«Ни минуты покоя»

Ким Уолен Ни минуты покоя

Глава 1

Она ощущала на себе взгляд. Не поворачивая головы, Нора аккуратно положила выбранные продукты перед кассиром: пакет молока, бутылку воды, три банки консервов для кошек. Лишь тогда девушка позволила себе скосить глаза влево и взглянуть на то, что выбрал он.

Взбитые сливки, сливочное масло, свежие овощи, сыр пармезан, свежие грибы, небольшой цыпленок... Нора внимательно следила за движениями его рук – больших мозолистых, с длинными пальцами. Товары прибавлялись. Она пробежалась взглядом по его фигуре.

– Четыре девяносто семь, – объявил кассир.

Девушка потянулась к кошельку за деньгами. Протягивая пятидолларовую купюру, она не отрываясь смотрела перед собой, но ее мыслями завладел мужчина, стоявший позади.

Кассир дал сдачу, чек и разложил покупки по пакетам. Нора, заметив, что мужчина стоит совсем близко, в упор взглянула на него, когда тот сосредоточился на покупках. Высокий, с лохматыми темно-каштановыми, слишком короткими, чтобы касаться воротника, волосами, в пыльных синих джинсах, он выглядел довольно худым. Рабочие ботинки со шнуровкой явно нуждались в хорошей чистке влажной тряпкой. Загорелая кожа, грязь под ногтями, пятна пота на рубашке – явно не похож на того, кто стал бы покупать ингредиенты для изысканного блюда из цыпленка.

И все же человек был красив. Даже покрытый грязью, усталый и потный, он выделялся своей красотой из тех мужчин, что она видела в округе.

Список! У него есть список? Если да, то где-то здесь находится его жена. Та самая, что послала его в магазин со списком продуктов, из которых собирается приготовить обед.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что у него в руках ничего нет, а на пальце нет кольца. Ни списка, ни кольца, ни даже тонкого белого следа там, где оно находилось бы до недавнего времени на загорелом дочерна пальце. Нора скорее почувствовала, чем поняла, что он одинок.

Также, как и она.

Она быстро взяла пакеты с покупками и пошла прочь. Направляясь к машине, Нора думала лишь о том, достаточно ли медленно она идет, чтобы мужчина из очереди успел выйти за ней через несколько минут.

Положив пакет на заднее сиденье «шевроле-седана», Нора позволила себе посмотреть в сторону магазина и сразу увидела выходящего незнакомца. Их взгляды встретились. Нора быстро отвернулась, открывая дверь машины, и скользнула на водительское сиденье.

Покопалась в бардачке в поисках ключей, а когда поправляла зеркало заднего вида, мужчина опять попал в поле ее зрения, показавшись перед ее машиной. Их взгляды снова встретились, но незнакомец не остановился. Нора тихонько вставила ключ в зажигание «шевроле», наблюдая за ленивой походкой красавчика.

Он шел мимо «доджа-минивена», мимо лоснящейся «мицубиси», степенного четырехдверного «вольво-седана» и наконец остановился почти в конце дороги у старого грузовичка-пикапа.

Нора повернула ключ в зажигании.

Мужчина запихнул пакет с покупками внутрь, сел за руль и завел мотор. Старый грузовичок, рыжий от осыпавшейся ржавчины, с помятыми крыльями, ожил. В его кузове лежало несколько старых мешков с кормом. Мужчина направил грузовичок в направлении Норы.

Когда он проехал, Нора надавила на акселератор и поехала за ним.

«Что ты делаешь, Нора? Преследуешь незнакомца? На тебя совсем не похоже. Зачем тебе это?»

– Потому что я хочу узнать больше о человеке, который так выглядит, ездит на пикапе и готовит в вечер пятницы изысканное блюдо из цыпленка, – пробормотала она.

Они доехали до перекрестка и оба повернули налево. На следующем повороте, к недоумению Норы, мужчина прибавил скорость и повернул направо. Дом Норы находился за левым поворотом. Ей очень хотелось последовать за ним, подъехать к нему и сказать нечто остроумное, вроде: «Вам помочь с обедом?»

Однако она заставила себя затормозить, включить левый поворот и свернуть на дорогу к дому, поступив, как подобает почтенной женщине с темно-мышиными волосами, в удобных кроссовках и соответствующей одежде. Между тем загадочный мужчина повернул направо, в сельскую местность.

Проклятый телефон никак не угомонится.

Калеб Уайатт поморщился и отвернулся. Неужели нельзя дать человеку хоть раз спокойно поспать ночью? Всю прошедшую неделю ему не давали спать по ночам.

Не может быть, чтобы звонили по поводу кобылы Ванландигема. Жеребенок родился сегодня вечером. Прошлой ночью он лечил теленка Генри. У теленка были колики. Во вторник ночью пуделиха миссис Пирсон свела близкое знакомство с соседской лайкой. Пришлось успокаивать миссис Пирсон больше, чем пуделя. Кажется, в понедельник игуана Райана Кэмпбелла стала желтой, а ребенок впал в истерику. Якобы старший брат сказал ему, что у игуаны желтая лихорадка и та умрет.

Ну разумеется, старший братик раскрасил игуану с помощью баллончика с краской. И тварь действительно могла бы умереть, если бы Калеб не снял вовремя краску.

Неужели покоя не будет?

А ведь он еще даже не повесил табличку о своей частной практике. В маленьком городке новости расходятся быстро. Калеб опубликовал объявление в газете только вчера.

– Алло?

Трубка едва касалась его уха. Калеб взглянул на часы. Неужели сейчас всего лишь одиннадцать пятнадцать? Ничего себе, как рано он лег.

– Доктор Уайатт?

– М-м-м...

– Извините, что беспокою вас, но у меня срочное дело.

– М-м-м...

– С моей кошкой что-то случилось.

Калеб открыл глаз. Женщина сильно нервничала.

– Что, э-э... – Он прокашлялся. – В чем дело, мэм?

– Она... Не знаю, что такое, но она, кажется, задыхается.

– Она съела что-нибудь необычное?

– Не знаю.

– Она проглотила монету, шарик, скрепку?

– Не думаю.

– Она может дышать?

– Да.

– Опишите ее поведение.

– Ну, она вроде как... выделывает какие-то штуки и тужится. Она дрожит всем телом. У нее из горла вылетают хрипы. Ой, она плюнула, издала жуткий звук и... о-о! У нее из горла выходит нечто липкое и серое!

– Миссис...

Калеб издал тяжкий вздох и поглубже зарылся в подушку.

– Джеймс. Мисс.

– Мисс Джеймс, ваша кошка подавилась комком шерсти.

– Чем?

– Комком шерсти. В этом нет ничего необычно. Сколько у вас находится кошка, мисс Джеймс?

– Около месяца. Я ее нашла.

– Вы ее проверили?

– Ой, нет.

Калеб ущипнул себя за переносицу.

– Привозите ее завтра. Никакой опасности для нее нет. Мы проведем осмотр, сделаем снимки и так далее. Я вам дам кое-что от комков шерсти. А сейчас, если не возражаете, время позднее...

Калеб услышал щелчок на другом конце линии. В мире явно предостаточно дураков. Его в первый раз разбудили из-за комка шерсти.

Нора предполагала, что назначать время не нужно. Она решила отвезти Дайси к ветерану с утра пораньше и оставить ее у него, пока не сделает все свои дела. Кошка имела снежно-белую шкурку с двумя большими абсолютно ровными круглыми пятнами на спине. Кошечка теперь выросла и так поправилась, что перекатывалась, как игральная кость, когда пыталась вылизать себе животик, поэтому Нора и назвала ее Дайси – Игральная кость.

Нора привязывалась к кошке все больше и больше. В первый раз за долгие годы у нее появилось животное, и она уже успела его полюбить без памяти.

Девушка надеялась, что, пока она будет отсутствовать, ветеринар сможет осмотреть Дайси. И Нора вернется домой рано.

Она ошиблась. Клинику найти оказалось нелегко. В «Гринфилд таймс» небольшое объявление с адресом гласило: «Доктор Калеб Уайатт. Лечение маленьких и больших животных. Граймс-Милл-роуд, 2874». И номер телефона. Оставалось только искать почтовый ящик с цифрой 2874. Она нашла его – ржавый ящик нуждался в покраске и имел неприглядный вид. Казалось, что цифры на нем нанесли совсем недавно черным несмываемым маркером. Нора знала, что находится на Граймс-Милл-роуд. Место то, но никакой клиники она не заметила. Никаких следов, просто небольшой фермерский домик и сарай. Ничего необычного.

Кошка мяукнула на сиденье рядом.

– Ну что ж, Дайси. Раз приехали, посмотрим, что там.

Нора свернула с главной дороги и припарковалась между сараем и домом.

Сначала она постучала в дом, но ответа не получила.Нора задумалась, может, просто вернуться в город и позвонить ветеринару, у которого и впрямь есть клиника. Она так бы и поступила, если бы не обещание, данное самой себе, познакомиться с мужчиной своей мечты. Так она назвала мужчину, которого встретила в магазине.

За прошедшие две ночи она часто думала о нем. Ей нравилось, что он высокий, худой, загорелый и обветренный, значит, он работал на улице. Он – ее полный антипод. Нора имела небольшой рост, бледную кожу и работала всегда в помещении. В день встречи с красавчиком Нора поклялась, что обязательно познакомится с ним.

Девушка взглянула на старый красный сарай, с трудом сглотнула и решительно направилась к нему с кошкой на руках.

Большая деревянная дверь была приоткрыта. Нора толкнула ее и просунула голову внутрь.

Какое-то большое рыжее животное мелькнуло у нее перед глазами и скрылось. Нора стукнулась спиной о дверь, открывшуюся от толчка еще шире, и тихонько застонала. Из угла залаяла, потом выпрыгнула собака. Что-то хлопнуло по макушке. В пыльном воздухе клубились перья и солома. Дайси царапалась до тех пор, пока не освободилась из рук Норы и не скрылась в неизвестном направлении. Пронзительно заверещал цыпленок. По радио передавали музыку в стиле кантри. Нора вдохнула воздух, пахнувший навозом, и увидела прямо перед собой ошеломленного мужчину, закричавшего во весь голос:

– Ах, черт! Что вы сделали и зачем сюда пришли?

Игнорируя его вопрос, Нора оглянулась. Она вошла в небольшое помещение в боковой части сарая. В одном углу валялись тюки соломы, слева от них находилось небольшое стойло. Рыжее животное, оравшее в углу, оказалось маленьким теленком. Успокоившийся цыпленок восседал на высокой балке. А собака, большой черный Лабрадор, радостно пыхтела рядом с хозяином.

Где же Дайси?

– И... извините. Я искала доктора Уайатта. Вы знаете, где его найти?

Только тогда она хорошенько рассмотрела появившегося мужчину. Взлохмаченные волосы, пыльные джинсы, сильные руки. Мистер Изысканное Блюдо стоял перед ней собственной персоной. Нора сглотнула с усилием.

– Калеб Уайатт, – представился он.

Вдруг у Норы во рту стало суше, чем в пустыне. Она начала заикаться:

– Я... я пришла с кошкой. Вообще-то я звонила, а сейчас... она... она убежала от меня и где-то здесь...

– Не помню, чтобы я приглашал кого-либо сегодня утром.

– Вчера вечером вы сказали... мы говорили по телефону...

В его глазах блеснуло воспоминание.

– А-а, да. Вы обратились с комком шерсти.

Нора кивнула.

– То есть у вашей кошки застрял в горле комок шерсти, – поправился он, – я как-то и забыл.

– Ничего страшного. Наверное, я найду кошку и приду в другой раз.

Калеб Уайатт помотал головой и заглянул за тюки соломы. Мгновение спустя он прокрался в другой конец помещения. Нора не отрывала взгляда от его длинных худых ног, в то время как он наклонился и схватил Дайси, прятавшуюся за соломой. Чуть улыбаясь, он протянул кошку Норе, и та шагнула ближе, чтобы взять животное.

– Спасибо.

В сарае воцарилась неловкая тишина. Он смотрел на Нору. Нора отвела взгляд и уставилась на грязный пол.

– Я приду, когда вам будет удобнее, – тихонько предложила она и повернулась, намереваясь уйти.

Калеб Уайатт мягко положил ей руку на предплечье. Нора замерла.

– Вы уже здесь. Не вижу причины, почему бы мне не осмотреть ваше животное. Следуйте за мной.

Он взял Дайси у нее из рук и исчез буквально на глазах. Нора закусила губу и последовала за ним.

Калеб смутно припоминал, что уже где-то видел эту женщину. Дело не в голосе. Ну да, он помнил, с каким отчаянием она разговаривала вчера вечером, хотя и находился тогда в полудреме. И все-таки он видел ее где-то раньше.

Мужчина вел ее из загона для животных в амбулаторию. Они миновали зал ожидания и вошли в одну из смотровых комнат. Калеб успокоил дрожащую кошачью спину, погладив кошку за ушами. Подняв глаза на женщину, он заметил в ее глазах неуверенность и вспомнил.

Магазин. Два, может, три вечера назад. Она рассчитывалась перед ним. Пакет молока, бутылка воды, три банки консервов для кошек.

Он вспомнил, как робко она на него взглянула, как ее длинные тонкие пальцы принимали сдачу от кассира. Вспомнил, как она смотрела на него большими карими глазами щенка, когда он пересекал дорогу перед ее «шевроле». За прошедшие несколько дней ее наивный профиль не раз всплывал в его памяти. В ней таилась тихая красота, которая привлекла его тогда и привлекала сейчас.

– По-моему, она уже избавилась от комка шерсти, – попыталась заговорить Нора.

Калеб повернул кошку и положил ее черными пятнами на стол, не убирая успокаивающей руки со спины.

– Тихо, тихо, киса. С тобой все будет хорошо, – тихонько шептал он и обратился к Норе: – Как зовут?

– А-а, Дайси. Ее зовут Дайси.

– Нет, я про ваше имя.

Ее глаза расширились.

– Ой... Нора Джеймс.

Калеб протянул свободную руку. Она пожала ее.

– Калеб Уайатт, очень приятно.

Он улыбнулся. Она тоже улыбнулась и отвернулась, а рука оставалась в его руке еще несколько секунд. Его пальцы сжимали ее тонкие спокойные пальцы. Калеб снова поискал ее глаза, но, когда она не взглянула в ответ, быстро отпустил ее руку и занялся кошкой.

– Сколько, вы сказали, она у вас живет?

Нора придвинулась поближе к столу и почесала Дайси под подбородком.

– О-о, где-то с месяц. Она как-то пришла к моему дому, я покормила ее, она и осталась. Я подумала, что приручила ее.

– Или она вас.

Нора взглянула ему в глаза.

– Может быть.

– Обычно кошки внимательно выбирают себе хозяев.

Калеб ощупал животное, еще раз перевернул его, проверил уши на наличие клещей и заглянул кошке в рот.

– Я бы сделал ей все анализы – на бешенство, кошачью лейкемию и так далее, а потом проверил бы ее на наличие паразитов и тому подобное.

– Да, было бы неплохо.

Калеб поднял кошку и посмотрел ей в глаза.

– Кошки – великолепные товарищи.

– У меня никогда раньше не было кошек.

– Вы очень быстро привяжетесь к ней.

– Я уже привязалась.

– Они прекрасные компаньоны, особенно если вы живете одна.

– Я знаю.

Калеб выждал мгновение, опустил кошку и заглянул Норе в глаза:

– Вы живете одна?

– Да, одна.

Довольный услышанным ответом, Калеб предложил:

– Если вы с Дайси подождете здесь, я вернусь через минуту со всем необходимым для окончания осмотра.

Нора согласилась, и он ушел. Собирая инструменты, Калеб понял, что улыбается. В его жизни наступила желанная перемена.

Глава 2

У Дайси оказались блохи.

Нора обрадовалась, что у кошки не нашлось ничего серьезного. Она потянулась, чтобы взять ее из рук доктора Уайатта.

Молодой врач дал ей средство от блох, тюбик со средством от комков шерсти и коротко рассказал, как пользоваться лекарствами.

Доктор пригласил ее пройти вместе с ним в кабинет.

Клиника существовала явно недавно. Помещение, использовавшееся в качестве зала ожидания и кабинета, отделялось от основного помещения сарая тонкими перегородками, также как и две смотровые. Они пахли по-новому. Видимо, поэтому снаружи не стояло никаких указателей. Может быть, он только что открыл практику. Здесь и заключается причина того, что Нора не слышала раньше о докторе Калебе Уайатте. Обычно в Гринфилде все знали друг о друге всё.

Нора посмотрела, как врач скользнул за стол и начал перебирать какие-то бумаги. Он повернулся, поморщился и вернулся к бумагам. Нора стояла с Дайси на руках и ждала.

Доктор Уайатт перебрал бумаги в правой стопе, потом в левой.

Нора смотрела на беспорядок на столе.

– Какие-то проблемы?

Он поднял голову:

– Нет-нет. Дайте мне секунду.

Она осмотрела оборудование, бессистемно расставленное на небольшом пространстве, отданном под контору: новый компьютер, счетная машина, телефон, автоответчик, факс, ксерокс и два шкафа с четырьмя выдвижными ящиками каждый. Стопки бумаг сложены в углу, полочка для книг полна справочников, за которыми в беспорядке валялись разрозненные бумаги.

Доктор Уайатт снова поднял голову.

Нора неправильно поняла его озадаченный взгляд.

– О нет, я не могу...

– Я настаиваю!

– Нет-нет. Я причинил вам столько неудобств.

Он смущал Нору.

Калеб почесал затылок и оглянулся.

– Видите ли, я только начинаю обустраивать контору. У меня немного постоянных пациентов, только несколько из числа тех, с кем я познакомился как с соседями или как с вами – в экстренном случае.

– Да, простите. Я разбудила вас и все такое. Позвольте вам заплатить по крайней мере за лечение.

Нора полезла в кошелек и достала банкноту в двадцать долларов.

– Вот, пожалуйста.

Он взглянул на нее, но не двинулся с места.

– Нет, я настаиваю, – повторила Нора.

Ей показалось, что он ждет ее ухода. Нора почувствовала, как запылало ее лицо.

– Ну что ж, тогда... спасибо. – Она повернулась, держа Дайси на руках, и направилась к двери. Нора сделала всего лишь несколько шагов, когда Калеб догнал ее.

– Мисс Джеймс, я не стараюсь вас выпроводить. – Он оглянулся на ту часть помещения, где находилась контора. – Последние несколько недель я только и занимался тем, чтобы привести в порядок клинику. У меня совершенно не остается времени на основную работу. Мне не нужно денег за посещение. Надеюсь, вы меня понимаете, а когда Дайси понадобится еще помощь, я к вашим услугам.

Нора задержала дыхание.

– Похоже, помощь нужна вам, – проговорила она. Он отступил на шаг и провел рукой по волосам.

– Вы правы. Вы знаете кого-нибудь, кто ищет работу на неполный день?

Нора помотала головой и отвернулась. Находясь уже в дверях, она не могла сдвинуться с места и продолжала изучать пол. Вдруг она ощутила беспокойство, почувствовала себя рыбой, вынутой из воды.

– Попытайтесь поискать в местном колледже. Может, там знают каких-нибудь студентов факультета бизнеса, ищущих работу на лето.

– Хорошая мысль.

Она ускорила шаг по направлению к машине. Он шел за ней.

– Поговорите с Кэролайн Джонс. Она преподает бизнес.

– Я так и поступлю.

– Я уверена, они знают, как обращаться с вашей новой техникой.

– Вы сами знаете что-нибудь про компьютеры?

Она поколебалась и искоса взглянула на него.

– Кое-что.

– Я совершенно не разбираюсь в компьютерах.

– У вас «Макинтош», с ними легко обращаться.

– Я уже слышал.

Нора остановилась рядом с машиной и мгновение рассматривала его. Он шел за ней по пятам. Сейчас ей хотелось только одного – поехать домой. Чувствовалось, что этот человек пытается удержать ее разговором, и она удивлялась этому.

– Что ж, думаю, мне пора. Не беспокойтесь, я привезу Дайси снова.

Она потянулась к ручке дверцы.

– А вас не интересует?

Интересует?

– Простите, что?

– Работа.

– Меня? – Нора приложила руку к груди. – О нет, у меня есть работа.

– Вы работаете по вечерам?

– Нет. Я... я летом не работаю.

– А-а, вы, наверное, учительница?

Она помотала головой:

– Нет. Я секретарь в здешней школе.

Лицо доктора Уайатта расплылось в улыбке.

– Секретарь?

Она кивнула.

– И вы не работаете все лето?

Нора кивнула еще раз.

– Вы умеете обращаться с техникой, что стоит вон там?

– Ну, наверное, – ответила она. Дайси извивалась у нее в руках.

– Тогда что вы думаете насчет того, чтобы я нанял вас на лето? Мне нужно просто помочь все организовать. Вы можете заняться бумагами и создать компьютерную базу данных.

Нору охватила тревога.

– Я буду платить как положено, – продолжал он уговаривать.

Дело не в деньгах. Конечно, небольшой дополнительный доход не повредит, но в его предложении заключалось нечто другое, чрезвычайно соблазнительное. Ее внутренний голос говорил: «Используй шанс. Измени однообразную скучную жизнь. Действуй чуть более импульсивно. Ты хотела рискнуть и приняться за что-то новое. Так вот оно! А кроме того, тебе выпадает возможность работать бок о бок с таким интересным человеком. Давай же!»

Нора сделала глубокий вдох и долго смотрела в глаза Калеба Уайатта. Она ощутила смелость – свой шанс она не упустит.

Однако девушка помотала головой:

– Нет, я не могу, извините.

Нора вцепилась в руль, ругая себя. Почему она не согласилась? Ей и правда хотелось поработать у доктора Калеба Уайатта. Она хотела ответить ему нечто остроумное, вроде: «Конечно, я помогу вам, а заодно в чем-нибудь еще». Она всегда хотела относиться к тем женщинам, которые потом еще и подмигнули бы.

Нора застонала и сказала себе, что никогда не станет такой женщиной. Да по правде, она и не хочет ею быть.

– Ты идиотка, Нора Джеймс! – ругала она себя. – Полная, абсолютная идиотка!

Она свернула на дорогу к дому, припарковалась и уронила голову на руль.

– Если бы ты сказала что-нибудь подобное, доктор Калеб Уайатт выгнал бы тебя с такой скоростью, что у тебя голова бы закружилась. Ты его интересуешь только как секретарь.

Дайси царапнула ее за колено. Нора потянулась, почесала кошку за ушами, подняла голову и примирилась с тем, что ее жизни не суждено никогда измениться.

– Ну что, комок пуха, пойдем займемся стиркой.

Девушка бросала вещи в стиральную машину, высушивала, складывала, откладывала в сторону и запугивала себя, до тех пор пока не постирала все до последней тряпки.

Учителя и друзья часто говорили, что ей необходима уверенность в себе. Нора годами старалась казаться незначительной, невидимой и неслышимой. Став старше, ей не хотелось выглядеть соперницей матери, ведь она – не красавица. Она слышала это достаточно часто, особенно от матери, которая считала себя красавицей.

А еще она безвкусно одевалась. Как же она ненавидела слово «безвкусно»! А теперь, двадцати восьми лет от роду, она, наверное, скоро будет числиться в старых девах и проживет всю жизнь в своем маленьком домике. Малыши будут пробегать мимо и насмехаться над ней, безвкусно одетой, неуверенной в себе, некрасивой старой девой с причудами.

Ее место в архиве.

Господи!.. Наверное, доктор Калеб Уайатт просто пожалел ее, уже зная о ней все. В Гринфилде, штат Виргиния, секретов не было. Все в городе знали, что она одинока.

Да, наверное, он знал и про ее мать.

Нора почувствовала, как от таких мыслей у нее запылали щеки. Нет, она не сможет и не будет больше обращаться к нему. Просто необходимо найти Дайси другого ветеринара.

Калеб никогда поздно не ложился спать. Обычно он так выматывался, что отключался, как только падал в постель.

Но сегодня вечером ему не спалось. Он не мог выкинуть из головы Нору Джеймс. Он вспоминал ее хрупкую фигурку, взгляд, который она отводила при разговоре, как она отодвинулась от его прикосновения.

