мэгги. И этого достаточно времени, чтобы понять, что я не собираюсь ждать еще один день, чтобы вернуть Мэгги. Мне нужно знать, что с ней все в порядке.

С тех пор, как потерял их обоих.

Достав свой телефон, я смотрел на него, в течении нескольких минут, боясь написать ей. Я боялся того, что она мне ответит. Когда я, наконец, набрал сообщение, я закрыл глаза и нажал на отправить.

Я: Ты готова поговорить?

Я уставился на свой телефон, в ожидании ее ответа. Я хочу знать, что с ней все хорошо. Я хочу рассказать ей свою точку зрения. Знание того, что, вероятнее всего, она подумала самое худшее, убивает меня, и такое ощущение, что я не могу дышать с тех пор, как она узнала обо мне и Сидни.

Мэгги: я никогда не буду готова, но с этим надо покончить. Я буду дома всю ночь.

Так же, как я был готов увидеть ее, я так же был до смерти напуган. Я не хочу видеть ее разбитой.

Я: буду через час.

Схватив вещи, я помчался к выходу... К половинке своего сердца, которая больше нуждалась в восстановлении.

* * *

У меня были ключи от ее дома. У меня были ключи уже три года, но за все время, я ни разу не звонил в звонок.

Прямо сейчас, я нажимаю на звонок, и это не правильно. Такое ощущение, что я спрашиваю разрешение, чтобы сломать невидимые стены, которых даже не должно было быть, на самом-то деле. Сделав шаг назад, я стал ждать.

Спустя несколько болезненно долгих секунд, она открыла дверь, и коротко посмотрела на меня, прежде чем отступить в сторону, позволяя мне войти. Всю дорогу сюда, я представлял ее с запутанными волосами, смазанным под глазами макияжем, из-за того, что она плакала, в три-дня-не-снимавшейся пижаме. Типичное состояние девушки с разбитым сердцем, которая потеряла все доверие к мужчине, которого она любит.

Думаю, я лучше бы увидел ее такой, какой я представлял, чем такой, какой она на самом деле выглядела.

Она была одета в джинсы, которые она обычно носит, ее волосы аккуратно убраны назад. Нет никакого размытого макияжа или слез в ее глазах. Она слабо улыбнулась мне, пока закрывала дверь.

Я лучше присмотрелся к ней, потому что не был уверен, что мне делать. Конечно, первой моей реакцией, было притянуть ее к себе и поцеловать, но моя первая реакция, не значит лучшая. Вместо этого, я ждал, пока она пройдет в свою гостиную. Я прошел следом, больше всего желая, чтобы она обернулась и обняла меня.

- Итак? - вздохнула она. - Как мы это сделаем? Она выглядела неуверенной и обиженной, но, по крайней мере, она боролась со всем этим лицом к лицу.

- Как насчет того, чтобы рассказать о том, что происходило, когда мы были порознь? - вздохнул я. - Это были самые тяжелые три дня в моей жизни, и я не могу вытерпеть еще секунду и не касаться тебя.

Я не дал ей возможности ответить, прежде, чем схватить ее и притянуть к себе. Она не сопротивлялась. Она обернула свои руки, так крепко, вокруг меня, и как только моя щека коснулась ее макушки, она расплакалась.

Вот так, это Мэгги, которая мне нужна. Ранимая Мэгии. Мэгги, которая все еще любит меня, не смотря на то, через что ей пришлось пройти из-за меня.

Я обнял ее, поднял с дивана, прижимая к себе, пересадил на колени. Мы также обнимали друг друга, никто из нас не знал, с чего начать разговор. Я прижался долгим поцелуем к ее волосам.

Что я точно не должен был делать, так это прошептать извинения ей на ухо. Я хотел, чтобы она была так близко ко мне, как только возможно, пока я буду говорить ей, как мне жаль, но я не мог делать это и, одновременно, рассказать ей обо всем. Я ненавижу этот момент, когда я отдал бы все, что бы мог общаться как и другие, которые принимают это как должное.

Она медленно подняла свое лицо. Неохотно я отпустил ее. Она держала руки прижатыми к моей груди, и смотрела мне прямо в глаза.

- Ты влюблен в нее? - спросила она.

Она не жестами задала вопрос; она просто произнесла его.

Тот факт, что она не показала жестами, заставляет меня думать, что для нее это настолько тяжело, даже просто спросить. Настолько тяжело, что, возможно, она даже не хочет знать ответ, настолько тяжело, что, на самом деле, она даже не хочет, чтобы я понял вопрос.

Но я понял.

Взяв обе ее руки, я прижал их к своей груди, приподняв, поцеловал в обе ладони, прежде чем отпустить их, чтобы ответить на вопрос.

- Я влюблен в тебя, Мэгги.

Она сжалась, держа под контроль свои эмоции. - Это не то, о чем я спрашивала.

Я отвернулся от нее, чтобы она не увидела борьбу в моих глазах. Закрыв глаза, я напомнил себе, что ложь не вернет нас туда, где мы должны быть. Мэгги умная. Она заслуживает правды, которая совсем не такая, какую я ей расскажу. Открыв глаза, я посмотрел на нее. Я не отвечу ей да или нет. Я пожимаю плечами, потому что на самом деле я не знаю, влюблен ли я в Сидни. Как я могу, если я влюблен с Мэгги? Это не может быть возможно для сердца любить больше, чем одного человека одновременно.

Она отводит глаза от меня, и спрыгивает с моих колен. Она встает, и начинает ходить по гостиной. Она думает, поэтому я ее не тревожу. Я знаю, мой ответ, причинит ей боль, но также, я знаю, что ложь причинит ей намного больше боли. Наконец, она поворачивается ко мне.

- Я могу провести ночь, задавая действительно жестокие вопросы, Ридж. Я не хочу делать этого. У меня было много времени, чтобы подумать, и мне много чего нужно тебе сказать.

- Если жестокие вопросы помогут тебе, тогда задавай их. Пожалуйста. Мы были вместе пять лет, и я не могу позволить этому разделить нас.

Она покачала головой, затем села на диван, напротив меня. - Мне не нужно задавать тебе вопрос, потому что я уже знаю ответ. Я просто хочу поговорить с тобой сейчас о том, куда мы двинемся дальше.

Я наклонился вперед, мне не нравится то, что сейчас происходит. Мне совсем это не нравится. - По крайней мере, позволь мне объясниться. Ты не можешь принять решение, что будет с нами, не выслушав меня.

Она вновь покачала головой, и мое сердце сжалось. - Я уже знаю, Ридж. Я знаю тебя. Знаю твое сердце. Я прочитала твою переписку с Сидни. Я уже знаю, что ты собираешься мне сказать. Ты скажешь мне, как сильно любишь меня. Как ты сделаешь все ради меня. Ты извинишься за чувства, появившиеся к другой девушке, несмотря на то, как сильно ты пытался предотвратить это. Ты скажешь, что любишь меня настолько сильно, что я даже представить себе не могу, и как отношения со мной, намного важнее для тебя, чем твои чувства к Сидни. Ты скажешь, что сделаешь все что угодно, чтобы у нас все получилось, мне просто нужно дать тебе шанс. Возможно, ты будешь, сурово честен со мной, и скажешь, что у тебя есть чувства к Сидни, но они их нельзя сравнивать с тем, что ты чувствуешь ко мне.

Она встала и пересела на диван, рядом со мной. В ее глазах стояли слезы, но она больше не плакала. Она посмотрела на меня, и опять начала жестикулировать.

- И знаешь что, Ридж? Я верю тебе. И я все понимаю. Я прочитала твои сообщения. Это было, как будто я была там, и видела, как вы пытались бороться с тем, что зарождалось между вами. Я говорила себе, выйти из твоего аккаунта, но я не могла остановиться. Я перечитывала эту переписку миллион раз. Разбирала каждое слово, каждое предложение, каждый знак. Я хотела найти хоть что-нибудь, что докажет мне, что ты предал меня. Я хотела найти в твоей переписке то, где написана жалкая мужская отмазка, что то, что ты чувствуешь к ней - чисто похоть. Боже, Ридж. Я так хотела это найти, но не нашла. Я знаю, ты поцеловал ее, но даже поцелуй был оправдан, после того, как вы и его обсудили. Я твоя девушка, и даже я его оправдала.

- Я не говорю, что то, что ты сделал - простительно, но все же. Ты должен был попросить ее съехать в ту же секунду, как понял, что хочешь поцеловать ее. Черт, ты вообще не должен был приглашать ее пожить, если была даже крошечная возможность увлечься ей.

То, что ты сделал, было неправильно во всех смыслах, но что действительно странно, мне кажется, я понимаю тебя. Может быть, потому что я знаю тебя слишком хорошо, но то, что ты влюблен в Сидни - очевидно, и я не могу просто это отпустить, и делить твое сердце с ней, Ридж. Я не могу сделать этого.

Нет, нет, нет, нет, нет. Я быстро притянул ее к себе, желая успокоить ее, подавив панику, зарождающуюся внутри меня.

Она не должна горевать. Она не может даже злиться или пугаться, но единственное, что я не могу сделать, так это то, чтобы она была в порядке. Она просто не может быть в порядке, из-за всего этого.

Слезы начали застилать мне глаза, пока я держал ее, как будто мои объятия могли, как-то убедить ее в моих чувствах. Я качал головой, я не хотел, чтобы этот разговор продолжался, боясь его концовки.

Я прижался к ее губам, пытаясь сделать так, чтобы это все ушло. Я держал ее лицо в своих ладонях, и отчаянно пытался показать ей, как себя чувствовал, вдали от нее.

Ее губы раскрылись, и я поцеловал ее, это то, что я делал постоянно, на протяжении пяти лет, но никогда это не было настолько пугающе.

На ее губах чувствовался вкус слез, и я не был уверен, чьи они были, потому что сейчас мы оба плакали. Она толкнула меня в грудь, желая что-то сказать мне, но я не позволил ей. Я не хотел видеть, как она говорит мне, что мои чувства к Сидни, это нормально.

Они - это не нормально. Они совсем не нормальные.

Она села, и оттолкнула меня от себя, затем вытерла слезы. Я облокотился на диван и прикрыл рот трясущимися руками.

Есть еще много чего. Есть еще так много чего, что мне нужно сказать тебе, и мне нужно, чтобы ты дал мне возможность, все это выпустить, хорошо?

Я просто кивнул, когда все, что я хотел, так это сказать ей, что выслушать ее - это последняя вещь, которую мое сердце может выдержать прямо сейчас. Она собралась с мыслями, и положила свои ноги на диван. Она обернула вокруг них свои руки, затем оперлась щекой о колени, отвернувшись от меня. Она молчала и не двигалась, размышляя.

Я был полностью сломлен, сидя в ожидании.

Она отпустила колени, и медленно подняла голову, смотря на меня. - Помнишь день, когда мы встретились?- спросила она.

Тусклая улыбка отразилась в ее глазах, и моя паника потихоньку отступала, растворяясь в ее воспоминаниях. Я кивнул.

- Я заметила тебя первым, а потом только Уоррена. Когда Уоррен подошел ко мне, я надеялась, что он обратился ко мне по твоей просьбе. Помню, как посмотрела на тебя, над его плечом, потому что хотела улыбнуться тебе, чтобы ты знал, что я заметила тебя, в то же время, как и ты заметил меня. Но, когда я поняла, что Уоррен подошел не по твоей просьбе, я расстроилась. Было что-то в тебе, что притягивало меня, а к Уоррену - нет, но выглядело так, как будто ты был незаинтересован. Уоррен был милым, поэтому я согласилась пойти с ним на свидание, тем более, после того, как я подумала, что ты не позовешь меня.

Закрыв глаза, я некоторое время впитывал смысл ее слов. Я не знал этого. Не уверен, что хочу знать это. После нескольких моментов тишины, я неохотно открыл глаза, позволяя ей закончить.

- За то короткое время, что мы с Уорреном встречались, у нас с тобой случались небольшие разговоры, взгляды друг на друга, при которых ты всегда выглядел, как будто тебе не по себе, и я знала, тебе было неудобно из-за зарождающихся ко мне чувств. Но твоя преданность Уоррену была так сильна, что ты не позволил чувствам выйти наружу. Меня всегда это восхищало в тебе, потому что вы были друг за друга. Если честно, я тайно надеялась, что ты предашь его дружбу и поцелуешь меня, ну или что-то типа того, потому что ты был всем, о чем я думала. Я даже не уверена, что была с Уорреном из-за Уоррена. Думаю, я была с ним, чтобы быть рядом с тобой.

- И, когда несколько недель спустя, мы с Уорреном расстались, я начала думать, что больше никогда тебя не увижу, потому что ты не пришел ко мне, а я на это надеялась. И это пугало меня, поэтому, однажды, я пришла к тебе. Тебя не было дома, но Брэннан был. Мне кажется, он знал почему я пришла, поэтому он сказал мне не беспокоиться, что мне нужно дать тебе немного времени. Он рассказал мне о вашем уговоре с Уорреном, и что у тебя действительно есть чувства ко мне, и что пока еще не правильно идти к тебе. Я никогда не забуду, что я почувствовала из-за этого, и после этого, я отсчитывала дни, пока ты не появился у моей двери.

Она вытерла слезы. Я ненадолго прикрыл глаза, пытаясь показать ей признательность, и пытаясь не схватить ее, и вновь не прижать к себе, но это было так тяжело. Я даже не знал, что она приходила за мной.

Брэннан никогда не рассказывал мне, и прямо сейчас, я показал бы ему, насколько я зол, из-за того, что он молчал, и насколько сильно я люблю его за то, что он рассказал Мэгги о моих чувствах.

- Я была влюблена в тебя на протяжении всего года, пока ждала тебя. Я была влюблена в твою преданность Уоррену. Я была влюблена в твою преданность мне. Я была влюблена в твое терпение и стойкость. Я была влюблена в тот факт, что ты не хотел начинать что-то между нами с неправильных вещей. Ты хотел, чтобы все было правильно, поэтому ты ждал целый год. Поверь мне, Ридж. Я знаю, как тяжело это было, потому что я ждала вместе с тобой.

Подняв руку, я стер слезы с ее щеки, после чего она продолжила.

- Клянусь, я боролась со своей болезнью, чтобы она не помешала нам. Я не хотела, чтобы она мешала полностью любить тебя. Я не хотела, чтобы болезнь оттолкнула тебя. Ты был непреклонен, говоря, что для тебя это не имеет значения, и я была так отчаянна, что поверила тебе. Мы оба обманывали себя. Мне кажется, что моя болезнь, это то, что ты больше всего любишь во мне.

Воздух застрял у меня в горле. Эти слова ранили меня сильнее, чем любые другие. - Как ты можешь так говорить, Мэгги?

- Я знаю, это звучит бредово для тебя, потому что ты это видишь не так. В этом весь ты. Ты верный. Ты любишь людей с недостатками. Ты хочешь позаботиться обо всех, вокруг тебя, включая меня, Брэннана, Уоррена... Сидни. Это то, кто ты есть, и зная, как Уоррен обошелся со мной, заставило тебя выйти и стать моим героем. Я не говорю, что ты не любишь меня из-за меня, потому что я знаю, что любишь. Я просто думаю, что ты любишь меня по неправильным причинам.

Я провел руками по голове, пытаясь унять боль. Моя голова просто не сможет выдержать еще хоть секунду, выслушивая, как сильно она была не права. - Мэгги, прекрати. Если ты используешь болезнь, как причину, чтобы бросить меня, то я не хочу этого слышать. Я не могу. Звучит так, как будто ты списала нас, и это, нахрен, пугает меня. Я не позволю тебе сдаться. Мне нужно, чтобы ты боролась за нас.

Она наклонила голову набок, и покачала ей, в несогласие.

- Я не должна бороться за нас, Ридж. Я борюсь каждый проклятый день своей жизни просто для того, чтобы выжить. Я должна наслаждаться этими отношениями, но я не могу. Я постоянно живу в страхе, что расстрою тебя или разозлю, потому что ты так сильно защищаешь меня, что я нахожусь в изолированном пузыре. Ты не хочешь, чтобы я рисковала, или делала что угодно, что хоть на йоту может вызвать стресс. С тех пор, как мы узнали, какой меня ждет исход, ты не видишь смысла в том, что я хожу в колледж. Ты не видишь смысла в том, чтобы я работала, потому что думаешь, что будет лучше, если я просто позволю заботиться обо мне. Ты не понимаешь моего желания попробовать вещи, которые вызывают у людей всплески адреналина. Ты чуть с ума не сошел, когда я предложила попутешествовать, потому что ты думаешь, что это не безопасно для моего здоровья. Ты отказываешься поехать в турне со своим братом, потому что хочешь быть единственным, кто будет заботиться обо мне, когда мне становится хуже. Ты отказываешься от стольких разных вещей, лишь бы убедиться, что я отказываюсь от своих, и иногда это так давит.

Давит?

Я давящий?

Я встал, и заходил по комнате, в течении нескольких минут, пытаясь восстановить дыхание, после того, как она вновь его выбьет. После того, как я успокоился для того, чтобы ответить, я повернулся к дивану и посмотрел на Мэгги.

- Я не пытаюсь давить на тебя, Мэгги. Я просто хочу защитить тебя. У нас нет столько времени, сколько есть у другой пары. Разве это плохо, что я хочу продлить то, что у нас есть на столько, насколько это возможно?

- Нет, Ридж, это не плохо. Я люблю это в тебе так сильно, но я не люблю это в себе. Это всегда чувствуется, как будто ты хочешь быть моим хранителем жизни, но он мне не нужен, Ридж. Мне нужен кто – то, кто захочет наблюдать, как я брошу вызов океану, а потом не позволит мне утонуть. Но ты даже близко не позволишь подойти к нему, и это не твоя вина, что ты не можешь дать мне этого.

Я знаю, что это просто аналогия, но она использует ее, как оправдание.

- Ты думаешь, что хочешь этого, - жестами говорю я, - но это не так. Ты не можешь говорить мне, что лучше будешь с кем – нибудь, кто позволит тебе рисковать временем,которое у тебя осталось, чем с тем, кто сделает все, что угодно, чтобы продлить его жизнь с тобой.

Она выдохнула. Не могу сказать, было ли это из – за того, что она согласилась с тем, что я прав или расстроилась из – за того, что не прав. Она решительно смотрит на меня, наклоняется, и не надолго прижимает свои губы к моим. Как только я поднимаю свои руки к ее лицу, она опять отодвигается.

- Всю мою жизнь я знаю, что могу умереть в любой момент, ты не знаешь какого это, Ридж, но я хочу, чтобы ты попытался поставить себя на мое место. Если бы ты знал всю свою жизнь, что можешь умереть в любой момент, хотел бы ты просто доживать? Или бы ты лучше отрывался как мог? Потому что ты хочешь, чтобы я просто доживала, Ридж. Но я не могу сделать этого. Когда я умру, мне нужно будет знать, что я сделала все, что хотела, увидела все, что хотела, любила всех, кого хотела. Я просто уже не могу доживать, и это не в твоем характере, остаться со мной и наблюдать, как я делаю все эти вещи, которые пропустила.

- Ты провел пять лет своей жизни, любя меня так, как никто другой не будет любить меня. Я любила тебя так же, как и ты любил меня. Никогда не сомневайся в этом. Люди многое принимают как должное, и я не хочу, чтобы ты чувствовал, что я принимала тебя как должное. Все, что ты сделал для меня, намного больше, чем я заслуживаю. И я хочу, чтобы ты знал, как это много это значит для меня. Но пришло время, когда я чувствую, что наша преданность друг другу тянет нас назад, удерживает нас от – того, чтобы по – настоящему жить. Последние несколько дней помогли мне понять, что я до сих пор с тобой, потому что я боюсь разбить тебе сердце. Но если я не наберусь смелости и не сделаю этого, то боюсь, что продолжу тянуть тебя вниз, тянуть вниз себя. Чувствую, что не могу прожить жизнь, которую хочу из – за страха причинить тебе боль, а ты не можешь прожить жизнь, которую хочешь, из – за того, что твое сердце слишком преданное , чтобы сделать что – то для себя. Несмотря на то, как сильно меня это ранит, я думаю, что мне будет лучше без тебя. Я так же считаю, что в один прекрасный день ты поймешь, что тебе так же лучше без меня.

Я уперся локтями в колени, когда наклонился вперед, и отвернулся от нее. Я не могу смотреть на нее, пока она будет еще что – нибудь говорить. Каждое ее слово не просто разбивает мое сердце, а как – будто оно разбивает сердце внутри сердца.

Это так больно, и я так чертовски напуган, потому что на какой – то момент я начал думать, что возможно, она права.

Возможно, я не нужен ей.

Возможно, я удерживаю ее на месте.

Может я не ее герой, которым я всегда так сильно старался быть, потому что прямо сейчас я думаю, что ей вообще не нужен герой. Зачем он ей? Она намного сильнее чем я, когда – либо пытался быть для нее. У нее есть она.

Осознание того, что, возможно, я не то, что нужно ей в этой жизни, поглотило меня, а мое сожаление, вина и стыд, затопили меня, полностью затопив мою уверенность.

Я почувствовал, как она обхватила меня руками, и я прижал ее к себе, нуждаясь в том, чтобы чувствовать ее. Я так чертовски сильно люблю ее, и все, чего я хочу прямо сейчас, так это того, чтобы она знала это, даже если это ничего не изменит. Я прижался своим лбом к ее, пока мы оба плакали, поддерживая друг друга, из – за того, что мы потеряли. Слезы текли по ее щекам, когда она спрыгнула с моих колен.

- Я люблю тебя. – Произнесла она. Затем прижалась к моим губам. Я прижал ее к своей груди так близко, как только мог, чтобы не влезть внутрь ее, хотя именно этого хотело мое сердце. Оно хотело, чтобы она хранила его в своей груди, и никогда не отпускала.

Глава 22

Сидни

Кабельное не подключат до следующей недели. Мои глаза уже болят от такого количества прочитанных книг, а может от такого количества пролитых слез. Я, наконец-то, выплатила кредит за машину, с остатка моей студенческой ссуды, но пока я не найду работу, я не смогу позволить себе бензин. Мне бы лучше побыстрее найти работу, потому что я уже прочувствовала все офигенные стороны жизни в одиночестве. Я попытаюсь вернуть работу в библиотеке, даже, если мне придется умолять. Мне просто нужно хоть что-нибудь, чем занять себя.

Мне. Нахрен. Скучно.

Настолько скучно, что я смотрю на свои руки, и считаю всякие вещи, которые абсолютно не имеют смысла, чтобы их считать.

Один: количество человек, которые постоянно в моих мыслях (Ридж).

Два: количество человек, которые, я бы хотела, чтобы заразились ЗППП (Хантер и Тори).

Три: количество месяцев , которые прошли с тех пор, как я бросила своего лживого, изменяющего, ублюдочного бойфренда.

Четыре: количество раз, сколько Уоррен навещал меня с тех пор, как я заехала в квартиру.

Пять: количество раз, сколько Уоррен постучал в мою дверь, за последние 30 секунд.

Шесть: количество дней, когда я последний раз видела Риджа.

Семь: количество шагов от дивана до двери.

Я открываю дверь, и Уоррен заходит, даже не дожидаясь моего разрешения. Улыбаясь, он проскальзывает мимо меня, держа в руках 2 белых пакета.

- Я купил тако, - говорит он. – Я ехал домой с работы, и подумал, вдруг ты захочешь немного. Он поставил пакеты на кухонный стол, потом подошел к дивану и шлепнулся вниз.

Закрыв дверь, я посмотрела на него. – Спасибо за тако, но как я узнаю, что ты не прикалываешься надо мной? Что ты сделал, вместо мяса подложил табак?

Уоррен посмотрел на меня и улыбнулся, удивленный. – Ну, это просто гениальная идея для подставы, Сидни. Я думаю, ты уже можешь ее провести.

Я засмеялась и села рядом с ним. – Бриджитт заканчивает работу в полночь. Не хочешь посмотреть кино?

Я опустила голову на спинку дивана, в то время как мое сердце опустилось к животу. Ненавижу то чувство, что он может находиться здесь из-за жалости ко мне. Последнее, что я хочу, так это то, чтобы меня жалели.

- Уоррен, тебе необязательно приходить, проверять меня каждый день. Я знаю, ты пытаешься быть милым, но я в порядке.

Он сдвигается так, чтобы мог смотреть на меня. – Я не прихожу сюда, потому что мне тебя жаль, Сидни. Ты мой друг. Мне не хватает, что тебя нет в квартире. И, возможно, я прихожу сюда, потому что чувствую себя чуть-чуть виноватым за то, что вел себя как полное дерьмо в ту ночь, когда Мэгги увезли в больницу.

Я кивнула. – Ага, ты был немного козлом той ночью.

- Знаю, - засмеялся он. – Не переживай, Ридж не дает мне забыть об этом.

Ридж.

Господи, даже слышать его имя больно.

Уоррен осознал, что он ляпнул, когда увидел изменения на моем лице. – Твою мать. Извини.

Я оттолкнулась от дивана, чтобы встать, желая избежать этого неловкого разговора. Это действительно не та тема для разговора, о которой мне нужно говорить.

- Ну, ты голодный? – спрашиваю я, направляясь в кухню. – Я столько времени провела у плиты, чтобы приготовить эти тако, так что тебе бы лучше съесть один.

Смеясь, Уоррен идет за мной на кухню, и берет одно тако. Я тоже беру себе, но прежде чем просто поднести его ко рту, меня уже тошнит. По правде говоря, я не очень-то спала или ела, на протяжении шести дней. С тех пор, как переехала. Ненавижу знать, что я стала частью боли другого человека. Мэгги не сделала ничего, чтобы заслужить то, как мы с ней поступили. Так же чертовски тяжело не знать, как все разрешилось между ними двумя. Я не спрашивала Уоррена, по очевидным причинам, потому что, независимо от того, как у них все прошло, это ничего не меняет. Но сейчас, кажется, что от любопытства у меня в груди образовалась огромная, зияющая дыра. Как бы сильно, за последние три месяца, я не мечтала, чтобы у Риджа не было девушки, это ничто, по сравнению, как я надеюсь, что она простила его.

- Пенни за твои мысли.

Я посмотрела на Уоррена, который облокотился на стойку, наблюдая за мной. Я пожала плечами, и положила свой нетронутый тако на стол, обняла себя руками и уставилась на свои ноги, боясь, что если посмотрю на Уоррена, то он догадается, о чем я думаю.

- Послушай, - говорит он, наклоняя свою голову так, чтобы мы смотрели друг на друга. – Знаю, ты не спрашивала о нем, потому что, как и я, ты знаешь, что тебе нужно двигаться дальше. Но если у тебя есть вопросы, Сидни, я отвечу на них. Я отвечу на них, потому что ты мой друг, а так и поступают друзья.

Моя грудь поднялась от глубокого вздоха, и прежде, чем я даже успела понять, вопрос вылетел из моего рта.

– Как он?

Уоррен сжал челюсти, что заставляет меня думать, что он жалеет, что разрешил мне спросить про Риджа. – Он в порядке. Он будет в порядке.

Я кивнула, но следом у меня возникло еще миллион вопросов.

Приняла ли она его обратно?

Спрашивал ли он обо мне?

Выглядит ли он счастливым?

Сожалеет ли он обо мне?

Я решаю задавать по одному вопросу за раз, потому что я даже не уверена, что ответы на них, не то, что мне нужно, прямо сейчас. Нервно сглатываю, и смотрю на него. – Она простила его?

Теперь Уоррен тот, кто не может смотреть в глаза. Выпрямившись, он поворачивается ко мне спиной, и опирается руками о стойку. Его голова опущена между плечами, как будто он чувствует себя неуютно.

- Я не уверен, следует ли мне говорить тебе об этом. На мгновение он делает паузу, затем поворачивается, и смотрит на меня. – Она простила его. Он сказал мне, что она понимает то, что произошло между тобой и Риджем. Я не говорю, что она не была всем этим расстроена, но она простила его.

Его ответ полностью разрушил меня. Прикрываю рот рукой, чтобы заглушить вырывающиеся рыдания, и отворачиваюсь от Уоррена. Я смущена своей реакцией и смущена своим сердцем. Меня тут же затопило облегчение от того, что она простила его, но это же облегчение тут же сменилось разочарованием от осознания того, что она его простила. Я даже не знаю, что чувствую. Я рада за Риджа, и расстроена за себя.

Уоррен тяжело вздохнул, и я почувствовала себя ужасно от того, что позволила ему увидеть свою реакцию. Я не должна была спрашивать. Черт возьми, зачем я спросила?

- Я не закончил, Сидни, - тихо произнес Уоррен.

Я затрясла головой, продолжая смотреть в другую сторону, пока он произносил то, что хотел.

- Она простила его за ситуацию с тобой, но все это открыло глаза на то, почему они изначально были вместе.

На самом деле, она не смогла найти достаточно веских причин, чтобы принять его обратно. Ридж говорит, что она еще хочет много чего прожить, но она не сможет сделать это на полную катушку, когда он постоянно ее удерживает.

Я закрыла лицо руками, полностью озадаченная теперешней реакцией своего сердца. Только секунду назад, я расстроилась от того, что она его простила, а сейчас я расстроена, потому что она не простила.

Три месяца назад, я сидела на своем чемодане под дождем, уверенная в том, что мое сердце было разбито.

Боже, я была не права. Так чертовски не права.

Сейчас мое сердце разбито.

Здесь.

Прямо сейчас.

Уоррен обвил меня руками, и притянул к себе. Знаю, что он не хочет видеть меня расстроенной, и я действительно пытаюсь не показывать своих чувств. В любом случае, слезы не помогают. Они не помогали и последние шесть дней.

Отодвигаюсь от Уоррена, и подхожу к стойке, где отрываю бумажное полотенце. Складываю его, и вытираю слезы. – Ненавижу эти чувства, - говорю я, шмыгая носом.

Уоррен смеется и кивает, соглашаясь. – Ты думаешь, почему я выбрал себе бесчувственную девушку?

Это заставляет меня смеяться. Я прилагаю все усилия, чтобы остановить слезы, и вытереть оставшиеся, потому что я сказала себе, неважно как все разрешится между Риджем и Мэгги, это не повлияет на мою ситуацию. Неважно, как обернутся дела между ними, это все также ничего не значит для меня и Риджа. Между нами все слишком сложно, и ничего, кроме расстояния и времени, не изменит этого.

- Я посмотрю с тобой кино, - говорю я Уоррену. – Но лучше, чтобы это не было порно.

Ридж

- Верни мне чертовы ключи, Ридж, - жестикулирует Уоррен.

Я спокойно качаю головой в третий раз за последние пять минут. – Я отдам тебе ключи, когда ты скажешь мне, где она живет.

Он тяжело смотрит на меня, все еще отказываясь двигаться. Его ключи были у меня почти целый день, и будь я проклят, если верну их ему до того, пока он не расскажет то, что мне нужно. Знаю, что прошло только три недели, с тех пор, как Мэгги порвала со мной, но я не переставал думать о том, как все, что я сделал отразилось на Сидни. Мне нужно знать, что она в порядке. Я так долго не связывался с ней, только потому, что не уверен, что скажу, когда, наконец-таки, увижусь с ней. Все, что я знаю, так это то, что мне нужно увидеться с ней, или я больше не смогу спать. Прошло больше трех недель с тех пор, когда я спал всю ночь, и моему мозгу нужна подзарядка.

Уоррен сел напротив меня за столом, и я вернул свое внимание компьютеру передо мной. Несмотря на то, что последние несколько недель, я во всем винил компьютеры, я знаю, что во всем этом была моя вина, поэтому я забил, и купил новый. К сожалению, для работы мне все еще нужен был компьютер.

Уоррен обходил стол, и захлопывает ноутбук, заставляя меня посмотреть на него.

- Ничего хорошего из этого не выйдет, - показывает он. – Прошло только три недели с тех пор, как вы с Мэгги все закончили. Я не даю тебе адрес Сидни, потому что тебе не нужно видеться с ней. Теперь, отдай мои ключи, или я возьму твою машину.

Самодовольно улыбаюсь. – Удачи найти мои ключи. Они там же, где я спрятал твои.

В поражении он трясет головой. – Почему ты ведешь себя, как мудак, Ридж? Она, наконец-то, двигается дальше, живет своей жизнью, и делает это хорошо, а ты хочешь вновь ворваться, и запутать ее?

- Откуда ты знаешь, что она справляется? Ты говорил с ней? Отчаяние в моем вопросе, поразило меня, потому что до этой секунды, я не осознавал, как сильно мне нужно, чтобы с ней было все в порядке.

- Да, я виделся с ней пару раз. Мы с Бриджитт обедали с ней вчера.

Я откидываюсь назад, на стул, немного обидно, что он не рассказал мне об этом, но это облегчение знать, что она не прячется у себя в квартире, опустошенная.

- Она спрашивала обо мне? Она знает обо мне и Мэгги?

Он кивнул. – Она знает. Она спрашивала, как все разрешилось между вами, так что я сказал ей правду. Больше она не возвращалась к этому.

Боже мой. Осознание того, что она знает правду, должно было облегчить мое беспокойство, но это только наоборот усилило его. Не могу себе представить, о чем она подумала, когда я не связался с ней, после того, как узнала о Мэгги. Тот факто, что я не связался с ней, скорее всего, заставил поверить, что я виню ее. Я наклонился вперед, и умоляюще посмотрел на Уоррена.

- Пожалуйста, Уоррен. Скажи мне, где она живет.

Он качает головой. – Отдай мои ключи.

Я трясу головой.

Он закатывает глаза от нашего упрямства, отталкивается от стола, и несется к себе в комнату.

Открываю переписку с Сидни, и начинаю ее прокручивать, как делаю каждый день, мечтая, чтобы у меня хватило смелости, чтобы написать ей. Я боюсь, что для нее будет проще послать меня по смс, чем, если бы я появился перед ее дверью, вот почему я еще не написал ей. Несмотря на то, что я не хочу соглашаться с Уорреном, я знаю, нет ничего хорошего в том, что я хочу связаться с ней. Знаю, мы находимся не на той стадии, чтобы начинать отношения, и увидеть ее, только усилит то, как я скучаю по ней. Но знать, что я должен делать и соглашаться с этим, это две абсолютно разные вещи.

***

Свет в комнате загорелся. Секунду спустя, меня жестко начали трясти за плечо. Я улыбаюсь сквозь сон, зная, что Уоррен здесь, так как я и хотел. Я повернулся и посмотрел на него.

- Что-то не так? – показываю я.

- Где они?

- Где кто?

- Мои презервативы, Ридж. Где, нахрен, ты спрятал мои презервативы?

Я знал, что если я украду его ключи, и это не сработает, а, то, что я украду его презервативы, точно сработает. Но я рад, что он хотя бы надел шорты, перед тем, как выйти из комнаты Бриджитт, и ворваться в мою.

- Ты хочешь презервативы? – показываю я. – Скажи мне, где она живет.

Уоррен закрывает лицо руками, и это выглядит так, как будто он застонал. – Забудь. Я еду в магазин, и куплю еще.

До того, как он повернулся, чтобы уйти, я сажусь на кровати. – Как ты собираешься добраться до магазина? У меня твои ключи, не забыл?

Он замер на секунду, затем его лицо расслабляется, когда его он что-то осознает.

– Я возьму машину Бриджитт.

- Удачи найти ее ключи.

Уоррен тяжело смотрит на меня, в течении нескольких секунд, затем, наконец-то, опускает плечи, разворачиваясь к тумбочке. Берет ручку и бумагу, и что-то пишет, скомкивает, и бросает мне. – Это ее адрес, козел. А теперь, верни мне ключи.

Разворачиваю бумагу, чтобы убедиться, что он действительно написал адрес. Поворачиваюсь к своему столику, хватаю его пачку презервативов, и кидаю ему.

- Этого пока должно хватить. Я скажу тебе, где твои ключи, когда я проверю, что это действительно ее адрес.

Уоррен достает из коробки один презерватив, и швыряет мне.

- Возьми его с собой, когда пойдешь, потому что это действительно ее адрес. Он разворачивается и выходит из комнаты, а я уже спрыгиваю с кровати и одеваюсь, и выбегаю через входную дверь.

Я даже не знаю сколько время.

Мне все равно.

Глава 23

Сидни

Звуки, как спусковой механизм.

Это происходит часто, но чаще всего, когда я слышу определенные песни. Особенно песни, которые нравились нам с Хантером. Если я услышу песню во время особо депрессивного периода, а затем позже……, это поднимает во мне все те чувства, которые были связаны с этой песней. Это песни, которые я любила слушать, а сейчас нет. Они пробуждают воспоминания и чувства, через которые я больше не хочу проходить.

Мелодия на моих сообщениях, это один из таких звуков.

Мелодия на сообщения Риджа. Это очень определенный отрезок из демо-версии нашей песни «Может, однажды». Я поставила его на Риджа, после того, как первый раз услышала песню. Я бы хотела сказать, что этот звук провоцирует негативные чувства, но я не уверена в этом. Поцелуй, который у меня был с ним во время этой песни, конечно, вызывает негативные чувства из-за вины, но сам поцелуй, все еще заставляет мое сердце неистово биться, только от одной мысли о нем. А думаю я об этом много. Больше, чем должна.

На самом деле, я думаю об этом прямо сейчас, когда отрезок нашей песни звучит из динамика, оповещая о приходе сообщения.

От Риджа.

Если честно, то я не думала, что еще когда-нибудь услышу эту песню.

Переворачиваюсь на кровати, и тянусь к тумбочке, и теперь-трясущимися руками, хватаю телефон. Знать, что это сообщение от него, все также наносит ущерб моим внутренностям, и теперь они забыли, как должны работать. Я кладу телефон себе на грудь, и закрываю глаза, слишком переживая, чтобы прочитать то, что он написал.

Удар, удар, пауза.

Сжатие, расслабление.

Вдох, выдох.

Медленно открываю глаза, поднимаю телефон, открываю сообщение.

Ридж: Ты дома?

Дома ли я?

Какое ему дело дома ли я? Он даже не знает, где я живу. К тому же, он был предельно ясен, с тем, что его сердце принадлежит другой, когда три недели назад попросил меня съехать. Но я

дома, и вопреки моим суждениям, я хочу, чтобы он знал, что я дома. У меня было искушение написать ему мой адрес, и сказать ему, чтобы пришел и сам выяснил дома я или нет.

Вместо этого, я пишу кое-что более безопасное. Что-то более короткое.

Я: Да.

Скидываю одеяло, сажусь на край кровати, и смотрю на свой телефон, боясь даже моргнуть.

Ридж: Ты не открываешь дверь. Я ошибся квартирой?

Ох, Боже.

Янадеюсь, что он ошибся квартирой. Или, возможно, я надеюсь, что он у правильной квартиры. Не могу сказать точнее, потому что я счастлива, что он здесь, но и по этой же причине, я взбешена.

Эти противоречивые чувства выматывают.

Я встаю, и выбегаю из спальни, мчась к входной двери. Я смотрю в глазок, убеждаясь, что он перед моей дверью.

Я: Ты стоишь перед моей дверью. Так что, да. Та квартира.

После того, как я отправляю сообщение, снова смотрю в глазок, а он стоит с прижатой к двери ладонью, уставившись в телефон. Видеть боль на его лице, и знать, что она исходит из битвы в его сердце, все это заставляет меня хотеть распахнуть дверь, и обернуть мои руки вокруг него. Закрываю глаза, и прижимаюсь лбом к двери, давая себе время подумать, прежде чем совершить необдуманный поступок.

Мое сердце тянется к нему, и в данный момент, я не хочу ничего больше, как открыть дверь.

Тем не менее, я так же знаю, что открыв эту дверь, для нас ничего хорошего из этого не получится. Он только что расстался с Мэгги, собственно говоря, неделю назад, поэтому, если он здесь для меня, то он может разворачиваться и уходить. Нет никакого способа, чтобы мы могли быть вместе, когда я знаю, что его сердце все еще разбито из-за кого-то другого. Я заслуживаю большего, чем то, что он может дать мне прямо сейчас. Я через многое прошла за этот год, чтобы позволить кому-то  напортачить с моим сердцем таким образом.

Он не должен быть здесь.

Ридж: Могу я войти?

Я разворачиваюсь, и прижимаюсь к двери спиной. Прижимаю телефон к груди, зажмуриваясь. Я не хочу читать его сообщение. Я не хочу видеть его лицо. Всё о нем, заставляет меня поменять мнение о том, что важно, и что лучше для меня. На данный момент, он не самое лучшее для меня, особенно учитывая то, через что ему самому пришлось пройти, и я должна отойти от двери, и не позволять ему войти.

Но все во мне хочет, чтобы я его впустила.

- Пожалуйста, Сидни.

Эти слова доносятся сквозь дверь, как неясный шепот, но я определенно слышала их. Каждая частичка меня слышала их. Отчаяние в его голосе, совмещенное с тем фактом, что он говорит, полностью сражает меня. На это раз, я позволяю сердцу принять за меня решение, и медленно поворачиваюсь лицом к двери. Поворачиваю замок, отодвигаю щеколду, и открываю дверь.

Я не могу описать, что чувствую, когда вижу его стоящего передо мной, не используя слово "ужасающе".

Все, что он заставляет меня чувствовать, абсолютно ужасает. То, как мое сердце хочет, чтобы Ридж держал его, ужасает. То, что мои колени забыли, как поддерживать меня, ужасает. То, как мой рот хочет быть поглощенным его, ужасает.

Я делаю лучшее, что могу, чтобы спрятать свою реакцию на его появление, это отворачиваюсь от него, и направляюсь в гостиную.

Я не знаю, почему я пытаюсь спрятать от него свою реакцию, но разве не так поступают люди? Мы так сильно пытаемся спрятать все, что на самом деле чувствуем, от тех, кто, возможно, нуждается больше всех, в том, чтобы знать наши истинные чувства. Люди пытаются скрыть эмоции, как будто испытывать их, это что-то неправильное.

Моя естественная реакция в данный момент, это развернуться и обнять его, не смотря на то, почему он здесь. Мои руки хотят быть обернутыми вокруг него, мое лицо хочет быть прижатым к его груди, моя спина хочет быть в колыбели его рук – пока я стою здесь, притворяясь, что это последнее, что я хочу от него.

Почему?

Делаю успокаивающий вдох, и поворачиваюсь, когда слышу, как за ним закрывается входная дверь. Поднимаю свои глаза, чтобы встретиться сего, а он стоит напротив, в нескольких шагах от меня, наблюдая за мной. По его напряженному виду, я могу сказать, что он делает то же самое, что и я. Он сдерживает все свои чувства из-за… чего?

Гордости?

Страха?

Единственное, что всегда восхищало меня в наших с Риджем отношениях, это то, что мы были честными и настоящими друг с другом. Я всегда могла сказать то, что я действительно думала, и он тоже. Мне не нравится, что это изменилось.

Я пытаюсь ему улыбнуться, но не уверена, что сейчас у меня это получится. Я отчетливо произношу каждое слово, чтобы он смог прочитать по моим губам. – Ты здесь, потому что нуждаешься в ком-то, кого нужно исправить?

Он одновременно смеется и выдыхает, убеждаясь, что я не злюсь.

Я не злюсь. Я никогда не была зла на него. Он знает меня, и то решение, которое он принял со временем, это не то, с чем я могу согласиться. Единственное, с чем я согласна, это, что в ту ночь, когда он меня поцеловал, он разрушил меня для всех поцелуев, которые я когда-либо испытывала или испытаю.

Сажусь на диван, и смотрю на него.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

Он вздыхает, и я быстро отворачиваюсь. Это достаточно трудно находиться с ним в одной комнате, но еще труднее смотреть на него. Он прошел в гостиную, и сел на диван рядом со мной.

Я рассматривала покупку большего количества мебели, но один диван, это все, что я могу себе позволить.

Мне нравится сидеть на нем. Я больше не уверена, что расстроена недостатком мебели, потому что его нога касается моего бедра, и из-за этого небольшого прикосновения, жар огромной волной проносится сквозь меня. Я смотрю вниз, туда, где наши колени едва касаются друг друга, и тут я осознаю, что все еще одета в футболку, которую я одела перед тем, как лечь в постель. Думаю, что была слишком шокирована тем фактом, что он был возле моей квартиры, поэтому не особо беспокоилась, как я выгляжу. На мне больше ничего нет, кроме огромной хлопковой футболки, доходящей мне до колен, и мои волосы в полном беспорядке.

На нем джинсы и серая футболка «Звуки Кедра». Можно было бы сказать, что я не одета, но вообще-то я подходяще одета как раз для того, что собиралась делать, перед тем как он появился, в самый раз для кровати.

Рижд: Не знаю в порядке ли я. А ты как?

Я уже и забыла, что спрашивала его.

Я пожала плечами. Уверена, что со мной все будет хорошо, но я не собираюсь врать, и говорить, что я в порядке. Думаю, что это очевидно, что никто из нас на самом деле не может быть в порядке, из-за того, как все в итоге вышло. Я не в порядке из-за того, что потеряла Риджа, а Ридж не в порядке из-за того, что потерял Мэгги.

Я: Мне жаль насчет Мэгги. Чувствую себя ужасно. Но она вернется. Пять лет, слишком много, чтобы бросить все из-за недопонимания.

Нажимаю отправить, и, наконец-таки, смотрю на него. После того, как он прочитал сообщение, он уставился на меня. То, как он сосредоточен, заставляет меня задержать дыхание.

Ридж: Это не было недопонимание, Сидни. Она поняла все достаточно хорошо.

Прочитав сообщение несколько раз, мне хотелось, чтобы он объяснил, что это значит.

Что не было недопониманием? Причина, из-за которой они расстались? Его чувства ко мне? Но вместо того, чтобы спросить, что он имеет в виду, я задаю вопрос, ответ на который я хочу знать больше всего.

Я: Почему ты здесь?

Его желваки заходили прежде, чем он ответил.

Ридж: Хочешь, чтобы я ушел?

Я смотрю на него, и медленно качаю головой. А потом останавливаюсь, и киваю. Снова останавливаюсь, и пожимаю плечами. Он ласково улыбается, полностью понимая мое замешательство.

Я: Думаю, это зависит от того, почему ты здесь. Ты здесь, потому что, я нужна тебе, чтобы помочь вернуть Мэгги? Ты здесь, потому что скучал по мне? Ты здесь, потому что хочешь попытаться вернуть что-то вроде дружбы?

Ридж: Буду ли я неправ, если отвечу, что ничего из вышеперечисленного? Я не знаю, почему я здесь. Часть меня скучает по тебе так сильно, что это причиняет боль, в то время как другая часть меня хочет, чтобы я никогда тебя не встречал. Сегодня, один из дней, когда мне больно, поэтому я украл ключи Уоррена, и заставил его дать мне твой адрес. Я не думал просто ли мне прийти или подготовить, что-то вроде речи. Я просто сделал то, чего хотело мое сердце, а оно хотело увидеть тебя.

Его до жестокости честный ответ одновременно растопил и разозлил мое сердце.

Я: Что насчет завтра? Что если завтра будет один из таких дней, когда ты бы хотел никогда не встречать меня? Что тогда я должна делать?

Напряженность в его взгляде нервировала. Может он пытается оценить, была ли злость в моем ответе. Я не уверена была или нет. Я не знаю, что чувствую от того, что он не знает, почему он здесь.

Он ничего не отвечает, и это подтверждает одно: у него такой же внутренние разногласия, как и у меня.

Он хочет быть со мной, но не будет.

Он хочет любить меня, но не знает должен ли.

Он хочет увидеться со мной, но знает, что не должен.

Он хочет поцеловать меня, но это причинит столько же боли, как и в первый раз, когда он поцеловал меня и ушел. Внезапно, я чувствую себя неуютно, смотря на него. Мы сидим на диване слишком близко, хотя мое тело ясно дает понять, что мы не достаточно близко. То, что он хочет сейчас, потом он может перехотеть.

Ридж отворачивается от меня, и медленно, в течение нескольких мгновений, осматривает мою квартиру, затем возвращает внимание телефону.

Ридж: Мне нравится твоя квартира. Хороший район. Выглядит безопасно.

Я почти засмеялась от его сообщения, от обычного разговора, который он пытается завести, потому что, я знаю, мы даже и близко не пришли к тому, чтобы иметь обычные разговоры. На данный момент, мы не можем быть друзьями. Мы также не можем быть вместе, когда столько всего против нас. Обычный разговор – это не то, что мы можем сейчас вести, но я не могу заставить себя ответить как-то по-другому.

Я: Мне здесь нравится. Спасибо, что помог с гостиницей, пока я не смогла заехать.

Ридж: Это меньшее, что я мог сделать. Абсолютно наименьшее.

Я: Я верну тебе деньги, как только получу свою первую зарплату. Я вернула себе работу в студенческой библиотеке, поэтому мне заплатят на следующей неделе.

Ридж: Сидни, перестань. Я не хочу, чтобы ты возвращала мне деньги.

Я понятия не имела, что ответить. Вся эта ситуация была неловкой и неуютной, потому что мы ходили вокруг да около всех тех вещей, которые мы должны были набраться смелости и обсудить.

Я положила телефон на диван, экраном вниз. Я хотела, чтобы он понял, что мне нужен перерыв. Мне не нравится, что мы не похожи на самих себя.

Он понял намек, и положил свой телефон рядом с собой на подлокотник, уронив голову на спинку дивана, тяжело вздохнул. Тишина, заставила меня желать хоть раз посмотреть на мир с его стороны. Но я нахожу это почти возможным, поставить себя на его место. Люди, которые могут слышать, им несказанно повезло, я никогда не осознавала этого раньше, но понимаю сейчас. Сейчас мы ничего не говорили, но по его тяжелому вздоху, я поняла, что он недоволен собой. Я поняла, насколько он сдерживался, когда он сделал резкий вздох.

Полагаю, что из-за его опыта в мире тишины, у него есть способность читать людей, но просто другим способом.

Вместо того, чтобы сфокусироваться на звуке моего дыхания, он обращает внимание на то, как поднимается и опадает моя грудная клетка. Лучше, чем слушать тихие вздохи, он вероятнее обратит внимание на мои глаза, на мои руки, на мою позу. Возможно поэтому, прямо сейчас, его голова направлена в мою сторону, потому что он хочет смотреть на меня и почувствовать, что происходит у меня в голове.

Чувствую, что прочел он меня слишком хорошо. То, как он смотрит на меня, вынуждает меня контролировать каждую эмоцию на моем лице, и каждый вздох. Закрываю глаза, и откидываюсь назад, зная, что он за мной наблюдает, пытаясь понять, где сейчас мои мысли.

Также, я хочу просто повернуться к нему и сказать. Хочу сказать, как сильно скучала по нему. Как много он значит для меня. Как ужасно я себя чувствую, потому что, до того, как я появилась в его жизни, у него все складывалось идеально. Я хочу сказать ему, что, как сильно бы мы ни сожалели, но ту минуту, когда он меня поцеловал, ту единственную минуту, за всю мою жизнь, я бы ни на что в мире не променяла.

В такие моменты, я благодарна, что он не может слышать меня, иначе было бы сказано слишком много вещей, о которых бы я сожалела.

Вместо этого, есть так много недосказанных слов, которые, я бы хотела, чтобы у меня хватило смелости сказать.

Я почувствовала, как Ридж передвинулся на диване, и в любопытстве распахнула глаза. Он тянулся за чем-то. Когда он сел обратно, то держал в руках ручку. Мягко улыбаясь, он взял мою руку. Он развернулся ко мне, и прижал ручку к моей открытой ладони.

Я тяжело сглотнула, и медленно подняла взгляд на него, но он смотрел вниз, на то, что писал на моей руке. Могу поклясться, что почти увидела, как на его губах, вспыхнула слабая улыбка. Когда он закончил, поднес мою ладонь ко рту, и тихонечко подул, чтобы высушить чернила. Его губы были влажные, вытянутые в трубочку, и святое боже, в этой квартире стало действительно жарко. Он опустил мою руку, и я посмотрела вниз, на то, что он написал.

Просто хотел прикоснуться к твоей руке.

Я тихонько засмеялась. По большей части из-за того, что эти слова были такими милыми и невинными, по сравнению с тем, что он писал на мне раньше. Я сидела здесь, на этом диване, с ним, целых десять минут, мечтая, чтобы он прикоснулся ко мне, и вот, он признается, что думал о том же самом. Это так по-детски, словно мы снова подростки. Меня почти смущает то, как сильно мне доставляют удовольствие его прикосновения, я не могу вспомнить время, когда бы мне хотелось чего-нибудь еще больше.

Он все еще не отпустил мою руку, а я все еще смотрела вниз, на его слова, улыбаясь. Большим пальцем, я погладила тыльную сторону его ладони, и его дыхание сбилось. Разрешение на это крошечное прикосновение, сломало какие-то невидимые барьеры, потому что он тут же заскользил рукой по моей, беря мою ладонь, и переплетая наши пальцы. Тепло от его руки, даже близко не походило на жар, который пронесся по моему телу.

Боже, если просто держание с ним за руки чувствуется так интенсивно, то я даже не могу представить, как будет ощущаться что-нибудь другое.

Сейчас, мы оба смотрим на наши руки, чувствуя каждую пульсирующую частичку, которые проносятся сквозь наши соединенные руки. Он гладит мой большой палец, и выпускает руку, затем берет ручку, и прижимает ее к моему запястью. Медленно, он ведет ручкой вверх, рисуя прямую линию, вдоль предплечья. Я не останавливаю его. Просто наблюдаю за ним. Когда он доходит до складки локтя, он снова начинает писать. Я читаю каждое слово, как только он его пишет.

Просто оправдание, чтобы прикоснуться к тебе здесь.

Не отпуская руки, он поднимает ее верх, все также, не сводя с меня глаз, наклоняется и мягко дует вниз и вверх по моей руке. Он слегка прижимается губами, к написанным словам, ни на секунду не прерывая зрительного контакта. Когда его губы касаются моей руки, я чувствую нежное подразнивающее прикосновение его языка, за секунду до того, как он прижимается к моей коже.

И это, возможно только что, заставило меня хныкать.

Ага. Я уверена, что только что хныкнула.

Боже мой, я так рада, что он не может это слышать.

Он убрал губы от моей руки, и продолжил смотреть на меня, оценивая мою реакцию. Его глаза были темными и пронизывающими, и они все еще смотрели на меня. На мои губы, глаза, шею, волосы, на мою грудь. Кажется, он не может взять меня так быстро.

Он снова прижимает ручку к моей коже там, где остановился. Медленно ведя ей вверх по руке, все время пристально наблюдая. Когда он доходит до рукава моей футболки, аккуратно приподнимая его, пока не оголил мое плечо. Я даже не думаю о том, что он разрисовывает меня. Я смогу смыть это, позже. Прямо сейчас, я просто хочу, чтобы его ручка продолжала и продолжала рисовать, пока не закончатся чернила.

 Он отодвигается и отпускает мою руку, перекладывая ручку в другую руку. Он опускает рукав обратно, затем скользит пальцами под воротник, оттягивая, чтобы сильнее оголить мою ключицу. Кончиком ручки он касается моего плеча, и смотрит на меня, продолжая с осторожностью продвигаться к моей шее. На его лице написана страсть, и я могу точно сказать, он осторожно продолжает, несмотря на то, что я знаю, что именно он хочет, чтобы сейчас произошло, куда он и двигает свою ручку. Ему не нужно ничего объяснять, его глаза говорят сами за себя.

Он двигает ручкой медленно вверх по моей шее. Инстинктивно я наклоняю голову в сторону, и как только я это делаю, слышу, как воздух шипением вырывается сквозь его зубы. Достигая моего уха, Ридж останавливается. Я зажмуриваюсь и надеюсь, что мое сердце не вырвется из груди, когда Ридж наклонится, потому что, ощущается так, как будто оно действительно может это сделать. Его губы нежно касаются моей кожи, и, клянусь, комната переворачивается с ног на голову.

Или, может быть, это только мое сердце.

Одна моя рука скользит вверх по его, хватает его за затылок, не желая, чтобы он куда-нибудь сдвигался. Его язык прикасается к моей шее, но он не позволяет моему отчаянию замедлить его. Он отодвигается и смотрит на меня. Его глаза улыбаются, зная, что он сводит меня с ума.

Он берет ручку, ведет ее от уха, вниз по шее, вокруг ямочки у ее основания. Прежде, чем начать прокладывать дорожку из поцелуев по своему следу, он хватает меня за талию, поднимает и перетягивает к себе на колени.

Я крепко держусь за его руки, и быстро дышу, когда он прижимает меня к себе. Моя футболка задралась вверх по бедрам, и то, что под низом у меня ничего нет, включая нижнее белье, довольно сильно гарантирует, что я приготовила себя к кое-чему, от чего будет чертовки сложно отказаться.

Его глаза опустились к моему горлу, в то время, как его рука скользит вверх по моим бедрам, выше, прямиком к моим волосам. Он хватает меня за затылок, придвигая мою шею ближе к своему рту. Этот поцелуй сильный, и не имеет ничего общего с теми осторожными поцелуями, которые были до этого. Я запускаю свою руку ему в волосы, удерживая его рот прижатым к моей шее.

Он прокладывает дорожку из поцелуев вверх по моей шее до подбородка. Наши тела крепко сцепились друг с другом, одна рука скользит по пояснице, прижимая меня вплотную к нему.

Я не могу двигаться. Я буквально задыхаюсь, удивляясь, где же, мать твою, сильная Сидни. Где Сидни, которая знает, что это не должно произойти?

Я поищу ее позже. Когда он закончит все эти дела с ручкой.

Он отклоняется, когда его губы приблизились к моему рту. Наши тела настолько близко, насколько они могут быть, чтобы его губы не касались моих. Он убирает свою руку с поясницы, возвращая ручку к моему горлу. Когда кончик касается моей кожи, я сглатываю, предвкушая, в каком направлении он двинется.

Север или юг, север или юг. На самом деле, мне все равно.

Он начинает вести вверх, но затем останавливается. Он убирает ручку от моей шеи, и встряхивает ее, потом снова прикасается к ней. Он делает еще одно движение ручкой вверх, но снова останавливается. Он слегка отодвигается и хмурится, глядя на ручку, как я понимаю, в ней закончились чернила. Он возвращает взгляд ко мне, выкидывая ручку мне за плечо. Я слышу, как она приземляется на пол, позади меня.

Его взгляд опускается на мои губы, пока я задумываюсь, куда должна была двигаться ручка. Мы оба тяжело дышим, зная, что именно произойдет дальше. То, что мы испытаем во второй раз, зная, как наш первый поцелуй повлиял на нас.

Я думаю, сейчас, он так же напуган, как и я.

Я навалилась на него всем своим весом, потому что никогда не была так слаба. Я не могу думать, я не могу двигаться, я не могу дышать. Я просто… нуждаюсь.

Он поднимает обе свои руки к моим щекам, и смотрит прямо в мои глаза.

- Твой выбор, - шепчет он.

Боже ты мой, этот голос.

Я пялюсь на него, не уверенная, что мне нравится, что он отдал контроль в мои руки. Он хочет, чтобы это было моим решением.

Это так легко, иметь того, кого можно обвинить за то, что не должно было произойти. Я знаю, что мы не должны были ставить себя в такое положение, о котором мы будем сожалеть, как только все закончится. Я могу положить этому конец прямо сейчас. Я могу сделать все проще, попросив сейчас его уйти, прежде чем между нами все станет еще сложнее. Я могу слезть с его колен и сказать, что он не должен быть здесь, потому что у него даже не было времени, чтобы простить себя за то, что произошло с Мэгги. Я могу сказать ему, чтобы он уходил и не возвращался, пока его сердце не разберется, кого оно хочет.

Если этот день когда-нибудь наступит.

Есть много вещей, которые я могу, должна и мне нужно сделать, но ни одно из них я не хочу делать.

Давление выбрало самое не подходящее время, которое возможно, чтобы сломить меня. Самое худшее, которое возможно, время.

Зажмуриваю глаза, когда чувствую, как слезы вырываются наружу. Медленно стекая по моим щекам к подбородку. Это самое медленное падение слез, которое когда-либо было. Открываю глаза, а Ридж наблюдает за этим. Он проследил взглядом по мокрым дорожкам, и я вижу, как его челюсть сжимается с каждой секундой сильнее, пока он смотрит. Я хочу поднять руку и вытереть их, но последнее, что я хочу, это спрятать это от него. Мои слезы говорят намного больше о том, как я себя чувствую, чем я смогла бы написать в сообщении.

Может быть, мне нужно, чтобы он знал, как это причиняет мне боль.

Может быть, я хочу, чтобы и ему тоже было больно.

Когда слезы, наконец, скатываются вниз, и исчезают под подбородком, он возвращает свои глаза ко мне. Я удивлена тому, что вижу в них.

Его собственные слезы.

Знать, что ему больно, потому что мне больно, не должно вызывать во мне желание поцеловать его, но это так. Он здесь, потому что он заботится обо мне. Он здесь, потому что он скучал по мне. Он здесь, потому что ему нужно почувствовать то, что он чувствовал при нашем первом поцелуе, так же, как и мне.

Я хотела вернуть это чувство с той секунды, как его губы покинули мои, и он ушел.

Я убираю руки от его плеч, и хватаю его за затылок, притягиваю его к себе, придвигая свой рот так близко к его, что наши губы едва касаются.

Он улыбается и шепчет. – Хороший выбор.

Он сокращает расстояние между нашими ртами, и все остальное исчезает. Вина, волнение, беспокойство о том, что будет, когда этот поцелуй закончится. Это все рассеялось в ту секунду, как его рот заклеймил мой. Он нежно раздвинул мои губы языком, и весь этот беспорядок вылетел из моего сердца и головы, когда я почувствовала его тепло у себя во рту.

Такие поцелуи должны идти вместе с предупреждающей табличкой. Они не могут быть полезны для сердца. Он кладет руку на верх моего бедра, затем проскальзывает ею под подол моей футболки. Дальше его рука скользит вдоль моей спины, и он крепче прижимает меня, приподнимает свои бедра в то время, как прижимает меня сильнее.

Ох.

Ты.

Боже.

Мой.

Я становилась все слабее и слабее, с каждым его ритмичным толчком. Я держалась за него, за любую его часть, за которую могла схватиться, потому что чувствовала, что я падаю. Я схватилась за его рубашку и за его волосы, когда тихонько простонала в его рот. Когда он почувствовал звук, вырвавшийся из моего горла, он быстро отодвинулся от моего рта и зажмурился, тяжело дыша. Когда он снова открыл глаза, он уставился на мое горло.

Он вытащил руку из-под моей футболки, медленно поднимая ее к горлу.

Боженьки мои.

Оборачивая свои пальцы вокруг моей шеи, он нежно надавливает ладонями на мое горло, и пялится на мой рот. Мысль о том, что он хочет прочувствовать то, что он делает со мной, затуманивает мою голову, и заставляет всю комнату вращаться. Каким-то образом, я смотрю в его глаза достаточно долго, чтобы заметить, как спокойное желание в них превращается в плотскую потребность.

С другой рукой, все еще прижатой к моему затылку, он прижимает меня к нему с большей настойчивостью, накрывая мой рот своим. В ту же секунду, как его язык вновь касается моего, из меня вырывается больше стонов, чем он может справиться.

Это именно то, что я хотела от него. Я хотела, чтобы он показал и рассказал мне, как сильно он скучал по мне. Мне необходимо знать, что ему не все равно на меня, что он хочет меня. Мне вновь нужно почувствовать его рот на моем, чтобы я смогла убедиться, что то, как я себя чувствовала после нашего первого поцелуя, все это время было не только у меня в голове.

И теперь, когда я получила то, что хотела, я не уверена, что достаточно сильна, чтобы выдержать это. Я знаю, что в ту же секунду, как это закончится, и он выйдет через входную дверь, мое сердце вновь умрет. Чем больше я узнаю его, тем больше я нуждаюсь в нем. Чем сильнее я признаю, что он нужен мне, тем сильнее это ранит, знать, что он все еще не принадлежит мне.

Я все еще не уверена, что здесь он находится по правильным причинам. Даже если он здесь по правильным причинам, это все еще не подходящее время. Не говоря уже о тех вопросах, которые все еще крутятся в моей голове. Я пытаюсь вытолкнуть их, и на короткое мгновение, это срабатывает. Когда он касается моей щеки, или его губы на моих, я забываю о всех тех вопросах, от которых, кажется, я не могу убежать. Но затем он останавливается, чтобы восстановить дыхание, смотрит в мои глаза, и все эти вопросы просто впиваются в мою голову, пока они не становятся настолько тяжелыми, что они вызывают еще больше слез, которых хочется избежать.

 Я крепко сжимаю его руки, когда неопределенность зарождается между нами. Я трясу головой, и пытаюсь оттолкнуть его. Он отклоняется от моего рта, наблюдая, как во мне зарождаются сомнения, он качает головой, показывая мне прекратить анализировать этот момент между нами. Его глаза умоляют меня, пока он успокаивающе гладит меня по щеке, прижимая меня ближе к нему, и снова пытаясь поцеловать меня, но я борюсь с его руками.

- Ридж, нет, - говорю я. – Я не могу.

Я все еще качаю головой, когда он хватает меня за талию. Я соскальзываю с его колен, и отхожу от него, пока его пальцы не могут дотянуться до меня.

Я иду в кухню, к раковине, намыливая руки, смывая чернила. В выдвижном ящике беру небольшое полотенце, мочу его и прижимаю к шее. Слезы текут по моим щекам, пока пытаюсь смыть напоминания о том, что только что произошло между нами. Воспоминания, которые будет гораздо сложнее пережить.

Ридж встает позади меня, и кладет свои руки мне на плечи. Разворачивает меня лицом к себе. Когда он видит, что я плачу, то его глаза наполняются извинениями, и он забирает полотенце из моих рук. Он перекидывает мои волосы через плечо, и нежно протирает мою кожу, стирая чернила. Он выглядит невероятно виноватым за то, что заставил меня плакать, но это не его вина. Это никогда не была его вина. Никто из нас не виноват. Мы оба виноваты.

Когда он закончил стирать чернила, он кидает полотенце на стол позади меня, и прижимает меня к своей груди. Тот комфорт, который окружает меня, делает все это только сложнее. Я хочу этого постоянно. Я хочу

его постоянно. Я хочу, чтобы эти небольшие идеальные моменты, стали нашей постоянной реальностью, но это не может произойти прямо сейчас. Я полностью понимаю его, когда он сказал, что бывают времена, когда он скучает по мне, а бывают, когда он хотел бы никогда меня не встречать, потому что прямо сейчас я хочу, чтобы я и шагу не делала на балкон, когда в первый раз услышала его гитару.

Если бы я никогда не испытала то, как он заставляет меня чувствовать, то я не скучала бы по этому, когда он ушел.

Я вытерла глаза и отошла от него. Так много всего, что мы должны обсудить, поэтому я иду к дивану, беру наши телефоны, и протягиваю его ему. Отхожу от него, прислоняюсь к столешнице, и начинаю печатать, но он хватает меня за руки, и тянет к себе. Он прислоняется к барной стойке, и прижимает меня к своей груди, и оборачивает свои руки вокруг меня. Целует меня в голову, медленно продвигаясь губами к моему уху.

- Стой здесь, - произносит он, все также прижимая меня к себе.

Это просто сумасшествие то, как быть в чьих-то руках только несколько минут, может навсегда изменить твои ощущения, когда ты

не будешь в его руках. В ту же секунду, когда он выпускает тебя из своих рук, вдруг, кажется, что часть тебя исчезла. Думаю, он чувствует то же самое, поэтому он хочет держать меня ближе к себе.

Испытывает ли он то же самое по отношению к Мэгги?

Такие вопросы не покидают мою голову. Такие вопросы удерживают меня от того, что я могу поверить, что он сможет быть счастливым, несмотря на исход этой ситуации, ведь, в конце концов, он потерял ее. Я не хочу быть чьим-то вторым выбором.

Я положила голову на его плечо, и зажмурила глаза, пытаясь сделать что угодно, чтобы эти мысли снова не захватили меня. Тем не менее, я знаю, что должна пройти через это, чтобы найти способ излечиться.

Ридж: Хотелось бы мне читать твои мысли.

Я: Поверь мне, я бы тоже этого хотела.

Он тихо смеется, сильнее сжимая меня. Его щека остается прижатой к моей голове, пока он пишет сообщение.

Ридж: Мы всегда можем сказать друг другу то, что у нас на уме. Ты знаешь это. Это все еще есть у тебя со мной. Ты можешь сказать, все что тебе нужно сказать, Сидни. Вот, что я больше всего любил в нас.

Почему все его слова, которые он говорит, и пишет, и отправляет, пронизывают мое сердце?

Делаю глубокий вдох, затем осторожно выдыхаю. Открываю глаза, и смотрю вниз, на свой телефон, боясь спросить единственный вопрос, на который, я действительно не хочу знать ответ. Я все равно задам его, потому что как бы сильно я не хочу знать ответ, мне нужно его знать.

Я: Если бы она написала тебе прямо сейчас и сказала бы, что она сделала неправильный выбор, ты бы ушел? Ты бы вышел через мою дверь, даже дважды не подумав об этом?

Моя голова остается на месте, когда его быстро поднимается и опадает, затем резко останавливается.

Я больше не могу слышать его дыхание.

Его хватка вокруг меня, слегка ослабевает.

Мое сердце рассыпается.

Мне не нужно читать его сообщение. Мне даже не нужно слышать его. Я могу прочувствовать в каждой частички Риджа.

Не то чтобы я ожидала другой ответ. Он провел с ней пять лет. Это очевидно, что он любит ее. Он иначе никогда и не говорил.

Я просто надеялась, что он ошибается.

Мгновенно оторвавшись от него, быстро направляюсь в свою спальню. Я хочу запереться там, пока он не уйдет. Я не хочу, чтобы он видел, что это сделало со мной. Я не хочу, чтобы он увидел, что я люблю его так же, как он любит Мэгги.

Подхожу к спальне и распахиваю дверь. Забегаю внутрь, начинаю закрывать за собой дверь, но он не дает мне сделать это. Он заходит в комнату, и разворачивает меня лицом к себе.

Его глаза ищут мои, отчаянно пытаясь донести то, что он хотел бы произнести. Он открывает рот, как если бы собирался что-то сказать, но потом закрывает его. Он отпускает мои руки, отворачивается, и запускает руки в свои волосы. Схватил себя сзади за шею, затем пинком захлопывает мою дверь, с разочарованным стоном. Опирается предплечьями на дверь и прижимается к ним лбом. Я ничего не делаю, а только неподвижно стою и наблюдаю за тем, как он ведет войну сам с собой. Так же, как и сражаюсь я сама.

Оставаясь в той же позе, он достает телефон, и отвечает на мое сообщение.

Ридж: Это нечестный вопрос.

Я: Ага, ну, ты поставил меня в несправедливую ситуацию, появившись сегодня здесь.

Он разворачивается и опирается спиной о дверь. Он разочарованно сгибает руки в локтях, поднимает ногу, и начинает колотить дверь позади себя. Видеть то, как он борется из-за того, с кем действительно хочет быть, приносит больше боли, чем я готова терпеть. Я заслуживаю большего, чем он может дать мне прямо сейчас, и эта его борьба, издевается над моим сердцем. Издевается над моей головой. Все, что касается его, просто слишком.

Я: Я хочу, чтобы ты ушел. Я больше не могу находиться рядом с тобой. Меня ужасает то, что ты хочешь, чтобы я была ей.

Он наклонил голову и уставился в пол на несколько мгновений, пока я продолжила смотреть на него. Он не отрицает того, что лучше бы был сейчас с Мэгги. Он не оправдывается или не говорит мне, что сможет любить меня сильнее, чем любит ее.

Он абсолютно безмолвен… потому что знает, что я права.

Я: Мне нужно, чтобы ты ушел. Пожалуйста. И, если я действительно хоть что-то значу для тебя, ты не вернешься.

Он медленно поворачивается и смотрит на меня. Он сцепился взглядом с моим, и я никогда не видела больше эмоций, промелькнувших в его глазах, чем в этот момент.

- Нет, - твердо произносит он.

Он начинает идти ко мне, а я пятюсь от него. Он умоляюще качает головой. Протягивает ко мне руки, когда мои ноги упираются в кровать, сжимает мое лицо в своих ладонях и прижимается своими губами к моим.

Трясу головой и толкаю его в грудь. Он делать шаг назад и вздрагивает, выглядя более расстроенным своей неспособностью общаться со мной. Его глаза обыскивают комнату, ища хоть что-то, что поможет ему убедить меня, что я ошибаюсь, но я знаю, что нам ничего не может помочь. Ему просто тоже нужно осознать это.

Он смотрит вниз на мою кровать, потом опять на меня. Берет меня за руку, и ведет к одной из сторон кровати. Кладет руки мне на плечи, надавливая так, чтобы я села. Я понятия не имею, что он делает, поэтому не сопротивляюсь.

Пока.

Он продолжает толкать меня, пока я не ложусь спиной на кровать. Он встает и стягивает с себя футболку. До того, как он полностью снял ее, я уже скатываюсь с кровати. Если он думает, что секс может исправить нашу ситуацию, то он не так умен, как я думала.

- Нет, - снова говорит он, видя, как я пытаюсь сбежать.

Твердая убежденность его голоса, заставляет меня замереть, и я падаю обратно на матрац. Он встает коленями на кровать, берет подушку, и ложится рядом с моей головой. Он лег чуть ниже меня, и все мое тело напрягается от его близости. Он достает свой телефон.

Ридж: Послушай меня, Сидни.

Я смотрю на сообщение, ожидая, что он напишет дальше. Когда я понимаю, что он ничего не печатает, смотрю на него. Он качает головой, и забирает у меня из рук телефон, и кидает себе за спину. Берет мою руку, и прижимает к своему сердцу.

- Здесь, - произносит он, похлопывая по моей руке. – Послушай меня здесь.

Моя грудная клетка сжимается, когда я осознаю, что именно он хочет, чтобы я сделала. Он прижимает меня к себе, и я охотно это позволяю. Он нежно наклоняет мою голову к своему сердцу, пока он устраивается подо мной так, чтобы мне было комфортно.

Я расслабляюсь на его груди, чувствуя ритм его сердцебиения.

Удар, удар, пауза.

Удар, удар, пауза.

Удар, удар, пауза.

Это невероятно прекрасно.

То, как оно звучит – прекрасно.

То, как оно заботится – прекрасно.

То, как оно любит – прекрасно.

Он прижимается губами к моей голове.

Я закрываю глаза… и плачу.

Ридж

Я держал ее в своих руках так долго, пока не удостоверился, что она проснулась. Было так много всего, что мне нужно было ей сказать, но я не хотел двигаться. Я люблю чувствовать то, как мы обернуты вокруг друг друга. Я боялся того, что если пошевелюсь, то она опомнится, и попросит меня уйти.

Прошло всего три недели с тех пор, как Мэгги и я расстались. Когда Сидни спросила меня, вернулся бы я к Мэгги, я промолчал, но лишь потому, что знал, она не поверит моему ответу.

Я люблю Мэгги, но больше не считаю, что мы подходим друг другу. Я точно знаю, в каком месте мы ошиблись. Начало наших отношений было настолько романтичным, что казалось просто нереальным. Нам было по 19. Мы едва знали друг друга. Год ожидания только усилил наши чувства, которые основывались на ложных надеждах и идеализированной любви.

Спустя время Мэгги и я, наконец-то смогли быть вместе, я думаю, мы были больше влюблены в саму идею наших отношений, чем друг в друга. Конечно, я любил ее. Я все еще люблю ее. С тех пор, как я встретил Сидни, я и не думал, как сильно моя любовь к Мэгги, основывалась на попытках спасти ее.

Мэгги была права. Я ничего не сделал за прошедшие 5 лет, кроме как был героем, который пытался защитить ее. В чем проблема? Героине не нужна защита.

Когда Сидни ранее пыталась подловить меня, я хотел ответить ей «нет», я не собирался возвращаться к Мэгги. Когда она сказала, что была в ужасе от того, что я хочу, чтобы она была Мэгги, я хотел схватить ее, и доказать ей, что я никогда не желал быть нигде либо еще, кроме как с ней, когда она рядом. Я хотел сказать ей, что сожалел только об одном, что не смог понять раньше, для кого я был лучше. С какой девушкой я себя лучше чувствовал. С какой девушкой, я бы построил любовь реальным, естественным путем, а не идеализированном.

Я ничего не сказал, потому что был напуган тем, что она не поймет. Я выбирал Мэгги снова и снова, и это моя вина, что я заложил сомнения в голову Сидни. Даже, если я знал, что тот сценарий, который она нарисовала у себя в голове, никогда не случится, потому что Мэгги и я, мы согласились, что это конец, я не уверен, что

не вернулся бы назад к Мэгги. Тем не менее, это мое решение не связано с тем, что я больше хочу быть с Мэгги. И даже не из-за того, что я люблю Мэгги больше. Но как я могу объяснить это Сидни, когда я

себе не могу это объяснить.

Я не хочу, чтобы Сидни чувствовала себя на втором месте, когда сердцем знаю, что она

правильный выбор.

Единственный выбор.

Я обернул свои руки вокруг нее, и достал свой телефон.  Она подняла голову, уткнувшись подбородком мне в грудь, смотря вверх на меня. Я протянул ей телефон, и она взяла его, затем отвернулась от меня, и снова прижалась ухом к моей груди, прямо напротив сердца.

Я: Ты хочешь знать, почему мне нужно, чтобы ты выслушала меня?

Она не отвечает мне сообщением, а просто кивает головой, все также прижатой к моей груди. Одной рукой она медленно гладит меня вверх и вниз, от талии до руки. Ощущение ее рук на моей коже, это то, что я бы никогда не хотел, чтобы стало воспоминанием. Положив левую руку ей на затылок, я начал гладить ее волосы.

Я: Это довольно длинное объяснение. У тебя есть блокнот, где бы я мог написать?

Она кивает, и слазит с меня. Она поворачивается к тумбочке, и достает из нее блокнот и ручку. Я облокачиваюсь на спинку кровати. Она протягивает мне блокнот, но не придвигается ко мне. Я хватаю ее за запястье, расставляю ноги так, чтобы она могла лечь на меня, пока я буду писать. Она медленно ползет ко мне, оборачивает свои руки вокруг моей талии, и снова прижимается ухом к моему сердцу. Я обнимаю ее, кладя блокнот себе на колено, опираясь щекой на ее макушку.

Мне хотелось, чтобы нам было проще общаться, чтобы все, что я хочу ей сказать, я мог сразу произнести. Мне хотелось бы смотреть ей в глаза и говорить, как именно я себя чувствую, и что у меня на уме, но я не могу, и я ненавижу это. Вместо этого, я изливаю все, что у меня на сердце, на бумагу. Она спокойно лежит у меня на груди, пока я почти 15 минут собираюсь с мыслями, которые написать ей. После того, как я закончил писать, протягиваю ей блокнот. Она переворачивается на спину, прижимаясь к моей груди. Мои руки прижимают и обнимают ее, пока она читает письмо.

Сидни

Я понятия не имею, чего ожидать от слов, которые он написал, но как только он отдал мне записку, я начинаю впитывать каждое предложение так быстро, как только позволяют мои глаза. Из-за того, что между нашим общением существует барьер, поэтому каждое слово, которое я получаю от него, неважно в каком виде, я считаю нужным поглотить так быстро, как только это возможно.

Я не знаю, на самом ли деле я лучше чувствую свое собственное сердцебиение, чем другие люди, но я склонен верить, что это так и есть. То, что я не могу услышать мир вокруг меня, позволяет мне больше сфокусироваться на мире внутри меня. Бреннан, как-то, сказал мне, что единственный раз, когда он слышал свое сердцебиение, было тихо, и он был неподвижен. Это не проблема для меня, потому что в моем мире всегда тихо. Я всегда слышу свое сердцебиение. Всегда. Я знаю его. Знаю его ритм. Знаю, что заставляет его ускориться, а что замедлиться, и я даже знаю, когда все это можно ожидать. Иногда бывает, я чувствую, что мое сердце отреагировало раньше, чем мой мозг успел осознать. Реакции моего сердца, это то, что я всегда мог предсказать… но пару месяцев назад, это изменилось.

В первый же вечер, когда ты вышла на свой балкон, тогда я впервые заметил изменения. Это было едва заметно, но это было. Просто особенный небольшой скачок. Я отгородился от этого, потому что я не хотел думать о том, что происходило между нами. Мне нравилось, как мое сердце было предано Мэгги, и я не хотел, чтобы это менялось.

Но, когда я в первый раз увидел, как ты подпеваешь одной из моих песен, это снова повторилось. Только в это раз это было более очевидно. Сердце ускорялось с каждым разом, когда я видел, что твои губы двигаются. Оно начало биться так, как никогда раньше не билось. В тот первый вечер, когда я увидел тебя поющей, я встал, зашел в квартиру, и там доиграл, потому что мне не нравилось, как ты заставляешь чувствовать мое сердце. Впервые, я почувствовал, что абсолютно теряю контроль над ситуацией, и от этого чувствовал себя ужасно.

В первый раз, когда я вышел из своей комнаты, и увидел тебя, стоящей в моей квартире, меня словно обдало ледяным дождем – Боже мой, я даже не подозревал, что сердце может так биться. Я знаю свое сердце, и оно ни на что так не реагировало, как на тебя. Я положил бланки на диван, так быстро, как только мог, показал тебе, где находится ванная, и тут же вернулся в свою комнату. Я объяснил тебе, что нужно делать, если ты пользуешься  душем, чтобы успокоить себя, после того, как, в первый раз, увидел тебя так близко.

Реакция моего тела на тебя, меня не беспокоила. Физическое влечение – это нормально, и в этом то и смысл, мое сердце все еще принадлежало Мэгги. Мое сердцебиение было полностью для Мэгги. Оно всегда было ее, но чем больше времени я проводил с тобой, тем больше ты, неумышленно, просачивалась в мои мысли, и забирала себе понемногу этого сердцебиения. Я делал все, что только мог, чтобы предотвратить это. На некоторое время, я убедил себя, что я сильнее своего сердца, поэтому я и позволил тебе остаться. Я думал, что мои чувства к тебе, были ничем иным, как отвлечением, и если я немного помечтаю о тебе, то этого будет достаточно для реальности. Но вскоре, я осознал, то, как я о тебе мечтал, это совсем не то, как нормальные парни фантазируют о девушках-отвлечениях. Я не представлял, как украду у тебя поцелуй, пока никто не видит. Я не представлял, как в полночь забираюсь к тебе в постель, для всех тех вещей, которые мы бы оба хотели, чтобы я сделал. Вместо этого, я представлял, то, как ты засыпаешь в моих руках. Я представлял, чтобы я почувствовал, проснувшись рядом с тобой утром. Я представлял твои улыбки, твой смех, и даже то как хорошо бы это ощущалось, как я успокаивал тебя, когда ты плачешь.

Но очевидно для меня это стало в тот вечер, когда я дал тебе наушники, и наблюдал, как ты поешь песню, которую мы вместе написали. Наблюдать, как шевелятся твои губы, когда ты произносишь эти слова, и знать, что я не смогу их услышать, и чувствовать, как в этот момент изнывает мое сердце за нас, я знал, то, что произошло, было намного большим, чем я мог контролировать. Моя слабость к тебе пересилила мою стойкость. В ту секунду, как мои губы коснулись твоих, мое сердце разделилось надвое. Одна половина принадлежала тебе. Каждый следующий удар моего сердца был для тебя.

Знаю, что должен был тем же вечером попросить тебя уйти, но я не мог заставить себя это сделать. Мысль о том, чтобы сказать тебе прощай, причиняла так много боли. Я планировал попросить тебя съехать на следующий день, но тогда мы все обсудили, легкость, с которой мы приняли решение по  этой ситуации, дало мне больше оправданий проигнорировать мои планы. Знать, что мы оба боремся с этими чувствами, давало мне надежду, что я смогу вернуть Мэгги часть своего сердца, которое было отдано тебе.

На тех выходных, когда была вечеринка Уоррена, я понял, что уже слишком поздно. Я провел весь вечер, пытаясь не смотреть на тебя. Пытаясь не выдать себя. Пытаясь сфокусировать все свое внимание на Мэгги, где оно и должно было быть. Но, в любом случае, все усилия и отрицания в мире, не могли уберечь меня от того, что случилось на следующий день. Когда я зашел в твою комнату, и опустился на твою кровать, рядом с тобой, я почувствовал это.

Я почувствовал, что ты отдала мне часть своего сердца.

И, Сидни, я хотел этого. Я хотел твое сердце, так, как никогда ничего не хотел. В тот момент, когда я взял твою руку в свою, это произошло. Мое сердце сделало выбор, и оно выбрало тебя.

Мои отношения с Мэгги, были прекрасными, и я ни за что не хотел проявлять неуважения к тому, что у меня было с ней. Когда я сказал тебе, что полюбил ее в тот момент, как только увидел ее, и буду любить, пока не умру – я был честен. Я всегда любил ее, сейчас люблю, и всегда буду любить. Она потрясающий человек, который заслуживает намного большего, чем то, что приготовила ей жизнь, и, когда я думаю об этом, меня это выводит из себя. Я бы поменялся с ней местами, если бы мог. Но, к сожалению, в жизни так не бывает. Судьба сама все решает. Так что даже после того, как я осознал, что нашел в тебе то, что я никогда не найду в наших с Мэгги отношениях, и все этого было недостаточно. Не важно, как сильно ты была мне небезразлична, или как были глубоки к тебе мои чувства, этого было недостаточно для того, чтобы я оставил Мэгги. Если я не мог изменить ее судьбу, то, по крайней мере, я мог сделать для нее самую, твою мать, лучшую жизнь, которую я только мог. Даже если бы это значило пожертвовать чем-то из своей жизни, я бы сделал это не задумываясь, и никогда бы об это не пожалел. Даже бы и на секунду.

Но три недели назад, я осознал, что лучшая жизнь, которую я мог дать ей, это жизнь без меня. Ей нужно не то, что я могу ей предложить, и теперь я знаю это. Теперь и она знает это. И мы приняли это.

Поэтому, когда ты спросила, выбрал бы я ее, ты изобразила ситуацию, при которой я не могу дать тебе точный ответ. Потому что, да, в данной ситуации, я скорее всего ушел бы от тебя, если бы она попросила. Большинство моей преданности, все еще принадлежит ей. Но если ты спросишь, в ком я нуждаюсь больше? С кем я больше хочу быть? Кого мое сердце страстно желает? Мое сердце решило задолго до меня, Сидни.

Когда я прочитала последнее слово, я прижала записку к груди и расплакалась.

Он перевернул меня так, пока я не оказалась на спине, и навис надо мной, так, что наши глаза встретились.

- Это ты, - произносит он вслух. – Мое сердце… хочет тебя.

Рыдание вырывается из моей груди, когда я слышу его слова. Я тут же хватаю его за плечи, приподнимаясь, прижимаюсь губами к тому месту, где находится его сердце. Я целую и целую его, молчаливо благодарю его за то, что убедил меня, что в этом я не одинока.

Когда я убираю голову на подушку, он ложится рядом со мной, прижимая меня к себе. Он прикасается рукой к моей щеке, и медленно наклонившись, целует меня. Его рот ласкает меня так аккуратно, и это ощущается, как будто он держит мое сердце в своих руках и боится, что может его уронить.

Не смотря на то, что он убеждал меня, что сделает все, что угодно, чтобы защитить мое сердце, мне все еще слишком страшно отдавать его. Я не хочу отдавать его ему, пока я не буду знать, что мое сердце единственное, которое он держит.

• • •

Я не открывала глаза, потому что я не хотела, чтобы он знал, что я слышу, как он уходит.  Я чувствовала, как он поцеловал меня. Я почувствовала, как он вытащил из-под меня руки. Я слышала, как он надел свою рубашку. Я слышала, как он искал ручку. Я слышала, как он писал мне записку, и слышала, как он положил ее на подушку рядом со мной.

Я чувствую, как его руки облокачиваются на кровать по обе стороны от моей головы. Он прикасается губами к моему лбу, прежде чем отодвинуться, и выйти из моей спальни. Когда я слышу, как захлопнулась входная дверь, переворачиваюсь на другую сторону, закрываясь одеялом от солнечного света. Если бы мне не надо было сегодня на работу, то я осталась бы здесь, в этой же позиции, и ревела, пока не закончились слезы.

Я тянусь рукой поперек кровати, ища его записку. Когда нахожу ее, засовываю ее  ко мне под одеяло, и читаю.

Сидни,

Несколько месяцев назад, мы думали, что сможем во всем разобраться. Я был с единственной девушкой, с которой, я думал, буду вечно, а ты была с парнем, который, ты думала, достоин тебя, хотя на самом деле нет.

И посмотри на нас сейчас.

Желающие больше всего на свете быть свободными, чтобы любить  друг друга, но над нами висит проклятье неподходящего времени и преданных сердец. Мы оба знаем, где хотим быть; мы просто не знаем, как туда добраться. Или когда мы сможем туда попасть. Мне бы хотелось, чтобы все было также легко, как это было, когда мне было девятнадцать. Мы бы взяли календарь, выбрали бы дату, и отсчитывали дни, пока я не смог бы появиться перед твоей дверью, и начать любить тебя.

Но, я выучил урок, что сердцу нельзя сказать когда, кого и как оно должно любить. Сердце делает то, что, черт возьми, оно хочет делать. Единственное, что мы можем контролировать - это дать шанс нашим жизням и нашим мыслям догнать наши сердца.

Я знаю, этого ты хочешь больше всего. Время, чтобы догнать.

Как бы я не хотел остаться здесь, и дать возможность для начала наших отношений, есть кое-что, чего я хочу от тебя намного больше, чем это. Я хочу, чтобы в итоге ты была со мной, и я знаю, что это не произойдет, если я буду торопить события. Я знаю, почему именно ты сомневалась пускать ли меня прошлым вечером: ты еще не готова. Может и я тоже. Ты всегда говорила, что тебе нужно время для самой себя, и последнее, чего я хочу, так это начать отношения с тобой, когда я едва ли отдал достаточно уважения той, с кем только закончил отношения.

Я не знаю, когда ты будешь готова. Это может быть следующий месяц, а может и следующий год. Неважно когда, просто знай, что у меня абсолютно нет никаких сомнений в том, что у нас все получится. Я знаю, мы сможем. Если и есть в этом мире два человека, способные найти способ, чтобы любить друг друга, так это мы.

Ридж

P.S. Я провел все ночь, наблюдая за тем, как ты спишь, это одна из моих фантазий, которую я могу вычеркнуть из списка. Также, я написал целую песню, к несчастью для Брэннана. У меня нет с собой гитары, поэтому я заставил его записать черновой вариант в пять часов утра, чтобы я смог оставить его тебе.

В один прекрасный день, я сыграю ее для тебя, вместе со всеми остальными песнями, которые я планирую написать для тебя, пока мы не вместе. И после этого, я терпеливо буду ждать.

Просто скажи когда.

Я сложила записку, и положила ее себе на грудь. Не смотря на то, как бы сильно меня ни ранило то, что он ушел, я также знаю, что должна позволить ему сделать это. Я этого просила. Нам нужно это.

Мне нужно это. Мне нужно привести себя к месту, где я буду знать, что мы, наконец-то, можем быть вместе, без всех этих сомнений, которые крутятся в моей голове. Он прав. Моим мыслям нужно догнать мое сердце.

Протираю глаза рукой, и открываю свои сообщения.

Я: Ты можешь зайти? Мне нужна твоя помощь?

Уоррен: Если это как-то связано с тем, что вчера я дал Риджу твой адрес, то мне жаль. Он заставил меня

Я: Я не об этом. Я хочу попросить тебя о большом одолжении.

Уоррен: Буду сегодня после работы. Мне взять презики?

Я: Ты такой смешной.

Закрываю переписку с Уорреном, и открываю песню, которую отправил мне Ридж. Достаю из ящика наушники, откидываюсь на подушку и нажимаю «Воспроизвести».

ЭТО ТЫ

Детка, все, что ты когда-либо делала

Здесь, под этим солнцем

Которое, даже больше не имеет значение

О, в этом я уверен

Потому что ты приняла меня

В место, где я хочу быть

И ты показала мне

Все, что я когда-либо

Хотел увидеть

Тебя, и ты знаешь это

Ты знаешь, что тебя

Я думаю о тебе каждый день

Пытаясь придумать, что лучше сказать

Может быть, привет, как дела

Больше нечего желать

Потому что ты приняла меня

В место, где я хочу быть

И ты показала мне

Все, что я когда-либо хотел увидеть

Тебя, и ты знаешь это

Ты знаешь, что тебя. 

Глава 24

Ридж

Я: Я посмотрел твое расписание на март. Ты свободен 18.

Брэннан: Почему у меня складывается такое впечатление, что я занят 18?

Я: Я планирую выступление, и мне нужна твоя помощь. Мы проведем его здесь.

Брэннан: Что за выступление? Всей группой?

Я: Нет, только ты и я. Может быть еще Уоррен, если согласится.

Брэннан: Почему мне кажется, что это связано с Сидни?

Я: Почему мне кажется, что мне все равно, что тебе кажется?

Брэннан: Мяч на ее стороне, Ридж. Тебе действительно нужно оставить все как есть, пока она не будет готова. Я знаю, что ты чувствуешь к ней, и я не хочу, чтобы ты облажался.

Я: Восемнадцатого марта пройдет уже три месяца. Если она не примет решение к этому времени, все что я сделаю, так это просто немного ее подтолкну. И с каких это пор ты раздаешь советы про отношения? Как долго у тебя не было отношений? Ох, стой. У тебя их никогда не было.

Брэннан: Если я соглашусь помочь тебе, тогда ты нахрен заткнешься? Что от меня требуется?

Я: Просто выделить немного времени для меня между сейчас и 18 марта, чтобы порепетировать новые песни.

Брэннан: Что-то после твоего сочинительского застоя?

Я: Ага, ну, кое-кто однажды сказал мне, что душевные переживания хороши для лирического вдохновения. К несчастью, он был прав.

