«Рейдер»

Рейдер (fb2) - Рейдер 2329K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Мария Сергеевна Коваленко

Рейдер

Вместо пролога

Моя дорогая девочка, я обещала нарисовать тебе мужчину, которого ты сможешь полюбить, а затем встретить в реальности. Когда знаешь, кого искать, он обязательно находится. По привычкам и правилам, по порокам и добродетелям легко вычисляется в любой компании.

Но двух составляющих (мужчины и любви к нему), мне кажется, все же мало для счастья. Потому я подарю тебе больше. Это будет история.

О женщине, которая уже испытала большую любовь и после добровольно отказалась от нее.

О мужчине, способном перевернуть мир ради интересной цели, но слишком независимом, чтобы осознать свое одиночество.

Я столкну их в схватке. Сделаю врагами, а ты наблюдай, и каждое их открытие станет твоим.

Моей юной мудрой В.

Марья.

Глава 1. Игра начинается

«Обо мне придумано столько небылиц,

что я устаю их опровергать».

к/ф «Формула любви»

Часть 1.

- Аарон Берг, официально заявляю - ты монстр.

Слова в тишине спальни прозвучали слишком сладко, чтобы быть обвинением. Кареглазая длинноногая красотка, бросившая их, облизала зацелованные губы и с блаженной улыбкой потянулась. Весь ее вид говорил, что «монстр» со странным именем Аарон был не так уж ужасен, да и в его кровать девушка попала не против воли.

- Я в раю... затуманенным взглядом она осмотрелась вокруг.

Просторная комната была обставлена по-мужски, дорого и со вкусом. Никаких декоративных подушек, мягких пуфов или прикроватных тумбочек а-ля «найдется все». Голые стены цвета слоновой кости, низкая широкая кровать с угольно-черным постельным бельем, торшер и напольная вешалка для одежды - минимализм во всей красе. Будь воля хозяина, он бы и вешалку убрал из этой комнаты к чертям собачьим. Все равно раздевался он в ванной или гардеробной. Но видеть там одежду дам, которые регулярно здесь бывали, не хотелось.

Нынешняя красотка не являлась исключением.

Пока хозяин квартиры медленно приходил в себя после горячего секс-марафона, девушка, еще недавно громко стонавшая под ним, пыталась нашарить в своей сумочке сигареты. Когда к запаху пота добавился аромат табака, домовладелец соизволил-таки отлепить лицо от подушки.

- Здесь не курят, - нарочито спокойно произнес он. В голосе не было даже тени злости. Лишь бархатистое мурлыканье, только не кошачье, а тигриное.

- Мне нужно! - Девушка смахнула с лица длинную шоколадную прядь и сделала новую затяжку.

- Тогда... Свободна. - Сильная мужская рука с длинными узловатыми пальцами, словно созданными, чтобы двигать фигуры по шахматной доске, взмахнула в воздухе.

- Что? - Девица явно не ожидала такого поворота. Глаза округлились, а маленький острый подбородок опустился вниз, оставив рот открытым.

- Топ-топ, топ-топ... средний и указательный пальцы хозяина прошлись по подушке, изображая человечка. Все просто.

- Ну, ты и... От возмущения в голосе красавицы прорезались противные писклявые нотки. - У меня был очень напряженный день, а потом три оргазма за час! Мне всего-то нужно пару затяжек.

- Мне посочувствовать тебе? - собеседник откинул мешавшее ему одеяло и перевернулся на спину. Рельефный торс, открывшийся при этом, тут же привлек внимание девушки. В одно мгновение она выбросила из головы мысли о сигаретах.

Любоваться было чем. В свои тридцать пять Аарон Берг выглядел именно так, как должен был выглядеть взрослый полностью сформировавшийся мужчина. Никаких бугров мышц дорвавшегося до тренажерного зала пышущего гормонами юнца. Никакой анорексичной худобы компьютерного фрика. Берг выглядел как легкоатлет, поджарый, выносливый и сильный. Портрет дополняло интересное лицо: синие глаза с лучиками-морщинками в уголках, прямой нос и узкие губы.

С легкостью его можно было представить с теннисной ракеткой или футбольным мячом, хотя ни тем, ни другим он никогда не интересовался. Аарон ослепительно смотрелся бы в кино или на обложке журнала, но в его глазах полыхал такой огонь, какой прорвался бы сквозь любой сценический образ.

Берг мог быть только собой, опасным и самодостаточным. Даже в кровати с ослепительно красивой девушкой. Околдованная его магнетизмом, нынешняя счастливица и думать забыла о чем-либо, кроме мужчины, бесстыдно раскинувшегося перед ней. Когда зазвонил мобильный телефон Берга, она не возмутилась. Как марионетка, безропотно подала ему трубку и стала дожидаться окончания разговора.

Разговаривал Аарон короткими «да», «дальше» и «отлично». Со стороны понять, о чем беседа, было невозможно. Лишь в самом конце, когда его собеседник договорил, лицо Берга озарилось такой улыбкой, что наблюдавшая за ним красавица поняла: случилось что-то важное и очень хорошее.

Радость мгновенно передалась ей. Грациозно перебросив волосы за спину, она приняла соблазнительную позу. Берг просто не мог не отреагировать. Он обязан был вновь опрокинуть ее в пену черных простыней и отпраздновать свой успех самым сладким образом.

Она уже представляла, как его губы обрушатся на ее грудь, когда недавний любовник с невозмутимым видом встал из кровати и, сверкая белым упругим задом, направился к двери.

- У тебя пятнадцать минут, - уже в коридоре он соизволил вспомнить, что не один в квартире, и бросил девушке по-армейски короткое и четкое указание.

Романтическое настроение слетело с красавицы, как пляжная панама от дуновения ветра. Качели эмоций второй раз за несколько последних минут качнулись в другую сторону, и губы сами собой сложились в уточку.

- И все-таки ты сволочь! - со всхлипом вырвалось у нее.

Берг лениво развернулся, смерил свою обвинительницу изучающим взглядом.

- Сволочь, монстр... - разочарованно цокнул, - ...скучно. Не находишь?

Ни в позе, ни во взгляде не было и намека на шутку.

- А тебе нужно, чтобы было нескучно? - девушка выпятила подбородок. От злости щеки покрылись красными пятнами. - Берг, тебе вообще кто-нибудь нужен?

Вопрос остался без ответа. На сегодня постельные игры Аарона Берга закончились, а на бессмысленные разговоры он свое время не тратил. Никогда.

***

ОАО «Альфа-Телеком» являлось пятым по величине мобильным оператором в стране, потому не удивительно, что его зал для совещаний мог потягаться своей величиной с залом какого-нибудь министерства. Например, финансов! Дорогая отделка «дерево-кожа-стекло» и стильный декор так и намекали, что денег на его создание ушло не меньше. Даже сейчас, когда у предприятия настали не самые лучшие времена, убранство зала по-прежнему создавало впечатление полной платежеспособности.

Вместительность помещения тоже была поистине министерская. За длинным столом можно было рассадить полсотни человек. Однако сегодня двери зала открылись всего лишь для четырех человек: двое гостей - представители малоизвестной фирмы «Мандарин», начальник Департамента маркетинга встречающей стороны Тищенко Денис Александрович и обладатель должности со странным названием «советник генерального директора».

Пока первые трое активно спорили о глобальных изменениях на рынке теле- и мобильных услуг, последний участник встречи без всякого смущения серфил на своем планшете по просторам интернета и параллельно думал о жизни. Любой в этом зале наверняка сошел бы с ума от объема информации, которую обрабатывал его мозг, но ничего чудесного в ситуации не было - советником генерального «Альфы» являлась женщина, а ей, как и любой другой представительнице слабого пола, справляться с несколькими делами одновременно было привычно.

Двадцатисемилетняя красавица Марина Рогозина умела и не такое, но благодаря россыпи веснушек, надменным пухлым губам и фотомодельной внешности она легко вводила окружающих в заблуждение о своих интеллектуальных способностях. Даже очки, которые любой другой женщине придали бы солидность, на очаровательном носике Марины смотрелись игривым украшением. Офисная цаца ни дать ни взять.

Возможно, если бы посетители внимательнее присмотрелись к ее серым глазам, если бы заметили, как жестко сжаты губы, их мнение о красавице изменилось бы. Но девушка, не отвлекаясь, смотрела на экран планшета, словно и не было сейчас никакой встречи. Дерзкая, холодная, отчужденная.

Первое время мужчины еще пытались привлечь внимание дамы к теме разговора, Тищенко суетливо подсовывал ей под нос распечатки с таблицами и графиками, но вскоре, не получив ни одного сигнала о внимании, ее оставили в покое. Сидит красотка, компанию украшает и пусть сидит.

Рогозина этому была только рада.

На экране один за другим сменялись статистические данные и списки популярных каналов, а в мыслях...

Сегодня с самого утра ее мучило странное нехорошее предчувствие. Словно зуд, только не физический, а эмоциональный. Что-то надвигалось, какие-то проблемы, но с фирмой или в семье - Марина понять не могла. Единственное, что можно было смело отмести - это личную жизнь.

О личном даже думать не хотелось. Тем более в зале для совещаний, да еще рядом с Тищенко. Месяц она провела в командировке в Корее, а по возвращению... Опять этот зал, будто только вчера уходила отсюда.

«Видимо, у судьбы страсть к черному юмору», - мысленно усмехнулась Марина, бросив косой взгляд на залитый светом пятачок столешницы у окна. В голове против воли всплыли события месячной давности.

Этот же зал. Фиолетово-синий закат за окнами. Тупая боль в висках, и Тищенко со своей секретаршей прямо на этом столе. Приперло ему! Не смог выждать два часа, пока постоянная любовница уедет в аэропорт. Два года успешно скрывал походы налево, а тут попался, как пацан.

Тогда первой эмоцией Марины было недоумение. Следовало бы разозлиться или устроить сцену. Наверняка так и повела бы себя обычная обманутая женщина. Но Марина не смогла.

Увидев распростертую на столе перепуганную секретаршу и своего холеного любовника, Марина не испытала вообще ни одной эмоции. Словно в тумане смотрела на парочку, а на душе было пусто. Не цепляло. Нечего было цеплять. Давно.

- Марина Львовна, - чуть громче, чем требовалось, позвал Тищенко, - выскажите свое мнение о проекте?

Рогозина отвлеклась от планшета. Три пары глаз уставились на нее, словно экзаменаторы на нерадивого студента.

- А вы уже закончили? - равнодушно уточнила она.

Гости весело переглянулись.

- Да, - усмехнулся главный оратор. - Но если вы предпочитаете получать информацию в электронном виде, мы...

- Не стоит. - Договорить Марина не дала. Отложив в сторону планшет, она сняла очки и ровным спокойным голосом начала. - Вы утверждаете, что разработали приложения для телефонов, планшетов и телевизоров, не уступающее Megogo и IVI. Единая учетная запись, мультирум, интерактивные функции и прочее - все это есть. Так?

На этот раз переглядывались гости уже без улыбок.

- Да, - наконец ответил один из них. - «Мандарин» два года на рынке. Наши абоненты всем пользуются. Проблем нет.

- Хорошо, а как вы объясните это, - Марина подняла планшет и повернула к собеседникам. На экране, разбитые на вертикальные полосы, мигали логотип в виде мандарина и надпись: «Ожидайте, идет загрузка».

- Ээ... - Лицо мужчины напротив начало белеть. Возможно, у вас проблемы с интернетом.

Прозвучало неубедительно, но Рогозина не стала оспаривать подозрение. Вместо этого легким прикосновением к экрану она свернула приложение и тут же открыла страницу магазина приложений Google Play.

- Проблема с качеством картинки массовая. - Марина ткнула на раздел с комментариями пользователей. - Кроме этого часто не работает архив и отсутствует программа передач.

Ее визави уже открыл рот, явно чтобы пояснить, но Рогозина перешла в наступление.

- Не трудитесь, - отмахнулась. - Ваши официальные ответы к отзывам я уже прочла. «Мы работаем над устранением проблем». Полгода. Борьба с правообладателями все силы отнимает?

- Что? Глаза гостя округлились.

Марина снова прикоснулась к планшету. На этот раз экран «порадовал» лентой судебных новостей.

- Интересная информация, правда? И при таких обстоятельствах вы хотите, чтобы мы выкупили у вас «Мандарин» за... - девушка красноречиво хмыкнула. - По космической цене.

***

Когда дверь за гостями закрылась, в зале для совещаний повисла абсолютная тишина. Казалось, воздух искрил от напряжения - сделай движение, и ударит током.

Как самая спокойная, Марина заговорила первой.

- Только не говори, что не знал.

- Черт! - Тищенко закатил глаза. Конечно, я был в курсе. Но ты хоть представляешь, сколько времени и денег уйдет на собственную разработку подобного «мандарина»? У меня бюджет расписан!

- Я тебе больше скажу - денежных вливаний не будет. Лев Семенович не даст ни рубля. Придется весь проект раскручивать за свои.

- Да мы без телевидения останемся в каменном веке! - Денис швырнул в сторону собеседницы лист с одним из графиков. Кривая на нем стремительно клонилась вниз. - Кому нахрен нужен оператор, если он не может обеспечить просмотр какого-нибудь «камеди» или «дом-2» с телефона?

- Я теперь виновата, что ты не выкинул последние свободные средства в трубу? Марина изогнула левую бровь.

- В том, что ты все испортила.

Тищенко был зол. В такие моменты он забывал, что она дочь генерального. Раньше это качество Рогозина в нем ценила, но сегодня истерика начальника Департамента маркетинга раздражала.

Марина поднялась со своего места. Пора было включать режим «алчная стерва», как за глаза ее называли в офисе. Сейчас можно. Не ровен час, и Тищенко спишет ее «ход конем» на придурь невротичной брошенки.

- Если они хотя бы вполовину хороши, как здесь пели, - она оглянулась через плечо, - то костьми лягут, но исправят все свои недочеты и через неделю явятся к тебе с новым предложением.

- Ты у нас просто предсказательница!

- Так и будет, - холодно. - И вот когда придут, подсекай рыбку.

- Ну, точно Ванга!

- Похоже, среди нас я единственный трезво мыслящий человек, - Марина горько усмехнулась. - А если тебе предложили откат, рекомендую отказаться, пока не вляпался.

- Я? Откат? - Тищенко ткнул пальцем себе в грудь, да так сильно, что, казалось, еще немного и проткнул бы. - Черт, да я без выходных, без проходных рву зад на «Альфе»!

Марина не ответила.

- Как думаешь, кто, - возмущенно продолжил собеседник, - пока тебя месяц не было, сдерживал этого идиота, нашего второго учредителя? Рогозин? Клал он на все проблемы! Регата у него.

- Денис, хочешь памятник? Марина обняла себя руками, словно замерзла. Раньше после таких ссор примирение проходило в кровати. Хоть какой-то толк был в спорах. Теперь по глупости Тищенко комфортному неведению пришел конец.

- Надгробный... - Собеседник заметил ее жест. Вскинув голову вверх, он шумно выдохнул. Черт.

Запал резко сошел на нет. Лопнул, как мыльный пузырь, коснувшийся твердой поверхности.

Марина увидела, как разглаживаются на красивом лице бывшего любовника тонкие морщинки, и теплеет взгляд. «Тоже вспомнил», - с горечью поняла она.

- Эта работа меня в гроб загонит. - Денис тряхнул головой. - Думаю о нескольких проблемах сразу и шизею.

- А ты не думай, - в сторону, будто соседнему креслу, посоветовала Рогозина.

- Не могу. Вижу тебя и думаю. Марина, как убедить тебя простить и вернуться?

Странная получилась фраза, и прозвучала она ни с того ни с сего. Впрочем, визави Тищенко, казалось, не удивилась. Повернув голову набок, она задержала взгляд на белом плафоне настенной люстры, словно хотела там рассмотреть что-то важное. Лишь потом лениво обернулась.

- Не могу понять: ты идиот или чувство юмора у тебя дурацкое, - ответила задумчиво.

Денис сделал пару шагов навстречу.

- Согласен и на то, и на другое. Встал напротив. Уголки губ опустил, глаза поднял - ни дать ни взять святой с иконы.

На мгновение Марине даже стало его жалко. Умный, красивый мужчина, женатый на работе... Даже в постоянных любовницах дочь босса. Какие уж развлечения?

Эти мысли Тищенко угадать не смог. Скользнув взглядом по ее волосам, глазам, он задержался на веснушках.

- Это была минутная слабость... Проклятье. Звучит дурацки. - Нервно потел лоб. - Ты права, я идиот.

- Потому не усугубляй - не задавай больше глупых вопросов. - Марина улыбнулась уголками губ, а затем привычным движением поправила на Денисе галстук.

На этом лимит доброты исчерпал себя. Развернувшись, она направилась к двери. Тищенко поздно спохватился. Обычно ловкий, он протянул руку, но пятерня, прочертив в воздухе дугу, даже не коснулась Марины.

- Я уволил Иру, - в отчаянье прокричал он ей в след. - Может, мы все-таки...

Договаривать было некому. Дверь с тихим щелчком открылась и спустя пару секунд закрылась.

***

Цокая каблучками, Рогозина Марина Львовна плыла по коридору в свой кабинет. Она еще не знала, что там, сжимая в руках распечатку последних новостей, ее ждет встревоженный личный помощник. На душе было неспокойно. Безумная попытка Тищенко вернуть их отношения в прежнее русло на какое-то время развеяла тревогу. Марина даже подумала, что пронесло. Но теперь, после окончания сцены покаяния, волнение вернулось и стало еще сильнее.

«Что-то грядет! Бахнет, как пить дать!» - кусая губы, пугала себя она. Надежда, что предчувствие обманывает, все еще теплилась...

Шаг.

Второй.

Поворот дверной ручки.

Один удар сердца.

Вид белого, как полотно, лица помощника в один миг разбил хлипкую надежду вдребезги.

Часть 2.

Владелец пятидесяти одного процента акций ОАО «Альфа-Телеком» Лев Семенович Рогозин больше всего на свете не любил менять планы. А если планы оказывались связанными с яхтами, горе было тому, кто пытался его отвлечь.

Еще к сорока годам Лев Семенович заработал столько, что мог со спокойной совестью уйти на покой, не заботясь о своем будущем, будущем дочек, внучек и еще пары-тройки поколений. Однако только после пятидесяти он позволил одной зависимости - трудоголии, смениться другой зависимостью - яхтингом. Как всякий увлеченный человек со средствами, к новой болезни Рогозин отнесся с размахом. Вначале пополнил парк своих любительских яхт суперскоростным болидом "Александра", сконструированным по индивидуальному заказу на частной верфи Виктора Строганова. Потом чуть не завоевал "Кубок Америки" с профессиональной командой на этой яхте. А затем, после того как Строганов трагически погиб, выкупил у банков за долги его верфь и ввел свое имя в короткий список независимых судостроителей.

На все про все ушло меньше пяти лет. Партнеры Рогозина кто с завистью, кто с восторгом следили за феерическим отрывом миллиардера. Большинство из них и представить себя не могли за штурвалом парусной яхты где-нибудь посреди моря. Гольф, теннис, на худой конец, пешие прогулки перед сном в компании дюжих телохранителей - вот и все, что могли себе позволить одни из самых богатых людей страны. Лишь Рогозин, как белая ворона, жил на полную катушку, регулярно заставляя любимую жену и двух дочерей волноваться за себя.

Сегодня был как раз один из тех дней, когда переживать следовало пуще обычного. Ежегодная Греческая регата подошла к финальной фазе, и биться за победу предстояло среди лучших экипажей своего класса. Готовясь к старту, Рогозин напрочь забыл обо всем, кроме гонки, потому не удивительно было, что, когда ему сообщили последние новости компании, он чуть самолично не удушил вестника.

- Какой иск? - он выдернул из рук ассистента планшет и сам стал читать новости. - Союз потребителей? Утечка сообщений в интернет? Черт, что за хр*нь там произошла?

Перепуганный ассистент, зная горячий нрав своего начальника, предпочел притвориться мебелью и переждать вспышку.

- Мне нужна конференцсвязь. Срочно, - Рогозин глянул на часы, затем на сверкающее бликами синее море за окном. - Через пятнадцать минут собрание. Скажи Марине.

***

Как Рогозин ни подгонял помощника, но организовать совещание за пятнадцать минут не удалось. Вначале техники долго настраивали стабильную видеосвязь. Потом еще несколько минут ушло на подготовку к самому совещанию. Марины не было дольше всех. К ее приходу в конференц-зале перед камерой уже сидел Тищенко, начальник службы безопасности Павлов и второй крупный участник "Альфы" Леонов Леонид Аркадьевич. Марина глазам своим не поверила, когда увидела этого немолодого тучного великана с вечно недовольными глазами-щелочками. "Всеми любимый" держатель двадцати пяти процентов акций редко нисходил до общих совещаний. Бывший чиновник, он даже после выхода на пенсию не утратил своего начальского презрения к ниже стоящим по должности. Даже то, что Марина была не просто советником генерального, а еще и его дочерью, не уравнивало их в личной иерархии Леонова.

- Все наконец в сборе? - поинтересовался с экрана Рогозин. - Мариш, что так долго?

- Кое с кем нужно было переговорить лично, - Рогозина поджала губы, давая понять, что здесь и сейчас о подробностях своей беседы распространяться не намерена.

Лев Семенович прошелся взглядом по лицам участников собрания и едва заметно кивнул.

- Ладно. - Хлопнув в ладоши, генеральный "Альфы" наконец уселся и начал. - Мне нужна полная информация об утечке: какие именно СМС попали в сеть, как об этом узнал Союз потребителей и самое главное - кто инициатор иска. В жизни не поверю, что бездельники ринулись на нас по своей инициативе.

- Вчера вечером, - начал начальник СБ, - при дежурной проверке открытой сети мы обнаружили файл со всеми сообщениями за день, отправленными через СМС-ассистент нашего сайта.

- Шифрования, как я понимаю, не было. - Рогозин потер лоб.

- Нет.

- Какая информация отображалась?

- Тексты и номера получателей, - как бывший военный, Павлов отвечал четко. Сидящий рядом с ним Леонов от каждого сказанного слова кривился так, словно ему иголки под ногти засовывали.

- Какие меры предприняты? - Рогозин был в гневе.

- Возможность отправки сообщений с сайта закрыли. Айтишники носами землю роют. - Начальник службы безопасности положил ладони на стол, давая знать, что всю имеющуюся информацию он выдал.

- Не напоминай о них! Узнаю, какая падла слила в сеть данные... Рогозин так грохнул кулаком о стол, что лежавшие на нем телефон и записная книжка подпрыгнули. Убью!

На лице главного безопасника ни один мускул не дрогнул. Его глаза блестели холодно и спокойно. От этого взгляда всем сидящим в кабинете было ясно, что «убью» - это еще милосердный вариант.

- СМИ? Генеральный встал из кресла и принялся расхаживать по кабинету.

- Досрочно запустили новую рекламную кампанию, - без особой радости произнес Тищенко. Предоплата прошла, информация исчезла.

- Попросят они у меня скидки на корпоративное обслуживание. На щеках Льва Семеновича заходили желваки. - Поисковики?

- С администрацией Яндекса я связалась. Марина бросила взгляд на свой телефон. Ни СМС, ни пропущенных входящих звонков не было. Они примут меры.

- Они обязаны были их уже принять!

О том, что пришлось обещать золотые горы, Марина решила сейчас лучше не говорить.

- Гугл? продолжил Рогозин.

- Проверили, инициативу в разговоре вновь перехватил Павлов. - Гугл и Бинг... он медлил, словно поджидал подходящий момент, чтобы достать козырь из рукава. - Они не выдают информацию.

Почти все удивленно повернулись к нему.

- Как это? первым спохватился Тищенко.

- СМС показывает только Яндекс. Начальника безопасности гордо вскинул подбородок. На лбу его крупным шрифтом читалось: «Тайный заговор», «Диверсия». Бравый вояка уже нашел себе врага и готов был схлестнуться с ним не на жизнь, а на смерть.

Только один человек в зале не разделял общего воодушевления. Дождавшись, когда схлынула первая волна тестостероновой ярости, Марина добавила ложку дегтя в стройную теорию Павлова.

- Я не верю, что проблема в Яндексе.

- Но... - Павлов привстал.

- Нет, - Марина сделала вид, что не заметила возмущения безопасника. - Скажу точнее - проблема не в Яндексе. Нужно искать прокол в нашей защите или... - она откинулась в кресле, - искать хакера.

- Марина Львовна, мне кажется, Вы заблуждаетесь, - Павлов уже вернул самообладание и был готов бороться за свою гипотезу. - Внешнее вмешательство мы бы отследили. К тому же, если кому-то и удался бесследный взлом, вряд ли последствия ограничились бы одними СМС.

- Дело в том, - начала Марина, - что алгоритм поиска Яндекса значительно отличается от других. Особенно это касается региональных настроек. Все, что плохо скрыто, для него как на ладони. Спросите у своих технарей. Брать на себя роль адвоката Яндекса не хотелось, но допустить, чтобы Павлов пустил целую команду по ложному следу, было недопустимо. - И еще, почему вы решили, что утечка сообщений - это слабые последствия?

Тищенко бросил на Павлова сочувственный взгляд. Не прошло и половины дня, как очаровательный советник генерального директора поставила под вопрос компетентность очередного топ-менеджера "Альфы". Даже военная выправка не помогла начальнику службы безопасности скрыть эмоции.

С каждой секундой напряжение в конференц-зале все возрастало. Неизвестно, во что вылился бы спор, не вмешайся Рогозин. Заметив в иллюминатор, как соседние яхты медленно движутся к линии старта, Лев Семенович резко осадил всех:

- Через три дня я буду в Питере. Если к тому времени не будут отработаны все, - он помахал кулаком Павлову, - повторяю все теории, пеняйте на себя. А теперь ближе к делу как поступим с абонентами. Рты закрыть нужно всем. Денис, рассказывай.

- Мы... не ожидавший такой резкой смены курса, Тищенко замялся, - уже разрабатываем программу компенсации.

- Бесплатные СМС и минуты внутри сети, - Марина передала Денису наспех составленную программу, из-за которой она опоздала на совещание.

Как бы Тищенко не злился, когда кто-то вмешивается в его дела, сейчас он даже вида не подал, что раздражен. Пробежавшись взглядом по основным пунктам, благодарно кивнул Рогозиной и вслух произнес:

- Добавим еще бесплатный интернет-трафик. Если они такие любители отправлять СМС с сайта, должны обрадоваться.

Марина тут же дописала в своем экземпляре программы идею Дениса. За всей подготовительной суетой, переговорами с менеджерами Яндекса, допросом программистов, они забыла о самой любимой халяве всех абонентов. Оставалось порадоваться, что Тищенко как «Отче наш» помнил все слабые места простых смертных.

- Что ж... - Рогозин устало провел ладонью по лицу. - Тогда действуйте! Публичный иск нам сейчас не нужен. «Большой тройке»1 это на руку, а у нас тендер не за горами.

После упоминания о тендере все, кроме Леонова, опустили головы и, казалось, стали меньше.

- Вот именно! зло выплюнул молчавший все это время Леонид Аркадьевич. Он и не думал склоняться. Как равный на равного, он холодно посмотрел сквозь монитор на Рогозина, а затем, не прощаясь ни с кем, поднялся и вышел из конференц-зала.

Дверь громко хлопнула. Марина и отец понимающе переглянулись.

- Все, господа, работаем! Коля, - он обратился к Павлову, - У тебя был еще какое-то дело. Давай быстро.

***

Несмотря на наличие шикарного офиса в историческом центре города, некоторые вопросы с ключевыми игроками своей команды Аарон Берг предпочитал обсуждать в машине. Те, кто никогда не сталкивался с тотальным контролем, могли принять такое поведение за банальную паранойю. Прошедшие кровавую мясорубку бизнесмены девяностых страдали и не таким. Но Берг слишком хорошо знал, что такое корпоративный шпионаж. Прослушка, скрытое видеонаблюдение, изъятие мусорных корзин со всем их содержимым методы были настолько знакомы, что язык сам не поворачивался сказать что-либо, касающееся основного дела, в офисе.

Дорогой отделке и кричащей респектабельности арендованных помещений Аарон предпочитал кожаное сиденье личного Мерседеса. Автомобиль двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю находился под надежной охраной водителя и по совместительству телохранителя Димы. Уж он не то что мойку, замену масла контролировал лично. Когда обстоятельства вынуждали, Дима даже жил в машине. Иногда не один.

Секретарша Берга Анна такому раскладу была только рада. В какой бы стране или городе ни приходилось работать, из квартиры ее всегда забирали на машине и домой вечером доставляли так же. Сервис по высшему разряду. Если бы при этом не приходилось записывать указания драгоценного босса, она считала бы себя счастливейшей из секретарш.

Однако специфика работы на Берга не позволяла расслабляться. Свободное время у команды было лишь между проектами, словно они были не наемными работниками, а членами экипажа подводной лодки. Короткие промежутки между «погружениями» случались нечасто, но за высокую зарплату Анна исправно терпела все прелести ненормированного рабочего дня.

Впрочем, отнюдь не зарплата была решающим фактором.

- Как всегда прекрасно выглядишь, поприветствовал свою секретаршу Аарон, как только Дима закрыл за ней пассажирскую дверь.

Приветствие хоть и являлось дежурным, но в нем не было ни капли лжи или лести. Анна знала это, как то, что ей тридцать шесть лет и естественный цвет ее волос совсем не блонд, как нынче.

- Ты сегодня позже обычного. - Поправив подол вишневого платья-футляра, она пристегнула ремень безопасности. Необходимости в этом не было, но привычка, уже спасавшая жизнь, была сильнее.

- Был занят делами.

Какими именно, босс не уточнил, но Анна настолько давно с ним работала, что в некоторых ответах не нуждалась. Бодр, кофе не требует, глаза горят значит, дела были женского рода и проходили в горизонтальной плоскости.

- Делам понравилось черное постельное белье? как бы между делом, передавая папку с бумагами, поинтересовалась Анна.

- Эх, какая досада не успел спросить!

Акулья улыбка на лице босса подсказала, что с выбором она точно не ошиблась.

- Я с ног сбилась, пока его нашла.

- Не сомневаюсь. Горничная теперь считает, что я извращенец.

- В полку знающих о тебе правду прибыло.

С легким сердцем Анна завершила ритуал утреннего обмена любезностями, а когда машина остановилась на «красный», передала еще одну папку Диме и тоже окунулась в работу.

- Как дела у твоего жениха? - Берг начал знакомиться с документами. - Алекс еще не передумал жениться?

- Тебе это, конечно, непонятно, но некоторым мужчинам интереснее выстраивать отношения с одной женщиной, а не менять их, как наволочки. Тонкие женские пальцы с аккуратным маникюром переворачивали листы, оставляли карандашом пометки там, где указывал босс. Взгляд бежал по строчкам, а в голове уже готовились новые формулировки.

- Боюсь, единственная женщина, которая меня понимает и не пытается перекроить под свои вкусы, скоро выйдет замуж за моего финансового аналитика, - перевернув очередную страницу, с горечью в голосе пояснил Берг. - Какая досада!

- У нас все равно ничего бы не получилось, - Анна успокаивающе провела ладонью по плечу начальника и вновь вернулась к бумагам.

- Одна попытка не считается, - Аарон на миг оторвался от документов.

- Предлагаешь повторить? - салон авто наполнился звонким женским смехом. - Закажем в номер шикарный ужин, откроем вино...

- и будем до утра спорить и смотреть английские фильмы, - Берг рассмеялся так заразительно, что даже водитель не выдержал и прыснул.

- Ты что-то имеешь против английского кино? - с наигранным возмущением Анна пнула его локтем в бок.

- Нет, что ты!

- В них есть стиль, атмосфера, актерская игра...

- Сценарий в конце концов, - важно уточнил Берг.

- Я чувствовала себя извращенкой. - Шутливый тон угас. - Мы слишком похожи.

- К сожалению.

С виду их разговор можно было принять за милую светскую беседу перед обедом. Лишь тот, кто знал, что собой представляет команда Берга, догадался бы, что за невинными фразами скрывается целая машина, отлаженный механизм, способный в рекордно короткие сроки сменить курс развития целого предприятия.

- Кстати, Алекс передавал привет. Когда последняя страница в папке была изучена, Анна забрала ее у босса и передала следующую.

- Как ему работается на новом месте? - уткнувшись в документы, поинтересовался Берг.

- Алекс в восторге. Просил передать, что всегда мечтал о такой работе. Ни опасности, ни экстрима.

- Да? - Аарон хмыкнул. - Напомни подарить ему на день рождения средство от геморроя.

- Обязательно.

- Разрешаю даже подобрать что-нибудь на свой вкус.

- Свечи, - авторитетно заявила Анна. - Самые большие.

- Я в тебе не сомневался. - На губах Берга заиграла озорная ухмылка. - Как его новое руководство? Они уже понимают, какое сокровище им досталось?

- Кушают из клювика.

- Еще бы. Власть притягательна, а скоро станет еще и необходимой.

Будучи посвященной во все детали нового проекта, с этим Анна спорить не стала.

- И все-таки, - она помедлила, - в этот раз ты слишком рискуешь. Может, следовало использовать кого-то внешнего?

Хоть фраза и была туманной, но волнение, которое в ней промелькнуло, заставило Берга отвлечься от документов.

- Зачем создавать внешних врагов? он ослабил узел на галстуке и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. В каждом из нас, как бомбы с дистанционным управлением, уже заложены механизмы разрушения: у кого-то алчность, у кого-то зависть. Нужно просто знать, на какую кнопку нажать.

- А у кого-то похоть... не поднимая взгляда от бумаг, дополнила босса Анна. Она даже не подумала, что лучше бы произнести эту фразу шепотом или вообще смолчать.

- Это был камень в мой огород? радуясь, что удалось сбросить напряжение, Аарон задумчиво почесал подбородок. Однако!

- Что? Анна вскинула руки. Ну что я такого сказала? Можно подумать, Америку открыла.

- Да куда уж Колумбу до тебя! Уверен, ты и добралась бы быстрее, и с Индией не спутала. Последний документ во второй папке был изучен и завизирован. - Кстати... Дима, - Аарон неожиданно обратился к водителю, - слежку за нами уже установили?

- Так точно, - усмехнулся Дима. Со вчерашнего вечера катаемся с прицепом.

- Уверен?

- Раньше никого не было, а теперь три машины по очереди пасут. Очень профессионально.

- Отлично, - самому себе ответил Берг. - Ты только не экзаменуй ребят. Отрываться от них не нужно. Пусть висят спокойно, - приказал на всякий случай.

Судя по выражению лица Димы, отразившемуся в зеркале заднего вида, такими глупостями без распоряжения босса он страдать и не собирался.

- Ну вот, - Аарон окончательно расслабился. Теперь можно точно сказать игра началась. Удачи нам, и пусть все пройдет как по маслу.

_________

(1) Большая тройка  термин, употребляемый в мировой политике, международных отношениях, в отношении трёх самых крупных компаний в отрасли. В данном случае речь идет о МегаФон, Билайн и МТС.

Глава 2.Ключевые фигуры

Надолго гостить-то собрались?

Тут всё от мине́ зависит.

К\ф «Формула любви»

Часть 1.

Словно очнувшаяся от долгого сна красавица, северная столица преобразилась в мае. Больше похожий на осень март и переменчивый апрель медленно и лениво растопили льды, выстлали поля желтыми, как яичные желтки, одуванчиками, раскрасили парки в зеленый цвет. Но только май смог вытянуть из домов бледных и потяжелевших после зимы жителей города.

Все чаще был слышен смех, все короче становились юбки. А когда на майские праздники температура на градуснике превысила отметку "плюс двадцать", Питер заполнился гостями. В Петергофе и на Невском проспекте яблоку негде было упасть. Туристы за короткие выходные спешили отведать уникальную питерскую шаверму и побывать на всех праздничных мероприятиях: парад Победы, живые концерты, салют, ну и, конечно же, ежегодная парусная гонка.

Команда Рогозина прибыла в залив к старту среди первых. Проиграв на последнем этапе греческую регату, Лев Семенович был заряжен на победу, как Кутузов на Бородино. Всего три дня прошло с финиша на Родосе, а миллионер кипел новым сражением. В запале он устроил капитальный разнос команде и даже прервал подготовку к Кубку Америки, крупнейшему парусному соревнованию в мире, своего шкипера Олега Сафронова. Тот и опомниться не успел, как стал рулевым яхты в питерской гонке.

Ни дочь, ни жена так и не увидели главу семейства до старта. Марина рвалась переговорить с отцом о делах, но тот, помня, чем в прошлый раз закончились разговоры о компании, слышать ничего не хотел.

- Все потом! - кричал он в телефонную трубку.

- Никого не впускать! - запершись в каюте, повторял помощнику.

Драгоценное время утекало, а "к телу" из всего руководства "Альфы" был допущен только один человек.

***

Несмотря на то, что Павлов был физически силен, широкоплеч и на две головы выше своего босса, рядом с круглолицым и лысым Рогозиным он казался фоновой фигурой. Энергия Льва Семеновича в каждом движении, в каждом слове выдавала лидера. Даже обычные, с первого взгляда ничем не примечательные фотографии на столе он рассматривал, как генерал схему размещения вражеских войск.

- Когда вы узнали, что он в Питере? - Рогозин указал на фото в центре стола. С него, улыбаясь на все тридцать два, смотрел в объектив элегантно одетый красивый мужчина.

- Неделю назад, - понимая свой просчет, сухо отрапортовал Павлов.

- А когда он появился в городе? - Лев Семенович не скрывал раздражения.

- Две недели назад.

- Блестяще! - Босс громко выругался. Отборный мат прогремел на всю каюту. Наверняка и экипаж на палубе услышал искрометную речь своего капитана. - Коля, ты хоть понимаешь, что это, - Рогозин ткнул пальцем все на тоже фото, - не какой-нибудь однокашник Вася Пупкин, у которого я увел королеву выпускного бала? Это, мать его, Берг!

- Кхе... - Павлов откашлялся. - Последний раз он был в Питере год назад. Ребята расслабились. Признаю.

- «Ребята», - передразнил Рогозин, - пойдут дворы мести, если что-то произойдет.

Павлов кивнул.

- Теперь рассказывай. - Исполнив обязательную программу «Строгий начальник отчитывает нерадивого подчиненного», Лев Семенович сдулся. Взгляд потеплел, а на губах заиграла хитрая ухмылка. - Что наши соколики нарыли на этого сукиного сына?

Только и дожидавшийся этой команды, начальник СБ подошел к столу с фотографиями и начал.

Как только служба охраны выяснила, что Аарон Берг появился в городе, она тут же приняла меры. Вначале были собраны сведения о месте жительства Берга, точной дате прибытия и контактах, затем установлена круглосуточная слежка. Три машины, лучшие оперативники - на визуальный контроль Павлов людей не жалел. Не жалел и средств - за одну ночь офис Берга превратился в студию шоу «За стеклом». Жучками и камерами было утыкано все. Без внимания не остался даже санузел в кабинете директора. Днем, пока «объекта» не было дома, точно такому же тюнингу подверглась и его квартира.

Берг был под колпаком. Если бы что-то, касающееся Рогозина или любой из его компаний всплыло, Павлову доложили бы сразу. Но дни шли, а в отчетах по-прежнему не было ничего интересного. В конце концов, не нарыв ничего подозрительного в офисе, дома и записях разговоров, служба безопасности все внимание сосредоточил на "отработке связей". Все, кто так или иначе пересекался с Бергом, подвергались проверке. От партнеров до наемных работников - исключений не было. Даже походы по магазинам секретарши Анны проходили под зорким оком оперов.

Павлов никому из своих людей не позволял расслабляться. Однако, несмотря на такие усилия, информации все же не прибавилось.

- Офисный персонал чист. Фирма новая. Занимается покупкой недвижимости. Сейчас Берг ведет переговоры о приобретении помещения бывшей фабрики игрушек. Параллельно консультирует один из мелких банков в вопросах покупки недвижимости на Каймановых островах, - подытожил начальник СБ.

Удовлетворил Рогозина такой отчет или нет, определить было сложно. Выслушав информацию, Лев Семенович, не моргая, уставился в иллюминатор. Точь-в-точь как три дня назад, с разницей лишь в пейзаже и новостях. Почему-то Павлову казалось, что сегодняшние хорошие новости босса не радовали, словно сама фамилия "Берг" заставляла его нервничать.

- Ишь, образцовый бизнесмен! - ни с того ни с сего вспыхнул Рогозин. - Игрушки для отвода глаз. Оффшоры - заработок на хлеб насущный.

Понимая, что добавить нечего, Павлов молча развел руками.

- Нимб, как думаешь, ему не жмет? не унимался собеседник.

- Не знаю.

- Вот и я не знаю! - Лев Семенович бросил последний раз взгляд на фотографии. - Но очень хотел бы узнать, - махнул безопаснику рукой, чтобы собирал свои вещдоки.

Произнесенный сгоряча вопрос улетел в космос. То ли день был особенный, то ли вопрос точный... Космос ответил почти мгновенно. Коля только успел положить в папку последнее фото, как в дверь постучали. Привыкший, что экипажу вечно что-то нужно в его каюте, Рогозин, не задумываясь, крикнул: "Войдите!" и уже через миг пожалел.

***

Павлов не относил себя к числу суеверных людей, но, когда увидел гостя, все же попытался унюхать в воздухе запах серы. Основания поверить в черта были. Луч солнца желтой дорожкой лег у порога, а за ним, ослепительно улыбаясь, материализовался Аарон Берг.

- Лев Семеныч, - гость сделал шаг вперед и, раскрыв руки для объятий, двинулся к Рогозину, - ты неуловим!

- Аарон, дружище! - хозяин сорвался с места. Не ожидал!

Павлов проработал на нынешнего начальника с добрый десяток лет, да и идиотом не был, но некоторые взаимоотношения босса с бывшими партнерами вводили его в ступор. Еще минуту назад Рогозин выискивал в деятельности Берга угрозу и готов был лично придушить, если бы нашел повод. Сейчас же они обнимались, как лучшие друзья, хлопали друг друга по спине и громко смеялись.

- Давненько я тебя не видел. - Рогозин указал гостю на мягкое кожаное кресло возле капитанского столика. Тот отмахнулся.

- Скажешь, что скучал, не поверю.

- Что ж ты - барышня, чтобы я скучал? пошутил хозяин. Рад встрече! Рад.

- И я. Узнал про регату сразу сюда. Знаю ведь: иначе не увидеться.

Берг по-прежнему улыбался, совсем как на фото, будто улыбка была нормальным выражением его лица. Неожиданно Павлову вспомнился киношный Джокер. Сыновья любили смотреть фильм о нем. Преступник, играющий в прятки с правосудием и удерживающий в заложниках целый город. Да, что-то неуловимое между ним и этим цветущим бизнесменом определенно было. Сканирующий взгляд, уверенность... От ассоциации начальнику СБ стало не по себе.

- Все в разъездах? Никак места себе не найдешь на земном шарике? словно мудрый отец беспутного сына, пожурил гостя Рогозин.

- А меня вполне устраивает весь шарик.

- Неужели даже на родину не тянет? хозяин хитро сощурился. Вопрос был с подвохом. - Завел бы себе красивую еврейскую жену. Начал бы отращивать брюхо.

- Образ жизни не позволяет, - туманно ответил Берг. Затем глянул в сторону охранника, взглядом уточняя, можно ли разговорить при нем. - Ну, да ты и сам знаешь.

- Все с тобой ясно, - Лев Семенович согласно кивнул. - А в наших краях надолго?

Берг поморщился, как от лимона.

- При моей "любви" к Питеру... Сыро, холодно. Завершу проект и, если ничего интересного не подвернется, улечу первым же рейсом.

- Ты себе не изменяешь.

- Как и ты, - Аарон обвел взглядом каюту. - Черт, а здесь неплохо.

Польщенный оценкой, Рогозин радостно засмеялся.

- Не был бы ты сухопутным, пригласил бы прокатиться со мной. А впрочем... - Лицо Льва Семеновича неожиданно озарилось идеей. - Знаю одно место, где тебе тоже будет "неплохо".

Аарон словно только и ждал этого предложения. Казалось, шире улыбаться невозможно, но воодушевленный Берг доказал обратное. Он сиял как медный пятак. Все в каюте поняли, что следом прозвучит приглашение в гости, и только одному Павлову было не до зубоскальства.

Интуиция бывшего опера и огромный опыт службы хором вопили об опасности. Павлов как сейчас помнил все детали расставания этих "друзей" пять лет назад. Тогда Берг не был так весел. Он не улыбался и не шутил. Скорее, все было с точностью до наоборот.

***

Пять лет назад.

В Тель-Авиве, как обычно в августе, стояла дикая жара. Даже вечером, чтобы не умыться потом, приходилось закрывать окна и включать кондиционер. В Питер хотелось адски. За неделю в командировке Павлов, тогда еще зам начальника СБ, упарился так, что, когда вечером неожиданно босс объявил об отъезде, готов был на руках нести того к парковке.

К счастью, этого не понадобилась. Статус и деньги творили чудеса. Гостиница позаботилась о своем ВИП-клиенте. К часу убытия администрация позволила подать к парадному входу арендованные автомобили, и метрдотель лично вместе с Павловым полчаса проторчал на улице, чтобы засвидетельствовать свое почтение Рогозину.

Спокойный финал израильской поездки оказался полной противоположностью суматошным будням накануне. Даже не верилось, что больше не будет никаких многочасовых переговоров, вездесущего Берга и попоек до утра. Минуты тянулись, машины стояли, но никто не возмущался из-за перегороженного входа, не торопил. Гости беззаботно потягивали свои напитки в баре у пляжа, и плевать им было на три черных Мерседеса.

У барной стойки суетилась мамаша с двумя детьми. Те кричали что-то на иврите и требовательно дергали ее за руки. Рядом с вышкой спасателей, облокотившись о косяк, любовался пейзажем седой жилистый старик.

Какой-то мужик, сидя в мягком шезлонге у самой кромки воды, лениво разрывал пополам исписанные листы бумаги и, сминая их в маленькие шарики, бросал в металлическую урну. Смеялись за столиком юные красотки в цветастых сарафанах. Лилась из динамиков медленная музыка...

Именно тогда впервые за все время в стране обетованной Николай немного расслабился. На миг он даже представил себя одним из этих беззаботных туристов. И пусть фантазировать об отдыхе он не умел, атрофировалось ценное умение за годы без отпуска, но соленый морской запах и плеск волн о берег творили чудеса.

Засмотревшись, Павлов даже чуть не пропустил появление собственного босса. Из-за жары или от усталости всегда шумный и суетливый Рогозин подошел к машине, не проронив ни слова. Николай уже думал поинтересоваться, все ли в порядке, не нужно ли принять какие-либо меры, но вовремя заметил, куда устремлен взгляд начальственных очей.

Шезлонг. Урна. Мужчина в белоснежной рубашке с закатанными рукавами. Он сам удивился, как не узнал Берга. Без привычной улыбки тот казался совершенно другим человеком, словно кто-то вытянул из него все жизнелюбие. «Призрак» - именно это слово напрашивалось на язык. Гадать, кто именно сотворил чудо с партнером босса, долго не пришлось.

- Едем, срочно. Не дожидаясь, когда ему откроют дверь машины, Рогозин сам открыл ее и нырнул в кондиционированный салон. Никого не ждем. Наше дело закончено. Вперед!

***

Настоящее время.

После разговора с Рогозиным Аарон пребывал в прекраснейшем расположении духа. Чего только стоило выражение лица случайного свидетеля их встречи. "Павлов, кажется, один из сторожевых псов". - Подумав о нем, Берг глянул через плечо в сторону своей машины. Дима неспешно протирал идеально чистые зеркала и весело ухмылялся. Водитель синего Опеля в двадцати метрах от него старательно отводил глаза, но Дима, видимо, и не думал упрощать ему жизнь. Солнечный зайчик от одного из зеркал сверкал аккурат на лобовом стекле Опеля, а сквозь черные солнцезащитные очки невозможно было рассмотреть, куда направлен взгляд самого Димы.

Берг невольно восхитился веселым времяпрепровождением своего охранника. Вот уж кто получал удовольствие от слежки, опасности и прочих «радостей» работы.

Впрочем, сегодня и для него выдался на редкость удачный день. Даже яхты, к которым он обычно относился равнодушно, казались идеальными элегантными конструкциями. Особенно "Марина", любимица Рогозина.

Скользнув прощальным взглядом по корме, Берг уже было думал развернуться и уйти, как вдруг услышал звонкий, словно медный колокольчик, женский смех. Даже грудному игривому хохоту размалеванных кумушек на берегу не удалось заглушить этот чистый искренний звук. Берг удивился. Давно он не слышал такого. Совладать с любопытством и не посмотреть на ту, что так весело смеялась, Аарон уже не смог.

***

Марина все утро пыталась дозвониться до отца. Однако, что он, что его помощник, от голоса которого Марину уже тошнило, упрямо игнорировали входящие звонки. Ближе к обеду она не выдержала. Проклиная яхты, гонки и даже Финский залив, сгребла все документы в папку и лично отправилась на пирс. Из-за пробок на дорогу ушел час, но и в яхт-клубе, по закону подлости, пробиться к Рогозину не удалось. Начальник службы безопасности буквально перед самым ее носом закрыл дверь в каюту, где находился отец и, судя по толстому портфелю, который он прихватил с собой, до отплытия о визите можно было забыть.

От обиды Марина чуть не швырнула свою папку в залив. Она даже сделала замах. Однако мозолистая мужская ладонь перехватила ее руку, а знакомый голос прямо рядом с ухом прокричал:

- А ну! Мусор за борт не бросать!

Рогозина чуть не подпрыгнула на месте.

- Сафронов! Олег! - обернулась, не веря своим ушам.

- Привет, красавица. - Зеленые глаза нового рулевого радостно сверкнули.

- Олежка! - не раздумывая ни секунды, Марина бросилась на шею старому другу. - Что ты здесь... Папа и тебе жить спокойно не дает?

Рыжеволосый, не по-питерски загорелый мужчина весело рассмеялся. - А когда он был другим?

Марина прыснула со смеху. Вопрос можно было считать риторическим. Особенно сегодня. И то, что даже любимый шкипер отца ни за что ни про что пострадал от его причуд, неожиданно подняло настроение.

***

Встречу с Олегом Марина сочла маленьким приятным сюрпризом судьбы. В последнее время та не часто баловала ее, но сейчас, отвлеченная беседой, Рогозина даже позволила себе забыть о горящих делах. Среди близких, друзей и родных, Сафронов был единственный, кто никогда ничего от нее не ждал. Если бы не странное ощущение, что кто-то взглядом буравит спину, можно было бы вообще расслабиться.

Поначалу Марина старалась не придавать значения этому ощущению, уж очень давно она не видела Олега. Но чем меньше времени оставалось до старта, тем сильнее становилось зудящее внимание позади. "Или я схожу с ума от работы, или кто-то напрашивается на неприятности", - обрисовалась невеселая альтернатива. В безумие верить хотелось меньше всего. Интенсивный график и постоянное внимание Тищенко расшатывали психику с каждым днем все сильнее. Вариант с пристальным взглядом кого-то из знакомых тоже не прельщал.

Воспользовавшись тем, что собеседник отвлекся на вопрос одного из матросов, Марина развернулась к пирсу. Она ожидала увидеть кого угодно: партнеров, журналистов, все того же Тищенко... Вариантов было предостаточно, но с пирса на нее в упор смотрел чужак.

Широкие плечи, аккуратная стрижка, уверенная осанка хоть сейчас его можно было отправлять на кастинг актеров для франшизы о Джеймсе Бонде. Чего только стоил один костюм!

Двубортные или однобортные, торжественные или неформальные костюмы либо скрывают в четких линиях и стандартном крое своего носителя от посторонних глаз, как бронированные сейфы, либо уникальными штрихами, посадкой рассказывают о его характере.

Темно-синий костюм незнакомца говорил о многом. Марина даже на несколько секунд опустила солнцезащитные очки, чтобы рассмотреть его. Сшитый явно по заказу, он сидел на мужчине как влитой. Портной хорошо знал свое дело. Каждая строчка подчеркивала изгибы тела и скрывала мощь.

На фоне остальных гостей ВИП-зоны незнакомец смотрелся, как оцелот среди ухоженных домашних котов. Огромная кошка с характером и внешностью леопарда. Чужак среди толпы офисных клерков и их разжиревших боссов... Или ее повелитель.

Что ему понадобилось от нее, Марина не знала. Это была загадка на миллион. Однако смелый взгляд не оставлял сомнений разгадка впереди.

***

Когда корабли отбыли к линии старта, количество зевак у пирса яхт-клуба значительно уменьшилось. Каждый старался занять место повыше, на горке, и вскоре у парапета Марина осталась в одиночестве. Впервые за день она не спешила. Зачарованно смотрела, как яхта отца легко и плавно разрезает пенные волны. С наслаждением слушала песню из веселого смеха детворы, шума двигателей и крика чаек. Ждала волшебного мига, когда яхты наконец раскроют паруса.

Словно дежавю, все это было и не раз, но зрелище было настолько красивым, что ноги сами не шли к машине. А еще... Еще она ждала встречи. Взгляд, брошенный с берега, был не оценкой, а вызовом. Возможно, самым странным в ее жизни, но от вызовов Марина не уклонялась.

К счастью, ждать долго не пришлось. По правую сторону от нее пролегла тень, а в воздухе послышались едва уловимые нотки мужского парфюма. Запах был приятный, один из тех, что заставляют женщин хотеть провести носом от шеи до ключицы, втягивая, словно кокс, пьянящий мужской аромат. Незнакомец интриговал все сильнее.

- Вряд ли эта яхта придет первой, - послышался за спиной тихий бархатный голос. Как Рогозина и предполагала, гость не относился к числу любителей поглазеть молча. - Букмекеры ставят четыре к семи на голландцев, - не дожидаясь ответа, продолжил он.

Спустя несколько секунд на металлический поручень рядом с ладонями Марины легли мужские руки. Длинные красивые пальцы без колец, нарочито скромные часы Blancpain на запястье и белоснежные манжеты рубашки, на сантиметр выглядывающие из-под рукавов костюма. Каждая деталь словно говорила: «Совершенство заказывали? Вот оно!»

Вроде бы, стоило восхититься, идеальнее и быть не могло, но в сочетании с ароматом и впечатлением издалека, общая картинка получалась странная. Что-то не вязалось. «Неужели просто еще один образцово-показательный топ-менеджер?» - с сожалением подумала Рогозина.

- Они ошибаются, - не поворачиваясь, бросила она собеседнику. - Эта яхта выиграет.

- Голландцы неделю гоняли по заливу. - Незнакомец не повелся на ее пренебрежительный тон. - Они подготовлены.

- Вы так считаете?

Удивленная упрямством, Марина все же сделала над собой усилие - повернула голову к собеседнику. Спустя секунду она поняла, что это было ошибкой. Глаза встретились с глазами, и она мгновенно попала в ловушку внимательного взгляда. Первой мыслью было: "Посторонние так не смотрят". Без смущения, без уважительного такта синие глаза смотрели на нее прямо, словно на ребус, отгадать который можно, лишь детально изучив каждый элемент.

- Побеждает тот, кто готов к любому повороту. - Поняв, что смог-таки вовлечь ее в свою игру, незнакомец лучезарно улыбнулся.

Марина моргнула.

- А кто сказал, что победа достигается одной подготовкой? - она полностью повернулась к собеседнику.

- Не только, - прозвучало, словно маленькая джентльменская уступка в пользу дамы. - Но, насколько я знаю, подготовка не единственное преимущество голландцев.

Непонятно было, он виртуозно импровизировал или действительно знал слабости команды Рогозина.

- Если вы о смене рулевого, - Марина сощурилась, - то Сафронов лучший на этом континенте.

- Один против сплоченной команды? - собеседник лукаво усмехнулся.

- Не верите, что один в поле воин?

- Как раз в это я верю. - Улыбка исчезла. - Вопрос исключительно средств. На что он готов пойти ради победы?

Фраза не выбивалась из контекста, но Марине стало не по себе. Странная двойственность почудилась ей в этой формулировке.

- А на что, по-вашему, можно пойти для победы? - Ходить вокруг да около не хотелось. Она вопросом ответила на вопрос.

Незнакомец несколько секунд рассматривал горизонт, словно пытался что-то увидеть. Молча думал. Марине уже стало казаться, что игра окончена. Это было бы печально, но вполне предсказуемо. Однако визави преподнес новый сюрприз. Неспешно, по-хозяйски он убрал выбившуюся прядь с ее лица, едва касаясь, провел большим пальцем по щеке. Лишь потом соизволил ответить.

- Стратегию всегда диктует противник. Только он.

- А тактику?

- Тактика... Она, как почерк, у каждого своя. - Собеседник окинул ее откровенным взглядом с головы до ног. - С одними достаточно поднять паруса, - небрежно расстегнул единственную пуговицу на своем пиджаке и засунул правую руку в карман брюк, - а с другими нужно идти ва-банк.

- Ва-банк, значит? - Марина и не собиралась улыбаться, но после такого красноречивого намека, губы сами расползлись в улыбку. Против бронебойной прямоты незнакомца невозможно было устоять.

- Но ведь я избрал правильную тактику? - разговор окончательно перетек в другое русло.

- Меня зовут Марина, - Рогозина выкинула белый флаг. - И это ответ.

Довольный ее реакцией, собеседник протянул руку. И уж чего Марина точно не ожидала - ладонью вверх.

- Приятно познакомиться, Аарон Берг.

- Вы немец? Ээ... Нет. Еврей?

- Да. Желаете убедиться? - Хитро ухмыльнувшись, Берг стрельнул глазами пониже пряжки на своих брюках.

- А вы мастер бить сразу из всех орудий, - смеясь, восхитилась Марина.

- Понимаете... Все ради победы.

Легкость, с которой он соблазнял и шутил, обезоруживала. Даже провокационные намеки в его устах не казались пошлостью. И пусть вопрос: "Зачем ему это нужно?" все еще оставался на повестке дня, но искать повод, чтобы уехать до окончания гонки, Марина не стала.

***

Как только захлопнулась дверь авто, Аарон расслабленно откинулся на спинку кресла. Взгляд его по-прежнему был прикован к женской фигурке возле парапета, а на губах играла улыбка. Зная маршрут, водитель не стал дожидаться команды босса и завел авто.

- Свяжись с Ювелиром. Когда пирс остался позади, Берг наконец заговорил. - Мне нужна полная информация о старшей дочери Рогозина. Друзья, увлечения, с кем спит, о чем мечтает. Я должен знать все.

Дима даже вида не подал, что удивлен.

- Будет сделано.

- Работать требуется быстро. Данные нужны уже вчера, - уточнил Аарон. - Но очень аккуратно.

- На то он и Ювелир...

- И еще... Пусть копию отчета вышлет Анне. - Задумчиво похлопав указательным и средним пальцем по губам, Берг добавил: - Хочу получить "женский взгляд".

Притормозив на перекрестке, водитель бросил настороженный взгляд на босса в зеркало заднего вида и коротко кивнул.

Часть 2.

Одним из самых ценных качеств для игрока в покер является умение "держать лицо", иначе говоря покер фейс. Блеф делает игру. Вглядывающиеся в лица друг друга соперники по напряженно сощуренным глазам, по поджатым губам, по еле сдерживаемой улыбке могут угадать карты, и тогда прощай, удача. Выдашь себя - не отыграешься. Сохранишь лицо - сможешь выпутаться из самой нефартовой ситуации.

Бизнес не сильно отличается от покера, и Леонов Леонид Аркадьевич очень хорошо знал эту простую истину. Он умел держать покер фейс даже при плохом раскладе. Никто не смог бы рассмотреть приступ бешенной ярости за его добродушной улыбкой. И уж точно никому не дозволялось загонять его в тупик.

- Свора шакалов, - глядя в окно на группу журналистов, зло прошипел Леонов. - Пятая власть. Вначале раздуют из мухи слона, а потом требуют объяснений.

Находящийся в этом же кабинете заместитель директора ООО «Строй-Лес», еще одной компании Леонова, ненадолго оторвался от бумаг, потер покрасневшие глаза, но комментировать слова начальства не стал.

- Вот что я им сейчас отвечу об этих гребанных сообщениях? Леонов потряс в воздухе здоровенным, как у лесоруба, кулачищем. - Тищенко в глаза мне сказал, что все замнет. Вторую, Леш! Вторую неделю уже заминает. И трафик роздал, и минуты... А возмущаются, - махнул рукой в сторону окна. - В задницы их поцеловать осталось. Каждого!

Снова без ответа. Лишь шелест бумаг да стук пальцев по кнопкам допотопного канцелярского калькулятора. Оппонент Леонова даже не смотрел на цифры, которые нажимает, только на результат.

- Леша, ты даже не представляешь, как они меня достали. Леонида Аркадьевича буквально распирало от злости. Пальцы добела сжимались в кулаки, а на щеках, словно грозди рябины, пятнами алел румянец. - Все достали! Ведь как чувствовал - Леонов вошел в раж. - Я Рогозину русским языком сказал: "Не ввязывайся в этот тендер! Нахер тройку, нахер Дальний Восток".

- Ну... - подбив последний столбец, Алексей расслабленно выдохнул. Дальневосточный регион в настоящий момент самый перспективный. К тому же тендер государственный. А это гарантированная оплата.

Леонов, видимо, уже и не надеялся отвлечь своего зама от документов.

- Еще один! - хмыкнул он.

- По статистике Дальний Восток...

- Не начинай! Нам бы здесь нормальное покрытие сделать! - прокатилось громом по кабинету. - Не тратить полбюджета на оборудование под аферу его драгоценной Мариночки, а укреплять позиции на месте!

Имя дочери партнера Леонов произнес с лютой ненавистью, буквально выплюнул. Словно говорилось о нем, Алексей брезгливо поморщился.

- С затратами я согласен. «Альфа» переживает не самые свои прибыльные годы. Придется кредитоваться, а если после скандала с СМС фирму не допустят к тендеру... - зам пододвинул бумаги к противоположному краю стола и постучал ручкой возле итоговой суммы. - Оборудование в жизни не окупится, а заем из своих для нас нынче дорого.

Леонов на документы даже смотреть не стал. За последний месяц новый заместитель директора ООО «Строй-Лес» нашел столько дыр в его бюджете, что впору было всерьез задуматься о банкротстве. В этой ситуации «Альфа» могла стать его спасательным кругом, однако идеи Рогозина и его дочери тянули оператора на дно.

- У Льва Семеновича контрольный пакет акций, - словно услышав мысли босса, с горечью протянул Алексей.

Леонов тут же взорвался, будто его ударили по больному месту.

- Слышать не могу больше про большинство голосов!

- Насколько я знаю, - примирительно начал зам, - на прошлом общем собрании около сорока процентов было против покупки оборудования в Корее...

- Да Рогозина вообще никто не хотел поддерживать!

- Прискорбно.

- Мне этот его пятьдесят один процент вот уже где, - Леонов двумя пальцами указал на свое горло. - Даже не представляешь, как жалею, что с самого начала позволил ему отхватить контрольный пакет. Аферист он, а не бизнесмен! Награбил в девяностые, а сейчас пыжится. Крузенштерн, мл*ть.

- Способы изменить расстановку сил в «Альфе» есть. Я уже вам говорил. А здесь, если ничего не предпринять, - Алексей задумчиво потер подбородок, - еще одно такое решение, и...

- Фиг я ему это позволю!

Глаза Леонова сверкнули стальным блеском. Если бы Лев Семенович Рогозин увидел в этот момент своего соучредителя, он бы всерьез начал волноваться. Всегда второй, бесправный, Леонов сам не заметил, как оказался загнанным в тупик. Другой на его месте смотрелся бы жалко. У большинства неудачи подрывают веру в себя. Но Леонид Аркадьевич был слеплен из другого теста. Он, как выпущенный на волю шакал, чуял добычу на расстоянии, а благодаря опыту и знаниям нового зама готов к действию.

***

Вопреки железному правилу "Обсуждать дела только в машине", сегодня Берг предпочел кожаному сиденью Мерседеса уютный диван в своей гостиной. Причин для этого было несколько, хотя секретарша Берга Анна все равно сочла такое решение барской причудой.

- Нервишки пощекотать захотел? - спросила она в ответ на распоряжение явиться в квартиру. - Ну, ладно, давай покажем им двойную жизнь Макса Отто фон Штирлица.

Аарон как обычно улыбнулся. Даже лучики в уголках глаз собрались, но хорошо знающая его Анна не купилась на показное веселье. "Он что-то задумал," - было ясно как день.

Что именно, по второму неписанному правилу Берга выяснилось не сразу.

Первым делом начальник затребовал кофе. Поскольку угодить заядлому кофеману Аарону было делом непростым, а если честно сознаться - хлопотным, Анна несколько минут провела, отыскивая в недрах пустых шкафчиков подходящую чашечку и упаковку с кофе. Потом, стараясь не замечать косых взглядов, принялась за обстоятельное изучение руководства по эксплуатации к кофемашине. О том, что в совершенстве умеет пользоваться такими агрегатами, она предпочла умолчать. Раз уж босс решил тратить время высококвалифицированного профи на работу обычного баристы, ей и подавно грех было суетиться.

Вскоре подтвердилось, что расчет оказался верным. Устав ждать, драгоценный босс соизволил-таки явить свой лик в кухне. По его лицу сложно было понять: зол или развлекается. На всякий случай Анна уселась на высокий барный стул и подготовилась к лекции.

Маленький спектакль наверняка наблюдала не одна пара глаз. Перченые диалоги между начальником и подчиненной, устное зачитывание скучных отчетов, созданных только для слушателей, многозначительные взгляды - стандартная программа, и ничего... Ничего, что было бы настоящим.

Анна горько усмехнулась своим мыслям. Сейчас, в квартире босса, окруженная подслушивающими и подглядывающими устройствами, она с трудом сдерживала желание зааплодировать Аарону или театрально поклониться на все четыре стороны.

И ведь не впервые в жизни. Периоды, когда не нужно было играть, в последние годы случались нечасто. Словно кинозвезды, которые постоянно вынуждены находиться под прицелом фото- и видеокамер, они тоже старались жить. Мысленно отстраняясь от слежки, решали бытовые вопросы, строили планы на будущее, устраивали личную жизнь. Чаще всего это было несложно. Стабильный, распланированный режим способен адаптировать и не к такому. Вначале тотальный самоконтроль изматывает. Не знаешь, откуда на тебя смотрят, приучаешься держать спину даже наедине с собой. Потом, когда двойная жизнь становится естественной, приучаешься думать одно, говорить другое и делать третье. Как щит - дежурная улыбка, как бронежилет - идеальный костюм и макияж. Легко. Ненавязчиво. Всегда по горло в заботах и лишь для четверых осведомленных, словно в другом измерении, занятая настоящим делом.

Хотя иногда хотелось послать все к чертям и махнуть крылом самолета на очередную аферу. Насколько Анна знала, такие желания посещали не только ее. Охранник Дима после каждого дела на месяц уходил в отпуск, и отыскать его не под силу было бы даже вездесущему ГРУ. Хакер Ювелир ввязывался к какую-нибудь неприятность, из которой Аарон с Димой вытаскивали его, иногда насильно, иногда нарушая сразу несколько законов.

Аналитик Алекс дважды уходил "насовсем". С ним Бергу было труднее всего. Гениальный финансист, он идеально влился бы в администрацию банка или консультативный совет крупного промышленного холдинга. Алекс виртуозно жонглировал цифрами, мог рассмотреть направление денежных потоков по обрывочным данным... Не умел врать. Как такой человек мог стать правой рукой Берга, Анна, проработавшая с обоими несколько лет, так и не поняла. Словно черное и белое, они были не похожи друг на друга, но все равно оставались командой. Раньше - потому что нравилось быть на волне, теперь - из-за нее.

От мысли об Алексе у Анны между бровей пролегли две морщинки. Соскучилась. Коротких встреч в людных местах было мало. Ее любимый умник уже месяц засыпал и просыпался в одиночестве. Внедренный. Чужой. Если бы не обещание Берга, что эта афера для всех станет последней, Анна сама не вынесла бы разлуки. Мотивировать Аарон умел. Полная свобода и куча денег уже сверкали на горизонте. Нужно было лишь еще немного поиграть. Непринужденно, эффектно. Так, как играл сам Берг.

- Итак, кофе, - голос босса вырвал Анну из трясины мыслей. - Учись! - озвучил он начало спецкурса по пользованию своим суперсовременным агрегатом.

- Вся во внимании, - секретарша сложила руки на коленях, как прилежная школьница.

- Нажать нужно всего две кнопки, - Аарон закатал рукава, словно чтобы включить машину нужно было здорово потрудиться. - Смотри. Вот, - указал на сенсорный кружок с надписью "off". - Затем сюда, - на табло выбора напитков ткнул на «espresso».

- Гениально! - Анна округлила глаза, а спустя мгновение рядом с чашечкой для Аарона появилась еще одна. - С первого раза я не запомню.

Ответом на нее наглость, вопреки логике, оказались аплодисменты.

Берг словно знал, что именно сейчас ей хочется сильнее всего. Он будто пробрался к ней в голову и прочел наиболее острое желание. Поддавшись сиюминутному порыву, Анна все же соскользнула со стула и поклонилась. Не четыре раза, как мечталось, всего один, но от всего сердца.

***

После выматывающего вечера переговоров с отцом, Марина впервые была рада, что постоянного любовника у нее больше нет. Голова раскалывалась. Сил не было ни на что. Лев Семенович по-наполеоновски решил разобраться со всеми проблемами за один вечер, причем не в офисе, а дома, где не было ни документов, ни ответственных исполнителей. "Видеть не хочу этих мозгоклюев. Приезжай сама. Чайку попьем и все решим", - любимый папа был в своем репертуаре.

Зная по опыту, что уже завтра отца может не оказаться в стране, Марина привезла все бумаги с собой и стойко держалась до финала. Без поддержки Тищенко и финансового директора она была вынуждена в одиночку противостоять неуступчивому Генеральному. О том, что Генеральный является еще и ее папой, в такие периоды вспоминать не приходилось.

Благополучно выдав младшую дочь за сына известного дипломата, Рогозин грезил о такой же участи для старшенькой. Он спал и видел, как отдаст ее в жены и наконец станет дедом, потому с карьеризмом дочери не смирялся и боролся единственным доступным образом: "Работа, ответственность и еще раз работа". Рогозин упрямо пер к своей мечте, он делал все, чтобы дочь взмолилась о пощаде и ушла. Марине приходилось несладко. Чтобы отстоять свое право заниматься любимым делом, порой приходилось идти против инстинкта самосохранения.

- А еще мне нужен отчет по корейской сделке, - вместо ответа на один из Марининых вопросов, распорядился Лев Семенович. - И анализ за какой период окупится оборудование.

Список задач рос, а решение насущных проблем все еще откладывалось.

- Тендер через три недели. - Рогозин забарабанил пальцами по столу. - Значит, еще месяц, и нагрузка на сети увеличится вдвое. Надеюсь, технический департамент понимает, какая на них ответственность? Все госструктуры, от больниц до полиции будут на нас.

Чтобы хоть как-то привлечь внимание, Марина проигнорировала вопрос.

- Еще, - отец не сдавался, - скажи Тищенко, что маркетинговая стратегия по Дальнему Востоку ни к черту не годится. Ты сама ее видела? Это ж бред сивой кобылы! Его маркетологи укурились там, что ли?

Вновь молчание. И опять безрезультатно.

В планах отца они уже выиграли тендер и заключили договор на оказание услуг связи. "Корпоративные гиганты", "Самые передовые", "Самые доступные", "Самые надежные" - Рогозин уже видел заголовки статей. Уверенный в соблюдении своих договоренностей на самом верху, он не допускал никаких сомнений.

Только Марине было не по себе. Стараниями журналистов и Союза потребителей вера в надежность «Альфы» оказалась подорванной. Никакие меры не спасали. В ответ на уступки со стороны мобильного оператора правозащитники начинали кричать еще громче. Какая-то незначительная утечка информации была раздута до масштабов вселенской трагедии.

Истратив уйму времени и сил на контрмеры, Марина все чаще ловила себя на мысли о диверсии. Активная антипиар-компания «Альфы» перед тендером была на руку многим. Региональные дальневосточные операторы, большая тройка, стервятники из СМИ... Впору было думать, что Леонов оказался прав, и не стоило вовсе ввязываться в этот тендер.

Количество потерпевших от утечки росло с каждым днем, однако отец к ее сомнениям был глух.

Этим вечером он был глух особенно. С таким же успехом можно было добиваться ответов от стены. Пустая трата времени и целый список ненужных дел.

К одиннадцати вечера Марина окончательно утратила всякую надежду достучаться до драгоценного родителя.

- Все, - прямо во время новой пламенной речи она встала из кресла и принялась собирать со стола документы. - Мне все понятно.

Рогозин осекся, удивленный ее действиями, но уже скоро сам стал помогать.

- Маришка, - он тяжело вздохнул, - вот в кого ты такая упрямая? А?

Марина подняла голову, посмотрела на отца. Тот улыбался. Грустно, устало и с таким пониманием в глазах, что хотелось обнять и, как в детстве, излить все свои обиды и тревоги. Возможно, это был единственный шанс достучаться, но ассистент Генерального директора Марина Львовна Рогозина давно разучилась плакать и просить о помощи. Даже у близких.

- Отчеты пришлю завтра, - она застегнула портфель и направилась к двери. - Новую маркетинговую стратегию позже.

Голова болела все сильней. Виски словно в тисках сжимало. Марина готова была отдать все имеющиеся с собой деньги за таблетку обезболивающего.

Скорее всего так бы она и ушла. Один странный вопрос, не дававший покоя со дня парусной гонки, заставил задержаться. Уже взявшись за дверную ручку, Марина обернулась.

- Папа, а тебе знакома фамилия Берг? Аарон Берг? - чувствуя себя дурой из-за того, что спрашивает такую глупость, она на всякий случай пояснила. - Он был в вип-зоне возле твоей яхты на гонке.

- Берг?

Выражение лица Рогозина переменилось на глазах. Вначале округлились глаза, потом опустились уголки губ. Даже если бы и на этот вопрос отец не дал ответа, Марина и без того поняла: "Они знакомы".

- Он работал на тебя? - осторожно уточнила она, забыв о своем желании уйти.

Ответ казался очевидным, но Марину вдруг охватило странное беспокойство. Берг не был похож на кого-либо из огромной гвардии отцовских директоров, замов и консультантов. На чиновника он тоже не походил...

Шли секунды, напряжение становилось все сильнее, а отец молчал.

- Папа?! - Марина не выдержала. - Кто он?

***

В бумажном стаканчике, шипя и пузырясь, растворялся аспирин. Из динамиков лилась медленная тоскливая мелодия. Голубая Ауди плавно лавировала в густом, сверкающем фарами потоке автомобилей, а ее хозяйка, кусая губы, пыталась прогнать навязчивые, невеселые мысли.

Возможно, глупо было растворять лекарство в сладком чае из сомнительной забегаловки. Возможно, следовало вызвать такси, и дать себе отдых. Возможно, в жизни что-то пошло наперекосяк. Марина не знала.

Еще месяц назад у нее были планы и ясное понимание текущей ситуации: наладка оборудования, тендер, продвижение услуг в новом регионе. Все форс-мажоры были просчитаны, а нужные люди задобрены. Обычная работа, стандартные процедуры. И вот непонятная утечка информации, следом за ней череда исков, а сегодня еще и сюрприз от собственного отца - Берг.

«Детка, ты ведь не считаешь своего папу святым?» - уже по первой фразе о загадочном мистере Оцелоте можно было понять, что дело дрянь. Без некоторых знаний вполне можно жить. Без информации о Берге она точно жила бы спокойнее. Какой черт дернул за язык? Зачем вообще задала вопрос? Марина не понимала, но элегантный красивый мужчина с редким именем Аарон теперь накрепко засел в мозгу с табличкой «Опасно!»

Оснований было достаточно. Анализируя, что могла упустить, Марина прокручивала короткий диалог у двери и хмурилась.

- Папа?! Кто он?

- Детка, ты ведь не считаешь своего папу святым? отец попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривая.

- Ты можешь ответить на вопрос? напряжение с каждой секундой становилось все сильнее.

- Он... Рогозин замялся.

- Папа, отвечай!

- Он мой рейдер, прозвучало быстро, как выстрел. - Собственный. Но все в прошлом!

- Твой рейдер? чтобы не упасть, Марина прислонилась спиной к двери.

- Да, - известный на всю страну своими законными способами ведения бизнеса, миллиардер Лев Семенович Рогозин пожал плечами.

- Для того, чтобы считать тебя святым, я слишком много знаю, - Марина прижала ладонь ко лбу, - но рейдерство... Я видела все отчеты за последние десять лет о сделках по приобретению компаний. Там нет и намека на захват.

- Ну, как тебе сказать?.. отец почесал левую бровь.

- Папа... она все еще не верила. Не хотела верить. У отца всегда хватало средств и связей, чтобы провернуть любую сделку без грязного захвата.

- Не все фирмы были очень рады слиянию, а Берг... Он и у ангела в раю найдет слабое место.

Глава 3. Фактор «икс»

Русская речь не сложнее других.

Вон Маргадон дикий человек и то выучил. Маргадон!

к/ф «Формула любви»

Часть 1.

Десять дней спустя.

Обтянутая узкой красной юбкой женская попка смотрелась аппетитно. Длинные ноги, узкая талия и два аккуратных полушария - сплошной отвлекающий фактор. Работа останавливалась, а когда девушка наклонялась, чтобы полить очередной цветок, соблазнительная окружность превращалась в настоящую мишень... для взгляда.

Благодаря стараниям Анны, нанявшей трудолюбивого офис-менеджера, провокационную сцену с поливанием, рыхлением и прочей свистопляской Берг вынужден был наблюдать почти каждый день.

Конечно, можно было приказать перенести «час цветовода» на время до или после его приезда. Хотя бы ради растений! Но каждый раз в Аароне просыпался исследователь, которому было интересно, когда же обладательница «мишени» поймет, что его «метательный снаряд» не заинтересован в цели, и он останавливал себя. С тяжелым вздохом позволял войти. Как пресытившийся фактурами художник рассматривал пикантные изгибы. Подмечал изменения в длине юбок и молчал.

Слишком проста была для него арифметика этого флирта. Одна улыбка. Десять минут разговоров ни о чем. Несколько якобы случайных касаний. Потом молчаливая пауза на многозначительные взгляды. В паузе решалось все: от согласия до поз. Прямой взгляд можно расстегивать ширинку и не дурить друг другу голову. Скользящий, смущенный пустить в ход комплименты, чтобы дама в глазах общественности, что обитала исключительно в ее голове, не казалась легкой добычей. Финал тот же.

Просто, крючки на женском белье - и те сложнее. Неотвратимо, как желание помыться после. И скучно...

Закон всемирного тяготения каждое тело порождает притяжение, важны лишь масса (статус) и расстояние (на что оба готовы пойти). Грязные игры в потребителя и невинную жертву начнутся позже.

- Аарон, ты что ее поощряешь? стоило девушке выйти за дверь, как главный хранитель нравственности в фирме - Анна оказалась в кабинете. Девчонка скоро вообще без юбки по офису шастать начнет.

Берг приподнял левую бровь, изображая недоумение.

- Я эту девочку у банка отбила! вспыхнула Анна. Три иностранных языка. Знание делопроизводства в совершенстве... Да у нее такие рекомендации, каких даже ты мне не дашь.

- Конечно, хорошо, что ты трезво осознаешь свои перспективы... Аарон коварно ухмыльнулся. - Жаль, наша юная «цветочница» не такой спец в оценке своих шансов.

Анна бросила на босса испепеляющий взгляд, а потом, махнув рукой как на неисправимого, пошла к телевизору.

- Кажется, у твоего бывшего партнера кру-у-упные неприятности, - она взяла в руку пульт, и уже через несколько мгновений на экране появилась Марина Рогозина.

Резкая смена фактуры произвела на Берга отрезвляющее действие. После зада в красном мини застегнутая на все пуговицы главная леди «Альфа-Телекома» казалась непорочной девой. Глаза Аарона загорелись интересом, что не осталось незамеченным для его секретаря.

- Скажите, перенос времени проведения тендера как-то связан с недавней утечкой личной информации? - молодой бойкий журналист сунул микрофон под нос выходящей из здания Рогозиной.

Судя по растерянному взгляду, Марина к такому штурму не была готова. Любуясь ее удивленным выражением лица, Берг даже откинулся на спинку кресла. Без налета самоуверенности она выглядела иначе. Ничего общего с той расчетливой и ироничной дамочкой, с которой он познакомился на пристани. Не «цветочница», но и не акула бизнеса.

Как оказалось, долго наслаждаться своей промашкой Рогозина не позволила. Сузив глаза, она осмотрелась по сторонам. Нашла камеру и, как по мановению волшебной палочки, преобразилась.

- Перенос тендера связан исключительно с необходимостью пересчета некоторых технических условий, - было произнесено таким ровным тоном, что наверняка даже детектор лжи подтвердил бы, что сказанное правда.

- Но ваш конкурент настаивает на добавлении позиции «уровень защиты личных данных» в критерии оценки победителя.

- У вас неверные данные, - Марина снисходительно улыбнулась. - Это мы настаиваем на таком критерии. История с СМС многому нас научила.

- То есть, Вы хотите сказать, что «Альфа» больше не допустит такой серьезной утечки?

Берг весь превратился вслух. Журналист оказался ушлым. Вопрос был сформулирован так, что любой ответ звучал бы, как признание вины.

- Я не провидец, - вместо того, чтобы стушеваться, Рогозина равнодушно пожала плечами. - Кто даст гарантию, что это мое интервью СМИ не раздуют до масштабов разглашения коммерческой тайны? Та же утечка.

Не ожидавший такого поворота журналист даже рот открыл от удивления. Рогозина виртуозно повернуло его орудие против него, и, судя по молчанию, следующий вопрос застрял в горле.

- Черт. - Анна сложила руки на груди. - А она хороша!

- Не то слово, - Берг не скрывал своего восторга, но взгляд оставался напряженным.

- С такой дочерью твоему партнеру море по колено, - заметив, что интервью закончилось, Анна выключила телевизор.

- С морем у него и так все хорошо. - Берг задумался. - А вот дочь... Анна, недавно я просил тебя глянуть резюме одной... соискательницы. Рекомендации, надеюсь, уже передали?

Переход с обсуждения Рогозиной на другую тему не стал для собеседницы неожиданностью. Анна сразу поняла, о какой такой «соискательнице» идет речь, лишь время и место казались не самыми удобными.

- Ты прямо сейчас хочешь услышать мое мнение? - она исподлобья взглянула на босса.

- Да. Вдруг я соблазнюсь прелестями нашей «цветочницы». Все же три иностранных языка...

Многозначительная ухмылка вместо слов пояснила, что он имел ввиду, но хорошо знавшая босса Анна даже не стала делать вид, будто купилась.

***

Создать психологический портрет Марины Рогозиной было делом непростым. И хоть Анна не то что собаку - целую упряжку съела в этом вопросе, старшая дочь Рогозина мало чем походила на женщин своего круга. Умная, красивая и вечно занятая. У нее даже подруг не было. Ни котиков, ни лошадок, ни мужчин... Настоящий племенной жеребец Тищенко, и тот не смог охомутать наследницу. Меняй красавица мужчин как перчатки, это вполне можно было бы оправдать строптивым нравом, но и здесь оказалось мимо.

Мужчины не были слабостью Марины Рогозиной. Ее любовников можно было пересчитать по пальцам, причем одной руки. Если бы не один очень странный случай четыре года назад, Анна сочла бы Рогозину холодной рыбиной, жертвой модного нынче феминизма. К сожалению, Ювелир слишком спешил, собирая информацию. Анна многое бы отдала, чтобы узнать все подробности той истории, однако приходилось довольствоваться скупыми данными.

В две тысячи тринадцатом году одним культурным событием в столице должно было стать больше. Старшая дочь владельца мобильного оператора «Альфа-Телеком» сообщила о своей помолвке с молодым и успешным врачом-педиатром Глебом Ветровым. Желтой прессе выпал настоящий джек-пот: неравный брак, хранящий молчание отец невесты, благородный, как настоящий принц, жених.

Наследница и доктор за короткий срок стали самой обсуждаемой парой страны. Журналы пестрели их фотографиями, а информационные порталы излагали каждый свою историю знакомства влюбленных.

Марину и Глеба обожали. Им завидовали. О них говорили. Назначенную на август свадьбу Рогозиной ждал весь бомонд, но за два месяца до знаменательного события в новостях появилась информация об отмене бракосочетания. О причинах не было сказано ни слова. Марина тогда отправилась в длительную регату, и журналисты не смогли до нее добраться. Несостоявшийся муж Рогозиной от интервью категорически отказался.

Акулам пера поживиться было нечем, потому вместо догадок и гипотез в сети мелькали фото. Снимки до разрыва... Не нужно было быть психологом, чтобы понять, как сильно Марина любила этого мужчину. Счастливые глаза и искренняя улыбка выдавали ее с головой.

И фото после. На них и он, и она больше напоминали оболочки от себя прежних. Ни радости, ни надежды. Словно пережившие тяжелую операцию люди. Даже Анне, которая не знала никого из них, смотреть на эти кадры было больно.

- Так как тебе резюме? устав ждать, Берг прервал ее рефлексию и повторно задал свой вопрос.

- Эта соискательница нам не подходит, - на одном дыхании выдала Анна. - Резюме отличное. Лучшего специалиста на это место не найти, но нам лучше рассмотреть кого-нибудь другого.

- Квалификация или личное? - Аарон повертел карандаш между пальцами.

- И то, и другое. Слишком дотошная, и мышь не проскочит. Она будет все держать под личным контролем.

- Хоть документы будут в порядке, - без особого оптимизма возразил босс.

- Когда дело дойдет до порядка в делопроизводстве, у вас появится острое желание ее уволить.

- Дотошная?

- Чересчур. - Анна поджала губы. - Вы не сработаетесь. Твой... творческий подход плохо сочетается со щепетильностью.

Услышал Берг то, что хотел услышать, или нет, догадаться по его лицу было невозможно. Потратив полночи на изучение информации о Марине, Анна ручалась за каждое сказанное о ней слово. Рогозина была опасна. Она не уходила в регаты, не доверяла консультантам. Она надеялась только на себя. Идеальный руководитель, трудное препятствие.

Аарон сосредоточенно смотрел на карандаш в своей руке. Гениальный стратег и хороший психолог, он наверняка пришел к тем же выводам. В простом и элегантном уравнении последней операции появилась неизвестная. Каждый их план включал нечто подобное - фактор «икс». Переиграть его было несложно. Но никогда еще неизвестной не становилась умная, волевая и красивая женщина.

***

Наблюдая, как Марина Львовна изучает последний отчет, начальник СБ Павлов в который раз удивлялся, откуда у такой красивой и интеллигентной женщины может быть такая деловая хватка. Буквально несколько часов назад закончились сложные переговоры по тендеру, а она полна сил и решимости бороться.

Да еще как! И дня не прошло после того, как Рогозин рассказал ей о рейдере - явилась в службу безопасности и затребовала установить за Бергом слежку.

«Мне нужно знать о нем все! Видеонаблюдение, прослушка телефона, сопровождение крутитесь, как хотите, но сделайте в кратчайшие сроки», - Николай ушам своим не поверил, когда это услышал. Яблочко от яблоньки падало недалеко. Бергу даже можно было посочувствовать: на днях, убедившись, что он неопасен, Рогозин отдал распоряжение перевести наблюдение в спящий режим, и вот новый приказ. Только схлынула одна волна тотального контроля, как неожиданно накатила новая.

Прислушавшись к внутреннему голосу, возражать Павлов не стал: «Мало контроля не бывает». Прошло всего два дня, и на стол Марине легли первые отчеты. Как и для ее отца, оперативный отдел собрал полную информацию: фотографии, записи разговоров, маршруты движения и проч. Все данные были свежими, и, хоть по содержанию они мало отличались от предыдущих, Павлов не считал свою работу напрасной.

Марина, впервые столкнувшаяся с темной стороной работы службы безопасности, тоже не выглядела разочарованной. С минуту, не решаясь открыть, она продержала папку в руках, но потом смогла отбросить сантименты в сторону. Павлову невольно вспомнилось, как за глаза называли Рогозину.

- Никогда не думала, что докачусь до такого... - словно догадавшись о его мыслях, «алчная стерва» Марина горько усмехнулась своему начальнику СБ.

- Одну промашку мы уже допустили, - тот вздохнул.

Не зная, насколько Марина осведомлена о прошлом Берга, Павлов кроме информации о результатах слежки добавил еще и общие сведения. Сухой казенный язык Николая разительно отличался от витиеватых служебных записок Тищенко, но Рогозина была этому только рада. Описанная простыми словами биография Берга развеивала ореол загадочности и превращала его в простого смертного.

«Аарон Берг.

Возраст: тридцать пять лет.

Место рождения: Санкт-Петербург, Российская Федерация.

Национальность: еврей.

Гражданство: Израиль.

Образование: Факультет менеджмента имени Реканати Тель-Авивского университета.

После окончания вуза уехал из страны.

Семейное положение: холост. Детей нет.

Информация о близких родственниках: родители погибли в автомобильной аварии четырнадцать лет назад.

Информация о постоянных связях: отсутствует».

- То есть у него вообще никого нет? Марина оторвалась от бумаг и недоверчиво посмотрела на Павлова. Ни обязательств, ни привязанностей?

Николай истолковал этот вопрос по-своему.

- Ни одного уязвимого места. Отрицательно замотал головой. Настоящий берсерк.

Рогозина поежилась, словно от холода. Худенькие плечи дрогнули и, заметив это, Павлов мысленно отругал себя за длинный язык.

- Но Вы читайте, читайте, - он попытался исправить ситуацию. Может, все не так плохо.

- Это свободный-то рейдер не плохо?

- Да кто знает этого Берга. Вполне возможно, что и не рейдер он больше, - Павлов взглядом указал на папку. Во всяком случае, дел в Питере у него предостаточно.

Марина недоверчиво, словно спрашивала: «И Вы в это верите?» - посмотрела на своего визави, а потом вновь опустила взгляд на документы.

После биографии шел подробный отчет о нынешней работе Аарона: информация о покупке фабрики игрушек, распечатки переговоров с банкирами, расписание встреч, фотографии.

В плотном рабочем графике Берга не было ни одной свободной минуты. Регулярные деловые встречи. Насыщенные публичными мероприятиями выходные. Четкий распорядок дня. Даже красавицы, с которыми он проводил ночи, уезжали из его квартиры каждый день в одно и то же время. Странная еврейская романтика. Если бы не утренние фотографии, где дамы со счастливыми лицами садятся в такси, Павлов решил бы, что и не любовницы они вовсе, а какие-нибудь горничные.

Берг оказался идеальным бизнесменом во всем. Прекрасно зная, как любят проводить время люди его круга, безопасник был готов к чему угодно: к кутежам, к оргиям, к интрижкам с несовершеннолетними. Даже к трудоголизму. На своем веку Николай повидал и не такое, но нынешний «объект», словно намылившийся в рай святоша, вел образцовый образ жизни. Ни с кем не враждовал. Никого не подкупал. И совершенно не интересовался делами своего бывшего партнера Рогозина.

Марина пришла к такому же выводу.

- С отцом он больше не работает... невесело произнесла она, перевернув последнюю страницу отчета.

- Ни одной общей ниточки, - сухо подтвердил Павлов.

- Проклятие... со стоном. - Так как же они расстались? - Рогозина закрыла папку. В прошлом и настоящем не было ответа на вопрос: «Опасен ли для компании Берг». - Неужели разошлись как в море корабли?

На этот вопрос у начальника СБ были лишь догадки. «Паранойя, Коля! У тебя она в запущенной стадии. «Альфу» Бергу не проглотить, а заниматься бесперспективными проектами он не станет!» - вспомнились слова Генерального.

- Вам лучше бы узнать правду у Льва Семеновича, - единственное, что он мог рекомендовать.

- Смеешься? - Марина искоса глянула на собеседника.

- Попытаться можно.

- Вот именно - попытаться. Только, если он мне не сказал, что в прошлом занимался рейдерством, надеяться на ответ, думаю, не стоит.

Павлов нахмурился.

- Тогда продолжаем слежку? - Особого энтузиазма по этому поводу он не испытывал, но и оставлять все на самотек не хотел.

- Сколько вы уже наблюдаете за ним? - усмехнулась Марина. - Две, три недели? Месяц?

- Эм... - не зная, что ответить, промычал Николай. Распространяться о приказах босса он не имел права. Даже его родной дочери! Однако слежка казалась настолько очевидной, что и врать было глупо.

Смилостивившись над ним, Рогозина равнодушно отмахнулась.

- Не важно. Если до сих пор ничего не нарыли, то и не нароете. Лишь подтвердите алиби. - Она облокотилась о стол и обняла руками голову. - Знать бы, как они расстались: плохо или хорошо. Такая малость...

- Марина Львовна, - сокрушенно произнес Павлов, - все, что было в моих силах, я сделал. Чист аки агнец. Осталось только прижать этого Берга к стенке и по старинке отутюжить.

- Что? - Марина вначале не поняла. - Отутюжить?

- Ну... - Павлов весело улыбнулся. - Утюжком туда-сюда, туда-сюда.

Собеседница округлила глаза, а уже через мгновение комнату заполнил ее звонкий смех. Начальник СБ вначале держался, но смех был таким заразительным, что губы дрогнули, и он тоже расхохотался.

- Утюжить. Надо же!

- Я рад, что Вам понравилось.

- Николай, я даже не представляла, что Вы умеете шутить, - Рогозина вытерла слезы с уголков глаз. Благодаря неожиданной кровожадной шутке на душе немного отлегло. Не первый год с Вами работаю, но не знала.

- А что еще остается в безвыходной ситуации?

- Это правда. - Марина вернула папку с отчетом. Искать в бумагах было нечего. Хотя... глаза ее сощурились.

- Марина Львовна... - Павлов не на шутку встревожился. Выражение лица начальницы напоминало такое же у ее отца перед какой-нибудь не самой законной операцией. - Вы что-то задумали?

- Раз отец не признается, - Рогозина решительно потянулась за своим мобильным телефоном, - существует еще один способ выяснить правду.

Часть 2.

В то время как Рогозин и его дочка занимались тендером и поиском врагов, сама компания продолжала работать. Департамент по работе с клиентами тихо и спокойно, как под валерьянкой, решал проблемы с жалобами. Департамент продаж, придумывая свежие, порой никому не нужные, преимущества, привлекал новых абонентов. Бухгалтерия, как бурлаки на Волге, стиснув зубы, тянула свою лямку.

Иногда, «на радостях» от новой задумки маркетологов, главный бухгалтер позволяла себе маленькую истерику, но спустя пачку сигарет и пару бессонных ночей ее отпускало. Чтобы не происходило в профессиональной и личной жизни кого-либо из руководства, шестеренки «Альфы» вращались без сбоев.

Лучше всего эту круговерть ощущал на себе начальник департамента маркетинга. Не обремененный необходимостью «спасать мир», Тищенко генерировал идеи. В отличие от своего главного босса Рогозина, который мыслил космическими масштабами, Денис твердо стоял на земле и умел хорошо определять реальные перспективы. Когда его секретарша проболталась, что Марина попросила раздобыть ей одно очень необычное приглашение, Тищенко слету оценил открывающиеся возможности. Его даже не интересовало, что могло привлечь ассистента генерального на презентации очередного банковского приложения. Денис отчетливо видел возможность и не воспользоваться ею не мог.

- Мне не нужно сопровождение!

Реакцию Рогозиной на предложение ехать вместе угадать было нетрудно.

- Дорогая, - Тищенко, словно морковкой перед зайкой, помахал перед ее носом двумя листками. - Мне все равно туда ехать. Банковские мобильные приложения - это новая для нас сфера. Я ни за что не упущу возможность узнать об этом побольше.

- Ты можешь прекрасно заняться ликбезом и без меня, - Марина потянулась за одним из приглашений.

- Предпочитаю совмещать приятное с полезным.

Рогозина фыркнула.

- Еще скажи, что, когда я вас застукала, ты своей секретарше задания вворачивал. Подробно и основательно!

Поняв, что сильно промахнулся, Тищенко опустил голову.

- Шах и мат, - тяжело вздохнул.

Марина передернула плечами. Вся эта мышиная возня вокруг приглашений и нелепые попытки Дениса вернуть упущенное ей уже порядком надоели. В последнее время по горло хватало упражнений в словесности с чиновниками и банкирами.

- Сам виноват. Просто отдай мне приглашение.

- Марин... Тищенко протянул один листок. Без споров и несчастных взглядов. В отличие от бездарно сыгранной сцены раскаяния в прошлый раз, нынешняя попытка примирения смотрелась честно. - Просто поехали на эту чертову презентацию.

***

Презентация новейшего банковского приложения шла полным ходом. У микрофона сменяли друг друга вип-персоны и знаменитости. Между гостей сновали с напитками официанты. Гости восхищенно смотрели на огромный экран за спиной ведущего, и Аарон Берг был одним из немногих, кто позволял себе не насиловать лицо восторженной маской.

Если бы не одна проблема, которая не давала Бергу покоя второй день, скорее всего, до финала он бы не продержался. Возможность совершения платежей посредством мобильного телефона не была для Аарона технологическим прорывом. Всего лишь еще одна ступенька на пути в цивилизованный мир. Партнеры искренно радовались запуску нового сервиса, шампанское лилось рекой, а почетный гость Председателя правления банка Берг неспешно думал о своем.

В сложный мыслительный процесс не вмешивалась даже Анна, сопровождавшая босса на публичном мероприятии. Когда он просил что-либо записать - она записывала, когда требовалось избавить начальство от лишнего внимания она блестяще переводила фокус на себя. За последнее Берг был ей особенно благодарен. Словно голодные хищницы, учуявшие добычу, некоторые красотки уже бросали в его сторону заинтересованные взгляды. Сафари на иностранного гостя было в самом разгаре, и только благодаря Анне мозг Аарона находился в безопасности.

Сегодня покой был важен. Вполуха слушая выступающих, здороваясь, чокаясь бокалом с шампанским, Берг усиленно думал. Мнение Анны об опасности Марины Рогозиной для их последнего дела совпало с его собственным. Старшая дочь бывшего партнера, редкая красавица и обеспеченная наследница, могла стать настоящим камнем преткновения. Это был его просчет. То, что за глянцевой обложкой и ничего не значащей должностью «ассистент генерального директора» может скрываться серьезный соперник, Берг даже не предполагал. До парусной гонки Марина вообще была для него всего лишь частью декорации. Еще одной собирательницей дорогих сумочек и головной болью рядовых работников «Альфы».

Встреча полностью изменила это мнение. Досье было не нужно, хватило разговора, чтобы понять, насколько Рогозина отличается от женщин своего круга. Бриллиант среди блестящих стекляшек. Настоящее сокровище... своего отца.

Губы сами растягивались в улыбку, стоило лишь вспомнить о ней. Недоступная бизнес-леди с уставшими глазами, забавными веснушками и звонким, девичьим смехом... Препятствие.

Конечно же, Анна была права, намекнув, что ее щепетильность может испортить план. Когда все заранее продумано до мелочей, в любой корректировке видится опасность. Однако в одном его мудрая секретарша заблуждалась - творческий подход можно сочетать с чем угодно. На то он и творческий. А когда сочетать не просто нужно, но еще и интересно, дело принимает совершенно другой оборот.

***

Прежде Марине не раз приходилось ездить с Денисом вместе. На работу после ночи вместе, с работы перед ночью бывало всякое. Почему-то казалось, что сейчас находиться в одном салоне будет неприятно. Кто знает, где еще кроме стола в офисе ее драгоценный любовничек поимел свою секретаршу. Но, вопреки опасениям, ни дискомфорта, ни гадливости Марина не ощутила. Это было странно.

Словно диктор на радио, Денис рассказывал о последних новостях и жаловался на партнеров. Задав спутнице вопрос и не услышав ответ, он тут же бросался излагать свою точку зрения или просто размышлял о текущих проблемах.

Сидя рядом на пассажирском сиденье, Марина испытывала острое ощущение дежавю. Будто ничего не изменилось со времен их близости. Либо она совсем разучилась что-то чувствовать, либо уже тогда их отношения ничего не значили. В первое верить не хотелось, от второго становилось не по себе. По всему выходило, что она еще должна быть благодарной глупенькой секретарше.

- Денис, ты не жди меня после презентации. - Когда машина затормозила у входа в банк, Марина поспешила обезопасить себя от повторения поездки.

- Да мне, в общем-то, несложно, - растерянно протянул Тищенко. - До завтрашнего утра я совершенно свободен.

- Вот потому и не жди.

- Ты там встречаешься с кем-то? Денис кивком головы указал на парадную дверь.

В проницательности ему было не отказать. Марина даже забеспокоилась: не помешает ли Тищенко ее плану. Тот и без того был больше похож на аферу, чем на сценарий важного расследования. Дополнительного участника ей точно было не переиграть.

- Встречаюсь. - Чтобы у Дениса даже сомнения не возникло в характере ее встречи, Марина достала из сумочки помаду и принялась аккуратно наносить на губы.

Кадык на горле Тищенко дернулся. Догадался.

- Однако, быстро ты, - Денис не удержался от комментария. - Что ж он тебе приглашения раздобыть не мог?

Марина придирчиво осмотрела результат своей работы, спрятала косметичку.

- Сюрприз готовлю. Соскучилась.

Слова были отчасти правдой. В какой «части» Тищенко знать не стоило. От него Марине требовалось одно оставить ее в покое и, судя по нахмуренным бровям и плотно сжатым губам, маневр удался.

***

По всей видимости, банк не экономил не только на программном обеспечении. Присутствующих на мероприятии собралось не меньше сотни. Разодетые в вечерние наряды дамы, безликие бизнесмены в похожих костюмах... Однако вычислить Берга в их толпе оказалось делом несложным. На секунду Марине даже стало обидно за организаторов. Только он во время презентации, когда публика живо обсуждала банковскую новинку, мог обжиматься в углу с какой-то блондинкой.

Неизвестно, была ли в запуске приложения хоть какая-то заслуга Берга, но хохот его спутницы уж точно не относился к звуковому сопровождению шоу. Помпезность атмосферы незримо таяла от каждого ее смешка. И ведь даже к модельным красоткам, которым подобное прощалось, блондинку отнести было никак нельзя.

- Ладно, это не проблема! Марина гордо вскинула подбородок.

На мгновение она почувствовала себя полоумной, которой место в шапито или дурдоме. Возможно, через неделю или две Павлов смог бы вычислить правду. Нужно было лишь немного подождать. Помучиться. Но упрямый характер уже толкал вперед.

Увлеченный беседой, Берг не заметил, как к нему подошла новая гостья. Лишь когда тонкая женская ладонь с длинными аристократичными пальцами легла на сгиб локтя, он повернул голову.

- Добрый день, Аарон, - голос не дрогнул. Фраза прозвучала настолько интимно, что дамочка, стоявшая в шаге от Берга, от неожиданности чуть не уронила ежедневник с ручкой.

- Марина Львовна... - Судя по расширившимся зрачкам Аарона, все утренние приготовления были не напрасны.

Он бесстыдно обвел ее взглядом с головы до ног. К чести Марины любоваться было чем. Волосы хоть и распущены, но локон к локону. Тонкая васильковая блузка льнула к груди, строгая юбка-карандаш выгодно подчеркивала каждый изгиб. Не блондинка, но внимание привлекала.

- Не знал, что «Альфа-Телеком» интересуется подобными проектами, - заговорил Берг после детального осмотра.

- При чем здесь «Альфа»? - Марина театрально похлопала ресницами.

- Но мобильное приложение... Берг оборвал себя на середине фразы.

- А кто сказал, что я здесь ради презентации?

Такого Аарон явно не ожидал. Красноречивый намек второй раз за несколько последних мгновений выбил почву из-под ног. Рогозина даже залюбовалась его реакцией. Широко распахнутые глаза, сверкающий взгляд и искренняя улыбка Берг, похоже, и не думал скрывать свои эмоции.

- Хм... Ответного хода долго ждать не пришлось. Раз дело не в приложении... мужская ладонь легла на женскую, нежно сжала. - Я могу предложить тебе шампанское?

Убедившись, что блондинка исчезла из поля зрения, и никто им не помешает, Марина благосклонно отнеслась и к переходу на «ты», и к предложению выпить. Пока все шло как нужно. Радостная атмосфера торжества успокаивала нервы, восторг в глазах визави подогревал уверенность в себе. Нужно было продержаться еще немного.

С каждой секундой рядом с Бергом она все больше уверялась в мысли, что он причина бед компании. Марина нутром чувствовала врага. В каждом движении, в каждом взгляде Аарона читалось превосходство гроссмейстера, мастера интриг, который никогда и нигде не объявляется случайно. Хищник в дорогом костюме. Чертовски привлекательный, сильный, но опасный, как никто другой. Она обязана была вывести его на чистую воду, пока не стало поздно. Здесь и сейчас.

***

На просторной летней веранде людей было гораздо меньше, чем в самом зале. Рогозина мысленно поблагодарила своего спутника за выбор места для беседы. Лишние глаза, а о Тищенко забывать не стоило, ей сейчас были не нужны.

- Признаться, я заинтригован, - Берг сам сделал первый ход.

- Неужели тебя можно заинтриговать? спешить Марина не стала.

- Боюсь тебя разочаровать, но я простой смертный. Из плоти и крови, будто извиняясь, сказал Аарон. А ты совсем не похожа на отчаявшуюся женщину, готовую преследовать любого, кто перебросился с ней хотя бы парой фраз.

- Сочту за комплимент, - Рогозина сделала глоток.

- И не за комплиментами ты пришла.

Марина бросила на него внимательный взгляд поверх своего бокала и едва заметно кивнула.

- Тебе нравятся игры? начала она. С чужой жизнью, с чужой собственностью.

Предложение прозвучало скорее как утверждение, чем как вопрос. Берг отвечать не стал.

- Ты любишь разрушать созданное другими?

- Не понимаю, о чем ты.

- А мне кажется, очень хорошо понимаешь.

Собеседник развел руками.

- Отец рассказал мне все о вашем плодотворном сотрудничестве. - Вступление закончилось. Марина сделала шаг навстречу и, глядя глаза в глаза, произнесла: - Теперь ты сменил лагерь и двинулся войной на своего бывшего союзника. Вначале хакерская атака на наш сайт, потом раздувание скандала в СМИ. Какой следующий ход, рейдер? Срыв тендера, скупка акций? Насколько хватит твоего аппетита?

Аарон подозрительно сощурил глаза.

- Ты обвиняешь меня в атаке на «Альфу»?

- Да.

Берг переменился в лице. Непробиваемая броня из самоуверенности и безразличия дала трещину, и сквозь нее Рогозина сумела рассмотреть подлинное изумление.

- А отец рассказал тебе, на чем мы расстались?

Марина поднесла к губам бокал. Хотелось опрокинуть в себя все его содержимое, но сделала лишь один глоток.

- У нас нет секретов. - Маленькая ложь прозвучала чисто.

С минуту оба молча смотрели друг на друга. У Рогозиной даже возникло странное ощущение, будто Берг пытается вскрыть ее голову и прочесть мысли. Наверняка, если бы у него была такая возможность, он бы так и сделал.

- М-да, неожиданная ситуация.

Это, конечно, было не признание, на которое надеялась Марина, но и не отрицание вины.

- Рекомендую завязать с неожиданностями. Очень рекомендую.

- Угрожаешь? - Берг задумчиво потер подбородок.

Рогозина кивнула.

- И чего именно мне стоит опасаться?

- Я натравлю на тебя и на твоих клиентов, - Марина взглядом указала в сторону зала, - Центробанк и УБЭП. Уверена, покупка недвижимости в оффшоре их заинтересует.

- Ты подготовилась, - Берг восторженно отсалютовал шампанским. - Даже не знаю, может, гуманнее было бы по старинке.

Марина вопросительно изогнула бровь.

- Никаких допросов, следственных экспериментов и обысков. Дуло к виску, - Аарон усмехнулся, - ноги в бетон, и с обрыва в реку.

- Если с «Альфой» случится еще какой-нибудь форс-мажор... ласково улыбаясь проходящим мимо гостям, Рогозина приблизила свои губы к уху собеседника и тихо выдохнула: - так и будет.

Угроза прозвучала как обещание самых искусных ласк. Берг даже зажмурился, словно от удовольствия.

- Ты так же красива, как и опасна. - Его свободная рука, прочертив на юбке линию от бедра до тонкого пояска, легла на талию Марины. У меня нет ни одного шанса.

- Твой шанс - бежать! Вместо того, чтобы выбраться из капкана объятий, Рогозина забросила руку на плечо Аарону. - Первым самолетом на «историческую родину» и молиться, чтобы власти не выдали.

Сыгранная как по нотам маленькая провокация доказала свою эффективность. Благодаря близости сквозь тонкую рубашку Марина чувствовала, как бьется сердце ее врага - громко, часто, как ее собственное. Подозрения в причастности Берга подтвердились, только почему-то вместо радости от победы у Рогозиной появилось дикое ощущение, что ее умело разыграли. Слишком просто все получилось. Слишком быстро. Аарон не казался тем, кого можно загнать в угол предупредительным выстрелом. Он вообще не был похож на человека, которого можно легко поймать.

- И не советую со мной играть. Она сглотнула.

Расстановка сил переменилась в одно мгновение. На террасе словно внезапно откачали весь воздух и подняли температуру до сорока градусов. Находиться в крепких объятьях Берга стало невыносимо.

- А ты здорово удивила меня. - Когда Аарон заговорил, Марине стало совсем дурно. - Такая страсть, такая игра... Браво!

- Отпусти меня. - Она дернулась.

- Жаль, у меня нет роз. - Аарон и не подумал выпустить свою жертву. - Хотя... Розы недостойны такого представления. Ты заслуживаешь большего.

В попытке освободится, Марина уперлась ладонями в мужскую грудь. Не помогло. Он был словно из горячего камня.

- Берг, что ты себе позволяешь?! - еще немного, и она готова была начать звать на помощь.

- Тебя. Я позволяю себе тебя.

Аарон склонил голову, почти прижался губами к ее виску и шумно втянул воздух.

- Это была хорошая попытка, но... Во-первых, наши своих не выдают. - Интимный тон и теплое дыхание гипнотизировали. - А во-вторых... - Берг поставил бокал на подоконник и уже двумя руками обнял Марину. - Вы ведь ничего не нарыли! Вообще ничего. И наш дорогой Лев Семенович тебе ничего не рассказал.

- Ты ошибаешься, - зло шикнула Марина.

- О нет! Признайся, он ведь ни слова тебе не сказал о том, как мы расстались.

- Наоборот.

- Сделал вид, что не слышит твоих вопросов и при первой же возможности ушел в очередную регату. Так?

- Нет...

- Да!

Марина закрыла глаза и тихо вздохнула. Это было эпическое фиаско. Попалась, как неопытный шулер с крапленой колодой. От стыда и обиды хотелось провалиться сквозь землю.

Словно почувствовав ее состояние, Берг милостиво разжал объятия.

- Мне жаль, что так вышло, - он был само благородство.

- Пожалей себя, - Марина грустно улыбнулась. - Не сегодня, так завтра я найду доказательства твоей вины. Это лишь первый раунд, Берг.

- Не умеешь сдаваться?

- Пока рано.

- Жаль...

Продолжать словесную дуэль Рогозина не стала. Собственное упрямство и скрытность отца уже сыграли с ней злую шутку. Спасая остатки гордости, она кивнула на прощание и двинулась к выходу.

У двери в коридор ее неожиданно перехватили. Тихие шаги, ладонь на сгиб локтя - ноты ее, исполнитель другой.

- Постой! Берг, видимо, решил переиграть начало встречи. - Я сам предоставлю тебе доказательства.

В выражении его лица не было и намека на розыгрыш.

- Цена? щупать лоб «пациента», удостоверяясь, что он не в горячке, Марина не стала.

- Свидание.

- Что?

Ход Берга был настолько неожиданным, что у Рогозиной не нашлось слов.

- Свидание, - он повторил так же спокойно и уверенно, как и в первый раз.

- Безумие...

- А почему нет? Я не старый сморщенный корейский инженер, да и не занудный менеджер из Яндекса.

Красноречивые намеки на две последних встречи поразили Марину сильнее, чем само предложение. О поездке в Корею узнать было несложно, но по поводу встречи с другом из Яндекса она не говорила ни одной живой душе.

- Ты так уверен в себе?

- Дело не во мне, - в голосе Аарона послышались игривые нотки. - Тебе просто необходимо правильное свидание... перешел на шепот, - с подходящим мужчиной.

Марина невольно восхитилась - так удивлять ее не умел никто. Что на пирсе, что сейчас, не гнушаясь откровенным эпатажем, он поворачивал ситуацию в нужную ему сторону. Рейдер во всем.

- Не думаю, что это хорошая идея, - пришлось дать задний ход.

Рогозина примирительно улыбнулась, но ее собеседник, видимо, и не планировал сдаваться.

- Кто-то, - Берг приподнял бровь, - будет против?

Радуясь, что все-таки не отказала Тищенко и согласилась составить ему компанию, Марина повернула голову в сторону Дениса.

Аарон проследил за ее взглядом.

- Да брось, - он пренебрежительно отмахнулся. Твой спутник не скажет и слова, даже если я прямо сейчас возьму тебя... - осмотрелся, - вон на том столе.

Берг кивнул в сторону тяжелого, массивного стола с прохладительными напитками. Богатая фантазия Марины тут же нарисовала горячую картину близости, отчего во рту мгновенно пересохло.

- Соглашайся, - шепотом, каким наверняка змей в райском саду искушал Еву, повторил свою просьбу Берг. - Обещаю рассказать много интересного. Об «Альфе» в том числе.

Глава 4. Стерва поневоле

Узнаёшь, Маргадон?

Натюрлих, экселенц! Отличная фемина!

к/ф «Формула любви»

Утро после презентации у двоих ее участников было диаметрально противоположным. В ритме черно-белого кино времен Чаплина начали развиваться события рабочей среды Марины. С ленивой неспешностью текли минуты в квартире Берга.

В восемь, проклиная дождь и пробки, Марина ехала в офис. В тот же час, балуя себя кофе и приготовленной заботливой горничной шакшукой, начинал свой день Аарон.

Кофе был хорош, впрочем, шакшука не хуже. Щедро посыпанные ароматной зеленью яйца в тушеных томатах оказались и внешне, и на вкус пределом совершенства. Берг не знал, что втемяшила себе в голову его горничная, но традиционные еврейские блюда удавались ей не хуже, чем старому Илялю, повару любимого Аароном прибрежного тель-авивского ресторанчика.

После насыщенного вечера приятное утро так и располагало к неспешному раздумью и анализу. Заставшая босса за обеденным столом Анна мгновенно оценила ситуацию и, не мешая его рефлексии, принялась готовить себе кофе.

Кнопка «off», кнопка «эспрессо» - трудная наука современного кофеварения.

Потом пара минут ароматерапии, пока напиток настоится.

Первый обжигающий глоток. Насыщенный, яркий, как прыжок с вышки в незнакомую глубину.

Второй - горькое возвращение в мир живых.

Третий - чистое наслаждение.

После пятого глотка Анна заерзала в кресле, и Аарон сразу понял, что с покоем можно попрощаться.

- Ты думаешь о чем-то или пытаешься взглядом разогреть остывший кофе? философскую тишину гостиной нарушил ее преступно бодрый голос. Что и требовалось доказать.

- О вчерашней встрече. - Аарон пропустил ироническую часть вопроса мимо ушей.

Поднеся руку к лицу, Анна взглянула на свои часы.

- По моим подсчетам на эти размышления у тебя было двенадцать часов.

Берг отставил чашку и хмуро посмотрел на собеседницу.

- У тебя такой взгляд, словно я сказала что-то не то, - поспешила возмутиться она. - Ты что, не спал? Или, может быть, красавица Марина Рогозина не выпустила тебя из своих объятий до самого утра?

Невинная шутка в стиле их традиционных утренних пикировок наверняка была призвана расшевелить Аарона и настроить на рабочий лад, но Берг преподнес сюрприз.

- Хм... Можно сказать, «тепло», - он с самодовольным видом провел языком по зубам.

- Что? Анна сделала большие глаза. Такого ответа она явно не ожидала.

- Я пригласил ее на свидание.

- Ты что сделал? Глаза Анны стали не просто большими, а очень большими.

- Ты все прекрасно расслышала.

- Свидание? Точно?

- Ты что-то имеешь против? - Аарон скрестил руки на груди, готовясь к штурму. С учетом видеонаблюдения и прослушки, это должно было стать настоящим шоу, хоть билеты на показ продавай.

Так и вышло. Представление долго ждать не пришлось. Анна уперла левую руку в бок, правой достала из уголка глаза несуществующую ресничку.

- Нет, разве я могу быть против. Босс ты. Но-о-о... - словно в поисках чего-то ухватистого и тяжелого, чем можно было вернуть разум драгоценному начальнику, она осмотрелась по сторонам. Когда взгляд остановился на широкой двери шкафа, Анна чуть не подпрыгнула на месте. - Но я помогу тебе выбрать галстук. Для свидания. Поверь, я просто обязана помочь тебе выбрать галстук.

- Кхе... Берг погладил гладко выбритый подбородок. О таких деталях я пока не думал...

- Вы, мужчины, вечно считаете, будто знаете, что собой представляет каждый галстук, но порой так промахиваетесь... В людях. В галстуках...

Намек получился хоть и прозрачным, но очень элегантным. Аарон готов был расцеловать свою изворотливую секретаршу. Додуматься на галстуках описывать подстерегающие его опасности могла только она.

- Итак, начнем, - Анна по-хозяйски распахнула шкаф и выдвинула полку с мужскими аксессуарами: запонками, скрученными в кольца ремнями и галстуками.

Первым в женских руках оказался "боло".

- Берг, ты был в своем уме, когда его покупал? она с недоумением осмотрела кожаный шнурок, украшенный круглым металлическим зажимом со странным орнаментом. Я думала, их только ковбои в фильмах носят.

- У меня еще и шляпа где-то валяется, - без намека на смущение ответил босс.

- Для комплекта осталось раздобыть коня... мученически простонала Анна. Или еще какое-нибудь экстравагантное средство передвижения. Ослика, дирижабль, яхту...

Последнее слово красноречиво указывало на Рогозина. Боло и яхта были идеальными символами Льва Семеновича, афериста и путешественника. Предвкушая, как «любовно» и «ласково» Анна опишет реакцию на информацию о свидании его и Марины, Аарон с трудом сдержал улыбку.

- Надевать его на свидание, - собеседница не стала заставлять себя ждать, категорически не рекомендую. Последствия будут... При неудачном стечении обстоятельств тебя на нем повесят. При удачном, во что я не очень верю, попытаются твоим галстуком зашнуровать чужие ботинки. Практично, неромантично, но иной альтернативы не вижу.

- То есть на приятное времяпрепровождение мне и надеяться не стоит? недоверчиво уточнил Берг.

- С этим галстуком нет! в голосе не было и намека на шутку. Чистое самоубийство.

- Жизнеутверждающе!

Восхищенный началом шоу Аарон захлопал в ладоши. Отказываться от свидания с Мариной он, конечно же, не планировал, но то, как иносказательно и ярко Анна предупреждала о «перспективах», уже само по себе стоило риска.

Тем временем собеседница вновь принялась перебирать галстуки.

- Боже! Скажи мне, что это не твое! Димино, правда? Анна выудила из недр шкафа странную конструкцию из галстука с готовым узлом и двумя узкими полосками ткани, соединенными застежкой. Классический галстук «регат».

- Это подарок одного генерала, - Берг рассмеялся. - Он, между прочим, его с собственной шеи снял.

- Спасибо. - Анна провела тыльной стороной ладони по лбу. - Мне стало легче. Все же военные - единственные, для кого такая порнография оправдана. Отстегнул и в бой, застегнул и на парад. - Анна приложила к себе регат и задумчиво посмотрелась в зеркало. - От человека в таком галстуке чего-то гениального ожидать не стоит, но вот дело он свое выполняет качественно. С полной отдачей. По команде «фас» сметет любого. Никаких запретов. Свобода даже для силовых приемов. В общем, веселого мало.

- Спорить сложно, - Аарон опрокинул в себя остатки остывшего кофе, - но, как ты сама сказала, галстук подходит исполнителю. Не инициатору, а пешке. Не думаю, что мне стоит рассматривать его всерьез.

- Ну... Мое дело описать. Решать тебе.

Особого оптимизма в голосе Анны не было, но возражений не последовало. Бросив колючий взгляд на Берга, она снова повернулась к шкафу и через минуту выудила из его недр следующий "вариант".

- Галстук-бабочка! - в руках у нее оказалась темно-синяя лента ткани с небольшими утолщениями по краям. - Идеальный аксессуар для мужчины с фантазией. Для того, кто, может, и не боец, но, если лишить его желанной игрушки, больно укусит при первой же возможности. Директор по развитию, дизайнер, владелец рекламного агентства - им бы такой галстук пошел. Тебе же... смущенная улыбка заиграла на губах рассказчицы. - Ты другой породы.

Демонстрируя высшую степень удивления, Берг пальцем приподнял бровь.

- Аарон, прости, но на тебе бабочка, как на каком-нибудь коте - мило, но без лоска.

- Во мне лоска недостаточно? - закашлялся. - Это даже обидно, знаешь ли.

- Ты как в том анекдоте... Анна возмущенно фыркнула, - ...евреи настолько самоуверенный народ, что еще в детстве делают обрезание. Всё правда! Пупы земли, ей-Богу!

Сраженный наповал таким откровением, Аарон задрал голову к потолку и громко расхохотался.

- И нисколько не смешно! - Анна старалась быть серьезной, но губы так и растягивались в улыбку.

- Нет, конечно не смешно! по комнате прокатилась новая волна хохота. Суровая правда жизни!

- Иди ты... - собеседница махнула рукой, а потом не удержалась и все же прыснула.

Хохотали долго. Со стороны могло показаться, что обоих внезапно свалило какое-то загадочное психическое заболевание. Лишь спустя пару минут, смахнув слезы с уголков глаз, Анна смогла вернуться к подбору галстука.

Следующий экспонат не отличался особой формой.

- Виндзор - галстук чиновников и бизнесменов. - Анна провела рукой по дорогой ткани. Улыбка на ее лице померкла. - У тебя их штук пять. Практичные, без претензий на оригинальность, удобные. Их носитель не любит быть пешкой в чужой игре. Мстительный, властный. Любой альянс против себя будет воспринимать со всей серьезностью. Контрмеры неизбежны.

Указание на Леонова Аарон разгадал быстро. Второй акционер «Альфы» идеально подходил под описание. Берг уже ознакомился с методами, который тот использовал, и особого желания проверять их эффективность на собственной шкуре не испытывал.

- Ты какого-то терминатора описала, - попытался отшутиться он.

- Нет, всего лишь носителя галстука. Мне такие типы не нравятся больше остальных. Им только дай повод...

- Дорогая, ты очень критична к моим галстукам, - поспешил разрядить обстановку Аарон. - Послушать тебя, так любой из них годится лишь чтобы повеситься.

- Половина из них - точно, - Анна провела рукой по полке и вдруг выхватила больше похожий на женский шелковый шарф, чем на галстук, лавальер. - А вот им могут и удушить.

Выразительная молчаливая пауза, последовавшая за эти предупреждением, полностью перечеркнула шутливый тон повествования. Лавальером была сама Марина сомневаться не приходилось. Красивая шелковая ткань так и льнула к рукам. К ней хотелось прикасаться, скользить пальцами... ощущать. Как женщину! Как одну из самых необычных и притягательных женщин из всех, кого он встречал. При одной мысли о ней кровь бежала быстрей.

- Что ж, очень познавательная лекция. Про галстуки я все понял. Удушение меньшее из зол. - Берг наклонился к подоконнику, чтобы взять свой ежедневник. Пора было от представления переходить к делу. - Однако, прости, но свиданию быть. И это... - он протянул Анне сложенный пополам листок. - Список покупок и поручений тебе.

Анна осторожно, как гранату без чеки, взяла протянутый листок. Собирать босса на свидания ей еще не приходилось.

- Однако... - она пробежалась глазами по содержанию. - А срок?

- Узнаешь у благоверного, - скороговоркой, не заостряя внимания, прокомментировал Берг. - Надеюсь, управишься. Не хочется перед дамой упасть лицом в грязь.

- Аарон, - взгляд Анны остановился на последнем пункте, - ты уверен, что дело дойдет до... - откашлялась.

- Ты ведь сама сказала - мы, евреи, весьма самоуверенная нация.

- Но купальник! На свидание... - она пару раз моргнула. - Ты отчаянный.

***

Вместо ароматного кофе и вкусного завтрака Марину Львовну в кабинете встретила свежая стопка документов. Сразу же вспомнился куплет из песни, что утром регулярно крутили на радио:

Надо бы взять и сойти

Просто с ума, или просто с пути,

Но жизнь забавляется дикой игрой.

И надо быть рядом с Вами, с Тобой.*

От последней строчки стало особенно грустно. Песня словно была придумана про нее. «Сойти» или даже «впасть в безумие» при ее вечно занятом отце точно не спасло бы вороха дел, а судя по высоте стопки на столе, нынче «счастья» привалило больше обычного.

Захотелось взвыть, но Марина не позволила себе и пикнуть. Как боксер на ринге она размяла шею. Собрала волосы в хвост. И нырнула в работу.

Вскоре оказалось, что огромное количество сложных вопросов - это не так уж и плохо. Благодаря отчетам и письмам она на время забыла о своем эпичном фиаско накануне. Харизма Берга не дотягивала до квартальной налоговой декларации, а статистика отдела продаж с первого же графика затмевала его беспардонную наглость.

Утренний разбор бумажных завалов проходил в режиме угара. Не поднимая головы, Рогозина внимательно изучала документы, делала звонки, сверяла данные разных департаментов. Секретарша дважды приносила кофе, и дважды уносила полные чашки с остывшим напитком.

К обеду Марина оказалась выжата как лимон, но стопка бумаг на столе не уменьшилась. Это можно было считать мистикой, но в отчете технического департамента за квартал почему-то были не просто ошибки - настоящие черные дыры, причем в финансовых расчетах.

Подобного Марина не ожидала. У технарей «Альфы» финансовая сторона всегда была сильной. Отдел продаж иногда ошибался в планах, маркетинг позволял себе играть с цифрами, но прошедшие огонь, воду и медные трубы сметчики технического департамента сюрпризов не подкидывали.

Учитывая вереницу неприятностей с последним тендером, надежды, что дело в банальной ошибке, не было.

- Чертовщина какая-то... - Марина отложила в сторону все документы и в пятый раз за утро набрала номер начальника расчетной группы.

Как и все предыдущие разы звонок остался без ответа.

- Ирина, - окончательно утратив надежду, она по громкой связи вызвала секретаря, - мне срочно нужен кто-нибудь из сметчиков техдепартамента. Найди хоть кого-нибудь.

Просьба звучала странно, но секретарь не стала ничего уточнять. Вместо этого Ирина открыла свою записную книжку, и уже через десять минут провожала в кабинет Рогозиной вусмерть перепуганного молодого сметчика.

- Добрый день, - Марина не стала тратить время на пустые разговоры и передала посетителю папку с расчетами. - К сожалению, ваш начальник разучился отвечать на звонки, но, может быть, Вы поясните, что произошло с последней сметой?

- Эмм... - сметчик заглянул в документы.

- Вам знаком этот проект? - тоном следователя на допросе уточнила Рогозина.

- Да... - парень переменился в лице.

- Тогда откройте мне секрет его удивительной арифметики.

Плечи мужчины поникли, губы сжались, а к тревоге во взгляде примешалось что-то новое, похожее на тщательно скрываемое раздражение, но возражать ассистенту и по совместительству дочери генерального он не посмел.

- Жду.

Закинув ногу на ногу, Марина откинулась в кресле. Выражать сочувствие в связи со свалившейся на молодого человека "честью" отвечать за весь отдел или предлагать успокаивающий ромашковый чай она не стала. Впервые за день намечался просвет в истории с расчетом. Ради этого она готова была сыграть хоть последнюю стерву. Рожденным с серебряной ложкой во рту, богатым и эгоистичным можно... Ровно как находить ошибки в чужой работе, не имея специального образования и опыта.

Вскоре подтвердилось - волновалась Марина не напрасно. Запинаясь и нервничая, сметчик рассказал, с какими трудностями пришлось столкнуться в новом проекте, и сколько специалистов трудилось над расчетами.

- На все про все ушла неделя, - подытожил он. Такое оборудование мы еще не подключали, потому быстрее выполнить не могли.

- Но почему никто не удосужился сделать сверку? Неужели так сложно сложить несколько цифр? терпеливо выслушав рассказ о титаническом труде всего отдела, Рогозина ткнула карандашом в итоговую сумму.

- Но общий расчет производит начальник группы... сметчик растерялся. Иван Петрович должен был... А вам не сказали?

В кабинете послышался звон тревожных колокольчиков. Спина Марины напряглась в струну.

- Что мне не сказали? выдохнула она.

- Иван Петрович уволился. Лицо мужчины стало белым как мел. - Вчера у него был последний день.

***

Начавшийся в сумасшедшем ритме день раскручивал свои шестеренки все быстрей. Проблемы как оползень надвигались на Марину, и даже короткий перерыв на обед пришлось провести на рабочем месте.

Новость об увольнении начальника расчетной группы вбила новый клин в шаткое ощущение контроля над ситуацией. При другом раскладе это увольнение не являлось бы чем-то странным. Смена кадров была обычной частью деятельности такого гиганта как «Альфа». Но сейчас осторожность Рогозиной, неожиданно развившаяся в паранойю, сигнализировала «Опасно» по любому поводу.

Не занимавшаяся никогда вопросами смены персонала, Марина здорово удивила кадровый отдел, запросив ведомость по всем принятым и уволенным за последние два месяца. Потом, прислушавшись к тревожному шепоту внутреннего голоса, попросила заглянуть к ней Павлова.

Как оказалось, не только она трудилась в обед. Начальник службы безопасности явился спустя десять минут. Внешне Николай казался спокойным, но его суровое выражение лица и резкость в движениях не обманули Рогозину.

- Как рабочий день? вместо приветствия поинтересовался Павлов.

- Не менее насыщен, чем вчерашний вечер. Прекрасно понимая, что начальник СБ уже осведомлен о ее встрече с Бергом, Марина сразу раскрыла карты.

Николай оценил ход. Правый уголок губ приподнялся, а морщинки между бровей расправились.

- Да... В последнее время хороших дней и вечеров ожидать не приходится. С тяжелым вздохом он расстегнул пиджак и уселся в кресло напротив.

За неполный день это был второй человек, который садился в это кресло. Первый принес дурные вести, и оснований надеяться, что второй сможет порадовать хорошими, не было никаких.

- У меня начальник расчетной группы уволился. Может еще кто-то... Марина подняла лицо к потолку и сильно зажмурилась. Корейцам предоплату платить скоро, а о Берге по-прежнему ничего не известно.

- Умный, шельма. Ни одной ниточки. Даром что еврей.

- Мы что-то упустили, - задумчиво произнесла Рогозина. - Что-то важное... Если это он, то рядом должна быть команда.

Павлов отрицательно замотал головой.

- Берг специалист по «белым» захватам. Без силового участия.

- Не проворачивают рейдерские захваты в одиночку, без разницы: «белые» или «черные».

- Тогда не знаю... цокнул языком Николай. Мы проверили всех его работников. Даже уборщицу! Офисные чисты.

Последнее предложение заставило Марину напрячься.

- А фотографии персонала есть? она еще не понимала, что именно хочет найти, но внезапно почувствовала острую потребность посмотреть на фото приближенных Берга. Даже кончики пальцев стало покалывать.

- Есть

По недовольному выражению лица собеседника, Марина поняла, что ее энтузиазма он не разделяет. «Не надо меня перепроверять» - говорил взгляд. После вчерашней неудачи с Бергом впору было ожидать поучительную отповедь. Это было последнее, чего хотелось сейчас Рогозиной, потому, работая на опережение, она сложила ладони в молитвенном жесте и с улыбкой произнесла:

- Николай, прошу.

Тяжелая артиллерия, которая никогда не срабатывала с отцом, начальника СБ сразила с первой попытки. Когда спустя несколько минут один из работников службы безопасности принес папку, Павлов все еще хмурился, но нужный результат Марина получила.

Это была маленькая победа. Первый успех за день и настолько приятный, что откладывать просмотр фото на потом Рогозиной не хотелось.

О том, что штат Аарона был небольшой, она уже знала. Дюжина человек, считая личного водителя не чета «Альфе». Изучение их фотографий даже делом считать было нельзя, но когда, перевернув одну из карточек, Марина увидела светловолосую женщину с виду лет тридцати пяти, ее как громом поразило.

- Секретарша! Глаза Рогозиной вспыхнули. Сразу вспомнилось, как Берг и эта дамочка весело общались на презентации. Будто любовники или хорошие друзья, а уж никак не коллеги. Я видела их вчера вместе. В банке. Еще приняла ее за пассию Аарона.

- Думаете... она что-то знает о захватах? Павлов недоверчиво скривился. Вечно улыбающаяся блондинка Анна, видимо, не казалась ему опасной.

- Николай, - Рогозина как школьница сложила на столе руки и загадочно усмехнулась, - а Вы когда-нибудь видели, чтобы обычная секретарша посещала со своим начальником важные мероприятия, изображая его спутницу, и при этом спал он с другими?

На лице начальника СБ отразилось изумление.

- Как давно она работает на Берга? - продолжила напирать Рогозина.

- В Питере фирма новая... Всех набирали недавно.

- На презентации они казались старыми знакомыми, парой.

- Черт... Павлов нервно провел рукой по волосам. - Прошлое секретарши мы не копали. Ни у кого и мысли не возникло.

- Зря! Эта Анна не обычный штатный работник, каким кажется на первый взгляд. Марина постучала пальцем по фотографии. Нужно узнать о ней все! Проверить, как проверили ее босса. Личные связи. Прошлое. Досконально!

- Слежка за ней ведется... Но мы соберем информацию о ее прошлом и установим прослушку. В машине и дома.

Рогозина стушевалась. Информация, конечно, была нужна, но крутость мер, на которые был готов Павлов, ее пугала.

- Может, обойдемся пока машиной и биографией? смущенно произнесла она. Жучков и в офисе хватает.

По всей видимости, Николай и не думал ограничивать своих оперативников. На лице его так и читалось: «Как это без прослушки дома?»

- Если иначе найти ничего не удастся, - ощущая себя монашкой перед инквизитором, Марина сдалась, - ставьте, но давайте хоть попробуем...

Павлов потер нос, словно собирался солгать, но потом то ли опомнился, то ли одумался просто кивнул.

Марина не знала, угадала или нет, но, складывая фотографии в папку, испытала облегчение. В случае с Бергом ценна была каждая догадка, даже самая фантастическая. Соперник попался редкий. Учитывая легкость, с которой он раскрыл ее карты, схему захвата он должен был придумать совершенно неординарную. Подвоха приходилось ждать с любой стороны, и обычная секретарша в такой ситуации вполне могла оказаться не пешкой, а ладьей.

- Николай, я очень на Вас надеюсь, - возвращая папку, произнесла Марина.

На этом маленькое внутреннее совещание можно было считать завершенным.

Поднявшись с кресла, Павлов застегнул пиджак. Коротко поклонился даме. Выйти из кабинета он не успел. Возвратившаяся с обеда секретарша не знала, что у Рогозиной посетитель. С листом бумаги в руках она фурией влетела в кабинет и прямиком уткнулась в широкую грудь начальника СБ.

Инстинкт самосохранения сработал безотказно. Боясь упасть, девушка обеими руками вцепилась в могучие плечи мужчины... Бумага полетела на пол. Следом с губ секретарши посыпались извинения и причитания, но Павлов не слушал.

Всем его вниманием завладела бумага. Под заголовком «Список уволенных работников» находился перечень фамилий и должностей. Рядовые работники, заместители и начальники подразделений на белом листе они были лишь набором прописных и заглавных букв, только опытному специалисту по безопасности Павлову стало не по себе. Профессионал его уровня не имел права верить в совпадения, паранойя и подозрительность вот его удел. Однако рассматривая бумагу, Николай без всякой паранойи видел не просто буквы. Перед ним был список акционеров «Альфы», владельцев крошечных долей в общем пакете, которые не один год проработали в компании и являлись ее костяком.

_____

* Песня «Высочество» группы «Сурганова и оркестр», слова Голубевой С.

Глава 5. Ставки повышаются

Мы договорились?

Да, принц!

Значит, я ставлю ультиматум

Да. А я захожу сзади.

к/ф «Формула любви»

В офисе «Альфы» до позднего вечера сражалась с делами Марина Львовна Рогозина, а в уютной квартирке недалеко от Финского залива приятно проводила время другая женщина. Впервые за эту неделю она была не одна. На широкой кровати рядом лежал уставший и довольный любимый мужчина. От близости с ним, превратившейся из-за работы в роскошь, замирало сердце, а голова категорически отказывалась соображать. Истосковалась. Дождалась. Позади был вкусный ужин, не в ресторане, где их могли бы увидеть вместе, а дома, впереди - долгая ночь в мужских объятиях. Спина к животу томительно-нежные пазлы.

Подумать только, а ведь еще полгода назад она и не поверила бы, что сможет спать в обнимку, да еще под одним одеялом. Неудобно, тесно. И вот сама укладывается под бок, повторяя изгибы, сама прижимает к груди горячую мужскую ладонь.

- Ань, я так усну, а мне домой нужно, - безнадежно портя момент, ворчливо прошептал на ухо любимый. - Достало все.

- Про «достало» - к Бергу! - Анна перевернулась на спину и лениво потянулась.

- Его тоже достало, - мужчина зевнул. - Во всяком случае, хочется в это верить.

Устроившись лицом к лицу, Анна мечтательно очертила пальцем контур губ любимого.

- И мне тоже, Леша. - Она немного помедлила, словно раздумывая. - Хотя Аарон виртуозно умеет скрашивать свою жизнь. На свидания вот ходит...

Алексей понимающе кивнул.

- На то он и босс, - прокомментировал он вслух.

- Знаешь, - Анна приподнялась на локте. Она не собиралась говорить сегодня о делах, но, как обычно, собственный язык был против нее. - Мне даже жаль Рогозину. У нее и без того жизнь не сахар, а из-за аферы, что мы задумали, станет еще хуже.

- Да - Алексей откинулся на подушку и стал вслух размышлять: - Сегодня-завтра она узнает, что из фирмы ушло несколько человек. Мелочь. Все работники разных отделов. Руководителей высшего звена нет. Скорее всего, она даже не придаст значения этим увольнениям.

- Марина умная! Анна хорошо помнила интервью и восторг Берга. Очень умная.

- Если очень Тогда обратит внимание, что почти все уволившиеся - акционеры «Альфы». Миноритарии*. Их доли так малы, что не дают ни власти, ни большого дохода, но если их соединить... Добавить еще двадцать пять процентов...

Его собеседница, посвященная в детали плана, уткнулась лбом в плечо любимого и еле слышно произнесла:

- Это будет шокирующая новость.

- Да. А если учесть, что свои доли они благополучно продали некоему инвестиционному фонду, к которому просто так не подберешься... Концы в воду.

То же время.

СМС от абонента «Марина Рогозина» абоненту «Аарон Берг»:

«Здравствуй. Какую информацию ты можешь предоставить?»

СМС от абонента «Аарон Берг» абоненту «Марина Рогозина»:

«Добрый вечер, дорогая. Так приятно знать, что у тебя уже есть мой номер».

СМС от абонента «Марина Рогозина» абоненту «Аарон Берг»:

«Аарон, данные! Что ты знаешь?»

СМС от абонента «Аарон Берг» абоненту «Марина Рогозина»:

«Свидание, милая. Информация после свидания».

То же время. Квартира Анны

Судя по тому, как нахмурился Алексей, сегодня вечером размышления о Рогозиной не входили в его планы.

- И все же, - уже не скрывая своего беспокойства, продолжила Анна, - я не понимаю, зачем ему свидание.

- Хм... Мужчинам иногда нужны... - визави замялся, - свидания.

- Пошляк! Веселый женский смех наполнил комнату. Вам много чего нужно! Здоровья не хватит на все капризы.

- Мы такие!

- Но приглашать Рогозину... Анна все же не позволила сбить себя с мысли.

- Родная, не переживай. Аарон совмещает приятное с полезным. Фактор «икс» нельзя недооценивать.

- И ты веришь, что Марина смогла бы остановить процесс? - собеседница недоверчиво сощурилась.

Алексей ответил не сразу. Несколько секунд смотрел в лицо женщины перед собой, будто изучал черты.

- Сомневаюсь. Возможно, есть что-то еще... - Он улыбнулся. Задорно, как мальчишка. Это было совсем не похоже на всегда серьезного гениального финансового аналитика. - Насколько я знаю, она первой бросила ему вызов. На моей памяти женщины Берга еще не пытались поймать на афере.

То же время.

СМС от абонента «Марина Рогозина» абоненту «Аарон Берг»:

«Аарон, ты блефуешь. Пожалуйста, если тебе нечего мне предложить - так и скажи».

СМС от абонента «Аарон Берг» абоненту «Марина Рогозина»:

«Могу предложить себя».

СМС от абонента «Марина Рогозина» абоненту «Аарон Берг»:

«Свидание стоит дороже».

СМС от абонента «Аарон Берг» абоненту «Марина Рогозина»:

«Прогресс! Мы уже торгуемся!»

То же время. Квартира Анны

Алексей устало провел ладонью по лицу.

- А вообще она не обязана расхлебывать все в одиночку, - ответил он глухим голосом. - В конце концов, не она заварила эту кашу.

- Марина - дочь владельца компании. Нет у нее никакого выбора.

- Ань, - Алексей закинул руку на талию своей женщины и резко пододвинул ее к себе, - давай говорить честно! Если бы ее отец не развел гадюшник в компании, ей не за что было бы волноваться. Он сам виноват. Слишком много яхтинга, слишком мало управленческих решений.

- Леша, твой нынешний начальничек Леонов много лет был мирным и спокойным акционером. Портил кровь лишь по мелочам. - Анна воинственно сдула прядь со своего лица. - Если бы он не нанял такого умника, как ты, неизвестно, сколько бы еще длилось затишье.

Алексей грустно усмехнулся.

- Теперь, - как хирург, точно знающий, какая именно операция необходима пациенту, сухо ответил он, - чем скорее руководство «Альфы» примет предложение Аарона, тем будет лучше. В первую очередь для самой Марины. Счет пошел на часы.

То же время.

СМС от абонента «Марина Рогозина» абоненту «Аарон Берг»:

«А тебе есть что мне продать? Кроме себя!»

СМС от абонента «Аарон Берг» абоненту «Марина Рогозина»:

«Мне казалось, я котируюсь. Ну да ладно. На сколько потянет информация о конечном покупателе акций?»

СМС от абонента «Марина Рогозина» абоненту «Аарон Берг»:

«Откуда ты?.. Одно свидание!»

СМС от абонента «Аарон Берг» абоненту «Марина Рогозина»:

«Умница. Освободи, пожалуйста, вечер и начало дня. У меня грандиозные планы. И захвати паспорт».

***

Иногда самое сложное не действие, а выбор. Что надевать, в какой институт поступать, выходить ли замуж, брать ли ипотеку - моментов, когда от решения зависит вся последующая жизнь, множество. Чаще всего они обычные, не носящие в себе элемента неожиданности. Часть трудового процесса или неизбежные кризисы взросления.

Однако порой судьба шалит. Вырывая из повседневной суеты, она создает такие ситуации, в которых правильные шаги могут со стороны показаться чистым безумством. Для Марины Рогозиной таким безумством было принять предложение Берга согласиться на свидание.

Еще утром, если бы ей кто-нибудь сказал, что сама напишет сообщение Аарону, Рогозина ни за что не поверила бы. Но день выдался необычайно насыщенным, и к вечеру она была готова встретиться с кем угодно лишь бы получить ответ хоть на один из своих вопросов. А их было много!

Первым пунктом значилось увольнение нескольких мелких акционеров. Служба безопасности «Альфы» слаженным хором пела Марине песню о проведенной проверке каждого увольнения. Зам Павлова, ответственный за внутреннюю безопасность, бил себя в грудь, утверждая, что все процедуры соблюдены, и никто из уволенных не представляет опасности компании. Отдел кадров пел с СБ в унисон, однако, когда вечером того же дня Павлов раздобыл выписку из Реестра акционеров, пыл блюстителей должностных инструкций и прочих правил заметно угас.

Миноритарии продали свои акции. Все уволенные не просто ушли, а ушли насовсем. Накануне важного тендера. Именно тогда, когда фирма более всего была уязвима.

Покупатель у всех был один. Как оказалось, некий иностранный инвестиционный фонд «Прайм», информацию о котором найти не удалось, даже задействовав обширные связи Павлова и Рогозиной, приобрел все акции одним махом два дня тому назад.

Эта новость застала всех врасплох. Юристы печально разводили руками. Еще недавно клявшиеся в чистоте увольнения, безопасники начали поиски данных... Сама Марина, прокорпев до позднего вечера над бумагами, взяла в руки мобильный телефон и набрала СМС Бергу.

Помня, чем закончилась их встреча в прошлый раз, Марина несколько раз порывалась отменить свидание. Это было бы разумно и трезво. Но вечером следующего дня черный «Мерседес» остановился возле ее дома, и она вышла к встречающему ее у раскрытой двери авто красивому мужчине.

***

Глядя на хорошо одетого Берга с одинокой красной розой в руке, Марина вдруг поняла, что никогда в жизни у нее не было классического первого свидания. Тищенко вместо роз преподносил себя любимого, с Глебом из-за графика работы в больнице ходить по ресторанам было некогда. С другими ухажерами тоже вечно не складывалось. И вот «Мерседес» с водителем, миниатюрная роза на коротком стебле ненавязчивый романтический символ, элегантный мужчина с ослепительной улыбкой. Идеально настолько, что хоть сразу разворачивайся и иди в дом.

Конечно же уйти ей не дали. Почувствовал Берг ее состояние или просто имел богатый опыт принудительных свиданий, но как только Марина на секунду остановилась, тут же его горячая ладонь легла на ее руку. Операция «Перехват» прошла как по маслу, и спустя несколько секунд Рогозина уже сидела в автомобиле.

- С каждым разом ты выглядишь все соблазнительнее. Приятно знать, что из-за меня, - вместо стандартного «ты прекрасна» восхищенно произнес Аарон.

Как ни странно, на Марину эта фраза оказала почти мистическое воздействие. Внутренняя пружина, которая сжалась до предела из-за непривычной роли, распрямилась, и, казалось, даже дышать стало легче.

- А мир вокруг тебя не вращается? не удержавшись, съязвила она.

В ответ на шпильку Берг взял изящную женскую ладонь и нежно поцеловал.

- Мне нравится твоя темпераментность, но давай на сегодня заключим перемирие, - обезоруживающе ласковым тоном произнес он.

- Притворный мир? - хмыкнула.

- Нет. Просто расслабимся и приятно проведем время. Завтра, если пожелаешь, можешь вновь вернуться к своей теории о моей разрушительной миссии.

- Хорошо, - чуть помедлив, Марина кивнула, - но... Прежде, чем машина тронется, я хочу удостовериться, что мое время не будет потрачено напрасно.

Для большей убедительности она взялась за ручку авто и распахнула дверь.

- То есть уровень доверия ко мне нулевой, не вопросительно, а скорее утвердительно прокомментировал Берг.

Рогозина пожала плечами.

- Прости, Аарон. У меня нет времени на игры, а доверять кому-либо в сложившейся ситуации непозволительная роскошь.

- Так и думал, что все начнется с этого... Берг недовольно цокнул, и, словно получив мысленный приказ, водитель передал боссу вызывающе красную пластиковую папку.

Уверенная, что папка для нее, Марина протянула руку, но Аарон опередил.

- Милая, понимаю, что ты торопишься, но не все так сразу. С этими словами он забрал документы, и, пролистав содержимое, передал собеседнице один единственный листок. Это аванс.

- Не густо, - Марина взвесила тонкий лист в руке, но Берг, доказав своим жестом, что щедрость не входит в список его добродетелей, уже вернул остальные документы Диме и откинулся на спинку сиденья.

«Торга не будет», - по его довольному лицу поняла Рогозина и в следующее мгновенье, забыв обо всем вокруг, полностью погрузилась в чтение.

За следующие пятнадцать минут она старательно изучила содержимое скромного «аванса» и мысленно вышвырнула из компании всю службу безопасности. Выгнать их было за что. На стандартном листе формата А4 содержалась информация о датах увольнения акционеров «Альфы» и денежных суммах, поступивших на их счета. Вроде бы ничего особенного, фамилии Рогозина и так знала. Но суммы неожиданно удивили. По данным выписки из Реестра продажа долей была совершена в один день. Однако суммы в ведомости Берга были прямо пропорциональны размерам долей ушедших. Деньги они получили еще до увольнения, а значит, скупка акций велась под носом СБ и довольно продолжительное время.

От этого хотелось материться. Не по-женски грубо и от всей души.

Последняя надежда, что у нее разыгралась паранойя, и нет никакого захвата, лопнула как мыльный пузырь. Против «Альфы» работала команда профессионалов теперь это было очевидно. Они старательно готовили почву для какого-то шага, и как Марина ни пыталась понять, какого именно, решения не приходило. Возможно, оно было у Берга. Уж кому, как не рейдеру, знать тактику и методику захватов. Но спрашивать не хотелось. Слишком сложным был Берг, чтобы влет рассчитать, что он скормит ей: полуправду, которая запутает еще больше, или откровенную ложь.

Отложив лист бумаги в сторону, Рогозина отвернулась к окну и принялась медленно и методично упорядочивать свои мысли. За окном проносился привычный питерский пейзаж: старые скверы, сверкающие стеклом столбы многоэтажек. В голове задачи и планы. Того и другого было так много, что голова шла кругом. Совсем не так, как должно было быть у девушки перед свиданием.

Погруженная в раздумья, она не заметила, как машина проскочила мимо нескольких элитных ресторанов и выехала из центра города. Лишь когда впереди появился указатель «Кольцевая автодорога», Марина поняла, что что-то не так.

- Куда мы едем? настороженно спросила она своего удивительно молчаливого спутника.

- На свидание, Берг уклонился от прямого ответа. Ты ведь освободила, как я просил, вечер и утро?

- Аарон!

- Хочешь историю? Берг внезапно повернулся на сиденье и, устроившись боком, закинул руку на изголовье.

- Если это будет история о рейдерском захвате моей фирмы хочу!

- Твое упрямство не может не восхищать, но пока расскажу о другом. О том, что иногда удача и готовность довериться самому неожиданному союзнику важнее тщательной подготовки. Берг заглянул в глаза своей собеседнице, а затем начал: - Ты знаешь, как «Кристис» стал лидером среди аукционных домов?

Марина отрицательно помотала головой.

- Тогда слушай. В 2005 году японский бизнесмен Такаси Хасияма, владелец коллекции картин стоимостью двадцать миллионов долларов, чтобы выбраться из долгов, вынужден продать всю коллекцию. Решение далось ему непросто, но кредиторы не оставляли выбора. И вот, мысленно попрощавшись со своими сокровищами, Такаси объявил тендер между аукционными домами. Заказ оказался настолько лакомым, что откликнулось сразу несколько компаний. Новички и дома с мировым именем все хотели получить права на торги.

Самые интересные и перспективные предложения поступили от «Кристис» и «Сотбис». Словно братья-близнецы они представили почти одинаковые презентации, и Хасияма вновь оказался перед выбором. Владельцы аукционных домов тогда пережили не самые лучшие дни своей жизни. Выбор определял их будущее положение на рынке, ведь победитель автоматически становился номером "один". Однако японец преподнес сюрприз. Чтобы выбрать один из них, Такаси предложил аукционным домам, сыграть... Нет, не в «Монополию». В «Камень, ножницы, бумага». Отказа он бы не принял, и вот «Кристис» по совету 11-летней дочери главы компании показал «ножницы», оппоненты из «Сотбис» - «бумагу» и проиграли. Девочка объяснила свой совет тем, что «все всегда ожидают, что ты покажешь камень». Вот так с ее легкой руки компания отца заполучила многомиллионный контракт.

Не оценить символизм Берга было трудно. Трудный выбор, неожиданный помощник в лице ребенка, камень... Марина восхитилась проницательностью своего визави. В последнее время она так и жила - в ожидании очередного камня от всех и каждого.

- Я поняла твой намек. В искусстве заговаривать зубы тебе нет равных, - Рогозина вполне миролюбиво улыбнулась. - А теперь, куда мы едем?

Берг хлопнул себя по колену.

- Ты невозможная!

- В этом, Аарон, мы с тобой похожи. Так куда?

- Мы полетим...

- Что?!

- Я заказал место в чудесном ресторане... Но он в Тель-Авиве, - словно речь идет о каком-нибудь местечке под Питером, буднично сообщил Аарон.

- Останови машину! - всполошилась Рогозина. - Останови, я не шучу!

Ни водитель, ни его босс не послушались.

- Берг! Ты вообще в курсе, что нельзя просто так взять и увезти человека в другую страну.

- Но ведь паспорт, как я просил, при тебе? - впервые за время встречи в голосе Аарона послышалось что-то, отдаленно напоминающее беспокойство.

- Ты вообще меня слышишь? - Марина начала злиться.

- Слышу. А еще, где бы мы ни были, нас услышит целая толпа оперативников. - это уже начал злиться Берг. - Только не делай вид, что не понимаешь! Здесь я даже вздохнуть свободно не могу.

Марине хотелось возразить, сослаться на манию преследования, но язык не повернулся.

- Ресторан выбираешь ты, не я, - она попыталась найти хоть один аргумент в свою защиту.

- Конечно! Куда бы я тебя ни привез, через столик от нас будет сидеть твоя свита, - Берг указательным пальцем показал за спину в сторону заднего стекла. Та, что через три машины от нас. Может, остановимся, отправишь мальчиков домой к папочке Павлову?

Берг смотрел на нее как прокурор на преступника. Это был уже не тот игриво-насмешливый Аарон, который легко раскрыл ее блеф на презентации. Нынешний Берг был суров, собран и разил без промаха.

- Но, если для того, чтобы убедить тебя отдохнуть у моря, списка акционеров мало... - продолжил он. - Окей. После ужина я сдам тебе конечного покупателя акций. Фамилию, имя, отчество и все доказательства его причастности. Такие сведения стоят свидания?

Это была наживка, игнорировать которую Рогозина не могла. Мысль о том, что уже к ночи она будет знать ответ, в миг обесценила все опасения.

- И все же я так не могу... Марина растерянно указала на свой наряд. Красивое вечернее платье с обольстительно открытыми плечами и узким, обтягивающим бедра низом явно не предназначалось для путешествий. Однако протеста в голосе его владелицы не было.

- Изумительно выглядишь. Платье так и манит снять его. Аарон словно и не понял намека. А волноваться тебе не о чем. Вообще. Он коварно усмехнулся. - Положись на меня.

- Вечер и утро?

- Да.

- Плюс два перелета... - горько простонала Рогозина.

- Как настоящий джентльмен, я накачаю свою даму шампанским, а затем подставлю плечо, чтобы она могла вздремнуть до прилета и не думать о глупостях, - добродушным тоном произнес Аарон.

- О-о-очень романтично. - Марина закатила глаза.

- К черту романтику!

- А может, к черту свидание? Как она поняла, шансов убедить Берга сдаться, не было никаких, но его самодовольный вид будил в Рогозиной сразу целую гамму эмоций, и ни одной мирной среди них не было. - Найди другой способ развлечься.

- Шум моря, вкусная еда и приятная компания - идеальный отдых. Лучше только секс, - Аарон плотоядно ухмыльнулся, - но этот пункт программы, я так понимаю, пока предлагать не стоит.

- Пока? - Марина, казалось, поперхнулась воздухом на вдохе.

- Все в твоих руках, моя дорогая. Только в твоих.

Берг настолько деликатно и при этом настойчиво загонял ее в ловушку, что у Марины, поминутно сменяя друг друга, пульсировали в мозгу два желания: зааплодировать и расцарапать ему лицо.

Возможно, стоило сделать и то, и другое. Он заслуживал. Заодно ему неплохо было бы преподать урок обращения с дамой. «Пожалуй, за вечер и утро я управлюсь, - окончательно смирившись с необходимостью лететь, обнадежила она себя. - Заодно узнаю, какой его интерес в этом странном свидании. Уж он точно есть».

___________

* Миноритарии (миноритарный акционер)   это акционер компании, владеющий незначительным количеством акций, и не имеющий возможности напрямую участвовать в управлении компанией.

Глава 6. Игра в поддавки

Вы получите то, что желали,

согласно намеченным контурам.

К чёрту контуры! Я их уже ненавижу.

к/ф «Формула любви»

Часть 1.

Когда в конце рабочего дня Павлову сообщили, что Марина с Бергом взошли на борт самолета, он как раз собирался смотреть видеозапись из квартиры секретарши Аарона. Флешка уже была в руках. Оставалось лишь вставить в разъем, но неожиданная новость пустила план под откос.

- Куда она полетела?! - взревел он на помощника.

- В Тель-Авив, - молодой парень хоть и не первый день работал в СБ, все же нервно сглотнул.

- Твою мать! Она с ума сошла? Какой нахрен Тель-Авив? Да еще с этим... Николай красочно выругался, отчего лицо помощника стало на пару тонов светлее. Если с ее головы хоть волос упадет, я этому шуту гороховому такое обрезание устрою фальцетом запоет!

Павлов со злостью отбросил флешку в угол стола. Проблем и с акционерами хватало, а тут ситуация вообще вышла из-под его контроля. Будь у Николая полномочия, он бы отправил истребитель на перехват пассажирского Боинга. Если бы успел, сам бы лег под колеса. Но ни генеральских погон, ни времени не было, потому пришлось стискивать зубы.

- Срочно соедини меня с отделом безопасности «Ошера», - Николай назвал помощнику наименование небольшой тель-авивской компании Рогозина. По иронии судьбы именно ее в свое время помогал «приобретать» Берг.

Парень кивнул и тут же, как по команде «фас», бросился выполнять указание. Спустя пару минут на мобильный телефон Павлова поступил международный вызов.

***

Перелет Санкт-Петербург - Тель-Авив дался Бергу легко. Как и Марина, он успел немного вздремнуть и к прибытию ощущал себя полным сил. Состояние Рогозиной определить на глаз оказалось непросто. Словно шкатулка с секретом, Марина скрывала мысли и чувства. Если бы не редкие, едва заметные невербальные сигналы, будь то прикосновение к губам или трепетание крыльев носа, Берг вообще не смог бы прочесть ни одной ее эмоции. А читать хотелось взахлеб.

Сегодня была их третья личная встреча. С разговора на пирсе прошел месяц, он выяснил почти всю ее подноготную, знал, какие цветы любит, какое вино пьет, поименно мог перечислить всех любовников, но Марина по-прежнему оставалась загадкой. Что-то не складывалось в образе высокомерной карьеристки. Даже на презентации, когда она расчетливо загоняла его в угол, Берг не ощутил холода, характерного для женских существ с воображаемыми стальными шарами. Рогозина была изумительна в своем гневе, соблазнительна в смущении, но бессердечная ледышка в ее исполнении получилась фальшиво. Именно это зацепило Аарона сильнее всего.

Поездка в Израиль, по его мнению, должна была приоткрыть завесу тайны. В непривычной обстановке, вырванная из протухшего компоста под названием «рабочий график», она обязана была раскрыться.

Анна назвала этот интерес босса «синдромом принца, мечтающего разбудить спящую красавицу». Заболевание было новым, никогда ранее у Берга не диагностируемым. Он, конечно же, отмахнулся от не в меру внимательной секретарши, но и разубеждать не стал.

Доля правды в словах Анны присутствовала. Алекс вполне сумел бы справиться без страховки. Только чудо могло спутать их планы и привести Марину туда, куда не стоило. Но все же теперь он и Марина оказались в Израиле. Более того в любимом ресторане Аарона с видом на порт древнего Яффо.

Позади, едва заметные в сумерках, высились гостиницы и торговые центры, в том числе здание офиса «Ошера». Впереди - море. И никого, подслушивающего и подсматривающего за гостями. Ничего общего с Питером. Другая вселенная.

***

За стеклянной стеной зала шумело и пенилось море. Как картина художника-авангардиста, терраса приковывала взгляд четкими линиями и игрой красок. Узкая полоса песчаного пляжа соединяла сверкающий золотом дощатый помост и серо-синюю гладь воды. Никаких скамеек, зонтиков и прочих пляжных принадлежностей.

Таким же не по-восточному аскетичным был зал. Небольшие квадратные столики с низко свисающими над ними шарами-плафонами. Украшенные старыми черно-белыми фотографиями стены цвета горького шоколада. Приглушенный свет и тихая ненавязчивая музыка. Ничего, что могло бы отвлечь посетителя от вкусной еды и бескрайнего морского пейзажа.

Зная, как силен соблазн раствориться взглядом в этой картине, Берг усадил свою гостью спиной к морю. Он не спешил. Время для главного блюда еще не пришло, а вот лишний пар следовало выпустить как можно скорее. Рогозина и вида не подала, что разочарована такой диспозицией. Она покорно взяла из рук улыбчивого официанта папку с меню. Разложила на коленях салфетку. Послушная и красивая. Тихая, как спящий вулкан. Минутная слабость, когда, выйдя из здания аэропорта и окунувшись в душный израильский воздух, Марина растерялась, была позади.

Первая фраза после ничего не значащего обмена репликами о ресторане это подтвердила.

- Итак, как свидание с дочерью... врага, Марина повернула голову набок и вскинула брови, - вписывается в твои планы?

Аарон, не раскрывая меню, отложил его на край стола.

- У меня нет врагов. Это свидание с красивой женщиной.

Комплимент не произвел на Рогозину никакого впечатления.

- Какая-нибудь юная мечтательница визжала бы от счастья, оказавшись на моем месте. Ты пригласил не ту. - Она последовала примеру Аарона и тоже отложила меню. Вряд ли он увез ее так далеко, чтобы отравить.

- А может, я устал от визга? - с ноткой горечи произнес Берг.

- Захотелось новых ощущений?

- Захотелось насладиться своим редким свободным временем с той, которая знает ему цену.

Марина хмыкнула.

- Над способами убеждения, Аарон, тебе еще нужно поработать.

С этим спорить было сложно. Признавая правоту своей собеседницы, Берг поднял ладони вверх.

- А ты дашь мне еще один шанс? Без торга? Без необходимости выкупать тебя у тебя?

- Ради разнообразия можно честно сказать, зачем я тебе. - Марина наклонилась к визави и с первой улыбкой за вечер продолжила: - А еще признаться, что в папке.

Красноречиво вздохнув, Берг подозвал к себе официанта и что-то продиктовал на иврите. Парень задал клиенту несколько вопросов, что-то пояснил и, бросив веселый взгляд на Рогозину, активно закивал. Что именно просил Берг, для Марины осталось загадкой. Переводить он не стал, а когда спустя пару минут на столе появились две тарелки с салатом, Аарон как ни в чем не бывало вернулся к беседе.

- Тебе наши разговоры ничего не напоминают? спросил он. Например, старую игрушку - неваляшку. Ее толкнешь в одну сторону, она тут же с монотонным звоном заваливается на другой бок. И так туда-сюда, туда-сюда. Долго, громко. Пока хватает амплитуды.

- Не знала, что здесь тоже были такие игрушки.

- Это из питерского детства. Один из немногих фрагментов, который я запомнил. Остальное - холод, дождь и вечно унылые лица.

Небольшой экскурс смягчил выражение лица Марины, что не осталось незамеченным для Берга.

- Смирись с тем, что получишь папку только после десерта. Расслабься, позволь себе насладиться, ну если не компанией, то хотя бы рестораном и ужином.

- Думаешь, это возможно?

- Пошли дела подальше! Аарон заговорщицки подмигнул. Или боишься, что понравится?

На его вызов Рогозина лишь фыркнула.

- Если бы ты не поманил меня информацией, скорее всего, сейчас я бы сладко потягивалась в своей кровати, расслабленная и довольная жизнью.

- Ну хочешь, я попрошу, чтобы здесь установили кровать?

- Берг, у тебя жар! рассмеялась Марина.

- Значит, нет? Будешь сидеть? словно ожидал иного ответа, уточнил Аарон. - Тогда учись получать удовольствие в новой позе.

И словно показывая пример, он аккуратно наколол на вилку крошечный помидор из тарелки Марины, поднес к ее губам и, легонько коснувшись, резко потянул в свой рот.

- Вкусно! прожевал. - Да, однозначно, так гораздо вкуснее. Хочешь попробовать?

Он стрельнул взглядом в сторону вилки Рогозиной, а затем указал на точно такой же помидор в своей тарелке. Третий ингредиент рецепта - улыбающиеся мужские губы - уже ждали своей очереди. "Сыграй, попробуй!" - глазами дразнил Берг.

Почти удалось. Он был бы не он, если бы не заметил, как порозовели от этого фокуса щеки Марины. Приятнее такой картины мог быть только поцелуй. В том, что эта женщина знает толк в поцелуях, Аарон не сомневался. Однако вновь пришлось себя осаживать. Торопиться не следовало.

После томатной выходки навязанное свидание незаметно превратилось в по-настоящему приятный вечер. Сказывались и перелет, и позднее время. На колкости не было сил. Берг рассказывал веселые истории о своем тель-авивском прошлом, о местных приметах и обычаях. Что из этих баек было правдой, и была ли вообще правда, Марине знать не полагалось. Звонкий смех, который понравился Аарону еще при первой встрече, звучал все чаще, а улыбка, иногда сдержанная, иногда открытая, не сходила с лица.

К горячему Марина расслабилась окончательно и стала незаметно через плечо поглядывать на море.

После одного из таких взглядов Аарон отложил столовые приборы и, кивнув в сторону двери на террасу, сказал:

- Иди.

Его спутница, казалось, только и ждала этого слова.

***

На пляже не было ни одной живой души. Только фонари, словно великаны с лампадами в руках, и звезды. Убедившись, что за ней не наблюдают, Марина открыла клатч, взяла в руку телефон. Нужно было проверить, не звонил ли кто за время ужина. Павлов со своей сворой наверняка уже подняли на уши аэропорт и израильскую компанию. Зная Николая, сомнений не было. Может, начальник СБ и допускал промахи в корпоративных делах, но в вопросах личной безопасности ему не было равных.

Представив, как из-за угла выглядывает какой-нибудь из его оперативников, Марина усмехнулась. Чуть помедлив, рука сама опустила телефон назад в сумочку. Стоило признать - Берг оказался прав. Вдали от соглядатаев не то что отдыхалось дышалось лучше. Краски становились ярче, запахи вкуснее. Благоухающий цветами и пряностями израильский воздух хотелось ложкой есть. А море... Противостоять этому великому гипнотизеру она была не в силах.

