«Черный иней. Игра Тьмы.»

Черный иней. Игра Тьмы. (fb2) - Черный иней. Игра Тьмы. (Девять сердец бога - 2) 885K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Vereteno

ВНИМАНИЕ! СЛЕШ! ЯОЙ! ГОМОЭРОТИКА!

Данный текст содержит весьма жесткие, откровенные сцены сексуального характера и насилия.

Суровым мужикам, детям до 18-ти, гомофобам, моралистам, психически нестабильным людям, страдающим фобиями и маниями, автор строго НЕ РЕКОМЕНДУЕТ продолжать чтение. Возражения, помои и истерики не принимаются.

Остальным - ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!!!

Автор:Vereteno

Название: ЧЕРНЫЙ ИНЕЙ. Игра Тьмы.

Жанр: эротическое фентези в стиле слэш, гомоэротика, яой

Рейтинг: NC-17

Все герои принадлежат автору. Размещение только с моего согласия.

Vereteno222-9@mail.ru

Страница автора на СИ: /

Аннотация.

«Черный иней» является продолжением романа «Девять сердец бога». Любовь Творца и творения, насколько разной она может быть? Кто они друг для друга: любящие сердца, отдающие себя без остатка или жертва и палач, бесконечно связанные агонией одержимости и жажды власти? Истина постигает каждый, наедине с самим собой.

Могущественные силы соседних мирозданий столкнуться в битве за выживание. Смертные, боги и Великие Творцы сойдутся на одной сцене в жестоком спектакле, финал которого еще не написан. В кровавом хаосе две параллельные истории, сольются в одну, общую, о любви. Найт и Наэль − столь разные существа, характеры, судьбы. Ими играют, как марионетками в страшную игру, и все что остается – это любить и не размыкать рук. Чем обернется игра Тьмы?

Omnia vincit amor, et nos cedamus amori

«Любовь побеждает все, и мы покоримся любви»

Из Вергилия(70-19 гг. до н.э.).

Эта история посвящена Наэлю, моему лучшему другу, в огромной и прекрасной душе которого есть место и для меня.

Пролог. Игра началась.

Один великий океан, в котором рождается и угасает все сущее. Вечный, безграничный, многоликий, наполняющий пустоту смыслом и формой. Он отражает в своих водах только себя, ибо нет небес в пустоте. Здесь нет места ничему, кроме двух истоков, питающих океанские воды, подобно родникам, чьи воплощения ведут бесконечный спор и диалог.

Две расслабленные фигуры вальяжно раскинулись напротив друг друга, обсуждая последнее увиденное представление. Вечные партнеры и соперники, им никуда не деться друг от друга. Их изысканным развлечением давным-давно стало виртуозное разыгрывание масштабных представлений, ареной для которых служат целые миры, вселенные. Ничего не подозревающие актеры вынуждены следовать сценарию и, проигрывая роль шаг за шагом, развлекать придирчивую публику. Нет, никто не вмешивается в жизнь актеров напрямую – это слишком просто и банально. А вот создать условия, при которых актеры сами будут из кожи вон лезть, стараясь как можно лучше сыграть на потеху зрителям, вот это настоящее мастерство! Смертные или боги, двум извечным режиссерам все равно. Игра должна быть сыграна до конца любой ценой. Именно эти жестокие игры и есть, по сути, сама жизнь.

- Ну, как тебе моя игра? Признай, в это раз получилось великолепно! Столько страсти, эмоций, чувственного огня и все это в ярких, оригинальных декорациях. Актеры, на мой взгляд, подобраны идеально. Я видел, как замирало твое дыхание, и краснели щечки, когда ты смотрела обжигающий танец девяти Сердец бога. А каков сценарий! - увлеченно расхваливал свою очередную постановку мужчина.

Его силуэт соткал переливающийся Свет, черты расплывались в многообразии и яркости переплетенной радужной паутины. Лицезреть мужественное лицо, проникнуть взором сквозь плотные потоки света могла лишь его собеседница - вечная противоположность, всегда и во всем.

- Если отбросить всю финтифлюшность, все способности главного героя и его друзей, то останется убогость замысла и невероятно скучная история. Фи!

Ни эмоциональной, ни идейной линий. Обжираловка сексом, - в пух и прах разбивала самоуверенность Света Тьма.

Она плавно поднялась с мягкого ложа и подошла вплотную к улыбающемуся мужчине. Они вместе смотрели на схождение в мир Инейя воссоединившихся обновленных богов: Дара, Орлано и их Древних.

- Фу-у, как грубо. Да ты просто завидуешь моей удачной постановке! Вот не ярый я любитель однополых сношений. Но! И оно очень большое, это «но». Отношения Древних и Дара получились настолько завораживающие, красивые, странные и одновременно естественные, как ветер... как воздух, что просто зачаровывают! Это если не учитывать насколько они страстные, возбуждающие, всепоглощающие, эротичные.

- Да ты не хочешь замечать свои промахи в подборе актеров. Главный герой у тебя опустился до уровня амебы. Как духовно, так и физиологически. Два канала, сердце, кожица. Одни эмоции, без малейшего ума (а знания естественно достались даром).

Я даже не уразумела, специально ли ты сделал это, чтобы я поняла всю "сложность" героя или это произошло на почве великой любви к его светлому огню Творца, который был дарован тобой ему при перерождении,- насмешливо перебила женщина.

Её темный силуэт завлекал особой женственностью и соблазнительно прекрасной плавностью линий. Дурманящий запах кожи рождал желание, и каждое движение дарило мечту о возможном безумном счастье обладания. Тьма выбрала сегодня пленительный образ особенно удачно. Свет замерцал ярче, призывнее, мужские руки обхватили тонкий женский стан.

- Неужели я не доставил тебе ни капли удовольствия? Не верю, что ты осталась абсолютно равнодушной к столь странному и шикарному соитию смысла и эмоций в плетении нитей и их сочетаний. Твоя тонкая и страстная натура не могла не откликнуться на столь откровенную сексуальность моей истории. Я же видел, с каким упоением ты проживала каждый миг вместе с моими героями, ты так распалилась, что даже подарила одно из своих воплощений Дару. Как Тьма назвала его? Кажется, Найт? - шептал бархатный мужской голос, обволакивая чувственным туманом. - Мне нравится, когда ты так горячо критикуешь, словно отдаешься. Значит, уже придумала новую игру?

- Придумала, и на сей раз, ты будешь внимать, затаив дыхание. Смотри и учись, - задорно улыбнувшись, пообещала та, которую видели в миллионах лиц, во всех мирах, в бесчисленных вселенных. Она − многоликая, загадочная и манящая Тьма, которая сейчас таяла от страстного дыхания Света.

- А не боишься заиграться, милая. Не слишком ли большие ставки в этот раз? Ты играешь своими главными воплощениями, не жалко? Тебе грозит и самой измениться.

- Грозит? Не то слово, не тот смысл…Неужели не чувствуешь, что со мной происходит? Ты, яростный Свет, слишком увлекся и не замечаешь сути – вот что понастоящему опасно. Но твое грядущее прозрение лишь раззадорит интерес и сделает мою победу слаще. Смотри, актеры уже спешат на сцену!

- Твои декорации слишком мрачны, - губы шепчут, словно ласкают, руки сплетаются в нежном пожатии.

- Я Тьма, - голос в ответ, как чувственны темный туман, сладкое марево ласки.

- Ты моя Тьма…

Глава 1. Любовь светлого пламени.

Наэль.

Мироздание замерло, затаилось, боясь нарушить невероятное чудо, происходившее в самом его сердце. В колыбели жизни обретал новое воплощение Первейший дух. Возрождался, чтобы дать вселенной новые миры, жизнь, движение. Неисчислимое количество раз происходил этот ритуал. Таков порядок со времен молодости богов. Не всегда было так. Лишь одно существо может помнить и знать начало начал. Но в многообразии перерождений теряется память, каждый раз возрождаясь с чистого листа. Эти глаза, наполненные нереальной чистотой, наивно смотрят в лазурное небо. Эти губы – сладкие, как грезы миров, доверчиво улыбаются навстречу жизни.

Первый вздох − мироздание готовится к обновлению себя.

Первая мысль − все наполняется божественным импульсом жизни. Она пронзает любое пространство, познавая эту вселенную заново.

Первое слово – мир узнает своего Создателя, раскрываясь подобно прекрасному цветку, обнажая потаенное. Никаких тайн, границ и преград. Они едины: возрожденный Первейший дух и мироздание.

Но, вся радость миров ничто по сравнению с грядущим. Лазурное небо плачет о предстоящей утрате. Утрате? Почему? В божественных глазах тень сомнения и страха. От чего так сжимается сердце в предчувствии? Этот небосвод помнит слишком многое и ему есть о чем скорбеть, но душа возрожденного бога − чистый лист, на котором напишут черным яркую вспышку будущего.

Хлопья темного, морозного тумана наползают со всех сторон и покрывают все на своем пути слоем черного инея. И вот уже не видно плачущего неба, ибо в тайный мир колыбели Творца, прямо к божественному ложу спускается тот, ради которого открылись эти прекрасные очи, тот, кто изведает сладость манящих губ. Он не Первейший дух, но сильнейший. В мир спускается Великий Творец, чтобы испить наслаждение до дна. Он – Кейр, ждет этого каждый раз, бессчетные тысячи лет подряд, сам пожелав и определив древний ритуал. Несмотря ни на что, трепещет в предвкушении, склоняясь к Наэлю, воплощенному духу мироздания. Наэль и Кейр – начало и конец этого мироздания снова встретились, их судьбы вновь переплелись.

Но воплощенный дух обличен в тело, а память утеряна или скрыта от него. Отчего так тревожно, почему в глубине обнаженного сознания бьется ощущение, что все идет не так, неправильно, искаженно? И мечется сердечко загнанной птичкой, путаются мысли от близости Кейра и дурманящих агрессивных феромонов, проникающих сквозь тонкую нежную кожу. Они вонзаются в плоть, поглощаются с дыханием, от них не скрыться, не уберечься.

- Здравствуй, Наэль, - шепот, заползающий в уши тонкими струйками, проникающими в самую душу, где расползаются сладким ядом. Он забирает волю, наполняет непонятным томлением.

- Наэль? Да, это мое имя. Не помню, но знаю, - шепчу я в ответ, поднимая глаза на Кейра, и застываю, не в силах шелохнуться.

Как такое возможно? Не помнить себя, но знать каждую черточку этого совершенного лица. Я знаю эти глаза, меняющие цвет, а сейчас потемневшие от желания, жажды, нетерпения. Выразительный рот, сжатый в упрямую линию, мужественный подбородок, высокий лоб. Помню на ощупь гладкость темной кожи, еще даже не прикоснувшись к ней. Он подходит так близко, что я запрокидываю голову, чтобы продолжать смотреть в глаза. Кейр гораздо крупнее меня, он подавляет, затмевает мой свет и разум. Его широкая мускулистая грудь взволнованно вздымается в такт дыханию. Наши тела, как магнитом тянуться друг к другу, души трепещут в предвкушении.

Силы мироздания скручиваются в тугой кокон вокруг, меняя все вокруг, унося нас в межмирье. Зажигаются новые звезды, и бесчисленная россыпь миров стремительно вращается по кругу, собираясь в гигантскую спираль, центром которой стали наши тела. Все они жаждут моей силы, частички светлого пламени, породившей их. Кольца божественной энергии расходятся от меня, как круги на воде с каждым ударом сердца. И только черный иней неизменно медленно кружит вокруг.

Первое прикосновение, сначала легкое, мимолетное, как теплый ветерок, словно крылья бабочки, а потом уверенное и властное, как полуденное солнце. Не скрыться, не убежать. Я вздрагиваю, но не отталкиваю ладонь, ласкающую мое лицо. Наши тела источают яркий запах, вызывающий похоть. Он атакует сознание яростным желанием соития. Его так много, что становится трудно дышать, контролировать себя. Это истерика в каждой клеточке. И я дрожу всем телом, которое готовится к чему-то, пока мне неведомому. Кейр не в силах более совладать с собой, он подхватывает меня на руки и впивается жадным поцелуем. Язык врывается в мой рот, как хозяин, господин. Кейр сминает, подчиняет полностью. Мне не отличить, где мои мысли, а где наваждение, навеянное Кейром. От его властной ауры, плотно охватившей меня, хочется пасть на колени, раскрыть душу, всю, без остатка и вынуть из нее светлый огонь, что горит в груди. Отдать всего себя, до конца, до забвения. Это правильно, так нужно ему.

- Все к твоим ногам, мой господин. Только люби меня. Люби всегда, - моя покорность льется с тихими словами, прямо в сердце тому, кого уже люблю больше жизни, кого любил, кажется, вечность.

- Люблю, - жаркий шепот в ушко и раковинку щекочет влажный язычок, а потом загораются поцелуи на моем теле, признавшем поражение.

- Люблю тебя, Наэль. Мой желанный, покорный малыш. Я жду тебя вечность, моя сладкая мечта.

Кейр – самая трогательная нежность, очаровывает словами, прикосновениями, влюбленными глазами. Я верю им, верю этим невероятным глазам, робко смакуя неизведанное чувство. Таю в изысканных ласках, как черный иней на моей белой коже. Она уже утратила первозданную белизну и теперь чернеет потоками темного талого снега. Упругий язык слизывает их, словно расплавленный шоколад, опускаясь все ниже. Я ощущаю, как из глубины тела растет мощный отросток, встречаясь с таким же, на теле Кейра. В глазах мутнеет от томления и желания, пока неизвестного. Но мое тело, кажется, знает, что ему нужно. Оно двуполо, пластично и вход вовнутрь открывается сам, там, где будет удобней в него войти, прямо под вздыбленным членом. Мой взгляд опускается вниз. Член Кейра, большой и темный, вздрагивает, увеличиваясь в размере.

Внезапно что-то изменилось, не во мне, а в Кейре. Я чувствую перемену в любимом, его зеркальные щиты сброшены и черная бездна, подобно язве, разъевшая некогда чистую душу, предвкушающе взирает на меня. Непонимание сжимает душу. Потемневшие глаза смотрят холодно и надменно. Передо мной замерло совсем другое существо, циничное и жестокое. Мой страх вызывает усмешку на его влажных губах. Ответ приходит вместе с мучительным осознанием – я видел лишь маску. Отличную, красивую и лживую личину!!! Мной всего лишь играли, заставили поверить, полюбить, делать так, как нужно ему. Обманом заставили самому бросить к ногам победителя свою суть, сердце, душу. Все чего я хотел – это любви и только. Глупое-глупое сердце, тебе подвластна целая вселенная, но ты не владеешь собственными чувствами, осыпайся острыми осколками, обливайся кровью и слезами. Единственное, к чему ты стремишься, тебе не дано получить. Мне не увидеть взаимность в идеальных и дорогих чертах. Моя нелепая, слепая и доверчивая любовь – это яд, самый сильный яд для себя же. От него не сбежать, не скрыться и не спрятаться, а противоядие - смерть. Отчего-то Кейру было важно добровольное согласие, таковы правила жестоких игр. Кейр видевший, что я все понимаю, наслаждался моим стыдом и отчаянием.

- Теперь ты знаешь, кого создал и полюбил бессчетные тысячи лет назад. Смотри, в который раз, и смирись. Ничего уже не изменить. Ты в моей власти. Даже забавно, что ты каждый раз ничего не можешь вспомнить. Тебя так легко обмануть, Наэль − мой наивный Создатель. Лишь поманить обещаниями, глупыми словами и ты готов на все, послушно раздвинешь ножки, пойдешь на заклание настоящему хозяину.

Мужчина наматывает мои волосы на руку и принуждает опуститься на колени, направляя мою голову к своему стволу. В губы настойчиво тычется напряженная головка.

- Открой божественный ротик, любовь моя. Я мечтал об этом так долго. Ну, не противься. Ну, же! - требовательный голос призывает к повиновению.

Я медлил, пытаясь отстраниться и вырваться. Душа стремилась не к этому, а грубые слова отрезвляли, как сотня пощечин. Видя замешательство и сопротивление, Кейр усилил напор феромонов, сводящих с ума, возбуждающих похоть. Он опутал мою волю, как голодный паук в липкую паутину. Невозможно устоять, сознание вновь затуманилось, краткий миг отрезвления исчез без следа в угаре сладострастия. Разум погрузился во тьму, уступая место инстинктам тела и чужой воле. И я сосал, облизывал, как безумный, заглатывая огромный член все дальше в горло. Лишь бы слышать стоны наслаждения из любимых губ. Сильные руки крепко держали меня за волосы, помогая вдалбливаться еще глубже. Текли слезы, но это ничего не меняло. Мой рот жестоко терзали, а я радовался и старался еще и еще. Обжигающий поток спермы ударил вглубь горла.

Кейра уже не остановить. Безвольной куклой я исполнял его прихоти, безропотно став на четвереньки, подставляясь под грубые ласки. Осторожность и нежность исчезли без следа. Его воля полностью контролировала мое сознание, не позволяя ни на минуту задуматься о чем-то другом, кроме покорности и похоти. Я раздвигал колени шире, выгибался навстречу таранящим движениям, забывая о себе, обо всем, кроме сводящих с ума ощущений внутри тела. Сколько продолжался этот экстаз? До тех пор, пока сопротивление полностью было сломлено, покорность стала неоспорима, беспрекословна, а жажда Кейра немного притупилась.

- Теперь ты готов, - проговорил Кейр.

Он резко подхватил меня и закинул мои безвольные ноги себе на талию. Готов? К чему? Мысли вязкой массой расплывались в сознании. Они не могли пробиться сквозь плотную завесу дурмана.

- О чем ты говоришь? Готов к чему? - вяло спросил я.

- К тому, ради чего ты возродился, мой милый Создатель!

Его голос вновь стал ласковым и нежным, как будто и не было всех этих яростных вторжений, подчинения и агрессии. Кейр нашел рукой мой член и стал вводить в себя. Его тело, как и мое, идеально приспособлено для совместного соития, и вход располагался в передней части паха. Одновременно он входил в меня, как и я в него. Наши тела переплелись, неистово двигаясь навстречу, пока мы не вобрали друг друга без остатка. Мы пронзали наши души, открывая их, обнажая тот огонь, что горит в каждом из нас. Огонь Творения. Такой яростный, неистовый, безграничный в своей силе и многообразии.

Священный момент настал. Сокровенное таинство основ мира, его сердцевина и лоно. Невероятная мощь бушевала вокруг нас. Взаимное соитие двух главных начал вселенной порождало целую плеяду новых миров, старые творения перерождались и обновлялись. Буйство жизни и движения наполнили самые отдаленные уголки вселенной. Яростный танец духов был источником всего и вся. Чистое, обновленное, омытое силой мироздание медленно пульсировало, опьяненное божественной энергией. Словно и не было никогда иного порядка, когда я творил в одиночестве.

Мы приближались к развязке, движения становились отчаянными, резкими, болезненными, похожими на агонию. Именно боль омыла меня от наваждения. В миг перед оргазмом Кейр впервые за тысячи лет утратил контроль над собой и надо мной. Он отпустил меня из липких оков похоти. Лишь на мгновение. Но я смог увидеть его искаженную суть до самой глубокой бездны. Я видел и вспоминал все свои бесчисленные перерождения. Память яркой вспышкой резала и беспощадно кромсала мою душу, любовь, доверие. А еще я познал, что ждет меня впереди, какую участь уготовил мне любимый палач.

Кейр каждый раз делал одно и то же: выпивал меня до дна, весь огонь, что бушевал в моей груди. Оставалась только пустая оболочка, насилуемая им еще долгое время. Зачем церемониться с куклой? Вот так – я всего лишь кукла, источник беспредельного могущества, который со временем наполнится вновь. И мироздание само воплотит меня снова и снова, чтобы не прерывалось движение жизни, отдавая меня сильнейшему.

Так происходит очень давно. Кейр отобрал у меня возможность помнить свои предыдущие перерождения, чтобы было интересней и безопасней играть, манипулировать вновь и вновь. Я видел бессчетные акты подчинения и насилия полностью послушной марионетки, которой так легко управлять при помощи похоти, ласковых речей, а бывало и боли. Пряник и кнут - универсальное средство добиться покорности даже для бога. Да, так происходит непредставимо давно, но так было не всегда. Теперь я точно знал и помнил это.

Я – первейший дух этой вселенной, сотворивший все сущее своей волей и силой, создавший других богов и самого любимого из них – Кейра. Он стал ближе всех моему сердцу, дороже и любимей остальных. Я возвысил его, наделив небывалой силой и красотой, разделил свой источник, свое тело и душу. Мы творили вселенную в любви и радости. Пока в душе Кейра не зародилось черное зерно единоличной власти. Как все просто! А я доверчивый влюбленный дух, опьяненный счастьем, не заметил искажения, не поверил, что выпивают и поглощают мою силу, пока не стало слишком поздно! Он хотел и получил, обрекая меня на всё это безумие снова и снова. Кейр создал новый порядок в мироздании, завязав все на моем беспамятном перерождении. И сейчас его ненасытная душа вновь тянула из меня энергию светлого огня. Еще чуть-чуть и мне опять не спастись.

Ярость волной накатила на меня, смывая остатки дурмана. Я резко вырвался из цепких объятий и отпрянул от Кейра. Мысли и сознание были абсолютно свободны и ясны, впервые за бесконечные века. План созрел мгновенно. Пользуясь замешательством Кейра, не ожидавшим от послушной подстилки подвоха, я потянулся к его божественному огню, дарованному мной, и вырвал из груди. Зачарованно глядя на танцующий прекрасный цветок пламени, я ласково сжал его в ладони.

Жизнь Кейра была у меня в руке. Можно было сжать сильней, поглотить, развеять и растоптать своего насильника. Мне подвластно уничтожить все вокруг, сжать свой мир до маленького зернышка и не останется никого, кто бы помнил меня. Мог бы создать все заново, мог, если бы не одно «но»…Внезапно я осознал острую, отчаянную истину, которая изменила все мои планы. Это одержимость, болезненное искажение во мне самом, но такова жуткая правда. Я все еще безнадежно, безумно люблю эту тварь, эту извращенную сущность, любимого и дорогого мужчину, которого сам и создал. Несмотря ни на что, вопреки всему. Люблю и искренне прощаю. Оказывается, и такое можно простить. Но принять и продолжать жить, как раньше, той судьбой, что мне уготовили, навязали, больше не получится. Он останется жить, лишь меня уже не будет в этом мире, в его судьбе.

С пальцев стекала упругая сеть, опутавшая замершее тело Кейра. Он оказался в центре непроницаемой сферы. Я в последний раз коснулся его губ, погладил черный атлас волос и вернул полупотушенный огонь души Творца в это великолепное, до сих пор манящее тело. Что ж, моя жестокая любовь, ты так хотел безраздельной власти? Я исполню твое желание в последний раз, оставлю тебе все, что у меня было.

Его глаза мгновенно сфокусировались на мне, и бешенство исказило прекрасные черты лица. Он дрожал от напряжения и пытался найти брешь в оковах. Не в этот раз, мой возлюбленный палач, не в этот раз!

- Вернись и покорись мне, Наэль! - в бешенстве кричал Кейр, безуспешно пытаясь взломать сферу.

- Покорности больше не будет.

- Я найду тебя, где бы ты ни был! Найду и жестоко накажу. Ты же знаешь это, тебе далеко не уйти, не спрятаться. Ты слаб и подчинишься мне в который раз. Тебе придется вымаливать у меня прощение на коленях веками. Я достану тебя в любом уголке этой вселенной. Она теперь моя! - бесновался бог.

- Тогда я найду другую, - тихо пообещал я, погружая в сон сознание Кейра.

Прочь отсюда. Все равно куда, только не здесь. Бежать без оглядки, покинуть созданное мной мироздание, ради свободы от Кейра, от себя, от своей глупой, безнадежной любви. Она, как неизлечимая болезнь, разъела душу. Вот так, боги, оказывается, тоже болеют. И возникает извечный, банальный и глупый, вопрос. Где найти лекарство от любви? Даже всемогущие боги не знают ответа, страдая подобно простым смертным. Да, банально, да, смешно и наивно, если не было бы так больно. Если я смог простить все казни, что придумал для меня Кейр, каждую свою смерть, каждую минуту плена и дурмана в руках палача, как же сильно искажен я сам? Одержимость, безумие, бесконечная боль и огромная незаживающая рана, вместо души. Мне больше нечего дать своим творениям. Прочь от сюда!

В огне немыслимой скорости, сгорало мое воплощенное тело. Последняя слеза о моем оставляемом доме. Физическая оболочка только тормозила движение, даже божественная. Я кричал от боли, но, освободившись от тела, почувствовал облегчение. Теперь никаких границ и правил более не существовало. Разогнаться до предела, вытянувшись в тонкую стрелу. Собрать воедино всю силу, сконцентрировав ее в наконечнике. Тонкая и острая, как игла, стрела неслась быстрее божественной мысли к краю известной вселенной. Я оставлял за собой обреченность и плен, любовь и страх. Любовь…Отпусти меня! Отпусти!

Чтобы пробить грань мироздания, нужна невероятная мощь, на которую способен не каждый бог. И я летел навстречу неизвестности. Больше не хотелось идти по знакомому пути Творца, создавать новое мироздание, миры, жизнь. Не могу объяснить себе, но уверен, что поступаю сейчас правильно, избегая повторения. Мне нужно измениться самому, до самой глубины, испытать неизведанное. Я бежал прочь, выбирая новую жизнь в другом мире, какой бы она ни оказалась.

Граница мироздания. Здесь сходит с ума время и пространство, энергия нестабильна и опасна. Тут свои законы, точнее их отсутствие. Здесь смешивается чуждая материя соседних вселенных в немыслимый коктейль. У самой грани пространство уплотняется настолько, что даже я замедляю движение. Если бы у меня до сих пор было тело, меня бы расплющило, разорвало на частички, будь я сто раз богом. И все же решимость придает невероятные силы. Я буквально вгрызаюсь, ввинчиваюсь, приближаясь к рубежу. Я тоньше волоска, паутинки. Смогу, прорвусь, должен! Еще немного, только бы хватило сил… Не помня себя от напряжения и упрямства, я все двигался и двигался вперед, пока в какой-то момент не осознал, что нахожусь по ту сторону.

Новое, потустороннее мироздание наполнено другими силами, потоками, эманациями. Неизвестные, но такие манящие звуки, особенное течение энергий - так интересно и чуждо. Я ощутил высшего Творца этой вселенной, очень-очень далеко и слабо. Что-то сходное, неуловимо знакомое… Невероятно и невозможно, это какое-то наваждение, ведь силы на исходе. Новый мир буквально растаскивал меня по крупинкам, пытаясь познать. Я чувствовал, что начинаю растворяться здесь, слишком много сил потратилось на преодоление границы. Мне срочно нужно физическое тело, но здешняя материя чужда моему светлому огню с другой стороны. Она мерцает отголосками сотворившего её темного пламени. Пока чужда, ибо чувствовал, что здесь существует сочетание энергетических потоков, погрузившись в которые я буду в безопасности. У меня нет другого выхода, как их найти, чтобы здешняя материя приняла незваного гостя, и только тогда я смогу сродниться с ней, не сразу, но смогу.

Нужно решиться на что-то, пока я еще в состоянии осознавать себя. Мне нужно тело из местной материи, внутри которого я адаптируюсь, приспособлюсь, начну познавать это место. Потянулся к населенным мирам и почувствовал миллионы рождающихся жизней, таких разных, удивительных. Как выбрать среди множества одно, то самое, которое не отторгнет меня, сможет вместить? Я отдал право выбора не сознанию, а тому огню, что горит внутри. Он повел меня в маленький Срединный мир, такой уютный и спокойный, но почему-то оставленный своим Создателем. Странно, разберемся потом, а пока нужно надежно спрятаться. Вряд ли мое появление осталось незамеченным хозяином этого мироздания.

Младенец, родившийся обвитым пуповиной, уже почти не дышал. Я поймал его последний вздох, ощутил трепещущую душу и вернул ее в крохотное тельце вместе с собой. Наши души мгновенно переплелись, сродняясь и растворяясь друг в друге. Новая обитель спокойно встретила пришельца, и я закрылся внутри младенческой души, притаившись, засыпая. Из последних сил творились щиты, окружившие мою суть, оставляя маленькую щелку, через которую я буду познавать этот удивительный новый мир. Я погружусь в транс, почти смерть, ничем не выдав своего присутствия в этом юном теле, чтобы переродиться самому, измениться внутренне. Это добровольное самозабвение, но оно необходимо мне.

Теперь я почти человек, почти смертный, почти обычный. Проявить себя я смогу лишь найдя подходящее для моей сути сочетание энергий, не ранее. Лишь смерть этого сосуда принудит меня пробудиться раньше времени. Конечно, на моей новой человеческой внешности отразится присутствие божественного духа, но и только. Придет время, и наши души окончательно сольются. Мы станем единым существом, с одной на двоих душой, телом, чувствами и мечтами. Какую карту ты вытащил малыш в играх судьбы, хорошую или плохую, когда принял в себя чужого? Мне этого знать не дано и я счастлив этой неизвестностью. А пока – живи, расти и познавай обычную человеческую жизнь, нам еще предстоит найти свое место в этом мироздании. Наше время придет, Наэль.

Глава 2. Любовь темного пламени.

Найт.

Сон пропал от того, что кто-то щекотал меня мягким перышком под носом. Я чихнул и схватил в охапку шутника, переворачиваясь на постели и подминая его под себя.

- Кто же у нас тут попался? - улыбаясь, спросил я, все еще пытаясь досмотреть прерванный сон.

- Найт, открой все-таки глаза. Мне никогда не надоест любоваться ими, - смеясь и вяло отбиваясь, проговорил нежданный, но такой желанный посетитель.

Мне не нужно видеть его, чтобы понять, кто проник в спальню без спроса в столь ранний час. Я вдыхал его прекрасный запах, уткнувшись носом в золото волос, и сбрасывал все щиты, чтобы погрузиться в божественную ауру, мысли, чувства. Ощутить тихое счастье от близости того, кто создал меня. Родное тепло темного огня, родной дух, дом моей души.

- Дар, как я рад тебя видеть, - шептал куда-то в шею, щекоча дыханием нежную юношескую кожу.

- Ну да! Ты, для начала, глазки то открой, - тихий голос проникал куда-то в самое сердце, заставляя быстрее бежать кровь.

- Ты же знаешь, что мне это не обязательно. Я узнаю тебя везде и всегда, Создатель, - я приподнялся на руках и разлепил глаза, мгновенно наводя резкость.

Подо мной, уютно устроившись в подушках, лежал еще совсем юный парнишка. Его длинная коса светлых волос растрепалась, и отдельные локоны разметались на постели, как ручейки, впадающие в золотую реку. Умильная, озорная мордашка нахально улыбалась. Огромные глаза лучились весельем и нежностью.

- Так сильно скучал за тобой, - склоняясь к сочным губам, проговорил я.

- Знаю, мой малыш. Я ждал нашей встречи. Всегда буду ждать, где бы ты ни был Найт, - такие желанные слова после долгой разлуки.

Дар - мой Творец. Странно слышать такие слова, смотря в его юное, почти детское и наивное личико. Это я-то "малыш"? Ха! Наши тела нетленны, но мы все равно меняемся, взрослеем, матереем под грузом прожитых веков и пройденных дорог. Но только не он. С самого моего создания я помню каждую его черточку, жест, каждое слово, сказанное им. Прошло столько лет, а Дар, словно вечная весна, ласковое весеннее солнышко, первая любовь. Иногда он, как игривый нежный котенок, но бывает что он…

- Что я? - беззастенчиво копаясь у меня в голове, уточняет Дар.

- Иногда ты кажешься древним, как само мироздание, мой бог, - серьезно ответил я.

- Быть может, кто-нибудь покатает древнего дедулю? Разомнешь крылышки?

Я склоняюсь еще ниже, к самым лепесткам сочных губ и обвожу их контур кончиком языка. В ответ чувствую дрожь наслаждения и тихий вздох. Дар обвивает мою шею тонкими руками, закидывает ноги мне на талию, льнет всем телом. Я ощущаю нетерпение и стремительно подхватываю его, вставая с постели. Дар обвил меня, как лиана, доверчиво склонив голову мне на плечо. В два шага мы оказываемся у выхода. Дверь открылась легким импульсом. Черные крылья за спиной уже жаждут полета, как и крепко прижавшееся ко мне тело. Самая драгоценная ноша, трепещущая от нетерпения, любящая свободу и крылья даже больше чем я. Много лет назад моим первым желанием, когда я впервые открыл глаза и сделал первый вздох после сотворения, было подарить Дару полет, унести его в бескрайнее небо и лететь обезумевшей птицей, обгоняя облака и ветер.

Я на минуту застыл на пороге, всматриваясь в утреннее рассветное небо. Чистые, еще сонные от ночи небеса манили высотой, а теплый ветерок просился под крыло. Глубоко вздохнув, я взмыл вверх, навстречу свободе и восторгу.

- Й-я-х-о-у-у-у!- радостно кричал Дар, раскинув руки и откинувшись немного назад.

Я крепко держал свою самую дорогую ношу, размеренно работая крыльями. Дар смотрел на стремительно приближающуюся границу, когда небо из синего становится черным и появляются мерцающие звезды, а я смотрел на него, полностью открывшись и разделяя восторг полета. Так, как радуется Дар, не умеет больше никто. Быть богом, вобравшим в себя древний дух и наслаждаться каждой минутой бытия, оставаясь в душе бесшабашным подростком – это уникальный случай среди богов. Может, поэтому Единый Отец Творцов так благосклонен к Дару.

Мы покинули пределы планеты, где находился мой дом, и оказались на звездных просторах межмирья. Блестящие россыпи звезд и вечная тишина, две переплетенные фигуры скользили в полутьме, увлеченные лишь друг другом, ощущая одно чувство – счастье близости.

- Я так люблю твои крылья, - проговорил Дар, прижимаясь сильней и запуская ладошки мне за спину. Легкими касаниями он гладил изгибы крыльев, черных, как глаза тьмы. А потом Дар обхватил мое лицо и прошептал, прямо в губы:

- Поцелуй меня, Найт – мой любимый демон, моя крылатая ночь. Ты слишком долго был вдали от меня.

И я окунулся в его сладость, утонув в нежном поцелуе. Наши языки переплелись, как и тела. Возможно ли описать счастье взаимным обладанием? Этим не пресытиться, это не изведать до конца. Каждый раз щемяще волнительный, словно впервые. Мой бог, мой любимый, моя вечная юность, утренний солнечный лучик, игривый сон. Мой темный огонь, которому молюсь. Из твоих искр я рожден, но ты не владеешь мной, а даришь себя так искренне. Предать тебя немыслимо, все равно, что съесть собственное сердце. Мы одинаково любим и ценим свободу, но я сделаю для тебя все, абсолютно все, лишь пожелай.

Я подтяну тебя повыше, чтобы ласкать твои розовые напрягшиеся соски языком и сжимать ладонями упругие ягодицы, а потом найду пальцами вход и осторожно погружусь вовнутрь, растягивая, разминая. С твоих покрасневших, зацелованных губ срывается тихий стон, ты выгибаешься мне навстречу, ухватив ладошками за плечи. Ты не хочешь больше ждать ни минуты. Я давно напряжен и готов, влажная от желания головка нетерпеливо упирается в кольцо тугих мышц. Наши взгляды пересекаются, я вижу согласие и страсть, но все же двигаюсь медленно, входя в твою глубину. Мой ствол подстраивается под тебя в размере, чтобы заполнить до отказа так, как тебе нравится. Я вхожу размашисто, до основания, в такт движениям крыльев, а ты кричишь и бьешься в экстазе. Щитов нет, мы открыты полностью, плаваем в возбужденном сознании друг друга и ощущаем общий оргазм. Невыносимая сладость и наслаждение, сердце срывается с ритма, каждый нерв сходит с ума. Дар, ты даешь мне так много, как никогда, глубоко открываясь телом и душой. Создатель, почему? Чем я заслужил подобное счастье?

В тебе скрыто так много всего, любовь моя. Твоя душа так велика, она вмещает в себя бесконечно многогранную любовь ко всем нам, в ней скрыты дремлющие сущности, великие начала этого мира. Яростный Светоч не обжигает тебя, а значит и меня, уютно, по-домашнему освещая твой внутренний мир мягким светом. Великая тьма свернулась незаметной змейкой в тихом уголке твоей души. Она почуяла мое присутствие в твоем сознании и подняла голову, смотря внимательным взглядом прямо мне в сердце. Я теряю нити реальности, что-то огромное, всеобъемлющее увлекает меня. Дар, что со мной?

Тьма, что всегда спит в тебе, мой Творец, сейчас нежно обнимает меня, наполняя безумной мощью, омывая каждую клеточку, словно мать. Моя душа стремится в ласковые объятия. Источник темного огня Творца, что породил меня, смешался с древней черной бездной - одной из основ мироздания. Темные и светлые нити сплелись в полутона. Божественная сила и воля переплелась с другой, не менее могущественной сущностью. Я буквально дышу ей, слышу странные звуки сквозь все мироздание.

Сейчас нет границ моему взору, ибо Тьма есть везде. Я сам стал ее глазами, видя каждое воплощение этой великой силы, распростертой далеко за пределы вселенной. Мне пока не понять, не заглянуть так далеко. Я не зло и не добро - просто безграничная сила и энергия. Начало и конец. Тайное окно открывается внутри меня. Там, далеко в глубине плещется бездонный океан невероятной, непредставимой мощи. Только величие и безграничность волн, из которых вышло все сущее. Безликость и одновременно непостижимое многообразие. Нет небес, в волнах не блестит лунная дорожка и не сверкает солнце, океан отражает лишь сам себя.

Его волны могут стать материнской купелью, животворящим потоком, тихой негой прибоя, а могут извергнуться обжигающим цунами, поглощая все на своем пути. Жизнь и смерть сплелись в бесконечных течениях и каждой капле. Я слышу нежный зов, нет, яростный призыв! Окунуться в неизвестность или бежать прочь? Но страх тонет в сладком призыве, обещающем так много…власти! Абсолютная власть - это совершенный яд, самый тяжелый наркотик и искушение. Она изменит меня навсегда или погубит в один миг.

Раствориться в этой бездне или принять ее мощь, став Хозяином темного океана? Бессчетное количество глаз, голосов, сознаний подвластно мне. Все они чувствуют мой приход, слышат мое дыхание, запоминают, впитывают отголоски сущности и ждут моего решения. Потому что миру явился новый…кто? Кто я? Черт, не удержать уплывающее сознание…

Я выбираюсь в реальность, как из топкого болота, продираясь сквозь странные образы и видения. Когда я с трудом открываю глаза, то первое что вижу, это взволнованные глаза Дара, всматривающиеся в меня, будто опасаясь чего-то.

- Да уж, полетали… - скорей прохрипел, нежели проговорил я, пытаясь улыбнуться и развеять его тревогу.

Дар с явным облегченьем вздохнул и тесней прижал меня к себе. Странно, я не помню, как мы очутились опять в моей постели. Хотя пространство для Дара теперь не проблема, а скорей услужливый слуга. Мой Творец обнимал меня руками и ногами, словно плюшевого медведя и плакал. Эй, минуточку, это почему так? Я ж вроде ничего такого не делал? Или делал? Страх липкой паутиной расползался внутри. Сознание Дара было наглухо закрыто, и прочесть его эмоции было невозможно. Он закрылся от меня, чтобы не слышать или наоборот, что бы мне было невозможно прочесть его?

- Эй, котенок, я чем-то обидел тебя? Ничего не помню, накатило что-то темное, а потом память напрочь отшибло, - виноватым голосом спросил я, собирая слезинки с мокрых щек Дара.

Если честно, то ответа ждал со страхом. Никогда себе не прощу, если обидел или сделал больно ему. Что можно было утворить такого, чтобы заставить плакать бога?

- Дурачок, ты так меня напугал. Я боялся, что ты не выдержишь и уйдешь за грань. Неужели не понимаешь, что стоял уже почти за чертой, откуда тебя не смог бы вернуть даже я. Очень многое теперь будет зависеть от твоего выбора. Самый трудный выбор еще впереди.

- А что вообще случилось? - искренне не понимал я. - Ну, померещилась фигня всякая, может заснул прямо в полете? Хотя едва ли, с тобой на руках я бы не заснул.

- Найт, ты точно ничего не помнишь? - подозрительно уточнил Дар. - Быть может это и к лучшему для тебя. По крайней мере, пока. Придет время, и ты все вспомнишь и поймешь, - многозначительно размышлял Творец.

Вот любят боги напустить туману, странностей всяких, загадок. Чтоб потаинственней и помутнее. И слова с них лишнего не вытянешь. Ну и ладно, чего гадать-то. За годы общения с Даром я понял одно: если он чего-то говорить не хочет, то выяснить подробности практически невозможно. Потом так потом, тем более что действительно почти ничего не помню.

Я перевернулся и подмял его стройное тело под себя. Наклонился и интимно прошептал в розовое маленькое ушко:

- Последнее, что четко помню, это незабываемы яркий оргазм, один на двоих. Вот это я точно не забуду, как ласкал и входил в твою глубину. Быть может, именно от этого у меня сорвало крышу? А что? Секс в полете, под звездами, с моим богом... Точно, я спятил от счастья и у меня начался бред, - последние слова заставили Дара расслабиться и даже улыбнуться. А еще кончики его замечательных ушек мило так покраснели.

- Ты когда смущаешься, выглядишь как мальчишка. Не солидно как-то для такого сильного и серьезного бога, как ты, - продолжал я дурачиться.

- А кто тут наплел про секс под звездами? У меня психика нарушена от экстремальной жизни и столетий общения с вашей наглой шайкой! Тут не только уши покраснеют, - возмущался Дар и краснел еще больше. Я просто не смог удержаться и поцеловал его долгим поцелуем, пока в голове не зашумело.

Первым смог отстраниться Дар. Как будто время, отпущенное нам на удовольствия, закончилось. Быть может, именно так все и было, а Дар просто знал об этом. Его лицо стало серьезным, в глазах опять показалось беспокойство.

- Найт, послушай меня очень внимательно. То, что я тебе сейчас расскажу, знает очень ограниченный круг лиц. Собственно, это Орлано, Варк и Мейкшел, да и то недавно. Чувствую, дело принимает серьезный и даже страшный оборот. Поэтому перестал просто наблюдать, а решил вмешаться.

Говоря это, Дар выпутался из моих рук и сел рядом, подтянув колени к подбородку. Эта поза осталась у него еще со времен, когда он был человеком. В моменты волнения непроизвольно он принимал ее, что служило сигналом для всех окружающих проявить максимальную собранность.

- Я тебя внимательно слушаю.

- Некоторое время назад на границах нашего мироздания произошло возмущение крайних слоев. В наш мир проникла чуждая сущность. Насколько я смог постичь - это кто-то из высших Творцов соседних вселенных, - видя мои круглые от удивления глаза, Дар хмыкнул и продолжил.

- Да-да, ты не ослышался. Странная ситуация и до боли знакомая. Когда-то очень давно, когда я еще был почти человеком, и Сердце бога только начинало пробуждаться во мне, Мейкшел вот так же, как я тебе сейчас, рассказывал удивительную историю, перевернувшую мое знание о мире. Он говорил о том, что мир, в котором я живу не единственный в мироздании, таких миров бессчетное множество. Скорлупа тесного мирка, который я знал, рушилась на глазах. Вот и ты сейчас реагируешь точно так же.

Да, эта вселенная всего лишь частичка чего-то большего и за ее пределами есть бесконечное множество других со своими Создателями. Я, правда, никогда с ними не сталкивался, до недавнего времени. Вселенные настолько чужды и не похожи друг на друга, что на границах происходят хаотичные смешения слоев, сквозь которые не заглянуть богам. Всем этим многообразием мирозданий управляют некие силы, вечные, изначальные, породившие первых Творцов. Такие, как Свет или Тьма. Хотя «управляют», это неточное слово. Скорей направляют, влияют издалека, формируют общие тенденции, сталкивая энергии снова и снова. Даже богам трудно постичь их желания, мы лишь их игрушки, одни из инструментов изменения миров. Вот такая очередная игрушка видимо сломалась и сбежала отчего-то или кого-то в нашу вселенную. Обычно, грань между мирозданиями так сильна, плотна и опасна, что преодолеть ее могут далеко не все боги, только высшие Творцы, да и то, утратив при этом почти все силы. Например, наш Единый Отец, который создал наше мироздание, смог бы, а вот другие боги нет.

- Подожди! Ты хочешь сказать, что к нам проникла сущность, подобная Единому? - от волнения я не заметил, как повысил голос.

- Да. Конечно, высший Творец был сильно истощен, дезориентирован и лишен тела. Наша материя буквально рвала его сознание на куски, как враждебную субстанцию. Ему пришлось срочно искать себе сосуд, для физического воплощения – тело, в которое можно было вселиться и душу, с которой можно слиться. Только так он смог бы продолжить познавать этот мир и не быть поглощенным. И тут он повел себя необычно. Творец нашел душу новорожденного мальчика из самого заурядного и деградирующего мирка. Нашел его в момент смерти от удушья пуповиной и спас, вернув отлетающую душу в тело, - Дар многозначительно сделал паузу.

- Короче, он не стал пользоваться случаем и выбирать взрослое тело или порабощать душу, как сделали многие на его месте. Вместо этого, пришелец излечил ребенка и, слившись с ним, затаился. Практически он погрузился в сон, почти неотличимый от смерти. Почти, да не совсем. Если я прав, то все эти годы, прошедшие с того момента, наш гость пытался адаптироваться и привыкнуть к нашей энергии, материи, реальности. И у него ничего не получилось. Он все так же замкнут в скорлупе физического тела и его сил хватает только на защиту от внешней среды. Скорей всего он сейчас осознает себя человеческим подростком, не более. Настанет момент и он пробудится. Но каким будет пробуждение и когда?

- Дар, а почему другие боги не вмешались? Они бы с удовольствием поглотили ослабленного Творца и не подавились.

- Хороший вопрос, растешь на глазах! Можешь же когда хочешь, - явно довольный мной, похвалил Творец. Я заулыбался.

- А ты знаешь, что даже могучий Орлано не заметил появление пришельца. И никто не заметил, кроме разве что Единого. В тот страшный день, когда он спас меня из рук сумасшедшего Дорна, практически собрав из кровавого фарша мое тело, Единый сделал подарок. Я не говорю о божественной сути, которую я разделил с моим Орлано и вдвойне приумножил ее. Нет, речь не об этом. Единый вложил в меня что-то еще. Пока мне не дано постичь всего до конца, понять высший замысел, только с тех пор я стал слышать и ощущать недоступное даже богам. Эта вселенная… Я как бы настроен на нее, а она на меня. Постоянно ощущаю все крупнейшие потоки сил. Нити реальности, тонкий мир открыты мне до неизведанных ранее слоев. Я спрашивал у Орлано, почему так случилось. Так вот он в шоке. Он считает, что великие начала затеяли новую игру, а вот ее суть остается как всегда загадкой.

- Наш мудрый и древний Орлано не знает что происходит? - ошарашено уточнил я.

А вот это казалось практически нереальным. Он любимый сын Единого - могучий бог, которому нет равных среди первородных духов мироздания. Если даже он не знает, то что говорить тогда о всех остальных богах.

- Этот вопрос снимается, но возникает новый. Как Орлано реагирует на проявление в тебе сути Высшего Творца.

- Зришь в корень, Найт. Поражен твоей проницательностью. Я слишком неопытен и молод для таких высот. К тому же я не первородный дух, как все остальные боги. История Дара до сих пор не дает покоя нашему пантеону божков. Мне совсем не улыбается возвыситься над всеми, ты же знаешь – власть не мой пунктик.

- Быть может по этому Единый выбрал именно тебя? Чтоб остальная божественная шобла не дремала. Извини Дар, но чаше всего наши божества именно такие.

- Не все, но в основном ты прав, - безнадежно махнув рукой, согласился Творец. - Орлано боится за меня, уговаривает скрывать свою силу. Он опасается, что бы наша, как ты точно выразился «божественная шобла» не устроила истерию по этому поводу. Тем более некоторое время Единого никто не видел и не ощущал его присутствия.

- А что об этом думают Варк и Мейкшел?

- Да ты что! Не вздумай сказать им! Эта сладкая парочка тогда возьмет меня в оборот. Спасу от них не будет. Они до сих пор носятся со мной, как с хрупким ребенком, а уж когда почуют опасность, посадят под замок, обнесут стометровым забором и будут пылинки сдувать. И я ведь ничего сделать не смогу. Сам же и распустил их, не могу ни в чем отказать.

Забавно наблюдать неподдельный ужас Дара, а между прочим, Варк и Мейкшел даже не боги, а лишь Древние - старшие дети богов. Так вот случилось, что единственными существами во всем мироздании, которые вили веревки из Дара, были эти двое.

- Не прибедняйся Найт, - опять читал мои мысли Дар. Ага, значит, уже успокоился, можно и мне расслабиться.

- Ну, ладно, трое. Моя скромная персона тоже как-то затесалась в столь славные ряды, - сразу же подтвердил я, и стал плавно, стараясь двигаться незаметно, подбираться поближе к растрепанному золотоволосому парню.

Он все так же сидел, подтянув к подбородку колени и обхватив их руками. Я подкрался вплотную и поцеловал тонкие переплетенные запястья. Дар улыбнулся и погладил мои волосы, задержавшись пальчиками возле небольших рожек, которые росли у меня по бокам лба. Да, наградил вот Творец таким хозяйством. Зачем? А вот ему, понимаете ли, нравиться. А я что? Лишь бы ему было приятно. Спасибо, хоть хвоста нет. Хотя если надо будет, я его вмиг отращу, мое тело может быть очень пластично. Но пока не надо, предпочитаю как-то так, по простому. И без хвоста у меня вид чударесный: смоляные кожа и волосы, заостренные уши, мощные крылья, про глаза вообще молчу – это отдельная песня, ну и конечно рога. И все вот это великолепие, плюс веселый характер, наглость и непреодолимое обаяние, собственно скромный я и есть. Найдется чем народ эпатировать и шокировать.

Дар перебрался мне на колени, оседлав меня ногами. Мы сидели лицом к лицу. Мое яркое светловолосое солнышко и его темная ночь. Наши волосы смешались, переплелись, словно змеи с драгоценной чешуей. Золото ярко мерцало на аспидно-черном. Его светлая кожа рук на моих плечах казалась белоснежной. Дар приблизился вплотную и, обжигая горячим дыханием, прошептал на ухо:

- Я прошу помочь мне…

- Все что захочешь. Ты же знаешь, - шептал я ответ, а руки уже гладили изгибы юношеской спины, плечи, бедра.

- Мир, в котором сейчас находится затаившийся Высший Творец, давно покинут создателем. Народ постепенно вырождается, общество деградирует. Эту планету ждет печальное будущее. Я не могу вмешаться, ведь это не мое творение.

- Я знаю, как трепетно ты относишься к своим созданиям, мой бог, - проговорил я и приподнял податливое тело в своих руках, чтобы втянуть в рот темно-розовый сосочек. Дар выгнулся, подставляясь под ласку.

- Совсем скоро армия одного из самых Нижних миров вторгнется в этот несчастный мир. Его обитателей ждет смерть или рабство.

- Что я должен сделать?

Мои пальцы обхватили аккуратный вздыбленный член Дара и чувствительную мошонку. Крылья сомкнулись вокруг нас, отсекая от остального мира, создавая интимную полутьму. Легонько сжать яички и поиграть с ними ладонью, дождаться ответного стона удовольствия. Дар резко опустился на мой большой ствол, сразу входя до основания.

- Ты сойдешь в этот мир и спасешь мальчишку. Но вам нужно будет находиться где-то поблизости от планеты, и наблюдать за развитием событий. Я чувствую, здесь произойдет что-то еще.

- Ты ведь что-то знаешь и не договариваешь, - простонал я.

Входить в эту сладкую глубину и сохранять способность к связному мышлению становилось все трудней. Это настоящая пытка. Ритм ускорялся и по венам бежал жидкий огонь удовольствия. Пусть эта пытка никогда не закончится или повторяется бесконечно!

- Недавно исчезло несколько миров самого Нижнего плана. Конечно, сильно плакать по этому поводу никто не собирается. Дно миров – не самое приятное и цивилизованное место. Настораживает то, что сделали это максимально тайно, одновременно уничтожив население и сами планеты. Как будто всю материю и энергию выжали досуха. Но куда ее дели, на что потратили, мне пока не известно. Чувствую, что все взаимосвязано.

- Я буду там. Никто лучше меня не сможет спрятаться. Там где есть тьма, меня не заметят даже боги. Только ты…- мой шепот перешел в крик, я врывался в тесную, влажную глубину, повторяя как молитву. - Ты, только ты!

Не успел я прийти в себя после любовных утех, как Дар перенес нас в сад перед домом. Сочная зелень пестрела яркими цветами, с деревьев медленно осыпались душистые белые лепестки, словно сказочный снег. Теплый ленивый ветерок подбрасывал их, кружил в медленном танце. Я смахнул ароматный лепесток с волос улыбающегося Дара. В мой дом снова пришла весна. Так было всегда, когда мой вечно-юный бог посещал созданный им специально для меня мир. Дар принес с собой бурную весну, расцвет жизни, нежную любовь и мир пел в ликовании, приветствуя Творца.

Я единственный из близкого окружения Дара, мог подолгу находиться вдали от него. Я любил своего бога не меньше Варка или Максима, но Дар создал меня свободным. Он так трепетно создавал дом для меня, совсем рядом со своим основным миром, но, все же отдельно, что отказаться было невозможно. И я полюбил свою тихую гавань, возвращаясь сюда снова и снова.

- Да, Найт, не забудь взять с собой темные очки, чтоб не ослепнуть, - отчего-то развеселился Дар.

- Чего? Это зачем еще?

- Смотри не ослепни от красоты. Только представь, каким вырос парень с сутью Высшего Творца внутри.

- Та ладно тебе, мало я всяких богов видел?

- Ну-ну. Я тебя предупредил, - Дар заправил мне за уши выбившиеся пряди волос и чмокнул в нос. - Отчего мне кажется, что я тебя потеряю? Что сам отдаю тебя другому?

- Неужели ты ревнуешь к неизвестному Творцу? - ошарашено спросил я.

Дар отнюдь не моногамен, но никогда не было ревности между нами, ведь боги не ревнуют.

- Боги как раз чувствуют все эмоции многократно ярче своих творений. Иначе откуда бы взялись в душах наших созданий многообразные чувства. В любом случае ты свободный и даже если ты когда-нибудь полюбишь кого-то еще, мои чувства к тебе не угаснут, - грустно сказал Дар, а потом, помедлив, продолжил. - Дождись Варка. Он проведет тебя в нужный нам мир и оставит с тобой двух терронов охраны.

- Дар, я тебя умоляю! Не надо терронов. У них нет чувства юмора. Шутить с ними все равно, что с бревном. Давай я как-нибудь сам, а? - начал канючить я. - Терроны отличные воины, но вот серьезные до ужаса. Это ж совсем не расслабиться при них, не гульнуть.

- Едва ли у тебя будет время гульнуть, да и Максим с ними провел воспитательную работу.

- Ах, Максим-Мейкшел? Так это еще хуже! Это все равно, что давать ребенку алкоголь. Последствия непредсказуемы и вредны для психики. Причем моей. Представляешь, чему может научить дотошная жертва моды, балагур и нервомотатель в одном лице. Мне уже плохо. Может не надо?

- Надо, Найт, надо! Мне так будет спокойней. А вдруг произойдет что-то непредсказуемое, опасное? Лучше терронов сражается только Варк. Но он не может надолго отлучаться от меня, к тому же он их непосредственный командир, - сказал Дар, к чему-то прислушиваясь.

- А сейчас мне пора, время истекло. Орлано призывает. Спи, любовь моя. Спи и помни, что бесконечно дорог мне.

Обволакивающий родной голос уносил в сладкие грезы, качая в колыбели неги. Я еще успел почувствовать угасающим сознанием ласковый прощальный поцелуй, а потом безмятежно уснул прямо в пахучей траве посреди цветущего сада.

Глава 3. На осколках моего мира.

Наэль.

Что может быть страшней, чем стоять над могилой родителей, оплакивать их снова и снова? Вот уже год прошел, как я остался один на белом свете, а кажется, что всего несколько дней, так сильна горечь утраты. Слишком свежо в жестокой памяти горе, воспоминания последних дней жизни родителей до сих пор терзают меня. Мама, всегда такая веселая, заботливая и отец, немного жесткий, уверенный в себе…Их жизнь потухла, словно тонкий фитилек и все что мне осталось, это черное надгробие с их именами.

Как так получилось, что никто не заметил начала страшной эпидемии? Когда попытались принять меры, то уже оказалось слишком поздно. Большую половину населения, некогда процветающего мира, выкосила заразная болезнь, от которой не нашлось действенных лекарств. Она расползлась по миру в считанные дни, собирая страшную жатву. Всего несколько, самых трагичных в нашей истории дней опустошили города и села, спасения не было нигде. Здоровые сильные люди за считанные часы превращались в обтянутые кожей скелеты. Болезнь высасывала их досуха, словно многоголовая пиявка, впившаяся в мой мир. Испуганные люди бегали по улицам и кричали, что это кара богов. Страх быть следующей жертвой, доводил многих до безумия, толкал на жуткие поступки. Но болезнь выбирала по непонятным критериям, а финал всегда был один и тот же – смерть.

В итоге ужасной агонии у зараженных не оставалось ни мышц, ни даже крови в теле. Я видел, что их силы уходили куда-то по тонким прозрачным трубкам, терявшимся в реальности. Люди, сами того не ведая, отдавали себя до последней капли, как в гигантской соковыжималке. На месте живого человека оставалась лишь сухая оболочка. Но самое страшное, что вместе с жизнью болезнь поглощала и душу. Именно душа растворялась последней, и предсмертный вздох делала уже бездушная мумия. Через секунду она замирала навсегда, отдав все, без остатка. Пустая, истончившаяся, сморщенная плоть. Жившая в ней душа уже не вознесется для перерождения.

Я видел смерть и раньше, но для меня это было неким чудом. Наблюдать, как из неподвижного тела отделяется дух, и видеть в этом красоту – звучит безумно, но от этого не менее захватывающе. Смерть резко обрывает связи между телом и душой. Пылающий эмоциями дух отдаляется от своего сосуда, его эманации становятся чище, прекрасней. Память и личность растворяются и дальше душа плывет прозрачной и умиротворенной. Ее энергия завораживает, поражает совершенством и великолепием чистоты. Она готова к перерождению, готова начать жизнь с нового листа. Я знаю, просто знаю это, вижу и чувствую.

Да, частенько я мог видеть нечто необъяснимое, но мне обычно никто не верил и шарахался от меня, как от сумасшедшего. Не мудрено, такие странности людей обычно пугают, вызывают ужас или арессию. Только мама умела слушать мои безумные рассказы. Именно она дала мне странное имя – Наэль, когда я только появился на свет, и все рассказывала о чудесном спасении высшими силами. Я родился обвитый пуповиной и все подумали, что я уже нежилец на этом свете. Однако жизнь вернулась в меня, тогда же мама впервые произнесла мое необычное имя.

- Наэль, милый! Ты послан мне свыше! Боги вернули тебя для необычной судьбы! – часто повторяла мама.

Я помню все, абсолютно все, что происходило со мной с рождения. Знаю, что для человека это ненормально. Обычно никто не помнит своих первых шагов, первого слова, первой боли. Но моя память услужливо воспроизводит любой момент из прожитых лет. Кому-то покажется эта уникальность забавной, но не мне. Это неправильно, люди должны забывать. У всех есть такая возможность забыться, отгородиться от неприятных воспоминаний, спрятать ненужное за слоями прожитых дней. Но мне этого счастья не дано и впервые я четко осознал и захотел что-то забыть, когда началась эпидемия, унесшая одну за другой жизни моих родных. Беда пришла и в мой дом, показав смерть с новой, страшной стороны, позволив заглянуть слишком глубоко, как никому другому.

Мама…Мамочка! Как страшно было смотреть на твои страдания и не в состоянии ничем помочь. Как горьки слезы, которыми я оплакивал твою смерть, прижимая к себе едва узнаваемое от истощения тело. Почти невесомая оболочка самого дорогого человека на свете остывала на смятой постели. Когда твою душу растаскивали по кусочкам, я обнял тебя, опасаясь сломать хрупкие кости агонизирующего тела. Мама, я пытался остановить это! Всем сердцем пытался и не смог. Прости меня!

- Оставьте ее! – кричал я кому-то в пустоту, срывая голос, пытаясь удержать обрывки некогда прекрасной материнской души. – Только не она! Мама!

Почему никто не видит, что происходит на самом деле? За что нам уготована такая страшная участь? Люди уходят, как тени и у них уже никогда не будет посмертия. Это неправильно, противоестественно, искаженно. Я загребал руками пустой воздух, пытаясь остановить разрушение души, но она утекала сквозь пальцы. Боги действительно оставили нас. Мама, не уходи!

Отец все никак не мог забрать у меня твою сухую руку, которую я прижимал к губам и все не хотел отпускать. И потом, после скорых похорон, казалось, что сейчас ты войдешь в мою дверь, обнимешь и позовешь обедать. Все будет как раньше… Но это лишь мираж, детские глупые мечты, которым не сбыться, потому что мир, каким его знали, рухнул.

Не осталось ни одной семьи, которую не захлестнуло бы горе, где не хозяйничала бы смерть. Смерть, смерть, смерть повсюду. Нескончаемые молчаливые траурные процессии, тянущиеся скорбными вереницами со всех концов города. Перед глазами стоит серый саван, скрывающий высохшие останки. Церемонии становились все малочисленней и скромнее. Потоки смерти иссякали, словно полноводная река пересыхала в страшную жару. Мир укрылся в серое и черное, смотреть на яркие цвета кощунственно, даже больно. Дни шли за днями, и пришло время, когда хоронить своих оказывалось некому. Дома превращались в склепы и очаги новой заразы. Заколоченные двери и окна, безлюдные улицы, паника и страх. Тем, кому по непонятным причинам удалось избежать заражения, становились агрессивными и подозрительными. Они хотели выжить любой ценой. Но жатва еще не завершилась.

Едва мы убрали комнаты в поминальные цвета, как заболел и отец. Он сгорел так же быстро, у меня на руках, оставив сиротой. Мой последний бой, глупая попытка удержать душу отца провалилась. Он истаял, растворился, разлетелся сквозь мои скрюченные пальцы. И вот я стою на коленях у сухой оболочки родителя и пытаюсь закрыть его глаза. Руки холодны и непослушны, они дрожат, но мне нужно приготовить отца в последний путь. Это последнее, что должен сделать сын. Мой долг, но где найти силы, чтобы выполнить его, когда собственная душа похожа на открытую рану. Так больно! Мне так плохо и больно!

Я кричал и выл в полном одиночестве, раскачиваясь из стороны в сторону, а когда истерика перешла в апатию ко всему, мне снова пришлось разматывать погребальный саван и в этот раз укрывать им отца. В последний путь папу провожал только я. К тому времени улицы почти опустели, и некому было смотреть на худого подростка, тянущего свою ношу по дороге из города. Каждый шаг давался с трудом, скрип колес маленькой тележки, на которой лежало тело, отдавался в голове скребущими звуками, словно кто-то водил по стеклу когтями. Холодный ветер пробирал до костей, но одежда не грела, как и блеклое солнце над головой. Шаг за шагом, прочь из вымершего города, глотая жгучие слезы, почти не разбирая дороги. Тяжело, словно в тележке не высохшее тело, а тонна камней, но и этот путь скоро закончится.

И вот я снова стою на могильных холмах, в этот раз чтобы похоронить отца. Со мной никого нет. Весь мой род лежит рядом в свежих могилах от мала до велика. Их имена выцарапаны на камне, они кружат в мыслях словно хоровод из призраков. Я вспоминаю каждого, образы вспыхивают и разъедают сознание. Никого из них мне никогда не увидеть, ничего не вернуть и не исправить. Никогда – это как черта, за которую не переступить, и мой прежний мир остался по ту сторону, превратился в призрака, существующего только в моей голове.

А вокруг бушует море всеобщей истерии и хаоса. Нужно решить, как выжить в этом, новом и опасном мире. Нужно, да только где найти желание жить дальше? Увидев столько смертей, я словно впал в ступор. Кладбища обступили город со всех сторон, и нет числа могилам. Куда идти? Кому я теперь нужен в этом мире? Что делать дальше? На эти вопросы некому ответить. Ветер, одинокий, как и я, да еще этот погребальный холм – вот и все мои собеседники. Я провел дрожащей рукой по надгробному камню и нацарапал имя отца радом с маминым. Пусть не души, но хотя бы остатки тел будут вместе после смерти. Не разбирая дороги, я поплелся обратно в город, где меня никто не ждал, зато я стал ждать смерти, как избавления от душевной боли и ярких, подробных, бесконечных воспоминаний.

С этого момента меня стали посещать странные сны-видения. Я видел другие миры и еще один особенный, который называл своим домом во сне. Там я пробуждался много раз, обретал тысячи тел и всегда видел одно и то же лицо, то жестокое, холодное и надменное, то ласковое, нежное и любящее. И еще было имя, набатом бившееся в голове, каждый раз вызывающее кошмары, где меня насилуют и истязают снова и снова. Странное, чужое и в то же время знакомое имя. Кейр - вот главное порождение моих страшных видений. Он всегда приходил в облаке кружащегося черного снега, казавшегося мне пеплом. Кейр убивал меня, долго и жестоко. Дело дошло до того, что я иногда путал события и реальности, явь и сон, надолго застывая и смотря в одну точку. Но особо яркие картинки вызывали приступ неконтролируемой паники и тогда хотелось куда-то бежать без оглядки и прятаться в самый темный угол.

- Кейр! - кричал я, с трудом сбрасывая леденящее кровь наваждение, и пытался стереть с кожи несуществующие потоки талого черного снега.

Черный снег появлялся снова, иней покрывал мое подобие жизни, словно пришла лютая зима, хотя на улице властвовало лето. Жутко хотелось есть, но я так давно нормально не ел, что сама мысль о еде вызывала во мне тошноту и проглотить хоть кусочек размоченного сухаря превращалось в большую проблему. Плотные шторы моей комнаты не пропускали света, и сидя на полу в самом дальнем углу, мне казалось, что я постепенно схожу с ума. Дни тянулись за днями, они сливались с ночами в сплошной кошмар, из которого с трудом удавалось периодически выбираться. Но забыть о них уже не удастся никогда.

Какое-то время пришлось жить одному в нашем большом доме, но пришли люди, представляющие остатки государственной власти и забрали меня в сиротский дом. Оказывается, выжившие люди все-таки объединились и попытались наладить жизнь после…жизни. Звучит зловеще, зато правильно отражает суть происходящего. Я не был совершеннолетним и таких сирот, подобных мне, сотнями свозили подальше от заразных городов в специальные школы. Эпидемия остановилась, но смертей все еще было достаточно. Ко всем бедам прибавился голод, мародерство, хаос и другие уже обычные, но не менее опасные болезни, медленно убивающие выживших.

Я пробыл в приюте около года, почти отшельником, ни с кем не общаясь и не подпуская к себе близко. Да, я ходил на уроки и почти на автомате поглощал скудную пищу, притворялся, что все нормально. Но сам все больше путался в реальностях и боялся выдать себя. Меня ждала камера для умалишенных, где я бы быстро закончил свои дни. С такими особо не церемонились. Когда в мире творится полный хаос, кормить совершенно бесполезных убогих не собирались. Эта страшная комната никогда не пустовала, слишком много смертей видели сироты, и пережить это смог не каждый.

За десять дней до совершеннолетия мне позволили навестить похоронный холм родителей. Я достаточно повзрослел, чтобы понимать, что если по дороге пропаду или попаду в беду, никто не станет меня искать, никто не придет на помощь. За воротами я окажусь полностью предоставленным самому себе и судьбе. Большинство воспитанников не решались покидать приют, но мне уперто хотелось этого, во что бы то ни стало. И я, погрузившись на первую же попутную повозку, отправился домой.

Впервые за этот год я покидал стены школы и дышал полной грудью, а добравшись до могил, долго лежал, прямо на сырой земле, обняв надгробия. Слезы высохли давным-давно, и я оплакивал родителей молча, свернувшись калачиком. Так я и встретил совершеннолетие. Казалось, что когда пройдет некоторое время, смерть семьи воспримется спокойнее, горе притупится. Но вот прошел год, а я не могу отпустить их, принять свое одиночество. В голове все чаще возникал вопрос, для чего и зачем я еще живу? Но вопросы тонули в новых приступах наваждения и оцепенения. Черный иней обступал со всех сторон, смывая грань между сном и явью. В голове была полная каша, не дающая нормально мыслить, забирающая будущее, сжирающая реальность и время.

День проходил как несколько часов, потому что находиться в осмысленном состоянии получалось все труднее, особенно здесь, на могилах родных. Одиночество не способствовало отрезвлению, скорей наоборот. Когда я приходил в себя, память набрасывалась с новой силой, воспоминания о счастливых днях разъедали душу, хотелось забыться и спрятаться хотя бы во сне. Но когда это удавалось, и сон все же приходил, я погружался в липкие объятия кошмара, где меня предают и убивают много-много раз, где я люблю своего палача и принимаю из его рук мучения, а вокруг мой мир покрывается черным инеем. Тяжело решить, где хуже, в какой реальности?

В один из безликих дней, я лежал в тени холма и раздумывал о будущем. Очень хотелось спать, глаза слипались и наваждение вот-вот накроет сознание, но я боролся со сном, потому что последний кошмар оказался слишком ярким и жутким. Лучше занять мысли размышлениями и нехитрыми планами, пока это возможно. Итак, нужно возвращаться в школу и получить бумаги о вступлении во взрослую жизнь. Тогда я стану полностью свободен, но что делать с этой самой свободой я не имел представления. Вернусь в дом родителей, а потом что-нибудь придумаю, как жить дальше или не жить. Мне все заманчивей виделась перспектива уснуть навечно рядом со своей семьей. Но молодое тело цеплялось за жизнь и эти мысли не до конца овладели мной. Я продолжал существовать по инерции.

На Стехрисе два раза в год были периоды, когда ночь наступала на двадцать суток подряд, и мне нужно было вернуться до этого момента. Бродить одному в темноте не самая хорошая идея, когда в стране творится почти анархия и мародеры шныряют по дорогам и ближайшим к городу окрестностям. Здесь, на погребальных холмах я чувствовал себя уютно и даже защищено, а вот внешний мир пугал.

Ждать больше нечего. Или тронусь в путь прямо сейчас или останусь здесь навсегда. Возможно, пока я буду двигаться, кошмары не завладеют мной. Эта мысль внушила некий оптимизм, заставила подняться и спуститься с холма. Я нехотя, через силу пустился в обратный путь, постоянно оглядываясь на погребальный холм. Почему вдруг появилось чувство, что я сюда больше не вернусь?

Все эти дни я провел впроголодь, и теперь одежда еще больше чем обычно болталась на мне, как на вешалке. Да, с такой жизнью я скоро и без болезни превращусь в скелет, и начну пугать людей. Есть хотелось постоянно, хоть и получалось впихнуть в себя что-то с большим трудом. В рюкзаке осталась последняя горбушка черствого хлеба, да пара яблок. Благо, хоть воды вдоволь. Наша местность изобиловала реками и ручьями.

Медленно шагая по дороге и высматривая какую-нибудь повозку, я все больше удалялся от места скорби. Мой путь был абсолютно безлюдным, ни одной живой души вокруг, только погребальные холмы за спиной да узкая дорога среди непролазного леса. Я шел и шел, задумавшись, погрузившись в себя, и не заметил, как меня снова настиг сон наяву. Наэль вновь летел сквозь пространство бесплотным духом и прощался со своим домом, моя последняя слеза была именно о нем и неизбывная тоска сковывала душу.

«Прочь отсюда. Все равно куда, только не здесь. Бежать без оглядки, покинуть созданное мной мироздание, ради свободы от Кейра, от себя, от своей глупой, безнадежной любви. Она, как неизлечимая болезнь, разъела душу. Вот так, боги, оказывается, тоже болеют. И возникает извечный, банальный и глупый, вопрос. Где найти лекарство от любви? Даже всемогущие боги не знают ответа, страдая подобно простым смертным. Да, банально, да, смешно и наивно, если не было бы так больно…»

Чьи это мысли и воспоминания? Разве они могут быть моими? Но я ощущаю их, как свои, чувствую боль, отчаяние. Откуда они приходят, эти сводящие с ума слова, заставляющие меня терзаться и сомневаться в своем здравом уме. А если я на самом деле сумасшедший? Если мне самое место в камере под замком? Тогда не лучше ли вернуться к могилам и уснуть в их окружении навечно? Зачем продлевать полубезумное существование, без будущего, без надежды, все больше теряя себя в пугающем и таком реальном бреду? Но глупая жажда жизни не дает свернуть с дороги и я иду вперед, с содроганием ожидая новых приступов кошмара.

В чувства меня привел скип колес, катившей по дороге повозки. Я обернулся и остановился. Усталые саги натужно тянули старую телегу, равнодушные ко всему. Длинная шерсть животных свалялась и висела грязными колтунами, саги едва передвигали ноги от истощения и даже сквозь шерсть просматривались выпирающие ребра и позвоночник. Они давно не ели вдоволь и слишком долго тянули лямки. Видимо хозяин очень спешил, если не выпускал скотину пастись.

- Пожалуйста, Вы не подвезете меня хоть немного? - жалобно спросил я у старика, управляющего вьючными сагами.

Тот глянул на меня, вздрогнул и, не останавливаясь, молча, проехал мимо, подгоняя сагов плетью. Те никак не отреагировали, все так же монотонно передвигая копыта. Я глянул вслед старику и увидел темные вспышки страха над его головой. Ядовито красные сполохи с темной сердцевиной. Такое со мной уже случалось, особенно четко это проявлялось после видений. Я вдруг начинал особенно отчетливо видеть эмоции в аурах людей. Страх старика настолько очевиден сейчас, так ярок. Откуда пришло это знание? Не представляю, оно приходило из глубины замутненного сознания и там же растворялось в круговороте безумных образов. Что ж, значит, иду дальше. Видимо, я так отощал, что люди действительно принимают меня за иссушенного болезнью. Они боятся приближаться или общаться, будто смерть стоит у меня за спиной. Но где ее нет сейчас?

Ноги гудели от усталости. Сколько я уже бреду по этой одинокой дороге? День или два? Несколько раз я падал на месте и отползал к придорожным кустам, в поисках ручья, но вместо этого забываясь кошмарным сном. Еда и вода кончились, я шел или полз на одном странном упрямстве, откуда только силы брались. Когда-то ведь должна закончиться эта дорога? Вот я уже начинаю узнавать окрестности и за поворотом должна показаться моя школа. Но почему так тихо вокруг? Слишком тихо, как будто и природа умерла. Ни криков птиц, ни жужжания насекомых, ни шороха листьев…

Впереди показалась та самая повозка, которая обогнала меня. Она стояла посреди дороги, и старика не было видно. Я, спотыкаясь, подошел вплотную и заглянул под полог. Резко отпрянул, а потом упал, запутавшись в онемевших ногах. Вместе со мной в повозку проник солнечный свет и открыл жуткую картину. Еще одну, которую я никогда не забуду. Внутри лежало разорванное тело, со вскрытым горлом. Кровь забрызгала одежду хозяина повозки, ткань полога и нехитрый багаж, оставив душное облако отвратительного, тревожного запаха. Остановившиеся мутные глаза старика выражали предсмертный ужас. Его убили прямо здесь вместе с сагами. Они лежали на земле с рваными ранами, словно их долго терзал хищный зверь. Белые осколки раздробленных костей виднелись в месиве из мышц и сухожилий. Только в этой местности хищников, способных завалить двух огромных сагов, отродясь не водилось.

Тишина оглушала, но я скорей почувствовал, нежели услышал, что кто-то подкрадывается сзади. Из последних сил рванул к густым зарослям леса, но меня настигли за пару шагов и скрутили по рукам и ногам. Отчаянное сопротивление лишь усиливало стальную хватку и удушье. От усилий темнело в глазах, но с губ так и не сорвалось даже стона. Захват становился все сильней, пока я почти не потерял сознание. Вместо крика получился тихий хрип. Тело дергалось в судорогах, а потом безвольно обвисло, руки и ноги болтались плетьми. Жизнь уходила. Но мой захватчик вдруг остановил удушение и развернул к себе лицом.

Я с трудом поднял голову, хватая ртом воздух, и встретился глазами с существом, которое на первый взгляд можно было принять за человека. Он действительно выглядел почти обычным мужчиной лет сорока, среднего роста, упитанным и щекастым. Светлые волосы слиплись от засохшей крови и свисали грязными сосульками. Собственно мужчина был с ног до головы перепачкан кровью и какой-то слизью. Прищуренные глазки будто снимали с меня кожу, уже препарировали и разделывали на кусочки. Широкий нос трепетал, вдыхая мой запах. Он выглядел как маньяк-мясник, вот только с людьми он не имел ничего общего. Вместо души у этого существа зияла черная дыра, откуда несло могильным холодом и дикой, неутолимой жаждой. Им двигал неутолимый голод, а мы были его легкой добычей.

Эта тварь жестко взяла меня за подбородок и принялась рассматривать, как куклу. Он крутил мою голову из стороны в сторону, изучающе вглядываясь, а потом улыбнулся каким-то своим мыслям. Улыбка обнажила два ряда многочисленных зубов, острых и тонких, как иглы. В нечеловеческих, пустых глазах я увидел свой приговор. Он не станет убивать сразу, нет. Тварь чуть притупила голод и теперь желает поиграть с жертвой. Ему нужна не смерть, а мои мучения и страх. Это слаще и желанней, как изысканный десерт после сытной трапезы. Закончился мой путь, который и не стоило начинать, и в самом конце я буду молить лишь о скорой смерти…

Глава 4. По следу Творца.

Найт.

Нет, ну есть справедливость на этом свете? Меня опять бесцеремонно будили. Я так сладенько спал, перевернувшись на живот и положив под голову руки, а мирного и сонного меня схватили за шею чем-то острым. Зубами что ли? Я недовольно открыл глаза и включил сознание. Э-э-э…Угадал. На моей шее чувствовались чьи-то зубы, здоровенные такие и я даже знаю чьи. Я ужом вывернулся из опасного захвата и подорвался бежать в сторону дома.

Волна агрессивной властности сбила с ног, я запнулся и упал на колени. Обернулся назад и вздрогнул, когда встретился взглядом с гостем. В голове крутилась единственная и от того особо гениальная мысль: «Хана котенку!» На меня в упор, не мигая, смотрел огромный черный волк. С его длинной блестящей шерсти стекали искры раздражения, пасть оскалилась серповидными клыками. Уши зверя прижаты, а в глазах плескалась ярость. Это существо рождено властвовать, подчинять или убивать. Всем этим он владел в совершенстве. Его энергетика подавляет самых строптивых и сильных, это в его крови. Он последний из своего рода, прошедший через вековой ад неутолимой жажды и одиночества. На меня смотрел идеальный убийца, переживший безумие голода.

Мощный рык, откуда-то из глубины принуждал пригнуться к земле и замереть. Вместо этого я рванул к дому, пытаясь добежать первым. И мне почти это удалось. В том-то и дело, что почти. Волк настиг меня в один прыжок, прямо в движении превращаясь в высокого мускулистого мужчину. Сильное тело прижало меня лицом к стене, поймав мои руки и зафиксировав их над головой. Вокруг расползалась аура подчинения, полного и абсолютного. Хотелось пасть на колени, самому подставить шею и внимать приказам. Волны доминанты, вожака, альфы сдавили, словно тиски, вынуждая покориться, смериться с неизбежным.

Я мог противостоять ему, мог вырваться и вступить в бой и еще неизвестно, кто остался бы победителем. Но не хотел этого. Не скажу, что мне безумно нравилось все происходящее, но я как-то привык, потому что это происходило не впервые. Острые зубы впились в открытую шею, заставляя опустить голову, пригнуться, сползая по стене. Я вырывался, как мог, но зубы на шее прокусили кожу и сжимались все сильней в ответ на любое мое движение.

Из раны на шее ручьем текла кровь, я чувствовал, как она стекает по спине между крыльев. Запах крови будоражил обоняние. Мой гость задрожал всем телом и слизал потеки шершавым горячим языком. Опасная черта, когда к доминированию примешивается жажда плоти, которой уже вкусили. Адреналин бесновался в венах, подводя к последней черте, испытывая нас. Да, это действительно испытание, но не мое. Если попытаюсь освободиться, то лишь спровоцирую гостя. Мы могли бы сразиться, и победитель выявился бы далеко не сразу, среди нас нет слабых, это было бы сражение равных. Но я выбрал совсем другое поведение, мне было известно, что нужно, действительно необходимо агрессору, зачем он набросился на меня и пустил кровь.

Доверие, полное и неоспоримое доверие между нами, всегда и во всем – это единственное, что по-настоящему ценно для нас, даже в таких жестких играх. И я снова доверился волку, склонил голову на бок, сам обнажая голую шею, еще больше искушая. Сможет ли он остановиться в этот раз? Если бы в зубах у волка оказался кто-то другой, финал был бы печален, но его язык лакал именно мою кровь, и нас связывало намного большее, чем даже дружба.

Это существо наделено безграничной властью и эту жесткую игру он затевал, чтобы осознать, не переступил ли он последнюю черту, понять насколько крепка сила воли под напором адреналина и искушения кровью. Волк испытывал себя, а я позволял ему подобные игры, потому что знал какая колоссальная ответственность лежит на нем.

Целую минуту ничего не менялось, накал эмоций не отпускал, а потом лавина схлынула, и сила властности вновь уснула внутри, до поры. Мы упали на колени, привалившись к стене. Ноги не держали обоих, а тела дрожали мелкой дрожью.

- Это такое «Здравствуй» у тебя, Варк, - устало откинувшись назад в теперь уже дружеские объятия, уточнил я.

- Что-то типа того, но это еще не все…- многозначительно пообещал Варк. Он стремительно развернул меня к себе лицом и приник к губам долгим, сводящим с ума поцелуем. Куда все делось? Теперь меня ласкал самый нежный на свете любовник.

- Вот теперь приветствие закончено, - довольно улыбался мой волк.

- Зараза ты. Зачем кровью все заляпал? И вот почему я все это терплю? - начал заводиться я.

Но Варк довольно урчал и слизывал шершавым языком кровяные дорожки с моего тела, явно не впечатлившись гневом. Ну, что с него взять? Такой вот у нас в компании есть альфа, спорить или обижаться бесполезно. И что самое интересное – его любят именно таким. Паршивец знает и пользуется на полную катушку.

Когда-то, под влиянием непреодолимых обстоятельств, чтобы облегчить участь моего Создателя, я был вынужден позволить Варку овладеть собой. Не скажу, что мне это было совсем уж неприятно, но сам я никогда к этому не стремился бы.

Варк был в первую очередь моим другом и только иногда любовником. Но любимым я бы его не назвал никогда и он об этом знал. Только одного мужчину я мог позволить себе так назвать – Дара, с первой минуты своего сотворения. Я готов был делить его с другими, но иногда чувствовал себя лишним. Быть может еще и поэтому стремился жить отдельно, совсем рядом с Инейей, но все же самостоятельно. Я часто задумывался над своими чувствами к Дару, Варку, Мейкшелу… и все больше понимал, что мне нужно нечто иное, лишь мое.

- Ты пахнешь Даром. Вот я и завелся сильней обычного. Прости, если сильно помял, - тихо извинялся волк, не забывая работать языком.

- Ого! Наш бессменный полководец, альфа самец и вообще наглая морда извиняется? У меня не бред ли случайно? - изумился я. Раны от волчьих зубов уже затянулись и боль ушла, поэтому настроение резко поднялось.

- Вот теперь мы оба перемазаны кровью. Думаю самое время искупнуться. Ты как на счет водных процедур? - бодро предложил я Варку. Предложил-то бодро, только ноженьки не держали совсем.

Варк согласно кивнул и мы, смеясь и толкаясь, медленно поплелись к теплой каскадной купели. Завалившись в большую мраморную чашу с парной водой, наши тела расслабленно раскинулись, подхваченные водными потоками. Пузырьки приятно массировали утомленные жесткими играми тела.

- Хорошо как!

- И не говори.

- А где терронов оставил?

- Тут неподалеку. Нечего их юную психику расшатывать нашими приветствиями.

- Нашими? - от возмущения я аж глаза открыл.

- Ну, ладно, моими. А то тебе не понравилось? С тебя не убудет и так кровь с молоком. Вон, смотри, как заматерел, даже ростом, кажется, выше стал, - насмешливо расхваливал меня Варк.

- Отвали, не нравится мои метр семьдесят пять, гуляй отседова. Это твои проблемы, а мне и так хорошо.

- Так мне и нравится. Я тут к нему лечу на всех парах, терронов бедных загнал, извелся весь, соскучился. Ну, не сдержался чуток, прикусил, так то ж любя…

- О, придумал! А давай я с тебя в следующий раз немножечко кожи и мяса сдеру, вылакаю литра два крови, тоже «любя».

- Ну, прости, Найт, - Варк так мило извинялся, мне аж понравилось.

Конечно, я давно его простил. Но для профилактики волку полезно спуститься с небес на землю и вспомнить, что он не на плацу, строит многочисленных подчиненных, которым положено до икоты бояться своего Лорда, а с лучшим другом. Варк подплыл ко мне и увлеченно смывал с моей кожи следы «преступления». Потемневшая от крови вода была немым укором, и Лорд прям весь скис, заканчивая купание. Я схватил его в охапку и чмокнул в нос.

- Ладно, проехали, - милостиво разрешил я. На сегодня воспитательный процесс окончен. - Зови терронов и будем собираться в дорогу.

- Спасибо, Найт, - мягко проговорил Варк и нежно провел большим пальцем по моим губам.

Такого волка я ценю еще больше, бесконечно преданного своим, отчаянного, мудрого, обаятельного. Он помог мне выбраться из воды и подтолкнул по направлению к дому. Сам наш бессменный главнокомандующий лихо доставал свою одежду их пространственного кармана и быстро, по-военному одевался. Никогда так не умел, да и особо не хотелось. Я вразвалочку поплелся в дом, стесняться своей наготы никто из нас не привык. Хотя волк предпочитал быть одетым перед подчиненными, для пущей важности и серьезности. А вот последнее мне точно не грозит.

- Гор, Дерз, ко мне! - уже совсем другим голосом скомандовал Лорд.

Передо мной снова появился Владыка Средних и Нижних миров, сотворенных Даром, полководец всех военных сил нашей плеяды. Гордый, надменный, властный последний представитель древней расы Лордов, Варк был рожден для этой судьбы. Править и защищать – его призвание.

Терроны, услышавшие призыв командира, беззвучно опустились перед нами. Их огромные крылья синхронно сложились за спинами. Трехметровые молчаливые гиганты, сверкая огненными глазами, вытянулись по струнке, ожидая дальнейших указаний. Черт, навязали мне этот балаган. Ну, на кой они мне?

- Вы поступаете в полное подчинение Найта. За него и его спутника отвечаете головой перед Творцом Даром, а потом передо мной, - после этих слов народ вздрогнул. Видимо Лорда боялись гораздо сильней, чем самого Создателя.

- Исполнять все приказы и просьбы беспрекословно. Но! Главное и первостепенное – жизнь Найта и это не обсуждается ни кем здесь, - многозначительный взгляд в мою сторону. Дескать, закрой варежку и не ломай авторитет. Ладно, промолчу, пока.

- Готовность десять минут. Вольно!

Вот смотрю я на Варка и понимаю, что по-другому вести себя нельзя, если хочешь держать в узде такую уйму народу, как у него в подчинении. Терроны, это еще цветочки. Они давным-давно признали главенство Варка и Максима над собой, их преданность вошла в легенды. Но, управлять Нижними и Средними мирами, нужен талант. Там сама энергетика такова, что способствует конфликтам, войнам и распрям. Лорд управляет всем этим беспокойным хозяйством стальной рукой.

Конечно, он не может физически выносить долгое расставание с Даром, как и Максим, на то есть свои причины. Но даже из дворца Творцов, с помощью маниакально преданных подчиненных он умудряется всех держать в узде. А уж если сподобится на личный визит, то вообще - капец! Всех построит, пересчитает и вот уже народ ходит строем, поет патриотические песни, позабыв от страха о претензиях и других глупостях, типа войн и борьбы за власть. Потому, как всем понятно – вот она, одна единственная и неповторимая власть, их краса и гордость, Лорд Варк. Прошу любить и жаловать!

Здесь важно не заиграться, не свихнуться от абсолютной власти и мне бедненькому приходится периодически терпеть на своей шкуре испытания силы воли Варка.

Эта самая «всеобщая гордость» сейчас схватила меня под локоток и тащила собираться. А что мне собирать? У меня все собрано в пространственный мешок, хорошая штука! Суй туда всё, сколько хочешь, а нести не надо.

- Давай, крылышками пошевеливай, Найт. Чем быстрей я тебя доставлю на место, тем быстрей вернусь к Дару.

А вот это уже серьезно. Если Варка начнет колбасить от тоски, всем места мало будет, и наше путешествие превратится в сплошной кошмар.

- Дай хоть штаны одеть, и я готов,- оправдывался я. А эти самые штаны, как назло, не попадались на глаза. Прям беда, не иначе диверсия врагов.

- Да, что ты там копаешься?- ворчал Варк, - ну прям, как Максим. Того только затронь за шмотки.

- Слушая, волк. А давай мы сами как-нибудь. А? Расскажешь мне дорогу подробно. Наверняка я где-то поблизости бывал. Уж больно ты буйный становишься, когда тоскуешь без Дара.

- Не могу. Я как раз ему пообещал лично доставить вас и проследить. Не знаю, почему Дару приспичило мое личное сопровождение. Он явно что-то предвидел. Так что потерпишь мое присутствие еще немного. И это не обсуждается.

- Нет, так нет, - пожал я плечами. - О, вот и мои моднявенькие штанишки. Угадай, кто подарил?

- Так что тут гадать. Такое только Максим дарит. Хотя тебе идет, - задумчиво рассматривая меня, проговорил Лорд и хлопнул по заду.

- Но-но! Попрошу без рук! Пошли уже, ценитель.

Колоритная компания, состоящая из хмурого Варка, предельно серьезных и не менее хмурых терронов и горестно вздыхающего, глядя на все это жутко пессимистичное зрелище, меня, слаженно покидала мой тихий, уютный мирок. Я обернулся и окинул тоскливым взором удаляющийся дом. Там, внутри меня ждала мягкая постелька, ворох подушек, домашний полумрак и недосмотренный сон.

- Черт, так и не выспался…

Я оборачивался до тех пор, пока поверхность моего мира не скрылась за облаками, а потом исчезли и они. Что-то подсказывало, что сюда я вернусь не скоро. Теперь только вперед. Перед нами лежала бесконечная дорога межмирья. Что ж, я снова отправлялся в неизвестность.

Наша компактная группа «быстрого реагирования» уже какое-то время двигалась по дороге в межмирье.

- Хорошо идем! А главное – молча, - нарушил затянувшееся молчание я. - Расскажи, хоть как дела? Как Орлано, Макс, Лисси?

- Да что им всем сделается под боком у Дара? - решил все же поддержать разговор Варк.

- Орлано полностью ушел в творчество. Это Дар, наш неугомонный, носится с безумными идеями. Молодой бог – энергия бьет ключом. Он в основном и творит все миры их тандема. Причем во всех планах бытия.

- Даже Высшие?

- Давно ты у нас не был. Дар не хвастался? Ну и я не буду. Придешь и сам посмотришь. Наш малыш уже тянет на высшего Творца.

Интересно, Варк знает об изменениях, произошедших с Даром, или просто так сказал, чтоб похвалить. Скорей всего не знает, иначе Варк от Дара не отступил бы ни на шаг. Уж волк понимает, на что способны остальные боги в порыве «братской любви».

- А Орлано, - продолжал между тем Лорд, - в основном занят искусством и со своей любимой Инейи носа не показывает. Но за Даром приглядывает в оба глаза, не отпускает далеко и приводит в чувства, если того заносит. А то ты знаешь неуемную фантазию нашего божественного чуда.

Максим шляется по торжественным приемам, делегациям, посольствам и конечно магазинам. Уж у кого все в порядке, так это у него. Наше самое официальное лицо, по совместительству хитрая, наглая морда. Сплетни, интриги, скандалы – это все к нему. Но свое дело знает и всегда рядом с Даром, ты ж понимаешь, мы долго без него не можем находиться физически.

Лисси спелась с Ириш и теперь от них спасу нет. Их двоих уже стало слишком много, для одной планеты. Может, заберешь себе хоть одного? - с затаенной надеждой спросил волк.

- Да ты с ума сошел, предлагать мне такое?! Я что псих, терпеть на себе выходки распоясавшихся элементальных духов? Это только Дар и Орлано могут их угомонить. Даже ты с ними не связываешься.

- Так я просто спросил. Попытка – не пытка. А вдруг бы удалось хоть от одного избавиться, ненадолго, - вовсю мечтал друг. - Пожили бы спокойно без их экстремальных выходок и своеобразного, только им понятного юмора.

- Варк, торжественно обещаю, если я стану богом, то заберу Лис себе, - поклялся я. Так как это совершенно невозможно, я спокойно мог давать такие опасные для моей психики обещания. Все равно их никогда не придется выполнять.

- Точно обещаешь?

- Совершенно точно!

- Ну, хоть какая-то надежда в жизни появилась.

- Что, так достали?

- Не то слово…

Из темноты межмирья выплывал один из Высших миров - Энион. Здесь обитали в основном энии – ангелоподобные крылатые Старшие. В принципе, красивая, культурная раса, только со своими тараканами в голове. И они (тараканы) такие большие и многочисленные, что многие от них шарахаются, как от чумных. За прекрасной внешностью зачастую скрываются подлость и жестокость. К тому же их тщеславие и стремление сравняться с ангелами доходило порой до абсурда.

Все-таки Высшие миры – это великолепное, величественное зрелище. Сама энергия этого плана бытия животворна, здесь даже дышится особенно легко. Большинство Высших миров живут самостоятельно от Творцов, достигнув высочайшего уровня развития. Но я подозреваю, что ситуация немного изменилась, прогнила что ли. В слишком неприглядных историях виден след отсюда. Старшие из Высших миров либо сами участвуют в грязных интригах и войнах, либо действуют исподтишка, манипулируя более слабыми расами и даже богами.

Варк скривился, глядя на переливающуюся сферу Эниона. Он достаточно пострадал от эниев. В далеком прошлом они беспощадно вырезали всю его расу, а так же семью - жену и детей. Вероломство эниев вошло в легенды. При упоминании этих крылатых Лорд всегда злобно плевался и сыпал ругательствами, от которых даже у меня уши сворачивались.

- Вон, смотри, эти твари крылатые, какой праздник устроили. Даже отсюда видно фейерверки и огни. Чтоб они провалились, выздохли все, до единого, - угрюмо проговорил Варк. Я посмотрел на мир повнимательней. Ни фига себе размах празднования. Я таких спецэффектов нигде и не видел.

- Да они с жиру бесятся, - потрясенно поддержал я друга.

Вся планета покрылась переливающейся, словно капельки росы в утреннем солнце, паутиной. Атмосфера наполнялась голубыми сполохами, усиливающими эффект мерцания. Пульсирующие красные огни, симметрично расположенные по всей поверхности сферы мира, горели всё ярче, подобно маякам. Не знаю, что именно настораживало меня в этом. Пришедшее в голову объяснение увиденному, было слишком невероятным.

- Варк, это маяки.

- Да что ты несешь? Какие еще маяки? - отмахнулся волк, но все же обернулся и присмотрелся.

То, что мы увидели потом, заставило застыть с открытыми ртами. Из темноты, явно другой реальности, вынырнули гигантские черные иглы. На мгновение они замерли прямо напротив ярких огней, как будто ожидая приказа. А потом на бешеной скорости впились в тело планеты, которое оказалось совершенно беззащитным от такого вторжения. И это уже никак не было похоже на праздничный фейерверк. Иглы пронзали мир насквозь, до самого ядра. Именно там они собирались в ощетинившийся жалами шар, который впитывал в себя раскаленное нутро Эниона. Там, где произошло внедрение, на месте маяков образовывались гигантские темные воронки, уходившие своим основанием в центр мира, обнажая внутреннюю структуру, до самого сердца Эниона. Они быстро дробили и пожирали тело планеты, подобно черным язвам.

За считанные минуты древнейшая цивилизация оказалась сначала выпотрошенной, а потом безжалостно разрушенной. Я видел полуразумный дух Эниона, который погибал в жутких муках. Его разрывали на части и растаскивали. Колоссальная энергия утекала в основания гигантских игл, разворотивших Энион.

Очень быстро поверхность полностью поглотилась, воронки расширились настолько, что обнажилось раскаленное сердце меркнущего, некогда прекрасного мира. Его высасывали досуха, не оставляя даже песчинки. Все преобразовывалось в чистую энергию, накапливаясь в жутких иглах. Когда воронкам оказалось нечего больше поглощать, кроме самих себя, они просто исчезли, не оставив от великолепного Эниона даже призрачной тени. На его месте пульсировало, переполненное энергией скопление огромных жал. Чей-то приказ заставил их стремительно разлететься в стороны и бесследно исчезнуть в открывшихся проходах другой реальности.

Вот так исчезла без следа культура, одна из самых древних и великих. Сотни веков созидания умерли бесследно и так страшно. Чтобы полностью уничтожить Высший мир понадобилось всего пять минут. Мне стало жутко, предчувствие сжало сердце. Предчувствие того, что мы видели лишь начало тотальной гибели мироздания. Точней его уничтожение. А ведь это не первая потеря. Дар говорил об исчезновении других миров. Конечно, не таких могучих, как Энион, но все же населенных, со своим укладом жизни. Несомненно, они были уничтожены именно таким способом. Тихо, стремительно, бесследно. Я попробовал засечь направление движения игл, но переход в другую реальность полностью обрывал всю цепь следов. И все же я засек кое-что. Нечто почти неуловимое, мимолетный слепок ауры, неясный отпечаток могучей воли, руководившей уничтожением столь масштабного объекта. Уловил и запомнил.

- Не скажу, что буду слишком плакать за эниями, но до чего страшно. Вот так за какие-то минуты сожрать один из самых сильнейших миров. Я даже не знаю, кто на это способен, кроме могущественных богов. Хотя, нет, боги бы делали все по-другому, а тут была использована специальная технология. Я знаю только одну расу, которая способна такое создать. Но, не будут же ангелы своих соседей и союзников так открыто поглощать?

- Ой, не уверен. Ты же знаешь, что союзники – дело наживное, особенно у ангелов. Сегодня мы дружим с тобой, а завтра дружим против тебя. Если им понадобилось слить эниев и Энион для каких-то своих далеко идущих планов, то ангелочков едва ли смутит соседство или дружба. Вот только зачем столько силы? Зная этих помешанных на власти «светлых», можно заподозрить их в стремлении к мировому господству.

- Все равно, без партнеров им не обойтись. Своих силенок все же маловато будет. Их поддерживает кто-то очень сильный из божественного пантеона. Скорей всего, готовится новая заварушка. Надо бы с Даром и Орлано быстрей переговорить, - задумчиво проговорил Варк и потер пальцами подбородок.

- Не нравится мне все это. Такое ощущение, что готовится не заварушка, а конец света, и дело гораздо серьезней, чем мы предполагали вначале. А еще мне кажется, что в этот раз моя дорога будет куда длинней и опасней, чем представлялось, - размышлял я вслух.

- Дорогу осилит идущий, - глубокомысленно изрек Варк. - Даже боги не ведают своей судьбы. А нам остается только идти вперед, и все что у нас есть, что имеет значение – это те, кто живет в наших душах. И слава мирозданию, наш путь еще незавершен, в отличие от Эниона.

Хотелось поскорей покинуть это гиблое место, и мы как-то незаметно ускорили шаг, почти побежали. Дорога под яркими звездами уже не казалась такой романтичной и приятной, как обычно. Слишком тяжелым грузом давила случайно увиденная агония и смерть. Каждый из нас молча переваривал и обдумывал сложившуюся ситуацию. Ни говорить, ни тем боле шутить не хотелось. Я так погрузился в раздумья, что не заметил, как мы спустились в Средний план бытия. Мне понадобилось пару минут, чтобы адаптироваться к более агрессивной энергии этого места. Но это еще ничего, по сравнению с Нижними мирами. Неподготовленных существ там вообще может охватить безумие или сильная паника от дикой, необузданной энергетики. Хотя Старшим детям богов это не грозит. Я почувствую всего лишь легкий дискомфорт, да и то ненадолго.

Средние миры не такие шикарные и великолепные, как Высшие, но и здесь есть свое очарование и красота. Пустых миров здесь почти нет. Все густо заселено и освоено разнообразными человекоподобными расами. И вот в один из таких миров нам предстояло проникнуть. Варк указал рукой направление, откуда должен был появиться нужный нам мир. Никому не хотелось затягивать путешествие, поэтому мы все время использовали порталы. Не люблю их, но сейчас настроения, для любования звездными красотами совсем не было, и я без разговоров ступил в очередное зеркальное окно, переместившее нас почти вплотную к нужному месту.

Наш отряд спускался в мир Стехрис. Мир, как мир, ничего особенного. Старшие дети богов мгновенно улавливали всю структуру любого подобного места, тем более такого примитивного, как это. Маленькая планета, подобная тысячам других, покрытая морями и сушей, с некогда развитой цивилизацией. Её населяли преимущественно люди. Немного другие, чем на Земле - мире, где родился Дар, но очень похожие. Было одно отличие, особенность в физиологии, делавшая население Стехриса желанной добычей.

Тела аборигенов способны выдерживать перемещения в межмирье. С одной стороны это хорошо. Есть возможность посещения других миров, торговля и обмен культурой. Но с другой, эта же способность сделала из населения Стехрис лакомый кусочек для работорговцев всех мастей. Так что эта их способность к передвижению в межмирье оказалась сомнительным благом.

Эта раса была некогда очень многочисленной. Их самобытная культура чувствовалась во всем: в забавной архитектуре, одежде и обычаях. Природа радовала красками, мощью и разнообразием. И все бы хорошо, только я улавливал запах разложения. Мир явно брошен на произвол судьбы его Создателем, а без присмотра такие места быстро деградируют. Запах тления привлекает ненасытных хищников со дна миров.

Первые заметные признаки – катастрофическое уменьшение рождаемости и развал внутри общества моральных и культурных основ. Прав был Дар, сюда действительно очень скоро нагрянут стервятники. И польются реки крови, тысячи жизней будут загублены, а еще больше пожалеют, что не погибли в сражениях. Ибо плен у кровавых чудовищ нижнего плана – участь по страшнее смерти.

Бывал я и в жутких кварталах, где торгуют рабами, калечат и уродуют на потеху. Разнообразные маньяки и монстры всех мастей слетаются сюда как мухи на гов… Короче, слетаются, чтобы удовлетворить самые страшные, извращенные фантазии. Рабы дешевы, их можно рвать на части сотнями. Меня аж передернуло от отвращения. Повидал я всякого на своем веку, и не во все мог вмешиваться. Если Творец отказался от своих детей, то народ терял всякую защиту и поддержку. И если это не Высший мир, ему не устоять. Разорвут на куски, как бы силен и благополучен он ни был на первый взгляд. Поэтому Дар и Варк носятся с охраной своих миров, как курица с цыплятами. И неусыпно стоят на страже легендарные терроны, охраняя рубежи владений божественного тандема Орлано и Дара.

Мои глубокомысленные размышления прервал Гор, впервые подавший голос за все наше путешествие.

- Командир, нам спускаться с вами или подождать за пределами мира?

- Идем все вместе. Вы теперь станете его тенью, - Лорд махнул в мою сторону. Он подошел по очереди к каждому террону, посмотрев в глаза тяжелым, суровым взглядом. - Ни на шаг от него. Жизнью отвечаете!

- Эй, да ты чего? - возмутился я, но сразу сник, наткнувшись на вышеописанный взгляд.

- Чего я? Забыл, чем тогда обернулось нарушение моего приказа оставаться возле Дара, не смотря ни на что? Забыл или напомнить? - его слова секли, как плети, и я виновато вжимал голову в плечи.

Тогда, в лабиринте отражений безумного мира Кортар, я нарушил приказ Варка единственный раз в жизни. Повинуясь прямому указанию Дара, оставил его и спасал погибающего от рук ангелов Лорда. Я ринулся на помощь другу, а в это время Дара выкрал кровавый бог Дорн. Сколько пришлось вынести Дару, страшно вспоминать.

- Не надо. Все помню. Прости, прости…

Я упал на колени и закрыл лицо руками. Груз вины придавил плечи, как самое тяжелое ярмо. Да, я спас друга, но позволил выкрасть и обрек на невыносимые страдания самое дорогое в мире существо для всех нас. Наши жизни – ничто по сравнению с жизнью Создателя.

- Знаю, ты не мог превозмочь волю нашего бога. Никто не ведал, что эта тварь следила за нами и победа обернется трагедией. Прости мои резкие слова, - уже значительно мягче проговорил волк, опускаясь на колени рядом со мной. Он отнял мои ладони от лица и прижал их к губам. - Но, пойми, я пытаюсь заботиться о тебе. Ты дорог нам, крылатый. Прошу, будь осторожен, пожалуйста.

Мы смотрели друг другу в глаза. Пережив вместе столько радостных и страшных моментов, наши души сроднились, проросли корнями дружбы. Если друг познается в беде, то Варк мой самый лучший друг.

- Сделаю все, как ты хочешь, - пообещал я.

- Молодец, послушный мальчик, - улыбнулся друг теплой, нежной улыбкой и подал руку, чтобы помочь подняться.

- Давай спускаться. Пришельца еще нужно найти и как можно скорей. Чует мое сердце, можем опоздать. Слышишь, мир уже наполнен мелкими падальщиками. Они предвестники бойни, слетаются на дармовую поживу. Аура Стехриса больна и искажена. Это замечаем не только мы.

- Сейчас начну поиск. Стойте тихо и будьте готовы последовать за мной немедленно.

Я сосредоточенно замер, постепенно опуская щиты, которые постоянно окружали мое сознание. Нужно погрузиться в Тонкий мир, туда, где реальность меняет цвета, и становятся видны разноцветные нити энергии. Таким видят вселенную боги – переплетением, бесконечно сложным узором нитей реальности и сил. Если бы я был богом, дверь туда была бы все время открыта для меня, а так приходилось вламываться туда.

В этот раз Тонкий мир открылся невероятно легко. Я буквально провалился туда, как только попытался его нащупать. Глаза не сразу перестроились и привыкли к ярким сполохам потоков разнообразных энергий, текущих во всех направлениях. Так, спокойно, Найт. Нужно сосредоточиться на одном. Вдох-выдох, вдох-выдох.

В глазах проясняется, и вот я уже могу видеть мерцающую сферу Стехриса через призму Тонкого мира. На сложнейшем узоре Срединного мира расползаются пустоты и рваные дыры. Энергия жизни уходит из этого места. Я вижу странных существ, присосавшихся, словно пиявки к беззащитному телу планеты. Сотни разнообразных вампиров питались, нет, пировали на этом празднике смерти. Существа поменьше, но не менее отвратительные, уже почти не таясь, терзали остатки населения. Вырождающееся человечество погрязло в мракобесии и религиозных крайностях. Мир погрузился в агонию. И среди этого хаоса и безумия, нужно отыскать единственную душу. Как это сделать, если никогда не сталкивался с ней и даже не представляешь какая она?

Я искал хоть маленький след чего-то чуждого, необычного. Искал и не находил. Мне нужна дополнительная сила, источник, который позволит увидеть еще глубже. К кому я могу воззвать, кто откликнется на мой призыв? Я вытянул ладони, погрузив их в переплетения нитей реальности, и открылся максимально. Пусть Тонкий мир сам решит, кому отозваться на мой призыв. Вокруг нас достаточно сил, обладающих собственным, порой непонятным нам подобием воли. У каждой свое предназначение и цели. Так неужели никто не откликнется?

Внутри меня всколыхнулась темная волна и понесла потоки силы к кончикам пальцев. С другой стороны к рукам потянулись самые тонкие и многочисленные нити. Это тьма мгновенно откликнулась на мой призыв. С ее помощью я мог заглянуть в каждый уголок этого мира, в каждую душу. Я доверился ей и шагнул вперед, ведомый древней мудрой силой, такой послушной мне сейчас. Пространство стонало и расступалось передо мной, казалось, я сделал всего два шага, но на самом деле тысячи километров по поверхности Стехриса.

Вот оно, то самое место. Где конкретно я находился и как сюда попал, сейчас не важно. Главное, смог почувствовать едва-едва уловимое нечто, тщательно скрываемый отголосок сути высшего Творца. Уловить след не смог бы и бог, так искусно спрятался пришелец, но не для меня, когда сама Тьма пожелала помочь, а Дар указал точное расположение мира.

На заднем плане ощущалась пульсация знакомых сущностей Варка и терронов. Они следовали за мной по пятам. Но ничто уже не сможет отвлечь от взятого следа. Вот оно! Совсем рядом! Сердце колотится, как шальное. Нас разделяет всего несколько сотен метров.

Странная картина невероятного, невиданного узора горит перед глазами. Человеческая, на первый взгляд, плоть вмещает в себя бесконечность, наглухо закрытую отражающими, зеркальными щитами. Лишь малюсенькая нить незнакомой энергии, словно тонкий корешок выходит на поверхность, отплетая собой все ткани юного тела. Его невозможно почувствовать или обнаружить почти никому в этом мироздании. Но не мне и не сейчас.

Я с сожалением отпускал такие послушные, почти ручные нити Тьмы Тонкого мира. Выходить в реальность не хотелось до боли, а еще больней отдаляться от той темной бездны, что направляла меня. Это как будто надолго уходить из любимого дома, тоскуя и скучая. Там я чувствовал себя, словно в родных объятьях, так легко, хорошо и гармонично сливаться с ними в одну сущность.

Моргнув пару раз, попытался вернуться к обычному восприятию. Зрение постепенно перестроилось, и я рассмотрел место, где мы очутились. Во-первых, была ночь, причем была она уже десять суток подряд, и столько же времени пройдет пока наступит новый день. Такая уж особенность здешнего мира. Два раза в год ночь и день затягивались так надолго. И «повезло» же нам сойти сюда именно в это время, когда активизируется всякая дрянь.

Каждый из нашей команды прекрасно видел в темноте, поэтому мы отчетливо различали огромное каменное здание, мрачной громадой возвышающееся впереди. Тускло светилось всего одно окно третьего этажа, как будто там горел маленький костер или факел, где-то в глубине. Повисла подозрительная тишина: то ли наше внезапное появление заставило затаиться сверхчувствительную жизнь вокруг, то ли тут уже и живого вообще не осталось и затаиваться попросту некому. Ветра не было абсолютно, поэтому даже высокие деревья стояли не шелохнувшись. Что-то мне все здесь категорически не нравится. Словно находишься в логове паука, сожравшего все вокруг или на кладбище.

- Нам нужно туда, - тихо прошептал я, показывая в сторону дома.

Варк кивнул и все стали бесшумно пробираться к чернеющему провалу входа. Мы услышали душераздирающий крик, переходящий в хрип и рванули на голос. Кричал подросток, тонко и жалобно. Крик обрывался надрывным стоном, а потом повторялся вновь и вновь. Мурашки бегали по спине от этих звуков. Я приспустил щиты и просканировал ближайшее пространство. От того, что я почувствовал, подкосились ноги, и Гор еле успел подхватить меня. Там внутри находилось два существа, одно из которых пытало и истязало другого, упиваясь страданиями и нечеловеческими муками.

- Внутри вампир в стадии кровавого безумия, и он питается здесь очень давно, - проговорил Варк. - Поверь, эта тварь сейчас очень сильна.

- Разберемся, - кинул я в ответ и попытался подавить в себе брезгливость и гнев.

Ноги уже несли меня наверх. Темный пустой коридор, лестница, второй этаж, третий, поворот…Сердце бешено стучало в груди, под ногами что-то хлюпало, и повсюду преследовал невыносимый запах разложения, гниющих внутренностей.

Здание, в котором мы находились, некогда являлось школой или закрытым пансионом для мальчиков. На первом и втором этажах я заметил классные комнаты, а вот на третьем располагались спальни. Именно туда мы стремились.

Я остановился перед очередной большой дверью и осторожно приоткрыл ее. Огромная комната тонула в темноте, и мы растворились в ней, пытаясь подобраться к вампиру незамеченными. В полумраке едва различимы ряды пустых кроватей с изодранным бельем, заляпанным бурыми потеками. На полу валялись перевернутые столы и остатки нехитрой школьной мебели. А еще горы искореженных трупов, сваленных по углам. К массивной доске, на которой дети обычно рисовали картинки, теперь пришпилены изможденные мертвые тела. Удушающий запах смерти и ужаса сбивал с ног, лишал самообладания.

Единственный горевший факел тускло освещал страшную картину в центре комнаты. Подростковая спальня превратилась в камеру пыток и смерти, где орудовал монстр, еще сохранивший человеческое обличье. Откуда здесь могли взяться все эти жуткие приспособления? Ответ был как всегда прост. Тот же пространственный карман, который так удобен в путешествии для переноса полезных вещей, вампир использовал для транспортировки своих орудий неспешных пыток.

Скорей всего, сначала, он тупо жрал все вокруг, методично истребляя сначала тех, кто мог оказать сопротивление. Ну, а потом, решил поиграть в гурмана. С чувством, с толком, с расстановкой он оборудовал пыточную, и уже совершенно никого не опасаясь, мучил оставшихся в живых детей.

И сейчас, ничего не подозревающий монстр, увлеченно предавался своим забавам. В жутком железном цилиндре с частыми и острыми шипами вовнутрь, был помещен худенький подросток. При малейшем движении шипы врезались в израненную плоть все сильней, причиняя невыносимые страдания, но, не убивая жертву. Снаружи была только голова, посиневшие от переломов и синяков тонкие руки и нижняя часть тела от пояса. Мальчишка лежал в этой шипастой колоде на животе, его ноги свисали вниз, не доставая до пола. Они были разведены в стороны и прикручены веревками к стойкам опоры. Вампир стегал мокрыми от крови розгами по обнаженным худеньким ягодицам, стараясь попасть в промежность, задеть чувствительную мошонку.

Жертва уже не кричала, голос был сорван, мальчишка хрипел и дергался от каждого удара, а острые шипы еще глубже пронзали внутренности. Крови было столько, что она стекала по шипам на пол тонкими струйками. Единственное о чем мог мечтать сейчас пленник – это быстрая смерть. Он был в сознании, все чувствовал и понимал, что надежды на спасение нет. Откуда в этом маленьком тельце взялись силы, чтобы вынести подобное? Как малыш все еще держался за жизнь, ведь судя по состоянию ран, пытки продолжались несколько часов!

Все это пронеслось у меня перед глазами за долю секунды. Ярость, дикая и необузданная вскипала во мне. Но Варк опередил меня. За его спиной взвились темные призрачные крылья с плотными шевелящимися, словно черные змеи, щупальцами. Он одним броском спеленал вампира и впрыснул в него парализующий яд. Всю плоть твари пронзили тонкие нити, позволяющие полностью контролировать безвольно обвисшее тело. Варк был мастером своего дела. Палач, превратившийся за мгновение в безропотную жертву, оказался полностью во власти Лорда. Меня затошнило от одного взгляда на эту тварь, всю жизнь проведшую в кровавых оргиях.

Я кинулся к пыточному станку. Мои трясущиеся руки, аккуратно развязали тонкие ноги пленника, а потом вскрыли жуткую колоду. Когда я попытался откинуть верхнюю половину цилиндра, острые шипы с чавкающим звуком вышли из спины узника, из глубоких открытых ран кровь хлынула еще сильней.

- Помоги мне мирозданье! – зашипел я в отчаянии.

Как достать отсюда парнишку не причинив ему дополнительных страданий? На этом маленьком тельце не было живого места! Я кинулся к ближайшей кровати и сдернул с нее одеяло, в которое осторожно закутал изувеченное тельце и окончательно снял с шипов.

- Теперь все будет хорошо. Ты только держись, малыш, - шептал я, взяв на руки парня. Какой он легкий, как пушинка, истощенный до предела.

- Наэль, - тихий хриплый голос был как гром среди ясного неба.

Парень назвал свое имя, но это стоило ему кровавой пены изо рта. Огромные зеленые глаза смотрели на меня мутным взглядом, и я понял, что пропал, что уже никогда не покину его, не перестану любоваться этим бездонным зеленым океаном. В этих невероятных глазах поместился целый мир, который отныне станет моим. Когда запах его тела и крови достиг моего носа, на миг я потерял ориентацию в пространстве. Это взрыв диковинных феромонов в каждой клеточке моего мозга, рождающих галлюцинации и самую тяжелую форму зависимости. Вот он – мой идеальный наркотик, от которого нет лекарств. Да их никто и не будет искать.

Передо мной промелькнули берега другого мира, чуждые, но невыносимо прекрасные лазурные небеса. Я увидел мироздание по ту сторону грани и его хозяин истекал кровью у меня на руках. Наши судьбы переплелись в этот самый момент, навсегда связав нас. А еще краешком сознания, на самой периферии я заметил две пары глаз, с интересом наблюдающие за нами, как за актерами в разгар драмы. Это кто и что надо? Прочь! Кажется, наблюдатели очень удивились, что их кто-то заметил. Плевать! Убирайтесь!

Варк уже передал парализованного монстра терронам и подошел к нам.

- Я заберу эту тварь на опыты. Будет учебным пособием для моих ребят, - зловеще сказал он. - Вампир пожалеет, что не перерезал себе горло еще сотню лет назад. Обещаю, он быстро не окочурится и отработает каждый свой труп.

Лорд протянул руку, чтобы откинуть краешек одеяла и посмотреть на Наэля. Но я перехватил его запястье и сжал в стальных тисках.

- ОН МОЙ! - я не узнал собственный голос и собственные эмоции.

Новое чувство было сильнее меня прежнего, и оно велело отгородить и защитить Наэля ото всего, даже от лучшего друга. Угрожающий рык поднимался из самой глубины души. На мгновение мы замерли, смотря друг другу в глаза. Никаких игр, впервые моя настоящая сила выплеснулась на Варка, здесь и сейчас существует только одна воля – моя. Остальные подчиняются и никаких компромиссов. Я никогда не ощущал себя так странно. Казалось, за спиной нависает гигантская темная волна, готовая раздавить любого, кто посмеет прикоснуться к Наэлю. Бездна, что таилась во мне, ощетинилась зверским оскалом, защищая свое. Не знаю, что увидел во мне Варк, только он первый отвел глаза и сделал шаг назад, опустив голову.

- Да кто тут спорит? Твой, конечно, твой, - примирительно сказал Лорд, не поднимая глаз.

- Мой, - уже спокойней снова подтвердил я.

- Ладно, теперь вы сами справитесь. Найдите себе укромное местечко и осмотритесь. Единственное, что я могу сделать напоследок, так это сжечь тут все, до основания. Не оставлять же их тут, - кивнул друг в сторону трупов. – Вам предстоит выполнить вторую часть задания Дара – наблюдение за умирающим миром и вторжением.

- Спасибо, Варк, - отворачиваясь, прошептал я.

Мысли уже занимало совсем другое. Я пытался просканировать израненное тело у меня на руках и накачать его энергией для запуска процесса восстановления тканей. Но моя энергия почти вся отторгалась, и я решил не рисковать, а продолжить в более спокойной обстановке. Внутри Наэля спит высший Творец, должен же он помочь мне с исцелением. И какого дьявола он позволил случиться такому со своим смертным сосудом? Неужели его самозабвение так глубоко, что он не очнулся даже на пороге смерти человеческого тела?

Глава 5 На трапезе у монстра.

Наэль

Меня зашвырнули в подсобку рядом с нашей спальней старшеклассников. В душном помещении не было окон, и свет проникал только через щель в двери. Кроме меня тут оказалось еще пятнадцать ребят из моего класса. Что случилось с остальными я не спрашивал, потому что прекрасно видел кучи трупов, сваленных по углам. Знакомые лица смотрели пустыми глазницами в темноту, сведенные предсмертной судорогой рты беззвучно кричали о пережитом ужасе, вскрытые шеи, раны, белеющие осколки раздробленных костей…все это месиво лишь часть обильной трапезы монстра. Вампир, а это несомненно был он, не беспокоился о маскировке или сокрытии следов своих пиршеств. Он чувствовал себя полным хозяином и целая комната выпотрошенных мертвецов его совершенно не смущала. Вокруг стоял невыносимый запах кишок и гниения.

Мы сквозь щель в двери по очереди наблюдали за тем, что творилось в нашей бывшей спальне. Монстр спокойно и размеренно доставал прямо из пустоты какие-то металлические предметы. Сейчас он походил на хирурга, который готовился к операции и раскладывал свои инструменты по местам. Он любовался каждым из них и даже нежно поглаживал. Это не инструменты, а любимые игрушки. Я, затаив дыхание, наблюдал за приготовлениями и не мог отвести взгляда от выражения восторга и упоения на лице вампира.

Постепенно перед ним вырастала непонятная конструкция и ее предназначение было тайной лишь до того момента, пока вампир не зашел в нашу комнатушку. Он бросил нам несколько буханок черствого хлеба и пляшку с водой. Первого, кто кинулся к еде, мужчина схватил за волосы и выволок за дверь. О том, что происходило позже, я очень хотел забыть, хотел не видеть никогда. Закрыть глаза, заткнуть уши, стиснуть зубы, забиться в самую маленькую щель, спрятаться, затаиться. Но вместо этого я оцепенел и не смог отвести взгляда от палача и жертвы.

Приникнув к щелке в двери, я наблюдал за медленными пытками своего одноклассника в тех самых приспособлениях, которые с такой любовью собирал вампир. Меня несколько раз рвало желчью и смотреть дальше я уже не мог. Ноги и руки сделались ватными, не хотелось даже шевелиться, а просто лежать в темноте трясущимся кулем.

Сколько может выдержать молодое тело? Час или два? Но в опытных руках садиста агония длилась много часов подряд. Ни мольбы, ни жалобные крики не имели никакого значения для палача. От меня не укрылось, что вампир поглощает болевые эманации жертвы. Черная ненасытная дыра в его груди жадно впитывала каждый мучительный стон, крик, хрип. Она заходилась от восторга и наслаждения от ярких алых сполохов боли и ужаса жертвы. Вампиру было мало, его аппетит только возрастал, но он не убивал несчастного мальчишку, а продолжал терзать в своих пыточных станках. Сколько существует способов сделать человеку больно? Казалось, что палач знает их все в совершенстве. Его фантазия неисчерпаема.

Когда с жертвой было покончено и сердце парня не выдержало и, наконец, остановилось, садист просто выкинул его, как отработанный материал. Крики умершего все еще стояли у меня в ушах, я буду слышать их до самой смерти. Ждать уже не долго, в этой заброшенной богом дыре нас никто не спасет. Надежды на милосердие или на спасение не осталось. Все молились лишь о скорой смерти.

Не прошло и пяти минут, как новая жертва уже выволакивалась из нашей коморки, и все начиналось заново. Никто не сомневался в своей участи и не стремился смотреть на происходящее. Двое моих одноклассников связали из своей одежды веревки и успели повеситься, не дожидаясь пыток. Когда я затягивал на себе петлю, дверь открылась от сильного удара. Вампир содрал с меня самодельную веревку и забрал всю одежду, чтобы мы не смогли себя убить. Он придирчиво осмотрел комнату в поисках опасных предметов и только потом вернулся к своему страшному занятию.

Я сидел в углу, поджав колени к подбородку и закрыв уши. Слышать страшные, захлебывающиеся крики не было сил. Меня все чаше уносило в другую реальность, где я был совсем другим существом. И впервые я не сопротивлялся этому, а даже радовался, стараясь погрузиться глубже. Я хотел всем сердцем унестись из этой коморки, если не физически, то хотя бы так уйти от страшной реальности.

Снова и снова в моей памяти прокручивались странные воспоминания. Но мне было все равно. Впервые я хотел быть не зрителем, а участником, попытаться слиться с этими непонятными мыслями, ощутить их по-настоящему своими. Я любил, отчаянно и беззаветно того, кого любить нельзя, кто не достоин моих слез и чувств. Почему я раньше не мог понять этого? Почему цеплялся, как больной за любовь к нему? Сейчас, сквозь призму своей человеческой жизни, чувства, мучавшие меня, уже не казались столь всепоглощающими. Чем больше я думал об этом, тем отвратительней мне казался Кейр. Как вообще мне мог быть дорог этот человек? Бог? Чудовище?

И все более глупой казалась идея простить его и оставить палачу свой дом. Неужели эти мысли мои и я, в самом деле, рассуждаю об этих эмоциях, как о своих? Ведь в действительности я никогда не любил Кейра и даже не видел его. Мне было глубоко наплевать на его красивую внешность, резкий, удушающий запах. Улыбка казалась отталкивающей и искусственной, глаза пустые и абсолютно чужие. Да чего я вообще так убивался? Кто он мне? Я создал его…Я? Значит дело во мне, именно я сотворил такое чудовище своими руками, и все что произошло потом - это моя вина. Но ведь я хотел всего лишь такую малость – хотел просто любить и быть любимым. А хочу ли я этого сейчас?

Реальность резко возвращалась ко мне с жесткими ударами наотмашь по лицу. Я разлепил глаза и увидел вампира, озабоченно всматривающегося в меня. Заметив, что я реагирую и пришел в себя, он довольно улыбнулся. В комнате остались только мы двое. Похоже, мне выпала сомнительная честь стать десертом и меня припасали напоследок. Все остальные пленники были уже мертвы и я искренне позавидовал им. Они-то уже отмучались, а моя участь еще впереди. Вон она, потемневшая от запекшейся крови, приветливо раскрыла мне свою пасть. Кем бы я ни был в своих видениях, сейчас мне предстояло стать куском скулящего мяса. И в этом мире и в другом мне суждено испить до конца судьбу жертвы и снова умереть на потеху.

У вампира все шло по накатанной колее, и я в полной мере познал, сколько боли может испытать человеческое тело. После всего увиденного я знал, что меня ждет. Единственным облегчением были почти непрерывные видения, в которые я погружался с непередаваемым удовольствием, покидая этот мир, дрожащий в судорогах боли. Все, что хотел, да и вообще единственной связной мыслью, после того, как вампиру все же удавалось вернуть меня в действительность, было желание поскорей умереть. Но тело цеплялось за жизнь, глупое, упрямое.

Никакой надежды не было давно, только неистовое желание такой манящей смерти и сладкого покоя. Смерть…я звал её, как родную и милосердную мать, кричал, молил прийти и забрать меня туда, где уже не больно и спокойно. Не чувствовать, как в тебя врезаются острые шипы, не видеть, как палач берет новый инструмент, не слышать, как хрустят собственные сломанные кости, не страдать от ударов хлыста с крючками на концах…

Единственное, чего до этого не делал вампир, так это не насиловал своих жертв. Вот тут мне особенно «повезло». Он бесился, что я все чаще уплываю сознанием и заводился сверх меры, теряя над собой контроль. Тогда его член, который, сочился кислотой, врывался в меня, разрывая внутренности.

Жизнь покидала меня, я ощущал это и приближал, как мог этот сладкий миг, каждый раз надеясь, что этот вздох последний. Но потом был еще один и еще, я тщетно надеялся вновь. Пока что-то в комнате не изменилось. Я слышал, как свистят розги для нового удара, но его так и не последовало. Угасающим сознанием я улавливал появление нескольких человек. Спасайтесь глупцы! Вам не одолеть обожравшегося монстра. Только погибнете зря.

Я не мог видеть, что происходит, но услышал чьи-то быстрые шаги совсем рядом. Кто-то развязывал мои почти потерявшие чувствительность ноги и вытаскивал задвижки на пыточном станке, в который я был заперт. Сильные руки сняли верхнюю крышку, и отвратительный чавкающий звук выходящих из меня шипов раздался в тишине. На спину накинули одеяло и попытались аккуратно снять с шипов, врезавшихся мне в живот. Тело почти потеряло чувствительность, одной болью больше, уже все равно.

Дрожащие руки крепко держали меня, прижимая к горячему торсу. Даже через одеяло, боль, и онемевшую кожу я чувствовал тепло. К нему хотелось прижаться и раствориться в нем. С трудом удалось разлепить опухшие глаза и сфокусировать взгляд на своем спасителе. На мгновение мир обрел краски и небывалую четкость, чтобы я увидел, запомнил, узнал…

На меня внимательно смотрели самые невероятные глаза в мире. Полностью темный глянец зрачков рассекали многочисленные светящиеся лучи, сходившиеся в центре тонких мерцающих кругов. Длинные, пушистые ресницы, черные у корней и серебристые у кончиков, такие же тонкие брови. Изящный прямой нос, красиво очерченный изгиб темных губ, упрямый подбородок. Его кожа была как черный бархат. И самое главное, он не был человеком.

Меня держал в своих руках оживший ночной туман, самая темная ночь. Но тьма в нем была чистой и спокойной, послушным ручным зверем свернувшаяся у ног Хозяина. Тьма и светлый огонь переплелись в этом невероятном мужчине. Они сделали его кожу и волосы черными, а душу ослепляющее светлой, искренней, по-домашнему теплой и…родной. У этого огня я хочу согреться, ему хочу отдать свой последний вздох. Ему одному! Мироздание, помоги продлить секунды озарения и счастья. Хочу смотреть в эти глаза, пока милосердная смерть не заберет меня.

- Теперь все будет хорошо. Ты только держись, малыш, - услышал я шепот. Мое истерзанное сердечко ловило эти звуки, а глаза не могли наглядеться на темное чудо.

- Наэль, - прохрипел я.

Я – это человек, истекающий кровью и бессмертная сущность, сливающаяся со мной в сознании. Хотелось сказать свое имя перед смертью, хотелось, чтобы темный бог меня запомнил. Да, меня, несомненно, спас бог, и я усну навеки в его руках. Пусть так, он спас меня и теперь мое имя, тело и последнее дыхание принадлежат ему. Глаза слипались, и я не противился манящему покою. В моих жизнях, коротких и пустых, промелькнуло чудо, пусть на несколько секунд, но я ощутил себя цельным и счастливым, обретя истинный дом в руках спасителя, в его удивительных глазах, согретый светом прекрасной души.

Глава 6. Из плоти в плоть.

Найт.

Мы летели над тихим ночным лесом, прочь от проклятого места. За спиной полыхал огромный пожар, стирая кровавые следы трапезы вампира. Две молчаливые тени терронов синхронно следовали следом. В моих руках, обернутый в три одеяла, лежал Наэль. Я погрузил его в сон, чтобы пока хоть так облегчить страдания. Слишком много ему досталось от жизни, будь он бог или смертный.

След Варка терялся за пределами мира. Лорд уходил домой, спешил сообщить об увиденном Дару и Орлано. Что ж, счастливого пути, друг. Еще десять суток темной ночи предстояло доживать миру Стехрис, перед своим последним рассветом. И нам нужно пробыть здесь до самого конца.

Отлетев достаточно далеко, я приметил небольшую поляну с ручьем, прямо посреди дремучего, непролазного леса.

- Гор, Дерз, проверьте там все и установите отражающую защиту, самую тщательную, на которую способны, - скомандовал я.

Нам нужно укрытие, хорошо охраняемое и удобное. Чтобы ни одна тварь не смогла нас учуять, даже вблизи. В этом мире сейчас везде небезопасно, но мы могли за себя постоять. Не думаю, что хоть кто-нибудь рискнет связаться с нами, даже если обнаружит. Наэлю нужно тихое, спокойное и безопасное место, чтобы выздороветь, хотя бы физически, а там посмотрим. Моего второго задания, наблюдать за вторжением, никто не отменял. Сделать это с Наэлем на руках будет трудней, но у нас еще было немного времени. В любом случае, я не брошу и не оставлю моего зеленоглазого парнишку ни на минуту.

Через десять минут я получил сигнал от терронов и плавно приземлился в центре поляны, боясь неосторожным движением потревожить спящего Наэля. Защитный купол захлопнулся у нас над головами, отсекая от всего мира. На всякий случай я добавил свой дополнительный слой щитов, как сверху, так и снизу, заключая поляну в плотную сферу. Нас не смогут обнаружить, даже случайно наткнувшись. Нарушитель просто побродит в тумане, да и выйдет туда же, откуда пришел.

Умницы терроны споро оборудовали походный лагерь. Они разожгли костер и подогрели много воды из ручья, чтобы я мог обтереть окровавленное тело Наэля. Гор наломал веток и сложил их подобием ложа, аккуратно застелив толстыми одеялами, припасенными мной в пространственном мешке, на всякий случай. Вот и пригодились, не зря мотылялись столько лет без дела.

Я положил сверток с Наэлем прямо в центр ложа и стал разматывать его слой за слоем. Одеяла насквозь пропитались кровью. И откуда ее столько в маленьком и истощенном тельце? Когда я вскрыл последний слой, то мысленно застонал от увиденной картины. Начиная с головы и заканчивая пяточками на теле просто не было живого места. Я даже растерялся, с чего начать? «Так спокойно, Найт. Возьми себя в руки!», - мысленно пнул себя. Значит, сначала моем парня, и одновременно глубоко сканируем повреждения. А потом уже будем принимать решение, как исцелять все это месиво. Нужно собраться и урезонить расшалившиеся нервы.

Я подозвал Гора к себе и попросил держать большой таз с теплой водой. Так, начнем с головы. Длинные волосы свалялись и слиплись в плотные сосульки, под ними, прощупывались рваные раны. Я потихоньку опустил волосы в тазик и стал размачивать и смывать грязь снова и снова, пока очередная порция воды не осталась прозрачной. Теперь можно продвигаться дальше.

Мягкой тряпочкой мои руки бережно омывали нежный овал лица, тонкую шейку, худенькие плечики. Грудь и спину покрывали сплошные раны от шипов, глубоко врезавшихся вовнутрь. Множество ссадин и кровоподтеков открылось нашим с Гором глазам, а над пальцами рук и ног Наэля даже невозмутимый террон не удержался и заплакал. Каждый маленький пальчик был переломан несколько раз, ногти сорваны и сочились сукровицей.

Когда я бережно раздвинул острые коленки и развел их в сторону, чтобы омыть промежность, мое сердце болезненно сжалось, и я не удержал стона отчаяния. Малыша насиловали много раз подряд, разорвав его, как внутри, так и снаружи. Изнутри до сих пор вытекала едкая сперма. Глотая слезы, я смывал грязь с бледного тельца, пытаясь собраться с мыслями, хотя меня трясло от гнева и злости на ту тварь, искалечившую мальчика. Мне довелось повидать много чего, но сейчас…сейчас я дрогнул и уже никогда не смогу отстраниться, закрыться и отвернуться. Только не от Наэля.

Нужно с чего-то начинать лечение. Непонятно, почему тело Наэля не регенерировало. Ведь сущность подобной мощи, которая спала внутри человеческого подростка, могла сделать это за мгновение. Быть может, Творец уснул слишком глубоко или для его пробуждения еще не пришло время, а может, у него банально не было сил? В любом случае придется действовать своими средствами.

Я вспоминал все, чему учил меня Дар, он то, как раз был великим целителем. Сначала я перебрал каждый пальчик на руках и ногах, каждую косточку в теле Наэля, соединяя кости для правильного сращивания. Здесь нужна живительная энергия, много энергии, но как заставить это тело принять ее? Все, что я пытался влить вовнутрь, тут же отторгалось, просто скатывалось вниз и уходило в землю. Человеческие лекарства вообще отторгались мгновенно.

- Сделай что-нибудь! Творец, давай! Ты же можешь сам помочь себе, - взывал я к сущности внутри человека. – Или позволь мне помочь. Дай знак!

Но мощнейшие щиты остались непробиваемы, я так и не смог дозваться замкнутую душу Творца, ушедшую в самозабвение. Вконец растерявшись и перепробовав все, что только можно, я обессилено прилег радом. Грязные одеяла мы выбросили и теперь чистый Наэль лежал на сухих теплых покрывалах, все еще без сознания.

Я приподнялся на одной руке и стал задумчиво рассматривать парня. Ему восемнадцать лет, это я знал точно, но из-за физического истощения он казался совсем ребенком. Его рост примерно, как у меня, быть может, чуть ниже. Волосы высохли и расползлись по плечам и покрывалу. Уже возможно различить их цвет. Они были ярко красновато-рыжие, как ранняя осень в лиственном лесу, как ночной костер, играющий лепестками пламени. Были бы, если не брать в расчет седину, посеребрившую часть длинных локонов. Вот так, седовласый юноша в восемнадцать лет. Печально и грустно, но все это ерунда, и худоба и седина. Главное, чтобы излечилось тело, а потом и душа, моего огненного мальчишки.

Я удивленно заметил, что там, где я прикасался к телу голыми руками, а не мокрой тряпочкой, синяки вроде как уменьшились, да и раны чуть затянулись. Не знаю, может у меня уже бред от всего этого кошмара, только стоило попробовать последнее, что мне оставалось. Аккуратно, стараясь двигаться как можно осторожней, я переложил Наэля себе на грудь. Мои крылья укрыли нас сверху. Парень, дышал рвано и тяжело. Он был такой холодный, как ледышка. Гор, повинуясь моему приказу, накрыл нас сверху теплым одеялом.

Так мы и лежали в темном уютном коконе. Я поднял температуру своего тела и теперь был горячий, как печка, пытаясь согреть ледяного Наэля на груди. Мои чуткие уши прислушивались к дыханию, и со временем показалось, что оно стало более глубоким и спокойным. Проникнув в сознание Наэля, я убедился, что ему немного лучше и решил перевести его из принудительного сна в обычный. Теперь я мог навеять ему любую грезу. Память перебирала самые радостные события в жизни, и я делился ими с Наэлем. Мне вспомнился Дар.

Любимый Творец, как мне тебя не хватает сейчас. Уж ты бы знал, что делать и как помочь. Воспоминания наших совместных забав вызвали улыбку и нежность в душе. Все, что у меня было яркого и веселого в памяти, я дарил Наэлю в его грезах. Пусть он видит только хорошие сны, мой огненный котенок. Он стал моим с первых секунд нашей встречи, как только наши взгляды пересеклись. И я готов сражаться за него со всем мирозданием. Пока я дышу, с Наэлем все будет хорошо.

Я прислушался к тому, что творилось вокруг. Все спокойно и тихо. Мои терроны обходили дозором охранный контур, чутко прислушиваясь к каждому шороху. Они носители сущности темных драконов, терроны забирают силы и саму жизнь одним прикосновением, не говоря о виртуозном владении любым оружием. Быть все время на чеку в их природе. За нашу безопасность можно не волноваться. Постепенно я расслабился и погрузился в дрему.

Проснулся я от странного ощущения. В меня впились сотни тоненьких, маленьких иголочек. Прислушавшись к себе, я удивленно сообразил, что из меня потихоньку, малюсенькими струйками тянут энергию. И этого осторожного вампирчика я пригрел на груди. Во сне Наэль обхватил меня руками и ногами, как обезьянка пальму и теперь спокойно сопел куда-то в район моей шеи. Ему гораздо лучше, судя по диагностике. А особенно в тех местах, где соприкасалась наша обнаженная кожа. Он уже не был таким холодным, а вполне себе тепленьким таким комочком.

Конечно, Наэль делал это неосознанно. Видимо только так его тело могло получить энергию от меня и не отторгнуть, пустив ее на исцеление. А мне что, жалко, что ли? Пусть берет сколько нужно. Хотя, удивительный случай. Я еще с таким не сталкивался.

Наэль заерзал, просыпаясь. Он чуть приподнял голову, заглядывая мне в глаза.

- Доброе утро! Точнее ночь, у вас тут не поймешь, как все запутанно, - приветливо прошептал я, боясь неосторожным движением спугнуть ту зыбкую близость между нами.

- Доброе утро…э-э-э, ночь, - медленно проговаривая каждое слово, ответил Наэль и попытался приподняться на руках.

Вот это он зря сделал. Только-только начавшие сращиваться косточки на пальцах не выдержали нагрузки и опять треснули. Он застонал, и из огромных зеленых глаз хлынули слезы.

- Лежи и не шевелись. Тебе пока нельзя двигаться, - вычитывал я эту самодеятельность, снова соединяя сломанные кости, как надо.

В ответ эта самая ревущая самодеятельность тихо попросила попить. Я переложил Наэля рядом с собой сначала на спину, чем вызвал несчастные стоны. Вот, я садист! У ребенка там еще не зажило ничего. Мысленно залепив себе пощечину, я перевернул парня на живот и собрался вставать. Но не тут-то было. Я чувствовал, как натянулись те ниточки, по которым текла моя энергия в тело Наэля. Вот-вот и все пропадет, а потом неизвестно, как восстанавливать. Пришлось возвращаться обратно, поближе к малышу и звать Гора. Терроны понятливые парни, быстренько заварили целебный чай.

Только вот, как пить лежа на животе с переломанными пальцами? Я попросил найти в недрах пространственного кармана маленькую ложечку и стал поить Наэля самостоятельно. Малюсенькими глоточками он пил чаёк, а я студил каждую порцию. Напившись горячего и как-то незаметно оказавшись у меня под бочком, мой страдалец опять уснул. А я решил продолжить оздоровительную терапию своим телом. Повернув Наэля боком, прижался к его спине, стараясь прикасаться как можно большей поверхностью тела. Спина была липкой от выступившей сукровицы, но мне было все равно. Дополнительно, я подсунул свое крыло под него. Это было совсем не трудно, парень весил очень мало. Мои руки переплелись у него на животе в районе глубоких ран. Постепенно я стал замечать, как образуются новые нити для движения энергии, как еще больше иголочек впилось в меня. Но малышу, несомненно, становилось легче.

Часы проходили за часами, а я все так же тихо лежал, работая батарейкой. Только периодически перекладывал Наэля на другой бок. Да, вот такой я целебный оказался, почти святой. Как говорится «хоть к ранам прикладывай». Мои радужные перспективы по торговле своим целебным телом прервали горькие всхлипы. Наэль метался и стонал во сне. Не мудрено, что парню снились кошмары после всего пережитого.

- Наэль, - тихо позвал я. Но этого хватило, чтобы он мгновенно проснулся и затравленно уставился в темноту, словно ожидая чего-то.

- Малыш, все в порядке. Это всего лишь сон. Только страшный сон, - прошептал я.

Но парень явно не понимал, где находится, оставаясь в тисках кошмара. Я сел и притянул Наэля к себе на колени. Он пытался вырваться, но я осторожно держал его, опасаясь, что он пораниться или откроются едва зажившие раны. Через некоторое время Наэль проснулся окончательно и перестал вырываться, узнав меня. Он дрожал всем телом, тесно прижимаясь ко мне, боясь даже дышать.

- Ты не уйдешь? - хрипло спросил Наэль и затаил дыхание, ожидая ответа.

- Нет, не уйду. Даже если будешь прогонять, - прошептал я в ответ и стал собирать губами слезинки с его щек.

Такие горькие слезы паники и отчаяния. Даже запах его страха был прекрасным ароматом для меня. Я сделал глубоки вдох, поглощая феромоны его тела, смакуя, как изысканное вино.

- Значит, ты останешься со мной навсегда, - утвердительно проговорил парень и начал икать.

- Наэль, ты совсем не боишься меня? Ведь я незнакомец для тебя, и моя внешность довольно э-э-э необычна.

- Нет, не боюсь. Ты мой бог, который спас меня, - продолжая икать, отвечал Наэль.

- Я не бог…

- Нет, ты бог, я увидел это, как только впервые встретился с тобой взглядом, там…в моей бывшей школе, - парнишка запнулся, явно борясь с жуткими воспоминаниями. - И ты не незнакомец. Когда я смотрю на тебя, мне кажется, что мы давно друг друга знаем. Тем более настоящие незнакомцы не станут помогать непонятно кому.

Да, логика своеобразная у парня. Неизвестно, какая она бы была у меня, доведись испытать такое же, как этот мальчик. А он еще кому-то доверяет.

- А где твои родители? - попытался я отвлечь Наэля новым вопросом.

- Я давно сирота, поэтому меня и отдали в эту закрытую школу.

Черт, отвлек, называется. Растеребил душевные раны ребенка еще больше. Сейчас вообще до слез опять доведу. Надо срочно спросить что-то нейтральное.

- Как ты себя чувствуешь? Что у тебя болит?

- Спасибо, мне гораздо лучше. Снаружи почти не болит уже, правда. Только внутри.

- А где конкретно? Показать можешь?

- Да что тут показывать. Везде практически. Голова, грудь, живот, спина, ну и там, еще ниже, - смущаясь на последних словах, отчитывался Наэль. Разрывы от изнасилований видимо были очень болезненными, если малыш даже стесняясь, сказал о них. Тут, как раз вовремя подошел Гор и протянул нам кружечку душистого отвара.

- Спасибо…э-э-э…

Наэль тщетно пытался понять кто перед ним. Но главное, он не боялся террона. Что было странновато, тут и здоровый взрослый человек может малость в обморок упасть, если окажется неподготовленным к такому зрелищу. А вот мой Наэль - ничего, ему просто любопытно.

У терронов четыре руки, трехметровый рост, серая плотная кожа, вся их фигура бугрится стальными мускулами, громадные крылья и горящие темным пламенем глазки. И вот эта гора очарования сейчас держала в своих лапищах малюсенькую кружечку и даже пыталась приветливо улыбнуться. Жуть! Что творится на белом свете. Улыбающийся террон! Кому расскажу, никто не поверит.

- Меня зовут Гор, - наконец, выдала наша серокожая очаровашка.

- А меня Наэль, - искренне улыбнулся парнишка.

- А меня Найт, - решил все-таки представиться я, потому, как только сейчас вспомнил, что не сказал малышу своего имени.

- Вон тот суровый мужчина, который сейчас ходит в дозоре – это Дерз, - закончил представление всех участников нашей колоритной группы я, показывая рукой на хмурого террона.

Но Наэль легонько махнул Дерзу рукой и тот расплылся в гримасе, которую предположительно можно назвать улыбкой. Террон поднял в приветствии одну из рук и растопырил пальцы. Это еще что за ритуальные танцы?

- Найт - красивое имя. А оно что-то обозначает? - продолжал интересоваться Наэль, маленькими глоточками отпивая горячий чай. Держал кружку я и понемногу наклонял, когда он набирал чай в рот.

- Меня так назвал Творец. Он говорит, что это слово означает «ночь». Дар так и называет меня – «моя крылатая ночь».

- Тебе очень подходит. Твои глаза действительно как ночное небо с россыпью звезд, да и весь ты такой темный. Ночью спрячешься и не найдешь тебя.

- Тут ты попал в точку. В темноте меня заметить действительно практически невозможно. Смотри внимательно, - загадочно прошептал я Наэлю и, отставив кружку, пересадил его рядом с колен. А сам растекся черным туманом, окружив тоненькую фигурку со всех сторон.

- Найт, ты где? - испуганно спросил Наэль.

- Здесь, - прошептал я на ушко, появляясь с другой стороны.

- Не уходи так, я испугался, - попросил парнишка.

Его бездонные глаза тревожно заблестели готовыми сорваться в любую минуту слезами. И я обругал себя последними словами. Захотелось повыпендриваться? Только ребенка испугал.

- Я никогда не уйду, Наэль. Иди ко мне поближе.

Мы устроились уютным клубком, лежа в гнезде из теплых одеял. Я рассказывал Наэлю разные смешные истории про себя и своих друзей, Варка и Максима, про Дара, моего Творца, про мой дом и конечно, про неудержимую в своем специфическом юморе Лисси. Рассказы о богах и Старших Наэля заинтересовали, но и только. Никакого священно трепета, испуга или шока не было. Что творилось у парня в голове трудно представить. Я едва мог улавливать самые поверхностные мысли, не более. Незаметно мы оба опять задремали, а потом и вовсе провалились в глубокий сон, переплетя руки и ноги.

Проснувшись, я чутко повел ухом. Рядом что-то булькало и вкусно пахло. Ага, Гор взялся кашеварить. Отличненько. Я вообще-то могу совсем не есть, но если предлагают, то не откажусь. А вот Наэлю пора бы и бульончика покушать, не все же ему из меня силы тянуть. Животик тоже надо набить, он то пока почти человек. Я открыл глаза и решительно скинул одеяло. Наэль тоже проснулся и, щурясь, смотрел на пламя костра, сглатывая слюну.

- Сейчас мы попросим того здорового дядьку угостить нас чем-то вкусненьким. Эй, Гор, чем сегодня кухня нас удивит? - по-деловому спросил я.

Террон шутки явно не понял и поначалу начал оглядываться в поисках кухни, которая будет нас удивлять. Но заподозрив неладное, решил уточнить:

- Командир, это ты так шутишь? Мастер Максим нас предупреждал, что когда-нибудь ты так станешь делать.

- Извини, я забыл, что терроны не шутят. Я имел в виду, чем ты нас кормить будешь, - решил помочь мыслительному процессу Гора.

- Мы шутим, но очень редко. С нами занимался Максим по этому вопросу. А кушать я готовлю для Наэля. Ну, и ты, если хочешь, присоединяйся. Вот бульончик и мягонькое тертое мяско, а еще размятые овощи.

«Бульончик», «мягонькое мяско» - эти слова резали слух. Была в них какая-то несовместимость с образом говорившего. За все века, прожитые мной, я не раз сталкивался и общался с терронами. Мы сражались, убивали, охраняли, да чего только не делали вместе, в конце концов, нас всех создал Дар. Но ни разу я не слышал, чтобы террон разговаривал подобным образом! Неужели это Наэль как-то воздействует на моих воинов?

- Нет, спасибо. Я такое, пожалуй, не буду. А вот Наэль обязательно все попробует. Да, котенок? - спросил я.

Он часто закивал головой в знак согласия, и даже первый протянул руки за миской. Удивительно, но его косточки уже срослись, и он сам держал дрожащими тонкими пальцами ложку. Пока Наэль увлеченно уминал еду, я прощупывал состояние его тела. Ну, что сказать…Это даже лучше, чем я ожидал. Все кости срослись правильно, раны затянулись, и под подсыхающими корками образовалась тонкая, но ровная кожица. Опухоли и гематомы постепенно тоже сходили. Лицо утратило синюшный оттенок. Лишь внутренние, более серьезные повреждения все еще доставляли беспокойство, особенно промежность. И с этим нужно было что-то решать.

А пока ничего не подозревающий Наэль сыто откинулся мне на грудь и прикрыл глазки. Я пощупал его лоб, что-то мой малыш слишком горячий становится. И причина этому может быть только одна – внутренние повреждения не исцеляются. Скорей всего началось воспаление. Я не знаю, что еще предпринять. Организм Наэля постоянно подпитывался от моего, наша связь не прерывалась ни на минуту, даже, когда я носил парня облегчиться. Но всего этого оказалось мало. Да, поверхностные раны, порезы, ссадины и синяки залечиваются просто отлично. Но как добраться внутрь? Не разрезать же его, чтобы приложиться к внутренностям? Вот проблема, не могу решить, как поступить.

Я мучительно размышлял, не подавая вида Наэлю. Все это время пытался его растормошить, увлечь разговором, и он охотно мне отвечал и даже иногда улыбался. К этому процессу подключились даже неразговорчивые терроны, что вызывало особенное уважение к ним. Всем хотелось, чтобы у мальчишки не осталось последствий от пережитого. Едва ли все пройдет бесследно, но я в лепешку расшибусь, чтобы услышать его смех и увидеть счастье в глазах. Пусть в нем спит хоть три бога сразу, для меня он в первую очередь замученный подросток, который пережил жестокое насилие, видел и испытал такое, что не каждый взрослый здоровый мужик сможет пережить и остаться в своем уме.

Люди всех миров склонны примерно к одному и тому же плану развития. Они могут отличаться внешне, могут молиться разным богам, строить совершенно непохожие дома, но суть, их природа, эманации души, все равно очень похожи. Даже не знаю с чем это связано. Я жил некоторое время среди людей в мире, где родился Дар. Мне было интересно понять причину некоторых поступков Творца, что повлияло на его мировоззрение и характер. Я честно пытался вникнуть. Культура, религия, мораль человечества в большинстве случаев были мне чужды и непонятны. Всему окружению нашего юного бога пришлось просто принять его заскоки, чудачества и привычки. А человеческие пословицы, смешные словечки, ругательства в исполнении Дара вообще вошли в моду, их подхватили все.

Но даже я осознаю, что для человеческого подростка, пережившего такой шок, многократное насилие и страх, поведение Наэля весьма неадекватно. Мне казалось, что ребенок забьется в самый дальний угол, будет бояться незнакомцев, станет замкнутым, недоверчивым, быть может, агрессивным. Любые прикосновения и объятия вызовут негативную реакцию, если не сказать больше. И должно пройти много-много времени, прежде чем эти симптомы исчезнут, да исчезнут ли окончательно?

А вот Наэль совершенно не вписывается в подобную схему поведения. Он расстраивается не от того, что его трогают, прикасаются к телу, практически голому, а может заплакать только от намека на разрыв физического контакта со мной. Нет, мне конечно приятно, но непонятно совершенно, как себя вести. Наэль до паники боится остаться один, боится потерять меня из виду. Он такой тихий, иногда уходит в себя очень глубоко. И вот в такие моменты я очень боюсь. Боюсь, что он закроется в своей скорлупе из страха и воспоминаний, навсегда отгородившись от мира и от меня.

Психика людей с одной стороны очень хрупка, особенно у подростков, но в тоже время они быстро привыкают и приспосабливаются ко всему. Я не воспитатель, не специалист по человеческой психологии. Не знаю, правильно ли поступаю, но собираюсь потакать всем желаниям и капризам моего огненного котенка, абсолютно всем, чтобы Наэль меня не попросил. Вот так. А если кто-то будет осуждать или поучать, то пошлю такого умника на…., короче далеко пошлю. Мне безразлично мнение окружающих, Наэль получит все, что я в состоянии дать: дом, защиту, любовь, внимание и еще любой каприз.

Через пару часов температура у Наэля поднялась настолько, что он начал заговариваться, а потом и вовсе бредить. Я чувствовал, что он терпит из последних сил резкую, пульсирующую боль внутри живота, периодически теряя сознание. Как лечить его воспаленную брюшную полость, когда лекарства не принимаются организмом, а единственное, что помогает – это моя кожа? Неужели придется и вправду резать? Создатель, помоги мне!

- Введи свое тело внутрь Наэля, пока не поздно, - тихо посоветовал Гор.

- Ты представляешь, что с ним будет, когда он почувствует вторжение туда, где его столько раз насиловали? Я не монстр! - зло ответил я. От одной мысли об этом у меня сжималось все внутри.

- Вскрой брюшную полость Наэля.

- Это тебя или меня можно вскрывать, копаться во внутренностях и нам ничего не сделается. Наэль человек! Ты понимаешь, что предлагаешь? Его нельзя просто так потрошить, он умрет. А на другой способ я не могу решиться.

- Тогда ты его потеряешь. Сделай это для него. Ты должен его спасти, - настаивал террон.

Но я уже и сам понимал, что осталось попробовать последнее средство, пусть и такое экстремальное и быть может жестокое. Никогда мне не было так тяжело, ведь я сам подвергну мучениям самое дорогое мне существо, которому и так с избытком досталось от жизни. Наэль доверяет мне, прижимается и смотрит в глаза с такой преданностью. И теперь мне придется разрушить ту трепетную близость между нами, подвергнуть парня новым мучениям. Пусть цель высока и на кону стоит жизнь Наэля, но средства ее добиться, слишком жестоки. Создатель дай сил совершить подобное святотатство. Прости Наэль, но я хочу, чтобы ты выжил любой ценой.

- Дерз, Гор, держите нас. Чтобы не случилось, не позволяйте телам разъединиться, - скрипя сердцем, скомандовал я.

Решение было принято. И пусть Наэль меня возненавидит, но это будет после, а сейчас я должен спасти его. Перестраховываясь, я погрузил Наэля в глубокий сон и положил себе на грудь. Его тонкие ноги были широко разведены и согнуты в коленях по обе стороны от моих бедер, открывая доступ к проходу. Ни о какой эрекции и речи быть не могло. И если бы не способность моего тела изменять форму, скорей всего у меня ничего бы не получилось. Я разогнал кровь и начал понемногу увеличивать член. Помогая себе пальцами, мне приходилось понемногу протискиваться в опухший проход. Он был влажный от крови и очень горячий.

По мере продвижения вглубь в меня буквально впивались иглы, жаждущие моей энергии. Это было так больно, что я закусил губу до крови, а на глазах выступили слезы. И все же я контролировал свое тело, двигался дальше. Когда я проник максимально глубоко, появилось ощущение, что живьем сдирают кожу с моего ствола тупым ножом. Настолько сильно вгрызались в меня голодные жала. Я кричал и метался, но терроны намертво зафиксировали наши с Наэлем тела сильными руками. Сколько продолжалась эта пытка я не помню, время слилось в одну сплошную боль и казалось, что ненасытные иглы проникли до самого сердца. Но, ни на одно мгновение я не пожалел о том, что согласился терпеть это. Я вынесу еще и не такое, если это будет нужно моему человечку.

Часа через четыре боль постепенно стала проходить. И я смог перевести дух. Терроны, видя, что я уже вполне в состоянии контролировать себя, оставили нас с Наэлем одних. Воспаление внутри человека исчезало, температура выравнивалась, возвращаясь к норме. Кризис был позади. Я с облегчением прикрыл глаза и просто провалился с глубокий сон без сновидений.

За то время, пока я спал, проход Наэля принял форму моего члена, тонкие, жалящие иглы почти исчезли. Осталось лишь ощущение приятного сжатия. Я быстро проанализировал внутреннее состояние пациента, и остался доволен результатом. Стенки прохода полностью восстановились, да и внутренности тоже. Наэль уже не спал и замер, боясь пошевелиться.

Вот, как теперь все это разрулить? Малыш даже дышать перестал. Как бы не случилось истерики или наоборот, что наверно будет еще хуже. А вдруг он подумает, что я его тоже пытать буду или использовать как постельную забаву? Где найти нужные слова? Как посмотреть ему в глаза? Что делать? Как объяснить, что я не хотел ничего плохого, а ведь мой член все еще находился внутри тела Наэля. Стенки прохода то сжимались, то расслаблялись, и я с удивлением заметил, что больше не нужно дополнительно стимулировать себя. Мне стало стыдно, мучительно стыдно, но физиология была сильней голоса разума. Все, пора заканчивать оздоровительный сеанс, а то я сам себе стал казаться монстром и насильником, наслаждающимся страданиями несчастной жертвы. Я стал потихоньку выходить из тела Наэля.

- Не надо, - тихо прошептал он.

Я не ослышался? Да что вообще происходит? Что он себе там надумал уже. Как-то я слышал о некой реакции, когда жертва после избавления от мучений сама стремилась снова ощутить боль. Психика не выдерживала и искажалась настолько, что человек мучил сам себя или хотел мучений, воспринимая их как заслуженное наказание. Неужели и Наэль тронулся умом? Создатель, только не это!

- Малыш, это не то, что ты подумал. Я не делал ничего плохого, а просто пытался лечить тебя. Хотя все может выглядеть ужасно со стороны…- начал оправдываться я.

- Я знаю, что ты лечил меня. Видел это даже в бреду, - проговорил Наэль и приподнялся на руках, заглядывая мне в глаза.

- Что ты видел? - опешил я.

- Я видел, как открылся бездонный черный источник внутри тебя. Он появился именно для меня, такой огромный, манящий, принимающий тысячи форм. Он ждал, настойчиво звал, доверчиво открываясь. В глубине плескался темный, густой нектар, пахнущий, как самый чудесный цветок, как душистая летняя ночь. Он так близко, что нужно только потянуться губами. Я не устоял и попробовал, сначала кончиком языка, а потом смелее и больше. Мне снилось, что я пью из тебя, как из живительного родника. Брал, наслаждался, захлебывался, как безумный. Силы наполняли меня, я просто купался в жизненной энергии, твоей…- говоря это, Наэль обводил кончиком пальца контур моего лица, изгиб губ, подбородок. Я шумно сглотнул. Мне кажется или он пьян? Мой человечек перенасытился энергией, объелся и просто захмелел.

- Как ты себя чувствуешь сейчас? Что-нибудь необычное ощущаешь? - осторожно уточнил я. И что теперь делать? Наэль действительно сильно пьян, и теперь я вообще растерялся.

- Да, я ощущаю что-то необычное. Мне не больно. Совсем, представляешь? После всего, что произошло, боль ушла. А ведь я прощался с жизнью много раз, молил о смерти так отчаянно. Думал, что только умерев смогу избавиться от боли. Ты вытащил меня, подарил жизнь и прогнал боль, - сообщила улыбающаяся мордаха.

Огромные зеленые глаза блестели, отражая отблески костра. Такие красивые, с опушкой длинных ресниц, глаза моего милого человечка. Опьянение плескалось в них, расслабляло.

- Прости меня, Наэль. Я хотел сохранить твою жизнь любой ценой.

- Знаешь, у меня в детстве был ежик, - перебил меня человечек, а я опешил от его внезапных слов. – Зверушку подарил мне отец, чтобы я учился заботиться о ком-то. Ежик стал моим другом, он узнавал меня, и не сворачивался в клубок, когда я брал его на руки. Однажды я не досмотрел за питомцем и пропустил, как на его лапу намотались какие-то нитки и человеческие волосы, они пережали течение крови. Я сначала не заметил, что лапка сильно опухла, а потом уже было слишком поздно. Ежик начал отгрызать себе пальцы, настолько ему было больно, и он хотел избавиться от мучений. Освободить друга самостоятельно у меня не получилось. Я понес питомца к врачу.

Доктор созвал помощников и долго потешался, ведь к нему еще ни разу не приносили такого пациента. Не знаю, что разжалобило его сердце: то ли мои горькие слезы, то ли жалкий вид ежика. Доктор согласился помочь, но еж сворачивался в колючий клубок и не давался чужим добраться до больной лапы. Тогда я сам пришел на помощь и взял питомца в руки. Он чувствовал мой запах и не закрывался. Доктор обмотал каждую лапу зверька бинтами и привязал их по углам стола. Бедный ежик лежал привязанный и не мог пошевелиться. Врач начал резать больную лапку, снимая впившиеся нитки и вычищая нагноения. Ежик так сильно и громко пищал, как маленький ребенок. Очень страшно! Я спрашивал у доктора, неужели нельзя чем-то обезболить? Зачем мучить животное еще больше? На это мне ответили, что никто не знает чем можно обезболить ежа. Если ошибиться с лекарством зверек умрет. Как бы мне ни было жаль ежика, я хотел, чтобы он выжил, и другу пришлось все вытерпеть. Зато он потом полностью поправился, - закончил свой странный рассказ Наэль.

Я смотрел на него и не мог выдавить ни слова. Эта история поразила меня своей дикой аналогией, а еще потому что была рассказана именно Наэлем. Парень понимал гораздо больше, чем я мог предположить. Он одновременно и ребенок и старик. За юным, прекрасным лицом скрыта измененная душа, которая оставалась загадкой для меня. Кем он сам себя считает? Что твориться у него внутри? Эта детская история пробирала до мозга костей, заставляла шевелиться волосы на голове, словно самый жуткий кошмар, рассказанный на ночь.

- Как звали твоего героя?

- Солька, - пьяно улыбаясь, сообщил Наэль.

Он глубоко вздохнул и склонил голову на бок. Отблески костра плясали красными оттенками на нежных щеках, скрывая бледность кожи. Не знаю, каким видели его остальные, но для меня Наэль раскрывал свою истинную красоту постепенно, слой за слоем. И каждый раз сжималось сердце от счастья и восторга. Наэль пил мои силы, а я не мог насытиться его близостью, запахом, голосом. Никогда не смогу оторваться от этого источника, он мой, только мой.

- Тебе ничего не мешает? - я все-таки решился развить скользкую тему.

- Нет.

Наэль поймал прядь моих волос и стал накручивать их на палец, задумчиво рассматривая меня.

- А ты красивый, Найт, - тихо проговорил он.

Я чуть не вскочил, вовремя успокаивая сердцебиение. Наэль пьян и плетет, сам не зная что. Хотя с другой стороны, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Может, я ему хоть немного нравлюсь? Было бы неплохо. Потому как, мне Наэль даже больше чем нравится, гораздо больше. Я сам себе боялся назвать это чувство, чтобы не спугнуть.

- Если ты думаешь, что обязан чем-то отплатить, и терпишь мое вторжение через силу, то…

- Я догадался, что питаюсь на тебе, - перебил меня Наэль, накрыв ладошкой мои губы. - Тяну из тебя силы и энергию, поэтому так быстро восстанавливаюсь. В принципе, я такой же вампир, как и тот, что издевался надо мной, там в школе. Я боюсь превратиться в подобного кровавого монстра. И когда об этом думаю, мне хочется умереть, закрыть глаза и больше не проснуться. Но, знаешь, сейчас мне банально страшно сделать это с собой самому. Там, в школе, ожидая пыток, я не боялся и даже накинул петлю на шею. А сейчас боюсь, странно правда?

- Поверь, котенок, я повидал в жизни разных вампиров. Ни на одного из них ты не похож. И если ты станешь моим персональным вампиренышем, я ничего не буду иметь против. Мне сложно сейчас объяснить тебе, кто ты на самом деле. Все слишком запутанно и намешано в одну кучу. Но, обещаю, что расскажу обо всем. Мы вместе во всем разберемся. Ты мне веришь? Пожалуйста, Наэль, никаких мыслей о смерти. Я тебя очень прошу.

Он заерзал, устраиваясь поудобней, а я закусил губу, потому что по телу пробежали мурашки возбуждения. Я безуспешно пытался взять себя в руки.

- Наэль, солнышко, лежи спокойно. Я и так еле контролирую себя. Мне бы не хотелось делать что-то без твоего согласия. А ты сейчас не вполне понимаешь, что делаешь и какие чувства вызываешь во мне.

- А что с тобой? Почему ты не контролируешь себя. Тебе плохо? - обеспокоенно спросил Наэль. Его проход судорожно сжался, а у меня буквально искры посыпались с глаз. А, была ни была!

- Хочешь, почувствовать тоже, что ощущаю сейчас я?

- Хочу, конечно. Только как? - заинтересованно уточнил Наэль.

- Просто доверься мне и расслабься. Закрой глаза…- шептал я в розовое ушко.

Мои шиты полностью упали, и я погрузился в сумбурный поток сознания Наэля, передавая ему свои ощущения. Бескрайняя нежность, когда сердце стремится биться в унисон, когда едва открыв глаза, ищешь дорогие черты, когда каждое слово, как ласковая музыка и ты стремишься быть рядом каждую минуту. Все это я чувствовал сам и хотел показать Наэлю. Он дернулся и сжался вновь, а у меня напрочь снесло крышу от его тесной глубины. Яркий, неповторимый оргазм накрыл нас неистовой волной. Конечно, НАС, потому что я разделял сознание и ощущения со своим Наэлем.

Я так глубоко в нем и не только физически. На мгновение показалось, что я вижу сеть трещин в прочной защите, вокруг божественной сути. Призрачный силуэт цветка светлого огня, едва-едва уловимый, показался на какое-то мгновение внутри Наэля. Что-то происходило с нами одновременно. Это как выбить из насыпи маленький камушек, из-за которого придут в движение огромные валуны.

Глава 7. Трещины в скорлупе.

Наэль

Я плавал в темном тумане, невесомый, как пушинка. Здесь так хорошо, спокойно и тихо. Больше всего на свете пугало остаться в полном одиночестве, но здесь, в этом странном месте я был не один. Невидимые руки держали меня. Они оставались единственной опорой и связующей нитью с жизнью. И я позволял им удерживать себя, мог оттолкнуть, навечно остаться в этом тумане, но не делал этого. Сильные ладони моего темнокожего бога стали единственно важными для меня. Мир сузился до их теплых нежных прикосновений. Я чувствовал себя еще живым, только там, где они касались моей кожи. Они причиняли боль, но я привык терпеть ее и даже готов делать это снова и снова, лишь бы чувствовать родное тепло.

Мое тело, моя душа – холодная глыба, пропитанная слезами и кровью, и тот огонь, который пытался меня отогреть, манил и звал прислониться. Иногда из темноты выплывало озабоченное, а порой и отчаявшееся лицо и я всем сердцем тянулся к нему разгладить напряженный лоб, убрать тревогу из невероятных глаз. И все смотрел, смотрел, пытаясь запечатлеть этот образ навсегда. Бог что-то говорил, а я слышал и не мог уловить смысл слов. Просто впитывал его голос, как сухая земля воду.

Я тянул тонкие прозрачные руки, и страшней всего казалось потерять контакт. А потом приходили подаренные богом сны. Они были так не похожи на все, что я видел. Никаких сомнений, страданий и разочарований. В них была любовь, такая, которую мне не дано было испытать никогда за все бессчетные века.

Добрые лица, смеющиеся, счастливые, они сменяли друг друга в веселом калейдоскопе. Всех их связывали яркие взаимные чувства. Молодой мужчина с черными длинными волосами, собранными в высокий хвост в одно мгновение оборачивался огромным зеркальным змеем. Высокий широкоплечий воин с благородными чертами лица или черный волк, преданно заглядывающий в глаза? А еще юноша, мой ровесник. Его золотые волосы раскинулись по подушке, яркие глаза смотрят в самую душу. И я плакал от счастья, переживая вместе с ними веселые моменты, милые шалости. У них было все: и горести и радости, даже жестокие игры, только одного я так и не увидел. Ни один из них не пытался подчинить другого, преобладать, принуждать, чтобы владеть безраздельно. Столетия разнообразных событий мелькали передо мной, я искал и не находил ни следа ревности или зависти.

Я, древнейший, прожил бесконечно долгую жизнь, по сути, оставаясь одиноким, наивным глупцом, своими руками превративший свой мир в череду страданий и насилия.

Я, человек, не видел в короткой жизни ничего подобного, ушедший от внешнего жестокого мира в свою скорлупу из горя и постепенно погружающийся в безумие.

Что со мной не так? Почему я не нашел этот путь, а блуждал, как слепец? Мог создать все, что угодно, но не смог сотворить настоящее тепло и доверие. Моя вселенная тоже прекрасна, хоть и чужда моему новому дому. А вот душа её создателя страшна и уродлива. Сейчас я смотрю на мир через призму несовершенного человеческого восприятия и много вижу в ином свете, но впервые четко осознаю чего же жажду на самом деле.

Тоска охватила меня, а потом невыносимое желание стать частью того мира, который показал мне темный бог. Я безумно захотел того трепетного тепла, которое так милосердно дарилось мне. Потянуться изо всех оставшихся сил навстречу и ощутить себя прижатым к горячей груди. Я не достоин этого счастья. А возможно мне дается тот самый шанс, о котором так долго мечтал? И пусть идет все в бездну хаоса, но я попытаюсь поверить этим сладким грёзам. И если меня оттолкнут, сочтут презренным и жалким, я спокойно уйду в небытие.

Под горячей темной кожей бога плескалась бездна силы, и это было так прекрасно, вкусно, маняще. Я потерял надежду найти в этом мироздании источник, который поможет черпать силы и вот он, бьется и пульсирует совсем рядом. Это, как будто перед иссушенным многодневной жаждой поставить стакан воды и накрыть его стеклом. Я хотел его и знал, что мне предлагают добровольно и даже настойчиво. Мое тело искало любую брешь, становилось тоньше волоска, пытаясь проникнуть к живительному источнику. Я ощупывал каждый доступный участок тела, пока не стал таким тонким, что смог проникнуть в поры гладкой кожи темного бога.

Первый, малюсенький глоток и я надолго теряю себя от восторга. Невозможно передать вкус живительной силы. Это незамутненная эйфория! Все трепещет внутри и открывается навстречу. Тело само находит точки входа, и я, как уставший путник, приникаю к тончайшим каналам, по которым по капельке течет энергия. Еще, еще, еще…

А потом меня выбрасывает в реальность, и я открываю глаза, мои человеческие глаза. Мне снова трудно осознать себя цельной личностью и Творец замирает, отходит на второй план, чтобы лишь наблюдать. Однако счастье испытывают все грани моего самосознания. Я жив, все-таки жив, не смотря ни на что. Меня окутывает теплый кокон горячего тела и черных крыльев. Широкая грудь, на которой я лежу, размеренно вздымается от сильного ровного дыхания. Мощное сердце бьется внутри, и я ловлю его стук, прислушиваюсь.

- Доброе утро! Точнее ночь, у вас тут не поймешь, как все запутанно, - приветливо прошептал темноглазый бог.

Хочу смотреть в эти глаза и ощущать себя живым. Я пытаюсь приподняться на руках, чтобы лучше рассмотреть его лицо и меня буквально прошивает насквозь от острой боли. Я опрометчиво сделал упор на больные ладони.

А потом меня окружили заботой. Были разговоры у костра, горячий чай из маленькой ложечки, я проваливался в сон. Но даже там, во сне я ощущал горячее присутствие своего спасителя. Странные существа были его стражей, терроны. Такие грозные и молчаливые, внутри них я видел совсем другую сущность, похожую на дракона. И вот эта самая сущность была сейчас спокойна и доброжелательна ко мне. Незнакомые создания искренне сочувствовали и это поразительно.

Я часто терял нить разговора и реальность, но имя моего спасителя запечатлелось в памяти навсегда. Найт, он говорит, что это значит «ночь». Да, ему подходит. Бархатная летняя ночь. Этим именем можно дышать, и я произносил его про себя вновь и вновь. Он говорит, что не бог. Зачем он скрывает, может, не хочет пугать меня? Я же вижу его суть. Пусть так, я не стану настаивать, это его тайна. Главное, чтобы он был рядом. Если он уйдет, все закончится для меня.

Голова кружится от страха, и паника натягивает нервы как струны. Пережив столько страданий, у меня остался один единственный страх - потерять Найта, разорвать контакт, перестать слышать его сердце, остаться без тепла его рук. Только не уходи, останься… Он распадается черным туманом, выскальзывает из рук, уплывает легким облаком, а я захожусь в немыслимой панике, и голос срывается от внутренней дрожи.

- Найт, ты где? - испуганно спрашиваю я.

- Я здесь, - прошептали мне на ухо, появляясь с другой стороны.

- Не уходи так, я испугался, - попросил я, нет, не попросил, а молил, заклинал!

- Я никогда не уйду, Наэль. Иди ко мне поближе.

Такие простые слова складывались в новый для меня смысл. И я боялся верить своим ушам. Робко надеялся и боялся поверить, что это для меня, что такой, как я может получить столь великолепный подарок. Я уткнулся носом в плечо Найта и тихо млел от запаха его тела. Он шутил и старался развеселить, отвлечь, вытащить их скорлупы и я пытался улыбаться, чтобы порадовать его. Честно и упорно пытался.

Мне становилось невыносимо жарко, я горел внутри, острая боль постепенно вновь возвращалась и парализовывала меня. Внутренности сводило судорогой и если внешние повреждения очень быстро затянулись, то разрывы пекли огнем изнутри. Обидно, если все старания Найта по моему исцелению не помогут. Он так расстроится, наверно. Столько возиться со мной, а я все равно сгораю прямо у него на руках. Там, где меня насиловали было больней всего. Я чувствовал себя грязным, как снаружи, так и внутри. Использованная рваная кукла, безобразная и гнилая. Только вот Найт не понимает этого, он снова и снова дает мне свою силу, и мечется от беспокойства. Ты хочешь, чтобы я жил? Ты действительно настолько сильно этого желаешь? Я сделаю, как ты хочешь, мой бог.

Я чувствую его тело внутри себя и жадно пью предложенный источник. Найту больно, жутко больно, но я не могу остановиться. Он сам пожелал, и я приму его дар. Энергии так много, я пью ее темный поток, сначала малюсенькими глоточками, а потом все больше, захлебываясь, задыхаясь. Он пьяняще вкусен, самый изысканный и ароматный, сводящий с ума. Где реальность, где сон, все мелькает перед глазами. Есть только я и Найт, больше никого.

Тает боль и моя и его, уносятся страхи. Я тяну из единственного близкого мне существа силы, саму жизнь и он добровольно отдает мне все, что у него есть. Бывает ли такое в жизни? Ведь я оказался, по сути, вампиром, присосавшимся, словно пиявка. Чувство гадливости к самому себе сжимает душу, но источник внутри меня так притягателен. Я замираю от осознания его присутствия в себе. Найту пришлось проникнуть в меня таким наверняка неприятным для него способом. Он так хочет меня излечить, что даже пересилил брезгливость и коснулся меня там. От этих мыслей все во мне сжимается, а он стонет и просит не шевелиться. Не понимаю, что с ним происходит? Его дыхание учащается, руки судорожно сжимаются…

- Что с тобой? Почему ты не контролируешь себя. Тебе плохо? - обеспокоенно спрашиваю я Найта.

- Хочешь, почувствовать тоже, что ощущаю сейчас я? - хрипло, словно задыхаясь, спрашивает темный бог.

- Хочу, конечно. Только как? - спрашиваю я.

Все правильно, если есть способ, то мне нужно знать, что движет им, почему он делает все эти неприятные для него вещи, терпит боль. Я хочу знать, какие чувства я у него вызываю.

- Просто доверься мне и расслабься. Закрой глаза… - шептали мне темные губы.

Я доверился и ощутил его раскрывающееся только для меня сознание. А потом была вспышка, прокатившаяся током по всему телу.

Бескрайняя нежность, когда сердце стремится биться в унисон, когда едва открыв глаза, ищешь дорогие черты, когда каждое слово, как ласковая музыка и ты стремишься быть рядом каждую минуту. Все это я чувствовал вместе с Найтом. Я дернулся и сжался вновь, а у него напрочь снесло крышу от моей сжимающейся тесной глубины. Яркий, неповторимый оргазм накрыл нас неистовой волной. Конечно, НАС, потому что я разделял сознание, ощущения с Найтом.

Так вот, почему дрожали его руки, обнимающие меня, вот что с ним происходило. Я не мог поверить в то, что меня, возможно желать физически и не только. Я увидел бесконечную нежность и тягу ко мне в его душе. Я не оттолкну его, нет, никогда! Только не его, единственного, ради кого живу. Я подарю Найту все, что еще осталось у меня, если ему этого захочется. Только бы он был со мной.

Глава 8. Хозяин океана.

Найт.

Ощущения пронеслись яркой волной и схлынули, оставив нас растерянными и задыхающимися. Честно, я выпал из реальности на некоторое время, а когда все же смог собрать мысли в кучу, то обнаружил Наэля уже сидящим на мне сверху и меланхолично размазывающим свою сперму по моему животу. Он поднял ладонь к глазам и уставился на прозрачные сгустки, медленно стекающие с пальцев.

- Знаешь, а ведь я думал, что уже никогда не смогу испытать нечто подобное, после всего, что произошло со мной. Был уверен, что если смогу выжить, то просто физически не смогу выдержать не то что оргазм, а даже простое чужое прикосновение. Никогда и ни с кем. И тут появляешься ты, спасаешь, лечишь, заботишься. Ты видел меня в таком страшном виде, все эти жуткие раны, разрывы, мое тело навсегда осквернено и обезображено. Как тебе не противно быть со мной рядом? Я чудовище и могу создавать только чудовищ, - медленно проговорил Наэль.

Он что заговаривается? Может ли такое говорить человек? Или он становится кем-то другим? Неужели в его личности просыпаются отголоски Творца из другого мироздания?

- Да, видел. Ну и что? Все уже заживает, раны полностью затянулись. Конечно, ты очень истощен. Но с чего ты решил, что обезображен? Почему ты не можешь мне понравиться?

- Посмотри на меня, я испорченный, изуродованный внутри и снаружи. Вот, с меня даже кожа слазит хлопьями и коростами. Я весь чешусь, наверняка меня заразили какой-то заразой!

Последние слова были сказаны с особенным надрывом. Наэль закрыл глаза и отвернул лицо. Стоп, приехали! С виду Наэль такой тихий, а в голове уже такого себе напридумывал. Хоть вены режь. На самом деле его поврежденная кожа облазила целыми слоями, зато под ней виднелась абсолютно розовенькая, чистая кожица, поэтому и чесалась. Но Творец не мог этого не знать, значит передо мной еще человеческий парнишка? А как же предыдущие слова? Или сознание Наэля плавает от человеческого к божественному, и я пока не могу разобраться от чего зависит смена личности? То одна сущность преобладает, то другая, а может они уже соединились в один невероятный коктейль? Ну и ситуация!

- Я знаю одно волшебное средство. Оно такое древнее и эффективное, что ты не поверишь своим глазам, когда попробуешь, - серьезно сказал я. Хотя самому хотелось подхватить Наэля на руки, зацеловать до обморока и взлететь в небо, кружа и прижимая своего персонального вампирчика в объятиях.

- Ты думаешь мне можно еще помочь? Уверен, что со мной еще можно что-то сделать? - с надеждой спросил Наэль.

- А то! Стопроцентный результат! - ответил я и поднялся на ноги, подхватив на руки Наэля. У меня был грандиозный план. Наэля нужно всего-навсего хорошенько искупать! И я решил сделать это с чувством, с толком, с расстановкой.

- Дерз, разожги-ка костер побольше!

- Это зачем еще? - подозрительно спросил Наэль.

- Чтобы согреться… - многозначительно ответил я и понес Наэля к ручью.

Попробовав ногой воду, я убедился, что она не слишком холодная и решительно зашел в середину потока. Вода доставала мне до пояса. Было довольно свежо, но не холодно.

- Готов? - спросил я и плавно опустился в воду на колени. Наэль вздрогнул и схватился за мою шею.

- Только я плавать не умею, - предупредил он.

- Так мы не заплывы устраивать собрались, всего лишь искупаться, - успокоил я Наэля и чмокнул его в нос.

С проворством фокусника, я доставал из пространственного мешка разнообразные шампуни и мочалки. Этого добра у меня навалом. Я вообще товарищ запасливый. Что есть, то есть. За пятнадцать минут водных экзекуций мой ошарашенный страдалец был хорошенько вымыт аж два раза, выловлен из воды, вытерт и высушен. Я закутался с ним в большое одеяло и подсел к костру расчесывать его спутанные, но идеально чистые волосы. Он смотрел на свою гладкую, ровную кожу и улыбался.

- Средство у тебя отличное! Результат превосходит все мои ожидания, - сообщил мне Наэль, а потом добавил уже тише. - Спасибо, Найт. За все спасибо.

Человечек прижался ко мне щекой. Я поцеловал его макушку и стал увлеченно расчесывать волосы прядь за прядью. Они были такими мягкими и пушистыми. Вблизи костра довольно светло и волосы Найта стали еще ярче, они горели у меня в руках огненными сполохами насыщенного переливающегося цвета. Если бы не седина, то они походили бы на пожар. А так получился огонек.

- Ты моё нежное пламя, - шептал я в краснеющее ушко всякие милые глупости.

- Седое пламя, - поправил Наэль.

- А мне так тоже нравится. Рыжих на свете много, а вот такого сочетания цветов нет ни у кого, кроме моего.

- Твоего? Ты уверен? - обернувшись, и серьезно заглядывая мне в глаза, спросил Наэль.

- Только моего, - уверенно ответил я. - Никому тебя не отдам, будешь бежать – догоню и обниму так нежно и сладко, что закружится голова, спрячешься – найду и зацелую до потери сознания. Ты мой…любимый.

Вот и признался ему и, конечно, себе в этом безумном чувстве. В какой момент я понял, что люблю, бесповоротно, отчаянно? Наверно это и есть та самая любовь с первого взгляда. Так же мгновенно я полюбил и своего Творца, когда впервые открыл глаза и увидел его. Это тоже любовь с первого взгляда. Такая же, да не совсем. Здесь было нечто иное, но не менее сильное и я не собирался заниматься самоедством и душекопанием по этому поводу. Любовь уже живет во мне, и теперь я со страхом и надеждой ждал для нее приговора. Будет ли она взаимной?

- Найт, ты уверен? Понимаешь, я просто не выдержу, если ты меня обманешь или поймешь что ошибся. Ты должен знать, что если однажды откажешься от меня, мне незачем будет жить. Я и выжить-то старался и стремился, только потому, что этого хотел ты. Жить для себя мне не хочется, я живу, потому что ты за меня борешься больше чем я сам. Подумай хорошенько, нужен ли тебе такой человек, с исковерканной душой, оскверненным телом и, по всей видимости, повернутой и нестабильной психикой. Кроме того, ты бессмертный, а мой век короткий…

- Наэль, разве любят за что-то? Мне очень важно твое здоровье, но только с точки зрения твоего благополучия и душевного комфорта. Я полюбил еще там, среди крови и ужаса, просто заглянув в твои бездонные глаза, вдохнув твой неповторимый запах. Еще там я не позволил к тебе прикоснуться даже своему лучшему другу, Варку. На счет нестабильной психики, так у кого она стабильна? - улыбаясь, рассуждал я.

Для меня все чувства были ясны и понятны. Никаких сомнений и колебаний я не испытывал, поэтому искренне открывался Наэлю. Никаких игр тут быть не может, только предельная откровенность и правда.

Мы сидели на коленях напротив друг друга. Наэль сам придвинулся ко мне почти вплотную и обнял за шею. Его ладошки гладили меня, так нежно, едва касаясь. Мурашки буйными стадами бегали у меня по спине. Одеяло сползло с плеч Наэля и красные блики от костра мерцали на его бледной коже. Волосы прямым потоком ниспадали до самой талии. Огромные доверчивые глаза сияли восторженной радостью впервые за все время нашего пребывания здесь.

Это было красиво, как сладкое наваждение и я боялся пошевелиться, зачарованно разглядывая юное тело. Нельзя спешить или настаивать. Хотя до боли хотелось сжать Наэля в объятьях и поцеловать по-взрослому. Надо успокоить рвущееся из груди сердце, взять себя в руки. Но как, скажите, как это сделать? Когда совсем рядом манящие губы, а розовый язычок облизывает их. Я сжал кулаки до боли, пытаясь сидеть неподвижно.

Из чего сделано твое сердечко, мой дорогой человечек? Страх и неуверенность, чистота и наивность, все смешалось в тебе, делая неповторимым. Ты весь состоишь из противоречий, о которых еще даже не подозреваешь. Человек и бог, слабость и бесконечная сила, юность и бессчетное множество прожитых лет – все это переплелось в тебе и если ты позволишь, я буду открывать этот мир заново с тобой вместе.

Наэль достал из-за моей спины волосы, заплетенные в толстую косу, и прижал к своему лицу. Он глубоко вдохнул и прикрыл глаза.

- Ты пахнешь так приятно. Твой запах внутри меня, он бежит мельчайшими молниями по каждому нерву, собираясь где-то здесь, - прошептал он, поймав мою руку, а затем прижал ее к низу своего живота.

Наэль протянул другую руку к моему лицу и обвел кончиками пальцев его контур, словно слепой. Он придвинулся еще ближе, мне даже пришлось развести свои колени в стороны. Зато теперь наши тела почти касались друг друга. Почти касание - это когда всей кожей чувствуешь тепло желанного тела, притяжение неодолимо тянет к друг другу, и сердца замирают от сладкого предчувствия близости.

Одеяло позабыто, и я обернул нас крыльями, словно в черную мантию. Мое зеленоглазое чудо улыбалось, а мне не хватало воздуха от чуда его близости. Я тонул в изумрудной бездне, видел ответный отклик и боялся поверить в свое счастье.

- Наэль, нам не обязательно торопиться. Мы можем подождать, пока ты привыкнешь ко мне...

Слова прервали робким поцелуем, таким неумелым, но сладким и полным энтузиазма. И я ответил, осторожно раздвигая влажные створки любимых губ мягким языком. Мои руки потихоньку пробрались за спину Наэля, и теперь я притягивал его все ближе, сантиметр за сантиметром, пока наши тела не соприкоснулись в тесном объятии. Меня трясло от невыносимого возбуждения, свидетельство которого уже выпирало очень красноречиво. Я подхватил своего любимого котенка на руки и понес к нашему ложу из теплых одеял. Терроны затерялись где-то за деревьями. Спасибо ребята. Уложив Наэля на постель, я навис над ним, жадно впиваясь взглядом.

- Наэль, если ты не уверен, давай остановимся сейчас, потому что потом, если мы будем продолжать в том же духе, это будет сделать очень трудно, - в последний раз предупредил я. Мне хотелось быть уверенным, что все происходящее ему нравится, и он ко всему идет осознанно.

- Найт, мне и так стыдно, я практически навязываюсь тебе. Не заставляй еще и упрашивать взять меня. Пожалуйс…

Я закрыл его рот поцелуем, настоящим, страстным, с глубоким танцем языков внутри. Наэль схватывал налету, старательно повторяя мои движения, а потом и решаясь на самостоятельную импровизацию. Мои руки гладили юное тело, задевая кончиками пальцев соски, опускаясь на живот, обводя впадинку пупка. Маленький такой милый пупочек, у меня такого нет вообще. И он дрожал подо мной и изгибался навстречу. Я оставил припухшие губки и отправился исследовать языком сладкий путь от шеи до паха, не пропуская ни сантиметра.

Когда я подобрался к аккуратному члену Наэля, его ноги были судорожно сжаты. Мне пришлось нежными расслабляющими движениями гладить узкие бедра и коленки. А когда он немного расслабился, я лизнул его мошонку, а потом стал играть с ней, посасывая и перекатывая руками. Наэль выгнулся и застонал. Я решился перейти к еще более активным действиям.

Приподнявшись, я оседлал его бедра и потихоньку стал вводить в себя напряженный член. Наэль явно готовился к чему-то другому. Он совсем не ожидал этого от меня, и теперь смотрел ошарашенными глазищами. Я насаживался все глубже и глубже, пока не вобрал его до основания. А потом стал двигаться, стараясь обхватить член Наэля своим телом как можно плотней и туже. Боже, это так приятно! Я вновь сбросил все щиты, чтобы ощутить эмоции моего котенка. Он пребывал в легкой прострации от нахлынувших ощущений, двигаясь во мне. Я даже смог ощутить вместе с ним несравненное удовольствие от проталкивания в тесную, горячую глубину.

Возбуждение волнами накатывало на нас. Ствол Наэля настолько затвердел и увеличился, что стал задевать самые чувствительные места в моем теле. Я мог бы уже кончить, но мне хотелось сделать это вместе. Наэль стонал, вцепившись в меня руками. Его бедра двигались со мной в такт. Покрасневшие и припухшие губы были полуоткрыты, а глаза замутнены страстью. Я так залюбовался картиной, что чуть не пропустил момент его оргазма. Вернувшись в себя, наконец, разрешил своему телу получить разрядку одновременно с Наэлем.

В момент наивысшего наслаждения наши души обретают истинную свободу, возносясь к таким высотам, которые редко доступны в обычной реальности. Собственно реальность сама по себе становится условной, и можно оказаться в самом неожиданном месте, узреть скрытые образы. Но также, в этот самый момент наивысшего полета мы становимся, как никогда уязвимы, ибо все оковы и щиты, которыми мы себя окружаем, тают и рассеиваются без следа, оставаясь рядом с телом, не с душой.

Я очутился на берегу океана. Недавно, во время последней встречи с Даром, в своем сне я уже бывал здесь. Тогда мой Творец, как-то туманно намекнул, что придет время, и я все пойму, узнаю ответы на многие вопросы. Похоже, именно сейчас все зависит от того, насколько глубоко смогу познать это место. Серый мягкий песок приятно щекотал ступни, я присел на корточки, погрузив ладони в россыпь мельчайших песчинок всех оттенков серого цвета. Мои глаза различали огромное множество полутонов, таким я был создан, но даже мне невозможно постичь всего многообразия этого сложного цвета. Миллионы неповторимых вариантов! Набрав полную горсть песка, я пересыпал его с одной ладони в другую, любуясь игрой цвета. То, что песок необычен было понятно сразу, но вот суть все время уплывала от меня. Ответ окажется, как всегда прост, нужно лишь ухватить ускользающую истину.

Песчинки… бессчетное множество… многообразие бесконечных оттенков одного и того же…Верней одной и той же…жизни! Вот оно! Каждая из них – это чья-то неповторимая, уникальная сущность, душа. Сколько же их здесь? Пляж казался бесконечным, уходящим вдаль, а ведь был еще и океан, который плескался совсем рядом. Его темные воды шумели ласковым прибоем, каждой волной смывая с берега часть песка, но и принося из своих глубин новые. Океан пожелал явить мне берег жизни.

Я очутился в месте, которое древней моего мироздания, старше любого Творца. Именно здесь начало и конец всего сущего. Это открытие повергло меня в шок. Почему я здесь? Почему именно я? Мои глаза напряженно смотрели на линию горизонта, где сливаются отражения, пытался отыскать хоть что-то, кроме песка и водной глади. Здесь не было луны, солнца, не мерцали звезды. Ничего, только воды темного океана, отражающие сами себя, и песчаный берег, уходящий в бесконечность.

Сколько времени я здесь? Времени? Разве оно тут существует? Секунда или год, сутки или тысячелетие? Краешком глаза я заметил чуть заметное движение в воде и развернулся, устремив взгляд на чудо, медленно появляющееся из воды. Раздвигая волны, прямо мне навстречу шла женщина. Океан, как преданный слуга почтительно расступался перед ней. Её лицо, фигура, одеяние размыто, скрыто полупрозрачным покровом.

Я решил подойти поближе. Она остановилась совсем рядом с берегом, там, где вода доставала лишь до колен. Теперь ее лицо приобрело очертания зрелой женщины, с добрыми, по-матерински заботливыми глазами. Весь облик был родным, неуловимо знакомым. Она протянула тонкие, изящные руки и я смело ступил в темные воды навстречу ей. Сначала вода была обжигающей, вязкой, словно густое желе, но с каждым шагом идти становилось легче. Я неотрывно смотрел в материнские глаза, уже осознав, кто передо мной.

- Здравствуй, Госпожа, - прошептал я, подходя вплотную и прижимая теплые женские ладони к щекам.

- Здравствуй дитя, - улыбаясь, ответили милые, родные уста.

- Где я?

- Ты дома, - нежно проговорила Тьма, глядя в глаза.

- Почему я здесь? Не думаю, что даже Творцы бывают тут часто.

- Сущность высших Творцов рождается в этих водах. Воплотившись, они навсегда покидают эти берега. Другим сюда дороги нет, только если я призову их.

- Мой Творец создавал меня вместе с тобой. Ты сама выбрала мою сущность, помогая воплощению. Почему именно я, ответь Госпожа, прошу!

Здесь и сейчас вдруг безумно захотелось понять, кто я? Хотелось уловить причины вмешательства Тьмы в свою судьбу. Поэтому я настойчиво задавал один и тот же вопрос, снова и снова.

- Почему ты? - Тьма рассмеялась. Ее смех сотнями звонких колокольчиков рассыпался вокруг.

- Разве ты еще не понял, не почувствовал, как откликается тебе эта великая сила? - она махнула рукой в сторону темной воды.

Я протянул ладони к поверхности океана и, глубоко вздохнув, позвал силу. От напряжения пот выступил на лбу, но ничего не происходило. Досадуя на себя и на весело улыбающуюся Госпожу, я махнул руками и отвернулся. Как же, отзовется мне океан, держи карман шире! Да кто я такой, чтобы беспокоить древнейшую силу?

Что это? Отражение океана в вышине потемнело еще сильней, практически почернело, сливаясь с океаном, размывая горизонт. Я обернулся и замер с открытым ртом. Прямо на нас неслась гигантская, уходящая в сумрачную высь, темная волна, призванная мной. Океан откликнулся, да еще как откликнулся! Кажется, я перестарался, причем конкретно.

- А как это все обратно теперь?

Пока эти исключительно гениальные мысли крутились в голове, темное цунами подобралось к нам вплотную. Не иначе как с большого перепугу, я не придумал ничего лучшего, чем выставить вперед ладонь в останавливающем жесте и хрипло прокричать:

- Стоп! Давай назад!

Волна колебалась целую минуту, видимо размышляя, а в своем ли уме командир? А потом нехотя понеслась назад, окатив меня черными брызгами. Я перевел дух.

- Круто! – неосознанно вставил я любимое словечко Дара. - А вот я сейчас попробую…

Но, мои бурные фантазии прервала Госпожа.

- Этому океану постоянно нужен Хозяин. Тьма выбирает из нитей грядущего тех, кто способен им стать и присоединяется к творению этих сущностей. Хозяином становится только один из множества и обретает ни с чем несравнимое могущество, своим появлением принося перемены и изменения этому месту. Но все приходит и уходит, лишь океан бесконечен. Так и Хозяин, устав от жизни может уйти, раствориться в темных водах источника, который породил его. Тогда приходит время нового Хозяина и все повторяется вновь и вновь, бессчетное множество раз.

- Ты хочешь сказать, что я могу стать Хозяином? - ошарашено спросил я. Уж не шутки ли со мной играет Тьма?

- Собственно, ты уже почти им стал. Остался один, последний шаг и Тьма выберет тебя. Есть еще один кандидат, но он не знает, что не единственный и уже строит грандиозные планы, - как-то весело и даже насмешливо проговорила Тьма.

Её лицо менялось и уже не казалось по-матерински родным. Откуда-то сверху начал медленно падать черный снег и, попадая мне на кожу, он таял, тут же впитываясь в поры. Чудно, откуда он взялся? Здесь нет туч, нет ветра, ничего нет. Однако снежинки кружились вокруг нас, поглощаемые океаном и мной. Нет, не снежинки, скорей иней, острый, как осколки тончайшего стекла. Да, черный иней.

- А если я не хочу всего этого хозяйства? Если меня устраивает моя обычная жизнь? - уточнил я.

Лучше знать все заранее, а то потом сюрприз может оказаться какой-нибудь гадостью, от которой так просто не отделаешься. У высших сущностей своеобразное чувство юмора и взгляды на жизнь. Собственно, одной жизнью больше, одной меньше – им без разницы. Вот оно мне надо, это могущество? Зачем мне такая обуза, совершенно непонятно. У меня никогда не было пунктика на тему власти.

- Прежняя жизнь совсем скоро перестанет тебя устраивать и то могущество, от которого ты так опрометчиво отказываешься, станет жизненно необходимо. Тебе придется столкнуться с соперником, самым серьезным в твоей жизни. Не бросай напрасных слов, а прими то, что уготовано тебе Тьмой с радостью. Ты не так свободен, как сам себе представляешь, - звучал насмешливый голос.

Вот так, все чудесатей и чудесатей, а начиналось так радужно. Получается, что меня вынудят играть в игру и по чужим правилам. Хочешь – не хочешь, а вертись ужом, если дорога жизнь. На меня будут лишь смотреть, и оценивать, достаточно ли ловок я окажусь, и какие чудеса изворотливости покажу. А я еще что-то плохое говорил про божественные игры пантеона божков моего мироздания. Да они все такие, эти высшие сущности! Бесятся со скуки, играются чужими жизнями, как с куклами.

- Значит, меня и еще одного претендента стравят, как пауков в банке и будут смотреть, чья возьмет? Как я понимаю, отказаться уже невозможно, потому что билеты на представление проданы и зрители собрались в ожидании, а режиссер смотрит в сценарий. Только я интересуюсь, а насколько масштабно представление? Это касается только меня или всех вокруг? – бешенство накрыло с головой. Терпеть не могу, когда мной начинают помыкать добровольно-принудительно.

Черный иней сыпался сплошной стеной и силуэт Госпожи расплывался в нем. Видимо мой гнев вызывал такой эффект.

- Не сердись, - заметив перемену моего настроения, сказала женщина. - Тьма приобретает черты своего последнего Хозяина, сильнейшего. Став им сам, ты сможешь менять правила и даже саму Тьму.

- Ты так говоришь о себе…как-то странно.

- О! Я ведь просто образ, один из бесчисленных ликов Тьмы и выгляжу так, как твое сознание представляет меня. То, что ты видишь - лишь маленькая оболочка, - звенящий голос стал грустным и печальным. - Найт, тебе пора, любимое мое дитя. Возвращайся к своему свету, возможно, если ты все сделаешь правильно, он засияет на всю вселенную в твоих руках…

Госпожа коснулась моего лба губами, в прощальном благословении, я стремительно покидал это невероятное место, возвращаясь в свою реальность к Наэлю.

Глава 9. Сквозь черный иней.

Наэль

Я очнулся от сладкой неги и пережитых невероятных ощущений. Это был не сон? Быть может, мне опять померещилось? И не было ни этих ласк и нежных рук, поцелуев и объятий, неужели пригрезилось, как Найт отдавался мне сам, так открыто, естественно и самозабвенно. Мне, сломленному и искаженному? Нет, все это было с нами и надежды сбылись. Тогда отчего внутренности свело спазмом тревоги?

Совершенно не хотелось открывать глаза, только вокруг так холодно и всегда горячее тело Найта, сейчас словно лед. Дрожь бежит по спине и страх сковывает мысли. Пожалуйста, пожалуйста, мироздание! Пусть я ошибаюсь, пусть это лишь игра моего воображения! Я замер, оцепенел, сам холодея от ужасных предположений. Этого не может быть! Но остывшее тело любимого красноречивей любых догадок. Ни дыхания, ни стука сердца, я не мог различить ничего. Словно он…он…умер? Это слово я сотни раз примеривал к себе, но Найта оно не должно было коснуться ни в коем случае. Только не он!

Я резко открыл глаза и вскочил на ноги. Мой Найт лежал, закрыв глаза, и не шевелился. Его тело окоченело, а вокруг медленно кружились какие-то крупинки. Я присмотрелся внимательней и меня словно током ударило. Это же черный снег! Острые частички неприятно кололи голую кожу. Я зачарованно смотрел, как снег осыпается на меня и тает, стекая темными потеками. Каждая крупинка уносила остатки моей жизни и надежды на будущее. Темные потоки размывали эту реальность и рисовали новую, ту которую я видел в самых жутких кошмарах. Внутри все перевернулось.

- Он здесь, - я не узнал свой голос, превратившийся в хрип.

Вспышка и удар в самое сердце. В глазах потемнело, и сознание начало расползаться на хаотичные частички. Моя догадка все объясняла и все меняла. Ведь черный иней приходит только с одним существом, которое я пытался вычеркнуть из своей жизни.

- Он нашел меня, - слова падали осколками прошлой жизни, они причиняли боль, выворачивали внутренности наизнанку.

Кейр немыслимым способом проник в эту вселенную и разыскал меня. Все кончено. Эта тварь, которую я сам и породил, убила Найта. Он погиб из-за меня! Тот, кто подарил мне новый путь, кто полюбил бескорыстно и искренне теперь лежит холодным трупом и его заметает снег. Черный снег, снег, ненавистный снег везде, он мучает и убивает вновь.

Я задыхался, пальцы царапали горло, из которого потоком хлынула кровь. Глаза заволокло туманом, и очертания поляны тонули в темных потоках. Снег везде: на коже, в волосах, проникает в меня вместе с дыханием и рвет изнутри. Он пробился ко мне в мысли! Не спрятаться, не спастись, а надо ли? Может, хватит убегать от Кейра и от себя? Возможно, пришло время покончить со всем этим?

Только вот мой гнев тонул в глухой тоске. Ведь тот, кто мне дорог больше всего на свете, сейчас лежит замерзший и бездыханный. Найта больше нет! Горе накрыло оглушающей волной. Вокруг меня страдание и смерть, я способен создавать только это. Пройдя сквозь бессчетные пытки и гибель, захотел начать новую жизнь, но лишь привлек новые несчастья. Мне не избавиться от этого рока. Не хочу больше прятаться, прочь все барьеры и щиты, они бессмысленны. За ними нечего уже прятать и незачем. Я вспыхнул ярким светом, снося не только свои щиты, но и защитный контур вокруг нашего лагеря. Терроны застыли, ослепленные чуждой силой. Энергии осталось слишком мало и это устраивало.

Мироздание накинулось на меня мгновенно, разрывая на куски. Пусть! Бери все, я отдам тебе всего себя, вселенная, которая так и не стала мне домом. Хотелось кричать, выть в пустоту от безнадежности. Новые страдания, словно стая голодных хищников, вцепились в истекающую кровью душу. Из темноты, в окружении падающего снега появлялись неясные образы, призрачные тени из кошмаров.

Я видел Кейра, яростно замахивающегося для удара. Он не простит мне побег и вновь станет мучить. Своей агонией я буду расплачиваться бесконечно. Сколько смертей, сколько боли! Их будет еще больше. Снова рождаться и снова дрожать в предсмертных судорогах, под хохот палача. Каждый раз забывать себя, чтобы поверить вновь. Полюбить и разбиться о предательство и обман.

Нет, это не Кейр, а вампир, любовно поглаживающий очередное орудие пыток. Я вижу свой приговор в его холодных глазах и дрожу всем телом. Цепкие пальцы сжимают мою шею, они мокрые от моей же крови. Горло горит огнем. Острые шипы пыточного станка снова вонзаются в грудь и спину. Боль терзает каждый нерв, и я превращаюсь в судорожный комок страданий. Черная дыра ликует над муками и страхом. Много ли существ помнят запах своей крови? Я помню! Я помню все! Кровь, боль, страх, горе… Все пропадает, а потом появляется снова.

Две пары глаз, изучающе смотрят на меня из темноты. Я знаю их, но не могу произнести древние имена даже мысленно. Для них мы все игрушки и не важно, сколько силы внутри тебя, смертен ты или нет. Присутствие нежданных зрителей немного отрезвляет, но лишь на миг. Я опять погружаюсь в безумие. Призраки моих палачей окружают, сводят с ума, лишают воли.

- Бежать отсюда, пока тело еще слушается!

И я бегу сквозь лес, верней лечу, раздвигая столетние деревья тонкой рукой. А темные видения преследуют меня по пятам и рвут на части остатки разума.

- Прочь! - кричу я в темноту, падая от усталости.

Передо мной крутой обрыв, а позади густой лес. Некуда бежать, я загнал себя в тупик. Сил так мало, они угасают с каждой минутой, и вот уже я не могу подняться с колен, и все заманчивей мысль кинуться вниз с обрыва. Только бы не достаться тому, кто пришел за мной, чьи шаги я слышу слабеющим слухом. Снова черный иней вокруг и Кейр выступает из темноты. И я кричу ему отчаянно о том, что он победил. Я оказался слаб, но никогда и ни за что, не вернусь к нему. Он не получит меня больше, я растаю в этом мироздании, растворюсь навсегда, дух Творца совсем скоро истончится, перестанет осознавать себя, а потом исчезнет. Не буду бороться.

Да, так просто принято решение, и я открыт смерти. Сейчас в моей воле умереть так, как я хочу. Кромка обрыва так маняще близка. Я отклонился назад и почувствовал, как пласты земли дрогнули и поползли под моим весом. Но в последний момент Кейр хватает меня, и мы вместе срываемся вниз. Я стараюсь оттолкнуть его руки, вырваться, чтобы умереть свободным. Не в этих объятьях мне хотелось умереть.

Найт.

Сознание пробуждалось в теле как-то нехотя. Я с трудом разлепил глаза и уставился в небо. Сверху, все так же неизвестно откуда, осыпался черный иней. Вот привязался, зараза! Я вообще где? Уже вернулся или меня забросило куда-то еще?

Ноги и руки занемели от холода, тело затекло от долгого лежания в одной позе. Я с усилием заставил кровь быстрей бежать по венам, согреваясь. Соизволив, наконец, подняться и оглядеться, застал странную картину. Наша стоянка на поляне была густо завалена черным снегом, буквально по колено. Холодина стояла жуткая. Костер давно погас, а терроны замерли, словно уснули, глядя куда-то перед собой остекленевшими глазами.

Я судорожно искал тонкую юношескую фигурку, искал и не находил. Липкая паутина страха опутала сердце в дурном предчувствии. Наэля нигде не было! Я заметался по поляне, заглядывая везде, как безумный. Голова шла кругом. Его нет, нигде нет!!! Подскочив к терронам, стал трясти их, хлестать по щекам, пытаясь привести в чувства.

- Где он?! - кричал я в лицо Гора. Он сонно и непонимающе моргал глазами, первым приходя в себя после оцепенения.

- Кто? - медленно переспросил террон, обхватив голову четырьмя ручищами.

- Что у вас тут произошло, пока я был в отключке? Где Наэль? - срывающимся голосом допытывался я.

Но, по вытянувшимся лицам воинов я уже понял, что они ничего не знают. Их видимо усыпили до того как…как выкрасть Наэля.

- Его украли, - упавшим голосом сообщил я. - Кто мог это сделать? Кто сумел взломать наши щиты, усыпить недремлющих темных драконов Дара?

«Моего Наэля забрали. Моего Наэля!» - мысль оглушающим набатом билась в голове, застилая разум волной ярости. Кулаки сжались до хруста, я неосознанно начал входить в боевую трансформацию. Темная волна силы поднялась по требовательному призыву, закручиваясь вокруг гигантским смерчем. Я сам разнесу эту чертову планету на маленькие песчинки, или любой другой мир, но найду Наэля и похитителя, кем бы он ни был. Парня могут снова обидеть! Он такой слабый, совсем ребенок, переживший плен и издевательства. Не дай боже, чтобы с головы Наэля упал хоть один волосок. Найду похитителя и убью, медленно, вытягивая каждую жилу, загрызу! Но следующие слова Гора были как ушат холодной воды на разгоряченную голову.

- Командир, он сам ушел. Наэль был один. Здесь только его следы и они ведут прочь от поляны, прямо в непролазную чащу, - прокричал террон, что-то разглядывая на земле.

Я рванул туда. Действительно, цепочка следов вела от стоянки прямо в лес. Наэль уходил босиком и второпях, не взяв с собой абсолютно ничего, даже одежды. Капли его крови прожгли снег. Наэль ранен, мой человечек истекал кровью!

- Как он смог пройти все щиты и усыпить вас?

- Не знаю, командир, - пожал могучими плечами Дерз, - я думал это практически невозможно. Последнее что я помню – этот неизвестно откуда взявшийся снег и мощнейшие эманации тьмы, исходившие от тебя, а потом мы просто замерли. Понимаешь? Застыли тела и мысли одновременно. Никогда бы не подумал, что такое сможет сделать слабый паренек, но больше некому. Здесь не было никого постороннего, ты и сам это почувствуешь, если успокоишься. Но, видимо, мы все ошибались на счет способностей Наэля.

А вот эта мысль мне в голову не приходила. Ведь внутри моего маленького человечка скрыта высшая сущность и, быть может, она так не вовремя пробудилась под влиянием каких-то обстоятельств. Что должно было тут произойти, чтобы Наэль бежал ночью, босой, куда глаза глядят? Возможно, он чего-то испугался? В любом случае я должен его найти, а уж потом разбираться, что тут случилось.

Дав указания терронам сворачивать лагерь, я отошел от них подальше и полностью снял щиты. Мне необходимо ощутить окружающий мир, слиться с ним и уловить биение одного единственного, но самого дорогого сердца. Я искал эманации души Наэля.

Нужно заставить себя успокоиться, хотя сердце колотилось, как сумасшедшее и мысли сменялись хаотичной чередой. От волнения дрожали руки. Наэль где-то там, один в ночном лесу, среди наводнивших этот мир падальщиков и хищников всех мастей. Спокойней, вдох-выдох, вдох-выдох… Если я буду беситься и психовать, то точно могу не успеть. Вдох-выдох, вдох-выдох, тише, Найт, спокойнее. Наконец удалось угомонить расшатанные нервы, сосредоточиться и погрузиться в тонкий мир.

Мой поиск был недолгим. Я обнаружил еле-еле пульсирующий огонек души Наэля в коконе чужеродной божественной энергии. Он находился в нескольких десятках километров от меня. Как парень умудрился так далеко забрести пешком? Наверное, именно божество смогло преодолеть такое расстояние настолько быстро. Но, главное и самое важное – Наэль жив, а значит, я его смогу отыскать. Остальные проблемы будем решать по мере их поступления.

Не теряя ни минуты, я взмыл в сумрачное небо, бросив лишь пару слов своим воинам. Они будут следовать за мной, куда бы я ни направился. Сориентировавшись в направлении полета и определив примерное местоположение Наэля, я ринулся вперед, усиленно работая крыльями. Чужеродный кокон вокруг парня становился с каждой секундой все меньше, тусклее, он как будто растворялся в пространстве, а вместе с ним угасал и огонек души. Я спешил, очень спешил, мои крылья резали пространство, как острое лезвие, и все же не успевал. Для открытия портала расстояние слишком мало, и надеяться можно только на свое тело, работавшее на пределе возможностей. Отсчет шел на доли секунд!

Лес заканчивался крутым обрывом в море, которое терялось в ночной темноте. Ветер перешел в ураган, он разгонял волны и с оглушающим грохотом бросал на берег. Ночная буря набирала обороты, обжигая ледяными порывами. На самом краю опасного обрыва лежало скрюченное тело юноши, а вокруг него творилось что-то невообразимое. Полупрозрачный кокон, от которого веяло потусторонностью, сжался почти до пределов физической оболочки. Его наполнял светлый огонь, который ярко светился по контуру.

Силы мироздания атаковали чужеродную сущность, растаскивали и растворяли в себе по мельчайшим частицам. Земля дрожала у нас под ногами, все природные силы сходили с ума, вгрызаясь в чужака, а он совершенно не защищался, будто специально приближая гибель.

Слишком рано высший Творец покинул свое укрытие из человеческого тела, обнажив еще не полностью адаптированную под это мироздание суть, так не вовремя решил пробудиться. Теперь я понимал, почему Творец прятался за самозабвением и не проявлял себя раньше. Он растратил с таким трудом накопленные силы на бег без оглядки, на попытку скрыться. От кого? Но, главное – он не хотел бороться, Наэль просто отдавал себя на растерзание этой вселенной. Еще чуть-чуть и высший Творец раствориться, его физическая оболочка погибнет вместе с духом. Почему он решился на окончательную смерть?

Я приземлился неподалеку и, с трудом преодолевая буйство стихий, пошел к лежащему Наэлю. Его голое худенькое тело было покрыто страшными язвами, точно так же, как и кокон вокруг него, сжавшийся еще сильней. Малыш, что же ты с собой делаешь! Наэль услышал мои шаги и резко сел, опасно приблизившись к осыпающемуся краю обрыва. Я замедлил шаг, боясь неосторожным движением испугать парня, а потом и вовсе остановился. Все это время чертов черный снег следовал за мной и сейчас снова крутился в воздухе.

Глаза Наэля были широко раскрыты, он смотрел невидящим затуманенным взглядом на мечущийся от порывов бешеного ветра снег. По грязным щекам текли крупные слезы. Похоже, парень не осознавал, что происходит и где он находится. Он был в мире призраков прошлого и мучительных воспоминаний. Кто сейчас владел его сознанием: высший Творец или человеческий подросток? И я засомневался, а узнает ли меня сейчас Наэль?

- Зачем ты пришел, Кейр? - услышал я хриплый голос и с трудом узнал в нем знакомые нотки. - Ведь я оставил тебе все, что у меня было. Я все отдал! Что тебе еще от меня нужно?

- Наэль… - позвал я, но меня просто не слышали, явно принимая за кого-то другого.

- Что ж, ты поймал меня в момент слабости. Я снова проиграл, признаю. Мне не удалось скрыться от тебя даже в другой вселенной. Но я не вернусь. Лучше позволю этому мирозданью разорвать себя на куски, прямо сейчас, но больше не буду твоей куклой, раздвигающей ноги, чтобы угодить.

- Наэль, очнись! - громче приказал я.

Парень встал на колени и опасно накренился над обрывом. Обезумевший ветер хлестал его тело жесткими порывами, разметал длинные поседевшие волосы. Он вгрызался в плоть и отрывал мельчайшие частички, унося прочь. Картина настолько жуткая, что я зажмурился, но даже так не смог прогнать ее. Перед внутренним взором стоял образ умирающего Творца, которого по клеточкам разносит ветер.

- Я сразу узнал о твоем приближении по ненавистному, черному инею. Моя память и восприятие мира сейчас, как в тумане, но этот снег, который появляется вместе с тобой, я не забуду никогда, как и то, что ты делал со мной, когда приходил. Я не смог убить тебя тогда и не убил сейчас. Мой дух действительно слаб, слишком слаб, чтобы противостоять тебе, чтобы покончить с тобой навсегда, уж лучше я покончу с собой, - в голосе Наэля появились обреченность и отрешенная смиренность.

Так вот в чем дело. Именно эта черная дрянь, которую я принес с берега темного океана Госпожи, так напугала Наэля, лишив разума и заставив пробудиться Творца. Из его слов можно понять, что он сбежал от того, кто тоже приносил с собой черный снег. И теперь, увидев иней вновь, Наэль просто обезумел, предполагая, что его обнаружили. Он решил скрыться, используя последние силы. Парень усыпил терронов и не тронул меня, своим затуманенным сознанием приняв за другого. Как там его, Кейр, что ли. Но теперь он не хочет жить, Наэль растворяется, сознательно уходит в небытие, предпочтя окончательную смерть новому плену. Их общее сознание, человеческого подростка и высшего Творца, более всего страшится нового пленения! Они оба пережили страшное насилие, и этот общий опыт делает их совместную реакцию непредсказуемой. Трудно предположить, что может спровоцировать взрыв эмоций, какие еще ассоциации, подобные черному снегу, вскроют защитные слои сознания Наэля.

Я немедленно подавил в себе все эманации Тьмы, заставляя иней исчезнуть. Это оказалось достаточно сложно, потому что я весь пронизан темными нитями. В гневе я призвал слишком много темной силы, и теперь непросто вернуть ее в океан. Окно в эту бездну отныне всегда настежь открыто во мне. Потом нужно разобраться, почему снег привязался ко мне и откуда он вообще взялся. Но это все потом.

- Осторожно, ты можешь упасть, - сказал я и протянул руку, пытаясь схватить Наэля.

Он дернулся прочь от моей руки, закрываясь, как будто я собирался его ударить. Наэль, да что же делали с тобой там, в другом мире? Его тельце свесилось в пропасть и стало сползать за край. А он не сопротивлялся, продолжая ожидать ударов от меня. Я отбросил всякие церемонии и в один прыжок настиг его.

Тысячи жалящих игл впились в меня. Тело Наэля узнало тот единственный источник энергии, который давал ему силы, и теперь вопреки желаниям хозяина яростно тянуло из меня жизнь. Я надрывно закричал и выгнулся дугой от боли, но не выпустил из рук вырывающегося Наэля. Тело сводило судорогами, и кровавая пелена стояла перед глазами. Бог мой, как больно! Наэль сопротивлялся из последних сил, отбиваясь кулаками и ногами. Я сцепил руки за спиной парня мертвой хваткой, и старался удержать, ускользающее в круговорот боли, сознание. Обрыв не выдержал, и пласт земли осыпался вниз вместе с нами.

Глава 10. Все будет так, как захочешь ты.

Найт.

Мы падали вниз, прямо в холодные морские волны, с шумом разбивающиеся о громадные камни. Последним усилием я сумел расправить крылья и нас подхватил воздушный поток. Разбушевавшийся ветер кувыркал наши тела и кидал во все стороны.

- Наэль, пожалуйста, очнись. Это я, Найт! Не нужно вырываться, - преодолевая боль, кричал я брыкающемуся парню, пытаясь достучаться до его сознания.

Даже используя все свои телепатические способности, я не мог проникнуть внутрь его воспаленного разума. Нужно срочно что-то предпринять.

- Наэль, да успокойся же ты! - жестко приказал я. – Хватит!

И как ни странно он немного притих, а потом уставился на меня, не мигая, но уже осмысленным взглядом моего Наэля.

- Найт, ты жив, жив, жив…- все повторял и повторял парень.

- От меня не так легко отделаться, - прохрипел я.

Он приходил в себя и узнавал меня, пытаясь понять, что происходит, и почему мы мотаемся в воздухе. Похоже, Творец позволил человеческой части сознания очнуться и снова выйти на передний план, сам же он вновь уходил вглубь. Но его щиты теперь тонки и непрочны, а значит скоро нужно ждать очередного сюрприза. Слияние двух личностей в самом разгаре, и этот процесс будет хаотичным и опасным. Что ж, я теперь начеку.

Из воздушной трепки нас вырвали мощные руки Гора. Он подхватил наши тела огромными ручищами и окружил непроницаемой для ветра и шума моря сферой. Призрачные гигантские крылья размеренно работали, унося ввысь, подальше от бушующей воды. Терроны, наконец, нагнали меня и весьма вовремя.

Наэль сообразил, что опять тянет из моего тела силы и причиняет невыносимую боль. Он отталкивал меня, не желая быть причиной страданий, только вот кто его отпустит? Из моих загребущих ручонок не так просто выбраться, даже самозабвенно брыкаясь и выворачиваясь. Сквозь боль я чувствовал живое тепло своего человечка, его замечательный запах и был счастлив, просто был счастлив снова прижать к себе Наэля. Мне снова повезло вырвать любимого из страшного омута. Я не отпустил его в небытие. Наэль мой!

Мне стало немного легче из-за того, что уже не нужно работать крыльями, лавируя между воздушными потоками. Можно положиться на надежный захват террона, с легкостью несущего нас. Гор даже не вспотеет, если понесет еще пятерых. Хвала Дару, что он создал терронов такими выносливыми и сильными. Да и в четырех руках гораздо надежней, чем в двух. Как ни крути, а терроны полезные ребята, хоть и хмурые.

- Заканчивай заниматься глупостями. Мне и так не сладко, а еще тебя усмирять надо, - попытался я воззвать к совести Наэля. Но не тут-то было.

- Пусти меня. Я делаю тебе больно. Ты постоянно страдаешь из-за меня. Не хочу так! - начал срываться в истерику парень.

И откуда только силы берутся? Хотя, понятно откуда, батарейка-то вот она, совсем рядом.

- Успокойся и послушай. Я тебя не отпущу ни сейчас, ни когда-либо еще. Это понятно? - строго проговорил я. - Едем дальше. Чем больше ты тратишь сил на борьбу, тем сильней твое тело тянет из меня энергию и причиняет боль. Если тебе не все равно, а именно так я и думаю, то ты, наконец, угомонишься и расслабишься. Доходчиво объясняю?

И вот что сделал Наэль после моих слов? Правильно, он расплакался, уткнувшись мне в плечо.

- Все уже позади. Ты со мной и я тебя никуда не отпущу, - поглаживая по спине Наэля, шептал я. - Прости, что напугал. Прости, что не смог оградить от страха.

Шмыгающий носом Наэль прижался ко мне всем телом и крепко-крепко обнял. А я стиснул зубы и терпел сильную боль, стараясь не подавать вида. Иглы жадно впивались в каждый мой нерв. Но даже в этом можно найти положительный момент. Если его тело так реагирует, значит скоро исцелится полностью.

Так приятно ощущать в своих руках родное худенькое тельце, чувствовать, как сильно соскучился за мной парнишка, как бешено бьется его сердечко и согревается кожа. Наэль измучен, жутко грязен, его тело все еще покрывали язвы, но он жив и в своем уме. Хотя это вопрос риторический. Раздвоение личности налицо. Ну, что ж, пока полного слияния сознаний не произошло, буду стараться как-то общаться с обоими личностями. Да, покой нам только сниться с таким-то хозяйством.

Наэль окончательно притих и, кажется, даже задремал. Вот и славненько, можно спокойно оглядеться и поинтересоваться, куда мы собственно летим. Внизу, куда ни глянь, бушевало море. Единственный на этой планете материк мы оставили далеко позади и теперь неслись навстречу рассвету. Он обозначился на горизонте розовеющей полосой.

Рассвет всегда и везде - это символ надежды, наступления нового дня, обновления жизни. Но только не в этот раз и не для этого мира. Посапывающий и вздрагивающий во сне Наэль и не догадывался, что может проспать последний рассвет своей планеты. С наступлением дня начнется вторжение Нижних миров. Бытует мнение, что демонов-повелителей останавливает солнечный свет. Так вот на самом деле им плевать на такие мелочи. Старших сущностей со дна Нижних миров может остановить только страх и сила, превосходящая их собственную. А так как этот мир абсолютно беззащитен перед армадой монстров, то его просто разорвут и выпотрошат, как тушу на бойне.

Уже сейчас по всей поверхности материка открывались порталы и оттуда валили тысячи жутких тварей, которые с азартом ловили местное население. Сначала охотники будут тупо жрать и рвать все что движется, а натешившись, станут сгонять выживших в загоны, для переправки на невольничьи рынки через те же порталы.

Но этим вторжение не закончится. Постепенно планету высосут досуха. Жизнь - это бесценная субстанция, дающая могущество и власть. И монстры будут доить ее капля по капле, пока не погибнет дух планеты и не остынет ее сердце. Вместо цветущего Стехриса останется пустой холодный камень, безжизненный и страшный. А потом и он распадется пылью в межмирье. Путники будут обходить это гиблое место, где пыль и тлен хрустят на зубах, а по спине бежит мороз от обрывков эманаций смерти.

Каждый Творец знает, что случается с брошенными мирами, но далеко не каждого это волнует. Я не могу понять подобного равнодушия. Неужели в них не остается ни капли сострадания к собственным детям? Бессмертные духи, увенчанные силой и могуществом, они очаровываются новыми идеями творения и сходят в новосотворенные миры, обретая плоть. И нет ничего прекрасней, чем самозабвенно творящий бог в окружении оживающей природы. В мироздании рождается новая гармония, и новорожденный мир обретает душу. Но проходит время и Творца манит очередной замысел. Старая игрушка заброшена и позабыта ради новой.

Кто-то назовет это естественным ходом жизни и смерти, я назову безжалостностью. Создавать с такой любовью и наигравшись бросать на страшную смерть – самая невыносимая жестокость и бессердечное предательство. Не все боги таковы, но, к сожалению, подавляющее большинство именно такие. Это неправильно, а причина уходит корнями к истокам сотворения всего мироздания.

Дар мог бы все изменить. Да, мой Создатель уникален и, пожалуй, действительно мог бы изменить все, без преувеличения. Он меняет реальность вокруг себя, вкладывая в творения новое дыхание, окружая их заботой и защитой. Дар и Орлано - единственная надежда этого мироздания на будущее. Быть может сам Отец творцов именно по этому вложил в Дара нечто особенное? Быть может самого себя? Неужели Дару снова придется пройти через перерождение? От столь глубокомысленных раздумий меня вывел флегматичный голос террона.

- Мы направляемся к малоприметной и ненаселенной группе островков посреди океана, - вдруг решил посвятить меня в свои планы Гор. - Оттуда будет безопасней всего наблюдать за развитием событий. Хотя, будь моя воля, я бы поработал тут мечами и копьями, и повыкосил всю эту шваль, жирующую на погибающем мире.

- Да, понимаю тебя. Но нам поручено оставаться здесь до конца и только наблюдать. Возможно, здесь произойдет что-то еще, и нам нужно постараться не пропустить. Вы могли бы отслеживать все необычное, подстраховать меня? Я не постоянно сейчас могу быть начеку, меня гораздо больше волнует состояние Наэля.

- Как скажешь командир, - отсалютовал летящий рядом Дерз.

Небо совсем просветлело и окрасилось сочным розовым цветом. Нежные оттенки переходили в яркие переливы оранжевого и алого на востоке. Безоблачное небо сбрасывало саван ночи, звезды растворялись в бездонной синеве утренней лазури. Из водной глади медленно поднимался солнечный диск. Величественная картина, способная покорить совершенством и гармонией красок. Стехрис решил вложить в последний рассвет всю красоту своего духа.

Становилось все светлей и теплей. Мы подлетали к полукругу островков, буйно поросших растительностью. Некоторые из них состояли из нагромождения скал с глубокими внутренними озерцами и хвойным лесом. На один такой островок наметила спуск наша компания. Наэль проснулся и теперь щурил глаза от яркого солнца. Конечно, за столько дней ночи все отвыкли от света. Наэль такой милый, когда морщится, что хочется обнять его еще крепче и целовать до головокружения.

Его рыжие с проседью волосы развевались в потоках воздуха. Раны на теле вновь затянулись, уже хорошо. Надо бы его покормить, а то страшно вспомнить, когда он ел в последний раз. Людей же положено кормить трижды в день? А у меня тут котеночек не кормленный и грязнющий!

- Давай вон к тому озерцу планируй, - распорядился я Гору. - Дерз, спускайся первым на разведку, и покушать малышу организуйте потом, а то я сейчас не особо в состоянии телом ворочать, тем более кулинарить.

На самом деле я и языком еле ворочал, не то что телом. Силы Наэль с меня попил вдоволь, а восстанавливаться, открывая темный источник, я боялся. Мало ли, как парень отреагирует. Лучше не рисковать и по старинке отлежаться пару часов. Авось вторжение до нас пока не докатится и выдастся минутка спокойного отдыха.

Гор сгрузил меня и Наэля у живописного озерца с глубоким каменистым дном. Совсем рядом виднелась рощица раскидистых деревьев с большими красными плодами на верхушках. От прохладного морского бриза прекрасно защищали серые скалы, создавая тишину и уют. Их вершины окрасились красноватыми бликами от яркого рассвета. Райское место…было. Совсем скоро все это исчезнет. Грусть кольнуло сердце. Ладно, хватит в меланхолию впадать, и так сил никаких нет.

- Ты не мог бы меня отпустить…- робко пропищал Наэль. Я вопросительно приподнял бровь. - Помыться очень хочется.

Я понимающе кивнул и, наконец, разжал тиски объятий. От моего захвата на теле парнишки образовались синие полосы синяков. Ничего, зато жив, а это скоро заживет. Я даже готов поработать донором силы, опять. Наэль поскакал к воде и, потрогав ногой гладкую и, видимо, прохладную поверхность, все же зашел туда по пояс. Я же развалился на солнышке, погрузив ноги в воду, и стал наблюдать за своим подопечным. Занимательная выходила картина. Парень пытался отмыться в холодной воде без всяческого мыла, но получалось плохо. Зато хорошо получалось размазать грязь и замерзнуть. Ну ни шагу без меня, горе мое бесприютное! Вот, что, трудно попросить?

- Попробуй вот это, - протянул я Наэлю целую охапку всякого банного добра, вынутую из пространственного кармана.

Он покраснел, но шампуньки-гели взял и стал более активно намазываться и смывать пахучую субстанцию. Дело пошло веселее и я даже позволил себе прикрыть глаза, просто слушая, как плескается мой человечек. Мой – это слово как душистый, пряный аромат обволакивало эго. Чтобы понять, что Наэль делает, мне не обязательно смотреть. Я чувствовал все по запаху, по тысяче оттенков звука, по сиянию обновленной и восстановленной ауры.

Вот Наэль омыл длинные волосы от шампуня, и мне до зуда в руках захотелось погладить эту густую огненно-рыжую с проседью копну. Потом он намылил мочалку и стал с остервенением драить тело. Как бы ни стер все до мяса, с таким-то энтузиазмом! Ага, все-таки не стер, теперь плескается и споласкивается. Наверно чистенький уже, пахучий, как сладкий персик и такой же вкусный. А тем временем мой сладкий фрукт подкрался ко мне с намыленной мочалкой, забравшись рядом на камень. Он секунду примеривался, а потом потихоньку намылил и меня.

О, блаженство! Меня купают, а я лежу с закрытыми глазами и наслаждаюсь. Только вот меня прошиб ток, когда мочалку заменили гладкие мыльные ладошки, которые нежно двигались по телу, забегая в самые укромные места. Я открыл глаза и встретился с взглядом с Наэлем, который тут же покраснел. Здесь уже я не смог сдержаться и притянул его мокрое, скользкое тело к себе.

- Попался, мой сладкий, - шептал в самое ушко, нежно обводя раковинку.

- Попался, - вторил тихий голос.

Мой язык проникал во все впадинки и щекотал чувствительную кожу. Наэль распластался на моей груди, обняв за шею. Я с наслаждением гладил его спинку, худенькие плечи, а потом приподнял за подбородок и приник к покрасневшим губам. Мой персик действительно самый вкусный и сочный. Хотелось смаковать его плоть, облизывать ароматный сок, испить удовольствие до дна. Язык, уже не стесняясь, врывался в самую глубину рта Наэля, заигрывая с его язычком, познавая всю гамму удивительно возбуждающих ощущений. Такой податливый, искренний и неповторимый, мой волшебный сон наяву, любимый маленький человечек, кто бы ни скрывался в глубине тебя.

Мыло попало в рот, заставив нас очнуться от глубокого поцелуя и начать отплевываться. Фу, гадость горькая какая. Я поудобней подхватил Наэля и взмыл в небо, а потом, примерившись, сиганул в воду. Мы мгновенно ушли с головой под воду, она омыла наши разгоряченные тела. Открыв глаза, я увидел сквозь прозрачную толщу воды милое сердцу лицо в ореоле расплывшихся вокруг ярких волос. Солнечный свет преломлялся сквозь водную поверхность и отбрасывал мерцающие блики на рыжие пряди. Глаза Наэля были сильно зажмурены, но на губах играла улыбка. Пора всплывать и я сильными рывками протолкнул наши тела к поверхности. С первым глотком воздуха опьяняющий поцелуй возобновился. Для меня именно он был живительным вздохом.

Стройные ноги оплели мою талию, нежные ладошки легко гладили грудь, заставляя терять контроль. Наэль - жизнь моя, придется заново приручать тебя. Да, мы уже были близки, но тогда ты осознавал себя лишь человеком, а теперь ты совсем другое существо, не менее любимое. Я боюсь напугать тебя, любовь моя. Желая тебя больше всего на свете, я все еще опасаюсь невольно обидеть, снова боюсь оттолкнуть измученную страданиями душу.

- Все будет так, как захочешь ты, - едва уловимым шепотом льются мои слова тебе в розовое ушко. - Направь меня, лишь намекни о своих грезах, и я исполню все твои желания. Только призови меня сам. Понимаешь? Тебе нужно только пожелать…

И ты целуешь меня уже самостоятельно, неловко проталкивая язычок вглубь моего рта. Ловишь мои руки и, положив на них свои ладони, ведешь по своему телу, выгибаясь навстречу. Меня не нужно просить дважды и я пускаюсь в занимательное путешествие по твоей спинке, бедрам, стройным ногам. Твое тело сейчас забыло, кто же его хозяин – человек или бог? Оно не помнит, что кода-то боялось воды, и смело откидывается немного назад, чтобы открыть доступ для моих ласк. Твой напряженный член качается от движения воды, и я обхватываю его у основания и сжимаю в ладони. Ты открыт и ловишь каждое мое прикосновение, а я любуюсь тобой и схожу с ума от желания обладания.

Сгрести тебя в охапку и ринуться к берегу, туда, где я смогу крепко стоять на ногах. Когда мои ступни коснулись каменистого дна, я выпрямился во весь рост с тобой на руках. Вода стекает с нас ручьями, и я слизываю ее капельки с гладкой кожи. Ты сжимаешь меня ногами еще сильней, прижимаешься всем телом, подставляя для поцелуев шею и подбородок. Я нахожу рукой твою мошонку и легонько дотрагиваюсь до нее кончиками пальцев. Ты не отстраняешься и не отталкиваешь меня, и я все смелей ласкаю мокрую промежность, подбираясь к тугому колечку мышц. Твой вход плотно сомкнут, и я вожу пальцами вокруг, расслабляя. Боже, как я хочу ворваться в твою глубину и таранить до самого основания, кричать твое имя, отдаваясь бешеному ритму. Входить вновь и вновь, раздвигать твои коленки все шире и шире…Но вместо этого я, как застенчивый гость топчусь у порога, ожидая приглашения.

- Поверь мне, - шепчут мои припухшие от твоих поцелуев губы, а палец осторожно пытается проникнуть внутрь. На мгновение ты напрягаешься, и я заглядываю в твои глаза в поисках ответа.

- Забудь обо всем, что было когда-то. Будь только со мной сейчас…- пытаюсь преодолеть твое сомнение я, и проталкиваю палец все дальше. Ты немного расслабляешься, и я пользуюсь моментом, продвигаюсь на всю длину.

- Пожалуйста, люби меня, Наэль, - мой стон, молитва, отчаянная просьба только для тебя, для твоего бешено бьющегося сердечка, для души, такой чистой и огромной, что вместила даже бога.

- Бери все, мой господин, - слышу я в ответ и понимаю, что мне отвечают оба обладателя этого тела.

Человек и бог стремятся покориться. Сломленные сущности снова идут по знакомому и ошибочному пути покорности. Но не этого я жажду, не об этом молю и мечтаю. Нас ждет новый путь, на котором властности нет места, только любовь и доверие, без границ. К одному пальцу присоединяется второй, и я начинаю медленно растягивать упругую плоть твоей дырочки.

- Это неверные слова, любовь моя. Они не для нас. Ведь здесь нет господ и рабов. Не о власти я прошу, Наэль, а о близости и любви. Просто люби меня.

Непонимание в твоих глазах, удивление и недоверие. Тебя столько раз обманывали и использовали, ты забыл, что можно быть с кем-то не через боль и унижение, не покоряясь. Как мне пробиться сквозь твои щиты, как приручить тебя, моё зеленоглазое чудо из другого мироздания?

- Я боюсь, - хрипло шепчешь ты в ответ, но не отталкиваешь меня, не вырываешься из объятий и смелых ласк.

- Знаю, все знаю. И всегда буду с тобой, - покрывая мелкими поцелуями твое лицо, тихо говорю я.

Напряженная влажная головка моего члена упирается в твою дырочку. Я помню, какой ты внутри и мое тело само изменяется так, чтобы доставить тебе лишь удовольствие, не боль. Ты готов принять меня, хочешь, жаждешь, но все еще боишься кинуться в омут с головой. Сквозь прорези человеческих глаз на меня смотрит удивительное существо, в чьем сознании сейчас невероятным образом сплетаются две сущности из разных вселенных.

- Я верю тебе, - и реальность гудит и расслаивается от этих простых слов Наэля.

- Насколько сильна твоя вера?

Вопрос рождается сам. Он слетает с моих губ, но мы оба знаем сейчас, что их произносили во многих мирах, в разных вселенных тысячи раз самые непохожие, даже чуждые друг другу существа. Но их объединяло одно – сокровенный миг безграничного доверия и откровенности. Тонкий мир открывается до глубинных основ и, кажется, прислушивается к нашему диалогу, чтобы впитать этот удивительный момент, искупаться в катарсисе чувств.

- Я верю...А-х-х! Верю бесконечно, - стонут твои губы.

Тело не сопротивляется и поддается вторжению. От твоей тесноты и внутреннего жара кружится голова. Я постепенно опускаю тебя на свой возбужденный ствол и не могу сдержать крика наслаждения.

- Люблю тебя! - кричу как безумец, врываясь на полную длину, до основания, задевая твои самые потаенные, чувствительные местечки. - Просто будь со мной, мой желанный, нежный…Ты больше не одинок…

- Я больше не одинок, - вторишь ты и начинаешь растворяться в моих неистовых ласках.

- Я не могу без тебя, - молит моя душа, раскрываясь перед тобой.

- Я не буду жить без тебя, - эхом отзывается мне твое сердце, в котором сейчас переплелись человек и бог.

В это миг они становятся единым целым, найдя точку опоры в этом мире, почувствовав общие чувства, которые завладели ими полностью. Я вижу себя в зеркале твоих огромных глаз, я чувствую отклик в твоей таинственной, чистой, бессмертной душе. Ты читаешь мои искренние чувства, как открытую книгу своим мудрым взором, ведь тебе бессчетное количество лет, но ты бесконечно юн. Мне незачем таиться, я не желаю власти и покорения, я лишь хочу дышать тобой каждую минуту, разделить с тобой свой путь, смотреть на тебя, баловать и лелеять, смеяться и целовать до умопомрачения эти покрасневшие губы – сладость потаённой мечты.

Ты смотришь мне в душу и улыбаешься, а наши тела сливаются в чувственной игре, постепенно подходя к пику, и ты уже сам насаживаешься на мой член, позабыв сомнения и стыд. С моим именем на устах с головой окунаешься в жидкий огонь оргазма и я следую за тобой, изливаясь горячим потоком. Твоя божественность несомненна, и ты впитываешь все до последней капли в себя: сперму, энергию, чувства. Твое тело меняется внутренне, и я очарован и поражен этим преображением.

Кого я так неистово целовал, в чью глубину так яростно врывался, стараясь проникнуть дальше и дальше, чей крик я слышал, содрогаясь в экстазе? Пробуждающийся Великий бог, обретающий себя в моих руках. Наэль – тот, кого я назвал СВОИМ. И пусть он прошел по пути пробуждения лишь пару шагов, и человеческое восприятие играет с ним свои жестокие шутки.

Я смотрел на Наэля и не верил своим глазам, всегда зорким, внимательным, пронзающим даже глубокую тьму. В своих объятьях я вдруг увидел раскрывающийся цветок светлого божественного огня – изначальной, первородной энергии потустороннего мира. Его полусомкнутые лепестки горели на солнце, живые, трепещущие, нереально прекрасные. Мир вокруг замер, боясь нарушить рождение высшего чуда, и погрузился в темноту, потому что весь свет невероятным образом сфокусировался на сердцевине цветка. Он собрался в ярчайший плотный луч и жадно впитывался полупрозрачными створками едва распускающегося бутона. Бархатная поверхность лепестков переливалась тысячами бликов, радужные искры рассыпались миллионами брызг. Хаотичное мельтешение частичек первородного света, мерцающей пыльцой носившихся в воздухе, преобразило мир вокруг до неузнаваемости.

Высший Творец нашел, наконец, то единственное сочетание энергий в этом мироздании, способное преобразовывать его собственный источник уже не чужеродной силы и пользоваться им безгранично, полностью снять щиты, не опасаясь погибнуть. В глубинах сияющих лепестков плескалась и множилась с неимоверной быстротой моя отданная энергия и солнечный свет. Это уникальное сочетание сделало возможным полное слияния двух ипостасей моего Наэля.

Огненный цветок потустороннего божества не обжигал, позволяя моим ладоням погрузиться в самую глубину и не только ладоням. Мой ствол все еще находился внутри Наэля, а значит в самом центре воплощенного светлого огня. Ожившее пламя ластилось, заигрывало со мной, окатывая мерцающими исками. На моей черной коже частички света переливались россыпью бриллиантов. Впервые, Наэль не тянул из меня силы. Впервые, я не ощущал его, как человека. Жалел ли я об этом? Конечно нет, потому что уже принял Наэля как единое целое, как единое любимое существо.

Видение длилось не больше минуты, но схлынув, как волна, оставило мне не менее великолепное зрелище разомлевшей и улыбающейся мордашки, немного покруглевшей и порозовевшей.

- Солнышко, - хрипло позвал я, медленно приходя в себя, пытаясь осознать все произошедшее.

Весь его облик немного изменился. Он светился изнутри, наполненный внутренним глубоким светом. Фигура потеряла истощенную угловатость. Тело напиталось силой и обросло упругими мышцами. Нет, Наэль не утратил изящного худощавого телосложения, но весь его облик приобрел здоровый вид. Руки, плечи, грудь немного раздались в объеме за счет мышечной массы. Теперь Наэль выглядел прекрасно, полностью восстановившись после истощения и существенно прибавив в весе. Исчезли следы измождения голодом, горем и насилием.

Идеальная гармония тела делала его лицо и фигуру удивительно притягательными. Если раньше он был достаточно красивым какой-то своеобразной хрупкой красотой, то сейчас у меня захватывало дух от великолепного зрелища тела, прижавшегося ко мне совсем юного мужчины. Мне припомнилось шутливое предложение Дара взять с собой темные очки, чтобы не ослепнуть от нездешней красоты Наэля. Так вот, мне действительно почти больно смотреть в обновленный лик высшего Творца из другой вселенной.

Я ощутил, как проникают в поры моей кожи, сводящие с ума феромоны, испускаемые обновленным организмом Наэля. Они предназначены лишь для меня одного. Наэль отчаянно хотел нравиться именно мне, чувствовать мое желание постоянно, купаться в любви и его тело само находило способ очаровать меня, заманить, привлечь чувственным запахом. Сочные створки губ на прекрасном лице приоткрылись, и я услышал знакомый голос, который вывел меня из прострации, заставил вспомнить, где я нахожусь.

- Найт, у тебя бывает так, что ты видишь сны наяву? Или свои прошлые жизни? - медленно спросил парень. - Я чувствую раздвоенность, как будто во мне находятся два существа. И только мысли о тебе объединяют нас в одно. Я схожу с ума?

Кажется, не один я тут не от мира сего. Наэль начал вспоминать свою жизнь высшего Творца. Какой она была, и почему он сбежал от нее в неизвестность, рискуя своей сущностью. Что видел мой любимый, блуждая в лабиринтах памяти? И как мне помочь ему в этот трудный период слияния?

Хотя весь облик Наэля изменился, его волосы по-прежнему остались с проседью, напоминая о перенесенных пытках и насилии. Зеленые глаза не утратили наивности, и он смотрел на меня, ожидая реакции. В своих руках я сжимал, прежде всего, любимого. И пошло все к черту! Все эти божественные штучки, тайны, предназначения…Я хочу быть с Наэлем, хочу его любви, жажду его тела, его улыбки. Хочу смотреть в нереально глубокие, пронзительные глаза, обнимать гибкий стан, гладить пушистые волосы с проседью и вдыхать сводящий с ума чувственный запах его кожи. Я сильней сжал его в объятьях и впервые получил не менее сильное ответное пожатие. Да, он больше не ребенок. Ну и что?

Глава 11. Анекдоты и шпионы.

Найт.

- Кушать хочешь? Давай найдем терронов, они должны были уже приготовить что-нибудь вкусненькое, - предложил я. Наэль часто закивал, а потом спросил:

- А можно мне что-то из одежды раздобыть? - сказал и покраснел, прелесть какая!

Конечно, люди всю свою жизнь прикрывают себя одеждами с головы до ног. И нам, Старшим, приходится тоже облачаться, чтобы не шокировать публику. Хотя я к наготе отношусь спокойно. Но раз Наэль хочет, я завалю его одеждой, лишь бы ему комфортней было. У меня сохранилась одежда Дара, и размер подходящий. Оба парня примерно одинаковой комплекции.

- Конечно можно, сейчас посмотрим, что у нас завалялось в пространственном кармане. У меня есть вещи моего Творца, вы с ним удивительно схожи комплекцией, - говорил я, ловко доставая различную одежду. Через минуту у ног Наэля образовалась небольшая куча.

- Вот, выбирай, что хочешь!

- А что еще у нас схожего, кроме комплекции? - как-то странно покосившись на меня, допытывался Наэль. Он присел и с интересом перебирал одежку. Кажись, на одного модника у меня прибавится.

- Э-э-э…Что еще общего? Ну, он тоже родился человеком, на пути к божественности столкнулся с жестокостью и страданиями…Если тебе интересно, скоро сам узнаешь. Мы не пробудем здесь долго и в скором времени появимся на Инейе, Высшем мире божественного тандема Дара и Орлано. Тебе понравится! Вот увидишь, - заливался я соловьем.

Отчего-то остро захотелось домой, увидеть Дара, всех друзей и чтоб со мной рука обо руку шел Наэль. Я перевел взгляд на него. Парень уже выбрал себе вещи и увлеченно натягивал их на себя. Зеленая облегающая рубашка и струящиеся мягкие брюки темно-коричневого цвета прекрасно смотрелись на моем мальчике. Ему даже обувь Дара подошла по ноге. Странно, правда?

- Как только выберемся отсюда, сразу займемся покупками и твоим личным гардеробом. И не мотай головой, я же вижу, что хочется, а тебе достался совсем не бедный Старший, между прочим. Все, что есть у меня теперь и твое тоже. Так что привыкай, уж такой я.

Сам я выбрал любимые джинсы светло голубого, почти белого цвета и удобные ботинки. Вот с рубашками и футболками у меня туго. Крылья спрятать возможно, только они могут понадобиться в любой момент, а на них уже никакой одежды не надеть. Конечно, ангелы, например, умудряются рядиться в какие-то хитрые доспехи и балахоны, но оно мне без надобности. Так что, я вот так и хожу с голым торсом. Кому не нравится, гуляйте дальше! Похоже, Наэлю нравится, как я выгляжу, а остальное не важно.

Я собрал лишнюю одежду и подошел вплотную к довольному мальчишке. Его фигурка так ладненько облегалась рубашкой и брючками, особенно попка, просто загляденье! Руки сами потянулись погладить упругую округлость.

- Ты очень хорошо выглядишь, - похвалил я Наэля. - Конечно, без одежды лучше, но так тоже хорошо. Остается поле для фантазии.

Вокруг Наэля мгновенно всколыхнулась волна обжигающих феромонов. Они ударили мне в сознание сводящим с ума возбуждением. Я, не помня себя, упал на колени и дрожащими руками обнял Наэля за талию.

- Что же ты со мной делаешь? - шептал я, а мои пальцы ловко расстегивали ширинку на брюках моего любимого.

Он был возбужден и, похоже, страшно удивлен этим фактом, ведь мы только-только были близки. Я высвободил из брюк торчащий член Наэля, аккуратный, красивый, стремительно увеличивающийся в размере. На его кончике выступила прозрачная капелька, и я слизнул ее. А потом одним махом втянул в себя весь ствол и начал сосать. Никакой метафизики или движения энергий, просто чудо физического наслаждения. Удовольствие ради удовольствия, все предельно естественно, но от этого не менее сладко.

Наэль запутал ладони в моих волосах и прикрыл от нахлынувших ощущений глаза, тихо постанывая в такт моим движениям. Я стремительно расстегнул собственные джинсы и едва успел достать член, как оргазм накрыл меня и я излился вниз, на темные камни. Тугой поток спермы выстрелил мне в горло и Наэль обмяк. Я все же успел подхватить его. Наэль обнял меня за шею и положил голову на плечо. Его животик требовательно заурчал, настаивая чтоб его, наконец, покормили.

- Вот теперь можно и кушать идти, - весело подмигнул я смутившемуся парню, - а то ты уже от голода падаешь.

Так мы и пошли к стоянке терронов, точнее я пошел, а Наэль расслабился у меня на руках и даже прикрыл глаза.

- Эй, чудо мое, не спать! Мы уже пришли.

Я спустил его на землю рядом с импровизированным буфетом. Ребята молодцы у меня, смышленые попались. Гор и Дерз приготовили кучу разнообразной еды, которая живописно лежала по тарелкам. Пока мы «мылись и общались» терроны быстренько сходили на охоту и теперь на нашем столе благоухали какие-то запеченные жирные птички, что-то типа кроликов, не знаю, как местные эту живность называют, и даже большая рыбина. А еще вино и сладости. Ну, это они у меня пошарили по закромам. Я такое всегда с собой ношу, нервы лечить. Глаза Наэля предвкушающе засияли.

- Давай, налетай! Только не объедайся, ладно? - предупредил я.

- А ты? Почему ты не хочешь? - удивленно спросил Наэль.

- Я могу вообще не есть. Вот какой выгодный тебе достался экземпляр. Эконом-вариант! Я, правда, не хочу, только вина выпью. А ты кушай-кушай, на меня не смотри. Нужно разведать обстановку…

- Пожалуйста, не уходи! - голос Наэля сорвался на крик от мгновенной паники.

Он вцепился в меня руками, бросив тарелку с едой. Такого напора я не ожидал, да и силы у Наэля теперь побольше. Он резко притянул меня, и я рухнул рядом, не удержавшись.

- Извини, не рассчитал силы, - оправдывался парень, а я стряхивал мелкие камушки с щеки, которой приложился о землю так внезапно.

- Я и не собирался тебя оставлять. Мне нужно сосредоточиться и почувствовать, что происходит вокруг, проникнув в тонкий мир. Должно случиться что-то важное, и мы не можем это пропустить. Просто несколько минут мое сознание будет далеко, но, я не выпущу тебя из рук, и не надейся, - пообещал я, устраиваясь на плоском камне и усаживая своего паникера на колени.

- Если нужно, я буду сидеть тихо-тихо, только никуда не уходи, - клятвенно пообещал Наэль и закрыл рот, кажется, собираясь даже перестать дышать. Я рассмеялся и поцеловал его в милый идеальный носик.

- Отомри! Этого совсем не нужно. Можешь разговаривать сколько угодно. Гор, Дерз, кажется, вас Максим учил приятной беседе в приличном обществе? Покажите себя ребята!

Терроны переглянулись и достали несколько листков, исписанных мелким почерком. Да это же конспекты! Ха! Они все воспринимают серьезно и основательно. Страшно представить чему научил их Макс, отправляя ко мне. Маленькие записки в огромных ручищах терронов смотрелись забавно, а уж фантазировать на тему их содержания вообще сплошное веселье.

Ладно, оставим лирику, пора узнать, что творится вокруг. Я сел поудобнее, прислонившись спиной к нагревшемуся на солнышке соседнему камню и притянул к себе покрепче Наэля, намертво сцепив руки у него на животе. Теперь он от меня не сможет и шагу ступнуть, не пущу!

Я выровнял дыхание, отключив все чувства. Слишком ярко они кричали о близости Наэля, не давая думать ни о чем другом. Глубоко вздохнул и с первой попытки неожиданно глубоко шагнул в тонкий мир энергий. Многообразие ярких сполохов ослепило глаза. Мир сразу поменял цвета, полностью изменив восприятие. Теперь окружающее пространство на многие-многие мили представляло собой переплетение причудливых узоров тонких нитей различных природных сил, среди них была и родная мне Тьма. Она зазвенела от радости узнавания, потянулась в манящем танце. Но я не спешил окунаться в ее потоки, хорошо помня, чем все обернулось в прошлый раз. У меня другая цель.

Я всмотрелся в сложнейший узор обреченного Стехриса и немало удивился открывшейся картине. Планета полностью опустела. Все разумные существа покинули ее, кто по своей воле, а кто и в рабском ярме. Как ни старался, я не смог уловить ни одного человека или монстра. Пусто, абсолютно пусто! Почему захватчики бросили этот мир, не выжав его досуха? Ведь природа осталась нетронутой. Куда-то подевались даже гигантские энергетические пиявки, сосущие саму суть жизни, ее ауру и эманации духа планеты. Кого они испугались? Чтобы заставить их оторваться от своей трапезы, нужна очень веская причина и как раз ее я не знал. А надо бы! Как бы ни пропустить самое интересное и важное.

Мое измененное восприятие позволяло буквально обшарить все уголки этого мира. Я пристально всматривался и не мог уловить ускользающий ответ на свой вопрос. Что происходит на самом деле и какая новая участь уготована этой планете? Нечто неуловимо знакомое просматривалось в ауре Стехриса, где-то я уже видел такие потоки силы, подобные чужеродные эманации, они словно маяки пульсировали на поверхности мира. Их мало кто может увидеть, таких существ в мироздании наперечет. Кто-то позаботился скрыть все следы и это «кто-то» слишком могущественен.

Стоп! Вот оно! Ну, конечно же – маяки! Теперь я понял, где видел подобное, на Энионе – несчастном, погибшем в считанные минуты Высшем мире. Я и Варк стали невольными свидетелями этой трагедии. И теперь точно такие же красные маяки, которые мы видели на Энионе и приняли их за праздничный фейерверк, начинали свою работу здесь. Именно поэтому монстры всех мастей оперативно убрались с планеты, захватив с собой только рабов, они просто знали о готовящемся ударе. Теперь все стало на свои места. И нам пора сваливать отсюда, по крайней мере, на безопасное расстояние. Не уверен, что мы сможем уцелеть в том аду, который тут скоро начнется.

Уже собираясь покинуть тонкий мир, я уловил какое-то новое движение. В Стехрис сошли двое Старших, причем такую компанию я ожидал увидеть меньше всего. Ангел и Демон-повелитель, причем из самых сильных и древних. Непримиримые враги, извечные противники находились совсем рядом и, похоже, действовали заодно. Они вместе строили гигантский транзитный портал. Через такую дверь можно протащить тысячи существ! Да еще и не один, а два. Я видел такое всего несколько раз, когда Варк отправлял целые армии из одного мира в другой. Какую же армию поведут столь разные существа? Более чуждых сущностей и придумать сложно. А тут спелись и действуют вместе.

Становится все интересней и увлекательней. А не посмотреть бы нам за ними поближе? Похоже, это именно то, ради чего нас сюда направил Дар. Пора возвращаться, чует мое сердце, мы должны на это посмотреть своими глазами ну, и подслушать, это само собой!

- И тогда я выдавил его поганые глаза, - услышал я торжественный голос Гора, - и пока он орал, вспорол его живот мечом до самых кишок!

- Какие кишки? Какие выдавленные глаза? Гор, ты что несешь? Соображаешь, где и кому ты это рассказываешь?! Вы что, тут на солнце перегрелись? Наэль же ребенок совсем. Нашел, о чем поговорить, - буйствовал я.

Наэль сидел весь зеленый и явно боролся с приступом рвоты. Его глаза были широко распахнуты и зрачки расширенны. Похоже, терроны не скупились на живописные подробности.

- А что я такого сказал? Правила хорошего тона я конспектировал лично, записывая со слов мастера Максима. Вот, у нас тут все отмечено: «Чтобы занять собеседника занимательной беседой в приличном обществе принято рассказывать интересные, увлекательные истории». А что может быть интересней войны и азарта боя? Вот мы «самое-самое» и рассказывали, - оправдывался Гор, не понимая, чего я на него набросился.

- Вы б еще затеяли о героической обороне Кортара поведать…

- А что, можно? - непочтительно перебил Дерз, с надеждой заглядывая мне в лицо. Я закатил глаза и строго отрицательно замотал головой.

- Это мы не переслушаем и за два дня, - отрубил я весь энтузиазм терронов.

- Так делать-то все равно нечего, - не унимался Дерз. Ох, распустил я их, уже на голову сели, больно разговорчивые стали, не к добру это все.

- Устаревшая информация. Так что подобрали языки и в путь. Нас ждут великие дела! - торжественно сообщил я, вставая на ноги и спуская с рук Наэля.

Он рассеяно следил за нашей перепалкой и быстрыми сборами. Ему, скорей всего, все равно куда идти, лишь бы вместе. Терроны сгребли остатки еды (надо же, даже что-то оставили для Наэля про запас! Во дела!) в консервирующие отсеки пространственных карманов и не задавали лишних вопросов. Надо, значит надо.

- Наэль, если проголодаешься, только скажи, - подмигнул парню Гор.

Да от такого подмигивания красными горящими глазками террона можно заикой остаться! Только мой котенок опять меня удивил.

- Заметано, - подмигнул Наэль в ответ и протянул руку для пожатия.

Гор было потянулся своей лапищей к протянутой ладошке, но остановился и с опаской глянул на меня, ожидая реакции. Признаюсь, я с трудом подавил приступ ярости, моего малыша никто не смел касаться! Видно это отразилось на моем перекосившимся лице. Гор все понял и, улыбнувшись Наэлю, отошел прочь.

- Найт, ты чего? Я же просто шутил, ты рассердился? - удивленно спросил парень.

- Пойми, я не могу сдержаться. Это сильней меня. Может быть потом, когда привыкну к тебе и научусь держать себя в руках, смогу пережить спокойно, что к тебе прикоснется кто-то другой. Но не сейчас, Наэль, - говоря это, я крепко-крепко прижал свое божественное чудо к груди, и только так смог успокоиться. Но, время не ждет. Нам пора закругляться и покинуть этот славный уголок навсегда.

- Гор, Дерз, в мир пожаловали интересные гости и нам надо бы за ними понаблюдать. Ангел из самых древних и Демон-повелитель вместе строят сейчас пару гигантских транзитных порталов. Стехрис всего лишь перевалочная база и пока эти двое Старших здесь, мир будет цел. Нам нужно выяснить, для кого все это затеяно и что за войско они собрались через эти двери провести.

Короче, отправляемся подслушивать и подглядывать. Порталы открываются на крупном острове где-то в получасе быстрого лета. Придется тщательно спрятаться, потому, как нужно подобраться поближе, а лучше чем Тьма не скрывает ни что. Значит так, группируемся близко друг другу, я накрываю нас Призрачным Покровом, и летим вплотную, - скомандовал я. Терроны подобрались, и подошли к нам, предстояло нечто интересное.

- Наэль, посмотри на меня. Мне нужно будет использовать темную энергию. Я опасаюсь, как бы опять на тебя это не повлияло самым непредсказуемым образом. Давай попробуем так: я понемногу открою каналы тьмы, а ты все время будь на чеку, старайся контролировать свое состояние и сознание. Если что-то пойдет не так, сразу говори, хорошо? - предложил я.

Наэль коротко кивнул. Понятливый у меня парнишка. Наверняка суть большей части того, что я сказал, он не разобрал, но соглашается со всем, и то хорошо. Хотя кто его знает, что он уже приобрел от сознания Творца? Тут все сплошная тайна и загадка.

Чтоб не затягивать процедуру я потихоньку разблокировал перекрытые каналы тьмы. Родная и послушная сила, как заскучавший щенок преданно кинулась ко мне, насыщая мощью каждую клеточку тела. Во мне медленно открывалось окно в бездну темного океана.

Как легко дышать! Казалось, сила стекает с кончиков пальцев и мне все по плечу. Все это время я с волнением вглядывался в зеленые глаза, и боялся увидеть в них страх или безумие. Как отреагирует божественная часть души Наэля на темные эманации вокруг меня? Я особо контролировал, чтобы не появился черный иней, который и сам успел возненавидеть. Наэль сначала тяжело дышал, как бы через силу, а потом сам приник ко мне, шумно вдыхая мой запах.

- Когда я тебя ощущаю вот так, когда вокруг насыщенно все только тобой, это заслоняет необъяснимую панику и страх, - тихонько проговорил он.

И я усилил напор своего запаха, обернув нас в него, как в плотный кокон. Наэль расслабился в моих руках и даже успокоился. Фу-х! Одной проблемой меньше. Теперь можно создать поверх нас четверых Призрачный Покров. Это сложнейший щит, полностью растворяющий нас во тьме. И никто, даже боги не смогут заметить наш отряд, разве что Высший Творец. Но от Дара я и так никогда не буду скрываться, а другой Высший тихонько дышит мне в плечо, разомлевший от близости.

Призрачный Покров скроет в своих недрах и смертного и бога. Штука эта действует на очень ограниченном расстоянии и требует много сил, но как раз все это я мог организовать для нас сейчас. Бесплотными тенями мы взмыли в небо и направились на окруженный штормовым океаном большой остров.

- Найт, - тихонько позвал Наэль, уютно устроившийся у меня на руках, - а почему ты не разрешил терронам рассказать про героическую оборону, как там его…

- Кортара, - помог я.

- Да-да, Кортара. Чего в ней такого, что за два дня не расскажешь? - допытывались у меня.

- О, это любимая тема всех терронов без исключения! Именно там они были созданы, и в этом безумном мире состоялось их первое сражение. Это целое эпическое повествование, так что если у тебя когда-нибудь появится свободных два дня и будет абсолютно нечем заняться, ты попроси любого террона поведать эту эпохальную, во всех отношениях историю. Оборона Кортара - единственная тема, на которую темные драконы могут рассуждать днями напролет, и их не переслушаешь. У них даже красноречие откуда-то появляется, хотя и своеобразное.

В том достопамятном и славном сражении я в основном наблюдал за ходом событий. У меня был другой приказ, который я нарушил по воле Творца, что привело к трагическим последствиям. Именно тогда я спас Варка от смерти, но мы все чуть не потеряли нашего Дара. Оказалось, что за нами следил помешанный кровавый бог, который и выкрал Дара, как только я отошел от него.

В той битве трех армий почти все терроны погибли. Души умерших вернулись в источник Творца, который их создал. Позднее, когда Дар окончательно обрел себя, и знаменитая история с девятью Сердцами бога благополучно завершилась, он возродил всех погибших своих созданий, и терронов в первую очередь.

- А если ты погибнешь, твоя душа тоже вернется к Творцу? - спросил Наэль, вздрагивая.

- Да, и если появится на то его воля, я буду возрожден вновь. Но если меня, как впрочем, и любого Старшего, убить оружием ангелов, то я уйду навсегда, меня просто выкинет в хаос, где я растаю, развеюсь по частичкам.

- А если погибну я, где окажется моя душа? - еще тише продолжил Наэль.

Ну, и что мне ответить? Если погибнет физическая оболочка, хватит ли сил у Творца найти новую или мироздание разорвет его душу по частичкам? Только от одной мысли об этом у меня холодели руки, и темнело в глазах. Я в лепешку расшибусь, продам свое тело и душу навеки, но мой любимый будет жить.

Мне показалось, или я увидел довольную улыбку Госпожи Тьмы из бездны темного океана в ответ на эти мысли? Она ждала их и знала, что я пойду на все ради Наэля. Теперь я на крючке и стану послушной марионеткой, потому что мне есть кого терять. Свое отчаяние я скрыл за легкой улыбкой и спокойными словами.

- Эй, что за мысли? Ты не погибнешь, ведь с тобой такие опытные войны. А когда все закончится и мы выполним миссию, то отправимся в путешествие по интересным мирам, я покажу тебе самые красивые уголки нашего мироздания, и, конечно, мы попадем на Инейю - самую прекрасную и сияющую жемчужину среди Высших миров. Ты увидишь изысканны пейзажи, умопомрачительные красоты и произведения искусств, вышедшие из божественных рук Орлано. А потом, нагулявшись и нагостившись, мы вернемся домой. Наш дом всегда ждет нас, Наэль. У тебя теперь всегда будет куда возвращаться, - рисовал я радужные перспективы Наэлю.

Однако про себя с грустью подумал, что скорей всего мне это сделать не позволят. Предстоит большая игра, где состав игроков мне еще не до конца известен, да и правила непонятны. Но я уже согласен грызть землю на потеху публике, лишь бы моих близких не коснулось это шоу. Ладно, чего уж теперь. Поживем - увидим.

- А Гор и Дерз тоже из погибших при обороне? - допытывался Наэль.

- Да, они из возрожденных. Дар решил немного изменить их суть, сделать чуть общительней. Первосотворенных осталось очень мало, и все они состоят в личной гвардии при Даре, самые приближенные воины, но угрюмые до ужаса.

- Еще угрюмей чем Гор и Дерз? - с сомнением спросил Наэль, покосившись на летящих терронов с окаменевшими от серьезности лицами.

- Да наша парочка по сравнению с первосотворенными, просто болтуны и балагуры! Короче, зануды эти терроны, каких свет не видывал, впрочем, и тьма тоже, - сделав большие глаза, беззастенчиво перемывал косточки терронам я.

Воины за спиной усиленно запыхтели, пытаясь пережить обиду за героических сородичей. А разве я о чем-то соврал?

- Мы работаем над этими глупыми стереотипами. Вот, у нас даже конспект есть…- все-таки не вытерпел Гор.

- О! Про ваш конспект я уже наслышан. Что там у вас следующее в списке?

- Анекдоты, - абсолютно серьезно сообщил Дерз и развернул аккуратно сложенный листок. А потом с непроницаемым выражением лица на одной интонации зачитал нам один такой «анекдот», да еще и пояснения к нему, словно инструкцию к мясорубке.

- Эту смешную историю поведал нам сам Создатель Дар, когда был в особо веселом настроении. Героями анекдота являются персонажи народного эпоса Земли, мира, где родился Дар. Их особенно любят дети, поэтому я рискну прочесть анекдот в присутствии Наэля, - дождавшись моего кивка, Дерз флегматично продолжил.

- Итак, анекдот про двух друзей: поросенка Пятачка и медвежонка Винни Пуха. Однажды Пятачок собрался навестить друга. Подошел к его дому, смотрит, а входная дверь нараспашку, на ручке кровавые следы, что настораживало. Поросенок заходит вовнутрь, и видит на полу отгрызенное медвежье ухо, которое плавает в луже крови. Стены забрызганы багровыми подтеками, страшные следы ведут к лестнице и на второй этаж. Ступени заляпаны кровавыми отпечатками, словно кто-то полз наверх из последних сил. Пятачок, дрожа и оглядываясь, поднимается по лестнице, наталкиваясь на ошметки мяса и шерсти. Он спотыкается об обрубок медвежьей лапы, но все-таки идет вперед. Перед входом на второй этаж Пятачок находит второе отгрызенное ухо и выколотый глаз, показавшийся ему подозрительно знакомым.

Отважный поросенок открывает дверь в последнюю комнату и видит в самом дальнем углу Винни Пуха. От медведя осталось сплошное месиво, без ушей, глаза и лап. Пятачок подбегает к другу и тоненьким голоском интересуется:

- Винни! Винни, тебе плохо?

На что ему, сплевывая кровь, отвечают:

- Нет, придурок, мне не плохо! Мне ТРАНДЕЦ!!!

Анекдот закончился в полной тишине и торжественности, а потом Дерз и Гор дружно заржали. Я переглянулся с Наэлем, и мы тоже засмеялись, но уже от идиотизма происходящего. Терроны были явно довольны произведенным (как им казалось) фурором и собирались закрепить результат. Дерз развернул новую бумажку с записями и прокашлялся, собираясь вновь поразить нас открывшимися талантами. Но я перебил маневры этой парочки.

- Я тебя умоляю, Дерз! Еще одного такого «веселого» выступления моя расшатанная психика не выдержит. С таким выражением лица не анекдоты рассказывать, а на передовой врагов резать. И репертуар у тебя специфический, для избранных и специально подготовленных слушателей. Не пойму я этих людей, неужели их дети такое любят?

- Говорил я тебе, что надо тренироваться больше! - тихо заспорили между собой терроны, скрипя зубами. - Командир, у нас еще список длинный.

- Отложим эту, несомненно, животрепещущую тему до следующего раза. А сейчас всем полное внимание и собранность. Мы подлетаем. И еще одно, главное - ни одного звука! Общаемся только мысленно, я услышу каждого. Наэль, тебя это тоже касается. Пожалуйста, чтобы ты ни увидел, молчи, а если не сможешь терпеть, лучше отвернись. Мы сейчас невидимы, но услышать нас могут запросто.

Ты увидишь удивительных существ, одних из самых сильнейших после богов, но не менее хитрых и коварных. Тысячи лет они только и делали, что занимались интригами и войнами. И не обманывайся их видом, особенно светлого ангела. Столь холодное и расчетливое существо ты едва ли встречал, да и я тоже. Эти двое безжалостные, беспринципные отморозки, играющие жизнями и судьбами миллионов. Запасись терпением и молчанием. Если захочешь что-то сказать, просто произнеси это мысленно. Мы ненадолго подберемся к ним поближе и понаблюдаем, а потом уберемся отсюда подальше и забудем, как страшный сон. Хорошо, любовь моя? - я нежно заглянул в широко раскрытые глаза Наэля.

Он послушно кивнул. Вот и славно. Я бы с удовольствием оставил мальчишку где-то в безопасности, но бросать его одного, даже с терронами не хотелось категорически, да и сам он не захочет.

Тем временем мы тихо и незаметно приземлились почти в центре острова, оказавшись на небольшой равнине. Со всех сторон ее окружали неприступные скалы или отвесные обрывы. Веселенькое местечко. Здесь, на этой небольшой и относительно ровной площадке находилась искомая цель. Наши мощные крылья бесшумно сложились за спинами.

Мы прозрачней, чем тени, невидимые, растворившиеся в нитях тьмы, пронизывающих каждую пядь любой реальности, слились с пейзажем полностью. Совсем близко находилось нагромождение острых серых камней, осыпавшихся с вершин окружающих скал, и вот как раз возле них, и располагались широкие зеркальные окна двух порталов. Несколько метров в длину и в ширину, они стояли на расстоянии трех сотен шагов друг от друга и, мерцая, отражали окружающий унылый пейзаж. Находясь от них так близко, я смог почувствовать, примерно, откуда и куда ведут эти двери. Одни, несомненно, вели из какого-то Высшего мира, а вот вторые со дна Низших миров, причем из такой глубины, где я никогда не был. Это место максимально близкое к грани вселенной, здесь едва могло существовать хоть какое-то подобие жизни. Все интересней и интересней!

Ровно посередине между гладкими зеркалами порталов застыли две напряженные фигуры. Переливающийся всеми оттенками бело-жемчужного цвета ангел и буро-черный Демон-повелитель. Оба высокие и широкоплечие, в великолепных доспехах, их фигуры дышали мощью, накопленной за тысячи прожитых лет. Они были вождями, гордыми повелителями своих древнейших рас и многотысячных слуг. Сотни раз они сражались друг с другом, казалось, что их взаимная ненависть осязаема. От подавляемого гнева искрились их ауры и горели глаза неистовым огнем. Там, где соприкасались их эманации, реальность становилась зыбкой и взрывоопасной. Властная сила волнами исходила от Древних, ее накопилось так много вокруг, что становилось трудно дышать. Я знаю только одно существо из Старших, которое излучало подобного рода энергетику, настолько подавляющую волю. Это был мой лучший друг, Лорд Варк.

Ангел и Демон-повелитель неотрывно смотрели друг другу в глаза, но оба на самом деле были заняты совсем не игрой в переглядывания. Они заканчивали стабилизацию гигантских порталов каждый со своей стороны. Я даже разглядел жгуты силы, связующие их со своими мирами через зеркальную поверхность. Даже им сложно удерживать сооружения подобной мощи без посторонней помощи, и их подпитывали источники из своих миров. Эти двое обладали огромной силой. Почти боги, почти всемогущие, оплетшие своей паутиной едва ли не все мироздание. Но, в том-то и дело что «почти».

Чужая божественность не давала им покоя и вызывала непреодолимую зависть. Это было единственным, чем они не обладали и безумно хотели получить. Можно убить бога, что уже случалось, однако божественности так и не обрести. Получить искру Творца возможно только из рук высших сущностей. Чему я безмерно рад, потому как страшно себе представить, во что превратится наше мироздание с такими богами, как эти двое, случись им обрести искру творения.

Порталы сами по себе завораживающее зрелище, а такие огромные, вообще уникальны. Абсолютно гладкая поверхность полностью зеркальна и казалась окном в другую реальность. Лишь тонкая кромка по периметру слегка искрилась, пространство здесь искажалось, было чуть вогнуто. Мощь дверей в другие планы бытия поражала и наталкивала на размышления. Я улавливал никому не видимые мелочи, узоры тонкого мира, чтобы потом передать мельчайшие подробности Дару. Это важно, по-настоящему важно и любая деталь может о много рассказать, если знать: где смотреть и что искать.

- Не забывай дышать, - мысленно сказал я Наэлю и начал объяснять подробности увиденного.

Парень был полностью поглощен необычной картиной происходящего. Я прислонил его к себе спиной и крепко обхватил руками поперек груди и живота. Для надежности закутал свое зеленоглазое чудо еще и в плащ из крыльев. Из черного пернатого покрова торчала только взъерошенная голова с заинтересованно поблескивающими глазами. Я уткнулся в рыжую макушку и, зарывшись в нее носом, наблюдал за развитием событий. Совсем рядом, почти вплотную, неподвижными статуями замерли терроны.

Мы остановились в сторонке, чтобы на банду шпионов случайно не наткнулись, но достаточно близко, чтобы хорошо видеть и слышать происходящее. Как удачно, что нас не почувствовать и не заметить под Призрачным Покровом, а то эта сладкая парочка - ангел и демон, могли бы расстроиться, что за ними подсматривают и осерчать до невозможности. Поди потом отбейся, они ж психованные на всю голову. Хотя ангелов мне убивать уже приходилось и оружие брать в трофей тоже. Как вспомню, так и вздрогну.

Между тем создание порталов полностью завершилось и их хозяева, не спеша и синхронно, сделали двадцать шагов в сторону, приблизившись к нам еще ближе.

- Давай, Светлый, запускай рабов. Не вечно же мне тут торчать, - недовольно пророкотал Демон-повелитель.

Прекрасное своеобразной дикой красотой лицо исказила гримаса гнева. Старший со дна миров далеко не урод, по крайней мере, внешне. Его аспидные крылья взвились за спиной, показывая глубину раздражения хозяина.

- Чего ты завелся, Декро? - насмешливо и подчеркнуто спокойно проговорил ангел.

Он стоял к нам вполоборота, и мы отлично могли разглядеть идеально вылепленное лицо, великолепное и величественное, как свет утренней зари новорожденного мира. Но это же лицо наводило оторопь от концентрированного высокомерия и холодности. В этой идеальной красоте поселилось некое внутреннее искажение. Искусная маска скрывала помойную яму души Старшего.

Я передернул плечами, рассматривая нашу парочку заговорщиков, словно столкнулся с чем-то действительно мерзким или вступил ногой в кучу дерьма. Наэль вздрогнул в моих объятьях. Какими увидел ангела и Демона-повелителя он? Что сейчас доступно его изменяющемуся восприятию?

- Или великий и могучий Декро боится кого-то? А может силенок не хватает? - между тем продолжал ангел, иронично приподняв тонкую бровь.

- А ты не боишься, Алистэ? Не опасаешься гнева Отца Творцов или тандема Дара и Орлано? Ведь они запросто сотрут в порошок всю твою хитросделанную расу, - взяв себя в руки, отвечал Декро.

- Пока они ничего не знают, а потом будет слишком поздно. Кроме того, Отца Творцов уже очень давно никто не видел, уж поверь мне, я нахожусь намного ближе к его обители, чем ты, - проговорил ангел и улыбнулся.

Розовые губы приоткрылись, обнажая идеально ровные мелкие зубы. Он намеренно дразнил неуравновешенного Демона-повелителя. Но тот не был бы вождем, если бы не мог держать себя в относительном равновесии. Раздражение молнией сверкнуло в темно-красных глазах и пропало, подавляемое сильной волей. На смену ему пришла заинтересованность.

- Мне не плохо и на своем месте, подальше от внимания Творца. Однако ты удивил меня. Необычные вести! Неужели Отец не проявляет себя настолько долго?

Их занимательную беседу прервало возмущение поверхности портала ведущего из Высшего мира. Сквозь зеркальную пленку появился слаженный строй крылатых эниев. Они выходили по четверо, двигаясь синхронно, как куклы. Белые крылья сильно прижаты к тонким спинам, на лицах застыло одинаковое отрешенное выражение, остекленевшие глаза смотрели только вперед.

На каждом из них сверкал металлический ошейник из ангельского сплава. Ангелы научились делать такой металл, которым можно убить любого Старшего окончательно, без возможности возрождения в лоне Творца. А еще им можно полностью подчинить, лишить воли, заставить выполнять абсолютно любые приказы. Именно такой металл поблескивал на шее каждого выходящего из портала эния и не оставалось никаких сомнений, как и кто подчинил их, заставил стать послушными рабами.

А еще у меня отпал вопрос, куда подевалось население с погибшего Эниона. Вот, оно, марширует в неизвестность, повинуясь жесткой воле. Я и раньше подозревал причастность ангелов к этой неприглядной истории, но сейчас не осталось никаких вопросов по этому поводу. Именно благодаря холодной ангельской расе погибают миры в страшной агонии, обрекаются на ужасную рабскую долю миллионы существ. Кровь, боль, смерть…для чего все это? Для какой очередной «высокой» цели ангелы вступили в союз со злейшими врагами, сделали рабами своих младших братьев эниев, уничтожили десятки миров? С демонами все понятно, от них ничего другого не ожидается, но светлые ангелы…Мне до последнего не верилось, что они будут стоять за всем этим, решатся на такое чудовищное преступление против своих же светлых собратьев. Подчинить и обездолить тех, которые всегда были на шаг позади, преданно служили и восторженно взирали на старших братьев и повелителей, пресветлых ангелов. Есть ли предел вероломству?

Шеренги эниев в полном молчании достигли второго портала и немедля шагнули туда. Они все шли и шли, появляясь и тут же исчезая в неизвестности, полностью обнаженные, равнодушные ко всему вокруг и к своей судьбе.

- Это последняя партия? - деловито уточнил Демон-повелитель, хищно разглядывая фигуры эниев.

- Не переживай, последняя. Надеюсь, все предыдущие целы? - нахмурив тонкие брови, спросил Алистэ. - Не заставляй меня пожалеть, что я связался с тобой. Каждый из рабов должен быть жив и послужить нашей цели.

- А кто сказал, что они не живы? Но и пылинки сдувать я с них не обещал, - хитро ответил демон, оскалив зубы.

- В твоих же интересах, чтобы все было сделано так, как приказано.

- Тебе не жалко, своих же? - спросил у ангела с каменным лицом улыбающийся Декро. – А как же милосердие, братская любовь и другая светлая дрянь?

Вот кому нравилось происходящее. Одним плавным движением Декро скользнул к строю эниев и выдернул от туда одного из них.

- Иди сюда, светлая мордашка, - приговаривал демон, таща за белоснежные волосы эния.

Тот безропотно следовал за новым хозяином, еле-еле успевая перебирать босыми ногами по каменной крошке. Демон намотал длинные переливающиеся локоны эния на руку и принудил того стать перед ним на колени.

- Ты только посмотри, Алистэ, какой он прекрасный и утонченный, - шептал демон, наклоняясь к застывшему лицу пленника, обводя кончиком пальца нежный овал. - Огромные голубые глаза, что не раз с благоговением взирали на тебя, как на чудо. Эти длинные ресницы трепетали при одном упоминании твоего имени. Он помнит твой запах, голос, каждый небрежно брошенный взгляд. Потому что всю свою жалкую жизнь считал тебя непогрешимым, святым, непорочным идеалом. Каждый из них верил ангелам и прежде всего тебе, Алистэ. Ты не испугаешься посмотреть в его глаза перед тем, как отправить на смерть?

- Брось свои игры, Декро. Мы достаточно давно знакомы, что бы ты мог заподозрить меня в муках совести или сострадании. Эти чувства оставь для слабых духом, - равнодушно ответил Старший ангел.

Но демон хотел увидеть совсем другие чувства на сияющем застывшей красотой лице союзника. Хоть что-нибудь, кроме равнодушия и скуки. Он выпустил острый коготь и провел им по носу и щеке эния. Тонкая струйка крови потекла вниз, испуская притягательный для демона аромат. Он с удовольствием слизнул ее и поднял глаза на Алистэ. А потом одним резким движением отсек пленнику уши. Эний даже не дернулся, все его чувства были усыплены. Кровь хлынула потоком, заливая белые плечи.

- Не порть раба, он нужен нам живым, - флегматично проговорил ангел.

А вот Декро понемногу терял над собой контроль. Насыщенный запах крови, витавший вокруг, опьянял его, а равнодушие Алистэ, вызвало раздражение, желание, во что бы то ни стало добиться от ангела отклика, почувствовать эмоции. О, да! Декро хотел пить эманации Светлого Алистэ, который тщательно их скрывал. Это был бы настоящий пир, проникнуть за щиты этого напыщенного и самоуверенного крылатого.

- С него не убудет, энии живучи и быстро восстанавливаются. Я позабавлюсь, надеюсь, ты не против? - хищно прищурив глаза, уточнил Демон-повелитель.

Ангел промолчал, лишь пожав широкими плечами. В глубине Декро разгорался огонь гнева, а вместе с ним и похоть. Он расстегнул доспехи и распустил шнуровку штанов. Из глубины его тела показался темно-красный отросток, стремительно увеличивающийся в размере. Демон засунул пальцы обеих рук в рот энию и бесцеремонно стал растягивать его, а потом пропихивать огромный член в глубину, до самого горла. Губы пленника лопнули в нескольких местах, под таранящим напором, не выдержав жестокого вторжения, но движения только набирали оборот. Декро самозабвенно насиловал рот эния, наслаждаясь его кровью. Ноздри демона хищно трепетали, вдыхая кровавую взвесь. Он заводился все больше и больше. На обезображенном лице эния нетронутыми остались только широко распахнутые голубые глаза, бездонное небо в которых было навсегда замутнено.

- Не смотри! - крикнули мы оба.

Я, мысленно, Наэлю, отворачивая его похолодевшее тело от отвратительной сцены, и Декро пленному энию, одним движением выкалывая ему глаза. Наэль потерял сознание, и я подхватил его на руки. Нужно уходить, эта сцена вызывала тошноту и омерзение. Но, что-то мешало мне покинуть это место. Я был уверен, что если уйду сейчас, то пропущу нечто очень важное. И поэтому, погрузил, очнувшегося Наэля в глубокий сон, а сам продолжил наблюдение, как бы ни было противно.

- Ты животное, - расслышал я шепот Алистэ. - И меня тошнит от тебя! Если бы не обещание Кейру, я бы никогда не связался с тобой. Только его безгранично заманчивое обещание удерживает меня рядом с такой мразью, как ты, Декро!

- Ну, наконец, Алистэ! - довольно воскликнул Демон-повелитель, не прекращая своего занятия. - Покажи, что еще жив, что в твоих жилах течет горячая кровь, а не студеная вода. А ты-то сам, чем от меня отличаешься? Точно так же убиваешь, лжешь, предаешь…Только от меня ничего другого и не ждут, амплуа, знаешь ли обязывает. А вот ты все время корчишь из себя святошу, белого и пушистого. Так что нечего воротить высокородный носик, твои руки в крови и кишках не меньше чем мои.

- Да пошел ты! Если бы не обещанная мне божественность от потустороннего высшего Творца, ноги бы моей тут не было! Я не такая тварь как ты… - неожиданно сорвался на крик Алистэ. Он все-таки поддался на провокацию и теперь Демон наслаждался его бушующими эмоциями.

- Да что ты говоришь! - насмешливо перебил ангела, слегка захмелевший от потока чистого гнева Алистэ, Декро. - А кто первый откликнулся на сомнительные посулы Чужака из другой вселенной, абсолютно чуждой нам. Скажи, Алистэ! Кто слил уже десятки миров? Кто продал своих? Кто подсунул богам гениальную идею прогуляться к границе мироздания, где они бесследно исчезают один за другим? Кто готовится разверзнуть грань между вселенными и впустить чужого в святая святых…Мне продолжать или ты сам назовешься?

- Ты Декро, кровожадный глупец, не видящий ничего кроме своих похотливых забав и резни. Именно ты не видишь, что происходит на самом деле, - с горящими глазами говорил ангел.

Он растерял всю выдержку и постепенно поддавался влиянию Декро, а тот присосался к его ауре, подобно пиявке, специально провоцируя еще больший всплеск эмоций.

- Ну, тогда просвети меня, добрый ангел. Давай, объясни дураку неразумному высшие цели, оправдывающие все.

- Бесконечная жизнь высших Творцов имеет свои этапы. Они рождаются, творят и угасают, перерождаясь в новом высшем существе. Так вот у нашего Отца Творцов сейчас последний период перерождения, - сказав это, Алистэ задумался и замолчал.

- Ну, и…

- Старая его сущность уже уснула, а новая еще не пробудилась, по крайней мере, я об этом ничего не знаю. Нашему мирозданию предстоит переродиться вместе с Высшим. А сейчас мы практически ничьи. Понимаешь? У нас есть единственный шанс получить божественность из рук другого Высшего, впустив его сюда, когда некому будет ему противостоять. Сейчас границы слабы, как никогда. Кейр нанесет удар с той стороны, а мы с этой…

- Алистэ, ты надеешься выжить после вторжения и не погибнуть в битве материй чуждых вселенных? - свысока, как у неразумного ребенка спросил Демон-повелитель. - Ты еще безумней, чем я думал, если веришь обещаниям. Ну, скажи, зачем Кейру твоя белобрысая мордашка?

- Смейся, демон, смейся громче…А ведь это не первое перерождение Высшего, которое переживает раса ангелов. Создал нас совсем не Отец Творцов и не здесь, - проговорился Алистэ. Демон замер и даже перестал насиловать эния, грудь которого была полностью залита липкой черной спермой и собственной кровью.

- Ах, вот оно что, - сощурившись, прошептал Демон, - ты надеешься найти тепленькое местечко и в этот раз? Договариваться значит собрался? Или даже уже договорился? Иначе с чего бы это ты тут так распинался. Если раньше я с тобой возился исключительно ради сверхнаживы, то теперь все меняется. Не забудь, милый мой, что ты без меня ничего не сделаешь. Слишком сильно ты зависишь от моих услуг. Правда, крылатый? Да и божественность мне к лицу не меньше, чем тебе. Теперь с тебя глаз не спущу, знаю я твою подлую душонку, сам такой, - хохотнул Декро.

- В этот раз все получится, - уверенно проговорил Алистэ.

- Так вот почему ваша раса так отличается от всех остальных. Ваши технологии, враждебны к нашей материи и лучше всего у вас получается только одно – убивать. Уничтожать навсегда, - перебил ангела Декро. Сейчас он был буквально напитан силой Алистэ, эмоциями и полностью подавлял его.

- Ты пойдешь со мной, милый ангелочек. Твое общество внезапно стало безумно привлекательным для старого демона. Мы посмотрим твой спектакль вместе, с моего ложа, рука об руку, - елейно проговорил Демон-повелитель.

Алистэ пытался сопротивляться, но Декро сейчас слишком силен, и ангел сам виноват в этом. Так расслабиться при демоне непростительная ошибка.

Демон-повелитель медленно вынул свой отросток из эния и обтер его белоснежными длинными прядями пленника. Декро одним движением руки схватил окровавленного, ослепленного эния и швырнул его в портал. На возмущенное пыхтение ангела, повелитель из Нижних миров лишь ответил:

- Там его подберут, не переживай. Раньше надо было переживать, - его рокочущий смех оглушал. - Пойдем, Алистэ. Тебе предстоит испытать на себе мое гостеприимство. Жаль, что ангелы бесполы, а то мы попробовали бы много милых развлечений. Хотя варианты всегда можно найти, я уже даже придумал несколько специально для тебя, дорогуша пернатая.

Под громкий хохот Декро они подошли к порталу. Было видно, что ангел упирается, но Демон-повелитель присосался к его силе, как пиявка и сейчас демоническое преимущество было ощутимо. К тому же Алистэ нуждался в услугах Декро и не мог себе позволить вступить в полномасштабный конфликт. Демон согнулся в шутовском поклоне, приглашая ангела первого вступить в портал, в котором исчезли пленные энии. А потом бесцеремонно пихнул светлого в спину, шагнув следом.

Вот он миг, когда нужно собраться и приготовиться действовать молниеносно. После ухода Алистэ и Декро порталы тут же потеряли стабильность, они разрушались, сворачиваясь в пространстве. Я успел схватить ускользающий, юркий стержень, уходящий в Нижние миры, и нас выбросило в межмирье.

Глава 12. Волшебство в оживших каплях воды.

Найт.

Что ж, мы слиняли со Стехриса очень вовремя. Обернувшись, все смотрели, как планету охватили красные маяки, а потом реальность раздвинулась, исторгая гигантские иглы. Они впились в яркие метки, и процесс уничтожения мира был запущен. Пять минут агонии и на месте некогда цветущей планеты зияла пустота. Стехрис точь в точь повторил судьбу Эниона. Это ужасало стремительностью и даже педантичностью уничтожения, полного истребления, когда не остается даже праха. Живой мир превратился в ничто – мертвую пустоту, где вырвали саму основу жизни.

Я скосил глаза на Наэля, тревожно прислушиваясь к его эмоциям. Он недавно пришел в себя и теперь с тоской смотрел на то место, где была его планета.

- Зачем они это сделали? - тихо спросил парень.

Я и забыл, что он не слышал последних откровений Алистэ. Мне нужно как-то объяснить чудовищную правду и поведать Наэлю, что его маленькая и непримечательная планета послужила на краткое время перевалочной базой и источником энергии для сильнейших Старших. Никто из них не испытывал сострадания и угрызения совести. Но как же трудно произнести нужные слова, глядя в потемневшие глаза моему мальчику.

- Они хотят пробить грань вселенной и впустить сюда чужака – высшего Творца, Кейра. В обмен на помощь он пообещал им божественность. Вот Алистэ и собирает силы для удара, - подвел итог всему услышанному я.

В трех предложениях уместились миллионы судеб, жизней, миров. Воистину власть – это самый сильный наркотик, она лишает души и милосердия. Теперь я еще лучше понимал Варка, для которого одним из самых страшных испытаний является обладание огромной властью. Лорд боится, что однажды поддастся искушению, и оно изменит его, фактически уничтожит, потому что прежнего Варка уже не будет. И последний из могущественной расы Лордов упорно ведет войну с самим собой, испытывая на прочность, а Алистэ и Декро давно проиграли это сражение.

- Он обманул их, - прошептал Наэль, смотря невидящими глазами в пустоту, но этот шепот пробирал до костей.

- Что ты говоришь?

- Кейр не Высший Творец. Он безгранично силен, да! Но он не Высший. Для того чтобы быть Высшим сила не важна. Только сущность, рожденная в водах великого океана, обладает этим даром или проклятьем. Он пообещал ангелу то, что никогда не сможет исполнить. И я теперь знаю, для чего Кейр так рвется сюда.

Наэль развернулся и посмотрел прямо в глаза. У меня не осталось сомнений, что сейчас я разговариваю с богом. Нет, его лицо, аура не изменились. Но глаза…в них было знание. Наэль абсолютно уверен в своих словах, и я верил ему.

- Кейра создал…

- Я! - закричал Наэль и закрыл лицо ладонями.

- От него ты сбежал? Это Кейр причина твоих страданий?

- Причина кроется во мне. Это я искажен, понимаешь Найт? Я! Я создал его и полюбил более себя самого. Я вложил в Кейра огонь творения и наделил бесконечным могуществом. Я сам отдал себя и свой дом в его руки. Он не справился, он поддался искушению властью, изменился, а я не хотел замечать, не желал верить, что родное существо превратилось в чудовище. Благодаря мне Кейр так силен, что смог поработить своего Творца и даже изменить порядок течения жизни в мироздании, привязав её обновление к моей смерти и возрождению.

- Он любит тебя…

- Любит? Нет! Кейр одержим обладанием и подчинением. Он находит самое изысканное удовольствие, мучая своего Творца и выпивая до дна, снова и снова увеличивая могущество. В его темной душе нет места любви, осталась лишь жажда и гигантское, воистину божественное чувство собственности. Палач не отпустит жертву, что желанней и ценней всего сущего.

- Значит, он придет за тобой. Ведь так?

- Скорей всего.

- Я бы тоже пришел за тобой, искал бы повсюду, проник бы в любую щель, но вернул, - проговорил я, отнимая ладошки Наэля от лица.

Он всматривался в меня тревожными и пронзительными глазами. Я видел, бог проникает прямо в душу и открылся навстречу. Смотри, моя любовь, смотри все. Я люблю тебя, ужасно боюсь потерять, желаю…

- Мое сознание сейчас ясное, как никогда за последнее время. Пусть это выглядит как бред сумасшедшего. Хочу, чтобы ты знал все до конца обо мне, хотя ты уже о многом догадался или понял кто я на самом деле. И все-таки, пусть эти слова прозвучат. Я, Наэль, Высший Творец, тайком проникший в это мироздание восемнадцать лет назад. Высший, - произнес Наэль и замер, будто всматриваясь внутрь себя.

- Знаю, - спокойно ответил я.

- Знаешь?

- Дар почувствовал твое появление. Он попросил спасти тебя с обреченной планеты.

- Почему он не уничтожил меня? Ведь я лишен всех сил, беззащитен и слаб, - напряженно следя за мной, спросил бог.

- Не скрою, большинство местных божеств так бы и поступило. Только вот Дар не такой, как все.

- Ты любишь его, в твоих словах столько нежности и гордости, когда ты говоришь о нем, - странно меняясь в лице, говорил Наэль. Я чувствовал его горечь, тоску.

- Конечно, люблю. Но почему так горьки твои слова? Ой, подожди, ты что ревнуешь? - развеселился я. Мой Наэль ревнует!!! Значит он меня…

- Люблю - закончил за меня мысль зеленоглазый ревнивец. Я схватил его в охапку и чмокнул в нос.

- Да, я люблю вас двоих, но абсолютно по-разному, понимаешь? Ты же видишь сейчас все, Наэль, читаешь меня, как открытую книгу, - притягивал я его все ближе, щекоча дыханием шею.

- Именно поэтому просто спрашиваю, а не ухожу, - целуя меня в губы, проговорил парень. - Может, хотел услышать эти слова. Да и сам признаться тебе и самому себе.

Я начинал уплывать, меня охватывала жажда овладеть им прямо сейчас, любить его долго, безумно медленно. Но время ускользало сквозь пальцы, а нам нужно спешить.

- Наэль, послушай, - задыхаясь от поцелуев, прошептал я, - нам нужно спуститься в Нижние миры. Я уловил след от портала и теперь примерно знаю, где будет нанесен удар. Мы спустимся максимально близко к этому месту, но остановимся в обитаемом мире. Мне нужно призвать Дара, он должен узнать о том, что задумал Кейр и о его манипуляциях с Алистэ и Декро, понимаешь? Похоже, мы увидели лишь верхушку айсберга, а полный масштаб трудно и вообразить. Дар должен вмешаться и защитить свой дом от чужака, заодно и потравить слишком разжиревших и наглых крыс.

Наэль лишь кивнул, а я буквально за шкирку отлепил себя от него и, пока еще был в состоянии сопротивляться его притяжению, начал строить небольшой портал. Подозвав застывших вдалеке терронов, я махнул рукой, и мы все вместе шагнули в зеркальное окно. Пришла пора оставить это гиблое место.

Вышли мы возле поверхности маленькой планеты. Она полностью покрывалась сверкающим льдом и снегом. Тусклое солнце и необычно яркие луны отражались в ледяных равнинах и горах, делая этот мир похожим на бриллиант. Но он не был безжизненным, отнюдь. Температура держалась здесь постоянно низкая, но это не мешало местному предприимчивому населению сделать свой мир центром торговли Нижнего плана бытия.

Да, народ тут обитал специфический. Небольшого роста, юркие и хитрющие, прирожденные торгаши, они называли себя людьми, хотя это довольно спорный вопрос. По мне так аборигены больше на младших демонов смахивали, но были гораздо безобидней. Они пока находились под крылышком у своего Творца и жили припеваючи. Располагаясь на выгодном месте, где сходились многие торговые пути, местные торговцы развили бурную деятельность, отстроив гигантские торговые палаты, большие шумные рынки, роскошные гостиницы, как на поверхности, так и под землей.

Сюда сходились гости даже на «просто посмотреть», столь диковинные товары можно отыскать среди всевозможных прилавков. На богатейшие рынки стекались изделия продажи и обмена не только из Нижних миров, но и из Срединных и даже Высших. И конечно буйным цветом развивалась индустрия азартных игр, проституция и других сомнительных и запретных во многих мирах развлечений. Но если это приносило мега прибыли, значит, здесь это разрешалось и приветствовалось. Единственным условием было соблюдение границ заведений и безопасность богатых кварталов с престижными гостиницами для знатных гостей. Местные заправилы свято чтили своих клиентов, особенно если учесть что многие находились инкогнито и оставляли в карманах гостеприимных аборигенов большие деньги и другие ценные ресурсы.

А нескончаемому притоку туристов виной рынок рабов, крупнейший в округе. Много уровней под землю уходил этот рынок и привлекал клиентов со всего мироздания. Здесь можно было купить представителей любой расы, которым не посчастливилось попасть в плен. Сотни тысяч рабов ожидали своей участи в недрах этого мира, где красота и уродство продавались за бешенные деньги. Все это цивилизованное и не очень хозяйство располагалось в двух огромных городах, в один из которых мы и направились.

Я остановился ненадолго и, подняв температуру своего тела до состояния грелки, прижал к себе начинающего замерзать Наэля. Парень озяб в тонкой рубашке и дрожал. Нужно связаться с Даром и дать ему четкие ориентиры нашего месторасположения. А уж потом устроиться с комфортом и отогреть мое чудо, каждую его клеточку сделать горячей и жаждущей еще большего огня.

- Потерпи несколько минут, ладно? - попросил я Наэля.

Дождавшись ответного кивка, стал погружаться в тонкий мир. Уже привычно легким движением шагнул в гостеприимно распахнутые для меня двери, причем ушел сразу очень глубоко. Привыкнув к ярким краскам я, не мешкая, отыскал ту связующую нить, что объединяет меня и моего Создателя. Мы сейчас так далеко друг от друга, что нить стала тоньше волоска и все же мы могли почувствовать нашу связь, где бы ни находились. Я сосредоточился и позвал Дара. Отклика некоторое время не было. И я уже занервничал, как, наконец, услышал шепот в голове.

- Найт, - звуки голоса Дара, как ласковое прикосновение, и я улыбнулся, послав ответное теплое приветствие.

- Дар, ты нужен мне. Тебе следует узнать кое-что и увидеть своими глазами много интересного. Придешь? - с надеждой спросил я. Сердце прыгало от волнения, соприкасаясь с далеким откликом Создателя.

- Жди меня в любой момент, - загадочно сказал Дар. Ох уж эти боги. Ну, вот можно по нормальному сказать?

- Найт, не дуйся, я скоро буду, - перебил мои рассуждения по поводу загадочной божественной души Дар.

Наша связь истончилась, и я быстренько вернулся в реальность. А действительность встретила меня дрожащим Наэлем и снежной метелью. Погода тут менялась со страшной скоростью. Я подхватил свое чудо с красным носом под руки и резко взлетел ввысь. Теперь можно немного расслабиться и насладиться близостью милого Наэля. Моя миссия почти выполнена и Дар скоро будет рядом.

Торговый город огромным пауком разлегся на многие мили вокруг. Чего уж стесняться, нам надо в самый центр, туда, где покой и безопасность клиентов берегутся со всем усердием. Вот туда мы и направились. Оказавшись на оживленной улице, которая вся состояла их витрин магазинов, мы юркнули в один из них с лаконичной вывеской «Одежда».

- Значит так, Гор идет снимать два номера в приличной гостинице с горячим обедом. Можешь не стесняться, - подмигнул я террону. Он довольно хмыкнул и вышел за дверь.

- Ну, а мы идем одевать мое сокровище по погоде, - проговорил я, согревая дыханием холодный нос Наэля.

Нашему взору открылась заманчивая картина. Прилавки в тридцать три ряда, стеллажи и стойки с одеждой. Но меня куда больше привлек уютный диванчик возле большого камина. Огонь так весело трещал, отдавая тепло и мягкий красноватый свет, получалась почти домашняя атмосфера.

- Нам туда, - решительно сказал я, увлекая за собой Наэля, Дерз же сам подтянется без напоминаний.

Нам навстречу выскочил раскрасневшийся хозяин. Маленький, юркий торговец имел авторитетный животик и довольно приветливое лицо. Что ж, отведаем местного сервиса. Хозяин, заметив, что я за ним наблюдаю, низко поклонился.

- Прошу проходите, господа, - он наметанным взглядом быстро оценил, кто тут кошелек, теперь сиял и расшаркивался передо мной.

- Нам бы одеть вот это бесценное, но замерзшее сокровище, - выдвинув чуть вперед Наэля, сказал я. - Теплая одежда, белье, обувь и все, что приглянется парню. Только самого лучшего качества и побыстрей. Да, еще, - остановил я заметавшегося хозяина, звавшего помощников, - горячего вина, будьте любезны. Бокал, нет, лучше графинчик с двумя бокалами.

Завалившись с ногами на мягкий диван, я усадил парня себе под бочок, и втихаря поглаживал его бедро. Наэль ерзал и смотрел на меня сквозь длинные ресницы. Но нас деликатно прервали, и следующие полчаса были заняты примерками. Правда, пришлось проводить их прямо передо мной, а не в примерочных, потому что Наэль боялся и шаг в сторону ступнуть.

Выпив два бокала вина, мне стало понятно, что конца и края не видно бесконечным коробкам и вешалкам. К тому же Наэлю шло абсолютно все, главное подобрать по размеру. Я нетерпеливо постукивал пальцами, но все же тихо сидел и ждал, пока мое терпение не лопнуло. Руки чесались от желания поскорей обнять Наэля и утащить его подальше ото всех.

- Мы берем вон ту кучу, вот эту длинную шубу, две пары сапог и вон те вещи, - безжалостно прервал я разглагольствующего о высокой моде хозяина.

Наэль согласно кивнул, допивая уже третий стакан горячего вина. Его явно разморило и даже, я бы сказал, развезло. Он хитро прищурил глаза и улыбнулся. На меня тут же набросились его агрессивные сексуальные феромоны, они взрывались под кожей огнями непреодолимого желания. Малыш становится все сильней. Я тряхнул головой, пытаясь хоть как то держать себя в руках, но стало еще хуже, то есть лучше, не знаю...

Подорвавшись с дивана, я завернул Наэля в большую шубу и, закинув на плечо, потащил к выходу.

- Дерз, вот деньги, расплатись и забери все наше добро, - только успел буркнуть я, словно варвар, унося добычу на плече.

На улице мела метель и было совершенно безлюдно. Ну, абсолютно никого! Ура! Должно же и нам когда-нибудь повезти! Ветер бросал в лицо пригоршни пушистых снежинок, белых-белых, с голубыми искорками. Я поставил улыбающегося во весь рот Наэля на ноги, и залез к нему под шубу, не забыв накинуть на него капюшон. Он был такой тепленький, мягкий, разомлевший. Просто плюшевый медвежонок. Наэль обнял меня за шею и поцеловал долгим, хмельным поцелуем. Руки бесцеремонно забрались под новый свитер, а затем и под рубашку, пока не коснулись голого тела. И вот тут у меня наступило затмение, впрочем, не только у меня.

Мы как безумные целовались посреди улицы, заваленной снегом. Вокруг усиливалась метель и темнело, только нам было все равно. Наэль прижимал меня к себе, целуя лицо, шею, плечи. Я нашел под одеждой его соски и сжал легонько кончиками пальцев. От напора томительного запаха Наэля я ослеп и оглох на некоторое время. Мир сузился до горячего тела в моих руках, частого дыхания и пульса, наполненного желанием.

Я опустил ладони ниже талии Наэля и просунул их под ремень теплых меховых брюк. Что самое замечательное в их конструкции? Они были широкие и полностью расшнуровывались по шву шага. Отличная вещь! Дрожащими от нетерпения руками, я развязывал шнуровку, а потом просто резко дернул. Ну, нет сил терпеть! Подхватив хохочущего Наэля под попку, я закинул его ноги в толстых меховых штанах на талию. Расшнурованный шов разошелся, открывая доступ к самым интересным местам. Так, теперь разобраться со своими штанами, они просто трещали по швам из-за напряженного члена, желавшего вырваться наружу. Молния вжикнула и выпустила вздрагивающий, сочащийся смазкой ствол.

Я, наконец, добрался горячими пальцами до тугого кольца мышц и стал потихоньку входить внутрь. Наэль шевелился и старался расслабиться, привыкая к проникновению, он обнял мою шею и, ухватив нижнюю губу, легонько посасывал ее. Расслабленное тело в моих руках звало так неистово, требовательно.

- Если ты не ослабишь напор, я просто потеряю контроль окончательно и сделаю тебе больно, - предупредил я честно, произнося слова прямо в голове Наэля.

- Хочу тебя, - прошептали мне на ушко припухшие губы.

Я сделал свой член влажным от своей естественной смазки и уткнулся им в немного растянутый проход. Наэль откинул голову назад и застонал, а я, недолго думая, начал потихоньку входить внутрь. И это было последнее осознанное воспоминание…

Очнулись мы возле какого-то столба, на который я опер Наэля спиной. Как мы здесь очутились, не помню. Он задрал голову вверх и жмурился от падающих на него снежинок. В окружении меха на капюшоне его мордашка была такая милая и забавная. Рыжие волосы выбились из косы и теперь трепались на ветру. Но сердце мое замерло не только от этого. Наэль улыбался счастливой улыбкой, простой, открытой, искренней. И я улыбнулся вместе с ним, а потом засмеялся и закружил свое сокровище, взлетая вверх. Где-то совсем рядом промелькнула тень террона, следовавшего за нами. Я мысленно позвал Гора и узнал, куда нам лететь к гостинице.

В гостиничный холл мы ввалились большой толпой. Собственно, большую толпу создавал Дерз, потому как его внушительный размер торса и четыре мускулистые руки, это вам не балерина. Он и в проем дверей еле втиснулся. За дальним столиком меланхолично сидел Гор и доедал, по моим подсчетам куч костей вокруг, третьего кабана. Слова командира «можешь не стесняться» террон воспринял по-своему и действительно не стеснялся в количестве съеденной еды.

Мы подсели за столик, развеять его мелодраматическое настроение, ну и попытаться перекусить. Гор сгреб все кости на пол, махнув одной рукой, и позвал служанку. Девушка оказалась находчивой и не разменивалась по мелочам, подойдя к нам вместе с тачкой, в которую стала собирать кости.

- Что-нибудь желаете еще? - весело спросила она.

- Что мы желаем? - переспросил я уже у Наэля.

- Того вкусного вина…

- А покушать?

- Не хочется, - сонно ответил парень.

Он привалился ко мне плечом и откровенно клевал носом, пригревшись в тепле. Обстановка ясна. Значит, есть мы не хотим, зато вино идет на «ура».

- Гор, давай ключи от номера, а вы тут как-нибудь сами. Мы спать.

Наэль поднялся с места и поплелся за мной, спотыкаясь на каждом шагу. Я закатил глаза и подхватил всю эту меховую кучу на руки. Быстренько поднявшись по лестнице, нашел нужную дверь и открыл ее ногой. Прислонив Наэля к стене, начал раздевать парня. Он что-то сонно бурчал и пытался помочь, но только путал тесемки и мешался. Пришлось поступить радикально и распаковать Наэля резким движением руки, не церемонясь со швами. Тоненькая обнаженная фигурка пошатывалась в куче меха, разбросанного у ног. Наэль, не открывая глаз, забавно водил руками по воздуху, пытаясь отыскать меня. Я тут же нашелся и сладко вздохнул, когда прохладные ладошки заскользили по груди.

В комнате было тепло, весело горел камин, даже уютно как-то. Больше всего порадовала большая кровать и гора разноцветных подушек разных размеров. Наконец, удастся поспать в нормальных условиях. На противоположной стене белела еще одна дверь, за которой видимо была ванная комната. Туда-то мы и направимся в первую очередь. Как-то хочется вспомнить, что существуют блага цивилизации.

Наэль немного пришел в себя и даже проснулся. Он самостоятельно выбрался из меховой кучи и теперь с интересом разглядывал интерьер нашей комнаты.

- Устал? - спросил я, заглядывая в прояснившиеся глаза. - Пойдем, умоемся и спать.

- А что там за дверью? - спросил Наэль.

- Наверно что-то типа ванной. Проверим?

Но Наэль сам взял меня за руку и потащил осматриваться. Открыв дверь, я аж присвистнул. Ожидал какую-нибудь бадью с водой, которую гордо называют ванной, а тут целая ВАННА, большая, беленькая, с блестящими краниками. Повернув один из них, я с удовольствием почувствовал, что цивилизация все же добралась и до нас, из крана бежала горяченная водичка. Все, мне здесь нравится!

- А давай наберем полную ванну горячей воды и поваляемся? - с энтузиазмом предложил Наэль.

Он уже обшаривал содержимое полочек с множеством всяких душистых гелей. Я даже засмотрелся на него. Вот, клянусь, до ужаса приятно наблюдать, как мой котенок сам осваивается, всем интересуется, чего-то хочет. И это «чего-то» я могу ему дать. А главное, он решился отпустить мою руку и отдалиться на метр. Это уже огромный прогресс! Конечно, Наэль постоянно держал меня в поле зрения, но все же…

- Смотри, тут даже полотенца есть и халаты! - увлеченно воскликнул парень, рассматривая содержимое белых банных шкафчиков.

- А это что за улитка?

- Волосы сушить.

- А это для чего?

- Ногти или когти, у кого что, на ногах обрезать.

- А это?

- Пупки мыть.

- Чего? Это как же? - спросил Наэль, пытаясь разобраться в конструкции и прикладывая к своему пупку замысловатый массажер для спины.

Из последних сил сдерживая улыбку, я включил вибрацию на массажере и приложил к животу Наэля. Его глаза увлеченно заблестели.

- Пупки трясутся, и вся грязь оттуда высыпается, - с непроницаемым лицом сообщил я.

Минуту Наэль представлял, какие должны быть пупки по размеру, что бы оттуда грязь, прям, высыпалась, а потом заливисто рассмеялся.

- А у тебя, почему пупка нет? - спросил Наэль, ставя пупкомытель, нет, пупкосотрясатель на место и подходя ко мне.

Он провел ладошкой по моему абсолютно гладкому животу, а потом по своему с маленьким таким пупочком. Сейчас в его сознании вновь преобладал человек.

- Потому что я сотворенный, а ты рожденный, по крайней мере, это тело.

На мгновение парень задумался, а потом кивнул каким-то своим мыслям. Я бы мог прочесть его в любую минуту, но почти не делал этого, ни сейчас, ни ранее. Мне казалось, что без острой необходимости подслушивать чужие мысли подло и неприятно. Поэтому всегда держал свои щиты закрытыми, ну ладно, почти всегда.

- Странно, но я помню себя и без пупка, - пробормотал растерянный парень.

Тем временем ванна наполнилась горячей водой. Пар заманчиво поднимался белесыми струйками, приглашая поваляться. Я взял Наэля за руку и потянул в парную воду. Есть, есть на свете счастье! Развалиться в горячей воде в обнимку с любимым, напустить полную ванну ароматной пены и ничего не делать, просто болтать ни о чем. Наэль откинулся мне на живот и баловался с пузырьками. Он сложил большой и указательный палец в кольцо и дунул, получился мыльный пузырик, переливающийся радужными боками.

- Смотри, как я могу, - прошептал я.

Чуть затронуть нити тонкого мира и вложить самую граммульку силы. Мыльный пузырик превратился в мыльного кота, а потом птицу, она летала минуту, а потом лопнула.

- Покажи еще раз, - заинтересованно попросил Наэль.

Я, уже не стесняясь, делал из пены всякие фигурки, они летали вокруг, а Наэль зачарованно смотрел. Он горько вздохнул, снова сложил пальцы кольцом и выдул новый обычный пузырь.

- Я понял, как ты это делаешь. Ты трогаешь цветные нити вокруг.

- И давно ты их видишь? - удивленно спросил я.

- Нет, недавно. Сразу после того, как мы с тобой в том озере на острове…э-э-э...купались, - замявшись, сбивчиво объяснял Наэль.

- Ты имел в виду, «занимались любовью»? - приподняв одну бровь, уточнил я.

- Ну, да, - покраснев, согласился он.

- А сам ты эти цветные нити трогать пытался?

- Пытался, только они ускользают между пальцев. Я знаю, что с ними нужно делать. Не спрашивай откуда.

- А давай вместе? Если я прав, то сила у тебя есть и знания тоже. Тебе нужно лишь научиться использовать, приспособиться к этой материи.

- Найт, я пробовал миллионы раз, - перебил меня бог. Он вновь вышел на первый план в сознании Наэля.

- Это даже к лучшему, - проговорил я.

Мы устроились поудобнее, тесно прижавшись друг к другу. Я протянул вперед руки и Наэль положил свои ладони поверх моих.

- Расслабься и откройся, любовь моя, - шептал я в самое ухо, а сам погружался в его сознание, снимая все свои щиты. Мы сливались в одно, и это было удивительно и прекрасно.

Тонкий мир стоял у меня перед глазами небывало четко и ясно. Вот, как ярко видит его Наэль, глубоко, пронзая взглядом огромное пространство вокруг. Нет, мы не будем забегать так далеко. Здесь совсем рядом, прямо под руками мерцали и переливались миллионы тоненьких ниточек. Я видел наши ладони, как одну целую.

Осторожно и тихонько прикоснуться к тончайшему яркому волоску, позвать его, погладить, как щенка. А потом поманить силой, пообещать движение и изменение. Она не устоит и прыгнет в руки сама. Вот она, смотри, уже послушная и податливая, только вливай в нее силу и она сплетет для тебя любой узор. Давай, любовь моя, чувствуй моими руками, ощущай, как бежит сила в наших телах, как откликаются нити на малейшее движение, желание.

И ты тянешься сам, снова и снова, подманивая испуганную твоей чужой энергией нить. Она сомневается, а ты искушаешь вкуснейшим лакомством, божественной энергией. Если покорится эта нить, значит, ты покоришь весь мир вокруг. Я внутри тебя, именно моя энергия и свет, сделали твой источник наполненным, запустили процесс, который генерирует бездну силы в тебе. Она растет с каждым прожитым тобой часом, тебе нужно только приручить здешнюю материю, познать ее суть и она познает тебя в ответ.

Ты свиваешь из своей собственной силы, густо смешанной с моей, тоненькую змейку и обвиваешь ей недоверчивую нить. Она танцует вокруг, подкрадываясь все ближе, манит и соблазняет. Ближе, еще ближе, тронуть, сначала мимолетно, приучая к касаниям, и почувствовать биение энергии, некогда чуждой, но только не в этот раз. А потом прижаться сильней и напитать нить сладким лакомством, давая распробовать себя. Она больше не отпрянет, не испугается, она захочет испить твой источник вновь и вновь. В твоей руке лежит тончайший ключ к этому мирозданию.

Ты смеешься и радуешься, как ребенок. Ты, высший Творец, творивший бессчетное количество миров в восторге от первой покорившейся тоненькой нити. Только она уже не одна. И отведать твоей силы спешат тысячи нитей покрупней. Осторожно, Наэль, тише, любовь моя. Не спеши, теперь они никуда не денутся от тебя.

Наэль выбрал одну из ластившихся к нему нитей и начал плести пока еще простой узор. Я шагнул в реальность, желая увидеть физическое воплощение замысла. Юное обнаженное существо замерло посреди большой купели, раскинув руки в стороны. Его глаза закрыты, а вся фигура светилась изнутри. Стройное тело бога начало медленно вращаться, оторвавшись от пола, а вместе с ним и вся вода, находившаяся в ванной. Она распадалась на мельчайшие капли, заполняя собой все пространство комнаты, густой белый туман неспешно двигался вокруг, подчиняясь сильной воле. Постепенно маленькие капельки начали сливаться в более крупные, они переливались одна в одну, образуя прозрачные струи, закручивающиеся в широкую спираль.

Наэль поднял ладони вверх, и прозрачная вода устремилась к потолку. На мгновение, зависнув в невесомости, она медленно стекала вниз, образуя собой застывшие невероятные фигуры потустороннего мира. Передо мной творился образ удивительного по своей красоте и великолепию места. Я видел божественный исток в форме светящегося ложа, нежными лепестками прикрывая святыню. Оно находилось в полупрозрачном, расцвеченном звездами алькове. Причудливые цветы невиданной формы, переплетающиеся в тонкие и изящнейшие своды мироздания. Скопления миров, текущие в прожилках трепетных листьев. Тысячи солнц, сияющие в каплях росы, что стекает с ветвей и лепестков. Малость, что вмещает бесконечность и наоборот. Нереальная и глубочайшая гармония, в которой бессчетное количество раз рождался Наэль. Я потрясенно оглядывался, не веря своим глазам. Неужели вокруг просто вода или мой бог творит?

- Это мой дом, сердце моего мироздания, тайный мир, где я возрождался, - мягко сказал Наэль.

Он смотрел с такой любовью на воссозданные образы, тоска замутнила бездонную зелень глаз. - Так он выглядел, когда я в последний раз проснулся и увидел лазоревые небеса.

- Ты бы хотел вернуться?

- И да, и нет…Да, я тоскую за своим миром, который создавал так увлеченно, но я сам сжег все мосты и не вернусь туда по собственной воле.

Вода снова обрела подвижность, теряя заданную ране форму. Она возвращалась в купель, где ей и положено быть. Наэля трясло, он весь сжался, скукожился, обхватив себя руками. Я поднялся и подошел к своему расстроенному любимому.

- Теперь мой дом там, где ты, Найт, - подняв на меня глаза, проговорил Наэль. Я подхватил его и вытащил из похолодевшей воды.

- Теплая постелька, вот что нужно сейчас моему ударившемуся в меланхолию богу, - постановил я, слизывая с его щеки капельку воды.

В спальне жарко горел камин, комната тонула в полутьме, а большая кровать манила мягкостью и удобством. Наэль первый забрался под ворох одеял и обложился подушками. Его глаза, отражающие языки пламени от камина, блестели в темноте, волосы разметались по подушкам, темными змеями расползаясь вокруг. Он похлопал по одеялу, нетерпеливо подзывая.

- Найт, иди ко мне, я соскучился.

- Я же все время был рядом, - весело ответил я, разматывая полотенце, обернутое вокруг бедер.

- А я все равно соскучился, - пожаловался Наэль, пожирая меня глазами.

От такого взгляда я довольно хмыкнул и медленно подобрался к моему чуду. Он отбросил одеяла и сел на колени. Его тело, освещенное только бликами огня, мерцало в полутьме. Покрасневшие губы приоткрыты, грудь вздымалась от учащенного дыхания, длинные пальцы рук судорожно мяли простынь. Невыносимо прекрасный, мое любимое божество, самый желанный мужчина. Я уловил одуряющий запах. Наэль сознательно сводил меня с ума, великолепно зная, как действуют его феромоны. Он окружил ими меня, взял в свой сладкий плен, сбивая с ног. И я упал на колени, не в силах устоять, и пополз к нему, не отводя глаз.

Одним слитным движением я перетек на кровать, оказавшись в нескольких сантиметрах от Наэля. Дрожащей ладонью обводил контур его тела, не касаясь, а только обжигая своим теплом. Он смотрел, широко раскрыв глаза, а потом поймал мою ладонь и прижал к себе. Кожа под пальцами была атласной и нежной, я без устали гладил и целовал ее. Мы так и стояли на коленях, пока я не притянул Наэля вплотную к себе, упав на спину, раскинув крылья. Он сильно обнял меня, а потом резко развел мои колени в сторону. Мои руки гладили его спину, опускаясь на попку. Я сжимал упругие полушария и чувствовал, как твердеет и упирается мне в живот его член. Наэль нашел рукой мою мошонку и стал мягко сжимать ее в ладони. Я сам высоко поднял колени и раздвинул их шире, полностью открываясь под желанное проникновение. Наэль медлил, а я сходил с ума от неудовлетворенного желания.

- Пожалуйста, войди в меня, - молил я, выгибаясь навстречу.

- Я боюсь сделать тебе больно…- отчего-то сомневалось мое зеленоглазое чудо.

- Ты и не сделаешь, мое тело довольно пластично, впрочем, и твое скоро станет таким, - уговаривали мои губы, искусанные от нетерпения и припухшие. - Пожалуйста!

Последние сомнения отброшены, и в мой проход уперлась твердая головка. Я резко обхватил ногами торс Наэля и потянул на себя, провоцируя проникновение. Мышцы старались максимально полно вобрать ворвавшийся ствол, обнять, сжать. Ощущение приятной наполненности растекалось по телу. Сначала робкие движения, а потом все решительней и сильней. Меня прошивало током, все чувствительные внутренние местечки массировались и терлись об упругий член. Ритм яростный, движения размашисты. Наэль закричал и, войдя максимально глубоко, кончил. Я ощущал в глубине себя горячий поток и впитывал все до последней капли, как иссушенный жаждой путник родниковую воду.

Одним движением снял с себя немного обмякшее тело любимого и перевернул его на живот, поставив на четвереньки. Он не сопротивлялся и позволял вертеть собой как мне хотелось. Нагнувшись, я стал вылизывать темно-розовое колечко мышц прохода, проникая языком все глубже. Рукой сжал, вновь твердеющий член Наэля и начал двигать сжатой ладонью. Тело подо мной задрожало, наполняясь возбуждением, таз выгнулся, подставляясь под ласку. Наэль опустил голову и локти, а я, не прекращая движений по его наряженному члену, протискивался вглубь тела напряженным и готовым взорваться стволом.

- Наэль, сладость моя, как мне хорошо с тобой, - шептал я в экстазе, двигаясь все быстрей и быстрей.

Мое уплывающее сознание ловило его ощущения, подстраиваясь. Дождавшись, когда новый оргазм сотряс Наэля, я позволил и себе погрузиться в водоворот удовольствия.

- Я люблю тебя, Найт – мой черный, нежный бог, - шептал самый ласковый в мире голос.

Я таял от этих желанных слов и прижимал к себе разомлевшего Наэля. Мы лежали на боку, лицом друг к другу, переплетя руки и ноги. Сокровенный миг душевной близости, полного доверия и открытости, после близости физической. Сладкое облако нежности витало вокруг и убаюкивало. Нега лебяжьим пухом ласкала кожу. Страна грез, в которую открыта дверь и смертным и богам, уже приоткрывала призрачный занавес и звала в сон.

- Я тоже тебя люблю, сильно-сильно. Спи Наэль, а я буду рядом, - поговорил избранник Госпожи Тьмы, убирая со лба Наэля выбившуюся рыжую прядь, смешанную с сединой. - Спи, мое светлое пламя.

Глава 13. На других берегах.

Наэль.

Проснувшись, я некоторое время лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к мерному дыханию Найта. Во сне он откинулся на спину, разметав крылья по постели и притянул меня себе на грудь. Воспоминания о смелых ласках заставили пробежаться по спине табуну мурашек. Я тихонько, чтобы не разбудить моего спящего бога, приподнялся на руках и, подтянув под себя ноги, сел на колени.

Разглядывать Найта, когда он не видит этого, еще интересней. Его лицо было расслабленным, по-мальчишески беспечным и юным. На белоснежных простынях ярко выделялась темная фигура. Бархат кожи сменял сотни оттенков черного, по нему ползли отблески огня, смешивая цвета и делая стальные мышцы еще рельефней и объемней. Он словно великолепная скульптура, вышедшая из-под руки талантливого мастера. Каждая деталь дышала совершенством линий и мощью.

Найт силен и не только физически. За кажущейся беспечностью и веселостью кроется несокрушимая воля и решимость. Его сущность так многогранна и переменчива. Он может быть любым, носить какие угодно маски, при этом сохраняя истинную суть незыблемой. Какое редкое сочетание среди наделенных неограниченной силой. Мой темный бог абсолютно лишен жажды власти, я смотрел в его душу вновь и вновь, боясь ошибиться, и каждый раз убеждался в искренности и уникальности Найта. А он не таил ничего, открывая себя до самых потаенных глубин, и это доверие дарило мне настоящее счастье, а еще необъяснимый страх. Смогу ли быть достойным такой любви и преданности?

Рядом на подушке я нашел маленькое темное перышко и, подняв его, легонько провел им по своей щеке. Глянцевая мягкая поверхность пера приятно щекотала кожу. Я спрятал его в кулаке. Другой рукой откинул со лба Найта смоляную прядь, чтобы лучше видеть лицо. Большие глаза, которые так удивили своей необыкновенностью и навсегда меня покорили, сейчас плотно закрыты. Черные пушистые ресницы и брови были бы незаметны на его темной, как ночное небо коже, если бы не посеребренные кончики. Именно они придавали его образу загадочность. Заостренные аккуратные ушки всегда на стороже, только не сейчас, когда их владелец так сладко спит. Прямой нос, упрямый подбородок, сделали бы его лицо слишком жестким, если бы не чуть полноватые губы, готовые в любую минуту растянуться в обаятельной улыбке, выдать какую-нибудь шутку, просто сказать нежные слова. Даже небольшие рожки по бокам лба были милы моему взгляду. Кто-то сказал бы, что Найт похож на демона, счел бы его внешность слишком экзотической, даже угрожающей, но только не я. Для меня он самый красивый, притягательный, я готов рассматривать его вечно, впитывать этот образ каждой клеточкой.

Для кого-то ты темная ночь, только для меня ты стал спасительным светом, вытянувшим из самого дна боли и страданий. Я боюсь отпускать твою руку и держусь за нее словно за соломинку. Ты поймал меня, когда я был на краю, спасаешь вновь и вновь от безумия, разгоняешь сильной рукой страхи и кошмары. Ты смог пробиться к моей истерзанной, потерявшей надежду душе и своей откровенностью и сердечной чистотой, буквально вывел меня к свету жизни. Ты заставил меня вновь мечтать, хотеть, вспомнить себя, переосмыслить всю свою бесконечно долгую жизнь. Ты принял сломленного человечка и бога, путающегося в собственном сознании, и полюбил эту искаженную сущность так трепетно, что я хочу переродиться для тебя. Я желаю тебя так сильно, что замирает мое хрупкое человеческое сердце и дрожат руки. Любить, брать и отдаваться, грезить о тебе и во сне и наяву, ласкать и радовать тебя, мой нежный бог – теперь это смысл жизни.

- Найт, мое нечаянное счастье, любовь, к которой так стремилось сердце и которую никогда не знало, пока не появился этот крылатый мужчина. За что мне выпала такая награда? Какие силы мне благодарить, за то, что он появился в моей жизни? - вслух тихо произнес я.

- Думаю можно начинать с меня, - раздался задорный голос за спиной.

Я обернулся и увидел, как из образовавшегося прямо посреди спальни небольшого портала выходит невысокий паренек. А потом он улыбнулся, доброжелательно и открыто и в комнате будто стало теплей и светлей. Словно ранняя весна согрела скованную зимней стужей землю. Я мгновенно узнал парня, его видел во снах, дарованных мне Найтом, о нем много раз слышал в веселых и не очень рассказах моего любимого и терронов. Передо мной стоял Дар, собственной персоной, и беззастенчиво рассматривал меня. Его золотые волосы были собранны в тугой высокий хвост, пушистой копной растекшейся по спине и плечам. Мы действительно очень похожи, но внутренняя схожесть поражала еще больше.

Моя сущность отчетливо уловила эманации сильнейшего божества, Высшего Творца, пусть едва пробудившегося, еще не до конца познавшего себя, но бесконечно древнего. Такого древнего, как и я сам! Невероятно! Возможно ли подобное? Он замер, пристально всматриваясь в меня, прощупывая мою ауру, а потом начал постепенно снимать щиты. Зачем он это делает? Ведь я могу услышать все его мысли, проникнуть в сознание, увидеть течение энергий внутри и даже прикоснуться к источнику. Его божественные эманации затопили комнату, выходя далеко за пределы физического тела. Я не смог устоять, не посмел укрываться дальше и открылся в ответ.

Столь тщательно охраняемые все восемнадцать лет щиты осыпались к ногам гостя. Я видел в нем что-то необъяснимо родное, давно забытое. Неужели и мне пришлось что-то забыть? Мне, помнящему все? В сознании за секунду разворачивались бесконечные потоки памяти в поисках забытого, когда-то утраченного. Присутствие Высшего Творца, его неприкрытая древняя аура стали тем самым ключиком от давно похороненного ларца с сокровенными секретами. Мне нужно вспомнить, необходимо узнать, и я, спрыгнув с кровати, сделал шаг навстречу Дару.

Память ускользала от меня, зато мой дух помнил, покидая темницу тела. Он раскрывался огненным цветком, бесстрашно обнажая сущность. Мы с Даром одновременно шагнули вперед, приближаясь еще больше, и комната стала уплывать, просто растворяться. Эта реальность не могла удержать нас и разрывалась лоскутами. Мы видели совсем другое место, другие берега. Бескрайний океан, отражающий сам себя, темный и светлый одновременно. И бесконечную линию прибоя с переливающимся, всеми оттенками серого цвета, песком. Это наша первая колыбель, здесь мы воплотились и впервые осознали себя.

Новый шаг навстречу и отлетают глубинные слои памяти, присыпанные пылью забвения. Обнажаются давно утраченные воспоминания и уносят к тому моменту, когда мы были по-настоящему юными. Тогда для нас не существовало времени и одиночества.

Последний шаг и острой крошкой осыпаются последние барьеры, самые древние щиты. Мы стоим посреди океана, омываемые его животворящими волнами. Место, что породило нас, ликующе поет от радости воплощенной жизни. Я держу тебя за руку и смотрю с огромной, всепоглощающей любовью, потому что ты мой… брат!

- Здравствуй Дариэль, любимый брат мой, - говорю я, чуть крепче сжимая твою ладонь.

- Наэль, братишка! - смеешься ты и виснешь у меня на шее.

Мы горели негасимым пламенем, это наша суть, воплощающаяся в моменты душевной близости. Темное и светлое пламя распускалось в нас прекрасными цветами. Мы не обжигали друг друга, не соперничали, а бесконечно любовались и тянулись навстречу. Братья, близнецы, темный и светлый огонь…

Как я мог забыть эти счастливые мгновенья? Как потерял тебя? И память услужливо подсказывает, что случилось дальше. Внутри каждого из нас возникло зерно Творения, маленький и негасимый источник, который делает божественный дух Высшим Творцом. И мы разомкнули объятия, чтобы держать в руках свои будущие мироздания, словно зародыши, уютно свернувшиеся у нас на ладонях. Это сильнее нас и мы впервые познали раздвоенность, потому что бесконечно стремились друг к другу и в тоже время были накрепко привязаны к сокровенным зернам будущих мирозданий.

Воды океана нахлынули гигантской волной, поглощая нас в недрах огромного водоворота. Мы тянули друг к другу руки, пытаясь остаться вместе и не потеряться в этом потоке. Но нас отнесло слишком далеко, и каждый оказался выкинут в абсолютную пустоту, в одиночество. Первая боль души, первая потеря…

Я плакал и горевал о тебе, Дариэль, долго, мучительно долго, но зернышко в ладонях просило тепла, хотело жизни и силы. Оно звенело и пело в моих руках, наполняемое моей энергией, пока не возник Замысел, и пустота наполнилась. Из зернышка родилась вселенная, поглотившая меня. Впрочем, твоя история почти не отличается от моей, ведь так? И потекли бессчетные века, меняя нас, заставляя спрятать воспоминания в самую дальнюю часть души. Слой за слоем покрывался забвением твой дорогой образ и постепенно он исчез даже из снов.

- Мой единственный брат, родная душа, моя семья…

- Самая невероятная встреча, Наэль. Она не должна была произойти. Нас разъединили, чтобы мы никогда больше не увидели друг друга. Но ты пришел ко мне сам, брат, и мы вспомнили себя юными, когда для нас не было никого, только пламя наших душ и великий океан. Я счастлив, Наэль, счастлив, что ты снова рядом!

- Не таким слабым и сломленным я хотел бы предстать перед тобой, Дариэль. Не при таких обстоятельствах проникнуть в твой дом, как чужак, чтобы бояться и прятаться в теле ребенка.

- Наэль, милый, все это для меня не важно, а важно то, что ты мой единственный брат, которого я был лишен бесконечность лет назад. Я люблю тебя и разделю все, что есть у меня, - глаза Дариэля излучали нежность и приязнь, и я поверил, окончательно поверил, что теперь я в лоне семьи.

Ты снова взял меня за руку и посмотрел на сжатую в кулак ладонь. Я раскрыл ее, и мы увидели маленькое черное перышко, заставившее мгновенно вернуться в реальность. Снова мы стояли в уютной спальне, я и Дариэль, и оба смотрели на спящего, бесконечно дорогого нам Найта. Не сговариваясь, мы тихонько приблизились к кровати и склонились над мужчиной.

- Он такой соня, - нежно перебирая перышки на откинутом черном крыле, прошептал брат.

- Я его люблю, Дариэль, - спокойно сказал я.

- Знаю, и он тебя тоже, - так же мягко ответил братишка.

- Позволь мне быть с ним, - честно попросил я.

- Я создал его свободным, Наэль. Он сам делает свой выбор. К тому же мне известно, что ему трудно принять то, что я принадлежу другим. Я люблю Найта, более того, искренне рад, что у вас все так сложилось. Но и ты прими наши чувства спокойно. Они совсем другие, чем у вас. Пойми! Глупо ревновать его, ведь это сердце, - Дариэль коснулся Найта кончиками пальцев, - оно такое огромное, теплое, безгранично преданное. В нем хватит места нам обоим. Но я никогда не пожалею, что отправил его к тебе, не оттолкну, ни тебя ни его. Вы часть моей семьи, моей души. Прошу, не омрачай ревностью свою любовь, Наэль, братишка.

- Знаешь, Дариэль, еще совсем недавно я бы не смог выполнить твою просьбу. И скорей всего стал бы сражаться за Найта, разрывать на части и изводить ревностью. В итоге просто потерял бы и его и тебя, вновь остался бы один на один со своим одиночеством. Но вот эта темноглазая соня, неунывающий и веселый парень смог достучаться до меня, смог изменить, заставил понять простые, как воздух вещи, изведать такие чистые чувства. Я боюсь потерять его и это единственный мой страх.

- Это вы обо мне сейчас шепчитесь? - сонно спросил Найт и мгновенно увлек нас в свои загребущие объятия.

Мы повалились на него сверху, хохоча и брыкаясь. Только вот захват его рук был стальным, и мы оказались прижатыми к нему с разных боков, а он, словно довольный, объевшийся сметаной кот, мурчал и улыбался во весь рот.

- Не помню, кто из человеческих классиков написал: «Остановись мгновенье – ты прекрасно!», - все еще с закрытыми глазами, разглагольствовал Найт.

- Это Гёте, - поправил его Дариэль.

- Ой, вот только не надо умничать. Мне все равно, как его зовут, только мужик хорошо написал, молодец!

Найт выпустил нас из захвата и открыл таки глаза, усаживаясь в постели поудобней.

- Ну что, мои сверх божественные мордашки, пообщались, познакомились? - хитро спросил он, пристально нас рассматривая.

Мы с Дариэлем развалились рядом и улыбались, смотря на наше заспанное взъерошенное чудо. Он переводил заинтересованный взгляд с меня на брата и обратно.

- Не могу понять, вы такие разные, но похожи, словно родные братья, - рассуждал Найт, сравнивая нас. Мы глянули друг на друга и засмеялись.

- Я что, угадал? Да ладно! - сомневался Найт. - Не может такого быть!

Мы подобрались к нему вплотную и открылись, сливая сознания и память. Он ошарашено молчал, пытаясь переварить увиденное. Это было настоящее триединство, когда одни и те же образы и чувства владели нами одновременно. С трудом удалось оторваться друг от друга и вернуться к реальности. Я чувствовал, что брат посерьезнел и собрался для решительных действий.

- Найт, давай приходи в себя, нам нужно кое-что обсудить, - прервал прострацию Найта Дар. - Я тут «за компанию» просмотрел твои воспоминания, особенно про Стехрис. Занимательную беседу вы подслушали. Это ж надо, до чего дошло! Наша святоша Алистэ спелся с Декро. Эти два придурка решили слить мое мироздание чужаку? Было бы забавно, если бы дело не зашло так далеко. Алистэ где-то копит немерянную мощь. Конечно, он сам ее удержать не сможет, кишка тонка, а вот в каких-то хранилищах запросто. И теперь мне ясна его цель. Он собрался пробить границу между нашими мирами, Наэль. С этими уродами мне все понятно, только не пойму одного, зачем Кейру нужно было связываться с этими невменяемыми от жажды власти Старшими.

- Он не сможет сам пробить границу. Ему нужна помощь с этой стороны, а боги, какие бы они ни были никогда не пойдут на такое. А вот тайком приходить во сны Алистэ, искушать его могуществом и божественностью – это вполне по силам Кейру. И вот уже идут переговоры, и ослепленный властолюбец тихонько копит силы, а потом все наглее и наглее, - рассуждал я.

- Послушай, Дар, а почему ты так задержался? Мне казалось, ты считаешь это все очень опасным и срочным, - спросил Найт у посерьезневшего Дариэля, который сел, подтянув колени к подбородку.

- Так там, - Дар махнул рукой в неопределенном направлении, - такое творится! Нижние миры будто с цепи сорвались. Вторжение за вторжением, не успеваем отбиваться. Творцы не могут контролировать своих созданий, а сами «вторженцы» не в состоянии объяснить, зачем они все это делают, и с какой целью. Кто-то сильно хитрый, и я даже уже догадываюсь кто, намеренно разжигает кровожадность и агрессивность нижних обитателей, и те тупо жрут и рвут всех на своем пути, сами при этом погибая. Только у Варка все по струнке ходят в наших мирах, а в Нижних мирах других Творцов массовая истерия началась. Планеты исчезают одна за другой, боги куда-то теряются, все сходят с ума… А я маленький, меня на всех не хватает, - жаловался Дариэль.

- Заканчивай прибедняться, не на тех напал. Какой план? - нахально прервал нытье Дара Найт.

- Вот, смотри братишка, никакого почтения к Создателю, - состроил умильную рожицу Дариэль, обращаясь ко мне. А потом уже совсем другим голосом ответил Найту:

- Сейчас наши подтянутся, пойдем, наваляем там всем и закончим этот балаган.

- Отличный план, только зачем тебе вся толпа? Ты ж Высший у нас, - допытывался Найт. Я вообще молчал в тряпочку, не вмешиваясь в их стратегическое планирование.

- А то ты не знаешь? Кто ж меня самого отпустит? Сам же и распустил вас, веревки из меня вьете. Сейчас примчится вся армия, во главе с Максимом и Варком, а я в сторонке постою.

- Ага, я пока сделаю вид, что поверил, - перебил Дариэля Найт и посмотрел на него задумчивым взглядом.

Сознание брата наглухо закрылось, а значит, он чего-то недоговаривал. Дар похлопал ресничками и мило улыбнулся.

- И где место встречи, надеюсь не в моей спальне? - поинтересовался Найт.

- Скоро сам увидишь, собирайтесь, нам пора.

- Ты хочешь, чтобы мы пошли с тобой? – уточнил я.

- Конечно, теперь это и твой дом тоже. Наэль, братишка, оденься по теплей, твое тело пока еще не так приспособлено к холодному климату, - проговорил Дариэль, подползая ко мне и чмокая в нос.

- Смотри, не застуди мне брата, - помахал указательным пальцем Дар перед носом у Найта.

А потом величественно встал с кровати и направился к порталу. Уже занося одну ногу в мерцающее зеркальное окно, он обернулся и хитро подмигнул нам. Найт закатил глаза и швырнул в него подушку. Заливистый хохот Дариэля еще некоторое время наполнял нашу спальню, а потом мы остались одни. Портал так и остался открытым.

- Он всегда такой? - спросил я у подбирающегося ко мне Найта. Я отодвинулся от него подальше и сел, как Дар, опершись спиной на спинку кровати и подтянув к себе колени.

- Нет, никогда не знаешь, что он выкинет в следующий момент. То как подросток себя ведет, а то вдруг как древний бог. Дар, есть Дар, - пожимая плечами, ответил Найт.

Подкравшись ко мне вплотную, он развел мои голые колени в стороны и опустил голову, касаясь губами моего члена. Теплый язык вылизывал меня, как сладкое мороженое. Он кружил вокруг основания, поднимаясь все выше. Словно кот, лижущий сметанку, Найт старательно и увлеченно работал язычком, пока у меня не потемнело в глазах от возбуждения. Я опрокинул его на спину и, закинув ноги на плечи, резко вошел в него. Горячая глубина гостеприимно раскрылась для меня.

Я чувствовал, как изменяется его тело внутри, подстраиваясь под меня, как тянутся под ласку чувствительные местечки, и сходил от этого с ума, возбуждаясь все больше. Он как всегда уловил момент моего оргазма и излился вместе со мной. Мне в принципе нравилось нынешнее тело, единственное, о чем жалел, так это о том, что сейчас я не двуполый. Взаимное соитие наверняка понравилось бы Найту, а я хотел доставлять ему удовольствие как можно чаще. Выйдя из него, я принялся слизывать с его живота прозрачную сперму. А он блаженно улыбался и гладил мои волосы. Как жаль, что у нас не осталось времени!

Глава 14. Разговоры и клятвы перед битвой.

Найт.

Я смотрел на умытого и расчесанного Наэля, который натягивал на себя толстый свитер. Мне никак не удавалось справиться с сожалением по поводу каждого спрятанного под одежду сантиметра его желанного тела.

- Давай я тебе помогу, - предложил я, забирая из рук Наэля толстые меховые штаны.

- Я и сам могу их одеть.

- Конечно, можешь, только я хочу одеть их на тебя собственноручно, - усадив парня на край кровати и присев перед ним на корточки, заявил я.

- Смотри, а то я обнаглею.

- Не обнаглеешь, у тебя воспитание хорошее. К тому же мне хочется баловать тебя.

Наэль вытянул стройные ноги, и я стал натягивать на них штанины, целуя обнаженную кожу, перед тем, как спрятать ее под мехом. Я дошел до того места, где начиналось белье и приспустил его вниз. Черт! Я опять заводился, прямо перед глазами оказался такой аппетитный темно-розовый член. Мои губы сами потянулись к нему. Невозможно устоять от искушения. Еще минутку ласки, еще раз почувствовать сладость отклика, услышать стоны. Смаковать каждое движение, заглатывая все глубже и глубже. На этот раз все было быстро, никто из нас не сдерживал себя. Только яркое удовольствие, на острие наслаждения.

А потом я все-таки одел штаны до конца, правда, на уже обессиленного и откинувшегося назад Наэля. Сгреб его в охапку и потащил одевать сапоги, а потом длинную шубу. В дверь настойчиво постучали, и я впустил Гора и Дерза. Наэль приветливо улыбнулся и помахал им рукой. Они тут же расплылись в довольных улыбках и махнули в ответ.

- Привет ребята! - уже гораздо бодрее, чем несколько минут назад сказал Наэль.

Он быстро восстанавливался и пребывал в отличном настроении. Настало время покидать это гостеприимное место. Мне даже жаль оставлять его, столько незабываемых минут мы пережили тут. Наэль тоже пригорюнился, тоскливо оглядываясь по сторонам.

- Здесь нам было хорошо, - прошептал Наэль.

- Хорошо, но будет еще лучше! Не горюй, милый. Нам везде будет хорошо, только бы вместе, - я взял его за руку, и мы шагнули в портал, оставленный Даром. Терроны двинулись следом.

Портал вывел нас на покрытую льдом, пустынную местность, гладкую и ровную на многие мили вокруг. Ветра почти не было, только крупными хлопьями валил снег. Вот снег тут действительно красивый. Я вспомнил, как мы целовались на пустынной улице, выйдя из магазина одежды. Перед глазами стаял образ раскрасневшегося Наэля, на лицо которого падали белые снежинки с голубыми искорками. Похоже, что мое чудо тоже вспоминал об этом, потому, что его щеки чуть покраснели, а глаза заблестели. Он вытянул руку ладонью вверх и зачарованно смотрел на падающий туда снег.

- Мы ведь думаем об одном и том же? - тихо спросил Наэль и поднял на меня затуманенные приятными воспоминаниями глаза. Я взял его ладошки и, поднеся к губам, согрел горячим дыханием.

- Конечно, любимый.

- У нас еще будут такие моменты?

- Обещаю, Наэль. Я хочу этого больше всего.

- Нас уже ждут.

- К сожалению. Нам нужно подойти к ним поздороваться.

- Тогда пошли, а то мы ведем себя не вежливо, - смутился парень.

- Наэль!- все же остановил я любимого.

- ?

- Я не отпущу тебя, клянусь, - пообещал я, глядя в бездонные глаза. А потом мы, держась за руки, пошли вперед.

Чуть поодаль мерцал еще один портал, только гораздо больше. Из него стройными рядами выходили терроны. Четырехрукие гиганты были обнажены по пояс. Их призрачные крылья плотно прижаты к спине и плечам, образуя естественную защиту от снега. Они не боялись перепадов температур, имея своеобразную, плотную кожу, делающую их отлично приспосабливаемыми к любым природным условиям. Даже очень экстремальным. Терроны слаженно выстраивались в шеренги, неизменно следя глазами за своим Творцом. Дар был их святыней, смыслом существования, солнцем. Почти все они уже погибали в боях, но каждый из них знал, что вернется в источник Творца, страждущая душа будет омыта от страданий и воплощена вновь, обновленной и свободной. Зрелище маленького и изящного Дара, стоящего среди этих трехметровых воинов, его ладошка, удерживаемая в здоровенных лапищах терронов, навсегда врезалась мне в память, еще со времен пробуждения Сердец бога.

Белые драконы Дара тоже здесь, они застыли, словно статуи огромных химер, ожидая приказа. Мы пропустили их появление. Разумные и изворотливые, они были любимчиками Максима. Белоснежная чешуя сливалась с местностью, а падающий снег окончательно размывал контуры длинных изогнутых тел драконов. Дар творил их для сражений и испытаний, сделал выносливыми и живучими, но очень красивыми. Хищная красота заставляла любоваться ящерами, словно произведениями искусств. Но ни у кого не возникало ощущения хрупкости и безобидности этих созданий. Подобно терронам, почти все белые драконы были из возрожденных.

В сторонке стояла до боли знакомая группа мужчин. Эта тройка настойчиво махала нам, приглашая побыстрей закончить любоваться воинами и присоединиться к ним. Гор и Дерз и не подумали присоединяться к своим, следуя за нами, словно тени. Как вспомню, чего мне стоило уговорить их ночевать не под дверью, а в соседнем номере, так и вздрогну! Причем уговаривал я их, общаясь мысленно, чтобы на их защиту не встал Наэль. Ну, хотелось мне побыть со своим котенком наедине, без сопений и разговоров за дверью. Тем более терроны затеяли репетицию новой порции «анекдотов». А это чревато нервным срывом!

Наэль замялся, неуверенно топчась на месте. Человек в нем снова возобладал, сделал более впечатлительным и взволнованным.

- Не переживай, ты всем понравишься. Кроме того ты брат Дара и мой любимый. Ты уже часть нашей шайки, - подбодрил я Наэля.

Он улыбнулся и смелее двинулся вперед, но руки моей не отпустил. Чем ближе мы приближались, тем шире расплывались улыбки у всех ожидающих нас мужчин. Дар вальяжно откинулся на затянутые в доспехи торсы Варка и Максима. Он был на целую голову ниже своих Старших, как, впрочем, и я. Только их мускулистые, широкоплечие тела не подавляли маленькую изящную фигурку моего Творца. Они словно стена, на которую можно опереться, надежная и прочная. Их руки всегда поддержат, помогут, заслонят. Варк и Макс беспредельно и беззаветно преданны нашему малышу, Дариэлю. Эти двое были его руками, глазами, надежным щитом и мечем во всех ситуациях и они были его мужчинами.

- Привет всем, кого не видел, - поздоровался я и придвинул к себе поближе Наэля.

- Наэль, - смело протянул руку мой любимый для приветствия.

И Варк и Макс вопрошающе посмотрели на меня, ожидая реакции и не решаясь что-то предпринять без одобрения. Во мне боролись любовь к моим лучшим друзьям и чертово чувство защитника. От одной мысли, что кто-то прикоснется к Наэлю, у меня в душе поднималась темная волна гнева. Только Дара я не воспринимал с такими эмоциями. Друзья прекрасно видели борьбу, происходившую внутри меня. И я смог справиться с собой, смог обуздать гнев, услышать голос разума. Народ заметно расслабился и быстренько ответил на предложенное рукопожатие. Однако больше никаких прикосновений не последовало, даже пожатие рук было коротким и максимально быстрым. Да что же они видят во мне в этот момент? Боевая трансформация под контролем, но друзья как-то странно на меня косились.

- Все вы заочно знакомы друг с другом, так что оставалось только посмотреть своими глазами. На этом, чтобы не смущать нашу влюбленную парочку считаю приветствие оконченным. Переходим к делу, - Дар, как всегда вовремя встрял в нашу перепалку взглядами и разрядил обстановку.

- По обнаруженному Найтом следу от портала, который он сумел засечь, находясь на Стехрисе, мне удалось точно узнать, куда отправляют всех пленных Старших, и не только. Признаюсь, что был немало удивлен и встревожен тем фактом, что ни Орлано, ни я до сих пор не смогли почувствовать происходящее там. От нас старательно все скрывают и тратят на это немало сил, однако, результат на лицо. Если бы не таланты Найта мы бы и до сих пор не узнали о главной базе заговорщиков.

Это плоский мир Гриизэ, своими корнями он практически уходит к грани мироздания. Пытаясь его прощупать, я столкнулся с неожиданно мощными щитами. По сути, весь мир представляет собой сплошную крепость, которую нам предстоит взломать, потому что самое интересное находится внутри, - сообщил нам Дар.

- Я не ослышался на слове «нам»? - переспросил Максим, уставившись на Творца.

- Макс не надо по новой. Я же обещал оставаться в сторонке и просто наблюдать, как вы там в войнушку играете, - начал оправдываться Дар.

Я не верил ни единому слову своего Создателя, но принимал его волю и решения. Вот только у Древних крышу сносило на теме безопасности своего ненаглядного Дара. Поэтому они тут же смыкали ряды и закатывали небывалые истерики. И не важно, сколько времени они уже вместе, любая опасность для Дара воспринималась как сигнал к решительным действиям, зачастую вопреки желаниям самого Дара. Вот тогда мой Создатель начинал юлить, прикидываться простаком, согласным на все, потому что спорить бесполезно.

- Я клянусь, что не буду вмешиваться в сражение. Все, довольны? - буркнул бог. - Тогда пошли уже.

А вот клятву Дар не сможет превозмочь, даже интересно, как он собирается выкручиваться. В том, что он хочет спровадить Варка и Макса, я не сомневался ни минуты.

- И не вздумай рта открыть, догада ты мой, - мысленно прошипел мне Дар прямо в голове, - а то всю игру испортишь.

Так оно мне надо влазить в их разборки, да еще и в игры богов? Сказали, помалкивай в тряпочку, еще и лучше. Вон у меня Наэль совсем заскучал и его нос покраснел от холода. Вот это мои дела. Я развернул к себе лицом любимого и подул горячим воздухом ему в лицо, а потом и вовсе поцеловал в холодный нос. Он был такой круглый во всех этих штанах и шубах, но я легко подхватил его и, надежно прижав, взмыл вместе с ним ввысь. В межмирье такого холода нет. Следом за нами взмыли белые драконы, впереди которых летел саамы крупный, зеркальный. На его спине устроились Дар и Варк.

- Это Максим так блестит? - спросил Наэль, рассматривая драконов и их предводителя.

- Ага, - буркнул я.

- Спасибо, Найт, - сказал мне на ухо Наэль и обнял за шею.

- За что?

- За то, что сумел пересилить себя, за то, что думал обо мне, за то, что позволил своим друзьям пожать мне руку. Я бы принял любое твое действие, но так мне особенно приятно. Я чувствую себя одновременно свободным и принадлежащим тебе, - Наэль заглядывал мне в глаза и улыбался.

- Солнышко мое, я научусь делить тебя с миром, любить, а не владеть. Я все для тебя сделаю, чтобы ты был счастлив, - шептал я.

Не знаю, как мои руки оказались под шубой? Но только я млел от близости этого тела, пробираясь под свитер. Никому не разобрать, что мы делаем в этом коконе из меха. Лишь мои крылья неизменно уносили нас все выше и выше, пока мы не очутились в межмирье. Через огромные порталы Дара мы шагнули к самому краю мироздания.

Под нами лежал странный мир Гриизэ. Плоских миров существовало очень мало, и все они располагались на самом дне Нижнего плана бытия. Гриизэ - это огромный плоский диск, жизнь на котором ютилась только в верхних слоях. Гигантские корни терялись в хаосе границы мироздания. Это непролазные переплетения, прочные и опасные. Странный мир черпал энергию именно в хаосе, понемногу преобразуя ее для поддержания своего существования.

Тревожное, гнилое место, здесь трудно дышать и вообще находиться. Дар покрыл тело Наэля специальными щитами. Наэль единственный среди нас, кто рисковал своим телом и здоровьем, находясь здесь. Я постоянно проверял целостность щитов, пока Дар не глянул на меня осуждающе. Да, что я, в самом деле? Они родные братья и уж Дар переживает не меньше за Наэля, чем я. Расслабившись по этому поводу, и прижав свое сокровище к себе, я запустил свои неугомонные ручки ему за пазуху.

Мои глаза обсматривали обстановку вокруг, выискивая опасность, только вот ладони искали совсем другое. Пока Дар давал последние указания своему отряду, я нагло пользовался положением и тискал Наэля, отвернув его ото всех и укрыв нас обоих плащом из крыльев. Все интриги, войны, тайны оставьте себе, а мне нужен лишь мой зеленоглазый бог, шепчущий на ушко свои откровенные фантазии, от которых подкашивались колени и тряслись руки. Шуба и меховые штаны Наэля сменились менее теплыми джинсами и курткой. И меня в принципе все устраивало, вот только джинсы были слишком узкие и не давали места для маневра.

- Кхм-кхм, - кашлянули за моей спиной, - не хочу прерывать ваше увлекательное занятие и напрягать делами, только мы с вами остались одни.

Дар скромно стоял в сторонке вместе с Гором и Дерзом. Только вот терроны как-то неестественно застыли. Присмотревшись, я понял, что они под воздействием и глубоко спят беспробудным сном прямо стоя.

- Убираешь свидетелей? - приподняв насмешливо бровь, спросил я, поправляя одежду Наэля и беря его за руку.

- Приходится, - пожал плечами Дар и устремил взгляд вниз, туда, где был едва заметен хвост сходящего в Гриизэ отряда воинов во главе с Варком и Максом.

- Не думаю, что мы пропустили что-то очень интересное, - заметил я, полностью придя в себя от схлынувшего возбуждения.

Теперь я был предельно собран. Хихоньки-хаханьки закончились. Дар задумал что-то опасное и серьезное. А, значит, время для нежностей прошло.

- Это точно, истериками и нотациями тебя не удивишь, - пожаловался Дар, я лишь хмыкнул. У них свои игры, только любят они друг друга от этого не меньше.

- Ладно, шутки в сторону, - предельно серьезно сказал Дар. Теперь передо мной стоял древний бог, а не дурашливый мальчишка. В его глазах появился стальной блеск и несгибаемая воля.

- Мы подождем, пока наши основные силы ввяжутся в бой. У меня нет сомнения в том, что нас ждут и приготовились к обороне. Войска отвлекут на себя основное внимание кукол, если так можно выразиться. Нам же нужен главный кукловод, и среди сражающихся армий его точно не будет. Все нужно сделать тихо и незаметно, пока у нас не будет полной картины происходящего. Скажу вам честно, здесь сконцентрировано столько силы, что ее всплеск уничтожит не только наши физические оболочки, но и разнесет в прах пол вселенной. Готовящийся прорыв за грань может дорого обойтись всем нам, это не говоря обо всех жертвах, которые при этом будут принесены, ибо у меня нет иллюзий по поводу того, зачем пленяются и поставляются именно сюда бессчетные тысячи рабов.

- А где они все могут поместиться? - спросил я.

Мир выглядел обычным, выпуклым диском и не производил впечатления монстра, в чреве которого сконцентрирована небывалая мощь и армия рабов. Даже на мой наметанный взгляд Старшего творения бога. Гриизэ словно плесень на киселе хаотичного смешения материй соседних мирозданий. И если в других мирах их территорию возможно физически обойти, облететь, посмотреть с любой стоны, то вся фишка плоских миров, в том что тебе всегда будет видна только наружная поверхность. Ниже этого мира нет ничего, только грань, а туда не суются даже боги.

- Найт, плоские миры обманчивы, вся их сила и самое большое препятствие для нас в корнях. Пространство и даже время здесь своеобразны и переменчивы. Именно корни занимают площадь больше, чем любой мега Высший мир. Там можно спрятать все что угодно при желании и таком обилии силы, какая собрана в Гриизэ. Так что не суди об этом мире по внешней относительно безобидной оболочке. В корнях живут существа, почти полностью состоящие из сгустков хаоса, их нападение трудно будет отбить даже тебе, любовь моя. Алистэ сплел отличную паутину и теперь сидит, словно жирный паук и дергает за ее нити, запутывая навеки в свои сети все новых и новых жертв. Если я буду действовать грубой силой, он сможет запустить процесс, который я, возможно, не смогу или не успею предотвратить.

Да, я уже ощущаю в себе Высшего Творца, но еще не стал им окончательно. Память и опыт предшественника пока закрыты от меня, с появлением Наэля процесс пошел быстрее, но все равно этого не достаточно, так что придется, как всегда набивать собственные шишки. Князь ангелов правильно просчитал время, когда миры наиболее уязвимы. Но, он все еще не знает, в ком воплотится Отец Творцов. А вот это нам на руку и поэтому я и Наэль спрячем свою суть, оставшись просто богами. Хорошо братишка? - спросил Дариэль.

- Дариэль, я могу и вовсе ощущаться как человек. Говори, что тебе нужно, я все сделаю и даже больше. Ведь в основном все это заварилось из-за меня. Если бы я ни был таким малодушным, то никогда не пришлось убегать из собственного дома и подставлять вас, своими действиями я лишь усугубил свое положение, - проговорил Наэль.

Он вполне осознавал все происходящее, мучился виной, только его решимость помочь брату от этого не уменьшалась. Наэль выглядел сконцентрированным и даже упрямым, не собираясь стенать, впадать в истерики и биться головой о стену.

Два брата развернулись друг к другу лицом, неуловимо похожие, даже в этих юных телах. Они стояли близко-близко, напряженно глядя друг другу в глаза, и говорили без слов. Никто никого не обвинял и уже не оправдывался. Прожитого не изменить, лишь настоящее и будущее еще возможно творить. Они синхронно перевели на меня взгляды, явно уловив последние мысли.

- Найт, неужели ты думаешь, что все происходящее случайность, стечение невероятных обстоятельств? Слишком большая нарочитость прослеживается во всем. Какова вероятность, что высший Творец сам бросит свою вселенную и, отринув божественность, на некоторое время станет человеком, ребенком? Что эта новая вселенная не успеет растерзать его, и он выживет, как человеком, так и богом? И о чудо! Он встретит, несчетное количество веков назад, потерянного брата. А спасет его воплощение Тьмы. Найт, тебе не кажется это странным? - спросил Дар. Наэль смотрел на меня, не мигая, своими зелеными глазами с необъяснимой тоской.

- Вот сейчас, когда ты все разложил по полочкам, события действительно смотрятся, словно разыгранные по нотам. Только вот по чьим? Мне ведомо, что Госпожа Тьма готовить новую игру для меня, и я уже увяз в ней по уши. Неужели этот спектакль еще более масштабен и мы все в нем марионетки?

- Вспомни, я тебе уже рассказывал, что даже высшие боги лишь игрушки в потоках изначальных сил. Они обретают свои воплощения и словно режиссеры ставят спектакли, только вот актеры в основном и не догадываются, что все невероятные стечения обстоятельств в их жизнях это не случайность, а лишь шикарные декорации. Но только древним режиссерам плевать, что они играют судьбами и жизнями, даже потеря каких-то двух вселенных среди множества будет воспринята как развлечение. Ведь двуликий океан Света и Тьмы породит новых Творцов и все начнется заново. Их жестокие игры приводят в движения невообразимые слои реальностей и энергий. По сути это и есть непрерывное течение жизни.

- А если послать все подальше? Какой смысл рыпаться и играть по навязанным правилам, если все предрешено? - зло сказал я.

- Никаких правил нет, Найт, - вдруг ответил мне Наэль.

- Игру не остановить, малыш, - мягко сказал Дар, погладив меня по щеке кончиками пальцев.

- Так что же нам остается, просто сдаться? Или на потеху исхитриться, как бы так поэффектней издохнуть?

- Нет, Найт. Просто издохнуть, даже эффектно – это не выход. Слишком много народа от нас зависит, у каждого из нас есть близкие, родные души, ради которых мы будем крутиться волчком, чтобы сыграть игру до конца и остаться в живых. Неужели ты сейчас сможешь вот так все бросить, оставив меня, Наэля, всех вокруг и сложив руки наблюдать, что-то кому-то доказывая?

- Ты не бросил меня, когда я сам от себя отказался. Ты боролся, как мог, отдавая всего себя, чтобы вернуть мне жизнь и пережить со мной безумие, раздвоенность, кошмары. Ты не инфантильный фаталист, каким я был до встречи с тобой и не сможешь остаться в стороне сейчас, - спокойно говорил мне Наэль.

Они с Даром подошли ко мне вплотную. Их лица бесконечно дороги мне, их души безгранично любимые мной были так близко. И глядя в них, я засовывал подальше свою дурацкую гордость, глупую ревность и спесь.

- Говорят, выбор есть всегда, даже когда кажется, что его нет. Значит, я буду искать варианты, если события повернуться не в нашу пользу, - тихо, но решительно ответил я.

- А знаете, какая мысль пришла мне в голову? - увлеченно воскликнул Наэль, сверкая глазами. - Нас собрали на масштабнейшей сцене, таких разных носителей чуждых энергий и сил в погоне за эффектностью зрелища, зная, что это усложнит нам жизнь. Только вот сочетание наших противоположностей приведет к непредсказуемому результату. И мне кажется, что режиссеры сами не берутся предсказать финал, так интересней. А значит, у нас есть шанс обернуть все в свою пользу.

- И еще, - на мгновение Наэль приоткрыл источник внутри себя, изо всех сил потянувшись в непредставимую даль, - я благодарен вам, что все сложилось именно так, пусть нарочито, но я встретил брата и обрел свою любовь, да и самого себя.

Он кричал куда-то вдаль, бесстрашно глядя кому-то в глаза. Его цветок божественного огня яростно пылал и на миг я увидел, как отпрянули две фигуры, отвели взгляд две пары насмешливых глаз. Все прошло, словно сон, который длился не больше доли секунды, заставляя сомневаться, а было ли все то, что я увидел на самом деле? Передо мной вновь стоял невысокий паренек с рыжими, обильно тронутыми сединой волосами и держал за руку. К нему прижался его брат-близнец и обнимал за плечи. Не боги, не Творцы, а просто моя семья.

Глава 15. Лабиринт с цирком уродцев.

Найт.

Дар к чему-то прислушался, скорей всего к отчетам Варка или Макса.

- Наш выход, господа, - проговорил он. - Найт, создавай Покров Тьмы.

- Но ведь мы исчезнем для всех и для Древних тоже. Ты ведь обещал им не вмешиваться, поклялся, - предостерегал я.

Говорить то я говорил, только прекрасно знал, что Дара не остановить и поэтому уже шагнул в тонкий мир, начиная плетения столь сложного щита.

- Так я в сражение ввязываться и не буду. Клятва останется нерушимой. А вот посмотреть мир изнутри мне никто не запретит, да и клятвы я такой никому не давал. Мы проникнем вглубь Гриизэ тайно и для чужих и для своих.

- Но Варк и Макс расстроятся, будут с ума сходить.

- Я постараюсь, чтобы они не успели. К тому же Орлано со мной полностью согласен, и одобряет все планы.

- Раз так, тогда вперед!

Мы стремительно исчезали для мира, Покров Тьмы делал нас прозрачней легкого тумана, даже в самом ярком свете все равно найдется местечко для тени, а значит, мы полностью растворимся в ней. Вместо нас появлялись три фигуры, наши точные копии. Дариэль был искуснейшим мастером иллюзий. Они двигались, разговаривали и были нами даже на ощупь. Двойники подошли к застывшим в оцепенении терронам и начали имитацию оживленного разговора. Даже с такого близкого расстояния я бы не отличил копии от оригинала. Конечно, их эмоциональная и энергетическая пустота, в конце концов, насторожит, только Дар надеялся вернуться до этого момента.

Наша цель раскинулась у нас под ногами. Мы начали схождение в мир Гриизэ, держась за руки, и шагая вплотную. Отчего так болит душа, мучаясь нехорошим предчувствием? Я загасил его усилием воли и сосредоточился на сканировании мира. Гриизэ под взглядом из тонкого мира был похож на беспорядочное нагромождение слоев, уходящих все глубже и глубже, пока мое зрение не наткнулось на непреодолимую преграду. Усилив напор до шума в ушах, я так и не смог проникнуть вглубь. По всей видимости, именно за этим барьером и скрывалось неприглядное нутро всей этой истории. Значит, будем решать проблемы по мере их поступления. Еще предстояло пройти сквозь сражение и преодолеть длинный спуск вниз, а только потом столкнуться с загадочным барьером.

Было решено начать пробираться внутрь именно через уже взломанные нашими воинами слои. Поверхность и внутренности Гриизэ буквально пронизаны чувствительной паутиной, уходящей за недоступные нашему взгляду слои. Там и засел паук. Наша миссия должна быть сокрыта от любых взглядов. Если мы попытаемся проникнуть где-то еще, то лишь привлечем ненужное внимание. А в центре сражения трудно отследить сигнал о проникновении, потому что вокруг идет битва.

- Терроны пробились достаточно глубоко, почти достигнув внутренней оболочки обороны, теперь сражение идет по слоям вширь, но нам-то нужно пробраться в самую гущу, быть на острие, оставаясь в тени битвы как можно дольше. Дальнейшие глубинные слои нужно будет вскрывать самостоятельно и ювелирно тонко, - пояснял свой план Дар.

Мы плавно опускались в пекло битвы, и пред нами вырисовывалась первая картина начавшегося вторжения. Уже был виден первый разрушенный форпост. Пожары и развороченные груды камней красноречиво говорили о том, что здесь началось противостояние.

- Какие у нас потери, - спросил я.

- Пока никаких. Варк очень талантливый стратег, к тому же они накачаны силой под завязку и у них есть почти неисчерпаемые резервы. Неужели ты думаешь, что я отпущу их на бойню?

- Ты дал ему свое копьё, - догадался я.

Этот артефакт стал легендой. Сотворенный Даром еще до того как он обрел божественность, этот удивительный предмет не раз спасал жизни и имел уникальную по своим свойствам и мощи структуру. Стержень копья был из основ глубинной Тьмы, зато наконечник сиял неистовым и яростным Светочем. Он взламывал многие преграды, я сам был свидетелем, и убивал он не хуже ангельского оружия. Проверенно собственноручно. Копье могло менять форму и размер, мгновенно становясь меньше иголки или превращаясь в гигантский таран.

Вот только владеть таким оружием я бы не хотел. Скажем так, слишком велик был спрос на него, слишком велико искушение могуществом. Поэтому оно обычно хранилось у Дара прямо в его теле. Я же предпочитал пользоваться менее эксцентричным оружием, трофейным. Которое, кстати, уже достал и держал наготове. Щиты щитами, только от случайностей никто не застрахован.

Мою руку приятно оттягивал изящный меч, ангельской работы. Кроме его красоты, у него было масса достоинств, самое большое из которых было то, что удар этого меча не просто лишал жизни, а забирал возможность к возрождению у любого Старшего. Не знаю, как он подействует на богов, как-то не приходилось убивать, а вот отправлять души Старших в хаос мне доводилось. Не такой я безобидный и пушистый, каким обычно кажусь. Если необходимость смерти оправданна, я убью хладнокровно и быстро. Нет, мне не доставит это удовольствие, как тем же терронам, я не буду, взахлеб, рассказывать часами о выдавленных глазах и вывернутых кишках. Но если уж понадобится, не стану колебаться или мучиться совестью.

Дар прекрасно осведомлен об этой части моей натуры и периодически использует ее в своих целях. Он говорит, что в такие моменты я похож на ядовитое жало у безобидного на вид мотылька. Свой в любой компании, что никто и не подумает и не заподозрит в балагуре и шутнике Найте хладнокровного и искусного убийцу. Я нанесу один единственный удар, когда никто не ждет, и растворюсь во тьме, словно меня и не было. Редко, очень редко я берусь за такие задания, но бывают моменты, что это лучший и, как ни странно, наиболее безболезненный способ решить сложные ситуации. Что ж и таким я могу быть.

Между тем мы бесшумно пробирались сквозь завалы камней, безошибочно определяя дорогу внутрь нового слоя. Наэль, умница, молчал, хотя я видел, что у него накопилась куча вопросов. Он полностью заблокировал в себе любые эманации силы и сейчас ощущался как человек. Я держал его за руку, боясь отпустить даже на мгновение. Мне сейчас трудно определить, кто главенствовал в нем: человек или бог.

Наш путь был завален порубанными труппами и иссушенными телами. Зрелище не для слабонервных. Искореженные мумии смотрели в темное небо пустыми впалыми глазницами. Высушенные губы (у кого они были при жизни) обнажали всевозможные клыки. Ведь наши противники не безобидные создания и их мертвые тела устилали путь войск Дара чудовищным ковром. Чудовищным в буквальном смысле, потому что состоял из чудовищ.

А создать этот ковер постарались наши терроны, кстати, тоже не красавцы, но они ж свои, а значит уже не такие страшилы. В азарте битвы они становятся берсерками, четырьмя руками выкашивая все живое вокруг, забирая силы и жизни противника даже прикосновением. Гиганты черпали энергию в смертях врагов и практически не уставали во время сражения, забывая обо всем, кроме приказа командира. Сердце каждого воина грела уверенность, что в случае славной гибели на поле брани, их души вернуться в обитель Творца и возродятся вновь. Это делало терронов особенно бесстрашными и опасными.

Камни и укрепления в некоторых местах были просто оплавлены и горели до сих пор, хотя казалось, что гореть тут попросту нечему. Драконий огонь плавит почти все и способен гореть даже в такой нестабильной среде, как на Гриизэ. Никто и ничто не устоит, оказавшись под струей ярого огня, конечно если ты не Старший или не бог. Видимо, поэтому выбор пал именно на белых драконов, среди всех многочисленных существ, состоящих в армиях нашей Плеяды и охраняющих миры Дара и Орлано.

Когда мы подобрались достаточно близко я сумел оценить удачно выбранную Варком стратегию. Гигантский бур, в который превратилось легендарное копье Дара, буквально ввинчивался в очередной слой защиты. Светоч на конце сиял так, что было больно смотреть. Именно он, подталкиваемый мощью тьмы в стержне, продавливал, разрывал, разъедал слой за слоем, открывая проход для остальной армии. Новый слой тут же заполняли терроны, которые без устали рубились вот уже несколько часов подряд. А с воздуха их прикрывали белые драконы, поливая укрепления своим огнем. Однако и противники не дремали.

Вот всегда удивлялся разнообразию порождаемых Нижними мирами монстров. Такого парада уродцев еще поискать надо. Искаженная близостью грани материя самостоятельно порождала бессчетное количество чудовищ. Демонам-повелителям оставалось лишь показать, кто здесь хозяин, и вся эта полуразумная орда страшил становилась удобным живым оружием и просто убойным мясом. А кто будет жалеть дармовое мясо? Только не Демоны-повелители, эти точно не страдают щепетильностью и милосердием.

И идут всевозможные уродцы тупым стадом под нож, пока хозяева делают свои темные делишки. Только и среди этих монстров есть своя элита, разумная, вероломная и очень сильная. Вот с такими, как раз и рубились сейчас наши воины. Юркие, как ртуть, они меняли свои тела, подстраиваясь под противника, эти элитные воины принадлежали Декро, самому могучему Демону-повелителю. Их глаза светились умом, они мгновенно улавливали технику боя терронов и приспосабливались, нападая снова и снова. А ведь кроме этого были еще и бессчетные твари, пригнанные на убой из самых темных уголков мироздания. И получалась настоящая свалка и мясорубка. Терроны сражались по колено в ошметках изрезанных тел, слизи и дымящейся крови, с трудом, но все же продвигались дальше.

Нам нужно пройти сквозь это месиво к маленькой, незаметной дверке, где начинался новый слой, просочиться сквозь защиту и продолжить спуск. Только вот где терронам по колено, нам по пояс. Я, спрятав меч, крепко подхватил Наэля и Дара на руки и плавно поднялся над сражением, лавируя между дерущимися с крылатыми тварями.

Впереди показался Максим в ипостаси зеркального дракона, на его спине сидел Варк и орудовал мечами. Я даже засмотрелся, насколько слаженно они сражались, словно единый организм. Там, где не успевали когти, серповидные клыки или мощный шипастый хвост, на помощь приходили пара мечей, точными ударами завершающие нападение. Широкоплечая фигура Лорда Варка, его гордая, властная осанка не оставляла сомнений кто тут командует. Он великолепно орудовал двумя мечами, и, похоже, на его засмотрелся не только я. Дар пожирал их фигуры блестящими от восторга глазами.

На мгновение дрогнули, занесенные для удара мечи и их хозяин. Резко повернулась в нашу сторону голова с короткими волнистыми волосами, обрамляющими аристократическое бледное лицо. Острый внимательный взгляд черных глаз скользнул по тому месту, где двигались наши тела, и у меня перехватило дыхание. Сейчас он нас увидит, поймет, узнает!

- Спокойно, Найт! - как ушат холодной воды, прозвучали слова Дара у меня в сознании. - Он нас не увидит и надеюсь не почувствует, если ты перестанешь так реагировать. Это я виноват, слишком увлекся зрелищем их великолепного боя, что немного ослабил щиты.

Я постарался унять колотящееся сердце и выровнять дыхание. Пора убираться отсюда. Варк некоторое время с подозрением оглядывался вокруг, а потом все же вернулся к бою, сосредоточив свое внимание на очередном противнике. Фу-у-у, пронесло! Где же эта дверь? От невыносимого запаха гари, крови и внутренностей меня мутило. Наэль уткнулся куда-то мне в шею и дышал через раз, сосредоточившись на моем запахе.

Узкий коридор и маленький, незаметный альков, я тихо приземлился тут и поставил на ноги Дара с Наэлем. Правда мое чудо так меня и не отпустило, пряча нос от невыносимой вони бойни. Дар искал щелочку, малейшую брешь в защитном слое. Сейчас я наполовину постоянно находился в тонком мире и видел, как Творец создал тысячи тончайших щупов, присосавшихся к сетке защиты. Еще чуть-чуть и Создателю удастся взломать щит, не нарушив целостности защиты и не потревожив сигнальные нити.

Но в одиночестве нам поскучать не пришлось. По коридору ползли зеленые гигантские слизни, «благоухая» кислотой и заполняя собой все пространство до потолка. От них не уклониться и не спрятаться, конечно, если мы собираемся сохранить свое инкогнито.

- Дар, мы либо отступаем, либо придумай что-то еще. Нас просто сейчас сожгут кислотой и расплющат вон те жирные вонючки.

- Сейчас. Уже почти все получилось, - шептал Дар, усиливая напор.

Десять шагов, девять…Вонь стояла такая, что мне пришлось создавать дополнительный щит, чтобы Наэль смог дышать. Восемь шагов до слизней, семь, шесть…

- Творец, уходим отсюда, прошу тебя! - кричал я мысленно.

- Ждать, - флегматично буркнул Дариэль.

- Придется убираться отсюда или засветиться прежде времени. Уж лучше сражаться. Дар, сейчас или никогда! К черту конспирацию!

Утекающие секунды до столкновения бились в наших сердцах. Наэль зажмурился и прижался ко мне. Пять, четыре, три…И я уже протянул руку, чтобы насильно уволочь Дара отсюда. Только он сам дернул меня на себя и мы, наконец, провалились на следующий уровень.

- Ни звука, ни шага! – вдруг закричал Наэль мысленно.

Мы замерли, едва приземлившись на пол. Он первым из нас оценил обстановку и разобрался в структуре слоя. Я перестроил зрение и теперь понял, что насторожило Наэля. Пространство просматривалось на многие километры вдаль. Коридоры, тоннели, какие-то ангары и пещеры, все это заполнено чудовищами, как говориться, на любой изысканный вкус. Клещи, щупальца, клыки, шипы, смешение рук и ног, безликие искореженные туловища и их подобия, маленькие, как кошки или гигантские, всех размеров и вариаций. Все это хозяйство неистово и самозабвенно воняло. Это фишка такая местная, изюминка, так сказать, ненавижу!

Каждое из тел заключено в консервирующую сферу, подвешенную в пространстве. Чудовища в них качались застывшими экспонатами из коллекции кунсткамеры. Если бы я открыл такой музей, народ бы валил нескончаемым потоком, ибо желание смотреть на уродство и ужасаться с безопасного расстояния неистребимо во все времена у всех народов. Это пристрастие не зависит от уровня цивилизованности.

Вот только данные экспонаты были живыми, пусть и погруженными в спячку. Я посмотрел на узоры сфер сквозь тонкий мир и сразу сделал правильные выводы. К жизни этих «красотуль» приводит любой звук или сигнал о нарушении целостности защиты. Этот слой полностью изолирован он низлежащих и активировался сам по себе. Кстати интересная задумка, просто гениальная. Напустил монстров полные коридоры, усыпил и кормить, пасти не надо. Висят себе сколь угодно долго и активируются в любой момент. Просто и со вкусом.

- Ну, Декро, ну выдумщик! Такие таланты пропадают! - мысленно хмыкнул Дар. - Какие идеи?

- Защита не однородна, хотя должна бы быть. Интересно с чем это связано? – сообщил Наэль, в данный момент воспринимающий реальность как бог.

- Ты прав, братишка.

- Значит нужно пробраться к наибольшему истончению и попытаться тихонько вскрыть, не разбудив этот зверинец, - внес свое предложение Наэль.

- Далековато, будем, как на минном поле. Задеть их, - Дар кивнул головой к ближайшему, висевшему в двух шагах, телу, - нельзя. Придется ползти и изворачиваться.

- Ты хоть маяк дай, куда направляться, - произнес я в голове у Дара.

Тот сразу же показал мне искомую точку. Каждый из нас распластался на грязном, пыльном полу и мы стали аккуратно продвигаться вглубь слоя. Трудней всего оказывалось, когда очередное висящее тело было настолько большим, что заслоняло собой весь проход и его не обойти, не подлезть не представлялось никакой возможности. Приходилось пятиться назад и искать путь в обход. Сколько мы так лазили, не могу сказать, только живность в сферах начала двигаться. Видимо наши войска подобрались вплотную, готовясь совершить новый прорыв. Нам бы убраться отседова до этого события!

Наконец, показался нужный тоннель, и сразу стало понятно, почему именно здесь защита истончилась наиболее всего. Под потолком, в полупрозрачной сфере, висло нечто! Тварь, состоявшая практически из одних тонких, как иглы зубов. И вот из ее многослойной пасти просачивалась дымящаяся слюна. Она непрерывно капала на пол, образуя зловонную склизкую лужу, настолько концентрированную и едкую, что не выдерживала даже защита слоя.

- Ну почему именно слизь и слюни! Опять это дерьмо! - стенал Дар у меня в голове, пытаясь как-то проникнуть под отвратительную субстанцию на полу и забросить открывающие защиту щупы. – Ненавижу! Фу, гадость какая! Придется влезть туда рукой.

Он создал тонкую, как перчатка пленку, охраняющую его руку от разъедания и, бледнея, сунул ладонь в, похожую на реактивные сопли, жижу. Пока Дар, отчаянно ругаясь, вскрывал щит, я настороженно смотрел по сторонам.

- Найт, посмотри наверх! Сейчас! - взволнованно подумал Наэль.

Я поднял глаза на зависшего монстра и встретился с ним взглядом. Маленькие глазки на тонких отростках злобно таращились, сквозь мутный кокон и были вполне осмысленными. Тварь просыпалась. Движения начались везде, в каждой сфере дергалось тело, а вот это уже стремно. Тихо слинять не получится. Я достал меч, косясь на сосредоточенного Дара. Только вот неприятности, как всегда приходят неожиданно и толпой. Где-то вдалеке раздался оглушительный грохот, сотрясший все вокруг, а следом звуки лопающихся сфер.

- Найт, быстро к стене! - скомандовал Дар, бросив свое занятие.

И очень вовремя, на то место, где он только что находился, вывалился зубастый монстр, разбрызгивая слюну. Мы были невидимы, находясь под Покровом тьмы, только вот слизь летела во все стоны без разбору, на стены, потолок, пол, других проснувшихся монстров и на нас!

Я успел заслонить собой Наэля и Дара и вся эта «прелесть» попала только на меня. Мне удалось вовремя выставить защиту, вот только она таяла на глазах! Тварь дико огляделась, принюхиваясь. Ну, чего же ты медлишь! Вали давай отсюда! Я не успевал создавать щиты на теле, с такой скоростью их разъедала слизь. А начать ее убирать, означало привлечь внимания монстра. Наэль шелохнулся за спиной, я почувствовал, как он тихонько тянет, используя тончайшие, словно волоски, какие-то нити тонкого мира, а в следующее мгновение за поворотом, что-то взорвалось, привлекая внимание твари. Она как шар покатилась от нас прочь на громкие звуки. Я сбросил щиты, вместе с потеками зеленоватой слизи, облегченно вздыхая.

- Наэль, солнышко, спасибо, что догадался!

Дар ринулся к луже и продолжил свое занятие. Пока я увлеченно благодарил Наэля, Создателю, наконец, удалось незаметно вскрыть защиту. Он махнул рукой, но в это раз мы шагали в неизвестность очень осторожно, опасаясь делать резкие движения.

Следующий слой оказался копией предыдущего, как и следующий, и еще семь. Мы опять куда-то ползли, протискивались, карабкались. Параду консервированных уродцев не было конца и края. Дар уже быстрей вскрывал защиту, находя слабое место под капающими слизью монстрами. Да, похоже, Декро с ними переусердствовал и не рассчитал ядовитость. Поговорка: «Лучше перебдеть, чем недобдеть» тут не сработала. Еще одним плюсом в нашем положении стало то, что войска Варка не успевали за нами, и никто не тревожил застывшие сферы с уродцами. Мы, наконец, вырвались далеко вперед.

Только рано было радоваться, потому как шагнув в очередной раз на новый глубинный уровень, мы просто упали в бездонную бездну, где бушевал дикий поток сошедших с ума сил, перемешанных с хаосом. Дар подхватил нас под руки, окружив силовым экраном.

- Куда-то же должно нас вынести, так чего напрягаться? - флегматично решил он.

Если Дариэль относительно спокоен, значит, пока опасности нет. Или есть, а нас просто не хотят заранее расстраивать? Как бы там ни было, только воронка сужалась, увлекая нас все глубже. Материя вокруг вспухала клубившимися облаками, закручивающимися в гигантскую спираль. В местах смешения упорядоченных сил и хаоса образовывались черные провалы в пустоту, которые вытягивались в длину, снова наполняемые материей. Нас несло ко дну, которое уже показалось под ногами и грозило расплющить от удара. Мы даже начали готовиться выдержать столкновение, только дно оказалось зеркальной пленкой. Нечто схожее с поверхностью портала поглотило нас.

- Напомни мне в следующий раз никогда больше не соваться в плоские миры, - прошипел Дар.

- Можно подумать, ты послушаешься, - хмыкнул я.

Падение резко прекратилось. Наши фигуры зависли в пустоте. В отличие от предыдущего слоя, здесь стояла абсолютная тишина. В полутьме медленно двигались обрывки множества бессвязных реальностей, и наше восприятие скоро потеряло ощущение, где верх, а где низ и в какую сторону нам вообще нужно двигаться. Пространство утратило остатки стабильности, образуя петли и тупики. Мы могли бы навсегда потеряться в этом месте, если бы с нами не было Высшего Творца этого мироздания, пусть еще не полностью овладевшего силами, но все же.

Создатель продвинулся вперед и сосредоточился, от усердия высунув краешек языка. Сейчас он походил на обычного человеческого подростка, складывающего пазлы. Только эти пазлы были не детской забавой, а лоскутами реальностей. Подходящая головоломка для бога, как раз ему под стать. Дар притягивал к себе фрагменты, выстраивая их в логическую цепь, одному ему ведомым способом, отклоняя пространственные петли. Мы с опаской, но все же шли за ним, точно повторяя каждый его шаг.

Пройдя около двух тысяч шагов, я оглянулся назад. Та зыбкая конструкция, которую выстроил Дар, постепенно снова разрушалась, отсекая нам путь назад. Я давно потерялся в направлении, полностью доверяя Дару. Это его мироздание и уж с пространством, даже таким сумасшедшим, как это он должен справиться. Если нельзя действовать напролом, мой Создатель просочится в иголье ушко этой крепости благодаря другим своим талантам. Однако размах и сложность обороны впечатлял. Что же скрывается с таким тщанием?

- Подожди, брат, - тронул за плечо сосредоточенного Дара Наэль.

Он остановился и внимательно рассматривал проплывающий слева фрагмент реальности.

- Ты что-то заметил?

- Подтяни-ка к нам вот этот обрывок, - попросил Наэль.

Не знаю, что они там увидели. По мне так все одинаковое в этом сюрреалистичном сумасшедшем доме. Только вот братья так не считали, теперь работая вместе. Дар поймал нужный фрагмент, прощупал его, и мы шагнули туда.

Глава 16. Страшная находка.

Найт.

Наэль протянул руку и провел ладонью, словно стряхивая столетнюю пыль с окна. К нему мгновенно присоединился Дар, уловив смысл. Пустота оказалась искусной иллюзией. Под призрачным наслоением, создающим видимость пустоты, оказалась та самая, непроницаемая ни для кого поверхность или граница нового неизвестного слоя. Мы очутились перед непроходимым препятствием, по крайней мере, на первый взгляд.

Впервые Дар задумался надолго. Каждый упорно пытался найти брешь или разобраться в структуре щита. Только с подобным никто из нас не сталкивался. В тонком мире этой преграды вообще не существовало, лишь темная дыра, поглощающая разноцветные нити энергий. Зато в физическом мире она была вполне себе реальной, светящейся изнутри и похожей на застывший янтарь субстанцией. Безусловно, грубой силой возможно взломать эту преграду, только тогда не получится сохранить наше инкогнито.

- Этот щит творение Алистэ, я уверен, - проговорил Дар, - еще один талант выискался.

- Только не в ту сторону.

- Тут ты прав, Найт. Я было уже подумывал даровать ему божественность. Только жажда власти разъедает его дух, подобно той слизи. И такими темпами нам бы скоро стало тесно в этом мире, - размышлял Дар, вернее высшая сущность в нем.

Сам бы Дар, находясь в своем уме, никогда бы даже не подумал о таком. А потом Высший Творец посмотрел на брата. Эти двое вели безмолвный диалог, отсекая меня от себя. Собственно не очень-то и хотелось влазить в эти божественные заморочки. Через минуту эта парочка, придя к какому-то соглашению, как ни в чем не бывало, вновь обсуждала стоящую перед нами преграду.

- А знаешь на что это похоже? Когда я преодолевал грань, там на самой границе мирозданий, где чуждые материи бесконечно сталкиваются в битве, было нечто подобное. Только здесь оно, как будто размазано тонким слоем и уплотнено. Не представляю, как такое возможно, но интуиция подсказывает, что это нечто подобное, - задумчиво произнес Наэль, сжав мою ладонь.

- Ты гений! - весело ответил Дар, целуя его в нос, - ну, конечно, битва материй. Здесь же начинаются корни Гриизэ. Они черпают энергию именно от постоянной битвы чуждых материй наших мирозданий. Где же еще, как не здесь, Алистэ мог взять такую субстанцию. Только эта защита не по зубам ни одному Старшему.

- Она припасена специально от божественного проникновения, но Высшие Творцы это не обычные боги и подобной преградой нас не остановить.

- Ты позволишь? - спросил Дар, протягивая руку к Наэлю.

- Конечно, брат.

На кончиках их пальцев сконцентрировалась сырая, еще не преобразованная ни во что материя, абсолютно чуждая, тщательно скрываемая внутри. Она ринулась навстречу друг к другу, яростно и непримиримо. В последний миг перед столкновением, братья успели прикоснуться к светящемуся щиту. Выпущенная из первоисточника материя мгновенно вступила в агрессивную реакцию с чужаком, а так же и с субстанцией щита. Не прошло и секунды, как на некогда непробиваемом слое образовалась дыра. Братья погасили дальнейшее распространение и, схватив меня за руки, быстренько перебрались через пробоину на другую сторону. Оглянувшись, я наблюдал, как стремительно затягивается окно. Миг, и целостность полностью восстановлена, только мы были уже по другую сторону.

Если до этого мне казалось что мир вокруг сходит с ума, то по сравнению с новыми обстоятельствами верхние слои Гриизэ виделись оплотом порядка. Восприятие в очередной раз перевернулось и, кажется, уже запуталось в невероятных переплетениях ощущений. Я бы назвал это преломлением, но слишком уж неожиданные и непонятные метаморфозы творятся здесь с пространством, чтобы дать им четкие определения. То, что было низом, вдруг стало для нас верхом.

Я впервые в жизни видел, как выглядят корни плоского мира, и не скажу, что испытывал большое счастье от этой экскурсии. В бесконечную высь уходили разветвляющиеся бессчетное количество раз отростки, на середине все более и более теряющие материальность. Они превращались в призрачные потоки, которые и черпали силы, преобразуя ее в питательный экстракт для безумного мира Гриизэ. Чудо приспособляемости! Этот мир выживает в казалось бы экстремальных, абсолютно непригодных для жизни условиях. Здесь, вопреки всем законам течения энергий, так близко к грани вселенной, практически за пределами обитания, существует жизнь. Гриизэ – это сложнейший симбиоз упорядоченной материи, хаоса и энергии от столкновений чуждых мирозданий.

Обнаружилась еще одна хорошая новость. Теперь пространство, хоть с трудом из-за нестабильности, но, все же прощупывалось, и я поразился приблизительным масштабам мира. Пожалуй, в этих корнях можно поместить не один Высший мир. А еще я почувствовал скопление рабов, особенно эниев и местоположение Алистэ с Декро. Вот кто не таился здесь. Ведь они чувствовали себя неуязвимыми за непроходимыми слоями Гриизэ. Эта сладкая парочка хорошо постаралась, создав хитрые ловушки и щиты от любых незваных посетителей: смертных, Старших и даже богов. Ну-ну.

- Нам пора навестить этот кружок заговорщиков, - зловеще произнес Дар и хрустнул костяшками пальцев.

Я подхватил братьев под руки. Затекшие крылья рвались в полет. Мы тут же поднялись вверх. Или все-таки вниз? Ветра здесь не было, скорей потоки энергии, стекающиеся к неведомому пока центру. Мне хватило и этого, чтобы быстро продвигаться вперед. Лавируя между корнями, мы постепенно приближались к центру, туда, где концентрация энергии была чудовищной.

- Летим прямо в логово?

- Нет, сначала я хочу, наконец, узнать, как этот Старший, пусть древнейший и сильнейший, но все же не бог, смог собрать столько силы. Где ее источник? Помимо уничтоженных миров, должно быть что-то еще. И как он планирует пробить грань мироздания? Так что давай-ка сделаем обзорную экскурсию в этом аду, - проговорил мой Творец.

Только лететь становилось все трудней и не потому что я устал или моя ноша тяжела. Нет. Энергия гудела вокруг нас, все здесь пропитано дармовой силой, собранной со всего мироздания. Окружающая нас среда по мере приближения к центру становилась вязкой, перенасыщенной. Возникло ощущение, что и малейшей искры будет достаточно, чтобы разнести половину мироздания. Не уверен, что даже бог сможет выжить в подобном горниле. По мере продвижения корни Гриизэ менялись, и нам вскрылось отвратительное нутро и самая страшная находка.

Как брюшки отожравшихся пауков, на корнях висели громадные полупрозрачные капсулы - накопители, в которых плавали смертные рабы, погруженные в беспробудный сон. К каждому из них сквозь рот присосался небольшой корень. Все они были обречены. Мы видели, что жизненно важные органы почти разрушены и атрофированы. Бессознательное существование, похожее на кому, скоро прервется, а пока из них медленно тянули жизнь. Сотни тысяч существ со всех планов бытия согнаны сюда с единственной целью – стать живыми батарейками, из которых беспрерывно высасывают силы. Мужчины, женщины, дети – их лица сведены судорогами, рты растянуты толстыми отростками, которые проникли внутрь их тел и оплели все внутренности. Но самое ужасное крылось в другом. Чтобы убить их всех одновременно, понадобится всего лишь секунда и желание одного единственного существа.

- Алистэ! - прохрипел Дар, сжимая кулаки.

Наэль будто оцепенел, его широко открытые глаза отражали странную бурю эмоций, замешанную на гневе, страхе и непонятной тоске. По мере приближения к центру накопителей становилось все больше, они гроздьями висели на корнях, светясь в темноте. В этом месте их не от кого прятать. Бессчетное множество порабощенных рас обрело здесь свое забвение в страшных, нечеловеческих страданиях.

Центром этого ада стал гипертрофированный, чудовищных размеров корень. Он светился так ярко, что было больно смотреть даже нам. Внутри него я узнал те самые иглы, которые пронзали обреченные планеты и высасывали их досуха, до последней крупинки, поглощая энергию внутрь себя. Теперь они слиты в одно орудие, дрожащее от переполняемой мощи и прочности. Вот то самое острие, которым будет нанесен удар. Именно этим оружием Алистэ и Декро планируют пробить границу. Пожалуй, даже копье Дара уступает ему, хотя истинной силы творения моего Создателя не ведает даже он сам. Все зависит от руки, держащей легендарное копье. Так что вывод преждевременный.

Прямо к поверхности главного корня, отростками поменьше притянуты пленные Старшие. Бессмертные создания могли аккумулировать энергию гораздо больше смертных и практически вечно. Ими буквально усыпан весь главный корень. Рабские ошейники виднелись на всех без исключения Старших и здесь отдавали себя не только энии. Вероломный Алистэ предал не только меньших братьев своего народа, он сумел поработить и еще некоторых Старших из Верхнего плана бытия. А вот и сила, что предположительно запустит весь процесс.

Но уже накопленной энергии и всплеска сил в момент окончательной смерти всех рабов может не хватить. Ведь мало устроить взрыв, пробить синхронно границу, нужно еще стабилизировать проход. Материя вцепится в чужака и нужен воистину колоссальный выброс энергии, чтобы удержать разрыв открытым. Что за козырь в рукаве припрятал Алистэ? Что так пристально высматривает Дар в переплетениях центрального корня?

Наэль дернул меня за рукав и показал на что-то рукой. Я проследил направление и наткнулся на нечто странное. У самого основания, там, где корень максимально утолщался, находилось пять альковов. Дар подошел к ним вплотную и, заглянув, отшатнулся.

- Вот и обнаружилась последняя пропажа, - прошептал Творец.

- Что там, что? - спросил Наэль, заглядывая внутрь, да и я вместе с ним.

В каждом из альковов опутанный специальными сетями лежал усыпленный бог. Они не предавали нас, не вступали в заговор вместе с Алистэ и Декро, как мы сначала подумали. Спящие божества обманом заманены сюда и введены в принудительный глубокий сон, похожий на смерть. Их сила будет авангардом удара по границе мироздания, она обеспечит достаточную мощь, чтобы Кейр перешел грань. Злая ирония в том, что именно сила наших божеств обеспечит чужаку безопасность и возможность проникновения. Да, жажда Алистэ получить божественность воистину впечатляла.

- Дар, у них хватит энергии, - прошептал Наэль упавшим голосом. – Если раньше я сомневался, то теперь уверен в этом.

- Алистэ и Декро нанесут один единственный удар, вложив в него всю накопленную мощь, и если с обратной стороны одновременно последует такой же толчок, прорыв границы неизбежен, - подхватил его мысль Дар.

- Но как эти безумцы собираются уцелеть? Кейр бог, а вот Алистэ и Декро лишь Старшие, пусть и плавающие в концентрированной силе. В момент столь масштабного прорыва возникнет прямое противостояние вселенных, здесь не выжить никому, быть может лишь тебе, Дар, – спросил я, не в состоянии отвести взгляда от расслабленных лиц богов в живых саркофагах.

- Не знаю, Найт. Пока не знаю, но собираюсь все выяснить и прямо сейчас.

- Мы снимаем инкогнито? – приподняв бровь, уточнял я. У меня руки чесались свернуть шею этим интриганам.

- Нет. Сейчас осторожность нужна пуще прежнего. Все завязано на Алистэ. Если он почует, что мы так близко пробрались в его тыл, то может все и всех здесь уничтожить, и даже мы не сможем поглотить столько выпущенной энергии и уберечь жизни пленников.

- Но оставлять все как есть нельзя.

- А мы и не оставим, - зловеще прошептал Дар, сузив глаза. – Навестим ка наших злодеев прямо в их логове. Чует мое сердце – не все так гладко у этой парочки.

- Слишком уж они разные.

- Два ядовитых паука в одной банке не смогут долго уживаться, и нам представится возможность в этом убедиться лично.

Мы отвернулись от спящих богов и взглянули вверх, туда, где в сложных разветвлениях поместилось шарообразное уплотнение, покрытое прозрачным куполом. Там хватит места, чтобы с комфортом разместится и Алистэ и Декро. Именно туда сходились пронизывающие все слои Гриизэ нити защиты. Здесь эта парочка действительно чувствовала себя в безопасности, удалив войска на отражение штурма армии Варка. Всего несколько слуг несли вахту у основания их причудливых покоев.

Медленно, словно в топком болоте, наш отряд пробирался к неприметной лестнице наверх. Энергия сконцентрировалась до такого состояния, что мы с трудом могли двигаться. Всем было ясно, что удержать надолго такую мощь не получится, а значит, роковой удар будет нанесен в ближайшее время. Дар заметно нервничал. Он замирал и прислушивался, хмуря брови. Через несколько тяжелых шагов Создатель и вовсе остановился, гневно сжав кулаки.

- Что еще случилось?

- Он не придет на помощь, - прошипел Дар.

- Кто? – не поняли мы.

- Орлано! Я слышу его прямо сейчас. Мой Орлано не сможет прийти на помощь. Нижние миры обезумили и атаковали нашу Плеяду! Орлано пришлось лично вмешаться и возглавить оборону. Он не может сейчас бросить наши миры, иначе погибнет все, что мы создавали и оберегали.

- Декро? – предположил Наэль.

- Больше некому. С силой пяти богов он может осуществить и не такое. Демон пытается рассеять наши усилия. Умно, вот только он еще не знает, что мы уже в нескольких шагах от его логова. Я едва сдерживаю себя от желания вырвать его поганое сердце прямо сейчас. Отдам тварь Варку на опыты. Он пожалеет, что вообще когда то научился думать.

Я влил новые силы в Призрачный Покров. Здесь, в условиях концентрации энергии, и ее нестабильности, даже проверенные щиты могут дать сбой. Наш путь лежал по узкой лестнице, и преодолевали мы его в полном молчании, слишком сумрачно на душе и тревожно. Послышались звуки, похожие на шлепанье босых ног, и из-за поворота появилась кривая фигура мелкого демона. Каждый из нашей команды прекрасно чувствовал всех существ в логове Декро и Алистэ. Я без труда опознал в демоне домашнего слугу.

Лысое, большеухое исчадие Нижних миров деловито волокло за белоснежные волосы бесчувственного эния. Босые ноги или правильней сказать лапы громко шлепали по ступеням. Мы вжались в шершавую стену и затаили дыхание. Демон вдруг остановился за пару ступеней от нас. На его сморщенном лице блуждал оскал предвкушения и через секунду ни у кого не осталось сомнения, что так влекло и возбуждало младшего демона. Он поднял руку, в которой безвольной куклой болтался обезображенный пытками, но все еще живой эний. Маленькие глазки шарили по окровавленному телу, чью красоту видно даже сквозь багровые подтеки и множественные раны.

Раздвоенный язык с шипением вырвался из пасти и принялся слизывать столь изысканное лакомство, как кровь Старшего из Верхних миров. Младший демон наверняка уже привык питаться объедками с хозяйского стола Декро, но это его нисколько не расстраивало, раз награда так сладка. Демон специально тревожил раны, чтобы увеличить кровотечение и насытиться сильней. Безучастный ко всему, эний смотрел перед собой невидящим взором небесно-голубых глаз. Его крылья обрублены, тело осквернено и истерзано жестокими играми Демона-повелителя. Идеальный раб, бессмертный, прекрасный и покорный. Ангелы мастера в этом деле, не зря же на шее эния специфическим светом поблескивал ошейник из ангельского металла.

Младший демон бесцеремонно сжал щеки пленника и заставил того открыть рот, из которого потоком хлынула кровь вперемешку со спермой Демона-повелителя. Слуга с трепетом втянул в себя запах и слизнул тягучую жидкость. Он проник энию в разорванный рот своим длинным языком, и теперь лакал этот коктейль, как из дорогого бокала. Свободной лапой младший демон сжал свою промежность, помогая выбраться наружу кожистому уплотнению, которое по всей видимости было половым органом.

Рядом вздрогнул Наэль и отвернулся, а я молниеносно принял решение. Раскинув новый полог щита, из которого не утечет наружу ни звука, я набросил его на демона. Шаг-скольжение, рука уверенно направляет лезвие трофейного ангельского меча в гнилое нутро слуги Декро. Один удар, словно тонкое жало входит в плоть и вот уже жизнь утекает навсегда и жертва никогда не переродится. Окончательная смерть – заслуженный приговор мелкому палачу и мучителю.

Я опустил обмякшее тело демона на ступени, а вместе с ним и несчастного эния. Не знаю, что толкнуло меня на дальнейшие действия, но действовал я решительно. Руки сами потянулись к рабскому ошейнику пленника. Сквозь тонкий мир открыть замок оказалось очень просто и не заняло и пары секунд. Я убрал ошейник в карман и невольно снова заглянул в пронзительные глаза эния. Он пробуждался из забвения и становился опасным в данной ситуации. Мы не могли оставить за спиной Старшего, который быстро восстановится и станет носиться между корнями Гриизэ в попытках освободить сородичей и привлекая внимание к нам. Приоритеты были ясны, я просто не мог этого позволить, когда мироздание весит на волоске.

- Прости, - прошептал я небесам в прорезях глаз эния.

Рука привычным движением бросается вперед, и меч ангелов получает новую жертву. Тяжкий вздох срывается с истерзанных губ. Если во мне и мелькнуло сожаление и сострадание, то лишь на мгновение. Все кончено, нет жизни, нет угрозы, но и страданий тоже нет. Толчок высвободившейся энергии я аккуратно поглотил. Никто ничего не почувствует за пределами нашего щита. Душа эния растворилась в хаосе, а его жизненная сила перешла ко мне. Это не доставило удовольствия, но и самоедством по этому поводу я не собирался упиваться.

Нужно избавиться от трупов, и решение пришло незамедлительно из глубин, что постоянно призывали нового Хозяина. Тьма во мне зашевелилась, выпуская сотни черных нитей. Они опутали тела демона и эния в плотный кокон. Границы тонкого мира и без того доступного мне, раскрылись нараспашку, перетекая в реальный мир. Я был той самой главной дверью, открытой между реальностью и другим, тайным миром. Черные коконы стремительно исчезали во мраке, и Госпожа Тьма получила новые жертвы. Они исчезли в бурных волнах великого океана, растворились, будто и не существовали никогда. Крошечные серые песчинки затерялись в первородных потоках.

Когда все было кончено на ступенях вновь остались только мы втроем. Я поднял глаза на спутников, боясь увидеть ужас и осуждение. Но никто из братьев не усомнился в правильности моих поступков, никто не отвел глаз. Дальнейший путь мы проделали в гробовом молчании и остановились лишь у последней двери, за которой отчетливо слышались знакомые мужские голоса. Похоже, Дар оказался прав и пауки уже едва могли выносить присутствие друг друга, особенно если вспомнить, что Алистэ находился под энергетическим контролем Декро и пытался освободиться.

Глава 17. Пауки в банке.

Наэль.

Возле огромного панорамного окна, уходящего в прозрачный купол, стоял высокий мужчина. Ширина его плеч скрадывалась нервно вздрагивающими крыльями. Белоснежное оперение шевелилось и волнами вздымалось в такт то и дело сжимающимся кулакам. Светлые локоны выбились из идеального порядка ритуальной прически и теперь небрежно заправлены за уши. Я не видел выражения лица князя ангелов, но уверен, что в огромных ледяных глазах сейчас плескалась дикая ярость.

Прекрасный, холодный, коварный Алистэ. Это существо так долго живет на свете, столько повидало на своем веку. Его аура просматривалась до самых основ, ибо попав под влияние Демона-повелителя, князь ангелов впервые утратил контроль над собой так глубоко. Я запросто мог читать его эмоции, они могли рассказать о Алистэ лучше любых слов.

Вот уже долгое время древнейший ангел пытался справиться с раздражением и гневом. Но эмоции катились как снежный ком. Чем больше злился ангел, тем больше власти получал Декро, а это бесило без меры и не давало успокоиться, обрести равновесие. Тем более демон умело поддерживал пожар внутри сообщника и донора сил. Самообладание, оттачиваемое веками, уплывало вместе с энергией к проклятому союзнику, а тот наглел с каждой минутой и тянул все больше.

Как ситуация могла выйти из-под контроля? Алистэ готовился к этому дню так долго. Каждая деталь просчитана и обдумана тысячи раз, каждый шаг планировался с далеко идущими перспективами. Древний ум обдумал бессчетное количество вариантов, учел все нюансы сложнейшей интриги. Алистэ сплел величайшую паутину и опутал ей все мироздание. Он ловко манипулировал, хладнокровно предавал, убеждал, запугивал, подкупал, а если нужно то и убивал, не собственноручно конечно. Для грязной работы существуют слуги и соратники. Но в итоге все они: и слуги, и меньшие братья, друзья и враги сейчас здесь. Их место в корнях Гриизэ служить батарейками для его тарана и стать заключительным звеном на пути к заветной мечте Алистэ.

Все должно было получиться идеально, цель близка, как никогда. Остался последний шаг и самые потаенные чаяния осуществляться. Вожделенная божественность откроет ему двери на новый уровень. Начнется совсем иная игра. И теперь в миг своего триумфа придется делиться властью с этой мразью, Декро. Да, без поддержки сильнейшего Демона-повелителя Алистэ не смог бы провернуть свой хитроумный план. Но как же бесит зависимость от Декро! Ему, князю ангелов, приходится подчиняться демону! Неслыханное унижение! Никто так не достоин божественности, как князь Алистэ, а остальные лишь грязь под ногами и не более!

Я читал Алистэ, как открытую книгу, смотрел в червоточину его некогда прекрасной души и ужасался искажениям. На каждого хитреца найдется еще больший хитрец. Как бы ни был умен, изворотлив и беспринципен князь ангелов, но и его обманули, пообещав то, что он жаждет больше всего. Кейр с самого начала знал о слабости древнего ангела и умело лгал Алистэ о том, что одарит ангела божественностью. Что ж, не Старшему тягаться с сильнейшим богом моего мироздания. Я создал воистину чудовище. Ангел скоро узнает, как опасно доверять чужакам, только будет уже поздно, если Дар не сумеет предотвратить прорыв.

В другом углу огромной комнаты послышался звук падающего тела. Алистэ вздрогнул и повернулся на шум. Он столкнулся взглядом с довольным Декро и снова угрюмо отвернулся. Но демон не собирался молчать и хмуриться. Его веселье в самом разгаре. Очередной пленный эний потерял привлекательность после изнасилования и истязаний и был отброшен к стене. Там скопилось нагромождение безвольно лежащих тел, а рядом своего часа равнодушно ожидали еще десяток свежих рабов. Декро подозвал одного из них и заставил встать на колени.

- Кииз, где ты, отродье? – крикнул Декро, подзывая того самого слугу, которого только что убил Найт. – Тащись сюда и выброси эту падаль, эниев, в корни.

- Твой младший демон не успевает избавляться от тел, - тихо бросил ангел, не поворачивая головы.

- Если он не справляется, значит, скоро сам окажется на месте эниев.

- Ты омерзителен, - но в ответ на колкость ангел услышал лишь издевательский смех и насупился еще больше.

- Мои войска напали на Плеяду миров тандема Дара и Орлано, - невзначай произнес Декро, растягивая пальцами рот новой жертвы.

Алистэ насторожился и заинтересованно обернулся. Он пожирал глазами темную фигуру собеседника, ожидая продолжения рассказа. Это событие слишком важное, чтобы игнорировать новые факты. Декро держал паузу, сделав вид, что всецело увлечен новой игрушкой. Он ждал реакции светлого, все просчитав наперед. Не один князь ангелов умел играть на нервах. Первым не выдержал Алистэ.

- Почему ты ничего не сказал мне? – взвился ангел, а демон довольно улыбнулся, получив новую порцию сладкого гнева союзника.

- Я не слышу тебя, А-ли-стэ. Что ты там бормочешь? – растягивая слова, словно аукал в густом лесу, пропел мужчина.

Каждый из заговорщиков понимал, что слух у Декро отличный и демон все прекрасно слышал, но желал поиграть и испытать князя ангелов. Он намеренно издевался за все то высокомерие, которым окатывал его Алистэ. Быть союзниками в одном деле, еще не значит уважать и забыть все противоречия и обиды, только не между этими древнейшими.

- Как ты посмел не согласовать со мной своих действий? – еще больше раздражался светлый, делая шаг от своего наблюдательного пункта у широкого окна.

- Что? Не слышу те-е-бя! - забавлялся демон, не забывая при этом медленно сдирать кожу на щеках коленопреклоненного пленника.

- Почему я узнаю о вторжении Нижних миров последним?

- А? Не слышу!

Низкий хохот разносился по комнате, убранство которой могло украсить любой изысканный дворец. Великолепная мебель, нежнейшие ковры, скульптуры…В этом логове Демон-повелитель собрал лучшие образцы культур Срединных и Высших миров, желая позлить Алистэ еще больше. Алмазные подвески канделябр бросали радужные блики на стены и плясали в багровых глазах демона, на его смуглой коже и черных крыльях. Если ангелу захочется получить ответ, то придется в очередной раз проглотить унижение и самому подойти к союзнику.

Белоснежная фигура размашистым шагом метнулась через всю комнату. Крылья угрожающе раскрылись, ладони по привычке пытались нащупать в драгоценных ножнах боевой меч. Все безрезультатно, любимое оружие пришлось отдать демону. Гнев накрыл удушающей волной. Забыв себя, Алистэ подскочил к Декро и сильно ударил того кулаком в лицо. Голова демона дернулась, но не более того. Мощный торс темнокожего мужчины даже не шелохнулся. С улыбающихся губ потекла тонкая струйка крови.

Я, Найт и Дар, кажется, забыли как дышать, ожидая что же будет дальше и вжались в стену, скрытые Призрачным Покровом. Алистэ хотел драки, но получил совсем другое. Декро показал, насколько сильна его власть над ангелом. Ядовитая аура впилась в ослабленное энергетическое поле вокруг светлого крылатого. Она сжала его в тисках, заставив ангела оцепенеть и безвольно опустить руки.

- Где твое воспитание, князь? Где хваленая выдержка?

Декро отбросил терзаемого эния в сторону и шагнул вплотную к Алистэ, едва не касаясь его. Демон сладострастно вдыхал яркий запах Старшего из Высшего плана бытия. Нежная белая кожа так близко, ее сияние и красота не сравнится ни с чем. Ни один раб не пахнет так сладко. Искушение побежало по венам, но Демон-повелитель сейчас слишком силен и сыт, чтобы поддаться ему. Он не проявит слабость перед князем, иначе роли тут же поменяются.

Напор ослаб, демон выпускал желанную добычу из сетей, но конечно не отпускал насовсем. Алистэ встрепенулся и стремительно отошел подальше к окну, туда, где открывалась прекрасная панорама готовящегося удара по границе мироздания.

- Я посчитал нужным рассеять силы Дара и Орлано. Отвлечь некоторую часть войск и великолепного Орлано от наших драгоценных персон. Теперь один из их тандема Творцов занят только тем, чтобы сохранить созданное, а не мчится к Гриизэ. Его внимание приковано к собственным границам, уж я постарался, - вдруг снизошел до объяснений Декро.

- Ты скрыл свои планы от меня, - огрызнулся ангел.

- Но и ты не особо делишься своими, - иронично подняв бровь, парировал демон.

- О чем ты? Все приготовления у тебя на виду.

- Тогда ответь, когда Кейр нанесет удар со своей стороны? Чего мы ждем? Как бы ни крепок был плоский мир, но даже Гриизэ скоро не выдержит накопленной нами мощи. Мы взорвемся в любой момент.

- Не драматизируй.

- Алистэ, - угрожающе рыкнул демон, потянув к ангелу щупальца ядовитой ауры.

Рядом дернулся Дар, затаив дыхание. Этот вопрос интересовал всех и был одним из ключевых. Когда начнется прорыв? Сколько осталось времени, чтобы остановить вторжение чужака и при этом сохранить как можно больше жизней. Князь ангелов молчал некоторое время, но потом все же ответил.

- Через сутки. Все случится завтра.

- Значит у нас в запасе целые сутки, - облегченно прошептал у нас в головах Дариэль и заметно расслабился.

За сутки можно многое успеть и придумать, как распутать паутину и нейтрализовать паука так, чтобы не разнести половину вселенной.

- Дар, что будем делать дальше? Нападем сейчас? – интересовался Найт.

Мой темный бог прижал меня к себе так крепко. Я чувствовал его дыхание, слышал биение мощного сердца и купался в родном запахе. Черные крылья снова укрыли меня плащом, и я непроизвольно потянулся к ним, перебирал пальцами гладкие перья. Мы ждали ответа Дариэля, он единственный вправе решать, как поступить дальше. Но брат в очередной раз удивил нас.

- Ждать. Мы будем ждать и смотреть. Еще не все ответы получены, а время еще есть. Так что смотрим и слушаем, это иногда полезней, чем кулаками махать, - раздался спокойный голос брата в мыслях.

Но я видел и чувствовал, что он не так спокоен, каким хочет казаться. Дариэль усиленно обдумывал возможные варианты развития событий, точно так же читал ауры Старших и пытался уловить нечто важное.

Тем временем Декро вернулся к своим любимым занятиям, а именно истязанию пленников. Он не брал в жертвы людей или другие расы смертных, и я понимал почему. Люди хрупки для забав демона. А вот Старшие рабы из Высшего плана бытия – настоящая находка. Живучие, быстро восстанавливающиеся, прекрасные крылатые, их можно терзать вечно, выпивать почти досуха. Пройдет время и они снова будут готовы к приходу демона.

Декро подозвал новую жертву. Безымянный эний отрешенно приблизился к хозяину и замер перед темной фигурой. Декро четко давал указания, а раб их беспрекословно исполнял. Эний развернулся к демону спиной и нагнулся. Он развел крылья, чтобы обнажить спину. Палач выпустил когти и медленно провел по белой спине. Кровь потекла ручьями, стекая по изгибу спины, проникая во впадинку между ягодицами, пачкая и без того залитый багровыми пятнами дорогой ковер. Ноздри Декро затрепетали, вдыхая изысканный кровавый аромат. В темных глазах вновь горел огонь похоти.

Острые, как лезвия когти вошли в плоть, рассекая промежность раба. Ствол с чавкающим звуком ворвался в тело эния и омываемый потоками крови продолжил изощренную игру хозяина. Белые волосы склоненной жертвы свисали до самого пола и колыхались в такт движениям насильника. От этой картины меня снова замутило и не меня одного.

- Меня от тебя тошнит! – возмутился Алистэ. – Вместо того, чтобы заниматься делами, ты портишь рабов одного за другим.

- Я счастлив, князь, что ты так озабочен моей сексуальной жизнью. Право же, не стоит так волноваться. Если бы ты ни был бесполым, то мне пришлось бы заподозрить тебя в ревности. Сам хочешь оказаться в моих объятьях?

- Ты безумен! – высокомерно парировал ангел.

- Ой ли, дорогуша моя, - продолжал Декро, не прекращая насилия. – Может в твоей холодной и фригидной сущности, что то шевельнулось? Я бы брал тебя нежно, обещаю. Мы играли бы долго, мучительно долго. Твоя сияющая кожа покраснела бы под моими ласками и поцелуями. Я мял бы ее, гладил, сжимал…Ну как, Алистэ, ты все еще не передумал?

- Ты точно псих!

- Мы с тобой не такие уж и разные, дорогой князь. Ну да ладно, оставим поиски хоть капли сексуальности в этих глыбах льда. Желаешь поговорить о делах? Изволь. Меня давно гнетет один вопрос, на который ты так мне и не ответил. Пришло время получить ответ.

- Спрашивай.

- Итак, мой друг, как твоя хитросделанная мордашка собирается пережить прорыв границ мирозданий, находясь почти в самом эпицентре? Я спрашиваю не из праздного любопытства, это так сказать, что ни на есть шкурный интерес, вопрос и моего выживания тоже. Так что будь любезен, поделись планами.

А вот и главный вопрос сегодняшнего вечера. Уверен, именно его ждал Дар, и теперь брат весь снова обратился в слух, ожидая ответа. Декро тоже ждал и, похоже, именно ради этого он качал энергию из ангела и ослаблял его контроль и выдержку. Демон отпихнул раба и направился к Алистэ.

- Высший Творец Кейр сохранит нас, - последовал ответ.

- Я похож на вчерашнего цыпленка? Ты действительно думаешь, что я в это поверю? Когда начнется столкновение, здесь не выживет никто, кроме богов.

- Кейр подарит нам божественность в обмен на наши труды.

- Возможно, но до этого знаменательного момента нужно дожить. Потому что когда наш благодетель здесь появится, отдавать божественность будет некому, нас развеет в хаосе.

- Кейр очень силен.

- Да кто спорит? Но он будет занят борьбой с материей нашего мироздания, которое набросится на него со всех сторон, - напирал Декро.

- Наш благодетель прибудет сюда не истощенным полубогом, а полным сил Высшим Творцом. Он уверен, что энергии хватит и ему удастся очень быстро приспособиться к нашей материи.

- Рад за него и не уверен за нас, - Декро грубо схватил Алистэ за подбородок и заставил смотреть в глаза. – Итак, я повторяю вопрос. Как ты собрался пережить бурю от столкновения? И придумай что-то поинтересней. Предыдущая версия никуда не годится.

- Думаешь, я что-то скрываю? – пытаясь вырваться из цепкого захвата, шипел ангел.

- Уверен! Такая скользкая и древняя тварь как ты наверняка нашла способ пережить катастрофу и дождаться чужака в безопасности, но в непосредственной близости.

- Ты льстишь мне, «друг мой», - выплюнул князь.

- Отказываешься отвечать? Любопытно. А ведь ты уже проговорился, что сотворили тебя не в этом мироздании. Значит, у тебя уже есть опыт перехода границы. Но ты лишь Старший, пусть очень древний и вертлявый, но не бог. Как тебе удалось пересечь границу и вновь воссоздать свою расу в новых мирах? – напирал Демон-повелитель, сдавливая Алистэ своей аурой. Но тот упирался, даже находясь под таким огромным давлением и тем самым подтверждая подозрения союзника.

- Вот оно! – победно воскликнул демон, хохоча как безумец. - Вот! Я нащупал твою самую страшную тайну, о которой ни знает никто. Ты еще сопротивляешься, но я вытрясу из тебя правду, чего бы мне это ни стоило. После всего, что я натворил здесь, после всех моих усилий, я намерен выжить и получить эту гребанную божественность вместе с тобой, мой князь. Хорошенько вслушайся в мои слова, мне терять уже нечего. Если дело не выгорит, Дар и Орлано сотрут меня в порошок, когда доберутся. Так что мне путь только рядом с тобой, отступать некуда.

- Я же обещал тебе безопасность, - хрипел Алистэ.

- В бездну твои обещания. Мне нужна правда!!!

Давление на ангела поднялось до такой степени, что тот закатил глаза и упал на пол, дергаясь в агонии. Лицо Декро наполнилось решимостью, кулаки судорожно сжались. Неужели демон не остановится и убьет ангела? Найт просил Дара разрешить вмешаться, ведь со смертью князя, здесь начнется воистину хаос. Брат колебался.

- Если убьешь меня, - из последних сил хрипел Алистэ, - то точно все потеряешь.

Декро очнулся, как ото сна. Он расслабился и улыбнулся. От такой смены настроения все опешили, и Дар удержал Найта от решительных действий. Алистэ с трудом сел на колени, пытаясь справиться с приступом слабости и судорогами. Но опасность пока миновала его, демон переменил тактику. Теперь он елейно улыбался и помогал князю подняться с пола, стряхивая несуществующие пылинки с плеч ангела.

- Прости меня, Алистэ. Прости, - повторял Декро ошарашенному ангелу. – Прости, что так незаслуженно позабыл о нашем госте.

Алистэ встрепенулся и, очевидно разгадав планы демона, кинулся на него.

- Не так резво, дорогуша, - приказал Декро и заставил ангела застыть на месте с перекошенным от гнева лицом.

- Ты обещал не трогать его! Клялся! – закричал поверженный ангел.

- Но и ты много чего мне обещал, а сейчас пытаешься обмануть. Так что мы квиты.

Говоря это, Декро направился к стене, где прятались за Призрачным Покровом мы. Неужели нас раскрыли? Нет, это невозможно. Но демон так уверенно шел к нам! Найт взял нас в охапку и потащил прочь с пути Декро. Тот подошел к стене и выпустил несколько щупов из тела, отпирающих тайную дверь.

- Тайник! Как же мы его пропустили? – раздался раздосадованный голос Дара у нас в мыслях.

Тем временем, Декро распахнул незаметную дверь и вытащил из маленькой, но очень тщательно скрываемой комнатки еще одного ангела. Парень брыкался и отбивался в могучих руках Демона-повелителя, но был слишком молод и слаб, чтобы тягаться с древним исчадием Нижних миров. Пленника выволокли на центр комнаты и, надавав оплеух, поставили на колени. Крылья безвольно распластались на полу, растрепанные длинные волосы рассыпались по плечам волшебным плащом. Щемящее зрелище юного, поверженного ангела тронуло наши сердца.

- Посмотри, князь, какая прелесть к нам присоединилась. Великолепный образец нежной юности и красоты вашей двуличной расы. Он едва вступил с пору взросления, и лишь первый год считается взрослым. Огромные серые глаза поражают бездонностью и внутренним светом, с трепетных ресниц стекают слезки, бархат кожи светел и притягателен. Аромат юности так сладок, - Декро обводил лицо юноши, едва касаясь его когтями и оставляя тонкие неглубокие порезы.

- Оставь его, - умолял Алистэ.

- Как удачно, что я заставил тебя призвать своего потомка. Теперь наш разговор пойдет веселее.

- Ты глупец, Декро. Я не поведусь на твой шантаж.

- А я так не думаю, мой друг. Ты уже ведешься. Смотри!

Когти Декро чуть изменили форму. В них образовались желобки, по которым потекла прозрачная жидкость. Она проникала в юношу сквозь порезы на лице и тут же впитывалась в тело. Ангел дернулся в цепких руках демона и снова безуспешно попытался вырваться.

- Не у одного тебя есть секретное оружие, князь.

- Что? Что ты сделал с ним!?

- Такой прекрасный и такой холодный, точная копия своего предка, - приговаривал Декро, схватив юношу за подбородок и всматриваясь в изменения, происходящие с юным ангелом. – Ангелы не ведают, что такое страсть и похоть. Столь низменные желания не ведомы вашей бесполой расе. Вы лишены радостей и удовольствий секса, ничто плотское не трогает ваши ледяные сердца. Но это поправимо и сейчас наш малыш впервые почувствует желание плоти.

- Что ты впрыснул ему, тварь!? Яд? – кричал Алистэ, тщетно пытаясь преодолеть власть Декро над своим телом и прийти на помощь потомку.

Мы же с оторопью смотрели новый акт этой жуткой трагедии, вжавшись в холодную стену. Юноша вдруг выгнулся дугой и закатил глаза. Его белоснежная тонкая кожа вспухла черными венами. Они ползли по телу сверху вниз, пока не покрыли все с головы до ног. Юноша взвыл и начал срывать с себя одежду. Похоже, он уже не понимал, что происходит и где он находится, попав под воздействие впрыснутого демоном вещества. Декро бросил ангела и отступил на пару шагов, с удовольствием любуясь агонией.

- Остановись, Декро! – умолял Алистэ.

- Я жду ответов, - невозмутимо прервал мольбу демон.

- Мальчик не при чем. Это наш спор.

- Это не спор, князь. Я спрашиваю, а ты отвечаешь. И если тебе интересно, то я объясню, что я сделал с твоим юным потомком. Мое тело способно вырабатывать специальное вещество, очень агрессивное и ядовитое. Но у него есть полезный эффект, оно порождает похоть везде, даже там, где ее быть не может, как например, в телах вашей ангельской расы. Яд бежит по венам, необратимо меняя ангела, заставляя его внутренности гореть огнем неутоленного желания в тысячи раз сильнее, чем это могут испытать обычные смертные или даже бессмертные. Его не погасить, жажду не утолить, потому что вы бесполы и выхода похоти нет. Противоядия не существует. Остается умирать от возбуждения каждую секунду, опять и опять. Ах, как романтично! Ты не находишь? Нет? Ну, что ж, это твои проблемы. Тем интересней наблюдать. Сейчас начнется самое увлекательное. Мой любимый момент преображения, смотри, Алистэ!

Юноша перестал кричать, и его кожа вновь приобрела привычный вид. Он вдруг замер, стоя на коленях, а потом стал раскачиваться из стороны в сторону. Его серые глаза затуманились, полуприкрытые веками. Щеки порозовели. Алые губы припухли и приоткрылись. Влажный язычок медленно облизал их. Протяжный низкий стон вырвался из груди. Тонкие изящные ладошки сладострастно гладили лицо, шею, грудь. Длинные пальцы теребили соски, трогали живот и гладкую промежность без каких либо внешних половых органов. Юноша краснел, его движения ускорялись, постепенно превращаясь в хаотичное трение. Он сгорал изнутри, сходил с ума, в первый и в последний раз ощутив желание плоти в концентрированном виде и не в силах удовлетворить его.

Ангел упал навзничь, ногти впивались в поцарапанную кожу. Через несколько секунд он уже не гладил, а раздирал себе грудь, живот и промежность, катаясь в луже собственной крови.

- Останови это! – молил Алистэ.

- Зачем лишать нас такого забавного зрелища? Вы бессмертны, яд не убьет твоего потомка, а значит, эта агония не закончится никогда.

- Тогда убей его, - вдруг произнес князь. Его глаза потемнели, зрачки расширились.

- Я жду ответа, Алистэ.

- Хорошо. Я все расскажу тебе.

Декро некоторое время смотрел в глаза князю ангелов. Слишком быстро и внезапно сдался светлый и демон не мог поверить в удачу. Он искал обман, но так и не нашел. Одним молниеносным движением демон выхватил меч, отобранный у Алистэ, и всадил его в живот юноши. Агония тут же прекратилась, как и короткая жизнь потомка великого князя. Напоследок, Декро склонился к мертвому телу и стер с губ юноши кровавую пену.

- Итак, - произнес демон, подходя вплотную к Алистэ.

Это было полной победой, и Декро ликовал и не скрывал торжества. Он приблизился к хмурому ангелу вплотную. Эйфория кружила голову, еще бы, покорить столь серьезного противника, сломить его сопротивления, принудить умолять, унижаться, а потом и выдать самую страшную тайну – что может быть лучше?

Оказавшись так близко к понурому Алистэ, Демон-повелитель задрожал всем телом. Возбуждение от затейливой пытки и покорность князя несказанно тешили эго и горячили плоть. Снова одуряющий аромат ангела заставил шумно вдохнуть воздух. Одинаково могучие и сильные, древние и коварные, два существа замерли, едва не касаясь друг друга. Их чеканные идеальные профили поражали гармонией и красотой. Декро поднял руку и провел ладонью по лицу Алистэ, размазывая кровь уже мертвого ангела по губам князя. Демоническая аура вспыхнула ярчайшим вожделением. Он хотел владеть не просто рабом, а равным себе. Вот наивысшая услада.

Алистэ шевельнулся и на чуть-чуть приблизился к губам Декро. Их дыхания смешались. Так близко, никто и никогда не подбирался к князю ангелов так близко, не опалял дыханием так горячо. Еще ближе…Мощь демона-повелителя окутала светлую фигуру. Крылья взвились. Черное и белое переплелось. Еще ближе. Декро знал, что ангел не в состоянии ответить на похоть. Знал, но ничего не мог с собой поделать и сближался с Алистэ. Эти полуоткрытые, влажные от крови соплеменника губы так дурманяще сладки. В холодных глазах промелькнуло что-то необычное, и Декро посмел надеяться. Быть может то, что говорят про ангелов не совсем верно?

В миг столь желанного поцелуя аура Декро полностью окрасилась багровым. Мы с удивлением наблюдали за тем, как демон терял контроль, в эйфории не замечая, что власть над князем ангелов уже утрачена. Алистэ понял, как освободиться и дал Декро то, что он так отчаянно хотел, нащупав его единственное слабое место – похоть и внезапное влечение к сопернику. Ангел дождался своего часа, когда на эмоциональном пике демон станет уязвим. И пусть для этого пришлось терпеть этот мерзкий поцелуй и играть в покорность.

Декро все же что-то заподозрил и отпрянул, подозрительно всматриваясь в союзника. Но Алистэ как ни в чем ни бывало начал отвечать на главный вопрос и демон расслабился, увлеченный речами князя.

Глава 18. Голова в руке.

Наэль.

Дариэль нашел мою руку и сжал ее, пытаясь влить в меня уверенность и спокойствие. Из нашей компании только я реагировал на происходящее так негативно. Сцены насилия снова ввергли меня в воспоминания пережитых страхов и страданий. Я держался, как мог, но в сильных объятьях Найта опять дрожал человеческий подросток, переживший изнасилования и пытки, а не пробудившийся Высший Творец. Души человека и бога сплелись так прочно, но личность все еще не приобрела окончательной целостности. Временами преобладала то одна, то другая, и сейчас некстати появилась человеческая слабость. Паника почти поглотила меня, отодвигая реальность в тень.

Агония молодого ангела всколыхнула грязный омут собственной жути. Моя человеческая половина тщетно пыталась совладать с призраками, пришедшими из разных миров. Я честно пытался забыть руки палачей, терзавших меня во всех моих жизнях, их запах, блеск холодных глаз, дрожь от наслаждения моим телом и муками, а еще черный иней, зловеще кружащийся в сумраке.

Но приходили и другие воспоминания, как проблески света в глубокой пещере. Появление Найта, а потом Дариэля отодвинуло ужас на задний план, их тепло согрело могильный холод отчаявшейся души. Постепенно стало казаться, что это был лишь кошмарный сон, так сладка и ярка действительность. Ни слова упрека, насмешки, пренебрежение или унижения. Взаимные глубокие чувства к Найту, любовь вновь обретенного брата, общая приязнь и абсолютное доверие заслонили прошлое. Но они не смогут изменить его и мне нужно научиться жить с этим, принять самого себя после насилия и осознания собственного малодушия и глупости.

Нужно время. Мне нужно время, чтобы все стало на свои места, но как раз его сейчас и не было. Две пары родных и дорогих глаз тревожно смотрят на меня и боятся увидеть безумие или истерику. Нельзя подвести их, нельзя позволить страхам управлять собой и превратить в забитое животное, трясущееся от любого громкого звука. Маленький человечек потянулся к бесконечности бога внутри, ища силы и поддержки. Вместе мы сможем, совладаем, примем себя и свои слабости. Впервые я осознано захотел слияния с древнейшим божеством внутри себя, впервые пожелал раствориться в нем, потому что понял и окончательно поверил - я не потеряю себя, а стану другим.

Я тяжело вздохнул и словно выдохнул ядовитый сгусток из души. Паника улеглась, действительность вновь воспринималась четко и ясно. Рядом чуть расслабился Дариэль, а вот Найт застыл напряженной струной. Он гладил мои плечи и вливал уверенность. Буря прошла стороной, она длилась считанные мгновения, но по ощущениям я словно вынырнул из затяжного, тысячелетнего кошмара.

Все… глубокий вздох…все прошло…выдох. Оставим страхи на потом, а сейчас необходимо пошире открыть глаза и уши. События разворачиваются так стремительно, нужно быть готовым ко всему. Я нашел взглядом Алистэ и Декро и снова переключил внимание на происходящее в комнате.

Створки незаметного люка в полу раздвинулись, и в комнату бесшумно вплыла массивная капсула. Алистэ по-хозяйски толкнул саркофаг в сторону, и тот со стуком опустился на ковер, рядом с захлопнувшимся люком. Нас окотила волна нескрываемой мощи божественной ауры. Она бесконтрольно затопила комнату. Губы Алистэ презрительно изогнулись. Ангел не испытывал ни капли почтения к тому, кто покоился в недрах сонной тюрьмы. Зато Декро вздрогнул и настороженно следил, не шелохнется ли фигура под прозрачным куполом капсулы.

- До сих пор не могу поверить, что тебе удалось это, - прошептал демон, склоняясь к выпуклой поверхности капсулы со спящим богом внутри. – Да еще и не один раз, а целых пять!

- Боги тоже кое в чем нуждаются и безудержно желают. В них бушуют те же страсти, что и в нас, а значит и ими можно манипулировать. Хвала бездне, будущее в этом мироздании не прозревает никто, даже Высший Творец. Оставалось лишь решить технические вопросы, но наша раса как никто другой может справиться с подобными заданиями. Когда-то нас создали быть помощниками Творцам, и мы самозабвенно трудились и поклонялись богам…

- Пока вам этого не стало маловато, - перебил демон и сам закончил слова Алистэ.

- Да, - просто согласился князь, - мы выросли из нашего предназначения и если Творец хотел держать нас в узде, нужно было не давать нам столь стремительно развивающиеся способности. Именно благодаря им, я могу собрать столько силы, чтобы совладать, пусть и обманом, с богами.

- Но это не делает тебя богом и никогда не сделает, обладай ты хоть бездной украденных сил, - вставил Декро, завороженно рассматривая лицо спящего божества.

- Ты прав и это бесит без меры! Эти божки во всех вселенных одинаковы и зачастую они тупее и подлее нас с тобой, мой друг.

- Как же ты растерял свое почтение к Создателям? Когда?

- Каждая вселенная рождается и умирает. Быстрее или медленнее, но финал один. Все имеет свое начало и конец. Наш Высший Творец неожиданно потерял волю к жизни. Вот так глупо взял и удалился в небытие. Никто не знал причин, но боги говорили, что он рассеял сознание среди всех миров, пока перестал ощущаться как личность. И что же сделали боги?

- Начали драться за власть, - понимающе улыбнулся Декро.

- Драться? Нет, это слишком благородно! Они вцепились друг другу в глотки, как стая шелудивых псов на помойке. По началу мы еще верили и служили им, пока все чаще не оказывались в мясорубке тупой бойни. Настало время отвернуться от расточительных хозяев и учиться выживать самим, эта необходимость пришла к нам, когда от некогда могущественной расы остались единицы. Я первый осознал тщетность усилий в служении высшим силам. Миры катились в бездну, вселенную сотрясало от катастроф. Это были вестники приближающегося конца, но сначала нас ждала долгая и кровавая агония, которую нам не пережить. Я все чаще задумывался, а что там за гранью? Как оставить тонущий корабль и начать новую жизнь в более здоровом мироздании?

- Но проникнуть сквозь барьер невозможно ни одному Старшему.

- Мой Создатель как-то разоткровенничался и поведал мне тайную структуру глобальных передвижений. Вот тогда мои глаза полностью открылись. Оказывается вселенные, как мыльные пузыри в пенном водовороте, непрерывно двигаются и меняют границы. Из-за этого постоянных соседей не образовывается, по крайней мере, на долгое время. Сегодня мы граничим в этом месте с одним мирозданием, а через тысячу лет уже совсем с другим. Но что такое тысяча лет для бога? Лишь мгновение.

Однажды я узнал, что некоторые сильнейшие боги могут слышать и даже общаться с потусторонними Творцами. Не стану тебе рассказывать чего мне стоило сблизиться с одним из таких богов, это к делу не относится. Но в итоге выяснилось, что в соседнем относительно молодом и здоровом мироздании сейчас момент перерождения Великого Творца и непробиваемая грань истончилась. Это был единственный шанс на спасение, и упустить его – это верх глупости. Шаг за шагом я сеял зерна предательства и идею бегства моему новому божеству.

- Неужели этот бог имел неосторожность поверить тебе? – хохотнул Демон-повелитель.

- Более того, именно он поведал мне способ, как перебраться на ту сторону. Наше мироздание умирало, материя, особенно на границе истончилась и ослабла. Уже не столь яростно сталкиваясь с чужаками. Нас неумолимо поглощали соседи. И тут такая удача - границы соседей тоже временно ослаблены! Мой божественный союзник воспылал идеей удрать из катящегося в хаос дома и тайно ото всех начал переговоры с сущностью, в которой просыпался перерождающийся Высший Творец соседей, - повествовал Алистэ.

Дар вздрогнул, когда услышал эти слова. Он пытался вспомнить этот эпизод и, похоже, пока не мог. Мы с удивлением наблюдали за ним. Оказывается, наш Высший уже принимал чужаков? Сам помогал им преодолеть границу? Каждый понимал, что к Дару этот поступок не имеет никакого отношения, это делал не он, а мой брат, в очередной раз, избравший себе новое воплощение для перерождения. Подобно мне, ему тоже предстоит слиться с другой сущностью внутри и принять нового себя, чтобы измениться. Поэтому ему так важен первый владелец нового сосуда. Высший сознательно смешивается с другой душой, после окончательного слияния, приняв некоторые его качества, моральные устои и воспоминания. Этот странный путь ведет к постоянному изменению и обновлению мироздания вместе с Создателем. Я видел в этом некий знак и для себя.

- Что же ты сделал? – между тем продолжал расспросы Декро, не подозревающий о дополнительной публике в нашем лице. – С богами все понятно, но как же ты? Даже сквозь ослабленные границы Старшему пробраться нереально. Наши тела не приспособлены для этого и дело тут не в накопленной силе.

- Согласен, наши тела не выдержат подобного.

- Но тогда как…

- Сейчас сам все поймешь, - высокомерно произнес Алистэ и положил ладонь на капсулу.

Прозрачная створка отъехала, и Декро с опаской сделал шаг назад. В желтоватой жидкости плавал спящий бог, опутанный цепями из ангельского сплава. Благородное лицо Творца поражало безмятежностью и даже негой. В какой-то момент показалось, что сейчас он проснется, тяжелые веки вздрогнут и откроются. Ни одни путы не удержат бога здесь, и коварные заговорщики поплатятся жизнями за дерзкий поступок. Но в том-то все и дело, что Творец не проснется, его сознание насильно погружено в глубочайший сон, а безвольное тело служит вместилищем гигантской мощи для нужд Старших.

- Дай мой меч, - потребовал Алистэ.

- За дурака меня держишь? Я не настолько доверяю тебе, «друг мой», – хмыкнул Декро. – Вот, возьми лучше мой.

Черное лезвие бесшумно покинуло ножны и перешло из темной ладони в светлую. Ангел поморщился, сжимая враждебное оружие со дна миров. Его ладонь дымилась и горела от соприкосновения с агрессивным металлом, рожденным в чреве Нижнего плана бытия. Но князь совладал с болью и брезгливостью, не произнеся ни слова.

Он склонился над спящим богом и раздвинул путы на груди пленника. Холодные глаза вдруг загорелись лютой ненавистью, от которой отшатнулся даже насмешник Декро. Старший ангел собирался совершить святотатство и не в первый раз. Черный клинок с усилием вошел под кожу Творца. Алистэ схватил оружие двумя руками и практически всем своим весом надавил на лезвие. Плоть поддалась и разошлась под натиском и острием клинка. Порез получился большим и глубоким.

Вспышка яростного света ослепила всех свидетелей этого действа. И Алистэ и Декро пришлось отвернуться и заслониться руками от слепящего луча. Когда глаза чуть привыкли к подобной интенсивности светового потока, ангел обернулся и бесцеремонно раздвинул створки раны. Декро едва смог подавить вырвавшиеся от удивления ругательства. Никто из Старших, за исключением Алистэ не видел внутренностей Творцов. Это и должно было так оставаться для всех, пока один глупый божок не захотел поделиться с ушлым ангелом секретами своей анатомии. Но, самое интересное сокрыто не в реальном мире, а в обители энергий. Ангел и демон тоже поняли это и одновременно шагнули в тонкий мир, а за ними и мы.

Тело бога изнутри не походило на живую плоть. Если смертные и Старшие бессмертные виделись как сложнейший узор из знакомых нитей тонкого мира, то внутри бога притаилось нечто особенное. Уникальная, похожая на расплавленную магму энергия наполняла божественную плоть. Сквозь разрез на груди она билась ярчайшим алым светом, испускаемым медленными, спящими потоками, словно в жерле огромного ленивого вулкана. Алистэ без страха опустил туда ладонь и его плоть осталась невредимой. Без божественной воли эта субстанция инертна. Таков внутри сейчас Дариэль и таким больше никогда не стать мне, пока я существую в человеческом теле и душе, даже когда перерождение завершится.

- Ты прав, Декро. Наши тела действительно не могут пережить перехода через грань, в отличие от Творцов, особенно если они не ломятся, а идут осторожно и им помогают с другой стороны, - хитро произнес Алистэ.

- Это понятно, но как мы…

- Внутри! – не выдержал ангел непонятливости Декро. – Внутри бога пространство особенное. Оно вмещает гигантский дух и энергию, его сердце и еще много всего. При желании бог может выглядеть изнутри как и мы, но за ширмой обычных органов все равно будет существовать вот это, - Князь снова опустил ладонь в густую божественную энергию, так похожую на раскаленную магму. - Мы для него лишь крупинки в океане.

- Погоди, тот бог позволил тебе проникнуть в себя? Как в скафандр?

- Ну, это и так можно назвать. Неважно, как я узнал об этом и как добился желаемого. Но способ оказался действенным! Я проник сквозь грань, - отрезал Алистэ, вдруг возжелав закончить поток откровенностей.

- А что стало с богом, который перенес тебя в себе? – не унимался любопытный и ошарашенный Декро.

- Мне, да и тебе это знать не зачем. Нам помогали с этой стороны, и тело пришлого божества было удачной и выгодной платой за это, остальное меня не касалось. Если тебе так уж интересно – спроси у нашего Высшего Творца. Это ему понадобился пришелец, а в его дела я вмешиваться не намерен, это тебе не обычный пантеон жалких божков. От секретов Высших лучше держаться подальше. Подобный уровень даже таким сильным Старшим как я, не по зубам. Пока не по зубам, - многозначительно поправил себя ангел.

- Ты продал своего же компаньона и благодетеля, как товар на рынке рабов? Алистэ, ну как не влюбиться в такую милашку? – хохотал Декро, одобрительно хлопая ангела по плечу.

По коже пробежал мороз от откровений Алистэ и в первую очередь мою человеческую часть личности шокировали подробности деяний Дариэля, не Дара. Мы все прикоснулись к тайнам, которым положено быть запертым за всеми замками. Это словно подглядывать в щелку за чем-то личным и интимным. Не брат, а личность Дара сейчас ужасалась выясненным подробностям. Он снова пытался вспомнить, на какую участь обрек бога-чужака и почему оставил в живых путешествующего в нем подлого ангела. Я чувствовал, как волнуется Создатель Найта, пытаясь осознать услышанное. Ему, как и мне, нужно свыкнуться с мыслью, что не бывает абсолютно безгрешных существ, будь то обычный смертный и заканчивая Великими. Не ошибается тот, кто лишен эмоций. Там, где живут чувства и желания всегда есть место нелицеприятным поступкам, другое дело, как к ним относиться.

Теперь уже я пожал ладонь Дара, пытаясь передать ему свое понимание душившим его противоречивым чувствам. Кому как не мне знать прелести сводящей с ума раздвоенности внутри. Дар осунулся и побледнел, ему будет трудно смириться с прошлым, которое принесет за собой Высший Творец и которое предстоит осознать, как свое собственное. Я читал в нем растерянность, неуверенность и неприятие самого себя. Из наваливающейся прострации Дара вывели внезапные слова Алистэ. Эта драма еще не окончена и спектакль продолжался.

Что-то неуловимо изменилось, и сердце кольнуло недобрым предчувствием. Пока мы занимались так не вовремя нахлынувшим самокопанием, князь ангелов вдруг умолк и застыл, будто прислушиваясь к чему-то. Он шумно и тяжело дышал, покрывшись обильной испариной. Декро таращился на него несколько минут, а потом не выдержал и толкнул ангела в плечо.

- Эй! Ты чего?

Алистэ вынул ладонь из нутра бога и брезгливо вытер руку о ткань своего замысловатого одеяния. Он обошел капсулу и приблизился вплотную к Декро. Алистэ снова как подменили. Его губы растянулись в манящую полуулыбку, глаза мечтательно затуманились. Демон-повелитель шумно сглотнул, зачарованный переменами в настроении Алистэ. Белоснежные крылья возбужденно раскрылись и вытянулись вверх, почти задевая прозрачный купол. Между застывшими друг напротив друга высокими мужчинами, пролетели несколько пушистых белых перьев.

Кожа ангела засияла интенсивней и в этом мерцании пульсировали феромоны, наполняющие облик Алистэ бесконечной одухотворенностью и возвышенностью. Такими иногда видят этих созданий смертные и, падая в священном экстазе на колени, до слез вглядываются в великолепие ангельского лика. Он выжигается в смертных сердцах незаживающими шрамам сладкого воспоминания, дарующего щемящее счастье до самой смерти. «Непогрешимый, непорочный, пресветлый…» - кричали бы сейчас смертные, увидев князя, но на Демона-повелителя открытое проявление сущности ангела имело совсем другое воздействие.

Алистэ стремился покорить, обаять, влюбить в себя Декро, на первый взгляд, не пытаясь властвовать или угрожать, это-то и подкупало. Под усиливающимся напором излучаемой приязни и обаяния демон утонул и растерялся. Слишком неожиданным и сильным оказался порыв князя. Еще чуть-чуть и от подозрительности и контроля Декро не останется и следа. Осталось добавить последний штрих, маленький, но самый трудновыполнимый для бесполой, лишенной сексуальности сущности ангела. Но игра стоила свеч, и Алистэ переступил через себя, изображая то, что хотел увидеть демон. Он первым потянулся губами к теряющему самообладание Декро. Тот перестал дышать. Неужели ангел сам желает ласки и близости? Ангел? Возможно ли подобное?

Древнего демона вдруг охватила безумная и глупая надежда, ничего подобного никогда не было в его длинной жизни вечного воина Нижних миров. Он еще не понимал, что уже проиграл. Ангелы тоже имеют секретное оружие, не менее жестокое, чем у Демонов-повелителей, а князь Алистэ сильнейший из своей загадочной расы. Губы сближались, но в последний момент ангел уклонился от поцелуя и чуть качнулся вперед к левому уху демона. Интимным нежным шепотом князь произнес:

- Друг мой, помнишь, я говорил, что удар будет нанесен завтра?

- Конечно, помню, - хрипло ответил Декро, купаясь в удивительной сладости аромата ангельской кожи.

Осознавал ли демон, что полностью потерял власть над князем и сам стал донором? Сейчас однозначно нет, слишком сильна оказалась жажда обладания. Искушение и любопытство заслонило осторожность и здравый смысл расчетливого и изворотливого исчадия Нижних миров. Узкая ладонь Алистэ прикоснулась к смоляным волосам демона. Столь робкая первая ласка заставила Декро едва ли не мурчать от удовольствия и вожделения. Длинные белоснежные пальцы запутались в гладких черных локонах, они перебирали волосы, продвигаясь к затылку. Невозможно устоять и думать о чем-то еще, кроме горячего дыхания ангела и его запахе. Демон-повелитель зажмурил глаза и улыбнулся. Это стало последней роковой ошибкой.

В один неуловимый момент Алистэ сгреб волосы демона в пучок и резко дернул назад, обнажая незащищенное горло. Его рука все еще сжимала демонический меч, тот самый, которым он вскрыл грудь спящего бога. Молниеносным, скупым движением князь ангелов отсек голову Декро. Массивное обезглавленное тело кулем рухнуло на пол. Алистэ поднес к лицу голову бывшего союзника и с той же сладкой улыбкой произнес прямо в застывшие глаза демона:

- Так вот, «мой друг», я соврал тебе тогда. Все начнется прямо сейчас и ты нам больше не нужен!

Никто не мог ожидать подобной развязки, но последствия уже понеслись в наших мыслях множеством возможных вариантов. Алистэ отбросил голову Декро в сторону и закрыл глаза. По его телу побежали сполохи первых импульсов. Они задевали те самые нити управления, которыми был опутан весь Гриизэ. Мир содрогнулся и пришел в движение. Князь ангелов, сам того не осознавая, всех вокруг перехитрил и прямо на наших глазах запускал сложнейший механизм тарана границы вселенной.

Время замедлило бег, когда за один удар сердца проносятся миллионы мыслей, принимаются самые важные решения. Голова демона еще катилась по полу, а пространство уже загудело от вмешательства самых разных сил. Но быстрее всех среагировал Найт. Неслышной тенью он проскользнул к торжествующему Алистэ и защелкнул на его шее рабский ошейник, снятый с убитого эния. В момент наивысшего триумфа хозяин сам превратился в раба, и сомнительное изобретение сослужило плохую службу создателю. Ангел переменился в лице, в неистовых глазах потух огонек. Князь ангелов, древний Алистэ исчез, на его месте стоял безымянный и покорный раб.

Глава 19. Спектакль должен продолжаться!

Наэль.

Призрачный Покров развеялся, и все участники событий предстали друг перед другом. По телу Алистэ по инерции все еще стекали волны импульсов. Брат отсек их потоки, но некоторые уже успели привести в действие сложнейшие механизмы. Каждый из нашей компании пытался подхватить задействованные импульсами нити и остановить неизбежное, но тщетно. Все что мы могли, так это локально изолировать некоторые сектора и накопители энергии и лишь уменьшить мощь, вкладываемую в удар, но не предотвратить! Алистэ замкнул все на себе и главный приказ уже был отдан.

Мы с ужасом наблюдали, как из главного корня вырвалось гудящее гигантское копье, состоящее из игл, поглощавших миры. Капсулы с рабами вспыхивали и тут же гасли, отдавая последний, самый мощный всплеск сил в общий поток ускорения тарана. Тысячи! Тысячи жизней за неуловимую долю секунды сгорали как крошечные свечки, а виновник их гибели даже не осознавал себя в этот момент.

Пожар смертей приближался к бессмертным, цепная реакция готовилась перейти на новый уровень. Это было слишком, просто не реально быстро и неуловимо даже для бога! Воистину, раса ангелов гениальна в сотворении оружия и смертоносных технологий. Дар изо всех сил старался успеть перекрыть реки импульсов. Никакое физическое вмешательство не было способно воспрепятствовать приближению смертельных потоков к сосудам со Старшими детьми богов. Лишь вмешательство и воля Высшего Творца могла бы посоперничать со скоростью подобной цепной реакции.

- Останови запуск тарана, - жестко приказал Дар, бесцеремонно врываясь в сознание порабощенного князя ангелов. Брат пытался там найти ответы, на невысказанные вопросы, но старался впустую.

- Не могу. Это необратимо. Кейр уже запустил таран со своей стороны. Столкновение неизбежно, - как сомнамбула произнес Алистэ, глядя перед собой невидящим взором.

- Импульсы утекают слишком быстро! Неуловимо, даже для нас! – в отчаянии прошипел Найт, подчеркивая общее бессилие.

Что-то было не так. Все шло совсем наперекосяк, утекало прямо из рук. Никто не мог до сих пор разобраться в происходящем. Да, князь ангелов отдал роковой приказ, но Высший Творец этого мироздания имел власть над всей материей и предположительно мог справиться с самой мощной вспышкой энергии. Дариэль в состоянии остановить импульсы, заблокировать или развеять таран, не допустить его проникновения в неконтролируемую область границ между мирозданиями. Мог бы, но не сделал! У него не получилось! У Высшего Творца не хватало времени, не достаточно сил? Абсурд! Однако именно так и обстояли дела. Как ни искусны были технологии ангелов, но против прямого вмешательства хозяина мироздания они были бы бессильны. Что-то поддерживало пожар этой драмы, замедляло Дариэля. Время словно сошло с ума, совершая хаотичные скачки, пространство изменяло структуру, растекаясь многослойными глубокими тенями. Тонкий мир как будто поддавался призыву брата, но не так как быстро…

Я ловил мысли Дариэля и содрогался вместе с ним. Создавалось впечатление, что некая неизвестная и могущественная сила НЕ желала, чтобы у Дариэля получилось предотвратить столкновение и Кейр тут не причем. Скорей всего и Кейр оказался чьей-то пешкой сейчас. Нас заставляли действовать по некоему сценарию и все попытки марионеток избежать назначенной роли в решающий момент решили пресечь. Кому-то выгодно, чтобы граница была прорвана. Но кто мог обладать подобной властью, соперничавшей с силами Высших? И чего он добивается? Таких сущностей не так уж много. С кем же мы имеем дело и зачем все это нужно неведомому диверсанту.

- Черт! Черт! Черт! – закричал Дар, подбегая к смотровому стеклу.

Гладкая прозрачная поверхность разлетелась вдребезги. Творец был в гневе, и от силы божественного бешенства у нас потемнело в глазах. Потенциально самый могущественный бог мироздания переворачивал верх дном тонкий мир, перебирал по частицам Гриизэ. Но даже его колоссальной мощи не хватало, чтобы избежать столкновения. Он по непонятным причинам не мог задержать или уничтожить копье Алистэ. Дар скрипел зубами от злости и напряжения, но оружие Алистэ все же вошло в слои полностью неконтролируемой энергии и хаоса. На границе мирозданий даже Высшие Творцы не имели власти над материей, которую породили.

Дар одновременно общался с Варком и Орлано. Главнокомандующему приказано немедленно строить порталы и уводить войска как можно дальше, вглубь Срединных миров. Тон был таким, что пререкания глохли на корню. Есть приказ и его нужно выполнять. Ни Варк, ни Макс не посмели ослушаться и занялись спешной эвакуацией армии. Личные интересы умолкли перед необходимостью дать Высшему Творцу свободу действий и сберечь как можно больше жизней.

Найт подхватил меня в охапку и выпрыгнул через разбитое окно. Не отпуская моей ладони, он достал свободной рукой трофейный ангельский меч и стал рубить корни, связующие общую систему с капсулами пленных богов. Но даже с его силой мы не успевали! Внимания Дара на все не хватало. Тогда я сам отпустил руку Найта и обратился к собственным пусть и очень ограниченным силам. Первичная, чужеродная этому миру материя слетала с кончиков моих пальцев и набрасывалась на неподдающиеся корни Гриизэ. Столь чистой и чуждой энергии, выпушенной из первоисточника, Гриизэ оказался не в состоянии переварить. Конечно, местной материи было несоизмеримо больше и вспышки столкновений мгновенно гасли, но этого оказалось достаточным, чтобы в их битве рассыпались прахом толстые корни, связывающие спящих богов с общей системой.

Но что бы мы ни делали, это были лишь меры по уменьшению размеров катастрофы. Иглы слепящей кометой унеслись ввысь к грани мироздания. Все, нам остается только обороняться и строить щиты. Не было грома и молний, никакого шума и спецэффектов. О том, что столкновение произошло, и грань прорвана, мы узнали, взглянув вверх. Сначала небольшое, но стремительно увеличивающееся серое облако бурлящего хаоса вспухло над головами. В нем растворялись корни Гриизэ, закончили свое существование гигантские иглы, выполнившие свою страшную миссию.

Бесшумной волной приближался хаос и где-то за ним шел тот, кого смертный я боялся больше всего. Найт почувствовал мой ужас и обнял за плечи. Мы останемся вместе до конца. Застряв в поверхностных слоях Гриизэ к нам пытались пробиться, не желавшие покидать своего Дара, Варк и Максим. Орлано мчался на помощь, бросив все, но и он не успевал. Дариэль очутился рядом с нами и посмотрел каждому в глаза. Он не скрывал своих чувств. Мы порывисто обнялись.

- Создатель, отступись, - молил Найт, как всегда самый проницательный из нас. Он уже понял, что задумал Дар.

- Малыш, я должен. У этого мироздания есть хозяин – я! Если не мне защищать вас, тогда зачем я существую?

- Дар!!! – в отчаянии кричал Найт, пытаясь остановить возносящуюся вверх тоненькую фигурку златовласого юноши.

Тонкий мир стонал от бегущей по нему воли Высшего Творца. Реальность стала вязкой и мутной. Мир словно накрыла пелена сумерек. Дариэль превратился в черную дыру, жадно втягивающую в себя любую энергию, даже свет. Он вбирал силы собранных здесь Старших детей богов и самих спящих божеств, но не убивал их, а лишь обессиливал. Дариэль за долю секунды выпил досуха Гриизэ и ближайшие миры Нижнего плана. Воронка его призыва раскинулась дальше, в Срединные и Высшие миры. Высший творец собирал все доступные силы, чтобы встать на пути хаоса. Он знал что-то недоступное мне.

- Брат, что происходит? – не надеясь, что буду услышан, прошептал я. Но Дариэль неожиданно ответил.

- Ты имеешь право знать и понимать.

Он протянул тонкую руку, и меня понесло вверх, сквозь тугое пространство. Найт не смог даже пошевелиться. Он оцепенел и застыл в этом желе из сверх концентрированной энергии. С непонятной тоской я наблюдал, как удаляется темная крылатая фигура, а от паники в его невероятных глазах у меня стал ком в груди. Каждой клеточкой я чувствовал надвигающийся рок, еще не мог представить грядущее, но ощущал некий перелом, где каждому предстоит принять самые тяжелые и важные решения. Пришло время…

- Настало время изменений, - прочитав мои мысли, закончил Дариэль.

- Брат, - едва поравнявшись со златовласым юношей, произнес я, ибо как бы мы сейчас не выглядели, сквозь прорези человеческих глаз друг на друга смотрели братья, рожденные в водах Великого океана.

Мы взялись за руки и соприкоснулись лбами. Я увидел то, что чувствовал Дариэль. Столкнувшись, тараны не просто прорвали границу между мирозданиями, они образовали обширную дыру, которая теперь не затягивалась. Закрыться ей не позволяли огромные потоки скармливаемой хаосу энергии из потустороннего, моего мира.

- Кейр бросает целые миры в топку хаоса, он заботливо кормит ненасытного зверя и не позволяет затянуться бреши между нашими вселенными.

- Неужели он не боится ослабить свой мир? Ведь его могут поглотить.

- Он одержим, - подтвердил я опасения брата.

- Брат, Кейр никогда не остановится? – вопрос, на который мы уже знали ответ.

- Никогда, - просто ответил я и прижался к Дариэлю, зажмурив глаза. – Где бы я ни прятался, он найдет меня.

- Я смогу защитить, - горячо шептал брат. – Сейчас уже смогу!

- Знаю. Но Кейр будет приходить снова и снова, сталкивать наши миры до тех пор, пока на осколках истощенных вселенных однажды не найдет меня.

Вокруг нас вращалась бесцветная воронка энергий, уходящая ввысь. Туда, где неумолимо наползал хаос. Она наш единственный щит. А в самом основании вихря замерли два юноши, два брата, две бесконечно древние души. Мы крепко обнялись и открылись друг другу, совсем как при рождении. Наши сущности пылали ярким огнем, данным нам Великим океаном. Светлое и темное пламя тянулись лепестками и переплетались в братских объятьях. В этом горниле рождалось тайное Откровение, не доступное нам поодиночке.

Решение слиться сознаниями пришло одновременно. Только вместе мы могли постичь истину происходящего. Это похоже на некий транс, однако в нем картинка не распадается не призрачные образы, а наоборот становится четче и многогранней. Все пришло в движение, а потом встало на свои места. Вместе мы заглянули в святая святых и столкнулись с теми, кто не ожидал быть увиденными. Это все равно, если бы пешка вдруг открыла бы глаза и посмотрела на двигающего ее шахматиста. Перед величайшими ликами наш огонь горел так дерзко и яростно, словно в последний раз. Мы увидели главных режиссеров и прикоснулись к Замыслу.

- Спектакль должен продолжаться, - я не узнал собственный голос.

- И главный персонаж еще не отыграл свою финальную сцену. Она еще не написана и в этом наша надежда, - в унисон продолжил брат.

- Утешься тем, что у нас не было шансов.

- Только не тогда, когда идет игра Тьмы. Она напрямую вмешалась в ход событий, что говорит о чрезвычайной важности момента. Поэтому я не смог предотвратить прорыв границы.

- Поэтому я не смог и не смогу убить Кейра, - злость опалила меня, но холодные ладошки Дариэля легли на плечи.

- Если бы не эта чертова игра Госпожи Тьмы, мы бы никогда не встретились. Высшие лишены общества себе подобных и мы оказались воистину исключением из правил! – Дариэль смотрел на меня блестящими от слез глазами.

- Я не полюбил бы Найта… - гнев уходил, оставляя после себя опустошенность и глухую тоску.

- Моя роль сыграна, Наэль, а тебе остался последний шаг. Мы сделали все что могли. А за него, - Дариэль кивнул в сторону застывшей фигуры Найта, - ни ты, ни я ничего решить не сможем. Он сам сделает свой выбор.

Мы одновременно почувствовали постороннее присутствие. Волна удушливого мрака накрыла нас. Я знал, что должен сделать. Знал, но сходил с ума от горя и тоски. Слишком тяжело, слишком больно! Кожу неприятно кололи острые грани мечущегося вокруг инея, того самого – черного. Кейр выполнил свое обещание и пришел за мной. Я развернулся, но к моей спине порывисто прижался Дариэль, крепко обхватив руками.

- Не хочу, чтобы ты снова оказался в его власти! Не хочу, чтобы ты умирал!!!

Это был крик отчаяния, переходящий в стон бессилия. Мы оба знали, что это, так или иначе, неизбежно. Как бы мы не сопротивлялись, у каждого в игре Тьмы была своя роль, и ее предстояло исполнить до конца. Единственное существо, финал для которого еще не написан, застыл сейчас безмолвной статуей, тревожно вглядываясь во мрак и выискивая глазами наши с братом фигуры. Я прижал к губам холодную ладонь Дариэля и отправился навстречу неизбежности. Здесь у меня осталось последнее дело.

Пространство стало послушным, будто им повелевал сам Дариэль, а не его брат-чужак. Я устремился вниз к Найту. Пламя моей сущности осветило нагнетаемый Кейром мрак, и на приближающемся лице Найта я разглядел улыбку и надежду.

В последний раз заглянуть в глаза, наполненные звездным светом. Еще раз коснуться черного бархата кожи, обвести контур полных губ, ощутить дерзкий и пьянящий аромат и окружить Найта своим запахом, как прозрачным плащом. Вся нерастраченная нежность для тебя, моя любовь. Мрачная бесконечность моих смертей и возрождений, вся боль тела и души лишь ради короткого мгновения и огня нашей встречи.

- Огонь, - медленно произнес я, любуясь чистотой души Найта, - это единственный дар, который я могу тебе оставить. Ты давно готов к нему и достоин больше других.

Я зачерпнул, сколько смог, своего пламени и вложил извивающиеся лепестки в Найта. Прежний Наэль не способен на это, но я уже не был прежним, и великое таинство сотворения нового бога стекало с моих ладоней легко и естественно. В глазах Найта кричало удивление и паника. Он боялся не меня, а неизвестности, что последует за моим внезапным поступком. Так просто и легко творить новую сущность, когда любишь ее всей душой, и каждая частичка желает одарить новорожденного бога наивысшим подарком.

- Пусть мое светлое пламя хранит тебя во Тьме. В твоей Тьме.

Где найти силы, чтобы отвернуться от мольбы в твоих глазах? Как сделать шаг назад и проститься? Как уйти от объятий обретенного счастья и покоя? Ответа нет даже у Высшего и мне так же больно, как простому смертному мальчишке во мне.

- Не ошибись, мой темный бог, - шепчу я последние слова, глотая горькие слезы. – Не ошибись, или мне не будет позволено даже вспомнить о нас, о том, что ты был в моей человеческой жизни, о чуде по имени Найт…

Все во мне кричит: «Я хочу быть только с ним!», но тело скользит назад. Я сам отворачиваюсь от горящих темных глаз. Передо мной из темноты выплывает матовый овал. Он чернее самой глубокой ночи. Я чувствую, как в него с другой стороны бьются сильные руки. Каждый удар отдается дрожью в теле. Человек во мне охвачен ужасом, он видит сейчас бесконечные картинки воспоминаний о невыносимых мучениях. А бог во мне заставляет тело повиноваться и двигаться навстречу еще закрытому порталу. Пылающая ладонь прикасается к матовой поверхности и рассеянными движениями сметает колючий налет с зеркала портала. Острые частички мельчайшего инея, покрывающего дверь в мой старый дом, врезаются в кожу, но я не чувствую боли.

С той стороны на меня смотрит Кейр и бешено лупит кулаками в последнюю преграду между нами. Замерзший портал идет трещинами, будто тонкий лед. Сквозь них проникает одуряющий знакомый запах моего палача. Он сводит с ума, вновь хочет лишить воли. Но в этот раз все иначе, потому что человечек во мне не любит Кейра, никогда не любил, и ему плевать на агрессивные феромоны потустороннего бога. Этот слабый смертный подросток сейчас сильнее Высшего Творца в своих чувствах.

Удар и портал открыт, осколки разлетаются во все стороны и врезаются в тело. Я иду навстречу торжествующему Кейру, и до конца принимаю человека в себе, верю и разделяю его чувства. Я меняюсь необратимо, навсегда, сколько бы перерождений не предстояло. В маленьком, слабом смертном таилась необходимая частичка гармонии, и эта малость оказалась сейчас сильней и важней всей бесконечности сил Творца вселенной. Перед моим взором раскрылась истина, до самого глубочайшего дна. Именно она двигает столпами величайших основ жизни. Она и есть сама жизнь.

Одно слово заключает в себе глубинный смысл, но для каждого он имеет свой привкус и оттенок. Я открываю рот, чтобы произнести истину, но не могу издать ни звука. Каждый познает ее сам, в тишине самосозерцания. Дариэль уже понял, а Найт…ему только предстоит понять. Тьма! Не будь к нему сурова!

Будет БОЛЬ, много-много боли, я снова буду мечтать о забвении в руках палача. Такова моя роль в игре Тьмы. А потом придет долгожданная смерть. Но чтобы ни случилось с моим телом, какими бы дурманами не окутывали мой разум, единственное, чего никогда теперь не будет в моей жизни - это глупой, слепой, болезненной любви к Кейру.

Глава 20. Бог смерти или Хозяин?

Найт.

С неба обрушился неистовый ливень, вызванный моим создателем. Тугие струи ледяной воды накрыли мой мир. Как я здесь очутился? Не важно, теперь все не важно. В моей душе было чернее, чем в низких мрачных тучах, затопивших всегда ясный небосвод. Дождь яростно стегал по плечам, опущенным крыльям и сгорбленной спине. Я не чувствовал холода, а буря не приносила ни облегчения, ни страха, ничего…

Этот дождь создан, чтобы очищать и смывать грязь. Хочу ли я этого? Хочу ли хоть что-нибудь? Вокруг меня расплывалась багряная лужа. Я смотрел на свои руки, омываемые потоками воды с небес, и видел, как слой за слоем с кожи сходит запекшаяся кровь моих жертв. Ею пропитан каждый сантиметр моего, теперь уже божественного тела. Я так хотел оставить на себе след от каждой отнятой жизни.

На моем пути не рискнул встать никто в этом мироздании. Никто не посмел посмотреть мне в глаза, потому что все боятся смотреть в пустые глаза Смерти. Вот, кем я стал – духом смерти, слепым и безразличным, жаждущим лишь забрать новую жизнь. Что сделало меня таким? Смог бы я остановиться сам? Да осознавал ли я себя во время кровавого безумия?

Последняя четкая картинка, последнее привычное восприятие реальности оборвалось в тот самый момент, когда Наэль шагнул в черный провал портала. Дверь в потусторонний мир захлопнулась за его спиной, и он исчез из вида, но не из моей души. С этого самого момента я стал одержимым. Именно так. А за одержимостью пришло новое чувство, затмившее разум, усыпившее личность. Я почувствовал невыносимую боль внутри, словно из вен выкачали кровь, а на ее место залили кислоту, сжигающую меня изнутри. Но еще сильней оказалась боль и иссушающая тоска покинутого духа. Сначала страдания оглушили меня, полностью поглотили, но постепенно я осознал, что немыслимым способом чувствую боль Наэля. Пусть теперь нас разделяли затянувшиеся границы мирозданий, но я слышал каждую грань мучения моего мальчика. Каждую!!!

Дариэль пытался достучаться ко мне, пробиться сквозь красное марево и объяснить, что случилось. С каждым словом Создателя туман в сознании лишь усиливался. Гнев поднимался удушающей волной из самых темных уголков моей сущности, оттуда, где спали самые страшные демоны, которых не стоило будить никогда. Они не творения Дара, это Госпожа Тьма вплела их в мою сущность и посадила за семь замков. Теперь все ее преграды исчезли, демоны вырвались на свободу. И я поддался их голосам, ведь ненавидеть так легко. Именно в ненависти чуть ослабевала боль души и тела. Всего на мгновение промелькнуло малодушие, желание облегчить страдания, но этого оказалось достаточно. Я упал в этот омут.

Течение времени утратило значение, прежние принципы утонули во мраке нарастающих страданий Наэля во мне и всепоглощающей ненависти. Не помня себя от злобы, я ринулся искать виновных, всех, кого мог найти. В памяти промелькнул образ Алистэ, и судьба расы ангелов была предрешена.

От бога, погруженного в кровавое безумие, не скрыться, не спастись. Одного за другим я выслеживал ангелов, в каких бы закоулках мироздания они не прятались. Мне было доступно развеять их в прах, лишь затронув нужные нити тонкого мира, но я предпочитал более жестокий и изощренный способ. Мне нужна чужая боль, чтобы попытаться заглушить свою.

Жертва загонялась в угол, она чувствовала запах неминуемой смерти. Под моими ногами трепетала в агонии отчаявшаяся душа бессмертного. Волной колючего дурмана приходил краткий миг извращенного удовлетворения от испытываемого жертвой ужаса и бессилия. Когда бежать оказывалось некуда, надежда умирала в светлых ангельских глазах, очередная белобрысая голова летела с плеч. Я проламывал грудную клетку и вырывал их прогнившие сердца. Кровь лилась фонтаном на мою кожу, а душа ангела отправлялась в хаос, чтобы никогда не возродиться. Это стало неким ритуалом. Новая отнятая жизнь на алтарь страданий, что выжигали мою душу. Я убивал здесь, потому что где-то умирал Наэль, и я не мог с этим смириться и остановиться.

В какой-то момент я почувствовал, что не один на охоте. Рядом тенью скользил Варк, улыбаясь хищным оскалом. У него тоже был счет к ангелам. И мы вдвоем полностью отдались тотальному уничтожению расы. А когда последний ангел пал, мы, не сговариваясь, ринулись в Нижние миры на поиски Демонов-повелителей и утопили их убежища в крови. Никто из нас не смывал ее, и каждая новая смерть ложилась на тело еще одним слоем багряных потоков. А Дар…А Дариэль все это видел и…позволял. Иногда, сквозь ад безумия и страданий просачивалась мимолетная мысль, Высший творец сожалеет, что не может себе позволить вот так излить и свою боль.

И все же…безумию был положен конец. Сначала Дар призвал к себе Варка. К тому времени демоны кончились, но нас было уже не угомонить. Мы шли сквозь темные миры Нижнего плана бытия и уничтожали все живое. Эти места впервые видели еще больших чудовищ, чем привыкли порождать сами. Моя боль росла с каждым мгновением, и сравниться с ней могла лишь нарастающая жажда крови и новых смертей. Я собрал столько силы, что ни один бог не посмел воспрепятствовать мне в тотальном уничтожении своих творений. Дариэль видимо решил, что нужно что-то предпринять, пока не поздно, потому что я превращался в черную дыру, питающуюся чужими жизнями, бессмертную и ненасытную.

Однажды его тонкая фигурка возникла у меня на пути. Тревожная складка залегла на лбу, в знакомых глазах человеческого подростка плескалась горькая печаль. Он просто приблизился и порывисто обнял, а я оцепенел в его руках. Куда-то уходила казавшаяся ненасытной ярость и жестокость, она снова превращалась в чистую и ярую боль – мою и Наэля. Ничего больше.

Как мы оказались снова в моем мире – не помню, да и не хочу помнить. Все что важно сейчас – затухающие толчки маленького сердечка, которое не выдерживало мук в руках умелого палача, Кейра. Мое сердце замедлялось в унисон умирающему Наэлю. Я не мог кричать, не мог пошевелиться, даже закрыть глаза. Ледяной ливень накрыл мой мир, рядом плакал Дар, свернувшись в калачик у моих ног, а где-то в непредставимой дали умирала родная нам душа.

Тук-тук, тук-тук…тук-тук…тук…

Тишина внутри обрушилась внезапно. Раздирающая боль исчезла, оставив пустоту и глухую тоску. Я до головокружения прислушивался к себе, пытаясь уловить хоть отголосок присутствия Наэля, но уже понимал, что остался один и связи больше не существует.

- Наэль умер, - прошептал я, и вездесущие струи дождя растворили хлынувшие слезы.

- Брат, - всхлипнул Дариэль и уткнулся в колени.

- Почему ты позволил ему уйти? – вдруг спросил я. – Почему не остановил? Ведь это было в твоих силах, Высший!

Дар не ожидал обвинений от меня, он был слишком подавлен горем. Его мокрое личико выражало великое сожаление и печаль, но не раскаяние. Это внезапно взбесило, впервые я гневался на своего Создателя. Дариэль и Наэль сознательно приняли решение и, Хозяин мироздания не стал удерживать и защищать брата, а просто позволил тому уйти! Не могу этого понять и принять.

- Ведь ты тоже любил его! – закричал я, перекрикивая раскаты грома.

- Любил, - тихо ответил Дар и закрыл глаза.

- Тогда почему? – не мог остановиться я. – Почему позволил пойти на смерть?

- Так было нужно.

- Кому!? Кому это могло быть так нужно, чтобы заставить плясать под свою дудку двух Высших Творцов?

- У нас не было никаких шансов…- помолчав Дар добавил. – Наши судьбы лишь декорации для главного героя в игре Госпожи Тьмы.

- Подожди! – я подскочил и обхватил голову руками. – Ты говоришь, что Тьме было нужно, чтобы Наэль ушел? Чтобы мой мальчик умер в страшных муках…

- А ты все это почувствовал…

- Ну зачем? Зачем все это?

- Вспомни, чего хотела от тебя темная Госпожа. Она всегда получает то, что хочет.

- Океану нужен новый Хозяин. Она хотела, чтобы им попытался стать…

- Ты, Найт, - устало произнес Дариэль. – Ты, для тебя, тебе! Все что пережили я, ты, Наэль, Кейр и еще бесконечное количество существ в обоих вселенных, веся эта драма разыграна для того, чтобы у Великого океана появился новый Хозяин. Объединив сознания, мы с Наэлем смогли узреть небывалый Замысел Госпожи Тьмы. Любое отклонение от сценария влекло за собой еще большие трагедии и беды.

- Куда уж больше? Наэль мертв! – бесился я, сжимая кулаки.

- Поверь, у Тьмы для нас существует масса еще худших вариантов. Прежде всего, мы Высшие Творцы и благо мироздания превыше собственных желаний! Тебе предстоит еще постигнуть эту истину…

- Почему? – перебил я.

- Потому что ты должен! Ты обязан переступить через себя, через свои желания, даже через свою любовь ко мне и Наэлю и суметь выиграть в этой жестокой игре! Иначе самопожертвование Наэля, вся боль и ужас смерти будут впустую, круг его страданий не разорвется. Кейр не позволит ему вспомнить себя!

- Наэль недосягаем для меня.

- Да пойми ты, - Дар тоже перешел на крик, - Хозяин Великого океана владеет Тьмой, фактически она сливается с ним и приобретает черты его личности. А Тьма существует во всех вселенных одновременно. Никаких границ, а правила только одни – Хозяина!

- Тьма, - протяжно проговорил я, смакуя звуки на вкус, - я помню ее прикосновения. Она хочет получить меня целиком, поглотить, растворить без остатка. Не могу понять, для чего ей все это…

- Остается только рискнуть и попытаться сохранить хотя бы частичку личности нетронутой, чтобы спасти любимого…

- И все-таки…

- Найт, - Дар приблизился и накрыл мои губы холодной ладошкой, - это неизбежно. Если жертва Наэля окажется недостаточной, чтобы ты решился, Госпожа найдет другой крючок для тебя. Им окажусь уже я или кто-то другой, близкий тебе. Она найдет, чем принудить или поманить.

Как я мог сомневаться и гневаться на Дара? Воистину боль делает нас безумными! Как я посмел судить его!? И Дариэль и Наэль видели и постигли то, что мне еще не дано понять. Мне вдруг открылся туманный путь во мраке и я больше не противился его зову.

- Прости!

Колени подкосились, и я упал перед Создателем, обняв его ноги. Мы снова были в моем мире, и наши тела переплелись, но здесь и сейчас между нами не было и намека на интимную близость или желания плоти. Но души никто не остановит и они открылись навстречу, разделяя боль утраты, щемящую тоску и горечь предстоящего расставания, возможно навсегда.

- Прости, что создал тебя для такой доли, - были последние слова Дара для меня.

Еще нежась в объятьях Создателя, я уже тянул нити Тьмы и ступил на новый путь, возможно в один конец. Теперь все будет зависеть только от меня. Мое тело растворялось, распадалось на клочья тумана в руках Дара и последним, что я увидел, были бездонные, наполненные невыплаканными слезами глаза прекрасного юноши, в которых кричала и билась бесконечная любовь и нежность.

Такой далекий серый горизонт…Но я знал, что здесь нет небес, лишь бесконечный Великий океан, отражающий сам себя, да полоска песчаного пляжа, уходящая в другие реальности. И все же, серый мерцающий горизонт притягивал взгляд, рождая надежду там, где ее не может быть. Да, здесь впервые захотелось создать или хотя бы изменить пространство. Вот так неожиданно во мне проснулся Творец.

Внутри зашевелился тугой узел тоски, в памяти всплыли лица моих Создателей, их имена напомнили о потерях. Дар создал меня, я стал его первым Старшим творением. Он одарил меня чудаковатой внешностью, свободой воли и своей любовью. Кто мог предугадать, что он переродится в Дариэля – Высшего Творца и в его груди разгорится Темное пламя. Его брат, носитель Светлого пламени, создал меня, как бога. Мой нежный Наэль…Отголосок недавней боли скрутил меня и заставил застонать. Вместе с хриплым стоном появилось воспоминание о еще одной сущности, что так активно принимала участие в сотворении Найта и в его судьбе.

- Госпожа Тьма, - тихо произнес я.

Океан понес мой голос к серому обманчивому горизонту и в мире вновь воцарился лишь один перелив звуков - плеск волн. Тяжелый вздох, боль утихает под прессом воли, и дорогие лица расплываются туманом в памяти. Они принадлежат прошлому, которое нужно оставить в других мирах, там, где есть небеса. Вся моя прошлая жизнь принадлежит им и она там и останется. Нужно двигаться дальше, просто идти…

Я выпрямился и вошел в воду. На душе чуть просветлело, прохладные волны ластились, заботливо омывали тело и истерзанный страданиями дух. Великий океан помнил меня, а я помнил ощущение власти над ним. Когда родился замысел, оставалось лишь отпустить его, подарить вонам. И вот игривые волны уже подергиваются мелкой рябью и расстилаются пушистым ковром шелковистой полупрозрачной травы. Всем естеством чувствую их радость и податливость. Удивительно! Они жаждут…изменений и ловят мою волю.

Невысокая мягкая трава приятно щекочет ступни, вода на моем пути обретает земную твердость, приглашая уверенно продолжить путь. Я иду вперед, просто иду вперед. Времени нет и никогда здесь не было. Есть только действие здесь и сейчас, но по привычке сознание пытается уловить течение времени, чтобы обмануться опять и опять. Я иду вперед, шаг за шагом уходя все дальше от полоски суши, от других реальностей, от самого себя прежнего. Усталости нет, шаги давно не считаны, направление безразлично, но верно в любом случае. Простое движение, прикосновение свежей травы…

Пусть будет ветер! Легкий поток воздуха трогает лицо, гладит плечи. Крылья расправляются за спиной, и каждое перышко дрожит от озорного танца прозрачных струй. Это лишь начало! Все в моей власти! Быть может, если захочу, над головой раскроются яркие лазоревые небеса, рассыплются звезды, вспыхнет красное солнце, потянутся пушистые облака. Новый мир родится и от моего дыхания наполнится жизнью, а потом еще один и еще. Паутинкой заплетутся дороги межмирья. Расслоятся планы бытия от Нижнего до Верхнего. В вечной борьбе с хаосом, закипит граница моего нового дома, охраняя стабильную материю и порядок…

Новый масштабный замысел озарил сознание ослепляющей цветной вспышкой и напугал! Если поддамся ему, если напитаю волей, если полюблю, значит добровольно приму это предназначение, так и не поняв игры Госпожи Тьмы, не получив ответы, предав последнюю надежду Наэля. Новая жизнь полностью поглотит меня, сделает бесконечно могучим, но скованным границами и любовью к еще не рожденным творениям. Прямо сейчас я мог бы переродиться в Творца, вероятно Великого Творца, и создать собственное мироздание. Искушение велико и невыносимо сладко. Замысел так манит, просит, нет, молит о скорейшем воплощении. Обретают истинную глубину слова Дариэля, о зове и первостепенности блага мирозданий для их создателей. Но моя воля все еще сильнее желания творить, а прежняя любовь к Наэлю ярче новой, еще не воплощенной. Я пришел сюда не за этим! Мне нужно большее, мне необходимо стать Хозяином Великого океана!

Волна наваждения схлынула, и душа снова погрузилась в равновесие. Я подавил острое желание полета и новорожденный ветер разочарованно, даже обиженно отступил. За спиной раздался тихий женский смех, и я резко обернулся.

В полупрозрачной шевелящейся траве сидела молодая женщина. Она расслабленно вытянула длинные ноги и откинулась на локти, жмурясь и подставляя лицо солнечным лучам, которых не было в этой реальности. Или это мне не дано видеть неведомое Солнце, а для Госпожи Тьмы открыты небеса любых миров? Она молчала, довольно улыбаясь, разве что не мурлыча от неги. Молчал и я, не смея прерывать покой Госпожи.

Не глядя, я плавно опустился в сотворенное глубокое кресло и с любопытством посмотрел на молодую женщину. Первое, что кидалось в глаза – это яркие цвета, что необычно, я бы даже сказал, уникально для всегда темных образов Тьмы. На вид ей лет тридцать. Нагота стройного тела чуть прикрыта легким желтым платьем. Прозрачная ткань словно соткана из солнечного света, который почти не скрывал женственных изгибов точеной фигурки. Взгляд, как намагниченный жадно скользил по маленьким пальчикам ног и аккуратным ступням, ритмично раскачивающимся в такт напеваемой где-то в мыслях веселой песенки. Я удивился, как эта маленькая деталь отозвалась брызгами радости, беззаботности и в моей душе. Взгляд чуть задержался на женских коленках и побежал дальше, обрисовав под прозрачным платьицем линии бедер, талии, небольшой груди. На тонких руках позвякивали золотые браслеты, бросая блики на светлую кожу.

Эта молодая женщина не ассоциировалась с Тьмой, и все же я чувствовал, что смотрю на одно из главных ее воплощений. Больше всего шокировало, что она блондинка. Длинные соломенные пряди, словно насмешка над привычными мрачными образами, они разметались по плечам, кончики затерялись в траве. Короткая челка придавала лицу озорства, а длинные черные ресницы – беззащитности.

Образ не был идеальной маской, я видел намек на морщинки в уголках закрытых глаз, забавную курносость, родинку на подбородке, небольшой шрам на шее. Но вздрогнуть меня заставила слишком знакомая форма губ. Она была такая же, как и у меня! Неужели, когда Дар творил меня, именно это воплощение Тьмы вплело свой узор в сущность по имени Найт? Тогда я вижу свою…мать!?

Госпожа ухмыльнулась, наверняка читая мои мысли и открыла глаза. Они были разного цвета – один карий, другой серо-голубой. Все сомнения отпали, как только мы соприкоснулись взглядами. Она творила меня, она лепила сущность и характер, она питала силой. Мать подарила самую светлую любовь и самую сильную боль. Она бросала в самое пекло испытаний и вытаскивала в последний момент. Почему? Для чего?

- Мой любимый бог смерти! Здравствуй, дитя! – тонкий, почти детский голосок трогал самые потаенные струны души.

- Я не…

- Неужели споришь? – оборвали меня. – Сколько жизней ты отнял, чтобы отречься от своей.

- Зачем спрашиваешь, если знаешь ответ?

- А я и не спрашивала, а напоминала, - веселый смех и удивительные разноцветные глаза опять зажмурились.

Снова повисла тишина. Тьма, казалось, задремала с улыбкой на губах, такой похожей на мою. А я откинулся в кресло, не в силах произнести ни слова, но в тоже время не в состоянии прекратить каждой клеточкой впитывать дорогой женский образ. Я все пытался вспомнить, на женщин какого мира она похожа. В памяти всплыло выражение « славянская кукольность», слышанное давным-давно. Да, пожалуй, оно подходит. Передо мной грелась на солнышке неведомого мира женщина из маленького мирка под названием Земля. Именно там родился Дар. Случайность? Не думаю, скорей намеренные обстоятельства. Госпожа позволила увидеть себя именно такой, позволила понять неслучайность событий. Всем своим видом она подталкивала к осознанию чего-то важного, но пока неуловимого. Она добивалась, чтобы мне самому захотелось появиться здесь и принять ее волю, как свою. Теперь, когда я покорился, оставив былое, чего же мы ждем?

- Смотри! Смотри вместе со мной, - женский голос упал до шепота и растворился.

Тишина завораживала, погружала в некий транс. Не существовало границ между тонким и физическим миром. Мать бросила нить, потянув за которую, я окунулся в ее восприятие. Даже для бога оно слишком многогранно и сложно, но я честно пытался прорваться сквозь плотный поток и понять увиденное. В сознании всплывали образы и лики, знакомые и незнакомые жизни переплетались на перекрестках неких событий, чтобы соединиться в более толстые нити или разойтись навсегда. Кто-то называл это играми Тьмы, но сейчас я посмотрел иначе и впервые не испытывал злости или раздражения. Тонкие ручки размеренно крутили веретено судеб, одна вязь сменяла другую, перетекала в новый узор, обрывалась или обретала особую силу. В этом грандиозном плетении было место и для меня, вот только узор еще не окончен…

- Осталось чуть-чуть, - тихий голос прозвучал как раскат грома.

- Ты желаешь завершить мой узор, я чувствую это. Так чего мы ждем?

- Не чего, а кого, - не открывая глаз, сказала Госпожа Тьма, - мы ждем последнего участника грядущих событий. А вот и он!

Я оглянулся по сторонам. Из глубины волн, там, где они еще не стали травой, поднималась высокая и мощная фигура мужчины. Он столько раз царил в кошмарах Наэля. Это лицо мне не спутать ни с кем другим. Миг узнавания и ненависть опалила нас.

- Кейр! – вскипел я и до хруста сжал кулаки.

- Кейр, - легко подтвердила довольная Тьма.

Она открыла глаза и с любопытством уставилась на нас, ожидая реакции. Русоволосая головка склонилась набок, хитрый прищур, чуть приоткрытые губы… Ситуация явно забавляла Госпожу. А мы звенели натянутыми пружинами, примериваясь, куда бы лучше ударить и оценивая друг друга. Взаимная ненависть буквально вспенивала пространство, рвалась из груди диким зверем. Она вытесняла остатки самообладания.

- Вот и все собрались, - звенел высокий голосок, и агрессию срочно пришлось взять под контроль. Появилось четкое понимание, попытка вцепиться друг другу в глотки будет последним, что мы сделаем перед смертью.

- Это его мы ждали? – напряженно спросил я.

- Да, - просто ответила Тьма.

Женщина скользнула вперед. Только что она расслабленно нежилась в траве и уже через миг стояла перед нами, ослепляя материнской близостью, когда каждая клеточка тела кричала о родстве и притяжении. Я и раньше испытывал родственные чувства при общении с Госпожой, но так сильно и всепоглощающе только сейчас. Медленно Тьма подняла руки и коснулась наших напряженных подбородков.

- Великолепны! Мои лучшие творения, мои самые любимые дети! Сильнейшие, ярые духом и волей! – мать гордилась нами и любовалась.

Я смотрел на нее, и не мог уловить настроения. Гордость сменялась тревогой, печаль счастьем, радость блекла в тоске и снова вспыхивала торжеством. Калейдоскоп эмоций потрясал, пока за переливами эмоций не показался главный стержень, питающий всю гамму чувств. Я боялся поверить собственным ощущениям. Неужели за всеми масками и играми спряталась…любовь? Эта молодая женщина, лик которой я видел впервые, по-своему неистово любила и меня и Кейра, не делая различий.

Все внутри противилось сравнению, что прозвучало в словах Госпожи. Что она увидела общего между мной и Кейром? Как она могла так подумать? А в это время тело жадно ловило ощущение от прикосновения прохладных материнских ладоней, душа трепетала от восторга. Я глянул на убийцу Наэля. С ним творилось тоже, что и со мной. В его чертах тоже ясно улавливалось сходство с матерью.

- Вы так похожи, - нежно сказала Тьма, а мы с Кейром ошарашено уставились друг на друга.

- Ошибаешься, Госпожа. Не вижу ничего общего, - низкий, бархатный голос Кейра неприятно резанул слух.

- Более разных существ не найти, - возмутился я, чем позабавил Госпожу.

- Ой ли? Каждого заслуженно нарекли богом смерти. Кровавое безумие сделало из вас истинных братьев по сути. Оба прекрасны, бесконечно изобретательны в своей кровожадности, неумолимы и безжалостны в ненависти. Но каждый нашел для себя оправдания этому и даже сумел построить обоснование, некий новый порядок в своих действиях, сумев вовлечь целые вселенные. Поразительно! Можно знать вас веками и не догадываться, что скрывается в глубине души. Внутри вашей сильной и цельной личности живет палач, искусный, получающий удовольствие от смерти жертв. Это есть во мне, это есть во всех моих детях, но только вы сумели довести данную черту до абсолюта, до совершенства. Наблюдая за вами, невольно испытываешь гордость, даже восхищение, а иногда и сострадание! Чудо!

- Я не… - мне пришлось заткнуться, вспомнив, в кого я превратился после ухода Наэля, и что творил в кровавом безумии.

- При сотворении вас я принимала непосредственное участие. Это не могло не оставить отпечаток и на судьбах и на характерах и на внутренней силе. Именно вы последние и сильнейшие соперники за власть над Великим океаном.

- Соперники? Но ведь ты говорила, что я единственный достойный, - зло бросил Кейр.

- Я передумала. Обстоятельства поменялись, - пожав плечами, бросила Тьма и мило улыбнулась. – Для каждого нашелся пряник и кнут. Хозяином станет не сильнейший, а лучший, тот, кто сможет понять истину, кто осознает, ради чего я существую. Кто сможет постичь не только ярость, ненависть и кровожадность во мне…

- В бездну беседы о истине! – внезапно взревел Кейр и бросился на меня. – Никаких соревнований! Здесь все будет принадлежать мне!

Я среагировал мгновенно и ринулся навстречу. Все кипело от сдерживаемого до поры гнева и ненависти. Я не забыл, кто мучил моего мальчика, кто медленно убивал его, вытягивал жилы и жизнь по капле. Никто не остановит меня, я выгрызу это черное сердце и превращу в пепел!

- Кажется, перехвалила, - посетовала Тьма и вздохнула с досадой.

Какими же смешными и жалкими оказались наши планы и мы сами. Тьма отвернулась, и мы натолкнулись на непреодолимый барьер. Никакой схватки не будет. Финал этой истории не станет эпическим сражением двух великих соперников. Мы не сойдемся в бою, даже не коснемся друг друга. Как же так? Тогда что же нужно от нас Госпоже на самом деле? Ведь мы неизбежно столкнулись бы, слишком много взаимной ненависти.

Нас отрезали от невидимой пуповины, оставив на произвол судьбы, без божественной силы, без власти, без неуязвимости. Волны утратили былую твердость, превратившись в вязкую топь. Госпожа удалялась, солнце неведомого мира играло в ее соломенных волосах, а мы глупо тратили последние силы, тщетно пытались восстановить свою власть над водами Великого океана и выбраться из сдавливающих объятий жадного болота.

- Спаси, мама! – кричал Кейр, захлебываясь и беспомощно колотя руками по воде.

- Я всегда с тобой, - непонятно кому ответила она, так и не обернувшись.

- Прости!!! Вернись!!! Что мне делать? Как выжить? – отчаянно вопрошал я, с ужасом почувствовав, что игры кончились и конец близок, как никогда.

Женщина продолжала безмолвно удаляться, но вдруг оглянулась в последний момент.

- Что делать? Задавать вопросы!

Каждый из нас хотел крикнуть что-то еще, но коварный океан, ставший бездонной могилой, поглотил нас. Исчезла Госпожа и барахтающийся Кейр, исчезло все, потому что я впервые тонул, как обычный человек! Океан забрал силы, забрал бессмертие. Какая ирония, последние мгновения жизни ужасные и могучие боги проведут как смертные! Черная жижа облепила со всех сторон, утаскивая в глубину, а потом исчезло ощущение верха и низа. Воздух заканчивался, словно у меня были легкие! Я ослеп, оглох, грудь раздирала невыносимая боль. Агония скрутила тело, последнее сопротивление гасло, силы и жизнь покидали глупого божка, возомнившего себя самым умным и неуязвимым.

Слова Госпожи бились в сознании, оставался последний шанс, последний выдох, последняя пара секунд. Секунд? Мысль, как озарение! Ведь здесь нет времени! Нет, если я сам его не создаю! И тут же сознание прекратило считать мгновения, мир послушно замер. Есть только действие и я застыл вместе с миром вокруг. Да, больно, да страшно, но вдруг появилась надежда и всепоглощающее чувство близости матери.

- Мама? – мысленно позвал я.

- Я всегда с тобой, - голос звучит отовсюду, и я хватаюсь за него, как за последнюю соломинку.

- Где я?

- Ты всегда во мне.

- Неужели я действительно копия Кейра? Тогда действительно лучше умереть! Но я не могу себе позволить вот так малодушно отпустить жизнь, от этого зависит не только моя судьба. Возможно ли изменить свою сущность?

- Вы действительно похожи, но тебя всегда отличала одна особенность – ты ставишь нужные вопросы, - показалось или мать говорила с надеждой, снова подталкивая к чему-то важному. – Попробуй сейчас, отбрось личную неприязнь, забудь Кейра!

- Твоя игра…какая роль отведена в ней для меня?

- Главная, как и для Кейра. Великому океану нужен новый Хозяин.

- Это настолько важно для тебя? Так важно, что ты готова убить своих детей?

- Важно? Нет, не то слово, не тот смысл. Это необходимо! Я пытаюсь выжить, а значит сохранить возможность жить всему сущему! Слышишь меня? Всему! Если не будет Тьмы и Свет исчезнет.

- Выжить? – ошарашено переспросил я, а в сознании все переворачивалось вверх дном. – Но что я могу тебе дать? Чем помочь?

- Ты уникален, ты создан для необычной доли. Вспомни судьбы своих Создателей! Найт, вспомни нити бессчетных жизней, образами которых я поделилась с тобой. От смертного до Великого, всем нам нужно одно и то же! Одно и то же! Это и есть суть жизни, последняя истина, которую каждый постигает сам! Ты уже знаешь ее, но не осознаешь. Подумай, мальчик мой, прошу!

- А ведь на самом деле не играешь, но скованна правилами, - поразился я.

- Ты должен постичь истину сам. Тогда все встанет на свои места. Кейр оказался не способен, но ты сможешь!

Я мучительно вспоминал всех, кто промелькнул в сознании, а потом бросил это занятие, просто отпустил, позволив мыслям течь свободно. Узор судеб сам развернулся передо мной. В незапамятные времена Орлано обрел свое физическое воплощение, сводящее с ума смертельной красотой, и Высшему Творцу пришлось надолго лишить его сил и скрыть часть духа, так называемое «Сердце бога». Через много веков забвения Орлано, вдруг в захудалом мире Земля рождается смертный, который несет в себе спящий артефакт. Этим смертным оказался Дар. Механизм запускается, девять сердец бога начинают открываться, ввергая смертного мальчишку в немыслимый водоворот событий. С каждым новым открытым сердцем он необратимо меняется и меняет всех вокруг – Орлано, Варка, Максима, меня. Девятое сердце вызвало слияние и перерождение Орлано и Дара, навсегда изменив сущность обоих.

Но на этом изменения не завершились, потому что Высший Творец избрал Дара своим новым сосудом и слился с ним личностью и душой. Поступил он именно так, потому что желал обновления, нового порядка в мироздании, который принесет с собой Дар, так не похожий на остальных богов. И до конца не известно, кто кого поглощает, большее или меньшее, все границы стираются, и появляется новая личность, своеобразный коктейль из сливающихся сущностей.

В это же время в другом мироздании разворачивается своя трагедия. Наэль – Высший Творец, создает нового бога и влюбляется в него. Ослепленный властью, Кейр превращается в палача для своего Создателя и зацикливает порядок в мироздании на возрождениях Наэля, не на изменении! Вот оно! Наэль никогда не ведал слияния с другой личностью, ему был не ведом этот путь. Как бы я ни любил его, но вынужден признать, что создание Кейра – начало деградации, а их отношения палача и жертвы лишь отражение искажения внутри Высшего Творца. Ничего не менялось тысячи тысяч лет, пока Наэль не решил изменить свою жизнь, оставить прошлое. Пусть для этого ему потребовалось лишиться сил, прорваться в другую вселенную и слиться с телом и душой слабого существа. Он остался Высшим Творцом, но изменился необратимо, только после этого вернулся в свой мир! Каждый шел к этому по-разному и осознал в свое время, не понимал только я!

- Скажи, скажи это вслух! Теперь можно! Просто скажи истину! – звенел голос Тьмы.

- ИЗМЕНЕНИЕ - это единственное, что заставляет жизнь продолжаться и развиваться. Оно необходимо всем и даже тебе, Госпожа. Как только кто-то перестает меняться, застывает в развитии, то начинает деградировать и постепенно растворяться, как личность и как сила. Эта истина не имеет масштабов и границ, она верна и для смертного и для бога и для основ бытия. Чем больше сущность, тем возможно медленней и незаметней процессы, но в итоге это жизненно необходимо всем. Каждый раз ты принимаешь черты нового Хозяина, а значит изменяешься. Новый порядок, толчок развития, новые потоки, желания... – счастье, ликование и восторг взорвались во мне, я нашел свое предназначение и принял его!

- Лучшее мое творение! Ты готов! Новый Хозяин должен слиться с океаном и стать с ним единым целым.

- Я хочу сохранить личность…

- Она станет настолько огромной, что это будет трудно назвать личностью.

- И все же…

- Если справишься, сможешь наполнять собой любой сотворенный во тьме сосуд. Найт! Никаких границ! Никаких чужих правил, только твои!

- Что мне делать? – без колебаний, они остались позади, вместе со страхом и гневом.

- Просто сделай вдох, прими меня, откройся…

Родной голос звучал нежно и обволакивающее. Он распадался на тысячи других голосов. Вдох! Вдох вглубь Тьмы! Она вдыхает меня в ответ. Вдох унес боль, а вместе с ней и жизнь моего привычного тела, но не духа. Вдох, хранящий единственное желание каждой мельчайшей частички меня – сберечь образ Наэля…

Эпилог.

Мироздание замерло, затаилось, боясь нарушить главное чудо, происходившее в самом его сердце. В колыбели жизни обретал новое воплощение Высший Творец. Он принес этот облик из другого мироздания и так отчаянно хотел сохранить, что вселенная в точности воссоздала истерзанный сосуд, стараясь угодить Создателю. Красота тела вспыхнула внутренним светом, когда божественный дух вошел в плоть и осознал себя единым целым.

Эти глаза, наполненные нереальной чистотой, наивно смотрят в лазурное небо. Эти губы – сладкие, как грезы миров, доверчиво улыбаются навстречу жизни. По плечам текут локоны ярко-рыжих волос, тронутых сединой. Бледная кожа источает агрессивный манящий запах и феромоны устремляются во все стороны. Они несут безмолвный призыв, наполняют мир, чтобы привести к ложу Великого Творца долгожданного гостя.

Первый вздох − мироздание готовится к обновлению.

Первая мысль − все наполняется божественным импульсом жизни. Она пронзает любое пространство, познавая эту вселенную заново.

Первое слово – мир узнает своего Создателя, раскрываясь подобно прекрасному цветку, обнажая потаенное. Никаких тайн, границ и преград. Они едины: возрожденный Первейший дух и мироздание.

Грядет обновленный порядок. Настало время перемен, ибо Высший Творец изменился и мирозданию предстоит стряхнуть старые основы. Миры замирают в предвкушении и надежде, ибо за перерождение Создатель заплатил великую цену, и она оплачена сполна.

Тьма сгущается у сокровенного ложа, затейливые тени ползут по стенам. Кто появится из темноты? Будет ли будущее у всеобщей надежды или она растает, словно черный иней под лучами жаркого солнца? Вечно юный Наэль закрывает глаза и с трепетом ждет, еще сам не осознавая кого. Память пока скрывает любимый образ, но душа кричит о его близости. Сладкая истома бежит по телу в предвкушении.

Гость на пороге, он пришел за Наэлем, он отыскал юношу в бессчетных вселенных. Из тревожного мрака скользит крылатая мужская фигура и склоняется над ложем. Черные крылья, черная кожа, черные волосы и Тьма в душе. Он не добро и не зло, он Найт – Хозяин Великого океана. И у ложа Наэля замерло главное воплощение Тьмы.

Один миг, глаза в глаза, чтобы произнести имена, чтобы проснулась память. Звуки дрожат в потоках раскрывающихся чувств. Сладкая нежность окутывает переплетенные тела, а долгожданная, выстраданная любовь горит ярче Светлого пламени, танцующего обновленный и призывный танец.

Путь, длинною в тысячи жизней и в тысячи смертей не заканчивается, а делает новый поворот…

Умелые руки без устали вращают веретено. Две яркие нити - две судьбы сплетаются в единый узор…

Вечные и изначальные силы снова начинают игру, вот только правила изменились и герои уже не те, что прежде…

Конец.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg