«Только ради тебя»

Дженис Спрингер Только ради тебя

1

Ребекка Грин вышла из лифта и осмотрелась. Никто не обращал на нее внимания: вместо офиса она попала в царство хаоса. Над рабочими столами, словно ласточки, летали ручки, блокноты, пакетики с растворимым кофе... Все понятно. Легче кинуть то, что тебя просят передать, чем тратить драгоценное время и подходить ближе. Телефоны не смолкали, компьютеры все как один были включены. Кто-то рассказывал анекдоты, кто-то ссорился, кто-то просил замолчать тех, кто рассказывал и ссорился. В общем, нормальная рабочая атмосфера, если учесть то, что Ребекка находилась в редакции процветающего журнала. Ничего сверхъестественного. Ребекка вдохнула поглубже и подошла к столику, где сидела симпатичная женщина лет тридцати.

— Добрый день, где я могу найти мистера Питера Сэндлера?

Женщина оторвалась от своих записей и подняла глаза.

— А вы кто?

— Видите ли, — начала Ребекка, — меня пригласили сюда на постоянную работу. Сегодня вроде как мой первый рабочий день.

Дама откинулась в кресле и с любопытством взглянула на Ребекку.

— Значит, теперь мы с вами коллеги? — Она протянула ей руку и представилась:

— Виктория Холден.

— Очень приятно. Я — Ребекка Грин.

— Мистер Сэндлер должен быть сейчас у себя. Последний кабинет направо, прямо по коридору. Но сначала вам нужно пройти мимо всех этих сумасшедших. — Виктория улыбнулась и широким жестом указала на работающих журналистов.

— Спасибо, еще увидимся. — Ребекка зашагала в указанном направлении, приглядываясь попутно к обстановке и людям.

Столы были завалены стопками бумаг, записными книжками, карандашами, калькуляторами. Не было ни одного аккуратно прибранного рабочего места. Ребекка знала, что так выглядят столы во всех редакциях мира. Журналистам некогда следить за порядком. К тому же если вдруг мимо пройдет редактор, то ему сразу станет ясно, что журналист трудится в поте лица. Завалы на столах создавали видимость кипучей деятельности. Именно в этой редакции теперь предстояло работать Ребекке.

Еще месяц назад она трудилась в одной из ежедневных городских газет Сан-Франциско, но освободилось место в процветающем, популярном журнале «Рефлекшен», и, узнав об этом, Ребекка решила попытать счастья. Ее портфолио не было внушительных размеров, но зато материалы, которые журналистка когда-либо подготавливала, были написаны вполне профессионально. Редактор «Рефлекшена» счел кандидатуру Ребекки подходящей.

Журналистка не ждала молниеносных результатов. Она знала, что первое время в любой редакции новичок будет служить на побегушках у старших коллег. Конечно, если только он не является маститым журналистом, которого редакторы всех газет рвут на части, мечтая заполучить хоть пару строк, написанных его рукой. Ребекка работала в журналистике только второй год, и, несмотря на то что за это время многому научилась, СМИ не спешили наперебой ее приглашать. Имя нужно было заслужить. Как правило, оно зарабатывалось либо упорным трудом, либо скандалами и сенсациями. Ребекка мечтала стать настоящим журналистом. Она не желала специализироваться на скандальных новостях, чтобы потом не пришлось доказывать, что умеет писать и серьезно. Ребекка поклялась себе, что постарается не ударить в грязь лицом.

А пока она стучалась в дверь кабинета своего нового начальника.

— Ну, кто там, такой церемонный? — послышалось изнутри, и Ребекка вошла.

— Доброе утро, мистер Сэндлер.

— Доброе. — Он внимательно посмотрел на нее. — А, Ребекка! Прости, не узнал. Я уже и забыл, что взял тебя на работу. Ну и ритм!

Мистер Сэндлер встал из-за стола, где доныне сидел, и с наслаждением потянулся. Да так, что, казалось, хрустнули все имеющиеся у него в наличии суставы.

— Ох, вот что значит работа редактора. Я бы, пожалуй, не отказался хоть на денек поменяться местами с кем-нибудь из своих журналистов. Вы хотя бы имеете возможность бегать по улицам и дышать свежим воздухом, попутно отыскивая сенсацию.

— Что-то подсказывает мне, — улыбнулась Ребекка, — что многие журналисты тоже не прочь поменяться с вами местами.

— Ты права. — Питер усмехнулся ей в ответ. — Но у них есть все шансы. Лет через двадцать, когда я решу уйти на пенсию. Хотя, может быть, я развалюсь гораздо раньше.

Мистер Сэндлер явно лукавил. Более здорового на вид человека трудно было бы отыскать. Ребекке он сразу понравился. Еще когда она в первый раз увидела его, отдавая свое портфолио. Мистер Сэндлер был типичным представителем поколения любителей здорового образа жизни. Ему недавно исполнилось тридцать пять лет (сие событие, кстати сказать, два дня отмечалось всей редакцией), но на вид Питеру никто не дал бы больше тридцати. Мистер Сэндлер был обладателем черной шевелюры, ярко-голубых глаз, изучающе смотрящих на людей из-под густых темных бровей, и волевого подбородка. За своей фигурой Питер следил тщательно. То, что он посещает спортзал не один раз в неделю, было видно даже самому неискушенному в спорте человеку. Пивное брюшко при таком раскладе ему точно не грозило.

— Как тебе у нас в редакции? — спросил Ребекку мистер Сэндлер. — Не испугалась?

— Не волнуйтесь, — успокоила его она. — Уже не передумаю. К тому же все редакции похожи.

— Согласен. Однако только внешне. Разницу ты почувствуешь очень скоро. Несмотря на то, что наш журнал выходит раз в неделю, работа кипит так же, как и в ежедневной газете.

— Я уже работала в такой газете. Вы что, нарочно пытаетесь меня отговорить? — спросила Ребекка.

— Боюсь, что поздно. — Питер Сэндлер почесал карандашом за ухом. — Я уже твердо решил принять тебя на работу. Готова начать прямо сейчас?

— Разумеется. — Ребекка согласно кивнула.

— Тогда пойдем, я лично покажу твое рабочее место.

Питер Сэндлер галантно открыл дверь и пропустил Ребекку вперед. Они проходили мимо вереницы кабинетов. Ребекка читала таблички на дверях про себя, а Питер Сэндлер их громко комментировал:

— Корректорская. Здесь находятся самые знающие люди на свете. Именно они приводят в божеский вид ту безграмотную писанину, что сдают нерадивые журналисты. Внимание! Посмотрите направо! Это самый любимый кабинет всех сотрудников нашей редакции — здесь выдают заработную плату и гонорары. Налево — туалетные комнаты, как говорится — без комментариев.

Наконец Питер Сэндлер подвел Ребекку к абсолютно захламленному канцелярским барахлом столику.

— Это твое рабочее место, — гордо сказал он.

— Разве тот человек, который занимал его, еще не ушел? — недоуменно спросила Ребекка, растерянно взирая на беспорядок.

— Ушел. Но это вовсе не значит, что он все должен был за собой убрать. Уж извини, тебе придется самой навести здесь порядок. — Питер Сэндлер хихикнул и громко, так что Ребекка вздрогнула, провозгласил на всю редакцию: — Внимание! Внимание! Дамы и господа! Попрошу на секундочку оторваться от своих кружек с кофе и от мониторов! Спешу представить новую сотрудницу, вашу коллегу и просто очаровательную девушку — Ребекку Грин! Прошу любить и жаловать! Бурные и продолжительные аплодисменты!

Послышались вялые хлопки, кое-кто даже не поднял головы, другие же продолжали разговаривать, как ни в чем не бывало. Либо к таким представлениям главного редактора все давно привыкли, либо возможность знакомства с новой сотрудницей не вызвала ни у кого энтузиазма.

— Располагайся, — сказал Питер. — Твоя задача на ближайшие три дня — собрать максимум информации обо всех проводящихся или уже прошедших «звездных» раутах. Пока поработаешь на отдел светской хроники, а там посмотрим. Если нароешь что-нибудь интересненькое, сообщи. Короче, надеюсь, тебя не нужно учить.

— Я постараюсь сделать все как можно лучше, — пообещала Ребекка.

Она со вздохом взглянула на стол, казавшийся огромной мусорной кучей, и принялась разбирать бумажные завалы, заодно прислушиваясь к тому, что происходило в редакции.

Справа от нее суетился молодой мужчина, поросший как минимум трехдневной щетиной.

— Да где же она, где же она? — бормотал он.

— Эй, Дик! Что ты ищешь? — спросила его миловидная блондинка, сидящая за столом напротив.

— Кто?! Я спрашиваю вас, кто взял мою записную книжку?!

— Опять потерял, — рассмеялась блондинка. — В том бардаке, что ты развел у себя, скоро заведутся тараканы. А ты пытаешься найти какую-то записную книжку.

— Какую-то? — возмутился Дик. — Да как у тебя язык повернулся сказать такое? Там номера телефонов всех нужных мне людей. Адреса, фамилии! Мне срочно нужно позвонить одному человеку, а записная книжка пропала!

К разговору с интересом прислушивался еще один журналист.

— Послушай, Дик, — сказал он. — А не могли ее украсть, раз она такая ценная?

— Да кто на нее мог позариться? — Блондинка рассмеялась.

— Вот, хотя бы новенькая. — Журналист насмешливо посмотрел на Ребекку. — Откуда взялась эта девушка? Может, ее специально подослали, чтобы выкрасть твою драгоценную книжку, Дик.

— Очень оригинальный способ знакомиться с новыми коллегами, — сказала Ребекка, оторвавшись от своего занятия. Затем она повернулась к Дику. — Ваша записная книжка, если не ошибаюсь, валяется сейчас в мусорной корзине, под столом. Вы сами ее туда спихнули, когда рылись в бумагах.

Дик заглянул в корзину.

— О! И правда! Спасибо! Как это я не заметил? Мне бы и в голову не пришло заглянуть туда.

— Да ладно, — снова включилась в разговор блондинка. — Ты каждый день ее теряешь, и, на моей памяти, она по крайней мере раз пять побывала в мусорной корзине.

— Там ей, собственно, и место, — едко заметил второй журналист и представился Ребекке: — Меня, между прочим, зовут Эрик Брэйди. И, честное слово, я не хотел вас обидеть.

Ребекка кивнула, выдвинула очередной ящик стола и присвистнула.

— На каких темах специализировался тот парень, что работал здесь до меня?

— А что? — поинтересовался Эрик.

— Что ни ящик, то сюрпризы.

— Можешь не пояснять. В первом лежат презервативы, во втором — четыре порножурнала не первой свежести, в последний лучше вообще не заглядывать.

— А ты откуда знаешь? — спросила его Ребекка.

— Я вообще все обо всех знаю. У меня работа такая. Выбрасывай, за этим добром никто не придет.

— Ясно. — Ребекка вздохнула, достала очередной пакет для мусора и не глядя принялась запихивать в него все, что было в столе.

Через час она окончательно навела порядок. Единственное, что осталось от прежнего хозяина, — это компьютер. Ребекка взяла последний мешок и направилась, уже в пятый раз, к мусорному ящику. Навстречу ей шел Дик с пластиковым стаканчиком, в котором плескалась минеральная вода. Со всех сторон ему вслед раздавались смешки. Видимо, Дик был в редакции кем-то вроде клоуна.

— Дик! Что, хорошо погулял вчера?

— С каких это пор ты стал следить за своим здоровьем?

— Осторожно, не урони! Джек, зачем ты чихнул? Дик пролил свою минеральную воду!

Ребекка вернулась на свое место и взглянула на Дика. Тот преспокойно пил минералку.

— Вы, Ребекка, готовьтесь к тому, что вас здесь не примут, — не поворачивая головы, сказал он.

— Почему? — удивилась она.

— Вас угораздило занять престижное, хорошо оплачиваемое место. На него метили многие журналисты, проработавшие здесь не один год. А тут вы — неизвестно откуда взявшаяся, молодая и неопытная.

— Не такая уж я и неопытная, — возразила Ребекка.

— Это еще надо доказать. — Дик поставил стаканчик на стол и принялся названивать по телефону.

Ребекка тоже решила не терять драгоценного времени и сняла трубку.

Заслужить? Я и не думала, что меня тут примут с распростертыми объятиями. Еще бы. Но, если на это место взяли именно меня, а не кого-то другого, разве это не говорит о том, что я уже более достойная кандидатура, чем все остальные?

2

Ребекка набрала номер. Она звонила своему старому приятелю Риду Льюису, который вот уже пятнадцать лет работал визажистом. Когда-то давным-давно у них с Ребеккой было что-то вроде романа. Точнее сказать — это был первый мужчина Ребекки. Они встречались недолго, но сохранили вполне дружеские отношения. С тех пор, а дело было восемь лет назад, Рид из рядового парикмахера стал модным специалистом по визажу. Между прочим, Ребекка тоже приложила к этому руку.

Еще до того, как начать работать в журналистике, она вращалась в кругу достаточно знаменитых людей. Ее крестный был принят в так называемом современном светском обществе и, не забывая Ребекку, постоянно брал ее на рауты. Ребекка и в свои двадцать шесть выглядела сногсшибательно, а в ту пору все были просто очарованы «куколкой Бэкки», как называли ее тогда родные. Естественно, Ребекка не могла не упомянуть имя своего любовника, когда ее спрашивали, где она делает такую чудесную прическу. Рид и сам был очень талантлив, а с помощью рекламы, которую организовывала ему Бэкки, очень скоро пошел в гору, открыл собственный салон и теперь был вполне спокоен за свое будущее. Без его профессиональных советов не могло обойтись большинство звезд шоу-бизнеса, плюс в салон, который ему принадлежал, частенько захаживали жены политиков. Рид говорил, что парикмахерские — это своеобразные кабинеты психотерапии. Многие клиентки рассказывали о своих проблемах визажистам, а те их внимательно выслушивали и участливо делали вид, что искренне сочувствуют. Это было главное правило Рида: так обхаживать клиента, чтобы тот выходил из салона, не только чувствуя себя неотразимым внешне, но и получив внутреннее удовлетворение оттого, что его выслушали и поддержали. Рид называл это «визажетерапией». Он сам был первоклассным психологом, всегда умел найти подход к людям и подчиненных набирал, исходя из тех же критериев. Теперь Ребекка частенько названивала своему приятелю, чтобы из первых рук узнать горячие новости светской тусовки.

— Привет, дружище, — сказала Ребекка, когда Рид взял трубку. — Что нового происходит?

— О, здравствуй, крошка! Давненько тебя не было слышно. Совсем забыла старика Рида.

— Не обижайся, просто я сменила место работы.

— Неужели? Где же ты теперь? — В голосе Рида звучал неподдельный интерес.

— В «Рефлекшене».

— Ого! — присвистнул Рид. — Добралась до верхов?

— Есть и повыше кое-что. — Ребекка улыбнулась. — Но пока мне хватит и этого.

— Так что же тебя интересует: сплетни, скандалы?

— И то, и другое.

— Вынужден тебя разочаровать, но в высшем свете все относительно тихо. Единственное, что намечается, — прием у Марка Фермонта, известного банкира, ну ты его знаешь.

— Ага, хотя не так близко, как ты, к сожалению.

— Подколки? — усмехнулся Рид. — А ведь, между прочим, тебе на этот прием никак не попасть. Журналистов туда не приглашают.

— Вот как? — Ребекка тут же встрепенулась, моментально представив, какой удачный может оказаться материал, а главное — эксклюзивный, если она единственная из всех журналистов окажется на приеме.

— Интересует?

— Еще бы! — Голос Ребекки стал умоляющим. — Рид, солнышко, по старой дружбе...

— Ладно, я и так приберег теплое местечко рядом с собой для тебя. Меня и сотрудников моего салона зовут туда в качестве штатной команды парикмахеров для семьи банкира. Естественно, я останусь на банкет. Так что никто не удивится и не будет возражать, если я появлюсь там с подружкой.

— О, Рид, даже не знаю, как тебя благодарить! — Ребекка рассыпалась в любезностях.

— В любом случае от благодарности я не откажусь, это уж точно.

— Итак, когда же прием?

— Двадцатого сентября. Успеешь купить сногсшибательный наряд?

— Что-нибудь сногсшибательное я откопаю в своем шкафу. У меня нет, как у твоих банкиров, миллионов на счету.

— Да, придется появиться в свете с такой оборванкой, как ты, — поддел ее Рид и притворно вздохнул. — Ладно уж, по крайней мере твоей прической и макияжем я займусь лично.

— Спасибо и до встречи. — Довольная Ребекка повесила трубку.

— Что-то нарыла? — спросил Ребекку подошедший к ней Эрик Брэйди.

— Тебе, я смотрю, сегодня не работается? — Ребекка усмехнулась.

— Почему? — удивился Эрик.

— Я сижу здесь уже около двух часов, и ты все это время крутишься поблизости.

— Ты мне понравилась. — Эрик присел на краешек ее стола. — Никак не могу уйти отсюда. Обратно тянет.

— Работу потерять не боишься?

— Нет, у меня куча нетленок в запасе.

Ребекка улыбнулась: нетленками журналисты называли статьи, которые не требовали немедленной публикации и хранились на тот случай, если в городе перестанут происходить интересные события, а материалов в журнале будет катастрофически не хватать. Правда, такого в «Рефлекшене» не случалось. В редакции работало такое количество народа, что журналу точно не грозило остаться без материалов. Но журналисты все равно писали нетленки на разные темы: как отучиться опаздывать, куда можно пойти отдохнуть в ночное время в Сан-Франциско, что делать, если вас хотят оштрафовать за неправильную парковку, и так далее, и тому подобное. Таких статей у каждого журналиста было с десяток. Так, на всякий случай. Например, их можно отдать редактору, если больше отдавать нечего. Питер Сэндлер в таких случаях морщил нос и говорил: «Лентяи! Читатели, конечно, любят такую ерунду, но мы же не «Космо»!

— Может, пообедаем вместе? — Эрик просительно посмотрел на Ребекку.

— Не знаю. — Она задумалась. — В принципе, я не против. Расскажешь о вашем журнале и о людях, которые здесь работают.

— Представлю досье на каждого. — Эрик склонил голову набок и лукаво посмотрел на Ребекку. — А может, нам гораздо интереснее будет узнать друг о друге?

— Все может быть, — в тон ему ответила Ребекка.

Обедать они пошли в уютное кафе, расположенное неподалеку от здания редакции.

— Здесь обедают все журналисты Сан-Франциско, — заявил Эрик.

Ребекка скептически осмотрела маленькое, но уютное помещение: за столиками сидело всего несколько человек. Эрик заметил ее взгляд.

— Просто сейчас они где-то задержались.

Коллеги уселись за столик возле окна. Ребекка заказала себе салат и стакан апельсинового сока. Эрик же решил не размениваться по мелочам, и уже через пять минут ему принесли целую тарелку спагетти.

— Я гляжу, ты на диете? — спросила Ребекка, улыбаясь.

— А я смотрю, ты ешь не в меру? — парировал Эрик. — Предпочитаю восстанавливать силы чем-нибудь более существенным, чем два листика салата.

— Растительная пища повышает работу мозга.

— И понижает скорость реакции. Если я буду питаться шпинатом, то через три дня не смогу так же резво, как сейчас, бегать в поисках сенсации.

— Значит, тебя будут возить.

— Ага, в инвалидной коляске.

Тридцать минут спустя Эрик, лениво развалившись на стуле и потягивая кофе, рассказывал Ребекке о редакционной жизни.

— Дик тебя наверняка уже предупредил, чтобы ты не ждала теплых дружеских объятий?

Ребекка с сожалением кивнула.

— Я не знала, что занимаю чужое место.

— Оно не чужое, просто журналисты «Рефлекшена» — жуткие снобы. Считают себя избранными, элитой журналистики Сан-Франциско.

— Ты тоже сноб?

— О, еще какой, — заверил Эрик. — Тебе еще предстоит в этом убедиться. Ну так вот, — продолжил он, — забудь свои страхи. Через месяц, даже меньше, ты станешь одной из нас.

— Хм, — с сомнением поджала губки Ребекка.

— Тебе не улыбается стать снобом? Или ты сомневаешься, что тебя примут в стаю?

— Скорее первое.

— Ясно. Не волнуйся, тебе понравится. Кстати, через неделю у нас намечается что-то вроде корпоративной вечеринки по поводу четырехлетия нашего журнала.

— Да, между прочим, всегда удивлялась, как можно за столь короткое время достигнуть такой популярности?

— Питер Сэндлер — гений. Он свое дело знает.

— Так что за вечеринка? — Ребекка вернулась к интересующей ее теме.

— А, ничего необычного, — отмахнулся Эрик. — Просто пьянка. Журналисты очень много пьют.

— Я уже успела в этом убедиться.

— Фишка не в самой вечеринке, а в том, что после нее тебя все будут считать самым близким и родным человеком. Совместные попойки сближают. Ты как относишься к спиртному?

— Честно говоря, не очень положительно.

— Не любишь или боишься перебрать и натворить глупостей?

— Точно, — рассмеялась Ребекка, которой уже начал нравиться ее разговорчивый коллега. — Я и в трезвом-то состоянии сначала делаю, а потом думаю.

— Ты случайно не Овен по гороскопу? — Эрик хитро прищурился.

— Совершенно случайно — да.

— Понятно. Не бойся, я буду с тобой. Тем более что глупости на наших вечеринках весьма ценятся. Если будешь сидеть в углу, так и останешься изгоем.

— Спасибо, обрадовал. — Ребекка допила свой сок. — Расскажи мне о людях, которые работают в «Рефлекшене».

— Кто тебя интересует?

— Все. Но пока я знакома лишь с немногими. Например, Виктория Холден. Я ее первую увидела, когда вошла в редакцию.

— Что ж, — начал Эрик, — Викки очень милая женщина. В «Рефлекшене» работает, чуть ли не со дня его основания. Первая помощница Питера Сэндлера. Пишет на разные темы. Очень талантлива. Очень отзывчива. Если у тебя случится какая-нибудь неприятность — начиная от редакторской головомойки, заканчивая стрелкой на чулке, — можешь смело к ней обращаться. В первом случае она тебя успокоит, пожалеет и даже поговорит с Питером, чтобы он был помягче, во втором — лично сбегает за новой парой чулок. — Правда-правда, — уверил Эрик Ребекку, увидев, что та готова рассмеяться.

— Ладно, — сказала она. — Идем дальше. Дик?

— О! Это такой потрясающий персонаж! Без него в редакции все умерли бы от скуки.

— Я заметила, что над ним постоянно подшучивают, но не понимаю, что в нем можно найти смешного.

— Но он забавный, согласись. Например, его внешность. Худой, вечно небритый, рубашка не заправлена, всклокоченный. И при всем том — меланхоличный взгляд и грустная полуулыбка-полуухмылка.

— Так, наверное, и должны выглядеть все гении?

— Кстати, ты не далека от истины! У Дика действительно есть редкий дар: он потрясающе пишет критические статьи.

— Чего же над ним тогда все смеются?

— От зависти, детка!

Ребекка покачала головой.

— О времена, о нравы! А кто та блондинка, что сидит за столом напротив?

— Это Лора. О ней и сказать-то, в общем, нечего. Лора несколько недалекая. Работает у нас в редакции уже два года, а все до сих пор подбирает сводки новостей.

— Она мне понравилась.

— Тебе виднее. Вы, женщины, иногда выбираете себе странных подруг.

— Что ты о ней еще можешь рассказать?

— Лора — добродушная, и у нее вечно нелады с личной жизнью. Сейчас она встречается с каким-то парнем из автосервиса. Не удивлюсь, если через неделю Лора снова останется одна. Ей почему-то не везет. О ком еще хочешь знать?

— О тебе.

— О, я потрясающий парень, талантливейший журналист, а главное — я скромен.

— Я вижу, — рассмеялась Ребекка.

— В принципе, не бойся, ты когда-нибудь вольешься в наш коллектив. Я вижу, что ты решительная женщина.

— Это комплимент?

— Нет, это констатация факта, а вот комплимент: у тебя потрясающе красивые ноги. Тебе кто-нибудь говорил об этом?

— Перестань, я смущаюсь.

— Хорошо, тогда я буду говорить комплименты по ходу разговора.

— Тогда расскажи о жизни в редакции.

— Мы приходим в разное время, все зависит от того, кто когда проснется... твои глаза зажгли огонь в моем сердце... Работаем до черных точек в глазах или делаем вид, что работаем... у тебя шикарные волосы, к которым так и хочется прикоснуться... Иногда Питер Сэндлер вызывает нас на ковер, когда чем-то недоволен, но его гнев довольно быстро проходит... твоя кожа сводит меня с ума. Что тебе еще рассказать?

— Пожалуй, хватит, ты меня и так в краску вогнал. — Ребекка взглянула на часы. — Кажется, пора.

— Куда ты сейчас?

— Прогуляюсь, может, наткнусь на что-нибудь интересное. А ты?

— Пожалуй, отправлюсь домой — Эрик улыбнулся. — Не смотри так удивленно. Сегодня по телевизору транслируется баскетбольный матч. Я просто не могу его пропустить.

3

Ребекка вышла на улицу и совершенно без цели зашагала по тротуару. В общем, все прекрасно, думала она. Эта работа, конечно, будет отличаться от прежней. Прежде всего тем, что «Рефлекшен» — довольно раскрученное издание, а значит, ответственность на меня возлагается большая. Значительную роль играют и деньги — гонорар за одну небольшую статью мне обещали в два раза выше, чем была моя заработная плата в газете за месяц. Вот только отношения в коллективе меня пока не обнадеживают, но, надеюсь, это временное явление.

Ребекка вышла к перекрестку. Некоторое время она стояла на месте, раздумывая: идти дальше или переходить дорогу. Вдруг ее внимание привлек визг тормозов. Красный «феррари» мчался по дороге на сумасшедшей скорости. Видимо, водитель, не справившись с управлением, не успел затормозить вовремя, и теперь машину разворачивало на сто восемьдесят градусов. Прямо как в кино, мелькнуло в голове у Ребекки.

Однако то, что произошло дальше, еще больше напомнило ей остросюжетный фильм. На дорогу, распугивая прохожих громкой сиреной, вылетела полицейская машина. «Феррари» рванул вперед, заехал на тротуар и со всего размаху врезался в витрину супермаркета. На асфальт полетел дождь разбитого стекла, шум стоял оглушительный: сирена выла, прохожие вопили, стекла звенели. Ребекка так и стояла, открыв рот. Из остановившейся полицейской машины выбежали двое мужчин в форме и поспешили к перевернутому «феррари». Ребекка вдруг опомнилась: на ее глазах происходит такое, а она стоит как вкопанная.

А еще журналистка, позор мне! — обругала себя Ребекка и тоже побежала к полицейским, которые вытаскивали из машины перепуганного, но совершенно невредимого парня лет семнадцати.

— Журнал «Рефлекшен», Ребекка Грин, — представилась она сразу.

Ребекка знала, что любопытных тут же прогонят, молодого человека мигом посадят в машину и увезут в полицию, и тогда ей уже не удастся написать «горячий» материал.

— Да откуда вы только беретесь? — проворчал один из полицейских, пока другой надевал на парня наручники и зачитывал его права. — У вас что, установлено дежурство на всех перекрестках Сан-Франциско?

— Кто этот человек и что здесь произошло? — не обращая внимания на язвительность тона стража порядка, спросила Ребекка и вдруг ощутила, что ее кто-то решительно оттесняет в сторону.

— Журнал «Рефлекшен», Алекс Лоуренс, — услышала она и удивленно воззрилась на симпатичного мужчину, появившегося неизвестно откуда.

— И вы тоже? — Полицейский усмехнулся и повел задержанного подростка к машине.

— Я еду с вами, — завопила Ребекка, чувствуя, что у нее из-под носа уводят тему для ее будущей статьи.

— Кто вы такая? — недовольно произнес мужчина, назвавший себя Алексом Лоуренсом.

— Я журналистка из... — Ребекка запнулась. — Как, вы тоже из «Рефлекшена»?

— Что значит тоже? — Мужчина отвернулся и помчался догонять полицейских.

Ребекка застыла на секунду, но тут же кинулась вслед за ним, обогнала его и плюхнулась на переднее сиденье полицейской машины.

— Я еду с вами, вы не имеете права мне отказать, — решительно выпалила она.

Обалдевший от такой наглости полицейский смотрел на нее, широко открыв глаза. Ребекке даже стало немного совестно.

— Привет, Сид, — сказал Алекс полицейскому, который сидел за рулем.

Тот с трудом оторвался от созерцания Ребекки и взглянул на него.

— О, Лоуренс! Ты как всегда оказываешься в гуще событий.

— Профессия такая.

Ребекке наконец представилась возможность разглядеть своего соперника. Алекс Лоуренс был довольно высоким стройным мужчиной. Пронзительно зеленые глаза, тонкие, плотно сжатые губы, прямой нос — все его лицо выдавало в нем человека решительного и уверенного в себе.

Этот просто так не сдастся, вздохнула про себя Ребекка и приготовилась к бою.

— Кто этот сосунок? — спросил Алекс, кивая на подростка, который уже спокойно сидел в машине.

— Сынок нашего начальника. Опять угнал тачку. — Сид усмехнулся и тут же испуганно покосился на Ребекку. — Вы вообще кто, дамочка?

— Сын начальника полиции?! — воскликнула она. — Вот это да! Вот это номер! Это же тема для первых полос газет, а...

Она не успела договорить, так как сильные руки Алекса Лоуренса вытащили ее из машины.

— Значит, так, девушка, — решительно сказал он. — Вы ничего не видели и не слышали.

— Да я... — попыталась возразить Ребекка.

— Ничего знать не хочу. — Алекс уселся на сиденье машины.

— Что тут происходит? — Полицейский, который задержал мальчишку, тяжелой поступью приблизился к Ребекке.

— Все нормально, — сказал Сид, — Алекс свой человек.

— Алекса я уже вспомнил, — ответил полицейский. — Вы кто? — обратился он к Ребекке.

— Я же уже говорила, — разозлилась та, — я журналистка, работаю в...

— Дамочка! — Алекс снова вылез из машины. — Уходите по добру по здорову. Нас не интересует, из какой вы газеты. Я вам еще раз говорю — забудьте.

— Да как это забудьте? — Ребекка взмахнула руками. Когда она волновалась, то начинала отчаянно жестикулировать. — Ничего себе история! Машина в угоне, витрина разбита, во всем этом виноват сын начальника полиции, а вы говорите — забудьте!

Полицейский и Алекс переглянулись.

— Я не буду упоминать об этом, — заговорщически подмигнул ему Лоуренс.

— А я вообще о сыне начальника слышу в первый раз, — в тон ему ответил полицейский и нырнул в машину.

— Счастливо оставаться! — Алекс Лоуренс послал Ребекке воздушный поцелуй, уселся на место и захлопнул дверцу. Машина тронулась, оставив журналистку стоять посреди улицы.

Уроды! Нахалы! Придурки! Ребекка мчалась на такси в полицейский участок. И этот Алекс Лоуренс тоже хорош! «Я не буду упоминать об этом»! Продажный журналюга! Да как они все смеют!

Такси подкатило к полиции, и Ребекка, кинув водителю деньги и не дожидаясь сдачи, влетела в открытую дверь. Первым, кого она там увидела, оказался Алекс Лоуренс.

— Опа! — Он насмешливо поднял бровь. — А вы что, за нами следом бежали?

— Мне нужно видеть начальника полиции. — Ребекка обогнула Алекса и мертвой хваткой вцепилась в дежурного полицейского.

— Что-то случилось, мэм? — вежливо спросил тот, осторожно освобождаясь от объятий импульсивной Ребекки. — Сядьте сюда. Ограбление, нападение, изнасилование?

— Еще чего! — Ребекка фыркнула. — Сейчас к вам привезли молодого парня, он угнал машину...

— Это ваша машина? — не дослушал ее дежурный. — Не волнуйтесь, ее уже привезли, она у нас на стоянке. Немного повреждена, но, в принципе, ничего страшного...

— Да плевала я на машину! Парень этот где?

— А что? — Полицейский изменился в лице.

— Все нормально, я все выясню. — Алекс Лоуренс, с нескрываемым интересом наблюдавший все это время за происходящим, взял отчаянно сопротивляющуюся Ребекку под руку и повел к выходу.

— Я никуда не уйду, пока не выясню все, что мне нужно. — Ребекка попыталась вырваться, но ей это не удалось.

Алекс вывел ее на улицу и сердито зашипел:

— Вы дура или только притворяетесь? Какого лешего вы приперлись сюда?

— Я имею такое же право на получение интересующей меня информации, как и у вас!

— Эта информация не для разглашения!

— Тем более! — Ребекка перевела дух. — Я не знаю, что за нежные отношения связывают вас с полицией, мне наплевать. Но не смейте вставать у меня на пути!

— Девочка! — Алекс Лоуренс смерил ее презрительным взглядом. — Сколько времени вы работаете по специальности? Неделю? Месяц?

— Какая я вам девочка! Не смейте со мной так разговаривать! Я работаю в журналистике достаточно давно и свои права знаю!

— У вас нет никаких прав, когда дело касается детей политиков или полицейских. Надо быть супернаивной, чтобы прийти в полицию и требовать аудиенции у их начальника. Сынок давно дома, его отпаивает молоком добрая мамочка, а папочка придет домой вечером и накостыляет ему как следует. И все. Никаких упоминаний в прессе. Ни один здравомыслящий журналист не станет писать об этом происшествии.

— Я стану! Это же уже не первый случай!

— Мальчик развлекается. Ему скучно. Его папа полицейский, мальчику все дозволено. Во что еще играть ребенку, как ни в игру «угони-догони».

— Абсурд. — Ребекку передернуло.

— Так из какой вы газеты, деточка?

Ребекка сладко улыбнулась и нежным голоском проговорила:

— Деточка работает в «Рефлекшене».

Алекс отступил от нее на шаг.

— Теперь я ясно вижу, что в сумасшедшем доме сегодня день открытых дверей, — сказал он.

— Очень смешно, вам бы в клоуны...

— Это я работаю в «Рефлекшене»! — вдруг заорал Алекс. — И хватит мне пудрить мозги! Убирайтесь отсюда!

Вместо ответа Ребекка достала из сумочки удостоверение.

— Ребекка Грин, штатный корреспондент журнала «Рефлекшен», — прочел Алекс. — Что за...

Ребекка выхватила у него документ.

— Убедился?

— Я вас в первый раз вижу, вы что, новенькая? А... — сообразил Алекс, — так это вы теперь занимаетесь светской хроникой?

— Да, это я.

— Ну так и занимайтесь сплетнями. Чего вы полезли, куда не следует?

— Привычка, — ответила Ребекка. — Раньше я работала в ежедневной газете, где погоня за новостями не прекращалась ни на минуту.

— Вот несчастье, — едко заметил Алекс. — Но теперь-то вы работаете в журнале! Торопиться некуда, материалы нужно сдавать всего лишь раз в месяц.

— Вы мне зубы не заговаривайте, — огрызнулась Ребекка. — То, что я работаю в отделе светских новостей, вовсе не значит, будто я не буду писать на другие темы. Получится превосходнейшая статья о том, как чиновники укрывают преступления своих деток, а продажные журналисты им в этом потворствуют.

— Что?! — проревел Алекс. — Кого это вы назвали продажным?

— Вас.

— Ребекка! — Алекс вдруг снова перешел на спокойный тон. — Давайте поговорим откровенно, раз уж так все получилось и вас угораздило попасть в наш журнал. Я работаю в отделе экономики и политики, кроме того — специализируюсь на расследованиях. Мне нужно дружить с полицией. Иначе ни за что не добыть важную информацию.

— И вы хотите, чтобы я просто забыла о происшедшем?

— Я сразу вас об этом попросил.

— Не получится. К тому же, — Ребекка захлопала ресницами, — вы же не будете против, чтобы новенькая заслужила одобрение начальства? Вам-то ничего не грозит. Писать статью буду я, а не вы. Следовательно, отношения с полицией испорчены не будут.

— Нет, вы глупее, чем я думал. — Алекс покачал головой. — И не надо строить мне глазки. Милочка, материал появится в нашем журнале, а это уже удар по моему имиджу.

— Я устала с вами спорить. — Ребекка отвернулась.

— И не спорьте. Просто идите домой, примите ванну, почитайте любовный роман и пишите о своих тусовках, нарядах и прочей белиберде. — Алекс, не прощаясь, ушел.

Ладно, решила Ребекка. Я еще возьму реванш. Я покажу тебе наряды и прочую белиберду.

4

— Привет! — Виктория Холден поздоровалась с вошедшей в редакцию Ребеккой. — Что нового? Ты так быстро удрала вчера, что я даже не успела спросить, как прошел твой первый рабочий день?

Ребекка почувствовала симпатию к этой женщине, которая, судя по всему, искренне интересовалось ее делами.

— Ужасно. Я успела познакомиться вчера с двумя журналистами из вашего... нашего журнала. Один мне понравился, а другого я уже ненавижу всей душой.

— Интересно, о ком речь? — заулыбалась Виктория.

— Об Эрике Брэйди и Алексе Лоуренсе.

— О, да. Ты права: Эрик не самый приятный человек в нашей редакции, — сказала Виктория.

— Эрик? — переспросила Ребекка. — Напротив, он, по-моему, классный парень. А вот Алекс... Ужасный тип.

— Серьезно? — в свою очередь удивилась Виктория. — Чем тебе мог не угодить Алекс?

— Долгая история, потом как-нибудь расскажу. Только со вчерашнего дня мы с ним злейшие враги.

— Надо же, — задумчиво произнесла Виктория, глядя вслед уходящей Ребекке.

— Как дела? — спросила Ребекка своего коллегу Дика, который сидел за столом, обхватив голову руками, его светлые взъерошенные волосы торчали в разные стороны.

— Ужасно, как и всегда, — ответил он.

— Что так?

— Не обращай внимания, — включилась в разговор блондинка, сидящая напротив, которую, как уже успела выяснить Ребекка, звали Лора. — Дик иначе на вопрос «как дела?» не отвечает.

— Почему?

— Посмотри на него, разве он похож на человека, у которого все хорошо? — Лора сама рассмеялась своей шутке.

— Не лопни от смеха, — беззлобно ответил Дик.

— Над чем ты работаешь? — полюбопытствовала Ребекка.

— Просто представить себе не можешь, в какую я попал ситуацию, — вдруг разоткровенничался Дик. — Мне заказали рекламную статью. Тема — премьера новой театральной постановки. Автор сценария — более чем известный в нашем городе политик. Написал он этот бред, естественно, с единственной целью — привлечь к себе внимание. Как будто до этого он был им обделен! Понимаешь, мне нужно сделать хвалебный материал, а я не могу. Эта постановка — полнейший бред! Не могу представить даже, что мне могло бы там понравиться. Хуже я еще не видел. Мне казалось, что не бывает ничего такого, о чем нельзя было бы сказать хоть пару добрых слов. Однако как я заблуждался!

— Но ведь наверняка есть люди, которым эта постановка понравилась, — сказала Ребекка. — Напиши о хорошей игре актеров, о таланте режиссера. И как бы между делом упомяни о сильных сторонах сценария.

— В том то и дело! — возопил Дик. — Актеров пригласили неизвестных. Специально. Мол, нужно давать дорогу молодым талантам. А там такие, к слову сказать, таланты, что мне хотелось плакать, глядя на их игру.

— Всегда есть пара каких-то дежурных фраз... — продолжала Ребекка.

— Не могу! — Дик снова обхватил голову руками. — Я плохой журналист, я бездарность.

— Ты просто не умеешь лгать, — резюмировала Лора, сочувственно глядя на него.

Ребекка приступила к работе. Она не могла выкинуть из головы идею поквитаться с Алексом Лоуренсом. Прежде всего, Ребекка набросала план для будущей статьи. Журналистка пыталась представить, как нужно повернуть тему, чтобы она подошла для их журнала. «Рефлекшен» не был полностью развлекательным изданием. Специфика его состояла в том, что в нем практически каждый мог найти для себя что-то интересное. Видимо, в этом и состоял секрет его популярности. В журнале были политика, экономика, криминал... Однако с такими важными темами вполне благополучно соседствовали статьи о моде и новости светского общества.

Кстати сказать, общество это весьма малочисленное и попасть туда было чрезвычайно трудно. Элита Сан-Франциско состояла из представителей старинных семей. Правда, несмотря на весь внешний лоск, в высшем обществе кипели вполне земные страсти. Кто-то изменял своей второй половине, кто-то плел интриги... Ребекка знала совсем уж неприглядные истории. Например, о том, что знатные дамы очень любят воровать в супермаркетах. Причем тащили они совсем недорогие вещи: заколки, шоколадки, сигареты... История стара как мир: такие клептоманки существовали и будут существовать. Чем больше у человека денег, тем сильнее его тянет нарушить закон. Богачи вполне могли бы купить все эти вещи, причем, скорее всего, у них даже не было бы купюры меньше сотни баксов, чтобы расплатиться, но... Что тянуло богатых дам на кражу — неизвестно. Ребекка даже когда-то читала психологическое исследование на эту тему.

Внезапно Ребекку осенило. Конечно же! Она напишет большой материал о преступлениях богачей, приведет конкретные примеры, соберет все сведения, побеседует с психологами.

Это тянет на серьезное расследование, радостно подумала Ребекка.

Она осмотрелась, не найдется ли кто-нибудь, с кем можно поделиться своими мыслями, и заметила Алекса Лоуренса. Он стоял неподалеку от нее и разговаривал со штатным фотографом. Если бы Алекс не был так увлечен своей беседой, то Ребекка могла бы поклясться, что он внимательно за ней наблюдает. Через пять минут, когда она опять с головой углубилась в свои записи, Ребекка услышала его голос:

— Здравствуйте, Бэкки.

— Доброе утро. — Ребекка подарила Алексу Лоуренсу одну из своих самых обворожительных улыбок.

Алекс, видимо, тоже решил не уступать коллеге в вежливости.

— Прекрасно выглядите. Как спалось? Полицейские и угнанные авто не снились?

— Ах, спасибо за заботу. Спала прекрасно. Обдумывала новую статью.

— И как же она будет называться? «Новое суперсредство от морщин»? О, я уверен, что ваша статья принесет вам успех.

— Я тоже в этом уверена.

Алекс слегка согнулся в поклоне и попрощался с Ребеккой:

— Надеюсь, мы с вами скоро увидимся.

— Право, не знаю. Вы же, кажется, не бываете на светских раутах? Вас тянет поближе к простому народу.

Алекс расплылся в еще более широкой улыбке:

— Что ж, очень жаль, что наши пути не пересекаются.

— Придурок, — пробормотала Ребекка, когда Алекс ушел.

— Что-то я не поняла. — Лора подошла к ней поближе. — Извини, что вмешиваюсь не в свое дело, но... Вы с Алексом знакомы?

— Со вчерашнего дня.

— А-а... — протянула Лора. — Странно.

— Почему странно?

— Да так. У меня сложилось впечатление, что вы знаете друг друга очень давно, причем вряд ли ваши отношения можно назвать приятельскими.

— Это уж точно. — Ребекка удивилась про себя проницательности Лоры. — Но как ты догадалась?

— Понимаешь, Бэкки, — ничего, что я тебя так называю? — он по-другому ведет себя с женщинами.

— А как он себя ведет? — полюбопытствовала Ребекка.

— Я даже не знаю, как объяснить, — замялась Лора. — Просто по-другому. Да ты сама в этом как-нибудь убедишься.

И действительно, Ребекке пришлось в этом убедиться очень скоро.

5

Вечер, на который была назначена редакционная вечеринка, наконец наступил. Ребекка, одетая в легкую блузку и короткую юбку, открывающую ее красивые ноги, летящей походкой подошла к ресторану, в котором решено было устроить праздник.

Сначала, когда Ребекка узнала, что для вечеринки сняли целый ресторан, она была в шоке. Во-первых, это огромные затраты (но здесь она могла предположить, что такой преуспевающий журнал, как «Рефлекшен», может себе иногда позволить сорить деньгами), а во-вторых, огромный зал показался ей уж слишком просторным для кучки журналистов. Ребекка не учла, что в «Рефлекшене» работает множество народа и на вечеринку соберутся не только непосредственно журналисты, но и все, кто имеет хоть какое-то отношение к выпуску журнала. В общей сложности должно было прийти человек восемьдесят. Среди них будут и те журналисты, которых Ребекка еще в глаза не видела. Проработав в редакции две недели, она не познакомилась и с половиной коллег, работающих в «Рефлекшене».

Ребекка прошла в зал. Вечеринка должна была начаться в девять и, судя по заверениям Эрика, грозила растянуться до утра. Впрочем, это не так уж важно, раз предстояли два выходных. Народу, несмотря на то что Ребекка пришла с опозданием в полчаса, было еще немного. Журналисты никогда не отличались пунктуальностью, как бы абсурдно это ни звучало. Осмотрев зал и не найдя ни одного знакомого ей лица, Ребекка села за один из свободных столиков. К десяти часам ресторан стал заполняться сотрудниками. К Ребекке подсела Лора.

— У тебя такое лицо, Бэкки, как будто ты попала в племя людоедов.

— Ты не представляешь, как я рада тебя видеть! Я уже начала всерьез думать, что как всегда что-нибудь перепутала и вечеринка проходит совсем в другом ресторане.

— Честно говоря, — доверительно сообщила Лора, — несмотря на то что я уже довольно давно работаю в «Рефлекшене», половина этих людей мне тоже близко не знакома. Я знаю только тех, с кем непосредственно контактирую. Вот, например, та кучка людей за соседним столиком у меня решительно не вызывает никаких ассоциаций.

— Смотри-ка, — встрепенулась Ребекка, — вот и наш редактор!

Питер Сэндлер вышагивал по залу с видом хозяина дома, устроившего сезонный прием. Он подходил к каждому столику и вел беседы минут по двадцать. Пока Ребекка и Лора дождались, когда он оделит их вниманием, прошел целый час.

— Ну, как настроение, девочки? — спросил Питер Сэндлер у Ребекки и Лоры.

— Отличное, — ответила Ребекка.

— Вы что-то совсем не едите. — Питер сокрушенно покачал головой, рассматривая содержимое их тарелок. — Не порядок. К тому же бокалы совсем пусты. Эй, официант!

К ним тут же, как будто только и ждал команды, подбежал шустрый парнишка.

— Девочкам невесело, — сказал Питер. — Проследите, чтобы шампанское за их столиком лилось рекой.

— Ой, не надо рекой, у меня новый наряд, — попыталась пошутить Лора.

— Как работа, Ребекка? — спросил Питер. — Впрочем, сегодня ни слова о работе, извини! Праздник есть праздник.

— Ничего страшного, — возразила Ребекка. — Я не против поговорить о делах, тем более что... — Она осеклась.

— Больше тут делать нечего? — угадал Питер. — Это только на первый взгляд кажется, что сие чопорное застолье так и закончится вежливыми рукопожатиями и пожеланиями доброй ночи. Просто еще слишком рано.

— Рано? — Ребекка посмотрела на часы: половина двенадцатого.

— Ровно в двенадцать как раз и начнется веселье. Я чувствую, народ уже начал доходить до кондиции. Через полчаса для нас будет играть ансамбль, тут-то все и начнется. Только дождитесь полночи.

— А что, в двенадцать, как в сказке, все принцессы превратятся в Золушек? Какое же это веселье?

— В весьма привлекательных Золушек, дорогая Бэкки. Пьяных, но привлекательных. Зато они не будут думать о том, что нож нужно держать в правой руке, а шампанское нельзя запивать мартини.

— Что ж, тогда я, пожалуй, подожду до полуночи, — пообещала Ребекка.

Действительно, когда через полчаса зазвучала музыка, все стало по-другому. Люди оживились. Всем уже давным-давно надоело набивать животы и сидеть за столиками. Веселье началось. Ребекка смотрела на это со скептичностью трезвого человека. Лора же уже довольно много выпила, а сейчас что-то без умолку болтала и то и дело хихикала.

— Знаешь, Бэкки, Питер прав. Я тоже, когда впервые оказалась на редакционной вечеринке, чуть не померла со скуки. А потом, после того как все выпили такое количество спиртного, что рамки приличия стали весьма условными, праздник начался на всю катушку.

— И часто устраиваются такие праздники? — Ребекка сидела, подперев ладонью подбородок, и думала о том, что ей уже пора отсюда сматываться.

— Примерно раз в месяц без всякого повода и, разумеется, по крупным праздникам. Ой, смотри — Дик! Уже успел напиться.

Ребекка поискала глазами Дика и, увидев, что он их заметил, помахала ему рукой. Дик тут же направился к ним. Он действительно выглядел не как обычно. От меланхоличности не осталось и следа. Дик улыбался во весь рот. Однако если Лора приписала его хорошее настроение изрядному количеству выпитого, то Ребекка сразу поняла, что дело тут вовсе не в алкоголе.

— Сияем? — приветствовала она Дика.

— Есть от чего.

— Ну-ка рассказывай, — потребовала Лора. — Неужели завел любовницу?

— У тебя одно на уме. — Дик откинулся на стуле. — Я написал эту дурацкую хвалебную статью. Сорок минут назад. Я буду не я, если не отпраздную это событие.

— Я же говорила, что у тебя все получится, — сказала Ребекка.

— Да, но каких трудов мне это стоило!

— Лучше бы это была любовница, — вздохнула Лора. — Когда ты наконец наладишь свою личную жизнь? Поверь, как только у тебя появится женщина, ты перестанешь думать о всяких там хвалебных статьях.

— Оно и видно, что твоя личная жизнь удалась на славу. Целую неделю обещаешь Питеру материал о контактных линзах.

Ребекка не обращала внимания на их перепалку, она уже успела уяснить, что Дик и Лора всегда так общаются — подтрунивают друг над другом. Хотя постороннему наблюдателю их шутки могли бы показаться не такими уж безобидными. Ребекка вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд и оглянулась. Так и есть. На нее смотрел не кто иной, как Алекс Лоуренс. Вокруг него так и вились две стройные брюнетки. Ребекка ни с того ни с сего разозлилась: что женщины в нем находят? Алекс болтал о чем-то с брюнетками и, если судить по их бурному веселью, рассказывал что-то забавное и отпускал обеим комплементы. Заметив, что Ребекка тоже на него смотрит, он отвернулся.

Да, Лора была права, когда сказала, что с остальными женщинами он ведет себя иначе, чем со мной. Джентльмен до мозга костей. А со мной только огрызается! — с непонятной горечью подумала Ребекка.

— Эй, Бэкки! — Голос Дика заставил ее вернуться к реальности. — На кого ты так смотришь? Я уже в третий раз приглашаю тебя потанцевать.

— Ой, извини, просто задумалась. Конечно, пойдем.

После танца Ребекка подошла к двери ресторана, чтобы подышать свежим воздухом — в зале становилось душно, — а заодно понаблюдать за собравшимися. В особенности, хотя она и не отдавала себе в этом отчета, за Алексом Лоуренсом.

Ребекка очень любила отгадывать характер человека по его одежде, точнее сказать — по цвету его наряда. Вот, например, Виктория. В редакцию она приходит в костюмах зеленых оттенков. Даже сегодня Виктория была одета в платье изумрудного цвета. Ребекке не нужно было гадать, что это означает: зеленый цвет — цвет карьеры. Сразу ясно, что Виктории свойственно упорное стремление идти вверх по карьерной лестнице, а также ей были присущи упорство и настойчивость. Именно благодаря этим качествам она быстро добивалась всего, чего хотела. Виктория не боялась трудностей. С ней было спокойно, она всегда знала, как решить проблемы и вообще все делала обстоятельно, скрупулезно доводя начатое до конца. Это и нравилось в ней Ребекке, хотя другие видели в Виктории карьеристку.

Далее — Лора. Любимый цвет — розовый. Романтичность, непосредственность, простодушие. Да, она довольно наивна во многом, зато с ней приятно общаться, не нужно думать, что говорить. С ней так просто. Вот только излишняя романтичность иногда подводит Лору. Порой кажется, что она слишком легкомысленна.

Дик носил яркие желтые рубашки, что говорило о его талантливой, творческой натуре, с одной стороны, и нервном характере — с другой.

Что же касается самой Ребекки, то ее любимый цвет — синий. С одной стороны, это цвет неба, а значит, цвет высшей духовной сферы. Однако пристрастие к синим оттенкам, означает и желание человека замаскировать тревогу, обрести стабильность. Ребекка знала свои слабости и действительно старалась спрятать их за маской уверенности, а иногда и дерзости.

Она снова обратила внимание на Алекса Лоуренса. Да, он раздражал ее до крайности, но она не могла не признать, что он очень эффектный мужчина. Не то чтобы его можно было назвать красавцем, но он сексапильный парень — это несомненно. От его фигуры веяло уверенностью. Одежду он носил приглушенных тонов, однако каким-то непостижимым образом выделялся из толпы. Когда Алекс входил в комнату, то, казалось, наполнял ее своим присутствием всю целиком. И дело было вовсе не в его телосложении — сложен он был великолепно, следует признать, — сам облик его говорил: я сильный, я уверен в завтрашнем дне и самом себе. Но характер! Пристрастие к приглушенным тонам свидетельствовало об уравновешенности и бесконфликтности, чего совершенно нельзя было сказать об Алексе. Что за странный человек!

Ребекка снова заметила его взгляд и отвернулась. В это время в ресторан вошел Эрик Брэйди. Широко улыбнувшись, он направился к Ребекке.

— Здравствуй, солнышко! Не скучала? — Эрик поцеловал ее в щеку.

— Скучала. Я решила, что ты не придешь. — Ребекка поправила волосы. — Честно говоря, я уже подумывала о том, чтобы поехать домой.

— Да что ты! Вечер только начинается.

— Питер Сэндлер тоже так сказал.

— Вот видишь, начальство надо слушаться. — Эрик взял Ребекку под руку и повел к бару. — Для начала мы с тобой чего-нибудь выпьем.

— О, я вряд ли составлю тебе компанию. Как-никак торчу здесь с самого начала вечеринки.

— Держу пари, ты не пила сегодня ничего крепче шампанского.

— Это верно, но...

— Никаких «но». Иначе я обижусь.

Эрик взял коктейли и протянул один Ребекке.

— Пей, не бойся. Все уже оплачено.

Ребекка с улыбкой взяла стакан.

Хороший ресторан, подумала она, отпив глоток и поморщившись. Совсем не разбавляют спиртное. Держу пари, что алкоголя здесь гораздо больше, чем нужно по традиционному рецепту.

— Итак, слушай наши планы на вечер. — Эрик, облокотившись на барную стойку, смотрел на танцующие пары, которых становилось все больше. — Сейчас мы как следует выпьем, потом потанцуем, потом снова выпьем, а затем... Ну, впрочем, там будет видно.

— Затем я упаду в беспамятстве и меня уволят за пьянство.

— Сомневаюсь, — сказал Эрик, смеясь. — Тогда Питеру придется уволить больше половины сотрудников.

Ребекка с некоторым удивлением подумала, что с появлением Эрика все стало казаться проще. Ей уже совсем не хотелось уезжать. Он безостановочно болтал, и Ребекке нравилось вести с ним беседу, ненавязчивую и веселую. Она уже перестала замечать странные взгляды Алекса Лоуренса и не менее странные жесты Лоры и Дика.

Через какое-то время Ребекка и Эрик присоединились к танцующим. Все завертелось колесом. Ребекка совершенно перестала контролировать себя, ей было наплевать на то, что коктейли, которыми постоянно потчевал ее Эрик, давно следует прекратить пить. К часу ночи веселье достигло предела. Кто-то уже не стоял на ногах, кто-то изо всех сил пытался устоять, держась за пальмы, занимавшие свободное пространство между столиками, кто-то начал выяснять отношения. Но расходиться, похоже, никто не собирался.

— Стой я зак... закружилась, — заплетающимся языком сказала Ребекка неутомимому Эрику, который, несмотря на то что пил не меньше остальных, вовсе не казался захмелевшим.

— Устала? — спросил он, придерживая ее за талию.

— Ужасно. — Ребекка постаралась, чтобы ее голос звучал бодро, но ей это не удалось. — Кажется, я хватила лишнего.

— Да брось ты, кому это интересно. Мы пришли сюда веселиться, не так ли?

— Так. Но, по-моему, с меня хватит. — Ребекка старалась сосредоточить взгляд, но все расплывалось у нее перед глазами. — Эрик, я хочу домой.

— Да ну, детка. Еще так рано, — принялся он ее уговаривать, но, увидев протестующий жест, сказал: — Ладно, давай еще выпьем, и я вызову нам такси.

— Нет, нет, — запротестовала Ребекка. — Больше ни грамма.

— Бэкки, солнышко. — Эрик притянул ее к себе поближе. — Один глоток — и все. Иначе, мы остаемся.

— Последний, — согласно кивнула Ребекка.

Она чувствовала, что Эрик слишком многое начинает себе позволять, но сопротивляться ей не хотелось. Ребекка прекрасно знала, что алкоголь придает смелости и раскованности, которых ей так недоставало в обыденной жизни. Будучи сильным человеком, она старалась полностью контролировать себя, свои эмоции и чувства. Однако стоило ей выпить, как сразу сметались все барьеры. Вот и сейчас Ребекка знала, что нужно срочно прийти в себя, но ничего не могла с собой поделать. Как они с Эриком добрались до такси, она не помнила.

6

Потолок... Кажется, здесь уже давно не делали ремонта... А где это — здесь? О, как болит голова!

Ребекка осторожно дотронулась пальцами до висков и потерла их. Во рту пересохло, а язык казался в два раза больше обычного. Ребекка попробовала восстановить в памяти события вчерашнего вечера.

Так. Сначала я пила меньше всех, мне было скучно... Потом появился Эрик, и мы с ним протанцевали весь вечер. Причем он постоянно приносил мне коктейли... В результате в моей голове остались лишь обрывочные воспоминания. Что же я помню? Помню, как постоянно роняла сигарету, пытаясь закурить... Потом, когда мне наконец-таки удалось удержать ее в пальцах, она постоянно гасла и мне приходилось прикуривать заново. Потом Эрик провожал меня до машины, но оказалось, что он где-то забыл ключи. К тому же он тоже был отнюдь не трезв. Затем мы вызвали такси, потом поехали куда-то... И все... Да где же я сейчас?

Ребекка сообразила, что до сих пор смотрит в потолок. Каждое движение давалось ей с великим трудом. Она посмотрела вправо: окно, тумбочка, кактус, кресло. Обстановка ей ничего не напомнила, но ясно было одно — это не ее квартира. Ребекка приподнялась на постели и обнаружила, что на ней надеты только кружевные черные трусики. Вдруг она услышала чей-то вздох. Ребекка медленно повернула голову и с ужасом обнаружила рядом с собой чье-то тело. Тело явно принадлежало мужчине. Он лежал на животе, зарывшись лицом в подушку. Кто это был, она, как ни старалась, определить не могла. Ребекка была так удивлена своим открытием, что даже забыла о головной боли. Она осторожно дотронулась до плеча мужчины и услышала в ответ еще один вздох.

— Эй, — произнесла она, но реакции со стороны мужчины больше не последовало. Тогда она повторила чуть громче: — Эй... мистер!

Он поднял голову и повернулся к ней. Ребекка в ужасе схватила одеяло и прижала к обнаженной груди.

— Эрик?!

— О, привет, малышка! — Эрик часто заморгал, пытаясь окончательно проснуться. — Ну и ночка выдалась!

Ребекка заметила, что он абсолютно голый, и тут до нее начало доходить, что могло произойти ночью, если она проснулась в одной постели с обнаженным мужчиной.

— Эрик, — осторожно позвала она. — Где мы?

Он сел и оглянулся вокруг, потом недоумевающе посмотрел на Ребекку:

— У меня в квартире, где же еще?

— Подожди. — Ребекка не могла прийти в себя. — Почему... Что я делаю у тебя... в постели.

— Ха! — сказал Эрик и снова улегся.

— Что означает твое «ха»? — Ребекка начала впадать в панику. — Эрик, скажи мне... У нас с тобой... Мы... Что здесь было?

— А ты не помнишь?

— Признаться, нет.

— Вот как? — Эрик насмешливо хмыкнул. — А ты вчера говорила, что никогда не забудешь, какой я потрясающий любовник.

— Я говорила? — Ребекка подпрыгнула. — Мы занимались с тобой любовью? — Она недоверчиво покачала головой. — Этого не может быть!

— Однако это было.

Ребекка в ужасе закрыла глаза рукой.

О, нет! Конечно, в этом нет ничего страшного... Но сам факт! Я ничего не помню. Неужели я так напилась, что совершенно перестала себя контролировать? Дура! Идиотка! Кто заставлял меня столько пить? Это Эрик виноват. Напоил меня, а потом воспользовался тем, что я была не в состоянии сопротивляться.

— Эрик, — сказала она вслух, зябко поводя плечами. — Каким образом я могла оказаться у тебя, если ты должен был отвезти меня домой на такси? Ко мне домой.

— Ну, детка, ты даешь. — Эрик покачал головой. — Да ты же еще в машине начала приставать ко мне. Я нормальный мужчина, разумеется не стал возражать и, понятное дело, привез тебя к себе.

— Да быть этого не может! — Ребекка возмутилась. — Я приставала к тебе? Большего бреда я в жизни не слышала.

Эрик только пожал плечами.

— А ну-ка отвернись, — скомандовала ему Ребекка, собираясь встать с кровати.

— Детка, я уже все видел. Ты не думаешь, что уже слишком поздно разыгрывать стеснительность?

— Заткнись и делай то, что тебе говорят, — зло оборвала его Ребекка и принялась подбирать свою одежду, которая оказалась разбросанной по всей комнате. — Подожди, — Ребекка остановилась как вкопанная. — Если мы с тобой занимались любовью, то почему на мне надеты трусики?

— А я почем знаю? — Эрик рассмеялся, сверкнув белыми зубами. — Ты вообще женщина-загадка. Может, это у тебя такая привычка, надевать нижнее белье после занятия сексом?

Ребекка почувствовала, что она готова убить Эрика.

— Где у тебя ванная? — сухо спросила она.

— Выйди в коридор и увидишь, — последовал ответ.

Ребекка выскользнула из спальни, отыскала ванную комнату, заперлась там, прислонилась спиной к холодному кафелю и медленно сползла по стенке на пол.

Вот это номер. Нет слов. Я и Эрик! Мамочки!

Она закрыла руками лицо, почувствовав запоздалый стыд.

Кошмар! У меня бывали случайные связи, но, по крайней мере, я помню, как это происходило. Бэкки, Бэкки! Говорили тебе: бросай пить, ты перестаешь себя контролировать, когда-нибудь это принесет тебе кучу неприятностей. Так и получилось.

Ребекка почувствовала приступ тошноты. Забытые, в свете предшествующих событий, симптомы алкогольного опьянения возвращались. Она встала и медленно начала натягивать на себя одежду. Принимать душ в этой квартире ей не хотелось. Она вышла из ванной и заглянула в спальню. Эрик все еще валялся в кровати.

— Эрик, — окликнула она его. — Я ухожу.

— Пока! — вяло помахал он ей рукой. — Выход найдешь?

— Честный человек, по крайней мере, хотя бы предложил девушке кофе, — В Ребекке вдруг проснулась жажда оскорбить кого-нибудь, раз уж она сама оказалась в такой унизительной ситуации.

Эрик поднялся, накинул домашний халат и со скучающим выражением лица посмотрел на Ребекку.

— Если бы я каждой своей случайной любовнице предлагал кофе, то давно разорился бы. Но если ты так уж хочешь позавтракать, можешь поставить чайник.

Ребекка задохнулась от возмущения.

— Ты просто урод! Я не случайная любовница! В том, что произошло ночью, виноват алкоголь. Я даже ничего не помню!

— Не надо все сваливать на выпивку. Нашла чем оправдаться. Если ты не умеешь пить и знаешь это, зачем было вчера так надираться?

— А кто приносил мне стакан за стаканом?

— А кто пил? Ты ни разу не отказалась.

Ребекка замолчала: как ни крути, Эрик был прав.

— Ладно, забыли, — сказала она.

— Разумеется, забыли. Надеюсь, ты не думаешь, что можешь претендовать на что-то, если мы с тобой разок перепихнулись?

— В каком смысле претендовать? — изумилась Ребекка.

— Это значит, не станешь бегать за мной.

— Я? Бегать? — Ребекка с презрением посмотрела Эрику в глаза. — Ну ты и тип. Да кому ты нужен!

— Ночью ты мне говорила совсем другое. О, Эрик! Ты лучший! Еще, Эрик! — передразнил он.

— Придурок!

Ребекка направилась к выходу.

— Кем ты себя возомнил? — выкрикнула она, уже стоя на пороге. — Тоже мне — герой-любовник!

— До скорого! Надеюсь, ты не будешь рыдать, если увидишь меня с другой?

Ребекка изо всех сил хлопнула на прощание дверью.

В понедельник она появилась в редакции с опозданием почти на час. Правда, здесь никто не следил за дисциплиной. Профессия журналиста такова, что нельзя подолгу сидеть на одном месте. Приходится побегать. Когда она вошла, то заметила, что несколько человек сразу перестали разговаривать и уставились на нее. Ребекка прошла мимо Виктории.

— Привет!

— Здра-а-авствуй, — как-то странно протянула Виктория.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовалась Ребекка, остановившись.

— Почему ты так решила? — спросила Виктория, пряча глаза.

— Да так. Просто тон у тебя странный.

— Тебе показалось, просто голова немного болит. Столько работы!

— А, ясно. — Ребекка поняла, что больше можно ничего не спрашивать, но, пробираясь к своему рабочему месту, она с удивлением ловила на себе любопытствующие взгляды.

Уж не успела ли я натворить еще чего-нибудь позавчера? — подумала Ребекка.

— Привет, Дик. — Ребекка уселась на свой вертящийся стул. — Как настроение?

— Боевое, — ответил Дик.

— Выглядишь довольно бодро.

— И ты ничего. — Он тоже почему-то прятал взгляд. — Ты опоздала. Срочное дело?

— Да нет, просто долго принимала душ. Все никак не могла проснуться.

— Ну-ну, — сказал Дик и сделал вид, что кроме чашки кофе его в этой жизни больше ничего не интересует.

Ребекка вздохнула и начала утренний обзвон. Ничего интересного не произошло. Видимо, редакционная вечеринка за последние три дня была самым важным событием в городе.

— Лора, — окликнула Ребекка свою соседку. — Тебе пришли криминальные сводки?

— Да. А тебе зачем? — удивилась та.

— У меня есть информация, что было совершено покушение на одну нашу кинозвезду.

— У меня нет такой информации. Тебе не приснилось?

— Нет, я слышала краем уха треп двух полицейских. Проверь по своим каналам.

Лора недоверчиво пожала плечами и начала набирать номера телефонов. Через пять минут она со злостью швырнула трубку на место.

— Вот гады! До всего приходится докапываться самой. Спасибо, Бэкки, это действительно оказалось правдой. Видите ли, полиция не хотела раскрывать эту информацию раньше времени. Ну и накатаю я статейку!

— Лору разозлили, — усмехнулся Дик. — Берегитесь все.

— Хорошая ты девчонка, Бэкки, — сказала в приступе благодарности Лора. — Хоть и не разбираешься в людях.

— Не поняла? — Ребекка вопросительно подняла брови.

— Да нет, это я так, извини, — засмущалась Лора, испугавшись, что сболтнула лишнего.

— Договаривай уж. — Ребекка скрестила на груди руки. — Что такое?

— Это, конечно, не мое дело, — затараторила Лора, — но Эрик тебе явно не пара.

— Эрик? — Ребекка чуть не упала со стула от удивления. — А он-то тут при чем?

— Да не обижайся, все в порядке. Он, конечно, бабник и скотина... — Лора опять замолчала, уловив взгляд, который метнул на нее Дик. — Эрик первоклассный парень, но поверь мне, ты слишком хороша для него... Извини.

Лора уткнулась в свой блокнот. Ребекка молча вертела в руках карандаш.

Неужели она вела себя настолько откровенно? Не хватало только, чтобы по редакции пошли пересуды.

Ребекка начала писать свою статью о моде среди знаменитостей, но работа не клеилась. Не удавалось связать самые простые слова... Ребекка выключила компьютер.

— Куда-то собралась? — спросил ее Дик.

— Пойду проветрюсь. Материал мне нужно сдать только послезавтра. Так что могу позволить себе несколько расслабиться.

Ребекка хотела было уже встать, когда увидела, что к ней направляется Алекс Лоуренс. Она сразу внутренне напряглась. Вряд ли Алекс хочет сказать ей что-нибудь приятное. С этим человеком Ребекка не могла установить даже обычных ровных отношений. Ей безумно хотелось ляпнуть какую-нибудь колкость, когда она говорила с ним. Да это и неудивительно: сам Алекс разговаривал с ней таким тоном, как будто глубоко призирает ее. И вообще, обращался к ней, только когда происходило что-то неприятное для самой Ребекки. Вот и сейчас она почувствовала, что ее ждет очередная стычка.

— Ребекка. — Алекс облокотился обеими руками на ее стол. — Я слышал, что ты собираешься брать интервью у директора косметической компании «Миллениум»?

— Да, — подтвердила Ребекка. — А в чем проблема?

— Эта тема моя, — твердо сказал Алекс. — Я работаю с этой компанией и пишу обо всем, что с ней связано.

— Ну и пиши, нет проблем, — сказала Ребекка. — Только не забывай, что ты работаешь на другой отдел. На отдел экономики и политики. Так вот, не лезь в дебри косметики.

— Я пишу не только об экономических проблемах, Ребекка. У меня, в отличие от многих трудящихся здесь, голова работает не в одном направлении. Что ты нарыла про эту компанию?

— Так я тебе и сказала. — Ребекка усмехнулась.

— Если ты хочешь писать про партию некачественной продукции, которая нелегальным путем поступила в продажу, то знай, что эту тему уже неделю разрабатываю я.

— Это моя информация, — взвилась Ребекка, почувствовав, что у нее снова отбирают серьезную тему. — Никто об этом не знает.

— Солнышко, — елейным голосом пропел Алекс, — нет такой информации, которую бы мне не предоставили. Я знаю все. И еще раз предупреждаю: даже не лезь к «Миллениум».

— Так я и сделаю, будь уверен, — насмешливо глядя на него, сказала Ребекка.

— Слушай, ты! — Алекс повысил голос. — Ты пишешь для светской хроники. Пиши об оборочках, рюшах, бриллиантах и звездах. Пой им дифирамбы — это твоя профессия.

— Я не собираюсь с тобой спорить, — сказала Ребекка. — И не собираюсь до конца своих дней сидеть по уши в светских новостях. Так что не стой у меня на пути.

— Хочешь темы посерьезнее? — иронически спросил Алекс. — Научись для начала вести себя серьезно.

— Можно подумать, у меня ветер в голове гуляет!

— О, да что я с тобой разговариваю! Чего можно ожидать от женщины, которая прыгает в постель к своему коллеге после недели знакомства с ним? — прошипел Алекс.

— Что?! — Ребекка так громко воскликнула, что невольно привлекла всеобщее внимание. — О чем речь?

— Ой, не надо притворяться! — Раздраженный Алекс взмахнул руками. — Вся редакция знает, что ты переспала с Эриком Брэйди и просила его помочь тебе в поисках скандальной информации. Успеха надо добиваться самой, упорным трудом, а не через постель. А пока я вижу только, что ты воруешь чужие темы и прыгаешь по койкам своих коллег.

Ребекка молча поднялась, подошла к Алексу вплотную и со всего маху влепила ему пощечину.

Лора вскрикнула и прикрыла рот рукой, Дик с шумом вздохнул, всем своим видом показывая, как его достали журналистские склоки. Алекс покраснел, казалось, до кончиков волос. Ребекка же спокойно смотрела ему прямо в глаза.

— Может, я и похожа на человека, который не брезгует ничем, чтобы добиться своего. Однако я, по крайней мере, не слушаю сплетен и уж тем более никогда не опущусь до уровня старой склочницы, — сказала она и, взяв со стола сумочку, направилась по притихшей редакции к лифту.

Единственное, что на данный момент волновало Ребекку — не заплакать при всех. Еще и этого позора она бы не перенесла.

Ребекка вышла на улицу с чувством досады и не прошедшей обиды. Откуда коллеги могли пронюхать о ее связи с Эриком? Да уж, журналисты свое дело знают, ничего от них не скроешь. Она глубоко вдохнула осенний воздух и сосчитала до десяти. Так ее когда-то еще в детстве учил брат: если нужно сосредоточиться и прийти в себя, вдохни, задержи дыхание и считай. Ей полегчало. Не то чтобы она очень переживала по поводу своей случайной связи с Эриком, но Ребекка никак не думала, что о ее личной жизни будут болтать все кому не лень. Ей вновь захотелось плакать.

Пусть ее сейчас унизили, но она не позволит им думать, что ее хоть как-то оскорбили слова Алекса. Ни за что не позволит.

7

Ребекка решительно отложила блокнот и выключила компьютер. Хватит, нельзя так много работать, у нее уже ум за разум зашел.

— Идешь за кофе? — спросила ее Лора.

— Да, мне нужно отдохнуть.

— Давно пора. Ты свихнешься, если будешь так работать.

— Никак не могу найти правильный подход, — пожаловалась Ребекка. — Получается несерьезно. Это виновата специфика моего дурацкого светского отдела. Я разучилась писать на серьезные темы.

— Перестань думать только об этом. Отвлекись, — посоветовала Лора. — Решение придет само собой.

— Да, я так и сделаю. — Ребекка встала из-за стола.

— Эй, принеси и мне кофе, — крикнула ей вдогонку Лора.

Ребекка уже налила два стаканчика в автомате и собиралась вернуться на место, когда ее внимание привлек громкий смех Эрика. Она осторожно выглянула из-за угла. У окна стояли двое ее коллег и Эрик, что-то бурно обсуждая.

— ...Ну вот, я ей и говорю, — услышала она обрывок разговора. — Если я буду угощать кофе каждую свою любовницу, то разорюсь.

Снова последовал взрыв смеха. Ребекка почувствовала, как вспыхнули ее щеки.

— А что она?

— О, на выражение ее лица стоило посмотреть, честное слово! Похоже, эту красотку так еще не кидали!

Смех.

— Не понимаю, неужели она поверила, что у вас что-то было?

— Она была настолько пьяной, что не вспомнила бы даже, если б с ней переспал инопланетянин!

Снова смех.

— Кстати, Эрик, а почему ты на самом деле не воспользовался ее... минутной слабостью?

— Спать с пьяной женщиной? Я еще в своем уме!

Ребекка прислонилась к стене и закрыла глаза. В чувство ее привело только то, что она слишком сильно сжала один из стаканчиков с кофе. Обжигающая жидкость пролилась на руки. Ребекка вздрогнула. Теперь вместо растерянности и обиды она почувствовала ярость.

— Так как, я выиграл наш спор? — продолжал тем временем Эрик.

— Как сказать. Уговор был таким, что ты должен провести ночь с новенькой. Но мы подразумевали, что ты переспишь с ней.

— А я с ней переспал. Она храпела рядом со мной в одной постели, разве нет? Кто виноват, что вы, ребята, имели в виду секс?

— Ну и хитрец ты, Эрик. Ладно, согласен. Мы проиграли.

Ребекка снова спокойно подошла к автомату и налила кофе взамен пролитого.

Погоди, Эрик Брэйди. Я покажу тебе, как издеваться надо мной. Любишь спорить? Отлично. Ну а я люблю мстить, когда кто-то плюет мне в душу.

Она, безусловно, была очень зла. Больше всего ее волновало то, как она могла так ошибиться в человеке. Ребекку никогда не бросали. Она бросала, да. Но чтобы так посмеялись над ней! Все же, как обидно, что такой вроде бы классный парень, душа компании, оказался таким мерзавцем. Впрочем, ее ведь предупреждали: Лора, Дик, даже Виктория. Только она не обратила внимания. Вот и поплатилась. Но ничего. Да, она ошиблась. Жестоко ошиблась. Однако теперь у нее есть существенная причина еще меньше доверять мужчинам. Зря она так расслабилась и потеряла бдительность. Все они просто сволочи. Без исключения. Хотя нет. Все-таки будем справедливы — Дик вроде бы неплохой парень. Но только потому, что между ними, к счастью, не может быть никаких близких отношений.

— Ой, девочки, это просто какой-то кошмар! — Ребекка стояла в кругу своих коллег женщин. — Я столько слышала, что Эрик чуть ли не секс-гигант, а он оказался полным нулем в постели.

— Вот уж не подумала бы, — сказала Лора задумчиво.

— Я тоже не думала. Конечно, мне стало его жалко, и я сказала, что, мол, была так пьяна, ничего не помню. Но, честное слово, — Ребекка клятвенно приложила руку к груди, — даже мой первый секс в пятнадцать лет на заднем сиденье машины принес больше удовольствия, чем в этот раз с Эриком.

Женщины рассмеялись, поглядывая на виновника их разговора, который, ничего не подозревая, сидел, уткнувшись в компьютер.

— А у него была здесь подружка до меня? — спросила Ребекка.

— Да... — произнесла Лора медленно. — Вон та брюнетка. Ее зовут Клэр.

— Надо будет спросить у нее о ее впечатлениях. — Ребекка подмигнула коллегам, вызвав этим заявлением новый приступ смеха.

Она снова принялась за работу, одним глазом поглядывая, что творится в редакции. Ребекка решила, что унизит Эрика Брэйди тем же способом, что и он ее. Что, все мужчины в редакции теперь считают ее пустоголовой шлюхой? Тогда все женщины будут считать Эрика импотентом! Ребекка знала, что любая, даже самая незначительная новость распространяется по редакции мгновенно. Действительно, женщины скоро стали проходить мимо Эрика хихикая. Тот же никак не мог понять, что происходит. Наконец он не выдержал:

— Что случилось? — в упор глядя на хихикающую Лору, проходящую мимо, спросил он. Что такого смешного ты во мне увидела?

Женщины в редакции с усмешкой переглядывались. Лора приняла невинный вид и сказала:

— А что, я не могу на тебя посмотреть?

— Чего тогда ты хихикаешь?

— У меня хорошее настроение. К тому же очень приятно видеть такого красивого, обаятельного, остроумного и... любвеобильного парня.

Эрик непонимающе посмотрел на нее, все еще слыша, что смех в редакции не умолкает. Через несколько минут его подозвал к себе один из друзей.

Ясно, в нашем коллективе не только женщины сплетничают. Кажется, сейчас Эрик прилетит выяснять отношения, подумала Ребекка и, решив, что ей пора сматывать удочки, если не хочет очередной встряски для своих нервов, предложила Лоре:

— Не хочешь пообедать вместе со мной?

— Ой, с удовольствием, — обрадовалась та.

Ребекка, подходя к лифту, заметила, что Эрик, явно пораженный какой-то новостью, смотрит ей в след.

Успела! Ребекка улыбнулась себе, входя в лифт.

— У меня слишком маленькая грудь, — пожаловалась Лора, когда они уже сидели в кафе. — Дэвиду это не нравится.

— Он что, прямо так тебе об этом и заявил? — удивилась Ребекка, сразу вспомнив скромного, спокойного парня Лоры.

— Нет конечно, но я-то знаю, с какими женщинами он общался до меня, — все как одна с пышным бюстом.

— Но разве то, что он сейчас встречается с тобой, не говорит о том, что Дэвид нашел у тебя другие достоинства?

— Мне бы хотелось быть для него совершенной.

— По-моему, ты мечтаешь о невозможном. — Ребекка рассмеялась, пригубив вино. — Совершенными могут быть только ангелы, а я их на этой планете что-то не встречала.

— Тебе смешно...

— Может, попробуешь пластическую операцию?

— Пф! — фыркнула Лора. — Еще чего, чтобы через десяток лет у меня начались проблемы со здоровьем? Ни за что. Должны же существовать какие-то способы увеличить грудь без хирургического вмешательства?!

— Наверняка так называемых народных методов — море. Кстати, ты знаешь, что в восемнадцатом веке большая грудь была не в моде и женщины даже сдавливали ее свинцовыми пластинами?

— Мне бы туда, я бы стала эталоном моды, — вздохнула Лора.

— Ну, боюсь, это еще менее реально, чем увеличить грудь без помощи силикона.

— Ах, что я только не делала, какими только средствами не пользовалась! Одно время я питалась одной только капустой... Не смейся, — обиделась Лора, заметив, что Ребекка с трудом сдерживается, чтобы не расхохотаться. — Сейчас мне приходится носить лифчик с подушечками, наполненными гелем. Знаешь, они размягчаются от тепла и принимают форму груди. Посмотри. — Лора выпятила грудь и продемонстрировала результат. — Ну как?

— А что по этому поводу говорит Дэвид?

— Я не ношу такой лифчик, когда иду на очередное свидание с ним. — Лора скорбно посмотрела на лист салата, лежащий на ее тарелке, будто это он был виноват во всех ее бедах. — Дэвид умер бы со смеху, если б увидел этот силикон.

— Могу тебе посоветовать носить кофточки с треугольным вырезом либо одежду светлого цвета или в горизонтальную полоску. Так грудь будет выглядеть больше.

— Откуда ты набралась всех этих модных тонкостей?

— Ты забыла, в каком отделе я работаю, — рассмеялась Ребекка.

— Действительно, — смутилась Лора и посерьезнела. — А... можно вопрос?

— Задавай.

— Если не захочешь, можешь не отвечать, — быстро предупредила Лора.

— Я рискну. — Ребекка догадывалась, вопрос какого рода не дает покоя Лоре.

— Ты действительно спала с Эриком?

— А ты в этом сомневаешься?

Лора опустила глаза.

— Я знаю, что не имею права рассуждать о твоей личной жизни, — сказала она. — Однако все так запутанно. Сначала Эрик всем рассказывает, как ты напилась и прыгнула к нему в постель. Потом ты заявляешь, что наш донжуан, оказывается, просто ноль. Я не понимаю.

— А что говорят остальные? — спросила Ребекка таким тоном, что могло показаться, будто это на самом деле ее вовсе не интересует.

— Мужчины, разумеется, приняли сторону Эрика. А женщины, все как одна, заявляют, будто всегда знали, что разговоры о потрясающих способностях Эрика в постели сильно преувеличены.

Ребекка усмехнулась, но ничего не сказала.

— Если уж у нас такой разговор, — продолжила Лора так, как будто это не она подняла эту тему минуту назад, — то вообще-то не одна только Клэр спала с Эриком. Почти половина женщин в редакции мечтают ему отомстить за то, что он их когда-то кинул. Поэтому все только рады, что ты его так... унизила, что ли.

— Ясно. Значит, я могу рассчитывать на их поддержку?

— Определенно. — Лора задумалась. — А как там поживает Апекс Лоуренс?

— Понятия не имею, — презрительно фыркнула Ребекка. — И буду рада, если никогда больше о нем не услышу из твоих уст.

— Ты произвела фурор своей пощечиной.

— Надо же, я обрела поразительный дар удивлять всю редакцию.

— Не язви. Я имею в виду, что ни одна женщина никогда не посмела бы врезать Алексу. Он такой милый.

— Милый?! — вскипела Ребекка. — Он просто монстр! Заявлять мне в лицо, что я шлюха! Да я бы выцарапала глаза даже самому президенту за такие заявления!

— Прости, сама не знаю, что говорю, — испугалась Лора. — Над чем ты сейчас работаешь?

Ребекка перевела дух и уже более спокойным тоном сказала:

— Взялась за настоящее расследование.

— Ого!

— Правда, то, над чем я работаю, пока только слухи, но они могут оказаться чем-то действительно серьезным.

— Расскажи, — попросила Лора.

— Не буду вдаваться в подробности, но мне стало известно, что некая косметическая кампания успешно сбывает просроченные товары и некондицию. Поставляет эту продукцию в маленькие магазины. Вот только Алекс Лоуренс работает над той же темой, как оказалось, — снова озлобленно добавила Ребекка.

— Так вы из-за этого поругались? Такие темы, в общем-то, относятся к его специализации, — неуверенно произнесла Лора, взглядом извиняясь за то, что высказала свое мнение.

— Это была его специализация, пока не появилась я. Теперь ему придется подвинуться.

8

Как быть обольстительной, Ребекку научила ее старшая сестра. У той отбоя не было от мужчин, и ничего удивительного, что она очень рано и удачно вышла замуж. Ребекка была у нее любимицей. Лаура по-своему опекала ее, напутствуя, как вести себя с мужчинами. Правда Ребекка не слишком часто пользовалась приемами обольщения, в отличие от сестры, которая всегда выглядела сногсшибательно, даже будучи замужем. Ребекке приходилось учиться, как постоять за себя. Она всегда боролась за свое место под солнцем. Тем не менее, когда было нужно, Ребекка могла пустить в ход свои чары. Например, сегодня.

Она оглядела свое отражение в зеркале. На ней было платье из розового шелка, что так шло ей, выгодно и в то же время ненавязчиво подчеркивая цвет ее глаз. Простая и в то же время элегантная прическа: волосы спадают мягкими волнами на плечи — над прической позже поработает Рид. Минимум косметики — просто чтобы подчеркнуть натуральную красоту и естественный румянец. И простое на первый взгляд, но очень дорогое колье — подарок родителей на совершеннолетие. Ребекка припомнила все, чему ее учила сестра.

Итак, в первую очередь глаза. Ни в коем случае нельзя злоупотреблять косметикой. Никаких кричащих теней и подводки в сантиметр толщиной, и нельзя злоупотреблять тушью. Должны быть видны глаза, а не слой косметики. Тени спокойных оттенков и подводка должны лишь выгодно подчеркнуть разрез глаз: более темный слой на внешний край века и пару штрихов тушью, чтобы сделать ресницы длиннее. Взгляд должен быть манящим и загадочным. Нечего так презрительно щуриться. Женщина должна смотреть на мир широко открытыми глазами, как бы спрашивая: а что ждет меня дальше? На мужчин действует томный взгляд, как бы изучающий, из-под опущенных ресниц. Никогда нельзя смотреть на мужчину в упор. Нужно наблюдать за ним и, когда он это заметит, широко открыть глаза, как бы от испуга, что твой интерес обнаружили, и отвести взгляд. В этот момент еще можно покраснеть. Правда, прием, чтобы к щечкам приливала кровь, дается, к сожалению, не всем.

Далее улыбка. Мужчин отпугивают женщины с напряженными лицами. Надо улыбаться, но не во все тридцать два зуба. К чему скалиться по поводу и без повода? Улыбаться нужно самой себе. Пусть улыбка будет загадочной, как у Моны Лизы. Ведь сколько времени прошло, даже никто не знает, с кого писался портрет, а ее таинственная улыбка никому не дает покоя. Кто знает, может, она просто улыбалась себе самой?

Осанка. Она играет огромную роль. Нельзя сутулиться — не на школьной скамье, в конце концов. Женщина должна ходить с распрямленными плечами и гордо поднятой головой — тогда даже походка станет другой. Кстати, это раз и навсегда отпугнет от такой женщины неудачников, что просто великолепно. Ни один неуверенный в себе мужчина не посмеет подойти к знающей себе цену женщине.

Не надо плюхаться в кресло, как неуклюжий подросток. Двигаться необходимо плавно, с грацией кошки. Между прочим, сексуальнее всего выглядит вовсе не мини, а свободная и легкая одежда, в которой можно вести себя как захочешь, — она будет подчеркивать изгибы тела и скрывать недостатки. Нужно быть загадкой, королевой, Женщиной!

Ребекка вспомнила сейчас все это и улыбнулась своему отражению — настало время показать себя во всей красе.

— Мяу, — сказала Ребекка. — Кошечка выходит на охоту.

Рид Льюис встретил Ребекку так, как будто они не виделись по крайней мере лет десять. Усадив ее в вертящееся кресло и вручив чашку обжигающего шоколада — любимый напиток Ребекки, — Рид начал расчесывать ее густые блестящие волосы.

— Ты совсем не изменилась. От тебя даже пахнет так же, как восемь лет назад.

— Во-первых, не называй эту страшную цифру, мне начинает казаться, что я уже старуха, а во-вторых, я уже раз двадцать за это время сменила духи.

— Это не имеет значения, — возразил Рид. — От тебя пахнет цветочным мылом и утренней росой.

— Ты поэт, спорить не стану, но я все равно не понимаю, что за смесь такая: мыло и роса?

— Эх ты, а еще творческая личность! — Рид в шутку дернул ее за локон. — Что бы такое сотворить из твоих волос?

— Без разницы, только пусть это будет что-нибудь такое, после чего я смогла бы без труда расчесаться. Ужасно не люблю лак для волос.

— Ты будешь учить мастера? — притворно возмутился Рид.

— Нет, ну что ты, я тебе доверяю. Пока будешь работать, расскажи, чтобы не терять времени, кто будет на этой мегавечеринке?

— Уф! Оставь свой жаргон. Иначе тебя не пустят на порог банкирского дома. Будут все сливки общества. Ты взяла большую ложку, чтобы их снимать?

— Я взяла кое-что получше. — Ребекка показала фотоаппарат.

— А вот это совершенно лишнее, детка. — Рид нахмурился. — Меня убьют, если прознают, что это я виноват в том, что в известном журнале появились фотки с закрытой вечеринки.

— Я буду предельно осторожна, обещаю. Кстати, к чему такая секретность?

— Ничего удивительного. Соберутся слишком известные в нашем городе личности, будут сплетничать, обсуждать свои дела, отдыхать. Это в духе Марка Фермонта. Он ненавидит прессу. Не будет ни одного случайного человека. Даже слуги и те — проверенные люди.

— А со мной проблем не возникнет?

— Пусть только попробует кто-нибудь возразить — мигом улизну. Будут ходить без причесок.

— Все равно, никак не возьму в толк, чем им помешает парочка журналистов?

— Бэкки, ты уже взрослая, а тебя все еще приходится всему учить. Ну подумай сама: что ж, по-твоему, богачи не люди, что ли? Когда нужна реклама, они организовывают открытые вечеринки, а сейчас им хочется просто расслабиться в кругу таких же, как и они.

— Прости глупую. Ничего страшного в том, что ты меня до сих пор учишь, нет.

— Прощаю. Когда-то я начинал с роли твоего учителя — почему бы им не остаться? Кто еще о тебе позаботится, если не я? Готово! — Рид наконец закончил прическу Ребекки.

— Потрясающе, как, впрочем, и все, что ты делаешь. — Ребекка оглядела себя в зеркале.

На нее смотрела очаровательная молодая женщина, одетая в длинное розовое платье, темно-каштановые волосы каскадом спадали на плечи. Прическа смотрелась естественно и в то же время придавала Ребекке вид роковой женщины.

— Невинность и рок в одном флаконе, — угадал ее мысли Рид.

Дом банкира оказался огромным особняком. Видно было, что в нем проживало не одно поколение Фермонтов. На лужайке возле дома стояли небольшие столики с напитками и легкими закусками, чтобы гости, которым захочется побыть на свежем воздухе, не остались без угощения. Народу прибыло довольно много. В доме же оказалось неожиданно тихо.

— Ничего себе обстановочка, — прошептала Ребекка на ухо своему спутнику. — А где ты будешь работать?

— У меня тут что-то вроде отдельного кабинета. Мои помощники уже там. Не суетись и веди себя естественно.

Рид повел ее в глубь дома. Ребекка подумала, что, окажись она здесь одна, непременно заблудилась бы.

Навстречу Риду вышли жена мистера Фермонта и две его дочери. Рид и его помощники принялись за работу. Завязалась обычная, ничего не значащая беседа. Ребекке быстро стало скучно, и она решила прогуляться по дому, тем более что на нее никто не обращал внимания. Через две минуты после того, как Ребекка покинула прихорашивающихся хозяек дома, она поняла, что, как и предсказывала недавно самой себе, заблудилась.

Умница. Как, интересно, буду объяснять, кто я такая, когда меня об этом спросят? Впрочем, если кого-нибудь и встречу, скажу, что искала миссис Фермонт, и меня отведут обратно. В крайнем случае позвоню Риду на сотовый и попрошу меня найти. Вот он будет смеяться!

Так рассуждая, Ребекка наткнулась на дверь библиотеки.

Посижу пока здесь, решила она.

Ребекка открыла рот от удивления, когда увидела огромные стеллажи книг. Некоторое время она провела, исследуя собрания сочинений. После того как ей надоело это занятие, Ребекка собралась было выйти, но вдруг услышала приближающиеся шаги и громкие голоса. Повинуясь инстинкту, а также страху, что ей придется давать объяснения хозяину дома, она спряталась за диван.

Сюжет достойный «Унесенных ветром», только роль Ретта Батлера почему-то исполняю я.

Тем временем в библиотеку, судя по голосам, вошли двое мужчин.

— Побудьте пока немного здесь, я зайду за вами чуть позже, — сказал первый голос.

— Не беспокойтесь, мне не будет скучно в обществе такого количества книг.

— Что ж, я рад, что вы найдете себе дело по душе. Скоро вернусь и тогда покажу вам свои коллекции.

Ребекка услышала, как закрылась дверь библиотеки и поняла, что осталась один на один с человеком, неизвестным ей, которому еще труднее будет объяснить, что она делает за диваном. Ребекка осторожно выглянула из своего укрытия и не сдержала удивленного возгласа: вполоборота к ней стоял Алекс Лоуренс. Услышав ее восклицание, он резко обернулся.

— А вы то что здесь делаете? — спросил он, в изумлении глядя на нее.

Ребекка выпрямилась.

— Серьга закатилась за диван.

— По-моему, на вас нет серег.

Ребекка машинально дотронулась до своего уха, и тут же щеки ее вспыхнули: она вовсе не носила украшений. Пытаясь как-то выпутаться из сложившейся ситуации, Ребекка вспомнила, что лучшее средство защиты — это нападение.

— Я, между прочим, приглашена на этот вечер, — сказала она, гордо вскинув голову.

— Неужели? Кем? Самим хозяином?

— Представьте себе.

— Почему же вы тогда прячетесь за диваном?

— Я заблудилась в этом огромном доме и по ошибке сюда зашла, — искренне ответила Ребекка.

— И сразу заползли под диван. — Усмешка исказила губы Алекса.

— Я вам уже объяснила, в чем дело.

— А я вам, конечно, поверил.

— Почему, собственно, я должна перед вами отчитываться? — Ребекка направилась к двери.

— Нет уж, постойте. — Алекс преградил ей путь. — Вы уйдете отсюда не раньше, чем объясните мне, как попали на прием к Марку Фермонту. Насколько я знаю, к журналистам в этом доме относятся хуже, чем к крысам. Сегодня закрытая вечеринка. Ни одного представителя прессы, даже случайно попавшего сюда, тут быть не может.

— Так как же тогда вы здесь оказались, Алекс? — очаровательно улыбаясь, спросила его Ребекка.

— Я — другое дело.

— Ах, да, забыла. У вас со всеми есть договоренность: с полицией, с таксистами и, как я понимаю, с известными банкирами тоже? Семейные тайны не разглашаются, — припомнила Ребекка фразу Алекса. — Вам хоть прилично платят за это?

— Я не намерен отчитываться перед вами.

— Как и я перед вами.

— Милая Ребекка, мне очень жаль, но только придется сообщить мистеру Фермонту, что вы журналистка. Вы что, через дымовую трубу сюда проникли? Да еще в таком наряде. — Взгляд Алекса скользнул по шее Ребекки до глубокого выреза декольте.

— Еще раз повторяю вам: меня пригласили.

— Кто?

Их разговор прервало появление на пороге библиотеки мистера Марка Фермонта.

— Вот и я. — Он недоуменно поднял брови, увидев Ребекку. — Добрый вечер, мы знакомы?

— Нет. Я — Ребекка. Извините, что почти без приглашения. Дело в том, что я пришла с Ридом Льюисом. Он, наверное, уже закончил делать прически вашей жене и очаровательным дочкам. Я искала... мм... дамскую комнату, но заблудилась. У вас такой потрясающий дом, мистер Фермонт! — Ребекка тараторила, надеясь заговорить банкира и отвлечь внимание Алекса Лоуренса.

— Ах, да! Рид предупреждал меня, что придет со своей подружкой. Он говорил, что я буду поражен вашей красотой, но я не ожидал увидеть здесь настолько прекрасную женщину!

— О, что вы! — Ребекка кокетливо посмотрела на него из-под опущенных ресниц. — Не знала, что вы так близко знакомы с Ридом.

— Мы с Ридом... как бы это сказать... почти приятели. Он... как бы это выразиться... мой личный психолог.

— А-а... — протянула Ребекка понимающе.

— Гм... — Алекс Лоуренс напомнил о себе.

— Вы еще не познакомились? — спросил мистер Фермонт.

— Собственно говоря, мы знакомы. — Ребекка победно взглянула на побледневшего вдруг Алекса.

— Да, мы как-то встречались, — поспешил сказать тот.

— Что ж, милая Ребекка, вы можете попасть туда, куда направлялись, если, выйдя из библиотеки, повернете направо, а там сами увидите.

— Спасибо. — Ребекка с облегчением вздохнула, радуясь про себя, что так легко отделалась от объяснений.

— Еще встретимся сегодня, — сказал ей на прощание Марк Фермонт.

Уф! Все-таки и мне везет иногда. Как бы найти Рида? Он меня убьет за мои приключения, но, с другой стороны, я избежала расспросов. Если только Алекс про меня не проболтается. Однако что-то подсказывает мне, что он сам выдает здесь себя за кого-то другого. Что ж такое! Куда бы я ни пошла, всюду натыкаюсь на этого чванливого типа!

Ребекка наконец вышла к гостиной. Там уже собрались, пожалуй, все сливки общества. Рид беседовал с двумя дамами, по-видимому его клиентками, и, судя по их ожерельям, они были очень богатыми клиентками. Увидев Ребекку, Рид извинился и поспешил к ней, ловко маневрируя между собравшимися гостями.

— Где ты пропадала? — Рид был в ярости.

— Я заблудилась, — уже в который раз за вечер проговорила эту фразу Ребекка.

— Зачем ты вообще от меня ушла?

— Мне было скучно. Решила прогуляться. Случайно забрела в библиотеку. Кстати, познакомилась с Марком Фермонтом. Очень импозантный мужчина.

— С Марком? Бэкки, надеюсь, ты не подвела меня?

— Разумеется, нет, — обиженным тоном ответила Ребекка. — Он даже сделал мне комплимент. И еще он сказал, что ты ему обо мне рассказывал. Что за бред? Никогда не подумала бы, что между банкиром и визажистом могут сложиться такие дружеские отношения.

— Ему приходится поддерживать такие отношения. Я подкрашиваю ему седину раз в месяц. А об этом не знает никто, кроме меня. Даже его жена до сих пор думает, что он сохранил свой натуральный цвет волос.

— Зачем он это скрывает, не понимаю? По-моему, банкиры должны выглядеть солидно. Седина ему была бы очень к лицу.

— Он метит в политики. А там мода на мудрых старичков давным-давно прошла. Наш банкир должен быть всегда в форме. Однако есть и другая причина тому, что он так за собой следит. Я думаю, что она более существенная. Он жуткий ловелас.

— Да ну! — не поверила Ребекка.

— А вот посмотришь. Удивительно, как это он не начал приставать к тебе прямо в библиотеке.

— Мы там были не одни. — Ребекка, вспомнив Алекса Лоуренса, прикусила губу. — Ой, Рид! Я встретила своего коллегу!

— Здесь? Этого быть не может!

— Однако это факт. Да вон он, — указала Ребекка на входящего в гостиную Алекса.

— Странно. — Рид задумался. — Просто невероятно!

— Мне кажется, что кроме меня никто не знает, что он представитель прессы. Алекс разговаривал с Фермонтом, но у меня создалось ощущение, что банкир даже не догадывается об истиной профессии своего собеседника. Впрочем, все так запутанно. Я могу и ошибаться.

— Хочешь, я узнаю? — предложил Рид.

— А как?

— Просто поболтаю с миссис Фермонт.

— Буду тебе чрезвычайно признательна.

— Ты мне и так должна. Если перечислять все мои заслуги, тебе вовек не рассчитаться.

Ребекка с улыбкой наблюдала, как Рид обхаживает хозяйку дома. Видимо, сначала он разговаривал о чем-то постороннем, а потом спросил про Алекса, так как миссис Фермонт, вдруг оглянулась и внимательно посмотрела на него. Через некоторое время Рид вернулся к Ребекке.

— Ты будешь смеяться.

— Выкладывай, меня уже ничего сегодня не удивит.

— Твой друг, оказывается, выдает себя за ученого мужа.

— Как это? — ахнула Ребекка.

— Он попал в этот дом только потому, что за месяц до приема связался по Интернету с Марком Фермонтом и представился ему как преподаватель какого-то там университета, собирающий сведения о старинных монетах. А наш банкир — известный коллекционер. Вот он его и пригласил в гости.

— Интересно, как Алекс выкрутился? Неужели начитался научной литературы?

— Сомневаюсь. Видишь ли, Фермонт — любитель, к тому же банкир-любитель. А это многое значит. Его интересует только цена коллекции, а вовсе не историческая ценность экземпляров. Этот — как его? — Алекс может вешать ему любую лапшу на уши, Фермонт вскоре забудет об этом.

— Все равно не понимаю. — Ребекка пожала плечами. — Пустить в дом неизвестного человека... Может, он жулик!

— Вопрос не ко мне. Если тебя это так интересует, выясняй, каким образом твой коллега-журналист без проблем попал в дом, сама. Однако даже я с ходу могу предложить тебе одну версию.

— Какую же?

— Скажем, если бы я захотел пробраться в дом именно в день приема, то просто позвонил бы с утра Фермонту и сказал: так, мол, и так, сегодня проездом оказался в городе. Может, встретимся? Естественно, Фермонт, как гостеприимный человек, не откажет преподавателю университета.

— Да, вполне возможно, что именно так оно и происходило, — согласилась Ребекка.

— Что ты собираешься делать?

— Ничего, что могло бы принести тебе неприятности, не беспокойся.

Ребекка начала прогуливаться по гостиной. Она то и дело ловила на себе восхищенные взгляды мужчин. Действительно, Ребекка выглядела просто потрясающе. Румянец на ее щеках, возникший от волнения из-за происходящего, только подчеркивал безупречность ее кожи, плавная походка и фация вызывали невольное восхищение. Алекс демонстративно не замечал Ребекку. Продефилировав мимо несколько раз, она не выдержала и подошла к нему.

— Так вы монетами, оказывается, интересуетесь? — спросила она у Алекса.

— Я не хочу с вами разговаривать, — отрезал он.

— Почему? Я, безусловно, очень плохо разбираюсь в нумизматике, но с радостью послушала бы вас.

Алекс с плохо скрываемой ненавистью посмотрел на Ребекку.

— Вам не кажется, что мы здесь на равных правах? Вернее, совсем без прав. Чего вы издеваетесь?

— Ошибаетесь, дорогуша, — продолжила Ребекка действовать ему на нервы. — Я здесь потому, что приглашена. А вы — обманщик. Интересно, что скажет Марк Фермонт, если узнает, что вы никак не связаны с преподавательской деятельностью, зато давненько работаете в одном из самых известных журналов города?

— Замолчите, — зашипел Алекс, заметив, что Ребекка начала говорить слишком громко. — Не мешайте работать.

— Ответьте мне на вопрос, так, чисто из профессионального интереса: неужели вы не нашли более простой способ попасть на прием?

— У меня нет друзей, которые запросто входят в этот дом.

— А, тогда вам действительно не повезло, — с притворным сочувствием заметила Ребекка.

Она отошла от Алекса Лоуренса, решив, что у нее еще будет время, чтобы позлить его, а пока она хотела осмотреться. Прием действительно проходил в семейной атмосфере, и ничего скандального не приключалось. Гости прохаживались по гостиной, гуляли по саду, ели, вели неторопливые беседы. Ребекка подумала, что, к сожалению, ей придется довольствоваться лишь тем, что она просто напишет о тех, кто присутствовал на приеме. Скорее всего, все сведется к банальному описанию нарядов гостей, то есть к не менее банальной статейке в светской хронике.

Скоро Ребекке надоело слоняться без дела. Она вышла в сад и некоторое время бездумно прогуливалась по аккуратной аллее, пока вдруг не очнулась от звуков громких голосов. Кто-то ссорился неподалеку, но кто — не видно было из-за кустов. Ребекка подошла поближе, спряталась среди бурно растущего кустарника и осторожно выглянула. Посреди небольшой лужайки стояли женщина и мужчина. Ребекка сразу же узнала в них жену известного политического деятеля и Марка Фермонта. По всему было видно, что разговор был не очень приятный для обоих. Женщина почти кричала и, кроме того, пыталась ударить Фермонта, а он удерживал ее руки. Ребекка прислушалась.

— Не ори, Джессика, — приглушенным голосом успокаивал женщину банкир. — И прекрати вести себя как сумасшедшая. Не хватало только, чтобы нас кто-нибудь здесь увидел.

— А я хочу, чтобы нас видели! — визжала Джессика. — Пусть все знают, какой ты подонок. — Она снова попыталась наброситься на Фермонта с кулаками, но тот был начеку.

— Хватит! Огласка нам ни к чему.

— Ты думаешь только о своей репутации! Может быть, ты и со мной спал только из-за того, чтобы втереться в доверие к моему мужу и пролезть в политики?

Ого! Ребекка осторожно достала из сумочки фотоаппарат. Какие нешуточные страсти кипят в этом королевстве. Наконец-то она напала на что-то стоящее.

Тебе определенно везет, Ребекка. Наверное, ты все-таки не ошиблась в выборе профессии. Нехорошо, конечно, подсматривать из-за кустов, еще хуже без разрешения фотографировать и выносить на публику личные отношения видных людей, но... Такова моя работа. Тем более что публичные люди на то и публичные, чтобы об их жизни знали все. К тому же, если речь идет о том, что Фермонт метит в политики... Жители Сан-Франциско должны знать, кто ими управляет, оправдывала себя Ребекка, снимая кадр за кадром. Ссора же тем временем продолжалась с еще большим накалом.

— Джессика, ты должна меня понять. Мы не можем больше встречаться.

— Что произошло? Почему ты вдруг так ко мне охладел? — Женщина уже не пыталась дать пощечину Фермонту, а теперь просто стояла в стороне, яростно глядя на него. — У тебя появилась другая? И кто на этот раз?

— Что значит на этот раз? Я всегда был примерным семьянином и постоянным человеком...

— Да! Вот именно! Ты постоянный человек, Марк! Постоянно меняешь своих любовниц!

— Ты первая женщина, с которой у меня серьезные отношения!

— Ну конечно, рассказывай! Еще когда я не была твоей любовницей, до меня постоянно доходили слухи о твоих связях то с одной, то с другой!

— Не говори так. — Фермонт опрометчиво шагнул ей навстречу. Джессика тут же вцепилась в него острыми, как у кошки, ногтями.

— Идиотка! — завопил банкир, оттолкнув ее с такой силой, что женщина упала на траву. Фермонт потрогал щеку — на ней красовались следы от ногтей Джессики. — Дура! Что ты натворила? Как я теперь появлюсь перед гостями?

— Плевать! Я хочу, чтобы все видели!

— Думаешь, что тебе сойдет это с рук? Твой муженек будет в ярости, узнав, что ты ему изменяла!

— Но и у твоей женушки откроются глаза!

Ребекка была так поглощена разворачивавшейся перед ней сценой, что шум за спиной поначалу не привлек ее внимания. Когда же она услышала, что кто-то рядом тихонько разговаривает, это было для нее полной неожиданностью. Однако Ребекка совсем не удивилась, когда из-за кустов появился согнувшийся в три погибели Алекс Лоуренс, ругавший свой фотоаппарат, который, по-видимому, заклинило.

— Может запасные батарейки дать? — спросила Ребекка, улыбаясь и глядя, как вздрогнул ее вездесущий конкурент, который только сейчас ее заметил.

— Опять вы!

— Думаю, что нам уже можно перейти на ты, — шепотом сообщила ему Ребекка.

— Ты меня достала! — тут же отреагировал Алекс.

— Хорошо, что мы работаем в одном издании, иначе наша конкуренция достигла бы угрожающего уровня.

— Точно. Особенно учитывая тот факт, что конкурентов лучше убирать с дороги.

— Ты случайно с мафией не связан?

— Связан, связан, — раздраженно подтвердил Алекс. — У меня везде свои люди.

— Какой ужас! — Ребекка с наигранным страхом заглянула в глаза Алексу. — Пощадите, я еще так молода!

— Прекратите паясничать. — Алекс выглянул из-за кустов, чтобы посмотреть, чем теперь занимается парочка. — Как вы здесь оказались?

— У меня нюх на подобные происшествия. Но мы же, кажется, перешли на ты?

— Только потому, что так удобнее с вами... с тобой ругаться. По-моему, у них перемирие, — неожиданно заявил он.

Ребекка посмотрела на лужайку. Фермонт и Джессика самозабвенно целовались.

— Как он объяснит свои боевые шрамы? — задумчиво сказала Ребекка.

— Ему не надо ничего объяснять: вечеринка подходит к концу, я уже видел, как разъезжаются первые гости. Жена Фермонта сама как-нибудь справится.

— Не хорошо, все-таки хозяин дома...

Алекс только фыркнул в ответ.

— Что ты слышала? — спросил он вдруг.

— Из их ссоры?

— Естественно!

— Все, — разозлилась Ребекка. — Я слежу за ними с начала вечера.

— Ладно врать-то, — не поверил ей Алекс. — Я пошел в сад сразу же вслед за этой парочкой и точно помню, что вы оставались в это время дома.

— Пусть так. Все равно я слышала достаточно, чтобы поместить скандальный материал с фотографиями в следующий номер журнала.

— Правильно. — Алекс неожиданно для Ребекки согласился с ней. — Только несправедливо будет пользоваться этими замечательными фото, которые вы успели нащелкать, в одиночку. Я узнал про нашего банкира кое-что, не относящееся к его личной жизни, и, если моя статья будет рядом с твоей... Вот это будет разоблачение года!

— Я подумаю, — надменно сказала Ребекка.

— Нечего выделываться, — ответил Алекс. — Ты, конечно, сегодня очень даже ничего выглядишь и при определенном освещении вполне можешь сойти за светскую даму, но твой нынешний облик никак не вписывается в этот зеленый пейзаж. Встань, ты испачкаешь платье. — Алекс подал ей руку.

Ребекка с секунду смотрела на него, но, решив, что его галантное поведение связано с тем, что Алексу очень нужны фотографии, вложила свою ладонь в его, и они вдвоем осторожно выбрались из зарослей. Некоторое время коллеги шли по направлению к дому молча. Первая нарушила тишину Ребекка:

— Тебе никогда не было стыдно за то, что ты делаешь?

— Ты имеешь в виду тот факт, что мы прятались в кустах?

— Я серьезно.

— Я тоже. Это наша профессия.

— Мне иногда хочется все бросить.

— Совесть дает о себе знать?

— Точно. Просто мне кажется, что я не вправе вот так запросто разрушить судьбу человека. Кто я такая?

— Со мной тоже подобное случалось — приступы совестливости. Особенно в начале моей карьеры. Странно, что ты еще не привыкла.

— О, сейчас я стала очень циничной! Видел бы ты меня полтора года назад.

— И что было тогда?

— Например, я не могла нагло подойти к человеку и потребовать, чтобы он дал мне нужную информацию. Меня так часто выставляли из своих кабинетов разные люди, ты представить себе не можешь!

— Могу, меня тоже выставляли.

— А еще, — Ребекке вдруг захотелось поделиться своими чувствами с Алексом, — был один случай... Я тогда только училась. И вот один из журналистов взял меня с собой, когда ему пришлось срочно ехать на место происшествия в супермаркет. Там какой-то псих захватил заложников и требовал, чтобы полиция предоставила ему четыре миллиона долларов наличными. Когда мы приехали, то полицейские как раз собирались начать штурм... В общем, все получилось не очень удачно. Этот придурок начал стрелять, и погибли несколько человек. Тэд — так звали того журналиста, что взял меня с собой, — вбежал в супермаркет, пожалуй, раньше полицейских и начал опрашивать тех, кто находился там и все видел. Преступник был убит полицейскими, люди находились в шоке, и я, честно говоря, тоже. Однако, скорее, не из-за происшедшего, а из-за того, как вел себя Тэд. Вокруг была кровь, стеллажи опрокинуты... Кроме того, я никогда не забуду испуганные лица несчастных людей. А Тэд... У меня было такое ощущение, что ему откровенно наплевать, что произошла трагедия. Он буквально терзал несчастных потерпевших своими вопросами и хладнокровно фотографировал труп преступника. Я не могла есть до вечера после увиденного, а Тэд сразу же побежал обедать и прямо за столом обсуждал случившееся с таким циничным видом, будто он презирает всех, кто там находился, убитых и полицейских в том числе.

— К сожалению, это нормально, Ребекка, — сказал Алекс. — Людям, которые не связаны с журналистикой, наши методы кажутся безобразными. Разумеется, должны быть какие-то этические нормы, которые нельзя переступать. Я без содрогания не могу подойти, например, к матери только что сбитого машиной мальчика и засыпать ее вопросами. Это жестоко, я понимаю. С другой стороны, чем наша профессия отличается от профессии полицейского или врача? И те и другие копаются в грязи, пытаются очистить от нее мир, разве не так? Журналисты тоже. Мы обязаны информировать, обсуждать, разоблачать. Это наша работа. Но за это нас и не любят. Впрочем, мы сами виноваты в том, что профессия журналиста перестала быть престижной, нас считают законченными циниками, более того — боятся. Мы сами создали себе такую репутацию.

— Это не мы создали, а те журналисты, которые ради денег готовы на все и переступают грани дозволенного... Кстати, я всегда осуждала папарацци... А теперь я торчу в кустах, чтобы сфотографировать человека, которому из-за меня завтра не дадут покоя.

— Не думай об этом. От этих мыслей можно запросто сойти с ума.

— Все равно, я иногда чувствую себя последней сволочью.

Алекс сочувственно посмотрел на поникшую Ребекку.

— Что-то ты захандрила. Обычно такая боевая — не подходи близко!

— Это ненадолго. — Ребекка вымученно улыбнулась. — Через пять минут мы с тобой снова поссоримся, не сомневайся.

— Знаешь, — сказал Алекс и немного отошел в сторону от Ребекки. — Если б ты не была такой упрямой и не совала свой нос не в свое дело...

Ребекка подбоченилась.

— Итак, кто из нас первый затевает свару?

Алекс не успел ответить, так как из-за кустов снова послышались вопли.

— Сколько можно, мы уже почти дошли до дома! Кто кого преследует — мы их или они нас? — возмутилась Ребекка.

— Тише, — вдруг напрягся Алекс. — Доставай фотоаппарат. Не спорь, — добавил он, видя, что ей совсем не хочется снова сидеть в засаде. — Это не Марк и Джессика. Если хочешь, отдай фотоаппарат мне, а сама иди в дом.

— Еще чего! — Ребекка сердито полезла в заросли.

— Аккуратнее, — остановил ее Алекс. — От тебя столько же шума, как от стада гиббонов.

Ребекка и Алекс раздвинули ветки и действительно увидели не банкира и его любовницу, а двух незнакомых мужчин. Разговор, который они вели, заставил обоих журналистов навострить уши.

— Если вы будете так орать, мистер Томпсон, то мне придется прекратить нашу деловую беседу, — сказал высокий жгучий брюнет лет сорока.

В руке он держал трость, хотя, судя по его могучему телосложению, она ему совсем не была нужна — если только не для солидности.

Второй человек был толстяком в круглых очках, страдавшим одышкой. Он из-за чего-то сильно нервничал, поэтому слегка заикался при разговоре и то и дело вытирал большим носовым платком в синюю и белую клетку свое красное лоснящееся лицо.

— Мистер Брэкхам, — с возмущением в голосе сказал толстяк Томпсон. — Мы так не договаривались! Вы обещали мне, что вся партия негодного к продаже товара поступит ко мне на склад в конце месяца. Прошло уже две недели — ничего нет! Мои магазины пустуют! Вы меня подводите.

— Ничего с вашими лавчонками не произойдет. — Брэкхам повертел в руках тросточку. — А что вас, собственно, удивляет? Вы не заплатили за предыдущий товар и хотите получить этот на халяву?

— Я не мог заплатить вовремя: ваши люди, перевозившие продукцию, запросили такую цену за услуги, что просто уму непостижимо! К тому же это была первая партия — так сказать, на пробу, а это всегда убыточно! — оправдывался Томпсон, обмахиваясь платком.

— Не вешайте мне лапшу на уши. — Брэкхам демонстративно сплюнул на землю. — Во-первых, это не мои люди. Они наемные рабочие, а я не назначаю цены за перевозки. Не мои проблемы, почему у вас не осталось денег, чтобы со мной расплатиться. Вы не получите следующую партию, пока не рассчитаетесь за предыдущую.

— Я буду жаловаться! — вскрикнул толстяк.

— Да ну? — иронично спросил Брэкхам. — И, позвольте у вас узнать кому?

— Я, я... — начал заикаться Томпсон.

— Вот что, любезный. Мне надоел этот разговор. Если вы попытаетесь хоть пикнуть о деле, то учтите, что сами же себя и подставите, ясно? Весь товар списан, а откуда вы его взяли не мое дело. Я как хозяин компании не имею права продавать некачественный товар — это факт. Но! Разве лично я вам его продал? Нет! А что там за моей спиной делают сотрудники — не мое дело. Так что отвечать по всей строгости закона будете вы. И еще, — в который раз оборвал Брэкхам пытающегося что-то сказать Томпсона, — я сейчас уезжаю обратно в Лос-Анджелес. Вы получите продукцию после того, когда я увижу деньги, и тогда поговорим. Если за вами не будет числиться долгов, то жду вас пятнадцатого числа следующего месяца у себя. Собираются все пайщики, отдохнем и дела заодно обсудим. Но помните: я буду с вами ласков, только когда получу денежки. А пока — до свидания!

Брэкхам быстро пошел по направлению к дому, оставив несчастного толстяка переживать в одиночестве. Ребекка и Алекс молча посмотрели друг на друга и, пятясь, выползли на дорожку. Было уже совсем темно.

— Я ничего не поняла, — пожаловалась Ребекка. — Но, кажется, происходит что-то интересное. Нужно узнать, кто такой этот Брэкхам.

— Сразу видно, что ты новичок. — Алекс усмехнулся. — Расслабься, тебе ничего не надо выяснять. Это не твой профиль.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Ребекка.

— Брэкхам — владелец косметической компании «Миллениум».

— Ого!

— Никаких «ого». Я вижу, что в твоих глазах уже зажегся огонек? Не советую.

— Опять будешь кричать, что это твоя тема и я не должна лезть не в свое дело? — тут же ощетинилась Ребекка.

— Именно.

— Ничего не выйдет. Я тоже давненько интересуюсь деятельностью этой компании. У меня накопилось достаточно много информации.

— Отлично, она мне понадобится. Как и фото, которые ты успела сделать.

— Да уж, наглости тебе не занимать. Алекс, почему ты думаешь, что я не могу заниматься серьезными темами?

— Потому что ты несерьезна.

Ребекка задохнулась от возмущения:

— Ах, так! По-твоему, я пустоголовая девчонка?

— По-моему, каждый должен занимать свою нишу. Хватит, мы вроде бы только что перестали ругаться. Давай мирно разойдемся, а завтра предложим редактору тему о банкире. Ты мне отдашь фотографии, на которых запечатлен Брэкхам, и все будут счастливы.

— Обойдешься, — буркнула Ребекка и быстро пошла вперед.

У дома ее уже ждал Рид.

— Где ты опять ходишь? Я сегодня тебя почти не видел. Ты развила такую бурную деятельность, что мне просто страшно! Что за самодеятельность?

— Поехали домой, Рид, — уставшим голосом сказала Ребекка, и они пошли к машине.

— Как успехи? Есть что-нибудь суперсенсационное или ты мне не расскажешь?

— Прочитаешь в нашем журнале, в следующем номере. Спасибо тебе, Рид. Я достала такую информацию, что ахнет весь Сан-Франциско.

— Этого я и боюсь, — вздохнул Рид. — Фермонты были одними из лучших моих клиентов.

9

Ребекка намазала тост джемом. Одинокое утро в одинокой квартирке в последнее время стало ей надоедать. Не то чтобы она страдала от отсутствия общения, но Ребекка крайне не любила подолгу оставаться одна. А еще она терпеть не могла ночевать в одиночестве. Ей просто необходимо было прижиматься к горячему мужскому телу, чувствовать себя защищенной. Ей нравилось засыпать в объятиях мужчины. Однако на сильный пол Ребекке явно в последнее время не везло. Она сама не знала, в чем дело. В жизни началась черная полоса по части личных отношений. Еще недавно мужчины липли к ней как пчелы, но после того, как Ребекка перешла работать в журнал, поклонники куда-то испарились. То ли это она не находила на них время, то ли они решили дать ей передышку.

Ребекка была очень эффектной женщиной. Волнистые волосы каштанового цвета, большие карие глаза в обрамлении длинных изогнутых ресниц, безупречная кожа смуглого оттенка, чувственные губы, стройная фигура. Но главное ее достояние — длинные, потрясающе красивые ноги. Самое смешное было в том, что лет до двадцати Ребекка их стеснялась. Она носила только брюки или длинные юбки. Дело в том, что она прекрасно осознавала, какое впечатление производят ее ножки на мужчин. Ребекку смущало пристальное, порой откровенное внимание. Но потом она повзрослела и стала понимать, какую выгоду можно извлечь из этих взглядов. Если ей нужно было идти на важную встречу, от которой она ждала выгодных для себя результатов, то надевала деловой костюм. Довольно строгий и консервативный, но с юбкой, которая открывала ее ноги, не превышая допустимых пределов длины. Мужчины видели перед собой элегантную женщину с очень миловидным лицом, красивыми, чуть раскосыми, с хитринкой глазами, потом их взгляд опускался ниже и... Они готовы были сделать для Ребекки все, что угодно.

По правде сказать, она даже не знала, что произвело на Питера Сэндлера большее впечатление — ее портфолио или ее ноги. В любом случае, журналистка была уверена в своих собственных силах, в своем уме и талантах, а внешность была лишь способом побыстрее достичь поставленных целей. Следует признать, что голова у нее работала что надо. Ребекка молниеносно ухватывала суть вещей, отыскивала среди избитых тем новые идеи и, как результат, писала очень удачные статьи. Причем на любые темы. Она не нашла еще себе нишу, в которой чувствовала бы себя наиболее комфортно, и потому пробовала себя во всем: в политике, моде, экологии, даже в криминальной тематике. Ребекка была уверена, что когда-нибудь сможет зарабатывать своей профессией хорошие деньги и приобретет уважение коллег.

Однако работа не была целью всей ее жизни. Ребекка, как и всякая женщина, ждала, что появится тот, кто позаботится о ней самой. В ее понимании идеальный мужчина — это не обязательно обладатель безупречной внешности, хотя, конечно, внешние данные тоже имеют значение. Мужчина должен быть сильнее женщины в эмоциональном смысле. А Ребекка сама была сильной, умела постоять за себя и старалась справляться с неприятностями самостоятельно. Правда, в последнее время ей это начало надоедать.

Она задумалась о том, кто из ее знакомых мог бы подойти на роль мужчины мечты. Про Эрика даже думать нечего. Этот подлец надолго выбил ее из колеи. Ну да что теперь вспоминать. Дик — хороший друг, но о том, чтобы между ними могло быть что-то большее, чем простые приятельские отношения, Ребекка даже не могла допустить мысли. Питер Сэндлер. Вот достойный мужчина! Жаль только, что он редактор, то есть ее непосредственный начальник. Ребекка никогда не позволит себе заводить личные отношения с теми, кто руководит ею. Пересудов не оберешься, все будут считать, что она встречается с начальником только ради карьеры. Алекс Лоуренс. Что там говорила Лора: он с другими женщинами ведет себя иначе, чем с ней? Ну-ну. Сказать по правде, Алекс — красивый мужчина. Если бы они не познакомились таким образом и не работали в одном журнале, то есть не были бы соперниками в прямом смысле слова, то... Впрочем, Ребекка не хотела сейчас думать об этом. Она была слишком зла на Алекса. Естественно, он и дальше будет ставить ей палки в колеса, в этом она не сомневается. Но ничего. Она докажет ему, что способна на многое. Тем более если ее разозлить.

— Я имею такие же права, как и он. — Ребекка стояла перед редактором в полной боевой готовности.

Она собиралась решительно отстаивать свои права. Когда Ребекка утром пришла в редакцию, то сразу же направилась к Питеру Сэндлеру, чтобы заявить, что отправляется в Лос-Анджелес. Она все хорошо обдумала. Ребекка действительно уже давно следила за деятельностью «Миллениума». Ходили слухи, что компания не только сбывает некачественную продукцию, но и занимается подделками косметики других известных фирм. Все это, однако, были только слухи, но их необходимо проверить. Очень кстати оказался подслушанный разговор владельца «Миллениума» Брэкхама с толстяком Томпсоном. Последнему, как оказалось, принадлежали несколько маленьких косметических магазинов. Ребекка хотела сама разобраться в происходящем, а для этого нужно было попасть в логово. Непременно. Именно это она сейчас и доказывала Питеру Сэндлеру, но, как оказалось, того же — только для себя — добивался и Алекс Лоуренс.

— Никаких она прав не имеет! — кричал Алекс. — Кто она такая? Без году неделя в нашей редакции и — на тебе, возомнила себя супержурналисткой!

— Разве я не доказала, что могу рассуждать не только о том, в каком платье пришла на вечеринку модная писательница? Разве я не заслужила доверия?

Питер смотрел на Ребекку и Алекса с изумлением. Такого рвения к работе он в своих журналистах раньше не замечал. А может, все дело в том, что эти двое, как он слышал, недолюбливают друг друга? У них ведь что-то вроде скрытого соперничества.

— Ребята, — примирительно сказал Сэндлер. — Успокойтесь, я вас очень прошу.

— Нет, что касается меня, то я не успокоюсь! — воскликнула Ребекка и для убедительности топнула ногой. — Я не боюсь злоключений, и колени у меня не подкашиваются от вида крови.

— Крови не надо.

— Я не только об этом. А разоблачение банкира? Разве я не доказала, что разбираюсь в тонкостях закона? А политические статьи? Я могу писать на любую тему, если она мне интересна. А эта тема мне интересна особенно.

— Закрой рот! — взорвался Алекс. — Послушай, Питер, я уже полгода слежу за «Миллениумом», я завел там кучу знакомств, чтобы иметь возможность находиться в курсе всех событий. А эта выскочка...

— Я его сейчас убью!

— Успокойтесь, — в который раз попросил Питер.

— Я еду туда, и точка, — заявил Алекс.

— В таком случае я тоже еду, и посмотрим, кто справится с этой темой лучше! — ответила ему Ребекка.

— Это опасно!

— Ну и что!

— Ты просто безмозглая дура! — взорвался Алекс.

— А ты — надутый осел! Думаешь, у тебя все получается лучше, чем у всех остальных?

— Ох, — простонал Питер. — Вы меня достали. Сядьте и по очереди изложите свой план действий. Я пока подумаю.

— Начну я, — быстро сказала Ребекка, не давая и рта раскрыть Алексу. — Самым действенным способом мне кажется проникнуть в их круг. Посмотреть, что там делается. Так сказать, изнутри.

— Я о том же, — перебил ее Алекс. — У меня уже есть план. Я могу представиться менеджером одной из тех частных фирм, которые закупают продукцию у «Миллениума». Мой старый друг является таким менеджером. Он обещал прикрыть меня. Его там в лицо не знают. Он сам не в восторге от их махинаций и хочет во всем разобраться.

— Вы уверены, что эти двое не видели вас на вечеринке у банкира? — поинтересовался Питер. — Иначе все твои планы, Алекс, полетят в тартарары.

— Они не обращали внимания на такую мелочь, как мы, — сказала Ребекка.

Алекс скорчил мину, но подтвердил:

— Могу тебя заверить, Питер, что ни у меня, ни у Ребекки не было ни малейшего желания светиться на том рауте.

— У меня тоже есть знакомые, которые обещали помочь проникнуть в эту шарашку, — снова встряла Ребекка.

— Да нет у тебя никого!

— Тебя не спрашивают!

— Все, — оборвал их Питер. — Хватит. Я принял решение. Вижу, что вам обоим хочется приключений. Так вот: вы поедете оба.

Ребекка и Алекс уставились на него в немом изумлении.

— Нет, так не пойдет... — начал было Алекс, но Питер оборвал его на полуслове:

— Ничего больше не хочу слышать. Или вы едете вместе, или забудьте об этой теме.

Ребекка вышла из кабинета, с трудом удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью. Следом за ней вылетел и Алекс, но тот отвел душу, со стуком закрыв за собой дверь. Он, не глядя на Ребекку, сказал:

— Питер просил зайти после обеда, уладить все формальности. Советую тебе сто раз подумать, прежде чем окончательно решить, что ты едешь.

— Я уже все обдумала, тебе не удастся меня переубедить.

— В любом случае я не стану с тобой сотрудничать. Каждый сам за себя.

— Я буду счастлива, если ты не будешь попадаться мне на глаза.

Однако, как это часто бывает, их планы относительно того, что они будут работать отдельно друг от друга, не могли быть проведены в жизнь. Питер Сэндлер об этом позаботился.

— Я знаю, что вы только и мечтаете о том, чтобы избавиться друг от друга, — сказал он, когда после обеда Ребекка и Алекс снова явились к нему в кабинет. — Не выйдет. Вы на работе. Придется забыть на то время, пока вы будете находиться в Лос-Анджелесе, о своих личных дрязгах. Учтите: я не потерплю неповиновения. Или вы работаете в паре, или вы уволены.

Видя, что редактор на сей раз непреклонен и шутить не намерен, Алекс и Ребекка смиренно согласились работать в паре, хотя каждый про себя решил избавиться от конкурента, как только представится удобная возможность.

План был прост. Алекс Лоуренс, как и сказал, связался со своим другом, и тот разрешил поехать журналисту вместо него в Лос-Анджелес. Алекс и Ребекка по настоянию Питера должны были выдавать себя за мужа и Жену, что позволило бы им без подозрений появляться повсюду вместе. Конечно, оба журналиста были, мягко говоря, не в восторге от такой идеи, но спорить не решились. Вся редакция бурно прореагировала на этот план, хотя никто толком не знал, зачем Ребекка и Алекс отправляются в другой город. Лететь они должны были через два дня, так что оставшееся время Ребекка провела в хлопотах и сборах. Она была уверена в себе и собственных силах и твердо решила не ударить в грязь лицом перед Алексом Лоуренсом.

10

Самым трудным для Ребекки в путешествии была дорога. Особенно в самолете. Ее укачивало даже в такси. Хорошо она себя чувствовала только за рулем собственной машины. Однако Ребекка знала, что это можно объяснить лишь тем, что ей в таком случае просто некогда было думать о том, что ее тошнит, — нужно следить за дорогой. Сейчас же, когда самолет начал подниматься ввысь, Ребекка вжалась в кресло, по привычке задержала дыхание и сосчитала до десяти. Она страшно боялась летать, да и вообще боялась высоты и плохо переносила перелеты. Ребекка почувствовала приступ тошноты и подумала, что еще немного — и ее вырвет. Но тут она ощутила на себе пристальный взгляд Алекса Лоуренса.

— Ты что-то побледнела, не хватало только, чтобы тебя откачивали, — зло произнес он.

— Заткнись, — выдавила из себя Ребекка. — Я себя прекрасно чувствую.

— Оно и видно. Ты белая как простыня.

— Слишком много пудры наложила. — Ребекке приходилось держать себя в руках: она ни за что не хотела показаться этому типу беззащитной.

— Ну, разумеется. — Алекс развернул газету, всем своим видом демонстрируя, что Ребекка его совершенно не интересует.

Она оглядела салон: народа было не очень много. По салону сновали улыбчивые суетливые стюардессы. Ребекка успокоилась.

— А если самолет начнет падать, что ты станешь делать? — услышала она голос Алекса и вновь почувствовала раздражение.

Вот мерзавец, нарочно действует мне на нервы.

— Буду брать интервью у пассажиров. Представляешь сенсацию, если я выживу, — «Последними словами Алекса Лоуренса были: «Простите меня все, кого я обидел».

— Мечтай. — Алекс снова уткнулся в газету.

К ним подошла стюардесса.

— Что-нибудь хотите выпить?

— Да, апельсиновый сок, пожалуйста, — попросила Ребекка.

— А вы, сэр? — спросила стюардесса Алекса.

— Нет, спасибо, — отказался он и, обращаясь к Ребекке, заметил: — На твоем месте, учитывая твое нынешнее состояние, я бы выпил чего-нибудь покрепче.

— Отвяжись, — возмутилась она. — Почему мое состояние не дает тебе покоя, никак не могу взять в толк?

— Как же: редактор обещал снять с меня голову, если с тобой что-нибудь случится. Не понимаю: если он знал, что ты беззащитнее ребенка, почему отпустил в эту поездку? Только не хватало мне с тобой нянчиться.

— Ты слишком высокого мнения о себе, — огрызнулась Ребекка. — Я вполне сама могу за себя постоять. Мы еще посмотрим, кто будет работать лучше.

— Милочка, работать буду я. А ты отправляйся по магазинам, валяйся на пляже. Как от журналистки от тебя все равно никакой пользы не будет.

— Это почему?

— Во-первых, ты еще зеленая, как весенний куст, и не способна разрабатывать серьезные темы, а во-вторых, ты женщина.

— Ясно, мы имеем дело с женоненавистником, — констатировала Ребекка. — Мы еще посмотрим кто кого.

— Тут и гадать не приходится, — сказал Алекс. — Не надейся меня обойти.

— У нас заказан номер, — произнес Алекс.

Всю дорогу он молчал как рыба. Даже не пытался язвить, что было на него совсем не похоже. Когда они вышли из такси, Алекс даже не потрудился помочь Ребекке нести ее чемодан. Он, в общем-то, не был очень тяжелым, но все-таки.

Как-никак Алекс теперь мой муж, подумала раздраженная Ребекка, таща за собой чемодан.

— Мистер и миссис Барри?

— Верно.

Ребекка устало вздохнула. Наконец-то можно принять расслабляющий душ и вытянуться на кровати. Несмотря на то что Ребекка в самолете просидела всего несколько часов, она страшно устала. Сказались волнения и постоянное напряжение. Ей ужасно хотелось спать.

— Ваш номер триста семнадцатый, третий этаж, направо. Проводить вас?

— Спасибо, не стоит. — Алекс направился к лифту.

Ребекка снова подхватила свой чемодан и поплелась за своим спутником.

Номер выглядел вполне уютно. Хоть и небольшой, но было в нем что-то домашнее. Однако кровать имелась в наличии одна. Ни дивана, ни кушетки в номере не наблюдалось.

— Я что-то не поняла, — сказала Ребекка. — Это что, односпальный номер?

— Увы, нам оплатили только этот, — ядовито ответил Алекс.

— То есть как? — спросила Ребекка. — Питер денег пожалел или просто не подумал? Кто заказывал номер?

— Его секретарша. Видимо, она решила, что мы настолько войдем в роль мужа и жены, что две кровати нам совсем ни к чему. — Видно было, что Алекс тоже далеко не в восторге от такого положения вещей.

— Ну что ж. — Ребекка поставила чемодан на пол. — Кому-то придется спать на полу.

— Приятных сновидений, — сказал Алекс. — Надеюсь, тебе не будет слишком жестко.

— Очень смешно. Может, сказать, что мы в ссоре или что ты болен заразной болезнью и поэтому мы не спим вместе? — предложила Ребекка.

— Единственная инфекция — это ты. Причем неизлечимая.

— Ты сегодня так и искришься остроумием, — огрызнулась Ребекка. — Только свои шутки, почему-то, понимаешь исключительно ты сам.

— Просто ты недостаточно умна, чтобы оценить их по достоинству.

Она решила, что дальнейший спор бесполезен. Вдобавок усталость не располагала к тому, чтобы препираться. Ребекка направилась в ванную комнату и встала под душ. Через пятнадцать минут новоявленную супругу Алекса Лоуренса окончательно разморило от горячей воды, и она, надев пижаму, предусмотрительно захваченную с собой, накинув сверху легкий халат, вышла из ванной. К удивлению и одновременно облегчению Ребекки, Алекса в комнате не было.

Наверное, пошел договариваться насчет еще одного номера, подумала она. Или решил ночевать где-нибудь в другом месте, отдельно от меня. Ну и скатертью дорога.

Ребекка легла в уютную постель, подтянула колени к груди, как в детстве, и почти тотчас же уснула. Через какое-то время — точно определить, сколько проспала, Ребекка не могла — она почувствовала, что кто-то сел на край кровати, и услышала голос Алекса:

— Я, конечно, понимаю, что тебе так удобно, но я тоже хочу спать.

— И что из того? — не открывая глаз, спросила Ребекка.

— А то, что тебе придется подвинуться. Я выпросил себе второе одеяло, сказав, что моя женушка всегда мерзнет.

— А слабо было выпросить вторую кровать?

— Я бы с удовольствием выклянчил второй номер, если б нам не нужно было маскироваться, — сказал Алекс. — Подвинься, тебе говорят.

Ребекка не сдвинулась с места.

— Не хочется тебя огорчать, — сказала она. — Но я считаю, что здесь и для меня одной мало места.

Алекс ничего не ответил, в комнате стало тихо. Ребекка лежала с закрытыми глазами и не могла понять, чего это Лоуренс так притих, как вдруг тот неожиданно ее пихнул и она слетела на пол.

— Ты в своем уме?! — возмущенно крикнула Ребекка.

— Может, и в чужом. — Он устроился на кровати.

— Очень мило, — процедила она и встала с пола. — Раз уж в тебе нет и капли совести, то действуем следующим образом: правая половина кровати моя, левая — твоя. Накрывайся своим одеялом и смотри не смей даже руку закинуть на мою половину.

— Может, мне попросить мел и мы очертим границы?

— Обойдемся так. У меня хороший глазомер.

Ребекка снова забралась на кровать. С появлением Алекса здесь стало явно тесновато. Какое-то время она вертелась, потому что никак не могла найти удобное положение. Алекс отвернулся от нее, и теперь она видела перед собой только его мужественную широкую спину. Несмотря на все свое неприятие по отношению к нему, Ребекка почувствовала себя защищенной. Она ощущала тепло Алекса и слышала его ровное дыхание. Ребекка глубоко вздохнула и снова закрыла глаза.

Надо же, сколько времени я мечтала оказаться в одной постели с мужчиной — и вот наконец оказалась. Только данный мужчина — Алекс Лоуренс. И это совсем не то, чего я ожидала от жизни. Все-таки какая смешная ситуация! В первый раз со мной такое: я лежу в постели с симпатичным мужиком и между нами ничего нет и быть не может. Кому рассказать — не поверят. Интересно, о чем он сейчас думает?

Как бы удивилась Ребекка, узнав, что Алекс размышляет о том же.

Утром Ребекка проснулась от аппетитного запаха кофе и сдобы. Она потянула носом и открыла глаза. Неподалеку от кровати сидел Алекс и уплетал булочки.

— Где ты их достал? — спросила сонная Ребекка.

— Наконец-то! Доброе утро! — как всегда язвительным тоном сказал Алекс. — Завтрак принесли уже давным-давно, а ты все дрыхнешь.

Ребекка вылезла из-под одеяла, схватила булочку и налила себе кофе.

— Я жутко хочу есть, — с набитым ртом сказала она. — Какие у нас планы на сегодня?

— Отдыхай, — ответил Алекс, доедая остатки сдобы. — Я все сделаю сам.

— И не мечтай. Я, конечно, против шантажа, но, если ты будешь отступать от плана, пожалуюсь Питеру.

— Хорошо, сегодня на два часа у меня назначена встреча с Брэкхамом. Собираются все приглашенные. Как только я узнаю, что они задумали, так уж и быть, расскажу тебе.

— Ты будешь на встрече, а я в это время, что буду делать?

— Я же тебе уже сказал — отдыхай. Твое присутствие здесь лишено всякого смысла.

— Я иду с тобой, — заявила Ребекка.

— Ты мне абсолютно ни к чему.

— Я твоя жена. — Она хитро подмигнула Алексу. — Разве не так? Имею право быть рядом с мужем.

— Посмотрим, — как-то слишком быстро согласился он.

— Я иду в душ, — сообщила Ребекка. — Если ты за это время смоешься, то, клянусь, тебе не жить.

— Как страшно!

Она отправилась в ванную, почистила зубы, умылась и хотела было вымыть волосы, как вдруг вспомнила, что ее шампунь лежит в чемодане. Ребекка приоткрыла дверь, надеясь, что Алекс не откажет ей в маленькой услуге и подаст флакон, но тут услышала, как он приглушенным голосом разговаривает с кем-то по телефону.

— Да, разумеется, я приду вовремя. Ровно в восемь? Как называется яхта? Ах, в честь компании! И что, там будут все? Да, я полностью согласен, что очень важно совместить приятное с полезным, вы абсолютно правы. Нет, к сожалению, моя жена приболела и не сможет прийти со мной. Спасибо... До скорого.

Ребекка быстренько прикрыла дверь.

Вот подлец! Собрался-таки провернуть дельце без меня. Не выйдет! Все же есть у меня ангел-хранитель, который мне помогает... или я родилась под счастливой звездой. Как хорошо, что я услышала этот разговор.

Она снова приоткрыла дверь и крикнула:

— Алекс, будь человеком, подай мой шампунь. Он лежит в чемодане.

Через секунду перед ее носом возникла рука с бутылочкой.

— Спасибо, — сказала Ребекка, стараясь быть как можно более вежливой, хотя это у нее, в свете предыдущих событий, получалось плохо.

— Послушай-ка, Бэкки, — услышала она такой же невозможно вежливый голос Алекса. — Мне нужно отлучиться ненадолго. Вернусь к часу. Будь готова — мы пойдем на встречу.

— Ладно, — ответила Ребекка, подумав о том, что скажет Алекс Лоуренс, когда она заявится собственной персоной на яхту.

Естественно, в час Алекс не пришел. Не явился он и к шести часам вечера. Впрочем, Ребекка его и не ждала. Она приводила себя в порядок.

Если уж мне суждено на какое-то время стать женой Лоуренса, то, по крайней мере, ему не будет стыдно за мой внешний вид, подумала она, укладывая волосы в прическу.

11

Ровно без десяти восемь Ребекка стояла на причале у огромной яхты «Миллениум». Она немного нервничала, оглядываясь по сторонам, так как не хотела раньше времени столкнуться с Алексом. У трапа яхты стоял мужчина в строгом деловом костюме.

— У вас есть приглашение? — спросил он Ребекку, когда она попыталась подняться на борт.

— Я миссис Барри. Мы с моим мужем договорились встретиться прямо на яхте, если мне станет легче. Утром я себя неважно чувствовала и думала, что вряд ли пойду сюда. Он уже пришел? — Ребекка мило улыбнулась мужчине.

— О, да, миссис Барри! — Тот сразу стал вежливым. — Ваш муж уже прибыл. Очень хорошо, что вы успели вовремя. Через пять минут мы отправляемся.

Ребекка взошла на борт и почти сразу же увидела своего «супруга». Тот беспечно болтал с какой-то красоткой и, судя по всему, пребывал в отличнейшем настроении.

Кокетничаем, пока жены нет? Сейчас я испорчу тебе праздник, злорадно подумала Ребекка и направилась прямо к Алексу.

— Здравствуй, дорогой. — Она обняла его за талию и нежно заглянула в глаза. — Твоя кошечка выздоровела. Ты рад?

Алекс так удивился, что начал заикаться:

— Ты... а... Привет, милая. — Наконец он взял себя в руки. — Тебе уже лучше?

Женщина, с которой он разговаривал, недовольно посмотрела на Ребекку и отошла в сторону. Алекс, оставшись без свидетелей, тут же зашипел:

— Как ты здесь оказалась? Кто тебя вообще сюда пропустил?

— А ты думал, что тебе удастся от меня отделаться? — так же злобно спросила Ребекка.

Со стороны же казалось, что воркует влюбленная пара: Ребекка всем телом прижималась к Алексу, а он, близко наклонившись к ней, что-то шептал на ушко. В действительности же Алекс так сжал Ребекку в своих железных объятиях, что та с трудом сдерживалась, чтобы не закричать от боли. В отместку она изо всех сил вцепилась ногтями в его руку.

— Убери когти, кошечка, — выдохнул Алекс.

— Прекрати ломать мне кости, урод, — сверкнув глазами, ответила Ребекка.

Он немного ослабил хватку, но в продолжение разговора его хрупкая противница то и дело оказывалась словно в тисках. Однако и она не давала себя в обиду, тут же выпуская коготки.

— Зачем ты явилась сюда? — Ребекка чувствовала на своей щеке горячее от ярости дыхание Алекса.

— Угадай с трех раз: может быть, мне стало скучно и я решила развеяться на морской прогулке? Или захотела поскорее увидеть тебя? А может, я здесь просто потому, что выполняю свою работу?

— Ты еще умудряешься шутить?

— А почему нет? Ты же у нас известный клоун, почему бы и мне не подурачиться, муженек?

— Я тебя сейчас же домой отправлю.

— Рискни, тебе придется выбросить меня за борт. Мы уже отчалили.

— Я с превеликим удовольствием это сделаю.

Если бы в это время к ним не подошел официант, разносивший напитки, вполне возможно, Алекс исполнил бы свои намерения относительно Ребекки.

— На, выпей и успокойся, — сказала она, протягивая ему стакан.

— Я спокоен, — рыкнул Алекс.

— Я вижу, — невозмутимо подтвердила Ребекка.

Людей на борту было немного — всего человек пятнадцать, включая обслуживающий персонал. Брэкхам пока не появлялся.

— Ты видел главного виновника торжества? — спросила Ребекка.

Алекс помолчал, видимо раздумывая — нагрубить Ребекке или нет. Однако потом, решив, что теперь ему никуда не деться, ответил:

— Видел. Мне кажется, у нас могут быть проблемы.

— Какие?

— Видишь ли, нам действительно нужно было подумать о том, что он мог запомнить нас на приеме у Фермонта.

— Вряд ли. Брэкхам все время держался особняком, к тому же там было такое количество народу, что едва ли он выделил нас из толпы. Хотя тебе, наверное, лестно было бы сознавать, что ты такая незаурядная личность.

— Не в этом дело. — Алекс с трудом сдерживал ярость: он был зол на себя, оттого что пытается вежливо себя вести со своей настырной напарницей, и на Ребекку, оттого что та даже не пыталась этого сделать по отношению к нему. — Я старался не попадаться в тот вечер ему на глаза. Чувствовал, что светиться не нужно. Но здесь еще и Томпсон, а он, как раз, наоборот, шнырял тогда всюду и со всеми знакомился.

— Ну, думаю, что он самый безобидный из всех здесь присутствующих.

— Я на твоем месте не был бы так уверен в этом, — возразил Алекс.

Вскоре всех гостей пригласили в общую каюту. Здесь Ребекка наконец увидела мистера Брэкхама. Как и на рауте у Фермонта, он был в смокинге и с тросточкой.

— Дамы и господа! — сказал Брэкхам, чуть поклонившись, и улыбнулся. — Мы здесь собрались для того, чтобы обсудить наши дела и конечно же отдохнуть. Ибо нет ничего скучнее деловых совещаний в душных кабинетах. Я бы хотел сейчас пригласить всех пайщиков к себе, в мой, так сказать, корабельный кабинет. Выпить по стакану хорошего виски и заодно поговорить о делах. Большинство из собравшихся пришли со своими женами или, — он сделал почти неуловимую паузу, и уголки его губ поползли верх, — подругами. Милые дамы, располагайтесь. Дышите свежим морским воздухом, наслаждайтесь кулинарными изысками моего повара, в общем — отдыхайте. Я, с вашего позволения, заберу ненадолго мужчин. Обещаю, что скоро мы к вам присоединимся.

Сказав это, Брэкхам сделал знак рукой, и все мужчины последовали за ним. Ребекка тут же ухватила за рукав Алекса.

— Я с тобой.

— Ты же слышала, — скорчив недовольную мину, сказал он. — Дамы остаются наслаждаться жизнью.

— Я хочу послушать, что он скажет. Давай, объясним, что мы все дела ведем вместе, а следовательно, я тоже должна присутствовать.

— Хочешь, чтобы меня считали подкаблучником?

— Как ты меня достал со своим мужским самолюбием!

— Я не возьму тебя с собой. — Алекс решительно стряхнул с себя руку Ребекки. — Оставайся в дамском обществе, выясняй обстановку. У тебя это лучше получится. И не спорь!

Он быстро пошел вслед за уходящими пайщиками, оставив ее злиться в одиночестве. Ребекка тут же приняла решение: раз уж ее так решительно отшили, то нужно провести время с пользой и познакомиться с кем-нибудь из женщин. Она подошла к пышногрудой брюнетке, которая задумчиво жевала бутерброд.

— Извините, вы тут тоже с мужем? — спросила у нее Ребекка.

Брюнетка, не переставая жевать, окинула ее оценивающим взором и, только рассмотрев с ног до головы — так, что она уже начала чувствовать себя выставленной на витрину, — ответила:

— Нет, я с любовником.

— Ах, — растерявшись, произнесла Ребекка и тут же постаралась реабилитироваться: — Ну, честно говоря, Алекс мне тоже никакой не муж. Алекс — это тот мужчина, с которым я сюда пришла. Мы вообще-то, скорее, деловые партнеры. В том смысле, что я его всюду сопровождаю в качестве спутницы.

Брюнетка понимающе кивнула.

— Я тоже. Честно говоря, становится скучно. Мой любовник всегда на каких-нибудь переговорах, как сейчас вот, например. А мне остается только ждать его по нескольку часов и умирать от скуки.

— А как зовут вашего... спутника? — спросила Ребекка.

— Оливер. Оливер Томпсон. Может, вспомните: такой маленький толстяк с красной мордой.

Вот так попала! Надо же какие совпадения. А ты ему, видно, не очень-то симпатизируешь, подумала Ребекка, но вслух сказала:

— Да, видела. А мой парень — это такой высокий боров с вечно недовольным выражением лица.

— Я его сразу заметила, — с удовлетворением сказала брюнетка. — Красавец-мужчина. Повезло тебе. — Она с некоторой завистью посмотрела на Ребекку. — И сразу видно, что он в тебе души не чает. Вы так ворковали там, на палубе.

— А... Да... — Ребекка нервно задергала ручку сумочки. — Это только со стороны так кажется, поверь мне. Этот парень невыносим.

— А он женат? — поинтересовалась брюнетка, хватая второй бутерброд.

— Нет.

— Тогда тебе повезло вдвойне. Бери его в оборот, не прогадаешь. Уж я в таких вещах толк знаю.

Ребекка, если и засомневалась в таком совете, то виду не подала.

— А твой Оливер, он женат?

— Женат. — Брюнетка с раздражением схватила с подноса стакан с соком, уронив несколько капель себе на платье. — Что называется, давно и безнадежно. Мне ничего, в сущности, не светит. Одна радость — покататься иной раз на яхте и вытрясти из него пару сотен долларов на карманные расходы.

— А чем он занимается? — закинула удочку Ребекка.

— Полагаю, что тем же, что и все, кто сегодня здесь находится, — торговлей.

— У него есть магазин?

— Несколько. Кроме того, он нанимает коммивояжеров, чтобы те распространяли косметику. И все время жалуется, что у него нет денег. Жмот. В этот раз мне стоило огромных трудов уговорить его купить мне новое платье. Непредвиденные расходы у него, видите ли!

Значит, ему все-таки удалось расплатиться с Брэкхамом. Ну конечно, иначе Томпсона сегодня здесь не было бы.

— А ты разбираешься в бизнесе? — как бы невзначай спросила Ребекка.

— Нет, честно говоря, я разбираюсь только в том, сколько долларов у меня на счету. Во всем остальном — я полный ноль.

Ребекка сразу же потеряла к ней всякий интерес. Вряд ли эта женщина откроет ей тайны бизнеса Брэкхама. Даже если она и слышала от Томпсона что-нибудь интересное, то все равно сейчас не вспомнит об этом. Ребекка вышла на палубу. Солнце уже тонуло в воде, окрашивая ее и небо в оранжевые тона. Она обожала смотреть на закат, особенно морской. Облокотившись на парапет, Ребекка простояла так, наверное, около получаса, не заметив, что мужчины уже вернулись со своего совещания.

Алекс подошел к ней и, увидев ее затуманенные неземными мечтами глаза, ухмыльнулся и спросил:

— О чем думаешь? Что-то не похоже, чтобы тебя сейчас занимали мысли о работе. Неужели и в твоей журналистской душе есть место романтическим грезам?

Ребекка не удостоила его ответом, сухо осведомившись:

— Что узнал?

— На самом деле ничего интересного. Все оказалось так, как я и предполагал. Некачественный или просроченный товар, который не должен поступать в продажу, компания сдает по низким ценам в маленькие магазинчики по всей стране. Плюс подделка косметики известнейших фирм. Многие владельцы таких магазинов, не являющиеся пайщиками, даже не подозревают, что всемирно известные духи, которые они продают, на самом деле, местного кустарного производства. Но что-то во всем этом меня настораживает.

— И что же?

— Пока не знаю. Конечно, все это незаконно и наше разоблачение поднимет много шуму, если мы сможем обстоятельно доказать их махинации, однако я не могу поверить, чтобы Брэкхам разменивался по мелочам. Он явно собрал нас здесь не только для того, чтобы обсудить, как еще надуть покупателей. Я вообще понять не могу, зачем ему нужно было светиться. А если кто-нибудь проговорится? Тот же Томпсон, например? Брэкхаму теперь не отвертеться, мол, он со всеми нами не знаком и знать не знает, что происходит в его компании. Здесь что-то другое.

— У тебя есть идеи?

— Нет, но у меня такое чувство, что скоро все выяснится.

— Я тоже не могу поверить, что Брэкхам получает огромные деньги с простых подделок. По-моему, его компания приносит ему гораздо большую прибыль, чем эти махинации.

— Я о том же.

Ребекка задумчиво посмотрела на гуляющих по палубе мужчин и женщин, любующихся заходящим солнцем: кто из них в курсе происходящего?

— А еще, — снова заговорил Алекс. — Брэкхам задержал несколько человек, когда мы все обсудили. У них там какие-то свои дела. Ну а ты — узнала что-нибудь?

— Почти ничего. Правда я познакомилась с любовницей Томпсона.

Алекс удивился.

— Ты что специально ее искала?

— Да! Ходила и кричала: а кто тут спит с Томпсоном?

— От тебя всего можно ожидать.

— Большое спасибо за то, что ты меня до сих пор считаешь идиоткой.

Алекс устало вздохнул.

— С тобой невозможно по-человечески разговаривать. Я всего лишь задал вопрос...

— Ты задал дурацкий вопрос и получил на него дурацкий ответ. Разумеется, я познакомилась с ней случайно. Она все равно не в курсе происходящего. Брэкхам тебя не узнал?

— Конечно нет.

— Тогда чего это он сюда так пялится?

Алекс резко оглянулся: действительно, на него в упор смотрел Брэкхам. Рядом с ним топтался Томпсон, что-то оживленно ему рассказывая. Увидев, что Алекс и Ребекка тоже смотрят в их сторону, толстяк сразу замолчал. Брэкхам же сделал вид, что ничего необычного не заметил.

— Что ты так дергаешься? — занервничала Ребекка. — Зачем так резко обернулся? Ты что, никогда не смотрел фильмы про шпионов?

— Зато ты их, кажется, смотрела в огромном количестве. Что тебе померещилось? Может, просто ты понравилась Брэкхаму.

— Да, конечно! — Ребекка снова стала смотреть на почти уже севшее солнце.

— Пойду выпью чего-нибудь, — сказал Алекс, похлопав ее по плечу. — Зови меня, если вдруг тебе опять что-нибудь померещится.

Уже почти стемнело, и на палубе не осталось никого, кроме Ребекки. Она посмотрела на освещенный проем двери, но решила пока не присоединяться ко всем остальным. Ей не давали покоя слова Алекса. Ребекка не сомневалась, что они выяснят, что же на самом деле происходит в компании «Миллениум», но ей жутко хотелось опередить Алекса и узнать все раньше него.

Ребекка прошла до кормы корабля и села на какой-то ящик. Вдруг она увидела, что по направлению к ней движутся две фигуры. Первым ее побуждением было встать и уйти, но она передумала, когда узнала в этих двоих Брэкхама и Томпсона. Они остановились неподалеку от затаившейся журналистки.

— Я говорю вам, что видел ее у Фермонта. Такую красивую женщину нельзя не заметить, — проговорил, задыхаясь, толстяк.

— Я тоже люблю красоток, но ее не припомню.

— Это потому, что она почти не была в доме и вскоре после того, как начался раут, куда-то ушла. И ее мужа я помню. Только вот что меня смущает: когда я видел их, они даже не разговаривали друг с другом, а теперь смотрите-ка: муж и жена. Неужели они успели пожениться за такое короткое время?

— Вы бредите, Томпсон, — сказал Брэкхам, но по его голосу было слышно, что он глубоко задумался. — Впрочем... Мне тоже показалось, что я где-то видел этого мужчину. Такая незаурядная внешность редко встречается. Но я разговаривал сегодня с ним. Он в курсе всех событий и крайне осведомлен. Я даже подумывал о том, что его тоже можно посвятить в наши планы. Он молод, предприимчив и вряд ли отказался бы от предложения разбогатеть. Покажите мне такого человека, которому не нужны были бы лишние деньги?

— Да что вы! — Толстяк даже начал подпрыгивать, и это выглядело настолько комично, что в другой ситуации Ребекка не выдержала бы и рассмеялась, сейчас же она просто закусила губу. — Нужно, прежде всего, все выяснить. Мне не нравится это. Я вообще всегда боялся таких темных делишек. Контрабанда — это не шутка!

Вот оно что! — Ребекка от волнения даже заерзала на своем ящике. Так и знала, что дело тут нечисто.

— Я же просил вас, — брезгливо сказал Брэкхам. — Не произносить вслух этого слова. Кругом уши.

Томпсон опомнился.

— Да, да, конечно же. Извините. А сейчас я хотел бы узнать, когда вы завезете следующую партию товара?

— Вам сообщат. Вы получите товар вовремя, остальное не ваше дело.

— На моем складе хранятся нелегально доставленные грузы, и вы говорите, что это не мое дело?

— Вам нечего опасаться. Никто не станет проверять какой-то там складик захудалого магазинчика, на который только что поступила партия косметической продукции. Все, разговор окончен. — Брэкхам зашагал прочь, за ним последовал и Томпсон.

Ребекка встала со своего ящика и медленно побрела к общей каюте. Когда она подходила к двери, то нос к носу столкнулась с толстяком Томпсоном, который стоял у входа. Тот явно растерялся, когда ее увидел, но не смог сдержаться и заговорил:

— О, миссис... простите, не помню вашей фамилии, вы прогуливаетесь?

— Да. Но мы, кажется, не знакомы, — сказала Ребекка и попыталась пройти мимо, но Томпсон, выпятив свой толстый живот, загородил ей дорогу.

— Так давайте познакомимся. Меня зовут Оливер Томпсон, а вас?

— Миссис Ребекка Барри, — ответила она.

— Так вы гуляете, да? — сладким голосом опять спросил толстяк.

— Да, люблю, знаете ли, подышать на ночь свежим воздухом.

— Подышать — это хорошо, — согласился он. — Я тоже люблю дышать. Тем более что в темноте можно услышать много интересных разговоров, не так ли? — Томпсон противно захихикал.

— Не понимаю, о чем вы, — холодно сказала Ребекка, хотя внутри у нее все сжалось. — Позвольте пройти.

Она решительно отстранила Томпсона и вошла в каюту. Алекс, казалось, даже не заметил ее отсутствия. Он снова был в компании все той же брюнетки, которая, завидев Ребекку, что-то прошептала ему на ухо, отчего тот разразился хохотом. Ребекка почувствовала, что уже готова убить своего компаньона. Ей сразу расхотелось рассказывать Алексу о подслушанном разговоре.

Почему я должна делиться с ним своими открытиями? Он сейчас же, как обычно, перевернет это так, как будто то, что я узнала, — это его личная заслуга. И тогда все лавры снова достанутся ему.

Ребекке надоело быть на второй позиции. Сколько можно быть девочкой на побегушках и мириться с тем, что никто не воспринимает ее всерьез! Она, практически рискуя жизнью — разве не считается риском подслушивать чужие разговоры, когда тебя могут заметить? — добывает потрясающие факты, а Алекс вовсю развлекается! И вообще, он сюда работать приехал или болтать с хорошенькими брюнетками?

Но тут же Ребекка подумала, что теперь она будет делать со всем, что случайно узнала? Ведь факты еще надо доказать. Допустим, она сообщит в полицию. Но тогда Брэкхам может выйти сухим из воды. Ведь не его будут ловить на месте преступления. Вряд ли он лично отдает приказы, скорее всего всеми этими контрабандными махинациями занимаются подставные лица. Вот если бы ей удалось записать разговор Брэкхама с Томпсоном на диктофон, тогда у нее был бы реальный шанс хотя бы попытаться разоблачить их.

А если припугнуть их и сказать, что у меня есть такая пленка? — мелькнуло в голове у Ребекки.

Однако ее размышления прервал все тот же Алекс.

— О чем задумалась, красавица?

— О том, как бы мне избавиться от тебя.

— Ты снова не в настроении?

— А тебе-то какое дело?

— Ага. Я понял — ты просто устала и тебе пора баиньки. Давай я отведу тебя в нашу каюту?

— А сам останешься здесь? Ну уж нет, не надейся, я не выпущу тебя из виду.

— Что так? Вошла в роль ревнивой женушки?

Да пошел ты! — мысленно выругалась Ребекка, но, вспомнив, что теперь она знает куда больше самоуверенного Алекса, тут же успокоилась и сказала:

— А почему нет? Похоже, только меня заботит проблема конспирации. Ты уже всем смазливым женщинам успел разболтать, что выполняешь ответственное задание «Рефлекшена»?

Алекс поднял глаза кверху, всем своим видом показывая, как ему надоела напарница.

— Нет, не всем, дай мне еще полчаса, — сказал он.

Ребекка кинула в его сторону испепеляющий взгляд и, уже окончательно решив, что ничего ему не расскажет, вышла обратно на палубу.

Там уже так стемнело, что ничего не было видно на расстоянии пяти шагов.

— Куда ты? — услышала она голос Алекса. — Вернись, ненормальная! Не хватало только, чтобы ты простудилась или того хуже — выпала за борт.

— Да пошел ты! — уже вслух ответила Ребекка и постаралась уйти как можно дальше от света.

Она подошла к борту яхты и перевесилась через него, пытаясь что-нибудь рассмотреть в темноте, но кроме слабого мерцания волн ничего не увидела. Ребекка была зла и пыталась успокоиться. Ночной холод быстро отрезвил ее, однако она из принципа продолжала стоять, не желая возвращаться в незнакомое и оттого враждебное общество. И меньше всего ей хотелось видеть Алекса в компании прекрасных незнакомок. Ребекка не могла понять, почему ее так раздражает то, что он обращает внимание на других женщин.

Я его ненавижу, пыталась убедить себя Ребекка. Алекс совершенно ничего для меня не значит. Напыщенный тип, который думает, что он лучше всех на этом свете. Терпеть его не могу. Но в глубине души она чувствовала, что Алекс Лоуренс вовсе не вызывает у нее отвращения. Более того, временами она до безумия хотела, чтобы он не был к ней таким безразличным и вел себя так же, как и с остальными женщинами.

Не понимаю, чем я хуже других? Я красива — он не может это не признавать, великолепная фигура — я стараюсь поддерживать себя в форме. Кроме того, у меня очень красивые ноги. Я-то знаю, как они сводят с ума мужчин. Всех. Но не этого... Просто обидно, честное слово!

Ребекка вздохнула и решила вернуться обратно, но когда повернулась, то снова увидела перед собой толстяка Томпсона и вместе с ним парня крепкого телосложения, который, она это знала, попеременно выполнял обязанности официанта и матроса. Они стояли прямо перед ней, перегородив дорогу. Ребекка молча разглядывала их, решив подождать, пока они заговорят первыми. Толстяк переминался с ноги на ногу — видимо, он тоже ожидал, что Ребекка что-нибудь скажет. Не выдержав, он выговорил:

— Снова дышите свежим воздухом? Не часто ли?

— Вам жалко воздуха? — Ребекка решила, что нечего ей вести с ними светские беседы: во-первых, она имеет право быть одна, когда ей вздумается, во-вторых, ей уже надоел этот навязчивый Томпсон, ну а в-третьих... Ей не нравился взгляд спутника толстяка: было в нем что-то недоброе. Она уловила в его глазах скрытую угрозу. И это ей совсем не нравилось.

— Я, разумеется, не против, чтобы вы гуляли по яхте. Мистер Брэкхам для того и собрал всех, чтобы его компаньоны и их жены имели возможность приятно провести время.

— Я наивно полагала, что те десять человек, которые имеют отношение к «Миллениуму», собрались здесь, чтобы обсудить вопросы бизнеса, а оказывается — это увеселительная морская прогулка, — съязвила Ребекка, поглядывая на официанта.

Ветер дул ей в лицо и трепал ее волосы, рассыпая соленые морские брызги. Томпсон и его спутник казались ей сейчас самыми противными людьми на свете. Больше всего Ребекка хотела бы оказаться в теплой, уютной постели, желательно вместе с... Впрочем, не важно с кем.

— И все-таки я где-то вас видел, — продолжал толстяк.

Ребекка разозлилась:

— Естественно, видели. Мы разговаривали с вами двадцать минут назад! Вы страдаете склерозом?

— Я не советовал бы вам так со мной разговаривать. — Даже в темноте Ребекке было понятно, что Томпсон багровеет от ярости.

— Почему? — невинным голоском поинтересовалась Ребекка и двинулась навстречу толстяку.

— Мне нужно поговорить с вами, — сказал тот.

— О чем? Извините, я ужасно замерзла и хотела бы вернуться.

— Вернетесь, когда я этого захочу, — с угрозой в голосе проговорил Томпсон.

Ребекка выжидающе замерла.

— Ну?

— Вы действительно женаты с... мистером Барри?

— Что за вопросы? Какие могут быть в этом сомнения?

— Я вспомнил, где видел вас. Это было у банкира Фермонта на вечеринке.

— Серьезно? — Ребекка постаралась не выдать охватившее ее волнение. — Мм... Что-то не припомню, что когда-либо слышала это имя. Я, знаете ли, не являюсь дамой из высшего общества. К сожалению.

— Однако вы были там... со своим мужем.

— Послушайте, — Ребекка раздраженно повела плечами, — оставьте меня в покое и дайте пройти. Я от вас устала.

Толстяк и матрос посторонились, и она, с облегчением переводя дух, зашагала прочь, не заметив, как Томпсон кивнул своему спутнику. Тот быстро пошел следом за ней.

— Миссис Барри, — позвал ее матрос.

Ребекка остановилась и резко повернулась:

— Ну что еще?!

— На самом деле я здесь по другому поводу. — У матроса был хриплый голос, как если бы он очень много курил. — Мистер Барри просил проводить вас до каюты, которую отвел вам мистер Брэкхам.

— Я сама найду мужа, и мы пойдем вместе.

— Но все уже разошлись, а мистер Барри не мог вас найти.

Матрос наступал на Ребекку, оттесняя ее к краю борта. И хотя этот человек разговаривал довольно вежливо, она почувствовала страх. Ребекка отступала все дальше и дальше, пока не наткнулась на парапет. Тогда она решила применить ту же тактику, что и противник — запугать.

— Знаете, мистер Томпсон, — крикнула она в темноту, чувствуя, что толстяк где-то поблизости. — Вы были правы. Гуляя в темноте по палубе можно услышать много интересного.

В ответ не донеслось ни звука. Матрос подошел к ней вплотную.

— И что же вы слышали?

— Может быть, я чего-то не понимаю? — спросила Ребекка, когда тот крепко схватил ее за плечи. — Что вы делаете?

— Вы мне понравились. — Он хрипло засмеялся. — Как насчет того, чтобы провести ночь в моей каюте?

Ребекка начала вырываться, но оказалась прижатой к холодной перекладине борта. Поблизости не было ни одного человека. Она не могла даже шевельнуться: одно неосторожное движение — и окажется в море.

— Так что вы там слышали? — прошептал ей на ухо матрос.

Ребекка предприняла последнюю отчаянную попытку освободиться, но ей это не удалось.

— Я не только слышала. Я успела об этом рассказать одной даме...

— О чем рассказать?

А он не дурак, подумала Ребекка. Несмотря на опасную ситуацию, она не могла не отдать должное изворотливости противника.

— Ладно, хватит разговоров, в конце концов уже не важно, что вы там подслушали.

Тут произошло нечто такое, чего Ребекка никак не ожидала. Матрос перегнул ее через парапет и толкнул вниз.

Ребекка закричала, хватаясь руками за воздух, но было уже поздно — она рухнула в море. Ее платье тут же пропиталось водой. Ребекка запуталась в нем и начала тонуть. С ужасом она подумала, что ей не спастись, потому что вряд ли кто-то слышал ее крик. Глотая воду, она начала изо всех сил грести руками. Перед ней покачивался борт уплывающей яхты. Мелькнула мысль, что до берега чересчур далеко.

— Помогите! — крикнула она еще раз и закашлялась.

От платья освободиться не удавалось. Ребекка поняла, что тонет. Когда она уже почти потеряла сознание, то почувствовала, как чьи-то сильные руки схватили ее и потянули вверх. Ребекка вынырнула и судорожно вдохнула воздух.

— Не дергайся, все нормально, — услышала она знакомый голос. — Да не вертись ты, иначе мы оба утонем.

— Алекс, Алекс! — дрожащим голосом произнесла она.

— Так, теперь обними меня сзади за плечи, — скомандовал он, не обращая внимания на ее вопли. — Держись, для нас уже спускают трап.

Алекс подплыл вместе с Ребеккой к тросу и ухватился за него рукой. Когда их наконец-то подняли обратно на борт, на палубе собрались почти все гости. Там же стояли несколько человек из обслуживающего персонала, держа в руках фонари. Ребекка, кашляя, рухнула на пол. Она никак не могла отдышаться. Вода с нее текла ручьем, платье съехало с одного плеча, и вообще Ребекка представляла собой крайне жалкое зрелище. Алекс подхватил ее под мышки и поставил на ноги.

— Все хорошо, — начал успокаивать он Ребекку, когда она зарыдала. — Мы уже на яхте. Все закончилось.

Она обхватила его руками за шею и прижалась к нему, как будто боялась, что Алекс куда-нибудь исчезнет.

— Что случилось? — расталкивая людей, к ним спешил Брэкхам, глаза его так и светились сочувствием. — Как могло произойти, что вы, милая, выпали за борт?

Ребекка открыла было рот, чтобы сказать, что она думает по поводу яхты, компании и его самого, но Алекс опередил ее.

— Ты просто не представляешь себе, как ты меня напугала! Тебе срочно нужно согреться. Мистер Брэкхам, позвольте мне отвести Ребекку в каюту, она совсем замерзла.

— Да, конечно, — неуверенно произнес он.

Алекс подхватил Ребекку, но та запротестовала, быстро зашептав ему на ухо:

— Не в каюту. Все не так просто. Мне нужно срочно поговорить с Брэкхамом, иначе будет поздно.

— Ты, я вижу, быстро пришла в себя, — так же шепотом сказал ей Алекс. — Мы оба мокрые, как крысы. Можешь хотя бы сейчас не геройствовать?

Ребекке ничего не оставалось делать, как подчиниться.

12

— Ты просто идиотка! — Алекс пытался не кричать, но даже его громкий шепот звучал устрашающе. — Не могла все рассказать мне?

Ребекка сидела на кровати, укутанная в теплый плед. Она успела скинуть с себя платье и нижнее белье, пока Алекс ходил за бутылкой виски, чтобы налить стакан продрогшей «жене», и теперь чувствовала себя совершенно беззащитной, оттого что кроме одеяла на ней ничего не было.

— Тебе было не до меня, ты там любезничал с дамами, — обиженным тоном пробормотала Ребекка.

— Эта дама! — вскричал Алекс и тут же снова понизил голос. — Эта дама — любовница Брэкхама, и она успела рассказать мне много интересного.

— Столь же интересного, как и мои новости?

Алекс замолчал на секунду, растерявшись, но тут же взял себя в руки.

— Я ценю твой талант детектива, но ты не можешь отрицать, что поступила глупо, не сообщив обо всем мне.

— Может быть, — нерешительно согласилась Ребекка.

Алекс недовольно хмыкнул.

— Ты не хочешь переодеться? — спросила она, заметив, что он до сих пор в мокрой одежде.

— Отвернись, — сказал Алекс, расстегивая рубашку.

Ребекка вертела в руках стакан с виски.

— Скажи, — обратилась она к Алексу, краем уха слушая, как он стягивает брюки, и пытаясь перебороть желание посмотреть на его обнаженное тело, — как ты оказался на палубе в тот момент, когда меня столкнули за борт?

— Пошел тебя искать, разумеется.

— Один?

— Нет, я, в отличие от тебя, не такой дурак. Я предложил прогуляться одному из гостей.

Ребекка вздохнула.

— Что мы теперь будем делать?

— Не знаю пока, что я буду делать, а ты завтра же отправишься домой.

— И не надейся.

Алекс возник перед Ребеккой.

— Теперь ты не будешь со мной спорить. И так уже достаточно неприятностей, которые случились из-за тебя. А Брэкхаму скажем, что ты простудилась.

— Я уже все придумала, — похвасталась Ребекка. — Я знаю, как отвертеться.

— И что ты собралась сказать?

— Завтра узнаешь. Налей-ка мне еще. — Она протянула стакан Алексу.

Тот, не отвечая, выхватил стакан из ее рук и с грохотом поставил на полку, висевшую в комнате.

— Прекрати спорить со мной, Ребекка!

— Я взрослая девочка, как-нибудь сама решу, что мне делать.

Алекс схватил ее и рывком поставил на ноги.

— Ты будешь делать то, что скажу я!

На Ребекку, безусловно, подействовал алкоголь, принятый после того, как она промерзла до костей и перенервничала. Однако она ясно осознавала, что делает, когда позволила пледу соскользнуть с ее плеч и упасть на пол. Алекс уставился на нее, широко открыв глаза.

— Не кричи на меня, — прошептала Ребекка и сделала вид, что ей плохо.

Он тут же подхватил ее на руки, не дав упасть. Ребекка обвила рукой его шею и прижалась щекой к плечу. Алекс с трудом перевел дыхание, опустил Ребекку на кровать и, подняв плед с пола, укрыл ее. Она лежала с закрытыми глазами, ожидая поцелуя, но услышала только стук закрывающейся двери.

Ребекка с удивлением посмотрела на пустую комнату, со вздохом укрылась пледом и заплакала.

Алекс вернулся примерно через двадцать минут, когда почувствовал, что может полностью себя контролировать. Правда, он не стал бы ручаться за себя, если б вновь увидел обнаженную Ребекку. К его облегчению, а скорее, в чем он никогда не решился бы себе признаться, к разочарованию, Ребекка крепко спала. Алекс осторожно улегся рядом с ней, на самом краю кровати, подвергаясь огромной опасности грохнуться на пол при любом неосторожном движении, и долго смотрел на спящую, размышляя, что же значит для него эта неугомонная, но такая красивая женщина.

— Ах, вы не представляете себе, как я испугалась, мистер Брэкхам! — Ребекка, подтверждая искренность своих слов, прижала руки к груди. — Этот ваш матрос и ужасный мистер Томпсон...

— Так почему они вам угрожали? — спросил Брэкхам.

Ребекка и Алекс сидели у него в каюте. Брэкхам внешне выглядел совершенно спокойным, но Ребекка многое отдала бы, чтобы узнать, о чем он сейчас думает.

— Ах, они решили, будто я кое-что услышала, что совсем не предназначалось для моих ушей.

— И что же это? — Брэкхам слегка напрягся.

— О, я узнала, что та дама, с которой он тут находится, не его жена.

Брэкхам и Алекс с удивлением воззрились на Ребекку.

— Да, понимаете ли, — продолжила она, — видимо, мистер Томпсон так боится испортить себе репутацию, что решил, будто я... Ах, да я бы никому не сказала!

Алекс справился со своими эмоциями и начал поглаживать по плечу Ребекку, которая закрыла лицо руками.

— Успокойся, родная. Все уже позади. Но честное слово, — возмущенно обратился он к Брэкхаму. — Неужели вы ничего не предпримете! Моя жена погибла бы вчера, если б я не вышел ее искать!

Ребекка снова всхлипнула и припала к груди Алекса.

— О-о, — протянул несколько ошеломленный происходящим Брэкхам. — Я уже сдал в полицию своего матроса, но мистер Томпсон утверждает, что у него и в мыслях не было кидать вас за борт. Он ведь и не присутствовал при этом, разве не так?

— Верно. — Ребекка глубоко вздохнула, достала из сумочки платочек и приложила его к глазам. — Я осталась один на один с этим вашим ужасным матросом. Просто не знаю, как я после всего этого смогу спокойно общаться с мистером Томпсоном.

— Томпсон вынужден был покинуть нас, — скорбно заявил Брэкхам. — У него что-то там случилось на складе, но он приносит вам глубочайшие извинения и говорит, что и не думал угрожать.

— Да, конечно, — сказала Ребекка таким тоном, что непонятно было — соглашается она с мистером Брэкхамом или сомневается в его словах.

— Друзья мои, — снова заговорил Брэкхам. — Обещаю, что виновники происшедшего будут наказаны. Я лично прослежу за этим. А пока хочу пригласить вас в свою резиденцию на прощальную вечеринку, которая состоится завтра.

Ребекка улыбнулась и уже приготовилась сказать благодарственную речь, когда Алекс заявил:

— Большое спасибо, мистер Брэкхам, но, боюсь, моя жена не сможет пойти туда завтра со мной. У меня еще остались дела в городе, а она вылетает домой сегодня же. Тебе нужно отдохнуть от пережитых потрясений, любимая, — нежно улыбнулся он ей, но в глазах его плясали искорки.

Ребекка поняла, что Алекс в данный момент не оставил ей никаких шансов к отступлению.

— Да, мой родной, — тем же тоном ответила она ему, а про себя подумала: как бы не так!

Алекс лично собирал вещи Ребекки.

— Хорошо, что у тебя так мало нарядов. Другие женщины, даже если им предстоит вырваться из родного города всего на день, берут тысячу совершенно ненужных вещей.

Ребекка смотрела на то, как Алекс защелкивает ее маленький чемоданчик, не произнося ни слова.

— Не смотри на меня, как Горгона. Я боюсь окаменеть.

— Такие гады, как ты, переплюнут любую Горгону.

— Ну вот, — подытожил Алекс. — Сейчас я попрошу, чтобы твой чемодан отвезли в аэропорт. Билет я тебе уже заказал.

— С чего ты взял, что я уеду?

— Тебе понравилось падать за борт?

— На этот раз мы едем не на яхту.

— Я еду, — поправил ее Алекс. — Поверь, существует много способов отправить человека на тот свет.

— Томпсон уехал, Брэкхам мне поверил. Кто захочет причинить мне вред?

— Не будь наивной. Брэкхам не дурак. Ты хорошая актриса, но даже я все равно не стал бы верить тебе на слово.

— Но ты же не боишься идти туда один!

— Я — мужчина. Да и нельзя мне уезжать, пока не получу доказательств того, что Брэкхам связан с контрабандой.

Ребекка задумалась.

— Как ты считаешь, кто-нибудь из гостей знает о том, что знаем мы?

— То, что все они в курсе махинаций, связанных с подделкой косметических средств, — это точно. А вот насчет всего остального... Думаю, те пять человек, которые задержались у него после общего совещания, и есть его подельники.

— Что ты собираешься предпринять?

— Попробую вывести Брэкхама на откровенный разговор и записать все это на диктофон.

— Ладно, встретимся в редакции, — вдруг сдалась Ребекка.

Алекс подозрительно посмотрел на нее.

— Что-то уж больно быстро ты согласилась. Не в твоем это характере.

— Я устала, — просто ответила Ребекка.

Самое смешное, что Алекс ей поверил.

13

Ребекка ехала в летнюю резиденцию Брэкхама, несколько сомневаясь в том, правильно ли она поступает и не лучше ли было от греха подальше все-таки улететь домой. Алекс посадил ее на такси в полной уверенности, что она благополучно доберется до аэропорта и покорно вернется в город. Однако Ребекка просто не могла бросить начатое дело на полпути и именно поэтому буквально в последнюю минуту сдала свой билет и отправилась в гости к Брэкхаму.

Как ни странно, она приехала раньше Алекса.

— Добрый вечер, мистер Брэкхам, — приветствовала Ребекка хозяина дома, который глядел на нее с изумлением.

— Я думал, что вы уже улетели.

— Я передумала. — Она смущенно улыбнулась. — Простите меня за мою маленькую слабость, но я так редко бываю в обществе, что не могла не приехать на вашу маленькую вечеринку.

— Понимаю. — Брэкхам легонько стукнул своей тросточкой по паркету, коим был выстлан пол гостиной. — Я полагаю, ваш муж не знает, что вы здесь?

— Пока нет.

Брэкхам рассмеялся.

— А вы храбрая маленькая женщина.

— Стараюсь, — коротко ответила Ребекка.

Сегодня она предусмотрительно оделась в легкие брюки и тонкую кофточку, а волосы просто распустила, позволив им лежать, как им вздумается. Брэкхам отметил, что Ребекка, несомненно, очаровательная женщина и, если бы она не была замужем, то...

Хозяин, извинившись и предоставив Ребекку самой себе, пошел встречать очередных гостей.

— Я тебя убью! — Внезапно появившийся через некоторое время Алекс больно сжал ее руку.

— Не думаю. — Ребекка смело посмотрела ему в глаза. — Я решила, что никогда не буду тебе подчиняться. Ты мне не начальник.

— Как мне надоело спорить с тобой!

— Мне тоже, Алекс. — Ребекка все же чувствовала себя виноватой и оттого говорила с ним заискивающим тоном. — Ну не сердись. Мы уедем отсюда вместе, и все благополучно завершится. Знаешь, я, если честно, не могу оставить тебя здесь одного на произвол судьбы.

Он серьезно посмотрел на нее и вдруг поцеловал в уголок рта, а потом сразу же отошел — Брэкхам позвал мужчин на небольшое совещание.

Ребекка победно улыбнулась: она уже знала чего хотела — Алекса. И она его добьется.

— Бэкки, я все записал, — быстро зашептал ей на ухо Алекс.

— Что именно?

— Я воспользовался твоим любимым методом — подслушиванием.

— Ах, моим?

— Хорошо — нашим методом. Ты будешь смеяться, но Брэкхам предложил мне сотрудничать с ним.

— Да что ты? — Ребекка не верила собственным ушам.

— Представь себе. Нет, он все-таки идиот.

— А что ты подслушал?

— О, я теперь знаю, кому и куда должны завезти товар. Нам остается только сообщить обо всем моим друзьям-полицейским, съездить с ними в рейд, накрыть эту шайку и написать огромный материал с цитатами самого Брэкхама и фотографиями. В тюрьму мы его, может, и не посадим, но жизнь испортим окончательно. Считай, что компании «Миллениум» больше не существует.

— Вот и отлично, а ты боялся, что нас могут разоблачить.

— Я боялся за тебя, — сказал Алекс, и впервые Ребекка не могла усомниться в искренности его тона.

— По-моему, совсем недавно ты меня ненавидел.

Алекс покачал головой.

— Почему ты говоришь в прошедшем времени?

Ребекка ткнула его кулаком в бок.

— Ты негодяй!

— Знаешь, — Алекс склонил голову набок и посмотрел на нее, — кажется, мы прекрасно сработались. Ты, конечно, совершенно невыносима, но...

— Так, понятно, замышляешь какую-то пакость? — сказала Ребекка. — Иначе ты бы ко мне не подлизывался.

— Нет, я просто понял, что с тобой, в принципе, можно общаться.

Она с облегчением вздохнула: ей тоже надоело ссориться с Алексом Лоуренсом. Ребекка не раз уже думала о том, как было бы хорошо, если бы он не относился к ней с таким пренебрежением. Они действительно прекрасная пара... В смысле хорошие напарники.

Ребекка хотела было сказать об этом Алексу, но вдруг увидела, что он напрягся и изменился в лице.

— Что случилось? — с тревогой спросила Ребекка.

— Там Томпсон, — только и сказал Алекс.

Она посмотрела в ту сторону, куда он указал, и действительно увидела там толстяка. Он, как ни в чем не бывало, беседовал о чем-то с Брэкхамом.

— Да как у него наглости хватило явиться сюда, после всего случившегося! — возмутилась Ребекка.

Алекс быстро схватил ее за руку и притянул к себе.

— Не смотри на него. Сделай вид, что ты никого не заметила. Что-то мне не нравится эта ситуация. Он просто не может находиться здесь.

— Может, рейс отменили?

— Нет, вряд ли. И о чем он опять шепчется с Брэкхамом? — Алекс заглянул в глаза Ребекке. — Тебе не кажется, дорогая, что нам пора сматываться?

— Совершенно верно. — Она уловила его настроение. — Я жутко устала и так хочу домой, что просто не дотерплю до завтра. Я уверена, что еще есть билеты на вечерний рейс.

Алекс кивнул.

— Не будем прощаться с хозяином.

— Не стоит.

Они, взявшись за руки, быстро пошли к выходу, надеясь, что их уход останется незамеченным, но дорогу им преградил Брэкхам собственной персоной.

— Вы уже уходите? — подозрительно вежливо спросил он.

Ребекка и Алекс переглянулись.

— Нет, просто решили немного прогуляться по вашему чудесному саду. — Ребекка, как обычно, старалась быть вежливой. — Вы не против?

— Что вы, — заверил их Брэкхам. — Буду только рад. Хотите, я присоединюсь к вам?

— Не стоит беспокоиться, — сказал Алекс. — Мы скоро вернемся.

— Ну, как знаете. — Брэкхам, казалось, потерял к ним всякий интерес.

Алекс и Ребекка вышли на улицу и не раздумывая пошли к стоянке.

— Ты всегда берешь машину напрокат в чужом городе? — спросила Ребекка.

— Всегда. Предпочитаю иметь собственный транспорт под рукой. На всякий случай.

— Молодец, — одобрила она. — Вряд ли мы сейчас без труда поймали бы машину.

Алекс открыл дверцу автомобиля и впустил туда Ребекку, потом сел сам и попытался завести его. Однако мотор, вместо того чтобы бодро заработать, издал какие-то жалобные звуки, похожие на жужжание мухи, которая бьется о стекло.

— Отлично! — Алекс хлопнул ладонью о руль. — Только этого не хватало.

— В чем может быть дело? — Ребекка выглядела испуганной. Впрочем, так оно и было.

— Да в чем угодно. Таков закон подлости: как только срочно нужно уехать, машина не заводится. Не хватало только, чтобы на звук мотора прибежал Брэкхам.

— Ему не нужно бегать, — услышали они чей-то голос, доносящийся снаружи. — За него это делают другие.

Ребекка подняла глаза. Возле машины стояли толстяк Томпсон и двое рослых парней.

— Беда одна не приходит, — проговорил Алекс.

Один из парней вынул пистолет и направил дуло через открытое окно машины прямо на Алекса.

— Будет лучше, если вы немедленно выйдете... мистер Лоуренс.

Алекс медленно повернул ручку дверцы и вышел.

— Вы тоже, мисс Грин.

Ребекка выскочила из машины следом. К ней немедленно подлетел второй мужчина и встал рядом. Томпсон довольно потирал ручки.

— Надеюсь, теперь вы не будете отрицать, что вас не связывают супружеские отношения?

— Я не понимаю ваших шуток, — спокойно ответил Алекс. — Уберите пистолет.

— Как бы не так. — Толстяк затрясся от смеха. — Я знал, что выведу вас на чистую воду. Просто не успокоился бы, если б этого не сделал.

— Не понимаю, о чем речь, — сказал Алекс.

— Не составило особого труда выяснить ваши личности. — Томпсон с победоносным видом выпятил живот. — Вы — Алекс Лоуренс, а вот эта любопытная девушка, — он указал на Ребекку, — мисс Ребекка Грин. Оба журналисты, работаете на «Рефлекшен» — один из самых известных в Сан-Франциско журналов, славящийся своими разоблачительными публикациями. Кого вы собирались вывести на чистую воду на этот раз?

— Вы не имеете права нас задерживать, — вмешалась Ребекка. — Мы хотим уехать, и мы это сделаем.

— Э, нет, милочка, — сказал Томпсон. — Вы поедете с нами. До выяснения обстоятельств.

— До какого еще выяснения? — Алекс сжал кулаки. — Что за чепуха? Вы что, полиция, чтобы нас задерживать?

— Кстати, о полиции, — сказала Ребекка. — Может, стоит туда позвонить? У вас есть лицензия на ношение оружия?

— Хватит разговоров, — отрезал толстяк и приказал своим подручным: — Обыщите их.

У Алекса вытащили диктофон из внутреннего кармана пиджака.

Томпсон включил его, и по мере того, как он прослушивал запись, на его лице отражалась целая гамма эмоций.

— Представляю, что скажет обо всем этом мистер Брэкхам, — произнес наконец он. — Увозите!

Алекса и Ребекку затолкали в соседнюю машину. Один из мужчин сел между ними, другой завел мотор.

Томпсон вновь обрел хорошее расположение духа.

— Бай-бай, господа журналисты! Может быть, когда-нибудь увидимся. Хотя вряд ли.

Машина тронулась с места и, быстро набирая скорость, помчалась по дороге.

14

Их привезли в маленький домик на побережье и там заперли. Окна были заколочены, так что выбраться оттуда можно было, только выломав дверь.

— Даже завязать нам глаза не удосужились. — Ребекка ходила взад-вперед по комнате.

— А зачем? — Алекс горько усмехнулся. — Никто не знает, что мы здесь, следовательно, никто не будет искать. Город нам не знаком, убежать мы не можем. Чего им опасаться-то?

— Что они собираются с нами делать?

Алекс промолчал. В комнате была единственная кровать, и он лежал поперек нее, уставившись в потолок.

— Думаешь, — Ребекка закусила губу, — они захотят избавиться от нас?

— Такие люди не остановятся ни перед чем. — Алекс вздохнул.

Она присела рядом с ним.

— Но не может же быть, чтобы они пошли на убийство. Скорее всего, уничтожат все улики, а потом отпустят нас. Ведь правда, Алекс?

Он погладил ее по руке.

— Все будет хорошо.

Ребекка легла на кровать, Алекс начал рассеянно перебирать ее волосы. Некоторое время они лежали молча. Вдруг она перевернулась на живот и оказалась с ним лицом к лицу.

— Возможно, это наша последняя ночь.

— Не думай об этом.

Он был так близко от нее, что она чувствовала его дыхание. Ребекка прижалась щекой к плечу Алекса и начала поглаживать рукой его грудь, осторожно расстегивая пуговицы на рубашке. Ее рука постепенно спускалась все ниже и ниже, пока он не перехватил ее.

— Что ты делаешь? — внезапно охрипшим голосом спросил Алекс.

Ребекка подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Разве ты против?

Он погладил ее по щеке, провел рукой по волосам и вместо ответа поцеловал. Она наслаждалась этим поцелуем. Губы Алекса были мягкие и теплые. Сначала он целовал ее робко, но постепенно стал более настойчивым. Он прижал Ребекку к себе, его дыхание участилось, и она поняла, что на сей раз победила. Пусть эта ночь станет последней, но это будет их ночь. Ребекка привстала и сняла с себя блузку. Алекс начал ласкать ее грудь, высвобождая из лифчика. Когда он прикоснулся губами к соску, Ребекка услышала свой стон. Она в ответ расстегнула ремень его брюк. Алекс подтянул ее и усадил на себя. Ребекка склонилась над ним, целуя его со всей страстью, на какую только была способна. Когда оба уже оказались без одежды, Ребекка вдруг отстранилась от него.

— Я нравлюсь тебе?

— Ты великолепна, — выдохнул Алекс.

— Ты же меня ненавидишь.

— От ненависти до любви... — выговорил он и закрыл ей рот поцелуем.

Ребекка выгнулась, обхватила его ногами и приняла в себя. Они оба задвигались в ритме любви, слышном только им: сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, пока не достигли пика блаженства. Несколько минут они лежали без движения, сжимая друг друга в объятиях. Потом Алекс нежно поцеловал Ребекку и спросил:

— Ты не жалеешь?

— Я этого хотела.

— Я не об этом. Ты не жалеешь, что мы попали в такую скверную историю?

Она провела рукой по его волосам.

— Мы сумеем выйти сухими из воды, я в этом не сомневаюсь.

Алекс улыбнулся.

— Если ты не натворишь глупостей.

— Не могу обещать.

— Но ты постарайся. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Попытайся, ладно?

— Только ради тебя, — ответила Ребекка и опустила голову ему на грудь.

Еще несколько раз за ночь они занимались любовью. Ребекке только оставалось удивляться, откуда у них столько сил. Алекс оказался нежным и опытным любовником. Наверное, у него было много женщин, мелькало у нее в голове, но она тут же отгоняла эти мысли прочь.

Несмотря на бессонную ночь, утром они чувствовали себя бодрыми как никогда. Алекс начал разбирать кровать. Кроме нее в комнате ничего не было, следовательно, обороняться было нечем.

— Хочешь как следует стукнуть их по голове, когда за нами придут? — спросила Ребекка, наблюдая за его действиями.

— Сомневаюсь, что мне удастся с ними справиться, но с пустыми руками гостей встречать тоже как-то не хочется.

— Может, попробовать выломать дверь?

— Она слишком крепкая, мне не справиться.

— Я уже даже хочу, чтобы кто-нибудь поскорее пришел. Неизвестность просто убивает.

— Пусть уж лучше убивает неизвестность... — мрачно заметил Алекс.

— А ты оптимист.

— Ты тоже. — Он подошел к Ребекке, притянул ее к себе и целовал до тех пор, пока у нее не началось сердцебиение.

Когда в двери начал поворачиваться ключ, Алекс был уже наготове. В одной руке он держал железную ножку кровати. Ребекка тоже вооружилась.

В дверном проеме показался один из их вчерашних сопровождающих. Алекс резко набросился на него, но тот, видимо, ожидал нападения, ему удалось увернуться и ударить противника, отбросив его в другой конец комнаты. Ребекка кинулась к Алексу, но, увидев, что с ним все более или менее в порядке, отошла подальше в сторону, чтобы у их тюремщика не было возможности следить сразу за обоими. Однако он, по-видимому, не воспринимал Ребекку в качестве возможного противника и направился к Алексу. Тот уже встал на ноги и приготовился продолжить поединок. Вдруг Ребекка подняла ножку кровати, подошла сзади к неприятелю и изо всех сил ударила его по голове. Он упал. От неожиданности Ребекка выронила свое оружие.

— Чего это он?

Алекс засунул руки в карманы.

— Ты мне просто не даешь проявить себя. Я же просил тебя не вмешиваться. Что теперь мне говорить в редакции, если ты одна разделалась со здоровенным бугаем, пока я оправлялся от удара в челюсть?

— Как это получилось? — все еще продолжала изумляться Ребекка. — Я же не сильно.

— Ничего себе не сильно, — усмехнулся Алекс. — Прямо по темечку. От такого удара любой здоровяк свалится.

Ребекка пощупала пульс на руке у своей жертвы.

— Жив.

— Давай-ка сматываться отсюда, — сказал Алекс.

Они быстро вышли из домика и заперли его на ключ, остававшийся в двери.

— Этот человек не мог явиться сюда один, — сказала Ребекка, осторожно выглядывая из-за угла дома.

Действительно, возле машины стоял второй парень вместе с неугомонным Томпсоном. Ребекка и Алекс незаметно обогнули домик и побежали, не переставая удивляться про себя, как легко все получилось. Оказалось, они были на побережье, так как впереди виднелось море.

— По правилам хорошего кинофильма, — задыхаясь от быстрого бега, сказала Ребекка, — здесь поблизости должна быть лодка.

— Мы не в кино.

— Жаль.

Вдруг беглецы услышали звук выстрела, и мимо них просвистела пуля.

— Мамочки! — вскрикнула Ребекка и обернулась: за ними была погоня.

Пробираясь сквозь колючий кустарник, с пистолетом в руке за ними бежал второй бандит.

Ребекка и Алекс нырнули в кусты и оказались на берегу.

— Лодка есть, — произнес Алекс, указав на деревянную лодку, причаленную к берегу. — Но толку от нее никакого: пока мы будем искать весла, а потом отчаливать, нас десять раз убьют.

Они снова побежали через заросли на далекий звук проезжающих автомобилей.

Буквально по пятам за ними несся их преследователь. Несколько раз он стрелял, но, к счастью, снайпер из него был никудышный. Алекс и Ребекка наконец выбежали на шоссе. Машины пролетали мимо них с сумасшедшей скоростью. Алекс, рискуя попасть под колеса, остановил один из автомобилей. Из него выскочил перепуганный водитель.

— Вам жить надоело?!

Ребекка умоляюще сложила руки.

— Пожалуйста, нам срочно нужно попасть в аэропорт!

Алекс оглянулся: преследователь приближался, правда, пистолет он спрятал, видимо опасаясь стрелять на оживленном шоссе.

— Куда можно так торопиться, что вы бросаетесь под машину?

— У нас свадьба, — вдруг сказал Алекс. — Выручи, друг. Нельзя же, чтобы мы опоздали на собственное венчание.

Водитель развел руками.

— Тогда понятно, садитесь. Раз уж такое дело... — Он посмотрел на бегущего к ним человека. — А этот, с вами?

— Нет, он как раз против нас, — сказала Ребекка и нырнула в машину.

Водитель пожал плечами и завел мотор. Они уехали, оставив своего преследователя стоять на обочине.

— Как ты думаешь, нас могут тут ждать? — спросила Ребекка, когда они с Алексом подъехали к аэропорту.

— Запросто. — Он выглядел озабоченным.

В глубине души он не верил, что им удастся спокойно улететь. Сообщать же в полицию до прибытия обратно в Сан-Франциско Алекс не хотел.

— Что будем делать? — Ребекка поискала взглядом телефонную будку. — Может, сообщим Питеру?

— И что, думаешь, он пришлет за нами самолет?

— Не надо иронии. Она здесь неуместна. — Ребекка задумалась и вдруг рассмеялась.

— Наша ситуация настолько тебя смешит? Алекс начал злиться.

— Я просто подумала, что мы легко сможем улететь.

— Откуда такая уверенность?

— Подумай, милый. — Ребекка обняла Алекса за талию. — Ты ведь любишь детективные сериалы? Что обычно делают преступники, чтобы скрыться от назойливых полицейских?

— Мы не преступники, и меньше всего я хотел бы сейчас вступать в конфронтацию с полицией.

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Обычно такие темные личности меняют внешность.

— Верно. — Ребекка чмокнула Алекса в нос. — Какой ты у меня умный!

— Ты тоже, — язвительным тоном ответил Алекс. — Такая интеллектуалка, прямо плакать хочется. По-твоему, мы должны пойти в ближайший магазин, накупить париков, новых шмоток... И все это за час?

— Ты теперь должен мне доверять, дорогой. Разве твоя женушка подводила тебя когда-нибудь?

Алекс усмехнулся.

— Не припомню. Если не считать того случая, когда ты по собственной неосторожности чуть не утонула, а потом по глупости явилась на вечеринку.

— Ладно тебе. — Ребекка легонько стукнула Алекса по плечу. ~ Все очень просто. Я увидела вон ту рекламу. Она ни о чем тебе не говорит?

Алекс посмотрел туда, куда указала Ребекка, и прочел вслух:

— Неделя высокой моды... Нет, ни о чем не говорит.

— А вот мне говорит. — Ребекка потянула Алекса за собой. — Я вспомнила, что в этом конкурсе участвует мой старинный приятель. Он совсем недавно мне хвастался, что обязательно получит первую премию.

— Насколько старинный? — ревниво спросил Алекс.

— Настолько, что даже не стоит об этом говорить, — успокоила его Ребекка. — Если мы его найдем, а мы его обязательно найдем, он изменит нам внешность так, что нас не узнают даже самые близкие друзья.

— Главное, чтобы нас люди Брэкхама не узнали, — резонно заметил Алекс.

Рид Льюис, казалось, даже не удивился, когда ему сообщили, что его разыскивает Ребекка. Он вышел навстречу ей и Алексу и широко улыбнулся.

— Привет, друзья. — Он протянул Алексу руку. — А я вас видел на приеме Марка Фермонта.

— У меня что, такая запоминающаяся внешность? — спросил Алекс.

— Я же профессионал. У меня профессиональная память на лица. Рассказывай, что случилось, крошка.

— Нас нужно так загримировать, чтобы я, когда взглянула на себя в зеркало, задала себе вопрос: кто эта девушка и где мое отражение?

— Не спрашиваю зачем, но идея мне нравится. — Рид взял в руки расческу. — Жаль, вы не останетесь, чтобы участвовать в конкурсе. За вас я бы точно получил первую премию.

— Сначала посмотрим, какой будет результат, — сказал Алекс.

— Сколько у нас времени? — спросил Рид.

— Час.

Он присвистнул.

— Да, тут потребуется все мое мастерство. Ну, садитесь.

Алекс и Ребекка уселись в вертящиеся кресла, и Рид принялся за них. Через сорок минут Алекс превратился в черноволосого красавца-мулата. Рид извел на него целый тюбик автозагара. А Ребекка стала платиновой блондинкой с голубыми глазами — Рид подобрал ей цветные линзы. Результатом остались довольны все, если не считать того, что Алекс раз десять спросил, когда его «природная» смуглость исчезнет.

— Рид, ты просто супер! — Ребекка кинулась ему на шею.

— Пойдем, мы опаздываем. — Алекс дернул Ребекку за руку. — Спасибо, до свидания.

Рид внимательно посмотрел на Ребекку, потом на Алекса и ухмыльнулся.

— До свидания. Ребекка, детка, можно тебя на два слова?

Недовольный Алекс вышел.

— Скажи-ка, что у тебя с этим красавчиком? — прямо спросил Рид. — Просто секс или нечто большее?

Ребекка покраснела.

— Наверное, пока просто секс.

— А ты рассчитываешь на более серьезные отношения?

— Не знаю, — замялась она. — Как ты думаешь, мы могли бы стать достойной парой?

— Если я не ошибаюсь, то все зависит от того, как скоро ты сумеешь испортить ему жизнь.

— Я серьезно.

— Ну... — Рид ко всему подходил с профессиональной стороны. — Внешне вы очень подходите друг другу. Я бы даже не побоялся назвать вас идеальной парой. А вот по характеру... По-моему, вы слишком похожи. Кому-то из вас придется научиться уступать.

— Только не мне, — фыркнула Ребекка.

— Уверен, что он ответил бы то же самое. А когда это ты успела влюбиться в человека, которого, насколько я помню, еще недавно терпеть не могла и считала своим главным соперником?

— Это произошло буквально на днях.

— Так я и думал. Тебе не свойственны долгие размышления.

Ребекка поцеловала Рида в щеку.

— Ты нам очень помог. Если все обернется удачно, то я расскажу, от чего ты нас спас.

— Тут и гадать не приходится. Разумеется, от лютой смерти. Ты никогда не разменивалась по мелочам. — Рид вздохнул. — Меняй-ка ты профессию.

— Я подумаю над этим.

— И не забудь, что я сказал тебе по поводу компромиссов, — произнес Рид на прощание.

— Не забуду.

Ребекка вышла к поджидавшему ее Алексу.

— У тебя с ним что-то было? — сразу же спросил он.

— Да, — коротко ответила она.

— И ты так спокойно мне об этом заявляешь?

Ребекка вспылила:

— А ты хочешь, чтобы я нагло тебе наврала?

— А сейчас, что он для тебя значит? — Алекс старался выглядеть спокойным, но безуспешно.

— Перестань. — Ребекка поцеловала его. — Разве не понятно, кто для меня теперь на первом месте?

— Ладно, поговорим об этом позже, — сказал Алекс и ответил ей на поцелуй.

— Я ни за что не поеду! — Ребекка стояла на пристани и с ужасом смотрела на теплоход. — Я теперь жутко боюсь всего, что связано с водой.

— Хорошо. — Алекс был само спокойствие. — Давай снимем парики, смоем мой загар и отправимся покупать билеты на самолет. К тому же нас ждут и здесь, если ты еще не заметила.

Ребекка замолчала. Действительно, неподалеку стояли два подозрительных типа, которые пристально всматривались в лица проходящих людей.

— Бэкки, — начал успокаивать подругу Алекс. — Я обещаю не отходить от тебя ни на шаг. Честное слово.

— Ладно уж. Во сколько мы должны были лететь самолетом?

— Через сорок минут вылет.

— Значит, они нас будут ждать еще полчаса, а потом поймут, что мы смылись.

— Необязательно. Могут подумать, что мы на время затаились.

Ребекка вздохнула.

— Вот интересно, что обо всем этом скажет Питер Сэндлер?

15

Питер Сэндлер высказал по этому поводу очень многое. Его речь заняла около часа. Сказать, что он был в гневе — значит ничего не сказать. Он был похож на разгневанного Зевса.

— Чтобы я хоть один раз, хоть когда-нибудь отправил вас в командировку! Что вы устроили! Это вам что, шуточки? Ребекка, неужели ты на самом деле такая дура?! Нельзя же сознательно подставлять себя под удар! Нашлась королева воинов, отважная и бесстрашная! А ты, Алекс, — обратился он к своему подчиненному, который, как и Ребекка, молча сидел, уставясь в пол, и старался не смотреть на мечущего молнии Питера Сэндлера. — Неужели ты, взрослый мужчина, не можешь приструнить какую-то сумасбродную бабу?!

Ребекка протестующе подняла руку.

— Я вовсе не сумасбродная.

— Молчать! — прикрикнул на нее Питер. — Я еще не договорил! Вы хоть подумали, что можете не выбраться оттуда живыми?

— Подумали, — ответил Алекс. — У нас было свободное время.

Ребекка, вспомнив, чем на самом деле они занимались в это время, густо покраснела. Это не укрылось от внимания Питера.

— А что вас привело в такое смущение, милая барышня?

Алекс отвел глаза, а Ребекка облизала пересохшие губы.

— Ничего. Тебе показалось.

— Разумеется! — возопил Питер. — Мне показалось. Посмотрите на них — ни тени раскаяния! Я урежу вашу заработную плату!

— За что?! — взвилась Ребекка. — Мы рискуем собственной шкурой ради того, чтобы наш родной, несравненный журнал приобрел благодаря нашему скромному участию еще большую популярность, а нам грозятся урезать зарплату!

— Цыц! — Питеру вдруг надоела роль обличителя. — Ну вас. Пойдите вон. Не хочу вас видеть.

— Писать по собственному желанию или ты нас сам уволишь? — поинтересовался Алекс, на что Питер снова зарычал:

— Поговори у меня! Между прочим, — Питер вспомнил, что он все-таки редактор, — вы уже связались с полицией? Статья нужна мне в следующий номер. А он выходит через три дня. Я специально оставил для вас целых четыре полосы.

— Этого не хватит, — сказала Ребекка. — Мы планируем написать целый отчет.

— Значит, решено: продолжение в следующих номерах, — согласился Питер. — А теперь, брысь. Идите работать и поаккуратнее там.

Ребекка и Алекс вышли из кабинета с чувством облегчения.

— Я думала, будет хуже, — призналась Ребекка.

— Я тоже.

— Когда мы поедем с полицией разоблачать шайку?

— Прости, Ребекка, — вдруг остановился Алекс.

— За что? — испугалась та.

— Все уже сделано.

— Как это?

— Я не мог ждать, пока Питер одобрит нашу затею. Брэкхам наверняка принял бы за это время все меры предосторожности, и наше расследование свелось бы к нулю.

— И что ты сделал? — Ребекка напряглась, догадываясь, каков будет его ответ.

— Сразу же, как только добрался до телефона, сообщил обо всем в полицию. Их успели накрыть.

— Выходит, пока я мирно спала, отдыхая от всего пережитого, ты ездил в рейд с полицией? — Ребекка задохнулась от гнева.

— Я же сказал — прости. Мне хотелось, чтобы ты отдохнула.

— Ненавижу тебя! — Ребекка оттолкнула Алекса, который попытался ее обнять. — Предатель!

— Но я же все тебе расскажу!

— Мне хотелось лично во всем поучаствовать!

— Ты уже достаточно во всем поучаствовала.

На глазах у Ребекки выступили слезы. Алекс растерялся:

— Ну-ну, ты же не будешь плакать?

— Буду!

— Прекрати, ты такая храбрая девочка, ни разу не захныкала во время всех наших приключений. Я сам временами с трудом сдерживал слезы. Неужели ты станешь реветь?

— Стану.

Действительно, Ребекка зашмыгала носом. Алекс обнял ее, и, как она ни сопротивлялась, ей не удалось вырваться. Он начал целовать ее в шею, и обида ее отошла куда-то на второй план. Она хитро улыбнулась и прижалась к нему всем телом. Алекс глубоко вздохнул.

— Жаль, что здесь нет отдельной комнаты для влюбленных сотрудников.

— Ты влюблен? — спросила Ребекка, испытующе глядя в глаза Алексу.

— Как это ни странно, но да. Не знаю, когда успел. Ты невыносима.

Ребекка вспомнила недавнюю обиду.

— Ты тоже. Никогда тебе не прощу, что ты обошел меня.

— Отомсти мне, — прошептал Алекс, опаляя своим горячим дыханием ухо Ребекки. — Как насчет ужина, который плавно перетечет в завтрак?

— Не могу отказаться. Хотя, стоило бы.

Алекс рассмеялся.

— Я буду вымаливать у тебя прощения всю ночь.

— Ловлю на слове. — Ребекка опомнилась. — Нам пора за работу. Ночью мы будем писать статью.

— Как же.

— Кстати, раз уж ты меня во всем опередил, то скажи мне: Брэкхама уже арестовали или еще нет?

— Насколько мне известно, пока нет.

— Надеюсь, он не успеет скрыться.

— Я тоже.

Ребекка даже рада была снова вернуться на свое рабочее место, тем более что ее встретили радостные лица друзей.

— Рассказывай, как все происходило. — Лора налетела на Ребекку, едва та успела усесться за стол. — Говорят, там сюжет для целого фильма.

— Даже для двух, — подтвердила Ребекка.

Дик пододвинул свой стул поближе.

— Я тоже хочу послушать душераздирающую историю о ваших с Алексом приключениях.

— Как вы там только не убили друг друга? — сказала Лора. — Помнится, вы уезжали злейшими врагами, ругались, как кошка с собакой. А сейчас он... Несет тебе цветы.

Алекс, с цветами в одной руке и с вазой в другой, подошел к Ребекке. Он протянул ей букет, поставил вазу на стол, улыбнулся Лоре и тут же снова удалился.

— Интересно, интересно, что все это значит? — заухмылялся Дик.

— Да ну вас! — отмахнулась Ребекка и почувствовала, что снова краснеет.

— Ага! — воскликнул Дик. — Так я и знал. У них роман.

— Неудивительно, если дело закончится помолвкой, — сказала Лора.

Ребекка сделала вид, что изучает свой блокнот.

— Глупости.

— Нет, Лора права. — Дик покачал головой. — У вас особенные отношения.

— Слышала я уже, — сказала Ребекка и процитировала Лору: — «Он ведет себя с другими женщинами не так, как с тобой». Только это относилось к нашим вечным ссорам.

— Именно поэтому и можно говорить о том, что он к тебе неравнодушен, — сказал Дик. — Сразу видно, что ты плохо знаешь мужчин. Или себя. Потому что вы с ним — два сапога пара.

— Из-за этого мы все время и ссоримся? — ехидно спросила Ребекка. — Потому что мы — идеальная пара?

— Да, поэтому, — кивнул Дик. — Просто вы слишком независимые, не любите, когда вами командуют. Не умеете идти на компромиссы. Кто-то из вас должен научиться уступать.

— Где-то я уже это слышала. — Она вздохнула.

Ребекка, разомлевшая от ласк Алекса, лежала на его огромной кровати. Наконец-то она проснулась не одна. Рядом с ней человек, который ей дорог, хотя она в этом ни за что ему не признается. Пока.

— Можно серьезный вопрос? — спросил у нее Алекс.

Ребекка закинула на него одну ногу.

— Задавай.

— Когда я любуюсь на твои потрясающие ножки, то забываю даже, как меня зовут.

— Спасибо за комплимент, но ты, кажется, хотел что-то у меня спросить?

— Да. — Алекс посерьезнел. — Скажи честно, что у тебя произошло с Эриком Брэйди?

— Ничего.

— Как это — ничего? Вы ведь были любовниками.

— Не были мы никогда любовниками. Этот негодяй все наврал.

— Да ладно! — Было видно, что Алекс не верит словам Ребекки, хотя ему очень хочется поверить.

— Он поспорил со своими дружками, что затащит меня в постель. А я так надралась на той редакционной вечеринке, что ничего не соображала и не помнила. Я сама поверила в то, что мы с Эриком переспали, пока не услышала его разговор с приятелями.

— Очень мило.

— Если не веришь, можешь спросить у самого Эрика.

Алекс заглянул в глаза Ребекки.

— Значит, ничего не было?

— Да.

— Я тебе верю.

Ребекка помолчала.

— А твой загар произвел фурор, — перевела она разговор на другую тему.

— Еще бы. Все подумали, что наша командировка была вовсе не в соседний город, а, как минимум, на Гавайи.

— Никому не пожелаешь такого курортного отдыха, как тот, что выпал нам, — сказала Ребекка.

— Это точно. — Алекс встал с постели. — Принести тебе кофе?

— Я сама могу сделать себе кофе. Вообще, не мешало бы позавтракать, прежде чем мы начнем работать над статьей.

Алекс рассмеялся:

— Ах ты, обжора!

— Ничего подобного, — запротестовала Ребекка. — Дело в том, что я довольно туго соображаю на голодный желудок. Как ты думаешь, Питер Сэндлер действительно урежет нам гонорары?

— Думаю, что, наоборот, повысит, — уверенно сказал Алекс.

16

В день, когда вышел новый номер журнала со статьей Алекса и Ребекки, редакция гудела как потревоженный улей. Все поздравляли новый творческий дуэт с удачным материалом. Раздавались сотни звонков — общественность не оставила незамеченным громкий скандал с кампанией «Миллениум». Алекс и Ребекка принимали поздравления.

— Теперь готовьтесь, — сказала им Виктория Холден. — Вы просто обязаны с этого дня держать марку. Отныне никаких статей про моду, слышишь, Ребекка? Хотя, может, тебе нравилось писать о светских раутах?

— Нет, я всегда в душе была скандалисткой, — смеясь, ответила ей Ребекка.

— Алекс, — обратилась к нему Виктория, — что слышно о самом Брэкхаме?

— Сбежал, подлец. Никто не может его найти. Скорее всего, он уже греет свои старые косточки где-нибудь на солнечном пляже и замышляет новую аферу.

— Ты думаешь? — спросила его Ребекка. — Мне кажется, что тех денег, которые он нажил на своих махинациях, ему хватит до конца жизни.

— Ты плохо знаешь таких людей, — возразила Виктория. — Денег много не бывает. Брэкхам еще проявится где-нибудь.

— Главное, чтобы не в этом городе.

Ребекка пришла домой довольно поздно. У Алекса в тот вечер были какие-то дела. Она не стала выяснять, какие именно, предположив, что они как-то связаны с его новым заданием. Так оно, впрочем, и было. Ребекка вошла в квартиру и включила свет, но лампочка не загорелась.

— Отлично, — пробормотала она. — Не хватало еще провести сегодняшний вечер в полной темноте.

Ребекка на ощупь пробралась на кухню и начала шарить по ящикам в поисках спичек. Вместо этого она наткнулась на более ценную находку — свечу.

— Какая я все-таки запасливая, — похвалила себя Ребекка. — Когда я только успела купить свечу? Ведь раньше не было проблем со светом. Ах, помню — в прошлом месяце. Подумала, что она может мне когда-нибудь пригодиться, после того как Лора рассказала, как у нее в доме целых четыре дня не было электричества. Ох, такое ощущение, что с тех пор прошла сотня лет — так много всего случилось.

Ребекка зажгла свечу и отправилась в ванную. Пусть при таком весьма скудном освещении, но она просто обязана принять душ. Ребекка укрепила свечу в стаканчике на полке и включила воду. Наслаждаясь ощущением горячих расслабляющих струй на своей коже, Ребекка простояла под душем довольно долго. Когда она наконец взялась за полотенце, свеча догорела почти до середины. Ребекка намотала полотенце на голову тюрбаном и голая вышла из ванной. Она дошла до своей комнаты, осторожно держа в руках свечу. Поставив ее в спальне на прикроватный столик, повернулась к шкафу, чтобы достать оттуда ночнушку и в ужасе вскрикнула: возле шкафа стоял незнакомый мужчина. Ребекка инстинктивно прикрылась руками.

— Не двигайся, — сказал мужчина. — А ты очень красивая.

— Кто вы? — Ребекка в испуге кинулась к креслу, на котором висел ее халат.

— Я сказал — не двигайся, — процедил мужчина.

Ребекка заметила в его руке пистолет.

— Я тебя не трону. Может быть.

— Как вы сюда попали?

— Через дверь. Думаешь, это очень трудно — открыть дверь отмычкой, а потом выкрутить пробки?

Ребекка не знала, как себя вести. Она была абсолютно беззащитная — голая, с одним полотенцем на голове. Если бы дело происходило в кухне, то она могла бы, по крайней мере, схватить что-нибудь для самообороны, хотя бы нож. Здесь же ей надеяться было абсолютно не на что. Кроме настольной лампы, из вещей, которыми можно было бы запустить в незнакомца, не было ничего. Ребекка постаралась успокоиться и по привычке сосчитала до десяти.

— Что вам нужно? — спросила она.

— Мне от тебя совершенно ничего не нужно, — сказал незнакомец, все еще держа перед собой пистолет. — А вот одному моему приятелю надо, чтобы тебе было так же плохо, как и ему.

— Кого вы имеете в виду? — спросила Ребекка, перебирая в уме тех, кому она испортила жизнь за последнее время своей деятельностью, с ужасом сознавая, что таких набралось бы, не меньше десятка.

— Догадайся. — Незнакомец подошел к ней поближе. — Над чем ты сейчас работаешь, крошка?

Ребекка облизнула пересохшие от страха губы: на данный момент она не работала ни над чем таким, что грозило бы кому-нибудь скандалом.

— А над чем я должна работать? — осторожно спросила она.

Незнакомец криво улыбнулся. Ребекка постаралась запомнить его лицо. Почему-то мужчина вовсе не пытался скрыть свою внешность. Это был очень стройный человек лет сорока, фигура безукоризненна, под рукавами рубашки перекатывались мышцы. Он был похож на большого ягуара — гибкого и такого же опасного. Лицо его ничем особенным не отличалось, если не считать небольшого косого шрама на левой щеке.

— Ты очень хорошо потрудилась над своей последней статьей. Я имею в виду дело о компании «Миллениум». Приятно осознавать себя вершителем судеб? — спросил незнакомец.

— Какое отношение «Миллениум» имеет к вам?

— Ко мне никакого. Я еще раз повторяю, что лично мне до тебя дела нет.

— Можно я накину халат, я замерзла? — спросила Ребекка.

Незнакомец подошел поближе и провел по ее обнаженной груди холодным стволом пистолета. Ребекку невольно пронзила дрожь. Пистолет медленно опускался все ниже: от груди до пупка.

— Мне нравится смотреть на твое тело, — наконец произнес мужчина. — Удивительно красивое тело. Особенно мне нравятся ноги. Грудь тоже ничего, но я любитель более пышных бюстов.

— Может, хватит? — не выдержала Ребекка. — Скажите, что вам нужно, и убирайтесь отсюда! Посмотрим, как понравится полиции, что ко мне в квартиру забрался какой-то псих и угрожал пистолетом!

Незнакомец хлестнул Ребекку ладонью по лицу.

— Заткнись. Зря ты упомянула полицию. Думаешь, в мои планы входит встреча с копами? Однако ты права — ближе к делу. Мне нужны все материалы по делу Брэкхама, которые ты и твой дружок успели накопать.

— Не понимаю, — покачала головой Ребекка. — Статья уже вышла, ничего не исправить.

— Да, но в вашей статье были упомянуты не все действующие лица. И вот эти самые лица хотят себя обезопасить.

Ребекка молчала, лихорадочно соображая, о ком может идти речь. Ясно, что Брэкхам тут ни при чем, тогда кто же?

— Чего стоишь? — поторопил ее незнакомец. — Думать тебе не рекомендуется. Давай выкладывай все, что есть.

Ребекка обняла себя за плечи, пытаясь скрыть дрожь:

— Все материалы находятся в редакции.

— Врешь. Там я уже был. Ничего нет.

— Был? — Ребекка выглядела совершенно ошеломленной. — Но как? Там ведь охрана.

— Всего лишь один дряхлый отставной полицейский. — Незнакомец рассмеялся. — Он даже не успел надеть очки на нос.

— Вы его убили?! — воскликнула Ребекка.

— Зачем же? Я не такой садист, как может показаться на первый взгляд. Всего лишь оглушил. А потом покопался в твоем столе. Там такой порядок, не то что на других. Однако я ничего не нашел.

— Документы мог забрать редактор, — осторожно произнесла Ребекка, боясь подставлять Питера Сэндлера.

— В его кабинете я тоже ничего не обнаружил. А домой он ничего не уносит. Это я знаю точно.

— Почему вы вообще в курсе всего? — со злостью произнесла Ребекка, за что поучила еще одну пощечину.

— Много будешь знать, попадешь в беду. Впрочем, ты уже попала. Итак, если документов нет в редакции, то они должны быть либо у тебя, либо у твоего дружка. Не так ли?

Ребекка испугалась.

— Алекс тут ни при чем. Он не работает с документами. Мы ничего не храним дома.

— Ах, как мы заговорили! — воскликнул мужчина. — Что, боишься, я причиню вред твоему любовнику? Так и будет. Ладно, ты не хочешь мне помогать, это ясно. Тогда я сам посмотрю.

С этими словами он подошел к столу Ребекки и начал выдвигать все ящики по очереди, вытряхивая из них содержимое. При этом он ни на секунду не повернулся к Ребекке спиной, не выпускал ее из виду. Она не могла даже выбежать из комнаты. Перерыв все бумаги и перевернув вверх дном всю спальню, незнакомец вытолкнул Ребекку в комнату, служившую ей гостиной, и начал искать там. Ребекка в это время успела снять с головы полотенце и обернуться в него. Когда незнакомец понял, что в квартире действительно ничего нет, он рассвирепел.

— Быстро говори, если хочешь жить, где документы? — прошипел он.

Ребекка глубоко вздохнула: все документы были у Алекса, но сказать об этом значило бы подставить под удар любимого человека. А этого она сделать никак не могла.

— Я не знаю, где они сейчас.

Незнакомец подошел к ней и с силой толкнул, отчего Ребекка отлетела к стене.

— Я в последний раз тебя спрашиваю, где...

Вдруг в дверь позвонили. Ребекка и незнакомец одновременно вздрогнули и посмотрели друг на друга.

— Ты кого-то ждешь, киска? — тихо спросил он.

— Нет.

— Значит, сделаем вид, что тебя нет дома.

В дверь продолжали настойчиво звонить, потом все стихло, было слышно, как уезжает лифт. Ребекка огорченно вздохнула.

— Что, думала, тебе повезло? — прошипел незнакомец. — Никто не придет тебе на помощь.

Он шагнул к Ребекке, схватил ее за руку и швырнул на кровать.

— Не хочешь говорить — не надо. Но я, по крайней мере, получу компенсацию за то, что не нашел документы. — Незнакомец начал расстегивать брюки, наблюдая за тем, какой ужас отражается в глазах Ребекки.

— Что вы собираетесь сделать? — прерывающимся голосом спросила она.

Незнакомец хмыкнул.

— А ты как думаешь, киска? Ты мне нравишься. Ни один мужчина не сможет спокойно смотреть на голенькую крошку с такими потрясающими ножками.

Ребекка замотала головой.

— Я не позволю вам...

— Разве я спрашивал твое разрешение?

Он начал приближаться к Ребекке, когда зазвонил телефон.

Мужчина остановился, придерживая ремень брюк.

— Не знаешь, кто это может быть? — спросил он.

Ребекка села на постели.

— Алекс, мой друг.

— Он удивится, если не застанет тебя дома?

— Разумеется, — соврала Ребекка.

— Тогда бери трубку и смотри — без глупостей!

Ребекка потянулась к телефону.

— Алло, — осторожно прижимая трубку к уху, будто та была горячей, сказала Ребекка.

— Так ты дома? — услышала она голос Алекса. — Почему тогда не открываешь мне дверь?

Ребекка испугалась: если сказать ему, чтобы он пришел, то незнакомец может попросту его убить. С другой стороны, она не должна остаться один на один с бандитом.

— Милый, я просто спала, наверное, не слышала, как ты звонил.

— Тогда я поднимаюсь. У меня здесь торт и шампанское.

— Нет, Алекс! — почти вскричала она. — Не сегодня. Я жутко устала и...

— Что происходит? Ты не одна?

— Да. — Ребекка обрадовалась: теперь Алекс догадается, что она оказалась в скверной ситуации.

— И кто этот счастливчик? — сухо осведомился Алекс.

— Ты не понимаешь...

Незнакомец потянул Ребекку за волосы.

— Заканчивай разговор.

— Алекс, я...

— Мне все ясно.

— Нет! — Ребекка вцепилась в трубку. — Это не то, что ты думаешь!

Незнакомец выхватил трубку у нее из рук и отключил телефон.

— Хватит. А то как бы ты не наболтала лишнего. Чего хотел твой любовник? Это он приходил недавно?

— Нет.

— Надеюсь, ты не врешь.

Незнакомец схватил полотенце, которое обернула вокруг себя Ребекка, и сорвал с нее.

— Это лишнее, — сказал он.

Ребекка закрыла глаза: ей было безумно страшно, но теперь на самом деле никто не мог помочь. Внезапно в дверь снова затрезвонили.

— Да что ж такое! — выругался незнакомец. — У тебя здесь просто проходной двор.

Он осторожно подошел к двери и заглянул в глазок.

— А ну-ка иди сюда, — подозвал незнакомец Ребекку.

Та встала и подошла к двери.

— Кто это? — спросил он, призывая Ребекку посмотреть в глазок.

Ребекка увидела Алекса. Ей ничего не оставалось, как признаться в этом незнакомцу.

— Мой друг.

— Тот самый Алекс Лоуренс?

— Тот самый. Пожалуйста, не открывайте дверь.

— Я не собираюсь ждать, пока он поднимет на ноги весь дом. Иди накинь халат, потом откроешь дверь.

Ребекка метнулась в комнату, схватила халат и выбежала обратно. Через секунду она пожалела, что не захватила ничего тяжелого, чем можно было бы ударить бандита.

Правда, рассудила она, что я могу предпринять против человека с пистолетом?

Незнакомец отошел в сторону и приказал Ребекке:

— Открывай и не смей предупреждать своего дружка.

Ребекка вздохнула и открыла дверь. Все это время Алекс трезвонил, как сумасшедший. Как только она отперла, он влетел в прихожую.

— Где твой любовник?

Ребекка ничего не успела ответить, так как тут же раздался низкий голос незнакомца:

— Отойди от двери.

Алекс обернулся. На лице его отразилось изумление, когда он увидел человека с пистолетом.

— Это еще что такое?

Незнакомец быстро захлопнул дверь и оттолкнул Ребекку в сторону.

— Вот мы и собрались все вместе. Замечательно.

Алекс взял Ребекку за руку и притянул поближе к себе.

— Объясни, что происходит.

Она нервно рассмеялась.

— Вот такой буйный у меня любовник, Алекс.

— Я не буду представляться, — снова заговорил незнакомец. — Вам ни к чему знать мое имя. Достаточно того, что я знаю ваши. Так ты и есть Алекс Лоуренс?

— Да, это я.

— Вы оба очень любите совать нос не в свое дело, друзья мои. Многим это не нравится. Объясни ему все в двух словах, детка.

Ребекка повернулась к Алексу.

— Этот человек требует все документы по делу Брэкхама. У меня их нет. В редакции этот человек уже был. Там их, естественно, тоже нет. Ты не знаешь, где они могут быть? — спросила она, полагая, что Алекс поймет, на что она намекает.

— Да-а... — медленно протянул он. — Вот так история. Документы были у меня, но сейчас их нет. Они все находятся в полиции.

— В полиции? — Незнакомец удивился. — Такие журналисты, как вы, не отдают собранные материалы в полицию.

— У нас другой случай. Дело государственной важности, понимаете ли, — съязвил Алекс.

Незнакомец задумался.

— Что ж, тогда придется мне с вами попрощаться.

— Даже кофе не выпьете? — поинтересовалась Ребекка, которая рядом с Алексом чувствовала себя в безопасности.

— Заткнись, — прохрипел незнакомец. — В мои планы не входило убийство, но, если скажешь еще хоть одно лишнее слово, я могу передумать.

Он указал пистолетом в сторону спальни.

— Зайдите туда.

Ребекка и Алекс послушно двинулись в комнату.

— Не думайте, что я идиот, — сказал незнакомец и вытащил из кармана моток бечевки. — Свяжи ему руки, детка.

Ребекка взяла брошенную веревку и со вздохом связала Алексу руки за спиной, как приказал незнакомец. Затем тот связал руки и ей, а потом замотал бечевку на щиколотках у обоих.

— По крайней мере, вы хоть какое-то время не станете звонить в полицию. Меня, разумеется, будут искать. Надеюсь, вы хорошо запомнили мое лицо? — Незнакомец рассмеялся и вышел из спальни.

Через некоторое время Ребекка и Алекс услышали, как хлопнула входная дверь.

— Как ты думаешь, почему он не боится полиции? — спросила Ребекка.

— Потому что, милая Бэкки, он наверняка спешит сейчас на самолет, который улетает в далекие края. Он успеет на него в последний момент, и мы никогда его больше не увидим.

— Тогда нужно быстрее звонить в полицию!

— Может, допрыгаешь до телефона и наберешь номер носом?

— Не понимаю твоего спокойствия!

— Видишь ли, Бэкки, пистолет как-то расхолаживает. Мне очень хотелось врезать ему в пах ногой, но, с другой стороны, жить тоже очень хотелось.

— Что стало с твоей храбростью, Алекс? — возмутилась Ребекка. — Помнится, в домике, где нас заперли, ты не боялся никаких бандитов.

— Там у меня не было другого выхода.

— А здесь?

— А здесь он мог в меня выстрелить, и я уже не сумел бы защитить тебя, дурочка.

— Что же теперь делать? Он наверняка смоется. О, Алекс! — в испуге воскликнула Ребекка. — А если он сейчас отправится к тебе домой и найдет все документы? Вдруг этот человек не поверил, что они в полиции.

— Конечно, не поверил, — сказал Алекс. — Только он все равно ничего не найдет.

— Почему? — спросила Ребекка.

— Они на самом деле в полиции.

— Когда ты успел их отдать?

— Вчера. Я, безусловно, сделал копии, а все негативы хранятся в моем личном сейфе. Чтобы их забрать оттуда, его понадобится взорвать.

— Не думаю, что кого-то это остановит. — Ребекка попыталась сесть. — Алекс, нужно попробовать освободиться.

Она пододвинулась к нему и зубами постаралась развязать веревку у него на руках. Прошло целых полчаса, прежде чем им удалось освободиться. Первым делом Ребекка кинулась одеваться, так как под халатиком по-прежнему ничего не было. Алекс же звонил в полицию. Заметив, что Ребекка натягивает трусики, он многозначительно хмыкнул.

— Дорогая, не торопись. Полиция приедет только через двадцать минут. А если я начну тебя раздевать, то на это уйдет слишком много времени. Облегчи мне задачу, не надевай нижнее белье.

Вместо ответа в него полетело мокрое полотенце.

17

Дик, Лора, Ребекка и Алекс сидели в кафе и горячо обсуждали произошедшие события. Вертевшийся рядом официант, поняв, что компании не до него, махнул на нее рукой.

— Кто мог его послать? — спросила Лора, имея в виду бандита, который совсем недавно так напугал Ребекку.

— Мы уже думали об этом, — ответил Алекс. — Скорее всего, это толстяк Томпсон.

— Да, вероятно, так и есть, — задумчиво подтвердил Дик. — Ребята, вы хоть осознаете, как вам везет? Постоянно выходите сухими из воды. Однако не мешало бы вам быть осторожнее.

— Ты абсолютно прав, и мы задумаемся над этим. — Ребекка улыбнулась.

Дик недоверчиво хмыкнул.

— Я одного не понимаю, — продолжала Ребекка. — Откуда этот человек так много знал о нашей работе? Я имею в виду, он был в курсе, во сколько Питер Сэндлер уходит с работы, что наш редактор никогда не уносит с собой никаких документов...

— Да, действительно странно.

— Постойте-ка! — внезапно воскликнула Ребекка. — Он даже знал, где мой стол!

Трое друзей удивленно воззрились на нее.

— Да, — подтвердила она, — он сказал, что мое рабочее место очень отличается ото всех остальных: там все аккуратно прибрано. Но, извините, мебель не подписана нашими именами. Как этот человек мог узнать, что это именно мой стол?

— Твоя правда, — сказал Алекс. — У меня такое впечатление, что в наших рядах есть предатель.

— Но не старик же охранник! — воскликнула Лора. — Он сейчас лежит в больнице с сотрясением мозга.

— Нет, это точно не он. — Дик по привычке взъерошил волосы, а Лора моментально их поправила. Такая забота не укрылась от внимания Алекса и Ребекки. — Предать, как ни прискорбно, мог только кто-то из журналистов. Неужели среди наших коллег есть такой негодяй?

— Знать бы кто.

— Ты, наверное, безумно испугалась, бедняжка, когда этот ужасный бандит целился в тебя из пистолета? — сочувственно спросила Лора.

— Не то слово, — призналась Ребекка. — Но пистолет был не самым страшным испытанием.

— А что еще?

— Лора, я была совсем голая, только что из душа. Если бы не пришел Алекс, страшно представить что могло бы произойти.

— Да, Алекс, просто счастье, что ты появился вовремя, — сказал Дик. — И хорошо, что ты не поддался эмоциям и вернулся обратно в квартиру Ребекки.

— Я вернулся туда именно потому, что поддался этим самым эмоциям. Представляешь, что я мог почувствовать, когда Ребекка заявила, что она с любовником.

— Ничего подобного я не заявляла! — запротестовала Ребекка. — Ты сам предположил такой вариант.

— А что я еще мог предположить, когда ты мне не открыла дверь, зато взяла трубку и сказала, что не одна?

— А ты, как ревнивый самец, тут же прибежал бить сопернику морду? — хихикнула Лора.

Алекс смущенно рассмеялся.

— Верно. Да я почти обрадовался, когда вместо предполагаемого любовника увидел уродливого типа с пистолетом!

— Странно, что этот человек не предпринял никаких попыток, чтобы найти документы и у тебя, — сказал Дик.

— Ничего подобного! Когда я вернулся домой, то обнаружил, что вся квартира перевернута вверх дном.

Ребекка в величайшем изумлении уставилась на Алекса.

— Ты мне не говорил об этом.

— Я не хотел пугать тебя, — начал оправдываться тот. — Мне и так пришлось тебя откачивать целых два часа.

— Я пережила шок!

— Поэтому я и решил, что не стоит огорчать тебя по пустякам.

— Ничего себе пустяки!

— Хватит, ребята. — Дик положил конец их спору. — Все обошлось, не тратьте нервы.

Ребекка хитро улыбнулась и спросила Лору:

— Правда, хватит о нас, лучше расскажите, что нового у вас с Диком.

Лора внезапно смутилась.

— У нас? А что у нас? У нас ничего.

— Угу, — сказал Алекс и рассмеялся. — По-моему, вы что-то недоговариваете.

Дик улыбнулся.

— От вас ничего не скроешь. Ладно, Лора, давай расскажем?

Лора покраснела еще больше.

— Пока вы там разоблачали преступников и убегали от бандитов с пистолетами, — сказала она, потупив взгляд, — мы с Диком... решили пожениться.

Ребекка и Алекс открыли рты.

— Упс! — выговорила Ребекка. — Вот это новость.

— Я, конечно, заметил, что вы как-то чересчур нежно стали относиться друг к другу, — сказал ошеломленный Алекс. — Однако не мог бы даже предположить, что дело дошло до свадьбы. Когда вы приняли такое важное решение?

— Позавчера, — сказала Лора, которая уже успела совладать со своими эмоциями. — Как-то так получилось, что мы стали очень много общаться и поняли, что идеально подходим друг другу.

— А как же твой последний парень? — поинтересовалась Ребекка.

— Ой, — отмахнулась Лора. — Мы с ним давным-давно расстались. Это не тот человек, что мне нужен.

— Что ж, ребята... — Алекс поднял руку, чтобы подозвать наконец официанта, который уже не знал, что ему делать с этой компанией. — Я вас поздравляю от всей души. Нужно это отметить.

— Я очень рада за вас, — присоединилась Ребекка.

— Осталось только подождать, когда вы решите пожениться, — сказала откровенная Лора, и теперь уже Ребекка покраснела.

Ребекка битый час пыталась дозвониться до Питера Сэндлера, чтобы сказать, что она не сможет выйти сегодня на работу. Вечером они с Алексом долго гуляли по ночному Сан-Франциско и, по-видимому, она простудилась. Утром Ребекка проснулась с головной болью и температурой. Она решила набрать номер в последний раз, а потом — будь что будет. Пусть хоть увольняют. Она не в силах больше сидеть возле телефона.

Да что у них там могло случиться? Все время занято. Даже Дик и Лора не отвечают. Такое может быть только в случае, если на редакцию напали террористы.

Ребекка кинула трубку на место, и тут же раздался звонок. Отлично. Только не говорите, что все это время коллеги звонили мне.

— Алло?

В трубке раздался взволнованный голос Лоры:

— Бэкки, что у тебя случилось? Почему все время занято?

Ребекка про себя выругалась.

— Я хотела у тебя спросить то же самое, Лора. Я целый час набираю все известные мне редакционные номера телефонов, а в ответ слышу лишь короткие гудки.

— О! — воскликнула Лора. — У нас тут такое случилось! А почему ты не в редакции?

— Я простудилась. Кстати, Лора, скажи, пожалуйста, Питеру Сэндлеру, что я поболею пару дней.

— Сочувствую, но ты меня совсем не слушаешь, — сказала Лора. — Питеру сейчас нет дела до твоей простуды. У нас творится невообразимое.

— Да что случилось-то?

— Если стоишь, то сядь.

Ребекка вздохнула.

— Я сижу, говори же.

— Эрика Брэйди арестовали.

Ребекка чуть не выронила трубку из рук.

— Как?! И за что же?

— Ой, Бэкки. Ты никогда не поверишь в это.

— Я постараюсь.

— Это он оказался предателем.

— Не понимаю.

— Это он оказался тем человеком, который дал Томпсону все сведения о тебе и Алексе. Алло! Алло! Ты меня слышишь или нет?

— Да... — проговорила Ребекка, приходя в себя. — Ничего себе новости! А как вы узнали?

— Сегодня в редакцию заявились полицейские и прямо у нас на глазах предъявили обвинения Эрику Брэйди.

— Вот так скандал! Что будет с журналом?

Лора рассмеялась.

— Ты ненормальная. Все время думаешь только о работе. Ничего не будет. Вот увидишь, Питер Сэндлер перевернет все таким образом, что «Рефлекшен» получит дополнительную рекламу, ничуть не повредив своей репутации.

— Ой, Лора, у меня голова кругом идет от таких новостей. А где Алекс?

— Носится где-то. Он уже все знает. Так что жди, вечером он все тебе расскажет.

Ребекка положила трубку и несколько минут сидела неподвижно.

— Да уж, с такой работой мне никогда не придется скучать, — произнесла она.

— Все арестованы, — заявил Алекс с порога.

Ребекка закрыла за ним дверь.

— Привет. Лора успела мне почти обо всем поведать.

— Сплетница. — Алекс рассмеялся.

— Давай рассказывай, — поторопила его Ребекка.

— Для начала сделай мне бутерброд, — потребовал Алекс. — Я с самого утра ничего не ел.

Ребекка начала терпеливо резать мясо, пока Алекс рассказывал ей о событиях, произошедших днем.

— То, что арестовали Эрика Брэйди, ты уже знаешь.

— Да, только никак не возьму в толк, зачем ему понадобилось предавать нас?

— Во-первых, ему хорошо заплатили, а во-вторых, всем известно, как он с некоторых пор относится к тебе.

— Псих. Просто не верится. — Ребекка вздохнула и протянула Алексу тарелку с сандвичем.

— Спасибо. — Алекс продолжал рассказ, с набитым ртом. — Так вот, потом в полиции мне рассказали, что уже взяли Томпсона. Помимо контрабанды за ним числится еще ряд грязных делишек.

— Алекс, ты как ребенок. Так и подавиться недолго. Жуй хорошенько.

— Ладно, мамочка, — сказал Алекс и хлопнул Ребекку чуть пониже спины.

— Негодяй! — Ребекка улыбнулась.

— Какой есть, попробуй перевоспитай меня.

Она присела с ним рядом.

— А как там поживает Брэкхам?

— Я думаю, что неплохо, судя по тому, что о нем до сих пор нет никаких вестей.

— Все ясно, мы его упустили. — Ребекка вздохнула, как будто неудача с поимкой Брэкхама была целиком на ее совести.

— Зато взяли того типа, что забрался к тебе в квартиру.

— А! — закричала Ребекка. — И ты молчишь! Это же самое главное. Я мечтаю плюнуть ему в морду.

— Боюсь, не получится. — Алекс покачал головой. — Наши законы запрещают обращаться с преступниками таким образом.

— Как его поймали? — Ребекка затрясла Алекса за плечо.

— Ой, какая ты сегодня страстная, — сказал он и обнял ее. — Я теперь каждый вечер буду читать тебе криминальную хронику.

Ребекка попыталась оттолкнуть Алекса, но безрезультатно.

— Не распускайте руки, молодой человек!

— Что ж... — Алекс покорился судьбе. — Хотя, рассказывать, собственно говоря, больше нечего. Этот тип попался на банальной краже в супермаркете. Вот так заканчивают свою карьеру великие гангстеры!

— Как хорошо, что все закончилось. — Ребекка склонила голову на плечо Алексу. — В моей жизни уже произошло столько всего, что пора снимать детектив.

— Ах, чуть не забыл! — воскликнул Алекс.

— Что на этот раз?

Он полез в карман.

— Кое-что хочу тебе предложить. Даже не знаю, как ты к этому отнесешься.

— Не тяни, у меня после всех наших приключений нервы никуда не годятся.

— Конечно, я хотел бы это сделать в другой обстановке, но не могу больше терпеть. — Алекс протянул Ребекке маленькую шкатулочку.

Она открыла ее, и на бархатной подушечке засверкало золотое колечко.

— О! — Ребекка взглянула на Алекса. — Что это означает?

— Выходи за меня замуж, — сказал он.

Ребекка поднялась со стула и сделала пару шагов назад.

— На тебя плохо подействовали наши гонки с препятствиями. Ты сошел с ума.

— Это значит — «да»?

— Алекс Лоуренс, ты же меня ненавидишь!

— Кто тебе такое сказал?

— Ха! — Ребекка взмахнула руками. — Это не нужно было говорить!

— Милая, ты мне всегда безумно нравилась. Еще когда мы столкнулись с тобой у супермаркета, куда врезался на угнанной машине сын начальника полиции, и ты попыталась спорить со мной, я понял, что Ребекка Грин — не такая как все. Во-первых, со мной не пререкалась еще ни одна женщина. И, во-вторых, ты безумно красивая. А еще: взбалмошная, никогда не думаешь о последствиях, не слушаешь меня и всегда делаешь только то, что приходит тебе в голову. В общем, именно из-за этих твоих недостатков я и люблю тебя больше всех на свете.

— Почему же ты раньше мне об этом говорил?

— Потому, что боялся своих чувств к тебе. Боялся, что ты пошлешь меня на все четыре стороны. Признаюсь, я сначала готов был тебя утопить, но когда ты и на самом деле свалилась в воду, то понял, что если с тобой что-нибудь случится, то я уже не смогу жить.

Алекс закончил свой монолог, шагнул к Ребекке, заключил ее в объятия и поцеловал.

— Красивое кольцо, — сказала Ребекка, когда перевела дух.

— Это значит — «да»? — повторил Алекс свой вопрос.

Ребекка вздохнула.

— Алекс, ты тоже самый невыносимый человек из всех, кто попадался на моем пути, но я не могу не любить тебя. Это значит — «да».

18

Ребекка вошла в редакцию, и ей навстречу кинулась Виктория Холден. Остальные журналисты зааплодировали и засвистели.

— Меня встречают так, будто я рок-звезда, — сказала Ребекка.

— Ах, Бэкки, я так рада за тебя! — воскликнула Виктория.

— Я всего лишь вышла на работу после двух дней простуды.

— Милая, не надо делать вид, будто ты не понимаешь, с чем мы тебя поздравляем.

— Но я серьезно не понимаю, — возразила Ребекка.

— Ха! Они с Алексом собираются скрыть день своей свадьбы, — сказал один из ее коллег. — Все понятно: нас решили не приглашать.

— Ах, вот в чем дело, — произнесла улыбающаяся Ребекка. — Даже не спрашиваю, откуда вам все известно.

Она пробралась к своему рабочему столу, но не просидела за ним и десяти минут — Питер Сэндлер немедленно желал видеть ее в собственном кабинете. Ребекка направилась к нему.

— Можно? — спросила она, по привычке стуча в дверь.

— Ой, я могу даже не гадать, кто ко мне пришел, если раздается стук. — Питер Сэндлер рассмеялся. — Входи и садись, Бэкки.

— Чем могу быть полезна господину начальнику?

Питер потер висок.

— Да, ты зачем-то была нужна мне... Не помню только зачем. Склероз.

— Только не говори мне о старости. — Ребекка рассмеялась.

— Нет, просто, когда дело касается денег, я становлюсь жутко забывчивым. Исключения составляют случаи, когда кто-то хочет дать денег мне.

Ребекка вопросительно на него посмотрела.

— Что ж, Бэкки, крошка. Хочу тебя похвалить. Ты не так уж давно работаешь у нас в журнале, а уже успела проявить себя с самой лучшей стороны. Я не стану сейчас читать нотации о твоей неосторожности — что было то прошло. Как говорится, кто старое помянет...

Ребекка кивнула в ответ.

— И на том спасибо.

— Рано меня благодаришь, я еще не закончил. Итак, как уже было сказано, я чрезвычайно доволен твоей работой в «Рефлекшене». Если раньше ты занималась в основном модой и светскими раутами, то теперь получаешь возможность писать обо всем, что тебе будет интересно. Заработная плата, соответственно, тоже повышается. Что скажешь?

— Скажу, что я безмерно счастлива.

— А теперь перейдем к другим вопросам. Я слышал, ты выходишь замуж?

— Думаю, нет смысла это отрицать.

— Я рад за вас с Алексом. Надеюсь, я вхожу в список приглашенных? — Питер подмигнул Ребекке.

— Естественно, как же иначе. Думаю, что если я не приглашу всех сотрудников нашей редакции, то меня ждет бойкот.

Питер расхохотался.

— Да, вижу, что вам нужно помочь. Ребекка, считай, что редакция берет на себя все издержки по поводу свадебного банкета.

— О, спасибо Питер! Ты самый лучший редактор в мире! Кстати, о работе. Можно с тобой поговорить?

Питер посерьезнел.

— Разумеется.

— Я хотела спросить, как обстоят дела журнала после ареста Эрика Брэйди.

— Все благополучно. Дополнительная реклама. Если хочешь узнать, как мне это удалось, то почитай завтрашний номер. Тираж возрос почти в два раза, а он у нас и так был немаленький.

— Здорово. Впрочем, я не удивлена. У тебя талант.

Питер притворился смущенным.

— Ты меня захвалила сегодня. Хотя предполагалось, что это я должен петь тебе дифирамбы.

— Обмен любезностями.

— Точно.

Ребекка вернулась на свое рабочее место в самом восторженном состоянии.

— Как дела? — спросил ее Дик.

— Мне повысили зарплату и разрешили писать обо всем, что вздумается.

— Отличная новость. А как насчет свадьбы?

— Чистая правда. Осталось только назначить точную дату. А вы с Лорой?

— Пока еще тоже не определились с числами.

— Жаль, что я не присутствовала, когда вас поздравляли.

— Да, все на ушах стояли. Мы с Лорой и ты с Алексом оказались самыми невероятными парами. Никто не мог бы и предположить, что так получится.

Ребекка задумчиво потерла подбородок.

— Послушай, а ведь две свадьбы подряд — это очень накладно, тебе не кажется?

— У тебя есть другие варианты?

— Да, Питер Сэндлер предложил мне оплатить банкет от редакции. Так не устроить ли нам две свадьбы вместе?

— Отличная идея, — обрадовался Дик. — Осталось убедить в этом Питера Сэндлера. Эй, куда ты?

Но Ребекка уже мчалась обратно в кабинет редактора.

Рид встретил Ребекку с распростертыми объятиями.

— Ты жива и ты вернулась! Ну и натворили вы дел со своим Алексом!

— С каких это пор ты начал читать прессу?

— С тех самых, как ты стала печататься.

— Что скажешь?

— Если бы мне когда-нибудь сказали, что ты станешь проводить расследования, то я не поверил бы. Ребекка, детка, ты всегда была упрямой крошкой, но... В общем, я удивлен, но пребываю в восхищении.

Ребекка поцеловала его в щеку.

— Спасибо, мне приятно, что ты меня ценишь. Твоему мнению я всегда доверяла.

— Итак, что же привело тебя ко мне на этот раз? — Рид усадил Ребекку перед зеркалом. — Сделать тебе сногсшибательную прическу, маникюр, педикюр, массаж?

Ребекка рассмеялась.

— Не сегодня.

Рид нахмурился.

— Все ясно, тебя снова нужно взять на какую-нибудь закрытую вечеринку? Бэкки, я останусь без работы.

— А что, намечается такая вечеринка? — встрепенулась Ребекка.

— К счастью, нет.

— Жаль, но я и не по этому поводу тоже.

— Ты меня заинтриговала. — Рид внимательно посмотрел в глаза Ребекки. — Что задумала?

— Замуж выхожу.

— Я так и знал, что этим все кончится. — Рид вздохнул, но было видно, что он приятно удивлен. — Этот мачо взял-таки тебя в оборот.

— Ага, — подтвердила довольная Ребекка. — Оказалось, что это даже приятно, когда за тебя все решают.

Рид недоверчиво покачал головой.

— Нет, я никогда не поверю, что ты вняла моему совету и научилась уступать.

— Тебя не обмануть, — улыбнулась Ребекка. — Ты слишком хорошо меня знаешь.

— Еще бы, — многозначительно подмигнул ей Рид.

— Кстати, мне неудобно тебя просить, но... В общем, я не говорила Алексу, что ты был моим первым мужчиной. И тебя прошу молчать. Он жутко ревнивый.

— Если ты думаешь, что я самоубийца, то сильно ошибаешься.

— Рид, — ласково произнесла Ребекка. — Я ведь пришла пригласить тебя на свадьбу.

— Дай подумать: в качестве подарка ты хочешь, чтобы я сделал из тебя королеву?

— Ну, если ты не против, конечно. — Ребекка скромно потупила взгляд.

— Ах ты, пройдоха! Разумеется, я не против. Как там твой жених? От автозагара отмылся?

— Да, — смеясь, ответила ему Ребекка. — Хотя, не могу не признать, что он ему очень шел.

Рид подошел к Ребекке, обнял ее и расцеловал в обе щеки.

— Наконец-таки я пристроил свою девочку. Мне кажется, Алекс — вполне подходящий вариант.

— Я тоже так считаю, — честно призналась Ребекка.

19

Вся квартира Ребекки была уставлена коробками. Она собирала вещи — послезавтра свадьба, и Ребекка переезжает жить к Алексу. Ей почти не верилось, что она выходит замуж. Это казалось невероятным. Она вспомнила их первую с Алексом встречу и улыбнулась. Кто бы мог подумать, что соперничество превратится в роман.

— У тебя здесь настоящий погром. — Алекс вошел в комнату. — Куда-то переезжаешь?

— Да, тут один парень предложил мне руку и сердце.

Алекс поцеловал Ребекку.

— Надеюсь, этот парень сумеет сделать тебя счастливой.

— Если только он не будет мной командовать.

Ребекка впервые в жизни ворвалась в кабинет Питера Сэндлера без стука.

— Что такое? — удивленно поднял он брови. — Тайфун, землетрясение или вы раздумали жениться?

— Питер! — воскликнула Ребекка. — Как ты мог такое подумать!

— А что? — с невинным видом заметил тот. — Природа стала такой капризной.

— Ты предположил, что свадьба отменяется!

— Я пошутил. Так все в порядке?

— По этой части — да. Я совсем по другому поводу.

Питер удивился.

— Что тебя еще может волновать накануне свадьбы?

— У меня есть потрясающая тема.

— Ой, нет, — прикрыл глаза рукой Питер Сэндлер. — Я как главный редактор журнала «Рефлекшен» тебе приказываю: отдохни, пожалуйста, хотя бы несколько дней.

— И не подумаю! Кто-нибудь ее перехватит, и я останусь не у дел.

— Ладно, — сдался Питер. — Рассказывай.

— В общем, дело в следующем. — Ребекка пододвинула свой стул поближе к столу редактора. — До меня дошли слухи, что в одном из наших банков проводятся какие-то там незаконные операции с деньгами.

— Бэкки, угомонись. Ты нужна мне живой.

— Питер, миленький, — запричитала Ребекка. — Мне так хочется провести расследование, просто руки чешутся.

— Но это может оказаться опасным!

— Я знаю, но обещаю тебе, что буду сотрудничать с полицией.

Питер недоверчиво посмотрел на Ребекку.

— Ты будешь сотрудничать?

— Да... — Ребекка запнулась. — Иногда. Когда почувствую, что без полицейских не обойтись.

— Вот что, выйди пока замуж, а потом мы с тобой поговорим.

— Короче, ты согласен?

Питер вздохнул.

— Тема потрясающая. Но она... как бы тебе объяснить... мужская.

Ребекка сжала кулаки.

— Как вы меня достали! Что за дискриминация!

Питер рассердился.

— При чем здесь дискриминация! Пойми ты наконец что такая хрупкая женщина, как ты, не должна подставлять себя под удар и рисковать жизнью.

— Питер!

— Ладно, — сдался редактор. — Делай, что хочешь. Только, если тебя прикончат за то, что ты суешь нос не в свое дело, я не приду на твои похороны!

Ребекка послала Питеру воздушный поцелуй.

— Вот увидишь, я справлюсь.

— Ох, женщины, — вздохнул Питер, когда за Ребеккой закрылась дверь. — Почему вам не сидится дома с детьми и кастрюлями?

Ребекка и Лора гуляли по аллее парка. Время было послеобеденное, и кроме них никто больше не прогуливался.

— У меня такое впечатление, что город вымер, — сказала Лора.

— Город работает, — усмехнулась Ребекка.

— Если ты пытаешься воззвать к моей совести, то зря тратишь время. Кроме завтрашней свадьбы я ни о чем не могу думать. А ты?

— А у меня зреет план очередного сенсационного расследования.

— Почему я не удивляюсь? — задала самой себе сей риторический вопрос Лора. — Как обстоит дело с платьем?

— О, Рид подобрал мне сногсшибательный наряд. А у тебя?

Лора расцвела.

— Твой Рид просто душка! Он помог мне выбрать платье, обещал сделать прическу и макияж. Чувствую, завтра мы полдня проведем в его солоне.

— Главное, не опоздать на собственную свадьбу. Лора ты счастлива?

— Безумно.

— Знаешь, я всегда думала, что вы с Диком чем-то похожи.

— Могу даже сказать чем. — Лора рассмеялась. — Только мы можем выносить друг друга больше часа. Я люблю его, он гений.

Ребекка улыбнулась.

— Не сомневаюсь. Питер предоставляет нам отпуск на две недели. А вы с Диком куда-то поедете?

— Да, но вряд ли это будет романтическое путешествие за океан. Так, съездим куда-нибудь отдохнуть.

— Вы такая спокойная пара.

— Да, полная противоположность вашей. Когда вы рядом, я всегда боюсь, что вот-вот разразится гроза.

— Когда я только познакомилась с тобой и Диком, то тоже долго не могла привыкнуть к вашим подтруниваниям друг над другом.

— Мы всегда так общались.

Ребекка хитро улыбнулась:

— А как твои проблемы с размером груди?

Лора смутилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты до сих пор ходишь в лифчике с силиконовыми чашечками?

— Уже нет. — Лора рассмеялась. — Дик идеальный мужчина. Ему не нравятся женщины со слишком пышным бюстом.

— Раньше мне казалось, что Дик вообще не обращает внимания на женщин.

— Знаю, он всегда производил впечатление сумасшедшего трудоголика. Но теперь ему придется хоть на время оторваться от работы. Ребекка, ты никогда не задумывалась о детях?

— Задумывалась, конечно. Я люблю детей. Но пока, наверное, рано думать об этом. Может, года через два...

— А я... — Лора вздохнула. — Чувствую, что просто создана стать матерью. Дик тоже не против. Скорее всего, я оставлю эту работу и буду заниматься только семьей. Дик всегда сможет нас прокормить. Несмотря на всю свою внешнюю несерьезность, он очень талантлив.

— Это точно, — подтвердила Ребекка. — Я-то знаю, как его критических статей боятся режиссеры и писатели. А хвалебные отзывы ему очень прилично оплачивают. Нет, вам не грозит жить в нищете. Но Лора, что же я буду делать без тебя?!

— Будешь приходить ко мне в гости. — Лора рассмеялась. — И рассказывать о своих приключениях. Я уверена, что ты не сможешь без них жить.

Алекс сидел напротив Питера и не понимал, почему на редактора напал внезапный приступ смеха.

— Что с тобой? — спросил его Алекс.

Питер Сэндлер, скорчившись, сидел в большом кресле, обхватив руками свою кудрявую голову.

— Я сейчас попрошу принести тебе валерьянки, — снова подал голос Алекс, видя, что тот не унимается.

— Ой, не могу! — наконец выдохнул Питер.

— Может, мне попозже зайти?

— Нет, не надо. — Питер тяжело вздохнул, будто долгое время ему не хватало воздуха. Впрочем, так оно и было, ведь редактор безостановочно смеялся на протяжении пяти минут. — Это нервы. Повтори-ка, что ты там мне сейчас рассказывал?

Алекс недовольно поджал губы, выждал секунд десять и только потом сказал:

— У меня новая потрясающая тема.

— Ага, — снова начал веселиться Питер. — Прости-прости. Рассказывай.

— До меня дошли слухи...

Питер захихикал, но тут же осекся, заметив, полный ярости, взгляд Алекса.

— До меня дошли слухи, что в одном из банков проводятся незаконные махинации с деньгами.

— У вас что, одни и те же осведомители? — застонал Питер, уже не в силах смеяться.

Во взгляде Алекса читалось, что он уже не верит в психическую вменяемость главного редактора.

— Алекс, не удивляйся. Угадай, кто зашел ко мне час назад и предложил ту же тему?

— Ту же? — изумился Алекс. — Питер, только не говори мне, что это была...

— Она самая! Ребекка! Вы определенно идеальная пара! Не пробовали общаться посредством передачи мыслей на расстоянии?

Алекс сложил руки на груди, он был очень недоволен.

— Где она могла откопать эту информацию?

— Свадьбы не будет? — поинтересовался Питер.

— Ха! — произнес Алекс. — Не волнуйся, я во всем разберусь. После того как Ребекка станет моей женой, я смогу ее контролировать.

— Сильно сомневаюсь. Вы оба не умеете уступать. Даже интересно, чем все это закончится. Что б я делал без вас, ребята? Жизнь, несомненно, была бы скучна до безобразия!

20

— Итак, завтра великий день! — сказал Алекс, обнимая Ребекку.

— Ты рад?

— Очень. — Он поцеловал ее в губы. — Семейка будет еще та.

— Завтра приедут наши родители.

— Мм? — вопросительно промычал Алекс, целуя Ребекку в шею.

Она откинула голову, наслаждаясь нежными ласками.

— Вдруг я не понравлюсь твоим?

— А вдруг я твоим не понравлюсь? Нашла о чем думать. Ты будешь жить со мной, а не с моими родителями.

— Мужчины! — патетично произнесла Ребекка. — Ничего вы не понимаете. Бесчувственные эгоисты! Я волнуюсь! Я хочу понравиться твоей маме!

— Главное, что мне ты нравишься!

— Только нравлюсь? — грозно спросила Ребекка.

— Ну, может быть, я даже чуточку люблю тебя!

Ребекка укусила Алекса за мочку уха.

— Как это я решилась выйти за тебя замуж?

— Еще не поздно передумать. — Алекс подмигнул ей.

— Поздно, — со вздохом ответила Ребекка. — Я уже настроилась на счастливую семейную жизнь.

— Куда поедем в наш законный отпуск?

— Куда скажешь.

Алекс улыбнулся.

— Может, в Лос-Анджелес, покатаемся на яхте?

— Не напоминай мне о яхтах. — Ребекку передернуло. — Вообще, давай не думать о работе.

Алекс усадил Ребекку к себе на колени.

— Хорошо, что ты вспомнила, Бэкки. Я тут разговаривал с Питером... Что ты там рассказывала ему насчет банка?

Ребекка отстранилась от Алекса и заглянула ему в глаза.

— Не могу поверить! Ну и трепло наш Питер Сэндлер!

— В том то и дело, что он тут ни при чем, — успокоил ее Алекс. — Я пришел к нему через час после тебя с той же темой.

Ребекка рассмеялась.

— Как хорошо, что завтра я стану твоей женой! Иначе мы убили бы друг друга!

— Ты считаешь, что свадьба спасет тебя?

— Алекс, — нежно произнесла Ребекка, прижимаясь щекой к его плечу. — Это же просто чудесно! Мы теперь можем всегда работать вместе.

— Ребекка, — не менее нежно произнес Алекс. — Я тебя люблю и не хочу, чтобы ты ввязывалась в такие дикие авантюры. Обещай мне, что забудешь об этой своей идее с банком.

— Только ради тебя, — согласилась Ребекка, награждая Алекса долгим поцелуем.

— Так я тебе и поверил, — сказал, смеясь, Алекс.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20 X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?