Она напомнила ему испуганную самку оленя: огромные карие глаза, кожа цвета сливок, медово-каштановые волосы, всегда застенчивое выражение лица. Взгляд, полный смущения, вопросов, которые никогда не задавались.

Он ощущал перед ней небольшой благоговейный трепет. Почему именно, он не знал.

Калеб встряхнулся и взбил подушку. Черный Лабрадор Губер перевернулся на спину и положил голову на подушку рядом с головой Калеба. Собака скоро захрапела с открытой пастью, из которой потекла струйка слюны.

Мужчина вздохнул, перевернулся и закрыл глаза. Сможет ли он сегодня хоть немного поспать, все время думая о Норе Джеймс?..

Из кухни послышался невообразимый шум. Нора резко поднялась, замерла, натянув одеяло до подбородка, и прислушалась. Ужасный оглушающий потусторонний вопль исходил уже не из кухни, а из коридора.

– Господи! – выдохнула она. – Что за?..

В комнату крадучись вошла Дайси. Сначала Нора увидела ее блестящие глаза, потом ее силуэт, крадущийся к кровати. Кошка с тревогой повернула голову сначала в одну сторону, потом в другую.

Нора подумала, что Дайси выглядит как крадущаяся маленькая львица.

– Ой, бедняжка!..

Нора выпрыгнула из постели, нагнулась и подняла кошку.

– Р-р-р!

Дайси фыркнула и стукнула Нору по пальцам, когда та дотронулись до ее живота.

Нора ошеломленно отпрянула и вгляделась в Дайси при свете луны.

– Ой! Что такое, киса? Животик болит?

Дайси крадучись вышла из комнаты. Нора пошла за ней.

Вопль продолжался. Он звучал низко, грозно, первобытно. А потом из-за кухонного окна послышался такой же первобытный ответ.

Дайси подскочила к открытому окну, оставленному Норой на ночь. Хотя лето и началось, Нора всегда оттягивала включение кондиционера до самой последней минуты.

Вопль становился громче.

Дайси ходила по подоконнику взад-вперед.

Из темноты блеснуло нечто желтое, вцепилось в сетку на окне и застучало по ней. Кошачий концерт становился громче. Дайси впала в неистовство, завыла в ответ и забилась о решетку. Нора положила руку ей на уши.

– Дайси! Что ты делаешь?

Кошка заскребла лапой. Животное с другой стороны сетки пронзительно завопило.

Нора бросилась к черному ходу с метлой в руке. Распахнув дверь, она одновременно щелкнула выключателем. Огромный желтый кот вцепился когтями в сетку на кухонном окне.

– О Господи!

Нора попыталась подойти к коту, тот повернулся и сильно ударил ее лапой.

В ответ девушка ударила незваного гостя метлой.

Дайси выпрыгнула из окна.

Нору стукнуло о дверь, белая полоска с поднятым хвостом устремилась в темноту, за ней последовало желтое пятно. Кошка исчезла.

Часы показывали, что вставать еще рано, поэтому звон, который услышал Калеб, издавал явно не будильник. Калеб скосил глаза на цифры, светившиеся красным: четыре двадцать три. Кто может звонить в такое время?

Работа по ветеринарной практике идет полным ходом.

– Алло?

Телефон покачивался в сонных пальцах.

– Доктор Уайатт?

– Хм-м-м...

– Извините, что беспокою.

Голос звучал настойчиво.

– Хм-м-м. Чем могу быть полезен?

– Я по поводу моей... кошки.

Калеб попытался скрыть зевок.

– Да?

На другом конце линии подавили гигантский всхлип. Он тут же встревожился:

– Мэм?

– Ах, доктор Уайатт! Она... она ужасно шумела, по-моему, у нее болел живот. А потом она выбежала из дома, а за ней погнался огромный желтый кот. Я слышала, как они кричали и выли, я знала, что чужой кот обижает мою бедную Дайси, я не могла найти ее до трех часов, а потом услышала, как она мяукает внутри огромного дуба у меня на заднем дворе, а сейчас... сейчас я не могу ее достать и боюсь, что она ранена.

Звонившая глубоко вздохнула и подавила новый всхлип.

Калеб закрыл глаза.

Дайси?

Он распахнул глаза.

– Нора? О... мисс Джеймс? Это вы?

Она опять вздохнула и шмыгнула носом.

– О Господи, простите, я даже не представилась. Я не знала, что делать, простите, что побеспокоила...

Калеб прочистил горло.

– Мисс Джеймс, успокойтесь. Если вы мне скажете, где живете, я подумаю, чем смогу помочь.

Глава 3

– Тихо, тихо, киса. С тобой все будет хорошо.

Нора с благодарностью приняла кошку из рук доктора Уайатта, прижала ее покрепче и опустилась в плетеное кресло на заднем крыльце. Дайси лежала у нее на руках совершенно без сил. Нора погладила ее и быстро осмотрела животное, которому, кажется, очень нравилось внимание. Минуту спустя Нора подняла глаза.

– Значит, с ней все в порядке?

– С ней все хорошо.

Нора крепко обняла кошку. Уговорить Дайси вылезти из дерева удалось только с рассветом, приманив открытой банкой тунца. Кошка аккуратно пробралась через ветви, попав прямо к доктору Уайатту. Она устала и довольно легко пошла в руки Калеба.

Доктор Уайатт осматривал Дайси в течение нескольких минут, потом объявил ее здоровой. Сейчас он сидел напротив Норы на заднем крыльце дома.

– Так как вы считаете, что с ней?

– С ней все хорошо, мисс Джеймс.

Нора взглянула ему в глаза.

– О нет, с ней явно что-то не так. Она стонала, тяжело вздыхала и жалобно выла, а когда к окну подошел тот кот, ей это совершенно не понравилось.

Он прокашлялся.

– Мисс Джеймс, у Дайси течка.

– Течка? – удивилась Нора. – Вы хотите сказать, что она?..

– Да. Она была в романтическом настроении.

– А тот кот?..

– Явно проявлял интерес, – с усмешкой ответил он.

– И вы думаете, они...

– Я уверен в этом, мисс Джеймс.

Щеки Норы обдало жаром. Доктор Уайатт не отводил взгляда от ее лица.

– Ох...

– Я бы ждал котят через несколько недель.

– О Боже! Котят?

– Именно так обычно и происходит.

– Я знаю, доктор Уайатт.

Нора уловила в блеске его глаз смешинки. Они помолчали несколько секунд.

– Если у нее будет приплод, тогда вам следует подумать о стерилизации. А если не будет, вам, наверное, захочется проделать эту операцию в любом случае.

Нора кивнула:

– Хорошо, доктор Уайатт. Полагаю, это решение самое лучшее.

– Зовите меня Калебом.

Нора удивилась.

– Я просто полагала... я имею в виду ваше профессиональное положение...

– Ничего страшного. Пожалуйста, зовите меня Калебом.

Смягчившись, Нора кивнула и вгляделась в его карие глаза. Совсем не похоже, что он относится к ней снисходительно. Может быть, она ошибалась. Может, он ничего не знает о ней. По ее позвоночнику пробежала нервная дрожь.

– Меня зовут Нора. Мисс Джеймс сидит за письменным столом в конторе школы. – Нора покраснела.

Калеб хихикнул. Неужели она и правда сказала что-то смешное? Нора отважилась улыбнуться.

– Могу ли я вас как-то убедить посидеть за моим письменным столом летом несколько недель? Мне бы очень пригодился кто-то, кто разбирается в технике.

Внутренний голос Норы закричал: «Сколько раз девушка получает второй шанс? Ты отказалась от него вчера, так не откажись сегодня. Используй его! Используй!»

– Ну, – начала она, – я думаю, что, может быть, я могла бы помочь...

Широкая улыбка осветила лицо Калеба Уайатта, и у Норы потеплело от нее внутри.

Калеб с Норой решили подождать с работой по обустройству конторы до завтра. Оба они мало спали прошлой ночью, да и ему хотелось придать конторе перед приходом Норы некоторую видимость порядка.

Но Калеб не успел – его срочно вызвали на молочную ферму, располагавшуюся ниже по дороге. Там телилась корова. Калеб приехал, когда фермер уже несколько часов безуспешно пытался вытащить теленка. В конце концов теленок погиб, а корова чуть не погибла.

Калеб вернулся к себе без сил и стал ждать прихода Норы. Ему очень хотелось снова увидеть ее.

Когда она была рядом, он чувствовал себя спокойно. На Калеба вчера произвело большое впечатление нежное обращение Норы с кошкой. Она клялась, что кошку приманил тунец, но он мог бы с той же страстью поклясться, что только успокаивающий голос Норы рассеял испуг кошки.

Она покорила его мягкостью, выражением глаз, когда ворковала с кошкой, и своей свежестью. Она словно утреннее сияние, распускающееся и расцветающее перед ним.

Полгода назад его жизнь представляла сплошной беспорядок и огорчение. Наконец-то уехав из Монтаны и найдя эту ферму за прекрасным городком, расположившимся среди холмов Виргинии, он надеялся обрести покой, которого страстно желал и о котором молился.

Он не испытывал ни малейшего желания копаться в прошлом, не торопился дальше на запад, за границу Виргинии, и не хотел снова думать о неприятностях в Монтане.

Монтана ушла в прошлое.

Если бы он мог, никогда бы о ней не вспоминал.

Нора распахнула дверь клиники, которая располагалась в передней части сарая. Сначала подумала, не постучать ли ей, но решила просто войти.

Бесшумно распахнув дверь, она увидела Калеба стоящего к ней спиной и почесывающего в затылке. Он обозревал хаос, царивший в конторе.

– Похоже, я пришла вовремя.

Мужчина повернулся. Кажется, она застала его врасплох. Выражение его лица стало ошеломленным.

– Нора! Я не слышал, как вы вошли...

– Наверное, задумались.

Калеб оглянулся на контору.

– Приношу извинения, я собирался прийти сюда и немного прибраться, но ничего не получилось.

Нора вошла в контору и оглядела через стойку внутреннюю ее часть.

– Вы ведь для того и наняли меня, не так ли?

Его лицо медленно расплылось в улыбке.

– Да, но здесь такой беспорядок.

Нора пожала плечами, картина не показалась ей такой уж страшной.

– Я видела места и похуже.

– Неужели?

– Да. Видели бы вы контору школы, когда я за нее взялась. Мы тогда только что переехали в новое здание, а секретарь, работавшая до меня и только что ушедшая на пенсию, проработав тридцать лет, ничего не знала о новых технологиях.

– Думаете, сможете разобраться здесь?

Нора оглядела комнату. Сейчас только начало июня. Она могла привести все в порядок задолго до августа, когда начиналась ее основная работа.

– Без проблем.

– Великолепно!

Калеб прошел в заднюю часть помещения, где находилась дверь в смотровые комнаты.

– Сейчас у меня нет срочных дел. Я еще не установил приемные часы. Я покормлю и напою животных, потом продолжу заниматься оборудованием смотровых и водостоком. А еще мне нужно кое-что построить в задней части сарая. Так что, полагаю, вы обойдетесь без меня.

Он открыл дверь и обернулся.

– У вас есть вопросы, пока я не ушел?

Нора помотала головой. Она торопилась приняться за работу.

– Вы ведь хотите, чтобы я сделала то, что посчитаю необходимым? – уточнила она.

– Именно так, – улыбнулся он.

От его улыбки Нора таяла, словно масло на сковородке.

– Хорошо. Увидимся позже.

– Да.

Калеб ушел, Нора огляделась. Контора вдруг показалась такой пустой. Ничего, она быстро здесь все приберет и приведет в порядок.

Несколько часов спустя Калеб подогнал пикап к сараю, полностью уверенный в том, что Нора ушла. Часы показывали больше шести вечера. Он подумал, что сможет без проблем организовать практику. Проблемой становилось отсутствие времени на все сразу.

На день у него было три вызова. Один – перед самым полуднем. Он сунул голову в дверь конторы ровно настолько, чтобы сказать Норе, что уходит и что она может идти на обеденный перерыв когда захочет. Нора подняла голову и махнула ему, не произнеся ни слова.

Не успел он обработать раны теленка, пострадавшего от колючей проволоки на участке Дириксона, как получил другой вызов на мобильный телефон по поводу собаки, сбитой машиной на окраине города. К сожалению, собаку похоронили до того, как он приехал. Его уговорили выпить кофе и перекусить в местной закусочной, и он остался на некоторое время, чтобы познакомиться с некоторыми из новых соседей.

Он пришел к выводу, что Гринфилд – очень приветливый городок. Здесь живут неторопливые добродушные люди. Ему здесь нравится.

Возвращаясь к себе на ферму, Калеб получил вызов насчет лошади, которая отказывалась есть и пить, проголодав весь день. Калеб опасался наличия у лошади колик, но, осмотрев ее и поговорив с фермером, выяснил, что дело заключалось в смене корма. Кобыла просто упрямилась и хотела, чтобы ее кормили прежней едой.

Приехав домой и выбравшись из грузовика, он удивился, что Нора еще не ушла домой.

– Тяжелый день? – спросила она, когда он вошел в клинику.

– Много дел. Не смог со всем справиться. А вы как?

Она застенчиво выглянула из-за конторки. Калеб оглянулся вокруг и присвистнул.

Шкафы с выдвижными ящиками стояли придвинутыми к стене, папки и бумаги аккуратно сложены. На заднем плане жужжал ксерокс. Рабочий стол в форме буквы «L» выглядел опрятно, чисто, и на нем работал компьютер. Тут же располагались факс, счетная машина и телефон.

Калеб сделал шаг в глубь конторы. Вдоль задней стены выстроился ряд полок с книгами. Все журналы и книги по ветеринарии расставлены в точном соответствии с предметом рассмотрения. На стене висела доска бюллетеней, аккуратно расчерченная. Рядом с телефоном лежала дощечка для многократных записей. Стены украшали плакаты собак и кошек в рамках.

Кофеварка с полупустым кофейником стояла в углу на тележке. Чашки, салфетки, сахар, емкости для сливок и сладкого выстроились на нижней полке тележки.

Он повернулся и взглянул на Нору. Та вопросительно посмотрела на него.

– Как вам удалось сделать все за один день?

Девушка застенчиво пожала плечами:

– Дел совсем немного.

– Все выглядит просто великолепно!

Она просияла:

– Правда?

– Ага. – Он снова взглянул на дальнюю стену. – Но здесь многого не было, не так ли?

– Да. Я съездила в здешний магазин распродаж и кое-что купила, открыв для вас счет. Если вам не нравится, я могу отвезти все обратно, но вы сказали, что полагаетесь на меня.

Калеб засмеялся:

– Все великолепно!

– Спасибо. Мне только нужно доделать завтра еще кое-что.

У Калеба почему-то сдавило внутренности. Завтра? Значит, завтра она придет в последний раз! Он подошел к ней поближе.

Нет. Это слишком скоро. Думай, Калеб, думай.

– Так, компьютер работает? – спросил он.

– Да.

– И папки разложены?

– Все здесь.

Проклятие! Что же такое придумать, чтобы задержать ее в конторе до конца лета?

– А как насчет компьютерной программы, которую я купил? Вы в ней разобрались?

По ее лицу пробежало облачко.

– У меня не оставалось времени.

Ага!

– Ну что ж, полагаю, вам придется поработать еще пару дней, чтобы в ней разобраться. И мне нужны специальные бланки для пациентов, для отчетности, для приема на работу, выписки счетов и...

Нора подняла руку.

– Я не знала, что вы хотите, чтобы я сделала еще и это...

– Разумеется.

Калеб облегченно выдохнул. Затем оглядел приемную.

– Приемная выглядит ужасно скучной.

– Вы правы. Ей не хватает немного цвета, – согласилась Нора.

– Значит, вам придется еще задержаться, – весело проговорил он. – Могу поспорить, вы сумеете украсить помещение.

– Думаю, я справлюсь, – застенчиво улыбнулась Нора.

Калеб снова вздохнул. Какое облегчение! Он будет все лето придумывать ей занятия, чтобы Нора Джеймс оставалась здесь гораздо дольше, чем до конца лета.

Глава 4

Два новых ящика для папок, две пачки бумаги для лазерного принтера и коробка шариковых ручек закачались в руках у Норы, когда та попыталась открыть задвижку двери клиники. Она прижала подбородком коробку ручек, лежавших сверху, и опять потянулась к дверной ручке, медленно и осторожно наклоняясь, чтобы наконец-то дотянуться до металлического рычага. Все еще удерживая покупки предплечьем и подбородком, она открыла дверь и проскользнула внутрь.

Нора не понимала, как Калеб смог столько времени продержаться без всяких запасов. Каждый раз, приходя в клинику, она понимала, что чего-то не хватает.

Войдя, Нора выпрямилась, облегченно вздохнула, закрыла дверь пинком, свободной рукой придержала свой груз и повернулась к письменному столу.

Путь ей преградило нечто большое и черное, которое вдруг прыгнуло.

– Ррррррррррррррр!

Нора уронила все, что держала в руках, прижалась к стене и вскрикнула.

– Ррррррррррррррр!

Животное в два глаза смотрело на нее и пускало слюни, его язык свисал из пасти. Животное положило огромные лапы на плечи Норы и лизнуло ее лицо.

– Ооооой!

Нора стерла слюну со щеки.

– Ррррррррррррррр!

Нора опять взвизгнула. Задняя дверь распахнулась.

– Губер! – крикнул Калеб.

Собака отпустила Нору и направилась к хозяину, помахивая хвостом.

Нора провела правой рукой по груди, стараясь успокоить тяжело бьющееся сердце, потом наконец-то выдохнула, хотя и с дрожью.

– Что это такое? – выпалила она.

– Всего лишь Губер – черный Лабрадор.

Калеб улыбнулся, потом сразу же нахмурился и устремился к ней.

– Он вас поранил? Он чрезвычайно дружелюбен. Пес не обидит и мухи. Помните, вы его видели, когда пришли сюда первый раз?

– Да, я его помню, – вздохнула Нора. – Нет, я не пострадала, он просто меня напугал.

Калеб шагнул ближе. Кажется, он остановился рядом. Слишком близко.

– Простите. Не знаю, как он сюда попал. Обычно сидит со мной в сарае. Думаю, проскользнул сюда чуть раньше – вздремнуть в холодке от кондиционера.

Он взглянул на огромный комок черного меха, устраивавшегося теперь у его ног.

– Кстати, ужасно ленивая собака, – пробормотал он, нежно подталкивая неподвижную собаку ногой. – Но Губер – преданный друг. Он у меня давно. Обещаю, что вас не обидит, он кроток как ягненок.

Нора попыталась окончательно успокоиться и взглянула на собаку.

– Должна признать, сейчас пес выглядит достаточно безобидно. Но минуту назад он страшно перепугал меня.

Несколько долгих минут между ними висела тишина, пока Нора не набралась достаточно смелости, чтобы взглянуть Калебу в лицо. Он смотрел на нее не отрываясь, почти так же, как тогда в магазине. Она чувствовала, как по шее и щекам поднимается жар, чувствовала себя словно в огне.

Отступив назад, Нора неловко зацепилась за ящик с папками. Калеб схватил ее за руку.

– Осторожно! Давайте я уберу. – Он потянулся за папками.

Нора наклонилась за коробкой с ручками. Пальцы казались ей свинцовыми.

– Нет, я...

Наклоняясь, она столкнулась с Калебом. Голову разорвала боль.

– Ой!

Оба тут же выпрямились, потирая макушки. Коробка с ручками выскользнула из рук Норы и упала. Пятьсот черных шариковых ручек среднего размера рассыпались. Губер едва приоткрыл глаз.

– О Господи! – снова воскликнула Нора.

Она опустилась на колени и начала собирать ручки. Должно быть, Калеб Уайатт посчитает ее совершеннейшей растяпой. Голова у нее раскалывалась от боли.

– Нора...

Голос прозвучал у самой головы, но она продолжала собирать ручки обратно в коробку, одну за другой, иногда по две. Чем скорее она с ними покончит, тем лучше.

– Нора!

Две большие руки потянулись и не дали ее рукам двинуться дальше.

– Нора, остановитесь!

Она замерла.

– Посмотрите на меня.

Помедлив минуту, она взглянула на него.

– Что вы делаете?

– Я собираю ручки.

– Дайте мне.

– Но я могу сама, Калеб. Почему вы мне не доверяете?

Его губы сложились в сексуальной усмешке.

– Потому что вы опасный человек.

– Что?..

Нора не смогла больше выговорить ни слова. Опасная? Она? Некрасивая Нора Джеймс? Простодушная одиночка?

– Да, вы ужасно опасны для самой себя. Или, может, для меня, я не уверен. – Он веселился. Он улыбался ей, потешаясь над ней!

– Что?..

Сбитая с толку и бесконечно взволнованная, Нора промолчала. Она дала Калебу возможность поднять остальные ручки и направилась к столу.

Остаток вечера она обдумывала слова Калеба и тот взгляд, которым он смотрел на нее.

Опасная... Никто в мире никогда не называл ее опасной.

Калеб нечасто смеялся, глядя на других, но сейчас, видя перед собой мисс Нору Джеймс, он ощущал опасность.

Она опасно близко находилась от него, чтобы размягчить его сердце, чтобы толкнуть его через границу приличий, и опасно близка к совершенству. Нежная улыбка, огромные карие глаза оленихи, мягкие движения – все в ней было... опасным.

Калеб все время гнал от себя мысли о Норе и не мог сосредоточиться на работе, но он заставил себя. Он хотел сделать мисс Нору Джеймс своей собственностью. Ему нужно только дождаться удобного момента.

На следующее утро Нора не могла не улыбаться себе. У нее только что промелькнула греховная мысль, а греховные мысли почти никогда не приходили ей на ум.

Девушка взглянула на список на экране компьютера и снова улыбнулась.

Она составила список дел и периодически вносила в него новые пункты; ее список рос.

Так она займет себя работой до конца лета. Пришлось создать в компьютере новый документ. Она не хотела называть документ как-то очевидно, потому что не знала, пользовался ли Калеб компьютером, когда она уходила. Не хотелось, чтобы у него появилось даже подозрение в том, что у нее проблемы с работой. В конечном итоге она назвала документ СДН – «Список дел Норы».

Норе нравилось наводить порядок, разбираться с новой программой в его компьютере, нравилось находиться среди животных и с Калебом Уайаттом.

Несмотря на то что каждый раз, когда он к ней приближался, девушку буквально охватывала какая-то внутренняя дрожь. Она чувствовала, что отодвигается, не желая, чтобы он слишком приближался. Конечно, он не должен заподозрить, что нравится ей, очень нравится. Нора знала, что если Калеб узнает о ее чувствах, то она очень быстро потеряет работу.

Не играет никакой роли то, что он сказал. «Опасная» – какая ерунда! Поначалу Нора подумала, что в его словах содержится некий сексуальный подтекст, но потом, обдумав все тщательным образом, решила, что произошла досадная ошибка. Он просто имел в виду именно то, что сказал. Она – опасный человек. Точка. Именно поэтому его надо убедить в обратном. Нужно убедить его в том, что она не растяпа, а квалифицированный, организованный работник.

Дверь распахнулась, и Нора быстро закрыла документ. Она затрепетала, когда сзади стали приближаться шаги.

– Нора, вы заняты?

Она повернулась вместе с креслом и взглянула на Калеба.

Солнце сделало его кожу бронзовой, темные волосы чрезвычайно привлекательно взъерошились, а карие глаза казались чуть золотистыми.

– Вам что-то нужно, мистер Уайатт?

– Нора, пожалуйста, зовите меня Калебом, – усмехнулся он.

За прошедшие три дня он постоянно напоминал ей об этом.

Она кивнула:

– Простите, я забыла.

Нора почувствовала, как у нее запылали щеки.

– Прекрасно! – заметил он и сделал шаг ближе. – А теперь я хотел узнать, не могли бы вы мне помочь?

Нора встала.

– Могу попытаться.

– Просто нужна еще одна пара рук.

– Хорошо.

– Нужно кое-что подержать, пока я прибиваю.

Нора шагнула ближе. Он улыбнулся шире. Дрожь устремилась ей прямо в живот.

– Конечно, я помогу.

– Хорошо, идите за мной.

Мужчина повернулся, Нора наконец-то выдохнула и направилась за ним. Проклятие! Взглянув на руки, она поняла, что они дрожат, да настолько сильно, что неизвестно, удержит ли она что-нибудь, пока Калеб будет прибивать.

Калеб поднял молоток и сунул ручку в петлю пояса с инструментами. Он чувствовал себя немного виноватым. Честно говоря, в данный момент вполне можно и не прибегать к посторонней помощи. В течение всего утра, когда Нора появилась на работе точно в восемь, он ломал голову над тем, как заманить ее к себе поближе.

Он нагнулся за только что собранной частью стенного шкафа размером шесть на восемь.

– Нора, не могли бы вы помочь мне выровнять доски? – Он поискал ее взглядом – она стояла у него за спиной. – Подождите, я сначала подниму.

В несколько секунд подняв часть шкафа, он прислонил ее к стене.

– Так, можете подойти?

Нора придвинулась поближе, вытянула руки и схватилась за дощатые части:

– Здесь? Правильно?

Калеб вдохнул запах ее волос. Как же хорошо они пахли – клубничным шампунем. У него подогнулись колени.

– Калеб? – тихонько проговорила она.

– Да, да. Вот здесь.

Он подвинулся ближе и показал, как держать. Нора осторожно оперлась на часть шкафа и тут же подняла на него глаза. Он смотрел на нее не отрываясь.

– Да, так, очень хорошо.

В самом деле. Очень хорошо. Калеб смотрел бы ей в глаза всю вторую половину дня.

– Становится... несколько неудобным.

Калеб отпрянул назад.

– Правильно.

Он быстро передвинул часть шкафа и начал забивать гвозди в стену сарая. Постучав немного, он спросил:

– Как вы там? – и оглянулся через плечо.

– Все хорошо, – успокоила она его.

– Ладно. – Калеб быстро закончил. – А теперь я скреплю с этой еще две части. – Он снова взглянул на нее. – Пока не отпускайте.

Она кивнула. Калеб направился к стопе пиломатериалов, но еще раз оглянулся на Нору, на ее распущенные волосы. Как же он сегодня утром не обратил на них внимания? Обычно она собирала волосы сзади, но сегодня оставила распущенными, обрамлявшими лицо. А веснушки на носу? Почему раньше он их не замечал?

– С веснушками вы выглядите как-то по-другому.

Нора широко распахнула глаза.

– Простите, что?

– Ваши веснушки... Вы какая-то другая.

– Мои веснушки? – Она поднесла руку к носу.

– Нет, я про вашу прическу. Вы как-то иначе уложили волосы. Мне так нравится. – Калеб помотал головой и посмотрел, как Нора дотронулась другой рукой до волос и покраснела.

– Я просто...

Часть шкафа сдвинулась.

Нора взвизгнула и потянулась, чтобы толкнуть ее обратно.

Калеб побледнел, когда сооружение размером два на четыре начало падать, рванулся вперед и схватился за стену одновременно с Норой. Но в спешке переусердствовал, и конструкция качнулась вперед, потом назад, когда они пытались выровнять ее вдвоем.

Нора хваталась за воздух и за дерево.

Калеб отодвинул ее назад и в сторону, когда все затрещало и раскололось. Нора закричала, Калеб ощутил себя так, будто сердце бьется у него в глотке.

– С вами все в порядке? – оглянулся он.

– Да, – быстро кивнула Нора.

– Уверены?

– Да, я цела, Калеб. Все упало в другом направлении.

– Я знаю, но вы закричали.

– Ой... по-моему, я...

Она взглянула на свои руки, повернув их ладонями вверх. Между большим и указательным пальцами правой руки рдела царапина и текла небольшая струйка крови.

– Думаю, я обо что-то поцарапалась, может быть, о щепку.

Калеб взял ее руку. Проклятие! Его сумасшествие причинило Норе неприятности. Он никогда себе не простит. Калеб глубоко вдохнул, стараясь успокоить биение сердца.

– Нора, простите. Я не должен был звать вас сюда на помощь.

– Ничего, Калеб. Со мной все будет хорошо.

– Разумеется. Идемте. – Он потер пальцами внешнюю часть ее ладони.

Ведя Нору из сарая по направлению к дому, он при каждом шаге ругал себя на чем свет стоит.

– Не стоит поднимать такой шум. Здесь всего лишь заноза.

От взглядов, полных волнения и крайней озабоченности, которые время от времени бросал на нее Калеб, Норе хотелось петь. Такие мужские взгляды желала бы ощутить каждая женщина. И они ее волновали.

Она сидела на краю раковины в ванной комнате и смотрела на разбросанные вокруг средства первой помощи: ватные шарики, перекись водорода, спирт для протираний, бинты, упаковку игл, пинцеты, полотенце. Калеб уже мягко прочистил ей ранку, аккуратно смыл кровь для осмотра.

Увидев занозу, впившуюся в ладонь как раз между большим и указательным пальцами, Калеб с силой дернул за нее.

– Ой!

– Извините. – Он поднял голову.

– Ничего страшного, просто достаньте ее.

– Пытаюсь.

Нора заметила, что у него трясутся руки. Скорее всего ей не стоит доверять ему пинцет.

– Может, я вытащу занозу сама?

– Нет, я вытащу.

– Но у вас трясутся руки.

Нора смотрела, как он пытается успокоиться. Что за нервы? Всего лишь царапина и заноза, ничего особенного.

– Вы разве не оперируете животных?

– Да, конечно, оперирую. – Калеб кинул на нее косой взгляд.

– У вас руки всегда так трясутся во время операции?

Нора не верила, что сказала так, и понадеялась, что он не посчитает ее идиоткой.

Калеб выпрямился, закрыл глаза и вдохнул поглубже. Нора смотрела, как его плечи наконец-то расслабились и он взглянул ей прямо в глаза.

– Знаете, вы не упрощаете дело.

– Я... я ничего не делаю. – Нора с трудом сглотнула.

– Делаете.

Она не знала, что именно он имеет в виду.

– Я не... – начала она. Он помотал головой:

– Не важно. Теперь просто сидите, не шевелитесь и дайте мне все сделать, ладно?

Его голос стал мягче, а раздражения поубавилось.

– Хорошо.

Он снова потянул занозу.

– Ой!

– Я ее вынул. – Калеб поднял голову и широко улыбнулся.

– Уффф, – выдохнула она.

– Простите, что причинил вам боль.

– Нет, не причинили, – помотала она головой.

Она смотрела, как Калеб смачивает антисептиком еще один комочек ваты, снова промывает ранку и закрывает ее стерильной марлей.

– Простите, я сделала такой беспорядок, – произнесла Нора. – Я вам совсем не помогла. В таких делах я ужасно неловкая. Я пойму, если вы захотите меня уволить.

Нора не могла смотреть на Калеба. Она знала, что он собирается избавиться от нее. Нора закрыла глаза и отвернулась от него.

Ее вдруг ошеломило мягкое прикосновение кончиков его пальцев к ее подбородку. Их тепло заставило ее податься назад, и Калеб взял ее за подбородок чуть крепче. Он поднял ее голову и заставил заглянуть себе в глаза.

– Нора, я не хочу вас увольнять.

– Не хотите? – Она с усилием сглотнула.

– Нет, не хочу. – Калеб улыбнулся своей неотразимой улыбкой.

– Но вина была моя.

– Нет, моя. В первую очередь я не должен был просить вас о помощи.

– Но...

– Не спорьте, виноват я.

Нора смотрела, как аккуратно и мягко он перевязывает ранку. Закончив, он удерживал ее руку несколько дольше, чем необходимо, а еще через несколько секунд Нора увидела, что он начал ласково гладить ее ладонь кончиками пальцев. Она отважилась взглянуть на него. Ни один мужчина так на нее не смотрел.

Потом Калеб поднял ее руку и запечатлел легкий нежный поцелуй в самом центре ее ладони.

Глава 5

– Так где ты была последние несколько дней, Нора? Я не видела тебя ни в одном из твоих любимых мест – ни в библиотеке, ни в магазине.

Нора сделала глоток чаю и мысленно прикусила язык. Ей не хотелось спорить с матерью. Сегодня она просто порхала. Сегодня у нее самое лучшее настроение за всю жизнь.

Сегодня Калеб поцеловал ее ладонь.

Она вспомнила его взволнованное лицо сразу после поцелуя. Неизвестно, кто из них удивился больше. Все сразу приобрело неясные очертания. Она пробормотала что-то по поводу того, что надо возвращаться к работе. Он пробормотал что-то по поводу того, что она свободна вторую половину дня. Оба не слушали и не понимали друг друга.

Нора поторопилась обратно в клинику и, задыхаясь, оставила ему записку, что будет отсутствовать до конца дня и появится завтра рано утром. Но, вернувшись домой, ей не сиделось на месте, и она решила погулять. Почему прогулка завершилась посещением матери, она понятия не имела. И тем не менее она сидела с матерью за столом и пила чай.

– Ты не ответила на мой вопрос, дорогая.

– Я работала. – Нора улыбнулась матери. Нарисованная карандашом бровь выгнулась.

Ее мать – красавица. К сожалению, она еще и прославилась как городская вертихвостка. Это все знали и считали нормальным. Все, кроме Норы.

Как же тяжело было расти, зная, что ты – некрасивый ребенок красивой женщины. Как же действовало на нервы, когда, будучи подростком, Нора пыталась прихорашиваться, а мать пресекала любую попытку такого рода. В конце концов, Нора сдалась и приняла безропотно свою участь. Она никогда не будет такой красивой, как Дезире Джеймс.

Мать гуляла почти с каждым мужчиной в городе. Нора никогда не заговаривала о поведении матери, да ей и не хотелось ничего знать. И все же она приняла в раннем возрасте решение: для себя она выберет другую жизнь, во всем противоположную жизни матери.

– Работала?

– Да, мама. – Нора сделала еще глоток.

– Я думала, у тебя закончился учебный год.

– Да. – Нора намеренно выражалась туманно.

– Съешь печенье, Нора, оно низкокалорийное. – Бровь матери выгнулась еще больше.

Нора наблюдала за тем, как ее рука с великолепным маникюром подвинула к ней на кофейном столике тарелку с печеньем. Желудок почувствовал себя дурно.

– Нет, спасибо, мама.

– Одно тебе не повредит.

– Чая вполне достаточно. – Нора помотала головой.

Тарелка стукнула о кофейный столик. Нора почувствовала волнение. Она попыталась не обращать внимания на тревогу, сжавшую желудок. Каждое печенье, которое она ела, напоминало ей о лете годы назад. В то лето мать решила, что девушка ест недостаточно, выглядит невозможно худой, и настаивала на том, чтобы Нора ела печенье и мороженое. Если бы Нора не знала мать, то подумала бы, что ее стараются откормить.

– Так о чем ты говорила? У тебя работа на лето?

Нора прикинула в уме, что следует ответить. Тут надо выбирать слова. В клинике положение у нее неустойчивое. Дело не в работе Калеба, совсем нет. Дело в их с Калебом отношениях. Всю вторую половину дня она пыталась в них разобраться. Согласившись работать, Нора считала, что Калебу она нужна из-за своих навыков секретаря, но что же сейчас?

Сейчас Нора знала только одно: нельзя давать Калебу понять, что он ее интересует. Если он будет подозревать, что Нора увлечена им и поэтому хочет работать у него секретарем, он тут же ее уволит. Она только никак не могла понять, что же именно означал поцелуй Калеба в ладонь.

Мог ли Калеб заинтересоваться ею? А если и так, то почему?

– Нора, ты сегодня так поглощена своими мыслями. Не понимаю, зачем ты ко мне пришла, если не собираешься со мной разговаривать. Ты едва произнесла пару слов и пила чай, будто он – последний в жизни. А теперь объясни, зачем ты пришла, и расскажи о своей... работе. – Мать особенно выделила слово «работа». Сама она не работала, с тех пор как умер отец. Ей достались в наследство неплохой домик и хорошая сумма по страховке, которую она выгодно вложила. У нее все обстояло отлично. Деньги сохранялись и для Норы.

– Мне захотелось поработать, – заявила Нора.

– С чего вдруг?

– Нужно же чем-нибудь заняться. – Нора пожала плечами.

– А чем ты занимаешься? Печатаешь сводки для какой-нибудь секретарской службы? Ах, Нора, если ты намереваешься работать, то почему бы тебе не взять кое-что из твоих денег и не сделать собственную карьеру, заняться чем-нибудь иным, чем лакейской секретарской работой в школе.

– Мне нравится моя работа, мама.

– Я знаю, но все-таки... Ты могла бы добиться гораздо большего. С другой стороны, может, ты и права. Во всяком случае, я не уверена, что ты смогла бы справиться с чем-нибудь, требующим большего внимания.

Разговор всегда оканчивался одним и тем же. Краткое «Нора, почему бы тебе...» неизбежно сопровождалось: «Но конечно, тебе это будет неинтересно, или ты бы с этим не справилась, или смогла бы с этим покончить, или было бы хорошо...» Взгляды матери не менялись.

Именно поэтому Нора никогда не ощущала самоуважения. Если тебя все время принижают, очень трудно снова себя возвысить.

– Спасибо за чай, мама. Я очень устала. Пойду домой.

– Но, дорогая, ты не...

– В другой раз. Мне и правда пора. – Нора поднялась и покинула дом матери.

Тем же вечером, вернувшись домой, Нора устроилась с Дайси в кресле в гостиной. Кошка лениво зевнула, серьезно взглянула на Нору и уселась ей на колени, счастливо урча.

Нора мягко погладила кошку, заметив на ее мордочке выражение полного блаженства. Нора улыбнулась.

Как там сказал Калеб? Что кошка выбирает хозяина или что-то подобное? Ну что ж, она, конечно, рада, что мисс Дайси пришла к ней. Кошка – желанное дополнение к ее жизни.

Нора никогда раньше не ухаживала за животными, и никогда раньше ничья жизнь не зависела от нее так, как жизнь Дайси.

Много лет Нора считала, что у нее есть все необходимое для полноты жизни, что ей не нужен никто и ничто. Она сильно ошибалась.

Ощутит ли она когда-нибудь такое же удовлетворение, какое ощущала Дайси?

Нора прекратила гладить кошку и взглянула на мордочку спавшего животного. Если женщина найдет подходящего мужчину, она будет так же довольна, как Дайси.

Первый раз в жизни Нора задумалась, не нашла ли она такого мужчину. Или, как в случае с Дайси, подходящий мужчина нашел ее сам.

Запах свежесваренного кофе приветствовал Калеба при входе в клинику. Он шмыгнул носом, остановился, закрыл глаза и сделал долгий вдох, стараясь втянуть в себя как можно больше прекрасного аромата.

Дома у него кончился кофе. Он проспал. Калеб надеялся, что Нора уже начала новую банку. Если нет, он откроет банку сам.

Кофеин – вот что ему сейчас нужно. Много кофеина. Ночь прошла беспокойно. С тех пор как все узнали, что он открыл ветеринарную клинику, каждая ночь стала беспокойной.

Но в последнее время беспокойство причиняло нечто помимо работы. Например, сегодня ночью он думал о Норе.

Господи, да он поцеловал ей руку! Он провел губами по нежной коже ее ладони и запомнил каждое ощущение, которое почувствовали его губы при соприкосновении. Надо сойти с ума, чтобы наброситься на нее подобным образом.

Зачем он так сделал? Он боялся подумать, что она может убежать и никогда больше не вернуться из-за его поступка. Большую часть вечера и ночи Калеб ходил по коридору взад-вперед. С трудом заснув, он не услышал утром звонка будильника. Быстро приняв душ, он направился сразу в клинику, опасаясь, что Нора уволилась.

Но она сидела на месте, у компьютера, а на заднем плане шипела кофеварка. Все как должно быть.

Должно быть? А как должно быть?

Дверь за ним с грохотом захлопнулась, Нора подпрыгнула. Она обернулась на звук, ее глаза распахнулись, а рука дотронулась до груди.

– О Господи!

Калеб почувствовал, как расплывается в улыбке. Совершенно не из-за того, что перепугал ее, а из-за того, какой привлекательной она была, когда сидела вот так и смотрела на него.

Он взглянул на дверь.

– Простите, Нора. Думаю, мне нужно ее починить.

– Ничего, просто вы меня напугали, – помотала она головой и повернулась обратно к компьютеру. – Я сосредоточилась на карточках для пациентов.

Хорошо бы она снова повернулась и взглянула на него. Похоже, девушка отворачивается, чтобы не смотреть на него.

Он сказал себе, что должен двигаться медленно и легко. Один шажок за раз. Убеждение Норы в том, как сильно он ее любит, какой красавицей она для него является, похоже, превращалось в процесс, который доставляет ему удовольствие. Но нужно помнить, что двигаться надо медленно. Привлекательная леди скромна настолько же, насколько мила.

– Разрешите мне выпить чашечку кофе?

Она взглянула через правое плечо.

– Не говорите ерунды, – произнесла она совершенно несвойственным ей дерзким тоном и добавила: – Вы же знаете, что кофе ваш.

– Да, думаю, вы правы, – усмехнулся он.

Калеб продолжал стоять и наблюдать, как ее изящные пальцы скользят по клавиатуре. Пальцы у нее длинные и тонкие, с отполированными до блеска овальными ногтями.

Он медленно шагнул к кофеварке, скользя взглядом по ее пальцам и запястьям, вверх по предплечьям, слегка покрытым веснушками, потом выше по плечам и изящному изгибу шеи.

Калеб резко отвернулся, подумав, что нужно уменьшить скорость. Ему все время рисовалась картина, как он откидывает назад ее густые каштановые волосы и покрывает поцелуями теплую шею.

Спокойно.

Калеб поднял чашку с кофе. И уронил.

– Проклятие, – пробормотал он. У него тряслись руки.

– Что?

– Ничего, просто я уронил чашку. – Он поднял чашку и выпрямился.

Калеб уловил мимолетный взгляд Норы, которая отвернулась обратно к компьютеру. Чуть погодя он медленно дотянулся до кофейника и налил полную кружку.

– Хотите? – поинтересовался он, глядя в ее сторону.

Ее пальцы замерли, Нора повернулась к нему. Глубоко вдохнув, она подняла голову и взглянула на него, не отводя взгляда секунд десять.

Калеб не дышал, боясь двинуться.

– Да, думаю, хочу, – ответила девушка, – я готова сделать перерыв.

Калеб сказал себе, что нужно владеть собой. Он налил ей чашку кофе.

– Черный?

– Нет. Пожалуйста, положите искусственный подсластитель, он мне нравится.

Нора начала вставать, будто совершенно не привыкла к тому, чтобы кто-то ее обслуживал.

Он махнул, чтобы она оставалась на месте.

– Сидите-сидите, я все сделаю.

Он взял несколько синих пакетиков, пластиковую ложку, две кружки и направился к столу в форме буквы «L». Поставив чашку с кофе рядом с компьютером, он положил там же пакетики с подсластителем и ложкой и сел на стул рядом с Норой.

Пока Нора открывала пакетик с подсластителем и аккуратно высыпала его в чашку, Калеб наблюдал за ней. Его очаровывало каждое ее движение.

Нора помешала кофе, поднесла чашку к губам и одновременно посмотрела на Калеба.

– Вы не могли бы этого не делать, Калеб?

– Что не делать? – удивился он.

– Смотреть на меня.

– А почему нет? – усмехнулся он.

– Потому что ваш взгляд меня смущает. – Она опустила глаза.

– А не должен бы? – иронично произнес он.

– Но это так и есть. – Ее улыбка начинала превращаться в хмурый взгляд.

– Нора, посмотрите на меня, – Калеб придвинул свой стул немного ближе.

Она колебалась, но просить второй раз не понадобилось. Девушка медленно подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Калеб смаковал каждую секунду, которую они смотрели друг другу в глаза.

– Вы красивая женщина, Нора. Мне нравится на вас смотреть.

Она закрыла глаза и отвернулась. Он потянулся и дотронулся до ее подбородка.

– Я говорю правду, от всего сердца.

Трудно было понять те эмоции, что пробежали по ее лицу. Страх, паника, неуверенность, неверие явно присутствовали в ее глазах.

И он понял, что Нора Джеймс – крепкий орешек. Но придет день, и он завоюет ее.

Глава 6

Нора собиралась на работу, решив взять с собой Дайси. С кошкой у нее состоялся интересный диалог.

– Не вижу причины, по которой вы не могли бы работать у меня, – заявила Нора.

Знай Нора кошку чуть хуже, она подумала бы, что Дайси и правда улыбнулась.

Кошка довольно мурлыкала на своем месте.

Нора подхватила ее на руки и направилась к задней двери.

– Вы могли бы составить мне компанию в конторе в течение всего дня, пока я закончу с карточками для пациентов, правда?

Дайси широко зевнула, маленькие остроконечные зубки показались из десен. Нора восприняла безразличный зевок животного как знак одобрения.

– Хорошо. Если вы согласны, я соберу вам кое-какие вещи, и мы уйдем.

Нора посадила кошку на стол, положила банку кошачьей еды, пакет сухого корма и старую пластиковую масленку, в которую она наливала воду для Дайси, в мешок, в котором уже лежал ее собственный обед. Осмотрев кухню, она сжала губы, раздумывая, все ли взяла. День мог быть непростым. Вчера Калеб говорил, что он уедет рано и может отсутствовать до позднего вечера, потому что нужно съездить кое за чем в Ричмонд.

Довольная тем, что взяла все необходимое, Нора подхватила кошку и направилась к двери.

Наверное, он получил самую нелепую форму оплаты, но ничего другого не оставалось. Калеб не относился к тем, кто отказывался лечить животное, когда владелец сразу же заявлял, что денег нет. Бедная пташка находилась в чрезвычайно затруднительном положении, а владелица пребывала в панике. Ярко-красный попугайчик лори каким-то образом раздобыл очень большое семечко подсолнуха, застрявшее у него в клюве сбоку и не дававшее птице закрыть его. К тому времени как приехал Калеб, бедное создание металось по клетке, а женщина, будучи не в состоянии оказать никакой помощи, истерически всхлипывала рядом.

Калеб знал, что птица скоро задохнется, если не вмешаться, поэтому сжал зубы, открыл клетку и сунул в нее руку.

Сказать, что он не любил птиц – значит, не сказать ничего. Калеб не любил птиц со всей страстью.

Да, он любил животных, но птицы относились к существам, которых он не выносил. Однако он должен освободить от страданий живое существо, поэтому помогал ему избавиться от мучений.

Ну почему он не уехал сегодня утром так рано, как собирался? Он болтался вокруг, пытаясь провести несколько минут с Норой, когда та приехала, а потом его застал звонок обезумевшей владелицы птицы.

Красноперый дружок царапнул его за руку, Калеб отпрянул.

Женщина громко всхлипнула.

Калеб решил попробовать опять, уже чуть быстрее.

Не совсем понимая, как ему удалось действовать с такой скоростью, он схватил своенравного пациента правой рукой, поднес его к себе поближе, вынул семечко пинцетом, который специально приготовил, и быстро вернул птичку обратно в клетку.

Минуту он стоял и наблюдал за маленьким ярко-красным чертиком.

Попугайчик надул грудку и сделал вид, будто глотает – раз, другой, третий.

Он взглянул на Калеба, потом на владелицу и в конечном счете заговорил скрипучим голосом:

– Привет, сукин сын! Меня зовут Пити, а тебя?

Именно тогда благодарная владелица сняла клетку с крюка и вручила ее Калебу вместе с замком, подпоркой и ванночкой для птиц. Женщина не хотела принимать отказа, она таким образом благодарила его за спасение жизни Пити.

Как можно поступить в такой ситуации? Калеб глуповато улыбнулся и принял подарок.

Нора проверяла, как далеко она продвинулась по списку намеченных дел. Она решила все вопросы по обстановке и снабжению конторы, а также организовала работу в ней. Карточки для пациентов, бланки счетов и отчетов, заказов и печатные заголовки на листе почтовой бумаги сделаны и готовы к использованию. Вчера рано утром она отнесла оригиналы в типографию. Конечно, заказ небольшой, но вполне достаточный для начала. Через пару недель последуют и другие.

Дел в конторе больше не оставалось.

Но она все еще не занялась приемной. Нора составила список необходимого и еще список того, чем собиралась украсить комнату. Она объездила окрестные магазины и собрала образцы для обсуждения с Калебом, что бы он предпочел видеть каждый день в приемной.

Нора медленно и аккуратно открыла дверь клиники. Она стала так тихо входить с тех пор, как Губер набросился на нее, возвестив о своем неожиданном присутствии. Она делала успехи в общении с собакой, хотя, может быть, следовало бы сказать, что большая ужасная тварь делала успехи в общении с ней.

Горизонт был чист, поэтому она вошла и положила коробки с бланками на стол, потом повернулась, чтобы выйти к машине и забрать остальное.

– Ой!

Она уткнулась носом в грудь Калеба. Мгновенно покраснев, Нора отдернула руки назад. Она попыталась отступить, но не смогла – спина находилась как раз у верхушки стойки. Ей показалось, или Калеб шагнул навстречу ей?

– Я думала... вас не будет весь день, – проговорила она задыхаясь.

Несколько секунд спустя Нора вопросительно посмотрела на него.

– Я не добрался до города. Сегодня утром у меня был срочный вызов, потом я вернулся сюда и решил доделать конуру, а потом пообедал, – ответил он на ее взгляд и добавил: – Чем вы занимались сегодня утром?

– Я забирала бланки из типографии.

Он смотрел на что-то позади нее. Слушал ли он ее?

– А потом я проехалась по нескольким магазинам, чтобы узнать цены на вещи для приемной.

Его глаза немного двинулись влево. Нет, кажется, он вообще не слушал.

– Потом я столкнулась на бензоколонке с Годзиллой, выпила кофе с Дэнисом Родманом и Элтоном Джоном.

– А-а, – ответил он, – хорошо.

Он явно не слушал. Нора медленно повернулась и взглянула в том же направлении, что и Калеб.

– Нора, что вы сделали с моей птицей? – вдруг спросил он.

– Птицей? – удивилась Нора.

– Ярко-красным попугайчиком лори.

– Ярко-красным кем? – переспросила Нора.

– Да, что вы сделали с Пити, моей новой птицей?

– Я не знала, что у вас появилась новая птица, Калеб.

– Странно. – Он шагнул за стойку и подвел ее к пустой клетке, находившейся рядом с компьютером. Дверца клетки была распахнута настежь.

Нора ахнула.

– Когда вы ее сюда поставили?

– Сегодня утром.

Нора оглядела комнату. Должно быть, это случилось после того, как она ушла в типографию. О Господи...

– Вы приходили сюда после или перед моим уходом?

Он помотал головой:

– Не знаю.

– О Господи!

Калеб всмотрелся в нее.

– Что такое?

Именно тогда они оба услышали слабый писк и повернулись к приоткрытой двери, выходившей к сараю и будке. Дайси, с пастью, полной красных перьев, сунула голову за угол. Послышался еще один слабый писк.

– Дайси! Какого черта она здесь делает?

Нора устремилась к кошке.

– Господи, Дайси! Отдай мне птицу.

Нора протянула руку, Дайси зашипела.

– Спокойно, она сбежит.

– Господи, Калеб, мне так жаль!

– Поговорим позже.

Нора закусила губу и кивнула. Она пригнулась к земле, чтобы подобраться к Дайси с птицей в зубах чуть ближе.

– Иди сюда, малышка! Отдай птичку мамочке, ладно?

Она протянула руку, чтобы погладить Дайси, но та лишь зафырчала в ответ.

Нора беспомощно взглянула на Калеба.

– Так, дайте я. Если говорить с кошкой, как с ребенком, она не отпустит птицу.

Он резко подался вперед, схватил кошку за загривок и...

Губер ворвался в дверь клиники, взглянул на Дайси и птицу, издал устрашающий лай и устремился вперед одним движением.

Дайси поцарапала Калеба, тот отпустил ее. Кошка бросилась в сарай, Губер устремился за ней, все еще лая. Над ними парило красное перо.

– Ах, черт...

Калеб мог думать лишь о том, что хотя он и не любит птиц, но подаренного драгоценного попугайчика должен спасти. Он устремился в помещение для животных и понял, что Нора его уже опередила.

Там царил хаос. За белой кошкой, сомкнувшей челюсти вокруг маленькой красной птички, гонялась большая черная собака, лающая так, что могла разбудить и мертвого, а за ней бегала женщина с безумным взглядом, за которой стал гоняться он, Калеб, которому поначалу было совершенно наплевать на попугая.

Кошка мчалась по тюкам сена, собака преследовала ее по пятам.

Он видел, как Нора перепрыгнула через первый тюк, перелезла через второй и вытянулась, чтобы достать до третьего тюка. Тюки напоминали ступеньки, ведущие на чердак, словно лестница.

Калеб остановился и решил понаблюдать. Он предвидел, что может произойти, и оказался прав.

Дайси в две секунды вскарабкалась по лестнице, все еще не выпуская птицу из пасти.

Губер остановился внизу лестницы и лаял, пока кошка не пропала из виду. Отсюда пес никак не мог попасть на чердак. Он помахал хвостом и удалился, издавая радостное пыхтение. Свое дело он сделал – напугал кошку.

Нора все еще звала Дайси, взбираясь по лестнице, пока не добралась до верха и не упала на неупакованное сено. Он услышал, как она снова зовет кошку.

Калеб усмехнулся.

Он на всю жизнь запомнит сегодняшний день и Нору, бежавшую легко и свободно по его сараю, с развевающимися каштановыми волосами. Он никогда не забудет, как смотрел на нее сзади, когда она стала перепрыгивать и перескакивать через тюки сена, как взбиралась по лестнице на чердак. У него все внутри перевернулось, ноги подкашивались от удовольствия, которое он испытывал, наблюдая за любимой женщиной.

Она забыла о собственной застенчивости.

Она была сама собой, просто Норой. Как же он ее любил!..

Калеб присоединился к погоне.

За несколько секунд он взобрался по тюкам и лестнице на чердак. Секунду стоял, давая глазам возможность привыкнуть к тусклому освещению. Он слышал Нору, но не видел ее.

– Нора?

– Тсс... Я здесь.

Голос раздался справа. Он посмотрел в этом направлении и нашел ее.

Дайси зажалась спиной в угол, все еще сжимая птичку зубами. Нора распласталась там, пытаясь приманить кошку шевелящейся соломинкой. Уловка не удалась, Дайси смотрела на нее с подозрением.

Калеб медленно двигался вперед, пока не оказался рядом с Норой.

– Почему бы мне не двинуться налево, а вам направо? Тогда мы оба направимся к середине и будем надеяться, что один из нас схватит ее, если она прыгнет.

Из пасти Дайси раздался слабый писк.

– Ах, Калеб! Мне так жаль вашу птичку! Я не знала...

Выражение ее лица досказало все, что она не успела произнести вслух. Она искренне сожалела и беспокоилась за попугайчика. Он положил ладонь ей на предплечье.

– Ничего, Нора. Давайте сначала спасем птицу, а потом поговорим.

Она кивнула и снова взглянула на Дайси.

– Я зайду справа.

Калеб между тем двинулся налево и смотрел, как Нора перемещается в противоположном направлении. Оба двигались медленно. Дайси шипела и осторожно посматривала на них. Калеб готов был поклясться, что кошка обладает периферическим зрением, – она не шевелилась, но ее глаза улавливали каждое движение.

Нора сделала шаг по направлению к кошке.

Калеб тоже.

Нора шагнула еще раз.

Калеб стремительно бросился на Дайси.

Кошка замяукала и побежала, выпустив жалобно кричавшую птицу.

Нора прыгнула навстречу кошке и птице и упала на спину в неубранное сено. Птица упорхнула. Калеб тоже прыгнул и попал прямо на Нору.

Кошка унеслась куда-то в безопасное место, а попугайчик лори, живой и невредимый, уселся над ними на балку.

Но в данный миг ни он, ни она не думали о безопасности попугайчика.

Нора смотрела на Калеба большими карими глазами. Ее лицо раскраснелось, губы стали влажными и розовыми. Волосы растрепались, в них застряло сено.

Он улыбнулся ей. Она нерешительно улыбнулась в ответ быстрой улыбкой, затем облизала губы.

Калеб вынул из ее волос сначала одну соломинку, потом еще. Ему не хотелось двигаться. Он так бы всю жизнь и смотрел на нее. Ей тоже было хорошо.

– У тебя солома в волосах, – прошептал он. Она подняла руку к волосам.

– Да? – выдохнула она в ответ. Он кивнул, потом снова улыбнулся:

– Не трогай, ты так мило смотришься.

Ее щеки потемнели больше прежнего. Она выглядела даже милее.

Господи, как же Калебу хотелось ее поцеловать!

Стоит ли?

Наверное, ему надо встать. Но кажется, она не испытывала неудобства от того, что лежит в мягкой постели из сладко пахнущего сена.

Он отважился обвести указательным пальцем ее верхнюю губу. Нора вздрогнула, совсем чуть-чуть. Потом раздвинула губы немного шире, и он обвел ее нижнюю губу, скользя пальцем внутрь. Калеб готов был поклясться, что язык Норы совсем чуть-чуть лизнул кончик его пальца. Он мог поклясться, что ощущал под собой ее дрожь.

Еще ниже он почувствовал напряжение в паху. Он хотел эту женщину. Она очаровала его с самого начала. А сейчас... сейчас он либо начнет целовать ее и перейдет к столь желанному продолжению, либо надо постараться взять себя в руки.

Он решился на первое.

Заглянув ей в глаза, Калеб увидел там поощрение. Он взял себя в руки и посмотрел на ее губы. Она медленно облизнула их и закрыла глаза.

Калеб поцеловал ее.

Его губы нежно ласкали ее плоть – влажную, сладкую и полную обещаний. Потом он закрыл ее рот своим, и она откликнулась почти с нетерпением. Короткие, быстрые, жадные поцелуи, потом ее губы замерли. Он не решался продолжать. Пока нет. Не сейчас. Он откинулся и снова взглянул ей в лицо.

Ее глаза смотрели на него. На лице отражалось смущение.

– Калеб, – наконец прошептала она, – пожалуйста, отпусти меня.

Он сглотнул и покорился.

Нора быстро поднялась с сена и направилась к лестнице. Она не оглянулась.

Калеб смотрел, как она уходит, понимая, что пережил самые сладкие минуты в жизни.

Будучи любителем пари, он готов был поспорить, что и Нора пережила то же самое.

Глава 7

Нора сделала все, что могла, чтобы не убежать от Калеба Уайатта слишком быстро. Она остановилась у своей машины и заставила себя взглянуть на произошедшее со стороны.

Он поцеловал ее, и он хотел поцеловать ее. И она хотела, чтобы он ее поцеловал именно так. Она сказала себе, что это меняет все. Все. Разве нет?

Нора не была уверена. Она знала только, что находилась в замешательстве, что ее сердце делало примерно триллион ударов в секунду, что она задыхалась, вся кожа ее горела и, что важнее всего, ей не хотелось уходить.

Ей не хотелось бежать.

Вдруг ей захотелось посмотреть, что будет, просто увидеть, куда это может привести.

Может ли она так сделать? Нора не была уверена. Она никогда не имела романтических отношений.

Хороших мужчин разобрали давным-давно, а она слишком робка, чтобы кого-то прибрать к рукам. В данный момент в Гринфилде не осталось никого, кто бы интересовался ею, по крайней мере так она считала.

Подумают ли люди, что Нора – такая же, как мать, если она будет с кем-нибудь встречаться? Ведь нельзя отрицать, что сплетни о ее матери соответствовали действительности. Нора слишком хорошо знала правду.

Она никогда не отваживалась выяснять, что могут подумать.

Вдруг для нее стало не так уж и важно, что будут говорить люди.

Уставившись на сарай, она подумала, что не может сейчас уехать. Она понятия не имела, куда делась Дайси, а оставить ее здесь нельзя.

Хотя оправдание, чтобы остаться, само по себе ничтожно и не имеет ничего общего с настоящей причиной, она все-таки вернется. Да, нужно найти кошечку и помочь Калебу поймать птицу. Правда, ей еще хотелось поймать Калеба Уайатта.

При такой мысли она внутренне задрожала.

Если она его поймает, то ей захочется его удержать. Она не собиралась играть и быть чьей-то случайной любовницей. Она надеялась, что Калеб думал точно так же.

Калеб взглянул на птичку. Он понятия не имел, что делать с Пити, сидевшим высоко на балках чердака. Ярко-красная грудка лори быстро вибрировала при вдохе – сердечко Пити пыталось успокоиться после сильного испуга от пребывания в пасти Дайси. Пити посмотрел вниз, сначала склонив голову набок в одну сторону, потом в другую, явно рассматривая огромные размеры помещения.

– Привет, сукин сын! Меня зовут Пити, а тебя? – прокричал Пити.

Калеб усмехнулся. По крайней мере Пити жив.

Он решил, что может сделать только одно: не трогать птицу, пока та не решит слететь вниз. Нужно сделать то, что важнее, – найти Дайси и вернуть ее Норе. Потом он просто поставит клетку Пити с едой и питьем где-нибудь здесь и оставит открытой дверцу в надежде, что птица предпочтет домашние удобства клетки.

Нора открыла дверь и тут же столкнулась с пушистой белой мордой – Калеб поймал кошку.

Она усмехнулась, вздохнула и протянула руки к животному. Кошка уютно устроилась у нее на руках. Подняв голову, Нора заметила, как радуется Калеб, глядя на нее.

– Спасибо, Калеб, – проговорила она, снова ощущая, что испытывает сильное смущение.

– Пожалуйста.

– Ты нашел птицу?

Калеб вошел в клинику, и Нора последовала за ним. Калеб плотно закрыл за собой дверь. Он вытер лоб, пересек контору и уселся в кресло Норы.

– Нет, но он там, в сарае, сидит на балке. Знаешь, на его месте я бы и не двинулся, – проговорил он и усмехнулся.

Нора почувствовала, что готова смягчиться.

– Давай держать дверь закрытой, чтобы Дайси туда не пробралась. Позднее я внесу в сарай клетку, и, надеюсь, Пити скоро решит, что ограниченное пространство клетки нравится ему больше, чем открытые просторы. Если нет, что ж, думаю, просто оставим его там, в помещении.

Между ними возникла неловкая пауза. Нора смотрела себе на ноги. Дайси извивалась у нее на руках.

– Прости, Калеб, что я не спросила, можно ли привезти сюда сегодня Дайси. Но я думала, что тебя не будет и ты не станешь возражать. С ней веселее работать.

Он встал и подошел ближе.

– Нора, посмотри на меня.

Она подняла голову.

– Я не против того, чтобы Дайси была здесь. Ты ничего не знала о птице. Честно говоря, уезжая отсюда сегодня утром, я и понятия не имел, что вернусь домой с птицей. Я даже не люблю птиц.

– Но...

Он приложил указательный палец к ее губам. Нора замерла. Она не смогла бы произнести ни слова, даже если бы захотела.

Его глаза говорили так много, что она испугалась.

– Молчи, – прошептал он. – Ты ни в чем не виновата. Может быть, я объясню тебе все позднее.

Он все еще держал палец на ее губах. Нора ощутила, как что-то подпрыгнуло у нее в глубине. Калеб придвинулся ближе. Дайси изогнулась, и Нора поняла, что сжимает кошку слишком крепко.

Его глаза снова... Нора не могла отвернуться. Он удерживал ее здесь, связав с собой той силой, о существовании которой в нем она не подозревала.

Руки Калеба дотронулись до ее локтей и притянули Нору ближе. Кошка все еще находилась между ними. Потом он бережно, ласкающим движением прижал свои губы к ее губам.

Нежный поцелуй оказался мягким, но не стремительным. Ей хотелось глубоко вдохнуть, глубоко вобрать в себя все нюансы поцелуя и сохранить их там, внутри.

Нора едва обратила внимание на отдаленный скрип двери клиники слева от себя. Она чувствовала только тепло губ Калеба на своих губах. И вдруг знакомый, вызывающий раздражение голос прорвался сквозь прекрасную пелену, окружавшую их с Калебом.

– Ага! Нора Дениза Джеймс! Я предполагала, что ты что-то от меня скрываешь! Ты все-таки выискала себе мужчину. Очень... сообразительно! – выкрикнула ее мать.

Нора быстро отпрянула, и только тогда Калеб понял, что в комнате кто-то появился. Тело Норы стало негнущимся от напряжения.

Проклятие!

Мгновение он чувствовал, что владеет ею, каждой частичкой ее существа, когда держал ее в объятиях. Тело. Душа. Сердце. Ее губы стали мягкими от прикосновений его губ, и, хотя между ними находилась кошка, он чувствовал, как ее сердце бьется рядом с его сердцем. Теперь он ее потерял.

– Мама! – воскликнула Нора.

Калеб повернулся к вошедшей женщине. Мать Норы! Он смутился.

Она воплощала в себе уверенную дерзость. Нельзя сказать, что он был потрясен. Он увидел женщину, одетую в дорогую одежду от известного дизайнера, хотя, может, и нет. Тщательно уложенная прическа, высветленные волосы и, разумеется, драгоценности, множество драгоценностей. Она относилась к тем женщинам, при взгляде на которых большинство мужчин тут же назвали бы их «хорошо ухоженными». Она изо всех сил старалась выглядеть так, будто купается в деньгах, но Калеб почему-то в этом засомневался.

Она разговаривала с Норой, а он слушал плавную, мягкую, протяжную виргинскую речь, свидетельствовавшую о принадлежности к определенному классу общества и наличии хороших манер. Или по меньшей мере подделывавшуюся под принадлежность к определенному классу и наличие хороших манер. Калебу не понравилась эта женщина. Она была обманщицей. Как и другая, с которой он некогда встречался.

Помолчав, Нора представила их друг другу:

– Это Калеб Уайатт, мама. Доктор Калеб Уайатт, я у него работаю. Он открывает здесь, в Гринфилде, новую ветеринарную практику. Я... я просто помогаю ему летом – обустраиваю контору.

Нора говорила слишком быстро, Калеб мог только предположить, что она нервничает и хочет поскорее выпроводить мать. Он разделял ее чувства. С каждым произнесенным словом Нора все больше отступала от него.

Он протянул руку.

– Рад познакомиться, миссис...

Женщина пожала ему руку.

– Просто Дезире. Дезире Джеймс. Мистера Джеймса давно нет. Рада познакомиться.

Он коротко пожал ей руку и отпустил. Она попыталась задержать свою чуть дольше. Калеб быстро сунул руки в карманы.

– Как вы нашли мою малышку Нору? – Она взглянула на дочь с полуулыбкой в глазах.

Нора беспокойно теребила Дайси и нервно проводила пальцами по меху кошки. Ее взгляд метался по сторонам, она казалась почти безумной. Что-то тут не так... Как бы Калебу хотелось узнать, что беспокоит Нору.

Калеб заставил себя перевести взгляд с Норы на Дезире.

– Вообще-то ваша дочь меня нашла, мисс Дезире.

Он решил, что развеселит ее, назвав по имени. Услышав его слова, женщина выгнула чрезмерно выщипанную бровь, потом повернулась и снова взглянула на Нору.

– Да? Ну надо же, ты – сама неожиданность, Нора.

Калеб подумал, что улыбка, которую она адресовала дочери, была ехидной. Будь она проклята за то, что заставляет Нору так нервничать, и за то, что помешала им.

Нора чуть-чуть наклонила голову и взглянула на мать. Калеб видел, что она делает большие усилия, чтобы ответить матери со всей решительностью.

– Вообще-то, мама, это не составляло труда. Я пришла к доктору Уайатту по поводу кошки. Слово за слово, и вот теперь у меня есть работа на лето. Все просто.

Дезире широко улыбнулась:

– Слово за слово? Хмм...

Она вызывающе взглянула на Калеба.

Нора заметно покраснела, отвернулась от обоих и сделала еще один шаг назад. Калеб ничем не мог привлечь ее внимания. Все, чего он хотел, так только дать ей знать, что он все понимает.

Мать Норы – действительно опасный человек. Не для него – он уже имел дело с подобными женщинами, – а для Норы. Калебу не понравилось ее поведение.

Мужчина смотрел Дезире Джеймс прямо в глаза, она отвечала ему тем же. Она должна знать, что не нравится ему, В ее глазах он увидел вызов такой силы, с какой ему никогда прежде не доводилось иметь дело. Дезире Джеймс предупреждала, что ему следует держаться подальше от Норы. Он понятия не имел почему.

– Нора, наверное, самый квалифицированный специалист из всех, кого я знаю, – начал он. – Она и правда много сделала здесь. Видели бы вы тот беспорядок, который был до нее.

– Я уверена, – ответила она.

– Не знаю, что бы я делал без нее.

Она усмехнулась и положила руку ему на предплечье.

– Ах, доктор Уайатт, я уверена, вы бы не пропали.

Она снова взглянула на него.

– Я не уверен. – Калеб твердо ответил на ее взгляд.

Дезире обратилась к дочери:

– Что ж, дорогая, мне пора. Ты знаешь, у меня обед в клубе. Мне просто хотелось узнать, чем ты в последнее время занимаешься. – Она повернулась к Калебу. – Теперь я знаю.

Нора судорожно вздохнула.

Дезире помолчала ради создания сценического эффекта, затем продолжила:

– Знаете, вам нужно как-нибудь побывать в клубе. Там гораздо лучше, чем в небольшом кафе на углу.

– Мне нравится небольшое кафе на углу, – быстро ответил он.

Она наклонила голову и снова усмехнулась.

– Да бросьте, Калеб. Человеку с вашим положением в обществе следует обедать в клубе. Я вам позвоню. Может быть, на следующей неделе. И мы что-нибудь придумаем.

Его желудок взыграл так, что он почти ощутил вкус желчи.

– Спасибо, не надо, миссис Джеймс. Я не очень гожусь «для клуба», как вы его называете.

Дезире взглянула на него с любопытством.

– Ах, я уверена, вы передумаете. Вы сможете завести там новые знакомства.

– Не думаю. Я прекрасно себя чувствую с завсегдатаями кафе.

Она смотрела ему в глаза еще несколько секунд, будто не могла поверить, что он и правда бросает ей вызов, потом резко повернулась к двери.

– Рада была познакомиться, Калеб. Нора, позвони мне. Мы сто лет не разговаривали. – И Дезире Джеймс удалилась.

– Мы обедали вместе всего три дня назад, – прошептала Нора, – но большую часть времени говорила она. Как всегда.

Калеб взглянул на нее. Секунду или две спустя Нора посадила Дайси на пол и рухнула в одно из кресел у стены. Она закрыла лицо руками. Все ее тело сотряслось от рыданий.

Калеб сел рядом и принялся ждать. Наконец она затихла, несколько раз глубоко вздохнула для успокоения, подняла голову и уставилась взглядом в стену напротив.

– Хочешь рассказать мне, в чем дело?

Калеб смотрел на ее профиль. Все в ее лице казалось мрачным и печальным.

– Нора!

Она помотала головой:

– Не сейчас.

Калеб потянулся, обхватил ее длинные изящные пальцы своими и принялся нежно ласкать их один за другим, держа в своих ладонях, кажется, вечность.

– Ненавижу мать, – наконец произнесла она.

Когда Калеб снова взглянул Норе в лицо, то понял, что она сказала правду. В ту секунду, когда в комнату вошла Дезире Джеймс, Нора стала другим человеком. Калеб просто надеялся, что сможет вернуть прежнюю Нору.

– Ты хочешь о ней рассказать?

Она опять резко покачала головой:

– Нет.

Нора встала, лишь коротко взглянув на него.

– Нет. Не хочу. Не сейчас, а может быть, и никогда. Я просто хочу домой.

Она подняла Дайси и направилась к двери.

Глава 8

Три дня спустя Нора сидела на заднем крыльце своего дома и смотрела, как солнце медленно садится за холмы Виргинии. Ее домик находился на самой окраине города, и на мили за домом, насколько хватало глаз, простиралось открытое пространство, которое ей так нравилось.

Гринфилд был тихим местечком. У него имелись свои характерные особенности, как и у других городков, и Нора подумала, что является одной из них. Конечно, она – местная достопримечательность.

Она всегда немного отличалась от других.

Все ее одноклассницы либо давно повыходили замуж и имели детей, либо уехали, чтобы сделать карьеру где-нибудь в другом месте. За последние годы она ходила на свидания всего пару раз. Она жила одна на окраине городка, в настоящий момент кошка Дайси – ее единственный товарищ.

В поздние вечера, когда закат так великолепен, воздух теплый, а ночные птицы только начинают свои песни, она желала иметь кого-то, с кем могла бы пообщаться. Кого-то, с кем можно посидеть на крыльце, не говоря ни слова, если не хочется, просто быть с кем-то.

Она подумала, что никогда не встречала никого, с кем хотелось бы разделить простые мгновения жизни. Никого. Пока не встретила Калеба. Вдруг ей стало его не хватать.

Через открытое окно кухни послышался сигнал автоответчика, нарушивший тишину вечера. Дайси пошевелилась у нее на коленях, зевнула и снова задремала. Нора подождала несколько секунд, чтобы услышать голос. Она знала, что звонит Калеб.

– Нора, пожалуйста, подойди к телефону. Мне нужно с тобой поговорить. Я просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке.

Последовало несколько секунд молчания, и телефон опять отключился.

Так продолжалось три дня. Она не возвращалась в клинику. Потерпев фиаско с матерью, она просто не могла смотреть ему в лицо, снова и снова проигрывая в голове случившееся. И каждый раз она чувствовала себя такой униженной и растерянной, что думать о происшедшем было невыносимо.

Поэтому она решила ненадолго оставить работу.

Она три дня провела у себя в доме, сидя на заднем крыльце. В первый день Калеб позвонил всего один раз, как он сказал – просто узнать о ее состоянии. Он попросил ее позвонить и оставил в покое. Вчера он позвонил раз шесть. Сегодня он звонил гораздо больше.

По тону его голоса Нора поняла, что он беспокоится. Ее очень волновало его состояние. Она не хотела, чтобы он расстраивался, но решила, что так будет лучше. Калебу не нужна такая, как она. А кроме того, ее работа закончена и нет никакой причины для возвращения.

По крайней мере так она повторяла себе.

Раздался новый звонок. Она ждала.

– Нора, дорогая, подойди к телефону. Нам нужно поговорить.

Мать.

Поговорить. Все хотят поговорить.

Дезире Джеймс – последний человеке в мире, с кем ей хотелось поговорить.

Нора подняла располневшую кошечку и направилась к задней двери. В кухне она выдернула штепсель автоответчика и положила Дайси в миску еду на ночь. Затем Нора отправилась в спальню. Раз уж дел больше никаких нет, она может постараться поспать, если сможет. За три ночи она так и не уснула.

Калеб повесил телефонную трубку.

Он повторял себе снова и снова, что должен оставить ее в покое. Нужно просто предоставить Норе возможность вернуться к работе тогда, когда она сможет.

А что, если она не вернется?

Он не может с ней расстаться, не таким образом. Получится, будто она ему безразлична.

Калеб оглядел клинику и ощутил холодную тишину четырех стен. Он в последнее время много работал, даже после того как появилась Нора, а теперь делать было нечего. Вчера утром он достроил конуру. Врачебной помощи животным не требовалось – телефон молчал.

У него стало слишком много свободного времени, и такое положение сводило его с ума.

Калеб даже просмотрел папки, проверив, не нужно ли что-нибудь поправить. Он не смог ни к чему придраться, она сделала все и сделала хорошо.

Нора Джеймс явилась словно ветерок и обустроила его жизнь, а сейчас она исчезла с той же скоростью, с какой появилась. Калеб провел пятерней по волосам и плюхнулся на стул Норы перед компьютером. Он включил его. Может быть, здесь ему будет чем заняться. Можно по крайней мере пораскладывать пасьянс или что-нибудь еще. Ожидание сводило его с ума. Компьютер ожил – экран засветился, на нем появились значки. В течение нескольких минут он открывал то один документ, то другой, проверяя все, что сделала Нора. Она его поразила. Нора начала составлять базу данных по клиентам, которых он уже обслуживал. Кажется, она придумала хорошую систему для клиники и, конечно, составила бланки для учета пациентов. Он щелкнул мышью – появился другой документ – СДН. Странное название... Сверху страницы стояла расшифровка: «Список дел Норы». Он просмотрел список. Все, что она уже сделала, датировано, но в конце списка все еще оставалось несколько невыполненных пунктов.

Не размышляя ни секунды, Калеб включил принтер и отправил документ на печать.

Нора Джеймс так просто не отделается. У нее есть чем заняться.

Ее беспокоил какой-то стук. Он все время повторялся, не прекращаясь.

Поначалу она подумала, что это – часть ее сна. Она вроде бы находилась в конторе, а Калеб стучал в сарае и...

Стук продолжался. Нора вздрогнула и проснулась.

Может, ей приснилось?

Дайси ушла из любимого места у ног Норы. Нора потянулась и снова услышала стук.

У входной двери кто-то есть.

Она быстро накинула халат и поторопилась подойти к двери. Дайси сидела в прихожей и смотрела на дверь.

– Кто там? – пискнула Нора.

– Нора, это я, Калеб. Ты не могла бы открыть дверь?

Нора провела рукой по волосам.

– Что тебе нужно, Калеб? Я спала.

Она не хотела впускать его, не хотела, чтобы он застал ее в таком виде.

– Я просто хочу с тобой поговорить, Нора. Ты не отвечаешь на звонки.

Что она могла сказать?

– Я знаю.

– Почему?

– Сейчас я не хочу говорить.

– Ты не могла бы меня впустить, чтобы не кричать через дверь?

Нора пожевала губу.

– Калеб, сейчас поздно, я устала. Не могли бы мы поговорить в другой раз?

– Когда?

Ох... теперь он собирается связать ее обещанием.

– Может, на следующей неделе?

– Нет, я хочу поговорить сейчас.

– Калеб...

– Да?

Господи! Нора шагнула к двери и немного приоткрыла ее. Она смотрела через сетчатую дверь, видя по большей части рубашку.

– Могу я войти?

– Калеб, я... я не одета.

Ее лицо тут же вспыхнуло.

– Нора, это для меня не важно, я не возражаю, если ты будешь в халате. Я просто хочу поговорить.

Он заговорил тише, Норе понравилась хрипотца в его голосе.

– Калеб, – сказала она чуть более мягким тоном, – я и правда не хочу сейчас... говорить.

– Тогда возвращайся завтра на работу.

– Не могу.

– Ты должна.

– Нет, не должна.

– У тебя остались незавершенные дела.

– Я их завершила.

– Я так не думаю, Нора. Ты мне нужна. – Он прокашлялся. – Мне нужно, чтобы ты вернулась. Все еще остается много дел.

– Не осталось ничего, чего ты не мог бы сделать сам, Калеб. Я тебе не нужна.

На несколько секунд воцарилось молчание.

– Взгляни! – Он приложил к сетчатой двери лист бумаги.

– Что это?

– Открой! Открой эту проклятую дверь и возьми лист, Нора.

Его волнение вынудило ее действовать.

– Пожалуйста.

Нора покорно щелкнула защелкой сетчатой двери и с треском открыла ее. Он просунул бумагу, Нора взяла ее.

На бумаге значилось: «Список дел Норы». О Господи, он копался в компьютере...

– Калеб, что ты сделал с компьютером? Ты ничего не перепутал, правда?

Он слегка улыбнулся. Нора попыталась не обращать внимания на его улыбку.

– Ну так что? – спросила она.

– Я уверен, что перепутал не слишком много. Может, тебе стоит вернуться и проверить? Может, ты заодно сможешь закончить те дела, что вписаны в твой список?

На мгновение его взгляд встретился с ее взглядом.

– Если тебе удобно, – тихонько добавил он.

Она обдумывала его слова в течение нескольких секунд. Она не хотела и... хотела возвращаться. Работа у Калеба сделала ее счастливой, хотя она точно не знала, почему именно.

Она спросила себя – какой у нее выбор? Сидеть на заднем крыльце вечер за вечером, смотреть на прекрасные заходы солнца и не иметь никого, с кем можно разделить такую красоту? Нора решилась:

– Хорошо. Я буду там. Утром в восемь.

Она начала закрывать дверь, но ее остановил голос Калеба:

– Нора, спасибо. Я рад, что ты возвращаешься.

Она кивнула:

– Я тоже, Калеб. Увидимся утром.

Нора нервничала. Вот она вернулась, точно зная, что нужно сделать сегодня утром. И все-таки она еще нервничала.

Как он отреагирует? Что он ей скажет? Как она объяснит странные отношения с матерью, которые годами причиняли ей боль?

Нора просто надеялась, что Калеб никогда больше не заговорит о визите матери. А еще она надеялась, что мать решит отправиться в морское путешествие или куда-нибудь еще с одним из своих «друзей», как она любила их называть. Тогда по крайней мере Нора будет знать, что находится в безопасности, хотя бы временно.

Она по-своему любила мать. Нора подумала, что и Дезире ее, наверное, любила, но никогда не была ей настоящей матерью. Дезире Джеймс всегда слишком много уделяла себе внимания, чтобы усиленно заботиться о ком-то еще. Нора хотела разобраться – может быть, мать вовсе не виновата? Должно быть, тяжело быть замужем за нелюбимым человеком, но, конечно, когда он умер и мать смогла свободно распоряжаться его деньгами, она воспрянула духом.

Мать никогда не говорила, что не любила Джека Джеймса, – Нора дошла до такой мысли сама. Что-то она слышала, о чем-то ей намекали, и Нора смогла сложить факты воедино. Джек Джеймс был на двадцать пять лет старше Дезире и женился на ней для того, чтобы иметь семью – жену и ребенка. Он слыл богачом. В течение нескольких лет отец прибыльно вкладывал деньги в недвижимость. К моменту женитьбы на Дезире, бедной красивой девушке, он отложил на черный день солидную сумму. Нора родилась на следующий год, а несколько месяцев спустя Джек Джеймс умер от сердечного приступа. Разумеется, у Норы не сохранилось о нем никаких воспоминаний.

Но ей не хотелось рассказывать о своей семье Калебу. Ему будет неинтересно. Она продолжит работу в клинике, пока не выполнит последний пункт из списка, а потом ее жизнь вернется в нормальное русло. Калеб уйдет в прошлое.

Она будет квалифицированно выполнять свою работу, и никаких прикосновений, никаких поцелуев!

Она не позволит себе влюбиться в Калеба Уайатта.

Потому что в отличие от матери она не нуждалась в мужчине, для того чтобы быть счастливой. Она могла быть счастливой сама по себе.

Нора подпрыгнула от звука захлопнувшейся двери. Она повернулась и увидела Калеба, входящего в клинику.

– Привет, Нора, – улыбнулся он ей.

– Привет, Калеб, – улыбнулась она в ответ, совсем чуть-чуть.

Он сунул руки в карманы. Нора подумала, что он выглядит как маленький мальчик, скромный и неуверенный в себе.

– Я рад, что ты вернулась.

– Я тоже. – Нора почувствовала, что улыбается шире.

Она подумала, что все идет совсем не так, как она задумала.

– Что ж, – начал Калеб, прежде чем она успела подумать еще о чем-нибудь, – у меня к тебе вопрос.

Он шагнул вперед и схватил ее за руку.

– Идем со мной.

– Что?..

Она не успела опомниться, а Калеб уже вел ее из клиники к грузовику.

– Что мы делаем?

– Сейчас увидишь. – Он открыл перед ней дверь грузовика. – Садись, пожалуйста.

Когда Калеб хорошенько захлопнул дверь, Нора подумала, не глупо ли она поступила. Прежде чем она смогла понять смысл произошедшего, Калеб сел к ней в кабину грузовика, запустил мотор и вырулил на дорогу.

– Не хочешь сказать, куда мы направляемся?

Калеб чуть притормозил, огляделся и поехал. В одном из уголков его рта таилась улыбка – та самая, от которой воля Норы ослабевала.

– Я подумал, что ты мне можешь понадобиться. Мне нужно осмотреть несколько пациентов, съездить в город и заказать кое-что из фармацевтики. Потом мы могли бы пообедать. А потом, может быть...

– Тпру! – Нора подняла руку.

Калеб притормозил и взглянул на нее, когда они стали поворачивать.

– Что?

– Я сказала: «Тпру!»

– Почему?

– Я думала, что нужна тебе сегодня по работе.

Калеб кивнул:

– Да, я так и сказал, разве нет?

– Да, сказал. Но я не могу работать, разъезжая по окрестностям. Верни меня обратно.

– Ну, мы уже в дороге. Ты можешь поработать завтра.

– Калеб...

– Кроме того, – торопливо добавил он, – ты не дала мне договорить. Я думал, что после обеда мы выберем краску для приемной и новую мебель, а потом я предоставлю тебе разбираться с окнами. – Он снова взглянул на Нору. – Разве я не прав? Эти вещи числились у тебя в списке, не так ли?

Пришлось признать очевидное:

– Да, конечно.

– Значит, ты будешь работать. Кроме того, сегодня утром мне нужна помощь.

– Тебе?

– Да, мне. – Он нервно огляделся и провел пальцами по волосам.

– В чем?

– Ну, нужно осмотреть пуделя миссис Пирсон. Миссис Пирсон впадает в истерику каждый раз, когда думает о том, что ее бедная Минни подверглась нападению Брута – лайки Джона Томпсона. Ты помогла бы мне, если бы заняла миссис Пирсон, пока я осматриваю пуделиху. У нее будут щенки, большие щенки. Сама мысль о них расстраивает миссис Пирсон. Вот почему мне требуется твоя помощь.

– Ты шутишь?

– Нет! Я говорю серьезно. Может быть, ты просто выпьешь с ней чашечку чая или что-нибудь в таком духе.

Знай Нора Калеба хуже, она могла бы поклясться, что Калеб Уайатт лжет, придумывая предлоги, чтобы она находилась рядом с ним.

– Хорошо, я выпью чаю с истеричной хозяйкой пуделя. Этого нет в списке моих обязанностей, но ты, кажется, его дополняешь. – Она взглянула на Калеба. – Жарко?

– Нет, совсем нет. – Калеб вытер лоб рукой.

– У тебя испарина.

Он посмотрел на нее.

– Со мной все хорошо, Нора.

– Тогда почему ты так нервничаешь?

– Я не нервничаю! – Калеб барабанил пальцами по рулю и ерзал на сиденье, глядя по сторонам. Уловив ее взгляд, он уставился на дорогу. Его ноги постукивали по акселератору.

– Калеб, но ведь тебе не нужна моя помощь по поводу миссис Пирсон, да? Она сама справится с собой, без моей помощи.

Калеб притормозил на знаке «Стоп», пока перед ними проедет другая машина.

– Ты не права, мне нужна твоя помощь, Нора. Зачем еще мне везти тебя с собой?

– Хороший вопрос.

Он взглянул на нее.

– Что ты хочешь сказать?

– Не знаю, – пожала она плечами.

Кто-то за ними громко прогудел три раза. Калеб взглянул в зеркало заднего вида, неуверенно переключил скорость, и грузовик устремился вперед.

– О чем ты говоришь?

Нора вздернула подбородок и прищурилась. Вчера вечером он добился того, чтобы Нора вернулась к нему в клинику, а сегодня увез ее оттуда. Теперь она бессильна его остановить. Что бы ни задумал Калеб, ей придется смириться. Так она и поступит.

Глава 9

Они остановились у дома миссис Пирсон. С ее пуделихой все обстояло прекрасно. Миссис Пирсон и впрямь нуждалась в утешении и чашке чая. Нора управилась со всем довольно хорошо, и они очень быстро снова отправились в путь, чтобы осмотреть несколько других пациентов Калеба. Жеребенок Ванландингема резвился в загоне. Новорожденный теленок Генри таращил свои блестящие глаза и махал пушистым хвостиком. Хотя игуана Райана Кэмпбелла все еще имела желтый оттенок, рептилия казалась здоровой.

Нора все время думала, зачем Калеб взял ее с собой. Он мог бы справиться и без нее. Интересно, что же именно сегодня утром собирался сделать Калеб Уайатт?

Они быстро перекусили в кафе. Нора не могла не вспомнить, как мать пригласила Калеба поесть в клубе и как тот вежливо отказался. Она несколько раз улыбнулась, думая, с какой легкостью Калеб, наверное, мог бы поставить ее мать на место, если б захотел.

После обеда они направились в местный магазин распродаж и купили все необходимое для покраски. Работы по покраске Калеб назначил на следующий день.

Они возвратились обратно, проведя день суматошно, но Норе было жаль, что он закончился. По правде говоря, ей вообще не хотелось, чтобы день заканчивался.

Но в результате они снова вернулись в клинику. Нора захлопнула дверцу грузовика, взглянула на Калеба и направилась к своей машине.

– Полагаю, увидимся утром, Калеб.

Калеб взглянул на часы.

– Сейчас только три тридцать. – Он помолчал. – Обычно ты работаешь до пяти, – заметил он.

– Да, ты прав. Я просто подумала, что мы начнем красить завтра утром, а пока нет никаких дел.

Калеб сунул руки в карманы и посмотрел в сторону клиники.

– У меня к тебе вопрос. – Он скрестил руки на груди.

Нора ждала.

– Я... – забормотал он.

Нора подняла брови:

– Да?

– Нора, я...

Она непроизвольно подалась вперед в ожидании его слов.

– Нора, ты... ты не хотела бы поужинать?

Нора чуть отступила назад. Поужинать? У нее вдруг пересохло во рту, руки похолодели, а сердце остановилось. Или, может, ей только показалось...

– Поужинать? – переспросила она.

Он кивнул:

– Да, сегодня вечером.

– Сегодня?

– Да, мэм, вечером. Вы не хотели бы сегодня поужинать со мной?

Нора почувствовала, как сердце выпрыгивает из груди.

– Да, – услышала она чей-то голосок и догадалась, что он принадлежал ей. – Да, – Повторила она увереннее.

Калеб улыбнулся чрезвычайно кривой улыбкой. Ее сердце подпрыгнуло и забилось снова.

– Я заеду за тобой в семь. Тебе достаточно времени для сборов?

– Времени?

Он рассмеялся:

– Да, тебе будет достаточно времени, чтобы собраться?

– О, времени хватит, – кивнула она.

– Что ж, тогда увидимся, – проговорил он.

– Да. – Нора улыбнулась и снова кивнула. Быстро повернувшись, она направилась к машине.

Может, она и побежала, Нора не была уверена, она могла и запрыгать как школьница. Перед тем как скользнуть внутрь машины, она повернулась к Калебу, опять улыбнулась и помахала ему рукой.

О Господи, у нее свидание. Настоящее свидание – с Калебом Уайаттом.

Нора швырнула еще одно платье в стопу одежды, лежавшей на кровати. Надеть нечего! Что делать?

Ни одна из вещей не подходит.

Она не может надеть на свидание и ужин то, в чем ходит на работу. Одежда для работы в школе слишком... школьная. Нерабочие вещи слишком небрежны. Воскресные вещи слишком... напоминают о воскресной школе. Больше ничего не находилось.

И конечно же, она и понятия не имела, куда ее поведет Калеб. Нора предполагала, что они отправятся в Ричмонд. В Гринфилде не было ничего, кроме загородного клуба и кафе. Именно туда они и направятся.

Нора решила, что ей потребуется маленькое черное платье. Разве большинство женщин не носят маленькие черные платья? Беспроигрышный вариант. Жемчуг и туфли на каблуках в качестве изысканного дополнения, а также пиджак для комплекта.

Ей нужно маленькое черное платье.

А теперь... где найти маленькое черное платье?

В городе нет магазина одежды, а до Ричмонда два часа пути. Времени нет.

Она знала, что существовал лишь один выход из положения.

Мать. Девушку бросило в дрожь при одной мысли о ней.

О нет!

Нора собиралась попросить мать одолжить ей платье.

Она бросила последний взгляд на шкаф, стопу бесполезной одежды на кровати и решила, что придется пойти на риск. Она пройдет через ад ради ужина и свидания с Калебом Уайаттом.

Зато она хорошо проведет время. В конце концов, не каждый день девушку приглашает поужинать симпатичный ветеринар.

– Что ты хочешь одолжить? Нора, не глупи.

У Норы закололо в животе, желудок забушевал.

Зачем она пришла? Она совершила большую ошибку, огромную ошибку, громадную ошибку. Что с ней такое, черт побери?

– Ничего, мама, не бери в голову.

Лицо Дезире дернулось. Она терпеть не могла любой отказ. А сегодня Нора не настроена ублажать ее. Она понаблюдала, как мать зажгла сигарету и выпустила струйку дыма в потолок.

– Так зачем тебе понадобилось одно из моих черных платьев?

Нора направилась к двери.

– Нора?

Та не оглянулась.

– Не важно, мама, я найду что-нибудь другое.

Что именно – неизвестно, но найдет.

– Я что, не знаю про какие-то похороны?

Нора встала как вкопанная.

– Нет, мама, никаких похорон. Просто я иду ужинать.

Дезире подняла бровь:

– Ужинать? – Она рассмеялась. – Зачем тебе понадобилось мое черное платье на ужин с подругами?

Нора ощутила всем телом озноб.

– Я иду ужинать с Калебом.

Поднялась другая бровь:

– Ну надо же... общаешься с тем мужчиной, да? Скажи, Нора, он хорош в постели? У него очень сексуальная усмешка. Не смущайся, дорогая, мы обе женщины, расскажи.

От слов матери лицо Норы окрасилось во все оттенки красного. Как она смеет?!

– Не знаю, мама. Я не прыгаю в постель с мужчиной, повинуясь порыву.

– Ты намекаешь?..

Нора потянулась к дверной ручке.

– Я ни на что не намекаю, я просто пойду.

– Так, значит, ты с ним еще не спала, да?

Нора ни с кем не спала, и она готова поспорить, что мать об этом знает. Где-то в глубине души Нора нашла смелость ответить ей:

– Если бы я переспала с ним, мама, я уверена, ты стала бы последней, кому бы я сказала. А сейчас я пойду. Приятного вечера.

Нора вышла из дома.

Проклятие!

Какая же она идиотка...

Калеб ехал в своем грузовике и насвистывал. Он повернул на улицу, где жила Нора. Он вспоминал, когда насвистывал последний раз, и не мог вспомнить. Он не помнил, когда чувствовал себя таким счастливым, прошло очень много времени.

Нора согласилась с ним поужинать. Почему он не подумал пригласить ее раньше? У них самое настоящее свидание с ужином.

И не обычное свидание с ужином. Нет. Сегодня будет особенный вечер.

Взглянув последний раз на собственное отражение в зеркале, Калеб дернул за ворот рубашки и поправил волосы. Он потянул на себя козырек, чтобы зацепить за него солнечные очки, и на колени выпало письмо с почтовым штемпелем Монтаны.

Калеб похолодел и поднял письмо. Он забыл о нем. Оно пришло вчера. Успокаивая внезапную злость, грозившую испортить хорошее настроение, Калеб засунул письмо поглубже в бардачок и поклялся избавиться от него и других как можно скорее.

Монтана уходила в прошлое.

Нагнувшись, он смахнул с ботинок воображаемую пыль и глубоко вздохнул. Посмотрев долгим взглядом на дверь дома Норы, он вышел из машины.

Нора подумала, что если не возьмет себя в руки, то расплачется. Почти подошло время, в которое собирался приехать Калеб, а она еще не готова и не будет готова. Она никуда не пойдет. Ей нечего надеть.

Нора встала и еще раз подошла к шкафу, перебирая свою одежду. И вдруг наткнулась на платье, о котором она почти забыла.

Нора надевала его всего один раз прошлым летом на какую-то вечеринку в клуб, куда их пригласили с матерью.

Подойдет.

Нора с улыбкой дотронулась до тонких ремешков. Да, оно прекрасно подойдет. Платье, пара босоножек, немного украшений, и она будет смотреться довольно-таки неплохо.

Нора выскользнула из халата и натянула через голову платье. В тот момент, когда она сунула ногу в босоножку, раздался стук в дверь.

Глава 10

– Привет.

Калеб вошел в дом и замер в восхищении. Он смотрел на нее, кажется, целую вечность. Нора покраснела.

– Мне нравится твое платье, – наконец проговорил он и сам покраснел.

Нора вдруг поняла, что он нервничает так же сильно, как и она.

– Спасибо, – ответила она мягко.

– Ты готова?

Она кивнула. Он предложил ей руку, Нора помедлила всего секунду, потом оперлась на нее. Калеб закрыл дверь, и они направились к грузовику.

Некоторое время они молчали, будто ни тому, ни другому не о чем было говорить. Она улыбнулась про себя. Они провели в клинике несколько дней, а сейчас вели себя так, будто впервые видели друг друга. Конечно, это их первое настоящее свидание, и они оба нервничают.

Калеб вел машину. Нора молчала, пока не поняла, что машина едет к клинике.

– Калеб...

– Нора, – перебил он, – надеюсь, ты не возражаешь, но мы поужинаем у меня дома.

Он искоса взглянул на нее.

– Хорошо?

Нора улыбнулась. По правде сказать, так ей нравилось гораздо больше. Она не хотела ни с кем делить Калеба.

– Замечательно.

Он улыбнулся в ответ:

– Отлично.

Он подъехал к задней двери, вылез, обогнул кабину, открыл дверь и предложил ей руку. Когда они шли к дому, Нора поняла, что первый раз ступит в дом Калеба.

Они вошли в кухню, и до нее донесся чудесный аромат. Она вдруг ощутила домашнее тепло и неожиданное спокойствие.

Ей понравилась кухня Калеба. Нора спросила:

– Ты сам готовил?

Она вспомнила тот день в магазине.

– Да, мэм. Надеюсь, вам нравится итальянская кухня?

Он потянулся к ящику над раковиной и достал два бокала для вина.

– Да, я люблю итальянскую кухню.

– Хорошо, потому что это моя любимая кухня.

Он взял штопор со стойки, откупорил бутылку красного вина, медленно налил бокалы и протянул один Норе.

– Надеюсь, ты любишь красное вино?

Норе не хотелось признаваться, что она мало разбирается в вине, поэтому она взяла у него бокал и улыбнулась:

– Уверена, что оно хорошее.

Калеб взглянул на кухонные часы, быстро открыл духовку и снова посмотрел на Нору.

– У нас еще есть несколько минут. Хочешь присесть?

– Да, – кивнула она.

Калеб повел ее в следующую комнату.

Нора поразилась состоянию фермерского дома. Снаружи он выглядел так, словно нуждался в ремонте, но внутри производил впечатление недавно отремонтированного и довольно уютного жилища. Она присела на диван, Калеб – рядом с ней.

Помолчав несколько мгновений, она обратилась к нему:

– Когда ты сюда переехал?

– В конце февраля. Я купил ферму сразу после Рождества, но перед переездом сюда я улаживал кое-какие дела в Монтане.

– В Монтане? Так вот откуда ты приехал? – Нора поняла, как мало знает о Калебе.

– Да. – Он отхлебнул вина и отвернулся.

Нора следила за выражением его лица. Она хотела задать еще несколько вопросов, но не решилась. Некоторое время он сидел молча, потом опять повернулся к ней.

– У тебя там остались родственники? – все-таки рискнула она спросить.

Калеб кивнул:

– Да. У меня там живут тетя и дядя. Мои родители погибли в автокатастрофе, когда я был подростком. С тех пор после колледжа я жил с тетей и дядей, до того как начал работать там, в ветеринарной клинике...

Его слова замерли, Нора видела, как взгляд переместился на вино в бокале. Он несколько раз всколыхнул красное бургундское, а она наблюдала за ним, очарованная его движением.

– Почему ты приехал сюда? – поинтересовалась Нора через минуту.

Калеб поднял голову. Он смотрел на нее несколько минут, и в первый раз Нора не испытывала смущения. Она разрешила ему всмотреться в свое лицо. Интересно, о чем он думал?

– Дела сложились так, что мне понадобилось уехать.

Нору несколько удивили расплывчатые слова Калеба и заставили ее сердце подпрыгнуть.

– А еще я приехал в Виргинию потому, что хотел открыть собственную практику. Я хотел все сделать сам.

Нора кивнула и в первый раз поднесла бокал к губам. Она сделала глоток и поняла, что ей нравится насыщенный вкус вина. Калеб рассказал ей достаточно на сегодня. Она была уверена, что со временем узнает о нем все.

– Тебе нравится это вино?

Она кивнула.

– Я мало что понимаю в вине, – сознался он, – но подумал, что сегодня похвастаюсь.

Нора усмехнулась:

– Я тоже нечасто пью вино. Спасибо, оно мне нравится.

Он усмехнулся в ответ.

Кажется, неловкость медленно исчезала. Нора оглянулась. Тепло кухни распространилось на гостиную Калеба. Она подумала, что здесь удобно и очень мило.

– Ты ремонтировал дом, или все уже было сделано, когда ты его купил?

Калеб огляделся.

– Я все сделал сам. Зимой тяжело ремонтировать дом снаружи, поэтому я там ни за что не брался, пока погода не переменилась.

Он помолчал.

– А ты хочешь посмотреть остальную часть дома?

– Да, хотелось бы.

Они встали и услышали щелчок таймсра – духовка выключилась. Калеб пожал плечами:

– Может, сначала поужинаем?

Нора согласилась и пошла за ним в кухню.

Ужин состоял из восхитительной лазаньи, салата, хлеба с хрустящей корочкой и вина. Разговор вели на приятные темы. Говорили немного о себе, обсуждая некоторые стороны своей жизни. Ничего слишком личного. К окончанию ужина Нора ощутила себя совершенно расслабленной. Калеб предложил на десерт шербет, но Нора отказалась.

Они посидели еще пару минут, молча смакуя вино.

– Ты не будешь возражать, если я кое-что спрошу? – вдруг поинтересовался Калеб.

– Нет, не буду, – мягко ответила она.

Минуту или две Калеб рассматривал столешницу, потом его взгляд встретился со взглядом Норы.

– Ты не расскажешь мне о матери?

Девушка почувствовала, как позвоночник стал негнущимся.

– Я имею в виду, – быстро оговорился он, – что, когда она пришла в клинику, ты чуть не упала после ее ухода. Ты так тогда расстроилась, и я хочу знать почему.

Нора не знала, придется ли ей когда-нибудь отвечать на более трудный вопрос. Что она может сказать? То, что мать всегда считала Нору сплошным разочарованием? Как она может объяснить свое поведение?

Нора почувствовала, что хочет куда-нибудь исчезнуть, стать пылинкой, забиться в трещины на деревянном паркетном полу. Она молчала.

– Нора? – Мягко спросил он.

Нора сделала глубокий вдох и подняла голову.

– Я обычно не обсуждаю свою мать за ужином, – начала она, – но раз уж ты спросил, я отвечу. Дезире Джеймс, моя мать, всегда интересовалась только одним человеком – собой. И всю мою жизнь я ощущала себя второстепенной вещью. Я никогда не была достаточно хороша, достаточно симпатична, достаточно умна. Дезире должна была всегда быть лучшей во всем. Мне не позволялось составлять ей конкуренцию. И ничего не изменилось с тех пор, хотя я уже и выросла. Она опасна и любит манипулировать людьми, добиваясь своего. Я стараюсь держаться от нее подальше. Вот, доктор Уайатт, такова краткая история моих отношений с матерью. Надеюсь, вы понимаете, почему я очень не люблю обсуждать эту тему?

Калеб посмотрел на нее понимающим взглядом.

– А как ты теперь?

Нора фыркнула и отвернулась.

– Со мной все в порядке, Калеб. Теперь я взрослая женщина, и она больше не может меня обидеть.

– Ну хорошо. Прекратим эту тему. Я хочу сказать кое-что еще...

Нора не отводила от него глаз.

– По-моему, ты очень симпатичная, умная, добрая, отзывчивая и ни в коей мере не второстепенная.

Нора прикусила нижнюю губу. Ей захотелось ущипнуть себя. Калеб считает ее красавицей?

– Я говорю серьезно, Нора. – Он придвинулся ближе.

– Спасибо, Калеб, – ответила она, и ее лицо расплылось в легкой улыбке.

– Пожалуйста.

Калеб провел ее в гостиную, где на диване удобно разместился Губер.

– Ну ты и здоровый! – ткнул в него пальцем Калеб. Собака подняла тяжелое веко и не пошевелилась.

Повернувшись к Норе, Калеб пожал плечами:

– По-моему, его и динамитом не сдвинуть.

– Что ж, тогда, наверное, пора провести экскурсию по дому, – с усмешкой ответила Нора.

– Хорошая мысль. Сюда, пожалуйста, – показал Калеб.

Нора пошла вперед, Калеб – за ней.

– Мы сначала пройдем по задней части дома, а потом двинемся вперед. Здесь общая комната, – объяснил Калеб.

Нора вошла в большую комнату, расположенную в передней части дома. Большие старинные окна открывали вид на деревья во дворе перед домом.

– Я понимаю, что комната выглядит не очень нарядно, – сказал Калеб, – но у меня не хватило времени на ее украшение.

Нора улыбнулась, подумав, что комната нуждается в женской руке.

– Ты был очень занят, Калеб. Я удивлена, что ты смог столько сделать.

Подойдя к камину, она провела рукой по дубовой каминной полке.

– Я люблю дуб, он красивый.

– Камин был здесь с самого начала. Выкрашенный отвратительной белой краской, пожелтевшей от времени, он смотрелся ужасно. Я снял слои краски и нашел под ними красивый золотистый дуб.

Нора повернулась к нему. Калеб упивался ее мягким взглядом.

– Красиво! У меня есть кое-какая старинная дубовая мебель.

– Правда? Что ж, тогда продолжим осмотр.

Калеб схватил Нору за руку. Нежная и женственная ручка почти затерялась в его больших ладонях. Он крепко держал ее за руку и вел к лестнице. Почему-то его не удивило, что она держится за его руку так же крепко.

– Я хочу показать тебе кое-что наверху.

Он провел ее наверх по узкой лестнице, и они вошли в комнату слева.

– Скажи, что ты об этом думаешь?

Он наблюдал, как Нора вошла в комнату и стала рассматривать обстановку спальни. Подойдя к массивному дубовому комоду, она положила на него руку. Потом повернулась и потрогала по очереди каждый предмет мебели.

– Господи, Калеб, какие они красивые!..

Он обрадовался, что ей все понравилось.

– Я горжусь ими. Я купил их и отреставрировал каждый предмет. Когда есть время, я люблю заниматься реставрацией.

– Передняя спинка кровати просто великолепна, – оценила Нора и дотронулась до сложной резьбы. – Должно быть, такая работа заняла у тебя целую вечность.

Калеб подошел к ней.

– Да, спинку когда-то покрыли густым черным лаком, который трудно снимался. Эта вещь мне очень нравится.

Он протянул руку и погладил гладкое дерево.

– Очень красиво!

Калеб взглянул Норе в лицо. С минуту удерживал взгляд, потом осторожно откинул с ее лба прядь волос и взял руками за локти.

– Я рад, что тебе нравится.

– Нравится. Все здесь прекрасно. Честно говоря, я ревную. Мне и самой хотелось бы иметь такие вещи.

Мгновение Калеб молчал. Ему хотелось сказать, что комната будет еще красивее, если в ней останется жить она... навсегда.

Стоп, еще рано.

– Ты красавица, Нора, – вдруг сказал он.

Она тут же залилась румянцем, от которого стала еще красивее.

– Я серьезно, Нора.

Она не знала, куда деть глаза.

– Калеб... я не...

Он заставил ее замолчать, приложив палец к губам.

– Тсс... Я не хочу слушать никаких возражений. Для меня ты – самая красивая женщина в мире.

Он нерешительно притянул ее поближе, слегка сжав локти. Она двинулась навстречу ему, их тела соприкоснулись и придвинулись еще ближе. Калеб положил руку на щеку Норы и притянул ее голову к себе.

Их губы встретились, сначала на мгновение, потом снова. Язык Норы скользнул по его нижней губе. Калеб обнял ее крепче и поцеловал сильнее. Нора мгновенно обвила руками его шею и прислонилась к нему.

– Нора, – прошептал Калеб, глядя в глубину ее глаз.

– Что, Калеб? – выдохнула она.

– Иди ко мне.

Он оперся одним коленом о кровать и привлек к себе Нору, затем усадил рядом.

– Мне нравится целовать тебя, – сказал он, всматриваясь ей в лицо.

– Тогда поцелуй меня еще, – задыхаясь, проговорила она.

Тяжело дыша, он откинулся, обвел ее губы пальцем, провел им по щеке и скользнул по шее. Она затрепетала, когда руки Калеба скользнули за тонкие бретельки летнего платья.

– Господи, Нора, какая же ты красивая!.. – выдохнул Калеб.

От его прикосновений покалывало кожу. Ее губы распухли от поцелуев и жаждали новых. А сердце билось само по себе, дыхание сделалось слишком поверхностным.

Его рука скользнула ниже под тонкие полоски материи и легко коснулась груди. Потом его губы снова впились в нее, и она почувствовала, как вся стремится ему навстречу.

Он целовал ее шею, ключицу, потом спустился ниже, его пальцы дразнили сосок.

Дыхание Норы стало быстрым и прерывистым. Она никогда не испытывала таких ощущений. Чувства, которые овладели ею, казались нереальными, но одновременно полными любви и страсти.

Она хотела Калеба, и собственное желание пугало Нору. Она никогда раньше не занималась любовью с мужчиной.

Сможет ли Нора удовлетворить его? А что, если она сделает что-то не так? Что тогда? Захочет ли он когда-нибудь увидеться с ней опять?

Нора не может пойти на такой риск.

– Калеб, – прошептала она.

– О Господи, Нора, ты такая милая! Я хочу заняться с тобой любовью, Нора. Здесь. Сейчас.

Нора не могла решиться, хотя и очень хотела. Она протянула руку и нежно погладила его по щеке.

– Калеб... – произнесла она. – Я... не могу.

Мгновение он просто смотрел на нее, потом опустил голову, поправил лямку летнего платья на плече Норы, отодвинулся и предложил ей руку, чтобы подняться.

– Прости, Калеб.

Он кивнул. Нора не очень хорошо поняла смысл кивка.

Потом он отвез ее домой.

Глава 11

Калебу не спалось.

Он встал, оделся и направился в клинику.

В течение часа он отодвинул от стены все стулья, закрыл пол пластиком, убрал штепсельные розетки и крышки от выключателей со стен и был готов начать покраску. Калеб решил, что физическая работа – единственное, что сможет вытеснить у него из головы мысли о Норе.

Он не мог точно знать, что именно стало причиной ее отказа, но понимал, что допустил какую-то ошибку. Он явно действовал слишком быстро для нее.

Калеб решил исправить свою ошибку, но в чем она заключалась? Ему так хотелось, чтобы Нора всегда оставалась рядом с ним. Он сказал, что хочет заняться с ней любовью. Он и правда хотел заняться с ней любовью. Он любит ее, черт побери! Разве нельзя хотеть заниматься любовью с любимой женщиной?

Калеб хлопнул себя по лбу.

– Идиот!

Он не сказал, что любит ее. Такая женщина, как Нора, должна знать о его чувствах. Особенно если так оно и есть.

Придется исправлять положение. При первой же возможности.

Рано утром Нора Дениза Джеймс решила, что пора изменить жизнь. Она устала быть серой мышью и скромницей. Она устала все время волноваться из-за того, что думают другие.

Но больше всего она устала ждать того, что ее жизнь вот-вот будет интересной. Проклятие! Вчера вечером жизнь почти что стала интересной, а она ее профукала!

Больше такого не случится. Никогда в жизни.

Она оделась еще до восхода. Об одежде даже не нужно раздумывать. Если она помнила правильно, на сегодня намечена покраска, поэтому она выбрала самые старые, хотя и самые облегающие синие джинсы и завязала вокруг талии старую мягкую рубашку из грубой бумажной ткани. А вниз... что ж, Нора всегда покупала красивое белье, хотя и нечасто его надевала. Но сегодня она натянула самые красивые красные кружевные лиф и трусики, прежде чем облачиться в рабочую одежду.

Стянув волосы в хвост, Нора наложила совсем чуть-чуть румян на щеки, тронула тушью ресницы и блеском губы. Ну что ж, она готова.

Подъезжая, Нора никак не ожидала увидеть свет в клинике, но свет все-таки горел. Она приехала рано. Калеб уже встал, что казалось необычным. Обычно он лениво входил в клинику чуть раньше восьми, а сейчас – едва семь.

Стоя рядом со своей машиной, Нора сделала глубокие вдох и выдох, посмотрела на клинику долгим взглядом и решила, что если этот день станет последним днем ее девственности, нужно пережить его как можно быстрее.

Не то чтобы она боялась. Уже пора! Она дождалась подходящего мужчину, дождалась Калеба!

Кроме того, надо сделать все сейчас, иначе она оробеет.

Она распахнула дверь клиники. В комнате царил кавардак. Везде валялись вещи.

Калеб повернулся на звук закрывающейся двери.

– Доброе утро, Калеб.

Она стремительно вошла в комнату и встала рядом с ним, уперев руки в бедра.

– Значит, и ты рано встал, да?

Калеб взглянул на нее и сглотнул, осматривая ее костюм. Нора чуть не рассмеялась. Именно на такую реакцию она и рассчитывала. Она знала, что джинсы ей тесны, что рубашка, завязанная посередине, очень неплохо подчеркивает бедра и талию. А еще она знала, что, если привлекла внимание Калеба Уайатта в тех безвкусных вещах, которые носила на работу последние несколько недель, узкие джинсы доведут его до предела.

– Ты рано приехала.

Она подняла валик для краски.

– А ты уже начал.

– Надо было чем-то заняться.

Нора одарила его широчайшей улыбкой и подошла к нему.

– Если ты не знаешь, что делать с руками, дай мне знать. Может быть, я что-нибудь придумаю.

Наверное, она сказала мужчине самые бесстыдные слова за всю свою жизнь, но она была уверена в чувствах Калеба к себе, как и в своих чувствах к нему.

Первый раз в жизни Нора осознала, что влюблена.

Она опустила валик в краску, прокатала его туда-сюда, чтобы пропитать, аккуратно постучала им о край миски и снова взглянула на Калеба.

– Ты предпочитаешь, чтобы я работала прямо здесь, или мне перебраться в другое место?

Калеб смотрел на нее не отрываясь.

– Я предпочел бы, чтобы ты положила эту штуковину и подошла ко мне поближе.

Он смотрел, как медленно опустился валик в ее руке и выражение ее лица вдруг стало совершенно другим. Желание. О Боже! Она его хотела!

Валик с грохотом упал на пол. Капли краски разлетелись повсюду.

– Иди сюда, – тихонько проговорил он, схватил ее за руку и вывел из клиники.

Они молча вошли в дом, поднялись по лестнице и сразу направились к кровати. Калеб повернул ее к себе и вгляделся в оленьи глаза. Все в ней дышало нежностью и страстью. Он понял, что Нора хочет того же, что и он сам.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, Калеб, – прошептала она.

– Нет, – также тихо ответил он, – сначала я должен тебе кое-что сказать.

Она замотала головой, но Калеб наклонился и накрыл ее рот своим. От нежных коротких прикосновений их губ у него по всему телу пробежала дрожь. Господи, как же он ее любит!

– Я люблю тебя, Нора. Я полюбил тебя с того дня, когда ты первый раз пришла ко мне в клинику.

Он увидел, как глаза Норы наполнились слезами.

– Калеб...

Он поцеловал ее снова, боясь того, что она собиралась сказать. Он что, неправильно ее понял?

Поцелуй стал сильнее, он почувствовал, как руки Норы еще крепче обвили его шею, а тело прильнуло к его телу.

Нет, он не ошибался. Нора хотела его также сильно, как и он ее.

Она, задыхаясь, прервала поцелуй.

– Калеб, – снова пробормотала она у его щеки, – я никогда этого раньше не делала.

Гладя руками ее спину, Калеб придвинулся поближе. Она никогда не занималась любовью. Он будет первым.

– Я люблю тебя, Нора. Я не причиню тебе боли.

Когда она отодвинулась и взглянула ему в глаза, Калеб понял, что Нора делает ему самый ценный подарок, какой женщина может сделать мужчине. Он обхватил ее голову руками и покрыл поцелуями лицо.

– Я люблю тебя, Калеб. Я тебе доверяю.

Калеб знал, что она не лгала.

– Я никогда не причиню тебе боль, Нора. Никогда. Она провела ладонью по щеке Калеба.

– Я знаю, Калеб.

Она потянулась и снова поцеловала его.

Калеб медленно расстегнул пуговицы ее рубашки. Он увидел, как из-под грубой бумажной ткани мелькнули красный атлас и кружева, и снова взглянул ей в лицо.

Он стащил рубашку с плеч и бросил на пол. Нора закрыла глаза, когда его губы скользнули по ее шее и дошли до красного кружева, укрывавшего ее грудь. Обняв ее за талию и крепко прижав к себе, он вдыхал ее запах. К концу дня Нора станет его навсегда.

Она смяла рубашку на талии, притягивая его к себе. Калеб застонал.

– Ты сводишь меня с ума, – выдохнул он. Руки Калеба скользнули в джинсы Норы, и она тихонько вздохнула, когда палец коснулся ее бархатной кожи.

Она потянулась, обняла его голову руками и поцеловала.

– Я хочу тебя, – прошептала она у его губ. Ласкающими движениями Калеб стянул грубое полотно джинсов и кружева белья по шелковистой коже ее ног, потом наклонился и снял с нее парусиновые теннисные туфли. Калеб медленно поднялся, целуя сначала колени, потом бедра, потом глубоко задышал, когда его губы коснулись ее нежного лона.

Девушка завороженно наблюдала, как Калеб раздевается перед ней. Его пальцы ловко обходились с пуговицами и быстро справлялись с одеждой. Она радовалась его торопливости. Она хотела, чтобы он был на ней, внутри ее.

Калеб лег рядом, и ей сразу стало тепло. Его теплые шелковистые губы теперь ласкали ее за ухом, коснулись ее груди, живота и устремились дальше. Руки следовали за губами.

Пальцы скользили по телу, пока не достигли вершины бедер. Калеб мягко раздвинул ее ноги, медленно помассировал их и сжал. Нора повернулась и закрыла глаза, глубоко вдыхая мужской запах. Он придвинул губы к уху и тихонько зашептал:

– Мы все делаем медленно, Нора. Я хочу тебя подготовить. Но сначала я хочу, чтобы ты все почувствовала. Закрой глаза, держись за меня и просто дай мне о тебе позаботиться.

Калеб усилил давление у нее между ног, она быстро кивнула и непроизвольно выгнулась ему навстречу.

– Да, – прошептала она.

Нора почувствовала, как в нее медленно скользнул палец, нежно лаская и делая маленькие круги. Закрыв глаза, она отдалась ощущениям. Первый раз в жизни она забыла обо всем на свете.

Калеб легко поцеловал ее в губы, в то время как его пальцы мягко поигрывали, пробовали и массировали ее тело. Затем поцелуй стал сильнее. Язык Калеба проскользнул в рот к Норе, и она жадно приняла его, желая получить его всего.

– Я хочу тебя, Калеб, – выдохнула она. Просить дважды не пришлось.

Калеб раздвинул колени и устроился у нее между бедер. Они снова поцеловались. Их губы и языки объединились, а тела прикасались друг к другу. Потом Калеб осторожно коснулся ее бедер, пока Нора не почувствовала его рядом со своим изнывающим в предвкушении лоном и не поняла, что он еле сдерживается. Обняв его голову руками, Нора подняла ее, взглянула в глаза любимого и поцеловала.

– Возьми меня, Калеб.

Она ощутила сначала мягкий, потом более настойчивый толчок внутрь своего тела. Нора замерла от первоначального погружения и сжимала его, пока не утихла легкая боль. Потом она медленно присоединилась к его движениям, когда он принялся ритмично входить и выходить из нее.

Нора почувствовала, что прерывисто дышит, небольшие выдохи были поверхностными и легкими. По мере того как напряжение нарастало, Калеб проникал в нее все сильнее и сильнее. Она почувствовала, что вцепилась в него и выгибается ему навстречу при каждом толчке, но наступил завершающий момент, когда она услышала, как Калеб вскрикнул, а она почувствовала, что находится на верху блаженства.

Глава 12

Нора лениво потянулась и устроилась рядом с Калебом. Она медленно вспоминала все, что произошло за последние сутки.

Теперь она женщина Калеба. Он снова и снова делал ее своей. Они страстно занимались любовью весь день до глубокой ночи. Каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждое разгоряченное поглаживание их тел только заставляли желать друг друга еще больше. Нора любила, и ее любили в ответ.

Нора посмотрела на своего любимого. Калеб еще спал, темно-каштановые волосы взъерошены, губы мягкие и расслабленные. Он был очень красив, и Нора улыбнулась. Положив руку ему на грудь и сверху подбородок, она стала вглядываться в спящего. Наверное, не стоит думать, что он красив. Красивы женщины, розы и закаты. А мужчины? Предполагалось, что они несколько другие – сильные, симпатичные, слишком привлекательные.

Но Калеба она считала красивым. Когда он раздел ее прошлым утром и лег рядом, ей безумно захотелось прикоснуться к его телу, но она постеснялась. По мере того как день переходил в ночь, она позволяла себе большую дерзость, отваживаясь прикоснуться к нему, доставить ему удовольствие. Она осмелела.

Вот и сейчас Нора потянулась, очертила его верхнюю губу указательным пальцем и скользнула к подбородку. Калеб отмахнулся, не открывая глаз. Нора улыбнулась. Она могла бы лежать и смотреть на него весь день. Она с улыбкой лениво провела рукой по его груди, нежно лаская подушечками пальцев гладкие мускулы, обвела по кругу каждый сосок, погладила ладонью живот – плоский, твердый и теплый – и двинулась ниже.

Добравшись до бедер, она остановилась и вгляделась в лицо Калеба. Его глаза все еще закрыты. С минуту она вглядывалась в него, затем мягко пробежала пальцами ниже.

Как он красив! Он самый красивый мужчина, какого она когда-либо встречала, и она его очень любила.

Нора поцеловала его в грудь, и вдруг он проснулся.

Нора подняла взгляд и улыбнулась:

– Проснись, я хочу еще.

Калеб со стоном схватил ее и перевернул, снова прижимая к постели.

– Ты ненасытная, – с улыбкой проворчал он.

Нора усмехнулась:

– Ты сам меня такой сделал.

Он поводил носом по ее шее и устроился между ног.

– По-моему, я создал чудовище.

Нора поцарапала ему спину.

– Хмм... Правда, чудовище.

Немного замерев, когда он снова проник в нее, Нора опять забыла обо всем на свете, став с ним единым целым.

Нора вышла из душа и завернулась в огромное зеленое полотенце, закрепив его на груди. Зеркало запотело от пара, поэтому она взяла фен Калеба, высушила зеркало и причесалась.

Лицо ее озаряла тихая улыбка, она чувствовала себя восхитительно легкомысленной.

Она сказала, что должна быть именно такой женщиной.

Нора покраснела при мысли о том, что Калеб делал с ее телом. Нагнувшись, Нора взглянула на свое отражение в зеркале поближе и ущипнула себя за щеку. Это был не сон.

– Ой, – произнесла она и улыбнулась отражению. – Да, Нора, правда, ты в конце концов влюбилась.

Она подмигнула себе, откинула волосы на плечи, получше закрепила полотенце и направилась на поиски Калеба.

Если бы Калебу подарили солнце, луну, звезды и каждую планету Вселенной в отдельности, он не испытывал бы большего восторга.

Занятия любовью с Норой превзошли все его фантазии. Для него не имело никакого значения, что у нее не было опыта. В сущности, ее незнание стимулировало его страсть. О, как же он наслаждался сознанием того, что учит любви, и того, что ему придется делить с ней эту любовь всю жизнь.

Он был уверен, что нашел то, что хотел, и желал, чтобы Нора стала его женой навсегда и как можно скорее.

Поднимать разговор о браке надо деликатно, но...

Калеб поднял голову, когда дверь спальни скрипнула и вошла Нора. Уголок его рта дернулся. Он снова хотел ее. Неужели так будет всегда?

Нора приблизилась к кровати с сексуальной усмешкой и остановилась, дав полотенцу упасть на пол. Затем скользнула к нему под одеяло.

Калеб застонал:

– Ты меня прикончишь, женщина.

Он слегка поморщился, когда Нора укусила его за нижнюю губу.

– Нет... ты молод и здоров, Калеб. Не думаю, что то, что я задумала, для тебя губительно.

Калеб схватил ее за руки и посадил на себя. Нора тут же обняла ногами его талию, опустилась ниже, и Калеб мог только вздохнуть от удовольствия, которое сейчас получит.

– Наверное, мне нужно домой. Думаю, Дайси уже можно узлом завязывать, – проговорила она, глядя Калебу в глаза.

Калеб потянулся и прижался к ее шее. Ее глаза закрылись.

– С кошкой все будет в порядке, – успокоил он ее.

– Она сегодня ничего не ела, Калеб. И воды у нее тоже не было.

Он откинулся на постель и уставился в потолок, медленно переведя взгляд обратно на нее.

– Полагаю, ты права. Думаю, нам все-таки придется встать.

Нора скользнула к нему.

– Не хочу отсюда уходить, Калеб, но, знаешь, нам надо подумать о малышах.

Калеб поднял бровь:

– Малышах?

– Интересно, когда они появятся?

– Нора, я...

Она рассмеялась:

– По-моему, скоро. Сколько недель прошло с тех пор, как к моей бедной Дайси приходил желтый кот?

Она наблюдала, как в лице Калеба появлялось понимание.

– Я думал, ты имеешь в виду...

– Да, знаю, я дразнюсь.

Его глаза блеснули.

– Точно, дорогая. Значит, ты думаешь, что Дайси беременна?

Она кивнула:

– Думаю, да, но тебе лучше знать. Она выглядит очень округлившейся. Я все время хотела тебе это сказать.

Калеб сел и потер глаза и лицо, желая вернуть себя к реальности.

– Хорошо. Давай поедем осмотрим кошку, покормим ее, а потом...

Нора наклонилась и поцеловала его в губы.

– Потом передохнем у меня в постели, – прошептала она.

Калеб застонал.

Нора улыбнулась и откинулась на постели, потянув за собой покрывало. Его стоны ей полюбились всего за одну ночь.

Кошка встретила их у задней двери.

Дайси сначала продемонстрировала равнодушие, но потом стала мяукать и кружить вокруг них обоих, тереться головой об их ноги и даже трогать передними лапами джинсы Норы, когда та шла к шкафчику за едой для нее.

Они дали кошке поесть, наблюдая за ней. Дайси периодически поднимала голову, чтобы удостовериться, что они здесь.

В конце концов она стала высокомерно вышагивать у них на виду, не глядя в их сторону.

– Ну и маленькая зараза! – заметила Нора. Калеб хихикнул.

– Не уверен, но я бы поспорил, что котята на подходе, Нора.

– Ты так считаешь?

Аккуратно пощупав и осмотрев животик Дайси в течение минуты, Калеб кивнул.

– Может быть, ты права. Несколько недель.

– Ты будешь мамочкой, тыковка. – Нора прижала Дайси к щеке и взглянула на Калеба. – Так, а что мне делать?

– Она сама обо всем позаботится. Можешь приготовить ей коробку, если хочешь, но, возможно, она сама выберет место, где захочет рожать. – Он пожал плечами.

– Сама?

– Нора, у тебя разве никогда раньше не было животных?

– Нет, Дайси первая, – помотала она головой.

Калеб с улыбкой обнял ее, притянул поближе и чмокнул в нос.

– Тогда будешь учиться. Котята доставляют радость, а Дайси будет хорошей матерью.

– Конечно, будет, и я ей помогу. – Нора почесала кошку под подбородком.

Калеб обнял ее сильнее. Нора посмотрела ему в глаза.

– По-моему, ты тоже однажды станешь великолепной матерью.

Как забавно, ведь Нора думала о том же самом.

– Может быть, когда-нибудь, – мягко ответила она и улыбнулась Калебу.

– Так, Дайси сыта, что будем делать остаток дня? У меня есть одна мысль, если ты не против, – промолвил Калеб.

– Я вообще-то не думала... – пожала Нора плечами.

В заднюю дверь постучали, Нора взглянула в том направлении.

– Интересно, кто там?

Калеб насторожился:

– У этого человека нет ключа. Почему бы тебе не пойти и не посмотреть?

Нора с улыбкой отступила к кухне, шагнула вперед и чмокнула его в губы.

– Вернусь через секунду. Возьми мамашу.

Она сунула ему Дайси. Добравшись до задней двери, Нора увидела машину матери. Ее тут же охватила паника, но дверь она все равно открыла.

Дезире влетела в кухню, оглядываясь по сторонам.

– Нора! Господи! Почему ты не отвечаешь на звонки?

– Я только что вошла, мама. Я еще не прослушивала автоответчик. Все хорошо?

Дезире смерила ее взглядом, потом заговорила снова:

– Все хорошо, дорогая. Просто я звонила вчера поздно вечером, звонила сегодня рано утром, но никто не ответил, а соседка Кэрол Мартин сказала, что не видела твою машину весь вчерашний день и вчера вечером, так что я заволновалась.

Норе с трудом верилось в переживания матери, но, вглядевшись в ее лицо, она поняла, что та и впрямь волновалась.

– Мам, со мной все в порядке, видишь? Я здесь, и все хорошо. Не волнуйся.

– Но где ты была?

Нора прокашлялась, зная, что Калеб, наверное, подслушивает в соседней комнате. Она не хотела посвящать сейчас Дезире ни во что. Все было слишком хрупко. Хотелось немного насладиться ситуацией, пока о них с Калебом не начал сплетничать весь город.

– Я была в гостях.

Мать смотрела на нее в упор.

– Обычно ты меня извещаешь, когда собираешься уехать из города.

– Я... я была не совсем за городом. И это случилось... несколько внезапно.

Назойливо-любопытный взгляд матери казался комичным, и на долю секунды Норе захотелось все рассказать ей, но она не решилась.

Дезире сощурилась.

– Ты была с Калебом, да?

Нора не дала немедленного ответа. Она не знала, почему не хочет, чтобы мать что-то узнала. Когда она наконец-то открыла рот, Дезире резко продолжила:

– Ну что ж, будь осторожна, Нора. Мужчине вроде Калеба нужна женщина, которая в состоянии его содержать. Я знаю, что он тебе нравится, дорогая, но будь реалисткой. Вероятно, ему нужна чуть более искушенная женщина, чем ты. В конце концов, у него есть ученая степень, он доктор. Так что развлекайся, но не слишком привязывайся к нему, дорогая. Ты должна понять, что он не собирается оставаться с тобой навсегда. Я не хочу, чтобы ты страдала.

Вот почему она не хотела ничего рассказывать матери.

Удар, как всегда, мать нанесла довольно ощутимый. Нора положила руку на сердце, пытаясь успокоить себя. Как она могла?!

– Здравствуйте, миссис Джеймс.

Калеб вошел на кухню, и Норе захотелось спрятаться у него в объятиях, но ее словно пригвоздило к месту.

Единственное, что она заметила, как мать медленно поворачивается на голос Калеба.

– Так-так, доктор Уайатт!..

Калеб кивнул, подошел к Норе, обнял ее и крепко прижал к себе. Нора положила одну руку ему на талию, другую – на грудь. Она нуждалась в его поддержке, потому что готова была расплакаться.

– Ты рассказала матери новость?

Тон Калеба звучал мягко, Нора почувствовала, что он смотрит на нее.

– Новость? – прошептала она.

Он улыбнулся, и Нора поняла, что все будет хорошо.

– Ах, новость, – повторила она и взглянула на мать.

Лицо Дезире оставалось каменным. Калеб заговорил уже твердым голосом:

– Мы собирались прийти сегодня вечером и рассказать вам, миссис Джеймс. Мы рады, что вы сейчас здесь, и можем поделиться с вами новостью. Мы с Норой поженимся.

Нора почувствовала легкое головокружение и вцепилась Калебу в рубашку.

– Мы хотели сделать для вас сюрприз. Сегодня вечером мы идем выбирать кольцо. Мы очень любим друг друга, и я живу предвкушением того, что проведу остаток жизни с Норой. – Теперь голос его приобрел мягкий, притягательный, полный любви оттенок.

– Я люблю его, мама, – проговорила Нора, повернувшись к матери.

– Я тоже люблю тебя, дорогая, – прошептал Калеб, прижавшись носом к шее Норы, и добавил: – Выходи за меня.

– Да, – тихо ответила Нора.

Глава 13

Нора не могла оторвать взгляда от обручального кольца на безымянном пальце левой руки. Она прекратила на секунду печатать и взглянула на то, как сверкал камень. Сейчас она привыкла к его тяжести, хотя тяжелым он, конечно, не был. Но палец испытывал новые ощущения, к которым она достаточно быстро привыкла.

Калеб любил ее. Он осыпал ее знаками внимания, поцелуями, делал в течение дня всякие мелочи, доставлявшие ей удовольствие, и много всего такого, от чего она чувствовала себя как самая прекрасная женщина на земле. А когда он обнимал ее, у нее замирало сердце от счастья.

Нора встала, пересекла клинику и взглянула на дом сквозь раскрытое окно. За последние несколько дней непривычно похолодало. Она выключила кондиционер, открыв двери и окна для притока свежего воздуха. Девушка рассматривала дом и улыбалась.

Калеб очень хорошо поработал внутри, но оставалось сделать еще больше. Он энергично взялся за фасад, как только они купили кольцо и официально объявили о предстоящем браке. Они назначили свадьбу на канун Рождества, и Калеб хотел успеть подготовить дом.

Обустройство клиники завершено, число клиентов увеличивается, и работы будет только прибавляться. Калебу нужно использовать погоду с пользой, для того чтобы поменять наружную обшивку и починить крышу, прежде чем работы в клинике будет по горло.

Она смотрела, как он взбирался по лестнице, чтобы снять старую секцию крыши. Она, как могла, помогала ему во всем. Точнее, они оба помогали друг другу. Она закончила красить стены внутри клиники, поэтому он смог заняться домом. Норе нравилось работать сообща.

Поскольку они решили жить здесь, при клинике, после того как они поженятся, Нора сдаст свой домик в городе. А в новом доме ей хотелось все сделать по-своему. Калеб поддерживал ее начинания.

Она привела в порядок несколько шкафов, красиво набросала подушки на диван, переставила некоторую мебель, но жажда обустройства становилась с каждым днем все сильнее и сильнее. Сегодня Нора решила продолжить – компьютер может подождать до завтра.

Калеб вытер пот со лба, глубоко вздохнул, отвлекся от работы и увидел Нору, уходящую из клиники.

Он улыбнулся.

Он всегда хотел иметь собственный дом. Получив степень по ветеринарии, он приехал сюда, чтобы начать новую жизнь.

Восемь месяцев назад он решил, что мечта его никогда не осуществится. После того удара он понял, что, если собирается иметь дом и семью, придется уехать из Монтаны и самому создать новую жизнь.

Так он и сделал.

Первым шагом стала покупка фермы. Ему нужен дом, до того как он сможет иметь семью. Он думал, что ему придется долго искать женщину, предназначенную только для него, но ему повезло.

Нора вошла в его жизнь так быстро и естественно, что он теперь и представить себе не мог обходиться без нее.

Он радовался при мысли, что у него наконец-то все налаживается.

Нора не могла поверить, насколько неорганизованным мог быть Калеб в домашних делах. Она пришла к такому выводу, когда разбирала его кухонные шкафы и наводила порядок в комнатах. Но этот стенной шкаф – нечто!..

Похоже, он решил использовать шкаф у выхода как кладовку. Туда скидывалось все, чему не нашлось места. Вообще-то Нора не собиралась там разбираться. Она обнаружила шкаф случайно, когда пыталась понять, достаточно ли широк вход, чтобы внести ее старинную дубовую вешалку. Нора открыла дверцу, и оттуда вывалились коробки, ботинки, сапоги, книги, пальто, бейсбольная бита и несколько шляп. У ее ног лежала целая куча вещей, так что о вешалке она сразу забыла.

Нора вынула все, что находилось в шкафу, и положила на кушетку в гостиной, пытаясь выяснить, какие вещи нужно убрать, какие выкинуть, а какие – хранить в другом месте.

Когда Нора складывала коробки, одна из них, не уместившись, полетела вниз, пришлось отпрыгнуть, немного подвернув лодыжку и приземлившись вместе с коробкой и ее содержимым за пределами шкафа.

Нора вздохнула, обозревая беспорядок и потирая лодыжку.

– Ну ладно... просто уберем, – громко проговорила она, поднимая бумаги, конверты и начиная складывать их обратно в коробку.

От писем исходил сладкий цветочный запах. Она взяла одно. Женский почерк на конверте привлек ее внимание. Все письма адресованы Калебу и приходили сюда, в Виргинию. После быстрого взгляда на обратный адрес выяснилось, что они отправлялись С. Уэдерли из Монтаны. Скорее всего С. Уэдерли – женщина.

Любопытство росло, Нора продолжала внимательно рассматривать письмо, раздумывая, кто же такая С. Уэдерли, когда поняла, что на штемпеле стоит дата чуть меньше двухнедельной давности.

Сердце ее сжалось. Загадочная женщина писала Калебу примерно тогда, когда он просил ее руки.

Кто такая С. Уэдерли? Почему она посылала Калебу надушенные письма?

Нора перевернула конверт и увидела, что он вскрыт.

Знает ли Нора Калеба по-настоящему? Знает ли она его вообще?

Нора знала очень мало о его прошлом. Она его вообще не знала.

Нора опять взглянула на последнее письмо, которое держала в руках. Вынув письмо из конверта, она быстро прочитала его.

Дорогой Калеб!

Мой милый, мне нужно с тобой увидеться. Не могу дождаться, когда мы снова будем вместе. Я хочу, чтобы ты знал, что я решила уйти от мужа. Скоро я буду с тобой. Я живу ради того дня, когда смогу снова лежать в твоих объятиях и ты будешь обнимать меня до глубокой ночи. Я скучаю по твоим рукам и по тому, как они ласкают меня и заставляют таять от твоих прикосновений. Я стремлюсь к тому моменту, когда мы будем единым целым, без всяких неприятностей.

Ждать недолго, Калеб. Но до того момента я остаюсь твоей возлюбленной...

Сюзанна.

Отвращение, которое почувствовала Нора глубоко внутри, причинило ей почти физическую боль. С. Уэдерли – любовница Калеба. Он никогда не упоминал о ней, она приедет, чтобы быть с ним.

Нет, Нора совершенно не знала Калеба.

Онемевшими руками она положила письма обратно в коробку, закрыла крышку и сунула ее в шкаф. Она очень быстро зашвырнула обратно все, что лежало перед ней. Калеб не должен знать, что глупышка залезала в шкаф и нашла письма. Нора не хотела, чтобы он знал, что ей известно о его любовнице.

Девушка решила расстаться с ним. Она не вынесет его лжи о любви к ней. Он любит другую. Она была просто развлечением, пока Сюзанна не вернется к нему.

Когда стукнула задняя дверь и он увидел, как она направлялась к своей машине, Калеб что-то крикнул ей с крыши. Но Нора не повернулась.

Она села в машину и поехала домой обдумать, что ей делать дальше.

Три часа спустя Нора проснулась в своей постели, чувствуя себя совсем потерявшей ориентацию. Она помнила, как ехала домой, как открыла заднюю дверь ключом и немного подержала Дайси на руках, стараясь не рухнуть. Расстояния в пятнадцать минут между ее домом и домом Калеба ей хватило, чтобы осознать, что она никогда не сможет вернуть тех отношений, которые сложились между ними.

Нора ему не доверяла.

А если он узнает, что она прочла письмо, он тоже никогда не будет ей доверять. Хотя вопрос спорный. Если она ему не доверяет, значит, отношений не будет. Все ночи, во время которых они занимались любовью и он говорил ей, как замечательно они будут жить вместе, не значили ничего. Он ее не любил. Он любил другую.

Она попыталась удержать себя в руках, но не смогла, добралась каким-то образом до спальни, выплакалась и уснула. Теперь же, передвинувшись и усевшись на край кровати, Нора смотрела в туалетное зеркало, висевшее напротив, и видела, что не только чувствует себя, но и выглядит отвратительно.

Ее напугал шум из кухни. Вроде бы открывали заднюю дверь.

– Нора?

От звуков голоса она съежилась и упала обратно на постель, уткнувшись лицом в подушку. Нет. Не сейчас.

Но шаги становились громче, она знала, что они перемещаются по коридору и будут у двери через несколько секунд.

– Нора! Ты спишь?

Хотелось просто лежать и ничего не отвечать, надеясь, что мать уйдет. Потом Нора почувствовала, что, матрац немного промялся под тяжестью тела матери. Мать села и положила руку ей на плечо.

– Нора, проснись. Я хочу с тобой поговорить. Я собираюсь уехать на несколько дней, и было бы чудесно, если бы ты могла...

Мать снова толкнула ее.

– Я не сплю, – наконец проговорила Нора.

– Тогда повернись и посмотри на меня, чтобы я смогла с тобой поговорить.

Нора вздохнула и повернулась. Ей уже все равно.

– Господи! Что с тобой?

Нора знала, что у нее опухшее и красное лицо, а глаза отекли. Сейчас она выглядела ужасно, но ей на все наплевать.

– Я плакала, мама. Неужели не видно? Так что ты хочешь, чтобы я сделала? Скажи и дай мне немного поспать.

Мать смотрела на нее, кажется, целую вечность. Нора ждала.

– Это из-за Калеба? Я же говорила, не дай причинить себе боль, Нора.

Нора ощетинилась:

– Я не давала, мама, просто так получилось.

– Скажи, в чем дело?

– Нет никакого дела. Помолвки нет.

Нора взглянула на палец и быстро сняла кольцо.

– Мы с Калебом не женимся.

– Почему? – поинтересовалась мать.

– Потому что он любит другую.

– Я не верю.

Нора заставила, себя взглянуть матери в лицо.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что я видела, как он хлопочет вокруг тебя. Он любит тебя.

– Но ты кое-чего не знаешь, мама. У него есть... кое-кто в Монтане. Женщина.

Глаза матери сощурились, Нора почувствовала на себе испытующий взгляд.

– Ну и что?

У Норы почти что остановилось сердце.

Мать встала с кровати и шагнула к зеркалу. Нора наблюдала за отражением лица Дезире. Мать задумчиво смотрела вниз, водя пальцем по деревянной полированной раме зеркала. Потом она подняла глаза и увидела отражение Норы.

– Прежде чем ты примешь окончательное решение, я дам тебе совет. Пожалуйста, выслушай меня. Кажется, Калеб и правда тебя любит. Однако ты не относишься к тем женщинам, которых каждый назовет красивыми. Ты практичная, многое умеешь и постоянна. А еще ты привлекательна. Я имею в виду, Нора, что ты – хорошая жена.

Нора вздрогнула, не уверенная в том, что хочет услышать от матери продолжение.

– Ты могла бы стать для него превосходной женой, заботиться о доме и рожать детей, быть рядом с ним в делах и дома. Но тебе нужно помнить следующее... – Взгляд матери в отражении стал убедительным. – Калеб будет искать других женщин. И что такого? Все мужчины такие, Нора. Жена-простушка твоего типа не представляет опасности; красивая женщина соблазняет. Так что тебе нужно научиться кое-что принимать, закрыв глаза, или тебе не стоит выходить замуж. Никогда.

Глядя на отражение матери в зеркале, Нора чувствовала такое сильное отвращение, с которым не знала, что делать. Она чувствовала, что ее сердце готово выскочить из груди.

– Я не могу принять твой совет, мама, потому что не верю ни слову из сказанного тобой.

– Ты не веришь, что у Калеба есть любовница? – парировала мать.

– Я не верю в твою теорию. Есть у Калеба любовница или нет, мне неизвестно. Но я не буду жить в подобном браке.

– Не делай глупостей, Нора. У Калеба прибыльная ветеринарная практика.

– Я не выйду замуж ради денег.

Мать подняла бровь:

– И что?

Нора поднялась с кровати.

– Значит, я не буду с Калебом, пока у меня не останется ни малейших сомнений, что я – единственная женщина в его жизни. Я никогда не смогу выйти замуж за человека в надежде на то, что однажды он умрет и его деньги станут моими, никогда.

Дезире подняла подбородок и взглянула дочери в лицо.

– Другими словами, ты не хочешь следовать моему опыту?

– Именно.

Дезире постояла, посмотрела на нее пару секунд, потом кивнула.

– Я понимаю, Нора. Как жаль, что в твоем возрасте у меня не хватило твоей силы и уверенности, – тихо произнесла она.

Она подошла к Норе ближе и мягко взяла ее за руку.

– Добейся счастья, дорогая. Надеюсь, у тебя получится. Мне никогда не удавалось.

Мать ушла, а Нора разразилась слезами.

На следующее утро Нора опять сидела у компьютера. Она вздрогнула, когда дверь клиники за ней тихонько захлопнулась, но не двинулась с места, продолжая работу. Утром Калеба посетили три пациента, так что они едва перекинулись словами из-за недостатка времени. В перерывах он бегал туда-сюда, пытаясь чинить крышу, говоря Норе, что вечером обещали дождь и что ему нужно все закончить.

Она просто продолжала работать, отвечая ему полуулыбками, отпуская периодически комментарии, когда он пробегал мимо. Он даже чмокнул ее в щеку, попивая кофе перед первым пациентом, но также быстро снова исчез. Нора была рада этому. Тяжело делать вид, что все хорошо, если дело обстоит совсем не так.

Теперь она надеялась, что Калеб направляется обратно на крышу.

– Готова пообедать?

Нора посмотрела на часы, повернулась и взглянула на него в упор первый раз за утро. Она почти растаяла от его улыбки, как всегда, но вспомнила надушенное письмо и почувствовала легкую тошноту.

– Думаю, сегодня я пропущу обед.

Она начала поворачиваться обратно к компьютеру. Калеб схватил ее стул и развернул обратно. Он нагнулся так, что их глаза оказались на одном уровне.

– Нет. Пропустишь обед? Тогда тебе будет плохо.

Нагнувшись вперед, он прижался к ее уху губами, осыпая нежными поцелуями шею.

Интересно, делал ли он так с Сюзанной?

Она положила руки ему на грудь и оттолкнула, ударившись спиной о компьютерный стол. Она не хотела так сильно толкать.

– Я не хочу обедать, Калеб.

Она хотела сказать: «Я не хочу, чтобы ты так делал».

На лице Калеба появилось замешательство и удивление. Он сел на корточки, упершись руками в бедра.

– Ладно, никакого обеда. Ты не возражаешь, если я поем?

Норе удалось повернуть стул обратно к компьютеру.

– Нет, Калеб, с чего мне возражать? Мне просто нужно поработать.

Калеб встал.

– Иными словами – оставь меня в покое, Калеб, уйди?

Нора закрыла глаза.

– Я так не говорила.

– Тогда что ты имела в виду?

– Я просто хотела сказать...

Он снова развернул ее стул.

– Нора, говори со мной, а не с компьютером.

Он вглядывался в ее глаза.

– Так что случилось?

Вдруг у нее пересохло во рту.

– Случилось?

Калеб прокашлялся и отвернулся. Секунду спустя он снова опустился перед ней.

– Нора, ты уехала вчера, не сказав ни слова. Ты не позвонила мне вчера вечером. Когда я позвонил, ты оборвала разговор. Сегодня утром ты холодная и безразличная, ты едва бросила мне десяток слов. Только что ты оттолкнула меня и огрызнулась. Что-то случилось, и я хочу знать, что именно.

Нора смотрела на него еще несколько секунд, потом отвернулась. Ее затылок дернулся, дыхание стало прерывистым. Она не знала, может ли доверять сейчас собственному голосу, вдруг расплачется.

Но тем не менее она решилась:

– Калеб, нам нужно поговорить.

– Очевидно, – кивнул Калеб.

Она скользнула взглядом на свои руки, лежавшие на коленях. Почти непроизвольно дотронулась до пальца и сняла обручальное кольцо. Нора знала, что он смотрит. Подняв голову и снова взглянув ему в глаза, она увидела в них вопрос. Она закусила губу и вручила ему кольцо.

– Я аннулирую помолвку, Калеб, – тихо произнесла она. – И я больше не могу работать у тебя.

Глава 14

Калеб смотрел, как она уходит.

Сказать, что он пребывал в совершенном замешательстве, значило не сказать ничего. Что же только что произошло?

Он опустил взгляд и разжал руку, увидев кольцо, глубоко врезавшееся в ладонь из-за крепко сжатого кулака. Калеб не верил своим глазам. Они с Норой строили планы, занимались любовью, и вдруг... Бессмыслица.

Взяв кольцо двумя пальцами, он изумленно поднес его ближе к глазам. Свет отражался в каждой грани бриллианта. Камень небольшой, но оправа необычайно красива. Нора пришла в восторг, когда он выбрал ей это кольцо. Сама она выбрала нечто гораздо более скромное. Но он решил, что кольцо должно быть столь же необыкновенно и прекрасно, как и она сама.

А теперь, не объясняя причины, она отказалась от него. И от самого Калеба.

Калеб медленно повернулся по направлению к дому. Собирался дождь.

Гроза шумела у нее в ушах. Казалось, гром всю ночь перекатывается по небу и зажигает молнии. Лежа под одеялом, Нора просыпалась и засыпала, чувствуя грозу и чувствуя, что что-то не так.

Наконец она проснулась и прислушалась. Тут-то ей все стало ясно.

Дайси.

Кошка терпеть не могла грозу. Каждый раз, когда ночью гремел гром, она сворачивалась рядом на постели. Нора была не против – она и сама не любила грозу. Кошка всегда ее успокаивала. А сейчас Дайси не было. Нора напряглась, стараясь вспомнить, когда последний раз видела кошку. Она пришла после ужина, правильно?

Девушка вспомнила, что выпустила ее, как обычно, вечером пораньше. Дайси любила выходить и играть снаружи, обычно возвращаясь домой с подарочком в виде мертвой мыши, крота или птички.

Поначалу Нора возмущалась, но потом Калеб сказал, что таким способом Дайси демонстрирует свою любовь к Норе.

Покинув сегодня ферму Калеба в расстроенных чувствах, она находилась в плену эмоций. Сейчас она не могла вспомнить, впустила ли Дайси обратно.

Не думая больше ни минуты, Нора откинула одеяло, встала и отправилась на кухню. Включила свет на заднем крыльце и открыла дверь. Выглянув на улицу, Нора высматривала в темноте признаки присутствия Дайси, но разглядеть что-либо из-за дождя и ветра не представлялось возможным. Если бы Дайси находилась на крыльце, то устремилась бы в открытую дверь. Кошка либо в доме, либо прячется от грозы где-то еще.

Нора закрыла дверь и выключила свет. Стоя в темноте, она раздумывала, откуда начать поиски. Приняв решение, она пошла искать кошку и услышала тихое мяуканье, исходившее из спальни для гостей.

– Бедная Дайси!

Нора вбежала в комнату. Дайси лежала в центре запасной двуспальной кровати, ее тело тяжело вздымалось. Кошка долго и низко мяукала и взглянула на Нору, будто прося помощи.

Нора медленно приблизилась, присела на край кровати и нежно положила руку на выпуклый живот Дайси.

– Больно?

Дайси слабо мяукнула.

Нора отдернула руку. Котята были на подходе, а она понятия не имела, что делать.

Что-то холодное ударило Калеба по лицу, потом еще раз. Он машинально вытерся. Потом снова и снова.

Открыв глаза, Калеб взглянул на потолок, с которого капала вода.

– Проклятие!

Еще раз осмотрел потолок, бросил взгляд на постель. Она слишком большая, чтобы ее отодвинуть. Пришлось взять ведро, чтобы поставить его между подушками. Крышу надо срочно ремонтировать.

Он думал, что все уже починил, и глупо будет лезть туда сейчас и пытаться что-то чинить. Но гроза вроде бы немного утихла, гром не гремел, и молния не сверкала. Ему хотелось подняться на крышу и точно выяснить, что там нужно сделать.

Калеб быстро оделся и направился вниз.

– Где же мой макинтош? – пробормотал он, направляясь в заднюю часть дома.

Вдруг он остановился и щелкнул пальцами. Последний раз он видел его в стенном шкафу у входа.

Сменив направление, он подошел к шкафу и открыл его, но внутри было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Пришлось зажечь свет.

– Господи, ну и беспорядок в этом шкафу!

Он оглядел кое-как засунутые вещи, открытые коробки, всякую всячину.

– Странно, как же они вывалились?..

Что-то тут не так. Пригнувшись, он тщательно вгляделся в вещи, и им овладело странное чувство. Письма... Боже! Она нашла письма от Сюзанны.

Его охватила паника.

Калеб неистово перебирал вещи, пока не нашел коробку, ее крышка была полуоткрыта. Письмо, лежавшее сверху, самое последнее из полученных, наполовину высовывалось из конверта. Он знал, что не оставлял его в таком виде. Честно говоря, он даже не читал его. Он не прочел ни одного письма. Две недели назад он почти поддался искушению прочитать последнее, открыл конверт, но устоял. Единственная причина, по которой он хранил ее письма, – надежда, что однажды он сможет использовать их против нее, если понадобится доказательство ее вины.

Конечно, глупо. Не стоило их хранить.

Прислонившись к дверце шкафа, Калеб тяжело вздохнул. Здесь покопалась Нора. В тот день, когда она быстро уехала, она некоторое время пробыла внутри дома. Догадка озарила сознание. В течение последних дней Нора приводила в порядок дом. Он не возражал.

Явно в тот момент, когда уборка была в самом разгаре, на глаза ей попались письма в шкафу.

Какой он идиот!

Взглянув на свои трясущиеся руки, он вынул письмо из конверта и впервые прочел его. Теперь он понял, что Сюзанна Уэдерли сошла с ума и что неприятности последовали за ним из Монтаны в Виргинию.

Нора изо всех сил пыталась вспомнить, что слышала или видела о том, как разрешаются от бремени животные. Но у нее ничего не получалось. В ее голове только крутились слова Калеба, что животное само о себе позаботится.

А если что-то пойдет не так, что случится с бедной Дайси?

Как выходят котята – задом, спиной или еще как-то? Или сначала лапы, как иногда с детьми? Что тогда? А что, если они вообще не выйдут? Что ей тогда делать?

Дайси завыла, нервирующий звук усиливался. Тело кошки напряглось несколько раз, немного затряслось, а одновременно со вторым воем Нора заметила, что начал выходить первый котенок.

Она сидела на краю кровати, наблюдая за чудом рождения маленького существа, происходившего у нее на глазах. Блестящий новорожденный котенок выскользнул из Дайси на свет.

Мяуканье Дайси прозвучало как тяжелый вздох, она подтолкнула котенка поближе к животу, лизнула ему мордочку и снова взглянула на Нору. Мгновение кошка смотрела на нее, потом опять тяжело задышала.

Всего несколько минут спустя родился еще один котенок, и Нора нашла в себе силы пошевелиться.

Кошку вдруг охватила паника. Она перекатывалась, изгибалась и снова пронзительно завыла, ее тело затряслось.

– ММММяяяяяяУУУУУУ!

Нора помчалась к телефону.

Калеб решил, что сейчас, посреди ночи, он не может разбираться с письмами. Нора спит, нет смысла ее сейчас будить и рассказывать правду о «любовной связи» Сюзанны Уэдерли.

Нет, лучше все перенести на утро. Калеб надеялся, что к тому моменту он придумает, как объяснить все Норе. Она – единственная женщина, которая ему нужна до конца дней.

Он знал, что ее оскорбило письмо, а чувство собственного достоинства Норы задето.

Он пойдет заниматься крышей. Надев дождевик и сапоги, Калеб вышел в ночь.

Дальняя вспышка молнии предупредила, что, наверное, не стоит лезть на крышу прямо сейчас, но он выждал несколько секунд, больше ничего не увидел, отметил, что дождь скорее всего ненадолго утих, и направился к лестнице, все еще прислоненной к дому.

Поднявшись на три ступеньки, он услышал, что в доме звонит телефон. Калеб подождал. Раз. Два. Три. Четыре звонка. Молчание. Наверное, это звонят из-за какой-то глупости вроде фыркающего хомяка или чего-нибудь подобного.

Удар грома совпал с тем, что у него на поясе отключился пейджер. Оба происшествия напугали его. Он совершил нечто вроде прыжка, соскользнул ногой со ступеньки и удержался как раз тогда, когда начал неловко падать назад, пока в итоге не приземлился на спину, облепленный грязью.

Ошеломленно помотав головой, Калеб глубоко вдохнул, чтобы побороть испуг. Пейджер снова ожил, все еще издавая звуки.

Он нащупал его, снял с пояса и нажал сверху кнопку определителя номера.

Звонила Нора.

Нора побежала в прихожую, когда услышала стук Калеба.

Она открыла дверь.

– А-а, Калеб... Спасибо, что пришел. Она там.

Нора повернулась и торопливо направилась в спальню, Калеб за ней. Встав неподалеку от кровати, Нора показала на кошку.

– Здесь.

Она наблюдала за лицом Калеба, когда тот осторожно приближался к кошке. Дайси мяукнула и понюхала руку, которую он придвинул к ней поближе.

Она немного поворчала, когда Калеб почесал ей за ухом.

– Тихо, тихо, – приговаривал он успокаивающе. – С тобой все будет хорошо.

Калеб присел на край постели и осторожно провел пальцами по животу Дайси. Быстро и внимательно осмотрев ее, он оглянулся на Нору:

– Уже два котенка?

Нора кивнула.

– Будет еще. Я так думаю. С ней все в порядке, Нора. Она знает, что делать. Не вижу никаких признаков недомогания.

– Но с появления последнего котенка прошло время.

– Она отдыхает.

Нора взволнованно взглянула на кошку.

– Так что нам делать?

– Ждать. Немного приглушим свет. Будем наблюдать за ней, давать знать, что мы здесь. Наше присутствие, наверное, успокаивает ее. И будем говорить.

Нора неожиданно поняла, что он имеет в виду не только состояние Дайси, он хочет поговорить с ней, и избежать разговора невозможно.

– О чем? – прошептала она.

– О нас, о тебе и обо мне. О том, что произошло вчера.

Нора избегала смотреть Калебу в глаза. Она совершенно не расположена к разговору с ним именно сейчас.

– ММММММММММяяяяяяяяяяяяУУУУУУУУУУУ!

– Дайси!

Оба сосредоточились на кошке, которая содрогнулась, закричала, ее тело скорчилось в конвульсиях и очень медленно вытолкнуло нового котенка. Калеб тихонько придвинулся к кошке, хотя та громко зашипела на него, и осторожно помог котенку появиться на свет.

– Господи... какой большой.

Он положил котенка перед носом Дайси, та подвинула его поближе к остальным. Облизывая его, кошка вдруг снова завыла, и на свет появился следующий котенок.

– Надеюсь, мисс Дайси, он последний.

В течение нескольких следующих минут стало ясно, что на свет появилось все потомство Дайси.

Калеб отступил назад, Нора смотрела на его профиль, пока тот осматривал кошку.

– Удивительно, да?

Поначалу Нора не догадалась, о чем он говорит, но, проследив за его взглядом на новое семейство, она поняла смысл его слов. Дайси вылизывала потомство, забыв об окружающих.

– Может быть, следует оставить ее одну? – предложила Нора.

Калеб взглянул на нее.

– Да, ты права.

В первый раз за несколько часов разлуки с Калебом Норе стало тоскливо без него. Она облизнула сухие губы. Сейчас или никогда. Нужно поговорить.

Она готова разговаривать, но совсем не хочет знать о Сюзанне Уэдерли.

– Ты уверен, что с Дайси все в порядке? – на всякий случай спросила она.

Он кивнул:

– Поверь мне, ей лучше. Не знаю, как ты, а я бы выпил чашечку кофе.

– Хорошо, иди за мной.

– Думаю, я знаю, что вчера произошло, – начал Калеб несколько минут спустя, беря в руки кружку с кофе.

– Да? – засомневалась Нора.

– Мне пришла в голову неплохая мысль.

Сидя от него через стол, она наблюдала, как он достает из кармана лист бумаги и протягивает его ей. Нет, не лист, письмо.

Его запах донесся до ее носа. Нора отвернулась.

– Думаю, вчера ты нашла его.

Она молчала, Калеб наклонился ближе, потянулся и повернул к себе ее лицо.

– Нора, разве не так?

Решив, что нужно только признаться, Нора ответила:

– Да.

– И ты прочла его?

– Да, – повторила она.

– И на основании этого ты решила, что у меня связь с женщиной из Монтаны?

Нора подняла подбородок и встретилась с ним взглядом.

– Да.

Калеб вздохнули откинулся на стул.

– Надо было сначала спросить у меня.

– Прости, что? Я должна спрашивать мужчину, за которого собиралась выйти замуж, о любовных письмах, написанных ему другой женщиной? – ответила Нора, не веря своим ушам.

– Да, – в свою очередь, ответил он.

Нора резко выдохнула.

– Так спроси меня.

– Что?

– Спроси меня.

Он требовательно смотрел ей в глаза.

– Просто нелепо. – Она отвернулась.

– Нелепо только то, что мы отказываемся от наших отношений из-за недоразумения.

Нора подняла руки.

– Почему бы тебе просто не рассказать мне все, Калеб, вместо того чтобы загадывать загадки?

– Хорошо. Только пообещай мне, что дослушаешь до самого конца.

Она неохотно кивнула в знак согласия:

– Рассказывай.

Он немного помолчал, потом заговорил:

– Все, чего я когда-либо хотел, Нора, так это иметь дом, семью, кого-то, кого любил бы я и кто любил бы меня в ответ. Я мечтал об этом с тех пор, как умерли мои родители. Мои тетя и дядя хорошо со мной обращались и любили меня, но я думал о создании своей семьи. Поэтому я несколько лет усиленно работал, учился, получил степень по ветеринарии и начал работать в местной клинике, чтобы добиваться мечты.

Дела у меня шли хорошо. Я несколько лет проработал в клинике, потом представилась возможность купить ее часть и стать совладельцем. Я раздумывал, как мне раздобыть деньги. Я хотел купить ферму, иметь дом и семью. По какой-то сумасшедшей причине я хотел получить все именно в таком порядке. Я хотел поселиться в новом доме, прежде чем у меня появится моя женщина.

Встретившись с владельцем клиники, я объявил ему о своем интересе. Тот обрадовался, и мы стали разбираться с подробностями. Однако возникла одна проблема.

Он взглянул ей в лицо.

– И какая?

– Сюзанна Уэдерли.

– А...

– Сюзанна Уэдерли была женой владельца клиники – другого ветеринара, с которым я собирался разделить дело. Сюзанна Уэдерли приходила ко мне несколько раз. Она говорила, что не любит мужа, что хочет завести со мной интрижку. Я все время отделывался от нее, но когда стало известно, что я хочу стать совладельцем, она вернулась. Я снова и снова отказывался. Она так разозлилась, упрекая меня в обмане, что поклялась вернуться... и вернулась.

Нора смотрела, как спокойное лицо Калеба становилось тверже по мере того, как он рассказывал. И она поверила ему. Он говорил правду. На его лице отражались переживания. И боль, которую он пережил тогда, возвращалась к нему сейчас.

– Что она сделала? – тихонько поинтересовалась Нора.

Калеб потянулся, схватил Нору за руку и притянул к себе.

– Она рассказала всем знакомым, включая своего мужа, что мы – любовники.

– Она сказала мужу?

– Да. Конечно, после ее рассказа сделка не могла состояться. Я стал посмешищем всего городка. Моим тете и дяде было стыдно, хотя они верили мне, что ее слова – выдумка. Разумеется, я потерял работу. Ее муж уволил меня, и хотя я, наверное, мог бы побороться, я просто уехал и начал свое дело. Вот как я оказался в Виргинии.

– А что насчет писем, Калеб? – спросила Нора.

Он пожал плечами:

– Все знали, что Сюзанна несколько не в себе. Несмотря на то что она на вид цветущая, привлекательная женщина и даже выдающийся член городского сообщества, у нее есть проблемы со здоровьем. Временами она слишком много пила, что замечало большинство людей. У нее были интрижки, и многие о них знали. Но когда она не смогла меня заполучить, она начала слать письма на мой старый адрес, потом сюда, а затем в Виргинию.

До сегодняшнего дня я не прочел ни одного ее письма. Когда я наконец понял, что вчера ты их нашла, я прочитал то, которое ты держишь в руке. Вот тогда я понял, почему ты разорвала помолвку... ты подумала, что у меня с ней связь. И, зная тебя, я понял, что такая ситуация неприемлема. Я прав?

Нора согласно кивнула:

– Да, Калеб, именно так я и подумала.

Он взял ее руки в свои и стал целовать пальцы.

– Нора, – прошептал он, – я никогда не лгал тебе и не буду. Я никогда не был любовником Сюзанны Уэдерли. Почему-то она хочет сделать мою жизнь несчастной, из-за того что я отверг ее. Я не люблю Сюзанну Уэдерли – я люблю тебя.

Норе так хотелось поверить ему.

– Зачем тогда ты их хранил?

Он помотал головой и вздохнул:

– По какой-то глупой причине я думал, что, если сохраню эти письма, у меня будет доказательство ее неуравновешенного поведения. Именно поэтому я сложил их в задней части шкафа.

– Почему ты не остановил их поток?

– Не знаю. Думаю, я просто не хотел заниматься этим, воспоминания слишком болезненны. Оказавшись здесь и перестраивая жизнь, пытаясь воплотить мечту, я не хотел никакого вмешательства. Я хотел, чтобы меня оставили в покое. Так что, когда приходили письма, я засовывал их в коробку в стенном шкафу – с глаз долой. Но теперь я понимаю, что с такой ситуацией надо кончать. Я соберу все письма и отошлю их обратно в Монтану, моему знакомому лейтенанту полиции. Думаю, если он ясно даст ей понять, что то, что она делает, считается преследованием, она прекратит писать. Я завтра так и сделаю.

Нора закрыла глаза и откинулась на стуле.

– Я верю тебе, Калеб, – прошептала она.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы отодвинуть стул и заключить ее в объятия, крепко прижав к себе.

– Я хочу находиться только с тобой, Нора. Я люблю тебя. Обещаю, что буду любить только тебя. Ты такая красивая!

Он притянул ее лицо к себе и поцеловал мягко и нежно. Нора почувствовала, что любовь, желание и страсть, которые она всегда испытывала по отношению к нему, переполняют ее.

Мяукнула кошка.

Нора и Калеб повернулись. Нора со смехом схватила Калеба за руку и потянула его к кошке.

– Давай посмотрим, что она хочет?

– Кошка практически всем командует, да?

Нора улыбнулась.

Они вошли в комнату и увидели кошачье семейство. Дайси решительно смотрела на них двоих, будто говоря: «Пора. Посмотрите, что у меня есть!»

– Ты только взгляни на них, Калеб! – воскликнула Нора.

Четыре до того мокрых новорожденных котенка теперь лежали чистенькие, вылизанные досуха и занимались тем, что отвоевывали место у живота Дайси. Кошка-мама немного подтолкнула каждого из них и опять оглянулась на гостей.

– Какого странного цвета эти котята, – заметил Калеб.

Нора кивнула:

– Два черных с белым, один желтый, он выглядит как ситцевый, как думаешь? Гулена.

Калеб засмеялся и обнял ее.

– Она единственная в семье, кому можно заводить интрижки.

Нора склонила голову набок.

– Правда, доктор Уайатт?

– Да, мисс Джеймс, если не возражаете.

Калеб поцеловал Нору, сунул руку в карман, достал обручальное кольцо и медленно надел его обратно ей на палец.

– Я люблю тебя, Нора. Ты самая красивая, самая невероятная женщина в мире.

Нора прищурилась и, несмотря на слезы, навернувшиеся ей на глаза, дерзко улыбнулась:

– Повтори!

– Что? Тебе нужны еще доказательства?

Нора опустила руки ему на талию и начала расстегивать ремень.

– Доктор Уайатт, меня понадобится убеждать годами.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Реклама на сайте