Поддавшись сиюминутному порыву, Рогозина положила клатч на пол террасы, сняла туфли и поставила их рядом. Благодаря слишком облегающему платью чулок в вечернем ансамбле не предполагалось. Став босыми ногами на прогретый за день песок, Марина воздала благодарность тому, кто создал ее платье, и направилась к линии прибоя.

Море страстно, как любовник, облизывало волнами берег. Крадучись, оно откатывалось вглубь, а потом стремительно обрушивалось теплыми бурунами на податливый песчаный пляж. Соблазн стать участником этого действа толкал Марину к воде.

- Привет, - прошептала она набежавшей волне.

Море тотчас отозвалось. Стоило войти по щиколотку в воду, как дыхание перехватило от восторга. Пара капель попали на платье, но Рогозина не заметила. Каждая клеточка, каждый нерв, вся она полностью отдалась на волю ощущениям. "Потеряй контроль", - вспомнились слова Берга.

И она теряла.

- Я скучала по тебе. - Горло перехватило, и собственный внезапно охрипший голос показался чужим. - Очень...

Море ответило вновь. С первой набежавшей волной оно окатило тоской. Даже во рту стало горько от ярких воспоминаний последней встречи с таким же прибоем. Четыре года прошло. Никаких морских круизов, никаких яхт. Лишь горные лыжи в короткие перерывы на отдых и прогулки по шумным улочкам любимого Питера. Время лечило медленно. Оторванный кусок души фантомной болью напоминал о себе.

Не зажило.

Не отпустило.

Погруженная в свои мысли, Марина простояла так минут пятнадцать и не сразу заметила, как на пляже появился еще один человек.

- Аарон? - она оглянулась, услышав шаги.

- Потерял тебя. - Берг расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и принялся закатывать рукава.

- Скоро вернусь. Можешь не беспокоиться, свою часть обязательств я выполню.

- Я и не думал беспокоиться. - Разобравшись с рубашкой, Аарон разулся и стал закатывать брюки.

- Здесь хорошо. - Смотреть на Берга, больше похожего на великовозрастного сорванца, чем на отутюженного бизнесмена, было странно, потому Марина вновь повернулась к морю.

- Знаю, - ответил незаметно оказавшийся у нее за спиной Аарон.

Первым порывом Рогозиной было уйти. Слишком интимной получилась близость. Но от Берга, как от печки, шло такое тепло, что мысли о побеге исчезли сами собой. Слишком увязла в ощущениях, в воспоминаниях, в море - как в паутине. Даже когда Аарон положил одну руку на живот, пододвигая ее к себе вплотную, а второй заскользил по предплечью вверх, Марина не шелохнулась.

Мысли таяли, превращаясь в ватный туман. Она словно была здесь и одновременно в каком-то другом измерении. От прикосновения пальцев по позвоночнику от лопаток до бедер прокатилась волна удовольствия. А в следующий миг, когда Аарон потянул ее за волосы, заставляя откинуться на свое плечо, Марина чуть не застонала.

У тела не было «врагов» и «любимых». Оно жило по своим собственным принципам, и на близость Берга реагировало предательским волнением.

Забытое ощущение.

Замурованное в прошлом.

Как на несущемся с высокой горки вагончике аттракциона эмоции перенесли ее в совершенно другое время. К другому мужчине.

***

Ни Глеб, ни Марина так и не поняли, когда между светлыми планами на будущее и настоящим пошла трещина. Их отношения изначально были похожи на лавину. Случайная встреча в больнице, короткое свидание в старой кофейне у залива, несколько телефонных переговоров и сбивчивое признание в любви. Глеб тогда опустился на колено, а Марине хотелось сесть рядом с ним, обнять и разреветься от счастья. Зал аплодировал. «Да. Конечно да!» - она больше сказать ничего не могла.

Через четыре месяца после знакомства они стали женихом и невестой. Ровно через такой же срок сказка закончилась.

Когда начался обратный отсчет? После неожиданной, как гром среди ясного неба, новости о беременности бывшей девушки Глеба? После рождения ребенка? Или после одной из бесконечных одиноких ночей...

Вначале кажется, что для счастья нужен ветер в парусах, солнце и хороший капитан. Словно существует «полное» счастье и какое-то другое «недосчастье». А потом неожиданно яхта жизни дает крен, и вместо красивого паруса приходится молиться о надувной спасательной шлюпке или круге.

Порой просто молиться. Просить у Бога вернуть все, как было... Любимого, радость кутаться в его объятиях, беззаботное счастье.

Эгоистка, не умеющая делиться. Избалованная принцесса. Нужно было всего-то подождать. Раз, второй, третий... У других женщин получалось делить, терпеть и понимать. Ведь не терновый венец. Другие могли, а ей хотелось быть единственной. Всегда с ним. Не провожать в ночи после тревожного звонка. Не метаться из угла в угол до утра, ожидая. Не видеть в глазах вину.

Такая малость!

Слишком сильная любовь, первая. Слишком острые эмоции.

И с кем пыталась тягаться? С маленькой копией самого дорогого мужчины на земле. С хрупким малышом и его бесконечными болезнями.

«Разве я могу доверить его другому врачу?»

«Прости, родная, я сегодня не приду. Нужно помочь...»

Простенькое уравнение с одной неизвестной: некогда близкая женщина с грудным ребенком и невеста что может быть проще? Как не считай итог один. Но они трепыхались. Пытались бороться за свои чувства. Наивные и влюбленные. Когда нет за спиной нескольких лет совместной жизни, опыта споров и примирений, каждый сражается поодиночке.

Чаще молча. Без слов любовь. Втихомолку дни. Скупое «да» на предложение перенести свадьбу. Словно не они еще недавно наговориться не могли и хохотали, представляя, какие занудные старики получатся из них.

Кто-то должен был положить конец этому безмолвию. Самовлюбленная папенькина дочка разрубила за двоих. Шкипер отца без споров взял ее в регату. Соленые слезы смешались с морскими брызгами. Яхта стала приютом на месяц.

И никто не остановил.

Часть 2.

Марина всплывала из воспоминаний как ныряльщик с рекордной глубины. По чуть-чуть, чтобы не стать жертвой кессонной болезни, прятала в подкорку ощущения. Всматриваясь вдаль, забывала картинки прощания с Глебом. Раньше для всплытия требовалось много времени. Без боли не обходилось. Но теперь... Несколько глубоких вдохов, мысли о текущих делах... Порядок.

Случайный соучастник экскурсии в прошлое, Берг не мешал ни словом, ни жестом. Как оказалось, молчать он умеет не хуже, чем рассказывать небылицы.

- Зря ты привез меня сюда, - Марина повернула голову вправо, почти коснувшись губами шеи Аарона.

- Почему?

- Море плохо на меня влияет.

- Ты больше не будешь язвить и бросаться колкостями? - Берг опустил на нее взгляд. - Даже не знаю, как я переживу такую перемену.

Рогозина приподняла голову, чтобы лучше видеть наглые голубые глаза.

- Ты всегда такой непрошибаемый?

- Только когда в моих объятиях интересная мне женщина. - Он потерся носом о мочку уха Марины. - Инстинкт неандертальца. Ты, кстати, нигде поблизости пещеру не видела?

Гремучей смеси коварства, чувства юмора и обаяния противостоять было сложно, и Рогозина рассмеялась.

- Чудесный звук, - восхитился Берг. - Даже не знаю, что мне нравится больше: как ты произносишь мое имя или этот смех.

- Больше всего тебе нравишься ты!

- А тебе нет? тут же в шутливом тоне прозвучал провокационный вопрос.

Аарон действовал как опытный фехтовальщик. «Разведка», «обманный маневр», «укол» - элегантная комбинация, только не на рапирах, а на словах. Ответом на последний вопрос, конечно же, должно было стать «нет». Оно так и просилось с языка, но теплая волна лизнула ноги, и Рогозина не смогла солгать.

- Я поняла, - она легонько толкнула Берга затылком в плечо, - ты проповедуешь культ эгоизма.

Это был явно не тот ответ, на который он рассчитывал. Марина кожей почувствовала, как у ее виска губы Аарона растянулись в улыбку. В очень заразительную улыбку!

- Здорового эгоизма, - шепотом уточнил он.

- А бывает нездоровый?

- При нездоровом сразу после самолета я увез бы тебя в отель и соблазнял, пока ты не выкинула бы белый флаг.

На этот раз уже не нос, а губы Аарона принялись изучать изгибы ушной раковины Марины.

- То есть сейчас ты не пытаешься меня соблазнить? - чувствуя, что тело реагирует чересчур бурно, она попыталась отстраниться.

- Разве похоже на то? - Берг позволил повернуть голову и тотчас принялся за другое ухо.

- Аарон! - уворачиваясь, взмолилась Рогозина.

- О, да! Звучит как музыка. - Он зарылся пятерней ей в волосы. - Давай еще раз. - Круговыми движениями заскользил от затылка к темечку.

- Не-вы-но-симый...

Прошлое окончательно выпустило из своих клещей. От удовольствия Марина даже глаза закрыла. При ее нелюбви к чужим прикосновениям отстраняться от пальцев Берга не возникло никакого желания. Это было неправильно, дико, но чертовски приятно. «Церебральный секс» - всплыло в голове странное определение.

- Я ведь обещал позаботиться о тебе. - Берг на секунду прервал свое занятие и, перегнувшись вперед, осмотрел разнеженный объект своей заботы.

Из-за света фонаря, бьющего по глазам, увидеть выражение лица Аарона не получилось, но Марина была уверена, что кое-кто очень доволен собой.

- Тогда продолжай... - Откинув волосы на левое плечо, она призывно обнажила шею.

Возможно не стоило ему видеть, как сильно действуют на нее его манипуляции... Однако Берг так старался ее обольстить, так точно просчитывал эмоции, что капелька взаимности была просто необходима.

Старая как мир игра - поддавки. Простые правила. Равные возможности для сильных и слабых игроков. Самый короткий путь, чтобы узнать истинные желания соперника.

Он сам напросился.

- Я готова сознаться, что свидание мне нравится. Марина сделала первую ставку.

- Хм... - Такой быстрой капитуляции Берг похоже не ожидал. - Сознайся действием.

- Волшебное слово «спасибо» засчитаешь? с насмешкой, словно предлагала снег зимой, произнесла Рогозина.

- У него слишком низкий обменный курс, - фыркнул Берг.

- Ты не бизнесмен! Ты ростовщик!

- Ростовщик потребовал бы...

Аарон не договорил. Скорее всего предполагалось, что Марина должна сама озвучить правильную цену. Но Рогозина вопросительно посмотрела на своего собеседника через плечо, будто не поняла.

- Секс, милая. Он потребовал бы секс, - как учитель таблицу умножения нерадивой школьнице, подсказал Берг. - Самый древний способ расчета между мужчинами и женщинами.

Использовать секс в качестве отвлеченной темы беседы Марине было непривычно. В тесных объятиях, после романтического ужина о многозначительности фраз думать не приходилось, но ведущей в игре была не она.

- Аарон, не хочу тебя разочаровывать, только секс не такая уж ценная монета для женщины. - Марина постаралась умерить пыл своего визави. - Любовь для нас котируется выше.

- Мужчины всегда хотят секса, только потом любви. Женщины - всегда отношений, но соглашаются и на секс. Простая истина, - как отрезал Берг. - У вас на подкорке заложено стремление к созданию семьи. К персональной модели своего собственного мира. Боги.

Марина усмехнулась.

- Вы в таком случае богоборцы. Разрушители миров и женских иллюзий.

Сжав плечи Марины, Аарон, как куклу, повернул ее лицом к себе.

- Надеюсь, он дорого заплатил за твой разрушенный мир, - прозвучало как контрольный выстрел.

Берг не шутил, не спрашивал. Он самовольно вторгся на чужую личную территорию и с первой попытки попал в эпицентр боли.

Чтобы не послать этого экстрасенса подальше, Марине пришлось собрать в кулак всю свою волю. Ничего не значащий разговор зашел слишком далеко. Однако любопытство и интерес во взгляде Берга сверкали таким ярким огнем, что вопрос: «Какую игру он затеял?» отпал сам собой. Ставка сыграла. Скучающему бывшему рейдеру захотелось развлечься изучением чужих душ. Вот зачем он притащил ее в Израиль. Вот к чему весь цирк с рестораном и морем. Прозаичный мужской романтизм.

- Пойдем в зал, - Марина резко вырвалась из теплых объятий. Отвечать на вопрос она не собиралась, а игру пора было заканчивать. Там уже, наверное, десерт подали.

- Можешь не спешить. Берг казался разочарованным. - Наш десерт готовится долго.

- И все равно.

***

Финал свидания наступил неожиданно быстро для Берга и вовремя для Марины. С десертом у Аарона вышел прокол. Фирменное клубничное суфле, заказанное в начале вечера, еще не успело затвердеть, как перед Рогозиной оказался кусок шоколадного торта. Когда Марина успела внести изменения в заказ, так и осталось для Аарона тайной. Пролепетав что-то на иврите, официант положил перед ним счет и быстро удалился.

Через несколько минут, намереваясь оставить Берга в гордом одиночестве, поднялась со своего места и Марина. Красивый бисквит ловкими движениями десертной ложечки был превращен в «Графские развалины». Словно символ разрушенных планов, Рогозина пододвинула тарелку поближе к Бергу и протянула руку за ключами. Ничто больше не могло ее удержать. Условия сделки были выполнены.

Уже в номере Марина с легкой грустью поняла, что впереди ее ждала не самая лучшая часть вечера. После вкусного ужина у моря возвращаться к делам было чистым мазохизмом. Словно насмешка, из огромного окна номера виднелось море. Переливаясь огнями звезд и фонарей, оно так и манило отложить изучение содержимого папки на утро. Другая на месте Рогозиной наверняка поддалась бы соблазну, но она...

Марина со стоном облегчения сбросила туфли и подошла к туалетному столику. Папка, а также какая-то коробка с запиской уже ждали ее. Опасаясь очередного фортеля от Берга, коробку с запиской Марина проигнорировала и взяла документы. Вес и размер папки красноречиво намекали, что впереди ждет не один час «приятного» времяпрепровождения.

Так и получилось. Графики, копии договоров, списки счетов каруселью полетели перед глазами. Собранный Аароном материал частично уже был ей знаком благодаря последнему отчету Павлова, но кое-что стало открытием. Берг проделал серьезную работу. Одни только банковские выписки тянули на статью в Уголовном кодексе. Получить их можно было с помощью либо взятки, либо взлома. Любого из вариантов хватило бы, чтобы надолго упечь Берга за решетку.

Мысленно представив, как на запястьях Аарона защелкиваются наручники, Марина даже улыбнулась. Этот прохвост так и напрашивался, чтобы кто-то сбил с него спесь. Не кардинально, все же в его настойчивости было свое обаяние, но так, чтобы больше не тянуло копаться в чужих проблемах.

Изучая историю пополнения счетов своих акционеров, Марина еще некоторое время фантазировала о способах укрощения Берга, но когда на страницах начало мелькать название загадочного инвестиционного фонда, все ее внимание сконцентрировалось на данных.

Рогозина буквально физически ощущала, что разгадка, кто стоит за «Праймом», вот-вот приплывет к ней в руки. С каждым листом круг подозреваемых сужался, суммы денежных переводов становились крупнее, а нетерпение все острее.

Она внимательно искала ответ. Фамилию. Хотя бы намек.

Фотография учредительного протокола была предпоследней в стопке документов. Некачественный тусклый снимок, распечатанный на обычной бумаге для принтера. Половина текста нечитаемая, четкие - лишь повестка дня и подписи сторон.

Марине хватило. Витиеватая депутатская подпись внизу была знакома ей как своя собственная. Насмотрелась за несколько лет.

По коже пробежал холодок.

Была ли она готова увидеть эту подпись? Да.

Означало ли это, что решить проблему будет просто? Нет.

Из всех неприятностей, которые могли свалиться на «Альфу», худшим являлся раскол среди акционеров. Если миноритарии не могли причинить серьезного вреда, то акционер, владеющий двадцатипятипроцентным пакетом, был крайне опасен.

Ошеломленная своим открытием, Рогозина на несколько секунд прикрыла глаза. Знание правды опустилось на плечи тяжелым грузом. Почему вредный, но всегда лояльный Леонов пошел на тайную скупку акций? Для чего понадобилось создавать неприступный фонд? Когда на самом деле началась атака, и атака ли это? Вопросов было слишком много, и каждый из них нужно было решать еще вчера.

Бросив взгляд на широкую кровать, Марина вдруг ясно поняла, что сладкий сон ей сегодня не грозит. Вместе с четкой картинкой сложившейся ситуации пришли бодрость и злость. Окажись Леонов сейчас перед ней, ни почтенный возраст, ни многие годы успешного сотрудничества не остановили бы ее. Высказала бы все, что думает. И за себя. И за отца. И за людей, которых он впутал в свою грязную игру. Но Леонова не было.

Вместо него был номер-люкс, море и коробка с запиской от Берга. Сложив документы в аккуратную стопку, Рогозина взяла со столика записку.

Обычный лист формата А4, сложенный пополам.

На нем размашистым, явно мужским почерком было написано всего несколько строк:

«Как я понимаю, с документами ты уже ознакомилась.

Раздобыть информацию было не так уже просто, потому я все же надеюсь на скромную благодарность. На нескромную тоже согласен.

А теперь, дорогая, бонус.

По моему глубокому убеждению, женщины должны засыпать не с мыслями о работе, а со счастливой улыбкой. К сожалению, помочь расслабиться ты не позволишь, потому придется прибегнуть к альтернативному способу.

Смелее. Открывай коробку. Давай-давай. Это тебе. Очень надеюсь, что с размером купальника я не ошибся.

Портье зовут Иляль. Скажешь ему, из какого ты номера, и он проводит к бассейну. Этой ночью он в твоем полном распоряжении. Расслабься хотя бы с ним.

До встречи утром.

Аарон».

***

Сказка о Золушке, которая всего-то хотела побывать на балу, в вольной интерпретации Берга получила гастрономическую завязку, детективную кульминацию и романтическую развязку. Для полного разрыва шаблона не хватало лишь эротического эпилога.

Сервисом по высшему разряду Марину Рогозину было сложно удивить. С детства не стесненная в средствах, она могла позволить себе любую прихоть, хоть олимпийский бассейн, хоть целый спа-комплекс с обслуживающим персоналом. Но Аарон все же удивил.

Портье безукоризненно выполнил свою работу. Стоило Марине назвать свой номер, как он бесшумной тенью направился к лифту, а затем сопроводил гостью на последний двенадцатый этаж. Это было совсем не то, чего ожидала Рогозина. Уютные гостиничные бассейны всегда располагались внизу или возле здания отеля, но когда распахнулась дверь на открытую террасу, Марина забыла как дышать.

Калейдоскоп ощущений этого вечера окрасился новым узором.

Темнота ночи таяла на подсвеченном фонарями бирюзовом дне бассейна, бортик сливался с горизонтом, и казалось, что нет ни высоты, ни границ, ни проблем.

Где-то внизу играла музыка. Высоко в безоблачном небе ярко сияли звезды. Вокруг не было ни души. Для полного счастья не хватало сущей мелочи.

Марина сама не поняла, как в этом раю могла вспомнить об Аароне. Его внимательный взгляд, лукавая улыбка словно въелись в подкорку. Счет между ней и ее самодовольным спутником был явно в пользу последнего, и это цепляло Рогозину, вызывая глупые, совсем не подходящие взрослой женщине мысли о реванше.

Забота Берга самым неожиданным образом обернулась против него. Идея как быть возникла спонтанно.

Уже после бассейна, разомлевшая и немного сонная Марина подошла к двери номера Аарона.

Осмотрев себя от мягких тапочек до воротника пушистого халата, она поправила шлейку купальника. Все еще влажный, он как вторая кожа льнул к телу, не оставляя места для фантазии. Возможно, было бы лучше запахнуть халат до самой шеи, но Марина не стала. Вместо этого она постучала в дверь перед собой и, облокотившись о стену, стала ждать.

Прошло пять секунд. Десять. Пятнадцать. Из номера не доносилось ни звука. Там будто бы никого и не было. Однако только Марина подняла руку, чтобы постучать повторно, дверь распахнулась, и сонный босой Аарон в таком же, как на ней, халате появился у порога.

- Ты? хрипло.

Взгляд Берга скользнул по лицу гостьи, узнавая. Затем вместе с капелькой воды медленно двинулся вниз от шеи в ложбинку груди.

Удовлетворенная реакцией, ночная гостья подошла ближе.

- Я. Улыбнулась.

- Но что...

Не дав Аарону договорить, Марина качнулась вперед и коснулась губами его рта. Издевательски медленно провела нижней губой по контуру. Лишь потом поцеловала. Как дегустатор незнакомый десерт - быстро, легко, нежно... И тут же отступила в коридор.

Всего один шаг.

Бергу достаточно было протянуть руку и перехватить, но он не шелохнулся. Смотрел затуманенными глазами на ее губы, и лишь по раздувающимся ноздрям можно было понять, каких демонов разбудил короткий поцелуй.

- Хотела поблагодарить. Словно изучая пределы его воли, Марина облизала губы.

Образец самоконтроля даже рта не открыл. Кадык на горле дернулся, но поза «правила задаешь ты» осталась прежняя. Это было то, что нужно. Каким бы гениальным стратегом Берг ни являлся, сколько бы компаний он ни захватил, одно оставалось неизменным...

Шагнуть обратно в объятия оказалось легко. Женские ладони легли на мужской затылок, губы прикоснулись к губам, и, словно по выстрелу сигнального пистолета, широкий коридор сжался, вминая двоих друг в друга.

От сонного терпеливого Берга не осталось и следа. Мгновенно перехватив инициативу, он заставил Марину раскрыть губы и впустить себя. Ладони легли на спину, отсекая пути побега, а язык ворвался в рот. Ни ласки, ни нежности подчинение. Один на двоих вдох, и горячее требовательное скольжение. Будто стирая память обо всех, кто был до, язык затягивал в свой танец. Плавил, приучал к новым ощущениям.

«Это я! Запомни я!» - сквозило в каждом движении губ.

«Моя!» - руки сжимали бедра, и казалось, что нет ни халатов, ни купальника.

Чистое неразбавленное желание побежало по венам вместо крови. С каждой секундой температура поцелуя повышалась на градус, предвещая пожар. Оба забыли, где находятся и, если бы не лифт, предупредительно сообщивший о своем прибытии, неизвестно, чем бы закончился этот поцелуй.

Один звонкий щелчок, и морок развеялся.

Когда раскрылись двери лифта, Берг настойчиво потянул Марину в свой номер, и именно это отрезвило ее окончательно.

- Идем ко мне, - он попробовал надавить, но было поздно.

На зацелованных губах Марины заиграла загадочная улыбка, а в глазах мелькнул шальной огонек.

- Не-е-ет, обдавая теплым дыханием шею мужчины, прошептала она.

- Прошу... он чуть ли не умолял.

- Кажется, я хорошо усвоила урок о потере контроля. Старалась. Надеюсь, ты доволен?

Пальцы Берга добела сжали дверную ручку.

- А теперь спокойной ночи, Аарон. Марина развернулась и, как ни в чем не бывало, направилась в свой номер. - Сладких снов! отойдя на насколько метров, бросила она через плечо.

Глава 7. Объявление войны

- Силь ву пле, дорогие гости!

Силь ву пле Же ву при авек плезир

Господи прости, от страха все слова повыскакивали.

к/ф «Формула любви»

Часть 1.

Самолет вылетел четко по расписанию. Взлет прошел гладко, и очаровательные стюардессы, проверяя, как пристегнуты ремни безопасности пассажиров бизнес-класса, улыбались на все тридцать два. Деньги делали свое дело, и только настроение, в котором с самого утра пребывал Аарон Берг, по-прежнему было паршивым.

Не радовала даже красавица, которой досталось внезапно освободившееся место напротив него. Миниатюрная силиконовая кукла старательно делала вид, что перед ней не пассажир, а пустота. Вытянутые губки бантиком - неизменный duckface, надменно задранный маленький нос, пышный бюст и платиновые пряди до пояса - не на эту спутницу рассчитывал Берг. Вместо фальшивки, нервно вращающей на пальце обручальное кольцо, должна была сидеть другая.

«Должна была» - стратегическая ошибка. У Марины Львовны Рогозиной такой обязанности не оказалось. Что и кому она должна, Рогозина продемонстрировала прощальной запиской, оставленной у портье. Содержание подтверждало истину о краткости - сестре таланта: «Улетаю раньше. Приятного времяпрепровождения. Марина». И ни «прости», ни «буду скучать». Королева во всем своем величии.

Через полчаса после получения записки Ювелир прислал на смартфон Аарона фрагмент видеозаписи, на которой Марина в компании директора «Ошера» покидала отель, а также номер ее рейса. Улетела Рогозина на три часа раньше, чем планировал Берг. С трофеем в виде папки и в гордом одиночестве.

***

Калейдоскоп эмоций странное словосочетание, хорошо звучит, но не вызывает никаких ощущений. Как набор для глинтвейна: перец, корица, анис, гвоздика... Красивые засушенные пряности - по отдельности знакомые и обычные, но вместе в молодом вине - фейерверк.

Каков на вкус фейерверк из эмоций Марина Рогозина ощутила на себе этим утром во всей полноте. Вначале была неожиданная встреча с директором «Ошера». Оказалось, что Павлов еще с вечера связался с начальником службы безопасности тель-авивской компании и навесил на администрацию обязанности няньки.

Потом удалось улизнуть от Берга. Пожалуй, это была самая приятная часть утренней программы. И вот уже в машине, по пути из аэропорта домой к удивлению и радости дня добавилась новая эмоция, огненная как перец, яркая как апельсин. Не злость, нет. Бешенство!

Услышав от секретаря последнюю новость, она изо всех сил запустила трофейную папку в боковое стекло.

- Я убью тебя, Берг! - вырвалась вслед угроза. - Собственными руками.

Не привыкший к эмоциональным взрывам своей начальницы, водитель с опаской посмотрел в зеркало заднего вида.

- Двуличная тварь! - Марина не могла успокоиться. - Благодетель хренов!

***

Что только не входило в обязанности Павлова, но заниматься мелочевкой вроде встречи генерального в аэропорту он точно не должен был. Для этого существовали администраторы, водители и прочая офисная шушера. Однако сегодня начальник службы безопасности «Альфы» как рядовой работник поджидал босса у терминала.

Лев Семенович был налегке. Рубашка-поло, шорты и сандалии - сегодняшняя новость застала его по дороге из отеля в порт. В чем оказался, в том и рванул на рейс.

- Проштрафился ты капитально, - вместо приветствия произнес Рогозин, но протянутую Николаем руку пожал.

Готовый к более крутому началу разговора Павлов молча кивнул.

- Я все больше думаю, что мне вместо службы охраны надо опричников завести. Иван Грозный знал, как порядки наводить. - Лев Семенович, крякнув, сел на заднее сиденье авто и продолжил: - Или янычар! А что? Серьезные ребята! Чуть кто против султана что-то замыслил, шашкой по шее, и тишина. Я Леонову что-нибудь точно отрубил бы!

- Будет приказ - справимся лучше янычар. - Павлов закрыл за собой дверь и махнул водителю трогаться.

- Вы справитесь! - Лев Семенович по-крестьянски вытер рукой пот с лысины. - Все, рассказывай. Кто, что, сколько их было, и как вы проморгали собрание акционеров.

Эту часть отчета Павлов мысленно уже несколько раз прокрутил в голове. Выгораживать себя было бессмысленно.

- Итак, сегодня, - начал он, - утром в кабинете Леонова состоялось внеочередное собрание акционеров. Хроника событий следующая: в девять двенадцать эти лица, - Николай передал боссу список, - проследовали в кабинет Леонова. Секретарю оставили указание никого не впускать. В девять сорок пять собрание было завершено. В десять канцелярия обнаружила во входящих документах уведомление о собрании двухнедельной давности.

- Видеозаписи из кабинета Леонова и из канцелярии сняли? - Рогозин внимательно смотрел на бумагу. На ней было пять знакомых фамилий и одна новая - некий Печорин А.Н., генеральный директор инвестиционного фонда «Прайм».

О фонде и продаже акций начальник СБ уже успел поставить в известность своего босса, но тот все равно удивленно приподнял бровь.

- Ишь, герой нашего времени, - ткнул пальцем в фамилию.

- Распечатка переговоров видеозаписи, - вслед за списком акционеров, участвовавших в собрании, Павлов передал листы с текстом.

Рогозин быстро пробежался взглядом и хмыкнул:

- Пьеса для одного актера. «Доведение до банкротства», «Преступная халатность», «Участие в заранее проигрышном тендере»... зачитал он самые пламенные речи.

- Да, Леонов был в ударе, - согласился Николай.

- Ударенный... - зло. - Собрались куры, сорок процентов на пятерых, дела решать! Надеюсь, юротдел уже подал жалобу на этих... юродивых.

- Да, я Володю еще до голосования вызвал. Вместе досматривали.

- Это хорошо. - Рогозин задумался. Глаза сузились в щелочки, а губы поджались. - А Марина где?

После прежних вопросов этот вроде как должен был оказаться самым простым, в путешествие Марина Львовна отправилась по своей инициативе. Только Николай все равно втянул шею, словно ожидал, что сейчас на нее накинут петлю.

- Улетела. Вчера.

- Куда? - Рогозин задрал подбородок.

- В Тель-Авив...

- Что?! Лев Семенович так выпучил глаза, что казалось, они вот-вот выпадут из орбит.

- С Бергом.

После ответа «на добивание» в машине повисла полная тишина. Слышно было лишь как работает двигатель.

Следом должен был прогреметь взрыв. Зная горячий нрав босса, Николай морально подготовился к пестрому потоку брани. И он не ошибся. Ноздри Рогозина раздулись, кулаки на коленях сжались.

- Едрит твою мать! - глаза Льва Семеновича сверкнули, и бомба сдетонировала. Как вулкан лаву, Рогозин крепким отборным матом выплеснул все, что думает и о Леонове, и о его подставной утке Печорине, и о ситуации в целом. В самом конце досталось и вездесущему потомку Моисея: - Ну Берг! Ну сучий потрох! Все рассчитал.

Если бы Павлов не знал, что Рогозин зол, он бы подумал, что последнюю фразу тот произнес с восхищением.

«Слишком резкий переход!» - поймал себя на мысли Николай. Вспышка гнева и за ней восторг - он уже лицезрел когда-то подобную реакцию. «Когда? Черт, когда это было?» - Павлов нахмурился, пытаясь вспомнить, но, если профессиональное чутье работало безотказно, память упрямо молчала.

***

В офисе их уже ждали. Редкое явление «приезд генерального» трелями мобильных телефонов пролилось по коридорам администрации. Увидев на пороге приемной босса, услужливая секретарша тут же предложила ему стандартный рогозинский набор «Три К»: кофе, коньяк и костюм.

- Меня ни для кого нет! - Отмахнувшись от костюма, Рогозин с тоской посмотрел на коньяк и с видом обреченного взял чашечку с кофе. - Леонов еще здесь?

Кому конкретно был задан вопрос, секретарше или начальнику СБ, определить было сложно.

Отозвались оба:

- У себя!

Кивнув, Лев Семенович гордо промаршировал по кабинету. Учитывая отнюдь не офисный дресс-код, смотрелось это скорее комично, чем важно, но подчиненным было не до смеха. Этот Наполеон даже в шортах оставался Бонапартом. Даже Тищенко, заглянувший в этот момент в приемную, предпочел быстро ретироваться.

- Тогда... - Лев Семенович сделал глоток. - А не прогуляться ли мне! - Поморщился. Потом залпом, как микстуру, допил кофе.

Хоть Леонов и не состоял в штате «Альфы», в главном корпусе фирмы за ним числился удобный кабинет и даже секретарша. К слову сказать, должность эта была самая завидная для офисного персонала. Вечно занятый своей собственной фирмой - «Строй-Лесом», Леонов редко наведывался в «Альфу», потому его секретарша могла не то что ногти красить - делать целый комплекс косметических процедур.

У коллег такая свобода вызывала откровенную зависть. Сама же счастливица плевала на завистников свысока и крепко держалась за свое рабочее место. Порой, в пылу редкого трудового угара, секретарша даже забывалась, кто именно платит ей зарплату.

Как ни странно, но этим днем, увидев перед собой Рогозина, она не сплоховала.

- О, Лев Семенович! Здравствуйте.

От сиропно-медового тона, каким это было сказано, генеральный поморщился.

- Вы к Леониду Аркадьевичу? - Секретарша вспорхнула со своего места и, семеня будто гейша, направилась к двери кабинета Леонова. Как при этом она не переломала ноги на невообразимо высоких каблуках, осталось для Рогозина загадкой. - Он как раз сказал, что Вас ждет.

Рогозин набрал полную грудь воздуха. Теперь стала понятна поразительная исполнительность доберманши Леонова.

- Надо же! Меня даже ждут. Счастье-то какое, - процедил он сквозь зубы.

Секретарша непонимающе помахала опахалами из накладных ресниц.

- Ну да... Он еще полчаса назад сказал, что ждет Вас. - Карьера девушки пошла трещинами, но, судя по гордой осанке, она была далека от понимания этого факта. - И сказал впустить сразу.

Девица предупредительно постучала в дверь своего начальника, а Рогозин мысленно вычеркнул ее из списка работников «Альфы». Сегодня у него было то самое редкое настроение, когда нимб неожиданно свалился на уровень шеи и начал давить, словно удавка.

Наблюдавший за этой картиной Павлов, и тот не выдержал. Повернув голову в сторону, Николай выругался себе под нос, а затем и вовсе вышел.

***

Развалившись в глубоком кожаном кресле, Леонов лениво точил из без того острый карандаш. Учитывая, что ни документов, ни прочих бумаг в этом кабинете не водилось, картина получалась несколько сюрреалистичной.

- Приветствую, Лев Семенович. Поздороваться он соизволил, лишь когда Рогозин дошел до письменного стола.

- И тебе не хворать, - холодно кинул посетитель.

- А я вот все жду-жду тебя... Проверив о подушечку пальца остроту карандаша, хозяин кабинета наконец отложил его в сторону и поднял голову. Опять регата? Где на этот раз? Хорватия, Испания, Штаты? Говорят, сейчас в Хорватии хорошо. Солнышко, фрукты... Не то что у нас в Питере. Лето в этом году, похоже, отменили.

- Какого хера ты творишь? сразу оборвал обмен любезностями Рогозин. - Что за цирк был утром с собранием?

Словно вампир, питающийся агрессией своих жертв, Леонов довольно ухмыльнулся.

- Не дури голову, - нарочито спокойно произнес он. Ты все прекрасно знаешь. Обычное собрание. Думали, как жить дальше.

- Меньшинством акций, хмыкнул Рогозин.

- Сегодня меньшинством, а в следующий раз, если не явишься, и этого хватит, - Леонов прозрачно намекнул на правила устава. Если крупный акционер повторно без уважительной причины не являлся на собрание, для принятия решения было достаточно и тридцатипроцентной кучки миноритариев. - Что ж ты не пришел? И Маринка твоя тоже прозевала. Ай-яй-яй. Нехорошо. Хотя я всегда тебе говорил, нечего на дочку фирму вешать. Девки они такие: сегодня здесь, завтра там. Ветреные. А еще про собрание спрашиваешь...

- Я у тебя не спрашиваю, что это было за собрание, - оборвал его Рогозин. - Я спрашиваю: нахрена?

- Будто не понимаешь.

- Нет уж! Ты озвучь. Лев Семенович встал напротив, упершись руками в стол. С учетом высокого роста своего оппонента, их глаза оказались на одном уровне. Может, когда услышишь себя, поймешь, что это бред.

- Откажись от тендера. - Леонов расслабленно откинулся в кресле. - Оборудование еще не получено. Я говорил с юристами, мы сможем расторгнуть контракт с корейцами. Штраф - копейки в сравнении с убытками, которых удастся избежать.

- Ты идиот!

Ленов передернул шеей.

- Я бы поспорил, кто из нас идиот.

- Без этого заказа мы не протянем и года! повысил голос Рогозин. - Рынок перенасыщен. Конкурировать здесь нереально.

- А с Дальним Востоком объявим о банкротстве через месяц! собеседник тоже повысил тон. - Пойдем ко дну, как молдавский Эвентис. Тоже победитель тендера. Я себе такую роскошь позволить не могу.

Рогозин бросил взгляд на карандаш, который недавно с таким усердием точил его драгоценный партнер. Руки так и чесались проверить его остроту на деле. Сколько раз они уже обсуждали эту сделку, сколько спорили, а все равно Леонов оставался твердолобым и слепым. Как черепаха, забравшаяся в свой панцирь, он не желал принимать реальность какой она была. Слово «перспективы» будто и не существовало в его лексиконе. Балласт вот в кого он уже давно превратился для фирмы.

Продолжать спор было бессмысленно.

- Значит, ты намерен мне мешать? подытожил Рогозин.

- Я намерен спасти компанию.

- И ты понимаешь, против кого ты собрался выступать?

- Я понимаю гораздо больше, чем ты думаешь, многозначительно парировал Леонов.

- Так ли?

- Далеко не все в твоей власти. А если ты еще этого не понял, то мне не составит труда разъяснить.

Рогозин вскинул брови.

- Это угроза?

- Считай, предупреждение.

- И что будет, если я пошлю тебя подальше?

- Я бы не рекомендовал... Леонов резко качнулся вперед и, пристально глядя в глаза своему визави, тихо закончил: - Последствия могут тебе не понравиться.

***

Прошло пятнадцать минут после того, как Рогозин зашел в кабинет второго акционера. За это время Павлов успел связаться с Мариной. Получил от нее фотографии всех важнейших документов, добытых Бергом, и даже успел переслать их в юротдел. Владимир, его начальник, лучше знал, что делать с этими бумажками.

После сегодняшнего собрания информация о том, что за «Праймом» стоит Леонов, не была для Николая новостью. Жареный факт не более. На повестке дня стояли вопросы посерьезнее, и первый из них какой шаг задумал сам Рогозин.

В том, что он не о погоде пошел говорить, сомневаться не приходилось. Скрытое противостояние между двумя китами «Альфы», которое медленно тлело из года в год, перешло на другой уровень. Теперь каждое слово могло обернуться серьезными проблемами... Или нестандартной задачей. А, судя по настрою Рогозина, он вряд ли планировал ограничиваться одним словом.

Вызванивать Льва Семеновича, чтобы узнать, чем закончился разговор, не пришлось. Только Николай вышел из своего кабинета, как тут же в слабо освещенном переходе возле лестницы чуть не столкнулся с генеральным. Тот несся на него, как астероид на планету с динозаврами. Лишь поравнявшись, Рогозин остановился, но мысль, с которой он шел, по-видимому, еще летела по нейронным цепочкам мозга. Прошло несколько секунд, прежде чем взгляд окончательно сфокусировался на начальнике СБ.

- Коля, ты должен найти то, что я просил. Рогозин осмотрелся по сторонам. - И поскорее! Пора запускать козла в огород.

Лицо Павлова вытянулось от удивления.

- Это вы про еврейского...

- Про него самого. Сегодня вечером он ужинает у меня дома, - генеральный огорошил очередной новостью. А ты ищи! Скоро ставки повышать понадобится. Мне нужен рычаг давления. Он есть. Сто процентов есть. Берг не просто так ошивается вокруг фирмы.

Павлову это было ясно как день. Пусть в подковерных играх он не был силен, но опасность чувствовал шестым чувством. В случае с Аароном его шестое чувство не выключало тревожную сигнализацию ни на миг.

- И еще, Коля, скажи своим парням, если будут плохо искать, я им лично чопики вставлю! Компромат нужен еще вчера.

Даже несмотря на скудное освещение в переходе, Николай заметил знакомый азартный блеск в глазах босса. Именно таким был взгляд у Рогозина, когда еще на яхте он рассказывал тому о слежке за Бергом. Таким же взгляд был сегодня после новости о поездке Марины в Тель-Авив. Сразу же после вспышки гнева... Все это наталкивало на определенные размышления.

Словно почувствовав, что подчиненный предается недозволительной роскоши думать, Лев Семенович хлопнул Павлова по плечу.

- Все, работай! скомандовал он, и сам, развернувшись на сто восемьдесят градусов, понесся в сторону приемной.

Часть 2.

«Вечер перестает быть томным»*, - вспомнилось Бергу, когда у дверей дома Рогозина его встретила супруга Льва Семеновича. По последним данным Нонна Рогозина должна была находиться в далекой Италии у младшей дочери. Та готовилась в августе стать матерью, так что будущая бабушка нынче редко бывала в Питере. Однако в этот вечер, когда Берг еще не до конца отошел от коварства «старшенькой» Рогозина, несравненная Нонна оказалась дома.

Главная львица прайда была великолепна. В свои «за шестьдесят» Рогозина смотрелась на пятьдесят, хотя свободно могла себе позволить и более кардинальное омоложение. Живые глаза сверкали ярче бриллиантов в ушах, а благодаря пышным рембрантовским формам и очаровательной улыбке создавалось впечатление, что дама является обладательницей бесконечной житейской мудрости и мягкого нрава. Это было правдой. Отчасти. Насколько «отчасти» Берг успел убедиться при их давней первой встрече. Последовавший за протокольной фразой: «Расскажите что-нибудь о себе» допрос третьей степени забыть было сложно.

Супруга Льва Семеновича относилась к тем уникальным женщинам, которые виртуозно умеют вращать мужьями и превращать деловые ужины в светские рауты. Казалось, рядом с ней шум города затихал, и даже глупые воробьи на ветках начинали чирикать в унисон. Голубая кровь. Перед глазами вновь мелькнуло прощальное письмо Марины. Теорию генетиков о том, что склад ума передается по материнской линии, в этой семье даже доказывать не нужно было.

- Аарон, дорогой! восторженно воскликнула Нонна, увидев гостя.

- Мадам, как я рад вас видеть!

Словно перед ним была сама Елизавета Вторая, Берг произвел обязательный ритуал с целованием руки и вручил презент - бутылку вина «Rimon».

- Гранатовое. Очень надеюсь, что понравится.

Судя по тому, как озарилось лицо хозяйки, с подарком он угадал.

Рогозин ждал жену и гостя в просторной столовой.

- Проходи! - Вместо того, чтобы обменяться рукопожатиями, Лев Семенович по-медвежьи обнял Аарона. - Будь как дома.

- Приветствую, Лев. Ты сразу решил меня закормить? - На широком столе уже стояли закуски.

- Я хочу, чтобы ты познал всю силу русского хлебосольства. - Рогозин похлопал себя по круглому животу и громко расхохотался. - Я с утра поесть не успел. Ерунды всякой навалилось. Замотался.

- С ним голодным общаться опасно, - поцеловав мужа в щеку, проинформировала гостя Нонна. - Так что приглашаем к столу.

- Рыбка, ну где ты видела голодных и добрых мужчин? - Рогозин состроил обиженную гримасу, затем повернулся к гостю. - Аперитив?

Мистическим образом в руках Льва Семеновича оказалась бутылка коньяка.

- У нас сегодня вино! - Нонна, как флакон со священным эликсиром, бережно поставила бутылку на стол этикеткой к мужу.

- Но может... - Рогозин взболтнул золотистую жидкость.

- Милый...

На губах хозяйки промелькнула тень улыбки. Этого хватило. Особого энтузиазма замена коньяку не вызвала, но больше спорить Рогозин не стал.

- Израильское? - с хитрым прищуром уточнил он у Берга.

- Да. Сегодня купил.

- Наслышан.

Зная, что еще не время для «основного блюда вечера», Аарон предпочел не развивать тему. Вместо этого он расстегнул свой пиджак и покорно присел на предложенный Нонной стул.

Во всем этом было что-то символическое. Вчера вечером он солировал во время ужина с другой Рогозиной. Сегодня позволял руководить ее матери. Причудливая цепочка случайностей, опутывающая продуманные планы, отлично поднимала настроение. Что бы ни думала обо все этом его команда, а в такой работе определенно было много прелестей.

Отослав горничную, хозяин дома разлил по бокалам «Rimon» и занял свое место во главе стола. Вино заиграло рубиново-красными оттенками в хрустале. Тонкие нотки граната смешались с аппетитными запахами блюд, и даже, если бы Аарон уже поужинал, сейчас он и не вспомнил бы об этом.

- Ну, за встречу! - самый голодный, Рогозин поднял бокал.

Берг поднял свой, поднес к губам... И замер.

- Мама, прости, что не смогла встретить, слишком много...

Марина Львовна шумным ярким ураганом влетела в столовую. Красный деловой костюм под цвет помады, собранные в хвост волосы... Широко распахнутые глаза.

- Что он?..

Острый как стилет взгляд полетел в Берга. Счастье, что тот не успел сделать глоток.

- Милая, здравствуй, - встрял Рогозин. - Ты ведь уже знакома с Аароном?

- Дорогая, ты, наверное, еще не ужинала? - тут же засуетилась Нонна.

Что отец, что мать говорили громко, однако их слова до Марины будто бы не дошли. Она даже не повернулась к ним. В светлой столовой родного дома дочь видела только одного человека.

- Добрый вечер, Марина Львовна, - весело улыбаясь, Берг отсалютовал ей бокалом. - Давно не виделись.

Как после этих слов он остался в живых, Аарон и сам не понял. Судя по сжатым кулакам, ему грозило или избиение, или удушение.

- Милая, ты присаживайся, - вновь попросила Нонна.

Со второго раза Марина услышала. Подозрительно быстро проглотив возмущение, она с грацией истинной леди опустилась на предложенное место. Отточенными движениями расправила на коленях салфетку. Сделала глубокий вдох... Спустя пару секунд в руках очаровательной наследницы блеснуло лезвие столового ножа, и Берг понял, что вечер точно удался.

***

Нонна Рогозина оказалась идеальной хозяйкой. К моменту, когда принесли горячее, она успела поделиться последними новостями о шопинге в Италии, о младшей дочери и даже убедила супруга рассказать о последней регате. Беседа текла настолько легко и ненавязчиво, что Аарону и минуты не было скучно. Он ощущал себя как рыба в воде. И даже когда мадам Рогозина завела разговор о кошерном питании, которого традиционно придерживаются евреи, он не смутился.

- Ваше питание для меня нечто непостижимое, - немного смущенно поделилась она. - Запрет на запрете.

- У такого ограничения в пище есть как идеологическая, так и рациональная составляющая. Берг понадеялся отделаться стандартной фразой, но, судя по направленным на него заинтересованным взглядам, не тут-то было. Кхе... Кашрут спас евреев от многих болезней во время прихода на Святую землю.

- Даже так?

Осведомленность мадам Рогозиной во всем на свете не вызывала сомнений, но изумленный вид у нее получился на «пять» с плюсом. Чувствовалась закалка официальных приемов.

- Экстремальные температуры пустыни Негев быстро превращают пищу в яд.

- Но ведь сейчас технологии позволяют сохранять еду, - возразила Нонна. - В конце концов, холодильники точно доступны каждому.

- Пока развивались технологии, успела сформироваться культура питания.

- И ваши верующие до сих пор молоко и мясо употребляют раздельно?

- Никто не страдает. У нас богатое национальное меню.

- Так необычно, - задумчиво протянула хозяйка. - Цивилизованная страна и верность традициям.

- Не повсеместное, но все же.

Под внимательным, словно в оптический прицел, взором Марины танцевать словесный менуэт с ее матерью было забавно. И не важно, что Аарон не относил себя к числу религиозных евреев, да и тема была несколько странной для светского ужина.

- Да... Словно почувствовав, что он о ней думает, Марина соизволила оторвать взгляд от тарелки и посмотреть на гостя. Раздельное питание. Полное обескровливание мяса...

Чуть не подавившаяся от последней реплики, Нонна бросила на дочь недовольный взгляд. Та сделала вид, что не заметила, а гость совершенно спокойно, словно за каждым ужином разговаривал об убое скота, пояснил:

- Считается, что в крови находится душа убитого животного.

- А души вы не употребляете в пищу.

Глянув на красавицу поверх бокала, Берг усмехнулся.

- Только тело. Душа священна.

Эта женщина восхищала его все сильнее. Ее острый язычок и ум превращали ужин в настоящий праздник. Рогозины-старшие не мешали. За эту игру он готов был простить поспешное бегство из отеля. Не полностью, конечно, но Марина была на верном пути.

- Какая высокая нравственность. - Красавица обвела взглядом стол, а затем пристально посмотрела на Берга. - И никакие правила не помешают вам разделить с нами... трапезу?

- Не помешают, - подтверждая свои слова, Аарон отправил в рот кусочек мяса.

- А как же принципы? Кхм кашрута?

- Все просто, - Аарон поиграл бровями. - На самом деле каждый сам определяет для себя степень «строгости». Если гость приглашение принял значит, совместный ужин во благо.

- Это как в чужой монастырь со своим уставом, - попыталась разрядить обстановку хозяйка. Она, видимо, почувствовала, что стол вот-вот вспыхнет от горячей перепалки младшего поколения. - Сочетание строгости и мудрости. Очень грамотно.

- Да, - Берг кивнул. - К тому же... Я вообще не придерживаюсь кашрута.

Щеки дам покрылись легким румянцем.

- Надеюсь, я вас не разочаровал, - Аарон обмакнул кусочек мяса в сливочный соус и, закатив глаза от удовольствия, прожевал.

Чего было больше в этой беседе: обсуждения традиций питания или намеков на поездку в Израиль - со стороны определить было сложно. Ощущение недосказанности во фразах наверняка уловили все. Оно было навязчивым, словно жужжание мухи в полной тишине, и, возможно, именно благодаря ему ужин не превратился в долгое застолье.

Как только горничная убрала грязную посуду, мужчины, не сговариваясь, встали из-за стола. Чай на две персоны Рогозин попросил подать в его кабинет. От сладкого десерта отказались оба.

Нонна проводила мужа до двери кабинета. Отвернувшись, она не заметила странной настороженности дочери. Не увидела, как плотно сжались ее губы. Марина сидела неподвижно, и лишь Берг ощутил, как от нее, словно круги по воде, расходятся волны ярости и возмущения.

Уже у выхода из столовой Аарон остановился.

- А ты не просто шустрый, ты чертов электровеник. - Марина резко отбросила салфетку и поднялась. - Везде поспел.

- Эта встреча была назначена давно.

- Чушь. Ни одному слову твоему не верю.

Берг пожал плечами.

- У нас была сделка. Я честно выполнил свои обязательства.

- Не смеши, - фыркнула Рогозина. - Для чего ты увез меня в Тель-Авив? Устранил опасность?

- Ты первая бросила вызов. Я всего лишь его принял.

- И, конечно же, ты знал о собрании. - Марина выпятила подбородок и испытующе посмотрела на Аарона.

Он мог солгать. Это было бы просто, все равно правды от него и не ждали.

- Знал.

***

За то довольно непродолжительное время, пока длился сегодняшний ужин, Нонна Рогозина успела сделать три неожиданных открытия. Во-первых, удивила странная агрессивная пикировка гостя и дочери. Ее сдержанная, закрытая от всего мира Марина готова была наброситься на Берга с кулаками прилюдно. Подобное относилось к категории «Очевидное и невероятное» и служило поводом для серьезного волнения.

Во-вторых, гость совершенно точно был неравнодушен к ее дочери. Нонна ничем не могла бы доказать это свое мнение, но когда Аарон говорил с Мариной, он буквально светился от восхищения. В столовой даже свет включать не было нужды. Хватало лучистой улыбки Берга.

Ну, и третье, не самое приятное - Нонна поняла, что дорогой супруг находился на пороге очередной крупной аферы.

Обычно ее мало интересовал бизнес мужа. За три десятка лет совместной жизни Лев Семенович пережил множество взлетов и падений. Волнуйся она каждый раз, наверняка сейчас была бы сморщенной старухой с парочкой психических расстройств. Однако на этот раз дело касалось дочери. Невольно или специально дражайший супруг втянул в свою аферу Марину. За это их обоих следовало оттягать за уши.

Словно почувствовав желание матери, Марина испарилась. Нонна даже окликнуть ее не успела. Пока она давала распоряжения по поводу чая, дочь нырнула в свою голубую Ауди и отчалила. Оставался Лев. Ее упертый царь зверей, «владелец заводов, газет и пароходов».

В ожидании, когда закончится встреча с Бергом, прошло больше часа. Нонна успела распаковать свои вещи и даже поговорить по телефону с младшей дочкой. Полная противоположность Марине, та могла разговаривать часами о предстоящих родах, о муже, о колясках и памперсах. С беременностью склонность к болтливости только усилилась, потому заканчивать разговор пришлось чуть ли не против воли собеседницы.

Оказалось - вовремя. Как только она положила трубку, в столовую вошел Лев. Словно почувствовав, что от него чего-то хотят, он быстро прошел к бару, взял в руку любимый коньячный бокал, потянулся за бутылкой...

- Милый, ты не это ищешь? окликнула его Нонна.

Рядом с ней на маленьком столике для цветов стояла бутылка дежурного Remy Martin. За разлапистой диффенбахией сразу заметить ее было практически невозможно, на это и был расчет.

Рогозин растянул уголки губ в добродушную улыбку.

- Чтобы я делал без тебя, рыбка.

- Ой, не знаю. Нонна подождала, когда муж подойдет поближе и прямо перед его рукой перехватила коньяк.

На лице благоверного отразилось недоумение.

- Ты, наверное, устал, Бонифаций мой. Давай, я сама тебе налью.

Замешкавшись, Рогозин и не заметил, как ловкие женские пальцы выхватили у него из руки бокал.

- Хотя, знаешь, откупорив пробку, Нонна задумалась, - ты выглядишь таким уставшим. Может, тебе не коньяк нужен? Может, отдохнуть как следует? Поваляться на песочке недельку, порыбачить. Нет?

Кадык на горле Льва Семеновича дернулся.

- Лева, - тон голоса супруги резко изменился. Шутливые нотки исчезли. А ведь Марине тоже отдохнуть следовало бы... Ты во что ее втянул?

- Рыбка, да ничего такого...

- Лев Семенович! Бутылка коньяка вернулась на цветочный столик, а пустой бокал со скрипом заскользил по лаковой поверхности стола. Я еще не выжила из ума и прекрасно знаю, кто сегодня был у нас в гостях.

- Послушай, да ничего такого не случилось, - перешел в защиту Рогозин. - Подумаешь, пришел человек проведать старого партнера.

- Ты вообще себя слышишь?

- Нонночка...

- Лев! оборвала она мужа. Если я не вмешиваюсь в твои дела, это не значит, что я слепая и глухая. Какими взглядами и репликами перебрасывались сегодня Марина и этот твой Аарон, я тоже заметила. Значит, дело в «Альфе»!

- Ну подумаешь, погорячилась молодежь немного.

Нонна закатила глаза и с шумом выдохнула.

- Старый аферист, - уже без злости сказала она. - Ты неисправим, с этим уже ничего не поделать, но дочку зачем вмешиваешь? Она из-за тебя и так живет на работе, а теперь еще и с рейдером твоим там жить будет? Опять что-то задумал? Снова рискуешь?

Надежда на то, что слова дойдут до адресата, была хлипкая. Когда Лев ловил кураж, его ничто не могло остановить, но Нонна все же ждала.

Ответил Рогозин не сразу. Будто планировал выдать государственную тайну, он некоторое время молчал, а потом, громко чертыхнувшись, выдал:

- На этот раз я не рискую ничем. Рискует тот, кто думал, что всех обставил.

Нонна вопросительно нахмурилась.

- Рыбка, Берг мне не союзник. Он всего лишь механизм, и когда все закончится, Марина сама скажет спасибо.

***

Насколько пророческими будут сказанные жене слова, Рогозин еще не знал. Но примерно ту же фразу уже в машине произнес его гость. Вставив в свой телефон запасную сим-карту, он набрал один из четырех указанных в контактах номеров.

- Механизм запущен.

- Какая начальная ставка? - судя по веселому голосу собеседницы, она не была удивлена.

- Сорок девять процентов акций «Ошера» за «Прайм».

- Надеюсь, ты медленно заглатывал наживку?

- Конечно. До сих пор жую в счастливом неведении. - Берг ослабил узел на галстуке и стянул тот через голову. - Нам дали две недели.

- Дима нашел у меня в квартире камеру. - В этой фразе тоже не было удивления.

- Что ж... хмыкнул Аарон. - Тогда, думаю, можно расслабиться. Жарить на углях начнут раньше.

- Значит, работаем по плану? - уточнила дама.

- Именно.

После этого оба абонента отключились. Сим-карта полетела в бардачок, а Аарон Берг, откинув голову на подголовник, погрузился в мысли. Со стороны понять, о чем он думает, было невозможно, но, если бы его недавний визави Рогозин имел талант читать чужие мысли на расстоянии, он бы сильно удивился.

Две встречи, одна пятилетней давности, другая сегодняшняя, как в видеозаписи, по очереди воскресали в памяти Берга. Жаркий Тель-Авив и пасмурный Питер, две разные, но очень похожие сделки между одними и теми же лицами. Два ярких кусочка сложной мозаики стыковались идеально.

______

* Цитата из кинофильма «Москва слезам не верит».

Глава 8. Сделка. Наживка.

«Река жизни утекает в Вечность.

При чем тут «окуньки»?»

к/ф «Формула любви»

Кабинет в доме Рогозина мало походил на кабинет в президентских апартаментах отеля, но ощущение дежавю преследовало Аарона все время разговора. Возможно, виною был стол. И здесь, и в Тель-Авиве Лев Семенович сидел за громоздким письменным столом, которому место было в каком-нибудь музее. И пять лет назад, и сегодня на столе находились лишь небольшая стопка бумаг и коньяк с бокалами.

Все было так, словно два актера решили тряхнуть стариной и поставить вновь свой лучший спектакль. Слова помнились наизусть. Роли не изменились. Оставалось определиться с гонораром и публикой. Берг ставил на то, что нынешние условия будут копией прежних.

Пять лет назад в Тель-Авиве они заключили сделку. Целью являлась небольшая перспективная техническая компания. Она должна была стать плацдармом для завоевания восточного рынка мобильной связи.

Названия своих новых фирм Рогозин обычно менял, добавлял «плюс», «трейд», «медиа» или какую-нибудь еще ничего не значащую приставку. Израильское завоевание переименованию не подверглось. «Ошер» - «счастье» в переводе с иврита. Жемчужина рейдерской коллекции Берга: изящная схема захвата, никаких противозаконных приемов. Владелец контрольного пакета добровольно подписал договор купли-продажи акций. Оставив себе мизерную долю, он был уверен, что инвестирует в будущее.

Так считал и сам Берг. Обновленный «Ошер» обязан был стать сверхприбыльным проектом. В финале операции Аарону полагался пакет в сорок девять процентов акций и пост генерального директора. Справедливое вознаграждение за несколько лет службы. Как показали последовавшие события, «справедливым» оно казалось лишь Бергу.

- Давно мы так не сидели, - Рогозин разлил коньяк. Судя по задумчивому выражению лица, он тоже вспомнил прошлое.

- Обстоятельства не способствовали. - Аарон не стал брать на себя роль «белых» шахмат, предоставив первый шаг визави.

- Кто старое помянет... - Лев опрокинул в себя коньяк. - К тому же... Фирма оказалась не такой уж прибыльной. Я оказал тебе услугу, выплатив долю деньгами.

О финансовом состоянии «Ошера» Берг знал все. «Не такая уж прибыльная» было еще мягко сказано. Несмотря на предварительное согласование в министерстве связи, лицензию «Ошеру» так и не дали. Компании, у которой сто процентов акций принадлежит иностранцу, можно было заниматься чем угодно: от гостиничного бизнеса до производства косметики, но мобильная связь... Рогозин фатально просчитался в стране. Постоянно находящийся в состоянии войны Израиль не мог себе позволить роскошь в виде сети иностранных базовых станций. Избавившись от Берга, Лев потерял шанс реализовать свой план. Все их совместные усилия оказались напрасными, а деньги вылетели в трубу.

- Да. Я помню, как неожиданно разбогател. - Слово «неожиданно» Аарон выделил.

- Хорошо сработал.

- Мотивация была хорошая.

Рогозин улыбнулся одним уголком губ.

- Все еще не простил?

Не вопрос, а лакмусовая бумажка: есть реакция - можно сворачивать разговор и приступать к распитию коньяка, нет «зеленый» свет для настоящего дела.

- Никаких обид. Аарон ухмыльнулся. - По-прежнему считаю, что ты мне должен.

Отставив коньяк, Рогозин перебрался из своего кресла в гостевое напротив Берга.

- Что ж, - он подтянул к себе бумаги. - Пришла пора восстановить справедливость. - Убедившись, что все на месте, Лев передал стопку собеседнику. - Вряд ли ты найдешь там что-то новое.

Аарону хватило взгляда. Списки экс-акционеров «Альфы», копии договоров на покупку их долей, банковские выписки и прочее. Примерно такой же пакет документов он недавно передал Марине. Не было лишь пометок на полях о том, на что следует обратить особое внимание. В ватаге юристов Рогозина не оказалось ни одного толкового специалиста, способного видеть черные схемы. Не удивляло.

- Не буду спрашивать, какую цель ты преследовал, интересуясь «Альфой», прокомментировал Лев, пока его гость изучал документы. Но и благодарить за то, что свозил Марину на свою историческую родину, тоже не стану.

- Там сейчас хорошо. Настоящее лето, не то что здесь. Ей понравилось, - листая бумаги, ответил Берг.

- Очень. Особенно ей понравилось собрание утром. Неужели думал, что она способна помешать?

- Помешать нет, но вот спутать карты вполне.

- Мда... Рогозин почесал колючий подбородок. Потом сложно было бы понять, что каждый из них хочет на самом деле.

- Именно. Кстати, эти гении смогли подкинуть уведомление о собрании?

- Да. Сейчас разбираемся, как им удалось занести его в электронную базу задним числом и подложить бумажное.

- Твоему начальнику СБ придется постараться.

- Не все ж одним тобой заниматься, развел руками Лев.

- Это точно!

Со стороны могло показаться, что они коллеги, обсуждающие общее дело. Обмен документами, полное взаимопонимание, рабочий лад. Лишь напряженная атмосфера выдавала истинное положение вещей партнерством здесь не пахло. Каждый преследовал свою цель.

- Ну что ж... Берг наконец досмотрел бумаги. Отложив их на соседнее кресло, он потер глаза. Буквы знакомые, слова тоже, но зачем я здесь?

Рогозин наклонил голову набок.

- Странный вопрос для человека, который так хорошо осведомлен о делах моей фирмы.

- Я бы предпочел, чтобы заказчик сам озвучивал задание, - Аарон закинул ногу на ногу и слегка наклонился вперед.

- Мефистофель, - хмыкнул Рогозин. - Мне нужен «Прайм», и не через месяц или год, а как можно скорее. Леонова давно нужно было убрать из списка акционеров. Сегодняшнее собрание показательное выступление, он хочет, чтобы я отказался от тендера. Моего тендера!

- «Прайм» - это только десять процентов.

- «Строй-Лес» переживает не лучшие времена, потеря «Прайма» сделает Леонова сговорчивее.

Аарон не стал оспаривать этот аргумент.

- Голодный пес опаснее сытого. Берг испытующе посмотрел на собеседника. Если бы они были дуэлянтами, сейчас настала бы та самая фаза, когда курки уже взведены, пистолеты направлены друг на друга, и оставалось лишь выстрелить.

- Вот поэтому им займешься ты, - Рогозин не стал тянуть с целью сегодняшней встречи. - Ты уже влез в это дело. В случайности я верю, но не в бизнесе. По-прежнему хочешь «Ошер»? Я согласен, сорок девять процентов твои, но «Прайм» мне нужен в кратчайший срок. Не подведи.

***

Неделю спустя.

Несмотря на обещанное солнце, в Питере опять зарядили дожди. Лило с утра и до вечера. Ночью дождь прекращался, однако с первыми лучами солнца, стоило петербуржцам выйти из домов, дождь начинался вновь. Продавцы зонтов и дождевиков не могли нарадоваться. Продажи росли, склады пустели, имя Петра Первого упоминалось с благоговейным трепетом. Еще месяц такой непогоды, и можно было бы до октября уходить в отпуск, не беспокоясь о хлебе насущном.

Наблюдая за каплями, стекающими по оконному стеклу, заместитель директора ООО «Строй-Лес» Алексей Гербер недовольно хмурился. Если бы у него спросили, кто достал его больше: город или Леонов Леонид Аркадьевич, его непосредственный босс, Алексей даже не знал бы, что ответить.

Достали оба.

С собрания в «Альфе» прошла неделя, а босс уже спал и видел, как прибрал мобильного оператора к своим рукам. Кредитная линия, открытая для нового детища Леонова «Прайма» одним иностранным банком, развязала руки для действий. То, что все полученные акции тут же передавались банку в качестве способа обеспечения обязательств, босса не волновало. Его двадцать пять процентов оставались при нем, а вот банк вместо самодура Рогозина виделся Леонову идеальным партнером. «Это будет удачная рокировка», - как утверждал он сам.

Оставалось вынудить Льва Семеновича провести еще одно собрание, а на нем... О том, что планирует делать дальше, Леонов не распространялся. Алексей делал все, чтобы выяснить задуманное, предлагал свои варианты действий, провоцировал на разговор, но пока безуспешно. Не склонный доверять хоть кому-нибудь, Леонид Аркадьевич хранил свою тайну, как Цербер вход в царство Аида.

Хакер Ювелир почти не спал, отслеживая все передвижения Леонова и слушая его разговоры. Анна и Берг

затаились. Рогозин дал своему бывшему рейдеру две недели на то, чтобы тот прибрал к рукам «Прайм». Рекордный срок даже с учетом того, что фонд был абсолютно новой компанией и не имел пока ничего, кроме акций ОАО «Альфа-Телеком». Причина спешки для команды была очевидна: у Рогозина не было времени, корейцы ждали денег. Перед поставкой ему просто необходимо было обезопасить себя от вмешательства в сделку второго акционера.

Словно в конце грандиозного турнира, игроки готовились вскрыть свои карты. И Леонов, и Рогозин заранее считали себя победителями. Каждый четко видел, что нужно делать и стремился к цели. Понимая, что это только первый шаг, наживка, команда не торопилась с выполнением задания.

Рогозин периодически уточнял у Аарона об успехах. Тот заверял, что дело движется, но сам бездействовал. Алекс готов был поспорить, что Берг подцепил какую-нибудь красотку и сутками развлекается на зависть оперативникам Рогозина. Уж кто-кто, а он умел приятно проводить время.

Раньше Алекс тоже умел, но теперь у него была Анна. Без нее не отдыхалось. Даже аппетита не было. Самая нелюбимая стадия аферы. Он был оторван от всех. Без выходных и без любимой женщины. Вроде бы не первый раз, а все равно злило.

- Ты на обед не уехал? - Как обычно без стука в кабинет ввалился Леонов.

«Теперь уже и не уеду», - подумал Алекс, глядя, как его главный раздражающий фактор устраивается в кресле.

- Нужно готовить документы для покупки еще одного пакета акций, - с ходу выдал босс. - Свяжись с банком, договор залога придется оформлять быстро.

Алекс нахмурился. Леонов любил, чтобы все делалось по щелчку пальцев, но его сегодняшняя решительность настораживала.

- Рогозин обжаловал результаты первого собрания, - Алексей начал издалека. - Мы уже не сможем использовать прежнюю быструю схему. Доказать, что крупнейший акционер умышленно уклоняется от участия в собраниях, и сместить его с поста генерального директора не получится.

- Второе собрание будем проводить, как положено, - холодно ответил Леонов.

По спине Алексея пробежал холодок.

- С участием Рогозина?

- А тут уж как у него получится. - Губы Леонида Аркадьевича скривились в подобие улыбки.

Дальше ходить вокруг да около смысла не было. Ослабив узел галстука, Алексей задал прямой вопрос:

- У нас новый план?

Словоохотливый Леонов не сказал ни слова. Испытующе посмотрев в глаза своему заму, он встал из кресла, прошелся по кабинету. Остановился в излюбленном месте у окна.

- Рогозин сегодня перечислил деньги корейцам. Причем не пятьдесят процентов, как было указано в договоре, а все сто.

От такой новости Алекс чуть не присвистнул.

- Мой бесценный партнер решил, что я с ним шучу. - Если о платеже Леонов сообщил спокойным тоном, то сейчас в его голосе отчетливо слышалась ярость. Окажись Рогозин сейчас в этом кабинете, живым он бы не ушел.

- Но на наш первоначальный план это не влияет... - осторожно уточнил Алекс.

- Сукин сын. Ведь он специально так сделал. - Леонид Аркадьевич будто и не слышал своего зама. - Слил все деньги компании! Обчистил ее под ноль.

Выражение «обчистил под ноль» Алекс перевел как «дивидендов не будет». Учитывая дороговизну проекта, в который ввязался мобильный оператор, сам он уже давно не верил ни в какие дивиденды. «Альфа» брала новую высоту, ей нужны были все накопленные ресурсы, лишь плачевное состояние «Строй-Леса» заставляло Леонова верить в несбыточное.

- Готовь документы, - повторил босс. - И юристам скажи, чтобы уведомления о проведении второго собрания рассылали.

Поняв, что от Леонова правды не добиться, Алексей взял ручку, бумагу и подготовился записывать.

- Повестка дня? - сухо уточнил он.

- Увеличение уставного фонда.

- Круг акционеров?

- Все. Я им такой кворум устрою, ни одна падла не оспорит.

- Дата проведения?

- Как можно скорее, пусть юристы посмотрят, когда можно. Сообщишь мне.

- Будет сделано. - Словно рядовой исполнитель, а не зам, Гербер коротко кивнул.

- Вот и хорошо.

Стукнув кулаком о подоконник, Леонов развернулся и направился к двери. Лицо его по-прежнему ничего не выражало. Чтобы понять задуманное, впору было срочно учиться гадать на кофейной гуще. Алекс уже представил четвертую за день чашку кофе, но у порога Леонид Аркадьевич неожиданно остановился.

- Если бы ты знал, Леша, как мне это все не нравится, но... - он вздохнул, - играть в шашечки на свои деньги я больше не хочу. Он сам виноват. Раньше нужно было... Раньше.

Дверь за генеральным директором «Строй-Леса» громко хлопнула, и что означала последняя фраза, так и осталось загадкой.

- Черт...- Алексей схватился за голову.

Сотрясать воздух Леонов умел. В популистских речах бывший депутат был профессионалом, но его сегодняшнее притворное спокойствие было похоже на тишину перед взрывом. Перед форс-мажором...

Как только в коридоре стихли шаги, Алексей потянулся за своим портфелем. Запасная сим-карта должна была быть там. Берга следовало предупредить о возможных неприятностях как можно быстрее.

Путаясь в отделениях и бумагах, Гербер принялся искать конверт. Половина документов полетела из портфеля на стол. Две ручки и дюжина визиток упали на пол. На беспорядок было плевать. Спешил. Перевернув портфель вверх дном, Алексей потряс его... Конверта не было. Никогда не забывал, кто-то носит с собой носовые платки, кто-то презервативы, он всегда носил запасную сим-карту. Однако сегодня, именно тогда, когда она была необходима, не взял.

От досады хотелось материться.

- Да что б меня...

Плюхнувшись назад в кресло, он в отчаянии простонал. Позвонить было легко, проще простого. Вон, на столе телефон. Даже два: мобильный и стационарный. «Рискни», - шепнул внутренний голос. Все номера Берга были знакомы наизусть, но мысль о том, что в нем просто взыграла паранойя, все же остановила.

«Может, и нет никакой опасности. Может, старик просто бесится», - Алексей попытался успокоить себя.

Хватило ненадолго. Не успела минутная стрелка наручных часов сделать полный оборот, как Гербер пулей вылетел из кабинета. Машина была припаркована недалеко у входа, доехать до квартиры и позвонить - дело получаса.

Возможно Алексей уложился бы в этот срок, и отсутствия его на месте никто кроме секретаря не заметил... Один взгляд, брошенный на экран телевизора в холле, все перечеркнул.

Покореженный автомобиль, толпы зевак и молодой взъерошенный репортер с микрофоном в руке на переднем плане. Невидимый тревожный колокольчик прозвенел прямо над ухом Алексея. Выкрикнув секретарше: «Сделай громче», он резко остановился.

Обычно медлительная, помощница в этот раз не сплоховала. Не успел Алексей открыть рот, чтобы повторить приказ, как в руках девушки оказался пульт, и холл заполнил взволнованный голос репортера.

«Причины аварии, в которую попал автомобиль Льва Рогозина, владельца мобильного оператора «Альфа-Телеком» в настоящий момент уточняются. Сам пассажир и водитель доставлены в ближайшую больницу. Об их состоянии информации пока не поступало, но очевидцы подтвердили, что до прибытия бригады медиков оба находились в сознании».

Глава 9. Игры лжецов

«Человек хочет быть обманутым, запомни это.

Все обманывают всех, но делают это слишком примитивно.

Я один превратил обман в высокое искусство, поэтому стал знаменит».

к/ф «Формула любви»

Авария, в которую попал генеральный, переполошила всю «Альфу». Ни в интернете, ни по телевидению никакой информации не было. Дочь Рогозина, узнав о столкновении, тут же сорвалась в больницу. Коллектив провожал Марину встревоженными взглядами, надеясь хоть от нее узнать, что случилось с Львом Семеновичем. Однако обратно на работу она не явилась. Не приехала в офис Марина и на утро следующего дня.

Вызвавшийся лично завезти Рогозину в больницу Тищенко вернулся через пару часов ни с чем. Денис, как мог, пытался успокоить коллег. Даже шутил, что у генерального семь жизней, но в этот раз в актерские способности начальника отдела маркетинга почему-то никто не поверил.

Возможно, причиной была неуверенность самого Тищенко. Суета в больнице произвела на Дениса сильнейшее впечатление. Почти никогда не бывавший в подобных заведениях, он ненадолго растерялся, а когда пришел в себя, Марины уже и след простыл. Вместо нее рядом возникла стайка журналистов.

Акулы пера, учуяв кровь, штурмовали приемный покой. Видео- и фотокамеры выглядывали из подмышки каждого второго попавшего сюда. Настоящая эпидемия по странному профессиональному признаку. В противовес журналистам у окошка регистратора и дальше по коридору топтались молодцеватого вида ребята, ни капли не похожие на больных.

Из-за гражданской одежды определить влет, кто они такие, было непросто. Лишь хорошенько присмотревшись, в одном из парней Тищенко узнал охранника «Альфы». Его он почти каждый день видел у входа в головной офис компании и даже здоровался.

На секунду Денис обрадовался. Если бы знать имя, вполне можно было бы надеяться узнать хоть какую-нибудь информацию. Даже без имени шанс был.

Снова осмотревшись по сторонам в поисках Марины, Тищенко решил попробовать. Не дошел до парня он всего несколько шагов. Навстречу из узкого коридора, как ослепляющая фотовспышка, выпорхнула Нонна Рогозина. Не замечая ни Тищенко, ни охрану, ни вообще кого-либо вокруг, благоверная Льва Семеновича быстро прошествовала к выходу.

Как явилась - так и исчезла. Видение с тонким ароматом духов и медикаментов. Могло вообще показаться, что Нонна ему привиделась. После сумасшедшего рабочего дня чего только не бывает! Но странная смесь эмоций, что отражалась на лице супруги Рогозина, стойко впечаталась в память Тищенко. Это был слишком пестрый букет: расстройство, волнение и... Денис готов был поклясться, что кроме этого он рассмотрел злость.

***

За дверью одной из вип-палат царила тишина. Рядовой медицинский персонал больного не беспокоил, а заведующий больницей, посетив своего главного спонсора, на нетвердых ногах удалился в кабинет. Опытные санитарки уловили за начальником запах коньяка, однако определить, пил главврач или нет, было сложно. Эта самая вип-палата пропахла коньяком сразу после поступления больного. Так после него пах и кабинет МРТ, и рентген-кабинет.

Благодаря характерному «аромату» Павлову не пришлось уточнять у своих парней, где именно разместили босса. Постучав три раза, он толкнул дверь и вошел.

- Ну наконец-то! - раздался голос Рогозина. - Сколько можно тебя ждать?

Отшвырнув телевизионный пульт, Лев Николаевич соскочил с кровати. Ни костылей, ни гипса, ни повязок Николай не заметил. О том, что несколько часов назад машина генерального попала в ДТП, указывала только царапина на подбородке, хотя, вполне возможно, причиной ее возникновения было неудачное бритье.

- Цел я, цел! видимо уловив изучающий взгляд безопасника, сообщил Рогозин. - Жрать хочу как собака, но это не травматическое.

- Организовать ужин? - Николай указал взглядом на столик с коньяком и рюмашками. - Или закуску?

- Потом! - отмахнулся Лев Семенович. - Рассказывай давай!

В этом был весь Рогозин. Все ему нужно было сразу и подробно.

- Сработано чисто. С виду обычное ДТП. Официальная версия: водитель не справился с управлением автомобиля. - Павлов, осклабившись, уточнил: - Педали перепутал.

- Ну-ну! А что на самом деле?

- Мои ребята приняли этого ездуна сразу после ДПС. В отделении шуметь не хотелось.

- Уже удалось что-нибудь выяснить? о методах получения информации босс уточнять не стал.

Николай кивнул.

- Молчал он недолго. Мелкая сошка, не специалист. Получил заказ подрезать автомобиль. Госномер и место для ДТП узнал за час до столкновения.

- Сукин сын! Рогозин не сдержался.

- Кого подрезал, не знает, - тем временем Николай продолжил. - Кто заказчик - тоже. Посредник его старый знакомый. О нем информацию уже уточняем.

- Так он, значит, только подрезать меня хотел... Не камикадзе, точно?

- Не похож.

Некоторое время Лев Семенович молчал. Николай много бы отдал, чтобы прочесть его мысли. От событий последних месяцев у него уже ум за разум заходил, а босс явно знал многое.

- Значит, устрашение... неожиданно пробубнил под нос себе Рогозин.

Павлов вначале ушам не поверил. Он сам был уверен в этой гипотезе, но выдвигать официально пока не решался.

- Коль, - Лев Семенович обернулся к безопаснику, - давай начистоту, я не кисейная барышня. Что думаешь?

- Я пришел к такому же выводу. Николай тяжело вздохнул. - Классическая акция устрашения. В противном случае нанимали бы профи и ловили где-нибудь на скоростной трассе.

- Меня бы тогда и по косточкам не собрали. Рогозин присвистнул. - Что-нибудь еще? Связь с Леоновым.

- Сейчас отрабатываем эту версию. В девяностых наш Аркадьич не гнушался использовать грязные методы. Некоторые связи не рвутся.

- Узнал о предоплате. - Заложив руки за спину, Рогозин прошелся от двери до окна и обратно.

- По времени сходится.

- Да... - В руках Льва Семеновича оказалась полупустая бутылка коньяка. Взболтнув золотистую жидкость, он внимательно посмотрел сквозь стекло. - Что ж, картина прояснилась. Будем играть по-крупному.

Услышав эти слова, Павлов резко дернулся.

- Что? - обернулся Рогозин.

- Черт, совсем забыл! Твою... - выругавшись, Николай засунул руку во внутренний карман своего пиджака. Через несколько мгновений в его ладони оказалась флешка. - Вот! Видеозапись из квартиры секретарши Берга. - О том, кто именно догадался, что секретарша может представлять ценность для расследования, Павлов распространяться не стал. - Компромат, который просили.

***

Вопреки мнению своей команды, за неделю ожидания Берг не погряз в разврате. Даже мысли такой у Аарона не было. Вернее, однажды возникла... Ассистентка одного из партнеров так и висла на нем после делового ленча. Но заинтересовать девушка так и не смогла. Стройные ноги, влажные губы, многообещающий взгляд... После бурного свидания с Рогозиной в Тель-Авиве стандартные женские уловки вместо интереса вызывали зевоту. Планка запросов в отношении дам серьезно повысилась.

Понимая, что в ближайшее время мирное общение с дерзкой красавицей Мариной ему не светит, Аарон с головой окунулся в работу. Всего за одну неделю банк, который он консультировал, смог завершить свою аферу с оффшором и даже вывел из страны первую сумму.

В честь такого события клиенты пригласили Берга на закрытую вечеринку в уютном местечке за городом. Мероприятие должно было состояться сегодня вечером. Скорее всего, Аарон поехал бы на него. Неожиданное сообщение от Ювелира о происшествии с Рогозиным заставило пересмотреть планы.

Вскоре об аварии появилась информация и в интернете. Покореженный бампер и правое переднее крыло смотрелись ужасающе, но, учитывая уровень безопасности самой машины, с водителем и пассажиром ничего не должно было произойти. С виду обычное ДТП. Такие каждый день происходили сплошь и рядом.

Пара моментов не укладывались в картину происшествия. Во-первых, водитель Рогозина. Берг ни за что бы не поверил, что Павлов допустил к делу перевозки драгоценного тела босса лихача. Наверняка за рулем сидел проверенный и перепроверенный профессионал, способный безаварийно водить все, что движется. А во-вторых...

Кроме информации о происшествии Ювелир через Анну прислал видео с места событий. Камеры на торговом центре, рядом с которым произошла авария, сняли все в подробностях. То, что автомобиль Рогозина подрезали специально, не вызывало сомнений.

Слишком странным было поведение для водителя автомобиля, двигавшегося по соседней полосе: увеличение скорости, обгон, резкое торможение без необходимости. Спланированная операция - иначе и не назовешь. А судя по тому, что накануне мобильный магнат очистил под ноль счета фирмы, ДТП произошло не без заказа одного крайне заинтересованного лица.

Переход Леонова к силовым приемам Берг ожидал. Денег или большого ума для честной игры у Леонида Аркадьевича не было. Но Аарон не думал, что тот станет угрожать уже сейчас. Такое раннее начало грязной игры гарантировало еще более опасное продолжение. К следующему собранию участников, а Берг не сомневался, что оно не за горами, от Леонова стоило ожидать настоящей бомбы.

Сняв трубку стационарного телефона, Аарон набрал внутренний номер Анны.

- Мне нужно, чтобы велся учет всех, с кем контактирует второй учредитель, - с ходу перешел он к заданию. - Распорядись, пожалуйста. Заносить в список всех, от дворников до кассиров в магазине.

- Ежедневные отчеты нужны? - уточнила Анна.

- Нет. Просто пусть собирает. Когда данные понадобятся, сообщу.

- Поняла. Я свяжусь со специалистом.

- И поскорее. Важно начать сегодня же.

После звонка на душе стало спокойнее. Как же Аарон не любил сюрпризы в виде неожиданных происшествий с ведущими игроками! Это была одна из причин, почему он предпочитал работать за рубежом. Испугать рейдера было сложно - пуганый. Но уж очень хотелось провести дело без лишних спецэффектов.

Только Аарон подумал о возможных неожиданностях, как на мобильный телефон поступило письмо. Это было не СМС и не уведомление о почте. ММС - мультимедийное сообщение. Берг даже не был уверен, что получал когда-либо такие. Однако отправитель удивил еще больше. В этой графе числилось: «Лев Рогозин».

Ухмыльнувшись, Берг открыл.

Сообщение состояло из короткой записи: «Условия игры меняются». Ниже был прикреплен десятисекундный фрагмент видеозаписи.

Когда Анна вошла в кабинет начальника, Берг как раз в пятый раз пересматривал запись. Выглядел он крайне заинтересованным, а на губах блуждала ехидная ухмылка.

- Что ты сделал с нашим офис-менеджером? - Анна по-хозяйски поправила документы на рабочем столе и подложила стопочку новых.

- А что с ней? - Аарон подпер кулаком голову и слегка осоловевшим взглядом посмотрел на свою секретаршу.

- Ты заметил, в чем она сегодня явилась? - Анна уперла руки в бока.

- Не-а.

- В комбинации, Аарон! Она приперлась в шелковой комбинации... и, что-то мне подсказывает, без белья.

- Мм...

- Аарон? - Анна поджала губы и, наклонив голову, сквозь ресницы посмотрела на Берга.

- Что, дорогая?

- Это наша цветочница на тебя так повлияла или что-то еще?

Аарон протянул ей свой телефон.

- Милая, так на меня влияешь только ты. Исключительно!

Что именно он имел ввиду, Анна поняла, стоило взглянуть на экран смартфона.

Смятые простыни, всклокоченный Алекс, она на его груди... Это был вечер накануне поездки Аарона в Тель-Авив.

Откинувшись на подушки, Алекс перебирал волосы любимой женщины и рассказывал:

- Теперь, чем скорее руководство «Альфы» примет предложение Аарона, тем будет лучше. В первую очередь для самой Марины. Счет пошел на часы.

- Оу... - Щеки Анны залил румянец.

- Шикарная женщина, - восхитился Берг. Того, что во время милой беседы влюбленных вслух прозвучала закрытая информация, он словно и не заметил.

- Да... - Анна приблизила экран к глазам и еще раз промотала запись. - Черт, тушь потекла. Как некрасиво получилось.

- Милая, поверь, тебя это не испортило. - Аарон забрал телефон. - Как мужчина тебе скажу, при такой груди...

- Молчи! - Анна своей рукой закрыла рот эксперту напротив. - Просто молчи. Не хочу слышать. Ты мой босс. Забыл?

- Честно? - поцеловав внутреннюю сторону ладони, спросил Аарон.

Вместо ответа Анна, не сдержавшись, расхохоталась.

О том, что теперь Рогозин знал о причастности Берга к неприятностям, которые свалились на «Альфу», не было сказано ни слова. И пусть информацией о роли Аарона Лев Семенович пока не располагал, образ стороннего помощника оказался разрушен.

Для того, кто хотел сохранить втайне свою подрывную деятельность, это была бы катастрофа. Почти все, что скрывала команда, вот-вот должно было стать известным заказчику. Но только что Анна, что Аарон не казались расстроенными по этому поводу.

Те, кто наблюдал сейчас за ними, наверняка удивились. Самая странная сцена разоблачения, какую только можно представить. Но ни до своих соглядатаев, ни до их реакции Бергу не было никакого дела. Служба безопасности Рогозина наконец выполнила свою задачу, теперь можно было переходить ко второму пункту плана.

Проводив взглядом до двери свою секретаршу, Аарон открыл раздел "Контакты" в телефоне. Нехорошо было заставлять ждать человека после аварии.

«У тебя тихий час закончился?» - написал он на номер Рогозина.

Минуту спустя пришел ответ: «Да. Неси сюда свои апельсины. Я жду».

***

У некоторых древних народов существовала традиция - переодевшись в шкуры животных, воины танцевали перед своими противниками ритуальный танец. Считалось, что так они призывают на помощь высшие силы. Мудрые вожди и шаманы «заводили» воинов, поднимали уровень адреналина, который глушил любой страх. Объединенные в общем танце, бойцы сметали любую оборону врага. Грудью бросались на копья и крушили слаженные ряды защитников.

Так было в древности. Нечто похожее начальник СБ "Альфы" Николай Павлов наблюдал сегодня в палате своего босса. Бывшие партнеры расположились в неудобных креслах друг напротив друга и мило обменивались любезностями о лихачах на питерских дорогах и системе безопасности последней модели Bentley.

Берг прибыл через два часа после того, как Лев Семенович направил ему фрагмент записи. Признаться по совести, Николай даже на порог не пустил бы этого еврея. Свернул бы шею где-нибудь в приемном покое, где ребята в белых халатах быстренько убедились бы, что клиент убыл в лучший мир.

Миленькое кино для взрослых в исполнении секретарши Берга и «засланного казачка» зама Леонова пролило свет на многие странности в действиях бывшего «личного рейдера». Берг не просто интересовался делами компании, он дирижировал оркестром неприятностей «Альфы».

Как в организации собрания акционеров, так и в его причастности к сливу в сеть СМС Николай уже не сомневался. Где одно, там и другое рейдерские штучки. Такое не прощают даже в качестве зачета за прошлые заслуги. Аарону сейчас был прямой путь на родину или... Второй вариант нравился Николаю больше, но Рогозин вел свою игру, и пока живой Берг был важнее ему, чем почивший.

- Несколько лет назад я познакомился с талантливым агентом. - С разговора об автомобилях Рогозин плавно перешел к прошлому. - За рекордно короткий срок этот малый увел для своего заказчика у меня из-под носа контрольный пакет компании, которую я целый год окучивал. Другой на моем месте, скорее всего, пристрелил бы этого гения. Чтобы другим неповадно было! Но я поступил мудрее - я нанял его на работу и доверил свои крупнейшие проекты. - Лев Семенович посмотрел на правую ладонь, словно надеялся что-то рассмотреть в линиях. - Судьба... Теперь понимаю, что пристрелить было бы верным решением.

Берг вопросительно нахмурился.

- Прежние условия нашей сделки аннулируются, - повысив голос, огорошил Рогозин.

- Из-за какой-то записи? Аарон небрежно сдул с лацкана пиджака пылинку.

- Сам знаешь, из-за чего! зло рявкнул его собеседник. - Не ерепенься!

- Хм... Тебе больше не нужен «Прайм»?

- Мне нужен... - Рогозин осклабился. - Но не «Прайм». Ты принесешь мне на блюдечке весь пакет акций Леонова. Все двадцать пять процентов.

У наблюдавшего за этим диалогом Павлова от удивления брови взлетели на лоб. Такого поворота он не ожидал. Рогозин конечно умел удивлять, но натравить одного шакала на другого это был высший пилотаж. Теперь стало понятно, для чего он так торопил его с поиском компромата.

На Берга ультиматум тоже произвел впечатление. От ленивой расслабленности не осталось и следа. Спина выпрямилась, а взгляд... Им можно было резать металл.

- А не много ли ты хочешь за свои подозрения? холодно бросил Аарон.

- Думаю, это я еще мало затребовал.

- В смысле?

- Возможно, мой партнер Леонид Аркадьич за информацию о своем заместителе потребует гораздо больше. Он, знаешь ли, большой специалист по организации несчастных случаев на дороге.

- Леонова я не боюсь. Берг отрицательно помотал головой. - С моим способом зарабатывания денег страх не сочетается.

- А зря. В опасной ситуации страх помогает выжить, - многозначительно обронил Рогозин. К тому же в твоей ситуации страх может еще и обогатить.

Наживка осталась прежней, но условия рыбалки значительно изменились. Оба противника это понимали, но никто не желал отдавать роль «рыбака», став «рыбой».

Демонстрируя, что дальше давить на себя не позволит, Берг встал.

- Что ж... Сделка может измениться. Допускаю. Но на моих условиях, - отчеканил он.

Рогозин молча поднял на собеседника взгляд. «Слушаю», - читалось в выражении лица. Он ждал, при этом проигравшим не выглядел.

- Три пункта! Полный доступ к информации об акционерах. - Аарон указал на Павлова. - Твоя СБ должна понимать, что теперь работает и на меня. Второй: документы на «Ошер». Сто процентов акции! Ни акцией меньше, и, как ты понимаешь, на слово я больше не поверю.

- Тебе так нужен "Ошер"? - Рогозин сощурился.

- На родину потянуло.

- Ну-ну, - хмыкнул собеседник. - Завтра получишь договор. Вступит в силу, когда я получу долю Леонова.

- Само собой. И третье... Мне нужно, чтобы ты освободил поле для деятельности. Никаких рычагов давления на тебя быть не должно. Жена, дочки, любимая яхта - все должны стать недосягаемыми.

- Об этом не беспокойся - Марина и Нонна скоро будут в Испании. - Лев Семенович посмотрел на часы. - Как раз сейчас регистрация на рейс.

- В таком случае я начинаю.

Павлов, почти не моргая, наблюдал за противостоянием двух игроков. Босс, казалось, готов руки потереть от удовольствия. Это, скорее всего, и был тот расклад, на который он рассчитывал. Израильская фирма за устранение неудобного партнера - ловко. Но и Берг не походил на пострадавшую сторону.

Если бы у Николая, как стороннего наблюдателя, спросили, кто кого обхитрил в итоге, он не знал бы, что ответить. К счастью, не спрашивали. Он вообще рта не открыл. Если бы не мобильный телефон, который зазвонил прямо перед уходом Берга, тот мог бы счесть третьего участника их встречи памятником.

- Слушаю, - глянув, что звонит один из водителей компании, тихо спросил Николай. - Что?! - услышав ответ, громко переспросил он.

Берг и Рогозин резко повернулись к безопаснику.

- Проклятие... - процедил сквозь зубы Павлов.

- Что произошло? - опередил Рогозина Аарон.

Николай посмотрел на босса и, получив одобрительный кивок, ответил:

- Марина возвращается. Отказалась улетать.

- Черт! - Рогозин хлопнул себя по лбу.

- Где она сейчас? - торопливо застегивая пиджак, спросил Берг.

Николай уточнил у водителя и ответил:

- Разговаривает на улице по телефону, но скоро должна вернуться в машину.

- Они еще в аэропорту?

- Да.

- Тогда, - Аарон обвел взглядом Рогозина и его начальника СБ, - у меня первое задание для службы безопасности. - Он повернулся к Павлову. - Через три километра от аэропорта есть съезд. Пусть направляется туда, заблокирует двери и ждет.

Глава 10. Бодигард для упрямой леди

Господин Калиостро, а как на счёт портрета?

Погодите вы, голубчик, с портретом!

Дайте ему со скульптурой разобраться.

к/ф «Формула любви»

Почему подчиненные прозвали Марину Львовну стервой, водитель сегодня понял очень хорошо. Хватило часа. Возможно, если бы машина двигалась, а не стояла, он бы и не познакомился с этой стороной Рогозиной, но приказ начальника СБ был законом: «Стоять и ждать значит, стоять и ждать».

Вот бы еще Марина Львовна это понимала...

- Не Павлов тебе платит деньги, а я! - Женская ладонь со звонким хлопком опустилась на кожаную обивку сиденья. Если бы это была пощечина, синяк получился бы на пол-лица.

- Простите, Марина Львовна, - в двадцатый или тридцатый раз повторил водитель.

- Да не нужно мне твое «простите»! - вспылила пассажирка. - Просто открой эти чертовы двери!

- Не могу, Марина Львовна. - Парень повернул голову. Рядом, загораживая путь со съезда, стояла машина такси. Ее Рогозина вызвала через пять минут после того, как они здесь остановились. В кои то веки такси приехало быстро, и теперь оба водителя стали заложниками ситуации.

- Меня даже не нужно никуда везти. Просто выпусти!

- Извините. Не могу, к сожалению.

По поводу сожаления он не врал. Будь его воля, ни секунды не задерживал бы. Скорее наоборот - как только машина остановилась, словно перед королевой распахнул бы дверь и, низко кланяясь, попрощался.

- Проклятие... - простонала Рогозина. - Ты уволен. Все. Приказ Павлова не действует. Открывай сейчас же.

За прошедший час она его увольняла уже седьмой раз. Со счета пока не сбился, но и привыкнуть все не получалось. Уж очень работа была хорошая: чистая, командировки редкие, сверхурочные оплачивались по двойному тарифу.

- Простите, Марина Львовна, - чувствуя себя полным идиотом, повторил водитель. - Не имею права выпускать.

- Послушай, Виктор, - Рогозина неожиданно перешла на «ты». - Ты ведь понимаешь, что когда это все закончится, тебе и Павлову мало не покажется?

- Понимаю, Марина Львовна.

- Так зачем рисковать собой? - похлопала она водителя по плечу.

Это был логичный, правильный вопрос. Рисковать не имело никакого смысла. Он даже не был работником службы безопасности, и Павлов не имел права ему приказывать.

- Простите, Марина Львовна. - Парень немного ослабил узел душившего его галстука и с тоской посмотрел в боковое стекло на трассу. - Приказ был: «Ждать».

***

Из-за вечерних пробок добраться до съезда, где стояла машина с Рогозиной, удалось лишь через полтора часа. Небо затянуло тучами, но и без яркого городского освещения Аарон увидел, что на дороге находилась не одна машина, а две. Профессиональная паранойя тут же дала о себе знать - в первую очередь он подумал на шайку-лейку Леонова. Для следующего шага Леонида Аркадьевича пока было рано, но от загнанного в тупик человека можно было ожидать чего угодно.

Судя по сжавшимся на руле пальцам Димы, тот тоже морально готовился к неприятностям. Лишь когда фары осветили желто-черные шашечки на дверях, оба мужчины смогли расслабиться.

Припарковав мерседес в пяти метрах от машины такси, Дима обернулся к Бергу.

- Какой план? - кивнул он боссу.

Аарон посмотрел на авто Рогозиной. Марина уже заметила прибывших и сквозь боковое стекло сверлила глазами Аарона. Ни одного намека на радость от встречи в этом взгляде не было.

- Остаться в живых, - усмехнувшись, Берг принялся снимать с себя галстук.

- А галстук зачем?..

- Придушит еще, - немного подумав, Аарон решил не прятать аксессуар в карман, а передал Диме. - Ну... Ни пера, ни пуха.

О том, что сладить с Рогозиной будет непросто, Аарон догадывался. Эта женщина умела преподносить сюрпризы. Поцелуй в коридоре и ранний рейс из Тель-Авива не забылись. Однако стоило водителю «Альфы» разблокировать дверь, Марина, словно пробка из бутылки шампанского, вылетела из салона и... Далее случилось нечто странное. Аарон даже рот открыть не успел. Рогозина мазнула по нему злым взглядом, а через несколько мгновений уже сидела на заднем сиденье мерседеса. Его мерседеса!

У наблюдавшего за таким перемещением таксиста от удивления отвисла челюсть. Свою Бергу удалось удержать усилием воли. Длинная речь о том, что лучше пересесть в его машину, комом застряла в горле, и вместо дамы пришлось заниматься ее чемоданом.

Лучше всех с неожиданным финтом Рогозиной справился Дима. Как только она закрыла за собой дверь, он тут же завел двигатель. Операция «Рокировка» прошла без сучка, без задоринки. Уже в машине, рядом с Мариной Аарон заговорил.

- Давно не виделись.

- Ты забыл сказать, что сильно по мне скучал.

Берг ухмыльнулся.

- Следующий самолет через четыре часа. Сейчас мы немного покатаемся, ты выпустишь пар, а потом я посажу тебя на рейс.

- А давай по-моему: ты везешь меня домой и, пока едем, рассказываешь, как убедил отца доверить тебе компанию? не удостоив Берга и взглядом, Марина пристегнула ремень.

- Плохой план. Если не хочешь, чтобы добрый дядюшка Павлов усадил тебя в самолет насильно, послушай моего совета не делай больше глупостей.

- Под глупостями ты подразумеваешь то, что я осталась?

- Именно.

- Вынуждена разочаровать никуда улетать я не планирую.

- И что это для твоего блага, ты тоже понимать не собираешься?

Марина повернулась к Аарону и вопросительно изогнула левую бровь.

- Ты мои блага со своими не путай, пожалуйста.

Ожидавший нечто подобное, Аарон хмыкнул. Рогозина была верна себе. Упрямая, острая на язычок и... чертовски красивая. К собственному удивлению, он вдруг осознал, что за прошедшую неделю соскучился по этой несносной женщине.

- Леонов затеял опасную игру, заметив веселый взгляд Димы в зеркале заднего вида, Аарон заставил себя вернуться к разговору, - Оставаться здесь небезопасно.

- Не нужно меня пугать. Сейчас не девяностые.

- Не для Леонова. Авария тому подтверждение.

Марина посмотрела на него как на сумасшедшего.

- Я не верю тебе. Ни на грош. И не нужно сочинять сказок. Может быть, вы с отцом прекрасная команда, но для меня «Альфа» слишком много значит, чтобы доверить ее аферисту.

- Так наш дорогой Лев Семенович не рассказал о столкновении и том, как нанял меня? То, что Рогозин не расскажет дочери о видеозаписи, было предсказуемо безопасность превыше всего. Однако, положа руку на сердце, Аарон предпочел бы, чтобы Марина была в курсе всего: того, что он уже давно замешан в проблемах фирмы, того, кто такой заместитель Леонова. А уж об акции устрашения ей просто необходимо было знать. Жестоко, но ведь не маленькая девочка.

- Отец сказал о вашей сделке. Тебе нужна израильская компания, отцу - доля нашего депутата. Марина потерла виски. Он морочит мне голову, ты морочишь. Достало.

- И как мне уговорить тебя лететь?

- Ты у нас специалист по втюхиванию другим своих идей. Убеди. Попробуй.

***

Меньше всего Марина желала сейчас спорить с Бергом. От событий сегодняшнего дня голова шла кругом. Вначале разговор с отцом в больнице, потом сбор вещей и дорога в аэропорт безумная карусель. А теперь еще и Аарон. Оставалось лишь удивляться, чем думал Павлов, посылая за ней этого проходимца. Уж Берг точно не относился к числу оперативников СБ. Хотя... вполне возможно, мозг Николая нынче был занят лишь одним придумыванием лживых историй для нее.

В навешивании лапши на уши Павлов и отец сегодня преуспели. Им почти удалось запудрить ей мозг. Первый целый час пел песню о ДТП, в котором никто не виноват, и ей не стоит бояться за отца. Второй столько же времени излагал свой план избавления от Леонова. «Милая, это будет непросто, а я не хочу тобой рисковать», - пояснил он свое решение нанять Берга.

Сплошная «Песня года» двух лжецов. Подумать только сболтнувший об аварии Аарон на их фоне казался честнейшим человеком на земле. Если бы он еще выдал детали отцовского плана...

- Ты хочешь, чтобы я убедил тебя лететь? - особого энтузиазма в голосе Аарона не было, но отступать он похоже не собирался.

- Хочу, - Марина как школьница сложила руки на коленях. - Продай мне эту идею.

- Хорошо, только пеняй на себя. Сказки про розовых единорогов не мой профиль, - и забросив ногу на ногу, Аарон начал: - Во-первых, работа. Нравится тебе это или нет, но для всех ты будешь в отпуске. Временно дела переходят к твоему отцу и мне. Твое участие не нужно. Более того - явишься в офис, я потребую, чтобы Рогозин отозвал твою доверенность.

Марина поджала губы. Обидно, но пока что ничего неожиданного сказано не было.

- Мой отец в больнице. Не у дел. Его рейдер... бывший рейдер - в офисе, у руля, - она воинственно отбросила со лба выбившуюся прядь. - Я еще не выжила из ума, чтобы покорно принять такой расклад.

- Ты готова стать бесправным офисным планктоном? ухмыльнулся Берг.

Марина наклонилась к нему и шепнула на ухо:

- Я стану твоей тенью. Твоей недремлющей совестью. Вот увидишь, вместе мы добудем тебе нимб.

- Звучит не очень соблазнительно. Я бы предпочел другие способы совместного времяпрепровождения. Грешные.

Аарон повернулся к собеседнице. Лица оказались слишком близко. Последний раз такое расстояние между ними было в коридоре отеля. Перед поцелуем. От воспоминаний Марина невольно сглотнула.

- Твоя задача убедить меня уехать, а не остаться. - Она взяла себя в руки и послала Бергу свой самый обольстительный взгляд. - Пункт с работой ты провалил. Давай следующий.

Маневр получился настолько эффектным, что не только Аарон, но и его водитель, подглядывающий за ними, расплылся в улыбке. «Один ноль», - мысленно засчитала себе очко Рогозина.

- Ладно. К черту дела, поговорим о более насущном. Берг мгновенно стал серьезным. Находясь здесь, ты подвергаешь опасности и себя, и весь проект. Вчерашнее ДТП только цветочки. За Льва я не беспокоюсь. На собрании, а уж поверь мне оно состоится совсем скоро, генеральный нужен целым и невредимым. Но вот его семья может пострадать.

- Авария дело рук Леонова?

Берг с пару секунд подумал, а потом кивнул.

- Устрашение.

- Проклятье. Марина со стоном обхватила себя руками. Так и знала. Отец решил засунуть голову в пасть этому... дикому кабану.

- Как я уже сказал о нем можешь не волноваться, - постарался успокоить Берг. В опасности лишь ты.

- Ты предлагаешь мне оставить его один на один со всем этим?! голос чуть не сорвался на крик.

- Нас двое.

- Чушь! Мне ничего не грозит. А вот отцу придется играть в одиночку и против Леонова, и против тебя.

- Что за упрямая женщина! Берг со свистом выдохнул воздух.

- Где, по-твоему, мне может угрожать опасность? не уступала Марина.

- Везде.

- По пунктам, пожалуйста.

- Заноза... - сквозь зубы процедил Берг, но тут же ответил: - В машине! О личном авто вообще забудь.

- Не проблема, - Рогозина отмахнулась, - буду кататься с Павловым. Дальше!

- Забудь о походах по магазинам, ресторанам и вообще о развлечениях.

- У меня теперь одно развлечение ты!

Берг хищно осклабился.

- На личной жизни тебе тоже стоит временно поставить крест. Судя по довольному выражению лица Аарона, этот пункт нравился ему больше всего. Переживешь?

- А вот это тебя не касается! Марина помахала указательным пальцем прямо перед его лицом. Что еще?

- Твоя квартира.

- С ней-то что? - опешила. - Уж она точно безопасна.

Рогозина мысленно перенеслась к себе домой. Уютное гнездышко в престижном жилом комплексе. Видеонаблюдение, круглосуточная охрана, внимательный консьерж на входе да в городе не было надежнее места, чем ее квартира! Только если резиденция президента.

***

Сложная, но крайне важная задача посадить Марину в самолет находилась на грани срыва. Аарон постоянно поглядывал на часы, но время отказывалось течь медленнее. Требовалось срочно что-то предпринять. Что-нибудь показательное, способное выдернуть Марину из ее иллюзорного безопасного мира.

Идея сформировалась не сразу. Рогозина упрямо отмахивалась от всех ограничений, с которыми ей придется столкнуться, оставшись в стране. Бесстрашная дочь отца яхтсмена-экстремала. Однако полная уверенность Марины в надежности ее квартиры натолкнула Берга на мысль. Отдав Диме приказ везти их домой к Рогозиной, он наконец прекратил спор.

Остаток пути разговор в машине велся исключительно на нейтральные темы. Погода в Тель-Авиве и Питере, направления развития рынка мобильной связи, реконструкция достопримечательностей - Марина и Аарон, как чопорные англичане на светском рауте, говорили обо всем и ни о чем.

К концу пути Марина настолько расслабилась, что, когда прибыли, первой выпорхнула из салона и не заметила обмен жестами Димы и Аарона.

- Итак, ты считаешь свою квартиру безопасной? - выйдя из машины, Аарон окинул взглядом шлагбаум, который они миновали, и вход в подъезд.

- Да, - Рогозина кивком указала на багажник, где лежал ее чемодан. Ни Берг, ни Дима не отреагировали.

- Если ты не против, я бы убедился лично, - Аарон бросил пиджак на сиденье авто и по-хозяйски положил ладонь Марины на сгиб своего локтя.

- В этом нет никакой необходимости, - Марина попыталась вырвать руку.

- Я настаиваю.

- Аарон, нет, постой...

- Пошли. Вещи принесу позже, - в очередной раз показал свою непрошибаемость Берг. Хочу лицезреть эту неприступную крепость.

Последние два слова Аарон особо выделил, дав понять, что имеет в виду не только жилье.

Отвернувшись в сторону дома, Марина не заметила, как Берг показал Диме большой палец. Простой незамысловатый знак. Обрати Рогозина на него внимание, возможно, и насторожилась бы. Но в этот день поводов задуматься было так много, что к вечеру бдительность задремала. Водитель, подтверждая получение приказа, на секунду прикрыл глаза, а через минуту, когда его бывшие пассажиры скрылись за дверью подъезда, исчез и он.

***

Дом встретил Рогозину и Берга потоком свежего кондиционированного воздуха, уютным неярким освещением и приветливой улыбкой консьержа. Тот просканировал гостя внимательным взглядом, и впервые за день Марина начала расслабляться. Она была в безопасности, на своей территории. Даже прилипший к ней как банный лист Аарон почти не раздражал.

Не желая портить зарождающееся ощущение душевного равновесия, Рогозина позволила Бергу завести себя в кабинку лифта. Обычно Марина предпочитала подниматься на свой этаж по лестнице, хоть какой-то фитнес. Но ради того, чтобы избавиться от конвоя пораньше, можно было и пренебречь привычками.

- Пятый? - уточнил Берг, когда они оба оказались внутри.

- Да. Пятый, - жалея, что живет не на первом, ответила его спутница.

Дверцы со щелчком закрылись, и лифт медленно пополз вверх. «Осталось недолго, - успокаивала себя Рогозина, - терпела и не такое». Однако в закрытой кабинке наедине с Бергом каждая секунда стала казаться вечностью. Рядом с ним в закрытом пространстве было тесно, и не важно, что в лифте легко поместилось бы десять человек.

Аарон непостижимым образом вызывал у нее ощущения, схожие с клаустрофобией. Даже в горле запершило. Неожиданно вспомнилось, что последний раз она поднималась так вместе с Тищенко. Это была их последняя с Денисом близость. Поздно вечером, после работы... Тогда клаустрофобии не было. За несколько лет, что длились их отношения, какие только эмоции ни вызывал Тищенко. Весь спектр от ярости до равнодушия. Но странного, как паническая атака, волнения никогда не возникало.

Стараясь дышать ровно и не смотреть на Аарона, Марина принялась мысленно отсчитывать меняющиеся на экране цифры: «Два, три, четыре». Оставалось совсем ничего: один вдох, три удара сердца... До пятого этажа лифт не доехал. Сосредоточенная на цифрах, Марина не успела ничего предпринять. Берг резко выкинул руку вперед и, пристально глядя ей в глаза, нажал на кнопку «stop».

Все произошло внезапно. Очень быстро. Кабинку немного тряхнуло, и лифт остановился между четвертым и пятым этажом.

- Что ты делаешь? - от неожиданности голосовые связки предали Марину, и с губ сорвался испуганный писк.

Берг подошел вплотную. Его лицо не выражало никаких эмоций, но взгляд, внимательный, испытующий, заставил вжаться в прохладную стенку лифта за спиной.

- Хочу согласовать с тобой одно условие, - проговорил он.

- Мы договаривались, что ты просто доводишь меня до квартиры. Марина подняла руку, чтобы положить на грудь Аарону, остановить, но не посмела.

- Я так и сделаю, - он заметил ее жест и ухмыльнулся, словно понял. Но ты забыла о главном.

Марина смолчала.

- Твоя квартира должна быть безопасна, - сказал за нее Берг. Никто не должен подобраться к тебе. Ни днем, ни ночью. Она должна быть бастионом.

Теперь он был уже не просто близок, он буквально нависал над Рогозиной. На уровне лица находился загорелый треугольник кожи в отвороте белоснежной рубашки. Чуть выше плотно сжатые губы и синие глаза с оранжевыми всполохами - отражениями мигающего табло лифта.

- Если она не покажется мне надежной, ты улетишь, будто хищник, почувствовавший слабину жертвы, Берг продолжил давить.

- Все будет в порядке. Чтобы ответить, пришлось собраться с силами и разогнать туман, что уже стоял в голове.

- Уверена?

- Да.

Неожиданно выражение лица Аарона смягчилось.

- У тебя усталый взгляд. - Он тыльной стороной ладони провел по подбородку Марины. - Такая красивая, изящная, но глаза...

- Какие?

- Потухшие. Словно ты в своей жизни уже все видела.

- Хреновый комплимент, Берг, горько усмехнулась Марина, откидывая его руку.

- Прости. Мне казалось, что с комплиментами мы покончили. Они еще в прошлый раз показали свою неэффективность.

- И теперь ты думаешь голой правдой завоевать мое расположение?

- Правдой? уголки губ Аарона поползли вверх. Вряд ли это возможно. Но вот голышом я бы тебя точно завоевал.

Марина рассмеялась. От веселья вся ее неловкость куда-то развеялась и, уже не задумываясь, она толкнула Берга в грудь.

- Поражаюсь. Где у тебя регулировка самоуверенности? Срочно нужно понизить уровень, а то еще возгорание случится.

- Чего только с тобой наедине не случается.

Тяжело вздохнув, Берг снова нажал на «stop», и лифт тронулся.

***

На общей площадке пятого этажа было светло и чисто, как в новостройке перед сдачей в эксплуатацию. Ни одного признака жизни, ни единого звука из квартиры соседей. Выйдя из лифта, Марина ощутила, как с плеч спадает невидимая тяжесть. Она была почти дома.

«Осталось избавиться от Берга, и можно...» - додумать эту мысль не успела. На площадке неожиданно послышалась музыка, ее любимый Ханс Циммер, а стоило шагнуть за угол - сердце чуть не остановилось.

Дверь в ее квартиру была открыта. Пять миллиметров стали, противосъемные петли, два сложных замка разных конструкций и четыре ригеля самая надежная из всех возможных дверей. Нараспашку. По телу пробежал холодок, а виски сжало, словно тисками.

Паника рядом с Бергом в лифте не шла ни в какое сравнение со страхом, которые Марина ощутила сейчас. Нужно было бежать. Прыгнуть в лифт и вызвать охрану. Сделать хоть что-нибудь, но ноги будто вросли в пол. Хватая губами воздух, как утопающая, Марина предприняла единственное, на что оказалась способна - открыла сумочку и принялась рыскать в ней в поисках телефона.

- Не стоит, - Берг вырвал у нее трубку, когда одеревеневшие пальцы уже почти набрали номер полиции. - Пойдем, - позвал он и первым двинулся в сторону квартиры.

Уже на этом моменте Марине стоило сообразить, что со взломом что-то не так. Коварный расчетливый рейдер Берг был похож на кого угодно, но только не на бесшабашного Рембо из голливудских боевиков. Не кинулся бы Аарон в квартиру с ворами. Скорее, заблокировал бы лифт и лестницу и, лениво почитывая новости в надежном укрытии, дождался бы наряда полиции. Чисто, безопасно и грамотно.

Пребывающая в шоковом состоянии Марина поняла это лишь несколько секунд спустя. Когда хозяйка и гость переступили порог квартиры, им навстречу вышел водитель Берга. В левой руке Димы находилась кружка, в правой - электрочайник.

- А кофе здесь есть? - совершенно серьезно, с обидой в голосе спросил этот «взломщик». - Чая зеленого пять видов, а хотя бы расстворяшки какой - ни грамма.

Марина как стояла, так и села. Медленно по стеночке сползла на тумбочку у входа.

- Марина Львовна, вы только не подумайте чего. Я похозяйничал лишь в кухне, - поспешил успокоить Дима.

- Сложности были? - вмешался Берг.

Водитель перевел взгляд с Рогозиной на него и как старшему по званию сухо отрапортовал:

- Сигнализация отключается с пульта консьержа. Хороший дядька, но пока я записывал свою фамилию в гостевой журнал, можно было успеть вырубить охрану во всем доме.

- Что с замками? - Берг кивнул на дверь.

- Для такой двери механизмы могли бы быть и серьезнее, - Дима цокнул языком. - Вскрываются отмычками за минуту оба. Опытный домушник справился бы, конечно, быстрее, но я старался, как мог.

- Еще какие-нибудь препятствия?

Водитель покрутил головой.

- Ничего. Вообще. Собаку бы сюда, но нету... - пожал плечами. - Как и кофе.

- Понятно, - Аарон повернулся к Марине. Бастион пал без боя, как я и думал.

- Ты! Марина вскочила на ноги. Это все ты!

Ноздри ее раздувались, а пальцы сжимались в кулаки.

- Марин

- Ты хоть представляешь, что я пережила?

Другая на ее месте, скорее всего, влепила бы Бергу пощечину. Ей тоже хотелось. Очень. Удержалась с трудом.

- Марин, я просто хотел убедиться, - Аарон поднял руки ладонями вверх.

- В квартире? Во мне? Глаза Рогозиной метали молнии.

Берг отвернул голову в сторону и беззвучно выругался.

- Ты совсем не понимаешь, что нам предстоит? спросил он вслух. Вообще? Да ты в этой квартире приманка. Приходи бери. Минута на вскрытие замков! Это о чем-то говорит? Думаешь, я развлекаюсь?

- Я думаю, что ты все очень ловко рассчитал, - уже совершенно спокойно уверенным голосом ответила Марина.

- Ты льстишь мне.

- Ты профи! Как оказывается во всем.

- Это не так

- Так-так! Признаю. Вот только веры у меня тебе нет.

- И убедить тебя лететь не получится - фраза прозвучала не как вопрос, а как утверждение.

- Нет.

- И твой отец сделать это не сможет?

- Не надейся.

Аарон со стоном прикрыл глаза ладонью. На такой исход он явно не рассчитывал. Папин гениальный рейдер дал маху, и любоваться на такую реакцию было любо-дорого. Даже пережитый страх стал отпускать.

Целую минуту ничего не происходило. Марина уже стала прикидывать в уме, как на самом деле себя обезопасить, но потом Берг задумчиво потер свой гладковыбритый подбородок и искоса посмотрел на нее.

- В таком случае - наконец заговорил, я могу предложить тебе лишь одну альтернативу.

Рогозина превратилась в слух.

- Есть одно на самом деле безопасное место в этом городе, - начал пояснять Берг, - на первом этаже банк, через дорогу прокуратура. Центр города и сервис по принципу «все включено».

- Что ты имеешь ввиду? нахмурилась Марина.

- Горничная, питание, водитель... Аарон развел руками, - и тотальный контроль за мной. Круглосуточно.

Глава 11. Под одной крышей с врагом

Алёша! Алёш, ну до того ли сейчас господину Калиостро?

До того, до того.

Ну, как там наш папенька?

Папенька согласился.

к/ф «Формула любви»

Несмотря на раннее утро, начальник службы безопасности «Альфы» был на рабочем месте. Неспешно попивая кофе, он любовался семейной фотографией, что стояла на столе в простенькой деревянный рамке, и думал о текущих делах. Последние не радовали. Лучше было бы просто смотреть на любимых.

Его жена и мальчишки - единственная отдушина в водовороте бесконечных рабочих будней. Красивые подтянутые юноши улыбались с фотографии, и сердце отца переполняла гордость. Он воспитал, он закалил, он научил думать и доверять отцу. И сегодня, листая отчет оперативников за прошедший день, Николай как никогда понимал, что судьба была к нему необычайно благосклонна, подарив именно сыновей.

- Марина, Марина...

Павлов со вздохом подпер голову рукой. Строчка в отчете о том, где Рогозина провела сегодняшнюю ночь, вызывала острое желание открутить кое-кому голову. Новое импортное начальство так и напрашивалось на неприятности. «Своей смертью, Берг, ты точно не умрешь», - подумал он и открыл на компьютере папку со свежими видеозаписями из гостиной в квартире Аарона.

Представшая глазам картина невольно вызвала улыбку. Хмурый Берг с чемоданом в руках и настороженно оглядывающаяся по сторонам Рогозина - с первого взгляда и не поймешь, чья «радость» сильнее. Если этот еврей и удумал изначально забрать Марину к себе, то по Станиславскому невиновность он сыграл на крепкое «верю».

На секунду Николаю даже стало жалко своего нового начальника. С деловой хваткой Марины его жизнь могла превратиться в хроническую переработку. Хотя... Сходство характеров этих двоих открывало еще одну альтернативу. Какую именно, Павлов даже обдумывать не хотел. С крутым нравом Рогозина Бергу в этом случае памятник и место на кладбище стоило заказывать заранее.

***

Луч света, как дьявольский будильник, бил по глазам, вырывая из сна. По статистике в Питере за год было не более шестидесяти солнечных дней. Даже Лондон, столица туманного Альбиона, и тот радовал солнцем своих жителей в два раза чаще. Дожди, хмарь, пронизывающий ветер с Финского привычная погода петербуржцу. И вот сегодня - нужно было такому случиться утро выдалось солнечным.

Не в силах больше держать глаза закрытыми, Марина со стоном перевернулась на спину. Воспоминания, где она находится и по какой причине, обрушились как ушат с холодной водой. Подтянув одеяло до подбородка, словно кто-то мог за ней подсматривать, Марина распахнула глаза.

Белый потолок с узким лепным бордюром, темно-синяя, цвета полуночного неба, стена напротив, огромное от пола до потолка окно, занавешенное до середины жемчужно-серой римской шторой - просто, стильно и холодно. Дизайнер, работавший над интерьером, наверняка планировал загнать жильца под теплое одеяло. Возможно, не в одиночестве.

При мысли об этом в фантазии возник образ Берга, вольготно раскинувшегося поперек кровати. Представить Аарона рядом получилось легко. Тревожно легко! «Отличное начало совместной жизни!» - подумала Рогозина и тут же принялась взглядом обшаривать комнату, чтобы срочно переключить внимание.

Приподнявшись на локтях, Марина посмотрела на свой большой чемодан. Вещи по-прежнему находились в нем, и от этого факта на душе стало легче. Еще ничего не решено. Лишь ночь. Не переехала. Сегодня же она сможет поговорить с отцом и перебраться в родительский дом. Уж он точно был надежнее крепости, а причина, из-за которой съехала оттуда в двадцать лет, сейчас казалась уже не такой важной.

На волне энтузиазма удалось покинуть уютную кровать и даже добрести до ванной комнаты. Далеко идти не пришлось. Вход в гостевой санузел располагался в комнате. А, судя по отсутствию мужских принадлежностей, о «случайном» вторжении хозяина волноваться не стоило.

Сбросив ночную сорочку - единственное, что она вчера вытащила из чемодана, Марина осмотрелась. В навесном шкафчике нашлось несколько нераспакованных зубных щеток, влажные салфетки и упаковка мягких ватных дисков. Не хватало только гигиенических прокладок, и ванную можно было счесть женской. Но... если учесть, что на монаха Берг не походил, вполне вероятно, именно женской она и была.

Поддавшись сиюминутному порыву, Марина пересчитала щетки. Семь. Словно комплект «неделька». У Тищенко, насколько она помнила, запасная щетка была одна, для нее. У Глеба - лишь его шумная электро. Свою пришлось везти самой. До прожженных плейбоев им было далеко. Аарон однозначно переплюнул ее бывших.

- Ну и аппетиты у тебя, Берг, - хмыкнула Марина и без зазрения совести уменьшила стратегические запасы хозяина квартиры.

Душ помог привести мысли в порядок. Воспользовавшись феном, который, как и щетки, входил в состав «маленьких благ для дам», Марина ощутила себя полной сил. Даже аппетит, редко бывавший у нее ранним утром, и тот проснулся. Осталось одеться, и можно было выходить на арену.

Как и следовало ожидать, Берг тоже уже не спал. С чашкой кофе в одной руке и планшетом в другой, хозяин квартиры восседал на огромном, как взлетная полоса, диване. Без привычного костюма, в простой белой майке, бесстыдно обтягивающей мускулистые плечи и грудь, и в легких домашних брюках выглядел он непривычно. Марине даже стало неловко, но диван стоял посреди гостиной, так что пройти незаметно не получилось бы ни при каком раскладе.

- Доброе утро, - любезно поздоровалась она. Аромат кофе был таким сильным и соблазнительным, что вежливость проснулась сама.

Берг повернул голову в ее сторону, и от улыбки, что засияла на его лице, у Марины тут же свело зубы.

- Как спалось, сладкая?

- Сладкая? - Рогозина перевела взгляд на грудь своего оппонента и мысленно прожгла дыру в районе сердца. - Сладкий, Аарон, у нас только ты.

- Приятно знать, что язычок у тебя острый в любое время суток. Используй его по назначению. Завтрак на столе.

Берг потянулся, отчего между резинкой брюк и майкой показалась полоска кожи. Убойное для любой женщины зрелище: плоский живот с рельефными косыми мышцами и полоса курчавой растительности от пупка и ниже. Марина ни за что бы не призналась, но в свете утреннего солнца она рассмотрела даже цвет. Снизу Берг совершенно точно был темнее, чем сверху, а рыжие, как языки пламени, волоски водились вообще только в нижнем ареале.

- Какой сервис! - игриво, не скрывая двойственности формулировки, произнесла Марина.

- По высшему разряду. - Руку с планшетом Аарон закинул за голову. Понял.

Вопреки подозрению, что на завтрак этот нахал употребляет маленьких детей и милых котят, под крышкой обнаружился ароматный омлет. Рядом стоял стакан апельсинового сока, и на блюдце - тосты с джемом. «Идеальный завтрак от идеального мужчины». Чтобы уберечь эго Берга от еще большего роста, вслух Марина решила эту мысль не озвучивать.

***

Проект контракта на покупку «Ошера» Аарон получил еще утром. По-хорошему стоило изучить его тут же вдоль и поперек. Рогозин являлся не тем партнером, которому можно было доверять безоговорочно. Но, когда в гостиную белым лебедем выплыла Марина, план провалился в тартарары.

Длинные ноги, пухлые губы и платье, подчеркивающее манящие округлости, окончательно расфокусировали его взгляд. Пальцы сами нажали на кнопку переадресации, и контракт улетел на проверку к Алексу. Рано или поздно тому все равно предстояло изучить документ, потому угрызений совести Аарон не испытал. Но скорость, с которой на него подействовал сексуальный форс-мажор, настораживала.

Идея поселить Марину у себя попахивала самым настоящим мазохизмом. Обертка полностью соответствовала конфете, и искушение попробовать на вкус превратилось в навязчивую идею, стоило ей переступить порог дома. Первая женщина, не считая Анны и горничной, которая попала сюда не через постель. Самая недоверчивая и гордая штучка, какая ему когда-либо встречалась. Зараза!

Временами дерзкая, почти всегда сдержанная, сотканная из соблазнительных изгибов и противоречий, Рогозина представляла собой загадку. Аарон никогда не мог предугадать, что она предпримет в тот или иной момент, и это... Нет, не злило. Ее хотелось придушить. Положить руки на эту очаровательную шейку. Сдавить, чтобы не могла ни дышать, ни говорить, а потом зацеловать, пока не пришла в себя.

За сегодняшнее утро желание провернуть подобное с Рогозиной у Аарона возникало дважды. Первый раз перед завтраком, второй - в машине. Только Марина могла додуматься спуститься вниз с чемоданом. Дима прикусил губу, чтобы не расхохотаться, а вот ему было совсем не до смеха.

- У тебя намечается второй переезд? - Берг самолично открыл багажник и швырнул чемодан. - Откуда ни возьмись проснулись цыганские крови?

В ответ Марина с силой захлопнула багажник, чуть не лишив Аарона пальцев.

- Не хочу стеснять нового управляющего.

- Мне казалось, мы вчера все решили?

- Казалось. Тебе. - Она поправила на плече сумочку.

- Ладно. Поговорим позже. Но если решишь переиграть, я предпочитаю виски.

- Что?

- Хороший ирландский или шотландский... И кстати, - Берг галантно распахнул перед Рогозиной дверь, - в одиночестве я не пью.

На этом странный разговор закончился. До офиса никто не произнес ни слова, и только Дима, словно зритель телешоу, на каждом светофоре, улыбаясь, пялился в зеркало заднего вида.

***

В офисе их уже ждал Рогозин. Исполнительная секретарша провела Аарона и Марину к генеральному, а потом просто-напросто закрыла приемную на ключ. Увидев дочь, Лев Семенович и вида не подал, что зол или что знает, где она сегодня ночевала. Эдакий образец сдержанности. В качестве встречной услуги Марина ни слова не сказала, что вчерашний пациент больницы уже на работе.

Аарон кожей ощутил, как между Рогозиными пролетели разряды. «Нежные» дочерне-отеческие отношения в этой семье уже давно были за гранью его понимания, но факт оставался фактом: какими бы напряженными они ни казались, друг за друга эти двое могли дать в зубы даже святому.

- Раз мы в сборе, предлагаю начать, - после приветствия произнес генеральный.

Никто не возразил.

- На сегодня Леонову принадлежит двадцать пять процентов акций, - продолжил Рогозин. - Еще десять выкупил «Прайм». Очевидно, что он не коллекционированием акций занялся.

- У юристов, - вступила в разговор Марина, - четыре рабочих версии развития событий.

Лев Семенович кивнул Бергу.

- Я думаю, он затребует дополнительную эмиссию денег, высказал гипотезу Аарон.

Два человека в этом кабинете понимали, что это не просто гипотеза, что рулевой неповоротливого судна под названием «Второй учредитель» - правая рука Берга, и все шаги Леонида Аркадьевича давно просчитаны. Об этом не знала Марина. Роль Бэтмена, который вдруг решил протянуть руку помощи бывшему партнеру, Аарону совсем не импонировала. Эта таинственность раздражала, но в некоторые методы своей работы Рогозин упрямо не желал посвящать свою правильную и ответственную дочь.

- Он захочет эмиссию, чтобы размыть контрольный пакет? - уточнила Марина.

- Да, - подтвердил Берг. - Если мы не воспользуемся преимущественным правом покупки, пятьдесят один процент акций может превратиться в двадцать пять.

Марина отрицательно замотала головой.

- Для этого ему понадобится финансирование, - возразила она.

- «Прайм» покупал акции из заемных средств, значит банк, готовый выдать кредит, у Леонова уже есть.

- Даже если так. Насколько мне известно, «Строй-Лес» переживает не лучшие времена. За счет чего Леонов собирается возвращать деньги?

Молчавший до этого Рогозин покрутил между пальцев ручку, а затем, отшвырнув ее на край стола, выдал:

- Ставлю на то, что наш драгоценный Аркадьич уже придумал, как распродать все активы компании, когда доберется до контрольного пакета.

- Или превратить банк в держателя контрольного пакета, оставив себе пост генерального директора, - подкинул еще один вариант Аарон.

Лев Семенович посмотрел на своего управляющего тяжелым сканирующим взглядом, а потом выругался себе под нос.

- Это только версия, - уточнил Аарон. - С Леоновым трудно прогнозировать точно.

- Хрен редьки не слаще!

- Так, стоп! - вмешалась Марина. - Вас послушать, так «Альфу» уже поделили. Чтобы провести эмиссию, Леонов должен инициировать собрание акционеров и заручиться их поддержкой. Это не так просто и не очень быстро.

Рогозин кивком уступил право на ответ Бергу.

- У него есть два пути, - Аарон внимательно посмотрел на Марину, - плохой и очень плохой.

- Точнее?

- Плохой это значит, он проведет повторное собрание без нас. Соберет всех, кого сможет, а с главным акционером поступит, как и в прошлый раз позовет задним числом.

- Кворума не будет!

- Назовет заседание повторным. Если первый раз кворум собрать не удалось, то для законности повторного хватит и тридцати процентов.

- Но ведь мы уже опротестовали первое.

- Официальное подтверждение есть?

- Нет...

- То-то же. Берг щелкнул пальцем. Потом в суде можно будет оспорить оба собрания, но к тому времени от «Альфы» ничего не останется.

Марина сжала пальцами виски.

- Черт, если мы заблокируем счет, могут быть серьезные убытки, - произнесла со стоном.

- Ты и чихнуть не успеешь. При таком раскладе на следующий день после голосования захватчик введет на предприятие свою охрану, изымет все документы, а контрагентам разошлет уведомления о смене руководства и счета. Судиться потом придется годами.

- И это не «очень плохой» путь? Марина исподлобья посмотрела на своего визави.

- Поверь нет. Аарон повернулся к Рогозину. Тот кивнул. После этого Берг продолжил: Альтернатива грязному захвату честное голосование с участием всех акционеров. Все дружно проголосуют за эмиссию... но главный акционер откажется от права преимущественной покупки.

Марина, казалось, не дышала, впитывая каждое его слово.

- Но почему откажется, если... прижала ладонь к губам. - Угроза?

- Да, - крякнул Лев Семенович. - Именно по этой причине я так хотел, чтобы ты улетела.

- Для тебя опасность не меньшая.

- Марина! - Было заметно, что до этого Рогозин сдерживался. Возможно, планировал разговор тет-а-тет, возможно, хотел поговорить с дочерью по- хорошему. Но теперь плотину прорвало. - Твоя принципиальность вообще никому не нужна! Не сейчас. Ты понимаешь это? Езжай в Испанию. Отдохни хорошо. Не заставляй меня ломать голову, как защитить тебя здесь!

- Папа, ты все сказал?

- Я еще даже не начал.

С минуту в кабинете стояла тишина. Отец и дочь смотрели друг на друга как дуэлянты перед схваткой. Казалось, вот-вот начнется перепалка. С криками, выяснением отношений, возможно, истерикой - как в других нормальных семьях. Берг даже присмотрел на подоконнике в углу симпатичную леечку для цветов, чтобы окатить в случае необходимости самого горячего. Но обошлось без него.

- Если я правильно поняла, - Марина поднялась с места, - еще ничего не решено. Вариантов развития событий несколько. Чью сторону займут другие акционеры, мы не знаем. Предлагаю ими и заняться. Каждым по отдельности.

- Ты отстранена от работы! - кинул в спину Рогозин.

- А я и не планировала. Теперь на месте генеральный директор. Пусть... рулит.

- Акционеров я беру на себя, - Берг тоже встал.

Марина обернулась к нему.

- Ты знаешь каждого, как знаю я? Сомневаюсь.

- Проверять каждого - это нудная и неблагодарная работа, - попытался разубедить ее Аарон.

- Как раз мой профиль, - Марина бросила злой взгляд на отца, - с благодарной как-то не свезло.

***

Информацию об акционерах Павлов передавал скрипя зубами. Во-первых, он все еще не верил Бергу; во-вторых, не одобрял вмешательство дочери босса. Об этом он обоим сообщил прямо. Аарон не взялся бы утверждать точно, но, возможно, именно честное признание начальника СБ поменяло отношение Рогозиной к нему. Колючий ежик Марина Львовна втянула свои иголки. Целый день она смогла мирно просуществовать с ним в офисе и даже не отравила, когда угощала кофе.

Вдвоем они нашли в архиве службы безопасности и скопировали всю информацию об акционерах. Сведения, хранившиеся только на бумаге, Берг фотографировал на мобильный телефон. Оккупировав свой кабинет, Марина сохраняла в облачное хранилище совсем старые данные, записанные еще на DWD-диски.

Павлову оставалось лишь хмурить брови и вздыхать. Этим он, собственно, и занимался, раздражая Берга. Когда вся информация перекочевала к нему и Марине, Аарон и секунды ждать не стал. Хотелось есть, а вот выслушивать второй акт отповеди ни капельки. Подхватив объект своей опеки под руку, Аарон быстро распрощался с начальником СБ и двинулся прочь из «гостеприимного» офиса ОАО «Альфа-Телеком».

Рогозина не упиралась. Даже руку не выдернула, когда он переплел ее пальцы со своими. Только у машины замешкалась, словно вспомнила что-то важное.

Аарон заметил, что взгляд ее направлен в сторону багажника. "Чемодан!" - догадался он. Вещи Рогозиной все еще находились там.

- Что ж... Ладно. Виски у меня есть, - примирительным тоном произнес он.

Поначалу Марина не поняла, что Берг имеет в виду. Несколько мгновений она смотрела на него как на сумасшедшего, а потом ахнула.

- Виски... - закусила губу. Память об утреннем разговоре в машине, видимо, вернулась.

- Но в одиночестве я не пью, - на всякий случай напомнил Берг.

Он сделал, что мог. Устраивать шоу, как вчера, или уговаривать по-хорошему не было никакого желания. Не глупая. В сложившейся ситуации выбор у нее был простой: отец или он. Негусто, но и опасность существовала нешуточная.

«Давай же, не ломай комедию!» - мысленно подстегнул Марину Аарон. Рогозина словно почувствовала. Наморщив свой красивый носик, она посмотрела по сторонам. Постучала каблучком по асфальту...

- Ты не любишь пить в одиночку... наконец заговорила, - я не люблю спать вдвоем. И как мы уживемся под одной крышей?

Аарон сдержал улыбку.

- Нам будет чертовски трудно. Я не раз пожалею, что впустил тебя в свой дом.

- Но выселить меня тебе не удастся! - Марина ткнула в Берга указательным пальцем и расхохоталась. - Если со мной что-то случится, не видать тебе «Ошера» как своих ушей.

- Какой «Ошер»?! Мне потом и жизни не видать.

- Хорошо, что ты осознаешь.

- Я осознаю гораздо больше, чем тебе кажется, - тихо, едва слышно, сказал Берг и, когда Марина садилась в автомобиль, легонько шлепнул ее по попе.

Глава 12. Женщины.

«И с барышнями поаккуратней! Мраморные они,

не мраморные наше дело сторона.

Сиди на солнышке, грейся!»

к/ф «Формула любви»

Это был день сурка. Странного, возможно, больного бешенством зверька. Снова за окном светило солнце, словно не Питер, а какой-нибудь Лас-Вегас. Вновь кроме горничной в квартире была еще одна женщина. Аарону так казалось. Еще вечером ее высочество Рогозина Марина Львовна точно находилась здесь.

Натянув брюки, чтобы не смутить даму еще не до конца спавшей утренней эрекцией, закинувшись аспирином голова раскалывалась, словно в ней поселился безумный дровосек Берг побрел в кухню. Стакан воды возле тумбочки оказался пуст, а по-мужски пропихнуть таблетку на сухую не вышло.

Но, как говорится, беда не приходит одна. Операция спасения закончилась на первом же этапе. Стоило Аарону переступить порог гостиной, сразу две пары глаз вытаращились на него, словно папуасы на Кука.

- Дамы?.. Берг потер глаза тыльной стороной ладони.

Прямо перед ним с чашечками ароматного кофе в руках сидели Анна и Марина. Выглядели они недозволительно хорошо для семи утра. Макияж, платья, искрящиеся глаза - словно только-только из салона красоты.

- Шалом, босс!

- Доброе утро! отсалютовала чашечкой Рогозина.

На мгновение задумавшись, Аарон почесал свой колючий подбородок, а потом махнул на обеих рукой. Будто в гостиной никого нет, он двинулся в сторону крана с водой и уже у самой мойки кинул взгляд через плечо. Не показалось.

Женщины переглянулись.

- Он всегда такой утром? спросила Марина.

- Эффект неожиданности, - авторитетно заявила Анна.

- Его можно удивить?

- Он, конечно, Аарон Берг, - Анна осмотрела начальника: босой, с голым торсом, он совсем не тянул на матерого захватчика чужих компаний, - но ничто человеческое ему не чуждо.

- Вы говорите при мне и обо мне! чуть не подавившись, возмущенно проворчал владелец квартиры.

Анна захлопала ресницами.

- Мой рабочий день начнется только через час. И вообще... она достала из стильного дамского портфеля стопочку документов и положила на стол. Твой контракт. Проверен и одобрен. Зная, что ты любишь работать утром, решила передать пораньше.

- Такое рвение! Берг налил себе еще один стакан.

- Это называется профессионализм. И кстати... Анна откашлялась. - А что это тебя так сушит?

Аарон и Марина скрестили взгляды: насмешливый ее против недовольного его.

- Мы праздновали новоселье, Рогозина кокетливо поправила помаду в уголках губ. Возможно кому-то было слишком много виски.

- Эта дочь матроса свалила меня с двух бокалов, - Берг стаканом указал в сторону своей гостьи.

- Капитана, - деловито поправила Марина.

- Не важно. Имей в виду - в следующий раз на разливе я! У тебя не просто тяжелая рука, она убойная.

Рогозина пожала плечами, дескать: «Я предупреждала».

- Так, значит, тебя можно поздравить? - Анна как давнюю подругу, с которой прошла огонь, воду и медные трубы, подхватила Марину под руку и зашептала: - Ты попала в лапы обладателя самого скверного на земле характера. Рабовладельца. Он уже научил тебя варить кофе?

- Пока нет.

- А хотя бы экскурсию по квартире провел? - все в таком же веселом тоне уточнила Анна.

Наблюдавший за ними Берг с трудом сдержал улыбку. Милый, якобы ничего не значащий диалог этих двоих развеселил его так, что даже голова перестала болеть. Подружки. Как же! После упоминания об экскурсии Аарон тут же догадался, что задумала Анна.

Камеры! Три штуки Дима обнаружил в гостиной, одну в коридоре и одну в его кабинете. Если Марина о них знала, ничего неожиданного в квартире для нее не было.

- Дамы, - он вмешался в процесс, - а можно экскурсию только в гостиной? Знакомить красивых женщин со своей кроватью я предпочитаю лично. И без свидетелей.

Анна демонстративно закатила глаза.

- Если верить легендам твоей горничной, в гостиной тоже порой можно найти забавные артефакты.

Зная, что горничная не отличается болтливостью и ни за что не рассказала бы о своих находках, Берг возмущаться не стал. Ему вообще стало не до возмущений. Помня, как Анна на галстуках нарисовала психологические портреты его врагов и партнеров, он удобно устроился за барной стойкой и весь превратился в слух.

Зрелище обещало быть ярким. Не хватало лишь попкорна.

- Итак, начнем, - остановившись у первой камеры, той самой, что была напротив дивана, Анна поправила подол платья и перекинула на левое плечо волосы. Диван. Это главная достопримечательность квартиры Аарона.

Вторая участница шоу, Марина, напоминала студентку истфака в египетском отделе Эрмитажа. В глазах светился интерес не профессионала, но знатока. На губах улыбка. Поза расслабленная... и ни единого взгляда в сторону камеры.

- Диван от Тома Диксона, - продолжила Анна, - сделан по спецзаказу. Он на метр длиннее своих собратьев и на десять сантиметров шире. В природе существует всего два таких экспоната: этот и его брат-близнец, который украшает квартиру Берга в Тель-Авиве.

- Разновидность диванного фетишизма? - бросила Аарону гостья.

- Удобство! - наставительно пояснил тот. - Вдвоем на нем вообще идеально. В любой позе.

Делиться некоторыми пикантными подробностями своей сексуальной жизни было не обязательно, но Аарон не мог удержаться.

Результат превзошел ожидания. Хотел бы он знать, что именно тут же нафантазировала себе Рогозина, ибо ее улыбка... Губы, словно две сочные дольки мандарина, сощуренные глаза, прикрытые длинными ресницами, дерзкие веснушки, которые сейчас стали будто бы еще ярче он бы ее съел! Облизал бы с ног до головы и съел. Прямо на этом диване. При секретарше. Плевать!

- В общем, - Анна повысила голос, привлекая к себе внимание обоих, - судя по расшатанным ножкам, вторая достопримечательность, - она похлопала по низкому журнальному столику из красного дерева, - тоже выбиралась из тех же соображений, что и диван. Кхм... На мой взгляд, конечно, жестковато, но в порыве страсти...

Марина плавно, как в замедленной съемке, перевела взгляд с хозяина квартиры на столик, но снова мимо. Вторая видеокамера, аккуратно вмонтированная в абстрактное мозаичное панно над столиком, не привлекла внимания Рогозиной, как и первая.

Берг, который очень внимательно наблюдал за Мариной, не заметил, чтобы ее глаза хоть долю секунды задержались на маленькой стеклянной точке. Либо Рогозина была гениальной актрисой, либо действительно не знала о наблюдении в квартире.

Второй вариант нравился Аарону больше первого. Вполне вероятно, Павлов действовал в связке «начальник СБ - генеральный директор», минуя Марину. Меньше осведомленных - ниже риск утечки информации. И светлый облик отца, для которого личная жизнь другого человека неприкосновенна, остался незапачканным.

«Очень может быть», - решил Берг, когда дамы подошли к последней камере.

- А это мой вклад в дизайн квартиры, с гордостью произнесла Анна, остановившись возле странной композиции между оконными пролетами.

Обрамленный в массивную золотистую раму, на стене висел красный, тона «вырви глаз», огнетушитель. Даже не специалисту в средствах пожаротушения было ясно, что сверкающий свежей краской баллон с черным пластмассовым патрубком не муляж и не извращенное творение какого-то скульптора. Это был самый обычный огнетушитель!

- Безопасность начальства - залог спокойной жизни подчиненных, - прокомментировала такой необычный предмет интерьера Анна.

Сказанное не было похоже на шутку, но, заметив табличку с надписью под огнетушителем, Марина громко рассмеялась. Берг прижал ко лбу стакан с водой, наслаждаясь звуком. Это был искренний смех. Чтобы сымитировать такой, нужно было обладать незаурядным актерским талантом. Быть лучшей актрисой из всех ныне здравствующих, либо ничего не знать.

«Тушить любовные пожары. Горячему боссу от трудового коллектива». - Прямоугольный металлический шильдик, ранее крепившийся на два болта, сейчас был прикручен к раме на три. Совершенно незаметно. Не зная не поймешь, но и Бергу, и Анне было хорошо известно, что один из болтов вместо крестовой резьбы смотрел на квартиру крошечным стеклянным глазом.

***

Все утро Марину не покидало ощущение, что она попала на какое-то телешоу. Словно Берг понял, что она уже точно не съедет, и принялся развлекаться на полную катушку. Болтливая секретарша, полуголое дефиле, пеший поход по местам сексуальной славы нанимателя... Не хватало дрессированных собачек и веселого клоуна.

Ко всему прочему в поведении секретарши ощущался какой-то двойной умысел. Анна ее прощупывала. Вместе с Бергом она что-то хотела узнать, но вот что именно, Марина никак не могла понять.

Когда цирк закончился, и Берг отправил секретаршу в офис, Рогозина смогла вздохнуть с облегчением. Хоть одной загадкой стало меньше. Еще лучше ей стало, когда Аарон вышел из своей комнаты свежевыбритым в рубашке и брюках. Пусть этот Берг был не менее опасен чем тот, который жадно хлебал сегодня воду, но с этим она точно знала, зачем они вместе.

В святая святых этой квартиры - рабочем кабинете Марину отпустило окончательно.

- Ты так смотришь на документы, словно это вольная. - Ее состояние не укрылось от Берга.

- Скорее, это контракт на каторжную работу. - Одарив Аарона лучезарной улыбкой, Марина пододвинула к себе стопочку с копиями досье на акционеров. - Но отвлечься от созерцания тебя в неглиже сгодится.

Берг усмехнулся.

- Твоя прямота изумительна, - положив ладонь поверх документов, он наклонился и заглянул в глаза своей собеседнице. - Если захочешь большего, только намекни.

Марина демонстративно медленно провела кончиком языка по верхней губе.

- Всенепременно, - произнесла с придыханием. - А теперь предлагаю заняться делом.

Как у настоящей соблазнительницы у нее, скорее всего, не получилось. Опыта не было совсем, но на Берга сцена произвела впечатление. Аарон сжал губы в линию и грозно нахмурился. Теперь он не походил на беспечного весельчака, который думал лишь о способах применения своего дивана-мутанта. От игривости не осталось и следа, и повторно предлагать поработать не пришлось.

Усевшись за стол, Берг вывел из спящего режима ноутбук и поставил на беззвучный режим телефон.

- Поехали, - уже без иронии строго произнес он.

За несколько лет работы Марины в руководстве «Альфы» с кем только не приходилось работать. Ушлые маркетологи, упрямые технари, дотошные бухгалтера под каждого необходимо было подстраиваться, понимать, руководить. Помощники, не выдерживая ее ритма, переводились в другие отделы. С Бергом, казалось, даже рот открывать, чтобы что-то сказать, было необязательно.

Теория про разное устройство мужского и женского мозга трещала по швам. Они вместе тянулись к одним и тем же документам, плечом к плечу склонялись над одной на двоих бумагой. Для человека со стороны Аарон жонглировал фамилиями, цифрами и датами с такой легкостью, что Марине постоянно приходилось душить в себе восхищение.

Так, в быстром темпе, половину документов, которые они день копировали в офисе, удалось бегло просмотреть и систематизировать к обеду. Кое-что имело к акционерам лишь отдаленное отношение, кое-что нужно было перепроверить как можно скорее.

- Итак, - Аарон положил перед собой чистый лист бумаги и начал писать, - у нас два крупных игрока: Рогозин с пятьюдесятью одним процентом, Леонов с двадцатью пятью и десяткой «Прайма».

- Четырнадцать процентов миноритарии, - продолжила его мысль Марина.

- Если кто-то из крупных игроков не воспользуется правом преимущественной покупки, процентное соотношение может сильно измениться.

- А еще они могут продать свои доли до голосования Леонову... Рогозина вспомнила случай с начальником расчетной группы, который уволился, пока она была в командировке. - Прецеденты были. Сам знаешь.

Берг быстро набросал на бумаге таблицу, в которой поименно указал акционеров и размеры их пакетов.

- Проверять на лояльность придется каждого, - он ручкой указал на фамилии.

Марина облокотилась о стол перед списком. Прядь ее волос упала на плечо Берга, но поправлять он не стал.

- Это будет нелегко, - Рогозина глянула в сторону других документов. - Информации СБ мало. А у нас семь акционеров.

- У пятерых по одному проценту. Мелочевка. Ими предлагаю заняться позже.

- Тогда в первую очередь три процента и шесть, Романовский и... Плотников, - последнюю фамилию Марина произнесла со стоном.

- С Плотниковым что-то не так? - мгновенно насторожился Берг. - Он, насколько я знаю, яхтсмен. С Львом давние знакомые.

- Отец кое-кого у него увел.

Берг по-собачьи наклонил голову набок и вскинул брови.

- Не хочу даже знать, о чем ты подумал! - Марина подняла ладони вверх. - Шкипера он увел, Олега Сафронова. Ты видел его во время питерской регаты.

- Того самого, который и в одиночку воин? - блеснул отличной памятью Аарон.

- Его. И уж поверь, Олег был для Плотникова очень важен.

Удивление, отразившееся на лице Берга, подсказало Марине, что этой информацией великий рейдер не владел.

- А что интересного ты можешь рассказать об Андрее Романовском? - сложив руки на груди, спросил Аарон.

- Ничего, Марина потерла нос и тут же принялась высматривать какую-то информацию в простенькой табличке Берга.

- Совсем ничего?

- Да... Мы пару раз с ним ужинали, и все.

- В ресторане?

- Эмм... Да.

С минуту Аарон молчал, будто переваривал информацию, потом невинным тоном уточнил:

- Только ужинали?

Признаться или нет стало дилеммой. Рассказывать, как после второй встречи она сбежала из квартиры Андрея, не было никакого желания. У них ничего не получилось. Оказалось, полугода, чтобы забыть Глеба, слишком мало. Как бы ни был приятен другой, прикосновение к нему не вызывало трепета. В руках красавца, успешного шоумена и любимца женщин Андрея Романовского она чувствовала себя мухой в паутине, и горькое как изжога отвращение вытолкнуло за дверь после первого поцелуя.

Но Берг ждал ответ.

- Ничего более. Совсем. - Марина взяла ручку и два раза обвела фамилию Плотникова. - Предлагаю начать с яхтсмена.

Ее расчет был точен. Самый непредсказуемый акционер. Наибольший риск продажи акций. Крупный пакет. Что думает по этому поводу Аарон, спрашивать не пришлось. Ехидная ухмылка на губах была красноречивее любых слов.

- Конечно, мы примемся за Плотникова. Обязательно. Он забрал из ее рук ручку и написал «номер один» возле фамилии Андрея. Только перед тем, как иди на сафари, разберемся с уже прирученным зверьем. Мало ли, может твой дружок уже спал и видел себя в роли зятя Рогозина, а ты разбила его розовые мечты.

Рогозина скребнула ногтями по столу от злости. Этот гад явно понял все.

- Такое ощущение, что тебя Павлов покусал, - фыркнула она.

- Когда личные вопросы пересекаются с рабочими, лучше быть покусанным... Да хоть Павловым.

- С Андреем у меня ничего личного нет.

- А вот и узнаем.

- Аарон!

- Да, дорогая?

Оба, как противники, нацелились друг на друга взглядами. В комнате словно заискрило, и, если бы не стук в дверь, неизвестно, чем бы закончилась эта схватка.

Горничной, а, судя по внешности, подружкой Берга эта дама быть не могла, хватило одного мгновения, чтобы понять - рядом оставаться небезопасно. Быстро сообщив, что обед готов, она опустила голову и мышью выскользнула из кабинета. Это произошло так быстро, что Марине даже стало неловко.

Кровь прилила к щекам. Бергу почти удавалось спровоцировать ее на грубость. Непостижимо, но хваленой выдержки рядом с ним хватило на минуту, а ведь ничего особенного, он не сделал. Спор как спор. Казалось бы, с чего заводиться? Но щеки горели, а ладони чесались так, что, пока что-нибудь не сломала, пришлось засунуть их в карманы. Впрочем, не одной ей. Такой же - с руками в карманах - из кабинета вышел и Берг.

Глава 13. Правила совместного проживания

«Сердце подвластно разуму.

Чувства подвластны сердцу.

Разум подвластен чувствам.

Круг замкнулся. С разума начали, разумом кончили.

Вот и выходит, что всё мироздание это суть игра моего ума.

А если вы со мной согласитесь, то и вашего тоже».

к/ф «Формула любви»

На счету Аарона Берга было более двух десятков удачных захватов чужих предприятий. «Корпоративный естественный отбор» - так он объяснял свой успех и успокаивал совесть. Теория подтверждалась из года в год. Но когда его собственную квартиру захватила женщина, а иным словом охарактеризовать появление в гостиной, коридоре и кабинете вещей Рогозиной было сложно, Аарон понял - эволюция зашла в тупик.

С одной стороны, это было приятно что-что, а чувство прекрасного красавица Марина будила одним лишь своим внешним видом. С другой стороны радоваться не приходилось, мешало все то же гребанное чувство прекрасного: смотреть и не прикасаться к «шедевру» было испытанием.

Работать телохранителем, то есть оберегать ее тело от посягательств, он бы предпочел в непосредственной близости... Например, в своей кровати. Можно на диване! Еще был вариант с барной стойкой. С джакузи. С персидским ковром в его спальне. И даже со столом в кабинете.

Идей, как именно он бы занялся «охраной» тоже было много. Фантазия ежедневно выдавала свежий вариант, но останавливало... Первый раз в жизни его останавливала сама находящаяся рядом женщина. Словно и не целовались в Тель-Авиве, Марина мастерски держала дистанцию. Чего только стоил ее презрительный взгляд, брошенный на него после предложения потереть спинку! Снегурочка с темпераментом танцовщицы кабаре.

Мнения о способах получения информации у них расходились так же, как и взгляды на необходимость срочно заняться сексом. Он с помощью Ювелира и Димы уточнял данные об акционерах из своих, не самых легальных источников. Марина упрямо прорабатывала аналитику финансистов и отчеты СБ. Когда к концу недели непроверенными остались лишь Плотников и Романовский, методы разошлись кардинально.

- Ну и как вы уживаетесь? - выдергивая из размышлений, спросил отец длинноногой напасти.

Аарон и Рогозин находились в кабинете генерального «Альфы», и уже минуту Берг листал совершенно бестолковый отчет СБ об Афанасии Плотникове. Читать в нем было нечего. Данных о переманивании супер-шкипера не содержалось, а все остальное Аарон и так знал.

- Как уживаемся... - Берг отложил папку и неспешно размял затекшую шею. - А что Павлов больше не снимает сериал «Скрытая камера»?

На такой ответ Рогозин явно не рассчитывал. На скулах даже желваки заиграли.

- Скажи ей, что она всегда может вернуться ко мне. Настаивать на Испании больше не буду.

- Если бы ты не скрывал мою роль в нынешних проблемах компании, она и сама не согласилась бы жить со мной под одной крышей.

- Твою роль?.. Лев Семенович положил оба локтя на стол и наклонился к собеседнику. - Утечку СМС, муссирование в СМИ информации о нашей небезопасности накануне тендера? Или думаешь, ей нужно знать о том, кто стоит за внезапным прозрением Леонова? После аварии-то - Рогозин говорил так, словно и не сомневался в виновности Берга по всем трем пунктам.

- Я бы хотел, чтобы Марина знала о том, кто такой зам Леонова, - Аарон будто и не услышал вопроса оппонента. Никаких лишних слов, никаких признаний. Ты и так изменил условия нашей сделки.

- Хочет он...

- Да.

- А я хочу скинуть со своей компании балласт в виде узколобого депутата!

- Уверен, она тоже не против, чтобы распрощаться с ним, - продолжил гнуть свою линию Берг.

Лев Семенович округлил глаза.

- Да Марине вообще не стоило в это вмешиваться! И кто ты такой, ей было знать совсем не обязательно. Жила без знаний о моем рейдерском прошлом и прожила бы дальше.

Берг на такое признание только криво улыбнулся. Правый уголок губ поднялся вверх, глаза по-прежнему остались серьезными.

- Ладно... - Рогозин хлопнул по крышке стола. - С Мариной я как-нибудь разберусь, - взял со стола лист бумаги и протянул собеседнику. - Последние новости.

Аарону хватило взгляда, чтобы понять, что перед ним. Официальное уведомление о проведении общего собрания было датировано сегодняшним числом. В графе «Повестка дня» значилось: «Увеличение уставного фонда». Алекс еще вчера сообщил, что Леонов наконец определился с датой и способом захвата. Созывать акционеров втихую, без Рогозина, он не пожелал. Самый предсказуемый сценарий. По такому поводу еще вечером Берг снял с Димы обязанности по охране себя и полностью сосредоточил на безопасности Марины.

- Полагаю, ты уже в курсе? хмыкнул внимательно следивший за его реакцией Лев Семенович.

Скрывать не имело смысла. Аарон кивнул.

- Он хочет размыть контрольный пакет. Игра с раскрытыми картами, - прокомментировал он.

- Нам срок две недели, - взглядом указал на уведомление Рогозин. - Рой землю. Ищи компромат, взламывай аккаунты, раздавай взятки - делай свою работу, но сюрпризов от акционеров мне не нужно. Никаких сюрпризов не нужно! Понимаешь, о чем я?

- Она в полной безопасности. Аарон догадался, что речь идет о Марине.

- Если хоть волос... - Рогозин погрозил кулаком. - Мои люди страхуют, но именно ты отвечаешь за мою девочку! Головой!

- Не мешай мне, и все будет хорошо.

- Обойдемся без рекомендаций, - отмахнулся хозяин кабинета и уже спокойным голосом, словно между делом, поинтересовался: - А кстати, где она? Почему не приехала сегодня?

- Где?.. - Берг прикоснулся к экрану своего смартфона, который все это время не выпускал из рук. На экране тут же открылась карта из навигатора Мерседеса. - В настоящий момент Марина в ресторане. Название нужно? - он насмешливо глянул на своего визави.

- В ресторане? - Лев Семенович сдвинул брови. - В четыре дня? Какого черта ей надо там в такое время?

Аарон небрежно сбросил в свой портфель бумаги и встал.

- Черта зовут Андрей. Фамилия Романовский. И, если я ничего не путаю, - усмехнулся, - он один из акционеров компании.

Можно было еще добавить «ваш несостоявшийся зять», но чувство юмора внезапно подвело Берга, и он дипломатично смолчал.

Меньше слов, минимум иронии короче встреча. Деловая беседа и без того утекла в ненужное русло, а свободного времени, чтобы выслушивать угрозы, у него не было. Он бы сам кое-кому пригрозил. Например, содержанием под домашним арестом, а лучше поркой. Марина ни слова не сказала о встрече с Романовским. Даже не намекнула, и сейчас он как псих, повернутый на потере контроля, мечтал добраться поскорее до того самого ресторана и втолковать упрямице, в чем именно она не права.

***

За всю свою сознательную жизнь Марина жила под одной крышей только с двумя мужчинами: с отцом и с Глебом. Обоих она любила. От обоих ушла тогда, когда посчитала нужным. И вот третий Берг. Выражение «Бог любит троицу» явно было не про этот случай. Аарон был деспотом, руководствовался только своими правилами и своим удобством. Если бы не типичная для его нации любовь к торгу, жить с ним было бы невыносимо.

Торг спасал. Так за чашку утреннего кофе она отбила себе право на кабинет. «Полдня ежедневно в одиночестве и без ценных указаний!» - рискованно было даже пытаться ставить такие условия, но Аарон согласился. За обязанность по вечерам сопровождать его на встречах или просто ужинать в ресторане удалось выменять клятвенное обещание не скрывать никакой информации, каким бы путем та ни была добыта.

С отцом на подобные послабления можно было и не надеяться, а о плодотворной совместной работе даже думать не приходилось. «Тюрьма ВИП-уровня» - так Марина охарактеризовала Аарону свое временное пристанище. «С самым лучшим тюремщиком на земле», - в ответ на это важно добавил Берг.

В целом он был прав. К середине недели, устав от стычек, они выработали правила совместного проживания, и быт наладился. Для Марины эти условия представляли собой свод запретов, но Берг упрямо продолжал именовать их правилами.

- Раньше семи не вставать, - озвучил он тогда первый пункт.

Требование было смешным, но откуда ноги растут, Рогозина понимала.

- Не разгуливать по квартире в нижнем белье. Даже в пижаме! В случае нарушения наказание последует незамедлительно, - Берг плотоядно ухмыльнулся, - в моей постели.

- А можно этот запрет сделать взаимным? - Марина попыталась побороться за равноправие.

- Демократию никто не обещал, - ответ был предсказуем. - И третье...

- У нас как в сказке - три условия.

- Почти. Вместо «пойди, не знаю куда» выходить запрещаю вообще.

Она уже набрала полную грудь воздуха, чтобы сказать, что думает по этому поводу, как Аарон внес уточнение:

- Ты ни в коем случае нигде не должна находиться одна. Исключение - эта квартира. Захочешь куда-то попасть, бери Диму. Он теперь в полном твоем распоряжении вместе с машиной. Маникюр, педикюр и прочий груминг* все с ним! Ни в чем себе не отказывай.

Еще не позабыв, как Дима с легкостью вскрыл ее квартиру и потребовал кофе, Марина от такого широкого жеста особой радости поначалу не испытала. Телохранителей или личного водителя отродясь не было. Но уже на следующий день, когда на улице ее чуть не толкнули в лужу, и Дима неимоверным образом удержал от падения, начала понимать всю прелесть наличия супермена в собственном пользовании.

Обладая неприметной внешностью, Дима незаметно следовал за ней повсюду. Редкие визиты в офис, прогулки по улице с целью проветрить мозг, поездки за вещами в ее квартиру - он не навязывал свою компанию и не отставал. Человек-тень. Даже сейчас, сидя напротив Андрея Романовского в роскошном ресторане, она, пусть и не видела, где именно он находится, но ощущала присутствие.

- Ты словно здесь и одновременно где-то еще, - ее состояние не укрылось от собеседника.

- Прости, немного устала. - Марина стряхнула с себя оцепенение и, вместо того, чтобы думать, как изменилась ее жизнь за последнюю неделю, постаралась сконцентрироваться на Андрее, которого сама же пригласила.

Наверняка добрая половина женщин этого ресторана уже давно смотрели только в его сторону. Карие глаза, обрамленные черными, словно накрашенными, ресницами, чувственные губы, сексуальные ямочки на щеках, густая шевелюра темно-русых волос Романовский был достоин не просто внимания. Произведение искусства матушки-природы, он был рожден, чтобы лишать здравых мыслей даже самых целомудренных представительниц слабого пола.

- Мы давно не виделись, - Андрей ласково погладил Марину по руке. Признаюсь, не ожидал твоего звонка.

- Иногда я веду себя неожиданно, - Рогозина улыбнулась, а намек на скорый финал предыдущей встречи заставил улыбнуться и ее собеседника. Спасибо, что пришел.

- Непредсказуемые девушки это редкость. Как я мог отказаться?

- Все равно спасибо и... Андрей, ты, наверное, знаешь о предстоящем собрании акционеров?

Судя по тому, как нахмурился Романовский, не стоило так быстро переходить к цели встречи. Определенно, неделя перепалок с Бергом подпортила ее коммуникативные навыки.

- Ну... визави откинулся на спинку стула, - я получил уведомление.

- В таком случае ты знаешь, какая будет повестка дня, - давать задний ход было поздно.

- Дорогая, я настолько далек от всего этого. Письмо получил, а что в нем... - Андрей пожал плечами.

- Ты не меняешься, - Марина включила обаяние на максимум и взялась за Романовского уже всерьез. - Всегда восхищалась твоим умением отрешаться от суеты. Я, кстати, именно поэтому не поверила Леонову, когда тот сказал, что выкупает твою долю.

- Да, он так сказал? - брови Андрея взлетели вверх, но больше он ничем не выдал удивления. Оставалось лишь гадать: честность или сказался многолетний опыт публичных выступлений.

- Про Плотникова - поверила. Про тебя нет, - не моргнув, солгала Марина.

- Не ожидал от него.

- Он считает, что стоит ему чего-то захотеть, как все кинутся исполнять.

- Советский динозавр, - брезгливо фыркнул Андрей.

- О да!

- Ума не приложу, как ты с ним работаешь. - Недавнее удивление исчезло с лица Романовского. Словно не его только что обвинили в предательстве, Андрей поднес к губам бокал вина. Изысканная, утонченная... Такие женщины вообще не должны работать. Ты слишком хороша для этого.

Марина благодарной улыбкой оплатила милую попытку свернуть беседу в другое русло, но потом вновь продолжила.

- К счастью, с Леоновым работаю не я - отец, - она кокетливо промокнула салфеткой губы. - Это одна из причин, почему я не хочу становиться генеральным директором. Иметь дело с ним - ни за какие коврижки.

- Очередной раз убеждаюсь, что поступаю правильно, не вмешиваясь в вашу кухню.

Мысленно аплодируя Андрею, Марина продолжила партию.

- Знаешь, я так устала от всех этих проблем. Если бы не Леонов, сейчас я была бы в Испании.

- Теплое море, выдержанное вино и приятный спутник? - игриво промурлыкал Андрей.

- Именно.

- Я бы составил тебе компанию. Тем более, - он ухмыльнулся, - что Денис вроде бы теперь вне игры.

Марина задумчиво поправила волосы.

- А новости быстро разлетаются!

- Но ведь это правда? - Андрей наклонился к собеседнице и доверительно взял ее ладонь в свою руку.

- Да, - поощрила Марина. - Но, боюсь, Испании мне все равно пока не видать. Если бы все, как ты, еще на первом собрании воздержались от аферы Леонова, шанс был бы, а так... Я обречена на Питер до завершения этого цирка.

- Милая, ну я - это я. Не мог проголосовать иначе. Жаль, что тебя не было тогда.

Мышка даже не заметила, как сработала ловушка. Конечно, о том, кто именно как проголосовал, в протоколе собрания не было указано. Только количество голосов. Но на холеной мужской ладони, поднятой за увеличение уставного фонда, она рассмотрела на видеозаписи каждую черточку. Примитивная схема «Большая ложь, маленькая ложь» сработала на «отлично».

- Ты даже не представляешь, как мне жаль, - Марина даже не улыбнулась. Находиться рядом стало неприятно. Андрей все еще держал ее ладонь, но в мыслях Рогозина уже покидала ресторан.

- Но может мы с тобой все же...

Непонятно, на что он рассчитывал, но донести до собеседницы свою мысль ему не дали.

- Сладкая! - неожиданно раздалось из-за спины Рогозиной. - Прости, что задержался. Никак не привыкну к пробкам этого города.

Аарон Берг собственной персоной возник возле их столика, словно выпал из портала в другое измерение. У Романовского челюсть отвисла от такого нахального вмешательства. Он даже поднялся, возможно, чтобы самолично проводить нахала к выходу, но его очаровательная дама вдруг спутала все карты.

- Аарон, милый! - Марина резко встала из-за стола и, забросив руки на плечи Берга, накрыла его губы своими.

***

«И как это называть?» - пульсировало в голове Аарона, пока Марина, как к иконе, прижимала свои губы к его. Нет, причина была ясна как день. Чего только стоил бешенный взгляд Романовского, кинутые им на стол деньги и резкий уход. Но почему так?..

От обиды даже злость схлынула. Согласно его плану, акционер сейчас должен был прощаться с ними и бодро топать куда подальше, а Марина - выслушивать лекцию о том, как нужно собирать информацию. И вот, допланировался!

- Все! Аарон, все. Отпусти меня! - Когда Романовский скрылся из виду, в грудь Бергу уперлись два женских кулачка. - Представление окончено.

- Значит, представление? - зло прорычал Берг, прижимая Рогозину еще ближе.

- Ты назвал меня сладкой, - возмутилась жертва.

- Теперь только так и буду называть.

Фыркнув как ежик, Марина снова попыталась вырваться. И вновь ей не позволили.

- Проклятие... Берг, ты мне ребра сломаешь.

- Нет, ребра мне не интересны. А вот... - Аарон осмотрелся. Из-за задранного подбородка губы оказались вне досягаемости, - твоя нежная тонкая шейка... - довольно больно укусил ее за шею.

Какая выдержка понадобилась Марине, чтобы не завизжать на весь ресторан, осталось для Аарона загадкой. Она даже не пискнула, лишь по зловещим искрам в зрачках можно было догадаться, что все демоны Рогозиной проснулись, выстроились в ряд и готовы атаковать.

- Ты сама виновата, - успокаивающе гладя спину, прошептал он на ухо. - С огнем играла.

Красивая женская голова повернулась к нему и, глядя глаза в глаза, Марина процедила:

- Зато я избежала нудных нравоучений о том, как мне стоит поступать, а как нет. И избавилась от Андрея.

Берг чуть не сложился пополам от смеха. На удивленные взгляды других посетителей ресторана было наплевать. Эта женщина вновь обыграла его, и это оказалось феерично.

- Уела! - признался сквозь хохот и раскрыл объятия.

- Проще простого, - Марина воинственно сдула со лба прядь волос.

- Но если бы ты подождала до вечера, - уже без претензии, а вполне мирно продолжил Аарон, - узнала бы, что сейчас Романовский ведет активные переговоры с «Праймом».

Рогозина потерла укушенное место.

- И ты бы поделился со мной этой информацией? изогнула бровь.

Берг достал из внутреннего кармана сложенный вчетверо листок и передал ей.

- Я обещал делиться.

- Когда рак на горе свиснет, тогда я начну тебе верить.

Недовольное ворчание, больше подходящее вредной старушке, чем молодой женщине, в исполнении Рогозиной вызвало у Аарона улыбку. Спроси у него в этот момент, что именно он испытывает - не смог бы сказать точно. Злость и восхищение сплелись в такое макраме, что сам удивился.

- Так значит, мне доверять нельзя, - он уселся на стул, на котором недавно сидел Романовский, и закинул ногу на ногу, - а строить глазки бывшим, надеясь, что у них от твоей красоты язык развяжется, можно?

- Можешь считать, что так, - не отвлекаясь от изучения данных, ответила Марина. - И, между прочим, о предательстве он проговорился.

- Неужели?

- Ужели. - Рогозина наконец подняла взгляд.

- Да ты просто Мата Харри.

- Ты в таком случае сноб, который своим мужским шовинистским умишком не может понять, что я тоже умею работать.

- Умишком? - Берг наклонил голову и из-подо лба грозно зыркнул на собеседницу.

- Малюсеньким. - Марина для пущей наглядности сблизила большой и указательный пальцы.

- В следующий раз я укушу тебя за ягодицу. Голую!

- Свои варварские замашки оставь для кого-нибудь другого.

- Прости, сладкая, но ты единственная, кого мне хочется кусать и душить, - Аарон пожал плечами. Сам удивляюсь. Наверное, это любовь.

Марина как на умалишенного посмотрела на него. Царственная брезгливость и сострадание сестры милосердия отразились на лице одновременно. Словно черное и белое - непостижимая для Берга двойственная натура этой женщины.

Если бы можно было ввести еще одно правило: «Не быть такой привлекательной» - он бы его ввел. Это правило стало бы самым главным во всем списке. Требование номер один! Но, уже зная, как Марина виртуозно обыгрывает его на его же поле, Аарон понимал, что дело может закончиться неожиданным для него финалом... Или ожиданным, но точно не самым правильным.

_____

* Груминг это необходимые процедуры, составляющие в комплексе уход за домашними животными.

Глава 14. Проверка на прочность

Маргадон! Почему открыта дверь?

Экскьюз ми, магистр!

Что экскьюз ми?

Варварские обычаи: ключи раздают, а замков нет.

к/ф «Формула любви»

За следующую неделю Марине «посчастливилось» на личном опыте убедиться в удобстве эксклюзивного дивана Берга. Ею были опробованы все возможные на нем позы, в одиночку и вдвоем. Иногда после особенно долгих «исследований» разогнуться было трудно. Впрочем, не ей одной. Редкие сдавленные мужественные стоны порой позволял себе и Аарон.

Бумажная работа поглотила их обоих. Квартира превратилась в один большой рабочий кабинет. И все из-за Плотникова.

Энтузиазма у Берга не было - стиль работы, мягко говоря, ему не нравился, но после того, как Марина рассказала о конфликте яхтсменов из-за шкипера, прежний отчет Ювелира пришлось выбросить в мусорное ведро.

Два ноутбука, два планшета, километры распечаток, шеренга кофейных чашек и около сотни часов, проведенных за изучением информации... Они рыли как проклятые, но все было впустую. За какую команду в ответственный момент выступит последний и самый нелояльный к Рогозину акционер Афанасий Плотников, никто не знал. Учитывая, что на первом собрании Афанасий отсутствовал, а от встреч отказывался, даже предварительный прогноз сделать было невозможно.

Драгоценное время утекало, как вода сквозь пальцы, дата собрания приближалась, но судьба шести процентов, которые легко могли уйти «Прайму» или напрямую Леонову, оставалась загадкой.

И Марина, и Аарон сделали все, что могли. Рогозиной удалось даже перехватить между регатами знаменитого шкипера Олега Сафронова. Это было чертовски трудно, и вдобавок ко всему, именно из-за Олега впервые за неделю они с Бергом серьезно поругались. Аарон настаивал на том, чтобы именно он разговаривал с Сафроновым, Марине же совсем не хотелось отправлять друга на допрос.

- Не кисейная барышня, переживет парочку неудобных вопросов, - настаивал Берг.

- Ты устроишь ему допрос, словно он какой-нибудь преступник.

- Обещаю - пальцы в дверной косяк никто засовывать не будет.

- Вот спасибо! Вот успокоил!

- Дай мне адрес, где вы договорились встретиться.

- И не надейся. Я сама поговорю с Олегом.

- Дружеские посиделки - это мило, но у нас нет на них времени.

Так, цепляясь слово за слово, они доспорились до того, что Марина чуть не опоздала на встречу. Уже в дороге, анализируя перепалку, Рогозина пришла к мысли, что Аарон просто-напросто развлекался. Не было в его словах той уверенности, с которой он убеждал ее лететь в Испанию. Сегодня Берг искусно довел ее до точки кипения, а потом лично усадил в машину.

О том, что он оказался мудрее, и встреча со шкипером не способна пролить свет на ситуацию, Марина поняла уже спустя час. Олег, как и обещал, приехал. Он вроде бы даже никуда не спешил и говорил по делу, но после его ухода из команды Плотникова прошло столько времени, что разобраться было сложно.

Сейчас Сафронов и сам не мог определить, какое событие сыграло решающую роль в согласии Афанасия на переход: неудачное окончание регаты или скрытое вмешательство Рогозина. Чем больше Марина и Олег ворошили прошлое, тем запутаннее казалась история со сменой команды. Сафронов был гениальным шкипером, он мог управлять всем, что способно держаться на воде, но в деловых вопросах являлся профаном.

У него даже не возникло и мысли, что быстрое расторжение контракта могло иметь иную причину кроме обычного взаимопонимания нанимателя и работника. Для Олега все выглядело просто: Рогозин построил суперскоростную спортивную яхту, чтобы представлять страну в самом престижном мировом первенстве «Кубке Америки», и Плотников, конечно же, предоставил ему своего шкипера. Как в военные времена: «Все для фронта. Все для победы!». Только сейчас, отвечая на каверзные вопросы Марины, Сафронов впервые засомневался в идейности бывшего начальника.

Слушая Олега, Рогозина все больше радовалась, что Берг на встрече отсутствует. «Я не в курсе об отступных...», «...сказал, что хочу перейти, Афанасий не возражал...», «...нет, Лев Семенович тогда в Питере был, не встречались они...» - хоть Олег и был для Марины хорошим другом, но источником информации Сафронов оказался никудышным.

Прощаясь с ним, Марина долго просила прощения, что отвлекла от дел. Извинялась искренно, и в то же время досадовала. Последняя ниточка между акционерами никуда не привела. Трата времени обоих. Роскошь по нынешним временам! А ведь еще предстояло сообщить Бергу о неудаче...

От мысли, что вскоре предстоит лицезреть самодовольную ухмылку Аарона, хотелось уговорить Диму отвезти ее куда-нибудь подальше или покатать пару часиков по питерским улочкам. Совершенно несвойственный ей детский порыв. Однако он оказался настолько сильным, что Диме, видимо, передалось ее желание. Не спрашивая ничего, он завел «Мерседес» и, даже не оглядываясь в зеркало заднего вида, повез Рогозину домой самой длинной дорогой.

***

Как оказалось позже, Марина зря каталась по городу. Отправив подопечную на встречу с другом, Берг и сам надолго уехал из дома. Вернулся он позже Рогозиной. Пока его не было, она успела и душ принять, и перекинуться парой слов с горничной, и просмотреть свою электронную почту.

Когда около восьми вечера открылась входная дверь, Марина уже и забыла о своем раздражении. Что и как сказать Бергу, она решила и сейчас больше всего волновалась, где найти стоящую информацию о Плотникове.

К ее удивлению Аарон даже не поинтересовался разговором с Олегом.

- Ты ужинала? - избавившись от обуви, Берг сбросил пиджак на спинку стула и принялся за галстук.

- Нет, - Марина искоса посмотрела на него. Это был не тот вопрос, которого она ожидала.

- А что у нас нынче? - ни дать ни взять законный супруг на энном году совместной жизни.

- Твоя горничная назвала это каким-то странным словом... Рогозина наморщила лоб, пытаясь вспомнить. - Похожим на «хамон». Но это точно не он.

- С перловкой? - Аарон резко обернулся. Вид у него был удивленный.

- Да! - щелкнула пальцами Марина. - А еще там мясо, фасоль, картофель... Очень странное блюдо.

Берг прижал ладонь ко лбу и простонал:

- Я уволю Анну! Ей-Богу уволю!

- Что-то не так? - заинтересовалась собеседница.

Аарон подошел к кухонному уголку, снял крышку с единственной стоящей на плите кастрюли и громко рассмеялся.

- Это хамин! он, зажмурившись по-кошачьи, потянул носом аромат. Одно из национальных еврейских блюд. Его довольно сложно готовить, и я ни за что не поверю, что Вера Пална по собственной инициативе решила изучить рецепт.

- Она старалась, - Марина вступилась за горничную. Правда ингредиентов там... У вас едят на ночь такие тяжелые блюда?

- Его готовят перед шаббатом, чтобы хватило еды на день. Потому сытный.

- Понятно...

- Но мы можем заказать что-нибудь полегче, - Аарон закрыл кастрюлю. Я, конечно, голоден, но с полчасика смогу подождать, пока привезут что-нибудь другое. Что предпочитаешь?

Рогозина облокотилась на боковину дивана. В ролевую игру «Склочная парочка» сегодня они уже играли. Сейчас ни тоном, ни взглядом Берг не был похож на себя утреннего. Вечерний был мил и очарователен, хоть к ране прикладывай. Сомневаться не приходилось - за этим преображением наверняка что-то скрывалось. Но вот что?

- Ты на меня так смотришь, словно я предлагаю достать звезду с неба, - Аарон заметил ее взгляд.

- А сможешь? - Марина наклонила голову набок. - Звезду.

- Хм... Это метафора, ты в курсе?

- И все-таки.

Берг цокнул языком, снял запонки - все задумчиво, словно производил расчет. Закатав рукава, выдал:

- При хорошей мотивации, думаю, что-нибудь придумал бы.

- А земной шар перевернуть? - продолжила Марина.

- Метафорически... Да.

- Цунами остановить?

- Ну и задачки у тебя! - хмыкнул повелитель звезд и земных осей.

- Ответь.

- Мм... Способы есть. Так что да.

- И нарыть информацию на Плотникова?

Марина смотрела на Аарона в упор, не моргая.

- Почему-то я и не сомневался, что все так закончится.

Не было понятно, что именно он имеет в виду: встречу с Сафроновым или опрос о возможностях, но уточнять Рогозина не стала.

- Звезду, цунами... Пока ты приятно проводила время, я кое-что успел сделать, - Берг подошел к своему пиджаку и вынул из внутреннего кармана два очень похожих на пригласительные билеты бумажных листка. - Через два дня Афанасий устраивает презентацию новой яхты. Очередной парусник.

Марина, как гончая в ожидании команды, вся превратилась в слух.

- Будет много воды, - Аарон брезгливо поморщился, - шампанское, качка, питерский бомонд и Плотников... Лично я предпочел бы что-нибудь сухопутное, но выбирать не приходится.

- Ты достал нам билеты? - Марина вспорхнула с дивана и через мгновение уже была рядом с Бергом.

- Э-э, полегче! - он спрятал руку с пригласительными за спину. - Я раздобыл билеты себе и своей спутнице.

- Но ведь мы оба понимаем, кто будет твоей спутницей.

Рогозина положила одну руку на плечо своему собеседнику, а второй постаралась дотянуться до приглашений. Со стороны это смотрелось как объятия. Очень близкие объятия!

- А вот я не уверен, - игриво шепотом произнес Берг. - Прости, но на мою спутницу ты не тянешь.

Это был вызов. Наглый, откровенный и такой грязный, что Марина чуть не закашлялась от возмущения.

- Я? - она вздернула подбородок.

- Ты, дорогая, ты. Очень строптивая, упрямая. К тому же, - уткнувшись взглядом в отворот простенького домашнего платья, Аарон ухмыльнулся, - слишком сдержанная.

Брови Марины взлетели вверх.

- Я предпочитаю, - тут же пояснил Берг, - чтобы дама, сопровождающая меня, заставляла мужчин сворачивать шеи, а женщин давиться шампанским от зависти. Это в общих чертах.

- Аарон, это самая примитивная провокация, какую только можно придумать, - фыркнула Рогозина.

- Возможно, - Берг завел свободную руку за спину Марины и снизу-вверх пальцами пробежался по позвонкам. Плечи ее тут же расправились, спина стала прямой. - Но такое дело... послезавтра мне нужна ослепительная и при этом покорная львица.

К чему весь разговор, наконец стало понятно.

- Хочешь нарядить меня как куклу и посадить на короткий поводок?

- Тебе лучше не знать, чего я хочу... - воспользовавшись близостью, Аарон провел носом по скуле Марины. - Но пока сойдет и поводок, - улыбаясь, прошептал в макушку.

***

На второй неделе совместной жизни Аарон окончательно осознал, что злить и радовать его очаровательную сожительницу - одно из самый приятных удовольствий, какие он пробовал. Ее эмоции были такими яркими и естественными, что он готов был есть их ложкой. Чистый кайф! Даже сейчас, когда после новости о презентации у Плотникова она резко сорвалась и поехала домой за платьем, Аарон не разозлился.

Представляя, как ночью заставит ее устроить дефиле, он разделся и принял душ. Намыливать себя, думая об эротичном белье, которое Марина, конечно же, наденет под платье, о длинных ногах в туфлях на острой шпильке, о влажных губах, которые чуть не поцеловал сегодня, наплевав на видеокамеры, было настоящим мазохизмом. Чтобы охладить пыл, пришлось даже сделать воду прохладнее.

Холодный душ казался единственным минусом этого вечера. Другие прелести одинокой жизни быстро компенсировали Бергу это неудобство. Не боясь никого смутить, он в полотенце на бедрах расслабленно протопал в гостиную. Наложил себе тарелку хамина. Улыбнувшись, отсалютовал стаканом воды огнетушителю. Взял в руку вилку...

Все шло идеально. Редкий мужской вечер. Хоть стучи по дереву и плюй через левое плечо. Аарон, возможно, и постучал бы, но не успел. Только он попробовал хамин, как тишину гостиной разорвал телефонный звонок. На экране высветилось имя абонента, и аппетит резко исчез.

- Слушаю, Дима, - бросив вилку, ответил Берг.

Когда постоянно ждешь, что произойдет нечто чрезвычайное, постепенно теряешь чувствительность к опасности. Потенциальная проблема становится реальной, и вместо адреналинового опьянения накрывает злость. Ярость ледяной волной ударяет в лицо. Мозг начинает действовать четко.

- Босс, квартиру вскрыли. Когда мы приехали... голос телохранителя звучал глухо, но Аарон и так понял, что произошло.

Включив телефон на громкую связь, он направился в гардероб. Время полетело со скоростью пули. Полотенце в сторону. Несколько секунд на брюки, несколько на рубашку. Запонки Аарон надевал на бегу, а через пару минут уже выруливал с парковки за рулем «Ауди» Рогозиной.

***

Машина голубой молнией понеслась по проспектам и переулкам. Не дожидаясь «зеленого», нога давила на газ, стоило загореться «желтому». Яркие витрины магазинов и фонарные столбы размывало от скорости в пеструю радугу. Аарон спешил. О том, что Марине вскоре предстоит обнаружить у себя в почте уведомление о превышении скорости, он не задумывался. Все мысли были сосредоточены на квартире и ее хозяйке. Хоть Рогозина и не относилась к числу слабонервных барышень, но неизвестно, что поджидало ее в доме.

По опыту Берг знал - сюрпризы могут быть разными. Если, воспользовавшись длительным отсутствием хозяйки, в квартиру проникли воры дело одно, если работали наемники Леонова совсем другое. К сожалению, в воришек верилось слабо. Меньше чем за неделю до собрания в «Альфе» - слишком странно для совпадения.

А вот для Леонида Аркадьевича... Рано или поздно он должен был дать о себе знать. Авария с Львом была первым звоночком. Как заряженное ружье в первом акте, Леонов ждал своего часа. Алекс и Ювелир делали все, что могли, чтобы раздобыть оперативную информацию, но не слишком грамотный в сложных схемах рейдерских захватов, в криминальных вопросах Леонов страховался на совесть. То, что Павлов до сих пор так и не нашел заказчиков ДТП, это подтверждало.

Благодаря позднему времени пробок в городе не было, и добраться до места назначения удалось в рекордно короткий срок. В доме было тихо. Бросив консьержу свое водительское удостоверение и короткое «меня ждут», Берг миновал фойе. Не дожидаясь лифта, взбежал по лестнице на пятый этаж. Вслед не погнался никто! Из-за простоты, с которой удалось пройти охрану, Аарона так и подмывало вернуться и устроить доблестным работничкам разнос. На их счастье сейчас существовала проблема серьезнее.

Дима, конечно же, не подвел. Взгляд, которым Марина встретила Берга, красноречиво говорил, что приказ «не впускать» выполнить было непросто.

- Ты в порядке? первым делом уточнил у Рогозиной Аарон.

- В отличие от моей квартиры, со мной все хорошо, - прохладно выдала Марина, при этом обхватила себя руками.

Судя по голосу и жестам, гордая воительница была не на шутку встревожена, но старательно это скрывала. Мысленно пообещав начислить Диме премию за сегодняшний вечер, Аарон отдал ему команду начать осмотр. Повторять не пришлось. Словно тень, телохранитель исчез за дверью, и минут десять его было не слышно и не видно.

Марина и Аарон остались в коридоре одни. Некоторое время оба ничего не говорили, погруженные в свои мысли. Наверное, если бы на стене висели часы, было бы слышно, как они тикают.

- Часто у вас бывает подобное? - первой молчание нарушила Рогозина.

- Не понял, - Берг оперся боком о дверной косяк и сложил руки на груди.

- Взломы, аварии. Дима и ты... Вы ведь не испугались и не удивились.

- А ты думала, я для твоего отца отбирал законно нажитое у мирных обывателей? - хмыкнул. - Грабил безобидных бизнесменов, которые в девяностые нажили свои капиталы молитвами и пением в церковном хоре.

Марина устало провела ладонью по лицу.

- Я ничего не знала. Отец никогда... - запнулась, не договорив. - Сейчас вы ведь снова что-то задумали? Увеличение уставного фонда ваш маневр?

Подняв голову, Рогозина внимательно посмотрела на Берга. При искусственном свете ее лицо было белым, и большие серо-синие глаза казались бездонными. Засмотревшись в них, легко было поддаться искушению и сказать правду. «Я спровоцировал захват», - всего три слова. Выстроить логическую цепочку, как это было сделано, и почему отец позволил продолжить игру, Марина могла сама.

Настроения врать или изворачиваться не было никакого, потому Аарон просто смолчал. «Думай, что хочешь!» - говорил его взгляд.

Больше Рогозина ничего не спрашивала. Даже когда на пороге появился Дима, она не проронила ни слова.

- Вандалы. Разгромили все к чертям, - Дима толкнул дверь, приглашая войти. Но чисто. Сюрпризов, вроде бы, никаких не оставили.

Услышав эти слова, Марина первой рванулась внутрь, но не тут-то было.

- Стоп-стоп! Успеется, Аарон ухватил ее за руку. Дим, шторы!

- Задернул, босс.

- Шкафы все проверил?

- Конечно. Полный порядок, если не считать разбросанных вещей.

- Розетки?

- Ничего не торчит. Визуально проводка цела.

- Сейф?

Дима глянул на Марину и извиняющимся тоном ответил:

- Зеркало на месте. Так что, думаю, его не нашли.

- Или не искали... себе под нос тихо произнес Аарон.

Версия, что погром был делом людей Леонова, получила свое подтверждение. Авария, честное голосование, квартира... Вырисовывающийся сценарий развития событий не радовал, и нынешние проблемы, вполне вероятно, могли оказаться лишь цветочками.

Повернувшись к Марине, Берг взял ее за плечи и вкрадчиво произнес:

- Осмотрись внимательно. Определи, пропало ли что-нибудь.

Рогозина кивнула.

- Ничего не касайся и... Аарон заглянул в глаза своей собеседнице, - я очень тебя прошу, старайся держаться рядом со мной, а лучше за мной.

Марина нахмурилась, словно он говорил какую-то чушь.

Чертыхнувшись, Берг уперся руками в стену по обеим сторонам от Рогозиной и вкрадчиво произнес:

- Возможно погром в квартире не последнее происшествие, с которым придется столкнуться до голосования. Давай прямо сейчас выработаем одно правило. Если я прошу идти за мной - ты идешь, если говорю быть за спиной - ты становишься за спину и не выходишь, пока я не разрешу. Все просто.

Глава 15. Блестящая партия

От пальца не прикуривают, врать не буду.

А искры из глаз летят.

к/ф «Формула любви»

Часть 1.

Новость о вскрытии квартиры Марины застала Льва Семеновича Рогозина дома поздно вечером. Зная взрывной нрав своего начальника, Павлов не стал звонить. После детального осмотра квартиры криминалистами он приехал с докладом лично и не прогадал. Рвануло как два кило тротила! Прислуга попряталась, словно мыши по углам, и звуковая волна отборного мата с гулким эхом прокатилась по пустым коридорам дома.

Чтобы сберечь сердце начальника, Николай, никого не спрашивая, сам плеснул в бокал коньяк и протянул Льву. Тот махнул пятьдесят грамм драгоценного напитка как воду, одним глотком. После первой порции уровень громкости у Рогозина снизился, а после третьей он смог уже более-менее спокойно произнести:

- В асфальт закатаю.

Мысль об асфальтоукладочной машине Павлова тоже сегодня посещала. К сожалению, времена нынче были не те. Укладывать асфальт можно было только после образцово-показательного собрания акционеров, а до него еще предстояло дожить.

- И Леонова с его шайкой-лейкой, и еврея этого закатаю, - сквозь зубы продолжил Рогозин.

Николай молча кивнул, налил еще коньяка, а потом, подумав немного, плеснул и себе.

- Асфальта на всех хватит. А понадобится, еще одну кольцевую согласуем, - успокаивающе произнес начальник СБ.

Идея о втором кольце и четвертый бокал оказали благотворнейший эффект на нервную систему Рогозина. Минуты не прошло, как его глаза перестали метать молнии, а щеки окрасил ровный здоровый румянец.

С таким генеральным уже можно было говорить о деле. Вряд ли желание убивать у него уменьшилось, но воспринимать информацию он точно был готов.

Оставив опустевшую бутылку на журнальном столике, Павлов опустился на диванчик и начал доклад.

Этим вечером Николай, как чувствовал, задержался в офисе допоздна. Жена два раза звонила, уточняя, когда ждать. Особо срочных дел не было, обычная текучка, но именно сегодня у него случился острый приступ трудоголии. То одно, то другое - остановиться не мог. Как позже оказалось, сработала интуиция.

Как раз в тот момент, когда осталось лишь проверить последнюю запись из квартиры Берга, на мобильный телефон пришел звонок. Абонент не был внесен в список контактов на телефоне, но по номеру Павлов сразу понял, кто желает пообщаться.

Аарон был немногословен. «В квартире Марины кто-то поработал. Ничего не пропало, но все в хлам. Думаю, заказчик наш общий знакомый. Пока полиция тут ничего не затоптала, высылай своих ребят».

Рабочий день резко удлинился. Отправив жене сообщение, чтобы не ждала, Николай начал действовать. Бригада криминалистов, следователь, занимающийся делом об инсценированном ДТП, дополнительная охрана для Марины - часа не прошло, как все были на месте.

- Как Маринка? - Рогозин прервал рассказ.

- Ее не было. Берг отправил домой со своим охранником.

- Но она видела, что произошло с квартирой?

- Именно она подтвердила Бергу, что ничего не украли.

- Проклятие... - Рогозин не скрывал волнения. - Этот еврей ничего не сказал, как она?

- Нет, - Николай отрицательно покачал головой. Передал только, что послезавтра у них поездка в яхт-клуб, и она развеется.

Лев Семенович обеими руками потер лысину и громко выругался.

- Твою... Как же я хотел всего этого избежать. Коля, ну почему она у меня такая упрямая?

Ответ на этот вопрос у Павлова имелся. Уж очень давно он работал на Рогозиных. В этой семье даже у хозяйской болонки был характер добермана. С монаршим темпераментом Нонны и наполеоновскими замашками Льва у них при всем желании не могла вырасти мягкая и послушная дочь.

***

За несколько лет работы Анна много раз видела Берга при полном параде. Аарон словно был рожден для дорогих костюмов и белых рубашек. Босс в любой компании привлекал к себе внимание. У мужчин вечно были к нему дела, у дам - на него планы. Берг был настоящим магнитом, но кроме гордости, сопровождая его в последнее время, Анна все чаще ощущала еще кое-что... Усталость. Свою и Аарона.

Как бы ни старались организаторы, каждый прием, вечеринка, презентация были лишь фасадом для переговоров. Установление контактов, закрепление договоренностей, негласные соглашения - дела всегда на первом месте. Даже красавицы, чьи тела были вылеплены лучшими в стране пластическими хирургами, лишь подчеркивали искусственное веселье.

Пожалуй, то, что на этот раз Берг идет на презентацию без нее, можно было считать удачей. Но один вопрос не давал покоя...

- Очень красноречиво молчишь, - повязав бабочку, Аарон обернулся к своей секретарше. - Тебя не перебивать?

- Все в порядке, - Анна обвела взглядом гостиную и, убедившись, что Рогозина еще не вышла из своей комнаты, достала из сумочки файл с бумагами и тугую пачку наличности. - Думаю о вечном.

Усмехнувшись, Берг забрал деньги, а затем взял со стола документы. Ни одна из трех видеокамер не смогла бы зафиксировать, что содержится в них. Угол обзора был такой, что даже слово «Прайм», написанное на титуле крупным шрифтом, не прочел бы даже обладатель ястребиного зрения.

- Отлично. Этот герой нашего времени просто находка. Чисто сработано. - Аарон быстро пробежался взглядом по строчкам.

- С юристами пришлось повозиться, но банк пошел навстречу и согласился на упрощенные условия выкупа залога.

- Как быстро удастся провернуть сделку?

- Парочка нарушений договора уже есть, - Анна сдула невидимую соринку с плеча, а потом, понизив голос, добавила: - Когда будет нужно, за день изымут и продадут акции.

Вряд ли кто-то из оперативников Павлова мог бы догадаться, о чем шла речь. Перекупить Печорина, генерального директора «Прайма», Рогозин не смог бы ни за какие деньги. Срывать сделку с банком тоже было не в его интересах. Но все равно говорить в напичканной жучками квартире Анне было некомфортно. Возможно давала о себе знать привычка, возможно что-то еще.

- У твоего благоверного отличные друзья, - давая знать, что разговор о делах завершен, подытожил Берг.

- И не только друзья, - Анна не стала скромничать. К тому же в этом и состоит профессионализм.

- Мне показалось, или в последней фразе была тонкая шпилька в мой адрес? как бы между делом поинтересовался Аарон.

- Боже упаси! Разве я смею!

Ее собеседник на мгновение оторвался от документов.

- А может, тебе хотелось попасть на презентацию яхты? уточнил он, не скрывая иронии.

Анна ткнула себя указательным пальцем в грудь.

- Мне? сделала круглые глаза.

- Такое впечатление.

- Ошибаешься. Меньше фальшивых улыбок - меньше ботокса закачивать в носогубные складки.

- Хм... Я думал, тебе еще рано об этом волноваться.

- Твоей нынешней спутнице рано.

Отложив документы, Берг полностью сосредоточился на своей помощнице.

- Так это из-за нее столько радости в твоем голосе?

Некоторое время Анна молчала. Никто не смел говорить Аарону, как ему лучше поступать. Даже ради блага всей команды. Но одно обстоятельство с каждым днем тревожило все сильнее, и пора уже было пролить на него свет.

- Зачем ты ввязываешься? наконец произнесла Анна. Доля Плотникова не входила в условия сделки. Вряд ли тебе пообещали особую благодарность.

Берг улыбнулся так весело, словно только и ждал этого вопроса. Даже глаза сощурил. Очень сложно было сдержаться и не послать подальше этого Сократа.

- Спроси иначе, - подначил он.

Под видом, что хочет поправить бабочку, Анна подошла поближе, положила ладони на лацканы пиджака своего бесценного босса и едва слышно шепнула:

- Нет. Я не буду спрашивать, - она оглянулась, услышав цокот каблучков, - я тебе могу авторитетно заявить: ты влип. Капитально, осознанно, и, похоже, получаешь от этого удовольствие.

- Я влип?

- Ты! Попался как ишак на сладкую морковку. Решил повысить ставки? Нашел игру опаснее прежней?

Возразить или согласиться Аарон не успел. Стоило его секретарше закончить фразу, как в комнату вплыла Марина, и разговоры отошли на второй план.

Все подозрения Анны подтвердились мгновенно. Восторг в мужских глазах невозможно было ни с чем спутать. Азарт охотника, обожание искусствоведа, сексуальный голод - эмоции смешались в нем, как в калейдоскопе. Понимала Рогозина или нет, что сотворила с Бергом, но Анна была уверена точно: никогда таким она его не видела.

***

Аарон знал, что сегодняшняя его спутница отличается от всех предыдущих. Королевская кровь! Но когда Марина вышла из спальни, его посетило острое желание выпроводить Анну, закрыть дверь и никуда не ехать. Да, дико, по-варварски, но любой мужчина на шарике под названием Земля понял бы его.

Нарочито простое черное платье на тонких бретельках, кроваво-красная помада и туфли на головокружительно высокой шпильке... Выдержка трещала по швам. И даже присутствие рядом Анны не спасало.

- Ты так хороша, мне самому хочется надеть ошейник и отдать тебе поводок, - чистосердечно признался Аарон.

- Ошейник... - Марина плавно развернулась, продемонстрировав платье сзади. - Знаешь, твоя бабочка вполне сгодится, - бросила из-за плеча.

Вид голой до пояса спины с маленькой родинкой под левой лопаткой добил Берга окончательно. Какая презентация? Какая яхта? Он сам с удовольствием изобразил бы Титаник и затонул в ее роскошном вырезе. Инстинкты взяли верх над разумом, и чтобы вернуть себя на грешную землю, пришлось собрать в кулак всю волю.

- К этому платью прекрасно подошел бы хиджаб... как истинный знаток сообщил он. - Еще неплохо смотрелась бы чадра или паранджа.

Марина провела указательным пальцем по колье и, словно извиняясь, пожала плечами.

- Прости, но у меня лишь бриллианты.

- Если бы только они...

Недавняя подначка, что Рогозина не тянет на его спутницу, сработала гораздо сильнее, чем ожидал подстрекатель. Аарон взгляда не мог отвести от Марины и когда прощался с Анной, и когда закрывал дверь. Почуявшая его слабость Рогозина ничем не облегчала страдания. Она мало того, что позволила положить руку на талию, когда спускались вниз, в машине искусительница села к Аарону так близко, что он бедром ощутил ее бедро.

Прикосновение, тонкий аромат духов, покорность это был краш-тест мужской психики. Все, что оставалось Бергу расслабиться и позволить женским чарам окончательно расплавить его мозг. Когда Мерседес тронулся с места, он так и поступил. Как маньяк Аарон уткнулся носом в шею Марины и, втянув дозу наркотика, откинулся на спинку сиденья.

Все шло как нужно: работа своим чередом, удовольствие своим. Машина везла их в сторону яхт-клуба, и что бы там ни придумала себе Анна, а от презентации он не отказался бы ни за какие коврижки. Ради таких мгновений и стоило жить. Короткая передышка после разгрома в квартире и перед собранием акционеров.

- Аарон, у тебя такой вид, словно ты действительно собрался развлекаться? Марина как будто почувствовала его настроение.

- Мм?.. он с ленивой улыбкой повернулся к ней. Нет, милая, ты ошибаешься. Я думаю исключительно о деле.

Рогозина, сощурившись, недоверчиво посмотрела прямо в глаза.

- Нам ведь предстоит изображать пару, - Берг задумчиво похлопал себя указательным пальцем по губам, - знаешь, это не так просто, как кажется. Люди очень недоверчивы.

- И у тебя, конечно же, есть предложение, как избежать сомнений? - усмехнулась Марина.

- Да! - Аарон звонко щелкнул пальцами. - Думаю, стоит потренироваться. Начнем с поцелуев?

Тут не то что Рогозина даже Дима с удивлением глянул в зеркало заднего вида.

- Ты когда-нибудь бываешь серьезным? Марина со стоном вздохнула.

- Видит Бог, пытаюсь.

- Не верится.

- Жизнь такая забавная штука: чем серьезнее ты к ней относишься, тем сильнее бьет по голове. Я не высчитывал, но полагаю - в геометрической прогрессии.

Марина закусила губу.

- А как же Плотников?

- Милая, куда он денется с собственной яхты? - уже без веселья произнес Берг. - Ты так ослепительно красива, что дело, можно считать, сделано.

Как бы льстиво ни звучала формулировка, в ней не было ни слова фальши. Денег он прихватил с собой сколько нужно, спутница магически действовала даже на него, а кое-какие мелочи были почти решены. При таком раскладе сегодняшний вечер обещал быть незабываемым. Глядя на алые губы Марины, Аарон уже предвкушал, как испробует их на вкус, а ради этого можно было и расстараться.

Часть 2.

Если бы у Марины спросили, что она любит больше всего на свете, скорее всего, ответила бы: «Яхты. Быстрые парусники без лишнего комфорта и с надежным такелажем*». В этом она была стопроцентной Рогозиной. В отличие от своей младшей сестры, ее не пугали узкие каюты, качка и долгие переходы. Спартанские условия парусников были для Марины удобнее фешенебельных номеров отелей, а азарт гонки - дороже шумного веселья вечеринок и приемов.

В семнадцать лет отец впервые доверил ей штурвал. Прямо в открытом море положил узкие ладошки на холодный металлический круг и, пока дочь приходила в себя, ушел спать в каюту. Бросил как котенка в воду. Удивление мгновенно сменилось шоком, члены команды тут же схватились кто за что успел. Счастье, что яхта не перевернулась.

Пять часов у штурвала тянулись словно вечность, однако именно тот день стал одним из самых ярких в жизни. Заболела морем и ветром. Прикипела к яхтам душой. Однако, как ни странно, презентации новинок полюбить так и не смогла.

Дочь яхтсмена, владельца судостроительной верфи, она присутствовала на стольких показах, что со временем стала воспринимать подобные мероприятия как часть работы. Вспышки фотокамер, реки шампанского, фраки, дорогие туалеты - яхты всегда были лишь поводами блеснуть богатством. Поставь перед толпой бутафорскую конструкцию никто бы и не заметил. Мачта есть, парус в наличии ну и ладно, можно обмывать.

От фальшивых улыбок обычно болели щеки, а от желания взойти на яхту и уплыть подальше от всех приходилось останавливать себя чуть ли не силой. Отличное было бы шоу. Жаль, понял бы лишь отец.

Судя по количеству автомобилей и музыке, эта презентация ничем не отличалась от других. Осмотревшись по сторонам, Марина вздохнула. Уж кого-кого, а отца здесь, рядом с Плотниковым, и быть не могло. Сегодня предстояло продержаться целый вечер самой, да еще при наличии серьезного отягощающего обстоятельства.

Стоило пожалеть себя, как впервые за последние полчаса «обстоятельство» отвлеклось от разглядывания ее декольте и даже вполне осознанно заговорило.

- Дима, - дождавшись, когда автомобиль припаркуется у яхт-клуба, Аарон обратился к своему водителю, - мне показалось, или за нами был хвост?

- Двойной, босс.

От этих слов Марина почувствовала, как по спине прошелся холодок.

- Может быть, Павлов страхуется? - осторожно предположила она.

- Да, скорее всего, - как-то слишком быстро согласился Берг.

- Тоже так думаю. Я свяжусь с СБ, - тут же подхватил идею Дима.

В желании утаить от нее правду эти двое были удивительно единодушны. Настоящая команда! Только после того, что произошло в квартире, верилось в их слова с трудом.

Чтобы не вынуждать Аарона придумывать фантастическую гипотезу о двойной охране, Марина отошла на несколько шагов от машины. Берг останавливать не стал. Убедившись, что его спутница далеко не ушла, он повернулся к Диме и о чем-то быстро заговорил.

Странная это была забота. Непривычная. От нее губы сами растягивались в улыбку. До того, чтобы начать получать удовольствие от компании своего опекуна-тюремщика, оставалось всего ничего.

Только Рогозина успела об этом подумать, как Берг оказался рядом.

- Как считаешь, Плотников знает зачем мы здесь? - ощутив, как рука Аарона уже привычно легла на талию, спросила Марина.

Берг бросил взгляд в сторону пирса. Вокруг яхты суетилась целая толпа, и всеми, от экипажа команды до стайки фотографов, руководил один человек. Издалека могло показаться, что это брат-близнец Федора Конюхова, такой же бородатый и длинноволосый. Отличала Афанасия ширина талии. Нужно было пять Конюховых, чтобы получился один Плотников.

- Думаю, ему не до нас, - наконец задумчиво ответил Аарон.

С этим сложно было не согласиться.

- Так как мы поступим? - почему-то Марина не сомневалась, что у ее спутника точно есть план.

Некоторое время Берг молчал. Как и в машине пялился на ее грудь. Потом со вздохом сказал:

- К сожалению, придется ненадолго разделиться.

Мужские пальцы, оставляя теплые дорожки, прошлись по спине от выреза платья до лопаток и обратно.

- Оу! Какой широкий жест. Я уже чувствую запах свободы, - не удержалась Рогозина.

- Мм... - Аарон довольно ухмыльнулся. - Львице охота на охоту?

У игры слов в его устах был ярко выраженный ироничный оттенок. Хоть Марина и на секунду не поверила, что Берг позволит ей действовать в одиночку, теперь была уверена на все сто.

- Чувствую, это будет еще то сафари... - невесело заметила она.

Аарон опровергать догадку не стал. Переместившись за спину Марины, он, как подводник перископ, развернул ее корпусом в сторону белоснежных шатров с закусками.

- Видишь в центре даму в красном? - прошептал на ухо.

- Жена Плотникова, - Марина поежилась от интимности, которая не соответствовала ни времени, ни месту, ни ее настроению.

- Она самая, - Берг подошел еще ближе, почти обнял.

- И что ты предлагаешь?

- Знаешь, как говорят: мальчики - налево, девочки - направо.

- Я к Плотниковой? А может, девочки пойдут к мальчикам налево? - Марина сама не заметила, как тоже перешла на шепот.

- Ц-ц-ц, - поцокал Берг. - Ты ведь помнишь наш уговор? Полная покорность.

Марина поморщилась, словно ей предложили съесть зеленый лимон.

- Хотя бы попробуй, - настоял Аарон. - Вдруг понравится.

***

Что могло понравиться в общении с Плотниковой, Марина, как ни старалась, придумать не могла. Даже законный супруг предпочитал проводить время подальше от этой женщины. Ни трое детей, ни шикарный дом на берегу Финского залива - ничто не могло его удержать.

В сравнении с Плотниковым даже Рогозин был любителем. На одну регату, в которой участвовал Лев Семенович, приходилось четыре регаты Афанасия. Глядя на невысокую женщину с квадратным подбородком и грудью размером с два астраханских арбуза, Марина подозревала, что понимает яхтенную зависимость Плотникова. Если бы не бизнес, скорее всего, он не вылезал бы из кругосветок.

И вот теперь Марине предстояло разговорить эту дамочку. Завидная перспектива! Хотелось развернуться и послать Аарона с его гениальным предложением куда подальше.

- Мариночка, Вы ли это?! - Рогозина уже почти решилась на позорное бегство, как мать семейства, словно ледокол, прорезая толпу, сама подплыла к ней.

Нацепив на лицо улыбку «а-ля Берг», Марина медленно обернулась к хозяйке мероприятия.

- Елизавета, здравствуйте. Как я рада Вас видеть, - солгала, не моргнув и глазом.

- Такой приятный сюрприз! - Плотникова всплеснула руками, и Марина физически ощутила, как невидимая паутина опутывает ее с ног до головы. Потрясающее платье! Изумительно выглядите.

- Большое спасибо... Вы тоже.

- Да бросьте, куда мне до вас, - Плотникова кокетливо отмахнулась.

- Красный цвет Вам очень идет, - от банальности фраз зубы сводило, но деваться было некуда.

- Ой, спасибо. Так приятно. А ваш дорогой отец тоже здесь?

С учетом того, что отец и Афанасий не были друзьями, это был странный вопрос. По всей видимости, традиция не говорить дома о делах существовала и в их славном семействе. Это не сильно удивило, но смысл продолжать беседу отпал сам собой. Скорее всего, Елизавета и не слышала никогда ни о каких акциях «Альфы».

- Нет, у папы, к сожалению, другие дела, - Рогозина не стала вдаваться в подробности.

- Эти мужчины... - Елизавета закатила глаза и, словно почувствовав, что сейчас ее собеседница испарится, подхватила Марину под руку. - У них то дела, то регаты. Никогда не задерживаются рядом. Природа такая, видите ли!

- Наверное, - чтобы подавить стон отчаяния, Рогозина закусила губу.

- У меня от музыки и поздравлений уже голова кругом, - перехватив бокал шампанского у пробегающего мимо официанта, пожаловалась Елизавета. - Не все женщины созданы для приемов.

В ответ Марина протянула нечленораздельное «а-э-мм», но ее собеседнице, похоже, такой ответ вполне сгодился.

- Как же я рада, что встретила Вас здесь. Все эти молчаливые модели, занудные партнеры мужа, журналисты... - Плотникова прижала к виску прохладный бокал. - Ни одного приличного человека.

Интуиция ударила в колокол, предупреждая Рогозину об опасности. Ей даже резко захотелось стать неприличной. Да хоть фотографом и моделью в одном флаконе, но механизм уже был запущен.

Время остановило бег. То, что началось после, можно было назвать словесной лоботомией. Без наркоза, не реагируя на внешние раздражители в виде фотографов и мольбы в глазах жертвы, Плотникова через уши добралась до мозга Марины и принялась выедать его, словно клубничный десерт.

За пятнадцать минут Рогозина узнала столько информации о детях, прелестях материнства и тяготах супружеской жизни, что хватило бы на небольшую, но весьма богатую энциклопедию. Если бы еще Марине нужны были эти сведения...

Успешная бизнес-леди, ведущий аналитик Альфа-Телеком, Рогозина ощущала себя ягненком на заклании.

- Вы представляете, они считают варварством грудное вскармливание! Совсем ничего святого не осталось! А няня! Вы знаете, как трудно найти хорошую няню?

Марина, как могла, пыталась абстрагироваться, но на рассказе о выборе иностранной школы она чуть не взвыла. Терпению подошел конец. Глухой, протяжный стон уже рвался из груди, но вдруг на талию легла чья-то тяжелая рука, и отчаяние резко превратилось в злость.

- Милый, ну наконец-то ты вернулся! прерывая Плотникову на середине фразы, Марина резко повернулась на сто восемьдесят градусов.

Если до этого момента Рогозина считала, что хуже уже не станет, то теперь поняла пока были лишь цветочки. Мужская ладонь все еще находилась на талии. Болтушка Елизавета наконец закрыла рот, но вместо Аарона на Марину смотрел другой.

- Елизавета, Марина, - Андрей Романовский, прижав свободную руку к груди, галантно поклонился. Приветствую вас, дамы.

Проклиная свою удачу и Берга, Рогозина изобразила самую любезную улыбку, на какую только была способна, и поздоровалась.

- Я тоже... Рада.

***

У Аарона заранее был разработан отличный план на сегодняшнюю презентацию. Для его реализации требовалось лишь несколько минут полной свободы. Справился бы быстро, но, когда увидел, как Плотникова взяла Марину в оборот, необходимость в спешке отпала полностью.

Пока Дима выяснял, что за машина следовала за ними, Аарон успел избавиться от прихваченной пачки денег, перекинулся парой слов со знакомыми и даже окропил шампанским разлапистую голубую ель. На все про все ушло немало времени. По его расчетам резерв терпения Рогозиной уже должен был иссякнуть. Злая, с жаждой мести в глазах, она давно должна была вернуться к машине или настигнуть его в толпе.

Как конченый мазохист Берг уже ждал эту встречу, но минуты бежали, а Марина все не появлялась. Это было странно. Получасовая беседа с Плотниковой? Да Аарон скорей бы поверил в зубную фею, чем в то, что Рогозину смогла увлечь болтовня Елизаветы. Интуиция сигналила: «Что-то не так!», и если бы не спокойствие Димы, а визуальный контроль за Мариной постоянно был на нем, Аарон начал бы волноваться.

- Где она? тратить время на поиск в пестрой толпе не хотелось.

- Здесь недалеко, босс.

- Где именно?

Вместо нормального ответа всегда серьезный, собранный Дима вдруг улыбнулся на все тридцать два. Это была такая заразительная улыбка, что губы Берга тоже невольно растянулись. Уголки поднялись вверх, но стоило отследить, куда направлен взгляд охранника, они резко опустились вниз.

Плотниковой возле Марины не оказалось. У высокого куста роз мелькнула знакомая спина с родинкой, а рядом... Рядом, кучерявый как пудель, расфуфыренный как павлин, топтал газон Андрей Романовский.

- Вот так? Серьезно? - спросил вслух у себя Берг.

Конечно же, никто не ответил. Несколько прохожих удивленно посмотрели в его сторону, возможно, мысленно покрутили пальцем у виска, но Аарону было наплевать.

***

Озираясь по сторонам, Марина старательно искала хоть какой-нибудь повод для побега. Вначале скучающая Плотникова, теперь прилипший к ней как банный лист Романовский - она чувствовала себя участницей какого-то злого розыгрыша. Что Елизавета, что Андрей будто и не слышали ее. У них словно уши закладывало на фразе «было приятно пообщаться, мне нужно идти».

В Романовского как Пуаро вселился. После фиаско в ресторане он усиленно старался отыграться, а заодно выпытывал информацию о личной жизни, Берге и делах «Альфы». Свою интеллигентную скромность Андрей, похоже, засунул куда подальше, и Марине отчаянно хотелось ответить ему тем же. Не подоспей вовремя помощь, Рогозина точно высказалась бы от души.

- Вот ты где, дорогая, а я уже обыскался, - этот голос Марина не спутала бы ни с чьим.

Злость на Берга за то, что оставил ее, и радость от того, что наконец нашел, колыхнули чаши весов эмоций вначале в одну, а затем в другую сторону. На мгновение Рогозина даже замешкалась, но потом, как к себе домой, нырнула в теплые объятия Аарона.

- Если бы ты только знал, милый, - острый каблучок с усилием вжался в носок его левого ботинка, - как я тебя ждала.

Непонятно, из какого сплава был отлит Берг, но он не дернулся.

- Соскучилась, ощущаю, - с улыбкой произнесла жертва женских туфель.

- Да неужели? царапая гладкую кожу ботинок дерби, каблук вжался сильнее.

- И я места себе не находил.

Его выдержка была для Марины настоящим вызовом. До одури захотелось прошить шпилькой и второй носок, а потом исполосовать ногтями нахальное лицо. Хотелось... Слишком много эмоций. Чересчур смелые желания. Марину как водой окатило, когда поняла, на кого чуть не стала похожей.

Судя по тому, как сузились глаза Берга, поняла не она одна. Деловито поправив лацканы пиджака, Марина нервно сглотнула. Чуть не упав, зацепившись каблуком за траву, отступила на шаг. Радовало одно - хотя бы Романовский уже исчез. Если еще и Берг... Хотя бы на минуту.

- Прости, что заставил ждать, - уже серьезно произнес Аарон.

Полоса невезения не желала заканчиваться. Марина прижала ладони тыльной стороной к щекам. Кивнула.

- Проехали.

- Ты в порядке? - встревожился Берг.

- Вначале на меня вылили гигабайты информации о пеленках, смесях и школах. Потом попытались утащить в ближайшие кусты, а теперь... - Марина бросила взгляд в сторону пирса. Кажется, наш главный объект собирается отдать швартовы.

- Вы говорили с Плотниковой о детях? Аарон хлопнул себя по лбу и расхохотался.

- Ты меня вообще слышишь? простонала Рогозина.

- Черт, я должен был при этом присутствовать!

- Аарон!

У Берга будто целая вечность была в запасе. Он смеялся, пялился на нее и совсем не обращал внимания на просьбы посмотреть в сторону причала. Его словно и не волновало, что Плотников сейчас уйдет на яхте куда-нибудь в сторону Финляндии, и вся их затея полетит псу под хвост.

Неизвестно, сколько прошло времени, может, несколько секунд, может, полчаса, когда Аарон наконец стер с лица улыбку и принял серьезный вид.

- Ты достаточно отчаялась? спросил он ни с того ни с сего.

- Достаточно для чего? - Марина насторожилась.

Берг взял ее руки в свои и нежно поцеловал внутреннюю сторону каждой ладони. Как раз между линией жизни и линией судьбы.

- Для того чтобы быть благодарной.

- Не знаю, что ты задумал, - Рогозина закусила губу, - но за шесть процентов могу попробовать.

Оглянувшись по сторонам, Аарон подхватил свою даму под локоть.

- Отлично. Тогда мы идем ва-банк!

***

Если бы Марина заранее знала, что задумал Берг, она спешила бы не в сторону пирса, а подальше от него. Забег на каблуках? Да легко! В вечернем платье? Хоть голышом! Но Аарон не дал и намека на задуманное. Уставшая от пустой болтовни, сбитая с толку какофонией собственных эмоций, Марина послушно следовала за Бергом.

Как на перемотке пролетели метры до пирса, удивленные взгляды гостей, приветствие с командой... Вокруг все кричали, суетились, словно не было нескольких дней подготовки. А над всем этим шумным человеческим муравейником, как музыкальный аккомпанемент, раздавался мат владельца яхты.

- Чтоб ему... Да если бы я знал, что этот... Теперь самому придется... - лишь начало фраз годилось для женских ушей.

Рогозина знала, что Плотников не подарок, однако сегодня Афанасий превзошел себя. От него шарахались даже собственные матросы, и их можно было понять. Красавица-яхта вызывала восхищение, ее первый рейс должен был стать для экипажа радостным событием, однако обещанные владельцем судна кары губили энтузиазм на корню.

На палубе царил хаос. Непонятным было лишь стремление Берга. У него словно не было инстинкта самосохранения. Плотников кричал, махал руками и посылал всех подальше, но Аарон упрямо направлялся в его сторону.

- Подожди. Постой. Мне кажется, здесь сейчас не до нас, - чувствуя, что вокруг начинает закручиваться смерч из ярости и страха, Марина попыталась остановить Берга.

- У него форс-мажор, конечно ему не до нас, - Аарон прижал Марину к себе покрепче и продолжил изображать буксир.

- Какой форс-мажор? - откуда такая осведомленность, Рогозина даже интересоваться не стала - Берг вечно знал все обо всем.

- У него проблемы с рулевым.

- Что?! - Марина все же заставила Аарона притормозить.

Берг быстро глянул на часы, на яхту, потом, нехотя, едва слышно произнес:

- Среди гостей сегодняшнего пафосного шоу всего два человека достаточно трезвы и способны управлять этой посудиной.

- Его рулевой... - от внезапной догадки у Марины пропал дар речи.

- Увезла скорая, - кивнул Аарон. - Стало плохо. Внезапно.

- Ты... - Рогозина попятилась. - Ты...

- С ним все хорошо, - далеко уйти Аарон не дал. - И с нами тоже все будет в порядке. Доверься мне.

Неизвестно, на какой ответ рассчитывал Берг. Его безумный мозг работал по какому-то непонятному для Марины алгоритму. Но что-либо сказать она так и не успела.

- Аарон? Берг! - с палубы послышался голос Плотникова. - Марина Львовна? Я, конечно, рад видеть таких гостей, но сейчас немного не до вас, - как неразумным малым детям бросил он посетителям.

- Я слышал про рулевого, - перекрикивая шум, сообщил Берг.

- Да этот сукин сын со своим поно... Пардон. Испоганил мне всю презентацию. - Плотникова передернуло от злости.

- Так может, нужна помощь? - Берг пер, как последний спартанец на армию персов.

Полностью потеряв нить беседы, Марина зачарованно махала ресницами и уже не надеялась раскусить задумку своего спутника.

- Вы?! - Афанасий округлил глаза. Казалось, он вот-вот рассмеется и попросит команду скинуть двух клоунов прямо в воду, чтобы охладили мозг. - Как?

- Со мной один из лучших рулевых Рогозина, - Аарон гордо выставил Марину перед собой, - и она с удовольствием променяла бы вечеринку на место у штурвала.

Если бы Марина была изнеженной барышней девятнадцатого века, после этих слов она как подкошенная свалилась бы в обморок. Прямо посреди узкого деревянного настила! Бах, и нет одного из лучших рулевых Рогозина. Если бы была избалованной папиной дочкой развернулась бы и залепила Аарону пощечину. Но Марина не была ни нежной, ни избалованной. Изнанка твердого характера. Не зная, как реагировать, она растерялась и незаметно выпала из этой шумной реальности.

Когда Аарон помогал ей взобраться на борт, Рогозина находилась в полном сознании. Она не издала ни единого звука против, когда Афанасий подхватил ее под руку и препроводил на корму. Команда рукоплескала новому рулевому, вспышки фотокамер сверкали то тут, то там, но Марина не замечала.

Болтовня о детях Елизаветы, навязчивое внимание Романовского, штурвал яхты Плотникова... Это был сон. Странный, безумный и совершенно фантастический. Чтобы проснуться, требовалось как можно скорее ущипнуть себя или плеснуть в лицо холодной водой. А еще можно было не будить... Ветер в лицо, шум волн, ударяющихся о бока яхты, белые паруса так и манили: «Закрой глаза, почувствуй полет, позволь досмотреть чудесный сон до конца».

- Милая, ты ведь нас не утопишь, - даже во сне голос Берга звучал звонко и отчетливо.

- Лев не переживет, когда увидит фотографии, - хохот Плотникова звучал не менее реалистично.

Только когда пальцы обожгла холодная сталь штурвала, шок понемногу стал отпускать. Это был не сон, не фантазия, не помешательство. Позади с берега звучал туш, а под ногами покачивалась яхта. Мечта стала реальностью. Берг действительно нашел способ встретиться с Плотниковым. Самый безумный способ из всех возможных! Но сейчас Марине вдруг стало так хорошо, что никакие шесть процентов больше не имели значения.

***

На палубе царила идиллия. Шум и суета остались позади. Больше не нужно было спешить и волноваться. Проблемы растворились, как горизонт в туманной дымке. Яхта плавно скользила по залитой солнцем глади, и слышен был лишь шум волн да редкие крики горластых чаек.

Убаюканные качкой, с открытыми глазами на носу дремали матросы, а владелец судна с единственным пассажиром, как зачарованные, любовались необычным рулевым. Марина казалась неземной. Босая, с распущенными волосами и в открытом платье, она больше напоминала Афродиту, вышедшую из пенных волн, чем неприступную бизнес-леди.

Преображение было настолько впечатляющим, что Аарон не мог отвести глаз.

- Она как создана для яхт! - поцокал языком Плотников.

- Штучный экземпляр, - поддержал его собеседник.

- Идеальный хват, абсолютное чувства ветра. Такому не научишься - родиться нужно, - владелец яхты даже не скрывал зависти.

- А какой пиар! Газетчики душу продадут за ее фото у штурвала.

- Аарон, - Плотников хмыкнул, - ты ведь понимаешь, что никакой пиар не стоит шести процентов акций «Альфы».

Наивных не было.

- Конечно, - говорить о делах не хотелось. Только не тогда, когда одна из красивейших женщин на земле легкими касаниями пальцев закладывает виражи на многотонной посудине. - Через пару дней буду в офисе и посмотрю твои документы. Думаю, найдется способ получить налоговые льготы.

- Надеюсь на тебя.

- Я всегда исполняю обещания.

- Отлично.

Большего заверения Плотникову не понадобилось. Начавшийся неудачно, его день заканчивался так, как можно было лишь мечтать - сказочная презентация, почти решенные дела... Оба собеседника были очень довольны друг другом.

- Аарон, передай нашей чудесной нимфе, что если компания будет в ее чутких руках, я спокоен, - Плотников был сама любезность.

- С удовольствием, - лениво произнес Берг. - Слово в слово.

Расчет сработал. Это было даже проще, чем он думал. По крайней мере, из-за пакета акций Афанасия можно было не волноваться. Леонову не светило ни процента. Если бы и в другом все сложилось так легко...

Взгляд Берга вновь вернулся к точеной фигуре его сегодняшней спутницы. Маленький пальчики на ногах с бунтарским красным лаком, тонкая талия, идеальная молочная кожа только лишь смотреть было мало. Хотелось трогать. Сжимать, целовать... Его влекло как муху на мед, притягивало гораздо сильнее, чем обычно, и сколько угодно можно было спорить с Анной, но она была права. Он влип.

У судьбы оказалось отличное чувство юмора. Дочь Рогозина... Во всем мире было не сыскать запретнее плода. Табу. А он нашел. Никто не подсказывал и за руку не приводил. Сам нашел, клюнул на дерзкий вызов вначале на презентации, потом в коридоре гостиницы. И вот теперь предстояло доигрывать партию с новыми картами.

Если бы еще кто-нибудь подсказал, где раздобыть терпение... Большую дозу, в рост женщины у штурвала, и лучше поскорее.

***

Уже стемнело, когда яхта вернулась к своему причалу. Несколько часов под парусами пролетели как миг. Марине даже жалко стало, что все закончилось. Если бы можно было перевести стрелки часов назад... Ни акций, ни Леонова, ни волнений из-за разгромленной квартиры. Совершенно иной мир. Только залив и белые паруса.

На душе после рейса было так хорошо, что хотелось врасти в штурвал и остаться навсегда на этой палубе. Даже когда матросы и Плотников сошли на берег, она по-прежнему оставалась на яхте. «Ну еще минуточку, ну еще...» - уговаривала сама себя.

- Ты замечательно справилась, - послышался мужской голос.

Оглядываться было без надобности, и так знала, кто позади.

- В курсе, что ты сумасшедший? - Марина повернулась спиной к штурвалу и взглянула на Аарона в упор.

Тот стоял, широко расставив ноги, без галстука, с горящими глазами, с улыбкой мальчишки-сорванца словно какой-то другой, незнакомый Берг.

- Мы похожи, - вместо оправдания выдал он.

- В безумии? - Марина усмехнулась.

- Не только.

- Я такая же невыносимая, как и ты? - На сердце было так легко, что не хотелось ничего анализировать и обдумывать.

- Еще какая! Невыносимая, вредная, мстительная, упрямая... Потрясающая.

Только Берг мог испохабить едкую обличительную речь комплиментом. И пусть бы играл или шутил, но нет - даже улыбка с губ пропала.

- Меня после качки ноги не держат, - Марина попыталась избежать неотвратимого.

- Я удержу. Твердая мужская ладонь коснулась платья и, оставив за собой теплый след, скользнула за спину. Кожа к коже. Проклятый вырез.

- Может, нам не нужно... - не договорила. Ком в горле.

Аарон поднял свободную руку и медленно, словно изучая, прочертил кончиками пальцев линию от ключицы до губ.

- Может.

Там, где только что выписывали фигуры пальцы, оказались губы. Горячим мазком прошлись над ключицей, дорожкой поцелуев по шее, интимным касанием возле мочки и наконец - на губах. У Марины была целая вечность, чтобы сказать «нет». Она могла отпихнуть или отвернуться. Королевам можно! Но пропала. Разомлела после плавания. Потерялась в фиолетово-синих сумерках.

В отличие от прошлого раза в Израиле, сейчас Аарон не спешил. Его губы медленно скользили по ее губам, будто исследовали. Вдох - выдох. Глаза в глаза. Приучая и балуя. Обхватив верхнюю губу, Берг стал ее посасывать. Ласкал так нежно и в то же время настойчиво, что Марина сама не заметила, как втянулась в игру. Сердце пропустило один удар, и ладони легли на затылок Аарона.

Сомнения полетели прочь. Прикусив его за нижнюю губу, Марина прильнула ближе. Твердая горячая грудь, напряженная шея под пальцами, бархатная кожа и терпкий мужской аромат... Голова пошла кругом, как от крепкого алкоголя. Невинного поцелуя мгновенно стало мало.

Когда Аарон на секунду оторвался от ее губ, Марина услышала свой собственный всхлип. Тихий, грудной, он прозвучал как сигнал капитуляции. Большего поощрения Бергу не понадобилось. Язык мгновенно раздвинул ее губы, и уже настоящий, глубокий поцелуй выбросил за границы реальности их обоих.

______

* Такелаж (rig) все снасти на судне, служащие для укрепления рангоута и управления парусами, а также грузоподъёмных работ.

Из гавани яхты выходили на дизельных двигателях. Стартовая линия была недалеко, но ветра у берега парусам не хватало. Их час еще не пришел. Рано. Капитаны не спешили. Аккуратно лавируя на крохотном пятачке бухты, присматривались к суднам друг друга и собственным экипажам. Начиналась первая проверка сработанности команд.

"Марина" отчалила в числе первых. Рогозин не лгал, расхваливая ее. Набирая скорость, яхта легко рассекала бирюзовую гладь воды, поднимала фонтаны соленых брызг. Она была в своей стихии. Безразличная к темнеющей глубине, нескованная никакими границами. Свободная и красивая. О борт, будто приветствуя, бились волны. Рядом, покачиваясь, разгонялись другие такие же красавицы. Шестнадцать яхт двух классов в сопровождении легких катеров, как караван кочевников, двигались в море.

С надеждой поглядывая на паруса, Олег уже ждал момента, когда можно будет заглушить шумный двигатель и уйти вперед под ними. На носовой части яхты суетились Николай и Валдис, устанавливая грот (2) и стаксель. Возле них, готовый в любой момент кинуться на выручку, выжидал Кеша. Всем хотелось поскорее передоверить "Марину" ветру и течению.

- Уже скоро, - капитан вдохнул полной грудью чистый морской воздух.

У бака, прижимая ко рту руку, закивала Ирма.

- Скорей бы... - прошептала еле слышно.

Олегу хватило одного взгляда, чтобы понять, что с ней. Белые как мел щеки, синие губы и частое дыхание - подобную картину видел уже столько раз, что ошибиться не мог. Морская болезнь.

- Черт... Смотри на горизонт! - перекрикивая гул двигателя скомандовал капитан.

- Мм... - Ирма беспомощно замотала головой.

- Следи за линией горизонта и не...

Но не успел он договорить, как женщину скрутило, и на чистенькую палубу выплеснулось содержимое желудка.

- Проклятие! - процедил сквозь зубы капитан, заглушая двигатель.

- Простите.... тоненько. И еще один приступ, заставивший вздрогнуть всех. Самостоятельно подняться с колен Ирма уже не могла.

Чтобы удержать курс, Олег приставил к штурвалу побелевшего от волнения Иннокентия. Категорически запретил тому делать какие-либо резкие повороты, а затем сам, как акробат, ловко перебрался к Ирме. Ее уже поддерживала, не давая упасть на грязную палубу, Аля, но сил у девушки было явно недостаточно.

- Давай я, - он отцепил спасательный ремень Ирмы от леера.

- Она на ногах не держится, - Аля помогла справиться с карабином.

- Вижу... - о том, как он при этом "счастлив", Сафронов умолчал. Двое "опытных" в команде и одна из них страдает морской болезнью - невероятное везение. Даже при его опыте и умениях это было чересчур.

Но не успел он посочувствовать себе, как яхта резко качнулась в сторону. Рулевой Иннокентий, возомнивший себя Врунгелем, орал от страха, а на Олеге в добавок к Ирме повисла еще и Аля.

- Всем держаться! - четкую команду капитана услышали даже матросы соседней яхты.

Больше он не проронил ни слова. Руки заработали на автомате. Жесткие толстые тросы, металлические карабины, мокрые от брызг перемычки ремней - что-то щелкало, что-то переплеталось. И повсюду мелькала одна и та же сильная пара рук. Прошло всего несколько секунд, как на баке все переменилось. Аля так и не поняла, как оказалась прикрепленной к лееру сразу двумя страховыми ремнями, а Олег, подхватив на руки обессилевшую Ирму, направился в сторону рубки.

Неудачное по всем пунктам начало регаты не предвещало ничего хорошего.

***

Со свистом взвилась в воздух сигнальная ракета. На судейской яхте, вооружившись биноклями, замерли арбитры. Экипажи всматривались вперед, рассматривая заветные буи. Гонка начиналась.

Уменьшившаяся на одного участника команда "Марины" отошла от линии старта последней. Стараясь не запутать снасти и словить ветер, триммеры быстро перебрасывали гик с борта на борт, а недавний рулевой, вновь разжалованный в питмены, уже готовился перехватить шкот (3) - азы яхтинга, которые на подготовительном занятии Олег заставил всех усвоить до автоматизма. К радости капитана хоть эту толику знаний команда удосужилась запомнить.

Уже скоро основные паруса грот и стаксель наполнились ветром, и яхта как расправившая крылья птица устремилась навстречу солнцу. Зачарованная Александра, позабыв недавний испуг, только и успевала нажимать кнопку спуска на своем фотоаппарате. Капитан незаметно приглядывал за ней и задумчиво улыбался.

- Кэп! - позвал его Николай, когда первый буй оказался в пятистах метрах от борта.

- Слушаю, - Олег на миг зажмурил глаза, проморгался.

- Спинакер сейчас ставить будем или после второго буя?

- А сам как думаешь? - ухмыльнулся.

- Будь моя воля... Я бы его вообще не ставил.

- Вот, и у меня нет никакого желания.

И оба посмотрели на соседние яхты, где полным ходом шли приготовления к установке огромных парусов. Никто не хотел нарушать условия гонки.

- Дисквалифицируют... - безрадостно протянул старпом.

- Точно.

- Так как?

- Ладно, авось, не потонем, - Олег махнул рукой. - Скажи Валдису принести мешок с парусом.

- Вдвоем не справимся.

- Новичков бери в помощь. Как отдам команду, пусть боковые шкаторины (4) помогают расправлять.

***

Стараясь не задеть свернувшуюся на лавке Ирму, Валдис аккуратно перенес из каюты мешок со спинакером. Гигантский, но легкий парус, краса и гордость каждой яхты, был заботливо скручен самим капитаном еще перед отплытием. Олег больше часа потратил на его укладку, и сейчас оставалось лишь правильно закрепить и, словив ветер, расправить над яхтой.

После успешного огибания буя яхта наконец пошла по ветру. Грот и стаксель по-прежнему легко справлялись со своей задачей, ведя "Марину" вперед. Для того чтобы дойти до финиша, их тяги было более чем достаточно, и при других обстоятельствах Олег ни за что не пошел бы на установку спинакера. Однако правила были неумолимы: зрители и судьи хотели зрелища, а новые участники - почувствовать себя настоящими мореплавателями. Вопреки надобности и мнению профессионалов пришел черед самого большого паруса, визитной карточки любой яхты.

Дважды повторив новичкам их задачи, старпом с Валдисом уже ожидали команду капитана. Наполнить воздухом спинакер нужно было быстро, чтобы он не успел перекрутиться или хуже того - упасть в воду. Мачты соседних яхт одна за другой уже расцветали красочными парусами. Разноцветные и однотонные, с эмблемами клубов и яркими рекламными логотипами спонсоров, спинакеры разительно отличались от скучных полотнищ основных парусов. Выжидая подходящий момент, Олег тоже готовился отдать приказ команде.

Все произошло слишком быстро и неожиданно. Только прозвучало заветное "Поднять спинакер!", как паника с головой захлестнула участников. Дрожали руки, подгибались ноги, и лишь Николай, не замечая перепуганных круглых глаз новичков ловко поднимал парус на мачту. Как опытный кукольник жонглировал тросами, отдавая быстрые распоряжения Валдису.

Прибалт старался не оплошать, работал четко, воодушевленно. На фоне охваченных страхом, миниатюрных Али и Кеши он смотрелся бывалым моряком с умением и сноровкой. Руки еще помнили, как ставится спинакер, голова кружилась от эйфории. До полного раскрытия оставались считанные мгновения.

Легкий боковой ветер ударил неожиданно. Олег уже уводил яхту, а старпом гасил (5) парус. Они бы справились, но замечтавшийся Валдис не заметил ничего. Одна секунда промедления, и парус с тихим шлепком перекрутило посередине. Горе-моряк даже не понял, как все произошло. А когда дошло в отчаянии сорвал с лысой головы бейсболку и бросил в море.

- Лифчик (6)! - как проклятие выплюнул Олег. - Теперь точно все.

***

До финиша было еще плыть и плыть, но капитан "Марины" уже никуда не спешил. Бросив якорь, судно безвольно колыхалось на волнах. Место номер один с конца уже гарантированно было закреплено за их командой. Впрочем после всех неприятностей и ошибок команда и сама ни на что не надеялась.

"Первый блин комом" - буркнул неразговорчивый старпом, и остальные участники, расслабившись, уселись прямо на мокрой палубе. Обрадованная остановке, из каюты поднялась наверх Ирма. Все были в сборе. Не стал отбиваться от коллектива капитан.

- Хорошо-то как! - Олег устроился на крышке якорного рундука (7). Открыл жестяную банку пива.

Вместе с тихим щелчком и шипением, казалось, выдохнула и команда. Ничего уже не хотелось. Даже когда мимо проплыла судейская яхта с Рогозиными на борту, никто не проронил ни слова. Сафронов помахал красному от злости боссу и в ответ на неприличные жесты руками, равнодушно пожал плечами. Конец драмы. На сегодня он свою задачу выполнил. Все целы, и красавица-яхта не пошла ко дну.

- Коль, мы все положенные ошибки совершили? - потянулся капитан.

- Да, вроде все! - осмотрев палубу и незадачливую команду, хмыкнул Николай.

- Давай считать! - Олег отхлебнул напиток. - Имущество теряли?

Триммер подмигнул прибалту, потерявшему бейсболку.

- Есть такое. Не в особо крупном размере, но хватит.

- Отлично, - капитан загнул первый палец. - Дальше. На палубу бле... пачкали?

- Я не хотела, - жалобно отозвалась Ирма. - Так стыдно. Ведь не в первый же раз плаваю...

- А это не важно. Нельсон до адмирала дослужился и все равно палубы пачкал, - успокоил ее Олег. - Особенность организма.

- Я таблетки с собой взяла. Они помогут. Вы ведь меня не исключите, правда?

Капитан согласно кивнул и снова обратился к своему помощнику.

- Третье у нас что? А, вспомнил! Лифчик на мачте завязывали?

- Вон! - собеседник гордо указал на перекрученный спинакер, - Красавец! Давно такую красоту не видел.

Сафронов многозначительно глянул на мокрую майку Али и тряхнул головой.

- Что следующее?

- Алкоголь! - подсказал Коля.

- Так уже! - Олег отсалютовал ему банкой и сделал очередной глоток. - Терпеть не могу это пойло, к тому же теплое... - скривился. - На что только не пойдешь ради команды.

- Ты специально в жести брал? - старпом забрал из его рук банку и сделал глоток. - Дрянь!

- Точно. Зато не втянусь, - и без какого бы то ни было намека на удовольствие продолжил пить. - Что там у нас еще?

- Дань Посейдону! Осталось утопить кого-нибудь, и программа минимума будет выполнена.

После этих слов четверо перепуганных членов экипажа дружно подались в сторону противоположного борта.

- Да, утопить надо, - Олег согласно кивнул.

- Выбирать будем по половому признаку или по полезности для команды? - триммер снова забрал пиво, но в этот раз вместо того, чтобы пить, вылил содержимое за борт.

- По половому, конечно, интереснее... - златовласая фея так и приковывала к себе его взгляд. - Но любительская регата в мужской компании попахивает...

- А у нас и так уже в комплекте есть. Кхм... - кивнул в сторону гея Николай.

- Не есть, а выжил! - хохот Олега эхом отозвался в салоне яхты.

Молчавший все это время Иннокентий, поправив на переносице солнцезащитные очки, с видом мученика отвернулся в сторону моря.

- Не расстраивайся, питмен! посочувствовал капитан. - К концу регаты сделаем из тебя грозу морей. Не все сразу.

"Гроза морей" обтянула майку с эмблемой "Queen" на груди и приосанилась. Мысль о том, что вскоре шкиперы соседних судов будут восхищаться его мастерством, согрела душу. Хотя верилось с трудом.

- Всем остальным тоже не раскисать! - Сафронов обвел взглядом команду. - Раз все ошибки сделали, то с завтрашнего дня начинаем сражаться в полную силу.

- До победы? - гордо задрал подбородок Иннокентий.

- До победы, - совершенно серьезно ответил капитан.

***

После швартовки Олег не стал никого задерживать. На сегодня впечатлений хватило сполна, а работать над ошибками с мокрой, голодной и расстроенной командой он не хотел. Распустил по домам со строгим указанием отоспаться и морально подготовиться к долгому морскому переходу. Участники промычали что-то нечленораздельное в ответ и растаяли по одному на причале.

Подхватив фотоаппарат, Аля ушла в числе первых. Она спешила. Хотелось поскорее увидеть отснятый материал на экране ноутбука. Вдобавок было еще одно дело, важное, откладывать которое не имело смысла.

_________________________________

1 Страховочный леер тросовое ограждение вдоль борта. Относится к неподвижному элементу конструкции яхты.

2 Грот прямой нижний парус яхты. Чаще всего используется в паре со стакселем. При этом стаксель обеспечивает основную тягу, а грот является главным инструментом регулировки баланса руля.

3 Шкот снасть бегучего такелажа, предназначенная для растягивания нижних (шкотовых) углов парусов по рею или гику.

4 Шкаторина кромка паруса.

5 Гасить парус уменьшать объем паруса.

6 Лифчик разговорный термин профессиональных яхтсменов. Перекрученный в форму женского лифчика парус спинакер.

7 Рундук ящик для хранения якоря. На круизных яхтах крышка ящика представляет собой удобное сиденье.

Глава 4. Такелаж

Такелаж - совокупность всех снастей судна

(пеньковых и металлических тросов),

служащих для управления мачтой и парусами.

Морской словарь

Окрасив в пурпур горизонт, солнце важно и неторопливо опускалось в море. На смену ему уже спешила узкая двурогая луна. Незаметно превращая жаркий вечер в душную ночь, черное безоблачное небо украшало себя бусами далеких созвездий.

Спешка и волнение минувшего дня остались в прошлом. Временно позабытые командами и владельцами у пирса покачивались на волнах яхты. На улочках зажигались огни, а летние ресторанчики уже зазывали веселой музыкой и ароматами морских деликатесов прогуливающихся мимо туристов.

Отложив все дела на завтра, в лучшей гостинице городка наслаждались покоем в просторных ванных трое. В одиночестве блаженствовала златовласая девушка, а двумя этажами выше - пара: молодой мужчина и красивая ухоженная женщина средних лет. Облака пены и оранжевые огоньки свечей царили в ее ванной комнате, и свет города из раскрытого настежь окна и дверей - у них. Идиллия там и там. Полы, потолки, чужие комнаты и разные жизни - между.

Положив ладони на шикарную грудь любовницы, мужчина отдыхал от безумного дня. Втирая бальзам в роскошные длинные волосы, напевала простенькую песню девушка. Забывшие на время друг о друге. Свободные и несвободные.

***

Аля подняла из воды ногу и, опершись носочком о бортик ванной, провела ладонью от щиколотки до колена. Пальцы пробежались по гладкой атласной коже. Нежно, едва касаясь. Захотелось закрыть глаза и представить, что это Виктор притрагивается к ней. Обводит своими длинными пальцами коленную чашечку, скользит по бедру. Оставляет невидимый, но волнующий след на животе и груди.

Ей хотелось положить голову на мужскую грудь и признаться, что испугалась сегодня. Рассказать о первом дне регаты, а потом обязательно попросить, чтобы и он рассказал о каком-нибудь случае из морского прошлого. Ей хотелось услышать... Но верилось с трудом. Не первый год знакомы - Виктор смолчит. Свое прошлое, как и свои эмоции, он держал за бронированной дверью красивых синих глаз. В футляре стальных мускулов и неутомимого тела. Не пробиться.

Отражая огоньки свечей, на пальце сверкнуло кольцо. Как радовалась сегодня мама, когда она рассказала о свадьбе!

"Идеальная пара", "отличный муж", "так рада", "будете счастливы" - даже сейчас, спустя час после разговора Але казалось, что эти фразы водят невидимые хороводы вокруг нее. Мама, конечно, была права. У нее лучший в мире жених. Мечта любой женщины. Богат, красив, умен, надежен. Стена. Только почему-то фантазия упрямо рисовала эту стену не за ней, а между ними. Разделительная преграда, и разрушить ее она не в силах.

"Не забивай себе голову страхами!" - будто в ответ вспыхнула в памяти еще одна мамина фраза. Мама хорошо чувствовала ее состояние. Каждый оттенок эмоций. Так хорошо, что хотелось убежать от этого отражения. На миг задержавшись взглядом на маленькой почти полностью расплавившейся свечке, Аля грустно улыбнулась и с головой опустилась под воду.

***

Олег задумчиво и лениво черпал ладонью воду, лил на грудь любовницы. Она наслаждалась. Смежив веки, улыбалась, как сытая кошка, и тоже думала о своем. Страсть затухала. Таяла как круги на воде. Смятые простыни, разбросанные подушки остались в комнате. Ни стона, ни вздоха - прошло. Теперь только покой, теплая вода, приятная усталость и неторопливая беседа.

- Отключаюсь, - Олег зевнул.

- Так, может, ступай в кровать? - женщина в его объятиях сладко потянулась. - Мне тоже уже пора идти.

- Нет. Лежим дальше, - он по-хозяйски устроил обе ладони у нее на груди, мешая подняться. - Успеешь.

- Ну, - усмехнувшись, - я могу хоть всю ночь бодрствовать, моя команда справится, а вот тебе, наверное, лучше отдохнуть. Кстати, как экипаж?

- Лучше не вспоминать.

- Все так плохо?

- Помнишь свой первый раз?

- Он был незабываем, - она повернула голову и поцеловала его в сгиб локтя. - Не знаю, как ты тогда выдержал.

- Каролина, с этими в разы труднее, - Олег закрыл глаза, представляя свою команду. - Коля с трудом сдерживается, чтобы одного из них не утопить. И это Коля! Скала!

- Хм... То есть слухи, что у тебя в команде гей, - вовсе не слухи?

- К сожалению. Команду подбирала жена Рогозина. Под себя. А этот... уникум - ее стилист.

- Сочувствую, - потерлась затылком о плечо. - Но ты справишься. Вы вдвоем с Колей можете больше, чем большинство команд полным составом. Денек-другой, подучишь своих неумех, и станет легче.

- Вообще, я собирался отдыхать в этой регате. - И чтобы наглядно показать, как именно он собирался это делать, Олег прочертил пальцами влажную дорожку прямиком в развилку ног любовницы. - Или у тебя другие планы?

- Планы... - она послушно раздвинула ноги шире. Ответа на вопрос не последовало. Лишь вздох.

- Значит, другие планы, - он не остановился.

- Мой пивной барон настойчиво зовет меня замуж. Опять. - Каролина обернулась. - И на этот раз я собираюсь сказать "да".

- Однако

- В тридцать семь глупо отказываться от такого предложения.

- Надеюсь, он понимает, как ему повезло? - без обиды, лишь едва уловимая нотка сожаления. Давняя, не отягощенная никакими обязательствами связь рвалась легко.

- Он пять лет ждал. Заслужил.

- Значит, прощай свободная жизнь?

- Для женщины много свободы в тягость. Порой так и хочется обменять ее на гарантии. - Она поцеловала его в ключицу. - И поверь моему опыту - вы в этом не сильно от нас отличаетесь.

- Интересное мнение, - Олег расслабленно откинулся на спину. Усталость и неожиданная апатия требовали закрыть глаза и забыть обо всем. Лишь на губах играла неизменная, неподвластная никаким обстоятельствам улыбка.

- Улыбаешься? - ей даже оборачиваться не понадобилось - знала и так.

Вместо ответа он зарылся пальцами в ее длинные черные волосы и тихонько потянул.

- Мм... - довольно промурлыкала Каролина. - Еще.

Он снова потянул. Ленивая ласка вместо рассуждений о жизни. Их не любил. Даже с ней.

- Олег-Олег... Мой великовозрастный Питер Пен, - вздох. - Просто ты еще не встретил ту, рядом с которой поймешь, как одинок был до этого.

- Следуя твоей теории - в моих интересах не встречать ее подольше, - усмехнулся любовник.

- Попробуй, - томно прошептала она, переворачиваясь на живот. Времени оставалось мало, а без приятного прощания уходить не хотелось. Сегодня - навсегда.

Остывшая вода, казалось, вновь стала горячей. Посторонние звуки растворились в искусных скользящих движениях. Никто не торопился. Не просил и не отказывал. Олег собрал женские волосы в хвост, чтобы не мешали. А затем окончательно расслабился, доверившись опытным губам.

***

Александре не спалось. Широкая двуспальная кровать казалась неуютной, а воздух в комнате слишком жарким. Все как назло. А ведь впереди были долгий напряженный день и еще непонятно какая ночь.

- Проклятие... - сбросила с себя простыню.

Пульт от кондиционера нашелся на прикроватной тумбочке. Отчаявшись побороть бессонницу, Аля включила режим "охлаждение" на полную мощность и, прихватив ноутбук, вышла на балкон.

Город тоже не спал. Уставшие от дневного зноя туристы парочками и шумными стайками двигались по извилистым улочкам от ресторана к ресторану. В барах рекой лились пиво и вино. Гремела музыка, а возле пляжа кто-то отчаянно рвал голосовые связки в караоке. Никто не хотел пропустить собственный праздник жизни.

Аля огляделась по сторонам. Балконы каскадом спускались вниз, открывая вид на соседние и нижние террасы. Ни одной живой души. Занятым своими делами постояльцам не было дела до босоногой девушки в тонкой едва прикрывающей бедра майке. Это было кстати. Возвращаться в номер за халатом не хотелось, а последние фотографии, уже отредактированные и готовые к печати, так и манили полюбоваться собой перед сном.

Собрав непослушные волосы в косу, Аля уселась по-турецки в широкое кресло и открыла ноутбук. От досады из-за бессонницы не осталось и следа, а когда на экране компактного Sony Vaio (1) вспыхнула заставка, девушка забыла и о кондиционере, и о необходимости выспаться.

Залитая солнцем яхта, расправив паруса, летела вперед. Сосредоточенный Кеша мужественно крутил лебедку, а огромный старпом невозмутимо толкал перед собой гик. Всего один кадр. Без игры на камеру, без притворства. Кто есть кто. Секунда реальности, но все виделось иначе. Довольная собой Аля сладко потянулась, не отрывая взгляд от монитора. Послала ноутбуку воздушный поцелуй и выбрала для просмотра следующее фото.

На этот раз в объектив попался Валдис. Прибалт с такой яростью бросал в море свою бейсболку, что даже чайки, парившие рядом, испуганно встрепенулись на ветру. Отчаяние и горечь поражения. Триммер понял свою ошибку, но вернуть назад ничего не мог. Изменив цветное фото на черно-белое, девушка еще немного поиграла с контрастностью и нажала «сохранить».

Со следующей фотографии на Алю смотрел капитан. Она, не задумываясь, пропустила этот кадр и перешла к новому. Машинально, быстрее чем обычно.

- Стоп, - выдохнула, удивляясь самой себе. Пальцы замерли на клавиатуре, словно не решались нажать "назад". - Обычный портрет, - уговаривая.

Короткая борьба с собой закончилась капитуляцией. Она не хотела. Помнила, как подолгу останавливалась на этой фотографии во время редактирования. Но возвратила кадр.

Заразительно улыбаясь, капитан поворачивал штурвал яхты и смотрел ей в глаза. Самый живой и естественный портрет из тех, что когда-либо делала. Хоть сейчас на рекламу. Счастливой жизни или полной свободы.

- Как это у тебя выходит? Александра закусила губу.

Мужчина с экрана ноутбука, конечно же, ничего не ответил. Смолчал и глядевший на них с верхнего балкона капитан "Марины". Бессонница в эту ночь мучила многих, несмотря ни на какие ухищрения и способы уснуть. В просторных номерах одной из лучших гостиниц городка царила жара. Кто-то спасался от нее на улице, кто-то смиренно дожидался, пока кондиционер выхолодит комнату. Постояльцы ждали. Занимались своими делами. Восхищались и удивлялись.

***

Яхты уже были готовы к отплытию. Арбитры спешно поправляли здоровье шампанским в ресторанчике на причале. Растерянные матросы под чутким руководством капитанов в десятый раз перепроверяли запасы консервов и воды. Все ожидали старта долгой гонки-перехода.

Не отставал от всех и многострадальный экипаж "Марины". Одетые в спасательные жилеты на носу суетились прибалты, путаясь в защелках страховочных поясов, на баке психовали новички. Капитан с помощником обменивались мнениями о маршруте.

Все были настолько заняты, что не заметили быструю серую тень, промелькнувшую возле борта. Тень немного постояла у трапа, будто взвешивала все "за" и "против", а потом, тряхнув усами, в один прыжок оказалась на палубе. Решилась, и увлеченные своими делами люди вновь не обратили на нее никакого внимания. Путь "Марине" предстоял неблизкий. И дела у каждого были свои.

__________________________

1 Sony Vaio серия сверхлегких, ультрасовременных ноутбуков компании Sony.

Глава 5. Шкипер

Шкипер капитан парусного судна.

Морской словарь

Виктор проснулся как от толчка. Дурацкий кошмар разбудил на час раньше будильника. Давненько с ним такого не случалось. Сердце колотилось как после кросса, во рту пересохло, и даже наволочка промокла от пота. Осталось порадоваться, что он дома, в собственной кровати. Здешние толстые стены - лучшая защита. Если что-то кричал, никто не услышал. Безумие...

Нужно было срочно приходить в себя. Смахнув ударом подушку с кровати, опустился на простыню. Потер лицо руками. Вспомнить бы сон, но тот забылся сразу. Сейчас в голове маяком сигналила одна - единственная мысль: "Не стоило отпускать Алю". И у него снова не было толкового объяснения, почему. Банально хотелось, чтобы она была рядом. Плюнуть на собственную привычку спать под отдельным одеялом, забраться к ней, обнять...

Приступ душевной слабости закончился быстро. Али здесь не было. Были только он, широкая кровать и серый туманный рассвет. Не давая себе ни единого шанса вновь размякнуть, Строганов поднялся. Майка и легкое трико нашлись на кресле возле кровати. Дальше - беговая дорожка. Полчаса в интенсивном режиме. До ровной, спокойной пустоты в голове. Лишь темно-синий сливающийся с горизонтом Финский залив за окном да монохромное табло тренажера. Виктор гнал себя, убегая от ненужных вопросов. Потел, смывая солеными каплями пот ночного кошмара. До изнеможения. До такого бесчувствия, что даже холодный душ казался блаженством.

***

Раннее утро на "Марине" проходило не менее интенсивно. Стоило выйти из бухты, как на яхту обрушился сильный встречный ветер, а еще недавно солнечное небо заволокло тучами. Духота сменилась сырой прохладой. Непривыкшие к таким переменам погоды члены команды внимательно следили за выражением лица капитана. Ждали от него разъяснения или, на худой конец, заверения, что скоро все пройдет. Только Олег не реагировал. Молчал. Час, два, три...

К обеду даже давний друг Олега Николай стал поглядывать на него как на какую-то диковину. Лезть с "как дела" и "что случилось" пока не хотелось, но провести целый день регаты в компании угрюмого Сафронова хотелось еще меньше. "Марина" прошла половину пути до намеченной цели. Она умудрились даже посоревноваться в скорости с пятеркой яхт и две из них обогнать. Непостижимо, но никакой успех не возвращал капитана в хорошее расположение духа. Олег статуей прирос к штурвалу, и лишь четкие команды и идеальное маневрирование подтверждали присутствие его на борту.

Точь-в-точь как на профессиональных гонках. Та же собранность и полный контроль. Даже надоедливый Кеша не сунулся с глупыми вопросами. А в его влюбленном взгляде все больше сквозила тревога. Последнее заставило Николая всерьез забеспокоиться.

- Да... Дожил Сафронов, - вздохнул он и, отрегулировав паруса, доверил вахту Валдису.

Нужно было что-то предпринять, пока весь экипаж не заразился меланхоличной задумчивостью капитана.

- Шкипер, какая муха тебя укусила? - старпом ловко перебрался на корму.

- Медленно идем, - Олег словно и не расслышал его вопроса. - Надо было выбирать курс ближе к берегу, а не чесать напрямую.

- Сафронов, не заговаривай мне зубы. Мы идем на грани наших возможностей. Еще три часа, и прибудем на Брач. С тобой что? - друг не стал ходить вокруг да около.

- Не выспался.

- Кондиционер в номере не починили, - ухмыльнувшись, - или Каролина до утра осталась?

- Коль, с каких пор ты стал таким любопытным?

- С тех же, с каких ты стал тухлым овощем.

- Ну, пока не воняю, - опустив козырек старой бейсболки на глаза, Олег попытался не замечать присутствие товарища.

Выспаться, как он и сказал, не удалось на самом деле. Вдобавок, как ни пытался отогнать от себя сожаление из-за замужества Каролины, оно неотступно пробиралось в мысли. Казалось бы, незначительная часть его жизни: друг и любовница. А как ни старался, но быть святым не получалось - горький осадок незаметно оседал на душе.

- Понятно! - хитро ухмыльнулся старпом. - Увеселительная регата превратилась в обычную работу.

- Может, за борт тебя выкинуть? Гляди, и повеселюсь.

- И поплывешь дальше один с этими? - Николай указал на прибалтов с геем. - Хе. Боюсь, порвет тебя от веселья.

На лице капитана появилась первая за утро улыбка.

- То-то же! - старпом довольно потянулся, выпятив мощную грудь. Свою задачу он выполнил. Теперь можно было расслабиться и со спокойной совестью отправить девчонок готовить обед.

Будто услышав его мысли, на корму переместился Валдис. Прибалт с минуту помялся, но все же выдал:

- Алэк, нэ хотэл бы вас отвлэкать, но подскажитэ, скоро ли обэд?

- Точно! - поддержал подручного старпом. - Жрать охота. Ты кока хоть назначил?

- Рабы желудка, - Олег снисходительно посмотрел на обоих. Потребности быта бессовестно отвлекали от душевных терзаний.- Наш фотограф сегодня кашеварит. Ждите!

***

Аля ничего не успевала. При всей ее любви к готовке делать это на яхте оказалось в разы сложнее, чем на суше. Стоило "Марине" хоть немного накрениться, порезанные овощи рассыпались по всему столу, а раскаленная сковородка грозила свалиться на ногу. Катастрофа камбузного масштаба, и только она начала с ней смиряться, как прямо из-под носа неожиданно исчезла курятина. Каким образом ощипанная потрошеная курица могла совершить побег, Аля не представляла. Даже ее буйная фантазия фотографа не могла выдать ни одного мало-мальски подходящего варианта. А осмотр кают-компании ни к чему не привел. Птица пропала бесследно.

После получасовых поисков, пришлось признать наличие у себя некоторых признаков психического расстройства и открыть припасенные на ужин мясные консервы. Как раз за вскрытием жестяных банок ее и застала Ирма. Волевым решением капитана отправленная на помощь Але, она с трудом сдерживала раздражение. Примитивная работа кока претила гордой прибалтке. А тут еще еда из банок.

- А почему не курица? - как назло, именно Ирма делала закупки провианта на первый день. - Этим консервам, наверное, лет двести. Даже Рогозин, когда показывал яхту не смог вспомнить, когда их закупал.

- Я проверила срок годности - нам ничего не грозит, - признаваться, что злополучную курицу украл полтергейст, Аля не спешила.

- Не понимаю. Зачем питаться консервами, когда есть нормальная еда Двадцать первый век все-таки.

- Ага, - Аля вздохнула и продолжила себе под нос: - А еще космические корабли бороздят просторы Вселенной и...

Однако не успела она договорить, как заметила в углу под одним из диванчиков салона странное шевеление. Вмиг стало не по себе. Краска отлила от лица, а ладони похолодели.

- Вы, молодежь, ничего не понимаете в правильном питании, - продолжала собеседница. - Вам подавай фаст-фуд и пепси-колу. А потом удивляетесь, почему... Мама Что там?

Ирма, не мигая, уставилась на пол. Странное мельтешение привлекло внимание, а когда из-под диванчика высунулась обглоданная куриная ножка, она забыла обо всем, что хотела сказать.

Вопль ужаса сотряс камбуз.

***

- Крыса. Крыса! Ааа!

В два голоса истошно орали женщины. От душераздирающего крика, доносившегося из салона, вздрогнули все. Валдис оступился на месте и упал на палубу, а находившийся ближе всех к лестнице Олег чуть не выпустил из рук штурвал. К счастью, рядом оказался Кеша. Побледневший питмен толчком был брошен на огромный металлический руль, словно на амбразуру. Но не успел он и возразить, как капитан, не замечая ничего на своем пути, уже спешил в камбуз.

Держась друг за дружку, на маленьком кухонном столе сидели Аля и Ирма. Охрипшие от крика, они жалобно всхлипывали и, не моргая, пялились на один из диванов. Более жалкого зрелища Олег за всю свою жизнь еще не видел.

- Так. Все живы - уже хорошо, - капитан перевел дыхание.

Девчонки не пошевелились. Затаили дыхание, как бандерлоги перед Каа.

- Где? - слово "крыса" Сафронов решил опустить. Мало ли что на самом деле показалось этим двоим.

- Там! - женщины дружно указали на пол у дивана.

- Ладно, сейчас разберемся, какого лешего вы там насмотрели.

- Только осторожно, - Аля вся сжалась. - Она, наверное, огромная. Целую курицу утащила.

В огромных крыс, неравнодушных к морским путешествиям, Олег не верил, как не верил и в крыс, способных утащить двухкилограммовую тушку. Однако забота девушки приятно радовала.

- Ну что, страшное чудовище, выходи! склонился он к полу.

***

Заждавшийся капитана Николай ожидал увидеть все что угодно, но только не это. Прошло пять минут с тех пор, как Олег ринулся на помощь дамам. Уйма времени для героического подвига. Но открывшаяся картина поразила даже бывалого старпома.

Плача от смеха, на полу сидел Сафронов. Грозный капитан даже не пытался подняться, а над ним, кудахтая как наседки, суетились Аля и Ирма.

- Массовое помешательство? - Николай сдвинул бейсболку на затылок.

- Хуже, - с трудом проговорил Олег. От мысли, как они смотрятся со стороны, его накрыла новая волна хохота.

- Точно сбрендили - Николаю ничего не оставалось. Чтобы понять, что же все-таки произошло, пришлось подойти поближе.

- Твою ж - осекся.

Прямо перед ним. Мертвой хваткой вцепившись в майку, на руках капитана сидел обычный полосатый кот. Ни у Ирмы, ни у Али не было ни единого шанса погладить зверя. Перепуганный их криками, он трусливо жался к мужской груди, тихо шипя на представительниц прекрасного пола.

- Та самая крыса? - понимающе спросил старпом.

- Она... Или он, - Сафронов подмигнул.

- Ну, девки... Николай не удержался и прыснул со смеху.

В громком мужском хохоте неслышно прозвучало стеснительное женское "Мы не знали!", и только уставший от громких звуков кот стал незаметно присматривать пути отступления.

***

На остров Брач, конечный пункт гонки второго дня, "Марина" прибыла засветло. В этот раз благодаря правильному выбору маршрута и удовлетворительной работе экипажа яхте удалось прийти пятой. Команда радовалась результату как победе, и только капитан с помощником не разделяли общего восторга.

Не восторгался и случайный попутчик - кот. В порту ему предложено было сойти и продолжить свой путь самостоятельно. Валдис и Николай в один голос твердили, что коту на корабле не место, и как Кеша с девчонками ни упрашивали «оставить животинку», они ни в какую не соглашались. Спор разгорелся не шуточный. Всплыли и внутрисемейные конфликты прибалтов, и нетерпимость к представителям сексуальных меньшинств. Чем могло закончиться дело, не поручился бы даже капитан.

Кот вмешался сам. Рассудив, что помочь ему сможет только спаситель, миниатюрный потомок саблезубых тигров принялся нахально тереться о ноги Олега. Тяжелая артиллерия сработала не сразу. Поначалу Сафронов игнорировал приставания. Но минуту спустя утробное мурчание, которому впору было тягаться с тарахтением дизельного двигателя, возымело действие.

- Что ж с тобой делать? - Олег нагнулся и взял кота на руки.

- Выкинуть этого блохастого надо, - упрямо стоял на своем Николай. - Пусть он демографию на острове поправляет.

- А вдруг у него хозяева есть, и они волнуются? Аля постаралась сдержать эмоции, но кот, доверчиво льнувший у капитану, успешно давил на жалость.

- Какие, к черту, хозяева? хмыкнул старпом. - У него на морде написано "бесхозный"!

- Бесхозные такими откормленными не бывают! - девушка ткнула пальцем в толстое полосатое брюхо. Кот скосил на нее желтые глаза, но шипеть, как прежде, не стал. Откормленный!

- Откормлэнный? - молчавший доселе Валдис, сунул пустую консервную банку под нос коту. - В нэм нормалный обэд всэго экипажа!

- Подумаешь, цыпленка съел! - уменьшила размер двухкилограммовой курицы Ирма.

- Цэплонка нэ цэплонка, а коту на яхтэ нэ мэсто.

Согласен. В мешок его и на берег. Старпом хищно хрустнул пальцами.

- Не надо! хором взмолились девчонки и Кеша.

- А если он еще что-нибудь украдет? не сдавал позиций Николай.

- Не украдет! - ответило трио.

- Или под диваном навалит? - брезгливо морщась, будто кот уже успел заминировать все лежачие места, продолжил старпом. - У, морда бандитская!

- И вовсе не бандитская! У него морда интеллигентнее, чем у некоторых помощников капитанов! вспыхнул главный специалист по «интеллигентным мордам» Кеша. И окрас такой Туманно-ванильный. Etruscan rose или даже cipollino anducato anticato.

- Тьфу, - сплюнул Николай.

- Не тьфу, возмутился Иннокентий. - А редкий мраморный колор! У меня в туалете

- Так Все умолкли! Еще кто-нибудь хоть слово скажет ссажу на берег и на яхту завтра не пущу! не выдержав, рявкнул капитан. - Детский сад! С ума сошли?

Четкий приказ вмиг заставил всех закрыть рты. Расслабились. Не ожидали. В повисшей тишине слышалось только злое сопение спорщиков и раскатистое урчание кота. Сафронов почесал того за ухом и призадумался. Везение в этой регате покинуло его окончательно. Каролина ушла к пивному барону, а Рогозин умудрился набрать команду из сплошных чудаков и... И одной запретной как яблоко в Эдеме красавицы. Теперь еще и кот. Олег присмотрелся к полосатому. Умные желтые глаза с ужасом наблюдали за командой.

- Я тоже в шоке, - усмехнулся он. - С выбором яхты ты, пушистый, здорово промахнулся. Ладно. Остаться на острове хочешь, чудо морское?

Чудо посмотрело по сторонам и уткнулось мордочкой под мышку спасителю.

- Я бы на твоем месте выбрал остров. Плыть дальше... С этими? Небезопасно.

И чувствуя себя полным идиотом из-за того, что дошел до разговоров с котом, Олег тяжело вздохнул. Надо было заканчивать с представлением. Коту не место на яхте, да и самому чертовски сильно хотелось поскорее добраться до ближайшего бара и хоть ненадолго выбросить из головы их Одиссею. Все достало. Не гонки, а гастроли шапито, где обычный кот в сообразительности даст фору любому клоуну.

- Ты ведь не высадишь его, - не то вопрос, не то утверждение. Аля нерешительно положила ладонь на руку капитана.

Простой жест, а Сафронова словно обожгло.

- Ты ведь не сделаешь этого, - повторила умоляюще.

Олег провел взглядом по ее руке, плечам, лицу. В ответ так и хотелось сказать банальное: "Зачем тебе кот? Я ведь лучше!", но, поразмыслив, спрятал вопрос за улыбкой. Нечего смущать фею. На душе было так паршиво, что невинная шутка прозвучала бы похабно. Дожил.

- Не знаю - в сложившейся абсурдной ситуации так и подмывало принять абсурдное решение и посмотреть, что будет дальше.

- Мы будем за ним присматривать, - две пару глаз: серые Алины и желтые кошачьи жалостливо уставились на капитана. Разреши оставить кота? Его нужно вернуть домой, а через пять дней нам все равно туда плыть. Олег, прошу...

Последняя капля. Она окончательно подточила здравомыслие Сафронова.

Глава 6. Оверштаг

Оверштаг - крутой поворот корабля,

движущегося под небольшим углом по

направлению к встречному ветру.

Морской словарь

На третий день регаты даже погода решала сойти с ума. На Бранч обрушился мощный циклон, и организаторы, опасаясь за жизни драгоценных участников, отменили гонку. Опечаленный этой новостью экипаж "Марины", чтобы от безделья не поубивать друг друга, перекочевал на сушу.

Кто-то предпочел провести время в уютном номере гостиницы, кто-то в шумной забегаловке у причала. На яхте остались лишь Александра и кот. После бессонной ночи, проведенной в компании с Кешей, девушке не хотелось никуда идти. Широкая кровать носовой каюты теперь находилась в полном ее распоряжении - никто не лягнет, никто не всхрапнет. Можно было спокойно отоспаться, а потом, как только успокоится ветер и стихнет дождь, сделать серию снимков. Яхты на фоне темно-синего пасмурного неба должны были получиться особенно хорошо.

Не отличался особой активностью и новый член команды. Кот, догадавшись, что его не выселяют, свернулся под одеялом у ног девушки. С полным желудком его не тянуло ни на какие приключения. Только сон и покой. Аля была даже рада такому соседу. В салоне было прохладно и сыро, а под одеялом - тепло и уютно. Особенно с теплой пушистой грелкой.

Так они и уснули. Под перестук дождя по палубе, под плеск волн. Яхта плавно покачивалась, и глаза закрывались сами. У обоих.

***

Чтобы хоть немного отдохнуть от команды, Олег не поленился пройти пешком пару километров до центра курортного городка Бол (1). Здешние рестораны и кафе работали с утра до поздней ночи, однако сегодня, в непогоду, туристы предпочли отсидеться в барах при гостиницах. Центр пустовал. Вместо бойких продавцов сувениров и мороженного на улице царил ливень. Олега это не пугало. Старый плащ, найденный на яхте, оберегал от дождя, а редкие прохожие помогли не заблудиться.

В кафе оказалось тепло. Седой бородатый рыбак, посоветовавший его, не обманул это было идеальное место для того, чтобы спокойно скоротать время до обеда. В воздухе витали ароматы свежего кофе и ванильной выпечки. Тихо шумел телевизор, а на гладком деревянном полу золотом сияли блики от медных светильников. Островок уюта посреди разбушевавшийся стихии. Ни шумных туристов, ни любопытных завсегдатаев. Лишь одинокий старик у барной стойки да сладко целующаяся влюбленная парочка за столиком у дальней стены.

Повесив мокрый плащ в коридоре, Сафронов устроился в кресле у окна и сразу заказал себе кофе. Хотелось согреться. Несмотря на вполне летнюю температуру, на улице было влажно и ветрено. Успел продрогнуть до костей. К радости посетителя, заказ исполнили быстро. Не успел он вымыть руки, как на столике появилась чашечка ароматного бодрящего напитка. Капитану "Марины" осталось лишь восхититься исполнительностью персонала. Его экипажу подобная добросовестность и не снилась.

Кофе был хорош. Ничего общего с той растворимой бурдой, которую приходилось пить на яхте. Олег сделал первый глоток и, наслаждаясь богатым горьковатым вкусом, погрузился в себя. Без суеты. Впервые за последние сутки. Мысли разбивались, как капли об асфальт. Стекали тонкими ручейками по оконному стеклу. И никакого просвета на горизонте. Серая даль.

Опустив взгляд на стол, молодой мужчина горько усмехнулся. Совпало, так совпало. Даже погода настраивала на философский лад. Коварно подначивала задуматься. О настоящем, прошлом, будущем... Все нахлынуло сразу. От обычного моряка до шкипера гоночной яхты. Женщины, победы, лучшая команда страны, килограммы медалей и маленькая квартирка в спальном районе Питера. Было все. Из дня сегодняшнего отчетливо виделось: почти все мечты обычного мальчишки стали реальностью. Жизнь била ключом. И не разводным по голове, а настоящим успехом. Порой успеха было пугающе много. Синяя птица удачи как домашняя курица исправно несла золотые яйца. Приучала, заставляя держать себя в тонусе. Всегда в строю.

И он справлялся. Оплачивая везение сторицей. Не так сложно быть хорошим специалистом в любимом деле. Адски сложно быть лучшим в деле, которым дышишь. Вкалывая денно и нощно, без отпусков и больничных. На грани. Лучший друг и тот за ним не поспевал. Тренировки, гонки, как с основной командой, так и в качестве наемного специалиста. Редкие дни отдыха и такие, как нынешняя, частные регаты.

Все было по силам. Все в кайф. Даже не удивительно, что в свои тридцать он считался одним из лучших. Добился, заслужил, доказал. Потолок. Уперся в него макушкой, а дорогу дальше уже не проломить. Нет ее.

- Может быть, еще кофе? - молодая симпатичная официантка поправила рюши на соблазнительном декольте.

- Кофе... Нет. Достаточно, - Олег отставил чашку. Спокойно. Без улыбки. - Принесите меню.

Она вернулась быстро. Равнодушно подала картонную папку. Выждала, пока клиент ознакомится с коротким списком обеденных блюд.

- Вам подсказать что-нибудь? - профессионально, любезно.

- Будущее, - Сафронов усмехнулся. - Хотя... Его и так знаю.

- Не поняла... - девушка открыла рот от удивления.

- Что у Вас дольше всего готовится?

- Каре ягненка в гранатовом сиропе - все так же недоумевая.

- Отлично. Мне нравится, - кивнул. - И скажите повару, чтобы не спешил. Спешка ни к чему... Хоть в этом.

***

Аля проспала до обеда. Дождь так и не прекратился, но лежать в кровати она уже не могла. Голова раскалывалась, а в желудке урчало. Кот проводил ее непонимающим взглядом до кубрика и, перевернувшись на другой бок, снова уснул.

- Каков ленивец! - восхитилась она пушистым соседом.

На яхте царила тишина. Але непривычно было находиться на "Марине" одной, но после ночи и двух дней плавания все уже казалось знакомым. Лакированные деревянные панели шкафчиков. Мягкие удобные диваны, на которых спали капитан и помощник. Компактный складной столик в центре кают-компании и узкие застекленные люки, через которые внутрь попадал солнечный свет. Сейчас по ним звонко барабанил дождь, и если бы не яркая люстра, в помещении было бы темно как ночью.

Аля в шортах и легкой майке с ногами забралась на диванчик. Кожаная обивка обожгла холодом.

- Ой, как же они на этом спали? - удивилась, вспоминая развалившегося здесь капитана.

Из-за усталости Олег поленился искать запасной плед и улегся, в чем был, прямо на кожаную поверхность. Растянулся от подлокотника до подлокотника, как большой опасный тигр. Она помнила. Хватило быстрого взгляда врезалось в память. Каково ему было здесь? Вроде бы, какая ей разница, но ладонь легла на сиденье. Пальцы заскользили по бархатной, словно живой коже. Прохлада и мягкость.

Из груди вырвался то ли стон, то ли вздох. Что она творит? Одумалась. За мысли стало стыдно, словно хотела запретного. Браня себя, девушка быстро убрала руку. Зачем ей чужие ощущения? Что за блажь? Сафронов капитан их яхты. Не друг и даже не старый знакомый. Он забыл. Ей тоже давно следовало выбросить прошлое из головы и больше думать о будущем.

Чтобы окончательно избавиться от ненужных мыслей, Аля заварила себе чай и направилась в душ. В режиме экономии воды ей хватило бы и пяти минут. Хватило бы... Если бы не старый, прошедший пару неудачных ремонтов дверной замок.

***

Капитан возвратился на яхту после обеда. Дождь так и не стих, но просиживать штаны в кафе уже надоело. Твердо решив потратить вторую половину дня на сон, он уже представлял, как отыщет свой спальный мешок и забаррикадируется в одной из кают на корме. Сладкая мечта. Однако судьбе было угодно совершить неожиданный кульбит.

"Марина" встретила его незапертым люком и тишиной. На столе стояла кружка с остывшим чаем, а люстра под потолком заливала светом все помещение. Кто-то явно напрашивался на хорошую взбучку. Бросив мокрый плащ на ступеньки, Олег осмотрелся внимательнее. После новости о приостановке регаты почти все, кроме очаровательного фотографа и новоявленного полосатого юнги разбрелись по острову. Вряд ли полосатому захотелось чая или не хватило естественного освещения. Оставалась девушка...

- Аля! - он заглянул в каюту на носу. Седьмое чувство подсказывало - что-то не так с ее исчезновением. - Ты где?..

На одеяле с ленивым мявом потянулся кот. Больше никого не было.

- Александра! - позвал еще раз. Уже громче.

Тихий глухой всхлип вместо ответа заставил похолодеть. Ориентируясь больше на свое чутье, чем на звук, Сафронов двинулся в сторону санузла. Тесная кабинка с душем и туалетом была единственным местом, где можно было закрыться... Или спрятаться от кого-либо. Вторая догадка испугала больше. "Не стоило оставлять ее здесь одну!" - с досадой подумал Олег.

- Аля. - Из узкой щели над дверью сочился свет. Капитан громко постучал и, не услышав никакого ответа, дернул дверную ручку на себя. Заперто.

- Аля, это я, Олег. Ты там?

В ответ послышался тихий шорох за стенкой. И снова всхлип.

- Черт... Аля...

Сомнений больше не осталось - она там. Стараясь не думать, что могло случиться с девчонкой, Олег принялся выламывать дверь.

***

Закутанная в три одеяла, за столом сидела Аля. Руки все еще тряслись, и на чашку с горячим чаем оставалось только смотреть. В кубрике, гремя посудой и шелестя пакетами, орудовал Олег. Он уже пять минут что-то искал, тихо ругая самого себя, Рогозина и какого-то "Бонифация". Аля старалась даже не поворачивать голову в его сторону. Пару часов назад она стеснялась прикасаться к сиденью, на котором он спал, а теперь... Позволила носить себя на руках и, что еще хуже, переодеть как беспомощного ребенка. В майку. Мужскую.

Щеки пытали. В отличие от ледяных рук и ног, они раскраснелись в один миг, будто ее не от холода спасли, а от другой, гораздо более интимной муки. Какой стыд! И надо было ей остаться на яхте? Сон, фотосъемка, покой И как все обернулось? Мужские руки, шарящие по телу, чужая одежда и одна на двоих яхта, укрытая дождем от всего света.

- Фух... Нашел! - Олег захлопнул дверцу шкафчика под мойкой и водрузил на столешницу полную бутылку с какой-то жидкостью.

- Что это? - зарываясь еще глубже в одеяла, пискнула Аля.

- Лекарство, милая. Самое хорошее, проверенное штормами и зимними переходами, лекарство.

Бутылка рома и две рюмашки мигом переместились на столик перед пострадавшей. Следом уселся на противоположный диванчик капитан. Взгляд внимательный, зеленые глаза будто насквозь все видели. Укрывайся не укрывайся. Хоть по самую макушку.

- Никак не согреешься? - спросил и, не дожидаясь ответа, протянул руку, потрогал нос и уши. - Ледяная. Как же тебя так угораздило?..

- Я собиралась принять душ и потом прогуляться с фотоаппаратом по пристани. Но... Проклятый замок.

- Долго там просидела? - надо было узнать это сразу, но в спешке ни одного вопроса задать не успел.

- Примерно два часа.

- Долго, - откручивая крышку на бутылке. Гальюн (2)  самое холодное место на яхте. А уж укрываться мокрым полотенцем...

- В одной майке я замерзла уже через минуту.

- Охотно верю. Обе рюмки наполнились золотистым напитком. Капитану претило заставлять даму пить в одиночку.

- Может, не надо? - девушка кивком указала на «лекарство». - Для меня это слишком крепко.

- А два часа с влажными волосами, в мокром полотенце, на холоде нормально? - Сафронов еще немного подумал и долил ром до самого края. Пятьдесят миллилитров, не больше, не меньше.

Аля высунула из-под одеял руку, чтобы отбросить волосы, но Олег убрал их сам, а ей протянул рюмку. Моргнуть не успела.

- Пей!

Приказ прозвучал так, что и мысли ослушаться не возникло. Одним быстрым движением, чтобы не расплескать, поднесла к губам и опрокинула во внутрь.

- Ааа... - дыхание сперло. Слезы брызнули из глаз. Горло опалило так, что вдохнуть не получалось.

- Проклятие... - не ожидавшей такой реакции Олег схватил с кухонной тумбы бутылку воды. Сорвал крышку и сунул девушке. - Ты что, ничего крепче "Буратино" никогда не пила?

Вопрос остался без ответа. Аля жадно пила воду, заливая пожар внутри. Даже когда одно из одеял свалилось с плеч не заметила. Наверняка сейчас, свались они все, она продолжила бы пить, плюнув на приличия и холод.

- Как вы это в рот берете? - наконец прохрипела она не своим голосом.

- Молча.

Капитан восхищенно наблюдал за изменениями на лице подопечной. Щеки разрумянились пуще прежнего, глаза засверкали, а на красные, как вишня, губы смотреть стало вообще небезопасно.

- Ну как, теплее?

Он вновь протянул руку, чтобы убедиться самостоятельно, но Аля гордо вскинула голову. Зря. Пальцы коснулись горячего рта. Словно удар током.

Олег почувствовал то же самое. Тряхнуло, но руку не убрал. Не смог - соблазн оказался сильнее. Задержавшись чуть дольше, чем позволяли правила приличия, провел указательным пальцем по пухлой нижней губе. Погладил прикосновением и взглядом.

- Выросла - со свистом наполняя легкие воздухом, - фея.

Последнее слово прозвучало почти интимно. Аля сглотнула. От всей этой ситуации ей и без того было не по себе, но сейчас Голова отказывалась соображать.

- Ты всех девушек так называешь? выпалила, внезапно осмелев.

- Не понял.

- Феями.

- Не припомню за собой подобного. - Олег сложил руки на груди. Так безопаснее. Подальше от искушения. - А что?

- Ничего, - отвернулась.

- Точно?

- Да. - Оставалось радоваться, что покраснеть еще гуще ей уже не грозит.

Сафронов кивнул и расслабленно откинулся на спинку сиденья.

- Хотя когда-то давно... - и замолчал, не договорив.

- Что? - Аля начинала злиться.

- Одна фея все же была. - Лукавая улыбка заиграла на губах капитана. Рассказывать, возможно, и не стоило, однако девчонка, сидящая напротив, напросилась сама. - Тогда я был еще начинающим яхтсменом и подрабатывал между регатами, где придется. Хорошее было время. Беззаботное. Но ровно до той поры, как мне повстречалась та самая фея.

Аля натянула одно из одеял до самого носа, чтобы скрыть глупую улыбку. Что будет в продолжении, она уже догадалась.

- Фее было лет тринадцать... Или пятнадцать.- Олег посмотрел в потолок, будто там должна была появиться подсказка. - Не помню. Но вот, что веревки она из меня вила уже тогда - точно!

- Неправда! - хихикнула.

- Правда-правда. Помню, полночи проработал инструктором по плаванию. Добровольно! А потом на утро еще и паруса развернул, чтобы кто-то смог сделать "красивый кадр", - два последних слова Сафронов специально растянул, пародируя умоляющий тон Александры.

Одеяло теперь закрывало не только рот девушки. Над цветастой кромкой виднелись только щелочки улыбающихся глаз. Они оба помнили все, даже детали.

- Я же говорю - веревки вила! - ухмыльнулся.

- Значит, ты помнил и все это время изображал, что...

Сафронов молча пожал плечами.

- Ах, ты...

- Кто? - хитро.

- Ты... - Аля округлила глаза, готовясь выдать гневную тираду, но не сдержалась и прыснула со смеху.

Следом разразился хохотом Олег. Напряжение лопнуло как воздушный шарик. Несколько дней гляделок и показного безразличия за одну минуту обернулись теплым узнаванием давних знакомых.

- При всем желании, забыть было бы сложно, - отсмеявшись, капитан заботливо поправил одеяла и облокотился о стол. Теперь между ними было меньше метра. - Поддавшись на твою провокацию, я сам не заметил, как обогнал яхту Рогозина. На корыте с парусами сделал спортивную яхту!

- Я его не заметила...

- Я тоже. Слишком увлекся, - многозначительно. - А когда пришел в себя Вечером. Лев Семеныч уже поджидал меня на пирсе с коньяком и контрактом. Такие дела! Дед Мороз, одесская версия.

- Ничего себе.

- Да. Так что, леди, позволяю вить из меня любые веревки.

- Шутишь.

- Хоть макраме. Я перед тобой в неоплатном долгу.

- Ты уверен? - Аля вопросительно изогнула бровь. У нее как раз накопилось с десяток смелых идей для фото, которые даже не знала, как преподнести.

- Уверен, - решительно. - Только не забывай, что тебе уже не пятнадцать, а я не святой.

Опьяненная открывшимися возможностями и алкоголем девушка не обратила никакого внимания на это предупреждение. Она уже грезила, куда именно заставит забраться капитана и что сделать. Поражаясь очередному виражу судьбы, Олег молча улыбался в ответ.

_______________________

1 Бол популярный курорт, лежащий у подножия Видовой горы. Рядом с Болом расположен Золотой мыс со своими знаменитыми пляжами, а также известный тем, что меняет свою форму в зависимости от ветров и течений.

2 Гальюн уборная на корабле.

Глава 7. Полундра

Полундра восклицание, первоначально

означавшее «берегись сверху!».

В настоящее время используется

как синоним слова «берегись».

Морской словарь

На палубе спиной к команде сидел кот. После сытного завтрака он был очень занят. Вылизывая причинное место, громко причмокивал и не обращал никакого внимания на шесть пар глаз, обалдело пялящихся на него.

- Кхе - Олег прокашлялся. Дамы и господа, позвольте на минуточку отвлечь ваше внимание от нашего блохастого друга.

Словно пойманные на месте преступления, участники команды стыдливо обернулись к капитану.

- Спасибо. - Желание отправить всех к едрене фене было велико. Сафронов готов был отдать половину своего гонорара за еще один дождливый день, но у погоды оказались свои планы. - Сегодня у нас две гонки. Переход с Бранча на Вис. Швартовка. Короткий отдых и новый переход. Тот самый ночной. Всем понятно?

- Алэк, а у нас будэт свободноэ врэма мэжду пэрэходамы? уточнил Валдис.

- Будет. Три-четыре часа. В зависимости от того, как мы с вами преодолеем путь на Вис.

О том, что с другими командами он всегда добирался до конечного пункта очень быстро, капитан решил не говорить. В сегодняшней гонке все было возможно, и если им удастся справиться, не наделать ошибок и прийти быстрее это станет дополнительным поводом для радости.

- Мало А послэ куда?

- Потом нас ждет путешествие на Хвар.

- Так там нэчэго плыт! Блызко!

- Он расположен недалеко от Виса, но задача усложняется тем, что нужно не просто доплыть до острова его нужно обогнуть. Пойти вдоль береговой линии. От воспоминаний о залитом светом фонарей побережье на душе стало светло. Там красиво, однако придется маневрировать. Ночью это несколько сложнее, чем днем.

- То есть мы всю ночь будем опускать и поднимать паруса? мечтательно произнес Иннокентий. За сутки в гостинице он пересмотрел свои взгляды на жизнь и решил действовать с капитаном настойчивее.

- Именно.

- В море, под звездами... Это так... - и на слове "романтично" случайно прикусил себе язык.

Заметивший это старпом довольно ухмыльнулся и только что руки не потер. Оставалось надеяться, что прикушенный язык хоть на время лишит гея желания болтать без умолку.

***

Только Рогозин закончил один телефонный разговор, как в каюте раздался звонок нового вызова.

- Достало все! он с тоской посмотрел на аппарат. Яхты только-только отошли от марины Брача. Самое время удобно расположиться на верхней палубе и насладиться гонкой. - Ничего без меня решить не могут.

- Можно подумать, ты кому-нибудь позволишь что-то решить без своего высочайшего волеизъявления. - Нонна поцеловала мужа в лысину, оставив яркий след от помады. - Деспот ты мой!

- Ага. Тиран!- усмехнулся Лев Семенович, нажимая "принять вызов".

Заждавшись ответа, Строганов уже собирался бросить трубку. Времени на бестолковое ожидание у него не было. Все последние месяцы крутился как белка в колесе. А сейчас, на финише и вовсе готов был сорваться в любой момент. Нервы сдавали. Беспрецедентный проект, задуманный им и Рогозиным требовал все больше отдачи, а сроки не давали расслабиться. Капкан.

- Витя, привет! - голос Льва Семеновича звучал бодро и радостно. - Чем порадуешь?

- Боюсь, у меня плохие вести. Мы не успеваем закончить в срок. Инженеры напортачили на этапе проектирования и сейчас пытаются все исправить. - Что закончить и в какой срок, пояснять не требовалось - оба собеседника хорошо понимали, о чем речь.

- Какое чудо нужно, чтобы успели? Если деньги, ты только скажи! Любая сумма! - Рогозин облокотился об узкий подоконник. Синее море сверкало на солнце, подмигивая бликами. - Витя, мы должны успеть.

- Знаю. Черт... Нам бы еще месяц. Один гребанный месяц на исправление ошибок и обкатку!

- Витя! Обкатаем в деле!

- Это опасно. Риск слишком велик.

- Команда справится!

- Да у них не будет времени даже научиться ею управлять.

- Я сказал тебе, что команда справится - значит так и будет.

Молчание в трубке.

- Лев, - без отчества, как равного, - я пахал над этим проектом три года. Три проклятых года! Каждый винтик, каждая деталь, все технические решения согласованы со мной лично. Я знаю, о чем говорю. Это риск! Отзови заявку.

- Нет. Нет! И еще раз нет! Я не буду ждать еще год. Это долго, Витя! Не при Петре (1) живем. Нынче каждый новый день - целая эпоха, а мы все отстаем и отстаем, - Рогозин перевел дыхание и уже медленно, спокойно продолжил: - Мне плевать на деньги и плевать на риск. С меня не убудет, да и ты не обанкротишься. Удача любит смелых.

- Удача любит расчет.

- Расчетливые сидят в НИИ и получают гроши. Надо действовать.

- Действовать А об исполнителях ты подумал? Им каково будет?!

- Экипаж управится. Верь! Я каждого из них подбирал лично. Они способны управлять чем угодно. Хоть космическим кораблем.

- Лев, это не кино. Не Армагеддон снимаем. Ею чертовски сложно управлять. Как шкипер тебе говорю. Без опыта будет...

- Научатся! решительно.

- Не уверен.

- Именно поэтому ты строишь, а я запускаю. Каждый должен заниматься тем, что умеет лучше всего.

Последнюю реплику Виктор решил не оспаривать. С самомнением Рогозина он предпочитал не шутить за зря. Опасно. Щедрые спонсоры на дороге не валяются, а сам он полностью вложился в проект. С потрохами. Пути назад не было, и даже отсрочка не сильно спасала. Год в запасе вместо месяца для обкатки слишком дорогой размен. Упущенная возможность обошлась бы дорого он, как и партнер, это понимал.

- Ладно. - Строганов посмотрел на календарь перед собой. До отмеченной красным маркером даты оставалось три месяца. - Но список экипажа должен быть согласован со мной. Заранее.

- Ты получишь его. Скоро.

- Две недели.

- Месяц, - не хотел спешить Рогозин.

- Две недели. Я хочу знать, кому мне придется доверить свой проект.

- Хорошо. Хрен с тобой. Две недели, - Лев Семенович проводил взглядом летящую по волнам "Марину". Аутсайдера регаты сегодня было не узнать. - Лично привезу. Обсудим и обмоем.

Последняя фраза заставила Строганова напрячься. Рогозин что-то темнил.

- Договорились.

Сейчас Виктор не стал ничего выяснять. Работа не ждала. Желанную отсрочку он не получил, и теперь предстояло ускориться. "Рвать жилы и сжигать нервы", как говорил покойный отец. От воспоминания сердце болезненно заныло. Строганов потер грудь, будто это могло помочь, и вышел из кабинета. Пришла пора ускорять всех лично.

***

Вопреки стараниям экипажа, капитан со старпомом умудрились разогнать "Марину" до максимальной скорости. Не отвлекаясь ни на минуту, Олег отслеживал малейшее изменение ветра и менял курс. Не давая роздыху Валдису и Кеше, управлялся с парусами Николай. Успех окрылял. Они уже не были вечными отстающими. Другие яхты одна за другой оставались позади, и ради этого не жалко было ни сил, ни собственных натертых до мозолей рук. К середине перехода "Марина" всего на три сотни метров отставала от лидера гонки.

На палубе бурлила жизнь. Звучали четкие команды, поворачивался туда-сюда гик, лязгали защелки страховочных ремней и тихо хлопал затвор фотоаппарата. При деле оказались все. Развлекательная прогулка все больше напоминала тяжелый труд, а силы каждого участника наконец были направлены на одну общую цель. Вкалывали как проклятые. Исполняли любые приказы. И не роптали, забыв в работе, о личном удобстве, желаниях и потребностях. Без споров и вопросов. Экипаж как один живой организм.

Результат не заставил себя ждать. Тяжелая круизная яхта в умелых руках превратилась в мощный морской болид. От скорости ветер свистел в ушах, а волны слились в бескрайнее серебряное зеркало. Полная свобода. Над пугающей глубиной, под белоснежными парусами. Команда ровнялась на капитана. А когда почти все соперники остались позади, и "Марину" от узкой полосы горизонта отделяла лишь одна яхта, даже скептически настроенный Николай поверил в успех.

- Сафронов, ты сегодня в ударе, - Коля словил на лету литровую бутылку с водой, брошенную Алей, и принялся жадно пить. Единственная свободная минута за последний час. Замаялся.

- Не больше чем обычно, - Олег забрал у него воду. Плеснул себе в лицо. - Жарко.

- И все-таки ты в ударе. Уж не знаю, что на тебя так подействовало, но если удержим темп - придем вторыми.

- Надо первыми, - капитан внимательно присмотрелся к парусам. - Ветер попутный.

- Это намек?

- Нет, Коля, это не намек.

- Проклятие, нет! - старпом сорвал с головы бейсболку и хлопнул ею себя по бедру. - Ты сбрендил!

Сафронов стер тыльной стороной ладони с лица воду. Задумался. Риск существовал. Можно было вновь отстать, потеряв шанс даже на второе место, но можно было вырваться вперед. Пан или пропал - привычный для любого спортсмена выбор.

- Коля, последними мы уже были. Неприятно, но терпеть можно. А вот первыми... Команде нужно это попробовать. А вдруг втянутся?

- И переубедить тебя не получится?

- Нет, - помахал головой Сафронов. - Ставь спинакер. Даже молния не бьет дважды в одно место. Справитесь.

- Твои слова да Богу в уши, - недовольно проворчал под нос себе старпом, но двинулся в каюту за парусом.

***

Аля сегодня не готовила. Сдав вахту у плиты Ирме, она посвятила себя любимому делу и отрывалась от видоискателя лишь для того, чтобы подать кому-нибудь полотенце или воду.

При постановке спинакера ее тоже не позвали на помощь. Решив справляться втроем, мужчины сами растягивали шкаторины и поднимали парус на мачту. Действовали они сосредоточенно и четко. Памятуя о неудаче первого дня регаты, никто не торопился, но и не медлил. Пятнадцать минут подготовительной работы, секунды подъема, и все получилось. Спинакер за короткий миг наполнился воздухом, как купол парашюта. Ожил, рывком толкнув яхту вперед.

Не ожидавшие такого члены экипажа ухватились кто за что.

- Получилось! Получилось! - хором прокричали Иннокентий и Валдис.

- Мужчины, вы лучшие! - перекрикивая хлест парусов, воскликнула Ирма. Она так беспокоилась за брата, что на минуту забросила стряпню и взобралась на палубу.

- Да! - хмыкнул довольный собой и командой старпом.

Не проронили ни слова только Александра и капитан. Олег так и не понял, какая сила заставила его обернуться к девчонке. Огромный яркий парус гордо раздувался на ветру. Сердце ликовало от восторга. Так хотелось увидеть то же в глазах прекрасной феи. Но нет. В глазах феи стояли слезы, а пальцы беспомощно сжимали круглую крышку от объектива.

Фотоаппарата не было. Ни на ней, ни возле. Даже ремешка. Только растерянная, сдерживающаяся изо всех сил девушка. И не нужно было иметь семь пядей во лбу, дабы понять, что случилось.

- Проклятие... - Олег прижался виском к металлическому штурвалу. - Идиот...

________________________________

1 Имеется ввиду Петр Первый.

Глава 8. Трюм

Трюм самая нижняя часть внутреннего

пространства судна. Располагается между днищем

(или вторым дном) и нижней палубой (или платформой).

Морской словарь

На колене красовалась ссадина, и локоть был сбит до крови, но боли не чувствовалось. Аля почти ничего не ощущала. Смотрела на свои руки и не могла поверить. Как она могла такое допустить?

- Дура... Какая же я дура... - тихо кляла себя, а в глазах уже стояли слезы.

Одежда насквозь промокла от брызг, но подниматься на ноги не хотелось. Ее фотоаппарат. Ее "третья морковка" (1). Рабочий инструмент, который никогда не подводил. Не удержала. Стоило ненадолго снять с шеи, довериться кистевому ремню, и дорого поплатилась.

- Идиотка... - губы дрогнули.

Она бы разревелась как девчонка, если бы не напряженный, внимательный взгляд капитана. У ее позора оказался свидетель. И какой! Именно тот, перед кем меньше всего хотелось выглядеть глупо. Нужно же было ему повернуться в этот момент! Весь день словно не замечал, а сейчас... К злости на себя примешался стыд. Не выдержав, Аля вскочила с места и мышью метнулась в каюту.

***

Под спинакером яхта пошла быстрее. Не рискнувший на такой шаг соперник уже скоро остался позади, а через полчаса и вовсе скрылся из виду. "Марина" шла первой. Победа была в кармане, и команда уже готовилась плясать лезгинку на пьедестале.

Не радовался один капитан. Выбросить случившееся из мыслей не выходило. Досадная невнимательность девчонки свела к нулю все его старания, а ведь гонка прошла так хорошо! На острове можно было хорошо отдохнуть, поднять бокал с пивом за успех... Но куда уж теперь! Юную фею стоило веревкой привязать к себе еще в первый день регаты и никуда не отпускать.

Паны летели псу под хвост. Раздражение не уменьшалась. Даже когда яхта пришла к финишу первой, и он с ювелирной точность зашвартовал ее к бону (2).

- Капитан, - Иннокентий неожиданно обнял его, возвращая с небес на землю. - Спасибо. Это было бесподобно! Мы настоящая команда!

- Да, конечно, - Олег, стараясь не привлекать ненужного внимания, выбрался из объятий горе-поклонника. После финиша последней яхты ему еще предстояло успеть на брифинг капитанов, а до этого узнать, как там Аля.

- Теперь пусть соперники ждут ночи и боятся!

- Да... - Сафронов бросил взгляд на свои часы.

- Пусть трепещут! - Иннокентий был в ударе.

Из уст этого яхтсмена угроза прозвучала особенно пугающе. Чтобы скрыть улыбку, Олег опустил козырек бейсболки на глаза.

- Питмен, ты, главное, не усни под парусом ночью. Так? - капитан похлопал собеседника по плечу и направился в каюту. Свалишься за борт не заметим!

- Да я? Да никогда!..

Кеша все еще что-то обещал, но Сафронову было не до него. Из всей команды на борту остались только трое. Пользуясь возможностью, яхтсмены торопились прогуляться по живописному острову. И только он, Иннокентий и их очаровательный фотограф никуда не спешили.

***

Аля не плакала. Влажные красные глаза не в счет. А ведь она почти справилась с эмоциями. Даже Ирма ничего не заметила. Скармливая блохастику скудный утренний улов брата, поохала от восторга из-за раскрывшегося спинакера, посмеялась над ее мокрыми шортами. Все. Тишина и покой до самого Виса. О ней словно все забыли, и это было на руку.

За час до острова она почти смирилась. Без слез оплакала фотоаппарат и бесценные кадры этого дня. Стараясь не думать об Олеге, переоделась и даже заставила себя улыбнуться на прощание команде. Все шло как по маслу. Даже запасной фотоаппарат оказался заряжен и готов к съемке. Массивный, тяжелый старый Кенон (3) с почти таким же по весу объективом - скорее комплект бодибилдера, чем съемочное оборудование хрупкой девушки-фотографа. Запаска, к которой не хотелось прибегать ни при каких обстоятельствах.

Сейчас выхода не было. Фотоаппарат камнем повис на шее, но Александра не роптала. Его тяжесть была даже хороша. Наказание за ошибку. Заслуженная кара. Теперь казалось, что все в порядке. Хотя бы внешне. Справилась. Можно было возвращаться на палубу и начинать наверстывать хоть что-то. Однако телефонный звонок нарушил планы.

***

Он не звонил ей больше суток, не отвечал на вызовы и смс. Погряз в делах, как в трясине, и лишь сейчас нашел свободную минуту. Непростительно? Нет, убийственно. Другая скорее всего устроила бы скандал. Но она - не другая.

- Привет, милая. Как у тебя дела? - буднично, словно только утром простились.

- Привет...

- Надеюсь, вы уже добрались до следующей точки маршрута?

- Мы пришли первыми, - без намека на радость в голосе. Радоваться не выходило. Тяжелый фотоаппарат в руках, стыд перед капитаном и злость на себя перевешивали победу в гонке. Но Виктору ни к чему было знать это. Ни к чему! Как бы ей ни хотелось поделиться своим маленьким горем.

- Однако! Что ж, поздравляю.

- Спасибо. - Фотоаппарат, казалось, стал еще тяжелее. Шея уже болела. - Витя...

- Да, родная?..

- Я так по тебе... - и только она хотела сказать, что соскучилась, как в трубке послышался другой разговор. Строгонов распекал по второму телефону какого-то из своих работников.

Подробности Аля не слышала. Да ей и не нужно было слышать, чтобы знать, какими словами ее жених награждает провинившихся. За три года выучила каждое. Иногда с сочувствием к провинившемуся, иногда с досадой, а сегодня... Впервые. С завистью.

- Прости за то, что отвлекся. - Любимый жених вновь был на связи. - Ты что-то хотела сказать?

- Витя, - Аля закрыла глаза, откинувшись на спинку диванчика. - Я фотоаппарат утопила. Случайно. С объективом.

- Что?...

- Спинакер раскрылся, и я не удержалась. Он из рук выпал. За борт.

- Черт, Аля! Ты не ушиблась?

- Витя, я утопила свой фотоаппарат. Я - фотограф и такое... - прижала руку к губам.

- Да плевать на него! Кусок пластмассы. Милая, гораздо важнее, что ты цела и невредима.

- Да, конечно...

- Куда только Сафронов смотрел? Идиот! Ты точно не ударилась?

- Страховой пояс всегда прикреплен к лееру, - ответила бесцветным голосом девушка. - Со мной все хорошо, только... Фотоаппарат... - замолчала.

Дальше говорить не было смысла. О какой "фотоигрушке", как он сказал, могла идти речь? Его солнце поставило себя под угрозу. Китайская ваза чуть не разбилась. Забота душила. А ведь так хотелось сочувствия или на худой конец упрека. Как подчиненного, как опустившегося бомжа в подземном переходе на Тверской. Не солнце, а ее

- Витя, у тебя, наверное, работы много, а я тебя отвлекаю.

- Милая, ты точно в порядке? - разговор не клеился, и Виктор сам не мог понять, что не так.

- Да. Уже достала запасной комплект, - осеклась. Не то. - Все хорошо. На мне ни царапины, ни синяка.

В динамике послышался шумный выдох.

- Честно. Мне ничего не грозит.

- Ладно, - с хрустом сломался карандаш. - Послезавтра на банкете увидимся. И ты мне все расскажешь.

- Обязательно. Ты только береги себя. Договорились?

- Буду беречь.

- Обещаешь высыпаться, нормально есть и хотя бы иногда давать себе отдых?

- Конечно, солнце мое, - пришел его черед врать.

- До встречи... - обычная фраза, только вкус прощания в этот раз отдавал странной безнадежностью.

- Уже скоро. Пока.

Из трубки послышались короткие гудки. Наговорились. Не о том и не так. Как на разных языках. И ничего не оставалось, кроме как ждать. Новой встречи. Возможности хоть что-то рассмотреть в глазах и понять. Если будет время. Если не забудется в суете.

Стиснув зубы, Виктор повернулся к столу для совещаний. Гора папок с документами, чертежи, сметы, приказы... Захотелось сжечь все к чертям. Заманчивое искушение. Но отпустило. Строганов Виктор Николаевич, владелец одной из крупнейших кораблестроительных частных компании в стране горько усмехнулся безумным мыслям. Пригладил волосы. Жизнь... Забег продолжался.

***

Аля так и не поняла, из-за чего разревелась. Вроде ничего не произошло. Обычный разговор. Не первый и даже не десятый такого рода. Виктор как обычно был по уши в своем проекте. Он волновался о ней, переживал. А она За собственный сиюминутный порыв стало стыдно. До слез, до дурацкого, по-детски глупого желания повеситься прямо на ремне проклятого фотоаппарата. О чем она думала? Зачем рассказала? Как можно сравнивать его проблемы с ее маленькой трагедией? Жива, здорова. А большего от нее и не требовалось. Лишь сиять. Всегда.

Слезы катились из глаз, и взять себя в руки не получалось. Аля готова была пустить на дно и запасной фотоаппарат, лишь бы все прекратилось. Отложенная минута слабости. Плотину прорвало, и девушке оставалось лишь зло смахивать со щек соленые капли. Не слушая доводы рассудка, наружу рвались эмоции.

- Ну почему?.. Зачем я... - она корила себя и за разговор, и за слезы, и за глупые, ненужные желания, которым не было место в ее счастливой, безоблачной жизни.

Олег появился в каюте незаметно. Он бесшумной тенью спустился по лестнице и замер, пораженно рассматривая открывшуюся картину. На диванчике, баюкая на груди огромный фотоаппарат, обливалась слезами его чудесная фея.

- Кхе, - привлекая внимание, прокашлялся капитан. - Что за потоп на яхте? - шутливо, без упрека. Девчонке в последнее время отчаянно "везло", не хотелось отягощать участь.

- Все нормально. Сейчас пройдет, - Аля прикрыла глаза руками. На внешний вид было плевать - не хотела показывать слабость.

- Конечно, пройдет. У нас впереди вкусный... Надеюсь, вкусный ужин и ночной переход. Вот, даже шерстяной юнга готовится, - Олег опустился на соседнее сиденье рядом с котом. Тот недовольно покосился на соседа и продолжил разглядывание холодильника. - Вечно голодные, вечно свободные... перефразировал он строчки из известного стихотворения.

Аля нехотя оторвала ладони от лица. Сафронов видел ее падение, знал, что произошло. Наверняка он уже списал нынешние слезы на потерю оборудование. Так было даже лучше.

- Упала? - почесывая кота за ухом, поинтересовался Олег. - Сильно ударилась?

- Да. Но ничего страшного. - Руки тряслись. Чтобы скрыть это, Аля сняла резинку с волос и принялась плести косу.

- Бывает. Новички во время плавания часто падают. Не за борт, и слава Богу. Он умышленно молчал о фотоаппарате. Испытующе зыркал на нее из-под козырька. Выжидал.

- Иногда лучше за борт, - неслышно, шепотом ответила девушка и тут же отругала себя за такие слова.

- Ты что-то сказала?

- Да... Нет, - отрицательно замотала головой. - У меня последние дни чересчур насыщенными получились. Накопилось.

- Это да! Хорошо, хоть после вчерашнего не простыла.

- Я редко болею. Некогда, - поставила на стол фотоаппарат.

- Запасной?

- Да.

- Солидный зверь.

Аля кивнула, радуясь, что капитан не сказал ни слова о судьбе предшественника "солидного зверя".

- Можно? - он протянул руку, чтобы взять камеру.

- Да, конечно.

- Ого! - Даже без внешней вспышки весила техника прилично. - Если якорь потеряем, буду знать, чем можно его заменить.

- Точно, - на губах девушки заиграла улыбка.

- Шею не жалко? Может кого-нибудь из команды назначить оруженосцем? У меня даже кандидат есть!

- Ты о Кеше? - улыбка стала еще шире. - Нет. Я как-нибудь сама.

- Смотри... Если устанешь, дай знать.

- Справлюсь. На следующем острове есть магазин фототехники. Я уже выяснила.

- А то, что нужно, в нем будет?

- Надеюсь... - Говорить, что покупка съест все имеющиеся с собой деньги, Аля не стала. - В крайнем случае буду снимать этим. Не все так плохо. Что и как фотографировать, я уже знаю, а техника вторична.

- Ой ли?

- Хоть на пленку.

- Ты шутишь?

- Нет. При умении пленочным фотоаппаратом можно снять восхитительные кадры.

- Далек я от этого, но раз говоришь... Олег, задумавшись, потер колючую бороду. - Слушай. Есть у меня одна идея. Пошли прогуляемся!

***

Представитель команды "Марины" на брифинге капитанов сиял ярче солнца. Иннокентий не забыл обещания Олега сделать из него настоящего мореплавателя, но чтобы так скоро... Такого он не ожидал. Не ожидали и шкиперы других команд. Обсуждая предстоящий маршрут, они удивленно косились на странного молодого человека в малиновой майке и лимонно-желтых обтягивающих джинсах и недобрым словом поминали Сафронова.

Неожиданного исполняющего обязанности капитана приметил и организатор гонки. Рогозин вначале не поверил своим глазам. При всей формальности процедуры Сафронов почти никогда не пропускал брифинги. По факту он был единственным участником регаты, чье мнение имело ценность. Однако в этот раз он не явился.

- Очень подозрительно, - Лев Семенович потер лоб. Его нюх уже чуял неприятности, и пока о них не узнал тот, кто не должен был, стоило выяснить любые детали. - Что ж, попугайчик мой Кеша, видимо, придется почирикать... - и пока другие участники собрания с умным видом выводили на карте маршруты, подошел к ненавистному стилисту благоверной.

***

До отплытия оставались считанные минуты. Солнце уже опустилось за горизонт, сдав вахту луне. Та не стала прятаться, как в предыдущую ночь, и залила мягким желтым светом весь остров. Волшебное время. Идеальное для вкусного ужина в уютном ресторане, романтического признания или настоящего приключения.

У пирса, готовые к отплытию, дожидались начала гонки яхты. Команда-победитель последнего тура находилась на борту в полном составе. Вернулись с прогулки прибалты, завершил все свои дела Николай. Свесив ноги с бака, любовался морским пейзажем питмен Кеша. В салоне доедали остывший ужин капитан и фотограф.

После возвращения из города ни Олег, ни Аля не проронили ни слова. Со стороны могло показаться, что они повздорили или устали от компании друг друга, и только они сами знали, что все как раз наоборот. Говорить не хотелось. Ему - потому что на душе было хорошо от сделанного. Ей - потому что все мысли занимала небольшой кожаный футляр с бесценным содержимым.

Аля бросала взгляды то на него, то на капитана и не знала, что сказать. Несколько часов назад она плакала над своей судьбой и утонувшим фотоаппаратом, а сейчас... Сейчас почти ничего не изменилось, но губы сами собой растягивались в улыбку, и сердце ликовало.

Все обернулось странно. Олег чуть ли не силой утянул ее с яхты, наспех доверив свои обязанности Кеше. Она даже привести себя в порядок не успела. Страшно представить, что думали прохожие, видя молодого сильного мужчину, за руку ведущего растрепанную, заплаканную девушку. О цели прогулки капитан упрямо молчал.

До центра одноименного с островом городка они добрались за пятнадцать минут. На узких улочках Виса Олег ориентировался как дома. Чувствуя себя Алисой в стране чудес, Аля восхищенно оглядывалась по сторонам, любуясь необычной архитектурой, и старалась поспевать за своим Чеширским котом. Как в калейдоскопе, мимо проносились каменные стены средневековых церквей и еще более древние развалины амфитеатров. Яркими красками мелькали цветочные лавки, сверкала на солнце отполированная подошвами за сотни лет скользкая брусчатка.

К загадочной цели маршрута они пришли засветло. Аля вначале не поверила своим глазам, а потом, забыв о провожатом, сама ринулась к дверям странного магазинчика. Седой бородатый старик, то ли владелец, то ли обычный продавец, уже собирался уходить. Вечернее время туристы предпочитали проводить в ресторанах и кафе, а не в лавке старьевщика, которым по сути и являлось это заведение. Но увидев Сафронова, старик расцвел в улыбке и на время убрал ключи в стол. Давние знакомые обнялись, радуясь встрече, а Александра безнадежно пропала перед одной из витрин.

Казалось, фантастическая машина времени открыла перед ней портал в прошлое и позволила войти. Сороковые, пятидесятые, шестидесятые годы оживали на широких деревянных полках магазина. Каких фотоаппаратов здесь только не было! Компактные дальномерки и громоздкие карданные камеры. Знаменитые немецкие Лейки и надежные японские Яшико. Снабженные гармошками складных мехов или светозащитными шахтами, фотоаппараты внушали уважение, вызывали восторг.

У Али глаза разбегались от многообразия камер. Сверкая в лучах заходящего солнца хромированными накладками, латунными объективами и изумительно чистыми линзами, они так и просили прикоснуться, позволить оживить магию, превращающую многомерное пространство в плоский мир фотопленки. Возле одной из камер она потерялась окончательно.

- Шеф, с судейской яхты объявили десятиминутную готовность, - разрывая тишину, раздался громкий голос старпома.

Настоящее напомнило о себе, прервав воспоминания. Фотограф и шкипер отложили столовые приборы и загадочно переглянулись.

- Вот и все... - Сафронов вытер салфеткой губы. - Сейчас снимемся с якоря. Коля, сообщи Рогозину о готовности.

- Будет сделано, - послышался над люком ответ.

Следом послышались удаляющиеся по палубе шаги.

- Пора. - Капитан поднялся с места.

Времени осталось мало, а впереди еще предстоял осмотр экипировки каждого члена экипажа.

- Олег... - Аля медлила, словно не могла на что-то решиться. - Спасибо тебе. Это самый чудесный подарок, который я когда-либо получала.

- Нравится? - он взглядом указал на стол, где в твердом кожаном футляре дожидался своего времени старый среднеформатный Rolleiflex, уже заряженный черно-белой пленкой.

- Ты даже не представляешь, как сильно. - Встав на цыпочки, она робко поцеловала его в щеку. - Он чудо.

- А по-моему, - мужчина обнял девушку за талию, крепко прижав к боку. - Чудо - это ты, - выдохнул на ушко слова.

Она вздрогнула, как птица, попавшая в силки. Замерла, кусая губы. Его маленькая перепуганная фея. Удержаться от поцелуя было чертовски сложно, но он смог. В этот раз.

***

- Куда только смотрит ваша невеста? послышался сердитый женский голос.

Строганов оторвался от бумаг и потер уставшие глаза.

- Совсем себя не бережете! - как опытный эквилибрист, с подносом в одной руке и папкой в другой, к столу генерального директора прошествовала немолодая ухоженная женщина, личный секретарь. Утром здесь. Днем здесь... Ночью ведь тоже здесь? Ни один нормальный человек не способен работать в таком режиме!

- Юль, я просил только чай! намекая на излишнюю заботу, отрезал босс.

- Зеленый! со стуком, но при этом не расплескав ни капли, она поставила чашку на стол.

- Спасибо.

Секретарша не ушла. Стояла рядом, сверля гневным взглядом. За ее десять лет службы на компанию уже второй Строганов мастерски загонял себя в могилу.

- А теперь разворот, и марш на рабочее место! не выдержал Виктор.

- Вот возьму сейчас и позвоню вашей Александре, - ни сколько не беспокоясь о последствиях, ответила собеседница. Пусть приедет и полюбуется!

- Юля! кулак со стуком опустился на стол. Хватит!

- Виктор Николаевич, - женщина набрала полную грудь воздуха. - О вас же забочусь, и не надо так злиться. Хоть увольте, а больше я не намерена это терпеть. Вы когда в последний раз отдыхали? О, Господи, о чем я говорю, - она закатила глаза. Спали то хоть когда в последний раз? Неделю назад? А может месяц? Знаете, у нас уже легенды по заводу ходят о призраке, который по ночам нападает на кофейный автомат, а потом до утра шелестит бумагами вот в этом кабинете.

Строганов сжал губы в нитку, дожидаясь, когда монолог закончится.

- Что-то мне подсказывает, что я знаю, кто этот призрак, - горько обронила Юлия. И, ох, как мне не нравится подобная мистика.

- Высказалась?

- Еще нет, - вздох. Но что толку? Вам говори не говори... Как об стенку горох. Ничего кроме работы не видите. Редкий случай трудовой близорукости. Даже не знаю, как она...

Строганов приподнял левую бровь, дескать «договаривай».

- Как ваша невеста еще не сбежала от вас, - закончила секретарша.

Удар попал в больное место. По лицу Виктора пробежала тень, и все терпение как ветром сдуло.

- Вон! тихо, сквозь зубы, пересиливая самого себя, рыкнул он. Быстро!

Никогда не видевшая босса в ярости Юлия на секунду опешила, но профессионализм взял свое.

- Извините, - прошептала она, ретируясь к двери. Я...

- Скажи только слово!

Кивок.

Стук каблучков по паркету как песнь капитуляции разорвал напряженную тишину. Строганов проследил тяжелым взглядом за уходящей, и как только щелкнул замок, громко выругался. Не стоило ей всего этого говорить. Не нужно было рвать душу своей заботой. Моральные силы и без того были на исходе. Он сам уже чувствовал, как устал от ежедневной пахоты, но не мог... Не мог ничего изменить, пока не будет завершен самый важный проект.

Дни, недели, месяцы жизни все было брошено в топку Дела. Он сам придумал для себя проклятие и сейчас загибался, спеша снять чары. А тут еще Александра. Как она там? Не случится ли чего с ней еще? Простит ли его за вечное отсутствие и холодность?

Ему бы бросить все, плюнуть хоть на день на свою работу. Увезти любимую куда-нибудь подальше. Отдохнуть и залатать брешь в некогда идеальных отношениях. Его прекрасная, умная девочка обязательно поймет. Прижмет к своей груди его гудящую голову. Снимет поцелуем волнения. Расскажет о том, как прекрасны облака над ними и какую песню поет дождь. Ему бы...

Но на экране уже мигало уведомление о новом письме, а на краю, словно самоубийца, зазвенел мобильный телефон.

______________________________

1 Третья морковка фотоаппарат Canon mark III. Вес фотоаппарата без объектива - 950 грам.

2 Бон - закрепленное на месте (к берегу, на якоре) плавучее, малопогруженное сооружение с настилом, предназначенное для швартовки маломерных судов или других специальных целей (заграждение, переправа и т.д.).

3 Кенон имеется ввиду фотоаппарат Canon EOS-1D X. Вес фотоаппарата без объектива - 1585 грам.

Глава 9. Швартовка

Швартовка постановка судна к причалу,

борту другого судна или на якорную бочку.

Морской словарь

Часть 1

Ночной переход оставил у команды неизгладимое впечатление. Экипаж даже не заметил, что яхта шла к финишу второй. Все смотрели по сторонам, разинув рты, и старались запомнить каждый момент. Любоваться было чем. Безоблачное ночное небо над Хваром сливалось с освещенным фонарями побережьем. Звезды отражались в черной глади воды, и казалось, "Марина" очутилась внутри огромного волшебного шара. Как в новогодней игрушке, но только вместо искусственных хлопьев снега повсюду яркими огнями сверкала бесконечная гирлянда звезд. Реальными были лишь паруса и гладкая, еще теплая после знойного дня палуба.

Команда наслаждалась каждым мигом. Взбиваясь в пену, ударялись о бока яхты соленые волны. Попутный ветер раздувал паруса, и всем на борту казалось, что большего счастья в мире не бывает. Что это и есть та самая благодать, о которой столько говорят, но никто так и не постиг секрета. Восторг, упоение, безграничное спокойствие противоречивейшие чувства сплелись воедино. И это в открытом море, между глубиной и высотой. Во власти стихии. Все, от капитана до очаровательного златовласого фотографа, ощущали одно и то же. Ловили удивленные взгляды друг друга и радостно улыбались, без слов понимая один одного. Будто влюбленные или заколдованные. Как же не хотелось, чтобы гонка заканчивалась!

Четыре часа пути пролетели быстро. И финиш впервые не принес радости. Экипаж с тоской косился в темную морскую даль, когда капитан швартовал "Марину" к причалу. Не сговариваясь, все думали об одном хотелось повторения. Еще одного такого перехода. Еще одной ночи вдали от берега и цивилизации. Но мечте суждено было остаться мечтой.

В крошечном городке у моря еще бурлила жизнь. Туристы не спешили в свои номера, и лишь участники регаты, равнодушные к шумным забавам, молча разбрелись по каютам. Не хотелось ни разговоров, ни посиделок, ни гуляний по городу. Чистый морской воздух и приятная усталость навевали сон. Зевалось даже тем, кто несколько минут назад бодро крутил лебедку, опуская парус. Ночной хищник, кот, и тот, начисто вылизав свою миску, свернулся клубком у ног Александры. Рядом, посапывая, развалился Кеша. Сегодня все были одинаково хороши. Каждый отработал отдых и покой.

А утром начался последний этап гонки. Самый сложный и ответственный. Возвращение к начальной точке маршрута, в Сплит.

***

Неделя регаты незаметно подошла к концу. Вопреки капризам природы, все экипажи успешно справились с непростым заданием организаторов. Не нарушил планы даже день вынужденного простоя. Погода погодой, но маршрут был пройден от и до. Без исключений или сокращений, а по окончании сам Лев Семенович Рогозин торжественно поздравил всех участников и напомнил о заключительной части мероприятия о банкете.

Несмотря на почетное третье место, которое удалось занять команде, у Олега Сафронова не было никакой охоты что-либо праздновать. Пышная вечеринка для "своих" его не привлекала. Слишком много подобных мероприятий было в жизни, насмотрелся. Хватит. Завтра, в последний вечер перед вылетом, хотелось всласть отоспаться, поесть нормальной вкусной еды, а если погода не испортится - уговорить Колю на морскую рыбалку. Целые сутки в свое удовольствие.

Обычные мужские желания, ничего общего с коктейльно-фуршетными посиделками высшего света. И Коля был не против. Предвкушая, как наконец избавится от досужего кота и общества не менее досужего Кеши, друг еще во время последнего перехода радостно потирал руки и считал минуты до финиша.

На брифинг капитанов по окончании гонки Олег уходил с легким сердцем. Все сложилось как нельзя лучше. Даже Рогозину было не в чем его упрекнуть. Призовое место и медали для команды он заработал. Все обязательства выполнил и теперь свободен. Почти. Осталось прощание с экипажем. Обычная процедура - пятнадцать минут на напутствие и объятия. Шанс встречи с кем-то вновь был минимальным. Из регаты в регату составы менялись, и у него не всегда находилось свободное время на любительскую гонку. К чему долгое расставание?

Брифинг отнял не больше пары часов. Капитанам нечего было доказывать друг другу. Исход регаты был понятен и без хитрых математических подсчетов, да и настоящий профессионал, способный оспорить решение судей, среди шкиперов был только один. Рыжий, молчаливый и задумчивый. Договорившись, если удастся, встретиться в следующем году, все разошлись.

Погруженный в собственные мысли, ничего не замечая вокруг, Сафронов возвратился на яхту раньше запланированного. Привычно, прыжком перебрался на палубу и уже собирался сбежать по ступеням в салон, как резко остановил себя. Стал как вкопанный у раскрытого люка, пялясь вниз. Залюбовался.

***

- Вы думаете, ему понравится эта идея? - Аля наблюдала, как Николай с Валдисом загружают холодильник алкоголем и закусками из ближайшего ресторанчика. Провианта хватило бы на несколько команд.

- Мне тоже кажется, что нужно было поставить Олега в известность, - Иннокентий в идеально выглаженной розовой рубашке и пижонских белых джинсах сервировал стол. Делал он это не по своей воле, а по приказу старпома. Однако на изяществе лебедей из салфеток принуждение не сказалось.

- А вдруг у Олега другие планы? - Аля до блеска натерла очередную тарелку и подала Кеше.

- У всех были другие планы, - покосившись на сладко посапывающего кота, буркнул Николай.

Еще с утра, причалив к Сплиту, он думал только о том, как распрощается с горе-командой и, порыбачив с другом, вернется домой. К жене и дочке. Он почти успел заказать билет на самолет, как явились прибалты со своей гениальной идеей.

- Вы всэ нэ правы! - закончив дела в кубрике, Валдис вытер с лысины пот и уселся на диван. - Мы должны быт благодраны Алэку за успэх. Имэнно он сдэлал побэду возможной.

- Ну, с «благодраностью», ты, друг погорячился, - хохотнул Николай.

- Нэт. Я в двух рэгатах был, но вот такоэ - в пэрвый раз. Он гэный!

- Соглашусь! - встрял в беседу Иннокентий. - Только лучше было бы поздравить его завтра, на банкете. Вдруг он сегодня захочет отдохнуть.

Надежда на соблазнение капитана все еще теплилась. Иннокентий даже продумал масштабный план сближения, но спонтанная вечеринка поставила на задумке крест.

- Он нэ будэт на банкэтэ. Точно.

- Почему? - Аля передала последнюю тарелку и удивленно воззрилась на Валдиса. - Там будут все. Ресторан заказан на экипажи и гостей. Лев Семенович еще на открытии предупредил.

- А он нэ явэтсо. - И заметив удивление на лицах, прибалт повернулся к Николаю. - Мнэ он сказал!

Ругая себя за болтливость, старпом тяжело вздохнул. Он и не думал, что дело так обернется. Стоило разоткровенничаться о предстоящей рыбалке, как нажил самому себе проблемы. Лопух, сам понимал. Молчал бы в тряпочку, гляди, и не пришлось бы терпеть странную компанию еще один вечер. Но слово не воробей.

***

Когда до возвращения Олега оставались считанные минуты, Ирма с Алей выпроводили мужчин прогуляться. Нужно было успеть подобрать приличную одежду, чтобы хоть раз за всю неделю выглядеть достойно. Кеша, как профессиональный стилист, вызвался помогать. За время отпуска он уже соскучился по любимой работе и сейчас рвался в бой за "привлекательность и гламур".

Ирма справилась первой. Не прошло и пяти минут, как она выпорхнула из своей каюты в легком брючном костюме. Еще меньше времени понадобилось на оригинальную стильную укладку. Кеша, казалось, всего-то прикоснулся к ее волосам, а через мгновение хаос обернулся модной прической. Але, глядя на такое, оставалось завистливо вздыхать. С ее непокорными локонами подобное было невозможно.

- Просто заплети их в косу, - честно посоветовала она Кеше, усаживаясь на стул перед зеркалом.

- Такую красоту и в косу?

- Можно в хвост.

- Вандализм какой! - Иннокентий закатил глаза. - Я на такое преступление не пойду. Лучше расстрел!

- Тогда отдай мою резинку. - Аля протянула руку. - Справлюсь сама.

- Еще чего. Уродовать она себя будет. Сиди на месте! - маг и волшебник, бывший питмен "Марины" неизвестно откуда достал расческу, ножницы и с мечтательным выражением лица принялся делать то, что умел лучше всего. Творил красоту.

Золотые пряди, как пушинки, падали на пол. Ножницы сверкали то тут, то там. Закрыв глаза, чуть ли не мурлыкая от наслаждения, перед зеркалом сидела девушка.

- Кеша, это так приятно.

- Я рад. Честно признаться - с первого дня нашего путешествия хотел это сделать.

- Постричь меня?

- Не постричь, а раскрыть истинную красоту! - возмутился. - К тому же волосы у тебя обалдеть! Золотой шармёз. Не хочется из рук выпускать.

- А ты не выпускай, - она готова была умолять. - Мне кажется, вечность сидела бы и наслаждалась.

- Тогда наслаждайся, - он отложил ножницы и запустил обе пятерни в волосы. - Легкий массажик. Бонус от мастера. Так и быть.

***

Услышав тихий страстный стон, Олег чуть не свалился с лестницы. Этого быть не могло. Не в его команде, где единственный влюбленный был представителем половых меньшинств. Стоило заявить о своем присутствии. Откашляться, крикнуть "какого черта" или уйти, не оглядываясь, пусть развлекаются. Но не успел. Взгляд уже зацепился за отражение в зеркале. Один миг, и от благоразумия не осталось и следа.

Александра сидела на стуле в капитанской рубке и, зажмурившись от удовольствия, позволяла мужским рукам прикасаться к себе. Гладить. С приоткрытых губ слетали почти неслышные стоны. Ресницы подрагивали, а ладони добела сжимали крышку стола. Более интимную картину и представить было сложно. Сафронов не мог оторвать взгляда.

Фея. Неуклюжая девчонка, о которой было так приятно заботиться. Куда она делась? "Ланселот недоделанный, блин " - мысленно посмеялся он с себя. Хватило одного стона, и в голове не осталось ни одной пристойной мысли - сплошной разврат. Даже короткое воздержание не оправдывало нахлынувшего желания и пикантных фантазий. Скорее их оправдывала одна неожиданно сексуальная штучка, что елозила сейчас своей очаровательной попкой по его любимому стулу.

Неделя рыцарства грозила закончиться фиаско. До чертиков захотелось избавиться от стилиста и подпортить свой безупречный облик хладнокровного капитана. И в бездну Рогозина с его предостережениями.

Он уже собирался спуститься вниз. Поставил ногу на первую ступеньку, перевернул бейсболку козырьком назад...

- Готово! - раздался радостный возглас цирюльника.

Олег чуть не упал от неожиданности. Чудом успел схватиться за поручень.

- Открываю глаза, - Аля вся подобралась, ожидая сюрприза. - Ой...

Волосы аккуратными локонами падали на плечи. Шелковые ровные пряди казались ненастоящими. Слишком гладкими, невозможно идеальными. Ни капли не похожими на прежний беспорядок.

- Кеша, как тебе это удалось? - она не узнавала себя.

- Маленькие профессиональные хитрости. Тебе нравится?

- Очень!

- Вот и хорошо. Теперь и ты готова к встрече с капитаном. - Он трагически вздохнул, любуясь результатом. Потом добавил: - Думается, против такого наш сладкий шкипер не устоит.

Сафронов ухмыльнулся в своем укрытии. Проницательностью их голубого питмена можно было восхищаться. Не в бровь, а в глаз. "Уже!" - одними губами ответил он.

- Наш капитан - Аля улыбнулась. При мысли о нем даже на сердце теплело.

- О, у него такой типаж, такая фигура Мм - и поправив девушке прическу, Кеша закончил: - Он будет в восторге.

- А Витя? голос дрогнул.

Два слова, как удар под дых. И не важно, каким тоном они были произнесены. Удерживая рвущиеся наружу проклятия, Олег плотно сжал губы. Шумно, со злостью выдохнул. «А Витя » - вот она реальность. С кислой рожей Строганова перед глазами и комом в горле. Финита ля комедия.

Аля глянула на кучку волос на полу.

- Он любит длинные волосы. - Воспоминания о женихе отозвались грустью.

- Твой Витя мещанин и самодур! - фыркнул стилист. Со Строгоновым он успел познакомиться еще до регаты, в доме Рогозина. - Такому дай волю - посадит под домашний арест или заставит носить паранджу.

- Нет Он любит меня, по-своему. Как умеет.

- А ты? - от вопроса так и веяло сожалением. - Любишь его?

Олег отвернулся. "Хватит!" - приказал самому себе. Насмотрелся и наслушался. На душе становилось все паршивее и паршивее. А с чего собственно? Гормоны ударили в голову? Отгоняя от себя ненужные вопросы, сделал первый шаг. Прочь. Здесь ему делать нечего. Успеет попрощаться с командой и завтра. Так даже лучше. Официальное прощание логическая точка их маленького приключения. Так и быть, выберется на несколько минут после рыбалки. А потом путь домой. Подальше от соблазнительных прелестей прекрасной, но чужой феи.

