«Черт возьми, их двое»

Глава 1

Я хорошо помню тот день, когда моя жизнь перевернулась. Тогда я встала рано утром и продолжила наводить порядок в доме, хотя еще вчера вечером мне казалось, что всё безупречно. Просто в этот день мы ждали особого гостя, очень особого. Мы – это я и Шон, мой парень.

К тому времени мы встречались уже два месяца, и это были самые счастливые два месяца, какие только можно себе представить. Мы познакомились на какой-то дурацкой студенческой вечеринке, на которую меня затащились подружки только потому, что я к своим восемнадцати годам так и не научилась говорить «нет». Ну, по крайней мере, больше трех раз кряду.

Только в этот раз мой недостаток сыграл мне на руку: на вечеринке я почти сразу заметила симпатичного парня, который сидел поодаль от всеобщего веселья и что-то сосредоточенно писал в блокнот. Это был единственный относительно тихий уголок во всем доме, поэтому я, поколебавшись немного, подошла и уселась на другой край дивана, так, чтобы не мешать и не создавать неловкую ситуацию. И стала исподтишка наблюдать за веселящейся толпой. Если бы я сказала, что меня совсем не привлекает это веселье, я бы, наверное, соврала. Я смотрела на популярных девчонок, которые, будто в солнечных лучах, купаются во внимании и обожании, и, наверное, немного мечтала побывать на их месте, хотя прекрасно понимала, что мечтам этим не суждено сбыться. Я умру от ужаса, если когда-0нибудь окажусь в центре внимания, убегу и спрячусь. Что собственно я сделала.

– Тебе здесь тоже скучновато? – раздался голос рядом. Это тот самый паренек, видимо, решил отвлечься от своего блокнота. – Я Шон.

– А я Элис.

Через несколько минут мы уже непринужденно болтали. Мне казалось, что мы знаем друг друга всю жизнь, или вообще близнецы, которых разлучили в младенчестве, настолько мы были похожи. Нам нравилась одна и та же музыка, мы ненавидели одни и те же предметы и были готовы по нескольку раз пересматривать одни и те же фильмы. Как вообще вышло так, что мы учились в одном университете, а познакомились только сейчас?

В тот день с вечеринки мы ушли вместе, а еще через неделю я переехала жить к нему. И это тоже было так просто и естественно, словно так и должно было случится. Ну и посудите сами: какой смысл мне жить в общежитии и делить комнату с двумя девчонками, помешанными на парнях, вечеринках и громкой музыке, если в распоряжении Шона целый дом? Его родители – ученые, они уехали в какую-то совершенно невероятную экспедицию на два года, и Шон остался единоличным хозяином совершенно огромной жилплощади. И раз уж теперь у него появилась девушка, вполне нормально жить вместе. Впрочем, я с самого начала знала, что в этом доме Шон живет не один, деля его со своим лучшим другом – Алексом. Но незадолго до нашего знакомства Алекс уехал на три месяца на практику, и вот-вот должен был вернуться.

Об Алексе я знала всё. Они и вправду были с Шоном не разлей вода, хоть и казались полной противоположностью друг друга. Шон всегда спокойный и уверенный в себе. Он казался старше своего возраста, возможно, потому, что к любой проблеме или сложности подходил спокойно и основательно.

Алекс же, судя по рассказам, был настоящий сорвиголова. Шон с восторгом перечислял его выходки и шалости, заставляя меня раз за разом заливисто смеяться. Так вот, в этот день Алекс должен был вернуться, и я нервничала, ужасно нервничала, хотя старалась не показывать виду.

И поводы понервничать у меня были. Во-первых, что станет с нашей счастливой жизнью? Ведь нам с Шоном было потрясающе хорошо вдвоем: засыпать и просыпаться вместе, ходить по дому почти без одежды, или даже не почти… а вдруг вся наша страсть и нежность с приездом Алекса куда-нибудь денется? Мы ведь уже не сможем сливаться воедино там, где только эта мысль придет в голову? Ну или не только в голову. В душе, на столе на кухне, в фойе на огромном диване или даже в гардеробной. Мы оглашали криками и стонами полупустой дом, и это никому не мешало. И никто не мешал нам. Теперь это наверняка изменится.

С другой стороны, как на все среагирует сам Алекс? Ведь для него я – чужачка, которая вероломно вторглась в их устоявшийся холостяцкий быт. Вдруг я ему не понравлюсь? Вдруг он решит, что я – неподходящая пара для Шона? Ведь они лучшие друзья. Будет ли наша совместная жизнь после этого такой же безмятежной, как раньше?

В общем, ожидая приезда Алекса, я нервно прокручивала самые разные варианты. Но о том, какова будет настоящая опасность, я даже не догадывалась. Я поняла это в ту же минуту, когда он открыл дверь и появился на пороге, с рюкзаком на плечах и чемоданом в руке. Взъерошенный, явно уставший после дороги, но веселый и улыбающийся.

– А ты, значит, Элис? Шон не предупредил меня, что ты такая красотка!

Это он сказал, или что-то вроде того… я, наверное, и не вспомню. Потому что я застыла как статуя, утопая в омуте синих глаз и сама не веря в то, что происходит. Сердце словно сдавила рука, дыхание перехватило. Если бы я верила в любовь с первого взгляда, я бы обязательно решила, что это она. Но черт возьми, какая может быть любовь! Я люблю Шона, мы счастливы вместе, и он – лучший парень на свете, а этот дерзкий красавчик – его лучший друг.

Мне стоило огромного труда вывести себя из оцепенения.

– Ты, наверное, голоден? Я приготовила завтрак. Шон сейчас в университете, а у нас сегодня отменили занятия, – тараторила я без остановки, словно оправдываясь и избегая встречаться с ним взглядом, потому что мне казалось, на моем лице все будет написано.

– Голоден? Пожалуй, – Алекс окинул меня еще одним взглядом, под которым я почувствовала себя явно неловко. – Но сначала приму душ. В этом чертовом бьюике было ужасно жарко и душно.

Я снова почему-то смутилась, но, чтобы не выглядеть еще более глупо, убежала на кухню. Я доставала контейнеры из холодильника, разогревала что-то в микроволновке, тарелки звякали в дрожащих пальцах. Перед глазами стояла совершенно непрошенная картина: Алекс в душе. Капли воды стекают по загорелому торсу, лаская, очерчивая тугие узлы мышц. Кровь приливала к щекам от этой воображаемой картины, и дыхание сбивалось. Когда Алекс вошел в кухню, лучше не стало, потому что из одежды на нем были только белые хлопковые шорты, и теперь я уже воочию могла видеть все то, что нафантазировала себе только что.

– Ты так быстро? Я накрою тебе в столовой…

Мне срочно требовалось сбежать. Я схватила первые попавшиеся тарелки и попыталась прошмыгнуть мимо него в дверной проем, но мне не удалось: Алекс поймал меня и чуть ли не силой усадил за стол.

– Не надо в столовой. Терпеть не могу этих мещанских замашек. Поедим здесь. Ты ведь составишь мне компанию?

Мне меньше всего этого хотелось.

– Я уже завтракала, – пробормотала я, но его это совершенно не смутило.

– Тогда просто посиди со мной.

И я осталась.

Все вышло не так уж и плохо. Мы сидели и болтали почти непринужденно. Вернее, это Алекс болтал, а я только слушала и смеялась. В его исполнении даже знакомые истории об их совместных с Шоном безобразиях звучали еще интереснее и веселее. Единственное, что меня отвлекало от этого разговора – это то, что взгляд не переставал скользить по загорелой коже, по рукам, по мощной груди, так и норовя скользнуть туда, ниже, к кубикам пресса. Черт, я ведь не должна на него пялиться. Это ведь друг моего парня. Что бы подумал Шон, если бы узнал?

Стоило мне вспомнить о Шоне, как входная дверь хлопнула, и он появился на пороге.

– Не может быть! – Алекс подорвался с места и заключил Шона в объятия. – Как же я рад тебя видеть, чучело!

– Ну что, нагулялся, блудный кот?

Я смотрела, как они обмениваются шутливыми прозвищами и понимала, что эти двое и вправду очень привязаны друг к другу. И внутри всё сжималось странно и незнакомо. Ведь они не могут нравиться мне оба, верно? Я люблю Шона, а то странное, что возникло к Алексу, – это наваждение, это пройдет…

– Ты почему так рано? – удивилась я, когда Шон, наконец выпустив Алекса, подошел ко мне и чмокнул в щеку.

– Не выдержал, сказался больным и ушел. Ничего страшного – потом отработаю.

– Отработаешь, времени еще полно, – согласилась я и поняла, что даже рада, что так получилось. Бог знает, что бы было, если бы мы продолжили оставаться с Алексом наедине. Я могла бы сделать или ляпнуть какую-нибудь глупость, которая бы безнадежно все испортила. А теперь у меня есть возможность улизнуть.

– Думаю, вам есть о чем поболтать и без меня, – сказала я. – А у меня на сегодня еще целая уйма планов.

– В самом деле? – удивился Шон.

И надо сказать, было чему удивляться. Ни о каких таких планах я ему не рассказывала. Хотя обычно делюсь всем.

– Ну да, я подумала, что раз у меня выдался свободный день, надо пройтись по магазинам. А еще навестить тетушку Бетти. Мы с ней сто лет не виделись…

И еще бы сто лет не увиделись, – добавила я про себя. Меньше всего мне хотелось бы ее навещать и в очередной раз выслушивать историю о том, что и специальность я выбрала не ту, и университет мог бы быть поприличнее. В общем, для нее я – ходячее разочарование. Но сейчас даже это было бы лучше.

Нет, мне срочно требовалось привести в порядок мысли и чувства, понять, что со мной происходит, а потом – выбросить из головы глупости и вернуться к Шону прежней, чтобы все было как раньше.

Идея была отличная, жаль только, что реализовать ее не получилось. Даже брюзжания тетушки Бетти я слушала вполуха: перед глазами стоял образ Алекса – такого красивого, дерзкого, недосягаемого, а еще – образ Шона, который тоже никуда не делся. Мой надежный и самый близкий человек. И да, он тоже чертовски хорош собой. Я ведь ни на минуту об этом не забывала.

Домой я пришла поздно, когда уже стемнело.

– Эй, детка, я уже начал беспокоиться. Где ты была?

– Немного не угадала с транспортом, – с улыбкой соврала я. На самом деле, мне просто понадобилось больше времени, чтобы собраться с силами и прийти в этот дом. – А где Алекс? – я постаралась, чтобы мой голос звучал непринужденно, и я не выдаю особого интереса. Впрочем, где он может быть? Наверняка отправился спать после такой тяжелой дороги.

– Пошел навестить кое-кого, – ответил Шон.

И мое сердце словно сжала чужая холодная рука. Ну конечно! У такого симпатичного парня как он наверняка должна быть девушка. И вообще, какое мне до этого дело? У него их может быть хоть десяток.

– Так что, на весь вечер дом в нашем распоряжении… – добавил Шон, и его глаза блеснули так знакомо… По спине сразу хлынули мурашки. Я знала, что означает этот его тон.

– Очень кстати, – улыбнулась я, и на этот раз ни капли ни соврала.

То странное, что захватило меня, встряхнуло и заставило почувствовать себя кем-то, кем я совсем не была, требовало выхода. Я сорвала с Шона одежду еще до того, как мы добрались до спальни, скользила руками по крепким плечам, наслаждаясь жаром и бархатистой гладкостью кожи… но стоило прикрыть глаза – и вот уже мне кажется, что я обнимаю другие плечи, и другие руки ласкают меня, настойчиво и бесстыдно, пробираясь везде и сразу.

И меня это вовсе не пугает. Наоборот – заводит так, что я превращаюсь в сплошной голод и вожделение. Будто меня кружит в странном танце, и нет ничего важнее, чем подаваться бедрами навстречу, насаживаться, вбирать в себя, вдавливать, поглощать…

Когда мы оторвались друг от друга и упали совсем без сил, Шон шумно перевел дух и сказал:

– Ну ты даешь, детка. Я конечно знал, что ты у меня горячая штучка, но, черт возьми, такого даже не ожидал.

Я и сама от себя не ожидала. Это было так, словно в нашей постели мы не были одни, словно Алекс не ушел к какой-то неведомой девице, а остался здесь, с нами, и моя страсть будто умножилась на два.

– В самом деле? – промурлыкала я. – А что ты скажешь на это?

Я отбросила с него простыню, коснулась губами горошинки соска, вобрала его в рот, легонько прикусила. Тихий стон был мне наградой, но я не останавливалась, спускалась ниже и ниже, обрисовала языком кубики пресса и двинулась еще ниже…

Это была совершенно особенная ночь, словно мы с Шоном не могли оторваться друг от друга. А может, просто я пыталась себя убедить, что мне нужен только он и что всё у нас прекрасно? Да черт побери, у нас и правда все прекрасно.

За эту ночь я несколько раз дошла до пика, до срыва, до бесподобного ощущения полета. Кажется, я охрипла от стонов и криков, которые было невозможно сдерживать… И все же другой образ то и дело предательски вставал перед глазами, и от этого наслаждение становилось сильнее и острее, будто в эту ночь я и вправду была не с одним мужчиной, а с двумя.

Я уже засыпала на плече Шона, не в силах даже пошевелиться, когда услышала его тихий голос:

– Думаю, тебе надо хорошенько выспаться. Завтра вечером Алекс позвал нас в клуб – хочет феерически отпраздновать свое возвращение.

Черт, это было бы ужасно некстати. Впрочем, у меня не оставалось сил об этом думать.

Глава 2

Утром Шон побежал по каким-то своим делам. Я вышла на кухню, чтобы позавтракать. По коридорам шла крадучись. Мне совсем не хотелось встречаться с Алексом. Слишком уж странные чувства и эмоции меня обуревали, стоило его увидеть.

Впрочем, если он и вправду вераушел кого-то навещать, то, возможно, вообще вернулся под утро и сейчас спокойно дрыхнет в своей комнате. Это было бы здорово, больше всего на свете мне хотелось позавтракать в одиночестве и покое.

Но стоило мне сварить кофе и сделать пару бутербродов, он появился. Я сначала застыла, но потом мне все же удалось справиться с чувствами и совершенно непринужденно сказать:

– Доброе утро, как погулял?

Кажется в моем голосе прозвучали ревнивые нотки. Черт возьми, а ведь это уже лишнее. Какое мне дело до того, как ему там гулялось! Но сказанного уже не вернешь. Будем надеяться, что он примет это за вежливое любопытство.

– Ничего особенного. Придурок, с которым у меня остались кое-какие неоконченные дела, предпочел не встречаться… – усмехнулся Алекс. – Я вернулся практически сразу же.

Первой – неконтролируемой! – моей реакцией была глупая радость: значит, он не встречался с какой-нибудь девушкой! И тут же я почувствовала, как алая краска заливает мои щеки. Так значит, он вчера был дома, а мы этого даже не услышали. Ну еще бы! Зато он все слышал наверняка. Мы ведь вели себя очень громко, особенно я.

Теперь мне оставалось только надеяться, что он деликатно промолчит о вчерашнем и не станет делиться своими впечатлениями. Впрочем, рассчитывала я на это зря. Похоже Алекс, не относился к числу самых деликатных людей в мире.

– Насколько я слышал, у вас вчера было жарко? – он заговорщически подмигнул мне, а я была готова сквозь землю провалиться.

– Ну, не смущайся, это ведь нормально, – сказал он. – Хотя нет, смущайся. Ты такая милая, когда краснеешь…

Лучше бы молчал, так стало еще хуже. Теперь я сидела совершенно пунцовая под его пристальным, изучающим взглядом. Я в два глотка допила кофе и, оставив бутерброды на столе, выскочила из кухни и опрометью побежала в нашу с Шоном комнату. Это ведь совершенно невозможно, так не должно быть!

Ну почему сегодня выходной? Лучше бы я с утра отправилась в университет и избежала всех этих неловких встреч. Целый день я не выходила из комнаты, уткнувшись в учебник, но едва ли разобрала и пару строчек.

– Алекс приготовил отличный обед, – радостно объявил Шон. – Уж не знаю, что на него нашло, но надо этим пользоваться!

– Спасибо, но я не голодна, – кисло улыбнулась я и снова уткнулась в учебник.

Это было неправдой. Я бы с удовольствием перекусила, тем более что и позавтракать толком не удалось. Но сидеть втроем за одним столом после всего, нет уж, увольте. К тому же мне казалось, стоит Шону увидеть, как я смущаюсь и краснею в присутствии Алекса, он сразу догадается, в чем тут дело. Но что еще хуже, об этом может догадаться Алекс.

За весь день я ничего толком не прочитала. Вместо этого я усиленно искала какой-нибудь повод отказаться от вечерней вылазки в клуб. Но ничего толкового не придумалось. К тому же если я начну очень уж активно избегать Алекса, это ведь будет выглядеть еще подозрительнее, верно? А в клубе полно народу, да мы там вообще можем почти не сталкиваться.

Я отложила учебник и стала собираться. Сегодня я буду выглядеть просто сногсшибательно…

***

Музыка гремела, огни мерцали, а первый же коктейль наполнил мое тело какой-то невероятной легкостью и весельем. Впрочем, неудивительно, что я опьянела сразу же.

Если целый день ничего не есть, первая же порция алкоголя может буквально свалить с ног. Впрочем, на ногах я держалась крепко, наоборот, даже хотелось двигаться и танцевать. Но я не переставала краем глаза следить за Алексом.

Вернее, не так, я не хотела за ним следить, но он словно нарочно мелькал в моем поле зрения: то, радостно улыбаясь, приветствовал каких-то парней, то зажигал на танцполе, то угощал какую-нибудь красотку выпивкой из бара, а я зачем-то ревниво оценивала каждую из мелькавших возле него девиц. Да что, черт возьми, со мной!

– Можно я приглашу твою даму? – раздался его голос рядом, когда мы с Шоном, устав от танцев, сидели, развалившись на диванчике.

– Конечно, – легко согласился Шон.

Еще бы, он же не ожидает никакого подвоха. А подвох есть! Я чувствовала это всей кожей, под которой словно тек жидкий огонь, плавя и делая меня совершенно безвольной.

Танец вместе – это было слишком для меня. Если до этого я рассматривала Алекса исключительно издалека, то теперь в тесноте клуба, где он крепко прижимал меня к себе, голова закружилась сразу же.

Я пыталась держать себя в руках, и все-таки у меня сносило крышу от нашей близости, от жара, который я чувствовала от его тела, от умопомрачительного запаха кожи. И все мои «я не должна», «Шон смотрит», «это невозможно» тоже плавились и растворялись. Было невыносимо сладко отдаться вихрю танца, прижиматься и растворяться.

Когда музыка закончилась, я выскользнула из крепких объятий. Возвращаться к Шону прямо сейчас было нельзя, я это нутром чувствовала. Казалось, он легко прочитает у меня на лице и смятение, и возбуждение, и все то, что я хотела бы от него скрыть.

– Здесь жарко, – сказала я Алексу, – выйду на террасу подышать.

На террасе было прохладно, но это мало что изменило. Мои щеки по-прежнему пылали, дыхание было сбито. Да я могу простоять тут целую вечность и все-таки не прийти в себя!

Ладно, пора возвращаться. Я резко развернулась к двери и покачнулась. Голова закружилась. Все-таки пить натощак – плохая идея. Я, наверное, не удержалась бы на ногах, но чьи-то крепкие руки тут же подхватили меня.

– Эй, детка, да ты совершенно пьяна, – раздался над ухом голос Алекса.

Впрочем, даже если бы он молчал, я бы поняла, что это он. Едва оказавшись в его руках, я почувствовала, как мурашки рванули вдоль позвоночника, а голова закружилась еще больше, и вряд ли дело было в том, что я пьяна. Впрочем, спорить я не стала.

– Да, пожалуй, попрошу Шона, чтобы он отвез меня домой, – сказала я, и все же не вывернулась из объятий, хотя отлично понимала, что сделать это просто необходимо. Но слишком уж приятно было ощущать, как меня держат его сильные руки…

Когда мы приехали домой, я рванула в свою комнату, желая только одного – спрятаться. Впрочем, от кого я хочу прятаться. От Алекса? Так он ведет себя вполне пристойно. Ничего такого, что выходило бы за рамки. Так что, похоже, прятаться мне надо только от самой себя…

***

Сильные пальцы гладят окружности моей груди, пощипывают соски. В этом пока нет настоящей страсти, просто игра – легкая, расслабляющая, подготавливающая. Но так продлится недолго. Я уже чувствую, как изнутри накатывает возбуждение, и выгибаюсь навстречу ласке, желая, чтобы прикосновения стали сильнее. И Шон чувствует это, он сжимает грудь крепче, вырывая у меня тихий стон.

Рука скользит ниже, спускается к животу, но не задерживается там и почти сразу же оказывается снизу. Пальцы ныряют между складочек, и я только сейчас понимаю, как там мокро. Шон мягко, почти без нажима гладит чувствительный бугорок и я задыхаюсь, захлебываюсь собственным стоном. -Мое сознание уже уплывает, и я сама теряюсь в ощущениях – острых и пряных.

– Тебе нравится Алекс? – тихий шепот на ухо. И я вздрагиваю, мигом выпадая из того облака блаженства, в котором только что парила.

– Он же твой друг… Почему он должен мне не нравиться. Отличный парень…

Я приготовилась обороняться. И все отрицать! Черт возьми, если Шон хочет устроить сцену ревности, он выбрал неподходящий момент.

Но горячие пальцы не останавливают своего безумного танца. И я, забывшись, тут же всхлипываю от остроты ощущений.

– Нет… не так. Ты ведь его хочешь?

Я не отвечаю на этот провокационный вопрос. И вообще – стараюсь не думать ни о чем, полностью сосредоточившись на ощущениях. С тихим стоном подаюсь бедрами вперед, сама насаживаясь на пальцы, чувствуя, как наполняется томной тяжестью низ живота и до той самой точки, до пика остается совсем чуть-чуть. Но образ Алекса, вызванный неосторожными словами, уже явственно стоит перед моим мысленным взором.

– Я хочу только тебя, Шон… – шепчу тихо.

Это самая странная сцена ревности за всю историю человечества.

– Ну конечно, в этом я не сомневаюсь. Особенно сейчас, – кажется, Шон тихо смеется. А потом начинает шептать на ухо, жарко и отрывисто, ни на мгновение не прерывая движение пальцев: – Когда вы танцевали, это было так… жарко, так возбуждающе… Мне хотелось узнать, увидеть, что будет дальше…

Его срывающийся шепот не даст обмануть. Он и вправду безумно возбужден.

И теперь я уже не выдерживаю. Потому что мне и самой хотелось бы узнать, что было бы дальше. Теперь фантазия, которую я гнала от себя, не позволяя ей занимать мои мысли, расцвела буйным цветом. И я уже отчетливо представляю руки Алекса на своей груди, и сама сжимаю чувствительные соски, чтобы фантазия была похожей на реальность.

А еще – теперь мне уже мало его пальцев, мало той ласки. Я с тихим рычанием обхватываю Шона за плечи и опрокидываю на себя. Он входит в меня резко и сразу, прижимается, вдавливается всем телом, буквально вминая меня в кровать. Врывается жестко, сильно, до конца, раз за разом. И я снова срываюсь на крик, не заботясь, что нас могут слышать. И тут же меня накрывает оргазмом, ярким, сотрясающим, сметающим все на своем пути.

Глава 3

Я проснулась рано. Подскочила как ошпаренная. Если вчера, когда мой мозг был затуманен алкоголем, разговор с Шоном еще казался не таким шокирующим и даже возбуждающим, то сегодня у меня щеки пылали от воспоминаний.

И самой ужасной была мысль: Шон обо всем догадался… И хоть вчера он, кажется, меня не осуждал, кто знает, что будет сегодня? От всей этой ситуации голова шла кругом. Я осторожно выбралась из постели и пошла в душ. Теплые струи, казалось, смывали тяжесть минувшего дня, и я почти смогла успокоиться. Мы поговорим с Шоном. И обязательно придем к выводу, что все вчерашнее – просто ерунда. Слишком уж много коктейлей было выпито в клубе. А у нас все отлично. И никакого «дальше» с Алексом не может быть.

Я приободрилась. Вышла из душа и направилась в гостиную. Возвращаться в комнату не хотелось – не стоит будить Шона. В кухню тоже идти незачем: мысль о еде пока не вызывает приятных эмоций, к тому же там можно встретить Алекса. Лучше возьму из бара содовую и посмотрю какой-нибудь фильм… Да, это отличная мысль!

Только-только я погрузилась в сюжет легкомысленной комедии, дверь гостиной отворилась, и вошел Алекс. Я тут же сжалась. Все утро я думала только о том, как буду говорить с Шоном. А вот встреча с его другом в мои планы вообще не входила. Но разве это кого-то волновало? Точно не Алекса!

Он явно чувствовал себя спокойно и уверенно. И, разумеется, он притащился в одних шортах, выставив на обозрение свой безупречный торс. Я едва смогла отвести взгляд. А он как ни в чем не бывало прошел через гостиную, достал из бара еще одну бутылку содовой, жадно отпил и опустился на диван рядом со мной. От его близости мне стало не по себе. Я тут же вспомнила, что и на мне – лишь короткий халатик. Не могла бы не вспомнить, так жарко проехался по моим коленкам взгляд Алекса.

– Доброе утро…

Его голос был хрипловатым. Глаза потемнели. И вся эта ситуация – мы одни, не слишком-то одеты – была неправильной.

Ответить я не успела. В дверном проеме появился Шон. Он тоже не особенно утруждал себя одеванием – лишь натянул джинсы.

И хотя мы с Алексом не сделали ничего особенного, я почувствовала себя ужасно. Мигом подскочила с дивана.

– Шон, не думай… Ничего такого… – забормотала я, оправдываясь неизвестно в чем.

– А может, мне нравится думать что-то такое.

Улыбка Шона стала какой-то невероятно хищной.

Всего за пару мгновений они оба оказались совсем рядом. Я почувствовала прикосновения к плечу, к талии. Рука кого-то из них накрыла мою поясницу. Боже, я даже не поняла, чья это рука. Так и стояла – растерянная, не в силах поверить, что такое возможно в реальности.

Шон оказался справа, я повернулась к нему резко, чтобы что-то сказать, но не успела, его губы накрыли мои. Поцелуй был нежным, словно успокаивающим. И действительно – на какое-то мгновение мне удалось расслабиться. Рука Шона нежно гладила меня по животу и спускалась ниже – туда, где становилась горячо и пульсировало от предвкушения. Алекс скользил ладонью по пояснице. Его рука двигалась плавно, но в какой-то момент пальцы нетерпеливо сжимались.

Шон прервал поцелуй, но не успела я вдохнуть воздух, которого стало вдруг так мало, как Алекс развернул меня к себе и впился в мои губы жарко и жадно. Я задохнулась, ноги почти подкосились от внезапной слабости. Но оба мужчины держали меня крепко. Я оказалась зажата между их сильными телами. Двигая бёдрами, они как бы случайно задевали моё тело отвердевшими холмиками, которые у них набухли между ног. Мои соски тоже стали твёрдыми, и вовсе не от смущения. Грудь налилась, и мне хотелось больше этих прикосновений, хотелось двигаться навстречу.

Ладонь Шона накрыла мою грудь, а рука Алекса забралась под халатик и сжала ягодицу – жёстко без малейшего намёка на мягкость. Между ног у меня стало влажно, сознание поплыло.

Похоже, только этого они и ждали. Теперь их руки гладили, щипали и теребили мою грудь, пальцы впивались попеременно в ягодицы. Боль обожгла сосок, когда его сжали слишком сильно, но пульсирующее тепло от касаний внизу живота тут же согрело, наполнило удовольствием и предвкушением.

Это Шон спустился ладонью ниже и водил ею, заставляя искры возбуждения волнами пробегаться по моему телу. Алекс отпустил мои губы, ловко расстегнул пуговички халата, склонился к моему соску и обхватил его горячими, влажными губами, потёр налитую горошину твёрдым языком, тихо застонал, словно ему это приносило невероятное удовольствие. Я тоже не смогла сдержать стон – так это было упоительно и сладко.

Они вдвоём поглаживали ягодицы. Пальцы Алекса жестко сжимались и разжимались, даря почти болезненное наслаждение, а Шон нежно водил ладонью, словно очерчивая линии. И это сочетание нежности и жесткости было умопомрачительным. Я поняла, что дышу так же громко и шумно, как они.

Они всё меньше сдерживали страсть. Шон прижался ко мне сзади. Его бёдра двигались ритмично, рождали непреодолимый соблазн. Алекс от груди перешёл к шее, его губы влажно ласкали меня. Он даже не целовал, он вылизывал кожу на шее и обжигал её своим дыханием.

Я тоже не могла сдерживаться – коснулась руками обнажённых торсов, ощутила их разгорячённую кожу и твёрдую, натянутую ткань штанов.

Пальцы Шона коснулись моего лона, стали ласкать чувствительные складочки. К ним мгновенно прилила кровь – я не смогла удержаться и вскрикнула, слишком уж сладкими были прикосновения. Он ласкал меня беспорядочно, торопливо, будто бы действовал наугад. Что, конечно, вряд ли. Он точно знал, что и как мне нравится.

Закусив губу, я прислушивалась к своим ощущениям. Пальцы Шона легко скользили по влажным складочкам, раздвигали их и забирались глубже. Алекс тяжело дышал, действуя попеременно то губами, то языком. Отдаваясь желанию, я раздвигала ноги всё шире.

Почувствовав моё настроение, Шон вошёл в меня сразу двумя пальцами. Это было невероятное удовольствие, но его слишком быстро стало недоставать – захотелось большего. Извиваясь и едва осознавая происходящее, я сгибала ноги в коленях и насаживалась на пальцы Шона. Руками я нащупала два горячих члена – хотелось касаться их, изучать их.

Я стонала, пока Шон двигал внутри меня пальцами – агрессивно и нетерпеливо, явно желая заменить их на член. Вскоре он двигал уже всей рукой, резко постанывая. Удовольствие туманило моё сознание. Я только чувствовала, как оба двигают бёдрами, требуя больше ласки. Отвечая на это требование, я принялась еще энергичней двигать руками, лаская и ублажая два члена.

Это было так странно, так ново… Так стыдно и все же так прекрасно. Словно именно об этом я и мечтала, хотя даже в фантазиях не представляла такого.

Шон резким движением вытащил из меня пальцы, затем вставил снова. Опять вытащил, опять вставил – и так до бесконечности. Будто вбивая их внутрь меня, он заставлял мою кровь бурлить от неимоверного желания. Алекс неистово сжимал грудь, отчего её наполнила сладкая боль. Он тёрся о меня, сжимал грудь сильнее и сильнее.

Оба сразу прижались ко мне с двух сторон. Они лапали меня всюду, касались груди и бёдер. Никакой ласки, только властное желание взять меня как можно грубее.

Руки Шона стали поглаживать мои ягодицы, но теперь этого показалось мало – я едва сдерживала желание, крутила бёдрами и безмолвно умоляла его поскорее уже войти в меня.

– Погоди, детка, сейчас…

Алекс улёгся на пол, потянул меня на себя. Миг – и я уже оседлала его сверху. Между ног ощущалась его продолговатая, отвердевшая плоть.

Нет! Я вовсе не так хотела. Ласкать Алекса мне нравилось, но все же я хотела, чтобы взял меня Шон!

Я попыталась было сопротивляться, но они не терпели возражений. К тому же возражать расхотелось, едва влажная горячая головка коснулась складок между ног. Я расслабилась, покорилась, позволила управлять собой. Их раскрепощённость и неистовство влекли, возбуждали меня.

Тяжело дыша, Шон поспешно стал сжимать то одну, то другую грудь. Член Алекса замер перед самым проникновением. Это было пьяняще-сладкое мгновение. Руки Алекса сжимали мои бёдра, и я знала, что он вот-вот войдёт. Пальцы Шона сдавливали соски, даря ещё больше блаженного забытья.

Не в силах больше сдерживаться, Алекс потянул меня вниз. Я напряглась, ожидая боли от слишком большого члена. Алекс застонал, и только после этого стона я ощутила его плоть внутри своей. Никакой боли – он медленно, томительно растягивал меня изнутри.

Я видела, ощущала, как Шон ласкал свой член рукой. Его шумное дыхание опьяняло, заставляло расслабиться и отдаться удовольствию. Он до боли сжимал мою грудь, но теперь даже боль была невероятно, невыносимо приятной. Шон наклонился к соску, обхватил его губами.

Мои ягодицы напряглись, и моя плоть ещё сильнее сжала член Алекса. От удовольствия мой разум мутился. Алекс быстро двигался, вскидывая бёдра. Его руки сжимали мои ягодицы, и я полностью отдалась, опьянённая его властностью.

Алекс резко проникал, бился о меня, заставлял подпрыгивать на себе, моя грудь колыхалась в такт его движеним. Это было развратно, но в то же время упоительно прекрасно. Чувствуя моё наслаждение, Алекс задвигался быстрее. Я не могла удержаться – вскрикнула и издала продолжительный, бесстыдный стон.

Зачем я только сдерживалась прежде? Не представляю. Теперь стоны и крики сами рвались из груди. Извиваясь, я всё сильнее двигала бёдрами, запрокидывала голову – меня буквально разрывало от ощущений. Я готова была на что угодно, лишь бы это не прекращалось.

Толчки внутри меня стали сильнее и резче. Я чувствовала, что его наслаждение вот-вот вырвется наружу. Вдруг он замер, особенно сильно толкнувшись в меня. Его пальцы впились в кожу на бёдрах, он застонал. Неужели всё? Нет, мне оставалось ведь совсем немного!

Наклонившись вперёд, я прижалась к груди Алекса. Волоски касались моих сосков, щекотали их. Мне хотелось ещё ласк, хотя бы совсем чуть-чуть. И я получила то, что хотела: Шон устроился позади, и всего через мгновение его руки сжали талию, а член оказался у самого входа. Один резкий рывок – и удовольствие опять наполнило меня изнутри.

До этого Шон долго терпел, так что церемониться не стал. С усилием дёргая меня к себе, он входил всё глубже, даря лёгкую боль и невообразимое наслаждение. Я снова громко застонала. От его движений меня бросало вперёд, и соски тёрлись о грудь Алекса. Я вскрикивала и мысленно умоляла только об одном: чтобы удовольствие не прекращалось.

Оргазм приближался. Моё лоно пылало, кровь кипела. Да, да, да, уже сейчас…

Наслаждение затопило меня волной, так что потемнело в глазах и заложило уши. По всему телу разлилась приятная нега, а ощущения сосредоточились в одной-единственной пульсирующей точке.

Всего через несколько мгновения я почувствовала, как Шон вздрогнул и замедлился. Он не стал выходить из меня, а вместо этого навалился сверху. Мы шумно дышали, приходя в себя после пережитого.

Оба мужчины гладили меня, ласкали нежной, успокаивающей лаской.

– Я приготовлю нам кофе… – сказал Алекс, когда мое дыхание уже выровнялось и я пришла в себя настолько, чтобы снова смутиться.

Он натянул шорты и вышел из гостиной, оставив нас с Шоном наедине.

– И что теперь? – в моем вопросе было все беспокойство, которое только могло быть. – Как мы… теперь?

Почему-то на глаза навернулись слезы.

Шон продолжал меня гладить, а потом поцеловал в макушку, с такой нежностью, которой я и не могла бы вспомнить…

– Все будет так, как ты захочешь… Но, по-моему, если нас всех всё устраивает…

Я поднялась с ковра, поправила волосы, отыскала халатик и набросила его на себя. Тело приятно ныло, по венам, казалось, текла не кровь, а солнечный свет… Похоже, меня-то уж точно все устраивает.

– Тогда пойдем пить кофе, – сказала я вслух. А про себя подумала о том, что в кухне, да и во всем доме еще много удобных местечек. Для нас троих.

Автор обложки – Рина Белолис. Использованы изображения с сайта /

Оглавление