«Василиса»

Ярослава Лазарева Василиса

Глава первая

Солнце садилось в огромную темно-синюю тучу, раскинувшуюся над лесом.

«Завтра будет дождь. Наконец-то! А то жара просто замучила», – подумала Василиса и опустила потрепанную тетрадь для рисования на колени.

Закат быстро догорал. Небо окрасилось в сиренево-фиолетовые тона, а край тучи обвела золотая, слепящая глаза каемка. Василиса невольно сощурилась. Ее взгляд скользнул по гладкой поверхности озера с зеркальным отражением закатного неба, задержался на золотой полоске, которая становилась все меньше и тусклее. Она отложила тетрадь в сторону и легла на спину. Деревянные мостки все еще были теплыми после дневного июльского жара.

«Ну почему у меня ничего не получается? – огорчалась Василиса. – Пытаюсь зарисовать простой камыш, но и тот выходит каким-то неживым!»

Она устремила взгляд в начинающее темнеть небо. В ее больших голубых глазах отражались сиреневые полосы тонких облачков. Разметавшиеся по мосткам пушистые вьющиеся белокурые волосы казались в закатном освещении красноватыми. Василиса закусила пухлые губы, потом начала нервно грызть ногти.

«Может, нет у меня дара? – думала она, не сводя глаз с неба. – Но мои рукоделия всегда хвалят. Они мне удаются, и самые сложные. А моя Богородица, вышитая цветным бисером, даже поехала на выставку в районный центр. Но вот просто зарисовать что-нибудь из природы мне не удается. А вокруг такая красота! Аж дух захватывает! Так и тянет перенести ее на лист тетради, пусть и простым карандашом»

Василиса резко села и откинула волосы назад. Потянуло прохладой. Легкий ветерок принес тонкий медвяный запах пышно цветущей таволги. Она посмотрела на близкий берег, заросший камышом, и тихо вздохнула.

«Попробую еще порисовать завтра, а то уже темнеет, – подумала она. – Может, что путное и выйдет! Хотя дедушка вроде говорил, что завтра к нам важные гости должны пожаловать. Эх, придется встречать! Не до рисования мне будет»

Возле нее раздалось тихое фырканье. Василиса засмеялась и погладила пушистого рыжего кота, бесшумно подошедшего к ней и привалившегося к ее бедру. Он поднял морду, его круглые ярко-зеленые глаза не отрываясь смотрели в лицо девушки.

– Васька! – ласково проговорила она. – Нагулялся? Но рыбы нет.

Кот прыгнул к ней на колени, громко замурлыкал и выпустил коготки. Они впились в кожу через тонкую ситцевую ткань сарафана. Девушка рассмеялась и поежилась.

– Щекотно! – сказала она, схватила кота и встала, прижав его к груди. – Но рыбы, говорю же, нет! Дедушка сегодня и сети не ставил! Так что мышей лови, лентяй! Понял?

Кот лизнул ее в лицо. Василиса улыбнулась и опустила его на мостки.

– Ладно, налью тебе молока, – сказала она, взяла тетрадь для рисования и неспешно пошла к берегу.

Кот поднял хвост трубой и двинулся следом.

Василиса сошла с мостков и начала подниматься по извилистой тропинке среди высокого камыша. На берегу стояло длинное строение, обшитое узкими досками сочного янтарного цвета. Это была гостиница для охотников. Василиса обогнула ее и направилась к видневшемуся невдалеке дому егеря. Кот бежал за ней по пятам. Она подошла к высоким деревянным воротам, открыла калитку, но остановилась, скользнув взглядом по аккуратному палисаднику, сплошь засаженному цветами. Кот тоже остановился и в недоумении посмотрел на девушку.

– Розы что-то вянут, – озабоченным тоном произнесла Василиса. – Наверное, от жары. А может, навозом подкормить пора?

Она двинулась к маленькой калитке в палисадник. Кот прыгнул на лавочку, поставил передние лапы на жердь ограды, вытянулся и с любопытством наблюдал за ней. Кончик его хвоста подрагивал. Василиса приподнимала мелкие розовые полузакрытые бутоны, густо обсыпавшие куст, нюхала их и улыбалась, мечтательно глядя на цветы.

«Жаль, если придется украшать стол букетами для завтрашних гостей! Жаль срезать мои розы! – подумала она и вздохнула. – Надо бы спросить, кто к нам прибудет. Но дедушка наверняка уже спит! Неохота его будить!»

Василиса взяла большую лейку – вода в ней нагрелась за день – и полила цветы. Затем вышла из палисадника и направилась во двор. Кот шустро спрыгнул и бросился за ней. Она приблизилась к дому, поднялась на высокое крыльцо и осторожно открыла дверь. Справа находилась кладовая, слева – большая застекленная веранда, которая летом обычно превращалась в ее спаленку. Девушка остановилась в раздумье. Ей не хотелось будить деда, но она чувствовала голод. К тому же Васька тоже не отказался бы от молока. Он уже стоял возле закрытой двери. Василиса сняла шлепки, положила на них тетрадь и на цыпочках зашла на кухню. Увидев, что дверь в комнату закрыта, она стала двигаться более уверенно. В доме царил полумрак. Небольшие окошки, заставленные пышной геранью, пропускали красноватые отблески заката, но от этого неверного тусклого освещения в кухне казалось еще темнее. Василиса нашла кувшин на столе и половину круглого хлеба, завернутого в льняное полотенце. Она налила молоко в фаянсовое блюдце, стоящее у печи, потом отломила кусок хлеба и села к столу. Кот начал шумно лакать. Василиса улыбалась, наблюдая за ним в полумраке кухни.

– Внучка, ты что ли там шебаршишь? – раздался хриплый со сна голос.

– Я, дедуля, кто ж еще? – ответила она и отпила молоко из кувшина. – Есть захотела. Прости, что разбудила тебя.

Из комнаты вышел дед, его звали Матвей Фомич, и присел рядом с ней на лавку. Он почесал затылок со всклокоченными редкими седыми волосами, потом зевнул, тут же перекрестив рот.

– Вот что, Васена, – сказал Матвей Фомич, – завтра прибудут к нам важные гости. Председатель общества мне ноне звонил, предупредил, значит, чтоб были мы в полной боевой. Поняла?

– Да кто приезжает-то? – спросила Василиса. – Ты мне толком объясни! А то туману напустил.

Она допила залпом молоко и вытерла рот рукой.

– Кто? – задумчиво переспросил он. – А бог его знает! Плохо слышно-то по нашему древнему аппарату, надо бы новый просить, Васена!

– Надо мобильный купить, – ворчливо заметила она. – До ближайшей деревни всего восемь километров, а там связь есть. У всех моих подружек мобильники! И у нас наверняка брать будет. Вышка стоит не так и далёко!

– Чего?! – изумился Матвей Фомич и даже на лавке заерзал, возмущенно вертя головой. – Да на хрена мне эти штуки? Мне по старинке и обычный аппарат хорош! Ты вот не знаешь, а на нашей охотбазе и такой-то телефон появился только десять лет назад. А ране-то вообще без связи жили и не тужили. Хлопот меньше было. А сейчас начальство только и названивает, делать ему в городе нечего, вот и беспокоит егеря. А тебе-то, знать, просто охота с подружками трепаться. А не дорого ли выйдет? А, Васена? Вот тебе зачем все это нужно! Скучно тут со старым дедом, девонька!

– Вовсе нет! – хмуро проговорила Василиса. – Тут заскучаешь, как же! Работы круглый год невпроворот, да люди без конца едут. Завтра-то кто пожалует?

– Говорю ж тебе, плохо слышно было! Понял только, что кто-то из Москвы, а с ним наш охотовед, он-то мне и звонил, и, кажись, председатель общества еще будут, – ответил он. – Ты это, давай-ка на боковую. И с утра чтоб наготове! Кто ж знает, во сколько они заявятся!

Матвей Фомич встал и побрел в комнату.

– Спокойной ночи! – тихо проговорила Василиса и тоже встала.

Она прикрыла кувшин с молоком блюдечком, завернула остатки хлеба в полотенце, смела со стола крошки и отправила их в рот. Потом потянулась, зевнула и вышла из кухни. Васька бросился за ней. Она отправилась на веранду. Сбросив сарафан, натянула ситцевую сорочку, юркнула в постель, растянулась на спине и мгновенно уснула, даже не почувствовав, как кот улегся у нее на животе.

Проснулась Василиса от громкого мурлыканья, раздававшегося, казалось, прямо ей в ухо. Она пошевелилась, пытаясь скинуть кота, но он только вытянул лапы, слегка впиваясь коготками ей в шею, и замурлыкал еще раскатистей.

– Ну не сволочь ты? – пробормотала она. – Рано еще! И зачем разбудил!

Кот лизнул ее шершавым языком в щеку, и девушка окончательно проснулась. Спихнув кота, села и посмотрела в окно веранды. Уже светало, и серо-голубой влажный воздух начал наливаться розовым светом все разгорающейся зари.

«Хоть бы Бог дождичка дал! Вчера вон в какую тучу солнце садилось, верная примета! – подумала Василиса и встала. – Утомила эта сушь, да жара. Огород не наполиваешься! Да и гусеницы на капусте завелись, всю скоро сожрут!»

Она потянулась и медленно подошла к старому трюмо, стоящему в углу веранды. Отодвинув связку лука, висевшую на краю зеркала и загораживающую его верхнюю часть, Василиса приблизила лицо и сонно глянула с мутную голубоватую гладь. Пухлые щеки ярко розовели румянцем, голубые глаза казались темными под тенью полуопущенных длинных и пушистых ресниц, распущенные волосы падали вдоль щек и обрамляли лицо светлыми волнами. Василиса заметила какое-то красное пятнышко на подбородке и пригляделась, потом потрогала пальцем.

«Комар укусил, не иначе, – подумала она и слегка нахмурилась. – Только этого мне не хватало! Гости ныне столичные, а я с красными пятнами на физиономии»

Василиса надула губы и скорчила гримасу. Но тут же улыбнулась своему отражению. Взяв со столика флакон с остатками духов «Красная Москва», протерла укус. Затем отошла от зеркала и задумчиво оглядела себя с ног до головы.

Василисе месяц назад исполнилось шестнадцать, но она казалась значительно старше. Ее тело сформировалось. Упругая грудь, округлые бедра, полные длинные ноги выглядели так, словно Василиса была взрослой женщиной. Вьющиеся волосы красивого пшенично-золотого оттенка она никогда не стригла, и они падали ей ниже поясницы. Обычно она носила их заплетенными в косу. Часто эту косу обматывала вокруг головы и закалывала шпильками. И эта прическа также делала ее старше. Василиса выглядела как молодая женщина лет двадцати трех. Двигалась она плавно, неторопливо, любила носить просторные ситцевые платья или халаты на пуговицах. Но она постоянно жила на охотничьей базе, и в таких нарядах ей было удобнее всего. Василиса в этом году окончила девять классов. Последние два года она жила на охотничьей базе, а училась в селе, которое находилось в восьми километрах от нее. Осенью и весной ездила в школу на велосипеде, зимой ходила на лыжах или иногда дед подвозил ее на телеге.

– Ты уже встала? – раздался за дверью хрипловатый голос.

– Ага, дедунь! – громко ответила Василиса и быстро накинула халат, торопливо застегивая пуговицы.

Матвей Фомич заглянул на веранду.

– Зорьку пора доить, – сказал он. – А ты, гляжу, еще простоволосая.

– Иду уже, – ворчливо ответила она и начала заплетать косу.

Матвей Фомич стоял на пороге и наблюдал за ней.

– До чего красивая ты девка, Васена! – вдруг сказал он и вздохнул. – Ну просто копия покойницы-матери! Дал бы Бог счастья тебе! Только где оно в нашем медвежьем углу? Ох-хо-хошеньки! Вот и школу закончила. И чего толку? Будешь при базе всю жизнь сидеть? Ладно, председатель наш оформил тебя младшим егерем. Дай Бог ему здоровьица!

– Тебе же лучше, дедушка! – улыбнулась Василиса и обвязала косу вокруг головы. – Я при тебе, а учиться дальше не вижу смысла! Да и где? В город ехать? В училище какое-нибудь поступить? На маляра-штукатура? Больно надо! В общаге жить, пять девок в комнате. Вон, Люська, моя подружка, поступила. В прошлом году девятилетку закончила. Так сейчас ревмя ревет, не хочет так жить. А уже год так промучилась. Рассказывала, что без конца ребята пьяные в гостях у девок, черти что там вытворяют.

– Это да, это да, – пробормотал Матвей Фомич, – молодежь ныне распущенная, без царя в голове. Ну так что ж, Васена, иди Зорьку-то дои. А то как бы гости не пожаловали уже.

– Что ты! Где им в такую рань приехать? Они, поди, только к обеду нарисуются. Ох, хоть бы жара спала! – добавила она. – Замаялась я огород поливать!

– Зато сено хорошо сохнет, – ответил Матвей Фомич. – Пора копенки сметывать.

Когда Василиса подоила корову и выгнала ее за ограду, солнце уже встало. Светло-лазоревое небо без единого облачка даже с утра казалось отлинявшим. Девушка подняла глаза, прикрыв их ладонью, и обозрела небосвод.

– Опять сегодня жарища будет, – пробормотала она. – Полью огород как следует, да и огурцы соберу. А то желтеют быстро.

Она дала корм курам, вывалила остатки вчерашней каши псу Баяну, потрепала его по ушам, сняла высохшее белье и понесла его в дом. Увидев Матвея Фомича в праздничной белой рубахе и черных шерстяных брюках, не выдержала и прыснула. Его редкие седые волосы были тщательно прилизаны и расчесаны на прямой пробор. Он сидел за столом и дул на блюдце с дымящимся чаем.

– Чего скалишься? – недовольно спросил он. – Давай, чайку со мной. А то ты не позавтракавши! Вон я и маслица из погребушки достал.

– А ты куда это такую рань вырядился? – поинтересовалась с улыбкой Василиса и начала намазывать горбушку маслом. – Думаешь, гости уже на пороге? Да они раньше полудня и не явятся.

– А кто их знает! – вздохнул Матвей Фомич и отпил чай. – А вдруг уже едут? А мы неготовые. Все-таки не на курортах мы тут, как многие говорят, а при исполнении. Понимать надо! Ты бы надела праздничное платье! Все-таки гость из самой Москвы!

– Успею еще, – ответила Василиса и налила чай.

Она села за стол напротив деда и начала быстро есть хлеб.

– Я там петушка зарубил, – сообщил Матвей Фомич, – ну того пестрого, который прихрамывал. Он в сараюшке. Ты бы супца сварила для гостей. Курятина с лапшичкой, что с дороги и надобно! А уж на ужин сообразишь что-нибудь.

– Да они ж всегда со своей провизией приезжают, – заметила Василиса. – Колбаса, сыр, консервы всякие.

– Это да! – вздохнул Матвей Фомич и облизнулся. – И водку всегда дорогущую берут. Но кто ж от горячего супца-то откажется? В общем, свари! Да и дров в баню ихнюю заранее натаскай.

– Да знаю я, дедушка, – недовольно ответила Василиса. – Чего ты зря тревожишься? Не впервой у нас начальство! Все сделаю!

– Это я для порядку, – ответил он. – Я ж старший егерь тут! Вот и командую!

К полудню все было готово к приезду гостей. Василиса тщательно вымыла полы в гостинице для охотников, протерла пыль, поставила в вазочки букеты полевых цветов. В бане, которая стояла на берегу озера, также был наведен порядок. Матвей Фомич все это время так и маялся в праздничной одежде. Он слонялся по двору, мешал Василисе, без конца вздыхал, давал указания. В полдень уселся на скамейке возле дома егеря и стал смотреть на дорогу. Василиса, закончив дела, подошла к нему. Она раскраснелась от работы, пот струился по лицу, волосы спутались.

– Дедуль, я быстренько на озеро, искупнусь, а то взмокла вся!

– А вдруг они сейчас приедут? – всполошился Матвей Фомич. – Я вроде слышу, вдалеке машина шумит.

– И что? Машин по лесу ездит много! К тому же я ничего не слышу, а слух-то у меня получше твоего будет! – усмехнулась Василиса. – Должна же я привести себя в божеский вид. Не такой же распустехой их встречать!

И она, не слушая возражений, быстро направилась в сторону озера.

Забежав на мостки, спугнула уток с утятами, и те, хлопая крыльями и громко крякая, бросились в воду и быстро поплыли к камышам.

– Ладно вам, – проворчала Василиса, скидывая халат, – суматошные какие! Разорались не по делу!

Она разделась догола, прополоскала нижнее белье, разложила его на сухих горячих досках мостков, затем прыгнула в воду. Шумно отфыркиваясь, поплыла, загребая сильными взмахами. Затем перевернулась на спину и замерла, глядя в чистое светло-голубое небо. Небрежно заколотая коса распустилась, но Василиса не обратила на это внимания. Она наслаждалась влажной прохладой, обволакивающей ее тело, убаюкивающим покачиванием на легких волнах, ветерком, холодящим ее пылающее лицо, доносящимся сладким ароматом густо цветущей по берегу таволги. Время словно остановилось. И когда Василиса услышала, как истошно заливается Баян, шум подъезжающей машины, то испуганно ойкнула, перевернулась и поплыла к берегу. Но увидев, насколько далеко она в озере, перепугалась и максимально ускорила движения.

Когда она выбралась на мостки, то вздрогнула и сжалась, так как из-за камышей показались двое мужчин. Один из них был охотовед Дима. Второго, высокого худощавого молодого человека со светлыми короткими волосами, Василиса не знала. Дима буквально «сделал стойку», увидев ее. Его лицо покраснело, шея вытянулась, глаза округлились. Василиса кое-как прикрыла себя мокрыми спутанными распустившимися волосами. С ее тела сбегала вода. Дима тут же отвернулся. Она схватила халат и, с трудом сдерживая слезы, пыталась надеть его. Но тонкая ситцевая ткань прилипала к мокрому телу. Василиса торопливо засовывала руку в узкий рукав халата, сгорая со стыда. Незнакомец цепко глянул на девушку, отвернулся и быстро пошел за Димой, который удалялся в сторону гостиницы для охотников.

«Ужас! И как я сейчас покажусь им на глаза? – с тоской думала Василиса, застегивая халат. – Стыдно-то как! Опозорилась я!»

Она так и видела большие, показавшиеся ей темными глаза незнакомца, пристально глядящие на нее, его внезапно побледневшее лицо.

«Это, видимо, и есть товарищ из Москвы, – решила она. – Вот это конфуз! Голый младший егерь встречает высоких гостей! – неожиданно подумала она и нервно засмеялась. – И какого рожна они сюда-то поперлись? Димка зачем его к озеру привел? Сразу бы в гостиницу! Наверное, местность показывал! Ну не так же сразу с дороги таскать его по территории! Короче, сами виноваты!», – решила она и тряхнула влажными волосами.

Скрутив их в жгут и кое-как заколов подобранной сухой веточкой, она быстро пошла на берег. Завернув за угол гостиницы, остановилась. Возле входа стояли Матвей Фомич, Дима и незнакомец. Они перестали разговаривать и повернули к ней головы.

– А это наш младший егерь Василиса, – после паузы представил Дима. – Иди познакомься с Алексеем Антоновичем, нашим гостем из Москвы.

– Можно просто Алексей, – улыбнулся тот.

– Иди сюда, внучка! Чего застыла? – строго сказал Матвей Фомич и поджал губы, недовольно глядя на раскрасневшуюся Василису.

Она подошла, смущаясь все сильнее. Влажный халат облепил ее тело, обрисовав контуры. Она была босая и переминалась с ноги на ногу, не в силах спокойно стоять на месте. Василиса сгорала от стыда, что предстала перед гостями в таком виде. Ей казалось, что выглядит так, будто полностью обнажена. К тому же девушка увидела, как Алексей, который не отрываясь смотрел в ее лицо, вдруг опустил взгляд и пристально изучает ее фигуру.

– Прошу извинения! – сказала она чуть охрипшим голосом. – Я не прибрана. Я мигом!

И Василиса опрометью бросилась к дому егеря.

Она забежала на веранду, сбросила халат, тщательно вытерлась и распустила волосы. Ее лицо горело. Она отчего-то никак не могла забыть пристального взгляда Алексея. Его лицо ей понравилось, глаза вблизи оказались серыми.

«Сколько ему может быть лет, этому важному гостю? – отчего-то подумала Василиса и открыла шкаф. – Ну не больше двадцати пяти, это точно!»

Она сняла с вешалки выходное платье из дешевого полиэстера. Оно было голубого цвета с рисунком из белых мелких ромашек. Надев его и подпоясавшись беленьким тонким ремешком с золотистой пряжкой, Василиса после небольшого раздумья достала из коробки новые босоножки. Они были из белого кожзаменителя, на каблуках. На скрещенных ремешках красовались крупные аляповатые золотистые пряжки. Василиса погладила их, полюбовалась ярким блеском.

«И тут у меня золотая пряжка, – подумала она, изучая в зеркало свою полную талию, туго перетянутую белым ремнем. – Подходяще к босоножкам! Пусть не думает, что мы совсем отсталые, раз деревенские. Тоже кое-что в модах понимаем!»

Василиса обулась и прошлась по веранде. Босоножки давили, ремешки врезались в ноги, но это ее не смутило. Она решила поразить гостя своим «шикарным» видом. Заплетя волосы в косу и обвязав ее вокруг головы, она взяла обычный карандаш красного цвета для рисования и попыталась обвести им контур губ. Но это у нее плохо получилось. Василиса бросила карандаш и открыла пластиковую коробку в виде сердца, в которой когда-то были шоколадные конфеты. Там хранились ее немногочисленные украшения, в основном, дешевая бижутерия. Достав нитку с искусственным, кое-где облупившимся жемчугом, Василиса надела ее, вздохнула и покинула веранду. Она зашла на кухню и потрогала кастрюлю с куриным супом, стоящую на печке. Та все еще оставалась горячей. Василиса быстро накрыла на стол. Затем вышла из дома и решительно направилась за ограду.

– Дела, дела, а люди голодные, – бормотала она. – Давно обедать пора!

Она открыла калитку и увидела, что Алексей сидит на лавочке возле палисадника. Кот Васька развалился у него на коленях и громко мурлыкал.

– Да вы кота-то скиньте, – заметила Василиса и отчего-то залилась краской. – А то он наглый у нас, потом вам проходу не даст, так и будет за вами таскаться, да надоедать! Да еще и шерстью всю одежду извозит.

– Ничего страшного, – улыбнулся Алексей и окинул ее внимательным взглядом с головы до ног.

Но выражение его лица Василисе не понравилось. Она-то рассчитывала, что произведет на гостя неизгладимое впечатление своим модным городским видом. Но судя по всему, Алексей совершенно не оценил ее стараний. Его лицо враз поскучнело, он начал гладить кота, чесать его за ушами.

– Где остальные? – поинтересовалась Василиса официальным тоном. – Обед стынет у меня!

– Сейчас подойдут, – ответил Алексей и поднял на нее глаза.

Она приблизилась к скамье и остановилась в нерешительности. Ее взгляд скользнул по светло-русым аккуратно подстриженным волосам, темным, густым бровям, прямому немного короткому носу, красным приоткрытым губам. Нижняя была более пухлой, чем верхняя, и от этого выражение его лица казалось немного обиженным. Но вот Алексей улыбнулся, и ощущение затаенной обиды исчезло.

– Да ты присаживайся, – предложил гость. – Имя у тебя редкое и красивое, – добавил он.

– Да ну! – ответила Василиса и передернула плечами. – Отсталое имя какое-то! Сейчас уж так и не называют! У вас в Москве-то про такое имя, поди, и не слыхивали!

– Ну почему же? В мегаполисе и не такие имена услышишь! – улыбнулся он. – Наоборот, всем надоел стандарт, хочется чего-то необычного.

Его глаза прищурились, но он продолжал смотреть в ее лицо. Василиса окончательно смутилась, затеребила бусы, пробормотала, что ждет всех на кухне, и ушла.

После обеда Алексею предложили немного отдохнуть, и он не возражал. Когда он ушел в гостиницу для охотников, Матвей Фомич придвинулся к Диме и устроил настоящий допрос. Особо его интересовало, надолго ли задержится на базе столичный гость.

– Да что ты, дед, меня пытаешь! – отмахивался Дима. – Жаль, что председатель не смог сегодня приехать, он бы тебе все в подробностях объяснил. А я только знаю, что дело новое и перспективное они организуют. Будут сюда иностранцев привозить на охоту. Типа «рашн экзотик». Косули-то в Зауралье одни из лучших считаются, да и лося полно. Алексей как раз представитель московской организации. Говорил, что неделю тут будет. Все ему обсмотреть надо, маршруты выяснить, с администрацией дела порешать. Да он сам все расскажет, вот оклемается маленько. А то только с самолета и сразу сюда.

– Ох, хо-хо, грехи наши тяжкие! – завздыхал Матвей Фомич. – Это ж надо такую мороку мне на старости лет! Иностранцы! И тут у нас на базе!

– Да ничего страшного! – усмехнулся Дима. – К тому же Васена тебе поможет! Она девка молодая, сообразительная. Как у тебя с английским-то? – спросил он, поворачиваясь к опешившей Василисе.

– В школе учила, – ответила она. – Но не знаю ничего.

– Оно и понятно! – чему-то обрадовался Дима. – Хотя при них наверняка переводчик будет. Ладно, вы тут оставайтесь, а мне обратно пора! – неожиданно сказал он и встал. – Спасибо, хозяюшка, за обед!

– Куда это ты, Дмитрий? – испугался Матвей Фомич. – А мы тут как же с новым товарищем?

– А чего? Он сейчас проспится и пообщаетесь. А мне в город вернуться нужно! Все, я уехал!

– Покедова! – растерянно ответил Матвей Фомич.

Дима ушел, а он возмущенно посмотрел на внучку.

– Ну и затеи у нас на базе! Чего делать-то будем? Кончилось наше спокойное житье-бытье!

– Дедуль, а когда оно у нас спокойное-то было? – заметила Василиса и начала убирать со стола. – То сезон и охотников тьма-тьмущая, то собачники на тренинги приезжают, то начальство с бабами отдыхать, то охотоведы на семинар, то свадьбы гуляют. А я всех обслужи, накорми, убери, не успеваю гостиницу отмывать. Забот полон рот!

– Твоя правда, Васена! – согласился Матвей Фомич. – Так ты и на работе зато! Уже свою копейку имеешь. А ведь только семилетку кончила! Разве плохо? Родителей-то, царствие им небесное, у тебя нету! Доченька моя… вечный ей покой!

Он быстро перекрестился. Василиса последовала его примеру.

– Не семилетку, а девять классов! – после паузы поправила она другим тоном. – Семилетки в ваше время были, а сейчас такого и нет давно, дедуль!

– Ну да, ну да, – закивал он.

– Только вот не успеваю я в село наше ходить, – сказала она, – с этой егерской работой. А там все же родители моего папы проживают. Одна я у них осталась-то!

– Царствие небесное и отцу твоему! – со вздохом сказал Матвей Фомич и снова трижды перекрестился. – Только вот родители его… ну ты сама все знаешь, Васенка!

– Знаю! – с вызовом ответила она. – И понять их можно! И вся деревня понимает!

– Да я чего ж? И я с понятием! Сынок единственный погиб, но ведь негоже горе водкой заливать! – тихо и как-то виновато проговорил дед. – Совсем ведь спиваются!

– Именно! А я и помочь ничем не могу, сижу тут на базе безвылазно! – сказала Василиса.

– Да чем уж им поможешь-то? Не беседы же душеспасительные проводить! Тебе самой-то годков мало! Тебя еще уму-разуму учить надоть!

– Хорошо бы и в церкву ходить чаще, – тихо произнесла она.

– Это да, это да! – согласился он. – Вот ведь как жизнь устроена! С малолетства нам внушали, что бога и нет никакого, что все это опиум! А вера-то все равно в умах осталась неискоренимая!

– Ты знаешь, что вышиваю я, что моя картина бисерная даже на выставку попала! – перевела разговор Василиса.

– Знаю, внучка! Таланты, видать, у тебя! – с гордостью произнес Матвей Фомич. – Дело-то хорошее, тем более при церкви эти курсы твои рукодельные. Но ведь ты уже давно все премудрости изучила, так что можешь и тут вышивать, когда время есть.

– Вот именно, когда время есть, – со вздохом заметила она. – Ну ничего, зимой забот поменьше, вот и займусь! А премудрости, как ты выразился, не все изучила! Рисунок никак не получается. Все криво, косо, ненатурально. Вчера пыталась камыш зарисовать. Уж чего, кажется, проще? Ан нет! Неживой и все тут!

Матвей Фомич зевнул и тут же перекрестил рот.

– Пойду-ка я вздремну, – тихо сказал он. – А то утро больно хлопотное было! Умаялся я!

– Хорошо, дедушка! – ответила Василиса, налила в тазик воды из чайника и начала мыть тарелки.

Когда она закончила уборку, то пошла на веранду и первым делом стянула платье, скинула босоножки и начала растирать онемевшие пальцы.

«И охота городским модницам так целый день маяться? – думала Василиса. – Ну просто колодки пыточные, а не обувь! Да и в платье чуть не задохнулась!»

Она накинула сорочку, улеглась на кровать и с наслаждением потянулась всем телом. Не заметила, как уснула.

Очнулась Василиса оттого, что кто-то касался ее волос.

– Кыш, Васька! – пробормотала она, не открывая глаз.

И перевернулась на бок, подложив руки под щеку. Почувствовав, что ей жарко под простыней, скинула ее.

– Вот это рубашенция! – услышала Василиса насмешливый шепот, вздрогнула и открыла глаза.

На низкой скамеечке возле ее кровати сидел Алексей. Она вскрикнула и натянула простыню до подбородка.

– Вы чего? – испуганно спросила Василиса и села, отодвинувшись к стене.

– Хватит «выкать» уже! – сказал он. – Ты прости, что разбудил тебя, но вообще-то всего пять вечера. Или вы тут так рано укладываетесь? – ехидно поинтересовался он. – Дед тоже храпит в комнате. Я уж будить его не стал.

– Я не храплю, – отчего-то обиделась Василиса. – Вздремнула немного. Я вообще-то корову доить встаю на заре, – зачем-то добавила она.

– Ну-ну, – усмехнулся Алексей, – на заре, значит, Буренку доишь.

– Не Буренку, а Зорьку, – зачем-то поправила Василиса. – А у вас в Москве что, так принято врываться в комнату к спящим девушкам? – в тон ему поинтересовалась она и опустила ноги на пол. – Вы бы отвернулись, мне одеться надо.

– Ты и так одета… в какой-то ситцевый мешок! – сказал он.

– Чего? – разозлилась девушка.

Алексей посмотрел на нее с непонятным выражением, встал и взял с тумбочки потрепанную книгу.

– Тургенева, значит, читаешь? – спросил он.

– Читаю! – с вызовом ответила она. – И что?

– Не люблю классиков, скучно, нудно, а уж природу описывают! Растягивают не на одну страницу! Тут у тебя и Бунин и Куприн… Неужели нравится?

– А что в этих книгах может не нравится? – с удивлением спросила Василиса.

– Длинноты! Да вот хоть, открываем Бунина «Темные аллеи» и первое предложение: «В холодное осеннее ненастье, на одной из больших тульских дорог, залитой дождями и изрезанной многими чёрными колеями, к длинной избе, в одной связи которой была казённая почтовая станция, а в другой частная горница, где можно было отдохнуть или переночевать, пообедать или спросить самовар, подкатил закиданный грязью тарантас с полуподнятым верхом, тройка довольно простых лошадей с подвязанными от слякоти хвостами», – с выражением прочитал Алексей. – И это только одно предложение! Жесть!

– И что? Не пойму, что вам не нравится-то! – усмехнулась девушка.

– Несовременно! – резко ответил Алексей. – Сейчас информация коротко и емко передается!

– На то они и классики, чтобы несовременно, – запальчиво ответила она. – Зато я вот сразу представила и дорогу, залитую дождями, и избу, к которой подкатил… ну этот… тарантас. Хорошо все описано! Жизненно! И вовсе не нудно! – сказала она и встала.

– Да я про то, что зачем юной девушке все эти ветхозаветные истории! Ты бы современных авторов почитала что ли! Того же Пелевина или детективы Донцовой. И в вашем городишке наверняка есть книжные. Или ты из разряда так называемых «тургеневских девушек»?

– Тургеневских? – переспросил она.

– Есть такое понятие, – пояснил Алексей. – Несовременные девушки, словно сошедшие со страниц романов Тургенева, все такие романтичные, да и коса у тебя…

– Обычная я! – перебила его Василиса. – И хватит уже насмехаться!

– Да я серьезно! – сказал Алексей. – Все мои знакомые после окончания школы таких авторов и не читают! Это литература для пенсионеров. Вот моя бабушка, к примеру, зачитывается Толстым и тем же Буниным.

– Отвернитесь, я оденусь! – хмуро проговорила Василиса. – Курган, между прочим, столица Зауралья! Ясно вам? И книжных в городе полно! Нечего думать, что мы тут все отсталые. А детективы эти ваши я читала, в деревенской библиотеке брала, да не по вкусу мне все эти убийства.

– Ну понятно, тебе только про любовь подавай! Эх, девушки! – насмешливо сказал Алексей, перелистнул страницу и с выражением прочитал: «Знала, что давно вас нет прежнего, что для вас словно ничего и не было, а вот… Поздно теперь укорять, а ведь правда, очень бессердечно вы меня бросили, – сколько раз я хотела руки на себя наложить от обиды от одной, уж не говоря обо всём прочем». Это тебе и нравится! Страсти какие-то несусветные! – добавил он.

– И что? – с вызовом спросила она. – Что здесь плохого-то? Или вам любви не надо? Да такой, чтобы одна и на всю жизнь!

– Какие у тебя мечты нереальные! – пробормотал он и склонился над засунутыми за тумбочку «картинами» Василисы.

Это были ее «пробы пера». Дед по ее просьбе выпилил прямоугольные куски оргалита, и она пыталась рисовать на них, предварительно загрунтовав белилами. Алексей вытащил небольшую картину, на ней изображался стол, покрытый белой скатертью с вышивкой по краю, на нем стояла деревянная резная чашка, наполненная рябиновыми кистями. Рядом лежали зеленые и красные яблоки.

– А что! Очень даже недурно! – неожиданно похвалил Алексей. – Грубовато, правда, но и в этом есть свой стиль! Только явно не закончена твоя картина. Это ведь твоя? Я не ошибся?

Василиса уже натянула сарафан. Она быстро подошла к Алексею, стоящему к ней спиной и выхватила картину.

– Вы чего тут без спросу шаритесь? – раздраженно спросила она и засунула картину обратно за тумбочку.

– Интересно! – спокойно ответил он и посмотрел девушке в глаза. – Все же работать вместе придется, вот и хочу узнать, что ты за человек.

– Так спросите, чего надо, а вы сразу мои книги читать, мои вещи хватать! – с обидой проговорила она, накручивая на палец кончик косы.

– Так именно вещи скажут о человеке намного больше, чем его слова! – с улыбкой ответил он. – Я и вышивку вижу незаконченную… вон, пяльцы на стуле лежат.

– У меня бисерная икона на выставке первое место заняла, так-то! – гордо произнесла Василиса. – И вообще задержались вы тут! Да и без спроса вошли! А это моя личная территория!

– Сорри, – кинул Алексей и вышел за дверь.

Василиса глянула на лежащую на кровати ситцевую белую в мелкий синий цветочек рубашку производства местной фабрики.

«Чего он? Мешком обозвал! – раздраженно подумала она. – Самая обычная рубаха! К тому же новая и совсем не застиранная. Дурак какой-то! Даже неприлично так разглядывать спящую девушку! Да и книги мои листал, картины рассматривал. Интересуется моей персоной!»

Это предположение вызвало улыбку.

Василиса сунула ноги в растоптанные джинсовые шлепки и вылетела в коридор. Она бросилась на кухню, чтобы поставить чайник. И обнаружила, что ведро пустое. Схватив его, метнулась из дому, и налетела на Алексея, который сидел на крыльце спиной к двери.

– Ой! – пискнула она. – Простите!

– Шуму-то от тебя сколько! – проворчал он. – Не даешь тишиной насладиться!

– Тишиной? – неподдельно изумилась Василиса. – Вон как ветер шумит в лесу. Может, Бог даст, дождичка нагонит! Хоть бы бусинец прошел и то ладно, а то от жары высохло все!

Алексей повернул голову и глянул на нее.

– Что еще за бусинец? – уточнил он.

– Так это…, – растерянно ответила она, – дождь у нас так называют… ну такой мелкий-мелкий, как бусы, вот!

– А-а-а, – с непонятным выражением протянул он.

Девушка осторожно обогнула его и спустилась с крыльца.

– Ты за водой? – вяло поинтересовался он. – Может, помочь?

– Помогите, коли охота! – обрадовалась Василиса. – Под навесом второе ведро возьмите.

Колодец находился примерно посередине между домом егеря и гостиницей. Василиса бодро двинулась по тропинке, помахивая ведром. Алексей шел за ней. Колодец был довольно высоким с деревянным навесом. Василиса открыла крышку и опустила ведро, придерживая цепь. Она наклонилась. И тут же почувствовала, как Алексей привалился сзади и взялся за цепь поверх ее руки. Девушку бросило в жар, но она почему-то молчала и не шевелилась. Это длилось всего мгновение, но ей казалось, что время остановилось. Василиса лишь ощущала быстрое дыхание на своей шее и непонятное томление, разливающееся по всему ее телу.

– Давай я сам, – сказал Алексей, отстраняясь от нее.

Она отодвинулась, уступая ему место. Он наполнил ведра водой, потом уселся на небольшую деревянную скамью возле колодца и вытер пот со лба.

– Уже, считай, вечер, но как жарко! – заметил Алексей. – Дай воды!

Василиса сняла эмалированный ковшик с колодца, зачерпнула из ведра и подала ему. Он пил жадно, потом смочил лицо и волосы и заулыбался.

– Садись, – предложил Алексей. – Чего стоишь?

– Идти мне нужно, ужин готовить пора, вас кормить, – ответила Василиса, не двигаясь с места.

Она только перекинула косу с плеча за спину и чуть приподняла подбородок.

– Ужин? – засмеялся он. – Да я еще от обеда не отошел! Я обычно после девяти вечера ужинаю. Пока с работы доедешь, пока то, пока се.

– Ага, – закивала Василиса, приблизилась и уселась рядом, внимательно глядя на его профиль, – а там уже и жена ждет, наготовит всего для вас.

Алексей развернулся и близко заглянул ей в глаза. Лучи солнца позолотили его волосы и кончики ресниц. Василиса подумала, какие они у него длинные. А глаза в таком освещении показались ей скорее темно-голубыми, чем серыми.

– Нет у меня никакой жены, – сообщил он после паузы, во время которой не сводил глаз с ее лица. – Мне всего-то двадцать семь, рановато семьей обзаводиться, не находишь?

– А у нас в деревне рано женятся, – заметила она и отчего-то начала краснеть. – К вашему-то возрасту у всех уже дети!

– И ты что ли собралась? – рассмеялся Алексей. – И куда спешить, не понимаю.

– Нет у меня никого, – после паузы тихо проговорила она.

– И это кажется мне странным, – ответил Алексей. – Ты ведь красивая девушка!

– И вы красивый, – робко ответила она. – Но и у вас нет никого!

Он с изумлением глянул на покрасневшую девушку и засмеялся.

– Ужин все равно надо готовить, хотите вы кушать или нет, – недовольно произнесла Василиса и встала. – Дедушка всегда в шесть за стол усаживается. Режим у него.

Алексей тоже встал, подхватил оба ведра и направился к дому. Василиса шла сзади, изучая его спину в голубой тенниске и узкие бедра, обтянутые синими джинсами.

«Надо же, двадцать семь, – думала она, – а так и не скажешь! Я думала, младше он! И не женат! А чего? Парень видный, хоть и задавака!»

На ужин Василиса отварила молодой картофель, посыпала его укропом и зеленым луком, сделала салат из огурцов и помидор. Накрыв на стол, пригласила Матвея Фомича. Он глянул на нее с недоумением, потом поинтересовался, где же гость.

– А он еще не голодный, – ответила Василиса. – Сказал мне, что поздно ужинает.

– Хлопоты одни! – вздохнул Матвей Фомич. – Сейчас бы с нами заправился и до утра. А то потом еще и его корми! Он так и будет себя вести? Поди, и встает поздненько?

– Ничего, поднимем! – усмехнулась Василиса и села к столу.

Когда закончили ужинать, Матвей Фомич отправился во двор. Под навесом стоял старенький газик, на котором они обычно ездили по делам. Вздыхая и что-то бормоча себе под нос, Матвей Фомич забрался под него.

– Вам помочь? – услышал он через какое-то время голос Алексея.

– Стукает чегой-то там, когда едешь, – ответил он и выбрался из-под машины. – И не пойму причину!

– Давайте я посмотрю, – предложил Алексей.

– Глянь! – явно обрадовался Матвей Фомич. – Только ты чистую-то одежу сыми! Извозишься!

Алексей улыбнулся, стянул тенниску и полез под машину. Матвей Фомич сел на обрубок бревна, стоящий неподалеку.

Василиса вышла из дома в тот момент, когда Алексей выбирался из-под газика. В его руке был кусок сосновой ветки.

– Вот тут что застряло, – сказал он и отбросил ветку в сторону.

– Благодарствую, – закивал Матвей Фомич и встал. – Это мы вчерась по оврагу ехали. Помнишь, Васена?

– Еще бы! – пробормотала она. – Сам же туда скатился, газон не удержал, чуть не перевернулись!

– Ага, ага, – продолжал кивать Матвей Фомич. – Так уж вышло!

– Да вы измазались все! – заметила Василиса, подходя к Алексею. – Айда на озеро! Я как раз банки хотела помыть.

Она стянула с веревки полотенце, захватила трехлитровые банки, стоящие возле крыльца, легко отпихнула ногой льнущего к ней кота и двинулась к калитке.

– Поди, баньку надо истопить, – неуверенно проговорил Матвей Фомич. – Да ты что-то помалкиваешь на этот счет. С дороги самое то!

– Да уж день прошел! – усмехнулся Алексей. – Я лучше на озере! Вода у вас чистая! Вы бы Москва-реку увидели! Жуть! Там вся таблица Менделеева и не только.

Матвей Фомич глянул на него, явно не понимая о чем речь, потом вновь закивал, приговаривая:

– Ну идите тогда на озеро, коли в баньку нет охоты. Мы вообще-то по субботам ее топим, а сегодня лишь четверг. Но для гостей завсегда пожалуйста, как у них нужда возникает. Хоть каждый день!

Василиса уже покинула двор. Алексей взял тенниску и двинулся за ней.

Они пришли на берег озера. Стайка уток с мостков бросилась в воду.

– У вас и на птицу хорошая охота? – поинтересовался Алексей и, низко склонившись к воде, начал отмывать руки.

– Да, охота у нас знатная. В сезон гостиница полна, да еще и в бильярдной кровати иногда ставлю, – сказала Василиса и начала оттирать банки. – Вы мыло-то возьмите. Вон, хозяйственное лежит с краю. Это я утром забыла.

– Бильярдная – это вон тот домишко? – спросил Алексей, оглядываясь.

На берегу озера за небольшой деревянной беседкой находилось строение, как и гостиница, обшитое досками янтарного цвета. Возле входа располагалась огромная открытая веранда под шиферной крышей.

– Это мы так называем, – пояснила Василиса. – Но там и взаправду бильярд есть. Приезжие играют иногда. Но, в основном, начальство. А охотникам в сезон не до развлечений.

– Интересно, интересно, – пробормотал Алексей, выпрямляясь и вытирая руки. – Я бильярд люблю. Только с кем я тут играть буду? Ты умеешь?

– Не-а, – покачала она головой, – мне без надобности.

– Еще бы, – пробормотал Алексей и окинул взглядом ее полную фигуру. – Поплавать что ли? – задумчиво спросил он и начал расстегивать джинсы.

Василиса ойкнула и тут же отвернулась.

– Ты чего? – засмеялся он. – Я ведь не нудист, так что зря так реагируешь. Давай, тоже в воду?

– Но я…, – начала Василиса, поворачиваясь к нему.

Увидев, что он уже снял джинсы и стоит перед ней в светло-серых плавках, она замолчала, не в силах отвести глаз от его тонкой талии, стройных бедер, прямых мускулистых ног. Василиса никогда не видела парня в таких узких плавках. Деревенские ребята обычно купались в широких шортах чуть ли не до колен или вообще в семейных ситцевых трусах. Она почувствовала, что краснеет, и снова отвернулась.

– Странная ты, – заметил Алексей и пошел к краю мостков. – Надумаешь, раздевайся и тоже в воду.

Василиса, услышав всплеск, повернула голову и посмотрела на быстро плывущего Алексея. Он с шумом отфыркивался, потом повернул голову и весело закричал:

– Давай ко мне! Вода просто супер!

И снова устремился вперед. Василисе тоже очень хотелось искупаться, но под сарафаном на ней было нижнее белье. И она не могла себе представить, что разденется перед малознакомым парнем. Тут она вспомнила, как утром Алексей видел ее обнаженной, и зарделась, чувствуя непонятное, но приятное волнение. Она подошла к краю мостков и уселась, опустив ноги в воду. Алексей уже отплыл на довольно большое расстояние. Он перевернулся на спину и замер, покачиваясь на волнах. Василиса не сводила с него глаз, побалтывая ногами. Вдруг ее ступню задело что-то мохнатое, она вздрогнула и невольно дернула ногой. Эта была длинная пушистая водоросль. И Василиса улыбнулась своему испугу. Она отчего-то задержала взгляд на пальцах ног и недовольно поморщилась. Девушка часто ходила босиком, и ногти были не особо чистые. Василиса неожиданно вспомнила о виденных в фильмах красотках с наманикюренными ноготками не только рук, но и ног, и подумала, что Алексей наверняка обращает внимание на такие вещи. Она начала усердно чистить ногти. Потом взяла кусок хозяйственного мыла и натерла им пятки. Тщательно вымыв ступни, вздохнула и снова уселась на край мостков, опустив ноги в воду. Алексей уплыл далеко. Правда, он уже развернулся и направлялся в сторону берега.

Когда он оказался в метре от мостков, то вдруг начал смеяться и брызгать на Василису. Она отворачивалась и тоже смеялась.

– Ну что это вы делаете? – говорила она. – Вы меня всю измочили!

– А чего ты? Давно бы поплавала! – ответил он, выбираясь на мостки и усаживаясь рядом. – Как же хорошо! Вода сказочная! И какая у вас красота! Я уже проникся. Счастливая ты, Васька!

Услышав такое странное на ее взгляд сокращение имени, девушка поджала губы и недовольно заметила:

– Васька – это наш кот.

– Ах, да! Сорри! Ты же Василиса! – нараспев проговорил Алексей ее имя и неожиданно сильно толкнул девушку.

Она ойкнула и свалилась в воду. Алексей прыгнул следом и тут же обхватил ее за талию, крепко прижав к себе.

– С ума вы сошли? – возмутилась она, упираясь сжатыми кулачками ему в грудь и стараясь не смотреть в смеющиеся глаза. – Чего это разыгрались, как маленький? Сарафан вот мой намочили!

– Ничего, высохнет! – не унимался он и прижимал ее все крепче.

Улыбка исчезла с его лица. Василиса глянула в его глаза и заметила, как стремительно расширяются зрачки. Его губы начали приближаться.

– Одурел вконец?! – взвизгнула она и с такой силой толкнула Алексея, что он упал навзничь на воду и тут же скрылся с головой. – Ненормальный какой-то! – зло проговорила она и выбралась на мостки.

Отжав подол, решительно двинулась прочь, не оглядываясь.

Алексей пришел в тот момент, когда Василиса заканчивала доить Зорьку. Она переоделась в старенький ситцевый халат вылинявшего голубого цвета. Алексей приблизился к навесу, под которым обычно происходила дойка, и поморщился от дыма. Василиса, как правило, ставила старое ведро неподалеку, и в нем поджигала сырую хвою. Густой дым отгонял комаров, ей было легче доить, потому что корова стояла спокойно. Выдавив последние капли в ведро, Василиса вышла из-под навеса. Она поставила ведро возле длинного стола, на котором находились приготовленные банки. Потом загнала Зорьку в коровник. Алексей молча наблюдал за ней. Но Василиса не обращала на его присутствие никакого внимания. Брови ее хмурились, губы были поджаты. Она процедила молоко через марлю, сложенную в несколько слоев, аккуратно закрыла банки, вымыла ведро и опрокинула его на пенек. Затем неторопливо направилась к дому.

– Молочком-то не угостишь, хозяюшка? – поинтересовался Алексей.

Василиса остановилась и хмуро на него глянула. Потом ответила довольно ехидно:

– Да ваши городские желудки больно нежные. От цельного парного молока обычно у гостей понос начинается, да такой неудержимый!

– Ничего, как-нибудь справлюсь, – весело ответил он и подошел к столу. – Можно налить? – все-таки спросил он.

– Воля ваша, но я предупредила! – ответила Василиса и села на крыльцо.

Алексей налил полную кружку молока и подошел к ней. Он медленно отпил и уселся рядом.

– Ты прости меня, – тихо произнес он и заглянул ей в глаза.

Василиса перестала улыбаться и внимательно посмотрела в его лицо.

– Ой, у вас молочные усы! – сказала она другим тоном.

Алексей вытер тыльной стороной ладони рот и улыбнулся.

– Мир? – спросил он и взял ее за локоть. – Простила?

– Не знаю, – после паузы ответила она. – Но ведь обидно! Чего лапать-то сразу?!

– Не удержался! – живо заговорил Алексей. – Ты должна понимать, какая ты красавица. Я ведь мужчина! Мне трудно устоять против твоей прелести!

– Да что вы такое говорите! – тут же смутилась она. – Какая я красавица! Я же толстая!

– Что б ты понимала! – задорно рассмеялся он. – Ты самая настоящая русская красавица! Таких раньше художники на полотнах запечатлевали. Кустодиев, к примеру, любил таких вот пышнотелых. Но ты и в музее-то ни разу, наверное, не была!

– Почему это? – мгновенно обиделась Василиса. – У меня, между прочим, – с гордостью добавила она, – родная тетка в Москве живет, так что бывали, знаем. И в музеи хаживали! И Кустодиева этого знаем! «Чаепитие в Мытищах» его ведь? Есть у меня в одной книге репродукция. Но вовсе я не такая толстая, как купчихи, каких он любил рисовать.

Алексей допил молоко и с любопытством на нее посмотрел.

– Надо же! – сказал он и усмехнулся. – А ты не такая и темная!

– Вы опять за свое? – с обидой спросила Василиса. – Или нравится вам меня дразнить?

– Не обращай внимания! – ответил он. – Характер у меня такой!

– Исправлять надо плохой характер! – назидательно произнесла девушка.

Но начала улыбаться.

– Значит, в Москве ты была! – другим тоном сказал Алексей. – И даже родная тетка там живет. И часто ты к ней ездишь?

– Нет, что вы! – грустно проговорила Василиса. – Последний раз с родителями ездила. Мне тогда десять лет было. Тетя Варя – младшая сестра моей мамы. Она после школы работать в Москву поехала, поступила ученицей на завод, общежитие дали. А потом замуж вышла за такого же заводского, но москвича. И вот уже много лет в Москве живет. Так-то!

– Обычная история провинциалки, – пробормотал Алексей. – И что же, она так все на заводе ученицей? – поинтересовался он и усмехнулся.

– Она мастер уже давно! – с гордостью сообщила Василиса. – Техникум закончила без отрыва от производства.

– Понятно, – сказал он и придвинулся к ней. – А твои родители где?

Василиса опустила голову и замолчала. Алексей вдруг заметил, что слезинка побежала по ее щеке. Он испуганно посмотрел в ее расстроенное лицо, потом взял за дрогнувшую руку.

– Ты плачешь? Что случилось? – тихо спросил он.

– Они сгорели два года назад, – прошептала Василиса. – Пожар сильный в нашей деревне случился, аккурат под Покров. Тогда четыре двора начисто выгорело, и наш тоже. А я у дедуни гостила, здесь была. Наутро только узнала.

Она прижала ладони к лицу и всхлипнула. Алексей обнял ее за плечи и мягко проговорил:

– Прости меня, я не знал! Бедная ты, бедная. Одна осталась!

Василиса перестала всхлипывать и посмотрела на него влажными глазами.

– Почему это одна? Вот дедушка у меня тут, он мамки моей родитель, в деревне еще бабка с дедом. Это – отцовы. Но они совсем старенькие. Я поначалу у них жила, но… в общем это неважно! Сюда перебралась. Еще, как я тебе уже сказала, родная тетка в Москве. А у нее сынок Витюшка, считай, мой сродный брат. Вот нас сколько! А ты говоришь, одна я.

– Это хорошо, что родни так много, – увещевающим тоном сказал он. – Успокойся, Василисушка! Все у тебя будет замечательно! Только почему ты образование не получила, хоть бы и среднее специальное?

– А где? – усмехнулась она и повернула к нему покрасневшее лицо. – В нашей деревне школа только до девятого. И что, в город ехать? А там где жить? Учиться-то я люблю, но из-за всего этого одиннадцать не закончила. В институт не поступить мне ни за что, а в училище неохота. Да и на кого? На маляра-штукатура? Не по мне это! К тому же в общаге жить замаешься! У меня есть подруги, которые учатся в городе. Ужас, что рассказывают! Горючими слезьми умываются чуть ли не каждый день!

– Да ладно! – недоверчиво проговорил Алексей и снова взял ее за локоть. – Кто хочет, тот всегда найдет место под солнцем! Не будешь же ты всю жизнь егерем работать?

– А почему бы и нет? – искренне удивилась она. – Здесь хорошо! А народу больше, чем в городе видишь! Правда-правда! То одни едут, то другие. Вот и вы хотите иностранцев привозить! Куда с добром! Наверное, интересно с ними общаться будет!

– На каком языке? – насмешливо спросил Алексей. – На языке жестов?

– Разберемся! – ответила Василиса. – А вы английский знаете?

– И французский тоже, – сказал он и встал. – Может, прогуляемся? Стало немного прохладнее, но как еще светло!

– У нас в это время и в одиннадцать еще светло. Короткие ночи! Но куда гулять-то вам приспичило?

– По лесу пройтись. А что в этом такого?

– Гадюк полно, они, заразы, и в темноте могут ползать. Комаров опять-таки тучами, – заметила она и тоже встала. – Но коли вам охота, то можно по тропинке пройтись немного.

Девушка стянула ситцевый платочек с перил и повязала голову.

– Я готова, – сказала она и начала спускаться с крыльца.

– Ну-ну, – пробормотал Алексей, окидывая ее полную фигуру быстрым взглядом, и двинулся за ней.

Василиса миновала заднюю калитку и устремилась мимо наваленных сосновых досок по тропинке, ведущей вглубь леса. Алексей молча следовал за ней. Как только они вошли под деревья, как тут же на них накинулись полчища комаров. Василиса сломила березовую ветку и начала обмахиваться, но шаг не замедлила. Алексей немного отстал и сзади наблюдал за ее фигурой, обтянутой светлым тонким сарафаном. Он глаз не мог оторвать от движущейся по спине, словно змея, толстой длинной косы. И бросился за Василисой. Но она как раз в этот момент резко остановилась и с испугом стала вглядываться в тропинку. Алексей налетел на нее. Василиса вскрикнула и пошатнулась. Затем развернулась к нему и возмущенно проговорила:

– С ума вы сошли, так наскакивать! Там гадюка лежала, прямо поперек тропы растянулась. Ух, и здоровая! Серая!

– Где? – равнодушно поинтересовался он, не сводя глаз с ее лица.

– Уползла уже от вашего шуму. Думаете, они ненормальные, чтобы самим нападать? Да они всегда стараются убраться от греха, а жалят, только если на них лезут сами, – ответила она и опустила голову.

– Испугалась? – ласково спросил Алексей и зачем-то поправил сползший с ее головы платок.

– Не люблю я их, – ответила Василиса и брезгливо поморщилась. – Прямо все внутри переворачивается, как вижу. Вы бы аккуратнее тут расхаживали, а то наступите невзначай! Тут у нас неделю назад охотоведы приезжали, так лайку прямо в нос гадюка цапнула.

– Насмерть? – по-прежнему равнодушным тоном спросил Алексей и легко притянул девушку к себе.

– Скажете тоже, насмерть! – улыбнулась она и напряглась, пытаясь отстраниться и упираясь ему в грудь ладонями. – Дедушка тут же бритвой нос разрезал в месте укуса и яд выдавил. Нос, конечно, у лайки сильно распух, но потом все обошлось. Она уж здорова давно! Просто сразу нужно яд выдавливать. Чего вы? – смущенно спросила Василиса, чувствуя, как крепко Алексей прижимает ее.

Но он сам не понимал, что делает. Его пьянили ароматы ее разгоряченного тела, выбившихся из-под платка волос. Алексей взял ее лицо в ладони, наклонился и крепко поцеловал в губы. Тут же отстранившись, глубоко заглянул в глаза. Василиса смотрела на него, не отрываясь, ее влажные губы приоткрылись. Приподнятое лицо в красноватом сумраке вечерней зари казалось не таким округлым и даже утонченным.

– Ты необыкновенная девушка! – прошептал Алексей. – Я с ума схожу от твоей красоты!

Она слушала молча и больше не пыталась отстраниться. На лице появилось выражение радостного детского удивления. Она даже перестала отмахиваться от комаров, которые тонко пищали вокруг них. Алексей отпустил ее лицо. Его руки скользнули ниже и сжали плечи. Василиса вздрогнула, ее брови нахмурились. Он нежно обнял ее и притянул к себе, вдыхая запах волос.

– Вы же гулять хотели, – тихо проговорила она, но не отстранилась.

– Комаров много, – ответил он задыхающимся голосом, – да и гадюки! Я вот тоже их боюсь, – признался он и засмеялся.

– Чего смешного-то? – хмуро поинтересовалась Василиса, освободилась из его объятий и пошла по тропинке.

Алексей двинулся за ней. Он сорвал резной лист папоротника-орляка и начал обмахиваться им. Василиса ускорила шаг.

– А мы куда? – после паузы поинтересовался Алексей.

Но она даже не обернулась, продолжая углубляться в лес.

Минут через десять молодые люди оказались возле длинной, теряющейся между соснами, изгороди. Василиса ловко перелезла. Но Алексей остановился и с недоумением посмотрел на нее.

– Васена, что это? – спросил он.

– А ничего! – улыбнулась она. – Тут типа полуострова небольшого, кругом – озеро. И сюда наши деревенские загоняют на лето телят, ну и нам с дедулей за присмотр немного платят. Изгородь от одного берега до другого, чтобы телята не ушли. Тут узко. В конце этого полуострова есть песчаный пляж. Я там часто купаюсь.

– Так и возле гостиницы купаться можно, – заметил Алексей.

– Ага, – не раздумывая, согласилась она, – но там по-другому. Да и нет там никого никогда! А возле гостиницы, сами знаете, можно и на зрителей нежелательных нарваться.

Алексей улыбнулся, вспомнив, как сегодня утром увидел Василису.

– Значит, ты ведешь меня на свой частный пляж? – уточнил он.

– Ну, не знаю, – немного смущенно ответила она, – какой-такой частный. Просто мне нравится, что там никого нет…кроме телят, – добавила она и звонко расхохоталась. Они ведь такие любопытные, просто как детишки, да и скучают без людей-то. Я купаюсь, а они из леса выбегают, да еще и мычат, и к воде сразу. И смотрят на меня, смотрят, как я плаваю. Вы перелазить-то будете? Или как? – спросила она. – А то, если вам трудно козлом через заборы скакать, то верхнюю перекладину могу и снять.

Алексей тут же взобрался на изгородь и ловко спрыгнул на землю. Василиса одобрительно на него посмотрела, улыбнулась и направилась по едва заметной тропинке вглубь леса.

Минут через десять они вышли к небольшому полукруглому пляжу с мелким светлым песком. Заря уже погасла, но взошла почти полная луна, и было светло от ее все усиливающегося сияния. С озера дул легкий ветерок, вода переливалась всеми оттенками серебра, лазури и платины. Василиса скинула сарафан – Алексей увидел, что она в темном и довольно закрытом купальнике – вошла, поеживаясь, в воду и бросилась в лунную дорожку. Алексей мгновенно разделся и кинулся за ней. Но девушка плыла так быстро, что он не мог догнать ее и скоро отстал, а потом перевернулся на спину и устремил взгляд в сияющее серебряное небо. Его тело мягко покачивали волны, теплая вода приятно обволакивала и словно ласкала. Алексей глубоко вздохнул, попытался расслабиться и набраться этой красоты, наполниться ею до отказа. Но присутствие неподалеку юной, практически обнаженной девушки не давало ему покоя. Он услышал, как она вскрикнула, потом чему-то засмеялась, но не повернулся к ней. Алексей улегся на живот и устремился к берегу. Но не вышел, а остановился, когда вода доходила ему до талии. Василиса уже плыла к нему. Он увидел, какими сильными взмахами она загребает, как капли воды сверкают над ней словно многочисленные топазы, разлетающиеся в разные стороны, и замер, любуясь зрелищем. Василиса приблизилась почти вплотную и встала, тяжело дыша и улыбаясь. Ее лицо раскраснелось, глаза сияли, волосы распустились и облепляли ее плечи. Алексей шагнул к ней, но она расхохоталась и опрокинулась назад. Он нагнулся и подставил руки под ее тело. Василиса замерла, покачиваясь в его руках. Ее глаза закрылись, волосы вокруг головы казались шевелящимися водяными змеями. Алексей обнял ее и начал целовать.

– Ну опять вы за свое! – пробормотала она, мягко отталкивая его и выходя на берег.

Алексей молча последовал за ней. Его лицо горело, дышал он тяжело. Василиса глянула на него, опустила глаза на его плавки и начала хохотать.

– Ох вы, молодые бычки, все-то одинаковы!

– Что естественно, то небезобразно, – прошептал он. – А ты зачем меня на этот уединенный пляж привела, а? Да еще и ночью!

– Искупаться, – спокойно ответила она. – А вы что подумали?

Василиса глянула на него сурово и начала отжимать волосы. Затем натянула халат и отправилась в сторону леса. Алексей оделся и двинулся за ней.

Он был в недоумении. Василиса производила впечатление развитой сформировавшейся женщины. Он, по правде говоря, и представить не мог, что ей всего шестнадцать и что она еще неопытна. Охотовед сказал ему, что на базе работают дед и внучка, но не уточнил, что она окончила девять классов только в этом году. Увидев Василису, Алексей решил, что ей за двадцать. К тому же он всегда думал, что деревенские девушки начинают взрослеть намного раньше, чем городские.

«Она со мной играет, – недовольно думал он, идя за девушкой по тропинке. – Может, парень есть? Но откуда? Как я понял, она на этой базе безвылазно. Может, я ей просто не нравлюсь? Но ведет она себя довольно странно и нелогично. Целовать позволяет. Если бы я ей не нравился, то сразу послала куда подальше, и все было бы ясно. И я начал бы соблюдать дистанцию. Проблемы мне тут не нужны»

Когда они подошли к дому егеря. Василиса хмуро глянула на молодого человека и сказала, что отправляется спать, так как ей рано вставать, корову доить.

– Да и вы бы тут без толку не шатались, – добавила она. – Дедуля рано поднимается. А завтра нужно территорию объезжать. Так что отправляйтесь на боковую. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, – как эхо повторил Алексей.

Василиса скрылась за калиткой. Он после небольшого раздумья направился в гостиницу. Но спать еще не хотелось, да и разница во времени давала о себе знать. Алексей сел на крыльцо и стал смотреть на серебрящееся озеро. Вдруг влажный нос коснулся его опущенной руки. Он невольно вздрогнул, но тут же тихо засмеялся, увидев кота Ваську. Взяв его на колени, прижался щекой к теплому пушистому боку.

– Какая хозяйка у тебя вредная, – сказал Алексей. – Даже не знаю, как к ней подступиться!

Он опустил начавшего мурлыкать кота и отправился в гостиницу. Забрался в кровать. Но сон так и не шел. Василиса занимала все его мысли. Ее свежесть и пышная красота притягивали. Алексей не был нацелен на серьезные отношения, но легкая интрижка казалась ему вполне уместной. Он вообще быстро заводил романы и так же быстро расставался. В Москве у него в данный момент была девушка, они встречались вот уже полгода, и для Алексея это был срок. Но сильной любви он к ней не испытывал. Просто ему было удобно, вместе они не жили, встречались периодически, ходили в кино, кафе, на выходные ездили на дачу. Алексей в любви не признавался, никаких предложений не делал, а плыл по течению. Они не ссорились, и обоих все устраивало. Алексей чувствовал себя свободным от обязательств, позволял себе при случае флирт, не обделял вниманием других девушек. Василиса произвела на него впечатление именно при первой встрече, когда она возникла из воды, словно наяда, едва прикрытая распущенными волосами. Эта картинка врезалась в память и какое-то время будоражила его воображение. Но чем больше он общался с девушкой, тем сильнее чувствовал различия. Она была для него будто с другой планеты, ее наивность и умиляла и в тоже время начинала раздражать. Но физически Василиса его притягивала.

Глава вторая

Прошло два дня. Алексей уже освоился на новом месте. Они объездили с Матвеем Фомичом территорию, отметили на карте, где лучше выставлять лося, куда чаще всего приходят косули. Узнав, что здесь водятся и дикие кабаны, Алексей окончательно воодушевился.

– Дело пойдет! – сказал он Матвею Фомичу вечером, когда они вернулись после очередного объезда. – У вас тут такие богатейшие охотничьи угодья! К тому же край выглядит совершенно диким. А какова численность население Зауралья?

– Это у внучки спросить надобно, – ответил Матвей Фомич, аккуратно въезжая в ворота, которые распахнула Василиса, и загоняя газик под навес.

Алексей легко выпрыгнул из машины и устремился к девушке.

– Вечер добрый, – вежливо проговорила она. – Ужин давно готов! Что-то долго вы сегодня!

– Случаем, не знаешь, какова численность населения? – спросил Алексей, не ответив ей.

– Где? – не поняла она.

– В зауральском крае, где ж еще?

– Вроде около миллиона, по школе помню, – ответила она и с недоумением на него посмотрела.

– Не может быть! – изумился Алексей. – Это что, на весь ваш край?

– Да, а что тут такого? – пожала она плечами.

– Бог мой, да в Москве в двадцать раз больше! – ответил он. – Но в этом есть несомненное преимущество: воздух свежее и ритм жизни намного медленнее. Эх, Васена, не цените вы своего счастья! – Он приблизился и одной рукой обнял ее за плечи. – Переехать сюда что ли? И поселиться тут на веки вечные. Тишина, красота, воздух прозрачный и вкусный, продукты натуральные. А что? – Он заулыбался и прижал ее к себе. – Вот женюсь на тебе и останусь.

– Все бы вам шутки шутить, – хмуро ответила Василиса и зарделась. – А ужин стынет.

– Да, Леша, пора бы червячка заморить, а то уже под ложечкой сосет, – заметил подошедший в этот момент Матвей Фомич. – Ты, смотрю, человек к режиму не приученный. Встаешь, когда захочешь, ешь не по часам, спать поздно укладываешься. Да и все вы, городские, такие, как я погляжу. Как сюда приедут из города ребята, все не по порядку делают. То купаться им в темноте приспичит, и орут полночи возле озера, то шашлыки вонючие жарят, дымища на всю базу. Нет, чтобы как люди, за столом кушать.

– Хорошая мысль, кстати, – тут же оживился Алексей. – Завтра я вам такие шашлыки сделаю, что пальчики оближете!

– Ага, еще чего не хватало, – заворчал Матвей Фомич. – Где мы тебе мясо возьмем? Да и не охоч я до такой пищи.

– Я завтра собираюсь в деревню, – сообщила Василиса. – Могу купить мяса.

– У кого это? – встрепенулся Матвей Фомич.

– Да на нашей улице, за школой дом, помнишь?

– Петровых что ль? – прищурился он.

– Ага. Они телушку зарезали на продажу.

– Чегой-то в жару такую? – удивился Матвей Фомич.

– Так она вроде упала в старый погреб, ногу сломала, – нехотя ответила Василиса.

– А ты откудова знаешь? – нахмурился Матвей Фомич. – Опять с петровской девахой по телефону служебному болтала? Мы, значится, с Лешей по работе цельный день мотаемся, а она тут по телефону болтает! Сколько буду тебе твердить – не занимай линию!

– А у тебя мобильного нет? – встрял Алексей, молчавший до этого и с улыбкой слушающий разговор.

– Не-а, – ответила она и опустила голову. – Дедушка говорит, что без надобности. Я уж давно прошу.

– А сама чего не купишь? – удивился он. – Они же сейчас копейки стоят!

– Не нужен он ей! – упрямо проговорил Матвей Фомич. – Только траты лишние. Ну, мы сегодня вечерять будем или как?

После ужина Матвей Фомич посидел немного на лавочке, потом зашел в дом и сказал, что ему нужно перебирать сети.

– Ты бы шел отдыхать, дедушка, – ласково заметила Василиса. – А то намаялся за день-то!

Она домывала в этот момент посуду. Алексей сидел на лавке возле печи и гладил кота, развалившегося у него на коленях.

– Отдохнешь тут, как же! – проворчал Матвей Фомич. – Ты же рыбы сама вчерась просила, а сети прохудились. Давно я уж не ставил их.

– Да, я хотела угостить Алексея жареными карасями, – тихо произнесла Василиса и вытерла очередную тарелку. – А то вот просто и не знаю, чем вас кормить. Мы-то привыкли по-простому.

– Не нужно из-за меня беспокоиться, – заметил он и спихнул кота с колен. – Меня все устраивает, и ты, Василиса, очень вкусно готовишь.

– Скажете! – засмущалась она. – Вы, небось, к «макдональдсам» привыкшие, ну и к другим подобным местам. А я такое только по телевизору и видела!

Матвей Фомич глянул на них и вышел из кухни, что-то ворча себе под нос.

– Да ничего в этих фаст-фудах хорошего нет, – усмехнулся Алексей.

– Как это? – возмутилась она. – У нас в Кургане открыли «Мега блин», ну типа Макдональдса, так очень вкусно! В жизни дома так не приготовишь! Я один раз там была, когда в общество наше ездила по делам. Правда, цены кусаются. А народ все равно ломится. Я еще обязательно схожу туда, поем вкусного, вот!

– Охотно верю, что ваш «Мега-блин» и правда мега, – равнодушно ответил Алексей и потянулся. – Все тело ломит, – заметил он. – На вашем газоне, да по грунтовым дорогам! Удивляюсь деду твоему! И откуда силы берутся?

– Так он привычный! – улыбнулась она и вытерла стол. – Вот я и закончила! Пойду за земляникой сейчас, а вы отдыхайте.

– За земляникой? – удивился Алексей.

– Отходит она уже, – сообщила Василиса. – Я с утра набрала, но мало, всего трехлитровое ведерко, вот хочу еще.

– У тебя в кладовке, я видел, все полки банками с вареньем уставлены! – засмеялся он.

– Запас карман не тянет, – серьезно заметила она. – А зима у нас долгая.

– И еще венички какие-то я там заметил, – с улыбкой продолжил он.

– Так трава насушена! – ответила девушка. – Куда же без нее?

– Трава? – рассмеялся он. – Курите тут с дедом?

– Чего?! – обиделась она. – Это все лекарственная! Зверобой, ромашка, душица, много еще какой! У нас тут целые заросли, не собирает никто. А зимой чай травяной самое то! А еще и с земляничным вареньицем! Никакая хвороба не возьмет! Ладно, некогда мне тут болтовней заниматься, за ягодами надо. Быстро они отходят, только успевай, собирай!

– Хочешь, помогу? – предложил Алексей.

Но по его лицу было видно, что особым желанием он не горит. Василиса взяла с полки эмалированный бидон.

– Так устали вы сегодня, наездились, – немного неуверенно проговорила она.

– Что ты со мной, как со старым дедом? – усмехнулся Алексей и встал. Взяв у нее из рук бидон, спросил: – Сюда собирать?

– Да вам столько не осилить! – засмеялась она и протянула ему эмалированную литровую кружку.

Когда они зашли в лес, Василиса отчего-то начала смущаться. Она искоса поглядывала на молодого человека, идущего рядом. У нее из головы не выходили слова, что он женится на ней и поселится здесь.

«Кто ж его знает? – рассуждала она про себя. – Городские люди странные! Только и слышишь, как им всем в городе надоело, как душно там, шумно! И это наши, тутошние. Что уж про москвичей говорить! Помню, какая там суета, толкотня, да и воздух плохой. И как там только тетя столько времени живет? Но уж попривыкла, поди!»

– Далеко еще? – поинтересовался Алексей.

– Нет, что вы! – улыбнулась она. – Земляники-то много. Ее тут, кроме меня, и не берет никто. Только я возле дома всю уж пообирала. А вот за изгородью целые поляны нетронутые. У нас тут богатые земляничники. А ягода эта очень полезная для здоровья. Бабушка говаривала, что кровь она чистит.

Алексей посмотрел на ее раскрасневшееся лицо, но промолчал.

Они быстро дошли до изгороди, перелезли через нее, и Василиса свернула с тропы вправо. Она пробралась сквозь низкие густые заросли молодых сосенок, пересекла небольшую, заросшую лютиками низину и устремилась к довольно редкому лесу из стройных корабельных сосен. Алексей не отставал. Она вышла на большую поляну, сплошь поросшую земляничником, и удовлетворенно вздохнула.

– А ягод-то еще довольно много, – заметила Василиса. – Вон, видите, краснеют под листиками.

– Не вижу, – хмуро ответил Алексей.

Вся эта затея уже казалась ему глупой. Он чувствовал, как ноет тело. После сытного ужина, состоящего из вареной картошки, говяжьей тушенки и оладий со сметаной его тянуло полежать где-нибудь в теньке с книжкой. И наклоняться за ягодами совсем не хотелось. Василиса оглядела поляну, сказала, что оставляет ее Алексею, и двинулась дальше.

– Подожди! – позвал он.

– Я рядом буду, – не оборачиваясь, ответила она. – Вон за теми соснами тоже большой земляничник. А вы тут собирайте, да гадюк опасайтесь! Приглядывайтесь.

Алексей вздохнул, уселся на теплую сухую хвою и привалился спиной к толстой сосне. Он машинально сорвал травинку и начал грызть ее, глядя на крупные уже переспелые ягоды, краснеющие в двух шагах от него. Какой-то блестящий черный жучок забрался на одну из ягод и быстро поедал ее. Алексей начал улыбаться, наблюдая за ним. Вдруг прилетела стайка крохотных мотыльков светло-синего цвета. Они засверкали крылышками, порхая над цветами, потом поднялись вверх и унеслись, словно яркие лепестки какого-то цветка. Алексей начал расслабляться. Тишина леса, ароматы смолы, нагретой на солнце, сладкий запах ягод настроили его на благодушный лад. Посидев минут пятнадцать, он встал и, удивляясь сам себе, начал собирать землянику. Но когда набрал половину кружки, почувствовал, что устал. К тому же от постоянных наклонов слегка закружилась голова.

Алексей выпрямился и огляделся. И вздрогнул от неожиданности. Из-за сосенок показалась древняя на вид старуха, вылитая Баба-Яга из русских сказок. Она шла бесшумно и медленно, опираясь на клюку. Серое мешковатое одеяние, вязаный платок на тощих плечах, седые редкие волосы, забранные в узел, изрезанное морщинами лицо с крючковатым носом только усугубляли сходство со сказочным персонажем. Алексей замер, ему казалось, что он мгновенно перенесся в параллельный мир, в котором спокойно разгуливают вот такие странные старухи. Она тоже его заметила и остановилась, вглядываясь в парня. Алексей преодолел страх и поздоровался. Она свернула с тропинки и приблизилась, щуря выцветшие голубые глаза.

– Ты кто это? – скрипучим голосом спросила старуха. – Не леший, чай?

– Алексей, – растерянно ответил он и огляделся, ища Василису.

Но она будто сквозь землю провалилась.

– А-а, – равнодушно протянула она. – Припомнила, ты же столичный гость на нашей базе. – А Васенка-то где? Неужто ты один в лес забрел?

Ее слова привели Алексея в чувство, наваждение развеялось.

– Да тут где-то была, – сообщил он. – Мы за земляникой…

– Не много что-то ты насобирал! – перебила она и рассмеялась, глядя на стоящую в траве кружку.

– А вы кто? – все-таки спросил он.

– Матрена Савелишна, – важно представилась старуха. – Ходила на полуостров, телушку свою проведывала. Тут она на выпасе.

Алексею все стало окончательно ясно и даже на мгновение обидно, что «баба-яга» оказалась обыкновенной деревенской старухой.

– Ты это, голубь залетный, – после паузы продолжила она, – Васену-то нашу не обижай! Девка она хорошая, сирота к тому же, некому за нее заступиться, ежели чего. Учти это и не нахальничай! А то знаю я вас, парней!

– Не думаю, чтобы вас все это касалось, – сухо ответил он. – И не собираюсь я никого обижать!

– Ей шестнадцать всего, – продолжила старуха.

– Сколько?! – изумился Алексей. – Да не может быть, – пробормотал он.

– А ты думал? – угрюмо ответила та. – Девка она кровь с молоком, красивая, статная, пышная. Вся в мать! Та тоже у нас на деревне первой красавицей была… э-эх! Горе-то какое! Царствие им небесное… тогда сгоревшим!

Матрена Савелишна перекрестилась. Алексей ощутил неудобство, ему не хотелось нарушать печальными мыслями только что наполнившую его гармонию.

– Да-да, я в курсе! – пробормотал он.

– Жалей сироту, – ответила старуха.

Не попрощавшись, она побрела по тропинке. Алексей проводил ее взглядом ее и сел в траву. То, что Василисе всего шестнадцать, не укладывалось в голове. Но юный возраст многое объяснял в ее поведении. И Алексей решил быть настороже и особо воли себе не давать.

Он снова огляделся. Девушки видно не было. Он пересек поляну, обошел три сросшиеся искривленные березы, перебрался через трухлявое бревно и тут заметил край плеча девушки за толстым стволом старой сосны. Алексей осторожно подкрался и выглянул из-за дерева. Василиса уснула сидя. Она прислонилась спиной к стволу, подол сарафана задрался, обнажая полные ноги. Заношенные голубые джинсовые тапочки стояли возле бидона, почти доверху наполненного ягодами. Алексей задержал взгляд на не очень чистых пальцах ног, на розовых, неровно подстриженных ногтях, затем стал смотреть на круглые колени. Он перевел взгляд на полное плечо, с которого сползла лямочка сарафана, на декольте, на капельки пота над верхней губой, на крохотные едва видные веснушки на носу и щеках, на длинные темные ресницы, на завивающиеся тонкие прядки волос, выбившиеся из-под платка.

«Шестнадцать? – изумленно думал он. – Быть не может! Так она совсем неопытна, и вовсе со мной не играла, как я подумал вначале»

Эта мысль отчего-то его умилила, но и возбудила. И несмотря на намерение быть осторожнее, он не мог справиться с физическим влечением. Оно дурманило разум. Алексей опустился рядом со спящей и начал гладить ее по щеке. Прелесть девушки кружила голову. Василиса тихо вскрикнула и открыла глаза. Алексей гладил уже ее шею.

– Ты чего? – спросила она охрипшим со сна голосом. – Чего ты? Ошалел вконец?

Но Алексей не останавливался, его пальцы спустились ниже в вырез сарафана. Василиса со всей силы ударила его по руке. Он выпрямился и посмотрел в ее расширившиеся глаза.

– Люблю тебя, – зашептал Алексей, – жить без тебя не могу! Как увидел тогда на мостках, так сразу потерял голову, так сильно влюбился!

Он не понимал, что говорит, желание томило, и губы, будто сами произносили слова.

Василиса замерла, слушая его прерывистый шепот и не сводя глаз с покрасневшего взволнованного лица. Алексей выглядел искренним. Ей даже показалось, что он словно сбросил лет десять и виделся ей сейчас смущенным дрожащим подростком, впервые признающимся в любви. Его серые глаза потемнели, губы приоткрылись, он смотрел умоляюще и ждал ответа. Впервые Василисе кто-то признался в любви. Деревенские парни обычно никогда не говорили о своих чувствах так серьезно, они просто «лапали» ее и двусмысленно шутили, причем через слово вставляли мат. Она привыкла отшучиваться в такой же манере и часто в ответ била по рукам. Но они только смеялись, принимая это как должное. И вот столичный красавец, серьезный молодой человек признался ей в любви. Василиса и верила и не верила тому, что услышала. И в тоже время ее невыносимо тянуло к нему с самой первой встречи, сердце начинало сильно биться, когда она видела Алексея.

«Да ведь и я люблю его! – внезапно подумала Василиса и жаркая волна обдала ее лицо. – Так бывает, что сразу и навсегда! Я читала в романах! И в кино видела. Это любовь! Любовь с первого взгляда! Какая я счастливая!»

Она начала улыбаться, глядя в глаза Алексея.

– Ты такая красивая, а твои губы кажутся мне земляникой! – зашептал он с удвоенным жаром, увидев, что выражение ее лица изменилось. – Ты самая милая девушка на свете! Я теряю голову от твоей красоты и прелести! Ты любишь меня?

Василиса так смутилась, что слезы выступили на глазах. Но кивнула и опустила ресницы.

– Любишь? – обрадовался он и крепко прижал к себе.

Василиса закрыла глаза и ответила на его поцелуй. Алексей лег на спину и притянул ее к себе. Но девушка отстранилась и залилась краской. Он в недоумении глянул на ее смущенное лицо.

– Ты чего? – спросил Алексей и сел.

– Стыдно мне, – тихо ответила Василиса. – Никто меня еще так не целовал!

– В смысле? – не понял он. – У тебя разве парня не было?

– Не-а, – тихо ответила она. – Так, в школе дружила с одним, но ничего серьезного.

– Вообще-то я уже в курсе твоей неопытности! Только все мне не верится, – ответил он.

– В курсе чего? – не поняла Василиса.

– Тут в лесу была бабка какая-то, грозила мне карами небесными, если я обижу такую невинность, как ты.

– Это кто же? – изумилась девушка.

– Некая Матрена Савелишна. Так она представилась. Сказала, что теленка своего навещала.

– А, бабушка Мотя! Она рядом с отцовыми родителями живет. Как это я ее не заметила? – заулыбалась Василиса.

– А ты спала! – рассмеялся Алексей.

– Вздремнула немного, – недовольно ответила Василиса и поправила сползшую лямку сарафана.

– Бабка сообщила, что тебе шестнадцать, – продолжил Алексей и придвинулся к девушке. – Но я что-то все еще поверить не могу. Уж очень взросло ты выглядишь!

– Это так! – смутилась она. – Мне шестнадцать в прошлом месяце исполнилось! Но мне все больше дают, просто я такая крупная. Но у нас вся родня такая, это порода.

А что, это плохо? – добавила Василиса, заглядывая ему в глаза.

– Почему плохо? – улыбнулся он. – Наоборот! Настоящая русская красота!

– Понимаю, что тебя волнует, – вдруг заявила она и начала гладить его щеку кончиками пальцев. – Думаешь, пожениться не сможем, пока мне восемнадцать не исполнится? Но в наше время это не проблема!

Алексей замер. Подобные мысли ему и в голову не приходили. Он хотел объяснить ей, что слова, которые мужчина говорит под воздействием сильного желания, не стоит принимать в расчет, а по поводу женитьбы он вообще пошутил, но вовремя прикусил язык. Василиса смотрела на него с такой любовью, и была так хороша в этот момент, что он пока решил не расставлять все точки над «i», а просто плыть по течению.

Ночью Алексей проснулся оттого, что кто-то забрался к нему под одеяло и задышал в ухо. Он вздрогнул спросонья и отстранился, но тут же узнал тихий смех Василисы.

– Вот, пришла, – прошептала она и прижалась к нему дрожащим телом. – Дедушка храпит давно, а я никак не могла уснуть, все о нас думала. Ведь это навсегда? Ты взаправду меня любишь?

– Ну конечно, – ответил Алексей и прижал ее к себе.

Но выяснять отношения ему совершенно не хотелось. К тому же мягкое прильнувшее тело окончательно прогнало сон. Василиса крепко обняла его и положила голову на плечо.

«Вот тебе и девственница шестнадцати лет, – удивлялся про себя Алексей, окончательно просыпаясь. – Или это натура у нее такая распущенная? Явилась и улеглась ко мне в постель без всякого стеснения. Ладно, хоть сарафан не сняла. А то я бы точно не выдержал»

– А я ведь, правда, без всякого опыта, – прошептала она. – Ни с одним парнем по-настоящему не встречалась… ну… ты понял, о чем я.

– В смысле не спала ни с кем? – уточнил Алексей.

– Ага, не спала. И ничего об этом не знаю. Но как-то смотрела у подружки одно кино, – продолжила Василиса ему на ухо, – ну такое кино, знаешь… для взрослых?

– И что? – с любопытством спросил он, поворачивая к ней лицо.

– Ну и там… много чего показывали, – вдруг засмущалась она. – И что, это так приятно?

– Еще бы! – обрадовался Алексей и откинул одеяло. – Очень приятно! И мы, мужчины, от этого с ума сходим! Хочешь сейчас попробовать?

– Что я, по-твоему, совсем уже дура?! – возмущенно проговорила Василиса и села, отодвинувшись от него.

– Не понял! – раздраженно ответил Алексей и тоже сел. – А зачем ты тогда явилась сюда среди ночи?

– Сама не знаю, – прошептала она. – Думала о тебе, представляла, как мы… ну это…

– Так давай к делу перейдем! – возбужденно перебил он. – Пора тебе опыта набираться!

– В тумбочке свечи были стеариновые, – сказала она и вскочила с кровати. – Всегда их здесь держу, а то мало ли, что с электричеством случится!

Василиса достала длинную белую свечу, поставила ее в граненый стакан на тумбочку возле кровати и зажгла.

– Вот, свеча, – тихо сказала она. – Прямо как в кино!

Алексей посмотрел на тело девушки, едва угадывающееся под просторным сарафаном, волнистые распущенные волосы прикрывали спину до поясницы. Он вскочил и схватил ее в объятия. Василиса только охнула, но когда он начал целовать ее необычайно страстно, она отстранилась, а затем сильно толкнула разгоряченного Алексея.

– Ну чего ты? Чего? – зашептал он. – Это совсем не страшно и даже приятно!

– Ты меня любишь? – снова спросила она.

– Люблю, люблю, – пробормотал он, изнывая от физического влечения и уже не думая ни о чем.

– И я! – радостно ответила девушка. – И так сильно! Прямо с первого взгляда! Как все удачно получилось у нас. Но, видно, судьба! И ты нашел меня в этом лесу! Я так счастлива! Ты мой единственный, мой любимый!

Василиса приблизилась. Он снова схватил ее в объятия. Поцелуй был горячим. Она неумело отвечала, но скоро начала задыхаться и отодвинулась. Алексей уже ощутил спад желания. Все эти игры были не для него, он вообще был человеком прямолинейным и если ему говорили «да», то никаких других вариантов он уже не рассматривал. И сейчас начал раздражаться от непонятного поведения Василисы.

Алексей сел на кровать и посмотрел на девушку. Она явно не знала, на что решиться.

– Итак? – насмешливо спросил он, когда пауза слишком затянулась.

– Не знаю, – тихо ответила Василиса.

– Но ведь ты пришла именно за этим? – в упор спросил он.

– Не знаю, – повторила она.

Они замолчали. Василиса сгорала со стыда и не понимала, как выйти из этого неприятного положения, в котором оказалась из-за собственной неопытности.

– Знаешь, что-то я проголодался, – неожиданно признался Алексей. – Мне с такой нервной жизнью повышенное питание требуется.

– Я сейчас! – обрадовалась Василиса и зачем-то начала заплетать волосы в косу, не сводя глаз с улыбающегося Алексея.

– Да ладно! – сказал он. – Чего ты так всполошилась? Где ты сейчас еду возьмешь среди ночи? Не пойдешь же в дом егеря!

– Здрасьте-пожалуйте, – засмеялась она. – Это ж гостиница для охотников! Тут всегда запас имеется и даже спиртного.

– Правда? – обрадовался он и тоже встал. – Немного водочки не помешало бы!

– Тут даже шампанское есть, – сообщила Василиса. – Айда на кухню!

Они покинули комнату, прошли по небольшому коридору, увешанному рогами лосей и косуль, и оказались в длинном помещении, посередине которого стоял деревянный стол.

– Садись, – предложила Василиса и открыла буфет.

Алексей поставил на стол стакан со свечой, который прихватил с собой, и уселся на лавку. Василиса деловито постелила льняные вышитые салфетки, достала тарелки.

– Некормленый ты у меня, а я все прохлаждаюсь! – озабоченно проговорила она. – Ты погоди, все сейчас будет, миленький!

И Василиса вышла из кухни. Она вернулась довольно быстро, неся тарелку с копчеными куриными окорочками, свежие огурцы, зеленый лук, банку шпрот и половину буханки хлеба. Накрыв на стол, Василиса достала из буфета хрустальные фужеры и поставила их возле тарелок.

– Шампанское нести? – деловито осведомилась она. – В холодильнике есть две бутылки. Это тут намедни свадьба гуляла, так дед припрятал.

– Зачем припрятал? – спросил Алексей и пододвинул к себе тарелку с курицей.

– Так ужрались все и так без шампанского. А не приведи господи такие гулянки у нас! Недолго и до пожара! Дерево ведь кругом. Так заполыхает, что не спастись!

Она замолчала и опустила голову.

Алексей глянул на притихшую девушку и вспомнил, что ее родители сгорели. Он встал и обнял ее.

– Бедная ты моя, – прошептал он и погладил ее волосы, мягко поцеловав в висок.

– Это ничего, это все прошло, – прошептала она. – Давай уже кушать! – другим тоном добавила Василиса и начала протирать хрустальные фужеры.

– Может, минералки? – предложил Алексей, с сомнением изучая этикетку дешевого шампанского. – Надеюсь, она тут имеется!

– А ты думал! – довольно проговорила она. – Все-таки охотничье хозяйство, не последнее в области! Важные люди все время, нужно, чтобы все культурно было. Минералку ящиками завозят для дорогих гостей. У нас и самовар расписной электрический имеется, шибко дорогой, внизу в шкафу заперт и чайные сервизы. Вот твои иностранцы обрадуются самовару-то!

– Обрадуются, – скептически произнес Алексей и заулыбался, – вот только электрическому вряд ли! Лучше уж настоящий, чтоб сапогом растапливать. Только где в наше время такой найдешь?

– Эка невидаль! Да полно у нас в деревне! – засмеялась Василиса и села напротив него. – Только ты, вот что, милый, деду лучше молчи об этом. А то он и взаправду решит, что это указание свыше, расстарается и такой самовар привезет. А мне потом с ним майся!

– Не скажу, – пообещал Алексей и поднял бокал с минеральной водой. – За все хорошее! – сказал он и прикоснулся бокалом к бокалу Василисы.

– За нас! – ответила она и залпом выпила воду, тут же закашлявшись.

– Да что же ты залпом? – заметил он. – Это ведь не водка! Вот дуреха!

– Но-но! – строго проговорила она, вытирая губы салфеткой. – Ты тут не очень-то обзывайся! Просто пузырьки прямо в нос и в горле защипало. Уж больно она кислой оказалось.

Алексей промолчал, но начал улыбаться, наблюдая за ней.

«Представляю, как я такую жену привожу домой, знакомлю с родителями, друзьями, – неожиданно подумал он. – Вот уж точно, «кантри экзотик»! Но если бы она сбросила килограмм десять. Данные-то имеются! Хотя такую дремучесть трудно преодолеть. Это терпение нужно ангельское иметь. А у меня его нет. Недаром говорят, что можно вывезти девушку из деревни, но вот деревню из девушки никогда. Да и ни к чему мне это! Через три дня укачу отсюда»

Василиса в этот момент накладывала шпроты на кусок черного хлеба. Затем, после небольшого раздумья положила сверху зеленый лук и с аппетитом принялась за еду.

– А ты чего не кушаешь? – спросила она с недоумением, глядя на Алексея. – Вроде ты все это затеял, а сам и не кушаешь!

– Да, да, – рассеянно ответил он и положил себе на тарелку копченый окорочок.

Василиса открыла шкаф и достала, к его удивлению, банку с черной икрой.

– Ты уверена? – спросил Алексей, беря банку из ее рук. – Надо же, настоящая! Дед ругать тебя не будет?

– Не будет! – задорно ответила она и тряхнула головой. – Я вообще-то тоже на должности! Младший егерь! Сейчас наделаю нам королевских бутербродов! Думаешь, не смогу? Вот увидишь, какая я хозяйка! Не чета твоим московским девахам! Я по кухне спец! А у тебя много девушек было?

– Не было у меня никого, – нехотя ответил он.

– Врешь! – с восторгом сказала Василиса и заулыбалась.

– Знаешь, не надо ни бутербродов, ни икры! – неожиданно решил он и встал.

– Чего это? – удивилась она.

– Я устал! – сказал Алексей. – И пора спать! Ты завтра хотела в деревню ехать, насколько я помню. А времени уже три часа ночи!

И он кивнул на круглые часы, висящие на стене.

– Да, да, – торопливо согласилась она. – Ты прав! Ты ложись, миленький. Я тут быстренько уберу и тоже спать пойду. А то уже скоро заря, корову доить надо.

– Может, тебе помочь? – все-таки предложил Алексей.

– Что ты, что ты! – замахала она руками. – Еще не хватало гостя заставлять тарелки мыть!

Спала Василиса всего два часа, но чувствовала себя на удивление бодро. Она открыла глаза, потянулась под одеялом и тихо засмеялась, вспомнив прошедшую ночь. Ей казалось, что они стали с Алексеем намного ближе. Этот ночной ужин, разговоры, объятия, поцелуи – что-то же это значило! Она вновь закрыла глаза и начала мечтать. Василиса представляла, как приедет в Москву, как Алексей, обязательно в строгом черном костюме, белой рубашке и галстуке будет ждать ее на перроне с букетом непременно белых роз, они сядут в белый лимузин и сразу поедут регистрироваться. А потом будет празднование в каком-нибудь ресторане. После он отвезет ее в роскошную квартиру, где она станет хозяйкой. Василиса улыбалась, представляя их вместе. И это казалось ей вполне осуществимым. Ведь у них любовь с первого взгляда, в этом она не сомневалась.

– Какая я все-таки счастливая! – восторженно прошептала она и спрыгнула с кровати.

Когда Василиса подоила корову, солнце уже встало. Она выгнала ее пастись, потом покормила живность во дворе, погладила Баяна, налила ему молока и метнулась в дом готовить завтрак. Матвей Фомич уже поднялся.

– Что-то ты сегодня припозднилась, – хмуро заметил он. – Спишь больно долго!

– Так вышло, дедушка, – весело ответила она и начала замешивать тесто. – Сейчас лепешки горячие готовы будут. Я мигом! А ты бы пока вареньице из погребушки достал. К лепешкам самое то! Да и сметаны можно. А то Алексей может со сметаной захочет.

– Алексей? – рассмеялся Матвей Фомич. – Да он дрыхнет почти до девяти утра. Даже неприлично! Неужели, думаешь, к завтраку встанет? Тем более мы сегодня в лес и не собирались. Ты когда в деревню-то намылилась?

– Позавтракаем, уберу со стола, да и пойду. А что?

– Мне для газона кое-какие запчасти надоть, – задумчиво проговорил Матвей Фомич. – Петька из МТС вроде обещал подсобить. Вот думаю, может, мне поехать, да и тебя за одним отвезти. Ты же вроде еще мясо хотела взять?

– Как хорошо было бы! – обрадовалась Василиса. – Тогда я кое-какие продукты еще закуплю для стола.

– Есть все у нас, – нахмурился он. – Или перед Лексеем стараешься? Он, кажись, неприхотливый парень, все ест, что ты ему дашь. Вот женке его повезет!

Василиса при этих словах зарделась, но промолчала. Она настряпала лепешек, накрыла на стол. Но Алексей так и не появился.

«Отсыпается, лапусенька мой, – с нежностью думала она и все вспоминала подробности минувшей ночи. – Но как же мне было хорошо, легко с ним! Ну просто удивительно! Словно знаю его сто лет! И чего девчонки пугали? Столько всего слышала от них! Типа влюбишься – настрадаешься! А у меня-то одно счастье!»

– Спишь на ходу, Васена! – услышала она ворчливый голос деда и посмотрела на него. – Давай убирай со стола, да поедем.

– А как же мы Алексея одного оставим? – заметила она и нахмурилась.

– Так он дрыхнет до обеда, если его не тревожить. А там и мы уж возвернемся. Ты это, если сомневаешься, так записку ему напиши.

– Да я говорила вчера, что собираюсь в деревню, – сказала она.

– Так чего тогда? Он, значится, сообразит, что к чему! Да и обрадуется отдыху, – ответил он и встал из-за стола. – Пойду, газон выгоню, а ты пошевеливайся.

Василиса вздохнула и начала убирать со стола. Потом все-таки написала Алексею, что они уехали в деревню и пусть он тут хозяйничает на свое усмотрение. Подсунув записку под банку со сметаной, она накрыла лепешки полотенчиком и снова вздохнула.

– Долго копаться будешь? – спросил Матвей Фомич, заглядывая в кухню. – Поехали уже!

Василиса метнулась на веранду, надела льняное светло-серое «выходное» платье, босоножки на каблуках, прихватила большую хозяйственную сумку и вышла во двор. Когда газик поехал, она высунулась в окошко и посмотрела на закрытую дверь гостиницы.

«Ну и пусть спит, – подумала она, – сил набирается. А мы уже к обеду вернемся. Интересно, он шашлыки взаправду хочет нам сделать или так, для красного словца сказал? Но мясо все равно куплю. А вдруг? Я настоящих-то шашлыков и не едала! Даже не знаю, что они из себя представляют. Только в кино видела. А наши парни такие наделают, что в рот не возьмешь! Так пережарят, что не угрызешь!»

Когда они приехали в деревню, то Матвей Фомич сразу отправился в МТС, а Василиса двинулась в магазин. Нюра, продавщица и ее давняя подруга, радостно заулыбалась, увидев ее, и тут же потащила в подсобку.

– Слышь, Васена, чего скажу, – понизив голос, проговорила она, – костюмчики привезли, закачаешься! Всего три! Учительша взяла себе сразу, и я два припрятала. Один для себя, знамо дело, а второй как раз твой размер большой. Вот поджидала тебя.

– Благодарствую, Нюра! – обрадовалась Василиса. – Стоит дорого?

– Да практически задаром! – заулыбалась та. – А тебе сейчас модно одеваться надо!

– Это почему? – удивилась Василиса и начала снимать упаковку с костюма. – Ой, какой-то он уж очень яркий! – заметила она, достав широкую в складку юбку и приложив ее к себе.

– Ничего не яркий! Самый модный сейчас принт! Цветочный! – уверенно проговорила Нюра. – Все знают, что иностранцы будут тусоваться, а ты при них. И гость у вас столичный, почитай, пять дней живет! Тебе наряды нужны, Васенка, понимать должна!

– Принт – это чего? – спросила Василиса, снимая платье.

– Ох, и отсталая ты! – вздохнула Нюра и начала помогать застегивать юбку. – Ты живот-то втяни! Принт – это такое дизайнерское слово, значит рисунок.

– А по простому-то нельзя сказать? – усмехнулась Василиса, пыхтя и старательно втягивая живот. – Ну, застегнула? Что-то маловата мне юбка!

– Так пятидесятый размер! – изумилась Нюра. – Неужели ты уже пятьдесят второй носишь? Ну и толста ты, подруга!

– Да не, вроде нормально, – сказала Василиса, расправляя складки на юбке.

Нюра достала из упаковки жакет, встряхнула его и подала Василисе. Он оказался тоже чуть маловат и плотно обтягивал ее фигуру. Большие лацканы лежали на плечах. Жакет был коротким и застегивался на одну пуговицу.

– Класс! – восхитилась Нюра, оглядывая Василису. – Иди, в большое зеркало поглядись! Прямо картинка!

– Вырез уж больно низко, вон лифчик торчит, – заметила Василиса, идя за Нюрой.

– Надо другой купить! – безапелляционным тоном отрезала та. – Что ты все в ситцевых, да трикотажных, как старая бабка! К тому же таких закрытых по самое горло! Тут у меня есть комплектик, закачаешься! Сейчас примерим!

– Ну, ты разошлась! – засмеялась Василиса. – Костюм, да еще и новое белье! Дороговато мне выйдет! Погоди, дай я на себя посмотрю!

Они вышли в закуток за прилавком, где в углу стояло старое трюмо. Это место служило примерочной. Василиса остановилась и в недоумении посмотрела на свое отражение. Костюм зрительно ее явно увеличивал. Пышная цветастая юбка в крупную складку едва прикрывала колени, короткий жакет с огромными лацканами визуально увеличивал ее плечи и грудь. К тому же рисунок из очень крупных синих, красных, желтых цветов на белом фоне делал Василису похожей на какую-то неряшливую огромную клумбу.

– Тебе очень идет! – восхищалась Нюра, стоя сзади и одергивая ее юбку. – Свежо, модно, авангардно! И главное дешево, потому что остаточки со склада. А материал какой! Настоящий «коттон»! Тут вот на этикетке так и написано!

– А «коттон» это что? На вид обычный ситчик! – сказала Василиса.

– Ты что?! Какой тебе ситчик! «Коттон» – это импорт, понимать надо! – ответила Нюра.

– Даже не знаю, – растерянно заметила Василиса и покрутилась перед зеркалом. – Как-то уж очень аляповато! Да и выгляжу я еще толще в таком-то наряде!

– Глупости! – отрезала Нюра. – Выглядишь отлично! Просто глаз у тебя не привык. Твой гость столичный будет в отпаде! Он, наверное, думает, что мы тут в деревне в модах ни черта не понимаем. Так вот, пусть полюбуется!

– Думаешь? – оживилась Василиса и поправила вырез, стараясь прикрыть края белого трикотажного бюстгальтера.

– А то! – уверенно ответила Нюра. – Погоди-ка!

– Нюрочка! – раздался в этот момент хрипловатый старушечий голос. – Черный хлебушек-то привезли нынче? А, Васенка! Утро доброе! Как Матвей Фомич поживает?

– Здрасьте, баба Маня! – сказала Василиса и повернулась к маленькой сухонькой старушке, подошедшей к прилавку. – Все хорошо. Вот приехали по делам. Нюра сейчас придет.

– Подожду, подожду, – ответила старушка и привалилась на прилавок. – Ох, какое платье на тебе богатое! Обновку, значится, решила себе позволить? И то верно! Ты девка молодая, самое время наряжаться!

– Да вот не знаю я, баба Маня, что-то уж больно ярко!

– Боишься, что быки бросаться будут? – захихикала старушка. – Так на то они и быки, чтоб за телочками бегать! – хитро добавила она.

В этот момент появилась запыхавшаяся Нюра. Она протянула Василисе упаковку с чем-то черно-красным и прошептала:

– С трудом нашла твой размер! Слава Богу, что еще один остался! Тут у нас все бабы дородные, все большие размеры расхватали давно!

– Это что, белье такое? – изумилась Василиса, беря упаковку и разглядывая красные кружева на черном нейлоне. – И наши бабы это покупают?

– А ты думала? – усмехнулась Нюра. – Это раньше в Советском Союзе секса не было. А вот сейчас появился и у нас этот самый секс! И все хотят соответствовать!

– Страсти Господни! – замахала руками старушка. – Совсем девки ополоумели! И не слышу я ничего и не вижу! Срамота одна!

– Да ладно тебе, баба Маня! – засмеялась Нюра. – А ты вот со своим Тимофеем каким макаром троих ребят сделала? Не святым же духом!

– Ты мне поговори еще! – строго сказал старушка. – Мала больно рассуждать на такие темы!

– Да мне уж восемнадцать! Совершеннолетняя! – отрезала Нюра. – Тебе чего? Буханку черного?

Она быстро прошла в продуктовый отдел, достала с полки хлеб и положила его на прилавок.

– Давай две! – сказала старушка. Потом повернулась к Василисе: – Ты бы в церкву зашла, Васенка. А то и дорогу туда забыла. Намедни батюшка про тебя спрашивал.

– Да когда ей? – с возмущением спросила Нюра. – Она ведь сейчас егерем трудится. А с работы просто так не уйдешь среди дня.

Старушка не ответила, сложила буханки в авоську и вышла из магазина.

– Вот всегда эти старухи ворчат, – заметила Нюра. – Свое отжили, а нас поучают. Ты примерь белье-то! Увидишь, как классно!

– Ну не знаю, – растерянно проговорила Василиса. – Я такое никогда и не нашивала.

– Ты меряй, а потом поговорим!

Василиса зашла в кладовку и плотно закрыла двери. Она достала комплект и с изумлением начала рассматривать трусы-стринги. Оттянув узкую полоску черных кружев, которая должна быть сзади, усмехнулась. Потом приложила к себе бюстгальтер. Он показался ей очень открытым, к тому же чашечки были на косточках. Но вставки из красных кружев на черном фоне ей понравились.

«А что? – подумала Василиса. – Чем я хуже всех этих заграничных актрис? Вон в фильмах и не такие толстые, как я, в подобном белье расхаживают перед кавалерами»

Она решительно стянула жакет и надела бюстгальтер. Тут в кладовку заглянула Нюра.

– Вот ты куда схоронилась! – сказала она. – А я зову тебя, зову! Ну-ка, подруга, дай помогу!

Нюра ловко застегнула бюстгальтер и подтянула лямочки. Василиса почувствовала, как косточки врезаются под грудь, и ойкнула.

– Спину-то выпрями! – посоветовала Нюра, оглядывая ее. – Надо же какую грудь отрастила! Обзавидуешься! У меня вон, как прыщики! Нулевой размер!

– Да чего хорошего? – ответила Василиса и поправила чашечки.

Но тут же покраснела, внезапно вспомнив, как Алексей смотрел на ее грудь.

– Ну как, нравится? – поинтересовалась Нюра, поднося квадратное зеркало к ней. – Совсем форма другая. Надень пиджак и увидишь, как классно будет смотреться!

Василиса послушно надела жакет, застегнула его и посмотрела в зеркало. В большом вырезе краев бюстгальтера видно уже не было, зато выпирала пышная грудь.

– Супер-секси! – восхитилась Нюра и даже захлопала в ладоши. – Вот так на базу и отправляйся! Пусть столичный гость на слюну изойдет при виде такой стильной девушки! Пусть не думает, что мы тут только коровам хвосты крутить можем!

– Да как я в таком виде поеду? – растерянно спросила Василиса.

– А что такого? – пожала плечами Нюра. – Наденешь это белье, костюм и поедешь.

– Не, не стану я так расфуфыриваться, – после паузы сказала Василиса. – Но все это покупаю. Пригодится!

– Зря, зря, – вздохнула Нюра. – А вот я бы так и поехала! Гость-то как вообще, симпатичный? Сколько лет ему? Женат? Говорят, он к нам частенько будет приезжать. Димка, охотовед, все нам рассказал. А вот от тебя слова не добьешься! Чего молчишь-то?

– Да откуда я знаю! – отмахнулась Василиса и снова покраснела. – Он все с дедом по территории ездит, я его и не вижу, только когда кушать приходит.

– Ну, это и понятно! На службе парень! – закивала Нюра. – Давай, упакую тебе все обратно и в пакет сложу.

Когда Василиса вышла из магазина, то быстро направилась в сторону видневшейся в конце улицы большой красного кирпича церкви, которую уже много лет пытались отреставрировать силами трех близлежащих деревень. Она приблизилась к открытым воротам, трижды перекрестилась и поклонилась. Накинула платок и вошла. Возле деревянного навеса стоял грузовик. Из него выгружали кирпич. Батюшка что-то громко говорил двум парням, которые кидали его на землю. Третий парень таскал кирпич под навес. Василиса робко приблизилась. Тут батюшка заметил ее и подошел, улыбаясь.

– Добрый день, отец Николай, – вежливо поздоровалась Василиса.

– Спаси Господь! – ответил он. – Давненько ты, дочь моя, в храм не приходишь! Нехорошо это, – мягко пожурил он. – Да и кружок по вышиванию совсем забросила. Матушка аккурат вчера спрашивала, куда же это Василисушка, ее лучшая ученица, запропала.

– Так уж получается, батюшка, – вздохнула Василиса и потупилась.

– Пойдем в тенек, посидим, побеседуем, – предложил отец Николай.

Василиса снова вздохнула, прижала к груди пакет с покупками и пошла рядом с ним.

– Да не бросайте вы так! – раздраженно сказал он в этот момент, обращаясь к парням, разгружающим машину. – Это вам не прежние тугие кирпичи! Нынешние хрупкие, словно стекло, так и трескаются!

Отец Николай покачал головой и быстро зашагал в сторону деревянной беседки, заплетенной вьюнком с раскрытыми крупными граммофончиками цветов. Посередине находился круглый стол. В этой беседке часто летом проводили занятия с детьми, читали им церковную литературу. Иногда здесь собирались и девушки из кружка, и под руководством матушки вышивали, кто бисером, а кто шелковыми нитками. Василиса села к столу и вытерла выступивший на лбу пот. Пакет положила рядом на лавку. Отец Николай устроился напротив нее.

– Дал Бог, кирпичи нам в райцентре выделили, – медленно заговорил он, внимательно глядя на Василису. – Сама знаешь, работы тут непочатый край. Колокольню подправить надо, ограду восстановить, а то досками проемы, где кирпич обвалился, заделаны.

– Ребята деревенские помогут, – тихо проговорила Василиса.

– На молодых и надежда! – ответил батюшка.

– А мы с дедом по делам приехали ненадолго, – сообщила она.

– Ты так и собираешься на базе работать? – поинтересовался отец Николай. – Уже оформилась официально?

– Да, и трудовую книжку мне завели в обществе охотников. Я сейчас там приписана, как и дедушка. И зарплату получать буду.

– Учиться дальше не надумала? – после паузы спросил он. – Ты ведь способная, без троек школу окончила.

– Так где учиться-то? – спросила Василиса и вскинула на него глаза.

– Матушка говорит, что талант у тебя, – задумчиво проговорил он. – А ведь есть специальные училища, где вышивальщиц готовят, кружевниц. Да и к рисунку ты способная.

– Нет, не способная, – огорченно заметила Василиса. – Ну никак мне не удается запечатлеть природу даже карандашом. Я уж про краски и не говорю! Не получается у меня. Мертво как-то выходит!

– Учиться этому нужно, постоянно рисовать, руку набивать. А без труда, сама знаешь…

– Не выловишь и рыбку из пруда, – закончила за него Василиса и рассмеялась.

– Беспокоюсь я за тебя, – сказал отец Николай. – Как дальше жить думаешь? Дед твой старый уже. Мало ли! И останешься ты одна на белом свете!

– Так отцовы родители живут, дай им Бог здоровьица! – тихо сказала она.

– Это так! – закивал батюшка. – Только сама знаешь, после гибели сына пьют они, совсем от мира отгородились. Я уж сколько раз к ним наведывался, да не помогают беседы, горе никак не изживут!

– Да и я, как приезжаю, так проведываю, – ответила Василиса. – Но, кажется, что и не рады они мне.

– Ничего, ничего, не серчай, пройдет это со временем. Но волнуюсь я о тебе, милая. Шестнадцать исполнилось, в возраст входишь опасный, что и говорить. А парни у нас…

– Замуж я выхожу, – перебила она батюшку и сильно покраснела.

– Это за кого? – настороженно спросил он. – И чего это вдруг? Это за Степу? Он все тебя после школы провожал! Так ведь и он не старше тебя! Или за кого другого? Чужих сейчас немало приезжают, дома покупают, да отстраиваются. Много людей из Кургана, да и из других городов. Понимают люди, что в деревне сейчас лучше, на своем-то хозяйстве. Вот буквально в прошлом месяце целая семья к нам перебралась. Помнишь, заброшенный дом на самом краю стоит, который прямо за оврагом?

– Бабушки Софьи который? – уточнила она. – Царствие ей небесное.

Василиса трижды перекрестилась.

– Веяный покой, – добавил отец Николай и тоже перекрестился.

– Да, про тот дом говорю! – продолжил он. – Один племяш у нее, да и тот в Тюмени живет. Вот продал, наконец, ее домишко. Правда, иноверцы поселились, татары, муж, жена, да трое детей у них.

– А вы все знаете, – с улыбкой сказала Василиса.

– А как же! Моя паства, обязан знать прихожан. Да эти в нашу церковь не ходоки, а мечетей у нас не было и не будет.

– Да и пусть живут! Нам-то что! – пожала она плечами.

– Да я разве против? – улыбнулся отец Николай. – Так, что-то к слову пришлось. Младший сын у них Анвар, парень видный, лет двадцати. Наши девки сразу оживились, новый жених на деревне завелся. А семья, видно, при деньгах. Большой двухэтажный дом возводят. Из Кургана переехали, решили у нас обосноваться. Отец семейства сказал, что сильно болеет в городе, астма вроде, да и возраст уже, оба на пенсии. Дети, правда, в Кургане устроены. Две дочки взрослые, обе замужем, да вот Анвар. Он и живет и работает в городе, но родителей, почитай, каждые выходные навещает. Тут на машине всего-ничего добираться. Но дом строят всей семьей. Дочки с мужьями приезжают…

– Нет мне до этого никакого дела, – сказала девушка.

– Ну и хорошо, ну и славно! Так что-то вспомнил их. Прикидывал, за кого ж ты тут у нас замуж собралась так скоропалительно. Вот Анвар на ум и пришел. Так за кого? – настойчиво спросил он.

– Не могу вам пока ничего сказать, – ответила Василиса и опустила глаза.

– А вчера Матрена Савелишна после службы осталась, так поговорить кое о чем, – продолжил отец Николай, и девушка вздрогнула и опустила глаза. – Рассказывала, что ходила к вам на базу, телушку свою проведывала, да с парнем в лесу-то и столкнулась.

– Это из Москвы менеджер, – тихо ответила Василиса и начала краснеть.

– Уж не он ли в женихи набивается? – с улыбкой спросил батюшка.

– Нет, не он, – солгала Василиса, и жар стыда охватил ее.

– Ну и ладно! – закивал батюшка. – Да и с чего бы столичному парню жениться на тебе! Так только в книгах да кино бывает. А в жизни что-то такого и не припомню. Не скажешь, значит?

– Не допрашивайте меня, отец, – жалобно проговорила Василиса. – Ни в чем я сама пока не уверена. Придет время и все вам расскажу!

Но Василиса начала сильно волноваться при воспоминании о том, как целовалась с Алексеем. И в тоже время она чувствовала странное и все усиливающееся томление. Ей казалось, что если она сейчас же не увидит своего милого, то умрет от нетерпения. Василиса глянула на молчащего отца Николая. Его глаза не отрываясь смотрели в ее лицо. Она неожиданно решила, что он видит ее насквозь, читает ее мысли, и новая жаркая волна стыда обожгла ее. Впервые Василиса подумала, что совершила грех. Она даже открыла рот, чтобы покаяться, но тут же передумала.

«Ничего такого и не было! Поцелуи да обнимашки! К тому же мы скоро поженимся, – сказала она сама себе. – И будем жить, как все, по закону. Так что лучше мне помалкивать о наших отношениях. И каяться мне не в чем! А батюшка сам потом на меня порадуется, когда увидит, как я в жизни устроилась. А пока – молчок, и рот на замок!»

– Ну не хочешь, не говори, – сказал в этот момент отец Николай. – Но все-таки хотя бы на воскресные и праздничные службы приходи. Да и Матвею Фомичу не мешало бы в храм заглядывать. Вместе и приезжайте!

– Хорошо, я постараюсь! – пообещала Василиса и встала. – Извините меня, батюшка, ехать нам обратно пора. А то гость у нас столичный в одиночестве на базе находится.

– Понятно, – ответил отец Николай. – Что ж, иди с Богом!

Глава третья

Когда Василиса вышла на улицу, то сразу увидела газик, который удалялся от нее. Она бегом бросилась за ним. Мальчишки, гонявшие мяч посреди улицы, увидели Василису и замахали руками перед газиком. Машина остановилась. Матвей Фомич высунулся и начал ругать их последними словами, чтобы под колеса не лезли. Но тут подбежала Василиса, и он мгновенно переключился на нее.

– Я уж в магазине был, так тебя оттуда куда-то черт унес! – сердито заговорил он. – Нюрка сказала, что ты ушла, а куда неведомо. Я подумал, что за мясом без меня отправилась к Петровым, да к ним и двинулся. Но и там тебя нет!

– Я в церковь ходила, – сообщила Василиса, забираясь в машину. – С батюшкой поговорила о том, о сем. Ты мясо-то уже взял? И сколько?

– А, в церкву ходила! Ну, тогда ладно! – сказал более спокойным тоном Матвей Фомич и тронул машину с места. – Взял три кило самой мякоти. А нам больше и не надо! А в пакете чего у тебя?

– Костюм вот новый купила, – нехотя ответила она. – Нюра мне оставила.

– И охота деньги на всякую ерунду держать! – ворчливо проговорил Матвей Фомич.

– Я сыра кусок еще взяла и конфет шоколадных, – сказала она.

– Ох, хо-хо, все для Лексея стараешься, – заметил он и прибавил газа на выезде из деревни.

Когда они уже подъезжали к базе, на горизонте над озером показалась огромная, почти черная туча.

– Ох, какая падера идет! – завздыхал Матвей Фомич. – Глянь, к нам несет. Но дождичка-то надоть! А то жара замучила. И грибов не дождаться при такой-то погоде! Смочит, так они сразу и полезут!

– Да, вареники из молоденьких синявочек очень вкусные! Вот бы Алексея угостить. Он и не пробовал наверняка такое блюдо!

– Да откуда ж в Москве синявки! – рассмеялся Матвей Фомич. – Ну ежели дожди пройдут, так тут и грибы!

– Туча многообещающая! – заметила Василиса, выглядывая в окошко.

– Далеко еще, доехать успеем по сухому, – ответил дедушка.

– Примерно через час до нас доберется, – предположила Василиса. – Если вообще в сторону не отнесет.

Она заерзала на сидении и тяжко вздохнула. Ей вдруг невыносимо захотелось предстать перед Алексеем в новом наряде, и она пожалела, что не послушала Нюру и сразу в магазине не надела его.

– Чего вертишься-то? – удивился Матвей Фомич. – Ну чисто шило в одном месте! Сейчас уже дома будем.

– Да вот купила я новый костюм, – после краткого мучительного раздумья сообщила Василиса. – И охота мне перед Алексеем в нем покрасоваться. А то он думает, что мы тут в деревне ничего в моде не понимаем.

– Совсем девка с ума спятила! – заметил Матвей Фомич и покосился на нее. – Да кто же тебе мешает, наденешь и покрасуешься. Жалко мне что ли! Только вот эти ваши шашлыки сегодня навряд ли получатся, гроза идет, сама видишь.

– То-то и оно, дедушка, – умоляюще произнесла она, – а ведь я хотела к этим обещанным шашлыкам приодеться. Ты останови сейчас на минутку. Хочу устроить сюрприз для Алексея.

– Ну и чумовые эти девки! – вздохнул Матвей Фомич, но затормозил. – Ладно, делай, как хочешь. Оно и мне любопытно, чего ты там прикупила.

Его выцветшие глаза заблестели, сморщенные губы начали улыбаться. Василиса схватила пакет, выскочила из машины и метнулась за ближайшие низкие и пушистые сосенки. Она лихорадочно натянула белье, с трудом застегнув бюстгальтер. Трусы-стринги она надела впервые, но как ни странно, они ей даже понравились.

«Московские модницы наверняка только в таких и разгуливают! – удовлетворенно подумала она, поправляя резинки на бедрах. – Вот и у меня сейчас модное белье имеется! И мы не хуже столичных!»

Василиса удовлетворенно вздохнула и начала надевать костюм. Поправив жакет, выпрямила спину и вышла из-за сосенок. Матвей Фомич стоял возле газона. Увидев Василису, он приоткрыл рот, потом начал смеяться.

– Ты чего? – недовольно поинтересовалась она. – Чего закатился-то?

– Уж больно ярко, Васена! Прямо глаза слепит! – ответил Матвей Фомич. – Это ныне моды такие? Пышно-то как!

– Угу, – хмуро ответила она и забралась в газон. – Поехали? Чего стоишь-то?

Матвей Фомич покрутил головой, хмыкнул и залез в машину. Василиса до базы ехала молча. Она держала спину ровно, помня о наставлениях Нюры.

Когда они подъехали к дому, Алексей сидел на лавочке с помятым заспанным видом. Увидев газик, он поднял голову. Василиса, едва сдерживая волнение, выбралась из машины. Матвей Фомич, не в силах пропустить такое зрелище и по этой причине не загнав газик во двор, выскочил следом и замер, глядя во все глаза. Василиса, едва держась от волнения на ногах, приблизилась к скамье. Алексей смотрел на нее, открыв рот. Он буквально потерял дар речи и в первую минуту даже не узнал ее. Он и представить не мог, что подобные наряды существуют. Василиса выглядела, как огромный расписной колобок. Он с трудом удержался от смеха и ехидного замечания. Но заметив, насколько девушка взволнована, промолчал.

– Вы тут покушали? – спросила она чуть охрипшим голосом, машинально перейдя на «вы» от все усиливающегося волнения.

– Да, спасибо, – ответил он.

Матвей Фомич, увидев, что ничего интересного не происходит, забрался обратно в газик и крикнул, чтобы ему открыли ворота.

– Да, да, сейчас, – пробормотал Алексей и пошел во двор.

Василиса опустилась на скамью с видом важной гостьи и молча наблюдала, как машина въезжает в распахнувшиеся ворота. Когда Алексей вернулся, она зачем-то встала. Приподняв подбородок, выпрямила спину и выставила грудь. Алексей машинально опустил взгляд в вырез жакета, но промолчал. Его глаза приобрели странное выражение. Василисе показалось, что он с трудом удерживается от смеха. Это ее тут же обидело, и она хмуро произнесла:

– Гроза надвигается.

– Вижу, – ответил он.

В этот момент поднялся сильный ветер, несущий влажную прохладу. Матвей Фомич постучал им в окно кухни и показал рукой, чтобы они шли в дом. Раздались глухие раскаты грома, резко потемнело.

– Бежим! – вдруг сказал Алексей, схватил ее за руку и потащил в сторону гостиницы.

– Так в наш дом ближе, уж лучше туда! – задыхаясь, проговорила она.

– Я знаю, что лучше, – смеясь, ответил он и ускорил шаг.

Но они не успели. Буквально за пару метров от гостиницы их настиг ливень. Вода обрушилась на них так, словно кто-то опрокинул огромный бак сверху, и они мгновенно промокли.

– Говорила же, в наш дом ближе! – ворчливо заметила Василиса, вбегая на веранду и с сожалением разглядывая свой намокший костюм. – Весь наряд измочило!

– Кошмар! – сказал Алексей, изучая ее ноги в цветных подтеках. – Да он линяет! Вот это качество! Снимай скорее! А то окрасишься и будешь пятнистая.

– А Нюра сказала, что это импортный «коттон», – растерянно проговорила девушка, изучая подтеки.

– И что? – не понял Алексей.

– Так типа какой-то очень качественный материал, – пояснила она.

– Васена, к твоему сведению «cotton» переводится как «хлопок». Так что это обычная дешевая, судя по тому как она линяет, хлопчатобумажная ткань. И наверняка «мейд ин чайна»

И он звонко расхохотался. Василиса глянула на него злобно, нахмурилась и начала стаскивать намокший костюм прямо на веранде. Она чуть не плакала от обиды, что все получилось не так, как она хотела. Алексей не был сражен наповал ее модным видом, костюм явно испорчен, так как потекшая краска оставила на ткани разводы. Василиса аккуратно повесила жакет на стул, а юбку расправила и начала изучать, не обращая внимания на смеющегося Алексея и совсем забыв, что она в новом сексуальном белье. Он внезапно перестал смеяться.

– Что это?! – услышала она и обернулась. – Я сейчас скончаюсь на месте! Ты надела стринги? Где ты их взяла?!

– В магазине! – с вызовом ответила Василиса и остановилась перед ним, упирая сжатые кулачки в бока. – Скажешь, мне не идет?

Она сделала шаг к нему. Алексей, не переставая улыбаться, попятился.

– Ух, какая грозная! – заметил он. – Настоящая воительница!

Она вздернула подбородок и довольно заулыбалась, решив, что это тонкий комплимент.

В этот момент молния ударила, казалось, прямо в крышу над ними. Они невольно охнули и пригнулись. Алексей схватил девушку за руку и потащил внутрь. Они вбежали в его комнату. Василиса стянула с кровати покрывало и закуталась. Раздался сильнейший удар грома, дождь с силой хлестал в окно. Василиса начала дрожать, пробормотав, что с детства, когда увидела, как у них во дворе убило козу молнией, боится грозы. Она закрыла глаза и тут же почувствовала, как Алексей обнимает ее. Она прижалась, но вот он начал целовать ее. Василиса отстранилась и села на стул возле тумбочки.

– Не бойся! – тихо сказал Алексей. – Гроза уже уходит! Поцелуй меня! – вдруг попросил он.

– Не хочу! – упрямо ответила она.

– А еще говоришь, что любишь! – укоризненно произнес Алексей и сел на кровать.

– А я знаю, что такое любовь-то? – пожала она плечами. – Мне ведь сравнить не с чем. Я любовь только в фильмах видела, да тут во дворе наблюдаю, как собаки любятся, петухи курочек топчут, стрекозки туловищами соединятся, ну и прочие живые твари. Это я с детства вижу. Может, для тебя только такая любовь и существует? Все вы кобели!

– Вот это да! – расхохотался Алексей. – Какая каша у тебя в голове!

Василиса глянула на него, но промолчала.

– А что это у тебя за шрам такой на левом бедре? – неожиданно поинтересовался он. – Похож на маленькую неровную звездочку.

– А, этот! – смутилась она и запахнула разошедшиеся края покрывала. – Не поверишь, козел у нас был, ох и злющий! Одно время дедушка решил, что козье молоко очень пользительное для здоровья, вот и завел коз. А Богдан, ну козел этот, уж больно вредный попался. Я как-то иду из гостиницы, прибиралась там. И вижу, дед мне из окошка кухни машет, знаки какие-то делает непонятные. Ну мне ни к чему его знаки, я и внимания обращать не стала. Подумала, приду в дом, он мне и объяснит, чего хочет. А оказывается, этот самый Богдан сбежал из закутка, где мы коз держали, и притаился за изгородью. Я его, шельмеца, и не заметила, так он пригнулся. Подошла, а он выскочил и рога на меня наставил. Вот и пырнул в бедро, я и увернуться не успела. Ох, и синяк был, во всю ногу почти. Но зажило, как видишь, а вот этот шрам, куда острие его рога попало, так и остался. А что, тебе не нравится? Так его и не видно, высоко на бедре, всегда под одеждой.

– Мне вообще-то все равно, видно или нет, – сказал Алексей. – Просто спросил, откуда такой странной формы шрам.

Он встал и подошел к окну.

– Гроза, кажется, начала утихать, – заметила Василиса.

– Дождь почти закончился, – сказал Алексей. – Ну что, пошли в дом? А то Матвей Фомич потерял нас, наверное?

– Да с чего ему нас терять? – усмехнулась Василиса. – Он уж, поди, дрыхнет давно! А костюм мой испорчен! Так жалко!

Она погрустнела. Алексей подошел и сел рядом, поглаживая ее спутанные волосы.

– А ты и не жалей! – сказал он. – Хочешь, я тебе новый куплю, – и после паузы добавил: …нормальный.

– А этот что, ненормальный что ли? – тут же обиделась она. – Нюра, продавщица наша, сказала, что самый модный в этом сезоне, вот!

– Ну конечно, конечно, это же «коттон», – закивал Алексей, но не смог сдержать улыбку. – Просто я имел в виду, что краска с него потекла, вот поэтому он и ненормальный, понимаешь?

– А, в этом смысле? – тут же успокоилась Василиса. – А мое новое белье как тебе? – смущенно поинтересовалась она. – Ты ведь все увидел, когда я костюм стянула!

– Модель ничего, – осторожно ответил он. – Но вот качество! Это же дешевая синтетика! Тебя эти кружева не колют?

– Есть такое! – засмеялась она.

– Понимаешь, лучше белье носить дорогое, ну шелковое, например.

– Да где ж я тебе его возьму? – возмутилась она. – Если только в город когда поеду, то там можно посмотреть. Только дорогущее оно, наверное, это твое шелковое белье?

– Недешевое, думаю, – кивнул Алексей. – М-да, что-то я не подумал. Ты, Васена, не обращай внимания на мои слова. На твоем месте я бы вообще белье не носил.

– Скажешь тоже! – весело засмеялась она. – Это разве удобно?

– А что? Очень интригует! Ты же телевизор смотришь? Вот там показывают, что многие звезды на Западе вообще без трусиков, и папарацци только и делают, что охотятся за такими кадрами.

– У нас на базе только два канала ловится, Первый и Россия, и ничего такого я там ни разу не видела! – со вздохом пояснила она. – Ты вот что, Лешенька, сходи-ка в дом и принеси мне какой-нибудь сарафан. Там, на веранде найдешь. А то как я, голая, пойду?

– Хорошо, – легко согласился он и снял с вешалки плащ-накидку.

Василиса отвернулась в окно, подперла рукой подбородок и вдруг тихо запела:

– «Стою под тополем, Грызу травиночку. Зачем протопала К нему тропиночку? Зачем поверила, Зачем ответила? На сердце первая Легла отметина…»

Алексей замер на пороге, вслушиваясь в слова, усмехнулся, накинул плащ и вышел из комнаты.

На следующий день погода была пасмурной, нет-нет, да и накрапывал дождь. По этой причине решили, что сегодня по территории ездить не будут. Матвей Фомич залег со старыми журналами в комнате в доме егеря, Василиса с утра занималась хозяйством, Алексей сидел в гостинице. Она его не беспокоила. Настроение было задумчивым. Она знала, что гость скоро уезжает и впервые осознала, что их «роман» какой-то ненастоящий и, возможно, он существует только в ее мечтах, а на самом деле между ними ничего нет. Красивые слова, которые говорил Алексей, вдруг показались ей надуманными, а его обещания любить всю жизнь и жениться – пустыми.

«Что я знаю о нем? – размышляла девушка, стоя на кухне и протирая посуду. – Говорит, что женат никогда не был, что недавно расстался с очередной девушкой и сейчас свободен. А вдруг все это вранье?! Закружил мне голову, а сам-то уезжает. Правда, обещает, что будет часто у нас, вроде с иностранцами дело выгодное. У нас косули и лоси вон какие! А для них это все в диковинку, наверное. Вот и будут денежки платить за охоту. Такой у них там расчет. Может, правда, все наладится и будет мой миленочек часто группы привозить. Ну а дальше что? Он ведь москвич, рассказывал, что живет с матерью в большой трехкомнатной квартире, отец будто давно ушел от них, сестер, братьев нет. Конечно, невестке место найдется. Только как-то туманно он о будущем нашем говорит, ничего я не поняла толком. И на что мне надеяться-то?»

Василиса вздохнула и сунула тарелку на подставку. Прикрыв вымытую посуду полотенцем, села к окну и подперла подбородок рукой. Она смотрела на видневшуюся невдалеке гостиницу. Но Алексей так и не выходил. Начал накрапывать дождь, за окном все выглядело влажным и хмурым, гулять в такую погоду не очень приятно, и девушка решила до обеда заняться заброшенной в последнее время вышивкой. Она ушла на веранду, взяла пяльцы и уселась на продавленное старое кресло, стоящее в углу у окна. Васька, который мирно спал на нем, недовольно мяукнул, но даже не пошевелился. Василиса прижалась бедром к его теплому боку и начала кропотливо вшивать бисер в узорчатую окантовку иконы. Она очень любила вышивание, вязание, шитье. Эти занятия успокаивали ее, приводили в гармоничное состояние душу. Появляющиеся под ее пальцами разноцветные бисерные узоры восхищали, Василисе это казалось каким-то волшебством, причем сотворенным ей самой. Она нанизала красную бисеринку на иголку и тихо запела:

– «У церкви стояла карета, Там пышная свадьба была, Все гости нарядно одеты, Невеста всех краше была. На ней было белое платье, Венок был приколот из роз, Она на святое распятье Смотрела сквозь радугу слёз…»

Дверь скрипнула, она подняла глаза. Алексей стоял на пороге и смотрел на нее. Василиса отчего-то сильно смутилась, словно он застал ее за каким-то недостойным занятием.

– Дождь закончился, – сообщил он.

– Вижу, что просветлело, – ответила Василиса и вколола иголку в ткань.

– Рукоделие у тебя…, – равнодушно проговорил он и уселся на табуретку, стоящую возле кровати.

– А чем еще в такую погоду заниматься! А уж зимой! Правда, темнеет шибко рано, день совсем короткий.

– Зимой, – повторил он и поежился. – Даже не подставляю, как вы тут зимой живете!

– Часто по ночам волки к самой ограде подходят, – сообщила девушка. – И так воют, что мороз по коже. Слыхал когда-нибудь волчий вой?

– Не-а, – ответил Алексей. – Да и где? Но могу себе представить! Страшно до жути!

– Да уж не в вашем этом мегаполисе волчий вой слушать! – усмехнулась она. – А ты-то чем занимаешься обычно? У тебя наверняка и высшее образование имеется!

– Да, после школы окончил институт водного транспорта, – нехотя ответил он.

– Водного? – удивилась Василиса. – Это что же, судами управлять можешь?

– Что ты! Я экономист по образованию. А сейчас, сама знаешь, менеджер в одной организации.

– Бизнесмен, значит, – сделала она неожиданный вывод.

Алексей возражать не стал. Ему вдруг стало скучно, он просто не знал, о чем говорить, они были будто из разных миров.

– Не представляю, как такая молодая девушка живет в этой глуши, – после паузы сказал он. – Ты тут не видишь ничего! Не скучно? Все одна и одна. Матвей Фомич, несомненно, человек хороший, но не компания он для девушки.

– Скучно?! – рассмеялась Василиса. – Да у нас тут народ толчется денно и нощно. Без конца приезжают. Это ты сейчас попал в такое время, не охотничий сезон, да и сенокосы сейчас у всех. А так-то! Только и слышишь, как Баян лает, предупреждает…

И словно в подтверждение ее слов раздался заливистый лай.

– Вот, пожалуйста! И кого это там черт несет? – недовольно пробормотала Василиса и отложила пяльцы.

Она быстро вышла на улицу и, встав на крыльце, вытянула шею. К дому егеря подъезжал джип.

– Кажись, сынок директора магазина пожаловал, – сказала она. – И чего он тут забыл?

– Кто приехал? – раздался позади нее голос Алексея. – Хорошая тачка, кстати! По вашим дорогам только с таким высоким мостом и можно проехать.

– Это Влас, – ответила она и отправилась к калитке.

Алексей пожал плечами и остался на крыльце. Но Василиса открывать ворота не стала, она вышла за калитку, из машины выбрался полный высокий парень и что-то с улыбкой начал говорить ей.

– Кто тут у нас? – хрипло спросил вышедший на крыльцо Матвей Фомич.

Он прищурил заспанные глаза, вглядываясь в парня.

– Влас никак! И чего надобно? Шатаются по лесу без толку, только покой нарушают. И в дождь им неймется!

– Так дождь уже закончился, небо ясное! – улыбнулся Алексей.

– Вижу, не слепой! – недовольно ответил дед. – Влас этот сын директора универмага, аж в самом районном центре…. Неподалеку от нашей деревни. Богато люди живут!

– Может, он к Василисе? – предположил Алексей. – Ухажер?

– Чего?! – Матвей Фомич повернулся к нему и рассмеялся. – Говорю же, богатеи они. Ихний папаня из нашей деревни, тоже магазины держал. Ну, типа ларьков. Потом дело расширили. Семейный бизнес. Зачем им бесприданница Васена?

– Вы так рассуждаете, словно сейчас времена Островского, – ответил Алексей.

– Невеста у него есть, все знают. Тоже из богатых. Из самого Кургана засватал! Вроде дочка какого-то начальника из городской думы. Так-то, мил человек! Да вон и она! – радостно добавил он и указал на девушку, выбравшуюся из джипа. – Настя, кажись, зовут.

– Все-то вы знаете! – заметил Алексей, с любопытством глядя на девушку.

Это была худенькая блондинка в светлом платье, подол которого она отчего-то зажимала в руках.

– А как же не знать! Народу нас тут немного, не то что в столицах, все на виду, да и бабы чисто газеты, все знают и со всеми новостями делятся. Недаром говорят: «сарафанное радио». Слыхал, поди, такое выражение?

– Да-да, – рассеянно ответил Алексей и спустился с крыльца.

Но Василиса уже завела гостей во двор.

– Но как же вас угораздило? – сочувственно говорила она, идя рядом с Настей.

– Глина скользкая оказалась, вот я и упала! – ответила та.

– Грибы, видишь ли, ей привиделись на дне оврага! – с улыбкой сказал Влас. – Надо было лезть туда!

– Ничего, мы сейчас все застираем! – ободряюще произнесла Василиса.

– Добрый день! – Алексей остановился перед ними и широко улыбнулся.

– Здравствуйте, – хором ответили гости.

Василиса быстро их представила.

– Мы в баньку пойдем, – озабоченно сказала Василиса. – А вы тут оставайтесь.

– Приветствую! Может, чайку? – раздался с крыльца голос Матвея Фомича.

– Доброго здоровьица, дедушка Матвей! – ответил Влас. – Можно выпить чашку!

– Прошу в дом! – важно произнес тот. – Сейчас все организую, пока Василиса вашей уважаемой невесте помогает. Эх, как платье-то извозила!

Мужчины скрылись в доме, девушки ушли в баню.

Платье было застирано и вывешено на веревку на солнечной стороне двора. Настя пока накинула халат Василисы. Девушки отправились на кухню. Василиса быстро поставила две чашки и налила уже остывший чай.

– Подлить? – спросила она Алексея, глядя в его пустую чашку.

– Давай, – легко согласился он.

Василиса налила ему чая, затем достала из шкафчика открытую банку варенья и поставила ее на стол.

– Дедушка вас тут пустым чаем угощал, – деловито проговорила она, – а ведь варенья-то полно! Даже наш столичный гость помогал ягоды собирать!

– Надо же! – сказала Настя и глянула на Алексея.

Василиса разложила варенье по блюдечкам.

– Спасибо! – улыбнулся Влас. – Люблю сладкое!

– По тебе и видно! – рассмеялась Настя. – Но вот поженимся и сядешь ты у меня на диету!

Василиса смотрела на них и думала, что скоро и она будет заботиться о своем милом уже в качестве жены. И это вызвало румянец на ее щеках.

– Ой, что это? – изумленно спросил в этот момент Влас и приподнял ложечку.

В розовой лужице варенья поблескивала зеленая бронзовка. Василиса испуганно смотрела на жука, не понимая, как он туда попал. Алексей звонко рассмеялся.

– А что? – весело сказал он. – Новая мода подавать варенье… с бронзовками. Типа дизайнерского украшения. Вон как блестит! На изумруд похоже. И как загадочно смотрится! Когда у меня соберутся гости, я именно так их и буду угощать! Вареньицем-то, Васенка, поделишься?

– Дурак! – неожиданно обиделась Василиса. – Ничего тут смешного! Жук попал в варенье и что?

– Ничего, ничего! – увещевающим тоном ответил Алексей. – Просто забавно!

– Приятного чаепития! – сказала она и вышла из-за стола.

Алексей с недоумением посмотрел ей вслед, затем повернулся к гостям. Но они, как ему показалось, смотрели осуждающе. Допив в молчании чай, молодые люди вышли во двор и уселись на лавочку. Василисы нигде видно не было. Матвей Фомич находился в дальнем углу, возле коровника. Он что-то стругал и только махнул рукой вышедшим гостям.

Как только платье высохло, гости засобирались уезжать. Настя переоделась и горячо поблагодарила появившуюся, наконец, Василису за помощь.

– Гость-то столичный, вижу, с придурью, – тихо сказала она девушке. – А ты спуску не давай! И обижаться не стоит на его шуточки. Сама знаешь, на обиженных воду возят!

– Да я и не обижаюсь! Больно надо! – пожала плечами Василиса.

– Вот и правильно! Ну, спасибо еще раз за все! А мы поедем уже!

– Может, меня до города подкинете? – неожиданно спросил Алексей. – А то я Курган толком и не видел. С самолета сразу сюда. А надо бы осмотреться на местности. Здесь Матвей Фомич мне все уже показал.

– Поехали, конечно! – ответил Влас.

– Но, как же…, – растерялась Василиса. – А обратно-то ты как?

– Тоже мне проблема! – улыбнулся он. – Такси возьму!

– Больно дорого на такси до базы ездить! – тихо ответила она.

То, что Алексей сделал вид, что не заметил ее обиды, да еще и собрался уехать, так огорчило девушку, что она уже с трудом сдерживала слезы.

– Васена, а поехали с нами? – вдруг предложила Настя. – И город гостю покажешь. Мы бы и сами, но у нас дела.

– И правда, внучка, чего тебе тут сидеть! – неожиданно поддержал Матвей Фомич. – В лес мы все равно уже не поедем, сыро после дождя, работы особой нет по хозяйству…

– Не знаю даже, – растерялась она и глянула на Алексея.

Но он улыбнулся ей как ни в чем ни бывало и сказал, что идея отличная.

Через два часа их высадили возле филармонии. Влад и Настя тепло распрощались и уехали. Василиса остановилась в растерянности и посмотрела на Алексея. Он изучал здание из стекла и бетона, расположенное на небольшой площади.

– Это наша филармония, – пояснила Василиса. – Не так давно и построили. Раньше она была в старом здании и тут неподалеку. Нас на каникулы возили в город. Я даже балет там видела.

– Понравился? – вяло спросил Алексей и повернулся к девушке.

– Не очень-то, – тихо ответила она и взяла его под руку. – Не поняла я ничего, да и музыка очень громко, аж голова потом заболела. А вот в новую филармонию с Нюркой пару раз ездила, тут «Иванушки» к нам приезжали, ну и группа «Фабрика» Вот на них мы выбрались. Дорого только столичные звезды берут! Да ты и сам все знаешь о московских расценках.

Алексей не ответил. Они перешли улицу, Василиса направилась к универмагу, который находился как раз напротив филармонии.

– Тут кафе есть внизу, – сообщила она тоном экскурсовода.

– Давай зайдем, – любезно сказал Алексей. – А то снова солнце жарит, выпить чего-нибудь прохладительного не помешает.

Она заулыбалась и ускорила шаг.

На первом этаже универмага оказалась обычная забегаловка с пластиковыми поцарапанными столами. Василиса чинно уселась на край стула и выпрямила спину. Она смущалась все больше. Публика казалась ей шикарной. Для поездки Василиса не стала надевать «выходное» платье и босоножки на каблуках. На ней были мешковатые льняные брюки и легкая просторная футболка, на ногах – балетки. Ей было так удобно, но сейчас, исподтишка изучая девушек, она уже жалела, что не оделась «парадно». Однако Алексей будто и не обращал внимания на это. Он уже взял два стакана сока и мороженое и шел к их столику. Василиса снова выпрямила спину и сидела так, будто аршин проглотила. Он глянул на нее немного насмешливо, поставил креманку с мороженым, пододвинул сок.

– Благодарю, – жеманно произнесла девушка и взяла пластиковую ложечку.

– Приятного аппетита, – пожелал он и начал пить сок.

Василиса слизывала мороженое с ложечки и наблюдала за посетителями. Скоро она начала расслабляться, поняв, что тут никому и ни до кого нет дела, а ее наряд ничем не выделяется из общей массы. Многие девушки были одеты именно в таком стиле – легкие брюки и футболки.

– Каковы наши планы? – спросил Алексей и посмотрел на часы. – Сейчас всего-то пять.

– Так много? – испугалась она. – А мы далеко от базы!

– И что? – усмехнулся Алексей. – Тебе корову не сейчас доить! Да и охотников нет в это время, так что ты там не очень и нужна. Отдыхай! Расслабляйся, пока есть такая возможность. А то, я заметил, ты любишь напрягаться по пустякам. А нервную систему беречь нужно смолоду!

– Заботишься, значит, обо мне! – заулыбалась она и покраснела.

– Конечно, – равнодушно ответил он и поглядел вслед двум девушкам, которые проходили мимо из столика.

Обе были в коротких шортах и очень открытых майках. Их стройные длинноногие тела казались почти коричневыми от сильного загара.

– А ничего у вас тут контингент! – пробормотал Алексей.

– Чего? – не поняла Василиса.

– Так, не обращай внимания! – ответил он. – Так куда мы направимся?

– Даже не знаю, – задумчиво проговорила она. – Тут рядом есть рынок…

– И чего я там не видел? – засмеялся Алексей.

– Тогда не пойдем в ту сторону, – решила она. – Отправимся по улице Ленина к площади. Увидишь, какая она у нас красивая и просторная!

– Хорошо, пошли к этой твоей площади, – поскучнел он. – А еще есть какие-нибудь достопримечательности?

– Так прямо за универмагом есть музей декабристов! Там очень интересно! Весь их быт показан, вещи всякие красивые, ну там посуда, веера, шкатулки! А какие ручные вышивки! Ты бы посмотрел!

– Ну ладно, можно и посмотреть! И пофотаю, все ж какой-то раритет!

Но когда они дошли до музея, оказалось, что он уже закрыт. Алексей глянул на табличку, затем с разных ракурсов сфотографировал старинный одноэтажный деревянный дом.

– Жалко-то как! – сокрушалась Василиса. – Чего ж они сегодня в пять закрылись? Чуток мы не успели!

– Знаешь, я не фанат декабристов и вообще истории. И имя Михаила Нарышкина мне мало о чем говорит. Да и музеи я не очень люблю посещать.

Василиса глянула на него с изумлением. Вот так спокойно признаваться в своем «невежестве и бескультурии». Для Василисы это было странным и даже казалось вызовом устоям общества. Так уж она была воспитана.

– Сейчас куда? – спросил Алексей.

– Можем в городской парк отправиться, – предложила она. – Тут рядом, вниз по улице Ленина спуститься. И мы уже там!

– Город какой маленький, все у вас тут рядом, – ответил он.

Когда они прошли пару кварталов, девушка замедлила шаг, а потом остановилась возле витрины магазина. Это был ювелирный.

– Ой, какие колечки красивенькие! С камушками! – прошептала она и повернулась к Алексею.

Он равнодушно смотрел на витрину.

– А ты видел, какое колечко подарил Влас своей невесте? – спросила она и хитро на него глянула.

– Я не обращаю внимания на такие мелочи, – хмуро ответил Алексей.

– Мелочи?! – с обидой произнесла девушка. – Так положено, чтобы жених дарил кольцо! И кто тебя только воспитывал!

– Насколько я знаю, кольцами обмениваются новобрачные на церемонии, – ответил он.

Затем посмотрел на расстроенное лицо Василисы, взял ее за руку и повел в магазин. Она сразу притихла. Они вошли в зал и приблизились к одному из прилавков. Там были выставлены украшения из серебра.

– Я думала, ты сразу обручальные купишь, – прошептала Василиса, не в силах оторвать взгляда от сверкающих камней в кольцах.

– Но ведь мы пока еще точно не определились, – ответил он и вежливо улыбнулся подошедшему продавцу.

– По какому случаю хотите сделать покупку? – спросил тот.

– Хочу подарить своей девушке колечко.

– Вот это! – с восторгом сказала Василиса и ткнула пальцем в стекло витрины.

– Серебро и фианит, – сообщил продавец, вынимая кольцо.

На плоском обруче ярко сверкал довольно крупный прозрачный камень.

– Какой большой бриллиант! – восхищенно прошептала Василиса и надела кольцо. – И как раз мой размер!

– Фианит, – повторил продавец. – Поэтому так дешево. Берете?

– Да, выписывайте, – ответил Алексей.

– Вовсе недешево! – сказала Василиса и покраснела, глянув на спутника.

– Успокойся! – улыбнулся он. – Ты же хотела колечко. И теперь оно у тебя есть!

– Спасибо, милый!

И Василиса чмокнула его в щеку.

Когда они вышли из магазина, она то и дело приподнимала руку и любовалась прозрачным камнем.

– А чего он заладил «фианит»? А что это за камень? – спросила она, прижимаясь плечом к Алексею. – Неужто не бриллиант? А так сверкает!

– Так называются синтетические кристаллы, – пояснил он.

– Да? – разочарованно произнесла девушка. – Так это не натуральный? Стекляшка что ли? А еще такие деньжищи стоит!

– Не совсем стекляшка, – улыбнулся он. – Считай, почти натуральный. Тот же алмаз, только выращенный в лаборатории.

– А-а, – неопределенно протянула она и решила, что всем будет говорить, будто это натуральный бриллиант, подаренный ей женихом и свидетельствующий о серьезности его намерений.

Они прошли почти до конца улицы. Увидев арку-вход в парк, Алексей замедлил шаг. За ней был виден довольно большой фонтан, потянуло прохладой. У входа сидели продавцы цветов.

– Вот как у нас тут красиво! – довольно заметила Василиса. – Пошли, прогуляемся!

Она взяла его под руку. Когда они оказались в парке, Алексей обратил внимание на возвышающуюся среди деревьев церковь из красного кирпича.

– А это наш главный храм! – с гордостью произнесла Василиса. И продолжила тоном экскурсовода: – Собор Святого Александра Невского. Был построен в конце девятнадцатого века, в основном, на пожертвования купцов. Был у нас знаменитый купец Смолин, его особняк все еще сохранился, он возле дрожзавода стоит. Так вот он внес больше всего денег. Он тут и похоронен, кстати. Тут вообще раньше было кладбище.

– Кладбище?! – изумился Алексей. – Это что же, городской парк разбит на месте могил?

– Ну да. Так ведь оно уже давно было недействующим, когда парк-то разбивали.

– Нет, это уже ни в какие ворота! Не хочу я тут гулять… по костям! – с возмущением ответил он.

Василиса возражать не стала и вывела его на центральную площадь. Посередине традиционно возвышался памятник В. И. Ленина. Василиса подвела Алексея к нему и остановилась.

– Ребята, – обратилась она к группе парней и девушек, сидящих на постаменте, – не сфоткаете нас?

– Зачем это? – напрягся Алексей.

– На память! – уверенно ответила она. – Тут все всегда фоткаются! И свадьбы сюда приезжают! Это же центральная площадь!

Алексей пожал плечами и протянул фотоаппарат подошедшему к ним парню. Василиса прижалась к жениху и широко улыбнулась. Сделав пару кадров, парень отдал фотоаппарат и вернулся к компании.

– Вот как здорово! – заметила довольная Василиса. – Уж в Москве-то точно меня не забудешь! Есть фотки мои! Распечатаешь и на стол поставишь у себя, да? Я видела в кино, что так всегда бизнесмены делают. У них на столе обязательно фотки семьи стоят, вот! Поставишь меня?

– Непременно, – хмуро ответил Алексей.

Они прошли через площадь и оказались на обычной на вид улочке.

– В Мега-блин? – деловито осведомилась Василиса. – Тут совсем рядом.

– А ты уже проголодалась? – хмуро спросил он.

– Не то чтобы… Просто хотела тебя туда сводить. Увидишь, ничуть не хуже этих ваших «макдональдсов»!

Но у Алексея уже начало портиться настроение. На улице было жарко и влажно, город не вызывал у него особого интереса, компания Василисы казалась отчего-то утомительной и в душе он был доволен, что скоро улетает обратно в Москву и возвращается к привычному для него образу жизни.

– Так что? – спросила девушка, видя, что он замедлил шаг и задумался.

– Даже не знаю, – вяло ответил Алексей. – Я вообще-то фаст-фуд не очень люблю. К тому жара какая! Как в тропиках!

– Это от влажности, дожди ведь прошли и тут, вон кое-где даже лужи. Значит, лило сильно.

– Это понятно, – начал он раздражаться. – Но на базе все же воздух свежее, да и народу нет.

– Да, в Кургане большое население! – с гордостью произнесла Василиса. – Это вам не деревня! Все же столица Зауралья!

– Миллион-то есть? – немного насмешливо спросил он.

– Триста тысяч с небольшим, – ответила она. – И основан наш город аж в семнадцатом веке. Называлось первое поселение Царево Городище, так-то! А потому, что был здесь скифский курган, он так и именовался Царев. Вообще у нас в области курганов много. Когда едешь, то их видно в степи.

– Все это очень интересно, – сказал Алексей. – И я даже удивлен, что ты знаешь историю родного края. Это похвально! Ты молодец, что интересуешься такими вещами, хоть и живешь в глуши, на охотбазе.

– Я вообще-то в школе хорошо училась и историю любила! Ты вот все чего-то усмехаешься, корчишь из себя столичного. А наш город ничем не хуже!

– Да я разве что говорю! – ответил он и удивленно посмотрел на Василису.

– И говорить не надо, на твоем лице все видать! Брезгуешь провинцией! А чем мы хуже? – с запалом произнесла она. – Город у нас чистый, улицы широкие, просторные, а площадь какая красивая! Да и люди хорошие. Я люблю Курган, хоть и родилась в деревне. Но для меня этот город столица, я часто тут бываю, знаю его вдоль и поперек, считаю красивым и уютным. Так-то, миленок!

– Да-да, Васена, я уважаю твои чувства, но… Может, уже обратно отправимся? – раздраженно спросил он. – Как-то утомила меня поездка. Сам не ожидал! Даже голова начала болеть.

– Так это давление, наверное, тебе тут не подходит! – озабоченно ответила она. – Пошли на остановку, доедем до автовокзала, а там на рейсовый сядем.

– На автобусе трястись? – недовольно проговорил Алексей. – Давай, такси возьмем!

И он, не дожидаясь ответа Василисы, подошел к проезжей части и начал голосовать. Но не так-то просто оказалось поймать попутку. Частники останавливались, но узнав, куда нужно ехать, тут же отказывались, а желтых машин городского такси вообще видно не было, и Алексей удивлялся, куда они все запропастились.

– Говорила тебе, что на вокзал надо, – недовольно заметила Василиса, когда они простояли возле дороги около получаса, но так и не уехали. – Там все таксисты обычно.

– И что мы сейчас, поедем на автобусе на этот твой вокзал, а затем оттуда на такси? – раздраженно произнес он. – Как-то это уж очень извращенно.

И Алексей снова поднял руку. Возле них притормозила серебристая Ауди.

– Вам куда? – спросил высунувшийся парень.

Алексей назвал деревню и тут же добавил, что хорошо заплатит.

– Повезло вам, – широко улыбнулся парень. – Я именно туда и еду.

– Надо же! – обрадовалась Василиса и шустро забралась на переднее сидение. – Мы прямо как счастливый билет в лотерею выиграли!

Алексей хмыкнул и уселся на заднее.

– Ой, чего это я вперед полезла? – опомнилась девушка. – Надо мне было с тобой!

– Поехали уже! – быстро сказал водитель. – Я и так в неположенном месте остановился.

– Поехали! – испуганно ответила она и сильно хлопнула дверью. – Могу и потом пересесть!

– Дверцей так не стоит хлопать, – недовольно сказал водитель.

– Извиняюсь, – смутилась она.

Он промолчал. Какое-то время никто не разговаривал. Василиса смотрела в окно. Когда машина проехала здание филармонии и оказалась на мосту, девушка развернулась к Алексею и громко проговорила:

– А это наша река Тобол. Сейчас через нее проезжаем. Раньше сильно широкая была, да вот чего-то обмелела последнее время.

– Спасибо, очень интересно, – вяло ответил тот.

Девушка отвернулась и села ровно. Водитель включил радио.

– «…Тебя сегодня называют: Топ-модель по-Русски… Топ модель по-Русски… Все только смотрят на тебя, если честно, То я тоже смотрю. Мне, как всем интересно. То, что видеть тебя и себя с тобой рядом, И нельзя успокоить никаким препаратом…», – понеслось из приемника.

– Ой, это Иван Дорн! – восторженно сказала Василиса и даже захлопала в ладоши. – Так классно поет!

– Попса, – раздался голос Алексея, но девушка не прореагировала и начала подпевать.

Водитель глянул на нее и сделал звук громче. Когда песня закончилась, он спросил:

– А вы, наверное, моделью хотите стать? Сейчас все девушки только об этом и мечтают!

– Да что вы! – зарделась она. – Куда мне! Я же толстая!

– Зато красивая, – тихо ответил он. – А модели все худющие, кожа да кости. Какая в этом красота?

– Не знаю, – растерянно ответила Василиса и внимательно посмотрела на парня.

Его лицо восточного типа ей нравилось. Черные, аккуратно постриженные волосы, раскосые глаза, высокие скулы, красиво очерченные красные губы, смуглая кожа – все казалось гармоничным и приятным глазу.

– А вы сами курганские? В гости к кому в нашу деревню? – после паузы спросил водитель.

– В вашу?! – от неожиданности Василиса расхохоталась. – Это с каких пор наша деревня стала вашей? Я там родилась и выросла, но что-то такого джигита у нас не припомню!

– Я тоже вас ни разу в деревне не видел, – ответил он и остро глянул на девушку.

– Так и народу у нас немало! Всех разве упомнишь!

– Такую красоту я бы сразу приметил и уже не забыл! – сказал он.

– Василиса живет на охотбазе, – встрял в разговор Алексей.

– Какое имя у вас красивое! Приятно познакомиться. Меня зовут Анвар. Значит, вы с базы! А вы там егерями оба?

– Анвар, – пробормотала девушка, припоминая, где она уже слышала это имя.

И тут на ум пришел разговор с батюшкой о новой поселившейся возле оврага семье татар.

– Нет, я приехал в командировку, – ответил Анвару в этот момент Алексей. – А Васена да, младший егерь.

– Командировочный, значит, – задумчиво произнес Анвар.

– Москвич! И мой жених! – зачем-то сообщила Василиса и вытянула руку с новым кольцом. – Вот, Леша мне сегодня подарил!

– Поздравляю, – вежливо ответил Анвар. – Только золотое нужно было. Такая девушка достойна самого лучшего!

– А вот это уже не ваше дело! – отрезал Алексей.

Василиса испуганно на него глянула и опустила руку. В машине надолго воцарилось молчание.

Когда они доехали до деревни, Анвар затормозил, повернулся к Алексею и спросил довезти ли их до базы. Но Василиса пребывала в каком-то раздраженном настроении и заявила, что они и сами доберутся. Анвар глянул на нее и остановил машину.

– Васена, не пешком же нам идти! – увещевающим тоном проговорил Алексей. – Товарищ любезно вызвался нас подвезти, чего же отказываться? Я вам приплачу, – добавил он, глядя на Анвара.

– Денег мне ваших не нужно, – угрюмо ответил тот. – Я и сам зарабатываю!

– Поехали, поехали! – бросил Алексей и откинулся на спинку сидения.

– Это как девушка пожелает, – сказал Анвар.

– Довезите, будьте так любезны, – ответила она. – А то и так мы припозднились, дедушка уже волнуется.

И Анвар тронул машину с места.

Он высадил их на подъезде к базе, коротко попрощался, развернулся и уехал. Василиса потянулась, глянула на Алексея и взяла его за руку.

– Ну ты чего сегодня такой смурной? – ласково спросила она. – Или все голова болит? Сейчас чаю ромашкового заварю.

Молодой человек пожал плечами, но не ответил. Они пошли к базе. Матвей Фомич уже ждал их, сидя на лавочке возле дома егеря.

– Нагулялись по городу-то? – недовольно спросил он. – И кто это вас вез? Незнакомая машина.

– А вы все машины знаете, которые по лесу ездят? – ехидно произнес Алексей.

– Все, не все, но тут у нас случайные люди редко. А ты чего такой? Накатался до одури что ль?

– Голова у него болит, – сообщила Василиса. – Сейчас чай заварю!

– Да не надо ничего, – сказал Алексей. – Пойду я в гостиницу. Хочу отдохнуть в одиночестве.

– Ну-ну, давай, парень! Покедова! – кинул Матвей Фомич. – Да учти, завтра раненько нам надо вставать, в дальний лог путь. Там кормушки хочу проверить. А после обеда надо бы и за вениками съездить.

– За какими еще вениками? – раздраженно спросил Алексей.

– Так это, для баньки мы заготавливаем, березовые! – ответил Матвей Фомич. – Конечно, ты вовсе не обязан нам в таком личном деле помогать, но я подумал…

– Хорошо, помогу с вениками! – хмуро ответил Алексей и устремился к гостинице.

– Чего это ты с ним сделала, Васенка? – засмеялся дед. – На парне просто лица нет.

– Так кто ж его поймет-то! – устало ответила она. – С самого города таким стал, просто косыми на меня не глядел, как в машину к этому Анвару сели.

– Что еще за Анвар? – с любопытством спросил дед.

– Новоселы они в нашей деревне, – охотно ответила она и уселась на лавочку. – Его родители переехали, в городе-то воздух худой, да и шума много. А они уж на пенсии. Это мне наш батюшка рассказывал. А Анвар этот в Кургане, а сюда ездит на своей машине, сын ихний. Вот и нас подвез. Удачно все получилось. А то бы мы сейчас на автобусе еще тряслись.

– Ясно, – закивал дед. – Смотрю, колечко у тебя новое. Ишь как блестит!

– Алексей подарил, – призналась она и покраснела.

– С чего это? – заерзал он на скамейке. – Иль серьезно у вас?

– Может и серьезно, – тихо ответила она.

– Тогда понятно, чего он злится! – уверенно произнес Матвей Фомич. – Приревновал к этому Анвару.

– Чего?! – от такого неожиданного предположения Василиса расхохоталась.

– А ты думала! Мы, мужчины, такие! Собственники, знай это, девонька! – назидательным тоном проговорил он. – И воли себе не давай. А то ты любишь все зубы скалить.

– Да ну тебя! – отмахнулась она. – Пойду, вечерять соберу.

Глава четвертая

Алексей уехал через два дня. Получилось так, что Матвей Фомич свалился с приступом радикулита. Перестарался с уборкой сена. Самолет отправлялся рано утром. Решили, что накануне днем Алексей доедет на газике до деревни и оставит его у охотоведа Димы во дворе. А дальше доберется на попутке или рейсовом автобусе. Ночь проведет в гостинице возле аэропорта. Пока он складывал вещи в сумку, Василиса сидела на кровати и не сводила с него заплаканных глаз.

– Ну что ты меня, как на войну провожаешь? – хмуро поинтересовался он, застегивая сумку. – Я, как прилечу в Москву, сразу тебе позвоню, обещаю!

– У нас телефон плохо работает, – тихо проговорила она и всхлипнула. – Как я без тебя смогу жить?

– Ну не плачь ты! – раздраженно сказал он. – Я скоро иностранцев привезу, время быстро пролетит.

– А ты на мне женишься, как обещал? – потерянным тоном спросила она.

– Ну конечно, глупенькая, – ответил он и обнял ее. – Вот дела все сделаю и заберу тебя в Москву. Или хочешь, тут оставайся, будешь работать, а я все равно часто буду с группами приезжать.

– Нет, что ты! – нахмурилась она. – Как же жена от мужа отдельно будет? Это неправильно!

– Это я так, – улыбаясь, сказал Алексей, – подумал, что дедушку одного не хочешь оставлять.

– Так все равно младшего егеря возьмут, когда я уеду.

– Понятно! Тогда и расстраиваться нечего, Васена! Мне пора!

Василиса всхлипнула и схватила его за руки, тут же начиная целовать их. Алексей присел на корточки и снизу заглянул ей в глаза. Потом прижался лицом к ее коленям.

– Ты меня любишь? – прошептала она.

– Конечно, люблю, – не задумываясь, ответил он. – Но пора ехать!

– Подожди! – испуганно проговорила она. – Я ведь хотела тебе банки с вареньем дать, да и травы сушеной не мешало бы! Маме своей передашь с поклонами от будущей невестки.

– Нет-нет! – быстро отказался он. – Куда я в самолет с твоими банками? Еще и не пустят. Я же только с ручной кладью! А уж трава тем более! Решат, что это сушеная конопля, у вас ее тут целые поля, еще на экспертизу отправят!

– Все бы шутки тебе шутить! – тихо произнесла она и снова всхлипнула.

– Да не шутки это! Зачем мне лишне проблемы с багажом? Так-то я налегке! Ну-ну, хватит уже плакать!

И Алексей прижал к себе девушку.

– Вот что, Леша, я с тобой поеду, провожу тебя, как полагается, – решительно произнесла она и отстранилась. – Ты погоди, миленький, я мигом соберусь!

– Но как же Матвей Фомич тут один останется? – попробовал возразить Алексей.

– Так он все время в постели, ему просто вылежаться надо, – ответила она и выбежала из комнаты.

Алексей вздохнул, недовольно поморщился, закинул сумку на плечо и вышел следом. Когда он заглянул в дом егеря, чтобы попрощаться, то увидел, что Матвей Фомич стоит возле печки с довольно бодрым видом.

– Вам уже лучше? – обрадовался Алексей.

– Дак это, растирка у меня есть из гадючьего яду, лучшее лекарство от прострела, – сообщил Матвей Фомич. – И еще упражнение одно знаю для растяжения поясницы, враз боль сымает. Вот думаю, может и отвезти тебя до деревни-то. Дальше навряд ли получится.

– Нет, что вы! – отказался Алексей. – Вам полежать нужно, чтобы окончательно выздороветь. Меня вон Васена собралась провожать.

– Она уж мне сообщила! – закивал Матвей Фомич. – И правильно! А то непорядок, что тебя никто до аэропорта не довезет.

– Да! – радостно сказала вошедшая в этот момент Василиса. – Я решила тебя проводить до самолета. А завтра на автобусе вернусь.

Алексей не стал спорить. Он окинул ее взглядом с головы до ног. Василиса для поездки нарядилась в выходное платье из голубого полиэстера, волосы заплела в косу и обвязала ее вокруг головы. На шее у нее болтался белый шелковый платочек, через плечо была переброшена дешевая сумочка из уже потертого белого кожзаменителя. Алексей вздохнул, отвел взгляд и подошел к Матвею Фомичу. Он пожал ему руку, обещал к началу сезона вернуться с группой иностранных охотников, сказал, что обязательно будет звонить, и вышел из дома. Василиса поцеловала деда и двинулась за Алексеем.

До деревни они доехали без проблем. Алексей загнал газик во двор дома, где жил охотовед Дима, перекинулся парой слов с его матерью, вышедшей на крыльцо, велел передать, что все в порядке. Она сообщила, что их сосед Мишка вроде собирался в город.

– Так я сбегаю, узнаю, – обрадовалась Василиса. – Может, и правда! Тогда он и нас захватит!

– Сбегай, милая, узнай, – закивала она.

– Давай вместе пойдем, – улыбнулся Алексей.

Они попрощались и вышли на улицу. И тут же увидели синий Москвич, выезжающий из соседнего двора.

– Мишка! – закричала Василиса и ринулась к машине. – Подожди!

Москвич затормозил, из окна высунулся вихрастый рыжий парень и заулыбался во весь рот. Довольная Василиса забралась на заднее сидение, Алексей устроился на переднем. Всю дорогу девушка молчала. Она с трудом сдерживала слезы и не сводила глаз с затылка жениха, сидевшего перед ней. Ей хотелось обнять его, припасть и никуда не отпускать. Сердце ныло, на душе было смутно.

«Но ведь он любит меня! – пыталась она себя успокоить. – Обещал жениться. У меня нет оснований ему не верить. И я должна набраться терпения и просто подождать, пока это произойдет»

Миша высадил их возле универмага и поехал по делам. Времени было три часа дня. В городе воздух казался намного жарче, от раскаленного асфальта исходило тепло, как от нагретой печки. Василиса мгновенно покрылась липким потом в своем синтетическом платье. Алексей хмуро глянул на нее и заметил, что не понимает, зачем они приехали так рано.

– Самолет только завтра утром, – сказал он. – Ты что же, Васена, будешь со мной все это время? – уточнил он.

– Конечно, миленький, – закивала она. – А утром уеду на первом рейсовом автобусе, как тебя провожу.

Она вдруг всхлипнула, достала мятый платочек из сумочки и уткнула в него нос.

– Прекрати! – сказал Алексей. – Пойдем в кафешку. А то что-то в горле пересохло.

– Хорошо! – кивнула она.

Алексей взял ее под локоть и повел ко входу.

– Сейчас пирожное тебе купим, – ласковым тоном проговорил он. – Или вот что, давай я тебе сотовый подарю?

Василиса тут же перестала всхлипывать и вскинула на него глаза.

– А что, отличная мысль! Ты же всегда о нем мечтала! – с воодушевлением добавил он.

– Больно дорогой подарок, – тихо заметила она, но начала улыбаться, не сводя с него засиявших глаз.

– Не такой и дорогой! К тому же для тебя ничего не жаль!

Молодые люди зашли в универмаг. Недалеко от входа Алексей заметил салон сотовой связи и уверенно направился к нему. Василиса плелась сзади, но слезы ее высохли. Когда он подошел к витрине и начал изучать выставленные образцы, она остановилась рядом и прижалась щекой к его плечу.

– Тебе вообще какие нравятся? – поинтересовался он.

– Не знаю, – ответила она. – Я в них и не понимаю ничего. Вон тот, симпатичный, красненький. И не очень дорогой.

Алексей попросил продавца показать им телефон, приглянувшийся Василисе. Это была дешевая простенькая модель-раскладушка. Продавец достал телефон, подключил его и начал монотонно перечислять достоинства. Василиса практически не понимала ни слова. Полифония, цветной дисплей, навигационная клавиша, интерфейсы – все это было выше ее разумения. Но девушка молчала, решив, что дома тщательно изучит инструкцию и во всем разберется. И она все не верила, что Алексей сейчас вот так просто купит ей телефон. Но он уже двинулся к кассе. Василиса не сводила с него глаз. Ее сердце сладко ныло от счастья. То, что Алексей решил сделать на прощание такой подарок, мгновенно развеяло все ее сомнения. Она была уверена, что он любит ее. На душе сразу стало радостно, ее взгляд повеселел, губы беспрестанно улыбались. Отдав ей пакетик с покупкой и поцеловав в щеку, Алексей повел девушку в кафе. Они взяли кока-колу и песочные пирожные. Усевшись за столик, принялись за еду. Потом Василиса не утерпела и открыла коробочку с телефоном. Она гладила пластиковый корпус, любовалась черными кнопочками с красными мелкими цифрами и буквами.

– Надо бы сразу и тариф подобрать подходящий, – заметил Алексей. – А то где ты в деревне купишь? В Кургане какая сеть?

– Так несколько, – ответила она и смущенно улыбнулась. – Это надо у наших девчонок уточнить. В деревне-то у многих сотовые есть. Удобно ведь, вот и понакупали!

– И у тебя сейчас есть! – улыбнулся он. – Будешь с подружками болтать. Все не так скучно!

– Мне, главное, тебе звонить, – тихо произнесла она.

– Думаю, дорого будет, все-таки роуминг.

– Что? – спросила она. – Почему дорого? Звони в телефон, да и все!

Алексей глянул на нее, нахмурился, потом после паузы сказал, что лучше сам будет ей звонить.

– Ты мне адрес свой оставь, – деловито проговорил она.

– Зачем? – изумился Алексей.

– Так письма писать тебе буду!

– Что ты! – засмеялся он. – Да кто же сейчас письма на бумаге пишет? Все уж давно по «мылу» общаются! Или СМС-ками обмениваются.

– По мылу? – удивилась она.

– Вы в школе информатику-то проходили? – поинтересовался он. – Ты компьютер-то видела?

– Конечно! Что уж я, по-твоему, совсем отсталая? – обиделась Василиса.

– Извини, – мягко произнес он. – «Мыло» на сленге – электронная почта.

– А, знаю, – закивала она. – У нас в деревне есть у ребят компьютеры и даже интернет. И на почте два старых компьютера стоит, да только не работают они никогда. Но объявление висит, что типа интернет есть, за деньги можно пользоваться.

– Вот и отлично! – улыбнулся Алексей и протянул ей визитку. – Здесь все мои координаты, рабочие, естественно. Секунду!

Алексей достал ручку и что-то написал на обратной стороне.

– А это мой личный мейл, – пояснил он и протянул ей визитку. – Пиши, если что. Как номер появится, сообщи. Хорошо? Давай я свой второй мобил на всякий случай еще оставлю. Это только для близких друзей, – пояснил он, приписывая на визитке номер.

– Ладно, – кивнула она и покраснела.

Затем убрала визитку в сумочку.

– Знаешь, Васена, – вдруг сказал он, – поезжай-ка ты сейчас домой. А я в гостиницу отправлюсь. И не надо меня на самолет провожать. Ни к чему это! Да и Матвей Фомич там один, с больной поясницей.

– Но подожди! – тут же расстроилась она. – Мы ведь хотели оставшееся время вместе провести!

– А что я в гостинице скажу? – усмехнулся Алексей. – Или ты думаешь, что тебя, к тому же несовершеннолетнюю, ко мне в номер поселят, пусть и до утра? Зачем такие проблемы?

– Но, Лешенька! – начала она и всхлипнула.

Алексей встал, поднял ее и вывел на улицу.

– Я так решил! – строго проговорил он, идя к проезжей части. – Сейчас поймаю машину, которая едет в нужную сторону.

– Но, миленький, – заныла она, – но как же так!

Алексей уже стоял на проезжей части и голосовал. Он остановил Жигули, быстро договорился с водителем, сразу заплатил ему и усадил всхлипывающую Василису на заднее сидение.

– Ну вот, до деревни тебя довезут, а уж до базы оттуда доберешься! Будь умницей! – сказал он на прощание и крепко поцеловал ее.

Она разрыдалась и уткнула лицо в ладони.

– Поезжайте, – сказал Алексей водителю. – Сейчас она успокоится.

И закрыл двери. Машина отъехала. Он увидел в заднем стекле лицо Василисы, залитое слезами, и махнул рукой. Она попыталась улыбнуться ему, но тут же отвернулась и вновь расплакалась.

Прошло несколько дней. Алексей ни разу не позвонил, не было от него и писем, хотя почту периодически привозили на базу. Василиса вначале ждала, даже боялась далеко уходить от дома и все прислушивалась. Но редкие звонки были, как правило, только по работе. Она изнывала от тоски по любимому, но пока ничего не предпринимала, считая, что лучше просто ждать. Василиса много читала это время. Она еще со школы полюбила русскую классическую литературу, и когда ездила в Курган, покупала дешевые издания. В ее комнате имелся самодельный книжный шкаф. Это был обычный стеллаж из досок, сколоченный Матвеем Фомичом и выкрашенный в белый цвет. Стеллаж был прибит к стене и уставлен книгами. Василиса сшила ситцевые занавески и прикрепила их к верхней полке. Они служили вместо дверец.

«Я продолжал держать ее руку и глядел на нее. Она по-прежнему вся сжималась, дышала с трудом и тихонько покусывала нижнюю губу, чтобы не заплакать, чтобы удержать накипавшие слезы… Я глядел на нее; было что-то трогательно-беспомощное в ее робкой неподвижности: точно она от усталости едва добралась до стула и так и упала на него. Сердце во мне растаяло…

– Ася, – сказал я чуть слышно…

Она медленно подняла на меня свои глаза… О, взгляд женщины, которая полюбила, – кто тебя опишет? Они молили, эти глаза, они доверялись, вопрошали, отдавались… Я не мог противиться их обаянию. Тонкий огонь пробежал по мне жгучими иглами, я нагнулся и приник к ее руке…», – читала Василиса и вздыхала, чувствуя, что сейчас совсем по-другому воспринимает повесть Тургенева.

Любовь, которую она испытывала к Алексею, помогла понять многое и в литературе и в искусстве и в себе самой.

Дней через десять после отъезда Алексея на базу приехал охотовед Дима. Матвей Фомич сразу приступил к расспросам по поводу нового начинания с иностранцами. Но Дима только пожимал плечами и говорил, что что-то там у них не заладилось, какие-то проблемы с получением лицензий и пока ничего неизвестно. Василиса хмуро слушала его объяснения, но молчала. Когда прошло три недели, а от Алексея так и не было вестей, она съездила в город и купила, наконец, номер для своего телефона. Консультант поставил ей SIM-карту, объяснил, что смог. Она внимательно слушала, но почти ничего не запомнила. Потом три вечера подряд изучала инструкцию к телефону и прайс-лист своего тарифного плана. Поняла, что в Москву ей звонить довольно накладно. Но это ее не смутило. Она сразу положила на счет почти треть своей зарплаты и сейчас была уверена, что этого ей надолго хватит. Кое-как разобравшись с телефоном, она начала обзванивать деревенских подруг. Василисе доставляло удовольствие сидеть на мостках и разговаривать, к примеру, с Нюрой, которая ей тут же начинала докладывать, чего нового из вещей привезли в магазин. С непривычки ей казалось каким-то необъяснимым чудом, что такой маленький аппарат легко связывает ее с деревней. Но в Москву она пока не звонила, все ждала, что Алексей сам объявится.

В конце августа открывался охотничий сезон. На базу по традиции пожаловали все «шишки» местного общества охотников и рыболовов во главе с председателем Николаем Андреевичем. Василиса с раннего утра хлопотала, убирая гостиницу, застилая свежее белье, протирая посуду. На праздничный ужин она приоделась и села за стол в выходном голубом платье. Но скоро все напились и разбрелись, кто куда. Охотовед Дима затеял костер на берегу озера. Гости собрались вокруг него с бутылками пива. Василиса принесла тарелки с нарезанной колбасой и маринованными огурцами.

– Так, значится, ничего и не получилось с новым делом-то? – услышала она голос дедушки и замерла с тарелками в руках.

– Нет, – покачал головой Николай Андреевич, – столько всяких сложностей сразу возникло, что куда там! Так что отказались мы от этой затеи. Больно накладно выходит организация охоты для иностранцев. Все хотят с этого дела денег получить.

Он присел к костру и открыл бутылку пива.

– Оно и лучше так-то! – радостно проговорил Матвей Фомич. – А то нам с внучкой только работы прибавилось бы! Виданное ли дело! Иностранцы, считай, буржуины и тут у нас в лесной глуши! Бог отвел!

– Зато вон внучка твоя недовольна, – заметил охотовед Дима. – Ей со столичными гостями веселее было. Да, Васена?

– Скажешь тоже! Да на что они мне сдались? – нехотя ответила она и подала тарелки. – Закуску вот вам принесла.

– А чего ж плохо-то? – не унимался Дима. – Зато пообщалась бы с культурными и богатыми мужчинами. Они уж точно не чета нашим местным горе-охотничкам!

– Ну-ну, ты полегче! – строго сказал Николай Андреевич. – Зачем наших мужиков обижать?

– Да я что? – засмеялся Дима. – Я ничего!

Василиса не стала слушать дальнейшие разговоры и медленно направилась в сторону дома егеря. Она с трудом сдерживала волнение от только что полученных новостей. Слезы так и наворачивались на глаза. До последнего она надеялась, что все наладится, Алексей скоро приедет на базу в командировку, и они опять будут счастливы. А потом он заберет ее в Москву.

«Вот поэтому-то он и не звонит сюда! – оправдывала она его про себя. – Раз дело не выгорело, он и получился виноватым в глазах начальства. Может, у него неприятности из-за всего этого на работе»

Василисе казалось, что она права, что у любимого действительно сейчас могут быть неприятности, и только поэтому он не подает весточки.

– А я ему даже ни разу не позвонила! – удрученно произнесла она и ускорила шаг. – Вот что он должен про меня думать? Что я – коза бесчувственная!

Василиса забежала к себе на веранду, схватила телефон, включила его. Потом начала копаться в сумочке. Найдя визитку Алексея, набрала его мобильный. К ее радостному изумлению он ответил практически сразу, и слышно было даже лучше, чем когда она разговаривала с деревенскими подругами.

– Лешенька, это я! – отчего-то закричала Василиса. – Как ты меня слышишь? Я с базы, с мобильного звоню.

– А, приветик! – как ни в чем ни бывало ответил он. – Узнал тебя! Только не надо так орать, а то просто оглушила. Как у тебя делишки?

– Миленький, – уже тише сказала она и всхлипнула.

– Случилось чего? – равнодушным тоном спросил он. – С Матвеем Фомичом все в порядке?

– Да-да, – торопливо ответила Василиса и вытерла слезы. – У нас открытие сезона. Вот все приехали. И я тут сейчас услышала, что с вашей конторой мы больше не сотрудничаем.

– Ну да, – спокойно произнес Алексей, – решили, что проблем много в организации процесса. Мое начальство с вашим местным не договорилось, поэтому проект закрыли. Но мы в другом месте отличную охоту нашли и намного ближе к Москве, так что все о’кей, старушка!

– Вот как, – тихо сказала Василиса и замолчала.

– А ты там как поживаешь? – после паузы поинтересовался он. – Замуж еще не вышла?

– Что ты такое говоришь, Лешенька! – замирая, проговорила она. – Как тебе такое в голову могло прийти?! Ты ведь обещал мне…

– Ничего такого я тебе не обещал! – оборвал он ее. – Это все твои девичьи фантазии. Подумаешь, пофлиртовали немного! К тому же ничего у нас с тобой такого и не было! Так что фактически ты мне не жена. Выкинь все это из головы и живи спокойно.

– Но ведь ты мне и кольцо подарил… и мобильный…

– И что? – раздраженно спросил он. – Просто знак внимания симпатичной мне девушке. Ладно, старушка, я тут немного занят. Давай, пока!

И Алексей положил трубку. Василиса опустилась на стул и непонимающе посмотрела на телефон. Потом отключила его и разрыдалась.

Время до Нового года Василиса провела словно во сне. Она все не могла поверить в предательство любимого. А его поступок расценивала именно так. Правда, иногда начинала оправдывать его, говорила себе, что в Москве ему заморочила голову какая-нибудь девушка, вот он и забыл ее. Но тут же вспоминала его ласки, страсть, слова любви и не верила, что он променял ее на кого-нибудь еще. Василиса не могла проанализировать ситуацию, понять натуру Алексея, что им двигало, и сделать соответствующие выводы. Первое чувство лишало ее разума, страстная натура искала выход. Она решила, что лучшее лекарство от ее мучений, это новая любовь и что только это поможет ей забыть изменника. Но постоянно находясь на базе и мельком общаясь лишь с заезжими охотниками, Василиса не видела никаких перспектив. К декабрю она окончательно затосковала, постоянно плакала. У нее почти полностью пропал аппетит, и она стала терять вес. Василиса начала еще больше читать и полностью переосмыслила романы Достоевского, Льва Толстого, Бунина и других русских классиков. Она находила в этих книгах ответы на мучающие ее вопросы.

Но Алексею она больше не позвонила ни разу. И со временем в душе начала ненавидеть его, наконец, осознав, что он просто поиграл с ней, для него это было что-то наподобие командировочного развлечения. А примеров такого мужского поведения она немало находила в романах, которые сейчас читала. Закончив «Анну Каренину», Василиса закрыла книгу, подняла залитое слезами лицо к замерзшему окну и с чувством произнесла:

– Какие же они все козлы! Все мужики – скоты! Им нужно только одно! А мы мучайся! Эх, и почему я раньше не понимала до конца эти книги? Не училась на примерах героинь! Какая же я была дура!

Но особое впечатление на нее произвела «Лолита» Набокова. В душе она торжествовала, читая о муках взрослого мужчины, влюбленного в юную девушку. Она отлично уловила сексуальный подтекст книги, начала понимать, что мужчины своего рода рабы желаний и редко могут противостоять им. Новые знания окрыляли, и Василиса начала пробовать свою проснувшуюся женскую силу на всех подряд. Матвей Фомич с любопытством наблюдал, как преобразилась внучка, как она кокетничает с охотниками. И когда двое деревенских парней подрались из-за нее, заявил, что пора бы ей замуж.

– За кого?! – зло расхохоталась в ответ Василиса. – Что-то не вижу подходящих кандидатов! Да и зачем мне замуж, дедуня? Мне ведь всего шестнадцать! Успею!

– Да вот смотрю, все худеешь ты, бледнеешь, – сказал Матвей Фомич, – да над парнями уж больно издеваться полюбила. Вот и кумекаю, что пора тебе под мужнюю власть перейти. А то какой-то необузданной становишься, будто черт в тебя вселился! Укоротить тебя надобно, Васена!

Но она только дернула плечами и усмехнулась.

А в Новый год произошло несчастье. Матвей Фомич выпил крепко в гостях, пошел в сенки спать и во сне скончался. Это случилось второго января. Василиса находилась в тот момент на базе. Нюра позвонила ей на мобильный и сообщила. Василиса запрягла сани и ринулась в деревню. Когда Матвея Фомича похоронили, она еще неделю плакала. Но постепенно жизнь вошла в привычную колею. Только работы Василисе прибавилось. А в феврале на базе появился новый егерь. Его привез председатель общества Николай Андреевич и представил Василисе. Та напекла пирогов к их приезду и с любопытством смотрела на нового работника. Звали его Анатолий Степанович. Это был подтянутый, худощавый лысеющий блондин, с приятным располагающим к себе лицом. Василиса подумала, что ему чуть за сорок. Анатолий Степанович оказался военным в отставке. Квартиру он так и не заслужил, поэтому решил, что лучший выход для него – это поселиться с семьей на охотничьей базе.

Василиса быстро ввела его в курс дела. Через неделю приехала его жена, дородная сорокалетняя женщина, настроенная крайне агрессивно и вечно всем недовольная. Их тринадцатилетний сын остался в Кургане. Он учился в школе и жил у какой-то дальней родственницы. На выходные приезжал на базу. И очень скоро у Василисы начались проблемы. Она чувствовала себя пятым колесом в телеге. В доме егеря она больше оставаться не могла, так как там поселилась семья. Жила она в гостинице, но когда приезжали охотники, ей приходилось уходить и оттуда. К тому же жена егеря мгновенно невзлюбила ее и открыто ревновала, хотя Анатолий Степанович никаких поводов не давал. Закончилось все тем, что в апреле Василису мягко попросили написать «по собственному желанию». Она вначале попробовала скандалить, но силы были неравные. И она ушла с работы. Пару недель жила у родителей отца. Но они пили практически беспробудно, в доме у них было полное запустение. Василиса как-то пыталась наладить быт, убирала, стирала, готовила им еду, разговаривала и убеждала, что так жить нельзя. Но все было бесполезно, старики уже не могли жить без водки. И когда они украли у нее последние деньги и пропили их, она не выдержала и ушла из их дома. На время ее приютила Нюра. Односельчане советовали Василисе уехать в Курган, устроиться на какую-нибудь работу, получить общежитие. А летом подать документы в ПТУ, начать учиться, получить хоть какую-то профессию. Василиса была настолько растеряна и подавлена, что ничего не могла решить.

Начало апреля выдалось очень теплым. Снег бурно таял, на дорогах была распутица. Но солнце сияло, голубое небо радовало чистыми синими красками, птицы орали в весеннем упоении, капель звенела, воздух наполнился ароматами влажной, отходящей от зимней стужи земли. Но Василиса чувствовала себя очень плохо. Она уже с трудом переносила «чужой угол», хотя и Нюра и ее родители относились к ней сочувственно, всячески жалели и куском хлеба не попрекали. Но дом, где жила семья, был небольшим, всего две комнаты и кухня с русской печкой. Василиса обосновалась в чулане, чтобы не мешать хозяевам, но там было холодно и ночью она перебиралась на печь. Девушка старалась во всем услужить, носила воду из колодца, топила печь, готовила, мыла посуду. А днем часто уходила с Нюрой в магазин и помогала там, чем могла. Нюра советовала ей поступить в торговый колледж в Кургане, а потом вернуться в родную деревню и работать в магазине вместе с ней напарницей. Но душа Василисы не лежала к этой работе.

Как-то в теплое погожее утро она ушла в церковь, отстояла службу, потом помогла с уборкой. Отец Николай вызвал ее в беседку. Василиса пришла, села на скамью, поправила платок, опустила голову и сложила руки на коленях. Вся ее поза говорила о крайней степени угнетенности. Ее веселая и простая от природы натура пока не давала впасть в депрессию, но состояние неопределенности, в котором она жила последнее время, и постоянный страх за свою дальнейшую судьбу вызывали уныние.

– Доченька, – ласково начал отец Николай, – если хочешь, можешь перебираться к нам с матушкой в дом.

– Спасибо! – тихо ответила она. – Но я пока у Нюры поживу, они меня не гонят.

– Семья у них хорошая, – закивал он, – но я вижу, как ты угнетена последнее время. Оно и понятно. Сирота при живых деде и бабке. Сильно пьют! Уж и не знаю, что делать. Сколько раз приходил, говорил, все без толку. Змей зеленый одолел их.

– Я тоже пыталась, – прошептала Василиса и с трудом сдержала слезы. – Погубят они себя.

– У тебя же вроде еще родня имеется, – после паузы сказал батюшка.

– Тетка в Москве проживает, сын у нее, считай, мой сродный брат, – ответила Василиса. – Да толку-то что! Они там, а я – здесь. Между нами тысячи километров… Да вы не переживайте, батюшка, не пропаду! Вон Нюра советует мне в торговый колледж в Кургане поступать. Если все удачно, то осенью будет и у меня угол в общежитии.

– Профессию, конечно, надо получать, – ответил батюшка. – Только по душе выбирать!

– Не в тех я условиях, чтобы что-то выбирать. Нюра обещала помочь, сама только что этот колледж окончила, всех там знает, хочет со мной поехать и пособить.

– Хорошая она девушка, – одобрительно произнес отец Николай. – Но если что, мы с матушкой всегда тебе рады у нас в доме. Да и так заходи, не стесняйся! Помогу, чем могу. Денег-то у тебя совсем нет?

– Маленько осталось, – еле слышно ответила она.

Отец Николай кивнул и покинул беседку. Василиса посмотрела, как он идет к церкви, и вздохнула. Но с места не двинулась. Батюшка скоро вернулся. Он протянул девушке купюры.

– Спасибо! – сказала она и взяла деньги.

Слезы хлынули неудержимо. Отец Николай погладил ее по опущенной голове и пробормотал, что это его долг помогать ближнему в беде.

– Я отдам! – бормотала она. – Заработаю и все-все вам верну!

– Это необязательно, дочь моя!

Батюшка ушел, а Василиса все сидела в беседке. Слезы уже высохли, на душе просветлело. Она решила с удвоенным рвением помогать в церкви, убирать огарки свечей, мыть полы, протирать до блеска рамы икон, чтобы хоть как-то «отслужить».

В выходной подружки отправились на берег Тобола. Девушки болтали обо всем, Нюра шутила, стараясь развеселить подругу. Погода стояла чудесная, простор, открывшийся им с высокого берега, радовал Василису красотой и она начала улыбаться. Снег почти сошел, за рекой открывалась степь с перелесками. Бурые тона просыхающей земли казались Василисе прекрасными в своих переходах всех оттенков охры. Она сорвала веточку вербы с начавшими набухать сережками и погладила их серую пушистую поверхность.

– Как шерстка у кроликов, – тихо произнесла девушка и прижалась щекой к веточке.

– Черт! – закричала в этот момент Нюра. – Это же наш котенок! Вон, за забором! А я его шельмеца, с утра обыскалась! Ишь куда удрал со двора! Мурзик! Мурзик!

И Нюра бросилась вниз по склону. Василиса хотела помочь подруге, но поскользнулась на мокрой глине. Упасть она не успела, так как ее кто-то подхватил под локоть.

– Спасибо! – машинально сказала она, выпрямилась и глянула на «спасителя».

Черноволосый парень с раскосыми карими глазами пристально смотрел на девушку и не выпускал ее руки.

– Чуть не упала, – пробормотала Василиса и сильно покраснела от непонятного смущения. – Анвар, кажется?

Она высвободила руку и улыбнулась.

– Вспомнила? – обрадовался он и широко улыбнулся в ответ. – А я иду мимо и думаю: «Ты? Не ты?» Сразу и не узнать!

– Я так изменилась? – тихо уточнила девушка.

– Летом была полненькой, я как увидел тебя тогда, сразу влюбился! – задорно добавил он и крепко взял ее за руки.

Василису снова обдало жаром. Она заглянула в карие глаза парня, заметила, как расширяются зрачки, перевела взгляд на его красные полные губы, и окончательно смутившись, убрала руки в карманы пальто.

– Похудела сильно я с тех пор, – пробормотала она. – Так уж и влюбился?

Смятение не проходило, Анвар ей нравился. Девушка поймала себя на мысли, что не прочь прогуляться с ним по берегу Тобола. После увлечения Алексеем она впервые ощутила прилив сильных и приятных эмоций от присутствия парня рядом.

– А ты думала! – ответил он. – Да у меня от твоей красоты все тогда перед глазами поплыло. Уж и не знал, как машину поведу. А тут еще этот…. твой жених! Как он, кстати? Все еще на базе?

– А ты не в курсе? – удивилась Василиса. – Уехал он давно, только и видели! Не заладились дела с иностранцами!

– А ты как же? – растерянно спросил Анвар. – Почему он тебя с собой не забрал? Жених все же!

– Да какой там жених! – удрученно ответила она. – Так, баловство одно было с его стороны! Но… ты не думай, ничего такого и не было, – испуганно добавила она. – Понарошку мы женихались, выходит!

– И в любви, наверное, признавался! – сурово проговорил Анвар.

– Признавался, – тихо подтвердила она.

– Помню, кольцо какое-то дешевое тебе подарил! – презрительно сказал он. – Носишь?

– Иногда надеваю, – ответила девушка. – Безделица!

– Я тебе только золотые дарить буду! – уверенно произнес он.

– С чего бы это? – снова смутилась она.

– Нравишься! Только вот думал я, что ты уже замужем, поэтому старался вообще тебя не вспоминать. А ты все на базе работаешь?

– А ты разве ничего не знаешь? – удивилась Василиса. – А ведь у нас в деревне живешь! У нас тут все всегда в курсе дел соседей.

– Васена, милая моя, так я ведь сплетни-то бабкины не слушаю, на лавочках с ними не сижу, родители мои все чужаками считаются, тоже особо не общаются с соседями. К тому же я в Кургане работаю, там у меня квартира, так что в деревне-то не каждый день бываю. Чаще всего на выходные приезжаю. Дом уже построили, родители мои устроены, я за них спокоен.

– Счастливые вы! Крепкая у вас семья, – со вздохом произнесла она и с трудом сдержала слезы.

Как никогда Василиса ощутила себя «сиротиночкой». О ней некому было позаботиться, и она могла рассчитывать только на себя. В шестнадцать лет, без каких-либо средств к существованию, без жилья, профессии, работы и помощи родных такое положение дел казалось катастрофически безвыходным.

– Милая, что произошло-то?! – испуганно спросил Анвар и обнял ее.

Она не выдержала, прижалась к нему и, всхлипывая, рассказала о смерти дедушки, о том, как ее выжила с базы новая «егерша», что сейчас ей приходится жить у чужих людей практически на подаяние. Анвар молча слушал и гладил ее по волосам.

– Э! Полегче, парень! Это что тут за обнимашки?! – раздался звонкий возмущенный голос, и на берег взобралась Нюра.

Мурзик сидел у нее за пазухой и громко возмущенно мяукал.

– Не ори, шельмец! – прикрикнула она и начала ласково гладить высунувшуюся голову котенка. – Васенка, это кто? А! Знаю! Анвар же тебя зовут? Ты чего хватаешь мою подругу?

– Ничего он не хватает! – ответила Василиса и отстранилась от парня. – Я хотела с берега за тобой спуститься, да глина-то мокрая, вот, чуть не упала! Анвар вовремя подоспел, схватил меня!

– Так ты из-за этого плачешь-то? Ушиблась что ли? – озабоченно спросила Нюра.

– Нет, говорю же, подхватил он меня!

– А, понятно! – усмехнулась Нюра и в упор посмотрела на улыбающегося Анвара.

– Ну, я пошел! – невозмутимо сказал он.

– Давай, давай! – напутствовала она его и повернулась к Василисе.

Та проводила взглядом удаляющегося парня, отметила, какая у него стройная фигура и легкая походка.

– Красиво он одет, – пробормотала Василиса.

– Дорого! – сделала вывод Нюра, тоже глядя вслед парню. – Я уж в вещах толк знаю! Не на рынке купленные. Все сплошь фирма! Вон какая куртка кожаная, наверняка турецкого производства!

– Богатые они? – спросила Василиса и повернулась к подруге.

– Интересуешься? – заулыбалась та. – Смотри, наши девки живо глаза тебе выцарапают. Самый завидный жених у нас! Зажиточные они. Дом себе новый поставили. Да ты видела же! На краю оврага торчит, аж в два этажа. Анвар симпатичный парень, молодой, двадцать ему. Да только шансов у наших девах нет ни у кого!

– Это почему? – удивилась Василиса.

– Так он в городе постоянно. Родительская квартира ему досталась, наши кумушки болтали, что и девушка у него там есть, курганская. Он в деревне-то редко появляется. Пока дом строили, так постоянно тут, следил за всем, помощник родителям. А сейчас все у них налажено, чего им волноваться-то! Анвар в городе работает, там и живет постоянно. Так что ты, подруга, губу-то не раскатывай! Хотя, конечно, для тебя отличный вариант был бы! Переехала к нему на все готовое и без забот!

– Что ты болтаешь, Нюрка?! Как все у тебя быстро! Я его и видела-то всего пару раз! – сказала Василиса и покраснела, вспомнив, как жарко смотрели на нее карие глаза Анвара.

– И что?! – рассмеялась Нюра. – Любовь – дело одной секунды! Недаром же говорится, что «с первого взгляда и до последнего вздоха». А он-то тебе нравится?

– Симпатичный, – нехотя ответила Василиса. – Да ведь ты сама говоришь, что он тут редко появляется.

– Знаешь, подруга, если парень захочет, то из-под земли тебя достанет! – безапелляционным тоном заявила Нюра.

Прошло два дня. Василиса его так больше и не видела и уже начала успокаиваться, решив, что Анвар скор на слова, да не особо спешит доказывать делом свои намерения. Она снова помогала Нюре в магазине, но вечером в их дом не спешила. Василиса уходила в церковь, отстаивала вечернюю службу, затем помогала с уборкой храма. И допоздна засиживалась за вышиванием. Она решила отблагодарить отца Николая за его неизменную заботу и вышить для него икону Николая-Чудотворца. Работа была кропотливой, бисеринки мелкими, времени уходило немало. Но девушка усердно трудилась, к тому же это занятие ее успокаивало и приводило мысли в порядок.

В среду магазин закрыли на учет, Нюра сказала подруге, что ей там делать нечего и лучше ей прогуляться.

– Чего ж это я посреди дня по деревне слоняться буду! – ответила Василиса. – Может, твоим чем помочь?

– Не надо! Ты и так без конца моешь, да убираешь. Мне жутко неудобно! Ты же не наша личная служанка. Мать-то, конечно, рада такой бесплатной помощнице, а вот я уже давно места себе не нахожу! Чувствую себя какой-то эксплуататоршей!

– Это я себе места не нахожу! – тихо проговорила Василиса. – Живу, всем пользуюсь и не плачу. А я ведь типа у вас угол снимаю!

– Это за что же платить-то? – рассмеялась Нюра. – За место на печке?! Не выдумывай! В общем, так, у тебя сегодня, считай, самый настоящий выходной! Были бы деньги лишние, можно было бы в Курган смотаться, по магазинам прошвырнуться!

– Не хочу я ничего! – уныло ответила Василиса. – И если в магазине не нужна, то пойду в церковь.

– Не нравится мне твое настроение!

– Не обращай внимания! – сказала Василиса и вымученно улыбнулась.

– Да как же не обращать? – возмутилась Нюра. – Ты мне подруга или как? Мы с детства вместе! Ну ничего, Васена, поступишь летом в колледж, все образуется и сразу себя человеком почувствуешь!

– Наверно, – прошептала та.

Василиса все же отправилась в церковь. Она решила посвятить свободное время вышивке подарочной иконы. С утра было немного пасмурно, но уже разъяснило. Солнце все заливало каким-то необычайно ярким золотым светом, небо синело, земля почти просохла, и Василиса шла по тропинке к церкви в приподнятом настроении. Она завернула в переулок и остановилась. Прямо перед ней затормозила серебристая Ауди, из окошка высунулся Анвар и широко ей заулыбался. Василиса подошла, он выскочил из машины и схватил девушку за руки.

– Ласточка моя! – радостно заговорил он, заглядывая ей в глаза. – Здравствуй, моя хорошая! Как отлично, что я тебя встретил! Я же тебе бисер привез!

– Бисер? – удивилась девушка. – Привет, Анвар.

– Золотая моя! – пылко сказал он и чмокнул ее в щеку.

Василиса не успела увернуться и смутилась. Хотя ей было очень приятны и его радость и то, что он помнил об ее увлечении и проявил заботу. Бисер действительно был нужен, в деревне его не продавали, Василиса сделала большой запас, когда ездила последний раз в Курган, но это было давно и материал для вышивания почти закончился.

– Помню о твоем занятии, – оживленно продолжил Анвар. – А тут моя мама приболела, отец вчера позвонил, попросил кое-какие лекарства ей привезти, вот я и взял отгул на работе, сразу помчался сюда. И конечно, о тебе не забывал ни на минуту. Решил по пути заскочить в рукодельный магазин. Правда, не знал, что тебе конкретно нужно, поэтому решил взять всего и побольше.

Василиса не успела ответить, как парень уже нырнул в машину и вытащил пакет. Он с улыбкой протянул его девушке. Заглянув, она ахнула. Упаковки с разноцветным бисером были плотно уложены, их оказалось множество.

– Спасибо! – прошептала она. – Но это денег стоит. Я смогу позже отдать долг.

– Какие могут быть долги! – отмахнулся он. – Мне приятно сделать тебе подарок… просто так. Прими, дорогая моя, солнышко мое ненаглядное! Я от всей души!

Анвар широко улыбнулся. Его глаза сияли. Василиса растерялась. У нее были свои принципы и подарки от малознакомых парней она никогда не принимала. Но ей так нужен был бисер. С таким запасом она быстро бы закончила вышивать икону. Василиса хотела подарить ее отцу Николаю на Пасху. До праздника оставалось чуть меньше двух недель.

– Хорошо, – после паузы тихо произнесла Василиса. – Благодарю тебя. Ты так помог! У меня уже бисера почти не осталось.

– Я очень рад! – возбужденно ответил Анвар. – А ты куда сейчас?

– Как раз хотела заняться вышивкой. В магазине сегодня учет, и я там не требуюсь. Вот Нюра и отправила меня отдыхать.

– А поехали к моим? – неожиданно предложил он.

– В смысле? – испугалась девушка.

– Познакомишься! А чего тянуть? – ответил Анвар и распахнул перед ней дверцу машины. – Как раз к обеду успеем.

– В смысле? – глупо повторила она.

– Я люблю тебя! – твердо проговорил Анвар. – И всегда любил, с той первой встречи. Но раз у тебя был жених, то я и думать не смел нарушать твое счастье. Старался забыть. Сейчас все изменилось, раз ты свободна.

– Но ведь у тебя девушка в Кургане, – хмуро сказала она и заглянула ему в глаза.

Услышав ее ответ, он вдруг заулыбался и покраснел.

– Мне Нюра сообщила, – заторопилась объяснить Василиса. – Ты не подумай чего!

– Так значит, я тебе вовсе не безразличен! – довольно заметил Анвар. – Раз ты мной интересовалась.

– Ты симпатичный, – тихо проговорила она.

– Все! Поехали! – быстро сказал он и потащил ее в машину.

Василиса уже не сопротивлялась. Ей захотелось просто плыть по течению событий, подчиниться мужской воле, а там будь что будет. Девушка очень устала все решать сама, полагаться только на себя и без конца бороться с обстоятельствами. К тому же она постоянно была голодна и, как ни странно в этой ситуации сватовства, но перспектива обеда за семейным столом тоже ее привлекала.

Они приехали к оврагу, и Василиса, которая давно не была в этой стороне деревни, не узнала местность. На месте старого развалившегося домишки бабушки Софьи стоял кирпичный особняк в два этажа. Неподалеку на соседнем участке слева высился чуть ли не дворец с башенкой, а справа дома Анвара началась стройка. Был возведен фундамент и первый этаж. Василиса выбралась из машины и огляделась.

– Да тут коттеджный поселок намечается! – с удивлением заметила она. – Кто бы мог подумать!

– Представляешь, мои купили домишко, начали строиться, а их друзья приехали, осмотрелись и тоже решили из Кургана сюда перебираться, – сообщил Анвар. – Я сейчас ворота открою, машину загоню, а ты проходи вон в ту калитку.

Василиса молча кивнула и двинулась к ограде. В этот момент на небольшой балкончик вышла женщина. Она замахала им руками и заулыбалась. Василиса вздрогнула и чего-то испугалась. До нее дошло, что наверняка сейчас Анвар скажет родителям, что привез невесту, и не знала, как ей себя вести. В какую-то секунду ей захотелось сбежать, но она понимала, как это некрасиво будет выглядеть. К тому же Анвар ей нравился, было приятно его внимание, а она так истосковалась по заботе и любви. Смущало и то, как она одета. Вещей у нее всегда было немного, к тому же Василиса сильно похудела за последнее время, и прежние наряды сидели на ней мешковато. Она купила по уценке в магазине у Нюры китайские плохо пошитые джинсы и в основном ходила в них, надевала футболку и растянутый вязаный свитер. Ее старое пальто, на три размера больше, чем ей было нужно сейчас, выглядело нелепо и болталось на ее постройневшем теле.

Девушка сняла платок и пригладила распушившиеся на висках вьющиеся пряди. Анвар уже загнал машину в ворота и махал ей рукой. А она все стояла возле раскрытой калитки, не в силах переступить порог чужой ей жизни. Женщина на балконе пристально наблюдала за ней. Анвар подскочил, взял растерявшуюся девушку за руку и повел в дом. Он помог снять ей пальто, аккуратно повесил его в шкаф.

– Ну чего ты дрожишь? – на ухо сказал он девушке. – Мои родители очень хорошие люди! Ты непременно им понравишься.

И он завел Василису в гостиную. Женщина, маленького роста, полноватая, с приветливым смуглым лицом восточного типа, уже стояла посередине зала. Рядом с ней находился высокий подтянутый мужчина. Анвар разительно на него походил.

– Это моя невеста Василиса, – представил Анвар и крепко взял девушку за руку. – А это мои уважаемые родители Ренат Ильдус-улы и Алия Дамир-кызы, – торжественно произнес он.

– Здравствуйте, – испуганно сказала девушка. – Очень приятно познакомиться.

– День добрый! – ответила женщина. – Мы рады гостям. Проходите.

Василиса из-за волнения совсем не запомнила сложных имен хозяев и не знала, как к ним обращаться. Когда они уселись в гостиной на диван, она сжалась и боялась глаза поднять.

– Чаю? – любезно предложила хозяйка. – Но обед уже готов. Так что можем сразу к столу.

Но у Василисы даже аппетит пропал, хотя еще полчаса назад от голода сосало под ложечкой.

– Детонька, – ласково проговорил хозяин, – да ты не стесняйся! И можешь просто называть нас «дядя Ренат» и «тетя Алия» Знаю, как вам, русским, непривычны наши имена. Ты ведь русская?

– Да, – тихо ответила она и подняла голову.

Родители Анвара смотрели на нее приветливо, и она начала понемногу успокаиваться.

– Так что? За стол? – оживленно спросил Анвар. – А то я еще и не обедал!

– Конечно, дорогие! Прошу!

И все прошли в столовую. Василиса изумилась, увидев длинный основательный стол, покрытый скатертью и уставленный тарелками и приборами. У них в деревне не принято было так празднично накрывать в обычный день. У нее мелькнула мысль, что Анвар заранее сообщил родителям, что привезет к обеду невесту. Хотя они случайно встретились на улице, но ведь он сказал, что намеревался найти ее. Поначалу девушка подумала, что просто хотел отдать бисер, но сейчас уже была уверена, что Анвар именно сегодня решил расставить все точки над «i» и прояснить ситуацию. И раз она согласилась поехать знакомиться с родителями, то это запросто могло расцениваться им, как согласие выйти за него замуж. Эти предположения снова вызвали смятение и смущение, она робко уселась на предложенное место, Анвар устроился рядом. Хозяин принес бутылку шампанского.

– Мы удивлены, не скрою, – сказал он и открыл шампанское. – Анвар сказал нам, что хочет жениться, но мы даже не были знакомы с его избранницей. В Кургане у него была подруга, дочь наших хороших знакомых и… тоже татарка, – добавил он со значением и пристально глянул на Василису. – И все ведь было хорошо. И вдруг такие новости! Давно вы встречаетесь?

– Нет, – быстро ответила Василиса.

– Мы познакомились еще летом, – ответил Анвар и сжал ее руку под столом. – И с тех пор я только о Васене и думаю.

– Так из-за нее ты расстался с Айгуль? – уточнила Алия.

– Не только! Мы, конечно, дружили еще со школы и даже были влюблены какое-то время. Но я понял, что любви между нами нет. И она сама мне сказала, что рада нашему расставанию.

– Вот даже как, – задумчиво проговорил Ренат. – А мы уже хотели к свадьбе готовиться. Думали, все к этому идет. Ее родители тоже намеревались сюда перебираться, был такой разговор. Они и участок просили им присмотреть. Но вот сейчас даже и не знаю…

– Ничего, отец, – ласково сказала Алия, – пусть дети сами решают, как им жить.

– Василиса, извини, за такой личный вопрос… А ты православная? Или, может, атеистка? – неожиданно спросил Ренат.

Девушка с удивлением на него посмотрела. Такие темы казались ей неуместными, она считала, что вера – это дело интимное и в принципе никого не касается. И уж тем более сейчас, когда речь шла совсем о другом.

– Да, я православная, – после паузы ответила девушка. – Окрестили еще младенцем, как положено, – зачем-то добавила она.

– Понятно, – одновременно произнесли родители и переглянулись.

– Может, накормим гостью? – перевел разговор на другую тему Анвар. – Правда, я не знаю, что Василисе можно предложить. У христиан сейчас, кажется, Великий пост идет.

– Идет, – тихо подтвердила девушка и сглотнула слюну.

– Значит, мясо тебе нельзя? – уточнил Анвар.

– Я строго не соблюдаю, – еще тише ответила она.

От мысли, что она сейчас из-за поста откажется от наверняка вкусного и сытного обеда, у нее снова сильно засосало под ложечкой. Василиса постоянно недоедала и радовалась любой возможности «напитаться впрок». К тому же как-то в разговоре с отцом Николаем она услышала от него, что главное – это пост души, а пищевые ограничения можно воспринимать только как диету. И если человек в принципе не может жить без мяса и приходит в сильное раздражение из-за его отсутствия в рационе постящегося, то от этого только вред и уж лучше не ограничивать себя, а заниматься совершенствованием души.

– Значит, ты не фанатка веры? – с улыбкой спросил Ренат.

– Мне не хотелось бы это обсуждать, – после паузы ответила Василиса. И чуть не добавила: «с чужими мне людьми».

– И правда, чего ты пытаешь девушку? – встряла Алия. – Мы же поняли, что от угощения она не откажется. Ведь так, Василиса?

– Да-да, конечно! – ответила она и снова покраснела.

Василиса не могла понять причину такого пристального внимания к ее вере при первом же знакомстве, и ей было неприятно, что Ренат сделал на этом явный акцент.

– Пора и на стол накрыть! – спохватилась Алия и встала.

– Вам помочь? – неуверенно предложила Василиса.

– Если тебе нетрудно, – так же неуверенно ответила та.

Женщины ушли на кухню.

– Что на тебя нашло? – сухо спросил Ренат, когда они удалились из столовой. – Мы не ожидали, что ты так быстро приведешь в дом новую девушку. Айгуль была такой замечательной партией! А кто эта самая Василиса? Мы и знать о ней ничего не знаем!

– Люблю ее, понимаешь? – ответил Анвар. – Я все решил!

– И когда ты успел? Ты ведь и в деревне-то не бываешь! Давно вы встречаетесь? И где? Чем она по жизни занимается? Из какой семьи? – посыпались вопросы.

– Полегче, отец! – сухо произнес Анвар. – Это моя судьба! Я ее как увидел, больше вообще ни о ком думать не мог. Так мучился все это время. Да просватана она тогда была.

– Вот даже как! История! – заметил Ренат. – И что же? Где ее жених? Ты отбил девушку? Нехорошо это!

– Он сам уехал… москвич, был тут в командировке. Васена тогда работала егерем на охотбазе.

– Работала?! – изумился Ренат. – Я думал, она еще школу не закончила!

– Трудная у нее судьба! – со вздохом ответил Анвар и рассказал вкратце о последних событиях из жизни Василисы.

Пока он говорил, лицо Рената смягчилось. Жалость читалась в его глазах.

– Сирота, выходит, – тихо сказал он, когда Анвар закончил рассказ. – И это при живых бабушке и дедушки. Не понять этих русских! Как же можно! Совсем она юная и уже такая обделенная! Да, семья ей необходима, не то пропадет. Тут надо подумать!

– Не пойму, чего тут думать! – раздраженно ответил Анвар. – Поженимся, будет со мной в Кургане жить, летом в техникум поступит, получит специальность. И все у нас будет хорошо!

– Православная она, – понизив голос, сказал Ренат. – А мы мусульмане. И это непреодолимое препятствие!

– Что ты такое говоришь, отец! – возмутился Анвар. – Мы ведь не в древности живем, а в современном мире. И никто на такие вещи внимания не обращает!

– Это-то и плохо! – сурово произнес Ренат. – Знаю, что такие браки есть, но я это не одобряю! Нарушение традиций к добру никогда не приводило! Допустим, поженитесь вы, а дети? Дети какой веры будут? Ты об этом подумал? Не могут мои внуки стать православными! Грех это большой… проклятие для всей семьи!

Ренат вскочил из-за стола и быстро заходил по столовой. Его лицо покраснело.

В этот момент вошли женщины. Они несли подносы с едой. Алия увидев раздраженного мужа, остановилась.

– Прошу к столу! – сказала она нарочито спокойным тоном. – Пора обедать.

Все принялись за еду. Василиса поначалу ела с трудом, смущение мешало. Но плов был таким вкусным, поданные на большом блюде запеченные овощи дразнили ароматами, лепешки выглядели румяными и аппетитными, и она забыла обо всем и начала торопливо поглощать еду. Давно девушка не ела ничего подобного и наслаждалась каждым кусочком. Родители Анвара поглядывали на нее с жалостью и сочувствием. Они отлично понимали, в каком бедственном положении оказалась Василиса. Весь ее вид буквально кричал об этом. Мешковатая одежда болталась на исхудавшем от недоедания теле, темные круги под глазами говорили о недосыпании, потрескавшаяся кожа на руках – об отсутствии какого-либо ухода и постоянной работе, изношенная растянутая футболка и вытертые, обтрепавшиеся снизу джинсы ясно показывали состояние ее кошелька. И то, как Василиса набросилась на еду, вызвало, в конце концов, слезы хозяйки. Она искренне сочувствовала сироте и про себя уже решила, что примет «несчастную девочку» и будет любить ее как родную.

После обеда Василиса вызвалась помочь убрать со стола, но Алия категорически запретила ей это делать и предложила отдохнуть.

– Отдохнуть? – искренне удивилась Василиса. – Так я и не работала еще! Только сегодня и делаю, что отдыхаю.

– Тогда можем осмотреть дом, – с улыбкой сказала Алия.

Василиса не понимала, зачем нужно обходить комнаты в этом чужом ей особняке, но согласилась, понимая, что хозяйка уже смотрит на нее как на будущую невестку. Это ее растрогало, девушка поначалу думала, что она неподходящая партия для такого «зажиточного жениха» и его родители вряд ли примут ее благосклонно. Но она видела с каким сочувствием и Ренат и Алия смотрят на нее, как стараются, чтобы ей было комфортно. После не совсем приятного для нее разговора о вере, больше они лишних вопросов не задавали и в душу к ней не лезли. За столом старались говорить на общие темы. И девушка оценила это и была благодарна за такое тактичное к ней отношение.

Ренат и Анвар остались в гостиной, а хозяйка повела гостью наверх. Она открыла одну из комнат, это оказалась уютная спальня с большой кроватью.

– Комната Анвара, – сообщила Алия. – Если вы поженитесь, то будете жить здесь во время приездов. Нравится?

– Еще бы! – пробормотала Василиса. – Я в таких хоромах и не живала никогда! В доме у родителей… царствие им небесное, – прошептала она и перекрестилась, – было скромно. И чего уж говорить об егерском домишке! Непривычная я к такой роскоши!

– Да какая же это роскошь! – пожала плечами Алия. – Обычная спальня.

Василиса погладила шелковое, вышитое драконами покрывало.

– Как красиво! – сказала она. – Я ведь сама вышиваю. И очень мне это нравится! Так странно кажется… даже волшебно, что мои пальцы могут создавать красоту. Я бисером работаю, – добавила она. – Спасибо Анвару, привез мне сегодня материал, целый пакет и цвета разные!

– Да, мой сын очень внимательный, – довольно произнесла Алия. – Так в нашей семье заведено, мы заботимся друг о друге, во всем поддерживаем. Я не сомневаюсь, что он будет прекрасным мужем. Но…

Алия замолчала и глянула на девушку. Василиса замерла, ожидая с волнением, что она скажет.

– Понимаешь, дорогая моя, Анвар очень чувствительный, хотя и выглядит мужественным. Но я его натуру знаю. Он влюбляется мгновенно, его решения резкие, обдумывать ситуацию он не любит. Он ведь и на Айгуль хотел жениться и тоже говорил нам, что любит ее без памяти.

– Что вы хотите этим сказать? – напряглась Василиса.

– Торопитесь вы оба, а так нельзя, – со вздохом проговорила Алия. – Брак создается один и на всю жизнь! И выбор нужно делать очень обдуманно, взвешивать все. Ты любишь моего сына? – прямо спросила она.

Василису бросило в жар. Она ждала подобного разговора, но не думала, что это произойдет сразу же после знакомства. Первым порывом было сказать, что «любит и все решено», но глянув в глаза Алии, она поняла, как это будет некрасиво и даже непорядочно и сейчас лучше быть откровенной до конца.

– Простите, – тихо начала она, – скажу все как есть. Я вот тоже прошлым летом влюбилась с первого взгляда и даже дала согласие выйти замуж. Я поверила парню… просто нет у меня никакого опыта в отношениях, понимаете? Только не подумайте чего худого, никакой близости я не допустила, хотя он очень настаивал. Сейчас это просто. Все стараются до свадьбы… все сделать, типа проверить на физическую совместимость. Но вот мне это кажется даже диким. Не то что я так воспитана, просто натура у меня такая. Мне видится это… грязным что ли. Поэтому я и отказала жениху в близости. Но он меня бросил, уехал в Москву и тут же забыл.

– Бедное дитя, – не выдержала Алия и вздохнула.

– А потом начались всякие несчастья, не до любви мне было, – продолжила Василиса. – Но урок, который мне преподал мой бывший жених, я хорошо запомнила. И сейчас слабо верю обещаниям. В деревне многие парни пытались приставать, добивались моего расположения, да отказывала я всем. Нехорошо они вели себя после моих отказов, знаю, болтали про меня всякое, небылицы распускали. Защитить меня некому, только отец Николай заботится обо мне, как о родной дочери, осаживает моих ухажеров. И вот Анвар! Он совсем другой. Руки не распускал, пошлости мне не нашептывал, открыто сказал, что влюбился и вот… еще и с родителями познакомил. Серьезно все это у него. И он мне нравится, честно! Но так сразу сказать, что люблю, я не могу. Мне время нужно.

– И это правильно! – обрадованно сказала Алия. – Ты молодец, что так рассуждаешь! Встречайтесь пока, а там, как говорится, видно будет. Успокоила ты меня, милая! И очень ты мне нравишься! Пойдем-ка в комнату старшей моей дочери!

– Зачем? – удивилась Василиса.

– Айда! – с улыбкой позвала Алия и покинула спальню.

Они прошли по коридору до конца, Алия открыла дверь и впустила Василису.

Девушка огляделась. И эта комната оказалась очень уютной. Хозяйка уже открыла шкаф и копалась в вещах. Василиса с непониманием наблюдала. И вот Алия вынула голубые новые в упаковке джинсы, синюю в белый горошек кофточку и протянула оторопевшей девушке.

– Прими, дорогая, не побрезгуй моим подарком, – ласково сказала Алия. – Дочурке мало, пополнела она после родов, так и лежат вещи. А ведь новые. А тебе, вижу, в самый раз, ты вон какая худенькая!

– Ну что вы! – смутилась Василиса.

Ей очень хотелось взять вещи, она уже окончательно обносилась за последнее время, но стыд мешал. Ей казалось унизительной сама ситуация, хотя она понимала, что Алия делает подарок от чистого сердца.

– Не обижай меня! – казала Алия, видя, что девушка не реагирует.

– Хорошо, – наконец, согласилась та и сильно покраснела.

Алия расцвела в улыбке и уложила вещи в пакет.

Василиса еще какое-то время пробыла в гостях, и когда начала собираться, Анвар предложил проводить ее. Они вместе дошли да развилки дороги, девушка была задумчива и молчалива..

– Я люблю тебя! – горячо проговорил он, когда они остановились у поворота. – Давай сегодня вечером погуляем? Или могу покатать тебя на машине. Заеду за тобой часов в восемь вечера. Хорошо? Ты у Нюры будешь?

– Нет, в церкви, – тихо ответила она. – Я помогаю с уборкой после служб. Как раз вечерняя закончится.

– Я люблю тебя, моя голубка! – пылко произнес он и потянулся к ее губам.

Но Василиса отстранилась.

– Или я тебе не нравлюсь? – нахмурился Анвар.

– Нравишься, – тихо ответила она. – Но уж очень все быстро у тебя. И мама твоя предупредила, что больно ты влюбчив.

– Был влюбчив, – решительно возразил он. – Но увидел тебя и понял, что именно ты моя мечта! И с Айгуль расстался из-за этого. Все с тобой ее сравнивал и понял, что не моя это девушка. А жениться я хочу! Пора семью создавать. Васена, как отлично мы заживем! Главное – квартира есть! И будешь ты там хозяйкой. Разве плохо? Да я хоть сейчас готов заявление подать!

– Мне всего шестнадцать, – сказала девушка. – Не вижу смысла торопиться!

– А я вижу! – резко ответил Анвар и нахмурил брови. – Сердце болит, глядя, как ты живешь. Не твоя это вина, что родные оказались… пьян…

– Прекрати! – оборвала она. – Не смей говорить ничего худого о дедушке и бабушке. Что ты знаешь?! С горем они справиться не могут! Ведь их сын единственный сгорел… мой папа… царствие ему небесное!

Она отвернулась, с трудом сдерживая слезы.

– Ну прости, прости, голубка моя золотая! – горячо произнес Анвар и вдруг упал перед ней на колени. – Дурак я! Зачем напоминаю о трагедии! Не берегу твой покой! Прости!

Неподалеку остановились две женщины, шедшие по дороге, видимо, в лес. Они развернулись к молодым людям, заулыбались и начали что-то обсуждать, размахивая руками. Василиса начала поднимать парня, бормоча, что ей только сплетен не хватало. Но он обхватил ее колени и заявил, что пока она не простит и не согласится выйти за него замуж, он не встанет. Девушка торопливо ответила, что уже простила и на все согласна. Анвар вскочил и крепко поцеловал ее.

– Все, все! – сказала она, отстраняясь и отворачиваясь от его жаркого взгляда. – Уже вон и зрители набежали. Пойду я.

– До вечера, любимая! – ответил Анвар.

– Хорошо! – кинула Василиса и быстро пошла прочь.

Глава пятая

Василиса прошла улицу и свернула на тропинку в сторону церкви. Она была смущена до предела и чувствовала себя крайне дискомфортно. К тому же ее слегка поташнивало от сытной обильной еды, в животе ощущалась неприятная тяжесть. Когда она оказалась в ограде храма, то сразу увидела отца Николая. Он сидел в беседке с двумя старушками. Василиса приблизилась и поздоровалась. Старушки заулыбались девушке, но сразу встали и засобирались уходить.

– Да ты присаживайся! – предложил батюшка. – Что-то на тебе лица нет, Василиса! – добавил он, вглядываясь в девушку. – Случилось чего?

– Предложение мне сделали! – сообщила она, поглядывая на удаляющихся старушек.

– Ну-ка, подробнее! – заулыбался он.

Василиса сложила пакеты на скамью и села рядом с ним. Когда она закончила рассказ, отец Николай почесал бороду. Его лицо выглядело мрачным, глаза – суровыми.

– Парень-то хороший, – после паузы заметил он, – и семья зажиточная. Тебе бы самое дело в такую семью войти, уж я бы был спокоен. Но… есть одно все перечеркивающее «но».

– Слишком все быстро? – нервно спросила девушка. – Мне тоже это не нравится. Анвар очень достойный парень и родители его так ласковы ко мне были сегодня, вот даже подарки сделали… Но ведь торопиться некуда. Мы можем лучше узнать друг друга.

– Любишь ли ты его? – прямо спросил отец Николай.

– Наверное, – тихо ответила девушка и опустила голову.

В ее душе уже начало разгораться чувство. Она понимала, что пока это больше благодарность за заботу, внимание к ней. К тому же одиночество давило на живую натуру девушки, ей хотелось жить в семье, чувствовать себя защищенной. Но чтобы уже выйти замуж? Внутренне она была не готова к такому шагу.

– Значит, нет, – сделал вывод батюшка. – Если человек любит, то он уверен в этом. Но я тебе сейчас говорил вовсе не о торопливости решения.

– Да? – удивилась она. – Но я не вижу никаких препятствий! Мы оба свободны, Анвар точно расстался со своей девушкой, так что я никому дорогу не перехожу. Родители его приняли меня ласково. Жить нам есть где. Все вроде складывается удачно. А мои чувства… придут со временем. Стерпится – слюбится, так ведь говорится. Главное, Анвар мне очень нравится!

– Василиса! Этому браку не бывать! – заявил отец Николай и даже встал.

– Батюшка! – испуганно сказала девушка и тоже вскочила со скамьи.

Она остановилась перед ним, сжав руки и заглядывая в глаза.

– Они мусульманской веры, – четко проговорил он. – А ты православная.

– И что? – пожала плечами Василиса. – Смешанные браки не редкость! Не в древние века живем, чтобы из-за религиозных различий не жениться.

– Глупая ты еще! – устало произнес батюшка и снова сел. – Не думаю, что родители Анвара смирятся с этим. Но поживем – увидим. И все же ты хорошенько подумай, прежде чем давать окончательное согласие на этот неравный во всех отношениях брак.

Через неделю вся деревня была в курсе, что самый завидный жених выбрал в спутницы бесприданницу Василису. Девушка на улицу выйти боялась, кумушки буквально не давали ей прохода. Но все относились благожелательно к этой новости, поздравляли Василису, за глаза желали ей счастья, ведь она была своя, местная и односельчане всегда жалели ее. Анвар открыто ухаживал за ней, привозил из города пышные букеты цветов, дарил одежду, украшения. Она брала с неохотой, смущалась и по-прежнему считала, что все слишком быстро происходит и необходимо выждать, чтобы узнать друг друга лучше. Но Анвар был на вершине счастья, его любовь так и рвалась наружу, он уже предлагал девушке уйти из дома Нюры и поселиться у его родителей до свадьбы. Но заявление они так и не подали. Василиса была против и постоянно твердила жениху, что вначале поступит в колледж и только потом подумает о замужестве. С родителями Анвара у нее сложились странные отношения. Она была несколько раз у них в гостях. Алия встречала девушку ласково, старалась угостить, развлечь беседой. Но Ренат смотрел настороженно, чаще отмалчивался и сближаться с будущей невесткой явно не желал.

В субботу Анвар приехал рано утром и сразу пошел к Нюре. Девушки выглянули в окно, как только услышали шум подъезжающей машины.

– Твой уже явился! – сказала Нюра, отодвигая тюль и глядя на остановившуюся машину. – Что-то раненько он! Как не терпится-то! – добавила она, толкнула Василису в бок и расхохоталась.

– Приехал, – тихо ответила та. – Еще восемь утра, а он уже тут!

– И ты глянь, в каком костюме! И при галстуке! Ох, Васенка, неспроста! Чего с заявлением-то тянешь? – быстро спросила Нюра. – Иль не любишь его?

– Не знаю! – раздраженно ответила Василиса и пошла к входной двери.

Она пригладила волосы и, когда раздался стук, открыла и замерла на пороге. Анвар сиял, в руках держал букет белых роз.

– Любимая, я за тобой! – радостно сообщил он. – Сейчас к моим, вся семья в сборе уже, и сестры и их мужья желают с тобой познакомиться. А потом в Курган, заявление подадим. Я всю ночь не спал, все думал, чего мы тянем? Трудно мне без тебя. С работы вечером приезжаю в пустую квартиру, так грустно становится! Одиноко! Ласточка моя златокрылая, сколько я еще так мучиться буду?!

Василиса смотрела на его раскрасневшееся лицо, на блестящие карие глаза, на улыбающиеся полные губы, и в душе разгоралась все сильнее нежность к этому открытому, искреннему и любящему ее парню. Ее сердце, наконец, откликнулось, она подумала, что лучше ей не найти и что любовь непременно придет, когда они станут жить вместе. Она обняла Анвара и поцеловала его. Он с изумлением смотрел на девушку, словно не верил. Затем положил букет на лавочку и крепко прижал Василису к себе, шепча ей на ухо, что сейчас все будет хорошо и он безумно счастлив в этот момент.

– Эй, голубки, полегче! – раздался веселый голос Нюры, и молодые люди отпрянули друг от друга.

Анвар поздоровался.

– Чего вы на пороге-то? – сказала она. – Уж в комнаты проходите!

– Нет, нет, мы поедем к моим! – сообщил Анвар.

– Значит, серьезно все! Ну с Богом! – тихо проговорила Нюра и чмокнула подругу в щеку.

Смотрины прошли напряженно. Василиса обомлела, когда увидела всю семью в сборе.

Несмотря на утро уже был накрыт богатый стол. Жениха и невесту посадили рядом, все, не скрываясь, изучали девушку. Сестры Анвара с мужьями и даже их дети не сводили с нее глаз. Ей казалось, что она попала под рентгеновские лучи и от этого кусок в горло не лез. Она с трудом проглотила чак-чак, запила крепким чаем и сидела, опустив голову. Ей хотелось уйти скорее, остаться с Анваром наедине. И когда он встал и заявил, что они сейчас уезжают, она вздохнула с облегчением.

– И куда спешите? – сухо поинтересовался Ренат.

– Заявление хотим сегодня подать, – сообщил Анвар и широко заулыбался.

– Так не получится сегодня! Наверняка выходной, – встрял Азамат, один из зятьев.

– Почему? – нахмурился Анвар. – В субботу вроде ЗАГС работает полдня, я смотрел на сайте. Или я перепутал?

– Ну если ты на сайте посмотрел! – сказал Азамат. – Что ж, поезжайте!

– Уж больно вы торопитесь! – сухо произнес Ренат.

– Пошли, Васена! – бросил Анвар и взял девушку за руку.

– Мы ждем вас обратно! – громко проговорила Алия.

– Да-да, мы сразу вернемся! – торопливо ответил Анвар и вывел невесту на улицу.

– И правда, не торопимся ли мы? – робко спросила Василиса, усаживаясь в машину. – Может, прав твой отец? Да и вообще какое-то напряжение в семье чувствуется… думаю, это по поводу нашей скоропалительной женитьбы!

– А чего тянуть? – ласково спросил Анвар и завел мотор. – Да у меня все сердце изболелось из-за того, как ты живешь! На печке у подружки! Золушка ты моя! Я просто мечтаю, как ты переедешь ко мне на законном основании, станешь в нашем доме хозяйкой. И тогда уже никто и ничего говорить не будет!

Слова о «хозяйке в нашем доме» подкупили Василису. Ей стало необычайно приятно.

«И правда? Ведь это счастье для меня! Анвар мне симпатичен, я его уважаю. А что еще для брака нужно? Поженимся, наконец, съеду из дома Нюры, заживу своей семьей! Конечно, таких пылких чувств, как к Алексею, я к нему не испытываю, могу себе в этом признаться. А нужны ли они для брака? Маята одна. Уж лучше стабильные отношения, к тому же узаконенные. Поступлю в техникум какой-нибудь, буду учиться, Анвар будет работать. И заживем мы!»

Эти мысли окончательно умиротворили Василису. Она больше не сомневалась и решила, что раз они уже едут подавать заявление, то так тому и быть.

Но когда они оказались на улице Зорге, то увидели целый потоп как раз возле здания ЗАГСа. Анвар припарковал машину и вышел. Василиса последовала за ним, с изумлением наблюдая за разливом грязной воды.

– Простите, а что случилось? – спросил Анвар женщину, которая вышла из дверей здания и бочком пробралась на сухую часть тротуара.

– Авария, черт побери всех этих коммунальщиков! – с чувством ответила та. – Ведь сколько раз говорили, что в подвале трубы насквозь проржавели. Нет, пока наводнения не случилось, никто не почесался! Ну ничего, я на них акт составлю, будут знать… А вы что хотели-то, молодые люди? – спросила она, вглядываясь в помрачневшее лицо Анвара.

– Заявление подать, – хмуро ответил он.

– Э, нет! Это уже только в понедельник! Сегодня мы работать не будем, сами видите, что творится. Хорошо еще, сегодня суббота, короткий день! Так что в понедельник ждем вас!

– Спасибо, – тихо ответил Анвар и пошел к машине.

Василиса двинулась за ним.

Девушка жутко расстроилась. Она верила в «знаки» и то, что сегодня ЗАГС оказался закрыт, казалось ей нехорошим предзнаменованием.

– Авария, – пробормотал Анвар, забираясь в машину. – Но в понедельник ЗАГС будет работать. Так что ничего страшного. Да, любимая? – повернулся он к усевшейся рядом девушке.

– Неприятно, – прошептала она.

– Глупости! И вот что… раз такое дело, а не поехать ли нам в мою квартиру? Ты ведь там ни разу не была. Вот и ознакомишься! Что скажешь? – с улыбкой спросил он.

Василиса глянула на него с любопытством. Ее настроение сразу изменилось. Ей и правда было бы интересно посмотреть на квартиру жениха.

– А далеко? – спросила она.

– Да что ты! Рядом совсем! – ответил Анвар и вывернул на проезжую часть. – Возле Детского парка! Тут ехать минут пять.

Когда машина остановилась, Василиса выглянула. Дом оказался обычной панельной пятиэтажкой, возле подъездов сидели бабушки, по двору гуляли мамочки с колясками, в песочнике под грибком возились дети. Картинка выглядела умиротворяющей, и Василиса сразу перестала нервничать.

«Неужели я буду здесь жить? – размышляла она, выбираясь из салона и изучая дом. – Странно даже представить! Но, как говорится, ко всему привыкаешь. А уж к хорошему тем более!»

– Прошу! – немного напряженно произнес Анвар, открывая перед ней дверь подъезда.

Он мельком поздоровался с тремя бабулями, сидящими на лавочке и при виде молодых людей, сразу замолчавшими и откровенно изучающими Василису.

– Гости у тебя, Анвар? Симпатичная девушка! Что-то мы ее здесь раньше не видели! – наперебой заговорили они.

Но Анвар отвечать не стал и быстро зашел в подъезд за Василисой.

Квартира оказалась на последнем пятом этаже. Василиса подумала, что металлическая дверь с позолоченными цифрами номера выглядит богато. Анвар открыл ее и пропустил девушку. Она отчего-то начала сильно смущаться. Оказавшись в коридоре, сразу поняла, что здесь живет человек с большим достатком. Межкомнатные двери из полированного дерева со стеклянными вычурными вставками, ламинат под темный дуб, разноцветный шерстяной ковер уже в коридоре, красивые обои, встроенные шкафы – все казалось ей верхом роскоши. И когда она зашла в гостиную, то окончательно оробела. Новенькая мебель, огромный пушистый ковер на полу, на стене большущая плазма, диван и два кресла покрыты шерстяными накидками с национальными узорами, в углу на письменном столе возвышается монитор, рядом лежит ноутбук. Василиса присела на кончик дивана и с испугом подумала, что этот уровень не для нее.

– И как такую дорогую мебель чистить? – пробормотала она, глядя на коричневую полировку шкафа.

– Что? – спросил Анвар.

– Нет, нет, это я так! – ответила девушка и растерянно улыбнулась.

– Как тебе квартира? – спросил он. – Правда, не такая большая, как бы мне хотелось, но все же отдельная и двухкомнатная. И окна выходят на Детский парк.

– Как у тебя хорошо! – сказала она и встала, подходя к балконной двери.

Она увидела слева часть дороги с весьма оживленным движением, справа на самом деле был виден парк.

– Будет где с детишками гулять, – довольно произнес Анвар и обнял ее за плечи.

Василиса вздрогнула, но не отстранилась.

– Ты еще спальню не видела, – прошептал он и поцеловал ее в шею. – Пошли?

Девушка испугалась, но виду не подала. Впервые они были наедине, да еще к тому же в квартире Анвара. Когда они оказались в другой комнате, Василиса отметила, какая большая двуспальная кровать там стоит.

– Вот! – довольно сказал Анвар и усадил ее. – Тут мы и будем спать! Нравится?

– Такая мягкая! – тихо ответила она.

– Еще бы! – рассмеялся он. – Это не деревенская печка!

И неожиданно толкнул девушку. Она охнула и упала на спину. Анвар навалился на нее и начал целовать. Василиса поначалу замерла, но быстро пришла в себя и задохнулась от возмущения. Она высвободилась и вскочила с кровати.

– Ты чего? – строго проговорила она. – Чего ты набросился? Ты зачем меня сюда привел, а?! Для этого дела? Не ожидала! Мы ведь даже заявление не подали! Зачем лезешь?

Анвар сидел и смотрел на нее растерянно. Его лицо приняло обиженное выражение.

– В деревню мне надо! – сухо произнесла Василиса и пригладила растрепавшиеся прядки на висках. – Так что поехали!

– Ласточка моя, – ласково сказал Анвар, – что с тобой? Ты все не так поняла! Я люблю тебя! Столько мечтал о тебе, лежа без сна на этой кровати, что когда увидел тебя здесь, наяву, а не в моих фантазиях, то не выдержал!

– Понятно, – ответила она с другим выражением.

Ее лицо смягчилось.

– И все равно пора ехать! – после паузы сказала Василиса. – Перед твоими неудобно. Ждут они нас. Наверняка и стол уже накрыли. Только праздновать-то нечего. Ты бы позвонил и сообщил, что ЗАГС сегодня закрыт.

– Хорошо, как скажешь, – тихо ответил Анвар и встал. – Может, чаю выпьем?

– Давай! – легко согласилась она.

– Знаешь, вообще я думал, что ты первым делом осмотришь кухню, как настоящая хозяйка! – заметил Анвар.

– Я пока тут не хозяйка! – отрезала Василиса и вышла из спальни.

Кухня оказалась в таком же образцовом порядке, как и вся квартира. Плита была новой с сенсорным управлением, и Василиса даже не представляла, как пользоваться подобной техникой. Возле окна стоял стеклянный стол, вокруг него мягкие диванчики. Девушка села, Анвар достал чашки и включил чайник. Неловкость нарастала. Он молча заварил чай, Василиса наблюдала за его уверенными движениями, но отчего-то ощущала все большую скованность, и жених казался ей чужим мужчиной, с которым у нее нет и не может быть ничего общего.

Анвар разлил чай, достал из шкафчика коробку конфет.

– Благодарю, – официальным тоном сказала Василиса и отпила чай.

– Кушай конфеты! – предложил он и пододвинул к ней коробку. – А может, хочешь чего-нибудь более основательного? Могу пиццу в микроволновке подогреть.

– Нет, нет, спасибо! – окончательно стушевалась девушка. – Не надо ничего. Мне и чай хорошо. Вкусный какой, духовитый!

– Это жасмин такой аромат дает, – пояснил Анвар.

– Цветок, значит, в чай ложат, – ответила она. – Хитро!

– Надо говорить: «кладут», – пробормотал он.

– А? – растерянно спросила девушка и пристально на него посмотрела.

– Нет, нет, ничего, – быстро ответил Анвар и улыбнулся.

И они снова замолчали. Когда чай был выпит, Василиса встала и решила помыть посуду. Анвару эта инициатива понравилась, и он с удовольствием наблюдал, как девушка убирает со стола. Но когда она начала влажную посуду протирать полотенцем, он встал и открыл шкафчик над мойкой.

– Вот сюда сразу ставь, – сказал он, – тут сушилка расположена. Вода и стечет. А вытирать не надо!

– Удобно, – ответила она.

Через час они покинули квартиру. Все те же старушки сидели возле подъезда и при виде молодых людей замолчали и проводили их любопытными взглядами.

– И в городе бабки такие же, как у нас! – заметила Василиса, когда машина тронулась. – Все-то им любопытно, все-то знать надо! Ишь как шеи вытянули, чисто гусыни!

– Тут еще хуже! – ответил Анвар. – У вас в деревне занятий для бабушек много по хозяйству. А в городе на всем готовом, вот и маются от безделья. Целые дни на лавках проводят, лясы точат. Ты с ними потом поменьше общайся, лучше на расстоянии держаться.

– Да я вообще не собираюсь по лавкам тут рассиживать! – раздраженно ответила девушка.

– Конечно, конечно, – охотно согласился Анвар. – Все хорошо будет! – ободряющим тоном добавил он. – Привыкнешь к новой жизни быстро! В понедельник снова приедем, заявление подадим. Все образуется.

– Образуется, – пробормотала она и отвернулась в окно, глядя на дома.

Когда они подъехали к дому родителей Анвара, то сразу увидели, что во двор высыпали все родственники. Василиса заметила в руках Рената бутылку шампанского и сжалась. Настроение у нее упало, ей было неловко от такого внимания и хотелось отчего-то быстрее уйти в дом Нюры.

– Вас можно поздравить? – напряженно спросил Ренат, подходя к ним.

– Не с чем пока! – ответил Анвар.

– Не приняли заявление? – уточнил Азамат.

– ЗАГС сегодня оказался закрытым, – коротко ответил Анвар, взял Василису за руку и повел в дом.

Все двинулись за ними. И сразу усадили молодых людей за стол. Алия поставила перед ними большое блюдо с горячим бешбармаком, пододвинула тарелку с лепешками. Родня уселась, Анвар начал рассказывать о поездке. Все качали головами, сочувствовали, что они зря съездили.

– А все ты, горячая голова! – сухо заметил Ренат. – Нет, чтобы позвонить предварительно. А ты сразу в машину и уехал! Столько времени в дороге, а все попусту!

– Зато показал Василисе свою квартиру, – ответил Анвар. – Тоже дело!

– Понравилось тебе, доченька? – с улыбкой спросила Алия.

– Очень! – коротко ответила Василиса.

– Мы там сколько лет прожили! – продолжила Алия. – Вообще место хорошее и парк рядом. И до Тобола недалеко, там вид красивый открывается, берег-то высокий. Так что будете гулять.

– Непременно! – ответил Анвар. – Я уже говорил Василисе, что идеальное место, чтобы деток растить.

– Ах, у вас уже и такие разговоры пошли! – рассмеялся Азамат и подмигнул жене.

– А чего тянуть? – спокойно ответил Анвар.

Василиса недовольно посмотрела на него, потом перевела взгляд на оживленные улыбающиеся лица присутствующих и сильно покраснела. Она чувствовала себя все более неловко, даже в какой-то момент захотелось встать и уйти без объяснений. Но из вежливости она старалась этого не показывать.

Через пару часов Василиса не выдержала и сказала жениху, что ей пора. Анвар смотрел на нее с непониманием.

– Тебе разве плохо? – спросил он, когда девушка засобиралась. – Мы ведь дома!

– Это ты дома, – тихо ответила она. – Знаешь, голова что-то разболелась. Много людей, мне не по себе. Все меня изучают. Давай я уйду?

– Мы прогуляемся, – бросил Анвар гостям и помог Василисе надень пальто.

Все сразу замолчали.

– Было приятно познакомиться, – сказала девушка и натянуто улыбнулась.

– Вы вернетесь? – озабоченно поинтересовалась Алия.

– А как же! – закивал Анвар. – Хотим пройтись по берегу. Наедине побыть! – со значением добавил он.

На улице Василиса немного успокоилась. Она смотрела на привычный пейзаж, вдыхала свежий воздух, и когда Анвар обнял ее за плечи, то сопротивляться не стала. Они вышли на берег Тобола. Солнце заливало окрестности, вода уже освободилась ото льда и серебрилась солнечными искорками. Кустики вербы покрылись длинными пушистыми сережками, птицы громко пели, на просохшей прогалинке Василиса заметила бабочку-крапивницу. Та сидела, распластав крылышки, и казалась красным цветком.

– Как рано бабочка вылупилась! – засмеялась девушка и присела на корточки, изучая крапивницу. – И какой узор красивый! Всегда удивляло, как природа умеет раскрашивать свои создания! У нее только поучиться нам, простым смертным. Все хочу вышивать гладью и цветными шелками. Представляешь, как будет красиво выглядеть какой-нибудь обычный цветочек и на нем вот такая яркая бабочка? Картина!

Василиса встала и заглянула в глаза парня. Анвар улыбался и смотрел на нее с нежностью.

– Ну вот ты уже и успокоилась! На себя стала похожа. И зря ты так сегодня нервничала. Мои тебя приняли и любят, как родную! – сказал он.

– Не сомневаюсь, – тихо ответила она.

– И мне нравится, что ты такая рукодельница! – продолжил он и нежно погладил девушку по щеке. – Значит, в нашем доме всегда будет чисто и уютно!

– За это можешь не беспокоиться! – уверенно ответила Василиса. – Меня с малолетства приучили к порядку!

– Вот и славно!

И Анвар обнял ее и начал целовать. Девушка на этот раз отвечала охотно. Ее настроение переменилось, мрачные мысли ушли, в своей деревне она снова почувствовала себя уверенно. Анвар казался заботливым, рассудительным, он точно был готов к семейной жизни. И Василиса уже с удовольствием думала о том, как они поселятся в его роскошной квартире, она будет там полноправной хозяйкой, и все в ее жизни устроится просто замечательно.

– Жду-не дождусь, когда заявление подадим! – тихо произнес он, оторвавшись от губ девушки. – Жаль, что сегодня не вышло.

– Я тоже этого жду! – призналась она.

– Милая! Любовь моя единственная! – жарко зашептал он и снова начал целовать ее губы.

– Совсем стыд потеряли! – раздался рядом скрипучий голос. – Средь белого дня!

– Ой! – испуганно вскрикнула Василиса и отодвинулась от парня. Возле них остановилась Матрена Савелишна. – Добрый денечек, баба Мотя!

– А, это ты, Василисушка! – подобрела старушка. – С женихом, значит, милуешься. Ну ладно, ладно!

– А вы куда это? На родник? – спросил Анвар.

– А то ж! В колодце-то вода не такая вкусная! – закивала Матрена Савелишна.

– Так пятилитровая же бутыль у вас! Тяжело! – сказал он. – Давайте я вам наберу и сюда принесу.

– Какой ты любезный! Уважительный к старости! – одобрительно проговорила она и отдала бутыль.

Анвар начал спускаться с пригорка. Матрена Савелишна повернулась к девушке, которая не сводила глаз с удаляющейся стройной фигуры.

– Жалко мне тебя, Васена! – вдруг сказала она. – Как ты с басурманами-то жить будешь?

– Что? – удивилась Василиса и повернулась к старушке.

– Что, что! Не слышишь? Басурмане они, говорю тебе! А ты наша, крещеная! Тот-то паренек все ж больше тебе подходил. Видно было по наружности, что русский.

– О ком речь-то? – раздраженно спросила Василиса.

– Ну, на базе который был, московский жених, Алексей, кажись.

– Вспомнили! – натянуто улыбнулась девушка. – Уехал он давным-давно и обо мне забыл.

– Такие они мужчины! – закивала Матрена Савелишна. – Все ветреники! Но уж лучше одной, чем с басурманином!

– Предрассудки все это! – хмуро ответила Василиса.

– Матери-то у тебя нет, вот и подсказать некому, – не слушая ее, продолжила старушка. – Только в толк не возьму, куда наш батюшка-то смотрит! Неужто промолчал на эту тему?

– Говорил, – тихо ответила Василиса. – Только что в этом такого? Не в старые времена живем!

– Времена для этих дел всегда одинаковы! – со вздохом сказала Матрена Савелишна. – Не положено и все тут! Ты ведь еще не замужем за ним! Парень Анвар видный, хороший, что уж тут говорить! Был бы крещен, так лучшего мужа тебе не найти!

– Спасибо за заботу, баба Мотя, – резко ответила девушка. – Но мы уж сами как-нибудь разберемся!

Она скрестила руки и поджала губы. Тема разного верования постоянно возникала в последнее время, и Василиса никак не могла понять, что уж такого плохого в браке православной и мусульманина. Она считала, что не за «веру» выходит замуж, а за определенного человека.

Анвар быстро принес воду из родника и отдал бутыль старушке. Она вежливо поблагодарила и потащила ее домой.

– Ты чего такая мрачная? – удивился Анвар, глядя в лицо любимой.

– Не обращай внимания! – отмахнулась она.

– Пошли погуляем? – заулыбался он. – А то все на этом пригорке! Вид, конечно, на степь фантастический, но и пройтись охота.

Девушка кивнула и взяла его под руку. Молодые люди направились к близлежащему лесочку.

Выходные прошли замечательно. Анвар все время проводил с девушкой, и она уже оставила всякие сомнения и была готова ехать в понедельник с ним в ЗАГС. В воскресенье вечером, когда Анвар ушел к родителям, Василиса сидела во дворе с Нюрой. Они жарко обсуждали самую волнующую для девушек тему – свадебный наряд. Василиса была сильно стеснена в средствах. Анвар предлагал ей дать денег на покупку платья, но так в их деревне было не принято. Платье, нижнее и постельное белье, подушки и одеяла являлись как бы негласным приданым невесты, и она должна была принести их из своего дома. Иначе счастья молодым не видать, такая уж это традиция. И Василиса не намерена была ее нарушать. Нюра предлагала съездить в Курган и купить платье в комиссионном. Но Василисе казалось неправильным в самый важный день ее жизни надевать уже ношеное кем-то платье.

– Не нужно мне навороченным фасонов, – говорила она подруге. – Давай купим какое-нибудь дешевое кружево, белую ткань, я сама сошью. А из капрона и фату можно соорудить и веночек из искусственных цветочков сделать. Будет ничуть не хуже!

– Можно! – воодушевилась Нюра. – Или готовый обруч купить, украшенный цветами. Сейчас же это модно, их полно в магазинах. А на этот обруч капрон прикрепить. Вот тебе и фата!

– Хорошая идея! – заулыбалась Василиса.

– Тогда на днях я возьму отгул и мы с тобой съездим в магазины, – сказала Нюра. – Мне, как твоей свидетельнице, тоже хотелось бы в новом платье покрасоваться. Вот и приглядим мне обновку за одним. Заявление-то когда подадите?

– Завтра с Анваром поеду, – сообщила девушка. – Он перед работой хочет.

– И все же не пойму, как вам разрешат регистрироваться! Тебе же нет восемнадцати, а по закону…

– Анвар предварительно договорился в администрации, – перебила ее Василиса. – Я тоже спрашивала, но он сказал, что это меня не должно волновать ни разу, он мужчина и сам все решает.

– Денег, наверное, дал, чтобы разрешение получить, – предположила Нюра.

– Знаешь, меня это и правда не волнует! – отрезала Василиса. – У меня своих забот полон рот!

– Ну и правильно! – закивала Нюра. – Пусть Анвар обо всем думает, а ты развлекайся, да получай удовольствие. И так уже горя хлебнула! Сколько можно! Так какой план на завтра?

– Подадим заявление, он потом на работу, а я на рейсовый автобус и сюда вернусь.

– Так ты и не спеши!.. Слушай, а может, мне завтра с вами махнуть сразу? – оживилась Нюра. – После ЗАГСа мы с тобой по магазинам рванем!

– Ну… не знаю! Такое дело важное… нам лучше вдвоем с Анваром…, – растерянно ответила Василиса.

– Глупости! – отрезала Нюра. – Ой, кто это к нам?

Калитка открылась, собака выскочила из конуры и залилась лаем. Нюра цыкнула на нее и встала, вглядываясь в вошедшего во двор мужчину.

– Васенка, это ж твой будущий свекор! – немного испуганно сообщила Нюра. – Чего это он приперся?

И она пошла навстречу незваному гостю. Василиса вскочила со скамьи и отряхнула с подола шелуху от семечек.

– Здравствуйте! Мне бы с Василисой переговорить, – услышала она и пригладила волосы.

– Тут она! – сказала Нюра. – Ну не буду вам мешать. А то, может, в дом пройдете?

– Нет-нет, здесь удобнее! Благодарю! – ответил Ренат, подошел к скамье и поздоровался с Василисой.

Нюра подмигнула ей и удалилась. Девушка села, отчего-то начиная пугаться. Визит будущего свекра казался ей не к добру. Да и лицо Рената выглядело серьезным и даже мрачным. Он уселся на скамью и повернулся к девушке. Она замерла.

– Как понимаю, завтра вы намереваетесь ехать в Курган и все же подать заявление, – торжественно начал он.

Василиса кивнула, не сводя с него глаз.

– И как я понимаю, мой сын ничего тебе не сообщил об условиях, поставленных нашей семьей? – продолжил он.

– Нет, – растерянно ответила девушка.

– Так я и знал! И не зря решил с тобой встретиться! Василиса, ты кажешься мне разумной и порядочной…

– Спасибо, – прошептала она и откашлялась.

От волнения в горле пересохло. Начало разговора не предвещало ничего хорошего.

– Буду краток, – сухо проговорил Ренат. – Или ты принимаешь мусульманство или этому браку не бывать. Анвар отлично знает об этом условии и мы не понимаем, почему он ничего не сказал тебе. Или все же сообщил?

– Впервые слышу, – призналась Василиса.

– Ты подумай, доченька, – более мягким тоном ответил он. – А уж потом скажешь нам, что решила. Что передать Анвару?

– Насчет чего? – испугалась она.

– Насчет вашей завтрашней поездки.

– Скажите…, – начала девушка и с трудом сдержала наворачивающиеся слезы, – передайте, что я не поеду. Я должна все обдумать.

– Вот и умница! – облегченно произнес Ренат. – Я в тебе не ошибся!

Он встал и быстро покинул двор. Как только калитка за ним закрылась, Василиса уткнула лицо в ладони и расплакалась. От таких новостей все внутри оборвалось, она понимала, что положение безвыходное и не могла сопротивляться отчаянию. Вроде бы все началось налаживаться в ее жизни, и вот снова препятствие, которое к тому же казалось ей непреодолимым.

– Васенка, ты чего? – услышала она испуганный голос и подняла голову.

Нюра стояла возле скамьи и протягивала ей ковшик с водой. Девушка жадно начала пить, затем ополоснула лицо. Она вытерлась концами платка и ссутулилась. Слезы снова потекли. Нюра устроилась рядом и обняла ее за плечи.

– Не видать мне счастья в жизни! – бормотала Василиса. – И что за судьба у меня такая?! Почему именно мне так трудно живется?!

И она снова разрыдалась.

– Да ты толком-то объясни, что случилось!

Василиса подняла заплаканное лицо и поведала подруге об условиях семьи жениха.

– И ты из-за такого пустяка так расстроилась? – изумилась Нюра.

– Пустяка?!

Девушка даже плакать перестала и с непониманием посмотрела на подругу.

– Как ты знаешь, я вообще некрещеная, – сухо проговорила Нюра и выпрямилась. – И не вижу в этом ничего такого страшного! Хотя и моя бабка и родители поедом едят из-за этого. А сами-то в советские времена жили, тогда вообще считалось, что религия это опиум, все поголовно атеисты были. Они меня в младенчестве не окрестили, а потом я сама сопротивлялась. Все же такие важные решения люди должны принимать в сознательном возрасте, так вот я считаю! А может, я хочу буддисткой стать?

– Чего? – изумилась Василиса и перестала всхлипывать.

Они никогда не говорили с Нюрой на подобные темы, и сейчас такие настроения подруги оказались для нее откровением.

– Это выбор каждого! – уверенно продолжила Нюра. – Тебя вот в малолетстве приобщили к христианству. И видишь, как оно по жизни вышло! Была бы некрещеная, сейчас бы запросто мусульманство приняла и всех делов! Вышла бы спокойно замуж.

– Как-то ты неправильно рассуждаешь! – ответила Василиса. – Не так это просто веру сменить. Это тебе не новое платье надеть!

– Накручиваешь ты, подруга! – сухо проговорила Нюра. – Но, конечно, тебе решать, как жить дальше. Анвар достойный жених и тебя вон как любит! Так что, поедешь завтра заявление подавать или как?

– Наперекор семье? – испуганно спросила Василиса. – Нет! Должна я все обдумать.

– Ладно, пошли спать! Утро вечера мудренее, – сказала Нюра.

Спала Василиса очень плохо, всю ночь ворочалась на печке, часто вставала и пила воду, но успокоиться так и не смогла. Она перешла в чулан и улеглась на старый скрипучий топчан. Хотя там было холодно и сыро, она будто задыхалась от недостатка воздуха. Но смогла забыться на пару часов.

Едва начало светать, Василиса уже была на ногах. Она накинула вязаную шаль на рубашку и вышла на крыльцо. Только разгоралась заря. Все вокруг было покрыто молоком тумана. Девушка спустилась во двор, почесала за ушами вылезшего из конуры и потягивающегося пса, затем вышла из калитки на улицу. Она побрела, сама не зная зачем, на берег Тобола. Дом Нюры стоял прямо над рекой. Туман все застилал начинающим розоветь от зари пуховым покрывалом, степь выглядела фантастично, словно облака упали на землю. Василиса дышала полной грудью, начиная успокаиваться. Вдруг из белесой пелены вынырнула фигура человека. Он был похож на призрак и девушка испуганно вскрикнула.

– Голубка моя! – раздался взволнованный голос, и Анвар подбежал к девушке. – Все ночь я бродил по степи, места себе не находил от твоего отказа. И вот пришел сюда, словно ноги сами привели. И ты мне навстречу! Васена, любимая моя, что случилось? Отец вчера мне сообщил, что ты больше не желаешь иметь с нами никаких дел и в город со мной не поедешь. И чтобы я забыл тебя, моя ласточка. Васена, милая, любимая моя, скажи, что это неправда!

Он обхватил дрожащую девушку и крепко прижал к себе. Василиса приникла к нему, но молчала. То, что Ренат так передал ее слова, поразило в самое сердце. Он, видимо, решил сам положить конец их отношениям и рассчитывал, что гордый Анвар обидится на такой невежливый и непонятный отказ и больше не будет искать встреч с бывшей невестой.

– Я хотел сразу бежать к тебе, – продолжил Анвар, – но отец сказал, что ты и видеть меня больше не желаешь. Так ли это, любовь моя?

Василиса оторвалась от парня и подняла голову. Его обычно свежее румяное лицо выглядело осунувшимся и измученным, синие тени залегли под глазами, уголки губ опустились. Анвар словно постарел за эту ночь. Василиса передала ему разговор с Ренатом. Он слушал, не перебивая, только иногда качал головой.

– Сядем? – предложила девушка, заметив обрубок бревна.

Молодые люди устроились на нем, тесно прижавшись друг к другу.

– Ты любишь меня? – спросил Анвар.

– Ты мне очень нравишься, – честно ответила она. – Впервые за последнее время я чувствую себя защищенной, а это дорогого стоит. Я так измучилась от одиночества! Я хочу жить в семье! А вот любовь ли это? Откуда я могу знать, Анвар? Симпатия имеется, я тебя уважаю. И мне кажется, что этого вполне достаточно.

– Понятно, – немного разочарованно произнес он и обнял девушку. – Давай все же уедем в Курган, как планировали? Подадим заявление! Отец не имеет права все решать за нас! Тем более лгать мне. Не подумай чего, я его очень уважаю и люблю. И понимаю, что он из благих побуждений. Но разве я смогу быть счастливым без тебя?

– Нет, Анвар! – твердо сказала она. – Нехорошо это. Условие поставлено. И я должна все обдумать и принять решение. А делать все по-своему за спиной твоей семьи это… это недостойно!

– И ты сможешь принять мусульманство? – после паузы уточнил он.

– Не знаю. Я должна все обдумать!

Василиса встала. Анвар вдруг упал перед ней на колени, его глаза блестели от слез.

– Любимая! Голубка моя златокрылая! Жизнь моя! – нервно заговорил он. – Помни, что я не смогу без тебя ни дня! Я так сильно тебя люблю! Я не вынесу, если ты решишь расстаться из-за каких-то предрассудков!

– Но ведь ты не примешь христианство? – непонятным тоном спросила девушка.

Анвар замолчал. Затем встал перед ней, глядя в глаза.

– Я принадлежу Аллаху, как и вся моя семья, – серьезно произнес он.

– Что ж ты сказал: «какие-то предрассудки»? – ответила она и пожала плечами. – Ты принадлежишь Аллаху, а я – Христу!

Василиса отвернулась и быстро пошла прочь. Слезы душили ее, но она сдерживалась, чтобы не заплакать в голос. Анвар ее не догнал. По улице ей навстречу уже шли односельчане – в деревне поднимались с первыми лучами солнца – и удивленно смотрели на Василису, быстро двигающуюся в сторону дома Нюры. Она понимала, что сплетен не оберешься, но ни с кем в разговоры не вступала. Лишь быстро отвечала на приветствия, не поднимая глаз.

Забежав в чулан, девушка упала на топчан и расплакалась. В душе она понимала, что все кончено, отчаяние туманило рассудок, ей казалось, что она совсем пропащая и судьба отвернулась от нее.

После завтрака Нюра отправилась в магазин. Она сочувственно посмотрела на опухшее от слез лицо подруги, но помалкивала, считая, что сейчас лезть в душу с расспросами не стоит и Василисе нужно дать время успокоиться.

– Вижу, в Курган ты все же не поехала, – уже у двери сказала она. – И в магазине тебе сегодня делать нечего в таком-то расстройстве! Оставайся-ка дома, успокойся, приди в себя! Хорошо?

– Спасибо тебе! – прошептала Василиса.

Нюра ушла. Василиса кое-что сделала по хозяйству, затем решила отправиться в церковь. Она не знала с кем еще поговорить о возникшей проблеме. Отец Николай мог дать ей дельный совет, направить по правильному пути, в этом девушка не сомневалась. Он всегда был так добр к ней и помогал, чем мог.

Утренней службы в этот день не было. Василиса нашла батюшку в сарае за храмом. Он с двумя прихожанами красил колокол. Увидев девушку, отложил работу.

– Мне бы поговорить, но вы заняты…, – начала она.

– Пошли, дочь моя! – ответил он. – А то, вижу, на тебе лица нет!

Когда они уселись в беседке, Василиса без предисловий рассказала о возникшей ситуации. Отец Николай слушал внимательно, не перебивая.

– Что ты решила? – без обиняков спросил он, когда девушка замолчала.

– Я не знаю! Я ничего не понимаю! И просто места себе не нахожу, – взволнованно ответила она. – Мне так тяжело! Я крещеная… Конечно, не фанатка, не все службы отстаиваю, посты строго не соблюдаю… Да и как? Если пища есть, то я ем, не отказываться же в моем положении! И так постоянно голодная, – тихо добавила она и опустила голову. – Библию так и не прочитала всю, – продолжила девушка, не дождавшись ответа. – Сложный там текст, много совсем мне не понятно. Что же мне делать, батюшка? Как поступить?

– Так ты любишь Анвара? – спросил отец Николай.

– Не знаю! Даже этого я не знаю! – призналась Василиса. – Он мне нравится, точно! С ним хорошо, как за каменной стеной. И семья у них дружная. Как мне от такого счастья отказаться?

– Ты решила сменить веру? – уточнил он.

– Нет! Нет! – замахала руками девушка и расплакалась. – Как же я…, – сквозь слезы бормотала она, – буду ихние молитвы повторять, Аллаха признаю за своего бога… Как такое возможно? Не знаю! Ничего не знаю! – в голос зарыдала она.

Отец Николай сел к ней ближе и обнял за плечи. Она уткнулась в его рясу и никак не могла успокоиться. Он ждал и ничего ей не говорил. И вот Василиса перестала всхлипывать, вытерла глаза и села прямо. Ее лицо застыло, глаза смотрели будто внутрь себя.

– Выслушай меня, дочь моя, – начал батюшка. – А уж потом решай.

Она вздрогнула, повернулась к нему и кивнула.

– Сейчас трудный и сложный период в твоей жизни, – сказал он. – Ты проходишь испытания, выбираешь путь. И как я понял, настоящей любви у тебя к этому парню нет. Это всего лишь симпатия, подогретая твоим безвыходным положением и добрым отношением к тебе той семьи.

– Да, да, наверное, это так! – ответила Василиса.

– Знаешь, даже при наличии сильной настоящей любви, одной и на всю жизнь, я бы не советовал тебе менять веру, – продолжил батюшка. – Как сама думаешь, отчего испокон века запрещались браки между иноверцами? Отчего переход в другую веру считался невозможным? Что в этом такого?

– Не знаю, – тихо ответила она. – Я не раз думала об этом, но так и не поняла, в чем суть.

– А я тебе скажу! После смерти душа улетает из физического тела, это ты знаешь. Но куда?

– Это по жизни определяется, у кого-то в ад, у кого-то сразу в рай, – сказала Василиса и внимательно посмотрела на батюшку.

Она не могла уловить ход его мыслей, не могла понять, куда он клонит.

– Примерно так, – серьезно произнес он. – А ты вот слышала, многие говорят, будто после отделения души от тела летишь в светлый туннель, а на его выходе тебя непременно встретит кто-то из умерших родных?

– Да-да, – закивала Василиса. – И даже как-то фильм видела о клинической смерти. И будто правда, встречают нас там… Видимо, чтобы не так страшно было, – тихо добавила она. – И неужели будет мне такое счастье, что увижусь я на том свете и с дорогой моей мамочкой и моим папой? И с дедушкой! Да и вообще со всеми моими предками?

– Если перейдешь в мусульманство, то никогда! – уверенно проговорил отец Николай.

– Это почему?! – не на шутку испугалась девушка.

– Так разные у нас на том свете миры, все дело в этом. И после смерти мусульмане отправляются в свой, христиане – совсем в другой, буддисты – в третий и так далее. И миры эти никак не пересекаются. Это будто разные планеты. Понимаешь, как все устроено? Именно поэтому нельзя при жизни менять веру, иначе потом ты окажешься навсегда отрезана от мира, где души всех твоих родных.

– Как страшно! – после долгой паузы прошептала Василиса, округлив глаза и сжав руки. – И я никогда не увижу мамочку … Нет! Нет! Ни за что я не перейду в другую веру!

– Подумай обо всем, – сказал он.

– Не о чем больше и думать! Откажу я Анвару! – серьезно ответила она. – Вы мне будто глаза открыли. Эта теория многое объясняет. Видимо, и войны все эти религиозные из-за этого, по типу борьба за завоевание душ… что-то в этом роде. То-то родители моего жениха… бывшего… так настойчиво хотят переманить меня в их веру!

– Их можно понять, – ответил батюшка.

– Но мне это не подходит! – уверенно произнесла Василиса. – Я вот еще и с Нюрой поговорю. А то она некрещеная и вообще в голове у нее каша! Такое болтает, что просто диву даешься!

– А вот это дело! – обрадовался отец Николай. – Строптивая девица! Сколько раз пытался поговорить с ней о крещении, но и слышать не хочет и все насмехается.

– Ничего, сейчас я ее в пять минут переубедить смогу! Не захочет же она после смерти болтаться невесть где! Души атеистов наверняка неприкаянные!

– Истину глаголешь! Да и ангела-хранителя у них нет! – ответил батюшка.

Василиса встала. Ее слезы уже высохли, глаза сияли. Ей казалось каким-то чудом, что решение пришло так быстро. И она была убеждена, что оно верное. Ее мысли прояснились, и девушка знала, как ей поступить. И от этого на душе стало легко.

С Анваром она встретилась вечером. Он после работы приехал сразу к ней и позвал во двор. Но девушка не вышла по настоянию Нюры. Та опасалась взрывного характера «джигита» и решила, что безопаснее будет объясниться в ее присутствии. Парень вошел в дом, девушки пригласили его выпить чаю. Анвар выглядел напряженным, его глаза лихорадочно блестели. Когда Нюра разлила чай, все какое-то время пили в молчании. Но пауза уже казалась слишком затянувшейся. Василиса отодвинула пустую чашку и, глядя в глаза парню, четко проговорила:

– Прости меня! Но мы должны прекратить отношения.

Нюра ахнула и с волнением посмотрела на Анвара. Он выпрямился и сжал губы. Его глаза буквально жгли, таким острым и напряженным был взгляд. Но Василиса выдержала. Она казалась внешне спокойной, и даже улыбалась.

– Почему? – только и спросил Анвар.

И девушка обстоятельно объяснила причину, передав слова отца Николая об устройстве потустороннего мира. Ее слушали, не перебивая.

– Вот это да! – первой не выдержала Нюра, когда ее подруга замолчала. – Кто бы мог подумать! Я в шоке! И такое он вам на проповедях рассказывает? – с любопытством спросила она. – Есть о чем задуматься!

– Откуда ваш батюшка взял такие сведения? – хмуро проговорил Анвар. – Где он такое мог прочитать?

– В наших священных книгах, где же еще! – уверенно ответила Нюра.

– Навряд ли, – сказала Василиса. – Я все же Библию читаю время от времени. Сомневаюсь, что о таком там не написано. Хотя все может быть. Книга сложная и большая по объему. И за год не осилишь. Мало ли какие там еще сведения сокрыты!

– Это и понятно! – заявила Нюра. – Но не будут же святые отцы писать об иноверцах!

Думаю, отец Николай сам до этого додумался!

– Или откровение ему какое-нибудь было, – тихо произнесла Василиса. – Но когда он объяснил суть, то в голове у меня сразу все встало на места. Ведь по-другому и быть не может. Анвар, милый, неужели ты захочешь, чтобы моя душа так и осталась одинокой навсегда! И я никогда не увижусь ни с мамочкой, ни с отцом? Они так рано ушли!

– Нет, что ты! – испуганно ответил он. – Но ведь ты можешь не принимать мусульманство. Мы просто поженимся и все тут!

– И чтобы я стала врагом всей твоей семьи? – возразила она. – Это до добра не доведет! А дети? Об этом ты подумал? Какую веру им придется принять? Ох, прав был твой отец! Видно, не судьба нам! Давай забудем друг друга! Найди себе девушку по вере, татарочку и женись на ней. И всем вам будет хорошо! Я уважаю твоих родных, они такие добрые и хорошие, и ко мне отнеслись с заботой. Зачем же я буду делать им зло?

– И правда! – поддержала ее Нюра.

– Значит, это твое окончательное решение? – грустно спросил он и встал.

– Прости! – ответила Василиса.

– Что ж, – тихо сказал он, – силой же тебя не заставить!

– Еще чего! – встряла Нюра.

Василиса вдруг выскочила из комнаты, но вернулась почти мгновенно. В ее руках был объемный пакет. Она протянула его удивленному Анвару.

– Вот, тут все твои подарки, – сказала она. – И украшения тоже. Я не могу их оставить.

– Но…, – растеряно начал он.

– Не могу! – твердо проговорила Василиса и сунула ему пакет.

Анвар взял и молча покинул дом.

Василиса не выдержала, всхлипнула и уткнула лицо в ладони. Нюра села рядом, налила ей чаю.

– Чего уж теперь? – сказала она, гладя подругу по плечу. – Раз решила, то назад ходу нет! Зря только подарки отдала! Я бы вот себе оставила!

– Нет уж! Ничего мне не надо! Только напоминало бы! Да и некрасиво это, раз я больше не его невеста, – сквозь всхлипывания ответила она.

– А и правильно все! – уверенно сказала Нюра. – И хорошо, что расстались! Сейчас и я это понимаю. Жить постоянно во вражде со всей семьей? Больно надо! Найдешь себе парня, нашего, русского!

– Не надо мне никого! – тихо ответила Василиса.

– Ничего, как говорится, время лечит! – сказала Нюра. – Но вообще я все еще в шоке! Это что же, после смерти моя душа ни с кем из наших не встретится? Ужас какой! Это все необходимо обдумать!

– А ты сходи к отцу Николаю, – посоветовала Василиса и вытерла слезы. – Поговори с ним.

– Да-да, ты права! – пробормотала Нюра. – Уж лучше крещеной умирать, раз такое дело!

– Рано ты о смерти тут заговорила! – сказала Василиса. – Нам еще жить, да жить!

– Точно! – нервно рассмеялась та. – И все же завтра схожу в церковь, все у батюшки напрямую выясню!

– Окрестишься? – не поверила Василиса. – То-то твои обрадуются!

– А то! – задорно ответила Нюра. – Не хочу больше без ангела-хранителя жить! Как ты мне все ловко объяснила!

– Я так рада! – заулыбалась Василиса и вздохнула.

Ее слезы начали высыхать, лицо просветлело.

– Слушай, я же тебе платье принесла! – спохватилась Нюра и вскочила.

– Свадебное? – спросила Василиса. – Только ни к чему оно мне теперь!

– Да о чем ты! Я и не думала наряд без твоего спроса покупать! Просто у нас в магазине завоз был, есть там вещь для тебя!

– Не надо! Ты же знаешь, денег у меня нет на новые наряды!

– Глупости! Оно с уценкой, пуговки оторвались, так что скидка больше половины! А пуговки пришить, пара минут! Хотела себе взять на лето, да оно мне по росту не подходит, я же маленькая! Сейчас примеришь!

– Нюра, не надо, не до обновок мне сейчас, – пробовала возразить Василиса, но девушка уже убежала в сенки и тут же вернулась с пакетом.

Она извлекла из него ситцевое платье нежно-зеленого цвета и простого фасона и протянула его Василисе.

– Давай, меряй! – приказным тоном сказала она. – Живо настроение поменяется! Уж я-то знаю, что лучшее средство от любой хандры – новый наряд. Цвет-то тебе как идет!

Василиса надела платье, но оно оказалось ей мало и обтянуло фигуру. Она остановилась перед большим зеркалом в стенке платяного шкафа и оглядела себя со всех сторон.

– Н-да, маловато! – констатировала Нюра. – А еще и сядет после стирки, ситец ивановский всегда садится чуть ли не на размер! А у тебя формы! И грудь вон как выпирает, да и бедра округлые, хоть ты и похудела за последние месяцы просто немыслимо!

– Вот именно, что сядет! – огорченно сказала Василиса. – А платье красивое и такое дешевое! Мне бы к лету как раз!

– А может, и ничего? – задумчиво произнесла Нюра, обходя подругу по кругу и изучая ее фигуру.

– Сама же говоришь, сядет на размер после стирки! И на кого я буду походить вся обтянутая?

– На зеленую гусеницу, – прыснула Нюра, – готовую окуклиться!

Василиса глянула на нее, затем в зеркало.

– Вот-вот, окуклюсь! – сказала она и начала смеяться. – Зато потом буду прекрасным махаоном!

– Судя по расцветке, вылупится из тебя бабочка-капустница, – задыхаясь от смеха, заявила Нюра и после паузы зачем-то добавила: – вредительница огородов!

Девушки закатились в приступе неудержимого смеха. Они упали на диван, дрыгали ногами и никак не могли успокоиться.

– Девки, чего это вы?! – привел их в чувство голос матери Нюры, которая вошла в комнату и изумленно смотрела на подруг.

– Да мы так! – задыхаясь, ответила Нюра и села.

– А я-то бегу домой! Боюсь, как бы чего не случилось! – сказала ее мать. – Соседки мне со всех сторон, что, мол, Анвар к нам приходил и будто выскочил из нашего дома мрачнее тучи. А у них тут веселье! Или это уже истерика?

– Мамочка, точно истерика! Это у нас на нервной почве! – пояснила Нюра. – Отказали мы Анвару и всех делов!

– Это с чего же, Васена? – более спокойным тоном спросила та. – Жених-то завидный!

– Бабочка-капустница не может жить с дождевым червяком! – задорно проговорила Нюра, толкнула в бок Василису, и девушки снова зашлись в приступе смеха.

– Совсем девки ополоумели! – заметила мать, но начала улыбаться.

– Да все хорошо! – сказала Василиса. – Все так, как должно быть!

В следующее воскресенье был светлый праздник Пасхи. Василиса отстояла всенощную, а на рассвете вышла из храма. Ее настроение было приподнятым, в душе царили покой и гармония. Прихожане отправились по домам, а девушка уселась в беседке, решив помочь с уборкой храма, когда все разойдутся. Отец Николай, увидев Василису, поспешил к ней. Она улыбнулась и попросила благословения. Он перекрестил ее, затем достал из-под рясы мятый конверт и протянул ей.

– Спаси Господь, дочь моя! Весть тебе в этот светлый праздник! Попросил я за тебя и вот получил ответ. Зря ты забыла родную тетку, не обратилась к ней за помощью. А вот она о тебе помнит. Читай, Василисушка, и принимай решение. С Богом!

Она глянула на него с удивлением, поблагодарила и взяла письмо. Но открывать его сразу не стала. Какой-то страх держал ее. И только когда вернулась из церкви в дом Нюры, то они вместе его прочитали. Тетя Варя писала, что ждет ее в Москве, поможет устроиться на завод, мягко журила, что племянница не написала ей откровенно о положении вещей и что она узнала обо всем от отца Николая.

– Поезжай! – решительно проговорила Нюра, когда они закончили читать. – Столица ведь! И все-таки родная тетка! А тут что тебя ждет? Сама рассуди!

– Страшно как-то! – ответила Василиса, но ее губы начали улыбаться. – А как же колледж? Ведь решили, что я туда поступать буду летом!

– А если не поступишь? Да и что тебе этот колледж! Сама не раз говорила, что не лежит у тебя душа к торговле!

– Не лежит! – кивнула девушка. – Но как же завод? Да еще и столичный! Разве я смогу?

– Так ведь тетка у тебя там мастером! Она поможет! О чем тут еще думать?! Это же Москва! Не упускай свой шанс! – уверенно произнесла Нюра. – А уж женихи там! Не чета нашим. Устроишь свою жизнь!

– Не до парней мне сейчас! – отмахнулась Василиса. – Что же делать-то? Ехать?

– Ехать! И нечего раздумывать! Завтра же за билетами! На самолете полетишь? Или поездом? – деловито добавила она.

– С ума сошла! На самолете! Где ж я тебе такие деньги возьму? – испуганно проговорила Василиса. – Поездом, плацкарт надо брать, боковушку. Самые дешевые билеты на эти места.

И уже через неделю Василиса оказалась на вокзале. Нюра поехала провожать ее. Она усадила девушку в вагон, затем вышла на перрон и смотрела на нее в окно. Василиса с трудом сдерживала слезы, глядя на верную подругу и ее расстроенное лицо. Она боялась неизвестности, боялась покидать родные места и не знала, как ее встретит семья тети Вари. И вот поезд тронулся. Нюра замахала рукой и какое-то время шла за вагоном. Василиса прильнула к окну, слезы текли и текли, но она их даже не вытирала.

Что ждало ее? Девушка старалась об этом сейчас не думать. Когда поезд набрал скорость, она уселась на свое место и стала смотреть в окно. Василиса пыталась настроить себя на положительные эмоции. Все же она едет к родной тете, а уж та не даст ей пропасть в столице. Василиса верила в это и смотрела вперед с надеждой.

Читайте продолжение в следующей книге серии: «Василиса едет в Москву»

Оглавление

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg