«Прощание с Амстердамом»

Глава 1

Был штормовой октябрьский день, море на фоне темного неба казалось серым и мрачным, пенистые волны набегали на пустынный берег и откатывались назад. По берегу брела девушка, то и дело останавливаясь, чтобы вглядеться в морскую даль или поднять камень и забросить далеко в воду. Маленькая и одинокая фигурка на пустынном пляже.

Но вот девушка зашагала твердой походкой, не утирая слез на щеках. Пусть текут, от них легче на сердце. А к людям надо выйти с улыбкой на лице.

В город она вернулась по круто поднимающейся от пляжа лестнице, на ходу помахала рукой портье из «Гранд-Отеля» и зашагала по главной улице. Сезон отпусков почти закончился, и город погружался в зимнюю леность. Теперь по нему можно было пройтись спокойно, никуда не торопясь, и всласть поболтать с владельцами магазинчиков.

От главной улицы вниз убегали узенькие проулки, и в один из них девушка свернула. Миновала ряд перестроенных из коттеджей магазинов, прошла мимо бутиков, ювелирного магазина, крошечной чайной и остановилась возле дома довольно крупных размеров с вывеской «Томас Гиллард, антиквариат» над старинной витриной. Девушка открыла дверь, и старомодный колокольчик резко звякнул.

— Это я, — дала она о себе знать, стягивая с головы платок. Волосы цвета ореха рассыпались по плечам. Обычная девушка, среднего роста, слегка полноватая. Непритязательные черты скрашивались ясным взглядом больших светло-карих глаз, обрамленных густыми черными ресницами. Одета она была в стеганый жакет и твидовую юбку, очень удобные для этого времени года.

Вдоль стен магазина выстроились столы, шифоньеры, шкафчики с выпуклыми стеклами, и повсюду — фарфоровые статуэтки, стеклянные графины, склянки для духов, керамические фигурки и серебряные вещицы. Полуоткрытая дверь в глубине вела в кабинет отца, и еще одна дверь открывалась на лестницу к комнатам наверху.

Отец сидел у письменного стола, она поцеловала его в лысину и поднялась наверх. Мать, устроившись возле огня, вышивала наволочку диванной подушки. Увидев дочь, она улыбнулась.

— Пора пить чай, Дейзи. Поставь, пожалуйста, чайник, пока я закончу с работой. Как погуляла?

— Прекрасно. Правда, уже совсем холодно, но все равно, в городе так хорошо без приезжих.

— Вы идете куда-нибудь с Десмондом сегодня вечером, милая?

— Нет, у него несколько деловых встреч.

— Он далеко уехал?

— В Плимут.

— Ну, тогда он наверняка вернется рано. Дейзи кивнула.

— Я приготовлю чай.

Она была абсолютно уверена, что Десмонд не приедет. Прошлым вечером они ужинали в одном из городских ресторанов. Там он встретился с друзьями. Влюбленная Дейзи почти не замечала недостатков Десмонда, принимая его таким, какой он есть, но проводить время с его друзьями — дело другое. Дейзи отказалась ехать с ними в ночной клуб в Тотнесе, и разозленный Десмонд, обозвав ее ханжой, заявил, что она портит всем вечер.

— Когда же ты наконец вырастешь? — недовольно пробурчал он.

И отвез ее домой, а потом, не сказав ни слова, умчался назад к своим друзьям. Дейзи же, переживающая свою первую любовь, всю ночь пролежала без сна.

Знакомство их завязалось, когда он пришел в магазин за стеклянными бокалами. И Дейзи, двадцатичетырехлетняя Дейзи, скромная и искренняя, сразу же стала жертвой его сомнительного обаяния, дерзких взглядов и броских манер, компенсировавших его невысокий рост. Одевался Десмонд красиво, но носил слишком длинные волосы, что ей не очень нравилось.

Он был приезжим в их городке — по поручению лондонской фирмы выполнял здесь инспекторский надзор, впрочем, он говорил об этом весьма туманно, и Дейзи решила, что молодой человек занимает важный пост в Сити.

Дейзи, помогавшая отцу в магазине, могла приходить и уходить в любое время, и вскоре после первого обеда последовали совместные экскурсии по городу. Его наигранный интерес вдохновил ее на походы в городской музей, церкви, в старинные дома на набережной. Десмонд умирал от скуки, но явное желание девушки доставить ему удовольствие льстило его самолюбию.

Он водил ее в ресторанчики, занимая разговорами и улыбаясь через стол, а она прилежно внимала его хвастливым рассказам, смеялась над его шутками, восхищалась новым галстуком или кейсом из натуральной кожи, который он всегда таскал с собой — для имиджа.

Скромненькая Дейзи совсем не нравилась заезжему моднику, он просто коротал с ней время за неимением лучшего. Десмонд мечтал о девушке поэффектнее — красивой и с деньгами. И чтобы одевалась модно — под стать ему. Платья Дейзи из магазина готовой одежды вызывали у него тайные усмешки.

В этот вечер Десмонд так и не явился. Дейзи старалась не показывать никому, что расстроена, и потратила все время до сна на полировку антикварного серебра, которое отец приобрел в тот день. Приводя его в порядок, девушка думала о том, как это здорово — пользоваться такими красивыми приборами. Она вычистила последнюю ложку, положила ее вместе с остальными в бархатный футляр и убрала в буфет. Потом закрыла буфет, заперла входную дверь, включила сигнализацию и поднялась наверх.

Дейзи направлялась на кухню, чтобы приготовить вечерние напитки, когда зазвонил телефон.

Десмонд! В прекрасном настроении и явно забывший о ссоре.

— У меня к тебе предложение, Дейзи. В субботу вечером в отеле «Палас» состоится званый обед и бал. Пригласили меня — с подругой. — Он использовал все свое обаяние. — Скажи, что ты пойдешь, дорогая. Это очень важно для меня. Там будут нужные мне люди. Такой шанс! — Не получив ответа, он добавил:

— Мероприятие довольно торжественное. Тебе понадобится шикарное платье. Что-нибудь потрясающее, пусть люди оглядываются на нас. Красное: на него нельзя не обратить внимание.

Дейзи, скрыв охватившее ее чувство радости, спокойно произнесла:

— Звучит очень заманчиво. А сколько времени это займет?

— Думаю, как обычно, приблизительно до полуночи. Я провожу тебя до дома, обещаю, что это не будет слишком поздно. — И Десмонд добавил серьезным тоном:

— Я очень занят до конца недели, но встречусь с тобой в субботу. Будь готова к восьми.

Когда он повесил трубку, Дейзи, осчастливленная, еще с минуту постояла, раздумывая о подобающем для этого случая платье. За работу в магазине отец платил ей зарплату, и у Дейзи были кое-какие деньги.

Их маленький городок не мог похвастаться шикарными магазинами одежды. У отца не было машины, а так как туристический сезон окончился и автобусы до Тотнеса и Плимута ходили только в базарные дни и по субботам, о поездке туда не могло быть и речи. Дейзи обошла все бутики на главной улице и, к своему облегчению, все-таки нашла подходящее платье. Не совсем в ее стиле, но красное, как хотел Десмонд.

Дейзи принесла его домой, померила еще раз и пожалела, что купила его: слишком короткое, она таких не носила. Миссис Гиллард тоже не понравилась обновка, но она не стала обижать дочь, а сказала, что это как раз то, что нужно для выхода вечером, сама же молча молилась, чтобы Десмонда, которого она недолюбливала, фирма отправила куда-нибудь на другой конец страны.

Наступила суббота, и Дейзи, охваченная волнением, оделась к выходу, тщательно наложила макияж, убрала волосы в пучок, который более подходил к строгому платью учительницы, чем к ее красному, и спустилась вниз.

Десмонд заставил себя ждать десять минут, но не извинился за опоздание, а сразу уставился на ее платье.

— Сойдет, — одобрил он, а потом поморщился. — Прическа, конечно, подкачала, но уже поздно ее менять.

В отеле было много народу, люди бродили в ожидании обеда. Десмонд представил подругу друзьям, которые лишь небрежно кивнули ей, чтобы тут же на весь вечер забыть о ее существовании. Ну и пусть! Девушка взяла предложенный ей бокал вина и стала пробираться вслед за Десмондом по переполненному фойе, останавливаясь то и дело, чтобы поприветствовать его знакомых. Десмонд уже не всегда утруждался представлять им Дейзи.

В ресторане за их столом оказалось восемь человек. Десмонд, лидер компании, не предпринимал никаких попыток вовлечь в разговор свою даму. Зато сидевший рядом с Дейзи громкоголосый молодой человек поинтересовался, откуда она тут взялась.

— Пришла с Десом? Ты же не в его вкусе! Лукавый малый, хочет заполучить кого-нибудь из почетных гостей, бывают такие чопорные пуритане, для которых идеал жены — чадолюбивая простушка. — Он засмеялся. — Ты на их идеал тянешь.

Дейзи пристально и зло посмотрела на него, подавив желание дать пощечину. Вместо этого она взяла с тарелки кусочек и сунула его в рот. Ей бы подняться и уйти, но Десмонд так много ждал от этого вечера. Это был его шанс.

Девушка просидела весь вечер, не обращая внимания на наглеца слева и с нетерпением ожидая, когда Десмонд обратит на нее внимание. Но тот был слишком поглощен беседой с другими гостями за столом. Может быть, все изменится, когда начнутся танцы?..

Не изменилось. Правда, он танцевал первый танец с ней, кружа ее на модный манер, а потом сказал:

— После танца мне придется отлучиться — дела. Это ненадолго, а ты без партнеров не останешься, ты здорово танцуешь. Только умоляю, сделай вид, что тебе интересно.

Он махнул кому-то через зал.

— Я скоро вернусь, — заверил он, оставив Дейзи у стены между большой статуей с лампой и подставкой для цветов.

Чувствуя себя подавленной и одинокой, она наблюдала за чужим весельем.

С одной стороны зал выходил в проход, ведущий к ресторану. По нему шли двое мужчин и тихо беседовали. Они остановились, чтобы посмотреть на танцующие пары. Спустя некоторое время мужчины пожали друг другу руки, и тот, что постарше, ушел. Его собеседник не торопился сделать то же самое. Красное платье Дейзи привлекло его внимание. Платье совсем не шло девушке, да и сама она явно была не в своей тарелке.

Он двинулся по краю зала к ней, желая как-нибудь помочь, и, подойдя поближе, дружелюбно спросил:

— Вы, как и я, чужая здесь?

Дейзи подняла на него глаза. Почему она не видела его раньше? Такого мужчину трудно не заметить. Высокий, даже очень, крепкого телосложения, с красивыми чертами и седоватыми, коротко подстриженными волосами. Он смотрел на нее с ободряющей улыбкой.

Дейзи вежливо ответила:

— Я здесь не одна. Но мой спутник куда-то подевался.

Джулиус Хьюизма умел успокаивать людей. Он начал приятный разговор ни о чем и вскоре увидел, как она расслабилась. Очень приятная девушка, подумал Джулиус, но платье…

Он стоял с ней, пока не заметил молодца, пробирающегося по направлению к ним. Когда тот добрался до них, мистер Хьюизма дружески кивнул и отошел.

— Кто это? — строго спросил Десмонд.

— Понятия не имею. Еще один гость, — пояснила Дейзи с неожиданной резкостью. — Надо же и мне хоть с кем-то поболтать.

— Извини, дорогая. — Десмонд заговорил слишком торопливо и улыбнулся так, что у нее сердце забилось сильнее. — Я компенсирую свое отсутствие. Меня пригласили в ночной клуб в Плимуте, собирается очень веселая компания. Могу прихватить с собой и тебя.

— В Плимут? Но, Десмонд, уже почти полночь. Я не поеду. К тому же меня-то никто не приглашал.

— Да кто станет возражать? Лишняя девушка не помешает. И, господи, Дейзи, хоть раз… — Он, забыв про нее, умолк.

Хорошенькая молодая леди, стройная и одетая по последней моде, приблизилась к ним, покачиваясь на четырехдюймовых каблуках, размахивая сумочкой с блестками и эффектно отбрасывая взлохмаченные волосы.

— Дес, вот ты где! Мы ждем. Она бросила быстрый взгляд на Дейзи, а Десмонд торопливо заговорил:

— Это Дейзи, она пришла со мной. Дейзи, а это — Тесса.

— Что ж, в одной из машин найдется место и для нее, — слегка улыбнулась Тесса.

— Спасибо, но я обещала вернуться домой к полуночи, — ответила Дейзи.

Тесса широко раскрыла глаза и рассмеялась.

— Настоящая маленькая Золушка, несмотря на яркий наряд. Ты слишком похожа на мышку, чтобы носить красное. — Она обратилась к Десмонду:

— Дес, отвези домой Золушку, я подожду тебя здесь.

Она развернулась на своих каблучищах и затерялась среди танцевавших.

Дейзи надеялась, что Десмонд не поедет с Тессой.

— Я отвезу тебя домой. Только, ради бога, поскорей! Бери свое пальто. Жду у входа, — сказал он сердито. — Ты делаешь все, чтобы испортить мне вечер.

— А как быть с моим вечером? — огорченно воскликнула Дейзи. Но он уже отвернулся, и девушка не была уверена, слышал ли он ее слова.

Ей потребовалось около двух минут, чтобы найти свое пальто под грудой других в нише у входа. Она надевала его, когда услышала голоса по другую сторону перегородки.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось все время провести со мной, Джулиус. Пойдем в бар? Нам еще многое нужно обсудить, а здесь так шумно. Такой вечер не для тебя. Надеюсь, ты нашел, с кем побеседовать.

— Да, кое-кого нашел. — Дейзи узнала голос того приятного мужчины. — Скромное маленькое создание в несуразном платье. Чувствовала себя как рыба без воды.

Они ушли. Дейзи, не позволяя себе думать об услышанном, пошла к выходу, где ее ждал Десмонд. Всю дорогу он молчал, а напоследок обругал ее «дурацкое» платье, что обидело Дейзи гораздо меньше, чем мнение незнакомца.

В доме было тихо, свет не горел. Она проскользнула через боковую дверь, прошла по коридору и поднялась в свою комнату, маленькую, но мило обставленную мебелью, которую она выбрала в магазине отца. Среди вещей не было предметов из одного гарнитура, но все они прекрасно уживались друг с другом. На узкой кровати лежало стеганое лоскутное одеяло, простые белые шторы закрывали маленькое окно, а небольшая книжная полка была тесно заставлена книгами.

Дейзи быстро разделась и упаковала красное платье, чтобы отослать его в благотворительный магазин на главной улице. Ей хотелось разодрать его в клочья, но ведь платье не виновато: где-нибудь наверняка есть девушка, которой оно очень пойдет. Дейзи забралась в кровать как раз в тот момент, когда часы на церкви пробили один раз. Она лежала без сна, думая о пропавшем вечере. Дейзи по-прежнему была уверена, что любит Десмонда. Что ж, влюбленные ссорятся. Конечно, он был расстроен: она не оправдала его ожиданий. В сердцах наговорил много лишнего. Дейзи, здравомыслящая и лишенная фантазий, готова была выдумать что угодно, лишь бы найти оправдания Десмонду. Она закрыла глаза, намереваясь уснуть. Утро все исправит.

Однако утро ее ничем не порадовало: ни телефонным звонком, ни скорым визитом. Дейзи занялась оформлением небольшой витрины с коалпортским фарфором, размышляя над тем, что она, собственно говоря, ничего не знает о том, как он проводит дни. На расспросы о работе Десмонд имел обыкновение отвечать шуточкой, а это странно. Впрочем, ей не очень хотелось прислушиваться к голосу разума, она все еще была согласна принять его извинения, а может, даже и посмеяться над неудавшимся вечером вместе с ним. Десмонд вносил романтику в ее будни, и Дейзи не хотелось с ней расставаться.

Он так и не пришел, и не позвонил, а спустя несколько дней она увидела, как он шел по другой стороне улицы. Десмонд не мог ее не заметить, так как улица была пуста, по даже не остановился, фактически чужой человек.

Дейзи вернулась в магазин и провела остаток рабочего дня, упаковывая набор антикварных рюмок, который купил их постоянный клиент. Это было медленное, требующее осторожности занятие, располагающее к размышлениям.

Ясно одно: Десмонд не любит ее и никогда не любил. Называл ее дорогой, целовал, говорил, что она девушка его мечты. Лгал. Любовь имела место только с ее стороны. Дейзи положила последнюю рюмку в гнездо, устланное мягкой бумагой, и накрыла коробку крышкой, приговаривая: вот так надо поступать и с любовью.

Все равно следующие недели дались ей с трудом. Она старалась заменить романтические свидания походами в кино или чаепитием с подругами, от которого вскоре пришлось отказаться из-за слишком откровенных, хотя и дружеских расспросов. Дейзи похудела и целыми днями торчала в магазине, поэтому миссис Гиллард стала уговаривать ее чаще выходить из дома.

— В это время года не так много дел в магазине, заметила она. — Почему бы тебе не сходить на прогулку днем, милая? Скоро станет слишком холодно и темно, да и покупателей перед Рождеством прибавится.

Дейзи послушалась и, тепло одевшись, стала совершать долгие прогулки по морскому берегу, почти безлюдному в осеннее ненастье. Впрочем, изредка попадались знакомые, выгуливающие собак у моря. Они обменивались с ней бодрыми приветствиями, которые уносил ветер. Иногда встречались и незнакомцы. Особенно удивила Дейзи встреча с мужчиной, пытавшимся ее развлечь на злополучном приеме.

Мужчину звали Джулиус Хьюизма. Он гостил здесь у своего друга, жившего в нескольких милях от города. После лондонской суеты ему очень нравилась спокойная загородная жизнь. Он любил море, оно напоминало ему о родине.

Мужчина увидел ее со спины, но узнал сразу. Девушка брела навстречу холодному ветру под ледяным моросящим дождем. Джулиус ускорил шаг, свистнув Триггеру, чтобы тот бежал впереди. Услышав добродушный лай, Дейзи остановилась, чтобы дружески похлопать по голове старого пса, и оглянулась через плечо. Джулиуса она поприветствовала вежливым, но прохладным тоном, все еще обиженная на то, что незнакомец обозвал ее «рыбой без воды».

— Приятно встретить родственную душу, я тоже люблю прогулки под дождем, — улыбнувшись ей, сказал мужчина.

Эти слова смыли с ее души остатки обиды. Да и на что обижаться? Он очень точно определил ее тогдашнее состояние.

Они продолжали идти рядом, почти не разговаривая из-за очень сильного ветра, а потом, словно сговорившись, повернули назад в город, поднялись по пляжной лестнице и пошли по главной улице. На углу своего проулка Дейзи остановилась.

— Я живу на этой улочке вместе с родителями. У отца антикварный магазин, и я в нем работаю.

Мистер Хьюизма понял, что ему вежливо предлагают расстаться.

— Надеюсь, у меня будет возможность побывать у вас. Я интересуюсь старинным серебром.

— И отец тоже. Он считается специалистом в этой области. — Она протянула руку в мокрой перчатке. — Мне очень понравилась прогулка. — Дейзи разглядывала его спокойное лицо. — Я не знаю вашего имени.

— Джулиус Хьюизма.

— Вы не англичанин? Я Дейзи Гиллард. Он крепко пожал ее влажную руку.

— Я тоже получил удовольствие от прогулки, сказал он ласково. — Я не англичанин, гощу здесь у друзей. Может, мы еще встретимся.

— Да, может быть, — согласилась она. — До свидания.

Она пошла вниз по улице, не оглядываясь, сожалея о том, что не смогла сказать ничего поумней, чтобы ему снова захотелось встретиться с ней.

Потом она вспомнила Десмонда и призвала себя к осторожности. Следующие дни Дейзи предусмотрительно гуляла на другом конце пляжа, что было совершенно излишним, так как мистер Хьюизма уехал в Лондон.

Неделю спустя, когда в магазинах уже появились товары к Рождеству, а в конце главной улицы, напротив церкви, зажглась огнями елка, их встреча все-таки состоялась. На сей раз в магазине. Дейзи терпеливо стояла возле викария — тот пытался выбрать одну из двух брошей времен короля Эдуарда, не зная, какую предпочла бы жена. Она оставила викария, посоветовав еще подумать, и направилась через магазин туда, где мистер Хьюизма склонился над стеклянной витриной с серебряными амулетами. Он явно обрадовался Дейзи.

— Ищу что-нибудь для крестницы. Она подросток. Вот это просто замечательно. Может, лучше на серебряном браслете?

Дейзи открыла ящик большого комода и достала поднос с украшениями.

— Все это викторианского периода. А сколько лет вашей крестнице?

— Ей около пятнадцати, — улыбнулся он девушке. — И она знает толк в красивых вещах.

Дейзи показала изящную безделушку из серебряных колечек.

— Если вы пожелаете купить это вместе с амулетами, отец соединит их для вас. — Она показала еще один браслет:

— Или этот? Посмотрите все. Вовсе не обязательно что-нибудь покупать, многие приходят только полюбоваться.

Она слегка улыбнулась ему и вернулась к викарию, который все еще пребывал в сомнениях.

Вскоре в магазин вошел отец, а когда викарий, наконец, выбрал брошь, и Дейзи упаковала ее в красивый футляр, мистера Хьюизмы уже не было.

— Он что-нибудь купил? — спросила Дейзи. — Мистер Хьюизма? Помнишь, я рассказывала, как мы однажды встретились на прогулке?

— Да. Очень осведомленный человек. Он снова зайдет перед Рождеством, ему понравились ложки с ручками в виде косичек.

А два дня спустя в магазин пожаловал Десмонд. Не один, а с разряженной Тессой. Она была одета в ярко-красное кожаное пальто, а роскошные волосы прикрывала мягкая шапочка из ангорки. Глядя на нее, Дейзи и впрямь почувствовала себя мышкой в блеклом сереньком платье. Серое одобрял отец, считавший, что яркая одежда будет отвлекать посетителей от собранных в магазине сокровищ.

Дейзи хотелось развернуться и уйти, но это было бы трусостью. Она спокойно ответила на его небрежное «Привет, Дейзи», хотя кровь прилила к ее щекам, и терпеливо выслушала его пространные объяснения по поводу того, что они хотели бы только осмотреться.

— Может быть, мы выберем какую-нибудь безделушку в подарок к Рождеству.

— Серебряную? Золотую? — спросила девушка. — А то, если не хотите сильно тратиться, есть славные вещички из фарфора.

Бестактно было так говорить, но она не сумела вовремя прикусить язык и теперь не без удовольствия созерцала досаду на его лице. Ей вдруг пришло в голову, что, возможно, она никогда не любила его и мучилась не от разбитой любви, а лишь от унижения — задета была ее гордость.

Десмонд и его спутница ушли, так ничего и не купив. Напоследок он во всеуслышание объявил, что за подарками лучше поехать в Плимут, где выбор куда богаче.

Во время одиноких дневных прогулок, становившихся все короче из-за рождественской суматохи, Дейзи решила никогда больше не увлекаться мужчинами. Для успехов на этом поприще нужны красота и бойкость, которых у нее нет. Никогда ей не стать стройной, как модели из глянцевых журналов, никогда не научиться милому щебету ни о чем. О блистательной карьере она тоже не помышляла, хотя и получила отличный аттестат. Будущее определилось как-то само собой. Дейзи выросла среди антикварных вещей, любила их и унаследовала от отца вкус к старине. Она изучала книги об антиквариате, посещала аукционы и захаживала на окраины города в невзрачные магазинчики, время от времени выуживая оттуда весьма ценные предметы. Родители, ни к чему не принуждавшие дочь, были вполне довольны тем, что она останется дома, будет работать в магазине, иногда наведываясь в старинные загородные особняки, владельцы которых вынуждены распродавать кое-что из имущества. Обсуждался, правда, вопрос о ее поступлении в университет для получения диплома. Но тогда отцу потребуется помощник в магазине, а Дейзи была против этого.

Теперь она совсем не думала о Десмонде, зато много думала о мистере Хьюизме. Хорошо бы узнать его получше. Его спокойное, дружеское отношение к ней исцеляло ее оскорбленные чувства. Он, казалось, принимал Дейзи такой, какая она есть. Его поведение, напрочь лишенное видов на нее, действовало на девушку успокаивающе.

Впрочем, сейчас не оставалось времени для мечтаний. Магазин пользовался доброй славой, мистера Гилларда знали как честного человека и авторитетного специалиста в области антиквариата. Постоянные покупатели, являвшиеся из года в год, зачастили и теперь в надежде найти подходящий подарок.

Темным холодным декабрьским утром Дейзи расставляла старинные игрушки и жалела, что она уже взрослая и не ей играть в этот кукольный домик викторианской эпохи. Это была очень удачная находка, сделанная в одном из бедных магазинчиков Плимута. Набор был ветхим, грязным и нуждался в реставрации. Кое-что она поправила сама. Теперь комплект, полностью обставленный мебелью, занимал почетное место на боковом столике. Рядом с домиком Дейзи поставила маленькую модель мясной лавки девятнадцатого столетия и игрушечный бакалейный магазинчик из довоенной Германии.

Дейзи так понравился домик, что она с удовольствием оставила бы его себе. Но он стоил очень дорого. Тот, кто решится купить эту игрушку, должен иметь толстый кошелек.

Очевидно, таким кошельком обладал мистер Хьюизма, явившийся в тот день. Он довольно долго пробыл у мистера Гилларда, разглядывая ложки, а потом прошел к ней — Дейзи как раз делала завершающие штрихи на жестяной карусели.

Он склонился над кукольным домиком. Пожелав ему доброго утра, девушка добавила тихим голосом:

— Восхитительно, не правда ли? Мечта маленькой девочки.

— Правда? Вы так считаете?

— Да. Только девочка должна быть очень заботливой и аккуратной.

— Тогда я покупаю. Я как раз знаю такую девочку.

— Вы покупаете? Это очень дорого…

— Но она такой милый ребенок, что заслуживает самого лучшего.

Что-то в его голосе удержало Дейзи от расспросов. Она спросила:

— Упаковать для вас? Если вы будете посылать домик, то мне потребуется некоторое время. Я все как следует уложу в коробку.

— Нет, нет. Я повезу в машине. Вы сможете подготовить все через несколько дней?

— Да.

— Я повезу это в Голландию.

— Тогда я выпишу вам счет, чтобы не было проблем с таможней. Он улыбнулся ей.

— Как я рад, что нашел игрушечный домик! С подарками для маленьких детей всегда возникают сложности.

— У вас не один ребенок? Его улыбка стала еще шире.

— У нас большая семья.

И это все, что она услышала в ответ.

Глава 2

Упаковка кукольного домика заняла у Дейзи целый день. Кропотливая работа давала ей возможность подумать о мистере Хьюизме. Так кто же он? Человек с состоянием, раз покупает такой дорогой подарок ребенку. По-видимому, живет в свое удовольствие, ведь он никогда не упоминал о своей работе. Проживает в Англии постоянно или бывает наездами? Интересно.

А мистер Хьюизма в это самое время направлялся к центру детского отделения при Лондонском медицинском институте. Под мышкой у него хныкал маленький мальчик. Он так громко рыдал во время врачебного обхода доктора Хьюизмы, что тому ничего не оставалось, как взять его на руки и успокоить. Рядом с ним шла медсестра средних лет, рано поседевшая и худая, как спичка, но ангельский характер и очень красивые голубые глаза во многом компенсировали ее внешние недостатки.

— Он испортит ваш костюм, сэр, — сказала она, а когда доктор улыбнулся, спросила:

— Что вы собираетесь с ним делать? У него никаких улучшений.

Мистер Хьюизма остановился, и его немедленно окружила группа медсестер. Он посадил маленького мальчика повыше, на плечо.

— Нужна срочная операция. — Он взглянул на регистратора. — Завтра утром. Вы не могли бы повидаться с операционной сестрой как можно скорее? И, пожалуйста, дайте знать его родителям. Если они приедут, я побеседую с ними сегодня вечером.

Свой обход он продолжил без спешки, присаживаясь возле кроваток, чтобы поговорить с больными. Доктор неторопливо осматривал детей и давал рекомендации тихим голосом. Потом он направился в кабинет старшей сестры — выпить кофе вместе с регистратором и двумя администраторами. Разговор зашел о предстоящем Рождестве. Договорились, что в отделении обязательно будут елка, рождественские чулки, наполненные игрушками и подвязанные к кроваткам, бумажные гирлянды. Родителей тоже надо пригласить на праздничное чаепитие.

Мистер Хьюизма больше слушал, чем говорил. Он будет здесь, в отделении, рождественским утром, прилетев самым ранним рейсом из Голландии, а домой вернется после полудня. Он поступал так с тех пор, как согласился занять должность главного педиатра Лондонского медицинского института.

За несколько дней до Рождества мистер Хьюизма зашел в магазин, чтобы забрать кукольный домик. Дейзи была занята чисткой изумрудного ожерелья. Владелец украшения нашел его на чердаке и продал мистеру Гилларду за весьма приличную сумму. Девушка отложила ожерелье и указала на упакованный кукольный домик.

— Все готово. Только, пожалуйста, постарайтесь как можно меньше его трясти.

Он пожелал ей приятного вечера и успокоил:

— Я буду очень осторожен. Мы все достанем и проверим до того, как Майз увидит подарок.

— Майз? Какое красивое имя. Уверена, что ей понравится. Сколько ей лет?

Джулиус ответил не сразу, и Дейзи пожалела о своем вопросе.

— Пять, — ответил он наконец. Дейзи хотела спросить, есть ли у него еще дети, но сдержалась.

— Я позову отца помочь вам. Ваша машина перед входом?

Когда он кивнул, она поинтересовалась:

— Уезжаете сегодня в Голландию? — Девушка невольно вздохнула. — Представляю, как обрадуется вам семья.

— Надеюсь, — ответил он серьезно. — Ведь Рождество праздник семейный. — Он разглядывал ее лицо. — А вы? Тоже отпразднуете в кругу семьи?

— У нас маленькая семья: родители и я. — Она быстро добавила:

— Но все равно мы встречаем Рождество очень весело.

Мистер Хьюизма не очень поверил ее словам. Хоть она и не похожа на девушку, страстно желающую шумного праздника, но Рождество, проведенное только с родителями на верхнем этаже магазина, веселым не назовешь. Увидев как раз входившего мистера Гилларда, он отогнал от себя внезапно нахлынувшее чувство жалости. Мужчины отнесли кукольный домик в машину. Прежде чем уехать, мистер Хьюизма вернулся в магазин, чтобы поблагодарить девушку за все, пожелать ей счастливого Рождества и попрощаться. По его тону Дейзи поняла, что больше они не встретятся.

Она много думала о нем в праздники. В магазине суета продолжалась вплоть до самого сочельника, и рождественский день был полностью загружен — утренний ритуал распечатывания подарков, посещение церкви и традиционный обед после полудня. Потом вечеринка с друзьями. Но все равно она постоянно вспоминала о нем.

На следующий день магазин снова работал. Поразительно, как много неблагодарных получателей брелков, наборов бокалов для шерри и фарфоровых украшений жаждали обменять их на наличные. А потом наступило временное затишье. После Рождества покупатели заходили редко, и Дейзи вернулась к своим обычным обязанностям — чистила, полировала.

Отец, на несколько дней уезжавший на север страны, где в одном из маленьких имений проходил аукцион, вернулся очень довольным, и не только потому, что предложил удачную цену за прекрасный набор серебряных чайниц эпохи короля Георга Первого и пару соусников времен Георга Второго. Он также приобрел расписную золоченую кожаную ширму восемнадцатого века — в отличном состоянии, хотя изображения на ней изрядно помутнели из-за двухвековой грязи и пыли. Чистить и приводить ее в первоначальный вид пришлось Дейзи, занятие потребовало несколько дней терпеливой работы. Дело продвигалось медленно, оставляя простор для мыслей, которые теперь слишком часто обращались к мистеру Хьюизме. В сущности, это было пустой тратой времени, принимая во внимание, что она не собиралась с ним встречаться снова.

Когда к концу января с реставрацией ширмы было покончено, а бизнес несколько оживился, их посетили два почтенных человека. Они вежливо поздоровались с Дейзи, а потом долго ходили по магазину, тихо разговаривая и останавливаясь полюбоваться на вещички, привлекшие их внимание. Дейзи, у которой был острый слух, поняла, что они шепчутся на иностранном языке. Но и по-английски они говорили прекрасно и, когда вошел отец, провели остаток дня в компании с мистером Гиллардом.

Увидев ширму в глубине магазина, они резко остановились. Отцу ничего не понадобилось говорить. Казалось, они знали о ширме столько же, сколько и он, если не больше. Они долго ее разглядывали, потом спросили цену и без дальнейших дискуссий достали чековую книжку.

— Я должен объяснить, — сказал один из джентльменов, и Дейзи пристроилась поближе, чтобы не пропустить ни слова. — Вы сказали, что приобрели ширму на аукционе в поместье Кингз-Поултон? Так вот. Одна из представительниц нашего дома в восемнадцатом веке вышла замуж за англичанина и привезла ширму с собой как часть приданого. Вы увидите ее инициалы с краю. В последний наш приезд сюда мы наводили справки о ширме, но нам сказали, что она сгорела на пожаре несколько лет назад. Можете себе представить наш восторг, когда мы нашли ее в таком прекрасном состоянии.

— Вы должны благодарить за это мою дочь, сказал мистер Гиллард. — Ширма выглядела весьма плачевно.

Все трое посмотрели на Дейзи, а та приветливо улыбнулась им — и ее заинтересовали история ширмы и случай, благодаря которому она была найдена.

— Ширма очень красивая, — сказала девушка. — Я не знаю, где вы живете, но вам придется быть предельно осторожными, так как она хрупкая.

— Конечно, ее необходимо вернуть в наш дом в Голландии, недалеко от Амстердама. И мы можем заверить вас, милая леди, она будет доставлена с особым тщанием.

— В фургоне и упакованная как следует. Старший из двух джентльменов, с некрасивым носом и свисающими усами, тихо произнес:

— Будьте уверены, и с надежным курьером. — Он на секунду замолчал и обменялся взглядом со вторым посетителем. — Может быть, вы возьметесь доставить ширму в Голландию, милая леди? Раз вы реставрировали ее, вам лучше других известно, как с ней следует обращаться. И, может быть, вы останетесь ненадолго, чтобы убедиться, что ширму не повредили во время транспортировки?

— Я? — в голосе Дейзи звучало сомнение. — Но я же не эксперт и не специалист в этой области…

— А вы бы согласились, если бы мы попросили вас?

Она взглянула на отца.

— Неплохая идея, Дейзи, ты вполне справишься с заданием, — кивнул он. — Тебе потребуется день на дорогу туда, день на дорогу обратно и день-два проверить, что все в порядке.

— Ну что ж, тогда я съезжу с большим удовольствием. Мне нужно пару дней, чтобы подготовить ширму к перевозке.

Джентльмен с усами протянул руку.

— Спасибо вам. Можно нам прийти завтра утром и обсудить детали? Моя фамилия ван Брик. Дейзи пожала протянутую руку.

— Дейзи Гиллард. Рада, что ваша ширма нашлась.

Когда они ушли, Дейзи спросила отца:

— Ты уверен, что я справлюсь? Я не говорю по-голландски, папа.

— Не беспокойся, дорогая, ты такая умница, и у тебя обязательно все получится. К тому же в Амстердаме ты можешь зайти в магазин господина Фриске. Помнишь, он писал, что у него есть ведерко для охлаждения вина времен Георга Первого?

Полковник Гиббс давно хотел бы приобрести такое. Если ты решишь, что оно подлинное, то купишь его и привезешь с собой.

— А где я остановлюсь? — спросила практичная Дейзи.

— Там наверняка много маленьких гостиниц. Господин Фриске уж точно знает хотя бы одну.

Просто удивительно, как быстро все устроилось. Меньше чем через неделю Дейзи ехала рядом с водителем в небольшом фургоне, перевозившем ширму в Голландию. В сумочке лежали деньги, паспорт и адрес, а походная сумка была набита вещами, необходимыми для пребывания в другой стране в течение нескольких дней, там же находились документы, обязательные для транспортировки такого груза. В доме господина Брика она должна проконтролировать распаковку и установку ширмы на месте. Оттуда — в Амстердам, в магазин господина Фриске. Неподалеку от него есть маленькая гостиница, где можно остановиться.

Спрятав волнение под внешним спокойствием, Дейзи откинулась на спинку сиденья и наслаждалась путешествием, тем более что попутчик ей попался дружелюбный. Прошло совсем немного времени, и она уже сочувственно слушала его жалобы по поводу пропущенного дня рождения старшей дочери.

— Ладно, куплю ей что-нибудь сногсшибательное в Амстердаме, — уверял он. — За такую работу слишком хорошо платят, чтобы отказываться.

Переплыв пролив на ночном пароме, они рано утром продолжили свой путь. Невзирая на дождь, Дейзи с любопытством оглядывалась по сторонам. Она ожидала увидеть совсем другой пейзаж, не такой равнинный и сырой. Они остановились выпить кофе и затем продолжили путь.

— Лоэнен-ан-Вехт, — пояснил водитель. — Противоположная сторона Амстердама по дороге на Утрехт. Осталось недолго. Скоро свернем с автострады.

Он объехал Амстердам по окружному шоссе, и они оказались в тихой сельской местности, а потом на сельской дороге, идущей вдоль реки.

— Вехт, — сказала Дейзи, разглядывая атлас. Дорога была обсажена деревьями, за которыми прятались дома. На противоположном берегу реки виднелись богатые особняки с простирающимися до самой воды лужайками.

Вскоре они проехали по мосту.

— Это здесь? — спросила Дейзи. — В одном из этих домов? Они очень красивые.

Машина свернула, проехала через кованые ворота и остановилась перед огромной дверью, к которой вели каменные ступени. На доме красовались стройные ряды окон с тяжелыми ставнями, остроконечные крыши над массивным фасадом и громадный колокол рядом с дверью. Дейзи вылезла из машины и окинула все вокруг взглядом знатока — семнадцатый век, а задние постройки, возможно, еще старше.

Шофер тоже вылез из машины и позвонил в колокол, звучно отозвавшийся где-то внутри дома. Через некоторое время дверь открыл полноватый мужчина. Дейзи провели по длинному мрачному коридору к большим двойным дверям в конце него. Полноватый мужчина открыл их и прошел сквозь большую и такую же мрачную комнату к сидящему там господину ван Брику. Он пожал Дейзи обе руки и спросил:

— Ширма с вами? Замечательно. К несчастью, мой брат нездоров, иначе он разделил бы мою радость по поводу вашего приезда.

— Ширма на улице в фургоне, — ответила Дейзи. — Укажите, куда ее поставить, и мы с водителем займемся этим.

— Нет, нет, милая леди. Кор обязательно поможет вашему человеку. Хотя, конечно, вам придется проконтролировать разгрузку. Мы решили поставить ее в салоне. Когда ширму отнесут туда, я лично приду и укажу, где она будет стоять.

Дейзи предпочла бы пятиминутную передышку, желательно с чашкой чая, но ей пришлось вернуться к фургону, на сей раз с Кором, и наблюдать, как мужчины бережно вытаскивают ширму из машины и заносят в дом. Большинство дверей по дальней стороне холла были уже открыты, и Дейзи прошла в одну из комнат — просторную, с высоким потолком, с высокими узкими окнами, скрытыми под тяжелыми темно-красными портьерами. Мебель старинная, темная, массивная, тевтонского стиля, но не того периода, который нравился Дейзи. Хотя надо признать: мебель составляла достойный фон для ширмы.

Только убедившись, что его сокровище надежно установлено, и объявив, что распаковкой можно заняться после ланча, хозяин послал за экономкой, чтобы та показала комнату Дейзи. Девушка попрощалась с шофером, напомнила ему об осторожности на дороге и попросила сообщить ее отцу, что они благополучно добрались. Потом последовала за тучной экономкой вверх по резной лестнице.

От галереи на верхнем этаже они прошли вниз по проходу, спустились на две ступеньки, дальше еще по одному проходу и, наконец, вошли в угловую комнату, с окнами по двум сторонам, высоким потолком и кроватью под пологом. В одном из углов стоял столик с придвинутыми к нему стульями. В простенке находился еще один — с мраморной столешницей, с голландским инкрустированным зеркалом на нем и парой скверных, но очень дорогих ваз по краям. Комната, в самом деле, представляла собой сокровищницу антикварных предметов, которые, впрочем, не вызвали у нее восторга. Зато примыкающая к ней ванная сразу же получила одобрение девушки. Она привела в порядок волосы и лицо, а потом, в надежде на ланч, спустилась вниз.

Обедали они в комнате немного меньших размеров, чем остальные, но замечательно обставленной. Стол был покрыт скатертью из голландского полотна и сервирован очень красивым серебром и фарфором. Жаль, что сам ланч не соответствовал богатой обстановке.

— Легкий ланч в полдень, — пояснил ван Брик.

Так оно и было. Немного бульона, холодное мясо, несколько видов сыров и рулеты. Хозяин так мало ел, что Дейзи почувствовала себя не вправе полностью утолить голод. Правда, кофе оказался превосходным. Дейзи, поднимаясь из-за стола вместе с хозяином, понадеялась, что обед окажется более плотным.

Она потратила весь день, проверяя каждый дюйм на ширме, удаляя каждую частичку пыли. Дейзи не заметила, как пролетело время, и сделала передышку только тогда, когда экономка принесла ей чай на маленьком подносе. Потом девушка продолжила работу и занималась ею до тех пор, пока не объявили об обеде, который подавался в семь. Она пошла к себе в комнату и переоделась в простое коричневое платье из джерси. Не ахти, конечно, зато не мнется в дороге.

На этот раз за столом сидели оба джентльмена. За обедом, к ее удовольствию весьма плотным, Дейзи постоянно отвечала на их вопросы. Подали свиные котлеты со свеклой, тушеный цикорий и отварную картошку, густо политую маслом. Пудинг представлял собой бланманже с фруктовым соусом. Слишком питательно. Либо у джентльменов не было хорошего повара, либо они не имели представления об изысканной кулинарии. Но кофе опять превосходный. За кофе они и обсудили ее отъезд.

— Может быть, завтра утром? — предложил ван Брик и посмотрел на брата, который кивнул в знак согласия. — Вас отвезут до Амстердама. Мы очень благодарны вам за помощь в доставке ширмы, но я уверен, что вам хотелось бы выполнить поручение отца и вернуться домой как можно скорее.

Дейзи вежливо улыбнулась в ответ, а про себя подумала, что хотя она и очень любит свой дом, но оказаться одной в незнакомой стране слишком заманчиво. В Амстердаме она постарается увидеть как можно больше. При первом удобном случае она позвонит отцу и спросит, можно ли ей задержаться еще на денек: в городе столько музеев, которые хочется посетить.

Ее отвезли в Амстердам на следующий день.

Все тот же полный слуга вел старый, но в прекрасном состоянии «даймлер». Гостиница, которую для нее выбрал отец, была маленькой, и девушку радушно приняли. Здание располагалось на небольшой улице в стороне от центра, как раз на пересечении каналов. Хозяин, говоривший по-английски, проводил ее наверх по крутой лестнице в маленькую комнату с видом на улицу, объявил, что обед в шесть, и вернулся в свою квадратную нишу у входа.

День после полудня выдался пасмурным, рано стемнело, и Дейзи решила не идти в магазин господина Фриске, а заняться собой. Она разложила свои вещи и села в кресло у окна, чтобы изучить карту города, весьма запутанную. Но у нее в запасе весь следующий день. И еще один накинул отец, его можно потратить на осмотр достопримечательностей, а потом вернуться в Англию на ночном пароме.

Вскоре она спустилась в тесную столовую в подвальном помещении, где встретилась с десятком постояльцев. Голландцы тепло поприветствовали девушку, и Дейзи, дружелюбная по натуре, прекрасно провела время за столом. Им подали суп, свиные отбивные, картофель и овощи, пудинг со сладким соусом.

Здесь было попроще, чем в доме ван Бриков, и гораздо уютнее.

Она отлично выспалась, позавтракала булочками, сыром и холодным мясом, выпила несколько чашечек кофе и, подкрепившись таким образом, отправилась в магазин господина Фриске. Ланч в гостинице не подавали, но она и не собиралась возвращаться до вечера. Тем более на улицах полно кафетериев, где можно перекусить в середине дня.

По дороге к господину Фриске Дейзи сбивалась с пути несколько раз и очень обрадовалась, когда наконец добралась до нужного места. В витрине магазина, маленького и старого, было выставлено много старинных вещей. С минуту она изучала их, а потом вошла внутрь. Там было темно, комната освещалась довольно слабыми настольными лампами, а задняя ее часть выглядела еще мрачней. Все помещение заполнял антиквариат. Дейзи подошла к мужчине, сидевшему за столом в середине комнаты.

— Доброе утро, — сказала она и протянула руку, совершенно верно догадавшись, что этот человек не станет тратить время на пустую болтовню. — Дейзи Гиллард, — представилась она. — Вы сообщили моему отцу, что у вас есть ведерко для охлаждения вина времен короля Георга. Можно мне его посмотреть?

Господин Фриске, похоже, обрел дар речи и заговорил по-английски с сильным акцентом:

— Посмотреть, чтобы купить? Вы в состоянии это сделать?

— Отец считает, что да.

Он медленно поднялся и провел ее в глубь магазина, где на крышке массивного стола стояло ведерко. Великолепный подлинный образец, в хорошем состоянии.

— Сколько стоит? — спросила Дейзи. Как она и ожидала, цена была слишком высока. Они потратили полчаса и выпили по несколько чашечек кофе, прежде чем достигли взаимовыгодного соглашения. Дейзи достала чековую книжку и пообещала прийти завтра, чтобы договориться о доставке довольно громоздкого ведерка на вокзал. Девушка покинула магазин, вполне довольная собой и счастливая от мысли, что остаток дня может провести так, как ей хочется.

В гостиницу Дейзи вернулась ближе к вечеру, уставшая и полная впечатлений. Она успела посетить Рейксмюсеум, две церкви, дом Анны Франк и прокатилась по каналу. За обедом девушка рассказала соседям по столу, где была, на что они одобрительно кивали, а потом посоветовали прогуляться вечером на Лейдесплейн, чтобы посмотреть на яркую площадь с многочисленными кафе, отелями и шумными толпами людей.

Дейзи, которая и без того провела день удачно, решила последовать совету, тем более что площадь находилась недалеко от гостиницы. Несмотря на холодный вечер, вокруг было много народа. Девушка легко нашла дорогу на Лейдесплейн, попила кофе в открытом кафе, одновременно разглядывая гуляющих, и направилась обратно в гостиницу. Однако, потеряв дорогу и оглядываясь, чтобы сориентироваться, она сделала несколько шагов назад, оступилась и упала в канал.

Вынырнув на поверхность ледяной воды, Дейзи успела порадоваться, что у нее нет с собой ничего ценного. Потом ее охватила паника. Вода оказалась не просто холодной, она вдобавок ужасно воняла и была отвратительной на вкус. Наверняка рядом водились крысы.

С криками о помощи Дейзи поплыла к каменной лестнице, спускающейся с набережной прямо в воду. Скользкие ступеньки были слишком крутыми, чтобы она могла забраться по ним. Она снова позвала на помощь. И… чудо из чудес! Чья-то сильная рука схватила ее за плечо, в то время как вторая, почти выкручивая из сустава, схватила Дейзи за другую руку. Ее выдернули из воды без церемоний.

— Ушиблись? — спросил спаситель.

— Тьфу! — отплюнулась Дейзи и почти упала на колени — ее вытошнило.

— Вода такая вонючая, — посочувствовал почему-то знакомый голос. Мужчина наклонился и поставил ее на ноги. — Пойдемте со мной. Вас нужно хорошенько промыть.

— Мистер Хьюизма! — изумилась Дейзи. — Неужели это вы?

Конечно, спасибо, что ее спасли, но почему это не сделал кто-нибудь другой? Почему спас человек, который если бы и вспомнил ее, то как спокойную воспитанную девушку, разбирающуюся в антиквариате и любящую прогулки у моря? А теперь она выставила себя неуклюжей дурехой.

— Это в самом деле я. — Он держал ее под руку. — Через мост больница, где я работаю. Там вы отмоетесь и обсохнете. Вы ничего не потеряли в канале?

— Нет, у меня с собой было только несколько гульденов. Я лишь оглянулась, чтобы сориентироваться, — и готово.

— Знакомая история, — мрачно констатировал мистер Хьюизма. — Нам туда.

До больницы и вправду было рукой подать. Мистер Хьюизма провел мокрую девушку через вход в отделение травматологии и поручил заботам полной женщины, которая с причитаниями увела Дейзи прежде, чем та успела вымолвить слова благодарности своему спасителю. Одежду забрали, а ее саму отправили в горячий душ. Ей вымыли волосы и сделали прививку. Медсестра, прекрасно говорящая по-английски, делая укол, пояснила с улыбкой:

— Крысы. Для профилактики.

Пострадавшую напоили кофе, одели в больничный халат, который оказался несколькими размерами больше необходимого, укутали толстым одеялом и посадили на стул в одной из одноместных палат. Одежду у нее отобрали, и Дейзи, которой пора было возвращаться в гостиницу, уже волновалась.

Портьера на двери откинулась, и в палате появилась старшая медсестра, а за ней возвышался мистер Хьюизма. Девушка выглядывала на них из одеяла.

— Моя одежда? Если можно… Медсестра прервала ее добрым, но решительным тоном:

— Мистер Хьюизма отвезет вас до гостиницы и объяснит, что произошло. Будьте так любезны, верните утром одеяло, тапочки и халат.

— О, конечно. Спасибо вам. Мне свою одежду забрать?

— Нет, нет. Она стирается и дезинфицируется. Вы сможете ее забрать утром.

— Извините, я доставила столько хлопот. Я так благодарна…

Медсестра улыбнулась.

— У нас не только люди, но даже машины частенько падают в каналы. Надеюсь, вы ничего себе не повредили.

Наконец заговорил мистер Хьюизма:

— Мисс Гиллард, мы едем?

Дейзи, чьи движения были скованы из-за одеяла и слишком свободных тапочек, заторопилась и вскоре была осторожно запихнута в темно-серый «роллс-ройс». Поездка не заняла много времени, мистер Хьюизма успел только выразить надежду, что дальнейшее пребывание Дейзи в Амстердаме обойдется без злоключений.

Подъехав к гостинице, он проводил ее до вестибюля, где быстро объяснился с владельцем. Дейзи ни слова не поняла из их беседы. Потом мистер Хьюизма повернулся к ней и попрощался. Дейзи протянула руку из-под одеяла и, коснувшись его большой и прохладной ладони, почувствовала странное успокоение.

На следующее утро, как всегда опрятно одетая и причесанная, она взяла такси до больницы, чтобы отдать одеяло, халат и тапочки в обмен на свою одежду. Девушка поблагодарила старшую медсестру, которая, улыбаясь и кивая, пожелала ей удачного дня и безопасного возвращения домой. Мистера Хьюизмы нигде не было видно. Он, очевидно, занимал здесь высокий пост и появлялся в травматологическом отделении, только когда это требовалось.

Господин Фриске упаковал ведерко, и они договорились, что Дейзи зайдет за ним вечером перед отправкой на поезд до Хоэка. Упакованный шедевр выглядел довольно объемным, но был не тяжелее обычного чемодана. К тому же на вокзале помогут носильщики, а отец позаботится, чтобы ее встретили в Харидже. Она пообещала господину Фриске вернуться вовремя, проверила содержимое сумочки — билет, паспорт, деньги и все необходимое для путешествия — и снова отправилась знакомиться с городом и покупать подарки.

Дейзи предусмотрительно оставила одежду, включая и ту, что забрала из больницы, у любезного господина Фриске, а с собой взяла только пальто, которое отнесла в химчистку, чтобы забрать его попозже. Она намеревалась прекрасно провести свой последний день в Амстердаме.

Сначала все шло довольно гладко. Она заглянула еще в один музей, посетила пару церквей и антикварный магазин, обошла Бейненкорф в поисках подарков. Наступил вечер, когда она, выпив чашку чая и съев изумительное пирожное со взбитыми сливками, возвращалась в магазин мистера Фриске.

Она вышагивала по узким улочкам, думая о своем пребывании в Голландии, замечательном, даже несмотря на купание в канале, завершившееся столь чудесным спасением. Конечно, нежданную встречу с мистером Хьюизмой романтической не назовешь. Барахтанье в вонючей воде явно не пошло на пользу ее внешности. Не лучше она выглядела и в больничном одеяле.

Дейзи почти достигла магазина господина Фриске — шла по узкой тихой улице мимо выстроившихся в ряд домов с запертыми дверями и окнами, как вдруг почувствовала, что ей грозит опасность. К несчастью, слишком поздно. Грабитель схватился за сумочку, и, пока она боролась, чтобы вырвать ее из чужих рук, его напарник сбил девушку с ног. Дейзи упала на булыжную мостовую, голову пронзила дикая боль, и в следующую секунду она потеряла сознание.

Двое исчезли так же быстро и тихо, как появились. Прошло десять минут, прежде чем велосипедист обнаружил девушку, и еще десять до того, как приехала «скорая помощь».

Глава 3

Доктор Хьюизма уходил из больницы рано утром, сделав операцию малышу с непроходимостью кишечника. В вестибюле он встретил старшую медсестру травматологического отделения, которая тоже возвращалась домой, и поинтересовался, как прошло у нее ночное дежурство.

— Ночь была напряженной. Кстати, та молодая англичанка снова в больнице. Он резко остановился:

— Она должна была вернуться в Англию прошлой ночью. Что с ней на этот раз стряслось?

— Нападение. Ее доставили вчера около пяти часов вечера. Сотрясение мозга. Никаких документов с собой, естественно; у нее все украли. Опознали через регистрационную книгу, выяснили, в какой гостинице она останавливалась. Хозяин сообщил только, что она оплатила счета утром и собиралась отбыть в Англию вечером.

Мистер Хьюизма вздохнул и повернул назад:

— Возможно, я чем-нибудь смогу помочь. Необходимо сообщить ее отцу.

Дежурная медсестра сидела у себя в кабинете. Она поднялась ему навстречу.

— Девушка из Англии? Мы пытались дозвониться до ее семьи, но безуспешно. Она все еще без сознания, сэр. Возможна, вы хотите ее повидать? С ней доктор Брем.

Даже в больничной постели Дейзи выглядела очень опрятной. Заплетенные в косы волосы лежали на подушке, руки покоились поверх покрывала. Побледневшая девушка то и дело хмурилась.

Мистер Хьюизма кивнул коллеге:

— Никаких переломов? А мозговые травмы?

— Судя по всему, их нет. Довольно серьезное сотрясение, но все рефлексы в норме. Вы видели старшую сестру?

— Да. — Мистер Хьизма склонился над кроватью. — Дейзи, Дейзи, вы меня слышите?

Она еще больше нахмурилась, но глаз не открыла, а только пробормотала:

— Отойдите, я сплю, — а потом добавила:

— Голова болит.

Доктор взял ее за руку.

— Бедняжка! Вам обязательно нужно принять что-нибудь от головной боли. — Он говорил очень тихо. — Отец встречает вас в Харидже?

— Да разве я могу доставить через полстраны ведерко для охлаждения вина? Уходите.

Он так и поступил, направившись в кабинет старшей медсестры. В кабинете он взял телефонную трубку.

Отец Дейзи, терпеливо ожидавший, пока причалит паром, удивился, услышав свое имя по громкоговорителю.

— Телефонный звонок из Голландии, — объяснили ему и проводили в небольшую контору.

— Дейзи?

— Нет, это доктор Джулиус Хьюизма, мистер Гиллард. С Дейзи произошел несчастный случай. Кроме сотрясения мозга, у нее нет серьезных повреждений. Я только что от нее — она приходит в себя. За ней хороший уход. Так что не стоит сильно волноваться. Она пробудет в больнице несколько дней, а потом я лично позабочусь о ее возвращении домой.

— Как это случилось? — ахнул отец Дейзи.

— На нее напали грабители. Похитили сумочку, поэтому потребуются новый паспорт и деньги. С этим ей помогут.

— Может, приехать мне или жене? — встревоженно спросил мистер Гиллард.

— В этом нет особой необходимости. Ей нужен покой, надолго вас к дочери все равно не пустят. Я буду звонить и сообщать вам о ее состоянии каждый день. И еще. Она постоянно говорит о каком-то ведерке для охлаждения вина. На это стоит обратить внимание?

— Да, да. Господин Фриске… Я сейчас все объясню.

Когда мистер Гиллард закончил говорить, доктор произнес:

— Я позабочусь и об этом.

Мистер Хьюизма вернулся домой, удивляясь самому себе. Зачем он обременил себя предложением помочь почти незнакомому человеку? Видит бог, его дни перегружены и без поисков ведерок для охлаждения вина и добровольно возложенной на себя задачи звонить отцу Дейзи каждый день.

Он вошел в свой дом — занимающий небольшую площадь, но высокий, поднялся по резной лестнице, расположенной в задней части узкого холла, принял душ, оделся и пошел завтракать.

В столовой его встретил пожилой человек, худой и сутулый, с суровым выражением лица. Поздоровавшись, он заметил укоризненным тоном:

— Домой носа не кажете. Нельзя так, вы же человек солидный.

Джулиус просматривал почту и не обращал внимания на ворчание старика.

— Это моя работа, Джуп, и я люблю ее. — Он улыбнулся.

У мистера Хьюизмы выдался напряженный день, и подумать о Дейзи не было времени. Но вечером перед уходом из больницы он зашел навестить девушку. Сестра сказала, что больная пришла в сознание и послушно пьет все, назначенное врачом. Говорит мало.

— Она беспокоится из-за какого-то ведерка для охлаждения вина.

— А, да. Если можно, я к ней на минутку зайду.

Сестра с улыбкой проводила его до кровати пациентки. Будучи сентиментальной женщиной, она подумала, как очаровательна Дейзи с аккуратно собранными в косу волосами и при полном отсутствии косметики. Сестра бросила взгляд на доктора — конечно, он помолвлен, но вид этой девушки не может не тронуть его сердце.

Но мистер Хьюизма смотрел на девушку глазами врача. Что ж, несколько дней покоя, и с ней будет все в порядке.

И Дейзи понимала, что он смотрит на нее как врач, а не как знакомый, с которым она когда-то гуляла по пляжу. Она вежливо произнесла:

— Добрый вечер, мистер Хьюизма. Я уже совсем здорова.

— Еще не совсем, несколько дней придется полежать. Сегодня вечером я встречусь с господином Фриске. Вы хотите что-нибудь передать ему?

— Это так любезно с вашей стороны. Скажите ему, пожалуйста, что я заберу ведерко и вещи через несколько дней, когда буду возвращаться домой.

— Наверняка ведерко — не очень удобная вещь для перевозки.

— Да, не очень. Но я как-нибудь справлюсь. Спасибо вам за заботу. — Она нахмурилась. — А откуда вы обо всем узнали?

— Ваш отец рассказал мне. Я позвонил ему, чтобы предупредить о вашей задержке в Амстердаме.

— Спасибо. Хлопот со мной не оберешься, мне так неудобно…

— Никаких хлопот. Я рад, что вы быстро поправляетесь. — Он улыбнулся. — Приятного вам сна.

Он повернулся, чтобы уйти, но потом остановился.

— Да, еще. Ваши родители рвались сюда, но я их отговорил. В этом нет необходимости. Ведь через несколько дней вы снова будете дома.

Когда он ушел, Дейзи закрыла глаза, возобновляя в памяти разговор. Да, под профессиональной любезностью доктора скрывалось нетерпение. Наверняка ждет не дождется, когда она уберется восвояси. Две слезы медленно покатились по щекам девушки. Прежде чем она успела смахнуть их, медсестра, выполнявшая вечерний обход, подошла к ее кровати.

— Дейзи? Вы плачете? Неужели доктор Хьюизма расстроил вас?

— Нет, нет. Он очень добр ко мне. — Дейзи выдавила из себя улыбку. — У меня немного болит голова.

Девушка проглотила таблетки, выпила теплый настой, заверила всех, что чувствует себя очень хорошо, и закрыла глаза, вовсе не надеясь уснуть. Но если лежать с закрытыми глазами, сестра сообщит ночным дежурным, что она спит. Они все так добры. Но как хорошо бы снова оказаться дома! Вернуться в Англию и забыть про мистера Хьюизму.

Обо всем договорившись с господином Фриске, Джулиус Хьюизма отправился домой. Он не без раздражения вспомнил, что обедает этим вечером с друзьями невесты, а перед обедом надо многое успеть: просмотреть почту, сделать несколько телефонных звонков, изучить истории болезней пациентов.

Дома Джулиус пошел в свой кабинет, за ним немедленно последовали Джуп с кофе на подносе и собака непонятной породы. Он поблагодарил старика за кофе, принял восторженные приветствия собаки и сел за рабочий стол. На подносе лежало печенье, и Джулиус, попивая кофе, стал потчевать им сочувственно внимающего ему пса:

— Сегодня вечером мне придется уйти, Баунсер. А мне, понимаешь ли, неохота. Не склонен я к светскому общению, вот и все. Вернусь, и мы с тобой перед сном прошвырнемся.

Баунсер, съев последнее печенье, удобно устроился в ногах хозяина. Он был уникальным псом, и мистер Хьюизма часто хвалился им перед друзьями. Туловище худое и длинное, покрытое шелковистой шерстью, ноги короткие, зато уши — преогромные. Хозяина Баунсер любил с беззаветной преданностью.

Просмотрев почту, Джулиус встал, прошел через весь дом, чтобы выпустить Баунсера в сад. Вечер был холодный, но небо оставалось ясным. Баунсер носился по саду туда и обратно. Шагая по дорожке, мистер Хьюизма поймал себя на воспоминании о другой прогулке — вдоль берега моря. С Дейзи хорошо гулять: говорит мало, и то только когда есть, что сказать. Он вздохнул без всяких на то причин, свистнул собаке и пошел переодеваться к обеду.

Невеста доктора Хелен ван Тромп жила вместе с родителями в огромной квартире на Черчиллаан. Ей уже было за тридцать. Джулиус, отпраздновавший свое тридцатипятилетие, был старше невесты на год-два. Среди друзей Хелен слыла красавицей. У нее были очень светлые волосы, большие голубые глаза и стройная фигура, которую она довольно упорно поддерживала, посещая личного тренера и салон красоты. Одевалась она всегда модно и вообще очень следила за своей внешностью. Когда Джулиус заехал за ней, она поцеловала его в щеку и укоризненно заметила:

— Ты опоздал, а я так надеялась, что ты поговоришь с мамой и папой. Ты слишком редко видишься с ними. — Она одарила его сладенькой улыбкой. — Конечно, после свадьбы мы будем больше времени проводить в семейном кругу.

— После свадьбы я тоже буду занят. Она рассмеялась:

— Не глупи. Почему бы тебе не бросить работу в больнице и не заняться частной практикой? И времени сразу прибавится. Я так хочу, чтобы ты сблизился с моими друзьями.

Джулиус подумал про себя, что как раз этого ему хотелось бы меньше всего. Он не жаловал друзей невесты, хотя делал все, чтобы понять их. Но сейчас не время говорить об этом. Он вежливо попрощался с родителями Хелен, и они поехали на званый обед.

— Потерянный вечер, — жаловался он позднее верному Баунсеру, гуляя с ним по тихим улицам недалеко от дома.

Да, что-то с ним не так. Никакого удовольствия от застолья. А разговоры! Мелькали, правда, иногда остроумные реплики, но никто не сказал ничего, по-настоящему заслуживающего внимания. Впрочем, не стоит искать ума там, где требуется только веселье.

Поднимаясь в спальню, он остановился на ступенях и задумался. Почему он решил жениться на Хелен и любит ли он ее вообще? Хорошенький вопрос на сон грядущий!

Через два дня доктор Брем объявил, что Дейзи может ехать домой. Джулиус взволновался.

— Как? Прямо сегодня?

— Нет, нет. Сегодня доставили паспорт и деньги на дорогу. Через пару дней, не раньше. Вы еще к ней заглянете?

— Да. Я уезжаю в Утрехт сегодня вечером, но вернусь до ее отъезда.

— Милая крошка, — сказал доктор Брем. — Мы будем скучать по ней. Совсем не доставляла хлопот.

Дейзи, готовясь к возвращению домой, думала, придет ли мистер Хьюизма попрощаться. В конце последнего дня в больнице ей пришлось смириться с тем, что он не появится. Дейзи сообщила медсестре, что отбывает ночным паромом. А когда добрая женщина поинтересовалась, где она собирается провести остаток дня, ответила, что с другом отца. Это было отчасти правдой.

— Будьте осторожны, — сказала старшая сестра на следующий день, крепко пожимая девушке руку.

Спустя десять минут после ухода Дейзи из больницы Джулиус Хьюизма припарковал машину во дворе и отправился к своему регистратору, а потом решил повидать девушку.

— Она ушла менее получаса назад, — сообщила ему сестра. — Доктор Брем разрешил ей ехать домой, хотя советовал остаться на день-два. Но она устроила все дела за день и объявила, что уплывает ночным паромом.

— Но сейчас только одиннадцать часов утра.

— Да, еще рано. Я спросила, где она собирается провести весь день, и она ответила, что у друга отца.

Джулиус по-своему распланировал свой свободный день. И что же теперь? Дейзи наверняка пойдет за этим проклятым ведерком! Ему представилось, как она возвращается с ним в Англию. Тут уж новой беды не миновать. Он на мгновение пожалел о сорвавшихся планах.

Когда он вошел в магазин господина Фриске, хозяин стоял с одной стороны ведерка, упакованного в мешковину и плотный картон, а Дейзи — с другой. Оба обернулись на звук шагов. Господин Фриске ничего не сказал, а Дейзи воскликнула:

— Ой!

Не обращая внимания на ее явное удивление, доктор Хьюизма пересек магазинчик и присоединился к ним.

— Прикидываете, что можно сделать с этим? спросил он задорно.

— Что тут прикидывать! Я уже обо всем позаботилась.

Господин Фриске только пожал плечами.

— Мисс Гиллард так счастлива, что везет ведерко с собой. Я не могу ее останавливать. Джулиус слегка улыбнулся:

— Я отбываю в Англию ночным паромом из Хоэка, — сказал он спокойно. — Могу взять мисс Гиллард и эту вещицу к себе в машину.

— Вот еще! — быстро ответила Дейзи. — Впрочем, спасибо. Но я доберусь сама.

— Дейзи, зачем упрямиться? Я просто делаю вполне практичное предложение.

Он не стал дожидаться ответа, а кивнул господину Фриске, и тот подхватил ведерко для вина и понес его из магазина.

— Куда он понес ведерко?

Дейзи кинулась следом, но Джулиус преградил ей дорогу.

— Ко мне в машину. Будьте благоразумны, Дейзи.

— Очень мило! И куда же вы его отвезете сейчас?

— Ко мне домой. А вы будете моим гостем, пока не наступит время отправляться на паром. — Его слова звучали здраво, но Дейзи заартачилась.

— Никуда я не поеду! Вы навряд ли хотите видеть меня у себя в гостях. И что скажет ваша жена?

— Я не женат, — ласково объявил Джулиус. — И с какой стати вы полагаете, что я не хочу видеть вас у себя в гостях? Совсем наоборот.

Он говорил серьезным тоном, и она поверила ему.

— Что ж, тогда мне остается только поблагодарить.

— Не стоит. Сейчас мы поедем ко мне. И если вы хотите провести день в магазинах или на экскурсиях — пожалуйста. Хотя, может, разумней поесть и за ланчем обсудить поездку. Нам придется выезжать сразу после восьми вечера.

Она стояла на тротуаре, наблюдая, как господин Фриске укладывал ее покупку и чемодан в багажник «роллс-ройса». Потом они простились, и она села рядом с хранившим молчание доктором Хьюизмой. Его молчанию она была даже рада. Все произошло слишком быстро. К тому же ведерко уже в машине, и достать его не просто. Поразмыслив немного, Дейзи решила оставить все как есть.

Доктор Хьюизма остановился перед домом, вылез из машины и открыл для нее дверцу. Она постояла на тротуаре с минуту, разглядывая старинный особняк. Он был очень старым, среди таких же старинных домов, отличающийся от соседей только фронтоном. Окна сияли, да и весь дом блестел свежей краской. Как только они поднялись по каменным ступеням, красивая массивная дверь открылась. Мистер Хьюизма, обычно сам справлявшийся с дверью, спрятал набежавшую улыбку. Он пожелал Джупу доброго утра на родном языке и повернулся к Дейзи.

— Это Джуп. Управляет домом вместе с женой Джетт. Он говорит по-английски и, если меня не окажется рядом, поможет вам. Мисс Гиллард отправляется со мной в Англию сегодня на ночном пароме, Джуп.

— Очень хорошо, mijnheer[1]. Я принесу кофе в гостиную. Если мисс Гиллард пожелает пойти со мной, я приведу Джетт.

Доктор Хьюизма взял стопку писем, лежащих на столике у стены, и, просматривая конверты, произнес:

— Да, пожалуйста, Джуп. — Потом он обратился к Дейзи:

— Увидимся с вами примерно через пять минут. Джуп покажет, куда вам идти.

Дейзи перепоручили полной, средних лет женщине, с круглым приветливым лицом и маленькими темными глазками, которая торопливо проводила ее до гардеробной комнаты в конце длинного коридора. Женщина улыбнулась, кивнула головой и закрыла за девушкой дверь.

Дейзи поправила и без того аккуратную одежду, бросила быстрый взгляд в зеркало и вышла в холл, через который ее провели к красивым двойным дверям. Джуп открыл их с такой помпезностью, будто впускал королеву.

Дейзи проскользнула за ним и стояла с минуту, оглядываясь вокруг. В помещении никого не было, кроме забавного пса, который вышел ей навстречу с довольным видом.

Дейзи наклонилась, чтобы похлопать его, и сделала несколько шагов вперед.

Комната, просторная, с высоким потолком и окнами под бордовыми бархатными портьерами, была обставлена удобной мебелью. Между окнами стоял очень красивый столик, а по обеим сторонам камина — два старинных бюро.

— Инкрустация восемнадцатого века и в прекрасном состоянии, — сообщила она собаке и вскрикнула от удивления, когда голос Джулиуса произнес:

— Совершенно верно. Правда, довольно милы? Он наблюдал за девушкой, стоя в дверном проеме.

— Вижу, Баунсер уже познакомился с вами. Вы любите собак?

— Да. Извините, я не хотела совать нос не в свои дела.

— Ничего страшного. Вот если бы вы открыли один из столов и что-нибудь достали оттуда, тогда бы я, возможно, обиделся.

— Вы так хорошо говорите по-английски. Я имею в виду, что в ваш словарный запас входят слова, которыми довольно редко пользуются коренные англичане.

— Спасибо, Дейзи. Это потому, что я голландец. Вот и Джуп с кофе. Проходите и садитесь вот здесь. Подумайте, чем заняться в оставшееся время.

— Разве вам сегодня не нужно работать? Она выбрала небольшое кресло, покрытое гобеленом, а Баунсер подошел и сел возле ее ног.

— Нет. После Утрехта у меня скопилось несколько свободных дней.

Девушка налила кофе из очаровательного серебряного кофейничка. Начало восемнадцатого века, подумала она про себя. Чашки и блюдца из тонкого фарфора. Тоже очень красивы. Пожалуй, невежливо расспрашивать об этих вещах.

— Кофейник датирован 1625 годом, а чашки и блюдца явились на свет немного позже.

— Они превосходны. Вы не боитесь их разбить?

— Нет. Мы постоянно ими пользуемся. Но Джетт моет их только сама, не доверяет никому.

— А многие прячут свои сокровища в шкафах.

— Там они с таким же успехом могут разбиться вдребезги. Попробуйте печенье, Джетт замечательно готовит.

Дейзи пила крепкий кофе, ела вкусное печенье. От негодования, что ее планы поменяли таким безжалостным образом, не осталось и следа. Она уже чувствовала себя здесь как дома. Спустя некоторое время доктор Хьюизма извинился за то, что оставляет ее одну, — надо разобраться с письмами и сделать несколько телефонных звонков.

— Если у вас нет охоты выходить в город, займитесь чем-нибудь. За холлом находится библиотека, книги, газеты, журналы в вашем распоряжении. Или Джуп покажет вам выход в сад, — Сад? Здесь, за домом? Мне бы хотелось взглянуть на него, если это не слишком навязчиво с моей стороны.

Ее провели через дверь за лестницей. От дома вниз спускались две ступеньки, ведущие в сад, прекрасно ухоженный. С обеих сторон маленькой лужайки выложенные кирпичом дорожки, по их бокам клумбы, которые заканчивались у высокой кирпичной стены. Девушка прошла в конец сада и обнаружила маленькую беседку возле прудика с фонтаном. Над прудом стояли шпалеры для роз.

Как, должно быть, здорово сидеть здесь летом и ничего не делать. И, несмотря на холодный день, Дейзи присела в беседке. Прекрасный дом! Не дом, а семейный очаг, поправила она себя. Когда мистер Хьюизма женится, а он это сделает обязательно, его жена станет самой счастливой женщиной на свете. Забывшись, Дейзи начала мечтать вслух:

— К примеру, летний день. Младенец в коляске, парочка малышей постарше, нет, пусть будет трое, бегают по саду. Здесь же Баунсер, рядом кошка с котятами…

Доктор Хьюизма, приостановившийся на дорожке, мягко заметил:

— Выразительная картинка. Но не слишком ли велика компания?

Дейзи почувствовала себя глупо.

— Разыгралось воображение. С вами такое бывает?

— Не часто. Вам понравился мой сад?

— Очень.

— Пойдемте со мной. Я кое-что покажу вам. Он провел ее к очень старой двери в задней стене, отпер засовы, повернул огромный ключ и открыл ее. За дверью находилась выложенная камнем площадка, а за ней канал.

— Задняя дверь, — догадалась Дейзи, и он кивнул в знак согласия. — Конечно, давным-давно это был вход для торговцев. Здорово! Вы им пользуетесь?

— Иногда. А мальчиком я часто уплывал на главные каналы.

Дейзи пристально посмотрела на тихую темную воду.

— Ваша мать, наверное, была в ужасе?

— Да, она и сейчас часто рассказывает мне об этом.

Ей хотелось расспросить его о детстве, о матери, о семье, но вместо этого она поинтересовалась, как далеко до главного канала. Потом они вернулись в сад, а оттуда в дом. Сидели в прекрасной гостиной, потягивали шерри и болтали обо всем на свете. Дейзи давно позабыла о своем гневе, из-за шерри у нее развязался язык, и она рассказала Джулиусу о себе гораздо больше, чем хотела. А он к тому же с удовольствием провоцировал ее на это.

Потом они ели в большой столовой, украшенной фамильными портретами. Дейзи, не смущаясь предков, взиравших на нее со стен, с аппетитом поглощала тосты, паштет, яичницу, копченую семгу, тонкие ломтики сыра с теплыми круассанами. Напоследок Джуп принес отменный кофе. После ланча она приняла приглашение хозяина пройти вместе с ним в библиотеку.

Тесная, слабо освещенная комната, уставленная книжными стеллажами, большой, обтянутый кожей стол, к нему придвинуты удобные кресла. И еще библиотечная стремянка времен Георга Третьего, которую ее профессиональный взгляд тут же не без интереса отметил.

Книг было очень много, а на столе лежали газеты, иллюстрированные и научные журналы. Тут можно было нескучно провести целый день. Дейзи бродила по библиотеке, а мистер Хьюизма уселся в кресле и терпеливо ждал, пока она все осмотрит. Только после этого он встал.

— У меня есть история дома. Хотите посмотреть?

— Конечно. Это первое издание?

— Да. В ней очень интересные рисунки. Они склонились над книгой. Дейзи увлеченно рассматривала картинки, а он переводил с голландского, когда вдруг открылась дверь. Джулиус поднял голову:

— Хелен, какой сюрприз! — Он встал и пересек комнату навстречу вошедшей женщине.

Дейзи тоже подняла голову. Перед ней стояло живое воплощение женского идеала. Само совершенство — высокая красивая блондинка, не броско, но изысканно одетая, тоненькая, как тростинка. Мелькнула, правда, мысль о чрезмерной худобе, даже костлявости. Но если немного поправится, то станет просто неотразимой. А может, подумала Дейзи, мистер Хьюизма любит очень худых женщин.

Вспомнив о своей полноте, она тяжело вздохнула.

Доктор Хьюизма представил дам друг другу.

— Дейзи, познакомьтесь с Хелен ван Тромп, моей невестой. Хелен, это Дейзи Гиллард, приехавшая из Англии с целью покупки и продажи антиквариата, она специалист в этом деле.

Дейзи протянула руку и улыбнулась. Хелен улыбнулась тоже, хотя улыбка не тронула ее глаз.

— Как интересно! Вы купили что-нибудь в этом доме? Очень на это надеюсь. Ужасно не люблю все это старье.

Дейзи произнесла в шоке:

— Но такие сокровища не продают без крайней необходимости.

Хелен посмотрела на мистера Хьюизму:

— Тогда почему она здесь?

— Потому что Дейзи едет вместе со мной в Англию ночным паромом.

Хелен на долю секунды перестала быть красавицей.

— Да? — Она уставилась на девушку. — Вы попали под машину Джулиуса или упали в обморок на его крыльце?

Дейзи сухо ответила:

— Нет, я упала не на крыльце, а в канал, мистер Хьюизма вытащил меня и отвез в больницу. Затем меня ограбили. Узнав, что сегодня я возвращаюсь в Англию, он предложил меня подвезти. Вот и все.

Хелен, не спускавшая с нее глаз, наконец улыбнулась. Невзрачная девушка, о внешности не стоит и говорить. И совершенно очевидно, что она не стала жертвой его обаяния. Значит, можно не волноваться. Тем не менее, когда Джулиуса срочно позвали к телефону, Хелен не упустила свой шанс.

— Вы, должно быть, устали, — сладко сказала она. — Почему бы вам не пойти немного передохнуть? У вас впереди долгая дорога.

Она взяла девушку за руку, подвела к двери и открыла ее.

— Там есть маленькая гостиная, которой никто не пользуется. Вы можете пристроиться на диване и вздремнуть. Я передам Джупу, чтобы он попозже принес вам чаю.

Хелен явно хотела отделаться от Дейзи и не скрывала этого. Ничего странного, подумала Дейзи. Она помолвлена с мистером Хьюизмой и ни с кем не желает его делить.

— Вас никто не побеспокоит, — пообещала Хелен, закрывая дверь.

Комната вовсе не показалась Дейзи маленькой, она была необыкновенно уютной: удобные кресла, письменный столик и круглый стол, на котором стояла ваза с цветами. Дейзи села в одно из кресел и огляделась по сторонам. Повсюду лежали книги и журналы, но Дейзи, переполненной впечатлениями, было не до чтения. Хелен ей не понравилась сразу. Конечно, она красива и элегантна, но будет ли с ней счастлив мистер Хьюизма? А почему бы нет? Во всяком случае, Хелен украсит собой этот замечательный особняк и станет превосходной хозяйкой. Потом мысли Дейзи перепутались, она забеспокоилась о своей покупке: как она доставит ее домой, добравшись до Англии. Об этом следовало позаботиться заранее.

Вскоре появился Джуп с чаем на подносе и поинтересовался, не чувствует ли она себя лучше и не нужно ли ей чего-нибудь. Дейзи вежливо поблагодарила его.

— Нет, спасибо.

Она выпила чай, прикидывая, долго ли ей оставаться в заточении. До самого вечера, пока они не уедут? А обед ей тоже принесут на подносе? На вопросы ответил доктор Хьюизма, который тихо вошел и сел напротив нее.

— Вы должны простить меня. Я не подозревал, что у вас от усталости разболелась голова. Дейзи брякнула, не подумав:

— Нет у меня никакой усталости и голова не болит. Просто ваша невеста, надо полагать, от избытка доброты предложила мне немного передохнуть.

Дейзи не сказала бы, что ей понравилось выражение, промелькнувшее на его лице, но к ней он обратился приятным голосом:

— В таком случае, может быть, нам чего-нибудь выпить перед обедом?

— С удовольствием. Мне так нравится эта комната!

— Здесь останавливается мама, когда навещает меня.

— Тогда понятно, почему у меня чувство, что она обитаема. Я имею в виду письма, шитье, вязанье. Здесь витает дух счастья.

Он взглянул на нее задумчиво:

— Пожалуй, вы правы.

Они выпили, после чего пообедали, и Джетт увела Дейзи собираться в путь. Ведерко для охлаждения вина было в порядке, ее чемодан поместили в багажник, а сама она удобно устроилась в машине. Убедившись, что девушке удобно, Джулиус погрузился в свои мысли. Определенно, его строгий профиль не вдохновлял на бесцельный разговор, чему Дейзи была только рада.

Глава 4

Молчание, надолго воцарившееся в машине, успокаивало: так молчат старые друзья, без слов понимающие друг друга. Дейзи тихонько вздохнула и стала думать о своем. Отец так обрадуется ведерку! Добраться с ним из Хариджа будет трудновато, одно утешение, что в своей стране с трудностями легче справляться.

В Хоэке мистер Хьюизма любезным, но не допускающим никаких возражений тоном попросил ее остаться в машине. Он долго отсутствовал и появился тогда, когда девушка уже собиралась идти его искать.

— Нам пора отправляться на борт, — сообщил он ей.

— Но я еще никому не предъявляла свой билет.

— Билеты у меня. Вы можете сдать свой в Харидже.

— Деньги я вам верну.

— Как хотите.

Он присоединился к очереди машин, въезжающих на борт.

Вскоре Дейзи оказалась на палубе и почувствовала, как ее подталкивают по лестнице наверх.

— Верхняя палуба, — сказал Джулиус. Держа в руках ее сумку с ночными принадлежностями, он показывал, куда идти.

Там было тихо. Проводница довела их до кают.

— Жду вас в ресторане через десять минут, объявил Джулиус, направляясь к себе.

Дейзи огляделась вокруг. Каюта была маленькой, но очень удобной. Первый класс! Небось стоит бешеных денег. И где ресторан? Она причесала растрепавшиеся волосы, привела в порядок макияж и села на кровать. Десять минут давно истекли, но Дейзи все еще колебалась. Ждет в ресторане! А вдруг ей не хочется туда идти? Беда в том, что ей хотелось, и очень. Во-первых, она была голодна, а во-вторых, ей нравилось общество молчаливого доктора.

Очень довольный, он сидел в ресторане и поднялся навстречу, когда девушка задержалась в дверях.

— Что-нибудь выпьете? Для профилактики — в это время года бывает сильная качка.

— Спасибо, — ответила Дейзи. — Но когда мы переправлялись в Голландию, я не страдала от морской болезни.

Его тонкие губы слегка дрогнули.

— Как насчет сухого шерри? И поесть, это всегда хорошо.

Во время ужина они разговаривали обо всем понемногу, но ни разу не коснулись темы ее пребывания в Амстердаме. Наконец утомленная Дейзи выразила желание отправиться к себе в каюту. Он не пытался ее задержать.

— Мы причаливаем около семи. Чай с тостами вам принесут в полседьмого, а позавтракаем мы попозже.

Он не дал ей ответить, сразу же пожелав спокойной ночи. Но в конце концов, вопрос с завтраком можно решить и утром. Как только они прибудут в Харидж, она заберет ведерко, позвонит отцу и сделает так, как тот посчитает нужным.

Качка обещала быть сильной. Дейзи чувствовала тошноту, укладываясь на узкой кровати, но уснула раньше, чем решила, есть ли у нее морская болезнь или нет.

Девушку разбудила официантка, которая принесла чай с тостами и предупредила, что паром скоро причаливает.

— Очень тяжелая переправа, — пожаловалась женщина.

Определенно, судно все еще качало, и поэтому процесс одевания затянулся. Правда, тошноты не было, Дейзи чувствовала себя как обычно. Отыскивая дорогу на палубу, она подумала, в порядке ли Хьюизма, и решила, что да. Трудно было представить его немощным. Девушка увидела его сразу. Он облокотился на перила и наблюдал, как паром заходит в гавань. У него, наверное, были глаза на затылке, потому что он повернулся к ней, когда она шла через палубу.

Что-то в этой девушке трогало Джулиуса. Конечно, не ее внешность, хотя она восхитительно улыбалась и у нее были красивые глаза. Огромные, лучащиеся… чем? Он поискал подходящее слово и нашел: добротой. Хелен посчитала се скучной, дурно одетой и слишком скованной. Но он знал, что это не так, и хотел узнать о Дейзи больше.

Джулиус пошел ей навстречу. А потом они вместе смотрели, как приближается берег, спустились на палубу, где находились машины, сели в «роллс-ройс».

— Если вы не против, высадите меня с вещами сразу, как мы пройдем таможню.

— И что вы будете делать, Дейзи?

— Позвоню отцу.

— Я позвонил ему вчера перед отъездом. Я довезу вас до дома — вас и ваше ведерко. Она повернулась к нему:

— Это же далеко!

— Нам по пути, я еду к своим друзьям. Помните, я уже гостил у них, когда мы гуляли с вами по берегу?

— Ах, да. Так здорово! Почему вы не сказали об этом раньше?

— Опасался, что вы откажетесь наотрез. Она задумалась над его словами.

— Может быть, — она улыбнулась, — хотя теперь я очень рада, что меня довезут до самого дома. Спасибо вам.

— Не за что. Мне нравится ваша компания.

— Правда? Но вы же всю дорогу молчали. Я думала, вы ругаете себя за то, что предложили меня подвезти.

— Вовсе нет, Дейзи. Вы ведь не та девушка, которая ждет, что ее будут развлекать пустыми разговорами?

— Нет. Молчание мне даже нравится. Всегда есть, о чем подумать.

Он взглянул на нее, выразив полное согласие. Ему тоже предстояло о многом подумать.

Они прошли таможенный досмотр и были на пути в Колчестер, когда он предложил остановиться на завтрак, после чего они продолжили путь. Движение не было интенсивным, Джулиус вел машину быстро, по-прежнему почти не разговаривая, предоставив Дейзи возможность любоваться зимним пейзажем. Как только он свернул к Солсбери, она позволила приятному волнению, вызванному приближением к дому, захватить ее.

Проехав через Солсбери, Хьюизма сбавил скорость, и Дейзи вопросительно посмотрела на него.

— Ланч, — коротко сказал он. — При выезде на трассу есть хороший ресторан.

Он притормозил в маленькой деревушке и проехал через ворота к большому дому в центре двора. Внутри их ожидали гостеприимный камин в баре и красивая столовая. Дейзи не могла скрыть своего удовольствия. Они устроились в баре, чтобы выпить шерри и внимательно изучить меню. Еда оказалась превосходной. Доктор Хьюизма, словно позабыв о своем молчании, снова стал приятным собеседником, каким был во время их прогулок по берегу моря.

После ланча — снова дорога. Не доезжая до Эксетера, они свернули и поехали вдоль побережья по узким дорогам Девоншира.

— Мама с удовольствием угостит вас чаем, сказала Дейзи, когда он повернул на загородную дорогу, ведущую к ее дому.

— Это очень любезно, но мне лучше не задерживаться. Я приехал к друзьям всего на пару дней.

Дейзи покраснела. Хотя он произнес эти слова, как обычно, спокойно, она почувствовала унижение. Какая глупость — приглашать его на чай. Он доставил ее домой, но это не повод полагать, что он пожелает дальнейшего развития их отношений.

— Да, конечно, — произнесла она безжизненным голосом и добавила, что скоро стемнеет.

Джулиус, заметив ее румянец, прекрасно понял, о чем она думает. Пожалуй, его отказ действительно прозвучал резковато. А может быть, это к лучшему? Доктор начинал находить ее очень интересной и сожалел, что они больше не встретятся.

Когда они остановились напротив антикварного магазина, улица городка была пустынной. В окне горел свет, и дверь сразу же открылась, выпустив мистера Гилларда.

Джулиус вылез из машины, открыл дверцу для Дейзи и спокойно ждал окончания родственных объятий. Антиквар повернулся к нему и крепко пожал его руку.

— Так любезно с вашей стороны, — заметил он. — Мы очень благодарны. Пойдемте в дом, там накрыто к чаю.

Джулиус слегка пожал плечами. Что же, еще полчаса в приятной компании не причинят вреда. На прощание можно.

Дейзи бегом поднялась к матери.

— Наконец-то я дома. Здорово! У меня накопилось так много рассказов о…

Она замолкла при виде отца и доктора, входивших в комнату. Девушка радостно улыбнулась молодому человеку: все-таки передумал. И он, увидев ее улыбку, пожалел, что их дороги расходятся. Во время чаепития доктор сидел рядом с миссис Гиллард и успокаивал ее насчет здоровья дочери. Потом он разговорился с антикваром Гиллардом о господине Фриске и ведерке для охлаждения вина, после чего они легко переключились на тему старины. За чаем Дейзи сидела тихонечко, почти ничего не говорила и желала лишь одного — чтобы время остановилось.

Конечно, такого не бывает. Вскоре Джулиус поднялся, поблагодарил за чай, предложил достать ведерко из машины, а потом пожал Дейзи руку. Попрощался с ней дружеским, но сдержанным тоном.

Наконец он ушел.

Дейзи начала убирать со стола, а мать подошла к окну посмотреть, как отъезжает гость.

— Красивая машина, — заметила она. — И какой приятный молодой человек! Вероятно, положение врача обязывает к таким прекрасным манерам.

Дейзи согласилась, но таким тихим голосом, что мать бросила на нее быстрый взгляд и добавила:

— Ты сможешь нам рассказать все сегодня вечером, дорогая. Пойди и распакуй свои вещи, а я позабочусь об ужине.

Целый вечер Дейзи давала подробный отчет о своем пребывании в Голландии. В деталях расписав доставку ширмы и общение с господином Фриске, она сумела отвлечь внимание родителей от доктора Хьюизмы.

В тот же вечер доктор, ужиная с друзьями, объяснял им причину своего внезапного приезда.

— Извините, что не предупредил. С Дейзи я познакомился, когда был здесь в прошлый раз, а потом мы случайно несколько раз встречались на прогулке. После всех ее злоключений я чувствовал себя просто обязанным помочь девушке благополучно вернуться домой с этим громоздким ведром!

Хозяйка сочувственно произнесла:

— Бедняжка — упасть в канал, а потом подвергнуться нападению! Такая милая и разумная девушка. Знаешь, ее здесь очень любят, только молодые люди обходят стороной. Конечно, их больше интересуют смазливенькие мордашки.

На следующее утро за завтраком хозяйка спросила Джулиуса, назначен ли день свадьбы.

— Хелен замуж не торопится. Ведет бурную светскую жизнь: собирается в Швейцарию покататься на лыжах, а потом друзья пригласили ее в Калифорнию.

В разговор вмешался хозяин:

— Жаль. Я тут присмотрел одно украшеньице, которое ты мог бы подарить невесте. Кстати, как раз в той самой антикварной лавочке, где ты чаевничал вчера вечером. На прошлой неделе мистер Гиллард показал мне необыкновенно красивую брильянтовую брошь в форме банта. Забавно, но я сразу подумал о твоей Хелен — она так блистательна! Я, конечно, тут же собрался заложить дом и купить брошь для Грейс, — он улыбнулся жене, — но она отговорила меня.

Доктор передал чашку, чтобы ему налили еще кофе.

— Не сомневаюсь, что бриллиантовый бант придется по вкусу Хелен. Возможно, я взгляну на брошь.

Джулиус, обретший законное право еще раз увидеться с Дейзи, воспрял духом.

Дейзи оглянулась, когда звякнул дверной колокольчик. Отец находился в своем кабинете, а она приступила к привычным обязанностям — подвязывала ценники к коллекции фарфоровых фигурок. Амстердам уже начинал казаться сном, но Джулиус Хьюизма, направляющийся к ней через людный магазин, сделал сон явью. Она отставила фарфоровые украшения и, несмотря на дрожание рук, смогла поздороваться с ним ровным голосом.

— Уже вся в работе, Дейзи? А отпусков у вас не бывает?

— Ну, поездка в Голландию и была в своем роде отпуском. Вы к отцу?

— Мне сказали, что у него есть очень красивая брошь. Хотелось бы посмотреть.

Она привела отца, и мужчины прошли в кабинет. Зачем мистер Хьюизма пришел в магазин? Отец вроде бы не приглашал его вчера вечером.

Дверь в кабинет приоткрылась, и отец позвал:

— Дейзи, можно тебя?

Двое мужчин стояли у стола, глядя на брошь, которая лежала в бархатном темно-синем футляре. Она вся сверкала и переливалась, и девушка невольно воскликнула:

— Какая прелесть!

Отец осторожно коснулся броши пальцем:

— Да, красивая. Но очень грязная. — Он взглянул на Хьюизму. — Я не могу отдать вам ее в таком состоянии.

— Мне не к спеху, брошь понадобится ближе к лету — это будет свадебным подарком моей невесте. Но мне хотелось бы купить брошь. — Он на мгновение замолчал, осененный внезапной идеей. — Сегодня я возвращаюсь домой, а брошь оставлю вам почистить. Вы не против? Сюда мне скоро не выбраться; так, может, Дейзи доставит ее, когда все будет готово? — Он улыбнулся. — После ширмы и ведерка с брошью она справится без труда.

— Конечно, такая маленькая вещица особых хлопот ей не причинит. На чистку броши потребуется некоторое время, думаю, пара недель.

Оба посмотрели на Дейзи: Джулиус — с вопросительно поднятыми бровями, отец — с любовью. Дейзи поняла: они ждут, что она ответит.

— Я согласна, — сказала она.

В тот же самый миг доктор Хьюизма осознал: ни в коем случае нельзя позволять Дейзи разъезжать с брошью одной: на нее опять могут напасть грабители.

Наконец все денежные вопросы были обсуждены, и вскоре мужчины поднялись наверх, чтобы поговорить обо всем, теперь уже за кофе. Дейзи осталась в магазине и продала пару латунных подсвечников и медную грелку молодой американской чете, проводящей в Англии медовый месяц. Тронутая их откровенным счастьем, Дейзи отдала им грелку за меньшую цену, чем было проставлено на ярлыке.

Она тоже чувствовала себя счастливой. Значит, они видятся не в последний раз. Пусть их встреча в Амстердаме будет деловой, пусть недолгой, но она будет.

Их пути пересекались несколько раз, и она успела привязаться к Джулиусу как… к другу. Девушка поспешно переключила мысли на брошь: лучшего подарка для невесты не придумаешь.

Когда отец с доктором вернулись в магазин, она покупала маленький чайник веджвудской работы у престарелой женщины. Вещь была подлинной, с фигуркой на крышке, и стоила гораздо больше, чем запросила леди. К тому времени, когда она заплатила довольной хозяйке истинную цену чайника, доктор Хьюизма уже ушел.

Приведением броши в надлежащий вид занялась Дейзи: у нее хватало терпения на кропотливую работу. Каждый день она тратила по несколько часов на реставрацию броши, стараясь довести ее до первоначального блеска. Дейзи не торопилась. Отец сказал, что в этом нет необходимости. К тому же надо было следить за магазином, когда он отлучался по делам.

Прошла неделя, другая, и к середине третьей работа была завершена. Отец придирчиво осмотрел брошь, а потом бережно ее упаковал. Дейзи готова была отправиться в Голландию в любой день.

Вернувшись в Амстердам, доктор Хьюизма сразу же вышел на работу и только спустя несколько дней нанес визит Хелен.

— Джулиус, эта больница тебя убьет, — завела та свою обычную песню. — У тебя было бы гораздо больше частной практики, если бы ты отказался от этих бесконечных дежурств. Неужели тебя некому заменить?

Она принарядилась в тот вечер — шикарное платье, красивый макияж, — готовясь очаровывать. Но на Джулиуса ее чары не действовали, а постоянные упреки в занятости начинали злить. Он и сам понимал, что проводит много дней, а то и ночей со своими маленькими больными, но ведь Хелен знала об этом, когда соглашалась выйти за него замуж. Теперь стало очевидно, что ее совершенно не интересует его работа, значит, будут раздражать прерванные обеды, ночные вызовы и срочные полеты за границу. Что делать? Он человек порядочный. Он просил ее выйти за него замуж, он был в нее влюблен, но этого оказалось недостаточно, и в этом не ее вина.

— Хелен, моя работа — это моя жизнь. Мои пациенты слишком много для меня значат. Если бы ты захотела прийти в больницу и встретиться с некоторыми малышами, ты бы все поняла сама.

Хелен прошла через комнату и села рядом с ним на диване.

— Ты устал, потому что много работаешь. Конечно, ты любишь свою работу, и я охотно верю, что она самая интересная. Но зачем же так себя выматывать? Жизнь слишком коротка. Ван Хоффманы пригласили меня в Канны на неделю. Поехали со мной, они просили привезти тебя, если ты не занят.

— Но я занят. Хелен нахмурилась.

— Ерунда, Джулиус, ты просто нарочно меня злишь, — разгневанно бросила она, но тут же осеклась, почувствовав, что зашла слишком далеко.

Она не любила Джулиуса, но он устраивал ее как муж: у него были деньги, ученое имя, он принадлежал к старинному роду. Хелен считала, что будущее с ним надежно. А теперь впервые ее посетило сомнение.

Она положила руку ему на плечо.

— Не сердись, Джулиус, я очень хорошо знаю, как много значит для тебя твоя работа. Но меня беспокоит, что у тебя почти не бывает свободного времени.

Вскоре он ушел домой, где долго сидел в своем кабинете в компании преданного Баунсера. В предстоящем браке он не видел ничего, кроме несчастья — для себя и для Хелен.

— Я дурак, — сказал Джулиус Баунсеру, который вилял хвостом и сочувственно поскуливал.

Было поздно, когда он отправился спать. Неясные планы, которые он держал в голове, сами заявили о себе. Завтра он непременно повидается с господином Фриске.

На следующий день у него набралось полно дел в больнице, и только с наступлением вечера он попал в антикварный магазин.

Магазин был еще открыт, хозяин вышел ему навстречу.

— Я слышал от мистера Гилларда, что ведерко для охлаждения вина благополучно прибыло. Так любезно с вашей стороны отвезти Дейзи до дома, mijnheer.

— Это не составило труда. Ей было бы неудобно добираться сначала на пароме, а потом поездом, хотя она кажется девушкой весьма разумной.

— Да, и дока по нашей части. У нее интуиция первоклассного антиквара. Смею сказать, что когда-нибудь ее возьмут на работу в одну из крупных лондонских фирм.

Разговор принимал нужный Джулиусу оборот.

— Дейзи очень интересуется голландским антиквариатом. Разве она не говорила вам об этом? Но в Голландии она не знает никого, у кого могла бы постажироваться.

— Она знает меня, и я не против взять ее к себе на пару месяцев. Скоро открывается туристский сезон, и я собирался кого-нибудь нанять в помощники.

Джулиус пробормотал что-то безразличным голосом и направился осматривать красивую шкатулку, покрытую эмалью, милую бледно-зеленую безделушку с нарисованными на ней розами. Он купил ее и, не упоминая больше о Дейзи, пошел домой. Возможно, из этого ничего не выйдет, но господин Фриске попался на удочку.

А господин Фриске подумал, взвешивая все «за» и «против», и решил написать мистеру Гилларду.

Мистер Гиллард прочитал письмо через несколько дней за завтраком. Он сделал это дважды, прежде чем произнес:

— Тебя это заинтересует, Дейзи. Господин Фриске спрашивает, не захочешь ли ты поработать у него недолго. Его поразила твоя осведомленность в антиквариате, он полагает, что стажировка в Голландии сделает ее еще глубже. — Мистер Гиллард снял очки и взглянул на дочь. — Конечно, ты можешь поступать, как пожелаешь. Но если бы спросили мое мнение, я бы ответил, что это неплохая идея. Знания никогда не бывают лишними. И хотя у тебя нет специального образования, я все же не вижу причин, почему бы тебе не заменить меня, когда я уйду на пенсию.

— Ты же не собирался уходить на пенсию еще несколько лет, — ответила Дейзи. — Но я понимаю, что ты имеешь в виду.

Дейзи представила, какой она будет лет через тридцать, — с увядшим лицом, в простеньком платьице, загруженной работой. Просто ничего другого ей не останется. Ни мужа, ни детей, ни собак, ни кошек, ни пони, никого для счастливой жизни в прекрасном доме. Девушка поспешно отогнала грустные мысли, перенесшись в настоящее. Она с удовольствием поедет в Амстердам, и не только по тем причинам, на которые указал отец.

— Да, папа, я не против. Когда я должна приступить к работе?

— Он не говорит. Пишет, что подождет твоего решения, а потом обсудит детали. Думаю, в самое ближайшее время, потому что скоро в Голландию понаедут туристы, чтобы полюбоваться на распускающиеся тюльпаны. По-моему, в это время у него очень бойко идет торговля.

— Я не говорю по-голландски, — сказала Дейзи.

— Ну, большинство покупателей англичане и американцы, и ты придешься очень даже кстати. Кроме того, нам многое еще нужно обсудить: зарплату, выходные, жилье.

Мать заметила:

— Естественно, все это нельзя учесть в одном письме. И, конечно же, господин Фриске не будет вдаваться в подробности, пока не узнает, приедет ли Дейзи в Амстердам, — Потом она добавила:

— Тебе нужна новая одежда, дорогая.

Что-нибудь элегантное, подумала Дейзи, чтобы мистеру Хьюизме понравилось. Если, конечно, им суждено встретиться.

Господин Фриске остался очень доволен ее решением. Он писал, что у нее будет небольшое жалованье плюс комиссионные с проданного ею в магазине. Воскресенье и понедельник — выходные. Но в рабочие дни на свободное время рассчитывать не придется. Комнату ей предоставят в доме. Дата ее приезда определится в течение двух последующих недель.

Дейзи съездила в Плимут. В воздухе пахло весной, но было еще холодно. Она купила жакет и юбку из теплого коричневого твида, пару шерстяных джемперов и строгое серое платье для работы в магазине. А так как отец выдал ей чек на крупную сумму, приобрела еще и костюм-тройку из джерси темно-зеленого цвета на случай выхода в свет.

Приехав домой, Дейзи все померила, потом аккуратно сложила вещи и стала ждать, что будет дальше.

Джулиус выдержал дней десять, а потом снова завернул в магазин господина Фриске. На сей раз он купил старинную детскую погремушку-бубенчики, сделанную из кораллов и серебра, — пригодится какому-нибудь младенцу на крестины. Когда он покупал игрушку, господин Фриске, находясь в необычно приподнятом настроении, сообщил ему, что пригласил Дейзи поработать у него.

— Прекрасная мысль пригласить девушку принадлежала вам, — заметил господин Фриске. — Дейзи с удовольствием приедет постажироваться у меня. Ей приходится думать о будущем: наверняка она продолжит дело отца. Славная девушка, но красотой не блещет и на замужество, видимо, не рассчитывает.

— Когда она должна приехать? — поинтересовался Джулиус как бы между прочим.

— Как только все будет готово.

— Я еду в Англию на следующей неделе и могу захватить ее на обратном пути, — предложил доктор.

— А для вас это не слишком обременительно?

— Нисколько. Заеду за ней рано утром в воскресенье, и в тот же день вечером мы будет здесь. Джулиус пошел домой и, сделав необходимые приготовления для поездки, решил позвонить мистеру Гилларду.

— Все так удачно складывается, — объяснил он спокойно. — На следующей неделе я приезжаю в Англию. Смогу забрать и брошь, и Дейзи одновременно. Вы не против ее раннего отъезда в воскресенье? В понедельник утром я должен вернуться в клинику.

— И вправду, какая удача! Честно говоря, мне было не по душе, что она повезет такую дорогую брошь. Я все ей передам, и к восьми она будет готова. Большое вам спасибо.

У Дейзи загорелись глаза, когда отец ей все рассказал. Судьба приготовила ей подарок. Доктор занял надежное место в ее мыслях, но она, памятуя, что он обручен, не позволяла себе думать о нем слишком много. Дейзи упаковала чемодан, намазалась кремом, гарантирующим красоту даже самым безнадежным лицам, и вымыла свои густые волосы. Крем не внес никаких изменений, зато она почувствовала себя увереннее и, дабы усилить его обещанное волшебство, потратилась на новую помаду.

Предполагалось, что она пробудет у господина Фриске месяца два или три, а может, и дольше. Конечно, возможно еще, что она не понравится его жене или не справится со своими обязанностями в магазине, но Дейзи надеялась, что такого не произойдет. Она собиралась многое увидеть и многому научиться.

В воскресенье она поднялась рано, наспех съела завтрак, надела новые жакет и юбку и, бледная от волнения, стала слушать последние наставления отца и тихие разумные советы матери. Когда приехал доктор Хьюизма, Дейзи едва сумела ответить на его вежливое приветствие. Он выпил чашку кофе, осмотрел и убрал брошь в карман, одобрив сделанную работу. Дейзи попрощалась с отцом и матерью и села в машину. Теперь, когда момент отъезда настал, ей внезапно захотелось остаться дома, ничего не меняя в своей налаженной тихой жизни. Желание странное и уже неисполнимое — доктор, не теряя времени, тронулся с места, и она успела только махнуть рукой на прощанье.

— Удобно? — Его голос звучал успокаивающе, и она расслабилась.

— Да, спасибо. Очень любезно с вашей стороны взять меня с собой.

— Вполне естественно, раз уж я оказался в Англии. Вы рады, что постажируетесь у господина Фриске?

— Да, он мне понравился, но я не знакома с его женой.

— Уверен, вам будет с ними хорошо, хотя вас ждет напряженная работа. Его магазин славится среди туристов, знающих толк в антиквариате, а сейчас как раз наплыв.

Затем они погрузились в молчание — и только часов в одиннадцать выпили кофе. Подъезжая к Хариджу, доктор снова остановил машину, чтобы съесть ланч.

— Кажется, мы рановато приехали к парому? спросила Дейзи.

— Мы переправимся на новом пароме, быстром — всего три с половиной часа, экономит массу времени. Это катамаран. Я приплыл на нем в Англию. Вот увидите, насколько он комфортабелен.

Увидев паром, Дейзи усомнилась в его безопасности, но, ступив на борт, отбросила всякие сомнения. На катамаране было тепло, удобно и просторно. Девушка уютно свернулась в кресле и уснула. Идеальная попутчица, решил доктор.

Когда они причаливали, Дейзи мгновенно проснулась от его прикосновения. Волосы ее слегка растрепались, лицо посвежело. Она удалилась, чтобы привести себя в порядок, и вернулась как раз вовремя. Как всегда, тихо сидела в машине, пока он выезжал на автостраду из города. Наступал вечер, и Гаага, раскинувшаяся впереди, выглядела в сумерках очень манящей. Дейзи удивилась, когда доктор Хьюизма свернул с главной дороги.

— Надо перекусить, — сказал он. — Когда мы доберемся до господина Фриске, вы наверняка слишком устанете, чтобы ужинать. А здесь есть тихий ресторанчик.

Дейзи проголодалась и отдала должное жареному палтусу и густому пудингу, последовавшему за ним. К тому же она надеялась подольше побыть в компании мистера Хьюизмы, но ему, видимо, не терпелось попасть домой. За ужином они не задерживались, и вскоре она без особой радости увидела магазин господина Фриске. Вот и все, подумала девушка.

Глава 5

Доктор попросил Дейзи остаться в машине, а сам пошел позвонить в маленькую дверь, соседствующую с магазином. Дверь открылась, и на пороге появился улыбающийся господин Фриске. Доктор вернулся к машине, открыл для Дейзи дверцу и достал из багажника чемодан. Девушка вылезла из машины и поздоровалась с господином Фриске, который повел ее вверх по лестнице в жилую часть дома. За ними следовал мистер Хьюизма с чемоданом Дейзи.

Их встретила госпожа Фриске, которая оказалась очень симпатичной женщиной. Она радушно предложила гостям кофе. Доктор вежливо отказался и, поговорив с хозяевами еще минуту, попрощался.

— Спасибо, что вы доставили меня сюда, — сказала Дейзи, сожалея, что слова звучат так холодно и сдержанно.

Доктор смотрел на нее сверху вниз без улыбки.

— Мне нужна была брошь, — напомнил он. — Я рад, что в машине нашлось место и для вас. — Он продолжал держать девушку за руку. — Надеюсь, вам понравится в Амстердаме. Передавайте привет своим родителям от меня, когда будете им писать. Сегодня можете им не звонить, я сделаю это сам, когда доберусь до дома.

Он уехал, и госпожа Фриске торопливо проводила девушку наверх по еще одному лестничному маршу в маленькую, но уютную комнату в передней части дома. Она была просто меблирована, но удобна, с лоскутным одеялом на кровати и толстыми шторами, защищающими от зимнего холода. Госпожа Фриске предупредила, что душ находится через лестничную площадку, и ждала, пока Дейзи снимет пальто. Потом они вернулись в гостиную, где их ожидал господин Фриске.

К работе она должна приступить во вторник утром. Завтрак — в половине восьмого, магазин открывается в половине девятого и закрывается в шесть. Но если в магазине остаются покупатели, то закрывается он после их ухода. Перерыв на ланч непродолжительный, но после закрытия магазина у них основательный обед.

Господин Фриске заметил, что завтра понедельник и магазин будет закрыт.

— Это даст вам время устроиться, — сказал он на правильном английском языке. — А сейчас вы устали. Кофе; печенье с сыром, и вас наверняка потянет в сон.

Дейзи немного рассказала им о новостях своей семьи и об их магазине. Госпожа Фриске вязала, не все понимая, но всегда готовая улыбнуться или вставить в разговор одно-два добрых слова. Вскоре Дейзи пожелала милой супружеской чете спокойной ночи и поднялась по крутым маленьким ступенькам к себе.

Там, устроившись удобно под одеялом, она думала о мистере Хьюизме. Представляла его рядом с невестой, представляла сверкающую брошь на плосковатой груди Хелен. Они, наверное, обсуждают, как попышнее устроить свадьбу. Дейзи была уверена, что у Хелен огромная семья и много друзей. А у доктора? Он почти не упоминал о своей семье. Может, он не слишком близок с родными?

Но тут Дейзи ошибалась. В это самое время доктор восседал в большом кресле рядом с огромным камином в просторной комнате загородного дома недалеко от Хилверсюма. Это был огромный фамильный особняк, квадратной формы, с зелеными ставнями на окнах и массивной дверью, к которой вела двойная лестница. Дом стоял на большом, хорошо ухоженном земельном участке.

В комнате Джулиус находился не один. По другую сторону камина сидела и неторопливо вязала довольно полная дама, тщательно причесанная и одетая со вкусом. Это была мама доктора.

Кивнув пожилой женщине, которая внесла поднос с кофе, дама заметила:

— Ну, Джулиус, теперь расскажи мне о своей поездке в Англию. Твой звонок был таким коротким.

— Все мои звонки бывают короткими, иначе я бы ничего не успевал. Вот и сейчас мне следовало бы сидеть дома и просматривать истории болезней. Но мы виделись в последний раз так давно!..

— Месяц назад, — с упреком уточнила мать. — Ты собирался приехать на прошлой неделе, но Хелен тебя куда-то увезла.

— Да, к сожалению. Но скоро она отбывает в Калифорнию, и тогда я буду только твой. Мать улыбнулась:

— Джулиус, дорогой, я напрасно ворчу. Я знаю о твоей вечной занятости. Лучше расскажи, как ты добрался. Ты уехал довольно неожиданно. За брошью?

— Да, брошь очень красивая, надо ее тебе показать. Я решил съездить за ней сам, а заодно захватил с собой и Дейзи.

— Дейзи?

— Я должен объяснить, кто она такая. — И он все подробно рассказал. — Думаю, она тебе понравится.

— Она хорошенькая?

— Нет, но у нее красивые глаза, копна каштановых волос и приятный голос.

Мать не отрывала глаз от вязания.

— Похоже, очень милая девушка. И занимается интересным делом. — Она украдкой взглянула на своего сына — он улыбался. — Как вы познакомились?

— Случайно, а потом встретились снова на прогулке. Ты знаешь, она тоже любит дождь и ветер.

— Тогда ей понравится Голландия, — ответила мать, и они дружно рассмеялись.

Спустя некоторое время она сказала:

— Уверена, брошь понравится Хелен. Или ты собираешься подарить ее на свадьбу?

— С подарком пока повременю. Хелен еще не определилась с датой.

Мать пробормотала что-то невнятное в ответ, тайно надеясь, что Хелен никогда не определится с датой. Она так и не полюбила Хелен, хотя признавала, что девушка красива и умеет быть обворожительной, когда пожелает. На будущую свекровь Хелен своего очарования не расточала и едва скрывала скуку, когда приезжала вместе с Джулиусом, — дом казался ей чересчур старомодным.

Джулиус стал прощаться, пообещав приехать при первой же возможности.

— Хорошо, Джулиус. Если ты освободишься, мы могли бы вместе провести воскресенье.

Он ехал домой, а рядом с ним на сиденье устроился Баунсер. И тут Джулиус поймал себя на мысли, что ему не хватает Дейзи.

Когда на следующее утро Дейзи спустилась к завтраку, господин Фриске сказал:

— Вы начнете работу завтра, а сегодня у вас свободный день. Можете погулять и осмотреться. Почта, магазины — все поблизости.

Дейзи убрала постель, навела порядок в комнате, помогла госпоже Фриске вымыть посуду и отправилась исследовать округу. Со своего первого приезда сюда она помнила, где находятся ближайшие магазины, — они располагались во всех направлениях от дома господина Фриске. Но то, что она искала, находилось в конце улицы, в пяти минутах ходьбы. Там были почта, лавка канцелярских товаров и невзрачный магазинчик, в котором продавались шерсть, галантерея и дешевые сувениры. Рядом булочная и небольшой супермаркет. Дейзи купила марки, открытки, английскую газету и пошла назад. Был почти полдень, и из кухни тянуло чем-то вкусным. Девушка отнесла покупки к себе в комнату и помогла накрыть стол к ланчу. Вскоре пришел господин Фриске, и они принялись за еду. Ланч состоял из густого горохового супа с кусочками сосисок, свинины и хлеба, нарезанного толстыми ломтями.

— Моя жена готовит лучший гороховый суп в Амстердаме, — похвастался господин Фриске, наливая себе вторую порцию.

На следующий день магазин открылся в половине девятого, но покупателей было мало. Дейзи смотрела, слушала и принимала к сведению любую полезную информацию. Пожилая леди пришла с тарелкой из делфтского фаянса. Она выглядела как новенькая, и господин Фриске попросил Дейзи оценить ее. Девушка очень внимательно осмотрела тарелку и, не найдя повреждений и следов реставрации, назвала оптимальную цену.

Господин Фриске выглядел довольным.

— Очень верное решение, — одобрил он. — Сегодня вечером, когда закроется магазин, мы осмотрим все, что у меня есть из делфтских ценностей.

Поэтому вечером после основательной трапезы, состоящей из свиных отбивных, краснокочанной капусты, отварного картофеля и десерта, который госпожа Фриске назвала пудингом, а Дейзи он показался похожим на сладкий крем, они с хозяином спустились вниз и осмотрели делфтский фаянс. Предметов было немного, но все подлинные и очень дорогие. Дейзи пошла спать, многое для себя уяснив. В кровати она вспомнила все, о чем говорил ей господин Фриске. Она понимала, что ей есть чему поучиться, именно за этим она сюда и приехала. Или нет?

Уже засыпая, она прояснила для себя и другое. Она здесь не только ради умножения познаний в области антиквариата, но и ради того, чтобы хотя бы изредка видеться с мистером Хьюизмой. Амстердам не такой уж большой город, да и больница находится недалеко от магазина.

Неделя пролетела быстро, и пусть долгие часы работы в магазине были утомительными, Дейзи сознавала, что с пользой проводит время. Однажды она ждала, пока два американца определятся с серебром, которое им очень хотелось увезти из Голландии, и радовалась возможности поговорить по-английски. Они были всего лишь мелкими торговцами, но Дейзи пришла в восторг: наконец лед тронулся, и она начала отрабатывать свое небольшое жалованье.

Воскресенье Дейзи было позволено проводить по своему усмотрению. Хозяева выходили редко, но их навещали родственники и друзья, а иногда они проводили день с сестрой госпожи Фриске. Дейзи дали ключ от дома и разрешили готовить себе еду, если она захочет.

В первое воскресенье она не рискнула уходить далеко. После завтрака прогулялась до Оуд Керк и вернулась к ланчу, который провела вместе с супругами Фриске. Днем совершила экскурсию по каналам в лодке со стеклянным верхом. А потом нашла небольшое кафе и выпила чаю с пирожным гигантских размеров. И все время она искала глазами мистера Хьюизму. Вечер Дейзи провела с семьей Фриске перед телевизором и рано легла спать. На следующей неделе можно будет отважиться и на какую-нибудь дальнюю поездку. Съездить в Делфт или Гаагу.

Дейзи с головой окунулась в дела, и следующая неделя тоже пролетела быстро. Она старалась быть полезной в магазине и, когда в нем не было посетителей, слушала рассказы господина Фриске об инкрустации по дереву или изучала интересные образцы, находящиеся в магазине.

С наступлением субботы Дейзи продумала планы на воскресенье. Доехать автобусом до Воллендама — настоящей старой Голландии, излюбленного места туристов. Автобусы отходят от центральной автостанции, и девушка знала, где она находится. В Воллендаме перекусить и вернуться назад во второй половине дня.

Последний покупатель наконец ушел, и Дейзи начала убирать самые дорогие вещи с витрин, а господин Фриске запер их вместе со старинным серебром. Зазвонил телефон, и он позвал девушку:

— Дейзи, это вас.

Она быстро взяла телефонную трубку. Мать уже звонила на этой неделе. Неужели что-то случилось? Она встревоженно произнесла «алло», а потом еще раз, но уже безразличным тоном, когда поняла, кто звонит.

— Говорит Джулиус Хьюизма. У меня завтра свободный день. Вы не хотели бы проехаться со мной по некоторым достопримечательностям Голландии?

— С удовольствием. — У Дейзи перехватило дыхание от радости.

— Замечательно. Тогда я заеду за вами в десять.

— Я буду готова. А Хелен? Она поедет тоже? Может, ей не понравится мое присутствие. Его голос звучал слегка удивленно:

— Хелен в Калифорнии, но, я уверен, она не возражала бы против нашей культурной программы.

— Ну, хорошо. Раз вы уверены…

— Абсолютно уверен, — сказал мистер Хьюизма. Он повесил трубку и обратился к Баунсеру:

— Завтра мы уедем из дома и будем радоваться каждой минуте.

Он провел две недели, думая о Дейзи. Рано или поздно она вернется домой, и ему лучше бы забыть ее совсем. Дейзи нет места в его жизни, где женой будет Хелен. Но ведь он пока не женат…

Утром в воскресенье Дейзи, встав пораньше, привела лицо и волосы в порядок. К счастью, день выдался сухой, хотя и холодноватый. Можно надеть теплый жакет и юбку. Девушка выбрала удобные туфли, на случай пеших прогулок, а на голову повязала шелковый шарф, подаренный матерью. Она завтракала под добрыми взглядами супругов Фриске и слегка покраснела от волнения, когда в дверь позвонили.

Мистер Хьюизма поднялся наверх и поговорил с хозяевами минут десять, после чего повел Дейзи вниз и помог сесть в машину. Баунсер был уже там и очень обрадовался ее появлению.

— Если вам не нравится, он может пересесть на заднее сиденье.

Дейзи похлопала по шелковистой голове пса.

— Он заскучает. К тому же он мне нравится. Мне бы хотелось иметь собаку, но ее нужно выгуливать, а у меня мало времени.

Дейзи смотрела по сторонам, пока он тихими улицами выезжал из центра города.

— Куда мы едем?

— Сначала к морю. В Зандворт. Там мы выпьем кофе. Скажите, Дейзи, вам хорошо у господина Фриске?

— Да, они так добры ко мне. В магазине всегда много работы. И я многое узнаю: об инкрустации и бидермейере, о том, что в Голландии такое многообразие делфтской лазури. У господина Фриске есть кувшин восемнадцатого века и прекрасные изразцы. У отца нет таких образцов. Может, господин Фриске продаст ему что-нибудь, а я захвачу, когда поеду домой.

— Вы уже думаете о возвращении в Англию?

— О, господи, нет, конечно. Я бы осталась на пару месяцев, если получится. Так много нужно узнать. — Она посмотрела на него с сияющей улыбкой:

— Так удачно, что нет дождя. Может, выпустить Баунсера побегать?

— Обязательно, но сначала кофе. Дейзи, чувствуя необычайную легкость, доверительно сообщила доктору:

— У меня есть ключи от дома. Хозяева собираются навестить друзей, но мой теплый обед будет ожидать меня. Госпожа Фриске так добра, и мы легко с ней ладим. Правда, мы не всегда понимаем друг друга, но я быстро обучаюсь самым необходимым словам. Ведь голландский очень сложный язык?

— Говорят. Но это мой родной язык, и поэтому я не смогу дать объективную оценку.

Дейзи густо покраснела.

— Извините, я не имела в виду ничего плохого.

— Уверен в этом, к тому же мы достаточно хорошо знакомы и можем обойтись без лишних церемоний.

— Да, мы, конечно, знакомы, но все же на друзей мы не похожи.

— А мне хотелось бы верить, что мы друзья, Дейзи.

Они ехали по деревенской дороге, и Джулиус остановился у обочины. Он протянул ей большую ладонь.

— Друзья, Дейзи?

Она пожала его руку и радостно улыбнулась:

— Да.

— Теперь, когда это решилось раз и навсегда, ты можешь называть меня просто Джулиусом?

— Конечно. Знаешь, у меня всегда было чувство, что мы друзья. Только я не знала, что ты тоже так думал.

Джулиус вспомнил, что много размышлял об этом последние две недели, но ничего не сказал, а быстро переключился на другую тему:

— Сейчас мы едем в Лейден, где я обучался в медицинском колледже. Славный городок. Но мы там не задержимся, потому что нас ждет ланч в Делфте.

Все же он любезно остановился — показать Бурхт, курган двенадцатого столетия с крепостью на вершине, сейчас находящийся в самом центре города. А потом сделал еще одну остановку, чтобы она взглянула на Рапенбургский канал, университет и музей.

— Ты был здесь счастлив? — спросила Дейзи.

— Да. Я наведываюсь сюда время от времени. В этом городе у меня много приятных воспоминаний.

Они приехали в Делфт, и Джулиус повел Дейзи в ресторан, откуда она могла видеть и ратушу, и Нейа Керк, расположенные друг против друга через торговую площадь.

— Это обычный голландский ланч, — сказал он. — Ты, наверное, проголодалась.

Вскоре официантка принесла две большие тарелки с огромными блинами, в которых виднелись кусочки хрустящего бекона, и большой кувшин с темным сиропом.

Доктор полил сиропом блины.

— Выглядят непривлекательно, зато очень вкусно. Он оказался прав. После блинов они выпили вдвоем целый кофейник кофе, а потом Джулиус повел ее через площадь к Нейа Керк.

— Здесь похоронены Вильгельм Оранский и другие члены королевской семьи. Красивый городок и к тому же типично голландский.

В машине Джулиус объявил:

— Мы поедем через Хилверсюм. На пути нам встретится Альпен-на-Рейне, там находится птичий заповедник. Потом мы проедем Гауду, но ее оставим до следующего раза — там стоит посмотреть озера.

Она полагала, что после этого они вернутся в Амстердам, но машина вывернула на главную дорогу, и Дейзи увидела знак на Хилверсюм.

— Ты едешь не в том направлении. В Амстердам по левому шоссе.

— Сначала мы должны выпить чаю. Он не стал уточнять что-либо, и Дейзи решила, что где-то поблизости у него есть любимая чайная. Окрестности выглядели красивыми даже в такой мрачный день. Вскоре деревья и кусты вдоль дороги поредели, и Дейзи увидела большой квадратный дом, стоящий вдалеке от шоссе. Белый, с зелеными ставнями и множеством окон, которые поднимались к самой крыше.

— Посмотри! — воскликнула Дейзи. — Какой прекрасный дом! Похоже, он стоит здесь вечно. Выглядит очень уютным, несмотря на размеры. Надо же, в окнах горит свет. Наверное, в нем живет семья, в которой водятся дети, собаки и кошки.

Джулиус свернул и проехал через высокие ворота.

— Пока не водятся, но не мешало бы завести. А дом и вправду очень уютный. Я в нем родился. Дейзи развернулась к нему.

— Но у тебя же прекрасный дом в Амстердаме!

— Это семейный очаг. Здесь живет моя мама, и чай мы будем пить с ней.

— Но мы не знакомы…

— Сейчас познакомитесь.

Он остановил машину перед домом, вылез и открыл для нее дверцу.

— Я не уверена, что это прилично, — засомневалась Дейзи.

— Ну, будет тебе. Где твое британское хладнокровие? Признайся, ты не прочь выпить чашечку чаю.

Джулиус представил пожилую женщину, открывшую им дверь:

— Это Кати, наша экономка. Она не говорит по-английски, но кое-что понимает. Отдай ей жакет. Она покажет тебе, где находится гардеробная.

Поправив волосы и напудрив нос в гардеробной, Дейзи вернулась в холл и нашла Джулиуса там, где оставила. Он открыл двойные двери в форме арки и, положив руку ей на плечо, провел ее в комнату. Дама, сидевшая в своем обычном кресле возле огня, встала, как только они вошли. Она подставила сыну щеку для поцелуя и с улыбкой повернулась к гостье.

— Мама, это Дейзи Гиллард, она в Голландии с целью изучения нашего антиквариата.

Глядя, как дамы обмениваются рукопожатием и улыбаются, Джулиус тоже улыбнулся: все хорошо, они понравились друг другу.

Потом они пили ароматный чай с маленькими бутербродами, а также лепешками и фруктовым пирогом. Задав пару обычных вежливых вопросов, госпожа Хьюизма больше не подвергала девушку допросу. Разговор получился легким и непринужденным. Дейзи не чувствовала себя лишней, словно и ее приняли в эту семью.

Все же она решила не злоупотреблять добротой хозяйки и, когда огромные напольные часы пробили шесть, напомнила, что ей пора возвращаться.

— Господа Фриске ждут меня к вечеру. — Эта маленькая ложь была вполне уместной в данной ситуации. Поблагодарив гостеприимную хозяйку за чай, Дейзи вернулась в машину вместе с доктором и Баунсером, слегка разочарованная тем, что Джулиус не уговаривал ее остаться подольше. Впрочем, она сразу же прогнала от себя такую неблагодарную мысль. В конце концов, он провел весь день, катая ее по Голландии, будто у него нет более интересных дел.

К ее облегчению, наверху в окнах дома Фриске горел свет, подтверждая ее выдумку. Когда машина остановилась перед дверью, девушка начала небольшую речь, которую продумала еще в дороге, но Джулиус прервал ее на середине:

— Дейзи, не трать на меня слов благодарности, тем более заранее отрепетированных. Я получил огромное удовольствие, проведя с тобой день. Лучшего попутчика не пожелаешь. Ты блаженно молчалива.

— Разве? — спросила она удивленно. Дейзи не была уверена в своей молчаливости. Обычно сдержанная с людьми, с Джулиусом она чувствовала себя так легко, что наверняка болтала лишнее.

Он вылез из машины, открыл для нее дверцу, и они прошли по булыжному тротуару к дому.

— Если я буду свободен в следующее воскресенье, мы поедем на Фризские озера и посмотрим на Леуварден.

Он взял у нее ключ, отпер дверь и стоял, глядя на нее сверху вниз, а она улыбалась ему, обрадованная перспективой новой встречи. Сам того не ожидая, Джулиус поцеловал ее, слегка подтолкнул в дом и закрыл дверь прежде, чем она успела с ним попрощаться. Сделал он это очень кстати, так как Дейзи была слишком поражена, чтобы говорить.

В гостиную она поднялась смущенной, ответила на вопросы хозяев, как провела день, а потом села за стол, где ее ожидал традиционный голландский ужин. Дейзи не переставая думала о поцелуе.

Официальным его не назовешь. Он был теплый и долгий. Дружеский? Запутавшись в определениях, она решила забыть о нем, чтобы Джулиус при новой встрече не догадался, какое впечатление произвел на нее этот мимолетный поцелуй. А может, вообще не надо больше никаких встреч? Если он предложит поездку, отказаться, дескать, занята. Хорошо бы сослаться на друзей, но их она еще не успела завести здесь. Чего проще — подхватить простуду, звучит вполне правдоподобно. А вдруг никаких приглашений не последует? Собственно, в их встречах ничего странного и нет. Мужчина проводит свое свободное время с приятелем или приятельницей, когда его невеста в отъезде, — что такого? А невесте не следует надолго отлучаться.

Дейзи побаивалась, что будет чувствовать себя неловко, когда он заедет за ней в воскресенье, но дружелюбное поведение Джулиуса не оставило следа от ее скованности. День выдался сырой и пасмурный, но в машине было тепло и уютно, и Баунсер от всей души радовался ее обществу.

— Мы поедем в Алькмаар, а оттуда через Афслуйтдейк в Фрисландию, — объявил Джулиус. — Часть обратного пути мы проедем по мелиорированным землям Эйсселмера. Местность не очень интересная, но там есть несколько процветающих ферм.

Потом он уже говорил мало и лишь спросил несколько раз, хорошо ли она провела неделю. Дейзи отвечала кратко, памятуя его похвалы молчанию, и сама в свою очередь поинтересовалась, как прошла неделя у него.

Джулиус вдруг подумал, что Хелен никогда не спрашивала его об этом, и постепенно разговорился о своей работе. Девушку занимало все: как много у него больных детей, оперирует ли он, хорошо ли малышам в больнице, что с ними бывает, когда их выписывают домой, какие дети ему больше нравятся — совсем маленькие или те, что уже научились ходить.

Он подробно отвечал на все вопросы, сознавая, как это приятно — рассказывать о своей работе человеку, которому это интересно на самом деле и он слушает тебя не только из вежливости. Джулиус и сам получил огромное удовольствие от своего рассказа.

В Алькмааре они остановились выпить кофе и прогулялись по городу до сырного базара и Вей Хауса с его колоколами, а затем поехали через Афслуйтдейк в Фрисландию. Их ланч прошел в ресторане при отеле, откуда они прогулялись вместе с Баунсером до статуи коровы — символа богатства Фрисландии. А потом они продолжили путь в Снек, оттуда к озерам, далее в Меппел и в Лелистад, в один из городков на мелиорированных землях, дальше в Нарден и Хилверсюм.

— Мама ждет нас к чаю, — сказал Джулиус, проезжая через ворота.

В этот раз все было так же замечательно, как и в прошлое воскресенье. Они сидели в большой комнате, Баунсер у ног хозяина жадно доедал остатки пирога и печенья, а крупный рыжий кот расположился позади госпожи Хьюизмы — на спинке ее кресла. Дейзи даже не старалась привести в порядок свои мысли, а просто чувствовала себя счастливой.

Госпожа Хьюизма поцеловала ее на прощание со словами:

— Надеюсь, что мы еще увидимся.

Дейзи тоже надеялась на это, но доктор ничего об их следующей встрече не сказал. Они подъехали к дому господина Фриске, целовать ее он не стал, а просто быстро попрощался, посоветовав не перетруждаться на работе.

Все, сказала она себе, готовясь ко сну, больше я его не увижу. Хелен возвращается. Он подарит ей бриллиантовую брошь, и они поженятся. Дейзи уже почти уснула, когда высказала свое опасение вслух:

— Но Хелен ему счастья не принесет.

Следующая неделя была очень напряженной, и Дейзи, уже умевшая объясниться по-голландски, оказывалась всегда при деле. Когда наступили выходные, она отправилась по маленьким улочкам, на которых выстроились антикварные магазинчики. Девушка рассматривала витрины, а потом зашла на ланч в одно из кафе. Вторую половину дня она провела в Рейксмюсеуме. Выпила там чашечку чаю и оставалась в музее, пока он не закрылся. Выйдя из здания, она увидела мистера Хьюизму в машине. Рядом с ним сидела Хелен, а на заднем сиденье — Баунсер. Они ее не заметили — оба смотрели куда-то вперед и молчали.

Итак, Хелен вернулась. Где-то в глубине души Дейзи тщетно надеялась, что, очарованная Калифорнией, Хелен останется там навсегда.

— Все, хватит дурачиться, — сказала она себе и заторопилась на ужин. — Дружба дружбой, но пора и честь знать.

Дейзи была настроена решительно, но Судьба перечит иногда лучшим нашим намерениям.

Утром в конце следующей недели — Дейзи как раз полировала серебряные подсвечники — сильный шум на улице привлек ее внимание. Господин Фриске был занят, поэтому она надела накидку и вышла посмотреть, что случилось. Над пожилой женщиной, сидящей на мостовой и прижимающей к себе огромного черного кота, склонился водитель стоящей рядом машины. Он поднял голову, когда Дейзи подошла к ним.

— Вы говорите по-английски? — обрадовался он. — Я вел машину медленно, но на дорогу внезапно выскочил кот, а за ним кинулась и хозяйка.

— Я англичанка, — сказала Дейзи. Подбирая нужные слова, она обратилась к женщине по-голландски. Та отрицательно покачала головой: нет, не ушиблась и ничего не сломала, просто сильно испугалась. Дейзи, поняв, что к чему, успокоительно похлопала женщину по плечу, погладила кота и посоветовала водителю:

— Послушайте, я думаю, вам лучше отвезти ее в больницу. Здесь недалеко. Подождите, пока я переговорю с господином Фриске.

Он встревожился.

— Вы вернетесь? Я очень вам благодарен и готов заплатить.

Господин Фриске вышел следом за Дейзи, объяснился с женщиной, помог водителю посадить ее вместе с котом на руках в машину и велел девушке отправляться с ними. Дейзи устроилась рядом с водителем и стала показывать ему дорогу. В больнице она направилась в травматологию и нашла медсестру. Та сразу ее узнала, и объяснить, что произошло, было несложно. Женщину увели, а кота вручили Дейзи. Девушка не знала, что делать дальше. Водитель разговаривал с регистратором, и вскоре к ним подошел высокий полицейский. Крепко держа кота, она тоже присоединилась к ним.

— Кто-нибудь скажет больной, что я отвезу кота к ней домой? Только мне нужен ключ, чтобы попасть в дом. По какому адресу она проживает? обратилась Дейзи к медсестре.

Спустя несколько минут, заполучив адрес и ключ, она направилась к выходу и… столкнулась с доктором Хьюизмой, тоже покидавшим больницу.

Глава 6

Избежать встречи не было никакой возможности.

— Дейзи… — Он бросил быстрый взгляд на кота у нее под мышкой. — Ты из больницы? Я тебя отвезу.

Она крепче прижала кота, дала краткий отчет о случившемся и стала ждать, что он скажет.

— Мы отвезем кота домой, — не задумываясь, решил доктор, — по возможности предупредим соседей и вернемся к господину Фриске. Он, должно быть, уже беспокоится. Женщина в травматологии? Она ранена?

Дейзи ответила, что не знает, но он ее успокоил:

— Ладно, я все разузнаю сам. Предоставь это мне.

Доктор посадил девушку в машину, взглянул на адрес, записанный медсестрой, и тронулся с места. Дом оказался маленьким, но очень аккуратным, со сверкающими окнами и чистыми шторами. И внутри все сияло чистотой. Мебель была старой, но ухоженной. А позади крошечной кухни находился садик, такой же аккуратный, как и дом. Кот немедленно направился на стул в углу гостиной, свернулся и собрался спать, явно не желая признавать себя виновником всей этой суматохи. Дейзи нашла блюдце, наполнила его кошачьим кормом и поставила в кухне на пол. Тем временем доктор пошел переговорить с соседями.

Вскоре он вернулся.

— Нам придется оставить открытой форточку на кухне, чтобы кот мог выбираться на улицу. Если понадобится, соседи покормят его.

— А ключ? — поинтересовалась Дейзи. Он достал из кармана телефон. Дейзи терпеливо ждала, пока он говорил, слушал и снова говорил.

— Больная скоро должна вернуться домой. Серьезных повреждений нет: несколько синяков и царапина на ноге. Давай мне ключ, я сам передам его хозяйке. Я вернусь в больницу, а тебя отвезу к господину Фриске.

Дейзи почти не говорила, пребывая в восторге от негаданной встречи. Доктор взял инициативу в свои руки, и девушка охотно выполняла его указания. Но на этот раз она возразила:

— Я могу дойти пешком, здесь же недалеко. Он пошел открыть форточку на кухне.

— Мне все равно ехать мимо магазина.

Вскоре он оставил ее там, наскоро попрощавшись с ней, и умчался, прежде чем она успела поблагодарить его. Он вернулся в больницу, в которую не собирался возвращаться, с грустью думая о новом покушении Дейзи на его покой. Они едва обменялись десятком слов, и все же каждая минута ее молчаливого присутствия доставляла ему удовольствие.

Джулиус нахмурился, вспомнив, что решил больше никогда с ней не встречаться. Девушка заполонила все его мысли. Это нужно немедленно прекратить.

В больнице он нашел сестру травматологического отделения, которая сказала ему, что пострадавшая готова к выписке, а потом спросила, вернулась ли Хелен из Калифорнии. Она была его старым другом и желала Джулиусу счастья. Однако выражение обычно добродушного лица доктора идиллии не предвещало: не с таким видом сообщают о прибытии невесты. Она предусмотрительно не стала продолжать разговор на эту тему, а пошла за хозяйкой кота.

Доктор Хьюизма повез ее домой и вернул ключ, с удовольствием внимая похвалам, которые она расточала Дейзи.

— Такая добрая! Сразу бросилась мне на помощь, поняла, как я переживаю из-за своего кота. А ведь иностранка и совсем молоденькая.

Искушение остановиться у магазина господина Фриске по дороге домой было велико, но он ему не поддался. Утренняя встреча с Дейзи неизбежна, но от визитов лучше воздержаться.

Он приехал домой, прошел в приемную, а когда наконец смог сесть за поздний обед, его ждала записка от Хелен. Она просила позвонить ей утром.

Джулиус просмотрел свое расписание: загружен все ближайшие дни — времени на Хелен, наверняка замыслившую какое-то развлекательное мероприятие, нет. Отослать ей цветы, и баста! Он записал, чтобы не забыть, про цветы и уселся за статью о питании младенцев. Намечалась командировка в голодающие районы Африки — его пригласили в качестве консультанта, и он уже дал согласие. Месяц отлучки. Джулиус вздохнул: Хелен наверняка не понравятся его планы. Жаль, что он не успел все провернуть, пока она была в Калифорнии.

В следующий понедельник Дейзи отправилась с визитом к хозяйке злосчастного кота. Перед тем она сходила на почту, купила себе газету, зубную пасту и шампунь, а потом, поразмыслив, и банку кошачьего корма. Когда Дейзи постучалась, женщина подошла к двери, сразу ее узнала и пригласила в дом. Девушка, не найдя нужных слов, протянула банку кошачьего корма, и, как по команде, из комнаты явился кот, подошел к ней и стал тереться у ног. Женщина улыбнулась и что-то стала говорить, но Дейзи не понимала ни слова. Когда леди остановилась, чтобы перевести дыхание, девушка поинтересовалась:

— Вам лучше?

Так как английское слово было сходно по звучанию с голландским, леди кивнула и, с улыбкой указав гостье рукой на стул, вышла из комнаты, чтобы вернуться с письмом. Она отдала его Дейзи — чтобы та вынула письмо из конверта. Оно было написано по-английски человеком, который сбил женщину. В конверте лежали деньги. Девушка прочитала письмо, а потом, с трудом подбирая слова, объяснила, что деньги посланы в качестве компенсации за случившееся. Помогая себе руками, она смогла-таки объясниться со своей собеседницей.

Она вернула письмо и деньги и собиралась откланяться, но хозяйка знаками попросила ее остаться.

— Кофе? — предложила леди.

У Дейзи в запасе был целый час, и кот уже влез к ней на колени, поэтому она осталась в маленькой опрятной комнате, продолжая какой-никакой разговор с женщиной.

Покидая дом, она гордилась тем, что явно увеличила свой запас голландских слов. А главное, в чужом городе у нее появился знакомый дом, где ей всегда будут рады.

Доктор Хьюизма готовился к отъезду, работая день и ночь, чтобы компенсировать свое дальнейшее отсутствие. В самый разгар дня позвонила Хелен.

— На Лейдесграхт открылся ресторан, — объявила она ему. — Мы идем туда. Столик тебе придется заказать заранее.

И повесила трубку прежде, чем он смог что-либо ответить.

Обед не удался. На десерт она все-таки поинтересовалась его делами.

— Ну и скучища твоя работа! — рассмеялась она через стол. — Нет, тебя надо почаще вытаскивать в свет.

— Не сейчас. Я уезжаю на месяц в Африку.

— В Африку! — ужаснулась она. — Ты там подхватишь какую-нибудь страшную болезнь. Нет, Джулиус, такого я тебе не позволю.

— Твоего позволения не требуется, Хелен. Это важно не только для меня, но и для других. Неужели это так трудно понять?

Она побледнела от негодования.

— Чего тут трудного? Но я не из тех, кто согласен терпеть унылую жизнь с ночными вызовами и неоконченными обедами. Жизнь нам дана для радостей, и я не собираюсь от них отказываться.

Он помолчал некоторое время, а потом тихо произнес:

— Раз так, Хелен, может, нам следует пересмотреть…

Она поняла, что зашла слишком далеко.

— Извини меня, Джулиус. Конечно, ты должен делать то, что считаешь нужным. Просто ты меня немного испугал. — Она улыбнулась ему с видом раскаяния. — Прощаешь?

— Конечно, только своего решения я не изменю, Хелен.

Она поторопилась с ответом:

— И не надо. Ты должен рассказать мне обо всем поподробнее. Значит, тебя не будет месяц?

Хелен старалась выказать заинтересованность, на какое-то время усомнившись в прочности их отношений.

На прощание она нежно поцеловала его, но Джулиуса это ничуть не тронуло. Теперь он точно знал, что Хелен не любит его, возможно, никогда не любила, однако она не собиралась освобождать его от брачного обещания. Его это устраивало, пока он не повстречался с Дейзи, милой, скромной и дружелюбной. Увы, только дружелюбной, грустно подумал Джулиус. Это его беда, что он влюбился без малейших надежд на взаимность.

Ему оставалась неделя до отъезда, и каждую свободную минуту он проводил с Хелен, стараясь воскресить свои чувства к ней. Но она, вновь уверенная в своем будущем, прохладно отнеслась к его предложению ускорить свадьбу.

— Куда спешить? — ответила она раздраженно. — Я еще успею намаяться в роли образцовой супруги. Надо хорошенько повеселиться перед этим. — Она капризно надула губки, — Джулиус, если бы и ты развлекся тоже! Тебе тридцать пять, а в твоей жизни ничего не было, кроме скуки.

— Эта жизнь делает меня счастливым Хелен, но ты можешь поменять свое решение, пока не поздно.

— Дорогой Джулиус, я не передумаю. Как только ты вернешься, мы назначим день свадьбы.

Он ничего не сказал матери, когда навещал ее, но она заметила, что с сыном что-то не так. На расспросы он отвечал вяло, но ей все-таки удалось разгадать причину его угрюмости. Пока невеста не подаст повода, он не расторгнет помолвку. Оставалось надеяться, что Хелен все-таки откажется от этого никому не обещающего счастья брака.

В то утро Дейзи поднялась рано. Она давно уже не виделась с Джулиусом, но он по-прежнему царил в ее мыслях, хотя она дала себе слово забыть его. Сейчас, ясным весенним утром, девушка была в магазине, упаковывая фарфор для покупателя, собиравшегося забрать его по дороге в аэропорт. Госпожа Фриске готовила завтрак наверху, а ее муж все еще лежал в постели. Дейзи стояла спиной к двери, когда звякнул старомодный колокольчик, и, торопясь открыть дверь, она взглянула на часы. Для покупателя слишком рано, ему придется немного подождать.

Она подняла жалюзи, когда открывала дверь, и молча отступила назад — в магазин входил доктор Хьюизма.

— Мы еще не открылись, — пролепетала Дейзи, а потом добавила:

— Доброе утро.

Он не ответил ни на одну из ее реплик.

— Я лечу в Африку на месяц, а может, задержусь там и дольше. — Он поедал глазами ее лицо. — Я не хотел уезжать, не попрощавшись.

— Но ведь ты вернешься. — Ее сердце ушло в пятки, но, к счастью, голос звучал ровно.

— Да, конечно. Ты уже уедешь?

— Не знаю. Наверное. А почему в Африку? Это так далеко!

— Я еду организовать больницу для детей в голодающих районах.

— Здорово! Им обязательно нужен такой специалист, как ты. Если бы я была медсестрой, я бы непременно с тобой поехала. — А когда он ничего не ответил, она добавила:

— Хелен, должно быть, расстроена, что ты уезжаешь.

— У Хелен слишком много забав, чтобы расстраиваться из-за моего отсутствия. Ты будешь по мне скучать, Дейзи?

Она рассматривала его спокойное лицо.

— Конечно. По друзьям всегда скучают, а мы ведь друзья, правда? Но я вижусь с тобой так редко, можно сказать, совсем не вижусь, только случайно. — Она вздохнула. — Да, я буду скучать по тебе. Желаю тебе всего хорошего и скорого возвращения домой. — Девушка протянула ему руку, неожиданно почувствовав, как к глазам подступают слезы. — До свидания.

Он взял ее руку и держал так нежно, словно она могла разбиться, а потом прижал девушку к себе и поцеловал. Дейзи даже не подозревала, что такие поцелуи существуют не только на страницах любовных романов.

— Это мне от тебя на память, — сказал Джулиус взволнованным голосом и отпустил ее так резко, что она чуть не упала.

— Ну и ну, — проговорила Дейзи уже в пустом магазине.

«Роллс-ройс» тихо отъехал.

Слезами горю не помочь. Стараясь не расплакаться, она, как обиженный ребенок, подавила вздох и закончила упаковывать фарфор. Вскоре госпожа Фриске позвала ее завтракать. Дейзи послушно поднялась и только выпила кофе. Сославшись на головную боль, она пообещала как следует поесть во время ланча.

Доктор Хьюизма, поручив машину Джупу, который провожал его до Схипхола, поднялся на борт своего самолета. Он не переставал думать о Дейзи. Вроде бы она ему обрадовалась, но не сказала ничего такого, что позволяло бы надеяться на ее более теплое, чем дружеское, отношение. И слава богу! Не хватало только и ее сделать несчастной. Джулиус не собирался ее целовать, просто не устоял, а теперь надеялся, что девушка, не очень искушенная в поцелуях, посчитала его несдержанность знаком дружеского прощания, ведь она же искренне верит, что они друзья. Ладно, пора вернуть свои мысли к работе, которая ждет его впереди. Он достал свои бумаги и стал изучать их, отодвинув личные проблемы на второй план.

А Дейзи с трудом отработала этот день. Тяжело любить человека, который любит не тебя. Он даже не дрогнул, когда она говорила о своем возвращении в Англию. Правда, этот прощальный поцелуй… Если бы не здравомыслие, давно убедившее девушку, что она не представляет особого интереса для мужчин, Дейзи возлагала бы на поцелуй большие надежды. В конце концов, излишний жар поцелуя она списала на избыток его чувств перед дальней дорогой.

Разумное объяснение, которое, однако, не мешало ей проплакать почти всю ночь. Самое ужасное, что они расстаются навсегда: когда он вернется из командировки, она уже будет в Англии. В этом Дейзи была уверена. Как глупо влюбиться в мужчину, который вскоре женится на красавице!

Что ж, судьбу не переиначишь, сердце стучит себе по-прежнему, значит, надо продолжать жить. Вскоре вся эта история будет вспоминаться ей как сладкий сон. Пока она здесь, надо заниматься своим делом, а также осмотреть все достопримечательности.

Столь твердое решение помогло ей вынести неделю, которая последовала за отъездом Джулиуса. На воскресенье она запланировала экскурсию хоть куда, лишь бы занять себя на целый день. Однако конец недели ознаменовался сюрпризом. В субботу утром на ее имя пришло письмо: тонкий конверт, надписанный извилистым почерком. Сердце подпрыгнуло при виде письма, но здравый смысл взял верх: у доктора нет причин писать ей, к тому же в тех местах, где он обретается, такой дорогой почтовой бумаги наверняка не достать. Она вскрыла конверт и развернула тонкий лист бумаги — от госпожи Хьюизмы. Она спрашивала, сможет ли Дейзи приехать к ней на ланч и провести с ней вторую половину воскресенья. Джуп доставит ее туда и обратно. Просьба о своем решении сообщить звонком.

Дейзи прочитала письмо дважды, а потом сидела и думала, как поступить. Ей нравилась госпожа Хьюизма и очень хотелось поехать. Но не лучше ли отказаться? Попасть в его дом снова значило воскресить воспоминания, о которых она так старалась забыть. Она пошла посоветоваться с хозяином, а потом позвонила госпоже Хьюизме.

Джуп приехал за ней вскоре после одиннадцати. А перед тем Дейзи изучала свой скудный гардероб, подбирая что-нибудь подходящее к случаю. Ничего изысканного. Снова придется надеть жакет, юбку и простенького фасона шелковую блузку. Да какое это имеет значение, подумала Дейзи, разглядывая, насколько возможно, свое отражение в маленьком зеркале. Джулиуса там нет, а если бы и был, то навряд ли заметил бы, во что она одета.

Джуп, восседавший за рулем старенького «даймлера», выглядел довольным, когда она устроилась рядом. Он вел машину умело, но медленно, что дало Дейзи возможность попрактиковаться в голландском языке. Старик ненавязчиво исправлял ее, если глаголы становились слишком запутанными. Когда они приехали, он помог ей выйти из машины и проводил в дом. Кати взяла у нее жакет и повела девушку в гостиную.

Госпожа Хьюизма сидела в своем обычном кресле с Баунсером возле ног. Она встала поприветствовать Дейзи, явно обрадованная ее приездом.

— Садитесь, Дейзи. Через минуту Кати принесет кофе. Так приятно побыть в вашей компании! А потом, думаю, вам интересно будет пройтись по дому. У нас много старинных вещей, а я знаю, вы увлекаетесь антиквариатом. Но сначала выпьем кофе и поболтаем. Как вы поживаете?

Они мило разговаривали за кофе, но о Джулиусе не было сказано ни слова. Дейзи была разочарована, но надежды не потеряла — может, что-нибудь узнается позднее.

Вскоре они отправились по дому.

— Нам потребуется все оставшееся время до ланча, чтобы осмотреть первый этаж, — пояснила хозяйка.

Дейзи с удовольствием осталась бы в гостиной для осмотра прекрасных образцов инкрустации и коллекции фаянсовых изделий, над которыми стоило провести несколько часов. Но она последовала за хозяйкой, чтобы задержаться в столовой, где находился замечательный буфет эпохи регентства, а стены, увешанные портретами предков в тяжелых рамах, были обиты панелями. Вглядываясь в них, девушка подумала, что Джулиус очень похож на своих предков, хотя и не носит парика. С этой мыслью она последовала за хозяйкой в маленькую комнату с полосатыми обоями, удобными креслами и круглым игровым столом у окна.

— Я много времени провожу здесь, — сказала госпожа Хьюизма. — Шью, вяжу, пишу письма. Внуки называют ее бабушкиной комнатой.

— Да? У вас много внуков?

— Пока пятеро. У меня две дочери. Надеюсь, появятся еще, когда женится Джулиус.

— Конечно, появятся. Дети — это так здорово, а дом просто создан для них, правда? Я имею в виду, что он такой большой. Это не просто дом, это очаг.

Госпожа Хьюизма с улыбкой посмотрела на девушку, явно одобряя сказанное. Вот девушка, которая ей по сердцу, а возможно, и Джулиусу тоже. Она со вздохом повела гостью в библиотеку, в кабинет, а оттуда в оранжерею, расположенную в задней части дома.

Когда они вернулись в гостиную выпить шерри перед ланчем, хозяйка сказала:

— Вы должны приехать еще раз и побродить по комнатам вволю. Все занесено в каталог, который облегчит вам осмотр.

— Идея очень заманчивая, но я не знаю, как долго пробуду у господина Фриске.

На ланч они перешли в столовую и уселись в конце длинного стола. Подали дыню., омары в желе, салат и пышный пудинг с густым вишневым соусом. Дейзи, не пугаясь взглядов предков Джулиуса со стен, наслаждалась каждым блюдом.

И только за кофе, уже в гостиной, госпожа Хьюизма сообщила:

— Я так рада, что получила от Джулиуса письмо на этой неделе. Коротенькая записочка, которую привезла с собой медсестра, вернувшаяся в Голландию. Судя по всему, у него там очень много работы. — Она наклонилась, чтобы похлопать Баунсера, свернувшегося у их ног. — Джулиус привез его сюда на время своего отъезда, он тоже очень скучает по хозяину. И Джуп частенько навещает меня, ведь мои дочери живут довольно далеко — Инеке в Гронингене, а Лиза — в Лимбурге. У обеих дети и домашние хлопоты, поэтому выбраться сюда им нелегко. Зато они звонят по несколько раз в неделю, — улыбнулась госпожа Хьюизма. — Вот видите, моя семья заботится обо мне очень хорошо.

Она поставила кофейную чашку и внимательно посмотрела на девушку.

— Вам бы хотелось увидеть оставшуюся часть дома, Дейзи? Но на это потребуется время.

И вправду, понадобилось немало времени, чтобы обойти дом. Чего стоили одни спальни. Особенно главная опочивальня — огромная, с кроватью под пологом, массивным комодом и туалетным столиком под арочным окном, все из инкрустированного красного дерева. Внимание Дейзи привлек стоявший на боковом столике серебряный кувшин, который она бы с удовольствием осмотрела, но вежливость вынуждала ее следовать за хозяйкой.

— Есть еще чердак, забитый мебелью, но это уж слишком долгое занятие, — пояснила госпожа Хьюизма и повела Дейзи вниз.

Когда они спустились в холл, в дверь позвонили, и Джуп пошел открывать.

— Кто бы это мог быть? — нахмурилась хозяйка. — Я никого не жду.

Хелен, прошмыгнув мимо Джупа, с улыбкой пересекла холл и вытянула вперед руки, словно жаждала заключить в объятия будущую свекровь.

— Госпожа Хьюизма! Извините, что я заявилась без доклада, но вы, наверное, скучаете по Джулиусу, и нам есть о чем поговорить.

Госпожа Хьюизма взяла одну из протянутых рук и пожала ее.

— Хелен, какой сюрприз! У тебя новости от Джулиуса?

— Только записочка, сообщающая, что он благополучно добрался. Я не жду от него писем, да и о чем писать из такой глуши.

— Понятно, — ответила госпожа Хьюизма и перешла на английский:

— Надо полагать, вы встречались у Джулиуса?

Хелен бросила быстрый взгляд на Дейзи.

— Правда? Ах, да. Девушка из антикварного магазина. Вы осматриваете здесь мебель, — высказала она догадку.

Она говорила с пренебрежением, но Дейзи решила не обращать на это внимания, Госпожа Хьюизма пришла ей на выручку.

— Дейзи здесь по моему приглашению. Она уже приезжала сюда с Джулиусом. Он показывал ей достопримечательности Голландии, — добавила леди осмотрительно.

— О-о. — Глаза Хелен стали холодными. Значит, пока она пребывала в Калифорнии, эта девица, без роду и племени, действовала у нее за спиной. Бог знает, что Джулиус в ней нашел. Надо бы с этим разобраться, но не сейчас. — Лучшего гида не пожелаешь, — сказала она и улыбнулась Дейзи. — Вы долго пробудете здесь?

— Не знаю точно, но месяц, наверное, еще пробуду. Все зависит от господина Фриске.

С разговорами они дошли до гостиной. Хелен устроилась на одном из диванов, поджав под себя ноги, словно демонстрируя, что она здесь дома. Баунсер подошел к ней, но она выставила ногу в красивой туфле и оттолкнула его со смехом.

— Ужасная собака! Всегда говорю Джулиусу, что ее место на кухне. Он отдал ее вам?

— Нет, пес со мной, пока нет Джулиуса. Я очень рада его обществу.

— Тогда постараюсь уговорить Джулиуса отдать его вам насовсем, как только мы поженимся. Собаки — такая гадость.

Госпожа Хьюизма не стала обращать внимание на ее слова.

— Ты останешься к чаю? Мы как раз собираемся попить.

— Разве что одну чашечку. Мне надо похудеть на несколько фунтов. Я так растолстела в Калифорнии, что с трудом влезаю в свои обновки. — Она с довольным смешком оглядела свой элегантный наряд, подчеркивающий ее худобу.

Плоская, как доска, подумала про себя Дейзи, такое платье куда приятней смотрелось бы на вешалке. От этой мысли она почувствовала себя лучше, хотя обычно не занималась злопыхательством. И с чего это Джулиусу вздумалось жениться на такой ужасной особе? При мысли о Джулиусе девушка улыбнулась. Наблюдавшая за ней Хелен подозрительно спросила:

— Джулиус написал вам?

— Мне? Нет. А с какой стати? Уверена, он слишком занят, чтобы писать кому-либо, кроме самых близких людей.

Хелен надула губы.

— Думаю, не очень красиво с его стороны вот так взять и уехать.

— Жена медика всегда должна быть готовой к этому, — тихо сказала госпожа Хьюизма.

— Зависит от жены. Кстати, Джулиус торопит меня со свадьбой. Но к чему спешить? В конце концов, я и так проведу остаток жизни домохозяйкой.

Дейзи подумала, а имеет ли эта красотка вообще представление о том, как быть домохозяйкой? Отдавать приказания слугам — это еще не все. А вот выйдет ли из нее хорошая жена и мать? Что-то не похоже. Она приняла чашку из рук госпожи Хьюизмы и вела вежливую беседу, напоминая себе, что любовь к Джулиусу не дает ей права сомневаться в его будущем семейном счастье.

Хелен, по-видимому, не собиралась уезжать, и Дейзи уже придумывала подходящий предлог, чтобы раскланяться, но тут госпожа Хьюизма заметила:

— Мы с Дейзи будем заняты весь вечер — собираемся изучать историю дома. Здесь столько старых книг и дневников! Они хранятся на чердаке, и мы наверняка сильно выпачкаемся и замерзнем. — Она улыбнулась Хелен. — Хочешь присоединиться к нам?

— Нет, нет, спасибо. Я собираюсь на обед, и мне уже пора уезжать. Жаль, что Дейзи остается, а то бы я могла ее подбросить.

Вскоре она попрощалась, и госпожа Хьюизма попросила:

— Дай мне знать, если у тебя появятся новости от Джулиуса.

— О, я их не жду. И уверена, ему некогда читать мои письма.

Она взглянула на Дейзи, и девушка протянула на прощание руку, которую та не потрудилась взять.

Когда Хелен удалилась, госпожа Хьюизма ласково произнесла:

— Не обращайте внимания на ее бестактность. Лучше поднимемся на чердак и осмотрим все там. Думаю, вам будет интересно.

— Пожалуй, и мне пора…

— А я-то надеялась, что мы отужинаем вместе.

— Я бы с удовольствием. Но мне показалось, что вы сказали о чердаке, чтобы… — Дейзи замолчала и покраснела.

Госпожа Хьюизма рассмеялась.

— Чтобы выпроводить Хелен? Да. Но вас я очень прошу остаться, моя дорогая, пожалуйста. Джуп отвезет вас после ужина.

Они весьма занимательно провели около часа под высокой крышей дома, разглядывая старые книги и документы.

— Теперь я редко поднимаюсь сюда, — сказала госпожа Хьюизма, — но, когда был жив мой муж, мы часами просиживали наверху.

— Потрясающе! — воскликнула Дейзи. — Вот счет на обслуживание обеда с гостями в сто человек. Здесь, должно быть, здорово веселились.

— Несомненно. Вы должны приехать еще раз, Дейзи, и посмотреть здесь все более внимательно. А сейчас мы спустимся к ужину.

Госпожа Хьюизма отряхнула пыль со своего красивого шерстяного платья и повела девушку вниз.

Перед отъездом Дейзи сказала хозяйке, что провела замечательный день. Госпожа Хьюизма нежно поцеловала девушку.

— И мы должны его повторить. — Это прозвучало как приглашение.

Когда гостья уехала, госпожа Хьюизма села за стол писать письмо сыну. Баунсер лежал у ее ног, а рыжий кот сидел на коленях. Интересно, напишет ли ему Хелен? Вряд ли. Она кусала кончик ручки и хмурилась.

Хелен поначалу не собиралась писать никаких писем. Джулиус прислал ей коротенькую записочку, и она не видела смысла отвечать. О чем писать? Светские развлечения, которые она так любила, не интересовали его. Он терпел ее образ жизни в надежде, что она изменит его после замужества, чего она вовсе не собиралась делать. Однако после визита к матери жениха Хелен стали одолевать сомнения. Дейзи, эта зануда, воспользовавшись благосклонностью госпожи Хьюизмы, вкралась в ее доверие и теперь наверняка планирует, как привлечь к себе Джулиуса. Конечно, идея сама по себе смешна, но нельзя быть слишком беспечной. Хелен не спешила с браком, жизнь прекрасна и так, но хотела быть уверенной в своем будущем.

Поэтому она написала Джулиусу длинное письмо: почти не упоминая о своей жизни, дала приукрашенный отчет о визите к его матери. Дейзи, писала она, тоже там оказалась. Такая милая девушка, и так прекрасно разбирается в антиквариате. Скоро она возвращается в Англию. Кстати, знает ли Джулиус, что она намерена выйти замуж в этом году?

Ну вот, и хватит о Дейзи. Сказанного вполне достаточно, чтобы заставить Джулиуса забыть о девушке. Отправив письмо, Хелен раздумывала, как поступить дальше. Пожалуй, стоит встретиться с англичанкой еще раз.

Глава 7

Дейзи пришла в немалое изумление, когда среди недели ей позвонила Хелен и предложила прогулку к морю.

— Мы можем съездить куда-нибудь на ланч, сказала она, — и вернуться к чаю. Раз вам скоро возвращаться в Англию, вы должны увидеть в Голландии как можно больше.

Застигнутая врасплох, Дейзи не знала, как отказаться. Все отговорки вылетели у нее из головы, ни одна из причин не казалась убедительной. Пришлось ответить согласием:

— Замечательная идея! Я не против.

— Я заеду за вами в одиннадцать, — сказала Хелен. — Не беспокойтесь по поводу того, как одеться. Мы просто погуляем немножко, вот и все.

Интересно, недоумевала Дейзи, с чего бы ей быть такой дружелюбной? Может, Джулиус попросил ее об этом в письме? А ему зачем? Наверняка Хелен могла бы провести воскресенье куда увлекательней, чем разгуливать у моря с заезжей простушкой. В ее пренебрежительном отношении Дейзи не сомневалась.

Хелен приехала немного позже одиннадцати в спортивной ярко-красной машине. На ней был белый кожаный жакет поверх красного брючного костюма. Выглядела она восхитительно, и Дейзи, садясь к ней в машину, понимала, за что Джулиус полюбил ее. Хелен держалась с ней подчеркнуто дружелюбно и сразу же завела беседу:

— Джулиус возил вас в Схевенинген? Сначала мы завернем в Зандворт, выпьем там кофе и продолжим путь к морю.

Дейзи, слегка смущенная столь внезапной приязнью, чувствовала себя слегка виноватой и была готова отвечать на вопросы.

— Какое счастье, что Джулиус оказался поблизости и вытащил вас из канала, — продолжала Хелен. — И какое совпадение, что вы уже встречались. Вы часто виделись с ним в Англии?

Дейзи, чьи сомнения рассеялись благодаря любезности Хелен, рассказала о начале знакомства.

— Было так приятно встретиться с ним снова, сказала она, и что-то в ее голосе заставило Хелен пристально взглянуть на нее. — Во время моего пребывания тут я видела от него столько доброты! — Она рассмеялась. — Так забавно, что мы постоянно сталкиваемся, сами того не желая.

Хелен, вставлявшая словечко тут и там, вдохновляла девушку на откровенность. Очевидно, Дейзи влюблена в Джулиуса, а ему это льстит. С этим надо покончить — до того, как он вернется в Амстердам.

После кофе они проехали к побережью. Для обеда Хелен выбрала довольно дорогой отель. Едва ступив в ресторан, Дейзи поняла, почему Хелен уговаривала ее не наряжаться — шикарная публика не без удивления косилась на ее твидовые жакет и юбку. Среди одетых по последней моде людей она сильно бросалась в глаза. Надежды на столик поскромнее не оправдались: Хелен, словно не замечая ее неловкости, проследовала в самый центр зала.

— Меню написано по-французски, — объявила она довольно громко. — Мне перевести для вас?

Дейзи, которая хорошо говорила на этом языке, почувствовала слабое раздражение. Ее спутница изо всех сил старалась выказать свое превосходство.

— Я справлюсь, — ответила Дейзи и, сделав заказ на превосходном французском, пояснила:

— У нас французский изучается в школе.

От ланча она получила большое удовольствие, так как не видела причин для особого расстройства.

После отеля они вернулись на материк и проехали через Алькмаар.

— Вы должны посетить Воллендам, — сказала Хелен. — Все иностранцы едут туда. Местные жители до сих пор носят национальные костюмы. Приманка для туристов. Им нравится думать, что мы все еще ходим в деревянных сабо.

Хелен ненадолго остановила машину, чтобы Дейзи купила открытки для дома.

— Впрочем, вы ведь тоже туристка, — заметила Хелен и рассмеялась. — Вам будет о чем рассказать дома. Вы знаете дату отъезда?

Она уже спрашивала ее об этом всего несколько дней назад у госпожи Хьюизмы. Откуда вдруг такой интерес?

— Не имею ни малейшего представления. Может, через несколько недель, а может, пробуду дольше.

Хелен больше ничего не спрашивала, а через некоторое время начала рассказывать про Калифорнию — как здорово она провела там время. За разговором они незаметно доехали до Амстердама.

В городе Хелен поехала в противоположную от центра сторону, и Дейзи поинтересовалась:

— Кажется, я тут еще не была. Отсюда ближе до дома господина Фриске?

— Нет, нет. Мы заедем ко мне и выпьем чаю. Еще довольно рано, и вам наверняка очень хочется чаю.

— Пожалуй, это было бы неплохо.

Интересно посмотреть на ее обиталище. Возможно, еще один старинный особнячок, как у мистера Хьюизмы, Хелен остановила автомобиль возле впечатляющего многоквартирного дома на Черчиллаан.

— Вот мы и приехали.

Она провела Дейзи в подъезд мимо швейцара, а потом в лифт.

— Мы живем на третьем этаже.

Лифт остановился, и они вышли в широкий, покрытый ковром коридор. Хелен достала ключ и открыла дверь в самом конце.

Ничего похожего на стиль, присущий доктору Хьюизме. Огромные комнаты чрезмерно перегружены мебелью, полы покрыты толстыми коврами, на окнах тяжелые шторы. Никакого антиквариата. Наконец Хелен открыла двойные двери и пропустила Дейзи в комнату, где сидели пожилой мужчина и дама немногим моложе его. Они разом оглянулись на вошедших. Хелен сказала что-то на голландском языке, а потом добавила по-английски:

— Это Дейзи, которой Джулиус оказал пару услуг. — Она посмотрела на девушку:

— Это мои родители, Дейзи.

Дейзи сделала шаг вперед и вытянула для знакомства руку, но сразу поняла, что никто не собирается пожать ее.

— Здравствуйте, — сказала она и стала ждать, кто ответит первым.

— Ну что ж, садитесь, — предложила госпожа ван Тромп. — Надо полагать, от чая вы не откажетесь. Хелен, позвони служанке.

Она пристально, но без всякого выражения смотрела на Дейзи.

— Вы здесь в гостях?

— Нет, я работаю у господина Фриске. Он содержит антикварный магазин.

— В самом деле? А зачем вы приехали работать в Амстердам?

— Чтобы набраться опыта.

Выходившая из комнаты Хелен вернулась без кожаного жакета.

— Снимите пальто, Дейзи. Для зимних вещей становится тепловато. Хотя у вас, наверное, проблемы с гардеробом. Вы вообще выходите куда-нибудь?

Дейзи сняла пальто и спокойно сказала:

— Нет, я целыми днями тружусь, а по вечерам изучаю все, что возможно, о голландской инкрустации и фарфоре.

— У себя в стране вы тоже работаете в магазине?

— Да. Мой отец занимается антиквариатом.

— Надо же!

Пока накрывали стол, царило молчание. Дейзи предложили чашку некрепкого чая без молока с мелким печеньем, и, покусывая его, она все время думала, собирается ли господин ван Тромп что-нибудь изречь, или девушка из магазина не стоит его внимания?

Госпожа ван Тромп пила чай маленькими глоточками.

— Вы встречались с мистером Хьюизмой?

— Да, несколько раз, и здесь, и в Англии. Больше всего Дейзи хотелось оказаться где-нибудь в другом месте. Родители у Хелен хуже некуда. Невозможно представить Джулиуса их зятем.

А квартира просто вульгарна, со всем этим шиком напоказ. Или сильному чувству все нипочем?

Отказавшись от второй чашки чаю, Дейзи проговорила:

— Я провела прекрасный день, Хелен. Спасибо вам за чудесное путешествие. Отвезите меня, пожалуйста, к господину Фриске. По вечерам в воскресенье мы обычно играем в бридж.

— Вы играете в бридж? — изумилась госпожа ван Тромп.

Дейзи с трудом удержалась от грубости. Но еще одна подобная реплика, и она взорвется. Поэтому она с улыбкой поднялась, поблагодарила негостеприимную хозяйку и попрощалась. Господин ван Тромп по-прежнему молчал, и она кивнула ему.

Выходя из квартиры, Хелен заметила, обращаясь к гостье через плечо:

— Думаю, вы потрясены?

— Чем?

— Такая разница в образе жизни! Другой мир для вас.

— Разницу я, конечно, ощутила, но без всякого потрясения.

Хелен сладким голосом продолжала:

— А Джулиус боялся, что вы будете чувствовать себя неловко. Мы собираемся пожениться через месяц-два, и я предложила пригласить вас на свадьбу. Вам потребуется соответствующий наряд, никаких готовых платьев. Плюс расходы на дорогу и отель. В Амстердаме даже в маленьких гостиницах берут дорого.

Добрались до лифта.

— Вы, должно быть, думаете, что неприлично говорить вам такие вещи, но мы с Джулиусом не хотим, чтобы вы чувствовали себя неловко.

Они вышли на улицу. Дейзи остановилась на тротуаре.

— Я, пожалуй, пройдусь пешком.

— Это довольно далеко.

— Но я люблю пешие прогулки. — Дейзи подала руку. — Такой интересный день, — сказала она голосом, который не выдал-таки гнева, готового вырваться из нее в любой момент.

Хелен, не ожидавшая такого поворота событий, пожала Дейзи руку и растерянно пролепетала:

— Но…

Дейзи спешно удалялась по тротуару. Она сразу же заблудилась, но выглядела так, словно знала, куда идет.

Ей потребовалось время, чтобы найти дорогу к дому антиквара. Госпожа Фриске суетилась в кухне — раскладывала печенье на большом блюде. Когда девушка входила, она подняла голову и улыбнулась. Путая английские и голландские слова, поинтересовалась, хорошо ли Дейзи провела день, а потом добавила, что на подходе гости.

— Моя сестра, ее муж и трое их дочерей. Мы прекрасно проведем вечер, и вы, Дейзи, побудете в молодой компании.

После всех обид этого дня ласковый голос госпожи Фриске успокаивал. Вечер на самом деле удался. Все три девушки, приблизительно ее возраста, вели себя дружелюбно. По-английски они говорили лучше, чем Дейзи по-голландски, и в умении играть в карты не уступали ей, поэтому партия в бридж получилась веселой.

Прощаясь с ней, сестры выразили надежду снова встретиться. Но господин Фриске заметил, что она скоро возвращается в Англию. Сказанные слова сильно удивили Дейзи, но она быстро про них забыла. В постели она снова и снова прокручивала в голове колкости Хелен. Все выглядело так, словно та и вправду хотела унизить ее своей роскошью. Только навряд ли ее попросил об этом Джулиус, который спесью не отличался. Все же хорошо, что он не вернется до ее отъезда. Хотя встретиться с ним еще раз было ее самым заветным желанием. Где твой здравый смысл? Ты, глупая девчонка, мечтаешь о Джулиусе. Забудь про него и спи.

Что в конечном счете Дейзи и сделала.

Утром она пошла отправить открытку родителям и побродить по магазинчикам. Пора было подумать о подарках домой, но ей ничего не приглянулось. Что ж, надо отпроситься на полдня у господина Фриске и сходить на Калвестраат. Впереди у нее масса времени. Только все оказалось иначе. Прошла неделя, и наступила следующая. Вечером во вторник, когда последний покупатель наконец ушел, проведя в магазине полчаса и ничего не выбрав, господин Фриске пригласил ее к себе в контору Он предложил ей сесть.

— Мы должны поговорить, — начал он. — Вы хорошо, работали и, надеюсь, многому научились. Я намеревался просить вас остаться до конца лета, но сейчас возникла некая проблема.

Он смотрел на нее с волнением, но она ответила спокойным взглядом, хотя начало не обещало ничего хорошего.

— Племянница госпожи Фриске, старшая из трех, Мел, вы познакомились с ней на прошлой неделе, очень хочет постажироваться у меня, чтобы поднатореть в антиквариате. У нее есть к этому склонность. Моя жена полагает, что было бы хорошо, если бы кто-нибудь из членов семьи поработал в нашем магазине и, возможно, со временем, когда я уйду на пенсию, занял мое место. Поэтому, Дейзи, к ней перейдут ваши обязанности, как только вы решите вернуться в Англию. Мы вами очень довольны, но у вас хороший дом и карьера впереди. Мы будем скучать по вас, и я дам вам прекрасную рекомендацию. Вы не обижаетесь на меня за эти слова?

Он выглядел очень расстроенным, поэтому Дейзи сразу заговорила:

— Конечно, нет, господин Фриске. Я ведь все равно собиралась домой в скором времени. Я была здесь очень счастлива и многому научилась благодаря вам. Когда бы Мел хотела приступить? Если бы у меня был день или два…

Он с облегчением вздохнул.