Брэннан: Кажется, этот кто-то умный малый.

Закрываю свою переписку с Брэннаном, и открываю с Уорреном.

Я: Восемнадцатое марта. Мне нужно местное заведение. Небольшое. Затем мне нужно, чтобы в тот вечер, ты привел туда Сидни.

Уоррен: Ей нужно знать, что это ты организовываешь?

Я: Нет. Соври ей.

Уоррен: Без проблем. В этом я хорош.

Убираю телефон, достаю свою гитару, и выхожу на балкон. Прошел почти месяц с тех пор, как я в последний раз видел ее. Никто из нас не писал друг другу. Знаю, что Уоррен, до сих пор общается с ней, но он  отказывается хоть что-нибудь рассказывать, поэтому я просто перестал спрашивать. Как бы сильно я не скучал по ней, и как бы сильно я ни хотел умолять ее, позволить начаться нашим отношениям, я знаю, что на данный момент, время это лучшее для нас. Все еще слишком много вины, чтобы начинать это так скоро, несмотря на то, как бы сильно мы не хотели быть вместе. Подождать пока мы оба не придем к нужному месту, это действительно то, что нам нужно.

Как бы ни так, но я чувствую, что уже здесь. Возможно, для меня это легче, потому что я знаю на чем остановились мы с Мэгги, и я знаю, где остановилось мое сердце, но у Сидни нет этих заверений. Если время ее убедит, то я дам ей время. Но не слишком много. Восемнадцатого марта будет три месяца. Я чертовски сильно надеюсь, что к этому времени она будет готова, потому что не уверен, что смогу держаться от нее подальше еще дольше.

Я отодвигаю кресло от края балкона, облокачиваюсь на перила, и смотрю на ее старый балкон. Каждый раз, когда я выходил сюда, и видел ее пустое кресло, от этого становилось все труднее. Но, в квартире, я ничего не могу найти, напоминающее о ней.  Она ничего не оставила, когда переехала, да и ничего и не было, даже тогда, когда она была здесь. Пока я нахожусь на этом балконе, это приближает меня к ней, пока мы порознь.

Я опускаюсь в кресло, беру ручку, и начинаю писать новую песню,  находясь мыслями только о ней в моей голове.

Прохладный воздух проскальзывает сквозь мои волосы Такие ночи, это несправедливо Для тебя и меня, потому что мы далеко друг от друга А звезды переливаются, словно  мелодия Как будто они играют для нас с тобой Но только я слышу их звучание.

Беру гитару, и начинаю отрабатывать первые несколько аккордов. Я хочу, чтобы этой песни хватило, чтобы убедить ее, что мы готовы, поэтому все должно быть идеальным. Только я переживаю, что слишком многое зависит от Уоррена. Надеюсь, что в этой ситуации с Сидни на него можно будет в большей степени положиться, чем на его чеки за арендную плату.

Глава 25

Сидни

- Я не пойду.

- Да, ты идешь, - говорит Уоррен, скидывая, моги ноги с кофейного столика. – Я уже на стену лезу от скуки. Бриджитт работает все выходные, а Ридж занят Бог знает чем с Бог знает кем.

Я тут же поднимаю на него глаза, а мое сердце стучит у меня в горле.

Он засмеялся. – Это привлекло твое внимание. Он потянулся ко мне, взял меня за руки, и стянул меня с дивана. – Я шучу. Ридж дома, работает, ведет себя, как маленькое угрюмое дерьмо, прям такой, какой пытаешься быть ты. А сейчас, иди, прихорошись и прогуляйся сегодня со мной, или я буду сидеть здесь, на диване, с тобой, и заставлю тебя смотреть порно.

Вытягиваю из его рук свои, и иду на кухню. Открываю шкафчик и достаю кружку. – Уоррен, я не хочу никуда идти сегодня. У меня весь день были занятия, и это мой единственный выходной в библиотеке. Я уверена, ты можешь найти кого-нибудь еще, кто пойдет с тобой. Достаю из холодильника пакет сока и наполняю кружку. Прислонившись к стойке, делаю глоток и смотрю, как Уоррен дуется. Он такой очаровательный, когда дуется, вот поэтому я и предоставляю ему такие ситуации.

- Послушай, Сид, - говорит он, заходя в кухню. Он выдвигает барный стул и садится на него. – Я кое-что разъясню тебе, не против?

Я закатила глаза. – Сомневаюсь, что могу остановить тебя, так что давай.

Он опирается своими ладонями на стойку и наклоняется вперед. – Ты отстой.

Я смеюсь. – Это все? Это тебе нужно было мне разъяснить?

Он кивнул. – Ты отстой. Как и Ридж. С той ночи, когда я дал ему твой адрес, вы оба полный отстой. Все, что он делает, это работает или сочиняет музыку. Он даже больше не прикалывается надо мной. Каждый раз, когда меня здесь нет, ты вся в учебе. Ты никогда не хочешь никуда выходить. У тебя больше нет желания слушать мои сексуальные истории.

- Поправочка, - говорю я, перебивая его. – Я никогда и не хотела слушать твои сексуальные истории. Так что ничего нового.

- Неважно, - говорит он, тряся головой. – Смысл в том, что вы оба жалкие. Я знаю, тебе нужно время и бла, бла, бла, но это не значит, что ты должна прекратить веселиться, пока не разберешься в своей жизни. Я хочу повеселиться. Но больше никто не хочет со мной развлекаться, и это все твоя вина, потому что ты единственная, кто может положить конец вашим с Риджем страданиям. Поэтому, да. Ты отстой. Ты отстой, ты отстой, ты отстой. И, если ты хочешь перестать быть такой отстойной, то тогда иди и оденься, чтобы мы могли выйти, и не занудствовать вместе, хотя бы пару часов.

С этим не поспоришь. Я занудствую. Я отстой, я отстой, я отстой. Только Уоррен может сделать это так просто, напрямую, прямо в цель. Знаю, я была жалкой последние пару месяцев, и знать, что и Ридж так же страдает, не помогает. Он несчастный, потому что сидит и ждет меня, пока я не разберусь с непонятно чем, что удерживает меня от него.

Последнее, что он написал в записке, было

Просто скажи когда.

Я пыталась сказать когда, с того момента, как прочитала записку, но я слишком напугана. Я никогда и ни к кому не чувствовала то, что я испытываю к нему, и мысли о том, что у нас может ничего не получиться, достаточно для того, чтобы удерживать меня от произношения этого единственного маленького слова. Мне кажется, что, чем больше мы ждем, и чем больше у нас есть времени на восстановление, тем больше шанса, что у нас будет наше

может однажды.

Я жду того момента, когда буду уверена, что после Мэгги, он двигается дальше. Я жду того момента, когда буду уверена, что он готов полностью посвятить себя мне. Я жду того момента, когда буду уверена, что не буду поглощена виной, что снова позволила себе доверить свое сердце кому-то.

Я не знаю,  когда разберусь в этом, и это больно, знать, что моя неспособность решиться, тянет Риджа назад.

- А сейчас, - говорит Уоррен, выталкивая меня из кухни. – Одевайся.

• • •

Не могу поверить, что позволила ему это. Последний раз проверяю свой макияж, и беру сумочку. Как только он видит меня, то качает головой. Раздражаясь, вскидываю руки в воздух.

- Ну что теперь? – вздыхая я. – Я неподходяще оделась?

- Ты великолепно выглядишь, но я хочу, чтобы ты надела голубое платье.

- Я сожгла его, припоминаешь? – говорю я.

- Черта с два, ты это сделала, - говорит он, подталкивая меня к спальне. – Ты одевала его на прошлой неделе, когда я заходил. Иди и одень его, чтобы мы могли уйти.

Я развернулась лицом к нему. – Я знаю, как тебе нравится это платье, и одеть его сейчас, когда мы с тобой собираемся пойти гулять, немного жутковато, Уоррен.

Он сузил глаза. – Послушай Сид, не хочу показаться грубым, но вся эта хандра, последних нескольких месяцев, прибавила тебе немного веса. Твоя задница выглядит огромной в этих джинсах. Голубое платье, возможно, сможет немного скрыть это, так что надень его, а то мне стремновато идти с тобой.

Внезапно, мне хочется снова ударить его, но я знаю, что у него просто своеобразное чувство юмора. Я также знаю, что у нас абсолютно разные причины, почему хочется одеть это платье, и я пытаюсь не думать, что это как-то связанно с Риджем, но практически каждая ситуация, каким-то образом заставляет меня думать о нем. Ничего нового. Но Уоррен парень, который, может сказать что-то необдуманно, а я девушка, поэтому все еще сомневаюсь, есть ли хоть капля правды в его саркастическом замечании. Я

заменяла пустоту, оставшуюся после ухода Риджа, едой. Смотрю вниз, на свой живот и хлопаю по нему, затем вновь поднимаю взгляд на Уоррена. – Ты козлина.

Он кивает. – Я знаю.

Невинная улыбка на его лице, тут же заставляет меня простить любую грубость, прозвучавшую в его шутке. Я переоделась в голубое платье, но я

устрою ему веселье сегодня. Мудак.

• • •

- Ух ты. Это… не то, о чем я думала, - говорю я, оглядываясь. Здесь нет ничего похожего на клубы, в которые Уоррен обычно ходит. Этот намного меньше, и даже танцпола нет. Вдоль стены установлена сцена, но сегодня никто не выступает. Музыка доносится из музыкального автомата, и немного людей сидят за столиками, тихо общаясь между собой. Уоррен выбрал столик прямо в центре зала.

- Ты продешевил, - говорю я. – Даже не накормил меня.

Он смеется. – Я куплю тебе бургер, когда мы поедем домой.

Уоррен вытащил телефон и начал набирать кому-то сообщение, поэтому я начала осматриваться. Здесь вроде как уютно. И это как-то странно, что Уоррен притащил меня сюда. Но я не думаю, что у него были какие-то плохие намерения, учитывая, что он даже не обращает на меня внимание.

Все его внимание на телефоне, и он продолжает смотреть на дверь. Я не могу понять, почему он захотел выйти сегодня со мной, и еще больше мне не понятно, почему он выбрал это место.

- Вообще-то, ты единственный, кто отстой, - говорю я. – Хватит меня игнорировать.

Даже не взглянув на меня, он говорит. – Ты не говоришь, так что технически я не игнорирую тебя.

Теперь мне любопытно. Он ведет себя не как обычно, он так не отвлекается. – Что с тобой, Уоррен?

Как только я спрашиваю, он поднимает взгляд от телефона и улыбается кому-то у меня за спиной, и встает. – Ты опоздала, - говорит он. Я оборачиваюсь и вижу Бриджитт, направляющуюся к нам.

- Да пошел ты, Уоррен, - отвечает она ему с небольшой улыбкой. Он оборачивает руки вокруг нее, и они целуются несколько неловких секунд. Тянусь к нему и ударяю его по руке, когда понимаю, что никто из них не может дышать. Он отодвигается от Бриджитт, подмигивает ей, и отодвигает для нее свой стул.

- Мне нужно сходить в туалет, - говорит он Бриджитт. Потом смотрит на меня. – Никуда не уходи.

Это звучит, как приказ, и это бесит меня даже больше, чем его грубость сегодня. Я поворачиваюсь к Бриджитт, как только он отходит от стола. – Уоррен сказал, что ты работаешь все выходные, - говорю я.

Она пожимает плечами. – Ага, ну, он, вроде как, сказал это, потому что у него есть план на сегодня. Он попросил меня прийти, чтобы я проследила, чтобы ты не ушла, пока он со всем разбирается. Ох да, и вообще-то я не должна была тебе этого говорить, поэтому подыграй, когда он вернется.

Мое сердце учащено забилось. – Пожалуйста, скажи, что ты шутишь.

Она качает головой и поднимает руку, подзывая официанта. – Хотелось бы мне пошутить. Мне нужно было поменяться, чтобы я смогла прийти, и теперь, завтра я работаю двойную смену.

Зарываюсь лицом в свои руки, сожалея, что позволила Уоррену вытащить меня. И, когда я тянусь за своей сумочкой, собираясь уйти, он появляется на пустой сцене.

- О Боже, - застонала я. – Какого хрена он творит? В моем животе образуется узел. Я понятия не имею, что он планировал, но что бы это ни было, ничем хорошим это не может быть.

Он постукивает по микрофону, проверяя его, и меняет его высоту. – Мне хотелось бы поблагодарить всех, кто пришел сегодня. Не то, что любой из вас здесь по конкретной причине, так что это сюрприз, но, в любом случае,  мне кажется, что я должен был вас поблагодарить.

Он еще раз настраивает микрофон, затем находит наш столик в толпе и машет. – Я хочу извиниться перед тобой, Сид, потому что я реально чувствую себя ужасно из-за того, что врал тебе. Ты не прибавила в весе, и твоя задница выглядит потрясающе в тех джинсах, но тебе действительно нужно было надеть это платье сегодня. И вообще-то, ты не отстойка. Я соврал и насчет этого тоже.

Несколько зрителей засмеялось, но я только застонала и зарылась лицом в свои руки, подглядывая за ним сквозь пальцы.

- Итак, пора заканчивать с этим, не так ли? У нас есть несколько новых песен для вас сегодня. К сожалению, вся группа не смогла сегодня быть здесь, потому что… - он посмотрел на кого-то закулисах сначала слева, потом справа - …короче, не думаю, что они все нужны были. С радостью представляю вам небольшую часть группы «Звуки Кедра».

Мое сердце упало на пол. Закрываю глаза, когда публика начинает хлопать.

Пожалуйста, пусть это будет Ридж.

Пожалуйста, пусть это не будет Ридж.

Господи, когда пройдет эта неопределенность?

Слышу какую-то суматоху на сцене, но я слишком напугана, чтобы открыть глаза. Я так сильно хочу его увидеть здесь, что аж больно.

- Эй, Сид, - говорит Уоррен в микрофон. Я медленно делаю успокаивающий вздох, открываю глаза и нерешительно смотрю на него. – Помнишь, несколько месяцев назад, когда я сказал тебе, что у нас должны быть действительно плохие дни для того, чтобы сохранить хорошие на будущее?

Кажется, я кивнула. Я на самом деле больше не чувствую свое тело.

- Ну, так это один из таких хороших дней. Это один из действительно хороших дней. Он поднял руку, указывая на меня. – Кто-нибудь, дайте этой девушке шот с чем-нибудь, что поможет ей расслабиться.

Он устанавливает микрофон в держатель рядом с ним, и мои глаза приклеились к двум пустым стульям.

 Кто-то поставил передо мной рюмку, и я тут же опустошила ее. Поставив рюмку обратно на стол, смотрю на сцену, как раз во время, так как они выходят. Брэннан первый, а Ридж сразу за ним, неся гитару.

О, Боже мой. Он выглядит невероятно. Я впервые вижу его на сцене. Я хотела увидеть его выступление с того раза, как впервые услышала на моем балконе, как он играет на гитаре, и вот я здесь, наблюдаю, как моя мечта становится реальностью.

Он выглядит так же, как и в последний раз, когда я его видела, только… потрясающе. Я думаю, что и тогда он выглядел потрясающе. Это просто не казалось правильным, позволять себе согласиться с этим, когда я знала, что он не принадлежит мне. Но сейчас, я чувствую себя нормально, потому что, черт возьми. Он прекрасен. Он так самоуверенно преподносит себя, и я точно могу видеть почему. Его руки выглядят так, как будто они были созданы специально для гитары. Она выглядит так естественно с ним, как будто она является его продолжением. Нет и тени вины в его глазах, как это всегда было в прошлом.

Он улыбается так, как будто он взбудоражен тем, что должно произойти. Загадочная улыбка, освещает его лицо, а оно освещает все помещение. По крайней мере, так думаю я. Он осматривает публику, пока идет к своему стулу, но непосредственно меня он не заметил.

Он сел в центре, Брэннан слева от него, Уоррен справа. Он жестикулирует Уоррену, и Уоррен показывает на меня. Ридж смотрит на зрителей и находит меня. Руками зажимаю рот, и кладу локти на стол. Он улыбается и кивает мне, и мое сердце разбивается о пол… Я не могу ни улыбнуться, ни помахать, ни кивнуть ему в ответ. Я слишком нервничаю, чтобы двигаться.

Брэннан наклоняется и говорит в микрофон. – У нас есть несколько новых песен…

Его голос обрывается, когда Ридж забирает у него микрофон и наклоняется к нему.

– Сидни, - произносит Ридж в микрофон, - некоторые из этих песен, я написал с тобой. Некоторые из них, я написал для тебя.

Я могу заметить небольшое отличие в том, как он говорит сейчас. Я никогда не слышала, чтобы он говорил вслух так много. Также, кажется, что он говорит четче и понятней, чем говорил прошлые несколько раз со мной, как будто объект на фотографии получился более четким. Это очевидно, что он практиковался, и знать, что он продолжает разговаривать вслух, заставляет меня прослезиться еще до того, как я услышала песни.

- Если ты еще не готова произнести слово, то все в порядке, - говорит он. – Я буду ждать столько, сколько тебе нужно. Я просто надеюсь, что ты не разорвешь все сегодня. Он отодвигает микрофон и смотрит вниз на гитару. Брэннан наклоняется к микрофону и смотрит на меня.

- Он не может услышать то, что я сейчас скажу, поэтому я использую эту возможность, чтобы рассказать, что Ридж полон дерьма. Он больше не хочет ждать. Ему нужно, чтобы ты произнесла слово больше, чем ему нужен воздух. Поэтому, пожалуйста, ради всего святого, скажи его сегодня.

Я засмеялась, стирая слезы.

Ридж сыграл первые аккорды песни «Проблема», и я наконец-то поняла, почему Уоррен заставил меня надеть это платье. Брэннан наклонился и начал петь, и я остаюсь полностью неподвижной, пока Уоррен поет все слова песни, а Ридж сфокусировался на своих пальцах, перебирающих струны. Наблюдать за ними тремя, видеть какую красоту они могут создать с помощью нескольких слов и гитары, завораживает.

Ридж

Когда песня закончилась, я смотрю на нее.

Она плачет, но эти слезы сопровождаются улыбкой, и именно на это я и надеялся, когда посмотрю на нее. Видеть ее первый раз после того, как я поцеловал ее на прощание, это произвело на меня больший эффект, чем я ожидал. Я чертовски сильно пытаюсь напоминать себе, зачем я здесь, но все, что я хочу, это отбросить гитару в сторону, подбежать к ней и зацеловать ее до безумия.

Вместо этого, я продолжаю смотреть на нее, пока играю следующую песню, которую она помогла мне написать. Я заиграл «Может Однажды». Она улыбнулась и сжала руку на груди, пока смотрела, как я играю.

На этот раз я действительно благодарен, что не могу слышать. Не отвлекаешься ни на что, что позволяет мне сфокусироваться только на ней. Я чувствую, как вибрирует музыка у меня в груди, пока я смотрел, как она подпевает до последней строчки.

