«Вера остается жить (СИ)»

Вера остается жить (СИ) (fb2) - Вера остается жить (СИ) 612K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Амалия Дэс

Амалия Дэс «Вера остаётся жить»

Содержание:

Глава1. Влюбленным рай везде.

Глава 2. Авария.

Глава 3. Спасение Славы.

Глава 4. Знакомство со Стасом.

Глава 5. Сюрприз от Всевышнего.

Глава 6. Жирная черта под словом «нет».

Глава 7. Исполнение желания.

Глава 8. Завещание в тайнике.

Глава 9. Нотариус.

Глава 10. Урок о расстановке приоритетов.

Глава 11. Смерть Глебова.

Глава 12. Очередной подарок жизни.

Глава 13. Гость в предновогоднюю ночь.

Глава 14. Мысль о карьере.

Глава 15. Ювелирный магнат.

Глава 16. Предложение Стефана.

Глава 17. Роковой поцелуй.

Глава 18. Как жить без любимого?

Глава 19. Кто сделал компромат?

Глава 20. Нить связи непонятна.

Глава 21. Вам нужен шедевр? Вы его получите!

Глава 22. Нападение Орлова.

Глава 23. Теперь ей нужен пистолет!

Глава 24. Разыскать Егорова.

Глава 25. История Михаила или Клубок распутался.

Глава 26. Месть сладка, но очень опасна!

Глава 27. Ну, вот и все! А может быть и нет?

Эпилог. Пятнадцать лет спустя.

Молодая беременная женщина бежала по заснеженному переулку. Был глубокий вечер, на улице стоял сильный мороз, но на ней был одет лишь свитер. Ее тяжелый бег затрудняли сугробы снега, она хрипло дышала и в панике оборачивалась. Пробежав, достаточное расстояние она остановилась и оглянулась. Позади нее горел большой дом. Языки пламени охватили внутренности дома, а из окон выбивались клубы черного дыма. Женщина с гордостью подняла свою голову, в ее взгляде был невозмутимый холод. Она прошептала:

– Ну, вот и все! – и погладила свой огромный живот. Женщине нужно было снова бежать, и она сделала несколько шагов. Но, вдруг, раздался громкий выстрел… Девушка тяжело опустилась на колени. Ее тело наполнилось свинцом, а в груди появилась нестерпимая боль. Она упала и закрыла глаза.

Глава 1 «Влюбленным рай везде»

А все когда-то начиналось с любви. С большой любви маленькой девчонки. История Веры началась тогда, когда она повстречала его.

Высокий кареглазый, спортивного телосложения парень – мечта любой юной девушки, совершенно случайно столкнулся с ней на улице, когда та бежала на автобусную остановку. Так часто бывает, когда судьба сталкивает двух нужных друг другу людей. И главное не пропустить свое счастье, главное заметить свою любовь.

Она была влюблена в него без памяти, потеряв голову, утопала в его глазах. В свои семнадцать Вера мечтала выйти замуж за Вячеслава Орлова. А он в свою очередь трепетал над ней, как над хрустальной вазой не смея причинить ей малейшего вреда, дарил ей нежность и прелесть первой любви.

Однажды, Славка пришел к Вере с огромной спортивной сумкой и сказал:

– Собирайся!

– Мы куда-то едем? – спросила девушка, оглядывая его с ног до головы. Слава был одет в спортивный костюм. Здоровый, высокий, телосложение атлета, а лицо серьезное, словно он готовится к соревнованиям. Вере нравятся такие мужчины – большие, будто гора, надежные, как кирпичная стена. С таким парнем тебе ничего не страшно, любые невзгоды рядом с ним превращаются в пыль. «Прорвемся!» – слетает с уст «большого мужчины», и тогда чувствуешь себя в безопасности, надежно спрятанной за пазухой. И, когда вот, так, твердо, уверенно и точно, то глупо спорить и задавать лишние вопросы. Поэтому, видя, что ответа не последует, Вера тихонько стала натягивать джинсы.

– Оденься теплее, едем за город – пояснил Вячеслав и вышел из комнаты.

Теплее, так теплее. Вообще-то Вера не любит, как капуста напяливать на себя по двадцать кофт. Но погода нынче такая, что не угадаешь. Весна никак не может одолеть зиму. Уже конец апреля, а холод стоит такой, что руки в варежки приходится прятать, будто зима на дворе. То снег хлопьями, то дождь проливной. От этого грязь на дорогах, лужи и гололед, а кое–где еще сугробы льдинками застыли. Деревья – ледяной коркой покрылись – листочкам так никогда не проклюнуться. Погода жуткая и отвратительная! И зачем Славика за город потянуло? Сидели бы дома, укутавшись мягким пледом, и смотрели бы телевизор. Вера расчесала свои длинные черные волосы и, собрав их в пучок, чтобы не мешали, вышла из комнаты.

– Ты готова? Молодец. Давай скорее, а то на электричку опоздаем.

– Слав, может, не поедем! Зачем нам туда? Холод собачий, а ты за город собрался, давай дома останемся – канючила девушка.

–Нет – решительно возразил Слава и, взяв ее за руку, накинул на плечи Веры куртку. Она вздохнула и послушно посеменила за ним.

В вагоне электрички народу было мало. Несколько бабулек с рюкзаками и компания молодых подростков с гитарой. Поэтому влюбленные выбрали дальние пустые места и устроились поудобнее. Из печки под сиденьем дул теплый воздух и Славку тут же разморив, потянуло в сон. Вера же сначала принялась считать замершие деревья, но поняв, что эта затея ей не по зубам, тупо уставилась в окно. Когда однообразные поля сменились лесом и пролесками и перед ее глазами помчались елки, как-то само собой захотелось спать, веки слипались, и голова Веры уткнулась в мягкое огромное плечо своего любимого.

Когда объявили конечную станцию, Слава нежно поцеловал Веру в щеку и прошептал:

– Вставай, мы уже приехали.

Они вышли из вагона и поползли вверх по грязной, скользкой горе. Ботинки Веры утопали в жиже почти растаявшего снега и с чваканьем отлипая от грязи собирали на свою подошву комки грязи. Никакого счастья Вера не ощущала, и только глядя, как бодро шагает ее спутник, заставляла себя идти в ногу с ним.

Остановившись у деревянного забора, Вера с трудом разглядела калитку. Забор и калитка сливались зеленой краской, и только, амбарный замок выдавал дверь. Славка просунул руку под дощечку над калиткой и достал ключ. Им он открыл заветную дверь и впустил свою спутницу во двор, где стоял сказочный домик. Он был маленький, разноцветный с резными ставнями. Было ощущение, что дом мастерили по сюжету сказки теремок - аккуратное крылечко в несколько ступенек, перила, сделанные в виде огненных петухов и узорчатые ставни окон, а край крыши свисал вниз резной скатертью. Дом смотрелся очень забавно и необычно на фоне серой, унылой природы, которая все никак не может проснуться от зимней спячки.

– Ты пока заходи в дом – сказал Вячеслав, открывая входную дверь – а я сразу за дровами.

Войдя, Вера очутилась на веранде. С любопытством она заглянула в дом. По средине стояла огромная русская печь, как в деревне выбеленная белой известью. Здесь же стоял деревянный стол и стулья. За стенкой теснились три кровати, расставленные по бокам комнаты. Деревянные, покрытые лаком стены были увешаны семейными фотографиями. Разглядев их, она догадалась, что дача на которой они сейчас, принадлежит родителям ее возлюбленного. Так же Вера увидела огромное сходство между Славой и его отцом. А вот четвертый человек, мелькавший по всюду, ей был неизвестен. По всей вероятности – это был брат Славика. Но мужчина, даже будучи ребенком совершенно не был похож ни на одного из родителей. Но это, отнюдь, не говорит о том, что он не из их семьи… Просто рядом со смуглыми кареглазыми родителями, мужчина с белой головой и светлой кожей, смотрелся странно, как будто из другой фотокарточки.

– Это твой брат? – спросила девушка, вошедшего, с охапкой дров Славу.

–Да – как-то сухо и холодно ответил он.

Вера решила, что эта тема для нее закрыта и заговорила о другом.

Некоторое время спустя, когда молодые люди прикончили бутылку вина, сидя на кровати перед потрескивающей печкой и смотря на языки огня, что выбивались из ее полузакрытой дверцы, Слава произнес:

– Верочка, мне так с тобой хорошо! Ты даже не представляешь, как я себя уютно чувствую, когда ты рядом!

Может быть вино одурманило голову Веры, а может треск горящих дров, и запах чего-то родного, деревенского, исконно–русского, но в этот момент девушка думала о том же. Ей, действительно, очень нравилось быть с этим человеком! Находиться по близости и знать, что он есть. На душе становилось так хорошо, когда она украдкой прижималась к его плечу, или будто нечаянно задевала его рукой, проходя мимо. Ей нравился его голос, его манера разговора, его походка и жесты. Может быть это и есть любовь? Готовая сказать ему об этом она разинула рот, но вымолвить слова она не успела, потому что его губы поцеловали ее. После он схватил девушку на руки и прошептал:

– Пойдем, я тебе кое-что покажу.

Вера не сопротивлялась, голову пьянило вино и бесконечный аромат его тела. Слава принес Веру в маленькую избушку.

– Это баня! – догадалась девушка, вдыхая запах сырости и березовых листьев. Он попросил ее закрыть глаза и прошептал:

– Доверься мне

Открыв дверь, молодой парень внес обезумевшую от счастья Веру в сухой, горячий воздух. Ее легкие вмиг обжег горький кедровый запах вперемешку с запахом березовых веников. Он поставил ее на ноги и разрешил открыть глаза.

– Ого! – вырвалось из ее уст.

Славка, никогда не был романтиком, и то, что увидела Вера, удивило ее очень. Повсюду горели свечи – большие и маленькие, трепещущие огоньки были везде – на стенах и на полу. Создавалось ощущение, что они стоят в церковной усыпальнице. Кедровый запах улетучивал мысли обоих далеко от земли. Вера повернулась к Славе и жадно поцеловала его. Молодые люди предались необычайной любви.

Глава 2 «Авария»

Заснула влюбленная пара далеко за полночь в теплой постели, прижавшись друг к другу горячими телами. За окном моросил мелкий дождь, а в их сказочном домике было тепло и уютно. Мелодично потрескивали дрова в печи и на душе Веры было так спокойно, словно, объятия Славы, были мягким плюшевым одеялом.

Но утро было менее приятным. Проснулась Вера от криков негодования, которые доносились с улицы. Она поднялась с постели и поняла, что в их уютное гнездышко прибыли гости. Она стала искать свою одежду, но ее в доме не оказалось! И правильно, ведь разделась она в бане! Девушка спешно накинула на себя покрывало и босыми ногами вскочила на холодный пол. Вера пронеслась мимо печки и наотмашь распахнула дверь. Неожиданно девушка нос к носу столкнулась с худощавой смуглой женщиной. Она окинула Веру суровым взглядом и холодно произнесла:

– Лучше бы оделась, чем скакать по хате, словно сайгак!

Вера опешила. И хотела было возмутиться, за такой тон, но вовремя остановилась и в смущении произнесла:

– Моя одежда в бане…

Женщина с усмешкой поглядела на Веру и хмыкнув сказала:

– Значит вы еще и в бане мылись! – Но увидев, что девчонка вспыхнула красными пятнами, сбавила тон – тогда иди в дом, я сейчас принесу твою одежду. Вера послушно попятилась назад, но, когда командующая смуглянка вышла во двор, девушка пригнувшись стала пробираться к двери. Словно партизан, который решил проявить героизм Вера вступала на вражескую территорию и подползала к двери, наконец, она ее приоткрыла. В щель Вера могла разглядеть немногое: только чью-то заднюю часть тела, облаченную в серые, вышедшие из моды штаны. Но и этот «пейзаж» ей сказал более, чем достаточно. Брюки настолько натягивались на ягодицах, что бедные нитки, скреплявшие две половинки штанов, чуть ли не лопались по швам. Это означало, что человек, который орал, как пострадавший и размахивал в разные стороны руками – полной комплекции. А если он имеет право кричать на ее возлюбленного, который сейчас больше напоминает бедную овцу, загнанную волком в тупик, то значит – этот человек авторитет перед Славкой. О, Боже! Мысль про то, что толстый мужик, может быть родным отцом Славика, а худая смуглянка – его мать, заставила лицо Веры вспыхнуть пожаром. Мужчина кричал о непонятных вещах. Что-то о Семье Орловых и про Екатерину 11. Понять о том, что родители Славы прикатили сюда, только лишь для того что бы прочитать лекцию по истории, Вере было сложно. А принять другое значение этих слов она была не в состоянии. Да и не успела, потому, что в этот самый момент, когда девчонка прильнула к щелочке, и собралась внимательней вслушаться в речь беснующего папаши… В этот самый момент дверь сильно дернулась, и Вера полетела вниз с крыльца! Расстелившись пузом на грязных ступеньках, она скользкой селедкой скатилась с лестницы и руками угодила прямо в лужу. Некоторое время побыв в липкой неуютной смеси, она решила, что стоя все же лучше, и поднялась на ноги. Но вот незадача, от волнения, девушка встала не на ступеньки, которые были все же почище земли, а в ту лужу, где только что почивали ее руки. Присутствующие все стихли. А, но и понятно! Представьте себе – растрепанное создание в белом покрывале свалилось со ступенек, и теперь стояло по колено в грязи с перемазанными по локоть руками! Вера окинула всех взглядом и ей стало на столько жаль себя, что ее глаза вмиг наполнились слезами. Но еще обиднее девушке стало от того, что толстый отец Славы вытаращив глаза ткнул пальцем в ее сторону и не найдя подходящих слов с жаром выпалил:

– Тьфу!

Толстый человек, тяжело ступая по нерастаявшему снегу удалился, а Слава вмиг подскочил к Вере и взяв ее на руки прошипел:

– Ты знаешь, что подслушивать не хорошо!

Девушка не нашлась, что ответить и залилась слезами.

Обратно все ехали в машине. За рулем сидел отец Славы. Кавалер Веры сидел возле него. Молодым отчего то не разрешили сесть вместе, поэтому возле Веры оказалась молчаливая мать Славика. Похоже в этой семейке никто не желал возлагать на себя миссию рассказчика, а потому все ехали молча, уткнувшись в свои окна. Да! Не о таком знакомстве с родителями суженного мечтала Вера. Так опозорить себя! Ну, предположим, пусть они застали сладкую парочку вместе в постели у себя на даче. Ну, пускай узнали о том, что влюбленные мылись в их бане, и вообще, может быть они давно встречаются и даже любят друг друга! Но ударить лицом в грязь!!! В самом прямом смысле… От этого, девушку снова бросило в жар.

– Вера, ты какую музыку больше любишь? – неожиданно спросил Слава и потянулся к приемнику.

К сожалению, Вера совсем не имела предпочтений. Она любила разную музыку! Все зависит от ситуации, в которой она находится, от места и компании. Вот, например, если в баре с друзьями – напитки, шашлыки, то можно послушать дворовую, легкую или танцевальную музыку. А если, вдруг, занесло в компанию людей, любящих экстрим, турпоходы по лесам или скалолазание, и находится компания на берегу реки с гитарой, уместнее всего забасить Высотского, может быть даже Цоя. Ну, как-то глупо будет выглядеть тот человек, который скажет: «А давай Королёву!» и заголосит песню про подсолнухи. Ну а вот когда Вера приезжает к бабушке в деревню, ей особо нравится, вечером после бани, все садятся за стол. На столе, как на скатерти – самобранке появляются деревенские угощения – сало, колбаса домашняя, круглая вареная картошечка в прикуску с зеленым луком. Созывают всех соседей – мол, приходите, у нас радость – родственники приехали! Выставляется на стол бутыль самогона и начинается: «Ой цвя–тет ка–ли–на, в поле у ручья…». А когда, Вера, погружаясь в свои мысли, берет в руки кисть и краски, раздвигает мольберт и кнопочкой прикалывает к нему лист бумаги, то в голове у нее звучит невероятно красивая музыка – может быть Enigma, может быть Энио Морриконе, Фаусто Папетти и много другой лиричной, таинственной музыки… Но сейчас, в этой напряженной обстановке, к сожалению, Вера не знала, что ответить, потому, что она и представить не могла, как можно слушать музыку здесь, с ними… Но учитывая, что ей было очень скучно смотреть в окно на моросящий скверный дождь, она просто сказала:

– Веселую.

На ее ответ толстый папаша как-то не естественно крякнул и скривившись, как от кислого лимона произнес:

– В твоем возрасте, деточка, нужно приучаться к искусству. Небось, даже не знаешь, что на свете есть классическая музыка! Думаешь, что Моцарт – это конфеты такие, а Бетховен – кличка собаки! – он покраснел, словно помидор и как-то нервно хихикнул. Темная женщина молча смотрела в окно. Ну, конечно же Вере показались обидными его слова. Девушка очень хорошо была знакома с инструментальной музыкой и легко могла отличить Моцарта от Бетховена. Вера слушала всех классиков не менее, чем два раза в неделю. В художественной школе на уроке живописи, преподаватель Валерий Валерьевич давал задание и включая, например, Чайковского, садился за свой мольберт. Он писал картины, и все ученики знали, что пока не проиграет симфония, учителя тревожить нельзя. Да, он попросту не обратит ни на кого внимания! Даже глаз не отведет от своего произведения. И все в классе, естественно, наученные этим, знали, что в начале «Лебединого озера» нужно сидеть тихо, и спрятавшись за своим мольбертом работать, что есть мочи. В середине произведения по классу проходил листочек, кто за кем строится в очередь к учителю с вопросом или проверкой задания. В школе, когда училась Вера современной техники было мало, и поэтому, музыкальное сопровождение было по старинке – музыка лилась из магнитофона. Как только проигрывала кассета и кнопочка магнитофона тяжелым щелчком выстреливала вверх Валерий Валерьевич поднимал свой взгляд поверх круглых очков, и окинув взором класс говорил: «У кого накопились вопросы, поднимите руку». И все по очереди поднимали вверх руку, подзывая к себе учителя. Разрешив все вопросы, магнитофонная лента ставилась на другую сторону. В конце урока, когда сдавались все работы учеников, преподаватель живописи проверяя их, бубнил себе под нос: «Настоящая муза приходит только под настоящую музыку» или «Творить нужно только тогда, когда к тебе приходит муза» или «Музу можно вызвать только классикой…» Поэтому проучившись там три года, Вера и все ее одноклассники стали звать учителя «Музой». Но представить живопись без инструментального аккомпанемента всем было уже невозможно.

Несмотря на крадущуюся злобу вперемешку с обидой на толстого старика, Вера сделала вид будто не расслышала его слова по поводу ее необразованности и уставилась в окно. Но Славу задел выпад отца, потому что он как никто другой знал о воспитанности души своей девушки. Он завопил свирепо:

– С чего ты взял, что она не знает классику? – после он повернулся к девушке и как-то по–детски протянул – Вер, скажи, а!?

Но Вера лишь улыбнулась ему в ответ и отвернулась в окно. Еще не хватало ей – Вере, вступать в дискуссию с этой злюкой, наверно он этого и ждет, чтобы высадить ее из своего автомобиля!

Папаша Славы презренно посмотрел на Веру в зеркало заднего вида и самозабвенно сказал:

– Конечно, как же шлюха, может разбираться в искусстве! Для шлюхи – постель – ее конек!

Видимо он хотел еще продолжать оскорблять Верину персону, но до этого момента, сидевшая тихо мать Славы с силой толкнула грубияна в плечо, и он, искоса поглядев на нее сказал:

– А, что! Пусть знает какого я о ней мнения! Кого стесняться? Малолетнюю проститутку?

Вера ощутила, как к вискам поднимается пульсирующая волна негодования. Всем своим телом она чувствовала ненависть к этому человеку, ее просто переполняла ярость, она хотела закричать на обидчика, но девушку опередил Слава. С яростным лицом, покрытый потом и красными пятнами он закричал:

– Не смей ее оскорблять!!!

На что получил увесистый подзатыльник от своего отца. Униженный сын посмотрел на мать, которая выкрикнула:

– Успокойтесь! – Но ее слово затерялось в яростной схватке между толстым человеком и возлюбленным Веры. Мать Славы и его девушка поглядели друг на друга, потом на копошившихся, уже почти, на полу людей, и угадывая мысли друг друга ринулись к рулю автомобиля!

– Вправо! – закричала Вера, так громко, что слово повисло, как эхо в пещере и камнем свалилось в сознании присутствующих людей. Женщина вцепилась в руль и как завороженная устремила глаза в лобовое стекло. На них мчался огромных размеров КАМАЗ, но женщина не торопилась поворачивать, она с ужасом в глазах смотрела на приближающуюся махину, готовую смять их в лепешку. «Вправо! Вправо!» – пульсировало у Веры в голове, но женщина словно окаменела. Когда Вера поняла, что всем скоро придет конец, то рывком перекинулась через сиденье и что есть мочи повернула руль. КАМАЗ с угрожающим визгом пролетел мимо. Но руль Вера повернула с такой силой, что все присутствующие в машине устремились в одну сторону. Вера ударилась головой и.... и провалилась в темноту.

Глава 3 «Спасение Славы»

Открыв глаза Вера сразу сообразила, что еще жива. Лежала она в грязном сугробе колючего снега, лицом вниз. Ее тело все болело, дышать было трудно. Она попыталась опереться на руки, но нестерпимая боль сковывала ее движения, девушка поняла, что у нее, как минимум переломаны ребра. Еле как она повернулась на спину и тотчас пожалела об этом, потому что подняться с такого положения ей наверняка не удастся. Что же делать? Неужели ей придется здесь умереть! Но мысль о Славе протрезвили ее голову. Где он? Что с ним? Не найдя ответов, она попыталась встать. Наверно, когда Вера развернула руль, ее выбросило из машины. Она пролетела довольно приличное расстояние.

Девушка на карачках взбиралась по скользкому снегу вверх на гору с которой свалилась. Добравшись до дороги, она посмотрела по сторонам. Иномарки Славкиных родителей не было, так же, как и следов аварии. Не понимая, что бы это могло значить, девушка оглянулась назад и посмотрела вниз, как бы изучая путь, который она проделала. То, что Вера там увидела заставило сжаться ее сердце в комок. Там внизу лежала искорёженная машина, похожая на груду металлолома, и она дымилась! Забыв про боль Вера стремглав помчалась туда. Ноги ее проваливались в колючие нерастаявшие сугробы, она падала, кубарем летела с грязной и скользкой горы. Наконец, добравшись до останков машины она застыла на месте. Машина лежала колесами вверх, словно жучок, неудачно упавший с сухой тростинки. Искорёженная кабина сзади была приплюснута, как будто стекла и не было, лобовое стекло было на месте, хоть и пребывало в больших ранах, а из-под капота валил черный дым!

– Слава! – почти шепотом позвала Вера. Ответом ей стала первая капля дождя. – Слава! – повторила девочка, обходя машину кругом. Дождь пошел сильнее, будто вызывая Веру на дуэль. Вдруг Вера поняла, что не бывает дыма без огня, и машина может в любой момент взорваться. В нее как будто попала молния, она быстро стала соображать своим затуманенным мозгом. Нащупав глазами самую большую ледяную глыбу, схватила ее в охапку и со свей дури бросила ее в лобовое стекло. Раздался глухой стук, но стекло не разлетелось на мелкие кусочки, как ожидала Вера, а лишь образовалась вмятина. Тогда отчаянная, сделала еще одну попытку, вторя попытка была удачной и стекло разбилось. Девушка ползком пробралась в кабину автомобиля, словно в пещеру к опасному зверю. Ничего не было видно – черный дым застилал глаза и въедался в них до слез. Она покарябала щеку, пару раз стукнулась головой, но это не останавливало упрямую девицу. Панический страх охватывал ее, сердце билось со скоростью света, а дыхание охрипло.

– Слава! – снова позвала Вера, но ей никто не ответил. И тут ее рука соскользнула с опоры и уперлась во что-то мягкое, мокрое и липкое. Вглядевшись получше Вера обнаружила, что это голова отца Славика, вернее то, что от нее осталось. Она вскрикнула и одернула руку. Тут ей послышался слабый стон, больше похожий на хрип. Она прислушалась, стон доносился из-под ее ног. Еле как развернувшись она увидела, что Слава лежит под ней, на полу, т.е. на верху машины. Частично придавленный телом своего отца, он был еще жив… Как смогла хрупкая девушка вытащить Вячеслава из этого ада и как сама не погибла, для Веры на всю жизнь останется загадкой. Жизнь любимого ей удалось спасти, а вот его родителей, увы… Как только они выбрались из машины, раздался сильный хлопок. Взрыв был достаточно сильный, и даже если бы в автомобиле был еще кто-то жив, то огонь бы все равно никого не пощадил.

МЧС, полиция, скорая помощь. Все смешалось в голове Веры. Все на перебой задавали ей различные вопросы, но девушка была в таком состоянии, что не могла внятно вымолвить ни одного слова. Ее трясло, то ли от боли, то ли от страха. Единственное, что она смогла разобрать в этой суматохе, так это слова Славы, когда его уносили на носилках в автомобиль скорой помощи:

– Я позвоню тебе – прочитала по его губам Вера.

Глава 4 «Знакомство со Стасом»

Через два дня состоялись похороны супругов Орловых. За это время Вера и Слава успели зализать свои раны. Доктор осмотревший Веру нашел только перелом ребер и легкое сотрясение. Славику же повезло меньше – у него были сломаны обе ноги. Вообще если честно, девушка думала, что после случившегося Славка не захочет видится с ней, и их отношениям пришел конец. Ведь виновной в этой аварии Вера считала себя. От части она стала причиной спора родителя и сына, а следствие их драки была эта авария. Но она ошибалась, и Вячеслав так не думал, более того он сам позвонил Вере.

– Верочка, завтра похороны, мне бы хотелось, чтобы ты была рядом…

Вера терпеть не могла похороны и поминки. Эта тяжелая процессия была слишком обременительна для ее душевного состояния. Тем более, что на похоронах с Верой случаются неприятности. Как-то в детстве ей «посчастливилось» побывать на похоронах соседа по лестничной клетке. Тогда ей было девять, и ее мама вызвалась помочь старой вдове приготовить поминальные столы, а Веру взяла с собой, что бы она не мешала трехлетней сестре Икринке проводить свой сон час.

– Ходишь ты громко, и вечно хлопаешь дверьми, пойдем лучше со мной, я тебя киселем с блинами накормлю.

Помимо блинов и киселя маленькой Вере дали целое блюдце сладкого риса с изюмом.

– Кушай, деточка, это кутья – сказала старая вдова, и залившись слезами проголосила – А Боренька – то как любил кутью, каждое воскресенье ему делала!

Да, дядя Боря любил не только кутью, он любил все, что имело съедобный вид, от этого его вес, мягко сказать, зашкаливал за сто килограмм. Попробовав ложечку приторно–сладкого риса, девочка поморщилась и украдкой вывалила его обратно в тарелку. Вдруг Веру кто-то схватил за ногу. Машка, ее двоюродная сестра, жившая этажом выше, дергала Веру за лодыжку. Вера нырнула к ней под стол, и Машка шепотом спросила:

– Ты пойдешь смотреть, как дядю Борю будут закапывать в землю?

Вера смотрела на нее во все глаза, а та шепотом тараторила:

– Поехали, я все придумала… Предкам скажем, что пошли гулять, а сами залезем в автобус. В автобусе поедут друзья и дальние родственники, а нас они не знают, мы можем притворится чьими-нибудь детьми. Маша была старше Веры, и вечно придумывала какие-нибудь хитрости. Когда все приехали на кладбище стояла невыносимая жара. Гроб открывать не хотели во избежание «порчи на солнце усопшего». Но неугомонная вдова настояла на обратном, и тогда Вера впервые поняла, что ждет ее после смерти. Какое-то неприятное чувство всколыхнулось в ней, нет, ей не было жаль того господина, что лежал неподвижно в красном бархате. Ей почему-то стало жутко невыносимо за сей мрачный исход жизни. Когда забивали последний гвоздь в крышку гроба девочку вырвало, а когда гроб стали опускать в могилу Вера бросилась к автобусу и забившись в самый дальний угол закрыла лицо руками. После этих похорон девочку мандражило еще неделю, а упоминание, в семейных разговорах, дядю Борю, вызывало у нее рвотный рефлекс.

Так рассуждая о «прелестях» траура Вера отправилась в гости к Славе. Она никогда не была дома у своего возлюбленного, поэтому приехав на улицу Светская – была очень удивлена. По краям улицы стояли огромные коттеджи. Слава как-то упоминал о том, что живет в частном доме, но он ничего не говорил про двухэтажный кирпичный коттедж. Пройдя несколько особняков Вера засомневалась, что приехала по адресу, но достав бумажку она прочитала – «улица Светская д. 16». Убрав клочок бумаги обратно в карман вельветовых брюк, она побрела дальше, любуясь огромными постройками. Вообще поговаривают, что раньше ул. Светская носила название улица Советская. Но вот наступила перестройка и сегодняшние бизнесмены, а ранее –простые спекулянты, стали отстраивать себе дачи, в последствии превратившиеся в особняки. И кто-то из таких «мэнов» посчитал, что не пристойно улице с такими богатыми домами носить имя бедных советских времен. И вот каким-то образом улица Советская была переименована в достойное название известных в свете людей. Вера еще раз достала бумажку с адресом и убедилась, что стоит перед нужным домом. Хотя этого можно было и не делать, итак было видно, что дом 16 – это дом погибших, накануне, хозяев. Перед огромным домом толпились люди с венками и цветами в руках. Девушка подошла ближе и протиснулась в толпу. В самой середине у больших ворот возвышались два закрытых гроба. На удивление Веры, они совсем не походили на тот красный гроб дяди Бори, который внушал ей такой панический ужас. Эти были сделаны так, словно большие сундуки, из коричневого лакированного дерева. Их не нужно было забивать гвоздями, достаточно было защелкнуть два замочка. И не нужно было нести на плечах – у них были по бокам две позолоченные ручки. И вообще, эта похоронная процессия намного отличалась от той. Здесь не слышно криков, воя и причитаний, стоит выдержанная тишина, и только иногда в толпе проходит шепот пересказа того злополучного дня.

Калитка открылась и оттуда вышла женщина. В руках она несла фотографии умерших, обрамленные в черные рамки. Она поставила портреты поверх «сундуков», перекрестилась и пошла обратно к калитке.

– Подождите! – негромко окликнула ее Вера. Она остановилась и горестным взглядом посмотрела на девушку – скажите, где я могу найти Славу? Она жестом пригласила следовать за ней. Они пересекли маленький дворик, взошли на маленькое крылечко и оказались в доме. Огромная комната, именуемая холл, была плотно занавешена тяжелыми шторами, и обретала такой мрачный вид, что Вере стало жутковато. Женщина тихим голосом сказала, что Слава наверху в дальней комнате, и Вера взобралась по винтовой лестнице на второй этаж. Тут было светлее, но все комнаты заперты, и только одна дверь была настежь открыта, словно приглашая войти девушку. Вера вошла. Яркий свет ослепил ей глаза, и она невольно зажмурилась. Слава сидел у окна в инвалидной коляске и с каменным лицом смотрел на улицу, где люди провожали в последний путь его родителей. Вера тихо подошла к нему сзади и положила свои руки на его широкие, но почему-то сутулые плечи. Он повернулся и невидящим взглядом посмотрел на нее. По его серому лицу и красным глазам Вера поняла, что ему очень плохо и что он, наверняка, не спал всю ночь. Слава чуть повернул кресло, и девушка увидела его загипсованные ноги, которые покоились на специальной подставке. Ей стало очень жаль своего родного и любимого сердцу человека, и она, опустившись на корточки, обняла его. Слава не сопротивлялся и сложил свою голову ей на плечо. Так они сидели долгое время, пока не раздался ехидный голос:

– Какая трогательная сцена!

У двери стоял мужчина, одетый в черное кашемировое пальто. Он был высокий и стройный, его лицо было мужественным и красивым. Светлые волосы и высокий лоб говорили о его интеллектуальности, но губы скривились в хамской улыбке, а глаза светились злобой и было в нем, что-то мерзкое и отталкивающее.

Вера вскочила на ноги и, заморгав, уставилась на господина в черном, а он продолжал:

– Мне кажется, сегодня неподходящее время для ЭТОГО – слово «этого» он намеренно подчеркнул и проговорил по слогам.

– Это Вера, – не замечая его слов, произнес Слава – она спасла мне жизнь в той аварии, если бы не она … – он снизил голос, отвернулся и уставился в окно.

– Мне все равно, кто она, – с брезгливостью сказал мужчина, окинув девушку взором, сделал шаг к Славе, заставляя Веру, в свою очередь отступить от него – Я пришел сказать, что мы уже выезжаем. Может быть ты передумаешь и поедешь на кладбище с нами?

– Нет – решительно ответил Слава – я уже сними попрощался. Не хочу видеть, как их будут хоронить.

– А поминки?

– Без меня, мы с Верой помянем моих родителей здесь дома.

Мужчина круто повернулся на каблуках и вышел из комнаты, не обращая внимания на Веру. Вера смотрела в след человеку, который только что окатил ее своим презрением и дал конкретно понять и почувствовать ее неуместность здесь.

– Это твой брат? – осторожно спросила девушка.

– Да это Стас – сухо ответил Слава.

Так состоялось знакомство Веры со Стасом Орловым, человеком, который возненавидел ее персону всеми фибрами своей души, что, кстати, потом стало взаимным.

Глава 5 «Сюрприз от Всевышнего»

В отношениях между двумя людьми существует некая негласность. Где некоторые ситуации и поведение не обсуждаются, а принимаются как должное. Вот и Вера со Славой так же негласно стали жить вместе. Это произошло как-то, само собой. Она, оставаясь почти каждую ночь в огромном доме Славы, однажды перебралась к нему на совсем. Ее родители даже и не заметили, как их дочь ушла из дома и начала самостоятельную жизнь. Нет, вроде бы все было по–прежнему, Вера так же считалась членом своей семьи, и, так же принимала активное участие во всех «родных» делах и мероприятиях, только вот на ночь уходила «домой» к своему любимому Славке. Так незаметно пролетел год. К этому времени Вера закончила художественную школу и поступила в художественное училище. Славка окончил свой университет и устроился в какую-то модную фирму экономистом. Вера не совсем понимала значение этого слова, да, и, честно говоря, о его работе она имела смутное представление. Вера с детства не дружила с точными науками, и поэтому в Славкины дела она никогда не вмешивается. Все шло в их жизни равномерно и спокойно пока однажды утром Вера не зашла в кабинет Вячеслава. Он стоял у окна и разговаривал по телефону:

– Нет необходимости звонить Клавдии Васильевне. Нашу экономку я отпустил еще год назад. В это время моя Вера поживет здесь… Нет… Да… Стас, успокойся, Вера отличная хозяйка и мы с ней живем с тех пор, как не стало наших родителей. Что? Насколько я уезжаю? Думаю, что месяца на два…

С этого разговора Вера поняла, что Слава хочет покинуть город на два месяца, а ее оставить здесь в качестве хозяйки, но еще она поняла, что разговор состоялся с его старшим братом, и Стасу факт ее присутствия в доме не понравился. Когда Слава отложил в сторону трубку, Вера с опаской спросила:

–Ты куда-то уезжаешь?

Слава обернулся. Его лицо было серьезным, каким-то взрослым, не таким, как всегда.

– Вера… – начал он из далека – мне предложили выгодную командировку на два месяца. Мне обещали много денег и продвижение по службе.

Глаза Веры вдруг наполнились слезами. Она уже так привыкла к этому человеку. Ей так нравится быть с ним рядом, спать в одной кровати, заботится о нем. Она даже представить себе не могла, как будет жить одна два месяца! Может быть, для него это незначительно, но для нее два месяца – это огромная пропасть! Она с трудом подавила жгучие слезы и спросила:

– Куда ты едешь?

– Меня отправляют в Санкт–Петербург.

– Так далеко! – не сдержала рыданий она.

– Вера, это ведь ненадолго!

Ну, вот что за существа эти маленькие женщины! Нет, чтобы кинуться в его объятия, обнять его, поцеловать так горячо, что бы он забыл эту чертову поездку, что бы видел только ее одну и никуда не поехал! Вера резко отскочила в сторону, выбежала из комнаты, при этом не забыв посильнее хлопнуть дверью! Оно и понятно! Ей было обидно, потому что он все испортил! Вера шла к нему в кабинет с большим радостным известием о том, что она беременна. Сегодня утром она посетила своего доктора.

– Да, дорогая, моя! Ты беременна – сказала Ирина Николаевна, гинеколог Веры. – Срок шесть–семь недель, и не смотри на меня так, я здесь не причем! Рожать будешь или какой другой исход?

– Какой другой? – еле слышно проговорила Вера

Доктор переглянулась с медсестрой и с усмешкой сказала:

– Нежелательная беременность заканчивается абортом.

– А можно подумать? – глупо спросила Вера

– Думать то раньше нужно было! Аборт делают до двенадцати недель, за это время нужно успеть пройти все анализы – ответила врач и выписала направления.

Взяв все бумажки Вера побрела домой в полном неведении, что делать дальше. Она понимала, что становится родителями в столь юные годы это станет большим испытанием, что для нее, что для ее благоверного, они ведь даже не женаты! Что скажет Слава? Боже, а что же скажет ее мама! Но скрыть от всех свое положение она не могла, Вера не так была воспитана! Девушка решилась рассказать все Славе! Ведь принимать такие решения должны они оба! И Вера верила своему любимому, поэтому полностью подумала, что как скажет Слава, так оно и будет!

И, вот когда она собралась поделиться своей новостью, он сообщает ей о своей поездке!

Высушив слезы и немного успокоившись, Вера все–таки решилась на разговор со своим любимым. Еще не хватало скрыть о своем положении. Ведь все равно он рано или поздно все узнает! И потом доказывай, что ты не гусь, а ребенок его! Нет уж, надо прямо сейчас поставить все точки над «и». Вера вышла из ванны и обнаружила Славу сидящим на лестнице. Не поднимая взгляда на девушку, Слава сухо произнес:

– Я улетаю завтра в пять. Решение своего изменять не собираюсь и не нужно из этого делать трагедию.

– Я беременна – спокойно оборвала его Вера.

Слава медленно повернул голову и непонимающе посмотрел на нее, а Вера быстро затараторила:

– Мне не важно, как ты решишь поступать с ребенком, если ты решишь, что он нам не нужен, я буду согласна, но в любом случае, я тебя умоляю не уезжай, сейчас ты мне нужен! Пожалуйста! Ведь если даже аборт… я одна не справлюсь…

Слава встал, поцеловал Веру в макушку головы и повернувшись спиной холодно сказал:

– Я уже все решил.

Он зашагал ровным шагом по ступенькам, оставляя Веру в неведении. По холодному тону девушке стало ясно, что решение было не в ее сторону, но не веря этому она громко крикнула:

– Что ты решил?!

Ответа не последовало. Девушка кинулась к двери! Прочь, прочь из этого дома, от этого человека! Прочь, из его жизни навсегда! Так она пробежала два квартала, а после замедлив шаг решила обернуться. Она была уверена, что Слава бежит за ней, но, наивная, ошиблась, его фигуры нигде не было. Девушка не понимала – как это возможно? Почему он не кинулся за ней? Почему он ее не остановил? Слезы обиды душили ее, как ей теперь быть? Что ей теперь делать?

Прибежав домой, она кинулась на шею матери и зарыдав все ей рассказала. Выслушав свою дочь, мама подняла ее заплаканное лицо и поцеловав в пылающие щеки сказала:

– Ну, и чего так рыдать? Да если бы я из-за каждой беременности так страдала, у меня бы давно не осталось никаких слез!

– У меня и так их не осталось – всхлипнув, сказала Вера.

Действительно, мать Веры отличалась большим оптимизмом и все тяготы жизни переживала легко! Она с легкостью относилась ко всем неудачам, неудивительно, что беременность дочери для нее — это не бедствие. Сейчас Вере нужно было высказать свою обиду, ей нужно было почувствовать себя важной в чьей-то жизни. И как всегда, дети со своими бедами приходят именно к родителям, и именно для того, чтобы они взяли на себя обязанность решить детские проблемы и избавить их от переживаний. Мать Веры – Анастасия Ильинична, отличалась холодной расчетливостью и никогда не плакала. Как-то вот у нее получалось во всем находить положительные для себя и своего авторитета стороны, в любой пикантной ситуации. Вера вспомнила, как пришли они к двоюродной сестре на свадьбу. Праздник был великолепный, невеста красавица, жених атлет. Только церемония с разрезанием торта, вернее с его подачей, почему-то затянулась. Мать Веры пробралась на кухню, чтобы узнать, что случилось, а Вера хвостом шмыгнула за ней. В общем входят они и видят картину – Татьяна –свидетельница, сидит посредине кухни на полу, слезы утирает, а возле нее валяется упавший и раздавленный торт. И началось! Жених с невестой в панике, а Татьяна рыдает так, что просто уши закладывает. Тут все в свои руки берет мама Веры. Прежде всего она всех выталкивает из кухни. Вера с любопытством наблюдала за тем, как та, взяв пластмассовый таз собрала с пола торт хорошенько размяв его ложкой, горкой уложила эту массу на блюдо. После, подмигнув глазом, крикнула:

– А ну–ка, Ве–ерка, открой холодильник, глянем, что у них там осталось!

Холодильник ломился от изобилия, то-то и оно, ведь свадьба же! На столе возле самодельного торта в секунду выросло несколько банок с вареньем, банка вареной сгущенки и взбитые сливки. Лихо, намазав, торт вареной сгущенкой, она залила его взбитыми сливками и украсила клубникой из варенья. Потом, подняв пластмассовые статуэтки жениха и невесты, она водрузила их на верхушку торта. Честное слово, когда вынесли ее произведение искусств, свидетельница чуть не упала со стула, а двоюродная сестра тихонько спросила:

– Наверное дорого обошелся новый торт?

Мать Веры рассмеялась и, посмотрев на дочку, сказала:

– Это подарок от Веры!

Да, маму Веры не сломаешь ничем! Она всегда говорит своей дочери: «Зачем в критические минуты жизни рвать на себе волосы, лить слезы и искать в комнате пятый угол, когда можно сесть на попу, и спокойно подумав, найти выход из любой ситуации». Так и сейчас, она поднялась со стула, включив чайник, произнесла:

– Давай–ка, успокоимся, попьем чайку, и подумаем, как нам быть.

– Ну, и как же? – шмыгнула Вера носом.

– Ты знаешь, эти проблемы должны решать вы со Славой, но раз твой любимый оказался трусом и подлецом, мы справимся без него.

Вера опустила глаза, не совсем понимая смысл слов матери.

– Мама, ты думаешь, мне стоит оставить этого ребенка?

Мать Веры резко повернулась к ней, и с треском поставила чайник на стол

– Знаешь, что! Ты можешь рожать сколько угодно детей и от кого угодно. Мне все равно! Но это будет только тогда, когда ты получишь хоть какое-то образование и начнешь обеспечивать себя сама! А пока ты находишься на моем иждивении, о детях речи не может быть!

Вера понимала, что мама против, но она так же знала, что это ее ребенок и никто не вправе заставить сделать ее аборт. Как поступить лучше Вера не понимала и поэтому решила еще раз поговорить со Славой.

Вера не знала, когда они встретятся, но она знала точно, что он обязательно навестит ее. И он пришел к ней перед самым отъездом. Слава зашел к ней в комнату, когда девушка уже собиралась спать и лежала в кровати. Он сел возле нее. Бурю эмоций испытывала Вера! Ей хотелось кричать на него, вытолкать его из комнаты, швырнуть в него что-нибудь. Как он смел так с ней поступить!

Славка погладил ее по волосам и произнес:

– Я думал ты меня проводишь – подумав, немного он вздохнул.

Вера молчала и усиленно делала вид спящей красавицы.

– Вера, – начал он – я понимаю, что у тебя сейчас проблемы…, но ты пойми, мне нужна эта работа… эта командировка, означает большое повышение. Понимаешь?

Понимает ли Вера? Да, о чем он говорит?! Так значит ее беременность – это ее проблема! Она накрыла одеялом голову, давая понять ему, что слышать ничего не хочет. Некоторое время он сидел молча, потом встал и твердо сказал:

– Решения я своего не менял и до сих пор считаю, что в мое отсутствие ты должна жить у меня, поэтому вот ключи.

Он положил связку ключей на стол и, сказав: «До свидания» вышел.

Недосказанность – это одна из самых глобальных ошибок людей. Почему мы так поступаем никто не знает. Почему, когда в голове роятся просто огромное количество мыслей, люди боятся произнести в слух хотя бы одну фразу? Почему, когда, Веру одолевало несметная буря эмоций она молчала? Почему ничего не выяснила сразу? Почему она не высказала ему в лицо свое негодование, а осталась неприступной? А Слава! Вот еще тот герой! Он ведь не поверил словам своей девушки, и не сказал ей о том, что не верит в ее беременность! Он уехал, оставив Веру наедине с большим пребольшим вопросом – Что делать? Дети в таком возрасте могут казаться взрослыми и даже могут заниматься любовью по–взрослому, но решать последствия этой взрослости, к сожалению, они не способны. Конечно, маленьким взрослым, легче перекладывать свои проблемы на плечи родителей, но иногда родители не настолько мудры, чтобы взять этот груз.

Глава 6 «Жирная черта под словом НЕТ»

Долгое время Вера не решалась войти в обитель Орлова, но нужно было забрать свои вещи. Сунув ключ в замочную скважину ворот, Вера обнаружила, что они заперты изнутри. Она позвонила в звонок. По домофону ей ответил резкий мужской голос:

– Кто?

– Я Вера, откройте – тихо ответила она, не зная, как представится.

– Какая Вера? – грозно спросил голос, но потом, смягчившись произнес – А–а–а, Вера, сейчас.

Не прошло и полминуты, как калитка открылась и перед девушкой возник брат Славы. Он стоял в распахнутой рубахе и самодовольно чесал свою грудь.

– Тебе чего? – произнес он.

Вера хотела, было, что-то ответить, но он опередил ее:

– Ты можешь не сторожить дом, пока Славик в разъездах я поживу здесь.

Замечательно – подумала Вера – ты можешь жить здесь, сколько тебе влезет, но я не сторож, чтобы со мной так разговаривать! А вслух произнесла:

– Я за вещами пришла.

– За какими вещами?

Стас стоял в проеме калитки и не собирался впускать девушку даже во двор.

– За своими – резко ответила Вера и протиснулась в дверь. Быстрым шагом она двинулась в дом, Стас не отставал от нее ни на шаг:

– Здесь нет твоих вещей!

Вера оглянулась на него и ехидно улыбнулась:

– Мне лучше знать!

Вбежав по винтовой лестнице наверх и войдя в комнату, которая служила когда-то спальней для влюбленных, она стала раскладывать свои вещи в большие сумки. Брат Славы стоял возле нее и внимательно наблюдал.

– А это твои вещи?

Вера закатила глаза и только причмокнула языком.

– Да, нет, я просто думал это Катькины – он окинул взглядом ее сумки.

Насторожившись Вера взглянула на Стаса.

– А кто такая Катька?

– А что Слава тебе не рассказывал? – вопросом ответил он. Вера мотнула головой и, закрыв молнию одной сумки, принялась складывать вещи в другую.

– Его подруга – Катя – весело начал Стас – когда-то они были вместе, потом расстались, а недавно, полгода назад, на моем дне рождении, встретились и снова начали встречаться. Катя мне говорила, что переезжает жить сюда, поэтому я и подумал, что вещи ее. Но видимо из-за отъезда Славика, они решили подождать…

Вера стояла бледная и холодная словно мрамор, голова внезапно закружилась и к горлу подступила рвота

– Подождать с чем? – еле слышно спросила она.

– Со свадьбой! Катя говорила, что они подали заявление в ЗАГС.

Вера молниеносно метнулась в сторону туалета, не успев закрыть за собой дверь и склонилась над унитазом. Ее рвало и слезы лились из глаз. Какой подлец! Как он мог! Он ей изменял! Какая мерзость!

Если до этого момента она сомневалась оставить ребенка или нет, то слова Стаса подвели жирную черту под словом «нет». На следующее утро Вера поплелась в больницу…

Глава 7 «Исполнение желания»

Непонятные ощущения испытывала Вера, возвращаясь домой с больницы. С одной стороны, на душе была свобода, скорее удовлетворенность от исправленной ситуации. Она думала, что нет человека и нет проблем, это было так справедливо в ее положении сегодня. Но с другой стороны, невообразимый груз был на ее плечах, от мысли, что она убила своего собственного ребенка ей становилось не по себе, в голове роились сомнительные мысли, по ночам снились страшные сны.

Два месяца пролетели для нее незаметно. Оказалось, очень просто забыть о былых проблемах с помощью подруг и веселья. Встретившись со своими старыми друзьями, она быстро влилась в их компанию. С ними она проводила безоблачное время. Подруги таскали ее в рестораны и клубы, вино текло, как говорят – рекой, и от кавалеров отбою не было. Только вот любви ей не очень-то хотелось. Бывали, конечно, минуты слабости, когда, вдруг, в сознании всплывал образ Вячеслава Орлова, но засунув свои чувства к этому человеку в самый дальний уголок своего сердца, Вера продолжала веселиться.

Свое восемнадцатилетние она решила справить в летнем кафе. С подругами заказали столики под огромным шатром, украсили обитель разноцветными шарами и сели дожидаться приглашенных. Вообще-то Вера не любила веселый праздник день рождения. Она считала, что праздник лживый и неестественный. Ну вот если посмотреть – празднуешь, веселишься, слушаешь лестные речи в свой адрес, но в глубине души понимаешь, что все это чушь! Все это тебе сейчас говорят, на самом деле из вежливости. А то, что тебе желают, желают не от души, а потому, что сочувствуют. Да, да! Сочувствуют еще одной прибавки к твоим годам. А в большей степени сочувствуют себе, потому что понимают, что вместе с именинником постарели и их головы. Как может быть весело осознавать, что ты в этот день еще на год приблизился к старости. В детстве Вера любила этот праздник за торт и подарки, когда стала постарше – полюбила его за то, что весь день находишься в центре внимания. Этот вечер она полюбила за исполнение своего заветного желания. Когда вынесли торт и приказали Вере задуть свечи, она, закрыв глаза подумала о том, чтобы Орлов, вдруг, появился здесь. И как по взмаху волшебной палочки, открыв глаза она увидела его. Он стоял напротив праздничного стола в белом костюме с охапкой красных роз.

Этого не может быть! Он не может вот так, вдруг, оказаться перед ней! Вера не верила своим глазам. Слава подошел к ней ближе, и протянув букет сказал:

– Поздравляю тебя, любимая!

Любимая!? Как он может ее так называть! Он собирается жениться на другой, а Вера оказывается любимая!

– Подари эти прекрасные розы своей будущей жене!

Не обращая внимания на истерические речи Веры, Слава положил букет на стол, прямо на праздничные салаты, и подойдя к ней почти вплотную, выдохнул:

– Прости, Вера.

Поймав ее руку, он надел на палец маленькое колечко с камнями на узоре.

– Что это? – в изумлении спросила Вера

– Это мои извинения, за то, что оставил тебя в трудную минуту.

Вера хотела закричать на него и выгнать с ее праздника, но гости, сидевшие за столом стали поднимать бокалы за именинницу. Вера улыбнулась, отпила вина в бокале и решила не портить себе чудесный вечер, оставив, все объяснения на потом.

После праздника, когда все гости стали расходиться по домам, Слава изъявил желание проводить Веру.

– И до какого же дома ты собираешься меня провожать? – слегка икнув от шампанского, съехидничала Вера.

– Если хочешь пойдем ко мне.

– К тебе? – нервничала Вера – ну уж нет! Знаешь не горю желанием быть третьей лишней в твоей постели!

– Ты, о чем? – не понял Славик.

Но Вера не обращала на него внимания, и продолжала:

– Не хочу делить твою постель с твоей будущей женой Катериной.

Славик посторонился.

– Откуда ты знаешь про Катю?

– Дорогой мой, за твое отсутствие я узнала о тебе многое! И могу честно сказать, эта информация заставила меня в тебе разочароваться.

И тут Веру, что называется понесло! Она выплеснула ему в лицо все, что о нем думала. Она чуть не лопнула от злости, пока выказывала Славке его истинное «я». Под конец, она просто не выдержала и сев на бордюр разрыдалась. Он сел возле и подождав, пока рыдания утихнут сказал:

– Я тебя выслушал и все понял, а теперь послушай меня.

Вера сидела, закрыв лицо руками и молчала. Ей было все равно, что он сейчас ей скажет, она давно сделала свои выводы!

– Я не знаю, что там тебе наплел Стас – говорил Слава – но все, что он сказал – это не правда! Да, я действительно, встречался с Катей у него на дне рождении, и признаюсь честно, я провел с ней тогда эту ночь, потому что напился вдребезги и потянуло на приключения. И тут вроде, как старые чувства захлестнули, но это был единственный раз! – он помедлил – я потом сильно корил себя за то, что так запросто смог тебе изменить. Но клянусь, с ней мы больше не встречались! Она пыталась мне звонить, но я жестко дал ей понять, что все, что произошло той ночью – ошибка, и что я не собираюсь с ней встречаться, потому что у меня есть ты! А на счет ребенка… Прости меня. Если честно, я подумал, что ты все выдумала, для того чтобы удержать меня от этой поездки. Я только вчера узнал от твоей мамы, что ты и правда была беременна.

Он рывком потянулся и очутился перед ней на коленях. Обняв ее за плечи, он сказал:

– Вера, ну прости меня, пожалуйста!

– И ты не собираешься на ней жениться? – всхлипнула Вера

– Нет, дурочка моя, люблю-то я тебя, значит тебе и быть моей женой!

Вера поверила Славе. Понимая, что ей придется смириться с фактом измены, поступить иначе она не могла. Головой она понимала, что прощать нельзя, но сердцем она любила. И женится он не на Кате, а на ней, значит любит он Веру, любит! Она знала, что измены прощать нельзя, но тот, кто любит верит своему избраннику и простит любимому все на свете, даже если это будет самый смертный грех!

Стас наврал Вере все! Только зачем? Этого вопроса она не стала задавать Славе, не хотела быть яблоком раздора между братьями. Думала, что со временем все уляжется, забудется и их отношения с братом Славы, будут мягче, но не тут-то было!

Глава 8 «Завещание в тайнике»

Прошло уже два года, как умерли родители Вячеслава – Орлов Константин и Орлова Дарья. В этот памятный день решили нанести визит на кладбище и вспомнить их добрым словом. Только вот Вере по времени никак не успеть, поэтому Слава и его брат договорились встретится на месте у родительской ограды. А Вера ехала со сдачи очередной работы в качестве своего экзамена. Картина получилась отличной, поэтому исход экзамена соответствующий. Вера должна радоваться успеху, но вот на душе было как-то неуютно, тревожно. На удивление сухая весна в этом году, думала Вера, вспоминая, весну в том году, когда произошла трагедия. Тогда дождь хлестал, вперемешку со снегом до самого июня. А в этом году весна пришла рано, только конец апреля, а погода почти летняя. Уже даже почки на деревьях набухли и хотят поскорее выпустить свои молодые светло–зеленые листочки. А кое–где травка выросла, и так сухо. Снега уже совсем не осталось. Она закрыла глаза и вспомнила как тогда в злополучный день очнулась в грязном снегу, когда машина свалилась в кювет… Лицо тогда горело от колючего снега, и холод был такой, что оледеневшие руки ее не слушались. Ощущения были настолько явными, что тело Веры покрылось мурашками…

Ее воспоминания перебил раздавшийся звонок на мобильнике. Это звонил Слава.

– Да –ответила Вера

– Вера! – раздался обеспокоенный голос Славы – Вера, ты это…, сейчас домой не приезжай, езжай к себе, я вечером зайду за тобой.

– Почему? – удивилась Вера.

– Потом объясню – коротко сказал он.

– Но я…– начала, было, возражать вера, но из трубки послышались длинные гудки, это значило, что Слава уже отключился.

Странно, ничего не объяснил, почему это она должна ехать к себе? А может у него что-то случилось! Нет, Вера должна поехать к нему! Ее сердце бешено заколотилось, когда, подойдя к дому она увидела полицейскую машину. Она вошла в открытую калитку, но во дворе никого не обнаружила. На первом этаже проверила холл и столовую, но и там не было ни души. И, вдруг, сверху послышались голоса. Поднявшись по лестнице, Вера поняла, что место происшествия – это бывший кабинет Константина Ивановича Орлова, отца Вячеслава. Да, как бы Веру не разбирало любопытство заглянуть туда, объектом ее слуха стала другая комната, которая служила выходом на балкон. Там, на балконе, грубо друг с другом разговаривали братья. Подойдя ближе и спрятавшись за плотные шторы. Вера услышала весьма странный разговор.

– Ты водишь сюда, кого попало! – орал Стас – откуда ты знаешь, что это не она сделала!

– Вера никто попало! Мы с ней живем уже два года, и мы собираемся пожениться, поэтому это не она! – говорил Слава.

– Пожениться с этой оборванкой?! Ты, что с дуба рухнул!

– А кто мне помешает это сделать?

– Да кто она такая? Как ее фамилия? Она без роду и племени!

– Хватит! Мне надоели ваши предрассудки! Вы просто помешались на своей родословной! Отец всю жизнь мне пытался всучить жену из «знатного» рода, сейчас ты! Что за бред! Стас очнись, мы в каком веке живем! Какая разница кто каких кровей! Я вообще думаю, что наша родословная вилами по воде писана! Да и вообще я не понимаю какая разница тебе на ком я женюсь! Я люблю ее!

– Черте с два! Ты ее любишь! Ты человек с родословной, можно сказать, голубых кровей, и мешать наш род с оборванкой никто тебе не позволит!

– Бред! Я что тебе собака! Родословную он хочет! Мне вообще плевать на все это – она не крестьянка, а я не барин! И живем мы не в девятнадцатом веке! Что хочу то и делаю!

– Да неужели ты не видишь, она же пользуется тобой, она с тобой только из-за денег и этого дома! Вот родит тебе ребенка неизвестно от кого, поселится в моем, то есть в нашем доме, и пойдет все имущество к ней в карман!

Славка опустил голову и замолчал! Неужели он верит всей этой чуши?

– Да я голову даю на отсечение, что это она рылась в отцовском секретере – не унимался Стас.

– Да зачем ей это? – возразил Стас.

– Не знаю! Может думает, что у тебя акции какие–нибудь есть!

– Но ведь ничего не пропало!

– Пропало!

– Что?

– Шкатулка с фамильными драгоценностями!

– Но ты же говорил, что может быть отец куда-то спрятал!

– А может и не прятал! Она взяла! Твоя девка – воровка!

Слушая это Вера глотала слезы сквозь злобу, но последняя фраза вывела ее из себя, и она решила выйти из убежища и возразить.

– Я не воровка! Я ничего не брала! И вообще, какое ты имеешь право меня оскорблять?! Кто ты такой?!

Стас сначала опешил. Он не ожидал, что Вера находится в комнате и все слышит. Но когда он пришел в себя то, подойдя к ней так плотно, что она ощутила его дыхание, и сверкнув глазами, произнес:

– Я хозяин этого дома. А кто ты?

Растерявшись, Вера хлопала глазами и воистину не знала, что сказать. А ведь он был прав! Кто она здесь? Всего лишь подруга его брата, а он – хозяин в этом доме. Вера почувствовала себя такой маленькой и низменной, что ее глаза заблестели от слез.

– Она моя жена! – громко произнес Вячеслав и взял Веру под руку, спрятав за свою спину – и я не позволю тебе ее обидеть!

– Славик, – обратился Стас к нему – ты делаешь большую ошибку!

– Своей жизнью я волен распоряжаться сам!

Стас посмотрел на него, потом сверкнул глазами в сторону Веры и удалился. Когда он ушел, Славка повернулся к Вере и грозно спросил:

– Ты что тут делаешь? Я же просил тебя не приезжать сюда.

Но Вера не ответила на поставленные возмущения, ей было гораздо важнее убедить любимого в том, что сейчас ее оклеветали и она не брала ничего в доме Орловых. Она вообще никогда не брала чужого, и более того, она испытывала угрызения совести, когда знала, что кто-то что-то украл. Когда Вера была маленькой, то ее подружка Машка напросилась в гости к маминой подруге, куда давно собиралась Вера. Подружку Веры с удовольствием взяли, поскольку в гостях не было ни одного ребенка, а с Машей было веселей. Так вот там, когда мама Веры и хозяйка квартиры мило беседовали на кухне, то девчонки исследовали новенькую недавно приобретенную квартирку. Машка где-то нашла ключик от навесного шкафчика и изучив содержимое тайника, вытащила оттуда пару замечательных красивых сережек, которые были усыпаны маленькими мерцающими камушками.

– Они будут мои! – с восторгом произнесла Маша.

– Маша, положи на место! – поучительно сказала Вера.

Маша приуныла, но огонек в глазах не потух. Когда гости уезжали от маминой подруги в лифте Машка достала маленький кулечек, и показала его Вере – там в целлофане аккуратно лежали самые красивые серьги в мире.

– Ты зачем их взяла? – нервно прошипела Вера.

– Я же сказала, что они будут мои – шепнула Маша и подмигнула Вере.

Вера решила поговорить с подругой после, наедине, но мама позвала девочку домой. Ночью Вера не могла заснуть, она все думала, как же заставить Машку вернуть чужие сережки. Ее мучали угрызения совести, будто это она украла их! В итоге она решила на завтра сказать соседке, что мамина подруга обнаружила пропажу. Но врать Вере не пришлось, поскольку Машина мама сама нашла у девочки в кармане куртки золотые серьги с бриллиантами и на допросе у своей матери Маша созналась, где она их взяла. На следующий день серьги вернулись к своей хозяйке, а Маша получила по полной от своих родителей. Но Вера еще долго страдала, от своей совести, что не смогла отговорить свою подружку брать чужие вещи! И сейчас она должна была как-то доказать свою непричастность к ограблению:

– Слава, я не воровка! Клянусь, я в жизни никогда ничего не украла!

– Да знаю я, успокойся – заверил он Веру, потом, помолчав, продолжил:

– У Стаса совсем крышу сносит с этой родословной!

– А о какой родословной вы говорили?

– Да о нашей. Вера, я тебе никогда не говорил, потому что не предавал этому большого значения, но видимо, мой отец и мой брат просто свихнулись на продолжении династии Орловых.

Вера смотрела на Славу и ничего не понимала, она моргала так часто, что глаза успели устать.

– Я ничего не понимаю – сказала она на конец, перестав хлопать ресницами.

– А я тебе объясню. Все дело в том, что мой предок был тем самым графом Орловым Григорием Григорьевичем – фаворитом Екатерины 11. У них был внебрачный сын Алексей Григорьевич Бобринский. У Бобринского было три сына, которые, конечно же оставили после себя потомство. После революции 1917 года род Бобринских постепенно исчезал из России: спасаясь от советской власти, многие эмигрировали, и лишь малая часть осталась. Наша прабабка осталась Бобринской, а остальные Орловы, кто-то из родственников взял эту фамилию, скрываясь от произвола, но зная свои истинные корни. С тех самых пор в нашей семье стараются жениться и выйти замуж только за знатных людей. Эта идея стала смыслом жизни моего отца и брата. Они так старательно пытаются женить меня на знатной особе, что мне порой кажется, что мы живем при царе горохе, и мое мнение их совершенно не интересует.

– Так значит, Стас ненавидит меня только потому, что мои предки не были графами и лордами?

– Я думаю, что все намного проще. Он и мой отец невзлюбили тебя, потому что ты не богата! Твоя семья не имеет счетов в банке, у тебя нет своей квартиры, бизнеса и машины. Ты не ходишь по дорогим бутикам, не посещаешь модные салоны красоты. Ты одеваешься на вещевом рынке, не знаешь вкус креветок и ни разу не была за границей.

– Так вот значит, по каким критериям оценивается сегодня человек! – возмутилась Вера – а то что я талантливый художник и пишу картины, которые выставляются на выставках – это ничего не значит?!

– Для них ничего! – откликнулся Слава – для них ничего не значит даже то, что ты хороший человек и я люблю тебя! Для моего брата и его жены — это ничего не значит, так же как не значило и для моего отца.

– А для тебя? – с надеждой посмотрела Вера на Славу.

Славка обнял ее за плечи и прошептал:

– Ты для меня – вся моя жизнь!

Вере ничего не нужно было слышать от него. Эти слова вскружили ей голову, она забыла все неприятности и предалась нежным поцелуям, которыми одаривал ее Вячеслав. Но кроме бурных чувств, связанных с любовью и влечением к Славе, в ней поселилось неприятное чувство тревоги и дискомфорта. Как же так? В наше цивилизованное время, во времена культурных ценностей и пропаганды душевной полноты, эти люди говорят о низменном, как ей казалось, меркантильном и совсем незначимом для жизни. Они покланяются статусу в обществе, богатству в доме, внешней оболочке человека, но совершенно не задумываются о внутреннем мире души, видят в ней врага, потому, что у нее нет денег! Вера не могла принять эти мысли, по причине что они для нее были чуждыми. Она всегда ставила выше свою душевную красоту, нежели то как она одевается и с каким слоем общества она общается. И никогда никто ей не говорил подобного. Подруги любили Веру за широкое сердце, а родные удивлялись ее доброте и искренности.

Ей показалось, что за ними кто-то пристально наблюдает, и когда Вера совершенно явно ощутила на себе прожигающий взгляд, она как бы невзначай посмотрела в открытое окно. Так и есть, за оградой, возле раскидистого дерева, стоял человек и пристально наблюдал за ними. Вера узнала этого человека – это был он – Станислав Орлов.

После того, как дом Орловых опустел от шумных полицейских, и Вера осталась со Славкой наедине, раздался телефонный звонок. Звонили Славе с его работы. Он вынужден был покинуть Веру на несколько часов.

– Вера, – обратился он с просьбой перед уходом – разбери этот бардак в кабинете – и, прибавив – только ничего не выкидывай – он умчался.

Закрыв за ним калитку, Вера пошла выполнять только что полученное поручение. Сделав шаг на порог кабинета, где ранее работал покойный Константин Иванович, Вера обомлела. Да, преступник постарался на славу! Погром был просто грандиозный! В кабинете и вступить было не где, везде валялись какие-то бумажки, все предметы старины, которые коллекционировал отец Славы, в основном это были статуэтки и вазы, были разбиты. Интересно, для чего грабителю разбивать старинный антиквар, который можно было успешно взять с собой, а потом продать за хорошее вознаграждение. Ведь он грабитель и пришел с целью украсть, или нет?

Ползая на четвереньках по полу, Вера собирала различные ненужные бумаги. Счета за дом, коммунальные услуги, электроэнергию, банковские чеки, расчеты по семейному бюджету – все это давно пора выкинуть! Для чего хранить столько хлама? Ведь они занимают очень много места! В этом доме, как видно, бухгалтерией занимался старик. И ведь все сохранял! Ну, вот скажите, зачем ему эти кассовые чеки с продуктового магазина? А их здесь целых три тетради. Аккуратно скреплены, каждый чек ручкой подписан датой, а на отдельных листах перечень продуктов, покупаемых в тот или иной день. А вот долговые книги, их накопилось пять тетрадей, первые, в основном, по получению долгов от каких-то людей, а вот две последние – по займу и отдачи самим Орловым. Да, видимо в последнее время худо обстояло у них с финансами. А на последних страницах и вовсе не указывалась сумма займа, а вот в графе возврата стояли просто астрономические суммы. Похоже, что в этот раз Орлов не был заемщиком и в должниках тоже не ходил, он просто отдавал очень крупные суммы некому Егорову, очень интересно, за что Орлов отваливал ему такие деньги!

Провозилась Вера с этой уборкой часа три не меньше, а от Славы даже звонка не было. Видимо занят, там, на работе! Вера подбирала последнюю кучу бумаг под письменным столом. Да! Сколько же времени она простояла так на карачках, надо бы и честь знать, а то спина сейчас сломается пополам! Вера собралась выпрямить свою затекшую спину и тут же ударилась головой о крышку стола. Да! Заработалась окончательно! Она даже забыла, что сидит под столом! А ты, дубовый, чего дерешься? В отместку Вера стукнула кулаком по крышке. Место, по которому ударила девушка издало странный звук, больше похожий на стук железа, чем на дубовое дерево. Стукнув еще раз по тому же месту, Вера убедилась, что не ошиблась, к деревянной крышке стола был приделан маленький металлический ящик. Сгорая от любопытства, она метнулась из-под стола и побежала за фонариком, который лежал в шкафу, где хранились хозяйственные инструменты. Вернувшись, Вера залезла под стол, устроилась поудобнее и, посветив фонариком, рукой залезла в узенький металлический тайник. Извлекла она оттуда полиэтиленовый пакет, где лежали, судя по всему, важные документы. Любопытная бестия вылезла из-под стола и стала читать: «Завещание. Я орлов Константин Иванович, находясь в здравом уме и светлой памяти…». Боже! Это завещание старика-толстяка! Невероятно! Вера быстро пробежалась по строчкам и, не вдаваясь в подробности, уяснила, что Орлов все свое имущество и сбережения, которых оказалось целое состояние, а также все фамильные драгоценности, после своей смерти оставляет своему сыну Орлову Вячеславу Константиновичу. А усыновленному им сыну Стасу оставляет лишь некоторую часть денег. «…в качестве компенсации за причинённую ему рану, которую я нанес сейчас, раскрыв эту тайну…» Так значит Стас не его родной сын! Этому были подтверждения, в качестве свидетельства о рождении на имя Егорова Станислава Михайловича. Где-то уже такая фамилия Вере встречалась. Вера задумалась и, вспомнив про долговую книгу, кинулась к ящику, куда ее запрятала. Так и есть, в последние несколько лет, до смерти старика Егоров получал от Орлова большие суммы денег. Был ли этот Егоров отец Стаса, а может он просто однофамилец, Вере оставалось только догадываться, одно было ясно, что этот Егоров шантажировал Орлова! А Стас не его родной сын! Но был один вопрос у Веры – почему завещание лежит здесь, в железном тайнике и до сих пор не оглашено нотариусом? Вера решила пока ничего не говорить Славе, а самой сходить в нотариальную контору к некому Глебову, который являлся нотариальным лицом, подписавшим это завещание.

Глава 9 «Нотариус»

На следующий день, после занятий, Вера поспешила на другой конец города, разыскивать нотариуса Глебова. Адрес был написан на печати, красовавшейся на документе. Разыскать эту контору ей не составило труда.

Она вошла в здание. Да, видимо, их заведение переживает не лучшие времена. Стены маленького помещения были обшарпаны, в коридоре вместо кресел для ожидающих, стояло два стула. Оно и понятно, что здесь больше двух человек в месяц не бывает. На двери, покрашенной белой краской, пожелтевшей от старости, красовалась зеленая табличка где было написано: Глебов А.А. – нотариус, часы работы… Девушка заглянула в кабинет. Довольно просторная комната для одного нотариуса. Все те же, не знавшие ремонта стены, и огромный письменный стол посредине комнаты. Ни компьютера, ни книжных полок в кабинете не было. Глебов оказался маленьким человеком в огромных очках и родинкой между глаз. При виде такого человека улыбка невольно натягивается до ушей. Ему бы чалму на голову одеть, и будет вылитый индус. Но когда человек поднял на Веру свой взор, то девушка увидела, что его глаза отнюдь не смешные, а очень умные, пронизанные каким-то страданием.

– Здравствуйте – махнула Вера головой – мне нужен Глебов А.А. – это вы?

– Это я – сняв очки, приветствовал мужчина – чем могу быть полезен?

Вера решила не затягивать разговор и быть прямой, ведь нет ничего противозаконного в том, что она интересуется судьбой своего возлюбленного.

– У меня к вам деликатный разговор – сев, начала Вера и осведомилась – простите, я не знаю вашего имени отчества.

– Алексей Алексеевич – ответил мужчина и повернувшись к Вере боком, стал плавно продвигаться из-за стола. К величайшему удивлению оказалось, что мужчина сидит в инвалидной коляске.

– Хотите чаю? – нисколько не смутившись, спросил Глебов.

– Да, пожалуйста – ответила Вера.

Мужчина поставил на стол два прибора, потом налил туда чаю и, устроившись напротив девушки, спросил:

– Чем могу помочь?

Вера вытащила копию завещания Орлова и спросила:

– Вы знали этого человека?

– Конечно, это мой одноклассник Костя, но почему завещание у вас? Кто вы? А Константин… – он не закончил фразу, и Вера его перебила:

– Константин Иванович умер, погиб в автокатастрофе.

Алексей Алексеевич снял свои огромные очки, отчего стал похож на слепого крота, потом вытер рукой глаза и снова водрузил очки на нос.

– Почему же Дарья не сообщила мне? Мы ведь друзья с детства… – подавленным голосом спросил он.

– Дарья Николаевна тоже погибла – потупила взгляд девушка. Сама того не подозревая, она стала вестником плохих новостей.

– Когда это случилось? – совсем сник Глебов.

– Два года назад.

Он смотрел на бумагу, которую держал в руках, и Вера заметила, что она немного тряслась. То ли это следствие паралича, то ли слез, которые Алексей Алексеевич скрывал от нее за оправой своих огромных очков, было не понятно.

– М–да–а – вымолвил он – ну, а от меня вы чего хотите, юная леди?

– Для начала я хочу вам представиться – Вера хотела выглядеть более взрослой, поэтому приняла деловой тон – Меня зовут Егорова Вера, я сестра Стаса.

Глебов многозначительно посмотрел на девушку.

– Я хочу задать несколько вопросов по этому завещанию. Во–первых, может ли мой брат оспорить этот документ в суде? И во–вторых, почему документ до сих пор находится в доме Орловых? Насколько я знаю подлинник завещания должен храниться у нотариуса, следовательно, оно должно было быть у вас.

– Вы правильно осведомлены – так же говорил Глебов – завещание, действительно, должно быть у меня, но Костя взял его, чтобы внести некоторые поправки. Постойте! – вдруг занервничал он – почему сюда пришли вы, а не ваш брат?

– Стас пока еще не знает о существовании завещания, он также не знает о том, что Орлов не был ему настоящим отцом.

– Так значит не знает? – как-то настороженно произнес Глебов и откатился к двери, закрыв ее на ключ, потом он быстро оказался возле Веры и схватив ее руку, закричал:

– Кто ты такая? Отвечай? Зачем пришла? – он сильно дернул маленькую лгунью за руку.

– Ну, я же говорю – промямлила Вера – я сестра Стаса…

– Не ври! – кричал инвалид

– Да я не вру – снова пробовала оправдаться Вера, но по лицу Глебова было видно, что настроен он очень серьезно, еще раз дернув ее за руку, он сказал:

– Если ты сейчас мне не расскажешь правду я вызову охрану – и он потянулся к телефону, который стоял на другом конце стола и был завален книгами, так, что его было совсем не заметно. Да, видимо, идея прикинуться несуществующей сестрой Стаса, была не самая лучшая, наверно, Вере следует рассказать правду о том, что она сует свой нос в чужие дела!

– Ладно – сказала она – не надо охраны – только пообещайте, что прежде, чем выгоните меня из кабинета, вы выслушаете мой рассказ.

Глебов опустил ее руку и, устроившись поудобнее, произнес:

– Уж, извольте объяснить все!

– Меня зовут Лапа Вера Сергеевна – начала девушка, с трудом подбирая слова, чтобы не вывести старика в коляске.

Вообще у Веры очень странная фамилия – Лапа. Но как говорится, отцов не выбирают. Раньше, в школе, мальчишки пытались дразнить ее, но Вера никогда не стеснялась своей фамилии. Ну, назовут ее лапой, так ведь слово можно истолковать в двух значениях, лапа – чья-то нога, например, медвежья или лисья. И лапа – от слова лапочка – хорошенькая, красивая. Поэтому Вера не обижалась на противных пацанов, а гордо по–царски повторяла свою фамилию. Вот и сейчас она сказала свою фамилию, как будто перед мальчишкой, что дразнил ее.

– Так вот, моя фамилия Лапа, я подруга Вячеслава Орлова. Вообще-то я не совсем подруга, то есть ближе, в общем, мы живем вместе с ним с тех пор как погибли его родители. Но дело совсем не в этом. Дело, собственно, в том, что меня обвиняют в воровстве фамильных драгоценностей Орловых.

– Кто? – не сдержался Алексей Алексеевич.

– Брат Славы – Стас. Вчера утром, кто-то забрался в кабинет Константина Ивановича, и, сделав там погром, украл драгоценности.

– Чушь какая-то! – возмутился Глебов.

Опешив от странного поведения мужчины Вера промямлила:

– Сейчас я говорю правду.

– Да, нет, я вам верю – отмахнулся он от Веры – чушь в том, что вас обвиняют в краже драгоценностей, которые находятся… – тут он запнулся и откашлявшись сказал:

– В общем я точно знаю место нахождения этих вещей, могу вас точно заверить об их сохранности.

– Они, что всегда были у вас? – выпалила Вера, вскакивая.

– Кто вам, деточка, сказал, что они у меня? – строго посмотрел на меня Глебов.

– То есть я хотела сказать, драгоценностей не было дома, когда были воры?

– За это я могу ручаться.

– Тогда, что тут странного, ведь братья об этом не знают! – сделала Вера радостный вывод.

– То и странно, что Станислав об этом знает. Я сам лично присутствовал при сдаче драгоценностей и там был Константин и его сын Стас.

Вера смотрела на человека в огромных очках, который всем видом давал ей понять, что ее пытаются подставить. Последняя фраза нотариуса поставила жирную точку в сомнениях Веры.

– Похоже, деточка, что Стас пытается тебя оклеветать.

– Но зачем?

– Не знаю, не знаю. Кстати, Стас знает о том, что вы знаете о его происхождении?

Веру прошиб пот. До этих пор она думала, что Стас не ведает о том, что он не Орлов.

– Значит он знает о своем усыновлении?!

– Более того, Стас заставлял Костю переписать завещание в его пользу. Но видимо, что-то не срослось, раз мы сейчас видим его в старом экземпляре. Кстати, где вы его нашли?

– В секретере Константина Ивановича.

– Наверно там был тайник?

Вера мотнула головой.

Девушка никак не могла понять для чего Стасу понадобилось перед Славой выставлять ее воровкой. В тот аргумент, что сказал ей Слава, о том, что Стас, как и его отец, помешен на продолжении чистокровной династии Орловых, и выбирает аристократку для своего брата, поверить ей было сложно. Стас вовсе не Орлов, а значит, ему должно быть по барабану их голубая кровь. Тогда зачем он пытается столкнуть Веру со сцены? Зачем ему разлучать их со Славкой? Неужели из-за наследства? Но причем тут Вера? Да и вообще, если он знает о завещании, то он должен понимать о том, что ему ничего не достанется. Если только не уничтожить завещание и никогда о нем не рассказывать настоящему наследнику. Но тогда почему Стас не забрал завещание, наверно он попросту не знает где оно находится, и возможно это он устроил погром в кабинете. Точно! Он искал его, но не нашел! И решил все спихнуть на Веру! Почему на нее?

Размышления Веры прервал Глебов:

– Да не расстраивайтесь вы так, деточка. Я вам вот, что посоветую: нужно как можно скорее огласить завещание, и привести, так сказать, все к единому концу. Ведь, сейчас это будет не так просто – сроки то все вышли. Нужно будет проделать несколько операций, подать в суд… а там уже ваш благоверный сам волен, распоряжаться этим имуществом, и Стас оставит вас в покое. Давайте назначим дату, когда мы можем нанести визит к братьям и «осчастливить» их.

Договорились на дате – первое июня. Но прежде, Вера должна была позвонить Глебову, дня за два и уточнить его расписание. Вячеславу она решила пока ничего не рассказывать.

Глава 10 «Урок о расстановке приоритетов»

По дороге домой Вера решила заглянуть к своему учителю. Она обожала человека по прозвищу «муза». Валерий Валерьевич, отвечал ей взаимным уважением. Ему было жаль расставаться с такой ученицей, как Вера, и поэтому он предложил ей иногда заглядывать в гости. Вера считала своим долгом прийти к учителю после удачного экзамена и поделиться впечатлениями. Когда она вошла в кабинет живописи, Валерий Валерьевич что-то писал за столом. В классе кроме него никого не было. Очень вовремя пришла Вера! Можно будет спокойно поговорить.

– Здравствуйте. – робко вошла девушка

Валерий Валерьевич поднял голову и посмотрев поверх своих очков произнес:

– Вера Лапа. Заходи. Здравствуй.

Он взглядом проследовал за ней, а Вера уселась напротив него.

– Ну, что пришла, чтобы я тебя поздравил, или узнать свои ошибки? – спросил учитель.

– А, что были ошибки? – удивилась Вера.

– Да, Вера, в твоей работе всегда присутствует одна и та же ошибка.

– Какая? – не скрывая любопытства спросила Вера.

– Не реально.

– В смысле?

– Ну, понимаешь. Нельзя поверить в то что ты пишешь.

Вера уставилась на «Музу», а он продолжил:

– Как бы тебе это объяснить… Ну, вот смотри – он передал ей яблоко, лежавшее у него на столе – Что ты видишь?

– Яблоко. – Удивленно сказала Вера.

– Хорошо, вот ты мне расскажи о нем.

Вера покрутила яблоко в руке и задумчиво улыбнулась.

– Яблоко различных оттенков. Оно когда-то росло на дереве среди многих, таких же красивых яблок. Оно жило жизнью и наслаждалось закатами, а вечерами ее омывал теплый дождик…

– Вот! – неожиданно прокричал Валерий Валерьевич. – Вот откуда у тебя такой словесный понос?

Вера смотрела на него во все глаза, а он встал и подойдя к ней забрал у нее яблоко.

– Яблоко разных оттенков. Оно обычное, простое яблоко, которое я купил в магазине и которое я собираюсь съесть. У яблока нет души и оно не могло наслаждаться закатами и дождем. Это просто яблоко! Понимаешь?

Вера покачала головой.

– Не совсем…

Учитель вздохнул и сел.

– В твоих работах слишком много фокусов. Сосредоточений… Ты не можешь выделить главное. Ты в своих картинах все выпячиваешь на показ. Этого делать нельзя! Ну, не может быть все главным в жизни! У тебя даже горы на заднем плане имеют душу…Душа должна быть только у одного героя в твоей картине.

– Ну, как же? А остальное что безликое?!

– Понимаешь, когда ты пытаешься разглядеть в каждом предмете стержень и его внутреннюю сторону, в картине все начинает теряться. Безусловно, мы можем подразумевать о том, что этот предмет или герой красив внутренне, но когда ты во всех видишь красоту, ты не замечаешь самого главного – сути твоей работы! Твои предметы пытаются как бы перекричать друг друга, и от этого не видно, что ты хочешь сказать этому миру своей картиной, зачем ты ее пишешь! У тебя замечательная идея, и хорошая техника исполнения, но тебе нужно научиться выделять для себя самое главное, так сказать расставлять приоритеты. И это не только в картинах, я подразумеваю, что и в жизни ты такая! Таким людям очень тяжело, потому что они не могут отстаивать свою точку зрения, поскольку считают, что каждый имеет право на собственное мнение. А это, Вера, приводит к большим бедам. Иногда нужно уметь быть жесткой и не обращать внимания на души ненужных нам людей.

Валерий Валерьевич снял свои очки и рукой провел по глазам.

– Запомни это Вера и старайся не совершать такие ошибки.

Вера мало, что поняла из этого разговора. Его слова она усвоит позже, когда жизнь будет преподносить ей уроки, возможно тогда она сможет расставить приоритеты без угрызений совести. А пока, она во всем видела доброе и светлое и смотрела сквозь призму розовых очков.

Глава 11 «Смерть Глебова»

Стояла адская жара. Вера доплелась до дома, буквально за шиворот втащила себя на кухню, бросила пакет с продуктами на пол и, открыв холодильник, засунула туда голову. Подняв кверху свои длинные локоны, она наслаждалась прохладой. Ее организм совершенно не переносит жару, в такую погоду она просто из кожи вылезает! У Веры есть подруга, Аня, поистине африканская девочка! Она может проводить на пляже целый день, лежит себе и загорает. Для Ани нет ничего необычного, плавится на жаре, словно масло на раскаленной сковороде. Вера так не может! Если она идет на пляж с целью загорать весь день, то место она ищет себе обязательно под зонтом или раскидистым деревом, ей в принципе все равно, лишь бы была тень. Зато в конце дня люди считают обгорелые места на теле, а у нее ровный и красивый загар.

– Вера, ты чего замерла у холодильника?

Вера повернулась и увидела Славку в необычной скрюченной позе, а на его плечах повисли два чертенка в виде Вериных племянников – близнецов. Коля и Толя – сыновья двоюродной сестры – бесы еще те! До ужаса похожие друг на друга! Хитрые и вредные, пятилетние сорванцы не упускают не единый случай, чтобы не одурачить окружающих. С ними может справится только их отец. Строгий Никита держит их в ежовых рукавицах, и поэтому мальчишки его немного побаиваются. Светка – двоюродная сестра Веры не раз пыталась подсунуть ей своих неугомонных чертят, но Вера всегда находила причину уйти от этого «счастья». Но Слава, видимо, не устоял перед ее обаянием.

– Что они здесь делают? – нервно крикнула Вера и просверлила в Славкиной голове дырку взглядом.

– Светка… вот… принесла – замямли Слава, испугавшись ее взгляда.

Близнецы сразу затараторили:

– Наш сад с первого июня закрываю на ка–ра–тин!

– Не каратин, а карантин! – поправил брат – в общем, нам не с кем остаться. Папа уехал по делам, мама работает, а бабушка с дедушкой утром уехали на дачу.

– Подождите, подождите – остановила Вера тараторивших на перебой близнецов – сад ведь закрывают первого, а сегодня что?

– Сегодня первое июня – спокойно ответил Слава – и мы со Стасом сейчас уезжаем по своим делам, так что ты остаешься с этими милыми детками до восьми вечера.

Вера стояла обалдевшая от всей этой информации, как вкопанная, но больше всего ее поразило то, что она напрочь забыла счет времени. Она должна была два дня назад позвонить Глебову, уточнить время приема, а сегодня – братьев в охапку и везти к нотариусу, оглашать завещание! Простофиля! Как она могла забыть!

Но ведь еще не поздно все исправить. Может быть, этот слепой индус в инвалидной коляске, найдет время для семьи своего бывшего друга. С этой мыслью Вера бросилась наверх звонить Глебову.

– Ты что хочешь от нас убежать? – с издевкой крикнул Славик. Мчась по винтовой лестнице, перешагивая по две ступеньки сразу Вера крикнула ему:

– Подожди! Ты только не уезжай никуда! Подожди три минуты!

В доме множество комнат и во всех комнатах по телефону. Очень интересно получается, когда кто-то пытается дозвониться на «домашний», все телефоны разом начинают издавать различные трели. Днем это выглядит необычно и даже забавно, но ночью, когда ты только погрузился в глубокий сон… Поэтому на ночь остается включенным один телефон, тот что с автоответчиком, который находится в комнатке, что ведет на балкон. Вера знала, что вечно забывает включить все телефоны и сумочка с визиткой Глебова была именно там, поэтому она прямиком устремилась туда. Высыпав содержимое своей сумочки прямо на стол, среди разнообразных предметов Вера отыскала карточку Глебова А.А. и судорожными руками набрала его номер и включив громкую связь, заорала в трубку:

– Мне Глебова Алексея Алексеевича! – и более спокойно добавила – пожалуйста.

– Чего же вы так кричите? – отозвался голос старика.

– Алексей Алексеевич, здравствуйте, – смутилась Вера – это Лапа звонит, Вера Лапа, помните, на счет завещания Орлова!

– Добрый день, Верочка! Я узнал вас, как же, как же!

– Алексей Алексеевич, вы простите меня, что не позвонила раньше! Представляете, совсем потеряла счет времени, не успела оглянуться, а уже первое! В вашем расписании найдется время для братьев Орловых?

– Конечно, конечно! Я думаю, что примерно, часа через два я буду в вашем распоряжении. Вы берите Стаса и Славу и приезжайте ко мне в офис. Я бы и сам к вам рад приехать, да, вы же понимаете мое положение…

– Конечно мы сами! Приедем ровно в два часа!

– Документы не забудьте, деточка! – хихикнул на прощание нотариус и повесил трубку.

Так, теперь Вере осталось убедить Славу доехать до нотариуса. Как же ей это сделать? Не успела Вера придумать вариант доставки братьев в офис Глебова, как ощутила прожигающий взгляд в затылок. Волосы на голове от чего-то, вдруг, зашевелились, а по спине прошел холодок. Она оглянулась и застыла, словно ледяная фигура. За ее спиной, на балконе стоял Станислав Орлов. Он смотрел на нее глазами гадюки, готовящейся к смертельному укусу своей жертвы.

– Я все слышал – прошипел Стас. Инстинктивно Вера отступила на шаг назад. Он спокойно подошел к столику, где были разбросаны ее вещи, и взяв визитку Глебова, вплотную подошел к Вере.

– У тебя ничего не получится! – выдохнул он горячий воздух в ее лицо, и усмехнувшись, добавил – Вера Лапа. Он посмотрел на нее ненавистным взглядом, и проходя мимо намеренно задел своим плечом ее плечо. Слегка покачнувшись, она все же устояла на ногах. Когда он вышел из комнаты Вера, прислонившись к стене, стала приводить свое дыхание в порядок. Какая же она дура! Ну, как она не могла заметить его! Еще громкую связь включила! Он все слышал, он все знает! Продолжая корить и ругать себя, она вышла на балкон и увидела отъезжающую от дома тойоту синего цвета. За ней в домашних тапочках выбежал Славка, и, не догнав машину, развел руками. Стас уехал! Куда? Конечно к Глебову! Сердце Веры как-то неприятно сжалось в комок, предчувствуя беду. Она пулей вылетела из дома, взяла Вячеслава за рукав и четко сказала:

– Едем! Едем! Скорей! Ни о чем не спрашивай! Все расскажу по дороге!

– Что происходит?! Стой! Куда? Подожди!

– Нет времени, Слава, я потом все объясню! – настаивала Вера

– Да стой ты! – не выдержал Славка – Куда мы детей денем?

– Каких детей? – не поняла Вера, но потом сообразив, что, обезумев от всей ситуации, совсем забыла про близнецов. Она оглянулась назад и увидела Колю и Толю, которые тихо стояли возле калитки и во все глаза смотрели на них.

– Ах, дети! А что дети? Дети едут с нами!

Радостные чертята вприпрыжку поскакали за Верой. Они сели в машину и поехали в офис нотариуса. В автомобиле Вере пришлось все рассказать Славке. По окончанию ее истории Слава тупо уставившись в одну точку, спросил:

– Где оно?

– Что? – не поняла Вера.

– Завещание. Где оно?

– Вот, черт! – треснула себя по лбу Вера. Впопыхах она забыла документ дома. Но найдя себе оправдание, она сказала:

– Слава, мы всегда успеем огласить его, сейчас главное спасти старого инвалида!

– От чего его нужно спасти?

– Не от чего, а от кого! – поправила Вера – от твоего брата!

– Да с чего ты взяла, что Стас поехал к нему?

– Ну, как же? – растерялась Вера – я же говорю, он смотрел на меня как кобра.

Славка лишь усмехнулся в ответ.

– Хорошо. А как же визитка? Он взял визитку! – пыталась убедить его Вера.

Когда они подъехали к нужному дому, сердце Веры бешено заколотилось. Она первая вылетела из машины, взобралась на крыльцо и распахнула дверь. В маленьком коридорчике никого не было. Так же одиноко стояли два стула, те же обшарпанные стены и зеленая вывеска на белой двери. На первый взгляд ничего не изменилось, только в воздухе было что-то злое, напряженное, словно черная туча. Вера постучала в дверь и недожавшись ответа открыла ее. Глебов сидел за своим письменным столом развернувшись к окну.

– Алексей Алексеевич – пропела Вера – Слава богу! – она подлетела к нему и через стол затронула его плечо. Человек в кресле ей не ответил, а лишь больше осел под ее прикосновением. Почувствовав неладное Вера обошла стол и чуть повернула кресло. То, что она увидела заставило ее вскрикнуть. Обмякшее тело сидело в кресле с повисшей головой, очки сползли с носа, глаза полузакрыты, а изо–рта стекала струйками кровь. Руки Глебова свисали плетьми, а на полу в луже крови валялось орудие убийства – это был пистолет. Выстрел пришелся в горло и смерть была моментальной.

Земля под ногами Веры закачалась и она, рухнув на пол потеряла сознание.

Очнулась девушка от запаха нашатыря. Над ней склонился молодой улыбающийся парень в белом халате.

– Ничего страшного, красавица, – сообщил он Вере – всего лишь обморок. Он повернулся к Славке, который стоял весь мокрый от пота, и пояснил – труп обнаружить, это знаете ли, серьезный стресс для организма. Да и жарко сегодня… наверно градусов 35 – повернувшись к Вере он продолжал – ну, вот, смотри! Порозовела! Он сунул ей под нос ватку, пропитанную нашатырным спиртом. Девушка резко вскочила и обнаружила, что лежит на тех одиноких стульях, в коридоре. Вот и они кому-то пригодились. Не весь же век им здесь простаивать, бедным, без теплых задних частей человеческого тела. А разговорчивый доктор продолжал улыбаться и тараторить словно пулемет.

– Я советую, тебе, красавица, все же обратиться к своему терапевту по поводу вегетососудистой дистонии, пусть назначит тебе чего положено. Давление низкое, а вот пульс учащен. Все симптомы беременности, правда?! – захохотал шутник–доктор, но видя серьезное лицо Веры, перестал смеяться и произнес – Шучу я, но к терапевту сходить надо!

Слава стал его о чем-то спрашивать, но Вера их уже не слушала, ее тело подалось вперед, а взгляд был полностью устремлен в кабинет покойного нотариуса. Там стояли трое в полицейской форме и о чем-то бурно переговаривались, а один в гражданке склонился над трупом и белыми резиновыми перчатками ощупывал тело, уже давно покрывшееся пятнами. Вдруг взгляд Веры упал под стол. Там, под столом лежала визитка Глебова А.А. Вера быстро соскочила со стульев и пулей влетев в кабинет, нырнула под стол. Она подняла глянцевую бумажку и хотела было засунуть ее в карман, но один из стражей порядка заметил это и закричал:

– Эй! Эй! Эй! Отдай! Это же вещественные доказательства! – он схватил руку Веры и крепко сжал ее.

– Никакие это не доказательства! Это моя визитка. Я ее обронила, нечаянно, когда пришла сюда – проговорила она, вырывая свою руку из цепких лап мужчины.

– А, ну, покажи! – грозно сказал тот и отпустил ее руку. Вера разжала посиневшую руку.

– Ха! Это визитка умершего! Вон их тут на столе целая пачка! – крикнул полицейский.

– А это моя – обиженно сказала Вера – мне ее Алексей Алексеевич в прошлый раз дал.

– Да с чего вы взяли что это именно она? Ваша небось в кармане или сумке лежит, а эта со стола упала.

– Я свои вещи знаю! – гордо сообщила Вера. – там на обратной стороне помадой написан телефон моей подруги Ани.

Это была чистая правда, накануне вчерашнего вечера Вера совершенно случайно встретила свою давнюю подругу. Она поменяла свой номер сотового телефона и продиктовала его Вере. А Вера, как на зло, сумочку дома оставила и у нее не оказалось с собой письменных принадлежностей. В кармане Вера обнаружила визитку нотариуса и помаду. Аня, еще тогда посетовала на Веру, мол, помада такая дорогая, не нужно ей писать… А Вера потом всю дорогу шла, держа в руках бумажку со связным и ждала пока высохнет эта «дорогая» помада. Вера даже наизусть успела заучить номер подружки. Вспомнив это, Вера продиктовала длинный федеральный номер своей подруги. Обалдевший полицейский от совпавших цифр, которые назвала Вера, протянул принадлежавшую ей вещь. После допроса и заполнения документов все разъехались. Близнецы, болтавшиеся все это время под ногами, разморившиеся и уставшие на жаре, уснули в машине. А Вера предалась размышлениям. Она могла допустить, что Глебова убил не Стас. Но она не могла поверить в то, что это было самоубийство. В–первых человек назначил важную встречу, а во–вторых: не может человек, который задумал свести счеты с жизнью перед этим налить чашку горячего чая и откусив добрый кусок пирога, прервать трапезу неожиданной мыслью о самоубийстве. А Вера хорошо помнила, что на столе нотариуса стояла большая чашка ароматного горячего чая с лимоном, а на блюдце возвышался на половину откусанный кусок пирога. И когда, Вера протягивала руку, чтобы прикоснуться к его плечу, то она ощутила горячий пар, исходивший от кружки. Она еще тогда удивилась – на сколько нужно быть гурманом, чтобы в такую жару пить кипяток. Да и по телефону Алексей Алексеевич очень бодро и весело с ней разговаривал. Нет! Версия о самоубийстве напрочь отметается! Значит убийство! Кому помешал бедный инвалид, если не Стасу? И как оказалась визитка Веры под столом Глебова, ее ведь забрал Стас? Значит Станислав Орлов, если не убил старика, то по крайней мере виделся с ним! Своими подозрениями Вера решила поделиться со Славкой:

– Как ты считаешь, – обратилась она к нему – как могла под столом оказаться эта визитка? – она сунула под нос благоверного измусоленную бумажку.

– Ты же сама сказала, что обронила ее, когда входила в кабинет.

– Слава, как я могла ее обронить? Ее у меня не было! – вспылила Вера. Слава посмотрел на девушку вопросительным взглядом.

– Слава, я же тебе говорила, что этот чертов адрес забрал твой брат, когда подслушал мой разговор с Глебовым.

– Ты на что намекаешь? – ощетинился Славка.

– А ты сам не понимаешь?

– Да ты что думаешь, что Стас… – он посмотрел на спящих детей и понизил голос – мой брат не делал этого!

Вера уставилась на него удивленным взором.

– Вера, ты в своем уме? Он не мог убить человека! Зачем ему это? – тут он запнулся.

– Зачем? – поторопила его мысли Вера и сама ответила на свой вопрос – За тем, чтобы не оглашать завещание, потому, что так, вы оба наследники своих родителей и все имущество и состояние делится пополам! А по завещанию твой брат не получает ничего! Славка, тебе сейчас нужно обратиться в суд для того чтобы оспорить срок завещания, там нужно лишь указать причину, а Стас ведь не знает, что завещание у меня, ты ему и не говори ничего…

– Хватит! – оборвал ее Слава

– Почему?!

– Потому что я сказал – хватит! Не лезь больше в это дело! Я сам во всем разберусь!

Девушка обиженно уставилась в окно.

Когда они подъехали к дому, то к удивлению, увидели Светлану, стоявшую возле калитки. Заметив автомобиль Славы, она радостно взвизгнула и открыв дверцу машины принялась расцеловывать своих сыновей. Но закончив приветствия она с визгом накинулась на Веру со Славой:

– Вы знаете, сколько времени я здесь торчу?

– Нет, а что уже восемь? – спокойно ответила ей Вера, открывая ключом калитку.

– Почему восемь? – не поняла Света

– Но ты ведь сказала, что придешь в восемь.

– Я раньше закончила работу – обиженно сказала сестрица, и сменив тон на более высокий продолжила – Приезжаю сюда, думаю вы здесь плачете от моих балбесов, а вас нет! Где вы шляетесь?

– Гуляли. – спокойно ответила ей Вера.

Светка обняла Веру за талию и прищурила глаз. О! Вера хорошо знала, что означали ее жесты проявления телячьей нежности. Светка опять вздумала сплавить своих детей на Верины хрупкие плечи. Они с сестрой общаются с самого рождения, так как их матери тоже сестры, только родные. И жили в детстве Вера и Света друг от друга в пяти шагах. Поэтому Светкины замашки она успела изучить наизусть. Однажды, когда ей было лет пять, а Светке чуть перевалило за девять, сестра и тетка Веры пришли со своими вещами в гости на пару недель. Отец Светланы тогда уходил в запой, а когда он был в состоянии длительного опьянения, то, как водится, без кулаков, драк и ругани не обходится. Вот и прибежала тетя Рита с дочкой схорониться в берлоге своей сестры. Сначала Вера очень обрадовалась, гости и мороженное притащили. Разделили мамы мороженное поровну своим дочкам, оказалось по два стаканчика. Вера кушала не спеша, наслаждалась вкусом и оттягивала сладкий момент сытости. Светка же, быстро съев свою порцию подошла к Вере и как сейчас обняла ее за талию, прищура глаз и ласково пропела:

– Вкусно?

– Угу – вымолвила Вера с полным ртом

– А хочешь еще вкуснее будет?

Вера посмотрела на нее своими большущими глазами

– Мне папа делает так – пела хитрая лиса Света – берет шоколадку и мелко, мелко крошит ее, а потом посыпает сверху мороженное! Мм–м, вкуснотища!

Маленькая Вера дожевала кусок, положенный в рот и представила, как красиво выглядит сливочное мороженное посыпанное шоколадом. А Света продолжала шептать ей на ухо:

– У моей мамы в сумке есть шоколад, я сама видела, как она его покупала. Ты достань его, а я пока твое мороженое подержу.

Вера, наивная душа, без задней мысли сунула Светке свою порцию сладкого лакомства и помчалась к сумке, что стояла в коридоре. Когда она залезла в сумку, то кроме вещей ничего не обнаружила. Огорченная она притопала к своей сестре – обманщице, которая доедала последний кусок мороженного Веры. Еще много было таких случаев, когда Света – лиса, обманывала свою наивную младшую сестру. И каждый раз, как в ее голове всплывал коварный план, она подходила к Вере с невозмутимым видом и обняв ее за талию прищуривала глаз.

– Верочка, – заискивающе пролепетала Света – Верунчик, сделай одолжение…

– Нет. – оборвала ее Вера.

– Что нет? – опешила Светка

– А то! Нет и все.

– Но ты же еще даже не знаешь, о чем я хочу тебя попросить – не унималась сестра.

– Почему же не знаю, очень даже знаю! У тебя завтра неотложное дело, а детей оставить не с кем, вот ты и решила, что на время, пока детский сад закрыт на карантин, я поработаю у тебя нянькой. Правильно?!

– Ну, Вера! – заканючила Света.

– Нет, сестренка, мне завтра некогда, я завтра… – тут Вера призадумалась, чего бы такого соврать, что бы эта фурия от нее отстала, и машинально ляпнула – я завтра иду в больницу.

– Ты что заболела?

Вера молчала.

– Ах! – выдохнула Света – ты беременна!

Вера и Славка округлили на нее глаза.

– То-то я смотрю, ты в последнее время поправляться стала, и вся загадочная такая! Славка, ты кого хочешь мальчика или девочку?

Славка рассмеялся и поддержав Светлану сказал:

– Мальчика!

– Нет, давай лучше девочку – серьезно возразила сестра Веры – От пацанов одни хлопоты, а девочки такие милые и такие спокойные, давай все–таки девку!

– Что значит – давай? – возмутилась Вера – это что тебе магазин что ли? Кто будет, тот и будет!

Но ребята ее не слушали, они уже перебирали имена, подходящие младенцу. Вера махнула рукой и ушла на кухню разбирать сумки, что днем оставила на полу. Готовя ужин, она все–таки решила завтра сходить к врачу, но только для того, чтобы Светка, вдруг, придя утром со своими чертятами, не застала ее дома.

Глава 12 «Очередной подарок жизни»

Весть о том, что Вера снова беременна, привела ее в ужас. Сначала она остолбенела, превратившись в восковую фигуру, потом она разозлилась на доктора и сообщила ему о его некомпетентности, а потом хлопнув дверью она выбежала из кабинета врача. И зачем она только пошла в эту больницу! Ну, скажите, для чего проходить гинеколога, при лечении вегетососудистой дистонии. Кстати, такой диагноз ей, действительно, поставили в поликлинике, а потом терапевт сказал, чтобы та сдала все анализы и посетила гинеколога. Заливаясь слезами Вера побрела домой. Но решив успокоиться, она нашла в каком-то дворике скамейку и присела на нее. Вера смотрела на копошившихся в песочнице детей. Удивительно, раньше она думала, что все малыши абсолютно одинаковы. Но они все разные. Вот этот мальчик в синих шортиках очень подвижный и бегучий, несмотря на то, что еще не совсем умеет ходить. А эта девочка слишком спокойная, кажется, что кроме ведра и лопатки ее ничего не интересует. Ну чем не прелесть! А вот удивительная картина, где мама целует своего малыша! Тут к Вере на скамейку подсела молодая девушка со своим ребенком в коляске. Девочка была одета в розовый костюмчик и желтенькую панамку. Мама мило ворковала над своей крошкой, а та улыбалась ей в ответ. Наблюдая за умиленной картиной. Вере тоже захотелось поучаствовать в их игре и поймав взгляд малышки она причмокнула языком. Девчушка залилась игривым смехом, а мама, повернувшись к Вере произнесла:

– Она очень общительна – и тут же спросила – а у вас кто мальчик или девочка?

– Еще пока не знаю – ответила Вера, удивляясь тому откуда она взяла что у Веры есть дети.

– О! Поздравляю! – обрадовалась девушка – вы будите хорошей мамой!

Вера улыбнулась, и малютка, которая все это время ловила Верин взгляд, снова засмеялась.

– Какой у вас срок? – спросила девушка, вынимая дочку из коляски – Месяца три – четыре, наверное, – сама, ответив, на свой вопрос она уставилась на живот Веры.

– Не знаю… Сказали восемь недель – неуверенно сказала Вера, краснея.

– Ничего! – заметив ее смущение подбодрила молодая мамочка – потом привыкнете считать недели и месяцы – это легко, на самом деле! Вот восемь недель – это почти два месяца, примерно! Вам нужен специальный календарь. Постойте! – осведомилась она – у меня есть такой! Подержите! – она сунула Вере в руки малышку и стала выгребать все содержимое из своей сумки. Опешив, Вера держала ребенка на вытянутых руках и огромными глазами смотрела на крошку. Вдруг, девочка задрыгала ножками и закряхтела, Вера инстинктивно прижала ее к своей груди. Малышка успокоилась и начала теребить пуговицу на кофте Веры. Боже! Какие маленькие ручки! Какое крохотное тельце! А во рту только один зуб торчит! Так забавно! Вера смотрела на малышку и умилялась.

– Как ее зовут? – спросила она, передовая девчушку маме.

– Ее зовут Вера – ласково ответила девушка

– Она моя тезка! – удивленно воскликнула Вера.

Они еще о чем-то поговорили и распрощались. Маленькая принцесса Вера уехала в своей карете, махая большой Вере своей пухленькой ручкой.

Странное чувство поселилось внутри беременной девушки. Такое уютное, теплое, нежное. Как было ей замечательно осознавать и ощущать внутри себя маленькое беззащитное существо. Любить его и ожидать появления на свет, чтобы насладиться незабываемыми моментами рождения ребенка. Вера обхватила свой живот руками и прошептала.

– Ты мое сокровище! Я буду любить тебя, даже если весь мир будет против!

Она решительно встала и направилась домой. В тот момент она уже знала, что скажет отцу еще не родившегося ребенка. Вера была готова к любым упрекам и уговорам сделать аборт. Она решила, что будет не преклонная. Она даже решила уйти от Орлова и уже прокручивала в своем воспаленном мозгу, как будет воспитывать ребенка одна. Ей будет очень трудно, но она справится! Мама Веры, конечно, помогать тоже откажется. Ну и что! Вера сможет продать несколько своих выставочных работ и будет писать картины на продажу! Арендует квартиру и будет жить вместе с ребеночком! Но никто, никто не посмеет отнять у Веры ее крошку! По дороге она зашла в магазин и на все деньги, что у нее были купила детской одежды. Получилось не так много – пара распашонок, пара ползунков и крохотные пинетки. По приходу домой Вера разложила детскую одежонку в холле на диванчике и пошла готовить обед.

Когда она опустила последнюю готовую котлету в подлив, в кухню вбежал Слава.

– Вера, твоя сестрица Светка просто сумасшедшая! Ты видела, что она притащила!

Вера спокойно поцеловала своего любимого и мотнула головой. А Славка продолжал:

– Детские вещи! Пойдем, я покажу!

Он схватил Веру за руку и потащил в холл, ворча, о том, что она со своими кастрюльками вообще внимания не обращает ни на что.

– Вот, смотри! – И Слава ткнул пальцем в диван, где спокойно почивали детские распашонки – Ты, представляешь! – не унимался он – А я ведь ей вчера сказал, что мы с тобой пошутили! Не поверила!

Благоверный Веры возмущенно хлопнул в ладоши. Вера спокойно взяла пинетки и поставила их на ладонь

– И правильно сделала – сказала она.

– Что?

– Правильно сделала, что не поверила – повторила Вера, разглядывая мягкие пушистые ботиночки

– Ты что хочешь сказать, что ты… – он запнулся – Ты, что, Верка, серьезно?

Она взглянула на него, так, что он понял – Вера не шутит! Но к такой реакции она была не готова. Уже почти смирившись с ролью матери–одиночки, Вера была просто ошеломлена, когда, вдруг, Вячеслав подскочил к ней и схватив на руки высоко поднял вверх:

– Наконец-то! Наконец-то я стану отцом!

– Подожди – оттолкнула его Вера, когда ноги коснулись пола – Ты что хочешь сказать, что тебе нужен этот ребенок?

– Конечно! А тебе, что нет?

– Нет, то есть да! То есть я-то уже решила, что буду мамой!

– Тогда в чем дело?

– Ну, я просто не думала, что ты хочешь стать папой!

– Хочу, конечно!

– Подожди! – остановила она Славку, который готов был ее расцеловать – Тогда почему мы не оставили того ребенка?

– Потому что я был болваном! – признался он – Я после, так жалел! Я давно хотел тебе сказать, что думаю о детях, только боялся, что ты будешь против.

– Знаешь, прежде, чем думать о детях, нужно, как минимум быть женатыми – обиженным голосом заявила Вера.

– Так вот я и хочу! Хочу быть женатым на тебе!

Слава опустился на колени и обняв Веру своими горячими руками торжественно произнес:

– Вера, выходи за меня замуж!

То, что происходило в душе девушки описать трудно! Но женщины, которым хоть раз в жизни любимый человек делал предложение, ее должны понять. Глубокое смятение, радость и благодарность, в то же время – трепет перед будущим, страх расставания с прошлым – все разом нахлынуло на Веру. Сердце ее бешено колотилось, голова закружилась, а из глаз покатились слезы.

– Вера, ты что? Не плачь! – успокаивал ее Слава, встав с колен и целуя ее глаза полные слез.

– И ты правда хочешь жениться на мне? – рыдая спросила Вера

– Ну, конечно, глупенькая!

– И это не потому что я беременна?

– Нет, конечно! Исключительно потому, что я люблю тебя и хочу провести с тобой всю свою жизнь! – заверил Слава.

– Тогда я согласна! – ответила Вера.

Глава 13 «Гость в предновогоднюю ночь»

Свадьба была красивой, хотя и скромной. Приглашенных было немного, только близкие, родные и друзья. Вообще родные были только со стороны невесты, а со стороны жениха не было никого. Когда позвонили брату Славы – Станиславу Орлову, то оказалось, что сотовый недоступен. Молодожены поехали к нему домой, но по адресу, где должен жить Стас, проживают трудолюбивые торговцы китайской национальности. Понять что-то из их разговоров было сложно.

– Симаем, симаем – мотал головой узкоглазый человек, словно китайский болванчик, говоря, что снимает жилье.

– За сколько месяцев заплатили? – четко и громко, как первокласснику задал вопрос Слава.

– За сесть – ответил китаец и для верности показал на руках шесть пальцев.

Больше новобрачным ничего не удалось узнать от квартиросъемщиков. Куда укатил Стас со своей семьей для них осталось загадкой. Но расстраиваться по этому поводу пара не собиралась.

Подготовка к свадьбе заняла три месяца. Когда пришел знаменательный день живот Веры уже выпирал вперед и был уже заметен невооруженному глазу. Но предусмотрительная Вера заранее обдумала и это. Она заказала в свадебном ателье необычное платье. Оно не было с корсетом, а было свободного покроя. Сверху накидывался кардиган со стразами, скроенный летучей мышью. В этом платье Вера смотрелась просто великолепно, похожая на снежную королеву с ярко–красным букетиком роз. Вячеслав был не менее красив. Он не стал брать себе фрак, а заказал костюм из тонкого замша, в нем он был просто неотразим!

Когда Вера смотрела на Славу, то понимала – так может выглядеть только настоящий граф или лорд. Истинная грация и аристократичное лицо, присущее настоящему знатному мужчине. Влюбленная и счастливая она отдавалась всецело взгляду своего мужа, жалея лишь об одном – что завещание отца Орлова до сих пор не оглашено и даже не представлено в суд. У большого дома все еще два хозяина и поэтому Вере было тревожно за свою семью, ведь она до сих пор подозревает Станислава Орлова в убийстве нотариуса. Стас скрылся из ее поля зрения, уехав куда-то, выжидает время. А может быть он думает, что проходит под подозрением в полиции по делу Глебова. Но полиция закрыла дело, посчитав, что бедный инвалид убил себя сам.

Вера и Слава были безмерно счастливы в ожидании малыша. Вскоре УЗИ показало, что у них будет сын. Славка обрадовался! А Светлана никак ни хотела верить в мальчика, уж очень ей хотелось девчонку. Они даже поспорили с мужем Веры на ящик груш, какого пола ребенок, и никакое УЗИ не могло разубедить Свету в ее предсказаниях.

– Не верю я вашему УЗИ! Мне вообще показывали, что у меня девочка – одна! А что получилось? Так, что как родится, так и посмотрим!

И вроде бы все в их жизни все было замечательно. Семь месяцев Вера жила как в раю, не зная бед. Слава обожал ее и народившегося сына. Баловал Веру и угощал всякими вкусностями. Вера стала похоже на колобок! Переваливаясь с боку на бок, словно плывущая баржа по волнам, она совершала походы по магазинам и скупала все товары для новорожденных, что попадались ей на пути. Светлана пыталась всучить сестре детскую утварь, всякий раз, как только встречала Веру. Мама Веры, по случаю рождения внука, принялась вязать шерстяные изделия. И все были счастливы, пока не наступил канун Нового года.

Этой ночью, перед замечательным праздником Вере не спалось. Она вообще всю беременность страдала бессонницей. Ее мама говорила, что ребенок родится беспокойным. Но Вера старалась не верить. Каждую ночь она как по будильнику просыпалась в три часа и открыв глаза вглядывалась в темноту. Но однажды ей надоела бесполезная трата времени и Вера решила по ночам писать картины! Это было здорово! Вдохновенье стало приходить с каждым разом все чаще и чаще! Она писала работы яркие и светлые. Даже Слава, ее главный критик, когда в одну такую ночь проснулся и не обнаружил ее в постели, поднялся в мастерскую и произнес:

– Ну, ты загнула! Вера, да ты прям Давинчи! Эту работу обязательно выстави в галерее!

Вера, растрепанная и перемазанная краской, с горящими глазами посмотрела на картину маслом. Там в теплых и радостных тонах было изображено желтое поле одуванчиков, голубое утреннее небо, а посредине поля расположилась мать, кормящая грудью своего малыша. Возле колыбели ребенка уютно устроился отец и с восхищением на безупречном лице он наблюдал за своими родными, любимыми людьми. В этой картине было столько нежности и ласки, что невольно сама Вера стала ощущать, как пахнут эти желтые одуванчики и кожей чувствовала дуновенье летнего утреннего ветра.

Вот и сейчас в эту сказочную предновогоднюю ночь она не могла уснуть. Укрыв, своего крепко спящего мужа, она встала с кровати. Накинув, поверх пеньюара махровый халат она прошмыгнула в свою мастерскую. Включив, яркий свет, Вера закрыла плотные шторы и села перед своим мольбертом. Так она просидела некоторое время, перед своей живописью, и вдруг, решила, что ей ужасно хочется мороженного! Она спустилась на кухню и открыв холодильник достала добрый кусочек пломбира. Уложив его в стеклянную вазу Вера посыпала сверху шоколадом и полила мороженное клубничным сиропом. Вот ради чего можно пожертвовать своей фигурой! Со сладостной улыбкой, предвкушающей вкус сладкого и холодного пломбира она помчалась обратно. Но проходя мимо балконной комнаты Вера остановилась. На улице стоял ужасный мороз, неужели Слава оставил балкон открытым! Да нет, же! Вера помнит, что сама проверяла закрыта ли дверь! Вера стояла напротив комнаты и ощущала, как по ногам через дверь просачивался холод. Вера зашла в комнату и торопясь, чтобы не простыть закрыла балкон. Озябшая девушка двинулась в мастерскую, но вдруг, в конце коридора раздался шорох. Вере стало любопытно, и она направилась на звук. Шорох раздавался из кабинета покойного отца Вячеслава. Девушке стало жутко. Волосы на руках зашевелились, а по спине побежали мурашки. Почему-то сразу вспомнился рассказ Оскара Уайльда «Кентервильское приведение», где призрак блуждал по замку и гремя цепями пугал проживающих в нем. Дом Орловых очень похож на маленький замок, и возможно, шорох издает тот самый призрак. Душа Константина Ивановича, не может найти покоя, ведь он так мечтал о том, что его наследство будет передаваться дальше из поколения в поколение династии Орловых. И поэтому он пришел завершить начатое дело. Бурно разыгравшееся воображение заставило тело Веры покрыться холодным потом. Входя в кабинет она уже была готова ко встречи огромного прозрачного приведения в белых одеждах. Но включив свет Вера испугалась еще больше! Потому что перед ней стоял Стас. От неожиданности она вскрикнула и уронила вазу. Ваза, наполненная до верху мороженным, упала на пол и разбившись в дребезги, окропила ноги Веры сладким лакомством вперемешку с осколками стекла.

Стасу нужно было несколько секунд, чтобы оправиться от внезапного шока, который он испытал, увидев Веру. Придя в себя он одним махом пересек комнату и оказался возле девушки. Одной рукой сжав ее рот, а другой горло, он прижал Веру к стене и прошипел:

– Пикнешь, придушу!

Глаза его сверкали злостью, черты лица заострились, он был похож на безумного. Пристально вглядываясь в глаза своей жертвы, он произнес:

– Я сейчас отпущу руку, а ты ответишь на мои вопросы.

Это прозвучало словно приказ и поэтому Вера кивнула головой. Стас отпустил свою руку прикрывавшую рот Веры, однако горло он сжал еще сильнее и зашипел ей в лицо, словно гадюка:

– Где завещание?

Но Вера не могла ему ответить, потому что задыхалась от недостатка кислорода. Она схватила его руку, держащее горло и потянув вниз прохрипела:

– Его здесь нет.

– А я не спрашиваю здесь оно или нет. Я хочу знать где оно! – Закричал Стас, брызгая слюной. Вера закрыла глаза и прошептала:

– Отпусти, больно.

Он посмотрел в ее глаза, потом скользнул по ее почти открытой груди в кружевном пеньюаре и остановился на ее животе.

– Что это? – искренне удивился Стас.

– Я беременна – застонала Вера – пусти!

Но Стас не отпускал ее. Стиснув зубы, он поднял ее за горло так высоко, что с ее ног слетели тапки. И, вдруг, он швырнул Веру, как лишайного котенка в конец комнаты. Она отлетела и ударилась о подоконник. Вера расшибла себе бровь. Взвизгнув от ужаса, она перебирала ногами, пытаясь встать. Стас же наступал на нее как огромный зверь на свою добычу. Когда он подошел к своей жертве, то схватив за шкирку, поднял ее с пола. В этот момент его глаза, вдруг, закатились вверх. Лицо исказилось от боли и хватка ослабла. Вера выскользнула из его рук, а Стас, подкосив колени рухнул рядом. Вместо него девушка увидела своего мужа с кочергой в руке. Отбросив кочергу в сторону Слава кинулся к жене:

– Вера, дорогая, с тобой все в порядке?

Но Вера не успела ему ответить, так как Слава закричал воплем, как-то неестественно скрючился и упал. Оказывается, Стас пырнул брата ножом для резки бумаги, который лежал на столе. Нож для бумаги торчал в боку у Славы, а тот лежал и рассматривал свою рану. Вера склонилась над ним и кудахтала как курица, не зная, что делать, пока Славка бледными губами не рявкнул:

– Скорую вызывай!

Девушка метнулась в сторону телефона, но дикая боль схватила низ ее живота.

– Ой – невольно обронила Вера, но пересилив боль набрала «03».

Стас Орлов уже к тому времени давно скрылся, о нем напоминала только кровоточащая рана в боку Славки и разбитый лоб Веры.

Скорая помощь приехала быстро, но прибыла она не одна, а с полицией.

– Нападавшего запомнили? – спросил полноватый мужчина в форме.

– Нет – четко произнес Слава.

Вера разинула рот и вытаращила на него глаза.

– Что значит нет?! – крикнула она и нахмурила брови.

Слава посмотрел на нее с укором, но Вера возразила:

– Да не буду я выгораживать этого урода! Он только что чуть не убил тебя и нашего ребенка!

– Так знаете или нет? – повторил вопрос мужчина и зевнул.

– Да! – сказала Вера.

– Нет! – возразил Слава.

Девушка хотела крикнуть на своего мужа, но адская боль сжала внутри ее живот. Согнувшись по полам, она прокричала:

– Ай–ай–ай!!!

Все оглянулись на нее. Доктор, который заклеивал рану Славе, моментально метнулся к беременной.

– Какой срок? – обеспокоенно спросил он и стал щупать живот.

– Семь месяцев – ответила Вера и посмотрела вниз на пол.

По ее ногам текла вода и на полу уже образовалась лужа. Ей было неудобно и стыдно, но заставить себя сдержать «утечку» она не могла.

– Боже, у вас воды отходят! – произнес фельдшер – несите все документы и быстро в машину!

– А Слава – опешила девушка – у него ведь рана!

– Ничего с ним не будет, рана не глубокая, органы не задеты, а вот вы, милочка, уже рожаете!

Вера смотрела во все глаза на доктора.

– Рожаю?! Как рожаю? Моему ребенку еще сидеть в животе целых два месяца. Я и врачей не всех прошла и сумку в роддом не собрала. Нет! Мне еще рано рожать!

– Не спорь! – рявкнул человек в белом халате – быстро неси документы, простыню между ног и в машину! Живо!

Вера засеменила мокрыми ногами искать документы.

Глава 14 «Мысль о карьере»

Рожать, действительно, по срокам было рано, но удар полученный при падении Веры, спровоцировал малыша, и начались стремительные роды.

Сказать, что роды были тяжелыми – то не сказать ничего. Но вспоминать об этом ужасном моменте жизни Вере хотелось меньше всего. Да и она ведь толком ничего не помнила. Вспоминалась только адская боль, невыносимая усталость и желание уснуть. Но зато какая гордость была внутри нее, когда словно сквозь сон она услышала слова:

– У вас мальчик! Хоть недоношенный, но богатырь!

Потом это маленькое, красное, сморщенное тельце положили Вере на живот. Всего несколько секунд, а она уже обожала своего сына. Хоть этот ребенок и на ребенка вовсе не походил, но в сердце Веры было столько нежности и ласки, что она готова была любить его любым. Это ее маленькая крошка! Это ее сын! Это ее ребенок!

Дальше были изнурительные скитания по больницам. Когда Илью – так назвали своего сына Вера и Слава, вынули из кувеза, Веру уже выписали из родильного дома. Ей разрешили навещать и кормить ребенка днем, находиться с ним все время строго воспрещалось. Стараясь держать себя в руках и не тосковать по своему сыну, Вера добросовестно выполняла все предписания врачей.

Рана Славы уже зажила. Заявление на своего брата он подавать не стал. Вера, конечно, была против такого исхода дел, но ей было совсем не до этого. Все ее мысли были заняты только сыном. Остальное ее не волновало. Она на всякий случай огрызнулась Славке, напомнив, по чьей вине Илья родился раньше положенного срока. Но напоминания о мерзком человеке вызывали у Веры приступы нервозности, а нервничать и переносить стрессы кормящей матери запрещено! Поэтому Вера закрыла тему об отношениях родственника к ее семье и старалась не вспоминать предновогоднюю ночь.

Однажды, Вячеслав позвал жену в кабинет своего отца. Вера уже думать не могла о том, что эта комната существует в их доме. Всякий раз в этом кабинете случаются происшествия! Но Слава настоятельно просил ее подняться к нему. Когда Вера зашла в комнату он положил какой-то конверт на стол и произнес:

– Вера, в связи с последними событиями, которые угрожали нашим жизням, я принял одно решение. Как отреагируешь ты на него мне не известно, так что заранее прошу у тебя прощения, если, вдруг, тебя что-то не устроит.

Надо же! Он говорит, словно депутат на заседании! И это ее муж! Такой строгий, взрослый и правильный! Помнится, когда Вера только с ним познакомилась, он был еще мальчишкой, краснел и терялся в словах, когда видел ее. А сейчас! Прямо адвокат какой-то! Видимо, годы делают людей не только старше, но и умнее и красноречивее. А может его социальный статус и рабочее положение обязывает быть деловым не только с подчиненными, но и со своей женой. Да, когда Вера узнала Славу, он был еще студентом экономического факультета, а сейчас – директор финансовой службы в фирме. Дослужился до верхов и говорить стал, словно в голливудском фильме!

– Так, вот – продолжал Вячеслав – перед тобой лежит документ, который позволит тебе и нашему сыну безбедно существовать, когда меня не станет. Попросту – это мое завещание. В связи с тем, что мне до сих пор не удалось стать законным обладателем наследства моего отца, но фактически мы с тобой знаем его волю, я составил завещание так, чтобы ни в коем разе не обидеть его память и желания. Поэтому, все свое имущество, фамильные ценности, банковские счета и этот дом я оставил своему наследнику, то есть нашему сыну, Илье. Ты сможешь распоряжаться всем, на правах матери до его совершеннолетия, а после, на содержании своего сына до старости. Если, конечно, ты не пожелаешь выйти замуж снова. В случае этого, безоговорочно, все переходит Илье Вячеславовичу Орлову.

– Послушай, а если мы захотим родить дочь? – задала вопрос Вера.

Слава помедлил и произнес:

– Тогда я внесу поправки в завещание и разделю все поровну.

Да, безусловно, Веру задело, что муж не включил ее в свой список наследников, но она была счастлива, что Слава так любит своего сына, что пожелал оставить ему все после своей кончины. Но Веру тревожило другое – зачем Слава задумывается о своей смерти в столь ранние годы. Неужели он чувствует, что ненависть Стаса зашла слишком далеко и он не собирается останавливаться.

Как бы то ни было, Вера задумалась над своим положением. С одной стороны, у нее есть все – достаток, муж, сын! А с другой стороны у нее нет ничего – достаток есть только пока жив муж, сын, конечно есть, но дети имеют тенденцию вырастать и становиться самостоятельными. Она, конечно, может пустить все по спокойному течению времени, но тогда в итоге останется у разбитого корыта! Но ведь она талантливый художник, ее фамилия Лапа на слуху в мире искусства этого города. Ее картины не раз участвовали в конкурсах и побеждали! Почему бы не попробовать сделать карьеру художницы?

Глава 15 «Ювелирный магнат»

Прежде чем Верой заинтересовались в престижной галерее города, прошло более чем полгода. Строгая комиссия выбрала три ее работы и разместила в галерее. Это было очень почетно для художницы уровня Веры. Среди тех знаменательных картин, была та – с полем одуванчиков. Ею-то и заинтересовался один месье из Франции. Стефан Гаспар был основателем знаменитой ювелирной фирмы. По всему миру его ювелирная продукция славилась необычайной утонченностью и была очень дорогая. Этакий ювелирный магнат приехал внедрять свою продукцию на территорию этого города. И как истинный ценитель искусства, он не мог не посмотреть все достопримечательности города и не заглянуть в картинную галерею. Тем более, что Стефан приехал со своей семнадцатилетней дочерью, которая будучи, юным художественным дарованием была рада посетить выставку. Говорят, что, когда ювелирный магнат смотрел на картину Веры он плакал. Он смотрел на нее очень долгое время, а по щекам чопорного человека текли слезы. Что задело его душу в этой светлой солнечной картине никто не знает, но в конце концов, когда Гаспар оторвал взгляд от нее, первым его желанием было купить это произведение за любые деньги, а потом познакомиться с автором.

Уложив, спящего Илюшу в кровать, Вера решила выпить стакан молока с печеньем. В тот момент, когда по телевизору показывали магната с картиной Веры, она наливала молоко в кружку. А когда репортер объявил сумму, за которую Стефан Гаспар купил работу Веры Лапы, девушка выронила из рук пакет молока. Две тысячи долларов за «Золотое счастье» – так называлась ее картина. Вера застыла как мумия от этой шокирующей информации. С широко раскрытыми глазами она впитывала в себя рассказ Стефана, который в прямом эфире, на ломанном русском говорил:

– Я хочу взглянуть на того человека, который смог запечатлеть в картине мои воспоминанья.

Оказалось, что семнадцать лет тому назад Стефан и его беременная супруга – Натали, попали в сложную ситуацию, когда полетели на родину жены в Киев. Самолет сделал аварийную посадку в какой-то маленькой деревушке, где по непонятным причинам малютке Элен захотелось выйти на свет Божий. Роды принимали в местном областном роддоме, хотя там во Франции была заказана специальная палата с квалифицированным персоналом. «Ну, что же делать! Так решил Бог!» – смеялся Стефан сквозь слезы, обнимая свою дочь. Элен родилась раньше срока на три недели. Так вот в этой маленькой деревушке, после родов жены, они жили почти два месяца, наслаждаясь украинской природой и вкушая богатую украинскую кухню.

– Это был второй медовый месяц! Только втроем – я, Натали и маленькая Элен! – говорил Гаспар.

Жили они в простом доме с верандой. Необычайно красивый лес окружал их пристанище. И вот как-то он со своей семьей собрался погулять по лесным просторам. Бродили они долго, пока не наткнулись на чудесное поле. Огромное поле простиралось ковром из желтых одуванчиков.

– Такой красоты я раньше никогда не видел! – закатил глаза Стефан – Мы зашли в самую середину поля, взобравшись на холмик и расположились там. К этому времени наша дочь проголодалась и Натали приступила к кормлению.

Стефан наслаждался видом своей жены, кормящей грудью Элен и благодарил Бога за чудесные моменты жизни! Пять лет назад Натали покинула этот мир. А эта картина четкий отпечаток в памяти Стефана того украинского утра, когда так счастлива была семья Гаспар.

Репортаж о приезде француза давно уже закончился, но Вера еще долго стояла в оцепенении от услышанного в луже разлитого молока. Из шока ее вывел внезапно зашедший на кухню муж.

– Вер, ты чего стоишь будто приведенье увидела? Молоко по всей кухни разлила. Что-то случилось?

Не успев ему ответить Вера вздрогнула от раздавшегося телефонного звонка. Звонок пиликал долго, пока Славка раздраженно не произнес:

– Может ответишь? Телефон у тебя в кармане. Домашняя телефонная трубка, правда, была в кармане Веры. Теперь они не включают все телефоны в комнатах, потому что звонки будят маленького Илью. Теперь на все телефонные звонки отвечает Вера по трубке, которую всегда носит с собой. Очень удобно! Никуда не нужно бежать, чтобы сказать заветное «Ало», и Вера всегда в курсе всех событий.

Она нажала на кнопку и выдохнула в телефон:

– Да!

– Здравствуйте, – сказал оппонент. Могу я услышать Веру Орлову?

– Да – это я!

– Вера, это менеджер художественной галереи. Спешу вам сообщить, что вашу картину «Золотое счастье» купили!

– Да, я знаю. Только что смотрела репортаж.

– Тогда вы должны знать какую сумму оставил месье Гаспар.

– В новостях говорили о двух тысячах долларов.

– Совершенно верно! – радостно сказал оппонент – Вам нужно будет приехать.

– Хорошо, я завтра утром буду в галерее. Позвольте узнать, я получу ровно то, что заплатил месье Стефан или проценты и налог все–таки придется заплатить?

– Господин Гаспар все уплатил по закону. Ваша настоящая сумма – две тысячи долларов.

На этой фразе они распрощались. Славка смотрел на Веру во все глаза.

– Купили «Золотое счастье»! – пояснила ему жена, пролетая мимо и направляясь на верх в комнату.

– Купили что? – не понял муж и последовал за ней.

– «Золотое счастье». Ну, картина моя, помнишь, с желтым полем одуванчиков! – говорила Вера, сбрасывая домашнюю одежду и надевая платье.

– Ты куда?

– Мне надо открыть счет в банке, что бы галерея перевела деньги.

– Сколько?

– Две тысячи долларов!

– Сколько? – переспросил Слава – Что? За эту картину?

– Да! – перебила его рассуждения Вера и вылетая из комнаты – Еда на плите, Илья проснется, покорми его кашей.

Вера была безмерно счастлива, что все так удачно сложилось с картиной. Она была так горда собой, хотя до конца не осознавала, что смогла своим талантом заработать деньги. Больше она радовалась скорее всего, за признание в ней художника, этим французом, а не за капитал, что он отдал ей.

Вечером того же дня раздался телефонный звонок и приятный женский голос сообщил о том, что месье Гаспар желает встретится с Верой в этот уикенд.

– Меня устроит воскресный вечер, часов в шесть, если вы не возражаете! – вспомнив, все свои планы ответила Вера секретарю Стефана. Согласившись со временем девушка деликатно сказала, что Стефан Гаспар хочет посмотреть все картины, написанные Верой и поэтому настаивает, чтобы девушка пригласила его и Элен в гости. Деваться было не куда, и Вера согласилась.

Глава 16 «Предложение Стефана»

Подготовка к приезду француза была суматошной. Пришлось попросить секретаря Славы в помощи организации банкета, она то уж разбиралась в этом лучше, чем Вера. На долю счастливой художницы упала уборка и оформление жилища Орловых. Но и в этом ей согласилась помочь бывшая экономка – Клавдия Васильевна. Она часто захаживала в гости, а как родился Илья, так и вовсе не уходила из этого дома.

– За столько лет я так привязалась к вашей семье и этому дому, что даже сны мои о вас! – говорила экономка – Сейчас то что мне делать? На работу уже не берут – стара стала, а дома сидеть мне скучно, пообщаться не с кем. Я вот, Верочке лучше помогу с ребеночком, да где по хозяйству управлюсь!

Вера и Слава ей как-то деньги предложили за ее помощь, но она не взяла. Обиделась и неделю не приходила в гости, пока Слава сам к ней не пришел.

– Что же вы думаете, я у вас денег выпрашиваю? – подбоченившись крякнула Клавдия Васильевна.

– Да нет же! Мы просто хотели вас отблагодарить – оправдывался Славка, тыча под нос свирепой старушке букет огромных пионов.

При виде бардовых, мясистых цветов, экономка смягчившись сказала:

– Веник твой красивый! Его я возьму! А вот деньги мне совать больше не смей!

И вот, вооружившись ведром и тряпкой, Клавдия Васильевна ползала по дому со шваброй и кряхтела:

– Что же вы за хозяева такие? Не дом, а помойка!

– Клавдия Васильевна, так ведь некогда же – попыталась оправдаться Вера.

– Некогда ей! Не мешайся под ногами! – накрывая Верины ноги тряпкой проскрипела она – давай, лучше иди с картинами разбирайся!

И правда! Вере нужно отобрать самые лучшие свои работы и развешать их в своей мастерской. Илья сейчас гостит у бабушки, а значит времени должно хватить. Но времени на разбор хороших от «не очень» Вере потребовалось больше, чем она предполагала. У художника оказалось около ста работ. И Вера, разбирая их, поняла, что отличить картины по каким-то критериям она не сможет. Они слишком дороги ее сердцу! В каждой из этих работ она оставила частичку своей души. В каждую из них Вера вложила столько любви, что совершенно не могла сказать, где хорошая, а где плохая! С каждой работой связаны воспоминания из ее жизни. Вот эту картину она написала, когда познакомилась со Славой. А картину «Лес в огне» Вера писала после гибели родителей Вячеслава. Красивый букет сирени она посвятила своей маме, который подарила ей, но сейчас в ее квартире идет ремонт, поэтому дорогой сердцу подарок тоскует в углу с остальными картинами.

Просмотрев свои произведения, она решила выставить все до единой работы! Так что к концу субботнего вечера ее студия превратилась в мини художественную галерею.

– Вы великолепный художник! – говорил Стефан с нескрываемым восхищением.

Оказывается, он и его дочь прекрасно могли обходиться без переводчика. Стефан Гаспар улыбался ослепительной белоснежной улыбкой. Мужественного телосложения, элегантный мужчина из Франции сидел напротив Веры и открыто восторгался не только творчеством молодой привлекательной художницы. Его флюиды сексуальности девушка ловила вот уже второй час! Но Стефан умел посылать их тайно, не омрачая своим присутствием мужа Веры и не ставя хозяйку в неудобное положение. Что касается его дочери, так она вообще не обращала никакого внимания на своего отца. Она полностью была поглощена рассматриванием работ Веры в мастерской.

Клавдия Васильевна забрала сына Орловых на прогулку. И теперь, оставшись в тихом кругу гости и хозяева дома обсуждали банальные темы. Когда закончились все дружелюбные фразы знакомства, Стефан произнес:

– Вера, вы мне очень понравились. Вы замечательный человек, хорошая жена, великолепная мать и талантливый художник. Мне было бы очень приятно поддерживать с вами дружеские отношения. Но еще приятнее мне было бы стать с вами партнерами. Я несомненно считаю, что свет должен увидеть ваши шедевры! Поэтому я предлагаю вам свои финансовые вложения в открытии вашей выставки!

Вера смотрела на него во все глаза. Ее изумление было настолько велико, что Славе пришлось наступить ей на ногу под столом, для того что бы Вера очнулась. Вера от неожиданности икнула. Галантный Стефан не подал виду ее нескромному поступку и продолжал:

– Вера, я хочу, чтобы о вас узнали все! Сначала в вашем замечательном городе, потом в столице вашей Родины – Москве, а после, мы с вами покорим мир элиты в Париже! Поверьте, мне – я знаю в какое золото нужно вкладывать деньги!

В голове девушки не укладывались эти слова. Уж как-то необычно было слышать о желании сделать ее знаменитой! Вера никогда не мечтала о добром волшебнике, который сможет превратить ее из гадкого утенка в прекрасную лебедь. В ее жизни никто никогда не протягивал руку помощи. Вера росла очень самостоятельной девочкой. В школе училась всегда сама, без помощи родителей. Им было не до нее. Выживание и зарабатывание денег отнимало у них слишком много времени, поэтому девочке приходилось отдуваться самой! Математику жуть как не любила, а на литературу и ИЗО ходила с удовольствием. Однажды, их училка по ИЗО заболела и урок вел новый учитель ОБЖ. Молодой парнишка, махнув рукой сказал, что сегодня рисуем на свободную тему и уткнулся читать книгу. Вера нарисовала его портрет. Ну, не Серов, конечно, но сходство между учителем и портретом изумляло! В конце урока девочка отдала ему свой рисунок. Учитель был шокирован работой шестиклассницы:

– Да у тебя талант! Тебе бы в художники!

– А кто их учит? – наивно улыбнулась Вера

– Как же? Есть специальная школа! Портрет ведь просто замечательный!

– Возьмите его себе на память – ответила девчонка, отрывая альбомный лист.

На следующий год Вера уговорила свою мать забрать документы и перевелась в необычную школу для юных талантов. Но и там были трудности! И не только с уроками математики, но и с выбором подруг! Нет! Вера росла общительной живой девочкой и ладила абсолютно со всеми, но вот как-то не было у нее закадычной подружайки, с которой всегда и везде! Она была некой нейтральной стороной и в школе, и во дворе. И даже, когда стала старше, вступив в подростковую компанию, она была для своих друзей неким громоотводом, жилеткой для плакс. Ее любили все, а особенно любили прискакать в любое время дня и ночи и поплакаться о своих несчастьях. Пожалуются, посетуют на судьбу и убегут не спросив, в обмен на ее внимательность, о ее душевном состоянии. Никто никогда не знал кого любила Вера, а кого ненавидела. Никто никогда не интересовался ею, не заглядывал в ее душу, не перебирал ее мысли. Однажды об этом Вера поделилась с мамой. Ответ был прост – у тебя есть я, делись своими мыслями со мной! Это, конечно замечательно, но есть определенные темы, на которые взрослые с детьми не говорят, а ровесники запросто излагают этот текст. Вера никогда не получала ни от кого помощи, и тем более финансовой! В их доме всегда ощущался запах бедноты. Денег хватало едва, едва. В то время, когда ее одноклассницы грезили о принцах в упряжке вороных, Вера думала о том в какую сферу идти работать в будущем. Она никогда не мечтала о богатом муже с огромным наследством, доставшимся ему от отца–олигарха. Всегда хотела всего добиться сама. Зная точно, что мешок с деньгами никогда не упадет с неба, Вера решила прокладывать себе путь к богатому золотому будущему сама, своим талантом. Стараясь изо всех сил, она свято верила, что ее труды оценят по достоинству.

Возможно Стефан Гаспар был тем волшебником, который хотел превратить жизнь Веры в сказку. Во всяком случае ей в первый раз захотелось поверить в это.

Глава 17 «Роковой поцелуй»

С появлением Стефана, жизнь Веры круто изменилась. Этот человек как буря, заставил шевелиться вокруг все! Помимо забот и хлопот по дому, помимо воспитания Илюши, на Верину долю выпало подготовка выставки и презентации ее творчества. Было вложено огромное количество денег в рекламу. Славка шутил по этому поводу:

– Похоже, что выставлять будут не твои именитые шедевры, а тебя!

И, действительно, ее имя было у всех на устах! Крутились рекламные ролики, где главным объектом внимания была Вера, а слова о выставке картин были прилагающими к ее персоне. Кстати, говоря, девушка на отрез отказалась упоминать свою фамилию – назвалась очень просто – Вера. Тем более, что с детства свои работы подписывала именно так – своим именем. Стефан как-то спросил ее:

– Почему ты не хочешь называть свою фамилию, по–моему, очень даже звучит!

На что Вера спокойно ответила:

– В душе я до сих пор Лапа, в жизни я Орлова, а сколько еще может быть у меня фамилий?! Много. А вот имя у меня одно на всегда! Оно у меня не изменится. Пусть я буду Верой. Мне нравится мое имя.

На том и порешили.

Восходящая звезда Вера в мире художников оценивалась критически! Но там, где критика, там и похвала! В основном все шептались об одном – какие отношения связывают молодую красивую девушку с не молодым, но очень богатым французом. Вере некогда было следить за сплетнями и поэтому она не знала о слухах, ходивших в кругу элиты. Гаспар был настолько публичным человеком, что давно привык повышенный интерес к своей не женатой персоне. И в России, и за границей к нему все время пытались привязать какой-нибудь роман. Стефан смотрел на это с улыбкой. Единственному человеку, которому были неприятны эти разговоры в городе, так это был Слава. Не то, что бы он всерьез воспринимал сплетни, но ревность к французскому «золотому» магнату они все же пробудили. Он не делился своими переживаниями с Верой, но стал пристальнее наблюдать за отношениями покровителя и своей жены.

Настоящий аншлаг вызвала выставка картин Веры. Собрался весь бомонд города. Презентация ее творчества была просто ошеломляющей бомбой, которая зрела и подготавливалась целых два месяца и наконец, взорвалась!

– Славочка, ты где? – звонила Вера по сотовому, стоя где-то в углу зала – Слава, здесь столько народу! Собрались все! Даже губернатор приехал, а мэр будет говорить речь! Слава приезжай скорее, мне страшно выходить на сцену!

– Не могу, дорогая! – отвечал муж – Я в пробке застрял! Но я подъеду, обязательно, подъеду!

Из телефонной трубки послышался сигнал автомобиля – один гудок, второй гудок… Девушка отключила связь. Боже! Как обидно! Когда он нужен, его нет рядом! Вера посмотрела с лестницы вниз. Сколько народу! Людей было очень много, оно и понятно, собралась вся элита города! Вход был по приглашениям, но этот аргумент нисколько не уменьшал численность людей, которые прибывали в этот зал. Девушка всматривалась в толпу, блистающих нарядами людей, пытаясь узнать среди них своего мужа. Может он уже вырвался из пробки и находится здесь, ищет ее в галерее. Но его не было, и Стефан тоже куда-то испарился! Итак, на своем балу Вера осталась одна, стоит здесь в углу зала на лестнице и дрожит от страха.

Вдруг, девушка ощутила на себе чей-то взгляд. Глазами она стала искать человека, который смотрел на нее. Красивые женщины разного возраста, разряжены в изумительные наряды, разговаривали и смеялись. Такие же красивые мужчины расхаживали по залу, но не один из них не смотрел в ее сторону. А взгляд прожигал ей спину горячей пулей. Странно, но Вере показалось знакомым это чувство, от которого дрожь по всему телу и холод внутри! Кто это? Она заволновалась и стала пристально наблюдать за каждым человеком, что был в ее поле зрения. И, вдруг, повернув голову она увидела его! За колонной стоял Стас Орлов и леденящим взглядом смотрел на Веру. Не веря своим глазам, она стала спускаться по лестнице, стараясь не упустить из виду ненавистного врага. Как он посмел прийти сюда?! Как он вообще смог пройти сюда?! Она спустилась в зал, не упуская взгляда Орлова, пробралась сквозь толпу. Но человек следивший за ней понял, что был обнаружен и стал удаляться от преследователя все дальше и дальше. Вера часто теряла его из вида, но все же шла по его пятам, пока кто-то не остановил ее за руку:

– Лапа! Привет Лапа!

Мужчина в черном пиджаке прижал ее к себе и обнял. Через его плечо Вера наблюдала за Орловым, который на прощанье одарил ее своей улыбкой победителя и растворился в толпе.

– Ты что тоже приглашение получила?

Взяв Веру за плечи радостно говорил мужчина

– Какое приглашение? – Вера все еще пыталась рассмотреть в толпе Стаса.

– Ну ты как здесь оказалась?

– Я… я… – выглядывая через плечо собеседника девушка никак не могла перестроиться на другой объект. И в буквальном смысле, заставив себя посмотреть на того, с кем разговаривает, поняла, что рядом стоит одноклассник Андрей Бубликов.

С Бубликовым Веру связывало многое – школьная парта, училище, этот парень всегда был рядом с ней. Жили они в одном районе и в юношеских компаниях пересекались очень часто. Бубликов был даже в нее влюблен, но Веру никогда он не интересовал как объект любви, да и зачем, ведь у нее был Слава. Он был для нее неким другом и приятелем, к которому можно было обратиться по любому поводу, и он никогда не откажет. Конечно, как можно отказать другу, с которым прошел много лет рука об руку!

– А ты то как сюда прошел? – удивилась она

– У меня здесь блат! – гордо ответил Андрюха и подмигнул.

– На сколько мне известно, ты искусством интересуешься постольку – поскольку.

И, действительно, Бубликова в своей жизни интересовало три вещи – это папиросные гильзы, набитые марихуаной, хорошая выпивка и женщины, как объект сексуального удовлетворения. Настроить мальчика на другую волну было просто невозможно! Вера никогда не понимала для чего человек учится на художника, ведь кроме обнаженных женщин и фаллосов разной величины он рисовать ничего не умел. Но Андрюшка был веселым и забавным, с ним было легко общаться и поэтому он всегда нравился Вере.

– А ты думаешь здесь каждого интересуют только картины?

Вера посмотрела на Андрея, а он продолжал на распев:

– Здесь тусовка, Лапа! Ты посмотри сколько вокруг девочек, которые сами прыгают к тебе в постель!

– Ага! Только, Бубликов, не слишком то обольщайся! Эти, как ты говоришь, девочки, дочери либо жены богатых олигархов! И прежде, чем прыгнуть к тебе в постель они сначала заглянут в твой карман, который обычно бывает пуст!

– Ой, можно подумать ты пришла сюда на картины полюбоваться! Небось тоже себе богатого муженька подыскиваешь!

– Бубликов, я замужем!

– Да? А по тебе не скажешь!

Вера рассмеялась в ответ. И тут со сцены стали объявлять речь мэра. Следующий выход был ее. Вера должна была показать себя всей публике и поблагодарить всех, кто пришел сюда и оценил работы. Она очень сильно волновалась! Хорошо еще, что хоть Бубликов рядом. Вера схватила его за рукав пиджака.

– Ты чего такая бледная? – спросил Андрей

– Да, что-то мне нехорошо.

Комок жуткой колючей жидкости подступил к горлу, вокруг все помутнело. Еще не хватало ей брякнуться в обморок перед самым выступлением. Но Вера переборола себя.

– На–ка, выпей! – Андрей сунул ей бокал с шампанским. Девушка залпом осушила его. Стало легче, но страх еще не отступил, и чтобы не остаться совсем одной Вера решила, что будет пока с Бубликовым, а что бы он не смылся за очередной юбкой она стала с ним говорить:

– Ты посмотрел работы?

– Угу – прогудел он в бокал шампанского и сделав большой глоток, одобрительно кивнул – Очень даже ничего! Даже есть такие, за которые можно прилично заплатить!

Веру ободрили его слова, и она немного расслабилась.

– А как тебе? Знаток искусства?

Он что издевается над ней? Или телевизор не смотрит и не знает, что она и есть автор этих картин? Растерявшись, Вера не нашла ответа, а Бубликов продолжал:

– Знаешь, Лапа, вообще -то если бы не ее женская натура, я бы мог согласиться со всеми на счет ее гениальности.

– Ты сейчас о ком?

– Ну как же? Об этой Вере! Кстати, она твоя тезка!

Ага! Он даже не догадывается, что перед ним стоит та самая Вера!

– А что тебе до ее натуры? Картины то отличные!

– А то! Что если бы не этот француз, то эта мисс гениальность сидела бы дома, а ее гениальные картины валялись в темном углу! Гениальный художник, блин! – усмехнулся Бубликов – шлюха она гениальная!

– Завидуешь?! – спокойно произнесла Вера.

– Я? Чему?!

– Моему успеху!

– Ты-то тут причем?

И тут конферансье в микрофон объявил выход восходящей звезды и талантливого художника – Веры. Зал зааплодировал, но даже сквозь бурные овации Вера слышала свой громкий голос, который кричал Бубликову Андрею:

– Притом, Андрюша! Это мои работы! И ты сейчас находишься на моей презентации! А с французом я не сплю, а если бы даже и спала, то это никак не отразилось бы на моей гениальности!

Вера сунула в руки обалдевшего Андрея пустой бокал и очень гордая, и самодовольная двинулась к сцене. Ее уже не трясло от страха. Она не знала, что так подействовало: слова одноклассника или выпитое шампанское, но чувствовала она себя уверенно, как львица перед прыжком на свою добычу. Львица точно знает, что не промахнется и добыча через долю секунды будет в ее стальных зубах. Так же и Вера! Она абсолютно знала, что ей нужно делать и что нужно говорить. Вера словно видела себя со стороны и управляла собой как марионеткой. Красивая, стройная, умная, успешная женщина прошла по залу, словно по подиуму, улыбаясь всем шикарной улыбкой, взошла на сцену и красивым тембром уверенно произнесла:

– Спасибо верующим в меня

За силу, за любовь, за чувства!

Спасибо знающим меня

И всем ценителям искусства!

Она не знала почему именно эти строки пришли ей в голову, она ведь даже автора их не помнит, но получилось очень эффектно! Далее были банальные речи благодарности родным, мужу, который, к сожалению, застрял в городской пробке, и не может находиться рядом, ну и конечно же Стефану Гаспару и его ювелирной компании! Не ожидала Вера, что ее появление настолько удивит и растрогает губернатора, что тот поднимется на сцену и подарит ей огромный букет роз! После губернатора возле нее появился спонсор–магнат Гаспар и поздравил Веру и город теплыми словами. Когда Вера спустилась со сцены к ней стали подходить незнакомые люди, поздравлять ее и говорить о том, как им понравились картины. Фотографы то и дело освещали блистательную Веру вспышками со всех сторон, а репортеры, тыча под нос микрофоны задавали разные вопросы. В один миг девушкой Верой заинтересовались все сразу! Совсем еще недавно она тряслась от страха в одиночестве и молила Господа Бога о компании Бубликова, а сейчас ей хотелось кричать, чтобы все оставили ее в покое. Где Славка, черт его возьми?! Где человек, который увезет ее от сюда и избавит от этой суматохи?! И, вдруг, кто-то схватил Веру за руку. В одно мгновенье она оказалась в просторной прохладной комнате, а рядом с ней стоял Стефан. Обрадовавшись ему, она воскликнула:

– Стефан! Наконец-то! Где вы были?

Он, отпустив ее руку подошел к стеклянному столику и взял два бокала с шампанским:

– Увы, Верочка, для вас сегодня праздник, а для меня деловые переговоры.

Они опустились на кожаный диванчик и пригубили с бокалов.

– На сцене, вы Верочка, были великолепны! Вы просто блистали! – выпарил Гаспар, и взяв у нее бокал, отставил его, а потом накрыл своими руками ее руки. Внутри Веры что-то шевельнулось и укололо иглой. Она почувствовала, как бьются их сердца и дыхание словно соединяется в одно. Боже! Этот мужчина ее возбуждает! Ну, и что, что он годится ей в отцы, зато он, красив и так сексуален. Открыв рот, она хотела ему что-то сказать в ответ, но его рука нежно прикоснулась к ее губам.

– Ничего не надо говорить, ничего … – шептал он.

Они смотрели друг на друга и Веру словно уносило с этого мира. Реальность перестала существовать для нее, и земля уходила из-под ног. Она видела только его, только Стефана. Их губы слились в долгом, страстном поцелуе… Да! Этот поцелуй был прекрасен! Она хотела еще и еще наслаждаться им, и может быть даже больше… Но … вдруг, Вера словно проснулась! Отпрянув от Стефана, она вскочила на ноги и потребовала отвезти ее домой. Стефан Гаспар стал несвязно извиняться, а она мысленно корила себя за свое поведение, пока, наконец, ему не сказала:

– Стефан, все нормально. Мы просто поцеловались. Это был просто дружеский поцелуй и ничего более, давайте забудем о нем.

Но Вера была не права, этот поцелуй не был дружеским и забыть о нем им уже не удастся. Этот поцелуй означал, что Стефан и Вера не могут быть просто друзьями или партнерами, но Вера не могла допустить мысли о том, чтобы стать любовницей Стефана, хоть ее так к нему влекло. Но Вера четко осознавала, что у нее есть семья, любимый муж и замечательный сын. Было и еще одно обстоятельство – Стефан Гаспар был спонсором ее выставки. Вспоминая реплику Бубликова Вера не могла предать себя, свою гордость, ведь она знала, что люди за спиной говорят о том, что их отношения со Стефаном далеко не дружеские. Нет! Она не могла допустить этого!

Когда они со Стефаном выходили из галереи муж Веры стоял у входа возле своей машины. Несколько папарацци заметили уход художницы и кучкой столпились возле нее. Гаспар передал ее руку Вячеславу и пара поехала домой.

Вера старалась не смотреть в глаза мужу, отвернувшись в окно. За окном стоял теплый сентябрьский вечер. Бабье лето в самом разгаре. Красивая сухая осень завораживала своей таинственностью. Сумрачный вечер пьянил своей загадочностью, и чтобы вдохнуть поглубже свежий осенний воздух Вера открыла окно. Приятный ветер обдал ей лицо.

– Ты меня не видел – обиженно произнесла она. Слава похлопал ее по колену и произнес:

– Извини, чертова пробка!

Вспоминая о недавнем поцелуе со Стефаном, она чувствовала за собой вину. Вера решила, что была крайне непорядочна, но она понять не могла отчего так привлек ее Стефан. Да, в последнее время супруги немного охладели к друг другу, но это лишь потому что каждый занят своим делом. У Славы – работа, у Веры – выставка. Конечно, нет той былой страсти, которая вспыхивала между ними, но все же они тепло относились к друг другу…

– Слава, – обратилась Вера к мужу – скажи, я тебе еще интересна как женщина?

– Конечно! Что за глупый вопрос? Ты наверно много выпила!

– Нет – задумчиво произнесла она – просто в последнее время мы охладели друг к другу.

– Охладели? Как это?

– Очень просто. Нет в наших отношениях той страсти, той романтичности о которой пишут в книгах.

– В книгах? – усмехнулся муж – Вера, мы живем реальной жизнью, а в книгах, дорогая, вымысел!

Вера посмотрела на него, и вдруг, поняла, почему ее так привлекает француз Стефан Гаспар. Потому что Гаспар был влюблен в нее, он был с ней напористым и необычным, он был готов ради нее на любой шаг в любую минуту! А Слава нет. Слава пресытился ею, Вера для него стала обыденностью, как прилагающим к его жизни. Он знал, что она от него уже никуда не денется и не ценил этого. Вот почему Вера поддалась пылкости Гаспара, вот почему она не устояла против его страсти. Потому что Слава не будет больше с ней таким никогда. Но Вера не из тех, кто бросается в омут с головой, она не могла себе представить свою измену, ее порядочность ни за что не позволит ей отказаться от того, что она имеет сейчас, даже если ей предложат что-то лучшее. А если она хочет сохранить семью, то нужно постараться оставить все как есть и не разрушить их отношения с мужем, сохранить то тепло, что еще осталось между ними и не отдаваться стихийному огню.

Глава 18 «Как жить без любимого?»

На следующее утро, Вера, возвращаясь с сыном прогулки домой заглянула в газетный киоск. Купив газету, где на первом листе красовалась ее фотография девушка прочитала заголовок: «Обольстительный талант или талантливая обольстительница». Что за чушь! Быстро пробежав глазами по передовице она с гневом швырнула газету в урну. Кто мог придумать эту гадость?! Текс гласил, что девушка, небесной красоты, скрывшая свою фамилию, охмурила «золотого» француза, который годится ей в папаши. Влюбленный магнат не жалеет денег и прославляет ее творчество, которое художественные критики и творчеством-то назвать не хотят. Вере стало так гадко, будто ее обваляли в грязи, а потом головой окунули в толчок.

– Дайте мне другую газету, где написано про эту выставку!

Женщина разложила перед Верой пять газет. На всех передовицах была запечатлена Вера и Стефан, а заголовки выдавали свой подтекст: «Из грязи в князи», «За какую цену?», «Высоко, но низко», «Так ли талантлив талант?» и так далее. Вера схватила в охапку все газеты, расплатилась и помчалась прямиком к Стефану в гостиницу.

Стефан в своих апартаментах был словно король. Он восседал в махровом белом халате за столом и изучал какие-то бумаги. Как он был хорош! Какая осанка! Как ему шел этот халат. Он не был смущен тем, что Вера застала его в таком виде, напротив, он вел себя так будто сидел в костюме от Версаче. Вера с трудом преодолела смятение, и скорее всего ее глаза все же выдали некое смущение и одновременно восхищение Гаспаром, но только на миг, потому что при виде этого стройного статного мужчины она вспомнила о его поцелуе и где-то заныло под ложечкой. Но сейчас Веру совсем не должно интересовать его тело! Она вспомнила зачем ехала с ребенком к нему в гостиницу через весь город.

Швырнув на письменный стол газеты, она поставила Илью на ноги и подбоченившись прошипела:

– Ты говорил, что мой талант оценят по достоинству!

Изумленный француз, оторвавшись от документации, которую тщательно перечитывал, водрузил свои круглые окуляры на нос и заглянул в газеты. Вера с нетерпением ждала объяснений. Но его реакция ее просто шокировала. Вместо того чтобы разозлиться и выругаться, он расхохотался! Маленький Илюша подошел к нему и рассмеялся вместе с ним.

– Что тут смешного? – зло спросила Вера и стукнула по столу ладонью. – О моих картинах – хоть бы слово! Хоть бы что! Да здесь открытым текстом написано о том, что мы с тобой любовники, мой муж рогоносец, а я шлюшка, которая запрыгнула «золотому магнату» в постель и этим самым признала себя гением! А о том сколько лет я училась, какие у меня работы, какой я художник – ничего! Для чего тогда был весь этот цирк? Эта фиеста лишь для того чтобы напоить всю городскую элиту и унизить меня?

Вера разрыдалась, обняв ничего не понимающего Илью, что я теперь скажу Славе?

– Ну, что ты так переживаешь! – подошел к ней Стефан и протянул стакан воды – зачем обращать внимание на желтую прессу? Это бессмысленно! Дождись лучше сегодняшних новостей. Уверяю тебя – все будет в порядке! Вера, ты стала знаменитостью, а звезды стойко выдерживают нападки прессы! Это неизбежно, но это факт! Не принимай все близко к сердцу, иди домой и ни о чем не беспокойся. А муж твой разумный и достойный мужчина, он все поймет, вот увидишь, все будет хорошо!

Но Стефан ошибся. Муж Веры оказался не таким разумным и спокойным, как предвещал галантный француз. Уложив Илюшу в постель, Вера услышала, что Слава вернулся с работы.

– Папа – сказал, засыпая сын

– Папа – подтвердила Вера и застыла в ожидании мужа. Обычно он сразу заходит к ним в комнату и приветствует своих любимых, но не в этот раз.

Дождавшись пока сын уснет Вера вышла из комнаты и увидела, что в кабинете горит свет. Как мотылек в огонь она запорхнула в комнату где был муж, заранее зная, что дело недоброе. Слава сидел за письменным столом, сложив на него свои ноги. В его руках была полупустая бутылка коньяка. Он посмотрел на свою жену и швырнул ей какой-то конверт. Принимая вызов Вера подошла к столу и взяв плотный конверт достала его содержимое. Но это невозможно!!! В конверте находились фотографии. На них Вера и Стефан целуются и обнимаются в страсти. Кто??? Кто и как мог их заметить? В той комнате кроме них двоих не было ни единой души!!! Фотографий было много, с разных ракурсов они показывали эту мимолетную агонию. Вера отложила их на край стола и закрыла лицо руками. Смертельная тишина нависала над ними и давила, давила своей неизвестностью. Вере стало жутко и страшно. Ей захотелось, чтобы этого всего не было! Забиться под теплое крыло Вячеслава и уснуть крепким сном. И чтобы он перестал смотреть на нее своим стеклянным взглядом, словно сквозь ее тело. Не молчи! Только не молчи – молила она. Но он молчал, смотрел на нее и молчал. Наконец, она не выдержала и прошептала:

– Прости меня.

Он медленно опустил ноги на пол и встал. Шатающейся походкой подошел к двери и остановившись сказал:

– Один вопрос: ты с ним спала?

Вера посмотрела на него и поняла, что это конец. Конец их отношениям. Даже если она скажет, что ничего между ней и Гаспаром не было, он все равно не поверит. Он уже никогда ей не поверит!

– Нет – ответила она.

Не проронив больше ни слова, он вышел, закрыв за собой дверь. Вера осталась одна в пустой комнате. Слезы катились по ее щекам, она опустилась на стул и зарыдала. Зачем! Зачем это случилось! Зачем она позволила этому случиться?! Она взяла фотографии в руки. Вдруг, ей стало так противно, словно в руках ее оказалась склизкая пупырчатая жаба.

– Ненавижу! Ненавижу всех! – крикнула она, швырнув фотографии в сторону. Толстая пачка ударилась о стену и глянцевые бумажки разлетелись по комнате. Закрыв руками лицо, она долго плакала, пока сквозь слезы не услышала чьи-то крики. На улице стояла отличная погода для сентябрьского вечера и поэтому окно в кабинете было открыто. Крики доносились с улицы, но выглянув в окно Вера ничего не увидела. Выскользнув из комнаты, она прошла на балкон. Перегнувшись через перила, в стороне она увидела Славку, стоявшего возле машины. Он с кем-то громко спорил. Не дожидаясь развязки Вера выбежала во двор, но, когда она добежала до места автомобиль Славы показывал свой хвост.

– Слава! – крикнула Вера в след удаляющей машины, но ответом была тишина. Славка никогда не сядет пьяным за руль автомобиля – это Вера знала точно! Значит за рулем сидел кто-то другой. Но кто? Кому ее муж может доверить свою машину? Совершенно случайно взглянув себе под ноги Вера увидела пустую бутылку коньяка. Подняв ее с земли, она заметила, что на дне еще немного оставалось горючей жидкости. Понюхав бутыль, она с брезгливостью отбросила его подальше. Дойдя до калитки Вера почувствовала, что пахнет тлеющей сигаретой. Славка никогда не курил, значит тут кто-то другой. Сердце девушки забилось в бешенном темпе:

– Кто здесь? – испуганно произнесла она в темноту. Рядом никого не оказалось, а запах стоял терпкий. Оглядываясь Вера зашла во двор и на крыльце обнаружила тлеющий окурок. Подняв его, она прочитала марку сигареты. Вера не ошиблась, Слава был не один, он был с тем, кто курит эти сигареты, с ним же он и уехал.

Вернувшись в дом Вера направилась в комнату к сыну. Там она и заснула.

Рано утром, вернее поздно ночью, в половине шестого Веру разбудила Клавдия Васильевна.

– Что случилось? – спросонок шепотом спросила Вера

– Тс–с! – прошипела экономка, указывая на Илью, который крепко спал, посапывая носом. Она поманила Веру за собой. Девушка встала, накинула халат и спустившись за Клавдией Васильевной на кухню, произнесла:

– Клавдия Васильевна, вы сума сошли! Половина шестого! Почему вы здесь?

На ее вопросы женщина поставила перед Верой рюмку водки.

– Что это? – изумилась девушка, понюхав жидкость – водка? Я не пью водку, тем более по утрам! Что, чёрт возьми, здесь происходит?! – не понимала Вера. На что интеллигентная женщина, служившая верой и правдой этому дому более семи лет, никогда не знавшая проколов, повела себя очень странно. Она взяла эту рюмку водки и залпом отправила ее в свой желудок. Потом вытерла передником свой взмокший лоб и стальным голосом сказала:

– Твой муж умер.

Вера посмотрела на нее невидящим взглядом и опустившись на стул, застыла ледяной фигурой. Клавдия Васильевна стала объяснять ей какие-то подробности, но Вера ее не слышала. Эти слова нависли над ней, словно грозовая туча и намертво впились в мозг. Умер – это значит все! Умер – это значит его нет! Это значит она его никогда больше не увидит! Никогда больше не почувствует и не поцелует! Умер – это значит конец! Конец его жизни, конец нашей жизни! Это значит – она теперь без мужа, а сын без отца! Нет больше с ними его, того кто их любил, того кого они любили! В один миг, вдруг, нарушилось то целое, то единое, что они вместе составляли годами! Теперь нет Славы, а значит нет и Веры!

Когда-то давно в Вериной семье уже происходила трагедия, которую Вера до сих пор не могла принять. Когда-то у нее был дедушка, которого она очень сильно любила. Он для нее был большим другом. Когда Вера приезжала к нему в деревню, это были самые счастливые дни в ее жизни. С дедом Ильей она ходила в лес по грибы и ягоды, с дедом рубила дрова и кормила коров, вместе они чинили трактор и жгли костры, запекая картофель в золе. Он был ее наставником и другом, он говорил ей умные вещи, всегда чему-то поучал и всюду таскал ее с собой. Она до сих пор помнит его большие, словно разбитые лапти, шершавые руки, которые складывали дрова в поленницу, она до сих пор помнит его седые волосы и гладковыбритое лицо. Она до сих пор помнит, как пахнет его рубаха табаком вперемешку с машинным маслом. И она до сих пор не может забыть его желтые мудрые и немного хитрые глаза. Дед Илья был жизнерадостным человеком, любил петь частушки и курил махорку, закрученную в газету. Это он научил Веру езде на велосипеде. Это он вытаскивал у нее занозы из ноги и вытирал слезы, когда та слетела с седла норовистой лошади. Дед Илья учил внучку стойкости, учил «не распускать нюни», когда больно. Учил вставать, когда упала и снова преодолевать трудности. Он воспитывал в ней жесткость и вырабатывал по истине стальной стержень внутри. Это он научил ее прятать свое железо под тонкой бархатной натурой, потому что сам видел жизнь красивой, но жесткой. Он так и говорил своей внучке:

– Жизнь очень жесткая по отношению к нам. Никогда не знаешь, где и когда она преподаст нам урок. Когда тебе придется, глотая слезы прятать их за свой железный стержень. Но нельзя забывать о той красоте и прекрасном, что дает нам жизнь. И ни в коем случае не путать жесткость с жестокостью. Жесткость – это когда ты молча без эмоций на живую зашиваешь рану человеку укушенного собакой, а жестокость — это когда ты сам спускаешь собаку с цепи.

Дед Илья ушел внезапно, у него был инфаркт. И когда это случилось Веры рядом не оказалось. Ее вообще старались оградить от этой новости, Вера о смерти своего любимого деда узнала самой последней. Ей было очень печально, что так и не смогла попрощаться с ним и сказать, как сильно она его любила. Но она смогла себя убедить в том, что он итак все сам знал. Деда Илью она вспоминала редко, потому что хранила свои воспоминания в отдельной хрустальной вазе, будто уже давно усохший, но очень памятный цветок.

Но относясь очень трепетно к памяти своего деда, она не могла одинаково принять факт смерти своего мужа. Отрицание и паника овладели ею. Вера совсем не помнила, как проходили похороны. Она вообще ничего не понимала, что происходило последующие три дня. После того как она узнала о смерти мужа ее сознание накрылось пеленой. Боже, как ей хотелось, чтобы это был просто сон! Проснуться и ощутить его горячее дыхание. Посмотреть в его огромные глаза и сказать что-нибудь смешное, он рассмеется и прижав ее к груди одарит нежным поцелуем! Как хотелось ей наблюдать за тем как он возится с Ильей играя с ним в игрушки. Радоваться вместе с ним, когда сын называет его папой. Смеяться, когда ему смешно и плакать, когда ему грустно. Но теперь ничего этого нет! Все кончилось!

Вячеслава Орлова нашли мертвым в своей машине по дороге за город. Будучи пьяным, он потерял управление автомобилем и съехав в кювет врезался в дерево. Но причиной смерти стала не авария, а удушье выхлопными газами. Слава от удара потерял сознание, а машина продолжала работать, выхлопные газы пошли в кабину, и мужчина так и не смог очнуться. Его заметили случайно проезжавшая дорожно-патрульная служба. Говорят, несколько раз пытались связаться с Верой, но телефон у нее был недоступен, тогда решили позвонить Клавдии Васильевне, подумав, что она родственница погибшего, поскольку в телефоне Вячеслава была записана, как тетя Клава. Ну, а экономка, в свою очередь, сразу же прибежала к Вере. О смерти мужа Веры Орловой сообщили быстро. Только вот в самой смерти девушка нашла неувязки. Во–первых, медицинская экспертиза подтвердила факт наличия алкоголя в крови. Да, Вера знала, что Слава был пьян. Но она так же знала, что Слава никогда не садился пьяным за руль! Если даже в гостях он выпивал кружку пива, домой он шел пешком! Принцип у него был такой! Боялся аварии:

– Часто вспоминаю тот день, когда погибли мои родители – говорил он. И во–вторых, Вера точно знала, что в машине Слава был не один! Но на все доводы вдовы полиция пожимала плечами. Не ездил пьяным? Да мало ли что пьяному в голову взбредет! Тем более была ссора накануне! Откуда известно, что он был не один в машине? А то, что с кем-то спорил возле дома, да мало ли! Прохожего обругал! Да и вообще все это могло Вере показаться – на улице ведь темно было! Спорить с полицией было бесполезно и непродуктивно. Да, и сил у Веры просто не было. После похорон, отдав, сына своей матери, девушка целыми днями лежала в постели. Депрессия была жуткая! Ей было плевать на все, что творилось в ее жизни. Не волновал ее вопрос о будущем, не волновало ничего. Она просто забыла, что живет. Она забыла обо всем, о доме, о еде, о сыне. Почти неделю она просто лежала в кровати и смотрела в никуда. Клавдия Васильевна уговаривала ее вернуться к реальности, или хотя бы поесть, но девушка ее не слышала. Вера будто глухонемая лежала и ничего не слышала, пока однажды, встав с постели она не потеряла сознание.

Очнувшись в больнице под капельницей Вера увидела девушку в белом халате.

– Пить. – просипела Вера

– Очнулась! Неужели! – проголосила медсестра – Сейчас доктора позову! – и упорхнула. Через некоторое время она вернулась с доктором. Женщина – врач, улыбнувшись сказала:

– Ну, наконец-то! Пришла в себя! Говорить можешь? Как зовут тебя помнишь?

– Я хочу пить – облизав пересохшие губы, сказала Вера.

– Это хорошо!

Медсестра поднесла ко рту Веры кружку воды.

– Я в больнице? – напившись воды, спросила Вера.

– Соображаешь, значит дело идет на поправку! Ты в реанимации, девочка! Поступила к нам с жутким истощением плода и угрозой выкидыша.

– Плода? – не понимала Вера.

– Конечно! Забыла, что беременна?

– Я и не знала.

– Здрасьте, приехали! Шестнадцатая неделя идет, а она не знала! Ты, что? Через месяц, полтора – шевелиться начнет! А она не знала!

Вера смотрела на доктора огромными глазами и не понимала, то ли она шутит, то ли говорит правду. Вообще-то она со всеми событиями, что произошли за последнее время, действительно, забыла про себя. Но и беременной она быть не могла! Она бы почувствовала! Тем более, что срок большой – уже три месяца!

– Здесь какая-то ошибка!

– Да какая ошибка? – возмутилась женщина – Ты Орлова Вера Сергеевна?

– Да.

– Двадцать два года?

– Да.

– Ну, тогда, чего мозги пудришь? Лучше расскажи мне, как и зачем ты себя до такого состояния довела?

Вера смотрела сквозь собеседницу:

– У меня муж умер.

Доктор отвела глаза и помолчав, сказала:

– Муж умер, а ты осталась жить. Дети-то твои тут совсем ни при чем! Теперь ты должна любить их за двоих! Теперь ты и мать, и отец! Заботься о них, они ведь пропадут без тебя!

Эти слова словно пробудили Веру. Они прозвучали так будто лучик солнышка пробрался сквозь небо, затянутое тучами. Как она могла забыть про сына? Не заметить своего положения? Не видеть, что твориться вокруг? Не чувствовать, что твориться внутри нее? Какая же она после этого мать? Нет! Нужно исправлять ситуацию! Действительно, Слава умер, и все мы когда-то умрем! Но сейчас, Господь Бог дает ей уникальную возможность жить! Жить и растить детей! Нужно воспользоваться этой возможностью, ведь другой такой не будет! Дети нуждаются в маме, они нуждаются в ней! И маленький Илюша, которому нужно будет объяснить куда подевался его папа, и та крошечка, что сейчас находится внутри Веры. Они оба нуждаются в ее любви и поддержке, так же как она нуждается в них.

Глава 19 «Кто сделал компромат?»

После того, как Веру привезли с больницы домой, ее мама спросила:

– Ну, что? Как тебя теперь здесь одну оставлять в таком огромном доме?

Вера призадумалась. А ведь, действительно, она будет жить в доме теперь без Славы. Но в отчий дом ей никак нельзя! Квартира у мамы не резиновая, там итак народу много, а здесь целый дом, где вполне поместится она и ее сын.

– А, что, если Клавдия Васильевна поживет у меня? – обратилась Вера к седой женщине – Свою квартиру вы можете сдать в аренду, будет вам лишняя копеечка, и мне с Илюшей не так страшно в этом замке. Да и как ни крути, Клавдия Васильевна, вы нам родная! Сейчас ведь волокита пойдет с завещанием, документами. Мне нужна ваша помощь!

Клавдия Васильевна не могла отказать Вере. Она любила их до безумия, а в сыне Веры просто души не чаяла. Тем более, что в последнее время домой она ходила лишь для того, чтобы переночевать, а все остальное время экономка находилась в этом доме.

Когда родные Веры разъехались, а Клавдия Васильевна поехала забирать свои вещи, Вера, искупав сына уложила его на сон–час. Она знала, что Орлов – старший он же бывший Егоров обязательно наведается в их дом и потребует выселения Веры и Ильи. И, поэтому, она должна заранее подготовится к его визиту, и как можно раньше вскрыть козырную карту. Стас ничего не знает про завещание его брата, он даже не подозревает, что у Веры есть документы, по которым все имущество Орловых переходит ее сыну. А так как Илья ее несовершеннолетний ребенок, то Вера полноправная хозяйка этого дома! С этими мыслями Вера вошла в кабинет Орловых, чтобы найти копии документов, которые могут ей понадобиться. Но то, что она там увидела машинально вытеснило из ее памяти все, о чем она только что думала. Это были фотографии, те самые из-за которых вышел спор у них со Славкой. Те самые, которые Вера швырнула в тот злополучный вечер. Никто не заходил в эту комнату с того самого момента. Вера последняя посещала эти стены, и поэтому фотографии покоились на полу в том самом виде как она их оставила. Девушка сгребла в кучу глянцевые бумажки.

– Быть может, если бы не было вас, все было бы по–другому! – отчаянно произнесла она сквозь слезы.

И, действительно, может быть это и так! Нет, она себя не оправдывала, Вера знала, что в той ситуации была виновна! Но ведь, если бы не было этих фото, то у ее мужа не было бы причины злиться на нее и напиваться. Он бы не вышел из дома в мертвецки–пьяном состоянии и не поехал бы в машине. Если бы он ничего не знал про поцелуй Веры и Стефана на выставке, он бы просто лег спать, а утром проснулся и был живой! Но теперь ничего не воротишь и Славы больше нет. Остались одни лишь воспоминания и эти фотографии. Но вот интересно! Где он мог взять эти фотографии? Ведь не следил же он за Верой! Ему их кто-то передал! Но кто? И как удалось их сфотографировать? Вера стала прокручивать события того вечера. Вот Стефан берет ее за руку и уводит из толпы. Вот они заходят в просторную комнату, он закрывает дверь на ключ и подает ей шампанское. Вера попыталась вспомнить интерьер комнаты. Что характерно, в комнате не было даже окон, она была похожа больше на гримерную, чем на кабинет директора. И вполне возможно, что это была гримерка, ведь в галерее часто проводят разные банкеты и праздники. Если в комнате кроме Стефана и Веры никого не было, а Вера не фотографировала их, то значит это сделал Стефан. Но как он мог сфотографировать сам себя, и чтобы она этого не заметила? Камера! Он поставил там камеру! Стоп! Но зачем ему это нужно? Зачем ему нужно втаптывать Веру в грязь? Неужели он хотел, чтобы Вера и Слава расстались? Нет, Стефан не был похож на коварного интригана! Тем более, что за странный способ – эти фотографии! Вера не верила в свои догадки, но поговорить с Гаспаром ей было необходимо!

Когда Стефан Гаспар в очередной раз вылетел из Франции в Сибири стоял стуженный октябрь. Люди натянули на свои головы шапки, а на шею шарфы. Но погода стояла сухая, хоть и холодная. Снега не было, как люди его не ждали.

В дверь дома Веры Орловой позвонили. Открыв, она увидела на пороге Стефана.

– Ты позвонила, и вот я приехал! – радостно сказал француз.

Вера посмотрела на него с нескрываемым восхищением. Какой он все–таки красивый! Его тонкие черты лица, его очаровательная улыбка! Вера поймала себя на мысли, что невольно вспомнила тот роковой поцелуй с ним. Да! И, все–таки почему он до сих пор не женат? С той поры как он овдовел, прошли многие годы, и наверняка, за ним многие женщины устраивали охоту, но Стефан до сих пор не был женат! Вера понимала, что он к ней неравнодушен, она так же понимала, что и она чувствовала к нему что-то особенное. Но это не было той любовью, которой она любила своего мужа, это было какое-то другое незнакомое для нее чувство. Может быть поэтому этот немолодой француз ее так привлекал.

– Верочка! Ты шикарно выглядишь! – оборвал ее мысли Стефан.

Стефан не знал о беременности Веры. Он так же не знал подробностей о смерти ее мужа и о тяжелой депрессии с попаданием в реанимацию. Дело в том, что после их последней встречи ему срочно пришлось улететь домой – его мама – бабушка Элен, заболела и он вынужден был покинуть Сибирь.

– Как твоя мама? – спросила Вера, когда он раздевшись сел греться у камина.

– Не очень хорошо – ответил Стефан – моя мама старый человек, и конечно же болячек у нее хватает. Но мы надеемся на ее здоровье. Она еще должна пожить на этом веку!

Стефан так оптимистически это сказал, что Вера невольно потупила взгляд, заметя это он сказал:

– Извини, совсем забыл я, что Вячеслава больше нет…

– Ничего…– глотая слезы произнесла Вера – я уже начинаю привыкать к этой мысли.

Рассказав Стефану все что случилось в его отсутствие, Вера тихонько подобралась к сути разговора:

– Кстати, Стефан, ты не знаешь ничего про фотографии?

– Фотографии? Какие фотографии?

– Они с того вечера, когда выставлялись мои картины – произнесла девушка и протянула мужчине плотный конверт.

Стефан вытащил пачку и стал рассматривать фото одно за другим. Вере было интересно наблюдать, как все шире становились его глаза и бледнел цвет его лица. Наконец, он досмотрел последнюю и поднял на Веру свои глаза.

– Но это невозможно! – воскликнул он – В комнате кроме нас никого не было! Я сам лично закрывал дверь на ключ!

– Я это знаю, но факт остается фактом! Эти фотографии убили моего мужа!

– Как это?

– Обыкновенно! Ему кто-то их передал! Он разозлился на меня, много выпил, а остальное ты уже знаешь.

Стефан схватился за голову.

– Кто? Кто мог их ему передать?

– Вообще-то этот вопрос я хотела задать тебе!

– Мне? Боже! Ты думаешь, что это я!?! Вера!? Но мне то это зачем?

– Не знаю, – грустно ответила Вера и опустилась рядом на диван.

Нет, это не Гаспар! Ему, действительно, нет резона выдавать свои чувства к Вере! Она смотрела на опустившего голову Стефана. Бледными губами он что-то бормотал по–французски, а потом покачал головой и сказал:

– Вера, как ты могла подумать такое! Я не подлец! В ведь тебя люблю! Он прижался к Вериному плечу и обняв ее всхлипнул как маленький и беспомощный ребенок.

Если этого не делал Стефан, тогда кто?

– Стефан, – обратилась она к нему – а в этой комнате была камера наблюдения?

– Не знаю, Вера, вообще там везде камеры понатыканы, там ведь часто банкеты местные чиновники заказывают! Может и была там камера.

– Не может, а была! Точно! – осенило, вдруг, Веру.

Она кинулась к телефону и открыв толстую потрепанную временем тетрадь, куда они со Славкой записывали все телефонные номера, отыскала телефон Бубликова Андрея.

– Ало! – просипел оппонент.

– Бубликов? Привет Бубликов, это Лапа беспокоит!

– Какая Лапа? – не понял Андрей, но помолчав крикнул в трубку – Верка ты что ли?

– Я, Бубликов, я!

– Вера, ты это… – начал свои извинения Андрюха – ты прости за тогда… я не хотел тебя обидеть, ты конечно же не спишь с этим… ну, как его…, ну, французом…

– Ладно, Бубликов, все нормально – прервала его сбивчивую красноречивость Вера.

– Я читал недавно, про твоего мужа… я сочувствую тебе…

– Ладно, Андрей, я приму твои соболезнования и извинения если ты мне поможешь в одном деле.

– Хм… – помедлил Андрей – в последний раз, когда ты так говорила, это было в девятом классе, помнишь, мы тогда выкрали с учительской классный журнал и понаставили себе пятерок по алгебре и физ–ре! Ты помнишь, что из этого вышло?

Да, это Вера помнила хорошо. Тогда был жуткий скандал! Собрали пед. совет, вызвали родителей. Хотели переводить ребят в другую школу. Тогда Бубликов поступил как истинный мужчина, он взял всю вину на себя.

– Это я все придумал – сказал он тогда – а Верку подговорил, потому что она верный человек, она никогда бы не проболтала никому, я ее знаю, она хорошая. Не нужно ее выгонять из школы, у нее талант, она родилась с кистью в руках! Давайте я уйду, а она пусть останется!

Директриса после столь трогательных речей Бубликова, смахнула слезу рукавом и оставила их учиться дальше. Веру за верность и талант, а Бубликова за мужество и правдивость. Правда, они тогда потом целую неделю после уроков мыли полы, в качестве наказания. Но друзья твердо отстояли свою тяжелую оборону.

– Бубликов, ты струсил? – игриво спросила Вера.

Андрею ничего не оставалось, кроме как согласиться.

– Давай, выкладывай, чего тебе?

– Ты говорил, что у тебя есть блат в галерее – тонко намекнула Вера.

– Ты, что приглашение хочешь получить?

– Нет, Бубликов, хуже, я хочу пробраться в смотровую комнату, там, где просматриваются по камерам все помещения в галерее и взять запись, или хотя бы просмотреть тот день, когда была моя презентация.

– Да, ты что, Лапа! Как я смогу? – воскликнул Андрей.

– Бубликов – мягко начала врать Вера – Андрюша, у меня на следующей неделе интервью на телевидении намечается. Если ты мне поможешь, твоя фамилия будет первой упомянута в моем интервью! А если ты мне дашь свою самую лучшую работу, тебя, как художника, узнают миллионы зрителей!

– Лапа, это шантаж!

– Ну, Андрей, миленький, мне очень надо! – взмолилась Вера.

– Ладно – сдался Андрей – завтра в три, подъезжай к галерее, я все устрою.

Вера чмокнула в трубку и радостно заявила:

– Бубликов, ты супер!

– Ладно, ладно! Но ты обещала мне – напомнил Андрей, и добавил – картину я тебе принесу, закачаешься!

Вера примерно представляла это произведение искусства – наверняка, пара любовников, занимающаяся сексом в самом развратном виде.

На следующий день Стефан Гаспар заехал за Верой и девушка, оставив сына с Клавдией Васильевной поехала в галерею. У огромного здания с колоннами их уже ждал Бубликов.

– Я уже обо всем договорился – встретил их Андрюха – охранник оказался полным профаном, я ему втюхал то что я из полиции. У меня ведь, Вера, и в органах подвязки есть.

И он достал красные корочки оперуполномоченного.

– Это что твои? – удивилась Вера.

– Да, ну, Бог с тобой! Одолжил у одного друга! – засмеялся Андрей.

Вера и Стефан последовали за ним на второй этаж в одну из комнат. Комната больше напоминала кладовку. Молодой высокий парнишка без разговоров протянул Вере диск:

– Все здесь!

– Что прямо все?

– Нет, ну, конечно, не все, но то время, которое вас интересует, записано на диске.

– А какое время нас интересует? – с подозрением взглянула Вера на Бубликова, но охранник ответил:

– Ну, вы же по поводу отравления?

Гости переглянулись, а охранник продолжал:

– Да я уже все знаю! Преступление! Преступление! – посмотрел он на Бубликова – так и скажите, что какого-то чиновника отравить пытались!

– Это кто ж тебе сказал? – спросил Андрей

– Дык, ваш сотрудник был! Сразу, на следующий день после того банкета приходил. Тоже в штатском, только, говорит из секретной службы! Он и корочки показывал.

– И что же он сказал? – поинтересовалась Вера

– А то и сказал, что, мол, проводится расследование, что на празднике этом – он махнул головой на диск – какого-то шишку отравить хотели, мол подсыпали ему что-то, его и на «Скорой», ночью увезли, сказали, яд какой-то.

– И, что, нужно-то ему было? – не унималась Вера

– Как что? Диск этот изъять в качестве вещественного доказательства.

– И что?

– Что? Что? Я диск ему скопировал и копию выдал.

– А зачем ты копию делал?

– Дык, нельзя нам! Начальник узнает – уволит! Ему хоть полиция, хоть сам президент! Потом ведь не докажешь! А, вдруг, что-то пропало? Или машину у кого угнали! Я ведь потом за всю жизнь не рассчитаюсь…

– Послушай, а как тот из полиции выглядел? – задала вопрос Вера.

– Дык, не знаю я. Обыкновенно. Ну, такой высокий, светлый, да, он там ведь записан! Он тоже на выставке был! Я видел его!

Все столпились у компьютера, просматривая диск. На экране было много квадратиков с эпизодами. Наконец, охранник заметил нужного человека.

– Вот он! – неожиданно крикнул парень.

Все уставились на экран.

– Увеличьте! – попросила Вера.

Теперь ее сомнения рассеялись, а догадки подтвердились и все сразу встало на свои места! На экране появилось лицо Стаса Орлова.

Значит – это Стас устроил весь цирк с фотографиями! Он ведь был там! Вера помнит, как он смотрел на нее. Наверняка, в тот вечер, он увидел, что Стефан повел Веру в комнату, ему стало любопытно, и, прикинувшись секретным агентом он уговорил охранника отдать ему диск. Потом посмотрев запись с камеры, вывел на принтер то что ему было нужно и показал своему брату. Но с какой целью? Неужели его ненависть к Вере так велика, и для того чтобы насолить ей он проделал весь этот путь! Тогда почему он не пошел дальше? Почему эти фотографии не попали в прессу? Ведь тогда бы он нанес Вере удар ниже пояса! Если только эта идея с фотографиями была подстроена специально лишь для того что бы Слава, поссорившись с Верой много выпил и сел за руль своей машины. Но Стас же не мог предугадать все наверняка! Тем более Стас должен был знать о страхе Славы – садиться за руль пьяным! А быть может Стас был в тот вечер с ее мужем, и может это он спорил со Славкой?! Вера же четко слышала голоса, и еще нашла окурок на крыльце. Слава мог и не садиться за руль сам, его могли довести до места, а сбросить машину в кювет с пьяным пассажиром не такое уж хитрое дело! В своих рассуждениях Вера зашла слишком далеко. Стас, конечно, подлый, но верить в то, что он убил своего брата, Вере не хотелось. Хотя кто его знает…

Глава 20 «Нить связи непонятна»

В последующий месяц Вера занималась переоформление имущества на своего сына. Бегала она с этими бумажками с одной конторы в другую. Результата не было. Бюрократия довела Веру до точки кипения! И когда в одной из инстанций одна очень важная женщина, читая завещание Орлова –младшего, спросила Веру:

– А почему вы одна? Где ваш муж?

Тогда-то Вера и поняла, что в общем-то наше правительство виновато в том, что придумывает дурацкие законы, а в остальной волоките виновны сами люди! Зачем «они» ее такую тупую посадили работать с народом, с их проблемами, с документацией? Она ведь даже не понимает, что завещание — это документ умершего человека, умершего, а не отдыхающего на Карибах! Молча собрав все свои бумажки, Вера поплелась домой. Вдруг, зазвонил ее мобильник.

– Да! – сказала Вера в трубку.

– Вера! Здравствуй! – послышался голос с французским акцентом – Верочка, дорогая, я опять в вашем городе! Мы с тобой не виделись почти месяц, может встретимся, поговорим о делах?

– Конечно, Стефан! Буду рада тебя увидеть! Только о каких делах мы с тобой будем беседовать?

– Как же, Вера! Ты забыла о выставке в Москве? Времени осталось не так много, я думаю, что за три месяца мы успеем подготовиться!

Боже! Вера совсем забыла про Московскую выставку! Последний раз, когда она видела Стефана, он говорил, что уже ведет переговоры с Москвой и хочет презентовать ее там! Но как же она поедет туда? На кого оставит сына? И если выставка через три месяца – то ее живот уже достигнет внушительных размеров! За это время он уже вырос достаточно, чтобы невооруженным взглядом увидеть ее беременность. А после он будет просто огромных размеров. Она не может появиться на публике с животом размеров с арбуз! Она не то что бы стеснялась своей беременности, она просто понимала, что пресса во все горло будет орать, что это ребенок Стефана. Вера ведь не будет каждому доказывать, что «золотой француз» никакого отношения не имеет к созданию этого младенца!

– Стефан, нам правда нужно встретиться и обсудить кое–что!

– Хорошо, Верочка, если хочешь я к тебе заеду часиков в семь вечера, мы поужинаем в ресторане!

Вера согласилась и поплелась домой.

В назначенное время в дверь позвонили. Клавдия Васильевна впустила Гаспара. Вера была в своей комнате и наносила последние штрихи в своем облике.

– Ничего! – усмехнулась она, смотря на себя в зеркало – просто сильно располневшая дама! Интересно как Гаспар отреагирует на мое положение.

Вера уже собиралась выйти из комнаты, когда маленький Илюша подбежал к ней и что-то пролепетал, указывая своей пухленькой ручкой в сторону:

– Дядя пришел? – спросила Вера и взяв его на руки стала спускаться с лестницы – а знаешь, как дядю зовут? Малыш помотал головой

– Дядю зовут Стефан.

– Фан! – попытался повторить Илья

– Правильно! Стефан!

– Фан! – крикнул он в сторону Гаспара.

Стефан засмеялся, и поприветствовав Веру, взял к себе забавного мальчугана. Полепетав о чем-то с ним, он бережно отдал Илюшу Клавдии Васильевне и переключился на Веру.

– Замечательно Выглядишь! – осмотрев ее с ног до головы Гаспар покосился на живот, немного выпиравший из длинного свободного платья. Вера заметила его взгляд, но говорить ничего не стала.

Доехав до ресторана и заглушив мотор Стефан повернулся к Вере и произнес:

– Верочка, я скучал по тебе!

Она улыбнулась и поспешно вышла из машины. Похоже, что Стефан настроен серьезно. Отступать он даже не думает, а наоборот, гордо держит оборону, и, похоже, хочет штурмовать ее крепость. Поэтому пока пара дожидалась заказанного ужина, Вера решила не откладывать и прямо начала:

– Я хотела тебе сказать, Стефан, о том, что я отказываюсь выставлять свои работы в Москве, и хочу расторгнуть наш договор о сотрудничестве.

Стефан Гаспар широко разинул рот. Собравшись с мыслями, он спросил:

– Но почему? Что– то случилось?

– Да, Стефан, случилось! Случилось многое!

– Что?

– У меня умер муж, и оставил меня одну с маленьким ребенком на руках в очень интересном положении.

– Не могу понять, в каком положении?

– Ну, помимо наследства, с которым я никак не могу разобраться, есть еще одно положение. – пояснила Вера Гаспару, у которого глаза выкатывались из орбит – Стефан, разве ты не заметил, что я беременна!

Вера встала со стула и продемонстрировала свой живот. Стефану нужен был допинг, потому что состояние у него было такое, как будто его оглушили огромным кирпичом по его французской голове. Вера села, налила в стакан воды и предала ему. Стефан сделал большой глоток. К тому времени официант принес заказ. Пока молодой человек расставлял еду на стол, пара сидела тихо и смотрела друг на друга. Наконец, Стефан произнес:

– Этого не может быть!

– Что? То, что я беременна? – рассмеялась Вера

– Нет, то, что ты хочешь отказаться от меня!

– Я от тебя не отказываюсь! Я просто хочу прекратить наши партнерские отношения.

– И что же тогда останется?

Вера опустила глаза. Ничего, в этом случае, не останется! Гаспар поедет к себе во Францию, а Вера останется здесь в Сибири, разгребать свои дела! Стефан смотрел на Веру будто она разрушила мир вокруг него.

– Стефан, ты пойми, – взмолилась она – сейчас дети мне дороже, чем моя карьера и известность. Я не хочу быть в разъездах, тогда, когда я нужна сыну. Я не хочу летать из города в город с огромным животом. И не хочу, чтобы в газетах писали о том, что я буду рожать второго ребенка без мужа. Чтобы унизительные заголовки, типа: «От кого ребенок таланта?» въедались в мозги людей, сея там плохое мнение обо мне! Мне этого не нужно! Я хочу спокойствия и мира в нашем доме! – Она замолчала и тихо добавила – вот только разберусь с этим чертовым завещанием, а потом можно мирно существовать дальше.

– С каким завещанием? – спросил Гаспар.

Вера вкратце рассказала про корни ее мужа, про безумную идею его отца – лишить одного брата всего наследства, про охоту Стаса на документы его усыновителя, и про завещание Вячеслава Орлова.

– Постой! – неожиданно остановил Веру Гаспар – Я уже слышал эту историю!

– Очень интересно, Стефан, как ты мог ее слышать? Я тебе никогда не рассказывала ничего подобного!

– Нет, я слышал ее не от тебя! Что-то подобное мне рассказывал мой знакомый. Про то, что у него есть сын, которого когда-то усыновил богатый месье, потомок знатного рода. Но когда он умер, то оказалось, что все наследство, которое, кстати, составляет немалое состояние, он передал своему кровному сыну, дабы, не нарушать традиции его фамилии. А первому сыну, того которого он усыновил, не досталось ни гроша! Мой знакомы сетовал, мол как же так несправедливо распорядился умерший!

– М–да – задумалась Вера – очень похожая история, а как зовут твоего знакомого?

– Михаил Егоров.

Веру будто током шандарахнуло! Какое невероятное совпадение! Этот знакомый Стефана родной отец Стаса! Эту же фамилию она видела в долговой книге Константина Ивановича! Это ему сердобольный свекр отваливал огромные суммы денег. Без сомнения, Вера и Стефан говорили об одном и том же человеке!

– М–да – задумчиво произнесла Вера – похоже, уважаемый Стефан, мы с тобой говорим об одном и том же человеке. Кстати, ты сказал, что он твой знакомый. А как близко ты с ним знаком?

– Да так… не особо…– с недовольством ответил мужчина – он мелкий конкурентишка. У него по вашему краю небольшая сеть ювелирных магазинов. В последнее время он взялся скупать акции нашей компании, и в каком-то смысле является моим соучредителем. Мы виделись с ним на корпоративной вечеринке, несколько месяцев назад. Тогда-то он и рассказывал эту историю нашему мужскому кругу.

– Ты говоришь он скупает акции вашей компании? – заострила внимание Вера – А не боишься его?

– Вера, я тебя умоляю! Это мелкая рыбешка! Не думаешь ли ты, что какой-то торговец бижутерии может поглотить крупную ювелирную компанию! Нет! Я никого не боюсь!

Вера на эти слова только пожала плечами, а самодовольный француз призадумался:

– Хотя ты знаешь, когда ты показала мне те фотографии, я невольно подумал, что это мой компромат. И когда ты дала мне понять, что с моим бизнесом они не связаны, признаюсь, я вздохнул свободно!

– А уверен ли ты, что это не связано с тобой? – насторожила Стефана Вера – Знаешь, ведь тот человек у которого находится та запись с камеры, и есть родной сын твоего знакомого учредителя.

– Ты хочешь сказать, что это не просто совпадение?

– Кто его знает? – развела руками Вера – я уже ничему не удивляюсь, в нашей жизни может быть все!

Вера, действительно верила, что в ее жизни может случаться всякое – как плохое, так и хорошее. Ведь последнее время жизнь преподносит ей очень большие сюрпризы. Да! Сначала авария, где погибли родители Славы, потом разрыв с любимым и клевета брата на него, в итоге чего Вера приняла решение избавится от своего народившегося ребеночка, после это завещание и погибший нотариус, а потом появление Стефана и его роковой поцелуй… и как следствие смерть ее мужа. Ее известность и еще одна беременность, сколько всего произошло! А теперь вот она узнает, что Стефан и отец Стаса как-то связаны между собой! Что еще может презентовать ей судьба?!

Гаспар пообещал ей через своих юристов уладить дела с ее документами. И, вот недели через три все было готово! Теперь ее сын наследник и хозяин всего имущества Орловых, а Вера до его совершеннолетия останется распоряжаться всем на правах матери. Вот только счет в банке заморожен и фамильные драгоценности не переданы в собственность. Распоряжаться ими сын Веры сможет только тогда, когда второй наследник поставит свою подпись на согласии без претензий и обжалования. Был еще один вариант безусловного отхождения наследства одному из них – это смерть одного из наследников…

Глава 21 «Вам нужен шедевр? Вы его получите!»

Вера тихонько начала привыкать к мысли о том, что она вдова. Она пыталась отвлечь себя своим сыном. Она крепилась и старалась забыть все плохое, что произошло. Не снимая траура в душе, она натянула улыбку и пыталась понять, что в ее жизни сейчас главнее – не потерять воспоминания о прошлом или не позволить прошлому разрушить будущее. Совета было просить не у кого, поэтому день ото дня она возвращалась к воспоминаниям о Славе, борясь с тем ужасом и угрызениями совести, переживая их вновь и вновь, и так же день ото дня она заставляла себя помнить о своем сыне, который нуждался в ее заботе.

Однажды ей позвонили с художественной галереи, где выставлялись ее картины. Не молодая, но очень приятная женщина сказала ей по телефону:

– Здравствуйте, Вера, нам с вами необходимо обсудить один очень важный вопрос! Вы бы не могли приехать сегодня в два?

– Да, конечно. Я сегодня приеду к вам – ответила Вера.

Какой такой важный вопрос? Что может быть важнее в ее сегодняшней жизни, чем горечь утраты. Вера не могла принять тот факт, что жизнь вокруг течет своим чередом. Она продолжала упиваться воспоминаниями о трауре, хоть и справлялась с этим чувством уже довольно хорошо. Она оставила Илюшу с Клавдией Васильевной и поехала в галерею. Зайдя в кабинет директора она, поздоровавшись, приняла приглашение сесть.

– Еще раз здравствуйте! – улыбнулась ей приветливая женщина в пуховом платке на плечах.

За всю историю Марины Юрьевны, директора, самой красивой и культурной обители города, не было столь триумфального взлета художника, как Вера. Марина Юрьевна знала, что круглые вложения в эту художницу, Стефаном Гаспаром и талант Веры сделали очень гремучую славу не только виновникам торжества, но и ее галереи. После триумфальной презентации, в ее художественную обитель стали толпами приходить состоятельные люди. Они интересовались объектами продажи, в частности картинами нашумевшей художницы, а после того как пресса осветила смерть мужа того гения, так от покупателей вообще отбоя не было.

Вера же, напротив, совершенно не знала и не задумывалась о своей знаменитости. Она погрязла в своих мыслях и не интересовалась своей популярностью. Не читала газет и не смотрела новостей по телевизору, где изучали ее персону со всех сторон. Она даже не обращала внимания, когда прохожие перешептывались, оборачиваясь ей вслед.

– Итак, Вера! – произнесла Марина Юрьевна. – Наш предмет разговора, как вы догадались, пойдет о вашем творчестве.

Вера многозначительно взглянула на собеседницу, а та осторожно продолжила:

– Вера, мы все приносим вам искренние соболезнования, по поводу кончины вашего мужа, но все же, скажите, как давно вы проверяли свой счет в банке?

Вера удивилась такому неожиданному вопросу и подняв бровь помотала головой, давая знать, что она ничего не понимает.

– Понимаете, Вера – очень осторожно, говорила Марина Юрьевна – вы, наверное, очень подавлены своим горем, и вас я, конечно, понимаю, но если бы вы хоть немного интересовались своей личностью в творческом плане, то могли бы обнаружить кругленькую сумму на вашем счету. Это потому, что наша галерея продала почти все ваши выставленные картины. Вера, это конечно же очень все хорошо и для вас, и для нас, но вами до сих пор интересуется множество ценителей искусства, а ваша история с неожиданной смертью мужа, привлекла еще больше покупателей. Скажу вам прямо, у нас есть спрос на вас, но не осталось больше ваших работ. Нам нужно, что бы вы писали картины. И выставляли свои работы.

– То есть вы хотите сказать, что за несколько месяцев вы смогли продать почти все мои работы?

– Да. – утвердила директор – более того, Вера, я хочу подвести вас к тому, что вы сейчас на пике своей популярности в мире Краевого искусства, и я знаю многих людей, которые хотели бы, покупать ваши работы, но вы не предоставили нам больше ни одной новой картины. Мне не нужна от вас массовость, от этого будет страдать техника, качество, так сказать. Мне от вас нужно, что бы вы в принципе писали.

Вера понимала, что хочет от нее эта женщина. Она хочет ковать железо пока горячо!

– Я не ослышалась – сказала Вера – вы сейчас мне сказали о том, что вы хотите от меня нового шедевра! Правильно?

– Да! Пока…– Марина Юрьевна не договорила, ее оборвала Вера

– Пока все вокруг не забыли о том, что я та Вера, которая обольстила богатого француза и неожиданно, вдруг, погиб мой муж. Правильно? В общем вы хотите, чтобы я из своей трагедии и клеветы на меня извлекла для вас пользу! К вам сюда толстые кошельки как паломники идут! Я правильно поняла? И вы совсем не хотите, чтобы ваша галерея снова оставалась в тени! Вам выгодно мое поскудное положение, когда меня называют шлюхой и намекают на то, что мой муж погиб не случайно! Вы хотите заработать на моих слезах? Так?

Марина Юрьевна не ожидала таких прямых слов от скромной художницы, которую знала раньше. Она вообще ее не узнавала. Да, в контексте, она говорила именно о том, о чем ей сказала девушка, но она и подумать не могла о такой реакции собеседницы.

– Вера, вы меня неправильно поняли – начала оправдываться женщина, кутаясь в свой платок. – Я совсем не имела в виду… – замялась женщина, поняв, что не может найти слов в свое оправдание.

Вера смотрела на нее жестким взглядом.

– Да, я совсем забыла, что скоро обо мне снова заговорит пресса, ведь скоро появится мой ребенок, и все будут решать самый главный вопрос: чей это ребенок? Так? А может быть это ребенок Стефана Гаспара?

Вера замолчала. Неудобная пауза нависла над собеседниками. Директор галереи опустила глаза и не знала, что ответить, потому что она так и думала, как сказала Вера. В конце концов девушка вздохнула и сказала сквозь зубы:

– Вы хотите сенсаций, вы хотите денег. Вы не понимаете, что сейчас творится у меня в душе. Вы меня вообще не знаете… Что ж… Вы хотите нового шедевра? Вы его получите. Я дам вам насладиться моим горем.

Вера тяжело встала и вышла из кабинета.

То, что она испытывала внутри себя не было негодованием, она холодно начала понимать, что никому нет дела до ее горя, всем равнозначно есть ли у нее душевная боль или нет. Она поняла, что добрыми люди ей только казались, на самом деле люди заботятся лишь о своем благе, ровно так, как и она заботилась о своем. Она хотела сочувствия и переживания от окружающего мира, но именно сейчас она знала, что этого не найдет. Ей нужно смириться, принять жизнь такую, какой она ей дана, отпустить свое горе и встать с колен.

Когда Вера уложила своего сына в постель, Клавдия Васильевна уже спала. Вере тоже нужно было отдыхать, но она пошла в свою мастерскую.

Сев за мольберт, она взяла в руки кисть. В голове зазвучала невообразимая печальная музыка. Она опустила кисть в палитру и стала писать. В своем шедевре она хотела выразить всю боль и горечь, всю неистовую агонию, которая была у нее в сердце. Она хотела прокричать миру о своей беде, так как когда-то прокричала о своем счастье в картине с желтыми одуванчиками. Так рождаются настоящие шедевры, через боль и страдания, через чувства и безумство. В этой картине она уже знала, как расставить приоритеты, о которых ей когда-то говорил учитель. Теперь она сможет показать миру, какое животное чувство испытывает человек, которого душит печаль.

Картину Вера рисовала, когда выдавалась свободная минутка, воспитание сына оставалось для нее первостепенной задачей, по ночам она не могла работать, слишком противоречивые чувства одолевали ее. Поэтому за работу Вера садилась лишь в те дни, когда ее мама забирала Илью к себе погостить. Однажды Анастасия Ильинична заглянула к ней в мастерскую.

– Дай взглянуть над чем работаешь? – попросила мать свою дочку, стоя у порога ее студии.

– Мам, думаю ты не будешь в восторге. – холодно ответила Вера

– А что там? – любопытство взяло вверх, и Анастасия Ильинична прошла в комнату. Взглянув на картину, мама обомлела.

– Вера, что это?

– Мама, это тот шедевр, который от меня ждут! – ответила Вера, отходя от мольберта и смотря со стороны.

На картине была изображена волчица, плачущая над телом своего убитого волка. Дождь и туман наводил жуткую тоску. А сзади трагической сцены виднелась удаляющаяся фигура охотника. Мрачная готическая картина вызывала протест в сознании смотрящей мамы Веры. Она совсем не привыкла видеть такие работы в мастерской дочери. Конечно, она понимала, что трагедия в жизни Веры вызвало желание писать в таком стиле, но картина словно выворачивала душу на изнанку. Смотря на эту работу, Анастасия Ильинична словно смотрела внутрь своей любимой девочки.

– Вера! – выдохнула она – доченька моя! – она кинулась на шею девушке и зарыдала.

Вера молчала. Ее не трогали слезы матери, она поняла, что в своей работе она добилась желаемого результата.

Глава 22 «Нападение Орлова»

Странно прошло уже четыре месяца со дня смерти Вячеслава, а Стас Орлов до сих пор не нанес своего визита в дом, где жила Вера. Неужели ему стало жаль несчастную вдову с ребенком на руках, и он решил забыть о двухэтажном коттедже и солидном счете в банке. Нет! Тут что-то другое! Скорее всего он выжидает время, пытается найти подходящий момент для своего появления. Но Вера не боялась его! Теперь у нее есть законные основания выгнать его из этого дома, или просто не пустить на порог! Этот огромный дом ему больше не принадлежит!

Канун нового года выдался суетливым. Вера пригласила своих родных и близких друзей к себе в гости на праздник. Но если честно, ей не очень хотелось этого веселья. Ее живот рос с каждым днем, иногда ей казалось, что она скоро лопнет. И поэтому Вера, ощущала себя неуклюжей тяжелой машиной, которой все время хотелось заехать в гараж и отдохнуть.

Илье исполнился год, ведь Вера его родила в ночь с тридцатого на тридцать первое декабря – почти в самый праздник. Он у нее большой молодец! Давно начал ходить, хотя и не ползал вовсе, уже вовсю лепечет! Год прошел с той ужасной ночи, когда Вера схватилась в схватке этой мерзкой гиеной. Вера до сих пор помнит его холодные руки в перчатках на ее шее и его горячее дыхание прямо ей в лицо. Никогда не забудет его злобные глаза, сверкающие, словно глаза голодного зверя. Но эта ночь для нее была и счастливой, в тот момент, когда закончились ее мучения и она родила своего сына. Когда маленький комочек теплого тельца прильнул к ее груди. Нет, Стас! Тебе никогда не сломить Веру, тебе не погубить в ней веру в счастье, веру в жизнь, веру в себя!

Вот он настал тот день, когда все уже было готово к празднику! Тридцать первого декабря горела елка в гостиной, был накрыт огромный стол, ломившийся от всевозможных блюд, горячие закуски бурлили и кипели на плите, и дух праздника витал по этому дому! Зазвонил телефон, и Вера радостным голосом ответила:

– Алло!

– Угадай кто это? – послышался в трубке французский акцент.

Это звонил Стефан. С того разговора в ресторане они больше не виделись. Было похоже, что Гаспар разочаровался в Вере, она ведь все же расторгла с ним договор и выставка в Москве не состоялась. Казалось бы, их непонятным отношениям пришел конец, но Стефан, был сильно влюблен в Веру, чтобы отступать.

– Стефан! Я тебя узнала! – воскликнула Вера – Поздравляю тебя с Наступающим Новым годом!

– Погоди, погоди, еще рано! Я еще не доехал! Вот приеду к тебе в гости, тогда и поздравишь!

– Как? Ты в нашем городе? – удивилась Вера.

– Да, я решил встретить этот новый год в Сибири, со своей любимой Верой! И сейчас мчусь к тебе!

– А как же Элен, а мама? – не унималась Вера.

– Моя дочь взрослая стала, убежала к своим друзьям, а к маме ее подруги по преферансу должны прийти. Так что я получаюсь не удел! Так я не понял? Ты приглашаешь меня в гости или нет? – засмеялся он.

– Конечно, конечно! Мой дом для тебя всегда открыт! – с нескрываемой радостью произнесла Вера.

– Жди я скоро буду! – крикнул в трубку француз и отсоединился.

– Клавдия Васильевна! – позвала Вера.

Старушка в фартуке вышла из кухни, за ней выбежал Илья с шоколадной конфетой в руке.

– К нам Стефан едет – сказала Вера, и осведомилась – нужно еще один прибор поставить.

– Что же нам делать? – всплеснула руками старушка – Вино ведь Гаспар пить не будет!

– Будет пить шампанское! – серьезно ответила Вера, выставляя на стол еще один прибор посуды.

– Не солидно как-то – возразила Клавдия Васильевна – нужно что-то цивильное, виски, например, он ведь француз!

– Ну, где же я вам сейчас виски возьму? – с досадой спросила Вера.

– Надо в город ехать! Время еще день, супермаркеты открыты – снимая фартук решительно произнесла экономка.

– Клавдия Васильевна! Да, перестаньте вы! И так все нормально! А Гаспар и шампанским обойдется!

– Нет, Верочка, надо гостя уважить! Ты вот, давай, следи за плитой и дожидайся гостей, а я поеду в город, посмотрю, что можно придумать. Заодно к соседке заеду, поздравлю ее. Я ведь все равно собиралась, только не знала, как тебя оставить, а сейчас и повод есть и гости уже скоро подъедут. Так, что ты не волнуйся, я скоро!

Клавдия Васильевна наскоро одела свою шубу и выбежала во двор.

– Ну и ладно! – повернулась Вера к сыну – Тогда мы с тобой варить будем!

Илья побежал в кухню, а Вера следом, переваливаясь с ноги на ногу, покатилась за ним. На кухне они занялись своими делами. Вера мыла посуду, а Илья гремел кастрюльками, пытаясь сложить их в один большой котелок. Радио играло рождественскую музыку, и Вера сделала громче приемник.

Вдруг, Вера почувствовала холодный воздух по ногам. Странно, Клавдия Васильевна, уходя, закрывала за собой дверь, не могла же она сама открыться, может экономка вернулась. Вера оглянулась и обомлела. Перед ней, в дверном проеме стоял Стас Орлов, держа одной рукой за горло маленького Илюшу. Сын Веры, словно котенок, тонувший в воде, хватал ртом воздух и дрыгал ногами.

– Что ты делаешь!!! – кинулась Вера к нему, но видя, что огромная рука сильнее сдавила крохотную шейку, остановилась как вкопанная.

– Отпусти! – прохрипела Вера, но Стас не отпускал мальчика – Что тебе нужно?

– Ты сама знаешь, что мне нужно.

Девушка помотала головой с мольбой в глазах.

– Отпусти сына, он задохнется.

– Я его отпущу если ты отдашь мне отцовское завещание ответил Стас.

– Отдам – пообещала Вера.

Стас ослабил хватку, но продолжал держать Илью на весу.

– Стас, – попыталась успокоить его Вера – завещание хранится в камере, где все драгоценности.

– Не ври! – заорал мужчина и сильнее придавил ребенка к стене

– Хорошо! Хорошо. – согласилась Вера – Ладно, ты сейчас отпустишь ребенка, а я принесу тебе документы – пытаясь совладать с собой говорила Вера, медленно нащупывая рукой сзади себя нож, который лежал на столе. – Отпусти ребенка, мы пойдем с тобой наверх, и я отдам тебе это чертово завещание! – Уже кричала Вера.

Орлов вытянул руку, в которой словно тисками был зажат Илья, и как ненужную тряпку откинул мальчика в угол. У Веры не было времени, чтобы соображать, она схватила нож и кинулась на Орлова! Он увернулся, и Вера наотмашь ударила его по лицу острым лезвием ножа.

– Сука! – заорал Стас, закрывая лицо руками. Вера схватила на руки сына, который кричал без остановки и выбежала в гостиную, закрыв за собой дверь в кухню, где, скрючившись на карачках утирал кровь ненавистный шурин. У Веры было немного времени, чтобы что-то придумать, но ее голова плохо соображала, кровь пульсировала в висках и сердце бешено колотилось. Она взяла стул и подперла им дверную ручку. Потом сняла со стены телефон и набрав «02», вызвала милицию. К этому времени Орлов очухался и уже долбился в дверь.

– Открой, сука! Хуже будет!

Вера принялась одевать сына. На улице он не сможет причинить им вреда, сейчас еще день и много людей. Надо бежать! Но руки тряслись от испуга и не могли застегнуть молнию на комбинезоне. Стас, постучав кулаками в дверь, подергав ручку, вдруг, замолк. Немного погодя, он крикнул:

– Ты слышишь меня?! Дура! Я все равно заберу у тебя это завещание!

– Зачем оно тебе? – отозвалась Вера – чего ты добьёшься?! – прокричала она.

– Ну, ты в натуре, дура! – спокойнее сказал мужчина, и язвительным тоном добавил – А что бы тебе не досталось папочкино наследство, я уничтожу эту бумажку и все будет моим!

– Ты опоздал! – решила среагировать Вера – Дурак ты, а все наследство теперь принадлежит моему сыну – Орлову Илье Вячеславовичу!

– С чего бы это? Я прямой наследник после Славки!

– С того! Слава перед смертью написал завещание на своего сына! Он теперь единственный наследник и хозяин этого дома! Документы уже все оформлены! Так, что, уважаемый Егоров, вы вообще здесь никто! – осмелела Вера – сейчас приедет полиция и заберет тебя! А про наследство забудь! И про дом тоже забудь! Понял?!

В ответ послышался звук битой посуды. Ощетинившись и взяв сына на руки Вера выбежала из дома и во дворе нос к носу столкнулась со Стефаном. От неожиданности она вскрикнула, и Илья тут же залился слезами.

– Тише, тише, – начала успокаивать Вера малыша.

– Что случилось? – спросил перепуганный Стефан – Ворота открыты, что вы тут делаете? Что случилось?

– Там… – начала Вера, показывая на дверь, но не успела она договорить, как дверь с треском распахнулась от удара ноги. Вера вскрикнула. На пороге стоял Стас. С окровавленным лицом и руками, перекосившись оскалом, в руках он сжимал топорик для рубки мяса.

– Ах ты тварь! – крикнул он Вере, не замечая Стефана – тогда мне придется убить твоего отпрыска! И тебя за одно!

Подняв топор вверх, он кинулся на женщину с ребенком! Стефан немедля оттолкнул Веру в снег, и сцепился со Стасом в схватке. Завязалась драка! Мать и сын отползли в сторону. Накрыв собой ребенка, как курица своих цыплят, Вера наблюдала за бьющимися на смерть мужчинами. Бой был, действительно, кровавым, и они, наверное, поубивали бы друг друга, но тут послышался вой полицейской сирены, и Стас кинулся на утек.

– Не дай ему уйти! – крикнула Вера Стефану, который видя, как Стас убегает, рванул за ним. Поскользнувшись, Стефан упал и упустил Егорова. Вера подбежала к Гаспару. Весь побитый и окровавленный, лежа на спине, он просипел:

– Я его упустил.

– Ничего, ничего, его будет искать полиция – успокоила Стефана Вера и помогла ему встать. Но Вера ошиблась, полиция не стала искать Стаса, они быстро взяли показания и восвояси! Отказались даже возбуждать уголовное дело!

– Вы можете прийти к нам в отделение и написать на него заявление – сказал человек с папочкой в руках.

На Верино недоумение второй человек взглянув на праздничный стол, который стоял посредине гостиной, произнес:

– Уважаемая, не омрачайте нам и вам столь приятный праздник. После выходных – милости просим, к нам в участок! Напишите заявление, мы вам будем содействовать! А сейчас, давайте, просто обойдемся мелким, бытовым происшествием!

Вера была возмущена, но спорить со стражами порядка не стала, поскольку понимала, что если выполнять все по их правилам, то домой из полицейского участка она приедет не так скоро, а ей очень хотелось остаться дома в этот новогодний вечер. Так что обработав раны Стефана и уложив Илюшу в постель, она стала убирать следы борьбы в доме и во дворе.

Когда на улице зажглись фонари и гости стали подтягиваться к столу, мысли о Стасе Егорове развеялись в голове Веры. Только целый мусорный мешок битой посуды, следы на шее Ильи от удушья и немного избитый Стефан, напоминали о происшествии. На шею сына Вере пришлось повязать мишуру, а лицо Гаспара хорошенько припудрить. Никто ничего не заметил, кроме Клавдии Васильевны. Вере пришлось ей все рассказать. В ответ на рассказ, старушка, посетовав на себя, что оставила Веру одну, сказала:

– Надо снять побои, и непременно написать заявление в полицию.

– Когда? Клавдия Васильевна? – спросила Вера – он ведь специально выбрал день для этого нападения! Сейчас вся Россия отдыхает! Никто не будет возиться с нами, а за три дня синяки на шее Илюши пройдут без следа, и у Стефана тоже все заживет!

Как отомстить Егорову, Вера еще не придумала, но она верила, что такой шанс у нее будет! Она почувствует, когда будет можно, и обязательно отомстит!

Праздник Новый год выдался веселым! Куча подарков и добрых пожеланий! Музыка и танцы! От этой суеты Вера, конечно же, быстро устала, да и Илья после дневного кошмара, не отходил от своей мамы не на шаг. Поэтому они часа в два ночи уже поднялись наверх и легли в постель, оставив гостей праздновать одних. Илья уже крепко спал, посапывая носом, а Вера уснуть никак не могла. Она смотрела в окно и думала, как оградить свою семью от ужасного шурина. После смерти мужа она и ее дети оказались очень уязвимы, никак и никем не защищенными. Скоро родится еще один малыш и Вере будет очень трудно одной защищать своих детей. Стас никогда не упокоится, пока не уничтожит их! Он не уймется, пока все наследство не перейдет к нему! Господи, ей, вдруг, стало так страшно! Она чувствовала себя так, будто стояла посредине огромного поля, где вовсю идут боевые сражения! Одно неосторожное движение, один шаг и пуля просверлит ее тело! Где укрыться? За кого спрятаться? Кто поможет ей и ее деткам?

Вдруг, в дверь постучали. Вера поднялась с кровати, укрыла сынишку и вышла в коридор. Ее встретил Стефан со спиртным в руках. Захмелевший от виски, которое принесла Клавдия Васильевна, он имел весьма смешной вид.

– Ты не спишь?

– Нет, не могу уснуть – ответила Вера и пригласила Стефана в комнату, которая вела на балкон. Гаспар сел в кресло и предложил вере бокал, в котором было светлое шипучее шампанское.

– Нет – отказалась Вера – с меня на сегодня достаточно! А то мой ребенок родится алкоголиком! – пошутила она.

По лицу Стефана было видно, что он очень волнуется.

– Ты хотел со мной поговорить, Господин Гаспар? – улыбнувшись спросила Вера.

– У нас во Франции говорят – «месье» – поправил он ее.

– А у нас в России говорят по–разному! И смысл не в том, как я тебя называю, а смысл в том, что я о тебе думаю и думаю ли я о тебе вообще! А господином именуют сильных господствующих личностей, в основном вышестоящих чинов, людей! Ты ведь у нас не простой человек. Ты же президент большой ювелирной компании!

Стефан засмеялся. На самом деле он, конечно, знал о своем положении в обществе, но он никогда не предавал этому значения находясь с ней, с Верой. С этой женщиной он чувствовал себя мальчишкой. С ней он всегда забывал, что он руководитель крупной торговой корпорации. Здесь в Сибири, рядом с ней он как будто сливался с толпой, он переставал думать о поставках, о подлинности золотых изделий, о продажах и вливаниях в торговые сети. Здесь, в России его не интересовало то, что происходит там во Франции. Здесь для него было важно лишь одно! Эта важность перекрывала все на свете, он думал лишь о ней, о Вере!

– Верочка – перестал смеяться Гаспар – я тут думал о нас.

Вера опустила глаза, а он продолжал:

– Вера, ты не можешь оставаться одна, здесь, в этом доме, в этом городе. Он не отстанет от тебя. Ты и твои дети, вы, подвергаетесь большой опасности. Этот Стас – он ведь дьявол! Сегодня он хотел убить тебя и Илью! – он помолчал немного и решительно сказал – Значит, так! Ты и Илья уедите из этого города!

– Куда? – испугалась Вера.

– Ко мне! Во Францию. – спокойно ответил Стефан.

Вера помотала головой, а он встал перед ней на колени, схватил ее руки и поцеловав в них, произнес:

– Выходи за меня за муж!

Глаза Веры стали похоже на блюдца, волосы на спине и руках зашевелились. За муж?! За Гаспара?! Не может быть! Он ей в отцы годится! А дети? Он что их усыновит? Словно прочитав ее мысли Гаспар ответил на ее вопрос:

– Вера, я буду хорошим отцом твоих детей. И не смотри на разницу в возрасте, это не имеет никакого значения! Я люблю тебя, Вера!

Беременная женщина стояла словно статуя из мрамора, не могла пошевелить ни одним мускулом своего тела. Она не может выйти за муж за Стефана – кричало ей сердце! Но если она выйдет за него и уедет с ним, тогда она и дети будут в безопасности! Так будет лучше – твердил ей ум! Но это будет предательством по отношению к ее мужу – вторило сердце! Нет! Это не предательство, ведь Слава умер, а она жива – возражал ум.

Видя, как Вера теряется в сомнениях, Стефан немного отступил:

– Подумай, Вера! Подумай о будущем своих детей и о своем будущем. Вячеслав, конечно, был хорошим человеком, идеальным мужем и отличным отцом, но его уже не вернешь, а тебе еще жить и растить своих детей.

Он встал на ноги, заглянул в ее глаза, полные сомнения и слез, и произнес:

– Я даю тебе месяц. Ровно месяц на раздумье. К этому времени я подготовлю все документы на выезд во Францию. Мы с тобой должны обвенчаться до рождения нашего малыша. Ты слышишь меня, Вера? До рождения ребенка!

Вера смотрела на него и не могла понять – то ли это сон, то ли – реальность. С ее глаз катились слезы, только она не знала слезы радости ли это или слезы печали.

На следующий день Гаспар улетел домой, подготавливать документы, а Вера опять осталась одна в огромном замке Орловых. Клавдия Васильевна ушла в гости к своей подруге – соседке, мама с отцом отчалили к себе, Светка с мужем убежала к своим сорванцам, которых оставила на свекровь. Так все и разошлись кто куда, оставив Веру с сыном убирать признаки веселья. Растолкав остатки несъеденной еды в холодильник, вымыв посуду и наведя косметический порядок в гостиной, они собрались идти на улицу – гулять. Погода стояла просто зимняя сказка! Хлопьями валит снег, морозец сухой без ветреный, поэтому вся детвора высыпала во двор, на горки, где местные жители поставили елку и украсили ее самодельными игрушками. Как только Вера и Илюша вышли на улицу, к Илье подбежали его «няньки». Дворовые девчонки обожали Вериного сына. Десятилетние няни с ним игрались как с куклой, Илья покорно поддавался девчонкам, ну, а Вере в это время можно было поболтать с дворовыми мамочками. Девчонки махом водрузили малыша на санки и весело поехали кататься!

– Далеко не уезжайте! – крикнула им в след Вера.

– Ну, что, Вера, рассказывай, как твои дела? Как малыш? – вразнобой спрашивали веселые соседки.

– Ничего – отвечала Вера – растем!

– Видели, к тебе вчера полиция приезжала, что-то случилось?

Веру бросило в холод от воспоминаний о вчерашнем дне.

– Да, так, ничего… Ошиблись адресом – ответила Вера и стала смотреть по сторонам, пытаясь среди детворы узнать своего сына – Послушайте, а где девчонки с Илюшей? – обеспокоилась она, не найдя сына взглядом.

– Не знаю, – ответила соседка Веры – вон моя Вероника, сейчас у нее спрошу. Вероника! Вероника! – во все горло закричала она – Иди сюда!

К ним подбежала растрепанная девочка в расстегнутой шубе и шапке, сбившейся на бок.

– Ты посмотри, как ты одета! – начала ругать Веронику строгая мама – Вся в снегу, варежки все мокрые! Пошли домой! Хватит гулять!

– Ну, мама –канючила девчушка – Ну, еще чуть–чуть…

Вера вглядывалась в толпу ребятишек и уже нервничала, ведь Ильи нигде не было видно.

– Вероника, дорогая, а ты не знаешь куда девочки повезли моего Илью? – обеспокоенно спросила она.

– На санках да? – по–детски отозвалась девочка, и радостная, что тема похода домой отошла на второй план сказала – А они поехали в магазин, через дорогу, пойдемте, я покажу! – вырвав свою рукавичку у мамы из рук, она взяла Веру за рукав и повела в нужном направлении.

– Через дорогу? – сердце Веры бешено заколотилось.

– Да вы не волнуйтесь! Вон они! – она указательным пальцем ткнула куда-то в даль.

Вера посмотрела туда и увидела двух девочек, тянущих через дорогу санки где, сидел ее сын. Сани шли плохо по дороге засыпанной галькой, но дети старались и упорно тянули за веревку. Обеспокоенная мать побежала туда. Довольно далеко, но она должна успеть до того, как на светофоре зажжется красный свет для пешеходов. Вдруг из-за поворота вынырнула машина, проехав прямо перед Верой, она повернула в другой двор. Вере показалось, что машина очень похожа на автомобиль Стаса, но она тут же подумала, что это ей показалось. После вчерашнего дня ей еще долго будет мерещится эта страшная физиономия. Вера почти добежала до дороги, вот, вот, уже совсем рядом! Вдруг, мир вокруг нее застыл, ноги стали ватными, а сердце сжалось в комок. Перед глазами, как в замедленном кадре она увидела летевшую иномарку на ее малыша! Девочки, катившие Илью, завизжали и бросив веревку от санок отскочили к бордюру, оставив мальчика сидеть в санях посредине дороги. В глазах Веры потемнело. Она только видела, как машина на всем ходу врезалась в ее сына. Санки взлетели высоко вверх и упали к ее ногам…

Машина не остановилась, и даже не притормозила, но Вере было не до этого. Ее сердце вмиг разлетелось на куски! Найдя в себе силы она глазами отыскала крохотное тельце, лежавшее на дороге в луже бордовой жидкости. Подбежав к нему, она заглянула в лицо своего сына. Оно было мертво.

– Нет… Дорогой мой… Очнись… Подожди… Сейчас… сейчас…

Сев на колени, она взяла на руки маленькое мертвое тельце. Прислонив свое лицо к его лицу, она пыталась услышать дыхание. Но Илюша не дышал, сердце его не билось. Он словно замер, стал восковой куклой. Ее маленький мальчик! Ее глазки, ее пухленькие щечки, ее крохотные ручки! «Мой сын! Мой сын! Мой сын!» – пульсировало в голове Веры.

Глава 23 «Теперь ей нужен пистолет!»

Вере было страшно думать о том, что ее сынишки больше нет. Она не верила в то, что он умер. Этого просто не могло быть! Она смотрела своими тусклыми глазами на его фотографию и уже не могла плакать. У нее больше не хватало слез, у нее больше не было сил.

После похорон, Веру забрала мама к себе домой. Вера даже не сопротивлялась. Она даже не возражала, когда привезли ее вещи и объявили, что теперь она поживет здесь. Ей было все равно!

– Поешь. – тихо сказала ей мать – Анастасия Ильинична и поставила перед Верой чашку с едой. Вдруг, Вере вспомнилось, как она говорила сыну: «Ну, что? Кашку есть будем?» А он мотал головой и убегал от нее, пока она не поймает! Тогда он заливался смехом, а Вера обхватывала его в своих объятиях и щекотала сына. Он звонко смеялся и обнимал свою любимую за шею!

– Верочка, кушай – принялась уговаривать ее мама, видя, как она ковыряет ложкой в еде.

– Мама, – отрешенно произнесла Вера – мы его похоронили? Теперь я никогда его не увижу? Никогда?

Анастасия Ильинична обняла свою дочь в ответ, а по щекам Веры покатились горькие слезы. Даже после смерти мужа Вера не чувствовала себя так паршиво. Ей надоело мириться с тем, что у нее все отнимают! Ей надоела эта жесткая горечь во рту от слез. Ей опостылела жалость к самой себе. Ненависть! Вот, что осталось у нее в душе! Ненависть к этой жизни, к себе, ко всем вокруг! Осталась лишь одна ненависть!

Ночью, после похорон маленького Илюши Вере приснился странный сон:

«Жаркая огромная пустыня. Кроме желтого песка и оранжевого солнца на белом небе нет ничего. Песок вокруг, песок везде! И, солнце, большое, палящее красное блюдо, которое душит своими лучами, обжигает кожу тела и слепит глаза. Вере невозможно тяжело идти по пустыне, потому что раскаленный песок обжигает ее стопы, но и стоять на одном месте ей тоже нельзя. Нужно двигаться дальше, иначе, она просто изжарится как яйцо на сковороде. Из одежды, жаль, у нее нет ничего! Вере бы накрыть чем-нибудь свое красное, уже все в волдырях тело. И вот, она ползком добирается, неведомо куда. И вдруг, перед глазами остров! Остров с деревьями, травами и огромным озером! «Вода!» – восклицает девушка и собравшись с силами поднимается на ноги и бежит. Она подбегает к зеленой воде, где вокруг растут огромных размеров пальмы и лианы с большими мясистыми листами. Там, в благоухающей траве, на берегу свежей прохладной воды, она видит своего сына. Он сидит к ней задом, его светленькая головка переливается на солнце, словно золотистый стожок сена, а пухленькие ручки неумело мастерят из песка замок.

– Илья! – осторожно прошептала Вера, подходя к нему. Он был увлечен своей игрой и не услышал ее.

– Илья! – позвала Вера, чуть громче и прикоснулась к его плечу.

Когда мальчик повернул свою голову, то Вера увидела, что это был не ее сын – это было лицо Стаса Орлова!»

Она вскрикнула от ужаса и проснулась! На ее крик прибежала мама.

– Что случилось?! – она включила свет.

– Не знаю! Страшный сон. – ответила Вера ей.

Анастасия Ильинична потрогала голову Вере.

– Вера, ты вся горишь! У тебя температура! Сейчас принесу что-нибудь жаропонижающее.

– Мама, – позвала ее Вера, та обернулась – Мама, я поняла, это был он!

– Кто? – не поняла мама.

– Это был Стас.

– Ты, о чем, дочка? – мама села к ней на кровать.

– За рулем был Стас! Орлов сбил Илюшу! Он его убил, как и Славу. Он убил моего сына! Стас убийца!

Вера проговаривала слова, словно помутилась рассудком, она не могла остановиться, и говорила и говорила!

– Тише, тише, тише – обняла ее мама – это просто был сон, Вера, не думай ни о чем, это может повредить малышу.

– Ты не понимаешь, мама! – рыдала Вера – Илья дал мне знак, он сказал мне! Стас его убил!

Успокоив Веру и дав ей успокоительного с жаропонижающим, Анастасия Ильинична уложила дочь в постель и вышла из комнаты.

– Как бы с ума не сошла, после всего, что случилась – сказала она своему мужу.

Но Вера не сошла с ума. Она просто поняла, что хотел сказать ей ее сын, послав этот сон. Она начала тщательно вспоминать. Когда она бежала по дороге к светофору, перед ней проехала машина. Так вот этот автомобиль и был автомобилем Стаса. Это же самая иномарка сбила Илью! Он следил за ними с тех пор как они вышли из дома, а когда увидел, что Вера оставила Илью одного, просто не упустил свой шанс. Он развернулся, проехав прямо перед Вериным носом, заехал за поворот, а оттуда, разогнавшись как следует въехал в сани, где сидел малыш. Любой, другой, если б это вышло случайно, остановился или хотя бы притормозил, но он ехал наверняка! Он хотел убить, и он его убил!

На утро Вера проснулась с дикой мыслью в голове, которая давно затаилась в ее сознании, только она всегда толкала ее в глубь разума, и не хотела верить в то, что этого желает. Но, сейчас, когда ее жизнь разбита, когда она осталась одна и непреодолимая злость окутывала ее, именно, сейчас, когда ей нужно было как-то спастись и выжить, именно сейчас эта мысль вылезла наружу из ее воспаленного мозга. Она пульсировала, словно надоевший гнойный нарыв – «Убить Стаса Орлова! Отомстить за все причиненное ей зло!»

Вера соскочила с кровати и схватила телефон. Набрав дрожащими пальцами номер Андрея Бубликова, она закричала в трубку:

– Але! Бубликов! Бубликов, привет, это Лапа!

– Лапа, ты с ума сошла, семь часов утра – прохрипел осипшим голосом Андрей

– Ты болен? – осведомилась Вера

– Это ты больна, звонишь в такую рань! Чего тебе?

– Бубликов, мне нужна твоя помощь! – умоляюще воскликнула Вера

– Опять!?! В этот раз, что тебе понадобилось? Ограбить банк? А я буду собирать деньги? Или стоять на фасоре?

– Я серьезно, Андрей!

– Верка! Какого черта ты ко мне привязалась! Тебе, что мужиков не хватает? Где твой француз?

– Он во Франции – пролепетала Вера обиженно

– Ладно, говори, что тебе от меня надо.

– Нам надо встретится, это не телефонный разговор.

– Лапа! – опять возмутился Бубликов – у тебя, что больше дел нет? Или ты думаешь, что у меня их нет? У тебя же ребенок! Сидела бы дома и воспитывала своего сына!

– Он умер. – сухо перебила его Вера.

– Кто умер?

– Сын умер – повторила она – вчера были похороны. Ты встретишься со мной или нет?

Ошарашенный Андрей заикаясь произнес:

– К–к–конечно, Верка, давай через час в кафе на углу твоей улицы.

– Хорошо, не опаздывай – сказала Вера и положила трубку.

Подойдя к кафе, она остановилась. Это заведение ей было знакомо. Когда-то давно, давно, кажется, уже в прошлой жизни, Вера справляла здесь свое восемнадцатилетнее день рождение. Она вспомнила, как вынесли торт с восемнадцатью свечами и она, загадав желание их задула. Каково было ее удивление, когда, открыв глаза, она воочию увидела исполнение своего желания. Перед глазами стоял ее муж с цветами. Тогда они еще не были женаты, но любила она его безумно. Помнит, как на этом самом бордюре, стоя на коленях он признавался ей в любви, а потом влюбленные очень долго и страстно целовались. В глазах Веры появились слезы.

– Ну, и чего ты здесь стоишь? Замерзнуть хочешь?

Вера обернулась и увидела Бубликова. Он взял ее под руку и повел внутрь здания. Там сняв верхнюю одежду и усевшись за столик, он произнес:

– Да, Лапа, выглядишь ты неважно. Как чувствует себя твой малыш?

– А ты, что доктор? – огрызнулась Вера.

– Я просто вежливый – обиделся Андрюха.

– Тогда какой малыш тебя интересует? Тот, что умер или тот что еще не родился?

Андрей замолчал, но после паузы спросил:

– Что с ним случилось?

– Его сбила машина – сухо ответила Вера.

Бубликов заказал два бокала вина.

– Вино тебе сейчас не помешает.

Вера молчала.

– Вера, я так понимаю, наша встреча здесь из-за твоего сына. У меня есть знакомые в полиции, водителя ведь не нашли…

– Я не по этому поводу тебя позвала – перебила Бубликова Вера.

Он вопросительно посмотрел на женщину, а она продолжила:

– Бубликов, окажи услугу, мне нужно оружие.

– Чего? Чего?

– Ну, пистолет, что ли?

– Зачем тебе пистолет?

– Андрей, – строго посмотрела на него Вера – глупых вопросов не задавай!

– Ты, что, решила кого-то убить? – рассмеялся Бубликов, но увидев недрогнувшее суровое лицо Веры, перестал смеяться. – Не–е–ет, Лапа, я не могу этого сделать! Ты, дура, но ты беременная! Убьешь кого-нибудь, тебе срок скостят, а я как соучастник пойду! Мне, что тоже беременеть что ли? За убийство знаешь сколько дают?!

– Бубликов, перестань ныть! Я тебе клянусь, это оружие не выстрелит с моих рук! Я просто припугну и все!

– Тогда, в чем проблема! Верка, давай, я найду «красивых» ребят, а ты скажешь кого надо пугать! Мы быстро разберемся!

– Не надо! – Вера закричала так, что официанты за стойкой обернулись на нее, а Андрей выпучил глаза и втянул в себя шею. – Не надо – тихо повторила она – Вмешиваться в мои дела не надо. Если не можешь помочь, так и скажи, а вмешиваться я тебя не прошу. И так слишком много трупов, еще не хватало тебя!

– Чего?!

– Ни чего! Ты достанешь мне пистолет или нет?

– А какой тебе – газовый или боевой?

– Мне настоящий – нервно произнесла Вера – с пулями, что б стрелял!

– Но ты же сказала, что не будешь с него стрелять – возразил Андрей, но увидев, как Вера на него зыркнула сверкающими безумством глазами, согласился. – Понял я, не дурак, давай послезавтра. Придешь в сквер, так же утром, в восемь, чтобы народу поменьше. А вообще, Лапа, бросай эту затею, плохая она! Что твой ребенок потом скажет? Недоброе ведь задумала!

– Спасибо скажет! И не тебе судить о добром! – сурово сказала Вера и встала из-за стола.

Выйдя из душного помещения, она глотнула свежего морозного воздуха. Вере стало легче и злоба отпустила. Посмотрев на верх в небо, откуда хлопьями шел пушистый снег и выдохнув все негативные эмоции она побрела обратно домой. Сейчас не время злиться, нужно подумать о бытие дальнейшем. То, что Орлову нужно обязательно отомстить она уже знает, но как это сделать? И где разыскать Стаса? Стоп! Стефан когда-то говорил, что в списке его знакомых числится родной отец Стаса – господин Егоров! Он наверняка должен знать где находится его сын! Надо звонить Стефану!

Придя домой, Вера, уставшая, опустилась на пуф и стала стягивать свои сапоги.

– Вера, это ты? – раздался голос матери из кухни.

– Я – устало произнесла Вера.

Анастасия Ильинична вышла со своей обители, где на плите готовился обед.

– Вера, звонил твой француз!

– Мам, не называй его так, у него ведь имя есть.

– Что он звонит-то? Не иначе, как в женихи набивается? – посмеялась мама Веры.

– Набивается, мам, набивается – отмахнулась от нее дочь – когда звонил-то?

Игнорируя вопрос Веры, Анастасия Ильинична вытаращила на нее глаза:

– Правда, что ли?

– Мам, ну перестань – обняла Вера ее и пройдя на кухню схватила жменьку накрошенной капусты. Мать с ошарашенным лицом последовала за дочерью и сев напротив устремила свой взгляд в ее глаза.

– Мама, не смотри ты на меня так! Я еще ничего не решила.

– А он, что предлагал?

– Да. Но я еще думаю.

Мать всплеснув руками, закричала:

– Нет, вы посмотрите! Она еще думает! Мужа с сыном похоронила, сама на снастях, ни кола, ни двора, и «она еще думает»! Да, тебе за него держаться надо, чего думать!

Вера вздохнула.

– А если я его не люблю?

– Люблю, не люблю! Причем тут это! Ты о ребенке подумала? А жить где будешь? Славкин-то дом тебе не принадлежит уже!

– Мама! Ну, миллионы матерей живут без богатого мужа, снимают квартиру и воспитывают детей одни! Здесь в России, а не в какой-то там Франции!

– Ха! Значит он хочет тебя с собой забрать!

– Хочет – отвернулась Вера – Он же не будет жить здесь, он же – Француз.

– Ну, ты Верка, дура! Упустишь свое счастье, будешь всю жизнь мыкаться одна, никому не нужная!

– Я ребенку своему нужна – обиделась Вера и встав из-за стола пошла прочь!

– Вот и будите мыкаться! Вдвоем! Со своим ребенком. – крикнула ей в след сердобольная мама и грозно добавила – вот на своем примере не можешь убедится – сама же росла без отца! Этого тебе мало?

Вера действительно росла без отца. Страдать от этого она не страдала, поскольку твердое мужское воспитание заменял ей дед Илья. Отец Веры – Сергей Степанович никогда не принимал участие в жизни своей дочери. Вера видела своего папу только однажды, когда тот приехал в их город. Мама ее уже тогда была за мужем и носила под сердцем свою вторую дочь. Вера их встречу помнила очень смутно, поскольку была в смятении, помнит она, что мужчина был огромных размеров и оставлял приятные впечатления о себе. Он подарил ей мягкого медведя, а потом долго разговаривал с мамой на кухне. Анастасия Ильинична тогда говорила твердо и убедительно, что Сергей не должен здесь находиться, а отец возражал, мол, дочь пришел повидать.

– Где ты был столько времени? Дочь тебя не знает, у нее появился новый отец! – говорила мама ему.

– Ты же знаешь я был женат!

– А сейчас ты не женат?

– А сейчас я не женат.

– Послушай, Сергей, десять лет назад, ты мне сказал то же самое: «Ты же знаешь я женат!» Тебе не нужен был этот ребенок. Ты отказался тогда от своей дочери! Зачем ты сейчас явился?

На этот вопрос отец Веры не знал ответа. Они развелись с его женой, потому что все эти годы пытались завести ребенка, но у них так и не получилось. Измученные оба этим ужасным фактом, ссорами на этой почве, и недоверием друг к другу, они просто решили расстаться. Когда они разошлись, то бывшая жена Сергея очень быстро нашла ему замену. Несколько месяцев и вот она уже замужем и счастливая ждет ребеночка. Тогда-то Сергей Степанович понял, что глупо просить у Всевышнего того, что он тебе дал, а ты не оценил. Он решил, что его дочь нуждается в отце, но он опоздал. С отчимом, которого, кстати, тоже звали Сергей, Вера близка не была, но ее это нисколько не смущало, он всегда был к ней справедлив, в меру заботлив, и хорошо справлялся с ролью мужа ее матери, другого Вере было не нужно. Анастасии Ильиничне всегда казалось, что ее старшей дочери не хватает отцовского внимания, а вот Вера так не считала. Дед Илья компенсировал этот недостаток, хотя и не долго.

Что сталось с ее биологическим отцом Вера до сих пор не знала. Он уехал в свой родной город и больше никаких вестей от него не было. Иногда, Вера хотела разыскать его, поинтересоваться, как его здоровье, жив ли он, но вспоминая слова матери о том, что отец ее бросил еще до того, как она появилась на свет, сделать этого просто не решалась. Нет, она на него не злилась, просто думала, что раз он ее бросил, значит навязываться ей не к чему.

Вера не понимала, почему мама сейчас ставит в пример ее историю безотцовщины. У Вериного малыша папа умер, а не сбежал. А сейчас, когда у Веры погиб сын, разве она может думать о замужестве!

Вера закрылась в комнате и открыла окно. Холодный воздух ворвался в ее берлогу и потрепал волосы. Она вдохнула мороз и закрыв глаза досчитала до десяти. Взяв себя в руки, чтобы не расплакаться или не начать неприятную дискуссию с мамой она подумала, что нужно позвонить Стефану.

Сотовый Веры отключен, наверняка Стефан не дозвонился до нее и позвонил ее маме. Мама у Веры, сорока еще та! Небось уже обо всем рассказала! Гаспар уже, наверное, билеты купил или даже мчится в город на самолете! Вера взяла телефон и набрала его номер. После гудков раздался обеспокоенный голос Гаспара:

– Вера, наконец-то! Почему не звонишь? Почему раньше не позвонила? Я, что по–твоему не должен был присутствовать на похоронах Ильи?

– Постой, Стефан! Слишком много вопросов! Сначала нужно поприветствовать друг друга!

– Прости, здравствуй. – немного сбавил обороты Гаспар.

– Здравствуй Стефан. Не звонила, значит не могла – стала отвечать Вера на его вопросы – а может и не хотела.

– Что это значит – не хотела?

– А то и значит! У меня горе, у меня погиб сын. Ты не должен меня видеть в таком состоянии. Мне больно и тяжело, но тем не менее я справлюсь!

– Прости, я не хотел тебя обидеть, но я даже не попрощался с Ильей.

Вера с трудом сдержала слезы:

– Ничего, Стефан! Не сомневаюсь, что он бы это простил, и он знает, как ты его любил.

Вера стерла со щеки, все–таки посмевшую скатиться, слезу и более твердым тоном сказала:

– Ладно, а теперь давай о деле!

– Ты про визу?

– Нет, Стефан, я хотела спросить про Егорова.

– Про кого?

– Про отца моего шурина. Ты говорил, что знаком с ним. Мне нужно видеть его. Скажи, как его найти.

– Верочка, что ты задумала? – насторожился Гаспар.

– Ничего – честно призналась Вера – мне просто нужен этот человек, для того, чтобы узнать, как найти убийцу моего сына.

– Кого?

– Стаса Орлова – ответила Вера.

– Постой, мне твоя мама сказала, что Илью сбила машина.

– Правильно сказала.

– А ты говоришь, что Стас… – он не успел договорить, его перебила Вера:

– Стас сидел за рулем этой машины.

Она сказала это очень сухо, но перед ее глазами опять возникла ясная картина того дня. Вере пришлось помотать головой, чтобы отогнать эти мысли, и она продолжила:

– Стефан, я при встрече тебе все расскажу. Дай мне адрес этого дяденьки, я буду тебе очень благодарна.

– Нет, не будешь! – строго сказал Гаспар – Ничего ты не будешь делать до тех пор, пока я не приеду к тебе! Я буду в городе послезавтра днем! Так, что ты сиди на месте и ничего не смей предпринимать без меня! Не убежит твой Стас далеко за два дня! А тебе отдыхать сейчас полезно, а не прыгать по городу в поисках убийц!

– Но я … – начала Вера.

– Никаких «но»! – крикнул он в трубку – Сиди на месте и не дергайся! Поняла? Приеду, разберемся! Все! Конец связи! – И он повесил трубку.

Вера посмотрела на пикающую утварь в руках и мотнула головой в знак согласия, будто Гаспар и был этой трубкой. Надо же как разозлился! Вера никогда не слышала его крика и всегда удивлялась – как такой мягкий, покладистый и вежливый человек может руководить огромной фирмой? А вон оно, значит, как!

Глава 24 «Разыскать Егорова!»

Через два дня, в пятницу утром, Вера стояла в сквере и ждала обещанного товара от Бубликова. Пытаясь отогнать холод от своих мозгов, она стала придумывать, как поступить с Орловым. Но в голову ничего не лезло оригинального. Мороз был такой, что глаза слезились и ледяной коркой слипались веки. Край капюшона на шубе Веры покрылся инеем, да и она сама, похоже, скоро превратится в снежную бабу. Замерзнет тут совсем! Вера уже было начала злиться на Бубликова, как, вдруг, метров в пяти просигналила машина. Вера подошла ближе. Стекло приоткрылось и веселый Бубликов крикнул:

– Ну, давай, скорей! Лапа, прыгай в машину, не май месяц же!

– Бубликов, ты где такую тачку отхватил? – с восхищением спросила Вера, залезая в крутой джип.

– А! Не важно! – с важностью произнес Андрей – есть знакомые в одном автосалоне!

– Это не твоя?

– Вчера была не моя, а сегодня уже моя! – Гордо погладив по рулю сказал он.

– Бубликов, ты, что вор? – насторожилась Вера.

– Это еще почему?

– Ну, потому что при твоем положении финансовых дел купить такую тачку ты бы не смог, значит либо украл, либо выиграл, что в принципе одно и то же!

– Так! Лапа! – рассердился Бубликов – давай не будем строить предположения по поводу моей сомнительной жизни. Я про твою святость молчу! Вот, забирай свой арсенал и хватит с вопросами! – он кинул ей на колени бумажный пакет.

Развернув пакет, Вера увидела черный новенький пистолет. Взяв его в руки, она почувствовала странную теплоту в руках. Как будто сталь обожгла ей ладонь. Она заглянула в дуло и дрожь пошла по ее коже. Жутковато!

– Осторожно, он заряжен. Ты хоть пользоваться им умеешь? – съехидничал Андрей и завел машину.

– Разберусь – ответила Вера и положила стальную штучку в свою сумку.

– Вот! – достала она конверт с деньгами.

– Что это?

– Здесь десятка – невозмутимо ответила Вера.

– Деньги? – удивился Бубликов – я не просил денег! Лапа, считай, что это мой подарок, в честь рождения твоего ребенка.

Вера молча положила конверт обратно.

– Скорее всего – это благотворительная помощь по случаю смерти моего мужа и сына.

Андрей ничего не ответил, а лишь взглянул на нее косо. Он никогда не видел ее такой злой. Нет, с ним Вера всегда общалась очень дерзко, она никогда не баловала его ласковым взглядом. Он понимал, что на расстоянии Вера его держит лишь для того, чтобы он снова не надумал себе лишнего. Бубликов и Лапа всегда шли по жизни рука об руку, сначала в школе, потом в художественном училище, всегда за одной партой, везде вместе. Все очевидцы им пророчили неизбежное семейное счастье, и Андрей стал понимать, что очень сильно влюблен в Веру. Он даже признался ей в своих чувствах. Вера знала Бубликова очень хорошо, она знала его норовистый нрав и сердце дона Жуана, она бы рада поверить в его искренность слов, но в тот момент ее сердце было занято Вячеславом Орловым, поэтому ей ничего не оставалось, как все его выразительные слова перевести в шутку. Андрей, видя, что его спутница уже занята неким Орловым перестал говорить ей о своей любви, только нарочно пытался задеть женское самолюбие Веры, мол, вот какого парня ты упустила, а ведь я мог быть твоим! И Вера принимала его игру, всячески хвалила и подбадривала Андрея, хотя и общалась с ним очень дерзко и холодно, не подпуская его ближе. Зная, что Бубликов ей всегда поможет, лишь бы доказать свою значимость, она пользовалась этим, а он был не против.

Они подъехали к подъезду Веры и попрощались.

– Лапа! – окликнул ее Андрей, когда та собиралась выходить из автомобиля – Ты бы поосторожнее с этой штукой!

– Постараюсь – ответила она и закрыв дверцу джипа, вбежала в подъезд.

Открыв ключом дверь и тихонько раздевшись, она юркнула в комнату. Нырнув, под одеяло она, свернувшись калачиком, попыталась отогреться. Вот было бы здорово, если бы она сейчас заснула и проснувшись обнаружила, что все произошедшее за это время, всего лишь сон! Славка жив и Илья здесь, живой и здоровый мальчик. Она тогда бы рассказала свой страшный сон мужу, а он бы рассмеявшись в ответ сказал:

– Не так-то просто от нас с Илюшей отделаться! Мы с тобой теперь на всю жизнь, до самой старости, хочешь ты этого или нет!

Но он не рассмеется и так не скажет, и сына у Веры теперь нет! У нее заныло под ложечкой. Не справедливо! Несправедливо! Зачем Славу? Зачем Илью? За что ей это все? Слезы катились из глаз Веры, и она никак не могла успокоиться. Наконец, устав плакать она уснула.

Проснулась она от обалденного аромата цветов. Принюхавшись она поняла, что это были лилии! В жизни Веры существовало две слабости – это горький шоколад и аромат лилий. Она просто не могла устоять перед этими цветами! Но откуда мог взяться этот горьковатый запах? Вера открыла глаза и обомлела! Ее комната была вся усыпана цветами! Букеты белых лилий стояли повсюду! На столе – в вазах, на полу в корзинах, и даже на шкафу! Она приподнялась и увидела, что вся кровать забросана этими чудесными цветами. Она взяла один и вдохнула его аромат. Горько–сладкий бархатный запах проник в ее легкие и одурманил голову Веры. Может быть она спит, а это сон? Но нет, так реально цветы не пахнут!

– Я подумал, что хорошие эмоции тебе сейчас необходимы! – раздался голос с французским акцентом, к которому Вера уже так привыкла. Она подняла глаза. Стефан Гаспар стоял у окна и с нежностью смотрел на Веру. Боже! Он просто безупречен! Его осанка, его манера разговора, гладко выбритое лицо, дорогой красивый костюм, даже седые виски на его голове подчеркивали его безупречность и благородность. Вера смотрела на него, как на идеального мужчину, как на звезду! И в этот момент она поняла, почему никогда не будет вместе с ним, почему никогда не станет его женой, почему она не уедет с ним во Францию – потому что он слишком хорош для нее! Она боялась его безупречности, она знала, что для него Вера – это талантливый художник, но она была просто Верой. Она была обычной женщиной, далеко не идеальной, далеко не такой как он! Со Славкой все было просто! Он принимал Веру всякой, он знал, что она проста, он знал, что она не любит готовить, и не очень хорошая хозяйка. Он знал, что если Вера занимается своим творчеством, то она забывает обо всем! Она даже могла забыть о нем, пока тот не напомнит ей о своем присутствии в ее жизни! Славка знал, что Вера странная, и в то же время очень обычная, и он ее любил такой! Стефан Гаспар никогда не примет Веру такой, какая она есть. Безупречные люди во всем требуют безупречности!

Стефан подошел к Вере и поцеловав ее в щеку присел на кровать:

– Ты выглядишь прекрасно! – произнес он

Да, уж прекраснее не куда! Беременная располневшая женщина, с измученным лицом и красными от слез глазами, которая только что проснулась! Более прекрасного зрелища Вера и представить себе не могла!

– Спасибо, Стефан. – усевшись с ним рядом сказала Вера – не хватает только, для полного счастья, огромной плитки шоколада и сына с мужем, живых и невредимых!

– Ну, я конечно, не волшебник и не умею оживлять умерших, но шоколад – это простое желание – он встал, и подойдя к столу откуда-то вытащил огромную хрустальную вазу. Она просто ломилась от разносортных шоколадных конфет.

Вера округлила глаза:

– Это, что все мне?!?

– Конечно! Ну, много тебе все равно нельзя, да и не съесть! А так – это твое!

Он поставил перед ней это блюдо и с восхищением стал наблюдать, как Вера накинулась на шоколад.

– А теперь – подождав, немного пока Вера насытится вдоволь, произнес – Рассказывай, как погиб Илья!

Вера отставила вазу и встав с кровати накинула халат поверх пижамы. Подпоясавшись она шагнула к окну, открыв форточку и впустив холодный воздух внутрь сказала:

– Что тут рассказывать, Стефан, Стас решил любыми путями заполучить наследство Орловых. И сейчас он убирает ненужных в его игре людей. Сначала это был нотариус, который должен был огласить завещание Константина Ивановича Орлова. Потом он спровоцировал Славкину смерть, потому, что тот был наследником своего отца. Мой муж не сам перевернулся на машине, ему помогли! Я в этом уверена! После, когда Стас пришел к нам с Ильей перед новым годом, он узнал от меня, что этот дом и все остальное принадлежит моему сыну, так как Вячеслав перед смертью написал завещание. Боже! Зачем у меня такой длинный язык! Зачем я сказала ему об этом?! Но так или иначе он все равно бы узнал. Ты слышал, что он кричал, когда кинулся на нас с топором? Он крикнул: «Тогда мне придется убить твоего отпрыска!» И он его убил! Я видела! Это была его машина! Именно его иномарка сбила санки Ильи! – она глубоко вдохнула воздух и отвернувшись в окно произнесла – Теперь он добился чего хотел, но не совсем! Стас до сих пор не знает где хранится два документа, которые решают все в его жизни! Ему до сих пор нужны эти завещания, потому, что если эти бумажки попадут в суд, то он никогда в жизни не получит миллионного наследства рода Орловых!

– А кто знает где они находятся? – задал вопрос Стефан.

Вера повернулась к нему и улыбнувшись ответила:

– Я.

– Так, не понимаю. А зачем тебе искать Стаса? По телефону ты сказала, что хочешь найти Орлова через его родного отца. Зачем?

Загадочно улыбаясь Вера смотрела сквозь Гаспара.

– Я хочу отдать ему все!

– Зачем??? Ты с ума сошла! – воскликнул Стефан – он уничтожит эти бумаги и тогда по праву все будет принадлежать ему, как единственному наследнику. И счет в банке, и драгоценности, и дом! Все! Все достанется этому дьяволу! Неужели, ты столько боролась, для того чтобы отступить и сдаться? Он убил твоих родных, а ты ему все отдашь?

– Именно! – оскалилась Вера – Я отдам ему все! Все, что он заслужил!

– Это ты в каком смысле? – насторожился француз.

– В самом прямом, Стефан, в самом прямом! – отозвалась она и похлопав его по плечу скомандовала – Поехали!

– Куда?

– В гости к господину Егорову! Ты же знаешь его адрес?

– Ну, да.

– Тогда, иди разогревай машину, а я одеваюсь и выхожу!

Гаспар послушно вышел из комнаты.

Глава 25 «История Михаила» или «Клубок распутался»

Через некоторое время Стефан и Вера остановились у подъезда десятиэтажного кирпичного дома.

– Вера, ну нельзя же вот так, просто, без предупреждения прийти к нему! – поканючил Гаспар – надо хоть позвонить человеку, а вдруг, он не один, или спит, или в конце концов голый!

– Оденется! – возразила Вера и вышла из автомобиля.

В лифте Вера открыла сумочку и достала бумажный сверток.

– Что это?

– Пистолет – хладнокровно произнесла Вера.

– Пистолет?!? Вера, зачем он тебе, ты что собралась убить Егорова?

– Нет, но ты думаешь он тебе взял и просто так рассказал, где скрывается его сын?! Нате, вам, сдаю своего сыночка, со всеми потрохами!

– Вера, не глупи! – возразил Стефан и взялся за дуло пистолета – отдай его мне! И вообще где ты его взяла?

– Я тебе ничего не дам – почти по–детски разозлилась Вера и потянула пистолет на себя. Но Стефан не уступал ей и крепко держал за дуло. Вдруг, дверь лифта открылась и перед глазами Веры предстал мужчина в кожаном полупальто и норковой шапке с козырьком. Отлично выбритые щеки, вдруг, побледнели, когда он увидел, как двое застыв на месте держатся за стальное оружье. Вера смутилась и от неожиданности отпустила свою руку, державшую рукоятку ствола. Пистолет остался в руках Стефана. Он победоносно взял ствол и произнес:

– Вот так-то, Верочка!

Но реакция господина в кожанке, заставила замолчать Гаспара, потому что тот подняв руки вверх промямлил:

– Стефан, я тебе все объясню! Только опусти пушку. Если ты все знаешь, то скрывать от тебя ничего не буду. Я не виноват – человек отступал на порог своей квартиры и когда уперся в свою дверь крикнул – Это все Зотов!!!

Вера и Стефан переглянулись и заподозрили что-то неладное!

– Причем тут Зотов? – недоумевал Стефан.

– Это он подослал меня следить за тобой! – трясся от страха мужчина. Гаспар нахмурил брови и выйдя из лифта, решительно наставил дуло пистолета на человека, который от страха по стенке опускался на корточки. Вера последовала за Гаспаром.

– Кто это? – прошептала Вера в ухо Стефану.

– Егоров Михаил Владимирович, предприниматель, владелец нескольких ювелирных салонов и так скажем, совладелец нашей компании.

– Кто? Я? Не–е–ет! Я не совладелец! У меня ваших акций нет!

– Да уж! – усмехнулся Стефан – только за последние полгода ты скупил их почти половину!

– Это не я – закричал мужчина – это Зотов!

– Зотов? Алексей Николаевич? Он мой соучредитель! Зачем ему мои акции?

– Я вам сейчас все расскажу! – поднимаясь и вынимая ключи из кармана, крикнул Егоров – Все расскажу! Проходите! Сейчас… Кофе?

Гости прошли в довольно большой и просторный холл. Егоров проводил их в огромную белую комнату, где по средине стоял огромных размеров белый рояль, а потолок был зеркальный. Усадив своих непрошенных гостей на белоснежный, похожий на облако, диван, снял шапку и закурил.

– Я все расскажу по порядку. Только не перебивайте меня. Потом все поймете сами.

Вера сняла шубу и превратилась во внимание. Оказывается, Егоров Михаил Владимирович не всегда был преуспевающим бизнесменом. В молодости, когда ему было двадцать пять он отсидел за кражу. Давали парнишке пять лет, но по УДО освободился он раньше на два года. Когда его «брали», жене до родов оставался месяц.

– Думал, приеду, сына увижу, с прошлым завяжу, устроюсь на работу, жить стану по–новому. – Вспоминал Михаил.

Но когда освободился Миша и пришел домой, то обнаружил жену свою в объятиях другого, а сына нет. Поколотил Егоров своего соперника хорошо, а после у жены спрашивает, где, мол, сынишка-то? А она ему отвечает, что сына нет, родила и оставила в роддоме. Отказную на ребенка написала. Расстроился Михаил и пырнул ножом свою ненаглядную. Сел опять. Отсидел пять лет и за «примерное поведение» снова на волю вышел. Только идти ему не куда было. Вернулся к любимой.

– Вернулся домой, а Клавка моя спилась совсем. Говорит, совесть замучила, сына, мол, хочет вернуть, да нельзя уже.

Михаил предлагает ей узнать в каком детдоме сын и попытаться усыновить. А она ему:

– Поздно опомнился, уже семь лет назад, как усыновили!

И узнает Егоров от своей жены, что сын их живет себе и беды не знает. Взяла его почти с рождения пара одна. Зажиточные люди, вроде как голубых кровей, знатных. Любят его, и он их мамой и папой называет.

– А ты, бестолочь, позорная! – кричала Клава – если бы я знала, что ты тогда за кражу сядешь, никогда б тебе не родила! Сейчас мучаюсь из-за тебя! Убирайся из моей квартиры!

И выгнала она Егорова взашей! Пару ночей Миша ночевал в подъезде, пару на лавочке. Уже хотел было идти на преступление, но вдруг, в его наученной зоной, голове, возникла замечательная идея. Пошел Егоров в тот дом, где жил его родной сын, и сказал хозяину, что он, Михаил, настоящий отец, «ихнему» Стасу, и что если никто не возражает, то он хочет повидать своего сына. Но приемный отец Стаса возразил.

– Вначале, он очень сильно кричал, но потом успокоившись, повел меня в свой кабинет и достав из сейфа зеленые доллары кинул их мне.

Михаилу Владимировичу понравился его жест. Более чем! Потому что вообще-то он рассчитывал хотя бы на сто рублей, но никак не на тысячу, тем более долларов. Поэтому он обрадовался и пошел восвояси. Но до, так называемого дома он не дошел, потому что решил отметить свой удачный улов и напившись, подрался с мужчиной, вежливо спросившего у него документы. Оперуполномоченный Коваленко, засадил его аж на восемь лет. Там же на зоне, в третьей ходке, он и повстречался с Зотовым. За что уж тот отбывал наказание, история умалчивает, да и, в принципе, этот факт не интересен. А интересно то, что Егоров рассказал Зотову как несправедливо судьба играет с ним. Вот он куш какой был сорван, и, вдруг, опять – зона!

– А ведь – это, Егорушка, шантаж получается – зажмурился Зотов – не боишься, что стукну, еще лет на пять загремишь!

Егоров прикусил язык и больше с Зотовым старался не общаться.

Когда Михаил вышел на свободу Стасу было шестнадцать лет. Егоров мечтал увидеть сына, а тем более, когда узнал, что Клавка, его жена сдала квартиру и стала жить в семье Орловых под видом экономки. Его гордость взыграла! Он решил пойти и все рассказать сыну. Но гордость притупилась, Когда Константин Иванович Орлов вытащил три пачки зеленых купюр.

На эти деньги Егоров стал обживать свой быт. Купил квартиру, машину и так далее. Работать Михаилу совсем не хотелось и тогда он подумал, что шантажом можно зарабатывать себе на хлеб и не только… Когда Егоров начал предпринимательское дело Зотов давно пребывал в заместительском кресле одной ювелирной фирмы. И Егоров решил попроситься к нему в бизнес. Ну, Зотов, конечно, скупой и скользкий тип, но «пахана» бросать «не по закону». Вот и дал он ему зеленый свет на содержание маленьких ювелирных магазинчиков и ломбардов. И Егоров стал жить, как «сыр в масле» – доходы с семьи Орловых, доходы с бизнеса! Красота! Пока на горизонте не появилась французская ювелирная компания. К этому времени Зотов дослужился до более авторитетных чинов в своей фирме, он стал генеральным директором и в городе был известным человеком. Даже баллотировался в законодательное собрание по краю. Но как известно, чиновники бедный народ, им всегда всего мало и хочется больше обычного, поэтому Зотов объединяясь со Стефаном Гаспаром имел свои виды на кресло французского директора компании. А так как Стефан, все же не дурак и юристы у него тоже не лыком сшиты, то Алексей Николаевич решил хитро, по–тихому просто скупить большую часть акций и свергнуть царя с трона. А для того, чтобы не вызвать подозрение к своей персоне, ему нужен был человек, который на себя оформляя документы по дарственной отдавал бы ему акции. Поскольку такие люди рождаются в жизни один раз, Зотов вспомнил про Егорова, который преуспевающе пожинал плоды своего хитроумного плана. Зотов знал, что Миша получает огромные «бабки» со стороны и догадывался откуда эти вливания. Поэтому, прямо и четко определил свои запросы:

– От тебя требуется тратить некоторую сумму твоего дохода на акции и собирать компромат на господина Гаспара. Иначе – пригрозил Алексей Николаевич Зотов пальцем – шантаж, при твоем положении в обществе… Громко и на долго можешь загреметь в места не столь отдаленные. А может даже навсегда – задумчиво добавил он.

Егорову ничего не оставалось, как согласиться. Но к этому времени происходит несчастье с приемными родителями Стаса, они погибают в автокатастрофе и источник дохода, Миша, теряет. Но теперь нет никаких преград для общения с сыном, а если Стас узнает о существовании своего отца, то наверняка в обиде его не оставит и наградит Мишу половиной наследства, что оставит Стасу его богатый неродной папаша. Только при встрече со Стасом, Егоров узнает, что все наследство фамилии Орловых фанатичный папаша завещал своему родному сыну, который младше его на десять лет. И тут – облом! Сына, конечно же Миша взял под свое крыло, но не просто так, а на условиях. Он передал Стасу обязанности, которые ему дал Зотов – Стас должен был собирать компромат на Гаспара. Поэтому-то Вера и видела Стаса на выставке. Он следил не за ней, а за Стефаном! Но Орлов ведь тоже не дурак, следя за Стефаном он обнаружил его на выставке ненавистной Веры. Взяв диск с записью поцелуя француза и молодой замужней художницы, он решил сначала использовать его в своих целях, а именно для шантажа своего брата. Поэтому-то они спорили в тот злополучный вечер! Стас просил переписать все имущество, которым владел Слава, на него, иначе эти фотографии должны были попасть в СМИ, что изрядно попортит репутацию суперталантливой художнице!

– Он показал мне эту запись, но диск не отдал. Пообещал отдать, но не отдал. Я думаю, что с художницей что-то не заладилось и он решил продать эту информацию Зотову. Зотов купит – это ведь хороший компромат на тебя, Стефан – произнес Михаил.

– А почему вы не заберете запись? – спросила Вера.

– Как? Да и зачем? Я-то Зотову собираю материал бесплатно, пусть хоть сын получит за это деньги!

Стефан молча смотрел в пол, а вера снова спросила Егорова:

– А что стало с вашей женой? Где она?

– Клавка-то! Она тесно общается со Стасом, до сих пор служит домохозяйкой в том доме.

Веру словно пронзила молния! Стефан поднял свой взгляд и посмотрев на Веру скомандовал Егорову:

– Воды! Дай воды!

У Веры закружилась голова. Вмиг, она вспомнила добрую старушку – Клавдию Васильевну.

– Значит она и есть мать Стаса! – промолвила Вера шепотом – Не может быть!

Клавдия Васильевна с самого начала все знала и помогала во всем своему сыну. Поэтому она первая узнала о том, что погиб Слава. И теперь понятно, почему она так спешно убежала из дома перед новогодним праздником, оставив Веру одну. Она знала, что Стас придет «навестить» Веру. А может быть она даже спланировала все! Любовь к сыну слепа! А может Стас пообещал ей долю от полученных денег. Но этого не может быть! Клавдия Васильевна не такая! Она добрая, хорошая, и она просто обожала Илюшу! А с другой стороны– что Вера знала о ней? Ничего! О своей жизни она никогда не рассказывала, зато все знала про жизнь Веры! Значит она на его стороне, значит она предала Веру! Она была ей как родная мать, и, даже больше, а оказалась врагом и предателем!

Вера отпила воды, налитой Михаилом из графина, который стоял на рояле и не своим, каким-то жестким и обреченным голосом спросила:

– Где сейчас находится Стас?

Стефан посмотрел на Егорова и приставил пушку к его лбу:

– Отвечай!

У того забегали глазки и затрясся подбородок:

– Я, я, я не знаю. Но у меня есть номер его сотового. Я вам его дам!

Дрожащей рукой он написал на бумаге номер телефона и передал его Гаспару.

– Ты меня сейчас убьешь? – чуть не плача задал вопрос Егоров

– Да, что вы, Михаил Владимирович, я что похож на киллера? – засмеялся Стефан, но потом серьезно добавил – Этим займутся профессионалы.

Егоров опустился на диван и заплакал. Он был так жалок, что Вере стало противно. Мерзкий, отвратительный старикашка. Ей захотелось плюнуть на него и растоптать ногой, но она сдержалась и накинув шубу на плечи выбежала из его игрушечной холеной квартиры.

Глава 26 «Месть сладка, но очень опасна»

В машине они ехали молча. Каждый думал о своем, переваривая то, что они оба подверглись предательству. Вера настолько привыкла к отвратительным поворотам судьбы, что даже разучилась испытывать любые чувства. Ни чувства жалости, ни чувства зла, ничего! Пустота! Огромный город, огромный мир, и ее жизнь – вдруг все стало пустым, каким-то неуютным и отчего-то тесным, совсем не ее. Ей не хотелось жить и не хотелось рожать своего ребенка. Не хотелось думать, плакать или смеяться, ничего ей было не нужно! Ей даже подумалось, что она вполне готова к своей смерти, и, наверное, так умирают очень старые и одинокие люди. Но прежде, чем ее жизнь оборвется, она должна отомстить Стасу! И если не будет Веры, то и его тоже не будет на этом свете!

– Вера, – вдруг сказал Стефан, когда они остановились на заправке – поехали ко мне, в номер, тебе нельзя в таком состоянии домой.

– Нет – возразила Вера – отвези меня к матери, а сам езжай в гостиницу.

– Ты что-то задумала?

– Нет. – устало произнесла Вера – я хочу отдохнуть и побыть одной.

– Хорошо. – согласился Гаспар.

Попрощавшись с французом и проводив его машину взглядом, пока она не скрылась за поворотом, Вера села на скамейку возле своего подъезда. Домой идти она не собиралась. У нее были другие планы. Посидев немного, она встала и посмотрела на часы. Сейчас два часа дня. Ее домашние разбрелись кто куда, а вот Клавдия Васильевна должна находиться дома. В Верином доме, ведь квартиру она до сих пор сдает, а значит пока Вера пребывает в депрессии и отходит от похорон сына, она преспокойненько живет там. Вера засунула руку за пазуху и нащупав там холодную сталь, вытащила свой пистолет. Когда Стефан садился в машину, он бросил оружье на переднее сиденье, думая, что его спутница сядет сзади. Но Вера села возле него, прямо на пушку. Пока Стефан выходил на заправке, Вера пистолет быстренько положила за пазуху. Гаспар был так увлечен своими мыслями, что просто забыл про огнестрельного друга.

Переложив ствол в свою сумочку Вера решила направиться к дому Орловых. Это было рискованно, ведь там мог оказаться Стас, но Вера была готова к его встрече. Она вызвала такси. Автомобиль не заставил долго себя ждать и вот Вера уже сидела на заднем сидении серебристой тойоты. Таксист немолодой темный мужчина с искренней улыбкой явно был в хорошем расположении духа. Он сделал музыку тише и сосредоточенно спросил свою пассажирку:

– Вы какую музыку предпочитаете?

Вера тут же вспомнила Славку, когда в утро страшной аварии он в машине своего отца спросил ее: «Вера, а ты какую музыку любишь?» Тогда-то и завязалась драка между ее любимым и его отцом, тогда они и попали в аварию. Сейчас, вспоминая реакцию Константина Ивановича на ее ответ, Вера подумала, что нужно было ответить как-то иначе! Она подумала, что если бы тогда хоть немного попыталась прояснить ситуацию, хоть немного объяснить родителям своего будущего мужа, кто она в судьбе Славы, что если бы она тогда не вела себя как послушная и скромная, а была бы более взрослой и общительной, аварии могло бы и не быть! Вспоминая тот дискомфорт и стыд, который она испытывала в сложившейся ситуации, сейчас она корила себя за свою робость и чувство неполноценности в этом мире. Нужно было быть ярче, напористей, жестче, можно было повернуть это конфузное знакомство в свою пользу. Она ведь женщина, которая могла очаровать родителей Славы, их можно было расположить к себе имея хоть чуточку обаяния, прибегая хоть к каким-то мерам контактности!

Вера сглотнула колючий ком в горле, вытерла слезы, выступившие у нее на глазах и сказала водителю:

– Люблю классическую.

Водитель такси посмотрел на Веру через стекло заднего вида и удивленно замешкался:

– Давайте послушаем радио.

Вера улыбнулась, а водитель сделал приемник громче. Из радиоприемника послышалась очень красивая лирическая музыка классического гения Шопена.

В этот момент Вера поняла, что если она не может изменить, то что уже случилось, то она может в корне поменять будущее, ей нужно лишь только взять ситуацию в свои руки. В ее голове созрел коварный и опасный план мести Стасу Егорову. Выходя из автомобиля и расплачиваясь с таксистом Вера уже точно знала, как будет действовать.

Подойдя к калитке двухэтажного дома, который когда-то считался убежищем для ее семьи, Вера открыла замок. Тихонько войдя в холл, огляделась вокруг. Следов посторонних в доме не было. Клавдия Васильевна мирно дремала у телевизора. Сухо потрескивали дрова в камине, охваченные сизым огнем. Вера посмотрела на верх. В комнатах на втором этаже никого не было, на кухне тоже. Экономка была одна в доме. Сняв верхнюю одежду, она села рядом с ней. Клавдия Васильевна проснулась.

– Верочка, здравствуй – обрадовалась она – я не слышала, как ты вошла. Ну, рассказывай! Как ты? – она взяла Веру за руки и ласково улыбнулась. Вера взглянула на нее. Она такая добрая. Может быть Егоров что-то перепутал и это другая Клава. Эта не может быть предателем, она любит Веру как свою дочь.

– Ты замерзла? Хочешь чаю? – Клавдия Васильевна засуетилась и побежала на кухню – Сейчас, горячего с лимоном и смородиновым листом. Вмиг согреешься!

Она принесла Вере чашку горячего, ароматного чая и сев рядом заглянула ей в лицо.

– Ты чего смурнее тучи? Не горюй! Малышу полезны только положительные эмоции.

– Я все знаю – выдавила из себя Вера.

– Хорошо – лепетала старушка – тогда пей чай и думай о хорошем.

– Я про вас все знаю – подняла Вера на нее полные слез глаза.

Клавдия Васильевна поменялась в лице, а Вера продолжала:

– И про сына вашего… – слезы душили слова – Как вы могли… предать меня… мою семью… Илюшу…

– Кто тебе рассказал?

– Ваш бывший муж.

– Миша? – она опустила глаза и вздохнула – Если ты все знаешь, зачем тогда пришла? Тебе ведь бежать надо, Вера! Стас страшный человек. Это он убил Славу и Илью тоже он…

– Я знаю – холодно ответила Вера – поэтому и пришла.

– Зачем?

Вера взяла с журнального столика телефон и кинув его к ней на колени, сказала:

– Звони ему!

– Зачем?

– Не ваша забота, сказала звони!

– Вера не надо – взмолилась старушка – он сильнее тебя, он сам дьявол!

Вера вытащила из сумки пистолет и направив дуло в ее сторону крикнула:

– Звони! Кому сказала!

– Я…, я… – заикалась старушка, испугавшись за свою жизнь – я не знаю на память его номера.

Вера бросила ей клочок бумаги, на котором Егоров записал телефон Стаса.

– Позвони, и скажи, чтобы он приехал сюда через час. Скажи, что нашла завещание Орлова.

Экономка судорожно стала нажимать кнопки на телефоне. Поговорив со своим сыном, она подняла на Веру свои желтые, уставшие глаза:

– Он будет здесь через час. – И добавила – Вера, ты сошла с ума! Господом Богом молю – положи пистолет и беги, беги от сюда. Он убьет тебя! Подумай о ребенке, Вера!

– Что-то поздно вы Господа Бога вспоминаете, Клавдия Васильевна! А про ребенка я помню. И никто никого не убьет. Я же сказала, что хочу отдать ему то за что он так борется.

– Ты хочешь отдать ему эти бумаги? – удивилась старушка.

– Именно – спокойно произнесла Вера – поэтому, Клавдия Васильевна, я вас прошу, уйдите из этого дома и не мешайте нашим переговорам. Я уверяю вас – все будет хорошо.

Но экономка с недоверием смотрела на Веру, тогда женщине пришлось на нее закричать:

– Уходите! Быстро!

Вздрогнув, она собрала в кучу свою одежду и выбежала из дома.

Вера посмотрела на часы, которые висели на стене и показывали двадцать минут четвертого. Времени достаточно, чтобы приготовится к долгожданной встрече, но для начала ей нужно было попрощаться с этим домом, окунуться в воспоминания прожитой жизни. Все, все, все здесь напоминает ей о ее любимых и до боли в сердце родных людях. Вера обошла гостиную прикасаясь к камину, взяла в руки фотографию их счастливой семьи. Улыбнувшись вспомнила, когда она была сделана. Прошла в комнату Ильи, взяла в руки его подушку и уткнулась в нее лицом, она пахла еще сыном. Окинув взглядом комнату и проведя рукой по стене, она прошла в спальню. Давно она не думала о Славе, как о любовнике, а ведь он был так хорош. Она вспомнила его поцелуи, его улыбку и его необыкновенно большие глаза, в которых когда-то утопала. Выйдя из спальни Вера прошла в свою студию. Раньше она обожала эту, по истине, священную обитель, она с трепетом относилась к каждому предмету, что появлялся здесь, случайно или намеренно. А сейчас?! Вера остановилась напротив незаконченного своего «шедевра». Она с презрением смотрела на свое произведение! Она ненавидела эту волчицу с тусклым плачущим взглядом! Ненавидела этот дождь и туман, что изобразила сама! Но больше всего Вера ненавидела ту дальнюю фигуру охотника, что убил волка и до сих пор жив на картине!

– Ненавижу!!! – крикнула Вера и схватив банку с грязной водой из-подкрасок швырнула ее в картину!

Все! С нее довольно! Вера выбежала из мастерской.

Она уверенно спустилась в гараж и взяла канистру бензина, что там хранилась. Еле дотащив ее в дом, она открыла крышку и перевернув разлила бензин в холле. Потом разлила горючую жидкость по лестнице и, наконец в кабинете покойного Константина Орлова. Вернувшись в гараж, она разыскала совковую лопату и веревку потолще. Приготовив в кабинете стул, скотч и установив видеокамеру, Вера погасила свет во всем доме, кроме кабинета. Оставив дверь в кабинет открытой, она стала ждать.

Было противно тихо, часы показывали ровно четыре. На улице смеркалось и девушке стало жутко. Ребенок беспощадно пинал ее изнутри, сердце бешено колотилось. Что она делает? Зачем? Может быть не нужно? Может надо просто уйти! Уйти из этого дома, уйти из этой семьи! Уехать! Ведь у нее есть возможность все забыть, и у нее есть с кем ей это все забывать! Пусть Стефан не тот, кто ей нужен, но сейчас он самый подходящий вариант для ее утешения! А там… стерпится – слюбится! Ведь ее так влечет к нему, ну, и пусть она его не достойна, она будет стараться, будет для него идеалом, она сможет, хоть это и трудно. Часы все тикали и тикали, они тикали так громко, что Вера еле сдерживала себя, чтобы не закричать, а они все тикали и тикали… Вера ощущала свой страх, он был настолько велик, что девушка была готова бросить эту лопату, что у нее в руках и бежать, бежать без оглядки! Только однажды она ощущала такой страх, когда в детстве заблудилась в лесу. Дед Илья взял ее с собой в лес по грибы. Тогда стояла золотая осень, утро было мокрое и промозглое. Они вооружились ведрами, перочинными ножами и побрели в лес. Сначала все было хорошо, девочка Вера шла за своим верным путником, а он шутил и пел ей свои частушки придумывая их на ходу. Но девочка Вера увидела огромных размеров поляну, всю усыпанную грибами, она решила удивить своего деда, набрав полное ведро этих грибов, и побежала туда. Вера была так увлечена своей кропотливой работой, что не заметила, что дед Илья ушел от нее далеко. «Вот сейчас соберу эти последние грибы» – думала девочка, но грибы все не кончались и не кончались! Когда Вера срезала последний гриб, деда Ильи и вовсе было не видно и не слышно. Она покричала его, пробежала дальше полянки, вернулась обратно и тут ее охватил страх! Вера напрочь забыла все чему учил ее дед, она не стала ждать его там, где они виделись в последний раз, она стала паниковать и плакать. Она бегала по лесу и кричала «Ау!», ей было очень страшно, а когда она выбилась из сил, то упала в траву на спину. Вера видела палящее солнце в небе и верхушки деревьев сквозь слезы, она слышала биение своего сердца она не знала, что ей делать дальше. Так она лежала долго и боялась, пока не услышала шуршание в кустах. Девочка приподнялась и увидела их собаку – Ладу, которая увязалась с ними в лес. Счастья Веры не было предела! Конечно Лада вывела девчонку к деду, который уже успел сбегать домой, разыскивая свою внучку. Все обошлось, но чувство ужаса и беспомощности Вера запомнила на всю жизнь. Сейчас к ней вернулось это ощущение страха. Именно сейчас, когда ее виски пульсировали от бурного давления крови, а губы пересохли от старания бесшумно дышать. Именно сейчас, когда ей нужно мыслить трезво и быть холодной и расчетливой, именно сейчас ее сердце предательски сжималось. Но наконец, она услышала, что в дом кто-то зашел. Вера крепче сжала лопату и притаилась за дверью, казалось ее тело все мобилизовалось. Да, она очень боялась Стаса, но ненависть ее к нему была больше чем страх.

– Ну, где ты там? – послышался голос Стаса снизу. Он зашагал по лестнице бубня себе под нос – Совсем старая стала, маразм что ли, везде свет выключила, экономишь что ли?

Шаги раздавались все громче, Стас приближался на свет, словно мотылек на огонь! Смотри, моль, опалишь свои крылья!

Дверь открылась сильнее, и Стас появился на пороге комнаты. Сердце Веры сжалось, она размахнулась и со всей дури ударила гостя лопатой. Удар пришелся ему по лицу. Стас рухнул на пол и потерял сознание. Хладнокровно пощупав его пульс на шее и убедившись, что он еще жив, Вера водрузила его на стул, который стоял возле занавешенного шторами окна. Туго завязав ему руки и ноги веревкой Вера примотала его к стулу скотчем. Она взяла со стола графин с водой и вылив на его голову половину, шлепнула его по щеке.

– Давай! Очнись! – крикнула Вера.

Стас открыл глаза и простонал. Вода с кровью стекала по его разбитому лицу.

– Смотреть на меня! – скомандовала Вера и рукой подняла его подбородок.

– А! Это ты! – глухо пробормотал мужчина.

Вера смотрела в его мутные глаза и ждала пока он очухается и сообразит, что происходит.

– Значит, месть затеяла? – придя в себя с сарказмом спросил шурин.

– Нет, договорится хочу.

– Договорится? О чем?

– Об этом – Вера просунула руку в стол и нащупав там железный ящик, вытащила оттуда папку, свернутую в трубочку. Кинув ее на стол сухо произнесла:

– Это те документы, которые тебя интересуют! Здесь все! Завещание Орлова старшего, завещание моего мужа, документы, удостоверяющие твою подлинную личность, документы на дом и опись того имущества, которым ты владеть не имеешь право!

– Значит ты захотела половину наследства! – сделал вывод Стас.

– Нет – твердо владея словом ответила Вера ему – Я отдам тебе эти документы, а если хочешь, уничтожу их сама, сейчас! Но при одном условии – она подошла к нему ближе и показала на камеру, стоящую напротив него – когда загорится красная кнопочка, ты расскажешь в объектив все!

Стас взглянул на нее, а Вера продолжала:

– Ты расскажешь, как ты убил не в чем неповинных людей, ради своей выгоды! Нотариуса, которого признали самоубийцей, Вячеслава, который был не только моим мужем и отцом моих детей, но и еще единственным наследником твоего названного родителя. И еще ты расскажешь, как убил моего маленького сына, который был виновен лишь в том, что родился в этой семье, где есть хладнокровный, алчный убийца! Ты сознаешься во всем! А в это время я буду сжигать эту папку! – Вера достала из кармана спички. Включив камеру, она зажгла деревянную палочку. Загорелся красный маячок, но Стас не спешил с раскаянием, а Вера ждала пока он заговорит.

– Значит, – оскалился он – богатство за свободу?!

– Думай сам.

– А если я не соглашусь?

– Тогда я убью тебя – холодно и спокойно произнесла Вера и задула горящую спичку. Отложив документы на край стола, она достала пистолет.

– О–о–о! Это сильно! – издевался Стас. Ну, что, давай посмотрим! Ради этого я откажусь от чистосердечного признания! Тем более: зачем оно, если мне все равно светит вышка!

– Ты сможешь обеспечить безбедное будущее своим детям и внукам – ответила Вера – и, громкая фамилия Орловых возродится в твоей династии.

– Фамилия! – закричал Орлов – Да, мне на хрен не нужна твоя фамилия! – он дернулся и подпрыгнув на стуле плюнул в объектив камеры.

– Ладно – выключив камеру согласилась Вера, тогда мне придется тебя убить, как ты убивал! – Она нацелилась на Стаса.

– Убивал! Да! Убивал! Ты хотела знать правду? Так вот она! Слушай! Я убил твоего мужа и сына! И мои приемные родители, по большому счету, погибли из-за меня! Это я сказал тогда отцу, что его младшенький сынок снял себе шлюху и увез ее к ним на дачу! Я знал, что произойдет ссора, и наклепал на Славку!

– Зачем? – удивилась Вера

– Потому что накануне я узнал о завещании, которое написал отец и что бы он изменил свое решение мне пришлось импровизировать, выставляя братца не в лучшем свете. Но я не знал, что все так выйдет удачно! Они поссорились так, что даже умудрились попасть в аварию! – смеялся Стас – только жаль, что ты вытащила Славку из машины – огорчился он – тогда, было бы проще. Не пришлось бы убивать его!

– Ты скотина! – закричала Вера.

– Еще какая! Если б ты видела лицо своего мужа, когда он лицезрел те фотографии!

– Подонок! – с отвращением произнесла Вера.

– О–о–о! Он так огорчился, что тут же надрался как свинья! Мне даже не пришлось прикладывать усилий. Только шлепнул его по башке и увез на трассу. Оставил включенным двигатель, вышел из машины и немного подтолкнул консервную банку твоего мужа! Как я и предполагал, машина свалилась в кювет. Если б ты знала, как я боялся, что он останется жив! Но и тут кто-то свыше сыграл в мою пользу! Славка не разбился, а задохнулся выхлопными газами! Бедный, бедный Слава! – издевался Стас – Ему еще повезло, что он не чувствовал своей смерти и не видел ее, как твой сын!

– Заткнись! – кричала Вера.

– Ну, почему же? Ты хотела это услышать, и я исполняю твое желание.

На миг она закрыла глаза. Как она его ненавидела! Она чувствовала, что ненависть буквально пропитала каждую клеточку ее тела. Она готова была не просто выстрелить в него, а растерзать его омерзительное тело! Вырвать его язык и отдать на съедение бродячим собакам. Как ей хотелось его убить! Но что-то останавливало ее, и она не понимала, что.

– Чего же ты не стреляешь, Вера Лапа?

Она посмотрела на него и постаралась сосредоточится. Он расхохотался, а потом как заорет:

– Стреляй! Стреляй! Чего ждешь!

Вера стояла и целясь в него обливалась слезами и потом.

– Что не можешь? А ты думала убить человека так просто? Нет… Ты можешь меня ненавидеть, ты можешь желать моей смерти, но ты меня не убьешь! – вдруг, уверенно произнес Стас – скорее всего ты умрешь быстрее чем я.

Вере нужно было выстрелить и закончить все, но она не могла. Она стояла и не могла. Да, она была слабаком! Она не такая как он! Она не убийца! Ей было мерзко и противно. Она не может ничего. Она не смогла сохранить жизнь своему мужу, она не смогла защитить своего сына, она даже не может отказать Стефану в их замужестве! И месть ей не по зубам! Слезы застилали ее глаза, комок подступил к горлу. Она ощущала себя жертвой, хоть и находилась в роли охотника.

Пусть будет так! Вера опустила руки и швырнув пистолет в сторону бросилась бежать, под громкий хохот победителя – Стаса! Но выбегая за порог ее нога наступила в лужу бензина. Она остановилась как вкопанная. «Слаб тот, кто думает, что может победить меня! Он просто боится признаться, что уже проиграл» – пронеслось у нее в голове! Недолго думая, Вера развернулась к Стасу лицом. Вытащив три спички из коробка, она чиркнула ими, и они все разом вспыхнули. Стас замолчал, а она тихо и внятно произнесла:

– Ты не прав! Ты умрешь, а я останусь жить!

Бросив горящие спички перед собой в лужу бензина, она смотрела на расходящиеся ручейки огня. Словно змеи поползли языки пламени по комнате и вмиг охватили весь кабинет.

В последний раз Вера взглянула на человека исковеркавшего всю ее жизнь, изуродовавшего ее судьбу, и сейчас, с ужасом в глазах смотрящего на нее.

Выйдя из полыхающей огнем комнаты, она быстро спустилась вниз. Остановившись возле входной двери, она достала еще одну спичку, подожгла ее и опустила в коробок. Маленькая коробочка зашипела и вспыхнула! Дождавшись пока разгорятся сухие поленья в этом домике, она кинула горящую коробочку в бензин, который был разлит ею.

Когда она выбегала из дома, холл горел словно в аду. С отчаяния и перепугу Вера забыла одеть шубу, выбежала, в чем была – в одном свитере. Но холода женщина не чувствовала, она бежала, а перед глазами стоял огонь, и он подогревал ее изнутри! Месть – это сладкое чувство, хотя и горькое! Вера не пыталась оправдать свои действия, и ей совершенно не было жаль человека, который сейчас сгорит заживо. Она победила! Она смогла перешагнуть через себя и отомстить! Все закончилось! Теперь больше нет Стаса Орлова, теперь больше нет этих документов! Теперь больше нет этого дома! Теперь больше не будет бед! Она наконец-то поставила точку! Вера на миг остановилась и обернувшись увидела, как огонь охватил весь дом!

– Ну, вот и все! – прошептала Вера и погладила свой огромный живот.

Вдруг, раздался хлопок. Какая-то сила заставила Веру упасть на колени. Она почувствовала жжение между лопаток и подняла голову вверх. «Как странно – подумала она – сейчас сумерки, а небо такое голубое и чистое, словно днем…»

Стрелял в Веру Стас Орлов. Когда она убежала из дома, он в панике стал пытаться развязать веревки. Ему удалось высвободиться. Он, подняв пистолет, брошенный Верой на пол, раздвинул уже занявшиеся огнем шторы и открыл окно. Стас увидел тяжело бегущую женщину. Вера остановилась в тот самый момент, когда тот выпустил в нее пулю. Он выстрелил ей точно в спину, и она упала. Сам стрелявший не медлил ни секунды. Он взобрался на подоконник и хотел было прыгать, но тут раздался оглушительный взрыв! Стаса вынесло ударной волной наружу вместе с оконным стеклом. Он упал в холодный сугроб и обмяк.

Глава 27 «Ну, вот и все! А может быть нет?»

В палате реанимации и интенсивной терапии лежала темноволосая девушка. Она была подключена к аппарату ИВЛ и при каждом искусственным вдохе, раздавалось хриплое шуршание аппарата. Множество трубочек торчали из ее тела, а монитор, определяющий работу сердца, пикал тихо и монотонно.

Вдруг, глаза Веры распахнулись, а шкала на мониторе бешено запрыгала и запищала. Медсестра, дежурившая возле кровати Веры, подскочила и выбежала из палаты, оглушая всех своим криком:

– Врача! Врача!

Сердце девушки исступленно колотилось несколько секунд, в широко открытых глазах явно отражались языки пламени. Вдруг, из глаз Веры покатилась слеза, дорожка на мониторе натянулась как струна и пошла одной непрерывной линией. Сердце Веры остановилось. Она умерла.

Жизнь талантливой художницы Веры Орловой оборвалась внезапно. Она боролась за справедливость, она хотела отомстить своему обидчику и верила в то что это принесет ей пользу. Каждый волен распоряжаться своей судьбой так как считает нужным, и она сама выбрала этот путь, тогда он ей казался правильным, а кто-то посчитает иначе. Насколько справедливо и правильно Вера поступала в жизни судить только стороннему человеку. Соблюла ли то чему обучали ее учителя? Слушала ли она свое сердце или шла на поводу у других? Стала ли Вера жестче или все–таки нарушила грань между жесткостью и жестокостью, и не поэтому ли она ушла в мир иной? Кого винить? Стаса Орлова, потому что тот был алчен и беспощаден или может быть Вера так и не смогла расставить в своей жизни приоритеты? Нужно ли ей было становится сильным человеком, или может быть смотря сквозь стекла розовых очков было бы проще жить? Как разобраться своим ли путем она шла по жизни, тех ли людей выбирала в спутники, нужна ли ей была эта мимолетная слава или же ее призвание было в тихой семейной жизни? Нужно ли было доказывать свою значимость и таить зло или же лучше было бы простить обидчика и отпустить его? Как узнать, что главное в жизни? Что будет лучше для всех? И нужно ли подстраиваться под этих всех или может быть все–таки «для всех хорош не будешь» … В любом случае эта история закончилась так. А может быть это еще не конец?

Эпилог.

Пятнадцать лет спустя.

– Вера! Деточка! Садись в машину! – Крикнула Анастасия Ильинична Лапа. Но девушка, которой она кричала молча стояла и смотрела на три надгробных камня, где были запечатлены три счастливых лица – ее матери, ее отца и ее старшего брата.

– Она так похожа на мать –посмотрев на свою внучку через окно автомобиля произнесла бабушка.

– Угу – подтвердил муж Анастасии – такая же упрямая, как она!

– Нет – возразила женщина – Она вылитая Вера! Посмотри на нее!

Худенькая фигурка приближалась к ним на встречу. Темные волосы выбились из-под капюшона длинного пальто и развивались по ветру. Огромные глаза были наполнены слезами, словно льдинками в замерзшем озере, а губы сладко улыбались, будто не хотели тревожить родные сердца своей горечью. Анастасия Ильинична была права. Она очень похожа на свою мать и имя ей дали то же – Вера.

Маленькая пятнадцатилетняя Вера, развернулась на твердом сугробе снега и посмотрела туда откуда она пришла. После, она подняла руки вверх, взглянув в бездонное зимнее небо и во весь голос крикнула:

– Ты остаешься жить в моем сердце, мама! Ты жива! Слышишь! Жива! Вера остается жить!!!

Ее крик эхом пронесся по огромному кладбищу и распугал ворон, которые притаились в черных ветвях деревьев. Большие птицы слетели вниз и закружили над головой худощавой девушки, словно подтверждая ее восклицания.

Маленькая Вера была права. Она осталась жить вместо своей матери, а Вера Лапа, осталась жить в душе своей дочери. И хоть маленькая девочка никогда не видела свою мать, она твердо верила в то, что она жива! И живет она совсем рядом – в ее сердце.

В каждом из нас живет вера. Вера в будущее, вера в хорошее, вера в Бога и вера в любовь. В этом огромном мире, среди всех невзгод и неудач, среди смерти, насилия и войн, в наших душах всегда найдется место для веры. И при любой беде в сердце каждого из нас остается жить Вера.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg