«Брачный ультиматум»

Кристин Григ Брачный ультиматум

1

Радиограмму Алек Бенинг получил в тот день, когда, наполовину обогнув на своей яхте Тасманию, добрался до самой южной ее точки. Он давно обещал себе подобный отпуск. Впереди было еще много безмятежных солнечных дней, и Алек намеревался насладиться ими сполна, прежде чем вновь окунуться в работу. Поэтому когда береговая служба передала Бенингу срочное сообщение его референта, продолжавшего оставаться в центральном офисе фирмы, тому понадобилось несколько минут, чтобы до конца уяснить суть произошедшего. Осмыслив новость, Алек немедленно взял курс на Мельбурн.

Добравшись до места, он прямо из яхт-клуба связался с референтом, требуя подробностей, но тот лишь продиктовал ему телефонный номер некой Эстер Флинн, которая, по-видимому, располагала более подробной информацией. Чертыхнувшись вполголоса, Бенинг принялся звонить этой особе. Вскоре секретарша на другом конце провода сообщила, что он попал в адвокатскую контору. Спросив имя, она тут же соединила Алека с Эстер Флинн.

— Добрый день, мистер Бенинг. Насколько я понимаю, ваш референт передал вам мое сообщение, — сразу взяла быка за рога та.

— Ну да, я потому и звоню. Вы можете поточнее сказать, что случилось?

В трубке на несколько мгновений воцарилась тишина.

— Видите ли, мистер Бенинг, с вашим братом произошло несчастье. Он угодил в автокатастрофу и очень сильно пострадал. Джон направлялся в Бендиго. Уже стемнело, и он не заметил стоявший на обочине грузовик, у которого спустило колесо…

Странные вещи делают время и расстояние, подумал Бенинг. Девять лет он злился на брата, а сейчас все отрицательные эмоции вдруг куда-то исчезли. Ведь это же Джонни, самый родной человек! И Алек по-прежнему любит его.

— В какой больнице он находится? — резко спросил Бенинг, бросая взгляд на наручные часы. — В Мэнсвилле или в Бендиго?

— Он не в больнице, — тихо произнесла Эстер Флинн. — Его… больше нет.

Джонни умер? Разве это возможно?

— Нет!.. — прошептал Алек. — О Боже, нет!.. — Казалось, его сердце на миг остановилось. — А жена Джона? Она тоже… — Алек сильно стиснул пальцами телефонную трубку. — Скажите, что случилось с Дарси! Она…

— Жива и здорова. Не волнуйтесь, с миссис Бенинг все в порядке. — Гораздо более прохладным тоном адвокат Эстер Флинн сообщила, что во время аварии супруги Джона не было в автомобиле. — Раз в месяц ваш брат отправлялся в Бендиго, причем всегда делал это в одиночку.

— То есть? Что вы хотите этим сказать?

— Лучше поговорим, когда вы приедете, мистер Бенинг.

— Нет, выкладывайте сейчас, — настойчиво произнес Алек.

В конце концов мисс Флинн подчинилась.

— Видите ли, ваш брат встречался с кем-то на стороне, — прямо заявила она. — Здесь, в Мэнсвилле, никто его за это не осуждал. Всем известно, что миссис Бенинг холодна как лед. Джон никогда не получал от нее… э-э… тепла, которого каждый мужчина вправе ожидать от жены.

Затем Эстер Флинн рассказала об отдельных спальнях супругов Бенингов, о подозрительной сдержанности, неизменно демонстрируемой Дарси на людях по отношению к Джону. Служившая в этой семье экономка всегда находила подобное положение странным и не стеснялась посвящать в подробности домашнего быта Бенингов всех желающих.

— Признаться, у меня тоже складывается впечатление, что Дарси та еще штучка. — заметила мисс Флинн. — Как она ловко подцепила вашего брата, да еще на такую избитую женскую уловку!

— Хотите сказать, что Дарси насочиняла Джону сказок о своей якобы беременности?

— Полно, мистер Бенинг! Неужели вы в самом деле верите, что ваш брат женился бы на Дарси, если бы та не проявила некоторую ловкость? Позже, получив доступ к денежкам Бенингов, она показала истинное отношение к мужу!

— Разве Джон не заставил ее подписать брачный договор?

В трубке послышался смешок.

— Эта девица потащила вашего брата к алтарю, не дав ему опомниться. Никакого брачного договора не существует. Мало того, Джон написал завещание, в котором все оставил жене. Вы получаете только дом, остальное отходит к Дарси.

Алек гневно засопел.

— Завещание может быть оспорено, — коротко, но с решимостью произнес он, и на том разговор закончился.

Сидя за баранкой «шевроле», Алек машинально следил за дорогой. В его голове теснились воспоминания. Больше девяти лет не был он в городе, где с незапамятных времен обосновалось семейство Бенингов.

Сначала они держали ферму и занимались разведением овец. Затем, разбогатев, Бенинг-старший отправил сына Гленна учиться. Тот избрал строительный бизнес и по собственному проекту возвел в Мэнсвилле дом. в который и переехала вся семья. Затем старики умерли. Остался лишь Гленн Бснинг с двумя сыновьями, Джоном и Алеком. Первого он любил, второго на дух не переносил. Тому была причина: рожая Алека, жена Гленна, в которой он души не чаял, умерла. Эта трагедия наложила отпечаток на дальнейшие взаимоотношения отца и сына.

Впрочем, Алека все это не слишком волновало. К восемнадцати годам он вполне научился обходиться без родительской любви. Судьба не обидела парня ни ростом, ни внешностью. У него были выгоревшие на солнце каштановые волосы и зеленые глаза. Мышцы Алек хорошо развил, подрабатывая на стройках, которые вела в городе фирма Гленна Бенинга. Ему поневоле приходилось трудиться, потому что папаша не давал младшему сыну ни гроша. Так что мотоцикл «судзуки», являвшийся предметом наипервейшей гордости Алека, мог по праву считаться его личной собственностью.

К сказанному стоит прибавить, что чуть ли не все девичье население Мэнсвилла — и даже часть женского! — вздыхало по Алеку. Он умело этим пользовался, стараясь не обижать своих подружек. Но чего-то ему в них все-таки не хватало, потому что, едва начавшись, романы быстро заканчивались. Таким образом, к восемнадцати годам Алек умудрился разбить немало женских сердец.

Джон, который был похож на Алека как день на ночь, не раз предупреждал брата, что тот может угодить в неприятную историю. Гленну же было все равно. Иногда складывалось впечатление, что тот вообще не замечает существования младшего сына.

Конец привычной жизни наступил скорее, чем кто-либо ожидал, хотя произошло это не сразу, а вследствие серии с виду никак не связанных между собой событий.

Ее звали Дарси. Отцом девушки был человек, всю жизнь искавший непонятно что, хотя некоторые язвительные языки утверждали, что этим таинственным предметом являлась обыкновенная бутылка. Разумеется, полная спиртного. Этот человек переезжал из одного города в другой, возя с собой в трейлере жену и дочь. Той весной он обосновался в Мэнсвилле.

Как-то раз в понедельник — предпочтя посещение школы какому-либо иному времяпрепровождению — Алек на большой перемене заглянул в кафетерий. Перекинувшись парой-тройкой шуток с приятелями из местной футбольной команды, он кивнул вратарю Билли Хэк-ману и тут заметил по соседству с парнем прелестное создание с длинными светлыми кудрями и глазами оттенка синеюших среди созревшей ржи васильков. .

Алек на миг замер как почуявший дичь охотничий пес, а затем уселся за стол и направил на новенькую все свое обаяние, которое, надо сказать, еше никогда его не подводило. Однако парню пришлось потратить целую неделю, пока он добился от Дарси Уолкер ответной улыбки', вторую — пока та согласилась ежедневно садиться с ним за один столик, а третья ушла на получение согласия на свидание. После первой же совместной прогулки Атек, сраженный — изъясняясь языком поэтов — стрелой амура, всецело отдался колдовской силе любовных чар, а говоря проще, окончательно втюрился.

Приятели решили, что он спятил. Конечно, Дарси была миленькой, но настояшей красавицей ее никто не назвал бы. В школе училось немало девочек с более яркой внешностью.

Что касается Дарси, то она обращалась с Атеком запросто, как будто это был не блистательный молодой человек, а какой-нибудь худосочный очкарик с соседней парты.

Сам Алек, казалось, видел лишь ее. Впрочем, Дарси действительно окружала какая-то особенная свежесть, неуловимое обаяние, от которого кружилась голова и сладко, замирало сердце.

После второго свидания Алеку захотелось большего. Речь шла не о физической близости — Дарси была невинна, тут даже сомневаться не приходилось. Едва ли не впервые в жизни парень испытал желание не столько заниматься с девушкой любовью, сколько просто находиться рядом. С Дарси было интересно, она словно излучала нежность и вместе с тем обладала отменным чувством юмора. С ней Алек забывал о роли признанного сердцееда и был самим собой. Но самое главное, Дарси постоянно находила в нем таланты, о которых он даже и не подозревал.

Алек рассмеялся, когда она назвала его способным. Но, поразмыслив, засел за учебники. Итогом стали неплохие результаты контрольных работ. Школьные занятия неожиданно стали интересными. Он начал появляться на уроках каждый день.

Когда Дарси спросила, в какой колледж он собирается поступать, Алек только заморгал. Прежде ему и в голову не приходило продолжать учебу. Но Дарси настаивала, поэтому Алек побеседовал со школьным консультантом по профориентации и выяснил, что действительно, благодаря улучшившимся за последнее время оценкам и превосходным успехам на футбольном поприще, может рассчитывать на получение стипендии. Сие было весьма немаловажно, так как Гленн Бенинг ни за что не пожелал бы раскошелиться на оплату дальнейшего образования нелюбимого чада.

Таким образом, получалось, что Дарси понемногу меняла жизнь Алека, чему тот только радовался. Он ведь любил эту девочку. И вынашивал планы сказать ей о своем чувстве, попросить подождать, пока он станет на ноги, а потом выйти за него замуж.

Ах если бы Алек был немного прозорливее! Тогда он сообразил бы, почему вратарь футбольной команды и сын преуспевающего местного бизнесмена Билли Хэкман все прохладнее здоровается с ним. Почему мрачнеет, встречая Алека с Дарси. И почему в один прекрасный день в ходе игры, на виду у всех болельщиков, между ними произошла безобразная драка из-за сгоряча оброненного словца.

Вечером того самого дня, когда случилась эта неприглядная история, Алек одолжил у брата автомобиль и заехал за Дарси. На скуле парня красовалось красное пятно, которое вскоре должно было превратиться в синяк, но, когда Дарси коснулась губами пострадавшего участка его физиономии, он даже обрадовался давешней стычке с Билли.

Алек знал, что его возлюбленная стесняется той громадной разницы, что существовала между большим домом, где прошло его детство, и трейлером, в котором жила она. Он неоднократно заверял Дарси в бессмысленности подобных сомнений, хотя ему было известно, какое суждение имеет на этот счет отец.

Когда ушей Гленна Бенинга достигли слухи о свиданиях Алека с девчонкой из трейлерного городка, он снизошел до беседы с младшим сыном. Смысл ее сводился к тому, что парню следует опасаться охотниц за именем и деньгами Бенингов.

Алек с трудом сдержал смех, так как ему лучше многих других было известно, что хоть имя-то у него и есть, но о деньгах этого не скажешь. Гленн раз и навсегда дал понять, что у него есть два сына, хороший и плохой, и что последнему нечего рассчитывать на отцовские капиталы.

Однако дальнейшая жизнь показала, что Алеку следовало бы внимательнее прислушаться к словам Бенинга-старшего.

Когда он заехал за Дарси, та встретила его в чудном платьице, которое сама сшила из розового шелка и белых кружев. В нем она выглядела как воздушная фея.

Алек помог ей сесть в автомобиль Джона и повез в парк, на танцы. Однако на полпути Дарси робко положила ладонь на его бедро. Алеку показалось, что его обожгло пламенем.

— Не хочу танцевать, — шепнула она. — По едем лучше к озеру. На наше место.

Он помедлил в некотором сомнении, хотя уже чувствовал, как приливает кровь к все больше распалявшемуся с каждой секундой участку меж бедер. «Наше место» означало укромный уголок под сенью плакучих ив на берегу искусственной речной запруды. Там Алек впервые прикоснулся к груди Дарси, там впервые приблизился к черте, за которой начиналось то пьянящее восторженное состояние, что определяется выражением «не владеть собой».

— Ты в самом деле хочешь этого? — хрипло спросил он.

Ответом стал девичий поцелуй.

Они приехали к запруде. Алек вынул из багажника одеяла и расстелил на траве, после чего раздел Дарси и сам тоже сбросил одежду. Той ночью он испытал самое незабываемое ощущение в жизни, взяв бескорыстно отданную возлюбленной девственность.

— Хочу, чтобы ты стала моей женой, — прошептал Алек, касаясь губами макушки лежавшей в его объятиях Дарси.

Та счастливо улыбнулась, поцеловала его в губы и вновь притянула к себе, в себя…

Он отвез Дарси к трейлеру за полночь. Голова его слегка кружилась: наконец-то он признался в любви. Отныне Дарси вечно будет принадлежать ему.

Распрощавшись с любимой, Алек вновь умчался за город, на запад. Там он остановился на холме, с которого был виден весь залитый огнями Мэнсвилл, и долго думал о своей любви, а также о том, как они с Дарси славно заживут вдвоем.

Уже светало, когда Алек поставил автомобиль в гараж и тихо вошел в дом, который никогда не считалсвоим. Никем не замеченный, он проскользнул в спальню, быстро разделся и повалился на кровать. Сон Алека был еще крепок, когда Гленн с треском распахнул дверь его комнаты.

— Ублюдок! — заорал папаша, сдергивая с сына одеяло: — Говори, подлец, ты напился или спятил?

Очумело моргая спросонок, Алек сел на кровати.

— Что стряслось?

Разъяренный отец с размаху влепил ему пощечину.

— Прикидываться вздумал, щенок? Со мной этот номер не пройдет! Ночью ты забрался в кабинет директора школы и украл серебряный кубок, который выиграла вчера ваша футбольная команда!

— Что?!

— Брось валять дурака! Ты прекрасно понимаешь, о чем идет речь.

— Да меня даже близко не было ночью возле школы!

— Врешь! Тебя видел сын Сэма Хэкмана. Он возвращался из парка домой мимо школы. Парень говорит, что ты вылезал из окошка и в руках у тебя что-то блестело.

— А, Билли! Мне плевать, что он болтает, потому что меня там не было.

— Какой смысл Хэкману врать? — прозвучал с порога голос.

Взглянув туда, Алек увидел сержанта полиции Хатчингса. Тот стоял, прислонившись к дверному косяку.

— Не знаю… Мы с ним подрались вчера… Может, Билли решил мне отомстить.

— Мерзавец, у тебя хватает наглости наговаривать на сына уважаемого человека! — Гленн поднял руку, чтобы вновь ударить Алека, но, напоровшись на его предупреждающий взгляд, передумал.

— Ладно, парень, — сказал сержант. — Говори, где ты был нынешней ночью. Надеюсь, у тебя есть свидетели. Я тут проверил, на танцах тебя не видели. И в других местах тоже. Так как?

Я был с Дарси возле запруды. Алек открыл было рот, чтобы произнести эти слова, но вовремя остановился.

Сержант ухмыльнулся.

— Что, сынок, язык проглотил?

Алек молча посмотрел на него, прикидывая, как сказать правду, не вовлекая в историю Дарси. Стоит только назвать ее имя, и весь город начнет судачить, выдумывая небылицы одна глупее другой. От мысли, что Хатчингс прямиком отправится отсюда к Дарси за подтверждением его невиновности, у Алека сжималось сердце. Мало того, что ее отец пил, он вдобавок слыл жестоким человеком. Кто знает, что он сделает с дочерью, когда все узнает?

— Ты будешь отвечать? — рявкнул Гленн Бенинг.

— Я уже сказал: в кабинете директора меня не было, что бы там ни болтал ваш Билли Хэкман!

— И у тебя найдутся доказательства?

Алек взглянул на сержанта.

— Только мое честное слово.

— Твое слово! — рассмеялся отец. — Оно бесполезно, как и ты сам. Надо же, у меня два сына, но один просто золото, а второй разгильдяй, каких свет не видывал…

Алек заметил брата, выглянувшего из-за отцовского плеча.

— Я не крал кубка, — сказал он в большей степени Джону, чем остальным.

— Знаю, — кивнул тот.

Однако это ничего не меняло. Сержант сообщил, что директор школы обещал замять скандал, если будет внесена денежная сумма, достаточная для отливки новой серебряной чаши. Приз-то был переходящий. В противном случае Алеку придется отправиться за решетку.

Гленн сокрушенно покачал головой.

— Так и быть, заплачу. Это последнее, что я готов для тебя сделать, стервец. Но, знай, ты мне больше не сын. Чтобы духу твоего здесь больше не было. Убирайся сегодня же!

Алек попытался возражать. Не против того, что его вышвыривают из дому, а в защиту своей невиновности. Однако его никто не слушал. И тогда он понял, что все кончено. К полудню история распространится по городу. Одно дело гонять на мотоцикле» по улицам, пропускать школьные занятия, волочиться за местными красотками или чересчур налегать на пиво, но совсем другое — воровать.

Оставался лишь один способ уладить непростую ситуацию.

Алек должен покинуть Мэнсвилл и не возвращаться сюда до тех пор, пока не обретет вес и не станет сильнее лжи Билли Хэкмана. Только так он сможет заткнуть рты местным любителям позлословить, а уж потом никто не помешает ему объявить Дарси своей.

Эх, повидаться бы с ней перед отъездом, рассказать о случившемся, поклясться вернуться…

Но как это сделать? Если увидят, что Алек направляется на стоянку трейлеров, сразу станет очевидной его связь с Дарси. А потом, узнав о последних событиях, Дарси непременно захочет отправиться к полицию и подтвердить невиновность Алека. Что весьма плачевно скажется на ее репутации.

Нет, подобного нельзя допустить!

Алек знал, как доказать свою любовь к Дарси. Для этого просто нужно бежать отсюда без оглядки. И чем скорее, тем лучше. Ведь в действительности Дарси заслуживает более достойного человека, чем он.

Мечта закончилась, умерла.

— Даю тебе десять минут на сборы, — холодно объявил Гленн, складывая руки на груди.

Алек принялся молча бросать в рюкзак джинсы, майки и кое-какие личные вещи. Когда с этим было покончено, отец протянул ему стодолларовую купюру. Алек даже не взглянул на нее. Захватив немногочисленные пожитки, он вышел в дверь своей, теперь уже бывшей, комнаты и через минуту сбежал по ступенькам крыльца. «Судзуки» ждал его во дворе.

Алек заводил мотор, когда из дому выскочил Джон.

— Постой! — крикнул брат.

Алек уже разворачивался.

— Позаботься о Дарси, — мрачно произнес он.

— Но что я ей скажу? — в отчаянии спросил Джон.

Что я люблю ее, подумал Алек. И всегда буду любить…

— Ничего. Слышишь, Джонни? Просто будь с ней поласковее. Она должна быть в полном порядке. И… не рассказывай о том, что здесь случилось.

— Но ведь она непременно спросит…

— Ну тогда скажи, что мне здесь все надоело до чертиков и я просто уехал. Будет гораздо лучше, если я исчезну из ее жизни.

— Алек, погоди, так нельзя…

— Поклянись, что сделаешь, как я прошу!

Джон вздохнул.

— Хорошо… Но куда ты поедешь? Как будешь жить?

Ничего не ответив, Алек взревел мотором и на всей скорости понесся к трассе.

Два следующих года он много и тяжело работал, затем в течение еще трех лет бороздил на нефтяном танкере моря и океаны, пока не задержался на время в Йемене.

Он возмужал, окреп физически, многое постиг. Удача наконец повернулась к нему лицом, дела пошли в гору.

Алек начал подумывать о визите в Мэнсвилл. Ему давно хотелось повидаться с Джоном. Возможно, он даже смог бы помириться с отцом. Но главной его мечтой была встреча с Дарси, за которой непременно последовала бы женитьба и дальнейшая счастливая жизнь.

Он уже начал всерьез собираться в путь, когда пришло письмо от Джона. Измятый и потрепанный конверт выглядел так, будто следовал за Алеком по всему миру.

В письме брат сообщал, что отец умер. От инсульта. Сверив даты, Алек понял, что это случилось больше года назад. Он закрыл глаза и стал ждать, когда придет горечь утраты, однако ничего подобного не произошло. Гленн Бенингедва ли сделал хоть что-то, что оставило бы в сердце младшего сына светлую память о нем.

«Отец все завещал мне, — писал Джон. — Разумеется, я с этим не согласен. Мы уладим дело, когда ты приедешь».

В этом месте он усмехнулся. Намерения брата были благородны, однако сам Алек не нуждался в деньгах отца. Перевернув страницу и прочтя дальнейшее, Алек похолодел.

«Не знаю, как тебе и сказать. Понимаешь, я сделал это, потому что ты велел мне позаботиться о Дарси. Она была так одинока после твоего отъезда, так грустила…»

— Нет… — прошептал он. — Нет…

Его брат женился. На Дарси. На девушке, которую Алек боготворил, воспоминания о которой помогли ему выжить и найти собственное место в жизни. Неужели Гленн Бенинг был прав, предупреждая младшего сына о женском коварстве?

— Я люблю тебя, — говорила Дарси. — И никогда не полюблю никого, кроме тебя…

Однако на самом деле, как и предвидел папаша Алека, она охотилась за именем и деньгами Бенингов.

Окончание письма представляло собой сентиментальную чушь. Алек скомкал бумажку, с трудом сдерживая гнев. Находившиеся в этот момент рядом мужчины заметили выражение его лица и поспешили отойти в сторонку. А ведь это были крепкие парни, не боявшиеся ни черта, ни дьявола. И тем не менее они дрогнули перед тем, что проявилось тогда во взгляде Алека.

Письмо он разорвал на мелкие кусочки и швырнул как подачку ветру, который быстро развеял бумажки по пескам пустыни. А Алек с тех пор окончательно повернулся спиной к своему дому, Джону, Дарси и ко всему остальному о чем имел глупость мечтать. Отныне у него осталась одна цель — сделаться состоятельным человеком.

Алек преуспел в своих намерениях и теперь, после долгих лет отсутствия и трагической смерти брата, возвращался в Мэнсвилл, чтобы мстить.

2

Обычная для этих мест жара в нынешнем год, казалась особенно невыносимой. Взять хотя бы сегодняшний день. Еще не было и девяти утра, а припекало, как в полдень.

Сидевшая перед трюмо Дарси застонала от досады. В любой другой день она не стала бы особо беспокоиться из-за духоты. Ей было хорошо известно, что лучший способ борьбы с жарой заключается в том, чтобы поменьше обращать на нее внимание. Нужно просто повязать волосы на затылке, количество одежды свести к шортам и майке и отказаться от любого макияжа.

Однако сегодня это абсолютно исключалось.

Менее чем через час Дарси предстояла встреча с Эстер Флинн, адвокатом Джона. И ей хотелось выглядеть как миссис Бенинг, а не Дарси Уолкер. Для нее не являлось тайной, что мисс Флинн, незамужняя деловая дама лет сорока пяти, мягко говоря, не питает к ней симпатии. Эта высокомерная стерва все еше считала Дарси семнадцатилетней шлюшкой, которой удалось женить на себе одного из лучших ее клиентов. Впрочем, у Эстер Флинн хватало ума и осторожности в присутствии Джона Бенинга обходиться с Дарси вежливо.

Однако в день похорон притворство было отброшено.

— Очень сожалею, что на вас свалилась вся эта суета, мисс Уолкер, — с тонкой улыбочкой произнесла Эстер, предпочтя выразить соболезнование столь необычным способом и намеренно называя Дарси девичьей фамилией. — То есть, разумеется, миссис Бенинг, я хотела сказать, — поправилась она, холодно блеснув глазами.

Дарси только зубы стиснула. Она еще раз удостоверилась, какое отношение уготовано ей в Мэнсвилле. Дарси лишилась единственного защитника и отныне должна рассчитывать только на собственные силы…

Сейчас она посмотрела на себя в зеркало, и ее глаза наполнились слезами. Джонни больше нет. Дарси все еще не могла поверить, что ее супруг так глупо и страшно погиб на дороге, по которой ездил множество раз. Первые недели после его смерти прошли будто в тумане. Постоянно приходили какие-то люди, якобы с целью утешить молодую вдову, а на самом деле спеша удовлетворить любопытство. Им хотелось хорошенько рассмотреть Дарси сейчас, когда рядом не осталось никого, кто способен был бы защитить ее от людских пересудов.

Впрочем, к сплетням Дарси не привыкать. Они сопровождали ее долгие годы, что и неудивительно для такого небольшого городка, как Мэнсвилл. Иного трудно было ожидать, учитывая поспешную прогулку Дарси к алтарю с одним из братьев Бенингов вскоре после того, как ее бросил другой. Не говоря уже о том, какой лакомой темой оказалась для местных кумушек быстро ставшая очевидной беременность новоиспеченной миссис Бенинг.

Дарси с радостью отменила бы нынешний визит в адвокатскую контору, но поступить так было бы неразумно.

— Речь идет об имуществе вашего покойного супруга, — сказала Эстер Флинн по телефону.

По сути, Дарси предстояло присутствовать на официальном чтении оставленного Джоном завещания. Но она и так знала его содержание. Ее практичный муж настоял на том, чтобы все детали стали ей известны заранее. Свою волю он решил изъявить примерно год назад. Все принадлежащее ему движимое и недвижимое имущество Джон завещал жене с последующей передачей Майклу.

— Считай, что все это я оставляю мальчику, — сказал Джон.

— Разве ты не хочешь отдать что-нибудь… — Дарси умолкла, не в силах произнести имя, до сих пор причинявшее ей боль, но справилась с собой и сказала: — Твоему брату?

Глаза Джона потемнели. Он тоже нелегко переживал разлуку с Алеком. Где тот находится. ему не было известно со времен отправления письма с сообщением о смерти отца и своем браке. Супруги никогда не затрагивали болезненной темы, но Дарси знала, какие противоречивые чувства испытывает Джон к Алеку. Ей ли было не понять мужа, если в свое, время она сама ночи напролет рыдала в подушку, убиваясь по человеку, который бросил ее? К счастью, сейчас Дарси благополучно обрела здравый смысл.

— Не знаю, стоит ли, — ответил тогда Джон, — Алек не любил этот дом, ненавидел отца. Думаю, ему неприятно все, что связано с именем Бенингов. Но однажды он вернется, и тебе, Дарси, придется сказать ему правду. Алек вправе знать, что подарил тебе ребенка. Равно как и Майклу должно быть известно, кто является его настоящим отцом.

Дарси шмыгнула носом и провела расческой по волосам. Про себя она давно решила, что уж от нее-то Алек ни о чем не узнает. Что же касается Майкла, Дарси с трудом представляла себе, как расскажет сыну, что его папа попросту сбежал от нее. Пусть уж лучше мальчик считает отцом Джона. В конце концов, спокойствие ребенка дороже всего. Только ради него Дарси согласилась выйти за старшего из братьев Бенингов. И только ради Майкла решила покинуть Мэнсвилл сразу же после официального вступления в права наследования.

Сегодня будет наконец покончено с формальностями, и у Дарси появятся деньги, с которыми можно будет начать новую жизнь в каком-нибудь незнакомом месте, где фамилия «Бенинг» является всего лишь неким сочетанием звуков, не наполненным никаким особым смыслом.

Решение уехать далось нелегко, потому что как ни верти, а в этом доме Дарси провела некоторую часть своей жизни. Но сейчас, когда не стало Джона, здание на холме словно лишилось сердца. Чем скорее они с Майклом уедут отсюда, тем лучше.

Дарси встала и открыла дверцы шкафа. Ее взгляд сразу остановился на розовом костюме, в котором она была на похоронах. Все присутствующие глазели на ее наряд с недоумением, осуждением или изумлением и едва не тыкали в нее пальцами. Но Дарси мысленно посылала всех к дьяволу. Розовый костюм она надела в знак памяти о Джоне, который ненавидел черное.

Зато сегодня она не имела ни малейшего представления, в чем отправиться в город. Несмотря на жару, выглядеть следовало прилично. В конце концов Дарси облачилась в кремовую шелковую блузку, темную юбку и жакет. Разумеется, пришлось натянуть чулки. Законченность туалету придали туфли на высоком каблуке.

Хоть блузка и липла к влажному телу, но в общем получилось неплохо. Только вот прическа… Как ни укладывай волосы, все равно какой-то растрепанный вид. И лицо блестит, несмотря на слой пудры, которую Дарси не любила, а потому очень редко использовала.

Ну как тут выглядеть холодной и уверенной в себе дамой?

— Мам? — заглянул в спальню Майкл.

Дарси быстро обернулась. В тот же миг сын толкнул дверь и вошел в комнату. Он выглядел грустным, что редко бывает с мальчиками подобного возраста. Сердце Дарси защемило при виде невеселого личика ребенка.

— Мам, Молли говорит, что ты едешь в город…

Дарси взъерошила светло-каштановые волосы сына.

— Так и есть.

— Тебе обязательно нужно туда ехать?

— Да, солнышко, но я ненадолго. На пару часов, не больше, обещаю.

Майкл кивнул. Он тяжело переживал смерть Джона и с недавних пор предпочитал не расставаться с матерью.

— Хочешь, я привезу тебе что-нибудь?

— Нет, спасибо.

— Скажем, новую настольную игру?

— Не надо. Папа купил мне одну как раз накануне своей… В общем, у меня есть игра. — Губы мальчика дрогнули. — Как бы я хотел, чтобы папа снова был с нами!

Дарси притянула сына к себе.

— Я тоже этого хочу. — Спустя минуту она прокашлялась и спросила преувеличенно бодро: — А чем ты займешься до моего возвращения?

Майкл пожал плечами.

— Не знаю…

— Может, позвонишь Тиму и пригласишь его к себе в гости?

— Тима нет дома. Он на дне рождения у Мейми.

Дарси выругалась про себя. Она совсем забыла. Ведь ее сын оказался единственным, кого не пригласили на детский праздник! Конечно, он обиделся, и Дарси пришлось утешать его объяснениями, что Мейми еще совсем малышка, а он уже большой мальчик, поэтому ему было бы скучно среди ее гостей.

— Как хорошо, что ты мне напомнил! — весело — заметила она. — Ведь на сегодня я наметила нашу собственную вечеринку. Только ты и я. Прав да, здорово? По дороге домой заскочу в супермаркет и куплю чего-нибудь вкусненького.

— Ладно, — вежливо кивнул Майкл.

— Дай подумать… Наверное, я возьму ливер ной колбасы.

— Ливерной? Я терпеть ее не могу!

— Ну тогда банку консервированной спаржи.

— Фу, какая гадость!

— Хорошо, сойдемся на бобах в томатном соусе.

— Ну мама!

— А что? Отличный праздничный ужин: аппетитная ливерная колбаска, сочные бобы… Да! Чуть не забыла про десерт. Захвачу-ка я пирог с морковью. Если не ошибаюсь, ты его обожаешь.

— Меня от него тошнит! — состроил гримасу Майкл. — И вообще, разве этим угощают на детских праздниках?

— Ну, милый, тебе не угодишь, — притворно вздохнула Дарси. — Придется купить каких-нибудь отвратительно мерзких гамбургеров, гадких эклеров и противных слоек с шоколадным кремом.

Майкл просиял.

Чего Дарси и добивалась. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы ее ребенок был счастлив. Того же при жизни желал и Джон.

Джонни. Каким чудесным человеком он был. думала Дарси, сжимая баранку автомобиля. Все. кто его знал, разделяли это мнение. Только считали, что он свалял дурака, женившись на недостойной девице.

И что только заставило его навестить Дарси тем памятным днем девять лет назад? Тогда минуло уже около семи недель с момента отъезда Алека. Когда Джон постучал в дверь трейлера, ему открыла миссис Уолкер, которая от изумления даже попятилась.

— Господи Иисусе! — ахнула женщина, не привыкшая к столь важным визитерам. — Должно быть, вы?.. Дарси, к нам пришел мистер Бенинг!