Я планировал сыграть еще несколько песен, которые мы написали вместе, но, когда я увидел ее, то поменял свое решение. Я хочу сыграть новые песни, которые я написал для нее, потому что мне просто необходимо увидеть ее реакцию на них. Начал играть одну из них, зная, что у Уоррена с Брэннаном не возникнет никаких проблем, чтобы переключиться. Ее глаза заискрились, когда она поняла, что эту песню она раньше никогда не слышала, наклонившись вперед на своем стуле, она сосредоточилась на нас троих.

Сидни

Есть только двадцать шесть букв в английском алфавите. Вы думаете, что есть так много всего, что вы могли бы сделать с этими двадцатью шестью буквами. Вы думаете, что есть так много способов, чтобы эти буквы заставили вас чувствовать, когда соединяете их вместе в слова.

Тем не менее, существует огромное количество способов, как эти 26 букв, могут заставить человека чувствовать, и эта песня живое тому доказательство. Я никогда не пойму, как пара слов, поставленные вместе, могут изменить человека, но эта песня, эти слова, полностью изменяли меня. Я чувствую, как мое может однажды становится прямо сейчас.

ДЕРЖУСЬ ЗА ТЕБЯ

Прохладный ветерок треплет мне волосы

Такие ночи – несправедливость

Для тебя и меня, пока мы так далеко

Звезды мерцают как мелодия

Как будто они играют для нас с тобой

Но только я могу слышать их звучание

Может, если я попрошу, они сыграют для тебя

Я пытаюсь желать об одном, может получится у меня

Не похоже, что они сделают это для меня

Я хочу держаться за тебя

Прям, как воспоминания, которые не могу забыть

Я хочу держаться за тебя

Но без тебя рядом, это трудно

Я хочу держаться

Я хочу держаться за тебя

Кресло напротив меня пустое, и я знаю

Когда это только я, кто должен посетить

Места, которые не хочу

Мне нужна ты, мой свет

Звезды в небе освещают мою ночь

Но иногда я мне хочется тьмы

Поэтому приди, приди, и измени это для меня

Как лучик света, который я способен увидеть

Но обещай, что не улетишь от меня, как комета

Я хочу держаться за тебя

Прям, как за воспоминания, которые не могу забыть

Но без тебя рядом, это трудно

Я хочу держаться

Я хочу держаться за тебя

Ридж

Я закончил играть песню и не дал себе времени посмотреть на нее, прежде чем начал играть еще одну. Я боялся посмотреть на нее, я использовал всю свою силу воли на то, чтобы оставаться на сцене. Я хотел пойти к ней так сильно, но я знал, насколько важно для нее услышать следующую песню. Я так же не хочу быть единственным, кто сделает окончательный выбор. Если она готова быть со мной, она знает, чего я жду от нее. А если она не готова, то я уважаю ее решение.

Однако если она не готова начать жизнь, которую я знаю, мы можем прожить вместе, до конца этой песни, то тогда даже не знаю, будет ли она вообще когда-нибудь готова.

Продолжаю смотреть на свои пальцы, перебирающие струны. Я взглянул на Брэннана, и он наклонился к микрофону, он подал знак начинать. Я посмотрел на Уоррена, и он начал петь.

Я медленно просматриваю зал, снова находя ее.

Наши глаза встретились.

Я не отрывал взгляда.

Сидни

- Вау, - прошептала Бриджитт. Ее взгляд приклеен к сцене, как и мой. Как и любая другая пара глаз в этом зале. Все они действуют, как чертова команда, но знать, что эти слова Риджа, и он их написал специально для меня, полностью переполняет меня чувствами. Я не могу отвезти от него глаз. На протяжении всей песни, я едва могу шевелиться. Я едва дышу.

ПОЗВОЛЬ ЭТОМУ НАЧАТЬСЯ

Время проносится быстрее

Время проносится быстрее, пока не исчезнет

Сделать это правильно

Ты думаешь, что так правильно, когда на самом деле это не так

Даже после всего этого времени, я все еще хочу тебя

Даже после того, что мое сознание заставило меня пройти

Так позволь же

Позволь же этому начаться

Позволь же

Позволь этому начаться

Ты держишь его

Ты держишь свое сердце в своих руках

И я украду его

Я украду его быстро, как только смогу

Даже после всего этого времени, я все еще хочу тебя

Даже после того, что мое сознание заставило меня пройти

Я буду стоять здесь, у твоей двери

Пока ты не придешь, и не впустишь меня

Я хочу быть твоим последним

Но ты должна позволить этому начаться

Позволь же

Позволь же этому начаться

О, позволь

Просто скажи когда.

Ридж

Наши глаза не отрывались друг от друга. На протяжении всей песни, ее взгляд был сосредоточен исключительно на мне, а мой на ней. Когда песня закончилась, я не двигался. Я ждал, пока ее голова и ее жизнь догонит ее сердце, и надеялся, что это скоро случится. Сегодня. Прямо сейчас.

Она вытерла слезы, затем подняла свои руки. Она подняла указательный палец на левой руке, приблизила указательный палец правой руки к левому, и обвела по кругу, а затем прикоснулась кончиками пальцев.

Я не могу двигаться.

Она только что жестикулировала для меня.

Она просто показала «когда».

Видеть, как она жестикулирует это то, чего я никогда не ожидал. Это то, что я никогда не просил, чтобы она делала. Выучить способ, как можно со мной общаться, за то время, пока мы были порознь, это самое потрясающее, что когда-либо делали для меня.

Я трясу головой, неспособный поверить, что эта девушка действительно моя, и она идеальная, и красивая, и добрая, и черт возьми, я так сильно ее люблю.

Она улыбается, а я все еще в шоке и не могу двигаться.

Она смеется над моей реакцией, и снова показывает это слово, несколько раз. «Когда, когда, когда».

Брэннан толкает меня в плечо, и я оглядываюсь на него. Он смеется. «Иди» - показывает он, кивая в направлении Сидни. «Иди и забери свою девочку».

Я тут же кладу гитару на пол, и спрыгиваю со сцены. Она встает из-за стола, как только видит, что я направляюсь к ней. Она сделала только пару шагов, но это не достаточно быстро. Я вижу платье, которое она надела, и делаю мысленную заметку, позже отблагодарить Уоррена. У меня предчувствие, что это было неспроста.

Я смотрю в ее глаза, полные слез, когда наконец-то добираюсь до нее. Она улыбается мне, и в первый раз, с того момента, как я встретил ее, мы смотрим друг на друга без вины, или угрызения совести, или сожаления, или стыда.

Она оборачивает руки вокруг моей шеи, и я прижимаю ее к себе, зарываясь лицом в ее волосы. Я крепко прижимаю ее к себе и закрываю глаза. Мы держимся друг за друга, боясь отпустить.

Я чувствую, что она плачет, поэтому немного отодвигаюсь, только, чтобы посмотреть в ее глаза. Она поднимает голову, и я никогда не видел, чтобы слезы выглядели прекрасней.

- Ты жестикулируешь, - говорю я вслух.

Она улыбается. – Ты говоришь. Много.

- Я не очень хорош в этом, - признаю я. Знаю, мои слова трудно разобрать, и я все еще чувствую себя не уютно, когда говорю, но я люблю смотреть в ее глаза, когда она слышит мой голос. Это заставляет меня желать произносить каждое слово, которое я только могу, прямо здесь и прямо сейчас.

- Я тоже не очень хороша, - говорит она. Она отодвигается от меня и поднимает руки, чтобы произнести что-то жестами. «Уоррен помогал мне. Пока я знаю только двести слов, но я учусь».

Прошло несколько месяцев с тех пор, когда я последний раз видел ее, и пока я пытался верить в то, что она все еще хочет быть со мной, но я сомневался. Я сомневался в нашем решении, что нужно подождать, прежде чем быть вместе. Чего я точно не ожидал от нее, так это то, что она проведет все эти месяцы, учась тому, как можно общаться со мной, чего мои родители не считали нужным сделать.

- Я просто абсолютно влюблен в тебя, - говорю я. Смотрю на Бриджитт, которая все еще сидит за столом. – Ты это видела, Бриджитт? Ты видела, как я просто влюбился в нее?

Бриджитт закатила глаза, и я почувствовал, как Сидни засмеялась. Я посмотрел обратно на нее. – Так и было. Как и двадцать секунд назад. Я полностью влюблен в тебя.

Она улыбается, и медленно проговаривает следующие слова, чтобы я смог понять. – Я влюбилась первой.

Когда ее губы произнесли последнее слова, я накрыл ее рот своим. В тот момент, когда я оторвался от этих губ, я не мог думать ни о чем другом, как только о том, чтобы вновь почувствовать их. Она ближе притянула меня, и я сильнее поцеловал ее, потом нежно, потом быстро и медленно, и всеми другими способами. Я целовал ее каждым способом, которым только мог, потому что я собирался любить ее всеми способами, которыми только мог. Каждый раз, в прошлом, когда мы оказывались уступать нашим чувствам,  сделал этот поцелуй стоящим той жертвы. Этот поцелуй стоит всех тех слез, душевных мук, боли, борьбы и ожидания.

Она стоит всего этого.

Она заслуживает большего.

Сидни

 Каким-то образом, между поцелуями, мы добрались до моей квартиры. Он выпустил меня только для того, чтобы я смогла открыть дверь, но его терпение улетучилось, как только дверь открылась. Я засмеялась, когда он пихнул дверь и начал заталкивать меня внутрь. Он закрыл дверь, запер ее, и повернулся ко мне лицом. Мы смотрели друг на друга в течение нескольких секунд.

 - Привет, - просто сказал он.

Я засмеялась. – Привет.

Он нервно осмотрел комнату, прежде чем снова посмотреть на меня. – Этого достаточно? – спросил он.

Я наклонила голову, потому что понятия не имела, о чем он спрашивает. – Чего достаточно?

Он усмехается. – Я надеялся, что достаточно разговоров на сегодня.

Ох.

Теперь я поняла его вопрос.

Я медленно кивнула, и он улыбнулся, сделал шаг ко мне и поцеловал. Он слегка нагнулся, подхватил меня за талию, и обернул мои ноги вокруг него. Придерживая меня за спину, он направился в мою спальню.

Я много раз видела, как это происходит в фильмах и читала об этом в книгах, вообще-то, никогда до этого меня не носил на руках мужчина. Кажется, я влюбилась в это. Быть занесенной Риджем в спальню, вполне возможно, моя новая любимая вещь из всех возможных.

Это так, пока он не захлопывает дверь моей спальни. Может быть, Ридж, захлопывающий дверь, моя новая любимая вещь.

Он мягко укладывает меня на кровать, и даже то, что мне грустно от того, что он больше меня не держит, я становлюсь счастливее от того, что нахожусь под ним. Каждое движение, которое он делает, лучше и сексуальнее предыдущего. Он на мгновенье останавливается, нависая надо мной, его глаза страстно исследуют все мое тело, пока не задерживаются на подоле моего платья. Он отстраняется и тянет за подол вверх, я приподнимаюсь ровно на столько, чтобы он смог снять его.

Он втягивает воздух, когда смотрит на меня, и понимает, что единственная вещь, которая стоит между ним и полностью обнаженной мной, это маленькие трусики. Он начинает наклоняться ко мне, но я толкаю его в грудь и качаю головой, дергая за его футболку, давая понять, что теперь его очередь. Он ухмыляется и быстро стягивает через голову, затем снова наклоняется ко мне. Я опять толкаю его, и он неохотно приподнимается, посылая мне смешной взгляд полный раздражения. Я показываю на его джинсы, и он спрыгивает с кровати, и двумя быстрыми движениями, скидывает куда-то на пол оставшуюся одежду. Я не совсем поняла, куда именно он их бросил, потому что мои глаза, вроде как заняты.

Он вновь забирается на меня, и в этот раз, я его не останавливаю. Приглашая, я обвиваю его ногами за талию, руками обхватываю шею, притягивая его рот к моему.

Наши тела идеально подходят, как будто были созданы друг для друга. Его левая рука идеально подходит моей, когда он поднимает ее мне за голову, прижимая к кровати.

Его язык идеально сочетается с моим, когда он продолжает дразнить мой рот, как будто был создан только для этого. Его правая рука плавно скользит по внешней стороне бедра, его пальцы впиваются в мою кожу, и он перемещает свой вес, идеально расположившись на мне.

Его губы покинули мои, чтобы попробовать мой подбородок… мою шею… мое плечо.

Я не знаю как, быть поглощенной им, может быть четкой целью в моей жизни, но ощущается именно так. Все, что касается меня, его и жизни, приобретает больше смысла, когда мы вместе. Из-за него я чувствую себя более красивой. Более важной. Сильнее любимой. Более нужной. Я

все чувствую сильнее, и с каждой секундой, я становлюсь все более и более жаждущей. Жаждущей каждую его часть.

 Я толкаю его в грудь, чтобы освободить немного места между нами, чтобы я смогла жестикулировать. Он смотрит вниз на мои руки, когда понимает, что я делаю. Надеюсь, что показываю все правильно, потому что я тренировалась показывать это предложение не меньше тысячи раз с тех пор, как видела его последний раз.

«Мне нужно кое-что сказать тебе до того, как мы сделаем это».

Он отстраняется еще на пару дюймов, смотря на мои руки в ожидании.

Я показываю слова. «Я люблю тебя».

Его брови взлетают вверх, облегчение затопляет его глаза. Он тянется губами к моим рукам и целует их, снова и снова, затем немного отодвинулся и убрал мои ноги с его талии. И когда, я уже испугалась, что у него есть какая-то нелепая мысль, что мы должны остановиться, он ложится рядом со мной, но голову кладет мне на грудь.

- Я хочу почувствовать, как ты произносишь это.

Прижимаюсь губами к его волосам, слегка прижимая его к себе. – Я люблю тебя, Ридж, - шепчу я.

Его хватка вокруг моей талии усиливается, поэтому я повторяю это еще несколько раз.

Я все также двумя руками прижимаю его голову к своей груди. Он расслабил хватку вокруг моей талии, и начал путешествовать ими вниз к моему животу, отчего мои мускулы сжались. Он продолжил гладить меня, старательно выводя круги на моем животе. Я перестала повторять слова и сосредоточилась на том, где его руки касались меня, но внезапно остановился.

- Я не чувствую, как ты произносишь их, - говорит он.

- Я люблю тебя, - быстро продолжаю я. Когда слова срываются с моих губ, его пальцы снова начинают двигаться. Как только я замолкаю, останавливаются и его пальцы.

Мне не нужно много времени, чтобы понять, какую игру он затеял. Улыбнувшись, я вновь заговорила.

- Я люблю тебя.

Его пальцы проскользнули в мои трусики, и мой голос снова затих. Мне действительно сложно говорить, когда его руки так близко. На самом деле, что угодно сложно делать. Его пальцы замерли прямо внутри моих трусиков, когда он перестал чувствовать мои слова. Я хочу, чтобы эти руки не останавливались, поэтому, я каким-то образом, выдохнула их.

- Я люблю тебя.

Его рука опустилась еще ниже и остановилась. Закрыв глаза, я снова произнесла их. Медленно.

- Я…люблю…тебя.

То, что он делал дальше своими руками, тут же заставило снова меня повторять их.

И снова.

И снова.

И снова.

И снова и снова и снова, пока мои трусики не оказались где-то на полу, и я повторяла эти слова так много раз и так быстро, что сейчас я почти выкрикивала их. Он продолжает доказывать, какая опытная у него рука, поэтому он самый лучший слушатель, которого я когда-либо встречала.

- Я люблю тебя, - прошептала я, в последний раз запинаясь и поверхностно дыша. Я слишком слаба, чтобы вновь произносить эти слова, и мои руки опустились с его головы на матрац с глухим звуком.

Он приподнял голову с моей груди и потянулся ко мне, пока наши носы не соприкоснулись. – Я тоже тебя люблю, - сказал он, с самодовольной улыбкой.

Я улыбнулась, но моя улыбка погасла, когда он скатился с меня, оставляя меня в кровати одну. Я слишком обессилена и измотана, чтобы потянуться за ним. Но он вернулся в кровать так же быстро, как и покинул. Он разорвал упаковку презерватива, удерживая мой взгляд, ни разу не отвернувшись.

То, как он смотрел на меня, как будто я единственное, что имеет для него значение в жизни, заполнил этот момент совершенно новыми ощущениями. Я полностью поглощена, не только накатывающим удовольствием, но и неукротимыми эмоциями. Я и не догадывалась, что могу чувствовать кого-то так сильно. Я не догадывалась, что могу нуждаться в ком-то так сильно. Я и понятия не имела, что способна на такую связь с кем-то.

Ридж приподнял свою руку и стер слезы с моего виска, а потом наклонился и поцеловал меня, мягко и нежно, вызывая у меня еще больше слез. Этот идеальный поцелуй в идеальный момент. Я знаю, он чувствует то же, что и я, потому что мои слезы совсем не тревожат его. Он знает, это слезы не сожаления или грусти. Они просты. Трогательные слезы из-за волнующего момента, который, я даже и не подозревала, что может быть настолько восхитительным.

Он терпеливо ждет моего согласия, поэтому я мягко киваю, и это все подтверждение, которое ему нужно. Он прижимается своей щекой к моей и медленно входит в меня. Я зажмуриваюсь и пытаюсь расслабиться, но все мое тело слишком напряжено.

У меня был секс только с одним парнем, а он и вполовину не значил для меня так много, как Ридж. Мысль разделить этот опыт с Риджем, так сильна, что делает меня такой нервной, что я физически не могу спрятать свой дискомфорт.

Он видит мои опасения, поэтому он останавливается и замирает нависший надо мной. Я люблю то, как он понимает меня. Он смотрит на меня, его темно карие глаза изучают меня. Он берет обе мои руки и заводит их мне за голову, переплетает наши пальцы, прижимает их к кровати. Наклоняется к моему уху. – Хочешь, чтобы я остановился?

Я быстро качаю головой.

Он мягко смеются.

– Тогда ты должна расслабиться, Сид.

Закусив свою нижнюю губу, я киваю, полностью обожая то, что он просто сказал вслух «Сид». Он проводит носом по моей челюсти, приближаясь к моим губам своими. Каждое прикосновение посылает волну жара по всему моему телу, но это не облегчает моих страхов. Все в этом моменте так идеально, и я напугана, что могу сделать что-то не то. Это не помогает, так что остаются только мысли в одном направлении.

- Ты нервничаешь? – спрашивает он. Его голос напротив моих губ, и я провожу языком по моей нижней губе, убеждаясь, что могу почувствовать на вкус его слова, если попытаюсь.

Я кивнула, и его глаза смягчились от улыбки.

- Я тоже, - прошептал он. Он сильнее сжал мои руки и положил голову на мою обнаженную грудь. Я чувствовала, как его тело поднимается и опускается, напротив моего, с каждым тяжелым вздохом. Все его тело дышит, и одна за другой, все мышцы расслабляются. Его руки все еще неподвижны, и он не изучает мое тело, и не слушает мое пение, и я не говорю ему, что люблю его.

Он неподвижен, потому что слушает меня.

Он слушает биение моего сердца.

Его голова поднимается с моей груди в одно быстрое движение, и, не отрываясь, смотрит на меня. Что бы он ни задумал, он пронизывает меня предвкушающим взглядом.

- Я хочу попробовать кое-что, что может помочь, - говорит он. – У тебя есть бируши?

Бируши?

Я знаю, замешательство отражается на моем лице. В любом случае, я киваю и указываю на прикроватный столик. Он тянется, открывая и обыскивая ящик. Когда он их находит, он ложится рядом со мной, и кладет их мне на ладонь. Показывая, чтобы я их одела.

- Зачем?

Улыбается и целует меня, продвигаясь к моему уху. – Я хочу, чтобы ты услышала, как я люблю тебя.

Я смотрю вниз на бируши, потом вопросительно на него. – Как я смогу услышать тебя, если одену их?

Он качает головой и кладет свои руки на мои уши. – Не здесь, - произносит он. Кладет руку мне на грудь.

– Я хочу, чтобы ты услышала меня здесь.

Это все объяснения, которые мне нужны. Я быстро засовываю бируши, и кладу голову на подушку. Все звуки медленно затихают. Я и не задумывалась, сколько различных звуков слышу, пока они не исчезли из моей головы. Я больше не слышу, как тикают часы. Не слышу звуков, доносящихся с улицы. Не слышу звуки простыней под нами или подушки под моей головой или кровати, когда Ридж перемещает свой вес.

Я ничего не слышу.

Он берет мою руку и раскрывает ладонь, разворачивает ее и кладет прямо туда, где находится мое сердце. Как только моя ладонь прижата к груди, он тянется к моему лицу и рукой накрывает мои глаза, закрывая их. Он отодвигает от меня так, чтобы мы вообще не касались.

Он улегся, и я больше не чувствую его движений рядом со мной.

Тишина.

Темнота.

Я абсолютно ничего не слышу. Не уверена, что это сработает так, как он предполагал.

Я ничего не слышу кроме тишины. Я слышу то, что Ридж слышит всю свою жизнь. Все, что у меня есть, это мое собственное сердцебиение. Ничего больше.

Подождите-ка.

Мое сердцебиение.

Открываю глаза и смотрю на него. Он в нескольких дюймов от меня, улыбается. Он знает, я слышу это. Он нежно улыбается, берет мою руку, лежащую на моей груди, и прижимает к своему сердцу. Слезы начинают щипать глаза. Я не знаю, как или если я буду достойна его, но есть одна вещь, в которой я абсолютно уверена. Пока он часть этого, я никогда не буду жить посредственной жизнью. Моя жизнь с Риджем будет не меньше, чем просто удивительной.

Он забирается на меня и прижимается свой щекой к моей, и несколько секунд остается неподвижным.

Я не могу слышать его дыхания, но я чувствую его, когда оно прикасается к моей шее.

Я не могу слышать его движения, но я чувствую его, когда он начинает делать самые мягкие, самые нежные движения надо мной.

Наши руки все также находятся между нами, поэтому я сосредотачиваюсь на биении его сердца, отражающегося на моей ладони.

Удар, удар, пауза.

Удар, удар, пауза.

Удар, удар, пауза.

Я могу чувствовать, как все мое тело расслабляется под ним, пока он продолжает делать нежнейшие движения надо мной. Он прижимается ко мне бедрами на пару секунд, затем расслабляется и отодвигается от меня на несколько коротких секунд прежде, чем вновь повторить это движение. Он повторяет это действие несколько раз, и я чувствую, как растет моя нужда в каждом ритмичном движении напротив меня.

Чем сильнее растет мое желание, тем нетерпеливее я становлюсь. Я хочу чувствовать его губы на моих. Хочу чувствовать его руки по всему моему телу. Хочу чувствовать, как он толкается в меня и делает меня полностью его.

Чем больше я думаю о том, чего хочу от него, тем более отзывчивой я становлюсь к его мягким движениям надо мной.

Удар, удар, пауза.

Удар удар, пауза.

Удар удар пауза.

Удар удар пауза.

Скорость наших сердцебиений растет, с ускорением его движений, совпадая каждым ударом сердца с каждым движением.

Я задыхаюсь.

Его движения – звуки моего сердца.

Оборачиваю свободной рукой его шею и сосредотачиваюсь на его сердцебиении, мгновенно осознавая, что наши сердца бьются абсолютно синхронно. Сжимаю свои ноги вокруг его талии, желая, чтобы он сделал так, чтобы мое сердце забилось еще быстрее. Он скользит губами вдоль моей щеки, пока не накрывает мой рот, но он не целует меня. Из-за тишины вокруг меня, я еще лучше представляю картинку, как его дыхание касается моей кожи. Концентрируюсь на своей ладони, прижатой к его груди, чувствуя его быстрые вдохи, за секунду до того, как чувствую свежесть от его выдоха, дразнящего мои губы.

Вдох, выдох.

Вдох, выдох.

Вдох, выдох.

Его ритмичное дыхание становится быстрым, когда его язык проскальзывает в мой рот, нежно лаская мой.

Если бы я могла слышать, я уверена, что слышала бы только свои стоны. Это обычное явление, когда он рядом.

Сдвигаю руку к его затылку, нуждаясь попробовать его еще сильнее. Прижимаю его к себе с неожиданной настойчивостью, и он стонет мне в рот. Чувствовать его стон без его звучания, это ,возможно, самая чувственная вещь, которую я когда-либо испытывала. Его голос проходит сквозь меня, и это намного больше, чем когда я слышала его.

Ридж убирает руку с моего сердца и опирается на локти, по обе стороны от моей головы. Он окружает меня, и я убираю свою руку с его груди, нуждаясь в том, чтобы схватить его со всей моей силы. Какой, в любом случае, не так много.

Чувствую, как он отодвигается назад, и затем, без колебания, врывается в меня, помечая меня, чувствуя меня.

Я…

Не могу…

Мое сердце.

Господи. Он просто остановил мое сердце, потому что я больше совсем не чувствую его. Единственная вещь, которую я чувствую – это его двигающимся надо мной…входящим в меня…выходящим из меня…двигающимся во мне. Я полностью поглощена им.

Я держу свои глаза закрытыми и слушаю его без звуков, в тишине познаю его, так же, как и он познают меня. Я впитываю каждую восхитительную вещь о гладкости его кожи, его дыхании, о вкусе наших стонов, пока, возможно, это не разорвет нас на кусочки.

Мы продолжаем изучать друг друга в тишине, обнаруживая все части себя, которые могли себе только представить.

Когда мое тело вновь напряглось, это было вовсе не из-за того, что я нервничаю. Я могла чувствовать, как его мышцы сжимались под моими руками, и я схватилась за его плечи, готовая провалиться вместе с ним. Он твердо прижался своей щекой к моей, и я почувствовала, как он простонал в мою шею, совершая два окончательных, длинных толчка, в ту же секунду, как я почувствовала стон, вырывающийся из моего горла.

Освобождаясь, он начал дрожать, но каким-то образом, он просунул руку между нами и прижал ее к моему сердцу. Его начало трясти напротив меня, и я делаю все возможное, чтобы вернуть контроль над своим телом, пока он успокаивается вместе с моим сердцем.

Его движения становятся такими нежными и спокойными, и я буквально могу почувствовать их, сквозь мои слезы. Я даже не знаю, почему я плачу, потому что, на сегодняшний день, это самое неописуемое чувство, которое когда-либо накрывало меня.

Может быть, поэтому я и плачу.

Ридж расслабился надо мной и вернул свои губы к моим. Он целовал меня так нежно и так долго, что, в конце концов, мои слезы утихли и заменились полной тишиной, сопровождающейся только биением наших сердец.

Ридж

Я прикрываю дверь ванной и возвращаюсь к ней в постель. Ее лицо освещается лунным светом, струящимся из окна. Ее губы образовывают нежную улыбку, когда я ложусь на кровать рядом с ней.

Просовываю руки у нее под плечами, кладу голову ей на грудь и закрываю глаза.

Я люблю ее звуки.

Я люблю

ее. Все в ней. Я люблю то, что она никогда не осуждала меня. Я люблю то, что она понимает меня. Я люблю, несмотря на то, через что заставил ее сердце пройти, а она поддерживала мои решения, не важно, как бы сильно они не разрушали ее. Я люблю ее честность. Я люблю ее бескорыстность. Но больше всего, я люблю то, что я единственный, кому можно любить все это.

- Я люблю тебя, - чувствую, как она произнесла это.

Закрываю глаза и слушаю, как она продолжает повторять эту фразу снова и снова. Приложил ухо прямо к ее сердцу, наслаждаясь каждой ее частичкой. Ее запахом, ее прикосновением, ее голосом, ее любовью.

Я никогда не чувствовал так много всего одновременно.

Мне никогда и не нужно было чувствовать так много.

Поднимаю голову и смотрю в ее глаза.

Теперь она часть меня.

А я часть ее.

Нежно целую ее в кончик носа, в губы, в щеки, а затем снова прижимаюсь ухом к ее сердцу. Впервые за все мою жизнь, я слышу абсолютно все.

Эпилог

Мэгги

Я положила ручку на бумагу. Мои руки тряслись так сильно, чтобы закончить заполнять документы, поэтому я делаю несколько быстрых вздохов, пытаясь совладать с чувствами.

Ты сможешь сделать это, Мэгги.

Я вновь взяла ручку, но, кажется, мои руки затряслись еще сильнее, чем прежде.

- Позволь, я помогу тебе с этим, - произнес голос. Я подняла голову и увидела инструктора по парным прыжкам, улыбающегося мне. Он забрал у меня ручку и документы, и сел на кресло справа от меня. – У нас тут много нервированных новичков. Это просто, если только ты позволишь мне закончить с бумажной работой, потому что, походу, твой почерк будет неразборчив, - говорит он. – Ты ведешь себя, как будто собираешься прыгнуть с самолета или что-то вроде того. Он подмигнул мне и рассмеялся.

Я выпустила вдох облегчения, но вся нервозность вновь вернулась, когда поняла, что я ужасная врунья.

Врать на бумаге, в разделе медицины, было бы намного легче, если бы я сама его заполняла. Не уверена, смогу ли я солгать вслух этому парню.

Спасибо, но я могу это сделать. Я попыталась забрать документы обратно, но он отодвинул их так, что они оказались вне поля досягаемости.

- Не так быстро… - он быстро взглянул на мою анкету. – Мэгги Карсон.

Он протянул мне руку, другой все еще держа на расстоянии от меня документы.

– Я – Джейк, и если ты планируешь выпрыгнуть из самолета на высоте 10000 футов (3 км) под моим контролем, по крайней мере, я могу закончить за тебя бумажную работу.

Я пожала ему руку, впечатленная мощью его рукопожатия. Знать, что на эти руки я возложила свою жизнь, немного облегчило мои мысли.

- Сколько прыжков ты совершил? – спросила я.

Он улыбнулся и вернул свое внимание на мои документы. Он начал переворачивать страницы. – Ты будешь моим пятисотым прыжком.

- Серьезно? Пять сотен звучит впечатляюще. Не должен ли ты отпраздновать? Тебя наградят?

Он вернул свои глаза к моим, его улыбка погасла. – Ты спросила, сколько прыжков я совершил. Мне не нравится праздновать заранее, пока я не переживу прыжок.

Я сглотнула.

Он рассмеялся и слегка толкнул меня в плечо. – Я шучу, Мэгги. Расслабься. Ты в надежных руках.

Я улыбнулась и в то же время глубоко вдохнула. Он начал просматривать анкету.

- Какие-нибудь медицинские противопоказания? – спрашивает он, уже прижав ручку к ответу «нет».

Я не ответила ему. Мое молчание немедленно заставило его посмотреть на меня и повторить вопрос.

– Медицинские противопоказания? Недавние заболевания? Какие-нибудь безумные бывшие парни, о которых мне следует знать?

Я улыбнулась его последней фразе и медленно покачала головой.

– Никаких сумасшедших бывших. Только один реально потрясающий.

Он улыбается.

– Что насчет другой части вопроса? Медицинские противопоказания? Он ждал от меня ответа, но из меня ничего не вышло, кроме нервной паузы. Он сощурил глаза и наклонился ко мне, осторожно глядя мне в глаза. – Неизлечимая?

Я покачала головой.

– Не совсем.

Его губы сжались в тонкую линию, и он замолчал, осторожно изучая меня.

- Что же это тогда, Мэгги Карсон?

Смотрю вниз на свои руки, скрещенные на моих коленях.

– Ты, скорее всего не позволишь мне прыгать, если я скажу тебе?

Он наклонился ко мне так, что его ухо расположилось прямо возле моего рта. Струйки его дыхания ласкали мои ключицы, и меня тут же накрыл озноб.

– Если ты произнесешь это достаточно тихо, то есть хороший шанс, что я могу и не услышать, - произнес он успокаивающим голосом.

Он слегка отодвинулся и посмотрел на меня, ожидая ответа.

- Кистозный фиброз, - говорю я. Не уверена, что он вообще знает, что такое кистозный фиброз, но если я буду спокойно себя вести, возможно, он не будет больше задавать вопросы.

- Уровень кислорода?

Может быть, он не знает, что это значит.

- Пока все хорошо.

- Есть разрешение доктора?

Я качаю головой.

– Это спонтанное решение. Я бываю слегка импульсивной время от времени.

Он улыбается и смотрит обратно на анкету и пишет «нет» в строке медицинские противопоказания. Вновь смотрит на меня. –Ну, тебе повезло, потому что мне посчастливилось быть Доктором. Но если ты умрешь сегодня, я всем скажу, что ты соврала на этом вопросе.

Я смеюсь и киваю, соглашаясь, благодарная за то, что он согласился не обращать на это внимание. Я знаю, как много это значит.

– Спасибо тебе.

- За что? – говорит он, не смотря на меня.

Он продолжил задавать вопросы из анкеты, и я честно отвечала на них, пока мы, наконец, не добрались до последней страницы.

– Хорошо, последний вопрос, - говорит он. – Почему ты хочешь совершить прыжок?

Наклоняюсь к нему и заглядываю в анкету.

– Там действительно есть такой вопрос?

Он поворачивает ко мне бумаги так, чтобы я смогла увидеть.

– Ага. Прямо вот здесь.

Я вижу вопрос, и потом даю ему честный, прямой ответ.

– Думаю, потому что я умираю. У меня есть длинный список того, что нужно успеть, пока я жива.

Его глаза ожесточились, как будто мой ответ мог его расстроить. Он вернул внимание к анкете, поэтому я наклонила голову через его плечо, чтобы посмотреть, как он пишет ответ, который совсем не похож на тот, который дала ему я.

- Я хочу совершить прыжок, потому что я хочу испытать всю полноту жизни.

Он отдал мне ручку и документы.

– Подпиши здесь, - говорит он, указывая на низ станицы. После того, как я подписала и вернула их ему, он встал и протянул мне руку. – Пошли упаковывать наши парашюты, пятисотая.

• • •

- Ты действительно доктор? – кричу я, перекрикивая рев двигателя.

Мы сидим друг напротив друга. Он улыбается широкой улыбкой во все зубы, такие ровные и белые. Я поставила бы на то, что он дантист.

- Кардиолог, - кричит он. Он обводит рукой самолет. – Я делаю это для развлечения!

Впечатляет.

- Твоя жена не расстраивается, что ты постоянно так занят?

О, Боже.

Это так очевидный, глупый вопрос. Я съеживаюсь уже от того, что я произнесла его вслух. Я никогда не была хороша в заигрывании.

Он наклоняется вперед. – Что? – кричит он.

Господи. Он действительно заставит меня повторить это? – Я спросила, не расстраивается ли твоя жена, что ты постоянно так занят?!

Он трясет головой, расстегивает свой ремень безопасности и садится рядом со мной. – Здесь слишком шумно! – кричит он. – Повтори еще раз!

Закатив глаза, я снова начала задавать вопрос.

– Твоя жена…

Он смеется и кладет палец мне на губы, затем наклоняется ко мне. Мое сердце реагирует на это движение намного сильнее, чем на то, что я собираюсь выпрыгнуть из самолета.

- Я прикалываюсь, - говорит он в мое ухо, убирая палец с моих губ. – Ты выглядела такой смущенной, после того, как впервые произнесла его, я просто хотел, чтобы ты еще раз это сказала.

Я ударила его по руке.

– Козел!

Он смеется и поднимается, затем тянется к моему ремню безопасности и расстегивает его. Поднял меня. – Ты готова?

Я кивнула, но это была ложь. Я абсолютно напугана и, если бы не тот факт, что этот парень врач, и, что он делает это ради развлечения, и то, что он действительно горяч, я бы, наверное, прямо сейчас пошла бы на попятную.

Он повернул меня спиной к своей груди и пристегнул связующие нас ремни, и я была безопасно пристегнута к нему. Мои глаза закрылись, когда я почувствовала, что он одевает мне очки. После нескольких минут ожидания, пока он подготавливал нас, он направил меня к открытой двери самолета и потянулся ртом к моему уху.

- У меня нет жены, Мэгги. Единственная вещь, в которую я влюблен – это моя жизнь.

Я улыбнулась, мне действительно понравился ответ. Это стоило того, что он заставил повторить меня вопрос три раза.

Я усилила хватку на ремнях безопасности. Он потянулся и взял обе мои руки, убирая их по обе стороны от меня.

– Шестьдесят секунд, - сказал он. – Сделаешь мне одолжение?

Я кивнула, слишком напуганная, чтобы отказывать ему прямо сейчас, когда я буквально отдала свою судьбу ему в руки.

- Если мы доберемся до земли живыми, позволишь мне угостить тебя обедом? Отпраздновать, что ты моя пятисотая?

Я засмеялась неумышленному сексуальному подтексту в его вопросе. Я посмотрела на него и, в первый раз осознала, что его глаза такого же оттенка, как и небо над нами. - Разве позволено инструкторам, приглашать на свидания их учеников? – прокричала я.

Он улыбнулся.

– Я не знаю, - ответил он и пожал плечами. – Большинство моих учеников – мужчины, и у меня никогда не возникало желания пригласить кого-нибудь из них, до этого момента.

Его голубые глаза улыбались мне, ожидая моего положительного ответа.

– Я дам тебе знать, когда мы безопасно приземлимся, - сказала я.

- Справедливо. Он подтолкнул меня, делая шаг вперед, переплетая наши пальцы и разводя руки в стороны. – Вот и все, Мэгги. Готова?

Я кивнула, а мой пульс начал стучать еще быстрее, чем раньше, и мой грудная клетка сжалась от поглощающего меня страха, осознавая, на что я охотно согласилась. Я чувствовала его дыхание на моей шее, пока он направлял нас к краю открытой двери.

– Я знаю, ты сказала, что хочешь прыгнуть, потому что ты умираешь, но мне нужно просветить тебя, как нереально ты ошибаешься! Это не смерть, Мэгги! Это – жизнь!

На этом он подтолкнул нас обоих вперед… и мы прыгнули.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg