Карла Кэссиди Запутанная история
Carla Cassidy
Scene of the Crime: Who Killed Shelly Sinclair
Scene of the Crime: Who Killed Shelly Sinclair
Copyright © 2016 by Carla Bracale
«Запутанная история»
© «Центрполиграф», 2017
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2017
* * *
Глава 1
Дэниел Карсон сидел за столом в полицейском участке Лост-Бей. Опущенные шторы скрывали его от посторонних глаз. А тихие разговоры товарищей за стеклянными стенами его уединению не мешали.
Всех волновал приезд нового шерифа – женщины. Прокурор штата направил ее к ним для искоренения коррупции в полиции перед грядущими выборами.
Месяцем раньше предыдущий шериф Трей Уокер и мэр Джим Бернс отправились за решетку. Их уличили в торговле наркотиками и покушении на убийство. Свой товар с берега реки они под землей, по туннелю, доставляли в дом Трея, а оттуда он расходился по всему штату. Скандал потряс жителей небольшого городка на Миссисипи.
Дэниел временно исполнял обязанности шерифа. Он никогда не стремился занять кресло своего шефа и хотел поскорее вернуться к обычной работе.
Оливия Брэдфорд должна была приехать с минуты на минуту. Ее перевели к ним из города Натчез. Дэниел ничего о ней не знал, но ждал настоящую зверюгу. Наверняка она сотрет в порошок любого недовольного, к тому же ее будут поддерживать власти штата.
Неудивительно, что полицейские ждали новую начальницу с легкой тревогой. Если она отыщет что-то или кого-то неподходящего для службы в органах правопорядка – головы с плеч полетят незамедлительно. Остаться без работы мог каждый.
Дэниел посмотрел на часы. Десять минут одиннадцатого. Ему сказали, что она прибудет около десяти. И только он один хотел, чтобы она приехала поскорее.
Он потянулся на стуле, снял с рубашки и бросил на стол значок шерифа. Тот завертелся волчком. Такая же круговерть царила в голове Дэниела все прошедшие дни, после скандала с наркотиками, покушения на Саванну Синклер и угрозы гибели для его лучшего друга – Джоша Гриффина.
Недавно найденные туннели под городом все еще обследовали добровольцы, возглавляемые Фрэнком Кином, бывшим мэром. Он опять заступил на эту должность после ареста Джима Бернса. Нового мэра и шерифа предстояло выбрать горожанам, однако лишь после того, как Оливия Брэдфорд закончит расследование.
Дэниел взглянул на значок шерифа. Командовать ему изрядно надоело, и он мечтал поскорее вновь стать простым полицейским. Предпочитал колесить по городу в патрульной машине, а не киснуть за столом в кабинете.
В участке неожиданно повисла тишина. Воцарилось молчание, и по вполне понятной причине. Приехала шериф Оливия Брэдфорд.
В дверь постучали, она распахнулась, и Дэниел увидел перед собой нового шерифа. При первом же взгляде на нее у него спутались мысли.
Лили. Его захлестнули воспоминания о женщине, которую он встретил пять лет назад в Новом Орлеане, на конференции по борьбе с преступностью, и провел с ней тогда незабываемую ночь.
Ее темно-карие глаза тоже расширились. Она замерла, словно готовый к броску аллигатор. Несомненно, Лили тоже его узнала.
Она кашлянула, закрыла за собой дверь, а когда снова повернулась к нему, ее лицо приняло деловитое выражение.
– Шериф Дэниел Карсон? – осведомилась она.
– После вашего приезда – бывший шериф. – Он встал из-за стола. Что ж, будем делать вид, что незнакомы. Словно той ночи пять лет назад не было.
– Я – шериф Оливия Брэдфорд, – ответила она, хотя могла бы и не представляться.
– И вы приехали, чтобы сменить меня. – Он показал на значок. Встал, обошел стол, освобождая для нее стул.
Лили почти не изменилась после их встречи. Ее глаза по-прежнему завораживали, а прекрасные черные волосы были собраны в хвост на затылке.
Той давней ночью они шелком струились между его пальцами, а в ее глазах светилось желание. Униформа цвета хаки не могла скрыть ее высокой груди, тонкой талии и длинных стройных ног.
Сбившиеся простыни, ее шелковистая кожа, хриплые стоны – одно за другим на него накатывали воспоминания, и он безуспешно пытался выбросить их из головы.
Она села и жестом пригласила его занять один из стульев с высокой спинкой. Он сел, а она взяла значок шерифа и приколола его к нагрудному карману.
Когда она снова подняла глаза, ее взгляд был равнодушным и холодным. Держалась как настоящий профессионал.
– Мне известно, какое наследие оставили бывший шериф и мэр. И вы наверняка знаете, что моя задача – навести порядок в вашем полицейском участке. Я хотела бы ознакомиться со всеми делами за последние пять лет, после того как Трей Уокер стал шерифом.
– Подготовлю их, когда вам будет нужно. – У него не укладывалось в голове, что кудесница из той сказочной ночи и сидящая перед ним женщина – один и тот же человек.
– Надеюсь, мой приезд не вызвал вашего неудовольствия.
Он слегка улыбнулся:
– Поверьте, с нетерпением ждал, когда сброшу с плеч этот груз. Никогда не стремился стать шерифом. Взвалил на себя эту обузу только в силу чрезвычайных обстоятельств.
– Хорошо, но в мои задачи не входит заводить с кем-то дружбу. – Она произносила слова, чуть вздернув подбородок. – Не знаю, сколько здесь пробуду, но главная моя цель – провести внутреннее расследование нарушений, случившихся при попустительстве шерифа Уокера злоупотреблений, а также выявить в местной полиции людей, на которых нельзя рассчитывать в будущем.
– Большинство из нас вполне с вами солидарны. Вы наверняка скоро в этом убедитесь.
Вспомнила ли она после всех этих лет проведенную с ним ночь? Сам он часто о ней думал. Гадал, что сталось со страстной женщиной, с которой он познакомился в баре.
Он заметил на ее пальце обручальное кольцо. Значит, она вышла замуж. К своему удивлению, он ощутил легкую досаду. Пять лет назад ни о какой женитьбе он не помышлял, и, конечно, после той ночи сколь-нибудь серьезных отношений между ними быть не могло.
А теперь она стала его начальницей. И, судя по обручальном кольцу и холоду в ее глазах, никакие поблажки в ходе ее расследования ему не светили. К тому же он никогда не связывался с замужними женщинами и вообще особого к себе отношения от нее не ждал.
Несколько лет назад они познакомились и после той ночи безумного секса больше не виделись. Черт, он даже не знал ее полного имени. Лили – и все.
– Я хотела бы провести в два часа дня общее собрание. Не поможете мне его организовать? – прервала она его размышления.
– Да, позабочусь, чтобы к этому времени все были здесь. Нас девятнадцать человек. Не подобрать ли мне для вас папки с делами? А картотека личного состава должна быть где-то тут. – Он показал на стеллаж рядом.
– Да, пожалуйста, подготовьте для меня все дела. Не хочу терять время. – Она встала, подошла к стеллажу, а Дэниел расценил это как окончание разговора.
Он вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. Его сверлила дюжина пар глаз. Не обращая на них внимания, он прошел к своему столу, за которым месяцем раньше работал как помощник шерифа.
Как только он сел, его окружили другие полицейские.
– Ну, как она? – спросил Джош Гриффин.
– Влетела сюда как злая ведьма, – сказал Рэй Макклюр. – Очень симпатичная ведьма, – хихикнул он.
Дэниел жестом призвал всех к тишине.
– Воображаете, что она будет с вами по-женски мягкой? Напрасно. Выкиньте эти мысли из головы. Будьте начеку и старайтесь проявить себя с лучшей стороны. Печенками чую, что она никому спуску не даст. И остаться без работы может любой.
Все понуро вернулись на рабочие места. А Дэниел тупо смотрел на свои бумаги и никак не мог свыкнуться с мыслью, что та кудесница любви и Оливия Брэдфорд – одна и та же женщина.
Он достал из кармана сотовый телефон. Позвонил всем отсутствующим и сообщил о предстоящем собрании. Затем он нашел все папки с делами и сложил их в одну стопку. Попутно он тщетно пытался хоть на секунду выкинуть из головы волшебницу секса по имени Лили.
Оливия Брэдфорд взяла со стеллажа личные дела сотрудников и села за стол. Ноги едва держали ее после того, как она вошла в кабинет и снова увидела этого мужчину.
Дэниел. Все прошедшие годы она и не задумывалась о том, что однажды может столкнуться с ним нос к носу. И теперь встреча с этим симпатичным зеленоглазым брюнетом повергла ее в шок.
Когда они познакомились в Новом Орлеане, ей было двадцать пять. Она – помощник шерифа – неделей раньше потеряла друга, погибшего в перестрелке. И поехала на эту конференцию лишь по настоянию своего шефа. Он отправил ее подальше от Натчеза, чтобы хоть немного развеяла тоску.
Четыре дня она ни с кем не общалась и только вечером накануне отъезда заглянула в бар рядом с отелем. Ни с кем познакомиться не стремилась. Хотела только заглушить боль от утраты парой коктейлей из текилы, вернуться к себе в номер и начать собираться в дорогу.
Не думала не гадала, что к ней подсядет Дэниел, а потом она найдет утешение в его объятиях. И после сумасшедшей ночи тщетно пыталась разобраться, почему он тронул ее до глубины души.
Она отбросила прочь мысли о Дэниеле и следующий час разбирала личные дела восемнадцати мужчин и одной женщины, которые представляли в Лост-Бей, штат Миссисипи, органы правопорядка.
Большинство полицейских родились и выросли здесь, хотя некоторые приехали из других городов. Отметок о дисциплине Трей Уокер не делал и, судя по всему, не обращал на нее внимания. Хотя записям этого мошенника в любом случае нельзя было доверять. В полдень Оливия достала бутерброд с курицей и салатом, которые приготовила утром ее мать.
Она приехала в этот город всего два дня назад, но успела привести в жилой вид свой домик недалеко от плавней – поросшего кустами и деревцами болота. Все необходимое в доме было, но Оливия привезла из Натчеза кое-какую мебель и другие вещи, чтобы не испытывать на новом месте никаких неудобств.
Она только что прикончила бутерброд, когда в дверь постучали. Вошел Дэниел с небольшой коробкой и поставил ее на стол.
Она удивленно на него посмотрела:
– Что это?
Он улыбнулся, и по ее телу пробежала горячая волна. Подзабыла она его сексуальную улыбку.
– У нас маленький город, – пояснил он. – Если не считать последних двух месяцев, преступления в Лост-Бей случаются редко.
Она перевела взгляд на коробку. Смотреть на него, когда он так задорно улыбался, ей не хотелось.
– В Натчезе столько происшествий за день случается.
– Вы больше не в Натчезе. Я сообщил о собрании всем нашим, и в два часа дня они будут здесь.
Она решилась поднять на него взгляд:
– Благодарю за помощь.
Он кивнул и вышел из кабинета. Оливия посмотрела на коробку и отодвинула ее в сторону. Лучше было взять ее домой и вечером все внимательно изучить. Сейчас же надо было сосредоточиться перед собранием. До него оставалось чуть больше часа.
На ее плечи легла тяжелая ноша, и за ее работой здесь будут внимательно наблюдать. Но она не боялась трудностей.
Ей пришлось немало потрудиться, чтобы подняться по служебной лестнице в отделе полиции Натчеза. Бралась за дела, от которых все отказывались, работала не покладая рук, днем и ночью, и не только завоевала безупречную репутацию, но и получила дюжину наград и премий. Поэтому небольшая командировка в Лост-Бей испортить ее отличное реноме не могла. Она намеревалась выполнить полученное задание, и выполнить наилучшим образом.
Ровно в два часа дня она стояла в зале для совещаний, а перед ней сидели девятнадцать помощников шерифа. Она не нервничала – наоборот, готовилась заставить не только себя уважать, но и немного побаиваться.
Единственная женщина-полицейский сидела в первом ряду. Судя по записям в картотеке, Эмме Карпентер было сорок три года и она проработала помощником шерифа десять лет.
– Добрый день, – поздоровалась Оливия. – Как вам всем, наверное, уже известно, я шериф Оливия Брэдфорд и приехала сюда, чтобы устранить в местной полиции все предпосылки для злоупотреблений. Возьмите на заметку, что я буду заниматься не только вашей работой, но уделю внимание и вашей частной жизни.
Послышался недовольный ропот. Она его проигнорировала. Как и сказала прежде Дэниелу, приехала сюда не для того, чтобы заводить друзей.
– В ближайшие два дня, – продолжила она, – я побеседую с каждым из вас.
– Будет искать доносчиков, – сказали в заднем ряду.
Это произнес худощавый мужчина с лицом как у хорька. Оливия приметила его, испепелила взглядом, и он скоренько опустил голову.
– Я не ищу доносчиков. Собираюсь лишь посоветоваться с каждым из вас, как повысить эффективность нашей работы. Хочу также выяснить, кому в правоохранительных органах не место. – В ее голосе прозвучали грозные нотки, и только твердостью она могла заставить себя уважать.
Ее взгляд упал на Дэниела во втором ряду. Как помощник шерифа, он часто работал вместе с Треем Уокером. Остался ли он честным, нравственно чистым человеком, каким ей раньше показался? Или он что-то скрывает и за ним тоже водятся грешки?
Время покажет. Полицейский с лицом хорька наверняка будет ставить ей палки в колеса, а язык тела Эммы Карпентер говорил о ней как о подлизе. Они обе женщины, и у них вполне могли сложиться особые отношения.
Надев значок шерифа, Оливия стала официальным лицом. И не важно, что она женщина. Подхалимов она не любила и пакостников тоже.
В заключение она предложила всем заниматься обычными делами, а сама вернулась в кабинет и закрыла за собой дверь.
Следующие два часа Оливия изучала личные дела сотрудников и другую информацию о восемнадцати мужчинах и одной женщине полицейского участка.
Ей предстояло выявить тех, кто вовлечен в торговлю наркотиками. Не верилось, что Трей Уокер и Джим Бернс проворачивали свои делишки вдвоем. Однако в полиции могли об их махинациях и не знать. Она очень на это надеялась. Потому что нет ничего хуже помощника шерифа, вставшего на преступный путь.
Как она ни всматривалась в лежащие на столе бумаги, то и дело перед ее мысленным взором возникал Дэниел, мешая погрузиться в работу.
Какая ирония судьбы, что они снова рядом! К счастью, он не стал вспоминать тот вечер в Новом Орлеане, когда они болтали в баре о джазе и Марди Гра – последнем дне карнавала перед Великим постом. Она приметила его тогда на конференции и знала, что он тоже из полиции. Однако о службе и откуда кто приехал они не говорили.
Они пили рюмку за рюмкой и никакие преступления даже не упоминали. Болтали о пустяках и старались понравиться друг другу. Именно этого ей и не хватало, чтобы избавиться от своей почти беспредельной тоски.
А потом они ушли из бара. И случилась та безумная, прекрасная ночь. Однако рано утром она уехала домой и никогда не мечтала о том, чтобы увидеть его вновь.
В пять часов Оливия решила, что на сегодня хватит. Тем более что собиралась вечером дома посидеть с подготовленными Дэниелом папками. Они могли таить что-то важное не только об арестованных Трее Уокере и Джиме Бернсе, а и о расследованиях, которые проводил предыдущий шериф.
Она взяла коробку с бумагами, сумку и направилась к выходу. Однако не успела сделать и двух шагов за дверями своего кабинета, как Дэниел вскочил со стула и взял у нее коробку.
– Донесу ее до машины, – сказал он.
– Спасибо, – поблагодарила она и внутренне напряглась. А вдруг он напомнит ей о той ночи, едва они выйдут на улицу и останутся наедине? Нет! Что было – то прошло. С ней тогда случилось помешательство, а теперь она стала совсем другой. Близкая к сумасшествию от горя, она тогда поддалась импульсивному порыву, чего с ней никогда больше не случалось и не случится.
Он провел ее к выходу на автостоянку. В конце августа солнце еще пекло невыносимо.
– Как обустроились в нашем городе? Все о’кей? – спросил он.
– Сняла отремонтированный домик на окраине. Очень уютный. – Оливия зашагала к своей машине.
– Успели посмотреть город?
– Пока нет, хотя вчера встречалась с мэром Фрэнком Кином, и он обещал мне полное содействие во всем. Надеюсь через день-два все объехать и осмотреть.
Они подошли к ее машине. Оливия открыла дверцу со стороны пассажира, чтобы Дэниел поставил на сиденье коробку с делами.
– В кафе «Лост-Бей» можно неплохо закусить, хотя я туда почти не захожу. В закусочной у Джорджа делают хорошие гамбургеры. Но лучше всего готовят в бистро «У Джимми». Там есть бар и отличный гриль.
– Спасибо за информацию, но, как правило, я обедаю дома.
Он поставил коробку на сиденье, а она поспешила к дверце со стороны водителя.
– До утра, – сказала Оливия. Не успел он ответить, как она села в машину и закрыла дверцу.
Отъезжая, она смотрела в зеркало заднего вида. Дэниел стоял и глядел ей вслед. Высокий, широкоплечий. К своему стыду, она почувствовала, как ее к нему тянет.
Он пленил ее при первом знакомстве в баре, и теперь она с удивлением обнаружила, что все еще к нему неравнодушна.
Оливия крепче взялась за руль. Как бы он ей ни нравился, а она ему, ничего между ними больше не будет. Слишком дорого это может им обойтись.
Она немного успокоилась, когда свернула на дорожку к похожему на бунгало домику. Ярко-желтый, он не только выделялся на фоне окружающей зелени, но и просто радовал глаз, в сравнении с обветшавшими хибарами вокруг. Лишь некоторые дома, после ремонта, казались настоящими жемчужинами рядом со своими соседями.
Оливия вылезла из машины, обогнула ее и взяла с пассажирского сиденья коробку. Не успела она дойти до двери, как вышла ее мать и тепло улыбнулась.
Роуз Кристи в последние годы радовалась жизни. Они с дочерью всегда хорошо ладили, но еще крепче привязались друг к другу семь лет назад, после скоропостижной смерти от инфаркта отца Оливии.
Роуз открыла дверь шире, чтобы дать пройти Оливии. В крошечной гостиной рядом с матрацем, на котором Оливия спала, стояли кресло-качалка и небольшой телевизор.
В кухоньке едва помещались столик, три стула, плита и другая техника для готовки.
Оливия поставила коробку с бумагами на стол, сунула кобуру с пистолетом в шкаф, и тут же из маленькой спальни раздался пронзительный крик. Оливия нагнулась, и к ней на шею бросилось темноволосое зеленоглазое четырехлетнее чудо.
– Мамуля приехала!
Оливия прижала дочку к себе и коснулась носом ее тоненькой шейки:
– Ох, ничто так чудно не пахнет, как моя крохотулька.
Лили хихикнула и прильнула к Оливии.
– Мама глупая. Бабуля делает такое ароматное сахарное печенье.
– Но оно пахнет не лучше, чем моя Лили, – промолвила Оливия, опуская дочку на пол. – А теперь расскажи, чем ты сегодня занималась.
Оливия и Лили сели рядышком на матрац, а Роуз занялась приготовлением ужина.
– Я играла в куклы, а потом мы с бабулей смотрели кино.
Оливия слушала свою красавицу-дочь и млела от любви к ней.
Нежданный и незапланированный ребенок, Лили принесла Оливии безмерную радость и счастье. Трудно было представить жизнь без этой лапушки и к тому же умницы не по годам.
К половине девятого с ужином было покончено, Лили помыли, и она заснула в постели в одной из двух спален. Роуз ушла к себе, и Оливия осталась наедине с коробкой бумаг. Мысли у нее все еще путались.
Она никогда не ждала встречи с мужчиной, который был отцом Лили. И не думала, как ей в таком случае поступить.
Дэниел.
Ее подчиненный и отец ее дочери. Сказать ему о Лили? Или сохранить все в тайне? Как поступить, чтобы любому из них троих не стало хуже?
Она не знала ответа на этот вопрос.
Утро вечера мудренее, решила она, открыла коробку с бумагами и вытащила первую папку.
Глава 2
Дэниелу плохо спалось. Ему снился Новый Орлеан и сказочная женщина, которая осталась у него в отеле после вечера в баре. Он проснулся на рассвете и принял душ. Две чашки крепкого кофе взбодрили его. Он почувствовал, что готов к встрече с пленившей его давней знакомой, возглавившей теперь местную полицию.
Лили приходила к нему лишь в сновидениях, а Оливия Брэдфорд успела на всех навести страх. Хотя в его профессиональной или личной жизни она могла копаться сколько угодно – прицепиться там было не к чему. Будучи помощником или временно даже самим шерифом, он не позволил себе и чашки кофе выпить бесплатно в какой-нибудь закусочной. Стыдиться ему было нечего, в отличие от некоторых его коллег.
Предыдущий шериф – Трей Уокер – любил покомандовать, хотя никаких серьезных расследований не проводил. После него Оливия казалась особенно дотошной. Наверняка она постарается узнать подноготную каждого своего подчиненного и возьмет на карандаш все незаконченные дела.
Дэниел прибыл в полицейский участок за несколько минут до начала своего дежурства, то есть без пяти семь. Его не удивило, что Оливия приехала еще раньше. Чувствовалось, что она и сама пунктуальна, и другим спуску не даст.
Очевидно, это поняли все. Даже любители опаздывать пришли вовремя, в отутюженной униформе и без похмельных мешков под глазами.
Обычно пять помощников шерифа работали в дневную смену, пять других вечером, а пятеро заступали в ночь, до восьми утра. Еще четыре человека дежурили, когда у остальных был выходной.
До того как временно стать шерифом, Дэниел работал в ночь, а затем перешел в дневную смену. И ждал для себя такого же графика после приезда Оливии.
В семь утра пять человек дневной смены уже сидели в зале для совещаний. Вошла Оливия. На ней были темные слаксы, белая блузка с короткими рукавами и приколотым значком шерифа. Дополняла все кобура с револьвером, пристегнутая к ремню на талии. Волосы Оливия собрала на затылке, косметикой почти не пользовалась. В руке она держала папку.
– Доброе утро, – поздоровалась она. – Во-первых, прошу каждого из вас встать и назвать свое имя.
Дэниел встал. За ним Джош Гриффин, Вес Стиллер, Рэй Макклюр и Малколм Апплтон. Дэниел и Джош хорошо знали друг друга, отлично ладили и вместе разоблачали Трея и Джима.
Когда все представились, Оливия подняла папку:
– Я весь вечер изучала дела, которыми вы занимались последние пять лет. И одно из них меня заинтересовало особенно.
Дэниел мгновенно сообразил, какую папку она держит в руке. Очень тонкую и с постыдными для них результатами расследования. У него заныло под ложечкой, и они с Джошем быстро обменялись взглядами.
– Кто убил Шелли Синклер? – Вопрос Оливии повис в воздухе на несколько долгих секунд. – Преступление совершено два года назад и все еще не раскрыто. Больше того, ничего толком и не сделано. – Она положила папку на стол перед собой.
– Тогда мы сразу поняли, чьих это рук дело, – сказал Рэй. – Шелли убил Бо Макбрайд. Он был ее дружком.
Оливия нахмурилась:
– И почему же дело закрыли?
– Не нашлось улик для его ареста, – пояснил Вес.
– А нет еще какой-нибудь папки? Здесь я не нашла ни протоколов допросов, ни свидетельских показаний. – Оливия обвела всех суровым взглядом.
– Настоящего расследования не было, – осторожно заметил Дэниел.
– Мне это непонятно, – отрезала Оливия.
– Потому что вы не работали с Треем Уокером, – добавил Джош. Расследование застопорилось, и они с Дэниелом одинаково сильно из-за этого переживали. – Трей посчитал виновным Бо. Он дал всем нам понять, что лучше не совать нос в это дело, если не хотим остаться без работы.
Оливия неодобрительно поджала пухлые губы:
– Убийство не раскрыто, никто ничего не делает. Да и расследования, по сути, не было. Надо его возобновить и изобличить преступника. Дэниел, зайдите ко мне, а остальные свободны.
– Только время зря терять, – пробурчал Рэй после ухода Оливии. – Все знают, что Шелли убил Бо. И не наша вина, что он гуляет на свободе.
– Не все так в этом уверены, – заметил Джош.
Продолжения диалога Дэниел не услышал, так как вошел в кабинет Оливии. Хорошо, что она сама отыскала дело об убийстве Шелли. Дэниел переживал из-за этого нераскрытого преступления.
Оливия жестом предложила ему сесть.
– В папке почти ничего нет, но я хочу узнать о гибели Шелли Синклер все, – сказала она.
Дэниел кивнул и постарался собраться с мыслями. Пахло духами с легким ароматом сирени. Накануне он не обратил на него внимания, хотя запомнил еще с той ночи в Новом Орлеане. Тогда от этого благоухания у него кружилась голова, и теперь от памятного запаха у него снова перехватило дыхание.
– Дэниел?
Ее голос вернул его из прошлого в настоящее.
– Прошу прощения… да, о Шелли. Тело несчастной нашли в плавнях к югу от города. Ее заду шили. Рядом небольшое возвышение и кусты. Судя по следам, она боролась с нападавшим. Ее сумку и телефон нашли на островке, но ее обручальное кольцо пропало бесследно.
– А теперь расскажите мне о Бо Макбрайде.
Дэниел заерзал на своем стуле. Почему-то его слегка раздосадовал ее взгляд, в котором читался лишь профессиональный интерес к преступлению. Да и как же иначе? Замужней женщине не к лицу вспоминать о случайном знакомстве, с которого прошло пять лет.
– На время убийства Бо владел бистро, которое сейчас принадлежит Джимми Тамбору. Бо и Шелли дружили с младших классов школы. Все шло к тому, что они поженятся. Вечерами они часто встречались у плавней, а потом она шла на ночное дежурство в «Пиратскую» гостиницу. Когда нашли ее тело, Бо сразу стал первым подозреваемым.
– Я прочитала в деле, что он в вечер убийства лежал дома, больной гриппом. Значит, у него есть алиби.
– В последней эсэмэске он написал Шелли, что заболел и встретиться с ней вечером не сможет.
Оливия полистала бумаги в деле.
– И никаких других подозреваемых не допрашивали? Я нашла здесь только показания сестры Шелли Саванны, ее брата Мака, родителей и двух подружек. Может, какие-то факты замалчиваются? Как по-вашему?
– Что-то произошло в последние два месяца перед ее гибелью. Шелли жаловалась подругам на какие-то неприятности, однако нам не удалось выяснить, в чем было дело. А когда мы расследовали нападение на ее сестру Саванну, то обнаружили, что с Шелли незадолго до ее гибели познакомился Эрик Баптисте. В начале расследования мы об этом не знали.
Оливия остановила его жестом:
– Я и так уже запуталась в именах и событиях, о которых ничего не знаю. Сейчас, в коротком разговоре, вы в любом случае не сможете мне все объяснить. – Она нахмурилась. – Вот что надо сделать. Сформируйте опергруппу из четырех человек и начните разбираться с делом Шелли с самого начала.
– Буду рад этим заняться. Всегда подозревал, что из Бо сделали козла отпущения, а расследование с самого начала велось из рук вон плохо. Кого именно ввести в состав этой опергруппы? Есть какие-нибудь предложения?
Оливия тряхнула головой, ее темные волосы блеснули под лившимся из окна светом.
– Вы лучше меня знаете, кто для этого подходит. Нужны энергичные люди, готовые хорошо потрудиться. Надо раскрыть это убийство и упрятать за решетку мерзавца. – Она сузила глаза. – Хочу закрыть дело Шелли Синклер до моего отъезда.
В глазах сидящей напротив него женщины ничего от прежней Лили не осталось.
– Все будет в порядке. – Он надеялся хоть немного ее смягчить своей уверенностью.
Без всякого успеха. И Дэниел сделал еще одну попытку пробудить в ней ту, прежнюю женщину:
– Случайно заметил обручальное кольцо на вашем пальце. Рад, что вы нашли достойного мужчину.
Оливия и бровью не повела. Только посмотрела на свое кольцо, а затем подняла взгляд:
– Я вышла замуж за отличного человека, у меня родилась дочь, но в прошлом году он умер. И сейчас я живу с моей мамой и дочерью.
– О, простите. – Вот до чего доводит неуемная жажда поговорить о личной жизни.
Она нахмурилась:
– Я не первая и не последняя вдова на земле. И сейчас для меня важнее всего благополучие моих родных и моя работа. А теперь не заняться ли вам формированием опергруппы? – Она очаровательно, хотя и строго, выгнула бровь и посмотрела на дверь.
Дэниел направился к выходу. И только когда он повернулся спиной к ее столу, его осенило. Она не замужем. Она вдова.
Он сочувствовал ее горю, но не тому, что она теперь не связана брачными узами. А та первая встреча с ней неизбежно всплывала в его памяти, как только они оставались наедине.
Рано или поздно он ей об этом напомнит. Поговорит с ней. Конечно, на повторение той ночи мог надеяться только сумасшедший. Значит, он такой сумасшедший и есть. Потому что погасить в себе эту надежду он был не в силах.
Опергруппа два дня собиралась в полицейском участке и планировала свою работу. Дэниел выбрал Джоша Гриффина, Веса Стиллера и Деррика Брима. Всех их связывали дружеские отношения. К тому же, что не менее важно, даже Оливия заметила у Дэниела качества прирожденного лидера. Он пользовался хорошей репутацией, и все его уважали.
Оливия эти два дня беседовала со своими подчиненными и просматривала оставшиеся папки с делами, которые вел Трей Уокер.
Дэниел оказался прав: если не считать последних двух месяцев, преступления в Лост-Бей случались крайне редко. Бывали, конечно, семейные ссоры или мелкие кражи в магазине… Небольшие происшествия, с которыми незамедлительно разбирались.
Оливия приехала в понедельник и к среде поняла, что ее занесло в настоящее сонное царство. В городе хорошо помнили легенды о пиратах, а местные предприниматели косо посматривали на строящийся неподалеку луна-парк с аттракционами.
В начале восьмого она собралась домой. Уже позвонила матери и сказала, что скоро приедет, покормит и уложит спать Лили.
К ее удивлению, Дэниел все еще сидел за своим столом, хотя вполне мог отправиться домой в четыре часа, после окончания дежурства.
– Я думала, вы уже давно уехали. Разве дома никто не ждет? – спросила она.
Он откинулся на спинку стула и посмотрел на нее так же пронзительно и беспокойно, как утром:
– Ни жены, ни семьи, ни стремления ею обзавестись. Убежденный холостяк. А вы, наверное, едете домой?
– В общем, да. Только сначала думаю побывать на месте убийства Шелли. Пока глубоко в дело не вникла, да и город не очень хорошо знаю, вот и хочу посмотреть все на месте.
Дэниел нахмурился:
– Сами не найдете. Давайте я поеду впереди, а вы за мной? А затем помогу вам лучше понять, что происходило в ту ночь.
– Не смею просить вас об этом.
– А вы и не просили. Я сам предложил. Кроме того, помогать вам – моя обязанность. – Он встал, словно они обо всем договорились. – То, что планировал сделать за вечер, уже закончил.
Через несколько минут Оливия ехала за патрульной машиной Дэниела к южной части города. Они миновали главную улицу, с кафешками и магазинчиками.
Она проезжала здесь лишь однажды, по пути к своему дому на окраине. А в центре Лост-Бей еще не бывала. На одной стороне улицы она заметила кафе-мороженое и решила заглянуть туда как-нибудь с матерью и Лили, которая это лакомство обожала.
Лили. Если она и размышляла, не сказать ли Дэниелу о его появившейся на свет после той страстной ночи дочери, то теперь отбросила эту мысль. Раз он открыто признался, что не хочет жениться, заводить семью и считает себя убежденным холостяком, – вопрос снят.
Она снова сосредоточилась на городских улицах. Судя по вывескам, они с Дэниелом проехали мимо аптеки Мамы Баптисте и магазина подарков, а затем миновали две «Пиратские» гостиницы. Между ними расположились кафе для туристов, небольшой бутик и бистро «У Джимми», на стоянке перед которым теснились машины всех цветов и марок.
При мысли о наслаждающихся ужином посетителях этого бистро у Оливии заурчало в желудке. Она не успела толком пообедать, и, хотя Роуз наверняка приготовила что-нибудь вкусненькое, от голода у нее сосало под ложечкой.
Вскоре дома закончились, а с главной улицы города они свернули на опоясывающую Лост-Бей кольцевую дорогу.
Оливия ехала за Дэниелом, и, когда он притормозил у обочины, она тоже остановилась рядом. По другую сторону дороги росли кусты, среди них стояла каменная скамейка.
Дэниел вышел из машины, и она вслед за ним. В нос им ударил тяжелый болотный дух. Пахло прелыми листьями и рыбой, а воздух был таким сырым, что казалось, его можно резать ножом.
Дэниел подошел к ней:
– Бо остался на ночь в своем кафе, а у Шелли было ночное дежурство в «Пиратской» гостинице. Обычно перед ее работой он ненадолго приезжал сюда, они несколько минут проводили вместе, а затем расходились каждый по своим делам.
– Значит, Шелли той ночью сюда приезжала. Но, судя по эсэмэске от Бо, его здесь не было. – Оливия посмотрела на каменную скамью, рядом с которой молодая симпатичная женщина провела последние минуты своей жизни. Кто же ее здесь встретил, задушил, а потом сбросил тело в воду?
Они перешли дорогу. Рядом с кустами зеленела лужайка, а неподалеку темно поблескивала в лучах заходящего солнца вода в плавнях.
– Никаких улик нет? – спросила Оливия.
– Кусты слева от скамейки были помяты, будто там шла борьба. Но ничего более существенного найти не удалось. – В его голосе звучало разочарование.
– Познакомилась с этим делом и словно почувствовала, как Шелли умоляет меня найти преступника, – заметила Оливия.
– Не только вас. Мне она снится уже два года и взывает о возмездии негодяю. А в прошлом году сестра Шелли Саванна нарядилась призраком и разгуливала здесь по траве на берегу.
Оливия удивленно вскинула взгляд:
– Правда?
– По пятницам сюда приходили подростки и прятались за кустами в надежде увидеть призрак Шелли. А Саванна воспользовалась подземным ходом, идущим с ее двора к тому дереву. – Он показал на лужайку и кипарис на ней. – Она надела полупрозрачную белую накидку и прикрепила к талии фонарик, чтобы походить на мерцающее привидение. Прошлась здесь и вернулась через подземный ход домой.
– Зачем она так поступила? – Оливии хотелось узнать все детали.
Дэниел сунул руки в карманы и пристально посмотрел на воду плавней. Он словно увидел сестру Саванны погибшей и, не в силах оторвать от нее взгляда, понуро ссутулился.
– Когда Шелли похоронили, родители Саванны уехали в другой город и оставили ей и ее брату Маку дом. Мак скоро женился и тоже уехал. Якобы душа Шелли не разрешала сестре, родителям и брату ее звать. Поэтому Саванна, чтобы обойти этот запрет, нарядилась привидением. Хотела услышать, как имя Шелли будут выкрикивать спрятавшиеся за кустами мальчишки. Тем самым она словно оживляла погибшую сестру.
Он вынул руки из карманов, посмотрел на Оливию и продолжил:
– Слава богу, Джош своей любовью помог ее излечению. Но не до конца. Ей нужно, чтобы убийца сестры оказался за решеткой. Только тогда ничто не будет ее отвлекать от жизни с Джошем.
– Я хотела бы завтра вместе с вами побеседовать с Бо Макбрайдом. Понимаю, что город ваш маленький и на приезжих здесь посматривают косо, да и просто их недолюбливают. Так что вместе нам будет легче его разговорить.
Дэниел кивнул:
– В любое время. Буду рад помочь.
Оливия прошла вперед и села на скамейку, словно стараясь таким образом хоть что-то понять в случившейся здесь трагедии.
Смеркалось. Заходящее солнце опустилось за растущие в плавнях деревца, плотно укутанные испанским мхом.
Дэниел сел рядом с Оливией. Терпкий запах его одеколона ударил ей в ноздри. Совсем не тот, которым он пользовался два предыдущих дня, а знакомый ей по той ночи в Новом Орлеане. Которая давным-давно должна была выветриться из ее памяти.
– Расскажите мне о Бо Макбрайде, – попросила она, стараясь выкинуть из головы ненужные воспоминания.
– Бо в нашем городе считался золотым мальчиком. Все его любили и уважали. Сам приятной внешности, и подружку завел симпатичную. Его бистро процветало, и казалось, что ему во всем сопутствует успех.
– По-вашему, это он убил Шелли?
По его лицу пробежала тень, а в глазах блеснули серебристо-зеленые искорки. Так же они сверкали, когда он овладевал ее телом. Проклятье! Зачем она представляет его обнаженным и страстно ее желающим?
Он пригладил свои жесткие короткие волосы и откинулся на спинку скамейки.
– Убил ли Бо Шелли? Интуиция мне подсказывает, что он этого не делал.
– И ваша интуиция никогда вас не подводит? Он усмехнулся, обнажив безупречные белые зубы:
– Почти никогда. В отличие от других полицейских. А в данном случае, скорее всего, дело в деньгах. Со временем, в ходе расследования, это наверняка выяснится.
– Кто нашел ее тело? В материалах дела его имя не упоминается.
– Том Демпси. Ему шестьдесят семь лет, и он бегает трусцой днем и ночью. В четыре часа утра он увидел тело Шелли в воде и вызвал полицию. К счастью, мы успели ее вытащить до того, как сюда приплыли крокодилы или другие чудища.
В Натчезе Оливия участвовала в расследовании многих преступлений, но почему-то гибель Шелли Синклер особенно ее тронула. Она поднялась, не в силах больше сидеть на месте убийства.
Дэниел тоже встал.
– Хочу вас кое о чем спросить, – сказала Оливия, когда они возвращались к машинам. Она сделала паузу и посмотрела ему в глаза: – Я наблюдала за вами в полицейском участке и поняла, что вы пользуетесь всеобщим уважением. Могу ли я полностью вам доверять?
Она пристально на него посмотрела. Ей нужен был свой человек в полиции, на которого можно во всем положиться. Хотя ошибка дорого бы ей обошлась.
Никаких особых причин доверять ему у нее не было. Одна ночь с ним ничего не значила, но шестое чувство ей подсказывало, что он человек порядочный и никогда закон не преступит.
– Конечно, вы вполне можете на меня положиться, – ответил он. Твердый взгляд не оставлял сомнений в его искренности.
– Тогда давайте как-нибудь посидим в кафе и поговорим о других полицейских.
Он нахмурился:
– Не стоит делать этого в кафе, где много любопытных глаз и ушей. Не хочу, чтобы меня считали доносчиком.
– Правда, я об этом и не подумала.
– Почему бы нам не поехать сейчас ко мне домой? Там мы могли бы спокойно побеседовать.
После секундной паузы Оливия согласилась:
– О’кей.
Только сев в машину, она засомневалась в правильности своего решения. Впрочем, интуиция подсказывала, что Дэниелу можно доверять.
Однако в приватной домашней обстановке он мог завести речь о той ночи пять лет назад – ночи, которую она все эти годы безуспешно старалась выкинуть из памяти.
Глава 3
Согласие Оливии немного удивило Дэниела. Однако она покорно ехала за ним и поставила свою машину в его просторном гараже. Незачем было кому-то видеть, что она припарковалась рядом с его домом. Одно дело – если они общаются на глазах людей в официальной обстановке, и совсем другое – их встреча в свободное время.
Вдруг по городу поползут слухи? Этого Оливии хотелось меньше всего. Так что «дразнить гусей» без нужды не стоило.
Когда она вышла из машины, Дэниел нажал кнопку на пульте и ворота гаража закрылись.
– Пусть я смахиваю на параноика, – заметил он, – только, думаю, о нашем общении в нерабочие часы лучше никому не знать.
– Вполне согласна.
Он открыл дверь на кухню и мысленно похвалил самого себя. Всегда был чистюлей и поддерживал в доме порядок. Нигде у него не болтались сохнущие трусы, а бутылки из-под пива не выстроились в линию, словно морпехи перед марш-броском. Он жестом пригласил Оливию к кухонному столу из мореного дуба, а сам занялся приготовлением кофе.
– Симпатичный домик, – заметила она. – И немаленький для мужчины, который не собирается жениться и заводить семью.
– Благодарю, но он несколько больше, чем я того хотел. Дом продавали за долги, и я соблазнился заманчивой ценой. Сделаю косметический ремонт, и тогда все будет в порядке. – Кофе забулькал, он щелкнул выключателем и повернулся к Оливии: – Повода для беспокойства нет, я купил дом без всяких злоупотреблений.
– Мне ничего подобного и в голову не приходило. Знаю, что вы с Джошем Гриффином приложили немало сил для разоблачения Трея Уокера и Джима Бернса.
– В первую очередь это заслуга Джоша. После нападения на Саванну Джош осмотрел подземный туннель в поисках улик. И нашел выход из него в гараж Уокера, полный метамфетамина.
– Значит, на Джоша можно положиться.
– Верю ему как самому себе. Мы не только хорошо ладим, как два помощника шерифа, но и по-настоящему дружим. – Он ощутил вдруг желание шагнуть к ней и погладить по голове.
Вместо этого он подошел к столу и налил две чашки кофе.
– Сливки? Сахар? Или и то и другое?
– Просто черный кофе. А как насчет Эммы Карпентер? Она хороший помощник шерифа?
Разговор шел в нужном ей русле. В первую очередь она хотела узнать об их сослуживцах. Он поставил перед ней чашку с кофе и сам сел за стол.
– Эмма – трудяга. Работает вдумчиво, ни одну мелочь не пропустит. На нее можно рассчитывать.
Оливия обхватила ладонями чашку с кофе.
– Я всего лишь хочу получить представление о полицейских, которые у нас служат. В их личных делах одни общие фразы и традиционные поощрения. Такие благодарности люди получают везде.
– Почти все у нас составляют отличную команду.
– «Почти все…» – словно эхо, повторила она и вопросительно подняла бровь.
Дэниел вздохнул:
– Не хотел бы думать, что кто-то еще из наших участвовал в перевозке наркотиков.
– Кажется, в конце опущено слово «но».
Он грустно усмехнулся:
– Да, есть пара человек, которым я не вполне доверяю.
Она подалась вперед, и он уловил тот самый по-весеннему свежий аромат сирени, который однажды едва не свел его с ума. Этот запах пленял его на рефлекторном уровне и пробуждал совсем не нужные теперь воспоминания о той жаркой ночи.
– Кому нельзя доверять?
Он видел движения ее губ и словно опять млел от ее горячих поцелуев. Дэниел встряхнулся и сосредоточился на их деловом разговоре:
– Не хочется мне выглядеть доносчиком. Тем не менее шерифу лучше быть в курсе, от кого можно ждать подвоха.
Она глотнула кофе, а ее темные глаза над ободком чашки посуровели.
– Хотелось бы узнать имена, – попросила она и поставила чашку на стол.
– Рэй Макклюр. Дружил с Уокером, хотя сейчас клянется, что ни слухом ни духом ни о чем не знал и ни о каких наркотиках не ведал. И он уверенно обвинял Бо в убийстве Шелли.
– Я Рэя уже приметила. Ленивый и норовит пофамильярничать. А он не мог иметь какое-то отношение к убийству Шелли?
– Вряд ли. Обвинял Бо, просто чтобы угодить Уокеру и не проводить настоящего расследования.
– Кто еще?
Дэниел стал вспоминать всех, с кем работал.
Рэнди Фаулер тоже не вызывал особого доверия. Он недавно отвез свою мать в элитный дом для престарелых в Джексоне. Несколько месяцев жаловался на высокие цены, а потом вдруг перестал.
– Он тоже был близок к Уокеру?
Дэниел покачал головой:
– Не сказал бы, но они с женой поддерживали тесные отношения с Джимом Бернсом.
– Кто-то еще?
– Пожалуй, больше никого назвать не могу. Со многими я работал по несколько лет и знаю их с детства. Рэй Макклюр – местный. Был ленивым и угрюмым мальчишкой. Таким и остался. А Рэнди Фаулер не из нашего города, приехал из Тупело лет шесть назад. Держится особняком. – Он глотнул кофе и впился в нее взглядом. – Мы когда-нибудь поговорим о той ночи в Новом Орлеане?
Она замерла, а на ее щеках появился легкий румянец.
– Надеюсь, что нет.
– А по-моему, надо поговорить. Когда мы остаемся вдвоем, между нами словно голодный крокодил лежит.
Она еще раз отхлебнула кофе и осторожно поставила чашку на стол:
– Та ночь в Новом Орлеане была совсем не в моем духе. Тогда я только что потеряла своего друга. Он улаживал обычную домашнюю ссору, а закончилось дело стрельбой. Вообще не хотела ехать на ту конференцию. Зашла в бар посидеть где-нибудь в уголке и утопить горе в вине.
– Но тут появился я.
Она улыбнулась. Впервые после приезда в Лост-Бей ее лицо перестало быть непроницаемо серьезным. И от ее обаяния, от ее улыбки у него захватило дух.
– Да, появился ты, такой любезный и интересный собеседник. Вдруг оказалось, что разговор с тобой лучше выпивки. – Румянец на ее щеках стал гуще. – Этой безумной, немыслимой ночи вообще не должно было быть.
– А почему ты сказала, что тебя зовут Лили?
– Так иногда звала меня мама в детстве. Ее имя Роуз, и она говорила папе, что у нас в семье два цветка – роза и лилия. Но в полиции Оливию воспринимали лучше, тем более что это мое настоящее имя. Зато свою дочь я назвала Лили.
– Должен признать, что все эти годы часто вспоминал о тебе. Думал, что ты ушла со службы и нашла свою любовь.
Она бросила на него изумленный взгляд, и тотчас же ее лицо вновь стало непроницаемым.
– Всего через месяц после той конференции я вышла замуж и скоро забеременела. Фил был отличным мужем и отцом.
– Расскажи мне о нем, – попросил Дэниел. Ему хотелось узнать, какой мужчина завоевал ее сердце.
Она села поудобнее. От ее умиротворенного вида Дэниела почему-то кольнула ревность.
– Фил владел небольшим, но популярным рестораном. У него была добрая душа, и он любил меня всем сердцем. Даже когда родилась Лили, он не возражал против моей службы. А благодаря моей маме мы все хорошо ладили, я служила в полиции, а он занимался своим бизнесом. Но затем у него случился инфаркт и он умер.
– А ты надеешься выйти замуж еще раз?
– Не исключаю такой возможности. У меня был великолепный муж, и я знаю, какой хорошей может быть семейная жизнь. Но у меня замечательная мама, она помогает мне растить Лили. Я увлечена работой и не буду особо переживать, если останусь одна.
– Сколько лет твоей дочери?
– Только что исполнилось четыре года.
– Я по-прежнему к тебе неравнодушен. – Слова слетели с его губ прежде, чем он успел их обдумать.
Она отвела взгляд и посмотрела в окно. На город опускались сумерки.
– Я приехала сюда ненадолго, и я твоя начальница. Любые неофициальные отношения между нами чреваты неприятностями. – Она взглянула на часы и взяла сумку. – Мне пора домой. Обещала маме с дочкой скоро вернуться.
Оливия встала и посмотрела на дверь в гараж. Дэниелу подумалось, что она просто тяготится общением с ним, а не спешит домой. Он тоже встал, чтобы проводить ее к выходу.
– Если для тебя это важно, никто о той ночи не знает. Никому о ней не говорил и говорить не собираюсь. – Он открыл дверь, нажал кнопку брелка, и рулонные ворота гаража напротив ее машины поднялись.
– Благодарю за деликатность. Я сюда приехала по делам службы, и больше ни за чем. – Она спустилась по лестнице в гараж и села в машину.
Когда она уехала, Дэниел вернулся на кухню допить кофе. Хоть коротко, но они это обсудили, заключил он.
Однако она не произнесла ни одного слова, которое охладило бы разгоравшееся в нем все последние дни желание.
Больше того, объяснила, почему они не могут и не должны снова быть вместе, однако ключевая фраза, которая поставила бы крест на его мечтах с ней сблизиться, так с ее уст и не слетела.
Она не сказала, что он ей не нравится. А раз так – он вправе был питать робкую надежду, что она снова окажется в его постели.
Оливия почти до утра не сомкнула глаз. Когда она вернулась домой, Роуз и Лили уже спали. Она поцеловала любимую дочурку, а затем положила себе на тарелку мясной шницель, который ее мама приготовила на ужин.
В половине одиннадцатого она лежала на своем матраце, однако ей не спалось. Снова и снова она прокручивала в голове разговор с Дэниелом.
Говорить с ним о той их близости в Новом Орлеане она не собиралась. Даже думать о ней не хотела. Хотя не раз и не два вспоминала о единственной безумной ночи с ним, пока была замужем.
Фил любил ее, и он ей нравился. Но она его не любила. Рядом с ним она чувствовала себя комфортно и старалась ни в чем его не разочаровать. Но ей иногда снилась та сказочная ночь с Дэниелом.
Она проснулась рано утром от череды мягких поцелуев. В доме пахло жареным беконом.
– Мамуля, а вечером ты меня не поцеловала! Значит, поцелуй тысячу тысяч раз утром, – проворковала Лили. Настоящий ангелочек – в своей розовой ночной рубашечке и с ореолом чуть взъерошенных после ночи темных волос.
– Думаю, у меня это получится, – ответила Оливия. Она притянула Лили к себе и начала тоже целовать ее личико и шейку.
Хихиканье Лили прозвучало для Оливии сладкой музыкой.
– О’кей, целовальщицы мои дорогие… завтрак будет готов через пятнадцать минут, – сказала Роуз. – Лили, ты не поможешь мне накрыть на стол? А мама пока соберется на работу.
Оливия быстренько приняла душ, надела черные брюки и белую блузку, а затем присоединилась к матери и дочери. Роуз приготовила бекон и оладьи.
Завтрак втроем всегда приносил им радость. Роуз была для Оливии заботливой матерью, а для Лили стала любимой бабулей и присматривала за ней, когда Оливия с Филом уходили из дому.
В Роуз чудесным образом соединялись здравый смысл и простодушие. Ее отличало хорошее чувство юмора и горячая любовь к дочери и внучке. Окружающий мир виделся ей добрым и счастливым, а Оливия никогда не рассказывала матери о злодеях, с которыми имела дело на службе. Чтобы не тревожить Роуз, она также всегда преуменьшала опасности на своей службе.
– Мама, спасибо за вкуснятинку. Пальчики оближешь, – сказала Оливия.
– Оладьи всегда вкусные, если с сиропом, – пискнула Лили и слизнула сладкую каплю с нижней губы.
– Поздно сегодня вернешься? – спросила Роуз.
– Возвращайся раньше. Поцелуешь меня перед сном, – добавила Лили.
– Прошлой ночью я тебя целовала, пока ты спала. Ты знаешь, как у нас заведено. Если я не успеваю поцеловать тебя перед сном, то бабуля поцелует дважды, – парировала Оливия.
– Вчера вечером, по-моему, поцеловала ее трижды, – заметила Роуз.
Через несколько минут Оливия вышла из дому и поехала в полицейский участок. Она надеялась, что о той давней встрече в Новом Орлеане они с Дэниелом больше вспоминать не будут. Потому что ей предстояло вместе с ним опросить ключевых свидетелей по делу Шелли Синклер.
Неужели он думал о ней все эти годы? Удивительно. Значит, она не стала для него лишь мимолетным увлечением, как сама решила. Ведь такие сексуальные парни меняют женщин как перчатки.
Однако не важно, что ее к нему и его к ней все еще тянуло. Это ни к чему не приведет.
Она перестала быть наивной и податливой, как раньше. И вообще о себе как о женщине в последнее время почти не вспоминала. Она была матерью плюс состояла на службе в полиции. И то и другое значило для нее больше, чем быть просто женщиной.
В девять часов они с Дэниелом вышли из полицейского участка и поехали на ее машине к Клэр Силвер. Она жила вместе со своим новым мужем, Бо, в небольшом домике на окраине города, у плавней.
– Бо поселился у Клэр после того, как его родной дом сжег преследовавший ее спортивный тренер. Они поженились две недели назад.
– Я прочитала досье на донимавшего Клэр Роджера Кантора.
К удовольствию Оливии, они с Дэниелом общались без всякой натянутости. Разговора накануне вечером словно не было. Именно этого ей и хотелось. От недомолвок последних дней не осталось и следа.
Дэниел показал Оливии дорогу к свежеотремонтированному домику, очень похожему на тот, в котором жила она сама.
– Они – мои соседи, – заметила она, остановив машину. – Мы живем вон там, всего метров сто отсюда.
Дэниел нажал на кнопку звонка у калитки, чтобы дать знать об их приезде. Бо открыл дверь прежде, чем они успели к ней подойти.
– Дэниел! – поприветствовал он старого знакомого и протянул руку Оливии: – Рад познакомиться, шериф Брэдфорд.
У Бо Макбрайда были длинные темные, слегка взъерошенные волосы, черты лица правильные и симпатичные, а его ясные голубые глаза словно говорили, что кривить душой он не умеет.
– Входите, пожалуйста. – Он жестом пригласил их в небольшую гостиную.
Невысокая блондинка с завитыми волосами встала им навстречу.
Когда все познакомились, хозяева и гости прошли на кухню и сели за стол. Клэр предложила что-нибудь выпить, но Оливия с Дэниелом отказались.
– Рад, что полиция снова занялась делом об убийстве Шелли, – сказал Бо.
– Быстро у вас здесь все узнают новости, – сухо заметила Оливия.
– Город маленький, слухи разносятся мгновенно, – ответил Бо и нахмурился. – После ее гибели мне несколько недель проходу не давали. Шериф Уокер говорил, что я виноват и разгуливаю на свободе только потому, что против меня еще не нашли улик. Моя жизнь здесь превратилась в ад.
Клэр положила ладонь на руку Бо:
– Он никого не смог бы убить, тем более Шелли, которую любил всем сердцем.
Оливия достала из сумки небольшой блокнот и ручку.
– Расскажите поподробнее о том времени. Хочу узнать имена всех знакомых Шелли. Может, кто-то хотел ее смерти? Как по-вашему? Помогите нам отыскать зацепку, с помощью которой мы раскроем это дело.
Следующий час Бо рассказывал о своей долгой дружбе с Шелли. Честно признал, что выходить за него замуж она не собиралась, а подумывала уехать из Лост-Бей. Но у Бо, вместе с его матерью, был здесь успешный бизнес, и покидать свой маленький город он не хотел.
Вопросы задавали и Дэниел, и Оливия, и она ни разу не почувствовала неискренности Бо. Он признался, что все еще владеет своим бистро «У Джимми». Хотя после убийства Шелли потерял всех завсегдатаев и предложил своему лучшему другу Джимми Тамбору стать во главе этого заведения и заодно его переименовать.
Бо уехал в Джексон и налаживал жизнь там. В Лост-Бей он иногда приезжал поздно вечером в субботу, чтобы проведать мать. А в его отсутствие за ней присматривал Джимми.
– Два месяца назад я потерял маму, вернулся сюда и познакомился с Клэр. – Он положил ладонь на ее маленькую руку и ласково ей улыбнулся. – Она убедила меня больше не уезжать, а доказать свою невиновность. Но потом ее жизни стала угрожать опасность, и я задался целью обеспечить ее спокойствие.
– Значит, сами вы расследованием убийства Шелли почти не занимались, – заключила Оливия.
– Если вы спросите меня, знаю ли я настоящего убийцу, – ответ будет «нет». Сейчас мне известно не больше, чем в ту ужасную ночь. Знаю только, что сам ни в чем не виноват и не меньше других хочу, чтобы убийцу упрятали за решетку. – Его глаза гневно блеснули.
– Ну, что ты обо всем этом думаешь? – спросил Дэниел Оливию, когда они сели в машину.
– Я всегда стараюсь опираться на факты, но чутье мне подсказывает, что он говорит правду.
– Давай сейчас заедем в закусочную Джорджа? Возьмем там по гамбургеру, а потом уже к нам в полицию, – предложил он. – Здесь недалеко.
Оливия посмотрела на часы. Начало двенадцатого.
– Ладно, – согласилась она. Надо было быстренько перекусить, чтобы к полудню вернуться на службу и подготовить отчет о встрече с Бо и Клэр.
Дэниел показывал дорогу, и вскоре они подъехали к небольшой закусочной с громадной вывеской «У Джорджа».
– Невелика ресторация, – заметила она, выйдя из машины.
– Здесь просто готовят отличные гамбургеры. Люди часто их заказывают и берут домой. У стойки только пять табуретов, все простенько. В меню у Джорджа есть все, от жареных крокодилов до креветок с чесночным соусом, но чаще всего здесь берут его гамбургеры. Ты таких наверняка еще не пробовала.
Посетителей в закусочной не было, зато в нос ударял густой запах жареного мяса и разогретого жира.
– Давай лучше поедим в машине, – предложила Оливия.
В этот момент из кухоньки выплыл толстощекий крепыш. Он широко улыбнулся и шлепнул перед ними два меню.
– Слышал, у нас в городе новый шериф, – пророкотал он, словно квакающая лягушка-бык. – Джордж Кинг. – Он вытер руки о свой грязный белый фартук и протянул ей ладонь.
Оливия пожала ему руку и подумала об антисептике в своей сумке.
– Шериф Брэдфорд, – ответила она.
– Так чем могу помочь? Есть свежее жареное мясо крокодила.
– Не надо крокодила, – возразил Дэниел. – Мы возьмем пару твоих фирменных гамбургеров и две бутылки газировки.
– Хорошо. – И Джордж скрылся в своей кухоньке.
– Он знал Шелли? – спросила Оливия. Дэниел улыбнулся:
– Ее все знали. Почему ты заинтересовалась?
– Джордж крупный мужчина с сильными руками. Мог без труда задушить молодую женщину и затащить тело в воду.
Дэниел широко улыбнулся:
– Полицейский всегда остается полицейским.
– Это точно. – К досаде Оливии, от его улыбки по ее телу прокатилась жаркая волна.
Через пару минут они сидели в машине. Она вытерла руки антисептиком, положила на колени пару салфеток и взяла у Дэниела завернутый в фольгу огромный гамбургер. Дэниел тоже накрыл колени салфеткой.
Два кусочка мяса, два ломтика сыра, помидор и салат-латук, бекон и пряный шашлычный соус сразу заставили ее закрыть глаза от удовольствия.
– Признайся, язык проглотишь, как вкусно, – ухмыльнулся Дэниел.
Она на секунду перестала жевать и сглотнула:
– Да, пальчики оближешь.
Они ели в тишине, а когда прикончили гамбургеры, Дэниел отнес мусор в ближайшую урну. Затем они двинулись в путь к полицейскому участку.
– Все еще любишь слушать блюз? – спросил он.
Сходство музыкальных вкусов обнаружилось еще в первый вечер их знакомства.
– Теперь в моем доме чаще звучат «Маленький паучок», «Колесики автобуса» и другие песенки из детских передач. А ты?
– По-прежнему люблю Билли Холидей и, конечно, Би Би Кинга.
Оставшуюся часть пути они проболтали о старых мастерах блюза. В участке Оливия сразу ушла к себе в кабинет, а Дэниел сел на свое рабочее место.
На середине стола Оливии лежала адресованная ей коричневая коробка. Непонятно было, откуда она здесь взялась.
Оливия открыла дверь и увидела разговаривающих Дэниела и Джоша.
– Джош… Дэниел, не зайдете на минутку? – Она старалась не выдать беспокойства, которое вызвала неизвестная посылка.
Когда мужчины зашли к ней в кабинет, она показала на коричневую коробку на столе:
– Увидела ее здесь, когда вошла. Я к ней не прикасалась, но на ней нет почтовых марок, только мое имя.
Дэниел тревожно нахмурился.
– Откуда она взялась?
– Понятия не имею. Она уже была здесь.
– Надо позвать Бетси, – сказал Джош.
Он вышел из кабинета. Бетси Роджерс была диспетчером и секретарем.
– Ты не ждала никаких посылок? – спросил Дэниел.
Оливия мотнула головой:
– Нет, никаких.
– Пойду схожу за моим набором для снятия отпечатков пальцев.
Когда он вернулся, Джош и Бетси уже были в кабинете.
– Эту коробку оставили у входа, – объяснила Бетси. – Не знаю, сколько она там пролежала. Ее увидел Рэй, когда пришел с обеда, отдал мне, а я принесла ее сюда.
– Значит, ты не видела, кто и как ее сюда доставил? – спросил Джош.
– Даже не знаю, сколько она там пролежала.
Дэниел надел перчатки и подошел к столу. На первый взгляд коробка не таила ничего опасного и странного. Однако на ней отсутствовал обратный адрес и знаки почтовой оплаты.
Джош и Оливия стояли в дверях. Не взрывное ли там устройство? Неужели она успела нажить врагов, которых даже не знает? А может, там подарок от какого-то местного жителя? Делать скороспелые выводы она не любила, но такие сюрпризы ей не нравились.
– Легкая, – заметил Дэниел. – Вряд ли там бомба или еще что-то в этом роде.
Он открыл набор для снятия отпечатков и приступил к работе. Оливия наблюдала, как он тщательно обрабатывал кисточкой поверхность коробки.
– Один есть, – сказал он, снял отпечаток куском липкой ленты и прикрепил его к карточке, на которой написал время и место проделанной операции.
Дело двигалось не быстро. Оливия затаила дыхание. Ей хотелось получить отпечатки пальцев на коробке, но она сгорала от любопытства. Что там внутри?
Их мог ждать приятный сюрприз, например домашнее печенье или самодельная безделушка с сопроводительной запиской и именем дарителя, но все равно ее одолевали тягостные предчувствия.
Дэниел снимал отпечатки пальцев двадцать минут. Они принадлежали двум разным людям.
– Похоже, это пальчики Рэя и Бетси. У нас есть образцы их отпечатков для сравнения, так что скоро все выяснится, – сказал он.
– Похоже, тот, кто оставил коробку, был в перчатках, – добавил Джош, а Оливия после его слов напряглась еще сильнее. – Открывай.
– Давай я, – твердо сказала Оливия. Вдруг там что-то опасное? Значит, ее святой долг открыть коробку самой, а не подвергать риску подчиненных.
Дэниел хотел было возразить, но осекся под суровым взглядом Оливии и отступил в сторону. Она постаралась унять дрожь в пальцах, развязала тесемку и открыла коробку. Внутри находилась простенькая светлая шкатулка.
Она открыла ее и вздохнула с облегчением. Ничто не взорвалось и не выстрелило. В шкатулке лежал бумажный пакет. Она вытащила его, распечатала, и глаза ее расширились от удивления.
На нее смотрела игрушечная собачка с надрезанным горлом и торчащей из дыры набивкой. К лапке был прикреплен сложенный вдвое листок бумаги.
– Дай-ка мне, – потребовал Дэниел. Он все еще был в перчатках, поэтому взял листок и развернул. Яркие красные буквы гласили: «Не будите спящую собаку».
– Судя по всему, убийца Шелли все еще в городе, – заключил Джош.
– И новое расследование этого дела его встревожило, – добавил Дэниел.
Оливия посмотрела на записку и затем на исполосованную собачку. Она старалась держать себя в руках, но все равно по ее спине пробежал холодок.
Глава 4
Дэниел встревожился и разозлился не на шутку. Его вывел из себя страх в глазах Оливии. Как и угроза от того, кто оставил эту коробку, потому что ее содержимое было не чем иным, как грозным предупреждением.
Кто-то чертовски быстро насторожился, едва они вплотную занялись делом Шелли.
Он отнес коробку в кладовку с вещдоками. Оливия заверила, что чувствует себя отлично и ей нужно подготовить отчеты. Она закрылась у себя в кабинете, а он следующие два часа проверял отпечатки пальцев. Как и ожидалось, они принадлежали Рэю и Бетси.
Рэй обедал в кафе и по возвращении обнаружил коробку у входа в полицейский участок.
Насколько серьезно их предупредили? Этого никто не знал. Угрожали самой Оливии? Или это была неудачная шутка – пощекотать нервы новому шерифу?
Ошибка могла дорого обойтись, заключил Дэниел. Очевидно, Оливия придерживалась того же мнения. Около четырех часов дня она пригласила его к себе в кабинет.
– Как дела? – спросил он, закрыв за собой дверь.
Ее взгляд оставался мрачным, но она уже не казалась такой смятенной, как раньше.
– Со мной все в порядке, но на сердце тревожно. Меня беспокоит не моя собственная безопасность. Как бы с мамой и Лили что-то не случилось. Что ты на это скажешь?
– Давай я отвезу тебя после работы домой и все у вас проверю? – Ему очень не хотелось, чтобы она переживала за своих родных.
– О, в этом нет необходимости, – запротестовала она с неожиданной горячностью.
– Сейчас не до церемоний. Пока все там не осмотрю, не успокоюсь.
Оливия неохотно кивнула:
– Ладно, я собираюсь домой примерно через час.
– Буду наготове. – И он вышел из ее кабинета.
– Ты встревожен? – спросил Джош, подсев к Дэниелу.
– Озабочен. Пока не знаю, насколько это серьезно.
– Может, просто озорник, который с головой не дружит, – предположил Джош, судя по голосу сам не верящий своим словам.
– Может быть, но я на всякий случай поеду после работы к Оливии и проверю замки на дверях и окнах. Она боится не столько за себя, сколько за свою мать и дочь.
– Она живет с матерью и дочкой? – удивился Джош. – А я думал, что она служака служакой, среди таких и выросла. Не похожа на женщину, которая может быть матерью.
Дэниел про себя усмехнулся. В Лост-Бей и полицейском участке Оливия и правда держалась подчеркнуто официально. Однако он помнил ее и другой – нежной, податливой, горячей.
– Никакими служаками там и не пахло. Живет с матерью и дочкой четырех лет.
– Разведена?
– Вдова.
– Наверное, у себя дома такая же командирша, – вставил словечко Рэй.
– Тебе что, нечем больше заняться? – вскипел Дэниел. – Давно научился подслушивать чужие разговоры?
– Как раз есть чем заняться. – Рэй встал из-за стола. – Хочу заглянуть сегодня с двумя приятелями в бистро «У Джимми».
– Я съем свою шляпу, если этот чувак хоть раз досидит до конца рабочего дня, – пошутил Джош, когда Рэй вышел из дежурки. – Как думаешь – у него рыльце в пушку?
– Трудно сказать. – Дэниел откинулся на спинку стула. – С Уокером он точно был на короткой ноге. Но мог и не знать о наркотиках. По правде говоря, Рэю до настоящего копа еще как до Луны. Вряд ли Трей доверил бы ему какие-то секреты. А если Рэй чем-то себя запятнал, шериф Брэдфорд его вычислит.
– А к кому еще она присматривается?
– Может, к Фаулеру. – Дэниел доверял своему другу и знал, что тот никому ничего лишнего не сболтнет. – Но это между нами, – все-таки добавил он.
– У Рэнди определенно завелись денежки. Непонятно откуда.
– Если кто-то у нас пошел по кривой дорожке, шериф обязательно выведет его на чистую воду. За тем она сюда и приехала, но хочет еще расследовать убийство Шелли.
– Эта распотрошенная собачка наводит на нехорошие мысли. Хочу надеяться, что кто-то так неудачно пошутил.
У Дэниела неприятно заныло под ложечкой.
– Да, я тоже на это надеюсь.
Они вернулись к работе, а через двадцать минут из своего кабинета вышла Оливия:
– Я собираюсь домой.
Дэниел встал и вместе с ней вышел на автостоянку. Оливия всегда приезжала на своей машине, а днем пользовалась патрульным автомобилем.
Теперь она направилась к своему четырехдверному синему седану с детским креслицем на заднем сиденье.
– По-моему, в этом нет нужды, – сказала она. – На дверях и окнах защелки. Я только на минуту занервничала, когда увидела ту собачку и записку.
– И не напрасно встревожилась. Хочу только удостовериться, что твои родные в безопасности, когда тебя нет дома.
Ее отказ сильно бы его раздосадовал. Потому что ему хотелось не только проверить все запоры, но и увидеть ее в домашней обстановке, познакомиться с ее матерью и дочкой.
– Ладно, твоя взяла, – наконец согласилась Оливия, села в машину, а Дэниел поспешил занять место рядом с ней.
Скоро они подъехали к ярко-желтому домику, в котором жила Оливия. Они вышли из машины и направились к входу.
Не успела Оливия открыть дверь, как к ней бросилась темноволосая малышка. Оливия наклонилась и крепко прижала к себе дочь, а лицо ее осветилось радостью и любовью. Смех Оливии прозвучал в унисон смеху Лили.
Это был мир шерифа Брэдфорд, дотоле никому из их сослуживцев неведомый и оказавшийся, к изумлению Дэниела, щемяще трогательным.
Еще не старая женщина у плиты – очевидно, мать Оливии – тепло улыбнулась Дэниелу. Глаза этой привлекательной брюнетки походили на глаза Оливии.
– Пусть минутку пообнимаются, тогда и познакомимся, – произнесла она достаточно громко, чтобы гвалт мамы с дочкой не заглушил ее голос.
Оливия отпустила малышку и выпрямилась:
– Мамуля, это помощник шерифа Карсон, а это моя мама, Роуз. И проказница Лили.
– Привет, Помощник. Хочешь посмотреть мою комнату? – спросила Лили, а ее глаза дружелюбно блеснули.
– Может, чуть позже, – сказала Оливия. – А сейчас мистер Карсон проверит наши окна и двери.
Роуз заволновалась:
– Что-нибудь случилось? Что-то плохое?
– Абсолютно ничего, – подчеркнуто спокойно ответил Дэниел. – У нас принято осматривать дома после ремонта, когда в них кто-то поселяется. Вы не представляете, как небрежно здесь иногда работают отделочники.
– Весьма любезно с вашей стороны.
Роуз успокоилась, а Оливия благодарно ему улыбнулась. От ее улыбки – такой редкой и такой милой – у него потеплело на душе.
– Я только что приготовила большую кастрюлю жаркого и испекла хлеб из кукурузы, – сказала Роуз. – Когда закончите свою проверку, поужинаете вместе с нами. – Дэниел хотел было возразить, но Роуз остановила его жестом руки: – Это же не дополнительная работа, и я очень вас прошу.
– А кукурузный хлеб можно намазать медом, Помощник. Так вкусно! Правда! – добавила Лили.
Дэниел улыбнулся прелестной крошке, так походившей на свою маму.
– Разве можно отказаться от хлеба с медом? А когда ты покажешь мне свою комнату? Очень хочу ее посмотреть.
Лили энергично кивнула и взяла его за руку. Ее ладошка наполнила его теплом и нежностью, доселе ему незнакомыми.
– Пошли, – сказала Лили. – Она почти вся розовая.
Пастельные тона и правда преобладали – розовые покрывала и похожие занавески на окнах. Лили показала свои нарядные туфельки и кукольный домик. Оливия, стоя в дверях, смущенно улыбнулась, когда дочь усадила Дэниела на свою широкую кровать. Гость должен был сам удостовериться, какая у нее мягкая постель.
Лили щебетала как птичка и радостно показывала все в своей комнате. Дэниел наконец подошел к окну и открыл его. Потом закрыл, опустил защелку и попробовал открыть. Оно не поддавалось.
– Зачем ты это делаешь? – спросила Лили.
– Э-э-э… хочу убедиться, что во время дождя капли не залетят внутрь. А сейчас мне надо проверить другие окна в доме.
– Я тебя провожу, Помощник, – решительно заявила Лили.
Оливия заглянула вслед за ними в комнату Роуз с двуспальной кроватью. Через полупрозрачные занавески просачивались лучи вечернего солнца.
– Бабуля не промокнет, – заключила Лили, когда Дэниел проверил окно. – А если дождь все-таки польет через окно, она может надеть плащ и спать в нем. Вот будет смешно!
– Точно было бы смешно, но теперь ей надевать плащ не придется, – ответил Дэниел.
С деятельной помощью Лили они проверили окна в доме. На всех них были надежные защелки, и у Дэниела вызвали беспокойство только двери.
– Надо поменять засовы, – сказал Дэниел, когда они вернулись в небольшую комнату с темным матрацем, на котором, очевидно, спала Оливия. – Я съезжу в скобяную лавку, куплю пару и установлю.
– О нет, не нужно, – запротестовала Оливия.
Он улыбнулся:
– Ты меня не остановишь.
– Когда вы вернетесь, ужин будет на столе. Я не отпущу вас, пока не поедите, после всех ваших хлопот, – сказала Роуз.
Дэниел вышел во двор и снова сел в машину. Он хотел всего лишь проверить безопасность их дома, но почти жалел, что приехал.
Оливия в домашней обстановке, вместе с ее матерью и дочкой, открылась ему с новой стороны. Вызывала уважение и умиляла. Несколько лет назад та, прежняя, Лили вызвала в нем физическое влечение. Теперешняя Оливия – заботливая, любящая мать – притягивала его к себе, но желание физической близости было здесь не главным.
Это сбивало его с толку, хотя прежде ни одна женщина смутить его не могла.
– Приятный мужчина. – Роуз осмотрела противень с кукурузным хлебом в плите.
– Мне Помощник нравится, – сказала Лили. – Выходи за него замуж. И он будет моим папой.
– Деточка, его зовут не Помощник. Лучше тебе называть его мистер Карсон, – поправила ее Оливия.
Лили мотнула головой и упрямо вздернула подбородок:
– Имя Помощник хорошее. Ему тоже нравится, чтобы я его так называла.
Оливия сочла за благо не вступать в дискуссию.
– О’кей, но выходить за него замуж я не буду, и он не подходит на роль отца.
– Но все-таки он приятный молодой человек, – рассудила Роуз.
– Согласна, – подтвердила Оливия.
– И очень хорошо, что в вашей полиции ездят и проверяют, все ли в этих домах в порядке, – добавила Роуз. По наивности она поверила их объяснениям.
– Пойду переоденусь, – сказала Оливия. Ей хотелось поскорее снять с себя служебный костюм и накинуть что-нибудь домашнее.
Она прошла в комнату матери, где в шкафах и ящиках стола лежали и висели вперемежку ее и Роуз платья и кофты. Однако почему-то села на край кровати и глубоко вздохнула.
От вида Дэниела и Лили вместе у нее в душе все перевернулось, как никогда прежде. Он держался так естественно, так непринужденно. Сколько раз она грезила об их встрече, лелеяла мечту, несбыточную, потому что они почти не знали друг друга.
Он был убежденным холостяком, не собирался заводить детей. И не имело смысла говорить ему сейчас правду о Лили. Однако от самой этой мысли у нее буквально разрывалось сердце.
Лили не узнает, кто ее настоящий отец. Когда она подрастет и спросит, Оливия расскажет ей о Филе Брэдфорде, как он любил свою семью и обожал Лили.
Она встала с постели и взяла джинсовые шорты и шоколадного цвета футболку. Одеваясь, вспоминала, как Лили предлагала ей выйти замуж за Помощника, чтобы он стал ей папой.
В прошлом Лили видела многих сослуживцев Оливии, но ни одного из них на роль своего отца не примеряла.
Неужели это голос крови? И девчушка почуяла в Дэниеле близкого человека? За прошедший после смерти Фила год Оливия не раз думала о новом замужестве. Лили подрастала, и сильный мужчина рядом оказался бы весьма кстати.
Но только не Дэниел. Как бы Оливии ни хотелось повторить ту безумную ночь в Новом Орлеане, он ее мужем никогда не будет и отцом для Лили не станет.
Оливия оделась, прошла в ванную, сняла заколку, и волосы упали ей на плечи. Причесываясь, она облегченно вздохнула. От стянутых волос у нее вечерами частенько побаливала голова.
Когда она вышла из ванной, вернулся и Дэниел с двумя простыми, но надежными засовами, по одному для каждой двери. Он привез с собой инструмент и взялся за работу. Лили с интересом за ним наблюдала и не давала скучать.
Оливия накрыла стол на четверых, а Роуз вытащила из плиты кукурузный хлеб. Через двадцать минут они сидели за столом, а перед каждым дымилось жаркое и лежали ломти нарезанного хлеба.
Лили взяла банку с медом и посмотрела на Дэниела.
– Надо из нее полить, а не капать. Так лучше, – проинструктировала она его. Лили вылила немного меда на кусок хлеба и протянула банку Дэниелу. – А теперь ты, Помощник.
Дэниел улыбнулся Оливии и сделал все по совету Лили. Обстановка была такой домашней, что у Оливии защемило сердце. Но она постаралась взять себя в руки и не размягчаться. Незачем предаваться пустым мечтаниям, говорила она себе, никакого отношения к реальности они не имеют.
Дэниел очаровал не только Лили, но и Роуз. Он нахваливал приготовленный ею ужин и поддержал беседу об оставленном ими в Натчезе саде. По его просьбе она начала рассказывать о детстве Оливии, чем вызвала ее легкое недовольство, а у Дэниела и Лили – смех.
После ужина Оливия почувствовала одновременно облегчение и разочарование. Дэниел помог убрать со стола и собрался уезжать.
– Спасибо за великолепный ужин, – поблагодарил он Роуз. – Давно такого не пробовал. – Он наклонился к Лили. – А тебе спасибо за то, что показала мне свою комнату и особенно нарядные туфельки. Они очень красивые.
Лили обняла его за шею и поцеловала в щеку. Оливия не знала, кого это сильнее потрясло – ее или Дэниела.
– Ты нам нравишься, Помощник. Приезжай еще, – сказала Лили, отпустив его.
Дэниел выпрямился, его лицо оставалось ошеломленным. Немного придя в себя, он посмотрел на Роуз:
– Я установил засовы, и вам надо закрывать на них двери всегда, когда вы остаетесь в доме одни с Лили. Здесь бродит много разных пьяниц. – Он повернулся к Оливии: – Проводишь меня?
Она кивнула и, когда он попрощался, прошла с ним к его машине у обочины.
– У тебя очаровательная семья, – заметил он.
– Спасибо, но я все еще за них тревожусь, – ответила она.
Он нахмурился:
– Оливия, эти засовы на дверях полной безопасности не гарантируют. Если кто-то всерьез захочет проникнуть в ваш дом, то найдет способ их сломать. Советую тебе связаться с Баком Ранье. У него есть охранная фирма, которая поможет решить все проблемы.
– Запугать себя не дам, – ответила она. – Подумаешь – какое-то анонимное предупреждение из-за того, что мы занялись делом Синклер.
– Не хочу нагнетать страсти, но и излишняя беспечность сейчас недопустима. – Его зеленые глаза потемнели.
– Весьма признательна за прочные засовы, но устанавливать охранную сигнализацию пока не готова. Незачем без крайней необходимости пугать маму. Я всего лишь хочу узнать, кто подбросил эту коробку и почему. Пока мы не можем сказать с уверенностью, что это вызвано новым расследованием дела Синклер.
– То, что это связано с делом Синклер, достаточно правдоподобное предположение. А о коробке ничего больше узнать не удалось. Расспросили всех. Но никто не видел, как ее подбросили. На ней нет ни отпечатков пальцев, ни почтовых марок. – Он замолчал, протянул руку и коснулся пряди ее волос на плече. – Очень не хочу, чтобы с тобой или твоей семьей случилась неприятность. – Он нахмурился, убрал руку и шагнул назад. – Увидимся утром.
Оливия стояла и смотрела, как он сел в машину и уехал. Короткое прикосновение к ее волосам тронуло Оливию так же сильно, как забота об их безопасности.
Она повернулась, чтобы войти обратно в дом. Дэниел несколько лет был в Лост-Бей помощником шерифа и встревожился за них. Не преуменьшала ли она угрозы ей… и ее близким?
Это просто дурацкая шутка, а подбросил записку трус, твердила она себе. Ей захотелось, чтобы ее командировка поскорее закончилась.
Но она горела желанием расследовать убийство Шелли и разоблачить нечистых на руку полицейских. А сильнее всего жаждала увидеть Дэниела и Лили вместе.
К счастью, он не стал спрашивать о ее замужестве и беременности. Ему и в голову не пришло, что он может быть отцом Лили.
И по-прежнему у нее на душе кошки скребли. Не только рассудком, а шестым чувством она ощущала исходящую непонятно откуда угрозу.
Глава 5
– Как насчет того, чтобы пообедать «У Джимми»? – спросил Дэниел у Оливии на следующий день. Он знал, что она все утро просматривала старые дела, искала неувязки и проверяла составленные Уокером отчеты.
Дэниел сидел в небольшой комнатке. В ней обосновалась опергруппа, занимающаяся делом Шелли Синклер. Если подброшенная собачка и записка имели к нему отношение, отыскать преступника следовало как можно скорее.
– Его убить мало, – бросила Оливия, как только они сели в машину и поехали в бистро Джимми.
– Смею предположить, речь идет об Уокере.
– Черт ногу сломит в делах, которые он вел. – Она сокрушенно вздохнула, подавляя раздражение. – Перескакивает с пятого на десятое, многих листов явно недостает. А что нового у вашей опергруппы?
– Ничего. Деррик и Вес опросили всех знакомых Шелли, но ничего нового не узнали. Джош поговорил с жителями окрестных домов, но никто из них не видел коробки у входа в полицейский участок. Я зачем предложил пообедать «У Джимми»? Неплохо бы тебе познакомиться с городом, и там мы можем встретить кое-кого из подозреваемых.
– Заодно покажем тому гаденышу, что я не пошла на попятную. А то прислал мне распотрошенную собачонку, чтобы напугать. Как бы не так. – Голос ее звучал решительно и твердо. От вчерашней растерянности не осталось и следа.
Стоило ему задуматься об этом, как он вспомнил и чудное прикосновение своих пальцев к ее волосам.
Он припарковался на свободном месте позади бистро, они вышли из машины и направились к входу.
Их встретил Джимми Тамбор, лучший друг Бо.
– Шериф Брэдфорд, приятно познакомиться с вами лично, – сказал он. – Бо вас похвалил. И правда, давно надо поставить точку в этом деле.
– Есть такое намерение, – ответила Оливия.
– Как видите, посетителей у нас много, но для вас мы найдем уютный закуток. – Джимми взял два меню со столика официанток.
– Отдельный закуток нам очень даже подойдет, – сказал Дэниел. Скрытый от посторонних глаз уголок его более чем устраивал.
– Тогда пойдемте со мной. – Джимми провел их к нише в конце зала.
Едва он ушел, Дэниел увидел направлявшихся к ним действующего мэра Фрэнка Кина, городского советника Нейла Сэмпсона и владельца луна-парка Рода Никсона.
– А вот и гости, – сказал он Оливии, которая выпрямилась на стуле.
– Шериф, рад вас видеть, – сказал Фрэнк. – Хочу представить вам двух влиятельных у нас людей. Муниципальный советник Нейл Сэмпсон стал моей правой рукой после того, как я снова занял этот пост, а Род Никсон ведает луна-парком, который строится на холме рядом с Лост-Бей.
Оливия с каждым поздоровалась и немного поговорила.
– Так как продвигается расследование дела Синклер? – поинтересовался Нейл. – Упрячете за решетку негодяя?
– Очень этого хочу, – заверила Оливия.
– Надеюсь, что это произойдет до открытия нашего луна-парка, – предположил Род. – Мы выбрали тему пиратства, но не хочется, чтобы посетители обсуждали нераскрытое убийство молодой женщины.
– Вместе с луна-парком мы хотим использовать подземный ход, – вступил в разговор Нейл. – Будем проводить экскурсии по пиратскому туннелю… Конечно, добавим кое-какие спецэффекты, чтобы попугать туристов. И крайне желательно поставить последнюю точку в деле об убийстве Шелли. Слишком все это затянулось.
– Мы прорабатываем несколько версий, – бросил Дэниел. К ним подошла официантка. – А сейчас, если позволите, мы хотели бы пообедать.
Мужчины удалились. Оливия с Дэниелом сделали заказ, а потом она вопросительно на него посмотрела:
– О’кей, ну-ка скажи, кто из них тебе не нравится?
Он удивленно на нее посмотрел:
– Что? Ты научилась читать мои мысли?
Она усмехнулась:
– По твоим интонациям и выражению лица кое-что понимаю.
– Это меня слегка пугает. – Он чуть улыбнулся и сразу посерьезнел. – Я не большой поклонник Нейла Сэмпсона. Многовато в нем высокомерия, к тому же он полагает, будто все женщины от него без ума.
– Выглядит миловидно.
– Самодовольный осел. – К удивлению Дэниела, его кольнула ревность.
Подошла официантка, и они замолчали. Оливия заказала палочки моцареллы и салат «Кобб» с сыром и авокадо. Дэниел предпочел мясной сэндвич и картофель фри.
– Хм. Надо будет взять что-то такое домой, немножко нас всех побаловать, – заметила Оливия минуту спустя. – Лили за уши не оттащить от палочек моцареллы.
– Маленькая чаровница, и мама у нее очень симпатичная. Приятно было с вами общаться.
– Взаимно. – Она взяла еще одну палочку моцареллы. – А теперь давай подумаем, кого нам еще надо опросить в связи с делом Шелли.
Меньше всего Оливии хотелось обсуждать визит Дэниела к ним домой накануне. Лили щебетала о Помощнике, пока не заснула, и даже Роуз прониклась к нему симпатией.
Не стоило ему больше к ним приезжать. Оливия не хотела видеть вместе дочь и отца. У нее щемило сердце, и эта боль вряд ли скоро пройдет.
– Пожалуй, стоит навестить Эрика Баптисте. Он подружился с Шелли незадолго до ее гибели. Если она и правда хотела уехать из города, то с Эриком ей было по пути. У него ученая степень по ботанике, и он мог легко найти работу преподавателем где угодно.
– Надо побеседовать и с Маком Синклером. Невероятно, чтобы брат убил сестру, но такие случаи бывают, сам знаешь.
– Саванна проговорилась Джошу, что подозревала Мака, как ей ни прискорбно было так думать. Очевидно, Мак ненавидел Бо и не хотел, чтобы Шелли была с ним. Саванна предположила, что Мак подкараулил тем вечером Шелли, затем они поругались из-за Бо, а Мак взъярился и придушил Шелли.
Оливия подцепила вилкой салат и задумалась.
– Это объясняет пропажу обручального кольца. Даже после ее смерти Мак мог снять его как знак привязанности Шелли к Бо.
– Звучит ужасно. – Дэниел откусил сэндвич и запил его чаем. – Так с кем мы поговорим после обеда? Эрика найти легче всего, наверняка торчит у себя в аптеке.
– Тогда поедем к нему. А с Маком поговорим завтра.
– Хороший план.
Они замолчали и продолжили обедать. Оливия посматривала на посетителей, словно один из них мог оказаться убийцей.
Подозреваемых было предостаточно, но серьезных улик против кого-либо из них не было. Поэтому реальным преступником мог оказаться совсем другой человек. Как ни досадно, пока все строилось на гипотезах и предположениях.
Прошло только два дня, напоминала она себе. Слишком мало для достижения результата. Она взглянула на Дэниела, который тоже за едой поглядывал на обедающих за соседними столиками.
Едва взглянув на него, она всякий раз вспоминала ту страстную ночь, и ей жгуче хотелось повторения. От несбыточности этих мечтаний она расстраивалась столь же сильно, как от зашедшего в тупик расследования.
После обеда они поехали в аптеку и магазин подарков Мамы Баптисте. Едва они вошли, в нос Оливии ударил запах лекарственных трав, а ее внимание привлекли висящие у потолка диковинные растения с причудливыми корнями.
Их встретила крупная седоватая брюнетка. Ярко-розовая блузка Мамы Баптисте, какие носят жены фермеров, и длинная цветастая юбка придавали ей простецкий вид.
Она тепло улыбнулась, а Дэниел представил женщин друг другу.
– Знаете, это один из моих любимых помощников шерифа, – сказала Мама и улыбнулась.
– Она так говорит о каждом из нас, – саркастически заметил Дэниел. – Сейчас узнает о цели нашего визита, и я сразу перестану быть ее любимчиком. Нам нужно поговорить с Эриком.
Улыбка Мамы Баптисте тут же погасла.
– А в чем дело? – Она посмотрела на Оливию. – Как только в нашем городе что-то случится, сразу идут к моему мальчику. Так нечестно. Он занимается своим бизнесом, и лишние неприятности ему не нужны.
– Мы просто хотим связать концы с концами, – заметила Оливия.
Мама тяжело вздохнула и показала на дверь в глубине аптеки:
– Он в кладовой.
Там Оливия поняла, что Мама продавала не только снадобья из лекарственных трав и корней. Она торговала и разными шаманскими штучками, посудой, пиратскими шляпами и пластиковыми мечами. Туристам здесь было чем поживиться.
Эрик Баптисте оказался кареглазым брюнетом лет тридцати. Чем-то похожий на городского повесу, он озорно им подмигнул и спросил:
– Ну, что теперь?
– Я шериф Брэдфорд, – представилась Оливия. – Вы наверняка слышали, что мы возобновили расследование убийства Шелли Синклер. И хотим с вами побеседовать.
Эрик пригладил свои густые космы:
– Значит ли это, что мне надо проехать с вами в участок?
– Вполне можем пообщаться и здесь, – ответила Оливия. Она давно поняла, что разговорить человека легче в привычной для него обстановке.
Эрик пожал плечами:
– Как вам угодно. – Он взял два прислоненных к стене раскладных стула, установил их рядом и жестом предложил гостям сесть. Сам он пристроился на большом ящике.
Оливия села и достала из сумки блокнот с ручкой. Дэниел тоже сел и подвинулся к стене, словно чтобы не мешать беседе. Оливии и карты в руки. Никакой предвзятости по отношению к Эрику у нее не было.
– Я прочитала, где вы были в день убийства Шелли. Знаю, что вы находились у себя дома, один, и ваше местонахождение никто подтвердить не может.
Глаза Эрика сузились.
– Если бы знал, что тем вечером Шелли убьют, обзавелся бы надежным алиби и провел ночь не один.
Оливия выпрямилась на стуле, недовольная его сарказмом.
– Недавно выяснилось, что незадолго до гибели Шелли вы с ней подружились. – Она внимательно посмотрела на Эрика и заметила тень печали на его лице. Однако оно тут же стало непроницаемым.
– Да, мы подружились, – согласился он. – Когда она дежурила в ночь в «Пиратской» гостинице, я иногда ее там навещал. Между нами ничего такого не было. Просто дружили, только и всего.
– Она никогда не предлагала вам уехать вместе в какой-нибудь крупный, богатый возможностями город?
– Она подумывала о переезде, но это были просто разговоры, и меня она с собой не приглашала. Да я и не хотел никогда покидать Лост-Бей. Моя мать осталась бы здесь одна, а она уже далеко не молода. – Его глаза потеплели, и от прежнего сарказма не осталось и следа. – У меня не много друзей, и я с удовольствием проводил время в компании Шелли. Никогда бы не причинил ей боль. И у меня не было никаких причин ее убивать.
– А Шелли знала о подземных ходах? – спросил Дэниел.
– Вряд ли. Если бы знала, наверное, упомянула их в разговоре со мной.
– Вы не догадываетесь, кто убил Шелли? – спросила Оливия.
Эрик покачал головой, а глаза его снова недобро потемнели.
– Нет, к сожалению, не знаю. В этом городе люди колючие, а Шелли была доброй и вообще очень хорошей. – Он встал. – А теперь, если мы закончили, мне надо работать.
Оливия и Дэниел тоже встали.
– Спасибо за то, что уделили нам время, Эрик, – сказала Оливия. – Пожалуйста, дайте мне знать, если вспомните что-то полезное для расследования.
Эрик грустно улыбнулся:
– Я два года над этим размышлял. Если бы знал что-то ценное, давно бы рассказал. Она заслуживает, чтобы правосудие свершилось.
Оливия задала еще пару вопросов, но ничего существенного Эрик не сказал.
– Что ты об этом думаешь? – спросил Дэниел на обратном пути.
– Не уверена… Но, скорее всего, он говорит правду. Хотя их с Шелли дружба могла перерасти в нечто большее. Очень уж он переживает ее гибель.
– Шелли многим жаловалась, что попала в сложную ситуацию, правда в детали не вдавалась. Может, влюбилась в двух мужчин сразу, в Бо и Эрика.
– Даже если так, на след убийцы это нас не выведет. Эрик вряд ли признается, что у них с Шелли была не просто дружба. – Она не могла скрыть разочарования.
– Надо подумать, – произнес Дэниел чуть мягче, но все же с решительными нотками в голосе.
Небо заволакивали облака, пахло дождем, который обещали с утра синоптики. И на душе у Оливии тоже было пасмурно. Она предполагала, что Эрик начнет вилять, как-то проговорится, выдаст себя, но этого не случилось.
Остаток дня она изучала личные дела своих подчиненных, а Дэниелу и другим членам их небольшой опергруппы оставалось только сожалеть, как мало им удалось сделать.
Оливия долго не могла сосредоточиться. Расследование дела Шелли застопорилось. Оставалось лишь надеяться, что свет на него прольют беседы с другими подозреваемыми.
Она проводила много времени с Дэниелом, и это тоже выбивало ее из колеи. Ей хотелось забыть об осторожности и лечь с ним в постель. Она чувствовала, что он не просто хочет ее, а страстно желает. Видела это по его глазам, по жару, который охватывал их обоих.
Но меньше всего она нуждалась в еще одной ночи с мужчиной, который ни к каким серьезным отношениям не стремился. К тому же такой безрассудный поступок сильно подорвал бы ее авторитет среди подчиненных.
Она мрачно перебирала личные дела в поисках того, кто не соответствовал своей должности и мог быть связан с криминалом.
В седьмом часу вечера она подняла голову, взглянула в окно и с удивлением увидела свинцовые тучи. Казалось, наступили вечерние сумерки.
Оливия отложила в сторону папки с делами, взяла сумку, надеясь вернуться домой, пока нет дождя. Когда она вышла из кабинета, Дэниел сидел за своим столом.
– Закончила работу? – спросил он.
– Хочу заглянуть к Джимми и заказать палочек моцареллы для Лили. А потом поеду домой.
– Я тоже собираюсь заканчивать. А Джош и остальные ребята из дневной смены только что уехали.
– Тогда увидимся утром.
Она направилась к выходу. Никакой работы с собой не взяла. Просто не хотела думать вечером об этом убийстве и о Дэниеле.
Лили будет пищать от восторга, если ей подарить чуть больше внимания и тепла. А Оливия собиралась посвятить вечер дочери и матери.
Она вышла во двор. Пахло дождем. На автостоянку опустились сумерки, а на улице уже горели фонари, несмотря на самое начало вечера.
Ее машина стояла с краю. Обычно Оливия старалась оставить место у полицейского участка для своих помощников. Она прибавила шагу, чтобы поскорее заехать к Джимми и потом добраться до дому.
Она поравнялась с задним бампером своей машины и почувствовала рядом какое-то движение. Услышала быстрые шаги, но не успела обернуться, как что-то ударило ее по голове.
Взрыв боли… сноп искр перед глазами, и она без сознания упала на землю.
Глава 6
– Наконец-то Саванна приготовит для тебя домашний ужин, – сказал Дэниел Джошу, когда они выходили из участка. – А я согрею что-нибудь в микроволновке и постараюсь вообразить, что это тоже приготовлено дома.
– Такова уж доля убежденного холостяка, – усмехнулся Джош.
Дэниел вспомнил ужин с Оливией, ее мать и дочь. Сидеть за одним столом с ними было намного приятнее, хотя этот визит слегка выбил его из колеи. До того он не осознавал, какими пресными и скучными были его вечера. И теперь не знал даже, что его потрясло сильнее – приготовленные Роуз кушанья или вся их замечательная компания.
Увидев неподалеку машину Оливии, он нахмурился. Она вышла из здания парой минут раньше, но все равно должна была уже уехать.
– Похоже, у шерифа Брэдфорд что-то с машиной, – сказал он Джошу. – Иначе ее не было бы на стоянке.
– Пойдем посмотрим? – предложил Джош.
Дэниел порадовался, что из свинцовых туч над их головой падали только первые капли. Они с Джошем зашагали к машине Оливии. Через несколько секунд он одновременно услышал ее стон и увидел, что она лежит в неестественной позе у заднего бампера.
– Оливия! – С колотящимся сердцем Дэниел бросился к ней.
Когда они с Джошем подбежали, она уже села, хотя, судя по всему, у нее все еще кружилась голова.
Дэниел опустился на корточки:
– Что случилось? Ты упала?
– Нет… нет. Меня чем-то ударили. – Она подняла руку к макушке головы, а когда опустила, ее ладонь была в крови.
От этого зрелища сердце Дэниела заколотилось вдвое чаще.
– Сейчас позову несколько человек, чтобы они прочесали окрестности! – воскликнул Джош, повернулся и побежал к полицейскому участку.
Дэниел вытащил револьвер, но остался рядом с ней.
– Надо отвезти тебя в больницу, – требовательно сказал он.
– В этом нет необходимости. Все хорошо. Я только на минуту потеряла сознание. Меня не тошнит, все ясно вижу и понимаю. Побаливает голова, но вообще чувствую себя нормально.
– Ты уверена? – Дэниел смотрел на нее, но и поглядывал на темную автостоянку. Револьвер он держал наготове, чтобы отразить нападение с любой стороны.
– Правда, все в порядке.
В этот момент из участка выскочили полдюжины человек, с револьверами в руках и готовые защитить свою начальницу.
– Разделитесь и осмотрите все вокруг, – распорядился Дэниел, пока Оливия вставала.
Он взял ее под руку и отвел к патрульной машине. Открыл дверцу со стороны пассажира и усадил на сиденье. Оливия не возражала, и ее покорность еще сильнее его встревожила.
– Ты не разглядела, кто это был? – спросил он.
– Нет. Только слышала шаги перед этим ударом. Обернуться я все равно бы не успела. – Она еще раз коснулась рукой головы и поморщилась.
В освещенном салоне машины он увидел, какая она бледная. Дэниелу хотелось растерзать ее обидчика, кто бы им ни был. А полицейские с фонариками в это время осматривали стоянку и улицу рядом.
Оливия посмотрела на свою руку в крови.
– В таком виде мне нельзя ехать домой. Мама и Лили перепугаются.
– Ты уверена, что тебе не надо в больницу? – обеспокоенно спросил Дэниел.
– Нет, врач мне не нужен, – твердо ответила она. – Слава богу, голова у меня крепкая.
– Можем поехать ко мне, чтобы помыться, – предложил Дэниел, проигнорировав ее шутку. Ничего смешного он во всем этом не видел. – Действительно, незачем тебе здесь оставаться. – Он показал жестом на полицейских вокруг. – Джош проследит, чтобы все вокруг хорошенько осмотрели. – Ему хотелось поскорее увезти ее в безопасное место.
Оливия с облегчением откинулась на спинку сиденья, как будто сложив с себя обязанности шерифа и передав их помощнику.
Дэниел засунул револьвер обратно в кобуру и подошел к Джошу:
– Проследишь здесь за всем? Я хочу на время увезти ее отсюда к себе домой.
Даже в сумерках было видно, что Джош настроен решительно.
– Только сумасшедший решится атаковать полицейский участок. – Он бросил взгляд на своих товарищей и кивнул. – Обследуем каждый дюйм на стоянке и поблизости. Может, найдутся какие-то улики.
– Знаю, что могу на тебя положиться.
– Как всегда. Давай увози ее скорее. Если найдем что-то, я тебе позвоню.
– Спасибо. – Дэниел вернулся к патрульной машине, зная, что Джош все сделает как надо. Когда он подошел, Оливия сидела внутри.
Дэниел тоже сел в машину, взялся за руль и испытующе на нее посмотрел:
– Последний раз прошу: давай поедем в больницу, чтобы врач осмотрел твою голову.
– А я последний раз отвечаю. Меня ударили, голова побаливает, но врач мне не нужен. Поверь, будь на то необходимость, я бы сама попросила тебя отвезти меня в больницу.
– Тогда поехали ко мне. – И он включил зажигание.
В пути она молчала, и Дэниел то и дело на нее поглядывал, проверяя, действительно ли с ней все в порядке.
Не скоро он забудет, как она лежала на земле. Его сердце все еще не вернулось к нормальному ритму. Коробка с собачкой правда оказалась серьезной угрозой, которую они недооценили. Черт возьми, надо было ему действовать расторопнее, и тогда ничего бы не случилось.
Кровь на ее ладони после прикосновения к макушке головы лишь подчеркивала, что ей повезло. Все могло кончиться гораздо хуже, ее жизни угрожала реальная опасность.
Дэниел кипел от ярости и все крепче сжимал руль. Неужели это убийца Шелли испугался нового расследования? Или, что еще хуже, один из помощников шерифа встревожился, что его выведут на чистую воду?
Дэниел твердо знал только одно. Он сделает все возможное, чтобы оградить ее от таких неприятностей. Когда они подъехали к его дому, он поставил машину в гараж и закрыл за ними ворота.
Он вышел из машины, обогнул ее и помог выбраться Оливии. Она все еще не пришла в себя, поэтому он взял ее под руку и помог зайти в дом. Провел в ванную. Усадил на табурет, а сам достал из бельевого шкафа пакет первой помощи. Надорвал его с края и взял пузырек с перекисью водорода и ватный тампон.
– Хочу осмотреть твою рану. Она немного кровоточит, и, может, тебе нужно наложить швы.
– Из ран на голове всегда сильно идет кровь. – Оливия закрыла глаза. – Так что приступай, доктор Дэниел.
Его согрели теплые нотки ее голоса, но огорчили постанывания, когда он раздвигал ее густые волосы и осматривал рану.
Пока он вытирал тампоном с перекисью водорода засохшую кровь, она сидела спокойно и не издала ни звука.
– Есть две новости – хорошая и плохая, – сказал он. – Хорошая в том, что рана небольшая. А плохая новость – у тебя шишка размером с птичье яйцо.
– По крайней мере, это яйцо птицы, а не динозавра.
От близости ее теплого тела его бросало в жар. Он с трудом держал себя в руках. На нее только что напали, а он сам словно подвергся ее чувственной атаке.
Дэниел отстранился от нее, а она чуть приоткрыла глаза и встала.
– Спасибо за помощь, – поблагодарила Оливия, когда он запихивал в шкафчик пакет первой помощи.
– Для доктора Дэниела – на пять минут дел. Как насчет стакана пива? – спросил он, когда они шли из ванной через гостиную на кухню.
– А нет чего-нибудь покрепче? – Она села на стул у кухонного стола.
– Есть бурбон, – слегка удивился он. – Только стоит ли? Знаешь, по-моему, и для пива сейчас не лучшее время.
– Чуть-чуть бурбона будет очень кстати.
Он достал из шкафчика бутылку виски, взял две рюмки и тоже сел за стол. Налил в каждую рюмку на дюйм ароматного бурбона, и она опустошила свою одним глотком. И жестом попросила налить еще. После секундного колебания он так и сделал.
Она обхватила пальцами рюмку и смачно вдохнула пьянящий запах. Лицо ее оставалось бледным, и сильнее всего на свете Дэниелу хотелось обнять ее и заверить, что все будет хорошо.
Но пообещать ей этого он не мог. Нападавшего не поймали, и непонятно было, хотел ли преступник ее убить или только напугать.
– Я определенно кому-то встала поперек дороги, – наконец промолвила она.
Дэниел ободряюще улыбнулся:
– Вряд ли у кого-то зуб на тебя лично. Почти уверен, причина в расследовании убийства Шелли.
– Или кого-то задел мой интерес к личным делам сотрудников полиции.
– Тоже об этом подумал. Знаю, что ты присматриваешься к Рэю Макклюру и Рэнди Фаулеру. Рэй уехал домой на полчаса раньше тебя. А Рэнди выходит в ночную смену, так что неизвестно, где он был во время нападения на тебя. – Дэниел глотнул виски. – Мы постараемся выяснить, чем они занимались в те минуты, когда ты шла к своей машине. – Он снова пригубил бурбона. – Ты еще кого-нибудь из наших подозреваешь?
Она покачала головой и тоже глотнула:
– Малколма Апплтона. – Дэниел вскинул брови, а она продолжила: – Он недавно купил дорогой спортивный автомобиль и переехал в большой дом. Надо бы это проверить.
– Значит, проверим и его алиби. – Дэниела удивило и разочаровало, что в их таком небольшом коллективе три человека оказались под подозрением. Только присутствие среди них Рэя не стало для него сюрпризом. Они с Треем Уокером неплохо ладили. Но косвенные улики против Рэнди Фаулера и Малколма Апплтона его удивили. Он и подумать не мог, что они в чем-то замешаны, например в перевозке наркотиков.
Когда Оливия допила вторую рюмку, телефон Дэниела зазвонил, а на дисплее высветилось имя Джоша. От услышанных новостей Дэниел похолодел.
– Упакуйте, навесьте бирку и положите в кладовую для вещественных улик. Я осмотрю его завтра, – сказал он Джошу.
– Что надо упаковать и снабдить биркой? – спросила Оливия, когда Дэниел закончил разговор по телефону.
Ее глаза слегка расширились и потемнели, как никогда раньше. Она напряглась, словно в ожидании дурных вестей. К сожалению для Дэниела, неприятную новость суждено было сообщить ему.
– Недалеко от места, где тебя ударили, найдена важная улика.
Она подалась вперед:
– Что за улика?
– Нож. Возможно, нападавший хотел оглушить тебя, а потом заколоть. Но тут появились мы с Джошем и помешали его планам.
Нож. Слова Дэниела с трудом входили в ее перегруженный мозг.
Оливии захотелось еще выпить, хотя после двух рюмок ее сознание уже окутал легкий туман. Но лучше уж опьянение, чем леденящий жилы ужас.
– Значит, это было не просто нападение, а покушение на убийство, – заключила она. – Слава богу, вы с Джошем появились вовремя. Еще три-четыре минуты, и могли найти меня мертвой.
Дэниел потянулся через стол и взял ее за руку. В любое другое время это прикосновение вызвало бы ее неудовольствие. Однако сейчас его теплые пальцы согревали и помогали унять охвативший ее холодный озноб.
– Ничего с тобой не случится. Я этого не допущу, – заверил он, а его зеленые глаза недобро сузились. – Мы недооценили угрозу, когда получили ту коробку с запиской и игрушечной собачкой. А теперь поняли, насколько все серьезно. И я сделаю все возможное, чтобы ничего подобного больше не было.
Она наконец высвободила ладонь и убрала руку. Глотнула обжигающего бурбона и задумчиво посмотрела на Дэниела:
– Никак не возьму в толк, зачем кому-то понадобилась моя гибель. Любой новый шериф вплотную займется убийством Шелли и продолжит внутреннее расследование.
Дэниел пожал плечами:
– Случись что с тобой – это дело стало бы первым на очереди. Может, преступник хотел таким образом выиграть время.
– Время для чего? Чтобы скрыться? Кто бы ни убил Шелли, в его распоряжении было два года. Замести следы? Но мы пока не нашли ни одной зацепки, чтобы идти дальше, – сокрушенно произнесла она.
Оливия глотнула еще бурбона и осознала, что туман в ее голове заметно сгустился.
– Черт побери, сегодня вечером мне домой нельзя. Рана на голове, да и опьянела изрядно.
– Тогда можешь остаться здесь, – без колебаний предложил он. – У меня есть еще одна комната, а ты позвонишь матери и скажешь, что тебе пришлось остаться на ночное дежурство.
Но в его уговорах она услышала и другое: как тепло и спокойно ей будет в его объятиях. Однако она не настолько опьянела, чтобы вновь наступить на те же грабли.
– Ты правда так думаешь? – спросила она.
– Честно говоря, лучше тебе остаться здесь. Мне так будет спокойнее. Тебе нанесли травму, и показываться в таком виде перед матерью и дочкой не стоит.
Она кивнула, взяла сумку и достала из нее сотовый телефон. Позвонила домой и сказала, что будет работать всю ночь, а вернется только утром.
Закончив разговор, она посмотрела на телефон, а затем на Дэниела:
– Собиралась вечером угостить Лили палочками моцареллы.
– Это мы устроим, – пообещал Дэниел таким проникновенным и нежным голосом, что ей захотелось ткнуться лбом ему в плечо и довериться любым его заботам.
Он взял свой мобильник, позвонил в бистро Джимми и заказал две порции моцареллы с доставкой прямо на дом Лили и Роуз.
– У Джимми есть тинейджер, развозит по вечерам заказы клиентам.
Оливия снова взяла телефон:
– Напишу маме, а она скажет Лили, что в мое отсутствие ее вечером ждет сюрприз. – Оливия отправила эсэмэску и положила телефон обратно в сумку. – Давай поговорим о чем-нибудь другом, а не об этом нападении и убийстве. – У нее болела голова, но спать пока не хотелось.
– О чем ты хочешь поговорить?
– Даже не знаю… расскажи мне о своей семье. Твои родители еще живы?
– Да, живы, но отношений с ними не поддерживаю. После того как мне исполнилось восемнадцать лет, мы почти не общались. – В его голосе ясно слышались нотки обиды.
– Почему? – удивилась она.
Он допил вторую рюмку бурбона и откинулся на спинку стула.
– Мои родители развелись, когда мне было тринадцать, – безрадостным голосом промолвил он. – Следующие пять лет они старались причинить друг другу боль, а меня сделали орудием своей войны. Это было непорядочно, постыдно, и я поклялся, что никогда не женюсь. Ведь детям, если у их родителей что-то не заладится, суждено быть пешками в их играх. – Его глаза налились темной зеленью. – Когда они устали портить друг другу жизнь, я уже не испытывал симпатии ни к ним, ни к самому себе.
– А где они сейчас?
– Отец вроде живет в Калифорнии, а мать во Флориде. После моего совершеннолетия ни один из них пальцем о палец не ударил, чтобы мне помочь, и я окончательно потерял к ним уважение.
– Очень жаль. – Оливия не представляла, как можно расти и взрослеть при таких родителях. Однако это объясняло, почему он сделался убежденным холостяком и таким оставался.
– А как все сложилось у тебя? Знаю, что твоего отца уже нет, но в детстве все складывалось хорошо? – спросил он, и его глаза чуть посветлели.
– У нас была замечательная семья. Мои родители любили меня, во всем помогали и даже немного избаловали. День ухода моего отца стал худшим в моей жизни. Субботним утром он жарил на кухне блины и вдруг упал. Обширный инфаркт. Он умер до того, как приехала «скорая». – Она провела пальцем по ободку своей рюмки. – Мы с мамой были в отчаянии, и с тех пор она еще больше обо мне заботится.
– Верно, ненавидит твою работу.
Оливия улыбнулась, и от этого легкого движения губ у нее снова заболела голова.
– Ненавидит, но знает, что кроме службы у меня есть и другие интересы. Мама такая же наивная, как Лили. Верит в человеческую доброту, и это придает ей особое очарование. А я стараюсь не распространяться о том, чем занимаюсь.
Ее монолог оказался слишком длинным, и она устало посмотрела на окно. По стеклу уже бежали дождевые капли. После всех недавних перипетий и двух рюмок виски на нее вдруг навалилась усталость.
– А нельзя мне пройти в ту свободную комнату прямо сейчас?
Дэниел вскочил со стула и молниеносно подошел к ней. Взял под руку, помог встать и проводил по коридору в гостевую спальню, отделанную в темно-голубых тонах. Казалось, он слишком долго держал ее за локоть, ведя по своему дому. Его прикосновение согревало ее, и она не чувствовала себя такой одинокой и беззащитной.
Он отпустил ее руку, а Оливия стояла в дверях, пока он опускал шторы и стелил постель.
– Садись. – Он показал жестом на кровать. Оливия устало повиновалась. – Пойду принесу тебе футболку. Можешь ее надеть перед сном. – И он вышел из спальни.
Ей хотелось свернуться в клубочек и зарыться под одеяло. Несмотря на смертельную усталость и тупую боль в голове, она не могла унять тревожных мыслей. Пробыла в городе чуть больше недели, а ей уже прислали угрожающую посылку с распотрошенной игрушкой и запиской, а затем пытались убить.
Стоило Джошу и Дэниелу выйти из участка минутой позже, и она, без всякого сомнения, была бы уже мертва. Преступник убил бы ее тем ножом.
Но кто стоял за этим нападением? Может, один из тех, кого она недавно опрашивала? Или собиралась опросить? Или испугавшийся разоблачения полицейский?
Дэниел принес футболку.
– Спасибо, – поблагодарила она.
– Гостевая ванная наискосок по коридору. Там есть все необходимое, но если еще что-то понадобится, дай мне знать.
– Не знаю, как благодарить тебя за все, что ты для меня делаешь.
Он чуть улыбнулся:
– Пустяки. А теперь ложись. Утром почувствуешь себя лучше, а к тому времени наши ребята могут найти ответы на кое-какие вопросы.
Он вышел из спальни. Оливия заставила себя подняться с кровати и пройти в ванную. Так или иначе, из-за свежей раны и головокружения принять душ она все равно не могла.
Она нашла чистую губку, вытерла лицо и шею. От теплой мыльной воды почти растаял гнетущий ледок, остававшийся внутри ее после падения на землю автостоянки и осознания того, что произошло.
Оливия сняла свою одежду и натянула футболку, пахнущую освежающим кондиционером для белья и, чуть-чуть, одеколоном Дэниела.
Юркнув из ванной в спальню, она услышала, что Дэниел говорит с кем-то по телефону. Но в эти минуты ей было не до того, с кем и о чем он беседует. Она еще не пришла в себя, а утро вечера мудренее, тогда они все и обсудят.
Она повесила свою одежду на спинку стула, положила револьвер в тумбочку, чтобы в случае чего быстро его достать, и выключила свет. Она нырнула под одеяло на чистые белые простыни и мурлыкнула от удовольствия. После жестковатого матраца у нее дома постель в спальне Дэниела казалась ей волшебно уютной.
В дверь легонько постучали, и вошел Дэниел.
– Устроилась? – спросил он, подойдя к кровати. Просачивающийся из коридора свет помогал ей увидеть его такое симпатичное лицо.
– Жду, что вот-вот прилетит Морфей и примет меня в свои объятия. Есть новости? Вроде ты несколько минут назад говорил по телефону.
– Позвонил Джошу, узнать, как дела. Пока ничего нового. Не надо тебе сейчас об этом думать. – Он подтянул простыню к ее шее.
Оливии давно никто не поправлял так постель, и сейчас забота Дэниела особенно ее тронула.
– Если считать по десятибалльной системе и десяткой оценивать самый худший день моей жизни, то сегодня тянет на полновесные двенадцать баллов.
Дэниел убрал прядь волос с ее лица, а затем, к удивлению Оливии, наклонился и нежно поцеловал ее в лоб.
– Поспи немного. Клянусь сделать все возможное и невозможное, чтобы больше в Лост-Бей с тобой ничего не случилось.
Дэниел повернулся и вышел из спальни, очевидно не ожидая ее ответа. Она и не могла что-то сказать, потому что после прикосновения его губ у нее комок застрял в горле.
За ней охотился убийца, и кому-то из полицейских она встала поперек дороги, но в этот момент ее беспокоило другое. Она все сильнее влюблялась в мужчину, которого Лили звала Помощником. И это не на шутку ее пугало.
Глава 7
В начале восьмого утра Дэниел услышал, что в ванной льется вода. Оливия встала. Сам он проснулся, принял душ и оделся часом раньше. Сидел, прихлебывая кофе, и перебирал в голове алиби, которые нужно было проверить после нападения на Оливию. А еще ему не терпелось поехать на службу и увидеть найденный у стоянки нож.
Он специально попросил Джоша, чтобы нож никто не трогал. Лишние отпечатки пальцев только помешали бы расследованию, к тому же эта вещественная улика могла подсказать и что-то еще.
Дэниел подготовил список опрошенных в связи с убийством Шелли людей и тех, с кем предстояло поговорить. Другие члены их опергруппы работали с ее знакомыми. Прежде всего их интересовали ее подруги, с которыми она много общалась незадолго до гибели.
Они же с Оливией решили поговорить с главными подозреваемыми, но пока не успели встретиться ни с кем, кроме Эрика Баптисте.
События развивались слишком быстро, и дело приняло неожиданный оборот. Важнее всего теперь было разобраться с нападением на Оливию.
Он глотнул кофе, и обжигающая жидкость разгорячила его еще сильнее. После нападения на Оливию и попытки ее убийства он кипел от ярости.
Дэниел оторвался от своих бумаг, когда она появилась в дверях кухни. К счастью, Оливия посвежела, выглядела отдохнувшей и сосредоточенной.
– Доброе утро, – поздоровался он. – Как спалось?
– Словно в детстве. – Она подошла к стойке у стены, налила себе чашку кофе и села рядом с ним.
– Ты очень занят? – Она кивком показала на бумаги перед ним.
– Переписывал нужные имена и свои соображения.
– Выяснилось что-то еще, пока я спала? – Она глотнула кофе.
– Ничего, кроме косвенных улик и подозрений. Но у меня созрел новый план.
Оливия подняла брови:
– Новый план? Звучит интересно.
Дэниел грустно улыбнулся:
– Посмотрим, каким интересным он тебе покажется после. Заключается он в том, что с этого момента я всегда буду находиться рядом с тобой. То есть каждый день буду сопровождать тебя по пути в участок и обратно, не выпуская из виду. До того момента, как ты окажешься в безопасности у себя дома. – Он достал из-под своих бумаг визитку. – А вот и вторая часть моего плана. Это визитка Бака Ранье. Хочу, чтобы ты сегодня же установила у себя дома охранную сигнализацию. Сошлись на обычную в Лост-Бей практику. Скажи матери, что дома шерифов у нас всегда так оборудуются.
Она взяла визитку, посмотрела на нее и кивнула:
– О’кей, считай, что все сделано.
Раз она так легко согласилась, значит, напугана, решил он, только старательно это скрывает.
– Сейчас поеду домой и сразу позвоню в эту фирму. Надеюсь, они установят сигнализацию сегодня утром, и тогда к обеду я вернусь на службу, – добавила она.
– А я думаю, что теперь нам надо побеседовать с Маком Синклером. Он работает дома и считается компьютерным гуру. Сам себе начальник, что совсем неплохо, учитывая его несносный нрав.
– И ему не нравилась дружба Шелли с Бо, поэтому с ним точно надо встретиться, – согласилась она и выпила еще кофе. – Надо нам действовать энергичнее. – Несмотря на внешнее спокойствие, в голосе ее звучали беспокойные нотки.
– Будем работать днем и ночью, чтобы найти того, кто на тебя напал, – решительно заверил ее Дэниел.
– Я не забыла, почему здесь нахожусь. Мне надо разоблачить запятнавших себя полицейских и найти убийцу Шелли.
– Если мы узнаем, кто напал на тебя вчера вечером, то, скорее всего, вычислим и убийцу Шелли или найдем нечистого на руку полицейского. Одно из двух – если только киллер не приехал за тобой из Натчеза.
– Значит, мы вплотную займемся делом Синклер, а я продолжу внутреннее расследование в полиции. И если хоть в одном из этих случаев достигнем успеха, то наверняка узнаем, кто за мной охотился.
– Совершенно верно.
Оливия допила кофе, поднялась и поставила чашку в раковину.
– Мне надо заехать домой и установить охранную сигнализацию. А потом мы займемся нашими делами.
Дэниел встал из-за стола:
– Я отвезу тебя в участок. Пересядешь там в свою машину, и я провожу тебя до дому и обратно на службу.
Она нахмурилась. Его новый план не вызывал возражений, но и уступать ему ей не хотелось. Она оставалась его руководительницей, но он заботился о ней как о женщине. Так что пусть действует, как сочтет нужным, решила наконец она, и не важно, кто чей начальник.
Дэниел проводил ее до дому и в начале десятого вошел в полицейский участок. Она обещала позвонить ему около полудня, чтобы он за ней заехал.
Он сразу зашел в кладовую, где хранились вещественные доказательства. Там на полке лежал в пакете и нож, который накануне кто-то бросил недалеко от машины Оливии.
Дэниел положил на стол нож, сел, начал его рассматривать и сразу узнал. Такими пользуются гости бистро «У Джимми».
Нож с деревянной ручкой. Предназначенный для резки мяса, со знакомой гравировкой «У Джимми» на рукоятке. К Дэниелу подсел Джош.
– Никакого от него толку, – заметил он. – Такой нож мог захватить с собой после обеда у Джимми кто угодно. Много ума не нужно, чтобы до этого додуматься.
Дэниел покосился на товарища:
– Значит, не хочешь поднять мне с утра настроение?
– Да я просто сказал как есть. Очень бы удивился, если бы ты нашел на нем отпечатки пальцев.
– Ага, я бы тоже. Но все равно его осмотрю. Вдруг на лезвии что-то осталось? И тогда мы узнаем, кто его вчера потерял или бросил.
– Погоди немного, мне надо кое о чем с тобой поговорить.
Голос Джоша звучал необычно, и Дэниел насторожился. Джош выглядел обеспокоенным.
– В чем дело? – Дэниел надеялся, что Джош ничего не натворил. И не готовится признаться в перевозке наркотиков или еще в чем-то противозаконном.
Джош набрал в грудь воздуху и медленно выдохнул.
– Не знаю, может, все это чепуха и нам от нее никакого проку, но вчера вечером Саванна взяла с меня слово никому ничего не рассказывать.
– Не рассказывать – о чем?
Джош устремил взор на стену за головой Дэниела.
– Даже не знаю, может, надо было раньше тебе сказать, но только Саванна просила меня сразу об этом забыть.
– Забыть что? – с легким нетерпением спросил Дэниел.
Джош снова посмотрел на Дэниела:
– О том, что произошло за год до убийства Шелли. Саванна тогда пару раз встречалась с Нейлом Сэмпсоном. Он принудил ее к сексу, когда она еще не была к этому готова.
Дэниел выпрямился:
– То есть он ее изнасиловал?
– Да. Она ничего такого не хотела, но он ее заставил. Хотя Саванна не считает это настоящим изнасилованием, потому что она не сказала ему «нет», а решила «пусть будет как будет» и никогда больше с ним не встречалась.
– О господи. Жаль ее.
– Думаю, она так с этим и не смирилась. – Джош кивнул и слабо улыбнулся. – Но, судя по ее разговору со мной, хочет об этом забыть. – Его улыбка погасла, и он нахмурился. – Вчера долго обо всем этом размышлял. Шелли походила на Саванну, а незадолго до своей гибели жаловалась подружкам на какие-то неприятности.
– И по-твоему, она попала в такую же ситуацию? То есть Нейл Сэмпсон и ее принудил к сексу?
– Да, вчера мне пришла в голову эта мысль, – подтвердил Джош.
– Саванна долго никому ничего не говорила, но у Шелли было больше знакомых и смелости. Возможно, Нейл понимал, что Саванна будет держать язык за зубами, а вот Шелли так просто рот не заткнешь.
Дэниел призадумался. Неужели у импозантного лощеного члена муниципального совета была тайна, ради сохранения которой он пошел на убийство? Неужели он изнасиловал Шелли? А потом испугался огласки?
– Это всего лишь означает, что Нейл чинуша, который своего не упустит, – наконец сказал он.
– Ничего о нападении на Саванну не знал, пока мы с ней не сошлись. И она хотела, чтобы я об этом помалкивал. Может, не вовремя я завел об этом речь, – сокрушенно промолвил Джош.
– Отчего же? Как раз вовремя.
– Ладно, не буду тебе мешать. Займись тем ножом. – И Джош побрел к своему столу.
Сразу после полудня неожиданно вошла Оливия. Дэниел вскочил и проводил ее в кабинет.
Он закрыл за собой дверь, а она села за стол.
– Черт побери, что ты делаешь? – возмутился он.
– Приступаю к работе.
– Мы же договорились, что ты мне позвонишь. – Он вышел из себя, к собственному удивлению.
– Посчитала, что без проблем сама доеду сюда из дому.
– Ты и вчера думала без проблем дойти до своей машины на стоянке, – саркастически заметил он. Он снял с себя полицейский значок и бросил его на стол. – Если тебе наплевать на собственную безопасность, то и я умываю руки. – Он осекся, почувствовав, что перегнул палку.
Она села удобнее, и в ее карих глазах блеснули озорные огоньки.
– Часто ты устраиваешь такие представления?
Дэниел немного стушевался:
– Только когда меня подводят. Если забочусь о безопасности человека, а он открыто ее игнорирует.
Оливия выдержала его долгий взгляд. А ему показалось, что в глубине ее глаз засветилось желание, от которого у него сладко заныло под ложечкой.
– Наденьте значок, помощник шерифа Карсон. Обещаю с этого момента в том, что касается моей безопасности, следовать вашим советам.
– Твердо обещаешь?
Она подалась вперед и подняла правую руку:
– Клятвенно обещаю.
Он нацепил значок и сел на стул напротив нее:
– Установила сигнализацию?
– Бак навесил свои финтиклюшки на все двери и окна. Сказала маме, что это владелец дома заботится о его сохранности.
– И она поверила этой околесице?
– Все приняла за чистую монету. Как тут дела? Успел осмотреть вчерашний нож?
Теплые огоньки в ее глазах погасли. Перед ним снова сидела деловитая, сосредоточенная шериф Брэдфорд.
Дэниел рассказал ей о ноже из бистро «У Джимми», что на нем не нашлось отпечатков пальцев или других подсказок. Так что вычислить его хозяина не удалось. Лезвие и рукоятка оказались чистыми и, судя по всему, новыми.
Затем он поведал о том, что узнал от Джоша о Нейле Сэмпсоне.
– Ну и что? – усомнилась она. – Это не доказывает, что он испугался длинного языка Шелли и убил ее. А на Саванну он вовсе не покушался, – рассудила Оливия.
– Эти две сестры очень разные. Саванна всегда была тише воды ниже травы. Нейл достаточно разбирается в людях и наверняка понял, что она будет держать язык за зубами. А Шелли была совсем другой, что называется, палец в рот не клади. Если у нее с Нейлом что-то было, он вполне мог ее опасаться.
– Очень уж много здесь «если». Давай лучше после обеда переговорим с Маком и этим городским советником.
– Готов отправиться к ним в любую минуту.
– Тогда поехали. – Она взяла свою сумку.
О, как же ему хотелось быть с ней! Отвезти ее домой, уложить в постель, в которой она спала прошедшую ночь, увидеть полураздетой, с огнем желания в глазах. Его подмывало смести все бумаги с ее стола и заняться любовью немедленно.
Однако им предстояла беседа с одним задиристым типом, а потом с чинушей, зазнайство и эгоизм которого могли сделать его убийцей.
Мак Синклер жил в небольшом домике в восточной части города. Его жена, Шейла, открыла дверь на стук Оливии.
– Шериф… Дэниел… Каким ветром вас сюда занесло?
Шейла была невысокой женщиной с жиденькими рыжеватыми волосами и всегда понуро опущенными плечами. В ее светло-голубых глазах блеснула тревога.
– Нам надо поговорить с Маком, – сказал Дэниел.
У Шейлы расширились глаза.
– Он сейчас работает. Не могли бы вы заехать в другой раз? Он очень не любит, когда его отрывают от дела. – Она нервно сцепила пальцы рук и боязливо оглянулась.
– Работает или нет, поговорим с ним сейчас, – твердо сказала Оливия.
– Он в гараже. Там у него мастерская. – Шейла с явной неохотой открыла дверь и позволила им войти в сияющую чистотой гостиную. Затем они прошли в такую же аккуратную кухню, и Шейла показала на другую дверь. – Он там, – прошептала она.
У Мака точно дурной нрав, подумалось Оливии. Шейла явно его побаивалась. А к таким самодурам женщины редко испытывают нежные чувства. Хотя за годы службы в полиции Оливия насмотрелась на разные семьи, и частенько женщины одиночеству предпочитали жизнь с грубияном и деспотом.
Она взглянула на Дэниела и вспомнила их недавний разговор на повышенных тонах. Не ожидала, что он так сильно разозлится, причем эта злость будет связана с его заботой о ней.
Но забота – это еще не влечение к женщине, а влечение – еще не любовь и не желание связать с ней жизнь, напомнила она себе. А значит, следовало поскорее закончить дела в Лост-Бей и уехать подальше от Дэниела, пока она совсем не потеряла голову.
К счастью, он не расспрашивал ее о замужестве и беременности. Слава богу, не интересовался у Лили настоящей датой ее рождения. И поэтому надо было скорее уезжать, чтобы тайна его отцовства случайным образом не раскрылась.
С такими мыслями в голове она постучала в дверь гаража и затем ее открыла.
– Мак Синклер, я шериф Брэдфорд, а это мой помощник Карсон, – представилась она.
Они с Дэниелом спустились в гараж. Мак сидел у большого рабочего стола, окруженного полками с разными компьютерными гаджетами. Увидев их, он оторвался от дисплея. Потом встал из-за стола и недовольно сдвинул брови.
– Мог бы спросить, в чем дело, но слышал о новом расследовании убийства Шелли. Напрасно вы теряете время со мной – всем известно, чьих это рук дело. Только мы отошли от всего этого, а вы снова бередите старые раны.
Мак, очевидно, прямо говорил, что думает.
– Делом Шелли занимался коп с дурной репутацией, – заметила Оливия. – Он вел расследование неряшливо и спешил с выводами. Я работаю по-другому.
Мака в городе знали как парня с норовом, поэтому Оливия сразу дала ему понять, что с ней шутки плохи.
– А теперь нет ли у вас пары стульев, чтобы мы сели и поговорили? – продолжила она. – Или вы предпочитаете беседу в полиции?
Еще никто никогда не выбирал полицию. Они с Дэниелом терпеливо подождали, пока Мак встанет, возьмет два стоящих у стены раскладных стула и установит их у стола.
У этого верзилы были широкие плечи и громадные ручищи. Задушить в порыве ярости свою сестру не составило бы для него труда, как и отнести затем ее тело к ближайшей заводи.
– Я слышала, что вы не питаете особой симпатии к Бо Макбрайду, – сказала Оливия, когда они с Дэниелом сели напротив Мака.
– Он мне всегда не нравился. Шелли слишком с ним заигралась. Я ей раз за разом говорил, чтобы держалась от него подальше. Ну вот и поплатилась. – Он взъерошил свои густые темные волосы. – Шелли сообразила, что надо делать отсюда ноги и самой устраивать свою судьбу. А он ее убил. Не успела она воспользоваться этим шансом.
– Но почему он это сделал, как вы думаете? – спросила Оливия.
Мак пожал плечами:
– Может, она в тот вечер вспомнила мои советы и прогнала его. Вот у него крыша и поехала.
– А где вы были в тот вечер, когда убили вашу сестру?
Мак посмотрел на нее как на сумасшедшую:
– Вы меня подозреваете? Серьезно? – Глаза у него яростно блеснули.
– На данный момент подозревается каждый, – заметил Дэниел. – Итак, где ты был?
– Я… был дома, спал. То есть в доме своих родителей.
– То есть в том, который вы с Саванной недавно продали, – уточнил Дэниел.
– Совершенно верно.
– Вы слишком повзрослели, чтобы жить в доме своих родителей, – рассудила Оливия.
– Как и Шелли с Саванной, – добавил он. – Мы на всем экономили, а родители нас поддерживали. Поэтому мы и жили с ними, чтобы не тратить лишнего. Я хотел поднять мой бизнес по ремонту компьютеров. Саванна копила деньги, чтобы открыть ресторанчик. А Шелли тоже нужна была какая-то сумма для ее планов на будущее.
– А ты знал, что Шелли и Бо часто встречаются на скамейке у плавней перед ее ночными дежурствами? – спросил Дэниел.
– Это все в городе знали. Да вы что? Разве я мог убить собственную сестру? – Рука Мака на столе сжалась в кулак. – Я только хотел для нее лучшей судьбы, а не Бо.
– Может, это было несчастное стечение обстоятельств? Ты встретил ее у той скамейки, отговаривал дружить с Бо, она возразила, а ты пришел в исступление? – спросил Дэниел.
– Говорят, у вас бывают приступы гнева. – Оливия понимала, что играет с огнем.
Мак ударил кулаком по столу:
– Вы правы. Я такой дурак, что то и дело впадаю в ярость. И такой дурак, что убил собственную сестру. Так арестуйте меня. Или уматывайте отсюда и оставьте меня в покое. У меня полно работы. Некогда с вами тут рассиживаться.
– Ну и фрукт, – сказала Оливия, когда они с Дэниелом уже сидели в машине. – Наверное, по субботам бьет жену, просто чтобы размяться.
– Да, не подарок, – согласился Дэниел. – Везде качает права, вспыхивает как спичка. Но это не означает, что он убил Шелли.
– Однако пока он остается среди подозреваемых. – Оливия силилась подавить разочарование. – Настало время побеседовать со знаменитым Нейлом Сэмпсоном. Послушаем, что он нам скажет.
Увы, их ждало разочарование. Нейл держался высокомерно. Не скрывал, что некоторое время встречался с Саванной. Но якобы она больше стремилась к сексу с ним, чем он с ней. Отрицал сколь-нибудь серьезные отношения с Шелли и не мог вспомнить, где был и с кем проводил время в последний в ее жизни вечер.
В полицию они вернулись в пятом часу вечера. Дэниел решил поговорить с товарищами по опергруппе, а Оливия прошла к себе в кабинет и засела за бумаги.
Ей хотелось оставить все дела в порядке, даже если не удастся раскрыть убийство Шелли. Пусть следующий шериф получит детальный отчет обо всей ее работе в Лост-Бей.
Кроме того, за работой она не думала о Дэниеле. Вечером накануне он был так добр к ней. Уложил в постель, нежно поцеловал в лоб, и ей захотелось притянуть его к себе и утонуть в его объятиях.
А до этого она была в шоке, у нее болела рана на голове. И так нуждалась в заботе! Ее испуг прошел только благодаря его искреннему участию.
Дело в том, что ей хотелось поддержки со стороны Дэниела, и никого другого. Сообразила бы раньше – держалась бы от него подальше. Но теперь он сам себя назначил ее телохранителем, к тому же из всех полицейских она всецело доверяла только ему.
В шестом часу он постучал в дверь и вошел в ее кабинет.
– В это время все шерифы собираются домой, чтобы провести вечер со своими семьями, – пошутил он. – Кстати, Лили понравились палочки моцареллы? Ты мне так этого и не сказала.
Оливия рассмеялась:
– Еще как понравились. Спрашивала меня утром, когда я еще останусь работать на ночь и привезу ей больше этих сырных палочек. – Она взяла свою сумку и встала. – И да, ты прав. Мне пора домой, и тебе тоже хватит разыгрывать трудоголика.
Они вместе вышли во двор. Дэниел держал ладонь на рукоятке револьвера, давая понять, как серьезно относится к своей роли телохранителя.
Ей тоже приятно было чувствовать рядом такого защитника. Она приехала на службу после полудня, но в шестом часу вечера ее уже сильно тянуло домой, чтобы там поцеловать маму и прижать к себе дочурку. А еще хотелось забыть о строптивых подозреваемых и обо всем этом зашедшем в тупик деле.
Оливии надоело все время думать о ноже и нападении на автостоянке. Завтра она снова станет шерифом Брэдфорд, а вечером будет просто Оливией, любимой дочерью Роуз и мамой крошки Лили.
Когда она свернула на дорожку к своему дому, ее слегка удивил припарковавшийся рядом Дэниел. Оливия вышла из машины и дождалась, пока он подошел ближе.
– Ты что-нибудь забыл? – спросила она.
– Нет, всего лишь хотел проводить леди до самых дверей.
– Я не леди, я твоя начальница, – улыбнулась она.
– Должен кое в чем тебе признаться, хотя это ужасно, – сказал он, когда они подошли к крыльцу.
Оливия достала из сумочки ключи и вопросительно на него посмотрела:
– Признаться?
Он кивнул:
– Признаться, что, как только увидел мою новую начальницу, мне захотелось ее поцеловать.
– Вчера вечером ты уже поцеловал меня в лоб. – Вспомнив о нежном прикосновении его губ, она зарделась.
– Это не совсем тот поцелуй, о котором я мечтаю. – Он шагнул к ней.
Она опасно его дразнила, сама это понимала, но ничего с собой поделать не могла.
– О каком же поцелуе ты мечтаешь? – спросила она с колотящимся сердцем.
– О таком. – Он обнял ее и впился губами в ее губы.
Она ответила на его поцелуй. Ее захлестнули воспоминания. Как они спешили раздеться и со смехом путались в застежках и пуговицах. Как потом забыли о смехе, обуреваемые жгучим желанием, и упали на кровать.
Жаркие губы Дэниела вернули ее в настоящее. Его язык играл с ее языком, разжигая в ней пламя страсти.
Ей хотелось прильнуть к нему и сливаться с его телом, пока не перестанут существовать время и пространство. Желание переполняло ее, и только понимание, что они стоят на открытом крыльце, заставило прервать поцелуй и отпрянуть.
Оливия повернулась и вставила ключ в замочную скважину.
– Спокойной ночи, Дэниел, – промолвила она не оборачиваясь.
– Спокойной ночи, Оливия.
Она юркнула в дом и сразу набрала код на панели сигнализации. Затем, трясущимися пальцами, включила ее снова.
– Мама приехала!
К ней бросилась Лили. Оливия заключила дочурку в объятия и крепко к себе прижала, захлестываемая эмоциями.
– Все в порядке, дорогая? – спросила Роуз.
– Хорошо, все хорошо, – заверила ее Оливия и заставила себя улыбнуться. – Наконец-то вернулась домой и могу провести вечер с двумя самыми важными в моей жизни людьми.
Но хорошо было далеко не все. За ней охотился киллер, она по уши влюбилась в отца Лили, который даже не знал, что у него есть дочь.
Она поняла, что уедет из Лост-Бей с разбитым сердцем… если только этот киллер не достигнет успеха, вовсе лишив ее возможности уехать и просто жить на белом свете.
Глава 8
К концу недели события приняли странный оборот. Дэниел сидел за своим столом и смотрел на закрытую дверь ее кабинета. Они с Оливией каждый день вместе работали, он провожал ее, но она держалась отстраненно. Между ними возникла натянутость.
А все изменил тот поцелуй. Слишком горячий и сладкий, чтобы после него им не захотелось большего. Очевидно, он стал ошибкой, отдалившей их друг от друга. Оба сожалели о произошедшем и мучились возникшей ситуацией.
Дело не в том, что она не ответила на его поцелуй. Как раз наоборот, ответила. И ответила со страстным желанием. Но с тех пор они об этом не говорили. Ни на следующий день, ни после.
Всю неделю они беседовали с разными людьми, проверяли их алиби, спросили Джимми Тамбора о найденном ноже. Однако он ничем им помочь не смог. Такими ножами не только резали хлеб, они лежали в серебряном блюде, из которого их мог взять любой желающий.
Расследование зашло в тупик. Дэниел изучал лежащий перед ним на столе список подозреваемых. Вверху его был Эрик Баптисте, который дружил с Шелли перед ее гибелью. Вторым значился Мак Синклер. Встретиться с братом посреди ночи у плавней Шелли точно бы не испугалась.
Последним в списке был Нейл Сэмпсон, его подозревали в наименьшей степени. Но с учетом его близких отношений с Саванной Синклер и жалоб Шелли на сложную жизненную ситуацию этого задаваку тоже взяли на карандаш. Бо в число подозреваемых не попал, но совсем из поля зрения его не выпускали. Просто и Оливии и Дэниелу чутье подсказывало, что он невиновен.
Дэниела охватило разочарование. Убийца Шелли вполне мог и не значиться в их списке. Осложняло расследование убийства Шелли и то, что подбросившего собачку и напавшего на Оливию человека вычислить не удалось.
Дэниел увидел, что в дверь к Оливии постучалась ее помощник Эмма Карпентер. Она вошла и закрыла за собой дверь. Последние шесть дней по утрам Оливия вызывала для собеседования одного своего помощника за другим.
Дэниел не ведал, как долго Оливия задержится в Лост-Бей. Знал только, что после завершения внутреннего расследования и разоблачения запятнавших себя полицейских в городе будут проведены выборы нового шерифа. А она вернется домой в Натчез.
Последнюю неделю она в первую очередь занималась этим внутренним расследованием, а не делом Синклер. Казалось, ей вдруг захотелось поскорее оставить Лост-Бей… и его тоже.
Не надо было ее целовать. Но ему чертовски этого хотелось, и он не удержался. Не смог преодолеть жгучее желание снова почувствовать вкус ее губ.
Дэниел перевел взгляд на свой стол, поняв, как будет по ней скучать. Привык видеть ее лицо каждое утро и почти каждый вечер провожать домой.
К нему подсел Джош.
– Знаешь, я все время думаю… – начал он.
– Роман пишешь?
– Ха-ха. На самом деле думаю о подозреваемых по делу Синклер и пропавшем обручальном кольце.
– Ну и что решил? – Дэниел вопросительно посмотрел на друга.
– Просто размышляю, кто мог снять с ее руки кольцо. У Нейла Сэмпсона никаких причин для этого не было. Мак у нас справедливо стоит первым в списке. Ненавидел Бо и злился из-за того, что тот дружит с его сестрой. Эрик тоже мог это сделать. Допустим, он влюбился в Шелли, попробовал рассорить ее с Бо, она не поддалась, а он ее убил и забрал кольцо.
– Шериф Брэдфорд и я придерживаемся того же мнения. Кольцо кто-то взял по личным мотивам. Возможно, Шелли тем вечером поссорилась с Бо и вернула ему кольцо.
– Знаю, что Бо здесь на плохом счету, но сам он ни на какие неприятности нарываться не станет. Вспышек гнева у него никогда не было. Не верю, что он мог убить Шелли. Как бы она его ни обидела.
– Но пока он останется под подозрением. Мы топчемся на месте или ходим по кругу, – ответил слегка раздраженно Дэниел. – Наверное, стоит пустить слушок, что собираемся кое-кого арестовать.
– Думаешь, преступник занервничает и себя выдаст? Это может сработать, – согласился Джош.
– Поговорю об этом с шерифом Брэдфорд.
Без десяти пять Дэниел постучался в кабинет Оливии. Она кивнула, он вошел и закрыл за собой дверь.
– Скоро пора домой, но сначала хочу поделиться с тобой кое-какими соображениями.
– В чем дело? – с интересом спросила она.
Сначала он рассказал, как заставить убийцу себя выдать:
– Намекнем паре человек, что нашли важные улики и собираемся кое-кого арестовать. Слух об этом быстро разнесется по округе. Через несколько часов о новости узнает весь город.
– Может получиться… – промолвила она задумчиво. – А что, если нам завтра пообедать у Джимми? У него там настоящая фабрика слухов.
– Хорошая идея, – согласился он. – А теперь давай поговорим о том поцелуе.
Ее карие глаза расширились, и она начала укладывать папки на столе:
– Не о чем здесь говорить
– Позволь не согласиться. После него возникла неловкость. Ты отдалилась и вообще стала другой.
Она оставила свои папки, сцепила пальцы, положила руки на стол и посмотрела на него:
– Ты прав. Возникла неловкость. И я стараюсь держаться от тебя на расстоянии.
– В таком случае весьма сожалею о своем порыве.
– Не в этом дело… то есть не в одном тебе. Я ответила на твой поцелуй. – Ее щеки зарумянились. – Просто вспомнилось, как мы были вместе в Новом Орлеане. А нам обоим известно, что это не повторится.
Именно повторения того вечера ему хотелось, но он не смел оказывать на нее давление.
– Оливия, обещаю больше тебя не целовать, если только ты сама не подашь мне какой-то знак. Этот барьер между нами мне изрядно надоел. Хочу, чтобы ты доверяла мне во всех смыслах.
Она чуть улыбнулась:
– Договорились.
Дэниел проводил ее на своей машине до дому. И через пятнадцать минут они уже стояли у ее крыльца. Дверь открылась.
– О, Помощник! – радостно воскликнула Лили. Она выскочила на крыльцо, схватила Дэниела за руку и потянула в дом.
Оливия пробежалась пальцами по пульту сигнализации, а Дэниел смотрел сверху вниз на девчушку с такой теплой, такой доверяющей ему ладошкой.
– А я думала, когда ты к нам еще приедешь, – затараторила Лили. – Можешь поужинать с нами. Правда, бабуля?
Роуз тепло ему улыбнулась:
– У нас всегда найдется еще одна тарелка.
– О нет, никак не получится, – запротестовал Дэниел, хотя от аромата помидоров и чеснока у него заурчало в желудке.
– Получится, получится, бабуля зовет и мамуля хочет, чтобы ты остался, – объявила Лили. – Правда, мамуля?
Дэниел беспомощно посмотрел на Оливию. Она пожала плечами, отстегнула кобуру с револьвером, положила ее на стойку у стены и села на свой матрац.
– Раз уж ты здесь, можешь и поужинать. – Она посмотрела на дочь. – А меня ты не обнимешь, Лили? Или я для тебя ноль без палочки, раз помощник Карсон здесь?
– Не-е, не без палочки. Не сердись. – Лили отпустила руку Дэниела и бросилась к Оливии, со смехом ее обняла и крепко к ней прижалась. – Ты не ноль и не без палочки. А я очень тебя люблю!
У Дэниела замерло сердце, когда мама с дочкой в унисон рассмеялись. А его рука запомнила тепло ее ладошки, словно прикосновение маленькой волшебницы.
Он кашлянул и повернулся к Роуз:
– Могу что-то сделать?
Как незваному гостю ему следовало хоть чуть-чуть помочь хозяевам.
Роуз показала на шкафчик:
– Возьмите еще одну тарелку и поставьте на стол. Надеюсь, вы любите спагетти, потому что они у нас сегодня в меню.
– С соусом домашнего приготовления?
– А разве могло быть иначе? – усмехнулась она.
– Великолепно. – Дэниел достал еще одну тарелку и положил рядом с ней серебряные вилку и нож.
Оливия в сопровождении Лили пошла в спальню Роуз, наверное переодеться во что-нибудь домашнее.
Дэниел наполнил водой со льдом стаканы. Они с Роуз оказались горячими поклонниками итальянской кухни. Она показала, какие шапочки вяжет и дарит онкологическим больным, и поведала, как сильно любит дочь и внучку.
Между тем Оливия и Лили вернулись в гостиную. Оливия облачилась в розовые брюки капри и белую футболку с розовым рисунком на груди.
Лили крутилась вокруг Дэниела и наконец снова коснулась его ладошкой.
– Пойдем посмотрим новую куклу, которую мне подарила бабуля. – Она потянула его за руку, чтобы он нагнулся, а затем прошептала ему в ухо: – Кукла писает в трусики, когда я даю ей попить из бутылочки.
– Ужин вот-вот будет на столе, – объявила Роуз, когда Лили потащила Дэниела в спальню.
Следующие пять минут Лили очаровывала и забавляла Дэниела. Показала ему писающую куклу и свое новое платьице, а потом рассказала, чем занималась после его недавнего к ним визита.
В голове не укладывалось, что рядом с ее миром порхающих фей и эльфов могут орудовать убийцы и продажные копы. И Дэниел с большой неохотой покинул этот мир чистоты и непосредственности, когда их позвала Роуз.
Ужин получился на славу. Их ждали зеленый салат, толстые ломти чесночного хлеба и большие тарелки спагетти.
Вкуснее соуса Дэниел еще не пробовал. Пытался выведать рецепт у Роуз, но она только лукаво улыбалась, ссылаясь на фамильный секрет.
Начудачила Лили. Стала показывать Дэниелу, как можно есть спагетти причмокивая, и в итоге вся перемазалась красным соусом. Оливия решила подыграть шалунье и начала громко причмокивать в такт с ней.
Роуз сверлила их грозным взглядом и бормотала что-то насчет плохих манер, а Дэниел посмеивался над клоунским дуэтом матери и дочери.
Таким и следовало быть семейному ужину. С теплыми приветствиями у входной двери, а затем вкусной едой, смехом и взаимными подшучиваниями. Когда все делается в согласии и к общему удовольствию.
В детстве у Дэниела все происходило по-другому. Его мать или отец частенько в раздражении выскакивали из-за стола. А в этом доме царила любовь и доброта, которых так не хватало ему в юные годы! Вот и привык он, от греха подальше, держаться от людей особняком.
После ужина Дэниел, как его ни отговаривали, помог убрать со стола. Настала пора прощаться. К его удивлению, ему ужасно не хотелось ехать в свой безмолвствующий дом, в котором не звучали ни смех, ни просто чьи-то голоса.
Он никогда не тяготился уединением, но этим вечером скорое возвращение в царство тишины почему-то его не радовало.
Оливия отключила охранную сигнализацию и вышла с ним на крыльцо.
– Спасибо за ужин, – сказал он.
– Не стоит благодарности. Что касается мамы, она только рада гостям с хорошим аппетитом. Вдобавок Лили нас повеселила. Сейчас объясню ей, что спагетти надо есть без всяких причмокиваний, – грустно промолвила она.
– Успехов в воспитании, – улыбнулся он.
Она улыбнулась в ответ и затем насупилась, а ее глаза, когда она на него взглянула, потемнели.
– Значит, завтра опробуем новую тактику.
Чудный вечер заканчивался, и настала пора вспомнить о нападении на нее и нерасследованном убийстве. Дэниел кивнул:
– Бросим завтра ему наживку. Вдруг клюнет.
На следующий день вскоре после полудня Оливия с Дэниелом вошли в бистро Джимми. Ночью ей не спалось, перед глазами то и дело возникали играющие вместе Дэниел и Лили.
Он был бы замечательным отцом, и Оливия снова поймала себя на желании рассказать ему правду о Лили. Тем не менее проснулась она твердо настроенная никогда не раскрывать свою тайну.
После одного вечера и семейного ужина, шуток и теплой атмосферы за столом он еще не стал для Лили отцом, убеждала она себя. И этот секрет он ни при каких обстоятельствах не узнает.
Оливия побеседовала почти со всеми сотрудниками полиции и не нашла прямых доказательств, что хоть один из них замешан в коррупции.
Малколм Апплтон легко объяснил улучшение своего финансового положения. Он показал ей копию чека от продажи недвижимости, перешедшей к нему по наследству. Его богатый отец, Ричард Апплтон, умер от рака и завещал все свое состояние единственному сыну.
Необъяснимым было только быстрое обогащение Рэнди Фаулера. Он пристроил свою нездоровую мать в дорогой пансионат для престарелых, а затем купил новый дом для себя, жены и двоих детей. На вопросы об источниках его благосостояния отвечал туманно и, по сути, ничего конкретного не сказал.
Согласно банковским выпискам, за последние шесть месяцев он стал владельцем трех депозитов на крупные суммы. Якобы эти деньги он получил от фирмы, принадлежащей Джесси Личману и компаньонам. Но кто это такие, Оливии выяснить не удалось, как и то, за что они Рэнди заплатили.
Улыбающийся Джимми Тамбор оторвал ее от размышлений.
– Отдельный кабинет? – спросил он.
– Столика вполне достаточно, – ответил Дэниел.
Они расположились почти в центре зала, слева от бара и гриля. Здесь их все хорошо видели и даже слышали, если они говорили достаточно громко.
Заказали напитки. Оливия все сильнее тревожилась, понимая, что они ходят по лезвию ножа. От припертого к стенке убийцы можно было ждать чего угодно.
Удар по голове ей мог нанести убийца Шелли. Его обеспокоило возобновление расследования, а действовал он поспешно и не очень обдуманно. Но если его загнать в угол, он станет намного более опасным.
– Не надо так нервничать, – мягко заметил Дэниел.
– Неужели заметно?
Он улыбнулся:
– Возможно, только мне. Однако мы с нашим расследованием оказались в патовой ситуации, а теперь сделаем сильный ход.
– Этот ход меня и беспокоит.
– Я отвезу тебя домой, Оливия.
– Знаю, но не хочу, чтобы и ты попал под огонь. – Она глотнула холодной воды. – Будь моя воля, встретилась бы с ним один на один и без раздумья нажала на спусковой крючок.
Лицо Дэниела посуровело.
– Этот негодяй слишком долго держал в страхе весь город. Скоро, после открытия луна-парка, здесь начнется новая жизнь. А до того нам надо раскрыть это убийство.
Оливия откинулась на спинку стула и мрачно на него посмотрела:
– Если кто-то взглянет на нас сейчас, то увидит на наших лицах только разочарование и злость от неудачного хода дел.
– Ты права, – согласился он. – Надо заказать бутылочку шампанского, словно мы действительно что-то празднуем.
Оливия улыбнулась:
– Ты знаешь, я, когда выпью, становлюсь легкомысленной. Может, лучше нам чокнуться стаканами с чаем?
Официантка приняла у них заказ и удалилась. Дэниел нарочито довольно развалился на стуле, а на свое лицо навесил слащавую улыбку.
– Ну что, после моего отъезда вчера поучила Лили, как правильно есть спагетти?
– Надо было. Но она меня опередила. Сказала, что на людях так есть спагетти нельзя. Наверное, мама успела ей кое-что подсказать.
Он улыбнулся:
– А тебе мама ничего не посоветовала? Насколько помню, вы с Лили дурачились на один манер.
– Был такой грех. А Лили сказала, что бабушке не надо меня учить уму-разуму. И сама понимаю, что мы с дочкой обе вели себя не лучшим образом.
– Какая же она умная малышка.
– Ох, даже не знаю. Но рядом с тобой она так и красуется, – поддразнила его Оливия.
– Люблю женщин с хорошим вкусом, – лукаво парировал он.
Подошла официантка и прервала их обмен шпильками. За едой они то и дело посмеивались, всем своим видом показывая уверенность и довольство собой. Посетители бистро не могли не увидеть, что удача им улыбнулась. И наверняка делали вывод, что расследование движется к концу.
Они наполовину опустошили тарелки, когда к ним подошел Джимми:
– Добрый день, шериф Брэдфорд… Дэниел. Решил подойти и узнать, понравился ли вам обед. Все в порядке?
– Как обычно, обед замечательный и вообще все отлично. – Дэниел наклонился к Джимми. – Дело Шелли сдвинулось с мертвой точки. Не сегодня завтра мы произведем арест.
На мальчишеском лице Джимми отобразилось изумление, и он наклонился к Дэниелу:
– Это Эрик Баптисте?
– Пока ничего вам сказать не можем, – виновато заметила Оливия.
– Это Эрик, я знаю. Всегда был с прибабахом и заводился с полоборота. Кроме Шелли ни с кем никогда не дружил. И он знал о подземном ходе от плавней к дому Синклер. – Джимми выпрямился. – Не беспокойтесь. Буду молчать как рыба.
– Фабрика слухов заработала, – сказал Дэниел после его ухода.
– Лишь бы в итоге раскрылось дело Шелли, – ответила она.
– А как продвигается внутреннее расследование?
– Жду подтверждения двух версий, и тогда многое прояснится.
– И ты уедешь. Я уже по тебе скучаю.
Она отвела взгляд:
– Тебе не следует об этом говорить.
– Знаю, что не следует, но это правда. Получил наслаждение оттого, что узнал тебя лучше и что познакомился с твоей семьей. И работать с тобой было здорово.
Она подняла на него взгляд, стараясь не утонуть в густо-зеленой глубине его глаз, не растаять от навевающей сладкие воспоминания улыбки.
– Я еще не уезжаю, – последовал ее ответ. Оливия перевела взор на половинку сэндвича. Приятно, что Дэниелу нравилось проводить с ней время. Забавно, что ее обжигало его страстное желание снова оказаться с ней в одной постели. И замечательно, что его очаровали милая непоседа Лили и добродушная хлопотунья Роуз.
Но все это не меняло главного – того, что он никогда не войдет в ее жизнь. Он и сам не хотел соединять с ней свою судьбу. Просто хороший знакомый, а она всего лишь задержалась в их городе по делам службы. Повстречались – и разошлись как в море корабли. Именно так было и несколько лет назад.
Ирония судьбы свела их снова, когда Лили изголодалась по отцовскому вниманию, а сама она только начала отходить после утраты окружившего ее заботой мужчины.
Во втором часу они вернулись в участок. Оливия закрылась у себя в кабинете, а Дэниел присоединился к своим товарищам в рабочей комнате.
Сработает ли их уловка? Обнаружит ли себя убийца? Какие сюрпризы их ждут? Все это очень ее беспокоило. Предвидеть действия противника они не могли, но то, что над ней завис дамоклов меч, сомнений не вызывало.
Она уже подвергалась нападению. И надеялась, что в следующий раз преступник их с Дэниелом врасплох не застанет. После рождения Лили и возвращения на службу в полицию Оливия старалась быть осторожной и не совершать опрометчивых поступков. Она должна была жить хотя бы ради Лили. Оливии хотелось делать свое дело хорошо, но не меньше ей хотелось каждый вечер возвращаться домой, к дочери и матери.
Около трех часов к ней в кабинет вошел мэр Фрэнк Кин. Оливия поздоровалась с ним, и он сел на стул напротив нее. На его губах играла улыбка.
– Я слышал, что вы скоро кого-то арестуете в связи с делом Синклер.
Дэниел оказался прав – сарафанная почта в Лост-Бей работала исправно.
– Думаю, скоро, – подтвердила она. Ей не хотелось водить за нос мэра, но она плохо его знала и не могла вполне ему доверять. Выходит, посвящать его в их планы не следовало.
– Не раскроете мне детали?
В отличие от избранного вскоре жителями шерифа Оливия, с учетом ее статуса, не обязана была отвечать на его вопрос.
– Пока ничего определенного сказать не могу. Когда вопрос с арестом решится, вы узнаете об этом первым. Обещаю.
– Буду весьма признателен. Подумываю снова выставить свою кандидатуру на выборах. Пробыл на этой должности восемь лет, пока мое место не занял Джим Бернс. А все знают, чем это закончилось. Мое сердце в нашем городе.
Оливия улыбнулась старику:
– Уверена, вы будете отличным мэром.
– Никто не планирует побороться за кресло шерифа после вашего отъезда? Вы ничего не слышали?
– Ничего. Хотя как насчет мистера Карсона? Он временно исполнял обязанности шерифа до моего прибытия.
Фрэнк одобрительно кивнул:
– Дэниел хороший парень. Был бы отличным шерифом. К тому же он сроднился с Лост-Бей. А сам он не собирается заявиться на выборы?
– Нет, мы об этом не говорили. Да и слишком заняты расследованием убийства Шелли.
Он подался вперед и лукаво улыбнулся:
– Значит, не хотите намекнуть мне, кто убийца?
Оливия рассмеялась и покачала головой:
– Не пытайтесь меня очаровать! Мой рот останется на замке, пока обвиняемый не будет арестован.
– В таком случае не стану вам мешать, – заключил он и поднялся.
– Буду держать вас в курсе дела, – пообещала она, когда Фрэнк уже стоял в дверях. А едва мэр вышел, вздохнула с облегчением.
К чему приведет их новый план, она не знала. И могла только гадать, сработает их хитрость или нет.
Если сработает, в ближайшее время что-то случится с ней самой.
Глава 9
День выдался непростым. Все утро Оливия с Дэниелом бродили по улицам, заглядывали в магазины, прислушивались к разговорам и ждали… надеялись на какое-то происшествие.
Они пообедали у Джимми и затем вернулись на службу. Оливия закрылась в кабинете, а Дэниел сидел за столом, снова и снова изучая собранную ими информацию по делу Шелли. Искал хоть какую-то зацепку.
К вечеру он собрал воедино все сведения, добытые другими членами их опергруппы в связи с нападением на Оливию. К сожалению, некоторые из подозреваемых надежных алиби не имели.
В шестом часу вечера он постучал в дверь ее кабинета. Когда вошел, она отрешенно смотрела в окно и обернулась, лишь когда он ее окликнул.
– Извини. – Ее щеки покрылись легким румянцем. – Задумалась о своем. – Она посмотрела на часы. – Однако пора домой.
– У меня к тебе другое предложение. В моем холодильнике есть отличное пиво и замороженная пицца. Поехали ко мне? Вместе устроим мозговой штурм этого дела.
Она не нашлась что ответить.
– Наконец собрал вместе все алиби тех, кто мог напасть на тебя, – добавил он последний аргумент.
– О’кей, – сдалась Оливия. – Пицца, пиво, мозговой штурм, и я отправляюсь домой.
– Конечно, – согласился он. – Я поеду за тобой до моего дома.
Вроде совсем недавно он так же ехал за ней к его дому. И теперь понял, как жаждет ее согласия, только когда озвучивал свое приглашение. А еще осознал, как тоскливо ему стало вечерами одному после двух ужинов вместе с ней, Лили и Роуз.
Может, перед ее отъездом, когда все вопросы решатся, ему стоит устроить обед с хорошей пиццей. Соберутся за одним столом, включая Лили и Роуз. Он все организует и закажет необходимое у Джимми. У него потеплело на сердце от предвкушения увидеть Лили с потеками сыра на подбородке, ее сверкающие от удовольствия зеленые глазки, когда она лакомится фирменной пиццей Джимми или палочками моцареллы.
Как же повезло Оливии! Каждый вечер возвращается к любимой дочери и матери. Он с удивлением поймал себя на этой мысли. Никогда раньше не мечтал о семейном уюте. Всегда наслаждался уединением. Когда ни под кого не надо подстраиваться и после рабочего дня можно упиваться тишиной и покоем.
Что-то изменилось. Безмолвие в доме слегка угнетало. Может, это началось после того, как Джош не устоял перед чарами Саванны Синклер.
Рядом с Саванной его друг и коллега лучился счастьем. Вечерами спешил домой, чтобы поужинать с ней, просто побыть вместе. Он нашел свою половинку, они вдвоем строили планы на будущее. Готовились сыграть свадьбу, а потом жить дружной семьей.
Дэниел ни о какой половинке не думал. Не искал женщины, которая наполнит его жизнь любовью и радостью. Не мечтал делить с ней секреты. Не лелеял надежду млеть вместе с ней от страсти.
Однако Оливия и ее маленькая семья поколебали его холостяцкие принципы. Или он стал терять Джоша? Раньше они частенько вместе обедали у Джимми. А после службы заходили куда-нибудь пропустить по рюмашке, и вечер в одиночестве становился для него короче.
Дэниел прервал эти размышления, когда открыл ворота гаража для их с Оливией машин. Он занял место слева, а она – справа.
Он закрыл за ними ворота, и они поднялись на кухню. Он зажег верхний свет и жестом пригласил ее к столу:
– Садись и отдыхай, а я пока включу плиту.
Оливия отстегнула кобуру с револьвером и положила ее на пол, а сама села на тот же стул, что и раньше. Положила сумку на пол рядом с кобурой и улыбнулась:
– Надеюсь, меня ждет не дешевая пицца в картонке. Ценю себя выше.
– Боже упаси, – делано возмутился он. – Запеченное дрожжевое тесто и три сорта мяса сверху. – Он взял из холодильника две бутылки пива и поставил их на стол.
Оливия откупорила одну из них, сделала пару глотков, поставила бутылку на стол и тяжело вздохнула:
– Думала, вот-вот что-то случится.
Дэниел открыл свою бутылку и бросил крышечку в мусорную корзину.
– По правде говоря, я тоже. – Он поставил бутылку на стол, достал из шкафа вместительное блюдо, затем снова открыл холодильник и взял из морозилки пакет с пиццей.
Через минуту распаковал пиццу и положил ее на блюдо. Затем повернулся к Оливии:
– Если честно, я в недоумении. Не знаю, радоваться или огорчаться, что так долго все спокойно.
– Я вся как на иголках, – призналась Оливия. – С ума сойти можно от такого ожидания. Шарахаюсь от собственной тени. А что с нападением на меня? У всех есть алиби?
Он сел за стол наискосок от нее, глотнул пива и кивнул:
– Эрик Баптисте собирал в плавнях лекарственные растения и корешки для своей матери. К сожалению, никому на глаза он там не попался. Жена Мака клянется, что он в тот вечер сидел дома. Бо и Клэр ужинали у Джимми, их многие там видели. Последним я проверил Рэя Макклюра.
Оливия подняла брови, и в тот же момент звякнула прогревшаяся до нужной температуры духовка. Дэниел встал из-за стола.
– Рэй всегда был себе на уме. Вот я и решил его проверить. Из всех наших ребят только он не вызывал доверия.
– Кроме того, это он нашел коробку с собачкой, – добавила Оливия.
– Вполне мог сам ее принести. А мы поверили ему на слово, что он увидел ее у порога.
– Ну и какое у него алиби?
Дэниел поставил блюдо с пиццей в духовку и повернулся к столу:
– Он уехал из участка за полчаса до тебя. Говорит, что направился прямо домой, выпил пива и ни с кем вечером не общался.
– Значит, железное алиби есть только у Бо.
– Похоже на то, – согласился Дэниел.
– Если Бо точно на меня не нападал, то я и не верю, что он убил Шелли, – задумчиво промолвила она и еще глотнула пива.
– Я всегда сомневался, что это его рук дело.
Она нахмурилась и потянулась к заколке, которая удерживала ее длинные темные волосы в плотном пучке.
– Если ты не возражаешь… – Она отстегнула заколку и с облегчением вздохнула. – К вечеру голова болит, когда весь день волосы так зажаты.
Разве мог он возразить? Ее рассыпавшиеся по плечам густые темные волосы радовали взор, и ему нестерпимо захотелось коснуться этих шелковистых прядей, почувствовать, как они скользят между его пальцами.
Он вскочил из-за стола, чтобы проверить пиццу. Однако жар от разогретой духовки не шел ни в какое сравнение с тем огнем, который сжигал его изнутри, – огнем желания и страсти.
Пиво, короткая беседа и легкий ужин – это все, на что она согласилась, говорила себе Оливия.
– Еще пара минут, и все будет готово. – Он прислонился к шкафчику рядом с духовкой. – А как движется внутреннее расследование? – спросил он, силясь избавиться от вспыхивающих перед его мысленным взором соблазнительных образов. Ему так хотелось лечь с ней в постель и крепко-крепко к ней прижаться!
– К счастью, подозрения удалось снять со всех. Последним был Рэнди Фаулер. Побеседовала с ним сегодня днем и убедилась, что никаких грешков за ним не водится. В последние два месяца он и правда обзавелся депозитами на крупные суммы. Деньги ему перевели из компании некоего Джесси Личмана. Когда я первый раз спросила об этом Рэнди, он смутился и начал говорить загадками.
– Погоди немного.
Дэниел достал пиццу из духовки и разрезал ее на куски. Затем перенес ее на стол, положил на тарелки салфетки и потом сел сам.
– А теперь расскажи мне о загадочных денежках Рэнди.
– Это страховые выплаты от фармацевтической компании. Ему очень не хотелось о них рассказывать. Дело в том, что он принимал лекарства, которые сняли с продажи из-за побочного воздействия на… э-э-э… мужские возможности.
Дэниел прожег ее взглядом:
– Правда?
– Правда. Он получил чеки за целый год и надеется, что следов этого побочного воздействия скоро не останется. Я все проверила. Поговорила с юристами компании Джесси Личмана. Они прислали мне по факсу копии судебных решений, которые подтверждают слова Рэнди.
Дэниел жестом предложил ей попробовать пиццу. Оливия положила кусок себе на тарелку.
– Он ужасно переживал, когда все это мне объяснял.
– Представляю. Мужчины не любят говорить о своей сексуальной жизни, разве что хвастаются или привирают, – усмехнулся Дэниел.
Следующие минуты они молча ели пиццу. Дэниел изо всех сил старался не думать о сексе с женщиной, которая сидела напротив него.
– Может, как-нибудь вечерком мы с Лили и твоей мамой сходим в кафе-мороженое? – наконец спросил он, чтобы перенаправить свои мысли в подходящее русло.
Оливия подарила ему нежную и сексуальную улыбку, совершенно несвойственную шерифу Брэдфорд:
– Хорошо бы. До нападения на меня я подумывала куда-нибудь с ними сходить, но все планы рухнули. А теперь мне и вовсе не дозволяется покидать дом без помощника шерифа в качестве эскорта.
– Может, ты завтра после работы позволишь твоему помощнику эскортировать тебя до кафе-мороженого?
– Было бы замечательно, – ответила она и нахмурилась. – Тем более что нам следует чаще бывать на людях.
– По-моему, на людях наш злоумышленник вряд ли что-то предпримет. К тому же никто не решится причинить зло тебе или твоим близким, когда я рядом.
Не в силах себя сдерживать, он потянулся через стол и взял ее за руку. Ждал, что она отдернет ладонь, но вместо этого она сплела свои и его пальцы. Несколько долгих секунд они с замиранием сердца смотрели друг на друга, а затем Оливия убрала руку.
– Сам знаешь, что я в постоянном телохранителе не нуждаюсь. – Ее глаза потемнели, и она от кинулась на спинку стула. – Я не беспомощная, запуганная девица. Прошла хорошую подготовку и умею за себя постоять. Не раз лицом к лицу сталкивалась с разными отморозками и пока жива-здорова. И оружием владею неплохо.
Это говорит настоящий шериф, который знает себе цену, подумалось Дэниелу.
– Оливия, мне прекрасно известно, что ты не запуганная девица. Я везде сопровождаю тебя не потому, что ты сама не можешь себя защитить. Мы вместе несем службу и знаем, что ты под чьим-то прицелом, а я просто оберегаю тебя, как твой коллега. Забочусь о твоей безопасности, как заботился бы о любом нашем сотруднике, будь на то необходимость.
Она смерила его долгим изучающим взглядом, а затем расслабилась, и взор ее посветлел.
– Ладно, этот вопрос выяснили.
– Раз выяснили, то возьми еще кусочек пиццы, а я налью нам пива. – Он встал из-за стола и достал из холодильника две бутылки.
Дэниел ничуть не лукавил. И оберегал бы так же любого их полицейского, ведущего опасное расследование. Умолчал только, что хотел попутно войти в ее жизнь, потому что и она, и ее семья очень ему нравились.
У него были женщины, однако ни одну ему так сильно не хотелось защитить. Ни одна не вызывала у него таких чувств, и это сбивало его с толку.
Он убеждал себя, что все дело в той незабываемой ночи пять лет назад. Тем более что мечтал о повторении той встречи. Поэтому все можно было списать на стремление к телесной близости. Так что желание еще раз заключить ее в объятия казалось вполне понятным.
Для нее же пять лет назад он был сексапильным парнем в баре, предложившим ей переспать и на время отвлечься от охватившего ее после смерти приятеля горя. Он сыграл простую роль, однако неожиданно стал отцом ее дочери, появившейся на свет благодаря неосмотрительности их обоих.
А теперь он преобразился. Ей нравился его ум. Он знал себе цену, любил свою работу и город, в котором служил. Уважал ее как руководительницу, но видел в ней женщину и потому оказывал особое внимание.
Ее снова к нему влекло. Не просто выйти за него замуж или стать его любовницей – ей хотелось чего-то другого. Тянуло к нему как-то по-особому.
И она точно знала, что Дэниел тоже ее хочет. Да он и не особо это скрывал. Желание светилось в его глазах, о нем говорили его жаркие руки, касавшиеся ее кожи. А их поцелуй сказал обо всем лучше всяких слов. Наверное, они провели бы вместе всего одну ночь, наподобие той, пять лет назад. Только на сей раз она испытывала к нему совсем другие чувства.
Тем не менее она не обольщалась. Если они еще раз займутся любовью, об этой встрече у нее останутся одни воспоминания. Никаких других отношений между ними не будет.
– Ты о чем-то задумалась, – прервал он ее размышления.
Она смерила его долгим взглядом. Одно ее слово – и пути назад не будет. Надо было решаться. Правда ли она хочет того, что вот-вот произойдет? «Да, правда хочу», – сказала она себе.
– Думала о том, чтобы нам снова заняться любовью, – промолвила она.
Кусок пиццы застыл у него в руке по пути ко рту. Глаза расширились, а затем сузились.
– И что именно ты об этом думала?
– Что это во всех отношениях нежелательно, но я все равно хочу, чтобы это произошло.
Дэниел медленно положил пиццу на тарелку, их взгляды встретились.
– А когда, по-твоему, это могло бы произойти?
У нее замерло сердце от предвкушения того, чему она сейчас даст старт.
– Это может произойти после того, как мы поедим.
Он отставил тарелку в сторону:
– Я сыт.
Оливия подавила смех, но его слова и движение разожгли в ней огонь желания – желания, которое она силилась погасить с того момента, как впервые его увидела после приезда в Лост-Бей.
– Я тоже поела, – ответила она, удивляясь глухости своего голоса.
– Так почему мы сидим за столом? – Он встал со стула и подошел к ней. Поднял ее и обнял.
Она обвила руками его шею, а он наклонил голову к ее губам. Он почувствовал вкус копченых колбасок, пива, а по его телу, с головы до пят, прокатилась горячая волна.
Внутренний голос предостерегал Оливию от ошибки, однако каждая клеточка ее тела кричала, что все правильно. Только еще один раз – вот что она от него хотела.
Хоть ненадолго почувствовать его тело рядом, хоть на этот вечер отдаться наслаждению, которое он ей подарит. Одного раза хватит просто потому, что одного раза должно хватить.
Поцелуй продолжался лишь несколько мгновений, после чего Дэниел отстранился, взял ее за руку и провел по коридору в спальню.
Когда он недавно обрабатывал ей рану на голове, она заметила черно-серое покрывало на королевских размеров кровати, темные светильники на столике вишневого дерева и массивный комод с зеркалом.
На сей раз не успела она осмотреться, как он обнял ее для горячего поцелуя. Прижал к себе так сильно, что она почувствовала его эрекцию и только сильнее его захотела.
Этот поцелуй оказался более долгим и глубоким, чем предыдущий. Их языки встретились и повели страстную игру. Его руки скользили вверх-вниз по ее спине, словно стремясь проникнуть под ее блузку и прикоснуться к обнаженной коже.
Оливия прервала поцелуй и шагнула назад. Просачивающиеся сквозь шторы лучи вечернего солнца заливали комнату романтическим золотистым светом. Она трясущимися пальцами расстегнула блузку, сбросила ее с плеч, а он в это время положил свою кобуру и телефон на ночной столик и снял рубашку и брюки. Затем стянул носки, оставшись в одних трусах-боксерах.
Когда Оливия сбросила туфли и сняла брюки, он откинул с полосатых темно-серых простыней покрывало.
Дэниел лег на них, а она стянула чулки и осталась в нежно-розовых трусиках и такого же цвета кружевном бюстгальтере.
– Даже не могу сказать, сколько раз вспоминал ту нашу ночь в Новом Орлеане, – промолвил он хриплым и необычно низким голосом.
– Я тоже о ней думала. – Оливия легла на кровать, и Дэниел заключил ее в объятия. Она почувствовала тепло его кожи, а его пальцы начали расстегивать ее бюстгальтер. Для этого ему хватило нескольких секунд. Он стянул бретельки с ее плеч и бросил бюстгальтер на пол, а их губы снова встретились.
Прикосновение его широкой груди наполнило ее изысканным наслаждением, а крепкие объятия заставили ее вскрикнуть от удовольствия.
Оливия не совершала никакой ошибки, чувствовала, что все делает правильно. Она не совершала никакой ошибки, потому что прекрасно все осознавала и ничего лучше этих минут в постели с ним представить себе не могла.
У нее вырвался еще один возглас удовольствия, когда его губы пробежались по ее шее, а затем прикусили сосок груди.
Пока он так ее целовал, она положила ладони на его затылок. Дэниел переключился на другой сосок, дразня его и облизывая. Эти поцелуи словно били ее грудь током, необыкновенно приятным, и от них по всему ее телу растекалась сладкая истома.
Через минуту ей захотелось, чтобы они оба полностью разделись. Оливия жаждала осязать его, ощущать его аромат. Пусть он запомнит эту близость с ней навсегда, как и она сама.
Она взяла инициативу на себя, отстранилась и потянула с него боксеры. Когда их совсем сняла, его глаза блеснули яркой зеленью.
– Теперь моя очередь, – прошептал он и просунул большие пальцы под резинку ее трусиков. Затем невообразимо медленно стянул их с ее бедер, колен, пока наконец не снял полностью.
Его руки скользнули по ее ногам, словно вспоминая их форму. А она пробежалась пальцами по его груди, наслаждаясь игрой его мускулов под теплой кожей.
Дэниел простонал, когда она обхватила пальцами его мужское естество. А ритмичные движения ее руки еще сильнее разожгли его желание. Он запустил пальцы в ее волосы и простонал ее имя, а она продолжала движения рукой. Затем наклонилась и взяла его губами, а пальцы Дэниела сжали ее густые волосы.
– Ты сводишь меня с ума, – пробормотал он искаженным от желания голосом.
Она подняла голову и посмотрела на него:
– Хочу, чтобы ты сошел с ума. Чтобы ты рядом со мной лишился рассудка. – Она снова лизнула головку его члена, а потом начала его посасывать, пока Дэниел не поднял руками ее голову.
– Хватит, – взмолился он. – Если ты не остановишься, я не смогу себя сдержать, а мне не хочется, чтобы все прекратилось так быстро.
– Я тоже не хочу, чтобы все прекратилось так быстро, – последовал ответ.
Она далеко им не насытилась. У нее кружилась голова от терпкого запаха его одеколона, и ей хотелось взять этот аромат с собой, чтобы он остался с ней навеки.
Дэниел перевернул Оливию на спину и ласкал ее тело, начав с губ и опускаясь все ниже. Казалось, он делал это в сотый раз и прекрасно знал, какое место поцеловать, а какое погладить, чтобы доставить ей больше удовольствия.
Он еще раз сжал губами ее набухшие соски, словно играя с ней и дразня. Когда он ласкал ее грудь, его руки скользнули к ее животу и ниже… к тому месту, которое сильнее всего ждало его прикосновения.
Она выгнула бедра навстречу ему, к своему удивлению почти достигнув взрыва наслаждения. Он чувствовал ее состояние и не форсировал события. Она оставалась на той грани, за которой ее захлестнул бы водопад эмоций, за которой она лишилась бы способности двигаться и дышать.
– Еще, – прошептала она, а ее пальцы сжали его плечи.
Он хохотнул густым сексуальным смехом и еще раз коснулся пальцем ее заветного уголка. На сей раз наслаждение оказалось не столь сильным, но не менее приятным.
– А теперь я хочу, чтобы ты вошел в меня.
– Как хорошо быть с женщиной, которая точно знает, чего хочет. – Он опустился над ее раздвинутыми бедрами и медленно вошел в нее.
Оливия закрыла глаза и крепко его обняла, радуясь согласию их желаний и ощущений.
Они двигались в ритме, который ее тело запомнило, несмотря на прошедшие годы. Начали медленно, затем увеличили темп, и, несмотря на недавние два оргазма, она почувствовала приближение третьего.
Словно чувствуя это, он увеличил глубину проникновения и скорость толчков. Она еще раз хрипло произнесла его имя и непроизвольно задрожала, когда ее захлестнула волна наслаждения.
Дэниел последний раз вошел в нее, простонал ее имя и тоже кончил. Навис над ней, опираясь на локти. Их лица разделяли несколько дюймов, и он отбросил рукой с ее лица волосы. Затем поцеловал так нежно, словно проник вглубь ее тела и прикасался губами к ее сердцу.
На сей раз в одном она была уверена – что не забеременеет. После рождения Лили научилась принимать противозачаточные таблетки. Вспомнив о дочери, она поняла, что ей пора домой.
– Мне надо ехать, – промолвила она.
– Останься, – взмолился он так, что у нее сжалось сердце. – Проведи эту ночь со мной, Оливия. Только одну ночь, чтобы утром проснуться в моих объятиях.
У нее был миллион причин, чтобы отказаться. Прежде всего это было бы не очень красиво по отношению к ее близким.
– Мне правда надо домой, – сказала она, однако не попыталась встать с кровати.
– Я закажу палочки моцареллы с доставкой вам на дом, если Лили позволит маме остаться со мной на ночь.
Она улыбнулась:
– Очень уж откровенная попытка обвести ее вокруг пальца. Думаю, ты и сам это понимаешь.
– А вдруг получится? Победителей не судят.
Рассудок говорил ей, что надо встать и вернуться в дом, для которого она стала своей. Но этим вечером ей хотелось стать своей для Дэниела и его дома.
– Заказывай эти сырные палочки. Я никуда не поеду, – решила Оливия. Слова сорвались с ее губ прежде, чем она успела их осмыслить.
Он перекатился на край кровати и взял телефон. Пока он звонил Джимми, Оливия встала и накинула блузку. Зашла сначала в ванную, а потом на кухню, где нашла свою сумку и достала из нее телефон.
Она отправила матери эсэмэску и сообщила, что снова вынуждена работать ночью и чувствует себя виноватой перед ними. Она не любила врать Роуз, но что ей оставалось делать? Не рассказывать же о жарком сексе с Дэниелом? И желании провести остаток ночи в его объятиях?
Она сунула телефон обратно в сумку, подняла с пола кобуру и отнесла все в спальню.
– Палочки моцареллы заказаны и будут доставлены получателю минут через пятнадцать, – отчитался Дэниел.
– А я написала мамуле, что не вернусь до утра. – Она опустила сумку на ковер и положила кобуру на ночной столик. Затем она сняла блузку и легла рядом с ним.
Дэниел немедленно заключил ее в объятия, а она положила голову ему на грудь. Так она могла слышать ровный стук его сердца.
Он поглаживал одной рукой ее спину, и ей стало хорошо и уютно, как никогда прежде в Лост-Бей.
На следующий день она будет корить себя и жалеть о содеянном. Но этой ночью ей хотелось просто побыть женщиной, которую любят и окружают заботой. Этой ночью ей хотелось верить, что лежащий рядом мужчина останется с ней навсегда.
И она знала, что утром от всех этих мечтаний не останется и следа.
Глава 10
Конечно, ничего лучше, чем проснуться с Оливией в объятиях, он и придумать не мог. Долго еще над сознанием Дэниела властвовала прошедшая ночь и раннее утро. Каждая его клеточка помнила прильнувшее к нему ее теплое податливое тело.
Впрочем, ничего особо хорошего от утра он не ждал. Так все и получилось. Оливия торопилась домой, чтобы принять душ, переодеться и затем поехать на службу. Она думала о своем, хотя и не полностью ушла в себя. За кофе они строили планы на день. Решили поужинать вчетвером с ее мамой и дочкой, а затем сделать сюрприз Лили – сводить ее в кафе-мороженое.
Он проводил Оливию до дому и ждал на дорожке рядом, пока она принимала душ, одевалась и наконец села в свою машину. Он проехал с ней до полицейского участка, где она сразу закрылась в своем кабинете.
Работать здесь ей оставалось не больше двух недель. Ее прислали для разоблачения коррумпированных полицейских, и внутреннее расследование она почти закончила.
Раскрытие убийства Шелли в ее задачи не входило. Несмотря на слухи о скором аресте преступника, этим делом вполне мог заняться и следующий шериф.
Дэниел, к своему удивлению, чувствовал, как сильно будет по ней скучать. Все время помнил, как скоро она уедет. Тешил себя надеждой, что нескольких оставшихся дней и ночей с ней ему хватит.
Но сказать ей «до свидания» он пока не мог. И радовался, что их ждет еще один вечер вместе. Что поужинает с Оливией, Роуз и Лили, а затем они с маленькой шалуньей поедут в кафе-мороженое.
– Надо жить сегодняшним днем, – пробормотал он себе под нос.
Джош за соседним столом встрепенулся:
– Ты что-то сказал?
– Да нет, ерунда всякая. – Дэниел откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул. – Просто подумал: случись сейчас что-нибудь – и убийство Синклер будет раскрыто.
– Но слух о возможном аресте вы с шерифом Брэдфорд пустили совсем недавно, – возразил Джош.
– Да, но убийцу даже одно слово может на пугать. И тогда он совершит ошибку или, по крайней мере, как-то себя обнаружит. Любой наш подозреваемый дорожит свободой и за решетку не хочет.
– Возникает только вопрос, входит ли преступник в число этих подозреваемых, – заметил Джош.
– Прикуси язык. И думать не хочу, что это кто-то другой все это время водит нас за нос.
– Если хорошо раскинуть мозгами, то станет ясно, что Шелли мог убить любой житель нашего города. Сам посуди: сидит такая симпатичная деваха на скамеечке, в глухом местечке, посреди ночи.
– У всех наших подозреваемых могли быть какие-то мотивы для такого убийства. А если кто-то случайно оказался рядом – зачем бы он стал ее убивать? – Дэниел все сильнее раздражался.
– Я просто высказываю предположения. Ее кольцо с бриллиантом украдено. Может, кто-то просто решил им поживиться и дело в обычной жадности. А может, стал ее домогаться, получил от ворот поворот и слетел с катушек.
– Ее сумка осталась лежать на скамейке, наличные деньги и банковские карты тоже не украдены. Поэтому никаким ограблением там и не пахнет. А тебя хлебом не корми – только дай поспорить. Напрасно время теряешь.
Джош усмехнулся:
– Для хорошего друга ничего не жалко.
Дэниел снова уткнулся в свои бумаги. Он и раньше думал о версии, которую предложил Джош. Преступником мог оказаться кто-то совсем другой, не из их списка подозреваемых. Но все же ему казалось, что убийца среди них.
Обручальное колечко Шелли было очень симпатичным, но с совсем крохотным бриллиантиком. Стоило оно недорого. Кроме того, о нем сообщили во все ювелирные магазины в округе.
Было ясно как дважды два, что кольцо не украли. На одежде Шелли не осталось следов сексуального насилия. Никаких разрывов, которые бы указывали на такое нападение.
В полдень он постучал в кабинет Оливии. Пригласил съездить пообедать, но она отказалась – собралась работать без перерыва до ужина.
Джош тоже не стал обедать в другом месте, а съездил в кафешку Джорджа за бургерами и антрекотом. И два приятеля устроились закусить в дальней комнатке.
– Не хочу сейчас наедаться, – заметил Джош, распаковав один из небольших бургеров. – Саванна на ужин приготовит говядину по-веллингтонски.
– А когда ты на ней женишься?
Джош улыбнулся, и глаза его потеплели.
– Мы правда запланировали скромную церемонию месяца через два. Гостей позовем немного. Саванна запаслась журналами для новобрачных и все подготовит сама. Хорошо, что ты сам завел об этом речь. То есть хочу попросить тебя быть моим шафером.
Дэниел откусил бургер и запил содовой. Предложение Джоша его удивило и тронуло.
– Это большая честь для меня, – сказал он.
– Отлично. Значит, договорились.
– Саванна всегда хотела открыть у нас в городе ресторанчик. Не передумала?
– Ничуть. Отказалась от этой идеи после убийства Шелли. Много от чего тогда отказалась, но сейчас решила воплотить свою мечту в жизнь сразу после нашей свадьбы.
– А сам ты что скажешь?
Джош улыбнулся, а в его глазах опять блеснули теплые лучики.
– Хочу, чтобы все ее мечты сбывались. И поддерживаю замысел об открытии ресторанчика. К тому же время выбрано удачное, ведь скоро заработает луна-парк. Туристы к нам толпами повалят.
– Да, план хороший, – согласился Дэниел и нахмурился. – Но сработает он, только если мы раскроем это убийство и покажем людям, что такое у нас больше никогда не повторится.
Оставшуюся часть дня Дэниел изучал записи бесед, которые они провели. Ему хотелось зацепиться за какую-нибудь деталь, ниточку, чтобы расследование пошло успешнее.
К пяти часам вечера он подустал и мечтал об ужине с Оливией и ее семьей.
– Самое время сходить в кафе-мороженое, – сказал он Оливии, когда они вышли из участка. Стояла жара, воздух набух влагой.
– Лили будет прыгать от радости. Они с мамой сидят в этом доме как в клетке с самого нашего приезда в ваш город.
Его обрадовало, что она снова с ним на дружеской ноге, а от ее утренней холодности не осталось следа.
– Буду ждать тебя у твоего дома, – сказал он, когда они подошли к ее машине.
Оливия села за руль, а он поспешил к своему авто, чтобы поехать за ней.
В дороге он старался выкинуть из головы все мысли об убийстве и скором отъезде Оливии. Хотел просто насладиться каждой минутой рядом с ней, пока она здесь.
Спустя несколько минут они подъехали к желтенькому домику, который на время стал для нее родным. Лили прижала свою озорную мордашку к окну и, увидев их, засветилась от радости.
– Бабуля, они приехали! – послышался ее звонкий голосок, и Дэниел не удержался от улыбки. Маленькая шалунья волшебным образом успела занять местечко в его сердце.
Оливия открыла дверь и сразу сняла ее с сигнализации. Лили тем временем схватила за руку Дэниела и улыбнулась ему снизу вверх.
– Бабуля сказала, что ты снова с нами поужинаешь, и я так рада, – объявила она.
– Я тоже очень рад. Твоя бабушка готовит намного вкуснее, чем я.
– Ты плохо готовишь? – спросила Лили.
– Не очень хорошо.
– У нас сегодня мой любимый мясной рулет, и еще бабуля приготовила макароны с сыром.
– Не хочешь поздороваться с мамой? – спросила Оливия. Она отстегнула кобуру и положила ее, как обычно, на полку в шкафчике.
– Привет, мамуля. – Лили отпустила руку Дэниела и бросилась с поцелуями на шею матери.
– Добрый вечер, помощник шерифа Карсон, – тепло улыбнулась Роуз.
– Вечер добрый, и зовите меня, пожалуйста, Дэниел.
– Хорошо, пусть будет Дэниел, – с удовольствием согласилась она.
– А сейчас чем я могу вам помочь?
Тем временем Оливия вместе с Лили отправилась в спальню Роуз, чтобы переодеться.
– Ничего не нужно. Просто сиди и отдыхай. Как насчет стакана лимонада?
– С удовольствием выпью, – согласился он и сел на тот же самый стул, что и раньше.
Роуз налила ему стакан холодной газировки. В ожидании Оливии с Лили они с Роуз поговорили о пиратской теме в открывающемся луна-парке.
– Эти места ждут большие перемены, – рассудил Дэниел. – Будет много туристов, они привезут с собой хорошие деньги, и вся атмосфера в городе станет другой.
– А мы пока ничего здесь, по сути, не видели, – посетовала Роуз, доставая из духовки большой мясной рулет. – Оливия заставляет нас сидеть дома и никуда не ходить. Даже бакалею мне приносят сюда.
– Может, сегодня вечером мы этот порядок немного изменим, – сказала Оливия после возвращения вместе с Лили на кухню. Она надела белые шорты с ярко-розовой блузкой без рукавов и сняла заколку, чтобы ее волосы падали на плечи. Лили в своих розовых шортиках и бело-розовой рубашечке была ее маленькой копией. Увидев их, Дэниел снова поднялся.
– Как это изменим? – удивилась Роуз.
– Мы с Дэниелом приготовили для вас маленький сюрприз, – ответила Оливия.
– Сюрприз? Мамуля, расскажи. Какой сюрприз? – Лили запрыгала от любопытства, как мячик.
Оливия улыбнулась и покачала головой:
– Нет. У меня рот на замке. Если сейчас скажу, это уже не будет сюрпризом.
Лили взялась за Дэниела. Повернулась к нему и устремила на него взгляд своих невинных зеленых глазенок, который мог бы растопить и каменное сердце.
– Помощник, открой мне секрет, – проворковала она. – Все будет о’кей. Шепни мне на ушко.
Он улыбнулся и тоже мотнул головой:
– Никак не могу, моя милая. Твоя мама меня убьет. А если ты немного потерпишь и хорошо поужинаешь, настанет время узнать этот секрет.
Лили театрально вздохнула:
– Бабуля, не пора кушать? Сегодня вечером надо поесть быстрее.
– Сию секунду все будет на столе, – ответила Роуз. – Рассаживайтесь, я уже заканчиваю.
Они сели на стулья, а Роуз поставила на середину стола блюдо с рулетом. Дополнили его миска зеленого горошка и кастрюлька аппетитно дымящихся макарон с сыром.
От такой вкуснотищи все пришли в восторг, а Дэниел слегка затосковал оттого, что скоро Оливия с семьей вернется в Натчез и он лишится их замечательной компании.
– Расскажу вам секрет, как только приберем на кухне, – пообещала Оливия после ужина.
Никогда еще у Роуз не было столько помощников. Вместе они убрали все в посудомойку. Лили с Дэниелом суетились и толкались, спеша поскорее навести порядок.
Оливия подавляла смех, если они натыкались друг на друга. Когда с уборкой закончили, Лили забралась на колени к Оливии и взяла ее ладошками за щеки.
– Время для секрета, – потребовала она.
– О’кей. Мы с Дэниелом подумали, что неплохо будет нам всем выбраться в город и сходить в кафе-мороженое.
Глаза у Лили расширились, она захлопала в ладоши и спрыгнула с колен Оливии:
– Какой хороший сюрприз! Ну, поехали!
Роуз сходила в спальню принарядиться, а Оливия вытащила из кобуры револьвер и положила в сумку. И через несколько минут они вышли из дому.
К несчастью, их поездка не была простым выходом в город для отдыха и развлечения. Угрозу мог таить каждый встречный, независимо от комплекции и облика. Оливия надеялась лишь, что для двоих самых дорогих ей людей риск невелик. Наверняка Дэниел рассудил правильно, что преступник ничего на людях не предпримет. Лишние свидетели ему не нужны.
Рядом с ней и Дэниелом Лили с Роуз могли полакомиться мороженым совершенно спокойно. Ей не хотелось вспоминать о прошедшей ночи, когда она нежилась в его объятиях и чувствовала себя на седьмом небе.
Не хотелось ей и думать, как хорошо со всеми ними поладил Дэниел. И Роуз и Лили его обожали, он, похоже, уже стал для них своим. Иллюзии! Нечего ей строить иллюзии.
В машине Оливия села рядом с Дэниелом впереди, а Лили и Роуз – сзади. На главной улице города он рассказывал о магазинах и других заведениях, которые, по его мнению, могли заинтересовать Роуз и Лили.
Роуз захотелось посетить лавку Мамы Баптисте. Дэниел сказал, что Мама торгует лекарственными растениями и пряностями вдобавок к ее фирменным снадобьям от разных недугов.
Показал он и «Пиратскую» гостиницу, хотя не стал пугать Лили ужастиками о призраках и привидениях, а рассказал об обитавших когда-то в здешних местах отважных моряках.
Кафе-мороженое «Чарли» располагалось наискосок от бистро Джимми. К нему примыкала терраса под козырьком со столиками под светло-палевыми зонтами. Все это вызывало ассоциации с модой середины ХХ века.
Когда Оливия, Дэниел, Роуз и Лили вошли, за столиками уже сидело несколько парочек. Гостям представился импозантный хозяин кафе Чарли Берк. Он стоял за длинной стойкой с отсеками-холодильниками.
Внутри помещались бочонки с разным мороженым, а на самой стойке теснились сиропы, шоколадная крошка и другие сладкие добавки. Сиропы подливал Чарли, а шоколадную крошку брали специальными ложечками сами посетители.
– Шоколад! – воскликнула Лили. – Я люблю шоколад!
– Я возьму банановый десерт, – решил Дэниел.
– А мне приглянулись тарталетки с ореховым маслом и мороженое с шоколадной крошкой, – сказала Оливия.
– Я еще думаю, – добавила Роуз, у которой глаза разбегались от разнообразия лакомств.
– А ты что выбрала, малышка? – спросил Дэниел Лили.
Оливия догадывалась, что ответит ее дочь.
– Стаканчик с крем-брюле и много шоколадной крошки, – ответила Лили.
Роуз наконец остановилась на земляничном мороженом и свежей клубнике со сливками. Когда заказы были готовы, они вчетвером прошли на террасу к свободному столику под зонтом.
Оливию снова поразило, как они походили на одну семью. Она и Дэниел провели вместе незабываемую ночь, потом они вчетвером поужинали, а теперь с их дочерью и мамой Оливии заехали полакомиться мороженым.
Что будет, если она скажет Дэниелу правду? Он объявил себя убежденным холостяком, но его действия говорили об обратном. Лили явно его очаровала. Неужели он ужаснется, когда узнает о своем отцовстве? Или разозлится, что она не сказала ему этого раньше?
Да, она лежала в его объятиях накануне, и он посмеивался над Лили, которая еле-еле справлялась с быстро тающим мороженым. Тем не менее он никак не показывал, что ждет от нее чего-то большего… чем это временное сближение, пока она работала в их городе.
Утром, после ночи страстного секса, он не стал клясться ей в вечной любви.
А если он узнает, что у него есть дочь? Обрадуется? Судя по всему, вряд ли. К тому же она не собиралась раскрывать ему этот секрет.
В сущности, ее муж, Фил, стал для Лили настоящим отцом. Он менял ей пеленки и ухаживал за ней ночами, когда у нее болел животик. Именно он радовался ее первым шагам и словам.
К несчастью, в памяти Лили не сохранился этот великан с большим сердцем, который женился на Оливии, потому что безумно ее любил и решил взять на себя заботу о ней и ее будущем ребенке.
Они почти закончили лакомиться мороженым, когда Оливия увидела Джимми Тамбора. Он шел к ним через улицу.
– Добрый день, ребята. – Он широко улыбнулся и бросил взгляд на их стол.
– Привет, Джимми. У тебя там разве не самая горячая пора?
Джимми пренебрежительно махнул рукой:
– И без меня справятся. Вдруг захотелось отведать клубничного мороженого с шоколадом. Вот и решил сбежать на несколько минут. У меня хорошие работники, свое дело отлично знают, так что никто обо мне скучать не будет. – Он пригнулся к Лили. – А ты, должно быть, та маленькая девочка, которая любит мои палочки моцареллы.
Лили вытаращила глаза:
– Ты их делаешь?
– Вроде да, – подтвердил Джимми.
– Я их очень люблю, почти как мороженое.
Джимми расхохотался и выпрямился:
– Что-то ничего не слышно о вашем расследовании. Все по-прежнему движется к аресту?
– Мы сейчас хотим расставить все точки над «i», – ответила Оливия. К ее неудовольствию, дело застопорилось. Она подозревала, что до отъезда в Натчез раскрыть убийство Шелли не удастся. Весь прошедший день наводила блеск на доклад для прокурора штата о внутреннем расследовании.
– Что ж, желаю хорошо полакомиться в последний раз мороженым. – Джимми снова улыбнулся и направился в свое бистро.
Оливия проводила его взглядом, и ее вдруг осенило. Джимми Тамбор не входил в число подозреваемых, однако он был в городе в день убийства. И вполне мог состоять в близких отношениях с Шелли, потому что дружил с Бо.
Найденный рядом с автостоянкой нож был взят из его бистро, и он все время интересовался ходом расследования.
– Оливия? Ты где? – Густой голос Дэниела прервал ее размышления.
– Мамуля? Ты где? – хихикнула вслед за ним Лили.
– О, извините. Я здесь. Просто немного задумалась. – Конечно, она походила на утопающего, хватающегося за соломинку, когда начала подозревать Джимми.
– Я хотел узнать, можно ли нам ехать? – спросил Дэниел.
– Можно, – ответила она.
Они встали из-за стола, выбросили салфетки в мусорную корзину, сели в машину Дэниела и поехали домой.
– Почаще бы такие сюрпризы, – заметила Лили. – Может, каждый день.
Дэниел рассмеялся и бросил на нее взгляд через зеркало заднего вида:
– Если сюрпризы случаются каждый день, они перестают удивлять. А сегодняшний сюрприз, по-моему, был самый настоящий.
– Да-да, настоящий, – согласилась Лили. – И Помощник с нами был. Вот здорово.
Тем временем они подъехали к дому. Роуз с Лили вошли внутрь, а Оливия задержалась на крыльце и коснулась руки Дэниела:
– Отличная была идея, спасибо. Маленький праздник.
– Точно праздник, – согласился он. – Однако тебя, похоже, что-то расстроило.
– Джимми меня расстроил. Вдруг задумалась, почему его нет в нашем списке.
Дэниел нахмурился:
– Вряд ли его можно считать одним из главных подозреваемых. Он всегда поддерживал тесные отношения с Бо. Трудно поверить, что он мог убить знакомую своего лучшего друга.
– А ты не помнишь, где он был в ночь убийства Шелли?
– Посмотрю в наших бумагах, но, по-моему, он тогда работал у Бо.
– Надо тщательно это проверить или даже еще раз побеседовать завтра с Бо, – задумчиво промолвила она. – Может, я сошла с ума, но мы ведь еще не все, даже самые малейшие, возможности использовали?
– Хорошо, как тебе угодно, – согласился он и впился в нее взглядом. – А о прошедшей ночи нам не стоит поговорить?
Ее щеки неожиданно залил румянец.
– Могу лишь сказать, что повторение не предвидится. То есть повторения не будет, – поправила она себя.
– А мне уже его захотелось. – Дэниел поднял руку и пробежался пальцами по ее волосам, а затем по виску и щеке.
Она отпрянула. Экий хитрец! Его прикосновение разожгло в ней желание. Совершенно не нужное, которое требовалось погасить.
– Дэниел, больше заняться с тобой любовью не смогу, потому что не хочу уехать отсюда с разбитым сердцем. У нас разные взгляды на жизнь. Мы во многом отличаемся друг от друга. Я позволила себе тобой увлечься, но это надо прекратить.
В его глазах на мгновение блеснуло удивление. Он глубоко вздохнул и пригладил рукой свои волосы.
– Ты ведь почти закончила у нас в городе все дела, не так ли?
Она кивнула:
– Сегодня поставила последнюю точку в отчете о внутреннем расследовании. Как только его отошлю, через несколько дней будут назначены внеочередные выборы. А после того как новый шериф приступит к выполнению своих обязанностей, я, конечно, уеду.
На нее навалилась тоска. Сложись все по-другому, она могла бы назвать Лост-Бей своим домом. Если бы Дэниел любил ее, если бы хотел завести семью… но это были только ее, а не его мечты.
– Самое важное – до моего отъезда приблизиться к раскрытию дела Синклер. – Она старалась перевести разговор в другое русло.
– Тогда надо утром потолковать с Бо о Джимми. – Его зеленые глаза потемнели, и прочитать в них что-то стало невозможно.
– Хорошо. В семь часов я буду готова выехать из дому.
Он кивнул:
– Подъеду сюда примерно к этому времени, чтобы тебя проводить.
Не в силах себя сдержать, она положила ладонь на его руку:
– Спасибо за ночь и за сегодняшний вечер, за всю поддержку и защиту. – Оливия убрала ладонь. – Но с этого момента нам надо быть только профессионалами. – У нее сжалось сердце. – Не хочу, чтобы ты сильнее сближался с моей семьей, особенно с Лили. Это только осложнит расставание, когда мы покинем ваш город.
– Оливия, ты уже словно со мной прощаешься, хотя пока не уезжаешь.
– Просто тебе надо понять, что повторения вчерашней ночи не будет.
– Принял к сведению. – Его глаза еще сильнее потемнели. – Осталось только сказать «до свидания». Увидимся завтра утром.
Оливия провожала его взглядом, пока он шел к машине, сел за руль и наконец скрылся из вида. Он не мог понять, что она прощалась со своими мечтами… прощалась с надеждой, что они станут одной семьей. Говорила «прощай» своим грезам о том, что он станет для Лили чем-то большим, а не просто биологическим отцом.
Она любила его и в первую очередь этому своему чувству говорила «прощай».
Глава 11
Поездка в кафе-мороженое привела к неожиданному итогу. Чего-чего, но Дэниел точно не ждал, что Оливия признается в увлечении им и поспешит сказать «прощай».
Следующим утром, сидя в машине у ее дома, он снова и снова проигрывал в голове их диалог накануне.
Она не хотела уезжать с разбитым сердцем, а значит, была в него влюблена. Может, и к лучшему, что не захотела дальше с ним сближаться, ведь он все сильнее прикипал душой и к ней, и к ее семье.
Он всегда считал себя вольной птицей. Горький опыт родителей многому его научил. И он не хотел столкнуться с теми безобразиями, которые сопровождали их развод.
Но за последние два месяца у него словно заново открылись глаза. Он почувствовал, насколько богаче становится жизнь благодаря любви. И понял, что драма его детства случилась просто из-за двух больных самолюбий.
Уже два дня в нем шла внутренняя борьба. Влечение к Оливии переросло в нечто более глубокое, чем желание физической близости. Однако расставание с привычным одиночеством по-прежнему его пугало. И разрешить эту дилемму он не мог.
Ему исполнилось тридцать три года, и с восемнадцати лет он жил в душевном комфорте. Не отягощал себя лишними заботами. Ни в ком не нуждался, никого не жаждал видеть рядом, тем более постоянно. Это счастье – жить в уединении, убеждал он себя.
От непростых размышлений его наконец оторвала Оливия. Она вышла на крыльцо, и он вздохнул с облегчением.
Она приняла деловой вид, волосы собрала в узел на затылке и надела униформу цвета хаки. Махнула ему рукой и села в машину. Они проехали до полицейского участка, припарковались и вместе направились к входу в здание.
– Как спалось? – поинтересовался он.
– Честно, неважно.
– Этот твой матрац – не самое удобное ложе для сна.
– Точно, но я не смогла найти здесь подходящего дома с тремя спальнями. Кроме того, ворочалась с боку на бок не из-за матраца. Мне не дает покоя убийство Шелли. Ни одно дело раньше так меня к себе не приковывало.
– Поверь, всякий раз, как об этом вспоминаю, у меня сердце болит. Жаль, что мы не провели полного расследования по свежим следам.
– У тебя руки были связаны твоим боссом.
– Да, но все равно следовало сделать больше.
Они подошли к входу.
– Ты ни в чем не виноват. Надеюсь, после беседы с Бо я выкину Джимми Тамбора из головы как подозреваемого. – Она нахмурилась. – Меня сюда послали не заниматься убийствами, но это дело мне хочется до отъезда в Натчез раскрыть.
Они вошли в квадратную комнату, где за столами сидели несколько полицейских.
– Когда поедем к Бо? – спросил Дэниел.
– Хочу сначала позвонить ему. Узнаю, будет ли он свободен часов в десять. Дам тебе знать, о каком времени мы договоримся. – Оливия вошла в свой кабинет и закрыла за собой дверь.
Оливия поставила его на место, сокрушенно подумал Дэниел. Показала себя настоящим профессионалом, знающим себе цену. А он подчинился, потому что не хотел осложнять ей жизнь. Слишком ценил ее, чтобы навязывать себя и тем самым причинить боль и ей и малышке Лили, когда они соберутся в дорогу.
Он сел за стол и прочитал сообщения, которые оставил дежуривший ночью Джеймс Рокфилд. Их опергруппа занималась делом Шелли, но это не означало, что в городе все тихо и спокойно.
На главной улице ограбили винный магазин. Преступник вынес несколько бутылок виски и три коробки сигарет. Владелец магазина вызвал стекольщика для ремонта окна, а камера видеонаблюдения запечатлела старика Клайда Дорфмана в момент совершения преступления. К сожалению, Джеймс и его товарищи по ночной смене не смогли найти и арестовать Клайда.
Дэниел взял их доклад и положил на стол Рэю Макклюру. Рэй прихлебывал кофе и читал спортивный журнал.
– Займись этим, – сказал Дэниел. – А мы с шерифом отправляемся кое с кем побеседовать.
Рэй прочитал доклад и нахмурился:
– Какого черта я буду искать Клайда, если ночная смена его не нашла? Они пишут, что не застали его дома.
– По-моему, он напился как свинья и засел в одной из брошенных хибар. А когда хмель из головы вылетит, пойдет домой. Но сейчас его лучше искать среди этих лачуг.
– Как он мог совершить такую глупость? Там же везде камеры? Неужели он этого не знает?
– Клайд никогда умом не блистал, а вчера наверняка хорошо принял, перед тем как лезть в магазин.
Рэй нехотя поднялся со стула и саркастически заметил:
– Сколько раз его уже сажали за решетку, чтобы протрезвел и успокоился. Дома и то реже обсыхал.
– Сейчас он так легко не отделается. Получит срок. Это не просто пьяный скандал.
Он дождался, пока Рэй ушел, и снова сел за стол. Надо было подумать о предстоящей беседе с Бо, но он то и дело возвращался мыслями к Оливии. Их поездка в кафе-мороженое накануне вечером произвела на него сильное впечатление. Как приятно было ужинать в их доме! Как легко он нашел со всеми ними общий язык!
Пять лет назад он подцепил в баре красотку и чудно позанимался с ней любовью. Но от той Лили ничего не осталось. Она превратилась в Оливию, знающую себе цену умницу, любящую мать и дочь.
Около девяти часов она выглянула из-за двери и сказала, что договорилась с Бо и Клэр о встрече в десять часов.
Самому Дэниелу казалось, что они пошли по ложному следу. Джимми Тамбор убил человека? Невероятно! Скорее пьяница Клайд станет трезвенником.
Без четверти десять они с Оливией вышли из полицейского участка и поехали к Бо и Клэр. Оливия села в машину не проронив ни слова.
– Мы все еще дружим? – не то всерьез, не то в шутку спросил Дэниел.
Она повернулась и смерила его строгим взглядом. Но тут же весело улыбнулась, поняв, что он ее дразнит.
– Без нашей дружбы мне никак не обойтись. Больше ведь никого в городе не знаю. Так что дружу с тобой не без выгоды.
– Прими мое уважение. Разумный подход, – согласился он. Однако ни о каком уважении он, по сути, не думал. Просто ее хотел… еще и еще раз. Но в глубине души понимал, что она права.
Ей хотелось другой женской доли. Не скоротечной связи с ним…
Что он мог ей предложить? Служебный роман? Но ее это не устраивало. Ей хотелось другой судьбы. Снова выйти замуж, и чтобы этот человек стал для Лили отцом. А он на эту роль не годился.
Бо встретил их у входа и подчеркнуто любезно проводил внутрь, где они вчетвером сели за стол.
– Я слышал, ты хочешь что-то построить на месте пожарища, – сказал Дэниел.
Бо провел в сгоревшем доме детство, но домогавшийся Клэр урод сжег его и теперь сидел в тюрьме.
– Подрядчик был готов приступить к работе. Но мы надеемся месяца через три переехать в другое место, – сказал Бо и бросил на Клэр любящий взгляд. – Старый дом был очень хорошим, но для большой семьи маловат, а мы оба хотим иметь детей.
Клэр улыбнулась:
– По крайней мере двоих.
– Не пожалеете об этом, – сказала Оливия. – Я ничего лучшего в своей жизни не сделала, чем родила дочку.
– Ладно, давайте ближе к делу. Вы ведь сюда приехали не о детях и новых домах поговорить, – сказал Бо.
– Хотим задать вам несколько вопросов о Джимми Тамборе, – сказала Оливия.
– Джимми? – удивленно посмотрел на нее Бо. – А в чем дело?
– Знаю, что вас с ним долгие годы связывала крепкая дружба.
– Мы всегда были как братья, начиная с первых классов школы. Его обижал жестокий, грубый отец, а мать рано умерла, вот мы Джимми и приютили. Почти каждый вечер он с нами ужинал, а летом у нас дневал и ночевал. Он всегда был меньше меня ростом, поэтому мама отдавала ему мою поношенную одежду и заботилась о нем, как о родном сыне.
– А когда вы повзрослели? Дружили по-прежнему? – спросила Оливия.
Бо кивнул:
– Точно так же. Когда я открыл свое бистро, взял Джимми на работу и он поселился у меня на втором этаже.
– А как у него складывались отношения с Шелли?
Глаза Бо чуть сузились.
– Зачем вы об этом спрашиваете? Неужели правда думаете, что он имеет отношение к ее гибели? Он заботился о Шелли. Мы втроем отлично ладили. Кроме того, как я слышал, у вас уже есть подозреваемый и вы готовы его арестовать.
– Мы просто хотим все разложить по полочкам. Когда сразу после убийства началось расследование, на Джимми никто не обратил внимания.
Бо ехидно усмехнулся:
– Не было тогда никакого настоящего расследования. Трей Уокер дал понять, что это я во всем виноват. Но он пальцем о палец не ударил, чтобы отыскать настоящего преступника.
– Вот мы и стараемся во всем разобраться, – сказала Оливия.
– Вы правда хотите что-то против Джимми нарыть? Дохлый номер. Проще болото ложкой вычерпать. Когда меня здесь заклевали и мне пришлось уехать, Джимми перебрался жить к моей матери. Помогал ей во всем. Вел мой бизнес. Всегда приходил на выручку. Никогда слова дурного мне не сказал и лучше чем кто другой понимал, как я любил Шелли. – Он замолчал, сокрушенно вздохнул и посмотрел сначала на Дэниела, а затем на Оливию. – Вот что я вам скажу. Ничего вы с этим делом не разобрались. И понятия не имеете, кто убил Шелли.
Это был не вопрос и не предположение. Бо вынес им оценку, и Дэниела охватило чувство вины.
Судя по выражению лица Оливии, она почувствовала состояние Дэниела. И поняла, что Бо, по сути, прав.
Через несколько минут, уже в машине, она рассудила:
– Если бы между Джимми и Шелли пробежала черная кошка, Бо сразу бы это почувствовал.
– Он представить не может, что к гибели Шелли как-то причастен Джимми. И знает его лучше всех в этом городе.
– У Джимми сейчас есть подруга? А когда убили Шелли – была?
Дэниел искоса на нее посмотрел и устремил хмурый взгляд на дорогу:
– Знаешь, подумал об этом сейчас и не могу вспомнить, чтобы Джимми встречался с какой-нибудь женщиной. Хотя это и не означает, что у него никогда не было подруги. Я на него особого внимания не обращал. Здоровался, когда заезжал к нему перекусить. Иногда обменивались парой фраз, и все.
В машине воцарилось гнетущее молчание. Оливия насупилась и стала смотреть в окошко. Кто же убил Шелли Синклер? Прямых улик против кого-то у них не было. Распущенный слушок о скором аресте ни к чему не привел.
Она не знала, что еще предпринять. Бо оказался прав, к раскрытию этого дела они не приблизились. Убийцу не поймали, а значит, недалеко ушли от бывшего шерифа Трея Уокера.
– Хватит посыпать голову пеплом, – наконец сказал Дэниел. Он тоже чувствовал себя не в своей тарелке.
– Извини, уж очень обидно. Правда надеялась раскрыть это дело.
– Время у нас еще есть.
– Время-то есть, а вот как его использовать – непонятно.
– Что-то скоро произойдет, – твердо заявил Дэниел.
Они подъехали к ее дому. Он заглушил двигатель и повернулся к ней:
– Нельзя падать духом, Оливия. Настоящие полицейские не останавливаются на полпути. И мы не отступим.
Его уверенность не просто вызывала симпатию. Оливия слегка пожалела, что поставила крест на их физической близости. Но в ней пробудился не только зов плоти. Дэниел взял ее за душу. Рядом с ним она чувствовала себя как за каменной стеной. Могла быть слабой, как обычная женщина, а не только строгим и компетентным шерифом.
– У вас скоро выборы. Ты не планируешь выставить свою кандидатуру, стать шерифом? – Она силилась забыть, как замирала от восторга в его объятиях, млела от его страстных поцелуев.
Он засмеялся и мотнул головой:
– Ни за что. Если честно, мне предложили неплохую работенку. Пару дней назад позвонил Род Никсон и спросил, не хочу ли я возглавить службу охраны в луна-парке.
– Неужели навсегда снимешь служебный значок? – изумилась она.
– Пока не знаю, – промолвил он. – Роду тоже обещал подумать. По правде говоря, достали меня Трей и ему подобные.
– Ты здесь на своем месте, – возразила она. У нее в голове не укладывалось, что он может уйти из полиции.
– В луна-парке я тоже буду на своем месте, – возразил он. – Слушай, давай войдем внутрь. А то скоро здесь поджаримся.
Через несколько минут Оливия сидела у себя в кабинете, а Дэниел за своим столом. Шторы на перегородке она подняла и видела, что происходит в комнате рядом.
Она невольно то и дело поглядывала на Дэниела. Он уткнулся в свой ноутбук, наверное составляя отчет об их беседе с Бо.
Ее неудержимо тянуло к нему. Влюбилась по уши и ничего не могла с собой поделать. Даже покинув Лост-Бей, с раной на сердце, она бы никогда не забыла помощника шерифа Дэниела Карсона.
Если посмотрит в зеленые глаза Лили, сразу вспомнит отца ее малышки. Как жаль, что ему не нужны ни жена, ни дети. Он просто не создан для семейной жизни.
Они встретились здесь по злой иронии судьбы, хотя стать ее половинкой он никак не мог. А она сглупила. Во всем ему уступала. И он привязал ее к себе, стал на короткое время своим в их семье.
Около полудня Дэниел заглянул к ней в кабинет и предложил где-нибудь перекусить. Но она уже заказала себе обед у Джимми и никуда с ним не поехала.
Через полчаса мальчик-курьер привез ей салат «Цезарь» с курицей. За едой она старалась о работе не думать.
Ей хотелось отвлечься. Выкинуть из головы хоть ненадолго дело Синклер и Дэниела. Она решила переключиться на мать и Лили. Дочка у нее родилась, по сути, нежданно-негаданно, однако стала даром самого Господа. Наполнила жизнь Оливии таким счастьем, о котором она и не мечтала.
Еще одним подарком судьбы стала поддержка Роуз. Только она знала, что Фил не был отцом Лили, которая родилась после случайного знакомства. Конечно, Роуз не могло прийти в голову, что этим случайным знакомым был Дэниел.
За то ночное приключение Роуз дочери попеняла, но во время ее беременности и после во всем ей помогала.
Рано или поздно им троим предстояло вернуться в Натчез и зажить прежней жизнью. Они неплохо со всем справлялись раньше без Дэниела и будут так же без него обходиться по возвращении домой. В общем, ничего не изменилось.
После обеда она попросила зайти к ней в кабинет Макклюра. Он занимался ограблением винного магазина и доложил, что Клайд словно в воду канул, поэтому арестовать его не удалось.
– Так что ты здесь рассиживаешься? – спросила она после его доклада. – Почему не ходишь по улицам и не ищешь его?
– Перегрелся на солнце и зашел немного передохнуть, – начал оправдываться Рэй.
– Мы порой работаем не в самых комфортных условиях. Служба есть служба. – Оливия выпрямилась на стуле и впилась взглядом в Рэя, а он тут же опустил глаза. – Рэй, я закончила внутреннее расследование. – Он снова посмотрел на нее, едва дыша от волнения. – Не беспокойся. Оснований подозревать тебя в нечистоплотности и связи с наркодельцами нет. Но есть все основания указать тебе на твою лень и нерадивость. Я порекомендую дать тебе испытательный срок. Если за следующие шесть месяцев не проявишь себя с лучшей стороны, тебе придется искать другую работу. А если докажешь свою профпригодность, запись об испытательном сроке будет из твоего личного дела удалена.
Она ждала возражений. Предвидела, что Рэй выйдет из себя. Однако он только глубоко вздохнул и задумчиво нахмурился.
– При Трее тут многие валяли дурака. Я ходил за ним по пятам, смеялся его плоским шуткам и без устали его нахваливал. И он считал меня своим в доску парнем.
– Трей сидит в тюрьме, и ломать комедию тебе больше незачем.
Рэй покорно кивнул и поднялся, ни одним движением не показав своего недовольства.
– Я всегда хотел служить в полиции. Трей выбил меня из колеи, посеял сомнения. А сейчас пришла пора все изменить. Мне надо снова стать тем, кем я был до Трея. Обещаю, что скоро вы увидите меня совсем другим человеком.
Оливия кивнула. Когда Рэй выходил, он и держался по-другому. Расправил плечи, словно обретал уверенность в себе.
Перемены в нем доставили ей удовольствие. Чутье подсказывало, что он ждал такой нахлобучки и дельного совета. Раньше ему дозволялось праздновать лентяя, а теперь ее слово должно было его подстегнуть.
После обеда она перепроверяла свой доклад окружному прокурору. Подготовила его двумя днями раньше, но тянула с отправкой по имейл. Потому что этот доклад приближал окончание ее командировки в Лост-Бей.
Около четырех часов она заметила, что небо заволокли тяжелые облака. После жары и высокой влажности прошедшей недели приближалась буря. На побережье уже обрушился ураган «Деннис» и натворил немало бед.
В половине пятого она собрала опергруппу. Им пришлось включить все лампы, потому что за окнами потемнело от свинцовых туч.
Новостей ни у кого не было. Она огорчилась, но не удивилась.
Она уже хотела всех отпустить, когда ей позвонили. На дисплее высветилось, что это Бо Макбрайд.
– Бо?
– Это Джимми, – сказал он полным боли голосом. – Он убил Шелли. После нашего с вами разговора я решил сходить к нему и осмотреть его дом. Открыл шкаф. И нашел завернутое в носок кольцо Шелли. – От ярости у него заплетался язык. – Тут он вошел, и мы столкнулись нос к носу.
– А где он сейчас? – оборвала его Оливия.
– Сбежал по лестнице и заскочил в свою машину. Это голубая «тойота-камри».
– Мы им займемся. – Оливия нажала «отбой». – Шелли убил Джимми Тамбор, – сказала она. – Сейчас он уехал из своего бистро на голубой «тойоте». Джош, возьми людей и перекрой все выезды из города. Дай знать всем нашим, чтобы его искали везде, где только можно. Нельзя выпустить его из Лост-Бей.
Все вскочили и бросились к выходу. Дэниел посмотрел на Оливию:
– Поедешь вместе со мной?
– Если у него было кольцо Шелли, то он ее и убил, – промолвила она. – Удивляюсь только, зачем он это сделал.
– Сейчас не время для вопросов. Надо отыскать его, пока он еще в городе.
И они поспешили к выходу на стоянку.
Они уже садились в машину Дэниела, когда телефон Оливии зазвонил снова. Это был помощник шерифа Вес Стиллер. Она нажала клавишу ответа и включила громкую связь.
– Шериф Брэдфорд, я нашел машину Джимми, – сказал Вес.
– Где она? – спросила Оливия, а ее сердце заколотилось от выброса адреналина.
– Припаркована у вашего дома. К счастью, заметил ее, когда патрулировал улицы. Но в машине никого нет. Думаю, он вошел в дом.
У Оливии перехватило дыхание, как от удара в живот. Ее охватил леденящий ужас. Дэниел вырулил со стоянки и на полной скорости полетел к ее дому. Туда мог ворваться преступник и угрожать ее матери и дочери.
Глава 12
Дэниел мчался, как рвущаяся из пекла летучая мышь, сердце у него колотилось в бешеном ритме. Но он понимал, что сердце Оливии бьется еще сильнее.
Она сидела выпрямившись, ее милое лицо напряглось и стало пепельно-серым от ужаса. Он знал, каково ей в эти минуты. Нет ничего опаснее загнанного в угол преступника, особенно если он взял двух заложников.
– Ну почему мама его впустила? Почему сняла для него дверь с сигнализации? – Она еле шевелила губами, явно не ожидая от Дэниела ответа. Возможно, даже не осознавала, что говорит вслух.
Вооружен ли Джимми? Есть ли у него револьвер? Или он прихватил из своего бистро один из хорошо им знакомых ножей? Даже приехав с пустыми руками, он мог взять любой из ножей в доме и поранить им Роуз или Лили.
У Дэниела сжалось сердце при воспоминании о зеленоглазой шалунье. А хлебосольная Роуз? Откуда ей знать, как противостоять доведенному до отчаяния убийце? Ничего не скажешь, заложников он выбрал удачно.
Вдали сверкали молнии, грохотал гром, когда Дэниел припарковался ярдах в ста от дома Оливии. «Тойота» Джимми стояла на дорожке у входа. Неподалеку расположились несколько патрульных машин.
К дому никто не приближался, все ждали распоряжений Оливии. Когда она отстегивала ремень безопасности, у нее дрожали пальцы. А когда открывала дверцу и выходила из машины, казалось, что ноги ее не держат и она вот-вот упадет.
К его удивлению, она уверенно выпрямилась. А когда подошел Вес Стиллер, на ее лице не было и тени страха.
– Надо установить с ним контакт, – распорядилась Оливия. – И я хочу узнать, все ли в порядке с двумя заложниками. – Ее голос чуть дрогнул.
Дэниел шагнул к ней, подавляя желание обнять, прижать к себе покрепче и заверить, что все будет хорошо.
Но пообещать ей благополучный исход он не мог, как и не хотел подрывать ее авторитет перед подчиненными. Она была шерифом, и ей предстояло командовать операцией.
– Попробую позвонить матери на мобильник. – Она набрала номер и стала ждать.
Дэниел слышал гудки в трубке, а затем включившийся автоответчик. Оливия дождалась сигнала и сказала:
– Джимми, нам надо поговорить. Ты слышишь?
Ответа не последовало, и через несколько секунд связь оборвалась.
Подъехал Бо. Он подбежал к Оливии с Дэниелом. Раскаты грома звучали все сильнее, молнии сверкали ближе и ближе.
– Пытался ему позвонить, но он не отвечает, – сказал Бо. – Все это просто в голове не укладывается. Как в дурном сне. Зачем он это делает?
– Тоже не понимаю, – промолвила Оливия. – В первую очередь следует выманить его из дома, чтобы он освободил мою семью. – Она еле сдерживала слезы и с отчаянием посмотрела на Дэниела. – Надо бы мне сейчас показать себя бравым копом, но чувствую себя только матерью.
Дэниел повернулся к Весу:
– Окружите дом по периметру. Но вплотную не приближайтесь, а то он почувствует угрозу. Следите, чтобы он не вышел через заднюю дверь.
– Понял, действую. – И Вес поспешил к стоявшим в сторонке полицейским.
Оливия еще раз позвонила матери и быстро нажала кнопку громкой связи, когда Роуз ответила:
– Оливия. Он меня обманул. – Голос Роуз дрожал от страха, а потом она заплакала. – Сказал, что привез палочки моцареллы и пакет из закусочной Джимми. И я открыла. Прости меня. Прости.
– Мама, сейчас не до этого. Знаю, что ты напугана. А как Лили? Он ничего вам не сделал? – Оливия сжала телефон так, что побелели костяшки пальцев.
– С нами все хорошо, но… – Роуз оборвала фразу на полуслове, а вместо нее заговорил Джимми:
– Пока с ними все хорошо. Но не могу обещать, что так будет и дальше.
– Скажи мне, чего ты хочешь, Джимми. – Голос Оливии снова звучал уверенно и четко. – Скажи, как нам разрулить ситуацию, чтобы никто не пострадал.
– Позже дам вам знать, чего я хочу. – И Джимми отключился.
Оливия тут же перезвонила, но на другом конце сразу дали отбой.
– Попробую я еще раз, – сказал Бо. Он набрал номер Джимми и включил громкую связь.
К общему удивлению, Джимми ответил.
– Мне нечего тебе сказать, – промолвил он.
– Джимми, лучше тебе сдаться. Выйди из дома, и никто никому не причинит вреда, – сказал Бо.
– Меня посадят в тюрьму. Эта твоя сучка дважды меня кинула. – Судя по голосу, Джимми переполняла злоба.
– Ты о чем? – Бо явно пришел в замешательство. – Джимми, умоляю тебя как друга выйти и покончить со всем этим.
– Ты мне не друг! – выкрикнул Джимми. – И никогда мы не дружили. Я был твоим побирушкой. Ты считался золотым мальчиком, а мне доставались твои объедки. Только благодаря тебе на меня смотрели не как на пустое место. Всего раз мне хорошо подфартило. Когда ты убрался из города и я зажил своей собственной жизнью. Перебрался к твоей матери и вел твой бизнес.
– Что ты сделал с Шелли? – спросил Бо.
– Я увел ее от тебя. Ухаживал за ней, и мы собирались вместе уехать из этого города. Но в последний момент она передумала. И ты снова победил. Но в тот вечер я решил не отдавать тебе выигрыш. И убрал ее от тебя навсегда.
Джимми отключился, а Бо с оторопью посмотрел на Дэниела:
– Я всегда считал его другом, а он меня ненавидел.
– Вот мы и узнали, в каком тупике оказалась Шелли, – сказал Дэниел. – Разрывалась между желанием уехать из города вместе с Джимми и остаться здесь с тобой. Выбрала тебя, а Джимми пошел вразнос.
– У него есть револьвер? – спросила Оливия.
– Если честно, не знаю. Сам я, когда работал в кафе, всегда держал револьвер под стойкой, рядом с кассой. И взял его с собой, когда уехал из города. Он был зарегистрирован на меня. Не знаю, есть ли что-то у Джимми или нет, – сказал Бо.
– Вес, достань свой ноутбук и попробуй узнать, числится ли за Джимми какое-то оружие, – распорядилась Оливия.
Это не играет никакой роли, подумалось Дэниелу. Джимми мог легко убить Роуз и Лили не открывая огня. Судя по всему, Оливия тоже все прекрасно понимала и дала задание Весу, просто чтобы не сидеть и не ждать у моря погоды.
Небо снова осветила молния, на этот раз совсем близко, и через несколько секунд прогремел гром.
– И что теперь? – спросил Бо.
– Ничего, – безжизненным голосом промолвила Оливия. – Сейчас все карты в руках Джимми. Подождем следующего его хода и тогда будем действовать.
Дэниел понимал, что она права. У них не оставалось выбора, потому что рисковать жизнями Роуз и Лили они не могли. Джимми владел ситуацией. И пока он не утратил над ней контроль, выхода у них не было.
– Не надо больше ему звонить, – сказала она, когда Бо достал из кармана телефон. – Пусть он свяжется с одним из нас.
Дэниел посмотрел на Оливию. Ни один мускул на ее лице не дрогнул, она расправила плечи, держалась уверенно. Он поймал ее взгляд и понял, что она полностью взяла себя в руки. Ее недавний страх испарился без следа.
Тучи уже нависали над их головой, вспыхивали молнии, все ближе и чаще слышались раскаты грома. Глаза Оливии тоже сверкали от ярости. Дэниел забеспокоился, надолго ли ей хватит сил выдерживать такое напряжение.
Когда и как все закончится, он не знал. Джимми, судя по его выкрикам, мог выкинуть что угодно. Он походил на сухой трут, готовый вспыхнуть от любой искорки.
Минуты тянулись мучительно медленно. Сердце Дэниела болело как никогда прежде, едва он вспоминал о томящихся в доме заложниках. Он тревожился и за Роуз. Но малышка Лили! Неужели и ей в эти минуты угрожали, причиняли боль? От этой картины все у него внутри сжималось.
Но его переживания не шли ни в какое сравнение с теми черными мыслями, которые одолевали Оливию. Потому что она изнывала в ожидании звонка или другого сигнала от Джимми.
Светлые шторы на окнах дома были опущены, но за ними иногда двигались смутные силуэты. Это означало, что Джимми еще не убил заложников и не покончил с собой, поставив тем самым в этой драме последнюю точку.
Вес Стиллер вылез из своей патрульной машины и подошел к Оливии, Дэниелу и Бо.
– Полгода назад Джимми зарегистрировал револьвер. Но я позвонил в его кафе, и бармен сказал, что этот револьвер лежит под стойкой.
– Не успел его взять, – рассудил Бо. – Убежал сразу, едва я показал ему найденное кольцо Шелли. Я гнался за ним по лестнице, но он выскочил через заднюю дверь. Неплохо, что у него сейчас нет револьвера, правда? – Он посмотрел на Дэниела, а затем на Оливию.
– Шелли он убил и без револьвера, – заметила Оливия. Судя по дрожи в голосе, она находилась на грани срыва.
Дэниелу снова захотелось ее обнять, прижать к себе и успокоить. К сожалению, ей требовалось не его участие. Сильнее всего на свете она хотела заключить в объятия свою дочь, здоровую и невредимую. И чтобы ее мать покинула этот дом и встала рядом с ней.
Он ненавидел себя за бессилие. Потому что не знал, как поступить. Терялся в догадках, как освободить Роуз и Лили, не рискуя навлечь на них беду.
Звонок мобильника Оливии заставил всех содрогнуться. Она нажала клавишу ответа и включила громкую связь:
– Джимми, скажи, как нам выйти из этой ситуации, чтобы никто не пострадал.
– Именно этого я и хочу.
Он не говорил, а хрипел. Трудно было поверить, что накануне этот человек тепло улыбался им из-за стойки бара, источал обаяние и радушие.
– Пусть все отсюда уберутся. Включая тех, кто караулит заднюю дверь. Отойдите так далеко, чтобы я мог свободно сесть в свою машину.
– Мы можем это сделать, – согласилась Оливия.
Дэниел предположил, что она хочет дать ему выйти из дома. Из своего маленького городка он выедет, но далеко не убежит. Они разошлют ориентировку на него полиции штата, и его скоро задержат.
– И я на всякий случай возьму с собой Лили. Когда буду в безопасном месте, отпущу ее и дам вам знать, где она, – добавил Джимми.
– Нет. С моей дочерью ты из дома не выйдешь! – вскрикнула Оливия, а на ее глазах выступили слезы.
– Иначе наши проблемы не решить, – ответил Джимми. – Даю вам пятнадцать минут на размышление. Если не согласитесь, события примут очень плохой оборот. – Он отключился.
Оливия едва не рухнула на землю, но Дэниел ее подхватил. Он прижал ее к себе. Из глаз у нее потекли слезы. Не было больше шерифа Брэдфорд, осталась только охваченная ужасом мать. А над их головой сверкали молнии и грохотал гром.
В эту минуту разверзлись хляби небесные и полил дождь. И по лицу Оливии струились крупные капли. Дэниел обнимал ее, а она не могла сдержать рыданий.
Наконец подняла на него глаза:
– Надо вывести их оттуда. Освободи Лили. Она твоя дочь, Дэниел. Спаси ее.
Он замер, обнимавшие ее руки упали вниз.
– Что ты сказала?
Оливия вытерла слезы на щеках, а он впился в нее взглядом. Казалось, весь мир вокруг перестал для них существовать.
– Та ночь в Новом Орлеане… после нее родилась Лили. Она твоя дочь. – Оливия еще раз хлюпнула носом. – А теперь нужно, чтобы отец ее спас.
Ее отец. Сколько же ей точно сейчас? А эти зеленые глазенки, так похожие на его глаза? Боже, почему он раньше не догадался? Лили – его дочь. Кровь от крови и плоть от плоти.
Однако сейчас думать об этом было некогда. Иначе эмоции, совсем некстати, захлестнули бы его. Джимми дал им только пятнадцать минут для согласия с его требованиями.
Это время неумолимо и быстро таяло. Надо было срочно что-то предпринять и положить конец этому кошмару. Над их головой снова громыхнуло, и Дэниела осенило.
– Отведи отсюда всех людей, – сказал он Оливии. – И вызови тех, кто окружил дом.
– Ты ведь не собираешься принять его требования? – спросила Оливия, а ее глаза расширились от ужаса.
– Нет, но пусть он решит, что мы идем ему навстречу. Убери всех полицейских подальше. Доверься мне, Оливия. У меня есть план, но действовать надо быстро.
Через четыре минуты пространство вокруг дома опустело. Полицейские переместились на соседнюю улицу и там ждали распоряжений. Дэниел посмотрел на Оливию:
– Позвони Джимми. Скажи, что хочешь увидеть Роуз и Лили в окне. Что не можешь ни с чем согласиться, пока не увидишь их собственными глазами.
– А что ты собираешься делать?
– Надеюсь спасти мою дочь, – коротко ответил он и двинулся к дому, стараясь оставаться невидимым из окон. Сердце у него готово было выскочить из груди. Он крадучись обогнул дом и встал у задней стены.
Дэниел пригнулся у окна, за которым находилась спальня Лили. Он заглянул внутрь, свет в комнате не горел. Темнота была ему на руку, как и разразившаяся буря. А помешать могла охранная сигнализация. Если ее включили снова после того, как в дом проник Джимми, все могло закончиться очень плохо.
Если при попытке разбить стекло или открыть окно послышатся звонки тревоги, Джимми сразу все поймет. Он был перевозбужден и находился на грани отчаяния, а в таком состоянии человек способен на все. Дэниел надеялся лишь, что Оливия связалась с Джимми и тот согласился выполнить ее просьбу. А значит, Роуз, Лили и захвативший их преступник находятся в гостиной.
Осторожно, как профессиональный вор, он снял противомоскитную сетку и положил ее рядом на землю.
Лили была его дочерью. Эти слова стучали в его мозгу. Почему Оливия все ему не рассказала, как только приехала к ним в город? Почему раскрыла свой секрет, лишь когда встал вопрос о жизни и смерти ее близких?
Однако сейчас перед ним стояли другие проблемы. Надо было действовать, решительно и быстро. С колотящимся сердцем он ждал вспышки молнии и последующих раскатов грома.
Он вытащил револьвер, приготовившись ударить рукояткой по стеклу. Небо прочертила молния, и он встрепенулся, словно электрический разряд прошел через его тело. Прогремел гром, и в то же мгновение Дэниел разбил стекло рядом с защелкой окна.
Он замер в ожидании и через секунду облегченно выдохнул. Сигнализация не сработала. Очевидно, в суматохе после проникновения в дом Джимми никому не пришло в голову включить ее снова.
Раскаты грома приглушили звон разбитого стекла. Дэниел затаил дыхание, просунул руку внутрь и отомкнул защелку. Потом осторожно открыл окно и залез в спальню Лили.
Только оказавшись в доме, он задышал снова. С револьвером в руке подошел к дверному проему. Отсюда он мог увидеть всю гостиную.
Дэниел снова затаил дыхание. Стоило Джимми повернуться к нему, и все его усилия по вызволению заложников оказались бы тщетными.
Он выглянул из-за двери. Роуз сидела на диване, тихо всхлипывая. Джимми стоял у окна с поднятыми шторами и держал перед собой Лили, закрываясь ею словно щитом.
Ни ножа, ни какого-то еще оружия в руке у Джимми в эти секунды быть не могло. Сейчас или никогда, подумал Дэниел. Он выскочил из спальни:
– Джимми, все кончено!
Джимми резко обернулся, но Дэниел не стал медлить. Он выстрелил ему в правую ногу ниже колена. Джимми вскрикнул от боли и стал падать. Дэниел сунул револьвер в кобуру и бросился вперед, чтобы подхватить хлюпающую носом Лили.
Она обняла его за шею, обхватила ногами талию, крепко к нему прижалась и заплакала. Его ребенок! Его дочь! У него сжалось сердце.
– Я знала, что ты нас спасешь, Помощник! – наконец громко сказала она, чтобы быть услышанной, несмотря на стоны Джимми.
Роуз вскочила с дивана и обняла их обоих.
– Пойдемте отсюда, – сказал Дэниел. Он подошел к входной двери, приоткрыл ее, махнул ладонью и крикнул: – Мы выходим! – Он взял за руку Роуз, прижал к себе Лили, и они вышли во двор.
Оливия стояла у поворота к их дому, а с неба посыпались наконец крупные дождевые капли. Увидев Дэниела с Лили на руках, она бросилась к ним.
– Слава богу! – воскликнула она, взяв у него Лили.
Дэниел отвел их на лужайку, подальше от дома, подальше от опасности. Затем вытащил телефон, чтобы позвонить своим товарищам.
Бо вместе с несколькими полицейскими вошел в дом. Он посмотрел на лежащего человека, которого долгие годы считал своим другом:
– Я делал все возможное, чтобы тебе помочь.
– А у меня твои подачки вызывали отвращение, – ответил Джимми. – И я обрадовался, когда все посчитали тебя убийцей Шелли. Ликовал, когда ты решил уехать из города. Я уничтожил тебя.
Бо мрачно усмехнулся и мотнул головой:
– У меня есть жена, которая любит меня и которую люблю я. Я поставил на ноги бизнес, который сам прежде создал. Ты не меня уничтожил, Джимми. Ты уничтожил самого себя.
К этому времени подъехала «скорая помощь». Джимми под охраной увели. Врачи займутся его раной, а после выздоровления он предстанет перед судом за убийство Шелли Синклер.
Все закончилось. Преступление было раскрыто. А Дэниел узнал, что у него есть дочь. Эмоции захлестывали его. Он подошел к своей машине и сел за руль. Подождал немного, завел двигатель и уехал прочь.
Надо было собраться с мыслями. Как следует все обдумать. Он чувствовал себя несправедливо обиженным и до удивления беззащитным. И прежде всего он нуждался в уединении, чтобы спокойно раскинуть мозгами. Решить, чего он хочет и что должен сделать как мужчина, как отец такой чудной дочери.
Глава 13
Тайное стало явным. Оливия проснулась на рассвете с этой мыслью. И решила, что получилось все не так уж плохо. Вольно или невольно, однако момент для признания она выбрала удачно.
Оливия вполне осознавала, что выпалила ошеломительную для Дэниела новость не случайно. Требовалось его подстегнуть. Дать знать, что Лили не просто ребенок в опасности – именно его ребенок. После ее слов он не мог не спасти Лили, чего бы это ему ни стоило.
Она повернулась на другой бок, чтобы посмотреть в окно. Буря прошла, выглянуло солнышко. Судя по всему, ожидался погожий денек.
Как воспринял новость Дэниел? Что у него на душе? Возненавидел ее? За то, что не избавилась от беременности, а потом не сообщила о рождении дочери. Или за то, что не сказала о Лили сразу по приезде в Лост-Бей.
Так или иначе, она могла только гадать, что творится у него в голове. Потому что накануне вечером он уехал не проронив ни слова.
Провожать ее до работы больше не имело смысла. Джимми в машине скорой признался в нападении на нее около полицейского участка.
Ему втемяшилось, что после ее гибели дело Шелли снова положат в долгий ящик, так как все займутся убийством шерифа. Почему-то он возомнил, что снова выйдет сухим из воды.
В телохранителе она больше не нуждалась. И не было причины Дэниелу проводить с ней так много времени. Опасность ей больше не угрожала.
Она встала с матраца и проковыляла до кухни. Пока готовился кофе, стояла и смотрела в окно, по-прежнему думая о Дэниеле.
Она ничего от него не ждала. Никогда не ждала. Выбор оставался за ним. Он мог стать отцом Лили в полном смысле этого слова. И они вместе подумали бы, как все это подать. А мог покинуть их и остаться только биологическим отцом.
Как бы то ни было, Лили пока ничего не знала. И в случае его ухода из их жизни раны у нее на сердце не останется. Оливия налила себе чашку кофе и села за стол. В этот момент на кухню вошла ее мать.
В элегантном цветастом домашнем платье и с аккуратно причесанными темными волосами она никак не походила на едва избежавшую гибели заложницу.
– Рано ты сегодня поднялась, – сказала Роуз, наливая себе чашку кофе и подсаживаясь к Оливии.
– Как только проснулась, сразу и встала. – Оливия обняла пальцами горячую чашку. – В голове каша.
Роуз удивилась:
– А я думала, у тебя в голове сегодня тишь да гладь. Здешняя полиция очищена от коррупции, раскрыто преступление, которое держало город в напряжении целых два года.
Оливия улыбнулась матери:
– По сути, не мы нашли убийцу. Помог случай. – Она отхлебнула кофе и взглянула на мать поверх ободка чашки. Затем поставила ее на стол и откинулась на спинку стула. – И еще я вчера сказала Дэниелу, что он – биологический отец Лили.
Роуз едва не потеряла дар речи:
– А это правда?
Оливия кивнула:
– Это он был на конференции пять лет назад. Мы познакомились в баре и провели вместе ночь, после которой я забеременела.
Роуз положила в чашку ложечку сахара и помешала его, пытаясь собраться с мыслями:
– А почему ты сразу все ему не рассказала, когда мы приехали в этот город? Ведь узнала в нем того мужчину?
– Потому что он еще тогда назвался убежденным холостяком. Ни жениться, ни заводить детей не собирался. Мы с тобой и Лили приехали сюда ненадолго, и я решила ничего ему не говорить.
Роуз смерила Оливию долгим взглядом:
– Ты ведь его любишь, не так ли?
Оливия сокрушенно вздохнула:
– Люблю.
– Я по глазам твоим все видела, когда он к нам приезжал. Знаю, для Фила ты была хорошей женой. Он оказался рядом, когда тебе понадобилось чье-то участие. Но я знаю и то, что тебя не влекло к нему с такой силой, как к Дэниелу. Я ведь это видела и все понимала.
– Не имеет никакого значения, что я к нему чувствую. Он не создан для семейной жизни. – Оливия еще раз обреченно вздохнула.
– Ну конечно!.. В жизни не видела мужчины, больше подходящего для семейной жизни, чем он. Он смотрел на тебя такими же глазами, как ты на него. Убежденный холостяк не стал бы при всяком удобном случае ужинать с пожилой женщиной и маленькой девочкой. Не повез бы нас в кафе. Может, сам этого не осознает, но он определенно создан для жизни в семье.
– Теперь это не имеет значения. Уверена, что он меня ненавидит.
Роуз нахмурилась:
– Почему?
– Не знаю. Может, потому, что мне хватило глупости забеременеть.
– В ту ночь вас в постели было двое, – напомнила ей Роуз. – Если кто и повел себя неосторожно, так это он.
– После того как я вчера все ему рассказала и этот кошмар закончился, он со мной даже не поговорил. Просто сел в машину и укатил.
– Все у вас будет хорошо, дорогая. Уверена. – Роуз поднялась. – Давай я сегодня утром сделаю французские гренки? После вчерашнего вечера можно себя немного побаловать. Мы все заслужили маленький праздник.
– Конечно, звучит великолепно, – согласилась Оливия. Пусть уж Роуз думает, что после отличного завтрака вообще все будет о’кей. А Лили наверняка придет в восторг от кленового сиропа, который подается к французским гренкам.
Лили. У Оливии сжалось сердце от одной мысли, что она едва не потеряла накануне свою бесценную дочурку и мать. К счастью, Дэниел разбил стекло, залез в окно и обезвредил Джимми. А без его решительных действий все могло закончиться весьма трагично.
Оливия допила кофе и отправилась принять душ и переодеться. Когда она вышла из ванной, Лили уже встала и помогала Роуз готовить гренки.
Увидев Оливию, она бросилась к ней, а затем они сели рядышком на диван.
– Ну как моя любимая девочка себя чувствует? – спросила Оливия.
Накануне она долго беседовала с Лили о произошедшем. Объяснила, что на земле есть немного плохих людей и, к сожалению, один из них ворвался в их дом. Лили призналась, что заплакала, несмотря на все старания держаться молодцом. И в глубине души верила, что придет Помощник и выгонит того плохого человека прочь.
– У меня все хорошо, – сказала Лили и проказливо улыбнулась. – Плохо и не бывает, когда на завтрак французские гренки и много-много кленового сиропа.
Так похожа на свою бабушку, настоящая вторая Роуз, думала Оливия по пути на службу. Им обеим достаточно немного сиропа на завтрак, чтобы мир казался прекрасным и они забыли обо всех нехороших людях.
Чем ближе она подъезжала к офису шерифа, тем сильнее у нее ныло под ложечкой. Как-то встретит ее Дэниел? Чего от него ждать?
А она лишь хотела ему сказать, что все осталось по-прежнему. Самое большее через две недели они с Роуз и Лили уедут в Натчез. И он сможет навсегда выкинуть их из головы. Пусть живет как раньше. Потому что открывшаяся ему правда о Лили ничего, по сути, не изменила.
Однако в общей комнате Дэниела не оказалось, за своим столом он не сидел. Поэтому Оливия, под одобрительные возгласы и приветствия, сразу направилась в свой кабинет. В деле Шелли Синклер поставили последнюю точку, и настроение у всех поднялось, ведь убитая молодая женщина могла наконец упокоиться с миром.
Оливия заставила себя поклониться в ответ на поздравления, юркнула в свой кабинет и закрыла дверь. Она села к столу и задумалась, когда же появится Дэниел и какое опоздание будет для него простительным.
В десять часов она увидела сквозь шторы, что он наконец приехал. Не сказав никому ни слова, Дэниел подошел к дверям ее кабинета и постучал.
Войдя, он сразу плотно закрыл все шторы, чтобы никто их не видел. Она внимательно за ним наблюдала, тщетно стараясь понять, что у него на уме.
Наконец он сел на стул перед ней, а его зеленые глаза оставались такими же таинственными, как и глубины плавней, наполовину окружившие этот небольшой городок.
– Был ли на самом деле некий Фил твоим мужем? – спросил он.
– Да. И я не знала человека добрее его. Горячих чувств к нему не испытывала, а он безумно меня любил. На пятом месяце беременности я вышла за него замуж. Он обещал любить Лили как собственную дочь и сдерживал это обещание до самой своей смерти.
– Понятно, отчего ты не сообщила мне тогда о рождении ребенка. В Новом Орлеане мы не успели даже обменяться адресами, не узнали фамилий друг друга. Но почему ты не рассказала мне о Лили, когда мы встретились здесь?
Оливия выдержала его пристальный взгляд:
– Потому что ты вряд ли обрадовался бы этой новости. Ты же считал себя убежденным холостяком, не собирался ни жениться, ни заводить детей. И я не хотела этой правдой осложнять тебе жизнь.
Он мотнул головой и взъерошил волосы. Оливия впервые заметила морщинки вокруг его глаз. Значит, спал он плохо.
– Вчера вернулся домой и постарался осмыслить все произошедшее. Джимми очень сильно и неприятно меня удивил. И тем, что скрывал ненависть к Бо, и тем, что убил Шелли. Но я был потрясен твоим признанием, что Лили моя дочь.
– Не надо было мне тебе об этом сообщать. Во всяком случае, не таким образом. Но, Дэниел, ничего не изменилось. То есть мне не нужна твоя материальная поддержка или еще что-то подобное. Можешь считать, что я ничего тебе не говорила, и жить так же спокойно, как жил раньше, – сказала она, хотя каждое слово отдавалось болью в ее сердце.
Он посмотрел на нее как на безумную.
– Изменилось все. Вчера я вернулся домой, сел в гостиной и прислушался. Мне всегда нравился покой. Но теперь в тишине чувствую себя неуютно. Ощущаю свое одиночество. И задаюсь вопросом, что делать дальше. – Он подался вперед. – Я хочу стать частью жизни Лили.
У Оливии заколотилось сердце. Она так хотела этого для своей дочери. Дэниел был отличным человеком и наверняка стал бы для Лили замечательным отцом.
– В таком случае мы можем оформить это юридически, перед возвращением в Натчез. И ты получишь право встречаться с Лили.
– Я хочу не встречаться с Лили, а быть рядом с ней всегда, – сказал он и откинулся на спинку стула. Его захлестывали эмоции, глаза блестели, но от его слов у Оливии перехватило дыхание. Меньше всего на свете ей хотелось начинать с ним судебную тяжбу.
– Я… Я не могу… – Из ее глаз потекли слезы.
Дэниел снова подался вперед.
– Оливия, ты не дала мне закончить. Я хочу быть всегда рядом с Лили. Но такое же право получить и по отношению к тебе, и по отношению к Роуз.
– Что? – Она уставилась на него, не веря своим ушам. Никогда об этом не думала и не мечтала, не лелеяла такую надежду.
Он встал со стула и обогнул стол. Взял ее руку и заставил подняться.
– Оливия, я не спал всю ночь. Размышлял, кем я был и кем стал благодаря тебе.
– Не понимаю. – Она в упор смотрела на него, такого дорогого, такого любимого, и смертельно боялась понять его неправильно, боялась ошибиться.
– Этой ночью для меня многое прояснилось. Да, я был убежденным холостяком. Но только до встречи с женщиной, которая меня изменила. И о детях не думал лишь потому, что ни с одной женщиной не хотел их заводить. А теперь я стал другим человеком. Мне встретилась та, с которой захотелось связать свою судьбу. Захотелось, чтобы у нас с ней были дети, а ее мать вызывает у меня самые теплые чувства.
Его слова входили в сознание Оливии, заполняли ее сердце, она трепетала от их сокровенного смысла.
– Я люблю тебя, Дэниел, – вырвалось у нее.
Он обхватил ее лицо ладонями.
– И я люблю тебя. Люблю так, как не мечтал кого-то полюбить. И хочу, чтобы ты стала частью моей жизни, Оливия. Хочу, чтобы ты, наша дочь и Роуз всегда были вместе.
Дэниел замолчал и приник к ее губам. От его нежного поцелуя по ее телу пробежала волна желания, а на душе стало необыкновенно легко и тепло.
После поцелуя он снова ее обнял:
– Надо подумать, как все лучше устроить. Я могу уйти с этой службы и поискать себе занятие в Натчезе. Рано или поздно там что-то найдется. Могу продать свой дом и навсегда уехать из этого города.
Она посмотрела на него:
– Или мы можем остаться здесь. Я поговорю со своим начальством. Может, меня переведут сюда. Скоро пройдут выборы нового шерифа. Как, по-твоему, у меня будут шансы?
– Думаю, при поддержке знающего город человека шансы у тебя будут очень хорошие. – У него глаза блестели от счастья. Потому что он знал, чего хочет и как жить дальше. – Вдвоем у нас многое получится, Оливия. Но ты точно хочешь здесь жить? – Он слегка нахмурил брови.
– В Натчезе меня ничто не держит. А если здесь откроется луна-парк, то жизнь в Лост-Бей пойдет совсем по-другому. По правде говоря, была бы счастлива где угодно рядом с тобой.
Он снова ее поцеловал, а Оливия почувствовала, что все ее мечты сбываются. На сей раз после поцелуя он взял ее за руку и повел к двери.
– Что ты делаешь? – спросила она.
– Нам пора в путь.
– Но куда?
– К тебе домой. Скажем Лили, что ей не нужно больше звать меня Помощником. Мне не терпится услышать, как она назовет меня папой. – Его глаза блеснули от предвкушения этой счастливой минуты, а по ее телу пробежала горячая волна.
Они вышли из ее кабинета и направились к выходу. На губах Оливии играла улыбка. Выйдя на улицу, под ярким солнцем она поняла, что делает первые шаги в своей новой жизни… жизни с человеком, которого она любила, отцом ее дочери, и что все это просто замечательно.
Эпилог
Конец октября в Лост-Бей – хорошее время для барбекю на свежем воздухе. Жара уже спала, нет и пропитывающей воздух сырости. Не остыла только сжигающая Оливию и Дэниела страстная любовь.
Оливия стояла у окна на кухне его дома… их дома и смотрела, как Дэниел усаживает Лили в качели. Он купил их сразу, как только Оливия с Лили перебрались жить к нему.
Они хотели взять с собой и Роуз. Однако та прикипела душой к их уютному гнездышку. К тому же ей захотелось разбить там маленький садик, а бывшую комнатку Лили определить для шитья и другого рукоделия.
За последние месяцы Роуз обзавелась подружками, включая Маму Баптисте. По вечерам они частенько вдвоем чаевничали, беседуя о лекарственных травах и кулинарии.
Роуз всегда была готова посидеть с Лили. А по воскресеньям они втроем приезжали к ней на ужин.
Оливия улыбнулась, услышав веселые крики дочери.
– Сильнее, папа. Качай сильнее, – просила маленькая шалунья.
Смех Дэниела звучал в унисон смеху Лили, а сердце Оливии переполняла любовь, о которой она прежде и не мечтала.
В дверь постучали. Оливия открыла, и вошла Роуз с огромной чашей салата оливье. Накормить им можно было как минимум батальон морпехов.
– Мама, дай я тебе помогу! – воскликнула Оливия, взяла чашу и понесла ее на кухню. Там на столе уже лежали бутерброды и хот-доги, приготовленные для гриля. Рядом стояли миски с нарезанными помидорами, пластиковые бутылочки с горчицей и кетчупом.
Вошел Дэниел и лукаво улыбнулся Оливии и Роуз:
– Глазам своим не верю! Моя любимая без пяти минут теща! – воскликнул он и поцеловал Роуз в щеку.
– Ты только посмотри, – сказала Оливия. – Притащила столько салата, хоть всю улицу зови. А нас будет только восемь человек.
– Но мы сегодня отмечаем столько событий! – возразила Роуз. – А кроме того, салат оливье будет кстати и на следующий день. – Она увидела в окно Лили на качелях. – Пойду-ка я к своей внученьке. Побуду с ней немного, пока другие гости не прибыли.
Как только она вышла, Дэниел обнял Оливию за талию и привлек к себе.
– А я хочу побыть с моей маленькой девочкой, пока никого нет.
Его поцелуи всегда говорили ей, как она для него дорога. И Оливия знала, что он никогда не устанет ее целовать. Он пленил ее душу и тело, их взаимная любовь обогащалась новыми ощущениями, и они понимали друг друга с полуслова.
– Хм, вкуснее тебя нет ничего. Лучше любого деликатеса, который нас ждет сегодня вечером.
– Забавно, я только что подумала то же самое о тебе.
Позвонили в дверь. Дэниел вздохнул и опустил руки.
– Черт побери, надеялся еще раз тебя поцеловать. Но похоже, пришли гости.
– Открой. А я пока еще кое-что приготовлю к столу.
Дэниел вышел и через несколько секунд вернулся с Бо и Клэр. Бо принес пароварку с фасолью для тушения и поставил на стол, а Клэр включила ее в розетку.
– Отличный день для пикника, – заметил Бо.
Оливия улыбнулась:
– Отличный день для праздника.
– Давай я помогу, – предложила Клэр, а Бо с Дэниелом вышли во двор и начали устанавливать гриль для барбекю.
– Ничего не нужно, – ответила Оливия. – Просто сиди и отдыхай. Хочешь пива? Или еще что-то выпить? У меня есть лимонад, холодный чай и газировка.
– Можно чашку чая. – Клэр подстригла свои светлые волосы и походила на аккуратненькую куколку. И ей очень шли джинсовые шорты и голубая просторная блузка.
Оливия принесла Клэр чай, и в этот момент в дверь снова позвонили.
– Должно быть, Джош с Саванной. Сейчас вернусь.
Оливия поспешила к входной двери встретить последних гостей. Саванна принесла шоколадный торт. Она сразу прошла на кухню, а Джош вышел во двор, где остальные мужчины готовили барбекю.
Оливия выглянула в окно и усмехнулась:
– Интересно, сколько нужно мужчин, чтобы разжечь огонь в гриле?
– Ой, хоть сколько, всем дело найдется, – ответила Клэр. – Мужчины есть мужчины. Подожди еще, когда они начнут жарить мясо. Вот это будет настоящее светопреставление.
– Джош суеты вряд ли добавит. Повар из него никакой. На кухне он сразу становится беспомощным, как маленький ребенок, – ответила Саванна.
Оливия сблизилась с этой женщиной, потерявшей сестру. После того как убийство Шелли было раскрыто, в карих глазах Саванны заблестели счастливые искорки, она стала чаще смеяться. А Оливия радовалась, что и благодаря ее усилиям жизнь у Саванны стала налаживаться.
– Прежде чем мы сядем за стол, хочу пригласить всех немного выпить, – сказала Оливия. Она открыла дверь и позвала мужчин на кухню.
Через несколько минут все стояли рядом. Мужчины держали в руках бокалы с пивом, а женщины – с холодным чаем. Только Лили приготовилась выпить виноградного сока.
Оливия посмотрела на компанию самых близких ей людей, и у нее потеплело на душе. Она почувствовала волшебное умиротворение, которое впервые ощутила после признания ей Дэниела в любви.
Когда арестовали Джимми, она стала часто встречаться с Клэр и Саванной, а потом с ними подружилась. Бо и Джош относились к ней с уважением и симпатией.
– Папуля, можно мне выпить лимонадику? – спросила Лили.
– Подожди немного, твоя мама, очевидно, собирается с мыслями.
– Лучше бы она поспешила, а то я совсем голодная, – ответила Лили.
– О’кей, – улыбнулась Оливия. – Я хочу предложить всего один тост. Предлагаю выпить за то, что с Бо сняты все подозрения и он снова открыл свое бистро.
– Так мы пьем? – спросила Лили.
Дэниел мотнул головой, а Оливия продолжила:
– А еще предлагаю выпить за недавнюю свадьбу Джоша и Саванны и за то, что она договорилась об аренде отличного местечка на главной улице и скоро откроет там свой ресторанчик.
– А сейчас? Можно? – сгорая от нетерпения, вопросила Лили.
Теперь мотнула головой Оливия:
– Хочу добавить, я очень счастлива оттого, что меня выбрали шерифом Лост-Бей. – Она вспомнила, какую радость доставили ей местные жители. Они так не хотели ее отпускать! Доверили ей руководство местной полицией, а начальство разрешило ей переехать в Лост-Бей.
– А я нашел работу в луна-парке и ушел из полиции, – добавил Дэниел, очевидно пытаясь ускорить ход событий. – И мы с Оливией назначили нашу свадьбу на двенадцатое декабря. Вот вроде и все. Теперь, Лили, правда можно выпить.
Все засмеялись и подняли бокалы. Веселье и добрые шутки продолжились и за барбекю. Гости разошлись поздно вечером. Лили отправилась ночевать к Роуз, и Оливия с Дэниелом остались одни.
Оливия домывала последние тарелки, которые не поместились в посудомоечную машину. В этот момент к ней подошел Дэниел. Он обнял ее сзади и ткнулся кончиком носа в ее шею.
– Отличный был денек, – сказал он.
– Чудесный. – Она стряхнула с рук мыльную воду и потянулась за полотенцем.
– И ночь тоже будет чудесная, – прошептал он.
Она повернулась в его объятиях и улыбнулась:
– Я надеялась на еще один деликатес перед сном.
Он поцеловал ее в кончик носа:
– Между прочим, ты забыла один тост. А ведь нам есть что еще отпраздновать.
Она опустила руку к своей талии:
– Пока срок небольшой. Пусть это еще немного побудет нашим секретом.
Оливия провела ладонью по животу. Она была на втором месяце беременности. На сей раз запланированной и желанной для них обоих.
– Лили будет на седьмом небе, когда узнает о будущей сестренке или братике.
– Только представь наши будущие походы в кафе-мороженое. Вершина наслаждения.
– Что для отца, что для его детей, – ответил он. – На сей раз не перестану быть отцом ни на минуту.
– Я люблю тебя, Дэниел.
У нее растаяло сердце. Он обожал Лили, стал для нее добрым и терпеливым отцом. Они отлично ладили, и он легко нашел с ней общий язык.
– А я люблю тебя. Благодаря тебе я понял, что значит быть настоящим мужчиной. И узнал, как хорошо жить с женщиной.
– Ну… а как насчет деликатеса перед сном?
В его глазах загорелся огонь желания. Он улыбнулся:
– Заставлять нового шерифа томиться в ожидании я не вправе. – Он взял ее за руку и вывел из кухни в коридор.
Пять лет назад она встретила в баре безалаберного, раскованного в сексе парня, который не хотел связывать себя никакими обязательствами. Он превратился в любящего отца и зятя, в нежного и заботливого мужа. Ей не о чем было больше мечтать, потому что все ее мечты сбылись, стали реальностью. Она любила, и ее любили.
Комментарии к книге «Запутанная история», Карла Кэссиди
Всего 0 комментариев