Он ушел быстро. Шагнул в темноту, так и не услышав ответ. А она все никак не могла решиться. «Люблю ли я Витю?» - молнией раздавалось в каждом ударе сердца. С теплотой и болью. С нежностью и отчаянием.

- Все так сложно. - Аля посмотрела на свои ладони. Нужно было бы надеть кольцо, подаренное женихом. Сейчас, после окончания регаты, уже не осталось причин, чтобы держать его среди вещей.

- Все-таки? - Кеша уселся напротив, подперев кулаком щеку. - Детка, после стольких ночей в одной кровати, мы уже как сестры. Облегчи душу.

- Точно, - рассмеялась девушка.

- Итак?..

Улыбнувшись, она открыла рот, чтобы сказать обычное "люблю", и не смогла. Блок. Будто кто-то внезапно стер это слово из памяти. Даже воспоминания ничем не смогли помочь. Многочисленные встречи, общие праздники, томительно-нежная близость... Ведь было же все так прекрасно, так искренно, а сейчас... Перебрала все, а сказать "люблю" не получалось. Для этого, самого важного слова не хватило эмоций. Потускли. Одна неделя регаты выглядела ярче и радостнее, чем годы жизни до нее.

- Иногда мне кажется, что я его боготворю, - вырвалось совсем другое признание.

Собеседник нахмурился. Он не понимал.

- Витя Он словно из железа. Из самой прочной стали. Не знаю, существует ли на свете что-то, что ему не по силам. И порой мне от этого страшно.

- Страшно?

- Наверное, это очень глупо звучит, - Аля до боли сжала пальцы. - Его жизнь - непрекращающееся покорение Эвереста. Для него это нормально. Ежедневный подвиг. А я карабкаюсь, карабкаюсь и все равно не могу подняться так высоко. Не дотягиваюсь. Куда мне? И в результате...

Вдох-выдох. Нужно было договорить, хотя бы для самой себя. Хоть раз.

- Кеша, в результате он один. Совсем. Даже, когда мы вместе. Понимаешь?

- Девочка моя.

- Я это чувствую. И это

- Жутко - он закончил за нее.

- Очень.

Через секунду плечо розовой рубашки стало мокрым от слез. Скопившаяся беспомощность рвалась наружу. Дни, недели, годы сложнейших отношений и недосказанности прозрачными каплями стекали по щекам. Кеша, успокаивая, гладил по голове недавнюю клиентку, ворчал что-то себе под нос и качал головой. Минута откровения закончилась неожиданно для обоих. А капитан все не приходил.

***

Вечер следующего дня

Длинное красное платье, алая помада на губах, туфли на шпильке - она была безупречна. Эталон красоты и не юной прелести, а зрелого женского великолепия. Холеное тело, теплый ласковый взгляд, уверенность в себе. Мужчины будут сворачивать шеи, оглядываясь. Коллеги и старые знакомые, даже зная, что им ничто не светит - пытаться флиртовать.

Она знала. Это доставляло удовольствие. Заставляло глаза сверкать, подобно бриллиантам на шее. Блистать завистникам назло. И что бы ни сочиняли о ней злые языки, смешать ее с грязью у них не было шансов. Она такая, какая есть. Свободная женщина, вольная искушать и искушаться.

"Вольная?" - мысленно переспросила у себя. Пышная грудь медленно поднялась на вдохе. Веки опустились на глаза.

- Каролина, дорогая, мы тебя уже заждались! - раздался женский голос из гостиной ее люкса.

- Там без нас все выпьют и съедят. - Второй гость, мужчина нервно поерзал в кресле. Опоздание на банкет не входило в его планы. Если бы не просьба жены, он распивал бы в ресторане коньяк, а не сидел здесь, дожидаясь подругу благоверной.

- Иду.

Когда минуту спустя хозяйка появилась у порога, гости многозначительно переглянулись.

- Каролина Александровна, - мужчина откашлялся. Взгляд против воли спустился в область декольте - Вы сегодня...

- Лева, глаза завидущие подними. Имей совесть, - шепотом возмутилась сидящая рядом с ним немолодая женщина.

- Рыбка, я пытаюсь, но они не поднимаются, - в полголоса ответил Лева.

- Помочь?

- Э... Не надо! - выставил вперед руку.

- А то я могу! - дама помахала перед носом собеседника элегантной, никак не вязавшейся с ее образом, тростью. Нога после вывиха еще болела.

- Нонночка! - кавалер сделал губы уточкой и наконец отвел взгляд от декольте.

Каролина, не вмешиваясь, наблюдала за этой милой семейной сценой. Она слишком давно знала Рогозиных, чтобы удивляться их манере общения. На публике или в кругу друзей эти двое вели себя одинаково раскованно. Опыт и возраст позволяли многое, а обширные связи и огромный капитал - еще больше.

- Можем идти, - прихватив клатч, предложила Каролина.

- Аллилуйя! - Рогозин помог супруге подняться и, взяв под руки обеих дам, двинулся к выходу. - Олежка, поди, тебя уже заждался.

Сказанное явно предназначалось хозяйке номера. Нонна тихо толкнула мужа в бок, но тот проигнорировал, дожидаясь ответной реплики.

- Лев Семенович, это был вопрос, утверждение, или Вы хотите узнать что-то еще? - Каролина чувствовала подвох. Ее отношения с Сафроновым не были не для кого тайной, но и вслух никогда не обсуждались.

- Вопрос.

Напряженное молчание. Слышалось только звонкое цоканье каблучков и трости по напольной плитке.

- Мы расстались, - фраза прозвучала холодно и спокойно. - Совсем. Я выхожу замуж.

- Черт, - Рогозин не сдержался. - В смысле - поздравляю, но что ж так не вовремя...

- Не понимаю.

- Уже не важно... разочарованно протянул собеседник.

Вдаваться в подробности он не собирался, а уж рассказывать о сложной взаимосвязи ее замужества и опасности для своего смелого проекта - тем более. Сейчас миллиардер предпочел бы, чтобы все оставалось, как и прежде. Чтобы Сафронов проводил ночи напролет в кровати Каролины, а не утирал слезы невесте Строганова. Не вовремя. Погано. И оставалось надеяться, что сегодняшний банкет в честь окончания регаты прозвучит заключительным аккордом над всем безобразием.

Часть 2.

Небольшой ресторанчик недалеко от марины с яхтами в этот вечер принимал участников любительской регаты. Даже пышная свадьба, которую праздновали в соседнем ресторане, не могла сравниться по размаху и общему градусу веселья с шумной вечеринкой новоявленных яхтсменов.

Из динамиков доносился примитивный веселый мотивчик, а участники вечеринки, временами забывая о закуске, бодро поднимали бокалы за успешное завершение мероприятия и организаторов. Те, довольные, благосклонно улыбались собравшимся и, не щадя официантов, гоняли их за все новыми и новыми порциями алкоголя. Торжество было в самом разгаре. Кто-то, упившись, уже требовал танцев, кого-то досрочная ностальгия тянула к причалу. Были и такие, кто успели соскучиться за неделю по многолюдному обществу и теперь спешили переговорить с каждым, делясь впечатлениями.

Гости болтали без умолку. Общий шум заглушал даже звон бокалов и пошлое кудахтанье ведущего. Среди всего этого массового угара, сияя белозубой улыбкой, порхал воодушевленный питмен "Марины". Иннокентий расхаживал от одного столика к другому, фонтанируя шутками и комплиментами, от которых публика взрывалась хохотом.

- Кеша, ты сегодня в ударе, - Ирма обвела взглядом зал и восхищенно улыбнулась стилисту.

- Дорогая, иначе в такой вечер и быть не может! Посмотри, какие все красивые и милые, - он всплеснул руками. - Даже твой брат сегодня не хмурится как обычно. Такой печальный. Прелесть!

Они вдвоем посмотрели в сторону Валдиса. Тот, никого не замечая, пил. Чай.

- Мой брат, после того как прошлым вечером в одиночку расправился с половиной закупленного алкоголя, еще долго будет печальным.

- О... - пропел Кеша, вспоминая неудавшуюся "прощальную гастроль". - Неожиданно все вышло. Капитан... Капитан.

- Хорошо хоть он Николаю сообщил, что будет ночевать в гостинице. А то сидели бы и ждали до ночи.

- Или пили...

- Да...

Оба вновь обернулись к Валдису. Официанты не успевали убирать чашки. Батарея чайных пар заполнила всю поверхность маленького круглого столика, а прибалт все никак не мог придти в норму.

- Вот смотрю на него и немного завидую, - Ирма наклонила голову набок и задумчиво уставилась в никуда. - Регата закончилась, мне грустно, а он... У него жесткое похмелье, и последнее воспоминание будет не о бескрайнем море и белых парусах, а о том, как ночью выворачивало на палубу, а на утро раскалывалась голова.

Кеша шокировано посмотрел на женщину. Свести впечатления от регаты к похмелью! Подобное умозаключение никогда не пришло бы ему на ум.

- Питмен, выдыхай, я пошутила! - на губах собеседницы заиграла довольная улыбка. - Ты что, купился?

- Тьфу!

- Пошутила я, глупый. Оклемается он, и остальное вспомнится.

- Шутки у тебя... - Кеша сморщил свой аккуратный нос.

- Как умею! Только... - взгляд женщины упал на одинокую фигурку их фотографа в дальнем углу. А некоторые, вон, даже и не пытаются шутить или веселиться.

- Ты слышала наш вчерашний разговор?

- На яхте тонкие перегородки. В моей каюте было слышно. - Ирма пожала плечами. Все так

- Жизнь.

- Проза! усмехнулась Ирма. А знаешь, во время регаты я все ждала, что она закрутит роман с капитаном. Он так на нее смотрел! Как наш кот на мясную нарезку. Чуть ли не облизывался. И она на него. В объектив, но все же.

- Вот это был бы финал регаты, - без особого воодушевления произнес Кеша. Странный разговор с Рогозиным после брифинга на Висе еще не забылся. Лев Семенович тогда полчаса расспрашивал его об отношениях этих двоих. И только теперь стало окончательно ясно, с чего бы генеральному спонсору интересоваться обычным фотографом. Как в романе!

- Красивая была бы пара. Но не судьба.

- Пойду к ней. За Алю было неспокойно на душе. - Скрашу последние моменты здесь.

- Иди, сестренка! Ирма вновь обратилась в ироничную, неунывающую даму. Впереди у нее были еще целый вечер и ночь до возвращения в собственную реальность. Не хотелось ни одного мгновения тратить на грусть. Чужой жизнью сыт не будешь, особенно когда своя сухой паек. А ее жизнь уже давно превратилась в безликую пустыню, где только регаты как сказочные оазисы держали в тонусе. Пусть и у нашей девочки останется от этого вечера свое счастливое воспоминание.

***

Светский бомонд больше напоминал слоеный торт, в котором шоколадными коржами смотрелись состоятельные бизнесмены с «бриллиантовыми» дамами или сексапильными любовницами, а ванильным кремом золотая беспечная молодежь. Даже ведущий был под стать. Известный шоумен, как вишенка на торте, профессионально приковывал к себе внимание. Элитное общество развлекалось по высшему разряду.

Среди всей этой блистательной публики Аля ощущала себя настоящей золушкой. Даже изящное шелковое платье и новая прическа не давали достаточной уверенности в себе. Возможно, ее придал бы достойный кавалер, но он как назло задерживался. А еще этот ресторан... Неделю назад в соседнем Виктор сделал ей предложение. Романтический вечер, свечи, признание... Казалось, это приснилось. Или подсмотрела у кого-то другого, как сейчас подсматривала за роскошной свадьбой на берегу.

Чужой праздник, как символическое напоминание из прошлого о предстоящем. Белоснежный альков на месте их столика. Влюбленные взгляды молодых. Нарядные гости с цветами. Чувства Али смешались. В голове царила такая неразбериха, что хотелось сбежать. Укрыться в носовой каюте на яхте, обнять кота и попросить капитана, чтобы увез ее куда-нибудь далеко-далеко.

- Красавица моя, у тебя такой вид, что я готов временно изменить своим взглядам и превратиться в образцово-показательного спутника для леди. - Кеша появился как черт из табакерки.

- Не нужно, - Аля отвернулась от окна. - Все прекрасно и так.

Сегодня на свежую голову вчерашний разговор казался лишним. Было неловко, словно друг узнал о ней что-то постыдное или уличил в слабости.

- Мифический жених не прибыл? - Кеша подхватил под локоть пробегавшего мимо официанта и, сладко улыбнувшись, забрал у того два бокала с шампанским.

- Почему мифический?

- Он вроде как бы есть, но его вечно нет, - протянул один бокал девушке.

- Спасибо. Витя скоро появится, - поглядывая на время, Александра вертела в руках свой мобильный телефон. - Самолет задержали. Он предупредил меня.

- Мм... - собеседник поправил воротник васильково-синей рубашки и отвернулся. Ситуация оказалась еще более безнадежной, чем он подозревал. Нужно было срочно выдергивать девчонку из сплина. - Как думаешь, а Олегу понравится мой образ?

- Кеша - Аля чуть не прыснула со смеху.

- Два часа пред зеркалом провел! Представляешь?!

- Да, но Не хочу тебя расстраивать

- Все я знаю! Знаю! - друг театрально взмахнул руками, изображая отчаяние. - Мир жесток, и я совсем не Джульетта...

- Совсем.

- Но на иллюзию-то имею право? Детка, не убивай последнюю надежду!

На этот раз смех удержать не удалось.

- Ну вот, теперь она надо мной смеется, - громкий вздох. - Нужно срочно найти утешение.

- Здесь? - Аля поперхнулась шампанским.

- Красавица, а ты гораздо более распущенная, чем все о тебе думают.

- Я? - девушка вмиг раскраснелась.

- Ну не я же! - он посмотрел по сторонам. Рядом с тобой я вообще чувствую настоящим оплотом нравственности.

- Кеша, не смеши меня. - Щеки уже начинали болеть.

***

У ведущего не закрывался рот. Добросовестно отрабатывая гонорар, он старался вовлечь в общее веселье каждого. К середине мероприятия гости уже начали побаиваться столь решительного напора. Чтобы спасти ситуацию, на сцену вышел сам Рогозин.

- Дорогие мои, - довольная кошачья улыбка в один миг притянула к себе взгляды приглашенных. - Минуточку внимания!

Супруга Льва Семеновича кивком подозвала к себе официанта с наполненными бокалами. Зная страсть благоверного к пламенным речам, она предпочла обеспечить себя шампанским на долгие полчаса.

- Друзья, я безгранично рад видеть всех вас здесь, - тем временем вещал Рогозин. - Это значит, что никто не утонул, не пошел на корм акулам и не обзавелся семьей на одном из чудесных хорватских островков. Да, друзья, у нашей регаты богатая история. Бывало всякое. Однако сегодня...

Оратор вошел в раж. Отключив отвратительно фонивший микрофон, Лев Семенович сыпал шутками, обещаниями новых встреч и патриотическим призывом участвовать в возрождении традиций мореходства на родине. Слушатели, казалось, дышать перестали. Готовые взорвать тишину аплодисментами, все дружно смотрели на выступающего, кивали болванчиками и терпеливо ждали окончания речи. Немудрено, что при таких обстоятельствах появление нового гостя прошло незамеченным. Никем. Почти.

Олег бесшумно появился на пороге зала. Стараясь не задерживаться взглядом там, где не следовало, осмотрел собравшихся. А затем, настроившись на длительное ожидание, уселся на барный стул.

- Я уже думала, ты не придешь, - изящная женская ладонь неожиданно легла на плечо.

Сафронов не стал оборачиваться. Узнал и так. Передав бокал шампанского собеседнику, рядом присела Каролина.

- Не хотел. Пришлось. Капитан положил свою руку поверх ладошки дамы.

- И откуда это вдруг у тебя такое пренебрежение к вечеринкам? - она видела его насквозь. - Когда-то мы неплохо развлекались на закрытии регаты.

- Нынче мне дали отворот-поворот. А одному не интересно.

- Помнится, и до "мы" любовью к уединению ты не страдал. - Каролина взяла из рук бывшего любовника бокал, сделала маленький глоток. - Я видела вас на Висе. Вы так спешили куда-то, что никого не замечали.

Брови Сафронова поползли вверх.

- Кажется, она невеста Строганова?.. Интересная девочка. Не испорченная. Это заметно и необычно Здесь.

Взгляды обоих устремились в сторону Александры. Та даже не пыталась делать вид, что слушает Рогозина. Она была полностью поглощена своими мыслями, не замечая никого и ничего.

- У Вити хороший вкус, - восхитилась Каролина. Красавица. И между вами явно еще ничего не было... - чуть слышно.

- Она всего лишь член экипажа, - резко. Гораздо более резко, чем следовало.

- И поэтому ты завелся от одного моего намека?

- Я завелся? - еще резче.

- Да, милый, - шепотом на ухо. - С пол-оборота!

Сафронов не ответил. Забрал из рук Каролины свой бокал, осушил залпом. Не полегчало. Совсем.

- Зацепила она тебя, - не вопрос, а утверждение.

Эта женщина слишком хорошо его знала. Порой ему казалось, что даже лучше, чем он знал себя сам. Читала как открытую книгу. Вот и сейчас крыть было нечем. Не спрячешься. Даже от себя.

- Да. Ты права.

Сказав правду, Олег расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и облегченно расслабился. Как просто оказалось сознаться. Даже не камень с души глыба! Вдох полной грудью чистого морского воздуха.

- Однако... - Каролина попыталась улыбнуться, но уголки губ против воли опустились вниз.

Вниз опустился и взгляд. Отчего-то смотреть на юную избранницу Строганова вдруг стало невыносимо больно. И за Олега. И за себя. Даже за эту девочку, что как потерянная печально смотрела в окно, вращая на пальце дорогое золотое кольцо. Невеста... Еще одна пивная баронесса. Не больше и не меньше реальность. И все вместе они - мотыльки в паутине. Прекрасные создания, полные сил и желания летать, но бессильные разорвать паучье кружево.

- Когда уже он закончит? Хочу танцевать. Каролина тряхнула головой. От собственных мыслей стало тошно.

***

А Лев Семенович Рогозин все говорил. Шла пятая минута, но главный спонсор регаты даже не планировал закругляться. В отличие от гостей, которые от переизбытка информации уже начали зевать, он бурлил энергией.

- Все мы за эту неделю приобщились к прекраснейшему из видов спорта. Поверьте старому любителю приключений с ним ничто не сравнится! Даже любительский яхтинг - это свобода и красота. Это власть человека над ветром и водой. Да что я Вам рассказываю!.. Сами уже знаете. Однако... - он набрал полную грудь воздуха. - Однако для меня яхтинг - это не только весело. С некоторых пор это - один из моих смыслов жизни. Да-да, не смейтесь! Наверное, Вам это покажется чудачеством, но я всерьез намерен вернуть нашей стране титул морской державы. И уверен - скоро у нас появится возможность всерьез заявить о себе! Мы сможем. Нужен лишь первый шаг. Отчаянный, смелый и неожиданный. Нужно перестать топтаться на месте, разворовывая то, что не разворовали до нас, а двинуться вперед. Начать делать, а не мечтать. Я уверен...

Аля больше не могла заставлять себя слушать. Все эти слова о смелости проходили будто сквозь нее, вызывая зевоту. Подсознание вело отчаянную схватку с воспитанием, и на десятой минуте последнее стало проигрывать. "Я хочу уйти!" - честно созналась она себе. Стало стыдно, неловко, но даже обещание дождаться, данное жениху, уже не останавливало. "Поскорее!" чуть не произнесла вслух.

Решение было принято. Не желая попадаться на глаза Нонне или самому Рогозину, Александра стала незаметно пробираться к выходу. Другие гости не мешали. Не сводя взгляда с оратора, они безмолвно расступались, и до заветной двери, казалось, рукой подать.

Она не дошла каких-то пару метров. Сильная, горячая ладонь неожиданно легла на талию. До боли знакомы голос шепнул:

- Куда торопишься, милая?

Сердце девушки громко бухнуло в груди, а на губах мелькнула робкая улыбка.

- Прости, что опоздал.

Горячие губы прижались к виску.

***

Олег героически выдержал речь шефа. И поздравление, и признания, и даже его туманные, насквозь пропитанные смесью патриотизма и мании величия, намеки на "возрождение морской державы". Он бы выдержал и больше, но после появления Строганова настроение вдруг испортилось. Еда больше не лезла в глотку, а шампанское стало казаться горькой отравой.

- Пошло все на фиг, - поднимаясь, рыкнул он, когда давний конкурент потянул в VIP-зал будущую миссис Строганову.

Остро захотелось распрощаться с командой и уйти.

- Не надо! - Каролина положила руку на его плечо, останавливая.

- Что не надо? - мысленно Олег был уже на яхте. Там еще остались вещи, которые не успел забрать вчера.

- Не уходи. - Она не хотела выдавать свои эмоции. Не ко времени и не к месту, но чувства взяли верх над рассудком. - Пожалуйста.

Капитан провел ладонью по лицу. Приступ идиотизма против желания женщины. В другом случае он бы посмеялся над собой. Но не сегодня. Сегодня он чувствовал себя участником дешевой мелодрамы. Две чужие невесты, уверенный в себе соперник и он, редкой породы осел.

- Каро, - усмехнулся. Лучше будет, если

- Один танец!

Рогозин уже заканчивал, и диджей готовился вновь включить музыку.

- Последний. - Каролина положила вторую руку на второе плечо. Для меня.

Во взгляде сквозила такая просьба, что Олег не смог отказать. Склонил голову. Приблизился. Без слов. Почти как раньше.

- Конечно. - Покорно положил ладони на талию. Вдохнул знакомый приятный аромат. - Ты шикарно выглядишь.

- Спасибо, - горько, с тоской. Глаза в глаза. - Ты лучший из всех.

Долго ждать не пришлось. Под взрыв аплодисментов покинул свое место оратор, и музыка наполнила зал. После долгой речи она казалась летним дождем в знойный полдень. Приятный мужской голос под аккомпанемент фортепиано пел о любви. Словно по заказу. Каждая нота в такт биению сердца. Для двоих в этом зале.

Did I disappoint you or let you down?

Should I be feeling guilty or let the judges frown?

'Cause I saw the end before we'd begun,

Yes I saw you were blinded and I knew I had won.

So I took what's mine by eternal right.

Took your soul out into the night.

It may be over but it won't stop there,

I am here for you if you'd only care.

You touched my heart you touched my soul.

You changed my life and all my goals. (1)

Взгляд мужчины раз от разу против воли останавливался на двери в VIP-зал. Неправильно и глупо, но он ничего не мог с собой поделать. Даже в объятиях самой красивой из женщин. Как проклятый.

I am a dreamer but when I wake,

You can't break my spirit -

it's my dreams you take.

And as you move on, remember me,

Remember us and all we used to be. (2)

Слова песни проникали в душу, выворачивая ее наизнанку. На время забыв обо всех, Каролина положила голову на плечо любимого. Как много можно было бы еще сказать. Признаться, подарить еще одну ночь. Превратить легкость расставания в агонию. Сгореть. Но не посмела.

Goodbye my lover.

Goodbye my friend.

You have been the one.

You have been the one for me. (3)

____________________________________

1. Я разочаровал или обидел тебя?

Должен ли я чувствовать себя виноватым или отпустить это?

Я знал, чем всё закончится, ещё до того, как всё началось.

Конечно, я понимал, что поразил и завоевал тебя,

Так теперь я взял то, что принадлежало мне действительно по праву,

Взяв с собой твое сердце и душу.

Возможно, всё уже кончено, но не всё еще решено:

Я буду рядом с тобой, если только пожелаешь.

Ты прикоснулась к моему сердцу и проникла в мою душу,

Ты изменила всю мою жизнь и все мои планы.

2. Я романтик, но иногда я просыпаюсь,

Я не становлюсь реалистом

Я могу делиться с тобой только своими мечтами.

И если ты уедешь, помни обо мне,

Помни о нас и о том, что было между нами.

3. Прощай, моя возлюбленная.

Прощай, мой друг.

Ты была всем,

Ты была для меня всем (и другом, и возлюбленной).

«Goodbye my lover» James Blunt.

Автор перевода Кирилл Воробьев.

Глава 10. Якорь

Якорь металлический стержень с лапами,

укреплённый на цепи и опускаемый на дно

для удержания судна на месте.

Морской словарь

Засунув руки в карманы, Олег медленно брел вдоль береговой линии. Для него «карнавал» был закончен. Отметился, распрощался, теперь вольный как ветер в поле. Шумные ресторанчики остались позади. Ни музыки, ни пустой болтовни - плеск волн и крик чаек. Словно другой мир, более близкий. С моря веяло прохладой и свежестью, солнце все ниже клонилось к горизонту, а впереди, словно верная подруга, красовалась "Марина". Первая в длинной шеренге яхт. Временный дом, с которым пришла пора прощаться.

В этот раз прощаться было труднее, чем обычно. На миг остановившись, Олег оглянулся в сторону ресторана. Ощущение неправильности происходящего не отпускало. "Зацепила она тебя" - якорем тянули назад слова Каролины. Не поддающаяся никакому объяснению женская проницательность. В яблочко. А ведь с Алей с самого начала все было... Странно. Незаметно, играючи привязался к ней как пес. Привык чувствовать рядом. Видеть хоть краем глаза. Мелочи, а увяз за неделю по горло. А теперь отучаться. Даже думать о подобном было смешно. Он будет отучаться от чужой женщины! Будет Будет.

Море, словно соглашаясь, хлестко ударило о берег волной. Вода дошла до ног. И только Олег успел увернуться, как новая волна ударила еще сильнее. Стихия отвлекала и заигрывала. Его стихия. Она уже ждала нового сражения, новой гонки. На самых высоких скоростях, на пределе сил.

«Скоро!» мысленно успокоил себя Сафронов.

«Скоро!» пенная волна лениво откатилась обратно.

Больше не останавливаясь, шкипер двинулся вперед. Невидимый якорь все так же тянул в обратную сторону, впивался в нутро острыми крюками, но куда ему, призрачному, до стихии и полной свободы?

***

Вечеринка в честь окончания любительской регаты набирала обороты. Новоиспеченные яхтсмены разошлись так, что даже свадебные гости стали с завистью посматривать в сторону соседнего заведения. Не веселились лишь двое. Уставший после перелета и долгой дороги Строганов хотел поскорее оказаться в номере отеля, а его молодая невеста - сбежать куда-нибудь подальше от всех и насладиться последними секундами на Сплите. Похожие, но все же разные желания.

- Витя, давай уйдем, - Аля обхватила его со спины.

- Милая, - прервав беседу с одним из гостей, Строганов оглянулся через плечо. - Еще полчасика, и идем. Согласна?

Руки соскользнули и плетью повисли вдоль туловища. Полчаса назад ответ был тот же. Дела и вопросы настигли даже здесь, как проклятие. Они даже поговорить нормально не успели. Пять минут на извинения, и Рогозин самым бесцеремонным образом умыкнул жениха прямо из-под носа. А теперь новая отсрочка. Полчаса.

- Витя - Аля взяла со столика бокал шампанского, который "мучила" весь вечер. Допила в один глоток. - Прости, что отвлекаю.

- Да? - Строганов вновь прервал разговор.

- Я на улицу. Хочу прогуляться.

Разрываясь между желанием смыться и необходимостью обсудить один из волнующих вопросов, Витя поцеловал невесту в висок, тихо шепнув:

- Может, все-таки подождешь?

Удивляясь собственному упрямству, Александра отрицательно покачала головой.

- Ладно. Где тебя потом искать?

- В номере, - глаза девушки радостно вспыхнули. - Я погуляю вдоль пляжа и приду в номер.

- Уверена? Мне бы не хотелось, чтобы тебе что-то...

- Не волнуйся.

Она помахала на прощанье собеседнику жениха и, даже не поцеловав Строганова, выпорхнула из зала. На свободу.

На улице уже стемнело. Прохладный морской бриз порывом обдал свежестью с ног до головы. Заставил вздрогнуть. Приятная дрожь волной прокатилась по телу, прогоняя всякие сомнения и мысли о возвращении. "Как хорошо!" - девушка подняла голову к звездному небу, вдыхая полной грудью аромат моря и цветущих деревьев.

Не прошло и минуты, как ноги сами понесли вперед. Подальше от людей. К яхтам, где в такое время было тише всего. И привычно. Уже привычно.

***

Олег положил в сумку старую бейсболку, ту самую, которую всю неделю регаты носила Аля. Проверил запоры на люках и, выключив свет, стал подниматься наверх. Больше ему нечего было делать на яхте. Впереди оставалась дорога в отель, а утром - перелет и новая гонка. Уже не такая простая, профессиональная: равные соперники, команда, укомплектованная настоящими асами, другая яхта и другая жизнь.

Тусклый свет от уличных фонарей слабо освещал палубу. Сафронов привычным движением, не глядя, закрыл за собой люк и выпрямился. Больше ничего сделать не успел. Прямо перед ним, обхватив себя руками, стояла его фея. Как видение.

- Аля... - сумка с глухим стуком упала на палубу.

- Ты... - девушка сделала шаг назад.

Каблук скользнул по гладкой глянцевой поверхности. Она упала бы. Свалилась бы за борт, и никакой леер на этот раз не выручил. Спас капитан. Олег схватил ее за руку в самый последний момент. Впечатал в себя и крепко сжал в объятиях.

- Тебя и на секунду нельзя оставить без присмотра, - закрыв глаза, он уткнулся носом в волосы девушки. Отпускать не хотелось.

- Не знаю, как у меня это получается, - ответила шепотом Аля.

- Не испугалась?

- Не знаю... Наверное, не успела. - Сердце готово было выпрыгнуть из груди, но она не сдвинулась с места. - Чувствую себя такой неуклюжей.

- Мм... протяжно.

- Совсем

- Маленькая ходячая катастрофа.

Але даже смотреть на него не нужно было - знала, что улыбается. Как всегда. Вдруг все стало легко и просто.

- Ты почему не пришел попрощаться?

- Я при... - осекся. Сказать о том, что пришел и даже попрощался со всеми кроме нее, язык не повернулся. - Был занят.

Девушка аккуратно выбралась из горячих объятий и с недоверием воззрилась на капитана. Он лгал. Впервые за время их знакомства.

- Ясно, - она вновь обхватила себя руками. - Сейчас ты, наверное, тоже занят. Я тогда пойду, чтобы...

- Нет!

Оба, не мигая, уставились друг на друга.

- Не уходи. Ты мне не мешаешь, и вообще... Я совершенно свободен, - плюнув на здравый смысл, признался Олег.

***

Свесив ноги с палубы, двое сидели рядом уже десять минут и смотрели на море. Беседа не клеилась. Короткие фразы ни о чем и одинокие слова. Ветер срывал их с языка и уносил вдаль. Без ответа. Пустое. Прокручивая в голове множество мыслей сразу, двое не знали, что сказать вслух. Она, кутаясь в теплый мужской свитер, все чего-то ждала. Он искоса поглядывал на нее, пытаясь сдержать в узде собственные порывы. Десять минут напряженного, выматывающего молчания под звездным небом. На борту одной из самых красивых яхт марины.

- Знаешь... Все так... - Аля не выдержала первой.

- Глупо?

- Нет. - Закусила губу. Подбирать слова получалось с трудом. - Я хотела бы поблагодарить тебя за все.

- За неделю качки в компании странных типов? - отшутился Олег.

Ему сейчас даже думать о какой-либо благодарности казалось опасным. Двуспальная каюта на носу так манила испытать на прочность упругий матрас. Вдвоем. До утра. И что самое рискованное - одним матрасом дело могло не обойтись. Как и одной ночью. А потом...

- За это тоже, - улыбнулась девушка.

- Всегда к вашим услугам, мисс.

Ответ отдавал горечью, но Аля не почувствовала.

- А еще за фотоаппарат и за то, что ты... - замялась.

- Не нужно. Не нужно меня ни за что благодарить. Хорошо? - строго.

- Да...

Слова опять пропали. Девушка нахмурилась, ругая себя за то, что вообще завела разговор о благодарности, а ее собеседник, зло выдохнув, откинулся спиной на яхту. Олег мысленно клял себя. Более дурацкую ситуацию и представить было сложно. Зачем только попросил ее остаться? Чтобы смотреть, облизываться и ждать, когда фея упорхнет к своему драгоценному Вите?

Оба ощущали, что снова зашли в тупик. Снова незнакомцы, которым нечего делать рядом. Но никто не поднялся и не ушел. Он повернулся на бок лицом к девушке, а та сняла с плеч свитер и надела его как положено через голову. "Упрямая!" - усмехнулся Сафронов, но вслух ничего не сказал.

***

Опять на борту стало тихо. Теплые волны настойчиво бились о бока яхты, и брызги приятно щекотали пятки. Вдали, на возвышенности мигал проходящим судам одноглазый маяк, а город за спиной просыпался для ночной жизни. Вокруг все было буквально пропитано кипучей энергией. Двигалось, сверкало, дурманило ароматами и фантазиями. Как в сказке.

- В Питере сейчас скорее всего сыро и холодно, - голос Али прозвучал едва слышно.

- А здесь еще месяц, и станет невыносимо жарко.

- Жаль, что нельзя остановить время, - девушка откинулась назад, опершись на руки. - У тебя, наверное, скоро новая регата?

- Через три дня. - Олег старательно отводил взгляд от красивого профиля и высокой груди.

- Завидую... А какая это будет регата, такая как здесь?

- Нет. К счастью, нет. Профессиональная гонка. Скоростная яхта, никаких удобств и огромные паруса.

- Как та? - Аля указала на большой явно спортивный парусник, что стоял на приколе у дальнего края марины.

- Нет, - Олегу хватило одного взгляда. - Наши более плоские, без кают, а это кругосветный болид. Красавец.

- Здесь? Кругосветная яхта?

- Да. Что тебя удивляет?

- Никогда не думала, что они могут...

- Останавливаться у берега? - Олег усмехнулся.

- Да, - стыдливо.

- Так многие думают. Распространенное заблуждение. Они останавливаются на контрольных точках и не только. За год в пути чего только не случается.

- Ты так говоришь, будто сам принимал участие.

- Нет, - рассмеялся Олег. - Кругосветка это, конечно, здорово и интересно, но не по мне.

- Долго?

- Очень! Меня звали, но нет. Может, позже решусь, когда надоест скорость, и захочется больше трудностей.

- А сейчас, значит, хочешь скорость.

- Чего мне только не хочется, - хмыкнул. - И скорость в том числе. А тебе?

Сафронов виртуозно перевел стрелки со щекотливой темы.

- Чего хочу я?

- Да. Чего хочет от жизни самая очаровательная девушка этого побережья?

Аля поежилась будто от холода. В чужих устах вопрос, который она постоянно задавала себе, прозвучал как задание на экзамене. Только что ответить? Свадьба, большая дружная семья, стайка маленьких Строгановых, карьера фотографа? Вчерашние решения сегодня вызывали странные чувства. Временами от этого было тревожно, словно посмела усомниться в чем-то священном.

- Так много желаний, что не знаешь, какое важнее? - Олег приподнялся на локтях. Задумчивость Али не прошла мимо его внимания.

- Да уж... - она отбросила со лба волнистую прядь, выпрямилась. - Кота хочу.

Сафронов расхохотался. Такой ответ он никак не ожидал получить.

- Не понимаю, что такого смешного я сказала, - Аля, играючи, ткнула его локтем в бок, заставив ойкнуть. - Да, я хочу завести кота! И не какого-нибудь, а строго определенного.

- Только не говори, что наш полосатый юнга тебя настолько охмурил!

- Безнадежно, - теперь смеялась и Аля.

- Черт! Хочу быть котом! Им достаются самые лучшие девушки, стоит лишь жалобно мяукнуть.

- Неправда! Он уникальный кот.

- Уникальная у него только наглость.

- Это тоже, но... - она сникла. - Но ничего не выйдет. Мало того, что он исчез, так еще и прививки. Я узнавала правила перевозки. Какой-то ужас.

- Что? Проще своим ходом, на лапах через границу?

- Именно.

- Мне кажется, ради тебя он бы и на брюхе переполз.

- Ради мяса!

- И тебя.

- Мяса.

- Только ради тебя, - искренно, без улыбки. - Куда ему без тебя теперь?

- Не надо...

Разговор незаметно подошел к опасному рубежу. Обоим стало не по себе. Договорились о пустяках. Доболтались.

Чертыхнувшись, Олег резко поднялся с места. Пора было прекращать этот мазохизм.

- Уже поздно. - Протянул руку девушке.

Та бросила последний взгляд на море и вложила свою ладошку в горячую ладонь капитана.

- Да. Мне пора.

- Понимаю, - сквозь зубы: - Ждут.

Кивок.

- Еще раз спасибо. - Она нехотя сняла свитер. - И...

- Прощай, - оборвал ее Сафронов.

- Прощай. - Растерянно пожала плечами. Вроде нужно было сказать что-то еще. О том, что, возможно, когда-нибудь увидятся или услышат друг о друге, но не произнесла ни слова.

Лишь губы дрогнули, и меж бровей пролегла складка. Уходить не хотелось. До слез. До глупого "не отпускай". Отчаянно.

И он понял. Прочел в глазах, и в один миг все благоразумие разом куда-то подевалось.

- А, к черту! - рывком притянул к себе девушку.

***

Аля даже пикнуть не успела, как оказалась плотно прижатой к твердому мужскому телу, а горячие смелые губы жадно накрыли ее рот.

Как землетрясение. Земля ушла из-под ног, и все что осталось - широкие плечи под ладонями; сильные руки, бесстыже, по-хозяйски шарящие по телу; одно дыхание на двоих, и губы. Губы повсюду. На щеках, на шее, на чувствительном местечке у вены под подбородком, на ключице, снова на губах и снова повсюду. Бешено, властно, как изголодавшийся.

Аля хватала ртом воздух, задыхаясь от поцелуя. Стучала кулаками по груди и цеплялась за рубашку, когда он на мгновение отрывался от нее.

- Не надо, пожалуйста... - стонала и тут же прижималась губами к губам, умоляя о продолжении.

Олег безумствовал. Чувствуя ответное желание, готов был взять ее прямо здесь и сейчас. Сдерживался из последних сил, чтобы не сорвать платье и не причинить боль. Руки дрожали от напряжения. Пальцы мяли и гладили нежную кожу, оставляя горячие следы. Всего было мало. Мало и быстро.

А когда все закончилось, никто так и не понял, кто первый разжал объятия и отступил. Смотрели друг на друга как загнанные звери. Молчали, проклиная слабость. Хотели сорваться.

Держались.

- Нет. - Аля выставила вперед ладони. - Больше нет! - с надрывом.

Реальность холодным душем окатила ее с ног до головы. "Нельзя", "непростительно", "грязно", "виновата" - калеными клеймами обжигали кожу там, где прикасались мужские руки.

В этот раз он не стал ее останавливать. Сжав кулаки, исступленно смотрел, как уходит, и все больше ненавидел Строганова.

Конец. Фортуна лихо развлеклась с ним и бывшим конкурентом. Вновь свела вместе, но без шанса на победу. Для него.

- Прощай, фея, - прохрипел Олег вслед удаляющейся девушке.

Ничего не осталось. Тоска и одинокий силуэт с каждым мгновением все больше растворяющийся в темноте. Безвозвратно. Оглушенный, он выждал до последнего, а затем быстро разделся и прыгнул в воду. Прочь от мыслей и желаний в прохладные пенные волны.

Море приняло любимого сына с радостным плеском. Беззаботно бросило в лицо соленые брызги, утянуло от берега. Он не сопротивлялся. Отдался на волю стихии, позволяя той лечить себя бездонной глубиной и черной далью. Как всегда.

***

В соседних номерах еще горел свет, но в этом было темно и тихо. Обнаженный мужчина лежал на кровати, закинув за голову руки. Дразнясь, коварные лунные лучи ласкали не прикрытое никаким одеялом красивое, сильное тело. Гордый профиль, широкие плечи, узкие бедра... Казалось, он ждет. Вот-вот откроет глаза, скажет «привет» своим бархатным голосом. Улыбнется...

Александра бесшумно закрыла за собой дверь и, опершись о косяк, остановилась у порога. Ноги отказывались подчиняться. Невыносимо трудно было сделать хотя бы шаг вперед.

- Витя, - позвала Аля еле слышно.

Молчание в ответ.

- Витя...

Он вновь не ответил. Даже не шелохнулся, и глаза по-прежнему были закрыты.

- Господи, спасибо тебе, - Аля прижала ладонь к своему горячему лбу и облегченно вздохнула.

Всю дорогу до гостиницы она мучилась, не зная, как взглянуть ему в глаза. Как выбросить из головы безумный поцелуй на пристани и не причинить боль. Но судьба распорядилась сама. Витя всегда баловал ее. Делал все, чтобы она чувствовала себя счастливой. Сделал и сейчас.

Часы на стене показывали полночь. За окном ярко сияли звезды, подмигивая одна другой. На столике у изголовья дожидался своего времени дорогой подарок новый фотоаппарат. А в кровати, изможденный работой и нечеловеческим графиком, смотрел сны ее мужчина. Будущий муж.

Глава 11. Матч-рейс

Матч - рейс это самостоятельный вид парусного спорта,

в котором на старт одновременно выходят только две яхты.

Морской словарь

Полтора месяца спустя.

Хорватия. Сплит

Невероятная, созданная для единственной цели - покорения скорости, сверхлегкая яхта уже четвертый раз за день шла к финишу первой. В морской дуэли «один на один» сегодня ей не было равных. Другая яхта, похожая как две капли воды, отставала на пару сотен метров. Ее команда все еще надеялась нагнать соперника, но была обречена. Нынешний лидер гонки не допускал ошибок. Уставший, вымотанный экипаж раз за разом проявлял чудеса выдержки и сноровки, безукоризненно выполняя команды своего молодого шкипера. А тот гнал.

Николай, проклиная все и вся, с сумасшедшей скоростью крутил лебедку. Напротив него тем же самым занимался второй триммер. Как двое из ларца, они мастерски настраивали гигантские, словно лопасти аэробуса, паруса, строго следуя распоряжениям шкипера. Рядом, умудряясь выполнять несколько действий в одну секунду, вкалывали другие спортсмены. Никто не расслаблялся. Последние минуты гонки решали все, и рулевой выжимал из корабля и команды последние силы. Пот стекал по спинам, пальцы немели от усталости, но яхта шла первой. Опять. Как утром, так и вечером. Первый день международной парусной регаты подходил к концу, двенадцать экипажей успели по четыре раза сразиться в коротких парных матч-рейсах, и претендент на первое место был более чем очевиден.

Никто так и не понял, какой демон вселился в Олега Сафронова. Тот не щадил ни себя, ни товарищей. В первый день из пяти отданная в полное подчинение профессиональному шкиперу яхта, буквально летала, не касаясь воды. Течение, ветер, сама трасса - Олег использовал все ресурсы. Команда готова была молить о пощаде. Все как избавления ждали вечера и в тайне радовались, что на следующие четыре дня согласно правилам у штурвала встанет владелец яхты, а Сафронов отойдет на вторую роль. Четыре дня гонок флота - никаких поединков один на один. Долгие общие заплывы на скорость. И что самое главное - нынешний шкипер будет лишь наблюдать и подсказывать капитану.

Николай последний раз крутанул ручку лебедки, убедился, что парус стоит, как надо, и устало осел на палубу. Последний финиш высосал из него все силы. Вроде и не первый раз на таком турнире, не первый день рядом с другом, а не узнавал того. Вторая профессиональная регата этого месяца оказалась еще безумнее первой. Олег как заведенный ставил рекорды в классе, испытывая на прочность яхту и экипаж. Не щадил никого, а себя меньше всех. Он побеждал. И даже Плотников боялся ослушаться рыжего деспота. Но здесь, на Сплите, Сафронов превзошел себя, словно само место толкало на сумасшествия. Это беспокоило Николая больше всего.

Санкт-Петербург.

Офис Виктора Строганова

Развалившись на шикарном диване, Рогозин внимательно смотрел телевизионную трансляцию награждения победителей второго этапа парусной многодневки RC44 Championship Tour. Рядом со своего рабочего места за трансляцией следил и хозяин офиса.

С экрана зрителям радостно улыбался немолодой худощавый мужчина.

- Бывают сражения, в которых победа - это счастье и радость, а бывают победы, когда ничего не ощущаешь из-за груза ответственности, - вещал с победного пьедестала Афанасий Плотников, капитан и владелец одной из команд. - Еще пять лет назад мы были новичками в гоночном классе RC44. Мы тянулись в хвосте, догоняя сильнейших, и учились. Ни одной российской команды, ни одного обученного гонщика. Пионеры рядом с прославленными новозеландскими, американскими, греческими экипажами. Но мы старались! Пять лет упорных тренировок, экспериментов и ошибок пролегли на нашем пути к успеху. И вот мы здесь. - Он постучал пяткой по дощатому настилу. - Мы лучшие среди равных!

- Вить, выруби эту херню, - лицо Рогозина перекосило от отвращения. - Слушать противно. Этот Плотников всегда был выскочкой и пустобрехом. Им и остался.

- Выскочка - не выскочка, а победа во всех матч-рейсах - это показатель. Пятьдесят процентов победы куется в первый день. Он выковал. Если бы еще на гонках флотов так себя проявил, стал бы яхтсменом года.

- На матч-рейсах его и на яхте не было! Не мне тебе рассказывать. Там рулил шкипер, а уж никак не этот...

- Правила это допускают, - зная заранее, для чего Рогозин завел беседу, Виктор не стал подбрасывать дрова в топку спора. - Матч-рейсы профессионалам, гонки флотов любителям. Специфика класса.

Собеседник махнул рукой и рывком поднялся с места. Второй за неделю разговор заканчивается одним и тем же - Строганов гнул свою линию, не слушая никаких аргументов, а он был вынужден изворачиваться и уговаривать.

- Кто бы только знал, как все меня достало! - Лев Семенович не выдержал. - Через неделю должны начаться тренировки новой команды, а ты... Продай мне «Александру»! За любые день продай!

- Мы уже говорили, - вздох. - Яхта не продается. Это совместный проект. Совместным и останется.

- Ну так какого лешего ты каждый раз отклоняешь кандидатуру на роль нашего шкипера?

- Кроме Сафронова в мире хватает талантливых моряков.

- В мире? - Рогозин схватил со стола последний выпуск журнала "Большой спорт" со статьей о самых талантливых яхтсменах планеты и громко хлопнул им о столешницу.

Обложку журнала украшало фото Сафронова. Щурясь от солнца, молодой подтянутый капитан смотрел вдаль и счастливо улыбался. Кадр из хорватской любительской регаты. Фотограф идеально выполнила свой заказ, а пара строчек с впечатлениями о путешествии сделали статью интереснее и теплее. За утро Строганов наизусть выучил каждое слово, сказанное невестой о бывшем сопернике: "Прекрасный капитан и чудесный человек. Рядом с ним любое испытание казалось по плечу, и не хотелось, чтобы регата заканчивалась". Две долбанные строчки, написанные любимой женщиной. Стандартные шаблонные фразы, которые, возможно, и не она сказала, а журналист приписал ей. Но взбесили. Будто именно та неделя в море и сам Сафронов были виноваты в отчуждении, возникшем между ним и Александрой в последнее время.

- В мире есть достойные спортсмены.

- Вот он твой мир, - Лев Семенович указал пальцем на журнал, а затем на телевизор. - Команда Плотникова первое место. Какой еще мир тебе нужен? Будешь Конюхова из кругосветки отзывать или у Ларри Эллисона переманивать? Я себе это живо представляю. Придем вдвоем и попросим: "Ларри, а не одолжишь ли ты нам Эйнсли или Спитхилла? Мы тут лодку построили точь-в-точь как у тебя, а гонять некому".

- Хватит! - Строганов не выдержал. - Я уже веду переговоры с нужными людьми.

- Какими нужными? - сквозь зубы. - В нашем колхозе в кои-то веки появился шкипер мирового уровня. Свой! Самородок из допотопного одесского яхт-клуба, который в тридцать рвет матерых голландцев, как Тузик грелку.

- Я не могу доверить "Александру" Сафронову! - Виктор поднялся из кресла, оперся руками о стол.

- А я не хочу видеть на борту первой русской яхты ни одной иностранной морды. - Напротив него с точно таким же непримиримым выражением лица остановился Рогозин.

- Нет.

- Да. И не заставляй меня накладывать вето на весь проект.

***

В уютной старенькой фотостудии на окраине Питера сегодня было шумно и весело. За хохотом детворы не были слышны щелчки фотоаппарата и недовольное ворчание администратора. Маленькие модели, забавно картавя, выпрашивали у родителей то конфеты, то сок, а девушка-фотограф, стараясь быть как можно менее заметной, исправно ловила каждый радостный момент своим фотоаппаратом.

Третья съемка за день. Аля не успевала ни поесть, ни передохнуть. От неудобных поз и ползания на коленях уже болела спина, а от пустого чая урчал желудок. Но она не замечала. Юная фотомодель, рок-музыкант, семейная пара с детьми - у каждого была своя неповторимая аура. Каждый по-своему раскрывался за короткое время фотосессии. И Аля не могла себе позволить упустить те искренние моменты, когда среди осторожной важности или пугливой насмешливости проскальзывали живые яркие эмоции.

Как теннисист удар, она ловила каждый сокровенный миг, и забывала обо всем. Горела любимым делом. Глотала в перерывах черный чай из термоса. Не глядя, ловко меняла батарейки в сменном башмаке фотоаппарата. Успевала повсюду и лучилась восторгом. Волшебное время, ради которого стоило терпеть любые неудобства и упреки близких.

У нее получалось. С каждым днем, с каждой фотосессией фото выходили все лучше и лучше. Прежние клиенты приводили новых, рекламные агентства сами находили номер телефона, предлагая съемки. Журналы печатали фотографии. Все так же, как и раньше, только намного интенсивнее, с полной отдачей. И ни мама, ни жених, почти полностью потерявший ее из вида на полтора месяца, не останавливали.

Вот и сегодня. Виктор хотел пообедать с ней в ресторане, а вечером отвезти к себе. Обычное, вполне естественное желание жениха провести свободное время со своей невестой. Но съемка и необходимость заняться обработкой фотографий спутали все карты. Аля не узнавала свой голос, когда отказывалась. Извиняясь и в десятый раз за месяц умоляя не сердиться, сбегала в работу. В мир фотошопа и лайтрума из горячих объятий, от разговоров о будущем.

Такая глупость. "Непростительная ошибка" как сказала бы мама. Вот только сама Аля смотрела сейчас на большую очаровательную семью и чувствовала, что иначе не смогла бы. Внутри все словно переворачивалось от странной пустоты и тревоги, перебороть которую не получалось. Безумный поцелуй с одним мужчиной и последовавшая за ним долгая ночь рядом с другим выбили почву из-под ног. Как она такое допустила? Как сейчас смеет думать об Олеге, вспоминать его губы, волнение от поцелуя и восторг? А как же Витя?

"Всего один поцелуй, и я на распутье!" - Аля поражалась сама себе. Подготовка к свадьбе не прекращалась. За маем пришел июнь, за июнем - июль, приближая невесту к дате бракосочетания. А она все плыла по течению, не в силах сказать любящему жениху, что запуталась. Она молчала, а сам Виктор, казалось, даже не замечал перемен. Словно черепахи под панцирем, скрывались оба. Днями. Неделями.

А малыши с родителями счастливо улыбались друг другу. Забыв о фотографе и съемке, возились с игрушками и громко смеялись. Две милые нарядные девчушки и любящие их мать и отец. Аля наводила объектив, меняла свет - делала свою работу. Сегодня чуть усерднее, чем обычно. Распланировав график до позднего вечера, по уши погрузившись в процесс. Рьяно, лишь бы только не увидеть случайно на витрине какого-нибудь киоска обложку журнала с знакомой фотографией. Лишь бы только не расплакаться от бессилия.

***

Хорватия. Сплит

Второй тур RC44 Championship Tour закончился незаметно. Казалось, еще вчера яхты бороздили море, а сегодня их ловко демонтировали и готовили к перевозке. Чудо инженерной мысли, гоночная яхта, собиралась и разбиралась как детский конструктор Lego. Фуры для их транспортировки в следующий порт уже ждали. Техники делали всю работу прямо в марине, пока экипаж подводил итоги и разбирал ошибки. А Афанасий Плотников, владелец яхты и состоятельный бизнесмен, стоял красный как знамя над Рейхстагом и молча слушал нотации своего молодого шкипера.

Всегда сдержанный Сафронов сегодня не церемонился.

- Дважды! - Олег стукнул кулаком о борт. - Я повторяю - дважды у нас рвался парус. Один раз нам приходилось возвращаться и подбирать выпавшего члена экипажа. Трижды были на грани столкновения.

- Олег, я не мог это предусмотреть! Плотников не сдержался. - Это гонка. Каждую секунду что-то меняется.

- Да неужели?

- Сафронов!

- Каждую секунду, Афанасий Дмитриевич, я стою у вас над душой и, как идиот, ору, что надо делать!

- Но...

- Но вы пропускаете все мимо ушей, теряете экипаж и рискуете нашими жизнями.

- Вот это уже слишком! - вскипел оппонент. - Что ты себе позволяешь? Это не твоя яхта и не твоя команда. Не забывайся!

- Да, но я, черт возьми, ее шкипер. И мне не плевать на безопасность экипажа и результаты гонки.

- Это мои проблемы!

- Конечно. Вот только все ошибки и просчеты автоматически списываются на меня. И именно от меня ваша команда ждет точных и правильных решений.

Николай слушал эту перепалку и качал головой. Друг действительно перешел черту. Так говорить с шефом не смел никто из них, и Сафронов прекрасно об этом знал. Тормоза у Олега отказывали все чаще, и пусть он был прав, в последствии такая прямота могла нехорошо аукнуться.

***

Вечером на причале было тихо и очень жарко. Июль на Сплите здорово отличался от мая. Жара не спадала ни на день, и о прохладном морском бризе оставалось лишь вспоминать. Олег вспоминал. Швырял в воду плоские камни, пил пиво и без слов общался с пушистым полосатым собеседником. Кот нашел его сам. Прибился как к законному хозяину еще в первый вечер и не пропускал ни одной одинокой вечерней посиделки. Сегодняшняя должна была стать последней.

- Ну как оно? - Николай появился будто из ниоткуда и, усевшись рядом, голыми руками открыл припасенную другом бутылку пива.

- Если ты о пиве, то нормально. - Олег даже не повернулся, чтобы взглянуть. Вместо него на пришедшего желтыми катафотами блеснул кот.

- Сам ты - пиво, - друг погрозил коту кулаком и жадно опрокинул в себя половину содержимого бутылки. - Я о жизни. Плотникова ты зря при всех чихвостил.

- А надо было интим устроить?

- Интим... - Николай сделал вид, что задумался. Может, и интим. Только не с Плотниковым, а с какой-нибудь симпатичной туристочкой. Парочка красоток, между прочим, тобой интересовалась.

Олег пониже опустил козырек бессменной бейсболки и сделал вид, что не услышал.

- Вот только не надо строить из себя одинокого волка! Волк - он, знаешь ли, тоже кобель.

- Коль, отстань. Ладно?

- Да я бы с удовольствием. Только не могу. Как на Сплит вернулись, так тебя словно подменили. Психованный такой стал свои пугаются.

Сафронов пожал плечами.

- Скоро только этот, блохастый, - друг указал на кота, - будет выносить тебя. И все.

- Коля, - Олег залпом допил свое пиво. - Если ты боишься, что Плотников выпрет меня, и вся команда останется на него одного, то зря. Стерпит Афоня. Так что не трать свое драгоценное время на душеспасительную беседу.

- От зарядил! - хмыкнул Николай. - Бабу тебе надо. Злость спустить. А лучше не одну, а сразу двух, чтобы мозги включать некогда было.

- Тебе неймется - ты и спускай... Злость. А обо мне беспокоиться не надо.

- Я-то через день дома буду, с женой. А ты... - Николай хотел было еще что-то сказать, но поняв бессмысленность попытки, достал сложенный вдвое глянцевый журнал и кинул перед другом. - Твоя зазноба отметилась-таки парой слов. Негусто, но много ли тебе сейчас надо?..

Дожидаться реакции Сафронова он не стал. Усмехнулся, заметив удивление на лице, да и потопал неспешно к гостинице. О странной связи лучшего друга и девчонки догадаться было не так сложно, как думал сам Олег. У обоих крупными буквами на лбу был написан интерес друг к другу, и только сами они все от кого-то прятались и делали вид, что ничего не происходит. Наивные как дети.

***

Будущему шкиперу своей новой гоночной яхты Рогозин позвонил сам. В дурацком перетягивании канатов со Строгановым он все-таки одержал победу, и теперь следовало как можно скорее начать подготовку команды.

Олег ответил не сразу. Лев Семенович уже собирался положить трубку, когда в динамике послышалось четкое и сухое "слушаю".

- Привет, чемпион, есть разговор, - Рогозин сразу перешел к делу. - Только ты присядь вначале. Я тебя сейчас сильно удивлю. И порадую.

Не сводя взгляда с раскрытого журнала, Сафронов поудобнее взял телефон и приготовился слушать. Казалось, ничем особым удивить его уже было нельзя, однако уже пару минут спустя понял - Бонифаций не шутил. Новая встреча с феей, как и в прошлый раз, закончилась лихим поворотом в его судьбе. Профессиональный потолок, в который еще недавно уткнулся головой, вдруг стал очень далек. Новая яхта, новые соревнования, новая ответственность прибыли. Все могло измениться. То, о чем мечтал, но не надеялся, теперь обещало превратиться в реальность.

- Ну как тебе мое предложение? - закончил рассказ Рогозин. - Сразу согласишься и продашь душу, али дать тебе целую минуту на раздумья?

- Минуту? - хмыкнул Олег. Оба прекрасно знали, каким будет решение.

- Аукцион невиданной щедрости, - расхохотался собеседник.

- Помнится, в Одессе было десять секунд.

- Старею! Совсем добрый стал.

- Так я и поверил, - Сафронов похлопал ладонью по журналу, оттянул ворот майки, будто тот душил, и ответил: - Семеныч, готовь коньяк. Я твой с потрохами. Когда начинаем?

- Вчера, Олежка, вчера, - уже серьезно. - До первого соревнования остался месяц, а до презентации неделя. Тебе с Колей придется здорово попотеть, чтобы наша посудина не потонула в Финском заливе еще до официальной части.

- Не густо со временем, - Олег уже прикидывал, как будет добираться домой, и что в первую очередь нужно будет сделать. Неделя Мало.

- Один из твоих новых боссов редкостный муд*к.

- Для меня это не секрет. - При мысли о Строганове захотелось крепко припечатать что-нибудь кулаком.

- Ладно. - Рогозин уже собирался закончить разговор. - С Витей вопрос решен. Приезжай скорее.

Взгляд Олега вновь остановился на журнале. "Прекрасный капитан и чудесный человек. Рядом с ним любое испытание казалось по плечу, и не хотелось, чтобы регата заканчивалась", - строчки не давали покоя.

- Семеныч... - Сафронов откашлялся, будто что-то мешало говорить. - Когда у Строганова свадьба?

На другой стороне телефонной связи послышалось недовольное кряхтение.

- Просто скажи дату, - с большими промежутками между слов повторил Олег.

- А может тебе еще адрес ее сказать, и предупредить, чтобы ждала?

- Не надо. Адрес сам выясню. Дату скажи.

- Сафронов! Ты мне как сын, но... Подпишешь контракт - потом делай, что угодно. Второй раз я Витьку за жабры не возьму.

- Семеныч, все будет в лучшем виде. Не томи.

Кряхтение в трубке сменилось тихим, витиеватым матом.

- Осенью, - наконец сдался Рогозин. - Осенью красавицу окольцуют. Времени у тебя еще вагон и маленькая тележка. Только будь добр - подпиши вначале контракт!

***

Засунув телефон в карман джинсов, самый молодой из шкиперов экстра-класса задумчиво смотрел вдаль. Все складывало как нельзя лучше. Ссора с Плотниковым уже стала далеким прошлым, а будущее...

- Пожелай мне удачи, кот, - впервые за долгое время на лице Олега появилась улыбка.

Словно поняв, что с ним прощаются, вместо пожелания удачи пушистый собеседник нахально полез на руки. Бульдозером. От неожиданного напора Сафронов на миг даже растерялся.

- Эй, кот, - он попытался снять с себя животное, но тот пустил в ход тяжелую артиллерию и нежно заурчал. - Права была фея, ты парень со странностями.

Странности на этом не закончились. Вдобавок к мурчанию кот принялся тереться лобастой головой о грудь человека, и тот, тяжело вздохнув, кое-как смирился. Спустя пару минут под размерное мурканье в голову пришла совершенно безумная идея.

- А ты точно бесхозный? - Олег почесал кота за ушком. - Потому как если бесхозный, то приглашаю прокатиться.

И повернул сосредоточенную кошачью морду в сторону огромных тягачей с питерскими номерами.

Кот растопорщил усы, но с рук не слез.

Глава 12. Пеленг

Пеленг местоположение объекта, выраженное в градусах;

определяется по компасу.

Различают истинный и магнитный пеленг.

Морской словарь

Больше всего на свете светская львица и супруга одного из самых богатых бизнесменов страны Нонна Рогозина любила своих детей. После детей следовал муж, а затем покой. Иногда в иерархии ценностей "муж" и "покой" менялись местами. Случалось это довольно часто каждый раз, когда благоверный загорался какой-либо сумасбродной идеей. В последние дни уровень сумасбродства Льва Семеновича Рогозина прямо таки зашкаливал.

- Вот скажи мне, рыбка, - миллиардер, положив голову на колени супруги, отдыхал на диване. - Как такое возможно: у меня орда помощников. Директора, генеральные менеджеры, топ-менеджеры, президенты компаний и прочая высокопоставленная шушера. Я без пяти минут депутат парламента. А какую-то яхту без меня укомплектовать никто не может.

- Несчастный! - Нонна как веером помахала над мужем журналом, который до этого читала. - Бедняжка.

- Нонна! - с упреком.

- Лева, ты хочешь, чтобы я тебе посочувствовала? Я сочувствую.

- Злорадно как-то.

- А ты хотел, чтобы я всерьез горевала? - усмехнулась Рогозина. - Ты построил себе новую игрушку, никому не даешь с ней играться и еще чему-то удивляешься.

- Протестую. Яхта - не игрушка! Она - капиталовложение в имидж моего холдинга. И страны.

- Конечно-конечно. Как и все остальные твои яхты.

- Рыбка, - Лев Семенович хитро сощурился. - Эта - не остальные. Она последнее поколение лодок, созданная для Louis Vuitton Trophy. А это Формула-1 в парусном спорте.

- Ой-ой.

- Даже олимпийские соревнования по яхтингу детский сад в сравнении с гонками на таких лодках, - Рогозина распирало от гордости. - Никакому Плотникову и не снилось подобное.

- И для этого ты переманил его шкипера.

- Не переманил, а вернул.

- Поманил парня сладкой конфетой, - супруга продолжала. - И разругался с Витей.

Все-таки она слишком хорошо знала своего мужа. Тот нахмурился, вспоминая недавний разговор с компаньоном. Давненько ему не приходилось добиваться своего ультиматумами. А уж обещать наложить вето на проект... Не думал он, что до этого дойдет, но дошло. Даже сейчас, два дня спустя, неприятный осадок все еще чувствовался.

- Строганов, эх, Строганов. С одной стороны я его понимаю. У Сафронова нет опыта управления такими яхтами, с другой - знаю, что Олег научится быстро.

- И чтобы донести эту светлую мысль, пришлось ругаться?

- Он все никак не может простить Олегу то старое поражение. Хотя это поражение

- Договаривай. Мне уже самой интересно стало. Нонна легонько потянула мужа за ухо. - Ты ведь тогда две недели пьянствовал со своим Сафроновым, а мне так ничего и не рассказал.

Лев Семенович закатил глаза, изображая леность, но все же начал.

- Понимаешь, еще несколько лет назад Сафронов и Строганов были равными. Витя неплохо выступал, и в последней регате его команда была фаворитом. Все прочили им первое место. Моим архаровцам пятое или даже седьмое, а им первое. Ну, я тогда и пошел ва-банк. Олег на таких соревнованиях никогда не участвовал. Незнакомая яхта, новая команда, но я рискнул и перевел его в RC44. Прежний шкипер и экипаж поверить не могли, но мне что седьмое место, что вообще из бухты не выходить один хрен.

- И он выиграл?

- Не сразу, - Рогозин рассмеялся. Первые матч-рейсы мы сливали всем подряд. Я начинал пить сразу, когда яхта отчаливала от линии старта. Судьи сочувственно хлопали меня по спине и успокаивали шансами отыграться в гонке флота. Но в третьем заплыве все изменилось. Олег понял, как и что надо делать. Мы стали побеждать, а в последнем решающем туре он оставил Строганова с носом. - Самодовольная улыбка расплылась на губах миллиардера. - Опасный был маневр. Никто и никогда подобные не совершал. Витя не справился с управлением, его яхта опрокинулась, а Сафронов пришел к финишу в гордом одиночестве.

- Он специально опрокинул соперника?

- Хм... Возможно. Этот рыжий импровизировал, а Витьке не хватило фантазии понять задуманное. Он, кстати, потом долго оспаривал результат гонки. Переругался с судьями, но без толку.

Лев Семенович как сейчас помнил красное от гнева лицо компаньона, когда тот поздно вечером явился к нему в номер. Гордый и побежденный Строганов смотрелся угрожающе. К счастью, они с Сафроновым к тому моменту уже были в хлам, и все упреки и гнев прошли мимо. Утром сказанное помнилось смутно, однако Витя ничего не забыл.

- Да Ты в своем репертуаре, - усмехнулась супруга.

Теперь и ей стали понятны злые взгляды, которыми обменивались бывшие соперники на Сплите. Красавчик-капитан с улыбкой чеширского кота и не менее красивый, но суровый Строганов. Пламя и лед.

- Сафронов - мой шкипер! Он мне как сын, ты ведь знаешь. Подучился там-сям, набрался опыта. Теперь готов покорять новую вершину. И я буду не я, если не покорит!

- Лева-Лева, - поцокала языком Нонна. - Вот слушаю я тебя и радуюсь.

- Чему?

- Тому что у нас одни девки. Был бы сын, ты бы его замучил своими наполеоновскими планами. Сафронова этого, уже предвижу, что замучаешь.

- Этот из такого теста... Справится! - и немного подумав, добавил: - Если глупостей не натворит. А сейчас он как никогда близок к одной глупости.

И как Нонна не сверлила его вопросительным взглядом, не признался.

***

Олег добрался до Питера быстро. Потребовался день для завершения дел и разговора с Плотниковым, и меньше дня на дорогу. Старенький запылившийся форд как всегда ждал своего хозяина на стоянке аэропорта, и судя по тому, что он завелся с первого раза, удача в этот день была на стороне Сафронова. Это радовало. Решив не искушать судьбу, Олег быстро забросил вещи в квартиру и сразу же направился на верфи. Ему не терпелось увидеть яхту, а кроме того после обеда предстояло еще одно интересное мероприятие. Пушистый нелегальный мигрант вот-вот должен был прибыть в город.

На верфи его уже ждали. Помощник Строганова провел шкипера в кабинет босса. Никаких лишних вопросов на пропускном пункте. Никакого просиживания штанов под дверью, пока его сиятельство собирается с мыслями или пьет чай. Фортуна ласково улыбалась своему любимчику, и даже когда Виктор положил перед ним контракт, цифры оказались выше, чем стоило ожидать.

- Гонорар экипажу платит Рогозин, - новоявленный босс презрительно хмыкнул и отвернулся к окну.

В следующий раз он заговорил, только когда они спустились в производственный цех.

Укрытая тканью яхта стояла особняком. В отличие от остальных заказов возле нее не было ни единой души. Заградительная лента отделяла ее от остальной части помещения, а идеальный порядок и чистота говорили, что к этому объекту простым смертным доступ был запрещен. У Олега мурашки побежали по спине от предвкушения.

Строганов не спешил. Заметив нетерпение в глазах шкипера, медленно обошел яхту по кругу. Как отец, который решал, отдать ли замуж любимую дочь, он все оттягивал и оттягивал момент. Но Олег прекратил игру первым. Сбросив сумку на пол, подхватил ткань и принялся ловко "раздевать" свою новую яхту. В одиночку.

- Твою ж... - Сафронов восхищенно погладил гладкий борт. - Даже не верится, что такой муд*к как ты, мог построить подобное.

Лодка впечатляла. Двадцать пять метров карбоновой мощи. Сверкающие хромом поручни. Матовая белоснежная палуба. Крепкие тросы и самое современное оборудование. Рожденная рассекать волны красавица была готова к любой гонке.

- И какая ирония, что такому выскочке, как ты, предстоит ею управлять, - парировал Виктор.

- Кесарево кесарю!

Ткань мягко стекла с кормы, обнажив название. Олег хотел бы не заметить, но заметил. Одно слово. Длинное красивое слово. Сафронов на миг прикрыл глаза, будто ослепило вспышкой. Сердце билось ровно и громко. Все в порядке, однако на душе стало паршиво.

Любуясь реакцией оппонента, Строганов сложил руки на груди.

- Ты не самый лучший для нее, - кивком указал на яхту. - В мире есть с десяток шкиперов, управлявших подобными. Они опытнее, старше, мудрее, но ей достался ты.

- Будем считать, - Олег взобрался на борт, - что я твое личное проклятие, - усмехнулся.

- Рок, - хмыкнул Виктор. - Уж не знаю, что такого нашел в тебе Рогозин, но только посмей ее утопить.

- Специалист по этой части среди нас ты. Я предпочитаю приходить к финишу на лодке, а не рядом, вплавь.

Строганов тихо выругался, а Олег, не обращая на него никакого внимания, продолжил исследование яхты.

- Семеныч сказал, что презентация на днях, - руки ласково погладили холодный металлический штурвал. - Экипаж набран?

- Есть все. Ты и твой триммер были последними.

- Тогда завтра же надо начать обкатку. С полной командой.

- В семь утра. Не проспи. Я лично выведу ее в залив.

- Ну тогда сам уж как-нибудь отдери свою начальскую задницу от матраса.

Виктор окатил собеседника ледяным взглядом. Сафронов - тот самый шкипер, которого так восхваляла в статье его невеста. Мысль о ней тотчас отозвалась тупой болью под грудиной.

- Матрас - не женщина, но в семь буду.

Намек был настолько прозрачен, что теперь пришел черед материться Сафронову. Сдержался он с трудом, но продолжать разговор дальше расхотел.

- Предлагаю на сегодня завершить, - Виктор сверился с часами. - У меня еще дела.

- И у меня тоже, - одобрительно кивнул Сафронов и спрыгнул вниз. - Лодка хороша, но завтра станет ясно, на что она способна.

- До завтра, - проигнорировав протянутую руку, Строганов резко развернулся.

Дела действительно не ждали, но еще больше ему хотелось избавиться от общества бывшего конкурента. Сегодня был особенный день, и Сафронов как дурная примета был ни к чему.

- Муд*к, - Олег тряхнул рукой и ловко подхватил свою сумку.

Часы показывали полдень, и времени на все про все оставалось не так много. Стоило поспешить.

***

В одном из лучших ресторанов Санкт-Петербурга.

Вечер того же дня.

Зачарованно глядя, как официант наполняет бокал, Александра собиралась с мыслями. Она все-таки согласилась на встречу. Пусть не дома, а в ресторане, но ощущение неловкости не покидало. Это было незнакомо, особенно с ним.

Взгляд сам собой остановился на лице спутника. Чувственные изогнутые губы плотно сжаты. Подбородок гладко выбрит, и это вечером, явно для нее! Белоснежная рубашка, дорогой костюм и, как парфюм, аура властности и железной воли. Виктор был красив. Даже с уставшими глазами и ранней сединой на висках. Непозволительно красив. Как идол.

Строганов выжидал. Сегодняшняя встреча слишком отличалась от предыдущих. Куда-то исчезли легкость и простота, канула в лету успокаивающая повседневность. Будто незнакомцы, а не жених и невеста.

- Выглядишь уставшей, - не дождавшись первого слова от спутницы, он бросил быстрый взгляд поверх бокала.

- Работа. Заказов собралось много. - Аля сделала глоток вина. От напряжения начала болеть голова.

- Понимаю, - ироничная улыбка коснулась губ. Глаза по-прежнему смотрели внимательно и обеспокоенно. - Видел фотографии в "Большом спорте". Поздравляю.

Девушка поблагодарила кивком. Сделала еще один глоток. В этот раз больше.

- Как продвигается твой таинственный проект?

- Таинственный? - Виктор усмехнулся. Скоро презентация. И все тайное станет явным.

- О! Наконец я познакомлюсь со своей соперницей, - старая шутка прозвучала грустно.

- Солнце, у тебя нет соперниц. У тебя есть я, но моя хроническая занятость...

- Я все понимаю.

- Нет, - он тяжело вздохнул. - Это меня не оправдывает, но скоро у нас будет больше времени. Скоро все закончится.

Аля вздрогнула. В голову лезли непрошеные мысли и ассоциации. "Скоро все закончится" - мысленно повторила самой себе и не поняла, какое из трех слов напугало сильнее.

- Витя, - она отложила в сторону столовые приборы. Начать говорить было трудно, но молчать, казалось, уже невозможно. - Я больше так не могу. Нам нужно поговорить.

Он плотно сжал губы, сдерживаясь. Вот оно. То самое заряженное ружье, которое висело уже полтора месяца.

- Я не знаю, как так вышло. Не понимаю, хотя стараюсь понять. Все изменилось, - Аля до боли закусила губу. - Такое ощущение, что мы три года шли куда-то, вместе и сами по себе, а сейчас...

- Говори, милая.

- Я боюсь, Витя. Боюсь, что мы ошиблись.

- Аля...

- Нет, дослушай, пожалуйста, - молитвенно сложила руки, прерывая его. - Мне хорошо с тобой, я знаю, что ты меня любишь. И я тебя. Люблю. Но... А вдруг этого мало? Вдруг мы ошибаемся?

- Ошибаемся? Три года?

- Мы жили каждый своей жизнью. У тебя были яхты и работа, у меня учеба и фотография. Катились по накатанной.

Напряженная тишина в ответ.

- Витя, может, не будем спешить?

Она смогла. Сердце колотилось как бешеное. Во рту пересохло, а теплые пальцы мгновенно стали холодными. Испугалась. Словно только что совершила самое настоящее преступление.

А Виктор все молчал. Смотрел на нее, не моргая. Думал о чем-то, и не пошевелился, даже, когда официант принес заказ.

Все сложилось, как он и предполагал. Отчуждение, возникшее в последние недели, наконец вылилось в признание. Его солнце, его милая девочка оказалась храброй. Она сделала первый шаг. Теперь дело было за ним, и упускать ее он не собирался. Ни за что.

- Давай поедим, - произнес хрипло. - После я хочу тебя кое с кем познакомить. Давно нужно было, но... Потом и решим.

***

Кот не мяукнул ни разу. Он будто знал, куда его везут, и не выражал по этому поводу никакого недовольства. Что на яхте, что в кабине грузовика, что в старом Форде он вел себя одинаково. Не удивляясь ничему, спокойно вылизывался и лишь изредка поглядывал по сторонам окосевшим от активного причмокивания взглядом. Олег даже завидовал полосатому. Ему, бывалому моряку, спортсмену-экстремалу сейчас очень не хватало здорового кошачьего пофигизма. Волновался как мальчишка на первом свидании. Уже и забыл, когда оно было, это первое, но сейчас явно было нелегче, чем тогда. Пальцы выстукивали на руле примитивную мелодию, а прохожие, озираясь, будто спрашивали: «Не сошел ли ты с ума, рыжий?».

Он чувствовал, что сошел. Остановив машину на светофоре, Олег в очередной раз глянул на полосатого путешественника и мысленно покрутил пальцем у своего виска. Идея подарить Але кота с самого начала была бредовой. Сейчас же, рядом с ее домом, она стала казаться не просто бредовой, а идиотской. Зачем он ей? Зачем ей они оба, когда на носу свадьба, и вся жизнь уже наверняка распланирована на годы вперед?

Какая-то дикая блажь. Навязчивая идея. Сам не понимал, чего хотел, а обычные ответы вроде сексуального влечения особой ясности в мысли не вносили. Обычно сексуальное влечение можно было «перебить» кем-нибудь другим. Желающих всегда хватало, стоило лишь поманить пальцем, но не выходило. Пробовал, а потом уматывал, не зная как объяснить, почему вдруг расхотелось. Остывал ко всем. В раз. Не узнавая себя.

Какой-то поцелуй выбил на полтора месяца из нормального состояния и не отпускал. Форс-мажор в сознании, и только работа до седьмого пота приносила успокоение. Вкалывал как очумелый. Привороженный маленькой изящной феей с огромными серо-голубыми глазами. Глаза запомнил хорошо. Никогда ни у кого не запоминал, а здесь врезались в память. Как и губы, как и Он тяжело вздохнул.

Ехать незваным в гости да еще и с дубовой эрекцией не хотелось. Мало ли что ему предстоит, а еще пушистый подарок вместо цветов. «Я точно спятил!» - подумал, и на губах заиграла сумасшедшая улыбка. «Сумасшедшим можно все!» - разрешил себе и, успешно подавив желание развернуть машину, утопил в пол педаль газа.

***

Несмотря на июньскую жару, на верфи было прохладно. Почти все рабочие уже разошлись по домам, и лишь редкий лязг металла и удары молотка нарушали тишину. Но ни Строганова, ни его молодую спутницу они не остановили. Поддерживая Алю под руку, Виктор вел ее в дальний край главного производственного цеха. В самое уединенное место, святая святых верфи.

Не дойдя несколько метров до яхты, оба замедлили шаг.

- Солнце, я знаю, что последний год я весь был поглощен работой, фактически оставив тебя в одиночестве, - Виктор смотрел невесте в глаза как в душу. - Пропащий трудоголик, но клянусь, я не забывал о тебе ни на миг.

Она нервно сглотнула. Слышать подобные признания еще не приходилось.

- Я много думал и о тебе, и о нас, представляя, какой будет наша жизнь после, - махнул за спину. - Наверное, я слишком много думал и слишком мало действовал.

- Моя учеба тоже... Не способствовала. Однако не думаю что дело только в этом.

Аля положила руки ему на грудь. Даже сквозь одежду ощущалось тепло. Раньше она прижалась бы всем телом. Сейчас хватило рук.

- Ты хочешь подождать, дать нам время, - он горько усмехнулся, накрывая ее ладони своими. Крепко, словно хотел впечатать в себя. - Но для чего? Мое отношение к тебе не изменится. Я люблю тебя. - Виктор уткнулся лбом в ее лоб. - Я хочу тебя.

- Витя...

- Другая женщина мне не нужна, как и проверка временем. Но решать тебе.

Он резко отодвинулся, и, не тратя больше ни минуты, принялся стаскивать ткань с кормы. Некоторым секретам пора было уйти в прошлое. Откладывать это знакомство уже не осталось причин - доделал все, что было нужно. Рукотворный идеал соответствовал живому идеалу, а сам он освободился от груза заветной мечты.

Ткань с шелестом упала на бетонный пол, обнажив название яхты. Всего одно слово. Имя. Забыв дышать, Аля неотрывно смотрела на золотистые буквы и не могла поверить. Такого просто не могло быть. За что?

- Я назвал ее в честь тебя. - Виктор встал у нее за спиной, положив руки на талию. - Александра, потому что у самого лучшего уже есть имя, и другого мне не нужно.

Ладони прошлись вдоль бедер. Вверх-вниз, обжигая прикосновением. Притянули к себе.

- Я скучал по тебе, солнце, - хрипло шепнул он на ухо. - Очень скучал.

Девушка вздрогнула в ответ, но не отстранилась.

- Не могу больше без тебя. Хочу засыпать и просыпаться рядом. Видеть тебя каждый день и узнавать заново. - Мужские пальцы вытерли одинокую слезу с ее щеки. Коснулись губ. - Не нужно отсрочек. Давай попробуем иначе. Вместе. Каждый день. Под одной крышей.

- А если

- Тогда и видно будет, - бережно развернул Александру лицом к себе, не выпуская из кольца рук.

Взгляды затуманились. Тела слились в объятиях, и вокруг все будто бы исчезло. Только он и она. В огромном здании под высокой крышей, среди яхт и редких звуков со стороны. Глаза в глаза.

Было что-то в этой близости. Фатальное сочетание несочетаемого: страха и вызова, исступления и самообладания. С ним всегда было сложно. Сложно и одновременно спокойно, как у Бога за пазухой. Ее первый мужчина, непостижимый, но заботливый. Любящий, самый лучший и отчаянный. Разве она могла сказать "нет" и отказаться? Разве ускользнула бы из этого кокона? Кто-то другой - может быть, она - нет.

Ее губы первыми коснулись его губ. Только успела вымолвить "прости" на вдохе, как в тот же миг с горячим "родная" губы Виктора сожгли поцелуем последние здравые мысли. Решение пришло само. Безоглядно.

***

Немолодая худощавая женщина открыла Олегу дверь. Хватило одного взгляда на встречающую, чтобы понять, кто она. Она тоже узнала, кто перед ней. Фотографии этого капитана в последнее время слишком часто мелькали на мониторе дочки. Высокий, молодой и рыжий. Не красавец - куда ему до Строганова, но необычные черты лица, так любимые дочерью, компенсировали все.

- Здравствуйте, - улыбаясь, произнес тип и заглянул ей через плечо. Вы, наверное, мама Александры? Я Олег. Приятно познакомиться.

Дама сделала шаг назад и, нацепив на лицо искусственную улыбку, пригласила войти.

Тот вошел. Вместе с большим шелестящим пакетом и обшарпанной картонной коробкой.

- А это, - дама указала на сомнительные "презенты", - Что?

В ответ из коробки послышался один, но протяжный "мяу".

- Это кот. Со Сплита. Аля очень хотела забрать его, и вот, - руки быстро раскрыли коробку, выпуская полосатого на волю. - Ее сейчас нет?

Хозяйка отступила еще на шаг вглубь коридора и уперла руки в бока. Настойчивость и дерзость молодого капитана пугали. Точь-в-точь ее бывший муж. Такой сейчас был особенно опасен.

При мысли об опасности в душу закралась догадка: не в госте ли причина разлада Али с Виктором? Неделю как минимум они провели бок о бок на яхте, а значит Губы сжались в нитку. Все складывалось одно к одному. Вот виновник странного поведения дочери. Он и только он.

- Молодой человек, Вы что-то путаете.

- Вы мама Александры Брянцевой, так? - приветливая улыбка слетела с губ Сафронова. - Алю я могу увидеть?

- Али нет дома, - холодно.

- Тогда подскажите, когда будет. - Олег привалился плечом к дверному косяку, сложив руки на груди. - Пожалуйста.

Вся поза так и говорила, что без ответа он не уйдет.

- Боюсь, ждать придется долго.

- Я подожду. Могу в машине, если здесь мешаю.

Олег по-прежнему старался быть любезным, но уж очень этот разговор напоминал его недавнюю перепалку со Строгановым. Мама явно играла в команде конкурента.

- Молодой человек, Вы зря приехали. И это тоже зря, - она, презрительно фыркнув, указала на кота. - Помойный кот в апартаментах ее мужа будет лишним.

- Она живет с ним? - он готов был руку отдать на отсечение, что не может Аля жить со Строгановым. Не верил и не хотел в это верить.

- Вы ведь знаете, что Александра вот-вот выйдет замуж?

Кивок головой.

- На дворе двадцать первый век. - Дама пожала худенькими плечами и, не моргнув глазом, солгала. - Какой смысл жить порознь с любимым мужчиной? Ей там очень хорошо.

Стрела попала в цель. Всю самоуверенность Сафронова как ветром сдуло. Слова застряли в горле. "С любимым мужчиной" как плевок в лицо.

- Простите. - Он опустил руки, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не стукнуть своей дурной рыжей башкой о стену.

Попытка взять крепость нахрапом обернулась позорным поражением.

- Все мы иногда ошибаемся в своих умозаключениях, - хозяйка попыталась ногой отогнать кота к двери, намекая, что обоим пора и честь знать.

- Вы правы, еще раз извините.

- Котика прихватите, - видя, что гость уходит, окликнула дама.

- Кота?.. - Олег на миг обернулся, посмотрел в нахальные желтые глаза полосатого и отрицательно покачал головой. - Аля очень хотела этого кота. Хотя бы это я знаю точно.

И вышел.

***

Уже в форде, откинувшись на подголовник, Сафронов шумно выдохнул. Все закончилось, так и не начавшись. А на что он, собственно, надеялся? Что его встретят с распростертыми объятиями? Спросят, как дела, или бросятся на грудь с радостным воплем? Хмыкнул, глядя на себя в зеркало заднего вида. С виду взрослый дядька, не пацан - точно, а верил.

- Лох обыкновенный, разрешите познакомиться, - зеркалу.

В нем отразилось суровое мужское лицо. Покрасневшие от усталости и недосыпа глаза как-то странно блестели. На гладко выбритом с утра подбородке красовалась рыжая щетина, а губы Губы были такими же обветренными, как всегда, но без улыбки. Даже усмехнуться не получалось. Нонсенс.

В одном из окон на третьем этаже дернулись занавески. Второй подъезд, квартира справа от входа. Наблюдали за ним. Контролировали, чтобы убрался и даже духом своим не осквернял светлое будущее одной юной обрученной особы. Он не стал разочаровывать почтенную даму. Повернул ключ в замке зажигания. Выехал со двора. Прочь. Домой. В свою собственную жизнь.

***

Аля вернулась домой лишь утром. Боясь разбудить мать, сняла туфли у входа и тихо, на цыпочках направилась в свою комнату. Но не дошла. Прямо у двери, словно поджидая, сидел кот. Взгляд желтых глаз встретился с взглядом новой хозяйки, и та, прижав ладонь к зацелованным, подпухшим губам, бессильно опустилась на пол. Не составило труда догадаться, кто доставил посылку. Только один человек на свете знал, как сильно ей хотелось забрать его с собой. Только одному оказалось это под силу.

- Юнга, - Аля протянула к коту подрагивающую руку. - Зачем он? Почему?.. - вырвалось со стоном, и на глаза навернулись непрошеные колючие слезы.

Полосатый питомец плавно завалился на бок и как ни в чем ни бывало потянулся. Он свою задачу выполнил, а почему - его не касалось.

Глава 13. Стапель

Стапель сооружение для постройки

судна и спуска его на воду.

Морской словарь

Утро. Народу в автобусе было битком. Кто-то спешил на работу, кто-то просто спешил. За окном проносились дома, чадили выхлопными газами машины, и поблескивала в лучах яркого солнца река Нева. Пятничный Питер торопился начать последний рабочий день. Чтобы не выйти на чужой остановке в потоке людей, Аля протиснулась вглубь прохода и намертво вцепилась в металлический поручень. Витя наверняка разозлился бы, видя, как она передвигается по городу. Как он ни старался, а не мог понять, почему его невеста упрямо отказывается от подарка в виде машины и крайне редко позволяет себе такси. Он не понимал, а она смело прыгала в обычный автобус и всю дорогу рассматривала попутчиков, изучая эмоции и выискивая красоту в хмурых лицах.

Вот и сегодня, в день презентации она едет на автобусе к маме и привычно скользит взглядом по людям. По задумчивым дамам средних лет у выхода, по обнявшейся парочке, с одной парой наушников на двоих, по странному старику в ярком цветастом спортивном костюме напротив. Придерживая ветхую сумку на колесиках, он стоял посреди прохода и радостно улыбался. Как безумный. Але трудно было отвести от него взгляд, а мысли сами собой возвращались к раннему утру.

Витя вновь спал беспокойно. Настенные часы показывали пять утра, а она, разбуженная резким стоном, не смогла уже больше уснуть. Было тревожно. Витя последние дни был сам не свой. Проблемы с поставщиками наложились на презентацию яхты, а он, упрямый, никому не хотел передоверить хоть часть своих полномочий. Тянул все сам. Посвящал ей утро, а потом до ночи пропадал на работе.

К четвертому дню совместной жизни Аля уже чувствовала себя виноватой и в его усталости, и в ночных кошмарах. Она сто раз успела пожалеть о том, что заикнулась об отсрочке. Ее отчаянный шаг стоил дорого. Однако Строганов наотрез отказывался вносить какие-либо изменения в свой рабочий график. В упрямстве ему не было равных. Утро исправно начиналось с совместного завтрака, за которым Але кусок в горло не лез, а ужины... Ужинов не было. Был сон. Неспокойный и короткий. А потом пробуждение сродни реанимации. И так каждый день. К презентации Александра извелась не меньше, чем сам Виктор. Хотелось покоя и завершения всей канители с подготовкой.

Даже то, что на празднике будет Олег, больше не пугало. Привезя ей юнгу, Сафронов не объявлялся и не давал о себе знать. Ни единой весточки за неделю. На душе от этого стало как-то пусто, но она старалась не обращать внимания. Понимала разумом, что нужно радоваться такому раскладу. Неделя регаты окончательно ушла в прошлое. В настоящем все было правильно и спокойно. С Витей. Под одной крышей. И на пути к полному душевному равновесию осталось лишь одно препятствие - презентация.

Дернувшись так, что пассажиры налетели один на одного, автобус остановился на остановке. Аля рывком вернулась в реальность. Вокруг толкались люди. Увидев за дверями контролеров, "зайцы" заспешили на выход. Кто-то ругался, кто-то причитал, и лишь странный старик в пестром спортивном костюме все улыбался, будто не замечал общего безумия. Еще недавно казавшийся сумасшедшим, теперь он выглядел единственным нормальным человеком на весь автобус. Единственным настоящим. Парадокс. Уже не стесняясь, Аля как зачарованная смотрела на его улыбку. Такая знакомая и теплая. Любовалась ею и как могла отгоняла мысли о другом человеке, который тоже умел оставаться жизнерадостным и естественным в любой ситуации.

***

Полдень того же дня.

Частный яхт-клуб в марине Крестовского острова.

Олег в последний раз проверил показания приборов, убедился в готовности экипажа. За неполную неделю постоянных тренировок превратить команду в единый механизм так и не удалось. Одни вечно спешили, другие опаздывали. К счастью сама яхта не вызывала никаких нареканий. Строганову удалось-таки создать лодку, равную по качеству суперяхтам Кубка Америки. Когда двадцатитрехтонный болид разворачивал свои паруса в семьсот квадратных метров, даже чуждые яхтингу прохожие превращались в зевак. Равнодушных не было. И вот сегодня требовалось показать яхту во всей красе на официальной презентации.

На побережье Финского залива их уже ждали. Организаторы позаботились, чтобы это событие стало настоящим праздником для города. Строганов и Рогозин должны были лично встречать "Александру" у пристани, а ему, Сафронову, предстояло выполнить главную роль эффектно подвести яхту к причалу и на несколько проклятых часов нацепить на себя маску отважного героя. С выполнением всех положенных "поклонов" и "выходов на бис". Об этих обязанностях даже думать было тошно, но контракт диктовал свое.

***

На причале был аншлаг. Официанты разносили шампанское. Обычные зрители, журналисты и приглашенные гости, боясь пропустить появления яхты, смотрели в сторону залива. А впереди всех, поджидая "объект", замерли фотографы. Среди этой толкучки Аля чувствовала себя неуютно. Она с удовольствием поменялась бы сейчас с любым из фотографов. Но красивое платье, туфли на шпильке и мужчина рядом предполагали совсем иное времяпрепровождение. Будущая миссис Строганова сверкала как бриллиант. Идеальная партия для одного из самых завидных холостяков Питера. На нее поглядывали с восхищением и завистью. А она, пряча волнение, пугливо ждала одну единственную встречу и подбадривала себя.

Яхта появилась неожиданно. Крошечный силуэт вдали очень быстро оброс деталями и увеличился в размерах. Зрители, открыв рты, наблюдали за приближением "Александры". Даже Витя забыл на время свою вражду со шкипером и любовался чистым ходом своей красавицы. Идеальные повороты. Низкий угол крена, безопасный, но эффектный. Наполненные ветром паруса с его логотипом. Команда работала профессионально.

Строганов, не отвлекаясь, смотрел на яхту, а Аля, пытаясь рассмотреть лица, - на экипаж. Не стоило ей этого делать. Понимала, что лишнее, но палуба приковывала взгляд. Манила. Однако, ровно до того момента, как она увидела рулевого. На "Александре" Олег смотрелся иначе. Ничего общего с неунывающим шкипером "Марины". Исчезла беззаботность и легкость. Сейчас он казался опаснее и притягательнее. Это пугало. От неожиданных ощущений сердце сжалось, и прохладный воздух стал казаться раскаленным. Чтобы прекратить странную пытку, Аля резко развернулась к Виктору и принялась поправлять тому безукоризненно завязанный галстук. Руки подрагивали. Счастье, что Строганов ничего не заметил.

***

Музыка играла, казалось, из-под каждого куста. Фотографы третий час кряду слепили вспышками. Туда-сюда носилась шумная детвора, а главные герои дня все отвечали и отвечали на вопросы журналистов.

Оставив Виктора наедине с газетчиками, Аля без дела слонялась по площадке. Ни есть, ни пить не хотелось, а еще больше не хотелось столкнуться лицом к лицу с капитаном яхты.

Служба, организовавшая банкет, постаралась на славу. Одетые в ультракороткие платья блондинки висели на Сафронове гроздьями. Модели исправно позировали на камеры, а высокий мускулистый капитан смотрелся рядом с ними как греческий бог. Ему даже делать ничего не нужно было. Только быть собой. Белоснежная спортивная майка подчеркивала широкие плечи, а низко опущенный козырек не скрывал блеска нахальных глаз. Убийственное сочетание работало безотказно. Представительницы женского пола от мала до велика бросали на капитана «Александры» голодные взгляды. Фотографируясь вместе, беззастенчиво лапали сильные руки и грудь. А некоторые, особенно решительные, порывались поцеловать в щеку.

Олег был мил и приветлив со всеми. Образец спортсмена и идеальная модель. Аля поражалась самой себе, но к прежнему желанию любоваться им нынче примешалось что-то горькое и пугающее. Очень похожее на ревность. И хотя рядом с ее женихом моделей вилось не меньше, именно те, что липли к Олегу, злили особенно.

Опасаясь увязнуть в этих эмоциях еще глубже, она всячески старалась избегать любой встречи. Каждый раз, завидев его, разворачивалась на сто восемьдесят градусов и уходила. Куда угодно. Не позволяя себе присесть или хотя бы на минуту расслабиться.

- Красавица наша, мне кажется, или ты скучаешь? - Рогозин под руку с супругой неожиданно преградил путь.

- Нет. Все замечательно. Просто немного устала, - Аля взглядом указала на высокие каблуки. - Мечтаю поскорее оказаться дома.

- Да. Такова она женская доля, - Нонна понимающе закивала. - Пока мужчину возносят на пьедестал, его женщине приходится смиренно ждать и не заслонять собой его сияние.

- Витя заслужил. Честно говоря, я и сама безумно рада, что лодку наконец спустили на воду. Теперь он сможет хоть немного передохнуть.

После слов девушки чета Рогозиных многозначительно переглянулась.

- М-да, - одобрительно хмыкнул Лев Семенович. - Теперь пусть наш шкипер отдувается.

- А ему, мне кажется, это очень неплохо удается, - восхитилась Нонна. - И яхту отлично привел, и толпу поклонниц собрал. Я смотрю, вокруг него не только наши штатные модели вьются.

- Живем один раз. А он парень свободный, - Рогозин подмигнул благоверной.

На бледную как полотно Алю они не обратили внимания. Она бы и сама с удовольствием не обращала ни на что внимания. Но глаза выискивали, а сердце сжималось.

- Теперь, Левушка, я понимаю, почему этот молодой человек тебе так нравится, - Нонна ослепительно улыбнулась.

- Орел! - гордо произнес муж.

- Похож на тебя в молодости. Те же повадки, тот же взгляд. Дежавю! Только он симпатичнее.

- Рыбка, - Лев Семенович поцеловал руку жены. - Если бы я в молодости был хотя бы вполовину таким, как он, я бы днями и ночами портил девок, а не деньги зарабатывал!

Они весело засмеялись и даже не заметили, как их случайная спутница ни с того, ни с сего куда-то исчезла. Ругая себя за несдержанность, Аля птичкой упорхнула в ближайший шатер для персонала. Личная жизнь шкипера "Александры" ее не касалась. "С глаз долой - из сердца вон!" - приговаривала она себе. А ноги от проклятых каблуков болели все сильнее.

Адски, до боли в висках и злости.

***

Содержимое пятого бокала шампанского, точно так же как и предыдущих, Олег выплеснул на землю. Маневр остался незамеченный, а лучший друг был не в счет.

- Только продукт переводишь! - Николай с неодобрением покачал головой.

- Не хочу.

- Боишься не остановиться?

- Сорвусь.

- Из-за нее? - оба посмотрели вслед уходящей девушке.

- Нет! - Олег отрицательно помахал рукой одной из красоток, что норовила вновь повиснуть у него на шее. - Из-за того, что команда у меня любопытная, а как дело доходит до разворачивания парусов - все глухие и рассеянные.

- О! - пробасил друг. - Точно из-за девчонки! Она тебе за кота хоть спасибо сказала?

Олег со вздохом взял очередной протянутый бокал. Все будто сговорились его споить. Что модели, что обычные гости подносили и подносили.

- Коль... Кто ж за помойных благодарит, когда видишь какой породистый, - сверкнув глазами на Строганова, - под боком.

- А ты вообще с ней встречался?

- С тещей Строгановской, - Олег незаметно вылил напиток на землю.

- Ууу! Повезло! дернул шеей друг. А с ней самой?

- Да ерунда какая-то, - о том, что раз пять пытался приблизиться, и каждый раз его оставляли с носом, даже говорить не хотелось. Может, и не нужно нам разговаривать...

- Может, и так, - Коля долгим взглядом вновь посмотрел в сторону шатра, в котором исчезла Аля.

- Точно, не нужно! Вообще! и перевернув кепку козырьком назад, Олег широким шагом двинулся к шатру.

***

Александра чуть не подпрыгнула на месте, когда белая ткань входа взметнулась вверх.

- Здравствуй! четкое громкое приветствие заставило сжаться.

Сафронов окинул взглядом пространство, убеждаясь, что они одни. Затем подошел ближе.

- Здравствуй, Олег, - Аля собрала остатки сил и, гордо выпятив подбородок, сделала шаг вперед.

- Ждешь кого-то?

- Отдыхаю. Мне, знаешь ли, и одной хорошо.

- А как же любимый жених?

- У него интервью.

- И у тебя куча свободного времени, а поздороваться не подошла.

В глазах капитана плясали злые огоньки.

- Не хотела отвлекать, - Аля чувствовала, что злость захлестывает и ее. Еще минуту назад он стоял в обнимку с двумя или даже с тремя девицами, а сейчас пришел ее упрекать. Зачем?

- Ну, как минимум за кота можно было и поблагодарить.

- Ты был так занят. Куда я со своей благодарностью?

- Ну да, кто ж благодарит за помойного кота?

Аля раскрыла рот от изумления.

- Олег, я благодарна за кота, но пожала плечами, не зная, как еще объяснить свое поведение.

- Но посчитала, что я обойдусь, - закончил он за нее фразу.

Моргнув пару раз, Аля кивнула.

- Тогда не буду больше тратить твое время, - развернулся. Приятно было увидеться.

***

Александра так и не поняла, что это сейчас между ними было. Внутри все кипело от ярости. Задержись он хоть на секунду, она бы налетела на него с кулаками. За что он так? Что ему вообще от нее понадобилось?

- Достало! воскликнула в пустоту. Когда уже этот день закончится? и тихо, едва слышно. - Господи, как же ноги болят...

Отчаянно хотелось плюнуть на все, снять туфли и усесться прямо на зеленый газон. Она почти так и сделала, но стоило снять туфли, как ткань шатра вновь взметнулась.

- Я завелся. Зря. Сейчас прошло, - как гром среди ясного неба.

Ни извинений, ни пояснений. Олег опять стоял у входа. Будто и не уходил.

- Ты зачем вернулся?

- Поехали. Отвезу домой, - он достал из кармана ключи.

- Я никуда не поеду, - Аля попятилась. - У Вити еще интервью не закончилось.

- Витя может хоть до посинения давать интервью. А у тебя ноги болят.

Девушка нервно сглотнула.

- Поехали, говорю. Нечего над собой издеваться.

- Олег, нет! - запаниковала. На миг забыла даже о ноющих ногах. - Я поеду потом, с Витей. Тебе тоже пока ехать нельзя. Наверное.

- Со мной только что собак не фотографировали. Хватит. Отскалился свое. Едем.

И он сделал шаг вперед, выражая всем своим видом, что готов увести ее даже против воли.

- Ты точно псих.

- В курсе. - Стал вплотную к ней. Грудь касалась груди. - Мне в последнее время часто об этом говорят.

- Только в последнее время?

- В последнее особенно! приподнял бровь. Так как: сама дойдешь или тебя на руках до машины нести?

Ультиматум прозвучал более чем серьезно. В надежде ускользнуть, Александра ухватилась за край шатра и только наклонилась, как Сафронов ловко забросил ее на плечо.

***

Машина оказалась неподалеку. Только это и спасло от позора. Как Аля ни упрашивала, а на землю Олег отпустил ее только на стоянке. Чувствуя себя извращенцем, он наслаждался каждой секундой ее беспомощности и искренне жалел, что организаторы предоставили команде парковку так близко к причалу. Еще б метров сто, а лучше километр. И без свидетелей.

Удовольствие закончилось слишком быстро. Его очаровательная жертва вновь стояла на своих двоих. Красная то ли от злости, то ли от смущения, она сверлила его взглядом и в любую секунду была готова удариться в бега.

- Догоню и отшлепаю! угадав мысли, как ребенку, погрозил пальцем Олег.

Предупреждение подействовало. С неохотой, поражаясь самой себе, но Аля смирилась. Не сделав ни единого шага в сторону, ждала, пока ее похититель откроет дверь машины. С ужасом думала о предстоящей поездке. Он, она, замкнутое пространство и огромный город, в котором так легко было бы затеряться. Волнение зашкаливало.

Олег чувствовал ее страх как свой собственный. Но делал то, что делал. Не думая, не анализируя. Словно именно это было естественным заботиться о ней, оберегать, быть рядом.

- А ты уверен, что она заведется и поедет? - Аля с надеждой посмотрела на старый форд. Безумно хотелось, чтобы тот подвел своего хозяина.

- У меня всё ездит, и, - усмехнувшись, - все заводятся.

Щеки девушки запылали еще ярче. И Олег довольно улыбнулся сам себе.

- Залазь, - пресекая ее попытку сесть на заднее сиденье, мягко подтолкнул к передней пассажирской двери.

Ехали молча. Отправив сообщение Виктору, Аля отвернулась к окну и считала минуты до окончания поездки. Сафронов же не спешил. Изображая самого добропорядочного водителя, до зеленого цвета на светофоре стоял на каждом перекрестке. И будто не был никогда гонщиком, тащился со скоростью ленивого велосипедиста. Ехал совсем не в сторону квартиры Виктора. Вез к матери. С этим тоже пришлось смириться. Она готова была ехать куда угодно, лишь бы пытка поскорее закончилась. Лишь бы не чувствовать, как внутри все обрывается от каждого его взгляда, и не задыхаться, пугаясь собственных желаний.

***

Родной двор встретил их тишиной. Разъехавшиеся на выходные по дачам соседи пока не вернулись, а собачникам еще рано было выгуливать своих питомцев. Все как вымерли. Ни прохожих, ни детей на качелях, и даже широкая деревянная лавочка сегодня пустовала.

- Спасибо, что подвез, - стило Олегу заглушить двигатель, Аля тут же схватилась за ручку двери.

- И все? Сафронов испытующе посмотрел на нее из-под ресниц. Перехватил за руку.

- Я не знаю, что еще сказать, она опустила глаза.

- Можно и без слов.

- Нет

- Ты его так любишь? зло. - Нет. Черта с два я в это поверю! Ты кота бездомного любишь больше, чем его!

- Нет! Пожалуйста. - Она прижала ладонь к его губам. Саму трясло как в лихорадке.

- Поехали со мной. Сейчас. Подальше отсюда.

Он провел губами по ее тонким пальцам. Как пес потерся колючей щекой.

- Не могу, - прошептала. - Тебе это не нужно. Мне это не нужно. Мы не можем так просто...

- Столько лет прошло, а ты не изменилась. Все такая же правильная и честная.

- Я... Аля отвернула лицо. Ненавидела себя в этот миг. Не хотелось быть правильной и честной. Устала. - Витя - мой будущий муж. Я люблю его. И лучше нам больше не видеться. Никогда. Пожалуйста, ведь...

Олег смотрел на нее и не слышал слов. Проходили мимо. Вместо них он видел блестящие глаза, раскрасневшиеся губы, затравленный взгляд. Если так должна выглядеть счастливая невеста, то он - веселый клоун. С улыбкой от уха до уха. Даже заплаканная из-за потери фотоаппарата его фея выглядела счастливее. Даже когда убегала от него в последний вечер. А сейчас - потерянная. Испугавшаяся, и явно не его.

Строганова хотелось стереть в порошок. Удалить из ее памяти любое упоминание о женихе. Прижать дрожащую к себе и не отпускать. Пока не успокоится. Пока не поймет, как сильно ошибается. Если бы не слезы в серо-голубых глазах, так бы и сделал. Слезы сломили. Подкосили всю решимость. Вместо слов положил руку ей на затылок и насильно притянул к себе.

- Умоляю... Аля сразу поняла, что произойдет. - Нет.

Но тщетно. Этот их второй поцелуй ничем не напоминал первый. Тогда с гор сошла лавина. Сейчас обоих затягивало в трясину. Против воли, вопреки всем доводам рассудка проваливались в поцелуй с каждым мгновением все глубже. С его злостью. С ее отчаянием. Александра сопротивлялась, как могла. Упиралась изо всех сил. Боролась с Олегом, с собой. И проигрывала.

***

За одно мгновение поцелуй превратился в секс. В безумие губ, языков, ладоней. В откровенную близость, которая была доступна только двоим. Спятившим. Отчаявшимся. Губы скользили по губам, узнавая. Как слепые, пальцами ласкали лица друг друга, запоминая. Дышали одним дыханием и еще глубже тонули. В собственную бездну. Туда, откуда не существовало пути назад, и любая надежда была миражом.

Казалось, прошла вечность.

Аля вырвалась из объятий с глухим стоном. Следом за короткой вспышкой, ослепившей обоих, пришло холодное осознание реальности.

- Боже - закрыла лицо руками. Как я могла?..

Чувство вины взяло за горло.

- Милая, - Олег вновь попытался обнять ее, но Аля дернулась так резко, что отступил.

- Никогда Никогда! - толкнула дверцу машины. Пожалуйста, больше никогда

- Да бесполезно все! он хлопнул ладонью по рулю. Неужели не понимаешь?

- Нет. Все неправильно, - потрясла головой. Ты ошибаешься. У меня есть Витя, а это все ошибка.

- Витя ошибка!

- Нет! перепуганные глаза остекленели. Нет.

- Саша

- Прощай, - и ни слова больше не говоря, она выскочила из машины.

Бежала как от пожара. Не глядя по сторонам, забыв о каблуках. Олег только с места сорваться успел, как хлопнула металлическая дверь.

Поздно. Упустил. Теперь оставалось просить впустить, ломиться в деверь. Он мог бы. И догнать, и развернуть, и увезти, но знал, что бесполезно. Знал, что сейчас не изменит ничего и не переубедит. Слишком быстро все завертелось, слишком сильно их потянуло друг к другу. Сила эта пугала его самого. И как лучше поступить, пока не представлял.

Глава 14. Фордевинд

Фордевинд курс, при котором ветер направлен

в корму корабля. Тот самый «попутный ветер».

Морской словарь

Лязг металла и шумное дыхание тренирующихся заглушали даже их мат и команды инструктора. Семнадцать спортсменов вкалывали в поте лица в тренажерном зале. Третья неделя подготовки к международной парусной регате Louis Vuitton Trophy подходила к концу. Экипаж "Александры" уже забыл, что такое отдых, семьи и обычная человеческая еда. Вместо них были ежедневные тренировки в зале и на море, спецпитание и режим. Регата сильно отличалась от всех предыдущих. Конкуренты были опытнее, а нагрузки выше.

Тяжелее всего приходилось капитану. Олег только начал чувствовать яхту, только разобрался в ее возможностях, как Строганов откопал где-то польского шкипера и назначил того официальным консультантом команды. Головная боль помножилась на два. Теперь приходилось терпеть не только разглагольствования владельца команды, но и его звездного специалиста. Олега подташнивало от обоих. Дельных советов было мало, а времени пустые разговоры сжигали очень много. Непозволительно много для последних дней перед началом гонки.

- Сафронов, возьми гантели полегче! - голос тренера прозвучал громче, чем обычно.

Олег на секунду отвлекся от своих невеселых мыслей. Завис на вытянутых руках на перекладине.

- Зачем? - отозвался.

- У тебя глаза из орбит от напряжения скоро вылезут.

- Нормально все! - капитан посмотрел на две "десятки", привязанные к широкому поясу. Уже не чувствовал их - мало было. И снова подтянулся.

- Тогда давай на одной руке, - тренер стал рядом, сложив руки на груди. С этим подопечным ему было сложнее всего. Сафронов работал на износ и не желал останавливаться даже тогда, когда видно было, что силы иссякли.

- Окей! левая рука опустилась вдоль туловища.

Николай настороженно наблюдал за ними рядом. Уж он точно знал, что с тактикой тренер ошибся. Не с тем связался. Но пока друг предпочел не вмешиваться. И трех дней не прошло с момента передислокации экипажа на Сардинию, а по ощущениям казалось, что вечность. Не замечая красот райского острова, команда вкалывала с каждым днем все больше. Инструкторы и консультанты ставили над ними все новые и новые эксперименты. А его лучший друг нарочно злил руководство и гробил свое здоровье. Вот и сейчас. Один глупо шутит, другой глупо выполняет. Слепой ведет слепого. И терпение Николая тоже походило к концу.

***

Днем раньше

Аля, не глядя, швыряла платья в сторону чемодана. Легкие сарафаны, изысканные вечерние наряды, белье и старые шорты - все летело в одну кучу. Все было не важно. Она хотела выть от отчаяния, но держалась, стиснув зубы.

Мать, Елена Васильевна, стояла у порога и незаметно наблюдала за дочерью. Три последние недели Александру было не узнать. Мало того, что вначале она выдумала несуществующую простуду и перебралась домой, мало того, что потом заболела по-настоящему и две недели провалялась в кровати, так сейчас еще пыталась отказаться от поездки на острова с женихом. Невиданное дело - променять неделю в раю на не по-летнему холодный дождливый Питер. Будущая теща до сих пор с тревогой вспоминала опечаленное лицо Виктора и недоумение в его глазах. Такой фортель перед свадьбой! И это ее дочь!

- Мама, хоть сейчас, прошу, не стой у меня над душой, - Аля не сдержалась. - Твоя победила - я еду. Больше не дави! Не надо.

- Да если бы я не вмешалась...

- Мне было бы гораздо лучше. И спокойнее!

- Какая ты еще у меня глупая.

Александра резко обернулась. Посмотрела на мать, но ни слова не произнесла. Вместо нее высказался Юнга. Кот незаметно вошел в комнату. Прыгнул на кровать и, развалившись прямо на груде одежды, промяукал свое фирменное "Ма-а-а!" Пушистый подкидыш Сафронова как всегда был на ее стороне.

Елена Васильевна с трудом удержалась от того, чтобы не согнать животное. Что он, что капитан, привезший его, стали для нее настоящей головной болью. Один стерег Алю будто сторожевая собака. Спал в одной кровати. Напоминал о том, о ком не стоило напоминать. А второй... Со вторым было еще сложнее. Упрямый моряк с одного раза не понял ничего. Нахально считал, что имеет право являться в их дом. Все на что-то надеялся, и лишь она одна знала, как трудно было каждый раз его выпроваживать. Тихо, незаметно и жестко. Пока никто не услышал, и не случилось непоправимое.

- Милая, очень тебя прошу - не порти себе жизнь. Не рискуй счастьем!

- Мама

- Оно, счастье, слишком хрупкое.

- Я знаю, - со стоном. - Я очень хорошо это знаю.

- Надеюсь - бросив на кота и дочь печальный взгляд, Елена Васильевна направилась в свою комнату.

Когда шаги стихли, Аля опустилась на кровать. Щеки горели. Так хотелось, чтобы это опять была температура. Любая. Хоть сорок. Но дважды повезти не могло. Отсрочка закончилась. "Не рискуй счастьем!" - как насмешка. А ей так не хотелось ничем рисковать. Ни капельки, но уже сейчас чувствовала, что избежать этого самого риска будет адски трудно. Словно злой рок, самые близкие и родные толкали ее туда, куда не следовало. Направляли поближе к искушению. На самую грань. А она Она плыла, как рыбка в бурном течении. Не видя ничего, не понимая. Лишь чувствуя. И это пугало сильнее всего.

***

Настоящее время

На десятом подтягивании Николай не выдержал.

- Сафронов, - крикнул он. - Пожалей руку! Она тебе еще пригодится.

- От-стань, - прохрипел по слогам Олег, подтягиваясь одиннадцатый раз.

- Не для работы, так для удовольствия.

- От-стань!

- Как знаешь! - друг вытер полотенцем пот со лба. Задумался. - И в кого ты такой осел? Папка ж у тебя нормальный, мать - вообще святая женщина...

- В дру-зей! - рука уже болела. Но упрямился.

- Нет! Друзья у тебя тоже нормальные. Или ты о Бонифации?

Ответа не последовало.

- А может, ты для принцессы своей стараешься? - Николай бил словами прицельно. - Так поверь семейному человеку: в темноте под одеялом пересчитывать твои кубики на пузе никто не станет. И размер бицепсов там до фени. Гарантию даю!

- Все! - терпение лопнуло. Олег наконец отпустил перекладину. - Коля, что ты ко мне пристал?

Закинул на плечи полотенце. Все эти разговоры о "принцессе", "подруге" и прочие уже бесили. За три недели в Питере успел ощутить себя полным идиотом. И под балконом, и под дверью. Сплошной облом. Только что к Строганову в гости не наведывался. Александры не было нигде. А теперь еще дурацкие шутки друга. Злило.

- Топай куда-нибудь! Делом займись! - рыкнул он.

Оба смерили друг друга яростными взглядами.

- Что за шум, а драки нет? - подоспел тренер. - Сафронов, ты уже не идешь на рекорд?

- Он уже побил все возможные, - вместо Олега ответил Николай.

- Понятно... - инструктор ухмыльнулся и, повернувшись к упрямому капитану, скомандовал. - Тебе все мало. Вон, Смит простаивает. Иди поприседай, выпусти пар!

- С удовольствием.

Олег отстегнул от пояса гантели и широким шагом направился подальше от этих двоих. Тело ломило, но злость была сильнее.

- Ишь, нервный какой! - тренер покрутил пальцем у виска.

- Зря вы так, - глядя вслед другу, буркнул Николай. - У него спина уже неделю болит. Защемило или мышцу потянул - хрен его знает.

- Твою ж налево!

- Угу!

- Ладно, - инструктор взял журнал с записями под мышку. - Пора его выгонять из зала.

С этим Николай спорить не стал. Будь его воля, Сафронов уже давно валялся бы на какой-нибудь массажной кушетке. Но полномочий таких не было, а обычным способом достучаться до разума товарища не получалось.

***

Самолет заходил на посадку. Трехчасовой перелет "Москва - Кальяри" прошел гладко. Ни зон турбулентности, ни воздушных ям. За окном светило яркое солнце, и ничто не напоминало о дождливом Питере. Аля, ни на миг не отрываясь, смотрела в иллюминатор. Над Сардинией не было ни единого облачка. Огромный остров, как страна из сказки, пестрил рыжими черепичными крышами и белоснежными стенами домов. Утопал в зелени. Синее море ближе к берегу становилось бирюзовым, а вдоль длинных кривых береговых линий красовались многочисленные яхты.

- "Марина" Рогозина тоже где-то там, - догадавшись, на что она смотрит, подсказал Виктор.

- Мм?.. - Аля перевела на него свой затуманенный взгляд.

- Он позавчера приплыл на ней, - пояснил Строганов. - Сказал, что будет жить на яхте. Самодур.

- А я его понимаю. - Горькая улыбка не коснулась глаз. - Очень.

- Поверь, в отеле тебе будет гораздо удобней.

- И никаких соревнований! - оба в один голос произнесли слова. Уговор, данный перед отъездом. Странная просьба Али, которую Виктор пообещал выполнять.

- Все будет хорошо, - он наклонился и нежно поцеловал невесту в холодную щеку.

- Конечно, - шепотом ответила она.

Несколько секунд спустя самолет выпустил шасси. Их легонько тряхнуло, и вскоре колеса коснулись посадочной полосы. Время разговоров и ожидания закончилось. Они прибыли в конечный пункт. И из динамиков, под шум аплодисментов пилоту раздалось веселое напутствие экипажа.

- Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в аэропорту города Кальяри. Температура за бортом двадцать восемь градусов Цельсия, время восемнадцать часов. Командир корабля и экипаж прощаются с вами. Благодарим за выбор нашей авиакомпании и желаем хорошего отдыха. Кальяри - сердце Сардинии. Влюбленные всего мира выбирают его для своего медового месяца. Надеемся, что ваш досуг будет увлекательным и насыщенным, а по окончании мы вновь встретимся на борту нашего лайнера. Сейчас вам будет подан трап. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до полной остановки.

Последние слова потонули в общем шуме. Пассажиры расстегивали ремни, доставали ручную кладь, а Аля взволнованно смотрела на своего красивого, идеального будущего мужа. Нехорошее предчувствие прокралось в душу. Не нужно было соглашаться. Не нужно было никого слушать. Все зря. Ладони вспотели от волнения.

Увидев странный блеск в ее глазах, Витя ласково улыбнулся.

- Все будет хорошо. Как же я скучал по тебе. - Провел ладонью по бедру до кромки платья. Сжал колено. Моя.

И вместо того, чтобы ответить, что она тоже скучала, Аля медленно кивнула.

***

Команда уже заканчивала тренировку, когда в зале появился неожиданный гость. Пришедшего узнали все. Несмотря на нелепую панаму, резиновые шлепанцы и помятый вид, Лев Семенович Рогозин был одним из самых узнаваемых людей даже здесь, на Сардинии.

- Граждане трудящиеся, приветствую.

Поздоровавшись с тренером, Рогозин прошел вглубь зала. Спортсмены продолжили заниматься, но теперь вместо коктейля из ругательств и громких выдохов слышалось лишь шумное "Пхх". Главного спонсора команды уважали.

- Хороши! Приятно посмотреть. - Лев Семенович стянул с головы панаму и гордо расправил плечи.

- Стараются, - прокряхтел тренер. - Виктор Николаевич сказал не давать им спуска.

- Правильно. Строганов знает, что говорит. Ну, архаровцы мои, готовы защищать честь страны?

Нестройный хор «конечно», «да» и «само собой» был ему ответом.

- Умудритесь последними прийти - Рогозин сощурился. - Сдам всех общим скопом в какой-нибудь стрип-клуб.

- Так мы хоть сейчас готовы! - выкрикнул кто-то, и весь экипаж тут же залился хохотом. Стены вздрогнули.

- Плясунами! - перекричал всех Рогозин.

Как гранату разорвало. Раз, и все звуки смолкли.

- А что, - Лев Семенович потер руки. - Чего добру пропадать? Ишь красавцы какие. Все равны, как на подбор, с ними дядька... - огляделся. - Кстати, а где Сафронов?

Капитана не было видно нигде.

- В раздевалке он, - тренер на миг оторвался от своих журналов с записями. - Переодевается.

- А ему что, заниматься не надо?

- Он свое отзанимался, - прозвучало со злостью. - Спину потянул, мать его.

- За два дня до начала гонки? - Рогозин побагровел.

- Именно!

- Проклятие. А ты куда смотрел?

Тренер нервно сглотнул. Часть вины, как не крути, была на нем. Знал ведь, что капитан упрямый. Должен был остановить, не брать на понт.

- Да там ничего страшного, - попытался он оправдаться. - Пару сеансов массажа, и будет ваш Сафронов как новенький.

- Точно?

- Гарантирую! Я ему даже массажистку найду посимпатичнее, чтобы не отказался.

- Блондиночку выбирай да помоложе. Вкус у нашего капитана нынче... Взыскательный! - непонятно, в шутку или всерьез, порекомендовал Рогозин. И тут же скрылся за дверью раздевалки.

***

Все повторялось. Она вновь ехала в такси по направлению к отелю. Вновь слепящее солнце, пальмы по обочине дороги и пьянящий, неповторимый запах моря. Тогда был Сплит, сказочная Адриатика. Теперь Кальяри. Жаркое, пышущее жизнью и страстью Средиземноморье. Таксист насвистывал себе под нос веселую мелодию. Машина приближалась к роскошному отелю на побережье. А девушка в салоне вся сжалась.

- Уже скоро, - Строганов опустил на глаза солнцезащитные очки.

- Устала, - Аля пожала плечами.

- Верю. Сам больше всего мечтаю принять душ и упасть в кровать.

- Даже без ужина?

- Потом устроим ночной налет на ресторан.

- Мне нравится твоя идея, - попыталась усмехнуться. Не вышло.

Витя заметил. Состояние невесты тревожило его не на шутку. Порой казалось, что зря убедил лететь. Было что-то в этом упрямстве. Какая-то неуловимая причина. Сдерживающие ее обстоятельства. Но он не мог... Не хотел улетать в этот рай, зная, что она там, в сыром Питере одна и после болезни. Настоял, уговорил, добился. Интуиция уснула. А теперь непонятная тянущая боль под грудиной не оставляла ни на миг. Как звоночек. Как маяк.

Глава 15. Компас

Компас основной мореходный инструмент,

показывает направление стран света

и направление, по которому идёт судно.

Морской словарь

Два дня спустя.

Лифт бесшумно поднимался вверх. На электронном табло одна за другой сменялись цифры. Второй, третий, четвертый этажи остались внизу. Элегантный высокий мужчина взглянул на свою спутницу. Пятый, шестой этаж. Она почувствовала, что на нее смотрят. Сняла с шеи фотоаппарат. Оглянулась через плечо. Взгляд задумчивый, спокойный - впервые за последние дни. Ему порадоваться бы, но отчего-то стало не по себе. Седьмой. Дверцы лифта разъехались.

Впереди был коридор. Длинная ковровая дорожка. Холодные мраморные стены и большое, от пола до потолка, прозрачное окно в конце. За окном виднелось море. Бескрайний синий простор и оранжевое солнце в фиолетовом небе. Светило медленно катилось за горизонт, оставляя на небосводе багряные разводы. Будто царапины. Дух захватывало. Переглянувшись, путники замерли у лифта.

- Витя, а тебе никогда не хотелось вот так исчезнуть?

Оставив своего спутника в одиночестве, девушка медленно двинулась вперед, к окну.

- Исчезнуть

- Да. И забыть обо всем.

Он достал из кармана карточку-ключ от номера. Повертел в ладони.

- Часто, - шумно выдохнул. Наверное, даже чересчур.

- Но ведь это ненормально?..

- Скорее всего.

- Витя, - Аля кончиками пальцев дотронулась до стекла. - Может, мы что-то делаем неправильно?

- Не знаю, - не желая продолжать этот странный разговор, Строганов открыл дверь в гостиничный номер.

Войти Аля не успела. Сделала всего один шаг, как отворилась дверь комнаты напротив, и из него вышла изящная блондинка в коротком платье. Девушка настолько была поглощена своими мыслями, что даже не заметила Строганова и его невесту. Аля тоже не обратила бы на нее внимания, но Витя так внимательно смотрел то на незнакомку, то на открытую дверь за ее спиной, что взгляд невольно остановился на блондинке.

- Мой номер телефона у вас есть. Звоните в любое время, - обернувшись, проворковала она недавнему клиенту. Приятных снов! - развернулась на каблучках.

Удивленная пара до последнего смотрела ей в след. Длинные ноги, тонкая талия, шикарные волосы кому-то сегодня очень повезло. Когда дверцы лифта закрылась, Строганов ухмыльнулся.

- А Сафронов зря время не теряет.

- Что?..

- Откуда только после интенсивных тренировок силы берутся?

- Это его номер? Аля чувствовала, как внутри все сжимается и холодеет.

- Да. Если я ничего не путаю.

- Понятно.

- Что-то не так?

- Нет, все так, - она прижала к груди, будто щит, фотоаппарат. Просто Иногда очень хочется исчезнуть.

Последние слова были сказаны так тихо, что у Вити не было ни единого шанса услышать.

***

Этим утром Строганов ушел раньше, чем обычно. Даже не поцеловав спящую невесту, бесшумно выбрался из-под одеяла. Сегодня начинались соревнования. Вся команда с тренерами, консультантами и Рогозиным уже должна была ждать его на пирсе. Виктор торопился. «Александре» предстояло первое испытание. Один из самых важных дней в его жизни. И волнительный. Мысли были заняты только гонкой. Собираясь, одеваясь, он ни разу не взглянул на другую Александру, настоящую, из плоти и крови. Тихо захлопнул за собой дверь и ушел.

За окном просыпался город. Пока солнце не начало палить, гости Кальяри спешили на пляжи, а жители - по своим рабочим местам. Сонные парочки в панамах и шлепанцах, шумная детвора, собаки на поводках - все суетились, боясь упустить драгоценное утреннее время. А у главной городской пристани выстроились в ряд невероятные, невиданные здесь ранее яхты.

Из окна гостиницы они были видны как на ладони. Аля знала это, но даже смотреть в ту сторону сегодня не могла. Бессонная ночь вымотала ее. Последние силы иссякли вместе с уходом Вити. Больше не нужно было притворяться спящей, да и вообще что-либо изображать.

- Напрасно. Все, - подняла вверх руку. Посмотрела на подаренное женихом кольцо. Бриллианты в изысканной золотой оправе - шедевр от лучших ювелиров. Символ любви и намерения навеки связать две судьбы вместе. Ее и Вити... Только зачем она ему? Красивая партия для успешного и вечно занятого мужчины?

Глядеть было больно. Глаза щипало. Смахнув со щеки первую слезу, она опустила руку на грудь. Ни желаний, ни воли. Стоило бы подняться, привести себя в порядок. Начать очередной забег. Но вместо этого укуталась с головой в одеяло и впервые за три недели расплакалась. Навзрыд.

***

Новички гонки, российская команда, начала свой день с поражения. Везение покинуло экипаж еще на этапе жеребьевки. Первые же соперники отборочного тура были неоднократными победителями в классе. Узнав, с кем команде предстоит сойтись в дуэлях, Рогозин первым делом затребовал в штаб коньяк. Литр успокоительного на три заплыва. Этого должно было хватить, и даже Строганов впервые за время знакомства с Львом Семеновичем отнесся к его слабости с пониманием.

Не до шуток было всем. Олег и команда, как могли, выкладывались в каждой дуэли. Тренеры и консультанты, прилипнув к биноклям, изучали тактику соперников. А Рогозин две гонки подряд грел в руках бутылку. После второго поражения пробка полетела в море. На трезвую голову не было мочи смотреть продолжение. Дождавшись, когда злой и мокрый капитан "Александры" сойдет на берег, миллиардер плюхнулся на раскладной стул в центре тренерского штаба и молча начал напиваться.

- За нас с тобой! - бутылкой отсалютовал он усевшемуся рядом Олегу.

- Не рано ли? - Сафронов потянулся за своим энергетическим коктейлем. Восстанавливать силы между поединками было некогда.

- Не-е-ет! - протянул Рогозин. - К последней на сегодня, третьей гонке лично я предпочитаю быть подготовленным!

- Оптимистично!

- Ой, - отмахнулся. Ну, когда мы с тобой в первый день выигрывали? Никогда! А благодаря этому, - указал на бутылку, - хоть обидно не будет.

***

Стараясь не смотреть в зеркало на свое заплаканное лицо, Аля собирала вещи. Оставаться дольше ни в номере, ни на Сардинии она не могла. От мысли о продолжении "отдыха" внутри все скручивалось в тугой узел. То, что еще вчера было терпимым и привычным, сегодня вызывало панику. Необходимо было дождаться Виктора, объясниться и бежать.

Что сказать Строганову, она даже близко не знала. Одна бессонная ночь перечеркнула три года рядом с ним. Слишком резко и неожиданно. Окончательно. А ведь не было ни близости, ни даже поцелуев. Только ночь. Под одним одеялом на одной кровати. Она не сомкнула глаз, смотрела на него и не могла поверить, что хотела замуж и любила. На сердце вместо любви зияла черная дыра. Та засасывала в себя всю ее волю, желания и чувства. "А были ли они?" - вопрос крутился в голове, а отвечать себе "да" с каждым разом становилось все труднее.

Два чужака. Красивая пара. Казалось, так легко и просто было находиться рядом. Кружить на поверхности: светить, сопровождать, принимать подарки. Радоваться жизни. Но кукла сломалась. Руки больше не могли обнимать. Губы не хотели целовать. Идеальный механизм вышел из строя. Получалось только плакать. Выть в голос, некрасиво и нерадостно. Кому нужна такая кукла? Слабая, неспособная любить так, как любят ее.

Себе самой и то она была не нужна. Себя даже в зеркале видеть не хотелось. Предательница. В мыслях уже сотни раз изменившая тому, кому обещала. Настоящая дочь своего отца. За это было особенно стыдно. Стыдно и больно. Витя такого не заслуживал. Такого не заслуживал никто. Нужно было прекращать фарс. Вымаливать прощение и убираться из чужого рая. Домой. К работе и коту. Хотелось верить, что хотя бы для полосатого Юнги она что-то да значила. Трясущимися руками Аля сложила в чемодан вещи. Ладонью заглушая всхлипы, дошла до балкона, чтобы последний раз взглянуть на яхту.

Экипаж "Александры" отдыхал после очередной гонки. Спортсмены смеялись, разговаривали о чем-то с тренерами и членами других команд. На пирсе бурлила жизнь, но Олега Аля увидела сразу. Бинокль был без надобности - рыжий короткий ежик горел на солнце. Капитан что-то говорил Рогозину, тот отвечал, и все было таким обычным, повседневным, что казалось, вернулись назад времена хорватской регаты.

Больше всего в жизни хотелось, чтобы это было правдой. Дрожа от холода после заточения в душе, пить с Олегом ром. Бежать, держась за руки, по старым улочкам. Считать звезды на палубе. И целоваться. Сейчас она бы согласилась на все. Без гарантий и обещаний. Сказала бы "да" на его "давай уедем отсюда". Сейчас... Стало поздно. У молодого капитана было, с кем провести время. У него была очаровательная блондинка и красавица-яхта. А у нее, Али Остатки гордости.

***

Третья гонка "Александры" мало чем отличалась от предыдущих. После второго буя новозеландская команда на сотню метров опережала новичков. Дело было дрянь. И на берегу, и на яхте все отчетливо понимали, что к четвертому бую разрыв будет так велик, что впору сходить с дистанции и плыть назад.

Всем было все ясно, и лишь один капитан "Александры" без победы не собирался никуда возвращаться. У Олега был план. Свой собственный, не согласованный ни с кем и очень рискованный. Когда он начал приводить его в действие, даже "подготовленный" Рогозин чуть не подавился коньяком.

- Мать моя женщина - восхищенно прошептал он.

- Какого черта он творит? Строганов схватился за голову.

- Безумец! выпустив бинокль из рук, прошептал польский консультант.

Равнодушных не было. Накренившись недопустимо низко, грозя вот-вот перевернуться, "Александра" огибала одновременно буй и соперника. Мачта трещала. Паруса, как бритва, резали воздух над самой водой, а экипаж на страховочных ремнях висел на противоположном борту яхты. Готовые в любой момент превратиться в пловцов, спортсмены и не думали ослушаться своего капитана. Поражений хватило всем. Сейчас каждых думал только о победе и готов был на любой риск.

Новозеландцы не верили своим глазам. Капитан их яхты, мертвой хваткой вцепившись за штурвал, с открытым ртом наблюдал за лихим маневром новичков. Так его еще не обходили. На мгновение показалось, что это просто какой-то дурацкий способ уйти на дно. Новая "русская рулетка". Но когда буй остался позади, все осознали - новичкам удалось. Пройдя самый опасный поворот первыми, "Александра" на всех парусах приближалась к последнему рубежу. Теперь пришел черед для отчаянных действий соперника. Они бы еще успели вырвать победу. Рискованно, безумно, но могли. Оставался один поворот до финишной черты. Однако опытный новозеландский шкипер и думать не мог, чтобы повторить маневр Сафронова.

Аля, прижав ладонь к губам, следила за событиями на море. Стоило на минуту спуститься вниз, чтобы узнать, когда закончится гонка - попалась. Сердце колотилось как у зайца. Кровь отлила от лица. Она бы упала как подкошенная, но Лев Семенович за руку подтянул к себе и усадил на шкиперский стул.

- Он ведь... Он... - в горле ком застрял.

- Рискует Олежка, - Рогозин плеснул коньяк в пластиковый стаканчик. Подал девушке.

- Господи, как страшно, - сжалась в комок. - Не могу смотреть.

Наблюдать страшно было даже опытным морякам. Лев Семенович сам, боясь сглазить, отводил глаза.

- У него получится. Этот рыжий сукин сын еще и не такое проделывал. А ты пей! - указал на стаканчик в руке.

Аля кивнула и залпом выпила все содержимое.

- Ах! - дыхание перехватило. По телу прошла дрожь.

- Сейчас полегчает, милая, - Рогозин заботливо похлопал ее по спине и укутал в чью-то кофту. - Сейчас.

***

Капитана команды-победителя встречали аплодисментами. Зрители и судьи были в восторге. Сафронов все-таки добился своего - переломил серию неудач. Толпа ликовала, а тренеры и владелец яхты орали на своего капитана благим матом. Строганов был в ударе.

- Ты о чем думал? - красный от злости, он схватил Сафронова за грудки. - Ты вообще, представляешь, как рисковал?

- Нет, б**ть, первый раз за штурвалом! - Олег взял оппонента за запястья и с силой отвел руки от своей груди.

- Вы могли перевернуться!

- И что?

- Ты совсем не соображаешь?

- И что, я у тебя спрашиваю? - теперь уже напирал Олег.

Строганов молча сверлил его яростным взглядом.

- Молчишь? Правильно! ухмыльнулся шкипер. - Знаешь, что ничего бы не было. Яхте ничто не угрожало, а триста метров до берега мои ребята проплывают в считаные секунды.

- Сафронов, ты псих.

- От кого я уже только это не слышал! - он звонко хлопнул собеседника по плечу и двинулся дальше. В этом заплыве все они пощекотали себе нервы. Он не был исключением. Хотелось поскорее присесть на стул и влить в себя остатки рогозинского коньяка. Не дошел каких-то пару шагов.

***

Аля первой увидела его. Такой же рыжий, безумный и красивый. Словно и не было трех недель разлуки. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.

- Аля? - Олег провел ладонью по голове. Не верилось. - Ты..

Она отвернулась, вытирая рукавом слезы.

- Фея, я так... - он сделал шаг навстречу.

Зря. Она, как ошпаренная, подпрыгнула со стула.

- Да постой же! окликнул, понимая, что сейчас произойдет.

- Нет! Нет... - бросилась прочь.

Эмоции переполняли. Александра и секунду не могла находиться с ним рядом. Страх, обида, тоска - чувства ураганом сметали все трезвые мысли. Ноги сами несли в сторону отеля. И неважно было, как смотрят на нее посторонние. Все не важно. Лишь бы успеть, лишь бы убежать.

***

Она почти добралась до номера. В кабинке лифта кроме нее не было никого. Оставалась пройти несколько метров по коридору, и безопасность.

- Аля, стой! - неожиданно раздался крик со стороны лестницы.

Девушка испуганно оглянулась. Голос узнала сразу. Этого не могло быть! Он не должен был бежать за ней, а она - попадаться. Ведь почти успела. До двери номера было рукой подать.

- Стой, я тебе говорю! - Сафронов приближался неотвратимо как стихийное бедствие.

- Нет. - Руки тряслись. При первой же попытке открыть дверь карточка упала на пол.

Подобрать Аля не успела. Олег был уже рядом. Резко крутанув ее, потянул в номер напротив. К себе. Уж у него-то карточка не выпала. В одно мгновение умудрился и дверь открыть, и толкнуть внутрь девушку.

- Выпусти! с надрывом. Как загнанный зверь, Аля прижалась спиной к стене.

Сафронов навис коршуном. Чтобы не придушить в объятиях, приходилось сдерживаться.

- Какого черта ты от меня убежала?

- Захотела и убежала, - выпятив подбородок. - И не от тебя, а просто в номер.

- Так я и поверил!

- Мне все равно.

- Да? - зеленые глаза хищно свернули. - Тебе настолько все равно, что ты, не снимая моей кофты, дала деру, стоило мне лишь приблизиться?

Она посмотрела вниз на свой "наряд". Краска залила щеки.

- Кофта... - что было силы, дернула собачку вниз. Заставив Олега отстраниться, стянула с себя ненавистную тряпку. - Вот! Теперь я могу идти?

- Да разве тебя кто-то держит? смеясь, сгреб ее в охапку и прижал к себе. - Саша... - сердце стало биться тихо-тихо, словно боялось спугнуть счастье.

В этот раз Але пришлось задирать подбородок еще выше. Проклятые слезы уже выступили на глаза и грозили позорно потечь по щекам.

- Пусти меня, - жалобно. Ну, пусти же, - толкнула захватчика в грудь.

Он не послушал. Зарылся носом в волосы и улыбнулся.

- От тебя коньяком пахнет, - голос звучал хрипло. - Рогозин споил?

Аля быстро облизала губы, будто это как-то могло устранить запах. Отвернула лицо.

- Саша?.. - заставил посмотреть в глаза. - Ты что, за меня волновалась?

Случайная догадка. Сам поразился своей наглости, предположив такое. Очень хотелось, чтобы волновалась. Чтобы все эти месяцы думала только о нем.

- Нет! - Аля всхлипнула. Попыталась увернуться. - С чего бы? За яхту!

- За яхту? - Олег не верил своим ушам и глазам. Он угадал.

- Да. Ее назвали в честь меня. Вот! Волновалась.

- Врунья, - прошептал в приоткрытые губы.

Она кивнула.

Другого сигнала Олегу не понадобилось. Один взгляд в затуманенные серые глаза, и слетел с катушек.

Аля запретила себе думать. Спрятала подальше воспоминания о блондинке, забыла на время о собранном чемодане и Вите. Руки стаскивали с Олега майку, расстегивали ремень на брюках, а губы целовали. Остановиться бы, но не было ни единого шанса. Второй раз за этот длинный мучительный день что-то сломалось. Теперь не осталось даже гордости.

- С ума по тебе схожу, - Олег усадил Алю на высокий комод у двери и, отчаявшись справиться с десятком маленьких пуговиц на сарафане, рывком задрал подол до самой талии. От увиденного возбудился враз.

- Нет! Феи такими не бывают. - Две гладкие коленки по бокам от его бедер так и просились на плечи. Искушали.

- Пожалуйста, - она уже не отталкивала - умоляла. Губы покрывали горячими поцелуями шею и плечи Олега. Ладони скользили по его спине, заставляя мышцы каменеть. От безумного желания дыхание стало рваным. Малейшее прикосновение обжигало. Хотелось скорее. Всего его, как никогда и никого прежде.

- Все хорошо. Хорошо, - Олег успокаивал обоих, пока пальцы сдвигали в сторону влажный лоскуток шелкового белья. В паху уже болело от готовности, и тонкая ткань трусов не скрывала внушительной эрекции. - Проклятие!

Крыша со свистом улетела в пропасть. Стоило протолкнуться в нее двумя пальцами, чуть не кончил.

- Да... - глухой стон в ответ.

Серо-голубые глаза напротив распахнулись в изумлении.

- Боже! Аля вскрикнула.

Каждое прикосновение отзывалось волной удовольствия во всем теле. В сотни раз острее самого нежного секса, что был у нее раньше. Неправильно и грязно. Острое ребро комода больно впивалось в кожу, но она ни за что на свете не заставила бы его прекратить. Бесстыже насаживалась на пальцы. Двигалась навстречу, не закрывая глаз.

Два влажных омута. Олег смотрел в них и не дышал. Затягивало. Не мог ни о чем думать. Толкался в нее пальцами все быстрее и быстрее. Тонул во взгляде.

- Олег, я лю...

Отчаянное признание чуть не сорвалось с губ.

Неожиданный стук заставил обоих замереть.

- Сафронов, открывай давай, - Лев Семенович Рогозин барабанил в дверь с упрямством лесного дятла. - Я знаю, что ты там и не один. Открывай.

«Вот только тебя мне сейчас не хватало!» - Олег с мучительным стоном прервал поцелуй.

- Минуту, - рыкнул, проклиная всех и вся.

- Сафронов, это срочно! не унимался босс.

- Подожди! взглянул на девушку.

В серо-голубых глазах плескалось отчаяние. Раскрасневшиеся губы были сжаты, а грудь вздымалась так часто, что казалось, Аля задыхается. Она была на грани.

- Саша - как пушинку пододвинул ее к самому краю комода. Как бы я хотел сейчас быть в тебе!

Но на себя пришлось наплевать. В паху ныло немилосердно, обещая еще большие мучения позже. В висках стучало, но не дав Али ни малейшей возможности опомниться, он прижался лбом к ее лбу и продолжил. Еще скорее и глубже. Не слушая стука Рогозина, не обращая внимания на сопротивление и слезы своей феи. Губы шептали горячие обещания. Взгляд требовал и подчинял. Пальцы скользили в нежной плоти. Заставлял стонать, выгибаться и плакать от наслаждения.

***

Секунды тянулись медленно. Лев Семенович упрямо молотил в дверь капитана. Мимо него шагал в свой номер Строганов. За стеной, задыхаясь от яркого оргазма, дрожала девушка. А вечер только начинался.

Глава 16. Ватерлиния

Ватерлиния линия, отмеченная цветной полосой

вдоль бортов судна, по которую оно углубляется в воду.

Соответствует максимально допустимой

в эксплуатации осадке судна при полной загрузке.

Морской словарь

Строганов резко открыл дверь своего номера. Лежащую у порога карточку он не заметил. Чемодан на кровати тоже остался без внимания. Не до того было. От злости кулаки сжимались так, что костяшки побелели. Сафронов очень вовремя исчез. Виктор сам поражался, как выдержал и не припечатал этого выскочку к асфальту сразу после окончания гонки. Соревнования только начались, успели бы победить и так, без риска. Навидался уже подобного за свою жизнь. Сейчас не хотелось. Ему нужна была чистая победа.

Мысленно проклиная рискового шкипера, Строганов закатал рукава рубашки и двинулся в ванную. Нужно было охладиться.

Опасный трюк, который проделал Олег, многих заставил поволноваться. Все это живо напомнило события трехлетней давности, когда перевернулась его яхта. Ситуации были похожи. Обида за старое поражение и волнение за нынешнюю команду соединились в одно. Любые доводы Сафронова казались недостаточными. Он не имел права так поступать. Не должен был совершать несогласованных действий. Не мог...

Ледяная вода лилась по локтям и подбородку. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Но не отпускало. Гнев не затихал. По-прежнему хотелось что-нибудь сломать или разбить. В зеркале показалось красное от ярости лицо. Глаза блестели.

- Какой черт меня дернул согласиться с Рогозиным? он снова сунул голову под кран.

Вода потекла за шиворот. Тонкая струйка скатилась между лопаток, заставив вздрогнуть. На секунду взгляд прояснился. Вначале Виктор не понял. Потом проморгался, надеясь, что показалось. Не удалось. В огромном зеркале напротив отразилась часть спальни. Мягкий ковер на полу, угол кровати и чемодан. Чемодан был полон доверху, и не нужно было присматриваться, чтобы понять, чьими вещами.

- Нет. - Кадык на горле дернулся. Нет Проклятие.

Зарывшись пятерней в волосах, он замер на пороге ванной. В комнате тревожным звоном зазвенел мобильный, но его владелец даже не глянул в сторону трубки. Стоял в дверях и смотрел. На ровные стопки платьев и белья, на знакомые сандалии в прозрачном пакете. На то, что до этого самого момента означало наличие в его жизни кого-то еще.

***

В ванной комнате было сыро. Из крана тонкой струйкой текла вода. Нужно было умыть лицо, а лучше - помыться полностью, но Аля не находила в себе сил. Прижавшись щекой к стене, сидела на холодном полу. Руки и ноги не слушались. Глаза болели. Ей бы заплакать, только не получалось. Охлаждала горячий лоб о холодную плитку стены. Кусала губы.

А вокруг все напоминало об Олеге. Его ванная, полотенца, зубная щетка и она сама, казалось, насквозь пропитавшаяся им. Незнакомая. От саднящих губ до все еще пульсирующего лона. В голове не укладывалось, но она сделала это. Она была с ним. И даже чуть не призналась, что любит. Рогозин очень вовремя постучал в дверь! Не приди он, сейчас они были бы в кровати, и признание стало бы невинной мелочью.

При мысли о еще большей близости все тело обдало жаром. Она по-прежнему хотела его. Зная, что не должна. Понимая, что будет всего лишь "одной из". Хотела. И стоило столько раз убегать? Сдалась, забыв о женихе и собственном достоинстве, как только он усилил напор. Как гулящая девка. Услужливая фея для молодого капитана.

- Как я могла? - шепотом. Ладонь легла в развилку между ног. Подрагивая, прошлась вдоль тонкого кружева. Кожа все еще горела, и легкое касание вызывало дрожь. Телу было все равно, что в номере напротив мог находиться Витя. Отчаяние брало от такой своей реакции.

- Мамочка, - она скрутилась калачиком на полу. - Что же я наделала?..

Светильник под потолком заливал ванную белым светом. Хрупкая девушка будто и не ощущала холода от плитки. До боли зажмурив глаза, пыталась расслушать стук своего сердца. Мечтала получить хоть какую-нибудь подсказку. Но сердце билось спокойно. С каждой минутой все четче и четче, стройным ритмом развеивая всякие иллюзии. Глупо было на что-то надеяться. Решения приняты, а о случившемся стоило бы забыть поскорее.

Вода все так же журчащим ручейком текла из крана. Александра чертила пальцем на полу знак бесконечности, а в соседней комнате на повышенных тонах спорили мужчины. Реальность бескомпромиссно заявляла о себе.

***

- Строганов заменит тебя поляком! - в голосе Рогозина звучала злость.

- Не заменит, - упирался Олег. - Тот не тренировался с командой.

- Значит, устроит тренировку. Впереди как раз один свободный день.

- Семеныч, это утопия. От этого надутого индюка вообще никакого толка нет!

- Зато он выступал на таких яхтах.

- Когда? Три года назад? Пять? Нынче он и стоячего не обгонит. Ты же видел, какие сейчас скорости?

- Олег, ты всерьез считаешь, что Строганов будет думать о скоростях, когда увидит вас вместе? - Рогозин хмыкнул, указав взглядом на дверь в ванную комнату. - Да стоит ему заподозрить...

- У меня контракт, так что пусть идет к черту с подозрениями!

- Контракт гарантирует тебе гонорар, но не место за штурвалом.

- Бред.

Олег потряс головой. Вот только проблем с поляком ему сейчас не хватало.

- И ты хочешь проверить, бред ли это? босс недовольно скривился. - На своей шкуре? Именно сейчас, когда на кону Суперкубок?

- Строганов не станет меня менять!

- Ну да, ты же его любимчик! Как можно тебя поменять?!

- Лев, - Сафронов положил руки ему на плечи. - Я все же рискну.

- Из-за нее? - еле слышно.

Собеседник согласно кивнул.

- И на что я только надеялся?! - Рогозин поднял к потолку взгляд, словно призывал высшие силы.

- Все будет хорошо.

- Будет. У кого-нибудь когда-нибудь.

- Не нагнетай!

- Через пару минут Витя будет здесь, - Лев Семенович шумно выдохнул. Свое красноречие он уже исчерпал. - Анализ игры по горячим следам делать. Поляк предложил. Представишь ему свою новую подругу сердца. Вот сюрприз получится!

***

Дверь ванной тихо скрипнула. Аля вышла из своего укрытия.

- Не будет никаких сюрпризов, - совершенно спокойно произнесла она.

Мужчины резко обернулись.

- С тобой все хорошо? - шепотом спросил Сафронов.

- Я в порядке, - девушка смущенно глянула в сторону Рогозина.

- Лев Семенович, оставь нас, пожалуйста, - кинул через плечо капитан, а сам подошел к Але поближе и попытался обнять.

- Не надо. Аля выставила перед собой руки. - И... Лев Семенович, уходить тоже не нужно. Уйду я.

- Саша, не выдумывай! - Олег загородил собой проход. - Давай вначале поговорим.

Она открыла рот, чтобы сказать очередное "не нужно", и промолчала. Невыносимо было смотреть ему в глаза. Плечи опустились.

- Я уезжаю. Чемодан уже собран.

За спинами присвистнул Рогозин.

- Именно сегодня? - на скулах Олега заиграли желваки.

- Рейс в Милан через три часа. Оттуда в Москву.

- А Строганов знает? - с подозрением.

Аля обхватила себя руками.

- Еще нет. Но я собиралась с ним поговорить.

- Ты все распланировала?- Олег насильно притянул ее к себе, завел руки за спину. - Кроме этого. Так?

Ее глаза оказались как раз напротив его шеи. Еще недавно она касалась ее губами. Усыпанная веснушками ямочка над ключицей, бешено пульсирующая вена, напряженные мышцы и аромат. Если бы существовал на свете фотоаппарат, способный запечатлеть все это, она обязательно сделала бы для себя кадр. На память. На прощание.

- Да! Я спланировала все кроме этого, - попыталась вырваться. - Но это не имеет никакого значения. Я не должна была допускать... Подобного.

Олег внимательно следил за любым ее жестом, за тем, как произносит каждое слово, как дышит. И не понимал.

- Саш, - он попытался сбавить обороты. - Я сейчас с трудом соображаю. Давай, ты сейчас не будешь ничего делать и никуда спешить.

Она отвернула лицо. Вот зачем он ее просит? Зачем так смотрит? Ведь есть же блондинка, а может, и не одна. Для чего она ему?

- Олег, ты прекрасно проведешь время и без меня. Лев Семенович прав, - голос звучал спокойно. - Ты шкипер. У тебя впереди гонка. Не нужно рисковать из-за... - запнулась. - Не важно.

- Не важно? - прищурил левый глаз Сафронов.

Аля пожала плечами.

- Мне нужно идти.

- Я ни хрена не понимаю, - Олег убрал от нее руки, выпуская из объятий.

- Тебе и не нужно. У тебя своя жизнь.

- Саша, ты вообще себя слышишь? - он почти кричал. - Да всего пять минут назад ты умоляла меня не останавливаться! И плевать тебе было и на Строганова, и на какой-то там самолет!

- Если бы ты только знал, как я об этом жалею, - она как испуганная зверушка попятилась к двери.

- Постой!

Олег попытался ее переловить, но Рогозин был быстрее.

- Иди, девочка, - Лев Семенович горой стал между ними. - Иди. Пока не случилось беды.

Дважды говорить не потребовалось. Рассеяно оглянувшись на Олега, Аля проскользнула за дверь.

- Твою мать! - оба кулака Сафронов врезались в дверной косяк.

- Побереги руки, - одернул босс.

- Не надо было ее отпускать.

- Да куда она денется? Найдешь. Наш Питер, может, и большая деревня, но ты найдешь. Так даже лучше! Пусть разбирается с Витькой без твоего участия И мордобоя.

- Я об этом пожалею, - Олег устало рухнул в кресло.

- Спорим на коньяк? - Рогозин попытался пошутить.

- Нет. Даже спорить не хочу, - отвернувшись к окну, - знаю!

***

Заложив руки за голову, Виктор лежал поперек кровати и смотрел в потолок. Тот ничего не отражал. Матовая поверхность была идеально ровной и белой. Чистой. Хотел бы Строганов, чтобы у него все было также чисто и ровно. Чтобы как потолок равнодушно выситься над суетой внизу и ни о чем не переживать. Желал, да не получалось. В ушах шумело. В сердце кололо. А чемодан рядом все так же намекал на предстоящие неприятности.

Александра вошла как обычно тихо, словно тень. Витя даже голову не повернул. Равнодушно смотрел вверх, почти не моргая. Ее вещи лежали рядом, на середине кровати. Распахнутая крышка чемодана и широко открытые глаза жениха.

Словно кадр из мистического триллера. Аля перевела дыхание, как школьница одернула сарафан. «Все будет хорошо. Все скоро закончится» - подбодрила себя и, подавив нерешительность, села на край матраса. Нужно было начать проклятый разговор. Теперь, после случившегося в комнате Олега, она просто обязана была убраться из жизни этого мужчины.

- Витя? собралась с духом.

Строганов и не дернулся. Все так же изучал потолок комнаты. Ни взгляда в ее сторону, ни вздоха в тишину. Живой и чужой. Мумия с горящими глазами. Внезапно Аля догадалась он понял, сообразил еще до ее прихода по собранным вещам, а возможно... Могло быть и так, что ее атлант все предчувствовал заранее, но выжидал, как умел выжидать только он.

От случайного предположения стало страшно. Захотелось встряхнуть этого безумца. Вытащить наружу того горячего и жизнерадостного Витю, которым он иногда бывал. Убедить, что обязательно будет счастлив и найдет другую, более достойную. Сравнять себя с плинтусом. Сознаться в том, что было и чего не было, лишь бы только ему было проще отпустить.

Она бы в лепешку расшиблась. Клянчила бы и молила, но слова застряли в горле. Ее Витя не тот, кто допустит унижения. Гордый каждой крупицей своей души, он не позволит. От бессилия слезы подступили к глазам. В который раз за долгий, невыносимо мучительный день. Чтобы не расплакаться, Але пришлось собрать в кулак всю свою волю.

- Прости, - откинулась спиной на кровать. - Я пыталась, но... Не выходит.

Теперь их стало трое. Она, чемодан и он ребус, в котором кто-то был лишним.

- Ты уходишь к кому-то? - голос Строганова прозвучал пугающе спокойно.

- Нет, - искренне, - в никуда.

Снова молчание. Оба смотрели в потолок и не двигались.

- Мне было хорошо с тобой, - Аля укрыла лицо руками. - Только что-то изменилось. Во мне. Сама не знаю, что.

И вновь Витя не ответил. Он словно был здесь и одновременно где-то еще. Как под наркозом.

- Все так... - она сглотнула.

- Проклятие!

- Я хотела бы, чтобы получилось иначе... Но не могу.

- Не могу - это все объясняет!

- Витя...

- Ты билеты заказала?

- Да. Рейс через Милан. - Аля сдалась. - Я могу что-нибудь сделать для тебя?

- Позвони, как будешь дома.

- Обязательно. Витя, мне...

- Иди. Хватит!

- Прости... - она встала из кровати. Сняла чемодан. На душе будто кошки скребли.

- Помочь донести? - слыша, как колесики шумно катятся по паркету, поинтересовался Строганов.

- Нет, - она последний раз окинула взглядом комнату. - Береги себя, пожалуйста.

- Ты тоже.

Как только за Алей закрылась дверь, вновь раздался телефонный звонок. Витя протянул руку, взял трубку с прикроватного столика. На экране светилась надпись "центральный офис". Словно насмешка. Проклятая работа не отпускала даже в такой момент.

- Пошло все к черту! - он с силой запустил телефон о стену и снова откинулся на кровать.

На миг стало легче.

***

Дорога от двери до лифта была бесконечной. Каких-то десять - пятнадцать метров ковровой дорожки. Спиной к огромному окну и комнате с мужчиной, еще недавно казавшимся самым главным на свете. Аля упорно шла шаг за шагом, смахивая с глаз противные слезы. Дело было сделано. Даже если ошиблась, пути обратно не осталось. Теперь только вперед. Милан, Москва, родной Питер. Там работа и новая жизнь. Кирпичик за кирпичиком. Забывая свой безумный поступок в номере Сафронова, перекраивая планы на будущее.

Дверь в номер капитана была приоткрыта. Возможно, он ждал ее. А может - кого-то еще. Сейчас Але было без разницы. Она бежала без оглядки, боясь снова остаться или сделать еще какую-нибудь глупость. Хватило уже.

Дверцы лифта плавно разъехались в стороны, приглашая войти. Остался последний шажок.

- Подождите меня, пожалуйста! - неожиданно раздался за спиной женский голос.

Высокая стройная блондинка, та самая, которая прошлым вечером навещала Сафронова, вновь спешила из его номера.

Аля прислонилась спиной к стене кабинки. Внутри, в душе, будто что-то оборвалось.

- И зачем я только согласилась? - вслух возмутилась блондинка. - Эти спортсмены... Психи какие-то! Представляете, у их капитана защемление нерва, а он отказывается от помощи. Я вообще не представляю, как он участвует в гонках!

- Вы про Олега Сафронова?

- Да! - закивала девушка. - Ему курс массажа положен, меня тренер отправил, а он... Выставил меня, будто я какая-нибудь девочка по вызову. С ума можно сойти!

- Так вы массажистка? - у Али чуть не случился приступ нервного смеха.

- Да! - та округлила глаза. - А кем, по-вашему, я еще могу быть?

- Массажисткой, - хлопнув себя по лбу ладонью, - только массажисткой.

***

Когда портье постучал в дверь номера Виктора Николаевича Строганова, был уже поздний вечер. Смена заканчивалась, портье хотелось поскорее попасть домой, и только странный факс, адресованный почетному гостю, заставил задержаться. Строганов отказался спуститься за ним сам. На ужин он тоже не выходил, в результате исполнительному сотруднику пришлось подниматься в номер лично.

К счастью, Виктор Николаевич оказался на месте и даже не заставил ждать долго под дверью.

- Прошу прощения, - на ломанном русском произнес посетитель. - Вам факс.

Строганов протянул руку и забрал скрутившийся в рулончик листок бумаги.

- Спасибо.

Читать не было никакого желания, но привычка взяла верх. На листке было всего три коротких предложения. Поначалу Виктор не поверил своим глазам. Никто из его знакомых не слал бы факсов, написанных от руки. Но выведенные четким каллиграфическим почерком буквы говорили обратное.

- Что за ерунда, - всмотрелся уже внимательнее.

Почерк принадлежал его секретарю, а вот слова В глазах помутилось. Предложения слились в арабскую вязь.

- Нет только не это, - губы дрогнули. Кровь отлила от лица, а сильная боль пронзила сердце насквозь.

Портье даже сообразить ничего не успел. Прямо на его глазах сильный с виду мужчина, схватившись за грудь, со стоном завалился на пол. На пол упало и злосчастное сообщение.

"На верфи пожар. Эвакуируем работников. Ситуация серьезная". Всего три строчки, но они стали последней каплей для Строганова Виктора Николаевича в этот день.

Глава 17. Линия пути

Линия пути - линия, по которой

фактически перемещается судно

с учетом дрейфа и сноса.

Морской словарь

Питер было не узнать. Августовское солнце палило нещадно. От жары, казалось, даже стекла окон готовы были расплавиться и прозрачным потоком стечь на тротуар. Густой горячий воздух заставлял задыхаться, и даже раскрытые форточки в автобусах больше не пугали насморком и простудой.

Духота обволакивала. Лишала сил и сна. Гнала жителей мегаполиса за город и приковывала к кондиционерам. Петербуржцы как манны небесной ждали дождя. Хотя бы грибного дождика. Оттого неудивительно, что когда на исходе второй недели зноя небо заволокло тучами, взгляды всех устремились вверх. Город замер в ожидании, и природа смилостивилась.

Александра раскрыла зонт, только было уже поздно. Одежда промокла до нитки, волосы превратились в сосульки. Другие прохожие выглядели ничуть не лучше. Ливень начался очень быстро, а измученные жарой люди соображали медленно, как сонные мухи. Однако никто не роптал. Все с восторгом наблюдали, как вода заполняет выбоины в асфальте, жадно вдыхали наполненный свежестью воздух и улыбались. Ни один праздник города, ни один концерт под открытым небом не способны были сделать то, что смог дождь. Равнодушных не осталось.

Смена погоды вселила оптимизм. Решив, что сейчас ей уж точно повезет, Аля достала из сумочки телефон и принялась в который раз за последние три дня набирать номер бывшего жениха. Несмотря на просьбу позвонить по приезду, Виктор сам не брал трубку. Она звонила по десять раз на дню. Результат был одним и тем же гудки без ответа. Вначале это казалось нормальным. Обида и сильная занятость - объясняла себе Аля. Но время шло, и на второй день в душе поселилось волнение. Строганов всегда контролировал свои эмоции, хотя бы сообщение или письмо на электронный ящик он просто обязан был выслать. Но не было. К третьему дню она извелась. Отчаянно хотелось дозвониться.

Капли глухо стучали по зонту, и ветер упрямо пытался вырвать его из рук. Бежали секунды. Девушка ждала, молила про себя «возьми же трубку, пожалуйста», только кроме гудков ничего не было слышно. Абонент не отвечал. Как и вчера, как и позавчера. Всегда занятой, но обязательный, Виктор вел себя очень странно. Тревога за него становилась все сильнее, вопросов возникало все больше. Терпеливо ждать ответы и надеяться, что во всем виновата обида, уже не получалось.

Отбросив с лица мокрую прядь, Аля решилась. Пальцы отбарабанили по клавишам телефона еще один номер, и на этот раз ей повезло. Вышколенная секретарша Виктора Николаевича Строганова оказалась на месте.

- Здравствуйте, Александра. Чем могу Вам помочь? - голос звучал приветливо. Это вселяло надежду. Возможно, самый осведомленный работник Виктора еще не знал о разрыве помолвки. Отчаянно надеясь на это, Аля не стала тратить время на пустые фразы и сразу задала свой самый главный вопрос.

Ответ был краток. Пошатнувшись, словно земля под ногами дрогнула, Александра медленно опустилась на первую попавшуюся лавку.

- Вы уверены? - язык с трудом ворочался.

- К сожалению, да, - секретарь тяжело вздохнула. - Итальянские врачи засвидетельствовали микроинфаркт и настояли на полном обследовании, но Виктор Николаевич...

- Он не задержался в больнице дольше положенного, - договорила за нее Аля.

- Да. Вы ведь его знаете.

Теперь вздох был общим. Обе хорошо понимали, каким упрямым бывал порой Строганов.

- Когда случился приступ? кое-как справившись с эмоциями, уточнила девушка. - Я не могу до него дозвониться уже три дня.

- Врачи настояли на полном покое, а нас он просил никому не распространяться относительно своего состояния.

- Значит, это произошло?.. О, Боже!

Догадка, как удар под дых, заставила согнуться пополам. Три дня молчания, три дня после ее бегства. Все сложилось. Телефон чуть не выпал из рук.

- С вами все в порядке? секретарь услышала в трубке стон.

- Да - Аля закрыла глаза, словно это могло удержать слезы. - Когда он возвращается? - наконец произнесла бесцветным голосом.

- Сегодня во второй половине дня.

- Планировал заезжать в офис?

- Пока не сообщал, но клянусь, я сделаю все, чтобы Виктор Николаевич не задержался здесь надолго, - уверенно произнесла собеседница.

- Спасибо.

- Что-нибудь еще я могу для Вас сделать?

"Скажи, что все это сон", - подумала про себя Аля, но вслух лишь вежливо попрощалась.

На большее не хватило сил. Одна минута разговора выжала из нее все. Словно немощная старуха осталась сидеть на грязной мокрой лавке, не надеясь подняться.

Больше не думалось ни об Олеге, ни о новой фотостудии, куда ее настойчиво звали на ставку. Долгожданный дождь принес вместо радости дурные вести. Бывшая невеста, уже никогда не Строганова А ведь казалось, что все будет просто проститься и уйти. Как в киношной драме. Не вышло. Ее драма не желала заканчиваться. Дикий, безотчетный страх потери наглухо затянул тучами легкое, еще непривычное ощущение свободы. "Только не Витя", "только не он" - эгоистично торговалась с высшей силой.

Бесполезный защитник, зонтик, так и норовил выскользнуть из рук и одиноким парусом воспарить над заливом. Тело ломило. Нужно было подняться с места. Двигаться куда-то, но она все сидела.

***

Черный тонированный мерседес плавно лавировал в потоке автомобилей. Водитель старался не смотреть на пассажира, однако на каждом светофоре глаза так и косились в сторону зеркала заднего вида. Начальник выглядел неважно. За десять лет работы на Строгановых таким Виктора Николаевича он не видел никогда. Осунувшееся серое лицо, опущенные плечи и стеклянный взгляд никак не вязались с образом энергичного, пышущего здоровьем шефа. Сейчас он больше напоминал своего отца. В сорок девять, после первого инфаркта, Николай Дмитриевич выглядел также.

- Алексей, давай на верфи, - голос начальника вырвал водителя из невеселых размышлений.

- Юлия Игоревна, ваша секретарша, сказала, что выслала вам по почте подробный отчет о пожаре, - и, помедлив, добавил, - с фотографиями.

- Хочу увидеть все собственными глазами.

- Там сейчас комиссия работает. МЧС, страховщики, наши ребята.

- Я им не помешаю.

- Только ж они Вам будут мешать! - водитель упрямился. - Начнут вопросы задавать, бумажки всякие требовать. А так отдохнули бы денек после дороги. Я бы вас в ресторан свозил или еще куда.

- На верфи! - сухо. - Дом и ресторан подождут.

- Так и верфи второй раз не сгорят. До завтра так точно.

- Леша!

Строганов перешел на «ты». Заранее зная, что это означает, водитель беззвучно выругался и на первом же перекрестке повернул в нужном направлении.

- Не бережете себя совсем. Вот и удар этот...

- Все нормально.

- Свадьба на носу, а Вы...

- Твою мать, Лешка! - последняя реплика попала в «десятку». Виктор взорвался. - Еще одно слово - пополнишь ряды безработных! И Юлию Игоревну за компанию с собой заберешь.

- А Юлю то за что? - обидчиво пробасил водитель.

- За длинный язык! Не секретарь, а служба БиБиСи.

- Мы волновались очень! Даже Александра ваша найти Вас не могла, ей звонила.

- Проклятие! - Строганов откинул голову на подголовник. - Час от часу не легче. Что Юля ей сказала?

- Что Вы в клинике итальянской...

- Отлично! Просто отлично! Вы сговорились меня добить?

- Шеф, да что Вы?!

- Точно сговорились! ударил кулаком по своему сиденью. За три дня в больнице он много раз успел представить реакцию Али на случившееся и с каждым разом все отчетливее понимал, что она не должна узнать правду ни при каких обстоятельствах. - Радетели, мать вашу.

- Виктор Николаевич, мы же ничего плохого...

- Разворачивай машину! - сдался шеф. - Едем домой, пока никто из вас не предпринял еще чего-нибудь «неплохого».

- Точно?

- Сейчас же!

- Сразу бы так. - Алексей мгновенно оживился.

- Знал бы... закрыл лицо рукой. Лучше бы я три дня в списках исчезнувших для вас числился. Жаль, не догадался.

Водитель на эту реплику лишь усмехнулся. Они оба хорошо понимали, что пропасть у начальника не было ни единого шанса.

***

В солнечном Кальяри подходил к концу очередной день парусных гонок. Завоевав путевку в полуфинал, экипаж "Александры" с берега наблюдал за соревнованием других команд. Огромные легкие яхты парами отходили от пирса, с судейского катера доносились приказы слегка уже охрипшего арбитра, и только бойким новичкам из России на сегодня можно было расслабиться.

- Орлы вы мои! - на удивление трезвый Рогозин первым пришел поздравить команду с успехом. - А ведь я знал! Уверен был, что сможете утереть нос этим акулам.

"Орлы" почти синхронно повернули шеи в сторону Льва Семеновича. Довольные лица уставших спортсменов просияли улыбками. Сомневавшихся среди них не было. После опасного маневра капитана в самый первый день на место сомнений пришла твердая уверенность в собственных силах и азарт. Даже польский консультант не сунулся больше с "авторитетным мнением". Скинув всю ответственность на Сафронова, он наслаждался в бинокль каждой дуэлью и втайне от всех хвалил капитана.

- А где Олег? - Рогозин обвел взглядом всю площадку, отведенную для отдыха экипажа "Александры". - Рыжий уже праздновать убежал? - возмущенно, - и без меня?

- Да не празднует он! - поспешил успокоить самодура-спонсора один из моряков. - Знакомых каких-то встретил. Сказал, скоро будет.

- Знакомых? Здесь? - Лев Семенович нахмурился, будто каждый, кто знал Олега, представлял для дела какую-либо опасность. - Ладно, явится сообщите мне. А то знаю я его. Лишь отвернешься и... - махнул рукой.

Что такого мог учудить капитан никто так и не понял, но "конечно" и кивки убедили Рогозина, что Сафронова ему принесут на блюдечке.

Других заверений Льву Семеновичу не понадобилось. Вслух напевая "Все хорошо, прекрасная маркиза", он отправился в свой номер. Туда с минуты на минуту должны были доставить ужин из лучшего ресторана Кальяри, а в маленьком сейфе уже поджидал лучший друг - коньяк.

***

Не обращая внимания на оглядывающихся прохожих, трое громко смеялись и обнимались прямо у входа на причал.

- Нэт, я нэ вэру глазам. Алэк, вот это встрэча! - высокий лысый мужчина крепко прижал к груди своего бывшего шкипера. Это было уже пятое объятие за короткую встречу.

- Я тоже рад тебя видеть! - Олег с трудом выбрался из медвежьей хватки. - Какими судьбами здесь?

- Ты шутыш?

- Самая знаменитая парусная гонка! Как такое можно пропустить? - удивилась третья, худощавая женщина с белой кожей и короткой, мальчишеской стрижкой. - Мы каждый год приезжаем посмотреть, а уж в этом, как узнали, что будет русская команда, и не раздумывали.

- Ирма, Валдис, и все-таки я удивлен. За неделю в Хорватии вы и словом не обмолвились.

- Так ты тожэ молчал, - возмутился прибалт. - Шутыл, смэялсо, а о главном не сказал нэ слова!

- Не знал я тогда. Рогозин со Строгановым держали строительство лодки в тайне. Меня позвали в команду прямо перед презентацией.

- Ого! Представляю, какой получился сюрприз, - восхитилась Ирма.

- Очень неожиданный! - обернулся он в сторону причала. "Александра" мерно покачивалась на волнах, а недалеко от нее отдыхал от недавней морской дуэли экипаж. - Но мне нравится. А как у вас дела?

- Бурно!

- Бэзумно!

- Я в вас как-то не сомневался, - расхохотался Сафронов. - Но все-таки?

- У нас смэна мэста жытэлства.

- Как это?

- Я с восемнадцати живу на две страны. В Питере и в Риге по квартире, - Ирма решила не мучить Олега рассказом в исполнении брата. - Но сейчас обстоятельства так сложились, что скорее всего надолго останусь в Питере.

- Прэдатэлныца.

- Молчи! Ты уже обещал мне переехать! Нам в клубе пригодится твоя помощь.

- Да, паказыват, как дэлат нэлза, - шутливо произнес Валдис. - Вам бы Алэка. Но...

- А что за клуб? - сощурился Сафронов. О том, что собеседники что-то темнят, он понял сразу.

- Ну... - прибалтка замялась.

- Алэк, сэстра ушла с прэжнэй работы. Тэпэр суткамы пропадаэт в... - он скривил губы в попытке произнести следующее слово, но с языка не слетел ни звук.

- В яхт-клубе я пропадаю, - договорила за него Ирма. - Когда уже ты разговаривать научишься? - брату. - Обезьяну наверное проще научить, чем тебя, позор семьи.

Пока обмен любезностями не перерос в настоящую перепалку, как бывало в Хорватии, Олег принялся расспрашивать женщину о подробностях. Довольный Валдис цвел как майская роза. Красная от смущения Ирма сверлила его взглядом, но слово за слово рассказала о последних месяцах своей жизни.

- После регаты я долго не могла найти себе места, - начала она. - Все стало раздражать. Бросила работу, поругалась со своими...

- Козлом! - на чистом русском вставил брат.

- Да, с... Ним. - Ирма кивнула. - И уже думала навсегда вернуться в Ригу, как все переменилось. Устроив себе торжественное прощание с Финским заливом, я задержалась в городе и, думаю, надолго.

- Какой из клубов? - понимающе спросил Олег. О чем речь, уже догадался. Сам отлично знал, как море и паруса могут враз похитить сердце.

- "Петровский", - на губах Ирмы заиграла улыбка. - Им нужен был секретарь, а мне было без разницы кем.

- Лихо! Так тебя можно поздравить?

- Да. Теперь я по-настоящему счастлива. А скоро еще непутевого братца пристрою, и будет совсем хорошо.

- Будэт, - кивнул Валдис. - Чэмодан ужэ наготовэ.

Ирма поцеловала брата в висок и, устроившись под мышкой, крепко обняла. Самая безумная, но любящая семья из всех, что попадались Олегу.

- Значит, мы теперь почти коллеги? - он шутливо подмигнул.

- О! До тебя нам далеко! - собеседница усмехнулась. - Ты теперь легенда! Особенно после гонок здесь.

- Супэрмэн! - поддержал Валдис.

- Мое начальство, Олег, дорого бы заплатило за такого шкипера, но, думается, теперь тебе не до любительских яхт-клубов. Небось каждый день расписан на годы вперед?

- Почти, - рассмеялся Сафронов.

- Да ладно тебе. Мы с первого дня следим за успехом "Александры". Впечатляет. В следующем году на Сплите тебя уже не увидим?

- До следующего года еще надо дожить. Но я к вам заскочу.

- В яхт- клуб? - Ирма не поверила своим ушам.

- Обещаю. Через неделю закончится гонка, и я возвращаюсь в Питер. Там дело одно есть. Думаю, совместить с визитом к вам получится.

Прибалты загадочно переглянулись.

- Ты гаворыш загадкамы!

- В этом месяце в Санкт-Петербурге не запланирована ни одна регата, - авторитетно заявила Ирма.

- А кто говорил о регате? - Сафронов поправил козырек своей бейсболки. - Дело личное. Но об этом пока не будем.

- Даже не намекнешь? - как истинная женщина попыталась выведать Ирма.

- Наведаюсь в гости - расскажу, - и сладко потянувшись, - а может и покажу.

- Заинтриговал, - она не стала настаивать. Видя, как озорно сверкают зеленые глаза их недавнего шкипера, предпочла подождать и убедиться в одной смутной догадке лично.

Как всегда не понявший ничего Валдис тоже смолчал.

***

Виктор не открывал дверь. Судя по звукам за стенкой, он был дома. Однако, как Аля ни жала на кнопку дверного звонка, как ни стучала, Строганов, в свойственной ему манере, игнорировал. Прошло десять минут бесполезных попыток, прежде, чем она окончательно разуверилась в возможности попасть в квартиру по-хорошему и достала ключи.

- Ты упрямая, - вместо приветствия произнес "радушный" хозяин, как только гостья вошла.

- У меня был отличный учитель, - она внимательно осмотрела его с ног до головы. Брюки с острыми как лезвие стрелками, идеально выглаженная рубашка и даже галстук в цвет классический образ успешного бизнесмена. Тот, кто не знал его лично, и не подумал бы, будто что-то произошло. - Привет, Витя.

- Здравствуй. - Он отступил вглубь квартиры.

Положенного приглашений Аля ждать не стала. Сбросив босоножки, уверенно прошла следом. Сегодня обоим было не до этикета.

В гостиной все располагалось как раньше. Даже ее любимая подушка, сшитая из лоскутков цветного шелка, лежала на своем привычном месте.

- Ты недавно дома?

- Самолет приземлился пару часов назад.

- Долетел нормально? Без пересадок?

- Как обычно. Рейс был прямой.

- И даже в офис не заехал?

- Аля, прекращай этот глупый допрос, - Строганов наконец не выдержал. Я тебя не звал, и не хочу знать, зачем пришла. Сейчас мне больше всего на свете хочется принять душ и переодеться.

- Иди, - махнула рукой в сторону ванной комнаты. Я подожду.

- А если я не хочу, чтобы ты здесь ждала?

- Я все равно буду ждать.

Чертыхнувшись про себя, он стянул с шеи галстук и как тряпку бросил на диван.

- Не заводись, пожалуйста, - Аля подняла вещицу и аккуратно развязала узел.

- Легко сказать.

- Вик, я не уйду, - спокойно. - Если хочешь, пока моешься, могу приготовить ужин.

- А может, ты еще предложишь спинку потереть? Или что-нибудь еще?

Слова прозвучали хлестко, как щелчки плетки. Никогда прежде он не разговаривал с ней так.

- Спину - Александра сделала глубокий вдох, выдох. - Могу. Только ты вначале расскажешь, как чувствуешь себя. Правду!

Хождение вокруг да около закончилось. Она демонстративно сложила руки на груди. Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Оба смотрели друг на друга в упор, и казалось воздух готов был вспыхнуть от этого взгляда.

- Моя секретарша тебе уже все сообщила, - процедил сквозь зубы Виктор. Добавить мне нечего. Сейчас все хорошо.

- А дальше? Ты записался к врачу? Или как твой отец будешь игнорировать симптомы, дожидаясь неизвестно чего?

- Аля, не твое дело! Все!

- Нет!

- У каждого из нас теперь своя жизнь. Не вмешивайся.

- И ты думаешь, я смогу? она горько усмехнулась. Зная тебя! Да ты будешь гробить себя с еще большей скоростью. Будешь вкалывать без роздыха. Как проклятый.

Строганов сжал губы в нитку. Хотелось заставить ее замолкнуть, а лучше выставить за дверь.

- Витя - опустив глаза в пол, - я не хочу, чтобы с тобой еще что-то случилось.

- И что ты предлагаешь?

- Помощь, - и пока он не успел отказаться, пояснила: - Знаю, как ты не любишь врачей. Мы вместе пройдем все необходимые обследования и лечение. Я уже звонила кардиологу твоего отца. Он готов принять нас в любое время.

Молчание в ответ.

- Витя, пожалуйста!

- Мне не нужна твоя жалость! - сказал четко, почти бесстрастно. - Справлюсь сам.

- Я не буду тебя жалеть, - она попыталась придать голосу уверенность. Почти получилось. - Я предлагаю тебе помощь. Как другу.

Строганов сжал челюсть так, что желваки на скулах заходили.

- Витя...

- Абсурд, - он опустил взгляд на свои ладони, словно в пересечении вен и линий можно было найти правильное для всех решение. - Ничего не выйдет.

- Мы столько были вместе! Уйти в тень и не думать, как ты себя изводишь У меня не получится.

- Научишься!

- Нет.

- Придется!

- Не хочу этому учиться! - Аля была непреклонна. - Ты - это ты, и чужим для меня никогда не станешь.

- А кто я сейчас? - Строганов зарылся пятерней в свои волосы. Весь этот разговор, как игра на одной струне, в любой момент грозил превратиться в драму. - Приятное воспоминание?

- Витя, не нужно так. Я пыталась перебороть свои сомнения. Не вышло, - отрицательно помотала головой. - А сейчас...

- Прости, но как бы я ни хотел, всегда буду видеть в тебе больше, чем друга. Какая к черту дружба у бывших любовников... Нет, даже не любовников, а почти супругов?

- Но ведь некоторым удается расстаться друзьями?

- Кому? Наскучившим друг другу мужьям и женам? Беззаботным подросткам, прыгающим из кровати в кровать скуки ради? - невесело улыбнувшись, он подошел вплотную. - Им все равно. Собственным комфортом они обеспокоены гораздо больше, чем удовольствием партнера. Другой для них не более чем способ.

Мужская ладонь нежно коснулась чувствительного места на шее девушки, медленно, скользя, спустилась к ключице. Аля нервно сглотнула.

- А как оставаться равнодушным, находясь рядом с тем, кого любишь? Сдерживаться, зная, как сладко может быть вместе. Смотреть в глаза, мечтая раздеть догола и насладиться каждым миллиметром тела. Молчать... - рывком прижал к себе. - И хотеть.

Чего именно хотеть, вместо слов подсказало тело. Внушительный бугор уперся Але в живот.

- Не надо, - она попыталась освободиться. - Пожалуйста.

- Уверена? - Виктор держал крепко. Как опытный лев, поймавший зазевавшуюся лань. Его урок еще не закончился.

- Умоляю...

- Конечно, любимая, - обхватив руками ее голову, он насильно поцеловал в губы и только потом отпустил. - А ты говоришь, остаться друзьями, - надтреснутый, горький смех эхом отразился от стен.

В комнате повисла гробовая тишина. Виктор чисто разыграл свою партию. Как бы ни хотелось ему, чтобы она осталась, как друг, как знакомая, да хоть как деталь интерьера, но принять помощь мешала гордость.

Он молча дожидался окончания спектакля. Летели секунды, но Аля все не уходила. Пытаясь понять, где правда, а где ложь, она смотрела на него, не мигая. Хмурилась, кусала губы. Слишком хорошо она знала этого мужчину. Могла наперед предвидеть, как плюнет на здоровье и вновь по горло увязнет в делах. Одинокий. Без матери, без отца, без поддержки, он ни у кого не попросит помощи, будет молчать как рыба. В этом был весь Строганов. Герой.

- И все-таки я от тебя не отвяжусь, - Александра упрямо двинулась в сторону бывшего жениха, и пока тот не успел увернуться, обняла за талию.

- Да послушай же... - теперь уже Виктор пытался вырваться. Тщетно.

- Нет, шепнула, положив голову ему на грудь. - Слушать я буду только твоего доктора. И визит к нему мы назначим как можно скорее.

- Аля... - сокрушенно.

- Я не буду тебя мучить своим присутствием. Клянусь. - Ее серо-голубые глаза смотрели, казалось, прямо в душу мужчине. - Как только врач скажет, что все хорошо, обещаю исчезнуть и ничем тебя не донимать.

- Как бы я хотел тебя прогнать... баррикады крошились с треском.

- Верю.

- Выставить за дверь как назойливого рекламного агента. - Губы коснулись макушки девушки. Веки плотно сжались. - Но не могу, вполголоса.

- И в ближайшее время я планирую нахально этим воспользоваться.

- Нахально?..

- Очень! - Аля улыбнулась. - Завтра с самого утра звоним врачу. И никаких неотложных дел!

- Даже срочных?

- Ни единого пока мы не попадем на прием.

Он закатил глаза и со стоном выдохнул.

Глава 18. Левентик

Левентик - положение парусного судна носом

прямо или почти прямо против ветра, когда

его паруса полощут, но не наполняются ветром.

Морской словарь

Санкт-Петербург. Неделю спустя.

В квартиру Олег попал, когда на улице уже смеркалось. Перелет из Италии вымотал сильнее, чем способен был вымотать целый день под парусом. Переезды, очереди в аэропортах и постоянная сонливость, как наказание за интенсивный ритм последних дней - вытянули остатки сил. Чуть челюсть не вывихнул, зевая. Но теперь все осталось позади.

Квартира встретила его тишиной и затхлым запахом нежилого помещения. Две недели прошло после отъезда. Бросив сумку в коридоре, Олег первым делом открыл окно в кухне. Включил свет.

- М-да... - цокнул языком, оглядывая "хоромы".

Из-за разъездного характера работы квартира больше напоминала перевалочную базу, чем жилье. В углах под потолком кое-где виднелась паутина, на полу и мебели тонким ковром лежала пыль. Ничего общего с ухоженными номерами отелей. Грязно, пусто и... Несмотря ни на что, ему здесь нравилось. Всё, даже трехметровые потолки и непомерно большая для "двушки" ванная комната. Прежние хозяева любили свое жилье. Ограничившись заменой окон и новым паркетом, они сохранили и лепнину на потолке, и деревянные межкомнатные двери. Олегу оставалось сделать декоративный ремонт и радоваться жизни, но времени катастрофически не хватало.

Круговорот регат и подготовок к ним не останавливался. Обои смотрели на него с немым укором кругляшками рулонов. Даже зимой, когда в Питере трещали морозы, а на средиземноморском и адриатическом побережьях властвовали циклоны, весь ремонт начинался и заканчивался вприглядку. Взгляд на огромные окна с выгоревшими на солнце занавесками, взгляд на скрипучую старую кровать, которую давно нужно было выбросить - все, что успевал.

Предложения встать у штурвала сыпались десятками. Их вполне хватало и раньше, а нынче стало очень много. Шкипер «Александры» был нарасхват. Хоть сегодня можно было отправиться в новое плаванье! И долгий перерыв до следующей профессиональной гонки это позволял. При другом раскладе Олег уехал бы сразу. Однако сейчас одно, неожиданно важное дело заставило медлить в принятии решения.

В следующую регату он хотел отправиться не один. Вдвоем, и не с верным другом Колей, а в компании одной очаровательной неуловимой феи. Комфортная яхта, бескрайнее море и уйма времени наверстать упущенное. Задача казалась по силам. Строганов отошел на задний план, да и вообще исчез. Фея, если он все правильно понял, была теперь свободна. И на пути оставались сущие пустяки.

В себя и Сашу Олег верил. Помнил как сейчас горящий взгляд и жадный отклик, а значит, должно было получиться. Предвкушая скорейшую встречу, Сафронов загрузил в стиральную машину грязную одежду, а затем аккуратно поставил на шкаф очередной кубок. К сожалению, это была только бронза. Первый блин оказался комом, но еще пару месяцев назад и мечтать о подобном не приходилось. Он в тройке лучших. В мире! По внутреннему ощущению жизнь определенно налаживалась.

***

События последних недель напоминали Александре эстафету. Вначале она выжидала, сама не зная чего. Потом начался бег, и теперь безумно хотелось передать кому-нибудь другому свою эстафетную палочку, но следующего участника забега все не было.

С Витей приходилось несладко. Если вначале еще он шел на уступки и проходил обследование, то в финале, когда результаты были готовы, и кардиолог пришел к заключению, не явился на прием. Не выпуская телефон из рук, Аля вместе с доктором час прождала его в кабинете. Пальцы упрямо набирали знакомые номера, но сегодня даже секретарша Строганова молчала как партизан. Сам он не снимал трубку с самого утра. Доктор хмурился, наблюдая за ее потугами. Терпеливо ждал своего пациента, но уже догадывался об истинной причине его странного поведения.

- Милая, - в конце концов, кардиолог не выдержал. - Думаю, Витя не нуждается в заключении. Как же они похожи: отец и сын!

- Анатолий Борисович, я не совсем Вас понимаю, - Аля отложила телефон.

Врач присел рядом, внимательно всматриваясь в ее лицо. Прошла минута, пока он вновь заговорил.

- Он знает, что нужно делать, - пожал плечами, - ничто не ново под луной. Только в тридцать семь решиться сложнее.

- Доктор, умоляю Вас, не говорите загадками.

- Простите, - эскулап резко поправил очки и, выпрямившись, произнес: - Ему нужна операция.

- Что?.. губы девушки дрогнули.

- Аортокоронарное шунтирование. Шансы на успех большие. Через полгода - год он забудет о боли в сердце и продлит себе жизнь на...

Аля побелела.

- Настолько, насколько будет себя беречь, - договорил врач. - С ним все будет в порядке. Поверьте!

- Это какое-то - обхватила себя за плечи. - Доктор, вы ничего от меня не скрываете?

- Скрывать что-либо от близких больного недопустимая глупость.

- А другого выхода, кроме операции, нет?

- К сожалению, нет, - он развел руками. Все остальное - полумеры. Его отец - наглядный пример, до чего они доводят. Я бы не рекомендовал повторять подобный опыт.

- Значит, операция...

- И чем скорее - тем лучше!

Аля потрясла головой, будто пытаясь прогнать морок. Реальность не изменилась.

- Виктору будет нелегко, - продолжил Анатолий Борисович. - Вам тоже. С его характером и привычками успешно пройти послеоперационный период не так просто.

- Работа!

- Минимум на полгода ему лучше бы забыть о ней. А лучше на год. Никаких стрессов, - стал загибать пальцы, - здоровое питание, восьмичасовой сон и регулярный прием таблеток.

- Полгода?

- Срок, необходимый для восстановления, трудно определить. Возможно, уже через три или четыре месяца он будет чувствовать себя превосходно и сможет вернуться к обычному... Хм, к нормальному образу жизни. Но вполне вероятно и другое развитие событий.

- Ухудшение? - испуганно.

- Нет. Ухудшение вряд ли. Скорее... Как бы это выразиться? - доктор на секунду задумался. - Неправильное восстановление! Без бережного отношения к себе. Небрежно. Поймите, ему очень важно сбавить темп собственной жизни. Ни один здоровый... Подчеркиваю! Совершенно здоровый человек не выдержит такого темпа, которого придерживается ваш жених. Придется меняться.

- Понимаю. - Аля потерла виски. - Я сделаю все, что будет в моих силах. Мы справимся, - сказала больше себе, чем врачу.

- Верю. Вам, милая, вообще остается пожелать упорства и терпения. Моему пациенту очень повезло, найти себе такую прекрасную девушку. Возможно, если бы супруга Николая Дмитриевича была жива, он тоже был бы сейчас с нами.

Вымученная улыбка девушки была ему ответом. Правду о свадьбе ни она, ни Виктор никому не сообщали. Виктор - потому что даже не думал об этом, для него она стала частью прошлого. Она - потому что иначе никто не стал бы говорить ей правду.

- Расскажите мне об операции подробнее, - Аля набралась храбрости.

- Уверены? Сейчас?

- Да. Хочу понимать все. Плюс, мне еще предстоит уговорить нашего упрямца.

Доктор расплылся в улыбке.

- Тогда, с вашего позволения, я попрошу свою медсестру сделать нам чай. Разговор предстоит длинный.

***

Виктор хмуро глянул на экран своего мобильного телефона. Количество пропущенных вызовов росло. Уже второй раз за последние две недели он вел себя, мягко говоря, странно и если в первый раз приходилось скрывать от Али информацию о здоровье, то теперь...

За стенкой послышался звон бьющейся посуды. Не впервой сегодня. Виктор мысленно попрощался с кофейным сервизом и вновь вернулся к бумагам.

- Вить, может, встречу со страховой на завтра перенесем? - сидящий напротив первый зам нервно поерзал в кресле. - Мне МЧС еще акт не выслало. Да и так... День тяжелый. - Состояние босса сказывалось на всех.

- Завтрашний вряд ли будет лучше, - не отрываясь от документов, ответил Строганов.

- Но, может, все-таки?

- Нет. Дело в первую очередь.

На верфях их уже ждали. Словно гиены, учуявшие добычу, инспекторы страхового агентства тут же устремились к владельцу комплекса. Огромные суммы, подлежащие выплате клиенту, делали их агрессивнее. Вопросов с каждой встречей становилось все больше, список требуемых документов рос как на дрожжах. Никто и не сомневался, что сегодняшняя встреча не будет отличаться от предыдущих. Зам Строганова вмиг напрягся, ожидая очередной жесткий бюрократический спарринг, и только сам Виктор даже бровью не повел. Он словно и не заметил оппонентов. Вопросы с эхом отскакивали от него. Все внимание занимали обожженные пожаром стены и какое-то странное дикое чувство сопричастности. По немому приказу зам взял на себя роль главной скрипки, а Строганов отошел вглубь цеха.

Начищенные до блеска ботинки мягко ступали по грязному, почерневшему от гари бетону. Повсюду в беспорядке валялись инструменты и покореженные материалы. Будто скелеты динозавров выделялись на фоне общего хаоса остовы лодок. Как подношения языческим богам то тут, то там виднелись тюки ткани, которым уже было никогда не стать парусами.

Виктор внимательно смотрел по сторонам и не верил. Он, его отец и дед - три поколения отдало все свои силы и время, чтобы маленькая неизвестная верфь стала крупнейшим частным кораблестроительным заводом. Уникальным в масштабах страны. И вот теперь, несмотря на самое современное противопожарное оборудование и технологии, часть семейного дела превратилась в угли и золу. Глядеть было больно. Расстегнув пиджак, Виктор присел на корточки. Прикрыв глаза, возвратился в прошлое.

Два года назад. Отец не предполагал, что умрет так рано. Всегда неутомимый и стремительный, он держал в своих руках всю власть. Казалось, впереди вечность. Для него - у руля любимого предприятия, для сына - под парусом. Каждый занимался тем, что любил больше всего, помогая друг другу. Идеальный тандем. Все рухнуло в один день.

Два месяца назад. Верфь. На этом самом месте он поделился заветной мечтой с любимой женщиной. Две Александры стояли рядом, и впервые за долгое время он ощущал себя по-настоящему счастливым человеком.

Две недели назад. Яхта, его собственная, о которой отец мог только мечтать, приняла участие в своей первой гонке. Равная среди лучших. Он наконец доказал, что смог стать достойным преемником. Успешный кораблестроитель и счастливый жених. Жизнь только начиналась.

Будто насмехаясь, неотступная в последнее время попутчица-боль лениво выпустила свое жало. Рука легла на грудь. Бесполезно. Боль наступала, сдавливая сердце, на миг отпускала клещи и вновь ударяла о грудину. Бросала вызов.

Витя ждал. Здесь, на пепелище, выжидать, когда закончатся эти мучительные секунды, было сложнее. Испачканные копотью стены и беспорядок, словно в кривом зеркале отражали его собственные мысли и чувства. Человек и его дело. Потрепанная воля одного и сотни людей, оставшихся без работы. Но все было поправимо. Требовалось всего-то подняться с колен и позволить себя залатать. Для нового старта. Сказать «да». Легко, только почему-то больше всего хотелось упасть здесь и никогда больше не подниматься. Уйти как отец.

В завывании ветра чудился жуткий смех. Время на миг остановилось. Виктор Николаевич Строганов справился. Заглушая желания, усмиряя боль, хотя еще никогда в жизни решение не давалось ему с таким трудом.

***

Когда открылась дверь, доктор как раз заканчивал свой рассказ. Ни он, ни посетительница уже никого не ждали.

- Я опоздал, - нехотя произнес гость и вошел в кабинет.

Александра и Анатолий Борисович переглянулись.

- Семь вечера, - доктор сверился с часами над рабочим столом. - Виктор Николаевич, а ты, похоже, не спешил вовсе. Аккурат к окончанию приема.

- Знаю, потому вступительную речь можно опустить. Что предстоит, понял и так.

- Я в тебе не сомневался.

- Хотел бы я сказать то же самое о себе. Виктор обернулся к девушке. - Аля, не думаю, что дальнейшее касается тебя. Оставь нас с Анатолием Борисовичем наедине. Пожалуйста.

Врач, недоумевая, посмотрел вначале на пациента, а затем на его невесту. Эти двое что-то скрывали от него.

- Не уйду, Витя, - невозмутимо ответила Аля. Для себя она уже все решила. За неделю безумной беготни за Строгановым, уговаривая сдать тот или иной анализ, поняла его истинное отношение к своему здоровью.

- Я настаиваю!

- И не проси, - как отрезала. - Возможно, я не лучшая поддержка, и без меня тебе было бы легче... Нет!

- Аля... - он простонал от досады.

- Не могу, - шепотом. - Один ты не справишься. Мы ведь оба знаем.

***

Два дня спустя все трое встретились вновь. В том же месте. Только на этот раз Строганов был не в костюме, а Александра уже никого не уговаривала и не просила. Удобно устроившись на жесткой лавке у палаты своего бывшего жениха, она дожидалась доктора с вестями о дате операции. Виктор дал согласие - в кои-то веки здравомыслие победило. Процесс был запущен, и Але оставалось лишь считать дни и помогать. Как именно, она пока не знала, однако, зная о ее присутствии рядом, упрямый пациент был более сговорчив. Лечащий врач не мог ни нарадоваться этому факту. Каждый делал то, что мог.

Незаметно подходил к концу первый день Строганова в стационаре. В коридоре суетились медсестры, туда-сюда сновали редкие посетители. Устав от ожидания, Аля отложила книгу и потерла глаза. Анатолий Борисович сегодня не спешил. Все откладывал и откладывал разговор, зато упрямо спешил другой... Обаяв неуступчивую старшую сестру, выдумывая на ходу нужные слова, в кардиологическое отделение быстрым шагом направлялся победитель почти всех самых престижных парусных гонок. Уж его меньше всего интересовало состояние пациента тридцать шестой палаты. Потратив два дня на поиски, он с трудом нашел ту, которую искал и сейчас хотел и боялся встречи.

Глава 19. Придонная волна

Придонная волна большая волна, возникающая

на поверхности моря или озера в результате

подводного извержения вулкана, оползня,

сдвига дна или скального взрыва на глубине.

Морской словарь

Олег успешно миновал приемный покой. Игнорируя удивленные взгляды медперсонала, взбежал по лестнице на третий этаж в отделение кардиологии. Возможно стоило остановиться. Его не ждали, да и больница не была лучшим местом для встречи. Только ноги несли вперед. Отбросив сомнения, стараясь не слушать доводы рассудка, он спешил как на пожар.

Еще день назад планы на ближайшее будущее были предельно ясны. Море, яхта и девушка - идеальное сочетание. Он даже дал предварительное согласие на участие в двухнедельной греческой регате. Родос, Сими, Тилос и Кос уже ждали. И вот теперь между ним и островами с Алей как черт из табакерки появился Строганов. Опять!

Вызвать у себя сочувствие к несчастному больному не получалось. Строганов как его личное проклятие всегда умудрялся испортить нужный момент. Злость закипала. В порыве ярости чуть не пристукнул вестника новостей, Рогозина. И сейчас, в больнице, нужно было хорошенько постараться, чтобы не напороть настоящих ошибок.

***

Когда рядом кто-то присел, Аля не открыла глаз. К вечеру от слепящих люминесцентных ламп они уже слезились. Так и сидела с закрытыми, дожидаясь, когда откроется дверь из палаты Виктора.

- Устала? - мешая повернуться, теплая ладонь неожиданно легла ей на затылок и стала настойчиво и чертовски приятно массажировать голову. Пальцы путались в золотистых прядях.

- Олег... Аля потеряла дар речи от неожиданности.

- Тш-ш-ш, - он быстро поцеловал ее в губы, не дав и секунды одуматься или сказать какую-нибудь глупость. - Привет, - выдохнул прямо в рот. Потом снова поцеловал. На этот раз медленнее, смакуя.

Язык ласкал рот, а руки гладили плечи, прижимали к мужской груди. Упираться было бесполезно. Аля сама не заметила, как сдалась и откликнулась.

- Ты не меняешься, - он нехотя выпустил ее из объятий.

- Ты тоже.

Девушка перевела дыхание, бросила быстрый взгляд на дверь в палату Строганова и, на миг отбросив стыдливость, осмотрела Олега с ног до головы. Он был таким как всегда. Уже привычным: потертые голубые джинсы, простая майка, бесстыдно подчеркивающая сильное тренированное тело и сверкающие зеленые глаза. До этого момента она и не догадывалась, как сильно по нему соскучилась. С поспешного бегства из номера! А ведь думала, что больше никогда...

- Не такой я представлял нашу нынешнюю встречу, - ухмыльнулся Сафронов.

- Ты ее представлял? - робко.

- Десятки раз! И ни одного безобидного варианта.

- Олег! - щеки девушки залило краской.

- Зато правда! - тихонько щелкнул ее по носу. - И ничего общего с этим, - обвел взглядом коридор.

- Никто такого не предполагал.

- Семеныч сказал, что Строганову нужна операция. Сердце?

- К сожалению, да.

- Все так серьезно и срочно? - в голосе Олега сквозило сомнение.

- Очень.

- С виду он был очень даже здоров, - вспомнилась стычка после победной гонки. - А в нашу последнюю встречу - особенно.

- Я тоже так считала, но нет, - Аля вновь оглянулась на дверь. - Проблемы у Вити давно, он скрывал, пока... Пока не случился микроинфаркт.

- В курсе. На Кальяри.

Кивнув, Александра опустила глаза.

- Проклятие! Олег в секунду распалился от спокойствия до бешенства. - Только не говори, что ты винишь себя в случившемся!

Молчание.

- Ты поэтому здесь? Как привязанная. - Он за подбородок поднял ее голову. - Саша!

- Все непросто.

- Охотно верю!

- Мы расстались с Витей. Совсем, - говорить было трудно. - Я уехала. А потом...

- У него случился удар, и ты бросилась обратно. Так?

- Нет...

- Саша, я обыскался тебя. Поднял все связи, какие только были. Разве что у прохожих не спрашивал. А ты, оказывается, теперь все время здесь.

- А где мне быть? - Аля чувствовала, что тоже начинает заводиться. Отвернуться от Вити? Сидеть дома, надеясь, что ты обо мне не забыл, что между регатами у тебя найдется на меня денек-другой?

- Черт! Да я...

- Олег, мы с ним три года были вместе. Я замуж собиралась!

Сафронов набрал полную грудь воздуха. На язык просились проклятия, но высказаться он так и не успел.

***

Дверь из палаты Строганова отрылась неожиданно. Доктор удивленно уставился на ругающуюся парочку, а пациент за его спиной покраснел от злости.

- Сафронов! - взревел он. - Ты что здесь делаешь?

Аля дернулась, будто рядом что-то взорвалось.

- И я рад тебя видеть, - сквозь зубы проговорил Олег.

- Еще раз, как для глухих, повторяю! Ты. Что. Здесь. Делаешь?

- В гости зашел. Ты не рад?

- Не помню, чтобы я тебя приглашал! - Виктор перевел взгляд на Алю. Та была белее мела. - Или я чего-то не знаю?

Он сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что ждет честный ответ.

- Виктор Николаевич, Вы бы возвратились в палату, - встрял доктор.

- Обязательно, - рыкнул пациент. - Только с посетителями разберусь.

- Вам нельзя волноваться, - врач стоял на своем.

- Да, Строганов, шел бы ты... В палату! - Олег поднялся с лавки и встал напротив оппонента.

Температура в коридоре, казалось, поднялась на несколько градусов. Мужчины несколько секунд сверлили друг друга яростными взглядами, а девушка между ними проклинала себя, что допустила эту встречу.

- Витя, - она не выдержала. - Он просто зашел узнать как ты, и... - запнулась, - сейчас уходит.

Строганов приподнял одну бровь и хищно осклабился. Аля поняла - не поверил.

- Пожалуйста, Витя

- Саша, может, ты уйдешь, а мы поговорим? Олег наклонил голову набок, внимательно рассматривая соперника.

Коридор будто сузился, стал мал для этих двоих. Девушка и немолодой доктор терялись на их фоне. Непримиримые противники сошлись как перед дракой, и в воздухе отчетливо повеяло опасностью.

- Сафронов, если пришел убедиться, что я спекся, то тебе ничего не светит! - Витя сжал ладони в кулаки.

- А не слишком ли много ты о себе возомнил? - усмехнулся Олег. - Побереги сердце!

- О себе беспокойся!

- Обязательно! Буду брать с тебя пример, - кивнул головой в сторону Али. - Все беспокоятся. Трясутся над тобой, как над писаной торбой.

- Убл*док! - багровея. - Да ты...

Лицо перекосило. Боль стрелой пробила сердце и, хватаясь за грудь, Виктор оступился.

- Черт, Строганов! - Олег перепугался и первым ринулся усаживать его на лавку.

- Отойди, - Виктор выставил вперед одну руку.

- И кто из нас двоих больший идиот? шикнул соперник.

В одно мгновение вокруг все завертелось. Доктор вовсю отдавал распоряжения. Со шприцем спешила к палате дежурная медсестра, а Аля что было силы, лупила по спине и плечам Олега, прогоняя прочь.

Крики сливались в безумный хор.

- Хватит! Уходи сейчас же!

- Да я же не знал, что все так!

- Прибью! - хрипло.

- Виктор Николаевич, сидите уже! Не поднимайтесь!

- Уходи!

***

Спустя несколько бесконечно долгих минут все прекратилось. Больного отвели в палату, а девушка и молодой мужчина в коридоре остались наедине. Отчаяние и злость сжигали изнутри обоих.

- Зачем... Зачем ты явился? - Аля чуть не застонала от бессилия.

- Тебе правду? - Олег положил руку себе на лоб. - Хотел пригласить на свидание, будь оно не ладно!

- На свидание?..

- Да! Знаешь, это когда двое ходят туда-сюда, всякую ерунду говорят, а потом, когда вся эта прелюдия надоедает, целуются.

Аля прижалась лбом к шершавой стене.

- Господи...

- Прости.

- Наши поцелуи ни к чему хорошему не приводят, - ее шепот был еле слышен. Никогда.

- Это точно.

Олег притянул девушку к себе и крепко обнял. Это были уже совершенно другие объятия, не такие, как вначале встречи. Словно раненые звери, которым остались последние минуты жизни, оба стояли, не шевелясь. Закрыв глаза. Молча.

***

Исколесив весь город вдоль и поперек, Олег вернулся домой, когда стемнело. Бензин в баке был на нуле. Как и его старый форд, водитель тоже чувствовал себя опустошенным. На душе было гадко. Хотелось напиться и упасть на кровать в полной отключке. Мозги работал как машина: то разгоняясь, толкая на совершенно безумные поступки, то тормозя, эмоциями вышибая мысли вон. Такое с ним было впервые. Хладнокровие скорым поездом летело в тартарары. Даже собственная квартира показалась тюрьмой. Душила.

Походив полчаса из угла в угол, Олег не выдержал. Собрал в сумку все необходимые вещи и заказал такси до аэропорта.

***

Успокоительное подействовало на Виктора не сразу. Кардиолог Анатолий Борисович лично проконтролировал, чтобы пациент уснул и лишь после того вышел из палаты. Заждавшись, Аля сразу же бросилась к нему.

- Доктор, как он?

- К счастью, сейчас уже нормально.

- Я так испугалась! - она прижала ладонь к губам. - Если бы что-то случилось, я не простила бы себе.

Врач вопросительно на нее посмотрел, но переубеждать не стал.

- Постарайтесь, чтобы эти двое больше не виделись. До операции три дня, а стрессы не прибавляют шансов на успех.

- Конечно. Я постараюсь... - запнулась, заметив суровый взгляд кардиолога. - Они больше не увидятся. Обещаю.

- Хорошо. Вы меня правильно поняли.

Он снял очки и потер глаза. День для всех выдался трудным.

- Это было какое-то безумие. - Аля опустилась на лавку. - Доктор, я не хотела...

- Будем считать, что инцидент исчерпан, - прервал ее оправдательную речь Анатолий Борисович. - Отчасти Витя сам виноват. Ему еще учиться и учиться беречь себя.

- С этим будет сложно.

- Еще бы! Но рядом с такой очаровательной невестой он справится.

Аля зажмурилась.

- Так, - врач глянул на свои часы. - У меня еще много работы. Идите домой, отдохните. Обещаю, до утра с Витей ничего не случится. Будет спать сном младенца.

***

Скоро должно было прибыть такси. Забросив сумку на плечо, Олег ждал машину у подъезда. Можно было не спешить так, дождаться звонка от водителя в квартире, но его тянуло прочь из дома. Подальше из города, в другую страну куда угодно, лишь бы двигаться, не останавливаясь. Промедление грозило накрыть тоской, как девятым валом.

На улице было сыро и зябко. Затянутое тучами небо хмуро высилось над головой, а ветер упрямо пытался сорвать с головы бейсболку. Питерская погода была в своем репертуаре. Переменчивая как женщина. С осенью в августе и пронизывающим холодом после жары. Осень в Питере Олег не любил особенно. Во время бархатного сезона здесь сутками напролет поливал дождь, а ветер менялся с такой скоростью, что рвались паруса. Ад для яхтсмена, однако сейчас, как ни странно, такая погода была кстати. В унисон душеному состоянию.

***

- Что-то случилось?

Стоило Александре переступить порог дома, Елена Васильевна чуть не выронила из рук чашку. Материнское сердце сразу почуяло неладное.

- Доченька, ты на себя не похожа.

- С Витей были проблемы, - Аля присела на стул у входа, чтобы расстегнуть сандалии, но будто забыла, чего хотела. Сидела, не шевелясь.

- Все хорошо?

- Слава Богу, обошлось.

- Аля, так серьезно?

- Да, - губы дрогнули. - Очень.

- Что же это такое! - мама всплеснула руками. Как проклятие какое-то.

- За что это все? Аля спрятала лицо в ладони. - И ему, и мне. За что, мама?

- Милая моя, - Елена Васильевна присела рядом, обнимая. Душа разрывалась от сочувствия и сожаления. Смотреть на дочку было больно. С каждым днем любимый ребенок все больше становился похожим на тень. Если бы она могла, давно поменялась бы с ней местами, но чужой крест не передавался. - Не такого счастья я тебе желала, родная. Не такого.

- Я тоже, - по щеке девушки скатилась одинокая слеза.

***

Такси все не ехало. Опустив пониже козырек бейсболки, Сафронов невесело улыбнулся и глянул на часы. Половина десятого. До рейса Санкт-Петербург-Афины оставалось два часа, а с событий в больнице, чудилось, что прошла вечность. Холод казенных стен, дурацкая стычка, объятия и полный безысходности взгляд серо-голубых глаз все смешалось в водоворот. Он настойчиво старался не думать о произошедшем. Гнал от себя ненужные мысли, однако образ перепуганной, запутавшейся в своих эмоциях девушки не шел из головы.

- Эх, фея, - хмыкнул. - Что же ты со мной творишь?

Один доверчивый поцелуй, несколько секунд безвольных объятий, и его душа выворачивалась наизнанку. Отчаяние медленно, но неотвратимо сменялось решительностью. Сизое небо над головой подмигнуло молнией, а гром поставил точку на мечтах о белоснежных островах Эллады.

- Ладно. Прорвемся как-нибудь, - Олег смахнул с лица первые капли дождя и, резко развернувшись, зашагал домой.

Опоздавший таксист этим вечером так и не дождался одного из своих клиентов. А в знаменитой греческой регате на одного шкипера стало меньше.

Глава 20. Ходовые огни

Ходовые огни сигнальные огни,

зажигаемые на всех судах в плавании

от захода до восхода солнца.

Морской словарь

На улице было холодно и хмуро, словно кто-то убавил черноту ночи, но так и не зажег солнце. Противная взвесь делала воздух осязаемым, влажным и липким. Сырость проникала повсюду. Аля подняла ворот плаща, но по спине уже прошлась волна холода. Шея вжалась в плечи, а волосы от влажности начали завиваться в непослушные кудряшки.

День не задался с самого утра. Вначале чашка, случайно встретившись с локтем, оставила ее без кофе, а теперь еще и погода. Август напоминал сентябрь. Аля глянула на небо в поисках хоть какого-нибудь просвета, но тучи плотным ковром устилали его до самого горизонта. Солнце покинуло северную столицу. Унылая пора вступала в свои права, и Аля нутром ощущала, что в ее собственной жизни тоже начиналась трудная полоса. А ведь еще недавно... Об этом она пыталась забыть.

Дождь тихо барабанил по куполу зонта. Хотелось домой, под одеяло. Но мечтам суждено было остаться мечтами. Парочка нерешенных дел и уже традиционное посещение больницы гнали из дома. День операции приближался. Кардиолог, анестезиолог, физиотерапевт - специалисты разных профилей проводили Виктору настоящие лекции. Подробно рассказывали обо всем: от питания до срока возвращения к полноценной сексуальной жизни. Доктора во всю готовили его к реабилитации, только слушал он в пол-уха. Все еще не веря, что жизнь изменится.

Вместо него в вопросы восстановления вникала Аля. Конспектировала рекомендации как студентка, переспрашивала в сложных местах, выискивала по вечерам дополнительную информацию на просторах интернета. Незаметно, всего за какую-то неделю она втянулась в такой график. Даже Витя смирился с присутствием бывшей невесты. Быт сгладил острые углы, и постепенно ее привязанность, которая раньше казалась любовью, переросла в заботу. Вот и сегодня, не глядя на препаршивейшую погоду, Александре приходилось спешить в больницу.

Перехватив зонт поудобнее, она ступила на тротуар. За ночь дождь заминировал лужами все дорожки. Двигаться приходилось осторожно. Сконцентрировавшись, перешагивая с одного островка суши на другой, Аля не обратила внимания на подъехавшую машину.

***

Олег с трудом сдерживал зевоту. Несмотря на восьмичасовой сон, он чувствовал, что проспал бы еще столько же. Дождь стучал по лобовому стеклу, словно напевал колыбельную. Сопротивляться Морфею с каждой минутой становилось все сложнее. Еще чуть-чуть, и вместо Али, выходящей из подъезда, он увидел бы ее во сне. Не под этим гадким дождем и не такой унылой.

С минуту полюбовавшись ее акробатическими пируэтами, Олег завел машину и двинулся следом. Поначалу девушка даже не заметила его. Шла, погруженная в свои мысли, смотрела только под ноги, хотя старик-форд уж никак не походил на своих тихоходных современников. Так, рядом они одолели метров сто. В конце концов Сафронову надоело, и он опустил стекло.

- Доброе утро, красавица.

От неожиданности Аля оступилась и, подняв фонтан брызг, одной ногой угодила в лужу.

- Проклятие, - хныкнула. - Кажется, мне пора страховаться от последствий встреч с тобой.

- Обанкротишь страховую компанию! - Олег улыбнулся. - Садись в машину. Здесь тепло, быстро высохнешь.

Долгий тяжелый взгляд был ему ответом.

- Саш, не дури. Давай в машину.

- Нет, - беззвучно, одними губами.

- Обещаю не съем, - и подумав немного, добавил: - Только покусаю.

- До чего же ты упрямый!

- А еще псих. В курсе, - кивнул. - В машину! Быстро!

- Нет! - Аля сжала губы в нитку. После вчерашнего происшествия в больнице она не раз пожалела, что позволила чувствам взять верх над разумом. Сейчас любая слабость была недопустима. - Олег, ты зря приехал. Мне казалось, ты должен был понять - все зря. Тебе не стоит тратить на меня свое время.

От такого заявления у Сафронова брови поползли на лоб.

- Когда кажется, креститься надо!

- Олег!

- М-да, - он цокнул языком. - Видно, вообще не судьба мне ходить с тобой простыми путями.

Олег остановил машину и, не обращая внимания на перепуганные взгляды прохожих, затолкал Алю на переднее сиденье.

- Выйдешь - повторю этот трюк на бис, - шепнул, прежде чем вернуться на свое место.

- Варвар!

На лице похитителя появилась довольная улыбка.

- Ты даже не представляешь насколько! подмигнул. - Но и с этим разберемся.

Аля как щит прижала к груди свою сумочку.

- Олег, тебе когда-нибудь говорили "нет"?

- Говорили, - ответил тот, усаживаясь на водительское сиденье.

- И ты до сих пор не понял, что значит это слово?

- Не-а, - пожал плечами. - Они с такой скоростью передумывали, что я не успевал разобраться.

- Ну что за самоуверенный тип!

- Но тебе же нравится! - Олег на миг повернулся. Лицо его выражало неподдельный интерес.

Загнанная в угол девушка только нервно дернулась. Момент истины возник слишком неожиданно.

- Поехали уже, - отвернувшись к окну, произнесла она.

До больницы добрались за полчаса. Олег не стал уточнять место назначения, а его спутница, не желая продолжать перебранку, упрямо молчала. Поворот за поворотом напряжение в машине спадало. Водитель смотрел только на дорогу, а девушка, закрыв глаза, пыталась составить подробный план на день. Вместо плана почему-то грезилось о бесконечно долгой поездке, объятиях мужчины, что сидел рядом, и о сне.

***

У проходной настал черед прощаться. Аля готова была выпрыгнуть из машины, как танцовщица из торта, но Сафронов и в этот раз задержал.

- В каком часу за тобой заехать? - слова прозвучали серьезно.

Аля прикрыла глаза рукой. Настойчивый шкипер был верен себе до конца. Она подозревала, что так будет, но надеялась миновать ненужные объяснения.

- Олег, умоляю: не мучай себя и меня.

- И не собирался. Однако... - усмехнулся. - Никогда не думал, что скажу подобное... Нам нужно поговорить.

Удивленная собеседница ждала пояснений.

- Все вечером! - Олег отрицательно замотал головой. - Скажи, во сколько заехать.

- Не думаю, что это правильно.

- Не думай. Укажи время.

Аля с минуту теребила в руках ремешок сумки.

- В пять, - наконец выдала.

- Вот и молодец, - Олегу пришлось совершить над собой усилие, чтобы не сгрести в охапку и не расцеловать. - Теперь беги.

- Пока...

- До встречи.

Как только закрылась дверца, Сафронов расслабленно откинулся на спинку сиденья. Можно было поздравить себя с первой победой. Как бы его фея ни сопротивлялась, ее влекло к нему не меньше, чем его к ней. В каком-то смысле оба оказались повязаны. Накрепко. Осталось разобраться, как быть с этой связью, и спешить Олег не хотел. Впервые вместо режима "форсаж" он поставил свою жизнь на "тормоз" и как последний мазохист наслаждался каждым мгновением наедине со своей недоступной женщиной.

Но пока нужно было выиграть время. Проследив взглядом за удаляющейся Алей, он достал телефон и быстро, по памяти, набрал номер. Трубку сняли спустя два гудка.

- Слушаю, - прозвучал звонкий женский голос с легким акцентом.

- Ирма, привет. Это Олег Сафронов.

- Олег? - секундная пауза. - Не ожидала. Рада тебя слышать.

- Я тебя тоже, - он последний раз взвесил все "за" и "против" и сразу перешел к причине звонка. - В нашу последнюю встречу ты обмолвилась о работе.

- И?!

- Найдется ли в твоем яхт-клубе местечко для одного временно безработного шкипера?

- Ого. Хороший спец?

- Неплохой, - Олег с трудом сдержал смех. - Пока никого не утопил.

- Тогда конечно. Скажи ему, пусть приходит. Если сам Сафронов рекомендует - мое руководство, точно возьмет.

В трубке послышался мужской хохот.

- Ирма, - Олег откашлялся. - Я вообще себя имел ввиду.

Молчание.

- Как себя? - она не поверила.

- Работа нужна мне. Ну как, поможешь?

Непереводимый на русский язык радостный возглас подсказал ему, что помощь будет.

***

Виктора мучило легкое дежавю. Фактически он находился в больнице, но по ощущениям - на работе. За два дня до операции его вновь исследовали вдоль и поперек. Холодные присоски аппарата ЭКГ казались уже частью тела, а от череды врачей, сменившихся за утро, рябило в глазах. Сейчас пришел черед лекции от физиотерапевта. Ему еще не провели операцию, а уже вовсю готовили к жизни после нее. Как к путешествию на луну.

- Чувствую себя без пяти минут инвалидом, - злился он.

- Ну, ваша жизнь точно изменится. И чем лучше мы подготовим Вас сейчас - тем проще окажется после.

- Потому столько врачей?

- Операция серьезная.

- Может, еще священник будет? - Виктор посмотрел на валяющуюся в углу кровати майку. За последние дни он раздевался столько, сколько не снилось ни одному стриптизеру. Впору было выработать у себя привычку ходить в палате в одних трусах.

- Священника?.. - физиотерапевт задумался. - В моей практике было и такое. Некоторые пациенты перед операцией просят причаститься и исповедаться.

Дверь палаты тихо открылась. Приветствуя присутствующих, как к себе домой, вошла Александра.

- Хм... - Вик невесело глянул на девушку. Его личный страж был на месте. - Насколько помню, со священниками беседуют наедине. Возможно, скоро я и на него соглашусь.

Догадавшись, что на самом деле имеет в виду пациент, врач рассмеялся.

- У вас очень настойчивая невеста. Такая и из того света вытащит.

- Настойчивая... - "невеста" язык не повернулся сказать. На мою голову.

- На сердце! поправила Аля.

***

В пять часов, как было договорено, Олег встретил Александру у крыльца больницы.

- Есть хочешь? - уточнил он, как только девушка пристегнула ремень.

- Нет.

- Совсем-совсем?

- Я перекусила в обед, так что не хочу.

- А как насчет воздушного пончика с шоколадной глазурью и кружечки капучино?

Аля невольно сглотнула, и Олег это заметил.

- Ты попалась! - он щёлкнул пальцами. - Едем в кафе. Я знаю неподалеку хорошее место.

Кафе на самом деле оказалось неплохим. Аля сама не заметила, как съела полноценный ужин и добралась до чая. Пончик, как и следовало ожидать, в желудке не поместился, но Сафронов остался доволен. Девушка была сыта, довольна, никуда не спешила - идеальный расклад для успешного разговора.

- Саша,- начинать было трудно. - Ответь мне...

Она подняла глаза. Во взгляде сквозил испуг.

- Что происходит на самом деле, милая?

- Происходит... Ничего... - она на секунду опустила веки, будто спряталась.

- И кого ты обманываешь?

- Мне бы... Сейчас себя, - выдохнула.

- Со мной?

- Да. Мне не стоило ехать сюда.

Сафронов не поверил ни единому слову. Они даже есть спокойно не могли - поглядывали друг на друга, как смотрят дети на долгожданный подарок, и теперь...

- Понимаешь, - Аля не выдержала. - Есть ты, я, Витя. И так получилось, что у нас ничего не выйдет.

Собеседник приподнял бровь.

- Вите нужна операция, - она продолжила. - Тебе - я, мне... - махнула рукой. Мы несвоевременно Совпали.

- Вряд ли кто-то знает, как будет там, дальше

По лицу девушки пробежала тень.

- У всего есть срок, - прошептала глухим голосом. - А ждать обязан не всякий.

- Ты меня запутала своими туманными фразами.

Аля вначале не отвечала. Рисовала пальцем по салфетке невидимые узоры, искала слова.

- Саша, Строганов ведь не вечно будет в больнице. Еще неделя-две, и все закончится. - Олег повернул ее лицом к себе. Ты нужна мне, милая. Не на день, не на два. Я даже думать не могу ни о каких сроках! Просто знаю, что нужна. И я тебе нужен. Знаю, только не спрашивай откуда.

Она зажмурилась. На глаза слезы наворачивались. Разве не об этом мечтала? Вот он ее капитан! Примчался, нашел, почти признался, что любит. И все зря.

- Милая, что не так?

- Я не могу, - губы дрогнули. Нужно было сказать правду. Эта операция Очень сложная. После нее понадобится много времени на восстановление, и сам он не справится. Никак! Он даже умыться в первое время самостоятельно не сможет.

- И ты будешь с ним?

- Да.

- Сколько?

- Долго. Четыре-шесть

- Чего? он торопил, будто от ответа зависела и его жизнь. - Недель?

- Месяцев. Может год.

Прозвучало как приговор. Олег смотрела на нее и не верил. Такой срок не укладывался в его голове. Он не мог ждать так долго. Заждался. Она нужна была ему уже вчера. Вся, целиком. Без балласта в виде бывшего жениха, без этой дурацкой растерянности, без промедления.

- Проклятие, - прошипел он сквозь зубы. Саша, нет!

- Прости, - она вновь опустила голову.

- Есть сиделки, врачи. Ты не обязана быть с ним!

- Ты ведь знаешь Витю. Никто не сможет заставить его беречь себя. Он вернется на работу, как только почувствует, что способен держать ручку в руках. И другие ему не указ.

- А ты, значит, способна его остановить?

- Да.

- И потратить на это несколько месяцев своей жизни?

- Хотела бы я, чтобы все было не так, - Аля сжала голову. - Тогда, на Кальяри... Мы с тобой...

- Занимались сексом. А потом ты сбежала, сказав, что жалеешь.

- Сказала Я солгала тогда тебе. Я не жалею о том, что было между нами. Но теперь ситуация сильно изменилась, и... - прижав ладонь к губам, - просить тебя ждать не могу.

Наконец было сказано все. Только вместо того, чтобы почувствовать, как камень упал с плеч, Аля ощущала еще большую тяжесть. Количество прощаний в этом месяце зашкаливало. Вначале Витя, теперь Олег... Осталось проститься с самой собой и позволить судьбе унести по течению в неизвестность.

- Я готов задушить его собственными руками.

Олег чуть не раздавил в руках чашку с чаем. Мозг отказывался переваривать информацию. Он остался в Питере, устроился на работу в местном яхт-клубе. Он готов был ждать, но полгода или год...

- Отвези меня домой, пожалуйста, - Аля по глазам прочла его сомнения. Пора заканчивать с этим всем

***

Утро следующего дня было таким же дождливым как и предыдущее. Аля вышла из дома и, глянув вперед, стала как вкопанная. Старый форд вновь ждал у подъезда. За рулем зевал Олег. Глазам не верилось. Этого не могло быть. Или его упрямство граничило с помешательством, или вчерашняя встреча была плодом ее воображения.

Бежали секунды. Аля перебирала мысли, пытаясь подобрать новые аргументы, а сердце сжималось от неуместного и неожиданного счастья. Не уехал. Не бросил. Вопреки здравому смыслу и ее мольбам.

- И долго мне ждать? - Олег выглянул из-за открывшейся пассажирской двери.

Капитан был верен себе. Его самоуверенности хватило на двоих.

- Иду, - Аля чуть не споткнулась. Готовая расцеловать это хмурое любимое лицо, она поспешила к машине.

- Умница! Вот, можешь же иногда!

- Я могу, но ты - пристегиваясь, - что ты задумал?

Он задумчиво потер губы и выдал, что было на уме.

- Во-первых, поцеловать тебя хочу, а во-вторых - зевнул. Надо заехать куда-нибудь и купить кофе. Сплю!

Глава 21. Кингстон

Кингстон клапан в наружной обшивке подводной части

судна, служащий для забора воды внутрь судна или корабля.

При открытых кингстонах судно затапливается.

Морской словарь

Два дня до операции пролетели незаметно. Словно картинки из диафильма сменялись для Али дом, больница, фотостудия. Олег ежедневно забирал ее у подъезда и подвозил обратно. После разговора в кафе он больше ни на чем не настаивал и ничего не предлагал. Час утром и час вечером - самое дорогое время, которое было у них в распоряжении. Красные светофоры для поцелуев, пешеходные переходы для коротких внимательных взглядов. Казалось, тонкая грань до полной близости вот-вот будет преодолена. Стоило всего-то забыться на миг и поддаться искушению. Мелочь, но оба держали себя в рамках. Она - боясь дать ложную надежду, он - зная, что потеряет последнюю возможность быть рядом.

Отдав последние распоряжения своему заму, Виктор Строганов смиренно ждал операцию. Для себя он все решил. "Расписался в собственной ущербности", - отшутился лечащему врачу, ставя подпись на документах. Анатолий Борисович вначале не оценил юмор, но потом по потухшему взгляду и странной медлительности догадался бескомпромиссный Строганов впал в уныние. Такое в его практике уже бывало. Кому-то вера в успех операции придавала силы, а кого-то их лишала. Властным личностям приходилось труднее всего. Однако этого пациента кардиолог переубеждать не стал. Всецело положившись на могучую силу инстинктов, Анатолий Борисович похлопал Виктора по плечу и с загадочной улыбкой покинул палату.

***

После обеда в кардиологическом отделении было необычайно тихо. Виктору казалось, что сегодня даже тише, чем обычно. До операции оставался час. Аля уточняла последние вопросы у врачей, а он, вооружившись одноразовым бритвенным станком, направился в ванную.

Предстояло побрить грудь. И медсестра, и Аля не раз предлагали ему свою помощь в этом деле, только Виктор даже думать не мог, что кто-то будет водить по нему лезвием. Почему-то подставить грудь для бритья другому человеку казалось извращением. Щеки или подбородок - пожалуйста, грудь - нет. Аля, недоумевая, оставила его на медсестру, а та, фыркнув, бросила на тумбочку станок и исчезла в коридоре. О лучшем раскладе Строганов и не мечтал. Наконец остался один. Сейчас это было особенно ценно. Оставленные на потом мысли уже гудели в голове.

Сняв заранее майку, он подошел к зеркалу в ванной комнате. Люминесцентная лампа заливала помещение белым холодным светом. В нем Виктор показался себе призраком. У живого человека не могло быть такого бледного лица. Только у покойника. Скулы и подбородок заострились, как у изможденного. Виски поседели. Под глазами и у губ пролегли тонкие лучики морщинок.

- Кто ты? - спросил он будто у незнакомца.

Отражение молча усмехнулось ему. Кривая улыбка безобразным шрамом пробежала по губам и застыла.

Таким он себя не помнил. Даже после сокрушительного поражения в последней гонке, даже после смерти отца не сломался. А сейчас выгорел. Тело по-прежнему оставалось сильным, но лицо... Из зеркала на него в упор смотрел старик. Одинокий. Никому не нужный. Потерявший все самое дорогое.

Глухой стон эхом отразился от стен. Казалось, с ним тело покинули и остатки жизненных сил. Виктор как подкошенный одной рукой оперся о раковину, а другой покрепче сжал бритвенный станок.

- К черту все...

Верфь, свадьба, планы - все мгновенно ушло в прошлое. Обезличилось. Осталось принять настоящее или Тонкое лезвие сверкнуло в ладони, словно какая-то неведомая сила подмигнула мыслям. «Кому ты будешь нужен потом? Убогий!» - ехидно прошептал внутренний голос, так похожий на голос отца.

Строганов сцепил зубы. Голова пошла кругом. «Никому! Никому. Никому » - запульсировало в ушах.

Входная дверь выстрелом хлопнула в тишине.

- Витя, ты здесь? - послышалось из палаты. - У тебя все хорошо? - Александра постучала в дверь ванной.

Почувствовала ли она неладное или просто вовремя вернулась, Виктор так и не понял. Медленно, как оглушенный, он всплывал на поверхность из собственной глубины. Державшая бритву рука расслабилась. Спустя несколько секунд, придя в себя, получилось ответить.

- Да, - язык ворочался с трудом. - Все хорошо.

Наваждение окончательно спало.

- Тебя ждут, - Аля заглянула внутрь. - Операционная готова.

- Я сейчас... Минуту. - Он облегченно выдохнул.

- Знаю, волнуешься...

Шумно вдохнул.

- Мы справимся, - девушка положила руку на его плечо. Я с тобой.

- Не хотел я такого "мы".

Лезвие плавно заскользило по коже от ключицы к пупку.

- И я.

- Все у нас не как у нормальных людей.

- Уж как есть.

Аля невольно залюбовалась. Даже в холодном свете лампы Строганов был хорош как греческий бог. Широкие плечи, сильная грудь, рельефный торс - воплощеннная мечта любой женщины. Кощунством было уродовать такое тело шрамами... Подлостью предавать душу.

- Обещай, что как только я попрошу уйти, ты уйдешь, - Виктор на секунду отвлекся от своего занятия и бросил взгляд на отражение в зеркале.

- Уйду, - Аля спокойно кивнула. - Когда попросишь и будешь готов.

- Я буду.

- И я уйду.

- Спасибо.

Больше ничего доказывать или просить не пришлось. Обоим стало легче, словно отпустили грехи друг друга.

***

Когда все подготовительные процедуры были завершены, медсестра вкатила в палату кресло-коляску.

- Усаживайтесь, больной, - похлопала она по мягкой спинке. - Пора. Операционная готова.

На миг в комнате повисла тишина. Казалось, никто даже не дышал. Виктор смотрел на кресло, а Аля, не отрываясь, на бывшего жениха. Он растерялся. Впервые за все время их знакомства Строганов боялся сделать шаг. В глазах промелькнула растерянность, но ее атлант быстро справился с собой.

- Не нужно... Это, - указал на кресло. - Я не инвалид.

- Так положено!

- Я дойду!

- Виктор Николаевич, не упрямьтесь, пожалуйста.

- Вы русского языка не понимаете? Я же сказал, что дойду.

Медсестра уперла руки в бока и острым, будто скальпель, взглядом мысленно отделила голову больного от туловища. У Виктора даже шея зачесалась.

- Ну, знаете ли!.. - не выдержала женщина. - У нас здесь не санаторий, чтобы расхаживать, где вздумается.

- Я догадался.

- Ой ли?

- Освободите проход.

Медсестра разинула рот от такой наглости.

- Уважаемая, вы же сами сказали, что меня ждут. Не будем заставлять персонал ждать.

Аля готова была аплодировать Виктору. При таком настрое за успех операции можно было не волноваться. Старухе с косой нипочем не одолеть этого упрямца.

- Ладно, - сдалась медсестра. - Идите, больной. Идите!- И, обернувшись к худенькой "невесте", добавила: - Ох, и дастся он тебе, девочка! Спуска ему не давай - на шею сядет.

- Мы еще поборемся, - улыбнулась Аля. - Обязательно поборемся!

***

Олегу чудилось, что он ждет вечность. В яхт-клубе работы сегодня было немного, и он приехал в больницу раньше срока. Оказалось зря. О дате операции забыл напрочь, за это теперь приходилось расплачиваться ожиданием. Полчаса в машине, еще полчаса на лавочке у приемного покоя - время тянулось со скоростью улитки.

Худшее занятие для гонщика и придумать было сложно. Пытка. И в начале второго часа запас терпения исчерпал себя.

Допив третий стаканчик кофе, он плюнул на обещание не показываться в больнице и пошел за Алей. Сегодня встреча со Строгановым ему не грозила. Каким бы вездесущим ни был бывший босс, а встать с операционного стола ради стычки с ним даже Строганову было не под силу.

Идущего по коридору Олега первым заметила мама Александры. В последние дни она часто видела его у своего дома. Главная «причина» расставания дочери с прекрасным женихом от нее не скрывался. Капитан уже давно демонстрировал чудеса настойчивости. Однако до этого он то ли нахально игнорировал ее, то ли просто не замечал никого кроме дочки.

- Здравствуйте, дамы, - визитер украдкой подмигнул Але.

Елена Васильевна еле заметно кивнула. Александра быстро глянула в сторону мамы, а потом не удержалась и протянула обе руки к Олегу.

- Привет, - прошептала.

Сафронов, довольный, обнял ее и крепко прижал к себе.

- Заждался.

- Знаю, - отпускать его не хотелось.

- Еще оперируют? - имя бывшего соперника Олег не называл сознательно.

- Да.

- Долго!

- Это операция на сердце, а не аппендицит, - вмешалась мать. - Все очень серьезно.

Молодая пара переглянулась.

- Это Строганов! - Олег поцеловал Алю в нос. - Что с ним случится?!

Вместо ответа девушка уткнулась в широкую грудь лицом. Весь последний час она так волновалась, что теперь особенно хотелось верить, что все легко, и ничто не угрожает Витиной жизни.

- Ну! Что такое? - капитан потрепал Алю по волосам. - Отставить панику, милая.

Она помотала головой, но рук не разжала.

- Скоро все закончится. Уже завтра... - Олег бросил строгий взгляд в сторону матери. - Завтра этот буржуй будет дурить всем голову и отдавать распоряжения направо и налево. Вот увидишь.

Аля усмехнулась и подняла к нему измученное лицо с влажными глазами.

- Он может. Он такой...

- Такой-такой! - Олег погладил ее по спине. Настоящий сатрап.

Мама следила этой сценой, не моргая. Еще несколько минут назад она сама безуспешно пыталась подбодрить дочь. Та вначале держалась молодцом, но потом начала нервничать. Вздрагивала от каждого звука, и никакие доводы не могли ее успокоить. Казалось вот-вот и заплачет, а этот самоуверенный рыжий тип справился за минуту.

«Словно подменил!» - удивилась про себя Елена Васильевна, пододвигаясь на лавке, уступая гостю место.

Часть 2.

Втроем дожидаться окончания операции было легче. Олег сыпал историями об общем со Строгановым шкиперском прошлом. Мама и Аля по очереди приносили кофе из ближайшего аппарата. Так прошло три часа. От усталости и напряжения у всех начали слипаться глаза. Челюсти болели от зевания, но посетители ждали.

Взбодрились, когда Анатолий Борисович появился в коридоре. Врач снял очки, потер покрасневшие глаза и утвердительно произнес заветные слова.

- Операция прошла удачно.

Мама перекрестилась, а Аля прижала ладони к груди.

- Состояние Виктора Николаевича стабильное, угрозы для жизни нет, - доктор продолжил краткий отчет. Его уже отсоединили от мониторов в операционной и готовят к транспортировке в отделение интенсивной терапии.

Недоумевающие взгляды подсказали врачу, что его не поняли.

- Все идет по плану! доходчиво пояснил он.

- А когда Витю можно будет увидеть? - Аля чувствовала, как сковывавшее ее несколько часов к ряду напряжение начало спадать.

- Не раньше завтрашнего вечера. Ближайшие пару дней пациент проведет под особым наблюдением. У него возьмут анализы, сделают рентген и кардиограмму. Нам необходимо убедиться, что все прошло, как нужно.

- Конечно - девушка поджала губы. - И даже издалека на него взглянуть нельзя?

- Придется потерпеть.

- Подождем, - облегченно выдохнула мать. Дай Бог, самое трудное уже позади.

- Самое опасное точно, - согласился врач.

- Спасибо Вам! - хором ответили мать и дочь.

- И мне спасибо, и вам спасибо, - хлопнул в ладоши Анатолий Борисович. - А теперь предлагаю отправиться по домам. Поздний вечер, нечего здесь сегодня делать.

- Поддерживаю! - встал со скамейки Олег.

Женщины на мгновение замешкались.

- Дамы, карета у входа. Пойдемте отсюда уже наконец, - поторопил Сафронов. - Я отвезу вас домой. О Строганове позаботятся врачи. Пойдемте.

Доктор одобрительно закивал.

- Молодой человек дело говорит!

- Да, Аленька, - Елена Васильевна сделала шаг назад. Ты езжай. Еле на ногах стоишь, а у меня еще дело одно есть Важное.

- Мама, ну какое дело в десять вечера?

- Олег, - мать повернулась к Сафронову. Не знаю как вас по отчеству Отвезите ее домой, пожалуйста. Обо мне не беспокойтесь. Я тоже скоро приеду.

Такая неожиданная просьба здорово удивила Олега. Уж чего-чего, а стремления оставить их наедине от Алиной матери он не ожидал.

- Саша, - он мгновенно подобрался. Слышала, что мама сказала? Пошли!

***

Вечерний Питер окутывал прохожих освежающей прохладой. Ни луны, ни звезд видно не было, а темно-серое, затянутое тучами небо грозило пролиться дождем. Пешеходы с опаской поглядывали вверх. Наученные горьким опытом, они уже знали, каким щедрым может быть небо северной столицы. Все торопились домой. Ныряли в метро и машины. Спешили оказаться в комфортной обстановке перед голубыми экранами телевизоров, в кругу семьи.

Почти все пробки успели рассосаться, и форд в рекордное время справился с расстоянием от больницы до дома. Когда за поворотом оказалась знакомая до боли многоэтажка, Олег сбавил скорость и посмотрел на свою пассажирку. Александра зевала. Сейчас, расслабленная, она больше всего напоминала ту девчонку, которую он семь лет назад учил плавать. Исчезли напряжение и тревога, черты лица смягчились. Губы покалывало от желания расцеловать эту сонную фею. Тело требовало большего.

- Приехали, - он плавно припарковал машину, но руки с руля не убрал.

- Уже... Быстро.

- Могу навернуть еще кружок по городу. Хочешь?

- Нет. Что ты.

- Тогда беги домой. Отдыхай.

- Да. Спасибо, - Аля потерла глаза. - Если бы не ты, я бы наверное... - осеклась.

- Что наверное?

Оба внимательно смотрели друг на друга. Молчали, не решаясь сказать "пока". Пауза все увеличивалась.

- Олег... - Аля вытянула спину в струнку. - Может, ты кушать хочешь?

Сафронов вначале не понял. Подумал, что ослышался.

- Или чаю? - смущенно продолжила девушка.

- Саша, почти одиннадцать, - взглядом указал на часы.

- Да, конечно. Поздно.

Олег почесал подбородок. Ситуация складывалась до безобразия глупо. Еще пять минут назад он сам думал, как бы проехать нужный поворот и еще недолго покружить по городу. Теперь Саша не хочет его отпускать, а он сопротивляется.

- Тогда я пойду, - она опустила взгляд.

- Да...

- Пока.

Скрипнула открываясь дверца. Олег последний раз посмотрел на уходящую девушку, и как переклинило.

- Подожди! - перехватил ее за руку. - Чай!

- Что?

- Чаю хочу. Только сейчас понял.

На губах капитана играла улыбка. Аля готова была лужицей растечься от того, какой теплой и радостной та была.

- Но только чай, - смущаясь, девушка одернула подол платья.

- Я понимаю.

- Спасибо.

Сафронов только пожал плечами. В последнее время сам себя не узнавал.

***

В квартире было темно. Два желтых глаза огоньками блеснули в коридоре и погасли. После в тишине послышалось тихое цоканье.

- Юнга, - шепотом, словно боялась кого-то разбудить, подсказала Аля.

- Встречает?

- Убедился, что все свои. Ушел досыпать.

Олег усмехнулся. Уж кем-кем, а «своим» в этой квартире его никогда раньше не считали. Чаще и порог переступить то не позволялось, а нынче

До кухни они так и не добрались. Стоило лишь на минуту присесть на диван в коридоре, чтобы снять обувь, как усталость взяла верх.

- Да ну этот чай! - вздохнул Олег, усаживая Алю в себе на колени.

- Точно? - зевнула та.

Прижиматься к мужскому телу было приятно. Так близко к ней он не был с момента сумасшедшего секса на Кальяри. Их горячего помешательства. От воспоминаний по телу прошла теплая волна.

- Тебе хорошо? - словно уловив ее мысли, Олег коснулся губами нежной шеи за ухом.

- О-о-очень.

Аля устроилась поудобнее, и Сафронов почувствовал, как от близости начинает заводиться. Ни бесконечно долгий день, ни усталость ничто не мешало. Стоило очаровательной попке чуть-чуть поерзать на нем, как возбудился. Даже дыхание сбилось.

- Ты такой большой, - Аля обняла его за грудь. И горячий.

О том, где сейчас наблюдается самый большой рост, и точно горячо, Олег предпочел вежливо умолчать. Не к месту и не ко времени было его желание. И с тем, и с другим в последнее время катастрофически не везло. Хоть в монахи записывайся.

- Тебе не тяжело? - словно решив его добить, уточнила Аля.

Честный и совершенно нескромный ответ напрашивался сам собой. Сделав медленный вдох и еще более медленный выдох, ее собеседник постарался беззаботно отшутиться.

- Разве может красивая молодая девушка быть слишком тяжелой для мужчины?

- Комплименты?

- Конечно, красавица.

- Капитан, да ты мастер пикапа, - послышалось возле уха. Девичья голова склонилась к его плечу.

- Когда-то был, - Олег медленно пропустил сквозь пальцы ее пряди. - И капитаном, и мастером... Кем я только ни был.

Несколько секунд он молчал, раздумывая, а потом закончил.

- Пока не встретил тебя.

Слова прозвучали тихо. Скорее как признание самому себе. Скупая мужская капитуляция перед желанной женщиной. Однако Аля не услышала. Грудь ее ровно вздымалась как раз возле его груди. Шею согревало теплое дыхание. Уставшая, переволновавшаяся фея спала, и Олег с огорчением догадался, что уснула она сразу после того, как положила голову ему на плечо. Доверчиво будто котенок. И так не вовремя.

***

Елена Васильевна приехала спустя час. Церквушка, в которую она так спешила, обычно закрывалась в десять. Привратник делал последний обход, да и свечки уже не продавались, но позднюю прихожанку останавливать никто не стал. Примелькалась за неделю.

Домой после церкви Елена Васильевна ехала в задумчивости. Вспомнилось многое из далекого прошлого: собственная свадьба, предательство мужа, долгий и мучительный развод. Казалось, раны затянулись. Время, лучшее лекарство от душевной боли, заволокло туманом черные дни. Ясными картинками воскресли в памяти они лишь сейчас. От теплого, ласкового взгляда, которым смотрел на ее дочь молодой моряк. Таких взглядов она не видела давно, а в своей жизни... Лишь обманчивое подобие.

***

Щелкнул дверной замок, и Олег резко раскрыл глаза. Сам не заметил, как уснул, а теперь на него и Алю с недоумением смотрела ее мать. Соображалось туго. В жизни ему уже приходилось быть "застуканным" в неподходящий момент, но чтобы так... Банально вырубиться с девушкой на руках - это надо было умудриться! Если бы не спящая Аля, он, возможно, расхохотался над ситуацией.

Елене Васильевне тоже было не до смеха. Она вообще не знала, как реагировать. Вначале испугалась, заметив в темноте двоих, потом возникло недоумение. Моряку нечего было делать здесь, особенно сегодня, после операции. Она уже собралась высказать это вслух, как Олег приложил палец к губам, призывая молчать. Аля так и не пошевелилась. "Спит", - наконец догадалась хозяйка и, тихонько вздохнув, принялась разуваться. День действительно был слишком долгим и трудным для всех.

***

Когда Олег укладывал Алю на кровать, она жалобно всхлипнула, но так и не проснулась. Чары Морфея были сильны. Рука обняла край одеяла, как обнимала мужчину. Волосы веером рассыпались по подушке, поблескивая золотом в лунном свете. Олег залюбовался. Не хотелось с ней расставаться. Стоял бы здесь и смотрел. Как часовой. Как последний идиот на этой планете.

Сердце громко бухало в груди. На губах играла улыбка. И даже кот, скрутившийся клубком в углу кровати, казалось, смотрел на него с удивлением, как на безумного. "Сафронов, ты попал! - наконец признался он себе. - Попал так, как не попадал никогда!"

Елена Васильевна встретила его в коридоре. Вид у нее был растерянный. Никак это не вязалось у Олега с прежним образом "тещи Строганова". Даже внешне женщина показалась старше.

- Уже уходите? - окликнула шепотом она.

Вопрос был странным, но Сафронов не подал виду. Коротко кивнул и уже собрался присесть, чтобы обуться, как на плечо легла ладонь хозяйки.

- Может... Вас чаем угостить?

Дежавю. Этот вопрос ему сегодня уже задавали.

- Спасибо, не стоит, - он помотал головой.

- Да, конечно.

Елена Васильевна казалась огорченной. Чтобы хоть немного сгладить свой предыдущий ответ, Олег решил уточнить.

- Поздно сейчас для чая. Не хочу вас утомлять еще больше.

- У меня завтра выходной. Отдохну.

- И все же...

- Пойдемте на кухню, - сказано было непривычно дружелюбным тоном. - Пойдемте. В холодильнике и перекусить что-нибудь найдется. Вы ведь голодный, наверное.

***

Котлеты оказались вкусными. И хотя вначале есть не хотелось, аппетит пришел. Успевший отвыкнуть от домашней еды Олег уминал котлеты одну за другой. Елена Васильевна суетилась рядом. Заваривала чай и как-то странно поглядывала на своего гостя, будто никак не могла начать разговор.

- Еще подложить? - заметив, что тарелка опустела, спохватилась она.

- Нет. Спасибо. Все было очень вкусно, но мне уже хватит.

- Да?..

- Благодарю, - Олег поднялся.

Хозяйка открыла рот, чтобы сказать традиционное "пожалуйста", только вместо него получился вздох.

- Что-то не так? - нахмурился Сафронов.

- Я хотела... Поговорить с вами.

Говорить было трудно. Елена Васильевна опустилась на стул, потом снова поднялась. Ожидая продолжения, Олег замер рядом.

- Вы ведь любите Александру, так?

Не то вопрос, не то утверждение - Сафронов так и не понял. Смысл сказанного вообще доходил до него медленно. К чему-то вспомнилась пятнадцатилетняя длинноногая девчонка на палубе старой круизной яхты. Потом она же, но старше. Мокрая, замерзшая, пьющая с ним ром и весело улыбающаяся. Его фея. Любит ли он ее? А можно ли не любить?

- Люблю.

Признаться оказалось легко. Как вдохнуть или выдохнуть. И никаких сомнений за пазухой. Елена Васильевна еле заметно кивнула.

- И она любит.

С минуту оба молчали.

- А тут еще Витя и операция... Бедная моя девочка, - она отвернулась к окну. Оперлась ладонями о подоконник. Силы, казалось, иссякли. - Я вам сейчас кое-что расскажу. Только выслушайте до конца.

***

- Подчас мне кажется, что судьба просто издевается, - начала она. - Мой муж был важным чиновником. Хорошая зарплата, квартира, постоянные командировки. Мне не на что было жаловаться. Даже в лихие девяностые мы не бедствовали. Но постепенно работы у мужа становилось все больше. Он не вылезал из командировок. Приезжал домой злой, пару дней бродил по квартире, как чужой, и снова уезжал. - Елена Васильевна на короткое время прервалась. Взяла со стола бумажную салфетку. Сжала в ладонях. - Потом я узнала, что у него в Москве другая. Моложе, красивее и... С сыном. От него. Муж сознался во всем сам. Просил развод, говорил, что "так получилось". А я вместо развода заболела. Серьезно. Никогда раньше не болела, а тут - она закрыла глаза. Продолжать было трудно. - Год прошел между больницей и домом. Але было тринадцать. Ребенок еще. Ей бы в школе учиться, а не бульоны матери варить, но никого другого в тяжелый момент рядом не оказалось. Я и она. Все это время. Только вместе и выдержали. А сейчас...

- Все повторяется только со Строгановым, - Олег еще на середине рассказа шестым чувством учуял, к чему все шло.

- Да. Витя для нее не чужой.

- Знаю.

- Она не оставит его, пока тот не встанет на ноги. Она не сможет. Даже из-за тебя. - Елена Васильевна незаметно для себя перешла на "ты".

- Я не допущу этого. Есть сиделки, медсестры... Да кто угодно может быть рядом с ним!

- Моя девочка слишком хорошо знает, как трудно одному, - она закрыла лицо руками.

- Нет...

- Аля не сможет быть счастливой. Изведется.

- Сможет! Я приложу для этого все силы.

- Мне жаль.

- Я...

- Тебе придется ее отпустить.

Глава 22. Аврал

Аврал - работа на судне, в которой

принимает участие вся команда.

Морской словарь

Две следующие недели слова Елены Васильевны преследовали Олега во сне и наяву. Он не хотел никакого расставания. Даже на неделю или на день. Саша была нужна ему как воздух. Словно помешался. Однако события развивались по прежнему плану. Стоило врачам перевести Строганова в обычную палату, как Аля почти полностью поселилась там. Не было больше общих вечеров. Улыбалась она все реже, а чем ближе дело шло к выписке, тем сильнее стала отдаляться.

Олег злился. Чтобы отвлечься, клеил по ночам обои. Работал, порой в две смены. Коньяк и наполеоновские планы Рогозина не отвлекали. Ирма и Валдис не узнавали своего жизнерадостного шкипера. Сафронов готов был придушить Виктора собственными руками только за то, что тот родился на свет. Но тревожный взгляд глаз любимой женщины держал сильнее каната.

У Александры тоже хватало забот. Каким бы сговорчивым ни старался быть Строганов, но некоторые рекомендации врачей он не желал даже рассматривать. Хуже всего было с прогулками по коридору и ношением поддерживающих чулок. Их Витя отказался носить наотрез. Правая нога, из которой были взяты вены для шунта, отекала, места разрезов чесались, но больной упрямо стоял на своем: «Переживу и так!» Але и Анатолию Борисовичу потребовалось два дня, десятки аргументов и три ссоры, чтобы Строганов сдался и позволил натянуть на ноги «позорные гамаши».

Казалось, самое неприятное позади. В палате снова воцарился мир, но через неделю после операции появилась очередная причина для размолвки. Вместо обтирания врачи позволили Виктору принять душ. Как и следовало ожидать, постороннюю помощь упрямый больной принимать отказался. Александра в этот раз даже не спорила. Терпеливо ждала в комнате, когда он сам ее позовет, и только после того, как из ванной комнаты послышались цветистые проклятия, бросилась на выручку. К счастью, все обошлось. Медицинская помощь после душа не понадобилась. Однако оба участника конфликта не произнесли ни слова до следующего утра.

***

Этот день мало чем отличался от предыдущих. Договорившись с Алей о встрече в больнице, Олег заранее разобрался с текущими делами и приехал на место. В приемном покое было немноголюдно. Тихий час еще не закончился, и кроме персонала да пары посетителей рядом никого не было.

Поглядывая на часы, Сафронов смиренно ждал свою даму. Подпирал спиной стену и старательно гнал дурацкие мысли, которые упрямо лезли в голову. Получалось слабо. Из недр подсознания по-прежнему вещала об "отпустить" Елена Васильевна, а кислая физиономия Строганова светилась злорадной ухмылкой на заднем плане. Комплект начинающего мазохиста. Не помог сменить направление мыслей даже двойной эспрессо из автомата. Тот пованивал старыми стельками и на вкус был как помои. В результате гадко стало не только на душе, но и во рту.

Аля задерживалась. Из полученного сообщения, Олег понял, что она у лечащего врача, и решил двинуться навстречу. Найти кабинет Анатолия Борисовича не составило труда - в больнице за прошедшие дни он научился ориентироваться как у себя дома. Благо, и останавливать никто не стал. Фамилия Строганова за две недели стала среди младшего медицинского персонала именем нарицательным. С ним самим и с его посетителями никто не желал связываться без особой необходимости. Вот и сейчас необъятная вахтерша зыркнула на молодого мужчину недобрым взглядом, но посторонилась.

- Не больница, а проходной двор. Совсем некоторые оборзели, - услышал Олег недовольное фырканье и ускорил шаг.

***

В отделении кардиологии царила тишина. Больным, находящимся здесь, было не до развлечений. Никто не смотрел трансляцию последнего футбольного матча, никто не гулял из палаты в палату, предлагая перекинуться в картишки. Все смирно лежали на своих койках и ждали начала единственного доступного занятия ужина.

Пройдя мимо палаты Виктора, Сафронов невольно остановился. До выписки давнего соперника оставалось недолго. На днях ему должны были снять швы, провести еще одно полное обследование. Совсем скоро. А после О дальнейшем Олег старался не думать. Аля должна остаться с ним. Не со Строгоновым, а только с ним! Никаких жестов доброй воли. И никаких жертв. Если Аля сама не поймет этого, он готов был лично поговорить с Виктором и расставить все точки над «и».

- А нужно ли ждать? этот вопрос Олег произнес вслух.

После операции прошло немало времени. Виктор уже не был слаб и находился в полном сознании. Иногда Аля проговаривалась о «достижениях» своего подопечного. Судя по ее словам, восстановление шло полным ходом, и даже регулярные ссоры с ней и врачами никак не сказывались на его состоянии. Раздумывал Олег недолго. Слова Алиной матери будто пинком подтолкнули его к двери палаты. Та открылась без звука.

***

Первый раз он увидел его больше десяти лет назад. Уже тогда Виктор Николаевич Строганов был живой легендой отечественного парусного спорта. Потомственный яхтсмен, он блистал на Олимпийских играх и в международных гонках. Олег и представить не мог, что когда-нибудь сможет на равных сразиться с ним.

Вторая встреча состоялась через пару лет, но и тогда Строганов выглядел недосягаемым. Играючи, Виктор обошел именитых соперников и вписал имя российского экипажа в историю профессиональных гонок.

Третья встреча стала событием для обоих. К тому времени он, молодой амбициозный моряк из одесского яхт-клуба, уже успел набить шишки и заматереть в парусном деле. Он смело рисковал и пользовался у своего экипажа абсолютным авторитетом. Восходящая звезда яхтенного спорта вспыхнула сверхновой именно в третью встречу. Тогда Олег победил самого Строганова. Старый герой был повержен. Удача пьянила. Все казалось по силам, а прежний кумир - обычным смертным.

В тот миг он ни о чем не жалел. Гонка была честной, и униженный соперник не вызывал ничего кроме сочувствия. Сейчас все оказалось иначе. Строганова было не узнать. Вначале Олег даже подумал, что ошибся палатой. Потом, присмотревшись, понял, что нет. На кровати определенно лежал именно Виктор. Только не такой, каким помнился, а постаревшая на десяток лет его версия. Осунувшееся лицо на фоне белой наволочки, казалось, отливало зеленцой. Плотно сжатые губы, закрытые глаза и по-старчески глубокие морщины выдавали те страдания, которые он испытывал. Даже во сне боль не отпускала Строганова из своих объятий.

Олег крепко сжал ручку двери. Вот он его вечный противник. Повержен и беспомощен. В окружении датчиков. Отстоять свое он теперь не сможет. Гордый. Даже слова против не скажет. Отдаст. Запишет на свой счет еще одно поражение и тихо покатится в бездну. В том, что все будет именно так, сомневаться не приходилось. Чемпионы не умеют принимать поражения. Чемпионы Лучшие среди лучших... Беспомощные.

От самого себя Сафронову внезапно стало гадко. Захотелось отмотать время назад и пройти мимо этой палаты. Не видеть то, что увидел, не знать... «Победитель хренов» - мысленно обозвал себя. Он, здоровый и сильный, явился сюда, чтобы просить этого человека отступить? Пришел заявить о своих правах. Боец. Из горла вырвался тихий стон. Руки опустились.

***

Витя так и не проснулся. Так и не услышал то, что хотел сказать его гость. Бесшумно закрыв за собой дверь, Олег направился прочь. Он не смог. Ни объяснений, ни просьб. Ушел, не разбирая пути, не замечая ничего по сторонам. Как преступник с места преступления.

- Ты был у него в палате?

Аля возникла как из ниоткуда. Еще секунду назад в коридоре никого не было, и вот она уже рядом. Чья именно палата, уточнять было лишним. Олег зажмурился. Со свистом зло выдохнул.

- Был.

- Ясно. Она сцепила ладони в замок и резко села на скамейку рядом.

С минуту оба молчали.

- Я не смог ему ничего сказать, - хлопнув ладонью по стене, выдавил Олег. Не смог!

- Знаю.

Собеседник оглянулся. Во взгляде сквозил вопрос.

- Знаю, потому что вижу его каждый день, - Аля опустила лицо. Вижу, какой он И тоже не могу.

- Проклятие. Олег снова отвернулся. - Так не должно быть. Это неправильно.

- А как правильно?

- Не так.

- Ты знаешь, как? Ты был у него в палате. Каково?

- Дерь*ово. Прости

- Не за что.

Аля до боли сжала пальцы. В глазах щипало. Сейчас бы сбежать. Забиться в какой-нибудь темный угол и плакать. Реветь навзрыд. А ведь как хорошо было знать, что он рядом. Что приедет, что поцелует... Три недели иллюзорного счастья, и теперь занавес.

Оба смотрели каждый в свою сторону: он в стену, она в огромное окно напротив лавки.

- И что теперь будет? Олег выговорил с трудом. В горле першило.

Аля пожала плечами.

- Через неделю Витю выпишут. Я остаюсь с ним. А ты

- Саша, я не хочу! Не хочу, чтобы ты оставалась. Не хочу, чтобы была с ним. Он еще раз звонко ударил ладонью о стену. Аля вздрогнула. - И ждать я не могу. Не железный. Родная

- Нет.

Она встала. Часы на руке показывали шесть вечера. Скоро должна была придти мама, чтобы сменить ее. А значит нужно подготовить все, что может той понадобится. Помочь Виктору помыть руки перед едой и выдержать очередную схватку из-за поддерживающих чулок...

- Мне нужно идти, - Аля зачем-то застегнула самую верхнюю пуговицу на своей рубашке. - Мне нужно... - зарылась пальцами в волосы. - Прости, пожалуйста. Я знаю, что сама во всем виновата. Не нужно было

- Саша! - Олег схватил ее за плечи, попытался притянуть к груди, но не тут-то было.

- Отпусти, - уперлась. - Хватит. Стоп.

- Не надо, милая.

- Олег, мне и так нелегко. Молю, не делай мою задачу еще сложнее. Если бы имелась хоть одна возможность остаться, я бы осталась. Пошла бы за тобой хоть на край земли. Но такой возможности нет!

Сердце ее, казалось, рвалось на части. К глазам подступили слезы. Но права на отсрочку больше не было.

- Витю выпишут, и я... Я поеду вместе с ним, - набрав полную грудь воздуха, она продолжила, - буду жить в его квартире. Столько, сколько понадобится. Потом начнется реабилитация: физиопроцедуры и медосмотры. Несколько месяцев. Не недель! И очень часто мне нужно будет находиться рядом, помогать.

- Но ведь можно что-то придумать? Ты будешь не в тюрьме.

- А ты сможешь меня ждать? - она замотала головой, словно собственный голос слышать было тошно. - Быть здесь, вдали от моря. Ждать неделями, не видя и не слыша? Зная, что и ночью, и днем я возле него. Убираю, готовлю еду, помогаю мыться...

- Проклятие!

- Пожалуйста... - Александра сделала первый шаг в сторону палаты. - Пожалуйста, постарайся отпустить меня. И я тебя отпущу. Пройдет полгода, может больше. Все закончится. Потом, если я еще буду тебе нужна - ты знаешь, где меня искать, а теперь... Еще день-два, и мы должны будем разойтись своими путями.

- Отпустить? Олег впервые произнес вслух это ненавистное слово.

- Прошу.

- Отпустить - губы сжались, запирая другие слова.

- Да.

Он тяжело вздохнул, но больше не проронил ни слова. Махнул рукой в сторону парковки, намекая, что будет ждать там. И пошел.

***

В тот вечер они так никуда и не поехали. Олег еще полчаса прождал Алю в приемном покое, а потом от нее пришло сообщение: «Не жди. Не смогу освободиться». Уточнять причину он не стал. Развернулся и зашагал к своей машине. Видеть кого бы то ни было или слышать не хотелось.

Заметив, как знакомый форд отъехал со стоянки, пошла на остановку и Аля. Сегодня она впервые солгала любимому мужчине. После ужина Витя сам попросил ее уйти, да и мама подоспела вовремя. Других дел не было. Она могла бы провести вечер, как планировала. Ужин в кафе, неспешная беседа. Но видеть Олега, смотреть в его глаза и делать вид, что ничего не произошло, не могла. И без того расставание дамокловым мечом висело над ними слишком долго. Она невольно привыкла к этому жуткому ожиданию, однако теперь в каждой секунде отчетливо слышалось неизбежное «прощай». Смириться с этим пока не получалось.

***

Три дня спустя.

- Может, ты зря в греческую регату не ушел? - лучший друг Сафронова, Коля, удивленно озирался по сторонам. Холостяцкое логово капитана было не узнать. Куда-то исчезла пыль, а новые светлые обои делали стены просторной «сталинки» еще выше.

Олег поморщился как от зубной боли. Смолчал. Только советов ему сейчас не хватало. На душе кошки скребли, и единственное, чего хотелось, надраться вдупель, чтобы хоть ненадолго забыться. Три дня прошло с разговора в больнице. Три дня он не видел Александру, не звонил ей и не приезжал к дому. Три дня - целая вечность наедине со своими мыслями.

- Да нет, серьезно, - напирал товарищ. - В море время бежит незаметно. Сам знаешь. Пока суд да дело, глядишь, здесь и закончилось бы все.

- Слушай, отстань. По-человечески тебя прошу!

- Ай, дурак ты, Сафронов.

- Какой есть!

- Такой! И, к сожалению, исправит тебя только могила.

Без особых церемоний Коля прошел на кухню и, нашарив в навесном шкафчике непочатую бутылку виски, приступил к тому, зачем пришел. К душеспасительной попойке.

***

Разговор шел обо всем подряд. Коля хвалился успехами дочки и жаловался на загостившуюся тещу. Рассказывал последние новости о международных регатах и травил анекдоты. Подобное было ему в новинку. Кого-кого, а Сафронова подобным образом приводить в норму приходилось впервые. Обычно сам Сафронов всех выручал, но Коля справлялся. Виски лился рекой. Хохот звучал все громче. Через час слегка осоловевший хозяин наконец расслабился.

- Рассказывай, что там у тебя с этой девчонкой, - влив в себя очередной бокал янтарного напитка, друг откинулся на спинку дивана.

- Засада.

- Засада, я так понимаю, не от слова "засадил"?

- Нет, - горько усмехнулся Олег.

- Тогда все еще хуже, чем я думал. Намного хуже.

- Думал он... Наливай лучше.

Коля разлил еще по одной.

- Такими темпами, - временный бармен потряс пустой бутылкой, - мы с тобой экономику Ирландии поднимем.

- Да хоть Гондураса.

- Ага! Только печень у меня одна. Отечественная. К изыскам не привыкшая.

- Водки нет. Кушай, гость дорогой, чем богаты.

Больше друг не спорил. Принял как данность, что жестокому утреннему похмелью быть. Отсалютовал Сафронову бокалом и, кривясь, опрокинул в себя очередные сто грамм.

Хозяин разговорился только к середине второй бутылки. Не проронив ни слова об Александре, он рассказывал о заманчивом предложении Афанасия Плотникова вернуться в состав прежней команды, об успехах в клубе и высоком искусстве завязывания лифчиков на мачте. В последнем как всегда не обошлось без Валдиса.

- Хоть что-то в этом мире постоянно, - рассмеялся Коля. А с Плотниковым ты что решил? Вернешься?

- Нет. Это пройденный этап.

- Так «Александра» в ближайших гонках участвовать не будет. У Строганова на верфях проблемы, не до регат ему.

- Знаю, - Олег провел рукой по колючему, покрытому рыжей щетиной подбородку.

- Только не говори, что ты всю зиму в клубе отсидеться думаешь?

- В питерском?

- Да.

- Ага. Осталось обучиться управлять ледоколом. - Он с усмешкой глянул на друга. - Всю жизнь мечтал!

Шутку Коля не оценил, но по новой налил.

- Так какие планы на самом деле? Давай, Сафронов, не томи.

- Грандиозные.

- А точнее?

- Точнее сказать пока не могу.

- Ну ты и - Николай грязно выругался, но Олег на это лишь залился хохотом.

- Примерно тоже самое я сказал о себе, когда решился на Кхм Через неделю все будет точно известно. Тогда и скажу.

- Ну хоть намекни.

- Намекнуть? он задумчиво посмотрел в свой пустой бокал. Пришла моя пора. Все.

- Уф - Коля махнул рукой. Старец Фура*, блин.

Сафронов пожал плечами.

- Иногда ситуация оставляет крайне неприглядный выбор: загибаться от ожидания или податься куда подальше. А ждать - Олег устало потер глаза и отставил бокал. - Я больше не могу ждать.

_____________________________

* Старец Фура герой телепередачи «Форт Боярд», который загадывал загадки игрокам.

Глава 23. Бухта

Бухта - небольшой залив, отделенный

от моря мысами или островами.

Морской словарь

Опершись о подоконник в коридоре, Аля задумчиво смотрела на суетящихся людей. Разгар дня. Приемный покой. Больница напоминала разворошенный улей. Медицинский персонал, посетители и больные все чего-то хотели. Спорили, причитали и торопились. Еще пять минут назад Аля тоже была участником этого забега. Послезавтра Виктора ожидала выписка. Врачи, как это было и перед операцией, заходили к нему, справлялись о самочувствии и смотрели результаты последних анализов. Строганов щедро раскошелился на такой уход. За его здоровьем следили лучшие специалисты, но соблюдение всех рекомендаций по-прежнему было на Але.

Виктор забывал самое элементарное. Норовил перехватить бутерброд перед сдачей крови или хлебнуть кофе из ее стаканчика. По мере того как стабилизировалось его общее состояние, трудностей, казалось, становилось все больше. Медсестры с сочувствием смотрели на молодую «невесту» больного. Врачи возмущались, когда из-за забывчивости пациента приходилось повторно направлять его на то или иное обследование. А она, Аля, терпела.

- Здравствуй, Александра, - Анатолий Борисович, заметив ее, не смог пройти мимо. Как Витя? Какой сюрприз в очередной раз он нам преподнес?

- Сегодня без неожиданностей, - она улыбнулась и указала взглядом на свой стаканчик. Кофе в палате я больше не пью.

- Сочувствую, - собеседник горько усмехнулся. - С мужчинами из семейства Строгановых просто не было никогда.

- Мне кажется, после операции стало только сложнее.

- Он еще не принял себя нового. Упрямый. Сопротивляется.

- Как жаль, что нет лекарства от упрямства.

Кардиолог снял свои очки, неспешно протер их бумажной салфеткой.

- В некотором смысле лекарство есть. Он с секунду подумал, а потом продолжил. - Именно об этом я и хотел с Вами поговорить.

- Да? - Аля насторожилась.

- Пойдемте в мой кабинет. Там нам будет удобнее разговаривать.

***

Олег толкал перед собой тележку, параллельно сверяясь со списком покупок. Почти все, что запланировал, он уже нашел. Оставалось прихватить сущие мелочи: упаковку полиэтиленовых пакетов, зубную пасту и комплект щеток. Какими бы профессионалами ни были организаторы регат, а некоторые вещи они забывали напрочь.

Только Сафронов бросил в тележку пакеты, как зазвонил телефон.

- Слушаю, - ответил, не глядя на экран.

- Привет. Ты уже чемоданы пакуешь?

Олег по голосу узнал Ирму.

- Нет. Вещи собирать буду завтра. Сегодня закупаюсь необходимым.

- Да у тебя все распланировано!

- Иначе нельзя. Не тот случай.

- Значит, занят будешь?.. - в голосе женщины послышалась грусть.

- Буду, - Сафронов выждал паузу. - Но не настолько, чтобы не зайти попрощаться.

- О! Капитан, ты прелесть!

- Прелесть будет у вас к десяти, - перешел он сразу к делу.

- Утра?

- Да.

- Так рано? Мы даже не успеем ничего организовать.

- И не нужно! Я же не на тот свет собрался.

- Нет, ну так нельзя.

Сафронов вздохнул. Прощаться с друзьями было нелегко, но в своем решении он был уверен. Дольше оставаться в Питере не было смысла.

- Ирма, мне вечером надо будет с еще одним человеком встретиться.

- А по телефону?..

- Нет, - сухо.

- Что ж. Ладно, - почувствовав напряжение собеседника, Ирма решила отстать с расспросами. - Мы с Валдисом тебя ждем. К десяти так к десяти.

- Вот и отлично.

- До встречи, капитан.

- Пока.

Олег положил телефон в задний карман джинсов. Говорить о планах по телефону было легко. Одна встреча, другая встреча Словно алгоритм какого-то процесса. «Только как оно будет в жизни?» - этот вопрос не давал покоя. Сможет ли с легкостью расстаться с любимой? Отпустить, как она просила. Принесет ли расставание облегчение обоим?

***

- Я уже говорил Вите: ему очень повезло, что такая девушка находится с ним рядом. - Анатолий Борисович устроился в удобном кресле напротив Али. - Он это понимает, но своими действиями...

Врач задумался. Вспомнился упертый, как ледокол, Строганов-старший. После второго инфаркта тот горько пожалел, что не согласился на операцию, однако было поздно. Теперь пациентом кардиолога стал его сын.

Александра терпеливо ждала продолжения.

- Дорогая моя, обычно о женах говорят, что они правая рука мужей. Вы же, еще не став женой, превратились для Вити и в правую, и в левую руку. А иногда, мне кажется, еще и головой его подрабатываете.

- Не совсем Вас понимаю, доктор.

- Вы слишком сильно опекаете его.

- Но... - Аля опешила.

- Александра, поймите: для него необходимость принять ответственность за свое здоровье не менее важна, чем физическое восстановление.

- И я мешаю этому? - она закусила губу.

- Делать что-либо за другого - плохая помощь, - доктор грустно улыбнулся. - Вы с головой ушли в его заботы. А что осталось ему? Еще чуть-чуть, и Витя станет как старик брюзжать даже из-за комочков в манной каше. Верите?

Она, закрыв глаза, кивнула.

- Он вот-вот перестанет ценить ваши старания. Привыкнет, - продолжил кардиолог, - и прогресс затормозится. А ведь операция затевалась не для этого.

Повисла пауза.

- И что мне делать? - наконец произнесла Аля.

Сама она уже догадывалась, к чему ведет врач, но не могла поверить.

- Ничего.

- То есть?

- Не делайте ничего. Дайте ему хотя бы день. Здесь, в больнице, достаточно специалистов, чтобы помочь в случае необходимости. А Вы... - он снял очки и весело подмигнул. - Считайте, что я дал вам выходной.

- Но он... - она хотела сказать "забудет принять лекарства", однако промолчала. Медсестра всегда напоминала о таблетках. - Он даже душ принять не сможет.

- Ничего страшного. Помоется уже дома. - Анатолий Борисович был не преклонен. - Скоро Витя будет полностью под вашей опекой. Вам понадобятся все силы и терпение. Небольшой урок, я уверен, пойдет ему только на пользу.

***

Уже дома Аля еще раз прокрутила в голове разговор с доктором. Вспомнила и реакцию Виктора на извинение за то, что завтра не придет. Строганов, казалось, расстроился, но тут же взял себя в руки. Она даже не успела проговорить заготовленную речь, как он приказал отдохнуть хорошенько и уткнулся в какие-то документы. Неожиданно собранный. Словно ничего необычного не произошло.

Они расстались два часа назад, сразу после ужина, но Але все еще не верилось, что у нее целые сутки в распоряжении, и нет никаких дел. В голове не укладывалось. Незапланированная свобода сбила все планы. Как теперь быть? Чем занять себя, чтобы не думать о том, о чем думать нельзя? Вопросы всплывали один за другим. Ответов не было.

С письменного стола на хозяйку заинтересованно взирал Юнга, а она, поджав под себя ноги, сидела в кресле и думала. Взгляд все чаще останавливался на потрепанной записной книжке. Там, на двадцать пятой странице, это почему-то запомнилось точно, был записан адрес Олега. Он сам его оставил. Написал карандашом, пока она красила губы после очередного украденного поцелуя. "О поцелуях думать сейчас нельзя!" - мысленно приказала себе Аля.

- Нельзя, - повторила вслух.

Кот потянулся, глядя на нее, а потом, будто насмехаясь, зевнул.

- А может, ему не до меня? потерла ладонью губы.

Думать о том, что Олег вычеркнул ее из своей жизни, было горько. За три последних дня он ни разу не позвонил. Он попросту исчез. А скоро, с выпиской Виктора, предстояло исчезнуть и ей. Последние сутки свободы.

- Мы даже не попрощались, - Аля зарылась пальцами в волосы. Он был так зол.

Единственный собеседник кот эгоистично завалился на спину.

- А тебе лишь бы пузо чесали! она протянула руку к столу, на котором по-барски возлежал питомец, но взгляд вновь уткнулся в записную книжку.

- Нет! Нет. Глупости, - остановила себя. Если я к нему поеду Ничем хорошим это не закончится.

То ли подтверждая, то ли опровергая прозвучавшие слова, Юнга изловчился и ударил ее лапой по руке.

- Вот нахал! Аля рассмеялась. - Надо на тебя пожаловаться. Вот сейчас позвоню и расскажу твоему поставщику, что ты плохо себя ведешь.

Мысль о простом телефонном разговоре мгновенно подняла настроение. Александра вынула из сумочки смартфон и нашла нужный номер. Поговорить с Олегом по телефону что может быть проще? Нажать одну единственную кнопку, дождаться, когда он снимет трубку и слушать Слушать любимый голос. Впитывать каждое слово, неважно какое. «А потом все время разлуки вспоминать и ругать себя за трусость» - печально подытожила девушка, и всю радость как ветром сдуло.

Прошла минута. Кот, растопырив усы, внимательно следил за своей хозяйкой. Он молчал, как и телефон. Кнопка вызова так и не была нажата. Экран погас, и узкая женская ладонь медленно потянулась за стареньким блокнотом, что лежал на столе.

***

Звонок в дверь раздался неожиданно. Олег только вышел из душа, единственное, что было на нем, - белое махровое полотенце, обернутое вокруг бедер. Не самая лучшая форма для встречи гостей. Чтобы не попасть впросак, он глянул в дверной глазок и сначала не поверил увиденному. В коридоре стояла Саша. Его Саша. В просторном вязаном свитере и узких, подчеркивающих длинные ноги джинсах.

Медлить Сафронов не стал. Боясь, что девушка за дверью растает как видение, быстро открыл замок и распахнул дверь.

- Здравствуй, Олег, - Аля нервно сглотнула. Я

- Ты

- Пришла попрощаться.

Оба втянули в себя воздух, как солдаты на смотре.

- Войдешь?

- Нет... Да, запуталась. - Конечно.

- Прошу! - Сафронов по-хозяйски взмахнул рукой, приглашая гостью внутрь.

Не чувствуя ног, та сделала пару шагов. А затем, услышав щелчок закрывшейся двери, невольно прижалась спиной к стене.

- Я сейчас оденусь, - Олег поправил полотенце. - А ты осматривайся. Будь как дома.

- Спасибо.

Аля густо покраснела, будто только сейчас заметила, что хозяин не совсем одет. Взгляд мимоходом скользнул по мускулистой груди вниз, остановился на золотистых завитках внизу живота. От увиденного мгновенно стало жарко. Олег был красив. На Кальяри они оба слишком торопились, чтобы разглядеть друг друга, но теперь... Перед ней стоял сильный, высокий мужчина, тело которого не было похоже на так знакомое ей тело Строганова. В нем не было аристократизма и зрелого изящества. Оно, будто высеченное из камня, заявляло о мощи и воле. Манило прикоснуться. Пройтись губами по загорелой коже.

Боясь, что сейчас натворит глупостей, Аля отвела взгляд в сторону. Но было поздно. Олег прочитал ее реакцию по лицу. Глаза его потемнели.

- Саша, посмотри на меня. - Он уперся руками в стену по обе стороны от нее.

Она, казалось, перестала дышать.

- Милая, пожалуйста, - повторил шепотом, обжигая дыханием щеку.

В голове как будто что-то перемкнуло. Ему до чертиков нужен был Сашин взгляд. До безумия, словно вся жизнь от него зависела. Каждая мышца в теле напряглась от ожидания. Пальцы сжались в кулаки.

- Сладкая... - губы коснулись ключицы.

Всего лишь одно прикосновение. Даже не поцелуй, но и его хватило. В тишине послышался короткий стон - Аля сдалась.

- Олег, - прошептала, обнимая его за плечи. Пожалуйста - повторила, прижимаясь всем телом.

После этого соображать перестали оба. Олег, словно выпущенный на волю хищник, набросился на девушку. Она даже глазом моргнуть не успела, как он задрал до самой шеи ее свитер и спустил чашки бюстгальтера.

- Моя, - прорычал, целуя нежную грудь, покусывая соски. Моя, - расстегнул джинсы и тут же пальцами проник под кружево белья. Моя! шалея от возбуждения, толкнулся в уже влажный вход.

Аля всхлипнула от острого наслаждения. Выгнулась, бесстыже подставляясь для ласки. Длинные месяцы одиночества, страх потери превратили в пыль последние крохи гордости. Она хотела его. Безнадежно, отчаянно желала стать частью. Любить и хоть на время забыть о «потом».

- Милый, - губы задрожали. Ладони ухватились за сильные плечи, а ноги подкосились. - Да...

Часть 2.

Александра пришла в себя, лишь когда ощутила под спиной прохладное покрывало кровати, а над собой - горячее мужское тело. Олег был совершенно голый. Полотенце он потерял где-то между прихожей и спальней, и это его, казалось, совершенно не волновало. Возбуждение уже захватило разум. Поцелуи стали жарче, а дыхание чаще.

Нетерпение чувствовалось в каждом движении. У Али внутри все обмирало, когда Олег жадно целовал нежную грудь и пальцами настойчиво ласкал клитор. Она отчаянно хотела ответить, доставить ему такое же наслаждение, но руки немели. Не слушались, будто не знали, как прикасаться к мужчине. Сафронов был ураганом, сметающем все на своем пути, не знающим стеснения, дерзким и жадным. Он не спрашивал, не заглядывал в глаза после каждого шага. Не церемонясь, как куклу вращал ее в своих сильных руках, переворачивал с живота на спину и обратно. Ему всего было мало.

Аля задыхалась от наслаждения. Что-то незнакомое, пугающее толкало ее быть смелее, забыть про стыд, но не получалось. Робела, будто невинная девушка. Все было ново, слишком горячо. Не похоже на близость, которую знала до этого. Для Олега она не была китайской вазой. Его ласка граничила с грубостью, объятия с тисками, а страсть с помешательством. Аля чуть не плакала от удовольствия. И во всем препятствовало лишь одно она сама.

«Что со мной?» - чуть не произнесла вслух, когда в живот уперся твердый член.

Олег, будто почувствовал замешательство, остановился.

- Что такое, родная?

Александра хотела сказать «нет», но из груди вырвался предательский стон. Тело не желало подчиняться разуму. Оно плавилось под напором мужских ладоней и губ.

- Я делаю что-то не так? Сафронов резко крутанулся, усадив девушку на себя.

Аля облизала внезапно пересохшие губы. Нужно было успокоиться, расслабиться. Это не предательство. Она может, она свободна...

- Все идеально - щеки начали гореть. - Просто я Я чувствую себя такой неуклюжей, - маленькая ложь во спасение.

- Нет. Ты совершенство. - Пальцы мужчины заскользили по бедрам, стиснули ягодицы.

- В таком случае я самое неуклюжее совершенство.

- Ты фантастическая. Олег притянул ее к себе, хватая губами нежный сосок. Обвел языком по кругу и легонько укусил.

Аля вздрогнула. По телу прокатилась горячая волна удовольствия, и чтобы не рухнуть, пришлось упереться руками в матрас.

- Еще, - глухо прошептала.

Повторять дважды не пришлось. На этот раз любовник действовал настойчивее. Грудь запылала, когда он принялся посасывать, осторожно покусывать острые вершинки, сжимать и гладить пальцами. Теряя всякий контроль над своим телом, Аля задрожала.

- Она такая сладкая, - Олег обхватил руками грудь. Я столько раз мечтал об этом

- Мм

- Видишь, как я хочу тебя? он потерся членом о влажный вход. Чувствуешь?

- Да - пальцы на ногах поджались.

В голове не осталось ничего. Одни ощущения: горячий клубок желания внизу живота; чувствительная, будто оголенные провода, кожа; жажда близости.

- Не сомневайся в себе, - крепко удерживая девушку, Олег приподнялся.

Теперь они были на равных - глаза в глаза. Широкая мужская грудь касалась раскрасневшихся от поцелуев сосков девушки, а блестящие зеленые глаза, не отрываясь, взглядом ласкали Алины губы. Держаться Сафронову удавалось с трудом. Соблазн поднять упругую женскую попку и усадить прямо на член был велик. Он хорошо постарался, чтобы его фея стала готова. Она бы приняла его всего, до упора. Но этого оказалось мало.

Стиснув зубы, Олег перевел дыхание.

- Я так тебя хочу, что совершенно не соображаю, - признался он.

- Я тоже тебя хочу, - Аля нервно сглотнула. Сильно. Сейчас все будет хорошо. Не останавливайся, пожалуйста.

- При всем желании не смог бы.

- И не нужно.

Прочертив пальцами на груди Олега замысловатый узор, она опустила руку вниз и крепко обхватила член. Любовник затаил дыхание. Глаза его расширились, а на губах заиграла похотливая улыбка.

- Да, милая, - подбодрил он ее. Давай.

Все было почти как несколько лет назад, когда он уговаривал ее прыгнуть с борта яхты в темное море. Далекая одесская ночь стала реальностью. Глядя в осоловевшие глаза мужчины, Аля ощутила себя прежней юной девушкой. Вновь во всем мире остались только они двое. Снова стихия пугала своей силой, а она, трусиха, с восторгом смотрела на отчаянного красавца-моряка и забывала о страхе.

- Хочу утонуть...- приблизила она свои губы к губам Олега.

- Хм Тонуть, - он положил ладонь ей на затылок. - Только вместе.

Поцелуй, казалось, длился бесконечно долго. Со стонами растаяли все сомнения. От робости не осталось и следа. Когда Олег подал Але презерватив, она не колебалась. Заботливо раскатала его по члену и мучительно медленно опустилась сверху.

***

Близость больше напоминала схватку. Пламя в один миг обернулось пожаром. Не размениваясь на поцелуи и ласки, оба спешили отдать друг другу все, что накопилось за долгие месяцы. Невысказанные слова превратились в сумасшедший ритм, откровенные признания в глубокие влажные проникновения. Любовники кубарем катались по кровати, не разъединяясь ни на миг. Руки скользили по покрывшимся испариной телам. Ноги переплетались. Без остановки, все быстрее и быстрее двигались бедра.

Олег держался из последних сил. Никогда еще в своей жизни он не ощущал ничего подобного. Тело будто бы жило своей жизнью, закипало от томительного возбуждения, но сам он одновременно находился и в другом измерении. Он был с Сашей и был ею, словно они стали одним целым. Вместе балансировали на тонкой грани, отделяющей реальность от совершенно иного мира, недоступного простым смертным. Вколачиваясь, насаживаясь, пытались навсегда спаять свои тела и души.

Освобождение пришло внезапно. Сорвалось надрывным стоном с губ Олега, вырвалось криком из груди Александры. Сила оргазма потрясла обоих. Они больше не могли двигаться. Хватая легкими воздух, дрожали, как в лихорадке. Смотрели восхищенно в глаза друг другу и сходили с ума.

***

Ночь, наполненная близостью, пролетела быстро. Сонные ласки не раз затягивали любовников в бурный горячий водоворот. Всплывая на поверхность, они счастливо удивлялись, что все еще живы, но спустя час снова тонули в тесных объятиях. Насытиться не удавалось. Губами, языками, руками оба изучили друг друга от пальцев на ногах до макушек. Воровка-темнота далеко запрятала робость и сомнения, освободив двоих от всяких оков. Свобода опьянила.

Олег проснулся от странного звука. Щелчок, и он резко открыл глаза, пытаясь понять, что происходит.

- Саша, что ты делаешь? потер глаза.

- Не шевелись.

Еще один щелчок.

- А ну быстро в кровать! Сафронов постарался придать голосу строгость, но предательская хрипотца все испортила.

- Я в кровати, - ответила девушка, нависая над ним.

Удобная мужская футболка прятала ее тело до самых бедер, а в развилке ног Олег заметил кружевное белье.

- Иди ко мне.

- Ты такой красивый, что я не смогла устоять, - Аля покрутила фокусировочное кольцо на объективе и сделала новый кадр.

- Стоять и не надо. Надо лежать, желательно подо мной, - ворчливо. И какого черта ты в трусах?

Ответа не прозвучало. Александра уже увидела интересный ракурс и, забыв дышать, жала на кнопку спуска.

- Значит так, да? Сафронов откинулся на подушку, заложив руки за голову.

- Родной, ну потерпи немножко. - Отыскивая позицию, из которой лучше всего было снимать мужскую грудь, Аля опустилась на колени. Еще чуть-чуть, и я буду вся твоя.

- Потерпеть?

- Да.

- Тогда - Олег хитро сощурился. - Ты должна меня стимулировать.

Аля на секунду отвлеклась от фотоаппарата и удивленно воззрилась на любовника.

- А как ты думала? Я требую плату.

- Что?

- Майку снимай!

- Капитан, ты самый меркантильный тип на свете! возмутилась девушка.

- И трусы! Сафронов потряс указательным пальцем перед ее носом. Быстро! Иначе укроюсь одеялом, и никакой съемки не будет.

- Это шантаж!

- Верно. Но если будешь слушаться - он потянул одеяло вниз, обнажив себя до самого паха. Будет тебе все, что пожелаешь.

Так быстро Аля еще никогда не раздевалась. Не успел Олег моргнуть глазом, как над ним уже стояла совершенно обнаженная девушка, целясь объективом в область золотистых завитков ниже пупка.

- Распущенная девчонка, - мужчина нервно сглотнул, уже жалея о своем предложении.

- Сам виноват.

Балансируя на одной ноге, Аля подцепила носком одеяло и потянула ниже. Открывшаяся картина была более чем откровенна. От соблазна отставить фотоаппарат и опуститься вниз, ноги подкашивались.

- Перевернись на живот, пожалуйста, - прошептала она внезапно севшим голосом.

- А может, ну его? - так же хрипло ответил Олег. Сам он не мог отвести взгляд от тонкой полоски светлых волос в развилке женских ножек. Я хочу тебя.

- Я тебя тоже. Но еще пару кадров. Умоляю.

- Ладно, - сдался. Но потом, милая, на колени! Пощады тебе не будет.

- Обещаю, - Аля закусила губу. Хватило нескольких слов, чтобы желание захватило ее всю. Между ног медленно, но верно разгорался пожар, и существовал только один способ потушить его. - С тобой я не узнаю себя. Безумие какое-то.

- Аналогично, - Олег полностью сбросил одеяло с кровати. Лег на живот. Два кадра!

Девушка кивнула как болванчик, а после зачарованно замерла.

Вид сзади потрясал не меньше, чем вид спереди. Широкая сильная спина, поджарые округлые ягодицы, длинные ноги эталон мужской красоты. И теперь он принадлежал ей. Теперь. На сутки. На несколько безнадежно коротких часов. Отдушина.

- Возможно, скоро мы об этом пожалеем, - глаза защипало от накатившихся слез. - Но это было чудесно

Олег обернулся. Его растерянная фея не шевельнулась. Фотоаппарат свисал с шеи на длинном ремне, а его хозяйка, опустив плечи, бесшумно плакала.

- Не пожалеем. Клянусь тебе: не пожалеем.

Глава 24. Бакштов

Бакштов - толстый канат, выпускаемый

за корму для привязывания шлюпок

во время стоянки корабля.

Морской словарь

Сквозь незанавешенное оконное стекло били по глазам яркие утренние лучи. Олег щурился. Немного ошалевая от происходящего, ел вкуснейший омлет, приготовленный руками любимой женщины, и наблюдал, как она суетится на кухне. Очаровательная попка как два аккуратных маленьких солнышка периодически сверкала из-под края футболки. Один аппетит сменялся другим, а вилка в руках мужчины так и норовила угодить в глаз.

Ловя на себе затуманенный взгляд Олега, Аля смущенно краснела. Казалось бы, после прошедшей ночи эту способность она должна была утратить полностью, но вид довольного, светящегося Сафронова творил чудеса.

- Мм... - Олег отложил опасный для здоровья столовый прибор. - Твоя попка меня искушает.

- Нравится? - поражаясь собственной раскованности, Аля выписала восьмерку в воздухе пятой точкой.

- Очень! - собеседник нервно сглотнул. - Не понимаю, как держался столько времени.

- Оно того стоило?

- Ожидание?

Кивок.

- Нет, - на губах Олега заиграла хитрая улыбка.

- Вот так, значит, - расстроенно.

- Знал бы, давно увез бы тебя куда-нибудь. - Сафронов рывком притянул к себе Алю. Уткнулся носом в ложбинку меж грудей. - И наслаждался бы. Мое богатство...

Александра даже вздохнуть не успела, руки мужчины задрали на ней майку, и в ход пошла тяжелая артиллерия - губы.

- Олег, ты еще завтрак не доел, - тая от удовольствия, прошептала Саша.

- К черту завтрак.

- Милый, но...

- Не хочу терять ни одной минуты.

Обе майки полетели на пол, а спустя несколько мгновений к ним присоединились и кружевные трусики.

***

К остывшему завтраку оба вернулись лишь спустя час. Олег не сразу заметил, что впопыхах надел наизнанку футболку, а Аля раскраснелась сильнее прежнего, но чувствовала себя совершенно счастливой.

- Теперь придется греть твой омлет, - она бросила взгляд на кухонный стол, а затем на своего неутомимого мужчину. - И нужно было так спешить...

Сафронов довольно потянулся.

- Хм... А вдруг ты снова вспомнила бы о своем фотоаппарате или, что еще хуже, мою еду стала бы фотографировать?

- Я не фотографирую еду, - Аля засмеялась. - И даже сама себя не фотографирую.

- Жаль, - Олег глянул на часы и резко стал серьезным. - Я бы любовался твоим фото. Часто. Очень часто.

- А мною самой?.. - загадочно сощурившись. - До самого вечера?

Давно нужно было сказать, что в больницу сегодня нельзя, но с первого шага за порог этой квартиры голова шла кругом. Зато, судя по вспыхнувшим глазам Олега, сюрприз стоил ожидания.

Сафронов поначалу не понял намека. Привыкнув за несколько недель, что утром его Золушка исчезает, он и не надеялся о такой роскоши как день.

- Саша! - он облизнулся как кот. - Случилось чудо, или зануда Строганов дал тебе вольную?

- Почти.

Она готова была броситься ему на шею, но Олег был быстрее.

- Девочка моя, я тебя обожаю! - он подхватил Алю и закружил по кухне. Посуда и стеклянные банки на столешнице уцелели чудом.

***

Ирма и Валдис потеряли счет времени. Оба уже устали сидеть за накрытым столом в маленькой кухне яхт-клуба. Их гость все не шел. Бутылка любимого Сафроновым виски нагрелась до непозволительной комнатной температуры, а еда остыла.

- Что-то это мнэ всо напомынаэт, - прокряхтел Валдис.

- Надеюсь, ты не собираешься повторить свой хорватский подвиг? - усмехнулась Ирма. - В этот раз запас алкоголя, конечно, поменьше, но твоя многострадальная печень может не пережить.

- Нэт! - Валдис побелел с лица. В памяти всплыло воспоминание о жутком похмелье на Сплите.

- Точно?

- Снарад в одын калодэц дважды нэ падаэт.

- В воронку, а не в колодец, - поправила сестра. - Хотя, может быть и колодец. Бездонный.

Валдис только открыл рот, чтобы ответить, как дверь в комнату отворилась. Все споры тут же были позабыты.

- Всем привет! - закрыв ладонями глаза своей спутнице, на пороге появился Сафронов. - Я тут вам кое-кого привел.

- Аля! - дружно воскликнули прибалты.

Девушка вырвалась из рук Олега и бросилась обнимать друзей.

- Ирма! Валдис! - Олег обещал ей сюрприз, но такого она не ожидала. - Как же я рада вас видеть.

Сафронов привалился к косяку, любуясь воссоединением непутевой команды. Сознание еще точил червячок сомнения: может, они зря не остались дома, в кровати? Наедине с Сашей каждое мгновение было бесценно, но теперь кусочки его жизни наконец собрались воедино, и ощущение цельности приятно грело душу.

***

За столом было шумно. Соскучившиеся за несколько месяцев друг по другу, друзья шумно обсуждали последние новости и вспоминали хорватскую регату. Говорили обо всем, только о Строганове и о планах Олега не было сказано не слова. Валдис попытался заговорить о последнем, но капитан тут же прервал его речь.

- Стоп, стоп, - вмешался он. - Мы еще не выпили за твой последний лифчик! Наливай!

И по напряженному взгляду оба прибалта поняли, что Аля еще не в курсе истинного повода застолья.

- Такой же, как в первый день нашей регаты? оживилась девушка.

- Еще лучше! ответил капитан. В этот раз лифчик получился идеально симметричный. Цветастый, яркий. Такой развязывать было жалко.

- Да ладно с ним, с лифчиком, - Ирма покосилась в сторону поникшего брата. Вчера новая яхта прибыла, так наш директор решил вместо дешевого шампанского пятнадцатилетний коньяк о борт разбить.

- Идиот, - передернул шеей Сафронов.

- Я эму так и сказал: «Ыдыот».

- К счастью, тот подумал, что ты его от борта просишь отойти, - Ирма похлопала Валдиса по плечу. И все закончилось хорошо.

- Канэчно. Эслы нэ учытыват, что тэпэр кажды кот счытаэт своым долгом помэтыт эту яхту.

- О, черт! - выругался Олег.

- Ымэнно.

- И это меня всего несколько дней не было. Капитан отложил вилку. Даже не успел ее осмотреть.

- Еще денек-другой - вздохнула Ирма. - Если кошачье паломничество не прекратится, ее осматривать никто и не захочет.

Сафронов глянул на Алю, на друзей. Он был благодарен им за понимание, однако дальше откладывать разговор было глупо. В голове возникла идея, и пока прибалты не начали рассказывать еще какую-нибудь историю, потянул девушку за собой.

- Мы яхтой полюбуемся, - бросил через плечо. Подождите нас здесь.

***

- Они совсем не изменились, - сказала Аля, взойдя вслед за Олегом на борт яхты. Такие жизнерадостные. До этой встречи я даже не догадывалась, как сильно по ним скучала. Хорошо было тогда.

- По мне так сейчас еще лучше, - собеседник улыбнулся и за рукав потянул девушку к себе.

Прохладный ветер с залива пронизывал насквозь. По-хорошему лучше было бы идти назад, но не хотелось. Сафронов расстегнул свою куртку и как озябшего котенка прижал Алю к груди.

- Спасибо тебе за этот день, - прошептала она.

- А за ночь? шутливо.

- И за ночь

Яхта плавно качнулась. Волны ударили о борт с такой силой, что брызги полетели на палубу. Совсем как во время плавания. Аля затаила дыхание, вбирая себя каждый восхитительный миг. Мурашки побежали по телу.

- А еще спасибо за то, что столько времени ждал и понимал, - наперекор желанию поднять воротник или еще больше закутаться в теплую куртку Сафронова, она откинула голову на плечо любовнику. Подставила лицо холодному ветру.

Оба несколько минут молча смотрели вдаль.

- Наверное, правильнее было, если бы я ругала себя за то, что вообще пришла вчера вечером, - снова заговорила Александра. - Но не получается. Рядом с тобой у меня вообще не получается быть разумной. Сама себя не узнаю. Все проще, ярче. Будто кто-то сменил черно-белую пленку в моем фотоаппарате на цветную.

- Ох уж мне эти фотографы! усмехнулся Олег и крепко сжал девушку в объятиях.

- Какие есть.

- Лучшая. Моя. Теперь моя.

- Да. Теперь, - Аля тяжело вздохнула. Как бы я хотела, чтобы все было иначе.

- Будет. И раньше было бы, если бы кто-то не был таким упрямым.

- Я не могла. Не понимала.

Сафронов зарылся носом в золотистые пряди.

- Себя? коснулся губами виска.

- Я боялась, сказала Аля едва слышно. - Витя... Он не такой, каким кажется. С виду суровый, все по полочкам: на верхней - работа, на нижней - желания, но... По-другому он не умеет. Слишком много держится на нем. А мне... Мне этот шкаф не сломать.

В голосе девушки послышалась горечь, но почему-то вместо сочувствия Олег ощутил злость.

- И тебе не было тесно... на полочке?

- Мне? вдох. - Я думала Что счастлива.

Мужчина за ее спиной будто в камень превратился.

- Родной, - развернувшись, Аля обняла его за талию. Губы коснулись губ. Потерлись. Тебе, конечно, сложно понять, но - осеклась.

- Продолжай.

- У тебя все иначе. Море, скорость, яхты... она прижалась щекой к широкой груди. Позади пенился волнами Финский залив, ветер и холод, а впереди был Олег, теплый и большой. Он должен ее понять. - А моя жизнь другая. Я живу здесь. Этим городом. С мамой, у которой кроме меня почти никого нет. Со своими трудностями и мечтами. И Витя... Он стал для меня сказочным принцем.

Грустная улыбка промелькнула на ее губах.

- Добрым, надежным, но сложным и порой совершенно непостижимым принцем, повторила. Прошлое не пугало. Словно в старом кинофильме в нем было много дорогого и любимого, но в плоский мир киноэкрана возврата больше не было. - Пока не появился ты, мне не было тесно на своей полочке.

Олег обхватил ладонями ее лицо. Вот оно, признание, о котором столько мечтал. Никто теперь ее не отнимет. Никто Кроме его самого.

- Саша, я - откашлялся, - уезжаю завтра.

Пришел для Али черед каменеть.

- Далеко?

- Да. Милая, - заглянул в глаза. - Ты просила о времени.

Веки девушки дрогнули.

- Теперь оно у тебя будет, - Сафронов шумно втянул воздух.

- Что ты задумал? обеспокоенно.

Последние дни Олег то и дело прокручивал в голове этот разговор. Думал, как скажет Але о своем решении. Подбирал слова. Сейчас, после ее откровения, заготовленные красивые фразы стали казаться глупостью.

- Я принял одно предложение - начал он.

***

Аля молчала. То улыбалась, то хмурилась. В больших глазах отражалось осеннее небо, а непослушные волосы золотым ручьем струились на ветру. «Он уезжает! Уезжает от меня!» - замирало сердце. «Не увижу. Не услышу. Не почувствую » - горло перехватывало. Где-то далеко кричали чайки, будто смеялись. А ей так хотелось расплакаться. Повиснуть на сильных плечах любимого. Умолять остаться и клясться, что сделает, все что угодно. Наперекор себе. Лишь бы не покидал ее.

А Олег продолжал.

Глава 25. Водорез

Водорез - оконечность носовой

части судна, рассекающая

воду при его движении.

Морской словарь

Виктора Николаевича Строганова выписали в полдень. К его удивлению выписка прошла буднично. Никто не пожелал откачать у него очередной литр крови на анализы. Не изводили лекциями и даже не мерили давление. Лечащий врач Анатолий Борисович ограничился короткой беседой, после чего Строганов в гордом одиночестве направился к автомобильной стоянке.

Александра и личный водитель ждали его у машины. Виктор сам приказал Алексею дожидаться здесь и не подгонять авто к входу, а Аля... Алю он не узнавал. Внешне она совсем не походила на ту сосредоточенную уставшую девушку, что почти месяц как наседка тряслась над ним. Сейчас перед Виктором стояла иная Александра. Короткая кожаная куртка, потертые голубые джинсы и убранные в хвост волосы сделали из нее девчонку-подростка. Непривычно было видеть бывшую невесту такой.

- Привет! Как самочувствие? - Аля как стояла, опершись о машину, так и осталась стоять. Вместо объятий и поцелуя в щеку Строганову досталась лишь улыбка.

- Хоть в космос, - с неожиданным для самого себя раздражением ответил Виктор.

- В космос не на работу, договоримся!

- Полетели, шеф, - водитель открыл перед ним дверь и поспешил помочь устроиться. - Рад видеть во здравии!

- Привет, Лешка, - Строганов стряхнул со своего локтя его руку. - Я сам.

- Леш, Виктору Николаевичу помогать не нужно, - вмешалась Аля. - Доктора рекомендовали ему привыкать к обычной жизни.

- А, ну раз доктора...

- Ага, - кивнула девушка, усаживаясь на пассажирское сиденье рядом с водителем.

Строганов удивился еще больше. Даже тянущая боль в районе грудины, казалось, на время отступила. Мало того, что Аля выглядела иначе, так она еще и вела себя непривычно. Спокойно и раскованно. Все это выбивало из колеи. Не зная, что еще ожидать от начала дня, он уткнулся взглядом в спинку кресла перед собой и попытался расслабиться.

Машина с урчанием завелась, и к радости пассажиров, начался долгожданный путь домой.

***

Из-за пробок ехать пришлось в объезд. Минуты, как и километры, бежали медленно. Чтобы развлечь шефа, водитель включил встроенный телевизор и перещелкнул на спортивный канал. В кои-то веки ему повезло. Вместо какой-нибудь шумной велогонки или тенниса на экране промелькнули яхты, а затем оператор перевел камеру на смазливую журналистку, сидевшую перед дюжиной крепких мужчин.

У Строганова тут же зажглись глаза. Заметив это в зеркало заднего вида, водитель мысленно поздравил себя и сделал звук громче. На реакцию Али никто не обратил внимания. Увидев на экране знакомое лицо, она замерла, вжалась в сиденье и вся превратилась в слух.

- Андрей Юрьевич, - журналистка повернулась к высокому жилистому спортсмену. Поздравляю вас с предстоящим началом кругосветной парусной регаты.

- Благодарю, - мужчина добродушно кивнул. Я сам рад, что наконец-то вместо инструктажей начнется нормальная работа.

- Говорят, кругосветка мечта любого моряка. Вы шкипер команды, к тому же второй раз участвуете в такой гонке. Неужели, даже реализовавшись, мечта не отпускает вас?

- Мечта? - собеседник рассмеялся. - Второй раз это точно не мечта. С мечтами в кругосветке вообще довольно жестко. Жизнь в океане совсем не такая, какой может казаться. Это труд. Тяжелый. Иногда радостный, но чаще всего каторжный.

- Поясните, пожалуйста.

- Конечно. Многие яхтсмены почти всю жизнь идут к кругосветке. Учатся, тренируются, прикладывают массу сил, чтобы попасть в команду. А потом - губы мужчины растянулись в улыбку, больше похожую на оскал. После прошлого финиша в Гетеборге один мой коллега сказал: Я так об этом мечтал! А мечта оказалась похожа на кошмар!» На мой взгляд, очень точно.

- Но вы все же в команде?

- Да. Просто я больше не живу мечтами. Только своим делом. А оно стоит намного больше. Не фантазия или иллюзия, а образ жизни. Кругосветка отличается от других регат. Это вызов. Океану и себе. Возможность собственными глазами увидеть мир, познать его. Увидеть заново.

Журналистка согласно кивнула, словно каждый день боролась с девятым валом, а затем продолжила.

- Расскажите нам немного о жизни на яхте. В каких условиях вам предстоит провести больше года?

- В сказочных, - чуть ли не хором ответили шкипер и сидевший рядом с ним черноволосый мужчина.

- Я читала, что современные яхты оборудованы по последнему слову техники, - дамочка приняла ответ команды за чистую монету.

Шкипер с черноволосым переглянулись, и слово взял последний.

- Новее не бывает! протянул он басовито. Однообразная еда. Влажные салфетки вместо душа. Двухъярусные сетчатые койки, больше похожие на гамаки.

- Коек, - вмешался один из спортсменов, - кстати, тоже немного: шесть штук на всех одиннадцать членов экипажа.

Рука, державшая микрофон не дрогнула, но глаза женщины расширились.

- Спать предстоит по очереди, - черноволосый вздохнул. - Одни отдыхают, другие на вахте. Четыре часа сна счастье. Когда нужно менять паруса или делать поворот общий подъем. Так что весело, и никакой бессонницы.

Журналистка покачала головой и, пока разговор полностью не перешел в сферу бытовых проблем, вновь обратилась к шкиперу.

- Андрей Юрьевич, а как вы отнеслись к решению спонсоров о замене второго вахтенного капитана?

Оператор крупным планом показал Сафронова. Тот, уверенный в себе и спокойный, сидел по правую руку от шкипера и только что не зевал.

- Олег первоклассный спортсмен, - ответил шкипер. Получить в команду специалиста его уровня большая удача для команды.

- Но ведь он не прошел полного подготовительного курса.

- Впереди у нас еще две недели тренировок. Хотя - Андрей Юрьевич усмехнулся. Сомневаюсь, что Олег узнает что-то новое для себя.

- А как вы сами думаете? - женщина обратилась к Сафронову. - Готовы к гонке?

- Полностью.

- До этого вы дважды отказывались от подобных предложений, - акула пера напирала. - Что изменилось?

- Я, - улыбаясь, ответил Олег.

- И все же?

- Это будет интересная регата. У нас отличная команда и новая лодка. Что еще нужно яхтсмену?

Он вновь ушел от ответа, и на этот раз у журналистки хватило ума оставить второго вахтенного капитана в покое.

Дальше Аля смотреть не могла. Витя и не думал попросить переключить канал. Хмурился, барабанил пальцами по мягкому подлокотнику, но продолжал слушать. А она не могла. Меньше дня прошло с тех пор, как стояла на мокрой палубе с Олегом и разговаривала о мечтах, правилах и кругосветной гонке.

Сейчас, в теплой машине Строганова, казалось, что это случилось в прошлой жизни. В жизни, в которой не было ни одной пустой минуты. Был Олег, была она... Они. Давно, но каждый миг беседы помнился, как будто кто-то снял все на видео и теперь прокручивал запись. Аля много бы отдала, чтобы запись вновь стала реальностью. Стоять рядом с любимым на ветру. Кутаться в полы его куртки и чувствовать, как от счастья замирает сердце.

***

День назад.

Частный яхт-клуб на окраине Санкт-Петербурга. Палуба яхты.

- Видишь эту яхту? - Олег указал вправо, на старый парусник. - Ей не нужно ни топливо, ни бригада техников, способных обслужить двигатель и сложное навигационное оборудование. Ей не нужна связь со спутниками или особый док. Ей вообще почти ничего не нужно. Ветер, звезды и вода - все. Развитие кораблестроения остановилось после того, как мы научились строить такие яхты. Она идеальна. Идеально и все, что с ней связано.

Олег усмехнулся и еще ближе прижал Сашу к себе. Никогда и ни с кем он не вел подобных бесед - моряки понимали без слов, а зеваки ничего кроме брызг и парусов не замечали.

- И ты считаешь, что жизнь на ней единственно правильная? спросила Александра.

- Выбор есть всегда.

- Выбор?

- Кто-то строит карьеру. Крутится как белка в колесе, пытаясь найти собственный путь. Кто-то сдается, течет по течению. Подстраивается, изучает правила, надеется на законы, мораль, привычки... Черт! Таких, наверное, львиная доля. Винтики.

- А ты?

- Я тоже винтик, - Олег усмехнулся. - Только винтик не в человеческой схеме, а вот... - кивнул в сторону залива. - У стихии.

Словно подтверждая его слова, ветер качнул яхту. Александра вздрогнула и, чтобы не упасть, ухватилась за сильные мужские руки.

- Ох!

- Я держу тебя, родная. Все хорошо.

Сафронов устоял. Он словно и не ощущал качки. Холодный ветер, соленые брызги, скрип такелажа все было для него привычно. Аля спиной ощущала, как ровно и спокойно дышит ее капитан. Грудь поднималась и опускалась. Щеку возле уха обдувало теплым дыханием, от чего сладкий озноб каждый раз волной спускался по телу.

- Не знаю, Олег... она поежилась. - Умом я тебя понимаю, но... Стихия строже, беспощаднее.

- Да. Все так. У нее свои правила.

- Суровые.

- Простые. Научившись жить по ним, очень сложно... Возвращаться к обычным. К человеческим.

Аля обернулась.

- Тебе сложно?..

Ответа не было. Ее собеседник смотрел серьезно глаза в глаза и молчал.

- Но миллиарды как-то живут, - голос девушки дрогнул.

Подумав немного, Олег нежно поцеловал ее в лоб.

- В Индии есть один поселок. Он находится высоко в горах. Там почти каждый день идет дождь. Даже по питерским меркам это очень дождливо, - хмыкнул рассказчик. И вот много поколений подряд в поселке живет одна необычная община. Отшельники. Они не принимают случайных гостей и ревностно охраняют свою территорию. Каждый день и ночь несколько постовых следят за тем, чтобы ни хищники, ни чужаки не приблизились к их поселку. Мужчины и женщины, худощавые, неотличимые один от другого. С блестящей, будто обмазанной маслом, желтой кожей и покорным, бесстрастным выражением лица. Они стоят под дождем без права покинуть свое место или хотя бы присесть. Стоят и смотрят. Вся их жизнь такое стояние. А вокруг непролазные леса, густые кроны деревьев, заслоняющие людей от солнца и звезд.

Олег на минуту прервал рассказ. Втянул полной грудью холодный воздух и, пока Саша не замерзла, спрятал ее к себе под куртку.

- Неужели такая жизнь им нравится? поглощенная историей Аля не сопротивлялась.

- Нравится ли?.. Моряк, который рассказал мне о поселке, говорил, что иногда самые молодые и неопытные уходят В большой мир. Не всем нравится стоять под дождем.

- И у них получается начать все заново?

Олег вздохнул.

- Нет. Спустя какое-то время большая часть возвращается. Иногда приходят не одни, с чужаками. Те остаются, соглашаются с правилами. И стоят.

- Не понимаю.

- Совсем?

- Они - Аля задумалась. Не могут начать жизнь в большом мире по его правилам?

Кивок.

- А чужаки?

- А чужаки больше не могут.

***

Вопреки всем надеждам Виктора странности в этот день все прибавлялись и прибавлялись. Даже его собственная квартира подверглась изменениям. Удобный мягкий диван, что стоял раньше возле окна, переместился к стене. Раритетный журнальный столик больше не красовался посреди комнаты в компании удобных кресел. Он исчез вместе с мягкими миниатюрными пуфами, которые, хоть и оживляли интерьер, но вечно путались под ногами. Гостиная казалась пустой как после новоселья.

Удивленный хозяин озирался по сторонам, а двое его провожатых, не тратя время попусту, двинулись на кухню с пакетами из магазина. Огромный нескладный водитель что-то ворчал о диване. «Тяжелый», «спина болит» - донеслось до Виктора. Аля в ответ на причитания звонко смеялась и гладила собеседника по плечу. От этой картины в голове Строганова все стало на свои места о нем позаботились. Как маленького обезопасили от столкновения с острыми углами и от препятствий. Первой эмоцией на подобную опеку была злость. Виктор даже раскрыл рот, чтобы высказать свое мнение, но слабость сделала свое дело, и вместо пламенной речи он опустился на горе-диван. Дольше злиться не вышло. Шелест пакетов и женский смех всколыхнули что-то внутри. Вместо злости неожиданно пришел покой.

Закрыв глаза, хозяин квартиры откинулся на мягкую спинку. Из кухни донеслось журчание воды. Хлопнула дверца холодильника. Вспыхнул огонь на плите. Постепенно, минута за минутой жизнь наполнялась самыми простыми и чудесными звуками. Операция и больница оставались в прошлом. Пережил. Смог. На веки навалилась тяжесть. Мышцы лица свело от зевка.

Когда спустя пять минут в гостиную вернулась Александра, Виктор Николаевич Строганов сладко спал. Глубокие складки на лбу разгладились. Губы больше не напоминали тонкую линию, и даже привычная за последнее время бледность исчезла с лица. Во сне он казался моложе, красивее. Аля невольно залюбовалась. Ее атлант больше не держал землю. Он был слабый, но живой. Настоящий

- Отдыхай, - еле слышно прошептала девушка и медленно опустилась на пол подле его.

Наконец расслабилась и она. Впервые за этот день не нужно было спешить и забываться. Она все сделала правильно. Справилась. Мысли побежали вскачь, подальше. Недавнее яркое воспоминание о другом мужчине заставило обнять себя за ноги.

Сидя на полу, раскачиваясь из стороны в сторону, она вновь переживала горькие мгновения прошлого дня.

***

День назад.

Частный яхт-клуб на окраине Санкт-Петербурга. Палуба яхты.

Олег честно сказал о своих планах. «Я созрел», «мне это нужно», «шанс» - он рассказывал о кругосветке, а у Александры ноги подкашивались. Не верилось. Больше года без него. Без объятий, без поцелуев, без улыбки. Глаза щипало, и не от ветра. Грязно-серое небо над головой, темная гладь воды душили безнадежностью.

- Все будет хорошо, Сафронов как маленькую погладил ее по голове. Вот увидишь время пролетит незаметно.

- Я я - чтобы проглотить «не хочу» пришлось зажать ладонью рот.

Вдалеке закричали чайки. Шум залива заглушал их звуки, но Але все равно казалось, что крик доносился откуда-то рядом. Возле нее. В ней.

- Родная!

- Нет! Аля попыталась отпихнуть Олега от себя, но куда там!

- Я знаю, тебе тяжело Прости.

- Нет - беспомощный всхлип.

- Все так совпало Еще полгода назад я и не подумал бы, что соглашусь. А благодаря тебе

- Ты устал ждать? прервала.

- Нет. Я научился ждать.

Олег легонько щелкнул Алю по носу.

- Моя любимая, сладкая фея - мужские руки заскользили по спине девушки, вместе с холодом прогоняя страхи. - Рано или поздно это все равно случилось бы.

Как объяснить, он не знал. Сжимал в руках, надеясь, что поймет без слов.

- Ты ведь дождешься меня, правда?

Она хотела замотать головой, крикнуть «нет», оттолкнуть его. Чувства и мысли рвали на части.

- Дождешься? шепотом на ухо.

- Я - голос охрип. - Буду думать о тебе каждый день.

- Верю.

- И молиться. Я не умею, но научусь. Только вернись, сдалась. - Ко мне.

Аля бы поклялась, но кому нужны клятвы? Руки легли на плечи. Широкие, сильные. Как только жила на свете без его плеч?

- Я сделаю все, чтобы вернуться к тебе поскорее. Олег зарылся пальцами в ее волосы. - Мы точно придем первыми, - горячие губы коснулись виска, а затем спустились ниже. - Теперь у меня есть стимул.

Поцелуй вышел горьким. Без притворства и сладости. Не размыкая губ, языки нежно скользили во ртах, словно писали обещания. Объятия становились все крепче. До боли, до безудержного желания раствориться один в другом. Последние минуты вместе медленно таяли в мерном покачивании яхты и одном на двоих отчаянном стоне.

Глава 26. Склянки

Склянки - песочные часы.

До XVII века на кораблях употреблялись

песочные часы. Опорожнение получасовой

склянки возвещалось ударами в колокол

от одного до восьми раз, начиная с двенадцати часов.

Несмотря на то, что склянки давно вышли

из употребления, выражение "бить склянки", обозначающее

получасовой промежуток времени, осталось до сих пор.

Морской словарь

Часть 1.

Три месяца спустя. Санкт-Петербург.

Снег падал с вечера, и к утру белое покрывало заботливо укрыло всю северную столицу. Деревья напоминали рожки ванильного мороженого, а прохожие - неуклюжих снеговиков. В этом году осень долго не хотела уходить. Лишь сейчас, перед самым новым годом, зима метелицей нагрянула в Питер. Город преобразился в мгновение ока. Воспарил между заснеженными тротуарами и ясным небом бело-голубой Смольный (1), засверкал ярче прежнего золотой купол Исаакия (2).

Горожане каждый по-своему воспринимали перемены. Автомобилисты, яростно отскребая наледь со стекол, ругали зиму. Детвора с воодушевлением рассматривала белоснежные просторы. Организуя километровые пробки на дорогах, без устали работали коммунальщики.

Зима меняла природу и привычки людей. Спалось в мороз сказочно. Александра дважды отключала будильник на телефоне совершенно не хотелось вылезать из кровати. Из-за открытой форточки в комнате было свежо. Стоило потянуться после сна, как холодный ветерок игриво лизнул пятку.

- Ой! - Аля вздрогнула и быстро натянула одеяло до самого носа.

Выбраться из кровати и при этом не взвыть от холода задача не из легких. Как первый прыжок в море после долгой дороги на юг. Мысль о жарких странах и горячем песке заставила тоскливо всхлипнуть. Яхта Олега сейчас как раз огибала африканский континент. Он там наверняка мучился от зноя не меньше, чем она сейчас от холода. И помочь некому. Вернее - некому помочь Олегу, у нее-то один помощник был. Ее окрепший подопечный.

Живо представив, как Витя явится после утренней прогулки домой со снежинками на шапке и плечах, Аля улыбнулась. А ведь он даже не заметит снег. Повесит куртку на вешалку и поспешит на кухню. Всегда торопится туда после прогулки, словно неделю не ел. Будет допивать ее остывший чай и умолять хоть раз заменить кашу вредным бутербродом. Обязательно с колбасой, обычной вареной, сделанной из не пойми чего. Маленький грешок состоятельного бизнесмена. А ведь до операции Аля даже не подозревала о подобном.

Иногда ей казалось, что вообще мало знала Виктора. Регулярные встречи и совместная жизнь отличались как день и ночь. Витя очень быстро научился справляться с делами по дому самостоятельно. Сейчас, спустя три месяца после выписки из больницы, не верилось, что в жизни Виктора Николаевича Строганова вообще была операция на сердце. Те, кто не знал его близко, и не поверили бы. А свои Своих оказалось не так уж и много, чтобы напоминать. Пара давних партнеров, заместитель, лечащий врач и она. На время реабилитации мир Вити схлопнулся до нескольких лиц, а бесконечные поездки до регулярных обязательных прогулок вокруг дома. Иногда вместе с ней.

В редкие для Питера солнечные дни они как старики уходили в парк и кормили голубей. Молчали. Смеялись над птичьими плясками вокруг ломтя хлеба. Неуклюже скрываясь друг от друга, поглядывали на часы. Домой не хотелось даже Але. Пусть там было уютно и тепло, но это бы не ее дом. В квартире все напоминало о причине пребывания здесь. Реабилитация, правильное питание, уход «сосуществование для». С виду просто и прозаично. От прошлых воспоминаний, когда они с Витей были парой, мало что осталось. Растаяли как сон, что забывается от резкого пробуждения.

Вскоре предстояло растаять и Але. Дождаться «уходи» и отступить. Уже можно было, да и сама обещала. Но Строганов пока молчал. Терпеливо ел кашу, жевал резиновую отварную говядину, встречал у порога после долгих фотосъемок. Вместо домашнего тирана, которым ослабший и беспомощный Витя был в самом начале, теперь ей достался Друг?

Дико. Мысли путались. Редкие короткие сообщения от Олега не давали спать по ночам, будоражили, заставляли прокручивать в памяти яркие мгновения осеннего счастья. А потом начинался день. И рядом находился Витя. Новый Строганов был непонятным и загадочным. Внешне все тем же, лишь слегка осунувшимся, но внутри иным. Словно операция на сердце отразилась и на душе.

Чем лучше становилось его состояние, тем более уживчивым и спокойным он был. Иногда подолгу думал о чем-то, смотрел часами на залив, не обращая внимания на телефонные звонки или экономические новости по телевизору. В любую погоду по часу гулял утром и вечером. Подумывал над тем, чтобы завести собаку. Последнее вначале удивило Алю, но потом на смену удивлению прокралась тоска. Витя и пес Не большая дружная семья, которую он заслуживал. Не другая женщина, достойная. Даже не новый проект. Пес. Теплый мохнатый друг с мокрым носом и большим сердцем. Друг, который будет рядом, и которому не важно, на какие подвиги способен его хозяин. Любовь за любовь. Даже бизнес ушел на второе место.

Виктор больше не жил планами, он жил сегодняшним днем. Совместными завтраками, веселыми перепалками, шумевшим за окном Финским заливом. Это читалось в его глазах. В теплом взгляде, в странной непривычной улыбке, от которой уголки красивых губ поднимались вверх. Але хотелось расцеловать эти губы за каждую улыбку. Сдерживалась. Пугалась желаний. Отводила глаза.

Не верилось, что когда-то были вместе: она и этот удивительный мужчина. Неужели встречались, целовались, спали вместе? И она любила? Его, непостижимого? Такого непохожего на Олега, как день на ночь? Решительный, напористый Олег и спокойный, основательный Витя вулкан и воздух. Ее молодой солнечный лев и грозный волк, лишившийся пары.

Пустота ощущалась физически. Без показной грусти. Как легкая простуда. За прошедшие месяцы Аля не раз пыталась начать разговор о будущем, о счастье для каждого. Безумно хотелось видеть его счастливым. Но замолкала, встретившись взглядом. Какое счастье ему нужно? Кто? Теряла слова. Не хотела представлять. Мыла полы, готовила завтраки, обеды ужины. Почти равнодушно стелила постель. Желала спокойной ночи, уходя в соседнюю комнату. Ругая себя за слабость и нежелание уходить, тянула дни. Оставалась рядом.

***

Уютный маленький ресторанчик на берегу финского залива днем был пуст. Идеальное место для деловой встречи, а так же для посиделок двух занятых подруг. Последние месяцы Александра и Ирма часто встречались здесь. Недалеко от яхт-клуба, рядом со студией, которую для редких коммерческих съемок облюбовала Аля. Обеим не хватало ненавязчивого, но душевного общения. Того самого, которое может получиться, лишь когда не мешают воспоминания о долгих годах дружбы, а настоящее одинаково удивляет.

Ирма легким касанием поправила модную челку и присела за столик к Але. Та невольно залюбовалась подругой. В последнее время Ирма изменилась до неузнаваемости. Ухоженные волосы, элегантная одежда, красивая обувь ничего общего с бледной худощавой морячкой, которая отчаянно боролась с морской болезнью на борту «Марины».

- Он позвал меня замуж! вместо приветствия воскликнула прибалтка.

- Что? - Аля чуть не поперхнулась чаем.

- Позвал меня замуж! засмеялась. - Да, ты не ослышалась!

- Тот самый красавчик-журналист?

Ирма закатила глаза, блаженно улыбаясь.

- Он - с придыханием.

- Но ведь вы знакомы всего пару месяцев, - недоумевала Аля.

- Два самых сладких месяца в моей жизни!

Ирма взмахом руки позвала официантку и, не открывая меню, заказала шампанское. Душа требовала праздника.

- Я за тебя так рада - восхитилась собеседница. - И все-таки очень удивлена такому скорому решению.

- Скорому? Аля, да этот безумец планирует летом свадьбу, а через год первого ребенка. Первого!

- А ты?

- А я Ты только не смейся, но я уже на втором свидании придумывала имена нашим детям.

Аля прыснула со смеху.

- Смеешься?! Даже не представляешь, как это сложно! Надо ведь чтобы и с отчеством сочеталось, и у меня на родине не звучало дико. Кошмар! сама, не удержавшись, расхохоталась.

- Ты сумасшедшая.

- Нормальная. Только сейчас наконец и стала нормальной. А у вас с Олегом как было? Он ведь месяц возле тебя крутился.

Аля мгновенно стушевалась.

- Я не задумывалась.

- Не думала о будущем? Ирма удивленно выгнула бровь.

- Как-то - губы дрогнули. - Не до того было.

Над столиком сгустилось напряжение. Даже радостная новость о скором браке несколько померкла.

- Уф, - Ирма передернула плечами. А как твой больной? заметив странное состояние подруги, она решила сменить тему беседы.

- Витя почти в норме.

- И года не прошло!

- За три с половиной месяца управился, - улыбнулась на иронию Аля.

- Есть еще порох в пороховницах!

- Иногда мне кажется, что там не порох, а что-то серьезнее.

- Строганов! Даже мой нынешний шеф его фамилию произносит на «Вы» и шепотом, - хмыкнула Ирма. Но ничего. Скоро наша звезда вырвется из-под твоей опеки, и начнется.

- Точно. Через пару дней прием у врача. Дальше - скорее всего вернется к делам.

- Ты, наверное, рада?

- Да, конечно, - скороговоркой, не задумываясь, ответила собеседница.

- Ну-ну, - Ирма задумчиво посмотрела на Алю сквозь свой бокал и спрятала улыбку.

***

Два дня спустя.

Виктор гулял в парке дольше обычного. От свежего воздуха уже воротило, но от необходимости идти домой воротило еще больше. Там на кровати уже лежала заботливо подготовленная Александрой стопка свежей одежды. Сегодняшний прием у врача она, казалось, ждала больше, чем он.

«Результаты последнего обследования готовы. Приезжайте, я вас жду!» - слова Анатолия Борисовича преследовали Виктора целую неделю. Дважды откладывал поездку. Переносил, как будто убивать его в больнице собирались. Если бы не Аля, и в этот раз перенес бы. Придумать предлог не сложно - достаточно позвонить в офис. Но его чудесная девочка вмешалась лично. Обрадовалась. Торт пообещала. Оба понимали, для чего их зовет врач. Клиент здоров! Силен как бык, свободен как ветер В поле.

А он был и рад, и не рад. Столько времени они с Алей шли к этому. Бесконечные обследования, процедуры, режим сна и диета. Обоим хватило забот. Обучение терпению и пониманию трудная наука. Злились втихомолку, вместе радовались успехам, а теперь... Время сбрасывать балласт. Реабилитация завершена. Снова чемодан и убийственное «прощай» с порога.

Злость брала. И на что только надеялся? Его пожалели! Подарили свое свободное время - три месяца за годы любви. Простенький расчет и даже поцелуй вместо чаевых не попросишь. А ведь ему так хотелось Прижать ее к груди. Крепко. Чтобы почувствовала, как от близости колотится его заштопанное сердце. Зацеловать всю. Не так как раньше, когда не спешил, когда боялся испугать своей потребностью в ней. Иначе. По-настоящему. Стереть губами чужие поцелуи. Начисто! Вытравить из головы любые мысли об уходе. Куда ей идти? К кому? Кто еще будет любить ее так сильно?

От отчаяния пальцы сами сжались в кулаки. Почему раньше, когда еще можно было спасти отношения, не сообразил? Она ведь любила его, несмотря на занятость и замкнутость. Единственная на свете любила. Не за деньги, не за статус. Они для нее вообще ничего не значили. Значил он, слепой дурак. Не день и не месяц. Но одной любви оказалось мало. Ненадежное топливо для длительных отношений. Он и не понял, что чувства угасают. Забыл, что юность живет по другим законам и в другом ритме. И теперь - все. Впереди поздравление с поправкой. Сладкий торт с привкусом расставания и одиночество.

Ноги упрямо не шли домой. Мобильный телефон уже пятый раз звенел в кармане куртки, а его владелец лишь хмурился от знакомого дребезжащего звука. «Еще немножко», «еще чуть-чуть» - уговаривал себя.

________________________

1 Смольный Воскресения Христова собор или просто Смольный собор православный храм Санкт-Петербурга. Входит в состав архитектурного ансамбля Смольного монастыря, который находится в Санкт-Петербурге на левом берегу Невы на Смольной набережной. Является также концертной площадкой классической музыки.

2 Исаакиевский собор (официальное название Собор преподобного Исаакия Далматского) крупнейший православный храм Санкт-Петербурга.

Часть 2.

Услышав стук в дверь, Анатолий Борисович потер покрасневшие от усталости глаза. День сегодня выдался тяжелым. Последний пациент слишком поздно обратился за помощью, и теперь оставалось полагаться лишь на того, чьи силы были могущественнее человеческих. К такому бессилию не удавалось привыкнуть даже с опытом. Сердце врача болело, словно поменялся местами с несчастным больным. Но рабочий день еще не закончился. И вот теперь кто-то еще спешил на прием.

- Войдите, - обреченно вздохнув, произнес он.

Посетителей оказалось двое. Высокий красивый мужчина и изящная молодая девушка. Улыбка сама собой заиграла на губах пожилого доктора. Уж кто-кто, а эта неразлучная парочка одним своим видом заставляла забыть о житейских тяготах. От них так и веяло теплом и нежностью. Слишком редкие чувства для огромного города. Дефицитные.

- Нашел-таки время, он усмехнулся. - Приветствую обоих.

- Анатолий Борисович, здравствуйте, - Александра вошла в кабинет первой. Вы нас сегодня порадуете?

Виктор не произнес ничего, лишь коротко кивнул в знак приветствия.

- Такого образцового пациента нельзя не порадовать, - кардиолог глянул в сторону стопки бумаг с результатами анализов.

- Тогда начинайте, - Аля как воробушек присела рядом, надеясь услышать добрые вести.

- Ну что ж Для начала: Витя, как сам оцениваешь свое состояние?

- Лучше, - послышался односложный ответ.

- Лучше чем до операции, после нее или десять лет назад?

- «До» у меня был микроинфаркт.

- Верю, приятного мало, - доктор сощурился. Так все-таки, как себя чувствуешь?

Его визави сложил руки на груди, недоумевая, к чему все эти вопросы.

- Нормально я себя чувствую.

- Спишь по ночам? Анатолий Борисович взял с края стола медицинскую карточку Строганова и принялся записывать.

- Как младенец.

- Аппетит? снова вопрос.

- Отличный.

- Стул?

- Регулярный, - сквозь зубы.

- Физические упражнения сколько раз в день? И какие?

- Утром и вечером прогулка, - чувствуя себя юнцом на медкомиссии в военкомате, Виктор продолжал. - Днем велотренажер.

- Неплохо, - похвалил врач. Очень неплохо. Особенно для закоренелого трудоголика.

- Он старается, - улыбнулась Александра.

- Да, кстати, Витя, как сексуальная жизнь? Анатолий Борисович на миг обернулся к девушке. Не сочтите за бестактность, это крайне важно.

У Строганова чуть заметно дернулся кадык. Он готов был возблагодарить Бога, что не стоит сейчас напротив Али. Совершенно не хотелось, чтобы она видела его лицо. Маньяк-мазохист.

- Обычно мы рекомендуем пациентам возобновлять интимные отношения не раньше, чем через три месяца после операции, но При наличии привычного партнера - доктор наконец отвлекся от своих бумаг, словно вспомнил самое главное. С желанием, надеюсь, проблем не возникает?

- Хм... - Витя с трудом сдержал за зубами проклятия. Вот только подобных вопросов для пущего счастья ему не хватало! Особенно при Александре.

- Некоторые из рекомендованных препаратов могут давать неприятные побочные эффекты, - объяснил свое любопытство доктор. - А иногда проблемы с эрекцией - это сигнал, указывающий на проблемы с кровообращением. Совсем не шутки в твоем случае.

Витя готов был сквозь землю провалиться.

- Как у него дела? - поняв, что от пациента толка не добиться, доктор обратился к Але.

Та побелела.

- У него... Ээ... - бросила умоляющий взгляд на Виктора. Душ он принимал уже давно самостоятельно, спал с первого дня пребывания в квартире отдельно. Откуда ей было знать ответ на этот, как оказалось, важный медицинский вопрос?

- В случае необходимости мы можем изменить комбинацию лекарств, - дипломатично намекнул эскулап. - Есть необходимость?

- Так, стоп! - Витино терпение лопнуло. - У меня все хорошо. Просто отлично!

- Полноценное сращение грудины будет достигнуто уже скоро. Но все же советую поберечь себя.

- Берегу! Очень берегу!

- Предпочтительны позиции, максимально снижающие нагрузку на грудину, например, партнер сверху. Кардиолог вновь обернулся к Але. Еще раз прощу прощения за бестактность. Ему сейчас геройствовать никак нельзя.

- Понимаю, - заливаясь румянцем, пискнула девушка.

- Ну раз насущными вопросами разобрались... - доктор снова уткнулся в бумаги. - Результаты анализов и нагрузочного теста показали, что наш больной уже вовсе не больной.

***

Консультация закончилась быстро. Анатолий Борисович дал последние рекомендации, выписал очередную партию таблеток и с чувством выполненного долга распрощался с любимым пациентом. Все остальное за три прошедших месяца тот должен был выучить сам как «Отче наш».

Всю дорогу от больницы в машине царила тишина. Прием у врача выбил из колеи и Строганова, и его спутницу. Аля придирчиво, палец за пальцем, рассматривала свои ногти. Рядом с закрытыми глазами сидел Витя. Нарочито спокойно, положив правую руку на подлокотник, а левую на свое колено, он мысленно клял всех докторов и самого себя за компанию. Это ж нужно было попасть в такую глупую ситуацию! Где Аля, а где его интимная жизнь? Если бы на душе не было так паршиво, он бы рассмеялся. Это у него-то проблемы? У него нет желания?

Находиться рядом с бывшей «своей» женщиной каждую минуту становилось все сложнее. Запрещенные вопросы так и норовили сорваться с губ. «А может?..», «Что, если?..» и прочие искушали ложной надеждой.

Будто чувствуя его мысли, Аля все сильнее вжималась в сиденье авто. Растворилась бы в нем, если б смогла. «Как у него дела?», «Проблем не возникает?» - как трещинки в идеально ровной, гладкой штукатурке последних месяцев. Замоталась в суете. Забыла. А ведь когда-то Ее подопечный... Любовник. Как фрагменты из знакомого фильма, против воли вспыхивали воспоминания: сковывающая тело стыдливость во время первой близости, хриплый успокаивающий шепот и неожиданная радость. На двоих. Не такая яркая как с Олегом, не такая взрывная, но искренняя. Наполняющая душу необычным теплом. Легкостью. До донышка. Прошлое настигло совершенно неожиданно. Подкралось исподтишка и оглушило вопросами.

А за окнами суетливыми мухами кружились снежинки. Забивались под дворники, беззвучно разбивались о лобовое стекло. В свете фонарей и новогодних гирлянд они сверкали всеми цветами радуги. В любое другое время праздничный снегопад отвлек бы от невеселых мыслей. Но сегодня не выходило. Невидимые искры между двумя пассажирами на заднем сиденье слепили ярче. Витя терпеливо считал последние минуты до дома. Аля задумчиво кусала губы. Покоя не было и в помине, а водитель Алексей никак не мог определиться: за кем из этой парочки интереснее наблюдать.

В пробке у Благовещенского моста Александра не выдержала. Мерседес Строганова только въехал на территорию Васильевского острова, а бесконечная череда машин впереди обещала еще долгий путь до цели. Километры вдохов и выдохов. Молчаливых остановок и черепашьей езды. Аля прижалась лбом к прохладному стеклу и обняла свои плечи. «Нам нужно поговорить. Скорее!» - крутилось в голове. Ожидание душило.

Вдоль Университетской набережной за окном виднелись расплывчатые силуэты фонарей и зданий. С гранитных постаментов у моста смотрели с укором на Питер древние изваяния египетских сфинксов. За стеной снегопада угадывались очертания Академии искусств. А еще дальше, это Аля знала точно, находился знакомый яхт-клуб.

- Витя, давай свернем? с мольбой в голосе произнесла она. Направо. Пожалуйста.

***

Яхт-клуба не коснулась новогодняя кутерьма. Припорошенные снегом яхты стояли на своих местах, и в тусклом свете фонарей сложно было отличить их одну от другой.

- У воды будет холодно, - даже не взглянув в сторону Невы, произнес Виктор.

- Я прошу! - Аля открыла дверь авто. - Хочу показать тебе свое самое любимое место в городе.

- Может... Строганов открыл рот, чтобы возразить. Выдохнул. - Хорошо.

- Мы ненадолго.

- Если твое любимое, пойдем.

***

Сторож даже не вышел посмотреть на поздних гостей. Любителей поглазеть на яхты всегда хватало. Что в зной, что в холод людей как магнитом тянуло к пирсу. Иногда попадались и совершенно сумасшедшие, не пугающиеся сырости и ветра.

- Витя, нам с тобой нужно поговорить, - уже на причале Аля смогла-таки произнести это вслух. - Нам...

- Я в курсе, - прервал он.

- Доктор сказал, что теперь...

- Давай завтра обсудим. Строганов взобрался на палубу ближайшей яхты и протянул Але руку. - Хорошо?

- Да, - немного замешкавшись, но

- Саша - с глухим стоном.

Аля вздрогнула. Имя... Он никогда раньше не называл ее так. Горло перехватило от нахлынувших эмоций.

- Не надо, милая, - Витя приложил палец к ее губам и тут же, будто ожегся, отдернул. Все завтра. Договорились?

Молчаливый кивок. Все неправильно. Все не так.

Послушалась.

***

Никто не следил за временем. Сколько прошло минут: пять, десять, пятнадцать ни Аля, ни Виктор не знали. Тела постепенно привыкли к холоду, глаза к полумраку. Тишь да гладь. Безмятежность колючим морозным одеялом опустилась на плечи, и никуда не хотелось идти.

Только стоять. Смотреть вдаль. Думать о своем. Слушать биение сердца и пытаться рассмотреть звезды среди темных туч. Последнее получалось хуже всего. Постепенно серый горизонт над Невой стал непроглядно черным. Поземка, облачком клубящаяся по заледеневшей глади, стерла границу между рекой и небом, и люди на палубе стали казаться фигурками в огромном хрустальном новогоднем шаре. Словно кто-то давным-давно перевернул этот шар, встряхнул, и теперь пара, замерев, ждала, когда же осядет весь снег. Уляжется для новой встряски.

Витя разорвал тишину первым.

- Знаешь, - в завывании ветра послышался хриплый мужской голос. Все настолько странно и глупо

Аля обернулась. Строганов смотрел на нее в упор. Стоило лишь на миг встретиться с ним взглядом, как все мысли разом испарились.

- О чем ты?

- Так, о жизни, - он загреб полную пригоршню снега и, фыркая, растер им лицо. Я всегда считал, что больше всего на свете люблю море. Яхты, скорость, ветер... А вот сейчас сижу здесь и думаю только о том, что корма этой яхты шире, чем нужно. И мачта кривая, и гик короткий Идиот, - он закрыл глаза. - Господи, только псих вроде меня мог годами подыхать, тоскуя по морю, и не замечать главного.

- Ты корабельщик, - Аля ласково улыбнулась. Витино неожиданное открытие теплой волной откликнулось и в ней.

- Выходит, что так, - усмехнулся. Долбанный корабельщик.

- Я и раньше догадывалась, но ведь тебя в чем-то убедить Невозможно!

- Упрямый осел? Да?

- Есть немножко.

- Знаю, - Витя кивнул. Осел, который был слишком упрям и слеп.

- Зато ты многого добился.

- М-да

«Невеста ушла, верфь сгорела, а собственное сердце решило, что больше биться ни к чему» - подумал он, но вслух не сказал.

Аля, зная, что подбадривать бесполезно, продолжать не стала. Если Витя понял главное, дальше он и сам был способен разобраться. Не тот человек, чтобы принимать на веру полуфабрикат чужой мысли. В этом ему можно было даже позавидовать.

Она и завидовала. В собственной голове царил хаос. Эмоции тянули в одну сторону, рассудок в другую. Хотелось спрятаться куда-нибудь. Отлежаться как раненому зверьку. Слишком много событий случилось за последние полгода. Непривычно. Созерцательная реальность превратилась в постоянное движение. Короткий безумный роман с Олегом, внезапная разлука, уход за Витей. Череда будней в ожидании звонка или сообщения. Полная свобода и душевное тепло в чужой квартире, рядом с некогда любимым мужчиной. Узоры в калейдоскопе менялись один за другим, и окончательная, понятная картинка все никак не складывалась.

Думала ли когда-нибудь, что все так повернется? Выбрала бы иной путь?

- Как жаль, что ничего не видно, - произнесла она еле слышно.

- Пытаешься рассмотреть свои алые паруса?

- Что? Аля заморгала.

- Ничего. Уже ничего. Но знаешь - совсем тихо. Он не хотел говорить на ненужную им обоим тему, но вечер так и подталкивал к откровению. - Я бы ни за что не уплыл от тебя на край света.

От удивления Аля забыла, как дышать.

- Он дурак, - продолжил Витя. - Однако чертовски везучий дурак. И, надеюсь, поймет поскорее, как сильно ему повезло.

- Ты знал? Алин голос дрожал.

Витя горько усмехнулся.

- Откуда? переспросила она.

- Родная моя, я знаю о тебе все. Всегда знал. Когда ты волнуешься, когда боишься. Даже когда пытаешься что-то скрыть - он пожал плечами. Знаю, и все. Так получается.

- И все это время - не ощущая холода, она крепко вцепилась в металлические перила за спиной. - Ты молчал?

- А что я мог? Отыскать и придушить его? Витя встал на ноги. - Или прогнать тебя? подошел к ней вплотную.

Если бы было куда отступать, Аля отступила бы, но за спиной был лишь лед Невы.

***

Сколько месяцев прошло, с тех пор, когда он прикасался к ней так? Бережно, нежно, согревая дыханием губы, не сводя глаз. Словно она была центром вселенной. Когда подгибались колени от волнения. Когда каждый раз хотелось плакать. Разреветься как маленькой. Безотчетно, позорно. Центр. Вселенная. Пугалась когда-нибудь позволить себе так думать. «Я главная!» - как вызов всем страхам.

- Не надо, - Аля отвернула лицо. Остановила поцелуй в последнее мгновение, а у самой внутри будто все инеем покрылось. Заледенела вмиг. Заморозила себя.

- Пожалуйста, - шепотом, глухо попросил Витя.

- Прости, - девушка попыталась шагнуть в сторону.

Одно движение. Одно слово. Хватило. Глаза напротив стали затухать. Вначале дрогнули ресницы, будто от ослепляющей вспышки. Потом блестящее серебряное зеркало зрачков стало медленно превращаться в серое матовое стекло. Аля в нем больше не видела себя. Сплошной туман.

- Ясно. Строганов склонил голову. Шрам на груди ни с того ни с сего загорелся огнем, и лишь усилием воли удалось удержать плечи ровно, не сутулясь.

- Витя, я завтра уеду. Будет только хуже, если

Договаривать было некому. Виктор резко развернулся и, спрыгнув с палубы, быстрым шагом направился к машине. Вскоре снежная завеса скрыла его фигуру из вида.

- Витя - Аля сжала губы. Понадобились последние крохи самообладания, чтобы не броситься вслед за ним. Остановить и навсегда запретить уходить так. Оставлять ее одну. Только не он.

Выстояла, заглушив и сердце, и разум. Ватные ноги совершенно не хотели передвигаться. Только стоять. Еще одним памятником над Невой. Совсем как в прошлый раз. Олег, Витя, она и яхта Все повторялось, словно в какой-то жуткой игре, только уровень с каждым разом становился все сложнее.

Глава 27. Счисление пути.

Счисление пути - вычисление

координат и направления движения

яхты с учётом дрейфа и сноса.

Морской словарь

Телевизор шумел новостями.

- Уле-Эйнер Бьорндален стал победителем гонки на...

- Льюис Хэмилтон завоевал третий титул в престижной....

- Хоккейная команда Президента в очередной раз обыграла...

Елена Васильевна время от времени поглядывала на телевизор и все никак не решалась выключить. В первый день после возвращения домой Аля то и дело переключала с одного спортивного канала на другой, все пыталась увидеть или услышать какие-нибудь новости о своем моряке. Второй день пролетел точно так же. На третий дочке повезло на экране мелькнуло-таки обветренное и сияющее лицо Сафронова. Второй вахтовый капитан российской команды, смеясь над шутками товарищей, делился впечатлениями о пройденном участке пути.

- Этот этап оказался экстремальным! Олег округлил глаза. Уже через неделю после старта мы порвали спинакер. Потом начались дожди, и половина экипажа слегла с простудой. Свободных рук не хватало. Бывало, стоишь: в одной руке шкаторина, в другой ведро, а яхта в это время скачет по волнам в бешеном ритме. Брр...

- Кругосветка ведь отличается от ваших прежних регат, - журналист, молодой еще парнишка, с восторгом смотрел на спортсмена. - Скучаете ли вы по дому?

- По близким и друзьям да, а по дому... Сафронов усмехнулся. Стартовать сложно. Первый месяц идет ломка. А потом входишь во вкус и понимаешь, что жизнь проходит не где-то, а здесь и сейчас. Вот он, дом! Словами это не передать.

- Но не жалеете, что участвуете?

- Нет! Жалею, что не решился раньше! Это лучшее, что со мной случалось.

- Впереди у вас год до финиша. Каким он видится?

- Чертовски соленым и мокрым. - Команда за спиной вахтового капитана разразилась новой волной хохота. Олег махнул на них рукой и с улыбкой продолжил. А что касается года большинство из нас в кругосветке впервые. Все профи, но на такой длительный срок в море еще надо было решиться. Вначале это кажется вызовом самому себе: слабО или нет. А потом приходит понимание: сколько веревочка не вейся, а место моряка в море. И вызов уже не вызов, а так... Жизнь. Насыщенная, трудная, но такая, какой должна быть. От судьбы не уйдешь!

Аля не сводила взгляда с экрана. Даже не моргала. До последних слов. Потом в ней словно что-то надломилось. Первые секунды Елена Васильевна думала, что дочь расплачется. От радости, что увидела своего ненаглядного, или от чего-то другого. В глазах уже стояли слезы. Губы подрагивали.

Казалось, вот-вот. Но Аля очень быстро взяла себя в руки. Смахнув из уголков глаз прозрачные капли, оделась и вышла из дома. Налегке, без фотоаппарата, что вообще было не видано. Мать не успела даже спросить, что случилось, и когда ждать, как закрылась входная дверь.

***

Аля не знала, куда идти. Миновав всего пару кварталов, потерялась в своем районе. Раньше сотни раз видела эти улицы, изучила мельчайшие детали зданий в фотообъектив, а сейчас смотрела и не узнавала. Вместо картинок сознание рождало ощущения. Покосившийся фонарный столб сомнение. Длинный жилой дом с облупившейся краской - отчаяние. Маленький цветочный магазин - горечь.

Чувства были похожими на те, что испытала, когда ушел отец. Ледяная пустота. А ведь она так любила его, так верила... Даже когда заболела мама, до последнего надеялась, что папа вернется. Приедет, как обычно приезжал из долгой командировки. Подарит куклу с длинными золотистыми волосами и глазами цвета моря. Посадит на колени и начнет рассказывать, как скучал... Она так хотела этого, но маленький мирок семьи по-прежнему оставался мал: брошенная жена и ненужная дочерь.

За неделями шли недели, ничего не менялось. Ожидание ржавчиной разъедало изнутри, вытравливая веру в право на любовь. Она училась заботиться о матери, быть независимой и сильной. Училась смотреть на жизнь иначе: из безопасного укрытия, сквозь объектив фотоаппарата. Со временем привыкла, и все наконец наладилось.

Учеба, вечно занятой Витя, беззаботный и искрящийся как фейерверк Олег... Все было понятно, просто и привычно. А теперь... Назад в прошлое.

Ни за что не хотелось пережить его снова. Вроде и причины не было. Тишь да гладь. Ее никто не бросал, не делал больно. Даже мама смолчала, когда пару дней назад она вернулась от бывшего жениха с чемоданом в руках. Тогда почему так плохо?

Настоящее категорически не желало быть «нормальным». Вроде так ждала Витиного выздоровления, возвращения домой... А в итоге оказался пшик. Как обворовали. Неподконтрольные человеческой воле эмоции и обстоятельства тетрис, в котором реальность вдруг оставила огромные, ничем не заполненные дыры. А ведь раньше Аля так верила, что стоит лишь увидеть Олега, сразу полегчает.

Он самый лучший! Ее моряк с озорной улыбкой. Простой, понятный, ничего не требующий. Свободный от всего и... Всех. Сегодня Олег показался чужим. Это испугало. Словно ветер осеннюю листву, что-то незримое украло у нее приятное, щекочущее нервы чувство влюбленности. Незаметное дуновение, и сказка растаяла. Исчезла радость от узнавания. Больше не замирало сердце. Осталось лишь тепло от встречи с давним другом. Тем, что когда-то учил плавать, а потом поддерживал в трудную минуту.

А влюбленность... Оказалось, без нее вполне можно жить. Нельзя было без чего-то другого. Но пока, как ни старалась, Аля не могла понять - без чего именно.

***

В офисе Виктора Николаевича Строганова с самого утра бурлила работа. Узнав о том, что явился сам «генеральный», начальники всех отделов принялись штурмовать дверь приемной.

- Да мне всего на минуточку!

- У меня срочное дело!

- Я с августа жду!

Секретарь Строганова внимательно выслушивала ходоков, понимающе кивала и даже вздыхала, но дальше собственного стола пропускала только тех, кого вызвал сам Виктор. Их были единицы, а за час до обеда кабинет генерального директора закрылся для всех.

В гости пожаловал Лев Семенович Рогозин.

- Кого я вижу! воскликнул тот, едва переступив порог. Витя, ты уже в строю?

Строганов протянул руку для рукопожатия.

- Подозреваю, что после сегодняшнего наплыва желающих в этом убедиться, я пожалею о возвращении.

- Ты сейчас намекнул на меня? Лев Семенович насмешливо сощурился.

- В первую очередь!

- Злой какой стал! Может, врачи тебе сердце не подлечили, а вырезали на хрен? Чтоб не мешало?

- Вряд ли кто-то ощутит разницу, - невесело усмехнулся Виктор. - Спасибо, что согласился встретиться.

Обменявшись любезностями, компаньоны устроились в креслах у большого, от пола до потолка, окна и попросили принести кофе. Пусть встреча с Рогозиным и была не самым приятным событием с выхода на работу, но кое-какие дела стоило утрясти поскорее.

Верфи не ждали. Работу по их восстановлению нужно было начать еще «вчера». И теперь Виктор был готов на шаг, который раньше даже рассматривать не желал.

Юлия Николаевна не заставила долго ждать. Поставив перед носом озадаченного босса чашечку ромашкового чая и кофе перед гостем, она плотно прикрыла за собой дверь, давая понять, что разговору никто не помещает.

- Секретарша у тебя золото, - восхитился Рогозин. Сколько лет пытаюсь сманить ее к себе ни в какую не соглашается!

- Я тебе ее завещаю, - глядя в свою чашку, вздохнул Виктор.

- Похоже, это единственный способ.

- Договорились, - голос хозяина кабинета внезапно стал серьезнее. - Но и до этого у меня есть, что тебе предложить.

- Слушаю, - уже без улыбки сказал Рогозин.

Строганов уверенно перешел к делу. На кофейный столик перед магнатом легла увесистая папка. Чертежи, проект договора, цветные буклеты... От мгновенной догадки у Лева Семеновича даже челюсть отвисла.

- Это к тому, о чем я думаю? ошеломленно протянул он.

- Цена на пятой странице договора. И пока ты не начал торговаться... - Виктор усмехнулся. Говорю прямо: сумму менять не буду. Уже сейчас у меня есть два покупателя, которые купят дороже.

- Подготовился! Хочешь горяченьким меня взять?

- "Александра" твоя.

Карты вскрылись.

- Ух! присвистнул Рогозин. Повтори это еще раз. Звучит-то как! Песня для моих ушей!

- Твоя. Но в придачу к ее стоимости мне нужен кредит.

- Что?

- С годовой отсрочкой по ежемесячным платежам.

- Грабеж средь бела дня!

- И без залога, - Строганов пожал плечами. - Сам понимаешь - отдавать нечего.

- Ну, Витька! Ты превзошел даже своего батеньку! Уж тот умел мне руки выкручивать, как никто другой. Однако ты...

Виктор на эти причитания ничего не ответил. Осторожно понюхал чай и, убедившись, что желтоватое нечто пахнет не хуже, чем напиток, которым поила его Аля, начал пить. Рогозин, казалось, даже не заметил, что его проигнорировали. Внимательно изучая документы и фотографии, он на минут пятнадцать исчез из реальности.

Не зазвони на столе телефон, неизвестно, сколько мужчины просидели бы так. Однако дела не ждали. Отставив пустую чашку, Виктор пересел за рабочий стол.

Гость тоже допил свой кофе.

- Да, не соскучишься с тобой, - Лев Семенович потер ладонями лицо, разгоняя кровь.

- Кто бы говорил.

- Это точно! Где планируешь справлять Новый год? уточнил, чтобы хоть немного отвлечься от шока.

- Дома.

- А Рождество? Рогозин посмотрел на него как на душевнобольного.

- Тоже дома, - не отвлекаясь от бумаг, буркнул собеседник.

- Как дома?!

- Так. Виктор поднял глаза. В узком семейном кругу. Я и подушка.

- Строганов! - Лев Семенович вылупился на него. На тебя старость напала? Твоя благоверная вообще в курсе, что ты медведя на Новый год изображать собрался? Или у вас игры? Эти... Ролевые!

- Именно! грубо, обрубая всякое желание продолжить допрос, произнес Виктор. У нас долбанные ролевые игры!

За неделю после разговора на яхте он ни на йоту не смирился с новыми обстоятельствами своей жизни: пустая квартира, еда из ресторана и долгие ночи без сна. И зачем он, идиот, только отпустил свою Алю? Чувствовал же, как она мечется. Немного терпения, ухаживаний - забылся бы Сафронов. Но нет! Вывалил на нее свою догадку, спугнул. А когда одумался...

- Эх, Строганов, наверное, не буду я дурить тебе голову. Себе душу травить тоже не хочу.

Голос Рогозина вырвал Виктора из мыслей. Он бросил взгляд на гостя и увидел, как тот чуть ли ни мурчит от удовольствия, поглаживая глянцевый проспект с фотографией "Александры".

- Покупаешь?

- Покупаю, - махнул рукой Лев Семенович. - Скажи юристам, чтобы высылали контракт. В банке я распоряжусь - профинансируют.

- Отличная новость!

- Уж не думал, что ты решишь с ней расстаться.

Строганов откинулся на спинку кресла. Задумался. Его визави даже и не догадывался, насколько двусмысленно прозвучала последняя фраза. Две ипостаси Александры: его любимая и лодка. С кем провел больше времени? И кто теперь дороже?

- Мда... Это всего лишь яхта, - Виктор пожал плечами. - Единственная в своем роде, но... Яхта.

***

За неделю до Нового года Але предложили контракт в Москве. В тот день она до темноты гуляла по городу.

Пыталась снять хоть один стоящий кадр, но постоянно что-то отвлекало, сбивая с мысли. Не удивительно, что в таком состоянии она даже звонок одного из однокурсников услышала не сразу. На ее удачу парень оказался настойчивым.

Крупная гостиничная сеть к открытию очередного отеля планировала издать каталог со своими интерьерами и эскизами предстоящих проектов. Чтобы успеть вовремя, организаторам понадобилась целая группа фотографов. А это значило ненормированный рабочий день, съемки без выходных и отсутствие свободного времени.

Раздумывала Александра недолго.

***

Москва отличалась от родного Санкт-Петербурга как день от ночи. Аля с головой окунулась в рабочий процесс. Если бы могла, снимала бы сутками, без сна и еды. Быстрый ритм и новые лица волей-неволей вытягивали из прежнего кокона потерянности.

Будто провинциалка из глубинки постепенно Аля поддалась необъяснимому магнетизму столицы. Здесь все было иначе. Никаких воспоминаний. Ничто не тянуло в прошлое, предъявляя права на кусок души. Новые знакомые и новые задачи. Жизнь бурлила. Прежними оставались только сны. Все еще тревожные, но, к счастью, они быстро забывались в утренних хлопотах.

Москва подарила свежее ощущение - ожидание. Сама не зная, что именно ждет, Аля проходила пешком по несколько остановок. Всматривалась в лица прохожих, словно должна была узнать кого-то. До ночи засиживалась на балконе своего номера, рассматривая в линиях улиц какой-нибудь знак. Не спешила заряжать телефон. Не проверяла почту каждый час, как делала это раньше.

Просто ждала. Вдыхала зиму полной грудью. До будильника вставала из кровати. Перехватив в ближайшем кафе сэндвич и кружку чая, спешила на работу. Улыбалась на шутки коллег и любопытных работников гостиниц.

- Ты такая странная! - однажды заметила ее соседка по номеру. - Влюбилась что ли?

В ответ Александра лишь плечами пожала. Мало ли что кому кажется. Ей просто наконец-то стало нормально. Не отлично и даже не хорошо терпимо. Но и этой малостью, оказалось, можно было жить.

Вопреки первоначальным сомнениям, дело спорилось. Интерьеры номеров, красиво украшенный к зимним праздникам холл, стильный декор на фото смотрелись богато и внушительно. Коллеги восхищенно смотрели на ее фотографии, поражаясь идеально найденным ракурсам.

- Как ты это заметила?

- С какой точки это снято?

- А это точно в той гостинице?

После каждого ежевечернего просмотра работ на нее сыпались десятки вопросов. На одни Аля отвечала, на другие - нет. Секрет ее вдохновения был настолько прозаическим, что о нем даже упоминать не хотелось. Кого волнуют чужие проблемы? Кто разберется в мешанине, творящейся у нее в голове? Снимала как получалось. Спокойно, долго, позволяя эмоциям перегореть, а мыслям оформиться наконец во что-то понятное.

За работой она даже не заметила наступления Нового года. После боя Курантов в спешке разослала поздравительные сообщения и позвонила маме. Потом точно так же чуть не пропустила Рождество.

***

Приоткрыв дверь приемной генерального директора, водитель Алексей вопросительно кивнул секретарю.

- Входи, Лешик, у нас никого, - Юлия Николаевна помахала рукой.

- Точно?

- Да. С визитерами я разобралась, а начальство в конференц-зале на совещании.

- Давно?

- Недавно засели.

- Фух, - облегченно выдохнув, водитель толкнул дверь. - Угостишь кофейком? В дежурке только чай остался. Отрава отравой.

- И ты решил, что я тебе из царских закромов элитного бразильского кофе отсыплю? - женщина бросила на гостя возмущенный взгляд. - Борзеешь, Лешик!

- Юль, да ладно тебе. Босс мне жаловался, что ты ему кроме ромашкового чая ничего не даешь. Так что открывай закрома - буду кофе утилизировать.

- Ишь, Николаевич наш! Жалуется он! Да после его операции даже думать о кофе вредно, Юлия всплеснула руками. Мне его суженая целый инструктаж провела о том, что нельзя.

- Александра что ли? хмыкнул водитель.

- А кто еще? Под запись, - с улыбкой. Вот все ей расскажу. Попляшет у меня этот жалобщик!

- Угу. - Алексей опустил взгляд в пол. Как личный водитель, он был очень хорошо осведомлен о личной жизни босса. Ему даже не нужно было слушать разговоры, что велись на заднем сиденье. Взгляды, которыми украдкой обменивались Виктор и его невеста, без слов говорили о проблемах.

- Леша... Юлия Николаевна мгновенно уловила изменения в настроении давнего коллеги. На столе мистическим образом материализовалась банка кофе и сахарница. А ты ничего от меня не скрываешь?

Алексей мысленно отругал себя. Неужели попался? Это ж надо было дать слабину перед главным строгановским разведчиком!

- Леша!

- Юль, не дави! попытался отмахнуться он.

- Лешик, я тебя как облупленного знаю. Александра, да? А ну говори, что случилось!

- Не могу, - водитель поджал губы.

- А через не могу?

- Я вообще за кофе пришел, а не на допрос третьей степени.

В ответ его собеседница тяжело вздохнула и, прижав ладонь ко лбу, опустилась на стул.

- Так я и знала! воскликнула она. Ушла! Этот трудоголик все-таки довел несчастную девочку.

- Эээ...

- А ведь я его предупреждала! Каков осел! Это же надо было такому случиться.

- Как ты?..

- Вы, мужики, бываете порой такими непроходимыми болванами! Юлия покрутила пальцем у виска.

- Нормальные мы!

- Точно! Добытчики. Герои. Двенадцать подвигов не проблема, а одну единственную девушку удержать катастрофа. Тьфу! Она так разошлась, что даже не заметила, как возле двери мелькнула чья-то тень. Вот скажи мне, Леша, чего стоят ваши чувства, если от них ни холодно, ни жарко? Мозг вам вскрывать каждый раз, когда появляются сомнения? А, может, к батарее пристегивать, чтобы не убежали, когда мы сами не знаем, чего хотим?

Возмущению ее не было конца. Сто раз пожалев, что сунулся за кофе, Алексей смиренно стоял напротив женщины и ждал окончания тирады. За дверью, почесывая затылок, так же смиренно стоял его босс. Строганов Виктор Николаевич уже неделю каждую свободную минуту думал только о том, как вернуть Алю. Вначале это казалось ему безумием. Гордость кричала, что все уже решено, и он ей не нужен. Потом безумие превратилось в отчаяние. Работа не помогала. Али не хватало как воздуха. В его доме, в его жизни без нее стало пусто и бессмысленно.

И вот сейчас, слушая обвинения своей мудрой секретарши, он с облегчением обозвал себя дураком. Спортсмен, победитель, герой страны, а с любимой женщиной повел себя как последний трус. Он ведь даже не пытался ее удержать. Все надеялся, что поймет и так...

- Вот он придет, я ему все выскажу! финальным аккордом раздалось в приемной.

- «Он» уже в курсе, - не ожидая больше ни секунды, Виктор вышел из своего укрытия. Юля, ты золото. Напомни через пару дней, чтобы я повысил тебе зарплату.

- А мне? мгновенно справившись с удивлением, нашелся водитель.

- А ты везешь меня в аэропорт. Сейчас. И лучше поторапливайся, пока я не заменил тебя кем-нибудь менее болтливым.

***

Перед Рождеством группе фотографов пришлось несладко. Организаторы ругались, требуя скорейшего завершения работы. Сроки горели, и заказчики уже грозили штрафами. Неминуемо приближалась дата открытия гостиницы. Трудиться приходилось по двенадцать четырнадцать часов в сутки. Чтобы успевать, Аля отказалась от перерывов на обед. Лишь когда в глазах темнело от усталости, она позволяла себе выйти минут на пять на свежий воздух. А затем возвращалась.

Бралась за новый объект, ставила свет, делала пробные кадры, что-то передвигала. И так до поздней ночи.

В один из перерывов свежего воздуха оказалось мало. Голова гудела как поезд, а в висках ломило. Чтобы хоть как-нибудь помочь себе продержаться, она направилась в ближайшее кафе за вредным, но таким нужным сейчас пирожным. Не дошла всего метров десять. Будто кто-то дернул за плечо. Обернулась.

Голубая рубашка в витрине одного из магазинов мгновенно привлекла внимание. Дорогой бутик. Обманчиво скромная вывеска. Вначале Аля прошла мимо. Даже улицу перешла, но непокорный внутренний эстет заставил повернуть назад. Пришлось вновь лезть через сугробы и, скрещивая пальцы на удачу, чтобы никакая машина не обрызгала мокрым снегом и грязью, иди к магазину.

Ее словно магнитом тянуло туда. А ради чего? Ради мужской рубашки? Перламутровых пуговиц и тонкого хлопка нежного василькового цвета? «Я должна ее увидеть!» - наплевав на здравый смысл, ответила себе Аля. Впервые за долгое время у нее появилось желание. Острая потребность увидеть, прикоснуться... Как будто в этой рубашке содержались ответы на все мучившие вопросы.

В строгом выверенном крое.

В безупречных петлях и широких манжетах.

В тончайшей, но наверняка прочной ткани.

В ее сути.

Как ребенок перед лавкой шоколадника, Аля замерла возле витрины. Манекен в голубой рубашке был на месте. Смотрел белесыми глазами на тротуар. Глуповато улыбался прохожим. Высокий и стройный. Красивый, такой похожий и, одновременно, непохожий на другого... Живого, теплого мужчину.

Из гавани яхты выходили на дизельных двигателях. Стартовая линия была недалеко, но ветра у берега парусам не хватало. Их час еще не пришел. Рано. Капитаны не спешили. Аккуратно лавируя на крохотном пятачке бухты, присматривались к суднам друг друга и собственным экипажам. Начиналась первая проверка сработанности команд.

"Марина" отчалила в числе первых. Рогозин не лгал, расхваливая ее. Набирая скорость, яхта легко рассекала бирюзовую гладь воды, поднимала фонтаны соленых брызг. Она была в своей стихии. Безразличная к темнеющей глубине, нескованная никакими границами. Свободная и красивая. О борт, будто приветствуя, бились волны. Рядом, покачиваясь, разгонялись другие такие же красавицы. Шестнадцать яхт двух классов в сопровождении легких катеров, как караван кочевников, двигались в море.

С надеждой поглядывая на паруса, Олег уже ждал момента, когда можно будет заглушить шумный двигатель и уйти вперед под ними. На носовой части яхты суетились Николай и Валдис, устанавливая грот (2) и стаксель. Возле них, готовый в любой момент кинуться на выручку, выжидал Кеша. Всем хотелось поскорее передоверить "Марину" ветру и течению.

- Уже скоро, - капитан вдохнул полной грудью чистый морской воздух.

У бака, прижимая ко рту руку, закивала Ирма.

- Скорей бы... - прошептала еле слышно.

Олегу хватило одного взгляда, чтобы понять, что с ней. Белые как мел щеки, синие губы и частое дыхание - подобную картину видел уже столько раз, что ошибиться не мог. Морская болезнь.

- Черт... Смотри на горизонт! - перекрикивая гул двигателя скомандовал капитан.

- Мм... - Ирма беспомощно замотала головой.

- Следи за линией горизонта и не...

Но не успел он договорить, как женщину скрутило, и на чистенькую палубу выплеснулось содержимое желудка.

- Проклятие! - процедил сквозь зубы капитан, заглушая двигатель.

- Простите.... тоненько. И еще один приступ, заставивший вздрогнуть всех. Самостоятельно подняться с колен Ирма уже не могла.

Чтобы удержать курс, Олег приставил к штурвалу побелевшего от волнения Иннокентия. Категорически запретил тому делать какие-либо резкие повороты, а затем сам, как акробат, ловко перебрался к Ирме. Ее уже поддерживала, не давая упасть на грязную палубу, Аля, но сил у девушки было явно недостаточно.

- Давай я, - он отцепил спасательный ремень Ирмы от леера.

- Она на ногах не держится, - Аля помогла справиться с карабином.

- Вижу... - о том, как он при этом "счастлив", Сафронов умолчал. Двое "опытных" в команде и одна из них страдает морской болезнью - невероятное везение. Даже при его опыте и умениях это было чересчур.

Но не успел он посочувствовать себе, как яхта резко качнулась в сторону. Рулевой Иннокентий, возомнивший себя Врунгелем, орал от страха, а на Олеге в добавок к Ирме повисла еще и Аля.

- Всем держаться! - четкую команду капитана услышали даже матросы соседней яхты.

Больше он не проронил ни слова. Руки заработали на автомате. Жесткие толстые тросы, металлические карабины, мокрые от брызг перемычки ремней - что-то щелкало, что-то переплеталось. И повсюду мелькала одна и та же сильная пара рук. Прошло всего несколько секунд, как на баке все переменилось. Аля так и не поняла, как оказалась прикрепленной к лееру сразу двумя страховыми ремнями, а Олег, подхватив на руки обессилевшую Ирму, направился в сторону рубки.

Неудачное по всем пунктам начало регаты не предвещало ничего хорошего.

***

Со свистом взвилась в воздух сигнальная ракета. На судейской яхте, вооружившись биноклями, замерли арбитры. Экипажи всматривались вперед, рассматривая заветные буи. Гонка начиналась.

Уменьшившаяся на одного участника команда "Марины" отошла от линии старта последней. Стараясь не запутать снасти и словить ветер, триммеры быстро перебрасывали гик с борта на борт, а недавний рулевой, вновь разжалованный в питмены, уже готовился перехватить шкот (3) - азы яхтинга, которые на подготовительном занятии Олег заставил всех усвоить до автоматизма. К радости капитана хоть эту толику знаний команда удосужилась запомнить.

Уже скоро основные паруса грот и стаксель наполнились ветром, и яхта как расправившая крылья птица устремилась навстречу солнцу. Зачарованная Александра, позабыв недавний испуг, только и успевала нажимать кнопку спуска на своем фотоаппарате. Капитан незаметно приглядывал за ней и задумчиво улыбался.

- Кэп! - позвал его Николай, когда первый буй оказался в пятистах метрах от борта.

- Слушаю, - Олег на миг зажмурил глаза, проморгался.

- Спинакер сейчас ставить будем или после второго буя?

- А сам как думаешь? - ухмыльнулся.

- Будь моя воля... Я бы его вообще не ставил.

- Вот, и у меня нет никакого желания.

И оба посмотрели на соседние яхты, где полным ходом шли приготовления к установке огромных парусов. Никто не хотел нарушать условия гонки.

- Дисквалифицируют... - безрадостно протянул старпом.

- Точно.

- Так как?

- Ладно, авось, не потонем, - Олег махнул рукой. - Скажи Валдису принести мешок с парусом.

- Вдвоем не справимся.

- Новичков бери в помощь. Как отдам команду, пусть боковые шкаторины (4) помогают расправлять.

***

Стараясь не задеть свернувшуюся на лавке Ирму, Валдис аккуратно перенес из каюты мешок со спинакером. Гигантский, но легкий парус, краса и гордость каждой яхты, был заботливо скручен самим капитаном еще перед отплытием. Олег больше часа потратил на его укладку, и сейчас оставалось лишь правильно закрепить и, словив ветер, расправить над яхтой.

После успешного огибания буя яхта наконец пошла по ветру. Грот и стаксель по-прежнему легко справлялись со своей задачей, ведя "Марину" вперед. Для того чтобы дойти до финиша, их тяги было более чем достаточно, и при других обстоятельствах Олег ни за что не пошел бы на установку спинакера. Однако правила были неумолимы: зрители и судьи хотели зрелища, а новые участники - почувствовать себя настоящими мореплавателями. Вопреки надобности и мнению профессионалов пришел черед самого большого паруса, визитной карточки любой яхты.

Дважды повторив новичкам их задачи, старпом с Валдисом уже ожидали команду капитана. Наполнить воздухом спинакер нужно было быстро, чтобы он не успел перекрутиться или хуже того - упасть в воду. Мачты соседних яхт одна за другой уже расцветали красочными парусами. Разноцветные и однотонные, с эмблемами клубов и яркими рекламными логотипами спонсоров, спинакеры разительно отличались от скучных полотнищ основных парусов. Выжидая подходящий момент, Олег тоже готовился отдать приказ команде.

Все произошло слишком быстро и неожиданно. Только прозвучало заветное "Поднять спинакер!", как паника с головой захлестнула участников. Дрожали руки, подгибались ноги, и лишь Николай, не замечая перепуганных круглых глаз новичков ловко поднимал парус на мачту. Как опытный кукольник жонглировал тросами, отдавая быстрые распоряжения Валдису.

Прибалт старался не оплошать, работал четко, воодушевленно. На фоне охваченных страхом, миниатюрных Али и Кеши он смотрелся бывалым моряком с умением и сноровкой. Руки еще помнили, как ставится спинакер, голова кружилась от эйфории. До полного раскрытия оставались считанные мгновения.

Легкий боковой ветер ударил неожиданно. Олег уже уводил яхту, а старпом гасил (5) парус. Они бы справились, но замечтавшийся Валдис не заметил ничего. Одна секунда промедления, и парус с тихим шлепком перекрутило посередине. Горе-моряк даже не понял, как все произошло. А когда дошло в отчаянии сорвал с лысой головы бейсболку и бросил в море.

- Лифчик (6)! - как проклятие выплюнул Олег. - Теперь точно все.

***

До финиша было еще плыть и плыть, но капитан "Марины" уже никуда не спешил. Бросив якорь, судно безвольно колыхалось на волнах. Место номер один с конца уже гарантированно было закреплено за их командой. Впрочем после всех неприятностей и ошибок команда и сама ни на что не надеялась.

"Первый блин комом" - буркнул неразговорчивый старпом, и остальные участники, расслабившись, уселись прямо на мокрой палубе. Обрадованная остановке, из каюты поднялась наверх Ирма. Все были в сборе. Не стал отбиваться от коллектива капитан.

- Хорошо-то как! - Олег устроился на крышке якорного рундука (7). Открыл жестяную банку пива.

Вместе с тихим щелчком и шипением, казалось, выдохнула и команда. Ничего уже не хотелось. Даже когда мимо проплыла судейская яхта с Рогозиными на борту, никто не проронил ни слова. Сафронов помахал красному от злости боссу и в ответ на неприличные жесты руками, равнодушно пожал плечами. Конец драмы. На сегодня он свою задачу выполнил. Все целы, и красавица-яхта не пошла ко дну.

- Коль, мы все положенные ошибки совершили? - потянулся капитан.

- Да, вроде все! - осмотрев палубу и незадачливую команду, хмыкнул Николай.

- Давай считать! - Олег отхлебнул напиток. - Имущество теряли?

Триммер подмигнул прибалту, потерявшему бейсболку.

- Есть такое. Не в особо крупном размере, но хватит.

- Отлично, - капитан загнул первый палец. - Дальше. На палубу бле... пачкали?

- Я не хотела, - жалобно отозвалась Ирма. - Так стыдно. Ведь не в первый же раз плаваю...

- А это не важно. Нельсон до адмирала дослужился и все равно палубы пачкал, - успокоил ее Олег. - Особенность организма.

- Я таблетки с собой взяла. Они помогут. Вы ведь меня не исключите, правда?

Капитан согласно кивнул и снова обратился к своему помощнику.

- Третье у нас что? А, вспомнил! Лифчик на мачте завязывали?

- Вон! - собеседник гордо указал на перекрученный спинакер, - Красавец! Давно такую красоту не видел.

Сафронов многозначительно глянул на мокрую майку Али и тряхнул головой.

- Что следующее?

- Алкоголь! - подсказал Коля.

- Так уже! - Олег отсалютовал ему банкой и сделал очередной глоток. - Терпеть не могу это пойло, к тому же теплое... - скривился. - На что только не пойдешь ради команды.

- Ты специально в жести брал? - старпом забрал из его рук банку и сделал глоток. - Дрянь!

- Точно. Зато не втянусь, - и без какого бы то ни было намека на удовольствие продолжил пить. - Что там у нас еще?

- Дань Посейдону! Осталось утопить кого-нибудь, и программа минимума будет выполнена.

После этих слов четверо перепуганных членов экипажа дружно подались в сторону противоположного борта.

- Да, утопить надо, - Олег согласно кивнул.

- Выбирать будем по половому признаку или по полезности для команды? - триммер снова забрал пиво, но в этот раз вместо того, чтобы пить, вылил содержимое за борт.

- По половому, конечно, интереснее... - златовласая фея так и приковывала к себе его взгляд. - Но любительская регата в мужской компании попахивает...

- А у нас и так уже в комплекте есть. Кхм... - кивнул в сторону гея Николай.

- Не есть, а выжил! - хохот Олега эхом отозвался в салоне яхты.

Молчавший все это время Иннокентий, поправив на переносице солнцезащитные очки, с видом мученика отвернулся в сторону моря.

- Не расстраивайся, питмен! посочувствовал капитан. - К концу регаты сделаем из тебя грозу морей. Не все сразу.

"Гроза морей" обтянула майку с эмблемой "Queen" на груди и приосанилась. Мысль о том, что вскоре шкиперы соседних судов будут восхищаться его мастерством, согрела душу. Хотя верилось с трудом.

- Всем остальным тоже не раскисать! - Сафронов обвел взглядом команду. - Раз все ошибки сделали, то с завтрашнего дня начинаем сражаться в полную силу.

- До победы? - гордо задрал подбородок Иннокентий.

- До победы, - совершенно серьезно ответил капитан.

***

После швартовки Олег не стал никого задерживать. На сегодня впечатлений хватило сполна, а работать над ошибками с мокрой, голодной и расстроенной командой он не хотел. Распустил по домам со строгим указанием отоспаться и морально подготовиться к долгому морскому переходу. Участники промычали что-то нечленораздельное в ответ и растаяли по одному на причале.

Подхватив фотоаппарат, Аля ушла в числе первых. Она спешила. Хотелось поскорее увидеть отснятый материал на экране ноутбука. Вдобавок было еще одно дело, важное, откладывать которое не имело смысла.

_________________________________

1 Страховочный леер тросовое ограждение вдоль борта. Относится к неподвижному элементу конструкции яхты.

2 Грот прямой нижний парус яхты. Чаще всего используется в паре со стакселем. При этом стаксель обеспечивает основную тягу, а грот является главным инструментом регулировки баланса руля.

3 Шкот снасть бегучего такелажа, предназначенная для растягивания нижних (шкотовых) углов парусов по рею или гику.

4 Шкаторина кромка паруса.

5 Гасить парус уменьшать объем паруса.

6 Лифчик разговорный термин профессиональных яхтсменов. Перекрученный в форму женского лифчика парус спинакер.

7 Рундук ящик для хранения якоря. На круизных яхтах крышка ящика представляет собой удобное сиденье.

Глава 4. Такелаж

Такелаж - совокупность всех снастей судна

(пеньковых и металлических тросов),

служащих для управления мачтой и парусами.

Морской словарь

Окрасив в пурпур горизонт, солнце важно и неторопливо опускалось в море. На смену ему уже спешила узкая двурогая луна. Незаметно превращая жаркий вечер в душную ночь, черное безоблачное небо украшало себя бусами далеких созвездий.

Спешка и волнение минувшего дня остались в прошлом. Временно позабытые командами и владельцами у пирса покачивались на волнах яхты. На улочках зажигались огни, а летние ресторанчики уже зазывали веселой музыкой и ароматами морских деликатесов прогуливающихся мимо туристов.

Отложив все дела на завтра, в лучшей гостинице городка наслаждались покоем в просторных ванных трое. В одиночестве блаженствовала златовласая девушка, а двумя этажами выше - пара: молодой мужчина и красивая ухоженная женщина средних лет. Облака пены и оранжевые огоньки свечей царили в ее ванной комнате, и свет города из раскрытого настежь окна и дверей - у них. Идиллия там и там. Полы, потолки, чужие комнаты и разные жизни - между.

Положив ладони на шикарную грудь любовницы, мужчина отдыхал от безумного дня. Втирая бальзам в роскошные длинные волосы, напевала простенькую песню девушка. Забывшие на время друг о друге. Свободные и несвободные.

***

Аля подняла из воды ногу и, опершись носочком о бортик ванной, провела ладонью от щиколотки до колена. Пальцы пробежались по гладкой атласной коже. Нежно, едва касаясь. Захотелось закрыть глаза и представить, что это Виктор притрагивается к ней. Обводит своими длинными пальцами коленную чашечку, скользит по бедру. Оставляет невидимый, но волнующий след на животе и груди.

Ей хотелось положить голову на мужскую грудь и признаться, что испугалась сегодня. Рассказать о первом дне регаты, а потом обязательно попросить, чтобы и он рассказал о каком-нибудь случае из морского прошлого. Ей хотелось услышать... Но верилось с трудом. Не первый год знакомы - Виктор смолчит. Свое прошлое, как и свои эмоции, он держал за бронированной дверью красивых синих глаз. В футляре стальных мускулов и неутомимого тела. Не пробиться.

Отражая огоньки свечей, на пальце сверкнуло кольцо. Как радовалась сегодня мама, когда она рассказала о свадьбе!

"Идеальная пара", "отличный муж", "так рада", "будете счастливы" - даже сейчас, спустя час после разговора Але казалось, что эти фразы водят невидимые хороводы вокруг нее. Мама, конечно, была права. У нее лучший в мире жених. Мечта любой женщины. Богат, красив, умен, надежен. Стена. Только почему-то фантазия упрямо рисовала эту стену не за ней, а между ними. Разделительная преграда, и разрушить ее она не в силах.

"Не забивай себе голову страхами!" - будто в ответ вспыхнула в памяти еще одна мамина фраза. Мама хорошо чувствовала ее состояние. Каждый оттенок эмоций. Так хорошо, что хотелось убежать от этого отражения. На миг задержавшись взглядом на маленькой почти полностью расплавившейся свечке, Аля грустно улыбнулась и с головой опустилась под воду.

***

Олег задумчиво и лениво черпал ладонью воду, лил на грудь любовницы. Она наслаждалась. Смежив веки, улыбалась, как сытая кошка, и тоже думала о своем. Страсть затухала. Таяла как круги на воде. Смятые простыни, разбросанные подушки остались в комнате. Ни стона, ни вздоха - прошло. Теперь только покой, теплая вода, приятная усталость и неторопливая беседа.

- Отключаюсь, - Олег зевнул.

- Так, может, ступай в кровать? - женщина в его объятиях сладко потянулась. - Мне тоже уже пора идти.

- Нет. Лежим дальше, - он по-хозяйски устроил обе ладони у нее на груди, мешая подняться. - Успеешь.

- Ну, - усмехнувшись, - я могу хоть всю ночь бодрствовать, моя команда справится, а вот тебе, наверное, лучше отдохнуть. Кстати, как экипаж?

- Лучше не вспоминать.

- Все так плохо?

- Помнишь свой первый раз?

- Он был незабываем, - она повернула голову и поцеловала его в сгиб локтя. - Не знаю, как ты тогда выдержал.

- Каролина, с этими в разы труднее, - Олег закрыл глаза, представляя свою команду. - Коля с трудом сдерживается, чтобы одного из них не утопить. И это Коля! Скала!

- Хм... То есть слухи, что у тебя в команде гей, - вовсе не слухи?

- К сожалению. Команду подбирала жена Рогозина. Под себя. А этот... уникум - ее стилист.

- Сочувствую, - потерлась затылком о плечо. - Но ты справишься. Вы вдвоем с Колей можете больше, чем большинство команд полным составом. Денек-другой, подучишь своих неумех, и станет легче.

- Вообще, я собирался отдыхать в этой регате. - И чтобы наглядно показать, как именно он собирался это делать, Олег прочертил пальцами влажную дорожку прямиком в развилку ног любовницы. - Или у тебя другие планы?

- Планы... - она послушно раздвинула ноги шире. Ответа на вопрос не последовало. Лишь вздох.

- Значит, другие планы, - он не остановился.

- Мой пивной барон настойчиво зовет меня замуж. Опять. - Каролина обернулась. - И на этот раз я собираюсь сказать "да".

- Однако

- В тридцать семь глупо отказываться от такого предложения.

- Надеюсь, он понимает, как ему повезло? - без обиды, лишь едва уловимая нотка сожаления. Давняя, не отягощенная никакими обязательствами связь рвалась легко.

- Он пять лет ждал. Заслужил.

- Значит, прощай свободная жизнь?

- Для женщины много свободы в тягость. Порой так и хочется обменять ее на гарантии. - Она поцеловала его в ключицу. - И поверь моему опыту - вы в этом не сильно от нас отличаетесь.

- Интересное мнение, - Олег расслабленно откинулся на спину. Усталость и неожиданная апатия требовали закрыть глаза и забыть обо всем. Лишь на губах играла неизменная, неподвластная никаким обстоятельствам улыбка.

- Улыбаешься? - ей даже оборачиваться не понадобилось - знала и так.

Вместо ответа он зарылся пальцами в ее длинные черные волосы и тихонько потянул.

- Мм... - довольно промурлыкала Каролина. - Еще.

Он снова потянул. Ленивая ласка вместо рассуждений о жизни. Их не любил. Даже с ней.

- Олег-Олег... Мой великовозрастный Питер Пен, - вздох. - Просто ты еще не встретил ту, рядом с которой поймешь, как одинок был до этого.

- Следуя твоей теории - в моих интересах не встречать ее подольше, - усмехнулся любовник.

- Попробуй, - томно прошептала она, переворачиваясь на живот. Времени оставалось мало, а без приятного прощания уходить не хотелось. Сегодня - навсегда.

Остывшая вода, казалось, вновь стала горячей. Посторонние звуки растворились в искусных скользящих движениях. Никто не торопился. Не просил и не отказывал. Олег собрал женские волосы в хвост, чтобы не мешали. А затем окончательно расслабился, доверившись опытным губам.

***

Александре не спалось. Широкая двуспальная кровать казалась неуютной, а воздух в комнате слишком жарким. Все как назло. А ведь впереди были долгий напряженный день и еще непонятно какая ночь.

- Проклятие... - сбросила с себя простыню.

Пульт от кондиционера нашелся на прикроватной тумбочке. Отчаявшись побороть бессонницу, Аля включила режим "охлаждение" на полную мощность и, прихватив ноутбук, вышла на балкон.

Город тоже не спал. Уставшие от дневного зноя туристы парочками и шумными стайками двигались по извилистым улочкам от ресторана к ресторану. В барах рекой лились пиво и вино. Гремела музыка, а возле пляжа кто-то отчаянно рвал голосовые связки в караоке. Никто не хотел пропустить собственный праздник жизни.

Аля огляделась по сторонам. Балконы каскадом спускались вниз, открывая вид на соседние и нижние террасы. Ни одной живой души. Занятым своими делами постояльцам не было дела до босоногой девушки в тонкой едва прикрывающей бедра майке. Это было кстати. Возвращаться в номер за халатом не хотелось, а последние фотографии, уже отредактированные и готовые к печати, так и манили полюбоваться собой перед сном.

Собрав непослушные волосы в косу, Аля уселась по-турецки в широкое кресло и открыла ноутбук. От досады из-за бессонницы не осталось и следа, а когда на экране компактного Sony Vaio (1) вспыхнула заставка, девушка забыла и о кондиционере, и о необходимости выспаться.

Залитая солнцем яхта, расправив паруса, летела вперед. Сосредоточенный Кеша мужественно крутил лебедку, а огромный старпом невозмутимо толкал перед собой гик. Всего один кадр. Без игры на камеру, без притворства. Кто есть кто. Секунда реальности, но все виделось иначе. Довольная собой Аля сладко потянулась, не отрывая взгляд от монитора. Послала ноутбуку воздушный поцелуй и выбрала для просмотра следующее фото.

На этот раз в объектив попался Валдис. Прибалт с такой яростью бросал в море свою бейсболку, что даже чайки, парившие рядом, испуганно встрепенулись на ветру. Отчаяние и горечь поражения. Триммер понял свою ошибку, но вернуть назад ничего не мог. Изменив цветное фото на черно-белое, девушка еще немного поиграла с контрастностью и нажала «сохранить».

Со следующей фотографии на Алю смотрел капитан. Она, не задумываясь, пропустила этот кадр и перешла к новому. Машинально, быстрее чем обычно.

- Стоп, - выдохнула, удивляясь самой себе. Пальцы замерли на клавиатуре, словно не решались нажать "назад". - Обычный портрет, - уговаривая.

Короткая борьба с собой закончилась капитуляцией. Она не хотела. Помнила, как подолгу останавливалась на этой фотографии во время редактирования. Но возвратила кадр.

Заразительно улыбаясь, капитан поворачивал штурвал яхты и смотрел ей в глаза. Самый живой и естественный портрет из тех, что когда-либо делала. Хоть сейчас на рекламу. Счастливой жизни или полной свободы.

- Как это у тебя выходит? Александра закусила губу.

Мужчина с экрана ноутбука, конечно же, ничего не ответил. Смолчал и глядевший на них с верхнего балкона капитан "Марины". Бессонница в эту ночь мучила многих, несмотря ни на какие ухищрения и способы уснуть. В просторных номерах одной из лучших гостиниц городка царила жара. Кто-то спасался от нее на улице, кто-то смиренно дожидался, пока кондиционер выхолодит комнату. Постояльцы ждали. Занимались своими делами. Восхищались и удивлялись.

***

Яхты уже были готовы к отплытию. Арбитры спешно поправляли здоровье шампанским в ресторанчике на причале. Растерянные матросы под чутким руководством капитанов в десятый раз перепроверяли запасы консервов и воды. Все ожидали старта долгой гонки-перехода.

Не отставал от всех и многострадальный экипаж "Марины". Одетые в спасательные жилеты на носу суетились прибалты, путаясь в защелках страховочных поясов, на баке психовали новички. Капитан с помощником обменивались мнениями о маршруте.

Все были настолько заняты, что не заметили быструю серую тень, промелькнувшую возле борта. Тень немного постояла у трапа, будто взвешивала все "за" и "против", а потом, тряхнув усами, в один прыжок оказалась на палубе. Решилась, и увлеченные своими делами люди вновь не обратили на нее никакого внимания. Путь "Марине" предстоял неблизкий. И дела у каждого были свои.

__________________________

1 Sony Vaio серия сверхлегких, ультрасовременных ноутбуков компании Sony.

Глава 5. Шкипер

Шкипер капитан парусного судна.

Морской словарь

Виктор проснулся как от толчка. Дурацкий кошмар разбудил на час раньше будильника. Давненько с ним такого не случалось. Сердце колотилось как после кросса, во рту пересохло, и даже наволочка промокла от пота. Осталось порадоваться, что он дома, в собственной кровати. Здешние толстые стены - лучшая защита. Если что-то кричал, никто не услышал. Безумие...

Нужно было срочно приходить в себя. Смахнув ударом подушку с кровати, опустился на простыню. Потер лицо руками. Вспомнить бы сон, но тот забылся сразу. Сейчас в голове маяком сигналила одна - единственная мысль: "Не стоило отпускать Алю". И у него снова не было толкового объяснения, почему. Банально хотелось, чтобы она была рядом. Плюнуть на собственную привычку спать под отдельным одеялом, забраться к ней, обнять...

Приступ душевной слабости закончился быстро. Али здесь не было. Были только он, широкая кровать и серый туманный рассвет. Не давая себе ни единого шанса вновь размякнуть, Строганов поднялся. Майка и легкое трико нашлись на кресле возле кровати. Дальше - беговая дорожка. Полчаса в интенсивном режиме. До ровной, спокойной пустоты в голове. Лишь темно-синий сливающийся с горизонтом Финский залив за окном да монохромное табло тренажера. Виктор гнал себя, убегая от ненужных вопросов. Потел, смывая солеными каплями пот ночного кошмара. До изнеможения. До такого бесчувствия, что даже холодный душ казался блаженством.

***

Раннее утро на "Марине" проходило не менее интенсивно. Стоило выйти из бухты, как на яхту обрушился сильный встречный ветер, а еще недавно солнечное небо заволокло тучами. Духота сменилась сырой прохладой. Непривыкшие к таким переменам погоды члены команды внимательно следили за выражением лица капитана. Ждали от него разъяснения или, на худой конец, заверения, что скоро все пройдет. Только Олег не реагировал. Молчал. Час, два, три...

К обеду даже давний друг Олега Николай стал поглядывать на него как на какую-то диковину. Лезть с "как дела" и "что случилось" пока не хотелось, но провести целый день регаты в компании угрюмого Сафронова хотелось еще меньше. "Марина" прошла половину пути до намеченной цели. Она умудрились даже посоревноваться в скорости с пятеркой яхт и две из них обогнать. Непостижимо, но никакой успех не возвращал капитана в хорошее расположение духа. Олег статуей прирос к штурвалу, и лишь четкие команды и идеальное маневрирование подтверждали присутствие его на борту.

Точь-в-точь как на профессиональных гонках. Та же собранность и полный контроль. Даже надоедливый Кеша не сунулся с глупыми вопросами. А в его влюбленном взгляде все больше сквозила тревога. Последнее заставило Николая всерьез забеспокоиться.

- Да... Дожил Сафронов, - вздохнул он и, отрегулировав паруса, доверил вахту Валдису.

Нужно было что-то предпринять, пока весь экипаж не заразился меланхоличной задумчивостью капитана.

- Шкипер, какая муха тебя укусила? - старпом ловко перебрался на корму.

- Медленно идем, - Олег словно и не расслышал его вопроса. - Надо было выбирать курс ближе к берегу, а не чесать напрямую.

- Сафронов, не заговаривай мне зубы. Мы идем на грани наших возможностей. Еще три часа, и прибудем на Брач. С тобой что? - друг не стал ходить вокруг да около.

- Не выспался.

- Кондиционер в номере не починили, - ухмыльнувшись, - или Каролина до утра осталась?

- Коль, с каких пор ты стал таким любопытным?

- С тех же, с каких ты стал тухлым овощем.

- Ну, пока не воняю, - опустив козырек старой бейсболки на глаза, Олег попытался не замечать присутствие товарища.

Выспаться, как он и сказал, не удалось на самом деле. Вдобавок, как ни пытался отогнать от себя сожаление из-за замужества Каролины, оно неотступно пробиралось в мысли. Казалось бы, незначительная часть его жизни: друг и любовница. А как ни старался, но быть святым не получалось - горький осадок незаметно оседал на душе.

- Понятно! - хитро ухмыльнулся старпом. - Увеселительная регата превратилась в обычную работу.

- Может, за борт тебя выкинуть? Гляди, и повеселюсь.

- И поплывешь дальше один с этими? - Николай указал на прибалтов с геем. - Хе. Боюсь, порвет тебя от веселья.

На лице капитана появилась первая за утро улыбка.

- То-то же! - старпом довольно потянулся, выпятив мощную грудь. Свою задачу он выполнил. Теперь можно было расслабиться и со спокойной совестью отправить девчонок готовить обед.

Будто услышав его мысли, на корму переместился Валдис. Прибалт с минуту помялся, но все же выдал:

- Алэк, нэ хотэл бы вас отвлэкать, но подскажитэ, скоро ли обэд?

- Точно! - поддержал подручного старпом. - Жрать охота. Ты кока хоть назначил?

- Рабы желудка, - Олег снисходительно посмотрел на обоих. Потребности быта бессовестно отвлекали от душевных терзаний.- Наш фотограф сегодня кашеварит. Ждите!

***

Аля ничего не успевала. При всей ее любви к готовке делать это на яхте оказалось в разы сложнее, чем на суше. Стоило "Марине" хоть немного накрениться, порезанные овощи рассыпались по всему столу, а раскаленная сковородка грозила свалиться на ногу. Катастрофа камбузного масштаба, и только она начала с ней смиряться, как прямо из-под носа неожиданно исчезла курятина. Каким образом ощипанная потрошеная курица могла совершить побег, Аля не представляла. Даже ее буйная фантазия фотографа не могла выдать ни одного мало-мальски подходящего варианта. А осмотр кают-компании ни к чему не привел. Птица пропала бесследно.

После получасовых поисков, пришлось признать наличие у себя некоторых признаков психического расстройства и открыть припасенные на ужин мясные консервы. Как раз за вскрытием жестяных банок ее и застала Ирма. Волевым решением капитана отправленная на помощь Але, она с трудом сдерживала раздражение. Примитивная работа кока претила гордой прибалтке. А тут еще еда из банок.

- А почему не курица? - как назло, именно Ирма делала закупки провианта на первый день. - Этим консервам, наверное, лет двести. Даже Рогозин, когда показывал яхту не смог вспомнить, когда их закупал.

- Я проверила срок годности - нам ничего не грозит, - признаваться, что злополучную курицу украл полтергейст, Аля не спешила.

- Не понимаю. Зачем питаться консервами, когда есть нормальная еда Двадцать первый век все-таки.

- Ага, - Аля вздохнула и продолжила себе под нос: - А еще космические корабли бороздят просторы Вселенной и...

Однако не успела она договорить, как заметила в углу под одним из диванчиков салона странное шевеление. Вмиг стало не по себе. Краска отлила от лица, а ладони похолодели.

- Вы, молодежь, ничего не понимаете в правильном питании, - продолжала собеседница. - Вам подавай фаст-фуд и пепси-колу. А потом удивляетесь, почему... Мама Что там?

Ирма, не мигая, уставилась на пол. Странное мельтешение привлекло внимание, а когда из-под диванчика высунулась обглоданная куриная ножка, она забыла обо всем, что хотела сказать.

Вопль ужаса сотряс камбуз.

***

- Крыса. Крыса! Ааа!

В два голоса истошно орали женщины. От душераздирающего крика, доносившегося из салона, вздрогнули все. Валдис оступился на месте и упал на палубу, а находившийся ближе всех к лестнице Олег чуть не выпустил из рук штурвал. К счастью, рядом оказался Кеша. Побледневший питмен толчком был брошен на огромный металлический руль, словно на амбразуру. Но не успел он и возразить, как капитан, не замечая ничего на своем пути, уже спешил в камбуз.

Держась друг за дружку, на маленьком кухонном столе сидели Аля и Ирма. Охрипшие от крика, они жалобно всхлипывали и, не моргая, пялились на один из диванов. Более жалкого зрелища Олег за всю свою жизнь еще не видел.

- Так. Все живы - уже хорошо, - капитан перевел дыхание.

Девчонки не пошевелились. Затаили дыхание, как бандерлоги перед Каа.

- Где? - слово "крыса" Сафронов решил опустить. Мало ли что на самом деле показалось этим двоим.

- Там! - женщины дружно указали на пол у дивана.

- Ладно, сейчас разберемся, какого лешего вы там насмотрели.

- Только осторожно, - Аля вся сжалась. - Она, наверное, огромная. Целую курицу утащила.

В огромных крыс, неравнодушных к морским путешествиям, Олег не верил, как не верил и в крыс, способных утащить двухкилограммовую тушку. Однако забота девушки приятно радовала.

- Ну что, страшное чудовище, выходи! склонился он к полу.

***

Заждавшийся капитана Николай ожидал увидеть все что угодно, но только не это. Прошло пять минут с тех пор, как Олег ринулся на помощь дамам. Уйма времени для героического подвига. Но открывшаяся картина поразила даже бывалого старпома.

Плача от смеха, на полу сидел Сафронов. Грозный капитан даже не пытался подняться, а над ним, кудахтая как наседки, суетились Аля и Ирма.

- Массовое помешательство? - Николай сдвинул бейсболку на затылок.

- Хуже, - с трудом проговорил Олег. От мысли, как они смотрятся со стороны, его накрыла новая волна хохота.

- Точно сбрендили - Николаю ничего не оставалось. Чтобы понять, что же все-таки произошло, пришлось подойти поближе.

- Твою ж - осекся.

Прямо перед ним. Мертвой хваткой вцепившись в майку, на руках капитана сидел обычный полосатый кот. Ни у Ирмы, ни у Али не было ни единого шанса погладить зверя. Перепуганный их криками, он трусливо жался к мужской груди, тихо шипя на представительниц прекрасного пола.

- Та самая крыса? - понимающе спросил старпом.

- Она... Или он, - Сафронов подмигнул.

- Ну, девки... Николай не удержался и прыснул со смеху.

В громком мужском хохоте неслышно прозвучало стеснительное женское "Мы не знали!", и только уставший от громких звуков кот стал незаметно присматривать пути отступления.

***

На остров Брач, конечный пункт гонки второго дня, "Марина" прибыла засветло. В этот раз благодаря правильному выбору маршрута и удовлетворительной работе экипажа яхте удалось прийти пятой. Команда радовалась результату как победе, и только капитан с помощником не разделяли общего восторга.

Не восторгался и случайный попутчик - кот. В порту ему предложено было сойти и продолжить свой путь самостоятельно. Валдис и Николай в один голос твердили, что коту на корабле не место, и как Кеша с девчонками ни упрашивали «оставить животинку», они ни в какую не соглашались. Спор разгорелся не шуточный. Всплыли и внутрисемейные конфликты прибалтов, и нетерпимость к представителям сексуальных меньшинств. Чем могло закончиться дело, не поручился бы даже капитан.

Кот вмешался сам. Рассудив, что помочь ему сможет только спаситель, миниатюрный потомок саблезубых тигров принялся нахально тереться о ноги Олега. Тяжелая артиллерия сработала не сразу. Поначалу Сафронов игнорировал приставания. Но минуту спустя утробное мурчание, которому впору было тягаться с тарахтением дизельного двигателя, возымело действие.

- Что ж с тобой делать? - Олег нагнулся и взял кота на руки.

- Выкинуть этого блохастого надо, - упрямо стоял на своем Николай. - Пусть он демографию на острове поправляет.

- А вдруг у него хозяева есть, и они волнуются? Аля постаралась сдержать эмоции, но кот, доверчиво льнувший у капитану, успешно давил на жалость.

- Какие, к черту, хозяева? хмыкнул старпом. - У него на морде написано "бесхозный"!

- Бесхозные такими откормленными не бывают! - девушка ткнула пальцем в толстое полосатое брюхо. Кот скосил на нее желтые глаза, но шипеть, как прежде, не стал. Откормленный!

- Откормлэнный? - молчавший доселе Валдис, сунул пустую консервную банку под нос коту. - В нэм нормалный обэд всэго экипажа!

- Подумаешь, цыпленка съел! - уменьшила размер двухкилограммовой курицы Ирма.

- Цэплонка нэ цэплонка, а коту на яхтэ нэ мэсто.

Согласен. В мешок его и на берег. Старпом хищно хрустнул пальцами.

- Не надо! хором взмолились девчонки и Кеша.

- А если он еще что-нибудь украдет? не сдавал позиций Николай.

- Не украдет! - ответило трио.

- Или под диваном навалит? - брезгливо морщась, будто кот уже успел заминировать все лежачие места, продолжил старпом. - У, морда бандитская!

- И вовсе не бандитская! У него морда интеллигентнее, чем у некоторых помощников капитанов! вспыхнул главный специалист по «интеллигентным мордам» Кеша. И окрас такой Туманно-ванильный. Etruscan rose или даже cipollino anducato anticato.

- Тьфу, - сплюнул Николай.

- Не тьфу, возмутился Иннокентий. - А редкий мраморный колор! У меня в туалете

- Так Все умолкли! Еще кто-нибудь хоть слово скажет ссажу на берег и на яхту завтра не пущу! не выдержав, рявкнул капитан. - Детский сад! С ума сошли?

Четкий приказ вмиг заставил всех закрыть рты. Расслабились. Не ожидали. В повисшей тишине слышалось только злое сопение спорщиков и раскатистое урчание кота. Сафронов почесал того за ухом и призадумался. Везение в этой регате покинуло его окончательно. Каролина ушла к пивному барону, а Рогозин умудрился набрать команду из сплошных чудаков и... И одной запретной как яблоко в Эдеме красавицы. Теперь еще и кот. Олег присмотрелся к полосатому. Умные желтые глаза с ужасом наблюдали за командой.

- Я тоже в шоке, - усмехнулся он. - С выбором яхты ты, пушистый, здорово промахнулся. Ладно. Остаться на острове хочешь, чудо морское?

Чудо посмотрело по сторонам и уткнулось мордочкой под мышку спасителю.

- Я бы на твоем месте выбрал остров. Плыть дальше... С этими? Небезопасно.

И чувствуя себя полным идиотом из-за того, что дошел до разговоров с котом, Олег тяжело вздохнул. Надо было заканчивать с представлением. Коту не место на яхте, да и самому чертовски сильно хотелось поскорее добраться до ближайшего бара и хоть ненадолго выбросить из головы их Одиссею. Все достало. Не гонки, а гастроли шапито, где обычный кот в сообразительности даст фору любому клоуну.

- Ты ведь не высадишь его, - не то вопрос, не то утверждение. Аля нерешительно положила ладонь на руку капитана.

Простой жест, а Сафронова словно обожгло.

- Ты ведь не сделаешь этого, - повторила умоляюще.

Олег провел взглядом по ее руке, плечам, лицу. В ответ так и хотелось сказать банальное: "Зачем тебе кот? Я ведь лучше!", но, поразмыслив, спрятал вопрос за улыбкой. Нечего смущать фею. На душе было так паршиво, что невинная шутка прозвучала бы похабно. Дожил.

- Не знаю - в сложившейся абсурдной ситуации так и подмывало принять абсурдное решение и посмотреть, что будет дальше.

- Мы будем за ним присматривать, - две пару глаз: серые Алины и желтые кошачьи жалостливо уставились на капитана. Разреши оставить кота? Его нужно вернуть домой, а через пять дней нам все равно туда плыть. Олег, прошу...

Последняя капля. Она окончательно подточила здравомыслие Сафронова.

Глава 6. Оверштаг

Оверштаг - крутой поворот корабля,

движущегося под небольшим углом по

направлению к встречному ветру.

Морской словарь

На третий день регаты даже погода решала сойти с ума. На Бранч обрушился мощный циклон, и организаторы, опасаясь за жизни драгоценных участников, отменили гонку. Опечаленный этой новостью экипаж "Марины", чтобы от безделья не поубивать друг друга, перекочевал на сушу.

Кто-то предпочел провести время в уютном номере гостиницы, кто-то в шумной забегаловке у причала. На яхте остались лишь Александра и кот. После бессонной ночи, проведенной в компании с Кешей, девушке не хотелось никуда идти. Широкая кровать носовой каюты теперь находилась в полном ее распоряжении - никто не лягнет, никто не всхрапнет. Можно было спокойно отоспаться, а потом, как только успокоится ветер и стихнет дождь, сделать серию снимков. Яхты на фоне темно-синего пасмурного неба должны были получиться особенно хорошо.

Не отличался особой активностью и новый член команды. Кот, догадавшись, что его не выселяют, свернулся под одеялом у ног девушки. С полным желудком его не тянуло ни на какие приключения. Только сон и покой. Аля была даже рада такому соседу. В салоне было прохладно и сыро, а под одеялом - тепло и уютно. Особенно с теплой пушистой грелкой.

Так они и уснули. Под перестук дождя по палубе, под плеск волн. Яхта плавно покачивалась, и глаза закрывались сами. У обоих.

***

Чтобы хоть немного отдохнуть от команды, Олег не поленился пройти пешком пару километров до центра курортного городка Бол (1). Здешние рестораны и кафе работали с утра до поздней ночи, однако сегодня, в непогоду, туристы предпочли отсидеться в барах при гостиницах. Центр пустовал. Вместо бойких продавцов сувениров и мороженного на улице царил ливень. Олега это не пугало. Старый плащ, найденный на яхте, оберегал от дождя, а редкие прохожие помогли не заблудиться.

В кафе оказалось тепло. Седой бородатый рыбак, посоветовавший его, не обманул это было идеальное место для того, чтобы спокойно скоротать время до обеда. В воздухе витали ароматы свежего кофе и ванильной выпечки. Тихо шумел телевизор, а на гладком деревянном полу золотом сияли блики от медных светильников. Островок уюта посреди разбушевавшийся стихии. Ни шумных туристов, ни любопытных завсегдатаев. Лишь одинокий старик у барной стойки да сладко целующаяся влюбленная парочка за столиком у дальней стены.

Повесив мокрый плащ в коридоре, Сафронов устроился в кресле у окна и сразу заказал себе кофе. Хотелось согреться. Несмотря на вполне летнюю температуру, на улице было влажно и ветрено. Успел продрогнуть до костей. К радости посетителя, заказ исполнили быстро. Не успел он вымыть руки, как на столике появилась чашечка ароматного бодрящего напитка. Капитану "Марины" осталось лишь восхититься исполнительностью персонала. Его экипажу подобная добросовестность и не снилась.

Кофе был хорош. Ничего общего с той растворимой бурдой, которую приходилось пить на яхте. Олег сделал первый глоток и, наслаждаясь богатым горьковатым вкусом, погрузился в себя. Без суеты. Впервые за последние сутки. Мысли разбивались, как капли об асфальт. Стекали тонкими ручейками по оконному стеклу. И никакого просвета на горизонте. Серая даль.

Опустив взгляд на стол, молодой мужчина горько усмехнулся. Совпало, так совпало. Даже погода настраивала на философский лад. Коварно подначивала задуматься. О настоящем, прошлом, будущем... Все нахлынуло сразу. От обычного моряка до шкипера гоночной яхты. Женщины, победы, лучшая команда страны, килограммы медалей и маленькая квартирка в спальном районе Питера. Было все. Из дня сегодняшнего отчетливо виделось: почти все мечты обычного мальчишки стали реальностью. Жизнь била ключом. И не разводным по голове, а настоящим успехом. Порой успеха было пугающе много. Синяя птица удачи как домашняя курица исправно несла золотые яйца. Приучала, заставляя держать себя в тонусе. Всегда в строю.

И он справлялся. Оплачивая везение сторицей. Не так сложно быть хорошим специалистом в любимом деле. Адски сложно быть лучшим в деле, которым дышишь. Вкалывая денно и нощно, без отпусков и больничных. На грани. Лучший друг и тот за ним не поспевал. Тренировки, гонки, как с основной командой, так и в качестве наемного специалиста. Редкие дни отдыха и такие, как нынешняя, частные регаты.

Все было по силам. Все в кайф. Даже не удивительно, что в свои тридцать он считался одним из лучших. Добился, заслужил, доказал. Потолок. Уперся в него макушкой, а дорогу дальше уже не проломить. Нет ее.

- Может быть, еще кофе? - молодая симпатичная официантка поправила рюши на соблазнительном декольте.

- Кофе... Нет. Достаточно, - Олег отставил чашку. Спокойно. Без улыбки. - Принесите меню.

Она вернулась быстро. Равнодушно подала картонную папку. Выждала, пока клиент ознакомится с коротким списком обеденных блюд.

- Вам подсказать что-нибудь? - профессионально, любезно.

- Будущее, - Сафронов усмехнулся. - Хотя... Его и так знаю.

- Не поняла... - девушка открыла рот от удивления.

- Что у Вас дольше всего готовится?

- Каре ягненка в гранатовом сиропе - все так же недоумевая.

- Отлично. Мне нравится, - кивнул. - И скажите повару, чтобы не спешил. Спешка ни к чему... Хоть в этом.

***

Аля проспала до обеда. Дождь так и не прекратился, но лежать в кровати она уже не могла. Голова раскалывалась, а в желудке урчало. Кот проводил ее непонимающим взглядом до кубрика и, перевернувшись на другой бок, снова уснул.

- Каков ленивец! - восхитилась она пушистым соседом.

На яхте царила тишина. Але непривычно было находиться на "Марине" одной, но после ночи и двух дней плавания все уже казалось знакомым. Лакированные деревянные панели шкафчиков. Мягкие удобные диваны, на которых спали капитан и помощник. Компактный складной столик в центре кают-компании и узкие застекленные люки, через которые внутрь попадал солнечный свет. Сейчас по ним звонко барабанил дождь, и если бы не яркая люстра, в помещении было бы темно как ночью.

Аля в шортах и легкой майке с ногами забралась на диванчик. Кожаная обивка обожгла холодом.

- Ой, как же они на этом спали? - удивилась, вспоминая развалившегося здесь капитана.

Из-за усталости Олег поленился искать запасной плед и улегся, в чем был, прямо на кожаную поверхность. Растянулся от подлокотника до подлокотника, как большой опасный тигр. Она помнила. Хватило быстрого взгляда врезалось в память. Каково ему было здесь? Вроде бы, какая ей разница, но ладонь легла на сиденье. Пальцы заскользили по бархатной, словно живой коже. Прохлада и мягкость.

Из груди вырвался то ли стон, то ли вздох. Что она творит? Одумалась. За мысли стало стыдно, словно хотела запретного. Браня себя, девушка быстро убрала руку. Зачем ей чужие ощущения? Что за блажь? Сафронов капитан их яхты. Не друг и даже не старый знакомый. Он забыл. Ей тоже давно следовало выбросить прошлое из головы и больше думать о будущем.

Чтобы окончательно избавиться от ненужных мыслей, Аля заварила себе чай и направилась в душ. В режиме экономии воды ей хватило бы и пяти минут. Хватило бы... Если бы не старый, прошедший пару неудачных ремонтов дверной замок.

***

Капитан возвратился на яхту после обеда. Дождь так и не стих, но просиживать штаны в кафе уже надоело. Твердо решив потратить вторую половину дня на сон, он уже представлял, как отыщет свой спальный мешок и забаррикадируется в одной из кают на корме. Сладкая мечта. Однако судьбе было угодно совершить неожиданный кульбит.

"Марина" встретила его незапертым люком и тишиной. На столе стояла кружка с остывшим чаем, а люстра под потолком заливала светом все помещение. Кто-то явно напрашивался на хорошую взбучку. Бросив мокрый плащ на ступеньки, Олег осмотрелся внимательнее. После новости о приостановке регаты почти все, кроме очаровательного фотографа и новоявленного полосатого юнги разбрелись по острову. Вряд ли полосатому захотелось чая или не хватило естественного освещения. Оставалась девушка...

- Аля! - он заглянул в каюту на носу. Седьмое чувство подсказывало - что-то не так с ее исчезновением. - Ты где?..

На одеяле с ленивым мявом потянулся кот. Больше никого не было.

- Александра! - позвал еще раз. Уже громче.

Тихий глухой всхлип вместо ответа заставил похолодеть. Ориентируясь больше на свое чутье, чем на звук, Сафронов двинулся в сторону санузла. Тесная кабинка с душем и туалетом была единственным местом, где можно было закрыться... Или спрятаться от кого-либо. Вторая догадка испугала больше. "Не стоило оставлять ее здесь одну!" - с досадой подумал Олег.

- Аля. - Из узкой щели над дверью сочился свет. Капитан громко постучал и, не услышав никакого ответа, дернул дверную ручку на себя. Заперто.

- Аля, это я, Олег. Ты там?

В ответ послышался тихий шорох за стенкой. И снова всхлип.

- Черт... Аля...

Сомнений больше не осталось - она там. Стараясь не думать, что могло случиться с девчонкой, Олег принялся выламывать дверь.

***

Закутанная в три одеяла, за столом сидела Аля. Руки все еще тряслись, и на чашку с горячим чаем оставалось только смотреть. В кубрике, гремя посудой и шелестя пакетами, орудовал Олег. Он уже пять минут что-то искал, тихо ругая самого себя, Рогозина и какого-то "Бонифация". Аля старалась даже не поворачивать голову в его сторону. Пару часов назад она стеснялась прикасаться к сиденью, на котором он спал, а теперь... Позволила носить себя на руках и, что еще хуже, переодеть как беспомощного ребенка. В майку. Мужскую.

Щеки пытали. В отличие от ледяных рук и ног, они раскраснелись в один миг, будто ее не от холода спасли, а от другой, гораздо более интимной муки. Какой стыд! И надо было ей остаться на яхте? Сон, фотосъемка, покой И как все обернулось? Мужские руки, шарящие по телу, чужая одежда и одна на двоих яхта, укрытая дождем от всего света.

- Фух... Нашел! - Олег захлопнул дверцу шкафчика под мойкой и водрузил на столешницу полную бутылку с какой-то жидкостью.

- Что это? - зарываясь еще глубже в одеяла, пискнула Аля.

- Лекарство, милая. Самое хорошее, проверенное штормами и зимними переходами, лекарство.

Бутылка рома и две рюмашки мигом переместились на столик перед пострадавшей. Следом уселся на противоположный диванчик капитан. Взгляд внимательный, зеленые глаза будто насквозь все видели. Укрывайся не укрывайся. Хоть по самую макушку.

- Никак не согреешься? - спросил и, не дожидаясь ответа, протянул руку, потрогал нос и уши. - Ледяная. Как же тебя так угораздило?..

- Я собиралась принять душ и потом прогуляться с фотоаппаратом по пристани. Но... Проклятый замок.

- Долго там просидела? - надо было узнать это сразу, но в спешке ни одного вопроса задать не успел.

- Примерно два часа.

- Долго, - откручивая крышку на бутылке. Гальюн (2)  самое холодное место на яхте. А уж укрываться мокрым полотенцем...

- В одной майке я замерзла уже через минуту.

- Охотно верю. Обе рюмки наполнились золотистым напитком. Капитану претило заставлять даму пить в одиночку.

- Может, не надо? - девушка кивком указала на «лекарство». - Для меня это слишком крепко.

- А два часа с влажными волосами, в мокром полотенце, на холоде нормально? - Сафронов еще немного подумал и долил ром до самого края. Пятьдесят миллилитров, не больше, не меньше.

Аля высунула из-под одеял руку, чтобы отбросить волосы, но Олег убрал их сам, а ей протянул рюмку. Моргнуть не успела.

- Пей!

Приказ прозвучал так, что и мысли ослушаться не возникло. Одним быстрым движением, чтобы не расплескать, поднесла к губам и опрокинула во внутрь.

- Ааа... - дыхание сперло. Слезы брызнули из глаз. Горло опалило так, что вдохнуть не получалось.

- Проклятие... - не ожидавшей такой реакции Олег схватил с кухонной тумбы бутылку воды. Сорвал крышку и сунул девушке. - Ты что, ничего крепче "Буратино" никогда не пила?

Вопрос остался без ответа. Аля жадно пила воду, заливая пожар внутри. Даже когда одно из одеял свалилось с плеч не заметила. Наверняка сейчас, свались они все, она продолжила бы пить, плюнув на приличия и холод.

- Как вы это в рот берете? - наконец прохрипела она не своим голосом.

- Молча.

Капитан восхищенно наблюдал за изменениями на лице подопечной. Щеки разрумянились пуще прежнего, глаза засверкали, а на красные, как вишня, губы смотреть стало вообще небезопасно.

- Ну как, теплее?

Он вновь протянул руку, чтобы убедиться самостоятельно, но Аля гордо вскинула голову. Зря. Пальцы коснулись горячего рта. Словно удар током.

Олег почувствовал то же самое. Тряхнуло, но руку не убрал. Не смог - соблазн оказался сильнее. Задержавшись чуть дольше, чем позволяли правила приличия, провел указательным пальцем по пухлой нижней губе. Погладил прикосновением и взглядом.

- Выросла - со свистом наполняя легкие воздухом, - фея.

Последнее слово прозвучало почти интимно. Аля сглотнула. От всей этой ситуации ей и без того было не по себе, но сейчас Голова отказывалась соображать.

- Ты всех девушек так называешь? выпалила, внезапно осмелев.

- Не понял.

- Феями.

- Не припомню за собой подобного. - Олег сложил руки на груди. Так безопаснее. Подальше от искушения. - А что?

- Ничего, - отвернулась.

- Точно?

- Да. - Оставалось радоваться, что покраснеть еще гуще ей уже не грозит.

Сафронов кивнул и расслабленно откинулся на спинку сиденья.

- Хотя когда-то давно... - и замолчал, не договорив.

- Что? - Аля начинала злиться.

- Одна фея все же была. - Лукавая улыбка заиграла на губах капитана. Рассказывать, возможно, и не стоило, однако девчонка, сидящая напротив, напросилась сама. - Тогда я был еще начинающим яхтсменом и подрабатывал между регатами, где придется. Хорошее было время. Беззаботное. Но ровно до той поры, как мне повстречалась та самая фея.

Аля натянула одно из одеял до самого носа, чтобы скрыть глупую улыбку. Что будет в продолжении, она уже догадалась.

- Фее было лет тринадцать... Или пятнадцать.- Олег посмотрел в потолок, будто там должна была появиться подсказка. - Не помню. Но вот, что веревки она из меня вила уже тогда - точно!

- Неправда! - хихикнула.

- Правда-правда. Помню, полночи проработал инструктором по плаванию. Добровольно! А потом на утро еще и паруса развернул, чтобы кто-то смог сделать "красивый кадр", - два последних слова Сафронов специально растянул, пародируя умоляющий тон Александры.

Одеяло теперь закрывало не только рот девушки. Над цветастой кромкой виднелись только щелочки улыбающихся глаз. Они оба помнили все, даже детали.

- Я же говорю - веревки вила! - ухмыльнулся.

- Значит, ты помнил и все это время изображал, что...

Сафронов молча пожал плечами.

- Ах, ты...

- Кто? - хитро.

- Ты... - Аля округлила глаза, готовясь выдать гневную тираду, но не сдержалась и прыснула со смеху.

Следом разразился хохотом Олег. Напряжение лопнуло как воздушный шарик. Несколько дней гляделок и показного безразличия за одну минуту обернулись теплым узнаванием давних знакомых.

- При всем желании, забыть было бы сложно, - отсмеявшись, капитан заботливо поправил одеяла и облокотился о стол. Теперь между ними было меньше метра. - Поддавшись на твою провокацию, я сам не заметил, как обогнал яхту Рогозина. На корыте с парусами сделал спортивную яхту!

- Я его не заметила...

- Я тоже. Слишком увлекся, - многозначительно. - А когда пришел в себя Вечером. Лев Семеныч уже поджидал меня на пирсе с коньяком и контрактом. Такие дела! Дед Мороз, одесская версия.

- Ничего себе.

- Да. Так что, леди, позволяю вить из меня любые веревки.

- Шутишь.

- Хоть макраме. Я перед тобой в неоплатном долгу.

- Ты уверен? - Аля вопросительно изогнула бровь. У нее как раз накопилось с десяток смелых идей для фото, которые даже не знала, как преподнести.

- Уверен, - решительно. - Только не забывай, что тебе уже не пятнадцать, а я не святой.

Опьяненная открывшимися возможностями и алкоголем девушка не обратила никакого внимания на это предупреждение. Она уже грезила, куда именно заставит забраться капитана и что сделать. Поражаясь очередному виражу судьбы, Олег молча улыбался в ответ.

_______________________

1 Бол популярный курорт, лежащий у подножия Видовой горы. Рядом с Болом расположен Золотой мыс со своими знаменитыми пляжами, а также известный тем, что меняет свою форму в зависимости от ветров и течений.

2 Гальюн уборная на корабле.

Глава 7. Полундра

Полундра восклицание, первоначально

означавшее «берегись сверху!».

В настоящее время используется

как синоним слова «берегись».

Морской словарь

На палубе спиной к команде сидел кот. После сытного завтрака он был очень занят. Вылизывая причинное место, громко причмокивал и не обращал никакого внимания на шесть пар глаз, обалдело пялящихся на него.

- Кхе - Олег прокашлялся. Дамы и господа, позвольте на минуточку отвлечь ваше внимание от нашего блохастого друга.

Словно пойманные на месте преступления, участники команды стыдливо обернулись к капитану.

- Спасибо. - Желание отправить всех к едрене фене было велико. Сафронов готов был отдать половину своего гонорара за еще один дождливый день, но у погоды оказались свои планы. - Сегодня у нас две гонки. Переход с Бранча на Вис. Швартовка. Короткий отдых и новый переход. Тот самый ночной. Всем понятно?

- Алэк, а у нас будэт свободноэ врэма мэжду пэрэходамы? уточнил Валдис.

- Будет. Три-четыре часа. В зависимости от того, как мы с вами преодолеем путь на Вис.

О том, что с другими командами он всегда добирался до конечного пункта очень быстро, капитан решил не говорить. В сегодняшней гонке все было возможно, и если им удастся справиться, не наделать ошибок и прийти быстрее это станет дополнительным поводом для радости.

- Мало А послэ куда?

- Потом нас ждет путешествие на Хвар.

- Так там нэчэго плыт! Блызко!

- Он расположен недалеко от Виса, но задача усложняется тем, что нужно не просто доплыть до острова его нужно обогнуть. Пойти вдоль береговой линии. От воспоминаний о залитом светом фонарей побережье на душе стало светло. Там красиво, однако придется маневрировать. Ночью это несколько сложнее, чем днем.

- То есть мы всю ночь будем опускать и поднимать паруса? мечтательно произнес Иннокентий. За сутки в гостинице он пересмотрел свои взгляды на жизнь и решил действовать с капитаном настойчивее.

- Именно.

- В море, под звездами... Это так... - и на слове "романтично" случайно прикусил себе язык.

Заметивший это старпом довольно ухмыльнулся и только что руки не потер. Оставалось надеяться, что прикушенный язык хоть на время лишит гея желания болтать без умолку.

***

Только Рогозин закончил один телефонный разговор, как в каюте раздался звонок нового вызова.

- Достало все! он с тоской посмотрел на аппарат. Яхты только-только отошли от марины Брача. Самое время удобно расположиться на верхней палубе и насладиться гонкой. - Ничего без меня решить не могут.

- Можно подумать, ты кому-нибудь позволишь что-то решить без своего высочайшего волеизъявления. - Нонна поцеловала мужа в лысину, оставив яркий след от помады. - Деспот ты мой!

- Ага. Тиран!- усмехнулся Лев Семенович, нажимая "принять вызов".

Заждавшись ответа, Строганов уже собирался бросить трубку. Времени на бестолковое ожидание у него не было. Все последние месяцы крутился как белка в колесе. А сейчас, на финише и вовсе готов был сорваться в любой момент. Нервы сдавали. Беспрецедентный проект, задуманный им и Рогозиным требовал все больше отдачи, а сроки не давали расслабиться. Капкан.

- Витя, привет! - голос Льва Семеновича звучал бодро и радостно. - Чем порадуешь?

- Боюсь, у меня плохие вести. Мы не успеваем закончить в срок. Инженеры напортачили на этапе проектирования и сейчас пытаются все исправить. - Что закончить и в какой срок, пояснять не требовалось - оба собеседника хорошо понимали, о чем речь.

- Какое чудо нужно, чтобы успели? Если деньги, ты только скажи! Любая сумма! - Рогозин облокотился об узкий подоконник. Синее море сверкало на солнце, подмигивая бликами. - Витя, мы должны успеть.

- Знаю. Черт... Нам бы еще месяц. Один гребанный месяц на исправление ошибок и обкатку!

- Витя! Обкатаем в деле!

- Это опасно. Риск слишком велик.

- Команда справится!

- Да у них не будет времени даже научиться ею управлять.

- Я сказал тебе, что команда справится - значит так и будет.

Молчание в трубке.

- Лев, - без отчества, как равного, - я пахал над этим проектом три года. Три проклятых года! Каждый винтик, каждая деталь, все технические решения согласованы со мной лично. Я знаю, о чем говорю. Это риск! Отзови заявку.

- Нет. Нет! И еще раз нет! Я не буду ждать еще год. Это долго, Витя! Не при Петре (1) живем. Нынче каждый новый день - целая эпоха, а мы все отстаем и отстаем, - Рогозин перевел дыхание и уже медленно, спокойно продолжил: - Мне плевать на деньги и плевать на риск. С меня не убудет, да и ты не обанкротишься. Удача любит смелых.

- Удача любит расчет.

- Расчетливые сидят в НИИ и получают гроши. Надо действовать.

- Действовать А об исполнителях ты подумал? Им каково будет?!

- Экипаж управится. Верь! Я каждого из них подбирал лично. Они способны управлять чем угодно. Хоть космическим кораблем.

- Лев, это не кино. Не Армагеддон снимаем. Ею чертовски сложно управлять. Как шкипер тебе говорю. Без опыта будет...

- Научатся! решительно.

- Не уверен.

- Именно поэтому ты строишь, а я запускаю. Каждый должен заниматься тем, что умеет лучше всего.

Последнюю реплику Виктор решил не оспаривать. С самомнением Рогозина он предпочитал не шутить за зря. Опасно. Щедрые спонсоры на дороге не валяются, а сам он полностью вложился в проект. С потрохами. Пути назад не было, и даже отсрочка не сильно спасала. Год в запасе вместо месяца для обкатки слишком дорогой размен. Упущенная возможность обошлась бы дорого он, как и партнер, это понимал.

- Ладно. - Строганов посмотрел на календарь перед собой. До отмеченной красным маркером даты оставалось три месяца. - Но список экипажа должен быть согласован со мной. Заранее.

- Ты получишь его. Скоро.

- Две недели.

- Месяц, - не хотел спешить Рогозин.

- Две недели. Я хочу знать, кому мне придется доверить свой проект.

- Хорошо. Хрен с тобой. Две недели, - Лев Семенович проводил взглядом летящую по волнам "Марину". Аутсайдера регаты сегодня было не узнать. - Лично привезу. Обсудим и обмоем.

Последняя фраза заставила Строганова напрячься. Рогозин что-то темнил.

- Договорились.

Сейчас Виктор не стал ничего выяснять. Работа не ждала. Желанную отсрочку он не получил, и теперь предстояло ускориться. "Рвать жилы и сжигать нервы", как говорил покойный отец. От воспоминания сердце болезненно заныло. Строганов потер грудь, будто это могло помочь, и вышел из кабинета. Пришла пора ускорять всех лично.

***

Вопреки стараниям экипажа, капитан со старпомом умудрились разогнать "Марину" до максимальной скорости. Не отвлекаясь ни на минуту, Олег отслеживал малейшее изменение ветра и менял курс. Не давая роздыху Валдису и Кеше, управлялся с парусами Николай. Успех окрылял. Они уже не были вечными отстающими. Другие яхты одна за другой оставались позади, и ради этого не жалко было ни сил, ни собственных натертых до мозолей рук. К середине перехода "Марина" всего на три сотни метров отставала от лидера гонки.

На палубе бурлила жизнь. Звучали четкие команды, поворачивался туда-сюда гик, лязгали защелки страховочных ремней и тихо хлопал затвор фотоаппарата. При деле оказались все. Развлекательная прогулка все больше напоминала тяжелый труд, а силы каждого участника наконец были направлены на одну общую цель. Вкалывали как проклятые. Исполняли любые приказы. И не роптали, забыв в работе, о личном удобстве, желаниях и потребностях. Без споров и вопросов. Экипаж как один живой организм.

Результат не заставил себя ждать. Тяжелая круизная яхта в умелых руках превратилась в мощный морской болид. От скорости ветер свистел в ушах, а волны слились в бескрайнее серебряное зеркало. Полная свобода. Над пугающей глубиной, под белоснежными парусами. Команда ровнялась на капитана. А когда почти все соперники остались позади, и "Марину" от узкой полосы горизонта отделяла лишь одна яхта, даже скептически настроенный Николай поверил в успех.

- Сафронов, ты сегодня в ударе, - Коля словил на лету литровую бутылку с водой, брошенную Алей, и принялся жадно пить. Единственная свободная минута за последний час. Замаялся.

- Не больше чем обычно, - Олег забрал у него воду. Плеснул себе в лицо. - Жарко.

- И все-таки ты в ударе. Уж не знаю, что на тебя так подействовало, но если удержим темп - придем вторыми.

- Надо первыми, - капитан внимательно присмотрелся к парусам. - Ветер попутный.

- Это намек?

- Нет, Коля, это не намек.

- Проклятие, нет! - старпом сорвал с головы бейсболку и хлопнул ею себя по бедру. - Ты сбрендил!

Сафронов стер тыльной стороной ладони с лица воду. Задумался. Риск существовал. Можно было вновь отстать, потеряв шанс даже на второе место, но можно было вырваться вперед. Пан или пропал - привычный для любого спортсмена выбор.

- Коля, последними мы уже были. Неприятно, но терпеть можно. А вот первыми... Команде нужно это попробовать. А вдруг втянутся?

- И переубедить тебя не получится?

- Нет, - помахал головой Сафронов. - Ставь спинакер. Даже молния не бьет дважды в одно место. Справитесь.

- Твои слова да Богу в уши, - недовольно проворчал под нос себе старпом, но двинулся в каюту за парусом.

***

Аля сегодня не готовила. Сдав вахту у плиты Ирме, она посвятила себя любимому делу и отрывалась от видоискателя лишь для того, чтобы подать кому-нибудь полотенце или воду.

При постановке спинакера ее тоже не позвали на помощь. Решив справляться втроем, мужчины сами растягивали шкаторины и поднимали парус на мачту. Действовали они сосредоточенно и четко. Памятуя о неудаче первого дня регаты, никто не торопился, но и не медлил. Пятнадцать минут подготовительной работы, секунды подъема, и все получилось. Спинакер за короткий миг наполнился воздухом, как купол парашюта. Ожил, рывком толкнув яхту вперед.

Не ожидавшие такого члены экипажа ухватились кто за что.

- Получилось! Получилось! - хором прокричали Иннокентий и Валдис.

- Мужчины, вы лучшие! - перекрикивая хлест парусов, воскликнула Ирма. Она так беспокоилась за брата, что на минуту забросила стряпню и взобралась на палубу.

- Да! - хмыкнул довольный собой и командой старпом.

Не проронили ни слова только Александра и капитан. Олег так и не понял, какая сила заставила его обернуться к девчонке. Огромный яркий парус гордо раздувался на ветру. Сердце ликовало от восторга. Так хотелось увидеть то же в глазах прекрасной феи. Но нет. В глазах феи стояли слезы, а пальцы беспомощно сжимали круглую крышку от объектива.

Фотоаппарата не было. Ни на ней, ни возле. Даже ремешка. Только растерянная, сдерживающаяся изо всех сил девушка. И не нужно было иметь семь пядей во лбу, дабы понять, что случилось.

- Проклятие... - Олег прижался виском к металлическому штурвалу. - Идиот...

________________________________

1 Имеется ввиду Петр Первый.

Глава 8. Трюм

Трюм самая нижняя часть внутреннего

пространства судна. Располагается между днищем

(или вторым дном) и нижней палубой (или платформой).

Морской словарь

На колене красовалась ссадина, и локоть был сбит до крови, но боли не чувствовалось. Аля почти ничего не ощущала. Смотрела на свои руки и не могла поверить. Как она могла такое допустить?

- Дура... Какая же я дура... - тихо кляла себя, а в глазах уже стояли слезы.

Одежда насквозь промокла от брызг, но подниматься на ноги не хотелось. Ее фотоаппарат. Ее "третья морковка" (1). Рабочий инструмент, который никогда не подводил. Не удержала. Стоило ненадолго снять с шеи, довериться кистевому ремню, и дорого поплатилась.

- Идиотка... - губы дрогнули.

Она бы разревелась как девчонка, если бы не напряженный, внимательный взгляд капитана. У ее позора оказался свидетель. И какой! Именно тот, перед кем меньше всего хотелось выглядеть глупо. Нужно же было ему повернуться в этот момент! Весь день словно не замечал, а сейчас... К злости на себя примешался стыд. Не выдержав, Аля вскочила с места и мышью метнулась в каюту.

***

Под спинакером яхта пошла быстрее. Не рискнувший на такой шаг соперник уже скоро остался позади, а через полчаса и вовсе скрылся из виду. "Марина" шла первой. Победа была в кармане, и команда уже готовилась плясать лезгинку на пьедестале.

Не радовался один капитан. Выбросить случившееся из мыслей не выходило. Досадная невнимательность девчонки свела к нулю все его старания, а ведь гонка прошла так хорошо! На острове можно было хорошо отдохнуть, поднять бокал с пивом за успех... Но куда уж теперь! Юную фею стоило веревкой привязать к себе еще в первый день регаты и никуда не отпускать.

Паны летели псу под хвост. Раздражение не уменьшалась. Даже когда яхта пришла к финишу первой, и он с ювелирной точность зашвартовал ее к бону (2).

- Капитан, - Иннокентий неожиданно обнял его, возвращая с небес на землю. - Спасибо. Это было бесподобно! Мы настоящая команда!

- Да, конечно, - Олег, стараясь не привлекать ненужного внимания, выбрался из объятий горе-поклонника. После финиша последней яхты ему еще предстояло успеть на брифинг капитанов, а до этого узнать, как там Аля.

- Теперь пусть соперники ждут ночи и боятся!

- Да... - Сафронов бросил взгляд на свои часы.

- Пусть трепещут! - Иннокентий был в ударе.

Из уст этого яхтсмена угроза прозвучала особенно пугающе. Чтобы скрыть улыбку, Олег опустил козырек бейсболки на глаза.

- Питмен, ты, главное, не усни под парусом ночью. Так? - капитан похлопал собеседника по плечу и направился в каюту. Свалишься за борт не заметим!

- Да я? Да никогда!..

Кеша все еще что-то обещал, но Сафронову было не до него. Из всей команды на борту остались только трое. Пользуясь возможностью, яхтсмены торопились прогуляться по живописному острову. И только он, Иннокентий и их очаровательный фотограф никуда не спешили.

***

Аля не плакала. Влажные красные глаза не в счет. А ведь она почти справилась с эмоциями. Даже Ирма ничего не заметила. Скармливая блохастику скудный утренний улов брата, поохала от восторга из-за раскрывшегося спинакера, посмеялась над ее мокрыми шортами. Все. Тишина и покой до самого Виса. О ней словно все забыли, и это было на руку.

За час до острова она почти смирилась. Без слез оплакала фотоаппарат и бесценные кадры этого дня. Стараясь не думать об Олеге, переоделась и даже заставила себя улыбнуться на прощание команде. Все шло как по маслу. Даже запасной фотоаппарат оказался заряжен и готов к съемке. Массивный, тяжелый старый Кенон (3) с почти таким же по весу объективом - скорее комплект бодибилдера, чем съемочное оборудование хрупкой девушки-фотографа. Запаска, к которой не хотелось прибегать ни при каких обстоятельствах.

Сейчас выхода не было. Фотоаппарат камнем повис на шее, но Александра не роптала. Его тяжесть была даже хороша. Наказание за ошибку. Заслуженная кара. Теперь казалось, что все в порядке. Хотя бы внешне. Справилась. Можно было возвращаться на палубу и начинать наверстывать хоть что-то. Однако телефонный звонок нарушил планы.

***

Он не звонил ей больше суток, не отвечал на вызовы и смс. Погряз в делах, как в трясине, и лишь сейчас нашел свободную минуту. Непростительно? Нет, убийственно. Другая скорее всего устроила бы скандал. Но она - не другая.

- Привет, милая. Как у тебя дела? - буднично, словно только утром простились.

- Привет...

- Надеюсь, вы уже добрались до следующей точки маршрута?

- Мы пришли первыми, - без намека на радость в голосе. Радоваться не выходило. Тяжелый фотоаппарат в руках, стыд перед капитаном и злость на себя перевешивали победу в гонке. Но Виктору ни к чему было знать это. Ни к чему! Как бы ей ни хотелось поделиться своим маленьким горем.

- Однако! Что ж, поздравляю.

- Спасибо. - Фотоаппарат, казалось, стал еще тяжелее. Шея уже болела. - Витя...

- Да, родная?..

- Я так по тебе... - и только она хотела сказать, что соскучилась, как в трубке послышался другой разговор. Строгонов распекал по второму телефону какого-то из своих работников.

Подробности Аля не слышала. Да ей и не нужно было слышать, чтобы знать, какими словами ее жених награждает провинившихся. За три года выучила каждое. Иногда с сочувствием к провинившемуся, иногда с досадой, а сегодня... Впервые. С завистью.

- Прости за то, что отвлекся. - Любимый жених вновь был на связи. - Ты что-то хотела сказать?

- Витя, - Аля закрыла глаза, откинувшись на спинку диванчика. - Я фотоаппарат утопила. Случайно. С объективом.

- Что?...

- Спинакер раскрылся, и я не удержалась. Он из рук выпал. За борт.

- Черт, Аля! Ты не ушиблась?

- Витя, я утопила свой фотоаппарат. Я - фотограф и такое... - прижала руку к губам.

- Да плевать на него! Кусок пластмассы. Милая, гораздо важнее, что ты цела и невредима.

- Да, конечно...

- Куда только Сафронов смотрел? Идиот! Ты точно не ударилась?

- Страховой пояс всегда прикреплен к лееру, - ответила бесцветным голосом девушка. - Со мной все хорошо, только... Фотоаппарат... - замолчала.

Дальше говорить не было смысла. О какой "фотоигрушке", как он сказал, могла идти речь? Его солнце поставило себя под угрозу. Китайская ваза чуть не разбилась. Забота душила. А ведь так хотелось сочувствия или на худой конец упрека. Как подчиненного, как опустившегося бомжа в подземном переходе на Тверской. Не солнце, а ее

- Витя, у тебя, наверное, работы много, а я тебя отвлекаю.

- Милая, ты точно в порядке? - разговор не клеился, и Виктор сам не мог понять, что не так.

- Да. Уже достала запасной комплект, - осеклась. Не то. - Все хорошо. На мне ни царапины, ни синяка.

В динамике послышался шумный выдох.

- Честно. Мне ничего не грозит.

- Ладно, - с хрустом сломался карандаш. - Послезавтра на банкете увидимся. И ты мне все расскажешь.

- Обязательно. Ты только береги себя. Договорились?

- Буду беречь.

- Обещаешь высыпаться, нормально есть и хотя бы иногда давать себе отдых?

- Конечно, солнце мое, - пришел его черед врать.

- До встречи... - обычная фраза, только вкус прощания в этот раз отдавал странной безнадежностью.

- Уже скоро. Пока.

Из трубки послышались короткие гудки. Наговорились. Не о том и не так. Как на разных языках. И ничего не оставалось, кроме как ждать. Новой встречи. Возможности хоть что-то рассмотреть в глазах и понять. Если будет время. Если не забудется в суете.

Стиснув зубы, Виктор повернулся к столу для совещаний. Гора папок с документами, чертежи, сметы, приказы... Захотелось сжечь все к чертям. Заманчивое искушение. Но отпустило. Строганов Виктор Николаевич, владелец одной из крупнейших кораблестроительных частных компании в стране горько усмехнулся безумным мыслям. Пригладил волосы. Жизнь... Забег продолжался.

***

Аля так и не поняла, из-за чего разревелась. Вроде ничего не произошло. Обычный разговор. Не первый и даже не десятый такого рода. Виктор как обычно был по уши в своем проекте. Он волновался о ней, переживал. А она За собственный сиюминутный порыв стало стыдно. До слез, до дурацкого, по-детски глупого желания повеситься прямо на ремне проклятого фотоаппарата. О чем она думала? Зачем рассказала? Как можно сравнивать его проблемы с ее маленькой трагедией? Жива, здорова. А большего от нее и не требовалось. Лишь сиять. Всегда.

Слезы катились из глаз, и взять себя в руки не получалось. Аля готова была пустить на дно и запасной фотоаппарат, лишь бы все прекратилось. Отложенная минута слабости. Плотину прорвало, и девушке оставалось лишь зло смахивать со щек соленые капли. Не слушая доводы рассудка, наружу рвались эмоции.

- Ну почему?.. Зачем я... - она корила себя и за разговор, и за слезы, и за глупые, ненужные желания, которым не было место в ее счастливой, безоблачной жизни.

Олег появился в каюте незаметно. Он бесшумной тенью спустился по лестнице и замер, пораженно рассматривая открывшуюся картину. На диванчике, баюкая на груди огромный фотоаппарат, обливалась слезами его чудесная фея.

- Кхе, - привлекая внимание, прокашлялся капитан. - Что за потоп на яхте? - шутливо, без упрека. Девчонке в последнее время отчаянно "везло", не хотелось отягощать участь.

- Все нормально. Сейчас пройдет, - Аля прикрыла глаза руками. На внешний вид было плевать - не хотела показывать слабость.

- Конечно, пройдет. У нас впереди вкусный... Надеюсь, вкусный ужин и ночной переход. Вот, даже шерстяной юнга готовится, - Олег опустился на соседнее сиденье рядом с котом. Тот недовольно покосился на соседа и продолжил разглядывание холодильника. - Вечно голодные, вечно свободные... перефразировал он строчки из известного стихотворения.

Аля нехотя оторвала ладони от лица. Сафронов видел ее падение, знал, что произошло. Наверняка он уже списал нынешние слезы на потерю оборудование. Так было даже лучше.

- Упала? - почесывая кота за ухом, поинтересовался Олег. - Сильно ударилась?

- Да. Но ничего страшного. - Руки тряслись. Чтобы скрыть это, Аля сняла резинку с волос и принялась плести косу.

- Бывает. Новички во время плавания часто падают. Не за борт, и слава Богу. Он умышленно молчал о фотоаппарате. Испытующе зыркал на нее из-под козырька. Выжидал.

- Иногда лучше за борт, - неслышно, шепотом ответила девушка и тут же отругала себя за такие слова.

- Ты что-то сказала?

- Да... Нет, - отрицательно замотала головой. - У меня последние дни чересчур насыщенными получились. Накопилось.

- Это да! Хорошо, хоть после вчерашнего не простыла.

- Я редко болею. Некогда, - поставила на стол фотоаппарат.

- Запасной?

- Да.

- Солидный зверь.

Аля кивнула, радуясь, что капитан не сказал ни слова о судьбе предшественника "солидного зверя".

- Можно? - он протянул руку, чтобы взять камеру.

- Да, конечно.

- Ого! - Даже без внешней вспышки весила техника прилично. - Если якорь потеряем, буду знать, чем можно его заменить.

- Точно, - на губах девушки заиграла улыбка.

- Шею не жалко? Может кого-нибудь из команды назначить оруженосцем? У меня даже кандидат есть!

- Ты о Кеше? - улыбка стала еще шире. - Нет. Я как-нибудь сама.

- Смотри... Если устанешь, дай знать.

- Справлюсь. На следующем острове есть магазин фототехники. Я уже выяснила.

- А то, что нужно, в нем будет?

- Надеюсь... - Говорить, что покупка съест все имеющиеся с собой деньги, Аля не стала. - В крайнем случае буду снимать этим. Не все так плохо. Что и как фотографировать, я уже знаю, а техника вторична.

- Ой ли?

- Хоть на пленку.

- Ты шутишь?

- Нет. При умении пленочным фотоаппаратом можно снять восхитительные кадры.

- Далек я от этого, но раз говоришь... Олег, задумавшись, потер колючую бороду. - Слушай. Есть у меня одна идея. Пошли прогуляемся!

***

Представитель команды "Марины" на брифинге капитанов сиял ярче солнца. Иннокентий не забыл обещания Олега сделать из него настоящего мореплавателя, но чтобы так скоро... Такого он не ожидал. Не ожидали и шкиперы других команд. Обсуждая предстоящий маршрут, они удивленно косились на странного молодого человека в малиновой майке и лимонно-желтых обтягивающих джинсах и недобрым словом поминали Сафронова.

Неожиданного исполняющего обязанности капитана приметил и организатор гонки. Рогозин вначале не поверил своим глазам. При всей формальности процедуры Сафронов почти никогда не пропускал брифинги. По факту он был единственным участником регаты, чье мнение имело ценность. Однако в этот раз он не явился.

- Очень подозрительно, - Лев Семенович потер лоб. Его нюх уже чуял неприятности, и пока о них не узнал тот, кто не должен был, стоило выяснить любые детали. - Что ж, попугайчик мой Кеша, видимо, придется почирикать... - и пока другие участники собрания с умным видом выводили на карте маршруты, подошел к ненавистному стилисту благоверной.

***

До отплытия оставались считанные минуты. Солнце уже опустилось за горизонт, сдав вахту луне. Та не стала прятаться, как в предыдущую ночь, и залила мягким желтым светом весь остров. Волшебное время. Идеальное для вкусного ужина в уютном ресторане, романтического признания или настоящего приключения.

У пирса, готовые к отплытию, дожидались начала гонки яхты. Команда-победитель последнего тура находилась на борту в полном составе. Вернулись с прогулки прибалты, завершил все свои дела Николай. Свесив ноги с бака, любовался морским пейзажем питмен Кеша. В салоне доедали остывший ужин капитан и фотограф.

После возвращения из города ни Олег, ни Аля не проронили ни слова. Со стороны могло показаться, что они повздорили или устали от компании друг друга, и только они сами знали, что все как раз наоборот. Говорить не хотелось. Ему - потому что на душе было хорошо от сделанного. Ей - потому что все мысли занимала небольшой кожаный футляр с бесценным содержимым.

Аля бросала взгляды то на него, то на капитана и не знала, что сказать. Несколько часов назад она плакала над своей судьбой и утонувшим фотоаппаратом, а сейчас... Сейчас почти ничего не изменилось, но губы сами собой растягивались в улыбку, и сердце ликовало.

Все обернулось странно. Олег чуть ли не силой утянул ее с яхты, наспех доверив свои обязанности Кеше. Она даже привести себя в порядок не успела. Страшно представить, что думали прохожие, видя молодого сильного мужчину, за руку ведущего растрепанную, заплаканную девушку. О цели прогулки капитан упрямо молчал.

До центра одноименного с островом городка они добрались за пятнадцать минут. На узких улочках Виса Олег ориентировался как дома. Чувствуя себя Алисой в стране чудес, Аля восхищенно оглядывалась по сторонам, любуясь необычной архитектурой, и старалась поспевать за своим Чеширским котом. Как в калейдоскопе, мимо проносились каменные стены средневековых церквей и еще более древние развалины амфитеатров. Яркими красками мелькали цветочные лавки, сверкала на солнце отполированная подошвами за сотни лет скользкая брусчатка.

К загадочной цели маршрута они пришли засветло. Аля вначале не поверила своим глазам, а потом, забыв о провожатом, сама ринулась к дверям странного магазинчика. Седой бородатый старик, то ли владелец, то ли обычный продавец, уже собирался уходить. Вечернее время туристы предпочитали проводить в ресторанах и кафе, а не в лавке старьевщика, которым по сути и являлось это заведение. Но увидев Сафронова, старик расцвел в улыбке и на время убрал ключи в стол. Давние знакомые обнялись, радуясь встрече, а Александра безнадежно пропала перед одной из витрин.

Казалось, фантастическая машина времени открыла перед ней портал в прошлое и позволила войти. Сороковые, пятидесятые, шестидесятые годы оживали на широких деревянных полках магазина. Каких фотоаппаратов здесь только не было! Компактные дальномерки и громоздкие карданные камеры. Знаменитые немецкие Лейки и надежные японские Яшико. Снабженные гармошками складных мехов или светозащитными шахтами, фотоаппараты внушали уважение, вызывали восторг.

У Али глаза разбегались от многообразия камер. Сверкая в лучах заходящего солнца хромированными накладками, латунными объективами и изумительно чистыми линзами, они так и просили прикоснуться, позволить оживить магию, превращающую многомерное пространство в плоский мир фотопленки. Возле одной из камер она потерялась окончательно.

- Шеф, с судейской яхты объявили десятиминутную готовность, - разрывая тишину, раздался громкий голос старпома.

Настоящее напомнило о себе, прервав воспоминания. Фотограф и шкипер отложили столовые приборы и загадочно переглянулись.

- Вот и все... - Сафронов вытер салфеткой губы. - Сейчас снимемся с якоря. Коля, сообщи Рогозину о готовности.

- Будет сделано, - послышался над люком ответ.

Следом послышались удаляющиеся по палубе шаги.

- Пора. - Капитан поднялся с места.

Времени осталось мало, а впереди еще предстоял осмотр экипировки каждого члена экипажа.

- Олег... - Аля медлила, словно не могла на что-то решиться. - Спасибо тебе. Это самый чудесный подарок, который я когда-либо получала.

- Нравится? - он взглядом указал на стол, где в твердом кожаном футляре дожидался своего времени старый среднеформатный Rolleiflex, уже заряженный черно-белой пленкой.

- Ты даже не представляешь, как сильно. - Встав на цыпочки, она робко поцеловала его в щеку. - Он чудо.

- А по-моему, - мужчина обнял девушку за талию, крепко прижав к боку. - Чудо - это ты, - выдохнул на ушко слова.

Она вздрогнула, как птица, попавшая в силки. Замерла, кусая губы. Его маленькая перепуганная фея. Удержаться от поцелуя было чертовски сложно, но он смог. В этот раз.

***

- Куда только смотрит ваша невеста? послышался сердитый женский голос.

Строганов оторвался от бумаг и потер уставшие глаза.

- Совсем себя не бережете! - как опытный эквилибрист, с подносом в одной руке и папкой в другой, к столу генерального директора прошествовала немолодая ухоженная женщина, личный секретарь. Утром здесь. Днем здесь... Ночью ведь тоже здесь? Ни один нормальный человек не способен работать в таком режиме!

- Юль, я просил только чай! намекая на излишнюю заботу, отрезал босс.

- Зеленый! со стуком, но при этом не расплескав ни капли, она поставила чашку на стол.

- Спасибо.

Секретарша не ушла. Стояла рядом, сверля гневным взглядом. За ее десять лет службы на компанию уже второй Строганов мастерски загонял себя в могилу.

- А теперь разворот, и марш на рабочее место! не выдержал Виктор.

- Вот возьму сейчас и позвоню вашей Александре, - ни сколько не беспокоясь о последствиях, ответила собеседница. Пусть приедет и полюбуется!

- Юля! кулак со стуком опустился на стол. Хватит!

- Виктор Николаевич, - женщина набрала полную грудь воздуха. - О вас же забочусь, и не надо так злиться. Хоть увольте, а больше я не намерена это терпеть. Вы когда в последний раз отдыхали? О, Господи, о чем я говорю, - она закатила глаза. Спали то хоть когда в последний раз? Неделю назад? А может месяц? Знаете, у нас уже легенды по заводу ходят о призраке, который по ночам нападает на кофейный автомат, а потом до утра шелестит бумагами вот в этом кабинете.

Строганов сжал губы в нитку, дожидаясь, когда монолог закончится.

- Что-то мне подсказывает, что я знаю, кто этот призрак, - горько обронила Юлия. И, ох, как мне не нравится подобная мистика.

- Высказалась?

- Еще нет, - вздох. Но что толку? Вам говори не говори... Как об стенку горох. Ничего кроме работы не видите. Редкий случай трудовой близорукости. Даже не знаю, как она...

Строганов приподнял левую бровь, дескать «договаривай».

- Как ваша невеста еще не сбежала от вас, - закончила секретарша.

Удар попал в больное место. По лицу Виктора пробежала тень, и все терпение как ветром сдуло.

- Вон! тихо, сквозь зубы, пересиливая самого себя, рыкнул он. Быстро!

Никогда не видевшая босса в ярости Юлия на секунду опешила, но профессионализм взял свое.

- Извините, - прошептала она, ретируясь к двери. Я...

- Скажи только слово!

Кивок.

Стук каблучков по паркету как песнь капитуляции разорвал напряженную тишину. Строганов проследил тяжелым взглядом за уходящей, и как только щелкнул замок, громко выругался. Не стоило ей всего этого говорить. Не нужно было рвать душу своей заботой. Моральные силы и без того были на исходе. Он сам уже чувствовал, как устал от ежедневной пахоты, но не мог... Не мог ничего изменить, пока не будет завершен самый важный проект.

Дни, недели, месяцы жизни все было брошено в топку Дела. Он сам придумал для себя проклятие и сейчас загибался, спеша снять чары. А тут еще Александра. Как она там? Не случится ли чего с ней еще? Простит ли его за вечное отсутствие и холодность?

Ему бы бросить все, плюнуть хоть на день на свою работу. Увезти любимую куда-нибудь подальше. Отдохнуть и залатать брешь в некогда идеальных отношениях. Его прекрасная, умная девочка обязательно поймет. Прижмет к своей груди его гудящую голову. Снимет поцелуем волнения. Расскажет о том, как прекрасны облака над ними и какую песню поет дождь. Ему бы...

Но на экране уже мигало уведомление о новом письме, а на краю, словно самоубийца, зазвенел мобильный телефон.

______________________________

1 Третья морковка фотоаппарат Canon mark III. Вес фотоаппарата без объектива - 950 грам.

2 Бон - закрепленное на месте (к берегу, на якоре) плавучее, малопогруженное сооружение с настилом, предназначенное для швартовки маломерных судов или других специальных целей (заграждение, переправа и т.д.).

3 Кенон имеется ввиду фотоаппарат Canon EOS-1D X. Вес фотоаппарата без объектива - 1585 грам.

Глава 9. Швартовка

Швартовка постановка судна к причалу,

борту другого судна или на якорную бочку.

Морской словарь

Часть 1

Ночной переход оставил у команды неизгладимое впечатление. Экипаж даже не заметил, что яхта шла к финишу второй. Все смотрели по сторонам, разинув рты, и старались запомнить каждый момент. Любоваться было чем. Безоблачное ночное небо над Хваром сливалось с освещенным фонарями побережьем. Звезды отражались в черной глади воды, и казалось, "Марина" очутилась внутри огромного волшебного шара. Как в новогодней игрушке, но только вместо искусственных хлопьев снега повсюду яркими огнями сверкала бесконечная гирлянда звезд. Реальными были лишь паруса и гладкая, еще теплая после знойного дня палуба.

Команда наслаждалась каждым мигом. Взбиваясь в пену, ударялись о бока яхты соленые волны. Попутный ветер раздувал паруса, и всем на борту казалось, что большего счастья в мире не бывает. Что это и есть та самая благодать, о которой столько говорят, но никто так и не постиг секрета. Восторг, упоение, безграничное спокойствие противоречивейшие чувства сплелись воедино. И это в открытом море, между глубиной и высотой. Во власти стихии. Все, от капитана до очаровательного златовласого фотографа, ощущали одно и то же. Ловили удивленные взгляды друг друга и радостно улыбались, без слов понимая один одного. Будто влюбленные или заколдованные. Как же не хотелось, чтобы гонка заканчивалась!

Четыре часа пути пролетели быстро. И финиш впервые не принес радости. Экипаж с тоской косился в темную морскую даль, когда капитан швартовал "Марину" к причалу. Не сговариваясь, все думали об одном хотелось повторения. Еще одного такого перехода. Еще одной ночи вдали от берега и цивилизации. Но мечте суждено было остаться мечтой.

В крошечном городке у моря еще бурлила жизнь. Туристы не спешили в свои номера, и лишь участники регаты, равнодушные к шумным забавам, молча разбрелись по каютам. Не хотелось ни разговоров, ни посиделок, ни гуляний по городу. Чистый морской воздух и приятная усталость навевали сон. Зевалось даже тем, кто несколько минут назад бодро крутил лебедку, опуская парус. Ночной хищник, кот, и тот, начисто вылизав свою миску, свернулся клубком у ног Александры. Рядом, посапывая, развалился Кеша. Сегодня все были одинаково хороши. Каждый отработал отдых и покой.

А утром начался последний этап гонки. Самый сложный и ответственный. Возвращение к начальной точке маршрута, в Сплит.

***

Неделя регаты незаметно подошла к концу. Вопреки капризам природы, все экипажи успешно справились с непростым заданием организаторов. Не нарушил планы даже день вынужденного простоя. Погода погодой, но маршрут был пройден от и до. Без исключений или сокращений, а по окончании сам Лев Семенович Рогозин торжественно поздравил всех участников и напомнил о заключительной части мероприятия о банкете.

Несмотря на почетное третье место, которое удалось занять команде, у Олега Сафронова не было никакой охоты что-либо праздновать. Пышная вечеринка для "своих" его не привлекала. Слишком много подобных мероприятий было в жизни, насмотрелся. Хватит. Завтра, в последний вечер перед вылетом, хотелось всласть отоспаться, поесть нормальной вкусной еды, а если погода не испортится - уговорить Колю на морскую рыбалку. Целые сутки в свое удовольствие.

Обычные мужские желания, ничего общего с коктейльно-фуршетными посиделками высшего света. И Коля был не против. Предвкушая, как наконец избавится от досужего кота и общества не менее досужего Кеши, друг еще во время последнего перехода радостно потирал руки и считал минуты до финиша.

На брифинг капитанов по окончании гонки Олег уходил с легким сердцем. Все сложилось как нельзя лучше. Даже Рогозину было не в чем его упрекнуть. Призовое место и медали для команды он заработал. Все обязательства выполнил и теперь свободен. Почти. Осталось прощание с экипажем. Обычная процедура - пятнадцать минут на напутствие и объятия. Шанс встречи с кем-то вновь был минимальным. Из регаты в регату составы менялись, и у него не всегда находилось свободное время на любительскую гонку. К чему долгое расставание?

Брифинг отнял не больше пары часов. Капитанам нечего было доказывать друг другу. Исход регаты был понятен и без хитрых математических подсчетов, да и настоящий профессионал, способный оспорить решение судей, среди шкиперов был только один. Рыжий, молчаливый и задумчивый. Договорившись, если удастся, встретиться в следующем году, все разошлись.

Погруженный в собственные мысли, ничего не замечая вокруг, Сафронов возвратился на яхту раньше запланированного. Привычно, прыжком перебрался на палубу и уже собирался сбежать по ступеням в салон, как резко остановил себя. Стал как вкопанный у раскрытого люка, пялясь вниз. Залюбовался.

***

- Вы думаете, ему понравится эта идея? - Аля наблюдала, как Николай с Валдисом загружают холодильник алкоголем и закусками из ближайшего ресторанчика. Провианта хватило бы на несколько команд.

- Мне тоже кажется, что нужно было поставить Олега в известность, - Иннокентий в идеально выглаженной розовой рубашке и пижонских белых джинсах сервировал стол. Делал он это не по своей воле, а по приказу старпома. Однако на изяществе лебедей из салфеток принуждение не сказалось.

- А вдруг у Олега другие планы? - Аля до блеска натерла очередную тарелку и подала Кеше.

- У всех были другие планы, - покосившись на сладко посапывающего кота, буркнул Николай.

Еще с утра, причалив к Сплиту, он думал только о том, как распрощается с горе-командой и, порыбачив с другом, вернется домой. К жене и дочке. Он почти успел заказать билет на самолет, как явились прибалты со своей гениальной идеей.

- Вы всэ нэ правы! - закончив дела в кубрике, Валдис вытер с лысины пот и уселся на диван. - Мы должны быт благодраны Алэку за успэх. Имэнно он сдэлал побэду возможной.

- Ну, с «благодраностью», ты, друг погорячился, - хохотнул Николай.

- Нэт. Я в двух рэгатах был, но вот такоэ - в пэрвый раз. Он гэный!

- Соглашусь! - встрял в беседу Иннокентий. - Только лучше было бы поздравить его завтра, на банкете. Вдруг он сегодня захочет отдохнуть.

Надежда на соблазнение капитана все еще теплилась. Иннокентий даже продумал масштабный план сближения, но спонтанная вечеринка поставила на задумке крест.

- Он нэ будэт на банкэтэ. Точно.

- Почему? - Аля передала последнюю тарелку и удивленно воззрилась на Валдиса. - Там будут все. Ресторан заказан на экипажи и гостей. Лев Семенович еще на открытии предупредил.

- А он нэ явэтсо. - И заметив удивление на лицах, прибалт повернулся к Николаю. - Мнэ он сказал!

Ругая себя за болтливость, старпом тяжело вздохнул. Он и не думал, что дело так обернется. Стоило разоткровенничаться о предстоящей рыбалке, как нажил самому себе проблемы. Лопух, сам понимал. Молчал бы в тряпочку, гляди, и не пришлось бы терпеть странную компанию еще один вечер. Но слово не воробей.

***

Когда до возвращения Олега оставались считанные минуты, Ирма с Алей выпроводили мужчин прогуляться. Нужно было успеть подобрать приличную одежду, чтобы хоть раз за всю неделю выглядеть достойно. Кеша, как профессиональный стилист, вызвался помогать. За время отпуска он уже соскучился по любимой работе и сейчас рвался в бой за "привлекательность и гламур".

Ирма справилась первой. Не прошло и пяти минут, как она выпорхнула из своей каюты в легком брючном костюме. Еще меньше времени понадобилось на оригинальную стильную укладку. Кеша, казалось, всего-то прикоснулся к ее волосам, а через мгновение хаос обернулся модной прической. Але, глядя на такое, оставалось завистливо вздыхать. С ее непокорными локонами подобное было невозможно.

- Просто заплети их в косу, - честно посоветовала она Кеше, усаживаясь на стул перед зеркалом.

- Такую красоту и в косу?

- Можно в хвост.

- Вандализм какой! - Иннокентий закатил глаза. - Я на такое преступление не пойду. Лучше расстрел!

- Тогда отдай мою резинку. - Аля протянула руку. - Справлюсь сама.

- Еще чего. Уродовать она себя будет. Сиди на месте! - маг и волшебник, бывший питмен "Марины" неизвестно откуда достал расческу, ножницы и с мечтательным выражением лица принялся делать то, что умел лучше всего. Творил красоту.

Золотые пряди, как пушинки, падали на пол. Ножницы сверкали то тут, то там. Закрыв глаза, чуть ли не мурлыкая от наслаждения, перед зеркалом сидела девушка.

- Кеша, это так приятно.

- Я рад. Честно признаться - с первого дня нашего путешествия хотел это сделать.

- Постричь меня?

- Не постричь, а раскрыть истинную красоту! - возмутился. - К тому же волосы у тебя обалдеть! Золотой шармёз. Не хочется из рук выпускать.

- А ты не выпускай, - она готова была умолять. - Мне кажется, вечность сидела бы и наслаждалась.

- Тогда наслаждайся, - он отложил ножницы и запустил обе пятерни в волосы. - Легкий массажик. Бонус от мастера. Так и быть.

***

Услышав тихий страстный стон, Олег чуть не свалился с лестницы. Этого быть не могло. Не в его команде, где единственный влюбленный был представителем половых меньшинств. Стоило заявить о своем присутствии. Откашляться, крикнуть "какого черта" или уйти, не оглядываясь, пусть развлекаются. Но не успел. Взгляд уже зацепился за отражение в зеркале. Один миг, и от благоразумия не осталось и следа.

Александра сидела на стуле в капитанской рубке и, зажмурившись от удовольствия, позволяла мужским рукам прикасаться к себе. Гладить. С приоткрытых губ слетали почти неслышные стоны. Ресницы подрагивали, а ладони добела сжимали крышку стола. Более интимную картину и представить было сложно. Сафронов не мог оторвать взгляда.

Фея. Неуклюжая девчонка, о которой было так приятно заботиться. Куда она делась? "Ланселот недоделанный, блин " - мысленно посмеялся он с себя. Хватило одного стона, и в голове не осталось ни одной пристойной мысли - сплошной разврат. Даже короткое воздержание не оправдывало нахлынувшего желания и пикантных фантазий. Скорее их оправдывала одна неожиданно сексуальная штучка, что елозила сейчас своей очаровательной попкой по его любимому стулу.

Неделя рыцарства грозила закончиться фиаско. До чертиков захотелось избавиться от стилиста и подпортить свой безупречный облик хладнокровного капитана. И в бездну Рогозина с его предостережениями.

Он уже собирался спуститься вниз. Поставил ногу на первую ступеньку, перевернул бейсболку козырьком назад...

- Готово! - раздался радостный возглас цирюльника.

Олег чуть не упал от неожиданности. Чудом успел схватиться за поручень.

- Открываю глаза, - Аля вся подобралась, ожидая сюрприза. - Ой...

Волосы аккуратными локонами падали на плечи. Шелковые ровные пряди казались ненастоящими. Слишком гладкими, невозможно идеальными. Ни капли не похожими на прежний беспорядок.

- Кеша, как тебе это удалось? - она не узнавала себя.

- Маленькие профессиональные хитрости. Тебе нравится?

- Очень!

- Вот и хорошо. Теперь и ты готова к встрече с капитаном. - Он трагически вздохнул, любуясь результатом. Потом добавил: - Думается, против такого наш сладкий шкипер не устоит.

Сафронов ухмыльнулся в своем укрытии. Проницательностью их голубого питмена можно было восхищаться. Не в бровь, а в глаз. "Уже!" - одними губами ответил он.

- Наш капитан - Аля улыбнулась. При мысли о нем даже на сердце теплело.

- О, у него такой типаж, такая фигура Мм - и поправив девушке прическу, Кеша закончил: - Он будет в восторге.

- А Витя? голос дрогнул.

Два слова, как удар под дых. И не важно, каким тоном они были произнесены. Удерживая рвущиеся наружу проклятия, Олег плотно сжал губы. Шумно, со злостью выдохнул. «А Витя » - вот она реальность. С кислой рожей Строганова перед глазами и комом в горле. Финита ля комедия.

Аля глянула на кучку волос на полу.

- Он любит длинные волосы. - Воспоминания о женихе отозвались грустью.

- Твой Витя мещанин и самодур! - фыркнул стилист. Со Строгоновым он успел познакомиться еще до регаты, в доме Рогозина. - Такому дай волю - посадит под домашний арест или заставит носить паранджу.

- Нет Он любит меня, по-своему. Как умеет.

- А ты? - от вопроса так и веяло сожалением. - Любишь его?

Олег отвернулся. "Хватит!" - приказал самому себе. Насмотрелся и наслушался. На душе становилось все паршивее и паршивее. А с чего собственно? Гормоны ударили в голову? Отгоняя от себя ненужные вопросы, сделал первый шаг. Прочь. Здесь ему делать нечего. Успеет попрощаться с командой и завтра. Так даже лучше. Официальное прощание логическая точка их маленького приключения. Так и быть, выберется на несколько минут после рыбалки. А потом путь домой. Подальше от соблазнительных прелестей прекрасной, но чужой феи.

Он ушел быстро. Шагнул в темноту, так и не услышав ответ. А она все никак не могла решиться. «Люблю ли я Витю?» - молнией раздавалось в каждом ударе сердца. С теплотой и болью. С нежностью и отчаянием.

- Все так сложно. - Аля посмотрела на свои ладони. Нужно было бы надеть кольцо, подаренное женихом. Сейчас, после окончания регаты, уже не осталось причин, чтобы держать его среди вещей.

- Все-таки? - Кеша уселся напротив, подперев кулаком щеку. - Детка, после стольких ночей в одной кровати, мы уже как сестры. Облегчи душу.

- Точно, - рассмеялась девушка.

- Итак?..

Улыбнувшись, она открыла рот, чтобы сказать обычное "люблю", и не смогла. Блок. Будто кто-то внезапно стер это слово из памяти. Даже воспоминания ничем не смогли помочь. Многочисленные встречи, общие праздники, томительно-нежная близость... Ведь было же все так прекрасно, так искренно, а сейчас... Перебрала все, а сказать "люблю" не получалось. Для этого, самого важного слова не хватило эмоций. Потускли. Одна неделя регаты выглядела ярче и радостнее, чем годы жизни до нее.

- Иногда мне кажется, что я его боготворю, - вырвалось совсем другое признание.

Собеседник нахмурился. Он не понимал.

- Витя Он словно из железа. Из самой прочной стали. Не знаю, существует ли на свете что-то, что ему не по силам. И порой мне от этого страшно.

- Страшно?

- Наверное, это очень глупо звучит, - Аля до боли сжала пальцы. - Его жизнь - непрекращающееся покорение Эвереста. Для него это нормально. Ежедневный подвиг. А я карабкаюсь, карабкаюсь и все равно не могу подняться так высоко. Не дотягиваюсь. Куда мне? И в результате...

Вдох-выдох. Нужно было договорить, хотя бы для самой себя. Хоть раз.

- Кеша, в результате он один. Совсем. Даже, когда мы вместе. Понимаешь?

- Девочка моя.

- Я это чувствую. И это

- Жутко - он закончил за нее.

- Очень.

Через секунду плечо розовой рубашки стало мокрым от слез. Скопившаяся беспомощность рвалась наружу. Дни, недели, годы сложнейших отношений и недосказанности прозрачными каплями стекали по щекам. Кеша, успокаивая, гладил по голове недавнюю клиентку, ворчал что-то себе под нос и качал головой. Минута откровения закончилась неожиданно для обоих. А капитан все не приходил.

***

Вечер следующего дня

Длинное красное платье, алая помада на губах, туфли на шпильке - она была безупречна. Эталон красоты и не юной прелести, а зрелого женского великолепия. Холеное тело, теплый ласковый взгляд, уверенность в себе. Мужчины будут сворачивать шеи, оглядываясь. Коллеги и старые знакомые, даже зная, что им ничто не светит - пытаться флиртовать.

Она знала. Это доставляло удовольствие. Заставляло глаза сверкать, подобно бриллиантам на шее. Блистать завистникам назло. И что бы ни сочиняли о ней злые языки, смешать ее с грязью у них не было шансов. Она такая, какая есть. Свободная женщина, вольная искушать и искушаться.

"Вольная?" - мысленно переспросила у себя. Пышная грудь медленно поднялась на вдохе. Веки опустились на глаза.

- Каролина, дорогая, мы тебя уже заждались! - раздался женский голос из гостиной ее люкса.

- Там без нас все выпьют и съедят. - Второй гость, мужчина нервно поерзал в кресле. Опоздание на банкет не входило в его планы. Если бы не просьба жены, он распивал бы в ресторане коньяк, а не сидел здесь, дожидаясь подругу благоверной.

- Иду.

Когда минуту спустя хозяйка появилась у порога, гости многозначительно переглянулись.

- Каролина Александровна, - мужчина откашлялся. Взгляд против воли спустился в область декольте - Вы сегодня...

- Лева, глаза завидущие подними. Имей совесть, - шепотом возмутилась сидящая рядом с ним немолодая женщина.

- Рыбка, я пытаюсь, но они не поднимаются, - в полголоса ответил Лева.

- Помочь?

- Э... Не надо! - выставил вперед руку.

- А то я могу! - дама помахала перед носом собеседника элегантной, никак не вязавшейся с ее образом, тростью. Нога после вывиха еще болела.

- Нонночка! - кавалер сделал губы уточкой и наконец отвел взгляд от декольте.

Каролина, не вмешиваясь, наблюдала за этой милой семейной сценой. Она слишком давно знала Рогозиных, чтобы удивляться их манере общения. На публике или в кругу друзей эти двое вели себя одинаково раскованно. Опыт и возраст позволяли многое, а обширные связи и огромный капитал - еще больше.

- Можем идти, - прихватив клатч, предложила Каролина.

- Аллилуйя! - Рогозин помог супруге подняться и, взяв под руки обеих дам, двинулся к выходу. - Олежка, поди, тебя уже заждался.

Сказанное явно предназначалось хозяйке номера. Нонна тихо толкнула мужа в бок, но тот проигнорировал, дожидаясь ответной реплики.

- Лев Семенович, это был вопрос, утверждение, или Вы хотите узнать что-то еще? - Каролина чувствовала подвох. Ее отношения с Сафроновым не были не для кого тайной, но и вслух никогда не обсуждались.

- Вопрос.

Напряженное молчание. Слышалось только звонкое цоканье каблучков и трости по напольной плитке.

- Мы расстались, - фраза прозвучала холодно и спокойно. - Совсем. Я выхожу замуж.

- Черт, - Рогозин не сдержался. - В смысле - поздравляю, но что ж так не вовремя...

- Не понимаю.

- Уже не важно... разочарованно протянул собеседник.

Вдаваться в подробности он не собирался, а уж рассказывать о сложной взаимосвязи ее замужества и опасности для своего смелого проекта - тем более. Сейчас миллиардер предпочел бы, чтобы все оставалось, как и прежде. Чтобы Сафронов проводил ночи напролет в кровати Каролины, а не утирал слезы невесте Строганова. Не вовремя. Погано. И оставалось надеяться, что сегодняшний банкет в честь окончания регаты прозвучит заключительным аккордом над всем безобразием.

Часть 2.

Небольшой ресторанчик недалеко от марины с яхтами в этот вечер принимал участников любительской регаты. Даже пышная свадьба, которую праздновали в соседнем ресторане, не могла сравниться по размаху и общему градусу веселья с шумной вечеринкой новоявленных яхтсменов.

Из динамиков доносился примитивный веселый мотивчик, а участники вечеринки, временами забывая о закуске, бодро поднимали бокалы за успешное завершение мероприятия и организаторов. Те, довольные, благосклонно улыбались собравшимся и, не щадя официантов, гоняли их за все новыми и новыми порциями алкоголя. Торжество было в самом разгаре. Кто-то, упившись, уже требовал танцев, кого-то досрочная ностальгия тянула к причалу. Были и такие, кто успели соскучиться за неделю по многолюдному обществу и теперь спешили переговорить с каждым, делясь впечатлениями.

Гости болтали без умолку. Общий шум заглушал даже звон бокалов и пошлое кудахтанье ведущего. Среди всего этого массового угара, сияя белозубой улыбкой, порхал воодушевленный питмен "Марины". Иннокентий расхаживал от одного столика к другому, фонтанируя шутками и комплиментами, от которых публика взрывалась хохотом.

- Кеша, ты сегодня в ударе, - Ирма обвела взглядом зал и восхищенно улыбнулась стилисту.

- Дорогая, иначе в такой вечер и быть не может! Посмотри, какие все красивые и милые, - он всплеснул руками. - Даже твой брат сегодня не хмурится как обычно. Такой печальный. Прелесть!

Они вдвоем посмотрели в сторону Валдиса. Тот, никого не замечая, пил. Чай.

- Мой брат, после того как прошлым вечером в одиночку расправился с половиной закупленного алкоголя, еще долго будет печальным.

- О... - пропел Кеша, вспоминая неудавшуюся "прощальную гастроль". - Неожиданно все вышло. Капитан... Капитан.

- Хорошо хоть он Николаю сообщил, что будет ночевать в гостинице. А то сидели бы и ждали до ночи.

- Или пили...

- Да...

Оба вновь обернулись к Валдису. Официанты не успевали убирать чашки. Батарея чайных пар заполнила всю поверхность маленького круглого столика, а прибалт все никак не мог придти в норму.

- Вот смотрю на него и немного завидую, - Ирма наклонила голову набок и задумчиво уставилась в никуда. - Регата закончилась, мне грустно, а он... У него жесткое похмелье, и последнее воспоминание будет не о бескрайнем море и белых парусах, а о том, как ночью выворачивало на палубу, а на утро раскалывалась голова.

Кеша шокировано посмотрел на женщину. Свести впечатления от регаты к похмелью! Подобное умозаключение никогда не пришло бы ему на ум.

- Питмен, выдыхай, я пошутила! - на губах собеседницы заиграла довольная улыбка. - Ты что, купился?

- Тьфу!

- Пошутила я, глупый. Оклемается он, и остальное вспомнится.

- Шутки у тебя... - Кеша сморщил свой аккуратный нос.

- Как умею! Только... - взгляд женщины упал на одинокую фигурку их фотографа в дальнем углу. А некоторые, вон, даже и не пытаются шутить или веселиться.

- Ты слышала наш вчерашний разговор?

- На яхте тонкие перегородки. В моей каюте было слышно. - Ирма пожала плечами. Все так

- Жизнь.

- Проза! усмехнулась Ирма. А знаешь, во время регаты я все ждала, что она закрутит роман с капитаном. Он так на нее смотрел! Как наш кот на мясную нарезку. Чуть ли не облизывался. И она на него. В объектив, но все же.

- Вот это был бы финал регаты, - без особого воодушевления произнес Кеша. Странный разговор с Рогозиным после брифинга на Висе еще не забылся. Лев Семенович тогда полчаса расспрашивал его об отношениях этих двоих. И только теперь стало окончательно ясно, с чего бы генеральному спонсору интересоваться обычным фотографом. Как в романе!

- Красивая была бы пара. Но не судьба.

- Пойду к ней. За Алю было неспокойно на душе. - Скрашу последние моменты здесь.

- Иди, сестренка! Ирма вновь обратилась в ироничную, неунывающую даму. Впереди у нее были еще целый вечер и ночь до возвращения в собственную реальность. Не хотелось ни одного мгновения тратить на грусть. Чужой жизнью сыт не будешь, особенно когда своя сухой паек. А ее жизнь уже давно превратилась в безликую пустыню, где только регаты как сказочные оазисы держали в тонусе. Пусть и у нашей девочки останется от этого вечера свое счастливое воспоминание.

***

Светский бомонд больше напоминал слоеный торт, в котором шоколадными коржами смотрелись состоятельные бизнесмены с «бриллиантовыми» дамами или сексапильными любовницами, а ванильным кремом золотая беспечная молодежь. Даже ведущий был под стать. Известный шоумен, как вишенка на торте, профессионально приковывал к себе внимание. Элитное общество развлекалось по высшему разряду.

Среди всей этой блистательной публики Аля ощущала себя настоящей золушкой. Даже изящное шелковое платье и новая прическа не давали достаточной уверенности в себе. Возможно, ее придал бы достойный кавалер, но он как назло задерживался. А еще этот ресторан... Неделю назад в соседнем Виктор сделал ей предложение. Романтический вечер, свечи, признание... Казалось, это приснилось. Или подсмотрела у кого-то другого, как сейчас подсматривала за роскошной свадьбой на берегу.

Чужой праздник, как символическое напоминание из прошлого о предстоящем. Белоснежный альков на месте их столика. Влюбленные взгляды молодых. Нарядные гости с цветами. Чувства Али смешались. В голове царила такая неразбериха, что хотелось сбежать. Укрыться в носовой каюте на яхте, обнять кота и попросить капитана, чтобы увез ее куда-нибудь далеко-далеко.

- Красавица моя, у тебя такой вид, что я готов временно изменить своим взглядам и превратиться в образцово-показательного спутника для леди. - Кеша появился как черт из табакерки.

- Не нужно, - Аля отвернулась от окна. - Все прекрасно и так.

Сегодня на свежую голову вчерашний разговор казался лишним. Было неловко, словно друг узнал о ней что-то постыдное или уличил в слабости.

- Мифический жених не прибыл? - Кеша подхватил под локоть пробегавшего мимо официанта и, сладко улыбнувшись, забрал у того два бокала с шампанским.

- Почему мифический?

- Он вроде как бы есть, но его вечно нет, - протянул один бокал девушке.

- Спасибо. Витя скоро появится, - поглядывая на время, Александра вертела в руках свой мобильный телефон. - Самолет задержали. Он предупредил меня.

- Мм... - собеседник поправил воротник васильково-синей рубашки и отвернулся. Ситуация оказалась еще более безнадежной, чем он подозревал. Нужно было срочно выдергивать девчонку из сплина. - Как думаешь, а Олегу понравится мой образ?

- Кеша - Аля чуть не прыснула со смеху.

- Два часа пред зеркалом провел! Представляешь?!

- Да, но Не хочу тебя расстраивать

- Все я знаю! Знаю! - друг театрально взмахнул руками, изображая отчаяние. - Мир жесток, и я совсем не Джульетта...

- Совсем.

- Но на иллюзию-то имею право? Детка, не убивай последнюю надежду!

На этот раз смех удержать не удалось.

- Ну вот, теперь она надо мной смеется, - громкий вздох. - Нужно срочно найти утешение.

- Здесь? - Аля поперхнулась шампанским.

- Красавица, а ты гораздо более распущенная, чем все о тебе думают.

- Я? - девушка вмиг раскраснелась.

- Ну не я же! - он посмотрел по сторонам. Рядом с тобой я вообще чувствую настоящим оплотом нравственности.

- Кеша, не смеши меня. - Щеки уже начинали болеть.

***

У ведущего не закрывался рот. Добросовестно отрабатывая гонорар, он старался вовлечь в общее веселье каждого. К середине мероприятия гости уже начали побаиваться столь решительного напора. Чтобы спасти ситуацию, на сцену вышел сам Рогозин.

- Дорогие мои, - довольная кошачья улыбка в один миг притянула к себе взгляды приглашенных. - Минуточку внимания!

Супруга Льва Семеновича кивком подозвала к себе официанта с наполненными бокалами. Зная страсть благоверного к пламенным речам, она предпочла обеспечить себя шампанским на долгие полчаса.

- Друзья, я безгранично рад видеть всех вас здесь, - тем временем вещал Рогозин. - Это значит, что никто не утонул, не пошел на корм акулам и не обзавелся семьей на одном из чудесных хорватских островков. Да, друзья, у нашей регаты богатая история. Бывало всякое. Однако сегодня...

Оратор вошел в раж. Отключив отвратительно фонивший микрофон, Лев Семенович сыпал шутками, обещаниями новых встреч и патриотическим призывом участвовать в возрождении традиций мореходства на родине. Слушатели, казалось, дышать перестали. Готовые взорвать тишину аплодисментами, все дружно смотрели на выступающего, кивали болванчиками и терпеливо ждали окончания речи. Немудрено, что при таких обстоятельствах появление нового гостя прошло незамеченным. Никем. Почти.

Олег бесшумно появился на пороге зала. Стараясь не задерживаться взглядом там, где не следовало, осмотрел собравшихся. А затем, настроившись на длительное ожидание, уселся на барный стул.

- Я уже думала, ты не придешь, - изящная женская ладонь неожиданно легла на плечо.

Сафронов не стал оборачиваться. Узнал и так. Передав бокал шампанского собеседнику, рядом присела Каролина.

- Не хотел. Пришлось. Капитан положил свою руку поверх ладошки дамы.

- И откуда это вдруг у тебя такое пренебрежение к вечеринкам? - она видела его насквозь. - Когда-то мы неплохо развлекались на закрытии регаты.

- Нынче мне дали отворот-поворот. А одному не интересно.

- Помнится, и до "мы" любовью к уединению ты не страдал. - Каролина взяла из рук бывшего любовника бокал, сделала маленький глоток. - Я видела вас на Висе. Вы так спешили куда-то, что никого не замечали.

Брови Сафронова поползли вверх.

- Кажется, она невеста Строганова?.. Интересная девочка. Не испорченная. Это заметно и необычно Здесь.

Взгляды обоих устремились в сторону Александры. Та даже не пыталась делать вид, что слушает Рогозина. Она была полностью поглощена своими мыслями, не замечая никого и ничего.

- У Вити хороший вкус, - восхитилась Каролина. Красавица. И между вами явно еще ничего не было... - чуть слышно.

- Она всего лишь член экипажа, - резко. Гораздо более резко, чем следовало.

- И поэтому ты завелся от одного моего намека?

- Я завелся? - еще резче.

- Да, милый, - шепотом на ухо. - С пол-оборота!

Сафронов не ответил. Забрал из рук Каролины свой бокал, осушил залпом. Не полегчало. Совсем.

- Зацепила она тебя, - не вопрос, а утверждение.

Эта женщина слишком хорошо его знала. Порой ему казалось, что даже лучше, чем он знал себя сам. Читала как открытую книгу. Вот и сейчас крыть было нечем. Не спрячешься. Даже от себя.

- Да. Ты права.

Сказав правду, Олег расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и облегченно расслабился. Как просто оказалось сознаться. Даже не камень с души глыба! Вдох полной грудью чистого морского воздуха.

- Однако... - Каролина попыталась улыбнуться, но уголки губ против воли опустились вниз.

Вниз опустился и взгляд. Отчего-то смотреть на юную избранницу Строганова вдруг стало невыносимо больно. И за Олега. И за себя. Даже за эту девочку, что как потерянная печально смотрела в окно, вращая на пальце дорогое золотое кольцо. Невеста... Еще одна пивная баронесса. Не больше и не меньше реальность. И все вместе они - мотыльки в паутине. Прекрасные создания, полные сил и желания летать, но бессильные разорвать паучье кружево.

- Когда уже он закончит? Хочу танцевать. Каролина тряхнула головой. От собственных мыслей стало тошно.

***

А Лев Семенович Рогозин все говорил. Шла пятая минута, но главный спонсор регаты даже не планировал закругляться. В отличие от гостей, которые от переизбытка информации уже начали зевать, он бурлил энергией.

- Все мы за эту неделю приобщились к прекраснейшему из видов спорта. Поверьте старому любителю приключений с ним ничто не сравнится! Даже любительский яхтинг - это свобода и красота. Это власть человека над ветром и водой. Да что я Вам рассказываю!.. Сами уже знаете. Однако... - он набрал полную грудь воздуха. - Однако для меня яхтинг - это не только весело. С некоторых пор это - один из моих смыслов жизни. Да-да, не смейтесь! Наверное, Вам это покажется чудачеством, но я всерьез намерен вернуть нашей стране титул морской державы. И уверен - скоро у нас появится возможность всерьез заявить о себе! Мы сможем. Нужен лишь первый шаг. Отчаянный, смелый и неожиданный. Нужно перестать топтаться на месте, разворовывая то, что не разворовали до нас, а двинуться вперед. Начать делать, а не мечтать. Я уверен...

Аля больше не могла заставлять себя слушать. Все эти слова о смелости проходили будто сквозь нее, вызывая зевоту. Подсознание вело отчаянную схватку с воспитанием, и на десятой минуте последнее стало проигрывать. "Я хочу уйти!" - честно созналась она себе. Стало стыдно, неловко, но даже обещание дождаться, данное жениху, уже не останавливало. "Поскорее!" чуть не произнесла вслух.

Решение было принято. Не желая попадаться на глаза Нонне или самому Рогозину, Александра стала незаметно пробираться к выходу. Другие гости не мешали. Не сводя взгляда с оратора, они безмолвно расступались, и до заветной двери, казалось, рукой подать.

Она не дошла каких-то пару метров. Сильная, горячая ладонь неожиданно легла на талию. До боли знакомы голос шепнул:

- Куда торопишься, милая?

Сердце девушки громко бухнуло в груди, а на губах мелькнула робкая улыбка.

- Прости, что опоздал.

Горячие губы прижались к виску.

***

Олег героически выдержал речь шефа. И поздравление, и признания, и даже его туманные, насквозь пропитанные смесью патриотизма и мании величия, намеки на "возрождение морской державы". Он бы выдержал и больше, но после появления Строганова настроение вдруг испортилось. Еда больше не лезла в глотку, а шампанское стало казаться горькой отравой.

- Пошло все на фиг, - поднимаясь, рыкнул он, когда давний конкурент потянул в VIP-зал будущую миссис Строганову.

Остро захотелось распрощаться с командой и уйти.

- Не надо! - Каролина положила руку на его плечо, останавливая.

- Что не надо? - мысленно Олег был уже на яхте. Там еще остались вещи, которые не успел забрать вчера.

- Не уходи. - Она не хотела выдавать свои эмоции. Не ко времени и не к месту, но чувства взяли верх над рассудком. - Пожалуйста.

Капитан провел ладонью по лицу. Приступ идиотизма против желания женщины. В другом случае он бы посмеялся над собой. Но не сегодня. Сегодня он чувствовал себя участником дешевой мелодрамы. Две чужие невесты, уверенный в себе соперник и он, редкой породы осел.

- Каро, - усмехнулся. Лучше будет, если

- Один танец!

Рогозин уже заканчивал, и диджей готовился вновь включить музыку.

- Последний. - Каролина положила вторую руку на второе плечо. Для меня.

Во взгляде сквозила такая просьба, что Олег не смог отказать. Склонил голову. Приблизился. Без слов. Почти как раньше.

- Конечно. - Покорно положил ладони на талию. Вдохнул знакомый приятный аромат. - Ты шикарно выглядишь.

- Спасибо, - горько, с тоской. Глаза в глаза. - Ты лучший из всех.

Долго ждать не пришлось. Под взрыв аплодисментов покинул свое место оратор, и музыка наполнила зал. После долгой речи она казалась летним дождем в знойный полдень. Приятный мужской голос под аккомпанемент фортепиано пел о любви. Словно по заказу. Каждая нота в такт биению сердца. Для двоих в этом зале.

Did I disappoint you or let you down?

Should I be feeling guilty or let the judges frown?

'Cause I saw the end before we'd begun,

Yes I saw you were blinded and I knew I had won.

So I took what's mine by eternal right.

Took your soul out into the night.

It may be over but it won't stop there,

I am here for you if you'd only care.

You touched my heart you touched my soul.

You changed my life and all my goals. (1)

Взгляд мужчины раз от разу против воли останавливался на двери в VIP-зал. Неправильно и глупо, но он ничего не мог с собой поделать. Даже в объятиях самой красивой из женщин. Как проклятый.

I am a dreamer but when I wake,

You can't break my spirit -

it's my dreams you take.

And as you move on, remember me,

Remember us and all we used to be. (2)

Слова песни проникали в душу, выворачивая ее наизнанку. На время забыв обо всех, Каролина положила голову на плечо любимого. Как много можно было бы еще сказать. Признаться, подарить еще одну ночь. Превратить легкость расставания в агонию. Сгореть. Но не посмела.

Goodbye my lover.

Goodbye my friend.

You have been the one.

You have been the one for me. (3)

____________________________________

1. Я разочаровал или обидел тебя?

Должен ли я чувствовать себя виноватым или отпустить это?

Я знал, чем всё закончится, ещё до того, как всё началось.

Конечно, я понимал, что поразил и завоевал тебя,

Так теперь я взял то, что принадлежало мне действительно по праву,

Взяв с собой твое сердце и душу.

Возможно, всё уже кончено, но не всё еще решено:

Я буду рядом с тобой, если только пожелаешь.

Ты прикоснулась к моему сердцу и проникла в мою душу,

Ты изменила всю мою жизнь и все мои планы.

2. Я романтик, но иногда я просыпаюсь,

Я не становлюсь реалистом

Я могу делиться с тобой только своими мечтами.

И если ты уедешь, помни обо мне,

Помни о нас и о том, что было между нами.

3. Прощай, моя возлюбленная.

Прощай, мой друг.

Ты была всем,

Ты была для меня всем (и другом, и возлюбленной).

«Goodbye my lover» James Blunt.

Автор перевода Кирилл Воробьев.

Глава 10. Якорь

Якорь металлический стержень с лапами,

укреплённый на цепи и опускаемый на дно

для удержания судна на месте.

Морской словарь

Засунув руки в карманы, Олег медленно брел вдоль береговой линии. Для него «карнавал» был закончен. Отметился, распрощался, теперь вольный как ветер в поле. Шумные ресторанчики остались позади. Ни музыки, ни пустой болтовни - плеск волн и крик чаек. Словно другой мир, более близкий. С моря веяло прохладой и свежестью, солнце все ниже клонилось к горизонту, а впереди, словно верная подруга, красовалась "Марина". Первая в длинной шеренге яхт. Временный дом, с которым пришла пора прощаться.

В этот раз прощаться было труднее, чем обычно. На миг остановившись, Олег оглянулся в сторону ресторана. Ощущение неправильности происходящего не отпускало. "Зацепила она тебя" - якорем тянули назад слова Каролины. Не поддающаяся никакому объяснению женская проницательность. В яблочко. А ведь с Алей с самого начала все было... Странно. Незаметно, играючи привязался к ней как пес. Привык чувствовать рядом. Видеть хоть краем глаза. Мелочи, а увяз за неделю по горло. А теперь отучаться. Даже думать о подобном было смешно. Он будет отучаться от чужой женщины! Будет Будет.

Море, словно соглашаясь, хлестко ударило о берег волной. Вода дошла до ног. И только Олег успел увернуться, как новая волна ударила еще сильнее. Стихия отвлекала и заигрывала. Его стихия. Она уже ждала нового сражения, новой гонки. На самых высоких скоростях, на пределе сил.

«Скоро!» мысленно успокоил себя Сафронов.

«Скоро!» пенная волна лениво откатилась обратно.

Больше не останавливаясь, шкипер двинулся вперед. Невидимый якорь все так же тянул в обратную сторону, впивался в нутро острыми крюками, но куда ему, призрачному, до стихии и полной свободы?

***

Вечеринка в честь окончания любительской регаты набирала обороты. Новоиспеченные яхтсмены разошлись так, что даже свадебные гости стали с завистью посматривать в сторону соседнего заведения. Не веселились лишь двое. Уставший после перелета и долгой дороги Строганов хотел поскорее оказаться в номере отеля, а его молодая невеста - сбежать куда-нибудь подальше от всех и насладиться последними секундами на Сплите. Похожие, но все же разные желания.

- Витя, давай уйдем, - Аля обхватила его со спины.

- Милая, - прервав беседу с одним из гостей, Строганов оглянулся через плечо. - Еще полчасика, и идем. Согласна?

Руки соскользнули и плетью повисли вдоль туловища. Полчаса назад ответ был тот же. Дела и вопросы настигли даже здесь, как проклятие. Они даже поговорить нормально не успели. Пять минут на извинения, и Рогозин самым бесцеремонным образом умыкнул жениха прямо из-под носа. А теперь новая отсрочка. Полчаса.

- Витя - Аля взяла со столика бокал шампанского, который "мучила" весь вечер. Допила в один глоток. - Прости, что отвлекаю.

- Да? - Строганов вновь прервал разговор.

- Я на улицу. Хочу прогуляться.

Разрываясь между желанием смыться и необходимостью обсудить один из волнующих вопросов, Витя поцеловал невесту в висок, тихо шепнув:

- Может, все-таки подождешь?

Удивляясь собственному упрямству, Александра отрицательно покачала головой.

- Ладно. Где тебя потом искать?

- В номере, - глаза девушки радостно вспыхнули. - Я погуляю вдоль пляжа и приду в номер.

- Уверена? Мне бы не хотелось, чтобы тебе что-то...

- Не волнуйся.

Она помахала на прощанье собеседнику жениха и, даже не поцеловав Строганова, выпорхнула из зала. На свободу.

На улице уже стемнело. Прохладный морской бриз порывом обдал свежестью с ног до головы. Заставил вздрогнуть. Приятная дрожь волной прокатилась по телу, прогоняя всякие сомнения и мысли о возвращении. "Как хорошо!" - девушка подняла голову к звездному небу, вдыхая полной грудью аромат моря и цветущих деревьев.

Не прошло и минуты, как ноги сами понесли вперед. Подальше от людей. К яхтам, где в такое время было тише всего. И привычно. Уже привычно.

***

Олег положил в сумку старую бейсболку, ту самую, которую всю неделю регаты носила Аля. Проверил запоры на люках и, выключив свет, стал подниматься наверх. Больше ему нечего было делать на яхте. Впереди оставалась дорога в отель, а утром - перелет и новая гонка. Уже не такая простая, профессиональная: равные соперники, команда, укомплектованная настоящими асами, другая яхта и другая жизнь.

Тусклый свет от уличных фонарей слабо освещал палубу. Сафронов привычным движением, не глядя, закрыл за собой люк и выпрямился. Больше ничего сделать не успел. Прямо перед ним, обхватив себя руками, стояла его фея. Как видение.

- Аля... - сумка с глухим стуком упала на палубу.

- Ты... - девушка сделала шаг назад.

Каблук скользнул по гладкой глянцевой поверхности. Она упала бы. Свалилась бы за борт, и никакой леер на этот раз не выручил. Спас капитан. Олег схватил ее за руку в самый последний момент. Впечатал в себя и крепко сжал в объятиях.

- Тебя и на секунду нельзя оставить без присмотра, - закрыв глаза, он уткнулся носом в волосы девушки. Отпускать не хотелось.

- Не знаю, как у меня это получается, - ответила шепотом Аля.

- Не испугалась?

- Не знаю... Наверное, не успела. - Сердце готово было выпрыгнуть из груди, но она не сдвинулась с места. - Чувствую себя такой неуклюжей.

- Мм... протяжно.

- Совсем

- Маленькая ходячая катастрофа.

Але даже смотреть на него не нужно было - знала, что улыбается. Как всегда. Вдруг все стало легко и просто.

- Ты почему не пришел попрощаться?

- Я при... - осекся. Сказать о том, что пришел и даже попрощался со всеми кроме нее, язык не повернулся. - Был занят.

Девушка аккуратно выбралась из горячих объятий и с недоверием воззрилась на капитана. Он лгал. Впервые за время их знакомства.

- Ясно, - она вновь обхватила себя руками. - Сейчас ты, наверное, тоже занят. Я тогда пойду, чтобы...

- Нет!

Оба, не мигая, уставились друг на друга.

- Не уходи. Ты мне не мешаешь, и вообще... Я совершенно свободен, - плюнув на здравый смысл, признался Олег.

***

Свесив ноги с палубы, двое сидели рядом уже десять минут и смотрели на море. Беседа не клеилась. Короткие фразы ни о чем и одинокие слова. Ветер срывал их с языка и уносил вдаль. Без ответа. Пустое. Прокручивая в голове множество мыслей сразу, двое не знали, что сказать вслух. Она, кутаясь в теплый мужской свитер, все чего-то ждала. Он искоса поглядывал на нее, пытаясь сдержать в узде собственные порывы. Десять минут напряженного, выматывающего молчания под звездным небом. На борту одной из самых красивых яхт марины.

- Знаешь... Все так... - Аля не выдержала первой.

- Глупо?

- Нет. - Закусила губу. Подбирать слова получалось с трудом. - Я хотела бы поблагодарить тебя за все.

- За неделю качки в компании странных типов? - отшутился Олег.

Ему сейчас даже думать о какой-либо благодарности казалось опасным. Двуспальная каюта на носу так манила испытать на прочность упругий матрас. Вдвоем. До утра. И что самое рискованное - одним матрасом дело могло не обойтись. Как и одной ночью. А потом...

- За это тоже, - улыбнулась девушка.

- Всегда к вашим услугам, мисс.

Ответ отдавал горечью, но Аля не почувствовала.

- А еще за фотоаппарат и за то, что ты... - замялась.

- Не нужно. Не нужно меня ни за что благодарить. Хорошо? - строго.

- Да...

Слова опять пропали. Девушка нахмурилась, ругая себя за то, что вообще завела разговор о благодарности, а ее собеседник, зло выдохнув, откинулся спиной на яхту. Олег мысленно клял себя. Более дурацкую ситуацию и представить было сложно. Зачем только попросил ее остаться? Чтобы смотреть, облизываться и ждать, когда фея упорхнет к своему драгоценному Вите?

Оба ощущали, что снова зашли в тупик. Снова незнакомцы, которым нечего делать рядом. Но никто не поднялся и не ушел. Он повернулся на бок лицом к девушке, а та сняла с плеч свитер и надела его как положено через голову. "Упрямая!" - усмехнулся Сафронов, но вслух ничего не сказал.

***

Опять на борту стало тихо. Теплые волны настойчиво бились о бока яхты, и брызги приятно щекотали пятки. Вдали, на возвышенности мигал проходящим судам одноглазый маяк, а город за спиной просыпался для ночной жизни. Вокруг все было буквально пропитано кипучей энергией. Двигалось, сверкало, дурманило ароматами и фантазиями. Как в сказке.

- В Питере сейчас скорее всего сыро и холодно, - голос Али прозвучал едва слышно.

- А здесь еще месяц, и станет невыносимо жарко.

- Жаль, что нельзя остановить время, - девушка откинулась назад, опершись на руки. - У тебя, наверное, скоро новая регата?

- Через три дня. - Олег старательно отводил взгляд от красивого профиля и высокой груди.

- Завидую... А какая это будет регата, такая как здесь?

- Нет. К счастью, нет. Профессиональная гонка. Скоростная яхта, никаких удобств и огромные паруса.

- Как та? - Аля указала на большой явно спортивный парусник, что стоял на приколе у дальнего края марины.

- Нет, - Олегу хватило одного взгляда. - Наши более плоские, без кают, а это кругосветный болид. Красавец.

- Здесь? Кругосветная яхта?

- Да. Что тебя удивляет?

- Никогда не думала, что они могут...

- Останавливаться у берега? - Олег усмехнулся.

- Да, - стыдливо.

- Так многие думают. Распространенное заблуждение. Они останавливаются на контрольных точках и не только. За год в пути чего только не случается.

- Ты так говоришь, будто сам принимал участие.

- Нет, - рассмеялся Олег. - Кругосветка это, конечно, здорово и интересно, но не по мне.

- Долго?

- Очень! Меня звали, но нет. Может, позже решусь, когда надоест скорость, и захочется больше трудностей.

- А сейчас, значит, хочешь скорость.

- Чего мне только не хочется, - хмыкнул. - И скорость в том числе. А тебе?

Сафронов виртуозно перевел стрелки со щекотливой темы.

- Чего хочу я?

- Да. Чего хочет от жизни самая очаровательная девушка этого побережья?

Аля поежилась будто от холода. В чужих устах вопрос, который она постоянно задавала себе, прозвучал как задание на экзамене. Только что ответить? Свадьба, большая дружная семья, стайка маленьких Строгановых, карьера фотографа? Вчерашние решения сегодня вызывали странные чувства. Временами от этого было тревожно, словно посмела усомниться в чем-то священном.

- Так много желаний, что не знаешь, какое важнее? - Олег приподнялся на локтях. Задумчивость Али не прошла мимо его внимания.

- Да уж... - она отбросила со лба волнистую прядь, выпрямилась. - Кота хочу.

Сафронов расхохотался. Такой ответ он никак не ожидал получить.

- Не понимаю, что такого смешного я сказала, - Аля, играючи, ткнула его локтем в бок, заставив ойкнуть. - Да, я хочу завести кота! И не какого-нибудь, а строго определенного.

- Только не говори, что наш полосатый юнга тебя настолько охмурил!

- Безнадежно, - теперь смеялась и Аля.

- Черт! Хочу быть котом! Им достаются самые лучшие девушки, стоит лишь жалобно мяукнуть.

- Неправда! Он уникальный кот.

- Уникальная у него только наглость.

- Это тоже, но... - она сникла. - Но ничего не выйдет. Мало того, что он исчез, так еще и прививки. Я узнавала правила перевозки. Какой-то ужас.

- Что? Проще своим ходом, на лапах через границу?

- Именно.

- Мне кажется, ради тебя он бы и на брюхе переполз.

- Ради мяса!

- И тебя.

- Мяса.

- Только ради тебя, - искренно, без улыбки. - Куда ему без тебя теперь?

- Не надо...

Разговор незаметно подошел к опасному рубежу. Обоим стало не по себе. Договорились о пустяках. Доболтались.

Чертыхнувшись, Олег резко поднялся с места. Пора было прекращать этот мазохизм.

- Уже поздно. - Протянул руку девушке.

Та бросила последний взгляд на море и вложила свою ладошку в горячую ладонь капитана.

- Да. Мне пора.

- Понимаю, - сквозь зубы: - Ждут.

Кивок.

- Еще раз спасибо. - Она нехотя сняла свитер. - И...

- Прощай, - оборвал ее Сафронов.

- Прощай. - Растерянно пожала плечами. Вроде нужно было сказать что-то еще. О том, что, возможно, когда-нибудь увидятся или услышат друг о друге, но не произнесла ни слова.

Лишь губы дрогнули, и меж бровей пролегла складка. Уходить не хотелось. До слез. До глупого "не отпускай". Отчаянно.

И он понял. Прочел в глазах, и в один миг все благоразумие разом куда-то подевалось.

- А, к черту! - рывком притянул к себе девушку.

***

Аля даже пикнуть не успела, как оказалась плотно прижатой к твердому мужскому телу, а горячие смелые губы жадно накрыли ее рот.

Как землетрясение. Земля ушла из-под ног, и все что осталось - широкие плечи под ладонями; сильные руки, бесстыже, по-хозяйски шарящие по телу; одно дыхание на двоих, и губы. Губы повсюду. На щеках, на шее, на чувствительном местечке у вены под подбородком, на ключице, снова на губах и снова повсюду. Бешено, властно, как изголодавшийся.

Аля хватала ртом воздух, задыхаясь от поцелуя. Стучала кулаками по груди и цеплялась за рубашку, когда он на мгновение отрывался от нее.

- Не надо, пожалуйста... - стонала и тут же прижималась губами к губам, умоляя о продолжении.

Олег безумствовал. Чувствуя ответное желание, готов был взять ее прямо здесь и сейчас. Сдерживался из последних сил, чтобы не сорвать платье и не причинить боль. Руки дрожали от напряжения. Пальцы мяли и гладили нежную кожу, оставляя горячие следы. Всего было мало. Мало и быстро.

А когда все закончилось, никто так и не понял, кто первый разжал объятия и отступил. Смотрели друг на друга как загнанные звери. Молчали, проклиная слабость. Хотели сорваться.

Держались.

- Нет. - Аля выставила вперед ладони. - Больше нет! - с надрывом.

Реальность холодным душем окатила ее с ног до головы. "Нельзя", "непростительно", "грязно", "виновата" - калеными клеймами обжигали кожу там, где прикасались мужские руки.

В этот раз он не стал ее останавливать. Сжав кулаки, исступленно смотрел, как уходит, и все больше ненавидел Строганова.

Конец. Фортуна лихо развлеклась с ним и бывшим конкурентом. Вновь свела вместе, но без шанса на победу. Для него.

- Прощай, фея, - прохрипел Олег вслед удаляющейся девушке.

Ничего не осталось. Тоска и одинокий силуэт с каждым мгновением все больше растворяющийся в темноте. Безвозвратно. Оглушенный, он выждал до последнего, а затем быстро разделся и прыгнул в воду. Прочь от мыслей и желаний в прохладные пенные волны.

Море приняло любимого сына с радостным плеском. Беззаботно бросило в лицо соленые брызги, утянуло от берега. Он не сопротивлялся. Отдался на волю стихии, позволяя той лечить себя бездонной глубиной и черной далью. Как всегда.

***

В соседних номерах еще горел свет, но в этом было темно и тихо. Обнаженный мужчина лежал на кровати, закинув за голову руки. Дразнясь, коварные лунные лучи ласкали не прикрытое никаким одеялом красивое, сильное тело. Гордый профиль, широкие плечи, узкие бедра... Казалось, он ждет. Вот-вот откроет глаза, скажет «привет» своим бархатным голосом. Улыбнется...

Александра бесшумно закрыла за собой дверь и, опершись о косяк, остановилась у порога. Ноги отказывались подчиняться. Невыносимо трудно было сделать хотя бы шаг вперед.

- Витя, - позвала Аля еле слышно.

Молчание в ответ.

- Витя...

Он вновь не ответил. Даже не шелохнулся, и глаза по-прежнему были закрыты.

- Господи, спасибо тебе, - Аля прижала ладонь к своему горячему лбу и облегченно вздохнула.

Всю дорогу до гостиницы она мучилась, не зная, как взглянуть ему в глаза. Как выбросить из головы безумный поцелуй на пристани и не причинить боль. Но судьба распорядилась сама. Витя всегда баловал ее. Делал все, чтобы она чувствовала себя счастливой. Сделал и сейчас.

Часы на стене показывали полночь. За окном ярко сияли звезды, подмигивая одна другой. На столике у изголовья дожидался своего времени дорогой подарок новый фотоаппарат. А в кровати, изможденный работой и нечеловеческим графиком, смотрел сны ее мужчина. Будущий муж.

Глава 11. Матч-рейс

Матч - рейс это самостоятельный вид парусного спорта,

в котором на старт одновременно выходят только две яхты.

Морской словарь

Полтора месяца спустя.

Хорватия. Сплит

Невероятная, созданная для единственной цели - покорения скорости, сверхлегкая яхта уже четвертый раз за день шла к финишу первой. В морской дуэли «один на один» сегодня ей не было равных. Другая яхта, похожая как две капли воды, отставала на пару сотен метров. Ее команда все еще надеялась нагнать соперника, но была обречена. Нынешний лидер гонки не допускал ошибок. Уставший, вымотанный экипаж раз за разом проявлял чудеса выдержки и сноровки, безукоризненно выполняя команды своего молодого шкипера. А тот гнал.

Николай, проклиная все и вся, с сумасшедшей скоростью крутил лебедку. Напротив него тем же самым занимался второй триммер. Как двое из ларца, они мастерски настраивали гигантские, словно лопасти аэробуса, паруса, строго следуя распоряжениям шкипера. Рядом, умудряясь выполнять несколько действий в одну секунду, вкалывали другие спортсмены. Никто не расслаблялся. Последние минуты гонки решали все, и рулевой выжимал из корабля и команды последние силы. Пот стекал по спинам, пальцы немели от усталости, но яхта шла первой. Опять. Как утром, так и вечером. Первый день международной парусной регаты подходил к концу, двенадцать экипажей успели по четыре раза сразиться в коротких парных матч-рейсах, и претендент на первое место был более чем очевиден.

Никто так и не понял, какой демон вселился в Олега Сафронова. Тот не щадил ни себя, ни товарищей. В первый день из пяти отданная в полное подчинение профессиональному шкиперу яхта, буквально летала, не касаясь воды. Течение, ветер, сама трасса - Олег использовал все ресурсы. Команда готова была молить о пощаде. Все как избавления ждали вечера и в тайне радовались, что на следующие четыре дня согласно правилам у штурвала встанет владелец яхты, а Сафронов отойдет на вторую роль. Четыре дня гонок флота - никаких поединков один на один. Долгие общие заплывы на скорость. И что самое главное - нынешний шкипер будет лишь наблюдать и подсказывать капитану.

Николай последний раз крутанул ручку лебедки, убедился, что парус стоит, как надо, и устало осел на палубу. Последний финиш высосал из него все силы. Вроде и не первый раз на таком турнире, не первый день рядом с другом, а не узнавал того. Вторая профессиональная регата этого месяца оказалась еще безумнее первой. Олег как заведенный ставил рекорды в классе, испытывая на прочность яхту и экипаж. Не щадил никого, а себя меньше всех. Он побеждал. И даже Плотников боялся ослушаться рыжего деспота. Но здесь, на Сплите, Сафронов превзошел себя, словно само место толкало на сумасшествия. Это беспокоило Николая больше всего.

Санкт-Петербург.

Офис Виктора Строганова

Развалившись на шикарном диване, Рогозин внимательно смотрел телевизионную трансляцию награждения победителей второго этапа парусной многодневки RC44 Championship Tour. Рядом со своего рабочего места за трансляцией следил и хозяин офиса.

С экрана зрителям радостно улыбался немолодой худощавый мужчина.

- Бывают сражения, в которых победа - это счастье и радость, а бывают победы, когда ничего не ощущаешь из-за груза ответственности, - вещал с победного пьедестала Афанасий Плотников, капитан и владелец одной из команд. - Еще пять лет назад мы были новичками в гоночном классе RC44. Мы тянулись в хвосте, догоняя сильнейших, и учились. Ни одной российской команды, ни одного обученного гонщика. Пионеры рядом с прославленными новозеландскими, американскими, греческими экипажами. Но мы старались! Пять лет упорных тренировок, экспериментов и ошибок пролегли на нашем пути к успеху. И вот мы здесь. - Он постучал пяткой по дощатому настилу. - Мы лучшие среди равных!

- Вить, выруби эту херню, - лицо Рогозина перекосило от отвращения. - Слушать противно. Этот Плотников всегда был выскочкой и пустобрехом. Им и остался.

- Выскочка - не выскочка, а победа во всех матч-рейсах - это показатель. Пятьдесят процентов победы куется в первый день. Он выковал. Если бы еще на гонках флотов так себя проявил, стал бы яхтсменом года.

- На матч-рейсах его и на яхте не было! Не мне тебе рассказывать. Там рулил шкипер, а уж никак не этот...

- Правила это допускают, - зная заранее, для чего Рогозин завел беседу, Виктор не стал подбрасывать дрова в топку спора. - Матч-рейсы профессионалам, гонки флотов любителям. Специфика класса.

Собеседник махнул рукой и рывком поднялся с места. Второй за неделю разговор заканчивается одним и тем же - Строганов гнул свою линию, не слушая никаких аргументов, а он был вынужден изворачиваться и уговаривать.

- Кто бы только знал, как все меня достало! - Лев Семенович не выдержал. - Через неделю должны начаться тренировки новой команды, а ты... Продай мне «Александру»! За любые день продай!

- Мы уже говорили, - вздох. - Яхта не продается. Это совместный проект. Совместным и останется.

- Ну так какого лешего ты каждый раз отклоняешь кандидатуру на роль нашего шкипера?

- Кроме Сафронова в мире хватает талантливых моряков.

- В мире? - Рогозин схватил со стола последний выпуск журнала "Большой спорт" со статьей о самых талантливых яхтсменах планеты и громко хлопнул им о столешницу.

Обложку журнала украшало фото Сафронова. Щурясь от солнца, молодой подтянутый капитан смотрел вдаль и счастливо улыбался. Кадр из хорватской любительской регаты. Фотограф идеально выполнила свой заказ, а пара строчек с впечатлениями о путешествии сделали статью интереснее и теплее. За утро Строганов наизусть выучил каждое слово, сказанное невестой о бывшем сопернике: "Прекрасный капитан и чудесный человек. Рядом с ним любое испытание казалось по плечу, и не хотелось, чтобы регата заканчивалась". Две долбанные строчки, написанные любимой женщиной. Стандартные шаблонные фразы, которые, возможно, и не она сказала, а журналист приписал ей. Но взбесили. Будто именно та неделя в море и сам Сафронов были виноваты в отчуждении, возникшем между ним и Александрой в последнее время.

- В мире есть достойные спортсмены.

- Вот он твой мир, - Лев Семенович указал пальцем на журнал, а затем на телевизор. - Команда Плотникова первое место. Какой еще мир тебе нужен? Будешь Конюхова из кругосветки отзывать или у Ларри Эллисона переманивать? Я себе это живо представляю. Придем вдвоем и попросим: "Ларри, а не одолжишь ли ты нам Эйнсли или Спитхилла? Мы тут лодку построили точь-в-точь как у тебя, а гонять некому".

- Хватит! - Строганов не выдержал. - Я уже веду переговоры с нужными людьми.

- Какими нужными? - сквозь зубы. - В нашем колхозе в кои-то веки появился шкипер мирового уровня. Свой! Самородок из допотопного одесского яхт-клуба, который в тридцать рвет матерых голландцев, как Тузик грелку.

- Я не могу доверить "Александру" Сафронову! - Виктор поднялся из кресла, оперся руками о стол.

- А я не хочу видеть на борту первой русской яхты ни одной иностранной морды. - Напротив него с точно таким же непримиримым выражением лица остановился Рогозин.

- Нет.

- Да. И не заставляй меня накладывать вето на весь проект.

***

В уютной старенькой фотостудии на окраине Питера сегодня было шумно и весело. За хохотом детворы не были слышны щелчки фотоаппарата и недовольное ворчание администратора. Маленькие модели, забавно картавя, выпрашивали у родителей то конфеты, то сок, а девушка-фотограф, стараясь быть как можно менее заметной, исправно ловила каждый радостный момент своим фотоаппаратом.

Третья съемка за день. Аля не успевала ни поесть, ни передохнуть. От неудобных поз и ползания на коленях уже болела спина, а от пустого чая урчал желудок. Но она не замечала. Юная фотомодель, рок-музыкант, семейная пара с детьми - у каждого была своя неповторимая аура. Каждый по-своему раскрывался за короткое время фотосессии. И Аля не могла себе позволить упустить те искренние моменты, когда среди осторожной важности или пугливой насмешливости проскальзывали живые яркие эмоции.

Как теннисист удар, она ловила каждый сокровенный миг, и забывала обо всем. Горела любимым делом. Глотала в перерывах черный чай из термоса. Не глядя, ловко меняла батарейки в сменном башмаке фотоаппарата. Успевала повсюду и лучилась восторгом. Волшебное время, ради которого стоило терпеть любые неудобства и упреки близких.

У нее получалось. С каждым днем, с каждой фотосессией фото выходили все лучше и лучше. Прежние клиенты приводили новых, рекламные агентства сами находили номер телефона, предлагая съемки. Журналы печатали фотографии. Все так же, как и раньше, только намного интенсивнее, с полной отдачей. И ни мама, ни жених, почти полностью потерявший ее из вида на полтора месяца, не останавливали.

Вот и сегодня. Виктор хотел пообедать с ней в ресторане, а вечером отвезти к себе. Обычное, вполне естественное желание жениха провести свободное время со своей невестой. Но съемка и необходимость заняться обработкой фотографий спутали все карты. Аля не узнавала свой голос, когда отказывалась. Извиняясь и в десятый раз за месяц умоляя не сердиться, сбегала в работу. В мир фотошопа и лайтрума из горячих объятий, от разговоров о будущем.

Такая глупость. "Непростительная ошибка" как сказала бы мама. Вот только сама Аля смотрела сейчас на большую очаровательную семью и чувствовала, что иначе не смогла бы. Внутри все словно переворачивалось от странной пустоты и тревоги, перебороть которую не получалось. Безумный поцелуй с одним мужчиной и последовавшая за ним долгая ночь рядом с другим выбили почву из-под ног. Как она такое допустила? Как сейчас смеет думать об Олеге, вспоминать его губы, волнение от поцелуя и восторг? А как же Витя?

"Всего один поцелуй, и я на распутье!" - Аля поражалась сама себе. Подготовка к свадьбе не прекращалась. За маем пришел июнь, за июнем - июль, приближая невесту к дате бракосочетания. А она все плыла по течению, не в силах сказать любящему жениху, что запуталась. Она молчала, а сам Виктор, казалось, даже не замечал перемен. Словно черепахи под панцирем, скрывались оба. Днями. Неделями.

А малыши с родителями счастливо улыбались друг другу. Забыв о фотографе и съемке, возились с игрушками и громко смеялись. Две милые нарядные девчушки и любящие их мать и отец. Аля наводила объектив, меняла свет - делала свою работу. Сегодня чуть усерднее, чем обычно. Распланировав график до позднего вечера, по уши погрузившись в процесс. Рьяно, лишь бы только не увидеть случайно на витрине какого-нибудь киоска обложку журнала с знакомой фотографией. Лишь бы только не расплакаться от бессилия.

***

Хорватия. Сплит

Второй тур RC44 Championship Tour закончился незаметно. Казалось, еще вчера яхты бороздили море, а сегодня их ловко демонтировали и готовили к перевозке. Чудо инженерной мысли, гоночная яхта, собиралась и разбиралась как детский конструктор Lego. Фуры для их транспортировки в следующий порт уже ждали. Техники делали всю работу прямо в марине, пока экипаж подводил итоги и разбирал ошибки. А Афанасий Плотников, владелец яхты и состоятельный бизнесмен, стоял красный как знамя над Рейхстагом и молча слушал нотации своего молодого шкипера.

Всегда сдержанный Сафронов сегодня не церемонился.

- Дважды! - Олег стукнул кулаком о борт. - Я повторяю - дважды у нас рвался парус. Один раз нам приходилось возвращаться и подбирать выпавшего члена экипажа. Трижды были на грани столкновения.

- Олег, я не мог это предусмотреть! Плотников не сдержался. - Это гонка. Каждую секунду что-то меняется.

- Да неужели?

- Сафронов!

- Каждую секунду, Афанасий Дмитриевич, я стою у вас над душой и, как идиот, ору, что надо делать!

- Но...

- Но вы пропускаете все мимо ушей, теряете экипаж и рискуете нашими жизнями.

- Вот это уже слишком! - вскипел оппонент. - Что ты себе позволяешь? Это не твоя яхта и не твоя команда. Не забывайся!

- Да, но я, черт возьми, ее шкипер. И мне не плевать на безопасность экипажа и результаты гонки.

- Это мои проблемы!

- Конечно. Вот только все ошибки и просчеты автоматически списываются на меня. И именно от меня ваша команда ждет точных и правильных решений.

Николай слушал эту перепалку и качал головой. Друг действительно перешел черту. Так говорить с шефом не смел никто из них, и Сафронов прекрасно об этом знал. Тормоза у Олега отказывали все чаще, и пусть он был прав, в последствии такая прямота могла нехорошо аукнуться.

***

Вечером на причале было тихо и очень жарко. Июль на Сплите здорово отличался от мая. Жара не спадала ни на день, и о прохладном морском бризе оставалось лишь вспоминать. Олег вспоминал. Швырял в воду плоские камни, пил пиво и без слов общался с пушистым полосатым собеседником. Кот нашел его сам. Прибился как к законному хозяину еще в первый вечер и не пропускал ни одной одинокой вечерней посиделки. Сегодняшняя должна была стать последней.

- Ну как оно? - Николай появился будто из ниоткуда и, усевшись рядом, голыми руками открыл припасенную другом бутылку пива.

- Если ты о пиве, то нормально. - Олег даже не повернулся, чтобы взглянуть. Вместо него на пришедшего желтыми катафотами блеснул кот.

- Сам ты - пиво, - друг погрозил коту кулаком и жадно опрокинул в себя половину содержимого бутылки. - Я о жизни. Плотникова ты зря при всех чихвостил.

- А надо было интим устроить?

- Интим... - Николай сделал вид, что задумался. Может, и интим. Только не с Плотниковым, а с какой-нибудь симпатичной туристочкой. Парочка красоток, между прочим, тобой интересовалась.

Олег пониже опустил козырек бессменной бейсболки и сделал вид, что не услышал.

- Вот только не надо строить из себя одинокого волка! Волк - он, знаешь ли, тоже кобель.

- Коль, отстань. Ладно?

- Да я бы с удовольствием. Только не могу. Как на Сплит вернулись, так тебя словно подменили. Психованный такой стал свои пугаются.

Сафронов пожал плечами.

- Скоро только этот, блохастый, - друг указал на кота, - будет выносить тебя. И все.

- Коля, - Олег залпом допил свое пиво. - Если ты боишься, что Плотников выпрет меня, и вся команда останется на него одного, то зря. Стерпит Афоня. Так что не трать свое драгоценное время на душеспасительную беседу.

- От зарядил! - хмыкнул Николай. - Бабу тебе надо. Злость спустить. А лучше не одну, а сразу двух, чтобы мозги включать некогда было.

- Тебе неймется - ты и спускай... Злость. А обо мне беспокоиться не надо.

- Я-то через день дома буду, с женой. А ты... - Николай хотел было еще что-то сказать, но поняв бессмысленность попытки, достал сложенный вдвое глянцевый журнал и кинул перед другом. - Твоя зазноба отметилась-таки парой слов. Негусто, но много ли тебе сейчас надо?..

Дожидаться реакции Сафронова он не стал. Усмехнулся, заметив удивление на лице, да и потопал неспешно к гостинице. О странной связи лучшего друга и девчонки догадаться было не так сложно, как думал сам Олег. У обоих крупными буквами на лбу был написан интерес друг к другу, и только сами они все от кого-то прятались и делали вид, что ничего не происходит. Наивные как дети.

***

Будущему шкиперу своей новой гоночной яхты Рогозин позвонил сам. В дурацком перетягивании канатов со Строгановым он все-таки одержал победу, и теперь следовало как можно скорее начать подготовку команды.

Олег ответил не сразу. Лев Семенович уже собирался положить трубку, когда в динамике послышалось четкое и сухое "слушаю".

- Привет, чемпион, есть разговор, - Рогозин сразу перешел к делу. - Только ты присядь вначале. Я тебя сейчас сильно удивлю. И порадую.

Не сводя взгляда с раскрытого журнала, Сафронов поудобнее взял телефон и приготовился слушать. Казалось, ничем особым удивить его уже было нельзя, однако уже пару минут спустя понял - Бонифаций не шутил. Новая встреча с феей, как и в прошлый раз, закончилась лихим поворотом в его судьбе. Профессиональный потолок, в который еще недавно уткнулся головой, вдруг стал очень далек. Новая яхта, новые соревнования, новая ответственность прибыли. Все могло измениться. То, о чем мечтал, но не надеялся, теперь обещало превратиться в реальность.

- Ну как тебе мое предложение? - закончил рассказ Рогозин. - Сразу согласишься и продашь душу, али дать тебе целую минуту на раздумья?

- Минуту? - хмыкнул Олег. Оба прекрасно знали, каким будет решение.

- Аукцион невиданной щедрости, - расхохотался собеседник.

- Помнится, в Одессе было десять секунд.

- Старею! Совсем добрый стал.

- Так я и поверил, - Сафронов похлопал ладонью по журналу, оттянул ворот майки, будто тот душил, и ответил: - Семеныч, готовь коньяк. Я твой с потрохами. Когда начинаем?

- Вчера, Олежка, вчера, - уже серьезно. - До первого соревнования остался месяц, а до презентации неделя. Тебе с Колей придется здорово попотеть, чтобы наша посудина не потонула в Финском заливе еще до официальной части.

- Не густо со временем, - Олег уже прикидывал, как будет добираться домой, и что в первую очередь нужно будет сделать. Неделя Мало.

- Один из твоих новых боссов редкостный муд*к.

- Для меня это не секрет. - При мысли о Строганове захотелось крепко припечатать что-нибудь кулаком.

- Ладно. - Рогозин уже собирался закончить разговор. - С Витей вопрос решен. Приезжай скорее.

Взгляд Олега вновь остановился на журнале. "Прекрасный капитан и чудесный человек. Рядом с ним любое испытание казалось по плечу, и не хотелось, чтобы регата заканчивалась", - строчки не давали покоя.

- Семеныч... - Сафронов откашлялся, будто что-то мешало говорить. - Когда у Строганова свадьба?

На другой стороне телефонной связи послышалось недовольное кряхтение.

- Просто скажи дату, - с большими промежутками между слов повторил Олег.

- А может тебе еще адрес ее сказать, и предупредить, чтобы ждала?

- Не надо. Адрес сам выясню. Дату скажи.

- Сафронов! Ты мне как сын, но... Подпишешь контракт - потом делай, что угодно. Второй раз я Витьку за жабры не возьму.

- Семеныч, все будет в лучшем виде. Не томи.

Кряхтение в трубке сменилось тихим, витиеватым матом.

- Осенью, - наконец сдался Рогозин. - Осенью красавицу окольцуют. Времени у тебя еще вагон и маленькая тележка. Только будь добр - подпиши вначале контракт!

***

Засунув телефон в карман джинсов, самый молодой из шкиперов экстра-класса задумчиво смотрел вдаль. Все складывало как нельзя лучше. Ссора с Плотниковым уже стала далеким прошлым, а будущее...

- Пожелай мне удачи, кот, - впервые за долгое время на лице Олега появилась улыбка.

Словно поняв, что с ним прощаются, вместо пожелания удачи пушистый собеседник нахально полез на руки. Бульдозером. От неожиданного напора Сафронов на миг даже растерялся.

- Эй, кот, - он попытался снять с себя животное, но тот пустил в ход тяжелую артиллерию и нежно заурчал. - Права была фея, ты парень со странностями.

Странности на этом не закончились. Вдобавок к мурчанию кот принялся тереться лобастой головой о грудь человека, и тот, тяжело вздохнув, кое-как смирился. Спустя пару минут под размерное мурканье в голову пришла совершенно безумная идея.

- А ты точно бесхозный? - Олег почесал кота за ушком. - Потому как если бесхозный, то приглашаю прокатиться.

И повернул сосредоточенную кошачью морду в сторону огромных тягачей с питерскими номерами.

Кот растопорщил усы, но с рук не слез.

Глава 12. Пеленг

Пеленг местоположение объекта, выраженное в градусах;

определяется по компасу.

Различают истинный и магнитный пеленг.

Морской словарь

Больше всего на свете светская львица и супруга одного из самых богатых бизнесменов страны Нонна Рогозина любила своих детей. После детей следовал муж, а затем покой. Иногда в иерархии ценностей "муж" и "покой" менялись местами. Случалось это довольно часто каждый раз, когда благоверный загорался какой-либо сумасбродной идеей. В последние дни уровень сумасбродства Льва Семеновича Рогозина прямо таки зашкаливал.

- Вот скажи мне, рыбка, - миллиардер, положив голову на колени супруги, отдыхал на диване. - Как такое возможно: у меня орда помощников. Директора, генеральные менеджеры, топ-менеджеры, президенты компаний и прочая высокопоставленная шушера. Я без пяти минут депутат парламента. А какую-то яхту без меня укомплектовать никто не может.

- Несчастный! - Нонна как веером помахала над мужем журналом, который до этого читала. - Бедняжка.

- Нонна! - с упреком.

- Лева, ты хочешь, чтобы я тебе посочувствовала? Я сочувствую.

- Злорадно как-то.

- А ты хотел, чтобы я всерьез горевала? - усмехнулась Рогозина. - Ты построил себе новую игрушку, никому не даешь с ней играться и еще чему-то удивляешься.

- Протестую. Яхта - не игрушка! Она - капиталовложение в имидж моего холдинга. И страны.

- Конечно-конечно. Как и все остальные твои яхты.

- Рыбка, - Лев Семенович хитро сощурился. - Эта - не остальные. Она последнее поколение лодок, созданная для Louis Vuitton Trophy. А это Формула-1 в парусном спорте.

- Ой-ой.

- Даже олимпийские соревнования по яхтингу детский сад в сравнении с гонками на таких лодках, - Рогозина распирало от гордости. - Никакому Плотникову и не снилось подобное.

- И для этого ты переманил его шкипера.

- Не переманил, а вернул.

- Поманил парня сладкой конфетой, - супруга продолжала. - И разругался с Витей.

Все-таки она слишком хорошо знала своего мужа. Тот нахмурился, вспоминая недавний разговор с компаньоном. Давненько ему не приходилось добиваться своего ультиматумами. А уж обещать наложить вето на проект... Не думал он, что до этого дойдет, но дошло. Даже сейчас, два дня спустя, неприятный осадок все еще чувствовался.

- Строганов, эх, Строганов. С одной стороны я его понимаю. У Сафронова нет опыта управления такими яхтами, с другой - знаю, что Олег научится быстро.

- И чтобы донести эту светлую мысль, пришлось ругаться?

- Он все никак не может простить Олегу то старое поражение. Хотя это поражение

- Договаривай. Мне уже самой интересно стало. Нонна легонько потянула мужа за ухо. - Ты ведь тогда две недели пьянствовал со своим Сафроновым, а мне так ничего и не рассказал.

Лев Семенович закатил глаза, изображая леность, но все же начал.

- Понимаешь, еще несколько лет назад Сафронов и Строганов были равными. Витя неплохо выступал, и в последней регате его команда была фаворитом. Все прочили им первое место. Моим архаровцам пятое или даже седьмое, а им первое. Ну, я тогда и пошел ва-банк. Олег на таких соревнованиях никогда не участвовал. Незнакомая яхта, новая команда, но я рискнул и перевел его в RC44. Прежний шкипер и экипаж поверить не могли, но мне что седьмое место, что вообще из бухты не выходить один хрен.

- И он выиграл?

- Не сразу, - Рогозин рассмеялся. Первые матч-рейсы мы сливали всем подряд. Я начинал пить сразу, когда яхта отчаливала от линии старта. Судьи сочувственно хлопали меня по спине и успокаивали шансами отыграться в гонке флота. Но в третьем заплыве все изменилось. Олег понял, как и что надо делать. Мы стали побеждать, а в последнем решающем туре он оставил Строганова с носом. - Самодовольная улыбка расплылась на губах миллиардера. - Опасный был маневр. Никто и никогда подобные не совершал. Витя не справился с управлением, его яхта опрокинулась, а Сафронов пришел к финишу в гордом одиночестве.

- Он специально опрокинул соперника?

- Хм... Возможно. Этот рыжий импровизировал, а Витьке не хватило фантазии понять задуманное. Он, кстати, потом долго оспаривал результат гонки. Переругался с судьями, но без толку.

Лев Семенович как сейчас помнил красное от гнева лицо компаньона, когда тот поздно вечером явился к нему в номер. Гордый и побежденный Строганов смотрелся угрожающе. К счастью, они с Сафроновым к тому моменту уже были в хлам, и все упреки и гнев прошли мимо. Утром сказанное помнилось смутно, однако Витя ничего не забыл.

- Да Ты в своем репертуаре, - усмехнулась супруга.

Теперь и ей стали понятны злые взгляды, которыми обменивались бывшие соперники на Сплите. Красавчик-капитан с улыбкой чеширского кота и не менее красивый, но суровый Строганов. Пламя и лед.

- Сафронов - мой шкипер! Он мне как сын, ты ведь знаешь. Подучился там-сям, набрался опыта. Теперь готов покорять новую вершину. И я буду не я, если не покорит!

- Лева-Лева, - поцокала языком Нонна. - Вот слушаю я тебя и радуюсь.

- Чему?

- Тому что у нас одни девки. Был бы сын, ты бы его замучил своими наполеоновскими планами. Сафронова этого, уже предвижу, что замучаешь.

- Этот из такого теста... Справится! - и немного подумав, добавил: - Если глупостей не натворит. А сейчас он как никогда близок к одной глупости.

И как Нонна не сверлила его вопросительным взглядом, не признался.

***

Олег добрался до Питера быстро. Потребовался день для завершения дел и разговора с Плотниковым, и меньше дня на дорогу. Старенький запылившийся форд как всегда ждал своего хозяина на стоянке аэропорта, и судя по тому, что он завелся с первого раза, удача в этот день была на стороне Сафронова. Это радовало. Решив не искушать судьбу, Олег быстро забросил вещи в квартиру и сразу же направился на верфи. Ему не терпелось увидеть яхту, а кроме того после обеда предстояло еще одно интересное мероприятие. Пушистый нелегальный мигрант вот-вот должен был прибыть в город.

На верфи его уже ждали. Помощник Строганова провел шкипера в кабинет босса. Никаких лишних вопросов на пропускном пункте. Никакого просиживания штанов под дверью, пока его сиятельство собирается с мыслями или пьет чай. Фортуна ласково улыбалась своему любимчику, и даже когда Виктор положил перед ним контракт, цифры оказались выше, чем стоило ожидать.

- Гонорар экипажу платит Рогозин, - новоявленный босс презрительно хмыкнул и отвернулся к окну.

В следующий раз он заговорил, только когда они спустились в производственный цех.

Укрытая тканью яхта стояла особняком. В отличие от остальных заказов возле нее не было ни единой души. Заградительная лента отделяла ее от остальной части помещения, а идеальный порядок и чистота говорили, что к этому объекту простым смертным доступ был запрещен. У Олега мурашки побежали по спине от предвкушения.

Строганов не спешил. Заметив нетерпение в глазах шкипера, медленно обошел яхту по кругу. Как отец, который решал, отдать ли замуж любимую дочь, он все оттягивал и оттягивал момент. Но Олег прекратил игру первым. Сбросив сумку на пол, подхватил ткань и принялся ловко "раздевать" свою новую яхту. В одиночку.

- Твою ж... - Сафронов восхищенно погладил гладкий борт. - Даже не верится, что такой муд*к как ты, мог построить подобное.

Лодка впечатляла. Двадцать пять метров карбоновой мощи. Сверкающие хромом поручни. Матовая белоснежная палуба. Крепкие тросы и самое современное оборудование. Рожденная рассекать волны красавица была готова к любой гонке.

- И какая ирония, что такому выскочке, как ты, предстоит ею управлять, - парировал Виктор.

- Кесарево кесарю!

Ткань мягко стекла с кормы, обнажив название. Олег хотел бы не заметить, но заметил. Одно слово. Длинное красивое слово. Сафронов на миг прикрыл глаза, будто ослепило вспышкой. Сердце билось ровно и громко. Все в порядке, однако на душе стало паршиво.

Любуясь реакцией оппонента, Строганов сложил руки на груди.

- Ты не самый лучший для нее, - кивком указал на яхту. - В мире есть с десяток шкиперов, управлявших подобными. Они опытнее, старше, мудрее, но ей достался ты.

- Будем считать, - Олег взобрался на борт, - что я твое личное проклятие, - усмехнулся.

- Рок, - хмыкнул Виктор. - Уж не знаю, что такого нашел в тебе Рогозин, но только посмей ее утопить.

- Специалист по этой части среди нас ты. Я предпочитаю приходить к финишу на лодке, а не рядом, вплавь.

Строганов тихо выругался, а Олег, не обращая на него никакого внимания, продолжил исследование яхты.

- Семеныч сказал, что презентация на днях, - руки ласково погладили холодный металлический штурвал. - Экипаж набран?

- Есть все. Ты и твой триммер были последними.

- Тогда завтра же надо начать обкатку. С полной командой.

- В семь утра. Не проспи. Я лично выведу ее в залив.

- Ну тогда сам уж как-нибудь отдери свою начальскую задницу от матраса.

Виктор окатил собеседника ледяным взглядом. Сафронов - тот самый шкипер, которого так восхваляла в статье его невеста. Мысль о ней тотчас отозвалась тупой болью под грудиной.

- Матрас - не женщина, но в семь буду.

Намек был настолько прозрачен, что теперь пришел черед материться Сафронову. Сдержался он с трудом, но продолжать разговор дальше расхотел.

- Предлагаю на сегодня завершить, - Виктор сверился с часами. - У меня еще дела.

- И у меня тоже, - одобрительно кивнул Сафронов и спрыгнул вниз. - Лодка хороша, но завтра станет ясно, на что она способна.

- До завтра, - проигнорировав протянутую руку, Строганов резко развернулся.

Дела действительно не ждали, но еще больше ему хотелось избавиться от общества бывшего конкурента. Сегодня был особенный день, и Сафронов как дурная примета был ни к чему.

- Муд*к, - Олег тряхнул рукой и ловко подхватил свою сумку.

Часы показывали полдень, и времени на все про все оставалось не так много. Стоило поспешить.

***

В одном из лучших ресторанов Санкт-Петербурга.

Вечер того же дня.

Зачарованно глядя, как официант наполняет бокал, Александра собиралась с мыслями. Она все-таки согласилась на встречу. Пусть не дома, а в ресторане, но ощущение неловкости не покидало. Это было незнакомо, особенно с ним.

Взгляд сам собой остановился на лице спутника. Чувственные изогнутые губы плотно сжаты. Подбородок гладко выбрит, и это вечером, явно для нее! Белоснежная рубашка, дорогой костюм и, как парфюм, аура властности и железной воли. Виктор был красив. Даже с уставшими глазами и ранней сединой на висках. Непозволительно красив. Как идол.

Строганов выжидал. Сегодняшняя встреча слишком отличалась от предыдущих. Куда-то исчезли легкость и простота, канула в лету успокаивающая повседневность. Будто незнакомцы, а не жених и невеста.

- Выглядишь уставшей, - не дождавшись первого слова от спутницы, он бросил быстрый взгляд поверх бокала.

- Работа. Заказов собралось много. - Аля сделала глоток вина. От напряжения начала болеть голова.

- Понимаю, - ироничная улыбка коснулась губ. Глаза по-прежнему смотрели внимательно и обеспокоенно. - Видел фотографии в "Большом спорте". Поздравляю.

Девушка поблагодарила кивком. Сделала еще один глоток. В этот раз больше.

- Как продвигается твой таинственный проект?

- Таинственный? - Виктор усмехнулся. Скоро презентация. И все тайное станет явным.

- О! Наконец я познакомлюсь со своей соперницей, - старая шутка прозвучала грустно.

- Солнце, у тебя нет соперниц. У тебя есть я, но моя хроническая занятость...

- Я все понимаю.

- Нет, - он тяжело вздохнул. - Это меня не оправдывает, но скоро у нас будет больше времени. Скоро все закончится.

Аля вздрогнула. В голову лезли непрошеные мысли и ассоциации. "Скоро все закончится" - мысленно повторила самой себе и не поняла, какое из трех слов напугало сильнее.

- Витя, - она отложила в сторону столовые приборы. Начать говорить было трудно, но молчать, казалось, уже невозможно. - Я больше так не могу. Нам нужно поговорить.

Он плотно сжал губы, сдерживаясь. Вот оно. То самое заряженное ружье, которое висело уже полтора месяца.

- Я не знаю, как так вышло. Не понимаю, хотя стараюсь понять. Все изменилось, - Аля до боли закусила губу. - Такое ощущение, что мы три года шли куда-то, вместе и сами по себе, а сейчас...

- Говори, милая.

- Я боюсь, Витя. Боюсь, что мы ошиблись.

- Аля...

- Нет, дослушай, пожалуйста, - молитвенно сложила руки, прерывая его. - Мне хорошо с тобой, я знаю, что ты меня любишь. И я тебя. Люблю. Но... А вдруг этого мало? Вдруг мы ошибаемся?

- Ошибаемся? Три года?

- Мы жили каждый своей жизнью. У тебя были яхты и работа, у меня учеба и фотография. Катились по накатанной.

Напряженная тишина в ответ.

- Витя, может, не будем спешить?

Она смогла. Сердце колотилось как бешеное. Во рту пересохло, а теплые пальцы мгновенно стали холодными. Испугалась. Словно только что совершила самое настоящее преступление.

А Виктор все молчал. Смотрел на нее, не моргая. Думал о чем-то, и не пошевелился, даже, когда официант принес заказ.

Все сложилось, как он и предполагал. Отчуждение, возникшее в последние недели, наконец вылилось в признание. Его солнце, его милая девочка оказалась храброй. Она сделала первый шаг. Теперь дело было за ним, и упускать ее он не собирался. Ни за что.

- Давай поедим, - произнес хрипло. - После я хочу тебя кое с кем познакомить. Давно нужно было, но... Потом и решим.

***

Кот не мяукнул ни разу. Он будто знал, куда его везут, и не выражал по этому поводу никакого недовольства. Что на яхте, что в кабине грузовика, что в старом Форде он вел себя одинаково. Не удивляясь ничему, спокойно вылизывался и лишь изредка поглядывал по сторонам окосевшим от активного причмокивания взглядом. Олег даже завидовал полосатому. Ему, бывалому моряку, спортсмену-экстремалу сейчас очень не хватало здорового кошачьего пофигизма. Волновался как мальчишка на первом свидании. Уже и забыл, когда оно было, это первое, но сейчас явно было нелегче, чем тогда. Пальцы выстукивали на руле примитивную мелодию, а прохожие, озираясь, будто спрашивали: «Не сошел ли ты с ума, рыжий?».

Он чувствовал, что сошел. Остановив машину на светофоре, Олег в очередной раз глянул на полосатого путешественника и мысленно покрутил пальцем у своего виска. Идея подарить Але кота с самого начала была бредовой. Сейчас же, рядом с ее домом, она стала казаться не просто бредовой, а идиотской. Зачем он ей? Зачем ей они оба, когда на носу свадьба, и вся жизнь уже наверняка распланирована на годы вперед?

Какая-то дикая блажь. Навязчивая идея. Сам не понимал, чего хотел, а обычные ответы вроде сексуального влечения особой ясности в мысли не вносили. Обычно сексуальное влечение можно было «перебить» кем-нибудь другим. Желающих всегда хватало, стоило лишь поманить пальцем, но не выходило. Пробовал, а потом уматывал, не зная как объяснить, почему вдруг расхотелось. Остывал ко всем. В раз. Не узнавая себя.

Какой-то поцелуй выбил на полтора месяца из нормального состояния и не отпускал. Форс-мажор в сознании, и только работа до седьмого пота приносила успокоение. Вкалывал как очумелый. Привороженный маленькой изящной феей с огромными серо-голубыми глазами. Глаза запомнил хорошо. Никогда ни у кого не запоминал, а здесь врезались в память. Как и губы, как и Он тяжело вздохнул.

Ехать незваным в гости да еще и с дубовой эрекцией не хотелось. Мало ли что ему предстоит, а еще пушистый подарок вместо цветов. «Я точно спятил!» - подумал, и на губах заиграла сумасшедшая улыбка. «Сумасшедшим можно все!» - разрешил себе и, успешно подавив желание развернуть машину, утопил в пол педаль газа.

***

Несмотря на июньскую жару, на верфи было прохладно. Почти все рабочие уже разошлись по домам, и лишь редкий лязг металла и удары молотка нарушали тишину. Но ни Строганова, ни его молодую спутницу они не остановили. Поддерживая Алю под руку, Виктор вел ее в дальний край главного производственного цеха. В самое уединенное место, святая святых верфи.

Не дойдя несколько метров до яхты, оба замедлили шаг.

- Солнце, я знаю, что последний год я весь был поглощен работой, фактически оставив тебя в одиночестве, - Виктор смотрел невесте в глаза как в душу. - Пропащий трудоголик, но клянусь, я не забывал о тебе ни на миг.

Она нервно сглотнула. Слышать подобные признания еще не приходилось.

- Я много думал и о тебе, и о нас, представляя, какой будет наша жизнь после, - махнул за спину. - Наверное, я слишком много думал и слишком мало действовал.

- Моя учеба тоже... Не способствовала. Однако не думаю что дело только в этом.

Аля положила руки ему на грудь. Даже сквозь одежду ощущалось тепло. Раньше она прижалась бы всем телом. Сейчас хватило рук.

- Ты хочешь подождать, дать нам время, - он горько усмехнулся, накрывая ее ладони своими. Крепко, словно хотел впечатать в себя. - Но для чего? Мое отношение к тебе не изменится. Я люблю тебя. - Виктор уткнулся лбом в ее лоб. - Я хочу тебя.

- Витя...

- Другая женщина мне не нужна, как и проверка временем. Но решать тебе.

Он резко отодвинулся, и, не тратя больше ни минуты, принялся стаскивать ткань с кормы. Некоторым секретам пора было уйти в прошлое. Откладывать это знакомство уже не осталось причин - доделал все, что было нужно. Рукотворный идеал соответствовал живому идеалу, а сам он освободился от груза заветной мечты.

Ткань с шелестом упала на бетонный пол, обнажив название яхты. Всего одно слово. Имя. Забыв дышать, Аля неотрывно смотрела на золотистые буквы и не могла поверить. Такого просто не могло быть. За что?

- Я назвал ее в честь тебя. - Виктор встал у нее за спиной, положив руки на талию. - Александра, потому что у самого лучшего уже есть имя, и другого мне не нужно.

Ладони прошлись вдоль бедер. Вверх-вниз, обжигая прикосновением. Притянули к себе.

- Я скучал по тебе, солнце, - хрипло шепнул он на ухо. - Очень скучал.

Девушка вздрогнула в ответ, но не отстранилась.

- Не могу больше без тебя. Хочу засыпать и просыпаться рядом. Видеть тебя каждый день и узнавать заново. - Мужские пальцы вытерли одинокую слезу с ее щеки. Коснулись губ. - Не нужно отсрочек. Давай попробуем иначе. Вместе. Каждый день. Под одной крышей.

- А если

- Тогда и видно будет, - бережно развернул Александру лицом к себе, не выпуская из кольца рук.

Взгляды затуманились. Тела слились в объятиях, и вокруг все будто бы исчезло. Только он и она. В огромном здании под высокой крышей, среди яхт и редких звуков со стороны. Глаза в глаза.

Было что-то в этой близости. Фатальное сочетание несочетаемого: страха и вызова, исступления и самообладания. С ним всегда было сложно. Сложно и одновременно спокойно, как у Бога за пазухой. Ее первый мужчина, непостижимый, но заботливый. Любящий, самый лучший и отчаянный. Разве она могла сказать "нет" и отказаться? Разве ускользнула бы из этого кокона? Кто-то другой - может быть, она - нет.

Ее губы первыми коснулись его губ. Только успела вымолвить "прости" на вдохе, как в тот же миг с горячим "родная" губы Виктора сожгли поцелуем последние здравые мысли. Решение пришло само. Безоглядно.

***

Немолодая худощавая женщина открыла Олегу дверь. Хватило одного взгляда на встречающую, чтобы понять, кто она. Она тоже узнала, кто перед ней. Фотографии этого капитана в последнее время слишком часто мелькали на мониторе дочки. Высокий, молодой и рыжий. Не красавец - куда ему до Строганова, но необычные черты лица, так любимые дочерью, компенсировали все.

- Здравствуйте, - улыбаясь, произнес тип и заглянул ей через плечо. Вы, наверное, мама Александры? Я Олег. Приятно познакомиться.

Дама сделала шаг назад и, нацепив на лицо искусственную улыбку, пригласила войти.

Тот вошел. Вместе с большим шелестящим пакетом и обшарпанной картонной коробкой.

- А это, - дама указала на сомнительные "презенты", - Что?

В ответ из коробки послышался один, но протяжный "мяу".

- Это кот. Со Сплита. Аля очень хотела забрать его, и вот, - руки быстро раскрыли коробку, выпуская полосатого на волю. - Ее сейчас нет?

Хозяйка отступила еще на шаг вглубь коридора и уперла руки в бока. Настойчивость и дерзость молодого капитана пугали. Точь-в-точь ее бывший муж. Такой сейчас был особенно опасен.

При мысли об опасности в душу закралась догадка: не в госте ли причина разлада Али с Виктором? Неделю как минимум они провели бок о бок на яхте, а значит Губы сжались в нитку. Все складывалось одно к одному. Вот виновник странного поведения дочери. Он и только он.

- Молодой человек, Вы что-то путаете.

- Вы мама Александры Брянцевой, так? - приветливая улыбка слетела с губ Сафронова. - Алю я могу увидеть?

- Али нет дома, - холодно.

- Тогда подскажите, когда будет. - Олег привалился плечом к дверному косяку, сложив руки на груди. - Пожалуйста.

Вся поза так и говорила, что без ответа он не уйдет.

- Боюсь, ждать придется долго.

- Я подожду. Могу в машине, если здесь мешаю.

Олег по-прежнему старался быть любезным, но уж очень этот разговор напоминал его недавнюю перепалку со Строгановым. Мама явно играла в команде конкурента.

- Молодой человек, Вы зря приехали. И это тоже зря, - она, презрительно фыркнув, указала на кота. - Помойный кот в апартаментах ее мужа будет лишним.

- Она живет с ним? - он готов был руку отдать на отсечение, что не может Аля жить со Строгановым. Не верил и не хотел в это верить.

- Вы ведь знаете, что Александра вот-вот выйдет замуж?

Кивок головой.

- На дворе двадцать первый век. - Дама пожала худенькими плечами и, не моргнув глазом, солгала. - Какой смысл жить порознь с любимым мужчиной? Ей там очень хорошо.

Стрела попала в цель. Всю самоуверенность Сафронова как ветром сдуло. Слова застряли в горле. "С любимым мужчиной" как плевок в лицо.

- Простите. - Он опустил руки, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не стукнуть своей дурной рыжей башкой о стену.

Попытка взять крепость нахрапом обернулась позорным поражением.

- Все мы иногда ошибаемся в своих умозаключениях, - хозяйка попыталась ногой отогнать кота к двери, намекая, что обоим пора и честь знать.

- Вы правы, еще раз извините.

- Котика прихватите, - видя, что гость уходит, окликнула дама.

- Кота?.. - Олег на миг обернулся, посмотрел в нахальные желтые глаза полосатого и отрицательно покачал головой. - Аля очень хотела этого кота. Хотя бы это я знаю точно.

И вышел.

***

Уже в форде, откинувшись на подголовник, Сафронов шумно выдохнул. Все закончилось, так и не начавшись. А на что он, собственно, надеялся? Что его встретят с распростертыми объятиями? Спросят, как дела, или бросятся на грудь с радостным воплем? Хмыкнул, глядя на себя в зеркало заднего вида. С виду взрослый дядька, не пацан - точно, а верил.

- Лох обыкновенный, разрешите познакомиться, - зеркалу.

В нем отразилось суровое мужское лицо. Покрасневшие от усталости и недосыпа глаза как-то странно блестели. На гладко выбритом с утра подбородке красовалась рыжая щетина, а губы Губы были такими же обветренными, как всегда, но без улыбки. Даже усмехнуться не получалось. Нонсенс.

В одном из окон на третьем этаже дернулись занавески. Второй подъезд, квартира справа от входа. Наблюдали за ним. Контролировали, чтобы убрался и даже духом своим не осквернял светлое будущее одной юной обрученной особы. Он не стал разочаровывать почтенную даму. Повернул ключ в замке зажигания. Выехал со двора. Прочь. Домой. В свою собственную жизнь.

***

Аля вернулась домой лишь утром. Боясь разбудить мать, сняла туфли у входа и тихо, на цыпочках направилась в свою комнату. Но не дошла. Прямо у двери, словно поджидая, сидел кот. Взгляд желтых глаз встретился с взглядом новой хозяйки, и та, прижав ладонь к зацелованным, подпухшим губам, бессильно опустилась на пол. Не составило труда догадаться, кто доставил посылку. Только один человек на свете знал, как сильно ей хотелось забрать его с собой. Только одному оказалось это под силу.

- Юнга, - Аля протянула к коту подрагивающую руку. - Зачем он? Почему?.. - вырвалось со стоном, и на глаза навернулись непрошеные колючие слезы.

Полосатый питомец плавно завалился на бок и как ни в чем ни бывало потянулся. Он свою задачу выполнил, а почему - его не касалось.

Глава 13. Стапель

Стапель сооружение для постройки

судна и спуска его на воду.

Морской словарь

Утро. Народу в автобусе было битком. Кто-то спешил на работу, кто-то просто спешил. За окном проносились дома, чадили выхлопными газами машины, и поблескивала в лучах яркого солнца река Нева. Пятничный Питер торопился начать последний рабочий день. Чтобы не выйти на чужой остановке в потоке людей, Аля протиснулась вглубь прохода и намертво вцепилась в металлический поручень. Витя наверняка разозлился бы, видя, как она передвигается по городу. Как он ни старался, а не мог понять, почему его невеста упрямо отказывается от подарка в виде машины и крайне редко позволяет себе такси. Он не понимал, а она смело прыгала в обычный автобус и всю дорогу рассматривала попутчиков, изучая эмоции и выискивая красоту в хмурых лицах.

Вот и сегодня, в день презентации она едет на автобусе к маме и привычно скользит взглядом по людям. По задумчивым дамам средних лет у выхода, по обнявшейся парочке, с одной парой наушников на двоих, по странному старику в ярком цветастом спортивном костюме напротив. Придерживая ветхую сумку на колесиках, он стоял посреди прохода и радостно улыбался. Как безумный. Але трудно было отвести от него взгляд, а мысли сами собой возвращались к раннему утру.

Витя вновь спал беспокойно. Настенные часы показывали пять утра, а она, разбуженная резким стоном, не смогла уже больше уснуть. Было тревожно. Витя последние дни был сам не свой. Проблемы с поставщиками наложились на презентацию яхты, а он, упрямый, никому не хотел передоверить хоть часть своих полномочий. Тянул все сам. Посвящал ей утро, а потом до ночи пропадал на работе.

К четвертому дню совместной жизни Аля уже чувствовала себя виноватой и в его усталости, и в ночных кошмарах. Она сто раз успела пожалеть о том, что заикнулась об отсрочке. Ее отчаянный шаг стоил дорого. Однако Строганов наотрез отказывался вносить какие-либо изменения в свой рабочий график. В упрямстве ему не было равных. Утро исправно начиналось с совместного завтрака, за которым Але кусок в горло не лез, а ужины... Ужинов не было. Был сон. Неспокойный и короткий. А потом пробуждение сродни реанимации. И так каждый день. К презентации Александра извелась не меньше, чем сам Виктор. Хотелось покоя и завершения всей канители с подготовкой.

Даже то, что на празднике будет Олег, больше не пугало. Привезя ей юнгу, Сафронов не объявлялся и не давал о себе знать. Ни единой весточки за неделю. На душе от этого стало как-то пусто, но она старалась не обращать внимания. Понимала разумом, что нужно радоваться такому раскладу. Неделя регаты окончательно ушла в прошлое. В настоящем все было правильно и спокойно. С Витей. Под одной крышей. И на пути к полному душевному равновесию осталось лишь одно препятствие - презентация.

Дернувшись так, что пассажиры налетели один на одного, автобус остановился на остановке. Аля рывком вернулась в реальность. Вокруг толкались люди. Увидев за дверями контролеров, "зайцы" заспешили на выход. Кто-то ругался, кто-то причитал, и лишь странный старик в пестром спортивном костюме все улыбался, будто не замечал общего безумия. Еще недавно казавшийся сумасшедшим, теперь он выглядел единственным нормальным человеком на весь автобус. Единственным настоящим. Парадокс. Уже не стесняясь, Аля как зачарованная смотрела на его улыбку. Такая знакомая и теплая. Любовалась ею и как могла отгоняла мысли о другом человеке, который тоже умел оставаться жизнерадостным и естественным в любой ситуации.

***

Полдень того же дня.

Частный яхт-клуб в марине Крестовского острова.

Олег в последний раз проверил показания приборов, убедился в готовности экипажа. За неполную неделю постоянных тренировок превратить команду в единый механизм так и не удалось. Одни вечно спешили, другие опаздывали. К счастью сама яхта не вызывала никаких нареканий. Строганову удалось-таки создать лодку, равную по качеству суперяхтам Кубка Америки. Когда двадцатитрехтонный болид разворачивал свои паруса в семьсот квадратных метров, даже чуждые яхтингу прохожие превращались в зевак. Равнодушных не было. И вот сегодня требовалось показать яхту во всей красе на официальной презентации.

На побережье Финского залива их уже ждали. Организаторы позаботились, чтобы это событие стало настоящим праздником для города. Строганов и Рогозин должны были лично встречать "Александру" у пристани, а ему, Сафронову, предстояло выполнить главную роль эффектно подвести яхту к причалу и на несколько проклятых часов нацепить на себя маску отважного героя. С выполнением всех положенных "поклонов" и "выходов на бис". Об этих обязанностях даже думать было тошно, но контракт диктовал свое.

***

На причале был аншлаг. Официанты разносили шампанское. Обычные зрители, журналисты и приглашенные гости, боясь пропустить появления яхты, смотрели в сторону залива. А впереди всех, поджидая "объект", замерли фотографы. Среди этой толкучки Аля чувствовала себя неуютно. Она с удовольствием поменялась бы сейчас с любым из фотографов. Но красивое платье, туфли на шпильке и мужчина рядом предполагали совсем иное времяпрепровождение. Будущая миссис Строганова сверкала как бриллиант. Идеальная партия для одного из самых завидных холостяков Питера. На нее поглядывали с восхищением и завистью. А она, пряча волнение, пугливо ждала одну единственную встречу и подбадривала себя.

Яхта появилась неожиданно. Крошечный силуэт вдали очень быстро оброс деталями и увеличился в размерах. Зрители, открыв рты, наблюдали за приближением "Александры". Даже Витя забыл на время свою вражду со шкипером и любовался чистым ходом своей красавицы. Идеальные повороты. Низкий угол крена, безопасный, но эффектный. Наполненные ветром паруса с его логотипом. Команда работала профессионально.

Строганов, не отвлекаясь, смотрел на яхту, а Аля, пытаясь рассмотреть лица, - на экипаж. Не стоило ей этого делать. Понимала, что лишнее, но палуба приковывала взгляд. Манила. Однако, ровно до того момента, как она увидела рулевого. На "Александре" Олег смотрелся иначе. Ничего общего с неунывающим шкипером "Марины". Исчезла беззаботность и легкость. Сейчас он казался опаснее и притягательнее. Это пугало. От неожиданных ощущений сердце сжалось, и прохладный воздух стал казаться раскаленным. Чтобы прекратить странную пытку, Аля резко развернулась к Виктору и принялась поправлять тому безукоризненно завязанный галстук. Руки подрагивали. Счастье, что Строганов ничего не заметил.

***

Музыка играла, казалось, из-под каждого куста. Фотографы третий час кряду слепили вспышками. Туда-сюда носилась шумная детвора, а главные герои дня все отвечали и отвечали на вопросы журналистов.

Оставив Виктора наедине с газетчиками, Аля без дела слонялась по площадке. Ни есть, ни пить не хотелось, а еще больше не хотелось столкнуться лицом к лицу с капитаном яхты.

Служба, организовавшая банкет, постаралась на славу. Одетые в ультракороткие платья блондинки висели на Сафронове гроздьями. Модели исправно позировали на камеры, а высокий мускулистый капитан смотрелся рядом с ними как греческий бог. Ему даже делать ничего не нужно было. Только быть собой. Белоснежная спортивная майка подчеркивала широкие плечи, а низко опущенный козырек не скрывал блеска нахальных глаз. Убийственное сочетание работало безотказно. Представительницы женского пола от мала до велика бросали на капитана «Александры» голодные взгляды. Фотографируясь вместе, беззастенчиво лапали сильные руки и грудь. А некоторые, особенно решительные, порывались поцеловать в щеку.

Олег был мил и приветлив со всеми. Образец спортсмена и идеальная модель. Аля поражалась самой себе, но к прежнему желанию любоваться им нынче примешалось что-то горькое и пугающее. Очень похожее на ревность. И хотя рядом с ее женихом моделей вилось не меньше, именно те, что липли к Олегу, злили особенно.

Опасаясь увязнуть в этих эмоциях еще глубже, она всячески старалась избегать любой встречи. Каждый раз, завидев его, разворачивалась на сто восемьдесят градусов и уходила. Куда угодно. Не позволяя себе присесть или хотя бы на минуту расслабиться.

- Красавица наша, мне кажется, или ты скучаешь? - Рогозин под руку с супругой неожиданно преградил путь.

- Нет. Все замечательно. Просто немного устала, - Аля взглядом указала на высокие каблуки. - Мечтаю поскорее оказаться дома.

- Да. Такова она женская доля, - Нонна понимающе закивала. - Пока мужчину возносят на пьедестал, его женщине приходится смиренно ждать и не заслонять собой его сияние.

- Витя заслужил. Честно говоря, я и сама безумно рада, что лодку наконец спустили на воду. Теперь он сможет хоть немного передохнуть.

После слов девушки чета Рогозиных многозначительно переглянулась.

- М-да, - одобрительно хмыкнул Лев Семенович. - Теперь пусть наш шкипер отдувается.

- А ему, мне кажется, это очень неплохо удается, - восхитилась Нонна. - И яхту отлично привел, и толпу поклонниц собрал. Я смотрю, вокруг него не только наши штатные модели вьются.

- Живем один раз. А он парень свободный, - Рогозин подмигнул благоверной.

На бледную как полотно Алю они не обратили внимания. Она бы и сама с удовольствием не обращала ни на что внимания. Но глаза выискивали, а сердце сжималось.

- Теперь, Левушка, я понимаю, почему этот молодой человек тебе так нравится, - Нонна ослепительно улыбнулась.

- Орел! - гордо произнес муж.

- Похож на тебя в молодости. Те же повадки, тот же взгляд. Дежавю! Только он симпатичнее.

- Рыбка, - Лев Семенович поцеловал руку жены. - Если бы я в молодости был хотя бы вполовину таким, как он, я бы днями и ночами портил девок, а не деньги зарабатывал!

Они весело засмеялись и даже не заметили, как их случайная спутница ни с того, ни с сего куда-то исчезла. Ругая себя за несдержанность, Аля птичкой упорхнула в ближайший шатер для персонала. Личная жизнь шкипера "Александры" ее не касалась. "С глаз долой - из сердца вон!" - приговаривала она себе. А ноги от проклятых каблуков болели все сильнее.

Адски, до боли в висках и злости.

***

Содержимое пятого бокала шампанского, точно так же как и предыдущих, Олег выплеснул на землю. Маневр остался незамеченный, а лучший друг был не в счет.

- Только продукт переводишь! - Николай с неодобрением покачал головой.

- Не хочу.

- Боишься не остановиться?

- Сорвусь.

- Из-за нее? - оба посмотрели вслед уходящей девушке.

- Нет! - Олег отрицательно помахал рукой одной из красоток, что норовила вновь повиснуть у него на шее. - Из-за того, что команда у меня любопытная, а как дело доходит до разворачивания парусов - все глухие и рассеянные.

- О! - пробасил друг. - Точно из-за девчонки! Она тебе за кота хоть спасибо сказала?

Олег со вздохом взял очередной протянутый бокал. Все будто сговорились его споить. Что модели, что обычные гости подносили и подносили.

- Коль... Кто ж за помойных благодарит, когда видишь какой породистый, - сверкнув глазами на Строганова, - под боком.

- А ты вообще с ней встречался?

- С тещей Строгановской, - Олег незаметно вылил напиток на землю.

- Ууу! Повезло! дернул шеей друг. А с ней самой?

- Да ерунда какая-то, - о том, что раз пять пытался приблизиться, и каждый раз его оставляли с носом, даже говорить не хотелось. Может, и не нужно нам разговаривать...

- Может, и так, - Коля долгим взглядом вновь посмотрел в сторону шатра, в котором исчезла Аля.

- Точно, не нужно! Вообще! и перевернув кепку козырьком назад, Олег широким шагом двинулся к шатру.

***

Александра чуть не подпрыгнула на месте, когда белая ткань входа взметнулась вверх.

- Здравствуй! четкое громкое приветствие заставило сжаться.

Сафронов окинул взглядом пространство, убеждаясь, что они одни. Затем подошел ближе.

- Здравствуй, Олег, - Аля собрала остатки сил и, гордо выпятив подбородок, сделала шаг вперед.

- Ждешь кого-то?

- Отдыхаю. Мне, знаешь ли, и одной хорошо.

- А как же любимый жених?

- У него интервью.

- И у тебя куча свободного времени, а поздороваться не подошла.

В глазах капитана плясали злые огоньки.

- Не хотела отвлекать, - Аля чувствовала, что злость захлестывает и ее. Еще минуту назад он стоял в обнимку с двумя или даже с тремя девицами, а сейчас пришел ее упрекать. Зачем?

- Ну, как минимум за кота можно было и поблагодарить.

- Ты был так занят. Куда я со своей благодарностью?

- Ну да, кто ж благодарит за помойного кота?

Аля раскрыла рот от изумления.

- Олег, я благодарна за кота, но пожала плечами, не зная, как еще объяснить свое поведение.

- Но посчитала, что я обойдусь, - закончил он за нее фразу.

Моргнув пару раз, Аля кивнула.

- Тогда не буду больше тратить твое время, - развернулся. Приятно было увидеться.

***

Александра так и не поняла, что это сейчас между ними было. Внутри все кипело от ярости. Задержись он хоть на секунду, она бы налетела на него с кулаками. За что он так? Что ему вообще от нее понадобилось?

- Достало! воскликнула в пустоту. Когда уже этот день закончится? и тихо, едва слышно. - Господи, как же ноги болят...

Отчаянно хотелось плюнуть на все, снять туфли и усесться прямо на зеленый газон. Она почти так и сделала, но стоило снять туфли, как ткань шатра вновь взметнулась.

- Я завелся. Зря. Сейчас прошло, - как гром среди ясного неба.

Ни извинений, ни пояснений. Олег опять стоял у входа. Будто и не уходил.

- Ты зачем вернулся?

- Поехали. Отвезу домой, - он достал из кармана ключи.

- Я никуда не поеду, - Аля попятилась. - У Вити еще интервью не закончилось.

- Витя может хоть до посинения давать интервью. А у тебя ноги болят.

Девушка нервно сглотнула.

- Поехали, говорю. Нечего над собой издеваться.

- Олег, нет! - запаниковала. На миг забыла даже о ноющих ногах. - Я поеду потом, с Витей. Тебе тоже пока ехать нельзя. Наверное.

- Со мной только что собак не фотографировали. Хватит. Отскалился свое. Едем.

И он сделал шаг вперед, выражая всем своим видом, что готов увести ее даже против воли.

- Ты точно псих.

- В курсе. - Стал вплотную к ней. Грудь касалась груди. - Мне в последнее время часто об этом говорят.

- Только в последнее время?

- В последнее особенно! приподнял бровь. Так как: сама дойдешь или тебя на руках до машины нести?

Ультиматум прозвучал более чем серьезно. В надежде ускользнуть, Александра ухватилась за край шатра и только наклонилась, как Сафронов ловко забросил ее на плечо.

***

Машина оказалась неподалеку. Только это и спасло от позора. Как Аля ни упрашивала, а на землю Олег отпустил ее только на стоянке. Чувствуя себя извращенцем, он наслаждался каждой секундой ее беспомощности и искренне жалел, что организаторы предоставили команде парковку так близко к причалу. Еще б метров сто, а лучше километр. И без свидетелей.

Удовольствие закончилось слишком быстро. Его очаровательная жертва вновь стояла на своих двоих. Красная то ли от злости, то ли от смущения, она сверлила его взглядом и в любую секунду была готова удариться в бега.

- Догоню и отшлепаю! угадав мысли, как ребенку, погрозил пальцем Олег.

Предупреждение подействовало. С неохотой, поражаясь самой себе, но Аля смирилась. Не сделав ни единого шага в сторону, ждала, пока ее похититель откроет дверь машины. С ужасом думала о предстоящей поездке. Он, она, замкнутое пространство и огромный город, в котором так легко было бы затеряться. Волнение зашкаливало.

Олег чувствовал ее страх как свой собственный. Но делал то, что делал. Не думая, не анализируя. Словно именно это было естественным заботиться о ней, оберегать, быть рядом.

- А ты уверен, что она заведется и поедет? - Аля с надеждой посмотрела на старый форд. Безумно хотелось, чтобы тот подвел своего хозяина.

- У меня всё ездит, и, - усмехнувшись, - все заводятся.

Щеки девушки запылали еще ярче. И Олег довольно улыбнулся сам себе.

- Залазь, - пресекая ее попытку сесть на заднее сиденье, мягко подтолкнул к передней пассажирской двери.

Ехали молча. Отправив сообщение Виктору, Аля отвернулась к окну и считала минуты до окончания поездки. Сафронов же не спешил. Изображая самого добропорядочного водителя, до зеленого цвета на светофоре стоял на каждом перекрестке. И будто не был никогда гонщиком, тащился со скоростью ленивого велосипедиста. Ехал совсем не в сторону квартиры Виктора. Вез к матери. С этим тоже пришлось смириться. Она готова была ехать куда угодно, лишь бы пытка поскорее закончилась. Лишь бы не чувствовать, как внутри все обрывается от каждого его взгляда, и не задыхаться, пугаясь собственных желаний.

***

Родной двор встретил их тишиной. Разъехавшиеся на выходные по дачам соседи пока не вернулись, а собачникам еще рано было выгуливать своих питомцев. Все как вымерли. Ни прохожих, ни детей на качелях, и даже широкая деревянная лавочка сегодня пустовала.

- Спасибо, что подвез, - стило Олегу заглушить двигатель, Аля тут же схватилась за ручку двери.

- И все? Сафронов испытующе посмотрел на нее из-под ресниц. Перехватил за руку.

- Я не знаю, что еще сказать, она опустила глаза.

- Можно и без слов.

- Нет

- Ты его так любишь? зло. - Нет. Черта с два я в это поверю! Ты кота бездомного любишь больше, чем его!

- Нет! Пожалуйста. - Она прижала ладонь к его губам. Саму трясло как в лихорадке.

- Поехали со мной. Сейчас. Подальше отсюда.

Он провел губами по ее тонким пальцам. Как пес потерся колючей щекой.

- Не могу, - прошептала. - Тебе это не нужно. Мне это не нужно. Мы не можем так просто...

- Столько лет прошло, а ты не изменилась. Все такая же правильная и честная.

- Я... Аля отвернула лицо. Ненавидела себя в этот миг. Не хотелось быть правильной и честной. Устала. - Витя - мой будущий муж. Я люблю его. И лучше нам больше не видеться. Никогда. Пожалуйста, ведь...

Олег смотрел на нее и не слышал слов. Проходили мимо. Вместо них он видел блестящие глаза, раскрасневшиеся губы, затравленный взгляд. Если так должна выглядеть счастливая невеста, то он - веселый клоун. С улыбкой от уха до уха. Даже заплаканная из-за потери фотоаппарата его фея выглядела счастливее. Даже когда убегала от него в последний вечер. А сейчас - потерянная. Испугавшаяся, и явно не его.

Строганова хотелось стереть в порошок. Удалить из ее памяти любое упоминание о женихе. Прижать дрожащую к себе и не отпускать. Пока не успокоится. Пока не поймет, как сильно ошибается. Если бы не слезы в серо-голубых глазах, так бы и сделал. Слезы сломили. Подкосили всю решимость. Вместо слов положил руку ей на затылок и насильно притянул к себе.

- Умоляю... Аля сразу поняла, что произойдет. - Нет.

Но тщетно. Этот их второй поцелуй ничем не напоминал первый. Тогда с гор сошла лавина. Сейчас обоих затягивало в трясину. Против воли, вопреки всем доводам рассудка проваливались в поцелуй с каждым мгновением все глубже. С его злостью. С ее отчаянием. Александра сопротивлялась, как могла. Упиралась изо всех сил. Боролась с Олегом, с собой. И проигрывала.

***

За одно мгновение поцелуй превратился в секс. В безумие губ, языков, ладоней. В откровенную близость, которая была доступна только двоим. Спятившим. Отчаявшимся. Губы скользили по губам, узнавая. Как слепые, пальцами ласкали лица друг друга, запоминая. Дышали одним дыханием и еще глубже тонули. В собственную бездну. Туда, откуда не существовало пути назад, и любая надежда была миражом.

Казалось, прошла вечность.

Аля вырвалась из объятий с глухим стоном. Следом за короткой вспышкой, ослепившей обоих, пришло холодное осознание реальности.

- Боже - закрыла лицо руками. Как я могла?..

Чувство вины взяло за горло.

- Милая, - Олег вновь попытался обнять ее, но Аля дернулась так резко, что отступил.

- Никогда Никогда! - толкнула дверцу машины. Пожалуйста, больше никогда

- Да бесполезно все! он хлопнул ладонью по рулю. Неужели не понимаешь?

- Нет. Все неправильно, - потрясла головой. Ты ошибаешься. У меня есть Витя, а это все ошибка.

- Витя ошибка!

- Нет! перепуганные глаза остекленели. Нет.

- Саша

- Прощай, - и ни слова больше не говоря, она выскочила из машины.

Бежала как от пожара. Не глядя по сторонам, забыв о каблуках. Олег только с места сорваться успел, как хлопнула металлическая дверь.

Поздно. Упустил. Теперь оставалось просить впустить, ломиться в деверь. Он мог бы. И догнать, и развернуть, и увезти, но знал, что бесполезно. Знал, что сейчас не изменит ничего и не переубедит. Слишком быстро все завертелось, слишком сильно их потянуло друг к другу. Сила эта пугала его самого. И как лучше поступить, пока не представлял.

Глава 14. Фордевинд

Фордевинд курс, при котором ветер направлен

в корму корабля. Тот самый «попутный ветер».

Морской словарь

Лязг металла и шумное дыхание тренирующихся заглушали даже их мат и команды инструктора. Семнадцать спортсменов вкалывали в поте лица в тренажерном зале. Третья неделя подготовки к международной парусной регате Louis Vuitton Trophy подходила к концу. Экипаж "Александры" уже забыл, что такое отдых, семьи и обычная человеческая еда. Вместо них были ежедневные тренировки в зале и на море, спецпитание и режим. Регата сильно отличалась от всех предыдущих. Конкуренты были опытнее, а нагрузки выше.

Тяжелее всего приходилось капитану. Олег только начал чувствовать яхту, только разобрался в ее возможностях, как Строганов откопал где-то польского шкипера и назначил того официальным консультантом команды. Головная боль помножилась на два. Теперь приходилось терпеть не только разглагольствования владельца команды, но и его звездного специалиста. Олега подташнивало от обоих. Дельных советов было мало, а времени пустые разговоры сжигали очень много. Непозволительно много для последних дней перед началом гонки.

- Сафронов, возьми гантели полегче! - голос тренера прозвучал громче, чем обычно.

Олег на секунду отвлекся от своих невеселых мыслей. Завис на вытянутых руках на перекладине.

- Зачем? - отозвался.

- У тебя глаза из орбит от напряжения скоро вылезут.

- Нормально все! - капитан посмотрел на две "десятки", привязанные к широкому поясу. Уже не чувствовал их - мало было. И снова подтянулся.

- Тогда давай на одной руке, - тренер стал рядом, сложив руки на груди. С этим подопечным ему было сложнее всего. Сафронов работал на износ и не желал останавливаться даже тогда, когда видно было, что силы иссякли.

- Окей! левая рука опустилась вдоль туловища.

Николай настороженно наблюдал за ними рядом. Уж он точно знал, что с тактикой тренер ошибся. Не с тем связался. Но пока друг предпочел не вмешиваться. И трех дней не прошло с момента передислокации экипажа на Сардинию, а по ощущениям казалось, что вечность. Не замечая красот райского острова, команда вкалывала с каждым днем все больше. Инструкторы и консультанты ставили над ними все новые и новые эксперименты. А его лучший друг нарочно злил руководство и гробил свое здоровье. Вот и сейчас. Один глупо шутит, другой глупо выполняет. Слепой ведет слепого. И терпение Николая тоже походило к концу.

***

Днем раньше

Аля, не глядя, швыряла платья в сторону чемодана. Легкие сарафаны, изысканные вечерние наряды, белье и старые шорты - все летело в одну кучу. Все было не важно. Она хотела выть от отчаяния, но держалась, стиснув зубы.

Мать, Елена Васильевна, стояла у порога и незаметно наблюдала за дочерью. Три последние недели Александру было не узнать. Мало того, что вначале она выдумала несуществующую простуду и перебралась домой, мало того, что потом заболела по-настоящему и две недели провалялась в кровати, так сейчас еще пыталась отказаться от поездки на острова с женихом. Невиданное дело - променять неделю в раю на не по-летнему холодный дождливый Питер. Будущая теща до сих пор с тревогой вспоминала опечаленное лицо Виктора и недоумение в его глазах. Такой фортель перед свадьбой! И это ее дочь!

- Мама, хоть сейчас, прошу, не стой у меня над душой, - Аля не сдержалась. - Твоя победила - я еду. Больше не дави! Не надо.

- Да если бы я не вмешалась...

- Мне было бы гораздо лучше. И спокойнее!

- Какая ты еще у меня глупая.

Александра резко обернулась. Посмотрела на мать, но ни слова не произнесла. Вместо нее высказался Юнга. Кот незаметно вошел в комнату. Прыгнул на кровать и, развалившись прямо на груде одежды, промяукал свое фирменное "Ма-а-а!" Пушистый подкидыш Сафронова как всегда был на ее стороне.

Елена Васильевна с трудом удержалась от того, чтобы не согнать животное. Что он, что капитан, привезший его, стали для нее настоящей головной болью. Один стерег Алю будто сторожевая собака. Спал в одной кровати. Напоминал о том, о ком не стоило напоминать. А второй... Со вторым было еще сложнее. Упрямый моряк с одного раза не понял ничего. Нахально считал, что имеет право являться в их дом. Все на что-то надеялся, и лишь она одна знала, как трудно было каждый раз его выпроваживать. Тихо, незаметно и жестко. Пока никто не услышал, и не случилось непоправимое.

- Милая, очень тебя прошу - не порти себе жизнь. Не рискуй счастьем!

- Мама

- Оно, счастье, слишком хрупкое.

- Я знаю, - со стоном. - Я очень хорошо это знаю.

- Надеюсь - бросив на кота и дочь печальный взгляд, Елена Васильевна направилась в свою комнату.

Когда шаги стихли, Аля опустилась на кровать. Щеки горели. Так хотелось, чтобы это опять была температура. Любая. Хоть сорок. Но дважды повезти не могло. Отсрочка закончилась. "Не рискуй счастьем!" - как насмешка. А ей так не хотелось ничем рисковать. Ни капельки, но уже сейчас чувствовала, что избежать этого самого риска будет адски трудно. Словно злой рок, самые близкие и родные толкали ее туда, куда не следовало. Направляли поближе к искушению. На самую грань. А она Она плыла, как рыбка в бурном течении. Не видя ничего, не понимая. Лишь чувствуя. И это пугало сильнее всего.

***

Настоящее время

На десятом подтягивании Николай не выдержал.

- Сафронов, - крикнул он. - Пожалей руку! Она тебе еще пригодится.

- От-стань, - прохрипел по слогам Олег, подтягиваясь одиннадцатый раз.

- Не для работы, так для удовольствия.

- От-стань!

- Как знаешь! - друг вытер полотенцем пот со лба. Задумался. - И в кого ты такой осел? Папка ж у тебя нормальный, мать - вообще святая женщина...

- В дру-зей! - рука уже болела. Но упрямился.

- Нет! Друзья у тебя тоже нормальные. Или ты о Бонифации?

Ответа не последовало.

- А может, ты для принцессы своей стараешься? - Николай бил словами прицельно. - Так поверь семейному человеку: в темноте под одеялом пересчитывать твои кубики на пузе никто не станет. И размер бицепсов там до фени. Гарантию даю!

- Все! - терпение лопнуло. Олег наконец отпустил перекладину. - Коля, что ты ко мне пристал?

Закинул на плечи полотенце. Все эти разговоры о "принцессе", "подруге" и прочие уже бесили. За три недели в Питере успел ощутить себя полным идиотом. И под балконом, и под дверью. Сплошной облом. Только что к Строганову в гости не наведывался. Александры не было нигде. А теперь еще дурацкие шутки друга. Злило.

- Топай куда-нибудь! Делом займись! - рыкнул он.

Оба смерили друг друга яростными взглядами.

- Что за шум, а драки нет? - подоспел тренер. - Сафронов, ты уже не идешь на рекорд?

- Он уже побил все возможные, - вместо Олега ответил Николай.

- Понятно... - инструктор ухмыльнулся и, повернувшись к упрямому капитану, скомандовал. - Тебе все мало. Вон, Смит простаивает. Иди поприседай, выпусти пар!

- С удовольствием.

Олег отстегнул от пояса гантели и широким шагом направился подальше от этих двоих. Тело ломило, но злость была сильнее.

- Ишь, нервный какой! - тренер покрутил пальцем у виска.

- Зря вы так, - глядя вслед другу, буркнул Николай. - У него спина уже неделю болит. Защемило или мышцу потянул - хрен его знает.

- Твою ж налево!

- Угу!

- Ладно, - инструктор взял журнал с записями под мышку. - Пора его выгонять из зала.

С этим Николай спорить не стал. Будь его воля, Сафронов уже давно валялся бы на какой-нибудь массажной кушетке. Но полномочий таких не было, а обычным способом достучаться до разума товарища не получалось.

***

Самолет заходил на посадку. Трехчасовой перелет "Москва - Кальяри" прошел гладко. Ни зон турбулентности, ни воздушных ям. За окном светило яркое солнце, и ничто не напоминало о дождливом Питере. Аля, ни на миг не отрываясь, смотрела в иллюминатор. Над Сардинией не было ни единого облачка. Огромный остров, как страна из сказки, пестрил рыжими черепичными крышами и белоснежными стенами домов. Утопал в зелени. Синее море ближе к берегу становилось бирюзовым, а вдоль длинных кривых береговых линий красовались многочисленные яхты.

- "Марина" Рогозина тоже где-то там, - догадавшись, на что она смотрит, подсказал Виктор.

- Мм?.. - Аля перевела на него свой затуманенный взгляд.

- Он позавчера приплыл на ней, - пояснил Строганов. - Сказал, что будет жить на яхте. Самодур.

- А я его понимаю. - Горькая улыбка не коснулась глаз. - Очень.

- Поверь, в отеле тебе будет гораздо удобней.

- И никаких соревнований! - оба в один голос произнесли слова. Уговор, данный перед отъездом. Странная просьба Али, которую Виктор пообещал выполнять.

- Все будет хорошо, - он наклонился и нежно поцеловал невесту в холодную щеку.

- Конечно, - шепотом ответила она.

Несколько секунд спустя самолет выпустил шасси. Их легонько тряхнуло, и вскоре колеса коснулись посадочной полосы. Время разговоров и ожидания закончилось. Они прибыли в конечный пункт. И из динамиков, под шум аплодисментов пилоту раздалось веселое напутствие экипажа.

- Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в аэропорту города Кальяри. Температура за бортом двадцать восемь градусов Цельсия, время восемнадцать часов. Командир корабля и экипаж прощаются с вами. Благодарим за выбор нашей авиакомпании и желаем хорошего отдыха. Кальяри - сердце Сардинии. Влюбленные всего мира выбирают его для своего медового месяца. Надеемся, что ваш досуг будет увлекательным и насыщенным, а по окончании мы вновь встретимся на борту нашего лайнера. Сейчас вам будет подан трап. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до полной остановки.

Последние слова потонули в общем шуме. Пассажиры расстегивали ремни, доставали ручную кладь, а Аля взволнованно смотрела на своего красивого, идеального будущего мужа. Нехорошее предчувствие прокралось в душу. Не нужно было соглашаться. Не нужно было никого слушать. Все зря. Ладони вспотели от волнения.

Увидев странный блеск в ее глазах, Витя ласково улыбнулся.

- Все будет хорошо. Как же я скучал по тебе. - Провел ладонью по бедру до кромки платья. Сжал колено. Моя.

И вместо того, чтобы ответить, что она тоже скучала, Аля медленно кивнула.

***

Команда уже заканчивала тренировку, когда в зале появился неожиданный гость. Пришедшего узнали все. Несмотря на нелепую панаму, резиновые шлепанцы и помятый вид, Лев Семенович Рогозин был одним из самых узнаваемых людей даже здесь, на Сардинии.

- Граждане трудящиеся, приветствую.

Поздоровавшись с тренером, Рогозин прошел вглубь зала. Спортсмены продолжили заниматься, но теперь вместо коктейля из ругательств и громких выдохов слышалось лишь шумное "Пхх". Главного спонсора команды уважали.

- Хороши! Приятно посмотреть. - Лев Семенович стянул с головы панаму и гордо расправил плечи.

- Стараются, - прокряхтел тренер. - Виктор Николаевич сказал не давать им спуска.

- Правильно. Строганов знает, что говорит. Ну, архаровцы мои, готовы защищать честь страны?

Нестройный хор «конечно», «да» и «само собой» был ему ответом.

- Умудритесь последними прийти - Рогозин сощурился. - Сдам всех общим скопом в какой-нибудь стрип-клуб.

- Так мы хоть сейчас готовы! - выкрикнул кто-то, и весь экипаж тут же залился хохотом. Стены вздрогнули.

- Плясунами! - перекричал всех Рогозин.

Как гранату разорвало. Раз, и все звуки смолкли.

- А что, - Лев Семенович потер руки. - Чего добру пропадать? Ишь красавцы какие. Все равны, как на подбор, с ними дядька... - огляделся. - Кстати, а где Сафронов?

Капитана не было видно нигде.

- В раздевалке он, - тренер на миг оторвался от своих журналов с записями. - Переодевается.

- А ему что, заниматься не надо?

- Он свое отзанимался, - прозвучало со злостью. - Спину потянул, мать его.

- За два дня до начала гонки? - Рогозин побагровел.

- Именно!

- Проклятие. А ты куда смотрел?

Тренер нервно сглотнул. Часть вины, как не крути, была на нем. Знал ведь, что капитан упрямый. Должен был остановить, не брать на понт.

- Да там ничего страшного, - попытался он оправдаться. - Пару сеансов массажа, и будет ваш Сафронов как новенький.

- Точно?

- Гарантирую! Я ему даже массажистку найду посимпатичнее, чтобы не отказался.

- Блондиночку выбирай да помоложе. Вкус у нашего капитана нынче... Взыскательный! - непонятно, в шутку или всерьез, порекомендовал Рогозин. И тут же скрылся за дверью раздевалки.

***

Все повторялось. Она вновь ехала в такси по направлению к отелю. Вновь слепящее солнце, пальмы по обочине дороги и пьянящий, неповторимый запах моря. Тогда был Сплит, сказочная Адриатика. Теперь Кальяри. Жаркое, пышущее жизнью и страстью Средиземноморье. Таксист насвистывал себе под нос веселую мелодию. Машина приближалась к роскошному отелю на побережье. А девушка в салоне вся сжалась.

- Уже скоро, - Строганов опустил на глаза солнцезащитные очки.

- Устала, - Аля пожала плечами.

- Верю. Сам больше всего мечтаю принять душ и упасть в кровать.

- Даже без ужина?

- Потом устроим ночной налет на ресторан.

- Мне нравится твоя идея, - попыталась усмехнуться. Не вышло.

Витя заметил. Состояние невесты тревожило его не на шутку. Порой казалось, что зря убедил лететь. Было что-то в этом упрямстве. Какая-то неуловимая причина. Сдерживающие ее обстоятельства. Но он не мог... Не хотел улетать в этот рай, зная, что она там, в сыром Питере одна и после болезни. Настоял, уговорил, добился. Интуиция уснула. А теперь непонятная тянущая боль под грудиной не оставляла ни на миг. Как звоночек. Как маяк.

Глава 15. Компас

Компас основной мореходный инструмент,

показывает направление стран света

и направление, по которому идёт судно.

Морской словарь

Два дня спустя.

Лифт бесшумно поднимался вверх. На электронном табло одна за другой сменялись цифры. Второй, третий, четвертый этажи остались внизу. Элегантный высокий мужчина взглянул на свою спутницу. Пятый, шестой этаж. Она почувствовала, что на нее смотрят. Сняла с шеи фотоаппарат. Оглянулась через плечо. Взгляд задумчивый, спокойный - впервые за последние дни. Ему порадоваться бы, но отчего-то стало не по себе. Седьмой. Дверцы лифта разъехались.

Впереди был коридор. Длинная ковровая дорожка. Холодные мраморные стены и большое, от пола до потолка, прозрачное окно в конце. За окном виднелось море. Бескрайний синий простор и оранжевое солнце в фиолетовом небе. Светило медленно катилось за горизонт, оставляя на небосводе багряные разводы. Будто царапины. Дух захватывало. Переглянувшись, путники замерли у лифта.

- Витя, а тебе никогда не хотелось вот так исчезнуть?

Оставив своего спутника в одиночестве, девушка медленно двинулась вперед, к окну.

- Исчезнуть

- Да. И забыть обо всем.

Он достал из кармана карточку-ключ от номера. Повертел в ладони.

- Часто, - шумно выдохнул. Наверное, даже чересчур.

- Но ведь это ненормально?..

- Скорее всего.

- Витя, - Аля кончиками пальцев дотронулась до стекла. - Может, мы что-то делаем неправильно?

- Не знаю, - не желая продолжать этот странный разговор, Строганов открыл дверь в гостиничный номер.

Войти Аля не успела. Сделала всего один шаг, как отворилась дверь комнаты напротив, и из него вышла изящная блондинка в коротком платье. Девушка настолько была поглощена своими мыслями, что даже не заметила Строганова и его невесту. Аля тоже не обратила бы на нее внимания, но Витя так внимательно смотрел то на незнакомку, то на открытую дверь за ее спиной, что взгляд невольно остановился на блондинке.

- Мой номер телефона у вас есть. Звоните в любое время, - обернувшись, проворковала она недавнему клиенту. Приятных снов! - развернулась на каблучках.

Удивленная пара до последнего смотрела ей в след. Длинные ноги, тонкая талия, шикарные волосы кому-то сегодня очень повезло. Когда дверцы лифта закрылась, Строганов ухмыльнулся.

- А Сафронов зря время не теряет.

- Что?..

- Откуда только после интенсивных тренировок силы берутся?

- Это его номер? Аля чувствовала, как внутри все сжимается и холодеет.

- Да. Если я ничего не путаю.

- Понятно.

- Что-то не так?

- Нет, все так, - она прижала к груди, будто щит, фотоаппарат. Просто Иногда очень хочется исчезнуть.

Последние слова были сказаны так тихо, что у Вити не было ни единого шанса услышать.

***

Этим утром Строганов ушел раньше, чем обычно. Даже не поцеловав спящую невесту, бесшумно выбрался из-под одеяла. Сегодня начинались соревнования. Вся команда с тренерами, консультантами и Рогозиным уже должна была ждать его на пирсе. Виктор торопился. «Александре» предстояло первое испытание. Один из самых важных дней в его жизни. И волнительный. Мысли были заняты только гонкой. Собираясь, одеваясь, он ни разу не взглянул на другую Александру, настоящую, из плоти и крови. Тихо захлопнул за собой дверь и ушел.

За окном просыпался город. Пока солнце не начало палить, гости Кальяри спешили на пляжи, а жители - по своим рабочим местам. Сонные парочки в панамах и шлепанцах, шумная детвора, собаки на поводках - все суетились, боясь упустить драгоценное утреннее время. А у главной городской пристани выстроились в ряд невероятные, невиданные здесь ранее яхты.

Из окна гостиницы они были видны как на ладони. Аля знала это, но даже смотреть в ту сторону сегодня не могла. Бессонная ночь вымотала ее. Последние силы иссякли вместе с уходом Вити. Больше не нужно было притворяться спящей, да и вообще что-либо изображать.

- Напрасно. Все, - подняла вверх руку. Посмотрела на подаренное женихом кольцо. Бриллианты в изысканной золотой оправе - шедевр от лучших ювелиров. Символ любви и намерения навеки связать две судьбы вместе. Ее и Вити... Только зачем она ему? Красивая партия для успешного и вечно занятого мужчины?

Глядеть было больно. Глаза щипало. Смахнув со щеки первую слезу, она опустила руку на грудь. Ни желаний, ни воли. Стоило бы подняться, привести себя в порядок. Начать очередной забег. Но вместо этого укуталась с головой в одеяло и впервые за три недели расплакалась. Навзрыд.

***

Новички гонки, российская команда, начала свой день с поражения. Везение покинуло экипаж еще на этапе жеребьевки. Первые же соперники отборочного тура были неоднократными победителями в классе. Узнав, с кем команде предстоит сойтись в дуэлях, Рогозин первым делом затребовал в штаб коньяк. Литр успокоительного на три заплыва. Этого должно было хватить, и даже Строганов впервые за время знакомства с Львом Семеновичем отнесся к его слабости с пониманием.

Не до шуток было всем. Олег и команда, как могли, выкладывались в каждой дуэли. Тренеры и консультанты, прилипнув к биноклям, изучали тактику соперников. А Рогозин две гонки подряд грел в руках бутылку. После второго поражения пробка полетела в море. На трезвую голову не было мочи смотреть продолжение. Дождавшись, когда злой и мокрый капитан "Александры" сойдет на берег, миллиардер плюхнулся на раскладной стул в центре тренерского штаба и молча начал напиваться.

- За нас с тобой! - бутылкой отсалютовал он усевшемуся рядом Олегу.

- Не рано ли? - Сафронов потянулся за своим энергетическим коктейлем. Восстанавливать силы между поединками было некогда.

- Не-е-ет! - протянул Рогозин. - К последней на сегодня, третьей гонке лично я предпочитаю быть подготовленным!

- Оптимистично!

- Ой, - отмахнулся. Ну, когда мы с тобой в первый день выигрывали? Никогда! А благодаря этому, - указал на бутылку, - хоть обидно не будет.

***

Стараясь не смотреть в зеркало на свое заплаканное лицо, Аля собирала вещи. Оставаться дольше ни в номере, ни на Сардинии она не могла. От мысли о продолжении "отдыха" внутри все скручивалось в тугой узел. То, что еще вчера было терпимым и привычным, сегодня вызывало панику. Необходимо было дождаться Виктора, объясниться и бежать.

Что сказать Строганову, она даже близко не знала. Одна бессонная ночь перечеркнула три года рядом с ним. Слишком резко и неожиданно. Окончательно. А ведь не было ни близости, ни даже поцелуев. Только ночь. Под одним одеялом на одной кровати. Она не сомкнула глаз, смотрела на него и не могла поверить, что хотела замуж и любила. На сердце вместо любви зияла черная дыра. Та засасывала в себя всю ее волю, желания и чувства. "А были ли они?" - вопрос крутился в голове, а отвечать себе "да" с каждым разом становилось все труднее.

Два чужака. Красивая пара. Казалось, так легко и просто было находиться рядом. Кружить на поверхности: светить, сопровождать, принимать подарки. Радоваться жизни. Но кукла сломалась. Руки больше не могли обнимать. Губы не хотели целовать. Идеальный механизм вышел из строя. Получалось только плакать. Выть в голос, некрасиво и нерадостно. Кому нужна такая кукла? Слабая, неспособная любить так, как любят ее.

Себе самой и то она была не нужна. Себя даже в зеркале видеть не хотелось. Предательница. В мыслях уже сотни раз изменившая тому, кому обещала. Настоящая дочь своего отца. За это было особенно стыдно. Стыдно и больно. Витя такого не заслуживал. Такого не заслуживал никто. Нужно было прекращать фарс. Вымаливать прощение и убираться из чужого рая. Домой. К работе и коту. Хотелось верить, что хотя бы для полосатого Юнги она что-то да значила. Трясущимися руками Аля сложила в чемодан вещи. Ладонью заглушая всхлипы, дошла до балкона, чтобы последний раз взглянуть на яхту.

Экипаж "Александры" отдыхал после очередной гонки. Спортсмены смеялись, разговаривали о чем-то с тренерами и членами других команд. На пирсе бурлила жизнь, но Олега Аля увидела сразу. Бинокль был без надобности - рыжий короткий ежик горел на солнце. Капитан что-то говорил Рогозину, тот отвечал, и все было таким обычным, повседневным, что казалось, вернулись назад времена хорватской регаты.

Больше всего в жизни хотелось, чтобы это было правдой. Дрожа от холода после заточения в душе, пить с Олегом ром. Бежать, держась за руки, по старым улочкам. Считать звезды на палубе. И целоваться. Сейчас она бы согласилась на все. Без гарантий и обещаний. Сказала бы "да" на его "давай уедем отсюда". Сейчас... Стало поздно. У молодого капитана было, с кем провести время. У него была очаровательная блондинка и красавица-яхта. А у нее, Али Остатки гордости.

***

Третья гонка "Александры" мало чем отличалась от предыдущих. После второго буя новозеландская команда на сотню метров опережала новичков. Дело было дрянь. И на берегу, и на яхте все отчетливо понимали, что к четвертому бую разрыв будет так велик, что впору сходить с дистанции и плыть назад.

Всем было все ясно, и лишь один капитан "Александры" без победы не собирался никуда возвращаться. У Олега был план. Свой собственный, не согласованный ни с кем и очень рискованный. Когда он начал приводить его в действие, даже "подготовленный" Рогозин чуть не подавился коньяком.

- Мать моя женщина - восхищенно прошептал он.

- Какого черта он творит? Строганов схватился за голову.

- Безумец! выпустив бинокль из рук, прошептал польский консультант.

Равнодушных не было. Накренившись недопустимо низко, грозя вот-вот перевернуться, "Александра" огибала одновременно буй и соперника. Мачта трещала. Паруса, как бритва, резали воздух над самой водой, а экипаж на страховочных ремнях висел на противоположном борту яхты. Готовые в любой момент превратиться в пловцов, спортсмены и не думали ослушаться своего капитана. Поражений хватило всем. Сейчас каждых думал только о победе и готов был на любой риск.

Новозеландцы не верили своим глазам. Капитан их яхты, мертвой хваткой вцепившись за штурвал, с открытым ртом наблюдал за лихим маневром новичков. Так его еще не обходили. На мгновение показалось, что это просто какой-то дурацкий способ уйти на дно. Новая "русская рулетка". Но когда буй остался позади, все осознали - новичкам удалось. Пройдя самый опасный поворот первыми, "Александра" на всех парусах приближалась к последнему рубежу. Теперь пришел черед для отчаянных действий соперника. Они бы еще успели вырвать победу. Рискованно, безумно, но могли. Оставался один поворот до финишной черты. Однако опытный новозеландский шкипер и думать не мог, чтобы повторить маневр Сафронова.

Аля, прижав ладонь к губам, следила за событиями на море. Стоило на минуту спуститься вниз, чтобы узнать, когда закончится гонка - попалась. Сердце колотилось как у зайца. Кровь отлила от лица. Она бы упала как подкошенная, но Лев Семенович за руку подтянул к себе и усадил на шкиперский стул.

- Он ведь... Он... - в горле ком застрял.

- Рискует Олежка, - Рогозин плеснул коньяк в пластиковый стаканчик. Подал девушке.

- Господи, как страшно, - сжалась в комок. - Не могу смотреть.

Наблюдать страшно было даже опытным морякам. Лев Семенович сам, боясь сглазить, отводил глаза.

- У него получится. Этот рыжий сукин сын еще и не такое проделывал. А ты пей! - указал на стаканчик в руке.

Аля кивнула и залпом выпила все содержимое.

- Ах! - дыхание перехватило. По телу прошла дрожь.

- Сейчас полегчает, милая, - Рогозин заботливо похлопал ее по спине и укутал в чью-то кофту. - Сейчас.

***

Капитана команды-победителя встречали аплодисментами. Зрители и судьи были в восторге. Сафронов все-таки добился своего - переломил серию неудач. Толпа ликовала, а тренеры и владелец яхты орали на своего капитана благим матом. Строганов был в ударе.

- Ты о чем думал? - красный от злости, он схватил Сафронова за грудки. - Ты вообще, представляешь, как рисковал?

- Нет, б**ть, первый раз за штурвалом! - Олег взял оппонента за запястья и с силой отвел руки от своей груди.

- Вы могли перевернуться!

- И что?

- Ты совсем не соображаешь?

- И что, я у тебя спрашиваю? - теперь уже напирал Олег.

Строганов молча сверлил его яростным взглядом.

- Молчишь? Правильно! ухмыльнулся шкипер. - Знаешь, что ничего бы не было. Яхте ничто не угрожало, а триста метров до берега мои ребята проплывают в считаные секунды.

- Сафронов, ты псих.

- От кого я уже только это не слышал! - он звонко хлопнул собеседника по плечу и двинулся дальше. В этом заплыве все они пощекотали себе нервы. Он не был исключением. Хотелось поскорее присесть на стул и влить в себя остатки рогозинского коньяка. Не дошел каких-то пару шагов.

***

Аля первой увидела его. Такой же рыжий, безумный и красивый. Словно и не было трех недель разлуки. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.

- Аля? - Олег провел ладонью по голове. Не верилось. - Ты..

Она отвернулась, вытирая рукавом слезы.

- Фея, я так... - он сделал шаг навстречу.

Зря. Она, как ошпаренная, подпрыгнула со стула.

- Да постой же! окликнул, понимая, что сейчас произойдет.

- Нет! Нет... - бросилась прочь.

Эмоции переполняли. Александра и секунду не могла находиться с ним рядом. Страх, обида, тоска - чувства ураганом сметали все трезвые мысли. Ноги сами несли в сторону отеля. И неважно было, как смотрят на нее посторонние. Все не важно. Лишь бы успеть, лишь бы убежать.

***

Она почти добралась до номера. В кабинке лифта кроме нее не было никого. Оставалась пройти несколько метров по коридору, и безопасность.

- Аля, стой! - неожиданно раздался крик со стороны лестницы.

Девушка испуганно оглянулась. Голос узнала сразу. Этого не могло быть! Он не должен был бежать за ней, а она - попадаться. Ведь почти успела. До двери номера было рукой подать.

- Стой, я тебе говорю! - Сафронов приближался неотвратимо как стихийное бедствие.

- Нет. - Руки тряслись. При первой же попытке открыть дверь карточка упала на пол.

Подобрать Аля не успела. Олег был уже рядом. Резко крутанув ее, потянул в номер напротив. К себе. Уж у него-то карточка не выпала. В одно мгновение умудрился и дверь открыть, и толкнуть внутрь девушку.

- Выпусти! с надрывом. Как загнанный зверь, Аля прижалась спиной к стене.

Сафронов навис коршуном. Чтобы не придушить в объятиях, приходилось сдерживаться.

- Какого черта ты от меня убежала?

- Захотела и убежала, - выпятив подбородок. - И не от тебя, а просто в номер.

- Так я и поверил!

- Мне все равно.

- Да? - зеленые глаза хищно свернули. - Тебе настолько все равно, что ты, не снимая моей кофты, дала деру, стоило мне лишь приблизиться?

Она посмотрела вниз на свой "наряд". Краска залила щеки.

- Кофта... - что было силы, дернула собачку вниз. Заставив Олега отстраниться, стянула с себя ненавистную тряпку. - Вот! Теперь я могу идти?

- Да разве тебя кто-то держит? смеясь, сгреб ее в охапку и прижал к себе. - Саша... - сердце стало биться тихо-тихо, словно боялось спугнуть счастье.

В этот раз Але пришлось задирать подбородок еще выше. Проклятые слезы уже выступили на глаза и грозили позорно потечь по щекам.

- Пусти меня, - жалобно. Ну, пусти же, - толкнула захватчика в грудь.

Он не послушал. Зарылся носом в волосы и улыбнулся.

- От тебя коньяком пахнет, - голос звучал хрипло. - Рогозин споил?

Аля быстро облизала губы, будто это как-то могло устранить запах. Отвернула лицо.

- Саша?.. - заставил посмотреть в глаза. - Ты что, за меня волновалась?

Случайная догадка. Сам поразился своей наглости, предположив такое. Очень хотелось, чтобы волновалась. Чтобы все эти месяцы думала только о нем.

- Нет! - Аля всхлипнула. Попыталась увернуться. - С чего бы? За яхту!

- За яхту? - Олег не верил своим ушам и глазам. Он угадал.

- Да. Ее назвали в честь меня. Вот! Волновалась.

- Врунья, - прошептал в приоткрытые губы.

Она кивнула.

Другого сигнала Олегу не понадобилось. Один взгляд в затуманенные серые глаза, и слетел с катушек.

Аля запретила себе думать. Спрятала подальше воспоминания о блондинке, забыла на время о собранном чемодане и Вите. Руки стаскивали с Олега майку, расстегивали ремень на брюках, а губы целовали. Остановиться бы, но не было ни единого шанса. Второй раз за этот длинный мучительный день что-то сломалось. Теперь не осталось даже гордости.

- С ума по тебе схожу, - Олег усадил Алю на высокий комод у двери и, отчаявшись справиться с десятком маленьких пуговиц на сарафане, рывком задрал подол до самой талии. От увиденного возбудился враз.

- Нет! Феи такими не бывают. - Две гладкие коленки по бокам от его бедер так и просились на плечи. Искушали.

- Пожалуйста, - она уже не отталкивала - умоляла. Губы покрывали горячими поцелуями шею и плечи Олега. Ладони скользили по его спине, заставляя мышцы каменеть. От безумного желания дыхание стало рваным. Малейшее прикосновение обжигало. Хотелось скорее. Всего его, как никогда и никого прежде.

- Все хорошо. Хорошо, - Олег успокаивал обоих, пока пальцы сдвигали в сторону влажный лоскуток шелкового белья. В паху уже болело от готовности, и тонкая ткань трусов не скрывала внушительной эрекции. - Проклятие!

Крыша со свистом улетела в пропасть. Стоило протолкнуться в нее двумя пальцами, чуть не кончил.

- Да... - глухой стон в ответ.

Серо-голубые глаза напротив распахнулись в изумлении.

- Боже! Аля вскрикнула.

Каждое прикосновение отзывалось волной удовольствия во всем теле. В сотни раз острее самого нежного секса, что был у нее раньше. Неправильно и грязно. Острое ребро комода больно впивалось в кожу, но она ни за что на свете не заставила бы его прекратить. Бесстыже насаживалась на пальцы. Двигалась навстречу, не закрывая глаз.

Два влажных омута. Олег смотрел в них и не дышал. Затягивало. Не мог ни о чем думать. Толкался в нее пальцами все быстрее и быстрее. Тонул во взгляде.

- Олег, я лю...

Отчаянное признание чуть не сорвалось с губ.

Неожиданный стук заставил обоих замереть.

- Сафронов, открывай давай, - Лев Семенович Рогозин барабанил в дверь с упрямством лесного дятла. - Я знаю, что ты там и не один. Открывай.

«Вот только тебя мне сейчас не хватало!» - Олег с мучительным стоном прервал поцелуй.

- Минуту, - рыкнул, проклиная всех и вся.

- Сафронов, это срочно! не унимался босс.

- Подожди! взглянул на девушку.

В серо-голубых глазах плескалось отчаяние. Раскрасневшиеся губы были сжаты, а грудь вздымалась так часто, что казалось, Аля задыхается. Она была на грани.

- Саша - как пушинку пододвинул ее к самому краю комода. Как бы я хотел сейчас быть в тебе!

Но на себя пришлось наплевать. В паху ныло немилосердно, обещая еще большие мучения позже. В висках стучало, но не дав Али ни малейшей возможности опомниться, он прижался лбом к ее лбу и продолжил. Еще скорее и глубже. Не слушая стука Рогозина, не обращая внимания на сопротивление и слезы своей феи. Губы шептали горячие обещания. Взгляд требовал и подчинял. Пальцы скользили в нежной плоти. Заставлял стонать, выгибаться и плакать от наслаждения.

***

Секунды тянулись медленно. Лев Семенович упрямо молотил в дверь капитана. Мимо него шагал в свой номер Строганов. За стеной, задыхаясь от яркого оргазма, дрожала девушка. А вечер только начинался.

Глава 16. Ватерлиния

Ватерлиния линия, отмеченная цветной полосой

вдоль бортов судна, по которую оно углубляется в воду.

Соответствует максимально допустимой

в эксплуатации осадке судна при полной загрузке.

Морской словарь

Строганов резко открыл дверь своего номера. Лежащую у порога карточку он не заметил. Чемодан на кровати тоже остался без внимания. Не до того было. От злости кулаки сжимались так, что костяшки побелели. Сафронов очень вовремя исчез. Виктор сам поражался, как выдержал и не припечатал этого выскочку к асфальту сразу после окончания гонки. Соревнования только начались, успели бы победить и так, без риска. Навидался уже подобного за свою жизнь. Сейчас не хотелось. Ему нужна была чистая победа.

Мысленно проклиная рискового шкипера, Строганов закатал рукава рубашки и двинулся в ванную. Нужно было охладиться.

Опасный трюк, который проделал Олег, многих заставил поволноваться. Все это живо напомнило события трехлетней давности, когда перевернулась его яхта. Ситуации были похожи. Обида за старое поражение и волнение за нынешнюю команду соединились в одно. Любые доводы Сафронова казались недостаточными. Он не имел права так поступать. Не должен был совершать несогласованных действий. Не мог...

Ледяная вода лилась по локтям и подбородку. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Но не отпускало. Гнев не затихал. По-прежнему хотелось что-нибудь сломать или разбить. В зеркале показалось красное от ярости лицо. Глаза блестели.

- Какой черт меня дернул согласиться с Рогозиным? он снова сунул голову под кран.

Вода потекла за шиворот. Тонкая струйка скатилась между лопаток, заставив вздрогнуть. На секунду взгляд прояснился. Вначале Виктор не понял. Потом проморгался, надеясь, что показалось. Не удалось. В огромном зеркале напротив отразилась часть спальни. Мягкий ковер на полу, угол кровати и чемодан. Чемодан был полон доверху, и не нужно было присматриваться, чтобы понять, чьими вещами.

- Нет. - Кадык на горле дернулся. Нет Проклятие.

Зарывшись пятерней в волосах, он замер на пороге ванной. В комнате тревожным звоном зазвенел мобильный, но его владелец даже не глянул в сторону трубки. Стоял в дверях и смотрел. На ровные стопки платьев и белья, на знакомые сандалии в прозрачном пакете. На то, что до этого самого момента означало наличие в его жизни кого-то еще.

***

В ванной комнате было сыро. Из крана тонкой струйкой текла вода. Нужно было умыть лицо, а лучше - помыться полностью, но Аля не находила в себе сил. Прижавшись щекой к стене, сидела на холодном полу. Руки и ноги не слушались. Глаза болели. Ей бы заплакать, только не получалось. Охлаждала горячий лоб о холодную плитку стены. Кусала губы.

А вокруг все напоминало об Олеге. Его ванная, полотенца, зубная щетка и она сама, казалось, насквозь пропитавшаяся им. Незнакомая. От саднящих губ до все еще пульсирующего лона. В голове не укладывалось, но она сделала это. Она была с ним. И даже чуть не призналась, что любит. Рогозин очень вовремя постучал в дверь! Не приди он, сейчас они были бы в кровати, и признание стало бы невинной мелочью.

При мысли о еще большей близости все тело обдало жаром. Она по-прежнему хотела его. Зная, что не должна. Понимая, что будет всего лишь "одной из". Хотела. И стоило столько раз убегать? Сдалась, забыв о женихе и собственном достоинстве, как только он усилил напор. Как гулящая девка. Услужливая фея для молодого капитана.

- Как я могла? - шепотом. Ладонь легла в развилку между ног. Подрагивая, прошлась вдоль тонкого кружева. Кожа все еще горела, и легкое касание вызывало дрожь. Телу было все равно, что в номере напротив мог находиться Витя. Отчаяние брало от такой своей реакции.

- Мамочка, - она скрутилась калачиком на полу. - Что же я наделала?..

Светильник под потолком заливал ванную белым светом. Хрупкая девушка будто и не ощущала холода от плитки. До боли зажмурив глаза, пыталась расслушать стук своего сердца. Мечтала получить хоть какую-нибудь подсказку. Но сердце билось спокойно. С каждой минутой все четче и четче, стройным ритмом развеивая всякие иллюзии. Глупо было на что-то надеяться. Решения приняты, а о случившемся стоило бы забыть поскорее.

Вода все так же журчащим ручейком текла из крана. Александра чертила пальцем на полу знак бесконечности, а в соседней комнате на повышенных тонах спорили мужчины. Реальность бескомпромиссно заявляла о себе.

***

- Строганов заменит тебя поляком! - в голосе Рогозина звучала злость.

- Не заменит, - упирался Олег. - Тот не тренировался с командой.

- Значит, устроит тренировку. Впереди как раз один свободный день.

- Семеныч, это утопия. От этого надутого индюка вообще никакого толка нет!

- Зато он выступал на таких яхтах.

- Когда? Три года назад? Пять? Нынче он и стоячего не обгонит. Ты же видел, какие сейчас скорости?

- Олег, ты всерьез считаешь, что Строганов будет думать о скоростях, когда увидит вас вместе? - Рогозин хмыкнул, указав взглядом на дверь в ванную комнату. - Да стоит ему заподозрить...

- У меня контракт, так что пусть идет к черту с подозрениями!

- Контракт гарантирует тебе гонорар, но не место за штурвалом.

- Бред.

Олег потряс головой. Вот только проблем с поляком ему сейчас не хватало.

- И ты хочешь проверить, бред ли это? босс недовольно скривился. - На своей шкуре? Именно сейчас, когда на кону Суперкубок?

- Строганов не станет меня менять!

- Ну да, ты же его любимчик! Как можно тебя поменять?!

- Лев, - Сафронов положил руки ему на плечи. - Я все же рискну.

- Из-за нее? - еле слышно.

Собеседник согласно кивнул.

- И на что я только надеялся?! - Рогозин поднял к потолку взгляд, словно призывал высшие силы.

- Все будет хорошо.

- Будет. У кого-нибудь когда-нибудь.

- Не нагнетай!

- Через пару минут Витя будет здесь, - Лев Семенович шумно выдохнул. Свое красноречие он уже исчерпал. - Анализ игры по горячим следам делать. Поляк предложил. Представишь ему свою новую подругу сердца. Вот сюрприз получится!

***

Дверь ванной тихо скрипнула. Аля вышла из своего укрытия.

- Не будет никаких сюрпризов, - совершенно спокойно произнесла она.

Мужчины резко обернулись.

- С тобой все хорошо? - шепотом спросил Сафронов.

- Я в порядке, - девушка смущенно глянула в сторону Рогозина.

- Лев Семенович, оставь нас, пожалуйста, - кинул через плечо капитан, а сам подошел к Але поближе и попытался обнять.

- Не надо. Аля выставила перед собой руки. - И... Лев Семенович, уходить тоже не нужно. Уйду я.

- Саша, не выдумывай! - Олег загородил собой проход. - Давай вначале поговорим.

Она открыла рот, чтобы сказать очередное "не нужно", и промолчала. Невыносимо было смотреть ему в глаза. Плечи опустились.

- Я уезжаю. Чемодан уже собран.

За спинами присвистнул Рогозин.

- Именно сегодня? - на скулах Олега заиграли желваки.

- Рейс в Милан через три часа. Оттуда в Москву.

- А Строганов знает? - с подозрением.

Аля обхватила себя руками.

- Еще нет. Но я собиралась с ним поговорить.

- Ты все распланировала?- Олег насильно притянул ее к себе, завел руки за спину. - Кроме этого. Так?

Ее глаза оказались как раз напротив его шеи. Еще недавно она касалась ее губами. Усыпанная веснушками ямочка над ключицей, бешено пульсирующая вена, напряженные мышцы и аромат. Если бы существовал на свете фотоаппарат, способный запечатлеть все это, она обязательно сделала бы для себя кадр. На память. На прощание.

- Да! Я спланировала все кроме этого, - попыталась вырваться. - Но это не имеет никакого значения. Я не должна была допускать... Подобного.

Олег внимательно следил за любым ее жестом, за тем, как произносит каждое слово, как дышит. И не понимал.

- Саш, - он попытался сбавить обороты. - Я сейчас с трудом соображаю. Давай, ты сейчас не будешь ничего делать и никуда спешить.

Она отвернула лицо. Вот зачем он ее просит? Зачем так смотрит? Ведь есть же блондинка, а может, и не одна. Для чего она ему?

- Олег, ты прекрасно проведешь время и без меня. Лев Семенович прав, - голос звучал спокойно. - Ты шкипер. У тебя впереди гонка. Не нужно рисковать из-за... - запнулась. - Не важно.

- Не важно? - прищурил левый глаз Сафронов.

Аля пожала плечами.

- Мне нужно идти.

- Я ни хрена не понимаю, - Олег убрал от нее руки, выпуская из объятий.

- Тебе и не нужно. У тебя своя жизнь.

- Саша, ты вообще себя слышишь? - он почти кричал. - Да всего пять минут назад ты умоляла меня не останавливаться! И плевать тебе было и на Строганова, и на какой-то там самолет!

- Если бы ты только знал, как я об этом жалею, - она как испуганная зверушка попятилась к двери.

- Постой!

Олег попытался ее переловить, но Рогозин был быстрее.

- Иди, девочка, - Лев Семенович горой стал между ними. - Иди. Пока не случилось беды.

Дважды говорить не потребовалось. Рассеяно оглянувшись на Олега, Аля проскользнула за дверь.

- Твою мать! - оба кулака Сафронов врезались в дверной косяк.

- Побереги руки, - одернул босс.

- Не надо было ее отпускать.

- Да куда она денется? Найдешь. Наш Питер, может, и большая деревня, но ты найдешь. Так даже лучше! Пусть разбирается с Витькой без твоего участия И мордобоя.

- Я об этом пожалею, - Олег устало рухнул в кресло.

- Спорим на коньяк? - Рогозин попытался пошутить.

- Нет. Даже спорить не хочу, - отвернувшись к окну, - знаю!

***

Заложив руки за голову, Виктор лежал поперек кровати и смотрел в потолок. Тот ничего не отражал. Матовая поверхность была идеально ровной и белой. Чистой. Хотел бы Строганов, чтобы у него все было также чисто и ровно. Чтобы как потолок равнодушно выситься над суетой внизу и ни о чем не переживать. Желал, да не получалось. В ушах шумело. В сердце кололо. А чемодан рядом все так же намекал на предстоящие неприятности.

Александра вошла как обычно тихо, словно тень. Витя даже голову не повернул. Равнодушно смотрел вверх, почти не моргая. Ее вещи лежали рядом, на середине кровати. Распахнутая крышка чемодана и широко открытые глаза жениха.

Словно кадр из мистического триллера. Аля перевела дыхание, как школьница одернула сарафан. «Все будет хорошо. Все скоро закончится» - подбодрила себя и, подавив нерешительность, села на край матраса. Нужно было начать проклятый разговор. Теперь, после случившегося в комнате Олега, она просто обязана была убраться из жизни этого мужчины.

- Витя? собралась с духом.

Строганов и не дернулся. Все так же изучал потолок комнаты. Ни взгляда в ее сторону, ни вздоха в тишину. Живой и чужой. Мумия с горящими глазами. Внезапно Аля догадалась он понял, сообразил еще до ее прихода по собранным вещам, а возможно... Могло быть и так, что ее атлант все предчувствовал заранее, но выжидал, как умел выжидать только он.

От случайного предположения стало страшно. Захотелось встряхнуть этого безумца. Вытащить наружу того горячего и жизнерадостного Витю, которым он иногда бывал. Убедить, что обязательно будет счастлив и найдет другую, более достойную. Сравнять себя с плинтусом. Сознаться в том, что было и чего не было, лишь бы только ему было проще отпустить.

Она бы в лепешку расшиблась. Клянчила бы и молила, но слова застряли в горле. Ее Витя не тот, кто допустит унижения. Гордый каждой крупицей своей души, он не позволит. От бессилия слезы подступили к глазам. В который раз за долгий, невыносимо мучительный день. Чтобы не расплакаться, Але пришлось собрать в кулак всю свою волю.

- Прости, - откинулась спиной на кровать. - Я пыталась, но... Не выходит.

Теперь их стало трое. Она, чемодан и он ребус, в котором кто-то был лишним.

- Ты уходишь к кому-то? - голос Строганова прозвучал пугающе спокойно.

- Нет, - искренне, - в никуда.

Снова молчание. Оба смотрели в потолок и не двигались.

- Мне было хорошо с тобой, - Аля укрыла лицо руками. - Только что-то изменилось. Во мне. Сама не знаю, что.

И вновь Витя не ответил. Он словно был здесь и одновременно где-то еще. Как под наркозом.

- Все так... - она сглотнула.

- Проклятие!

- Я хотела бы, чтобы получилось иначе... Но не могу.

- Не могу - это все объясняет!

- Витя...

- Ты билеты заказала?

- Да. Рейс через Милан. - Аля сдалась. - Я могу что-нибудь сделать для тебя?

- Позвони, как будешь дома.

- Обязательно. Витя, мне...

- Иди. Хватит!

- Прости... - она встала из кровати. Сняла чемодан. На душе будто кошки скребли.

- Помочь донести? - слыша, как колесики шумно катятся по паркету, поинтересовался Строганов.

- Нет, - она последний раз окинула взглядом комнату. - Береги себя, пожалуйста.

- Ты тоже.

Как только за Алей закрылась дверь, вновь раздался телефонный звонок. Витя протянул руку, взял трубку с прикроватного столика. На экране светилась надпись "центральный офис". Словно насмешка. Проклятая работа не отпускала даже в такой момент.

- Пошло все к черту! - он с силой запустил телефон о стену и снова откинулся на кровать.

На миг стало легче.

***

Дорога от двери до лифта была бесконечной. Каких-то десять - пятнадцать метров ковровой дорожки. Спиной к огромному окну и комнате с мужчиной, еще недавно казавшимся самым главным на свете. Аля упорно шла шаг за шагом, смахивая с глаз противные слезы. Дело было сделано. Даже если ошиблась, пути обратно не осталось. Теперь только вперед. Милан, Москва, родной Питер. Там работа и новая жизнь. Кирпичик за кирпичиком. Забывая свой безумный поступок в номере Сафронова, перекраивая планы на будущее.

Дверь в номер капитана была приоткрыта. Возможно, он ждал ее. А может - кого-то еще. Сейчас Але было без разницы. Она бежала без оглядки, боясь снова остаться или сделать еще какую-нибудь глупость. Хватило уже.

Дверцы лифта плавно разъехались в стороны, приглашая войти. Остался последний шажок.

- Подождите меня, пожалуйста! - неожиданно раздался за спиной женский голос.

Высокая стройная блондинка, та самая, которая прошлым вечером навещала Сафронова, вновь спешила из его номера.

Аля прислонилась спиной к стене кабинки. Внутри, в душе, будто что-то оборвалось.

- И зачем я только согласилась? - вслух возмутилась блондинка. - Эти спортсмены... Психи какие-то! Представляете, у их капитана защемление нерва, а он отказывается от помощи. Я вообще не представляю, как он участвует в гонках!

- Вы про Олега Сафронова?

- Да! - закивала девушка. - Ему курс массажа положен, меня тренер отправил, а он... Выставил меня, будто я какая-нибудь девочка по вызову. С ума можно сойти!

- Так вы массажистка? - у Али чуть не случился приступ нервного смеха.

- Да! - та округлила глаза. - А кем, по-вашему, я еще могу быть?

- Массажисткой, - хлопнув себя по лбу ладонью, - только массажисткой.

***

Когда портье постучал в дверь номера Виктора Николаевича Строганова, был уже поздний вечер. Смена заканчивалась, портье хотелось поскорее попасть домой, и только странный факс, адресованный почетному гостю, заставил задержаться. Строганов отказался спуститься за ним сам. На ужин он тоже не выходил, в результате исполнительному сотруднику пришлось подниматься в номер лично.

К счастью, Виктор Николаевич оказался на месте и даже не заставил ждать долго под дверью.

- Прошу прощения, - на ломанном русском произнес посетитель. - Вам факс.

Строганов протянул руку и забрал скрутившийся в рулончик листок бумаги.

- Спасибо.

Читать не было никакого желания, но привычка взяла верх. На листке было всего три коротких предложения. Поначалу Виктор не поверил своим глазам. Никто из его знакомых не слал бы факсов, написанных от руки. Но выведенные четким каллиграфическим почерком буквы говорили обратное.

- Что за ерунда, - всмотрелся уже внимательнее.

Почерк принадлежал его секретарю, а вот слова В глазах помутилось. Предложения слились в арабскую вязь.

- Нет только не это, - губы дрогнули. Кровь отлила от лица, а сильная боль пронзила сердце насквозь.

Портье даже сообразить ничего не успел. Прямо на его глазах сильный с виду мужчина, схватившись за грудь, со стоном завалился на пол. На пол упало и злосчастное сообщение.

"На верфи пожар. Эвакуируем работников. Ситуация серьезная". Всего три строчки, но они стали последней каплей для Строганова Виктора Николаевича в этот день.

Глава 17. Линия пути

Линия пути - линия, по которой

фактически перемещается судно

с учетом дрейфа и сноса.

Морской словарь

Питер было не узнать. Августовское солнце палило нещадно. От жары, казалось, даже стекла окон готовы были расплавиться и прозрачным потоком стечь на тротуар. Густой горячий воздух заставлял задыхаться, и даже раскрытые форточки в автобусах больше не пугали насморком и простудой.

Духота обволакивала. Лишала сил и сна. Гнала жителей мегаполиса за город и приковывала к кондиционерам. Петербуржцы как манны небесной ждали дождя. Хотя бы грибного дождика. Оттого неудивительно, что когда на исходе второй недели зноя небо заволокло тучами, взгляды всех устремились вверх. Город замер в ожидании, и природа смилостивилась.

Александра раскрыла зонт, только было уже поздно. Одежда промокла до нитки, волосы превратились в сосульки. Другие прохожие выглядели ничуть не лучше. Ливень начался очень быстро, а измученные жарой люди соображали медленно, как сонные мухи. Однако никто не роптал. Все с восторгом наблюдали, как вода заполняет выбоины в асфальте, жадно вдыхали наполненный свежестью воздух и улыбались. Ни один праздник города, ни один концерт под открытым небом не способны были сделать то, что смог дождь. Равнодушных не осталось.

Смена погоды вселила оптимизм. Решив, что сейчас ей уж точно повезет, Аля достала из сумочки телефон и принялась в который раз за последние три дня набирать номер бывшего жениха. Несмотря на просьбу позвонить по приезду, Виктор сам не брал трубку. Она звонила по десять раз на дню. Результат был одним и тем же гудки без ответа. Вначале это казалось нормальным. Обида и сильная занятость - объясняла себе Аля. Но время шло, и на второй день в душе поселилось волнение. Строганов всегда контролировал свои эмоции, хотя бы сообщение или письмо на электронный ящик он просто обязан был выслать. Но не было. К третьему дню она извелась. Отчаянно хотелось дозвониться.

Капли глухо стучали по зонту, и ветер упрямо пытался вырвать его из рук. Бежали секунды. Девушка ждала, молила про себя «возьми же трубку, пожалуйста», только кроме гудков ничего не было слышно. Абонент не отвечал. Как и вчера, как и позавчера. Всегда занятой, но обязательный, Виктор вел себя очень странно. Тревога за него становилась все сильнее, вопросов возникало все больше. Терпеливо ждать ответы и надеяться, что во всем виновата обида, уже не получалось.

Отбросив с лица мокрую прядь, Аля решилась. Пальцы отбарабанили по клавишам телефона еще один номер, и на этот раз ей повезло. Вышколенная секретарша Виктора Николаевича Строганова оказалась на месте.

- Здравствуйте, Александра. Чем могу Вам помочь? - голос звучал приветливо. Это вселяло надежду. Возможно, самый осведомленный работник Виктора еще не знал о разрыве помолвки. Отчаянно надеясь на это, Аля не стала тратить время на пустые фразы и сразу задала свой самый главный вопрос.

Ответ был краток. Пошатнувшись, словно земля под ногами дрогнула, Александра медленно опустилась на первую попавшуюся лавку.

- Вы уверены? - язык с трудом ворочался.

- К сожалению, да, - секретарь тяжело вздохнула. - Итальянские врачи засвидетельствовали микроинфаркт и настояли на полном обследовании, но Виктор Николаевич...

- Он не задержался в больнице дольше положенного, - договорила за нее Аля.

- Да. Вы ведь его знаете.

Теперь вздох был общим. Обе хорошо понимали, каким упрямым бывал порой Строганов.

- Когда случился приступ? кое-как справившись с эмоциями, уточнила девушка. - Я не могу до него дозвониться уже три дня.

- Врачи настояли на полном покое, а нас он просил никому не распространяться относительно своего состояния.

- Значит, это произошло?.. О, Боже!

Догадка, как удар под дых, заставила согнуться пополам. Три дня молчания, три дня после ее бегства. Все сложилось. Телефон чуть не выпал из рук.

- С вами все в порядке? секретарь услышала в трубке стон.

- Да - Аля закрыла глаза, словно это могло удержать слезы. - Когда он возвращается? - наконец произнесла бесцветным голосом.

- Сегодня во второй половине дня.

- Планировал заезжать в офис?

- Пока не сообщал, но клянусь, я сделаю все, чтобы Виктор Николаевич не задержался здесь надолго, - уверенно произнесла собеседница.

- Спасибо.

- Что-нибудь еще я могу для Вас сделать?

"Скажи, что все это сон", - подумала про себя Аля, но вслух лишь вежливо попрощалась.

На большее не хватило сил. Одна минута разговора выжала из нее все. Словно немощная старуха осталась сидеть на грязной мокрой лавке, не надеясь подняться.

Больше не думалось ни об Олеге, ни о новой фотостудии, куда ее настойчиво звали на ставку. Долгожданный дождь принес вместо радости дурные вести. Бывшая невеста, уже никогда не Строганова А ведь казалось, что все будет просто проститься и уйти. Как в киношной драме. Не вышло. Ее драма не желала заканчиваться. Дикий, безотчетный страх потери наглухо затянул тучами легкое, еще непривычное ощущение свободы. "Только не Витя", "только не он" - эгоистично торговалась с высшей силой.

Бесполезный защитник, зонтик, так и норовил выскользнуть из рук и одиноким парусом воспарить над заливом. Тело ломило. Нужно было подняться с места. Двигаться куда-то, но она все сидела.

***

Черный тонированный мерседес плавно лавировал в потоке автомобилей. Водитель старался не смотреть на пассажира, однако на каждом светофоре глаза так и косились в сторону зеркала заднего вида. Начальник выглядел неважно. За десять лет работы на Строгановых таким Виктора Николаевича он не видел никогда. Осунувшееся серое лицо, опущенные плечи и стеклянный взгляд никак не вязались с образом энергичного, пышущего здоровьем шефа. Сейчас он больше напоминал своего отца. В сорок девять, после первого инфаркта, Николай Дмитриевич выглядел также.

- Алексей, давай на верфи, - голос начальника вырвал водителя из невеселых размышлений.

- Юлия Игоревна, ваша секретарша, сказала, что выслала вам по почте подробный отчет о пожаре, - и, помедлив, добавил, - с фотографиями.

- Хочу увидеть все собственными глазами.

- Там сейчас комиссия работает. МЧС, страховщики, наши ребята.

- Я им не помешаю.

- Только ж они Вам будут мешать! - водитель упрямился. - Начнут вопросы задавать, бумажки всякие требовать. А так отдохнули бы денек после дороги. Я бы вас в ресторан свозил или еще куда.

- На верфи! - сухо. - Дом и ресторан подождут.

- Так и верфи второй раз не сгорят. До завтра так точно.

- Леша!

Строганов перешел на «ты». Заранее зная, что это означает, водитель беззвучно выругался и на первом же перекрестке повернул в нужном направлении.

- Не бережете себя совсем. Вот и удар этот...

- Все нормально.

- Свадьба на носу, а Вы...

- Твою мать, Лешка! - последняя реплика попала в «десятку». Виктор взорвался. - Еще одно слово - пополнишь ряды безработных! И Юлию Игоревну за компанию с собой заберешь.

- А Юлю то за что? - обидчиво пробасил водитель.

- За длинный язык! Не секретарь, а служба БиБиСи.

- Мы волновались очень! Даже Александра ваша найти Вас не могла, ей звонила.

- Проклятие! - Строганов откинул голову на подголовник. - Час от часу не легче. Что Юля ей сказала?

- Что Вы в клинике итальянской...

- Отлично! Просто отлично! Вы сговорились меня добить?

- Шеф, да что Вы?!

- Точно сговорились! ударил кулаком по своему сиденью. За три дня в больнице он много раз успел представить реакцию Али на случившееся и с каждым разом все отчетливее понимал, что она не должна узнать правду ни при каких обстоятельствах. - Радетели, мать вашу.

- Виктор Николаевич, мы же ничего плохого...

- Разворачивай машину! - сдался шеф. - Едем домой, пока никто из вас не предпринял еще чего-нибудь «неплохого».

- Точно?

- Сейчас же!

- Сразу бы так. - Алексей мгновенно оживился.

- Знал бы... закрыл лицо рукой. Лучше бы я три дня в списках исчезнувших для вас числился. Жаль, не догадался.

Водитель на эту реплику лишь усмехнулся. Они оба хорошо понимали, что пропасть у начальника не было ни единого шанса.

***

В солнечном Кальяри подходил к концу очередной день парусных гонок. Завоевав путевку в полуфинал, экипаж "Александры" с берега наблюдал за соревнованием других команд. Огромные легкие яхты парами отходили от пирса, с судейского катера доносились приказы слегка уже охрипшего арбитра, и только бойким новичкам из России на сегодня можно было расслабиться.

- Орлы вы мои! - на удивление трезвый Рогозин первым пришел поздравить команду с успехом. - А ведь я знал! Уверен был, что сможете утереть нос этим акулам.

"Орлы" почти синхронно повернули шеи в сторону Льва Семеновича. Довольные лица уставших спортсменов просияли улыбками. Сомневавшихся среди них не было. После опасного маневра капитана в самый первый день на место сомнений пришла твердая уверенность в собственных силах и азарт. Даже польский консультант не сунулся больше с "авторитетным мнением". Скинув всю ответственность на Сафронова, он наслаждался в бинокль каждой дуэлью и втайне от всех хвалил капитана.

- А где Олег? - Рогозин обвел взглядом всю площадку, отведенную для отдыха экипажа "Александры". - Рыжий уже праздновать убежал? - возмущенно, - и без меня?

- Да не празднует он! - поспешил успокоить самодура-спонсора один из моряков. - Знакомых каких-то встретил. Сказал, скоро будет.

- Знакомых? Здесь? - Лев Семенович нахмурился, будто каждый, кто знал Олега, представлял для дела какую-либо опасность. - Ладно, явится сообщите мне. А то знаю я его. Лишь отвернешься и... - махнул рукой.

Что такого мог учудить капитан никто так и не понял, но "конечно" и кивки убедили Рогозина, что Сафронова ему принесут на блюдечке.

Других заверений Льву Семеновичу не понадобилось. Вслух напевая "Все хорошо, прекрасная маркиза", он отправился в свой номер. Туда с минуты на минуту должны были доставить ужин из лучшего ресторана Кальяри, а в маленьком сейфе уже поджидал лучший друг - коньяк.

***

Не обращая внимания на оглядывающихся прохожих, трое громко смеялись и обнимались прямо у входа на причал.

- Нэт, я нэ вэру глазам. Алэк, вот это встрэча! - высокий лысый мужчина крепко прижал к груди своего бывшего шкипера. Это было уже пятое объятие за короткую встречу.

- Я тоже рад тебя видеть! - Олег с трудом выбрался из медвежьей хватки. - Какими судьбами здесь?

- Ты шутыш?

- Самая знаменитая парусная гонка! Как такое можно пропустить? - удивилась третья, худощавая женщина с белой кожей и короткой, мальчишеской стрижкой. - Мы каждый год приезжаем посмотреть, а уж в этом, как узнали, что будет русская команда, и не раздумывали.

- Ирма, Валдис, и все-таки я удивлен. За неделю в Хорватии вы и словом не обмолвились.

- Так ты тожэ молчал, - возмутился прибалт. - Шутыл, смэялсо, а о главном не сказал нэ слова!

- Не знал я тогда. Рогозин со Строгановым держали строительство лодки в тайне. Меня позвали в команду прямо перед презентацией.

- Ого! Представляю, какой получился сюрприз, - восхитилась Ирма.

- Очень неожиданный! - обернулся он в сторону причала. "Александра" мерно покачивалась на волнах, а недалеко от нее отдыхал от недавней морской дуэли экипаж. - Но мне нравится. А как у вас дела?

- Бурно!

- Бэзумно!

- Я в вас как-то не сомневался, - расхохотался Сафронов. - Но все-таки?

- У нас смэна мэста жытэлства.

- Как это?

- Я с восемнадцати живу на две страны. В Питере и в Риге по квартире, - Ирма решила не мучить Олега рассказом в исполнении брата. - Но сейчас обстоятельства так сложились, что скорее всего надолго останусь в Питере.

- Прэдатэлныца.

- Молчи! Ты уже обещал мне переехать! Нам в клубе пригодится твоя помощь.

- Да, паказыват, как дэлат нэлза, - шутливо произнес Валдис. - Вам бы Алэка. Но...

- А что за клуб? - сощурился Сафронов. О том, что собеседники что-то темнят, он понял сразу.

- Ну... - прибалтка замялась.

- Алэк, сэстра ушла с прэжнэй работы. Тэпэр суткамы пропадаэт в... - он скривил губы в попытке произнести следующее слово, но с языка не слетел ни звук.

- В яхт-клубе я пропадаю, - договорила за него Ирма. - Когда уже ты разговаривать научишься? - брату. - Обезьяну наверное проще научить, чем тебя, позор семьи.

Пока обмен любезностями не перерос в настоящую перепалку, как бывало в Хорватии, Олег принялся расспрашивать женщину о подробностях. Довольный Валдис цвел как майская роза. Красная от смущения Ирма сверлила его взглядом, но слово за слово рассказала о последних месяцах своей жизни.

- После регаты я долго не могла найти себе места, - начала она. - Все стало раздражать. Бросила работу, поругалась со своими...

- Козлом! - на чистом русском вставил брат.

- Да, с... Ним. - Ирма кивнула. - И уже думала навсегда вернуться в Ригу, как все переменилось. Устроив себе торжественное прощание с Финским заливом, я задержалась в городе и, думаю, надолго.

- Какой из клубов? - понимающе спросил Олег. О чем речь, уже догадался. Сам отлично знал, как море и паруса могут враз похитить сердце.

- "Петровский", - на губах Ирмы заиграла улыбка. - Им нужен был секретарь, а мне было без разницы кем.

- Лихо! Так тебя можно поздравить?

- Да. Теперь я по-настоящему счастлива. А скоро еще непутевого братца пристрою, и будет совсем хорошо.

- Будэт, - кивнул Валдис. - Чэмодан ужэ наготовэ.

Ирма поцеловала брата в висок и, устроившись под мышкой, крепко обняла. Самая безумная, но любящая семья из всех, что попадались Олегу.

- Значит, мы теперь почти коллеги? - он шутливо подмигнул.

- О! До тебя нам далеко! - собеседница усмехнулась. - Ты теперь легенда! Особенно после гонок здесь.

- Супэрмэн! - поддержал Валдис.

- Мое начальство, Олег, дорого бы заплатило за такого шкипера, но, думается, теперь тебе не до любительских яхт-клубов. Небось каждый день расписан на годы вперед?

- Почти, - рассмеялся Сафронов.

- Да ладно тебе. Мы с первого дня следим за успехом "Александры". Впечатляет. В следующем году на Сплите тебя уже не увидим?

- До следующего года еще надо дожить. Но я к вам заскочу.

- В яхт- клуб? - Ирма не поверила своим ушам.

- Обещаю. Через неделю закончится гонка, и я возвращаюсь в Питер. Там дело одно есть. Думаю, совместить с визитом к вам получится.

Прибалты загадочно переглянулись.

- Ты гаворыш загадкамы!

- В этом месяце в Санкт-Петербурге не запланирована ни одна регата, - авторитетно заявила Ирма.

- А кто говорил о регате? - Сафронов поправил козырек своей бейсболки. - Дело личное. Но об этом пока не будем.

- Даже не намекнешь? - как истинная женщина попыталась выведать Ирма.

- Наведаюсь в гости - расскажу, - и сладко потянувшись, - а может и покажу.

- Заинтриговал, - она не стала настаивать. Видя, как озорно сверкают зеленые глаза их недавнего шкипера, предпочла подождать и убедиться в одной смутной догадке лично.

Как всегда не понявший ничего Валдис тоже смолчал.

***

Виктор не открывал дверь. Судя по звукам за стенкой, он был дома. Однако, как Аля ни жала на кнопку дверного звонка, как ни стучала, Строганов, в свойственной ему манере, игнорировал. Прошло десять минут бесполезных попыток, прежде, чем она окончательно разуверилась в возможности попасть в квартиру по-хорошему и достала ключи.

- Ты упрямая, - вместо приветствия произнес "радушный" хозяин, как только гостья вошла.

- У меня был отличный учитель, - она внимательно осмотрела его с ног до головы. Брюки с острыми как лезвие стрелками, идеально выглаженная рубашка и даже галстук в цвет классический образ успешного бизнесмена. Тот, кто не знал его лично, и не подумал бы, будто что-то произошло. - Привет, Витя.

- Здравствуй. - Он отступил вглубь квартиры.

Положенного приглашений Аля ждать не стала. Сбросив босоножки, уверенно прошла следом. Сегодня обоим было не до этикета.

В гостиной все располагалось как раньше. Даже ее любимая подушка, сшитая из лоскутков цветного шелка, лежала на своем привычном месте.

- Ты недавно дома?

- Самолет приземлился пару часов назад.

- Долетел нормально? Без пересадок?

- Как обычно. Рейс был прямой.

- И даже в офис не заехал?

- Аля, прекращай этот глупый допрос, - Строганов наконец не выдержал. Я тебя не звал, и не хочу знать, зачем пришла. Сейчас мне больше всего на свете хочется принять душ и переодеться.

- Иди, - махнула рукой в сторону ванной комнаты. Я подожду.

- А если я не хочу, чтобы ты здесь ждала?

- Я все равно буду ждать.

Чертыхнувшись про себя, он стянул с шеи галстук и как тряпку бросил на диван.

- Не заводись, пожалуйста, - Аля подняла вещицу и аккуратно развязала узел.

- Легко сказать.

- Вик, я не уйду, - спокойно. - Если хочешь, пока моешься, могу приготовить ужин.

- А может, ты еще предложишь спинку потереть? Или что-нибудь еще?

Слова прозвучали хлестко, как щелчки плетки. Никогда прежде он не разговаривал с ней так.

- Спину - Александра сделала глубокий вдох, выдох. - Могу. Только ты вначале расскажешь, как чувствуешь себя. Правду!

Хождение вокруг да около закончилось. Она демонстративно сложила руки на груди. Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Оба смотрели друг на друга в упор, и казалось воздух готов был вспыхнуть от этого взгляда.

- Моя секретарша тебе уже все сообщила, - процедил сквозь зубы Виктор. Добавить мне нечего. Сейчас все хорошо.

- А дальше? Ты записался к врачу? Или как твой отец будешь игнорировать симптомы, дожидаясь неизвестно чего?

- Аля, не твое дело! Все!

- Нет!

- У каждого из нас теперь своя жизнь. Не вмешивайся.

- И ты думаешь, я смогу? она горько усмехнулась. Зная тебя! Да ты будешь гробить себя с еще большей скоростью. Будешь вкалывать без роздыха. Как проклятый.

Строганов сжал губы в нитку. Хотелось заставить ее замолкнуть, а лучше выставить за дверь.

- Витя - опустив глаза в пол, - я не хочу, чтобы с тобой еще что-то случилось.

- И что ты предлагаешь?

- Помощь, - и пока он не успел отказаться, пояснила: - Знаю, как ты не любишь врачей. Мы вместе пройдем все необходимые обследования и лечение. Я уже звонила кардиологу твоего отца. Он готов принять нас в любое время.

Молчание в ответ.

- Витя, пожалуйста!

- Мне не нужна твоя жалость! - сказал четко, почти бесстрастно. - Справлюсь сам.

- Я не буду тебя жалеть, - она попыталась придать голосу уверенность. Почти получилось. - Я предлагаю тебе помощь. Как другу.

Строганов сжал челюсть так, что желваки на скулах заходили.

- Витя...

- Абсурд, - он опустил взгляд на свои ладони, словно в пересечении вен и линий можно было найти правильное для всех решение. - Ничего не выйдет.

- Мы столько были вместе! Уйти в тень и не думать, как ты себя изводишь У меня не получится.

- Научишься!

- Нет.

- Придется!

- Не хочу этому учиться! - Аля была непреклонна. - Ты - это ты, и чужим для меня никогда не станешь.

- А кто я сейчас? - Строганов зарылся пятерней в свои волосы. Весь этот разговор, как игра на одной струне, в любой момент грозил превратиться в драму. - Приятное воспоминание?

- Витя, не нужно так. Я пыталась перебороть свои сомнения. Не вышло, - отрицательно помотала головой. - А сейчас...

- Прости, но как бы я ни хотел, всегда буду видеть в тебе больше, чем друга. Какая к черту дружба у бывших любовников... Нет, даже не любовников, а почти супругов?

- Но ведь некоторым удается расстаться друзьями?

- Кому? Наскучившим друг другу мужьям и женам? Беззаботным подросткам, прыгающим из кровати в кровать скуки ради? - невесело улыбнувшись, он подошел вплотную. - Им все равно. Собственным комфортом они обеспокоены гораздо больше, чем удовольствием партнера. Другой для них не более чем способ.

Мужская ладонь нежно коснулась чувствительного места на шее девушки, медленно, скользя, спустилась к ключице. Аля нервно сглотнула.

- А как оставаться равнодушным, находясь рядом с тем, кого любишь? Сдерживаться, зная, как сладко может быть вместе. Смотреть в глаза, мечтая раздеть догола и насладиться каждым миллиметром тела. Молчать... - рывком прижал к себе. - И хотеть.

Чего именно хотеть, вместо слов подсказало тело. Внушительный бугор уперся Але в живот.

- Не надо, - она попыталась освободиться. - Пожалуйста.

- Уверена? - Виктор держал крепко. Как опытный лев, поймавший зазевавшуюся лань. Его урок еще не закончился.

- Умоляю...

- Конечно, любимая, - обхватив руками ее голову, он насильно поцеловал в губы и только потом отпустил. - А ты говоришь, остаться друзьями, - надтреснутый, горький смех эхом отразился от стен.

В комнате повисла гробовая тишина. Виктор чисто разыграл свою партию. Как бы ни хотелось ему, чтобы она осталась, как друг, как знакомая, да хоть как деталь интерьера, но принять помощь мешала гордость.

Он молча дожидался окончания спектакля. Летели секунды, но Аля все не уходила. Пытаясь понять, где правда, а где ложь, она смотрела на него, не мигая. Хмурилась, кусала губы. Слишком хорошо она знала этого мужчину. Могла наперед предвидеть, как плюнет на здоровье и вновь по горло увязнет в делах. Одинокий. Без матери, без отца, без поддержки, он ни у кого не попросит помощи, будет молчать как рыба. В этом был весь Строганов. Герой.

- И все-таки я от тебя не отвяжусь, - Александра упрямо двинулась в сторону бывшего жениха, и пока тот не успел увернуться, обняла за талию.

- Да послушай же... - теперь уже Виктор пытался вырваться. Тщетно.

- Нет, шепнула, положив голову ему на грудь. - Слушать я буду только твоего доктора. И визит к нему мы назначим как можно скорее.

- Аля... - сокрушенно.

- Я не буду тебя мучить своим присутствием. Клянусь. - Ее серо-голубые глаза смотрели, казалось, прямо в душу мужчине. - Как только врач скажет, что все хорошо, обещаю исчезнуть и ничем тебя не донимать.

- Как бы я хотел тебя прогнать... баррикады крошились с треском.

- Верю.

- Выставить за дверь как назойливого рекламного агента. - Губы коснулись макушки девушки. Веки плотно сжались. - Но не могу, вполголоса.

- И в ближайшее время я планирую нахально этим воспользоваться.

- Нахально?..

- Очень! - Аля улыбнулась. - Завтра с самого утра звоним врачу. И никаких неотложных дел!

- Даже срочных?

- Ни единого пока мы не попадем на прием.

Он закатил глаза и со стоном выдохнул.

Глава 18. Левентик

Левентик - положение парусного судна носом

прямо или почти прямо против ветра, когда

его паруса полощут, но не наполняются ветром.

Морской словарь

Санкт-Петербург. Неделю спустя.

В квартиру Олег попал, когда на улице уже смеркалось. Перелет из Италии вымотал сильнее, чем способен был вымотать целый день под парусом. Переезды, очереди в аэропортах и постоянная сонливость, как наказание за интенсивный ритм последних дней - вытянули остатки сил. Чуть челюсть не вывихнул, зевая. Но теперь все осталось позади.

Квартира встретила его тишиной и затхлым запахом нежилого помещения. Две недели прошло после отъезда. Бросив сумку в коридоре, Олег первым делом открыл окно в кухне. Включил свет.

- М-да... - цокнул языком, оглядывая "хоромы".

Из-за разъездного характера работы квартира больше напоминала перевалочную базу, чем жилье. В углах под потолком кое-где виднелась паутина, на полу и мебели тонким ковром лежала пыль. Ничего общего с ухоженными номерами отелей. Грязно, пусто и... Несмотря ни на что, ему здесь нравилось. Всё, даже трехметровые потолки и непомерно большая для "двушки" ванная комната. Прежние хозяева любили свое жилье. Ограничившись заменой окон и новым паркетом, они сохранили и лепнину на потолке, и деревянные межкомнатные двери. Олегу оставалось сделать декоративный ремонт и радоваться жизни, но времени катастрофически не хватало.

Круговорот регат и подготовок к ним не останавливался. Обои смотрели на него с немым укором кругляшками рулонов. Даже зимой, когда в Питере трещали морозы, а на средиземноморском и адриатическом побережьях властвовали циклоны, весь ремонт начинался и заканчивался вприглядку. Взгляд на огромные окна с выгоревшими на солнце занавесками, взгляд на скрипучую старую кровать, которую давно нужно было выбросить - все, что успевал.

Предложения встать у штурвала сыпались десятками. Их вполне хватало и раньше, а нынче стало очень много. Шкипер «Александры» был нарасхват. Хоть сегодня можно было отправиться в новое плаванье! И долгий перерыв до следующей профессиональной гонки это позволял. При другом раскладе Олег уехал бы сразу. Однако сейчас одно, неожиданно важное дело заставило медлить в принятии решения.

В следующую регату он хотел отправиться не один. Вдвоем, и не с верным другом Колей, а в компании одной очаровательной неуловимой феи. Комфортная яхта, бескрайнее море и уйма времени наверстать упущенное. Задача казалась по силам. Строганов отошел на задний план, да и вообще исчез. Фея, если он все правильно понял, была теперь свободна. И на пути оставались сущие пустяки.

В себя и Сашу Олег верил. Помнил как сейчас горящий взгляд и жадный отклик, а значит, должно было получиться. Предвкушая скорейшую встречу, Сафронов загрузил в стиральную машину грязную одежду, а затем аккуратно поставил на шкаф очередной кубок. К сожалению, это была только бронза. Первый блин оказался комом, но еще пару месяцев назад и мечтать о подобном не приходилось. Он в тройке лучших. В мире! По внутреннему ощущению жизнь определенно налаживалась.

***

События последних недель напоминали Александре эстафету. Вначале она выжидала, сама не зная чего. Потом начался бег, и теперь безумно хотелось передать кому-нибудь другому свою эстафетную палочку, но следующего участника забега все не было.

С Витей приходилось несладко. Если вначале еще он шел на уступки и проходил обследование, то в финале, когда результаты были готовы, и кардиолог пришел к заключению, не явился на прием. Не выпуская телефон из рук, Аля вместе с доктором час прождала его в кабинете. Пальцы упрямо набирали знакомые номера, но сегодня даже секретарша Строганова молчала как партизан. Сам он не снимал трубку с самого утра. Доктор хмурился, наблюдая за ее потугами. Терпеливо ждал своего пациента, но уже догадывался об истинной причине его странного поведения.

- Милая, - в конце концов, кардиолог не выдержал. - Думаю, Витя не нуждается в заключении. Как же они похожи: отец и сын!

- Анатолий Борисович, я не совсем Вас понимаю, - Аля отложила телефон.

Врач присел рядом, внимательно всматриваясь в ее лицо. Прошла минута, пока он вновь заговорил.

- Он знает, что нужно делать, - пожал плечами, - ничто не ново под луной. Только в тридцать семь решиться сложнее.

- Доктор, умоляю Вас, не говорите загадками.

- Простите, - эскулап резко поправил очки и, выпрямившись, произнес: - Ему нужна операция.

- Что?.. губы девушки дрогнули.

- Аортокоронарное шунтирование. Шансы на успех большие. Через полгода - год он забудет о боли в сердце и продлит себе жизнь на...

Аля побелела.

- Настолько, насколько будет себя беречь, - договорил врач. - С ним все будет в порядке. Поверьте!

- Это какое-то - обхватила себя за плечи. - Доктор, вы ничего от меня не скрываете?

- Скрывать что-либо от близких больного недопустимая глупость.

- А другого выхода, кроме операции, нет?

- К сожалению, нет, - он развел руками. Все остальное - полумеры. Его отец - наглядный пример, до чего они доводят. Я бы не рекомендовал повторять подобный опыт.

- Значит, операция...

- И чем скорее - тем лучше!

Аля потрясла головой, будто пытаясь прогнать морок. Реальность не изменилась.

- Виктору будет нелегко, - продолжил Анатолий Борисович. - Вам тоже. С его характером и привычками успешно пройти послеоперационный период не так просто.

- Работа!

- Минимум на полгода ему лучше бы забыть о ней. А лучше на год. Никаких стрессов, - стал загибать пальцы, - здоровое питание, восьмичасовой сон и регулярный прием таблеток.

- Полгода?

- Срок, необходимый для восстановления, трудно определить. Возможно, уже через три или четыре месяца он будет чувствовать себя превосходно и сможет вернуться к обычному... Хм, к нормальному образу жизни. Но вполне вероятно и другое развитие событий.

- Ухудшение? - испуганно.

- Нет. Ухудшение вряд ли. Скорее... Как бы это выразиться? - доктор на секунду задумался. - Неправильное восстановление! Без бережного отношения к себе. Небрежно. Поймите, ему очень важно сбавить темп собственной жизни. Ни один здоровый... Подчеркиваю! Совершенно здоровый человек не выдержит такого темпа, которого придерживается ваш жених. Придется меняться.

- Понимаю. - Аля потерла виски. - Я сделаю все, что будет в моих силах. Мы справимся, - сказала больше себе, чем врачу.

- Верю. Вам, милая, вообще остается пожелать упорства и терпения. Моему пациенту очень повезло, найти себе такую прекрасную девушку. Возможно, если бы супруга Николая Дмитриевича была жива, он тоже был бы сейчас с нами.

Вымученная улыбка девушки была ему ответом. Правду о свадьбе ни она, ни Виктор никому не сообщали. Виктор - потому что даже не думал об этом, для него она стала частью прошлого. Она - потому что иначе никто не стал бы говорить ей правду.

- Расскажите мне об операции подробнее, - Аля набралась храбрости.

- Уверены? Сейчас?

- Да. Хочу понимать все. Плюс, мне еще предстоит уговорить нашего упрямца.

Доктор расплылся в улыбке.

- Тогда, с вашего позволения, я попрошу свою медсестру сделать нам чай. Разговор предстоит длинный.

***

Виктор хмуро глянул на экран своего мобильного телефона. Количество пропущенных вызовов росло. Уже второй раз за последние две недели он вел себя, мягко говоря, странно и если в первый раз приходилось скрывать от Али информацию о здоровье, то теперь...

За стенкой послышался звон бьющейся посуды. Не впервой сегодня. Виктор мысленно попрощался с кофейным сервизом и вновь вернулся к бумагам.

- Вить, может, встречу со страховой на завтра перенесем? - сидящий напротив первый зам нервно поерзал в кресле. - Мне МЧС еще акт не выслало. Да и так... День тяжелый. - Состояние босса сказывалось на всех.

- Завтрашний вряд ли будет лучше, - не отрываясь от документов, ответил Строганов.

- Но, может, все-таки?

- Нет. Дело в первую очередь.

На верфях их уже ждали. Словно гиены, учуявшие добычу, инспекторы страхового агентства тут же устремились к владельцу комплекса. Огромные суммы, подлежащие выплате клиенту, делали их агрессивнее. Вопросов с каждой встречей становилось все больше, список требуемых документов рос как на дрожжах. Никто и не сомневался, что сегодняшняя встреча не будет отличаться от предыдущих. Зам Строганова вмиг напрягся, ожидая очередной жесткий бюрократический спарринг, и только сам Виктор даже бровью не повел. Он словно и не заметил оппонентов. Вопросы с эхом отскакивали от него. Все внимание занимали обожженные пожаром стены и какое-то странное дикое чувство сопричастности. По немому приказу зам взял на себя роль главной скрипки, а Строганов отошел вглубь цеха.

Начищенные до блеска ботинки мягко ступали по грязному, почерневшему от гари бетону. Повсюду в беспорядке валялись инструменты и покореженные материалы. Будто скелеты динозавров выделялись на фоне общего хаоса остовы лодок. Как подношения языческим богам то тут, то там виднелись тюки ткани, которым уже было никогда не стать парусами.

Виктор внимательно смотрел по сторонам и не верил. Он, его отец и дед - три поколения отдало все свои силы и время, чтобы маленькая неизвестная верфь стала крупнейшим частным кораблестроительным заводом. Уникальным в масштабах страны. И вот теперь, несмотря на самое современное противопожарное оборудование и технологии, часть семейного дела превратилась в угли и золу. Глядеть было больно. Расстегнув пиджак, Виктор присел на корточки. Прикрыв глаза, возвратился в прошлое.

Два года назад. Отец не предполагал, что умрет так рано. Всегда неутомимый и стремительный, он держал в своих руках всю власть. Казалось, впереди вечность. Для него - у руля любимого предприятия, для сына - под парусом. Каждый занимался тем, что любил больше всего, помогая друг другу. Идеальный тандем. Все рухнуло в один день.

Два месяца назад. Верфь. На этом самом месте он поделился заветной мечтой с любимой женщиной. Две Александры стояли рядом, и впервые за долгое время он ощущал себя по-настоящему счастливым человеком.

Две недели назад. Яхта, его собственная, о которой отец мог только мечтать, приняла участие в своей первой гонке. Равная среди лучших. Он наконец доказал, что смог стать достойным преемником. Успешный кораблестроитель и счастливый жених. Жизнь только начиналась.

Будто насмехаясь, неотступная в последнее время попутчица-боль лениво выпустила свое жало. Рука легла на грудь. Бесполезно. Боль наступала, сдавливая сердце, на миг отпускала клещи и вновь ударяла о грудину. Бросала вызов.

Витя ждал. Здесь, на пепелище, выжидать, когда закончатся эти мучительные секунды, было сложнее. Испачканные копотью стены и беспорядок, словно в кривом зеркале отражали его собственные мысли и чувства. Человек и его дело. Потрепанная воля одного и сотни людей, оставшихся без работы. Но все было поправимо. Требовалось всего-то подняться с колен и позволить себя залатать. Для нового старта. Сказать «да». Легко, только почему-то больше всего хотелось упасть здесь и никогда больше не подниматься. Уйти как отец.

В завывании ветра чудился жуткий смех. Время на миг остановилось. Виктор Николаевич Строганов справился. Заглушая желания, усмиряя боль, хотя еще никогда в жизни решение не давалось ему с таким трудом.

***

Когда открылась дверь, доктор как раз заканчивал свой рассказ. Ни он, ни посетительница уже никого не ждали.

- Я опоздал, - нехотя произнес гость и вошел в кабинет.

Александра и Анатолий Борисович переглянулись.

- Семь вечера, - доктор сверился с часами над рабочим столом. - Виктор Николаевич, а ты, похоже, не спешил вовсе. Аккурат к окончанию приема.

- Знаю, потому вступительную речь можно опустить. Что предстоит, понял и так.

- Я в тебе не сомневался.

- Хотел бы я сказать то же самое о себе. Виктор обернулся к девушке. - Аля, не думаю, что дальнейшее касается тебя. Оставь нас с Анатолием Борисовичем наедине. Пожалуйста.

Врач, недоумевая, посмотрел вначале на пациента, а затем на его невесту. Эти двое что-то скрывали от него.

- Не уйду, Витя, - невозмутимо ответила Аля. Для себя она уже все решила. За неделю безумной беготни за Строгановым, уговаривая сдать тот или иной анализ, поняла его истинное отношение к своему здоровью.

- Я настаиваю!

- И не проси, - как отрезала. - Возможно, я не лучшая поддержка, и без меня тебе было бы легче... Нет!

- Аля... - он простонал от досады.

- Не могу, - шепотом. - Один ты не справишься. Мы ведь оба знаем.

***

Два дня спустя все трое встретились вновь. В том же месте. Только на этот раз Строганов был не в костюме, а Александра уже никого не уговаривала и не просила. Удобно устроившись на жесткой лавке у палаты своего бывшего жениха, она дожидалась доктора с вестями о дате операции. Виктор дал согласие - в кои-то веки здравомыслие победило. Процесс был запущен, и Але оставалось лишь считать дни и помогать. Как именно, она пока не знала, однако, зная о ее присутствии рядом, упрямый пациент был более сговорчив. Лечащий врач не мог ни нарадоваться этому факту. Каждый делал то, что мог.

Незаметно подходил к концу первый день Строганова в стационаре. В коридоре суетились медсестры, туда-сюда сновали редкие посетители. Устав от ожидания, Аля отложила книгу и потерла глаза. Анатолий Борисович сегодня не спешил. Все откладывал и откладывал разговор, зато упрямо спешил другой... Обаяв неуступчивую старшую сестру, выдумывая на ходу нужные слова, в кардиологическое отделение быстрым шагом направлялся победитель почти всех самых престижных парусных гонок. Уж его меньше всего интересовало состояние пациента тридцать шестой палаты. Потратив два дня на поиски, он с трудом нашел ту, которую искал и сейчас хотел и боялся встречи.

Глава 19. Придонная волна

Придонная волна большая волна, возникающая

на поверхности моря или озера в результате

подводного извержения вулкана, оползня,

сдвига дна или скального взрыва на глубине.

Морской словарь

Олег успешно миновал приемный покой. Игнорируя удивленные взгляды медперсонала, взбежал по лестнице на третий этаж в отделение кардиологии. Возможно стоило остановиться. Его не ждали, да и больница не была лучшим местом для встречи. Только ноги несли вперед. Отбросив сомнения, стараясь не слушать доводы рассудка, он спешил как на пожар.

Еще день назад планы на ближайшее будущее были предельно ясны. Море, яхта и девушка - идеальное сочетание. Он даже дал предварительное согласие на участие в двухнедельной греческой регате. Родос, Сими, Тилос и Кос уже ждали. И вот теперь между ним и островами с Алей как черт из табакерки появился Строганов. Опять!

Вызвать у себя сочувствие к несчастному больному не получалось. Строганов как его личное проклятие всегда умудрялся испортить нужный момент. Злость закипала. В порыве ярости чуть не пристукнул вестника новостей, Рогозина. И сейчас, в больнице, нужно было хорошенько постараться, чтобы не напороть настоящих ошибок.

***

Когда рядом кто-то присел, Аля не открыла глаз. К вечеру от слепящих люминесцентных ламп они уже слезились. Так и сидела с закрытыми, дожидаясь, когда откроется дверь из палаты Виктора.

- Устала? - мешая повернуться, теплая ладонь неожиданно легла ей на затылок и стала настойчиво и чертовски приятно массажировать голову. Пальцы путались в золотистых прядях.

- Олег... Аля потеряла дар речи от неожиданности.

- Тш-ш-ш, - он быстро поцеловал ее в губы, не дав и секунды одуматься или сказать какую-нибудь глупость. - Привет, - выдохнул прямо в рот. Потом снова поцеловал. На этот раз медленнее, смакуя.

Язык ласкал рот, а руки гладили плечи, прижимали к мужской груди. Упираться было бесполезно. Аля сама не заметила, как сдалась и откликнулась.

- Ты не меняешься, - он нехотя выпустил ее из объятий.

- Ты тоже.

Девушка перевела дыхание, бросила быстрый взгляд на дверь в палату Строганова и, на миг отбросив стыдливость, осмотрела Олега с ног до головы. Он был таким как всегда. Уже привычным: потертые голубые джинсы, простая майка, бесстыдно подчеркивающая сильное тренированное тело и сверкающие зеленые глаза. До этого момента она и не догадывалась, как сильно по нему соскучилась. С поспешного бегства из номера! А ведь думала, что больше никогда...

- Не такой я представлял нашу нынешнюю встречу, - ухмыльнулся Сафронов.

- Ты ее представлял? - робко.

- Десятки раз! И ни одного безобидного варианта.

- Олег! - щеки девушки залило краской.

- Зато правда! - тихонько щелкнул ее по носу. - И ничего общего с этим, - обвел взглядом коридор.

- Никто такого не предполагал.

- Семеныч сказал, что Строганову нужна операция. Сердце?

- К сожалению, да.

- Все так серьезно и срочно? - в голосе Олега сквозило сомнение.

- Очень.

- С виду он был очень даже здоров, - вспомнилась стычка после победной гонки. - А в нашу последнюю встречу - особенно.

- Я тоже так считала, но нет, - Аля вновь оглянулась на дверь. - Проблемы у Вити давно, он скрывал, пока... Пока не случился микроинфаркт.

- В курсе. На Кальяри.

Кивнув, Александра опустила глаза.

- Проклятие! Олег в секунду распалился от спокойствия до бешенства. - Только не говори, что ты винишь себя в случившемся!

Молчание.

- Ты поэтому здесь? Как привязанная. - Он за подбородок поднял ее голову. - Саша!

- Все непросто.

- Охотно верю!

- Мы расстались с Витей. Совсем, - говорить было трудно. - Я уехала. А потом...

- У него случился удар, и ты бросилась обратно. Так?

- Нет...

- Саша, я обыскался тебя. Поднял все связи, какие только были. Разве что у прохожих не спрашивал. А ты, оказывается, теперь все время здесь.

- А где мне быть? - Аля чувствовала, что тоже начинает заводиться. Отвернуться от Вити? Сидеть дома, надеясь, что ты обо мне не забыл, что между регатами у тебя найдется на меня денек-другой?

- Черт! Да я...

- Олег, мы с ним три года были вместе. Я замуж собиралась!

Сафронов набрал полную грудь воздуха. На язык просились проклятия, но высказаться он так и не успел.

***

Дверь из палаты Строганова отрылась неожиданно. Доктор удивленно уставился на ругающуюся парочку, а пациент за его спиной покраснел от злости.

- Сафронов! - взревел он. - Ты что здесь делаешь?

Аля дернулась, будто рядом что-то взорвалось.

- И я рад тебя видеть, - сквозь зубы проговорил Олег.

- Еще раз, как для глухих, повторяю! Ты. Что. Здесь. Делаешь?

- В гости зашел. Ты не рад?

- Не помню, чтобы я тебя приглашал! - Виктор перевел взгляд на Алю. Та была белее мела. - Или я чего-то не знаю?

Он сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что ждет честный ответ.

- Виктор Николаевич, Вы бы возвратились в палату, - встрял доктор.

- Обязательно, - рыкнул пациент. - Только с посетителями разберусь.

- Вам нельзя волноваться, - врач стоял на своем.

- Да, Строганов, шел бы ты... В палату! - Олег поднялся с лавки и встал напротив оппонента.

Температура в коридоре, казалось, поднялась на несколько градусов. Мужчины несколько секунд сверлили друг друга яростными взглядами, а девушка между ними проклинала себя, что допустила эту встречу.

- Витя, - она не выдержала. - Он просто зашел узнать как ты, и... - запнулась, - сейчас уходит.

Строганов приподнял одну бровь и хищно осклабился. Аля поняла - не поверил.

- Пожалуйста, Витя

- Саша, может, ты уйдешь, а мы поговорим? Олег наклонил голову набок, внимательно рассматривая соперника.

Коридор будто сузился, стал мал для этих двоих. Девушка и немолодой доктор терялись на их фоне. Непримиримые противники сошлись как перед дракой, и в воздухе отчетливо повеяло опасностью.

- Сафронов, если пришел убедиться, что я спекся, то тебе ничего не светит! - Витя сжал ладони в кулаки.

- А не слишком ли много ты о себе возомнил? - усмехнулся Олег. - Побереги сердце!

- О себе беспокойся!

- Обязательно! Буду брать с тебя пример, - кивнул головой в сторону Али. - Все беспокоятся. Трясутся над тобой, как над писаной торбой.

- Убл*док! - багровея. - Да ты...

Лицо перекосило. Боль стрелой пробила сердце и, хватаясь за грудь, Виктор оступился.

- Черт, Строганов! - Олег перепугался и первым ринулся усаживать его на лавку.

- Отойди, - Виктор выставил вперед одну руку.

- И кто из нас двоих больший идиот? шикнул соперник.

В одно мгновение вокруг все завертелось. Доктор вовсю отдавал распоряжения. Со шприцем спешила к палате дежурная медсестра, а Аля что было силы, лупила по спине и плечам Олега, прогоняя прочь.

Крики сливались в безумный хор.

- Хватит! Уходи сейчас же!

- Да я же не знал, что все так!

- Прибью! - хрипло.

- Виктор Николаевич, сидите уже! Не поднимайтесь!

- Уходи!

***

Спустя несколько бесконечно долгих минут все прекратилось. Больного отвели в палату, а девушка и молодой мужчина в коридоре остались наедине. Отчаяние и злость сжигали изнутри обоих.

- Зачем... Зачем ты явился? - Аля чуть не застонала от бессилия.

- Тебе правду? - Олег положил руку себе на лоб. - Хотел пригласить на свидание, будь оно не ладно!

- На свидание?..

- Да! Знаешь, это когда двое ходят туда-сюда, всякую ерунду говорят, а потом, когда вся эта прелюдия надоедает, целуются.

Аля прижалась лбом к шершавой стене.

- Господи...

- Прости.

- Наши поцелуи ни к чему хорошему не приводят, - ее шепот был еле слышен. Никогда.

- Это точно.

Олег притянул девушку к себе и крепко обнял. Это были уже совершенно другие объятия, не такие, как вначале встречи. Словно раненые звери, которым остались последние минуты жизни, оба стояли, не шевелясь. Закрыв глаза. Молча.

***

Исколесив весь город вдоль и поперек, Олег вернулся домой, когда стемнело. Бензин в баке был на нуле. Как и его старый форд, водитель тоже чувствовал себя опустошенным. На душе было гадко. Хотелось напиться и упасть на кровать в полной отключке. Мозги работал как машина: то разгоняясь, толкая на совершенно безумные поступки, то тормозя, эмоциями вышибая мысли вон. Такое с ним было впервые. Хладнокровие скорым поездом летело в тартарары. Даже собственная квартира показалась тюрьмой. Душила.

Походив полчаса из угла в угол, Олег не выдержал. Собрал в сумку все необходимые вещи и заказал такси до аэропорта.

***

Успокоительное подействовало на Виктора не сразу. Кардиолог Анатолий Борисович лично проконтролировал, чтобы пациент уснул и лишь после того вышел из палаты. Заждавшись, Аля сразу же бросилась к нему.

- Доктор, как он?

- К счастью, сейчас уже нормально.

- Я так испугалась! - она прижала ладонь к губам. - Если бы что-то случилось, я не простила бы себе.

Врач вопросительно на нее посмотрел, но переубеждать не стал.

- Постарайтесь, чтобы эти двое больше не виделись. До операции три дня, а стрессы не прибавляют шансов на успех.

- Конечно. Я постараюсь... - запнулась, заметив суровый взгляд кардиолога. - Они больше не увидятся. Обещаю.

- Хорошо. Вы меня правильно поняли.

Он снял очки и потер глаза. День для всех выдался трудным.

- Это было какое-то безумие. - Аля опустилась на лавку. - Доктор, я не хотела...

- Будем считать, что инцидент исчерпан, - прервал ее оправдательную речь Анатолий Борисович. - Отчасти Витя сам виноват. Ему еще учиться и учиться беречь себя.

- С этим будет сложно.

- Еще бы! Но рядом с такой очаровательной невестой он справится.

Аля зажмурилась.

- Так, - врач глянул на свои часы. - У меня еще много работы. Идите домой, отдохните. Обещаю, до утра с Витей ничего не случится. Будет спать сном младенца.

***

Скоро должно было прибыть такси. Забросив сумку на плечо, Олег ждал машину у подъезда. Можно было не спешить так, дождаться звонка от водителя в квартире, но его тянуло прочь из дома. Подальше из города, в другую страну куда угодно, лишь бы двигаться, не останавливаясь. Промедление грозило накрыть тоской, как девятым валом.

На улице было сыро и зябко. Затянутое тучами небо хмуро высилось над головой, а ветер упрямо пытался сорвать с головы бейсболку. Питерская погода была в своем репертуаре. Переменчивая как женщина. С осенью в августе и пронизывающим холодом после жары. Осень в Питере Олег не любил особенно. Во время бархатного сезона здесь сутками напролет поливал дождь, а ветер менялся с такой скоростью, что рвались паруса. Ад для яхтсмена, однако сейчас, как ни странно, такая погода была кстати. В унисон душеному состоянию.

***

- Что-то случилось?

Стоило Александре переступить порог дома, Елена Васильевна чуть не выронила из рук чашку. Материнское сердце сразу почуяло неладное.

- Доченька, ты на себя не похожа.

- С Витей были проблемы, - Аля присела на стул у входа, чтобы расстегнуть сандалии, но будто забыла, чего хотела. Сидела, не шевелясь.

- Все хорошо?

- Слава Богу, обошлось.

- Аля, так серьезно?

- Да, - губы дрогнули. - Очень.

- Что же это такое! - мама всплеснула руками. Как проклятие какое-то.

- За что это все? Аля спрятала лицо в ладони. - И ему, и мне. За что, мама?

- Милая моя, - Елена Васильевна присела рядом, обнимая. Душа разрывалась от сочувствия и сожаления. Смотреть на дочку было больно. С каждым днем любимый ребенок все больше становился похожим на тень. Если бы она могла, давно поменялась бы с ней местами, но чужой крест не передавался. - Не такого счастья я тебе желала, родная. Не такого.

- Я тоже, - по щеке девушки скатилась одинокая слеза.

***

Такси все не ехало. Опустив пониже козырек бейсболки, Сафронов невесело улыбнулся и глянул на часы. Половина десятого. До рейса Санкт-Петербург-Афины оставалось два часа, а с событий в больнице, чудилось, что прошла вечность. Холод казенных стен, дурацкая стычка, объятия и полный безысходности взгляд серо-голубых глаз все смешалось в водоворот. Он настойчиво старался не думать о произошедшем. Гнал от себя ненужные мысли, однако образ перепуганной, запутавшейся в своих эмоциях девушки не шел из головы.

- Эх, фея, - хмыкнул. - Что же ты со мной творишь?

Один доверчивый поцелуй, несколько секунд безвольных объятий, и его душа выворачивалась наизнанку. Отчаяние медленно, но неотвратимо сменялось решительностью. Сизое небо над головой подмигнуло молнией, а гром поставил точку на мечтах о белоснежных островах Эллады.

- Ладно. Прорвемся как-нибудь, - Олег смахнул с лица первые капли дождя и, резко развернувшись, зашагал домой.

Опоздавший таксист этим вечером так и не дождался одного из своих клиентов. А в знаменитой греческой регате на одного шкипера стало меньше.

Глава 20. Ходовые огни

Ходовые огни сигнальные огни,

зажигаемые на всех судах в плавании

от захода до восхода солнца.

Морской словарь

На улице было холодно и хмуро, словно кто-то убавил черноту ночи, но так и не зажег солнце. Противная взвесь делала воздух осязаемым, влажным и липким. Сырость проникала повсюду. Аля подняла ворот плаща, но по спине уже прошлась волна холода. Шея вжалась в плечи, а волосы от влажности начали завиваться в непослушные кудряшки.

День не задался с самого утра. Вначале чашка, случайно встретившись с локтем, оставила ее без кофе, а теперь еще и погода. Август напоминал сентябрь. Аля глянула на небо в поисках хоть какого-нибудь просвета, но тучи плотным ковром устилали его до самого горизонта. Солнце покинуло северную столицу. Унылая пора вступала в свои права, и Аля нутром ощущала, что в ее собственной жизни тоже начиналась трудная полоса. А ведь еще недавно... Об этом она пыталась забыть.

Дождь тихо барабанил по куполу зонта. Хотелось домой, под одеяло. Но мечтам суждено было остаться мечтами. Парочка нерешенных дел и уже традиционное посещение больницы гнали из дома. День операции приближался. Кардиолог, анестезиолог, физиотерапевт - специалисты разных профилей проводили Виктору настоящие лекции. Подробно рассказывали обо всем: от питания до срока возвращения к полноценной сексуальной жизни. Доктора во всю готовили его к реабилитации, только слушал он в пол-уха. Все еще не веря, что жизнь изменится.

Вместо него в вопросы восстановления вникала Аля. Конспектировала рекомендации как студентка, переспрашивала в сложных местах, выискивала по вечерам дополнительную информацию на просторах интернета. Незаметно, всего за какую-то неделю она втянулась в такой график. Даже Витя смирился с присутствием бывшей невесты. Быт сгладил острые углы, и постепенно ее привязанность, которая раньше казалась любовью, переросла в заботу. Вот и сегодня, не глядя на препаршивейшую погоду, Александре приходилось спешить в больницу.

Перехватив зонт поудобнее, она ступила на тротуар. За ночь дождь заминировал лужами все дорожки. Двигаться приходилось осторожно. Сконцентрировавшись, перешагивая с одного островка суши на другой, Аля не обратила внимания на подъехавшую машину.

***

Олег с трудом сдерживал зевоту. Несмотря на восьмичасовой сон, он чувствовал, что проспал бы еще столько же. Дождь стучал по лобовому стеклу, словно напевал колыбельную. Сопротивляться Морфею с каждой минутой становилось все сложнее. Еще чуть-чуть, и вместо Али, выходящей из подъезда, он увидел бы ее во сне. Не под этим гадким дождем и не такой унылой.

С минуту полюбовавшись ее акробатическими пируэтами, Олег завел машину и двинулся следом. Поначалу девушка даже не заметила его. Шла, погруженная в свои мысли, смотрела только под ноги, хотя старик-форд уж никак не походил на своих тихоходных современников. Так, рядом они одолели метров сто. В конце концов Сафронову надоело, и он опустил стекло.

- Доброе утро, красавица.

От неожиданности Аля оступилась и, подняв фонтан брызг, одной ногой угодила в лужу.

- Проклятие, - хныкнула. - Кажется, мне пора страховаться от последствий встреч с тобой.

- Обанкротишь страховую компанию! - Олег улыбнулся. - Садись в машину. Здесь тепло, быстро высохнешь.

Долгий тяжелый взгляд был ему ответом.

- Саш, не дури. Давай в машину.

- Нет, - беззвучно, одними губами.

- Обещаю не съем, - и подумав немного, добавил: - Только покусаю.

- До чего же ты упрямый!

- А еще псих. В курсе, - кивнул. - В машину! Быстро!

- Нет! - Аля сжала губы в нитку. После вчерашнего происшествия в больнице она не раз пожалела, что позволила чувствам взять верх над разумом. Сейчас любая слабость была недопустима. - Олег, ты зря приехал. Мне казалось, ты должен был понять - все зря. Тебе не стоит тратить на меня свое время.

От такого заявления у Сафронова брови поползли на лоб.

- Когда кажется, креститься надо!

- Олег!

- М-да, - он цокнул языком. - Видно, вообще не судьба мне ходить с тобой простыми путями.

Олег остановил машину и, не обращая внимания на перепуганные взгляды прохожих, затолкал Алю на переднее сиденье.

- Выйдешь - повторю этот трюк на бис, - шепнул, прежде чем вернуться на свое место.

- Варвар!

На лице похитителя появилась довольная улыбка.

- Ты даже не представляешь насколько! подмигнул. - Но и с этим разберемся.

Аля как щит прижала к груди свою сумочку.

- Олег, тебе когда-нибудь говорили "нет"?

- Говорили, - ответил тот, усаживаясь на водительское сиденье.

- И ты до сих пор не понял, что значит это слово?

- Не-а, - пожал плечами. - Они с такой скоростью передумывали, что я не успевал разобраться.

- Ну что за самоуверенный тип!

- Но тебе же нравится! - Олег на миг повернулся. Лицо его выражало неподдельный интерес.

Загнанная в угол девушка только нервно дернулась. Момент истины возник слишком неожиданно.

- Поехали уже, - отвернувшись к окну, произнесла она.

До больницы добрались за полчаса. Олег не стал уточнять место назначения, а его спутница, не желая продолжать перебранку, упрямо молчала. Поворот за поворотом напряжение в машине спадало. Водитель смотрел только на дорогу, а девушка, закрыв глаза, пыталась составить подробный план на день. Вместо плана почему-то грезилось о бесконечно долгой поездке, объятиях мужчины, что сидел рядом, и о сне.

***

У проходной настал черед прощаться. Аля готова была выпрыгнуть из машины, как танцовщица из торта, но Сафронов и в этот раз задержал.

- В каком часу за тобой заехать? - слова прозвучали серьезно.

Аля прикрыла глаза рукой. Настойчивый шкипер был верен себе до конца. Она подозревала, что так будет, но надеялась миновать ненужные объяснения.

- Олег, умоляю: не мучай себя и меня.

- И не собирался. Однако... - усмехнулся. - Никогда не думал, что скажу подобное... Нам нужно поговорить.

Удивленная собеседница ждала пояснений.

- Все вечером! - Олег отрицательно замотал головой. - Скажи, во сколько заехать.

- Не думаю, что это правильно.

- Не думай. Укажи время.

Аля с минуту теребила в руках ремешок сумки.

- В пять, - наконец выдала.

- Вот и молодец, - Олегу пришлось совершить над собой усилие, чтобы не сгрести в охапку и не расцеловать. - Теперь беги.

- Пока...

- До встречи.

Как только закрылась дверца, Сафронов расслабленно откинулся на спинку сиденья. Можно было поздравить себя с первой победой. Как бы его фея ни сопротивлялась, ее влекло к нему не меньше, чем его к ней. В каком-то смысле оба оказались повязаны. Накрепко. Осталось разобраться, как быть с этой связью, и спешить Олег не хотел. Впервые вместо режима "форсаж" он поставил свою жизнь на "тормоз" и как последний мазохист наслаждался каждым мгновением наедине со своей недоступной женщиной.

Но пока нужно было выиграть время. Проследив взглядом за удаляющейся Алей, он достал телефон и быстро, по памяти, набрал номер. Трубку сняли спустя два гудка.

- Слушаю, - прозвучал звонкий женский голос с легким акцентом.

- Ирма, привет. Это Олег Сафронов.

- Олег? - секундная пауза. - Не ожидала. Рада тебя слышать.

- Я тебя тоже, - он последний раз взвесил все "за" и "против" и сразу перешел к причине звонка. - В нашу последнюю встречу ты обмолвилась о работе.

- И?!

- Найдется ли в твоем яхт-клубе местечко для одного временно безработного шкипера?

- Ого. Хороший спец?

- Неплохой, - Олег с трудом сдержал смех. - Пока никого не утопил.

- Тогда конечно. Скажи ему, пусть приходит. Если сам Сафронов рекомендует - мое руководство, точно возьмет.

В трубке послышался мужской хохот.

- Ирма, - Олег откашлялся. - Я вообще себя имел ввиду.

Молчание.

- Как себя? - она не поверила.

- Работа нужна мне. Ну как, поможешь?

Непереводимый на русский язык радостный возглас подсказал ему, что помощь будет.

***

Виктора мучило легкое дежавю. Фактически он находился в больнице, но по ощущениям - на работе. За два дня до операции его вновь исследовали вдоль и поперек. Холодные присоски аппарата ЭКГ казались уже частью тела, а от череды врачей, сменившихся за утро, рябило в глазах. Сейчас пришел черед лекции от физиотерапевта. Ему еще не провели операцию, а уже вовсю готовили к жизни после нее. Как к путешествию на луну.

- Чувствую себя без пяти минут инвалидом, - злился он.

- Ну, ваша жизнь точно изменится. И чем лучше мы подготовим Вас сейчас - тем проще окажется после.

- Потому столько врачей?

- Операция серьезная.

- Может, еще священник будет? - Виктор посмотрел на валяющуюся в углу кровати майку. За последние дни он раздевался столько, сколько не снилось ни одному стриптизеру. Впору было выработать у себя привычку ходить в палате в одних трусах.

- Священника?.. - физиотерапевт задумался. - В моей практике было и такое. Некоторые пациенты перед операцией просят причаститься и исповедаться.

Дверь палаты тихо открылась. Приветствуя присутствующих, как к себе домой, вошла Александра.

- Хм... - Вик невесело глянул на девушку. Его личный страж был на месте. - Насколько помню, со священниками беседуют наедине. Возможно, скоро я и на него соглашусь.

Догадавшись, что на самом деле имеет в виду пациент, врач рассмеялся.

- У вас очень настойчивая невеста. Такая и из того света вытащит.

- Настойчивая... - "невеста" язык не повернулся сказать. На мою голову.

- На сердце! поправила Аля.

***

В пять часов, как было договорено, Олег встретил Александру у крыльца больницы.

- Есть хочешь? - уточнил он, как только девушка пристегнула ремень.

- Нет.

- Совсем-совсем?

- Я перекусила в обед, так что не хочу.

- А как насчет воздушного пончика с шоколадной глазурью и кружечки капучино?

Аля невольно сглотнула, и Олег это заметил.

- Ты попалась! - он щёлкнул пальцами. - Едем в кафе. Я знаю неподалеку хорошее место.

Кафе на самом деле оказалось неплохим. Аля сама не заметила, как съела полноценный ужин и добралась до чая. Пончик, как и следовало ожидать, в желудке не поместился, но Сафронов остался доволен. Девушка была сыта, довольна, никуда не спешила - идеальный расклад для успешного разговора.

- Саша,- начинать было трудно. - Ответь мне...

Она подняла глаза. Во взгляде сквозил испуг.

- Что происходит на самом деле, милая?

- Происходит... Ничего... - она на секунду опустила веки, будто спряталась.

- И кого ты обманываешь?

- Мне бы... Сейчас себя, - выдохнула.

- Со мной?

- Да. Мне не стоило ехать сюда.

Сафронов не поверил ни единому слову. Они даже есть спокойно не могли - поглядывали друг на друга, как смотрят дети на долгожданный подарок, и теперь...

- Понимаешь, - Аля не выдержала. - Есть ты, я, Витя. И так получилось, что у нас ничего не выйдет.

Собеседник приподнял бровь.

- Вите нужна операция, - она продолжила. - Тебе - я, мне... - махнула рукой. Мы несвоевременно Совпали.

- Вряд ли кто-то знает, как будет там, дальше

По лицу девушки пробежала тень.

- У всего есть срок, - прошептала глухим голосом. - А ждать обязан не всякий.

- Ты меня запутала своими туманными фразами.

Аля вначале не отвечала. Рисовала пальцем по салфетке невидимые узоры, искала слова.

- Саша, Строганов ведь не вечно будет в больнице. Еще неделя-две, и все закончится. - Олег повернул ее лицом к себе. Ты нужна мне, милая. Не на день, не на два. Я даже думать не могу ни о каких сроках! Просто знаю, что нужна. И я тебе нужен. Знаю, только не спрашивай откуда.

Она зажмурилась. На глаза слезы наворачивались. Разве не об этом мечтала? Вот он ее капитан! Примчался, нашел, почти признался, что любит. И все зря.

- Милая, что не так?

- Я не могу, - губы дрогнули. Нужно было сказать правду. Эта операция Очень сложная. После нее понадобится много времени на восстановление, и сам он не справится. Никак! Он даже умыться в первое время самостоятельно не сможет.

- И ты будешь с ним?

- Да.

- Сколько?

- Долго. Четыре-шесть

- Чего? он торопил, будто от ответа зависела и его жизнь. - Недель?

- Месяцев. Может год.

Прозвучало как приговор. Олег смотрела на нее и не верил. Такой срок не укладывался в его голове. Он не мог ждать так долго. Заждался. Она нужна была ему уже вчера. Вся, целиком. Без балласта в виде бывшего жениха, без этой дурацкой растерянности, без промедления.

- Проклятие, - прошипел он сквозь зубы. Саша, нет!

- Прости, - она вновь опустила голову.

- Есть сиделки, врачи. Ты не обязана быть с ним!

- Ты ведь знаешь Витю. Никто не сможет заставить его беречь себя. Он вернется на работу, как только почувствует, что способен держать ручку в руках. И другие ему не указ.

- А ты, значит, способна его остановить?

- Да.

- И потратить на это несколько месяцев своей жизни?

- Хотела бы я, чтобы все было не так, - Аля сжала голову. - Тогда, на Кальяри... Мы с тобой...

- Занимались сексом. А потом ты сбежала, сказав, что жалеешь.

- Сказала Я солгала тогда тебе. Я не жалею о том, что было между нами. Но теперь ситуация сильно изменилась, и... - прижав ладонь к губам, - просить тебя ждать не могу.

Наконец было сказано все. Только вместо того, чтобы почувствовать, как камень упал с плеч, Аля ощущала еще большую тяжесть. Количество прощаний в этом месяце зашкаливало. Вначале Витя, теперь Олег... Осталось проститься с самой собой и позволить судьбе унести по течению в неизвестность.

- Я готов задушить его собственными руками.

Олег чуть не раздавил в руках чашку с чаем. Мозг отказывался переваривать информацию. Он остался в Питере, устроился на работу в местном яхт-клубе. Он готов был ждать, но полгода или год...

- Отвези меня домой, пожалуйста, - Аля по глазам прочла его сомнения. Пора заканчивать с этим всем

***

Утро следующего дня было таким же дождливым как и предыдущее. Аля вышла из дома и, глянув вперед, стала как вкопанная. Старый форд вновь ждал у подъезда. За рулем зевал Олег. Глазам не верилось. Этого не могло быть. Или его упрямство граничило с помешательством, или вчерашняя встреча была плодом ее воображения.

Бежали секунды. Аля перебирала мысли, пытаясь подобрать новые аргументы, а сердце сжималось от неуместного и неожиданного счастья. Не уехал. Не бросил. Вопреки здравому смыслу и ее мольбам.

- И долго мне ждать? - Олег выглянул из-за открывшейся пассажирской двери.

Капитан был верен себе. Его самоуверенности хватило на двоих.

- Иду, - Аля чуть не споткнулась. Готовая расцеловать это хмурое любимое лицо, она поспешила к машине.

- Умница! Вот, можешь же иногда!

- Я могу, но ты - пристегиваясь, - что ты задумал?

Он задумчиво потер губы и выдал, что было на уме.

- Во-первых, поцеловать тебя хочу, а во-вторых - зевнул. Надо заехать куда-нибудь и купить кофе. Сплю!

Глава 21. Кингстон

Кингстон клапан в наружной обшивке подводной части

судна, служащий для забора воды внутрь судна или корабля.

При открытых кингстонах судно затапливается.

Морской словарь

Два дня до операции пролетели незаметно. Словно картинки из диафильма сменялись для Али дом, больница, фотостудия. Олег ежедневно забирал ее у подъезда и подвозил обратно. После разговора в кафе он больше ни на чем не настаивал и ничего не предлагал. Час утром и час вечером - самое дорогое время, которое было у них в распоряжении. Красные светофоры для поцелуев, пешеходные переходы для коротких внимательных взглядов. Казалось, тонкая грань до полной близости вот-вот будет преодолена. Стоило всего-то забыться на миг и поддаться искушению. Мелочь, но оба держали себя в рамках. Она - боясь дать ложную надежду, он - зная, что потеряет последнюю возможность быть рядом.

Отдав последние распоряжения своему заму, Виктор Строганов смиренно ждал операцию. Для себя он все решил. "Расписался в собственной ущербности", - отшутился лечащему врачу, ставя подпись на документах. Анатолий Борисович вначале не оценил юмор, но потом по потухшему взгляду и странной медлительности догадался бескомпромиссный Строганов впал в уныние. Такое в его практике уже бывало. Кому-то вера в успех операции придавала силы, а кого-то их лишала. Властным личностям приходилось труднее всего. Однако этого пациента кардиолог переубеждать не стал. Всецело положившись на могучую силу инстинктов, Анатолий Борисович похлопал Виктора по плечу и с загадочной улыбкой покинул палату.

***

После обеда в кардиологическом отделении было необычайно тихо. Виктору казалось, что сегодня даже тише, чем обычно. До операции оставался час. Аля уточняла последние вопросы у врачей, а он, вооружившись одноразовым бритвенным станком, направился в ванную.

Предстояло побрить грудь. И медсестра, и Аля не раз предлагали ему свою помощь в этом деле, только Виктор даже думать не мог, что кто-то будет водить по нему лезвием. Почему-то подставить грудь для бритья другому человеку казалось извращением. Щеки или подбородок - пожалуйста, грудь - нет. Аля, недоумевая, оставила его на медсестру, а та, фыркнув, бросила на тумбочку станок и исчезла в коридоре. О лучшем раскладе Строганов и не мечтал. Наконец остался один. Сейчас это было особенно ценно. Оставленные на потом мысли уже гудели в голове.

Сняв заранее майку, он подошел к зеркалу в ванной комнате. Люминесцентная лампа заливала помещение белым холодным светом. В нем Виктор показался себе призраком. У живого человека не могло быть такого бледного лица. Только у покойника. Скулы и подбородок заострились, как у изможденного. Виски поседели. Под глазами и у губ пролегли тонкие лучики морщинок.

- Кто ты? - спросил он будто у незнакомца.

Отражение молча усмехнулось ему. Кривая улыбка безобразным шрамом пробежала по губам и застыла.

Таким он себя не помнил. Даже после сокрушительного поражения в последней гонке, даже после смерти отца не сломался. А сейчас выгорел. Тело по-прежнему оставалось сильным, но лицо... Из зеркала на него в упор смотрел старик. Одинокий. Никому не нужный. Потерявший все самое дорогое.

Глухой стон эхом отразился от стен. Казалось, с ним тело покинули и остатки жизненных сил. Виктор как подкошенный одной рукой оперся о раковину, а другой покрепче сжал бритвенный станок.

- К черту все...

Верфь, свадьба, планы - все мгновенно ушло в прошлое. Обезличилось. Осталось принять настоящее или Тонкое лезвие сверкнуло в ладони, словно какая-то неведомая сила подмигнула мыслям. «Кому ты будешь нужен потом? Убогий!» - ехидно прошептал внутренний голос, так похожий на голос отца.

Строганов сцепил зубы. Голова пошла кругом. «Никому! Никому. Никому » - запульсировало в ушах.

Входная дверь выстрелом хлопнула в тишине.

- Витя, ты здесь? - послышалось из палаты. - У тебя все хорошо? - Александра постучала в дверь ванной.

Почувствовала ли она неладное или просто вовремя вернулась, Виктор так и не понял. Медленно, как оглушенный, он всплывал на поверхность из собственной глубины. Державшая бритву рука расслабилась. Спустя несколько секунд, придя в себя, получилось ответить.

- Да, - язык ворочался с трудом. - Все хорошо.

Наваждение окончательно спало.

- Тебя ждут, - Аля заглянула внутрь. - Операционная готова.

- Я сейчас... Минуту. - Он облегченно выдохнул.

- Знаю, волнуешься...

Шумно вдохнул.

- Мы справимся, - девушка положила руку на его плечо. Я с тобой.

- Не хотел я такого "мы".

Лезвие плавно заскользило по коже от ключицы к пупку.

- И я.

- Все у нас не как у нормальных людей.

- Уж как есть.

Аля невольно залюбовалась. Даже в холодном свете лампы Строганов был хорош как греческий бог. Широкие плечи, сильная грудь, рельефный торс - воплощеннная мечта любой женщины. Кощунством было уродовать такое тело шрамами... Подлостью предавать душу.

- Обещай, что как только я попрошу уйти, ты уйдешь, - Виктор на секунду отвлекся от своего занятия и бросил взгляд на отражение в зеркале.

- Уйду, - Аля спокойно кивнула. - Когда попросишь и будешь готов.

- Я буду.

- И я уйду.

- Спасибо.

Больше ничего доказывать или просить не пришлось. Обоим стало легче, словно отпустили грехи друг друга.

***

Когда все подготовительные процедуры были завершены, медсестра вкатила в палату кресло-коляску.

- Усаживайтесь, больной, - похлопала она по мягкой спинке. - Пора. Операционная готова.

На миг в комнате повисла тишина. Казалось, никто даже не дышал. Виктор смотрел на кресло, а Аля, не отрываясь, на бывшего жениха. Он растерялся. Впервые за все время их знакомства Строганов боялся сделать шаг. В глазах промелькнула растерянность, но ее атлант быстро справился с собой.

- Не нужно... Это, - указал на кресло. - Я не инвалид.

- Так положено!

- Я дойду!

- Виктор Николаевич, не упрямьтесь, пожалуйста.

- Вы русского языка не понимаете? Я же сказал, что дойду.

Медсестра уперла руки в бока и острым, будто скальпель, взглядом мысленно отделила голову больного от туловища. У Виктора даже шея зачесалась.

- Ну, знаете ли!.. - не выдержала женщина. - У нас здесь не санаторий, чтобы расхаживать, где вздумается.

- Я догадался.

- Ой ли?

- Освободите проход.

Медсестра разинула рот от такой наглости.

- Уважаемая, вы же сами сказали, что меня ждут. Не будем заставлять персонал ждать.

Аля готова была аплодировать Виктору. При таком настрое за успех операции можно было не волноваться. Старухе с косой нипочем не одолеть этого упрямца.

- Ладно, - сдалась медсестра. - Идите, больной. Идите!- И, обернувшись к худенькой "невесте", добавила: - Ох, и дастся он тебе, девочка! Спуска ему не давай - на шею сядет.

- Мы еще поборемся, - улыбнулась Аля. - Обязательно поборемся!

***

Олегу чудилось, что он ждет вечность. В яхт-клубе работы сегодня было немного, и он приехал в больницу раньше срока. Оказалось зря. О дате операции забыл напрочь, за это теперь приходилось расплачиваться ожиданием. Полчаса в машине, еще полчаса на лавочке у приемного покоя - время тянулось со скоростью улитки.

Худшее занятие для гонщика и придумать было сложно. Пытка. И в начале второго часа запас терпения исчерпал себя.

Допив третий стаканчик кофе, он плюнул на обещание не показываться в больнице и пошел за Алей. Сегодня встреча со Строгановым ему не грозила. Каким бы вездесущим ни был бывший босс, а встать с операционного стола ради стычки с ним даже Строганову было не под силу.

Идущего по коридору Олега первым заметила мама Александры. В последние дни она часто видела его у своего дома. Главная «причина» расставания дочери с прекрасным женихом от нее не скрывался. Капитан уже давно демонстрировал чудеса настойчивости. Однако до этого он то ли нахально игнорировал ее, то ли просто не замечал никого кроме дочки.

- Здравствуйте, дамы, - визитер украдкой подмигнул Але.

Елена Васильевна еле заметно кивнула. Александра быстро глянула в сторону мамы, а потом не удержалась и протянула обе руки к Олегу.

- Привет, - прошептала.

Сафронов, довольный, обнял ее и крепко прижал к себе.

- Заждался.

- Знаю, - отпускать его не хотелось.

- Еще оперируют? - имя бывшего соперника Олег не называл сознательно.

- Да.

- Долго!

- Это операция на сердце, а не аппендицит, - вмешалась мать. - Все очень серьезно.

Молодая пара переглянулась.

- Это Строганов! - Олег поцеловал Алю в нос. - Что с ним случится?!

Вместо ответа девушка уткнулась в широкую грудь лицом. Весь последний час она так волновалась, что теперь особенно хотелось верить, что все легко, и ничто не угрожает Витиной жизни.

- Ну! Что такое? - капитан потрепал Алю по волосам. - Отставить панику, милая.

Она помотала головой, но рук не разжала.

- Скоро все закончится. Уже завтра... - Олег бросил строгий взгляд в сторону матери. - Завтра этот буржуй будет дурить всем голову и отдавать распоряжения направо и налево. Вот увидишь.

Аля усмехнулась и подняла к нему измученное лицо с влажными глазами.

- Он может. Он такой...

- Такой-такой! - Олег погладил ее по спине. Настоящий сатрап.

Мама следила этой сценой, не моргая. Еще несколько минут назад она сама безуспешно пыталась подбодрить дочь. Та вначале держалась молодцом, но потом начала нервничать. Вздрагивала от каждого звука, и никакие доводы не могли ее успокоить. Казалось вот-вот и заплачет, а этот самоуверенный рыжий тип справился за минуту.

«Словно подменил!» - удивилась про себя Елена Васильевна, пододвигаясь на лавке, уступая гостю место.

Часть 2.

Втроем дожидаться окончания операции было легче. Олег сыпал историями об общем со Строгановым шкиперском прошлом. Мама и Аля по очереди приносили кофе из ближайшего аппарата. Так прошло три часа. От усталости и напряжения у всех начали слипаться глаза. Челюсти болели от зевания, но посетители ждали.

Взбодрились, когда Анатолий Борисович появился в коридоре. Врач снял очки, потер покрасневшие глаза и утвердительно произнес заветные слова.

- Операция прошла удачно.

Мама перекрестилась, а Аля прижала ладони к груди.

- Состояние Виктора Николаевича стабильное, угрозы для жизни нет, - доктор продолжил краткий отчет. Его уже отсоединили от мониторов в операционной и готовят к транспортировке в отделение интенсивной терапии.

Недоумевающие взгляды подсказали врачу, что его не поняли.

- Все идет по плану! доходчиво пояснил он.

- А когда Витю можно будет увидеть? - Аля чувствовала, как сковывавшее ее несколько часов к ряду напряжение начало спадать.

- Не раньше завтрашнего вечера. Ближайшие пару дней пациент проведет под особым наблюдением. У него возьмут анализы, сделают рентген и кардиограмму. Нам необходимо убедиться, что все прошло, как нужно.

- Конечно - девушка поджала губы. - И даже издалека на него взглянуть нельзя?

- Придется потерпеть.

- Подождем, - облегченно выдохнула мать. Дай Бог, самое трудное уже позади.

- Самое опасное точно, - согласился врач.

- Спасибо Вам! - хором ответили мать и дочь.

- И мне спасибо, и вам спасибо, - хлопнул в ладоши Анатолий Борисович. - А теперь предлагаю отправиться по домам. Поздний вечер, нечего здесь сегодня делать.

- Поддерживаю! - встал со скамейки Олег.

Женщины на мгновение замешкались.

- Дамы, карета у входа. Пойдемте отсюда уже наконец, - поторопил Сафронов. - Я отвезу вас домой. О Строганове позаботятся врачи. Пойдемте.

Доктор одобрительно закивал.

- Молодой человек дело говорит!

- Да, Аленька, - Елена Васильевна сделала шаг назад. Ты езжай. Еле на ногах стоишь, а у меня еще дело одно есть Важное.

- Мама, ну какое дело в десять вечера?

- Олег, - мать повернулась к Сафронову. Не знаю как вас по отчеству Отвезите ее домой, пожалуйста. Обо мне не беспокойтесь. Я тоже скоро приеду.

Такая неожиданная просьба здорово удивила Олега. Уж чего-чего, а стремления оставить их наедине от Алиной матери он не ожидал.

- Саша, - он мгновенно подобрался. Слышала, что мама сказала? Пошли!

***

Вечерний Питер окутывал прохожих освежающей прохладой. Ни луны, ни звезд видно не было, а темно-серое, затянутое тучами небо грозило пролиться дождем. Пешеходы с опаской поглядывали вверх. Наученные горьким опытом, они уже знали, каким щедрым может быть небо северной столицы. Все торопились домой. Ныряли в метро и машины. Спешили оказаться в комфортной обстановке перед голубыми экранами телевизоров, в кругу семьи.

Почти все пробки успели рассосаться, и форд в рекордное время справился с расстоянием от больницы до дома. Когда за поворотом оказалась знакомая до боли многоэтажка, Олег сбавил скорость и посмотрел на свою пассажирку. Александра зевала. Сейчас, расслабленная, она больше всего напоминала ту девчонку, которую он семь лет назад учил плавать. Исчезли напряжение и тревога, черты лица смягчились. Губы покалывало от желания расцеловать эту сонную фею. Тело требовало большего.

- Приехали, - он плавно припарковал машину, но руки с руля не убрал.

- Уже... Быстро.

- Могу навернуть еще кружок по городу. Хочешь?

- Нет. Что ты.

- Тогда беги домой. Отдыхай.

- Да. Спасибо, - Аля потерла глаза. - Если бы не ты, я бы наверное... - осеклась.

- Что наверное?

Оба внимательно смотрели друг на друга. Молчали, не решаясь сказать "пока". Пауза все увеличивалась.

- Олег... - Аля вытянула спину в струнку. - Может, ты кушать хочешь?

Сафронов вначале не понял. Подумал, что ослышался.

- Или чаю? - смущенно продолжила девушка.

- Саша, почти одиннадцать, - взглядом указал на часы.

- Да, конечно. Поздно.

Олег почесал подбородок. Ситуация складывалась до безобразия глупо. Еще пять минут назад он сам думал, как бы проехать нужный поворот и еще недолго покружить по городу. Теперь Саша не хочет его отпускать, а он сопротивляется.

- Тогда я пойду, - она опустила взгляд.

- Да...

- Пока.

Скрипнула открываясь дверца. Олег последний раз посмотрел на уходящую девушку, и как переклинило.

- Подожди! - перехватил ее за руку. - Чай!

- Что?

- Чаю хочу. Только сейчас понял.

На губах капитана играла улыбка. Аля готова была лужицей растечься от того, какой теплой и радостной та была.

- Но только чай, - смущаясь, девушка одернула подол платья.

- Я понимаю.

- Спасибо.

Сафронов только пожал плечами. В последнее время сам себя не узнавал.

***

В квартире было темно. Два желтых глаза огоньками блеснули в коридоре и погасли. После в тишине послышалось тихое цоканье.

- Юнга, - шепотом, словно боялась кого-то разбудить, подсказала Аля.

- Встречает?

- Убедился, что все свои. Ушел досыпать.

Олег усмехнулся. Уж кем-кем, а «своим» в этой квартире его никогда раньше не считали. Чаще и порог переступить то не позволялось, а нынче

До кухни они так и не добрались. Стоило лишь на минуту присесть на диван в коридоре, чтобы снять обувь, как усталость взяла верх.

- Да ну этот чай! - вздохнул Олег, усаживая Алю в себе на колени.

- Точно? - зевнула та.

Прижиматься к мужскому телу было приятно. Так близко к ней он не был с момента сумасшедшего секса на Кальяри. Их горячего помешательства. От воспоминаний по телу прошла теплая волна.

- Тебе хорошо? - словно уловив ее мысли, Олег коснулся губами нежной шеи за ухом.

- О-о-очень.

Аля устроилась поудобнее, и Сафронов почувствовал, как от близости начинает заводиться. Ни бесконечно долгий день, ни усталость ничто не мешало. Стоило очаровательной попке чуть-чуть поерзать на нем, как возбудился. Даже дыхание сбилось.

- Ты такой большой, - Аля обняла его за грудь. И горячий.

О том, где сейчас наблюдается самый большой рост, и точно горячо, Олег предпочел вежливо умолчать. Не к месту и не ко времени было его желание. И с тем, и с другим в последнее время катастрофически не везло. Хоть в монахи записывайся.

- Тебе не тяжело? - словно решив его добить, уточнила Аля.

Честный и совершенно нескромный ответ напрашивался сам собой. Сделав медленный вдох и еще более медленный выдох, ее собеседник постарался беззаботно отшутиться.

- Разве может красивая молодая девушка быть слишком тяжелой для мужчины?

- Комплименты?

- Конечно, красавица.

- Капитан, да ты мастер пикапа, - послышалось возле уха. Девичья голова склонилась к его плечу.

- Когда-то был, - Олег медленно пропустил сквозь пальцы ее пряди. - И капитаном, и мастером... Кем я только ни был.

Несколько секунд он молчал, раздумывая, а потом закончил.

- Пока не встретил тебя.

Слова прозвучали тихо. Скорее как признание самому себе. Скупая мужская капитуляция перед желанной женщиной. Однако Аля не услышала. Грудь ее ровно вздымалась как раз возле его груди. Шею согревало теплое дыхание. Уставшая, переволновавшаяся фея спала, и Олег с огорчением догадался, что уснула она сразу после того, как положила голову ему на плечо. Доверчиво будто котенок. И так не вовремя.

***

Елена Васильевна приехала спустя час. Церквушка, в которую она так спешила, обычно закрывалась в десять. Привратник делал последний обход, да и свечки уже не продавались, но позднюю прихожанку останавливать никто не стал. Примелькалась за неделю.

Домой после церкви Елена Васильевна ехала в задумчивости. Вспомнилось многое из далекого прошлого: собственная свадьба, предательство мужа, долгий и мучительный развод. Казалось, раны затянулись. Время, лучшее лекарство от душевной боли, заволокло туманом черные дни. Ясными картинками воскресли в памяти они лишь сейчас. От теплого, ласкового взгляда, которым смотрел на ее дочь молодой моряк. Таких взглядов она не видела давно, а в своей жизни... Лишь обманчивое подобие.

***

Щелкнул дверной замок, и Олег резко раскрыл глаза. Сам не заметил, как уснул, а теперь на него и Алю с недоумением смотрела ее мать. Соображалось туго. В жизни ему уже приходилось быть "застуканным" в неподходящий момент, но чтобы так... Банально вырубиться с девушкой на руках - это надо было умудриться! Если бы не спящая Аля, он, возможно, расхохотался над ситуацией.

Елене Васильевне тоже было не до смеха. Она вообще не знала, как реагировать. Вначале испугалась, заметив в темноте двоих, потом возникло недоумение. Моряку нечего было делать здесь, особенно сегодня, после операции. Она уже собралась высказать это вслух, как Олег приложил палец к губам, призывая молчать. Аля так и не пошевелилась. "Спит", - наконец догадалась хозяйка и, тихонько вздохнув, принялась разуваться. День действительно был слишком долгим и трудным для всех.

***

Когда Олег укладывал Алю на кровать, она жалобно всхлипнула, но так и не проснулась. Чары Морфея были сильны. Рука обняла край одеяла, как обнимала мужчину. Волосы веером рассыпались по подушке, поблескивая золотом в лунном свете. Олег залюбовался. Не хотелось с ней расставаться. Стоял бы здесь и смотрел. Как часовой. Как последний идиот на этой планете.

Сердце громко бухало в груди. На губах играла улыбка. И даже кот, скрутившийся клубком в углу кровати, казалось, смотрел на него с удивлением, как на безумного. "Сафронов, ты попал! - наконец признался он себе. - Попал так, как не попадал никогда!"

Елена Васильевна встретила его в коридоре. Вид у нее был растерянный. Никак это не вязалось у Олега с прежним образом "тещи Строганова". Даже внешне женщина показалась старше.

- Уже уходите? - окликнула шепотом она.

Вопрос был странным, но Сафронов не подал виду. Коротко кивнул и уже собрался присесть, чтобы обуться, как на плечо легла ладонь хозяйки.

- Может... Вас чаем угостить?

Дежавю. Этот вопрос ему сегодня уже задавали.

- Спасибо, не стоит, - он помотал головой.

- Да, конечно.

Елена Васильевна казалась огорченной. Чтобы хоть немного сгладить свой предыдущий ответ, Олег решил уточнить.

- Поздно сейчас для чая. Не хочу вас утомлять еще больше.

- У меня завтра выходной. Отдохну.

- И все же...

- Пойдемте на кухню, - сказано было непривычно дружелюбным тоном. - Пойдемте. В холодильнике и перекусить что-нибудь найдется. Вы ведь голодный, наверное.

***

Котлеты оказались вкусными. И хотя вначале есть не хотелось, аппетит пришел. Успевший отвыкнуть от домашней еды Олег уминал котлеты одну за другой. Елена Васильевна суетилась рядом. Заваривала чай и как-то странно поглядывала на своего гостя, будто никак не могла начать разговор.

- Еще подложить? - заметив, что тарелка опустела, спохватилась она.

- Нет. Спасибо. Все было очень вкусно, но мне уже хватит.

- Да?..

- Благодарю, - Олег поднялся.

Хозяйка открыла рот, чтобы сказать традиционное "пожалуйста", только вместо него получился вздох.

- Что-то не так? - нахмурился Сафронов.

- Я хотела... Поговорить с вами.

Говорить было трудно. Елена Васильевна опустилась на стул, потом снова поднялась. Ожидая продолжения, Олег замер рядом.

- Вы ведь любите Александру, так?

Не то вопрос, не то утверждение - Сафронов так и не понял. Смысл сказанного вообще доходил до него медленно. К чему-то вспомнилась пятнадцатилетняя длинноногая девчонка на палубе старой круизной яхты. Потом она же, но старше. Мокрая, замерзшая, пьющая с ним ром и весело улыбающаяся. Его фея. Любит ли он ее? А можно ли не любить?

- Люблю.

Признаться оказалось легко. Как вдохнуть или выдохнуть. И никаких сомнений за пазухой. Елена Васильевна еле заметно кивнула.

- И она любит.

С минуту оба молчали.

- А тут еще Витя и операция... Бедная моя девочка, - она отвернулась к окну. Оперлась ладонями о подоконник. Силы, казалось, иссякли. - Я вам сейчас кое-что расскажу. Только выслушайте до конца.

***

- Подчас мне кажется, что судьба просто издевается, - начала она. - Мой муж был важным чиновником. Хорошая зарплата, квартира, постоянные командировки. Мне не на что было жаловаться. Даже в лихие девяностые мы не бедствовали. Но постепенно работы у мужа становилось все больше. Он не вылезал из командировок. Приезжал домой злой, пару дней бродил по квартире, как чужой, и снова уезжал. - Елена Васильевна на короткое время прервалась. Взяла со стола бумажную салфетку. Сжала в ладонях. - Потом я узнала, что у него в Москве другая. Моложе, красивее и... С сыном. От него. Муж сознался во всем сам. Просил развод, говорил, что "так получилось". А я вместо развода заболела. Серьезно. Никогда раньше не болела, а тут - она закрыла глаза. Продолжать было трудно. - Год прошел между больницей и домом. Але было тринадцать. Ребенок еще. Ей бы в школе учиться, а не бульоны матери варить, но никого другого в тяжелый момент рядом не оказалось. Я и она. Все это время. Только вместе и выдержали. А сейчас...

- Все повторяется только со Строгановым, - Олег еще на середине рассказа шестым чувством учуял, к чему все шло.

- Да. Витя для нее не чужой.

- Знаю.

- Она не оставит его, пока тот не встанет на ноги. Она не сможет. Даже из-за тебя. - Елена Васильевна незаметно для себя перешла на "ты".

- Я не допущу этого. Есть сиделки, медсестры... Да кто угодно может быть рядом с ним!

- Моя девочка слишком хорошо знает, как трудно одному, - она закрыла лицо руками.

- Нет...

- Аля не сможет быть счастливой. Изведется.

- Сможет! Я приложу для этого все силы.

- Мне жаль.

- Я...

- Тебе придется ее отпустить.

Глава 22. Аврал

Аврал - работа на судне, в которой

принимает участие вся команда.

Морской словарь

Две следующие недели слова Елены Васильевны преследовали Олега во сне и наяву. Он не хотел никакого расставания. Даже на неделю или на день. Саша была нужна ему как воздух. Словно помешался. Однако события развивались по прежнему плану. Стоило врачам перевести Строганова в обычную палату, как Аля почти полностью поселилась там. Не было больше общих вечеров. Улыбалась она все реже, а чем ближе дело шло к выписке, тем сильнее стала отдаляться.

Олег злился. Чтобы отвлечься, клеил по ночам обои. Работал, порой в две смены. Коньяк и наполеоновские планы Рогозина не отвлекали. Ирма и Валдис не узнавали своего жизнерадостного шкипера. Сафронов готов был придушить Виктора собственными руками только за то, что тот родился на свет. Но тревожный взгляд глаз любимой женщины держал сильнее каната.

У Александры тоже хватало забот. Каким бы сговорчивым ни старался быть Строганов, но некоторые рекомендации врачей он не желал даже рассматривать. Хуже всего было с прогулками по коридору и ношением поддерживающих чулок. Их Витя отказался носить наотрез. Правая нога, из которой были взяты вены для шунта, отекала, места разрезов чесались, но больной упрямо стоял на своем: «Переживу и так!» Але и Анатолию Борисовичу потребовалось два дня, десятки аргументов и три ссоры, чтобы Строганов сдался и позволил натянуть на ноги «позорные гамаши».

Казалось, самое неприятное позади. В палате снова воцарился мир, но через неделю после операции появилась очередная причина для размолвки. Вместо обтирания врачи позволили Виктору принять душ. Как и следовало ожидать, постороннюю помощь упрямый больной принимать отказался. Александра в этот раз даже не спорила. Терпеливо ждала в комнате, когда он сам ее позовет, и только после того, как из ванной комнаты послышались цветистые проклятия, бросилась на выручку. К счастью, все обошлось. Медицинская помощь после душа не понадобилась. Однако оба участника конфликта не произнесли ни слова до следующего утра.

***

Этот день мало чем отличался от предыдущих. Договорившись с Алей о встрече в больнице, Олег заранее разобрался с текущими делами и приехал на место. В приемном покое было немноголюдно. Тихий час еще не закончился, и кроме персонала да пары посетителей рядом никого не было.

Поглядывая на часы, Сафронов смиренно ждал свою даму. Подпирал спиной стену и старательно гнал дурацкие мысли, которые упрямо лезли в голову. Получалось слабо. Из недр подсознания по-прежнему вещала об "отпустить" Елена Васильевна, а кислая физиономия Строганова светилась злорадной ухмылкой на заднем плане. Комплект начинающего мазохиста. Не помог сменить направление мыслей даже двойной эспрессо из автомата. Тот пованивал старыми стельками и на вкус был как помои. В результате гадко стало не только на душе, но и во рту.

Аля задерживалась. Из полученного сообщения, Олег понял, что она у лечащего врача, и решил двинуться навстречу. Найти кабинет Анатолия Борисовича не составило труда - в больнице за прошедшие дни он научился ориентироваться как у себя дома. Благо, и останавливать никто не стал. Фамилия Строганова за две недели стала среди младшего медицинского персонала именем нарицательным. С ним самим и с его посетителями никто не желал связываться без особой необходимости. Вот и сейчас необъятная вахтерша зыркнула на молодого мужчину недобрым взглядом, но посторонилась.

- Не больница, а проходной двор. Совсем некоторые оборзели, - услышал Олег недовольное фырканье и ускорил шаг.

***

В отделении кардиологии царила тишина. Больным, находящимся здесь, было не до развлечений. Никто не смотрел трансляцию последнего футбольного матча, никто не гулял из палаты в палату, предлагая перекинуться в картишки. Все смирно лежали на своих койках и ждали начала единственного доступного занятия ужина.

Пройдя мимо палаты Виктора, Сафронов невольно остановился. До выписки давнего соперника оставалось недолго. На днях ему должны были снять швы, провести еще одно полное обследование. Совсем скоро. А после О дальнейшем Олег старался не думать. Аля должна остаться с ним. Не со Строгоновым, а только с ним! Никаких жестов доброй воли. И никаких жертв. Если Аля сама не поймет этого, он готов был лично поговорить с Виктором и расставить все точки над «и».

- А нужно ли ждать? этот вопрос Олег произнес вслух.

После операции прошло немало времени. Виктор уже не был слаб и находился в полном сознании. Иногда Аля проговаривалась о «достижениях» своего подопечного. Судя по ее словам, восстановление шло полным ходом, и даже регулярные ссоры с ней и врачами никак не сказывались на его состоянии. Раздумывал Олег недолго. Слова Алиной матери будто пинком подтолкнули его к двери палаты. Та открылась без звука.

***

Первый раз он увидел его больше десяти лет назад. Уже тогда Виктор Николаевич Строганов был живой легендой отечественного парусного спорта. Потомственный яхтсмен, он блистал на Олимпийских играх и в международных гонках. Олег и представить не мог, что когда-нибудь сможет на равных сразиться с ним.

Вторая встреча состоялась через пару лет, но и тогда Строганов выглядел недосягаемым. Играючи, Виктор обошел именитых соперников и вписал имя российского экипажа в историю профессиональных гонок.

Третья встреча стала событием для обоих. К тому времени он, молодой амбициозный моряк из одесского яхт-клуба, уже успел набить шишки и заматереть в парусном деле. Он смело рисковал и пользовался у своего экипажа абсолютным авторитетом. Восходящая звезда яхтенного спорта вспыхнула сверхновой именно в третью встречу. Тогда Олег победил самого Строганова. Старый герой был повержен. Удача пьянила. Все казалось по силам, а прежний кумир - обычным смертным.

В тот миг он ни о чем не жалел. Гонка была честной, и униженный соперник не вызывал ничего кроме сочувствия. Сейчас все оказалось иначе. Строганова было не узнать. Вначале Олег даже подумал, что ошибся палатой. Потом, присмотревшись, понял, что нет. На кровати определенно лежал именно Виктор. Только не такой, каким помнился, а постаревшая на десяток лет его версия. Осунувшееся лицо на фоне белой наволочки, казалось, отливало зеленцой. Плотно сжатые губы, закрытые глаза и по-старчески глубокие морщины выдавали те страдания, которые он испытывал. Даже во сне боль не отпускала Строганова из своих объятий.

Олег крепко сжал ручку двери. Вот он его вечный противник. Повержен и беспомощен. В окружении датчиков. Отстоять свое он теперь не сможет. Гордый. Даже слова против не скажет. Отдаст. Запишет на свой счет еще одно поражение и тихо покатится в бездну. В том, что все будет именно так, сомневаться не приходилось. Чемпионы не умеют принимать поражения. Чемпионы Лучшие среди лучших... Беспомощные.

От самого себя Сафронову внезапно стало гадко. Захотелось отмотать время назад и пройти мимо этой палаты. Не видеть то, что увидел, не знать... «Победитель хренов» - мысленно обозвал себя. Он, здоровый и сильный, явился сюда, чтобы просить этого человека отступить? Пришел заявить о своих правах. Боец. Из горла вырвался тихий стон. Руки опустились.

***

Витя так и не проснулся. Так и не услышал то, что хотел сказать его гость. Бесшумно закрыв за собой дверь, Олег направился прочь. Он не смог. Ни объяснений, ни просьб. Ушел, не разбирая пути, не замечая ничего по сторонам. Как преступник с места преступления.

- Ты был у него в палате?

Аля возникла как из ниоткуда. Еще секунду назад в коридоре никого не было, и вот она уже рядом. Чья именно палата, уточнять было лишним. Олег зажмурился. Со свистом зло выдохнул.

- Был.

- Ясно. Она сцепила ладони в замок и резко села на скамейку рядом.

С минуту оба молчали.

- Я не смог ему ничего сказать, - хлопнув ладонью по стене, выдавил Олег. Не смог!

- Знаю.

Собеседник оглянулся. Во взгляде сквозил вопрос.

- Знаю, потому что вижу его каждый день, - Аля опустила лицо. Вижу, какой он И тоже не могу.

- Проклятие. Олег снова отвернулся. - Так не должно быть. Это неправильно.

- А как правильно?

- Не так.

- Ты знаешь, как? Ты был у него в палате. Каково?

- Дерь*ово. Прости

- Не за что.

Аля до боли сжала пальцы. В глазах щипало. Сейчас бы сбежать. Забиться в какой-нибудь темный угол и плакать. Реветь навзрыд. А ведь как хорошо было знать, что он рядом. Что приедет, что поцелует... Три недели иллюзорного счастья, и теперь занавес.

Оба смотрели каждый в свою сторону: он в стену, она в огромное окно напротив лавки.

- И что теперь будет? Олег выговорил с трудом. В горле першило.

Аля пожала плечами.

- Через неделю Витю выпишут. Я остаюсь с ним. А ты

- Саша, я не хочу! Не хочу, чтобы ты оставалась. Не хочу, чтобы была с ним. Он еще раз звонко ударил ладонью о стену. Аля вздрогнула. - И ждать я не могу. Не железный. Родная

- Нет.

Она встала. Часы на руке показывали шесть вечера. Скоро должна была придти мама, чтобы сменить ее. А значит нужно подготовить все, что может той понадобится. Помочь Виктору помыть руки перед едой и выдержать очередную схватку из-за поддерживающих чулок...

- Мне нужно идти, - Аля зачем-то застегнула самую верхнюю пуговицу на своей рубашке. - Мне нужно... - зарылась пальцами в волосы. - Прости, пожалуйста. Я знаю, что сама во всем виновата. Не нужно было

- Саша! - Олег схватил ее за плечи, попытался притянуть к груди, но не тут-то было.

- Отпусти, - уперлась. - Хватит. Стоп.

- Не надо, милая.

- Олег, мне и так нелегко. Молю, не делай мою задачу еще сложнее. Если бы имелась хоть одна возможность остаться, я бы осталась. Пошла бы за тобой хоть на край земли. Но такой возможности нет!

Сердце ее, казалось, рвалось на части. К глазам подступили слезы. Но права на отсрочку больше не было.

- Витю выпишут, и я... Я поеду вместе с ним, - набрав полную грудь воздуха, она продолжила, - буду жить в его квартире. Столько, сколько понадобится. Потом начнется реабилитация: физиопроцедуры и медосмотры. Несколько месяцев. Не недель! И очень часто мне нужно будет находиться рядом, помогать.

- Но ведь можно что-то придумать? Ты будешь не в тюрьме.

- А ты сможешь меня ждать? - она замотала головой, словно собственный голос слышать было тошно. - Быть здесь, вдали от моря. Ждать неделями, не видя и не слыша? Зная, что и ночью, и днем я возле него. Убираю, готовлю еду, помогаю мыться...

- Проклятие!

- Пожалуйста... - Александра сделала первый шаг в сторону палаты. - Пожалуйста, постарайся отпустить меня. И я тебя отпущу. Пройдет полгода, может больше. Все закончится. Потом, если я еще буду тебе нужна - ты знаешь, где меня искать, а теперь... Еще день-два, и мы должны будем разойтись своими путями.

- Отпустить? Олег впервые произнес вслух это ненавистное слово.

- Прошу.

- Отпустить - губы сжались, запирая другие слова.

- Да.

Он тяжело вздохнул, но больше не проронил ни слова. Махнул рукой в сторону парковки, намекая, что будет ждать там. И пошел.

***

В тот вечер они так никуда и не поехали. Олег еще полчаса прождал Алю в приемном покое, а потом от нее пришло сообщение: «Не жди. Не смогу освободиться». Уточнять причину он не стал. Развернулся и зашагал к своей машине. Видеть кого бы то ни было или слышать не хотелось.

Заметив, как знакомый форд отъехал со стоянки, пошла на остановку и Аля. Сегодня она впервые солгала любимому мужчине. После ужина Витя сам попросил ее уйти, да и мама подоспела вовремя. Других дел не было. Она могла бы провести вечер, как планировала. Ужин в кафе, неспешная беседа. Но видеть Олега, смотреть в его глаза и делать вид, что ничего не произошло, не могла. И без того расставание дамокловым мечом висело над ними слишком долго. Она невольно привыкла к этому жуткому ожиданию, однако теперь в каждой секунде отчетливо слышалось неизбежное «прощай». Смириться с этим пока не получалось.

***

Три дня спустя.

- Может, ты зря в греческую регату не ушел? - лучший друг Сафронова, Коля, удивленно озирался по сторонам. Холостяцкое логово капитана было не узнать. Куда-то исчезла пыль, а новые светлые обои делали стены просторной «сталинки» еще выше.

Олег поморщился как от зубной боли. Смолчал. Только советов ему сейчас не хватало. На душе кошки скребли, и единственное, чего хотелось, надраться вдупель, чтобы хоть ненадолго забыться. Три дня прошло с разговора в больнице. Три дня он не видел Александру, не звонил ей и не приезжал к дому. Три дня - целая вечность наедине со своими мыслями.

- Да нет, серьезно, - напирал товарищ. - В море время бежит незаметно. Сам знаешь. Пока суд да дело, глядишь, здесь и закончилось бы все.

- Слушай, отстань. По-человечески тебя прошу!

- Ай, дурак ты, Сафронов.

- Какой есть!

- Такой! И, к сожалению, исправит тебя только могила.

Без особых церемоний Коля прошел на кухню и, нашарив в навесном шкафчике непочатую бутылку виски, приступил к тому, зачем пришел. К душеспасительной попойке.

***

Разговор шел обо всем подряд. Коля хвалился успехами дочки и жаловался на загостившуюся тещу. Рассказывал последние новости о международных регатах и травил анекдоты. Подобное было ему в новинку. Кого-кого, а Сафронова подобным образом приводить в норму приходилось впервые. Обычно сам Сафронов всех выручал, но Коля справлялся. Виски лился рекой. Хохот звучал все громче. Через час слегка осоловевший хозяин наконец расслабился.

- Рассказывай, что там у тебя с этой девчонкой, - влив в себя очередной бокал янтарного напитка, друг откинулся на спинку дивана.

- Засада.

- Засада, я так понимаю, не от слова "засадил"?

- Нет, - горько усмехнулся Олег.

- Тогда все еще хуже, чем я думал. Намного хуже.

- Думал он... Наливай лучше.

Коля разлил еще по одной.

- Такими темпами, - временный бармен потряс пустой бутылкой, - мы с тобой экономику Ирландии поднимем.

- Да хоть Гондураса.

- Ага! Только печень у меня одна. Отечественная. К изыскам не привыкшая.

- Водки нет. Кушай, гость дорогой, чем богаты.

Больше друг не спорил. Принял как данность, что жестокому утреннему похмелью быть. Отсалютовал Сафронову бокалом и, кривясь, опрокинул в себя очередные сто грамм.

Хозяин разговорился только к середине второй бутылки. Не проронив ни слова об Александре, он рассказывал о заманчивом предложении Афанасия Плотникова вернуться в состав прежней команды, об успехах в клубе и высоком искусстве завязывания лифчиков на мачте. В последнем как всегда не обошлось без Валдиса.

- Хоть что-то в этом мире постоянно, - рассмеялся Коля. А с Плотниковым ты что решил? Вернешься?

- Нет. Это пройденный этап.

- Так «Александра» в ближайших гонках участвовать не будет. У Строганова на верфях проблемы, не до регат ему.

- Знаю, - Олег провел рукой по колючему, покрытому рыжей щетиной подбородку.

- Только не говори, что ты всю зиму в клубе отсидеться думаешь?

- В питерском?

- Да.

- Ага. Осталось обучиться управлять ледоколом. - Он с усмешкой глянул на друга. - Всю жизнь мечтал!

Шутку Коля не оценил, но по новой налил.

- Так какие планы на самом деле? Давай, Сафронов, не томи.

- Грандиозные.

- А точнее?

- Точнее сказать пока не могу.

- Ну ты и - Николай грязно выругался, но Олег на это лишь залился хохотом.

- Примерно тоже самое я сказал о себе, когда решился на Кхм Через неделю все будет точно известно. Тогда и скажу.

- Ну хоть намекни.

- Намекнуть? он задумчиво посмотрел в свой пустой бокал. Пришла моя пора. Все.

- Уф - Коля махнул рукой. Старец Фура*, блин.

Сафронов пожал плечами.

- Иногда ситуация оставляет крайне неприглядный выбор: загибаться от ожидания или податься куда подальше. А ждать - Олег устало потер глаза и отставил бокал. - Я больше не могу ждать.

_____________________________

* Старец Фура герой телепередачи «Форт Боярд», который загадывал загадки игрокам.

Глава 23. Бухта

Бухта - небольшой залив, отделенный

от моря мысами или островами.

Морской словарь

Опершись о подоконник в коридоре, Аля задумчиво смотрела на суетящихся людей. Разгар дня. Приемный покой. Больница напоминала разворошенный улей. Медицинский персонал, посетители и больные все чего-то хотели. Спорили, причитали и торопились. Еще пять минут назад Аля тоже была участником этого забега. Послезавтра Виктора ожидала выписка. Врачи, как это было и перед операцией, заходили к нему, справлялись о самочувствии и смотрели результаты последних анализов. Строганов щедро раскошелился на такой уход. За его здоровьем следили лучшие специалисты, но соблюдение всех рекомендаций по-прежнему было на Але.

Виктор забывал самое элементарное. Норовил перехватить бутерброд перед сдачей крови или хлебнуть кофе из ее стаканчика. По мере того как стабилизировалось его общее состояние, трудностей, казалось, становилось все больше. Медсестры с сочувствием смотрели на молодую «невесту» больного. Врачи возмущались, когда из-за забывчивости пациента приходилось повторно направлять его на то или иное обследование. А она, Аля, терпела.

- Здравствуй, Александра, - Анатолий Борисович, заметив ее, не смог пройти мимо. Как Витя? Какой сюрприз в очередной раз он нам преподнес?

- Сегодня без неожиданностей, - она улыбнулась и указала взглядом на свой стаканчик. Кофе в палате я больше не пью.

- Сочувствую, - собеседник горько усмехнулся. - С мужчинами из семейства Строгановых просто не было никогда.

- Мне кажется, после операции стало только сложнее.

- Он еще не принял себя нового. Упрямый. Сопротивляется.

- Как жаль, что нет лекарства от упрямства.

Кардиолог снял свои очки, неспешно протер их бумажной салфеткой.

- В некотором смысле лекарство есть. Он с секунду подумал, а потом продолжил. - Именно об этом я и хотел с Вами поговорить.

- Да? - Аля насторожилась.

- Пойдемте в мой кабинет. Там нам будет удобнее разговаривать.

***

Олег толкал перед собой тележку, параллельно сверяясь со списком покупок. Почти все, что запланировал, он уже нашел. Оставалось прихватить сущие мелочи: упаковку полиэтиленовых пакетов, зубную пасту и комплект щеток. Какими бы профессионалами ни были организаторы регат, а некоторые вещи они забывали напрочь.

Только Сафронов бросил в тележку пакеты, как зазвонил телефон.

- Слушаю, - ответил, не глядя на экран.

- Привет. Ты уже чемоданы пакуешь?

Олег по голосу узнал Ирму.

- Нет. Вещи собирать буду завтра. Сегодня закупаюсь необходимым.

- Да у тебя все распланировано!

- Иначе нельзя. Не тот случай.

- Значит, занят будешь?.. - в голосе женщины послышалась грусть.

- Буду, - Сафронов выждал паузу. - Но не настолько, чтобы не зайти попрощаться.

- О! Капитан, ты прелесть!

- Прелесть будет у вас к десяти, - перешел он сразу к делу.

- Утра?

- Да.

- Так рано? Мы даже не успеем ничего организовать.

- И не нужно! Я же не на тот свет собрался.

- Нет, ну так нельзя.

Сафронов вздохнул. Прощаться с друзьями было нелегко, но в своем решении он был уверен. Дольше оставаться в Питере не было смысла.

- Ирма, мне вечером надо будет с еще одним человеком встретиться.

- А по телефону?..

- Нет, - сухо.

- Что ж. Ладно, - почувствовав напряжение собеседника, Ирма решила отстать с расспросами. - Мы с Валдисом тебя ждем. К десяти так к десяти.

- Вот и отлично.

- До встречи, капитан.

- Пока.

Олег положил телефон в задний карман джинсов. Говорить о планах по телефону было легко. Одна встреча, другая встреча Словно алгоритм какого-то процесса. «Только как оно будет в жизни?» - этот вопрос не давал покоя. Сможет ли с легкостью расстаться с любимой? Отпустить, как она просила. Принесет ли расставание облегчение обоим?

***

- Я уже говорил Вите: ему очень повезло, что такая девушка находится с ним рядом. - Анатолий Борисович устроился в удобном кресле напротив Али. - Он это понимает, но своими действиями...

Врач задумался. Вспомнился упертый, как ледокол, Строганов-старший. После второго инфаркта тот горько пожалел, что не согласился на операцию, однако было поздно. Теперь пациентом кардиолога стал его сын.

Александра терпеливо ждала продолжения.

- Дорогая моя, обычно о женах говорят, что они правая рука мужей. Вы же, еще не став женой, превратились для Вити и в правую, и в левую руку. А иногда, мне кажется, еще и головой его подрабатываете.

- Не совсем Вас понимаю, доктор.

- Вы слишком сильно опекаете его.

- Но... - Аля опешила.

- Александра, поймите: для него необходимость принять ответственность за свое здоровье не менее важна, чем физическое восстановление.

- И я мешаю этому? - она закусила губу.

- Делать что-либо за другого - плохая помощь, - доктор грустно улыбнулся. - Вы с головой ушли в его заботы. А что осталось ему? Еще чуть-чуть, и Витя станет как старик брюзжать даже из-за комочков в манной каше. Верите?

Она, закрыв глаза, кивнула.

- Он вот-вот перестанет ценить ваши старания. Привыкнет, - продолжил кардиолог, - и прогресс затормозится. А ведь операция затевалась не для этого.

Повисла пауза.

- И что мне делать? - наконец произнесла Аля.

Сама она уже догадывалась, к чему ведет врач, но не могла поверить.

- Ничего.

- То есть?

- Не делайте ничего. Дайте ему хотя бы день. Здесь, в больнице, достаточно специалистов, чтобы помочь в случае необходимости. А Вы... - он снял очки и весело подмигнул. - Считайте, что я дал вам выходной.

- Но он... - она хотела сказать "забудет принять лекарства", однако промолчала. Медсестра всегда напоминала о таблетках. - Он даже душ принять не сможет.

- Ничего страшного. Помоется уже дома. - Анатолий Борисович был не преклонен. - Скоро Витя будет полностью под вашей опекой. Вам понадобятся все силы и терпение. Небольшой урок, я уверен, пойдет ему только на пользу.

***

Уже дома Аля еще раз прокрутила в голове разговор с доктором. Вспомнила и реакцию Виктора на извинение за то, что завтра не придет. Строганов, казалось, расстроился, но тут же взял себя в руки. Она даже не успела проговорить заготовленную речь, как он приказал отдохнуть хорошенько и уткнулся в какие-то документы. Неожиданно собранный. Словно ничего необычного не произошло.

Они расстались два часа назад, сразу после ужина, но Але все еще не верилось, что у нее целые сутки в распоряжении, и нет никаких дел. В голове не укладывалось. Незапланированная свобода сбила все планы. Как теперь быть? Чем занять себя, чтобы не думать о том, о чем думать нельзя? Вопросы всплывали один за другим. Ответов не было.

С письменного стола на хозяйку заинтересованно взирал Юнга, а она, поджав под себя ноги, сидела в кресле и думала. Взгляд все чаще останавливался на потрепанной записной книжке. Там, на двадцать пятой странице, это почему-то запомнилось точно, был записан адрес Олега. Он сам его оставил. Написал карандашом, пока она красила губы после очередного украденного поцелуя. "О поцелуях думать сейчас нельзя!" - мысленно приказала себе Аля.

- Нельзя, - повторила вслух.

Кот потянулся, глядя на нее, а потом, будто насмехаясь, зевнул.

- А может, ему не до меня? потерла ладонью губы.

Думать о том, что Олег вычеркнул ее из своей жизни, было горько. За три последних дня он ни разу не позвонил. Он попросту исчез. А скоро, с выпиской Виктора, предстояло исчезнуть и ей. Последние сутки свободы.

- Мы даже не попрощались, - Аля зарылась пальцами в волосы. Он был так зол.

Единственный собеседник кот эгоистично завалился на спину.

- А тебе лишь бы пузо чесали! она протянула руку к столу, на котором по-барски возлежал питомец, но взгляд вновь уткнулся в записную книжку.

- Нет! Нет. Глупости, - остановила себя. Если я к нему поеду Ничем хорошим это не закончится.

То ли подтверждая, то ли опровергая прозвучавшие слова, Юнга изловчился и ударил ее лапой по руке.

- Вот нахал! Аля рассмеялась. - Надо на тебя пожаловаться. Вот сейчас позвоню и расскажу твоему поставщику, что ты плохо себя ведешь.

Мысль о простом телефонном разговоре мгновенно подняла настроение. Александра вынула из сумочки смартфон и нашла нужный номер. Поговорить с Олегом по телефону что может быть проще? Нажать одну единственную кнопку, дождаться, когда он снимет трубку и слушать Слушать любимый голос. Впитывать каждое слово, неважно какое. «А потом все время разлуки вспоминать и ругать себя за трусость» - печально подытожила девушка, и всю радость как ветром сдуло.

Прошла минута. Кот, растопырив усы, внимательно следил за своей хозяйкой. Он молчал, как и телефон. Кнопка вызова так и не была нажата. Экран погас, и узкая женская ладонь медленно потянулась за стареньким блокнотом, что лежал на столе.

***

Звонок в дверь раздался неожиданно. Олег только вышел из душа, единственное, что было на нем, - белое махровое полотенце, обернутое вокруг бедер. Не самая лучшая форма для встречи гостей. Чтобы не попасть впросак, он глянул в дверной глазок и сначала не поверил увиденному. В коридоре стояла Саша. Его Саша. В просторном вязаном свитере и узких, подчеркивающих длинные ноги джинсах.

Медлить Сафронов не стал. Боясь, что девушка за дверью растает как видение, быстро открыл замок и распахнул дверь.

- Здравствуй, Олег, - Аля нервно сглотнула. Я

- Ты

- Пришла попрощаться.

Оба втянули в себя воздух, как солдаты на смотре.

- Войдешь?

- Нет... Да, запуталась. - Конечно.

- Прошу! - Сафронов по-хозяйски взмахнул рукой, приглашая гостью внутрь.

Не чувствуя ног, та сделала пару шагов. А затем, услышав щелчок закрывшейся двери, невольно прижалась спиной к стене.

- Я сейчас оденусь, - Олег поправил полотенце. - А ты осматривайся. Будь как дома.

- Спасибо.

Аля густо покраснела, будто только сейчас заметила, что хозяин не совсем одет. Взгляд мимоходом скользнул по мускулистой груди вниз, остановился на золотистых завитках внизу живота. От увиденного мгновенно стало жарко. Олег был красив. На Кальяри они оба слишком торопились, чтобы разглядеть друг друга, но теперь... Перед ней стоял сильный, высокий мужчина, тело которого не было похоже на так знакомое ей тело Строганова. В нем не было аристократизма и зрелого изящества. Оно, будто высеченное из камня, заявляло о мощи и воле. Манило прикоснуться. Пройтись губами по загорелой коже.

Боясь, что сейчас натворит глупостей, Аля отвела взгляд в сторону. Но было поздно. Олег прочитал ее реакцию по лицу. Глаза его потемнели.

- Саша, посмотри на меня. - Он уперся руками в стену по обе стороны от нее.

Она, казалось, перестала дышать.

- Милая, пожалуйста, - повторил шепотом, обжигая дыханием щеку.

В голове как будто что-то перемкнуло. Ему до чертиков нужен был Сашин взгляд. До безумия, словно вся жизнь от него зависела. Каждая мышца в теле напряглась от ожидания. Пальцы сжались в кулаки.

- Сладкая... - губы коснулись ключицы.

Всего лишь одно прикосновение. Даже не поцелуй, но и его хватило. В тишине послышался короткий стон - Аля сдалась.

- Олег, - прошептала, обнимая его за плечи. Пожалуйста - повторила, прижимаясь всем телом.

После этого соображать перестали оба. Олег, словно выпущенный на волю хищник, набросился на девушку. Она даже глазом моргнуть не успела, как он задрал до самой шеи ее свитер и спустил чашки бюстгальтера.

- Моя, - прорычал, целуя нежную грудь, покусывая соски. Моя, - расстегнул джинсы и тут же пальцами проник под кружево белья. Моя! шалея от возбуждения, толкнулся в уже влажный вход.

Аля всхлипнула от острого наслаждения. Выгнулась, бесстыже подставляясь для ласки. Длинные месяцы одиночества, страх потери превратили в пыль последние крохи гордости. Она хотела его. Безнадежно, отчаянно желала стать частью. Любить и хоть на время забыть о «потом».

- Милый, - губы задрожали. Ладони ухватились за сильные плечи, а ноги подкосились. - Да...

Часть 2.

Александра пришла в себя, лишь когда ощутила под спиной прохладное покрывало кровати, а над собой - горячее мужское тело. Олег был совершенно голый. Полотенце он потерял где-то между прихожей и спальней, и это его, казалось, совершенно не волновало. Возбуждение уже захватило разум. Поцелуи стали жарче, а дыхание чаще.

Нетерпение чувствовалось в каждом движении. У Али внутри все обмирало, когда Олег жадно целовал нежную грудь и пальцами настойчиво ласкал клитор. Она отчаянно хотела ответить, доставить ему такое же наслаждение, но руки немели. Не слушались, будто не знали, как прикасаться к мужчине. Сафронов был ураганом, сметающем все на своем пути, не знающим стеснения, дерзким и жадным. Он не спрашивал, не заглядывал в глаза после каждого шага. Не церемонясь, как куклу вращал ее в своих сильных руках, переворачивал с живота на спину и обратно. Ему всего было мало.

Аля задыхалась от наслаждения. Что-то незнакомое, пугающее толкало ее быть смелее, забыть про стыд, но не получалось. Робела, будто невинная девушка. Все было ново, слишком горячо. Не похоже на близость, которую знала до этого. Для Олега она не была китайской вазой. Его ласка граничила с грубостью, объятия с тисками, а страсть с помешательством. Аля чуть не плакала от удовольствия. И во всем препятствовало лишь одно она сама.

«Что со мной?» - чуть не произнесла вслух, когда в живот уперся твердый член.

Олег, будто почувствовал замешательство, остановился.

- Что такое, родная?

Александра хотела сказать «нет», но из груди вырвался предательский стон. Тело не желало подчиняться разуму. Оно плавилось под напором мужских ладоней и губ.

- Я делаю что-то не так? Сафронов резко крутанулся, усадив девушку на себя.

Аля облизала внезапно пересохшие губы. Нужно было успокоиться, расслабиться. Это не предательство. Она может, она свободна...

- Все идеально - щеки начали гореть. - Просто я Я чувствую себя такой неуклюжей, - маленькая ложь во спасение.

- Нет. Ты совершенство. - Пальцы мужчины заскользили по бедрам, стиснули ягодицы.

- В таком случае я самое неуклюжее совершенство.

- Ты фантастическая. Олег притянул ее к себе, хватая губами нежный сосок. Обвел языком по кругу и легонько укусил.

Аля вздрогнула. По телу прокатилась горячая волна удовольствия, и чтобы не рухнуть, пришлось упереться руками в матрас.

- Еще, - глухо прошептала.

Повторять дважды не пришлось. На этот раз любовник действовал настойчивее. Грудь запылала, когда он принялся посасывать, осторожно покусывать острые вершинки, сжимать и гладить пальцами. Теряя всякий контроль над своим телом, Аля задрожала.

- Она такая сладкая, - Олег обхватил руками грудь. Я столько раз мечтал об этом

- Мм

- Видишь, как я хочу тебя? он потерся членом о влажный вход. Чувствуешь?

- Да - пальцы на ногах поджались.

В голове не осталось ничего. Одни ощущения: горячий клубок желания внизу живота; чувствительная, будто оголенные провода, кожа; жажда близости.

- Не сомневайся в себе, - крепко удерживая девушку, Олег приподнялся.

Теперь они были на равных - глаза в глаза. Широкая мужская грудь касалась раскрасневшихся от поцелуев сосков девушки, а блестящие зеленые глаза, не отрываясь, взглядом ласкали Алины губы. Держаться Сафронову удавалось с трудом. Соблазн поднять упругую женскую попку и усадить прямо на член был велик. Он хорошо постарался, чтобы его фея стала готова. Она бы приняла его всего, до упора. Но этого оказалось мало.

Стиснув зубы, Олег перевел дыхание.

- Я так тебя хочу, что совершенно не соображаю, - признался он.

- Я тоже тебя хочу, - Аля нервно сглотнула. Сильно. Сейчас все будет хорошо. Не останавливайся, пожалуйста.

- При всем желании не смог бы.

- И не нужно.

Прочертив пальцами на груди Олега замысловатый узор, она опустила руку вниз и крепко обхватила член. Любовник затаил дыхание. Глаза его расширились, а на губах заиграла похотливая улыбка.

- Да, милая, - подбодрил он ее. Давай.

Все было почти как несколько лет назад, когда он уговаривал ее прыгнуть с борта яхты в темное море. Далекая одесская ночь стала реальностью. Глядя в осоловевшие глаза мужчины, Аля ощутила себя прежней юной девушкой. Вновь во всем мире остались только они двое. Снова стихия пугала своей силой, а она, трусиха, с восторгом смотрела на отчаянного красавца-моряка и забывала о страхе.

- Хочу утонуть...- приблизила она свои губы к губам Олега.

- Хм Тонуть, - он положил ладонь ей на затылок. - Только вместе.

Поцелуй, казалось, длился бесконечно долго. Со стонами растаяли все сомнения. От робости не осталось и следа. Когда Олег подал Але презерватив, она не колебалась. Заботливо раскатала его по члену и мучительно медленно опустилась сверху.

***

Близость больше напоминала схватку. Пламя в один миг обернулось пожаром. Не размениваясь на поцелуи и ласки, оба спешили отдать друг другу все, что накопилось за долгие месяцы. Невысказанные слова превратились в сумасшедший ритм, откровенные признания в глубокие влажные проникновения. Любовники кубарем катались по кровати, не разъединяясь ни на миг. Руки скользили по покрывшимся испариной телам. Ноги переплетались. Без остановки, все быстрее и быстрее двигались бедра.

Олег держался из последних сил. Никогда еще в своей жизни он не ощущал ничего подобного. Тело будто бы жило своей жизнью, закипало от томительного возбуждения, но сам он одновременно находился и в другом измерении. Он был с Сашей и был ею, словно они стали одним целым. Вместе балансировали на тонкой грани, отделяющей реальность от совершенно иного мира, недоступного простым смертным. Вколачиваясь, насаживаясь, пытались навсегда спаять свои тела и души.

Освобождение пришло внезапно. Сорвалось надрывным стоном с губ Олега, вырвалось криком из груди Александры. Сила оргазма потрясла обоих. Они больше не могли двигаться. Хватая легкими воздух, дрожали, как в лихорадке. Смотрели восхищенно в глаза друг другу и сходили с ума.

***

Ночь, наполненная близостью, пролетела быстро. Сонные ласки не раз затягивали любовников в бурный горячий водоворот. Всплывая на поверхность, они счастливо удивлялись, что все еще живы, но спустя час снова тонули в тесных объятиях. Насытиться не удавалось. Губами, языками, руками оба изучили друг друга от пальцев на ногах до макушек. Воровка-темнота далеко запрятала робость и сомнения, освободив двоих от всяких оков. Свобода опьянила.

Олег проснулся от странного звука. Щелчок, и он резко открыл глаза, пытаясь понять, что происходит.

- Саша, что ты делаешь? потер глаза.

- Не шевелись.

Еще один щелчок.

- А ну быстро в кровать! Сафронов постарался придать голосу строгость, но предательская хрипотца все испортила.

- Я в кровати, - ответила девушка, нависая над ним.

Удобная мужская футболка прятала ее тело до самых бедер, а в развилке ног Олег заметил кружевное белье.

- Иди ко мне.

- Ты такой красивый, что я не смогла устоять, - Аля покрутила фокусировочное кольцо на объективе и сделала новый кадр.

- Стоять и не надо. Надо лежать, желательно подо мной, - ворчливо. И какого черта ты в трусах?

Ответа не прозвучало. Александра уже увидела интересный ракурс и, забыв дышать, жала на кнопку спуска.

- Значит так, да? Сафронов откинулся на подушку, заложив руки за голову.

- Родной, ну потерпи немножко. - Отыскивая позицию, из которой лучше всего было снимать мужскую грудь, Аля опустилась на колени. Еще чуть-чуть, и я буду вся твоя.

- Потерпеть?

- Да.

- Тогда - Олег хитро сощурился. - Ты должна меня стимулировать.

Аля на секунду отвлеклась от фотоаппарата и удивленно воззрилась на любовника.

- А как ты думала? Я требую плату.

- Что?

- Майку снимай!

- Капитан, ты самый меркантильный тип на свете! возмутилась девушка.

- И трусы! Сафронов потряс указательным пальцем перед ее носом. Быстро! Иначе укроюсь одеялом, и никакой съемки не будет.

- Это шантаж!

- Верно. Но если будешь слушаться - он потянул одеяло вниз, обнажив себя до самого паха. Будет тебе все, что пожелаешь.

Так быстро Аля еще никогда не раздевалась. Не успел Олег моргнуть глазом, как над ним уже стояла совершенно обнаженная девушка, целясь объективом в область золотистых завитков ниже пупка.

- Распущенная девчонка, - мужчина нервно сглотнул, уже жалея о своем предложении.

- Сам виноват.

Балансируя на одной ноге, Аля подцепила носком одеяло и потянула ниже. Открывшаяся картина была более чем откровенна. От соблазна отставить фотоаппарат и опуститься вниз, ноги подкашивались.

- Перевернись на живот, пожалуйста, - прошептала она внезапно севшим голосом.

- А может, ну его? - так же хрипло ответил Олег. Сам он не мог отвести взгляд от тонкой полоски светлых волос в развилке женских ножек. Я хочу тебя.

- Я тебя тоже. Но еще пару кадров. Умоляю.

- Ладно, - сдался. Но потом, милая, на колени! Пощады тебе не будет.

- Обещаю, - Аля закусила губу. Хватило нескольких слов, чтобы желание захватило ее всю. Между ног медленно, но верно разгорался пожар, и существовал только один способ потушить его. - С тобой я не узнаю себя. Безумие какое-то.

- Аналогично, - Олег полностью сбросил одеяло с кровати. Лег на живот. Два кадра!

Девушка кивнула как болванчик, а после зачарованно замерла.

Вид сзади потрясал не меньше, чем вид спереди. Широкая сильная спина, поджарые округлые ягодицы, длинные ноги эталон мужской красоты. И теперь он принадлежал ей. Теперь. На сутки. На несколько безнадежно коротких часов. Отдушина.

- Возможно, скоро мы об этом пожалеем, - глаза защипало от накатившихся слез. - Но это было чудесно

Олег обернулся. Его растерянная фея не шевельнулась. Фотоаппарат свисал с шеи на длинном ремне, а его хозяйка, опустив плечи, бесшумно плакала.

- Не пожалеем. Клянусь тебе: не пожалеем.

Глава 24. Бакштов

Бакштов - толстый канат, выпускаемый

за корму для привязывания шлюпок

во время стоянки корабля.

Морской словарь

Сквозь незанавешенное оконное стекло били по глазам яркие утренние лучи. Олег щурился. Немного ошалевая от происходящего, ел вкуснейший омлет, приготовленный руками любимой женщины, и наблюдал, как она суетится на кухне. Очаровательная попка как два аккуратных маленьких солнышка периодически сверкала из-под края футболки. Один аппетит сменялся другим, а вилка в руках мужчины так и норовила угодить в глаз.

Ловя на себе затуманенный взгляд Олега, Аля смущенно краснела. Казалось бы, после прошедшей ночи эту способность она должна была утратить полностью, но вид довольного, светящегося Сафронова творил чудеса.

- Мм... - Олег отложил опасный для здоровья столовый прибор. - Твоя попка меня искушает.

- Нравится? - поражаясь собственной раскованности, Аля выписала восьмерку в воздухе пятой точкой.

- Очень! - собеседник нервно сглотнул. - Не понимаю, как держался столько времени.

- Оно того стоило?

- Ожидание?

Кивок.

- Нет, - на губах Олега заиграла хитрая улыбка.

- Вот так, значит, - расстроенно.

- Знал бы, давно увез бы тебя куда-нибудь. - Сафронов рывком притянул к себе Алю. Уткнулся носом в ложбинку меж грудей. - И наслаждался бы. Мое богатство...

Александра даже вздохнуть не успела, руки мужчины задрали на ней майку, и в ход пошла тяжелая артиллерия - губы.

- Олег, ты еще завтрак не доел, - тая от удовольствия, прошептала Саша.

- К черту завтрак.

- Милый, но...

- Не хочу терять ни одной минуты.

Обе майки полетели на пол, а спустя несколько мгновений к ним присоединились и кружевные трусики.

***

К остывшему завтраку оба вернулись лишь спустя час. Олег не сразу заметил, что впопыхах надел наизнанку футболку, а Аля раскраснелась сильнее прежнего, но чувствовала себя совершенно счастливой.

- Теперь придется греть твой омлет, - она бросила взгляд на кухонный стол, а затем на своего неутомимого мужчину. - И нужно было так спешить...

Сафронов довольно потянулся.

- Хм... А вдруг ты снова вспомнила бы о своем фотоаппарате или, что еще хуже, мою еду стала бы фотографировать?

- Я не фотографирую еду, - Аля засмеялась. - И даже сама себя не фотографирую.

- Жаль, - Олег глянул на часы и резко стал серьезным. - Я бы любовался твоим фото. Часто. Очень часто.

- А мною самой?.. - загадочно сощурившись. - До самого вечера?

Давно нужно было сказать, что в больницу сегодня нельзя, но с первого шага за порог этой квартиры голова шла кругом. Зато, судя по вспыхнувшим глазам Олега, сюрприз стоил ожидания.

Сафронов поначалу не понял намека. Привыкнув за несколько недель, что утром его Золушка исчезает, он и не надеялся о такой роскоши как день.

- Саша! - он облизнулся как кот. - Случилось чудо, или зануда Строганов дал тебе вольную?

- Почти.

Она готова была броситься ему на шею, но Олег был быстрее.

- Девочка моя, я тебя обожаю! - он подхватил Алю и закружил по кухне. Посуда и стеклянные банки на столешнице уцелели чудом.

***

Ирма и Валдис потеряли счет времени. Оба уже устали сидеть за накрытым столом в маленькой кухне яхт-клуба. Их гость все не шел. Бутылка любимого Сафроновым виски нагрелась до непозволительной комнатной температуры, а еда остыла.

- Что-то это мнэ всо напомынаэт, - прокряхтел Валдис.

- Надеюсь, ты не собираешься повторить свой хорватский подвиг? - усмехнулась Ирма. - В этот раз запас алкоголя, конечно, поменьше, но твоя многострадальная печень может не пережить.

- Нэт! - Валдис побелел с лица. В памяти всплыло воспоминание о жутком похмелье на Сплите.

- Точно?

- Снарад в одын калодэц дважды нэ падаэт.

- В воронку, а не в колодец, - поправила сестра. - Хотя, может быть и колодец. Бездонный.

Валдис только открыл рот, чтобы ответить, как дверь в комнату отворилась. Все споры тут же были позабыты.

- Всем привет! - закрыв ладонями глаза своей спутнице, на пороге появился Сафронов. - Я тут вам кое-кого привел.

- Аля! - дружно воскликнули прибалты.

Девушка вырвалась из рук Олега и бросилась обнимать друзей.

- Ирма! Валдис! - Олег обещал ей сюрприз, но такого она не ожидала. - Как же я рада вас видеть.

Сафронов привалился к косяку, любуясь воссоединением непутевой команды. Сознание еще точил червячок сомнения: может, они зря не остались дома, в кровати? Наедине с Сашей каждое мгновение было бесценно, но теперь кусочки его жизни наконец собрались воедино, и ощущение цельности приятно грело душу.

***

За столом было шумно. Соскучившиеся за несколько месяцев друг по другу, друзья шумно обсуждали последние новости и вспоминали хорватскую регату. Говорили обо всем, только о Строганове и о планах Олега не было сказано не слова. Валдис попытался заговорить о последнем, но капитан тут же прервал его речь.

- Стоп, стоп, - вмешался он. - Мы еще не выпили за твой последний лифчик! Наливай!

И по напряженному взгляду оба прибалта поняли, что Аля еще не в курсе истинного повода застолья.

- Такой же, как в первый день нашей регаты? оживилась девушка.

- Еще лучше! ответил капитан. В этот раз лифчик получился идеально симметричный. Цветастый, яркий. Такой развязывать было жалко.

- Да ладно с ним, с лифчиком, - Ирма покосилась в сторону поникшего брата. Вчера новая яхта прибыла, так наш директор решил вместо дешевого шампанского пятнадцатилетний коньяк о борт разбить.

- Идиот, - передернул шеей Сафронов.

- Я эму так и сказал: «Ыдыот».

- К счастью, тот подумал, что ты его от борта просишь отойти, - Ирма похлопала Валдиса по плечу. И все закончилось хорошо.

- Канэчно. Эслы нэ учытыват, что тэпэр кажды кот счытаэт своым долгом помэтыт эту яхту.

- О, черт! - выругался Олег.

- Ымэнно.

- И это меня всего несколько дней не было. Капитан отложил вилку. Даже не успел ее осмотреть.

- Еще денек-другой - вздохнула Ирма. - Если кошачье паломничество не прекратится, ее осматривать никто и не захочет.

Сафронов глянул на Алю, на друзей. Он был благодарен им за понимание, однако дальше откладывать разговор было глупо. В голове возникла идея, и пока прибалты не начали рассказывать еще какую-нибудь историю, потянул девушку за собой.

- Мы яхтой полюбуемся, - бросил через плечо. Подождите нас здесь.

***

- Они совсем не изменились, - сказала Аля, взойдя вслед за Олегом на борт яхты. Такие жизнерадостные. До этой встречи я даже не догадывалась, как сильно по ним скучала. Хорошо было тогда.

- По мне так сейчас еще лучше, - собеседник улыбнулся и за рукав потянул девушку к себе.

Прохладный ветер с залива пронизывал насквозь. По-хорошему лучше было бы идти назад, но не хотелось. Сафронов расстегнул свою куртку и как озябшего котенка прижал Алю к груди.

- Спасибо тебе за этот день, - прошептала она.

- А за ночь? шутливо.

- И за ночь

Яхта плавно качнулась. Волны ударили о борт с такой силой, что брызги полетели на палубу. Совсем как во время плавания. Аля затаила дыхание, вбирая себя каждый восхитительный миг. Мурашки побежали по телу.

- А еще спасибо за то, что столько времени ждал и понимал, - наперекор желанию поднять воротник или еще больше закутаться в теплую куртку Сафронова, она откинула голову на плечо любовнику. Подставила лицо холодному ветру.

Оба несколько минут молча смотрели вдаль.

- Наверное, правильнее было, если бы я ругала себя за то, что вообще пришла вчера вечером, - снова заговорила Александра. - Но не получается. Рядом с тобой у меня вообще не получается быть разумной. Сама себя не узнаю. Все проще, ярче. Будто кто-то сменил черно-белую пленку в моем фотоаппарате на цветную.

- Ох уж мне эти фотографы! усмехнулся Олег и крепко сжал девушку в объятиях.

- Какие есть.

- Лучшая. Моя. Теперь моя.

- Да. Теперь, - Аля тяжело вздохнула. Как бы я хотела, чтобы все было иначе.

- Будет. И раньше было бы, если бы кто-то не был таким упрямым.

- Я не могла. Не понимала.

Сафронов зарылся носом в золотистые пряди.

- Себя? коснулся губами виска.

- Я боялась, сказала Аля едва слышно. - Витя... Он не такой, каким кажется. С виду суровый, все по полочкам: на верхней - работа, на нижней - желания, но... По-другому он не умеет. Слишком много держится на нем. А мне... Мне этот шкаф не сломать.

В голосе девушки послышалась горечь, но почему-то вместо сочувствия Олег ощутил злость.

- И тебе не было тесно... на полочке?

- Мне? вдох. - Я думала Что счастлива.

Мужчина за ее спиной будто в камень превратился.

- Родной, - развернувшись, Аля обняла его за талию. Губы коснулись губ. Потерлись. Тебе, конечно, сложно понять, но - осеклась.

- Продолжай.

- У тебя все иначе. Море, скорость, яхты... она прижалась щекой к широкой груди. Позади пенился волнами Финский залив, ветер и холод, а впереди был Олег, теплый и большой. Он должен ее понять. - А моя жизнь другая. Я живу здесь. Этим городом. С мамой, у которой кроме меня почти никого нет. Со своими трудностями и мечтами. И Витя... Он стал для меня сказочным принцем.

Грустная улыбка промелькнула на ее губах.

- Добрым, надежным, но сложным и порой совершенно непостижимым принцем, повторила. Прошлое не пугало. Словно в старом кинофильме в нем было много дорогого и любимого, но в плоский мир киноэкрана возврата больше не было. - Пока не появился ты, мне не было тесно на своей полочке.

Олег обхватил ладонями ее лицо. Вот оно, признание, о котором столько мечтал. Никто теперь ее не отнимет. Никто Кроме его самого.

- Саша, я - откашлялся, - уезжаю завтра.

Пришел для Али черед каменеть.

- Далеко?

- Да. Милая, - заглянул в глаза. - Ты просила о времени.

Веки девушки дрогнули.

- Теперь оно у тебя будет, - Сафронов шумно втянул воздух.

- Что ты задумал? обеспокоенно.

Последние дни Олег то и дело прокручивал в голове этот разговор. Думал, как скажет Але о своем решении. Подбирал слова. Сейчас, после ее откровения, заготовленные красивые фразы стали казаться глупостью.

- Я принял одно предложение - начал он.

***

Аля молчала. То улыбалась, то хмурилась. В больших глазах отражалось осеннее небо, а непослушные волосы золотым ручьем струились на ветру. «Он уезжает! Уезжает от меня!» - замирало сердце. «Не увижу. Не услышу. Не почувствую » - горло перехватывало. Где-то далеко кричали чайки, будто смеялись. А ей так хотелось расплакаться. Повиснуть на сильных плечах любимого. Умолять остаться и клясться, что сделает, все что угодно. Наперекор себе. Лишь бы не покидал ее.

А Олег продолжал.

Глава 25. Водорез

Водорез - оконечность носовой

части судна, рассекающая

воду при его движении.

Морской словарь

Виктора Николаевича Строганова выписали в полдень. К его удивлению выписка прошла буднично. Никто не пожелал откачать у него очередной литр крови на анализы. Не изводили лекциями и даже не мерили давление. Лечащий врач Анатолий Борисович ограничился короткой беседой, после чего Строганов в гордом одиночестве направился к автомобильной стоянке.

Александра и личный водитель ждали его у машины. Виктор сам приказал Алексею дожидаться здесь и не подгонять авто к входу, а Аля... Алю он не узнавал. Внешне она совсем не походила на ту сосредоточенную уставшую девушку, что почти месяц как наседка тряслась над ним. Сейчас перед Виктором стояла иная Александра. Короткая кожаная куртка, потертые голубые джинсы и убранные в хвост волосы сделали из нее девчонку-подростка. Непривычно было видеть бывшую невесту такой.

- Привет! Как самочувствие? - Аля как стояла, опершись о машину, так и осталась стоять. Вместо объятий и поцелуя в щеку Строганову досталась лишь улыбка.

- Хоть в космос, - с неожиданным для самого себя раздражением ответил Виктор.

- В космос не на работу, договоримся!

- Полетели, шеф, - водитель открыл перед ним дверь и поспешил помочь устроиться. - Рад видеть во здравии!

- Привет, Лешка, - Строганов стряхнул со своего локтя его руку. - Я сам.

- Леш, Виктору Николаевичу помогать не нужно, - вмешалась Аля. - Доктора рекомендовали ему привыкать к обычной жизни.

- А, ну раз доктора...

- Ага, - кивнула девушка, усаживаясь на пассажирское сиденье рядом с водителем.

Строганов удивился еще больше. Даже тянущая боль в районе грудины, казалось, на время отступила. Мало того, что Аля выглядела иначе, так она еще и вела себя непривычно. Спокойно и раскованно. Все это выбивало из колеи. Не зная, что еще ожидать от начала дня, он уткнулся взглядом в спинку кресла перед собой и попытался расслабиться.

Машина с урчанием завелась, и к радости пассажиров, начался долгожданный путь домой.

***

Из-за пробок ехать пришлось в объезд. Минуты, как и километры, бежали медленно. Чтобы развлечь шефа, водитель включил встроенный телевизор и перещелкнул на спортивный канал. В кои-то веки ему повезло. Вместо какой-нибудь шумной велогонки или тенниса на экране промелькнули яхты, а затем оператор перевел камеру на смазливую журналистку, сидевшую перед дюжиной крепких мужчин.

У Строганова тут же зажглись глаза. Заметив это в зеркало заднего вида, водитель мысленно поздравил себя и сделал звук громче. На реакцию Али никто не обратил внимания. Увидев на экране знакомое лицо, она замерла, вжалась в сиденье и вся превратилась в слух.

- Андрей Юрьевич, - журналистка повернулась к высокому жилистому спортсмену. Поздравляю вас с предстоящим началом кругосветной парусной регаты.

- Благодарю, - мужчина добродушно кивнул. Я сам рад, что наконец-то вместо инструктажей начнется нормальная работа.

- Говорят, кругосветка мечта любого моряка. Вы шкипер команды, к тому же второй раз участвуете в такой гонке. Неужели, даже реализовавшись, мечта не отпускает вас?

- Мечта? - собеседник рассмеялся. - Второй раз это точно не мечта. С мечтами в кругосветке вообще довольно жестко. Жизнь в океане совсем не такая, какой может казаться. Это труд. Тяжелый. Иногда радостный, но чаще всего каторжный.

- Поясните, пожалуйста.

- Конечно. Многие яхтсмены почти всю жизнь идут к кругосветке. Учатся, тренируются, прикладывают массу сил, чтобы попасть в команду. А потом - губы мужчины растянулись в улыбку, больше похожую на оскал. После прошлого финиша в Гетеборге один мой коллега сказал: Я так об этом мечтал! А мечта оказалась похожа на кошмар!» На мой взгляд, очень точно.

- Но вы все же в команде?

- Да. Просто я больше не живу мечтами. Только своим делом. А оно стоит намного больше. Не фантазия или иллюзия, а образ жизни. Кругосветка отличается от других регат. Это вызов. Океану и себе. Возможность собственными глазами увидеть мир, познать его. Увидеть заново.

Журналистка согласно кивнула, словно каждый день боролась с девятым валом, а затем продолжила.

- Расскажите нам немного о жизни на яхте. В каких условиях вам предстоит провести больше года?

- В сказочных, - чуть ли не хором ответили шкипер и сидевший рядом с ним черноволосый мужчина.

- Я читала, что современные яхты оборудованы по последнему слову техники, - дамочка приняла ответ команды за чистую монету.

Шкипер с черноволосым переглянулись, и слово взял последний.

- Новее не бывает! протянул он басовито. Однообразная еда. Влажные салфетки вместо душа. Двухъярусные сетчатые койки, больше похожие на гамаки.

- Коек, - вмешался один из спортсменов, - кстати, тоже немного: шесть штук на всех одиннадцать членов экипажа.

Рука, державшая микрофон не дрогнула, но глаза женщины расширились.

- Спать предстоит по очереди, - черноволосый вздохнул. - Одни отдыхают, другие на вахте. Четыре часа сна счастье. Когда нужно менять паруса или делать поворот общий подъем. Так что весело, и никакой бессонницы.

Журналистка покачала головой и, пока разговор полностью не перешел в сферу бытовых проблем, вновь обратилась к шкиперу.

- Андрей Юрьевич, а как вы отнеслись к решению спонсоров о замене второго вахтенного капитана?

Оператор крупным планом показал Сафронова. Тот, уверенный в себе и спокойный, сидел по правую руку от шкипера и только что не зевал.

- Олег первоклассный спортсмен, - ответил шкипер. Получить в команду специалиста его уровня большая удача для команды.

- Но ведь он не прошел полного подготовительного курса.

- Впереди у нас еще две недели тренировок. Хотя - Андрей Юрьевич усмехнулся. Сомневаюсь, что Олег узнает что-то новое для себя.

- А как вы сами думаете? - женщина обратилась к Сафронову. - Готовы к гонке?

- Полностью.

- До этого вы дважды отказывались от подобных предложений, - акула пера напирала. - Что изменилось?

- Я, - улыбаясь, ответил Олег.

- И все же?

- Это будет интересная регата. У нас отличная команда и новая лодка. Что еще нужно яхтсмену?

Он вновь ушел от ответа, и на этот раз у журналистки хватило ума оставить второго вахтенного капитана в покое.

Дальше Аля смотреть не могла. Витя и не думал попросить переключить канал. Хмурился, барабанил пальцами по мягкому подлокотнику, но продолжал слушать. А она не могла. Меньше дня прошло с тех пор, как стояла на мокрой палубе с Олегом и разговаривала о мечтах, правилах и кругосветной гонке.

Сейчас, в теплой машине Строганова, казалось, что это случилось в прошлой жизни. В жизни, в которой не было ни одной пустой минуты. Был Олег, была она... Они. Давно, но каждый миг беседы помнился, как будто кто-то снял все на видео и теперь прокручивал запись. Аля много бы отдала, чтобы запись вновь стала реальностью. Стоять рядом с любимым на ветру. Кутаться в полы его куртки и чувствовать, как от счастья замирает сердце.

***

День назад.

Частный яхт-клуб на окраине Санкт-Петербурга. Палуба яхты.

- Видишь эту яхту? - Олег указал вправо, на старый парусник. - Ей не нужно ни топливо, ни бригада техников, способных обслужить двигатель и сложное навигационное оборудование. Ей не нужна связь со спутниками или особый док. Ей вообще почти ничего не нужно. Ветер, звезды и вода - все. Развитие кораблестроения остановилось после того, как мы научились строить такие яхты. Она идеальна. Идеально и все, что с ней связано.

Олег усмехнулся и еще ближе прижал Сашу к себе. Никогда и ни с кем он не вел подобных бесед - моряки понимали без слов, а зеваки ничего кроме брызг и парусов не замечали.

- И ты считаешь, что жизнь на ней единственно правильная? спросила Александра.

- Выбор есть всегда.

- Выбор?

- Кто-то строит карьеру. Крутится как белка в колесе, пытаясь найти собственный путь. Кто-то сдается, течет по течению. Подстраивается, изучает правила, надеется на законы, мораль, привычки... Черт! Таких, наверное, львиная доля. Винтики.

- А ты?

- Я тоже винтик, - Олег усмехнулся. - Только винтик не в человеческой схеме, а вот... - кивнул в сторону залива. - У стихии.

Словно подтверждая его слова, ветер качнул яхту. Александра вздрогнула и, чтобы не упасть, ухватилась за сильные мужские руки.

- Ох!

- Я держу тебя, родная. Все хорошо.

Сафронов устоял. Он словно и не ощущал качки. Холодный ветер, соленые брызги, скрип такелажа все было для него привычно. Аля спиной ощущала, как ровно и спокойно дышит ее капитан. Грудь поднималась и опускалась. Щеку возле уха обдувало теплым дыханием, от чего сладкий озноб каждый раз волной спускался по телу.

- Не знаю, Олег... она поежилась. - Умом я тебя понимаю, но... Стихия строже, беспощаднее.

- Да. Все так. У нее свои правила.

- Суровые.

- Простые. Научившись жить по ним, очень сложно... Возвращаться к обычным. К человеческим.

Аля обернулась.

- Тебе сложно?..

Ответа не было. Ее собеседник смотрел серьезно глаза в глаза и молчал.

- Но миллиарды как-то живут, - голос девушки дрогнул.

Подумав немного, Олег нежно поцеловал ее в лоб.

- В Индии есть один поселок. Он находится высоко в горах. Там почти каждый день идет дождь. Даже по питерским меркам это очень дождливо, - хмыкнул рассказчик. И вот много поколений подряд в поселке живет одна необычная община. Отшельники. Они не принимают случайных гостей и ревностно охраняют свою территорию. Каждый день и ночь несколько постовых следят за тем, чтобы ни хищники, ни чужаки не приблизились к их поселку. Мужчины и женщины, худощавые, неотличимые один от другого. С блестящей, будто обмазанной маслом, желтой кожей и покорным, бесстрастным выражением лица. Они стоят под дождем без права покинуть свое место или хотя бы присесть. Стоят и смотрят. Вся их жизнь такое стояние. А вокруг непролазные леса, густые кроны деревьев, заслоняющие людей от солнца и звезд.

Олег на минуту прервал рассказ. Втянул полной грудью холодный воздух и, пока Саша не замерзла, спрятал ее к себе под куртку.

- Неужели такая жизнь им нравится? поглощенная историей Аля не сопротивлялась.

- Нравится ли?.. Моряк, который рассказал мне о поселке, говорил, что иногда самые молодые и неопытные уходят В большой мир. Не всем нравится стоять под дождем.

- И у них получается начать все заново?

Олег вздохнул.

- Нет. Спустя какое-то время большая часть возвращается. Иногда приходят не одни, с чужаками. Те остаются, соглашаются с правилами. И стоят.

- Не понимаю.

- Совсем?

- Они - Аля задумалась. Не могут начать жизнь в большом мире по его правилам?

Кивок.

- А чужаки?

- А чужаки больше не могут.

***

Вопреки всем надеждам Виктора странности в этот день все прибавлялись и прибавлялись. Даже его собственная квартира подверглась изменениям. Удобный мягкий диван, что стоял раньше возле окна, переместился к стене. Раритетный журнальный столик больше не красовался посреди комнаты в компании удобных кресел. Он исчез вместе с мягкими миниатюрными пуфами, которые, хоть и оживляли интерьер, но вечно путались под ногами. Гостиная казалась пустой как после новоселья.

Удивленный хозяин озирался по сторонам, а двое его провожатых, не тратя время попусту, двинулись на кухню с пакетами из магазина. Огромный нескладный водитель что-то ворчал о диване. «Тяжелый», «спина болит» - донеслось до Виктора. Аля в ответ на причитания звонко смеялась и гладила собеседника по плечу. От этой картины в голове Строганова все стало на свои места о нем позаботились. Как маленького обезопасили от столкновения с острыми углами и от препятствий. Первой эмоцией на подобную опеку была злость. Виктор даже раскрыл рот, чтобы высказать свое мнение, но слабость сделала свое дело, и вместо пламенной речи он опустился на горе-диван. Дольше злиться не вышло. Шелест пакетов и женский смех всколыхнули что-то внутри. Вместо злости неожиданно пришел покой.

Закрыв глаза, хозяин квартиры откинулся на мягкую спинку. Из кухни донеслось журчание воды. Хлопнула дверца холодильника. Вспыхнул огонь на плите. Постепенно, минута за минутой жизнь наполнялась самыми простыми и чудесными звуками. Операция и больница оставались в прошлом. Пережил. Смог. На веки навалилась тяжесть. Мышцы лица свело от зевка.

Когда спустя пять минут в гостиную вернулась Александра, Виктор Николаевич Строганов сладко спал. Глубокие складки на лбу разгладились. Губы больше не напоминали тонкую линию, и даже привычная за последнее время бледность исчезла с лица. Во сне он казался моложе, красивее. Аля невольно залюбовалась. Ее атлант больше не держал землю. Он был слабый, но живой. Настоящий

- Отдыхай, - еле слышно прошептала девушка и медленно опустилась на пол подле его.

Наконец расслабилась и она. Впервые за этот день не нужно было спешить и забываться. Она все сделала правильно. Справилась. Мысли побежали вскачь, подальше. Недавнее яркое воспоминание о другом мужчине заставило обнять себя за ноги.

Сидя на полу, раскачиваясь из стороны в сторону, она вновь переживала горькие мгновения прошлого дня.

***

День назад.

Частный яхт-клуб на окраине Санкт-Петербурга. Палуба яхты.

Олег честно сказал о своих планах. «Я созрел», «мне это нужно», «шанс» - он рассказывал о кругосветке, а у Александры ноги подкашивались. Не верилось. Больше года без него. Без объятий, без поцелуев, без улыбки. Глаза щипало, и не от ветра. Грязно-серое небо над головой, темная гладь воды душили безнадежностью.

- Все будет хорошо, Сафронов как маленькую погладил ее по голове. Вот увидишь время пролетит незаметно.

- Я я - чтобы проглотить «не хочу» пришлось зажать ладонью рот.

Вдалеке закричали чайки. Шум залива заглушал их звуки, но Але все равно казалось, что крик доносился откуда-то рядом. Возле нее. В ней.

- Родная!

- Нет! Аля попыталась отпихнуть Олега от себя, но куда там!

- Я знаю, тебе тяжело Прости.

- Нет - беспомощный всхлип.

- Все так совпало Еще полгода назад я и не подумал бы, что соглашусь. А благодаря тебе

- Ты устал ждать? прервала.

- Нет. Я научился ждать.

Олег легонько щелкнул Алю по носу.

- Моя любимая, сладкая фея - мужские руки заскользили по спине девушки, вместе с холодом прогоняя страхи. - Рано или поздно это все равно случилось бы.

Как объяснить, он не знал. Сжимал в руках, надеясь, что поймет без слов.

- Ты ведь дождешься меня, правда?

Она хотела замотать головой, крикнуть «нет», оттолкнуть его. Чувства и мысли рвали на части.

- Дождешься? шепотом на ухо.

- Я - голос охрип. - Буду думать о тебе каждый день.

- Верю.

- И молиться. Я не умею, но научусь. Только вернись, сдалась. - Ко мне.

Аля бы поклялась, но кому нужны клятвы? Руки легли на плечи. Широкие, сильные. Как только жила на свете без его плеч?

- Я сделаю все, чтобы вернуться к тебе поскорее. Олег зарылся пальцами в ее волосы. - Мы точно придем первыми, - горячие губы коснулись виска, а затем спустились ниже. - Теперь у меня есть стимул.

Поцелуй вышел горьким. Без притворства и сладости. Не размыкая губ, языки нежно скользили во ртах, словно писали обещания. Объятия становились все крепче. До боли, до безудержного желания раствориться один в другом. Последние минуты вместе медленно таяли в мерном покачивании яхты и одном на двоих отчаянном стоне.

Глава 26. Склянки

Склянки - песочные часы.

До XVII века на кораблях употреблялись

песочные часы. Опорожнение получасовой

склянки возвещалось ударами в колокол

от одного до восьми раз, начиная с двенадцати часов.

Несмотря на то, что склянки давно вышли

из употребления, выражение "бить склянки", обозначающее

получасовой промежуток времени, осталось до сих пор.

Морской словарь

Часть 1.

Три месяца спустя. Санкт-Петербург.

Снег падал с вечера, и к утру белое покрывало заботливо укрыло всю северную столицу. Деревья напоминали рожки ванильного мороженого, а прохожие - неуклюжих снеговиков. В этом году осень долго не хотела уходить. Лишь сейчас, перед самым новым годом, зима метелицей нагрянула в Питер. Город преобразился в мгновение ока. Воспарил между заснеженными тротуарами и ясным небом бело-голубой Смольный (1), засверкал ярче прежнего золотой купол Исаакия (2).

Горожане каждый по-своему воспринимали перемены. Автомобилисты, яростно отскребая наледь со стекол, ругали зиму. Детвора с воодушевлением рассматривала белоснежные просторы. Организуя километровые пробки на дорогах, без устали работали коммунальщики.

Зима меняла природу и привычки людей. Спалось в мороз сказочно. Александра дважды отключала будильник на телефоне совершенно не хотелось вылезать из кровати. Из-за открытой форточки в комнате было свежо. Стоило потянуться после сна, как холодный ветерок игриво лизнул пятку.

- Ой! - Аля вздрогнула и быстро натянула одеяло до самого носа.

Выбраться из кровати и при этом не взвыть от холода задача не из легких. Как первый прыжок в море после долгой дороги на юг. Мысль о жарких странах и горячем песке заставила тоскливо всхлипнуть. Яхта Олега сейчас как раз огибала африканский континент. Он там наверняка мучился от зноя не меньше, чем она сейчас от холода. И помочь некому. Вернее - некому помочь Олегу, у нее-то один помощник был. Ее окрепший подопечный.

Живо представив, как Витя явится после утренней прогулки домой со снежинками на шапке и плечах, Аля улыбнулась. А ведь он даже не заметит снег. Повесит куртку на вешалку и поспешит на кухню. Всегда торопится туда после прогулки, словно неделю не ел. Будет допивать ее остывший чай и умолять хоть раз заменить кашу вредным бутербродом. Обязательно с колбасой, обычной вареной, сделанной из не пойми чего. Маленький грешок состоятельного бизнесмена. А ведь до операции Аля даже не подозревала о подобном.

Иногда ей казалось, что вообще мало знала Виктора. Регулярные встречи и совместная жизнь отличались как день и ночь. Витя очень быстро научился справляться с делами по дому самостоятельно. Сейчас, спустя три месяца после выписки из больницы, не верилось, что в жизни Виктора Николаевича Строганова вообще была операция на сердце. Те, кто не знал его близко, и не поверили бы. А свои Своих оказалось не так уж и много, чтобы напоминать. Пара давних партнеров, заместитель, лечащий врач и она. На время реабилитации мир Вити схлопнулся до нескольких лиц, а бесконечные поездки до регулярных обязательных прогулок вокруг дома. Иногда вместе с ней.

В редкие для Питера солнечные дни они как старики уходили в парк и кормили голубей. Молчали. Смеялись над птичьими плясками вокруг ломтя хлеба. Неуклюже скрываясь друг от друга, поглядывали на часы. Домой не хотелось даже Але. Пусть там было уютно и тепло, но это бы не ее дом. В квартире все напоминало о причине пребывания здесь. Реабилитация, правильное питание, уход «сосуществование для». С виду просто и прозаично. От прошлых воспоминаний, когда они с Витей были парой, мало что осталось. Растаяли как сон, что забывается от резкого пробуждения.

Вскоре предстояло растаять и Але. Дождаться «уходи» и отступить. Уже можно было, да и сама обещала. Но Строганов пока молчал. Терпеливо ел кашу, жевал резиновую отварную говядину, встречал у порога после долгих фотосъемок. Вместо домашнего тирана, которым ослабший и беспомощный Витя был в самом начале, теперь ей достался Друг?

Дико. Мысли путались. Редкие короткие сообщения от Олега не давали спать по ночам, будоражили, заставляли прокручивать в памяти яркие мгновения осеннего счастья. А потом начинался день. И рядом находился Витя. Новый Строганов был непонятным и загадочным. Внешне все тем же, лишь слегка осунувшимся, но внутри иным. Словно операция на сердце отразилась и на душе.

Чем лучше становилось его состояние, тем более уживчивым и спокойным он был. Иногда подолгу думал о чем-то, смотрел часами на залив, не обращая внимания на телефонные звонки или экономические новости по телевизору. В любую погоду по часу гулял утром и вечером. Подумывал над тем, чтобы завести собаку. Последнее вначале удивило Алю, но потом на смену удивлению прокралась тоска. Витя и пес Не большая дружная семья, которую он заслуживал. Не другая женщина, достойная. Даже не новый проект. Пес. Теплый мохнатый друг с мокрым носом и большим сердцем. Друг, который будет рядом, и которому не важно, на какие подвиги способен его хозяин. Любовь за любовь. Даже бизнес ушел на второе место.

Виктор больше не жил планами, он жил сегодняшним днем. Совместными завтраками, веселыми перепалками, шумевшим за окном Финским заливом. Это читалось в его глазах. В теплом взгляде, в странной непривычной улыбке, от которой уголки красивых губ поднимались вверх. Але хотелось расцеловать эти губы за каждую улыбку. Сдерживалась. Пугалась желаний. Отводила глаза.

Не верилось, что когда-то были вместе: она и этот удивительный мужчина. Неужели встречались, целовались, спали вместе? И она любила? Его, непостижимого? Такого непохожего на Олега, как день на ночь? Решительный, напористый Олег и спокойный, основательный Витя вулкан и воздух. Ее молодой солнечный лев и грозный волк, лишившийся пары.

Пустота ощущалась физически. Без показной грусти. Как легкая простуда. За прошедшие месяцы Аля не раз пыталась начать разговор о будущем, о счастье для каждого. Безумно хотелось видеть его счастливым. Но замолкала, встретившись взглядом. Какое счастье ему нужно? Кто? Теряла слова. Не хотела представлять. Мыла полы, готовила завтраки, обеды ужины. Почти равнодушно стелила постель. Желала спокойной ночи, уходя в соседнюю комнату. Ругая себя за слабость и нежелание уходить, тянула дни. Оставалась рядом.

***

Уютный маленький ресторанчик на берегу финского залива днем был пуст. Идеальное место для деловой встречи, а так же для посиделок двух занятых подруг. Последние месяцы Александра и Ирма часто встречались здесь. Недалеко от яхт-клуба, рядом со студией, которую для редких коммерческих съемок облюбовала Аля. Обеим не хватало ненавязчивого, но душевного общения. Того самого, которое может получиться, лишь когда не мешают воспоминания о долгих годах дружбы, а настоящее одинаково удивляет.

Ирма легким касанием поправила модную челку и присела за столик к Але. Та невольно залюбовалась подругой. В последнее время Ирма изменилась до неузнаваемости. Ухоженные волосы, элегантная одежда, красивая обувь ничего общего с бледной худощавой морячкой, которая отчаянно боролась с морской болезнью на борту «Марины».

- Он позвал меня замуж! вместо приветствия воскликнула прибалтка.

- Что? - Аля чуть не поперхнулась чаем.

- Позвал меня замуж! засмеялась. - Да, ты не ослышалась!

- Тот самый красавчик-журналист?

Ирма закатила глаза, блаженно улыбаясь.

- Он - с придыханием.

- Но ведь вы знакомы всего пару месяцев, - недоумевала Аля.

- Два самых сладких месяца в моей жизни!

Ирма взмахом руки позвала официантку и, не открывая меню, заказала шампанское. Душа требовала праздника.

- Я за тебя так рада - восхитилась собеседница. - И все-таки очень удивлена такому скорому решению.

- Скорому? Аля, да этот безумец планирует летом свадьбу, а через год первого ребенка. Первого!

- А ты?

- А я Ты только не смейся, но я уже на втором свидании придумывала имена нашим детям.

Аля прыснула со смеху.

- Смеешься?! Даже не представляешь, как это сложно! Надо ведь чтобы и с отчеством сочеталось, и у меня на родине не звучало дико. Кошмар! сама, не удержавшись, расхохоталась.

- Ты сумасшедшая.

- Нормальная. Только сейчас наконец и стала нормальной. А у вас с Олегом как было? Он ведь месяц возле тебя крутился.

Аля мгновенно стушевалась.

- Я не задумывалась.

- Не думала о будущем? Ирма удивленно выгнула бровь.

- Как-то - губы дрогнули. - Не до того было.

Над столиком сгустилось напряжение. Даже радостная новость о скором браке несколько померкла.

- Уф, - Ирма передернула плечами. А как твой больной? заметив странное состояние подруги, она решила сменить тему беседы.

- Витя почти в норме.

- И года не прошло!

- За три с половиной месяца управился, - улыбнулась на иронию Аля.

- Есть еще порох в пороховницах!

- Иногда мне кажется, что там не порох, а что-то серьезнее.

- Строганов! Даже мой нынешний шеф его фамилию произносит на «Вы» и шепотом, - хмыкнула Ирма. Но ничего. Скоро наша звезда вырвется из-под твоей опеки, и начнется.

- Точно. Через пару дней прием у врача. Дальше - скорее всего вернется к делам.

- Ты, наверное, рада?

- Да, конечно, - скороговоркой, не задумываясь, ответила собеседница.

- Ну-ну, - Ирма задумчиво посмотрела на Алю сквозь свой бокал и спрятала улыбку.

***

Два дня спустя.

Виктор гулял в парке дольше обычного. От свежего воздуха уже воротило, но от необходимости идти домой воротило еще больше. Там на кровати уже лежала заботливо подготовленная Александрой стопка свежей одежды. Сегодняшний прием у врача она, казалось, ждала больше, чем он.

«Результаты последнего обследования готовы. Приезжайте, я вас жду!» - слова Анатолия Борисовича преследовали Виктора целую неделю. Дважды откладывал поездку. Переносил, как будто убивать его в больнице собирались. Если бы не Аля, и в этот раз перенес бы. Придумать предлог не сложно - достаточно позвонить в офис. Но его чудесная девочка вмешалась лично. Обрадовалась. Торт пообещала. Оба понимали, для чего их зовет врач. Клиент здоров! Силен как бык, свободен как ветер В поле.

А он был и рад, и не рад. Столько времени они с Алей шли к этому. Бесконечные обследования, процедуры, режим сна и диета. Обоим хватило забот. Обучение терпению и пониманию трудная наука. Злились втихомолку, вместе радовались успехам, а теперь... Время сбрасывать балласт. Реабилитация завершена. Снова чемодан и убийственное «прощай» с порога.

Злость брала. И на что только надеялся? Его пожалели! Подарили свое свободное время - три месяца за годы любви. Простенький расчет и даже поцелуй вместо чаевых не попросишь. А ведь ему так хотелось Прижать ее к груди. Крепко. Чтобы почувствовала, как от близости колотится его заштопанное сердце. Зацеловать всю. Не так как раньше, когда не спешил, когда боялся испугать своей потребностью в ней. Иначе. По-настоящему. Стереть губами чужие поцелуи. Начисто! Вытравить из головы любые мысли об уходе. Куда ей идти? К кому? Кто еще будет любить ее так сильно?

От отчаяния пальцы сами сжались в кулаки. Почему раньше, когда еще можно было спасти отношения, не сообразил? Она ведь любила его, несмотря на занятость и замкнутость. Единственная на свете любила. Не за деньги, не за статус. Они для нее вообще ничего не значили. Значил он, слепой дурак. Не день и не месяц. Но одной любви оказалось мало. Ненадежное топливо для длительных отношений. Он и не понял, что чувства угасают. Забыл, что юность живет по другим законам и в другом ритме. И теперь - все. Впереди поздравление с поправкой. Сладкий торт с привкусом расставания и одиночество.

Ноги упрямо не шли домой. Мобильный телефон уже пятый раз звенел в кармане куртки, а его владелец лишь хмурился от знакомого дребезжащего звука. «Еще немножко», «еще чуть-чуть» - уговаривал себя.

________________________

1 Смольный Воскресения Христова собор или просто Смольный собор православный храм Санкт-Петербурга. Входит в состав архитектурного ансамбля Смольного монастыря, который находится в Санкт-Петербурге на левом берегу Невы на Смольной набережной. Является также концертной площадкой классической музыки.

2 Исаакиевский собор (официальное название Собор преподобного Исаакия Далматского) крупнейший православный храм Санкт-Петербурга.

Часть 2.

Услышав стук в дверь, Анатолий Борисович потер покрасневшие от усталости глаза. День сегодня выдался тяжелым. Последний пациент слишком поздно обратился за помощью, и теперь оставалось полагаться лишь на того, чьи силы были могущественнее человеческих. К такому бессилию не удавалось привыкнуть даже с опытом. Сердце врача болело, словно поменялся местами с несчастным больным. Но рабочий день еще не закончился. И вот теперь кто-то еще спешил на прием.

- Войдите, - обреченно вздохнув, произнес он.

Посетителей оказалось двое. Высокий красивый мужчина и изящная молодая девушка. Улыбка сама собой заиграла на губах пожилого доктора. Уж кто-кто, а эта неразлучная парочка одним своим видом заставляла забыть о житейских тяготах. От них так и веяло теплом и нежностью. Слишком редкие чувства для огромного города. Дефицитные.

- Нашел-таки время, он усмехнулся. - Приветствую обоих.

- Анатолий Борисович, здравствуйте, - Александра вошла в кабинет первой. Вы нас сегодня порадуете?

Виктор не произнес ничего, лишь коротко кивнул в знак приветствия.

- Такого образцового пациента нельзя не порадовать, - кардиолог глянул в сторону стопки бумаг с результатами анализов.

- Тогда начинайте, - Аля как воробушек присела рядом, надеясь услышать добрые вести.

- Ну что ж Для начала: Витя, как сам оцениваешь свое состояние?

- Лучше, - послышался односложный ответ.

- Лучше чем до операции, после нее или десять лет назад?

- «До» у меня был микроинфаркт.

- Верю, приятного мало, - доктор сощурился. Так все-таки, как себя чувствуешь?

Его визави сложил руки на груди, недоумевая, к чему все эти вопросы.

- Нормально я себя чувствую.

- Спишь по ночам? Анатолий Борисович взял с края стола медицинскую карточку Строганова и принялся записывать.

- Как младенец.

- Аппетит? снова вопрос.

- Отличный.

- Стул?

- Регулярный, - сквозь зубы.

- Физические упражнения сколько раз в день? И какие?

- Утром и вечером прогулка, - чувствуя себя юнцом на медкомиссии в военкомате, Виктор продолжал. - Днем велотренажер.

- Неплохо, - похвалил врач. Очень неплохо. Особенно для закоренелого трудоголика.

- Он старается, - улыбнулась Александра.

- Да, кстати, Витя, как сексуальная жизнь? Анатолий Борисович на миг обернулся к девушке. Не сочтите за бестактность, это крайне важно.

У Строганова чуть заметно дернулся кадык. Он готов был возблагодарить Бога, что не стоит сейчас напротив Али. Совершенно не хотелось, чтобы она видела его лицо. Маньяк-мазохист.

- Обычно мы рекомендуем пациентам возобновлять интимные отношения не раньше, чем через три месяца после операции, но При наличии привычного партнера - доктор наконец отвлекся от своих бумаг, словно вспомнил самое главное. С желанием, надеюсь, проблем не возникает?

- Хм... - Витя с трудом сдержал за зубами проклятия. Вот только подобных вопросов для пущего счастья ему не хватало! Особенно при Александре.

- Некоторые из рекомендованных препаратов могут давать неприятные побочные эффекты, - объяснил свое любопытство доктор. - А иногда проблемы с эрекцией - это сигнал, указывающий на проблемы с кровообращением. Совсем не шутки в твоем случае.

Витя готов был сквозь землю провалиться.

- Как у него дела? - поняв, что от пациента толка не добиться, доктор обратился к Але.

Та побелела.

- У него... Ээ... - бросила умоляющий взгляд на Виктора. Душ он принимал уже давно самостоятельно, спал с первого дня пребывания в квартире отдельно. Откуда ей было знать ответ на этот, как оказалось, важный медицинский вопрос?

- В случае необходимости мы можем изменить комбинацию лекарств, - дипломатично намекнул эскулап. - Есть необходимость?

- Так, стоп! - Витино терпение лопнуло. - У меня все хорошо. Просто отлично!

- Полноценное сращение грудины будет достигнуто уже скоро. Но все же советую поберечь себя.

- Берегу! Очень берегу!

- Предпочтительны позиции, максимально снижающие нагрузку на грудину, например, партнер сверху. Кардиолог вновь обернулся к Але. Еще раз прощу прощения за бестактность. Ему сейчас геройствовать никак нельзя.

- Понимаю, - заливаясь румянцем, пискнула девушка.

- Ну раз насущными вопросами разобрались... - доктор снова уткнулся в бумаги. - Результаты анализов и нагрузочного теста показали, что наш больной уже вовсе не больной.

***

Консультация закончилась быстро. Анатолий Борисович дал последние рекомендации, выписал очередную партию таблеток и с чувством выполненного долга распрощался с любимым пациентом. Все остальное за три прошедших месяца тот должен был выучить сам как «Отче наш».

Всю дорогу от больницы в машине царила тишина. Прием у врача выбил из колеи и Строганова, и его спутницу. Аля придирчиво, палец за пальцем, рассматривала свои ногти. Рядом с закрытыми глазами сидел Витя. Нарочито спокойно, положив правую руку на подлокотник, а левую на свое колено, он мысленно клял всех докторов и самого себя за компанию. Это ж нужно было попасть в такую глупую ситуацию! Где Аля, а где его интимная жизнь? Если бы на душе не было так паршиво, он бы рассмеялся. Это у него-то проблемы? У него нет желания?

Находиться рядом с бывшей «своей» женщиной каждую минуту становилось все сложнее. Запрещенные вопросы так и норовили сорваться с губ. «А может?..», «Что, если?..» и прочие искушали ложной надеждой.

Будто чувствуя его мысли, Аля все сильнее вжималась в сиденье авто. Растворилась бы в нем, если б смогла. «Как у него дела?», «Проблем не возникает?» - как трещинки в идеально ровной, гладкой штукатурке последних месяцев. Замоталась в суете. Забыла. А ведь когда-то Ее подопечный... Любовник. Как фрагменты из знакомого фильма, против воли вспыхивали воспоминания: сковывающая тело стыдливость во время первой близости, хриплый успокаивающий шепот и неожиданная радость. На двоих. Не такая яркая как с Олегом, не такая взрывная, но искренняя. Наполняющая душу необычным теплом. Легкостью. До донышка. Прошлое настигло совершенно неожиданно. Подкралось исподтишка и оглушило вопросами.

А за окнами суетливыми мухами кружились снежинки. Забивались под дворники, беззвучно разбивались о лобовое стекло. В свете фонарей и новогодних гирлянд они сверкали всеми цветами радуги. В любое другое время праздничный снегопад отвлек бы от невеселых мыслей. Но сегодня не выходило. Невидимые искры между двумя пассажирами на заднем сиденье слепили ярче. Витя терпеливо считал последние минуты до дома. Аля задумчиво кусала губы. Покоя не было и в помине, а водитель Алексей никак не мог определиться: за кем из этой парочки интереснее наблюдать.

В пробке у Благовещенского моста Александра не выдержала. Мерседес Строганова только въехал на территорию Васильевского острова, а бесконечная череда машин впереди обещала еще долгий путь до цели. Километры вдохов и выдохов. Молчаливых остановок и черепашьей езды. Аля прижалась лбом к прохладному стеклу и обняла свои плечи. «Нам нужно поговорить. Скорее!» - крутилось в голове. Ожидание душило.

Вдоль Университетской набережной за окном виднелись расплывчатые силуэты фонарей и зданий. С гранитных постаментов у моста смотрели с укором на Питер древние изваяния египетских сфинксов. За стеной снегопада угадывались очертания Академии искусств. А еще дальше, это Аля знала точно, находился знакомый яхт-клуб.

- Витя, давай свернем? с мольбой в голосе произнесла она. Направо. Пожалуйста.

***

Яхт-клуба не коснулась новогодняя кутерьма. Припорошенные снегом яхты стояли на своих местах, и в тусклом свете фонарей сложно было отличить их одну от другой.

- У воды будет холодно, - даже не взглянув в сторону Невы, произнес Виктор.

- Я прошу! - Аля открыла дверь авто. - Хочу показать тебе свое самое любимое место в городе.

- Может... Строганов открыл рот, чтобы возразить. Выдохнул. - Хорошо.

- Мы ненадолго.

- Если твое любимое, пойдем.

***

Сторож даже не вышел посмотреть на поздних гостей. Любителей поглазеть на яхты всегда хватало. Что в зной, что в холод людей как магнитом тянуло к пирсу. Иногда попадались и совершенно сумасшедшие, не пугающиеся сырости и ветра.

- Витя, нам с тобой нужно поговорить, - уже на причале Аля смогла-таки произнести это вслух. - Нам...

- Я в курсе, - прервал он.

- Доктор сказал, что теперь...

- Давай завтра обсудим. Строганов взобрался на палубу ближайшей яхты и протянул Але руку. - Хорошо?

- Да, - немного замешкавшись, но

- Саша - с глухим стоном.

Аля вздрогнула. Имя... Он никогда раньше не называл ее так. Горло перехватило от нахлынувших эмоций.

- Не надо, милая, - Витя приложил палец к ее губам и тут же, будто ожегся, отдернул. Все завтра. Договорились?

Молчаливый кивок. Все неправильно. Все не так.

Послушалась.

***

Никто не следил за временем. Сколько прошло минут: пять, десять, пятнадцать ни Аля, ни Виктор не знали. Тела постепенно привыкли к холоду, глаза к полумраку. Тишь да гладь. Безмятежность колючим морозным одеялом опустилась на плечи, и никуда не хотелось идти.

Только стоять. Смотреть вдаль. Думать о своем. Слушать биение сердца и пытаться рассмотреть звезды среди темных туч. Последнее получалось хуже всего. Постепенно серый горизонт над Невой стал непроглядно черным. Поземка, облачком клубящаяся по заледеневшей глади, стерла границу между рекой и небом, и люди на палубе стали казаться фигурками в огромном хрустальном новогоднем шаре. Словно кто-то давным-давно перевернул этот шар, встряхнул, и теперь пара, замерев, ждала, когда же осядет весь снег. Уляжется для новой встряски.

Витя разорвал тишину первым.

- Знаешь, - в завывании ветра послышался хриплый мужской голос. Все настолько странно и глупо

Аля обернулась. Строганов смотрел на нее в упор. Стоило лишь на миг встретиться с ним взглядом, как все мысли разом испарились.

- О чем ты?

- Так, о жизни, - он загреб полную пригоршню снега и, фыркая, растер им лицо. Я всегда считал, что больше всего на свете люблю море. Яхты, скорость, ветер... А вот сейчас сижу здесь и думаю только о том, что корма этой яхты шире, чем нужно. И мачта кривая, и гик короткий Идиот, - он закрыл глаза. - Господи, только псих вроде меня мог годами подыхать, тоскуя по морю, и не замечать главного.

- Ты корабельщик, - Аля ласково улыбнулась. Витино неожиданное открытие теплой волной откликнулось и в ней.

- Выходит, что так, - усмехнулся. Долбанный корабельщик.

- Я и раньше догадывалась, но ведь тебя в чем-то убедить Невозможно!

- Упрямый осел? Да?

- Есть немножко.

- Знаю, - Витя кивнул. Осел, который был слишком упрям и слеп.

- Зато ты многого добился.

- М-да

«Невеста ушла, верфь сгорела, а собственное сердце решило, что больше биться ни к чему» - подумал он, но вслух не сказал.

Аля, зная, что подбадривать бесполезно, продолжать не стала. Если Витя понял главное, дальше он и сам был способен разобраться. Не тот человек, чтобы принимать на веру полуфабрикат чужой мысли. В этом ему можно было даже позавидовать.

Она и завидовала. В собственной голове царил хаос. Эмоции тянули в одну сторону, рассудок в другую. Хотелось спрятаться куда-нибудь. Отлежаться как раненому зверьку. Слишком много событий случилось за последние полгода. Непривычно. Созерцательная реальность превратилась в постоянное движение. Короткий безумный роман с Олегом, внезапная разлука, уход за Витей. Череда будней в ожидании звонка или сообщения. Полная свобода и душевное тепло в чужой квартире, рядом с некогда любимым мужчиной. Узоры в калейдоскопе менялись один за другим, и окончательная, понятная картинка все никак не складывалась.

Думала ли когда-нибудь, что все так повернется? Выбрала бы иной путь?

- Как жаль, что ничего не видно, - произнесла она еле слышно.

- Пытаешься рассмотреть свои алые паруса?

- Что? Аля заморгала.

- Ничего. Уже ничего. Но знаешь - совсем тихо. Он не хотел говорить на ненужную им обоим тему, но вечер так и подталкивал к откровению. - Я бы ни за что не уплыл от тебя на край света.

От удивления Аля забыла, как дышать.

- Он дурак, - продолжил Витя. - Однако чертовски везучий дурак. И, надеюсь, поймет поскорее, как сильно ему повезло.

- Ты знал? Алин голос дрожал.

Витя горько усмехнулся.

- Откуда? переспросила она.

- Родная моя, я знаю о тебе все. Всегда знал. Когда ты волнуешься, когда боишься. Даже когда пытаешься что-то скрыть - он пожал плечами. Знаю, и все. Так получается.

- И все это время - не ощущая холода, она крепко вцепилась в металлические перила за спиной. - Ты молчал?

- А что я мог? Отыскать и придушить его? Витя встал на ноги. - Или прогнать тебя? подошел к ней вплотную.

Если бы было куда отступать, Аля отступила бы, но за спиной был лишь лед Невы.

***

Сколько месяцев прошло, с тех пор, когда он прикасался к ней так? Бережно, нежно, согревая дыханием губы, не сводя глаз. Словно она была центром вселенной. Когда подгибались колени от волнения. Когда каждый раз хотелось плакать. Разреветься как маленькой. Безотчетно, позорно. Центр. Вселенная. Пугалась когда-нибудь позволить себе так думать. «Я главная!» - как вызов всем страхам.

- Не надо, - Аля отвернула лицо. Остановила поцелуй в последнее мгновение, а у самой внутри будто все инеем покрылось. Заледенела вмиг. Заморозила себя.

- Пожалуйста, - шепотом, глухо попросил Витя.

- Прости, - девушка попыталась шагнуть в сторону.

Одно движение. Одно слово. Хватило. Глаза напротив стали затухать. Вначале дрогнули ресницы, будто от ослепляющей вспышки. Потом блестящее серебряное зеркало зрачков стало медленно превращаться в серое матовое стекло. Аля в нем больше не видела себя. Сплошной туман.

- Ясно. Строганов склонил голову. Шрам на груди ни с того ни с сего загорелся огнем, и лишь усилием воли удалось удержать плечи ровно, не сутулясь.

- Витя, я завтра уеду. Будет только хуже, если

Договаривать было некому. Виктор резко развернулся и, спрыгнув с палубы, быстрым шагом направился к машине. Вскоре снежная завеса скрыла его фигуру из вида.

- Витя - Аля сжала губы. Понадобились последние крохи самообладания, чтобы не броситься вслед за ним. Остановить и навсегда запретить уходить так. Оставлять ее одну. Только не он.

Выстояла, заглушив и сердце, и разум. Ватные ноги совершенно не хотели передвигаться. Только стоять. Еще одним памятником над Невой. Совсем как в прошлый раз. Олег, Витя, она и яхта Все повторялось, словно в какой-то жуткой игре, только уровень с каждым разом становился все сложнее.

Глава 27. Счисление пути.

Счисление пути - вычисление

координат и направления движения

яхты с учётом дрейфа и сноса.

Морской словарь

Телевизор шумел новостями.

- Уле-Эйнер Бьорндален стал победителем гонки на...

- Льюис Хэмилтон завоевал третий титул в престижной....

- Хоккейная команда Президента в очередной раз обыграла...

Елена Васильевна время от времени поглядывала на телевизор и все никак не решалась выключить. В первый день после возвращения домой Аля то и дело переключала с одного спортивного канала на другой, все пыталась увидеть или услышать какие-нибудь новости о своем моряке. Второй день пролетел точно так же. На третий дочке повезло на экране мелькнуло-таки обветренное и сияющее лицо Сафронова. Второй вахтовый капитан российской команды, смеясь над шутками товарищей, делился впечатлениями о пройденном участке пути.

- Этот этап оказался экстремальным! Олег округлил глаза. Уже через неделю после старта мы порвали спинакер. Потом начались дожди, и половина экипажа слегла с простудой. Свободных рук не хватало. Бывало, стоишь: в одной руке шкаторина, в другой ведро, а яхта в это время скачет по волнам в бешеном ритме. Брр...

- Кругосветка ведь отличается от ваших прежних регат, - журналист, молодой еще парнишка, с восторгом смотрел на спортсмена. - Скучаете ли вы по дому?

- По близким и друзьям да, а по дому... Сафронов усмехнулся. Стартовать сложно. Первый месяц идет ломка. А потом входишь во вкус и понимаешь, что жизнь проходит не где-то, а здесь и сейчас. Вот он, дом! Словами это не передать.

- Но не жалеете, что участвуете?

- Нет! Жалею, что не решился раньше! Это лучшее, что со мной случалось.

- Впереди у вас год до финиша. Каким он видится?

- Чертовски соленым и мокрым. - Команда за спиной вахтового капитана разразилась новой волной хохота. Олег махнул на них рукой и с улыбкой продолжил. А что касается года большинство из нас в кругосветке впервые. Все профи, но на такой длительный срок в море еще надо было решиться. Вначале это кажется вызовом самому себе: слабО или нет. А потом приходит понимание: сколько веревочка не вейся, а место моряка в море. И вызов уже не вызов, а так... Жизнь. Насыщенная, трудная, но такая, какой должна быть. От судьбы не уйдешь!

Аля не сводила взгляда с экрана. Даже не моргала. До последних слов. Потом в ней словно что-то надломилось. Первые секунды Елена Васильевна думала, что дочь расплачется. От радости, что увидела своего ненаглядного, или от чего-то другого. В глазах уже стояли слезы. Губы подрагивали.

Казалось, вот-вот. Но Аля очень быстро взяла себя в руки. Смахнув из уголков глаз прозрачные капли, оделась и вышла из дома. Налегке, без фотоаппарата, что вообще было не видано. Мать не успела даже спросить, что случилось, и когда ждать, как закрылась входная дверь.

***

Аля не знала, куда идти. Миновав всего пару кварталов, потерялась в своем районе. Раньше сотни раз видела эти улицы, изучила мельчайшие детали зданий в фотообъектив, а сейчас смотрела и не узнавала. Вместо картинок сознание рождало ощущения. Покосившийся фонарный столб сомнение. Длинный жилой дом с облупившейся краской - отчаяние. Маленький цветочный магазин - горечь.

Чувства были похожими на те, что испытала, когда ушел отец. Ледяная пустота. А ведь она так любила его, так верила... Даже когда заболела мама, до последнего надеялась, что папа вернется. Приедет, как обычно приезжал из долгой командировки. Подарит куклу с длинными золотистыми волосами и глазами цвета моря. Посадит на колени и начнет рассказывать, как скучал... Она так хотела этого, но маленький мирок семьи по-прежнему оставался мал: брошенная жена и ненужная дочерь.

За неделями шли недели, ничего не менялось. Ожидание ржавчиной разъедало изнутри, вытравливая веру в право на любовь. Она училась заботиться о матери, быть независимой и сильной. Училась смотреть на жизнь иначе: из безопасного укрытия, сквозь объектив фотоаппарата. Со временем привыкла, и все наконец наладилось.

Учеба, вечно занятой Витя, беззаботный и искрящийся как фейерверк Олег... Все было понятно, просто и привычно. А теперь... Назад в прошлое.

Ни за что не хотелось пережить его снова. Вроде и причины не было. Тишь да гладь. Ее никто не бросал, не делал больно. Даже мама смолчала, когда пару дней назад она вернулась от бывшего жениха с чемоданом в руках. Тогда почему так плохо?

Настоящее категорически не желало быть «нормальным». Вроде так ждала Витиного выздоровления, возвращения домой... А в итоге оказался пшик. Как обворовали. Неподконтрольные человеческой воле эмоции и обстоятельства тетрис, в котором реальность вдруг оставила огромные, ничем не заполненные дыры. А ведь раньше Аля так верила, что стоит лишь увидеть Олега, сразу полегчает.

Он самый лучший! Ее моряк с озорной улыбкой. Простой, понятный, ничего не требующий. Свободный от всего и... Всех. Сегодня Олег показался чужим. Это испугало. Словно ветер осеннюю листву, что-то незримое украло у нее приятное, щекочущее нервы чувство влюбленности. Незаметное дуновение, и сказка растаяла. Исчезла радость от узнавания. Больше не замирало сердце. Осталось лишь тепло от встречи с давним другом. Тем, что когда-то учил плавать, а потом поддерживал в трудную минуту.

А влюбленность... Оказалось, без нее вполне можно жить. Нельзя было без чего-то другого. Но пока, как ни старалась, Аля не могла понять - без чего именно.

***

В офисе Виктора Николаевича Строганова с самого утра бурлила работа. Узнав о том, что явился сам «генеральный», начальники всех отделов принялись штурмовать дверь приемной.

- Да мне всего на минуточку!

- У меня срочное дело!

- Я с августа жду!

Секретарь Строганова внимательно выслушивала ходоков, понимающе кивала и даже вздыхала, но дальше собственного стола пропускала только тех, кого вызвал сам Виктор. Их были единицы, а за час до обеда кабинет генерального директора закрылся для всех.

В гости пожаловал Лев Семенович Рогозин.

- Кого я вижу! воскликнул тот, едва переступив порог. Витя, ты уже в строю?

Строганов протянул руку для рукопожатия.

- Подозреваю, что после сегодняшнего наплыва желающих в этом убедиться, я пожалею о возвращении.

- Ты сейчас намекнул на меня? Лев Семенович насмешливо сощурился.

- В первую очередь!

- Злой какой стал! Может, врачи тебе сердце не подлечили, а вырезали на хрен? Чтоб не мешало?

- Вряд ли кто-то ощутит разницу, - невесело усмехнулся Виктор. - Спасибо, что согласился встретиться.

Обменявшись любезностями, компаньоны устроились в креслах у большого, от пола до потолка, окна и попросили принести кофе. Пусть встреча с Рогозиным и была не самым приятным событием с выхода на работу, но кое-какие дела стоило утрясти поскорее.

Верфи не ждали. Работу по их восстановлению нужно было начать еще «вчера». И теперь Виктор был готов на шаг, который раньше даже рассматривать не желал.

Юлия Николаевна не заставила долго ждать. Поставив перед носом озадаченного босса чашечку ромашкового чая и кофе перед гостем, она плотно прикрыла за собой дверь, давая понять, что разговору никто не помещает.

- Секретарша у тебя золото, - восхитился Рогозин. Сколько лет пытаюсь сманить ее к себе ни в какую не соглашается!

- Я тебе ее завещаю, - глядя в свою чашку, вздохнул Виктор.

- Похоже, это единственный способ.

- Договорились, - голос хозяина кабинета внезапно стал серьезнее. - Но и до этого у меня есть, что тебе предложить.

- Слушаю, - уже без улыбки сказал Рогозин.

Строганов уверенно перешел к делу. На кофейный столик перед магнатом легла увесистая папка. Чертежи, проект договора, цветные буклеты... От мгновенной догадки у Лева Семеновича даже челюсть отвисла.

- Это к тому, о чем я думаю? ошеломленно протянул он.

- Цена на пятой странице договора. И пока ты не начал торговаться... - Виктор усмехнулся. Говорю прямо: сумму менять не буду. Уже сейчас у меня есть два покупателя, которые купят дороже.

- Подготовился! Хочешь горяченьким меня взять?

- "Александра" твоя.

Карты вскрылись.

- Ух! присвистнул Рогозин. Повтори это еще раз. Звучит-то как! Песня для моих ушей!

- Твоя. Но в придачу к ее стоимости мне нужен кредит.

- Что?

- С годовой отсрочкой по ежемесячным платежам.

- Грабеж средь бела дня!

- И без залога, - Строганов пожал плечами. - Сам понимаешь - отдавать нечего.

- Ну, Витька! Ты превзошел даже своего батеньку! Уж тот умел мне руки выкручивать, как никто другой. Однако ты...

Виктор на эти причитания ничего не ответил. Осторожно понюхал чай и, убедившись, что желтоватое нечто пахнет не хуже, чем напиток, которым поила его Аля, начал пить. Рогозин, казалось, даже не заметил, что его проигнорировали. Внимательно изучая документы и фотографии, он на минут пятнадцать исчез из реальности.

Не зазвони на столе телефон, неизвестно, сколько мужчины просидели бы так. Однако дела не ждали. Отставив пустую чашку, Виктор пересел за рабочий стол.

Гость тоже допил свой кофе.

- Да, не соскучишься с тобой, - Лев Семенович потер ладонями лицо, разгоняя кровь.

- Кто бы говорил.

- Это точно! Где планируешь справлять Новый год? уточнил, чтобы хоть немного отвлечься от шока.

- Дома.

- А Рождество? Рогозин посмотрел на него как на душевнобольного.

- Тоже дома, - не отвлекаясь от бумаг, буркнул собеседник.

- Как дома?!

- Так. Виктор поднял глаза. В узком семейном кругу. Я и подушка.

- Строганов! - Лев Семенович вылупился на него. На тебя старость напала? Твоя благоверная вообще в курсе, что ты медведя на Новый год изображать собрался? Или у вас игры? Эти... Ролевые!

- Именно! грубо, обрубая всякое желание продолжить допрос, произнес Виктор. У нас долбанные ролевые игры!

За неделю после разговора на яхте он ни на йоту не смирился с новыми обстоятельствами своей жизни: пустая квартира, еда из ресторана и долгие ночи без сна. И зачем он, идиот, только отпустил свою Алю? Чувствовал же, как она мечется. Немного терпения, ухаживаний - забылся бы Сафронов. Но нет! Вывалил на нее свою догадку, спугнул. А когда одумался...

- Эх, Строганов, наверное, не буду я дурить тебе голову. Себе душу травить тоже не хочу.

Голос Рогозина вырвал Виктора из мыслей. Он бросил взгляд на гостя и увидел, как тот чуть ли ни мурчит от удовольствия, поглаживая глянцевый проспект с фотографией "Александры".

- Покупаешь?

- Покупаю, - махнул рукой Лев Семенович. - Скажи юристам, чтобы высылали контракт. В банке я распоряжусь - профинансируют.

- Отличная новость!

- Уж не думал, что ты решишь с ней расстаться.

Строганов откинулся на спинку кресла. Задумался. Его визави даже и не догадывался, насколько двусмысленно прозвучала последняя фраза. Две ипостаси Александры: его любимая и лодка. С кем провел больше времени? И кто теперь дороже?

- Мда... Это всего лишь яхта, - Виктор пожал плечами. - Единственная в своем роде, но... Яхта.

***

За неделю до Нового года Але предложили контракт в Москве. В тот день она до темноты гуляла по городу.

Пыталась снять хоть один стоящий кадр, но постоянно что-то отвлекало, сбивая с мысли. Не удивительно, что в таком состоянии она даже звонок одного из однокурсников услышала не сразу. На ее удачу парень оказался настойчивым.

Крупная гостиничная сеть к открытию очередного отеля планировала издать каталог со своими интерьерами и эскизами предстоящих проектов. Чтобы успеть вовремя, организаторам понадобилась целая группа фотографов. А это значило ненормированный рабочий день, съемки без выходных и отсутствие свободного времени.

Раздумывала Александра недолго.

***

Москва отличалась от родного Санкт-Петербурга как день от ночи. Аля с головой окунулась в рабочий процесс. Если бы могла, снимала бы сутками, без сна и еды. Быстрый ритм и новые лица волей-неволей вытягивали из прежнего кокона потерянности.

Будто провинциалка из глубинки постепенно Аля поддалась необъяснимому магнетизму столицы. Здесь все было иначе. Никаких воспоминаний. Ничто не тянуло в прошлое, предъявляя права на кусок души. Новые знакомые и новые задачи. Жизнь бурлила. Прежними оставались только сны. Все еще тревожные, но, к счастью, они быстро забывались в утренних хлопотах.

Москва подарила свежее ощущение - ожидание. Сама не зная, что именно ждет, Аля проходила пешком по несколько остановок. Всматривалась в лица прохожих, словно должна была узнать кого-то. До ночи засиживалась на балконе своего номера, рассматривая в линиях улиц какой-нибудь знак. Не спешила заряжать телефон. Не проверяла почту каждый час, как делала это раньше.

Просто ждала. Вдыхала зиму полной грудью. До будильника вставала из кровати. Перехватив в ближайшем кафе сэндвич и кружку чая, спешила на работу. Улыбалась на шутки коллег и любопытных работников гостиниц.

- Ты такая странная! - однажды заметила ее соседка по номеру. - Влюбилась что ли?

В ответ Александра лишь плечами пожала. Мало ли что кому кажется. Ей просто наконец-то стало нормально. Не отлично и даже не хорошо терпимо. Но и этой малостью, оказалось, можно было жить.

Вопреки первоначальным сомнениям, дело спорилось. Интерьеры номеров, красиво украшенный к зимним праздникам холл, стильный декор на фото смотрелись богато и внушительно. Коллеги восхищенно смотрели на ее фотографии, поражаясь идеально найденным ракурсам.

- Как ты это заметила?

- С какой точки это снято?

- А это точно в той гостинице?

После каждого ежевечернего просмотра работ на нее сыпались десятки вопросов. На одни Аля отвечала, на другие - нет. Секрет ее вдохновения был настолько прозаическим, что о нем даже упоминать не хотелось. Кого волнуют чужие проблемы? Кто разберется в мешанине, творящейся у нее в голове? Снимала как получалось. Спокойно, долго, позволяя эмоциям перегореть, а мыслям оформиться наконец во что-то понятное.

За работой она даже не заметила наступления Нового года. После боя Курантов в спешке разослала поздравительные сообщения и позвонила маме. Потом точно так же чуть не пропустила Рождество.

***

Приоткрыв дверь приемной генерального директора, водитель Алексей вопросительно кивнул секретарю.

- Входи, Лешик, у нас никого, - Юлия Николаевна помахала рукой.

- Точно?

- Да. С визитерами я разобралась, а начальство в конференц-зале на совещании.

- Давно?

- Недавно засели.

- Фух, - облегченно выдохнув, водитель толкнул дверь. - Угостишь кофейком? В дежурке только чай остался. Отрава отравой.

- И ты решил, что я тебе из царских закромов элитного бразильского кофе отсыплю? - женщина бросила на гостя возмущенный взгляд. - Борзеешь, Лешик!

- Юль, да ладно тебе. Босс мне жаловался, что ты ему кроме ромашкового чая ничего не даешь. Так что открывай закрома - буду кофе утилизировать.

- Ишь, Николаевич наш! Жалуется он! Да после его операции даже думать о кофе вредно, Юлия всплеснула руками. Мне его суженая целый инструктаж провела о том, что нельзя.

- Александра что ли? хмыкнул водитель.

- А кто еще? Под запись, - с улыбкой. Вот все ей расскажу. Попляшет у меня этот жалобщик!

- Угу. - Алексей опустил взгляд в пол. Как личный водитель, он был очень хорошо осведомлен о личной жизни босса. Ему даже не нужно было слушать разговоры, что велись на заднем сиденье. Взгляды, которыми украдкой обменивались Виктор и его невеста, без слов говорили о проблемах.

- Леша... Юлия Николаевна мгновенно уловила изменения в настроении давнего коллеги. На столе мистическим образом материализовалась банка кофе и сахарница. А ты ничего от меня не скрываешь?

Алексей мысленно отругал себя. Неужели попался? Это ж надо было дать слабину перед главным строгановским разведчиком!

- Леша!

- Юль, не дави! попытался отмахнуться он.

- Лешик, я тебя как облупленного знаю. Александра, да? А ну говори, что случилось!

- Не могу, - водитель поджал губы.

- А через не могу?

- Я вообще за кофе пришел, а не на допрос третьей степени.

В ответ его собеседница тяжело вздохнула и, прижав ладонь ко лбу, опустилась на стул.

- Так я и знала! воскликнула она. Ушла! Этот трудоголик все-таки довел несчастную девочку.

- Эээ...

- А ведь я его предупреждала! Каков осел! Это же надо было такому случиться.

- Как ты?..

- Вы, мужики, бываете порой такими непроходимыми болванами! Юлия покрутила пальцем у виска.

- Нормальные мы!

- Точно! Добытчики. Герои. Двенадцать подвигов не проблема, а одну единственную девушку удержать катастрофа. Тьфу! Она так разошлась, что даже не заметила, как возле двери мелькнула чья-то тень. Вот скажи мне, Леша, чего стоят ваши чувства, если от них ни холодно, ни жарко? Мозг вам вскрывать каждый раз, когда появляются сомнения? А, может, к батарее пристегивать, чтобы не убежали, когда мы сами не знаем, чего хотим?

Возмущению ее не было конца. Сто раз пожалев, что сунулся за кофе, Алексей смиренно стоял напротив женщины и ждал окончания тирады. За дверью, почесывая затылок, так же смиренно стоял его босс. Строганов Виктор Николаевич уже неделю каждую свободную минуту думал только о том, как вернуть Алю. Вначале это казалось ему безумием. Гордость кричала, что все уже решено, и он ей не нужен. Потом безумие превратилось в отчаяние. Работа не помогала. Али не хватало как воздуха. В его доме, в его жизни без нее стало пусто и бессмысленно.

И вот сейчас, слушая обвинения своей мудрой секретарши, он с облегчением обозвал себя дураком. Спортсмен, победитель, герой страны, а с любимой женщиной повел себя как последний трус. Он ведь даже не пытался ее удержать. Все надеялся, что поймет и так...

- Вот он придет, я ему все выскажу! финальным аккордом раздалось в приемной.

- «Он» уже в курсе, - не ожидая больше ни секунды, Виктор вышел из своего укрытия. Юля, ты золото. Напомни через пару дней, чтобы я повысил тебе зарплату.

- А мне? мгновенно справившись с удивлением, нашелся водитель.

- А ты везешь меня в аэропорт. Сейчас. И лучше поторапливайся, пока я не заменил тебя кем-нибудь менее болтливым.

***

Перед Рождеством группе фотографов пришлось несладко. Организаторы ругались, требуя скорейшего завершения работы. Сроки горели, и заказчики уже грозили штрафами. Неминуемо приближалась дата открытия гостиницы. Трудиться приходилось по двенадцать четырнадцать часов в сутки. Чтобы успевать, Аля отказалась от перерывов на обед. Лишь когда в глазах темнело от усталости, она позволяла себе выйти минут на пять на свежий воздух. А затем возвращалась.

Бралась за новый объект, ставила свет, делала пробные кадры, что-то передвигала. И так до поздней ночи.

В один из перерывов свежего воздуха оказалось мало. Голова гудела как поезд, а в висках ломило. Чтобы хоть как-нибудь помочь себе продержаться, она направилась в ближайшее кафе за вредным, но таким нужным сейчас пирожным. Не дошла всего метров десять. Будто кто-то дернул за плечо. Обернулась.

Голубая рубашка в витрине одного из магазинов мгновенно привлекла внимание. Дорогой бутик. Обманчиво скромная вывеска. Вначале Аля прошла мимо. Даже улицу перешла, но непокорный внутренний эстет заставил повернуть назад. Пришлось вновь лезть через сугробы и, скрещивая пальцы на удачу, чтобы никакая машина не обрызгала мокрым снегом и грязью, иди к магазину.

Ее словно магнитом тянуло туда. А ради чего? Ради мужской рубашки? Перламутровых пуговиц и тонкого хлопка нежного василькового цвета? «Я должна ее увидеть!» - наплевав на здравый смысл, ответила себе Аля. Впервые за долгое время у нее появилось желание. Острая потребность увидеть, прикоснуться... Как будто в этой рубашке содержались ответы на все мучившие вопросы.

В строгом выверенном крое.

В безупречных петлях и широких манжетах.

В тончайшей, но наверняка прочной ткани.

В ее сути.

Как ребенок перед лавкой шоколадника, Аля замерла возле витрины. Манекен в голубой рубашке был на месте. Смотрел белесыми глазами на тротуар. Глуповато улыбался прохожим. Высокий и стройный. Красивый, такой похожий и, одновременно, непохожий на другого... Живого, теплого мужчину.

На двойном широком шезлонге под огромным полосатым зонтиком лежали двое. Из-за больших темных очков рассмотреть их лица было сложно, но поза - как они тесно прижимались друг к другу, как по-хозяйски лежала мужская ладонь на небольшом выпуклом животике женщины - говорила о многом. Эти двое настолько сияли заботой, уверенностью, нежностью, что даже фотография казалась теплой. Специально ли фотограф угадывал момент для кадра или просто нажал на спуск, было неизвестно. Но чувство, которое связывало запечатленных на фото мужчину и женщину, не вызвало никаких сомнений - любовь.

Оглавление

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg