«Любить так любить!»

Кейт Лондон Любить так любить!

Глава 1

«Убирайся с Толчифских гор! Это мои горы!» — с ненавистью кричала Фиона. И хотя с тех пор минуло двадцать лет, лицо ее, тогда десятилетней девчонки, так и стояло перед его глазами, будто все это происходило лишь вчера.

Джоуэл Палладии возвращался. Тридцатилетний преуспевающий адвокат, он наконец понял, чего ему не хватает в жизни. Чтобы стать счастливым, он должен «вернуться» в прошлое и завоевать любовь Фионы!

На него снова нахлынули воспоминания о трагических событиях той поры. Его отцу Ллойду Палладину вздумалось ограбить продуктовый магазин, а в результате осталось восемь сирот — дети Толчифов и он сам с братьями Ником и Рейфом. Когда мальчики на последние деньги арендовали лошадей и отправились к Толчифам извиняться за отца, Фиона даже не пустила их в дом.

Джоуэл случайно взглянул в зеркало и вздрогнул — как же он похож на отца с этой дурацкой щетиной! Те же широкие скулы, те же темные волосы и серые глаза, та же глубокая ямочка на подбородке… Хорошо еще, что характеры разные. Ллойдом Палладином всегда управляли страсти и желания. Братья частенько вспоминали, как жестоко он избивал их мать, а они, совсем еще маленькие, не могли защитить ее. Боязнь стать такими же, как отец, никогда не покидала их, а особенно Джоуэла, и поэтому с раннего детства он научился держать себя в руках и никогда не выплескивать гнев наружу. Джоуэл в любой ситуации полагался только на рассудок и логику и всегда контролировал собственные чувства, даже во время занятий сексом, памятуя о том, что сильный мужчина способен неосторожным движением причинить женщине боль.

Фиона… Два года назад она буквально ворвалась к нему в рабочий кабинет и высказала ему немало нелестных слов из-за того, что компания «Палладии», где он работал, намеревалась осушить небольшое болотце. Как же вам не стыдно, кричала она, ведь это уникальная экосистема, погибнет множество лягушек. А в завершение страстной филиппики вылила ему на голову ведерко вонючей воды с тиной. Этим она его и покорила. Какая другая женщина способна на такой поступок? Ну и дела! Недаром говорят: чужая душа — потемки, тут бы, действительно, в собственной разобраться! Джоуэл с детства мечтал о тихой, размеренной жизни, а тут Фиона с ее брызжущей через край энергией и склонностью к различного рода авантюрам. Чего-чего, а спокойствия от нее ждать не приходится. И надо же было ему в нее влюбиться!

Чтобы немного расслабиться, Джоуэл включил музыку: Моцарт всегда заставлял его забывать о текущих делах и заботах. В последнее время его нередко мучила бессонница — слишком много приходилось работать, а тут еще нервотрепка с Коди, одна проблема за другой, никак не расхлебаешь! Сын жил вместе с ним после того, как его мать ушла от Джоуэла к другому мужчине. Как он ни старался, а найти с сыном общий язык не удавалось; впрочем, немудрено, ведь с ребенком нужно заниматься, играть с ним, разговаривать, а где найти свободное время, если с утра до позднего вечера работа и работа… Но теперь Джоуэл упросил братьев некоторое время обойтись без него и поуправлять семейной компанией вдвоем, поскольку решил всерьез заняться личными делами. Ему предстояло завоевать сердца сразу двух людей: сына и Фионы.

Для начала он купил ферму неподалеку от Амен-Флэтса в надежде, что мальчику будет интересно пожить на заброшенном ранчо, к тому же совместная работа должна была сблизить их и помочь понять друг друга.

Покончив со всеми мелкими делами, Джоуэл отвез сына к Мами, своей бабушке, которая помогала ему воспитывать Коди, а сам отправился взглянуть на купленное ранчо. А чтобы легче было войти в роль, сменил обычный деловой костюм на джинсы и кожаную куртку. И хотя ему уже давно не приходилось расхаживать в подобном ковбойском наряде, чувствовал он себя, как ни странно, превосходно.

После нескольких крутых поворотов впереди показались огни. Присмотревшись, Джоуэл понял, что это тот самый продуктовый магазин, в котором два десятка лет назад произошла трагедия.

— Везти ночью слона по пустынным горным дорогам, что еще нужно для счастья! — воскликнула Фиона и, наклонившись к микрофону, с нежностью добавила:

— Скоро крутой поворот, Юнис. Держись, дорогая.

В ответ из кузова послышалось глухое сопение.

Не ворчи! — улыбнулась Фиона. И не беспокойся за свое будущее. Зоопарк никогда не продаст тебя первому встречному. Сначала обязательно нужно убедиться, что о тебе позаботятся должным образом. Я за этим сама прослежу, поверь мне, милая. А пока ты поживешь у меня. Что-нибудь придумаем, не беспокойся. Сейчас вот приедем в Амен-Флэтс — а я ведь, знаешь, там родилась, место великолепное, тебе понравится, — и отыщем тебе самый что ни на есть комфортабельный домишко. У меня же уйма родных и друзей, они обязательно нам помогут и пристроят тебя где-нибудь. Обещаю, кормить будут тебя великолепно! Я же тем временем постараюсь устроить дирекции зоопарка веселенькую жизнь. Они не имеют права продавать тебя только потому, что ты слишком большая, а им, видите ли, требуется животное средних размеров. Если они не согласятся взять тебя обратно и позаботиться о тебе, я подниму такую бучу, что журналисты будут толпами бегать по аллеям зоопарка, высматривая недостатки, не говоря уж о том, что спонсоры поспешат отвернуться от таких горе-руководителей. Слон, видите ли, чересчур большой! Вот умора! Пусть тогда мышей разводят.

Из кузова в ответ снова раздались трубные звуки.

— Вижу, ты меня поддерживаешь. Должна сказать тебе, что у нас очень дружная семья. Нас сблизило общее горе. Двадцать лет назад вот в такой же серый осенний день мои родители не вернулись домой. Дункан, мой старший брат, долго пытался мне объяснить, что их убили и мы никогда их больше не увидим. Ему тогда шел всего девятнадцатый год, а он остался у нас за главного. Представь, четверо детишек на руках! Но мы сумели преодолеть все трудности. Теперь мои братья и сестра выросли, успели обзавестись собственными семьями и счастливы, вот уже несколько племянников мне нарожали. Я, правда, одна кукую, но ничего, не жалуюсь. А с тобой мне вообще будет весело, никто и не нужен. Что за черт, никак не могу обогнать этот роскошный «корвет»! Едет не спеша, а дорогу не уступает. Может, посигналить? Нет, лучше не будем дергаться. Нам с тобой торопиться некуда, и лишние проблемы ни к чему!

Нет, этот водитель «корвета» явно издевается над ней, вот еще скорость сбросил, а пропустить не хочет. Только этого еще не хватало! После кражи слона она уже двадцать четыре часа провела за рулем, направляясь из Канзаса в Вайоминг. Устала, спать хочется, а тут еще всякие нахалы на крутых тачках мешают добраться до дому.

«Успокойся, — приказала себе Фиона, — и помни: ты не можешь рисковать, у тебя в кузове слон. Представляю физиономию полицейского, который тебя увидит!»

Взглянув на дорогу, молодая женщина поняла, что скоро будет проезжать мимо проклятого продуктового магазина. Обычно она старалась не смотреть в его сторону, но сегодня за стеклами витрины происходило нечто странное, что и привлекло ее внимание. Приглядевшись, она с ужасом увидела продавца с поднятыми вверх руками и двух грабителей, наставивших на него пистолеты.

Фиона на секунду закрыла глаза. О Боже, история повторяется! Она должна…

— Извини, Юнис, — глухо проговорила Фиона, — но у нас возникли непредвиденные проблемы. «Корвету» придется ехать дальше без нас.

И она нажала на тормоз.

Джоуэл заметил, что долгое время ехавший за ним грузовик резко тормозит: наверное, водитель увидел магазин и захотел купить продуктов на ужин.

«Лучше бы в него пореже заходили, в этот чертов магазин. Тогда, глядишь, закрыли бы, — подумал Джоуэл. — Э, да что он, идиот, делает?! С ума сошел, что ли! Или заснул за рулем? Такое впечатление, будто на таран пошел!»

В самом деле, грузовик, воспользовавшись тем, что дорога сделалась шире, объехал машину Джоуэла и теперь на всех парах мчался прямиком к магазину. Завороженный необычным зрелищем, Джоуэл машинально тоже прибавил скорость и поехал следом. И то, что он увидел, было скорее похоже на сцену из какого-нибудь боевика: грузовик на полном ходу с грохотом и звоном въехал в витрину магазина, так что осколки полетели во все стороны. А в следующее мгновение Джоуэл увидел двух здоровенных детин, что стояли с пистолетами в руках перед трясущимся от страха продавцом. Ошарашенные неожиданным вторжением грузовика, бандиты, конечно, пораскрывали рты, но удирать, похоже, не собирались, лишь на всякий случай отошли к полкам, чтобы можно было спрятаться, если начнется стрельба.

— Да куда он лезет с голыми руками на двух головорезов, тоже мне герой нашелся! — проворчал Джоуэл, увидев, как водитель грузовика открывает дверцу, чтобы выскочить из кабины. Быстрым движением Джоуэл схватил ружье, лежавшее на соседнем сиденье, и зарядил его. Ну кто бы мог подумать, что он попадет в такую заварушку! Осторожно выбравшись из машины, Джоуэл, пригнувшись, добежал до запасного выхода магазина, рядом с которым стояла заведенная машина грабителей. Так, теперь у них не было путей к отступлению: грузовик закрывал всю переднюю часть магазина, а он контролирует запасный выход и готов им устроить достойный прием. Раздались выстрелы. Водитель грузовика бросился на землю.

— Эй, поосторожнее! — крикнул ему Джоуэл. Нельзя допустить, чтобы с парнем приключилось какое-нибудь несчастье, издали совсем еще молодой, даже на девушку похож, но, судя по всему, способен на безрассудные поступки. Так и есть! Ну куда он, спрашивается, полез с какой-то палкой наперевес!

— Стой! Сумасшедший!.. Убьют же! — закричал ему вдогонку Джоуэл.

Нужно было во что бы то ни стало отвлечь внимание грабителей. Его выстрел поверх их голов пришелся на полку с какими-то банками — сверху посыпались осколки и полилась какая-то вязкая жидкость. Воспользовавшись замешательством бандитов, водитель грузовика подскочил к ним и принялся лупить их изо всех сил. Увы, это было последнее, что увидел Джоуэл. Он бросился на помощь, но задел по пути полку с соками, и те полетели на него.

Когда Джоуэл пришел в себя, все его тело ныло, а по лицу из виска текла кровь. Сквозь красноватую пелену он увидел прямо над собой потрясающую женщину с длинными красивыми ногами. Боже! Настоящая богиня: чувственный рот, сверкающие серые глаза, тонкие изогнутые брови… Одним словом, женщина его мечты! Он не может отпустить ее. Всю жизнь он искал именно ее.

— Не уходи, пожалуйста, не оставляй меня здесь одного, — с большим трудом раздвигая губы, произнес он.

Некоторое время она молча стояла над ним, а потом тихо сказала:

— Хорошо, я возьму тебя с собой. Ее голос! Джоуэл пришел в себя и попытался встать. Но не смог. Голова закружилась, и он остался лежать на полу. Потом почувствовал, что его поднимают, и потерял сознание.

Джоуэл застонал. Кушетку, на которой он лежал, постоянно трясло, и боль железным обручем сдавливала голову. К счастью, до него доносился успокаивающий женский голос:

— Юнис, пойми, я не могла не вмешаться. Ведь продавец нуждался в помощи. Да и парня нельзя было оставить в магазине. Машина-то у него наверняка краденая. Повязали бы его в два счета! А он пытался нам помочь. Но, славу Богу, теперь все уладится. Бандиты лежат связанные, а полиция появится с минуты на минуту. А парня, как и тебя, где-нибудь спрячем. Только пока не имею ни малейшего представления где…

Джоуэл подождал, но ответа не последовало. Неужели она разговаривает со своей машиной? Он взглянул на часы. С тех пор как он ввязался в разборку с грабителями, прошло целых полчаса. Долго же он провалялся в беспамятстве!

— Слышу, ты уже пришел в себя, — внезапно обратилась к нему женщина. — Как самочувствие? По крайней мере с голоду ты не помрешь. Продавец позаботился о своих спасителях: у нас с тобой куча гамбургеров и сандвичей. Если хочешь, могу угостить тебя также горячим чаем. Кровь-то остановилась? Посмотри вокруг, там где-то лежит вата. Возьми, если нужно.

Джоуэл медленно приподнялся, отыскал вату и приложил ее к ране на виске.

— Я в порядке. Спасибо. Он осторожно перебрался на пассажирское сиденье и взглянул на свою спасительницу.

— Привет, — сказала та, улыбаясь. — Мда, выглядишь ты неважнецки. Извини, но я сразу выложу всю правду-матку. Чтобы потом не было никаких обид. Договорились? Послушай, у меня нет ни малейшего желания спасать угонщика машин, и впутываться в подобные дела я не собираюсь. И учти, мне абсолютно все равно, зачем тебе понадобилось угонять этот шикарный «корвет». Так что, голубчик, приходи поскорее в себя и отправляйся подобру-поздорову, так как мне вовсе не хочется, чтобы чужая дорогая игрушка тащилась на буксире за моим грузовиком. Заметь, я всеми силами помогаю тебе. Но мне будет спокойнее, если ты заберешь ее и свалишь куда-нибудь подальше отсюда. О'кей? В общем, веди себя прилично и не порть мне настроение.

Она усмехнулась, когда Джоуэл принялся разливать чай.

— Не пойму… — он постарался улыбнуться, — с чего ты вдруг взяла, что я украл машину? Женщина пошарила в бардачке и достала оттуда упаковку аспирина. Джоуэл благодарно кивнул и проглотил сразу две таблетки.

— Прости, но твой вид, как бы это выразиться помягче, не слишком соответствует такой красавице, да и ружье такое шикарное тебе не по карману. А потом, ты больно хорошо разбираешься в уголовных делах. Смотри, как скоренько сориентировался и закрыл бандитам путь к отступлению. Кстати, и меня тем самым спас. За что тебе огромное спасибо. А потому я тебя полиции не стану выдавать. Пусть кто-нибудь другой тебя сажает в тюрьму. А мне хочется тебе помочь. Так что сиди и не волнуйся.

Что правда, то правда, Джоуэл действительно волновался, но по совсем другой причине. Он уже давно узнал сидящую рядом с ним женщину. Его спасительницей была… Фиона Толчиф.

Глава 2

Сердце Джоуэла учащенно билось. И он с трудом справлялся с дрожью в руках. Сколько лет он искал Фиону Толчиф. И вот теперь она сидела рядом с ним и даже не догадывалась о том, с кем разговаривает. С каким блаженством он украдкой ее рассматривал. Два года назад у него не было такой возможности. Вошла, накричала и вдобавок вонючей жижей облила! Но уже тогда он запомнил этот чувственный рот и удивительные глаза с длиннющими ресницами. И никакой косметикой не пользуется! Нет, никаких сомнений — богиня, истинная богиня!

Даже в этой простой одежде выглядела она сногсшибательно. Еще бы — с такой фигурой, что ни надень, все к лицу! И платье, и деловой костюм, и джинсы со свитером… А вот она его точно не узнала. Впрочем, вполне понятно: два года назад он был в костюме от Армани и… с ведром на голове!

— Ты прическу сама себе делаешь? — спросил он, разглядывая ее черные, блестящие, пушистые, но неровно подстриженные волосы.

Фиона бросила на него раздраженный взгляд:

— У меня нет времени с тобой болтать. Если тебе нужно в больницу, то скажи, и я найду кого-нибудь, кто отвезет тебя туда.

— Понятно. Независимая женщина — это кошка, гуляющая сама по себе. Нет ни секунды на то, что ей неинтересно. Все спешим куда-то, — пробормотал Джоуэл.

Она снова взглянула на него:

— Парень, ты на моей территории, поэтому сиди смирно, я здесь главная. И ты мне нужен как собаке пятая нога. Не устраивает — катись на все четыре стороны.

Джоуэл усмехнулся про себя. Уйти сейчас, когда судьба привела его к ней, — ни за что! Только нужно соблюдать предельную осторожность. Он немного откинулся на сиденье и специально простонал так, чтобы она услышала.

— У тебя, наверное, легкое сотрясение мозга. Сколько пальцев? — тут же взволнованно спросила Фиона, показывая ему два пальца.

— Четыре, — солгал он и снова простонал, на этот раз куда более естественно, так как от резкого движения после очередной колдобины на дороге голову сжало в тисках боли.

— О, черт! А тебе гораздо хуже, чем я думала! Что же мне с тобой делать? — нахмурилась Фиона и приложила руку к его лбу:

— Да ты весь горишь, братец! Давай-ка я все-таки попрошу кого-нибудь отвезти тебя в больницу!

В ее голосе отчетливо послышались нотки отчаяния. Ничего, подумал Джоуэл, она настоящий боец и обязательно попробует найти другое решение.

— Умирать-то я, конечно, не умираю, но вряд ли смогу передвигаться самостоятельно, — честно признался он.

— Парень, у меня и без тебя куча забот. Мне совершенно ни к чему лишние проблемы с полицией! Я не могу везти за собой эту чертову машину. И не могу все время за тобой ухаживать.

Ухаживать! Сказала тоже… Он что, маленький ребенок? Джоуэл вздохнул, стараясь успокоиться. Он — мужчина, и ему не нужно опираться на женское плечо, чтобы справиться с житейскими трудностями. Так было, и так будет всегда, но Фиона — другое дело, она должна быть рядом с ним. Шалишь, голубушка! Никуда от меня не денешься, придется все-таки поухаживать за мной. Я знаю, как приручить тебя, Фиона. Уж я умею думать логически, мысленно ответил ей Джоуэл и снова застонал. И притворяться даже было не надо: голова действительно раскалывалась и безумно хотелось спать.

Фиона ласково взяла его за руку:

— Все будет в порядке, обещаю. Я позабочусь о тебе. И никто тебя не арестует.

— Спасибо тебе! — пробормотал он, закидывая очередную приманку. Если Фиона пообещает заботиться о ком-то, остановить ее уже будет невозможно, ему это прекрасно известно. Считай, она почти в его руках.

— Не волнуйся, ты попал к специалисту, — конфиденциально прошептала она.

— Да? — удивленно спросил Джоуэл. Но быстро сообразил, что Фиона так часто участвует в различного рода запрещенных демонстрациях, что уж не раз и сама бывала задержанной. — Ты что, тоже в бегах?

— Я… я позабочусь о тебе. В госпиталь тебе нельзя — там обязательно обратятся в полицию. Но знаешь, и у меня есть… проблема.

— Поделишься?

— Мне нужен огромный амбар. Точнее, огромнейший. Чистый, удобный, с водой поблизости. Тогда я заведу туда мой грузовик и…

— Я как раз знаю тут одно такое местечко, — пробормотал Джоуэл, стараясь унять боль в голове. — Недавно купил. Примерно в двух милях отсюда, на равнине. Можешь использовать в любое время.

— Ловлю тебя на слове. — Она приложила холодную руку к его горящему лбу. — Ты имеешь в виду старое заброшенное ранчо Уоткинса? Так вот, значит, где ты скрываешься от правосудия! Очень уединенное место. А какой там амбар! Чудо, а не амбар. Как раз то, что мне нужно. И воды рядом хоть отбавляй!

По ее лицу можно было подумать, что после долгих блужданий по пустыни она наконец набрела на оазис.

Но тут Фиона покосилась на Джоуэла, и улыбка тотчас сползла с ее лица.

— Что ты мне лапшу на уши вешаешь! Я видела «корвет», на котором ты ехал. Надеюсь, помнишь еще, как он выглядит? А теперь погляди-ка на себя… Тебе и амбар купить не по силам, а уж целое ранчо!..

— Но, похоже, у тебя нет выбора. Ты сама призналась, что ранчо Уоткинса — место удивительное и подходит тебе по всем статьям.

— Знаешь, мистер, у меня всегда есть выбор. Запомни! — отрезала она. — И заруби, пожалуйста, раз и навсегда себе на носу: я терпеть не могу оружие, а особенно огнестрельное. Если заметил, все твои патроны я повыкидывала.

— Сколько умных замечаний подряд, мне с моей больной башкой и не разобраться. «Но ты права, выбор у тебя есть: ты или принимаешь мое предложение, или нет.

О, опять этот потрясающий взгляд, убивающий на месте. А она хороший соперник. Может быть, он ее недооценил. Остается надеяться, что в скором времени она будет так же страстно думать о нем, а не об этом своем амбаре. И зачем он только ей понадобился?

— По крайней мере ты не используешь его, чтобы перекрашивать украденные машины и менять их номера, — проговорила Фиона, быстро оглядев амбар и помогая Джоуэлу выбраться из грузовика. — Я доведу тебя до дому, а потом вернусь к… Держись… Мои братья такие же здоровенные бугаи, как и ты, а мне нередко приходилось помогать им добираться до дому после драк. Так что я тебя дотащу, не беспокойся. Опыт имеется.

А он думал о том, как приятно находиться в ее объятиях. Она должна принадлежать только ему одному!

— Ну и часы у тебя, — восторженно присвистнула Фиона, — золотые. Удивляюсь я тебе: оказывается, ты у нас на все руки мастер. Не только машины, но и часики тыришь!

— Я их заработал честным трудом, — проворчал Джоуэл. Определенно она не верила ни единому его слову. — И вообще, некоторые мои костюмы стоят больше, чем твоя месячная зарплата!

— Не сомневаюсь, милая моя Золушка!

— Скорее уж принц-оборвыш. — Джоуэл, несмотря на головную боль, наслаждался сложившейся ситуацией. Вот если бы она еще не надела лифчик…

Фиона довела его до двери и пошла за вещами к грузовику.

Вернувшись, она с удивлением увидела, что дверь в дом открыта.

— Ба, да у тебя действительно есть ключ! Замок вроде бы не сломан. Только не рассказывай мне, как ты его достал. Ничего не хочу знать!

Джоуэл же тем временем присматривался к своему будущему дому — он же купил ранчо, не побывав в нем ни разу. Похоже, он не ошибся. Именно то, о чем он мечтал. Коди должно понравиться здесь. Дом выглядит уютным, а если они вместе еще поработают над ним, получится и вовсе потрясающее местечко.

Они добрались до кровати, и Фиона осторожно уложила его.

— Ну что, доволен? Наконец-то можно расслабиться. Отдыхай: лежи и наслаждайся. А я скоро вернусь.

Отыскав в одном из ящиков комода свечи, она зажгла одну и подошла к Джоуэлу.

— Ты какой-то бледный. Но кровь уже остановилась. Это хорошо. Ты, главное, лежи. Понимаешь, что я говорю?

Джоуэл смотрел на нее и хмурился. Ему хотелось, чтобы она присоединилась к нему, а не бросала его одного. К тому же она разговаривала с ним как с малым ребенком и все время что-то приказывала. А Джоуэл не привык выслушивать приказы.

— Тебе не надоело командовать? — как можно вежливее поинтересовался он.

— О, это у меня лучше всего получается Ну, я пошла за водой. Твои раны надо обработать. Справишься сам?

Джоуэл вспомнил, сколько раз ему приходилось промывать раны отца. Он, конечно же, справился бы сам, но ему хотелось, чтобы Фиона позаботилась о нем. Он взял ее за руку и умоляюще посмотрел на нее:

— Помоги, пожалуйста. Руками трудно шевелить, будто деревянные.

— Ладно, только обещай делать все, что я скажу. И предупреждаю: будет больно.

— Ничего. Боль быстро проходит, — отважно заявил он.

— Не всякая… — тихо проговорила она и ушла.

Яснее ясного, на что она намекала. Его отец убил ее родителей. Джоуэл на мгновение почувствовал себя больным и слабым. Тяжелые воспоминания нахлынули на него снова. Он вздохнул и постарался прогнать их. Прошлое не должно вмешиваться в будущее. Он нашел женщину своей мечты и теперь не отпустит ее.

Четыре часа утра. Уставшая Фиона удобно устроилась в кресле. Но спать не хотелось. И она принялась изучать мужчину, дремавшего на кровати.

А он красивый: мощные скулы, темные густые волосы, симпатичная ямочка на подбородке. Ему даже шел разбитый, наверное, не единожды нос.

Фиона вспомнила, как мужественно он вел себя, когда она обрабатывала ему раны. Иногда жутко бледнел, так как некоторые раны оказались довольно глубокими, но не жаловался и не стонал. Обняв ее за талию, мужчина доверчиво смотрел ей в глаза. Иногда ей казалось, что незнакомец хочет проникнуть во все ее тайны. Но самое главное, ее не оставляло странное чувство, будто он что-то недоговаривает, будто между ними существует необъяснимая близость.

Фиона почувствовала, что мужчина проснулся. Он отыскал ее взглядом в полумраке и теперь пристально смотрел на нее. Слишком пристально для случайного знакомого. Фионе стало не по себе. Ей показалось, что в его глазах она прочла желание никогда не отпускать ее.

Когда она усадила раненого в кресло, чтобы поменять простыни, он неожиданно представился:

— Зови меня просто Джоуэл. О'кей?

— Фиона, — коротко ответила она. Ее удивила его реакция. Он несколько раз про себя повторил ее имя, словно пробуя его на вкус. А по расплывшейся по лицу улыбке можно было подумать, что она сделала ему подарок, о котором он и мечтать не мог. Странный какой-то! Наверное, все-таки головой сильно стукнулся.

Джоуэл постарался раздеться самостоятельно, но у него ничего не получилось. Заметив это, Фиона расстегнула ему ремень, стянула с него джинсы, сняла рубашку и опять уложила в кровать.

— Сразу видно, что тебе не впервой раздевать мужчину, — недовольно сказал он, снова беря ее за руку и осуждающе глядя ей в лицо.

Тоже мне остряк нашелся! Можно подумать, у нее тысяча любовников!

— Я же тебе говорила, что у меня много братьев, — резко ответила она и недовольно нахмурилась: с какой стати она оправдывается?

— Сочувствую. Если бы ты знала, как мне жаль, что все так случилось, — прошептал он, снова погружаясь в полусон.

Наверное, он имел в виду выстрелы в магазине. Фиона тяжело вздохнула. Да, она устала, устала от постоянной борьбы. Всю свою жизнь она вынуждена сражаться за свое счастье. Но с чего это он вдруг вздумал выражать ей свое сочувствие?

Джоуэл! Все, что она о нем знала, — это то, что у него на плече красовалась татуировка дракона, что он красивый мужчина и что у него полным-полно секретов.

Фиона очень устала, и ей было немного не по себе в присутствии Джоуэла, хотя она и стеснялась признаться себе в этом. И она с большим удовольствием уехала бы поскорее домой. Но нельзя же оставить беспомощного незнакомца одного. К тому же Юнис замечательно устроилась в амбаре.

Фиона заметила, что Джоуэл открыл глаза и опять пристально смотрит на нее. Неожиданно по его телу прошла дрожь, но взгляда он не отвел.

— Тебе холодно? — забеспокоилась Фиона. Она пыталась понять, действительно ли он проснулся, или у него начинается бред.

— Поговори со мной, — прошептал Джоуэл.

— Сейчас поищу для тебя что-нибудь тепленькое, — произнесла она взволнованным голосом. Принеся из соседней комнаты одеяло, она укрыла им больного. — Я тут нашла в бардачке твоей машины права на имя Питера Гласса.

— У меня не было времени, чтобы…

— Понимаю, понимаю, — прервала его Фиона. Вот угораздило ее подобрать на дороге угонщика!

— Поговори со мной, — снова попросил он. У нее не было сил развлекать его. Раздраженная собственной слабостью, она ответила чересчур резко:

— Послушай, мы оба устали, и нам необходимо отдохнуть. Чего попусту лясы точить. Тебе нужен покой. Закрывай глаза и засыпай.

Он нахмурился:

— Ты что, меня боишься? Пытаешься скрыться от меня? Тебя пугает, что мы можем сблизиться, да? Не бойся, я не причиню тебе боль. Поверь мне.

— С чего это мне тебя бояться? — воскликнула она. — Валяешься, больной и беспомощный, на кровати, а я крепко стою на ногах и в любой момент могу уйти, если захочу.

Вместо ответа Джоуэл закрыл глаза. Фиона покачала головой. Не хватало еще препираться с ним! Но тут она заметила, что Джоуэла вновь затрясло. Его необходимо срочно согреть! Тяжело вздохнув, она легла рядом с ним и обняла его.

Джоуэл взял ее за руку. Она хотела было вырваться, но неожиданно почувствовала себя удивительно защищенной и умиротворенной. Давно ей не было так хорошо! Постепенно его голова сползла на ее подушку и оказалась рядом с головой Фионы.

— Постарайся, чтобы завтра твоя температура спала, — прошептала она, изучая его лицо. — По правде говоря, выглядишь ты преотвратительно. Бедняга!

Джоуэл, удобно пристроившись рядом с ней, спал. При звуках ее голоса он сонно улыбнулся. Ладно, решила Фиона, давай поговорим. Ты просил, а мне что-то не спится.

— Знаешь, ты хороший парень, Джоуэл, — после некоторой паузы сказала она тихо. — Ты мне напоминаешь моих братьев, такой же настырный. И также не любишь никого слушаться. Но это нормально. Я тоже не люблю. И все делаю так, как мне хочется. Но… я от этого очень устала. Ужасно устала. Я всю жизнь со всеми сражалась, всем помогала, боролась против несправедливости. А сейчас чувствую себя разбитой и одинокой. Ну, не совсем одинокой. У меня есть семья. Замечательная семья. У меня четыре брата и сестра. Я самая младшая. , Наших родителей убили двадцать лет назад в продуктовом магазине, в том самом, который сегодня пытались ограбить. Они зашли в него за пиццей для нас. А там, представляешь, тоже оказался грабитель, он и убил их. Мои братья выследили убийцу в горах. Но вернуть нам наших родителей никто не мог.

Она вздохнула и взглянула на Джоуэла. Тот спал и не мог слышать, что она говорит. Вот и слава Богу! Она может немного пооткровенничать вслух, а то уже слишком долго она старалась сдерживать свои чувства.

— Все мои братья уже устроились в жизни. У них замечательные семьи. Я как раз собираюсь заехать к ним, посмотреть на недавно появившееся молодое поколение Толчифов. В нашей семье только я одинокая. Все куда-то тороплюсь. Жизнь пролетает, силы растрачиваются, хотя вроде бы и на хорошие вещи, но… Мне не хватает чего-то серьезного в жизни… — (Джоуэл мирно лежал рядом, обнимая ее. Спокойный, полностью расслабленный.) — У меня есть свой маленький магазинчик. Я выращиваю цветы и продаю их. Устраиваю свадебные церемонии. Знаешь, раньше я думала только о своем деле, а теперь чувствую, что мне нужно найти себе хорошего мужа. Не сказала бы, что я верю в любовь, но… Время-то идет. Кругом все женятся и рожают. А мне тоже хочется иметь заботливого мужа, кучу ребятишек. Наверное, я все-таки одинокая и несчастная, хотя мне и не хочется в этом сознаваться. Или, возможно, мне просто не хватает мужчины. У меня такое ощущение, что, если я встречу мужчину моей мечты и он поцелует меня, я сразу изменюсь. Не знаю, в чем это будет заключаться, но я стану совершенно другим человеком. Мне кажется, что… Когда я чего-нибудь хочу, то обязательно добиваюсь этого. Ты и представить себе не можешь, как отвратительно быть девственницей, когда этого ну ни капельки не хочется. Надоела мне моя добродетель, моченьки нет! Нет, тебе этого не понять.

Джоуэл неожиданно вздрогнул и приблизился еще ближе. Теперь он крепко обнимал ее. Фиона смутилась, но он так сладко засопел, что она уверилась: он спит.

— Впрочем, кто способен меня выдержать? День-два еще куда ни шло, а если месяц, год, всю жизнь… У меня ведь трудный характер. Любой житель нашего городка тебе это подтвердит. Но, если бы ты знал, как мне хочется погрузиться в море страстей с мужчиной, который сделает меня счастливой… и которого я сделаю счастливым. Я хочу быть желанной. По-настоящему желанной. Чтобы я это чувствовала… Хотела бы отдаться ему полностью. Составлять с ним единое целое. Смотреть на мир его глазами. Хочу, чтобы он дал мне почувствовать себя женщиной. Хочу слышать, как он будет в экстазе произносить мое имя. Хочу, чтобы он был моим, только моим всю жизнь. Ах, как я устала его ждать… — Фиона замолчала, так как Джоуэл зашевелился и тихо застонал. Она подождала, пока он успокоился, и продолжила:

— Я пыталась представить себе свою семейную жизнь со многими из моих знакомых, но мне всегда почему-то казалось, что никто из них не способен дать мне то, что я хочу. Представь себе, я никогда раньше не лежала в кровати с мужчиной, вот как сейчас с тобой. Мои братья не в счет. Так что ты у меня первый, Джоуэл или как там тебя. Но я тебя не боюсь, хоть ты и такой огромный. Так что спи и мечтай о том, какую машину будешь красть следующей. А я поговорю еще немного.

Редко выпадает такая хорошая возможность разобраться в себе, да и настроение у меня соответствующее. — Она помолчала и продолжила:

— Я не хочу, чтобы мужчина моей мечты упал передо мной на колени и признался в любви. Это слишком просто. Нет. Я хочу, чтобы я сама почувствовала, как сильно он меня любит и хочет. Я должна проверить и его и свои чувства. Он должен принадлежать только мне, но я обязана это чувствовать, а не видеть. То, что он мне даст, будет принадлежать мне одной. Я буду его королевой, а он моим королем. — Она осторожно провела пальцем по груди спящего мужчины:

— Джоуэл, хоть ты и спишь, давай договоримся: забудь все, что я тебе сейчас наговорила. Ладно? И учти, я не верю, что в моей жизни когда-нибудь появится любовь. Слишком долго я пыталась ее найти, но тщетно. Она приносит боль и разочарование. Я боюсь снова обмануться. Наверное, пора снижать мне планку мечты. Хватит грезить о короле! Мне просто нужен настоящий мужчина, который бы целовал и любил меня. Я хочу наконец-то почувствовать себя женщиной!

В кровати было тепло и уютно. Рядом раздавалось мирное дыхание Джоуэла.

Вот он лежит рядом, мужчина, о котором она только что говорила. Мужественный, сильный, но в то же время такой внимательный и… добрый. Забавно, он пришел раньше, чем она позвала его. Фиона поняла, что она поверила словам Джоуэла: он и в самом деле никогда не причинит ей боли. Ей нравилось, как нежно он обнимал ее. Его объятия заставили ее забыть об усталости и многочисленных проблемах. Сама удивляясь собственной дерзости, Фиона осторожно обвела пальцем вокруг его губ. А затем, набравшись смелости, поцеловала его.

Хорошо бы Джоуэл остался с ней навсегда! Немного поколебавшись, она еще крепче прижалась к нему. Судя по тому, с каким восторгом забилось ее сердце, она не ошиблась: вот он, мужчина ее мечты! Как жаль, что он угонщик, вор и Бог знает кто еще! Неожиданно она поняла, что Джоуэл пусть и слабо, но отвечает на ее ласки, даже притронулся губами к ее плечу.

Нет, пора действовать! А то потом она себе не простит такой глупости — ее мужчина лежит рядом, а она канителится! Когда еще представится такой момент?

Фиона взглянула на Джоуэла. Тот спал, приоткрыв рот, будто ожидая очередного поцелуя. Она, взволнованная новыми ощущениями, заставила себя успокоиться и немного отодвинулась от него. Спешить-то, конечно, надо, а то не ровен час проснется, но нельзя же так сразу терять голову!

— Я хочу тебя… Поцелуй меня, — послышался чуть слышный шепот Джоуэла.

Какое право он имеет командовать мною! Спящий, а туда же! — возмутилась Фиона. Его веки приподнялись, и он посмотрел на нее, затем покачал головой, будто прогоняя видение, и заснул опять.

Фиона уставилась на него, еле сдерживая гнев: этот тип хочет заниматься с ней любовью, а сам наверняка думает о другой женщине! Она с трудом успокоилась, сказав себе, что не стоит на него сердиться, ведь он спит, а значит, не отвечает за свои действия. Но она-то сама отвечает! Господи, до чего же она докатилась! Стыд-то какой! Залезла в постель к абсолютно чужому мужчине, да еще вдобавок больному и спящему, и пристает, как последняя шлюха. Нет, пора к психоаналитику! Видимо, у нее крыша поехала на сексуальной почве. Фиона попробовала отодвинуться от Джоуэла. Но не удалось, тот крепко обнимал ее за талию.

— Не покидай меня. Подожди немного, — прошептал он и поцеловал ее в ухо.

Фиона замерла, ожидая, что произойдет дальше. А Джоуэл обнял ее, положил голову к ней на плечо и погрузился в крепкий сон. Фиона некоторое время лежала рядом, прислушиваясь к его дыханию. Но затем глаза ее смежились, и она заснула.

Джоуэл проснулся только днем. Все тело его болело, раны ныли, голова, как и вчера, раскалывалась.

Он огляделся; Фионы в комнате не было. Тогда он громко застонал, надеясь, что она услышит и придет к нему. Хитрость удалась: она сразу же появилась в дверях. Женственная, страстная, ласковая… и его, хотя она об этом еще и не подозревает.

Он не надеялся найти Фиону так быстро да еще так сблизиться с ней за какой-нибудь день. Нужно вести себя поосторожнее, чтобы не упустить ее.

— Все будет хорошо, Джоуэл, — прошептала Фиона, склоняясь над ним. — Но придется еще немного потерпеть. Я налью тебе супу — когда проголодаешься, поешь. А так лучше спи. Тебе необходим отдых. Я скоро вернусь. Не волнуйся ни о чем.

Боже, она опять командовала им. Ну и женщина! Сначала призналась, что ей нужен мужчина, который станет ее королем, а потом начинает им руководить. Она сведет его с ума. Впрочем, уже свела.

Когда Фиона ушла, Джоуэл сел на кровати и попытался встать, но тотчас понял, что переоценил свои силы. Тогда он немного полежал и, дождавшись момента, когда боль немного утихла, сделал вторую попытку. Кое-как добрался до своей сумки и, достав из нее сотовый телефон, набрал номер брата.

— Привет, это Джоуэл. Я уже на ранчо. Меня тут… спрятала Фиона Толчиф.

— Как ты? — взволновано спросил Рейф. Джоуэл понял, что он уже готов бросится спасать его.

— Никогда еще не чувствовал себя столь прекрасно, — грустно пошутил Джоуэл, решив не вдаваться в подробности. — Ты мне лучше скажи, как там Коди. Небось дуется на меня за то, что я забрал его от друзей и отвез к Мами?

— Немного, но мы с Ником делаем все возможное, чтобы он порадовался жизни. Фиона Толчиф прячет тебя? Я правильно понял? Ты хочешь сказать, что уже нашел женщину своей мечты? Ну и скорость у тебя, приятель!

— Без проблем, конечно, не обошлось. Послушай, у меня к тебе небольшая просьба. Ты не мог бы выяснить, чем сейчас занимается Фиона. Уж больно подозрительно она себя ведет. Будто замыслила что-то нехорошее. Выяснишь, ладно? Только побыстрее. Давай договоримся, Рейф, ты мне сюда не звонишь, хорошо! Лучше я сам позвоню тебе при возможности.

Глава 3

Фиона вернулась домой только вечером. Слишком много было работы в магазинчике. Но думала она только о Юнис и Джоуэле. Как они там без нее? Справляются? В зоопарке, как ей сообщили, поднялся страшный переполох. И теперь нужно было многое сделать, чтобы добиться уступок от его руководства. К тому же Фионе пришлось поговорить со своим другом, который одолжил ей грузовик. У того было хорошее настроение, и она не решилась испортить его рассказом о том, что машина слегка помялась. К ней заходили братья, справлялись о ее делах. Хотя она ничего не рассказала им о затее с Юнис, а о Джоуэле тем более, но родные, похоже, почувствовали, что она опять что-то замыслила. И Фионе пришлось всех успокаивать и уверять, что все в порядке. Когда она вернулась на ранчо, Джоуэл спал.

Ей показалось, что он и не вставал. Чему она немного удивилась, потому что думала, что он не захочет подчиниться ее приказам.

Но, оглядев комнату, она поняла, что ошиблась. Повсюду валялись его вещи, вытащенные, вероятно, из сумки. Суп Джоуэл съел, и пустая тарелка стояла на столе. По оставшемуся небольшому количеству таблеток аспирина было понятно, что весь день он чувствовал себя неважно.

Фиона решила заняться хозяйством. Для начала она убрала комнату, затем приготовила ужин и накормила Юнис. Нашла дрова и затопила печь. К своему большому удовольствию, Фиона нашла старую керосиновую лампу. Ей уже порядком надоело жить при свечах.

Когда Фиона, напевая про себя, подметала пол в комнате, проснулся Джоуэл.

— Что там за шум? — недовольно пробурчал он, поглядывая на нее сквозь полуоткрытые глаза. — Спать не дают больному человеку.

— Привет, дорогой. Видишь, я уже вернулась с работы, вот и решила заняться по хозяйству. А как у тебя день прошел? — язвительно спросила она. — Неблагодарный, еще и недоволен. Я как проклятая целый день работала, все стараюсь как лучше, все о нем думаю, а он тюфяком валяется в постели и ворчит, ворчит…

Джоуэл нахмурился:

— Издеваешься, да?

И отвернулся к стене. Фиона улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй, а затем как ни в чем не бывало продолжила подметать пол.

Он недовольно проворчал что-то, но вскоре заснул.

Закончив работу, Фиона села у окна и задумалась о предстоящих делах. Больше всего ее волновала Юнис. Ее друг, Дэнни, сообщил ей днем, что у него возникли небольшие проблемы, но уже в ближайшее время он надеется все устроить. И хотя Дэнни пообещал организовать небывалое давление на зоопарк со стороны прессы и общественности, Фионе было неспокойно. Она не привыкла сидеть сложа руки и ждать у моря погоды. Ждать. Фиона вспомнила, с каким ужасом она смотрела на стрелку часов, дожидаясь в тот роковой день возвращения родителей. Время шло, а они не приходили. А потом… Слезы невольно покатились по ее щекам. Сколько лет прошло, а сердце до сих пор не успокоилось. Стыдно быть такой слабой! Внезапно Фиона заметила, что проснувшийся Джоуэл внимательно и с сочувствием смотрит на нее. В его глазах она увидела нечто похожее на боль. Странно! Ей показалось, что он порывается встать, чтобы успокоить ее. Этого еще не хватало! Ей не нужны ни сочувствие, ни помощь, тем более от постороннего человека. Фиона привыкла полагаться только на себя. А этот парень слишком быстро сумел забраться в ее душу. Ей следовало сразу догадаться, что он опасный тип.

Она украдкой смахнула слезы. Лучше удалиться из комнаты, хотя бы на время.

— Пойду принесу дров. Обещали, что к ночи похолодает. Если захочешь есть, скажи. На кухне осталось еще немного супу. Могу приготовить мясо, купила сегодня.

— Прости меня, — тихо сказал он, еще больше приводя ее в замешательство.

Почему он так говорит? — удивленно подумала она. А потом разозлилась и на себя, и на него. Нельзя ей так раскисать!

— Послушай, Джоуэл! У меня нет времени ни на тебя, ни на твои проблемы. И мне не нужно твоего сочувствия, а тем более извинений Бог знает за что. Я не желаю тебя знать. Да, я пользуюсь твоим амбаром, но это временное неудобство и для меня, и для тебя. Поживем немного бок о бок, а потом разбежимся в разные стороны. Запомни, ты мне безразличен!

Джоуэл бросил на нее еще один странный взгляд, помолчал, а потом сказал:

— А ты мне — нет.

Фиона оборвала разговор и ушла из комнаты, в сердцах громко хлопнув дверью. В расстроенных чувствах она направилась к амбару. Юнис — вот кто ее выслушает и поймет. Слониха встретила ее радостным трубным звуком и обвила хобот вокруг талии Фионы.

— Спасибо, дорогая. Твоя поддержка мне сейчас просто необходима. Я устала от всего. Но не бойся, о тебе позаботится Дэнни, у него, как он уверяет, созрел великолепный план. Все у нас получится. Представляешь, что сейчас ляпнул Джоуэл? Что я ему, мол, небезразлична. Насмешил! Конечно, я ему сейчас нужна. Кто, кроме меня, позаботится о нем? Кто покормит? Согреет?

Постояв еще немного с Юнис, Фиона отправилась за дровами. Вернувшись с ними в дом, она сразу направилась к печке, стараясь не смотреть в сторону Джоуэла. Ладно, она сдержит свое слово и будет ухаживать за ним. Закончив возиться с печкой, Фиона сбегала на кухню, принесла тарелку супа и, мило улыбнувшись, подошла к кровати:

— Ну что, больной, будем ужинать? Взгляд его вспыхнул, и ей снова стало не по себе.

— Какой же ты бледный. Ты что, ничего не ел?! — с неподдельным волнением воскликнула она.

Джоуэл закрыл глаза, он выглядел измученным:

— Я не голоден. Уходи.

Но она знала, как следует обращаться с обидчивыми больными мужчинами.

— Все равно тебе надо подкрепиться. Давай поднимайся, я тебя покормлю. — Она не знала, чего ей больше хочется — почувствовать свою власть над ним или просто помочь ему. Она присела на кровать и поставила тарелку на стул. — Садись. Будь паинькой.

Джоуэл открыл один глаз и посмотрел на нее. Фиона решила сыграть до конца роль заботливой медсестры. Наклонившись над ним, она поправила подушки так, чтобы ему было удобнее сидеть. Но Джоуэл все равно не поднимался.

— Уф. Если ты не будешь есть, то никогда не поправишься. Проваляешься тут целую вечность, а что мне прикажешь делать: сидеть и ухаживать за тобой? Пожалей меня, пожалуйста. Поднимайся. Ты ведь неудобно лежишь. Шея заболит. У тебя и так голова плохая. Садись.

— А ты меня оставишь в покое, если я поем? — пробурчал он.

— Может быть, да, а может, и нет. Не люблю давать обещаний, не хочу ощущать себя связанной. Мне нравится поступать так, как мне кажется нужном. Предупреждаю: я упорная женщина. Так что будет лучше, если ты сдашься без боя. Зачем терять попусту время?

— Если не ошибаюсь, больше всего на свете тебе нравится управлять людьми. — Он сделал небольшую паузу. — Тебе хочется быть королевой. Я угадал?

— Ну-ну! Но мне кажется, ты преувеличиваешь.

Тут, наконец-то, Джоуэл решил сесть. Да, управлять им сложновато. С братьями ей справляться легче.

— А ты тоже неважно выглядишь, Фиона. Устала? На работе перетрудилась? — Он улыбнулся, довольный тем, что молодая женщина во все глаза рассматривала его голый торс, особенно татуировку на плече. — Признайся, я сумел произвести на тебя впечатление!

У Фионы не было сил играть в эротические игры, к тому же с угонщиком машин.

— Не обольщайся. На такого, как ты, раз полюбуешься, потом надоест!

— Ммм, — он облизал ложку. Фионе показалось, что черные глаза его потемнели еще больше. Протягивая Джоуэлу очередную ложку супа, она заметила, что ее руки дрожат, и постаралась успокоиться. Ничего не получалось. Она слишком хорошо чувствовала, что сидит на кровати у полуголого Джоуэла.

— У тебя дрожат руки, — нежно заметил тот. — Не бойся. Я же сказал, что тебе нечего боятся.

— Я ничего не боюсь! — Фиона бросила на него разгневанный взгляд. Что за манера, постоянно влезать в чужую жизнь! Она посмотрела на свои руки и только тут заметила, что он прикрыл одну своей рукой. Фиона вырвала ее.

— Правда? — Он улыбнулся, наблюдая за ее реакцией.

— Мне кажется, что мы уже давно не в магазине. Меня спасать не надо, — резко сказала девушка. Она вскочила на ноги: с нее достаточно!

— Спасибо за все! Ты у меня большая умница. Ценю твою заботу. А как приятно лежать в чистой комнате! Слов нет. Благодарю. А еще мне нравится, что, когда ты сердишься, глаза у тебя становятся серыми. Кстати, ты не хочешь рассказать мне, что тебя во мне не устраивает?

Фиона резко выпрямилась. Он умеет задавать вопросы! Она смерила его высокомерным взглядом, желая показать свое превосходство. Но Джоуэл в ответ сладко зевнул и снова растянулся на кровати. Фиона решила применить другую тактику. Она снова села на кровать и произнесла:

— Послушай, Джоуэл. Разве ты не видишь, что я просто хочу тебе помочь. Ты мне кажешься хорошим парнем, который зачем-то губит свою жизнь. Хочешь, я буду направлять тебя на верную дорогу? У меня получится. Тебе нужна хорошая высокооплачиваемая работа, приличные соседи… маленький уютный домик, думаю, на первых порах хватит небольшой квартиры в городе. Конечно же, тебе придется порвать все отношения с прежними дружками, а то они снова затащат тебя в какое-нибудь грязное дельце. А для начала ты вернешь «корвет» его владельцу. В общем, я готова помогать тебе столько, сколько потребуется. Идет?

Он открыл только один глаз:

— Заманчивое предложение. Подумаю о нем на досуге. А сейчас меня больше волнует не будущее, а мое нынешнее состояние. У меня, как ты можешь заметить, опухает глаз. Принеси мне что-нибудь холодное.

Фиона скрылась на кухне. Через минуту, она вернулась с большим куском замороженного мяса. А уже через несколько мгновений этот кусок оказался на его лице!

— Вот, надеюсь, поможет. А теперь изволь меня выслушать.

— Это необходимо? — жалобно спросил Джоуэл, осторожно переложив кусок мяса с носа на глаз.

— Да, необходимо!

— Тогда будет лучше, если ты заберешься ко мне в кровать. Так мне будет гораздо удобнее и приятнее тебя слушать.

Пораженная до глубины души наглостью своего собеседника, Фиона молча уставилась на него. Он над ней откровенно издевается! Но молодая женщина постаралась взять себя в руки.

— Поверь, я хочу помочь тебе начать новую жизнь. Только выслушай! И поступай как знаешь. Заставить я тебя все равно не смогу, ты уже большой мальчик.

— Ну, валяй, — зевая, протянул он и повернулся на другой бок.

— Вижу, ты не в состоянии меня выслушать. Ладно, спи, соня, — проговорила Фиона. — К тому же я и сама засыпаю, вряд ли сейчас из меня получится хороший оратор.

— Вот-вот. Нам с тобой поспать не помешает. А то у меня выдалась тяжелая неделька, — пробурчал Джоуэл.

— Не сомневаюсь, — зло отрезала Фиона. — Я всегда знала, что угоны машин занимают много сил и времени.

— И не говори, — кивнул он. — Кстати, ты не могла бы завтра привезти мне каких-нибудь журнальчиков? Что-нибудь об автомобилях.

— Естественно! — фыркнула Фиона. Ей безумно хотелось поколотить Джоуэла, но она решила не тратить на него последние силы и отправилась за спальным мешком. Подушку себе она стащила с кровати: этот тип вполне обойдется одной.

— Какая удобная кровать, — сонно пробормотал Джоуэл.

— Мы с тобой завтра поговорим, — решительно сказала Фиона и полезла в мешок.

В час ночи Фиона поднялась. Этот чертов угонщик разлегся на кровати и крепко спит, а она вынуждена мучиться на холодном полу! Фиона решила проведать Юнис. Она волновалась, что с зоопарком могут возникнуть непредвиденные трудности. Боже, хорошо, что вспомнила: ей же надо завтра быть в магазинчике в девять часов. А то, чего доброго, еще заподозрят, что это она украла Юнис. Нужно поэтому постараться скорее заснуть.

Она вернулась в дом, залезла в спальный мешок, но заснуть сразу ей не удалось. Фиона взглянула на спящего Джоуэла. От него исходило чувство уверенности в своих силах. Вот на кого можно положиться, хоть он и угонщик! Что-то подсказывало Фионе, что, когда Джоуэл рядом, она в полной безопасности. Может быть, попытаться, как в прошлый раз, выговориться, а то разве уснешь, когда нервы напряжены до предела!

— Джоуэл, — начала Фиона, — ты мне больше нравишься, когда спишь. С тобой так мило можно побеседовать.

Мужчина в ответ только тихо засопел.

— Спи, спи… Мне только это от тебя и нужно. Хоть поговорить можно всласть. Я ведь чувствую себя такой одинокой, — продолжила она. — Я помню, как сильно любили друг друга мои родители. И сейчас вокруг меня столько замечательных семей. Сердце не нарадуется, глядя на них. А я… Я все время куда-то бегу и не могу остановиться. Вот решила осесть здесь, рядом со своей семьей. Купила цветочный магазин. Это увлекательное занятие. Мне нравится выращивать цветы. Но чувство одиночества от этого не проходит. И очень грустно. Все мужчины, которые мне нравились, пугались моего характера. А что я могу с собой поделать? Горбатого могила исправит. Здесь, в Амен-Флэтсе, я точно не найду ни одного достойного мужчины. К тому же все они прекрасно знают меня… А так не хочется оставаться в старых девах. Но… мужчины такие скучные.

Джоуэл заворочался на кровати и оказался на краю. Его лицо было напротив ее. Рука его очутилась на ее талии. Фиона погладила ее.

— Я помогу тебе встать на ноги. Это лучшее, чем я могу отблагодарить тебя за помощь Юнис. — Она прислушалась к шуму ветра за окном и поежилась. — Джоуэл, что мне делать? Я чувствую: мне нужно остановиться, перестать заботиться о других и наконец-то подумать о себе. Но я не хочу полностью погрузиться в выращивание растений, в устройство магазина и так далее. Я хочу… Я устала сражаться в одиночку. Мне нужен верный помощник и друг. — Слезы покатились по ее щекам. — Мне кажется, что я больше не выдержу такой бурной и вместе с тем монотонной жизни. Я хочу иметь свою семью, любящую семью, и… и покой. Чтобы возвращаться с работы к теплому семейному очагу. И если для того, чтобы осуществить мою мечту, мне нужен мужчина, то я обязана найти его, потому что… я боюсь, Джоуэл. Мне страшно смотреть в будущее. Мои родные волнуются за меня, а я это так ненавижу. Но ничем не могу их успокоить, так как сама себя уже не понимаю. Только Юнис меня поняла. Я с ней поделилась всеми своими горестями. Это ужасно, но я не хочу чувствовать зависимость от кого-либо. Большинство мужчин пытаются установить свое превосходство над женщиной, а я не люблю подчиняться. Я сильная. А слабый мужчина мне не нужен. Я всегда делаю то, что хочется мне. И я никогда не изменюсь…

Джоуэл застонал, а его рука заскользила по ее талии.

— Ага, ты тоже об этом думаешь. Как тебе хорошо, ты знаешь, что такое физическая любовь. А я… еще ни разу. — Она пыталась найти подходящие слова. — Мои груди жаждут мужской руки. Никто и никогда не ласкал их. Да, я хочу наконец-то почувствовать, что такое — заниматься любовью. Мне нужен герой-любовник. Опытный, но в то же время понимающий, что после ночи любви мы разойдемся в разные стороны. Получим оба, что хотим, и расстанемся. Мне, видимо, не стоит связывать свою жизнь с мужчиной. Не хочу чувствовать боль, если с ним что-нибудь случится. Мне хватит той, что осталось после смерти родителей. Я хочу бурной короткой страсти, а потом уже долгого покоя.

Рука Джоуэла поднялась с талии и очутилась на ее груди. Фиона закрыла глаза от удовольствия. Все тело заныло…

— Да. Это то, что мне нужно. А ты спящий просто прелесть, такой решительный и в то же время нежный. Спи подольше! — Она взглянула на Джоуэла. Взгляд ее остановился на драконе, и на мгновение он показался ей живым. — Кроме Юнис и тебя, я никому этого не рассказывала. Хорошо, что ты так крепко спишь и не слышишь меня.

Джоуэл, пошатываясь, выбрался на улицу. Октябрьское солнце ослепило его. Тогда он перебрался в тень и прислонился к дому. Набравшись сил, он совершил небольшую прогулку до амбара и обратно.

Все его мысли были о Фионе. Он обдумывал сделанные ею накануне признания. Неудивительно, что многие мужчины пугаются ее. Она умеет подобрать слова, чтобы выразить свои чувства, и совершенно неподражаемо говорит о сексе. Такая потрясающая женщина не должна страдать. Да и он тоже устал, не каменный все-таки. Лежать рядом с такой красоткой, слушать, как она рассуждает о жажде любви… и при этом тихо посапывать, моля Бога, чтобы ей не вздумалось поправлять ему одеяло, а то еще вдруг случайно обнаружит, что не все части его тела пребывают в блаженном сне. Она просто издевается над ним. Может быть, ей кажется, что он слишком слаб, но ее признания и мертвого поднимут… Какая женщина! С ней не соскучишься. И грузовики умеет водить, и раны промывать, и цветы выращивать. Настоящее сокровище. Его сокровище! И поделится он им только с Коди.

Джоуэл представил, чем бы мог заниматься сейчас его сын. Ему не хватало его. После развода родителей мальчик замкнулся в себе, а у Джоуэла не было ни сил, ни времени заниматься с ним. Он взглянул на старый дом. Этому зданию необходим капитальный ремонт. Вот с его восстановления он и начнет строительство своей новой жизни.

Он дошел до амбара и прислонился к дверям, решив отдохнуть. Полюбовавшись открывающимися пейзажами, Джоуэл снова задумался о своей семье и вспомнил, что хотел позвонить брату. Он достал сотовый телефон и набрал нужный номер.

— Привет, Рейф. Что новенького? Что узнал о Фионе Толчиф?

— Она украла слона из зоопарка. Только, пожалуйста, не думай, что я шучу: я совершенно серьезно. Увезла его в неизвестном направлении и теперь где-то прячет.

В это время Джоуэл с трудом открывал огромные двери амбара.

— Неужели? Слона говоришь? Если бы ты сказал это о любом другом человеке, я ни за что бы не поверил, но от Фионы готов ждать чего угодно! Еще хорошо, что она вместе со слоном аллигатора не утащила! — ответил он, заходя в амбар. Перед ним стоял слон. — Ты не поверишь, Рейф, но, кажется, я его уже нашел. Если, конечно, эта лопоухая громада с длинным носом и есть слон.

— Не слон, а слониха. Ее зовут Юнис. Зоопарк решил ее продать, а Фиона категорически возражала против продажи, когда же поняла, что никто не собирается учитывать ее мнение, просто-напросто увезла животное из зоопарка. В общем, твоя красавица подозревается в краже века. Если не по стоимости, то по крайней мере по объему. — Рейф захохотал. — Чувствую, твоя красавица зря времени не теряет. Умыкнула слона, а заодно и мужчину… Бойкая девушка, ничего не скажешь! О тебе она хорошо заботится, а?

— Извини, Рейф. Я тебе перезвоню через минуту.

Джоуэл был в полном восторге. Он вспомнил, что когда был ребенком, то мечтал покататься на хоботе у слона, но отец даже ни разу не сводил сыновей в зоопарк. А сейчас перед ним стоял огромнейший слон. Настоящий. Он осторожно, чтобы не напугать Юнис, подошел к ней и погладил по хоботу.

— Юнис, — ласково сказал Джоуэл. — Ну и что мы теперь с тобой будем делать? Ума не приложу.

Джоуэл снова позвонил Рейфу.

— Слона надо вернуть в зоопарк утром в четверг. Но будь добр, сделай, пожалуйста, так, чтобы в это дело не вмешалась пресса.

Рейф засмеялся:

— И не проси. Бесполезно. Они уже все пронюхали. Слонов не каждый день крадут. Скажи-ка мне, Джоуэл, с чего это вдруг у тебя возникло такое непреодолимое желание помогать Фионе Толчиф? Понравилось ходить с ведром на голове, да?

Джоуэл не ответил и отключил телефон.

— Извини меня, дорогая Юнис, но мне придется тебя покинуть. Хочу съездить в Амен-Флэтс к одному знакомому садоводу-похитителю, который может запросто попасть в беду, — сказал Джоуэл, очищая «корвет» от грязи.

Он и раньше не сомневался, что Фиона способна на любое безрассудство, но все равно известие, что она решила украсть слона, потрясло его. Невероятная женщина! Но ей сейчас необходима его помощь. Он опять позвонил Рейфу:

— Пусть Ник тоже этим займется, о'кей?

— Все, что ни прикажете, мистер. А чего ты такой серьезный? Слон на мозоль наступил?

— Рейф, заткнись! — нервно воскликнул Джоуэл.

— Ладно, ладно. Говори, что нужно сделать!

— Пусть Ник прилетит ко мне на ранчо! Лучше всего на «боинге»! Ну, если «боинг» здесь не развернется, то можно что-нибудь поменьше. Но в этот самолет должен поместиться слон. Понял? Я не шучу. Сейчас восемь часов. Я жду его к одиннадцати. Действуйте! А я пойду развлекать Юнис.

Джоуэл улыбнулся: если братья чем-нибудь займутся вместе, они это сделают. Настроение у него заметно улучшилось. Джоуэл теперь не сомневался, что его план сработает, а сюрприз, который он приготовит для Фионы, ей понравится.

Он вернулся в амбар. Слониха встретила его радостным ревом.

— Мы с тобой обязательно подружимся. Ты такая красавица! А признайся, Фиона тебе очень нравится? Мне тоже. Знаешь, я сначала думал, что она тебя выдумала. Но вижу, что ошибался. Ты действительно настоящая живая слониха. Кстати, спасибо, что внимательно выслушивала ее. У нее сейчас тяжелый период в жизни. Можно сказать, переломный момент. Но мы ей поможем справиться с неприятностями. Ты мне доверяешь, Юнис? Тогда ты должна доверять и моим братьям. Ник и Рейф уже выполняют мои приказания. А когда мы устроим твою судьбу, ты замолвишь за меня словечко перед Фионой. Идет?

Глава 4

Фиона не удивилась тому, что ее братья и сестра пришли в магазинчик проведать свою младшую сестренку, наоборот, она не сомневалась, что все они дружно нагрянут к ней, и даже по дороге на работу купила огромный торт.

— Вот мы все и собрались. Рада вас видеть, — сказала Фиона, как будто она и не исчезала из города на несколько дней. Она решила вести себя естественно. — Хочу сразу же вас успокоить. У меня все в порядке. Я уже взрослая, самостоятельная женщина. И как вы сами знаете, справиться со мной сложно. Я умею постоять за себя. Обещаю, в следующий раз непременно посвящу вас в свои планы, но только если дело будет по-настоящему серьезным. Ну, что вы еще от меня хотите? — Она посмотрела на своих гостей:

— Прощаете, да?

Дункан, старший брат Фионы, не выдержал и улыбнулся.

— Малышка, разве мы можем ругать тебя? Ты же знаешь, как мы тебя любим. Но будь все-таки поосторожнее. И, пожалуйста, в следующий раз, когда задумаешь ввязаться в очередную… авантюру, подумай о нас. Хорошо?

Фиона, которая во время разговора ни на минуту не прекращала составлять букеты, оставила последний букет недоделанным и бросилась к брату.

— Спасибо за поддержку, — воскликнула она, целуя его.

В этот момент ее взгляд случайно упал в окно, и она увидела знакомый «корвет», подъезжавший к ее магазинчику.

— О боже! Только не это!

Но разве остановишь стихийное бедствие? Из машины вылез Джоуэл, одетый все в тот же старый джинсовый костюм. Не прошло и полминуты, как зазвенел дверной звонок. Войдя в магазин, Джоуэл окинул взглядом всех присутствующих.

— Думаю, нам можно обойтись без представления друг другу. Дункан, Кэлум, Бирк и Элсбет. Семья Толчифов в полном сборе.

Сердце Фионы бешено забилось, когда Джоуэл посмотрел на нее. Он побрился… Она увидела ямочку на его подбородке… и все поняла!

— Джоуэл Палладии! Джоуэл! Я должна была… Убирайся из моего магазина, ты…

— Может быть, сначала меня выслушаешь? — спокойно спросил он.

— Палладии? — удивленно воскликнул Дункан.

— Да, тот самый Палладии, — кивнул Джоуэл, поворачиваясь к нему.

Фиона с недоумением наблюдала за последовавшей немой сценой. Джоуэл обменялся странными взглядами с каждым из присутствующих, а затем снова повернулся к ней и протянул ей футляр в виде сердца.

— Открой, пожалуйста.

— Ни за что в жизни! — воскликнула Фиона, ища взглядом помощи у родных.

— Тогда это сделаю я, — сказал он, открывая футляр. Внутри лежала диадема и брильянтовое кольцо. — Подарок для моей королевы. Если я не ошибаюсь, ты недавно говорила о том, что ищешь мужчину, который бы принадлежал только тебе. Так вот, я на все согласен.

Джоуэл надел диадему ей на голову.

— Вот так гораздо лучше, правда? — сказал он, обращаясь к Толчифам. Увидев их одобрительные улыбки, он снова посмотрел на Фиону. — А королева не хочет поцеловать своего короля?

Он подошел к ней, обнял за талию и страстно поцеловал ее. Фиона не смогла не ответить на его поцелуй. Он делал именно то, о чем она мечтала. Да еще как делал! Фионе показалось, что она всю свою жизнь провела в этих сильных, но нежных руках. О, если бы этот поцелуй мог длиться вечно!

Она даже закрыла глаза от удовольствия, но, когда открыла, сразу же вернулась в реальный мир: братья и сестра с изумлением смотрели на нее. В ужасе Фиона оттолкнула Джоуэла и тряхнула головой, словно хотела избавиться от наваждения. Но Джоуэл не исчезал. Он стоял перед ней и довольно улыбался. Фиона побледнела:

— Ты… не спал! И все слышал! Джоуэл улыбнулся еще более широко.

— Какое там спать! Ты что! Дорогая, я затаив дыхание ловил каждое твое слово.

— Не понял! Что значит — спал? — вмешался в разговор Дункан. — Фиона, я ничего не хочу сказать, но не кажется ли тебе, что…

— Дункан, ты все не правильно понимаешь. Я лежала в спальном мешке и к тому же в одежде. Мне пришлось взять его с собой… — Она замерла, так как полный смысл услышанного наконец-то дошел до ее сознания. — О боже! Какая же я была дура! Я готовила для тебя, убирала комнату. А ты, оказывается, комедию ломал! Тоже мне артист погорелого театра нашелся! Видеть тебя не хочу! Ты наглый, испорченный, самоуверенный болван! Негодяй…

Джоуэл повернулся к Толчифам:

— Да, она готовила для меня, ухаживала за мной, даже раздевала меня и лежала рядом со мной, когда меня бил озноб. Ей хотелось спасти меня, найти мне приличную работу. И она пообещала сделать из меня порядочного человека.

Фионе захотелось забросать его недавно привезенными цветочными горшками.

Джоуэл тем временем продолжал:

— Фиона немного нарушила мои планы, въехав на скорости в продуктовый магазин. Я-то, честно говоря, хотел ее найти, представиться, как подобает настоящему джентльмену, и назначить ей свидание. Я жаждал объяснить Фионе свои взгляды на защиту окружающей среды и поделиться кое-какими соображениями по этому поводу. И, понимаете, мне казалось, что ей захочется извиниться передо мной за ту небольшую проделку два года назад, когда она вылила мне на голову ведро болотной воды. Но… жизнь внесла коррективы в мои планы. Чтобы справиться с такой женщиной, как она, нужно забыть о спокойной жизни и быть готовым на все. Я уверен, что смогу сделать ее счастливой и дать ей все, что она хочет. И я намерен бороться за наше общее будущее.

В магазинчике повисла тишина. Джоуэл молча изучал лица Толчифов. Фиона в замешательстве смотрела на него, и ей хотелось то ли поцеловать его, то ли задушить. Но лучше всего сначала поцеловать, а потом задушить!

— Что правда, то правда, Фиона часто совершает необдуманные поступки, — начала Элсбет. — И мне кажется, Джоуэл, что ты…

Фиона посмотрела на братьев, и ей вдруг стало страшно за Джоуэла. Их лица не предвещали ничего хорошего. А ведь их трое. Джоуэл хотя и улыбается, но ему вряд ли поздоровится, если они полезут на него с кулаками.

— Такое количество крутых мужчин может вредно сказаться на моих растениях. Я хочу попросить вас не вмешиваться. Мне вполне по силам самой разобраться с Палладином, — твердо произнесла Фиона.

Опять в комнате наступила тишина.

— Фиона, что ты везла в грузовике? — неожиданно спросил Бирк.

Фиона бросила выразительный взгляд на Джоуэла:

— Не говори ни слова. Это тебя не касается. Тот пожал плечами и опять улыбнулся:

— Мне она такая и нравится: независимая, неукротимая и красивая. Но я-то с ней могу справиться. — Он взял ее за руку и посмотрел ей в глаза:

— Извини, королева, но некоторые твои пожелания не могут исполниться. Ты слишком многого хочешь. Поэтому придется привыкать к мысли, что ты моя.

Джоуэл наклонился, поцеловал ей руку и надел на палец кольцо. Фиона попыталась вырвать свою руку, но он крепко держал ее.

— Я увезу ее на несколько дней, — сказал он, обращаясь к братьям и сестре Фионы. — А насчет слона не беспокойтесь. Он скоро вернется в зоопарк. Я как адвокат позабочусь и обо всем остальном. К тому же получается, что я тоже стал соучастником похищения. Так что обещаю внимательно следить за тем, чтобы ваша сестренка подобных номеров больше не выкидывала. Надеюсь, вы ничего не имеете против моего сына Коди. Он приедет сюда к Рождеству. Мы постараемся начать здесь новую жизнь: все вместе. Наверняка возникнут какие-нибудь трудности, но я готов к любым испытаниям. А пока мы с Фионой вернем ее новую подружку, разом покончим со всеми проблемами, а затем будем наслаждаться обществом друг друга…

— Фиона! — братья смотрели на Фиону в ожидании ее реакции на столь смелые заявления.

Та, потрясенная, молчала до тех пор, пока Джоуэл не подошел к ней и, подхватив на руки, не направился к выходу.

— Опусти меня немедленно, — истошно завопила она, когда он вынес ее на улицу. — И готовься к смерти. Я… я разорву тебя на маленькие кусочки. Ты…

Джоуэл только усмехнулся:

— Куда прикажете идти, королева? И, не дождавшись ответа, он направился к машине.

К своему удивлению, Фиона нашла в себе силы послать вышедшим вслед за ними на улицу братьям и сестре воздушный поцелуй. Она никогда так плохо себя не чувствовала: в голове туман, мысли путаются, губы горят, руки дрожат… Если бы не это, Джоуэла давно уже не было бы в живых. Но он дождется, она достойно проучит его, как только успокоится и соберется с силами.

Едва придя в себя, Фиона бросилась в атаку:

— Я убью тебя, Джоуэл! Берегись! Ты мне за все заплатишь! Как ты мог подслушивать мои…

— Сокровенные мечты? — закончил он, улыбаясь. — Ты сейчас потрясающе выглядишь: горящие глаза, пылающие щеки, развевающиеся волосы. Как мне это нравится!

Сбитая с толку его комплиментами, Фиона отвернулась от него. Она просто не будет с ним разговаривать.

— Одного ведра из болотца для тебя оказалось мало!

Он рассмеялся. Его смех неожиданно успокаивающе подействовал на нее. Фиона даже заметила, что сама улыбается. Впереди был крутой поворот, Джоуэл сбросил скорость и воспользовался этим для того, чтобы погладить ее щеку. Фиона отвернулась от него. Что он себе позволяет! Она ему покажет, как вмешиваться в ее жизнь! И куда он, черт возьми, везет ее? Фиона чувствовала, что сейчас у нее не было сил задавать Джоуэлу какие-либо вопросы, и решила поспать. Она разберется с ним на свежую голову.

— Не волнуйся, с Юнис все будет в порядке. Я же обещал тебе помочь ей. Мои братья проследят за всем, — объявил Джоуэл Фионе, когда они вошли в слоновник зоопарка. Юнис сразу же обняла Фиону хоботом. Джоуэл с улыбкой наблюдал за встречей старых друзей. Он решил не мешать ей играть с Юнис и отошел в сторону.

Когда пришло время уходить, Джоуэл подошел к Фионе и, несмотря на ее сопротивление, обнял ее.

— Мне кажется, сейчас самое подходящее время для сюрпризов. Ты знаешь, что у Юнис с некоторых пор новый владелец? Нет? Очень странно. Ведь это ты.

— Что? — Она перестала вырываться из его объятий и ошарашено посмотрела на него.

— Владелицей Юнис теперь являешься ты. Зоопарк согласился позаботиться о ней до тех пор, пока ты не подыщешь для нее новой дом. Предлагаю тебе остановить свой выбор на Амен-Флэтсе. Все издержки я беру на себя. Согласна?

Он наслаждался ее изумлением и еще ближе прижал к себе.

— Ты такая нежная… Кстати, давно хотел тебе сказать, что в убийстве твоих родителей виноват только мой отец. Тогда тебе было десять лет, и ты прогнала меня из Толчифских гор, а ведь мы с братьями приехали к вам выразить наши соболезнования, но мы опоздали на отпевание.

Фиона побледнела.

— Твоя фамилия — Палладии! Как я могу забыть… Ты даже выглядишь как он!

Напоминание о том, что он похож на отца, причинило Джоуэлу невыносимую боль.

Фиона вырвалась из его объятий, отбежала в сторону и бросила на него яростный взгляд:

— Джоуэл Палладии! Что тебе от меня нужно?

Прямой и четкий вопрос, требующий такого же ответа. Но Джоуэл ожидал такого поворота. И смело посмотрел на Фиону:

— Я думал о тебе с той самой минуты, когда впервые увидел. Маленькая девочка, потерявшая своих родителей, но мужественная и смелая. Я понимал, как много боли принес тебе мой отец и что предстоит вам испытать, чтобы выжить в той ситуации и сохранить семью. Я знал это по себе. С тех пор как умерла наша мама, а Нику тогда было только шесть месяцев, нам с братьями постоянно приходилось бороться за свою жизнь. Ты не знаешь, но мой отец продал моих братьев, Ника и Рейфа, и, если бы не моя бабушка, которая их выкупила, я никогда бы больше не увидел их. Она одна заботилась о нас. Мы пришли к вам в тот день, чтобы разделить с вами вместе горе. А кроме того, нам нужно было избавиться от чувства вины за отца.

Фиона ничего не говорила.

— Фиона, я не такой плохой, каким ты меня представляешь, — смущенно прошептал он.

— Хм… — скептически произнесла Фиона. — Посмотри, какая милая Юнис. Она на нас так смотрит, будто хочет сказать, что любит нас и доверяет нам.

— Пойдем, — сказал Джоуэл. — Зоопарк уже закрывается. Хочешь, я куплю тебе мороженое?

Когда Джоуэл доставал деньги, на землю упал маленький пакетик. Фиона усмехнулась.

— Никогда в жизни! Даже и не мечтай об этом.

— Это так, на всякий случай ношу, — пробормотал Джоуэл, пряча пакетик обратно в кошелек. Так оконфузиться! Впервые за последние годы он купил презерватив. А вдруг, надеялся он, Фиона все-таки поймет, что он ее любит, и не будет сопротивляться. Неспроста она так страстно постанывала, когда спала.

Джоуэл взял Фиону за руку и отвел к машине. Усевшись, она посмотрела на него и спросила:

— Я правильно понимаю: Юнис принадлежит мне? Каким образом, ты мне не объяснишь?

— Воспользовался одним вполне законным способом, дорогая. Теперь дальнейшая ее судьба зависит только от тебя, и у моей дорогой Фионы не будет проблем с законом.

— Звонка от меня не жди, — сказала Фиона и хотела выйти из машины, но Джоуэл удержал ее и осторожно поцеловал.

— Почему бы тебе не положить голову на мое плечо и не поспать, дорогая?

— Ты опять хочешь воспользоваться моей слабостью, — ответила она, зевая. — Но учти, Палладии, тебе не на что надеяться.

В его глазах была такая боль, что Фионе вдруг стало его жалко.

— Фиона, я ведь уже говорил тебе, что от всего сердца сожалею о том, что совершил мой отец, — тихо проговорил он.

— Это все в прошлом. Ты, Джоуэл, должен знать, что я не люблю, когда меня загоняют в тупик. В таких ситуациях не жди от меня, что я буду хорошей девочкой.

Фиона отвернулась от него и устроилась спать. Когда она заснула, Джоуэл взял ее руку и поцеловал.

Глава 5

— О Боже, — пробормотала Фиона, забираясь в кровать. После нескольких дней, проведенных с Джоуэлом, она почему-то стала по-другому воспринимать свою маленькую квартирку. Ей здесь было теперь неуютно и одиноко, и она никак не могла понять, чего же ей не хватает. Но каков подлец Джоуэл! Помучил ее всласть, а потом преспокойненько отвез ее домой и с тех пор как в воду канул, не зашел, не позвонил, как будто… Фиона хмуро взглянула на свежесрезанные каллы, стоявшие в маминой вазе, и воскликнула:

— Как будто я ему совсем и не нужна! Она нервно усмехнулась. И сразу вспомнила своих родителей: вот кто по-настоящему любил друг друга. Ей всегда казалось, что, когда отец и мать были вместе, они будто светились от счастья. А какой заботой они окружали друг друга и детей, как дружно решали возникающие проблемы.

— А я слишком независимая, — вздохнула Фиона, скосив взгляд на столик, где лежала диадема. — Не могу чувствовать себя связанной чем-либо. Даже быть чьей-то королевой…

Джоуэл. Когда он рядом, она ощущает его каждой частичкой, все ее тело реагирует на его присутствие. Даже сейчас только от одной мысли о нем ее сердце учащенно забилось.

— Да, все-таки я не такая уж и холодная. Она взяла диадему. Брильянты переливались всеми цветами радуги. Это напомнило Фионе, как блестели глаза Джоуэла, когда он надел ей на голову свой подарок. В этом жесте, да и во всей его фигуре чувствовалась уверенность собственника. Фиона никак не могла понять, нравится ли ей это или раздражает, она ведь всю жизнь сражалась за свою независимость, но теперь, после встречи с Джоуэлом, ее взгляд на некоторые вещи стал постепенно меняться.

Она надела диадему и приподнялась, чтобы полюбоваться на себя в зеркало. Она понимала, что Джоуэл сейчас занят благоустройством дома: разбирает старые вещи, покупает новые, налаживает водопроводную систему, электричество, газ… Его грузовичок несколько раз проезжал мимо ее магазина. Но к ней он не заходит, совершенно забыл ее.

Что за черт! Никто никогда не бросал Фиону Толчиф! Она сама решает, нужен ей мужчина или нет.

С Юнис все просто великолепно, за ней хорошо ухаживают. В Амен-Флэтсе все поддержали идею строительства зоопарка, а когда Джоуэл с братьями вложили в нее значительную сумму денег, она и вовсе стала реальной.

Неожиданно зазвонил телефон. Сначала Фиона не хотела брать трубку: неужели они не могут хотя бы на некоторое время оставить ее в покое? Но потом передумала. Она не хотела, чтобы ее родные снова беспокоились о ней. Она была готова голову дать на отсечение, что это кто-нибудь из братьев.

— Мы тут собираемся в бар, — раздался в трубке голос Дункана, вот и подумали, не хочешь ли ты пойти с нами — посидим, поболтаем.

— Извините, но у меня сегодня уйма всяких дел, — ответила Фиона, поправляя цветы в вазе.

После своего предложения руки и сердца и ее похищения Джоуэл слишком быстро забыл о ней. Но так просто он от нее не избавится. Держись, Джоуэл! Ты еще увидишь, как умеют целоваться Толчифы! Фиона сняла диадему и снова с восхищением посмотрела на нее. Джоуэл заслуживает самого сурового наказания за то, что так быстро бросил ее. К тому же он никогда не говорил о чувствах, даже когда целовал ее. Но тем не менее из него выйдет отличный любовник: хорошее вино распознается по одному глотку! Она может быть уверена в нем как в себе самой, и после того, как они расстанутся, он не будет настаивать на продолжении отношений. Фиона еще раз вспомнила все, что говорил Джоуэл. Да, она может положиться на него.

— Сестричка, — недовольно проворчал Дункан. — Знаешь, мне кажется, что Джоуэл немного грубоват и… может причинить тебе душевную боль.

— Я люблю тебя, Дункан Толчиф. Нет, я обожаю тебя. Но, пожалуйста, запомни, что мне не нравится, когда кто-нибудь вмешивается в мою личную жизнь. Я взрослая самостоятельная женщина! Воспринимай ситуацию проще: Джоуэл предложил мне стать его королевой, подарил мне бриллиантовую диадему и кольцо. Какой женщине не понравится такое обхождение? Не беспокойся, мой дорогой братик. Я держу ситуацию под контролем.

— Но ты единственная в нашей семье, кого мне еще нужно защищать. А ты легкоранимая. Не спорь, Фиона. Это так. И я боюсь, что он тебе доставит массу неприятностей. Наплачешься ты с ним. Он крепкий орешек.

— Ммм… Не забывай, Дункан: неприступных крепостей не бывает. Он меня не пугает.

— Если ты собираешься покорять его, то приготовься к затяжной войне.

Фиона улыбнулась, она как раз и занималась этим, когда он позвонил.

— Уже. И можешь не сомневаться, победа останется за мной, — сказала она, надевая диадему на голову. — Королевы не проигрывают.

Фиона с удовольствием вдыхала свежий зимний воздух. Пахло сосной. Немного тянуло дымом из дома Джоуэла. Ветер играл ее короткими волосами.

— Он не учел, что я, Фиона Толчиф, ждать не люблю!

Она завоюет Джоуэла Палладина, сделает его своим любовником, а потом отомстит за то, что он нарушил мирное течение ее жизни. Он не имел права будить в ней дремавшие чувства, а потом сбегать от нее!

Джоуэл вышел из дома и, стоя на освещенном луной пороге, смотрел, как Фиона верхом на лошади приближается к нему. Она остановила Утреннюю Звезду, кобылу, взятую у Бирка, прямо перед крыльцом и ловко спрыгнула на землю. Джоуэл взял лошадь за уздцы и погладил по шее, а потом взглянул Фионе в глаза.

— Как ты мог так легко вышвырнуть меня из своей жизни! — яростно воскликнула та, хотя вначале и не собиралась показывать Джоуэлу, как сильно она огорчена его невниманием к себе. — Ты не имел права так поступать после того, как, явившись в мой магазин, объявил во всеуслышанье, что делаешь меня своей королевой! Не забывай также, что ты насильно увез меня от братьев с сестрой!

— Разве я мог предположить, что тебе по вкусу плавное течение событий? — спокойно ответил Джоуэл. — Мне казалось, что ты предпочитаешь необычный ход развития, ну, в общем, разные неожиданности.

— Ты разговаривал с моей семьей. С ними я еще разберусь. Я не позволю им принимать решения за меня. И… кроме того, ты был прав, Джоуэл. Я… не такая уж и счастливая, — призналась Фиона. Джоуэл снова улыбнулся, но ничего не ответил. Он взял у нее поводья и повел Утреннюю Звезду на конюшню. Фиона молча пошла за ним, размышляя, чего ей больше хочется: задушить Джоуэла или… поцеловать его.

Он явно только что вылез из ванны. От него исходил запах душистого мыла, а волосы были еще мокрые, и кончики их немного завивались. Поношенный спортивный свитер обтягивал его мускулистую грудь. Сердце ее билось все сильней и сильней.

— Я не сомневался, что ты знаешь о звонках твоих братьев ко мне. Они интересовались о моих планах относительно тебя. И, скажу откровенно, даже угрожали мне.

Фиона ждала продолжения, но Джоуэл молчал. Не выдержав, она спросила:

— И?.. Сумели они достичь своей цели? Напугали тебя? Что ты им сказал? Отвечай, Джоуэл!

— Что все зависит от тебя, моя королева. Если ты согласна принадлежать мне, то меня ничто не остановит, — ответил он, повернувшись к ней лицом и подходя вплотную. — У меня к тебе только один вопрос: по каким правилам мы будем играть с тобой, дорогая?

Не готовая к такому повороту событий, Фиона растерялась.

— Не понимаю, о чем ты? Джоуэл провел пальцем по ее губам, а затем погладил по щеке:

— Ну подумай, Фиона, разве я могу один принять окончательное решение. В данном случае ты должна высказать свои пожелания. Со своей стороны я сделал все, что мог. В твоем магазинчике я, как мне кажется, довольно четко высказал свой взгляд на наши отношения. Очередь за тобой.

— Как-то слишком по-деловому у тебя все выходит, — ответила Фиона, выходя вслед за ним из конюшни. — Кстати, я еще не успела тебя поблагодарить за помощь Юнис. И за такой щедрый подарок мне. Не каждый день мужчина дарит женщине слона.

— Я очень люблю Юнис. Она великолепно умеет обниматься. Ты молодец, что помогла ей. Это стоило того. Ты у меня умница и приняла правильное решение. Кажется, я уже говорил об этом. И, знаешь, я давно хотел сказать тебе, что поддерживаю тебя во всех твоих прошлых решениях. Даже когда ты сражалась с нашей семейной компанией за спасение лягушек. Между прочим, я о них позаботился. То многострадальное болото сохранено, и, думаю, лягушки долго еще будут квакать в нем. Только представь себе эту замечательную картину: сидят парочками на листках и выводят любовные рулады. Ты должна их навестить как-нибудь. Когда поедешь, возьми и меня с собой. Договорились? — Джоуэл укутал Фиону в плед, после чего привлек ее к себе. Она была так близко от него, что его дыхание согревало ее лицо. — А теперь объясни, почему ты ко мне приехала? — ласково попросил он.

Она сделала шаг назад, будто собираясь с мыслями, но потом передумала и снова прижалась к Джоуэлу. Он обнял ее, успокаивающе погладил по голове, а потом нежно прошептал ей на ухо:

— Я не причиню тебе боль и буду очень осторожным. Ничего не бойся. Я хочу любить тебя. Чувствовать тебя. Быть с тобой одним целым. И обещаю быть внимательным, обещаю, что ты не забеременеешь. Мы оба будем совершенно свободными. Я не хочу ничем ограничивать твою свободу, которой ты так дорожишь. Я тебя прекрасно понимаю. Можешь не волноваться. Живи так, как тебе хочется. — Джоуэл сделал небольшую паузу. — Зайдешь в дом?

Его поцелуи раздразнили Фиону, она ждала продолжения, но Джоуэл, быстро поцеловав ее в щеку, вошел в дом, оставив дверь открытой.

Фиона с раздражением скрестила руки на груди. Ее гордость требовала, чтобы она повернулась и отправилась домой. Но любопытство и желание поставить все точки над «i» заставили ее последовать за Джоуэлом.

Фиона тихо закрыла дверь и огляделась. В холле валялись груды досок и пил, новые рамы для стекол и дверей, новая сантехника. В гостиной на полу на газетах лежал мотор, рядом аккуратными рядами были разложены рабочие инструменты, причем все ручки их смотрели в одну сторону. В центре комнаты стоял самодельный стол: на козлы для пилки дров положили доску, а на нее — компьютер и факс.

Джоуэл стоял в дверном проеме, засунув руки в задние карманы джинсов. Голая, без абажура, лампочка, освещающая комнату, делала черты его лица более резкими.

— Я помню тебя, когда ты с братьями пришел к нам после похорон, — тихо произнесла Фиона, возвращаясь в прошлое. — Вы выглядели уставшими и голодными. Но в вашем взгляде было еще нечто такое, чего я тогда не поняла. Почувствовала, но… Тебе тогда было около семнадцати, да? Твои джинсы были рваными до невозможности. А куртка слишком легкая. Казалось, ветер продувает тебя насквозь…

Фиона закрыла глаза, вспоминая тот холодный, промозглый день, когда ее семья похоронила своих родителей.

— Мы приехали к вам, потому что у нас была гордость и честь. Если говорить откровенно, то это и спасло нас от повторения судьбы отца. Уверен, твои братья уже все выведали про мою семью. Так что, если хочешь узнать подробности, спроси у них. А я расскажу очень коротко. Мать умерла, когда моему брату Нику было только шесть месяцев, а Рейфу — один. Мне же было четыре, и уже тогда я был «трудным» ребенком. Отцу было лень с нами возиться, и он решил… продать моих братьев. Слава Богу, моя бабушка узнала об этом и успела вовремя вмешаться. А когда случилось несчастье с твоими родителями, мы решили поехать к вам. Надеялись помочь… хоть чем-нибудь.

Джоуэл замолчал и опустил голову. Фиона вцепилась в спинку стула, да так сильно, что у нее побелели кончики пальцев.

— Я никогда не забуду твое лицо, когда ты стала кричать на меня, — продолжил Джоуэл. Он тряхнул головой, будто стараясь отогнать от себя страшные воспоминания. — Ллойд Палладин испортил вашу жизнь. А я его сын. Порой мне кажется, что я чем-то похож на него. Но мы с самого раннего детства знали, что такое зло и что такое добро, и понимали, что никто не поможет нам, кроме нас самих.

— Джоуэл… — Фиона поняла, что он никому раньше не рассказывал о своем детстве. — Ты и твои братья не ответственны за поступки отца.

— Да, конечно. Но иногда это мало помогает. Ответь мне только на один вопрос: смерть твоих родителей повлияет на наши с тобой дальнейшие отношения?

— Почему ты добиваешься меня? — шепотом вопросом на вопрос ответила Фиона. Перед ее глазами стояло два Джоуэла: юноша с печальными глазами и сильный, мужественный мужчина. Она должна знать правду, и если…

— Страсть. Ты возбуждаешь меня. Рядом с тобой я будто просыпаюсь от долгого сна. Мне становится весело и интересно, и я даже представить не могу, что ждет меня дальше, — честно ответил он, смотря ей в глаза. — Я искал тебя несколько лет. Без тебя в моей душе образуется пустота, но стоит тебе появиться — и все сразу меняется, жизнь наполняется смыслом.

Фиона постаралась собраться с мыслями. Ей, конечно, жалко Джоуэла, но сейчас это уже далеко не беспомощный мальчик, а уверенный в своих силах мужчина.

— Кэлум поведал мне, что ты отказался от должностей в семейной корпорации. Неужели ты действительно решил стать хозяином ранчо? Здесь тяжелая земля. Чтобы ее как следует обработать, придется изрядно повозиться. А у тебя нет никакого опыта. Почему ты приехал сюда?

— Ты хочешь все знать, Фиона? — Джоуэл медленно повернулся к фотографии, стоявшей на маленькой полке. Коди был похож на своего отца: те же темно-каштановые волосы, зеленые глаза и ямочка на подбородке. — Я сам не знаю до конца. Может быть, стараюсь для него, для моего сына. Я хочу дать ему все, что в моих силах. Коди всегда мечтал иметь собственное ранчо, мечтал разводить животных. А я… мне хочется заняться чем-то новым, сделать что-нибудь своими руками.

Хотя Джоуэл быстро справился с охватившими его чувствами, Фиона успела заметить в его глазах тревогу. Она поняла, что никогда раньше ни перед кем он так не открывал свою душу.

— Ты хочешь привезти Коди сюда, чтобы он понял, что такое Амен-Флэтс, маленький американский городок, затерянный в горах, обитатели которого живут как одна большая и дружная семья?

— Что-то в этом роде. — Ответ Джоуэла был кратким и резким. Он явно стыдился своего приступа откровенности, ибо ему казалось, что Фиона воспримет его как проявление слабости.

Напрасно! Если бы у нее был ребенок, которому был бы нужен уютный семейный дом, защита и любовь, она поступила бы точно так же, как Джоуэл.

Фиона отошла в другой угол комнаты. Нервы ее были натянуты до предела, нужно было хоть немного разрядить атмосферу, но она ничего не могла придумать.

Внезапно из стоящей у двери коробки раздалось мяуканье. Джоуэл поднялся и достал из нее двух маленьких котят.

— Познакомься, мои новые друзья и соседи:

Микс и Матч. Рыжий — Микс, а серый — Матч.

Восхищенная Фиона тотчас забыла обо всех своих тревогах и, скинув плед, направилась к Джоуэлу, чтобы погладить и поиграть с маленькими пушистыми комочками в его руках. Теперь они стояли так близко, что их головы соприкасались.

— Не уходи от меня, Фиона. Идем ляжем, и ты расскажешь мне о себе, о своей жизни.

Минуту-другую Фиона молча смотрела на него.

— Я не терплю приказов и правил, — наконец произнесла она. — А ты без них жить не можешь! Я видела твой офис… У тебя все должно быть под контролем. Везде идеальный порядок и чистота. Догадываюсь, как ты добиваешься желаемого: продумывая каждый шаг, методично продвигаясь к поставленной цели. А я терпеть не могу логику! В такие игры я не играю. Иначе ты всегда рискуешь упустить что-нибудь самое важное, и тогда все твои стройные логические построения разрушатся, как карточный домик. Я считаю, что нужно доверять только своему сердцу. Ты же привык всегда получать то, чего добиваешься, но со мной у тебя ничего не выйдет: я всю жизнь боролась за свою независимость и не дам тебе приручить себя. И не рассчитывай, что я буду паинькой.

В ответ Джоуэл поцеловал ее в ухо и, нежно обняв за талию, притянул к себе:

— Фиона-воительница, я и не ожидаю, что ты будешь ручной… Наоборот, мне нравится, что ты именно такая — гордая, непредсказуемая, но при этом добрая, честная и откровенная.

— Ты прав, главное для нас — быть честными друг с другом и с самими собой. — Она взглянула на него, а затем продолжила гладить котят. — Меня радует, что ты не такой уж бессердечный, как порой кажешься. Именно поэтому и купил сразу двух котят. Действительно невозможно решить, кто из них лучше: оба очаровательны. А пугает то, что ты слишком много обо мне знаешь, а вот я о тебе почти ничего.

— Ты знаешь все самое существенное. — Он провел языком по ее верхней губе. — И, надеюсь, в самое ближайшее время тебе представится замечательная возможность изучить меня в мельчайших деталях. Но до чего же ты, однако, иногда бываешь мелочной. — Джоуэл хитро улыбнулся. — Ведь ты меня хочешь, мы оба это прекрасно знаем, но… ты все тянешь и тянешь.

— Джоуэл! Не будь таким самоуверенным. С чего ты взял, что я тебя хочу. Может быть, ты ошибаешься, — прошептала она.

— Я ошибаюсь?..

Джоуэл выключил свет в комнате, ловким движением подхватил Фиону на руки и отнес ее в спальню.

Вот то, чего я хотела, то, чем я мечтала, подумала Фиона, когда Джоуэл лег рядом с ней, слегка придавив ее своим телом.

— Заметь, я не сражаюсь с тобой, Джоуэл, — прошептала она.

Джоуэл прервал ее долгим поцелуем. Затем ласково погладил по подбородку и стащил с себя свитер.

— Да, моя дорогая, ты со мной не сражаешься. Но ты пока еще не решила, что будет дальше. Боишься, что я покушусь на твою независимость. Постарайся разобраться в своих чувствах и убедись, что опасности нет. Твоему инстинкту самосохранения можно только позавидовать. Не каждая женщина умеет так контролировать себя. А еще утверждаешь, что подчиняешься импульсам. Нет, моя милая, в логике, пусть и в женской, тебе не откажешь.

Джоуэл поцеловал ее в висок, а затем, улыбаясь, произнес:

— А я, оказывается, успел уже соскучиться по тебе и твоим духам… Если хочешь, можешь уйти. Но, если ты останешься, я постараюсь доказать тебе, как сильно я тебя хочу.

Ну что ж, подумала Фиона, она получит от него все, что ей нужно, а потом уйдет. Ей нечего боятся, сердце от этого не разобьется. Тем более что бороться с нахлынувшими на нее эмоциями бесполезно.

Руки Джоуэла начали изучать изгибы ее тела. Он медленно снял ее свитер, мешавший ему целовать ее груди. После чего прильнул к ложбинке между ними. Фиона застонала от удовольствия, она не ожидала, что его поцелуи принесут ей такое наслаждение. Новые удивительные чувства овладели Фионой, и ей тоже хотелось целовать и ласкать Джоуэла. Она даже немного растерялась, не зная, как ей следует поступить.

— Любимая моя, — с невероятной нежностью прошептал Джоуэл, и Фиона замерла в предвкушении продолжения его ласк. По ее щекам покатились слезы радости.

Джоуэл приподнялся, чтобы поцеловать ее, прикоснулся губами к ее щеке и неожиданно замер. Его руки задрожали, и он немного отодвинулся от нее, внимательно смотря на нее. Его глаза погрустнели, улыбка исчезла с лица. И через несколько мгновений Джоуэл убрал руки с ее тела и встал.

— Что случилось? — удивленно спросила Фиона.

Джоуэл откатился от нее на другой край кровати и закрыл лицо руками. Как он мог оставить ее в такой момент, когда она приближалась к блаженству? Гнев и разочарование охватили Фиону. Почему?..

Она спрыгнула с кровати. Ее трясло. На помощь пришли ее гордость и чувство собственного достоинства:

— Если ты считаешь, что я самая счастливая женщина на свете, то ты глубоко ошибаешься, — как можно спокойнее произнесла она и ушла.

Глава 6

Джоуэл слишком сильно ударил молотком по деревянной доске, которую он хотел приспособить на старой кухне, и та разломилась пополам. В ночной тишине раздался сухой треск. Ну разве тут сосредоточишься, когда все тело болит от одного лишь воспоминания о Фионе. Он сжал зубы. Ему нельзя быть похожим на отца, он должен уметь перебарывать свои низменные инстинкты. Джоуэл грустно усмехнулся.

Вот уже две недели он не покладая рук трудился с утра до вечера на ранчо. Спал лишь тогда, когда, обессиленный, падал на кровать. Джоуэл поражался сам себе. Кто бы мог подумать, что ему так понравится возиться с инструментами? Главную часть работы он уже сделал, вместе с водопроводчиком провел в дом холодную и горячую воду, установил утепленные окна, а также оборудовал туалет. В доме теперь стало тепло и уютно. Джоуэл был доволен своей работой: он сделал все, чтобы подготовить ранчо к приезду сына. Хотя в Вайоминге и холодная зима, но Коди здесь не замерзнет, ведь в каждой комнате установлены новые и очень эффективные отопительные приборы.

Заработал факс. Джоуэл просмотрел сообщение: покупка новой цепи ресторанов требовала его участия. Хотя Дуг Майкалс, протеже Джоуэла, сменивший его в компании, разобрался в проблемах, он просил более опытного коллегу на всякий случай проконсультировать его.

— Ну вот, теперь у меня есть все, что мне нужно, — громко произнес Джоуэл, наклоняясь, чтобы поднять разломанную доску. — Все, кроме Фионы в моей постели.

А он-то надеялся, что не позволит себе забыться в ее присутствии, но, как обычно, потерял голову, когда оказался в ее объятиях и почувствовал ее тепло и нежность. Что он может с собой поделать, если не понимает, какая неведомая сила тянет его к ней. Почему ни одна другая женщина, кроме Фионы, не нужна ему? Но он не имел права бросаться на нее, торопить ее с решением.

Фиона не любит правил. А он, и в этом она абсолютно права, всю жизнь полагался только на них. Он упрекнул ее в том, что она боится-де потерять свою свободу, а разве он не думает о том же? Вот, например, раньше ему никогда не приходилось испытывать чувство ревности, а теперь…

И зачем он, спрашивается, принялся делиться с Фионой своими переживаниями? Раньше он никогда не позволял себе проявлять слабость при женщинах, а в тот вечер сам себя не узнавал.

Тогда его остановила лишь слеза, блеснувшая на щеке Фионы в темноте. Наверное, это было единственное, что могло привести его в чувство. Фиона плакала…

Джоуэл положил молоток к остальным инструментам и вытер пот с лица.

— Ну, ребята, хватит носиться, пора отдыхать, — погрозил он пальцем Миксу и Матчу, которые бегали друг за другом по комнате. — Впрочем…

Субботний вечер… Все развлекаются. А ему так хочется услышать голос Фионы. Джоуэл схватил телефон. Нет, он не намерен ждать до понедельника, и плевать на гордость. Внезапно послышался посторонний звук. Джоуэл прислушался: кто-то подъехал на лошади к дому, потом спрыгнул на землю и подошел к крыльцу.

Входная дверь распахнулась, и в дом буквально ворвалась Фиона, одетая в черные обтягивающие джинсы и свитер. Она остановилась на пороге и осмотрелась. Ее волосы были спутаны ветром. И вся она походила на рассерженную богиню.

Джоуэл постарался собраться с мыслями. Вид Фионы, освещенной лунным светом, разом уничтожил все его доводы рассудка о том, что он должен, а что не должен делать. Фиона была рядом, и он хотел ее! Стараясь скрыть возбуждение, он подошел к бару, достал бутылку и бокал, потом сел на кресло и, налив себе немного вина, стал потягивать его маленькими глотками.

— Выглядишь мрачным и подавленным, — заметила Фиона и протянула ему толстый конверт, который держала в руках, сделав вид, что не обратила внимания на столь недружелюбную встречу. — Я думаю, теперь нам есть о чем поговорить. Обнаружив, что ты выяснял мельчайшие детали моей жизни, можно сказать, шпионил за мной, я решила отплатить тебе тем же. Вот здесь история твоей жизни: как ты был учителем танцев, как учился в колледже, как работал грузчиком. Тяжеловато приходилось, наверное. Многое я узнала и о твоих братьях.

— Значит, теперь ты в курсе, что моего отца убили в тюрьме.

— Да. Твоя бабушка молодец. Она постаралась на славу и сумела изменить вашу жизнь. А теперь ты вознамерился направить на путь истинный и Коди.

Фиона вошла наконец в комнату. Джоуэл заметил, что, когда она увидела стоявшую в углу швейную машинку, которую он откопал утром среди старых вещей в кладовке, на ее лице появилась улыбка.

— У тебя здесь замечательное освещение для растений. Хоть оранжерею устраивай. А еще я в этой комнате частенько вязала и вышивала вместе с миссис Уоткинс. Моя мама любила говорить, что вязание — это как сеанс медитации: когда женщина вяжет, она вкладывает в работу всю себя, забывая обо всем на свете, обо всех своих проблемах… — Фиона прервалась и подошла к окну, но потом повернулась лицом к Джоуэлу и, откинув назад волосы, упавшие ей на глаза, продолжила:

— Это нечестно, Джоуэл: пользуясь своим обаянием, соблазнять женщину… а потом уходить в сторону. Мне не нравятся твои методы.

— Ты пришла сюда, чтобы сказать мне об этом? — печально спросил он, вглядываясь в лицо Фионы, будто пытаясь прочитать ее мысли.

— О Боже! Да, Джоуэл Палладии! Мне казалось; между нами что-то происходит. Ты столько раз говорил, что хочешь меня, а как повел себя в решающий момент? Но мне кажется, я знаю, почему это случилось. Ты увидел слезы на моем лице и испугался. Струсил и пошел на попятную.

У Джоуэла перехватило дыхание — эта неподражаемая женщина сумела в очередной раз поразить его. Как она сумела догадаться о его тайных переживаниях? Но он всегда контролировал свои чувства, вот и сейчас ему нужно собрать волю в кулак.

— Не торопись с выводами, Фиона.

— Да я вижу тебя насквозь, Джоуэл Палладин. Ты ведь в глубине души романтик и фантазер. А потому при виде женских слез сразу выбрасываешь белый флаг. Сколько раз я наблюдала подобное с моими братьями. Изучение моей жизни превратилось у тебя в своеобразное хобби, но ты не учел, с кем связался, так что теперь придется за все заплатить. Хочешь не хочешь, Джоуэл Палладии, но ты станешь моим мужчиной! А если тебе интересно, в чьей постели я спала, то я откровенно отвечу: только в своей. Пока! До встречи! — весело добавила она и быстро вышла из дома, громко хлопнув дверью.

Покатавшись час-другой на лошади, Фиона вернулась домой. Она так устала и продрогла, что ей хотелось сразу бухнуться в постель, но она все-таки заставила себя медленно раздеться и направилась в ванную комнату.

Когда она вернулась в комнату, первое, что ей попалось на глаза, была сиявшая в темноте диадема, подаренная Джоуэлом. Фиона прошлась по комнате и встала перед окном, любуясь мерцанием звезд, усыпавших темное ночное небо. Вспомнив про подаренное Джоуэлом кольцо, она достала его из шкафчика и стала любоваться игрой лунного света на бриллиантах.

— Не нужен мне ни жених, ни муж. Пусть у меня будет только ласковый и отзывчивый мужчина. Не желаю себя ни с кем связывать никакими узами, а тем более брачными. Но если мне вдруг приспичит выйти замуж, то я непременно найду другую кандидатуру, а не тебя, Джоуэл Палладии! — воскликнула Фиона.

Она подошла к зеркалу и надела диадему. Да, говорить можно что угодно, а когда она увидела свое изображение — самая настоящая невеста перед венчанием, сердце ее защемило. Никогда ей не стоять под венцом!

Неожиданно сзади раздался странный звук.

Вздрогнув, Фиона резко обернулась.

— Ты?! — закричала она и чуть не задохнулась: в груди что-то сжалось и бешено заколотилось сердце.

— Что-то ты долго добиралась домой, моя дорогая, — сказал Джоуэл, с интересом наблюдая за ее реакцией. — В следующий раз, пожалуйста, не гуляй одна в горах в такой поздний час, мало ли что может случиться. Лучше скажи мне, и погуляем вместе.

Он поднялся с кресла, стоявшего в темном углу комнаты, и подошел к ней, осторожно лавируя между вазами с цветами. Фионе показалось, что на нее надвигается грозный воин, уставший от бесконечных сражений и потому вознамерившийся всерьез разобраться со своим противником в предстоящем бою.

— Я не люблю, когда меня учат, что мне можно делать, а что нет! Ненавижу правила и требования! К тому же у тебя нет никаких прав командовать мной, Джоуэл, — произнесла Фиона, стараясь говорить как можно спокойнее. — Я часто гуляю по ночам и ради тебя не намерена менять свои привычки. Запомни, я всегда делаю то, что хочу!

Похоже, наступил долгожданный час расплаты, обрадовалась она. Что бы Джоуэл ни задумал, у него нет никаких шансов на победу. Сегодня он с ней ни за что не справится.

Фиона встала, широко расставив ноги, в надежде, что Джоуэл в этом случае не сможет неожиданно подхватить ее на руки. Она мысленно подбадривала себя: ей хорошо известно, как сражаться с Джо узлом и, более того, как одерживать над ним победы.

Тем временем он подошел к ней еще ближе. Фиона поняла, что Джоуэл тоже недавно принял душ, от него пахло его любимым мужским мылом, а невысохшие волосы поблескивали. Еще она отметила, что он надел новый черный свитер и джинсы.

— Убирайся немедленно! — отчеканила Фиона, решив вступить с Джоуэлом в открытый бой. Ей хотелось узнать, как он отреагирует на такой категоричный приказ. Она уже несколько раз выгоняла подобным образом мужчин из своего дома. А когда он уйдет, у нее будет достаточно времени, чтобы продумать свои дальнейшие действия. — Ты не имеешь никакого права находиться здесь без моего разрешения. И я требую, чтобы ты ушел, — повторила Фиона.

— А мне кажется, что имею. Не понимаю, почему ты сегодня такая сердитая и неприветливая? — Джоуэл, не отрываясь, смотрел ей в глаза, а его палец медленно двигался по ее лицу. — А тебе идет диадема.

Палец Джоуэла продолжил свой путь и спустился ниже, к ложбинке на шее. Сердце Фионы забилось сильнее.

— Чего ты от меня хочешь? — с трудом спросила Фиона, так как ей казалось, что еще немного — и сердце выскочит из груди. Она чувствовала, что теряет контроль над ситуацией, но взять себя в руки не могла.

Джоуэл ласково провел рукой по ее волосам:

— Целых два года я мечтал об этом моменте. Представлял, какая ты будешь сладкая и нежная. Мне сразу все стало ясно, как только ты появилась в дверях моего офиса. Сперва я хочу поцеловать тебя, а потом… — нежно пробормотал Джоуэл, наклоняясь к ней и целуя ее в губы.

Фионе показалось, что Джоуэл выжидал целую минуту после первого поцелуя, прежде чем поцеловать ее снова. В этот раз он все делал не спеша, будто играя с ней и давая ей возможность самой проявить инициативу. Фиона не удержалась, слишком долго она мечтала о любви и мужчине, и ответила на поцелуй.

— Любимая моя, одна мысль о том, что сейчас произойдет, сводит меня с ума, — прошептал Джоуэл и опустился в кресло, увлекая Фиону за собой: она оказалась сидящей у него на коленях.

Фиона и не думала сопротивляться, она с радостью положила голову на плечо Джоуэла, сразу почувствовав себя в безопасности, как будто после долгих странствий наконец вернулась домой. Джоуэл приподнял ее и устроил более удобно на своих коленях так, чтобы ее лицо было обращено к нему. Для нее все было внове. И как ей повезло, Джоуэл оказался чувственным мужчиной, хорошо знающим, как правильно ласкать женщину, чтобы довести ее до экстаза. Смотря ему в глаза, Фиона взяла его руки и положила их себе на груди. Единственное, чем она была недовольна, что Джоуэл до сих пор еще не разделся сам.

— Ставишь надо мной опыты? — резко выдохнул Джоуэл. В глазах его появилось недоверие, но он не остановился, его руки начали делать то, о чем Фиона так долго мечтала, — он играл ее сосками.

— Нет, Джоуэл! Это вовсе не опыты, я стараюсь соблазнить тебя. Сегодня ты мой, Джоуэл Палладии! — страстно прошептала Фиона. Ей на память пришла песня Брайана Адамса «Давай проведем с тобой такую ночь, которая запомнится навсегда». Почему бы и нет, решила она. Пусть это будет одна только ночь, зато без всяких правил и ограничений. Любить так любить! Напропалую! Как здорово, что сегодня ночью этот красивый и сильный мужчина принадлежит ей одной и она может делать с ним все, что захочет.

Она улыбнулась и прошептала:

— Раздевайся.

Джоуэл все делал слишком медленно, с точки зрения Фионы: чуть ли не несколько минут стягивал с себя свитер. Девушка не могла отвести взгляда от его тяжело вздымающейся мускулистой груди. Затем Джоуэл сел в кресло и начал стаскивать старые, поношенные ботинки, наконец он справился с ними, и они полетели в дальний конец комнаты. Покосившись на Фиону, Джоуэл принялся снимать джинсы и вскоре остался в одних шелковых трусах.

— Джоуэл! Ты опять медлишь! Может быть, стесняешься? — улыбнулась Фиона, подгоняя его. Ей хотелось, чтобы он подхватил ее на руки, страстно поцеловал и отнес на кровать. Но пришлось подойти к кровати самой, так как Джоуэл неподвижно сидел и смотрел на нее печальными глазами, будто задумавшись о чем-то. Фиона не могла понять, почему он так себя ведет, и ей даже было немного обидно, что он не ценит ее доверия. Если он так и будет сидеть истуканом еще минуту-другую, она встанет и уйдет. Фиона Толчиф никогда не будет зависеть от мужчин…

— Фиона, — словно догадавшись о ее мыслях, проговорил Джоуэл, — мне нужно тебе кое-что рассказать. Когда я родился, мои родители не были женаты. Наша бабушка, которую мы все зовем Мами, целых полтора года и не подозревала о существовании незаконного внука. Она была поражена, когда ее дочь пришла к ней с ребенком на руках. Мами заставила отца жениться на моей матери, в надежде, что той удастся приструнить молодого плейбоя. Но… это только разозлило отца, и он обвинил во всем меня, — в голосе Джоуэла сквозила боль.

Инстинктивно Фиона поняла, что раньше он никому не говорил об этом, хотя эта деталь его жизни, которую он никак не мог забыть, мучила его. Ей захотелось обнять его и утешить, сказать нежные и трогательные слова, разделить с ним его страдания. Но по виду Джоуэла Фиона поняла, что ее участие может лишь обидеть и раздражить гордого и независимого мужчину. Поэтому она улыбнулась ему и прошептала, стараясь говорить весело и беззаботно:

— Ну и что, Джоуэл? Если ты надеялся с помощью этой, как мне кажется, весьма неуместной речи избавиться от меня и от моих объятий и поцелуев, то ты ошибся. Так что побыстрее прогоняй свою хандру и снимай трусы.

— А ну живо в кровать! — просиял Джоуэл, как только понял, о чем она говорит.

Фиона усмехнулась. Джоуэл поднялся и теперь стоял рядом с ней, освещенный лунным светом, и ей, конечно, было приятно любоваться его красивым телом, но больше хотелось почувствовать его рядом с собой, а он если и собирался забраться в кровать, то делал это, на ее взгляд, слишком медленно.

Фиона задумалась: она могла прогнать его, он сам дал ей повод для этого. Могла и уйти сама. С другой стороны, можно было просто поспать на его удобном и уютном плече, как раньше на ранчо. Четвертым вариантом было пригреть и успокоить Джоуэла, спеть ему колыбельную, помочь забыть печальное прошлое, которое не оставляло его в покое. Но, главное, можно было любить его и целовать, чтобы понять то, что происходит между ними на протяжении уже нескольких недель. Проанализировав все варианты, Фиона решила, что последний ей нравится больше всего…

Тогда она откинула край одеяла, забралась на кровать и посмотрела на Джоуэла, который все еще стоял у окна и смущенно смотрел на нее.

— Я не причиню тебе боли, — повторила Фиона, улыбаясь и указывая на место рядом с собой. — Мальчик мой, иди к Фионе. Ну же, смелей!

— Ты сейчас похожа на невесту, — хрипло сказал Джоуэл, глядя ей прямо в глаза, словно пытаясь понять, о чем она сейчас думает.

— Ну что с тобой? Иди ко мне в кровать. Джоуэл, я требую, чтобы ты обнял и поцеловал меня, — прошептала Фиона, она с трудом справлялась с охватившим ее желанием, а он все медлил и медлил. Она схватила лежавшую рядом на столике розу и бросила ему — ей хотелось показать ему, что она ценит его и ждет с нетерпением.

Некоторое время Джоуэл изучал красные лепестки, проводя по ним пальцем и наблюдая, как они расправляются. Фиона поняла, что ей никогда не забыть выражения его лица в этот момент — мальчишеская радость и застенчивость. Ей даже показалось, что он немного зарделся. И Фиона с гордостью подумала, что ей удалось найти в железном человеке того мужчину, который умеет любить, страдать и который долгое время был скрыт от посторонних глаз.

Джоуэл не спеша подошел к кровати, и, когда он сел, она прогнулась под его весом. Так как он только что отошел от окна, тело его оказалось прохладным, что очень понравилось Фионе. Осмелев, Джоуэл окинул ее взглядом. В его глазах появилась уверенность, он улыбнулся и, наклонившись, поцеловал ее сначала в один сосок, а потом в другой. Фиона застонала от удовольствия и, запустив руки в его волосы, прижала Джоуэла к себе. Он поднял голову и, найдя ее губы, поцеловал ее, продолжая играть, но уже пальцем, с ее соском.

— Фиона… — шептал он, целуя ее сначала в губы, а потом спускаясь все ниже и ниже.

Она даже надеяться не могла, что ее ощущения от его ласк и поцелуев будут столь острыми. Когда он покусывал ее сосок, она извивалась в его объятиях и мысленно требовала большего. Самое трудное для Фионы оказалось терпеть с каждой секундой нараставшее томление. Желание охватило ее, и каждая клеточка тела жаждала его поцелуев. Она обхватила руками голову Джоуэла и приподняла ее, чтобы поцеловать. В этот момент Фиона увидела его потемневшие от страсти глаза. Она сделала правильный выбор, Джоуэл идеально подходил ей: одного его прикосновения ей хватало, чтобы завестись, а от его ласк она теряла голову. Фиона оценила и то, что Джоуэл, казалось бы, знал, где находятся ее самые чувствительные точки, хотя она и не понимала, каким образом это ему удавалось. В восторге она ласкала и целовала его мускулистое тело.

Джоуэл делал все, о чем она мечтала долгими одинокими ночами. Он был тем любовником, которого она и жаждала найти: опытный, страстный и нежный. Ей захотелось как-нибудь отблагодарить Джоуэла за удовольствие, которое он ей доставляет.

Они перевернулись на кровати, и Джоуэл оказался наверху. Он немного придавил Фиону, но та только улыбнулась ему, так как он не прекращал ни на секунду целовать ее.

Это именно то, что я хочу, думала Фиона, ощущая приятную тяжесть его огромного тела на себе.

— Ты восхитительный мужчина, Джоуэл, но если ты не поторопишься и не возьмешь меня, я умру в твоих объятиях от неутоленного желания! — прошептала Фиона ему на ухо.

— Откуда ты все это знаешь? Может быть, ты только еще начала распаляться, — весело прошептал он в ответ.

— Джоуэл, я серьезно. Прекрати издеваться надо мной! — воскликнула Фиона.

Джоуэл очень медленно и осторожно вошел в нее, стараясь доставить ей как можно меньше неприятных ощущений. Когда он вошел чуть поглубже, Фиона напряглась, потому что почувствовала острую боль, однако та быстро прошла, к тому же Джоуэл, видимо, ощутив ее напряжение, нежно и успокаивающе стал гладить ее по голове и спине. В этот момент она увидела татуировку на его плече и не смогла удержаться, чтобы не поцеловать такого милого дракончика, после чего сразу же забыла о боли.

— Ты мой, мой… — шептала Фиона, ища губы Джоуэла. Она обняла его, еще теснее прижимаясь к нему и стараясь принять более удобную для них обоих позу.

Когда все кончилось, она легла так, чтобы можно было любоваться Джоуэлом, который лежал теперь уже тихий и успокоившийся. Фиона прислушалась к его ровному дыханию. Ей захотелось показать ему свою благодарность, поэтому она нежно поцеловала его в губы и улыбнулась:

— Все получилось хорошо, правда, Джоуэл? Тебе понравилось?

Улыбка, которая появилась на лице Джоуэла, обрадовала и успокоила Фиону. Она потянулась к тумбочке, достала оттуда три розы и стала срывать лепестки и сыпать их на голову Джоуэла. Она завалит его цветами, любыми: колокольчиками, розами, вереском. Они будут гулять по горам, и она будет срывать для него цветы. В общем, она не отпустит его от себя до тех пор, пока он не подарит ей очередную мальчишескую улыбку, которая сведет ее с ума.

— Не притворяйся, что заботишься обо мне. Тебя больше беспокоит, как ты вела себя, — улыбнулся Джоуэл, привлекая ее к себе.

— Ну, ну. Я ни в коем случае не хочу лишать тебя законных лавров, — прошептала она ему на ухо.

Ей стало не по себе: рядом с ней лежал мужчина, который только что сделал ее женщиной, чьи нежные ласки вызвали у нее слезы радости. Она приникла к его груди, слезы мешали ей говорить:

— Не пугайся, пожалуйста, и не обращай внимания на мои слезы. Они катятся только потому, что все было прекрасно.

— Прекрасно, — повторил он, после чего нежно укусил ее за ухо, а затем поцеловал в губы. — Тебе лучше?

— Гораздо лучше. — Фиона подняла голову и посмотрела ему в глаза, а затем крепко обняла его. Последние ее сомнения улетучились — они идеально подходят друг другу! Если и можно о чем-то мечтать, то лишь о том, чтобы эта волшебная ночь никогда не заканчивалась. Она чувствовала, что уже не сможет прожить без Джоуэла. Ей будет не хватать его сильного и теплого тела, его поцелуев и ласк. Никто другой не способен понять ее так же хорошо, как он. От нахлынувших чувств Фиона никак не могла успокоиться, ей хотелось снова и снова целовать лежащего рядом мужчину.

Кто бы мог подумать, что она потеряет контроль над собой от прилива страсти? Кто бы мог подумать, что она способна на такие безумства? Перед ее глазами промелькнули картины недавнего прошлого, и особенно потемневшие от страсти глаза Джоуэла. Она вспомнила, как целовала милого дракона, и внезапно почувствовала новой всплеск желания. Наклонившись, Фиона поцеловала татуировку Джоуэла, а затем уже нашла его губы. Джоуэл улыбнулся, довольный ее игривым настроением:

— Ну, ты просто ненасытная!

Фионе, возможно, следовало бы рассердиться, но как обидишься на эту замечательную улыбку?

— Палладии, может быть, продолжим, а? — прошептала она, обнимая его и притягивая к себе.

На этот раз Джоуэл действовал быстрее и решительнее, ничто не сдерживало его, и он полностью погрузился в волны наслаждения. Фиона очень быстро приспособилась к новому темпу, и так ей понравилось даже больше. Джоуэл, как и в первый раз, ни на минуту не забывал о ней, но теперь даже кое-что подсказывал ей, так что она принимала в любовных играх более активное участие, чему была несказанно рада.

Наконец голова Джоуэла устало упала на подушку, и Фиона, довольно улыбаясь, принялась играть волосами мужчины, который только что принадлежал ей. Зевнув, она устроилась поудобнее на плече у Джоуэла. Ей вдруг тоже безумно захотелось спать, теплое, уже ровное дыхание Джоуэла убаюкивало ее. В конце концов, она заслужила право на отдых: у нее сегодня был тяжелый день и бурная ночь.

Фиона задремала. Ее разбудил Джоуэл, который вновь начал целовать ее груди и ласкать ее тело. Фиона ответила ему, и они снова погрузились в сказочный мир любви. На этот раз она выплеснула на Джоуэла всю нежность и страсть, на которую только была способна. Когда Фиона достигла пика блаженства, она чуть ли не закричала от переполняющих ее эмоций.

— Ты поступил нечестно, — немного отдышавшись, игриво пожурила Фиона Джоуэла. — Мог меня хотя бы предупредить. А то напал на меня спящую, беззащитную.

В ответ тот притянул ее к себе и поцеловал в плечо.

— И не надейся. Я и в будущем не собираюсь ни о чем тебя предупреждать. Никаких правил, моя дорогая Толчиф. Никаких ограничений. — Джоуэл хитро улыбнулся. — Ты такая соблазнительная. Сексуальная. Ты сводишь меня с ума. Когда ты довольно мурлычешь, призывая меня к активным действиям, когда твои острые зубки покусывают мое ухо или когда твои шаловливые пальчики начинают… О-о-о! Ну и тяжелая у тебя рука, ты, часом, боксом не занимаешься?

Фиона самодовольно улыбнулась, а потом натянула на себя одеяло и почти тотчас заснула. Джоуэл усмехнулся и, придвинувшись к ней поближе, вскоре последовал ее примеру.

Глава 7

Ночь, по мнению Фионы, прошла слишком быстро. Тем более что в пять часов зазвонил телефон, стоящий рядом с кроватью. Так как между ней и телефоном лежал Джоуэл, Фиона решила не тянуться через его огромное тело и не брать трубку, вспомнив, что у нее включен автоответчик. Она лежала и наслаждалась тем, что вокруг нее были разбросаны лепестки роз, сохранившие свой изумительный аромат. Фиона потянулась и прижалась к спящему рядом Джоуэлу, обвив его талию. Когда же их ноги переплелись, Фиона легонько стукнула пяткой по икрам Джоуэла, чтобы почувствовать его мускулы. Потом провела пальцем по животу и по волосатой дорожке, спускающейся вниз. Ее ласки заставили Джоуэла застонать, он зашевелился и разлегся на спине, широко расставив ноги, как и хотелось Фионе. Всласть налюбовавшись видом спящего Джоуэла, она осторожно провела пальцем по его подбородку, а потом еще несколько раз, так как ей понравилось ощущать едва пробивающуюся щетину. Затем она собрала лежащие рядом лепестки роз и посыпала их на лицо Джоуэла. Видели бы его сейчас друзья и компаньоны, наверняка они и представить себе не могут, каким милым и смешным может быть Джоуэл. Чтобы завершить картину, Фиона взяла еще два лепесточка и аккуратно положила их на губы Джоуэла.

К ее большому разочарованию, следующий звонок разбудил Джоуэла. Он машинально сдул лепестки со своих губ, потом поднялся, протер глаза, пытаясь окончательно проснуться. А затем схватил телефонную трубку:

— Палладии слушает.

Фиона натянула на себя одеяло, прикрыв грудь, и стала рассматривать его мускулистую спину, на которой отражались блики утреннего солнца. На его плечах краснели неглубокие свежие ранки. Неужели это следы ее ногтей? Чувствуя за собой вину, Фиона подсела поближе к Джоуэлу и нежно провела по ранкам пальцем, а затем несколько раз поцеловала каждую. Она почувствовала, что от ее ласк все тело Джоуэла напряглось, но он продолжил говорить по телефону. Вернее, долгое время он только слушал своего собеседника, но потом ответил:

— Да. Я тоже рад, что Рейф догадался позвонить по этому телефону. Нет, нет, все хорошо. О! — Джоуэл обернулся и неодобрительно посмотрел на Фиону. — Вовлеки в это дело Смайта. Пусть поработает с отрицательными отзывами, он умеет отбивать любые нападки. И скажи ему, что надо проследить за тем, чтобы в это дело не вмешались репортеры. Если в компании до того, как мы ее купили, водились нечистые на руки люди, то это наша беда, а не вина. Я об этом еще нигде не читал, ни в одном докладе. Кроме того, если я не ошибаюсь, Рейф все проверял лично… Ай, черт!

Джоуэл резко обернулся и крепко схватил пальцы Фионы, которые разгуливали по его спине.

Фиона соблазнительно улыбнулась ему. Он нахмурился, но, не удержавшись, провел пальцем по пульсирующей жилке на ее запястье, а затем погрозил ей и продолжил говорить по телефону.

— Палладины всегда слыли хорошей командой. Кстати, когда проснется Мами, сообщи ей все последние новости, она должна быть в курсе. Но только не торопись, подожди немного, пусть вначале спокойно выпьет свой утренний кофе. Дуг, я в тебя верю. Не волнуйся, у тебя все получится. — Джоуэл включил ночник, поднес руку Фионы к свету и стал изучать изгибы ее ладони, одновременно слушая Дуга. Потом он снова провел пальцем по пульсирующей жилке, будто хотел измерить ее пульс. — Мами удалось покорить сердце Коди? Я безумно рад. Но, по правде говоря, нисколько в этом и не сомневался: она всегда умела находить подход к мальчишкам, особенно непослушным и независимым. И скажи Коди, что я с нетерпением жду встречи с ним. Обязательно передай это. Я знаю… Он не слишком-то счастлив, что я забираю его из Денвера, от его друзей, но… Мне тут пришло несколько факсов о том, что городским детям нечего делать на ранчо, заброшенном в горах. Огромное количество орфографических ошибок выдает с головой автора этих бесподобных творений.

Лицо Джоуэла посерьезнело, и на нем даже промелькнуло выражение беспомощности. Фиона поняла, что только она может помочь Джоуэлу справиться со своими переживаниями, ведь с кем еще он может быть до конца искренним. Надо быть с ним в такие минуты особенно ласковой и заботливой. Фиона нежно обняла его, повернула к себе и положила свою голову к нему на грудь. Джоуэл попытался освободиться из ее цепких объятий, но у него ничего не получилось. Стараясь не обращать на ее действия никакого внимания, он продолжил разговор с Дутом, перечислив все действия, которые тот должен предпринять, чтобы избежать ненужной огласки.

— Об этом никто не должен знать, пока мы во всем не разберемся до конца. В крайнем случае пусть перед камерами выступает Мами: у нее талант говорить с журналистами не по существу и запудривать им мозги. Она их очарует, как обычно, а нам удастся выгадать время.

Воспользовавшись тем, что Джоуэл не следил за ней, Фиона быстро схватила сплетенную ею недавно цветочную корону и надела ему на голову, а потом, улыбнувшись, поцеловала спину Джоуэла. До чего же он любит скрывать свою личную жизнь, свои чувства от других!

Как же это ужасно!

Джоуэл снова оглянулся, чтобы посмотреть на Фиону, так как теперь она стала водить пальцем по его позвоночнику, стараясь прилепить лепестки роз к спине. Когда эти попытки не увенчались успехом, она подсела поближе и плотно прижалась к спине Джоуэла. Быстро закончив разговор, тот положил трубку и, повернувшись к Фионе, обнял ее и принялся целовать ей лицо, постепенно спускаясь все ниже. Догадавшись, что Джоуэл хочет поцеловать ей шею, Фиона слегка напряглась. Когда она принимала душ, то заметила несколько небольших царапин и парочку синяков на своей шее. Разумеется, Фиону это нисколько не обеспокоило, и она сразу же забыла о них: сама виновата, надо умерить сексуальный пыл!

Но Джоуэл — другое дело… Когда он заметил царапины, его глаза сделались холодными, а взгляд отчужденным. Затем он машинально провел по царапинам пальцем, испуганно отдернул руку и принялся напряженно осматривать ее тело. Глухой стон вырвался у него, когда он заметил еще несколько свежих царапин на ее груди. Фиона заметила, как сильно запульсировала жилка на его виске.

Внезапно Джоуэл резко отсел от нее и, сорвав с головы цветочную корону, бросил ее на пол, как будто она вдруг стала противна ему. Его нежность, которую еще недавно чувствовала Фиона, мигом испарилась. Она натянула на себя одеяло, скрестила руки на груди и свирепо посмотрела на него. Не заслуживает он ни нежности, ни цветов! Чтобы еще получить от нее поцелуев, ему придется изрядно потрудиться. Она-то ожидала от него совершенно другого, надеясь, что он снова сделает ее счастливой. После всего, что произошло, Фиона не сомневалась в том, чем они будут заниматься утром. Она сама была удивлена своей чувственности…

— Я займу твою ванну? — спокойно спросил он, будто заказывал блюдо в ресторане или разговаривал со своей секретаршей. Что с ним такое случилось? Может быть, это оттого, что у него были другие женщины? Фиона нахмурилась, обдумывая этот вариант. Конечно же, у Джоуэла имелись и другие связи, она в этом и раньше не сомневалась. Но они же не были Фионой Толчиф.

— У меня только душ, — резко сказала Фиона. У нее нет никаких причин, чтобы жалеть его. Она не ожидала, что утро будет столь неудачным. Джоуэл недовольно смотрит на нее и снова, как обычно, ушел в себя. Фиона вздрогнула. Она чувствовала, что вот-вот заплачет. Нет, Джоуэл увидит это. Разве он не должен был ей сказать, что ночь была прекрасной, что он получил удовольствие и тому подобное?

— Тебе уже пора идти? — кратко спросила Фиона, ругая себя за то, что она надеялась на… обязательства, нежность, любовь…

— У тебя не очень-то хорошее настроение сегодня, Фиона, — заметил Джоуэл. Почему он не целует ее, не обращает внимание на лепестки роз?..

Фиона набрала воздуха, собираясь высказать Джоуэлу все, что она о нем думает, но в этот момент зазвонил телефон. С раздражением она схватила трубку.

— Сестричка, доброе утро, — затараторил Бирк. — Мне только что позвонил Кэлум. Он сказал мне, что машина Палладина всю ночь была припаркована у твоего дома. И, кажется, теперь уже весь город знает об этом.

— Бирк, без сомнения, я смогу справиться с этим самостоятельно. Так и скажи братьям. Вы знаете, что я вас очень люблю, но отнять у меня Палладина вам не удастся. Я сама с ним разберусь и скажу тебе откровенно, собираюсь его хорошенько за все проучить.

Пока она разговаривала с Бирком, беспокоившимся за свою маленькую сестренку, Палладии сидел, хмурый, на кровати, крепко стиснув руки. На его лбу Фиона заметила глубокую морщину. Джоуэл выглядел возбуждающе: настороженный, упрямый, весь взъерошенный и… аппетитный.

— Жизнь прекрасна, — начала Фиона с усмешкой, положив трубку, и строго посмотрела на Джоуэла. — Что-то мне становится скучновато. Палладии, чего ты испугался? Можешь хотя бы ради меня чуть-чуть взбодриться? Мне хотелось бы продолжить заниматься с тобой любовью.

Фиона провела языком по губам. Джоуэл молча проследил за ней, вена на его виске запульсировала быстрее, и он глубоко вздохнул.

— Мне нужно отсюда уйти, — сказал он, ища глазами трусы.

— Почему? — спросила испуганная Фиона, вся ее храбрость моментально исчезла, и она почувствовала себя несчастной и беспомощной. — Из-за меня, да? Ты недоволен мной? Я была…

— Ничего ты не понимаешь! — вспылил Джоуэл. — Я недостаточно опытен. Хотя раньше я никогда не терял контроля в постели, но в этот раз потерял. Значит, я для тебя опасен… — Он побледнел, взял ее руки и с отвращением посмотрел на две маленькие царапины на запястье:

— И я сделал тебе больно.

Вот смех — он недостаточно опытен! Фиона готова была расцеловать его за такое признание.

Взгляд Джоуэла упал на кровавое пятно на простыне, и он побледнел еще больше. Отпустив ее руки, Джоуэл схватился за голову, а потом закрыл лицо руками. Фиона поняла, что он опять погрузился в воспоминания. Плечи его затряслись. Она поняла, что он готов заплакать, но сдерживает себя.

— Он бил мою мать. Я это очень хорошо помню, хотя мне и было года три-четыре, не больше. Он бил и Рейфа и Ника. А я не мог их защитить, не мог остановить его. Поэтому обещал себе никогда не причинять никому боль… И все-таки я его сын…

Потрясенная рассказом о его тяжелом детстве и желая помочь ему побороть свои страхи, Фиона встала перед ним на колени и, разведя руки Джоуэла, нежно взяла его за подбородок.

— Джоуэл, — тихо сказала она. — Забудь об этом. Ты не должен из-за этого расстраиваться. Я не хрустальная. Наша любовь была страстной, открытой и настоящей. Точно такой, какой я ее себе представляла. Я получила именно то, что хотела. Улыбнись. Ты сделал меня счастливой, и я благодарна тебе за все. Так что успокойся и будь хорошим мальчиком. Забудь наконец-то своего отца. Ты совершенно не похож на него. Ничего ты от него не унаследовал, разве только некоторые черты лица. Но из-за этого и переживать не стоит. Джоуэл, можешь мне смело верить. Моя интуиция никогда меня не подводит. К тому же я тебя уже достаточно хорошо изучила, чтобы полагаться не только на нее, но и на свои наблюдения. — Она помолчала, а потом продолжила:

— Я тебе сколько раз признавалась, что мне нужен настоящий мужчина, что слабый мне не нужен. Можешь меня поздравить, я нашла того, кто мне нужен. Слышишь, Джоуэл Палладии, мы провели изумительную, потрясающую, неповторимую ночь. А ты расстраиваешься по пустякам. Все уже закончилось, и у тебя впереди новая жизнь…

— Я прекрасно понимаю, что ты хочешь сказать. Время игр закончилось, да? Мы утолили свой голод. А теперь мы можем расстаться. Ты получила все, что хотела, и я могу преспокойненько жить дальше. Ты же меня больше видеть не хочешь…

Его самообладание напомнило Фионе о том, что он профессиональный адвокат. Она вздрогнула: Джоуэл выглядел как рассерженный лев. Ее сердце ушло в пятки, что случалось крайне редко в ее жизни.

— Я обещала, что ты будешь моим. Вот я и сдержала свое обещание. Мы оба знали, что это случится…

Нет, она не будет просить его остаться с ней. Как он может быть таким холодным и грубым, когда она хочет, чтобы он обнял ее и поцеловал?

Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Потом Джоуэл тяжело вздохнул, положил руку на ее лоб и нежно свалил ее на кровать. Фиона вцепилась в одеяло и подтянула его к себе, наблюдая за тем, как Джоуэл одевается.

— Джоуэл, чем ты недоволен? — спросила она после того, как он, подняв с пола цветочную корону, направился к двери.

Джоуэл уже взялся за ручку двери, но потом медленно повернулся к Фионе. Он так долго изучал ее, что она покраснела и натянула одеяло до подбородка. Ну почему же он уходит?

Фиона сердито посмотрела на Джоуэла. Сколько раз она себе говорила, что с ним надо держать ухо востро. Он полагается не на чувства, а на разум. Он действительно может быть опасен для нее. Она же не хочет быть такой же логичной, рассудочной и холодной, как он. Ему она не подходит: у него совершенно другой женский идеал.

Да и Джоуэл ей не подходит со всеми его правилами и принципами. Нужно об этом ему сказать. Фиона порылась в памяти и вспомнила, что ее удивило на ранчо.

— Мне не нравится, что ты всегда стремишься держать все под контролем и в строгом порядке. Для меня чувства важнее рассудка. А у тебя никогда в жизни не получится составить красивый, оригинальный букет.

Глаза Джоуэла сузились, и он снова посмотрел на нее. Взгляд его пробежал по ее плечам, и Фиона снова натянула одеяло повыше.

— Да, ты права, я человек основательный и люблю видеть вокруг себя порядок, — спокойно ответил Джоуэл. — Я должен быть во всем уверен, все просчитать сначала. Но еще я люблю, когда ты краснеешь, моя королева.

Сказав это, он усмехнулся, будто сумел добиться того, чего хотел. Затем открыл дверь, вышел в коридор и тихо прикрыл ее за собой.

Раздался только тихий щелчок замка. Фионе показалось, что Джоуэл унес с собой частичку ее души. Слезы душили ее, но Фиона постаралась улыбнуться: ничего не случилось, а она получила все, что хотела.

Джоуэл свернул на дорогу, ведущую к дому Дункана Толчифа, и уже через несколько минут припарковал свою машину у входа. Выключив мотор, он вылез из машины и принялся изучать дом, в котором Фиона провела все свое детство. Было последнее воскресенье октября, становилось прохладнее. Видневшаяся за домом гора Толчиф производила гнетущее впечатление. Чуть подальше уже начинались поля, где паслись стада. Джоуэл заметил, что в загоне стоит Утренняя Звезда, любимая лошадь Фионы и улыбнулся.

Он медленно обошел свой «корвет». Ему еще, видно, не скоро отойти от проведенной с Фионой ночи! Джоуэл впервые занимался любовью с девственницей, чего боялся всю жизнь, понимая, что это должно принести девушке боль. Кроме этого, Джоуэла расстроило и выбило из колеи то, что Фиона так спокойно отпустила его: он надеялся, что проведенная вместе ночь сблизит их и что они…

Проанализировав все свои действия, Джоуэл пришел к неутешительному для себя выводу: он, который никогда не терял самоконтроля и всегда четко осознавал все свои действия, потерял голову в самый ответственный момент. Его, спокойного и рассудительного, захватили эмоции. Больше всего Джоуэла беспокоило, как бы такое не повторилось, но он не мог дать себе слово, что будет держать себя в руках, если Фиона поцелует его. Он не знал, как ему вести себя с Фионой. Ему было обидно чувствовать, что она выбрала его как игрушку в магазине: просмотрела нескольких мужчин и осчастливила его своим телом. Джоуэл понимал, что он должен был радоваться, что именно его она удостоила такой высокой чести, но ему все равно было не по себе.

Вот посмеялись бы братья Джоуэла и его коллеги, если бы они знали, что их старший брат, этот целеустремленный адвокат, несколько часов подряд сидел в кресле, вертя в руках увядший венок, и думал о женщине. Он вспоминал, как Фиона ласкала его, целовала. Улыбка расплылась по лицу Джоуэла, когда он представил себе тот момент, когда она осыпала его лепестками роз. Но он сразу же погрустнел, вспомнив ее последние слова: мол, он не способен составить красивый букет. Неужели это так ужасно, что он любит, чтобы все инструменты находились под рукой, чтобы лежали в порядке. А как иначе он будет быстро находить тот, который ему нужен в данную минуту?

Тридцать восемь — это тот возраст, когда ты наконец-то понимаешь, кто ты есть на самом деле. Вот он оказался романтиком и любителем традиций. Ему хотелось, чтобы, когда он проснется, Фиона крепко обняла и поцеловала его. А ее поведение — мол, все прекрасно, секс кончился, мы можем разойтись — вывело Джоуэла из себя. Неужели она и впрямь так поверхностно относится к их отношениям? Он мечтал, что, встав утром, приготовит ей завтрак, принесет его в кровать, поставит на поднос свежесрезанную розу, после чего ляжет рядом с ней и… постарается без слов выразить все накопившиеся в душе чувства и мысли об их совместном будущем. Мечты, которым не суждено было сбыться.

Это будет ему наукой, нечего предаваться беспочвенным мечтам, лучше с самого начала все продумывать до конца. Если подойти к ухаживанию серьезно и строго придерживаться выбранной стратегии, то это будет то же самое, что чинить моторы или разбираться в запутанных делах, то есть то, что он хорошо умеет делать.

Да, что и говорить, Фиону сложно будет укротить, она не признает никаких правил, но у него нет другого выхода, ему придется предпринимать все новые и новые попытки, пока Фиона не поймет, что она не может без него жить.

Джоуэл взглянул на гору Толчиф. Там он впервые встретил Фиону. Маленькая девочка, выкрикивающая угрозы. Его отец был причиной ее слез, ее разбитого сердечка. Когда-нибудь он должен был прийти сюда опять.

Господи, сделай так, чтобы Фиона не вспоминала о смерти своих родителей всякий раз, когда видит его.

Джоуэл прошел мимо кошки, развалившейся на освещенной солнцем стороне дорожки, а затем и трех огромных псов, лежавших неподалеку от крыльца. Их недружелюбные морды напомнили Джоуэлу о существовании братьев Толчиф.

Его очень обрадовало приглашение Сибиллы на воскресный ужин Толчифов. Еще бы, прекрасная возможность заложить основы его взаимоотношений с семьей Фионы.

Джоуэл осторожно вытащил из кармана сплетенный Фионой венок и надел его на голову. Хотя он был уже увядшим и сильно истрепался, но для Джоуэла он символизировал некоторую, хоть и призрачную, связь с Фионой. Его умилило ее стремление продемонстрировать то, что он принадлежит ей, а так как это было правдой, он не мог прийти без венка. Джоуэл усмехнулся, он чувствовал себя мальчишкой, который в первый раз идет на свидание.

Нет, он ее просто так не отпустит. Он приложит все силы, чтобы контролировать себя, и потом всегда будет тщательно бриться, чтобы не поцарапать ее нежную кожу. В любом случае на ее теле больше не будет этих ужасных ранок.

Джоуэл глубоко вздохнул. Когда в следующий раз Фиона будет в его кровати… он будет чрезвычайно осторожен с ней.

Хотя на нем и была его старая любимая кожаная куртка, Джоуэл оделся со всей тщательностью, долго продумывая каждый элемент своей одежды. Он достал из кармана носовой платок и протер свои итальянские кожаные туфли. Потом оглядел дорогой, ручной вязки свитер и взялся за дверное кольцо.

Прислушавшись, Джоуэл услышал за дверью многочисленные звуки, сливающиеся в единый гул: смеялся ребенок, одна женщина волновалась, что индейка еще не готова, другая сердилась, что гости уже пришли, а никто не одет, мужчины успокаивали их. Именно такой дом Джоуэл и мечтал создать для Коди: большая дружная семья.

Появившаяся на пороге Элсбет схватила Джоуэла за руку и втащила его в большую гостиную. Потом помогла ему снять куртку и повесила ее в шкаф.

— Честно говоря, я собирался купить всем дамам цветы, но местный продавец цветов… Элсбет подмигнула ему:

— Местный продавец цветов еще не знает, что ты приглашен к нам в гости. Может и рассердиться, когда тебя увидит. Надеюсь, ты сумеешь с ней справиться.

Подняв голову, Джоуэл заметил, что в гостиной появились братья Толчиф. Они рассматривали Джоуэла с таким видом, будто собирались вымазать его дегтем и обвалять в перьях. Мимо него к длинному обеденному столу промчалась Сибилла с большой салатницей.

— Рада тебя видеть, Джоуэл, — кинула она на ходу.

Бросив взгляд на детей, окруживших в этот момент Джоуэла, Сибилла добавила:

— Я надеюсь, вы любите детей.

Джоуэл взглянул вниз на детей, особенно на черноволосую сероглазую девочку. Сначала ему опять представилась Фиона в детстве… потом этот образ сменился другим: Фиона с его ребенком на руках. Джоуэл моргнул, чувствуя, что опять теряет над собой контроль. Он вздохнул: да, давненько он не бывал в роли жениха, совершенно все позабыл.

Джоуэл не ожидал, что вид большой дружной семьи так растрогает его. Его охватило острое желание иметь такую же семью. После того как родился Коди, он был постоянно чем-то занят, потом возникли проблемы с женой, что не способствовало сближению с сыном.

Когда Патрис объявила ему, что беременна, Джоуэл обрадовался, усмотрев в этом начало нового этапа в своей жизни; теперь наконец, наивно подумал он, ему удастся осуществить его давнишнюю мечту и обзавестись большой дружной семьей, но оказалось, что жена больше не желает иметь детей. Да и Коди ей был нужен лишь для того, чтобы обеспечить свое присутствие в корпорации семейства Палладии.

Джоуэл шел к Толчифам, чувствуя себя несчастным и одиноким. Ситуация, в которую он попал, была для него слишком непривычной. Фиона умудрялась каждый раз ускользать из его ловушек. Немудрено, что в последнее время у него частенько опускались руки и даже нет-нет да появлялась подлая мысль бросить все и уехать домой, однако каждый раз он вспоминал Фиону и снова с отчаянием бросался в бой.

К несчастью, у них оказались совершенно разные взгляды на некоторые жизненно важные вопросы. Впрочем, какая разница, ничто не может их разлучить, рано или поздно им обязательно удастся найти общий язык и наладить взаимоотношения. Именно эта вера помогала Джоуэлу в трудные минуты.

Чтобы хоть как-нибудь отвлечься от тревожных мыслей, Джоуэл взглянул на богато уставленный стол и тяжело вздохнул: многочисленные букеты и цветы напомнили ему о присутствии в доме Фионы.

Джоуэл остановился и посмотрел на толчифских малышей. Он так сильно хотел иметь собственных детей и настолько был уверен в своих чувствах к Фионе, что решил не пользоваться противозачаточными средствами. Разумеется, вероятность того, что Фиона сразу забеременела, была невелика, но Джоуэл тем не менее тайно надеялся на это. Всю свою жизнь он старался не зависеть от призрачных надежд, а рассчитывать только на себя, однако в случае с Фионой, наоборот, решил полагаться не столько на себя, сколько на удачу. Но так или иначе, главное состоит в том, что он не может жить без Фионы и ради нее готов на все.

— Парень потрясающе выглядит. Из него выйдет замечательный муж! — весомо заметила семнадцатилетняя дочь Сибиллы Эмили, раскладывая салфетки.

— О нет. Ты ошибаешься, — чуть ли не хором ответили Кэлум, Дункан и Бирк.

— Единственное, что могу сказать тебе со всей определенностью: нашей младшей сестренке он совершенно не подходит, — резко добавил Кэлум.

— Она всегда любила сражаться с достойными противниками, — произнесла Талия с усмешкой. — Вы только на него посмотрите. Какой внушительный вид! Не обращайте внимания на то, что он окружен нашими малышами, на их фоне он, безусловно, смотрится менее грозно. Я, например, нисколько не сомневаюсь, что Фионе с ним скучать не придется. Впрочем, ей тоже палец в рот не клади. Сами знаете, как она умеет терроризировать мужчин.

— Все это одни разговоры. В чем мы можем быть уверены точно, так это в том, что она его королева, — улыбнувшись, произнесла Элсбет. — Разве не помните, как он сам сказал об этом.

— Вот именно. Моя королева, — самодовольно поддакнул подошедший к ним Джоуэл. Поддержка взбодрила его и привела в чувство. Вдохновленный, он подхватил на руки игравших возле его ног детей. Некоторое время ему пришлось привыкать к непривычной для него ноше. Тем более что пахнувшие детской присыпкой и чистым бельем дети едва ли не прыгали у него на руках, теребили его волосы и с интересом рассматривали венок на голове. Можно было только позавидовать их детской наивности и беззаботности.

В этот момент в комнату вошла Фиона, с раскрасневшимся лицом и со святящимися от радости глазами, на руках она держала самого младшего представителя семьи Толчиф. Увидев Джоуэла, она остановилась как вкопанная.

Джоуэл понял, что он никогда не забудет, какой красивой была в этот момент Фиона, одетая в черную юбку и легкую белую кофточку. Как жаль, что у него нет сейчас возможности поцеловать эти красивые коленки, но когда-нибудь он обязательно восполнит это упущение. Забыв обо всем на свете, в том числе обо всех присутствующих в гостиной, Джоуэл неотрывно смотрел на Фиону.

Эта моя женщина, думал он. Богиня страсти и нежности. Единственная любовь. Женщина всей моей жизни. До чего же она красива. Самая женственная. Стройная. Созданная для любви. Моя королева! И я клянусь никогда не причинять ей боль…

Но стоило ему вспомнить маленькие ранки на ее запястьях и груди, кровь на простыне, как улыбка исчезла с его лица.

— Что ты здесь делаешь? — холодно спросила Фиона. Ее испытующий взгляд прошелся по нему с ног до головы и остановился на венке.

Джоуэл молча смотрел на нее, чувствуя, как желание охватывает его. Практически ничего не мешало ему опустить девочек на пол, подойти к ней, обнять и поцеловать долгим, страстным поцелуем, но… Джоуэлу не хотелось показаться невежливым на семейном вечере. А вот если он сумеет предстать в романтичном свете, может быть, ему повезет…

— Джоуэл пришел к нам на семейный ужин, но дорогая, — сказала Сибилла, похлопывая его по плечу. Какая замечательная женщина! За столь своевременную помощь он готов был ради нее на все, даже согласился бы посидеть целый день с детьми, меняя им подгузники.

— Его совершенно не нужно подкармливать, — воскликнула Фиона. — Не вздумайте попасться на его удочку, это он с виду только такой несчастный. Кто-кто, а я его как облупленного знаю. Столько времени и готовила для него и убиралась. Даже продумывала, как вернуть его в нормальную жизнь. Хотела работу для него отыскать. Так что меня ему обмануть не удастся. Отправляйся домой, Джоуэл! Немедленно!

— Ты права, королева. Ты замечательная хозяйка, Фиона. Я это уже давно заметил. Особенно мне нравится, когда ты подметаешь пол и мурлычишь что-нибудь себе под нос.

Фиона на всех порах понеслась к Джоуэлу, который боролся с улыбкой.

— А в шотландской юбке он бы выглядел еще более сногсшибательно, — с усмешкой заметила Лэйси, жена Бирка, забирая у Джоуэла детей.

Джоуэл украдкой наблюдал за Фионой и думал о том, что, кроме нее, в этой жизни ему ничего больше не нужно: ни корпорации, ни денег, ни новых дорогих костюмов, ни дорогих часов.

— Я никогда не уйду от тебя, моя дорогая. Разве можно покинуть такую женщину, как ты? Нет, нет и нет! Тем более что это просто невозможно. Неужели ты не чувствуешь, что мы будто связаны с тобой невидимыми нитями? — твердо сказал Джоуэл, внимательно следя за реакцией Фионы.

— Вот это мне нравится! — воскликнула Эмили. — По мне, парень, который дарит своей девушке слона, заслуживает многого. Ладно, хватит тут стоять и трепать языком! Пошли за стол!

Фиона грозно посмотрела на Джоуэла:

— Мне надо поговорить с тобой наедине. И, пожалуйста, сними этот нелепый венок с головы.

— Я современный человек, Фиона, и без комплексов. Так что меня нисколько не смущает мой вид, тем более что я ношу этот венок в качестве символа нашего вечного союза. Ты же мое кольцо не носишь…

— Мне нравится его стиль ведения боя, — вставил Алек, которому самому пришлось немало потрудиться, прежде чем он завоевал сердце Элсбет.

— Большое спасибо. — Джоуэл взглянул на братьев Фионы. Вид у них был, признаться, не самый дружелюбный.

— Не обращай внимания, — бросила ему Сибилла. — Они немного сердятся, потому что очень любят Фиону и хотят защищать ее от всяких напастей… Ужин остывает, — сказала она уже громко, обратившись ко всем присутствующим.

После этого она и все остальные жены подхватили под руку своих мужей и повели их к столу.

— Присаживайся, — Талия указала Джоуэлу на незанятый стул. — Это место для тебя. Рядом с тобой сядет Фиона… Думаю, она не станет сопротивляться, иначе придется передвигать все стулья и заново рассаживаться.

Джоуэл благодарно кивнул ей и занял свое место. Талия явно заслужила браслет из последней коллекции ювелирных изделий, недавно приобретенной корпорацией «Палладии». Потом он отметил, что Сибилла предпочитает классический стиль, и решил, что ей в качестве подарка больше всего подойдут жемчужные серьги. Элсбет он купит золотой гребень, а Лэйси — изысканное кольцо.

— Ты остаешься с нами, Фиона, — решительно сказал Дункан, начиная раскладывать по тарелкам салат. Но взгляд, который он бросил при этом на Джоуэла, не сулил тому ничего хорошего.

После ужина мужчины отправились на улицу. Выйдя вслед за ними из дома, Фиона увидела следующую картину: Джоуэл с блаженной улыбкой сидел на водительском сиденье и описывал достоинства своей любимой спортивной машины. Ее братья и Алек стояли рядом и, откинув капот, рассматривали мотор. Фиона недовольно хмыкнула и сложила руки на груди. В этот момент Джоуэл протянул Дункану какой-то инструмент, отчего тот расплылся в улыбке и нырнул под капот.

Вот что может моментально сблизить мужчин — мотор. И сразу забыты всех их благие намерения. Впрочем, Фиона тоже любила хорошие машины и хорошие моторы, ведь она выросла в основном среди мужчин.

— Я не могу бороться с братьями и с сестрой. Вы только на него посмотрите! Он же их соблазняет, а они как дети радуются. А меня так просто не замечает, словно я пустое место, — раздраженно пробурчала Фиона. В течение всего ужина Джоуэл старательно не обращал на нее внимания и практически не сказал ей не слова.

Он был совершенно не похож на того мужчину, которого она совсем еще недавно обнимала и целовала. Когда Джоуэл ушел от нее после той прекрасной ночи, Фиона завернулась в одеяло и долго неподвижно лежала, чувствуя запах его тела, его одеколона. Потом упала на подушку и разрыдалась. Когда слезы высохли, Фиона с ненавистью смахнула с кровати лепестки роз. Кто такой этот Джоуэл, чтобы она из-за него страдала и плакала? Он не заслуживает ее слез! Она вполне может обойтись без него! И никогда больше не даст ему поцеловать себя!

Но уже в следующее мгновение Фиона поняла, что все ее клятвы — пустые слова. Себя не обманешь! Но что это с ней происходит, черт возьми! Почему у нее защемило сердце, когда Джоуэл закрыл за собой дверь? Ведь раньше Фиона была сильной и самостоятельной женщиной, отчего же теперь она все чаще и чаще чувствует себя одинокой и беззащитной?

Внезапно она вспомнила, как до начала сегодняшнего ужина она вошла в дом и увидела Джоуэла в увядшем венке на голове и с девочками на руках. Как жаль, что у нее под рукой не оказалось фотоаппарата — получился бы великолепный кадр. К тому же он так мило улыбался… Самое ужасное, что Джоуэл, которого она знала лишь как страстного любовника и расчетливого адвоката, выглядел в этот момент как любящий и заботливый отец.

Снова раздался шум мотора. Фиона покосилась в сторону машины и увидела, что Джоуэл теперь что-то оживленно обсуждал с Бирком, между прочим бывшим гонщиком.

К Фионе подошла Элсбет и положила руку ей на плечо:

— Послушай, дорогая. Хотя Джоуэл и надел на голову венок, он, мне кажется, не собирается падать перед тобой на колени. Но если он все-таки когда-нибудь на это сподобится, сними венок поаккуратнее. Его нужно под стекло положить в качестве музейного экспоната. Он у тебя настоящий артист, далеко не каждый мужчина решится на такой поступок. Да, кстати, Джоуэл сказал, что собирается выступить в благотворительном танцевальном конкурсе, организуемом Мэдди. Сама знаешь, Амен-Флэтс уже неделю гудит в предвкушении этого события. И ему уже даже прислали официальное приглашение. Тут все интересуются, кто будет его партнершей. Говорят, он танцует как бог. Интересно будет посмотреть.

— Ха! Что здесь интересного. Нисколько не сомневаюсь, что он выиграет конкурс, независимо от того, кто станет его партнершей. Мало того, очарует всех женщин и мужчин, вместе взятых. Видишь, он уже сейчас начал тренироваться, — ворчливо отозвалась Фиона. — Джоуэл всегда добивается того, чего захочет. А кроме того, кому, как не мне знать его способности. Поверь, танго в его исполнении произвело на меня неизгладимое впечатление.

Фиона почувствовала, что снова начинает злиться. Нет, дудки! Она не будет зависеть от этого самовлюбленного, эгоистичного мужчины! Ему не удастся покорить ее. Даже пробовать бесполезно!

— Боюсь, что он только изменил тактику, моя дорогая. Не думаю, что он от тебя отказался, — будто прочитав ее мысли, произнесла Элсбет и толкнула Фиону локтем в бок.

Та фыркнула:

— Да он же не обращает на меня никакого внимания. За весь вечер почти ни одного слова от него не услышала. Впрочем, все это ерунда. И вообще мне не нравится твой подход к проблеме. При чем здесь Джоуэл? Можно подумать, будто от него что-то зависит. Ровным счетом ничего! Бразды правления находятся в моих руках. Пусть немного повеселится. Время придет, я его разверну, слегка подтолкну, и он у меня как миленький покатится восвояси. Ты не успеешь ему и ручкой сделать!

Элсбет рассмеялась:

— Посмотрим-посмотрим. Ладно, пойдем есть мороженое и вишневый пирог. Что-то они больно расшумелись, как бы детей не разбудили. Потом с ними хлопот не оберешься. Эй, парни, потише! Дети же уснули! — воскликнула она и вновь обратилась к Фионе:

— Честно скажу, мне Джоуэл Палладии нравится, хотя он, конечно, и не подарок, такой же подозрительный, как и ты. Но в нем есть гордость и нежность. Думаю, что папе и маме он бы тоже понравился. Я им восхищаюсь: далеко не каждый решился бы так круто поменять свою жизнь, причем вполне обеспеченную, ради сына. Может быть, он сегодня немного скованно себя чувствует, но в этом нет ничего удивительного. Любому, кто впервые попадет на семейный ужин Толчифов, станет не по себе.

— Джоуэл — человек практичный и слишком правильный для меня. Ты бы видела его офис: все аккуратненько разложено по полочкам, у каждой папочки свое место, нигде ни пылинки. Вся его жизнь — это сплошные правила и предписания. Когда я к нему пришла, мне его секретарша заявила: «Вы не можете войти к нему в кабинет. Согласно установленным правилам…» Такой подход к жизни не для меня. Не собираюсь ждать, когда он включит меня в список насущных дел. Он любит подавлять окружающих и делать все по-своему.

Элсбет усмехнулась:

— О! Я уверена, что Джоуэл всегда добивается того, чего хочет. Ты права, он обязательно предъявит тебе какие-нибудь требования. И задаст тебе жару. Ты с ним точно не соскучишься. — Элсбет хитро улыбнулась.

Фиона недовольно посмотрела на нее. Джоуэл может влюбить в себя всех ее братьев, сестру, всех их знакомых и друзей, весь город с окрестностями, но если он надеется нахрапом покорить ее, то он крупно ошибается. После того, как он посмел бросить ее после такой чудесной ночи любви, он должен долго вымаливать у нее прощения. Такие обиды так просто не забываются.

В это время мужчины подошли к ним. Джоуэл улыбался, и в его глазах сверкали веселые искорки. У Фионы даже перехватило дыхание, до того симпатичным он ей показался. Она с трудом поборола сильнейшее желание броситься к нему на шею и поцеловать. Но в удовольствии подойти к нему поближе она себе отказать не смогла. Да и с какой стати ей нужно избегать его, они же не враги, в конце концов! Сердце ее забилось. Джоуэл с некоторым удивлением посмотрел на Фиону. А та взяла его за руку и, посмотрев в глаза, требовательно прошептала:

— Неужели ты будешь танцевать танго с кем-нибудь, кроме меня?

По правде говоря, если Джоуэл вздумает танцевать с другой женщиной, прижимать ее к себе, она этого просто не выдержит! Господи, ну почему же он так долго молчит! Неужели он и вправду ее не любит?

Джоуэл наконец обнял ее за талию и притянул ее к себе. Со стороны, возможно, он выглядел спокойным, чуть ли не равнодушным, но Фиона видела, что его глаза потемнели от желания, и ей даже показалось, будто она услышала, как сильнее забилось его сердце.

— Извините нас, — внезапно громко сказал он, мило улыбаясь. — Но мы вынуждены вас покинуть. Фиона обещала мне помочь подобрать цветы для моего нового дома. А кроме того, если мы хотим блеснуть отточенной танцевальной техникой, пора начинать тренировки: до конкурса осталось совсем мало времени.

Было видно, что братья Фионы отчаянно пытались придумать предлог, чтобы не отпускать младшую сестру с Джоуэлом. Она же взглянула на него, хитро прищурившись. Вот так неожиданный поворот! Целый вечер с ней не разговаривал, а теперь как ни в чем не бывало заявляет на нее свои права и решает, что ей делать и куда идти. Увозит из дома, даже не спросив ее мнения, словно она не человек, а, скажем… вишневый пирог!

— Действительно, потренироваться нам не помешает! — воскликнула Фиона, мечтая о моменте, когда они останутся с Джоуэлом наедине, чтобы поумерить его пыл и проучить за высокомерие.

— Неужели тебе не стыдно? Никакого галантного обхождения. Привез к себе домой и сразу затащил в постель, — прошептала Фиона, когда Джоуэл отнял от ее лица свои губы.

Он тяжело дышал, лицо его раскраснелось.

— А разве не замечательная была идея, моя королева? Рад, что и тебе она пришлась по душе.

Хотя на улице было холодно, они оба не замечали этого — разгоряченные тела, страстные объятия… Время пролетело незаметно. Судя по густому сумраку за окном, прошло несколько часов, а по внутренним ощущениям — несколько минут. Фионе даже казалось, что они целовались слишком мало, ей бы еще хотелось столько же!

Они долго неподвижно лежали и молча смотрели на огонь, пылавший в восстановленном камине.

Наконец Джоуэл нежно прижал Фиону к себе, несколько раз поцеловал ее в щеку и медленно провел языком по подбородку. Затем немного отодвинулся от Фионы и снова замер, глубоко о чем-то задумавшись. Улыбка исчезла с его лица, он словно забыл о ее присутствии. Фиона поняла, что он снова попал под власть своих обычных страхов.

Она взяла его руку и сжала:

— Коди здесь понравится, он быстро ко всему привыкнет.

— А я никак не могу отделаться от сомнений. Вдруг ему здесь будет скучно со мной, — Джоуэл покосился на Фиону. — Мне трудно в этом признаваться, но я не знаю собственного сына, а он не знает меня. У нас с ним ужасные отношения, вернее, никаких отношений. Я неоднократно пытался сблизиться с ним, но он не делает никаких шагов мне навстречу. Вот ты говоришь, что я все время устанавливаю какие-нибудь правила. Да, я действительно люблю порядок, но сказать, что у меня все расписано от и до, нельзя. Частенько чувства оказываются сильнее логики. А когда я и устанавливаю правила, то они, признаться, не всегда идут мне на пользу. Мне кажется, что Коди не хватает мужской руки, дисциплины. Патрис предоставляла ему слишком много свободы, а я был с головой погружен в дела компании, и у меня вечно не хватало времени. Никогда не прощу себе этого. А один раз я даже накричал на него… Как я мог! Стыдно… — печально добавил Джоуэл.

В его голосе прозвучало столько боли, что Фионе стало не по себе: как тяжело, наверное, иметь такую чувствительную и ранимую душу, тем более когда прошлое все время довлеет над тобой.

— Джоуэл, ты совершенно не похож на своего отца, — убежденно сказала она, стараясь поймать его взгляд.

— Ты так в самом деле думаешь? Или просто стараешься меня утешить? — резко воскликнул он, сжав руки в кулаки.

Вместо ответа Фиона положила голову ему на грудь, словно хотела сказать: видишь, я полностью доверяю тебе. Но Джоуэл горестно вздохнул и вновь отстранился от нее.

— Не надо мне сочувствовать. Единственно, чего я хочу, чтобы мы с тобой были предельно честны друг перед другом. Именно поэтому я и делюсь с тобой своими проблемами. Не хочу, чтобы между нами оставались хоть какие-нибудь недомолвки. Ты с этим согласна?

Фиона легким движением повалила его на кровать и легла рядом. Все эти душещипательные разговоры пусть будут потом, а сейчас ей хотелось другого! Когда через минуту-другую Джоуэл закрыл глаза и застонал, Фиона поняла, что он временно забыл о всех своих проблемах и погрузился в волны наслаждения. Проведя пальцем по его губам, она наклонилась к Джоуэлу, нежно укусила его за ухо и прошептала:

— Если тебе хочется поговорить со мной, скажи, но я бы предпочла заняться чем-то другим.

Глава 8

— Там на улице стоит Джоуэл. Тебя, наверное, ждет. А на дворе как-никак ноябрь, ветер пронизывающий. Небось промерз как цуцик, — ухмыльнулась Лэйси, обращаясь к Фионе.

Хозяин бара Мэдди сосал леденец на палочке, хотя обычно стоял за стойкой с сигаретой в зубах. Вторники в его баре были объявлены «женскими днями», и мужчин не пускали. Менялся и привычный набор напитков: вместо крепких, горячительных подавались травяной чай, лимонады и соки.

— Как ты относишься ко всем этим изображениям полуобнаженных девиц, которые Мэдди развешивает на стенах? — спросила Талия, отбивая каблуком ритм звучавшей по радио мелодии.

— Бирку они нравятся. Он несколько раз мне об этом говорил.

— Ну-ну, Лэйси. Мы все знаем, какой тип женщин предпочитает Бирк: миниатюрные, длинноволосые и голубоглазые. А вот Джоуэл, уверена, предпочитает высоких, стройных и свободолюбивых, — усмехнулась Сибилла. — Послушай, Фиона, ты единственная из Толчифов, кто до сих пор не связал себя узами брака. Однако, наблюдая за Джоуэлом, я могу сделать вывод, что ему такое положение дел не нравится и он собирается в скором времени это изменить.

Фиона так резко поставила свою чашку на стол, что немного кофе выплеснулось и обожгло ей руку.

— Да что ты говоришь, Сибилла! Мы же практически незнакомы. От силы месяц. Конечно, мы с ним вместе готовимся к танцевальному конкурсу, но это ничего не означает. Брак — дело серьезное, надо еще получше узнать друг друга.

Конечно, Фиона хитрила. По правде говоря, у нее иногда возникало впечатление, будто они знакомы с ним всю жизнь. За последние несколько дней они с утра до вечера были с Джоуэлом вместе и большую часть времени проводили в постели, забывая обо всем на свете.

Лишь две черты характера Джоуэла продолжали раздражать Фиону: во-первых, это его стремление все время держать себя в руках. Если он вдруг терял над собой контроль, то долго потом переживал по этому поводу. Фиону огорчало то, что он не хотел отдаться ей полностью, без оглядки, будто боялся чего-то, будто не доверял ей до конца. А во-вторых, консерватизм Джоуэла в некоторых вопросах. Так, он каждый день отправлял ее на ночь домой, чтобы не дать повода для возникновения слухов. Фионе же очень не хотелось покидать его. Зачем куда-то ехать на ночь глядя, если можно лечь вместе, обняться, положить ему голову на грудь и заснуть сладко-сладко?..

Фиона выглянула в окно. Джоуэл стоял, опершись на капот машины. Он действительно поеживался от холода. Воротник его кожаной куртки был поднят, а руки он засунул в карманы. Джоуэл ждал ее, чтобы отвезти домой. Он все время заботился о ней, старался угодить ей. Но ей вполне хватало братьев, которые всю жизнь навязчиво предлагали ей свою помощь и защиту, что, по ее мнению, ограничивало ее свободу.

Фиона допила чай и отправилась за новой чашкой. Трудно сказать, сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к мании Джоуэла планировать все свои поступки. Логика, разум, точность… Ну, как можно, скажем, раскладывать рабочие инструменты рядами, направляя ручки в одну сторону. Правила, правила… Они не для нее! И не для нее мужчина, который без них не может обойтись. Есть единственное правило любви — следовать голосу сердца.

В ее жизни не должно быть никаких строгих правил. Она не потерпит, чтобы их отношения с Джоуэлом подчинялись холодной логике. Во что тогда превратятся их отношения? Недолговечный любовный роман? Просто секс? Сумеет ли она сохранить свою независимость? И опасен ли для нее Джоуэл?

— О Боже! Я уже начинаю думать столь же логично, как и он! — вырвалось вдруг у Фионы, которая вот уже несколько минут стояла у окна, вызывая удивленные взгляды своих подружек.

Но как он может контролировать себя, когда она целует его и ласкает? Фиона догадывалась, что такой самоконтроль дается ему нелегко, что он вынужден насиловать свою волю, и не понимала, зачем Джоуэл так мучается. И как она ни старалась, ей не удавалось заставить его забыться.

Фиона решила тщательно проанализировать поведение Джоуэла, в надежде найти хоть какое-нибудь слабое место в его обороне. На первый взгляд это казалось почти невозможным!

Он подарил ей слона. Открыл свою душу. Никому больше — Фиона нисколько в этом не сомневалась — он не рассказывал о своем тяжелом детстве, о страхах и переживаниях. Только с ней он был настоящим. Она слишком часто думает о Джоуэле и искренне переживает за него. Нет, он уже не просто ее любовник, ему удалось стать для нее чем-то гораздо большим.

Неожиданно Фиона поняла, что все ее опасения напрасны и, несмотря на то что Джоуэл прагматик и логик, отношения с ним могут быть интересными и непредсказуемыми. Да, он чаще выглядит строгим адвокатом, этаким одиноким волком, но она-то хорошо знает, что Джоуэл может быть веселым и немного сумасшедшим и что тогда на его губах появляется задорная мальчишеская улыбка. Вот для нее и задача на ближайшее время. Она просто обязана открыть для мира этого второго Джоуэла, который скрывается от всех под маской строгости и холодности. Кроме того, ей неплохо бы разобраться в самой себе. Слишком долго работа и заботы о других людях занимали все ее внимание, заставляя забыть о том, что она женщина. Годами у нее накапливалась нежность, которую не на кого было направить… Джоуэл подтолкнул ее к мысли о том, что она слишком глубоко погрузилась в мир чужих проблем и перестала думать о себе, о своей личной жизни. Джоуэл высвободил дремавшие в ней чувства, которые она неосознанно прятала в глубинах своей души. Он разбудил ее от глубокого сна и подарил ей новые эмоции, новые радости. Увы, никто не идеален в этом мире. Есть недостатки и у Джоуэла.

— Но из него можно, можно сделать человека! — снова забывшись, произнесла она вслух. — Вот и нужно этим заняться!

— Из кого сделать человека? Из Джоуэла Палладина? — чуть ли не хором спросили сидевшие за столом женщины, с удивлением, смешанным с радостью, наблюдавшие за Фионой.

— Из него, родимого, из кого же еще? Уж больно он тревожится за меня! Можно подумать, будто я хрустальная! Извините меня, но я пойду, нам ведь нужно готовиться к конкурсу. Джоуэл обещал обучить меня еще нескольким новым движениям. И я не могу так долго заставлять его ждать меня. В конце концов, человек подарил мне слона! — пробормотала Фиона, направляясь к выходу.

И верно, нечего ей здесь рассиживаться, когда ее ждет Джоуэл, с которым ей давным-давно пора поговорить по душам!

Фиона быстро пересекла улицу и подлетела к Джоуэлу. Тот молча смотрел на нее.

— Прости, что я заставила тебя ждать. Наверное, мне следовало раньше бросить моих подружек. Единственное, что я могу сказать в свое оправдание: я привыкла жить самостоятельно, не оглядываясь на других. Всю свою жизнь я была абсолютно независимым человеком. — Она несколько раз прошлась взад-вперед мимо Джоуэла, потом встала прямо перед ним, внимательно осмотрела его с ног до головы и произнесла, глядя ему в глаза:

— Мне не нравятся чересчур самоуверенные мужчины.

Джоуэл снова ничего не сказал. Фиона сделала вид, что их разговор ее нисколько не интересует, подошла к капоту и принялась изучать машину. Выждав несколько минут, она повернулась к Джоуэлу. Этот мужчина ворвался в ее жизнь, а теперь не хочет сказать ей ни слова.

— Расскажи мне о твоей бывшей жене. Почему ты на ней женился?

Его губы сжались.

— Судьба так сложилась. Можно сказать, что мне ничего другого не оставалось. Ее отец был близким другом Мами. Мне всегда очень нравилась ее семья… замечательные родители. Я сам работал с ее отцом. И до сих пор восхищаюсь им. Мать Патрис также была изумительной женщиной. Очень доброй, умной и заботливой. Мне очень хотелось верить, что и у меня получится такая же… хорошая семья. Для меня это было даже важнее карьеры.

— Она родила тебе ребенка, а это многого стоит.

Джоуэл отвел взгляд от Фионы и посмотрел на горы. Лицо его помрачнело. Фиона поняла, что затронула больную для Джоуэла проблему. Сколько же еще глубоких душевных ран нанесла Джоуэла жизнь?

— Мне тяжело говорить о рождении Коди, — после некоторого молчания с тяжелым вздохом произнес он. — В один прекрасный день Патрис вдруг заявила мне, что хочет ребенка. Как же я, дурак, обрадовался! Мы в то время стали отдаляться друг от друга. Особых иллюзий я не питал и не надеялся на то, что ребенок сблизит нас. Любовь — штука хитрая! Ее не слепишь из добрых побуждений. Но мне хотелось верить, что рождение ребенка сделает мою жену счастливой и даст ей то, чего я не смог. Надежды, надежды… Но казалось логичным, что женщина в ее возрасте хочет ребенка от любимого мужа. — Лицо Джоула помрачнело еще больше. — Я часто видел, как радуются женщины, играющие со своими детьми. Некоторые из них просто светились от счастья. Но Патрис возненавидела Коди еще до рождения. Она тяжело переносила беременность, по утрам ей становилось плохо, и вообще ее часто и сильно тошнило. Последней каплей, переполнившей чашу терпения моей жены, как мне кажется, оказалось наше внешнее сходство с сыном. Патрис всю передернуло, когда она увидела его в первый раз… Хотя, казалось бы, какое там особое сходство может быть между мужчиной и младенцем. Дальнейшую нашу совместную жизнь и вспоминать-то не хочется. Она то и дело напоминала мне, что я незаконнорожденный и что с ее стороны, женщины из высшего общества, это была неслыханная жертва — согласиться выйти за меня замуж. А вывод был всегда один: мы разные люди, нам лучше расстаться и Коди будет гораздо лучше с ней, чем со мной. А я, по ее мнению, был плохим мужем, а значит, стану плохим отцом.

Последние слова Джоуэл произнес с горечью в голосе.

Фиона забарабанила пальцами по машине, стараясь сохранять спокойствие. Ей было безумно жалко Джоуэла. В любом другом случае Фиона постаралась бы смягчить его боль, обняла бы, сказала ласковые слова, но сегодня она держала себя в узде: ей нужно все понять в жизни стоящего перед ней мужчины, все до последней капельки…

— Скажи, ты и наши отношения пытаешься выстраивать по каким-то своим законам? — Сердце ее замерло в ожидании ответа. Фиона мысленно молила Джоуэла: «Только не говори, пожалуйста, что хочешь строить нашу совместную жизнь на основе логических выкладок. Я этого не вынесу. Не хочу, чтобы все было взвешено и просеяно сквозь сито здравого смысла. Не хочу оказаться в списке твоих дел. Не хочу заранее знать, что будет завтра, послезавтра, через неделю, всегда… Нет, ни за что!»

— В логике нет ничего дурного. И пускать все на самотек, мне кажется, нельзя. Иначе жизнь может вырваться из твоих рук. Но… это не самое необходимое условие. Гораздо важнее, что мы с тобой понимаем друг друга. Что я научился доверять тебе и надеюсь, что и ты мне тоже доверяешь. Для меня этого вполне достаточно. Большего я и не требую. А поскольку ты стала расспрашивать меня о бывшей жене, признаюсь: она считала меня холодным и чуждым всякой романтики человеком.

Пораженная его словами, Фиона перестала барабанить пальцами по капоту и с недоумением посмотрела на Джоуэла. Это не правда! Он может быть удивительно нежным, страстным и романтичным.

— А другие женщины? Хотя ты и говорил, что у тебя не слишком богатый сексуальный опыт, но все-таки… Ответь, у тебя были другие женщины?

Джоуэл поднял голову и пристально взглянул на нее:

— А ты настроена решительно, как я погляжу. Устроила допрос с пристрастием. О каких женщинах ты говоришь? Я же все время работал. Когда ты с утра до вечера занят, ты не можешь думать о всяких глупостях. Так что заруби себе на носу: если тебе нужен плейбой, то обращайся к кому-нибудь другому. Я не такой.

Фиона внимательно всматривалась в Джоуэла.

— О Боже! Никогда бы не подумала, что ты предпочитаешь хранить верность. Такой страстный мужчина. Впрочем, с другой стороны, все понятно, с твоим-то консерватизмом и любовью к порядку. Скажи, значит, ты, как и мои братья, ратуешь за серьезные отношения между мужчиной и женщиной? Чего же ты ждешь от меня?

— Я ничего от тебя не жду. Дай мне лишь то, что захочешь сама. Повторяю: большего я от тебе не требую. Ни в коем случае не хочу ограничивать твою свободу и пытаться хоть как-то изменить тебя. Пожалуйста, будь со мной искренней и естественной. Но меня, признаться, настораживает, что ты часто ввязываешься в различного рода авантюры. Не хочу, чтобы наши с тобой отношения стали для тебя небольшим приключением. Ладно, давай пока прекратим этот разговор. Не знаю, как ты, а я уже порядком продрог. Если не против, садись за руль, — сказал Джоуэл и кинул ей ключи от «корвета».

— О Боже! — прошептала Фиона, наблюдая за тем, как Джоуэл открывал дверцу машины и садился на пассажирское сиденье. Похоже, он и впрямь ей доверяет. Не побоялся вручить ей ключи от своего любимого сокровища. И как он догадался о том, что она давно мечтала сесть за руль этой чудесной машины?

Устроившись поудобнее на водительском кресле, Фиона снова взглянула на Джоуэла. Тот широко улыбался.

— И куда мы поедем? — веселым голосом спросила она, радуясь новым ощущениям: как здорово сидеть за рулем шикарной спортивной машины, когда рядом красавец мужчина, принадлежащий тебе, и только тебе одной. Ветер играет их волосами, и они едут… не важно куда, лишь бы ехать вместе!

Джоуэл обнял Фиону и положил голову ей на плечо:

— Куда пожелаешь, моя королева.

— Я знала, что ты так скажешь! — Сказав это, она наклонилась к Джоуэлу, потянула его за край кожаной куртки и страстно поцеловала в губы, желая продемонстрировать свою власть. Когда она выпрямилась, он вздохнул и радостно засмеялся:

— Кончай целоваться. Ты же за рулем. Угробишь и нас и машину! Фиона усмехнулась:

— Джоуэл Палладии, ты самый настоящий сухарь. Какая к черту машина, если женщина хочет целоваться! Как ужасно, когда мужчина не способен потерять голову и хоть на минуту забыть об инстинкте самосохранения.

— Мда. К несчастью, вынужден с тобой согласиться. Что-что, а инстинкты у меня хорошо развиты. А еще я люблю строить планы на будущее. И все меня считают бесчувственным и чересчур логичным, — спокойно отозвался Джоуэл. — Боюсь, что тебе известны еще далеко не все мои недостатки.

— Разберемся. Но думаю, что на такие пустяки, как поиск твоих слабостей, времени у нас найдется не скоро. Я намерена все ближайшие годы заниматься с тобой любовью. С перерывами на завтрак, обед и ужин. А начнем прямо сегодня, как только приедем в дом возле озера Толчиф.

Фиона снова обернулась к Джоуэлу, соблазнительно улыбнулась и медленно провела языком по губам.

— Надеюсь, что после этого я не отдам концы, — пробурчал Джоуэл и положил руку на бедро Фионы. Та улыбнулась. Она так долго жила в одиночестве, что ей было трудно привыкнуть к мужским ласкам, но к хорошему привыкаешь быстро. — А ты молодец! Такое впечатление, будто тебе не впервой водить мою машину, — похвалил ее Джоуэл, когда она удачно преодолела трудный поворот на тяжелой грунтовой дороге.

Фиона покосилась на него, собираясь шутливо ответить, но промолчала, невольно залюбовавшись сидящим рядом мужчиной.

Часом позже они уже лежали рядом на кровати, немного усталые, но безмерно счастливые. Лунный свет освещал комнату. На темном небе сверкали звезды. Фиона положила голову на грудь Джоула. Она радовалась близости его разгоряченного тела и вспоминала, как они приехали в домик возле озера и как, отказавшись от еды, буквально рухнули на кровать и стали целоваться, как страсть заставила их забыть обо всем на свете и как чудесно они провели время. За окном дул сильный ветер, погода явно ухудшилась, но им обоим все было нипочем, ведь, когда ты любишь, все остальное представляется неважным! Улыбка не покидала лица Фионы, она все еще ощущала поцелуи Джоуэла на своем теле. Ей хотелось, чтобы он покрепче обнял ее и прижал к себе, пусть вновь возникнет это сладкое чувство спокойствия и безопасности. Фиону переполняла любовь к Джоуэлу, но как показать ему, какие чувства она к нему испытывает? Слова казались ей бесполезными.

Джоуэл неожиданно зашевелился. Он поднял голову и, посмотрев Фионе в глаза, нежно поцеловал ее. Потом, заметив в волосах Фионы запутавшуюся веточку, аккуратно вытащил ее. Он был так заботлив, так ласков, что Фиона не выдержала и расплакалась.

Улыбка Джоуэла тотчас исчезла, и лицо его помрачнело. Он нежно взял ее за подбородок и повернул ее голову к себе.

— Неужели я снова сделал тебе больно? — спросил он дрогнувшим голосом.

Фиона легко ударила его по спине и покачала головой:

— Нет, Джоуэл, ты ошибаешься. Со мной все в порядке. Я счастлива, потому что все было великолепно. Просто подумала о том, какая чудесная сегодня ночь, вот и расчувствовалась. Знаешь ведь, женщины — плаксивые создания. И мы плачем не только тогда, когда нам больно или плохо.

Он закрыл глаза:

— Слава Богу! Но давай без комплиментов. Великолепно — это слишком громко сказано. Нормально.

Фиона легонько укусила его за нижнюю губу.

— А нормально — слишком слабо. Разве тебе не понравились мои поцелуи? Страстные и ненасытные… Джоуэл, тебе не холодно? — спросила она, натягивая на него одеяло и прижимаясь к нему, будто намереваясь согреть его своим телом.

— Мне сегодня не удастся к тебе приехать, чтобы потренироваться, — была вынуждена сказать Джоуэлу Фиона, когда он позвонил ей в четверг, чтобы заказать цветы для Мами. — Понимаешь, завтра у меня крестины двух детей, помолвка и масса работы в связи с предстоящими двумя свадьбами. А кроме того, случилось горе: умер мистер Уэйли. И весь город хочет послать цветы на завтрашние похороны. Мне придется этим всем заниматься с утра до ночи. Так что из магазина вряд ли вылезу. Ты ведь все понимаешь, Джоуэл, да? Но в последний раз мы с тобой хорошо потренировались. Ты был потрясающим. Думаю, с таким партнером первое место нам обеспечено. Если что, добавим импровизацию.

Джоуэл сильно сжал телефонную трубку. Две ночи подряд они проводили вместе, любя друг друга, и он не собирается отпускать ее из-за каких-то цветов.

— Я не приветствую импровизации, — сказал он и понял, что его голос звучит слишком холодно, по-деловому, чего ему совершенно не хотелось.

Прежде чем позвонить Фионе, он побеседовал с Коди, надеясь немного наладить отношения с сыном, а кроме того, ему вдруг до боли захотелось услышать голос мальчика. Но Коди по-прежнему разговаривал с ним вызывающе и агрессивно. Джоуэл не выдержал и перешел на холодный менторский тон. А теперь винил себя за то, что не сумел сдержаться. Ему еще многому нужно научиться, чтобы сблизиться с сыном, да и с Фионой тоже.

Черт! Как жаль, что Фиона все время бросает его из-за работы, из-за цветов. Джоуэл, безусловно, понимал ее проблемы: короткие сроки, загруженность работой, которая неожиданно сваливается на тебя в огромных количествах. Но он не мог ничего поделать с собой: ему было грустно и больно, ведь сегодня он опять не сможет увидеть Фиону.

— Я могу тебе помочь, — сказал Джоуэл, не особенно надеясь, что Фиона примет его предложение.

Он прижал трубку ухом к плечу, взял тряпку и вытер запачканные бензином руки. Взглянув на них, Джоуэл печально покачал головой: как можно с такими большими и грубыми руками обращаться с изящными цветами, не говоря уж о хрупких, нежных женщинах.

После некоторых сомнений Фиона ответила:

— Джоуэл, я не думаю, что ты мне можешь помочь. Я этому обучалась несколько лет. Весной даже принимала участие в нескольких конкурсах. Пойми, это не так легко, как может показаться с первого взгляда.

После разговора с Коди, который все еще злился на него и даже не обрадовался перспективе покататься на собственной лошади, Джоуэл надеялся увидеться с Фионой, обнять ее и поцеловать. Их встреча обязательно принесет ему столь необходимое спокойствие и уверенность в собственных силах. Они ведь созданы друг для друга — он нисколько в этом не сомневался. Почему же она не хочет, чтобы он ей помогал? Вдали от нее он чувствовал себя таким одиноким и несчастным.

— А ты поела? — спросил он, подозревая, что Фиона могла заработаться и забыть поесть.

— Я что-то там перекусила. На основательный обед у меня просто не было времени, — ответила она. Ее было плохо слышно, так как она, наверное, включила воду.

Когда они занимались любовью, она обычно не шептала ему нежных слов, не подгоняла его. Фиона погружалась в свои чувства, в море страсти и, похоже, наблюдала за реакцией собственного тела на ласки Джоуэла. Он, наверное, должен был вести себя иначе: говорить ласковые слова, проявлять больше нежности, говорить о своей любви. Фиона заслуживает не только секса, но и настоящих глубоких чувств. Но Джоуэл молчал, всякий раз его самого захлестывали эмоции, и он забывал обо всех своих намерениях. Но главное заключалось в том, что, по правде говоря, он не имел ни малейшего представления о том, когда именно и что нужно говорить. Джоуэл боялся, что может все испортить своей попыткой предстать в глазах Фионы в романтичном свете. Ну почему ему никак не удается совладать с самим собой! Он хочет продемонстрировать Фионе нежность, а сам бросается на нее, как голодный зверь… Джоуэл снова вспомнил о царапинах на запястьях Фионы. Когда он наконец научится находить нужные слова, чтобы постоянно выражать ей свою благодарность за ее любовь? Ведь она отдала ему всю себя.

— Решено, я к тебе заеду и привезу что-нибудь. Тебе нужно подкрепиться.

Положив трубку, он направился к холодильнику и осмотрел его содержимое. Мами не забывала о нем и здесь. Холодильник был доверху забит всевозможной едой. Джоуэл выбрал запеченного с сыром лосося, потом сварил макароны и отправился к Фионе.

Через полчаса он уже стоял возле черного входа ее дома. Из оранжереи доносились громкая музыка и звонкий голос Тины Тернер. Так как в одной руке у него была кастрюля с макаронами, а в другой — блюдо с рыбой, Джоуэл не без труда сумел нажать на звонок и обрадовался, когда увидел Фиону, идущую к двери. Она была в джинсах и свитере, а сверху передник. Открыв дверь и увидев нагруженного Джоуэла, она тотчас же взяла у него из рук блюдо.

— Ммм… Спасибо за еду. Честно говоря, у меня со вчерашнего вечера маковой росинки во рту не было. Все кручусь, нет даже времени лишний раз на кухню сходить. Я люблю тебя, мой король.

Сказав это, Фиона отправилась за тарелками и вилками. Джоуэл стоял, ошеломленный. Она снова умудрилась поразить его своим поведением. Для него слова «я люблю тебя» были глубоко значимыми. Ими нельзя кидаться направо-налево, а если и говорить, то как клятву. Джоуэл не привык к выражению эмоций и чувств и не ожидал таких слов от Фионы. «Мой король…» Эти слова продолжали звучать в его голове. Немного придя в себя, Джоуэл пошел закрывать входную дверь. Он решил не думать о неожиданном признании Фионы в любви и принялся внимательно осматривать оранжерею и цветы, но мысли постоянно возвращались к недавней сцене. Джоуэл подумал, что такие слова из уст члена семьи Толчиф говорят о многом. Просто так Фиона не могла бы их сказать.

Из-за одного из стоящих горшков с цветами выскользнула ящерица и, остановившись возле ботинка Джоуэла, с интересом подняла голову. Джоуэлу показалось, что она осмотрела его и, видимо придя к выводу, что он безопасен, улыбнулась ему. Вслед за ящерицей показалась и Минни, кошка Фионы. Она грациозно подошла к нему и потерлась о его джинсы.

— Всем привет, — усмехнулся Джоуэл. — Папочка вернулся домой.

— Какая вкуснотища! — воскликнула в этот момент Фиона, которая уже успела вернуться и теперь поедала за обе щеки принесенную еду. Сразу было видно, как сильно она проголодалась. Джоуэл молча любовался ей. Фиона оторвалась от тарелки, удивленно взглянула на него и указала на стоящий рядом с ней стул.

— Действительно вкусно? — спросил он с улыбкой.

— Просто замечательно, — прошептала в ответ Фиона. — Так бы сидела и ела все время. Но увы, надо спешить. Работы еще полным-полно.

Вскоре Фиона снова принялась за работу. Она срезала цветы в горшках, обрабатывала их концы и опускала в подготовленные вазы. Когда цветов набиралось много, Фиона принималась изготавливать букеты, перевязывая их ленточками. Готовые букеты она уносила в другую комнату. Джоуэл следил за ее действиями, не зная, чем помочь. Не хотелось сидеть сложа руки.

Отправляясь за очередной партией цветов, Фиона остановилась перед Джоуэлом, нагнулась и поцеловала его. Он посмотрел ей вслед и вздохнул, выбитый из равновесия, Фиона вернулась с охапкой гвоздик, осторожно положила их на стол и устало взглянула на Джоуэла:

— Мне кажется, что я не справлюсь с этой работой до завтрашнего утра. — И, помолчав, добавила:

— Бедная миссис Уэйли… бедный мистер Уэйли, ему было-то всего восемьдесят пять…

В глазах Фионы стояли слезы. Джоуэл встал и одной рукой ласково обнял ее за плечи, а другой поднял ее лицо и нежно поцеловал в губы.

— Уверена, — всхлипнула Фиона, — тебе бы мистер Уэйли понравился. Вы бы с ним стали друзьями. Он был таким живым, работящим и отзывчивым. И меня он многому научил. А бедная миссис Уэйли. Что она будет теперь делать одна-одинешенька? Сколько лет они жили душа в душу. У мистера Уэйли осталось столько невыполненных заказов. Миссис Уэйли придется раздавать непочиненные газонокосилки, стиральные машины, фены…

Джоуэл чувствовал, что должен что-нибудь сказать, но ему никогда прежде не доводилось оказываться в подобной ситуации, и он боялся ошибиться. Наконец он собрался с силами, прокашлялся и произнес:

— Давай я навещу миссис Уэйли и посмотрю, чем можно помочь. А кроме того, ты говорила о крестинах двух малышей. Как ты думаешь, это может хоть немного отвлечь ее?

Фиона положила голову на его плечо, Джоуэл снова обнял ее. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Еще ни разу в жизни ему не приходилось успокаивать женщин, и он не знал, что нужно делать в таких случаях. Но он обязательно научится…

— Скажи мне, Фиона, чем я могу тебе помочь, что мне сделать для тебя?

Фиона тяжко вздохнула. И улыбнулась, когда поняла, что Джоуэл начал массировать ей плечи.

— Я уже подготовила практически все букеты на похороны. — Она немного помолчала, а потом добавила:

— Осталось только вот эти сорок гвоздик обработать и оформить.

— Давай этим займусь я, — прошептал Джоуэл, закатывая рукава. Ему не терпелось взяться за работу. — Скажи мне, как ты хотела бы украсить букеты. Несколькими ленточками или вот теми бантами? Может быть, расположить гвоздики лесенкой?

Фиона устало вздохнула:

— Не представляю, чем ты можешь мне помочь, Джоуэл. Украшать букеты — не такое уж и легкое дело. В нем много всяких хитростей. Мне сложно объяснить тебе все за несколько минут, этому учатся годами.

Но, увидев умоляющее выражение лица Джоуэла, Фиона поняла, что ему очень хочется помочь ей, и согласилась. Тот очень старался, но, когда работа закончилась и за Джоуэлом закрылась дверь, Фиона облегченно вздохнула и бросилась к украшенным им букетам. Ей не терпелось учинить в них небольшой беспорядок. Джоуэл оформил их именно так, как она и предполагала: четкие линии, симметрия и строгий порядок. Но он был так доволен собой и своей работой, что при нем у нее рука не поднималась на его творения, а внести некоторый сумбур было все-таки необходимо. Подумав, Фиона добавила в букеты еще по несколько цветов, ленточек и парочку бантов.

На следующий день вечером должен был состояться долгожданный танцевальный конкурс. Готовясь к нему, Фиона невольно задумалась о своих отношениях с Джоуэлом. Она почему-то боялась предстоящего свидания с ним: ее немного страшила та страсть, которую она в нем вызывала. Конечно, приятно чувствовать себя желанной женщиной. Именно об этом она и мечтала, но страсть — ненадежный фундамент: сегодня она есть, а завтра…

Фиона встала с кровати и подошла к зеркалу, чтобы прикрепить к волосам большую красную розу. Мысль о том, что после каждой их тренировки они непременно оказывались в кровати, заставила Фиону покраснеть. Всякий раз танец рождал в них обоих желание, которому они не могли противиться.

Фиона осмотрела себя с ног до головы. Она остановила свой выбор на коротком облегающем черном платье с тонкими бретельками.

Сегодня будет их первое настоящее свидание, с рестораном, танцами… А значит, ее отношения с Джоуэлом переходили на новый уровень, и это пугало Фиону.

Она заметила, что ее руки немного дрожат. Нужно успокоиться. Вздохнув, Фиона оправила платье. Ей впервые хотелось выглядеть женственной и привлекательной. Раньше она никогда не думала об этом, и все шло как-то само собой. Прежде ей никогда не приходилось волноваться о том, какое впечатление она произведет на мужчину. А вдруг Джоуэлу не понравится, как она выглядит! Он, конечно, ей ничего не скажет, но разве трудно догадаться, что мужчина разочарован в тебе? Сердце ее тоскливо сжалось.

А когда раздался звонок в дверь, у Фионы и вовсе перехватило дыхание.

— Ничего страшного, — пробормотала она. — Просто посидим с Джоуэлом, потанцуем.

Джоуэл был одет в черную шелковую рубашку и такого же цвета брюки с ярко-красными подтяжками. Его налакированные ботинки блестели. Фиона оценивающим взглядом осмотрела его:

— Подтяжки — замечательная идея. Выглядишь потрясающе.

Фиона вспомнила, что ее отец любил носить подтяжки, а мать однажды сказала ей: «Если мужчина носит красивые подтяжки, подходящие к его костюму, будь уверена, дорогая: ему можно доверить свое сердце».

— Я и сам не ожидал, что так оденусь. Захотелось вдруг. И мне кажется, смотрится оригинально, — начал оправдываться Джоуэл.

— Прекрати, — осуждающе перебила его Фиона. — Я в восторге от твоего внешнего вида. Красные подтяжки придали ему законченность и пикантность.

— Мне кажется, что ты немного напряжена.

Я прав? — ласково спросил Джоуэл, проведя пальцем по ее щеке. — Разве мы не прошли этот этап наших отношений?

— У нас с тобой сегодня первое официальное свидание, — произнесла Фиона дрожащим голосом. — Ты не просто так пришел ко мне, а… мы идем в ресторан. Свидание предполагает ухаживания, а ухаживания означают, что… В общем, это означает, что…

Джоуэл вопросительно изогнул бровь. Фиона покраснела еще больше.

— Не волнуйся, моя королева. Мне всегда казалось, что ты любишь новые ощущения. Официальное свидание не такая уж и страшная вещь. И совсем не такая уж плохая, как тебе кажется.

— Но ведь люди начнут говорить о нас. Ты только представь, что они могут подумать…

Джоуэл театрально вздохнул и покачал головой:

— Какой ужас. Ты права. Некоторые люди склонны делать излишне быстрые выводы. Знаешь, а ты сегодня такая соблазнительная. Тебе идет это платье, — прошептал он, наклонившись к ее уху.

Затем он торжественно вручил ей подарок, завернутый в бумагу и перевязанный красным бантом.

— Что это? — спросила Фиона, разворачивая бумагу. В коробке лежал черный платок с красными розами. Джоуэл взял его у нее из рук и накинул ей на плечи, красивым узлом завязав концы, затем притянул Фиону к себе, поцеловал в губы и прошептал:

— Ты потрясающая женщина.

Когда они танцевали, Джоуэл мечтал о том, чтобы музыка звучала вечно. Давно он не чувствовал себя таким счастливым. А когда их объявили победителями, он обнял Фиону и крепко поцеловал в губы.

— Эй, Палладии, что с тобой? — недовольно проворчала Фиона, когда они шли к своему столику. — Неужели не мог ограничиться легким поцелуем в щечку? Весь зал на нас смотрел.

— Не горячись, — прошептал в ответ Джоуэл, — я-то, наивный, наоборот, думал, ты обидишься, что слишком сухо благодарю за прекрасный танец.

— Да, разумеется, в танго мужчина ведет партнершу и та должна беспрекословно ему подчиняться, отвечать на каждое его движение. Я с этим согласна и спорить не буду. Но в жизни, Джоуэл, я тебе не позволю собой командовать.

Когда конкурсная программа кончилась, хозяин ресторана Мэдди подошел к их столику и объявил:

— Я думаю, все здесь присутствующие слышали пение нашей неотразимой Фионы Толчиф. Надеюсь, она не откажется что-нибудь нам спеть.

Джоуэл сузил глаза и откинулся на спинку стула. С какой стати он должен сейчас остаться один, а кроме того, терпеть, что все мужчины пялятся на Фиону. Это благотворительный вечер, парень, попытался он урезонить себя, но ревность заглушить все-таки не удалось. Джоуэл вспомнил, как Фиона волновалась оттого, что у них сегодня было первое официальное свидание. Видимо, страшилась ухаживаний с его стороны. Он должен все это проанализировать. Может быть, он слишком настойчив и торопит Фиону. А может быть, недостаточно романтичен. Ведь наверняка ей не понравилось, как он вчера украсил букеты, — скорее всего, она опять огорчилась, что ему так нравятся порядок и четкость. Да, непросто поймать бабочку.

Плохо и то, что они живут раздельно. Никак не заснешь: все думаешь, как там она, одинокая, в своем большом доме?..

Музыканты начали играть, и Фиона появилась на сцене. Она запела одну из своих любимых песен Тины Тернер. Джоуэл погрузился в размышления о своих будущих шагах. Нужно будет опять пригласить ее на свидание, только сделать его более романтичным. Каждая женщина должна иметь сентиментальные сувениры: любовные записочки, лепестки цветов…

Две следующие песни Фиона исполняла, двигаясь в такт их мелодии. Джоуэл заметил, что мужчины, особенно из первого ряда, смотрят на нее не отрываясь. А ведь некоторые из них, как он знал, раньше числились в приятелях Фионы. Нет, он не должен ревновать: все они остались в ее прошлом, а в будущем будет только он один.

Джоуэл попытался расслабиться, но неожиданно странная мысль пришла ему в голову. А что, если Фиона своим танцем на сцене старается показать ему, что он, со своим традиционным взглядом на жизнь, ей не подходит, что она любит яркую жизнь, полную приключений? Джоуэл глубоко вздохнул. Какие глупости начинают лезть в голову, когда ревнуешь. Заметив, что песня уже заканчивается, Джоуэл решил, что с него хватит. Он вскочил, подошел к сцене, одним прыжком забрался на нее, обнял Фиону и повернулся лицом к залу:

— Извините, но нам пора уходить.

Кратко, но убедительно! Не говорить же всем, что он намерен увезти эту женщину далеко-далеко и объяснить ей, что не хочет ограничивать ее свободу, но ему нравится сходить с ума в ее объятиях. Фиона попыталась вырваться из его рук, но он крепко держал ее.

Краем глаза Джоуэл заметил, что братья Фионы вскочили на ноги, и скорчил недовольную гримасу: не хотелось бы сейчас выяснять с ними отношения. К его счастью, их жены успели вмешаться и вернуть мужей на место.

Джоуэл поднял Фиону на руки, вынес на улицу и посадил в машину. Догадавшись по ее лицу, что она не убежит: ей, видно, самой не терпелось высказать ему все, что накипело на душе, Джоуэл спокойно обошел машину и сел рядом. Фионе нужна страсть? Ей хочется острых ощущений? Она их получит сполна. Джоуэл наклонился и поцеловал ее, не дав ей сказать ни слова.

— Ну, Фиона? Я правильно понял, ты этого от меня хотела? — спросил он, чувствуя, что под ее взглядом волна желания вновь захлестывает его.

— Честно говоря, не совсем, — произнесла Фиона, а затем обняла его за шею и в свою очередь поцеловала.

Джоуэл застонал: он так сильно ее хотел, что готов был заняться с ней любовью прямо здесь, на центральной улице Амен-Флэтс. Когда она рядом, он забывает обо всем на свете, о своих жизненных правилах и клятвах. Вот и сейчас он, как самый настоящий разбойник, похитил ее из ресторана на глазах чуть ли не у всего города. Джоуэл поежился: не дай Бог, она еще обвинит его в высокомерии — мол, не дал ей насладиться триумфом.

— Что ты хотела продемонстрировать своими эротическими танцами? — строго спросил он, стараясь не обращать внимания на то, что Фиона целует его в мочку уха.

— Ты выглядел таким самодовольным, — хитро прошептала она. — Я не смогла удержаться. Сидел откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, необычайно серьезный и озабоченный. Уверена, что ты раздумывал о том, как вести себя в дальнейшем, строил радужные планы на будущее. По твоему лицу можно было увидеть, что у тебя все под контролем и все идет так, как ты хочешь. Ты выглядел таким же занудой, как и тогда в офисе. Этакий самовлюбленный и эгоистичный адвокат, продумывающий свои действия до мельчайших деталей. А я так долго старалась отучить тебя от этих вредных привычек. Хотелось свести тебя с ума. У меня это не получилось? Джоуэл ответил вопросом на вопрос:

— Фиона, скажи, ты танцевала для меня и больше ни для кого, правда?

Она ласково взяла его за подбородок, провела пальцем по губам, а затем поцеловала.

— Только для тебя, мой король.

Глава 9

Октябрь подошел к концу, а в ноябре в Амен-Флэтс начинались снежные бури. Поэтому, когда в два часа ночи Джоуэл уехал от нее, Фиона, укладываясь спать и строя планы на следующий день, решила съездить на могилу родителей, чтобы проститься с ними до весны.

Утром, быстро позавтракав, она вывела из конюшни Утреннюю Звезду и не спеша поехала на кладбище. Привязав лошадь возле входа, она подошла к могиле. Присев на корточки, убрала упавшие с деревьев сухие ветки.

— Милые мама и папа, здравствуйте! Не ругайте меня за то, что я встречаюсь с Джоуэлом. Он ни в чем не виноват. Он тогда приезжал с братьями, чтобы выразить соболезнования и как-нибудь помочь нам справиться с горем. Они и сами пострадали от собственного отца. И хотели начать новую жизнь. А я их прогнала…

Сильный ветер мешал Фионе украсить могилу привезенными ею цветами. Когда она уже почти отчаялась закрепить их, сзади раздался знакомый голос:

— Можно я тебе помогу?

Джоуэл!

Фиона молча кивнула головой. Работа сразу пошла успешней. Когда все было сделано и они встали, она положила голову ему на плечо и тихо сказала:

— Я очень скучаю по ним.

— Я знаю, — просто ответил Джоуэл и обнял ее крепче.

Фиона взглянула на него, и сердце ее сжалось: Господи, какой он несчастный, ведь у него никогда не было таких замечательных родителей, не было счастливого детства. Она провела рукой по его щеке.

— Джоуэл, ты веришь в чудо? Он посмотрел на горы, помолчал, а потом сказал:

— Иногда верю. Хотя для меня это, признаться, довольно новое ощущение. Но когда в грузовике у красивой женщины оказывается слон, ты волей-неволей начинаешь верить в чудеса. К тому же у королевы, которая увезла меня, сильно помятого, из магазина, оказались чудесные длинные ноги, а глаза сверкали как брильянты.

Фиона вздохнула:

— А я никогда не верила в чудеса, только в реальность, которую могу изменить по своему желанию. Но что-то есть удивительное в наших с тобой отношениях… Мне не хочется, чтобы хоть что-нибудь менялось: я сейчас счастлива и всем довольна.

Надо же, как она изменилась, подумала про себя Фиона: раньше никогда не стремилась к спокойной жизни, а сейчас ей безумно не хотелось, чтобы в ее жизни происходили перемены.

— Ну, об этом мы с тобой еще поговорим, — глядя в сторону, произнес Джоуэл.

Нельзя, чтобы он был таким печальным и задумчивым, забеспокоилась Фиона.

— Джоуэл, пожалуйста, не мучь себя из-за своего отца. Ты ни в чем не виноват. Я уверена, мои родители были бы счастливы… видеть нас с тобой вместе и с удовольствием помогли бы тебе воспитывать сына. Впрочем, ты не волнуйся, вся моя семья тебе поможет.

— Спасибо, — прошептал он улыбаясь, но Фиона поняла, что он боится потерять сына окончательно.

Они постояли еще немного, а затем Джоуэл решительно тряхнул головой и, подхватив Фиону на руки, донес до входа. Рядом с Утренней Звездой стояла еще одна лошадь.

— И что это значит? Неужели ты научился ездить на лошади? — удивленно протянула Фиона.

Джоуэл усмехнулся — Конечно, иначе какой из меня владелец ранчо? А кроме того, я как-то раз отдыхал на ранчо у одного бабушкиного друга, и он меня многому научил. Так что кое-что я уже умею делать. Фиона, скажи, что тебе не нравится в наших с тобой отношениях? Я совершенно не знаю, что нужно делать. Помоги мне, пожалуйста.

— Джоуэл, честно говоря, ты можешь делать все, что тебе хочется, и я буду в восторге. Только обнимай меня и целуй почаще.

— Вот и прекрасно. Куда мы поскачем? Ко мне или к тебе? Давай к тебе — это ближе. Фиона улыбнулась.

— А как ты меня нашел?

— Когда я вернулся, тебя не было. Вот я и стал анализировать, куда ты могла поехать. В результате пришел к выводу, что наступающий ноябрь должен был тебе напомнить о том, что, пока не намело, надо съездить на кладбище. Между прочим, сегодня обещали снежную бурю. Я не мог оставить тебя одну, вот и поехал за тобой, чтобы мы вместе вернулись и продолжили наше свидание.

— Джоуэл, обо мне всю жизнь кто-нибудь да заботится. Родители, потом братья. И шагу не могу ступить самостоятельно. А я уже взрослая женщина и отвечаю за себя сама! Так что…

— Не уверен, что ты уже окончательно повзрослела, но то, что ты самая прекрасная женщина на свете, — несомненно. А главное, ты создана для меня. Хотя иногда у нас с тобой и возникают небольшие проблемы, но… Я люблю тебя. И хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной. Поверь мне, я никогда не брошу тебя и буду заботиться о тебе всю жизнь. Холить и лелеять.

Последние слова он произнес, похлопывая свою лошадь по шее.

— Что я вижу! — воскликнула Фиона. — Все понятно, а я-то, дура, уши распустила, думала, он со мной разговаривает! А он, оказывается, с лошадью любезничает, в любви ей признается. Наверное, мне следует обидеться. Но не завидовать не могу. Любая женщина была бы покорена такими словами.

Джоуэл взглянул на нее и улыбнулся:

— Моя королева, расскажи мне, чего тебе хочется? О чем ты мечтаешь? Я мечтаю сделать тебя счастливой, но не знаю, как этого добиться.

Его признание умилило Фиону:

— Я… Мне кажется, что ты все делаешь правильно, Джоуэл. Ты умеешь… производить впечатление.

Джоуэл усмехнулся.

— Фиона, а ты уверена, что я не тороплю тебя? Ты готова к более серьезным отношениям? Нет, не отвечай сейчас. Подумай об этом, ладно? И еще. Я давно хотел у тебя спросить, но не решался. Как ты думаешь, Фиона, я правильно поступаю, что везу Коди сюда? Получается, что он будет вырван из привычного окружения. Может быть, это эгоистично с моей стороны?

— Ты все делаешь правильно, Джоуэл, — снова повторила Фиона.

Она давно поняла, что для Джоуэла нет ничего важнее счастья сына, и была готова помочь ему найти с сыном общий язык. Фиона догадывалась, что ему сейчас, как никогда, требуется моральная поддержка. Он не уверен в себе, чувствует себя беспомощным, а ему понадобится немало душевных сил, чтобы завоевать сердце сына.

Фиона взглянула на Джоуэла. Как странно, что этому сильному мужчине нужна ее помощь. Взгляд ее остановился на ямочке на его подбородке. Она улыбнулась; поскорей бы приехать, а то эта ямочка сводит ее с ума.

И стоило им только войти в дом, как Фиона бросилась в объятья Джоуэла.

— Люби меня, мой король. Я хочу тебя.

Пока Джоуэл нес ее к кровати, он ни на минуту не закрывал рот и без конца шептал ей нежные слова. Фиона с удивлением посмотрела на него.

— Джоуэл, ты сегодня всю ночь собираешься разговаривать?

Он остановился и беспомощно улыбнулся:

— Я стараюсь быть романтичным, неужели ты не понимаешь! Я хочу, чтобы ты запомнила эту ночь надолго, поэтому буду делать все медленно и с любовью. Обещаю.

Он поцеловал ее в плечо, а затем в губы.

— Джоуэл! — воскликнула Фиона. — Может, хватит болтать и стоит заняться делом.

— Моя королева, — прошептал в ответ Джоуэл. — Скажи мне, что ты чувствуешь, когда я тебя целую и ласкаю.

— Ты слишком многое хочешь знать, Джоуэл. Я не могу описать тебе мои чувства. Но знаю, что больше всего на свете я хочу сейчас, чтобы ты прекратил разговаривать и наконец поцеловал меня как следует.

Он положил ее на кровать и медленно раздел, целуя каждую открывающуюся часть тела. Когда он дошел до живота, то неожиданно замер. Потом нежно поцеловал Фиону: скоро здесь может зародиться новая жизнь, его ребенок, которого она подарит ему.

— Джоуэл! Что с тобой! Ты не уснул? — снова не выдержала Фиона.

— Не торопи меня! Я хочу почувствовать, как растет твое желание. Я мечтаю о тебе с утра до вечера, и мне так трудно засыпать без тебя. Скажи, а ты думаешь обо мне по вечерам?

— Джоуэл! Мое терпение скоро лопнет. Неужели ты думаешь, что я способна сейчас поддерживать беседу? Нечестно так меня мучить.

Джоуэл хотел было задать новый вопрос, но Фиона быстро закрыла ему рот поцелуем.

— И так я намерена делать каждый раз, когда ты снова надумаешь болтать. Я хочу, чтобы сегодня ты не думал ни о чем. Я отнюдь не хрупкая женщина, и мне нужен страстный, сильный любовник, так что перестань обо мне беспокоиться и люби меня.

— Ты получишь все что хочешь, моя дорогая. Вскоре Фиона добилась своего: Джоуэл потерял над собой контроль. Он уже не был столь осторожным и любил ее со всей страстью, на которую был способен.

Когда все закончилось, Фиона провела рукой по его волосам:

— Ну что, Джоуэл, правда, так было гораздо лучше? Немедленно признайся, что тебе понравилось.

— Да. Это была незабываемая ночь. Но боюсь, что… я был слишком грубым.

Фиона застонала и шлепнула его по татуировке.

— Опять двадцать пять! Ты был великолепен, Джоуэл Палладии. Мне нравится, как ты занимаешься любовью: и нежно, и страстно одновременно. Я теперь нисколько не сомневаюсь, что ты принадлежишь только мне, мне одной.

Джоуэл взглянул на нее и вздохнул: он хотел любить ее снова и снова. Фиона, будто прочитав его мысли, наклонилась к нему и поцеловала, а потом игриво провела пальцем по его губам, как бы предлагая Джоуэлу продолжать любовную игру.

Проснувшись утром, Фиона обрадовалась, увидев, что Джоуэл впервые не ушел от нее. Она нежно провела рукой по его щеке и поцеловала его. Джоуэл открыл глаза и поцеловал ее ладонь.

— Сладкая моя. Ты такая красивая…

— Скажи мне все, Джоуэл, — прошептала Фиона, прижимаясь к нему.

— Сказать что? Что я мечтаю о тебе, и только о тебе? Что, когда я увидел тебя, весь мир для меня перевернулся и я понял, что могу быть счастлив только с тобой? Или сказать спасибо, что ты доверилась мне? Я не хочу больше скрываться от других, и мне наплевать, что они скажут. Фиона…

— Джоуэл, ответь, ты думаешь, что это…

— ..любовь. Не знаю. Я никогда не понимал раньше, что такое любовь. Сейчас, когда ты рядом, я чувствую себя счастливым, а без тебя мне так плохо…

— Но, Джоуэл, ты хочешь спокойной, размеренной жизни, я не могу ее тебе дать. Я люблю приключения и не люблю планировать свое будущее. Мы с тобой такие разные.

— Ну и что из этого, дорогая. Ты мне даешь больше, чем просто спокойную жизнь Ты даешь мне счастливую жизнь. Поцелуй меня. И забудь обо всем.

Фиона посмотрела на него, поцеловала и сказала:

— Да, это была незабываемая ночь. Но одна из многих. Таких ночей еще будет не пересчитать. Ведь я люблю тебя, Джоуэл Палладии.

Джоуэл бродил по дому, наводя последний порядок: со дня на день должен был приехать Коди. Все было готово к его приезду: Джоуэл обставил детскую, купил новый компьютер.

Дом был таким, каким он и представлял его в своих мечтах. В нем не хватало только любящего сына и Фионы. Джоуэл вздохнул: сможет ли он покорить сердце сына? Они так плохо знают друг друга. Коди уже достаточно взрослый, у него есть собственные интересы в жизни, желания. Смогут ли они найти общий язык? Захочет ли Коди попытаться подружиться с отцом?

Раздался шум мотора. В окно Джоуэл увидел, что к дому подъехал джип Фионы. Он улыбнулся, но решил не выходить, чтобы сделать ей сюрприз.

Она постучалась, но, так как никто не ответил, открыла дверь и позвала;

— Джоуэл! Ты здесь?

Он осторожно подкрался сзади, обнял ее за талию и поцеловал в щеку.

— Безумно рад, что ты ко мне заехала. Я по тебе уже успел соскучиться.

Она повернулась к нему и обвила руками его шею:

— Привет. Дай-ка я тебя поцелую. Тебе не кажется, что в гостиной слишком много мебели?

— Вообще-то, нет. Но если хочешь, мы можем унести что-нибудь в другие комнаты. Только займемся этим как-нибудь в другой раз, хорошо? Мне просто не терпится показать тебе нашу будущую спальню.

— Джоуэл! — немного удивленно, но радостно воскликнула Фиона.

Джоуэл поцеловал ее и подхватил на руки. В этот момент открылась входная дверь и в гостиную вбежал десятилетний мальчик, но, увидев отца с незнакомой тетей на руках, остановился. За ним в комнату вошел Рейф и усмехнулся:

— Мами решила, что будет лучше, если он приедет пораньше.

— Она, как всегда, права, Рейф, — твердо сказал Джоуэл, ставя Фиону на ноги. — Привет, Коди.

Джоуэл бросил быстрый взгляд на Фиону, умоляя помочь ему. Коди тем временем уже осмотрелся и произнес:

— Дом выглядит слишком строго. Для офиса сойдет, а жить тут не хочется. Короче говоря, мне не нравится.

— Не будь таким категоричным, — вмешалась в разговор Фиона. — Твой отец вложил в этот дом немало труда и любви, можешь мне поверить. Кстати, познакомимся. Меня зовут Фиона Толчиф, а ты, должно быть, Коди. Твой отец часто мне о тебе рассказывал. — (Джоуэл с благодарностью обнял ее за талию.) — Раздевайся. Здесь жарко. У нас уже готов для тебя ужин. Проголодался с дороги?

— Не правда! — воскликнул Коди. — Отец не знал, что я приеду сегодня. Это было мое главное условие. Они обещали ничего ему не говорить.

Джоуэл все еще не пришел в себя от неожиданности и, растерявшись, стоял молча, поэтому Фиона взяла инициативу в свои руки.

— Ты прав, отец не знал, что ты приедешь. Но очень хотел этого. И попросил меня на всякий случай приготовить еды побольше. Не стойте в дверях, раздевайтесь. Давайте я помогу вам снять куртки. А ты очень похож на Джоуэла. Как тебя зовут: Рейф или Ник?

— Рейф, — усмехнулся тот и протянул ей свою куртку.

Джоуэл подумал, что с братом разберется потом, а сейчас он не хотел отпускать от себя Фиону. Когда она проходила мимо, он обнял ее за талию и прижал к себе.

Коди снова привлек к себе внимание, ворчливо пробормотав:

— Противный дом. Мне здесь ничего не нравится.

К дому подъехала еще одна машина. Фиона подбежала к окну:

— Да это же Эмили. Она обещала привезти вишневый пирог. Боюсь, она с нами останется надолго, когда тебя увидит. Коди, ты очень похож на отца и своего дядю. А они, надо сказать, привлекательные мужчины.

Потрепав мальчика по голове, она снова подошла к Джоуэлу и взяла за руку, подбадривая его.

— Ненавижу девчонок, — угрюмо заявил Коди.

— Эта девочка особенная, Коди, — сказал Джоуэл, не сомневаясь, что сын возьмет свои слова обратно, как только увидит Эмили.

Он открыл дверь, впуская девушку в дом. Джоуэл был прав: Коди уже больше не ругался и весь ужин во все глаза смотрел на явно польщенную его вниманием Эмили. Но еще больше мальчик удивился, когда узнал, что она заехала для того, чтобы тетя Фиона научила ее стрелять из старого лука.

— Мой папа сказал, что тетя лучше всех умеет стрелять из лука и что она самый меткий стрелок во всей округе.

Джоуэл с сочувствием посмотрел на сына: наверняка Коди сейчас чувствовал себя не в своей тарелке. Толчифские женщины кого угодно сведут с ума.

— А еще она грузовики умеет водить и слонов из зоопарка похищает, — добавил он, желая окончательно покорить Коди.

— Мой любимый тип женщин, — заметил Рейф, вставая. — Извините, что покидаю вас, но у меня назначена встреча в Денвере. Мне пора. А тарелки мыть я не обещал. Не беспокойся, Коди, остальные твои вещи я когда-нибудь завезу. Кстати, я захватил все его учебники, Джоуэл, как ты и просил. До встречи.

Джоуэл посмотрел на сына и с удовлетворением отметил, что преподавателей для него нанимать не придется: мальчик с радостью будет ходить в местную школу, раз там учится такая замечательная девочка!

— А ты не покажешь мне свою комнату, Коди? — обратилась к нему Эмили. — Мне здесь нравится. Думаю, твой отец прекрасно отделал дом. Я могу заодно помочь тебе распаковать вещи. Согласен? Можешь всегда на меня рассчитывать. Ну, там домашнюю работу сделать и всякое такое. Я догадываюсь, что привыкать к новой школе, новым друзьям сложновато, но… Ты не против, если я помогу тебе устроиться в Амен-Флэтсе?

Коди в ответ лишь глубоко вздохнул, но Эмили как ни в чем не бывало воскликнула:

— Вот и здорово! Признаться, тебе повезло. Когда я сюда приехала, мне здесь жутко не нравилось, потому что я никого не знала, а ты уже знаешь меня и Фиону. А у нас семья большая и дружная, да и класс замечательный, думаю, ты скоро со всеми перезнакомишься. Весело будет. Будем вместе кататься на лыжах и на санках. А еще скоро у нас будет родео, последнее в этом году. Пойдешь со мной?

С этими словами Эмили подхватила Коди за руку, и они пошли наверх.

Когда дверь за ними захлопнулась, Джоуэл покачал головой.

— Ну женщины, ну дипломатки! Из нашего брата веревки вьют. Только рот откроешь от удивления, тут тебя сразу и сцапают!

Фиона рассмеялась, а вслед за ней и Джоуэл.

— Не волнуйся, все будет хорошо, — сказала Фиона при прощании. — Ты все делаешь правильно.

— Видимо, не все. Иначе ты осталась бы сейчас со мной, а не уходила, — ответил Джоуэл, нежно целуя ее. — Я тебе еще сегодня позвоню. Не забывай меня.

— Никогда в жизни не забуду о моем короле, — улыбнулась Фиона.

— Я тебе никогда не позволю меня забыть. Знаю верный способ. Несколько поцелуев, немного ласки, и делай с тобой все что хочешь, — прошептал Джоуэл. — Тем более что я постараюсь как можно быстрее надеть на твой палец обручальное кольцо.

Он оглянулся на дом и заметил Коди, наблюдавшего за ними из окна. Джоуэл махнул ему рукой, призывая его спуститься к ним на улицу.

Когда мальчик спустился, он положил ему на плечо руку и спросил:

— Сходим на конюшню, когда проводим Фиону? Я там кое с чем пытаюсь разобраться. Может быть, поможешь?

Коди недоверчиво посмотрел на него и отошел.

Джоуэл нахмурился и сжал кулаки. Когда-то он сам был таким же замкнутым и агрессивным.

— Ты очень похож на меня.

— Ну и что?

— А то, что у нас с тобой могут быть и общие интересы. Давай попробуем их найти? — Джоуэл с отчаянием посмотрел на сына, мысленно умоляя его дать ему последний шанс.

Я люблю тебя, сынок. Не отказывайся от моей любви, повторял он про себя.

— А чем тебе надо помочь? — осторожно спросил мальчик.

— Да понимаешь ли, мотор автомобиля что-то барахлит. Надо будет покопаться в нем, а с инструментами одному сложно. То одно понадобится, то другое…

— Моторы! Мой папа разбирается в моторах! — закричал восхищенный Коди. — Конечно, я помогу тебе починить мотор. Ты ведь меня научишь это делать?

— Обязательно, сынок.

— Вот здорово! До свидания, Фиона. Мы с папой идем чинить машину.

Коди схватил Джоуэла за руку и потащил в сторону конюшни. Фиона улыбнулась и помахала им вслед рукой.

Когда Фиона уехала, Коди посмотрел на Джоуэла и неожиданно спросил:

— Тебе она нравится, да? Ты что, за ней ухаживаешь? Я хочу спросить, а ты не староват для таких дел? Когда она рядом, у тебя такое глупое и довольное выражение лица делается. Смешно смотреть. Но она вроде ничего, красивая.

— Фиона делает меня счастливым. Мне нужна она и… ты. — Джоуэл опустил глаза. Фиона уже далеко, а Коди хотя и рядом, но все еще не хочет раскрывать перед ним свою душу.

Молчание прервал Коди.

— Ты правда хочешь подружиться со мной? — серьезно спросил он. — Я знаю, что ради этого ты даже решил изменить свою жизнь. Бабушка говорит, что ты плохо разбираешься в педагогике, поэтому читаешь умные книги, чтобы все выучить.

— Коди, я действительно хочу стать тебе другом. Я люблю тебя, — тихо проговорил Джоуэл.

— А мама говорила, что ты меня не любишь и, вообще, что ты вечно занят и тебе не до меня.

Джоуэлу захотелось обнять сына и крепко прижать к груди. Но он понимал, что еще рано, мальчик может вырваться из рук и убежать…

— Я действительно много работал, но все-таки старался почаще навещать тебя. Честно говоря, я не был уверен в себе. Мне казалось, что из меня не выйдет хорошего отца.

— А теперь? — Коди недоверчиво посмотрел на него.

— Если ты мне поможешь, я буду учиться, и, возможно, мне удастся стать хорошим отцом. Ты мне нужен, сынок. Я обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы заслужить твое доверие и любовь.

— Хорошо, — ответил Коди, подумав. — А Фиона? Как я понял, ты хочешь на ней жениться?

Пораженный проницательностью своего сына, Джоуэл ответил, тщательно подбирая слова:

— Ты прав, я хочу, чтобы она стала моей женой. Ты не против? Пусть у тебя будет много братьев и сестер. Я верю, что мы будем счастливы. Все вместе.

— А ты ее любишь? — спросил Коди.

— Да. И мечтаю сделать ее счастливой. И тебя тоже. Но мне кажется, что со свадьбой мне спешить не надо. Еще поухаживаю за ней немного. Скажем, полгодика. Что скажешь? — Джоуэл удивлялся сам себе: он обсуждает свои любовные похождения с собственным десятилетним сыном, а тот кажется достаточно опытным в этой области.

— Я думаю, пап, что тебе нужно посмотреть мыльные оперы. В таких случаях необходимо действовать решительно и, главное, быстро.

— Потрясающе! Пропадал неизвестно где целую неделю. Мне ни разу не позвонил. А теперь оказывается, что он лежит в больнице в Денвере! — Фиона скомкала газету, на первой странице которой была фотография Джоуэла, и бросила ее в угол. — Мог бы позвонить хотя бы разок. Я волнуюсь, ночами не сплю, переживаю из-за него. А братья тоже хороши! Они ведь все знали, что случилось. И ни один из них мне ничего не сообщил.

Слезы брызнули из глаз Фионы. Неделю назад он уехал, взяв с собой Коди, и будто сквозь землю провалился. Даже не удосужился мне сообщить, что с ним.

Может быть, она не нужна ему? — думала Фиона, не находя себе места от беспокойства.

Почему он не позвал ее к себе? Разве он не говорил, что хочет сделать ее своей женой? Он обязан был позвать ее, когда ему было тяжело. Поделиться своими проблемами. А он бросил ее. Обещал заботиться о ней, а сам заставил мучиться целую неделю.

Фиона заплакала. Это были слезы облегчения, что Джоуэл жив, и в то же время обиды и ярости. Неожиданно она поняла, что рядом с ней кто-то стоит. Фиона подняла голову и увидела Джоуэла.

— Ты! Что ты здесь делаешь? Уходи, я не хочу больше тебя видеть! Мы договаривались быть честными и откровенными друг с другом. Делиться всем: и радостями, и горестями. Как ты мог просто так уехать?

— Я люблю тебя, — сказал Джоуэл и поцеловал ее. — И буду всегда любить тебя.

— Ну конечно! Так я и поверила! Любящий человек не уехал бы на целую неделю! Ты не можешь себе представить, как я нервничала и беспокоилась за тебя. Почему ты уехал? Почему ничего не сказал мне?

— Я боялся за Коди. У Пола Симса умер от тяжелой болезни сын, и мне сказали, что он буквально сошел с ума от горя. А раньше мы с ним дружили. Мои братья волновались, что он может сделать что-нибудь плохое Коди. Увидит мальчишку такого же возраста, как и его покойный сын, какая-нибудь шальная мысль в голову и придет… Поэтому я решил попробовать поговорить с ним, как-нибудь успокоить. Нужно было действовать быстро.

— Ты должен был все мне рассказать. Хотя бы разочек позвонил! Неужели я этого не заслужила?

— Я разговаривал с твоими братьями, и мы вместе решили, что тебя лучше не вмешивать в это дело. Я не хотел подвергать тебя опасности. Пол Симе уже успел ранить полицейского. А ты ведь непременно увязалась бы за мной.

Фиона опустила глаза и принялась изучать свои туфли.

— Может быть, ты и прав, — призналась она через некоторое мгновение. Он ее любит и заботится о ней.

Джоуэл провел пальцем по ее губам и поцеловал:

— Я всегда буду любить тебя, моя дорогая.

— О черт! — Фиона снова расплакалась. — Почему ты мне все-таки не позвонил? Когда я увидела твою фотографию в газете, я чуть не умерла от страха. Я подумала, что… с тобой что-нибудь случилось.

Джоуэл прокашлялся.

— Ничего серьезного. Просто в меня попала шальная пуля…

Фиона резко подняла голову:

— Что? Куда? Куда она попала? Почему ты не вызвал меня, когда это случилось? Не хотел, чтобы я была рядом с тобой?

Джоуэл улыбнулся и привлек ее к себе:

— Пуля попала в плечо. И ты ошибаешься, если считаешь, что я не думал о тебе. Я же тебе уже говорил: с утра до вечера только этим и занимаюсь. Не поверишь, но иногда…

Фиона прервала его, закрыв ему рот рукой.

— В какое плечо? О, Джоуэл, ты должен быть осторожным! Разве не знаешь, как ты мне дорог?

— В правое. До сих пор побаливает, поэтому, уж извини, на руки я тебя взять не смогу. Мне приятно слышать, что ты волновалась из-за меня. Мне трудно в этом сознаться, но в больнице я вел себя как влюбленный мальчишка. Я бредил тобой, сочинял о тебе стихи и все время пытался улизнуть оттуда… Все, давай больше не будем об этом говорить.

Фиона взглянула на него, и Джоуэл заметил, что по ее щекам текут слезы. Он хотел было поцеловать ее, но она остановила его и решительно сказала:

— Я прощаю тебя, Джоуэл Палладии. Но только учти, чтобы в дальнейшем такое больше не повторялось. А второе мое условие — ты мне подаришь все написанные тобой стихи, — Она провела рукой по его небритой щеке. — Ты всегда будешь рядом со мной, Джоуэл?

— Всегда. Я люблю тебя, Фиона Толчиф.

— Тогда я должна признаться тебе, что тоже люблю тебя. И мы с тобой поженимся как можно скорее, потому что я так хочу.

Она поцеловала его сначала в одну щеку, а потом в другую. Джоуэл не верил своим ушам, ему казалось, что он бредит. А Фиона поцеловала его в губы и прошептала:

— Я люблю тебя, мой король.

ЭПИЛОГ

Фиона натянула на себя плед, она себя неважно чувствовала, а из окна немного дуло. На дворе снова стоял октябрь.

Она взглянула на себя в зеркало и улыбнулась: на нее смотрела сама счастливая женщина на свете! С Джоуэлом они поженились в январе, и с тех пор ей казалось, что их медовый месяц не кончается.

Все ее тело охватила внезапная боль. Фиона резко выдохнула. Она собралась с силами, ей нужно быть мужественной. Джоуэл и Коди должны скоро вернуться.

Фиона посмотрела на часы, считая время между схватками. Она улыбнулась: ее ребенок не мог родиться вовремя, ей бы следовало сразу догадаться об этом.

К сожалению, она отправила Джоуэла и Коди за цветами, потому что те все время вертелись вокруг кровати и действовали ей на нервы, но теперь она с нетерпением ожидала их возвращения.

Схватки сделались сильнее.

— О Боже! — прошептала Фиона. — Ну подожди хотя бы немного. Не напугай своего папочку, когда он вернется. Он с нетерпением ожидает твоего появления на свет, но не обрадуется тому, что ты не дождался нужного момента. И хотя все вещи уже давно собраны и написан длинный список всех необходимых дел, боюсь, что ему придется несладко, когда он вернется домой…

В этот момент дверь распахнулась, и в комнату вошли Джоуэл и Коди. Оба довольно улыбались, в их руках были два огромных букета.

— Отдыхаешь, моя королева? Посмотри, что мы тебе… О! — Он внимательно взглянул на нее и побелел:

— Ведь время еще не пришло!

— Я знаю, но… О Боже! Ребенок вряд ли знает, когда ему следует родиться. И видно, ему хочется поскорее увидеть тебя, брата и меня.

Джоуэл широким жестом отбросил цветы в сторону, скинул куртку и бросился к ней. Она схватила его за руку и с трудом улыбнулась, желая успокоить и приободрить.

— Джоуэл, дорогой мой. Вытаскивай свой список из кармана и неси свои книги по акушерству. Ребенок ждать не может! Коди, позвони, пожалуйста, моей сестре. Элсбет позаботится обо всем. Пусть она скорее позовет всех моих родных. Они должны быть рядом. О нет, Джоуэл, не смотри на меня таким отчаянным взором. И не бледней, пожалуйста! Моя семья должна прийти, но я хочу, чтобы сейчас рядом со мной был только ты и… Коди. И поставьте цветы в вазы, а то они могут погибнуть без воды. Не забудьте! Потом я с удовольствием ими полюбуюсь.

— Я люблю тебя, — прошептал Джоуэл, сжимая ее руку.

Фиона поняла, что ему страшновато и он в растерянности. Так как боль усиливалась, у нее не было времени успокаивать Джоуэла. Фиона схватила его за плечо, наклонила к себе и поцеловала, чтобы показать, как сильно она его любит.

— Мужайся, мой дорогой. Мне понадобится твоя помощь, чтобы родить нашего малыша.

Двумя неделями позже вся семья собралась вместе, чтобы сфотографироваться, как они делали каждый год. Все, даже Джоуэл и Коди, были одеты в шотландские юбки.

Фиона взглянула на нового члена их семьи — Айана. Как ни странно, он лежал у нее на руках совершенно спокойно и не хныкал, хотя вокруг было шумно, а ему уже полагалось спать. Джоуэл стоял рядом, улыбающийся и довольный. Он держал за руку Коди, который с интересом смотрел по сторонам. Особенно часто его взгляд останавливался на Эмили. Фиона догадалась, что ему не терпелось показать ей своего нового щенка, но отец взял с него обещание, что он сначала сфотографируется, а потом уже побежит играть. Фиона улыбнулась, вспомнив, как легко ей удалось уговорить мальчика надеть юбку, хотя Джоуэл уверял ее, что Коди никогда в жизни на это не согласится. Элсбет держала за руку мужа и все время что-то нашептывала ему на ухо. Когда она смотрела на Фиону и Джоуэла, по ее хитрому выражению лица можно было подумать, что она с самого начала знала, чем все окончится.

Дункан был явно озабочен: он чувствовал ответственность за свою большую семью. Его жена Сибилла не отходила от него ни на шаг. Чтобы его поцеловать, ей приходилось вставать на цыпочки. Бирк был полностью поглощен своей женой Лэйси и не обращал никакого внимания на окружающих. Кэлум и его жена Талия то и дело с умилением смотрели на Фиону и на своего маленького племянника.

Фиона растрогалась, и слезы покатились по ее щекам. Наконец-то она нашла свое счастье! Айан заерзал у нее на руках, привлекая к себе внимание. Он был очень похож на нее, те же серые глаза, но ямочка на подбородке — папина.

Фиона улыбнулась: Джоуэлу надо немного успокоиться, а то он еще не до конца понял своего счастья. Он, как обычно, слишком близко к сердцу принял ее страдания во время родов, и ему расхотелось иметь большую семью. Но она обязательно убедит его в том, что он ошибается. Нельзя же отказать себе в удовольствии снова увидеть счастье в глазах мужа, как в тот миг, когда он впервые взял на руки своего маленького сына.

Джоуэл посмотрел на нее и поцеловал. Фиона, улыбнувшись, склонила голову ему на плечо. Хотя он по-прежнему планировал свою жизнь, да еще и Коди этим заразил, она любила стоящего рядом с ней мужчину и была благодарна ему за тепло и нежность, которыми он ее постоянно одаривал.

— Айе! — прокричала Фиона их семейный клич.

— Айе! — хором отозвались Толчифы.

— Айе, моя королева, — прошептал ей на ухо Джоуэл.

Взгляд его говорил ей о бесконечной любви.

— Я тоже люблю тебя, — прошептала она в ответ.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

ЭПИЛОГ

Реклама на сайте