Ее дочь в эту минуту находилась на крошечной кухне. При звуках дорогого имени сердце Дарси подскочило к горлу.

— Алек! — сказала она. — Алек…

Но, метнувшись к двери, она увидела Джона. Они знали друг друга в лицо, хотя беседовать им никогда не доводилось. Джон был на несколько лет старше Алека и работал в принадлежавшем их отцу банке. Дарси знала о нем лишь то, что он был полной противоположностью младшему брату.

— Что вам нужно? — спросила она с неоправданной резкостью. Ее разочарование было слишком велико.

Джон улыбнулся с таким видом, будто посещение трейлерного парка было для него самым привычным делом, и сказал, что пришел повидаться с ней. Потом повернулся к сконфуженной миссис Уолкер.

— Мэм, я бы с удовольствием выпил чашечку чаю.

Дарси провела гостя в тесную комнату.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Джон, когда они остались наедине.

— Не понимаю, о чем это вы?

— Послушайте, Дарси, я знаю, что вы с Алеком… что он очень много значит для вас…

— Кто? Алек? Я уже едва его помню.

— Дарси, прошу вас… Ясно, что вы оскорблены.

— Ничего вам не ясно! — Неожиданно для себя Дарси вдруг расплакалась. — Я ненавижу вашего брата. Слышите? Ненавижу!

Взгляд Джона переместился с ее лица на руку, которую она прижимала к пока еще плоскому животу, словно защищая что-то. Дарси увидела, куда смотрит гость, и к ее лицу прилила кровь. Когда она подняла голову, их глаза встретились.

— Вы беременны, — мягко констатировал Джон.

— Нет! — Дарси вмиг побледнела. — Ничего подобного! — Она отвернулась к окну и бросила через плечо: — Отправляйтесь домой, слышите? Просто уйдите, и все…

— Не нужно меня обманывать. Вы носите дитя моего брата.

Дарси вдруг обмякла, словно проколотый воздушный шарик. Она опустилась на замызганный диван. Джон сел рядом, не сводя с нее глаз.

— Что вы намерены делать?

— Пожалуйста, говорите тише!

— Дарси. — Джон взял ее руку. — Вы должны сказать мне, что собираетесь предпринять.

— Я не стану избавляться от ребенка, — заявила она, выдергивая пальцы из его ладони. — Если вы подумали об этом!

— В данную минуту мне вообще трудно думать, — честно признался Джон. — Ведь вы еще учитесь?

— И что с того?

— Как же вы собираетесь растить ребенка?

— Да уж как-нибудь…

— Иными словами, вы бросите учебу, устроитесь куда-нибудь официанткой, потом родите малыша и принесете его сюда.

Дарси вспыхнула.

— Разумеется! Здесь мой дом.

Джон вздохнул.

— Да, конечно. И именно такой жизни вы желаете для своего ребенка, верно? А также для себя самой.

Дарси обвела глазами свое убогое жилище. Из-за перегородки доносился крап ее пьяного отца. Алек обещал забрать Дарси отсюда, но он лгал. И вот сейчас его брат сидит здесь и объясняет, что она никогда не избавится от подобного существования. И ее будущему ребенку уготована та же участь.

— Позволь мне помочь тебе, Дарси, — произнес Джон, отбрасывая условности.

— Я не нуждаюсь в благотворительности Бенингов!

— Об этом никто и не говорит. Я всего лишь хочу поступить правильно по отношению к ребенку Алека. Что ты скажешь людям, когда живот станет заметен?

— Я ни перед кем не обязана отчитываться! — Говоря это, Дарси прекрасно понимала, что в ее словах не содержится ничего кроме бравады. Мэнсвилл не тот город, где любопытным можно запросто посоветовать не совать нос в чужие дела.

— То есть ты будешь ходить с гордо поднятой головой, а за твоей спиной люди будут перешептываться и гадать, кто же тебя обрюхатил?

— Они в любом случае станут это обсуждать.

— Верно, — кивнул Джон. — Поэтому я и не предлагаю тебе деньги.

— И не нужно.

— Я хочу жениться на тебе, Дарси.

Она взглянула на него как на сумасшедшего.

— Вы в своем уме? Я не хочу выходить за вас! Хотя бы потому, что не люблю… и вообще… едва знаю.

— О себе могу сказать то же самое: не люблю, не знаю и не хочу.

— Тогда почему…

— Ради ребенка. Ты обязана обеспечить ему достойную жизнь. — Джон обвел взглядом скудное убранство трейлера. — Разумеется, если только не предпочитаешь это.

— До сих пор я нормально себя чувствовала без ваших хором и капиталов! — сердито буркнула Дарси.

— Возможно. Но разве тебе не хочется дать ребенку нечто большее? Неужели тебя устраивает, что он окажется в положении незаконно рожденного? — Джон вновь завладел ее рукой. — Прислушайся к голосу своего сердца и скажи, что достаточно любишь будущее дитя, чтобы позволить мне сделать для вас обоих правильную вещь.

— Вы полагаете, что так будет справедливо? — прошептала Дарси, вновь попытавшись убрать свою руку, на этот раз безуспешно. — Я скорее выйду замуж за самого черта, чем за человека, носящего фамилию Бенинг. — Она изо всех сил старалась сохранить достоинство, но голос ее дрожал.

— Алек просил меня позаботиться о тебе, — произнес Джон.

Дарси по сей день ненавидела себя за то, как сладко сжалось тогда ее сердце при этом известии.

— Правда? — едва слышно шепнула она. Но потом опомнилась. — Нет, не может быть. Алеку безразлично, что со мной будет. Он уехал, даже не попрощавшись со мной. И за все время ни единой весточки не прислал.

Джон встал.

— Мой брат сделал то, к чему вынуждали его обстоятельства.

— Ну да! — Дарси тоже поднялась с дивана. — Разумеется!

— То же самое предстоит сделать тебе, если только ты в самом деле являешься той, кем я тебя считаю. Выйдешь за меня замуж, возьмешь фамилию Бенинг и вырастишь ребенка под этой фамилией.

— А как же вы? — взглянула она на Джона. — Предположим, я соглашусь с этим безумным предложением, но что станет с вами? Ведь я никогда не смогу… общаться с вами, как положено настоящей жене. Вы меня понимаете?

— Вполне. Признаться, иного я и не жду. — Джон прокашлялся с некоторым смущением. — Мне придется доверить вам… гм… в общем, вы вправе кое-что знать. — Он помедлил секунду, потом быстро произнес: — Меня никогда не интересовали женщины. Мне они безразличны.

Дарси потребовалось некоторое время, чтобы понять, куда он клонит. Когда она наконец сообразила, то удивленно уставилась на Джона.

— Об этом никто не знает, — вздохнул тот. — Даже Алек. И моя личная жизнь для всех останется тайной, во всяком случае в Мэнсвилле. Я буду образцовым супругом, обещаю. И окружу вашего с Алеком ребенка такой любовью, будто он мой собственный. Не нужно переносить на малыша то, что ты испытываешь по отношению к моему брату.

— Я его ненавижу, — повторила Дарси, хотя это была явная ложь.

— Его, но не дитя, — улыбнулся Джон. Эту мягкую деликатную улыбку Дарси видела очень часто в течение последовавших девяти лет. — Ты доставишь мне большое удовольствие, позволив общаться с ребенком, которого я сам не могу иметь. Постой, не отвечай пока ничего! Просто пообещай подумать, ладно?

Дарси некоторое время размышляла, стараясь следовать житейской логике и оставить в стороне свое кровоточащее сердце, пока в один прекрасный день мать не застала ее согнувшейся над унитазом. Миссис Уолкер шепотом задала дочери вопрос, которого та больше всего опасалась. Дарси молча кивнула.

— Отец ничего не должен знать. — сказала мать, вздрагивая и оглядываясь через плечо. — Тебе придется избавиться от этого. Только не здесь, не в городе.

На следующий день Дарси позвонила Джону и сообщила, что принимает его предложение.

Они поженились в мэрии в присутствии поминутно подносившей к глазам платочек миссис Уолкер. Джон надел на палец Дарси тоненькое платиновое кольцо, поцеловал в щеку и отвез в свой дом. Гленн Бенинг тогда был еще жив, хоть и очень болен. До самой своей смерти он не обмолвился с невесткой ни единым словом. После похорон отца Джон отправил Алеку письмо, содержащее последние новости, но ответа не дождался.

Выходя на улицу, Дарси замечала вокруг себя понимающие улыбки. Позже они стали еще более откровенными. Люди явно подсчитывали месяцы, не сомневаясь, что Дарси подцепила Джона Бенинга старым, всем известным способом. Муж советовал ей поменьше обращать на окружающих внимания.

Так она и делала. А потом родился Майкл, и жизнь Дарси наполнилась новым смыслом. В ее сердце навсегда вошла нежность к ребенку. Но в одном она неизменно сохраняла твердость. Когда Джон предложил найти Алека и сообщить о рождении сына, Дарси сказала «нет». Алек не пожелал ее, так зачем ему знать, что он стал отцом?

Дарси думала об этом, сворачивая на центральную улицу. Спустя пару минут она подъехала к адвокатской-конторе, где размещался офис Эстер Флинн. Здесь ей сразу бросился в глаза красный «феррари», оставленный в тени деревьев. Дарси поморщилась. Ей припомнилось, как Алек мечтал, что однажды сменит свой мотоцикл на такой вот роскошный автомобиль.

Она заглушила двигатель. Что толку вспоминать об Алеке? Прошлое мертво, и думать следует о будущем.

Жара усилилась. Направляясь к конторе, Дар-си чувствовала, как вязнут каблуки в размягчившемся на солнцепеке асфальте. В здании царила благословенная прохлада. Повсюду работали бесшумные кондиционеры. Остановившись перед нужной дверью, она нервно пригладила волосы, одернула юбку.

Немедленно прекрати волноваться! — приказала она самой себе и вошла в офис, где было гораздо более душно, чем в коридоре. Странно, но неприступной секретарши, сидевшей обычно за столом в приемной, сегодня не было видно. Дарси посмотрела на часы. Ровно десять. Интересно, куда все подевались?

— Есть здесь кто-нибудь? — громко позвала она спустя пару минут.

Тишина. Дарси пожала плечами и присела на кожаный диван. Через некоторое время из смежной комнаты донесся женский смех. Похоже, он принадлежал секретарше. Во всяком случае, это была не Эстер Флинн. Но там также находился какой-то мужчина, чей голос показался ей удивительно знакомым.

Пара в глубине офиса вновь засмеялась, и Дарси почему-то задрожала. Но вот зазвучали приближающиеся шаги, и она, вскочив с дивана, поспешно направилась к двери.

— Миссис Бенинг?

Дарси замерла. Она тяжело дышала, чувствуя. что сердце едва не выскакивает из груди. Как все это глупо! Что на нее нашло?

— Миссис Бенинг!

— Да? — произнесла Дарси, медленно оборачиваясь. Во взгляде секретарши явственно читалось удивление. — Простите, я вас побеспокоила, зашла не вовремя… Просто вдруг вспомнила, что… что… — Дарси осеклась. Дверь кабинета за спиной секретарши осталась открытой. Там, засунув руки в карманы брюк и глядя в окно, стоял высокий человек со светло-каштановыми вьющимися волосами. Он был одет в серый, стального оттенка костюм, идеально подчеркивавший ширину плеч и узость талии. Дарси впилась пальцами в сумочку. — Лучше я загляну позже. Скажем, часов в одиннадцать. Видите ли, мисс Флинн назначила встречу на десять, но… — Да-да, она прибудет с минуты на минуту. А пока Эстер просила вас подождать в кабинете.

— Нет! Я и здесь посижу… — Однако секретарша взяла ее под локоть и провела через порог. — Не нужно… — пискнула Дарси, но было уже поздно.

Стоявший у окна человек обернулся и взглянул на нее.

— Здравствуй, дорогая.

Дарси услыхала голос Алека, у нее потемнело в глазах, после чего она перестала воспринимать окружающее.

3

Направляясь в Мэнсвилл, Бенинг не раз представлял себе, как встретит его Дарси. Кто знает, какую линию поведения изберет эта интриганка?

Возможно, Дарси сдержанно улыбнется и спокойно протянет руку, словно между ними ничего и не было той тихой летней ночью.

Или вспомнит былое амплуа инженю, которое оказалось столь действенным девять лет назад. Причем по отношению к обоим братьям — и к Алеку, и к Джону. Нежная, невинная Дарси! Разве можно перед ней устоять?

Еще она способна сыграть роль безутешной вдовы. Будет смотреть на Алека скорбным взглядом, рыдать, словно ее сердце от горя разрывается на части, и тому подобное. Впрочем, Бе-нинг считал, что Дарси не настолько глупа, чтобы прибегать к подобным штучкам. Ведь она знает, что уж ему-то отлично известно об отсутствии у нее упомянутого органа.

Обморок был последним, чего можно было ожидать, но именно его Дарси и избрала. Взглянула на Алека, закатила глаза и бухнулась на пол. Вернее, бухнулась бы, если бы Алек не успел ее подхватить.

— Принесите холодной воды, — бросил он секретарше.

Та побежала выполнять просьбу, а Бенинг тем временем перенес Дарси в смежный конференц-зал и там бесцеремонно бросил на диван. Затем взглянул на нее сверху вниз без всякого сожаления. На девушке, которую он привык видеть в шортах и майке, сейчас был надет дорогой шелковый костюм. Она была неподходящей женой для Джона и стала еще более скверной его вдовой. Но ей не удастся завладеть состоянием покойного супруга. Алек об этом позаботится. Он отсудит все, а потом отдаст вырученные средства на благотворительные нужды. Лишь бы Дарси ничего не досталось!

Секретарша вернулась с водой и мокрым полотенцем.

— Еще что-нибудь, мистер Бенинг?

Алек покачал головой.

— Просто даме стало дурно. Не стоит делать из этого трагедию.

— Разве ей не пора бы уже прийти в себя?

Алек с сомнением взглянул на Дарси. Ее лицо было подозрительно бледно. Может, она не притворяется?

Где-то в недрах офиса зазвонил телефон, и секретарша поспешила туда.

— Дарси! — позвал Алек. — Слышишь меня?

Открой глаза.

Казалось, на ее лицо начали возвращаться краски. Немного подумав, Алек присел на край дивана и принялся расстегивать на ней жакет, а потом и блузку. Затем он приподнял Дарси и стянул с нее жакет. При этом ее голова упала ему на плечо.

Алек почувствовал тепло дыхания на своей шее и вдруг вспомнил, когда в последний раз испытал нечто подобное. Это случилось той ночью, когда они с Дарси занимались любовью. Потом она лежала в его объятиях, согревая шею дыханием.

Вздрогнув, он отпустил Дарси, и та упала на диван.

— Эй! — резко произнес он. — Бросай свои штучки! Если ты стараешься ради меня, то…

Алек умолк, не договорив. Дьявол, зачем надо было снимать с нее жакет? Влажная блузка прилипла к телу Дарси, и под шелком проступили очертания кружев бюстгальтера. Раньше она носила дешевые хлопчатобумажные лифчики без всяких украшений. Дарси сама была лучшим украшением чего бы то ни было. Когда Алек впервые расстегнул на ней эту сугубо женскую деталь туалета, округлость упругой девичьей груди, нежность розовых сосков вскружили ему голову.

Прошло столько лет, и вот сейчас он вдруг вспомнил ощущение, возникшее, когда он скользил ладонями по телу Дарси, и вкус ее кожи на своем языке…

Чертовщина какая-то!

Алек вскочил на ноги. Что он делает? Ведь ненависть к этой женщине намного превышает силу его желания. Она обманула, соблазнила и обвела вокруг пальца Джона. Из-за нее брат погиб на трассе, и тем не менее Алек сидит здесь и вспоминает то, что на самом деле оказалось ложью… Но что хуже всего, от этих мыслей в нем с каждой секундой нарастает желание.

Стоит ли удивляться тому, как быстро Джон попался в расставленные этой аферисткой силки? Он был очень добрым, мягкосердечным человеком и к тому же обладал несколько наивными представлениями о женщинах. У него не было ни малейшего шанса устоять перед чарами девушки с ангельским лицом и абсолютно холодным рассудком.

— Дарси! — вновь громко позвал Алек, и в этот миг она наконец открыла глаза. Поначалу ее взгляд был туманен, но вскоре он сосредоточился на мужском лице. И тогда в васильковых глазах появился страх. Правильно, так и должно быть, подумал Алек, с усмешкой поглядывая на Дарси. Малышке есть чего бояться. — Рад снова видеть тебя, детка! Но вовсе не нужно было устраивать мне столь грандиозный прием.

Дарси попыталась сесть. Но так как сделала она это чересчур быстро, комната сразу поплыла у нее перед глазами. Увидев, что подруга юности вновь побледнела, Алек поспешил уложить ее обратно на диван. Как сможет он сполна насладиться дальнейшим, если основная участница спектакля самоустранится из него подобно слабонервной героине викторианской мелодрамы?

— Эй-эй! Только не падай снова в обморок!

— Я? — Голос Дарси был слабеньким и дрожащим. Еще минута, и Алек, того и гляди, начнет жалеть ее!

— Да. На вот, хлебни немного.

— Что это?

— Вода, — саркастически усмехнулся Бенинг. — Мышьяк слишком легко распознается.

Глаза Дарси сердито блеснули, но лишь на мгновение. Она взяла стакан и выпила добрую половину его содержимого.

— Благодарю.

— Спасибо скажешь секретарше. Может, вызвать врача?

Дарси покачала головой, что было ошибкой, так как кабинет вновь пошел по кругу перед ее взором. Но несмотря слабость, она все-таки села на диване, опустила ноги на пол и поставила стакан на столик. Ей хотелось поскорее встать во весь рост. Разумеется, Алек и тогда будет возвышаться над ней, но так он хотя бы лишится части своего преимущества.

Почему она вообще разволновалась, увидев Алека? Ее муж погиб. Брат Джона не соизволил приехать на похороны, но разумеется, не мог не явиться, когда дело коснулось раздела имущества.

По спине Дарси пробежал холодок. Неужели Алек намерен затеять спор из-за денег? Джон был убежден, что брат не пожелает взять их. Дарси они тоже не были нужны. Она так и заявила Джону, однако тот ответил, что средства понадобятся Майклу. Ее сыну.

Ее и Алека…

Боже ты мой!

Дарси давно уже перестала мысленно связывать Майкла с настоящим отцом, но сейчас пред ее глазами предстало живое напоминание об истине. Она смотрела на Алека и понимала, что в доме на холме сейчас сидит его маленькая копия. Даже челки Алека и Майкла одинаково ниспадали на лоб, и голову сын держал точь-в-точь как его папа…

— Ну как ты? — резко спросил Бенинг.

— Ничего… Нормально. — Дарси откинулась на спинку дивана. — Что ты здесь делаешь?

Алек тонко усмехнулся.

— Ввергаю дамочек в обморочное состояние.

— Если ты подразумеваешь меня, то это все из-за жары.

— Еще бы! Странно было бы ожидать иного. Если в такое пекло ты вырядилась в черное. Ах да! Я и забыл… Ведь тебе приходится носить траур по моему брату, верно? — Бенинг скрипнул зубами. — Впрочем, ходят слухи, что на похоронах ты была в розовом.

— Тебе-то что об этом знать? Ты даже не удосужился приехать домой!

— О том, что случилось с Джоном, я узнал лишь спустя пару недель. Все это время его адвокат разыскивала меня. — Дьявол, зачем я оправдываюсь? — мелькнуло в голове Алека. Можно подумать, что я ей чем-то обязан!

— Ладно, все это не имеет значения, — махнула Дарси рукой.

— Напротив! Разве ты забыла? Сегодня день расплаты!

— Расплаты?

— Или выплаты. Возможно, я неправильно выражаюсь, но сегодня нам предстоит узнать, что Джон оставил после кончины. — Бенинг сверкнул белозубой улыбкой. — А ведь это чертовски интересно. Правда, детка?

— И из-за этого ты объявился здесь?

— Именно! Хочу заявить права на наследство. — Бенинг неспешно оглядел Дарси с головы до ног. — Кстати, перед встречей с адвокатом ты могла бы накинуть жакет!

Она посмотрела на себя, потом на Алека. Тот увидел, как на ее щеках проступили розовые пятна, и. понимающе усмехнулся.

— Мне пришлось слегка раздеть тебя, когда ты потеряла сознание. — Он намеренно понизил голос до вкрадчивого шепота. — Знаешь, твое тело было таким теплым, влажным… Ты всегда отлично с этим справлялась, крошка. Была теплой и влажной для меня.

Дарси стиснула кулаки. Больше всего ей сейчас хотелось накинуться на этого нахала, но она прекрасно понимала, что не может позволить себе подобной роскоши. Поэтому Дарси как можно спокойнее надела жакет и застегнула пуговицы. А когда заговорила, ее голос звучал ровно:

— Трудно поверить, что вы с Джоном братья.

В отличие от тебя, он был джентльменом.

— Что позволило тебе обманом женить его на себе.

— Ошибаешься. Я никогда не лгала Джону. — Дарси направилась мимо Бенинга к двери, но он схватил ее за руку.

— Только не считай меня дураком! Со мной этот номер не пройдет…

— Пусти!

— Ты вела с Джоном старую как мир игру. Сказала, что беременна, а после того, как он женился на тебе, сделала невинные глазки и заявила, что просто неправильно посчитала дни своего цикла!

— Да пусти же! Все было совсем не так!

— Брось изворачиваться! Джон был добряком.

Ему даже в голову не пришло закончить эту шутку достойным образом и разорвать фальшивый брак.

Дарси на миг замерла, она не верила собственным ушам. В свое время она запретила сообщать Алеку о рождении сына, но неужели он до сих пор ничего не знает?

Тем временем Бенинг продолжал:

— Любой другой на месте Джона сказал бы: «Ах ты беременна, золотце, так покажи результаты анализов!» Но нет, мой брат не таков. Тебе нетрудно было затащить его в постель, а потом уверить, что ты ждешь ребенка, правда?

— О, ты все знаешь! — гневно воскликнула Дарси. — Кроме одного: Джон сам предложил мне стать его женой.

Произнеся эти слова, она вдруг умолкла. Зачем рассказывать Алеку ту давнюю историю'? Зачем посвящать в детали, которые не имеют к нему никакого отношения?

— Верю. С одной поправкой: он сделал это с твоей ловкой подачи. Признайся, ты надеялась, что старик Бенинг изменит о тебе мнение, если вы с Джоном подарите ему внука?

— Отпусти меня!

— Нет, детка, сбежать тебе не удастся, — сверкнул глазами Алек. — Да и рановато ты собралась уходить. Сегодня день расплаты, помнишь? Официальное чтение завещания. Неужели тебе не хочется узнать, что ты получишь?

Дарси вновь попыталась выдернуть руку, и на этот раз Бенинг отпустил ее.

— Жаль тебя разочаровывать, но я и так все знаю.

Джон рассказал мне, — тихо произнесла она. — Кстати, мне никогда не нужны были ваши деньги.

— Ну да, — прищурился Алек. — Ведь ты вовсе не из-за них женила на себе моего брата.

Это он женился на мне, потому что я носила твоего ребенка!

Фраза вертелась на кончике ее языка, но так и осталась непроизнесенной. Алеку вообще не следует знать о существовании Майкла. А ей следует взять себя в руки и с честью выдержать следующий час, по истечении которого Алек покинет Мэнсвилл и она больше никогда его не увидит.

— Думай что хочешь, — вздохнула она. — Мне все равно. Ты мне вообще безразличен. Я пришла сюда, чтобы встретиться с Эстер Флинн, а не для того, чтобы выслушивать твои оскорбления.

Гнев Бенинга усилился. Крошка изображает из себя леди! Внешне она так и выглядит и даже разговаривает похоже, но Алеку ли не знать, кто перед ним находится на самом деле!

— Мерзавка! — зарычал он, хватая Дарси за плечи и прижимая к стене. — И как только мы с Джоном могли оказаться такими идиотами!

— Убери руки!

— Да? А помнишь времена, когда тебе нравилось ощущать мои прикосновения?

— Прекрати.

— В чем дело, крошка? Не желаешь вспоминать наше прошлое?

— Ты… ублюдок!

Бенинг рассмеялся.

— Вижу, правда тебе не по вкусу!

— Пусти, слышишь? Или я…

— Что? Что ты сделаешь?

Алек убрал руки с ее плеч, но только для того, чтобы схватить за запястья. Дарси поморщилась от боли, однако он проигнорировал это. В свое время она причинила ему гораздо большую боль. Разумеется, прежние чувства уже быльем поросли, но все же он долго не мог освободиться от воспоминаний о Дарси. Обнимая других женщин, Алек думал о ней. Чего он совершенно не мог ей простить, так это того, что она заставила его возненавидеть собственного брата. И за что? Ведь в действительности Джон тоже стал жертвой обмана.

— На что ты рассчитывала, Дарси? Что тебе повезет и я никогда не вернусь? Тогда ты получила бы все: имя, деньги…

Теперь она плакала. Алек понимал, что слезы призваны растопить лед, сковывавший его сердце, а его самого превратить в подобие мягкой глины. В ночь их любви по щекам Дарси тоже катились слезы.

— Не плачь, солнышко, — прошептал тогда Алек, чувствуя себя очень неуютно при мысли, что причинил ей боль.

Но Дарси ответила, что плачет от счастья, ведь они наконец-то принадлежат друг другу.

— Повторяю: мне нет дела до того, что ты себе вообразил, — сухо произнесла она сейчас.

— Скажи, ты сразу отдалась Джону? Или сначала долго дразнила его… как меня? — Алек хохотнул. — Ах, какая ты замечательная актриса!

Тебе удалось заставить меня поверить, что идея подождать с близостью принадлежит мне самому.

Каким же кретином я был, что связался с тобой! А ведь меня не раз предупреждали: из этого ничего путного не выйдет. Мне следовало бы прислушаться к словам умных людей… Впрочем, я и сам тогда был изрядным разгильдяем. Вот почему мы так хорошо поладили: два сапога пара!

— Я тебя ненавижу, Алек Бенинг! Хорошо, что ты вернулся. Я столько лет ждала, чтобы сказать — я ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу…

Алек крепко взял ее за волосы.

— Той ночью ты говорила совсем иное!

— Ой! Пусти, ты…

— Я все помню. Прикоснись ко мне, шептала ты, поцелуй, возьми меня…

— Я была молода и глупа! — Дарси яростно изворачивалась, упираясь руками в грудь Бенинга и невольно ощущая его силу, запахи, жар тела… — Ты казался мне особенным, не таким, как остальные…

— Скорее, я был для тебя счастливым лотерейным билетом. Кстати, давно хотел спросить… Ты в самом деле была девственна или только прикидывалась? Краснела, когда я тебя раздевал, дрожала в моих объятиях…

— Лучше бы я тебя никогда не знала!

— Вынужден признать, ты была хороша. — Он обнял ее и крепко прижал к себе, чтобы она физически ощутила, как воздействует на него даже сейчас, в эту минуту. Ведь именно Дарси была виновата в том, что одно лишь воспоминание об их единственной ночи заставляет твердеть его плоть. — Как нам было хорошо! Ты лежала на спине, я был в тебе… — Взгляд Алека переместился с ее приоткрытых губ на глаза. — Помнишь, Дарси? Ты не забыла, какое чудесное чувство возникало, когда я двигался внутри тебя? Как ты целовала меня?

Рыдания спазмом стиснули ее горло.

— Надеюсь, в преисподней приготовлено отдельное местечко специально для тебя!

— О, наверняка! И готов спорить, что мы очутимся там вместе. — Алек обеими руками поднял ее голову и сдавленно прошептал: — Дарси…

Внезапно все прежнее вернулось, и Алек будто перенесся в ту ночь: желание тяжело шевельнулось в нем, кровь вскипела от страсти.

Дьявол! Что я делаю?

Он резко оттолкнул Дарси, шагнул к двери… и едва не сбил с ног Эстер Флинн.

— А, вы здесь! — сказала та. — Все уладилось? Моя секретарша говорит, что… — Голос мисс Флинн увял, и она быстро перевела взгляд с Алека на Дарси, потом обратно. — Э-э… может прежде чем заняться делами, минут пять пере дохнем?

— Нет! — одновременно произнесли оба клиента.

— Давайте поскорее покончим с этим, — добавила Дарси. Взглянув на Эстер, она с усилием изобразила на лице вежливую улыбку. — Вам бы следовало предупредить меня, что наша встреча подразумевает присутствие третьего лица.

— В завещании упомянуты оба родственника, миссис Бенинг. Я подумала, что стоит сэкономить время и обсудить документ вместе.

— Поступайте как знаете. На самом деле это всего лишь формальность, потому что мне известны условия завещания.

— Вот как? — Адвокат взглянула на Дарси. — Все условия?

— Разумеется.

— Что ж, тем лучше. — Мисс Флинн вздохнула. — Но существуют некоторые обстоятельства…

— О чем это вы? — Дарси сейчас больше всего волновало, что дома ее ждет Майкл. — Мне еще предстоят кое-какие дела…

— Миссис Бенинг желает поскорее узнать, какая конкретно сумма ей причитается, — язвительно уточнил Алек. — Я угадал?

— Так, с меня довольно! — Дарси повернулась и решительно направилась к двери. Она понимала, что совершает ошибку, позволяя эмоциям брать верх над рассудком, но на нынешний день пришлось чересчур много событий. По трясение после неожиданной встречи с Алеком. Гнев, который он пробудил в ней, его уверенность в том, что она все еще способна испытывать к нему чувства… и ужас при мысли, что возможно, это соображение недалеко от истины. — Понимаю, вам удобнее было бы провести совместную встречу, мисс Флини, но лично я не намерена принимать в ней участия. Позвони те мне, когда у вас появится свободное время.

— Еще минуту назад ты изображала безутешную вдову и вдруг превратилась в требовательную клиентку. Какая метаморфоза!

Дарси яростно повернулась к нему.

— Послушай, ты, выродок…

— Миссис Бенинг! Мистер Бенинг! — воздела руки Эстер Флинн. — Прошу вас, успокойтесь.

— Леди спешит. — Алек взглянул на адвоката. — Так что нам лучше сразу перейти к существу вопроса. Миссис Бенинг не терпится пересчитать денежки.

— Тебе доставляет удовольствие оскорблять меня?

— Просто я знаю, что ты ничего не получишь. Ни гроша. — Алек сложил руки на груди Покачиваясь на каблуках, он смотрел на Дарси сверху вниз.

Она тоже не сводила глаз с человека, которого некогда любила — как ей в то время казалось. — а сейчас ненавидела всеми фибрами души. Подавись ты своими деньгами! — хотелось сказать Дарен, однако ей следовало учитывать интересы Майкла, которому она пообещала новую жизнь.

— Мисс Флинн, он в самом деле может отобрать у меня деньги? — повернулась она к адвокату.

— Мистер Бенинг способен сделать все, что пожелает, но…

— Не говорите «но», мисс Флинн, — хмыкнул Алек. — Я намерен сражаться до конца, если даже тяжба будет длиться вечно. Меня подобное положение вполне устроит, ведь миссис Бенинг придется потратить на судебные разбирательства все деньги, которые она успела наворовать у моего брата.

— Мистер Бенинг, прошу вас! Позвольте мне сказать…

— Если мне понадобится ваш совет, мисс Флинн… — начал было Алек, но потом оборвал сам себя. — Ладно, что у вас?

Эстер Флинн поочередно посмотрела на обоих клиентов.

— Дело в том, что предмет тяжбы отсутствует — негромко произнесла она. — Я все время пытаюсь вам сказать, что Джон Бенинг не оставил никаких денег.

4

Дарси молча уставилась на Эстер Флин, которой в эту минуту явно хотелось бы оказаться в каком-нибудь другом месте.

— Не понимаю… Как это? Вообще нет денег?

— Вот именно, миссис Бенинг. Впрочем, на счету вашего покойного супруга осталось тысячи две долларов, так что…

— Не может быть! — воскликнул Алек. — Это какая-то ошибка.

— Если бы, мистер Бенинг! К сожалению, факты свидетельствуют об обратном. — Мисс Флинн извлекла из стола папку, вынула из нее бумаги и разложила на столе. — Вот все финансовые документы покойного Джона Бенинга. Я тщательно изучила их, сначала сама, а потом вместе с бухгалтером. Кстати, он служил у вашего брата, мистер Бенинг. Разумеется, вы вправе привлечь к изучению этих счетов своих работников.

Своих работников? Несмотря на всю сложность ситуации, Дарси едва не рассмеялась. Странное предложение, если учесть, что в свое время Алек покинул город на мотоцикле, а вернулся, скорее всего, на автобусе. Его нынешний дорогой костюм не в счет. Наверняка был куплен какой-нибудь влюбленной в Алека дамочкой.

— Разумеется, — сухо произнес Бенинг. — Но я хочу все узнать сейчас.

Эстер Флинн нервно забарабанила пальцами по столу.

— История довольно сложная…

— Так упростите ее. Можете?

— Конечно, мистер Бенинг, — любезно склонила голову адвокат.

Дарси смотрела на них, не понимая, что происходит. Больше всего ее сбивал с толку уважительный тон Эстер Флинн. Та явно хотела угодить Алеку, а на нее, прямую наследницу Джона, почти не обращала внимания.

— Или лучше попросить, чтобы этот секрет открыла моя дорогая родственница? — повернулся Бенинг к Дарси.

— Какой секрет? Ты спрашиваешь меня о деньгах?

— Правильно, дорогая, именно о них. Признавайся, куда подевались денежки?

— Откуда мне знать? Финансовыми документами занимался Джон. Я не имела к этому никакого отношения.

Алек окинул ее презрительным взглядом.

— Можно подумать, будто это тебя вообще не интересовало! В то время как в действительности ты неплохо нагрела руки на финансах моего брата.

— Не пойму, ты действительно считаешь меня воровкой?

— А разве ты не морочила Джону голову в надежде завладеть его капиталами?

— Которые ты считаешь своими, верно? И поэтому хотел сражаться со мной в суде?

— Что я и сделаю, как только пойму, в чем состоит суть твоих махинаций.

— Э-э… ситуация несколько иная, — осторожно произнесла адвокат.

— Вы пока не вмешивайтесь, мисс Флинн.

Это наше семейное дело.

— Но… — прокашлялась адвокат. — Миссис Бенинг не имеет отношения к тому, что произошло.

Алек выпрямился.

— Вы можете это доказать?

— Просто взгляните на документы. — Мисс Флинн протянула Алеку несколько листков.

Тот взял и принялся читать.

— А вам не кажется, что вы обязаны объяснить ситуацию в первую очередь мне? — начала было Дарси, но, взглянув в странно переменившееся лицо Алека, осеклась.

— Что за чертовщина!.. — пробормотал тот.

— Невероятно, правда? — заметила мисс Флинн.

— Что? — воскликнула Дарси. — Что невероятно?

Ей никто не ответил. Эстер Флинн отвела взгляд, а Алек подошел к окну, словно солнечный свет способен был выявить скрытый смысл счетов.

Спустя несколько минут он повернулся к Эстер Флинн.

— Но как это могло случиться?

— Не знаю. Но, сопоставив даты и цифры, вы поймете, что ваш брат сам создал для себя западню.

— Да о чем вы говорите? — Дарси не на шутку встревожилась, чувствуя, что все происходящее является реальной угрозой для счастливого будущего Майкла. — Что содержится в этих бумагах, мисс Флинн?

— Это очень сложно, миссис Бенинг. Все, что вам следует знать…

— Нет, это вам следует знать, что я ваш клиент. Вы работаете на меня, а не на мистера Бенинга! — Решительно шагнув к окну, она вырвала листки из рук Алека.

К ее удивлению, тот спокойно позволил их забрать и даже слегка усмехнулся.

— Читай и плачь, детка.

Почти ничего не видя от волнения, Дарси взглянула на первую страницу. Спустя пару минут она начала кое-что понимать в многочисленных колонках цифр. Взносы, расходы, баланс. От страницы к странице остаток все уменьшался, пока практически не иссяк. Дарси подняла глаза на адвоката.

— Что это?

Ответил Алек.

— Твое будущее, крошка. Взгляни на после днюю строчку.

Она повиновалась. Итого, тысяча восемьсот шестьдесят долларов…

— Это все твое наследство, дорогая, — довольно промурлыкал он. — Не того ты ожидала, верно?

Он подошел слишком близко, и Дарси поняла что это сделано намеренно, чтобы сильнее вывести ее из равновесия. Самое неприятно что Алек преуспел в своих намерениях. Ей не'хотелосъ видеть его рядом с собой, вдыхать аромат его одеколона с примесью некоего тонкого запаха, исходившего от ткани дорогого костюма. От внешних уголков глаз Алека протянулась паутинка морщинок. Годы отложили на нем легкий отпечаток, как и на внешности Дарси. Она сознавала это. Ее измучили постоянные сплетни, напряжение последних лет, но Алек, казалось, стал сильнее и мужественнее, чем прежде. Он наблюдал за ней с улыбочкой, из-за которой хотелось дать ему пошечину.

В сердце Дарси прокрался холодок. Она отступила на шаг назад и выпрямилась.

— Я требую объяснений, мисс Флинн. Это действительно все, что осталось от состояния моего мужа?

— Покойного мужа, — уточнил Алек. — Джона больше нет, так что тебе не перед кем представляться.

— Мисс Флинн, — повторила Дарси, игнорируя Бенинга. — Должны быть и другие счета.

Что случилось с ними?

— Я же говорю, Дарси, это сложно. — Эстер Флинн покровительственно похлопала ее по руке.

— Ну так упростите! — ответила Дарси словами Алека. — И пожалуйста, запомните, для вас я миссис Бенинг.

— Как угодно. Если говорить коротко, ваш покойный супруг потерял деньги на бирже. Он купил акции компании, которая вначале очень бурно развивалась, но потом быстро прогорела.

Эстер Флинн пожала плечами. — Разумеется, пострадали и другие акционеры, но вам от этого не легче…

— Как же так?.. — Нащупав рукой стул, Дарси тяжело опустилась на него.

— Один предмет собственности все же остался, — добавила адвокат. — Дом. Он не заложен и чист от долгов. — Громоздкое здание на холме, которое Дарси никогда не считала своим домом. — Это ценное владение… — продолжала Эстер Флинн.

Дарси слушала ее вполуха. Ее сознание улавливало обрывки фраз наподобие «наши владения» или «некоторая неожиданность», однако она не обращала на них внимания, пытаясь сообразить, что же ей делать. И в какой-то миг, казалось, она нашла выход из положения.

— Продайте его! — резко произнесла она, вскакивая на ноги. — Выставьте дом на продажу как можно скорее!

Повисла тишина. Лицо Эстер Флинн ничего не выражало, а Алек… улыбался. В голове Дарси прозвенел тревожный звонок.

— В чем дело? Я что-то пропустила? Разве нельзя продать дом?

— Миссис Бенинг, дорогая моя… — произнесла Эстер Флинн. Впервые за все время в ее голосе прозвучали нотки сочувствия.

— Не утруждайте себя, — выступил вперед Алек. — Я сам ей скажу.

— Что ты хочешь мне?.. — пролепетала Дарси, не закончив фразы.

Алек протянул руку и легонько погладил ее по щеке. Несмотря на приближение паники, некой отдаленной частью сознания Дарси отметила какое ощущение возникает у нее от прикосновения его пальцев. Она затаила дыхание пораженная силой этого чувства.

— Ты не сможешь продать дом, детка.

— Почему?

— Тебе следовало внимательнее прислушаться к объяснениям мисс Флинн. — Алек уже откровенно ухмылялся. — Прекрати подсчитывать воображаемые доходы, золотце. Джон оставил дом мне.

— Хотите воды? — участливо спросила мисс Флинн, пристально вглядываясь в лицо Дарси.

— Нет, — ответила та. — Я в порядке.

У нее действительно хватило сил обменяться с Алеком парой фраз.

— Когда я должна освободить дом? — спросила она.

— Вчера, — ответил Бенинг с подчеркнутой вежливостью. — Но меня устроит и конец месяца.

— Хорошо, — ответила Дарси, как будто ей было все равно.

Затем повернулась и с гордо поднятой головой покинула офис. Только сев в автомобиль, она до конца уяснила, что произошло. Их с Майклом жизнь в один миг пришла в полный беспорядок. И зачем только Джон покупал эти проклятые акции? Ведь он же искренне хотел обеспечить будущее Майкла. Впрочем, возможно, именно ради мальчика Джон и старался. Если бы он проявил больше осторожности!

— Если бы да кабы… — прошептала Дарси, склонившись над баранкой. С ее губ слетел смешок, который даже ей самой показался слишком грустным.

Как рассказать о случившемся сыну? В последние дни они вели своеобразную игру. Дарси затеяла ее, чтобы побудить мальчика хоть из редка улыбаться, но потом все это приобрело для нее не меньшее значение, чем для него. Обычно Дарси произносила фразу: «Когда мы уедем далеко-далеко отсюда…», после которой Майкл принимался фантазировать, что тогда будет.

«На новом месте мы поселимся не в большом доме на холме, как сейчас, а в маленьком и уютном, с большим двором и садом. Там я заведу щенка, котенка и лошадку-пони».

Что ж. вздохнула Дарси, похоже, всему этому не суждено сбыться, зато мы по-прежнему будем принадлежать друг другу. Остановимся в каком-нибудь городке, где окружающие воспримут меня просто как женщину с сыном, а не как аферистку, которая использовала ребенка, чтобы окрутить богатого человека.

Впрочем, Дарси плохо представляла себе, как сможет осуществить все это, не имея ни денег ни профессии, ни работы, Чтобы прилично устроиться, нужно иметь какую-нибудь специальность, а у Дарси ее не было, если только не принимать в расчет умение перебинтовывать разбитые детские коленки. В школьные годы она устраивалась летом на какую-нибудь сезонную работу, а в пятнадцатилетнем возрасте даже служила в кафе официанткой. Разумеется, можно и сейчас предпринять нечто подобное, но как быть с Майклом? Кто присмотрит за ним? Наступило лето, учеба в школе закончилась, а Дарси ни за что не желала оставлять сына одного в доме — ни здесь, ни где бы то ни было.

Вот она, холодная и безжалостная реальность, подумала Дарси, сворачивая к возвышавшемуся на пригорке дому. Который теперь уже принадлежит Алеку. Она нажала на кнопку, отпирающую дверь гаража, и въехала в прохладный сумрак. В голове у нее вертелась мысль о том. что нужно обязательно позвонить Эстер Флинн и попросить убедить Алека подождать две-три недели, пока она не уладит свои дела.

Закрыв гараж, Дарси направилась в дом.

— Майкл? — позвала она. Ответа не последовало. Единственным звуком, слышимым в доме, являлся едва различимый рокот кондиционера. — Майкл? Где ты, солнышко?

В кухне на столе белела записка, оставленная Молли, экономкой. Та сообщала, что они с Майклом отправились в магазин. Дарси знала, что Молли презирает ее, но в мальчике души не чает.

Что ж, будет время привести себя в порядок и собраться с-мыслями.

Первым делом Дарси стянула жакет. Затем медленно, будто постарела на тридцать лет. поднялась в свою спальню. Потянулась пальцами к верхним пуговицам блузки, но те оказались расстегнутыми. В тот же миг Дарси сообразила, кто это сделал.

Алек…

Ее пронзило воспоминание о том, как она лежала в адвокатской конторе на диване, медленно приходя в сознание, а потом увидела его. И, когда это случилось, вр'емя вдруг словно повернуло вспять. Дарси посмотрела Алеку в глаза точно так же, как в ту волшебную ночь, когда они занимались любовью возле запруды. Только тогда Алек улыбался, целовал ее, жарко шептал в ухо нежные слова, от которых таяло сердце и разгоралось желание…

Какой же идиоткой она была!

Почему отдала Алеку все, чего он добивался: свою невинность, преданность, любовь. А сейчас он собирается отнять у нее жилище, которое гораздо ближе ей, чем ему. В доме Бенингов она прожила долгих девять лет. А Алек все это время отсутствовал. Покинув Мэнсвилл, он больше не вспоминал ни о брате, ни об отце, ни о Дарси. И если ему сейчас потребовался этот дом. пусть попробует отобрать его! Она найдет адвоката, способного защитить ее интересы. Какой судья решится вышвырнуть на улицу женщину с ребенком?

Дарси улыбнулась. С ее плеч будто гора свалилась. Быстро сбросив одежду, она тряхнула «волосами и направилась в ванную. Прохладный душ поможет ей вновь почувствовать себя человеком. Ласковые струи смоют остатки пережитого утром ужаса.

Почему она так беспечно вела себя в адвокатской конторе? Зачем облегчила жизнь Алеку? То-то он посмеялся, когда Дарси ушла! Наверняка ему даже в голову не приходило, что противник сдастся без боя.

Ну ничего, мы еше посмотрим, кто кого! — подумала Дарси, промокая волосы полотенцем и набрасывая пушистый махровый халат. С улыбкой на лице она вышла из ванной… и едва ж вскрикнула от неожиданности: на пороге спальни стоял Алек! Причем в глазах его был заметен явно безумный блеск.

— Где? Где он? Говори!

Господи, помоги мне! — взмолилась Дарси. догадываясь, кого он имеет в виду.

5

Алек двинулся вперед, и ей не осталось ничего иного, как прижаться спиной к дверному косяку.

Алек не собирался ехать в этот дом.

В офисе он проследил за удаляющейся Дарси которая шла уверенно, несмотря на то что в конце разговора ее лицо приобрело пепельный оттенок.

— Не желала бы я оказаться на ее месте, — пробормотала Эстер Флинн, провожая клиентку взглядом.

— Да, — пожал плечами Бенинг. — Но ничего не поделаешь, такова жизнь…

— Не подумайте, что я питаю к миссис Бенинг особые симпатии, но… может, вы все же дадите ей немного больше времени на освобождение дома? Ведь любой суд назначил бы срок по меньшей мере дней в тридцать…

Алек бросил на мисс Флинн такой взгляд, что та закашлялась.

— Я не судья, как вы знаете. Поэтому поступаю так, как считаю нужным. И надеюсь, у миссис Бенинг хватит ума не растрачивать остатки своих денег на судебные разбирательства.

— Все верно, но, учитывая обстоятельства…

— О чем вы? Нельзя ли выражаться поточнее, мисс Флинн?

— Вероятно, мне следовало упомянуть об этом раньше, но я обязана охранять частную жизнь своих клиентов, так что… — Эстер Флинн вздохнула. — Одним словом, миссис Бенинг находится в доме не одна.

В кабинете повисла тишина.

— Вот как? — подозрительно спокойно произнес Алек спустя минуту. И с кем же живет супруга моего покойного брата?

— С Майклом, И, разумеется, у нее недостаточно денег, чтобы теперь обеспечивать его…

Дальше Алек не слушал. Кровь прилила к его голове, в висках застучало, и он метнулся мимо адвоката вдогонку за Дарси. Однако той уже и след простыл. Тогда он прыгнул в свой «ферра-ри» и нажал на газ. Внутри у него все кипело.

Тело Джона еще не остыло, а эта мерзавка успела не только обзавестись любовником, но даже поселить его в доме Бенингов! Вот на кого она собиралась истратить наследство…

Алек понесся прочь из города. По этим дорогам он гонял в юности на мотоцикле. Но сейчас ему было не до лирических воспоминаний. Его не покидала мысль, что Дарси живет под одной крышей с любовником. Тот спит с ней. целует и ласкает ее тело, как когда-то делал он сам. — Дьявол! — выругался Алек. Он резко затормозил и развернул автомобиль в обратном направлении. Спустя минут двадцать пять впереди на холме замаячил дом его детства, все такой же угрюмый и громоздкий. Поблизости не было заметно ни души, но Алек и не ожидал кого-либо увидеть. В эту минуту Дарси должно быть, пребывает в объятиях любовника, жалуясь на то, что деньги, на которые они так рассчитывали, ускользнули.

Да, теперь Дарси придется туго! Ведь только богатая вдовушка может позволить себе содержать любовника, который удовлетворял бы все ее интимные нужды.

Перешагивая через ступеньку, Алек взбежал на крыльцо, нажал на кнопку звонка и удерживал палец, пока тот не побелел. Не дождавшись ответа, он принялся колотить в дверь кулаком.

— Дарси! Открывай!

Не тут-то было. Вокруг стояла тишина. Дарси наверняка нежится с любовником в постели. Чертыхнувшись, Алек взглянул на дверь, прикидывая, сможет ли высадить ее плечом, но потом ему в голову пришла новая мысль. Во времена его детства и юности на крыльце под ковриком всегда лежал запасной ключ. Что, если и сейчас?.. Да, точно! Вот он.

Через секунду он шагнул в сумрачный холл.

— Дарси?

Алек зашагал по комнатам, ища ее. В конце концов, дом принадлежит ему и он имеет полное право вышвырнуть любовника Дарси — кем бы тот ни был — на улицу. Эта потаскушка обязана проявить хоть какое-то уважение к памяти Джона!

— Дарси? — снова крикнул он и в этот миг услышал шум льющейся воды. Кто-то принимал душ.

Взлетев по лестнице на второй этаж, Алек распахнул дверь бывшей спальни отца. Пусто. Он открыл комнату Джона. Тот же результат. Повертев головой. Алек сообразил, что шум исходит из помещения, в котором некогда жил он сам.

Алек направился туда. К его удивлению, обстановка в комнате почти не изменилась. Та же мебель, те же занавеси и покрывала. Только запахи стали другими. В них появились ароматы Дарси.

Пока он размышлял над этим, дверь ванной отворилась и на пороге возникла та, о ком он думал, в коротком халатике, подчеркивавшем полную грудь, с рассыпавшимися по плечам влажными волосами. Он взглянул на изящные длинные ноги Дарси и вспомнил, как она обвивала ими его торс той памятной ночью.

Алек с трудом сглотнул — ему мешал возникший в горле ком — и хрипло рявкнул:

— Где он?

Бледность, разлившаяся по прекрасному лицу Дарси, лишь подстегнула его гнев. Он захлопнул дверь и придвинулся ближе.

— Я спрашиваю, где он?!

— Кто?

— Ты прекрасно знаешь, кого я ищу! Майкла. — Алек отодвинул ее и заглянул в ванную.

Не обнаружив там никого, он прошелся по комнате, попутно распахнув дверцы платяного шкафа, словно ожидая увидеть скрючившегося среди одежды незнакомца. Было совершенно ясно, что ни Дарси, ни ее любовник не слышали, как в дом кто-то проник, поэтому и прятаться не стали, но Алек действовал, повинуясь древнему мужскому инстинкту, побуждавшему его найти и уничтожить чужака.

Ослепленный яростью и почти оглушенный стуком крови в висках, Алек повернулся к Дарен.

— Признавайся, где. Майкл?

Боже мой, он все знает!

Дарси оперлась на тумбочку. Разумеется, рано или поздно Алек узнал бы о существований а но как объяснить его гнев? Она никак не придала подобной реакции.

— Отвечай же, дьявол тебя побери!

— Откуда ты?.. — Голос Дарси пресекся, и она кашлянула. — Я не знаю, где Майкл.

Алек окинул ее пристальным взглядом. Заметив это, Дарси покраснела. Больше всего ей сейчас хотелось схватить с кровати покрывало и завернуться в него. Однако она не желала, чтобы он заметил ее реакцию на его взгляды. Только бы Молли не вздумала вернуться сейчас домой! — вертелось в ее голове.

— Брось, детка. Перестань изворачиваться. Ведь мне известно, что он здесь. Наверняка твой ухажер ждет, когда ты выйдешь из душа!

Ухажер? Дарси изумленно вскинула глаза.

— Только не говори, что он уже ушел, — презрительно скривил губы Алек. — Ты рассказала ему о деньгах? Он знает, что очень скоро ты даже себя не сможешь содержать, не говоря уже о любовнике?

Вот оно что! Алеку ничего не известно о сыне. Он вообразил, что здесь прячется посторонний мужчина!

Неожиданно для самой себя Дарси расхохоталась. Впрочем, смех получился истерическим, в нем боль смешалась с облегчением.

Алек схватил ее за плечи и тряхнул.

— Над кем ты потешаешься: надо мной или над Джоном?

— Я не… не… — Дарси задыхалась. Ее одновременно душили, смех и рыдания.

— Проклятье! — выругался Алек. В следующую секунду он схватил Дарси в объятия и поцеловал.

Это случилось совершенно неожиданно, поз. же он ругал себя за безрассудство. Но в ту минуту Алек не думал ни о чем. И даже не понимал почему сделал подобную глупость. Он всегда презирал в женщинах лживость, расчетливость и способность заставлять мужчин совершать поступки, о которых они и не помышляли.

Сейчас им двигал гнев, столь темный и глубокий, что он даже не обратил внимания на сопротивление Дарси, на ее отчаянные попытки увернуться от его губ. По глубокому убеждению Алека, Дарси задолжала ему это за все долгие годы ненависти вперемешку с желанием i невозможностью освободиться от некогда обожаемого образа.

— Прекрати! — взмолилась Дарси.

Но он лишь рассмеялся и погрузил пальцы ее влажные волосы, запрокидывая голову назад.

Он целовал Дарси снова и снова, напористо, жадно, даже грубо. Крепко сжимал плечи пока она не издала сдавленное болезненное вое клииание. Оно проникло в ожесточенное сердце Алека и немного смягчило его.

— Дарси… — прошептал он, и следующий поцелуй окрасился нежностью.

Он вновь произнес ее имя и взял лицо в ладони. В этот миг в Дарси словно что-то перевернулось. Она вздохнула и раскрыла прежде крепко сжатые губы.

На Алека нахлынул поток воспоминанш тепло и шелковистость ее кожи, сладостная податливость губ, запах цветов и грозовой свежести, исходящий от волос. С тихим стоном о подхватил ладонями ягодицы Дарси и чуть приподнял ее, еще теснее прижимая' к себе. В ее объятиях находилась женщина, которую он никогда не забывал и которая будто состояла из волшебной смеси чувственности и невинности. Осознание того, что он вновь обнимает ее, вызвало мощный приток крови к участку меж бедер Алека.

Он вновь хрипло застонал и уткнулся лицом в углубление между шеей и плечом Дарси. Ему всегда нравился запах и вкус этого уютного местечка. Не удержавшись, он припал губами к нежной коже, легонько сжал зубами и тотчас услышал тихий ответный стон. Дарси вздрогнула и судорожно скомкала рубашку на груди Алека. Тот понял, что ей сейчас приходится сражаться с собой, борясь с собственным желанием, которое застигло ее врасплох, когда уже поздно было что-либо предпринимать. Просунув руки под махровый халат, Алек сжал обнаженную грудь Дарси.

Какое волнующее ощущение! Тепло нежной упругой плоти, твердость сосков, Он провел по соскам большими пальцами, и Дарси затрепетала.

— Алек… пожалуйста… прошу тебя…

Странно, но именно эти слова вернули его к реальности. Мгновенно протрезвев, Алек вспомнил, какой талантливой притворщицей является та, кого он сейчас обнимает, и отпустил ее. Дарси отшатнулась, открыла глаза и взглянула на него. Если бы Алек не знал, с кем имеет дело, он наверняка принял бы ужас, появившийся на ее лице, за настоящий.

— Боже ты мой! — Он отвернулся от Дарси, презирая себя за то, что до сих по. находится во власти обаяния этой мерзавки.

— Подонок!

Алек услышал это слово и одновременно ощутил немало удививший его удар в спину. Пока он оборачивался, Дарси успела стукнул, его еще раз. Но потом он схватил ее за руки, прижав их к своей груди. Правда, Дарси все же удалось царапнуть его ногтем поперек рта. В ее глазах сверкали слезы, губы дрожали. Пытаясь высвободиться, она резко подняла колено, метя в весьма чувствительное место, но Алек вовремя оттолкнул ее. Дарси упала спиной на кровать и воззрилась на него, словно видя перед собой исчадие ада.

— Убирайся вон из моего дома!

Ах какое искреннее негодование! Если бы Алек был зрителем, а не участником этого спектакля, он увидел бы в Дарси невинную жертву, волей судьбы оказавшуюся в лапах злодея-искусителя. Он достал из кармана носовой платок и приложил к губам. На белой ткани отпечаталась кровь.

— Ты оглох? — Дарси поспешно вскочила ни ноги. — Уходи отсюда!

— Что ты заладила одно и то же… — проворчал Алек.

— Но ведь ты все еще здесь!

— Помнишь, что сказала сегодня Эстер Флинн? — Он медленно вернул платок в карман, с интересом разглядывая Дарси. Она очень хорошо играла свою роль. Ее испуг выглядел совершенно натурально. — Дом принадлежит мне.

Постарайся вникнуть в суть того, что тебе говорят. Невозможно вышвырнуть человека из помещения, являющегося его собственностью.

— Ничего подобного! — Дарси потуже запахнула халат. — Я живу в этом доме, причем уже девять лет.

— Ну и что? Думаешь, вследствие этого у тебя появились какие-то особые права? — усмехнулся Алек, складывая руки на груди. — Джон завещал дом мне, и точка.

— Не забывай, что Джон был моим мужем.

Он собирался оставить мне деньги, но, раз уж их нет, я в праве претендовать на дом. в котором живу. Уверена, что закон будет на моей стороне.

— Это тебе любовничек подсказал?

Дарси гордо подняла голову.

— Я и сама кое-что соображаю.

— Все, довольно. Даю тебе срок до среды. До девяти утра. Или ты съедешь отсюда, или…

— Что? Ты приведешь полисмена, чтобы тот выставил меня на улицу со всеми пожитками? — Она ослепительно улыбнулась. — А может, я сама позвоню в полицию? И попрошу выкинуть отсюда тебя?

— Он этого не сделает.

— Давай проверим! — Дарси шагнула к тумбочке и взяла телефонную трубку.

— Ты совершаешь ошибку, — тихо произнес Алек.

Дарси даже не взглянула на него. Она набирала номер полицейского участка.

— Повесь трубку, говорят тебе! — Его рука стиснула ее запястье.

Задохнувшись от гнева, Дарси обернулась.

— Не смей прикасаться ко мне!

— Почему? — Губы Алека изогнулись в понимающей улыбке, — А, знаю! Признаться, пять минут назад мне показалось, что ты разыгрываешь передо мной спектакль. Но, наверное, я ошибся. Ситуация немного сложнее, чем представлялась вначале.

— Поверь, она будет еще сложнее, когда я позвоню в полицию.

— Все дело в том, что я тебя завожу.

Дарси заморгала, не сразу сообразив, о чем он говорит. Но чувственный тон Алека быстро подсказал ей, о каком «заводе» идет речь. Она едва не рассмеялась, но вовремя смекнула, что это небезопасно, — Алек вновь мог начать целовать ее. Поэтому Дарси позволила себе лишь сдержанную улыбку.

— Ты о себе преувеличенно высокого мнения.

— Но ведь это правда. Не так ли, детка? — Алек придвинулся ближе, зажимая Дарси между тумбочкой и кроватью. — Тебе всегда нравился секс.

Его голос вновь стал сдавленным и хриплым, глаза потемнели. У Дарси тоже сильно забилось сердце. В панике она принялась набирать номер.

— Интересно, что ты собираешься говорить? — прошептал Алек.

— Правду. Что ты вломился в мой дом.

— Полиция, — прозвучал в трубке высокий женский голос.

— Вот как? — Ухмыльнувшись, Алек сунул руку в карман и вынул ключ, как две капли воды похожий на тот, что лежал в сумочке Дарси. — Тебе не кажется, что трудно обвинить человека во взломе, если у него есть ключ от входной двери?

— Говорите! — раздалось в трубке. — Вам требуется помощь? — Да, подумала Дарси, только не та, которую может предоставить полиция.

— Нет, — произнесла она вслух. — Простите.

Должно быть, я ошиблась номером. — Дарси медленно положила трубку. — Ладно. Считай, что ты добился своего. Это действительно твой дом, а я не имею к нему никакого отношения.

— Ты абсолютно права, крошка. Ни ты, ни твой мужик…

Дверь спальни внезапно распахнулась. Оба собеседника повернулись на звук, и у Дарси подкосились ноги.

— Мама! — крикнул появившийся на пороге мальчик. — Посмотри, что Молли мне купила…

Ой! — Майкл перевел взгляд на стоявшего рядом с матерью человека и спросил с детской непосредственностью: ~ А это кто?

Дарси изобразила на лице улыбку.

— Майкл, дорогой… Поздоровайся с твоим…э-э… дядей.

6

Она боялась этой минуты с того самого дня, когда у нее родился сын. Но по прошествии времени страхи почти улеглись. Жизнь была спокойной и текла по привычному руслу. Именно это и усыпило опасения Дарси. А потом она вошла в кабинет Эстер Флинн и начался кошмар.

Собственно, ей не удалось бы долго держать в секрете существование сына. Особенно сейчас, когда Алек приехал в Мэнсвилл. Кто-то успел сообщить ему имя Майкла, и он решил, что это любовник Дарси.

Уж лучше бы так и было на самом деле!

Но нет. Алек и его сын смотрели друг на друга, причем оба были взволнованы, хоть и по разным причинам. Выражение их лиц казалось зеркальным отражением. Две пары зеленых глаз, два подбородка с едва заметной ямочкой, приоткрытые от удивления губы. Майкл выглядел миниатюрной копией Алека. Своего отца…

Нет. Нет! Дарси судорожно втянула воздух. Нельзя допускать, чтобы мысли приобретали такой оборот. Отцом мальчика всегда был Джон. А Алек явился из далекого и почти забытого прошлого.

Майкл первым оправился от потрясения.

— Мам, это правда мой дядя?

Дарси рассмеялась, но настолько фальшиво, что ей самой стало неловко.

— Да, — бодро кивнула она. — Именно так, солнышко. Твой дядя.

Мальчик нахмурился, словно соображая, хорошая это новость или плохая. Алек как взрослый человек лучше владел собой, но не настолько, чтобы отвести взгляд от Майкла. О чем он думает в эту минуту? Что видит?

Господи, только не правду! — взмолилась про себя Дарси.

— А почему ты никогда не говорила, что у меня есть дядя? — спросил сын.

Дарси откашлялась.

— Ну, понимаешь, я как-то не думала, что…

— Напрасно, — сухо обронил Алек. — Надо было подумать.

Он двинулся вперед, и на один сумасшедший миг ей показалось, что на этом все и кончится. Что Алек безразлично пройдет мимо мальчика, спустится по лестнице и покинет дом. Но надежда оказалась напрасной. Он остановился перед Майклом. — Привет.

Мальчик быстро взглянул на мать, потом снова на возвышавшегося над ним человека.

— Здравствуйте.

Алек присел на корточки и протянул руку.

— Меня зовут Алек.

Мальчуган поначалу замялся, но потом тоже протянул ладошку. Она полностью скрылась в пятерне Алека.

— Как поживаешь, Майк?

Затаившая дыхание Дарси решила вмешаться.

— Не Майк, а Майкл. — В ту же секунду на нее уставились две пары зеленых глаз. — Его имя…

— Майкл, — произнес мальчик, — но некоторые мои приятели зовут меня Майком.

Эта невинная ложь заставила сердце Дарси икаться. Не было никаких приятелей. Майкл почти не общался со сверстниками. Сейчас он с надеждой смотрел на Алека. Тот улыбнулся.

— Значит, будешь Майком. А не скажешь,

сколько тебе лет?

Нет, только не это! Дарси едва удержалась. чтобы не схватить сына в охапку и не броситься наутек. Впрочем, удирать было некуда.

— Восемь.

— Понятно, — кивнул Алек, отпуская руку Майкла.

Итак, он неправильно истолковал слова мисс Флинн. Решил, что Дарси ввела Джона в заблуждение насчет своей беременности, в то время как она и вправду ожидала ребенка. Это совершенно меняет дело. Джон никогда не бросил бы сына. В подобной ситуации ему не оставалось ничего иного, кроме как жениться-. Выходит, все то время, пока Алек убивался по Дарси, она носила дитя его брата.

Он медленно поднялся на ноги.

— У тебя, наверное, масса вопросов… — нервно произнесла Дарси.

— Ну что ты, детка! Ни единого. Если у человека есть мозги, он сам найдет все интересующие его ответы. — Он обжег ее взглядом. — Я попросил Джона позаботиться о тебе, — тихо добавил он. — На самом деле следовало бы предостеречь его.

— Ты просил брата позаботиться обо мне? — хихикнула Дарси. — Вот умора! Давай-ка не будем врать друг другу по прошествии стольких лет. Ведь ты даже не вспомнил обо мне после той ночи.

— Какой? — раздался детский голос. — После какой ночи, мам?

Прикусив губу, Дарси наклонилась и обняла сына, будто собираясь поднять, хотя он уже был слишком велик для этого.

Майкл бросил поверх ее плеча смущенный взгляд на Алека.

— Ну мама!

— А знаешь что? — выпрямилась Дарси. — Я забыла заехать в магазин. Почему бы нам не отправиться в город вместе? Мы могли бы зайти в кафе и полакомиться мороженым.

— Только не забудь сначала одеться, — тихо посоветовал Алек, огладывая ее с ног до головы.

Дарси метнула в него сердитый взгляд, мысленно приказывая себе не краснеть. Зачем доставлять ему удовольствие своим смущенным видом?

— По-моему, для мороженого уже поздновато — пожал плечами Майкл. — Ты сама всегда так говорила.

— Разве? — Дарси бросила взгляд на настенные часы. Сын прав. Сегодня она совершенно потеряла чувство времени. — Ну тогда… купим жареную курицу. Потом вернемся домой и съедим ее в гостиной перед телевизором. — Ей во что бы то ни стало нужно было убраться куда-нибудь от Алека с его бесстрастным и в то же время раздевающим взглядом.

— Ладно, мама, — согласился Майкл. Затем он взглянул на Алека. — Знаете, еще утром у меня не было никакого дяди!

— Тогда мы с тобой на равных, парень. По тому, что и у меня не было племянника. — Улыбнулся тот.

— А вы мамин брат или папин?

— Майкл, — быстро произнесла Дарси, — по чему бы тебе не привести себя в порядок, что бы мы…

— Я папин брат, Майк.

— А… — Мальчик помрачнел. — Мой папа умер.

Вы знаете это?

— Да. — Губы Алека сжались в ровную линию. — Конечно, знаю.

— Значит, вы потому и приехали? Чтобы помочь нам с мамой?

— Майкл! — хрипло воскликнула Дарси. — Не вежливо задавать столько вопросов.

— Чужим людям — да, — резко заметил Алек. — Но я к ним не отношусь, дорогая. В наших с Майком жилах течет одна кровь, как бы ни не приятен был тебе этот факт.

— Хорошо, только не надо обсуждать это сей час!

Майкл стоял между взрослыми, переводя взгляд с одного на другого. Минутку подумав он спросил Бенинга:

— А как мне вас называть? Дядя Алек?

— Во-первых, говори мне «ты», а во-вторых, для тебя я просто Алек.

— Ну вот вы и познакомились, — чересчур весело заметила Дарси. — А сейчас, Алек, не смеем тебя задерживать. Насколько я понимаю, ты собирался уходить…

— Верно. И, по странному совпадению, я как раз намеревался заглянуть в ту лавку на центральной улице, где испокон веков продавались жареные куры. Думаю, мне стоит туда съездить и привезти пару цыплят сюда, чтобы мы могли устроить совместный ужин. Как тебе идея, Майк?

— Нет| — вспыхнула Дарси. — То есть спасибо конечно, но нам не хотелось бы тебя утруждать.

— Даже не думай об этом. В конце концов, мы одна семья.

— Мы семья, мама!

Провозглашенная устами младенца истина заставила Дарси поежиться.

— Я бы с радостью согласилась, — солгала она, — но не рановато ли устраивать ужин в такое время?

— Мам, ты только что сама предложила это, — напомнил Майкл, слегка надувшись.

— Ну же, Царей, — негромко обронил Алек, — хотя бы раз в жизни попробуй сделать правильный выбор, пока еще не слишком поздно.

— Но ведь это будет просто жареная курица и мультяшки по телевизору. Ты… умрешь от скуки.

Алек усмехнулся. Его пристальный взгляд вновь словно раздел Дарси.

— Рядом с тобой ни один мужчина не станет скучать.

У нее запылали щеки.

— Замечательно. Поступай как знаешь. Отправляйся за этими несчастными цыплятами и вообще… Если ты вознамерился провести вечер здесь, мне тебя не остановить, разве что я закрою дверь на засов. — Дарси заставила себя улыбнуться. — Мы с Майклом будем ждать.

— Ты подождешь, — поправил ее Алек, кладя руку на плечо мальчика. — А мы с Майком съездим в город.

— Нет! Мой сын останется здесь. С тобой я его не отпущу. Я еще не сошла с ума. Чтобы Майкл… — ей хотелось сказать: стал таким, как ты, но она произнесла другое: — всю дорогу трясся на заднем сиденье мотоцикла?

— Ух ты! У тебя есть мотоцикл? — восхищенно прошептал мальчик. — Где он? Я не заметил его возле дома. Там только какая-то красная машина.

Алек рассмеялся.

— Ты наблюдателен, парень. — Он взглянул, на Дарси. — Это «феррари». Оснащенный ремня ми безопасности и всякими разными штуками. Что? Не ожидала?

Дарси почувствовала себя загнанной в угол.

— Мам, ну можно я поеду с Алеком, а? Скажи «да», пожалуйста! — приплясывал от нетерпения ее сын.

Здравый смысл подсказывал Дарси, что позволять этого не следует, но, взглянув на сияющую мордашку Майкла, она сдалась.

— Ладно, поезжай. Только ненадолго. — Последние слова предназначались Алеку.

— Мы быстро вернемся, — заверил ее сын. — А ты пока оденешься.

— Вот именно. — Алек посмотрел Дарси в глаза. — Знаешь, мне только что пришло в голову… Мисс Флинн, часом, не звонила сюда? Не предупреждала, что я собрался нанести визит? Может, из-за этого ты и нарядилась соответствующим образом?

— Как это — соответствующим? — спросил Майкл.

— Так говорят, когда кто-то делает что-то намеренно, — пояснил Алек.

— Только ко мне это не имеет никакого отношения, — холодно заметила Дарси.

Алек улыбнулся. Сначала ей, потом Майклу. Затем протянул руку, и мальчик взялся за нее.

Дарси провожала взглядом ребенка, которого она любит, и мужчину, которого ненавидит, до тех пор пока они не скрылись из виду.

Они отсутствовали очень долго. Дарси уже не на шутку разволновалась, поминутно поглядывая на часы. Наконец зазвонил телефон. Это оказался Бенинг.

— Черт побери, куда вы запропастились? — сердито крикнула Дарси.

В трубке прозвучал смех.

— Ты не слишком-то любезна.

— Сколько можно гулять! Ты знаешь, который час?

— Согласен, мы немножко задержались.

— Где вы находись?

— Где мы, Майк?

При этих словах Дарси вновь охватила вспышка гнева. Как он смеет называть ее сына какой-то кличкой!

— Я же сказала: Эго зовут Майкл.

— Да, помню. Майк говорит, что мы на Ист-роуд. Это в районе…

— Я знаю, где наудится Ист-роуд, — процедила Дарси.

— Мы немного проехались по городу. Он по рядком изменился за время моего отсутствия…

— Немедленно привези моего сына домой, слышишь?

Она бросила телефонную трубку. Алек прав. Здесь многое переменилось, и в первую очередь сама Дарси.

Когда спустя полиса раздался дверной звонок, она уже кипела и была готова ко всему. По крайней мере, так ей казалось, пока она не увидела своего сына, дававшегося за руку Алека, с выражением граничившего с обожанием счастья на лице. Майкл щетинный сын своего отца.

— Иди в свою комнату, — велела ему Дарси.

— Почему? Цыплята еще горячие, так что мы могли бы сразу…

— Делай, что я говорю.

У Майкла дрогнули губы.

— По телевизору сокоро начнется мультик про Маугли… Алек говорит, что не видел его.

— Зато ты смотру этот мультфильм тысячу раз! — Дарси обращаясь к сыну, но взгляд ее был направлен на Бенинга.

— Алек читал сказку в детстве, но…

— Мне совершенно безразлично, что Алек… — Дарси оборвала себя на полуслове. — Значит, так: или ты идешь к себе, или мы крупно поссоримся!

Глаза мальчика подозрительно заблестели.

— Это нечестно. Ты обещала…

— Эй, Майки! — Бенинг опустился на корточки, взял Майкла за плечи и легонько тряхнул. — Не расстраивайся. Просто у твоей мамы плохое настроение.

Майки! Алек объясняет действия Дарси ее же собственному сыну, который из Майкла сначала превратился в Майка, а потом в Майки!

— Но испортилось оно не из-за тебя, а из-за меня, — продолжал Алек. — Верно, Дарси?

— Да. — Кивнула та. Она ругала себя, так как сама не смогла показать сыну, что ее гнев не имеет к нему никакого отношения. — Ты здесь ни при чем, солнышко.

— Ладно. — Майкл вытер глаза кулаком. — Так все-таки можно я…

— Нет, — твердо произнесла Дарси. — Нам с Алеком нужно поговорить. Это взрослые разговоры, сынок, так что тебе будет скучно. Ты пока побудь в своей комнате, а потом мы вместе по смотрим телевизор.

— Все трое?

— Майкл, — вздохнула Дарси, — ступай наверх.

Мальчик посмотрел на Бенинга.

— Иди, парень, — сказал тот. — Позже увидимся.

— Обещаешь?

— Конечно!

Мальчик смущенно переступил с ноги на ногу, потом шагнул вперед и неуклюже обнял Алека.

Тот оказался застигнутым врасплох, причем сразу по двум причинам: из-за поступка Майкла и из-за того, как вдруг стиснулось его горло.

Прежде Алек почти не обращал внимания на детей. Они были повсюду, но не являлись частью его жизни. Тем более удивительно, как быстро этому мальчугану удалось проникнуть в его душу. Впрочем, ведь Майкл его племянник, сын Джона…

А если бы Алек остался в Мэнсвилле, если бы не уехал, оберегая репутацию Дарси, этот мальчик мог бы быть его сыном.

— Все будет хорошо, — бодро произнес Алек. — Ступай. Чем быстрее мы с твоей мамой поговорим, тем скорее можно будет приступить к ужину.

— Правда? — снизу вверх взглянул на него Майкл.

— Еще бы, приятель! Неужели ты думаешь, что я упущу возможность отведать сказочно-прекрасных цыплят с хрустящими поджаристыми крылышками?

Мальчик рассмеялся и без дальнейших препирательств побежал вверх по лестнице. Дарси проследила за ним взглядом и, когда со второго этажа донесся звук закрывшейся двери, повернулась к Алеку.

— Идем в библиотеку,

— Как скажете, мэм, — усмехнулся тот.

Уставленная книжными шкафами комната совершенно не изменилась. Алек опустился на кожаное кресло, вытянул длинные ноги и заложил руки за голову. Он уже был без пиджака и галстука, с закатанными рукавами, под которыми перекатывались бицепсы. Дарси старалась не обращать на это внимания.

— Зачем ты обманываешь Майкла? — сердито спросила она, присаживаясь на краешек стола. — Сначала врал мне, сейчас водишь за нос моего сына…

— Неправда, я не лгал мальчику. А то, что случилось между нами, к нему не имеет ни малейшего отношения.

— Но зачем ты даешь Майклу обещания, которые не собираешься выполнять? Что будешь ужинать с нами, смотреть телевизор… — Дарси гневно взглянула на Ааека, стараясь прогнать воспоминания о том, как он когда-то нравился ей в белых рубашках с распахнутым воротом и закатанными рукавами. Тогда ее бросало в жар при виде этого парня. А как она, бывало, любила просунуть под его рубашку руки, прижать ладони к груди и ощутить тепло тела… — Шел бы ты отсюда, пока не наделал гадостей, — прошептала Дарси. — Пока не наврал кучу всякого, что никогда не сбудется. Майкл еще очень мал и верит всему, что ему говорят, понимаешь?

Алек медленно поднялся на ноги.

— Я-то понимаю. А вот тебе стоит кое-что уяснить. — Он направился к Дарси, не спуская глаз с ее лица. — Я не лгал Майку.

— Но ведь ты сказал, что останешься ужинать!

— Правильно. Так я и сделаю.

— Послушай, Алек, если даже я позволю тебе сегодня задержаться здесь…

— Ты позволишь мне? — поднял он бровь. — У тебя провал в памяти, детка. Это мой дом. Если захочу, я могу сидеть тут хоть десять лет.

— Ничего подобного. Я здесь живу и…

— Крошка, слушай меня внимательно, — процедил Алек. — Ты живешь в этом доме, а я им владею. Ощущаешь разницу?

— Но любой суд…

— Вот око что! Ты собралась найти адвоката, который защитит твои интересы? А кто ему заплатит?

Дарси поежилась, несмотря на то что в помещении отнюдь не было холодно. | — Ну да, разумеется… В этом-то все дело. У меня нет денег, а тебя совершенно не заботит, какие чувства я испытываю, оказавшись в подобной ситуации…

— Правильно мыслишь, золотце.

— Но…у меня есть сын.

— Сын Джона, — уточнил Алек.

— Да. — В глазах Дарси помимо ее воли появилось умоляющее выражение. — Он-то чем виноват?

Алек сложил руки на груди.

— Ну-ну, Продолжай.

Дарси и не оставалось ничего иного. Сила сейчас была на его стороне.

— Не то чтобы я так уж жаждала остаться в этом доме.

Алек тонко усмехнулся.

— Ты и не останешься.

— Мы все равно собирались уехать из Мэнс-вилла. Я хотела отправиться туда, где нас никто не знает, начать новую жизнь…

— Найти там очередного болвана, который не знает, как ты способна обращаться с мужем. Мне известно, что ты не пускала моего брата к себе в постель.

— Чушь и ты ничего не знаешь о наших с Джоном отношениях.

— Неужели? — Алек придвинулся ближе.

Увидев выражение его лица, Дарси предпочла отступить на пару шагов.

— Конечно! Я… любила Джона.

— Ты даже не знаешь значения этого слова!

— Любила! И мы оба души не чаяли в Майкле…

— Только его сюда не приплетай.

— Как же иначе? Ведь из-за сына я и хочу уехать отсюда. Мне только нужно немного времени, чтобы наладить жизнь. Скажем, найти работу в Бендиго…

Алек рассмеялся.

— Такие, как ты, ищут не работу, а дураков, готовых их содержать. — Он вдруг быстро шагнул вперед и притянул Дарси к себе. — Я знаю, что тебе нужно на самом деле. Мужик!

— Нет!

Возглас Дарси был грубо подавлен губами Алека. В этом поцелуе сосредоточились гнев и страсть, которые так долго приходилось подавлять; Дарси дернулась, пытаясь вырваться, но он с силой ввел язык в ее рот, спеша ощутить то, чего никогда не забывал. В тот же миг она будто вновь превратилась в старшеклассницу, и его девушку, которая отвечает на поцелуй.

Причем делала это очень бурно, прижимаясь к Алеку всем телом и тихонько постанывая, Дарси снова принадлежала ему и готова была дать ему то, чего он желал… Дьявол!

Алек так же резко отстранился от нее. Он видел, как Дарси открыла глаза, как смутилась, и на одно безумное мгновение ему почудилось, что она ошеломлена поцелуем не меньше его самого.

Но потом он глубоко вздохнул и обрел прежнюю трезвость рассудка.

— Ничего не выйдет, детка. Я тебя знаю. И я больше не юнец. И уж конечно не похож на Джона.

— Верно. — Дарси усмехнулась, чтобы скрыть слезы. — Ни капельки не похож.

— Скажешь Майку, что я прошу прошения, но мне нужно было уехать.

— Как и следовало ожидать. — Ее замечание было пропитано иронией.

Алек направился к выходу, но у самой двери остановился.

— В котором часу Майк ложится спать?

— В девять, но…

— Скажи ему, что если он ляжет чуть позже, то часика через два мы еще успеем поужинать и посмотреть телевизор.

— То есть? Я думала, что мы договорились…

— Разве ты еще ничего не поняла, золотце?

Здесь устанавливаю правила я. И мне нет нужды договариваться с тобой.

Алек быстрым шагом пошел к выходу, но Дарси бросилась за ним, требуя, чтобы он остановился и объяснил свои слова. Однако он не оглядываясь сбежал с крыльца, прыгнул в «феррари» и был таков.

7

Алек всегда любил быструю езду. Особенно в юности. Но сейчас за ним будто черти гнались.

Выехав в город, он вспомнил, как Джон однажды просил его поберечься и не вести мотоцикл на такой скорости. Но по какой-то глупой иронии старший брат сам разбился на трассе, а младший продолжает ездить как привык.

Странно, что они, идя такими разными путями, пришли к одной и той же женщине. Возможно, Джон до сих пор был бы жив, если бы не женился на Дарси. И сохранил бы деньги. Ведь такую красотку нелегко содержать. Вот он и пустился в биржевые авантюры. Алек не заметил на Дарси ни золота, ни брильянтов — только тонкое обручальное кольцо, но все равно был уверен. Что она немало поживилась за счет брата.

Девушки, прослезившейся, когда он подарил ей единственную розу, больше не было. Собственно, горькая правда заключается в том, что ее не существовало никогда. Нежная, невинная Дарси Уолкер на самом деле оказалась расчетливой авантюристкой, Ее интересовало имя Бенингов, их дом, деньги…

Ребенок, которого зачал с Дарси Джон, стал великолепным средством для достижения ее целей и еще больше увеличил скорость. Ему не хотелось думать обо всем этом. Представлять, как Дарси занимается с Джоном любовью. Как не Алек, а какой-то другой мужчина ласкает ее тело, целует губы, проникает в горячую сладости глубину ее женского естества. Сейчас Алек старше и умнее. Жизнь научила его, что любовь не является синонимом страсти. Но все равно сводил с ума от мысли, что Дарси все еще способна воздействовать на него. И Алека мало утешало соображение, что талант манипуляции чувствами был присущ ей всегда. Сейчас Дарси стала еще прекраснее, еще желаннее… И еще изощреннее.

Почему она пыталась сохранить в тайне су-шествование Майкла? В этом отсутствует логика Сын является козырной картой Дарси. Она должна понимать, что ребенка своего брата Алек никогда не обидит. Никогда.

Тем более что Джон не оставил сыну никаких средств. Не обеспечил будущего ни ребенка ни его матери, обладавшей единственным талантом — умением совращать мужчин и использовать их в своих целях. Не нужно быть гением, чтобы сообразить, какая жизнь ожидает Майкла.

Алек притормозил у обочины и заглушил двигатель. Его сразу окутала тишина, наполненная пением цикад и сверчков. Стиснув руками баранку, он уставился прямо перед собой. Уже сгустились сумерки, на быстро темнеющем небе появились первые звезды. Движение разогретого за день воздуха создавало иллюзию, будто они мигают.

Как все это нелепо! — подумал Алек. Ребенок не должен страдать из-за ошибок своих родителей Майк совершенно ни в чем не виноват. Почему детям всегда приходится расплачиваться по чужим счетам?

Алек еще долго сидел, размышляя над событиями нынешнего дня. За это время окончательно стемнело, хор незримых насекомых достиг вершин неистовства. Он вспомнил, что обещал Дарси вернуться через два часа, но уже прошло больше. А он так и не придумал, как поступить в подобной ситуации.

Впрочем, решение здесь могло быть только одно. Приняв его, Алек развернул «феррари» и направился обратно в город.

Вечер показался Дарси неожиданно прохладным. Или мелкая дрожь, сотрясавшая ее тело, имела нервное происхождение?

Как бы то ни было, Дарси разожгла камин и уселась перед ним в кресло. В комнате быстро потеплело, но пробиравший до самых косточек холод не исчез.

Какой длинный и ужасный день! Все планы, надежды, мечты в один миг канули в небытие. Проекты новой жизни превратились в мираж. Дарси страдала, но не могла винить в своих муках Джона. Ясно, что он не собирался оставлять жену и сына на мели. Напротив, Джон часто заговаривал о будущем Майкла. Собирался отправить его в престижную частную школу в Канберре. Затем предполагалось продолжение учебы в университете.

Дарси могла лишь грустно усмехаться, вспоминая об этих планах. Ей и прежде следовало знать, что мечты бывают очень далеки от реальности.

Громко треснувшее в камине полено заставило ее вздрогнуть. Она забралась в кресло с ногами и обхватила колени руками. Как сказать Майклу о том, что ждет их впереди? Что скоро они окажутся без крыши над головой? Ведь он еще очень мал и не понимает, как сильно ненависть способна ослеплять взрослых.

Слышал ли Майкл, как они с Алеком кричали друг на друга? Наверняка потому, что спустился из своей комнаты через пару минут после того, как тот уехал.

— Мам, а где Алек? — спросил мальчик.

В тот момент Дарси стояла к сыну спиной. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с силами и повернуться к нему. Лицо Майкла было хмурым, в глазах застыла тревога.

— У него возникли какие-то срочные дела. — Дарси не стала врать, что «дядя» через пару часов вернется. Вместо этого она сказала, что Алек внезапно вспомнил о важной встрече.

Однако Майкл и этому не поверил.

— Он просто уехал, да?

Дарси кивнула. А что еще ей оставалось делать? Потом они устроили ужин перед телевизором, который Дарси обычно не позволяла сыну смотреть во время еды. Впрочем, аппетит у мальчика пропал. Вместо жареного цыпленка Майкл попросил бутерброд с арахисовым маслом и джемом. Дарси сделала два — один для сына, второй для себя. Это была своеобразная компенсации за все сегодняшние неприятности. После необычного ужина Майкл тихо пожелал матери спокойной ночи и ушел в свою спальню…

Дарси вздохнула, глядя на пляшущие в камине языки пламени. Ей нужно найти хорошего адвоката, потому что Эстер Флинн уже считает своим клиентом не ее, а Алека Бенинга. О. эта фамилия имеет огромное значение в Мэнсвилле! Несколько телефонных звонков, которые Дарси сделала, когда Майкл уснул, подтвердили ее опасения. Из трех адвокатов, с которыми ей удалось связаться, отказали все трое. Двое устранились от дела под благовидным предлогом. А третий высказался прямо:

— Миссис Бенинг, тяжба с братом вашего покойного супруга станет пустой тратой времени. Вам не выиграть этого дела.

— Почему? — спросила Дарси.

Адвокат на том конце провода изумленно умолк, а потом рассмеялся и повесил трубку.

Ну и черт с тобой! — подумала Дарси. Возможно, удастся найти помощь в Бендиго. Кроме того, ей предстояло отыскать способ удержать Молли, потому что иначе с кем останется Майкл, пока сама она будет находиться на работе? Еще Дарси гадала, сможет ли оплачивать счета за автомобиль — при жизни Джон арендовал его для нее — или лучше просмотреть объявления в газете н купить какой-нибудь подержанный?

По щеке Дарси покатилась слеза.

Почему Алек так обращается со мной? Почему бросил тогда, не сказав ни слова? Ведь я любила его всем сердцем!

Что ты за тряпка! — сказал ей внутренний голос. Плачешь по мужику, который никогда не питал к тебе никаких чувств. Из-за кого ты льешь слезы?

Дарси всхлипнула, и в эту минуту в дверь дома позвонили.

Она испуганно спрыгнула на пол и включила настольную лампу. Кто бы это в столь поздний час? И вообще, кто из местных жителей отважился бы навестить парию Мэнсвилла?

Звонки продолжались, и Дарси поспешила в холл, опасаясь, что они разбудят сына. Но не успела она добежать до двери, как та распахнулась. На пороге маячил силуэт высокого широкоплечего мужчины. Дарси вскрикнула…

— Я звонил, — сказал Алек.

Дарси уже сообразила, что это не взломщик и не грабитель, но ее сердце продолжало бешено колотиться.

— Ну да, звонил! А когда тебе показалось, что я недостаточно расторопна, ты просто воспользовался своим ключом? — Ее возмущению не было предела. — Уже второй раз за сегодняшний день ты вламываешься сюда, Алек. Я этого не потерплю.

Он засмеялся и прошел мимо нее.

— А что ты со мной сделаешь?

С хозяйским видом Алек направился на кухню, где взял с полки чашку и налил в нее кофе, который накануне приготовила Дарси.

— Чувствуй себя как дома, — язвительно произнесла та, наблюдая за его действиями.

— Спасибо, постараюсь.

Дарси скрипнула зубами.

— Ладно, Алек, что тебе здесь нужно?

Тот отпил глоток из чашки и улыбнулся.

— Неплохой кофе у тебя получается. Рад, что ты имеешь хоть какие-то практические навыки.

Дарси вспыхнула.

— Пожалуйста, ответь на мой вопрос. Что тебе нужно?

Ты! — вспыхнуло в его мозгу с пугающей быстротой. Утром он видел Дарси в деловом костюме, днем — в купальном халате на голое тело. Сейчас она была в джинсах и блузке, с распущенными, рассыпанными по плечам волосами, и один ее вид вызвал у Алека сильнейшее желание.

В чем, по его мнению, и заключалась основная проблема. Дарси являлась не просто женой Джона. Некогда она была девушкой самого Алека. Он по-прежнему видел в ней ту семнадцатилетнюю девочку, с которой в такой же жаркий, как нынешний, день плавал на пруду, и видел ее выделявшихся под тканью купальника сосков сводил его с ума.

— Возьми! — сказал тогда Алек, беря с багажника мотоцикла свою футболку и протягивая Дар си. — Набрось, пока я не стянул с тебя: купальник А она покраснела и прошептала, что. может, именно этого и желает. Но просьбу Алека все же выполнила. Помнится, он тогда обнял Дарси сзади, просунул руки под трикотаж и впервые сжал ее грудь…

Выругавшись про себя, Алек отвернулся. опасаясь, что следствие нечаянных воспоммнаний окажется весьма заметным, и плеснул и чашку еще немного кофе.

— Майк спит?

— Да.

— Он… обиделся?

Дарси поджала губы.

— А ты как думал? Он еще слишком мал и не знает, что иногда люди говорят что-нибудь просто ради красного словца.

— Да нет, я в самом деле собирался вернуться к ужину… — Алек поставил чашку на стол. — Жаль, что Майк расстроился.

Дарси пожала плечами.

— Какое это имеет значение? Я сказала Майклу, что ты просто заезжал к нам повидаться, а потом отправился дальше.

— А разве я говорил, что собираюсь куда-нибудь.

— То есть?

— Это мой дом, детка. Почему я должен от сюда уходить?

— Потому что ты здесь не живешь. — Дарси набрала в грудь побольше воздуха и решительно произнесла: — Я собираюсь сражаться с тобой за этот дом!

— И проиграешь, — спокойно сказал он. — Тебе даже не удастся нанять адвоката. Никто не согласится вести это дело.

Дарси сунула руки в карманы джинсов.

— Ничего, найду кого-нибудь.

— Только не забудь сказать тому человеку, что не сможешь оплатить его услуги. Или у тебя припрятано кое-что на черный день?

— Когда дом будет моим, я продам его и у меня появится достаточно денег не только что бы расплатиться с адвокатом, но и для обустройства нашей с Майклом дальнейшей жизни.

— А, так ты делаешь это ради сына!

— Разумеется.

— И тебе не жаль отрывать мальчика от корней, увозить от друзей, школы. Ведь он еще не оправился от потрясения после смерти отца,

Могла бы учесть интересы ребенка!

— К. твоему сведению. Майклу не нравится здесь жить. И приятелей у него нет.

— Почему?

— Потому что это Мэнсвилл! Не знаю: где тебя носило все эти годы, но за время твоего отсутствия город ничуть не переменился. Местные жители по-прежнему любят посплетничать.

Пока Джон был жив, они еще придерживали язык, но сейчас…

Дарси не стала продолжать, однако Алеку и этого было достаточно. Он все понял. Когда-то Дарси встречалась с ним, потом вышла замуж за его брата, тем самым создав тему для живейшего обсуждения. Для Мэнсвилла эта история будет актуальна еще лет сто.

— Дьявол! — тихо выругался он.

Дарси кивнула.

— Согласна.

— Значит, сейчас стало еще хуже?

— Никто больше не считает нужным деликатничать. Майкла не приглашают на детские вечеринки и дни рождений. Он стал аутсайдером.

— Иными словам, мальчик платит за твои грехи, — холодно констатировал Алек.

Дарси сверкнула глазами.

— Не тебе разглагольствовать о грехах. Ты уехал из Мэнсвилла и ни разу не поинтересовался , нуждаюсь ли я… нуждается ли в тебе твой брат.

— Зачем ему я, если у него была ты?

— Да ты хоть представляешь, во что превратилась моя жизнь после твоего исчезновения? Если бы не Джон… — Дарси взглянула ему в яйцо.

В ее глазах дрожали слезы. Сейчас она была как никогда близка к тому, чтобы сказать то, чего не должна была говорить. Но Дарси удалось проглотить обидные слова. Она резко отвернулась от Алека, взяла со стола бумажную салфетку и промокнула глаза. — Все это бессмысленно. Прошлое умерло, а будущего в этом проклятом городе быть не может.

— Уж это точно.

Дарси удивленно обернулась.

— Ты в самом деле так думаешь?

— Да. — Алек был мрачен. — Я успел позабыть здешние нравы. Тут только дай повод, потом разговоров не оберешься.

— Точно, — быстро произнесла Дарси. — Именно поэтому я и должна…

— Поставить этот городишко на колени.

Услыхав подобное заявление, Дарси выдавила горький смешок.

— Мне с этим вовек не справиться! Джон еще как-то управлялся, но даже ему не удалось заставить местных зазнаек принять Майкла, а уж чтобы я стала для них своей…

— Ничего, я это устрою.

Она удивленно заморгала.

— Ты?

— Конечно. — Алек присел на край буфетной тумбы и с независимым видом сложил руки на груди. — Разве ты сомневаешься в моих возможностях? Этот городок еще пожалеет, что здесь когда-либо произносилось имя Бенинга!

Дарси в нерешительности опустила глаза.

— Послушай, мне всего-то и нужно…

— Разве я тебя о чем-то спрашивал?

— Немного денег, чтобы начать новую жизнь, — закончила она фразу. — Я хочу заключить с то бой договор.

Алек усмехнулся. Его зубы казались особенно белыми на фоне загорелого лица.

— Ты хочешь договориться со мной?

— Да. Оставь дом себе, я не буду его добиваться. Только позволь нам с Майклом пожить, здесь до тех пор, пока у меня не появится работа…

— Возможно, я действительно позволю вам остаться, пока не продам дом, — тихо произнес он. — А потом дам тебе, скажем, пятьдесят процентов вырученной суммы. Как ты находишь подобный вариант?

Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Алек явно что-то замышляет. Только Дарси не могла сообразить, что именно. Но она ясно видела перед собой западню и потому решила проявить осторожность.

— Ну… это было бы очень великодушно с твоей стороны, И…

— И ты будешь вечно благодарна мне, верно?

— Конечно. Я имею в виду, что…

— Можешь не объяснять.

Алек быстро двинулся вперед. В первый момент Дарен подумала, что он собирается пройти мимо и даже отступила в сторонку. Однако он неожиданно обнял ее и, хотя она успела упереться ладонями в его грудь, прильнул к ее губам.

Поцелуй Алека явился необузданным выражением страсти. Дарси попыталась вырваться, но тщетно. Он не позволил ей этого, спеша языком проникнуть в ее рот. Она ненавидела его за это. Ненавидела даже в тот миг, когда со слабым стоном поддалась его напору и позволила целовать себя до тех пор, пока, казалось, во всей вселенной не осталось ничего и никого, кроме их двоих, объединенных непобедимой силой взаимного притяжения.

Атек отстранился первым, несмотря на то что Дарси держала его вцепившись пальцами в рубашку. Он взял ее за плечи, отодвинул от себя и глухо заметил:

— У моего брата не было ни единого шанса.

Бедолага проиграл в ту самую минуту, когда ты решила заняться им.

Дарси задрожала от гнева.

— Убирайся из моего дома! Слышишь?

— Мы уже обсуждали эту тему. — Дарси дернулась в его руках, но он держал ее крепко — а уже сказал, что не позволю выгнать меня принадлежащего мне дома.

— А я сказала, что буду сражаться с тобой в суде. Здесь все уверены, что мне против тебя не выстоять. Но мы еще посмотрим!

Алек резко отпустил ее. Достав из кармана брюк бумажник, он извлек оттуда визитку и протянул Дарси.

— Что это? — подозрительно спросила она.

— Взгляни сама. Это причина, по которой ты обречена проиграть тяжбу.

Дарси взяла карточку. На ней стояло имя Алека, а ниже было указано: «Бенинг ойл корпорейшн».

— Это я, детка, — холодно пояснил он. — Теперь у меня есть собственный, и заметь, весьма процветающий бизнес. Минувшие девять лет я провел очень интересно и с огромной пользой.

— Вижу, — мрачно кивнула Дарси. Голос ее дрогнул.

Алек усмехнулся.

— На самом деле мне этот дом нужен, как змее старая кожа.

— Тогда почему?.. — Дарси провела языком по пересохшим губам.

— Почему я не оставлю его тебе? Вообще-то я мог бы. — Он протянул руку и погладил Дарси по щеке кончиками пальцев. — Но не стану этого делать. Так как знаю, что ты собой представляешь.

— Алек, прошлое давно умерло. Сейчас меня заботит только будущее Майкла.

— Ты попала в самую точку, золотце. Майк сын моего брата. Человека одной крови со мной.

Я не могу возлагать на Джона ответственность за твои поступки. Я любил его. — Последние слова он произнес с натугой. — Майк принадлежит семье Бенингов. Как и я сам. А ты… — Его губы презрительно скривились. — Ты перекати-поле Носимая ветром бумажка из мусорной кучи. И всегда будешь такой.

— Подлец! Зачем ты только приехал! Ненавижу тебя…

— Что ж, это упрощает дело. Мы можем отбросить притворство.

— Не понимаю, о чем ты говоришь… — Дарси отступила назад. — Впрочем, мне безразлично. Обойдусь и без твоей помощи. Мы с Майклом…

— Майк больше не твоя проблема.

— Проблема? — рассмеялась она. — Он мой сын! Я люблю его. Хоть это ты способен понять?

— Крошка, я решил выкинуть тебя на улицу. Там тебе самое место. Но я не настолько слеп, чтобы не видеть, как сильно мальчик привязан к тебе. И понимаю, что по-своему ты тоже любишь его. Поэтому мне придется позволить тебе остаться, детка. Можешь и дальше оставаться матерью мальчика.

— Ты, часом, не свихнулся? — уставилась на него Дарси. — Или вообразил себя Господом Богом? Не в твоей власти позволять или запрещать мне быть матерью собственного сына!

— Зато я могу поступить по отношению к ребенку своего родного брата так, как считаю наиболее целесообразным. — У меня есть не только средства, но и влиятельные друзья, в том числе в юридическом мире. Они согласятся с тем фактом, что ты не способна вырастить и воспитать Майка.

— Это блеф! — испуганно выдохнула Дарси. — Ты не посмеешь…

; — Правда? — тонко усмехнулся Алек. — Может попробуем? Посмотрим, кто победит! Я или женщина, которая сначала спала со мной, а потом с моим братом. Ты выжала его как лимон, после чего толкнула в объятия любовницы,

— С ума сойти! Ты даже не представляешь,

какую чушь несешь!

— Джон погиб по дороге в Бендиго. Весь город знает, почему он ездил туда. Ты отказывалась с ним спать.

Дарси расхохоталась. Она просто не смогла удержаться от смеха, хотя забавного в его словах было очень мало.

Алек высокомерно смотрел на нее, его глаза напоминали ледышки.

— Смейся, смейся… Но обещаю, что ты потеряешь мальчика… если только не согласишься на мои условия.

— Ах вот оно что! Наконец-то мы добрались до сути дела. Заранее знаю, что ты скажешь. «Если согласишься спать со мной, я не отберу у тебя ребенка». Угадала?

— Не совсем. — Алек пристально смотрел ей в глаза. — Ты должна не просто спать со мной, детка, а стать моей женой.

8

Дарси взглянула на Алека так, будто он с луны свалился. Увидев выражение ее лица, тот мысленно обругал себя кретином. Ведь он собирался медленно подвести Дарси к идее замужества, а не обрушивать свои соображения с маху.

Алек долго размышлял о том, что делать с Майклом. Оплатить обучение мальчика в хорошей школе? Это освободило бы парнишку из-под влияния матери, но одновременно удалило бы от дома, вырвало из привычной обстановки, а эта мысль была ненавистна Алеку, Он хотел помочь племяннику, а не причинять ему боль.

Алек взвесил возможность перемещения Дарси с сыном из Мэнсвилла в какое-нибудь другое место, где он смог бы за ними присматривать. Возможно, в Мельбурн, где находится его главный офис. Там Алек подыскал бы им жилье, оплачивал счета, определил бы Майкла в школу — Но чем тогда стала бы заниматься в свободное время Дарси? — подумал он. Кто даст гарантию, что она не обзаведется любовником? Не то чтобы Алека слишком волновала вероятность этой перспективы, нет. Но рядом с матерью будет находиться Майкл. Хорошо ли мальчику расти в подобной атмосфере?

И все же необходимо было что-то предпринять. Джона не вернешь, но для его ребенка можно кое-что сделать. Колеся по окрестностям Мэнсвилла, Алек впервые задумался о том, не забрать ли мальчика у Дарси. Законных оснований для этого практически нет, но для чего он содержит целую армию юристов? Пусть они занимаются формальной стороной дела, Только как быть с душевной травмой, которая, конечно, будет нанесена парню?

Но самое главное — Майкл нуждается в отце. Он хорошо воспитан, несомненно благодаря влиянию Джона. Однако все это уже в прошлом, а сейчас рядом с ним осталась только мать.

Вот так у Алека и созрело окончательное решение: мальчику нужен отец, а Дарси — мужчина способный обеспечить ее жизнь. Кто может лучше справиться с этими двумя задачами, как не сам Алек? Только как отнесется к этому Дарси.

Она будет вить из тебя веревки, парень. Ведь тебе достаточно лишь взглянуть на нее, и ты вспыхиваешь страстью как порох!

Ну это мы еще посмотрим, подумал он. Я и сам не подарок. И вообще, к дьяволу все это. Нужно жениться на ней, и точка. Логичнее ничего не придумаешь…

Только не надо было выкладывать эту идею сразу, скрипнул зубами Алек, глядя в изумленное лицо Дарси.

— Прошу прощения? — произнесла она по прошествии едва ли не целой минуты. — Мне послышалось или ты действительно сказал, что… — ее голос пресекся.

Повисла пауза, которую Алеку мучительно захотелось заполнить. Еще остается возможность сказать, что Дарси неправильно его поняла. Он еще может все переиграть, изменить план, от которого ему самому становится не по себе. но уж слишком много поставлено на кон. Алек сам возложил на себя обязанности по отношению к ребенку Джона и сейчас просто обязан их выполнить. Таким образом, ему не остается ничего, кроме как собраться с духом и подтвердить собственные слова:

— Я сказал, что тебе придется выйти за меня замуж.

Дарси еще пристальнее вгляделась в его глаза, а потом сделала нечто такое, чего он совершенно не ожидал, — рассмеялась.

— Выйти за тебя? — выдавила она в промежутках между приступами хохота. — Ты правда предлагаешь мне…

— Да.

Алек поджал губы, и Дарси вновь схватилась за живот.

Его обуял приступ гнева. Девять лет назад эта мерзавка прыгала бы от счастья, предложи он ей замужество. Это стало бы для нее подарком судьбы, позволявшим вырваться из постылого трейлерного парка. Досадно, что Алек тогда этого не понял.

— Я ничего не предлагаю, — заметил он ледяным тоном. — Тебе придется стать моей женой.

— Послушай, я читала, что в старину существовал обычай, при котором один брат женился на вдове другого брата, чтобы таким образом обеспечить ее благополучие, но…

— Плевать я хотел на нее дурацкие обычаи! — взорвался он. — Меня интересует только Майк. Ты не в состоянии вырастить его в одиночку.

— Какое благородство! — язвительно фыркнула Дарси. — Как будто не ты исчез из Мэнсвилла неизвестно куда и девять лет глаз не казал! А сейчас явился как снег на голову и изображаешь рыцаря в сияющих доспехах.

Яростно сверкнув глазами, Алек схватил ее за плечи и с силой тряхнул.

— Это ты виновата, что между мной и Джоном пробежала черная кошка! Тебе во что бы то ни стало надо было получить фамилию Бенинг.

— О да': Ведь это огромная честь для любой женщины!

— Говори что хочешь. А я поступлю так, как считаю нужным. У Майка будет отец.

— Кровь не водица, верно? — горько усмехнулась Дарси. — Странно ты себя ведешь. То годами не общался с братом, а то вдруг…

— Да, я был не прав, признаю. И не собираюсь повторять былую ошибку. В моих силах позаботиться о том, чтобы Майк вырос таким, каким хотел видеть его Джон. Сама подумай, разве это плохо?

Дарси прищурилась.

— Иди ты к черту, Алек! Я лучше сдохну , чем выйду за тебя…

В тот же миг его пальцы больно впились в ее плечи.

— Детка, ты усложняешь ситуацию.

— Правда? — Горло Дарси стиснул спазм. — А, понимаю! Тебе грезилось, что, выслушав твое великодушное предложение, я рассыплюсь в благодарностях?

— Ты всегда была умницей, Дарси, но сейчас болтаешь глупости.

— Ничего не поделаешь. Тешь себя мыслью, что в один прекрасный день я сильно пожалею об отказе от столь лестного предложения.

— Послушай, объясняю еще раз. Твое будущее зависит от того, позволю ли я тебе остаться в этом доме и дам ли немного денег. Что ты собираешься делать? Снимешь захудалую квартирку в Бендиго и будешь зарабатывать на жизнь, служа официанткой? Воистину достойное существование для Майка!

Его слова пугающим образом соответствовали планам Дарен, но она ни за что не призналась бы ему в этом.

— Тебе бы кино снимать! Слезливые мелодрамы!

— Да подумай же о сыне! Ведь сама заявила, что любишь его!

— Ну и сволочь ты… Даже сомневаться не смей в моих чувствах к Майклу! Мой ребенок, для меня все.

— Тогда не противься тому что я желаю вырастить его, как собственного сына.

От слов, об истинности которых Алек даже не подозревал, сердце Дарси едва не разорвалось, Под ее ногами словно закачалась земля, пошатнувшись, она оперлась рукой о стол.

— Нет.

Глаза Алека сузились.

— Я ведь могу заставить тебя, — тихо, но с угрозой произнес он. — Ты этого хочешь?

— А что ты можешь сделать? — Дарси принуждено улыбнулась. — Добиться моего согласия пыткой?

— Очень соблазнительное предположение. Но этого не потребуется.

— Вот как?

— Да. — Алек сунул руки в карманы и смерил ее презрительным взглядом.

Дарси независимо вздернула подбородок.

— Возможно, ты собираешься отвести меня под венец под гипнозом. Так знай, я кое-что о нем знаю. Смотрела передачу по телевизору. Все это не более чем шарлатанство.

— Подобные сложности ни к чему. Я просто заберу у тебя Майка.

Дарси похолодела.

— У тебя ничего не выйдет. Он — мой сын и…

— Сын моего брата, ты хочешь сказать.

— Нет мой! И вообще, я больше не желаю слушать эту чушь! Какое право ты имеешь врываться в мою жизнь после стольких лет и учить меня, что хорошо, а что плохо?

— Как мой брат сошелся с тобой?

— Не твое дело.

— Ошибаешься! Я знаю, как это произошло. — Шагнув к Дарси, Бенинг снова схватил ее и прижал спиной к стене. — Только не говори, что в один прекрасный день Джон постучал в дверь вашего трейлера и сказал: «Привет, Дарси! Я брат Алека. Если будешь в чем нуждаться, дай мне знать».

Дарси уставилась на него в испуге. Он говорил с издевкой, но все сказанное было поразительно близко к истине.

— Всю историю можно прочесть по твоим глазам, крошка. Уверен, что Джон сыграл роль доброго самаритянина, но перед этим ты выдавила слезу и пожаловалась на одиночество… Тебе несложно было обтяпать это дельце. Бедняга Джонни наверняка даже не подозревал, что на свете существуют такие пройдохи, как ты. Даже меня тебе в свое время удалось облапошить, хотя мой отец предупреждал, что с тобой опасно связываться.

— Твой отец?

— Да, — блеснул Алек взором. — А я отвечал, что ему не о чем беспокоиться. Что я возьму свое и на том конец.

Его слова обожгли Дарси словно кнутом. Она давно догадывалась, что уже в юности Алек был не так прост, но сейчас он лично подтвердил ее худшие предположения.

— Ну что ж… — Она облизнула губы. — В таком случае мы друг друга стоим. Ты добился от меня, чего хотел. То же самое я сделала по отношению к тебе. Потому что никогда не любила тебя. Слышишь? Никогда!

На кухне повисла тишина. Дарси и сама была поражена собственной ложью, но именно в ней сейчас заключалась ее единственная защита против Алека Бенинга.

— Наконец-то ты сказала правду, — тихо произнес тот.

— А почему бы и нет? Ведь между нами давно все кончено.

— Ничего подобного. Существует Майк. И вследствие этого тебе придется стать моей женой.

Дарси показалось, что она ослышалась.

— Ты снова за свое? Мне казалось, что абсурдность этой идеи стала тебе очевидна.

— Напротив, я убедился в ее логичности.

— И ты готов затеять весь этот фарс с браком только из-за воображаемых моральных обязательств перед сыном своего брата?

— Я всего лишь выдвигаю практичное предложение, которое одним махом решит множество проблем. Тебе нужны деньги и крыша над головой. А Майку требуется отец.

— И все-таки меня не покидает ощущение, что это своеобразная месть. Ведь в конце концов я выбрала Джона, а не тебя.

Лицо Алека потемнело.

— Ты выбрала моего брата, как паук выбирает муху. Мне повезло, я спасся.

— Итак, ты полагаешь, что мы поженимся и все будут счастливы.

— Майк точно будет. И этого достаточно. Я чувствую, что полюблю его, как собственного сына.

Дарси проглотила комок в горле.

— Нет.

— Похоже, ты вообразила, что у тебя есть выбор, — холодно взглянул на нее Бенинг. — Так знай, что он отсутствует.

— Мы снова возвращаемся к сцене с применением гипноза.

— Если ты меня вынудишь, я отберу у тебя сына. Обращусь в суд и потребую опекунства над племянником, — А тебя не волнует, что это будет означать я Майкла?

— Разумеется, волнует! Не считай меня идитом. — Алек нервно провел пальцами по волосам. — Мне совершенно не хочется разлучать Майка с тобой, но я сделаю это, если у меня не окажется выбора. — Он помолчал. — У меня нет сомнений, что мальчик любит тебя, а ты — его.

— И что же, я должна быть благодарна тебе за проницательность?

— Послушай, множество людей заключают браки по гораздо менее весомым причинам, чем благополучие ребенка!

— И в то же время существует множество семей, где дети растут без отца.

— Верно. Только они не носят фамилию «Бенинг» и о них некому побеспокоиться.

— Какое благородство! — рассмеялась Дарси.

— Майку здесь плохо. Ведь ты сама сказала, что дети не принимают его в свой круг.

— Поэтому мы и собираемся переехать отсюда. Если мне удастся удачно устроиться на новом месте…

— Трейлерные бродяги всюду останутся таковыми.

— Тебе нравится оскорблять меня, верно?

— Я просто констатирую факт. — Голос Алека стал жестче. — Если тебя не заботит Майк, подумай о себе. Я предлагаю гораздо больше, чем мог дать тебе по завещанию Джон. Только хочу сразу предупредить: отказа в физической близости я не потерплю.

Дарси подняла на него глаза. Его зубы были стиснуты, глаза блестели сталью. Он отдавал себе отчет в каждом произнесенном слове. Сердце Дарси дрогнуло, но она постаралась скрыть свое состояние. Если Алек почует ее слабость, он атакует без промедления.

— Знаешь что? Мне уже не семнадцать, и я больше не глупая девчонка с городской окраины. Ты не запугаешь меня угрозами.

— Тебе тоже следует кое-что узнать обо мне, детка. Я никогда не угрожаю. Я делаю.

— В этой стране ни один судья не решится отобрать ребенка у матери и отдать чужому человеку.

— Майк мой племянник, ~ глухо возразил он. — Если бы обстоятельства сложились по-иному, я мог бы быть его отцом.

Слова Алека эхом отдались в голове Дарси. Комната словно покачнулась.

— Эй! Что с тобой? — послышался его встревоженный голос. — Только не вздумай снова па дать в обморок!

Вслед за этим Дарси почувствовала поддержку его сильных рук и безвольно приникла головой к широкому мужскому плечу.

— Дарси?

— Я в порядке… — вяло прошептала та.

— Тебе лучше сесть. Хочешь, принесу воды?

Дарси с усилием выпрямилась и покачала головой.

— Брось, мне нужно совсем другое. Прошу тебя, не поступай со мной так жестоко!

— Ах вот в чем дело, — успокоился Алек. В его голосе зазвучал сарказм. — Снова демонстрируешь актерские навыки?

Дарси поняла, что нет смысла разубеждать его в фальшивости ее полуобморочного состояния. Он уже составил собственное мнение на сей счет.

— Алек, пожалуйста…

— Не трать времени понапрасну, крошка. Перед тобой две возможности. Выходи за меня замуж, и ты останешься с Майком. Откажись — и тогда ты предстанешь перед судом. Выбирай.

— Как ты можешь?.. — прошептала Дарси.

— Только не делай из этого трагедию! Я предлагаю тебе стать миссис Алек Бенинг. У меня найдется дюжина приятельниц, которые сочли бы подобное предложение лестным.

— Я не вхожу в их число.

— В семнадцать лет ты думала иначе.

Алек даже не подозревал, как рассмешил Дарси этим заявлением. В те времена ему было далеко до его нынешнего положения, и в кармане у него не было ни гроша. Все, чего хотела от него Дарси, так это любви.

— В общем так, — устало произнесла она. — Мне надоел этот разговор. Уходи.

— Ты повторяешься, детка. — Алек неспешно обвел ее взглядом с головы до ног. — Помнится, в прежние времена ты, наоборот, просила меня остаться.

— Я и тогда была хорошей актрисой, — не удержалась Дарен, с удовольствием увидев, как потемнели глаза Алека.

~ — Мой тебе совет, золотце, — тихо произнес он. — Поостерегись. Ты недооцениваешь меня. — Он потихоньку приближался. — Я никогда не проигрываю.

— Потому что воюешь нечестно.

— Нет, детка. Просто я сражаюсь до победы. Тебе бы следовало крепко задуматься над этим.

— Тебе тоже не мешает пораскинуть мозгами. — Голос Дарси дрожал. — Не забывай, что существуют общественные организации, способные защитить меня.

— Разумеется! Только при этом они превратят историю Майка в сенсацию. О нем будут трубить все газеты.

— А ты не боишься, что Майкл возненавидит тебя за то. что ты оторвешь его от меня?

Ведь он будет скучать по мне.

— Ничего, дети быстро привыкают к новой обстановке. А если мальчик все же будет несчастлив, то виновата в этом будешь в первую очередь ты. Со своей стороны, я объясню Майку, что всего лишь хотел создать крепкую семью.

— Не Майку, а Майклу. Моего мальчика зовут Майкл. А ты… ты… просто слов не подберу! Алек быстро сократил оставшееся между ними расстояние и взял лицо Дарси в ладони. Ты не противься. Тебе понравится быть моей женой, — хрипло произнес он. — Ты уже и так носишь мою фамилию. А вдобавок получишь деньги. Единственное различие в том, что тебе понравится в постели мужа.

Дарси почти ничего не видела из-за слез. Она изо всех сил старалась не расплакаться перед ним. Не стоит доставлять ему такое удовольствие.

— Лучше я уйду в монастырь.

— Ты так же отвечала моему брату?

— Никогда! Я любила Джона. — По крайней мере, это было правдой. Джон действительно являлся лучшим другом Дарси, единственным человеком, кто был по-настоящему добр к ней.

— Любила? — прошептал Алек. — И так же стонала в его объятиях, как в моих?

— Наши с тобой отношения давно в прошлом. И между нами не было любви. Один только… секс.

Бенинг с силой прижал ее к себе и заставил посмотреть в глаза.

— Верно. Правда, я никогда не забывал о той единственной ночи, но к дьяволу все это. Ответь мне! С Джоном ты испытывала то же самое?

Дарси смотрела на человека, — которого когда-то безумно любила, и размышляла, как он среагирует, если она скажет правду. Ответ напрашивался сам собой. Алек не поверит ей. Все их прошлое было построено на лжи, корни которой проросли слишком глубоко.

И сейчас снова приходилось лгать. Ради собственного спасения.

— Нет, — сказала она. — С Джоном было по другому. Да и как же иначе? Ведь тебя-то я не любила…

Едва договорив, Дарси вскрикнула от боли, потому что Бенинг больно ухватил ее за волосы. Его глаза побелели от ненависти.

— Любовь! — произнес он и рассмеялся. — Ты не знаешь, что это такое! Мы с тобой одинаковы, детка: никогда не позволяем эмоциям брать верх над рассудком,

— И после этого ты заявляешь, что моему сыну будет лучше с тобой? С человеком, не имеющим сердца?

— Любовь к ребенку совсем другое дело. А когда мужику втемяшится в голову, что ему нужна одна-единственная баба, он становится слюнтяем.

И не успела Дарси опомниться, как Алек переместил руку с ее затылка на талию, стремясь прижать ее нижнюю часть тела к своим бедрам, где явственно ощущался выступ горячей твердой плоти.

— Вот именно, — произнес он, следя, как лицо Дарси наливается краской. — То, что мужчины и женщины испытывают друг к другу, не имеет никакого отношения к любви. В юности я этого не понимал. Тогда я так сильно желал тебя, что ошибочно принял это чувство за нечто особенное. — Он склонился над Дарси, и она кожей ощутила его дыхание. — Ты прояснила для меня истину, детка. Все это только страсть… И, черт бы меня побрал, я все еще хочу тебя!

С этими словами он впился в губы Дарси жадно и властно. Поцелуй был грубым, даже вызывающим, но ее это не тревожило. Напротив, Дарси даже была рада бесцеремонности Алека, потому что если бы он был нежен с ней… Если бы был нежен, то-..

Вероятно, он знал или догадывался, что Дарси тоже желает его и, вопреки собственным чувствам, противится тому, что происходит. Наверняка так и было, потому что губы Бенинга вскоре перестали быть жесткими и поцелуй обрел новую окраску…

— Дарси… — шепнул Алек.

Внезапно словно вновь вернулось то волшебное лето их юности, когда малейшее прикосновение обладало особым смыслом, когда Дарси была влюблена. И эта неожиданная перемена породила в ней столь отчаянное желание близости с ним, что все остальные мысли исчезли из ее головы.

Издав слабый невнятный звук, она обвила шею Алека руками. Тот хрипло застонал и снова прошептал ее имя, как будто это было единственное известное ему слово.

— Дарси… Не противься…

Она повиновалась. Раскрыла губы и с готовностью впустила его язык. Он просунул руки под джинсы Дарси, ладонями обжег обнаженную кожу. Затем отыскал заветное местечко меж ее ног и, ощутив там влагу, понял, что желанен.

Дарси застонала, подавшись навстречу прикосновению его пальцев.

— Да. — Выдохнула она. — Да…

— Мама!

Детский шепот словно взорвал тишину. Взрослые мгновенно отпрянули друг от друга. Затем обернулись и увидели стоявшего на пороге кухни Майкла. Он был в пижаме, с взъерошенными волосами и держал в опушенной руке любимого тряпичного тигренка, хвост которого волочился по полу.

— Мама, что ты делаешь?

Дарси подумала, что она и сама хотела бы это знать.

9

Первым нашелся с ответом Алек.

— Твоей маме попала в глаз соринка, — пояснил он, понимая, что звучит это крайне не убедительно, но ничего лучше ему не пришло в голову.

Майкл взглянул на него с таким видом, будто только сейчас сообразил, кто находится на кухне кроме матери, и его глаза вспыхнули радостью.

— Привет! — воскликнул мальчик. — Ты вернулся!

— Конечно. Разве я не обещал?

— Что случилось, сынок? Тебе приснился плохой сон? — спросила Дарси, думая о том, что могло бы произойти, если бы Майкл не заглянул сюда.

— Нет. Просто мне показалось, что я слышу голос Алека…. — улыбнулся мальчик. — И я не ошибся! — Пробежав мимо Дарси, он бросился к Алеку, который тотчас подхватил его и закружил в воздухе.

— Ну как ты? — спросил Алек, поставив Майкла на пол. — Нормально?

— Да. Только… — Мальчик замялся. — Я надеялся, что мы вместе поужинаем…

Алек вздохнул.

— Мне тоже этого хотелось, но, понимаешь,

возникли некоторые проблемы…

— Понимаю, — кивнул Майкл. — Ты не смог приехать, верно?

— К сожалению.

Не верь ему, сынок! — хотелось крикнуть Дарси. но вместо этого она улыбнулась и протянула мальчику руку.

— Идем, Майкл. Я ответу тебя обратно в постельку.

— Хочешь печенья? — спросил тот, глядя мимо матери на Алека. — Я иногда ем его, когда не могу уснуть.

— Замечательная мысль.

— Майкл, — кашлянула Дарси. — Солнышко, ухе очень поздно. Мистер Бенинг собирается уходить…

— Мой дядя разрешил называть себя Алеком, — поправил ее мальчик. — И я уже пригласил его на печенье с молоком.

— Но Алек согласился лишь из вежливости.

На самом деле ему вовсе не хочется…

— Ничего подобного! — возразил Алек, ероша волосы на голове Майкла. — Я обожаю печенье. А если еще и с молоком…

Мальчик улыбнулся и взял Алека за руку.

— Идем! У нас есть двойное шоколадно-ванильное печенье с прослойкой из сливочного крема.

— Ммм… Это же мое любимое!

Дарси стояла и смотрела, как мужчина и мальчик идут сначала к шкафу за печеньем, а потом к холодильнику за молоком. Затем они преспокойно уселись за стол, продолжая беседовать.

— Жаль, что мне не удалось посмотреть сегодняшний мультфильм, — заметил Алек спустя несколько минут. — Но в следующий раз я постараюсь поточнее спланировать свое время, обещаю.

Майкл кивнул, уплетая печенье и беззаботно болтая под столом ногами. Дарси видела, что он так ничего и не понял. Он уже обожает этого внезапно свалившегося невесть откуда чужака, даже не подозревая, что тот приходится ему родным…

Дарси вздрогнула.

— Майкл! — произнесла она более резко, чем ей хотелось бы. — Сейчас же отправляйся спать.

— Ну мам…

— Нет-нет, — вмешался в разговор Алек, — уже действительно поздно. Мы теперь будем часто видеться.

— Нет, — быстро сказала Дарси.

— Да. — Алек даже не счел нужным взглянуть на нее. — Тебе хочется снова встретиться со мной?

— Еще бы! — блеснул глазами Майкл, поднимаясь из-за стола. — Завтра ты занят?

— Извини, Майки, но завтра у меня действительно не будет времени, хотя с твоей мамой мы встретимся. Не здесь, — уточнил он.

— Нет! — произнесла Дарси с истеричными нотками в голосе.

Ни мальчик, ни мужчина не обратили на это никакого внимания.

— Вы будете только вдвоем? — спросил Майкл.

— Да. Просто встреча двоих взрослых людей. — Алек тоже поднялся. — Для тебя ничего интересного, но я обещаю, что…

— Не нужно, г резко заметила Дарси, — Не говори того, чего никогда не будет… — Она осеклась: сын с интересом смотрел на нее. Кое-как справившись с негодованием, Дарси произнесла более мягким тоном: — Майкл, ступай наверх. Через пару минут я приду поправить тебе одеяльце.

— Но я хочу еще немножко побыть с Алеком!

— Парень, лучше делай, как мама велит, — обронил тот.

— Я не нуждаюсь в заступниках, — покосилась на него Дарси.

— Иди, Майки, — улыбнулся Алек, как будто она ничего не говорила. — Увидимся позже…

Мальчик вздохнул.

— Ладно… — Он немного помолчал, потомробко взглянул на Алека. — Можно обнять тебя?

— Майкл! — предостерегающе воскликнула Дарси, но было уже поздно.

Алек наклонился и заключил ребенка в свои широкие объятия. Он поймал взгляд Дарси поверх головы ее сына.

— Разве ты хочешь лишиться этого?

— Чего? — спросил Майкл, отстраняясь от «дяди».

Вместо ответа Дарси порывисто притянула его к себе, прижав голову к груди, причем несколько сильнее, чем требовалось. Но она ничего не могла с собой поделать. Сын удивленно посмотрел на нее.

— Все, марш в постель, — шепнула Дарси.

Майкл направился к лестнице. Дождавшись, пока мальчик поднимется, она повернулась к Алеку.

— Пожалуйста, не разлучай меня с ним. Ты не можешь так поступить!

— Почему? — Алек подошел к ней и приподнял пальцем ее подбородок. — Я могу сделать все, что только захочу. Тебе лучше смириться с этой мыслью. — Он наклонился и легонько коснулся губами ее рта. — Жду тебя завтра вечером, в пять часов, в том мотеле, что на другом берегу запруды. Знаешь?

— Если ты вообразил, что я приду туда или куда бы то ни было, то.!.

— Выбор за Тобой, детка. Если хочешь, можем обсудить нашу свадьбу здесь.

Пальцы Дарси невольно сжались в кулаки.

— Ненавижу тебя! Чтоб ты…

Договорить ей не удалось, потому что он вновь прильнул к ее губам. Когда он поднял голову, его глаза блестели торжеством.

— Ровно в пять в мотеле у запруды. Ведь ты помнишь это место, Дарси?

И, прежде чем она успела ответить, он ушел.

Около двенадцати часов следующего дня Дарси въехала на парковочную площадку в самом центре Бендиго. Она заглушила двигатель и взглянула на себя в зеркало, со вздохом отметив, что вид у нее не слишком блестящий,

Дарси редко пользовалась косметикой, да и то лишь тушью для ресниц и губной помадой, но сегодня она применила весь свой арсенал, попытавшись превратиться в новую себя, как пишут в дамских журналах. После бессонной ночи Дарси сочла необходимым что-то сделать с измятым лицом. Но в итоге тени и румяна лишь подчеркнули общий измученный вид.

Поморщившись, Дарси вынула из сумочки бумажную салфетку и стерла с лица большую часть косметики. Результат порадовал ее. Сейчас она выглядела не как размалеванное огородное пугало, а всего лишь как усталая женщина.

Вздохнув, Дарси покинула автомобиль. Какая разница, как она выглядит? Важно, что собирается говорить!

С утра Дарси условилась о встрече с известным адвокатом Питером Ларкином. Этот человек специализировался на разрешении семейных проблем, и Дарси надеялась, что его не испугает такой противник, как Алек Бенинг.

Выходя из лифта, она взглянула на часы. Было ровно двенадцать. Найдя в коридоре дверь с табличкой, содержавшей имя мистера Л ар к и на, Дарси толкнула ее.

— Миссис Бенинг, — назвалась она секретарше. — Мне назначено на двенадцать.

— Да, прошу в кабинет. Мистер Ларкин ждет вас.

Дарси прошла, куда было указано, внутренне замирая от неприятного предчувствия, что адвокат лишь рассмеется, выслушав ее историю.

Однако ничего подобного не произошло. Мистер Ларкин — немолодой седовласый мужчина — был очень любезен. В ходе рассказа Дарси он делал пометки у себя в блокноте и немало удивился, когда она сообщила, что брат покойного супруга собирается отобрать у нее ребенка.

— По какой причине?

— Он полагает, что я не в силах достойно растить сына.

— А как обстоят дела на самом деле?

— Я все сделаю для своего ребенка!

— Понятно. Иными словами, этот джентльмен желает лишить вас мальчика без всякого повода?

— Ну… он считает, что причины есть, но, с моей точки зрения, это несправедливо.

Адвокат кивнул.

— И каковы эти причины?

— Брат моего покойного мужа думает, что я служу плохим примером для своего ребенка.

— Почему?

— Как вам сказать… Все это очень сложно…

Мистер Ларкин улыбнулся.

— Все же постарайтесь изложить суть проблемы.

Дарси облизнула губы.

— История давняя. Мистер Бенинг полагает, что я хитростью заставила его брата жениться на мне.

— Так и было?

— Нет, — покачала Дарси головой. — Абсолютно.

— Но что дает мистеру Бенингу основания думать, будто вы не сумеете вырастить его племянника?

Племянника!

— Миссис Бенинг? Что заставляет…

Дарси поднялась со стула.

— Наверное, мне не следовало отнимать у вас время. Говорю же. все это очень запутанно…

— Пусть так, но, если вы действительно хотите, чтобы я помог, вам придется рассказать побольше. Пока я не вижу причин, по которым брат вашего покойного супруга мог бы претендовать на опекунство над ребенком. У него есть свидетели, способные подтвердить тот факт, что вы являетесь плохой матерью?

Дарси подумала о Молли. О других местных сплетницах…

— Обо мне много чего болтают. Но это лишь досужие домыслы бездельников!

— Вы найдете людей, которые согласятся вы ступить в вашу защиту?

Дарси снова опустилась на стул и сплела пальцы на коленях. — Нет.

— Так-так… Понимаю…

— Ничего вы не понимаете! Мистер Бенинг имеет превратное представление обо мне. И остальные горожане тоже. Знаю, что звучит это неубедительно, но… именно поэтому я пришла к вам, мистер Ларкин. Мне нужен адвокат, который не побоится взяться за трудный юридический случай и выиграть дело.

Ее собеседник закрыл блокнот и повертел в пальцах карандаш. — Миссис Бенинг, я пока не вижу никакого случая. Если хотите, могу отправить брату вашего покойного супруга письмо, в котором объясню, что его шансы добиться опекунства над вашим сыном равны нулю. — Мистер Ларкин тонко улыбнулся. — Разумеется, если он не докажет, что вы истязательница младенцев или серийный убийца.

Дарси тоже постаралась улыбнуться.

— Уверяю вас, ко мне это не относится. Но сложность в том, что он все равно подаст в суд независимо от того, какое послание вы составите. Ему лишь бы побольнее меня укусить.

— Но почему?!

— Видите ли, этот человек думает, что я… — Дарси слегка покраснела. — Что я отказывала мужу в близости. Кроме того, мы…

— Что? — ободрительно взглянул на нее адвокат.

— Несколько лет назад мы с Алеком были…любовниками.

— Вы и брат вашего супруга?

— Тогда я еше не была замужем. Мы с Алеком были очень молоды и…

— Постойте! Алек, вы говорите? Алек Бенинг?

Это, часом, не владелец «Бенинг ойл корпорейшн»?

Дарси кивнула. В тот же миг любезность мистера Ларкина сменилась изумлением. Дарси похолодела — это был плохой признак. Она нервно заломила пальцы.

— Но это же в корне меняет дело! — воскликнул адвокат.

— То есть вы не будете представлять меня в суде?

Питер Ларкин засмеялся.

— Я бы рад, дорогая моя. Мне очень нравятся процессы, в которых задействованы лучшие представители юриспруденции, но… — Адвокат нахмурился. — Я должен отметить здесь некоторые моменты.

— Какие?

— Ну, например, тот, что если мистер Бенинг и впрямь решит затеять с вами тяжбу, то счета за адвокатские услуги будут очень высокими.

— Насколько?

Ларкин пожал плечами.

— Думаю, цифра будет шестизначной.

— Шестизначной… — Дарси прижала руку к шее. — Вы это серьезно?

— Боюсь, что да.

— А вы не беретесь за дела малоимущих? Ведь только что вы сами сказали, что вам нравится сражаться с лучшими представителями юридического…

— Так-то оно так, но наша фирма устанавливает приоритеты, — мягко, но категорично произнес адвокат. — И, насколько мне известно, на несколько ближайших месяцев квота исчерпана.

— Тогда я заплачу вам. Не все сразу, но по частям. Наверное, можно будет…

— Миссис Бенинг, существует еще кое-что. — Мистер Ларкин сжал губы прямую линию. — У меня создалось впечатление, что вы не все сказали мне. Нет! — Он поднял ладонь. — Дайте мне договорить. Я не настаиваю на том, чтобы вы посвящали меня в интимные детали. Однако мой долг предупредить, что противоположная сторона обязательно раскопает все ваши секреты. Понимаете? Все. Уверяю вас, у мистера. Бенинга найдутся для этого средства.

Все секреты…

Дарси задрожала. Иными словами, обнаружится тайна Джона, которую она поклялась свято хранить. Потом правда о рождении Майкла. Ее-то уж никак нельзя раскрывать. Узнав, что является отцом мальчика, Алек точно отберет его…

Дарси вновь решительно поднялась со стула.

— Спасибо, что уделили мне внимание, мистер Ларкин. Простите за беспокойство.

— Вы передумали защищаться?

— Я… не могу себе этого позволить.

— Мое предложение насчет письма остается в силе. Я напишу мистеру Бенингу, причем совершенно бесплатно. Сомневаюсь, что это переменит его планы, но как знать…

Дарси покачала головой.

— Не стоит. У меня есть другая возможность.

— Какая, если не секрет?

Она замялась, понимая, что ее слова прозвучат по меньшей мере странно.

— Мистер Бенинг предложил мне выйти занего замуж.

Адвокат секунду смотрел на нее во все глаза, а потом взорвался хохотом,

— Простите… За всю свою практику я ни разу невстречал ничего подобного! Странная сделка… Если вы не согласитесь стать женой мистера Бенинга, он попытается стать опекуном вашего ребенка?

— Да.

— В таком случае вам необходимо заключить брачный договор. То есть подписать документ, который гарантировал бы соблюдение ваших интересов в случае, если семейная жизнь не сложится. Ей и не суждено сложиться, мрачно подумала Дарси. Подобный брак просто обречен на неудачу. Впрочем, он все равно будет ненастоящим.

— Догадываюсь, что мистер Бенинг обязательно заставит вас подписать подобное соглашение. Состоятельные люди всегда так поступают, а уж в вашем случае, ..

.Адвокат не договорил, но все и так было ясно, Алек позаботится о том, чтобы в руки будущей супруги не попало ни единого гроша из принадлежащих ему средств.

— Вам тоже следует обезопасить себя, — продолжал мистер Ларкин.

— Вы имеете в виду, потребовать денег? — Дарси покачала головой. — Мне ничего не нужно от Алека.

— Тогда взглянем на дело с другой стороны. Существует ли что-нибудь, чего вы не хотите отдавать мистеру Бенингу? Это можно включить в соглашение.

— Единственное, что требуется Алеку, — это мой сын. Всего хорошего, мистер Ларкин.

Адвокат поднялся из-за стола.

— Если все же надумаете составить брачный контракт, приходите.

— Хорошо, До свидания.

Когда Дарси нажимала на кнопку лифта, ее рука дрожала. Алек победил. К этому шло с самого начала, только Дарси до смерти не хотелось признавать свое поражение.

Внизу, в вестибюле, было прохладно. Справа от лифта располагался кафетерий, и Дарси направилась туда. У нее с утра не было маковой росинки во рту. Она надеялась, что пара таблеток аспирина, чашка черного кофе и какая-нибудь ватрушка взбодрят ее.

Устроившись за столиком в углу. Дарси задумалась. Медленно отпивая по глотку ароматной темной жидкости, она размышляла о положении, в котором оказалась. Выходило, что Алек получил все, чего желал: ее и ребенка. Разумеется, Дарси нужна была ему не в качестве настоящей жены. Он четко дал это понять.

Сердцебиение Дарси усилилось. Неважно, что говорил Алек. В действительности он страстно желает уложить ее в свою постель; Об этом свидетельствует каждое его прикосновение, каждый поцелуй.

«Существует что-нибудь, чего вы не желаете отдавать мистеру Бенингу?» — вспомнила она.

Дарси сказала, что тому нужен ее сын, но это не вся правда. Алек желает ее физически. Но она'нужна ему не для занятий любовью — он хочет унижать ее, подавлять, использовать…

«Если все же надумаете составить брачный договор, приходите…»

Дарси иыпрямилась. Просидев так несколько минут, она вытерла губы салфеткой и решительно встала из-за столика. Затем направилась к лифту и вскоре уже вновь входила в приемную Питера Ларкина.

— Что-нибудь забыли, миссис Бенинг? — любезно осведомилась секретарша.

— Мне нужно еще кое-что сказать мистеру Ларкину.

— Не знаю, сможет ли он вас принять…

— Ваш шеф сказал, что если я приму кое-какое решение, то могу вернуться. Мой визит не продлится долго.

Быстро переговорив по селектору, секретарша жестом пригласила Дарси войти в кабинет.

— Знаете, я в самом деле передумала, — сказала та, присаживаясь на стул. — Составьте для меня этот договор.

— Очень разумное решение, дорогая моя. Если вы дадите мне имена и телефоны адвокатов мистера Бенинга…

— Зачем вам это?

— Ну. нам нужно будет встретиться, выяснить общее количество капиталов мистера Бенинга. а потом…

— Нет, мне требуется соглашение иного рода, — покачала Дарси головой. — Я хочу защитить себя от будущего супруга, оградить его до ступ к. моей личной собственности.

— Да-да, понимаю… — пробормотал адвокат.

Но Дарси знала, что это не так. Собеседник выглядел озадаченным. Ведь ему было известно, что у клиентки нет ни денег, ни недвижимости.

— Видите ли, у меня есть кое-что, чего добивается мистер Бенинг.

— В таком случае я сейчас приглашу секретаря и мы…

— Не нужно. Думаю, вы сами сможете написать этот документ. Он будет состоять из одного пункта. — Дарси глубоко вздохнула и продолжила: — Вы должны четко указать, что в случае расторжения брака сын останется со мной. В об мен на это я согласна выполнять все обязанности жены мистера Бенинга, кроме…

— Да?

— Кроме… интимных. — Дарси заметила изумление на лице адвоката, почувствовала, как запылали ее щеки, но не сдалась. — Напишите это в брачном контракте, мистер Ларкин. Пока я жива, Алека Бенинга не будет в моей постели!

10

Алек стоял на балконе своего номера в двухэтажном мотеле и смотрел на неподвижную водную гладь запруды, поблескивавшую вдали за деревьями. С этим местом было связано столько воспоминаний…

Сначала Алек частенько бывал здесь с Джоном. Они-купались, загорали и толковали о жизни. Потом у Алека появился мотоцикл и он начал привозить сюда девочек, благо здесь имелось множество укромных уголков. Позже началась любовь с Дарси. Они частенько проводили у запруды вечера — душные, будоражащие, полные нервного напряжения. Алек жаждал ее каждой клеточкой тела, до боли, до безумия. Они ложились на траву или одеяло и обнимались, целовались, трепетно исследовали друг друга. Единственной преградой между ними оставалась девственность Дарси. Алек не смел нарушить ее, зато жадно ласкал каждый дюйм юного тела. Когда его п&чьцы оказывались на самом интимном месте, Дарси смущенно убирала их. Но однажды, потянувшись к его дерзкой руке, она не отстранила ее, а, напротив, прижала сильнее. Потом отпустила, позволив дразнить и нежить себя до тех пор, пока их обоих не охватила дрожь — предшественница кульминации чувственного общения…

— Дьявол! — выругался Бенинг, отворачиваясь от запруды и переводя взгляд на город.

Мэнсвилл переменился за эти годы. Он разросся, в нем появились новые супермаркеты. Только центр остался прежним. Однако Алеку не захотелось останавливаться в лучшей гостинице Мэнсвилла. Он надеялся, что, поселившись в мотеле на окраине, избежит сплетен, которые и по сей день являются немаловажным источником энергии, питающим местную жизнь.

Впрочем, надежды оказались тщетными. Алека все равно узнали. И первым это сделал портье в фирменной куртке с названием мотеля на нагрудном кармане, вручивший новому постояльцу ключ от номера.

— Ваша комната на втором этаже, сэр, — произнес он, многозначительно блеснув глазами.

Потом подозвал коридорного и велел отнести наверх вещи мистера Алека Бенинга.

Таким образом, имя было произнесено, а дальше началось то, чего Алеку меньше всего хотелось. Коридорный поминутно заходил к нему, чтобы справиться, не нужно ли чего. Телефон в номере звонил еще чаше. Казалось, все торговцы Мэнсвилла желают предоставить гостю свои услуги. Ему предлагали все: от расчески до новейшей модели автомобиля. В конце концов Алек распорядился просеивать входящие звонки…

Еще раз окинув взглядом округу, Бенинг вернулся в гостиную, сел на диван и взял со столика бумаги. Это был брачный контракт, составленный сегодня днем Кеном Бартоном, личным адвокатом Алека, специально прибывшим для этого из Мельбурна.

— Моя невеста должна четко уяснить, что, если она когда-нибудь решится разорвать наши отношения, ее привычная жизнь кончится. Моя супруга будет купаться в роскоши, но лишь до тех пор, пока принадлежит мне.

— Принадлежит? — осторожно переспросил Кен.

Бенинг поморщился, досадуя на себя за сорвавшееся с языка слово. Он вовсе не собирался рассматривать Дарси как свою собственность…

Кроме тех мгновений, когда мы будем находиться в постели, подумал он, но не сказал.

— Я оговорился, — пояснил Алек. — Просто мне необходимо получить некоторые гарантии. Можешь составить такой документ?

Кен выполнил просьбу. Получившийся в итоге контракт больше походил на длинный перечень драконовских мер, направленных на защиту интересов только одного из супругов, а именно мужа. Прочтя его, Алек мрачно усмехнулся. Нет сомнений, что Дарси побледнеет, вникнув в суть.

Но она подчинится, потому что у нее просто не останется иного выхода.

С этой минуты жизнь Дарси будет полностью посвящена ему. И их ночи озарятся буйным пламенем чувственности…

Ощутив, как от этих мыслей его тело охватывает жар, Алек несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Он сгорал от нетерпения в ожидании наступления момента истины.

Погруженный в события детективного телесериала, портье едва взглянул на Дарси.

— Да?

— Не подскажете, в каком номере остановился Алек Бенинг?

Портье мгновенно сбросил ноги со столика и вытянулся перед посетительницей во весь рост.

— В пятнадцатом. Номер-люкс. Как прикажете доложить? — Он моргнул, узнавая. — А, это вы, миссис Бенинг. Здравствуйте.

— На каком этаже? — сдержанно улыбнулась Дарси.

— На втором. Как подниметесь по лестнице, налево. Может, позвать коридорного, чтобы проводил?

— Нет, благодарю, — быстро произнесла она. — Сама найду.

Поднимаясь по ступенькам, Дарси заметила, как портье потянулся к телефонной трубке. Она вздохнула и замедлила шаг. Спешить некуда. Ее вовсе не радовала перспектива встречи с Бенингом, особенно принимая во внимание все, что должно последовать далее. Неужели Алек в самом деле собрался жениться на ней, женщине, которую презирает?

Дарси не пришлось искать дверь с номером пятнадцать, потому что он уже ждал ее на пороге, Увидев его, Дарси нервно одернула на себе белое хлопковое платье.

. Надо было надеть джинсы, чтобы Алек не подумал, будто я придаю нашей встрече особое значение, пронеслось в ее голове.

Сам Алек выглядел замечательно, хотя на нем был не дорогой костюм, а светлые полотняные брюки и пестрая рубашка с короткими рукавами. Его окружала аура опасного мужского обаяния. Взглянув на Алека. Дарси поняла, что никогда не переставала желать его. Странно, как можно одновременно презирать человека и сходить по нему с ума?

Она остановилась, чувствуя, как кровь тяжело бухает в висках. Ей казалось, что Алек тоже слышит этот стук.

— Дарси… — с хрипотцой проговорил Алек. В — его глазах был заметен подозрительный блеск, в фигуре ощущалось напряжение.

Дарси захотелось повернуться и удрать, но она не могла себе этого позволить. И вообще, Б пора взять себя в руки. Это ничего, что прошлым вечером она таяла в объятиях Алека, больше подобных глупостей не повторится.

— Здравствуй, — сказала Дарси, порадовавшись про себя тому, как спокойно это прозвучало.

Алек отступил на шаг. пропустил ее в номер и закрыл дверь. Он указал Дарси на диван, но она проигнорировала его жест и села на один из стульев. Прислонившись к косяку балконной двери, он сунул руки в карманы. — Как там Майк?

Дарси провела языком по сухим губам.

— Нормально.

— Ты не посвящала его в наши планы?

Произнесено это было тоном, от которого Дарси на миг воспрянула духом. Ей показалось, что он сейчас объявит затею с браком неудачной шуткой.

— Нет.

— Хорошо. Я хотел бы сам сообщить ему новость.

— Ты в самом деле хочешь… э-э…

— Принудить тебя стать моей женой? — холодно усмехнулся он. — Ведь именно так тебе видится мое предложение, дорогая?

— Ты выставил мне ультиматум. Иначе это не назовешь.

Алек пересек комнату, взял с журнального столика несколько листков бумаги и вручил Дарси.

— А я считаю, что открываю перед тобой заманчивую перспективу. Возможно, ты согласишься со мной, прочтя это.

Руки Дарси дрожали. К тому же она постоянно ощущала на себе пристальный взгляд Алека, вследствие чего текст плыл у нее перед глазами.

— Это брачный контракт, — пояснил Алек.

Услыхав в его интонации плохо скрываемое предвкушение, Дарси удивленно подняла голову. Алек улыбался, но глаза его опасно сверкали.

— Понятно, — ответила она так спокойно, словно ей каждый день приходилось держать в руках подобные документы.

Он продумал все детали. Жизнь Дарси была расписана до мелочей. Но начинался контракт не с запретов, как можно было бы ожидать, а с ряда пунктов, которые будущий супруг обязывался выполнять.

Одежда, украшения, различные женские мелочи, дополнительные денежные счета, если понадобится, открываемые на имя Дарси. Ежемесячные выплаты, расход которых будет ежеквартально проверяться бухгалтерами супруга.

— Не хочу, чтобы ты свила себе любовное гнездышко на стороне, ~ пояснил он, заметив, что на этом пункте Дарси задержалась.

Иными словами, Алек рассматривал ее как хорошо оплачиваемую, но вызывающую мало доверия содержанку. Вспомнив, как несколько минут назад, в коридоре, ей почудилось, что она все еще желает этого человека, Дарси едва не рассмеялась. Ну ничего, у нее тоже приготовлен сюрприз!

— Ясно, — пожала она плечами, после чего продолжила чтение.

На третьей странице были изложены требования Алека к жене. Она должна путешествовать c ним, выступать в роли хозяйки, руководить домашним обслуживающим персоналом.

Дарси подняла голову и вежливо заметила:

— Ты не упоминаешь о том. как я должна выполнять материнские обязанности. К примеру, купать сына, укладывать в постель, проверять школьные задания и тому подобное.

Алек улыбнулся.

— В этих вопросах я полагаюсь на твой материнский инстинкт.

— Большое спасибо, ~ ответила Дарси еще более любезно.

На четвертой странице было указано, что получает жена в случае расторжения брака.

Ничего.

В случае любовной интриги на стороне — то же самое.

Кроме того, он объявит ее недостойной воспитывать ребенка.

— А если ты сам захочешь прервать наши отношения? — спросила Дарси.

— Этого не случится.

— Да? Тогда как насчет любовниц?

— Их тоже не будет.

— Подразумевается, что я должна принять это на слово?

— Верно, — ответил Алек. — Не забывай, по какой причине мы женимся. Я собираюсь создать для Майка спокойную и уютную домашнюю атмосферу. Развод абсолютно исключает все это. Равно как и приключения вне брака. Поэтому я никогда не позволю себе завести связь с другой женщиной. — Да, конечно, прости, меня, дуру. Я совершенно забыла, какой ты высокоморальный человек.

Он скрипнул зубами, но ничего не ответил. Вместо этого продолжил наблюдение за Дарси. К его удивлению, та спокойно дочитала документ и отложила в сторонку.

— Замечательно.

Алек постарался скрыть изумление.

— Ты ничего не хочешь уточнить?

— Нет.

— То есть тебе все ясно?

— Вполне. Из контракта видно, что ты собираешься купить мою верность, совершенно не уважаешь меня и не уверен в моей честности. Я правильно поняла?

Дарси улыбалась, но ему почудилась затаенная боль в ее глазах. На миг его сердце сжалось, однако он тут же напомнил себе о лживости этой женщины, о том, как она использовала она, и чувство жалости быстро улетучилось. Вполне, — процедил Алек. — Подпишешь это соглашение?

— Пожалуй.

— Вот и отлично, — Он потянулся к телефону. — Заранее побеспокоился о нотариусе и двоих свидетелях.

Секундочку!

Он замер. Вот оно. Начинается. Интересно, что сейчас последует? Слезы? Мольбы о великодушии? Обещание любых утех, каких только может пожелать мужчина?

Его сердце отчаянно забилось. Возможно, он пойдет на некоторые уступки. Если Дарси сядет с ним на диван, обовьет шею руками и…

— Алек?

Очнувшись от грез, он вздрогнул и увидел, что Дарси протягивает ему какую-то бумагу.

— Что это?

Она усмехнулась.

— Мой брачный контракт.

Ну да, разумеется! Чего еще следовало ожидать? У этой чертовки не только соблазнительное тело, но и хорошие мозги. В сообразительности ей не откажешь. Ладно, взглянем, что она там сочинила. Почему бы собственно, не прочесть?

— Как я понимаю, ты встречалась с Эстер Флинн?

— Зачем? Ведь она переметнулась на твою сторону.

Дарси поднялась со стула и сунула руки в карманы. Это простое действие привело к тому, что белая ткань платья обтянула ее грудь. Алек даже различил выступы сосков. Он понимал, что их отвердение вызвано отнюдь не его присутствием. Но это зрелище мгновенно нашло отклик внизу живота Алека. Он явственно ощутил бурление крови в своем организме и рассердился на себя за это. Впрочем, на Дарси тоже.

Кашлянув, он опустил взгляд на документ. Чего она требует? Пятьсот тысяч? Миллион? Что ж, Алек может себе это позволить. Пусть девчонка тешится. Вполне приемлемая плата за те постельные услады, которые ей отныне придется предоставлять ему каждую ночь… Стоп! Это еще что за чертовщина? АЛек заново прочел единственный пункт. В нем черным по белому указывалось, что Дарси Бенинг, урожденная Дарси Уолкер. согласна выполнять все супружеские обязанности, кроме одной.

Сообразив, о чем идет речь, Алек расхохотался. Он смеялся совершенно искренне, что называется — от души.

— Рада, что развеселила тебя.

Чуть успокоившись, он взглянул на нее. Лицо Дарси было бледно, глаза потемнели и приобрели особенную глубину.

— Что это за писулька?

— Юридический документ, — ответила Дарси ледяным тоном. — Составленный уважаемым адвокатом.

Алек хохотнул.

— Так это его шуточки?

— Нет, это гарантия уважительного отношения ко мне. Я знаю, что ты себя считаешь чуть ли не ангелом, но даже такая презренная женщина, как я, не может пасть столь низко, чтобы стать твоей наложницей. И никакой шантаж тебе не поможет.

Слова Дарси стерли улыбку с его лица. Ее сарказм ровным счетом ничего не означал и все же задел его за живое. Ему даже пришлось напомнить себе, что он поступает правильно со всех точек зрения.

— Этот, с позволения сказать, документ не стоит бумаги, на которой написан.

— Если ты подразумеваешь, что он не будет иметь законной силы в суде, то, наверное, да.

— Никаких «наверное» быть не может. — Алек подскочил к Дарси и схватил ее за запястья. Она отшатнулась, но он прижал ее кулаки к своей груди. — Брак изначально подразумевает интимные отношения, детка. Не жди, что я подпишу документ, в котором утверждается обратное. — Он сжал руки Дарси своей одной рукой, а второй медленно провел вдоль ее спины. — Секс — неотъемлемая часть семейных отношений.

— К нам это не относится.

— Ты в самом деле ждешь, что я соглашусь с подобной чушью?

Дарси уже сама не знала, чего хочет. Ей мешала сосредоточиться поглаживавшая спину рука Алека, ощущение тепла, исходившее от его сильного тела.

— Да, — ответила она, но голос ее дрогнул. — Наш брак заключается исключительно из соображений целесообразности.

В другой раз Алек посмеялся бы над этим определением, будто пришедшим из восемнадцатого века. Но сейчас его совершенно не радовала мысль, что, женившись на красавице, он не будет спать с ней.

Наклонив голову, он с наслаждением вдохнул запах ее волос, в котором присутствовал оттенок лаванды и еще чего-то неуловимо прекрасного. Возможно, солнечного тепла.

— Прекрати… Не нужно… — тихо произнесла она.

— Я ничего не делаю. — ответил он, и это была правда. Что означали его невинные действия в мире, где мужчины и женщины ложатся в постель с такой же легкостью, с какой пожимают друг другу руки? — Ничего, что могло бы называться сексом,

Разве? — подумала Дарси. Если это не секс, то что же тогда?

— Я серьезно, Алек. Между нами не будет интимных отношений,

Он взглянул на нее. Дарси была бледной, ее глаза блестели, губы приоткрылись. Она дрожала И эта женщина не собирается заниматься любовью! — усмехнулся про себя Алек.

— Если ты настаиваешь на браке, тебе придется обходиться без супружеской близости, — сказала Дарси.

Что за выражения! Если бы он не знал, какая авантюристка перед ним находится, он немало подивился бы ее словам. И возможно, даже поверил бы в их искренность. Но тело Дарси. голос, даже выражение глаз — все выдавало ее с головой. Она отказывается от секса, но на самом деле лишь его одного и жаждет. Интимная близость именно то, чего они всегда желали друг от друга.

Алек собрался было выложить Дарс» все соображения, но потом подумал, что лучше ступить иначе: жениться на ней, а затем заставить признать факт, что лучшее место для нее — его постель.

Это будет не так уж трудно осуществить. От подобной мысли он весь напрягся. Дарси непроизвольно .откликнулась на это. Ее дыхание участилось, она затрепетала. Алек был уверен, что может взять Дарси прямо сейчас и не встретит сопротивления, несмотря на ее дурацкий брачный контракт и не менее глупые заявления. Ему безумно хотелось опрокинуть Дарси на диван и со всей страстью войти в нее… но он справился с собой. Ему требовалось время для медленного волнующего искушения, которое в конце концов лишит Дарси той власти, которую она сейчас имеет над ним.

Он отстранился и потянулся за валявшимся на столе листком бумаги. — Я подпишу это.

Спустя совсем немного времени оба документа были соответственным образом подписаны и заверены. Не успев опомниться, Дарси обнаружила себя сидящей с ним в красном «феррари», который мчался в мэрию. Несмотря на то что рабочее время уже закончилось, глава города был на посту и ждал их. Необходимые формальности заняли не более десяти минут. Дарси выходила замуж второй раз, причем за человека с той же фамилией, что у ее первого мужа. Только в случае с Джоном она чувствовала себя гораздо лучше. Возможно, потому, что не была влюблена в него. Или потому, что Джон ничем не угрожал ей.

Алек надел Дарси на палец кольцо. Взглянуп на полоску золота, Дарси поймала себя на том. что почти ожидала увидеть выгравированную на гладкой поверхности надпись: «Собственность Алека Бенинга».

Мэр произнес положенную словесную формулу, и они стали мужем и женой.

Алек не тратил времени на сантименты, но Дарси была благодарна ему за это. Все честно. Никаких фальшивых улыбок или объятий.

— Едем домой, — сказал новоиспеченный супруг, когда они вновь сели в «феррари». — Мне хочется первым сообщить Майку новость, пока он не лег спать. Разумеется, если мальчик не успел узнать ее от посторонних.

Дарси взглянула на него.

— Кому может быть известно о нашей свадьбе?

— Наверное, уже половине города! Днем я созванивался с Молли, так что она в курсе происходящего. Обещала молчать, но я не слишком-то ей доверяю.

— Молли нельзя доверять ни в чем, что касается меня, — проворчала Дарси.

— Что?

— Ничего, — буркнула она. — Ты сказал экономке, что мы женимся, до того как я дала согласие?

— Как будто ты могла его не дать! — самодовольно усмехнулся Алек. — Тебе требовалось лишь время, чтобы свыкнуться с неизбежным.

В глазах Дарси задрожали слезы. В ее жизни было две брачных церемонии, и в ходе обеих ей хотелось плакать.

Когда они подъехали к дому на холме, уже сгустились сумерки. Остановив автомобиль, Алек обошел его, открыл дверцу и протянул Дарси руку. Однако та проигнорировала ее, предпочтя обойтись без посторонней помощи.

Они взошли на крыльцо, и Молли распахнула перед ними дверь еще до того, как Дарси успела достать ключи.

— Добрый вечер, миссис Бенинг.

Дарси кивнула и шагнула в холл.

— Очень удобно для всех, правда? — продолжила экономка. — Я имею в виду, что вас можно называть прежним именем.

Дарси почувствовала, что ее лицо заливает краска. Нужно привыкать к этому, подумала она. Молли всегда была язвой, а сейчас и вовсе не даст мне проходу.

— Кстати, раз уж вы затронули эту тему… — с ледяной любезностью вклинился в разговор Бенинг. Он стоял рядом с Дарси, обнимая ее одной рукой за талию. Близость его сильного тела странным образом успокаивала. — Очень важно чтобы действительно всем было удобно. Ведь именно этого мы хотим, правда, Молли?

У экономки тревожно забегали глазки.

— Э-э… да.

— Рад, что вы тоже так думаете. Заодно, давайте обсудим вопрос вашего будущего.

— Какого, мистер Бенинг?

— Я хотел бы, чтобы вы решили, останетесь ли здесь или предпочтете работать в другом доме.

Молли опешила.

— Я как-то не думала…

— Так подумайте, милочка. — Тон Алека стал жестче. — Мне известно, что вы любите Майка и он отвечает вам взаимностью. Но я изменю положение дел, если не все будут чувствовать себя здесь хорошо. Я достаточно ясно выражаюсь?

Экономка судорожно глотнула воздух.

— Да, сэр. Вполне.

— Превосходно, — улыбнулся Алек. — Как Майк?

— Боюсь, что он уже спит, сэр. Мальчик сегодня рано поднялся в свою комнату.

— Ну что ж, не будем его будить. В доме найдется что перекусить, Молли?

— Ужин готов, сэр. Если желаете, я разогреюжаркое и…

— Благодарю, мы и сами с этим справимся. А вы можете идти домой.

— Я не хочу есть, — обронила Дарси.

— Детка, нужно же как-то отпраздновать нынешнее событие. Ведь сегодня начинается наш медовый месяц! — С этими словами Алек подхватил молодую супругу на руки.

Застигнутая врасплох, она попыталась высвободиться, но он лишь крепче стиснул ее.

— Все в порядке, золотце, — негромко произнес он. — Молли нас поймет. Правда, Молли?

— Разумеется, сэр. Э-э… мистер Бенинг! — крикнула экономка в спину несущему Дарси вверх по лестнице Алеку. — Тут посыльный из мотеля привез вашу дорожную сумку. Я отнесла ее, куда вы велели.

— В нашу комнату, — произнес Алек так, что бы только Дарси услыхала его.

Та молчала, показа ними не закрылась дверь спальни, но, как только это произошло, она стукнула Алека кулаком по плечу.

— Поставь меня на пол!

— С удовольствием.

— Что за спектакль ты устроил? — сердито спросила Дарси, обретя почву под ногами.

— Это было необходимо.

— Совершеннейшая чушь!

— Сама подумай, крошка, — произнес он, поднимая с ковра свою дорожную сумку и ставя ее на кровать. — Молли наверняка заподозрила бы неладное, веди мы себя по-иному.

— Она и так строит самые невероятные предположения. Эй, что ты делаешь?

— Как что? Раздеваюсь.

Алек в самом деле стаскивал рубашку, которую затем бросил на постель. На ее постель. Дарси уставилась на его широкие мускулистые плечи, бугристые бицепсы и грудь, поросшую темными шелковистыми волосками. У нее мгновенно пересохло во рту, несмотря на то что она не хотела ничего вспоминать, не желала поддаваться чувствам из прошлого.

— Прекрати немедленно!

Он удивленно поднял бровь.

— Прости? — Его тон был вежлив, но в глазах застыл вызов.

Дарси указала на валявшуюся на кровати рубашку.

— Это моя спальня!

— Не твоя, а наша, детка. Привыкай…

— Я не лягу с тобой в одну постель. Не забывай, что ты подписал контракт!

— Послушай, ты хочешь, чтобы этот город считал тебя моей женой или нет?

— Честно говоря, мне безразлично.

— А-Майку нет, — прищурился Алек. — И кроме всего прочего, я был свидетелем тому, как тебя третировала Молли.

— Ах это… — махнула Дарси рукой, будто поведение экономки ничуть не задевало ее.

— Именно это! — резко произнес Алек. — Ты моя жена, и я не позволю, чтобы кто-то относился к тебе неуважительно.

Возможно, в нем еще осталось что-то человеческое, пронеслось в голове Дарси.

— Очень любезно с твоей стороны, но я…

— К дьяволу любезность! Ты моя, понимаешь?

— Твоя? — Она не поверила собственным ушам. — Да будет тебе известно, что я не принадлежу никому! Постарайся усвоить это.

Вместо ответа Алек быстро приблизился к ней, взял за плечи и прильнул к губам. Дарси ощутила его властность, жар тела… и невольно, ненавидя себя за это, издала тихий стон. Случившееся так сильно потрясло, ее, что, когда он отстранился, она могла лишь смотреть на него.

— Ты моя. — хрипло повторил он. — Рано или поздно тебе придется это признать. Я подожду. — Алек взялся за ручки сумки. — А покуда посплю на диване в смежной комнате, если он еще стоит там.

С этими словами он направился к находившейся напротив ванной двери и скрылся в соседнем помещении.

Утром, приняв душ и натянув шорты и майку, она расчесывалась перед зеркалом, когда прозвучал робкий стук в ведущую в коридор дверь.

— Мам?

Майкл! Дарси положила щетку для волос на трюмо. Она еще не успела подготовиться к встрече с сыном.

— Мама, можно войти?

— Конечно, солнышко.

Дверь отворилась.

— Привет, мам! — улыбнулся мальчик и сразу спросил: ~ Ну что, ты вчера встречалась с Алеком?

— Э-э… да. Видишь ли, сынок, дело в том, что… В общем, я должна тебе сказать…

— Мама имеет в виду, — прозвучал сбоку знакомый голос, — что мы с ней вчера поженились.

— Поженились?! Ты и моя мама?

— Именно так. — Алек обнял Дарси за плечи. — Прости, что мы не предупредили тебя, просто решение созрело очень быстро. Зато получился неплохой сюрприз, верно?

Мальчик зачарованно смотрел на мать и Алека.

— Молли что-то говорила о сюрпризе, но я ожидал…

— Не волнуйся, ничего не изменится. — быстро произнесла Дарси. — Во всяком случае, для тебя.

— Уж это точно, приятель. — Алек опустился перед Майклом на корточки. — Ну, что скажешь? Ты не против, если я буду с вами? Понимаю, тебе может быть трудно. Ты любил своего папу, а он — тебя. Но я тоже буду тебя любить… если позволишь.

Губы мальчика дрогнули.

— Сильно?

— Очень. — Алек кашлянул.

— Как папа?

— Совершенно верно, парень. Как будто я твой папа.

Дарси похолодела, увидев, как ее. сын направился в объятия к Алеку. Нет, я ни за что не должна раскрывать тайну! — в отчаянии подумала она. Если Алек узнает, что Майкл его сын, он тотчас направит в суд прошение об установлении опекунства.

И выиграет процесс.

Потянулись неспешные летние деньки. Один незаметно перетекал в другой, и Дарси потеряла надежду, что Бенинг исчезнет из ее жизни.

— Разве у тебя нет никаких дел? — спросила как-то раз Дарси, спустившись утром на кухню и обнаружив там ожидающего ее Алека.

Тот рассмеялся.

— Ты имеешь в виду мой бизнес? Я управляю им по телефону. Во всяком случае, пока мне это удается.

В доме действительно появилась пара дополнительных телефонных линий. Кабинет Алек устроил в библиотеке. Они частенько сиживали там с Майклом, который практически стал тенью Бенинга. Тот никогда не прогонял мальчика. Разыскивая сына. Дарси часто находила его в библиотеке возящимся на ковре с игрушечными самосвалами и паровозиками.

— Майкл, — сказала она однажды, еще в самом начале совместной жизни, — солнышко, не мешай Алеку. Он занят.

— Ошибаешься, — подал голос Алек. — На самом деле Майки помогает мне. Например, сегодня куда-то запропастился мой золотой «паркер», а парень помог мне его найти. Иначе чем бы я подписывал документы? — добавил он с лукавинкой в глазах. — Правда, Майк?

— Точно, — улыбнулся тот в ответ. Дарси хотелось настоять на своем и увести сына, но она понимала, что возражать бесполезно. В качестве жены Алека ей оставалось лишь следовать правилам игры. К тому же она еще никогда не видела мальчика таким счастливым. Дарси поневоле задавалась вопросом, что будет, если сын узнает, кем в действительности приходится ему Алек.

Впервые поймав себя на подобных размышлениях, она испугалась. Такое направление мыслей представлялось ей чрезвычайно опасным. Она не могла позволить себе подобной вольности. Но потом до ее слуха доносился из библиотеки взрыв хохота, или она слышала, как двое разновозрастных парней обсуждают парусные гонки, или дружно хрустят попкорном, сидя на диване перед телевизором, и ее сердце сжималось от неясного предчувствия счастья, ждать которого вообще-то было очень глупо.

Дарси намеренно старалась держаться в стороне от игр сына и мужа, но разве усидишь за книгой, когда эта парочка так забавляется?

Вечерами было труднее всего. Дарси понимала, что со стороны они выглядят как обычная семья, которая вместе ужинает, смотрит телевизор или слушает музыку. Взрослые поддерживают между собой вежливую беседу — ради ребенка. Но когда тот отправляется спать, все меняется. Дарси и Алек вместе укладывают мальчика, целуют на ночь и возвращаются в гостиную, где между ними воцаряется молчание.

Дарси начала рано подниматься к себе.

— Спокойной ночи, — говорила она.

Алек окидывал ее темным взглядом.

— Если ты уходишь из-за меня, то не стоит.

Когда притворяться больше не было нужды, его тон становился более прохладным.

— Нет, — отвечала Дарси. — Просто у меня болит голова.

Или «я устала», или «мне нездоровится». Предлог находился всегда. Затем она поднималась по лестнице, спиной ощущая взгляд Алека, а позже слышала мужские шаги в коридоре, движение в смежной комнате, звук падающей воды в ванной… и еле сдерживалась, чтобы не встать с кровати, не стянуть ночную сорочку и не присоединиться к нему под душем. Дарси представлялось, как она обнимет Алека, поднимет лицо ему навстречу, одновременно прижимаясь обнаженной грудью к мокрому мускулистому торсу, и их губы встретятся…

Дарси была уверена, что Алек тоже думает о чем-то подобном. По вечерам она ловила на себе его взгляды, жаркие и жадные. Они будто опаляли ее. Пробормотав очередной предлог, Дарси убегала в спальню, где прислонялась спиной к закрытой двери и долго стояла так, пытаясь усмирить сердцебиение…

Однажды вечером, после совместной вылазки в парк аттракционов, Алек отнес уснувшего по дороге домой Майкла в постель, а вернувшись, попросил Дарси не уходить в спальню.

— Хорошо повеселилась? — спросил он, усаживаясь рядом с ней на диван в гостиной.

Дарси улыбнулась.

— Сегодня у меня был чудесный день.

Он тронул кончик ее носа.

— Ты обгорела на солнце.

— Ты тоже.

Алек прочистил горло.

— Мне необходимо кое-что обсудить с тобой.

Его тон был серьезным, и Дарси вздохнула, чувствуя, как радость нынешнего дня покидает ее. Она догадывалась, о чем пойдет речь: их совместному проживанию подошел конец. Разумеется, рано или поздно это должно было произойти. Сколько времени он находится здесь? Недели три… Алек был очень мил с Майклом, вежлив с ней, но сейчас ему пришла пора вернуться в свой мир. Мальчик будет скучать по Алеку…

Только ли он?

Дарси вздрогнула от этой мысли.

— Не думал, что мне понравится в Мэнсвилле. — заметил Алек. — Но вышло так, что я отлично провел здесь время.

— Вы с Майклом неплохо поладили.

— К счастью, да. Он тяжело переживал смерть Джона, но сейчас, похоже, меньше думает об этом.

— Верно. И я хотела поблагодарить тебя за это.

Алек махнул рукой.

— Мальчику действительно приходилось здесь нелегко. Но, если не ошибаюсь, сейчас соседские ребята приняли его в свой круг. Льщу себя мыслью, что некоторым образом причастен к этим переменам.

— Знаю. За это тоже спасибо.

— Послушай, прекрати благодарить меня! — вспыхнул Бенинг. — Ведь я люблю мальчика, как собственного сына.

Она молча кивнула, боясь, что, если произнесет хоть слово, голос выдаст ее.

— Дарси? — произнес Алек, заметив, что она понурилась. — Что случилось?

— Ничего. — Она подняла голову и бодро улыбнулась. — Майкл с тобой просто счастлив.

А ты? — хотелось ему спросить. Но он и так знал ответ. В конце концов, Дарси только что сказала, что благодарна ему. Она проделала долгий путь от презрения до лояльности, однако. черт побери, Алек не в этом нуждается!

— Т собирался что-то сказать мне, — напомнила Дарси:

— Да… Майкл хочет отправиться в летний детский лагерь.

— Правда? — удивилась она.

— Группу набирает Джо Дормен, отец Нила.

Они тут живут неподалеку…

— Знаю. — Дарси была хорошо знакома эта семья. В последнее время Майкл частенько упоминал о Ниле, лихо раскатывающем по округе на самокате, смастеренном его отцом. Похоже, за последние дни мальчики сдружились. — Странно, что я впервые слышу об этом.

Алек улыбнулся.

— Ну, понимаешь, это мужские разговоры. В общем, я потолковал с Джо…

— Без моего ведома?

— Не кипятись, детка. Так уж вышло, что Джо Дормен позвонил, пока ты ходила по магазинам, и я решил для начала как следует расспросить его.

Детка! Прежде Дарси передергивало, когда Алек называл ее так, но теперь… Теперь она почему-то отнеслась к этому слову спокойно. Что происходит? Неужели давние чувства возвращаются? Ох, только не это!

— агерь находится за городом, у подножия холмов, возле ручья Хитрого утконоса. Насколько я понял, Джо вывозит туда детвору каждый год.

Дарси кивнула.

— Прошлым летом Майкл рассказывал обэтом лагере. Я спросила, хочет ли он присоединиться к ребятам, но…

— Понимаю. Что ж, времена переменились.

Сейчас Майки просто горит желанием туда отправиться. Группа уходит на две недели…

— Две недели!

Алек усмехнулся.

— Целая вечность, да? Но Майку это пойдет на пользу. Жизнь в палатке, вечера у костра, еда из котелка… С ними отправляется врач, а пищу Джо обешал вполне сносную.

— Ладно, — со вздохом сдалась Дарси. — Я согласна.

— Замечательно. И идея пришлась как нельзя кстати.

— В каком смысле?

Алек слегка замялся, и Дарси интуитивно поняла, что он собирается сказать.

— Ты уезжаешь, — произнесла она необычайно спокойно.

— Угадала. Мне необходимо вернуться в Мельбурн. Ничего не попишешь, дела…

Он продолжал что-то говорить. Дарси машинально кивала в паузах, но уже не слушала. Алек покидает их с Майклом, как она и надеялась. Он укротил Дарси, придал уверенности мальчику и возвращается к своей привычной жизни.

— Через несколько месяцев. Я постараюсь, если не случится ничего непредвиденного…

Понятно. Он постарается заехать к ним. Вернее, к Майклу. Ведь лишь из-за него стал возможен этот брак. И слава Богу! Иного Дарси и не желала.

— Эй, ты слышишь, что я говорю? — прозвучал его голос.

— Конечно, — через силу улыбнулась Дарси. — О Майкле не беспокойся.

Алек заморгал.

— А почему я должен о нем беспокоиться? С парнем все будет в порядке.

— Конечно, но мальчик будет скучать по тебе.

— По мне?

— Естественно. Когда ты уедешь. Я постараюсь объяснить ему, что ты не можешь постоянно жить здесь, с нами. Э-э… с ним. Уверена, что Майкл будет с нетерпением ждать, когда ты приедешь погостить…

Дарси ахнула, потому что Алек, схватил ее за плечи.

— Ты не слышала ни единого моего слова.

— Ничего подобного. Ты сказал, что уезжаешь, но постараешься навестить нас, то есть Майкла, через несколько месяцев.

— Неудивительно, что ты так притихла в последние минуты. Думаешь, раз он уезжает, так почему бы мне напоследок не проявить к нему любезность!

Дарси широко распахнула глаза.

— А разве нет? Не уезжаешь?

— Да, золотце, — прищурился он. — Но не один, а с тобой. Потому-то я и сказал, что все очень удачно складывается. В лагере Майку не когда будет скучать без нас.

Он говорил словно на иностранном языке. Во всяком случае, так воспринимала это Дарси. Она слышала Алека, но не понимала ни слова.

— Ты можешь сказать по-человечески, куда мы едем?

— Ты не слушала, потому что мечтала, как заживешь, когда избавишься от моего присутствия. Повторяю: я отправляюсь в Мельбурн и ты едешь со мной.

— Я? Но в нашем договоре не сказано, что…

— Послушай, ты моя жена и обязана следовать за мной. У меня в пятницу деловая встреча. И кроме того, ты должна взглянуть на свой новый дом.

— Мой новый дом? — Дарси и сама понимала, что выглядит глупо, как попугай повторяя каждое слово Алека, но ничего не могла с собой поделать.

— Совершенно верно. Я живу в Мельбурне.

Это означает, что наш дом находится там, — объяснял ей он, будто ребенку.

— Нет, — сказала Дарси с дрожью в голосе. — Это невозможно.

— Еще как! Догадываюсь, что ты высоко ценишь эту кирпичную коробку, — обвел Алек взглядом стены. — Но тебе придется попрощаться с домом, потому что я продаю его.

Дарси поняла, что он не шутит, и похолодела. Ее охватила паника. Ехать в Мельбурн не хотелось. Там все было чужое, незнакомое. А здесь жизнь текла по привычному руслу…

— Я никуда не поеду. И вообще… я не настоящая твоя жена, что бы ты там ни…

— С этим трудно спорить, — медленно произнес он, беря ее лицо в ладони и поглаживая щеки большими пальцами. — Не настоящая. Но обязательно станешь таковой, когда мы окажемся в Мельбурне. Там я покажу тебе истинную стоимость твоего дурацкого контракта, которым ты так гордишься.

— Прекрати… — успела произнести Дарси, и в ту же секунду губы Алека прильнули к ее рту. Поцелуй был крепок и настойчив. Она затрепетала. — Не нужно! — вновь сказала Дарси, но сейчас это была мольба, стон. И ее действия демонстрировали желание, обратное просьбе, потому что она вцепилась пальцами в его рубашку и притягивала к себе.

Алек тоже издал страстный стон. Просунув руки под трикотажную кофточку, он подхватил грудь Дарси и ощутил, как под кружевами бюстгальтера быстро твердеют соски. Застежка находилась спереди, расстегнуть ее явилось делом секунды. Чашечки лифчика разошлись в стороны, и под его ладонями оказалась обнаженная упругая плоть. Дарси невнятно простонала имя Алека — их губы оставались сомкнутыми — и пригнула его голову к себе, впившись пальцами в волосы.

Алек мог бы взять ее прямо сейчас. Положить конец бессонным ночам. Он мог бы сорвать с Дарси одежду, расцеловать каждый дюйм прелестного тела и сделать навсегда своей. Не потому, что заставил подписать бумаги, а потому, что она сама пожелала принадлежать ему.

Эта простая мысль ошеломила Алека. Он даже отстранился от Дарси. и та покачнулась, потеряв опору. Ее лицо было бледно, но на щеках проступили алые пятна, а зрачки настолько расширились, что глаза казались черными.

— Дарси, — прошептал он. — Дарси…

Он заметил, как взметнулась ее рука, и понял, что сейчас произойдет, но не стал препятствовать. Дарси с размаху влепила ему пощечину, от которой его голова мотнулась назад.

— Подонок! — процедила она. — Ненавижу…

Повернувшись, Дарси выбежала из гостиной и помчалась вверх по лестнице. Алек смотрел ей вслед. Ненавидит она! Кому до этого есть дело. Дарси всегда рассматривала его как выигрышный лотерейный билет. А он видел в ней лишь доступный объект для осуществления своих желаний.

— Дьявол! — с чувством произнес он.

Наверху с треском захлопнулась дверь. Усмехнувшись, Алек направился к бару, в котором всегда находилось спиртное. Ухватив первую попавшуюся бутылку, он плеснул в бокал немного ее содержимого, которое затем выпил одним глотком. По вкусу было похоже на виски.

Ненавидит она! И что? Как будто ее чувства имеют какое-то значение. Ровным счетом никакого!

Интересно, если часто повторять эту фразу. можно поверить в ее смысл?

11

Они выехали в Мельбурн в пятницу ранним утром, воспользовавшись для этого «феррари» Бенинга.

Наконец-то наступило время, когда больше не нужно было притворяться. Впрочем, за последние два дня они почти не разговаривали, разве что когда Майкл находился поблизости. Но мальчик был настолько взволнован предстоящей отправкой в летний лагерь, что не требовалось больших усилий, чтобы обмануть его.

Притворство кончилось, когда они сели в автомобиль.

— Я захватил бумаги из стола Джона, — произнес Алек, включая зажигание. — Не возражаешь?

Дарси пожала плечами и отвернулась к окошку. С чего ей возражать? Они с Джоном жили под одной крышей, но разной жизнью, по сути оставаясь посторонними людьми. Вряд ли Джон оставил в бумагах намек на свой основной секрет. Или на тайну Дарси. А свидетельство о рождении Майкла было надежно припрятано.

Алек хмуро гнал автомобиль вперед, не сводя глаз с трассы. Интересно, почему он так бе-сится? — подумала Дарси. Или я должна была прыгать от радости, что меня насильно увозят из дому?

Конечно. Мэнсвилл не лучшее место на земле, но дело не в этом. За минувшие девять лет жизнь Дарси кое-как сложилась, и вдруг такие перемены! Смерь Джона, новый скоропалительный брак, а сейчас — переезд в большой город… и угроза Алека доказать, что брачный договор, который она заставила его подписать, всего лишь жалкая пародия на настоящий документ. Интересно, как он сможет осуществить свое обещание? Единственный способ ~ взять ее силой. Но Дарси не могла себе представить, что Алек опустится до подобных действий. Овладеть женщиной, которая не желает его? Бросить ее на постель, подавить сопротивление поцелуями. Ласкать, пока возгласы протеста не сменятся стонами страсти…

С губ Дарси невольно слетел невнятный звук, что привлекло внимание Алека.

— Ты что-то сказала?

— Нет. — Она вновь отвернулась к окну, и с этой минуты они едва ли обмолвились парой слов до самого Мельбурна.

В городе «феррари» влился в поток транспорта. Дарси то и дело поворачивала голову то направо, то налево, потому что здесь было на что поглядеть. Не раз с ее губ срывался восхищенный вздох.

Наблюдая за ней, Алек чувствовал, как напряжение понемногу покидает его. До сих пор он, думал, что ему безразлично, понравится ли Мельбурн, Дарси, но сейчас он словно видел город ее глазами: красивые здания, уютные парки, пляжи, океан…

Наверное, в глубине души он все же хотел, чтобы Дарси здесь понравилось, думал Алек, с радостью глядя на выражение ее лица.

— Как здесь чудесно! — воскликнула она.

Алек кивнул.

— Я тоже так подумал, когда впервые увидел все это. — Он усмехнулся. — Только поначалу Мельбурн изрядно пугал меня.

Дарси насмешливо повела бровью.

— Что я слышу! Великий Алек Бенинг чего-то боялся?

Ее слова вызвали в нем вспышку гнева. Что Дарси может знать о нелегком пути, который он прошел, чтобы в итоге стать тем, кем является в данный момент? Свое нынешнее положение он зарабатывал потом — и кровью, бесконечным трудом и постоянным риском. И поддерживала его одна лишь надежда на лучшее будущее.

— Прости, что докучаю тебе своими воспоминаниями. — Холодно произнес он.

Что-то в его голосе заставило Дарси пожалеть о сказанном.

— Я не… Просто мне трудно представить, что тебя можно чем-то испугать.

Наступило молчание, но потом его лицо немного смягчилось.

— Наверное, я неправильно выразился. По началу Мельбурн вызывал у меня не испуг, а робость. Ведь до окончательного отъезда из Мэнсвилла я не бывал нигде далее Бендито.

— Интересно, долго ты его планировал? — тихо спросила Дарси. — Свой отъезд?

— Я вообще о нем не думал.

— Неужели? Что-то мало верится…

Алек подавил вздох.

— Детка, тебе кажется, что ты знаешь меня, но уверяю, это не так.

С этим Дарси была согласна. Только ей совершенно не хотелось узнавать подробности. И она вообще сглупила, позволив втянуть себя в беседу. Какая ей разница, чем Бенинг занимался все эти девять лет? Их отношениям это все равно не поможет.

«Феррари» остановился перед высотным жилым зданием. Не успел Алек потянуться к ручке дверцы, как ее открыл снаружи человек в униформе.

— Здравствуйте, мистер Бенинг. Рад, что вы вернулись.

— Привет, Чарли. Мне самому больше нравится дома, чем где бы то ни было. — Выйдя из автомобиля, Алек протянул руку Дарси, которая предпочла не заметить этого. Глаза Бенинга угрожающе блеснули. — Это моя жена, — пояснил он, крепко беря Дарси под локоть. Тем самым он словно хотел показать, что той лучше не вырываться, потому что из этого все равно ничего не выйдет. — Она весьма независима, но уверен, что все же позволит тебе поймать для нее такси, если потребуется.

Швейцар галантно улыбнулся.

— Добрый день, миссис Бенинг. Всегда к вашим услугам.

Дарси вежливо кивнула в ответ. Позже она точно так же поприветствовала консьержа, сидевшего в вестибюле за конторкой. Алек повел ее к лифту, где ввел ключ в скважину под одним из номеров на панели. Дверцы беззвучно сомкнулись, и кабинка двинулась вверх.

Вот и началась моя новая жизнь, которую мне предстоит вести с чужим человеком, подумала Дарси.

Когда лифт остановился, они вышли в отделанное черным мрамором помещение. Навстречу им из-за стоявшего у окна стола поднялся молодой человек в темном костюме.

— Добро пожаловать домой, мистер Бенинг.

— Благодарю, Фил. Познакомься с моей супругой. Пожалуйста, как можно скорее сделай для нее ключ.

— Да, сэр.

Во время этого короткого разговора Дарси удивленно оглядывалась, не видя дверей других квартир.

— Мы находимся в пентхаусе, — пояснил, словно прочтя ее мысли, Алек. — Это холл. А ключ тебе нужен от лифта.

— Поднять сюда ваши вещи? — спросил Фил.

— Спасибо, это может подождать. А сейчас мы с миссис Бенинг выпили бы по чашечке кофе.

Что касается Дарси, то она больше всего нуждалась в отдыхе. Ей просто необходимо было хотя бы ненадолго остаться наедине.

— Дорогая, — произнес Алек. — Позволь показать тебе нашу спальню.

Нашу спальню? От этих слов по спине Дарси пробежал холодок. Она выдернула локоть из пальцев Бенинга.

— Лучше покажи мою! Никакой нашей спальни не будет! Я не собираюсь…

Усмехнувшись, Алек подхватил ее на руки. Ахнув, Дарси машинально обняла его за шею, чтобы не упасть. Тем временем он толкнул ногой единственную дверь, миновал нечто похожее на внутреннюю прихожую и свернул к винтовой лестнице. Пока он нес Дарси по ступенькам, та опомнилась.

— Эй! Поставь меня на ноги!

Пропустив это требование мимо ушей, Алек внес ее в какую-то комнату и только там опустил на пол.

— Не смей вести себя со мной подобным образом! — блеснул он побелевшими от гнева глазами.

— Это каким же. позволь узнать?

— Таким! Ты моя жена и не должна так разговаривать со мной в присутствии посторонних.

— Почему? Думаешь, они изменят мнение о тебе?

— Постарайся понять, золотце: я готов терпеть твои выходки лишь до определенного предела, Усвоила?

— Вполне. Ты ждешь, что я буду ходить перед тобой на цыпочках, как все, кто тебе прислуживает.

— Ты моя жена, и я жду от тебя уважения.

— Согласна его продемонстрировать, но только если ты будешь знать, что это всего лишь спектакль.

Алек стянул с себя пиджак и галстук, и все это полетело на кровать.

— Предупреждаю, — процедил он сквозь зубы, — не выводи меня из себя. Я и так уже достаточно долго терплю твои фокусы.

— Ах так? — Дарси швырнула свою сумочку поверх его вещей. — Ты вырвал меня из привычной среды, привез сюда, где люди только и делают, что расстилаются перед тобой…

— Неправда!

— «Добро пожаловать, сэр!», «Рад вас видеть, сэр!», «Всегда готов услужить!», — передразнила она.

— Чего же ты хотела? Чтобы они плевались, завидев меня?

Дарси перевела дух. В чем-то Алек был прав. В конце концов, люди просто приветствовали его, и в этом нет ничего плохого. Да и сам он разговаривал с ними очень вежливо. Бенинг вообще был очень любезен со всеми, кроме Дарси. Ей он только приказывал.

Она хмуро взглянула на чужака, который стад ее мужем. Чем больше времени проводили они вместе, тем меньше Дарси понимала его. Алек все время сердится на нее. Девять лет назад ничего подобного не было. Тогда при виде Дарси Алек всегда улыбался. И называл ее ласковыми словами, от которых таяло сердце.

— Понимаю, что тебе не хочется находиться здесь, — глухо заметил он. Каждое слово давалось ему с трудом. — Но это мой дом. В этом городе находится мой главный офис и сосредоточена вся моя жизнь.

Но не моя! — едва не возразила Дарси. Удержало ее лишь то, что всю жизнь она нигде не чувствовала себя как дома. Ни в отцовском трейлере, ни где бы то ни было. Это стало бы возможным в объятиях Алека, но что толку мечтать о несбыточном?

Дарси выпрямилась.

— И ты ждешь, что я разделю твое существование?

— Да.

— В таком случае у нас должны быть отдельные спальни, как в Мэнсвилле.

— К черту Мэнсвилл! — рявкнул Бенинг.

Дарси даже попятилась от неожиданности. Что это с ним? Столько злости и лишь потому, что жена не курит ему фимиам?

Не успели эти мысли пронестись в ее мозгу, как Алек схватил ее за плечи, почти оторвав от пола, и хорошенько тряхнул.

— Ты моя жена! И хочется тебе того или нет, но ты будешь вести себя подобающим образом! Забудь Мэнсвилл и моего брата. Твоя жизнь начинается заново, прямо здесь и сейчас! Ты разделишь со мной спальню и постель. И будешь видеть во мне мужа, несмотря на твое дурацкое условие.

Даже не упоминай о нем, потому что я не стану слушать. Поняла? — Заглянув в ее расширенные и испуганные глаза, он вполголоса выругался, а потом жадно припал к приоткрытым губам.

Дарси тут же принялась извиваться, пытаясь высвободиться, а когда это не удалось, довольно чувствительно укусила Алека за нижнюю губу. Тот что-то сдавленно пробормотал, но не отстранился. Напротив, он запустил пальцы в волосы Дарси, тем самым абсолютно лишив возможности вырваться, и с новой силой впился губами в ее рот. Его поцелуй был чрезвычайно властным и совершенно безжалостным, но именно это почему-то подействовало на нее больше всего. Всхлипнув от собственной беспомощности, Дарси сдалась. Сама прижалась к Алеку, обвила его шею руками и со всей страстью ответила на поцелуй…

Негромкий стук в дверь прозвучал для них как раскат грома и заставил отпрянуть друг от друга. Оба тяжело дышали.

— Да? — резко произнес Алек, не спуская глаз с лица Дарси.

— Кофе, сэр.

На его лице дернулся мускул.

— Э-э… спасибо, Фил. Просто поставь поднос в гостиной, ладно?

— Конечно, сэр.

Супруги по-прежнему смотрели друг на друга. Наконец Дарси провела рукой по пылающему лицу и произнесла срывающимся шепотом:

— Не знаю, чего ты от меня добиваешься…

Алек и сам этого не знал. Временами ему хотелось причинить ей физическую боль, а иногда, наоборот, обнять и прижать к сердцу как малое дитя.

Он отвел взгляд.

— У меня на сегодня назначен деловой ужин.

Тебе остается меньше часа, чтобы соответственно одеться и привести себя в порядок.

— Я не хочу никуда идти.

— Вот твоя ванная. — Алек отворил дверь, закоторой блестели зеркальные стены, кафель и серебряная фурнитура. — Пройдя через противоположную дверь, ты окажешься в гардеробной, где, надеюсь, найдешь все, что нужно. Косметику, одежду, аксессуары и тому подобное.

Дарси смерила его взглядом.

— Я не стану пользоваться тем, что оставили здесь другие женщины!

— Там все новехонькое, вплоть до мыла, — тонко улыбнулся Алек. — Удивительно, как легко жить, когда у тебя есть человек, специально нанятый для беготни по магазинам. Итак… — Он взглянул на наручные часы. — Осталось сорок пять минут. Лучше поспеши. Я ведь не знаю, сколько времени тебе требуется, чтобы превратиться в картинку.

— Странно, никогда не чувствовала себя картинкой…

— Гм… если ты напрашиваешься на комплименты, то зря стараешься. Я не собираюсь говорить, что ты красива, потому что тебе и так это известно.

Дарси быстро взглянула на него.

— Что?!

Он шагнул к ней. Его взгляд был холоден, на губах застыло то, что с большой натяжкой можно было назвать улыбкой, лицо выражало решимость.

— Я сказал, что ты красива. Даже слишком, чтобы это можно было забыть. — Он притянул Дарси к себе. — Я всегда помнил тебя…

— Осторожнее, иначе мне придется снова тебя укусить. — Она тряхнула головой, и Алек увидел, как на ее шее пульсирует жилка. — Как ты объяснишь следы зубов своим приятелям?

— Некоторые из них даже позавидуют мне. — Он медленно провел пальцем по ее губам. — Они сочтут, что, целуясь со мной, ты не помнила себя от страсти.

— Как же! Помечтай! — хмыкнула Дарси.

.Алек посмотрел на ее рот, затем взглянул в глаза.

— О чем я мечтаю, так это послать к дьяволу нынешний ужин. Однако он благотворительный, поэтому мне неудобно проигнорировать его.

— А я так и сделаю, — с вызовом произнесла Дарси.

— Мы женаты, детка, — тихо напомнил Алек, пристально глядя ей в лицо. Она затаила дыхание, понимая, что он собирается сделать, и мысленно убеждая себя в нежелании участвовать в этом. Но когда он все-таки наклонился и коснулся губами ее рта, она не стала противиться. — Куда я направляюсь, — сказал он спустя минуту, — туда следуешь и ты.

— За исключением постели, — шепнула Дарси.

Как же я ее хочу! — вспыхнуло в голове Алека. Он не желал принимать во внимание никаких возражений. Протесты Дарси просто не имели для него значения. Она все еще пыталась отвергнуть истину, но лишь на словах. Ее восхитительное податливое тело, приоткрытые губы, сияющие глаза — все это свидетельствовало о другом. И ему пришлось собрать в кулак остатки самообладания, чтобы отпустить от себя Дарси в такую минуту.

— Ступай переоденься, — мягко велел он. — Выбери какое-нибудь длинное платье. Ужин предстоит официальный.

— У меня нет таких туалетов.

— Ошибаешься, детка. У тебя их полно. Загляни в гардеробную и все увидишь сама.

Алек уже минут десять стоял в гостиной у окна, дожидаясь Дарси. Он уже начал подумывать, не поторопить ли се, как сзади послышались легкие шаги. Он обернулся.

Дарси стояла посреди комнаты. Ее волосы были распущены и лежали на плечах, глаза сияли утренней небесной лазурью. Фигуру Дарси идеально облегало платье из бледно-розового шелка.

Алек двинулся к ней. Дарси молча наблюдала, как он приближается.

— Дорогая, — тихо произнес он и нежно прижал ее к груди.

Он на миг застыл, ожидая привычного протеста, но вместо этого Дарси подняла голову и взглянула на него, будто видела впервые. Алек затаил дыхание, ожидая, что последует далее. Дарси прошептала его имя, и тогда он поцеловал ее. Она ответила так ласково, что у него замерло сердце.

В этот миг ему все стало ясно. Прошлое больше не имеет никакого значения. И былые интриги Дарси потеряли смысл.

Потому что Алек никогда не переставал любить ее.

Что-то переменилось.

Дарси смотрела на сидящего напротив нее за столом человека, своего мужа, и понимала, что между ними что-то произошло. Сосед слева что-то рассказывал ей, но она почти не слушала.

Странно, откуда взялись новые эмоции? Ведь она ненавидит Алека, не так ли? Или… нет? Трудно испытывать негативные чувства по отношению к человеку, который так великолепно выглядит. Дарси приятно было видеть, как падает челка на его высокий лоб и как он откидывает волосы рукой. Точно таким же жестом, как и девять лет назад.

Дарси вдруг очень захотелось сказать Алеку, как он красив, но ее тут же смутил этот внезапный порыв. Несомненно, Бенинг рассмеется, услыхав подобное замечание. Но… он действительно красавец. И к тому же принадлежит Дарси. Потому что он ее муж.

Она взяла бокал и с удовольствием отпила глоток прохладного белого вина. Весь нынешний вечер Дарси чувствовала себя разгоряченной. А временами даже вспыхивала, как, например, сейчас, когда Алек отвернулся от собеседника и посмотрел на нее через стол.

Ты моя жена, Дарси, читалось в его глазах, и я хочу тебя.

Бокал задрожал в ее руках. Да, несомненно, что-то изменилось. До сих пор она не могла без гнева смотреть на Алека, а сейчас… Дарси не знала, что и думать.

Ее настолько обескуражили собственные мысли, что она нечаянно выпустила бокал из ослабевших пальцев, и тот со звоном упал на стол. Остатки вина выплеснулись на стол, залив дорогую белую скатерть. Дарси поспешно принялась промокать лужицу салфеткой.

— Прошу прощения! — Подняв голову, она увидела, что взгляды всех собравшихся направлены на нее. — Так неловко получилось… Я разбила бокал…

— Бросьте, голубушка. — улыбнулась хозяйка приема, глазами сделав знак официанту, который тут же поспешил на помошь Дарси. — Мой муж всегда ворчит, что эти бокалы чрезвычайно неустойчивы. Я больше опасаюсь за ваше чудесное платье.

— Мне так жаль… — вновь начала Дарси дрожащим голосом, но тут знакомый голос позвал ее сзади по имени.

Обернувшись, она увидела Алека.

— Детка, — сказал он, беря Дарси под локоть и заставляя подняться. Когда она сделала это, он обнял ее за талию. — Чудесный был вечер, — произнес он, обращаясь к присутствующим, — но моя жена устала.

Моя жена, подумала Дарси. Моя жена.

— У нее был трудный день, — продолжал Алек. — Вернее, у нас обоих. По правде говоря, нам бы следовало сегодня остаться дома, но…

— Но мне очень хотелось познакомиться с вами. — Вставила Дарси. — С друзьями моего мужа.

Больше не скрываясь, она подняла на Алека влюбленный взгляд. Тому не нужно было долго объяснять подспудное значение происходящего. И пока за столом звучали одобрительные замечания, Алек вдруг подхватил жену на руки, закружил по залу, а потом под общие аплодисменты понес к выходу.

— Что подумают твои знакомые! — в ужасе произнесла Дарси, когда они мчались домой в другом принадлежащем Алеку автомобиле, иссиня-черном «шевроле». Их вез сидевший за стеклянной перегородкой шофер.

— Что я самый счастливый человек в мире.

Он по-прежнему не выпускал Дарси из объятий. Сейчас их никто не видел и не слышал, но Алек не спешил начинать любовную игру. Подходящий момент для этого еще не наступил. Он позволил себе лишь легкие поцелуи и нежное поглаживание прелестного лица.

Подожди, твердил он себе. Когда останешься с ней наедине, тогда все сделаешь как следует.

Он мысленно повторял это заклинание, поднимаясь с Дарси по лестнице в темную спальню.

Не спеши, иди медленнее. Не испорти долгожданный миг!

Не успел стихнуть звук захлопнувшейся двери, как Дарси шепотом позвала Алека к себе, а когда он повернулся, взяла его лицо в ладони и потянула вниз, к своим губам. Впервые она сама поцеловала его, и от одного лишь осознания этого факта он окончательно потерял голову.

— Дарси… — лихорадочно шептал он, целуя ее шею. — Дарси…

— Возьми меня, — едва слышно попросила она. — Пожалуйста! Я хочу принадлежать тебе…

Когда Алек расстегивал на ней платье, его пальцы дрожали. Под розовым шелком оказалась белая комбинация, кружевные трусики, поясок и чулки. Бенинг прямо через тонкую ткань поочередно поцеловал соски Дарси, стиснул ладонью самое чувствительное место между ее ног и застонал, ощутив ответную дрожь. Ему хотелось сказать Дарси о своих чувствах, гораздо более сильных, чем девять лет назад, но она принялась развязывать его галстук, вынимать запонки, потом расстегнула ремень и брюки… С глухим ворчанием Алек отстранил ее руки и быстро разделся сам, а потом снял остатки одежды с нее. Затем взял Дарси на руки и отнес в постель.

— Я хотел, чтобы это произошло медленно, — хрипло слетело с его губ, — но у меня ничего не получается. Я хочу тебя. Жажду… И всегда хотел…

— Алек! — простонала Дарси, протягивая к нему руки. — Бери меня! Сейчас…

Он расположился меж ее раздвинутых ног.

— Я люблю тебя… — С этими словами он вошел в нежную влажную глубину долгим, изо всех сил сдерживаемым движением.

Дарси выгнулась, подалась ему навстречу, громко выкрикнула его имя, и дальше началось нескончаемое блаженство…

12

Казалось, промежутка в долгих девять лет вообще не существо вал о. Дарси как прежде лежала в объятиях Алека, ощущая все его большое сильное тело. Она готова была поверить, что ей снова семнадцать и впереди ее ждет безоблачная жизнь.

Интересно, как она могла подумать, что разлюбила Алека? Дарси повернула голову и прижалась губами к его плечу. Ее память всегда хранила этот вкус, запах, ощущения. Рядом с Алеком Дарси чувствовала себя защищенной, оберегаемой.

Любимой.

«Я люблю тебя», — сказал сегодня Алек. Точь-в-точь как много лет назад. И если тогда он не совсем отдавал себе отчет в своих словах, то сейчас, превратившись в зрелого мужчину, наверняка знал то, что говорил. Алек женился на ней из практических соображений, но его чудесное признание все расставило по своим местам. Если бы они не заключили этот брак…

— Солнышко? — Алек приподнялся на локте и заботливо убрал с лица Дарси волосы. — Как ты?

— В порядке. — Она провела кончиками пальцев по его слегка колючей щеке.

Он взял ее руку и прижался губами к ладони. Потом нежно куснул пониже большого пальца.

— Прости, что все получилось без прелюдии.

Просто я так сильно тебя хотел… Мне долго пришлось — ждать. С той самой ночи… Я никогда не забывал ее. — Он поцеловал Дарси в губы. — Честно говоря, мне до сих пор не верится, что ты стала моей.

Дарси ощутила болезненный укол в сердце. Почему же ты покинул меня? — хотелось ей спросить. Но она не стала портить прекрасные мгновения.

Вместо этого Дарси взъерошила волосы Алека.

— Сегодня чудесная ночь. А ты просто превосходен.

Он усмехнулся.

— Ну, если ты так считаешь…

Дарси тихо рассмеялась.

— Скромность украшает героев!

Ее слова заставили Алека помрачнеть.

— Если бы я был героем, то не бросил бы тебя. Вообще, нам следовало бы поговорить о том, что тогда случилось.

— Нет! — быстро возразила Дарси, словно испугавшись, что вновь обретенное хрупкое чувство любви может в мгновение ока рассыпаться. — Только не сейчас. Позже, ладно?

— Ты права. Нынче у нас особенная ночь.

Дарси улыбнулась.

— Да, дорогой.

— Как подумаю, сколько времени мы провели врозь… — вздохнул Алек. — Ладно, не будем об этом. Впереди у нас вся жизнь. Больше я тебя не потеряю.

Он прильнул к ее губам в долгом неспешном поцелуе, потом отстранился и сказал:

— Завтра первым делом вызову своего адвоката.

— Зачем?

— Велю ему порвать договор, который ты подписала!

— Не стоит. Ведь я в самом деле не хочу ничего твоего. И не стану ни на чем настаивать, если…между нами случится что-то нехорошее.

Алек заставил ее замолчать новым поцелуем.

— Ничего не случится, — произнес он уверенно. — Обещаю. Наш союз будет вечен.

— Надеюсь, — улыбнулась Дарси.

— Мне не хочется, чтобы те бумаги стояли между нами. Я заставил тебя подписать их, когда еще не был готов признать истину. А заключается она в том, что я любил и всегда буду любить тебя. — От волнения голос Алека стал хриплым, и он прокашлялся. — Мы должны забыть прошлое. И отныне все должно быть справедливо. Ведь, в конце концов, мы же нарушили твой договор, так почему не покончить с моим?

— Да, мои первоначальные намерения потерпели крах, — улыбнулась Дарси, обнимая его. — Но я успела это заметить раньше тебя.

— Ах так? А еще что ты заметила? — Алек подхватил ладонью ее грудь. — Тебе известно, что происходит с твоими сосками, когда я тереблю их.

Дарси втянула воздух и зажмурилась. Потом открыла глаза.

— Да… я в курсе…

— Или когда делаю так? — Он принялся покрывать обе груди поцелуями, время от времени легонько сжимая соски зубами.

С губ Дарси слетел стон. Она потерлась об него всем телом, и тот почувствовал, как распаляется и твердеет его интимная плоть.

— У тебя чудесная грудь, солнышко, — услыхала Дарси его сдавленный шепот. — Я когда-нибудь говорил тебе это?

— Скажи сейчас. — Ее голос тоже был окрашен хрипотцой.

— Не скажу, пока не услышу слов, которых жаждал все эти годы.

Сердце Дарси сладко сжалось.

— Я люблю тебя, — тихо произнесла. — Люблю, Алек, люблю…

Она вскрикнула, когда он, скользнув рукой меж ее бедер, отыскал нежное преддверие заветной женской глубины.

— Солнышко… — выдохнул он и решительно раздвинул ноги Дарси.

А потом все остальное перестало существовать…

Бенинг вздрогнул, очнувшись от кошмарного сна. Ему пригрезилось что-то гадкое, имеющее отношение к Дарси. И Джону.

Он сел на кровати и тряхнул головой. Нынешней ночью думать о плохом не хотелось. Пусть прошлое таковым и останется. Нужно жить настоящим и мечтать о будущем.

Алек наклонился и поцеловал теплую макушку Дарси. Потом взглянул на часы. Начало третьего. Получается, что спал он совсем недолго. Однако чувствовал себя так. будто его напитали энергией.

Дарси что-то сонно пробормотала и перевернулась на живот. В его голову тут же прокралась мысль: не разбудить ли ее? Ему захотелось покрыть поцелуями соблазнительное пространство от затылка до ямочки у основания спины. Алек знал, что произойдет потом: еще не проснувшись окончательно, Дарси шепотом произнесет его имя, потянется к нему и примет в себя, в сладостную влажную глубину…

Не успев подумать об этом, Алек почувствовал пронзительный спазм меж бедер.

Нет, он не станет будить Дарси. Она и так устала. Сегодня они снова и снова занимались любовью. Алек все никак не мог утолить свою страсть. Дарси тоже была ненасытна, хотя и поморщилась слегка, когда он вошел в нее в последний раз.

— Солнышко? Тебе больно? — спросил он.

— Нет. — выдохнула она. — Нет. Не останавливайся, прошу тебя…

С этими словами Дарси просунула руку между их телами и коснулась твердой плоти Алека, после чего он не смог бы остановиться, даже если бы захотел. Их страстное соитие продолжалось до тех пор, пока Дарси не содрогнулась, конвульсивно сжав его в объятиях…

— Дьявол! — выругался он, с неохотой отрывая взгляд от спящей жены, после чего встал с постели.

Пусть Дарси поспит. Неважно, что она сказала, но в последний раз ей действительно было немного больно. И все равно она была так нежна, что Алек почти забыл о девяти годах, в течение которых ее обнимал ночами другой мужчина.

Впрочем, возможно, и не обнимал. Что там говорила Эстер Флинн? Что Дарси не пускала Джона в свою постель? И что именно из-за этого тот искал утешений у какой-то женщины, живущей в Бендиго?

Бенинг нахмурился. Что с ним творится? Ведь нынешней ночью ему меньше всего хотелось думать об интимных отношениях своего брата с Дарси.

Алек накинул халат и спустился в кабинет. Его насторожило направление собственных мыслей. В конце концов, какое ему дело до того, что происходило между Дарси и Джоном. Это их личное дело. Кроме того, мисс Флинн наверняка преувеличивала. Как почти все в Мзнсвилле, она (была настроена против Дарси. Не исключено, что все ее намеки плод разыгравшейся фантазии.

Дарси сказала, что любила Джона, и Алек верил ей.

Сев за письменный стол, он включил лампу и потянулся за папкой, привезенной из Мэнс-вилла. В ней находились различные бумаги Джона. Накануне Бенинг бегло перелистал их и не обнаружил ничего важного. Старые счета. Пара последних, которые предстояло оплатить.

Некоторое время Алек сидел, просматривая документы, но мысли о Дарси и Джоне не покидали его, что не могло не раздражать. Да, его нынешняя жена была замужем за его старшим братом. И что дальше? Ну, родила тому ребенка. Прекрасно! Зачем представлять себе их интимное общение? Ведь от одной мысли о том, что Дарси носила дитя Джона, можно сойти сума…

Алек вновь негромко выругался и взял новую бумажку. Черт, а это еще что такое?

«Мой милый Джонни!»

Алек нахмурился. Почерк принадлежал не Дарси, хотя явно был женским.

«Если бы ты знал, как я по тебе скучаю. Мне опостылела такая жизнь. Мы вынуждены видеться украдкой, урывками…»

Алек взглянул в конец листа. Там стояла подпись: «Терри».

Он выпрямился и слепо уставился в стену. Эстер Флинн говорила, что Джон каждый месяц проводил одну неделю в Бендиго, с любовницей.

Ну и что?

Он скомкал листок и швырнул его в корзину. Однако не прошло и минуты, как в его руке оказалось новое письмо, написанное тем же почерком. Не читай! — приказал себе Алек, но его глаза уже бегали по строчкам.

«…Неужелия не засуживаю счастья, Джонни? Каждый человек жаждет любви. Я обожаю тебя, мой единственный. Знаю, что ты тоже любишь меня. И что? Мы живем порознь, разделенные твоими дурацкими представлениями о чести и долге. Твой брак всегда был посмешищем и…»

Скрипнув зубами, Алек отложил письмо в сторонку и принялся искать другие. Вскоре его поиск увенчался успехом.

«…Тебе приходило в голову, что она попросту использует тебя? Знаю, Джонни, что ты не желаешь этого слышать, потому что возложил на себя ответственность за ребенка, но умоляю, прислушайся к моим словам…

… Она не делит с тобой постель, не желает знать об истинной личности, скрывающейся в тебе. Как ты можешь с ней жить? И сколько можно лгать?»

На глазах Алека закипели слезы. Ему открылась тайная жизнь брата, опустошенная, лишенная любви. Читать дальше не хотелось, но он желал знать больше. Тем более что, наконец, попался конверт с адресом, написанным рукой Джона. Он вынул письмо.

«…Насчет твоего давешнего вопроса о том, испытываем ли мы с Дарси какие-либо чувства друг к другу. Знаю, что ты думаешь, Терри: в подобной ситуации человека словно тянет в две противоположные стороны. Поверь, со мной все иначе. Честно говоря, я даже хотел бы, чтобы все было, как ты себе представляешь. Насколько проще была бы моя жизнь, если бы твои укоры имели под собой основание и Дарси действительно любила бы меня. Если бы делила со мной постель и тому подобное. Но она этого не делает. Какая разница, как она забеременела? Это случилось, и все тут. Я женился на ней, потому что должен был так поступить. Терри, постарайся меня понять. Все останется как есть, пока не вырастет Майкл. Я принял это решение и считаю, что мои выбор правилен…»

Письмо выпало из пальцев Алека. Он закрыл лицо руками. Бедняга Джонни! Женился, даже не зная, как забеременела его избранница. Он думал, что совершает правильный поступок. Любил ее. жаждал взаимности, понимая, что дождаться этого не суждено. Его даже не пускали в постель, так что ему поневоле пришлось искать любви на стороне…

— Алек?

Вздрогнув от неожиданности, он вскочил на ноги. Его жена — расчетливая и лживая притворщица — стояла на пороге. На ней была одна из купленных им вещей, бледно-голубой шелковый пеньюар. Полы слегка разошлись, открывая тугую грудь и плоский живот. Золотистые кудри Дарси рассыпались по плечам, губы чуть припухли от поцелуев. Она была очень красива и казалась невинной, как в тот день, когда Алек впервые увидел ее…

Он невольно сжал кулаки.

— Тебе не спится? — Дарси подошла к мужу и положила ладони на его нагую грудь. — Я проснулась, а тебя нет. Идем в постель, дорогой.

Он молчал.

— Алек! Что-то случилось? Ты выглядишь странно…

— А ты нет. — Он схватил Дарси за руки. — Очаровательна, как всегда.

— Дорогой… — Ее голос дрогнул. — Ты пугаешь меня.

Он саркастически усмехнулся.

— Неужели? А моего брата ты, похоже, не боялась!

— Конечно. Почему я должна была его бояться? — Дарси попыталась высвободиться. — Пусти! Мне больно…

— Это ты убедила Джона, что он должен совершить правильный поступок? Какие мы с ним идиоты! Оба носимся с тобой как драгоценностью и мечтаем лишь об одном, как бы сделать правильную вещь!

Дарси побледнела.

— О чем ты говоришь?

— Вот об этом, — кивнул Алек на разбросанные по столу письма. — Корреспонденция моего брата.

— И что же?

— Знаешь, детка, я нашел в ней всю правду.

— Правду?.. — Она в ужасе воззрилась на мужа.

Что он раскопал? — Какую правду?

— Брось, крошка! Игра окончена. Мы можем говорить в открытую.

Это он о Майкле! — вспыхнуло в мозгу Дарси. Иначе почему смотрит на меня с такой ненавистью?

— Ладно, — неуверенно произнесла она, пытаясь подобрать слова, которые объяснили бы Алеку все ее отчаяние, одиночество, неприкаянность… — Я и сама собиралась поговорить с тобой, только ждала утра.

— Разумеется! Ведь утром я должен был вызвать своего адвоката и приказать уничтожить брачный контракт.

Дарси отшатнулась, будто от удара по липу.

— Почему ты так думаешь обо мне? Я же сказала: мне не нужны твои деньги. И вообще…

— Да… — перебил ее Алек. — Представляю, каково это: охмурить очередного Бенинга и вдруг почувствовать, как денежки ускользают из рук!

Дарси заморгала.

— Что? Ничего не понимаю.

— Ладно тебе! Ты с самого начала хотела за получить парня, носящего фамилию «Бенинг». В то время как мне нужна была лишь принцесса из парка трейлеров.

С лица Дарси сошли все краски.

— Ты говорил, что любишь меня…

— В таком возрасте парень еще и не то скажет, лишь бы забраться к девчонке в трусики. — Алек увидел боль в глазах Дарси, и это доставило ему несказанное удовольствие. Мерзавку дав но пора поставить на место. Она должна понять, что ее планы нарушены. — На самом деле я дав но собирался покинуть Мэнсвилл, — солгал Бенинг, не моргнув глазом. — Что и сделал утром, накануне проведя с тобой чудную ночку! Только, признаться, я не ожидал, что мне придется так попотеть, убеждая тебя раздвинуть ноги.

Другие мои подружки были куда сговорчивее. Но в конце концов, я своего добился. Считай это моим прощальным приветом.

Дарси прекратила вырываться и гордо выпрямилась, не обращая внимания на текущие по щекам слезы.

— Сегодня ночью ты тоже сказал… что любишь меня…

— Ну а как же? Ведь это был самый простой способ доказать, что твой дурацкий договор яйца выеденного не стоит! — Он откровенно потешался над ней. — Считай, что это месть, золотце. За меня и Джона. И еще за женщину, которой удалось сделать моего брата счастливым, несмотря на все твои происки.

— Женщину?! — Дарси уставилась на него во все глаза. — Женщину?.. — В ее груди заклокотал смех.

— Рад, что повеселил тебя, — проворчал Алек. — Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда я добьюсь опекунства над своим племянником. И знай, что не я разрушаю этот брак, а ты, крошка. — Оттолкнув от себя Дарси, он по дошел к столу и нажал на кнопку. — Не пони маю, почему до сих пор разговариваю с тобой.

Сейчас проснется Фил, и я велю ему отвезти тебя на вокзал. Больше не желаю твоего присутствия ни в моем доме, ни в жизни Майка.

— У тебя ничего не выйдет, — прошептала Дар си. — Никакой суд не лишит ребенка матери…

— Поверь, детка, я обязательно что-нибудь придумаю. Ты не будешь воспитывать сынишку Джона!

13

Дарси бросила взгляд на часы, висевшие на стене крохотной кухоньки. Почти девять часов. Если она не поспешит, то рискует опоздать на собеседование и тогда сорвется работа, на которую осталась последняя надежда. Если в ближайшие дни Дарси не устроится куда-нибудь…

Нет, подобные мысли следует гнать прочь. Паника не помощник в такой ситуации. Все не так уж плохо. Вот и квартирку удалось найти. Майклу здесь хорошо. У него появились друзья. Похоже, мальчик воспринимает новую жизнь как приключение, хотя по-прежнему спрашивает, когда приедет Алек, обещавший заменить ему отца.

Дарси забрала сына из летнего лагеря, как только вернулась в Мэнсвилл. Майкл сначала надулся, но, узнав, что они переезжают, принялся упаковывать игрушки. Сейчас он уже почти успокоился.

В данную минуту мальчик находился у приятеля, живущего в конце коридора. Дарси договорилась с матерью парнишки, что Майкл посидит у них, пока она съездит на собеседование. Так что все складывается как нельзя лучше.

Если бы только у нее было чуть больше денег.

Вернувшись в комнату, Дарси быстро переоделась. Она причесывалась, когда в дверь постучали. Должно быть, Майкл вернулся за медведем, подумала Дарси.

Собираясь к приятелю, ее сын достал из коробки с игрушками мохнатого мишку.

— Он понравится Люку!

Позже Дарси обнаружила мишку забытым на диване. Наверное, Майкл вспомнил о нем. Захватив игрушку, она поспешила к двери.

— Солнышко, я как раз собиралась занести тебе… — начала Дарси и умолкла на полуслове.

На пороге стоял Алек.

Она в ужасе вскрикнула и попыталась закрыть дверь. Но нежданный гость, должно быть, предвидел подобное развитие событий, потому что ловко просунул в щель плечо, тем самым сведя результат действий Дарси к нулю. Войдя в комнату, он захлопнул за собой дверь.

Дарси похолодела. Казалось, сбывается самый кошмарный из ее снов. Алек нашел ее. И Майкла. Как она могла совершить такую ошибку? бросилась открывать дверь, даже не заглянув в глазок, не спросив, кто пришел! А ведь сама же учила сына элементарной осторожности…

— Здравствуй, Дарси, — произнес Алек.

Она судорожно сглотнула, но в горле было сухо.

— Как… как ты нашел нас?

— Убегая от меня, ты оставила такой след, что только ленивый не определил бы твое нынешнее местонахождение. — Алек окинул взглядов комнату, и Дарси потупилась, понимая, что он видит: там и сям ободранные обои, продав ленный диван, жирные пятна на обивке. — Да, уютное у вас с Майклом гнездышко…

— Убирайся отсюда, — нервно произнесла она. — Уходи, или я вызову полицию.

Алек пожал плечами.

— Действуй! Что ты скажешь полисмену? Что не желаешь разговаривать с собственным мужем?

Майкл, молилась Дарси, солнышко, оставайся там, где ты есть. Не приходи сюда!

— Что тебе нужно, Алек?

Ты, мог бы сказать он, но у него сложилось впечатление, что Дарси еще не готова услышать это. При взгляде на нее у Алека сжалось сердце. Она похудела, одежда висела на ней как на вешалке, лицо осунулось. И все из-за его проклятой глупости! Два раза судьба предоставила ему шанс, и в обоих случаях он вел себя как идиот.

— Ну? — Дарси с независимым видом сунула руки в карманы жакета. — Чего ты хочешь?

— Где Майкл?

— Его здесь нет. Ты его не найдешь. Он спрятан в надежном месте.

— Это хорошо. Потому что нам нужно поговорить.

— Мне нечего сказать тебе.

Он кивнул.

— Знаю. Зато у меня накопилась масса всего.

— Ничего не желаю слышать.

— Дарси…

— И не проси. Хоть встань передо мной на колени, это тебе не поможет.

— Что ж, я заслуживаю подобного отношения…

— Ой, не надо! Не пытайся меня разжало бить. Это совершенно не в твоем стиле и потому не сработает.

— Дело в том, что я посетил Терри…

От удивления рот Дарси открылся сам собой.

— Что? Терри… э-э… Джона?

— Ну да. На одном из конвертов был адрес, поэтому я решил… гм… — Алек прокашлялся. Он уже примерно с неделю знал обо всем, но до сих пор не мог называть вещи своими именами. — В общем, Терри — это… не женщина.

В его голосе слышалась такая мука, что гнев Дарси поневоле начал уменьшаться.

— Да, — тихо произнесла она. — Я знаю.

— Знаешь?

— Причем с самого начала. У Джона не было от меня секретов.

— Мой брат оказался… — Алек помедлил, подбирая слово, — геем. — Он растерянно взглянул на Дарси.

Та кивнула.

— Он никогда ни словом не упоминал… Я хочу сказать, что даже не подозревал… — Он потер пальцами лоб. — Почему Джон ничего не говорил мне? Неужели думал, что я перестану любить его? Ведь он мой брат!

— Джон тебя боготворил, — мягко произнесла Дарси. — И боялся разочаровать. — Она подняла руку, намереваясь тронуть Алека за плечо, но не решилась. Между ними еще не все было выяснено. — Твой брат старался ничем не отличаться от остальных. Он изо всех сил пытался изменить отношение к женщинам, но из этого ничего не вышло. Джон просто был по-другому устроен. Я обещала ему, что никогда ничего тебе не скажу.

— И ты хранила его тайну даже несмотря на все те ужасные вещи, которые я говорил тебе.

— Я дала Джону слово, — пожала Дарси плечами. — И я действительно любила его. Как брата или лучшего друга. Мне не хотелось причинять ему боль.

— Эти письма… Джона к Терри и наоборот…

Они похожи на любовные. — Алек усмехнулся. — Собственно, иначе их и не назовешь. Мне даже в голову не пришло, что Терри мужчина. Я надеюсь, что ты простишь меня, хотя… — Он замялся, словно взвешивая, стоит ли продолжать.

Дарси слушала, но не смотрела на него. — Мне бы хотелось, чтобы ты знала, что я сообразил насчет Майка.

У Дарси все внутри похолодело.

— Сообразил?

— Да. — Он набрал в грудь побольше воздуха. — Ты была одинока, а Джон… Думаю, он из последних сил пытался доказать самому себе, что способен испытывать какие-то чувства к женщине. Это и определило возможность появления Майка.

Дарси медленно покачала головой.

— Все было совсем не так.

— Нет! — Алек взял ее за плечи. — Тебе не нужно ничего объяснять. Во всем виноват я один. Мне пришлось покинуть город не по своей воле. Меня обвинили в том, чего я не совершал. В общем, это длинная история, в которой замешан небезызвестный тебе Билли Хэкман, который, наверное, до сих пор живет в Мэнсвилле…

— Нет. Вскоре после твоего отъезда он связался с сомнительной компанией и сейчас, на сколько мне известно, отбывает срок в тюрьме.

Его родители, не вынеся позора, переехали в Бенлиго.

— А… Тогда понятно, кто стащил тот кубок, — пробормотал Алек. Заметив вопрос в глазах Дарси, он махнул рукой. — Неважно, Одним словом, я не мог доказать свою невиновность, не втягивая в историю тебя.

— Меня?

Алек кивнул.

— Тебе пришлось бы признать, что ты провела со мной ночь. А этого я не мог допустить, потому что слишком любил тебя.

— А сейчас? — спросила Дарси, с надеждой вглядываясь в его глаза.

Алек прижал ее к своей груди.

— Люблю и всегда буду любить! Неужели ты этого не знаешь? Умоляю, дай мне еще один шанс.

В глазах Дарси заблестели слезы.

— Ах, дорогой! Если бы ты знал, как я скучала по тебе! Девять долгих лет меня мучил вопрос, почему ты уехал…

— Больше я никогда тебя не покину, — глухо произнес Алек. Он наклонил голову, и их губы встретились. — И буду любить сынишку Джона, как своего собственного.

Вот он, заветный миг! — пронеслось в мозгу Дарси. Она положила ладони на грудь Алека. — Я должна кое-что сказать тебе. — Она на мгновение замолчала, а потом решительно произнесла: — Майкл и есть твой сын.

Казалось, в первый момент он не понял ее. Затем выражение его лица переменилось.

— Майк… мой?..

— Да, дорогой. Ты отец мальчика. — Она взяла лицо Алека в ладони. — Спустя несколько недель после твоего отъезда Джон пришел ко мне спросить, ненужно ли мне чего. Во время нашей беседы он догадался, что я беременна. Твой брат… был чудесный человек! Он предложил мне выйти за него замуж, объяснив, что я никогда не буду ему настоящей женой. Тогда же Джон открыл всю правду о себе…

— Майки мой сын! — восторженно воскликнул Алек. — Боже правый! — Подхватив Дарси на руки, он закружил ее по комнате. — У меня есть ребенок!

Дарси счастливо смеялась.

— Я намеревалась сказать тебе это на следующее утро после нашего приезда в Мельбурн, но, ..

— Ноя оказался кретином. — Поставив жену на пол, Алек поцеловал ее.

Несколько долгих минут они стояли обнявшись.

Потом Дарси произнесла:

— Майкл ничего не знает.

— Майк, — поправил Алек и улыбнулся. — Это хорошо. Скажем ему вместе.

— Если бы ты знал, как он тосковал по тебе! Твое имя не сходило у него с языка.

Алек кашлянул.

— Я тоже все время думал о нем.

Неожиданно дверь распахнулась.

— Мам? Ты не видела мишку, которого я… — Глаза Майкла расширились. — Алек?!

— Да, приятель! — Алек наклонился и раскрыл объятия. — Ты по мне соскучился?

В ту же секунду мальчик бросился ему на шею.

— Еще как! Мама сказала, что ты куда-то уехал.

— Так и было. Но сейчас я вернулся. И больше никогда тебя не покину. И маму тоже. — Он обнял Дарси второй рукой.

Та пристально взглянула ему в глаза.

— Никогда?

— Провалиться мне на этом месте! — с чувством произнес Алек, и все рассмеялись.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

Реклама на сайте