— В субботу не слишком рано для вас? Вам нужно купить билет и, возможно, попрощаться с друзьями.

— Меня это вполне устраивает. Друзей у меня немного, и я напишу или позвоню им. Может, вы предоставите мне несколько свободных часов, чтобы я смогла все уладить?

— Конечно. И вы наверняка захотите позвонить родителям. Я тоже поговорю с вашим отцом и все ему объясню. Так вы на меня не сердитесь?

Антиквар выглядел таким подавленным, что она не удержалась и поцеловала его в щеку, сказав в утешение:

— Вы один из самых добрых людей, с которыми мне довелось встречаться.

Дейзи решила, что домой полетит самолетом, а отец встретит ее в Хитроу. Она заказала билет на утренний рейс в пятницу и все утро потратила на магазины: купила сигары отцу и шелковый платок матери. Потом написала письмо госпоже Хьюизме еще раз поблагодарила ее за приятно проведенное время в гостях, выразила свою радость по поводу возвращения домой и передала наилучшие пожелания Баунсеру.

Нелегко было расставаться с Амстердамом. Она покидала Джулиуса и оставляла все мечты о нем, что было не одно и то же. С глаз долой — из сердца вон, убеждала она себя, крепко прижимая к груди аккуратно завернутую фарфоровую фигурку, которую господин Фриске вложил ей в руку в самый последний момент.

Дейзи на автобусе добралась до аэропорта, прошла через стеклянные двери и очутилась в огромном зале, переполненном людьми. Казалось, в отличие от нее все знали, куда идут, а она стояла и читала указатели, то и дело озираясь по сторонам. Наконец она уразумела, что ей надо идти налево.

Девушка приготовила билет, подняла чемодан и снова поставила его на пол — от изумления: к ней направлялся мистер Хьюизма.

Ей бы притвориться, что она не видит его, подхватить чемодан и затеряться в толпе, но она, словно зачарованная, стояла и ждала, когда он подойдет.

— Что ты здесь делаешь? Да еще с чемоданом?

— Лечу домой, — ответила Дейзи как можно спокойнее, хотя голова ее кружилась от радости, вызванной негаданной встречей.

Джулиус, как всегда безупречно одетый, выглядел уставшим и постаревшим.

— Было трудно? — спросила Дейзи. — Ты смог им помочь?

— Да, — улыбнулся он. — Почему ты уезжаешь, Дейзи?

— Потому что мне пора домой. Я должна пройти регистрацию, иначе опоздаю на рейс.

— У тебя были причины уехать? — настаивал он. Она покраснела, но не отвернулась.

— Я многому здесь научилась, но у господина Фриске есть племянница, которая займет мое место в магазине.

— Это единственная причина? Ты была у моей матери?

— Да, я прекрасно провела с ней день. И Хелен посвятила мне целое воскресенье. Так мило, что ты попросил ее об этом!

Выражение его лица не изменилось, но Дейзи чувствовала, как он напрягся.

— Мне и в самом деле пора. Отец встретит меня в Хитроу.

Она протянула ему руку, чтобы попрощаться, но он схватил ее в объятия и поцеловал. Весь мир словно исчез для Дейзи — самолеты, посадочные билеты, скорая встреча с отцом.

Джулиус отпустил ее медленно, поднял чемодан и повел под руку.

— Тебе нужно пройти здесь. — Его голос звучал, как всегда, спокойно. Может быть, поцелуй ей приснился.

Встав в очередь, она прошла регистрацию, и Джулиус подал ей чемодан.

— Мне дальше нельзя.

— Спасибо тебе, и до свидания. — Прощай, Амстердам! Прощай, Джулиус!

Он вытянул руку и коснулся ее щеки.

— Безопасного тебе полета.

Дейзи встала в другую очередь и больше не оглядывалась. Вскоре она была на борту самолета — Голландия осталась далеко позади, уступив место Северному морю, а потом и английскому побережью.

Хитроу оказался не менее многолюдным, чем Схипхол, но она без труда нашла выход, где ее поджидал отец.

Мистер Гиллард всегда отличался сдержанностью, но при виде дочери не смог скрыть радости. Дейзи крепко обняла отца со словами:

— Наконец-то!

Дома она сразу принялась делиться впечатлениями. Джулиуса упоминать не спешила, зато поведала, как была в гостях у госпожи Хьюизмы.

— А с доктором ты часто виделась? — спросила мать.

— Изредка, — ответила Дейзи спокойно. — Из чистой любезности покатал меня пару раз по стране. Нам везло на случайные встречи… — Она рассказала про случай с пожилой леди и ее котом.

Родители дружно посмеялись над рассказом, но что-то заставило мать взглянуть на девушку более пристально — темные круги под глазами, грустный взгляд.

Дома Дейзи сразу приступила к работе. Отец приобрел мебель раннего викторианского периода, которая, к несчастью, хранилась в плохих условиях. Устроившись в маленькой комнате, расположенной в задней части магазина, Дейзи целыми днями рьяно терла и чистила мягкими щетками массивные столы и стулья, а потом полировала их специальным раствором, который отец готовил сам. Приблизительно в конце второй недели она закончила работу, и некоторые вещи были выставлены. Отец, размещая кресло с выпуклой спинкой в витрине окна, помедлил и глянул на дочь, ставшую слишком тихой и бледненькой.

За ланчем он сказал:

— В последние две недели ты перетрудилась, Дейзи. Мне так хотелось быстрее подготовить мебель к продаже, что я не давал тебе отдыха. Вон как побледнела! Не возобновить ли тебе прогулки? Утром или в любое время, когда тебе захочется.

— А как же покупатели?

— По утрам приходят зеваки или туристы, которые долго не задерживаются и покупают всякие пустяки.

— Хорошо, папа, мне нравится гулять по утрам. Можно уходить после завтрака и возвращаться как раз к ланчу. Но если у нас будет много работы, никаких прогулок!

— Ты дома почти уже три недели, — заметила мать. — Словно и не уезжала никуда.

Три недели я не виделась с Джулиусом, подумала про себя Дейзи.

Она никак не могла избавиться от мыслей о нем. Если бы он тогда не поцеловал ее, может быть, было бы легче.

Джулиус наблюдал за невысокой фигуркой, пока Дейзи не скрылась из виду, а потом вышел на улицу, где его ждал в машине Джуп. Они обменялись дружескими репликами.

— Тяжело? — спросил Джуп с уважительной фамильярностью старого и преданного слуги. — Вам нужно немного отдохнуть, mijnheer.

— Да, тяжело. Что же касается отдыха, то с ним придется подождать, пока я не налажу работу здесь.

Джуп взглянул на хозяина — помрачнел и на лице пролегли морщины от усталости. Старик решил не упоминать, что звонила барышня ван Тромп: просила уведомить ее немедленно, как только вернется доктор. Собиралась устроить вечер по поводу его возвращения. Еще чего — уведомлять ее! Хозяину явно не до невесты, вот и ладно. Джуп хмурился: как и прочим домочадцам, ему не нравилась Хелен ван Тромп.

Дома Джулиус, поприветствовав Джетт и Баунсера, прошел в кабинет, чтобы просмотреть кипу накопившейся почты и позвонить в несколько мест. Покончив с этим занятием, он принял душ и переоделся. Потом спустился вниз, где его ждал кофе.

За кофе доктор думал о Дейзи. Обрадовалась ли она встрече с ним? Удивилась, как и он, это точно, а вот следов радости на ее лице ему приметить не удалось при всем старании. Вежливое удивление, только и всего. Он вернулся в кабинет к своим бумагам. После ланча позвонил матери, предупрежденной о его возвращении. Она ответила сразу же:

— Джулиус, ты вернулся! Спасибо, что позвонил. Конечно, ты очень занят, но, как только у тебя выдастся свободный часок, приезжай навестить меня. Это было ужасно?

Он немного рассказал о работе и пообещал:

— Мама, я приеду к тебе, как только смогу выбраться. — И, не сумев удержаться, добавил:

— Я встретил Дейзи в Схипхоле, она улетала домой.

— Да, дорогой. Я получила от нее прощальное письмо. Причины отъезда мне не совсем понятны. У вас было время поговорить?

— Нет, всего пара минут. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Очень хорошо, дорогой. Ну, не стану тебя задерживать болтовней. До встречи.

Он пообедал в одиночестве, вывел погулять Баунсера и вернулся в кабинет. Работа не шла, Джулиус размышлял о будущем, которое не сулило ему никакого счастья. А не махнуть ли в Англию повидаться с Дейзи? Забыть ее невозможно. Да, он влюбился и мечтал о браке. Будь у него хоть малейшая надежда на взаимность, он бы попросил у Хелен свободы.

Хелен! Вот кого он забыл известить о своем прибытии. Для звонка поздновато. Утром надо быть в больнице, зато днем он свободен. Давно пора поговорить как следует. Званые обеды и светские визиты только отдаляют их друг от друга.

На следующее утро, оказавшись в больнице среди своих маленьких пациентов, Джулиус забыл обо всем, а когда вернулся домой, было далеко за полдень. Съев свой поздний ланч, он сел в машину и поехал на Черчиллаан.

Младшая ван Тромп оказалась дома. Вышколенная служанка встретила его и повела в гостиную. Перед дверью он попросил:

— Не надо обо мне докладывать, — и тихонько вошел в комнату.

Хелен была там. Устроившись на громоздком диване, ворковала с незнакомым Джулиусу мужчиной. Она заметила его первая и тут же вскочила на ноги, постаравшись прикрыть свой испуг восторженными восклицаниями.

— Джулиус, когда ты вернулся? Какой сюрприз…

Джулиус перебил ее:

— Вчера. Как дела, Хелен? — Он посмотрел на мужчину, который тоже поднялся.

— Это Ханк Кутлер. Мы познакомились в Калифорнии. Он здесь по делам и пришел навестить меня. Ханк, это Джулиус Хьюизма, мой жених. — Она снова приняла томный вид. — Проходи и садись, Джулиус. Я так рада, что ты вернулся. Мы как раз обсуждаем, как получше отметить твое возвращение.

Доктор стоял молча, и Ханк снова поднялся.

— Мне пора. Вам, должно быть, есть о чем поговорить друг с другом. Вы вернулись из Африки? Наверное, было интересно?

— Интересно для тех, кто любит наблюдать, как умирают маленькие дети.

Сказанное заставило Ханка поторопиться с уходом.

Когда он ушел, Хелен сердито заметила:

— Джулиус, неужели обязательно быть таким бестактным?

Выглядела она прекрасно — само совершенство: косметика безупречна, а гнев делал ее еще красивее.

— Извини, — сказал он и сел. — Я должен научиться оставлять свое мнение при себе.

— Да, должен, особенно если оно оскорбляет моих друзей. Осмелюсь сказать, он теперь не придет ко мне на вечеринку, — проворчала она.

— Осмелюсь сказать, и я тоже, — заметил он спокойно. — Чем ты занималась в мое отсутствие?

— Неделю отняла водолечебница. Ах, я так устала! Потом та выставка, о которой я говорила тебе, там были все. Конечно, ходила по магазинам, занятие не из легких. Съездила на чай к твоей матери. Та англичанка, Дейзи, тоже оказалась там, смотрела вашу мебель или только делала вид. Не доверяю я таким тихоням. Из кожи лезет вон, чтобы втереться в доверие к твоей матери.

— Зачем ей это нужно? — тихо поинтересовался он.

— Думаю, амбиции. Надеется получить что-нибудь или… кого-нибудь заинтересовать. Я тоже потратила на нее целый день, старалась показать ей, как отличается ее мир от нашего. — Она одарила его дерзким взглядом. — Я сказала ей, что наша свадьба состоится через пару месяцев. — Не дождавшись ответа, она добавила:

— До отъезда казалось, что тебе не терпится пожениться.

— А тебе? Тоже не терпится?

— Не вижу необходимости спешить. У тебя работа, у меня друзья. Если хочешь, можем пожениться осенью.

Он спросил небрежно:

— Почему ты провела день с Дейзи? Хелен рассмеялась:

— Я все свалила на тебя. Дескать, ты попросил меня развлечь ее перед отъездом домой.

— Зачем тебе это понадобилось? Его голос звучал спокойно, но она смутилась, увидев выражение его лица.

— Предположим, мне захотелось доказать ей, что она не нашего круга. Зато время она провела шикарно. Кстати, она мне все уши прожужжала о преданном друге, который ждет не дождется, когда она скажет ему «да».

Сказанное явно не понравилось Джулиусу, и Хелен охватила внезапная ярость.

— За нее можно не волноваться, Джулиус. Она из тех, кто своей выгоды не упустит.

Он поднялся.

— Ты ошибаешься, Хелен. Она из тех, каких не часто встретишь. Сердечная, добрая и честная.

Нельзя оценивать людей по внешности.

Его слова не на шутку напугали Хелен. Она прошла через всю комнату и обняла его за шею:

— О, Джулиус, я ведь не желаю ей никакого зла. Надеюсь, она будет счастлива со своим молодым человеком. Мы пошлем ей свадебный подарок. — Она обворожительно улыбнулась. — Выбери время, дорогой. Давай сходим куда-нибудь и отпразднуем нашу встречу. Мы поженимся сразу, если ты захочешь. — Она заглянула ему в глаза. — Ты ведь этого хочешь, Джулиус?

Он посмотрел на ее красивое лицо. — Лучше пока ничего не планировать. У меня дел по горло.

Ей пришлось согласиться с этим. Когда он ушел, Хелен призадумалась, а так ли надежно ее будущее, как казалось. Пожалуй, о Дейзи больше упоминать не стоит. С глаз долой — из сердца вон! Хелен подошла к зеркалу взглянуть на свое отражение. И лишний раз убедилась, что сможет устроить свою жизнь так, как ей нравится.

А доктор Хьюизма по возвращении домой сразу проследовал за свой письменный стол — глянуть на свое рабочее расписание. Так, придется повкалывать, чтобы выкроить два-три свободных денька на Англию. Надо повидаться с Дейзи.

Глава 8

В воскресенье вечером Джулиус поехал в свой родовой особняк — навестить мать. Она сразу ощутила в нем какое-то напряжение и решила, что он еще не отдохнул после Африки. Естественно, своими наблюдениями она делиться не стала, а предложила что-нибудь выпить и рассказать ей о поездке. Рассказ занял некоторое время — ей было интересно все, и она часто прерывала его расспросами. Наконец он закончил словами:

— Хорошо, что есть кому рассказать об этом. За ужином они говорили о родственниках и только в конце вечера снова коснулись его работы.

— Надо полагать, в течение нескольких недель ты будешь завален делами.

— Да. Но надеюсь взять пару выходных, как только смогу. Я собираюсь в Англию, — он посмотрел на мать, — повидаться с Дейзи.

Ага, вот почему он такой напряженный!

— Одобряю, дорогой. Она приезжала сюда на день, и мы прекрасно провели время, исследуя чердак. Жаль, что нагрянула твоя невеста и я не все успела показать Дейзи. Я надеялась снова пригласить ее, но она скоропалительно вернулась в Англию.

— Она сказала почему?

— У господина Фриске есть племянница, пожелавшая участвовать в его бизнесе. Я получила короткую записочку от Дейзи и позвонила господину Фриске. Мне показалось, что он жалеет об ее отъезде. А ты знаешь, что Хелен посвятила ей целый день, чтобы показать страну?

— И чтобы объявить о нашей скорой женитьбе.

— Скорой? — встревожилась госпожа Хьюизма.

— Нет, нам со свадьбой не к спеху. Хелен зачем-то слукавила.

Мать постаралась скрыть вздох облегчения.

— Ну, при теперешней твоей занятости, дорогой, это даже к лучшему.

— Дейзи было хорошо? Я имею в виду здесь, у нас в доме? — спросил он хрипловато.

— Нам было хорошо обеим. Дейзи очень милая девушка, умеющая оставаться собой в любой ситуации. И деликатная — не выставляет напоказ своих знаний.

Они переключились на другие темы и о Дейзи больше не вспоминали.

Джулиус вернулся в Амстердам, пообещав матери позвонить, а госпожа Хьюизма долго сидела, думая о сыне. Она была уверена, что он поступит так, как надо. Но только какую цену ему придется заплатить? Конечно, имеется шанс, что Хелен освободит его от данного ей обещания, но надо признать, что шанс этот невелик.

Госпожа Хьюизма оказалась права. Хелен, встревоженная охлаждением жениха, делала все, чтобы вернуть любовь: названивала ему каждый вечер, приглашая его то на обед к друзьям, то в модный загородный ресторан, то в казино. Время от времени ему приходилось проводить с ней вечера, через силу слушая ее болтовню и восхищаясь ее нарядами. Хелен не волновало отсутствие тепла в его поведении. Главное — настоять на своем.

Но однажды вечером она испытала настоящий шок — Джулиус объявил, что едет в Англию на несколько дней.

— По делам?

— Да, мне придется посетить две больницы, а еще я собираюсь увидеться с Дейзи.

Хелен удалось сохранить спокойствие на лице.

— Передай ей привет от меня. А как насчет свадебного подарка? Может быть, выкроишь время купить?

Джулиус промолчал и быстро сменил тему.

С наступлением лета Дейзи много гуляла, хотя в ближайшее время собиралась сократить прогулки — наступал пик туристического сезона. На ее щеках появился легкий румянец, но темные круги под глазами остались. Дейзи вела себя тихо, но охотно рассказывала о своем пребывании в Голландии, только Джулиуса старалась не упоминать. Миссис Гиллард, заметив это, встревожилась.

В тот ветреный, но ясный день Дейзи отправилась на свою привычную прогулку чуть позднее отец попросил ее вычистить и отполировать зеркальце в серебряном обрамлении, которое собирался выставить в витрине. Надев поверх простенького платья кардиган и повязав голову платком, она вышла на улицу и двинулась своим обычным маршрутом — до крутых скал в конце пляжа.

Девушка уже прошла половину пути, когда увидела, что навстречу ей идет высокий человек с собакой. Внезапно пес рванулся к ней с веселым лаем. Триггер! Дейзи замерла. Если бы она могла, то убежала бы прочь, несмотря на учащенное биение сердца, но бежать было некуда. Джулиус подошел к ней раньше, чем она смогла подавить волнение. Дейзи выдавила из себя:

— Прекрасный день!

По его лицу медленно поползла улыбка.

— Самый прекрасный в моей жизни.

— Как забавно, что мы снова встретились на пляже.

Она наклонилась и похлопала Триггера, пытаясь подавить волнение и жалея, что не может сказать ничего умного. Джулиус умных речей ждать не стал и быстро спросил:

— Ты направляешься к скалам? — И когда она кивнула, продолжил:

— Можно мне с тобой? Я здесь на несколько дней и вот решил подышать свежим воздухом между посещением двух больниц. Как тебе снова дома?

Вел себя с дружеской непринужденностью, но следов восторга от нечаянной встречи Дейзи обнаружить не удалось. Да и с какой стати? Для восторгов у него есть Хелен. Чтобы поддержать разговор, она спросила его об Африке.

Он рассказал ей о поездке довольно подробно, видя искренний интерес, а потом заметил:

— Теперь твоя очередь говорить, Дейзи. Каковы твои планы на будущее?

Она ответила серьезным тоном:

— Мы обсуждали это сегодня утром, но толком так ничего и не решили.

Она не стала продолжать. Не говорить же ему о своем намерении пройти выучку в крупной антикварной фирме? Все же она нашла нужным добавить:

— Конечно, отцу потребуется знающий помощник.

Эта короткая фраза не очень проясняла ситуацию, но Джулиус обладал безграничным терпением, и к тому же у него оставалось в запасе два дня. Он продолжал болтать о пустяках. Дейзи, блаженно счастливая, бросала палки Триггеру, лицо у нее порозовело на ветру, а из-под платка выбились пряди волос, но ей было не до внешности. Наконец они добрались до скал. Больше всего на свете Дейзи хотелось обогнуть их и пойти дальше, но приближался полдень, время возвращаться в магазин. Она твердо произнесла:

— Мне пора идти.

— Как быстро пролетело утро!

На обратном пути они почти не разговаривали, и вскоре Джулиус с ней попрощался. Дейзи очень хотелось знать, встретятся ли они снова. Но она не стала ничего спрашивать и побежала в магазин, даже не оглянувшись.

Помогая матери накрывать стол к ланчу, она предавалась печальным размышлениям — пожалуй, было бы лучше совсем не видеть Джулиуса. Из-за сегодняшней встречи рухнули все ее попытки забыть о нем.

— Мистер Хьюизма нашел тебя? — спросил отец, когда они садились за стол.

Дейзи, застигнутая врасплох, сильно покраснела, но голос ее звучал ровно:

— Да, папа. Приятно было снова встретиться с ним. Он здесь на пару дней. Мать вставила:

— Он был так добр к тебе в Голландии! Добр! Дейзи не нужна была его доброта, она мечтала совсем о другом — о любви.

Она думала о нем на работе, терпеливо ожидая, пока клиент решит, что же ему купить: севрское блюдо или рокингемский кувшин для молока. Интересно, придет он завтра на пляж? Упаковывая кувшин для молока, она решила, что пойдет завтра на обычную прогулку. Они встретились случайно, и не стоит ломать из-за этого свои привычки.

Джулиус ждал ее у подножия лестницы, выходящей к морю. Триггер весело носился туда и обратно. Они все вместе двинулись в направлении скал.

— Кажется, погода меняется к худшему, — заметил Джулиус.

Дейзи с тревогой посмотрела на небо: ясное над головой, со стороны моря оно затягивалось серыми грозовыми тучами.

— Ты считаешь, тучи плывут сюда?

— Похоже на то. Может, тебе лучше вернуться домой?

— Нет, нет, я люблю дождь. По-настоящему плохая погода у нас бывает редко.

Они шли бок о бок, радуясь новой встрече. Мистер Хьюизма смотрел на ее порозовевшее от ветра личико и думал, как она красива.

— Ну, раз ты не против дождя…

Тучи, казалось, застыли, и ветер стих. Они ускорили шаг, изредка перебрасываясь словами. В запасе еще день, думал Джулиус, решив оставаться пока обычным другом. Но завтра он должен спросить ее о будущем: о том молодом человеке, за которого она собирается замуж. Он заметил, что кольца она не носила.

Они почти достигли скал, когда он глянул в сторону моря: тучи, висевшие над горизонтом, подползли к ним. Его глаза сузились.

— Кажется, погода ухудшается слишком быстро. Предлагаю переждать грозу среди скал.

Джулиус, свистнув Триггеру, взял девушку за руку. Он осматривал скалы уже несколько раз и знал, куда им идти: они спрячутся между двумя выступами, закрывающими море. Когда они почти добрались, Дейзи остановилась.

— Посмотри! — воскликнула она. — Начинается что-то странное.

— Буря, — спокойно произнес Джулиус, — которая обещает быть интересной. Но сейчас нужно поторопиться. — Он взял Триггера на поводок и обхватил рукой Дейзи.

Они расположились спиной к защищавшим их скалам, и Дейзи спросила:

— А буря, это надолго?

— Нет. Только будет много ветра и шума. Но здесь мы в безопасности. Жаль, что я не предвидел этого раньше.

Дейзи, чувствуя на себе его руку, лишь порадовалась, что не предвидел.

Внезапно потемнело, вихрь налетел на них и промчался дальше в одно мгновение, оставив после себя раскаты грома и вспышки молнии. Уткнувшись лицом в плечо Джулиуса и крепко зажмурив глаза, Дейзи пробормотала в ткань его плаща:

— Извини, но я страшно боюсь грозы.

— Здесь она нас не достанет, — сказал он со смехом.

Дейзи подавила свой страх и подумала, что это счастье — прятаться от грозы в объятиях Джулиуса. Он был такой большой и такой сильный. Вот мгновение, которое можно помнить потом всю жизнь!

Гроза проходила своим чередом, раскаты грома слышались уже вдалеке. Джулиус убрал руку и поднялся. Шел дождь, но небо со стороны моря прояснилось.

Он помог спутнице встать, взял за руку и быстро повел назад вдоль берега. Триггер послушно шел рядом с ними. Дождь не прекращался, и море бушевало, но Дейзи, от счастья на седьмом небе, ничего не замечала. Джулиус посмотрел на нее сверху, вздохнул и пожелал чуда. Может, все-таки удастся уломать Хелен расторгнуть помолвку?

— Завтра вечером я возвращаюсь в Голландию, сказал он, когда они поднимались по ступенькам, ведущим к прогулочной площадке. — Ты могла бы отлучиться с работы на несколько часов? Мы бы съездили на ланч куда-нибудь за город.

Она стояла рядом с ним среди беспорядка, учиненного вихрем.

— Ну, у меня обычно немного работы по утрам, но я должна быть в магазине после ланча.

— Тогда, если я заеду за тобой около десяти, ты вернешься домой как раз вовремя.

— С удовольствием, но вернуться я должна не позже двух часов.

— Обещаю.

Вот и главная улица. Джулиус остановился и ждал на углу, пока она не вошла в магазин. Девушка не оглянулась.

Остаток дня показался Дейзи бесконечным. Она вымыла голову, сделала маникюр и порадовалась красоте своих рук, а затем легла спать пораньше. Но сразу уснуть не удалось — хотелось заново прожить все события утра: каждое слово, каждую улыбку.

Утром она, к своей радости, обнаружила, что погода на ее стороне. Было почти безоблачно и достаточно тепло для ее платья из джерси. Она приготовилась задолго до десяти, но все равно, когда услышала шум подъезжавшей машины, оставалась у себя в комнате, пока мать не позвала ее. Джулиус чувствовал себя в их гостиной как дома и толковал о погоде. Его «доброе утро, Дейзи» звучало приветливо, но, если миссис Гиллард искала в тоне более теплые чувства, ей пришлось разочароваться. Профессия давно приучила доктора скрывать свои эмоции.

— Куда мы едем? — спросила Дейзи, усаживаясь в машину.

— В Дартмор. Я заказал столик в «Гидлей-Парк», как раз недалеко от Чагфорда. Ланч нам подадут в половине первого, так что мы вполне успеем вернуться к двум часам.

По пути они заглянули в одно маленькое кафе, чтобы выпить кофе. После чего неторопливо поехали дальше по узким дорогам, останавливаясь полюбоваться на пони и овец с ягнятами.

— Как мило! — заметила Дейзи, когда они терпеливо ждали в машине — овца с ягнятами переходили дорогу.

— Хочешь немного прогуляться?

— Да. А у нас есть время?

— Мы имеем в запасе приблизительно двадцать минут и можем пройтись вон до той скалистой вершины холма.

Они быстро шли под ласковым солнцем, и через минуту он взял ее руку в свою, потому что по жесткой траве идти было нелегко. Дейзи, чьи пальцы сдавила его огромная ладонь, это показалось вполне естественным.

Отель «Гидлей-Парк» находился недалеко от Чагфорда. Полупустой ресторан выглядел весьма элегантно со своей ненавязчивой роскошью. Их столик стоял у окна. Дейзи испугали цены в меню. Джулиус, наблюдавший за выражением ее лица, как бы между прочим предложил:

— Давай я сделаю для тебя заказ. Или тебе хочется чего-то особенного?

— Да, пожалуйста, выбери. Я так голодна! призналась она с непосредственностью ребенка.

— Замечательно, и я тоже. Как насчет пирогов со шпинатом и котлет из молодой баранины? А пудинг выбери нам сама.

Пироги оказались очень вкусными, а котлеты подали с молодым картофелем, свежей морковью, горошком и брокколи. На десерт она выбрала шоколадный мусс с коньяком, сверху украшенный кремом. К пудингу подавалось тоненькое печенье, но Джулиус предпочел сыр.

Наливая кофе себе и ему, она улыбалась через стол.

— У меня сегодня такой чудесный день! Он принял чашку из ее рук.

— У меня тоже. Дейзи, я влюблен в тебя. Ты догадалась об этом?

Девушка очень осторожно поставила свою чашку с кофе на блюдце, чувствуя, как кровь приливает к щекам, и посмотрела прямо ему в глаза.

— Нет, не догадалась. Я вообще старалась поменьше думать об этом, ты же собираешься жениться на Хелен. В самое ближайшее время, так она мне сказала. — Дейзи придала голосу спокойствие. — Может, тебе только кажется, что ты влюблен, потому что мы всегда встречаемся неожиданно? Вспомни — мое падение в канал, ограбление. Потом твоя помощь с ведерком для охлаждения вина. — Она пристально смотрела на его спокойное лицо. — Если бы ты видел меня каждый день, ты бы перестал меня замечать. — Джулиус по-прежнему хранил молчание, и в ее голосе появились отчаянные нотки:

— Сегодня вечером ты возвращаешься в Голландию. Мы больше не встретимся, и ты забудешь меня.

— А тебе этого хотелось бы? Чтобы я забыл тебя?

После ее кивка он продолжил:

— Что ж, пожалуй, предложение разумное, принимая во внимание обстоятельства. И ты, и я связаны обещанием, не правда ли?

Он безмятежно улыбался, и Дейзи встревожилась.

— Но ведь мы останемся друзьями?

— Конечно. Против дружбы на расстоянии моя невеста возражать не станет. И твой жених тоже.

— Мой жених? С чего ты взял? Мне никто предложения не делал. — Она недоумевающе смотрела на Джулиуса.

Улыбка медленно поползла по его красивому лицу.

— А мне сказали, что ты скоро выходишь замуж. За какого-то молодого человека отсюда.

— Не знаю я никаких молодых людей. Встречалась одно время с Десмондом. А теперь и вспомнить не могу, как он выглядел.

Джулиус, вдруг помолодевший лет на десять, бодро заметил:

— Наш разговор, Дейзи, пролил свет на многое.

— С нами тебе все ясно, да? Мне тоже есть что сказать тебе, но я пока подожду. Выбрось это из головы, в Амстердаме у тебя и так полно хлопот, тебе, наверное, пора подумать и о свадьбе.

— Да, теперь я должен подумать о ней очень серьезно.

Он так повеселел, что выглядел почти самодовольным. Может, он уже разлюбил ее. Может, его влюбленность была мимолетной фантазией. Жаль только, что ее чувство фантазией не назовешь.

Вскоре они вернулись к машине, Джулиус болтал о том, о сем, словно и не было никакого признания в любви.

У магазина он вышел вместе с ней и задержался поболтать с родителями, после чего раскланялся. Воспитание заставило Дейзи проводить его до двери.

— Надеюсь, ты благополучно доберешься до дома. Пожалуйста, передавай привет от меня матери и Хелен. И спасибо тебе за такое чудесное утро и ланч. — А потом:

— О, Джулиус…

Именно это ему и хотелось услышать: внезапную страсть в ее голосе. Ее стойкое дружелюбие оказалось маской, и Джулиус без лишних слов заключил девушку в объятия и поцеловал. Долгим, медленным поцелуем, полным нежности и любви. Потом сел в машину и умчался, даже не оглянувшись.

А Дейзи, забыв о своих обязанностях, прошла к себе в комнату и разрыдалась. А когда у нее не осталось слез, умылась, привела в порядок волосы и спустилась в магазин с красными глазами, но абсолютно спокойная. Она сумела продать викторианскую вазу, этажерку из орехового дерева и грелку.

Ее энтузиазм в работе удивлял отца, который списывал все на радость, вызванную возвращением домой, но мать провести не удалось.

— Ты надеешься получить письмо от мистера Хьюизмы или услышать его по телефону, дорогая? — спросила она как-то через несколько дней после его отъезда. — Я уверена, что он пришлет тебе приглашение на свадьбу. Ты ведь знала его невесту, не так ли?

— Не очень хорошо, мама. Никаких приглашений я не жду. У них и без меня друзей хватает. Дейзи взяла яблоко с блюда на столе и вонзила в него зубы — чтобы мать перестала докучать расспросами.

А миссис Гиллард и не собиралась докучать. Она понимала, что дочь несчастна, и догадывалась о причине. Лучше бы ей не ездить в Амстердам!

Вернувшись в Амстердам, Джулиус позвонил матери и предупредил ее о своем возвращении. Связаться с Хелен он даже не пытался. Ему требовалось время, чтобы обдумать будущее. Теперь он был уверен в любви Дейзи, а его сердце принадлежало ей. Пока ему хватало и этой радости, тем более что в больнице скопилось много дел. Работа съедала все его время: вот уже десять дней прошло, как вернулся, а он еще не успел ни с кем встретиться — ни с друзьями, ни даже с матерью.

Джупу пришлось выразить свой протест.

— Загоните вы себя в могилу, — предсказывал он. — Ни часу отдыха, кроме прогулок с Баунсером.

Так нельзя.

— Не беспокойся, Джуп. Сегодня вечером я собираюсь навестить госпожу ван Тромп, — ответил он.

Джулиус говорил правду. Вернувшись с работы, он застал на автоответчике сообщение от Хелен: она гневалась — почему он не заехал к ней и не позвонил. Призывала немедленно явиться — сегодня вечером. Приходилось признать, что у нее были причины для раздражения. Джулиус поднял телефонную трубку и набрал ее номер.

Она тут же объявила:

— Сегодня я иду на обед с друзьями. Тебе лучше приехать к девяти. Я приняла еще несколько приглашений — за нас двоих. О датах я дам тебе знать. И не опаздывай, мне рано вставать на следующий день.

Она повесила трубку, а Джулиус направился к накрытому столу и съел прекрасный обед, приготовленный для него. Он выгулял Баунсера, а потом поехал на Черчиллаан. Хелен ожидала его в празднично убранной гостиной.

— Вот и ты! Наконец-то. Почему мне не сообщили, что ты вернулся? — Она подставила щеку, и он небрежно поцеловал ее.

— Если бы ты позвонила в больницу или ко мне домой, тебе бы сообщили.

— Дорогой мой Джулиус, я не могу тратить время на звонки. Ты знаешь, как я занята.

— Я тоже. — Он сел напротив.

— Ну, не будь мрачным. Подожди, я расскажу тебе о вечерах.

— В Англии я виделся с Дейзи. Почему ты сказала, что она должна выйти замуж? Это шутка? Ошибка?

— Шутка, конечно. У такой девушки, как Дейзи, нет шанса выйти замуж: ни внешности, ни подходящей одежды и помешана на старой мебели. — Хелен подозрительно взглянула на него:

— Во всяком случае, она вернулась на свое место. Ты вправе ее забыть.

Выражение его лица не предвещало ничего хорошего, и Хелен запаниковала. Неужели кто-то донес ему, что она слишком часто видится с Ханком Кутлером? Хелен подпустила в свой голос сладости:

— Дейзи славная девушка, найдется пара и для нее. А теперь, Джулиус, расскажи мне о своих делах. У тебя есть новости из клиники, которую ты основал в Африке? — Она умела быть внимательной, когда хотела. — А я после кофе перечислю тебе вечера, на которые мы приглашены. — Она увидела, как он нахмурился. — Конечно, я обещала только за себя, а про тебя сказала, что ты придешь, если освободишься.

Он понял, что о клинике в Африке и его делах уже забыто, и спокойно произнес:

— Думаю, навряд ли я освобожусь для светской жизни в ближайшее время.

— Ты же не собираешься назад в ту клинику, Джулиус? Этого я не допущу. Тебе надо развеяться, больше времени проводить со мной и с моими друзьями. С ними так весело!

Его глаза оставались холодными.

— Разве ты так и не поняла с тех пор, как мы обручились, что я не всегда волен поступать, как мне хочется? Дети заболевают в самые неподходящие моменты, не считаясь с досугом докторов.

Джулиус говорил, как всегда, спокойно, но она видела, что он сердится. Так не пойдет. Она теряла над ним власть.

— Джулиус, дорогой, не надо меня считать такой бездушной. Конечно, твоя работа должна быть на первом месте. Из меня выйдет примерная жена. Я буду развлекаться с пользой для тебя — заводить нужные знакомства. Я так тобой горжусь, так мечтаю, чтобы ты прославился на весь мир, а не только в Европе.

Хелен говорила и говорила, но он не слушал. Ее соблазнительная поза тоже пропадала зря. Мыслями Джулиуса владела тихая девушка с красивыми глазами и копной волос цвета ореха.

Бесполезно сейчас разговаривать с Хелен о будущем. Лучше подождать, когда она будет настроена более серьезно. Он встал, и она протянула ему руку, но сама осталась лежать на диване, сохраняя соблазнительную позу.

— Я так устала, чтобы подняться, Джулиус. — Она улыбнулась ему. — Позвони мне, когда у тебя выдастся свободный вечер. Я вернусь в понедельник утром.

— Приятного тебе уикенда, Хелен.

Дома он сводил на последнюю вечернюю прогулку Баунсера и пошел в кабинет работать. Невозможно заставить Хелен серьезно задуматься над будущим. Интересно, какой ей вообще представляется семейная жизнь? Кажется, сплошным развлечением. Самое время вывести Хелен из заблуждения, может, это подвигнет ее на расторжение помолвки.

Он пододвинул к себе первую стопку историй болезней и погрузился в чтение.

В воскресенье поздно вечером он поехал навестить мать.

— Я думала, ты привезешь с собой Хелен, — заметила она. — Вы еще не обсудили свадьбу?

— У Хелен обширная развлекательная программа, а у меня очень много работы в ближайшее время.

Принесли кофе.

— Ты виделся с Дейзи в Англии, Джулиус?

— Да, но я еще не готов об этом рассказывать. Ты ведь не обидишься?

— Нет, дорогой. Расскажи мне о своей работе. Как тот малыш со смещением бедра, он так тебя беспокоил. Ты сделал ему операцию?

— Да, и, слава Богу, успешно. Еще одного малыша доставили на этой неделе. Надеюсь, смогу помочь и ему. Ну а теперь давай потолкуем о родне.

Только в середине недели у него выдался свободный вечер. Он позвонил Хелен, но она собиралась на благотворительный бал в Схевенинген.

— Я не могу отменить. Это большое событие, оба принца будут присутствовать. Пропустить такое! Позвони мне в конце недели. Может, мы проведем вместе воскресенье.

Он повесил трубку и просмотрел свои записи. Так, свободен во второй половине дня в пятницу. Есть шанс, что Хелен будет дома — вечером она собирается в театр, значит, днем будет набираться сил.

Однако в пятницу днем ее дома не оказалось. Горничная, открывшая ему дверь, не знала, когда вернется хозяйка, но предложила ему подождать.

Джулиус прошел в гостиную и удобно устроился в громоздком кресле. Отказавшись от предложенного кофе или чаю, он полностью отдался своим мыслям. Скорее всего, Дейзи сейчас в магазине, одета в рабочее платье, волосы тщательно уложены. Продает какую-нибудь вещицу покупателю или чистит и полирует небольшие сокровища, попавшие в руки отца.

Хелен вернулась домой через полчаса вместе с Ханком. Входя в квартиру, она нагрубила горничной, и та, измученная бесконечными придирками хозяйки, воспользовалась случаем, чтобы отомстить: она не предупредила о присутствии жениха в гостиной.

Он услышал голос Хелен и смех Ханка до того, как они открыли дверь. Говорила Хелен:

— Дорогой Ханк, естественно, я собираюсь выйти за него замуж. У него есть все, что требуется: деньги, знатное происхождение, блестящее положение в ученом мире, а главное, он так занят работой, что я буду вольна поступать так, как пожелаю. Мы сможем встречаться столько, сколько захотим. У меня будет двое мужчин, и оба в моем вкусе.

Джулиус, поднявшийся из кресла, мягко произнес:

— Придется разочаровать тебя, Хелен. Мужчина у тебя будет только один, разумеется, в твоем вкусе. Хелен побелела.

— Джулиус, почему мне не сказали, что ты здесь? Я пошутила. — Она повернулась к Ханку. — Это была шутка. Правда, Ханк?

— Ну, я редко с тобой не соглашаюсь, Хелен, но мне показалось, что ты говорила так, как думала. Добавлю, что я хоть и не имею предков, о которых стоит упоминать, зато владею прекрасной землей в Калифорнии, и денежки у меня водятся, как тебе известно.

Джулиус направился к выходу.

— Звучит чрезвычайно заманчиво. Уверен, вы с удовольствием освободите меня от обещания жениться на Хелен. Желаю вам обоим счастливого будущего. — Он задержался у двери. — Я отправлю объявления в газеты. Передавай от меня привет отцу и матери.

Горничная, открывая ему дверь, удивилась, почему он улыбается самому себе. Милый, красивый человек, который заслуживает лучшей жены, чем госпожа ван Тромп. Джулиус попрощался с ней, сел в машину и поехал домой. Выпив замечательного чая и выгуляв Баунсера, он сел за рабочий стол, чтобы пересмотреть свое расписание и выкроить время на поездку в Англию. Как можно скорее.

Глава 9

Дейзи решила пройти собеседование у одного из директоров известной фирмы, занимающейся антиквариатом в Эксетере. Им принадлежал аукционный зал, и штат был довольно многочисленный. Она надеялась получить в нем скромное местечко — первое время приводить в порядок картины и серебро, одновременно накапливая знания в области торговли антиквариатом. Дейзи приехала с первым автобусом, и у нее хватило времени полюбоваться на магазинные витрины, заполненные летней одеждой, такой красивой и удобной, что многие вещи были вполне приемлемы и для нее.

Зря она расхаживала перед Джулиусом в старой юбке и хлопчатобумажной блузке. Теперь она вспоминала об этом с сожалением. Правда, ей удалось покрасоваться в платье из джерси, когда они ездили с ним на ланч. Но платью уже год, и цвет, не модный в этом сезоне. Дейзи купила помаду у девушки за прилавком, а потом поискала любимое мыло матери, фиалковое, в красивой коробочке, перевязанной лентой. Она выпила кофе с сандвичем, побродила по собору и точно в назначенное время предстала перед дилерами.

Собеседование проводил развалившийся в кресле молодой человек, которому девушка сразу не понравилась — слишком скованна и тиха. Впрочем, слушая ее скромный отчет, он признал про себя, что опыт ее вполне им подходит. Довольно грубо оборвав ее на полуслове, он объявил, что даст знать о результате собеседования позднее, и довольно небрежно поблагодарил, даже не потрудившись подняться, когда Дейзи вставала из кресла. Около двери она обернулась и отчеканила:

— Я не собираюсь работать в фирме, которая держит таких невоспитанных сотрудников.

И захлопнула за собой дверь, оставив его с открытым от удивления ртом.

Поездка в Эксетер оказалась пустой тратой времени и денег. Она понимала, что отец расстроится. Придется что-нибудь придумать. Дома ее ждало письмо от единственной двоюродной сестры, дочери брата отца, которая была замужем и имела двоих детей. Она не стала его распечатывать сразу, а дала отцу полный отчет о собеседовании.

Потом она распечатала конверт и, дважды прочитав письмо, пояснила:

— Это от Дженет. Она хочет, чтобы я пожила у нее неделю-две. Джек уехал по делам фирмы за границу, у детей ветрянка, и сама она не совсем здорова.

Дейзи посмотрела на мать, которая молча кивнула.

— Естественно, дорогая, ты должна поехать. Бедняжка Дженет! Отец наймет кого-нибудь себе в помощь на пару недель, хотя бы миссис Коффин, с несложной работой она справится. — И чтобы успокоить мужа, миссис Гиллард добавила:

— Это же ненадолго, дорогой.

Дейзи не мешкая упаковала сумку и автобусом доехала до Тотнеса. Пешком поднялась вверх, прошла под аркой, а потом свернула на узкую дорогу. Дженет и Джек жили в одном из уютных старинных домов, которыми была застроена вся улица. Прочные и надежные, они стояли в ряд вдоль дороги, спускающейся вниз. За домами располагались сады.

Она ударила молоточком по двери и открыла ее, прокричав:

— Это я!

Дженет сбежала по узкой лестнице.

— Дейзи, ты ангел! Мне так не хотелось тебя просить, но больше некого. А ты болела ветрянкой? — спросила она испуганно.

— Да, много лет назад. Они в кровати? А ты? Судя по виду, тебе бы тоже не мешало прилечь. — Дейзи поставила сумку на пол и сняла жакет. — Отправляйся в кровать, Дженет. Только скажи, надо ли сходить в магазин и зайдет ли врач.

— Продуктов на сегодняшний день хватит, а врач обещал прийти днем.

— Замечательно, тогда он сможет и тебя посмотреть вместе с детьми. Когда ляжешь в постель, я принесу тебе чай и позабочусь о Джеймсе и Люси.

Дженет пила чай в кровати, а Дейзи пошла проверить детей. Малыши измаялись от высокой температуры и капризничали. Она умыла их заплаканные лица, перестелила кроватки и нашла чистые пижамы. Потом осмотрела содержимое холодильника. В нем оказалось полно мороженого, после которого детишек стало клонить в сон.

Доктор пришел ближе к вечеру, объявил, что болезнь у детей протекает обычным образом, и посоветовал держать их в постели, по крайней мере следующий день. Потом он осмотрел Дженет.

— Грипп, — поставил он диагноз. — Несколько дней принимать парацетамол, обильное питье. Этого будет достаточно. — Он выразил свое удовольствие по поводу того, что у Дженет появился помощник, и попрощался, разрешив звонить ему в любое время, если возникнут осложнения.

Дейзи раздала таблетки, проверила детей, приготовила и отнесла ужин Дженет. И когда все были готовы ко сну, отправилась на покой сама — в маленькую спальню в задней части дома. Оттуда она поговорила по телефону с матерью и ответила на телефонный звонок Джека, который жаждал узнать все подробности.

Дни пролетали быстро в заботах и хлопотах. Дейзи была им даже рада: чем больше она трудилась, тем меньше времени у нее оставалось на воспоминания о Джулиусе. Но по ночам, после безуспешных попыток заснуть, она мысленно возвращалась к их последнему совместному дню и поцелую, думала о том, чем он занимается, представляла рядом с ним Хелен. Обеды, балы, посещения театров. Хелен, по всей вероятности, стала еще красивее с брошью. Дейзи не подозревала, что разыгравшееся воображение обманывает ее — в это самое время Джулиус заканчивал последние приготовления для поездки в Англию.

Детям вскоре разрешили покинуть кроватки. Пятна от ветрянки стали заметно бледнее, малыши повеселели и начали хорошо есть, но их постоянно растущая активность вызывала головную боль у Дженет, которая большую часть времени все еще проводила в постели.

Утро выдалось нелегкое: Люси вытошнило, Джеймс опрокинул свой завтрак на пол, а Дженет с трудом доползла до кровати с раскалывающейся от боли головой. Дейзи, промокая и вытирая зареванные мордашки, надеялась, что все изменится к лучшему. И надеялась, как оказалось, не зря: позвонил Джек и обещал вернуться через два дня. Дейзи заверила его, что все в порядке, усадила детей с игрушками и пошла на кухню. Вскоре она отнесла поднос с ланчем Дженет наверх, а сама устроилась за кухонным столом, усадив Джеймса на высокий стульчик, а Люси к себе на колени, и стала кормить их яичницей. Как только дети уснут, можно будет заварить себе чай и приготовить тосты.

Дейзи нахмурилась, услышав настойчивый стук в переднюю дверь. И молочник, и почтальон уже приходили. Должно быть, электрик. Решив не обращать внимания на стук, она отправила ложку с яйцом в розовый ротик. Но пришелец уходить не собирался.

Она взяла Люси на руки, наказала Джеймсу хорошо себя вести и направилась к двери.

Джулиус Хьюизма собственной персоной! Большой и спокойный.

Дейзи поудобней взяла Люси и недоверчиво поинтересовалась:

— Как ты тут оказался?

Он смотрел на нее сверху вниз. Все, что он хотел ей сказать, может подождать. Сейчас ей нужнее всего помощь.

— Привет, Дейзи. — Он взял девочку из ее рук. — Можно мне войти?

— У нас ланч, яичница, — проговорила Дейзи. — Если ты не возражаешь…

Он последовал за ней на кухню, сел к столу, ловко устроил Люси на коленях и начал кормить ее яйцом.

— Вот это да! — удивилась Дейзи.

— Ты забыла, что я детский врач. Голос Дженет донесся сверху — она хотела знать, кто пришел.

— Мне лучше подняться и все объяснить ей. Это моя двоюродная сестра. Ее муж приезжает только послезавтра, дети подхватили ветрянку, а у нее грипп, — сказала Дейзи.

— Понятно, семейный кризис. Такое случается. Ты сама-то ела?

— Я? Нет. Поем попозже. — Она покраснела. — Я приготовлю тебе яичницу и чашку кофе, если ты подождешь, пока я уложу детей спать.

— Пойди и скажи сестре, что я здесь, потом займись этими двумя. Тем временем я куплю что-нибудь для ланча, за которым ты растолкуешь, чем тебе помочь.

Она колебалась, и он добавил:

— Не спорь со мной, милая девочка. Дейзи поднялась наверх и рассказала все сестре, которая, глядя на ее лицо, сделала свои выводы.

— Как славно заиметь такого помощника. Если он останется на чай, я непременно сползу вниз и познакомлюсь с ним.

Уложив детей спать, Дейзи спустилась вниз и обнаружила, что Джулиус уже вернулся — убрал грязную посуду со стола, разложил вилки, ножи и тарелки. На столе были знаменитые местные пирожки со свининой и салат. Там же стояла и бутылка вина.

— Иди садись за стол и расскажи мне обо всем, пригласил он. — Надеюсь, твоя сестра не посчитает меня назойливым.

Дейзи бросила взгляд на пирог.

— Она сказала, что спустится познакомиться с тобой, если ты останешься к чаю.

— Хорошо. Но сперва поешь, ты, наверное, проголодалась.

— Очень, — ответила Дейзи и принялась за еду. Мистер Хьюизма испытывал сильное желание схватить ее со стула и отнести на руках в какое-нибудь тихое место, подходящее для признания в любви. Но сейчас, пожалуй, куда уместнее пирог со свининой. Судя по виду, последнее время его дорогая Дейзи ела меньше Дюймовочки. Он налил ей бокал вина и нежно произнес:

— Выпей, это очень легкое вино, как раз к пирожкам.

А когда они поели, он помог ей убрать со стола и вымыл посуду.

Вытирая посуду, Дейзи заметила:

— Уверена, ты никогда не моешь посуду дома.

— Не мою, но знаю, как это делается. — Он аккуратно протер мойку и повесил сушить кухонное полотенце. — А теперь давай сядем и подумаем, как следует поступить в сложившейся ситуации.

— Все это очень мило с твоей стороны, — начала Дейзи, — но разве тебе не пора вернуться к друзьям? Где ты остановился?

— Я вернусь к ним вечером, а пока могу сходить в магазин и сделать необходимые покупки вместо тебя. Ведь в холодильнике почти ничего нет?

Она с сомнением смотрела на него.

— Не могу представить, зачем ты здесь. Как ты узнал?

— Я был у твоих родителей. Но давай не уклоняться от темы. Что эти малыши кушают, помимо жареных яиц? Составь мне список, и я принесу все необходимое.

— Сейчас?

— Сейчас, Дейзи. А когда я вернусь, возможно, твоя сестра будет чувствовать себя лучше и сможет спуститься вниз. Тогда мы все вместе выпьем чаю.

У нее было такое чувство, что он берет на себя обязанности по дому, не интересуясь, нравится ей это или нет. Она подумала и решила, что нравится. После чего села и составила список.

— Ты очень любезен. Я дам тебе деньги.

— Нет, нет. С этим мы сможем разобраться потом.

Когда он ушел, девушка поднялась наверх и все объяснила сестре. Дженет, взволнованная рассказом, спросила:

— Выходит, он приехал сюда повидаться с тобой?

— Конечно, нет. Он бывает в Англии довольно часто по своим делам. Он узнал у моих родителей, где я. И заехал сюда просто по пути.

— Ну, когда он вернется и будет готов чай, я спущусь, — сказала Дженет. — А за Люси и Джеймсом присмотрю сама, как только они проснутся.

Решив, что Джулиуса не будет примерно около часа, Дейзи вытащила гладильную доску. Однако он не стал поступать, как обычные домохозяйки, которые путешествуют от магазина к магазину, строго следя за содержанием кошелька, а заявился в ближайший продуктовый магазин и попросил все необходимое для небольшой семьи с двумя детьми.

— Чтобы хватило на два-три дня, — добавил он. Дженет была уже внизу и открыла ему дверь. Он представился, и она провела его на кухню, где Дейзи гладила детские вещи. Она оторвала глаза от белья, когда он вошел.

— Я приготовлю чай, как только закончу. Джулиус поставил сумки на стол.

— Вы разложите все это? — спросил он Дженет. — Я с удовольствием выпил бы чаю, когда Дейзи разделается с бельем.

Дейзи продолжала гладить и слушала, как они болтали и раскладывали продукты. Когда дети проснулись, Дженет пошла к ним.

— Я поставлю чайник, — предложил Джулиус.

— Ты такой домашний, — нежно сказала Дейзи. Она очень устала, а он вел себя как старший брат или дядя — по-родственному.

— Ты ведь не сердишься на меня? В холодильнике пирог со стейком. Его только подогреть. Для детей молочный пудинг. И ложись спать пораньше, Дейзи.

Дженет вернулась с детьми, и, пока она готовила чай, Джулиус посадил их на колени. Общение с малышами давалось ему легко. Еще бы, подумала Дейзи, с его-то опытом.

После чаю он собрался уходить, заявив на прощание:

— Завтра вечером я тебя заберу, Дейзи. Утром мне надо съездить в Плимут, а около шести я буду здесь.

— Я не… — начала Дейзи.

— Не упрямься, — сказал он и улыбнулся так, что сердце у нее перестало биться.

Когда он уехал, Дейзи обратилась к сестре:

— Я собиралась дождаться Джека. Ты справишься одна, Дженет?

— Конечно. Я чувствую себя вполне нормально, и дети выздоровели. Джек вернется утром, и у меня будет все готово к его приезду. Ты была просто ангелом, а твой мистер Хьюизма такая прелесть. Ты уверена, что он не влюблен в тебя, Дейзи?

— Ну разве что слегка. У него невеста в Голландии.

— Голландия далеко, а ты рядом, — ответила сестра. — А теперь давай займемся ужином. Посмотри, сколько продуктов в холодильнике! И он не позволил, чтобы я расплатилась за них.

На следующий вечер Дейзи ждала его приезда в полной готовности. Джулиус преподнес цветы Дженет и по мягкой игрушке каждому из малышей. Дженет пригласила его заезжать в гости в любое время, и он с большой охотой принял приглашение. В машине Джулиус говорил мало и только на посторонние темы. У Дейзи, в ожидании нового расставания, не было настроения поддерживать вежливый разговор. Когда они добрались, он вошел в дом вместе с ней и перекинулся парой слов с ее родителями. Провожая его до двери, она ждала — поцелует или не поцелует?

Джулиус ее целовать не стал. Быстро пожал ей руку и сел в машину. Дейзи вернулась в гостиную и посвятила родителей в подробности своего пребывания у Дженет.

Мать после ее рассказа постановила:

— Ну, дорогая, ты заслужила несколько выходных. Миссис Коффин поработает до конца недели, а ты отдохни как следует.

Вечером Дейзи плакала, пока не уснула, а утром встала рано. Чем себя занять? Бесцельно слоняться по дому, помочь матери по хозяйству, сходить за покупками? На пляж — ни в коем случае! Лишнее напоминание о Джулиусе просто невыносимо.

После завтрака она взяла корзину для продуктов и направилась в «Супермаркет Пати», расположенный возле церкви. Собственно говоря, магазинчик мало походил на супермаркет, но его владелец мистер Пати, трудолюбивый и порядочный бизнесмен, старался не отставать от времени.

Магазин в такое раннее время пустовал, и Дейзи без помех расспросила хозяина о болях в спине, об астме жены и об ангине младшего сына. На это ушло некоторое время, что и требовалось. Потом она взяла тележку и достала свой список.

Дейзи пыталась дотянуться до верхней полки с чаем. «Ассам» был почти недосягаемым, когда большая рука подала его.

— Один или два? — спросил Джулиус. Дейзи повернулась к нему лицом. Это уже слишком! Неужели так трудно исчезнуть с ее глаз?

Она высказала свою мысль вслух.

— Я приехал в Англию специально поговорить с тобой, Дейзи, а момент опять неподходящий.

Дейзи поставила две банки итальянских томатов в тележку.

— Что бы ты ни хотел мне сказать, мы не можем говорить здесь.

— Можем. У меня нет времени искать подходящую романтическую обстановку.

И он опустил две банки спаржи в тележку, а потом добавил пакет равиоли. Дейзи взяла банку кофе, а он, чтобы не оставаться без дела, прихватил три банки кошачьего корма.

— У нас нет кошек, — заметила девушка.

— Тогда мы прихватим корм с собой. У Джетт окотилась кошка.

Они медленно продвигались среди рядов, список был забыт, хотя время от времени доктор Хьюизма подкладывал что-нибудь на растущую груду покупок. В конце узкого прохода он накрыл ладонью ее руки, лежащие на ручке тележки.

— Милая моя девочка, постой, пожалуйста, спокойно, чтобы я успел сказать, что люблю тебя. Я приехал ради этого.

Дейзи взглянула на него.

— А Хелен? — спросила она печальным голосом. — Ты и ее любишь?

— Нет. Я был в нее немного влюблен, когда мы обручились. А потом ты заняла мое сердце и мысли, любовь моя. Я думал, у меня нет шансов. Но однажды, когда мы прощались, ты произнесла «Джулиус» таким любящим и несчастным голосом… Ты выйдешь за меня замуж, Дейзи? Ты сможешь полюбить меня так, как я люблю тебя?

— О, Джулиус, — повторила Дейзи, и этот вполне внятный ответ увенчался объятием.

Он целовал и целовал ее. Когда к ней вернулось дыхание, Дейзи сказала:

— Да, я согласна стать твоей женой, Джулиус. Я тоже тебя люблю.

Джулиус возобновил поцелуи, а хозяин, наблюдавший за ними на расстоянии, тихонечко подкрался и незаметно подкатил их тележку к кассе. Он был романтик в душе, и ему нравилась Дейзи, но бизнес есть бизнес. Довольный удачным началом рабочего дня, мистер Пати принялся подсчитывать выручку.

Примечания

1

Господин, хозяин (голл.).

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9 . .