«Незабываемое примирение»

Незабываемое примирение (fb2) - Незабываемое примирение [Sicilian's Bride for a Price][litres] (пер. Анна Александровна Ильина) 564K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Тара Пэмми

Тара Пэмми Незабываемое примирение

Tara Pammi

SICILIAN’S BRIDE FOR A PRICE

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.

Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Sicilian’s Bride for a Price

© 2018 by Tara Pammi

Серия «Любовный роман»

«Незабываемое примирение»

© «Центрполиграф», 2019

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

* * *

Глава 1

Данте Виттори уставился на юридический документ, доставленный ему час назад. В стеклянные окна от пола до потолка на трех стенах его кабинета на сорок шестом этаже «Матта тауэрс» в центре Лондона проникали оранжевые лучи закатного солнца, освещая роскошное пространство.

Викрам Матта – сын его наставника, Нила Матта, и лучший друг Данте – официально мертв.

Данте грустил ровно одну минуту.

По его мнению, горе и сожаление были бесполезными эмоциями. Он узнал об этом в тринадцать лет, когда его отец покончил жизнь самоубийством вместо того, чтобы пожизненно сидеть в тюрьме за созданную им финансовую пирамиду, разорившую сотни людей. Мать Данте быстренько вернула себе девичью фамилию и еще при жизни своего первого мужа вышла замуж за человека, которого одобрил ее отец-сицилиец.

Если бы тогда Данте уступил эмоциям, то не выжил бы. Викрам умер, и он с этим примирился.

Он стремительно просмотрел документы, чтобы убедиться, что ничего не пропустил.

Открыв последние две страницы, он замер.

«Голосующие акции покойного».

На затылке Данте приподнялись волоски. Он мгновенно вспомнил разговор, который состоялся у него, Викрама и Нила после того, как Нил узнал, что скоро умрет.

Нил Матта основал небольшую сталелитейную компанию «Матта стил» почти сорок лет назад, но именно Данте превратил ее в миллиардный конгломерат. Вопреки пожеланиям собственного брата, Нитина, впервые в истории компании Нил передал собственные голосующие акции аутсайдеру Данте.

Он сделал Данте членом своей семьи. И теперь «Матта стил» означает для Данте все на свете.

Вместо того чтобы тратить время и скорбеть из-за смерти Нила и ужасной авиакатастрофы, в которой погиб Викрам, Данте укреплял компанию, усиливая свои позиции в качестве генерального директора.

Но он не подумал о голосующих акциях Викрама…

Его секретарша Иззи вошла в кабинет без стука. Прежде она работала с Нилом Матта и относилась к Данте как к другу; он не позволял такого панибратского отношения к себе никому, кроме нее. Он не сомневался, что сейчас она пришла по уважительной причине. Она не стала бы отрывать его от дел просто так.

Рыжеволосая Иззи посмотрела на документы на его столе, и в ее зеленых глазах промелькнуло сожаление. Но потом она деловито взглянула на Данте в упор.

Отодвинув кресло назад, он обхватил пальцами затылок и сказал:

– Выкладывай!

– Я узнала от секретарши Нитина, Нормы, что он планирует созвать экстренное заседание совета директоров в присутствии специального адвоката.

Брат Нила, Нитин, был поразительно предсказуем в своей алчности и обмане.

– Я этого ожидал.

– Это связано с голосующими акциями Викрама…

– Знаю. – Иззи была компетентной и умной. И верной Данте. Верность – единственное качество, которое не купить даже за миллиарды. – Поделись своими мыслями.

Она села и открыла блокнот.

– Я немного надавила на Норму и узнала, что он хочет обсудить устав с членами совета директоров и доказать им, что голосующие акции Викрама должны перейти к нему. В уставе говорится, что голосующие акции компании обязаны оставаться в семье.

– Это не касается акций, которые мне передал Нил. – Они стали для Данте подарком, когда он добился большого успеха в бизнесе. Нил готовился уйти в отставку и хотел сделать Данте главой компании. Но всего через несколько месяцев Нил умер из-за проблем с сердцем.

– Он хочет заявить, что эти акции были переданы Нилом незаконно, потому что тогда он был сильно болен.

Данте улыбнулся:

– Это обвинение он выдвигает почти десять лет, хотя у меня на руках контрольный пакет акций компании.

– Кроме того, он забыл об Али.

Впервые за многие годы из головы Данте вылетели все мысли.

Своенравная дочь наставника Данте всегда была главной причиной его стремления к успеху. Она же стала единственной проблемой в жизни Нила, которую Данте не мог уладить.

– Нет, он ее не забыл.

Презрение Алиши к отцовской компании никогда не было секретом.

Данте встал и посмотрел в окно на ночной Лондон.

– Нитин рассчитывает на то, что Али просто откажется связываться с компанией, как всегда. А это означает, что он сможет унаследовать все акции Викрама.

– Разве вам не удастся это оспорить?

– Если он перетянет совет директоров на свою сторону и тот решит, что голосующие акции достанутся ему, мне мало что удастся сделать. У него будет большинство голосов. Если только я не… – Он умолк, когда ему в голову пришла идея. – Ни-тин должен понять, что «Матта стил» владею только я.

– Я предполагаю, вы уже придумали план.

Да. Блестящий план. Он будет бороться за «Матта стил» всеми возможными способами.

Данте отмахнулся от сомнений. Сейчас не время для эмоций. Он не имеет права подводить Нила, а поэтому должен сохранить контроль над «Матта стил».

Алиша никогда не хотела быть наследницей своего папаши. Ей было наплевать на компанию, даже при жизни Нила и Викрама.

К Данте она всегда относилась презрительно. И у него не екнуло бы сердце, если бы он отобрал у нее все, от чего она постоянно отказывалась.

Ему надо просто найти повод, чтобы склонить ее на свою сторону.

У каждого человека есть цена, и Данте надо узнать цену Али.

– Выясни, где она сейчас. Она может быть где угодно.

Иззи подняла голову, ее зеленые глаза удивленно сверкнули.

– Али?

– Да. Найди Алишу, – сказал он, отмахиваясь от молчаливого вопроса в глазах Иззи. Надев пиджак, он проверил свой телефон. У него нет причин откладывать свидание с лучшей актрисой Бродвея, гастролирующей в Лондоне.

Данте подошел к двери и повернулся.

– Да, и позвони моему частному детективу. Я хочу поговорить с ним.

– Которому именно?

– Тому, который отслеживает передвижения Алиши. Он регулярно присылает мне отчеты.

– Но вы их не читаете.

Данте всегда было наплевать на Алишу. Он следил за ней только ради Нила, чтобы вытащить ее из беды.

Ради Нила.

– До сих пор мне это не требовалось. Она же в безопасности. – Что уже было само по себе удивительно. Алиша таскалась по всем опасным регионам мира, занимаясь своим хобби. Иззи не надо знать, что он читал все отчеты своего частного детектива. И в любой момент знал, где находится Алиша. – Сейчас мне нужно о ней больше информации.

– Данте…

– Изабель, это не твое дело, – отрезал он и закрыл за собой дверь.

Иззи была единственным постоянным человеком в его жизни с тех пор, как он стал работать на Нила. Но это не означало, что он позволит ей диктовать ему свои условия. И он до сих пор не считал ее близким другом.

Данте Виттори держал дистанцию со всеми, кого знал.

– Али, к тебе пришли.

Алиша Матта подняла глаза, сидя на корточках на полу ресторана «Гранд эмпайер палас». Она держала в руках тяжелый фотоаппарат, ее ноги ныли от напряжения. Не обращая внимания на своего друга, Мака, она продолжала фотографировать.

Она все утро проторчала на маленькой кухне переполненного ресторана, ожидая, когда Кики вернется домой.

– Повернись направо. Посмотри в камеру. Нет, просто вытяни левую ногу. Ты великолепна, Кики, – продолжала подбадривать она. В прошлом году ей удалось выучить несколько фраз на тайском языке, но, слушая ее жуткий акцент, Кики смеялась.

Неоновые огни и пол, покрытый дешевым розовым линолеумом, стали идеальным фоном для танцовщицы Кики, которая избавлялась от джинсов и рубашки одновременно быстро и чувственно.

– Если это Джон, скажи ему, что мы закончили, – прошептала Али.

– Это какой-то итальянский джентльмен. В костюме-тройке от Тома Форда, сшитом по индивидуальному заказу, и черных лоферах ручной работы от Гуччи.

Али брякнулась на пол на задницу, изо всех сил удерживая в руках дорогой фотоаппарат. Мак был без ума от дизайнерских шмоток. Был только один итальянский джентльмен, которого она знала. Вот только называть его джентльменом не стоило.

– Он сказал, что его зовут…

Сердце Али забилось чаще.

– Как, Мак?

Мак сморщил бровь.

– Ну, как того малого, который писал обо всех этих кругах ада.

– Данте, – тихо прошептала Али. Как уместно, что Мак упомянул Данте и круги ада.

Она всегда считала Данте дьяволом.

– Принцессы в стеклянных замках не должны швыряться камнями, дорогуша, – говорил он ей прежде.

Ну, конечно, он не был дьяволом по сути, потому что на самом деле ни разу не навредил Али. Но Али его ненавидела.

Интересно, что делает этот дьявол, привыкший вращаться в лондонском светском обществе, в Бангкоке?

В последний раз они виделись, когда Али узнала о крушении самолета Викрама. Она закрыла глаза, борясь с воспоминаниями о той ужасной ночи.

По отношению к Данте ее переполняли гнев, обида и ненависть. Без причины. Хотя, возможно, она была в ярости от того, что Данте жив, а ее брат мертв.

– Похоже, он не любит ждать, – произнес Мак, прерывая размышления Али.

Али поднялась на ноги.

Конечно. Занятой миллиардер Данте Виттори не хочет ждать в этом ветхом отеле. Он жаждет вернуться в свою империю, где царят его миллиарды.

Как смеет Али заставлять его ждать, когда ему дорога каждая минута? Ведь сейчас он может заключать очередную сделку, которая принесет ему прибыль… Али широко улыбнулась.

Она заставит его подождать.

Потому что приезд Данте означает только одно: ему что-то нужно от нее.

И она скорее пройдет девять кругов ада, чем сделает что-нибудь, что облегчит ему жизнь.

Медленно положив фотоаппарат в сумку, она поцеловала Кики в щеку и открыла заднюю дверь.

Поздний сентябрьский вечер был приятным и шумным. Восхитительные ароматы слышались из всех ресторанов, расположенных на улице.

У нее заурчало в животе. Как только Али доберется до своей квартиры, она закажет себе тайскую еду и холодную колу. Если она отошьет Данте и с аппетитом поужинает, то ее сегодняшний день пройдет не зря.

Как только она сделала еще один шаг по оживленной улице, черный автомобиль преградил ей путь. Али моргнула, увидев свое отражение в окне машины, из которой внезапно вышел Данте.

В белоснежной рубашке, удачно подчеркивающей его оливковую кожу, и черных брюках он выглядел так, будто сошел с обложки глянцевого журнала.

Дорогие часы – подарок отца Али – сверкнули на его запястье, когда он небрежно прислонился к дверце автомобиля и ласково улыбнулся.

– Снова сбегаешь, Алиша?

Он был единственным, кто упорно называл ее полным именем. Каким-то непонятным образом ему удавалось говорить презрительно.

Размышления о тайской еде сменились жгучей обидой, когда проницательный взгляд Данте вперился в ее белый топ на тонких бретельках, зеленые шорты, шлепанцы и волосы, собранные в неопрятный пучок на макушке.

Вздернув подбородок, Али уставилась на него в упор. Она вела себя вызывающе, но с радостью разглядывала Данте. Ей показалось, что крики уличных торговцев и вечерняя суета утихли.

В ее жилах забурлила кровь, когда Али заметила аристократический нос Данте, сломанный в юности и прооперированный позже; подбородок, покрытый темной щетиной; глубоко посаженные глаза, которые всегда издевались над ней; широкие плечи и небрежное высокомерие. Он излучал мужскую самоуверенность.

А его губы… Верхняя губа Данте была тонкой и четко очерченной, а нижняя – полной и чувственной.

Резко взглянув на Данте, она заметила, как он слегка раздул ноздри. Проведя языком по сухому рту, Али все-таки умудрилась заговорить.

– Мне нечего тебе сказать, и я не желаю иметь с тобой ничего общего.

Ее слова насмехались над ней. Над ее подростковым увлечением Данте, которого она теперь ненавидела. Все, что она презирала в нем, страстно привлекало ее.

Он коснулся ее чувствительного запястья мозолистыми подушечками пальцев. Али отстранилась от него как ошпаренная кошка. Он поджал губы, но все эмоции, которые она спровоцировала у него, скрылись за ловко контролируемой маской.

– У меня к тебе предложение, которое, я уверен, тебе понравится.

Как же ей хотелось сорвать с его лица эту надменную маску! Как ей не терпелось поставить этого высокомерного мужчину на колени! Внезапная кровожадность потрясла даже Али.

В какой-то момент ненависть к Данте стала для нее важнее налаживания отношений с отцом и Викрамом.

Но за прошедшие годы она изменилась.

Она не станет делать того, что спровоцирует ярость и ненависть Данте.

Она вспомнила, как он когда-то говорил ей: «Ты невыносимый человек, Алиша. Я терплю твои выходки только ради твоего отца. Только ради него».

Приняв решение, она немного успокоилась.

– Чего тебе надо от меня?

Он выгнул бровь и поджал губы.

– Почему ты так уверена, будто мне что-то от тебя надо?

– Ты уехал за тысячи миль от своей империи. Насколько мне известно, в этих краях нет ни металлургического завода, ни желания его построить. Если ты не ищешь район для строительства нового завода с дешевой рабочей силой, значит, ты приехал ко мне.

– Я всегда знал, где ты, Алиша.

Она сглотнула.

– Как бы тебе ни хотелось притворяться, что между нами нет никаких связей, сколько бы ты ни увлекалась своим маленьким хобби, ты все-таки его дочь.

Али замерла. Данте всегда был верен ее отцу. И он отслеживал ее перемещение по миру только ради него. На нее Данте наплевать.

– Я не желаю с тобой пререкаться, – произнесла она, и ее голос надломился. – От импульсивной и бедовой Али не осталось и следа.

– По-моему, это нам на руку. Поэтому сегодня вечером мы поужинаем и не будем пререкаться.

– Я не говорила, что хочу быть рядом с тобой дольше пяти минут. – Она продолжала смущаться от чувств, которые он в ней провоцировал.

– Ага. – Он изящно взмахнул рукой с часами. – Мы не пререкались почти тридцать секунд. – Он поймал ее взгляд. – Я никогда не был твоим врагом, Алиша.

Влечение к нему стало почти осязаемым. Прежде ненависть к нему была ее единственным оружием.

– Еда для меня удовольствие, но я не получу его, если ты будешь рядом со мной, – сказала она.

В глазах Данте появился расчетливый блеск.

– Когда же ты научишься действовать, руководствуясь своими целями, а не эмоциями?

Али вздрогнула.

– Не все такие амбициозные и бессердечные ублюдки, как ты, – произнесла она, а потом решила быть вежливее. – Просто скажи, что у тебя за предложение ко мне.

– Это связано с благотворительным фондом твоей матери. Больше я пока ничего тебе не скажу. Мой шофер заедет за тобой в шесть вечера. Алиша, оденься прилично. Мы не будем ужинать едой из уличного ларька. И не надо приходить на ужин в виде полуголой рок-звезды, как в прошлый раз.

Как бы ей хотелось заявить, что так вульгарно она вырядилась не ради него! Но оба знали правду. Али не забыть вечеринку по случаю своего восемнадцатилетия и двадцативосьмилетия Данте.

– Я считала тебя высокомерным, безжалостным манипулятором, но не подозревала, что ты сноб, – бросила она в ответ.

– Потому что я хочу цивилизованно поужинать там, где ты не будешь швырять в меня вещи.

Он упомянул еще об одной неприятной ночи.

И неприятных воспоминаниях.

– Я только поужинаю с тобой, больше ничего, – сказала она.

– Почему ты так беспокоишься в моем присутствии?

Лицо Али горело от смущения.

– Неправда.

– Нет? Разве не поэтому ты не приезжаешь в свой семейный особняк в Лондоне? Ты избегаешь своей большой семьи и старых друзей. Ты носишься по миру как кочевник.

Али захотелось ответить, что Данте забрал у нее все, что должно было принадлежать ей. Но тогда она бы солгала.

Данте взял только то, что ее отец охотно отдал ему. Данте не разрушил ее семью. Семью разрушил ее отец.

Но, думая о Данте, она мучилась от злости и влечения к нему.

– Этот особняк и сам Лондон давно перестали быть моим домом, – сказала она.

Он опять ласково улыбнулся:

– Приятно слышать, что ты не бегаешь от меня нарочно. До скорой встречи, Алиша!

Он ушел, прежде чем она смогла моргнуть и ответить на его высокомерное предположение. Направляясь домой, Али не смогла избавиться от страха.

Она и Данте терпеть друг друга не могут. Так какого дьявола он настоял на интимном ужине? И удастся ли ей выдержать общение с ним, не упав лицом в грязь?

Глава 2

«Конечно, этот отвратительный человек не мог просто сказать название отеля, приказывая мне прилично одеться», – подумала Али, когда черный автомобиль, в котором она ехала, покинул загруженную трассу.

А чего Али ожидала от Данте? Она знала его с двенадцатилетнего возраста.

Он был человеком, который требовал лучшего в жизни. И имел репутацию перфекциониста со своими сотрудниками, однако никто из них не жаловался, потому что получал достойное вознаграждение за упорную работу.

Роскошный автомобиль плавно въехал во внутренний двор шикарного и модного пятизвездочного отеля, отремонтированного в прошлом году. Такой отель отлично смотрелся бы в любом европейском городе. Мак сообщил Али, что в ресторане подают восхитительные морепродукты; об этом он знал от одного из своих многочисленных знакомых в высших кругах.

Итак, худшее, что может случиться на встрече с Данте, – это вкусный ужин в прекрасном ресторане. Во время ужина Али сумеет доказать Данте, что она изменилась к лучшему.

Она прижала ладонь к животу, выходя из машины. На ней было светло-розовое платье-футляр. Чистые длинные волосы струились у нее по спине до талии как темное шелковистое покрывало. Ее единственным украшением была тонкая золотая цепочка с крошечным бриллиантовым кулоном, спускающимся в низкое V-образное декольте платья. Это льняное платье было дешевой подделкой дизайнерского бренда, который она не могла себе позволить из-за непостоянных доходов. Но Али выглядела на миллион долларов: платье облегало ее стройную фигуру и, казалось, было сшито специально для нее.

Светло-розовый цвет отлично сочетался с ее смуглой кожей. Кики сделала ей макияж: дымчатые глаза, золотистая пудра и бледно-розовый блеск на губах. Сегодня вечером она будет утонченной и уравновешенной Али, которой ее воспитала мать.

Очередной просмотр финансовых документов благотворительного фонда матери не изменил реальности. Чтобы спасти его, требовались огромные деньги. Поэтому, если Данте может ей помочь, Али его выслушает. Надо только представить, что у них деловая встреча.

Стуча каблучками бежевых туфель по блестящему кремовому мраморному полу, она подошла к входу в ресторан. Из современных хромированных светильников струился мягкий желтый свет. Бежевые стены и кремовые кожаные кресла придавали ресторану совершенно декадентскую, романтическую атмосферу. У Али скрутило живот, когда она увидела опущенную голову Данте и его густые блестящие черные волосы.

Крепче сжав руками сумочку, Али огляделась. В ресторане было пусто. Посмотрев на часы, она увидела, что сейчас только семь вечера, а не время закрытия ресторана.

Обстановка казалась слишком интимной – прямо сценка из ее подростковых фантазий. Но прежде чем она сумела поджать хвост и выбежать из ресторана, Данте уставился на нее карими глазами.

Увидев, с какой издевкой он смотрит на нее, Али расправила плечи и заставила себя подойти к нему.

Он встал, когда она дошла до их кабинки. На нем была серая рубашка; он недавно побрился и зачесал немного влажные волосы ото лба. Аромат его лосьона после бритья с водными нотками был тонким, но в сочетании с запахом его теплой кожи буквально проникал в поры Али. Каждая клеточка ее тела ожила.

– Где все? – спросила Али.

– Все? – Он стоял к ней слишком близко, ей было трудно здраво соображать.

Али вздрогнула и провела рукой по животу.

– Да, люди. Другие хомо сапиенс. Те, кто может попробовать вкусную еду, которую, как мне сказали, здесь подают.

На этот раз он посмотрел на нее без издевки.

Покраснев, Али провела пальцами по волосам.

– Что?

Его взгляд скользнул по ее лицу, волосам, низкому V-образному декольте, и по ее спине пробежала дрожь.

– Ты хорошо приоделась, – сказал он.

Охнув, она отвернулась, притворяясь, что поправляет платье.

Данте уселся не напротив нее, а слева. Али передвинула колени вправо.

– Если ты еще подвинешься, то упадешь. Чего ты дергаешься?

Али успокоилась и сжала дрожащие пальцы рук, лежащие на коленях.

– Я не дергаюсь.

– Нет? Неужели?

Когда Данте волновался, его акцент становился отчетливее. Али заметила это давным-давно. Взяв себя в руки, она встретилась с ним взглядом. Неужели ему невдомек, что его близость лишает ее здравомыслия? Неужели он действительно не ощущает, как воздух потрескивает от напряжения? Хотя, вполне вероятно, что такие ощущения испытывает только она.

Не то чтобы она хотела, чтобы Данте ею увлекся. Ее плечи задрожали, когда по спине пробежал холодок.

– Если ты нервничаешь, значит, ты что-то затеяла, – произнес он.

Закрыв глаза, Али сосчитала до десяти. Она не могла ни в чем винить Данте, потому что в детстве вела себя как настоящий дьяволенок.

Однажды ночью она зажгла в комнате Данте бенгальские огни и прожгла дырки в его новом костюме, купленном ее отцом. А потом она едва не спалила весь дом.

Затем она в пыль разбила молотком новые запонки Данте, подаренные ему Викрамом.

О, и не надо забывать о документах для важного слияния компаний, которые она разорвала в мелкие клочки.

Когда Данте привел свою девушку, чтобы познакомить ее с Нилом… Али простонала от воспоминаний. И это была только часть пакостей, которые она сделала, чтобы показать Данте, как сильно она его ненавидит.

Она откашлялась.

– Я говорила тебе, что я изменилась. – Когда он поднял бровь, она вздохнула. – Я не знала, где мы будем обедать. Как я могла что-то затеять? Я просто удивилась, не увидев других посетителей.

– Моя секретарша забронировала для нас весь ресторан. – Как только Али открыла рот, он пожал плечами. – Я по опыту знаю, что ты можешь закатить скандал, поэтому хочу, чтобы о нем узнало как можно меньше людей.

– Логично, – ответила она со всем нахальством, на которое была способна.

Пришел метрдотель.

– Бутылку лучшего белого вина и два салата из креветок, – сказал Данте.

Али вздернула подбородок.

– Я не хочу креветок.

– Нет?

Пальцы Данте коснулись ее запястья, и Али снова отпрянула от него так, словно обожглась.

Он стиснул зубы, его глаза сверкнули.

– Этот ресторан славится креветочным салатом. Но, если хочешь, выбери из меню любое блюдо.

Ее щеки пылали, а сердце колотилось как сумасшедшее. Она уставилась на меню, но строчки плясали у нее перед глазами.

– Мадам? – Метрдотель мило улыбнулся. – Если вы не хотите морепродукты, которые заказал мистер Виттори, я могу предложить вам другое блюдо.

– Нет. – Али глубоко вздохнула. Метрдотель не виноват, что Данте играет с ней. И она ведет себя так, словно осталась неразумной и вспыльчивой девчонкой, желающей причинить ему боль за все, что было неправильно в ее жизни. – Я буду креветки, спасибо.

Когда метрдотель ушел, она просто сказала:

– Не смей.

«Не манипулируй мной. Просто исчезни из моей жизни, Данте».

Он откинулся на спинку стула и напряженно посмотрел на Али.

– Ты сама меня провоцируешь.

Прежде чем Али успела начать еще один спор, он положил на стол прямоугольный бархатный футляр. Конечно, Данте – мастер манипуляции; он играет на ее слабостях, оставаясь равнодушным.

– Что теперь? – спросила она.

– Открой – и увидишь.

Открыв футляр, Али увидела крошечные, изящно ограненные бриллианты, вправленные в белое золото в форме цветов, и у нее перехватило дыхание. Она погладила колье подушечками пальцев, стараясь не расплакаться.

Ей было крайне непросто заставить себя продать эту драгоценность своей матери. Али так крепко вцепилась в футляр руками, что побелели костяшки ее пальцев.

Сначала Данте упомянул благотворительный фонд ее матери, а теперь показывает ей это колье. Он никогда ничего не делает просто так. Он ненавидит Али так же сильно, как и она его. Волоски на ее затылке приподнялись от волнения.

– Зачем тебе это? Что ты хочешь, Данте?

Данте уставился на слезы, мерцающие в больших карих глазах Алиши, и затаил дыхание.

Ему казалось, что его ударили в живот. А дрался он немало, когда в юности жил на Сицилии. Мальчишки, которых он знал всю свою жизнь, за одну ночь изменили к нему отношение. И все благодаря преступлению его отца.

Удары тех мальчишек подпитывали его стремление создать себе имя и стать не похожим на отца. Они превратили его юное сердце в камень, чтобы он никогда не чувствовал боли снова.

Данте жаждал богатства и славы. Он решил больше никогда не быть слабым. Его судьба никогда не будет контролироваться любовью к женщине. И все это однажды стало реальностью.

Но искренние эмоции Алиши, пока она притрагивалась к колье своей матери, показались ему в тысячу раз хуже вреда, нанесенного ему в юности.

Читая отчеты о передвижении Алиши, он был шокирован, обнаружив, что она за последние пять лет несколько раз была в Лондоне. Ей приходилось приезжать в Лондон, чтобы решать проблемы с благотворительным фондом матери. Она даже организовала благотворительный гала-концерт для сбора денег. Данте искал способ воздействия на нее, и он нашел его.

Он не собирался обманывать Алишу. Фактически он предлагал ей то, чего она хотела. Если раньше Данте сторонился Али как чумы, то теперь старался втянуть ее в свои игры.

Алиша – олицетворение противоречий, изворотливая и бессердечная эгоистка, была, по сути, ему неизвестна. С того момента как Али переехала к отцу, Нилу, она возненавидела Данте. Сначала он счел это забавным, а потом решил, что это опасно. Хуже того, она всегда вызывала в нем реакцию, которую никто больше не провоцировал.

Но все это было шесть лет назад, пока она не изменилась.

Он опешил, увидев ее в переулке несколько часов назад. На ней был белый топ с тонкими бретелями, облегающий грудь, и шорты, демонстрирующие длиннющие загорелые ноги. Как чувственно она отводила пряди волос от лица! Как красиво играли солнечные лучи на ее смуглой коже!

А с какой жадностью она разглядывала его тело!

Кто бы мог подумать, что дочь Нила станет такой.

Али была для Данте под запретом. И не только потому, что он решил забрать у нее последний кусочек наследства ее отца. Его влечение к ней было слабостью, которой он не должен поддаваться. Женщины в его жизни играют только две роли: деловые партнеры, вроде Иззи, чье мнение он уважает, и потенциальные любовницы.

Алиша не попадала ни в одну из этих категорий.

– Данте? Как у тебя оказалось колье моей матери?

– Я выкупил колье у парня, которому ты его продала. – Ее слезы скорее шокировали, чем смутили его. Прежде Али постоянно противостояла отцу, ему и Викраму. Она ни разу не бывала беззащитной. – Похоже, я правильно предположил, что ты захочешь его вернуть. Зачем ты его продала?

Она еще раз с тоской посмотрела на футляр, потом подтолкнула его в сторону Данте.

– Чтобы купить модные туфли.

– Не будь легкомысленной, Алиша. Я никогда не понимал, почему ты так хочешь быть моим злейшим врагом.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Ты пригласил меня на ужин, чтобы поговорить о моих недостатках?

Увидев, как Али жует нижнюю губу, Данте заставил себя отвести взгляд.

– Я знаю, что благотворительный фонд твоей матери терпит убытки. Почему ты не обратилась ко мне за помощью?

– Почему? – Она воинственно расправила плечи. Такой она нравилась Данте больше. Он не хотел, чтобы следующие месяцы в его объятиях была беззащитная Али. Рассмеявшись, она сверкнула белыми зубами. – А разве ты со мной встречался?

Данте улыбнулся.

Он забыл, какой остроумной бывает Алиша. Как она смеялась в любой ситуации, что, несмотря на ее истерики и проказы, оживляло дом Нила. Ее глаза были грустными, но она была жизнерадостной даже в двенадцать лет.

По правде говоря, Али никогда не любила Данте. Но, взрослея, она ненавидела его сильнее с каждым годом. Чем больше Данте пытался наладить ее отношения с отцом, тем сильнее она обижалась на него.

Она мельком взглянула на его губы, и он напрягся.

– Я скорее умру от голода, чем что-нибудь возьму из компании отца, – сказала она. – Или от тебя.

– Зачем тебе потребовались деньги?

– Если ты знаешь, что я продала колье, и кому, то ты в курсе, почему я это сделала. Говори, что у тебя на уме, Данте!

Официант принес им еду, и она поблагодарила его.

И принялась ковыряться вилкой в салате.

Данте наблюдал за ней, пока она пила вино. Потом она слизнула с нижней губы винную каплю, и Данте захотелось коснуться этой губы языком.

Выругавшись себе под нос, он пригладил рукой волосы.

Он приготовился к различным сценариям развития событий, но не предвидел, что Алиша окажется такой красоткой. И что его так потянет к ней.

Ему стало не по себе при одной мысли о том, что она больше не придирается к нему, как прежде. Неужели она стала к нему равнодушна? Несмотря на железную самодисциплину, которой славился Данте, он не мог оторвать глаз от ее смуглой кожи. Он вертел в руке бокал с вином, наблюдая, как на стекле остаются отпечатки его пальцев.

Ему хотелось погладить плечи Али и почувствовать шелковистость ее кожи. Дотронуться до точки пульса у основания ее шеи, погрузить пальцы в ее мягкие волосы и поцеловать в губы…

Отложив вилку, она снова отпила вина, потом откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула, а ее грудь приподнялась.

Данте резко одернул себя. Пора вернуть разговор в нужное русло.

– Чем ты занималась последние годы? – внезапно спросил он, и она удивленно на него посмотрела. – Помимо того, что шаталась по миру как бродяга.

Али пожала плечами, и простая золотая цепочка сверкнула у нее на шее и между грудей.

– Не надо притворяться, что тебе интересно, Данте. Не сейчас.

– Ты его дочь. Меня всегда интересовало, как ты живешь. Пока я не понял, что мой интерес только подтолкнул тебя к саморазрушению.

– Что было, то прошло. – Она положила салфетку на стол. Ее настороженность сменилась фальшивой радостью. – Спасибо за ужин. Он был вкусным, хотя я съела его в твоем присутствии. И спасибо, что выкупил колье моей матери. – Она взяла у него бархатный футляр и положила его в сумочку. Поиграв бровями, она одарила его сладкой улыбкой. – Ты хорошо меня выучил, если сделал мне такой дорогой подарок.

– Ты снова его продашь?

– Да.

– Этих денег хватит только на месяц. Я читал финансовые отчеты, Алиша. Благотворительный фонд обанкротится через месяц.

Она поджала губы.

– Я сумею его спасти. Бывали времена и похуже.

– Просто попроси меня о помощи.

– Мне не нужны твои деньги. А также твоя компания. Я хочу быть самостоятельной.

– Этот благотворительный фонд много значит для тебя, да?

– Да. Мама создала его с нуля. Я провела в нем так много времени с ней. Это были одни из счастливейших моментов моего детства.

– Если ты действительно хочешь спасти фонд, забудь о своей необъяснимой обиде на меня, и я вложу в него немного денег.

– А что взамен? – спросила она.

– Выходи за меня замуж.

Глава 3

Голова Алиши шла кругом.

Выйти замуж за Данте…

За человека, который считает ее избалованной эгоисткой.

За Данте, которого она узнала, переехав к отцу, которому почти не было до нее дела.

Она запаниковала, словно по ее ногам поползли огненные муравьи. Меньше всего на свете ей нужен муж вроде Данте.

Она истерично хохотнула.

– Алиша?

Посмотрев на него, она встала и взяла сумочку.

– Ты чокнулся.

– Алиша, подожди!

Нет. Она больше не желает его слушать. Если она размякнет, то ему удастся ее уговорить.

Будучи отличным стратегом, он не искал бы ее по всему миру, если бы заранее не нашел способ ее убедить. И ей нужно сбежать от него как можно скорее. Иначе их отношения сильнее усложнятся. И она выдаст себя, позволив Данте догадаться, что она к нему испытывает.

– Алиша, остановись! – Он схватил ее за руку в тот момент, когда Али собралась рвануть к выходу.

Длинные пальцы Данте обвились вокруг ее запястья. От неожиданности у нее подвернулась нога, и лодыжку пронзила острая боль. Али упала на него. У нее перехватило дыхание, когда Данте обнял ее за талию.

– Чего ты добиваешься, Алиша?

Ее окутал его запах, заполняя каждую клеточку ее тела. Он стоял, широко расставив ноги, его грудь плотно прижималась к ее спине. Али вздохнула, стараясь не паниковать. На нее нахлынул поток ощущений. Ей захотелось прильнуть к Данте и почувствовать его всем телом. Его дыхание ласкало ее шею.

Словно читая мысли Али, он крепче прижал ее к себе, и она ощутила его возбуждение. Она не предполагала, что окажется в объятиях Данте при таких обстоятельствах.

Али в отчаянии простонала. Почему судьба снова решила ее наказать?

– Ты не привыкла думать о последствиях, – произнес он. – Ты импульсивная и дерзкая. Ты упала бы, если бы я не поймал тебя.

– Лучше пропахать носом пол, чем быть с тобой, – ответила она хриплым шепотом.

– Ты сядешь и выслушаешь меня?

Сжав пальцами его запястье, она открыла глаза и с трудом сглотнула. И почувствовала под ладонью жесткие волоски на его руке. Данте глотнул воздуха и резко выругался, вырывая ее из чувственного забытья.

Али опустила голову.

– Нет. Я не хочу тебя слушать. Я не желаю быть рядом с тобой. Никогда.

Уязвимость, с которой она боролась за каждую минуту благоразумия, жажда более глубокой связи в прошлом со всеми своими знакомыми усиливались в присутствии Данте.

Именно это будет происходить снова и снова, если она примет предложение Данте. Каждый его взгляд и прикосновение заставляют ее разрываться между желанием и ненавистью, реальностью и фантазией. Она не успокоится, пока не уступит необъяснимому желанию, которое так долго испытывает к Данте.

Он расслабился, и она крепче прижалась спиной к его груди. Она решила позволить себе пять секунд слабости. Он нежно обнимал ее обеими руками. Ей вдруг стало не по себе, когда она поняла, что он может просто жалеть ее за неконтролируемое влечение к нему.

Данте отпустил ее сразу, как только она попыталась высвободиться из его объятий.

Отбросив волосы на спину, она старалась успокоиться. Сейчас ей не помешает выпить холодной воды. Как только Данте сел за стол, она собралась с мыслями и посмотрела на него.

– Зачем тебе это?

– Викрам объявлен официально умершим. – Данте не сводил с нее серых глаз, и она отвернулась.

Данте знал, как много брат значил для Алиши. Он видел, как она горевала и сожалела о его смерти.

– И что?

– Твой дядя будет претендовать на голосующие акции и может победить. Я хотел разрушить его планы, используя минимум средств и времени. Мне надо готовить крупное слияние с японской производственной компанией. От этого зависят тысячи рабочих мест. Твой дядя умеет наносить ущерб, устраивая скандал.

Итак, Данте рассчитывает на то, что ненависть Али к ее дяде сильнее, чем ненависть к отцу и Данте.

Дядя Али вбил клин между ее родителями. Но Али знала, что именно ее отец окончательно разрушил семью.

Во всем были виноваты его амбиции и бесконечная жажда успеха.

Точно такие же качества присущи потрясающему мужчине, который сейчас сидит напротив нее.

– Я не знала, что папа так дорожил тобой, – сказала она. – Не Викрамом, а тобой.

– Викрам всегда был себе на уме.

Али кивнула. Ее брат был техническим гением, и его не интересовала отцовская компания.

– Выйдя за тебя замуж, я передам тебе свои голосующие акции, и в конечном счете судьба акций Викрама не будет иметь большого значения. Ты будешь и дальше управлять «Матта стил». – Даже она не оспаривала потрясающего успеха, к которому привел компанию Данте после смерти ее отца.

– Да. Ты не нарушишь свою клятву не трогать даже пенни из отцовского наследства, поскольку свои акции ты получила через мать. С финансовой точки зрения они не особенно ценные, потому что их нельзя продать или передать кому-либо вне брака. Поэтому для тебя это выгодная сделка.

У него был заранее готов ответ на любой ее вопрос.

– Что я получу взамен?

– Деньги для фонда «Одинокие сердца», которые ты выбросишь на ветер.

Она не стала реагировать на его осуждение.

– Столько, сколько я захочу?

– Это будет заранее оговоренная сумма.

– Тебе придется выписать чек на всю сумму. Деньги ты выделишь из своих личных сбережений. Если я соглашусь.

Его глаза сверкнули, он надменно усмехнулся:

– Договорились, – и по-королевски кивнул. То, что она требует, для него пустяк.

– Мы не сможем расторгнуть брак в течение трех лет, – сказал он. – Мы подпишем брачный контракт. Через три года тебе будет выплачена крупная денежная сумма.

– Мне ничего от тебя не надо…

– Не глупи, Алиша. Ты отказалась от наследства в восемнадцать лет, но…

– …Брачный контракт ты заставишь меня подписать в любом случае, – произнесла она с довольным видом.

Глаза Данте угрожающе сверкнули. Она понимала: противоречить ему – все равно что дергать тигра за хвост. Но ей хотелось обладать иллюзией контроля над Данте. Это единственный способ сохранить равновесие в их отношениях.

– Почему бы не подписать брачный контракт? – спросил он. – Согласно его условиям, ты получишь деньги, к которым, как я знаю, ты не прикоснешься.

Она улыбнулась, наслаждаясь собой:

– Ты хвалишь мои принципы?

– Да, если ты считаешь, что принципиально бегать по миру от собственной тени. Я называю это юношеской потребностью в мелкой мести, которую тебе предстоит перерасти. И я жду, что однажды ты очнешься от своих фантазий и посмотришь на мир трезво и рассудительно. Я отлично знаю избалованных принцесс вроде тебя, – продолжал он. – Настанет день, когда ты вернешься к прежней роскошной жизни, зажав хвост между ногами. Чего ты добилась за прошедшие шесть лет помимо продажи драгоценности своей матери? Подпиши брачный контракт. Ты будешь благодарить меня за предоставленную тебе возможность вернуться к богатству.

Ого, он не упускает возможности пнуть ее посильнее. Али продолжала улыбаться.

Оценка Данте задела ее за живое. Она видела точно такое же неуважение и преувеличенное терпение в глазах отца в канун своего восемнадцатого дня рождения. Нил выглядел так, будто ожидал, что Али оденется как проститутка и появится с бывшим рок-звездой-наркоманом перед уважаемыми гостями.

Но она решила изменить мнение Данте о себе.

Не потому, что хотела его одобрения. Ей надо положить конец той болезненной истории между ними. Она мечтала о том дне, когда сможет посмотреть ему в глаза и ничего не почувствовать.

Ни влечения. Ни желания. Вообще ничего.

– Нет, – сказала она. – Я не подпишу брачный контракт. Не забывай, что я делаю тебе одолжение. Я знаю, ты привык указывать людям, что им делать, но я…

Его серые глаза посуровели.

– Ты намерена диктовать мне, что я могу и не могу сделать с тобой, Алиша?

Она откинулась назад. За несколько секунд ей стало сначала холодно, а потом бросило в жар. У нее перед глазами стояли образы: она и Данте лежат в постели и страстно обнимаются…

Ей надо уйти от него. Немедленно.

Но желание спасти благотворительный фонд, который так много значил для ее матери, и вернуться в Лондон хотя бы на время, чтобы доказать Данте, что она изменилась, победило.

– Обещай, что после подписания контракта ты не сможешь контролировать мою жизнь, – сказала она.

Обхватив пальцами ее запястья, Данте заговорил с отчетливым акцентом:

– Не вздумай играть со мной в игры, в которые ты играла со своим отцом, Алиша. Я не позволю тебе запятнать мое имя. Никаких встреч с бывшими наркоманами и другими мужчинами. По крайней мере, пока ты будешь в Лондоне.

– Осторожнее, Данте! Ты говоришь как настоящий жених.

Какие бы условия он ей ни ставил, она знала, что выполнит их. Али уже говорила ему, что покончила с шальной жизнью.

Но она не позволит Данте приказывать ей.

– Давай-ка уточним. Если я откажусь от мужчин на три года, ты тоже откажешься от женщин?

– Я не спровоцирую скандал, который запятнает мое имя или наш контракт.

– Это не ответ…

– Мое имя и моя репутация для меня превыше всего, Алиша. Я отстраивал их по кирпичику из ничего, стараясь, чтобы люди не связывали меня с преступлением моего отца. Я начал жизнь заново после того, как она разрушилась за считаные дни.

Али вздрогнула от силы и суровости его заявления. Он был таким безжалостным и амбициозным. Она почти забыла о том, что привело Данте к ее отцу. И что сделало его таким человеком, которого она видит перед собой сейчас.

– Если ты меня ослушаешься, – произнес он, – то твой драгоценный благотворительный фонд не получит ничего.

Глава 4

Алиша опаздывала.

Нечему удивляться. Данте, наверное, свихнулся, если решил, что она когда-нибудь перестанет трепать ему нервы. Ему следовало приехать в ее чертову квартиру, настоять, чтобы она собрала свои вещи, и отвезти ее на взлетно-посадочную полосу.

Вместо этого Данте дал им обоим несколько дней на размышления. Ему надо было собраться с мыслями в ее отсутствие. И не слушать ее возмутительные требования. Например, она потребовала, чтобы он перевел ей десять тысяч фунтов в качестве первого платежа.

Его адвокат уже сходил с ума. Данте очень рисковал, решив жениться на Алише без брачного контракта.

Но несмотря на все угрозы и предупреждения, которые выкрикивал ему адвокат во время телефонного разговора, Данте не думал, что Алиша попытается его ограбить. Но она может испортить ему репутацию своим дерзким поведением.

К этому он был более чем готов. Но сейчас мысль о предстоящих спорах с Алишей заставила его вздрогнуть. Ох, его жизнь в самом деле лишена веселья, если он так предвкушает стычку с Алишей.

Прежде он считал ее избалованной принцессой, но теперь начинал сомневаться в этом. Шофер Данте довез ее до квартиры, и он видел, где она иногда работает официанткой. Так она жила уже больше пяти лет.

Судя по всему, она не собирается забирать у Данте деньги или компанию «Матта стил».

Эта мысль одновременно успокоила и расстроила его. Потому что впервые в жизни он поверил человеку, прислушиваясь к своей интуиции, а не рассудку. Однако Данте решил сохранить контроль над ситуацией.

Если она думает, что он отдаст ей деньги, не задавая вопросов…

Если она думает, что он позволит ей водить его за нос в Лондоне…

Если она думает, что будет его женой только на словах…

Пора установить основные правила для их так называемого соглашения. Данте не желал называть браком их будущие отношения. И запретил себе чувствовать себя виноватым.

И вот теперь он ждет ее в Бангкоке, чтобы сопровождать обратно в Лондон на своем частном самолете. Хотя мог поручить Алишу своему охраннику. Данте будет рядом с ней потому, что пресса обязательно прокомментирует ее возвращение в Лондон. А как только они объявят о том, что поженились, эту новость станут смаковать по меньшей мере несколько недель.

Журналисты обожали писать и об отце Данте, покончившем жизнь самоубийством, и о том, как Данте быстро добился успеха в «Матта стил». Они всегда с радостью хватались за любую возможность упрекнуть Данте в порочности, которую он унаследовал от своего отца-преступника.

Иногда журналисты получали пикантную историю от женщины, которую Данте бросил по той простой причине, что она хотела выйти за него замуж.

Но его соглашение с Алишей станет настоящей сенсацией во всем мире. Поэтому он обязан объяснить ей важность ее поведения в ближайшие месяцы.

Он не забыл, с каким неповиновением она смотрит на него. Алише наплевать на его угрозы.

Он вспомнил ее двухдневное исчезновение, которое она спланировала после того, как Нил попросил Данте отвезти ее в парижскую школу-интернат через пару месяцев после ее переезда к отцу.

Борясь со своим постоянным влечением к ней, он ненадолго забыл об этом случае.

На этот раз отношения с ней не будут отличаться от его отношений с деловым партнером. Он заставит ее вести себя прилично и сотрудничать с ним.

Жаль только, ему не удастся наказать ее за то, что она так сильно его привлекает и он почти теряет самообладание. И хотя тело и разум напоминали ему, что когда-то Алиша симпатизировала ему, он отказывался идти по этому пути.

Просидев в машине целый час, он вышел на улицу. Налетел необычайно сильный и холодный сентябрьский ветер, Данте надел солнцезащитные очки, хотя солнце еще не появилось.

Он никогда не славился терпеливостью. И все же чувствовал, что Алиша будет испытывать его терпение в ближайшее время. Остается надеяться, что он не свихнется в предстоящие месяцы.

Он продолжал ждать. Когда он уже собрался позвонить Алише, на взлетно-посадочную полосу въехала процессия из красочных старинных автомобилей.

Данте хохотнул – охранники посмотрели на него с беспокойством. Ну, прежде никто не смешил его так, как Алиша. Ни одна женщина не выводила его из себя. Итак, королева драмы прибыла с собственной свитой.

Процессия остановилась с громким визгом тормозов – три автомобиля выглядели так, словно вот-вот развалятся. А потом из этих маленьких машин выбралось огромное количество людей, говорящих на английском и тайском языках. Они вытащили из багажников чемоданы разных цветов и марок.

Из третьей машины, одетая в ультра-короткие шорты и просторный свитер до бедер, вышла Алиша. Широкая горловина свитера спускалась с ее плеча, обнажая ярко-розовую бретельку лифчика.

Она снова надела через плечо тяжелую сумку для фотоаппарата. Ее волосы были собраны в неопрятный пучок. Она была без украшений, зато в берцах.

При тусклом утреннем свете Алиша выглядела такой невинной и милой, что Данте сразу почувствовал желание.

Она широко улыбалась и хрипло смеялась, а ее глаза сверкали. Она стояла посреди шумной толпы и казалась солнцем, сияющим на огромном поле подсолнухов. Все смотрели на нее с искренней любовью, обнимали и целовали. Данте удивленно уставился на нее, когда она обняла мужчину по имени Мак и с трудом сдержала слезы.

А потом она встретилась с Данте взглядом.

Даже с такого расстояния он почувствовал, как между ними пробегает искра. Как по команде, сопровождающие Алиши посмотрели на него. Они пялились на него с пониманием, без удивления и любопытства. Словно Алиша поделилась с ними своим мнением о нем.

Внезапно Данте стало интересно, что Алиша о нем думает. Обижается ли она на него как прежде? Верит ли она до сих пор, что он украл у нее наследство?

Он насторожился, когда она направилась в его сторону.

И затаил дыхание, уловив тонкий аромат ее тела. Ему захотелось уткнуться носом в шею Алиши и увидеть ее великолепную улыбку.

– Ты приготовил деньги? – спросила она.

– Десять тысяч фунтов, – сдержанно ответил он.

Грудь Алиши приподнялась, когда она вытащила из заднего кармана своих шорт листок бумаги с банковскими реквизитами. Данте таращился на нее как подросток.

– Пожалуйста, переведи деньги на этот банковский счет, – сказала она.

Он посмотрел на листок бумаги и поднял брови.

– Чей это счет?

– Совместный счет Кики и Мака. – Она вздохнула в ответ на его молчание. – Не указывай мне, как использовать эти деньги.

– Ты делаешь это не для того, чтобы позлить меня?

Она закатила глаза.

– Нет. Хотя наши прошлые отношения дают тебе право так думать.

Он шагнул к ней.

– Они тебя шантажируют? Я разберусь с ними. Чем они тебя шантажируют, Алиша: наркотиками или обнаженкой?

– Какой еще обнаженкой? – спросила она.

Ее изумление было настолько искренним, что Данте потребовалось несколько секунд, чтобы снова заговорить:

– Кто, по-твоему, разбирался с той рок-звездой-наркоманом, прежде чем он продал твои фотографии в таблоиды?

Она хмуро посмотрела на него.

– Ричард угрожал продать мои интимные фотографии? Ты их видел?

– Я не рассматривал твои фотографии, – огрызнулся Данте. – Он предоставил нам достаточно доказательств того, что на фото была ты.

Он пригладил рукой волосы. Даже сейчас Данте было тошно от мысли о том, что этот идиот воспользуется слабостью юной Али. Тогда он потерял самообладание и врезал рок-звезде по симпатичной физиономии.

Викраму пришлось оттащить от него Данте.

– Так ты заплатил ему? – тихо спросила Али.

– Я ненавижу угрозы, как и ты. Он отдал мне флешку с фотографиями, а я разбил его пресс-папье.

Алиша язвительно рассмеялась:

– Представляю, какого ты обо мне мнения! – Ее губы дрожали. – Мак и Кики никогда никого не шантажировали. Первый год, когда я переехала сюда, я ничего не платила им ни за кровать, ни за еду. Этих денег не хватит, чтобы отплатить им за их доброту, поверь мне.

Данте задался вопросом, появится ли у этой женщины хоть когда-нибудь чувство самосохранения.

– Нетрудно быть добренькими с богатой наследницей, Алиша. Они знали, что ты с ними расплатишься.

Она округлила глаза и с вызовом вздернула подбородок.

Данте понял, что обидел ее.

– Они не знают, кто я, Данте, – сказала она. – Когда ты появился несколько дней назад, я впервые рассказала им о себе.

– Алиша, я не…

– И если ты скажешь какую-то глупость вроде того, что я не заработала ни пенни, поверь мне, я зарабатывала деньги. Мама заслужила все эти акции. В обмен на них она лишилась своего мужа. И знаешь что? Я тоже заплатила за них, потому что я жила с отцом, братом и мамой в одном доме. Мне не надо было интересоваться, почему отец едва меня замечает. Викраму не следовало удивляться, почему мама так легко сдалась. И мне было понятно, почему отец обратил на меня внимание только после смерти моей матери. Я многого лишилась, потому что он предпочел… – Она прерывисто вздохнула, ее глаза заблестели. – Я заплатила за эти акции, Данте. И я хочу, чтобы из нашей с тобой затеи получилось что-нибудь хорошее. А эти деньги станут хорошим авансом для бизнеса, который начнут Мак и Кики. – Она сглотнула и встретилась с ним взглядом. – Они приняли меня с распростертыми объятиями, когда мне требовались друзья и любовь.

Уязвимость в ее словах поразила Данте и показалась ему ударом в солнечное сплетение.

Неделю назад Алиша сказала ему, что она изменилась. Думая об этом, он наблюдал, как она поднимается по трапу самолета. Возможно, она в самом деле стала другой. Но, насколько Данте знал, люди не меняются кардинально.

Безрассудная Алиша не ездила бы трижды в Лондон и не пыталась спасти любимый благотворительный фонд своей матери.

Избалованная Алиша не жила бы, скрывая имя своего отца.

Вероятно, Данте совсем ее не знает.

Глава 5

Алиша тупо уставилась на элегантный интерьер самолета. Чем дольше она была с Данте, тем сильнее к ней возвращалось прошлое. Выйдя из машины, она сразу почувствовала, что Данте смотрит на нее. У нее покалывало кожу под его пристальным взглядом. Все надежды на то, что ее влечение к нему в ресторане было просто следствием волнения после долгой разлуки, мгновенно рухнули.

Стоя в окружении своих друзей, она чувствовала Данте каждой клеточкой тела.

Словно за одну ночь у нее появилось дополнительное чувство. Шестое чувство, благодаря которому она ощущала каждое движение Данте, каждый его взгляд и вздох. И теперь им предстоит двенадцатичасовой перелет в замкнутом пространстве. И то, что интерьер частного самолета намного просторнее обычного, не имеет никакого значения.

Разгоряченная и взволнованная, она быстро сняла свитер.

Данте сбросил с себя куртку и повел мощными плечами.

Попытка отвести от него взгляд походила на стремление Земли сойти с собственной орбиты. Али казалось, что пространство самолета уменьшилось; ее дыхание стало поверхностным. Ей было трудно дышать еще до взлета самолета.

Сегодня на Данте была небесно-голубая футболка поло, удачно оттеняющая его серые глаза. Одного взгляда на его бицепсы и мускулистые руки, покрытые темными волосками, было достаточно, чтобы у Али засосало под ложечкой. Голубые джинсы облегали его стройные ноги и бедра. Али глубоко вздохнула. Да, это будет нелегкий перелет.

Она испытывала к Данте не просто физическое влечение.

Когда Али переехала к отцу после смерти своей матери и впервые увидела Данте, он произвел на нее неизгладимое впечатление.

Он был серьезным, вдумчивым и поразительно красивым. Но самое главное: он сблизился с ее отцом, чего никогда не получалось у нее. Глаза ее отца светились гордостью от достижений своего протеже, его целеустремленности и амбиций.

В тринадцать лет Алиша была взбалмошной и одинокой девушкой, а Данте – героем и прекрасным сыночком, который получал все, чего желал. Он стал единственным мужчиной из тех, кого она знала, который казался ей намного самоувереннее, способнее и красивее остальных.

Али уехала из Лондона пять лет назад, потому что была потеряна и устала от дисбаланса в их отношениях.

Но, кажется, ничего не изменилось.

Неужели он всегда будет для нее образцом идеального мужчины? Подняв голову, она увидела, что Данте на нее смотрит. Явно неодобрительно.

– Что? – спросила она. – Чего пялишься на меня как вонючка?

– Вонючка? Мы будем разговаривать как шестилетние дети?

– А может, мне шесть лет. А тебе сколько: уже сто тридцать?

Данте вздохнул, и мягкий материал его футболки сильнее прильнул к его широкой груди и плоскому животу, словно издеваясь над Али.

– Я старый, потому что не веду себя как ребенок?

– Нет, ты старый, потому что ты… – Она умолкла, когда он подошел к ней ближе. – Ты родился старым, без чувства юмора и с преувеличенным чувством собственной важности.

Данте выгнул бровь.

Она покраснела.

– Ладно. Я опоздала на два часа, но извиняться не собираюсь. Я предупреждала тебя, что не смогу вылететь в семь утра. Но ты настаивал на своем. Мы запланировали вечеринку по случаю дня рождения Кики четыре месяца назад, и она состоялась сегодня утром.

– Почему не вчера вечером?

– Она работает по ночам. Поэтому ты сам виноват в том, что прождал меня два часа. Я сказала, что не буду жить по твоим правилам. Тебе придется относиться ко мне как к взрослому человеку.

– Отлично. Если ты сама будешь вести себя по-взрослому.

– Ладно.

– Я хочу кое-что обсудить, – произнес он.

Али сложила руки на груди и подняла голову.

– Хорошо. Но сначала накорми меня. Я ничего не ела со вчерашнего дня.

– Неудивительно, что ты выглядишь как мешок с костями.

– Прости, что по твоим стандартам я недостаточно соблазнительна.

Данте вздохнул.

Али наморщила нос.

– Если я голодна, я капризничаю.

Его губы дрогнули в улыбке.

– Это извинение?

– Отчасти.

Он кивнул, и, как по волшебству, пришла стюардесса с подносом.

Али принялась уплетать пасту пенне с нежным соусом из белого вина. В салоне слышалось только тихое позвякивание серебряных столовых приборов. Когда Данте уставился на Али так, будто хотел заглянуть ей в душу, она растерялась. Чтобы не потерять голову, она решила на него не смотреть.

– А теперь говори, – произнесла она.

Данте уселся напротив Алиши и вытянул ноги в сторону. Он разглядывал ее с тех пор, как она сняла свитер.

– Пока мы разговариваем, мой персонал готовит к нашему приезду семейный особняк Мат-та. Он находится довольно далеко от моей квартиры в центре Лондона, но это не проблема. Ты будешь там жить в ближайшее время, и я стану тебя навещать. Моя пиар-команда готовит заявление о нашей помолвке.

– Я не хочу там жить.

Данте стиснул зубы, решив не терять терпение.

– Алиша, ты пообещала, что не будешь противоречить мне во всем.

– Я не могу туда поехать… – Она взглянула на него в панике. – Я не вернусь в особняк без Викрама и папы. Не в пустой дом. – Она отвела взгляд и сглотнула.

Данте откинулся в кресле, борясь с желанием обнять Алишу и успокоить. Общение с ней напоминало ему бесконечное катание на американских горках. Секунду назад он хотел придушить ее, а теперь желает крепко прижать к себе и зацеловать до беспамятства.

Она должна жить там, где он сможет за ней присматривать. Особенно из-за повышенного интереса прессы.

– Значит, ты поселишься в моей квартире, – сказал Данте.

Ее глаза лукаво сверкнули, когда она повернулась к нему лицом.

– Не предполагала, что однажды увижу безжалостного Данте Виттори испуганным.

Он снова испытал непреодолимое облегчение. Уязвимость в ее глазах иногда заставляла его почувствовать себя юным подростком – бессильным и одержимым собственными потребностями. И вслед за этим возникло сильное желание обнять ее и поцеловать.

– Испуг? – спросил он.

– Тебя ужасает мысль о том, что я буду обитать в твоей квартире.

Он рассмеялся, удивляясь сам себе. Впившись зубами в нижнюю губу, она не сдержала улыбку.

– Итак, квартира. Но…

– Я буду уважать правила проживания в твоем доме, – сказала она. – И контролировать свои желания, чтобы не устраивать оргии каждую ночь. Я буду помнить о твоей безупречной репутации и о тени, которую могу бросить на нее как твоя жена. Как тебе это нравится?

Он улыбался.

– Похоже, ты заранее подготовила речь.

– Я писала ее всю ночь, – дерзко ответила она. – Я ничего не забыла?

Он покачал головой. Все угрозы и условия, которые он собирался озвучить, вылетели из его головы. Алиша была непредсказуемой, и он не забывал об этом ни на секунду. И не должен забывать. Благодаря манифесту, который она ему только что прочла, его упорядоченная и спокойная жизнь не изменится. И все же ему было страшновато. Он не мог не улыбаться. Не мог сдержать вожделение каждый раз, когда она смотрела на него, спорила с ним, отворачивалась от него.

– А что скажешь ты? – резко спросил он, тщетно пытаясь успокоиться.

Она выгнула бровь.

– А что я?

– Каковы твои требования и пожелания?

– У меня их нет. Я рада, что вложу твои деньги в благотворительность. Мне хотелось бы восстановить свои прежние связи… Я планирую продавать свои фотографии по пенни за штуку. И мне потребуется студия – обычная темная комната. В общем, я с нетерпением жду возвращения в Лондон.

– Ты сама печатаешь фотографии?

– Да.

– Я все устрою.

– Спасибо. Я буду заниматься благотворительным фондом и фотографиями в темной комнате, поэтому мы станем редко видеться. Твоя упорядоченная жизнь останется прежней.

Она говорила так разумно, что Данте хотелось ей верить. Он должен не только в это верить, но и соблюдать свои принципы. Между ними не будет никаких интимных отношений.

Али понятия не имела, что ее сильнее доконало: необычайно долгое перемирие с Данте во время полета или возвращение в Лондон. Но как только Данте провел ее в гостевую комнату, она вспомнила о том, что он говорил ей о Ричарде, который шантажировал его фотографиями.

Быстро приняв душ, она натянула трусики, шорты и футболку, которые нашла в своей сумке. Распустив мокрые волосы по плечам и спине, она босиком протопала к двери Данте.

Он открыл ей сразу, как только она постучала. Увидев, как он вытаскивает футболку из джинсов и слегка обнажает мускулистый живот, Алиша едва не забыла о цели своего визита.

– Что ты хочешь? – спросил он.

– Ты сказал папе о фотографиях, которыми тебя шантажировал Ричард?

Именно тогда Алишу позвали в кабинет отца, и, пока тот молчаливо сидел в углу, Данте сообщил ей, что она не будет учиться у всемирно известного фотографа, как планировалось. Отец не заплатит за ее обучение ни пенни.

Викрам, как обычно, торчал в своей лаборатории. Отец отказался говорить с Алишей в тот вечер, хотя она умоляла его переосмыслить свое решение. Это был последний раз, когда она разговаривала с отцом.

Ее охватил страх.

Данте насторожился.

– Что с тобой?

– Вот почему он отказался платить за мое обучение. Ты обо всем рассказал ему, и я потеряла шанс на то, чего хотела больше всего на свете. После смерти матери мне пришлось жить с вами – тремя незнакомцами. Из-за тебя я потеряла возможность учиться и воплотить в жизнь свою мечту. За что ты так меня ненавидишь, Данте? Да, я принимала импульсивные, опрометчивые решения. Но знаешь, что хуже всего? Папа умер, думая, что я решила опозорить его перед всем миром.

Она сердито смахнула слезы с глаз.

Данте крепко взял ее рукой за предплечье.

– Алиша, посмотри на меня! – прорычал он. – Я ничего не говорил Нилу. Я просто разобрался с Ричардом. Викрам обо всем рассказал твоему отцу.

Она моргнула.

– Зачем?

– Викрам любил тебя и волновался за тебя. Ему было совестно за то, что он пренебрегает тобой и торчит в лаборатории. Он убедил Нила, что, если лишить тебя ярлыка богатой наследницы, к тебе не будут приставать всякие прохвосты. Вероятно, он переборщил. Он хотел, чтобы ты увидела, чего стоят твои дружки. А я…

– Что, Данте?

– Я старался убедить Нила не делать этого.

– Я тебе не верю.

Данте вздрогнул.

– Я говорил, я тебе не враг. Ты напоминала мне человека, которого я так долго презирал. Ты была избалованной и неуправляемой, но я не ненавидел тебя. Я знал, что ты увлекаешься фотографией, – прибавил он. – Ты менялась, когда начинала снимать на старый фотоаппарат. Я пытался убедить Нила, что он может оплатить твое обучение и запретить тебе доступ к твоему трастовому счету. Он меня не слушал. По-моему, он решил, что на этот раз ты зашла слишком далеко.

Али кивнула, ей было трудно дышать.

– Забавно, да? Я закатывала истерики, чтобы привлечь его внимание, и принимала идиотские решения, потому что была растеряна… А он наказал меня за то, чего я не сделала, забрав у меня самое важное. Я винила себя каждый день за то, что не удосужилась узнать его лучше. За то, что испортила отношения с ним. Но ведь он даже не пытался сблизиться со мной.

– Я думаю, ты слишком напоминала ему Шанти. Он так и не смирился с тем, что она бросила его.

– Я в этом не виновата. Я была ребенком, как и Викрам.

Данте провел рукой по лицу и протяжно выдохнул.

– Он был хорошим человеком, но не идеальным. – Он приковал Али к месту взглядом. – Что ты имеешь в виду, говоря, будто он наказал тебя за то, чего ты не сделала?

– Я не знаю, что показал тебе Ричард, но я не позировала для обнаженки. Но даже если бы я это сделала, я не заслужила наказания от отца, Викрама и от тебя. Вы трое были близки друг с другом. А кто был у меня?

Данте отпрянул от Али и так сильно поджал губы, что они побелели.

Она шокировала его то ли откровенностью, то ли слезами. Но сейчас ей совсем не понравилась его реакция.

Она вспомнила его слова о том, что он знал о ее увлечении фотографией.

Неужели он?..

Нет, это невозможно.

Данте взял пальцами ее запястье.

– Что с тобой, Алиша?

Через несколько недель после скандала с отцом и через несколько дней после того, как Алиша раз и навсегда покинула семейный особняк, ей прислали фотоаппарат. Один из дорогущих профессиональных фотоаппаратов стоимостью почти сорок тысяч фунтов. Фотоаппарат доставил специальный курьер.

Она не знала, кто его прислал.

Это был не самый дорогой подарок в ее жизни, но он оказался самым продуманным. Этот фотоаппарат принес ей больше радости и спокойствия, чем что-либо еще.

Тогда она предполагала, что это подарок от Викрама.

Она даже написала ему письмо, в котором поблагодарила за фотоаппарат, но Викрам ей не ответил.

– Мой фотоаппарат…

Данте мгновенно отпустил ее запястье.

– Незачем копаться в прошлом. – Он провел у нее под глазами подушечкой пальца, и его взгляд посуровел. – Ты устала. Иди спать.

Сердце Али колотилось как сумасшедшее.

– Данте, кто купил мне фотоаппарат? Кто отправил его мне? – Как только он открыл рот, чтобы солгать, она закрыла его рот ладонью. – Пожалуйста, Данте, скажи правду.

Он оттолкнул ее руку от своего рта и раздул ноздри.

– Я купил его для тебя. Я видел, как ты плакала той ночью. Я спорил с Нилом, но все было зря. А когда я пошел к тебе в спальню и обнаружил, что она пуста, я понял: ты не вернешься. Через несколько дней я купил фотоаппарат.

Слова благодарности вертелись у нее на языке. Она всегда считала его врагом и даже ненавидела, но его подарок все изменил. Али показалось, что земля уходит у нее из-под ног.

– Я чувствовал себя виноватым в тот вечер. Я не мог ничего изменить. – Он скривил губы. – Ты постоянно меня доводила. Но в тот вечер… – Он словно не мог выразить словами свои чувства. – Купив тебе фотоаппарат, я решил, что искупил перед тобой свою вину. И хватит об этом, Алиша.

На этот раз Али не стала с ним спорить. Ее переполняли противоречивые эмоции.

Когда она высушила волосы и легла в постель, ее сердце отказывалось принимать рациональное объяснение Данте.

Он просил Нила не лишать ее шанса стать фотографом.

После ее пререканий с отцом он приходил в ее комнату.

Он купил ей фотоаппарат, зная, как много он будет для нее значить.

А что, если Данте неравнодушен к ней?

При мысли об этом Алиша не на шутку запаниковала.

Идея платонических отношений между ними основывалась на том, что Данте, по ее мнению, бесчувственный и амбициозный человек.

Если это не так, то удастся ли ей не влюбиться в него по уши?

Глава 6

Данте несколько раз постучал в дверь комнаты Алиши.

Она не ответила, стараясь не выдать волнения.

– Алиша, если ты не откроешь мне через пятнадцать минут, я выломаю дверь, – сказал он.

Это были жесткие, тихие слова, наполненные контролируемой яростью. Услышав их, Али вздрогнула. Она вышла из горячего душа, под которым стояла слишком долго. Ее мобильный телефон звякнул. Она посмотрела на часы и поморщилась.

Сегодня она выходит замуж за Данте.

У нее было десять дней, чтобы свыкнуться с этой идеей.

Быстро вытершись полотенцем, она надела трусики, джинсовые шорты и свободную футболку. В дверь снова постучали.

Вытирая волосы одной рукой, она открыла дверь другой рукой.

Данте резко шагнул внутрь.

Полотенце выпало из рук Али, а сердце едва не выскочило из груди. Она уставилась на Данте, чувствуя сильное возбуждение.

Простонав, она закрыла глаза. Он был поразительно красивым.

Черный пиджак, подчеркивающий его мощные плечи; белая рубашка, обтягивающая широкую грудь; черные брюки, облегающие мускулистые ноги. Его влажные черные волосы были зачесаны ото лба. Ей захотелось лизнуть его гладко выбритый подбородок и утонуть в его проницательных и великолепных глазах.

Вот уже десять дней подряд она встречает Данте каждое утро. Он всегда одет в безупречный костюм-тройку. Иногда он уходит на работу в тот час, когда Али только вылезает из кровати после того, как всю ночь печатала фотографии.

Он решил отслеживать, какую одежду покупает себе Алиша, потому что по-прежнему не верит, что она не подведет его. Кроме того, они были вынуждены встречаться для того, чтобы он подробно объяснял ей законность передачи голосующих акций компании. И упрекал Али в том, что она не советуется с ним по финансовым вопросам, связанным с благотворительным фондом ее матери. То есть они проводили вместе довольно много времени.

Она помнила о нем каждую деталь. Включая аромат одеколона, изгиб рта, блеск глаз и его манеру раздувать ноздри и поджимать губы, когда он злился.

В юности Алиша относилась к нему с необъяснимой одержимостью. Это было нечто среднее между ненавистью и сумасшедшим желанием поклоняться ему как герою. Через несколько дней после возвращения в Лондон она поняла, что ничего не знает о мужчине, который прячется под невыносимым высокомерием и безжалостными амбициями. Как только ее иллюзии развеялись, она осознала, до чего безопасно ей жилось, пока она в них верила.

Теперь Данте казался ей сложным и интересным мужчиной. Она видела, что по сути он сильная личность и придерживается моральных принципов, которых никому не поколебать. Он был воплощением строгой дисциплины и самоконтроля, но знал имя и семейное положение каждого своего сотрудника. В компании его интересовала не только прибыль, но и благополучие ее работников. Данте был таким, каким его воспитывал и любил отец Али.

Откуда же взялась та вражда, которой она упивалась почти десять лет? Неужели новость о том, что Данте купил ей фотоаппарат, все изменила?

Теперь Али испытывала рядом с ним неловкость, предвкушение и волнение.

Она открыла глаза и заметила, что он медленно оглядывает ее футболку, прилипшую к влажному телу. Стиснув зубы, он раздул ноздри и уставился на ее грудь.

От понимания того, что она нравится Данте, Али чуть не рухнула на пол. Как только она качнулась в сторону, он схватил ее за руку, но потом быстро отстранился от нее.

– Ты не готова, – быстро и хрипло произнес он.

Мгновение показалось часом, пока они смотрели друг на друга. Али прерывисто дышала, словно пробежала марафон.

Ей хотелось прикоснуться к Данте. Провести пальцами по его волевому подбородку, лизнуть основание его шеи, немного расстегнуть рубашку, просунуть внутрь пальцы и ощутить темные волоски на его груди. Ей надо было убедиться, что его сердце бьется так же часто, как ее.

Услышав, как он резко выругался, Али покраснела.

– Я готова, просто… – Она провела рукой по лбу. – Давай поскорее покончим с этим.

Он запустил пальцы в свои зачесанные ото лба волосы, и несколько прядей упало ему на лоб.

– То, что ты надела, просто неприемлемо. Только тебе удается выглядеть в старой футболке как в вызывающем нижнем белье.

– Не начинай опять. – Она провела рукой по волосам, понимая, что они все еще мокрые. – Мы просто подпишем документы при двух свидетелях. И произнесем клятвы, которые я выучила наизусть, понятно? Я поставлю свою подпись, а ты – свою. Все закончится. Между нами ничего не изменится.

Он уставился на нее с бесконечным терпением, и она заговорила встревоженно:

– Не усложняй ситуацию, Данте.

– У ЗАГСа будут журналисты.

Али отпрянула назад.

– Как они узнали?

Пригладив руками пиджак, он неохотно сказал:

– Я сам их пригласил.

– Зачем?

– Ты читала заголовки статей, которые выходили с тех пор, как мы вернулись?

– Да.

Как он и предсказывал, пресса уделяла им пристальное внимание.

Журналисты смаковали историю о том, что бунтарка и наследница семьи Матта помолвлена с протеже своего отца. Всплыли подробности всех ее прошлых проступков; ее репутацию сравнивали с репутацией Данте. Никто не сомневался, что их брак выгоден только Алише.

Хуже всего было то, что она снова почувствовала себя недостойным человеком, как в юности. Разве такая женщина, как Али, подходящая пара для идеального мужчины вроде Данте Вит-тори?

– Обо мне болтают черт-те что. Во всех идиотских онлайн-журналах рассуждают о том, что ты спасаешь меня, женясь на мне. Старые знакомые достали меня звонками с вопросами.

Данте нахмурился.

– Почему ты мне не сказала? Они тебе докучают?

– Недавно позвонила миссис Пури – прежняя экономка, и спросила меня, беременна ли я. А потом две минуты благодарила тебя на хинди за твою преданность и засыпала меня советами о том, как стать примерной индийской женой. Когда я заметила, что ты сицилиец, она заявила, будто сицилийские мужчины, как и индусы, предпочитают покорных жен. По ее словам, мне повезло заполучить такого красивого и верного мужчину, как ты, несмотря на все мои недостатки. От ее болтовни у меня из ушей чуть не повалил дым.

Меньше всего Али предполагала, что Данте начнет хохотать. Его глаза загорелись, а зубы поблескивали на фоне лица оливкового оттенка. Ей вдруг захотелось его сфотографировать.

– Я обожал миссис Пури. Как она?

Али сердито уставилась на него, хотя восхищалась его беззаботностью.

– Она живет в Кембридже, у нее огромная пенсия, которую ты ей обеспечил. Почему ты не сказал мне, что платишь пенсию всем бывшим работникам моих родителей?

Данте равнодушно пожал плечами.

– Что еще она сообщила? – Он по-прежнему улыбался, и Али казалось, что солнце появилось на мрачном октябрьском небе.

– Приятно, что тебя веселит моя жизнь. Все считают, что ты меня спасаешь. Будто моя жизнь снова сошла с рельсов из-за того, что я сделала, а ты ради моего отца жертвуешь собой. И кладешь свое благородство на алтарь моего бездумного безрассудства. Мне это надоело.

Весело улыбаясь, он запустил пальцы в ее волосы. У Али пересохло во рту, а сердце забилось чаще.

– Я кладу свое благородство на алтарь твоего бездумного безрассудства… Только ты можешь придумать такое возмутительное определение.

Она облизнулась и насторожилась под его пристальным взглядом.

– Легион твоих поклонниц, опечаленный нашей помолвкой, полностью поддерживает мое заявление.

Он провел пальцами по ее щеке, с любопытством глядя ей в глаза. Это было легкое прикосновение, но в ее жилах забурлила кровь. Он медленно убрал пальцы из ее волос, и она едва не расплакалась, желая и дальше чувствовать тепло его тела и слышать его запах.

– Журналистов не остановить. Они ведут себя как стая бешеных собак, потому что мы женимся слишком быстро. Меня будут преследовать, но я к этому привык. Они могут превратить твою жизнь в ад. Поэтому мы дадим им то, чего они хотят. Мы станем нарочно подпитывать их выгодной нам информацией. Мы объявим, что поженились, нас сфотографируют, и на этом все закончится.

– Я не хочу притворяться.

– Придут только один фотограф и один журналист из известного новостного издания. Их даже не пустят внутрь ЗАГСа, пока мы подписываем документы. Оденься, как следует, Алиша. Ослепи их. Покажи им, что ты изменилась.

– А я изменилась?

– Разве нет? Я почти не вижу тебя днем, ты торчишь в своей студии все ночи напролет. Подумай о том, что в следующие месяцы ты будешь особенно популярной. Используй эту возможность. Используй меня.

Она посмотрела на его широкие плечи.

– Использовать тебя? – прошептала она, и у нее перед глазами промелькнуло множество запрещенных, эротических образов.

– Да. – Непривычная улыбка коснулась его губ. – Как моя жена, ты автоматически привлечешь к себе повышенное внимание. Люди, которые захотят мне навредить, будут в первую очередь навязываться тебе. Она забросают тебя приглашениями на пышные ужины и благотворительные мероприятия. Заводи новые знакомства. Используй этих людей ради своего благотворительного фонда. Ты можешь либо прятаться от людей в ближайшие месяцы, либо использовать время для достижения своих целей. Все зависит от того, как ты посмотришь на ситуацию.

Данте был прав. Нельзя прятаться в тени. Али внезапно воодушевилась. Впервые в ее жизни к ней отнеслись с пониманием и поощрением. Обхватив шею Данте руками, она крепко поцеловала его в щеку. Поцелуй продолжался несколько секунд, максимум полминуты.

И все же она навсегда запомнила силу его рук, обвивших ее талию, гладкость его щеки и то, как ее тело обмякло и отяжелело.

Отстраняясь от Данте, она избегала его взгляда.

Войдя в гардеробную, она выбрала кремовое платье до колен, без рукавов, классического покроя.

Улыбаясь, она вышла из гардеробной и повернулась к Данте спиной.

– Застегни мне молнию.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он застегнул молнию, и еще одна вечность, пока подушечки его пальцев касались ее затылка. Потом он наблюдал, как она делает макияж.

– Ну, теперь я гожусь в жены мистеру Вит-тори? – спросила она.

Его глаза сверкнули. Он медленно поднял руку к ее лицу. Она заметила, как дернулся его кадык.

– Забудь ту чушь, которую пишут о моих романах и любви к контрастам, ладно? Ты красивая и талантливая, и тебе никто в подметки не годится.

В любой другой день Алиша насладилась бы его комплиментом. Но сегодня он стал крайне необходимым напоминанием. Романы Данте длились не больше трех месяцев. Но ради голосующих акций компании он решил жениться, даже не подписав брачный контракт.

До тех пор, пока Али не вернулась в Лондон и не услышала о богатстве Данте, не прочла о его жесткой, но простой деловой тактике, она не понимала, что женитьба для него – большое событие.

Обладая миллиардами, он отстраивал свою империю по частям последние два десятилетия и рисковал, женясь на Али без брачного контракта. Как нетерпеливый щенок, который снова и снова требует ласки, Али надеялась: Данте верит, что она не попытается отобрать у него состояние.

Свидетелями регистрации брака между Данте и Алишей стали его секретарша Иззи и начальник его службы безопасности Марко.

Трое мужчин стояли во внешнем офисе, перед ними было много документов, и Али поняла, что это – юристы. У нее за спиной была рослая женщина и двое мужчин – журналистка и ее помощники.

– Пойдем, – прошептал Данте ей на ухо, и Али последовала за ним внутрь.

Ей удалось вести себя непринужденно, пожать руку регистратору брака и даже рассмеяться над его шуткой.

Когда тот спросил ее, не хочет ли она добавить что-нибудь личное к стандартной клятве верности, Али захотелось убежать куда глаза глядят. Происходящее казалось ей неправильным.

Но когда Данте развернул ее к себе лицом, она заговорила неторопливо и охотно.

– Я торжественно заявляю, что не знаю никаких законных препятствий, почему я, Алиша Раджешвари Матта, не могу вступить в брак с Данте Стефано Виттори.

Когда заговорил Данте, пристально глядя на нее, каждое его слово задевало ее, словно электрический разряд. Али дрожала.

– Я прошу всех присутствующих здесь засвидетельствовать, что я, Данте Стефано Виттори, беру тебя, Алишу Раджешвари Матта, в законные жены.

Дрожащей рукой она поставила подпись в документах. Ее дыхание стало поверхностным, а на верхней губе выступила испарина. Быть женой Данте, даже на словах, временно, не просто. Потому что он – единственный мужчина, которого она хочет.

Словно загипнотизированная, она смотрела, как он решительно подписывает документы. Его руки не дрожали. Конечно. Этот брак ничего для него не значит.

Данте интересует только компания. И Али не следует об этом забывать.

Регистратор брака пожелал им всего наилучшего, и они вышли в коридор.

– Иззи, дай мне кольца.

Алиша разинула рот.

– Ты не…

Его большие ладони коснулись ее бедра. Тепло его руки обжигало ее через шелк платья. Ошеломленная, она затаила дыхание.

Уткнувшись носом в волосы Али, он прошептал:

– Не веди себя так, словно ты оказалась в ловушке. Играй убедительно, если не хочешь подтвердить, что я жертвую собой.

Он надел два кольца на ее левый безымянный палец так небрежно, будто застегивал свою рубашку.

Защелкал фотоаппарат.

На глазах Алиши выступили слезы, она быстро моргнула.

Не хватало еще расплакаться перед фотографом. Ведь журналисты напишут, что новобрачная рыдала и падала на колени перед Данте, стараясь его отблагодарить.

Он положил свое кольцо на ее ладонь. Ей удалось надеть кольцо ему на палец, хотя ее руки сильно дрожали.

– Надо бы сделать пару снимков, пока вы целуетесь, – заявила журналистка в бежевом брючном костюме и улыбнулась. – Наши читатели страстно хотят узнать больше о вас двоих. Эти фото станут вишенкой на торте.

Алиша испуганно уставилась на Данте. Он пристально смотрел на нее, без насмешек и угроз. И просто ждал, когда она последует его примеру.

Если он поцелует Али или даже прикоснется к ней, ей не удастся скрыть желание…

Обхватив руками ее бедра, он наклонил голову. Чтобы не выдать своих чувств, Алиша закрыла глаза. И все ее ощущения внезапно усилились в тысячу раз.

– Обними меня за шею, – потребовал он хриплым голосом. Она обвила руками его шею. Он поглаживал ее по спине, стараясь успокоить, его дыхание ласково касалось ее рта.

А потом он поцеловал ее мягко и нежно. Али вздрогнула и попыталась высвободиться из его рук. Крепче прижав ее к себе, он снова медленно и осторожно, словно дразня, поцеловал ее.

В ее жилах забурлила кровь. Разомкнув губы, она коснулась языком его языка, а потом прикусила его нижнюю губу. Данте резко простонал и сильнее прижал Али к себе.

Она вздрогнула, почувствовав его возбуждение.

Он запустил пальцы в ее волосы, крепко удерживая ее голову, и углубил поцелуй.

Поцелуй оказался не таким, каким она его представляла. Он был в миллион раз лучше.

От легендарного самообладания Данте не осталось и следа. Он что-то шептал ей по-итальянски, чувствуя, как Али прижимается к нему отяжелевшей грудью с напряженными сосками. Он понимал, что не успокоится, пока она не обнимет ногами его торс, и он не погрузится в нее…

Послышался кашель и тихий свист.

Данте прервал поцелуй и решительно отстранился от Алиши. Он тяжело дышал, его губы припухли и стали темно-розовыми.

Она едва слышала, как он рявкнул на Иззи и остальных. И очнулась только тогда, когда села на заднее сиденье лимузина.

На высоких скулах Данте горел румянец.

– Не надо было заходить так далеко.

Его резкий тон вырвал Али из чувственного тумана. Она облизнулась и ощутила вкус его губ.

Она понимала его чувства. Их взаимное влечение ни к чему хорошему не приведет.

– Если ты упрекнешь меня в этом, я расцарапаю твое миленькое личико, – спокойно ответила она, хотя по-прежнему дрожала. – Ты сам все это организовал, поэтому не смей винить меня, если что-то пошло не по твоему драгоценному сценарию.

Увидев его странный взгляд, Али не поняла, о чем думает Данте.

– Один поцелуй ничего не значит, Алиша, – заявил он.

– Да, ничего.

Она солгала.

Али помнила прикосновение его губ и то, как он сжимал руками ее бедра.

Данте почувствовал в ней женщину.

Он страстно хочет ее. Рядом с ней он теряет самообладание.

Размышляя об этом, Алиша дерзко улыбнулась. Наплевать, что будет дальше, но она никогда не забудет их поцелуй.

– О чем ты думаешь? – Он посмотрел на нее с нескрываемым желанием.

– После того как я долго мечтала о тебе, сегодня ночью мне будет чем заняться. Как хорошо, что это наша брачная ночь.

Данте грубо выругался, и Алиша рассмеялась. Он продолжал смотреть на нее.

– Алиша, если ты…

– Тебе не удастся контролировать мои мысли, Данте. Просто смирись.

Он опять выругался.

– Ты привык контролировать каждый свой шаг?

Он кивнул и отвернулся.

– Да. У нас брак по расчету, не забывай об этом.

Его слова задели ее за живое, но Алиша продолжала наслаждаться моментом.

– Я все поняла. Ты увлекся мной давным-давно, но старательно скрывал это. Ты отслеживал меня по всему миру, и я наконец позволила тебе поймать меня. Твой поцелуй говорит сам за себя. Я хочу стать сенсацией. Мне не терпится увидеть, как Данте Виттори сходит по мне с ума. А когда все закончится, я тебя брошу.

Она уставилась на него с вызовом.

Именно она уйдет от Данте. А пока получит массу удовольствия, дразня этого сексуального и неотесанного мужлана.

Данте внимательно смотрел на Алишу, будто видел ее впервые.

Глава 7

Данте не забыл захватывающий вкус губ Алиши даже две недели спустя. Он вспоминал их поцелуй и на переговорах с японской делегацией по поводу многомиллиардного контракта на поставку стали, рассчитанного на десять лет; и на заседании совета директоров, где он и Али присутствовали вместе, выступая единым фронтом против Нитина и остальных членов; и бесконечными вечерами, когда Данте встречал Алишу в гостиной своей квартиры до того, как она уходила в студию этажом ниже.

Она была такой изящной и хрупкой и дрожала как лист, когда он обнимал ее за талию, прижимал ладонь к ее стройной спине…

Как и предсказывал Данте, мировые средства массовой информации снова и снова говорили об их поцелуе. И это только сильнее удручало его, потому что во взрослой жизни Данте еще ни разу так не увлекался женщиной. Али получила то, что хотела. Весь мир верил, будто она поставила его на колени.

Он не мог винить прессу за то, что она придала их поцелую такой сентиментальный оттенок. При одном взгляде на Алишу он испытывал сильное желание.

Он думал о ней днем и ночью. Он возбуждался, видя ее стройное тело в скудной одежде, в которой она щеголяла по его квартире. Он трепетал, когда они вынужденно прикасались друг к другу на публичных мероприятиях, которые посещали как супружеская пара. Он терял голову, просто смотря на ее губы.

Данте славился жестким самообладанием во всем. Даже в отношениях с женщинами. Все его романы заканчивались быстро и только по его желанию.

Влечение к Алише нарушало все его жизненные принципы. Она была единственной женщиной, которая его не боялась и постоянно ему противоречила. И ему нравилось ее восхитительное неповиновение.

На людях она была воплощением воспитанной и очаровательной жены и умной хозяйки. Ее благотворительный фонд начинал процветать, потому что Али уделяла ему максимум своего времени. Она воспользовалась шумихой по поводу их свадьбы, чтобы наладить новые связи. Кроме того, она по-прежнему занималась фотографией. Данте не терпелось взглянуть на ее работы. Он даже говорил, что не станет комментировать или издеваться над ее снимками, но Али отказывалась показывать ему фотографии.

Чем больше проходило времени, тем лучше Данте узнавал ее совсем с другой стороны.

Однажды после обеда он приехал домой с документами на передачу ему голосующих акций, которые ей следовало подписать. Алиша увлеченно разговаривала с новым менеджером по работе с клиентами, которого наняла, и просматривала презентацию о расширении благотворительного фонда, о чем мечтала ее мать, Шанти, до того, как бросила Нила.

Данте улыбался, заходя в свою квартиру и слушая, как Алиша играет на фортепиано старинные мелодии хинди. Когда-то эти самые мелодии играл Нил. Если она не работала над благотворительным фондом, то уходила в свою студию. Данте не раз хотелось спросить ее, почему она прячется от него.

Но, спросив ее об этом, он сразу признает то, что они оба стараются отрицать. И тогда ему придется спросить себя, что он чувствует к Алише.

Мучаясь от беспокойства, он подошел к фотографии на стене своего кабинета. На ней он был снят вместе с Нилом во время интервью для «Бизнес уик».

Данте посмотрел на человека, который дал ему шанс выбиться в люди. Человек, который поверил ему на слово, привил трудовую этику, помог начать все сначала.

Алиша – дочь Нила.

И всегда будет для Данте запретным плодом.

Сердце Данте замерло, когда зазвонил его мобильный телефон. Он увидел, что ему звонит Алиша, и переключил звонок на голосовую почту.

Через две минуты пришло несколько сообщений. Данте затрепетал от волнения как влюбленный подросток.

«Я переночую в доме Мс».

Данте нахмурился. Мс – означал особняк «Матта стил». Всего несколько недель назад Алиша отказалась там жить.

Следующим текстом была серия смайликов с тортами, винными бутылками и бокалами для шампанского.

«К твоему сведению, я сегодня напьюсь. Сегодня домой не вернусь. Не волнуйся. Пришли Марко завтра утром. Спокойной ночи, Данте».

Далее – куча смайликов в виде поцелуев.

Данте улыбнулся. Алиша умела дерзить даже в коротких сообщениях.

Он заметил на телефоне пропущенные звонки от своей матери. Она звонила ему только несколько раз в год.

Потом он быстро посмотрел на календарь. И через секунду вышел из своего кабинета.

Он не оставит Алишу одну сегодня ночью.

С белым мраморным фасадом и некогда ухоженной территорией, особняк «Матта» приветствовал Данте как старого друга. Несмотря на уход Шанти, Нил поддерживал его в отличном состоянии, надеясь, что она вернется к нему.

Данте уехал из особняка после того, как Викрам погиб и Алиша покинула Лондон. Нил относился к Данте, как к родному сыну, но ему не хотелось жить в этом доме одному.

Много хорошего произошло в его жизни, пока он обитал в этом особняке. Именно тут у него появилась уверенность в завтрашнем дне после того, как его жизнь пошла кувырком. И все это случилось благодаря щедрости Нила.

Но с тех пор, как сюда приехала Алиша – тринадцатилетняя девочка с обидой в глазах и вызывающим недоверием к отцу, брату и Данте, – он воспринимал этот дом с ее точки зрения. Она чувствовала себя потерянной и одинокой. Нил относился к ней пренебрежительно, отталкивал от себя и нередко бывал с ней жестоким.

Нил ни разу не обнял свою дочь. Никогда не успокоил и не сказал, что рад быть с ней. А когда Алиша начала устраивать провокации, Нил попросил Данте улаживать все проблемы с ней от его имени.

Смерть жены, Шанти, сильно повлияла на Нила. Данте никогда не задумывался над тем, почему она ушла от Нила и забрала у него дочь. Данте сразу решил, что во всем виновата Шанти.

Он не забыл слова Алиши о том, что у нее после смерти матери никого не осталось.

Ее признание преследовало Данте, пока он открывал электронные ворота и входил во двор.

У нее нет хороших воспоминаний об этом месте. И все же она приехала сюда сегодня.

На этот раз Данте хотел быть рядом с Алишей. И заботиться о ней.

С трудом сдерживая волнение, он открыл дверь в ее старую спальню и обнаружил Алишу на полу. Она сидела, прислонившись к белой кровати, опустив голову и прижав колени к груди. Она включила лампу на боковом столике, и свет, отражаясь от бледно-розовых стен, создавал вокруг нее свечение, а остальная часть комнаты была в темноте. Перед Алишей стояла бутылка виски и пара бокалов. Она держала в руке материнскую фотографию в рамочке.

На полу лежали снимки Данте с Викрамом и ее фотография с отцом, на которой оба были мрачными и напряженными.

Она выглядела такой одинокой, что Данте накрыло волной нежности. Но даже она не остановила быстрый порыв желания.

На Алише был бледно-розовый топ с тонкими бретелями и шорты. При свете лампы ее кожа, шелковистая и гладкая, выглядела крайне соблазнительной. Ее волосы слегка колебались каждый раз, когда она глубоко вздыхала.

Не желая беспокоить ее, Данте оглядел комнату, в которую не входил годами. Куполообразный потолок, мебель ручной работы, дизайнерская одежда и ювелирные украшения. В материальном плане Нил обеспечивал Алишу всем.

Но он отказывался дарить ей любовь и понимание.

Внезапно в этой комнате, которую она считала золотой клеткой, Данте увидел Али такой, какой она была на самом деле.

Она скрывала беспомощность под дерзостями и сумасбродством. Именно поэтому она так старалась сберечь благотворительный фонд матери и согласилась на предложение Данте. Если он презирал любые эмоции, то она жила и дышала ими.

Посмотрев на Данте, она округлила глаза и судорожно сглотнула.

– Что ты здесь делаешь?

– Я хотел тебя увидеть.

– Хочешь убедиться, не опозорю ли я твое доброе имя, прикончив бутылку отцовского виски? Не устрою ли дикую вечеринку с кучей голых мужчин?

Когда-то эти язвительные слова привели бы Данте в ярость. Но теперь он видел уязвимость Али, которую она прятала под неповиновением. Сняв пиджак, он бросил его на кровать и присел на пол рядом с ней.

Она уставилась на его ноги, а затем ее взгляд медленно поднялся вверх. Очевидно, она не догадывалась, как влияет на Данте.

– Ты снял обувь и носки?

– Конечно. Я жил в этом доме много лет и знаю его традиции.

– Я хочу побыть одна. Теперь, когда ты убедился, что я не спровоцирую скандал, можешь уходить.

Данте расстегнул манжеты рубашки и положил руки на колени. Алиша с недоверием отслеживала каждое его движение.

– По-моему, мне надо присоединиться к празднованию. Сколько мы праздновали вместе?

– Семь или восемь раз? – Она сжимала пальцами колени. – Я ненавидела все эти праздники, знай об этом. В тот первый год я думала, что, по крайней мере, на мой день рождения отец будет моим, только моим. Но он заставил меня праздновать с тобой.

– Нил считал меня идеалом и требовал, чтобы ты относилась ко мне как к полубогу, а ты принципиально меня ненавидела.

Она то ли фыркнула, то ли хохотнула.

Данте понравился этот звук. Ему импонировало легкомыслие Алиши.

В этот момент копна ее густых волос коснулась его шеи и плеч. Данте напрягся от пронзившего его удовольствия.

– Это было не просто принципиально, Данте. Ты сам этого добился.

Он крепко сжал ее руку, чувствуя свою вину.

– Прости, что не понимал, как тебе одиноко в собственном доме из-за меня. – Увидев ее слезы, он отвернулся.

– Не вини себя во всем, – прошептала она. – Я презирала тебя, потому что ты был так близок с ним, а я использовала любую возможность, чтобы привлечь твое и его внимание.

– Твой отец был умным человеком, но не идеальным. И я этого не замечал.

Помолчав, она произнесла:

– Прости за то, что донимала тебя. За то, что сожгла твой дорогой костюм бенгальскими огнями и уничтожила важные контракты.

– А как насчет того, что ты сделала с моей девушкой: Мелиссой или Мелоди?

– Мередит, – уточнила она с ухмылкой. – Она это заслужила. Она издевалась надо мной. – Алиша отвернулась, когда он посмотрел на нее. – У меня была к тебе довольно извращенная любовь, учитывая, как сильно я тебя ненавидела.

– Я вряд ли об этом догадывался. Тебя было нелегко понять.

Ее плечи задрожали, когда она рассмеялась и закрыла лицо руками.

– Налей мне виски, – попросил он.

Дрожащими пальцами она взяла бутылку и наполнила его бокал. Взяв бокал, Данте повернулся к ней лицом. Он посмотрел на ее золотистую кожу, тонкую переносицу и соблазнительные губы.

– С днем рождения, Али! – Он поднял бокал. – Сколько тебе сегодня, восемнадцать?

– Двадцать шесть. – Она толкнула его плечом в плечо. – А тебе сколько, сто двадцать? – Он не ответил, и она чокнулась с ним бокалом. – С днем рождения, Данте!

* * *

Виски обжег горло Алиши. Чувствуя, как согревается, она сильнее осознала близость Данте.

Она не рассчитывала увидеть его здесь. Весь день у нее было дурное настроение. Ее интерес не удержала даже подготовка к благотворительной вечеринке по сбору средств для фонда. Она колесила по Лондону, а потом сидела в причудливом кафе, которое она обычно посещала, живя неподалеку в квартире с двумя девушками.

Алиша была одинока уже давно – после смерти своей матери. Последние годы ей стало легче. Она окружила себя заботливыми друзьями, занялась благотворительностью в перерывах между фотосъемками. Но возвращение в Лондон встревожило ее.

И причина была не только в доме, который отец построил для ее матери после свадьбы, где жили болезненные воспоминания.

Нет, тревога не оставляла Алишу из-за мужчины рядом с ней. Но она не могла сделать шаг к нему. Она не вынесет, если он отвергнет ее.

Ей очень нравился протеже ее отца, который был на десять лет старше ее и знал все ее недостатки.

Ей нравился мужчина, в которого она влюбилась много лет назад, а недавно вышла за него замуж. Она рассмеялась бы, если бы ситуация не была такой трагичной.

– Ты скажешь, зачем приехала сюда сегодня?

Она вертела бокал в руке, наблюдая, как свет отражается и преломляется в золотой жидкости.

– Ты действительно хочешь это знать?

– Да, Алиша. Если я задаю тебе вопрос, значит, я хочу получить на него ответ.

– У меня была меланхолия. Поэтому я каталась на автобусе по Лондону и вспоминала. Я сидела в кафе, в которое ходила с друзьями после того, как стала жить одна. Там я встретила своего бывшего.

Данте замер.

– Джай? – Странно, что он не помнит имя своей подружки, но запомнил, как звали парня Алиши.

– Да.

– Ага, ты скучаешь по нему.

– Меня шокировала встреча с ним. Когда-то Джай хорошо на меня повлиял. Он заставил меня понять, что я должна заниматься фотографией, несмотря на отказ от учебы. Сегодня он обнял меня и поздравил с успехами.

– Успехи? Ты нашла агента? Почему ты мне не сказала?

Али встала и села на кровать.

– Присядь рядом. Я не кусаюсь, Данте.

Он ничего не ответил. Просто посмотрел на нее и сел у ее ног.

– Никакого агента нет. Я еще не отправила свое портфолио.

– Почему нет? Ты часами торчишь в студии. – Он взял ее за руку. – Ты боишься отказа.

Она пожала плечами.

– Никто никогда не видел моих работ.

– С чем же тогда Джай поздравлял тебя?

– Со свадьбой. – Когда она тупо уставилась на него, он понимающе улыбнулся. Он не знал, о чем она думает. Наконец она выдала: – Ты был прав. Мне надо переехать сюда. Здесь просто больше места. Когда шумиха вокруг нашей свадьбы утихнет, журналистам будет все равно, спим ли мы в одной кровати. В любом случае мы оба много работаем и мало видимся.

В тусклом свете лампы недовольство на лице Данте походило на ярость.

– Что-что?

– У тебя большая квартира, но у меня ощущение, что нам двоим там тесно. А так у нас будет больше свободы и пространства.

– Какая свобода? Ты планируешь встречаться со своим бывшим? Он может прийти сюда в любой момент? Вот почему ты хотела, чтобы я ушел?

Рассвирепев, Алиша спрыгнула с кровати.

– Это нечестно. Я не стану крутить романы на стороне, пока весь мир кричит о нашей свадьбе, как о самом романтичном событии последнего десятилетия. Хотя ты не заслужил моей верности. Но я просто не могу тебе изменять. – Она повернулась, чтобы выйти из комнаты, но он схватил ее за руку.

Внезапно она оказалась прижатой к груди Данте. Он нежно поглаживал Алишу по спине, а его дыхание касалось ее лба.

Она хотела оставаться в его объятиях всю ночь. Всю жизнь.

Он нежно коснулся рукой ее щеки и по-доброму посмотрел ей в глаза.

– Если это из-за агента, я позвоню, кому надо. Из-за благотворительного фонда беспокоиться не стоит. А шумиха в прессе скоро утихнет. Ты так похожа на него, Алиша. Ты рассудительная и умная. Я зря считал тебя избалованной принцессой. Если возникнут проблемы, я их решу. Я в долгу перед Нилом, поэтому помогу тебе.

– У меня такое ощущение, что я лишилась намного большего, чем эти проклятые акции.

Испуганно взглянув на нее, он медленно убрал руку.

– Я бы никогда не навредил тебе, Алиша.

Она кивнула. Данте ее не понял. Ему понятны только амбиции, цели и деловая репутация. Любовные страсти ему неведомы.

Алиша ужасалась тому, как неторопливо, но бесповоротно Данте крадет ее сердце. И если она не остановит это, то пострадает.

Однако она спросила:

– Тебе нравится притворяться, что тот поцелуй ничего не изменил между нами?

Спустя долгое время он медленно моргнул и поджал губы.

– Да.

Она сжала кулаки.

– У меня нет твоего самообладания. И мне не хочется бороться со своими чувствами к тебе. Ты мне по-настоящему нравишься. Я не могу жить с тобой и делать вид, что мне не хочется…

– О чем ты говоришь?

– Вот об этом. – Она вдруг поцеловала его в губы, а потом коснулась губами ложбинки под его ухом. Данте вздрогнул.

Как только он схватил ее за руки, чтобы оттолкнуть, она лизнула его подбородок и стала покусывать шею.

– Скажи мне правду. Скажи, будто ты не хочешь меня, и я сделаю все, что ты попросишь. Я больше не стану говорить об этом.

Не дожидаясь ответа, она слегка прикусила его шею, и Данте простонал от удовольствия. Она провела рукой по его широкой груди и мускулистому животу, а потом ее пальцы скользнули ниже. Он судорожно глотнул воздуха.

Расстегнув молнию на его брюках, она запустила руку в его трусы и принялась его ласкать. Схватив Алишу за волосы, он припал к ее губам с нескрываемой страстью и скользнул языком ей в рот.

Чем дольше он целовал ее, тем сильнее в ее жилах бурлила кровь. Алиша захныкала, когда он стал целовать ее в шею. Она сняла с себя футболку, и он, потянув вниз кружевные чашечки лифчика, принялся ласкать ее грудь.

Она стонала и не могла отдышаться. Когда он прикусил ее напряженный сосок, Али показалось, что сердце выскакивает у нее из груди. Она прижималась к Данте, бесстыдная в своем стремлении к близости с ним. Ее сердце билось как обезумевшая птица в клетке. На нее снова и снова обрушивались непрекращающиеся волны удовольствия. Громко вскрикивая, она едва не охрипла. Уткнувшись лицом в плечо Данте, она испытывала странный восторг.

Внезапно Данте начал ругаться и толкнул Алишу на кровать.

Он пригладил рукой волосы, прислонившись к двери, его грудь тяжело вздымалась, на лбу блестел пот, а волосы торчали во все стороны.

– Это твоя детская спальня! – воскликнул он.

На глазах Алиши выступили слезы. Но плакать она не собиралась. Она хотела того, что случилось. Но она не позволит Данте жалеть себя. Она продемонстрировала ему свои желания. Теперь только ему решать, как поступить.

Она выпрямилась на кровати и вздернула подбородок. Данте смотрел на нее с необузданным желанием. Под его пристальным взглядом она застегнула лифчик и надела футболку. Потом она пригладила руками растрепанные волосы, в которые он запускал пальцы, пока жадно целовал ее.

– Али…

– Что было, то было. Я ни о чем не сожалею. – Она выдержала его взгляд впервые с тех пор, как увидела Данте, будучи тринадцатилетней девочкой. – Это был самый удивительный опыт в моей жизни с человеком, который мне нравится. Которого я уважаю и хочу. Не порть впечатления разговорами о том, что это неправильно.

Он подошел к ней. Али вздрогнула, когда он осторожно коснулся рукой ее щеки и провел большим пальцем по ее нижней губе.

– Впервые за долгое время я забыл о своих принципах. Я еще ни разу не терял голову. Я никогда не хотел женщину так сильно, чтобы мое желание мешало работе. Страсть твоего поцелуя, искреннее желание в твоих глазах и твои стоны – они будут преследовать меня до конца моей жизни. Но я не могу быть с тобой.

Али заставила себя успокоиться и увидела, как хладнокровно смотрит на нее Данте.

– Нас тянет друг к другу, – сказал он. – Я всегда избегал отношений с обязательствами. Тебе же я могу предложить только брак по расчету. Я не могу уступать эмоциям и становиться тем человеком, каким я не желаю быть.

– А каким ты быть не хочешь? Ты не желаешь чувствовать и заботиться о тех, кто тебя окружает? Ты боишься отказаться от своих принципов? – спросила Али, удивляя его своей силой воли.

В его взгляде промелькнул страх.

– Я заслуживаю объяснения, Данте!

На этот раз он выглядел так, словно был противен сам себе.

– Если я буду с тобой сегодня просто потому, что хочу тебя, а ты хочешь меня, я предам доверие твоего отца.

– Папа не имеет к этому никакого отношения!

– Нил всегда будет связан со мной и тобой, Али! – заорал Данте. – Если бы я овладел тобой, прижав к стене, то стал бы таким же эгоистичным ублюдком, как мой отец.

– Данте, твой отец украл у доверчивых людей тысячи евро. Как ты можешь сравнивать себя с ним?

– Я стану таким же, потому что ты невинна, а я уступлю своим низменным желаниям. Я возьму то, что ты даешь мне, а потом откажусь от тебя, когда ты мне наскучишь. От тебя мне требовались только акции. И ты их мне уже отдала.

Жестокие слова Данте доконали Алишу. Она не предполагала, что когда-нибудь ей будет так обидно.

Она заставила себя кивнуть, потому что гордость взяла верх.

Алиша напряглась, когда он взял ее за руки и притянул к себе. От нежности его объятий у нее перехватило дыхание. На этот раз, поняв, какой Данте на самом деле, она испытывала другие ощущения.

Она почувствовала, как он касается губами ее виска и протяжно выдыхает у ее волос. У него подрагивали плечи. Она обняла его торс руками, впервые за долгое время чувствуя себя в безопасности.

– Я понимаю, почему ты хочешь переехать из квартиры. Но сейчас, пожалуйста, поедем со мной домой, Алиша. Я не могу оставить тебя здесь. Сделай это для меня. Прошу тебя, красавица моя.

Али рассмеялась, уткнувшись ему в шею, хотя из ее глаз текли слезы. Она казалась себе беспомощной. Но ни его слова, ни то, что произошло совсем недавно, не могло уничтожить возникшую между ними связь.

– Что? – спросил он.

Запрокинув голову, она уставилась в его глаза.

– Я думала, ты не умеешь просить.

Он улыбнулся ей в ответ: его белые зубы сверкнули, а в уголках глаз появились морщинки.

– Просить я умею. – Он вгляделся в ее лицо. – Я просто считал, что никогда ни о чем не попрошу тебя.

Все еще улыбаясь, Алиша высвободилась из его объятий. Стараясь не встречаться с Данте взглядом, она сложила свои вещи в сумку.

– Запомни, я постараюсь сделать так, чтобы ты снова и снова просил меня. На самом деле я сделаю все, чтобы ты умолял меня, Данте.

Алиша вышла из своей детской спальни не оглядываясь и чувствуя себя так, словно постарела на тысячу лет за один вечер. Жаль, что рядом с ней нет Викрама и отца, которые обняли бы и успокоили ее. Жаль, что она влюбилась в Данте.

И жаль, что Данте никогда не ответит ей взаимностью.

Глава 8

Данте казалось, что Вселенная устроила против него настоящий заговор.

Образ возбужденной Алиши, дрожащей от удовольствия в его объятиях, преследовал Данте две недели, которые он провел в Токио по делам. Она снилась ему каждую ночь. Во сне она дразнила его, доверчиво улыбалась, смотрела на него с нескрываемым желанием.

Пока Данте не отвез ее в свою квартиру той ночью и не пожелал спокойной ночи у двери ее спальни, он боялся, что Алиша откажется от него. Ведь он переступил запретную черту, а Али может никогда не простить его за переменчивость настроения.

Никакая командировка не тянулась для него так долго.

Данте вернулся домой в полночь, когда Алиша уже была в своей спальне. Он поборол желание постучать в ее дверь и убедиться, что она действительно там.

Сегодня утром ему предстояло еще одно важное совещание с акционерами, но он отменил его. Данте работал без перерыва почти двадцать лет, а этим утром ему захотелось все послать к черту.

После нескольких попыток Иззи указала Данте на то, что он очень рассеянный, а его команда менеджеров ломает голову над тем, что происходит. Они боялись, что он рассердится на них из-за какой-то серьезной ошибки. Менеджеры были правы: Данте не терпел неряшливости и лени ни в себе, ни в своих сотрудниках.

Нитин тоже не сидел без дела. Его мелкая месть спровоцировала хаос. Он приходил на совещания, на которые его не приглашали, втайне от Данте, пообещал взять на себя инициативу по организации важных переговоров, а потом просто исчез, подведя японского клиента. Именно из-за таких интриг Нил никогда не доверял своему брату и в конце концов лишил его возможности принимать важные решения в компании.

Приобретение Данте контрольного пакета акций «Матта стил» после получения голосующих акций Али стало для Нитина горькой пилюлей.

Данте потребовалось больше времени, чем обычно, чтобы понять это и выработать стратегию адекватного реагирования. В то утро он отказался от пробежки, налил себе кофе, приготовленный так, как нравилось Али, сел у барной стойки, ожидая ее появления.

Иззи была шокирована, когда он сообщил ей во время видеозвонка, что сегодня поработает из дома. Несмотря на трудную ситуацию в компании.

Впервые в жизни Данте не удавалось сосредоточиться на работе. Он не мог думать ни о чем, кроме встречи с Али сегодня утром. Он не хотел, чтобы она жила в большом пустом особняке, предаваясь печальным воспоминаниям. Он не найдет себе места, зная, что она там одна. В ее глазах читалась та же тоска, какая преследовала его до того, как он стал жить у Нила. Но если Данте преобразовал свою беспомощность в амбиции и запретил себе испытывать эмоции, Алиша вела себя совсем по-другому.

Она жила смело и открыто. И дарила свою любовь и щедрость всем, с кем знакомилась.

Поняв, что стремится ее защищать и оберегать, Данте насторожился. Его терзала мысль о том, что она просто сбежит из этой квартиры и из Лондона, пока он будет в командировке.

Услышав, как открывается дверь ее спальни, Данте резко поднял голову. Вместо привычных шорт и футболки без рукавов Алиша надела блузку классического покроя, облегающую ее высокую грудь, и черные брюки, подчеркивающие ее длинные ноги, а также розовые туфли на шпильках. Волосы падали ей на спину как шелковистое покрывало и сверкали золотистыми оттенками в слабых лучах солнца, проникающих в высокое эркерное окно.

Он молчаливо смотрел, как она кладет свой жакет и портфель на диван в гостиной. Он даже не отрицал, что стал одержим ею. Посмотрев на экран мобильного телефона, она сунула его обратно в портфель.

Вытянув левую руку, она уставилась на свои пальцы, потом принялась теребить кольца. Он напрягся, запрещая себе двигаться.

Алиша прижала руку к затылку, и Данте уставился на ее изящный профиль. Тихонько вздохнув, она сняла оба кольца, еще немного посмотрела на них и положила в свою сумочку.

Данте стало не по себе. Он хотел потребовать, чтобы она снова надела эти кольца. Желал запустить пальцы в ее волосы и поцеловать. Перебросить ее через плечо и отнести в спальню…

Его ошеломила сила желания.

Всего за несколько секунд он понял, что его методично налаженная жизнь и будущее, о котором он всегда мечтал, разваливаются как карточная колода.

Он не мог жить без Алиши.

Без ее прекрасных глаз, которые смотрели на него иногда с яростью, иногда со смехом, иногда с искренним желанием.

Он не хотел, чтобы она снова бросила благотворительный фонд и уехала из Лондона.

Он не хотел, чтобы она жила одна в другой стране.

Он не хотел, чтобы она убегала от него.

И единственный способ добиться того, к чему он стремится, это сделать ее своей женой по-настоящему.

* * *

Али вошла на кухню и застыла на месте, увидев Данте, сидящего у барной стойки. Обычно он уходил на работу в половине седьмого, после того, как побегает, позавтракает и примет душ.

Она без смущения пожирала его взглядом, замечая под его глазами темные круги. Он явно принял душ, потому что его иссиня-черные волосы были по-прежнему влажными, однако он еще не побрился. Она знала, что он бреется дважды в день, а судя по густой щетине на подбородке, он не делал этого уже пару дней. Но Алише нравился его мрачноватый и чувственный вид.

Он оставил светло-серую рубашку навыпуск, пара ее верхних пуговиц была расстегнута. Когда Данте встал, она увидела, что на нем облегающие темные джинсы. У нее пересохло во рту, и все обещания по поводу того, что она не станет пускать слюни при виде Данте как влюбленная девочка-подросток, вылетели у нее из головы.

– Доброе утро, Алиша! – произнес он глубоким и хриплым голосом, лаская ее чувства.

– По-моему, я впервые вижу тебя небритым, – почти прошептала она. – Но щетина тебе идет.

Когда он поднял брови, а его глаза страстно сверкнули, Алиша поняла, что сморозила глупость.

– Я удивлена, – прибавила она. – Иззи сказала, что ты не вернешься до воскресенья.

– Я вернулся раньше. И старался не будить тебя вчера ночью.

– А я слышала, как ты приехал…

– Значит, для тебя не новость, что я дома, да? Ты выглядишь уставшей. Красивой, но уставшей.

– Я не высыпалась. И много работала. Как дела в Токио?

– Все то же самое. Много совещаний от рассвета до заката, потом ужин и опять работа. А несколько часов спустя все сначала.

Алиша никогда не слышала, чтобы Данте так отзывался о своей работе. И не видела, чтобы он так небрежно одевался. Обычно он носил костюм-тройку, который только подчеркивал его изысканность и сложность.

Она нахмурилась, хотя с жадностью оглядела его ноги, обтянутые джинсами.

– Ты в джинсах, небритый. Уже половина десятого, а ты все еще дома. Твой ноутбук выключен. – Она тараторила и старалась побороть растущее желание. – Я смотрела на часы до того, как пришла на кухню. Я не спала с половины шестого и долго была в душе. Я ждала, что ты уйдешь, как обычно, в шесть тридцать.

– Ты ждала моего ухода? – Он уставился на нее в упор, и ей стало трудно дышать. Она облизнулась, и его глаза вспыхнули. Оба думали о том, что произошло между ними той ночью.

– Да. У меня сегодня важный день.

Элегантные длинные пальцы Данте замерли, пока он наливал кофе в чашку. Внезапно горячая жидкость забрызгала его пальцы, и он сунул руку под струю холодной воды.

– Под раковиной лежит крем против ожогов, – произнесла Алиша.

Данте закрыл кран и посмотрел в ее сторону, его губы дрогнули в улыбке.

– Ты так и будешь стоять на одном месте?

– Мне надо идти.

– Не выпив кофе? – спросил он, дразня ее. Али выглядела так, словно вот-вот рванет из дома. – Куда ты собралась?

Она взглянула на старинные платиновые наручные часы, которые когда-то принадлежали ее матери.

– Сегодня у меня встреча с агентом.

Данте улыбнулся, и ей показалось, что в комнате стало светлее.

– Хорошо. Дай мне пятнадцать минут, и я отвезу тебя.

Алиша насторожилась.

– Зачем это тебе?

– Я морально поддержу тебя.

Она сердито посмотрела на него.

– По-твоему, мои работы настолько плохи, что мне дадут от ворот поворот?

Он поднял руки ладонями вверх, словно капитулируя.

– Ты и дальше будешь искажать мои слова и противоречить мне всю оставшуюся жизнь?

«Вся оставшаяся жизнь». Эта фраза показалась Алише ударом в живот. Их совместная жизнь будет крайне беспокойной, как бы она ни старалась этому противиться. Надо поскорее встретиться с агентом и понять, что делать дальше. По крайней мере, карьера всегда обеспечит Алише шанс на побег из Лондона. И от Данте.

– Ты сама считаешь себя недостойной своего отца, благотворительного фонда, агента. Мира и меня. Только ты так решила.

– Это неправда, – запротестовала она, и у нее перехватило дыхание. Оказывается, Данте читает ее как открытую книгу.

Он прав. Несмотря на все усилия матери Алиши, она всегда задавалась вопросом, почему отец ее бросил. Отчего Викрам оставил ее одну?

Почему отец не любил ее так, как он любил Викрама и Данте?

Вероятно, Алиша недостаточно хороша и для Данте.

Именно об этом она подумала той ночью в особняке, когда Данте отверг ее.

Она готова снова сбежать, вместо того чтобы бороться за самые желанные отношения в своей жизни.

Пока она размышляла, Данте не сводил с нее глаз.

– Почему ты хочешь поехать со мной? – спросила она, начав защищаться. Это был ее единственный способ выжить. – Всего несколько недель назад ты называл фотографии моим маленьким хобби.

– Прости, Али. Я был во многом не прав в отношении тебя. Я видел, как ты работаешь в студии часами. И я предполагаю, ты делала это не только для того, чтобы спрятаться от меня?

– Я давно работаю над своей коллекцией, и она наконец-то получается. Я разрабатываю собственные принты, и это отнимает много времени.

Данте посмотрел на нее с нежностью.

– Ты простишь меня за то, что я высмеивал твое увлечение? За то, что я…

– За то, что ты высокомерный осел? – Она нахально улыбнулась.

Он опустил голову в насмешливом раскаянии, прижал ладонь к груди и взглянул на Алишу из-под длинных ресниц, которым позавидовала бы любая женщина. Она расхохоталась.

– Я прощаю тебя. Мы оба были не правы во многом. Я не подозревала, сколько у нас общего.

– В каком смысле?

Она моргнула.

– Например, наша любовь к сыру. По-моему, такое пристрастие – прочная основа для долгого супружества. – Она заговорила шепотом, когда поняла, о чем болтает.

– Это необязательно. – Через секунду он прибавил: – Я не стану тебе докучать. Я хочу поехать с тобой потому, что помню, как я нервничал, когда Нил впервые попросил меня уладить дела с клиентом самостоятельно. – Он почесал лоб. – Мне было двадцать четыре, и я так хотел произвести хорошее впечатление, что поставил неверную дату на контрактах. Я бы хотел поддержать тебя, Алиша.

– Из чувства долга перед моим отцом? – Она сложила руки на груди, ей стало обидно. – Мне это начинает надоедать.

Данте быстро шагнул к ней.

– Нет. Я делаю это не ради Нила. И не ради компании. Я хочу сделать это ради тебя.

– Тебе не надо работать? – спросила она.

– Я решил взять выходной. После твоей встречи с агентом мы пообедаем.

– Обед? Данте, я же говорила, что не желаю…

Он наклонился и поцеловал ее в щеку, и Али затрепетала. У нее задрожали колени, и, чтобы не упасть, она положила руки ему на плечи.

Он обхватил пальцами ее затылок.

– Я обещаю тебе, красавица моя, что сегодня вечером мы поговорим. И если ты не передумаешь покинуть мою квартиру, мы обсудим другие варианты. Но ты не можешь просто уехать из Лондона. Поверь, я никогда не причиню тебе боль, Али.

Уткнувшись лицом ему в грудь, она кивнула. Как бы Данте ни старался, он все равно причинит ей боль. Потому что он становится для нее все важнее и дороже.

Алиша собиралась отстраниться от него, когда входная дверь в пентхаус открылась. Она и Данте с удивлением обернулись, потому что охранник не позвонил и не сообщил о посетителях.

Вошли молодая женщина и женщина постарше, которая явно была матерью Данте, если судить по ее сходству с ним. Охранник поставил у них за спиной кучу чемоданов, кивнул Данте и ушел.

Обе женщины уставились на Алишу, которая прижималась к Данте, а он держал пальцами ее затылок. Словно вид супружеской пары в объятиях друг друга был шокирующим зрелищем.

Али попыталась отодвинуться от Данте, но он крепко удерживал ее на месте. Он немного смягчился, когда она ахнула, но не убрал руку с ее талии. Казалось, он не замечает дискомфорта Али, пялясь на женщину, стоящую за спиной его матери.

– Доброе утро, Данте! – произнесла поразительная красавица и с вызовом вздернула подбородок. Потом она быстро заговорила по-итальянски.

Али поглядывала то на молодую женщину, которая явно была ровесницей Данте, то на Данте, который таращился на нее как на привидение.

У женщины были утонченные черты лица. На ней был стильный брючный костюм бежевого цвета, облегающий ее эффектную фигуру. Она выглядела так, словно только что сошла со страниц модного журнала.

Коснувшись пальцами руки Данте, Алиша поднялась на цыпочки и сказала:

– Я ухожу, а ты разбирайся с ними. Наслаждайся выходным. – Она улыбнулась двум женщинам. – Увидимся!

Данте крепче прижал ее к себе, и она затаила дыхание.

– Я сказал, что отвезу тебя. – Он наклонился и потерся носом о ее нос. – Не убегай, Алиша.

Ее сердце замерло от слабой надежды и радости.

Молодая женщина снова заговорила по-итальянски. Она заявила, что с нетерпением ждала встречи с Данте.

Али нахмурилась.

– Ты сделал это ради нее?

Данте удивился.

– О чем ты говоришь?

– Ты взял выходной из-за них?

– Я понятия не имел, что моя мать прилетит в Лондон. – Как только молодая женщина снова заговорила на итальянском языке, Данте взглядом приказал ей молчать. – Али не понимает по-итальянски. Пожалуйста, говори по-английски, Франческа.

Улыбка Франчески померкла. Она кивнула Али, словно королева Англии, удостоившая крестьянку большой чести.

– Привет, Алиша!

– Привет, Франческа!

– Ты не поздороваешься с нами, Данте? – спросила Сильвия Феррамо.

Алиша очень мало знала о матери Данте, даже несмотря на сенсационное освещение преступления его отца. Сильвия выглядела не старше сорока пяти лет. Она была такой хрупкой, что казалось, будто сломается от легкого дуновения ветра.

Наконец Данте обратился к своей матери.

– Так как ты не удосужилась сообщить мне о своем приезде, мама, – произнес он, и его мать покраснела, – я уверен, мне не обязательно приглашать тебя в дом. Вы можете позавтракать и принять душ, если хотите. Я попрошу свою секретаршу забронировать вам номер во «Временах года».

– Нет. – Сильвия подошла к нему и взяла за руки. – Я так давно не виделась со своим сыном. – Обнимая Али за талию рукой, он наклонился к матери, когда та потянула его к себе, чтобы расцеловать в обе щеки. Он не обнял мать и выглядел крайне напряженным. – Мы с Франческой поживем у тебя в одной комнате. Мы скоро уедем. В роскошном отеле мне не удастся часто видеться с тобой.

Данте ничего не сказал. Али никогда не видела его таким шокированным или намеренно грубым. Надеясь прервать затянувшееся молчание, она протянула руку Сильвии.

– Здравствуйте, миссис Феррамо! Пожалуйста, оставайтесь столько, сколько хотите. В любом случае меня не бывает дома большую часть дня. А если здесь будет слишком тесно, я устроюсь на диване в своей студии на сорок восьмом этаже.

– Ты никуда не пойдешь, – заявил Данте, когда Сильвия пожала Али руку.

Хотя в ее глазах не было тепла, улыбка Сильвии оказалась вежливой и открытой. Она оглядела Али, словно инопланетное насекомое. Будто она мгновенно оценила, достаточно ли Али хороша для ее сына.

– Я очень удивилась, прочитав о вашей свадьбе в прессе. Я понятия не имею, почему мой сын скрывал от меня свою невесту. И почему все произошло так быстро?

– Мама, если ты хочешь провести время со мной и моей женой, будучи неприглашенной сюда, тогда веди себя вежливо. Оставь при себе свои многочисленные намеки, предположения и язвительные замечания. Алиша под моей защитой, и я не позволю тебе сочиться ядом, как ты умеешь это делать, понятно?

Сильвия кивнула.

– Я покажу вам ваши комнаты, – сказал он.

Чувствуя себя лишней, Али взяла сумочку и портфель из гостиной. Кофе все равно остыл. Она заметила, с каким желанием Франческа поглядывает на Данте. Эта женщина приехала с явным намерением возобновить с ним отношения, хотя знала, что Данте женился всего месяц назад.

Али вышла в фойе и нажала кнопку лифта.

– Куда ты идешь? – спросил Данте, стоя у нее за спиной, и до того, как она успела ответить, он отобрал у нее портфель. – Я повторяю: я отвезу тебя на встречу. И помни: я не приглашал ни свою мать, ни Франческу.

– Она воспоминание из прошлого?

– Что-что?

Али поняла, что ляпнула лишнее.

– Не бери в голову. Это не мое дело.

Не сводя с Алиши взгляда, Данте положил ее портфель на стол с предельной осторожностью, а затем шагнул к ней ближе. Как испуганный кролик, Али попятилась и уперлась ягодицами в стену. Наклонившись к ней, он уперся в стену руками по обе стороны от ее головы. Она оказалась в ловушке, хотя Данте к ней не прикасался.

– Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, Али.

– Кто она?

– Девушка, на которой я давным-давно хотел жениться. Она сама бросила меня. И, оглядываясь назад, я рад, что она так сделала.

– Значит, ты решил отомстить ей при помощи меня?

– Никогда! – воскликнул он. – Я бы ни за что не использовал тебя таким образом.

– Тогда что это было? – Она закрыла глаза. Их отношения походили на прогулку по минному полю. – Не играй со мной, Данте. Я не такая сильная, как ты думаешь.

– По-моему, ты самая сильная, смелая и красивая женщина, которую я знаю. – Его дыхание ласкало ее щеку. – Али?

– Угу?

– Ты не хочешь дождаться вечера, чтобы все узнать?

Открыв глаза, она увидела свое отражение в его серых глазах.

– О чем узнать?

Он уткнулся носом ей в шею. Она почувствовала, как сильно он напряжен.

– Я хочу, чтобы между нами все было по-настоящему. – Он поднял ее левую руку и уставился на ее безымянный палец без колец. – Я не желаю, чтобы ты снимала мои кольца. Я хочу отнести тебя в постель и торчать в ней с тобой целый месяц. Я хочу, чтобы ты была моей настоящей женой.

– А что взамен? – прошептала она, не в силах остановить расцветающую в душе надежду.

Он лукаво улыбнулся:

– Ты в курсе, что я вообще не собирался жениться. Я зарекся это делать после того, что случилось между Франческой и мной. Но ты другое дело. По-моему, я не доживу до завтра, если ты не станешь моей. Я дам тебе все, что у меня есть: мои деньги, мое тело и мою верность. Для меня честь называть тебя своей женой. Забота о тебе – моя привилегия. Я хочу доставлять тебе удовольствие.

Он обещал ей все, кроме любви.

Данте коснулся лбом ее лба и выдохнул.

– Соглашайся, Алиша, и ты больше никогда не будешь одинока. Ты ни в чем не будешь нуждаться.

Он отошел от нее до того, как она поняла смысл его слов. Его великолепные глаза сверкали от желания, он засунул руки в карманы брюк, которые не скрывали его возбуждение.

Алиша охнула, затрепетав от желания.

– Будь моей женой, и я весь твой. – Он погладил пальцами ее подбородок, пожирая взглядом, и пожал плечами. – На самом деле я шокирован тем, как долго не понимал, что мы должны быть вместе. Мне хочется верить, что даже Нил одобрил бы мои намерения. Я хочу тебя, ты мне нравишься, и я желаю оберегать тебя. Нас влечет друг к другу. У нас может получиться хороший союз, основанный на уважении и страсти.

Она запаниковала от силы вожделения, от которого в ее жилах бурлила кровь.

– Если ты скажешь, что женился на мне из чувства долга перед ним, я больше никогда не посмотрю на тебя.

– Нет, дорогая моя. Долг ни при чем. Но я человек с принципами. Как бы я ни хотел тебя сейчас, я не воспользуюсь тобой. Ты уникальная.

Будь моей женой, Алиша. По-настоящему. Наберись смелости и останься со мной, сокровище мое. Между нами будет либо все, либо ничего.

Глава 9

Сообщение от Данте не выходило у нее из головы вот уже два часа. Он не просил ее. Он просто приказал ей прийти и ждал, что она ему подчинится.

Она написала ему ответ:

«Попроси как следует».

Его молчание в течение почти получаса едва не убило ее. Она пялилась на экран телефона, ожидая и отчаянно тоскуя.

Она сидела в студии, и сердцебиение эхом отзывалось у нее в ушах.

«Приходи, дорогая, и я упаду перед тобой на колени».

«Ты моя, Алиша, поэтому перестань со мной играть».

«Сделай шаг ко мне, и я подарю тебе блаженство».

Алиша дрожала от образов, которые встали у нее перед глазами после сообщений Данте.

Все-таки второго такого мужчины на свете нет. Она может путешествовать по миру еще десятилетие, но не найдет такого человека, как Данте.

И вот она стоит за дверью его спальни, и от волнения у нее кружится голова. Сейчас половина первого ночи, и в квартире тихо. Конечно, Али не забыла, что Сильвия и Франческа поселились совсем неподалеку, снова отказавшись переехать в отель.

Она поехала на встречу с агентом одна, потому что Данте пришлось срочно отправиться на работу из-за проблем со слиянием с японской компанией. Потом она ждала, когда Данте и Франческа вернутся с какой-то срочной встречи. За ужином Сильвия забрасывала Али вопросами об отце и Викраме.

И вот Алиша у двери комнаты Данте, а сердце едва не выскакивает из ее груди. Сделав глубокий вдох, она повернула дверную ручку, вошла и закрыла за собой дверь.

Данте сидел за письменным столом, свет лампы отбрасывал блики на его лицо. Он был по-прежнему в белой рубашке, но полностью расстегнутой, и черных брюках. Его волосы торчали в разные стороны, привлекая внимание ко лбу и скулам.

В воздухе витало ощутимое напряжение. Али увидела, что перед ним на столе нет ничего, кроме телефона.

Он оглядел ее волосы, уложенные в свободный пучок, и облегающее платье-свитер.

Она прислонилась спиной к двери.

– Ты думал, я не приду?

Он пожал плечами, и его рубашка распахнулась шире, обнажая плоские коричневые соски и напряженные мышцы живота. Она облизнулась, воображая, как прикасается языком к его мускулистой груди.

– Признайся, – потребовала она.

– Я не верил, что ты придешь. – Он провел рукой по волосам с таким видом, будто признание далось ему нелегко.

– Почему же ты сам не пришел ко мне? Зачем эти сложности? Разве недостаточно того, что я стала твоей с того первого вечера в Бангкоке? Разве недостаточно того, что ждала весь вечер, когда ты вернешься со своей бывшей?

Он встал из-за стола и в мгновение ока оказался рядом с Алишей. Обхватив рукой за шею, он притянул ее к себе и припал к губам в таком дерзком и чувственном поцелуе, что у нее пересохло в горле и ей стало трудно дышать. Она ахнула, а он стал целовать ее откровеннее, сильнее распаляя ее желание.

– Ты должна была сама сделать выбор, Алиша. Неужели ты этого не понимаешь, красавица моя? Это слишком важно для меня, – прошептал он ей в рот. Его взгляд был таким страстным, что она почувствовала себя абсолютно голой. – Мне надо было, чтобы ты пришла ко мне по доброй воле.

Он покрывал горячими поцелуями ее лицо.

– Я впервые в жизни ждал, не зная результата заранее. Но теперь, когда ты здесь, дорогая моя, все будет хорошо. Я всегда буду дорожить тем, что ты мне дашь. Ты покорила меня, сокровище мое.

Целуя и покусывая губы Алиши, он прижал ее спиной к стене. Дрожа, она забыла обо всем.

Приглушенные стоны Данте одновременно успокаивали и возбуждали ее. Их языки переплетались, он крепко обнимал ее.

Он облизнул ее подбородок, а потом мочку уха, которую затем прикусил. Алиша вздрогнула и сильнее прильнула к нему.

Внезапно он отстранился от нее.

– Подожди. – Он с трудом переводил дыхание. – Я должен кое-что тебе сказать. Бывший парень Франчески украл все ее деньги, и она приехала, чтобы просить меня о помощи.

– Она приехала не только за этим, поверь мне.

– Мы провели весь вечер с моими юристами и полицейскими, стараясь понять, как ей помочь. Я уделил ей время именно сегодня потому, что хочу, чтобы она уехала отсюда как можно скорее. Чтобы ни она, ни моя мать не думали, будто могут нагрянуть ко мне без предупреждения. – Он поцеловал ладонь Алиши. – Ты моя жена. Скажи, что веришь мне. Я больше никогда не посмотрю на другую женщину. Я не бросаю слов на ветер.

Али кивнула, и у нее сдавило горло.

Обняв, он прижался лбом к ее лбу и вздохнул.

– Сегодня твоя счастливая ночь, дорогая моя.

– Почему только моя? – Она прикусила его подбородок, и Данте вздрогнул.

Резко погрузив пальцы в ее волосы, он скользнул языком ей в рот, а потом что-то прошептал по-итальянски. Он знал, что может заставить Алишу молчать, только целуя ее. Его руки страстно поглаживали ее спину, талию и ягодицы. Слегка приподняв Алишу, он опять крепко прижал ее к себе, и его возбужденный член уперся ей в лобок.

Внезапно Данте признался:

– Я забыл купить презервативы. Поэтому сегодня удовольствие будешь получать только ты.

Али вздрогнула от его лукавого тона.

– Почему у тебя здесь нет презервативов?

– Я не приводил сюда своих любовниц. Ты первая женщина, которая жила в этой квартире, вошла в мою комнату и разделит мою кровать.

– Я чувствую себя особенной, – легкомысленно сказала она, потому что именно легкомысленность всегда защищала ее от боли. Али покачала головой. – Я принимаю противозачаточные таблетки, поэтому все в порядке. Кстати, у меня было два любовника. А сколько любовниц было у тебя?

Он потер рукой подбородок.

– Пять.

– Всего пять? Но писали, что у тебя…

– Слухи и сплетни. Я сделал «Матта стил» многомиллиардной компанией за десять лет. У меня просто не было времени на любовниц.

– Франческа одна из этих пяти?

Он мгновенно посуровел.

– Забудь о ней.

– Как бы ты себя чувствовал, если бы Джай ночевал в этой квартире неподалеку от твоей спальни?

– Я выкинул бы его отсюда за шиворот.

– Но я же говорила тебе, что между нами все кончено.

Он потер лицо рукой.

– У нас ничего не получится, если мы не научимся доверять друг другу.

– Я тебе доверяю. Ты знаешь обо мне все. Даже мои слабости. А я ничего о тебе не знаю.

– Ты не показываешь мне свои фотографии, – сказал он.

– Тебе надо заслужить это право, Данте.

– Родители Франчески развели нас в тот момент, когда стало известно о преступлении моего отца, – произнес он. – Мы с ней были вместе большую часть нашей жизни. Когда я спросил ее о мнении родителей, она сказала, что подчинится им. Она не хотела выходить замуж за мужчину, преступление отца которого всегда будет с ним ассоциироваться.

– Она разбила твое сердце.

Данте поднял голову и покачал головой:

– Нет. Как ни странно, в то время мне было намного хуже.

Возможно, Франческа не разбивала ему сердце, но заставила отгородиться от мира. Алиша решила его утешить.

– Я рада, что она такая ветреная, – сказала она. – Потому что теперь ты только мой. Для одной ты ничтожество, для другой – герой.

Улыбаясь, он сверкнул белыми зубами, его глаза стали черными от желания.

– Я не герой, Али. Героев не существует, дорогая моя. Только мужчины со слабостями и мужчины без слабостей.

Ей не нравился его суровый тон. И тень мрачного прошлого его отца в глазах. Обвив руками его шею, она бесстыдно прижалась к нему.

– Ладно, ты не герой. Ты идеальный мужчина, и я не могу дождаться…

Он заправил волосы ей за ухо.

– Скажи, что тебя возбуждает, дорогая моя.

Покраснев, Али уставилась на его шею.

– Ох, неужели даже сейчас ты хочешь командовать?

Он рассмеялся, и она вздрогнула от предвкушения. Запустив пальцы в его волосы, она отвела густую прядь от его лба. Данте смотрел на нее сверху вниз и улыбался, и эта улыбка делала Али по-настоящему счастливой. Она нашла то, что искала многие годы. Рядом с Данте она ощущала себя дома.

Казалось, она всю жизнь ждала этого момента.

Данте отошел от Али. Он изнемогал от желания, которого больше не мог отрицать.

Он включил потолочные светильники, и в комнате мгновенно стало светло. Алиша стояла у широкой кровати.

Кашемировое платье выше колен облегало каждый изгиб ее тела, а его персиковый оттенок подчеркивал ее смуглую кожу. Она надела длинные коричневые сапоги, выставляя напоказ длинные загорелые ноги. Смотря на ее высокую грудь, он понимал, что она без лифчика.

Теперь, когда Алиша рядом с ним, он хочет не торопиться. Он стремился подарить ей такое удовольствие, чтобы она забыла имя любого другого мужчины до него. Ему не хотелось, чтобы она думала, будто она пошла на компромисс.

Он провел рукой по подбородку.

– Я побреюсь.

– Нет, не надо. – Она облизнула полную нижнюю губу.

– Почему не надо? – прохрипел он, не узнавая собственный голос.

– Мне нравится твоя щетина. Я хочу, чтобы ты прикасался ею ко мне.

– Где, Али?

Она вздернула подбородок.

– Здесь. – Она потерла рукой щеку. – Тут. – Она коснулась пальцами соска. – Здесь. – Она прижала ладонь к животу. – И тут. – Она запустила пальцы у себя между ног.

У него пересохло во рту.

– Распусти волосы.

Вынув заколку из волос, она позволила им упасть красивыми шелковистыми волнами вокруг ее прекрасного лица. А потом она тряхнула головой, и Данте едва не обезумел от желания. Он хотел, чтобы эти волосы касались его тела.

– Я сделаю так, как ты хочешь, сокровище мое. Какие еще пожелания будут у моей сексуальной жены?

Она округлила карие глаза.

– Сними рубашку, – приказала она.

Он сбросил рубашку на пол. Алиша жадно разглядывала его шею, плечи, соски, волосы на груди и полоску волос на животе, которая скрывалась в джинсах. Она облизнула нижнюю губу.

– Сними платье, – произнес он, очень стараясь сдержать желание в голосе. – Останься в сапогах.

Сверкнув глазами, она выполнила его пожелание. Он уставился на ее небольшую упругую грудь с напряженными коричневыми сосками. У Данте потекли слюнки при виде ее безупречной смуглой кожи.

– Теперь трусики, – прохрипел он, у него пересохло в горле. Наблюдая за ней, он спросил:

– Почему ты мне не перечишь?

– Я без проблем выполню твои указания, потому что знаю, что ты желаешь мне лучшего. – Она сняла трусики и бросила их на пол.

С трудом сдерживаясь, Данте сел в кожаное кресло и похлопал себя по коленям:

– Подойди и сядь сюда.

Покачивая бедрами и хитро улыбаясь, она прошагала к нему с таким откровенным желанием в глазах, что он едва не свихнулся от вожделения. Когда она остановилась напротив него, он обхватил руками ее ягодицы, уткнулся носом ей в пупок и вдохнул запах ее тела.

– Сядь на меня верхом, – произнес он.

Али почти не слышала Данте, потому что оглохла от громкого сердцебиения, отражающегося у нее в ушах. Она уселась на него, а он принялся ласкать ее между ног и посасывать ее грудь. Крича и всхлипывая, она впилась пальцами в его густые волосы и прижала голову Данте к своей груди, требуя большего.

– Я мечтал об этом каждую ночь. – Он прикусил ее сосок, а потом обвел его языком.

Ощущения окутали ее как теплый мед. Каждый раз, когда она была на грани экстаза, Данте останавливался и оттягивал момент развязки. Он доводил ее до безумия.

Она уставилась ему в глаза.

– Ты хочешь, чтобы я умоляла тебя поторопиться? Это расплата за мои прежние пакости в твой адрес?

Он поглаживал ее по спине, словно успокаивая, жадно и неторопливо целовал в губы. Дрожащей рукой он отвел влажные волосы с ее лба.

– Мне нравится видеть тебя такой. Я хочу слышать, как ты зовешь меня по имени. Я обожаю твои глаза, затуманенные от желания. Ты для меня как наркотик, дорогая моя. Ты отдаешься мне так смело и щедро.

– Поторопись, Данте, пожалуйста, – прошептала она.

Приподняв Алишу, он расстегнул джинсы, а потом опять усадил ее себе на колени. Она содрогнулась от невероятного ощущения.

– Я так долго ждала тебя, Данте…

Он отозвался не сразу:

– Али, я не заслуживаю…

– Тсс, – прошептала она и нежно поцеловала его в губы. – Джай все-таки был прав. Я долго этого не понимала.

Данте нахмурился и выругался.

Она с любовью обняла его.

– Я сравнивала с тобой всех мужчин, с которыми знакомилась.

Запустив пальцы ей в волосы, он запрокинул ее голову. Раздув ноздри, он резко вошел в нее и стал потирать большим пальцем ее клитор. Он ласкал ее снова и снова, словно хотел довести до безумия. Громко простонав, Алиша упала ему на грудь.

Не выходя из нее, он встал и понес ее на кровать. Уложив Алишу на спину, он снова стал двигаться. Его глаза сверкали, а на скулах горел румянец. Ускорив темп, он впился пальцами в ее бедра.

Али приподнялась на локтях и встретила его поцелуй.

– Мне было так легко прятаться за моей ненавистью. – Она прикусила его нижнюю губу и потянула ее на себя.

Данте был великолепен, а она оказалась единственной, кто дал ему то, что ему требовалось. Обхватив ногами его ягодицы, она стала двигаться вместе с ним.

Он резко простонал, а она слизнула пот с его шеи и с силой укусила за плечо.

– Я обожаю твои стоны, Данте. Мне нравится, что ты так хорошо меня изучил. Я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя.

Улыбаясь, Али упала на простыни. Ее ноги подрагивали, а сердце ликовало от восторга. Она наслаждалась моментом, хотя Данте не ответил на ее признание. Закрыв глаза, она отвернулась от него. Но прежде увидела страх в его глазах.

Она влюбилась в него, и эта любовь делала ее по-настоящему сильной и свободной, довольной и счастливой.

Глава 10

Данте проснулся, когда в спальню проникли розовые лучи рассветного солнца. Впервые в жизни он не хотел никуда торопиться. Никакие срочные совещания и связи с общественностью не могли вытащить его из теплой постели, в которой лежала Али.

Он был с ней уже две недели, но ему казалось, что у него началась новая жизнь. Первые пару дней он думал, что скоро очнется от чувственного дурмана и расплатится за свою импульсивность. Он ждал, когда Алиша потребует от него всего, что угодно, после заявления, которое она сделала так смело, нахально и решительно.

Данте много раз слышал, как его мать объявляла о своей любви к мужу, а затем требовала от него подарок: дорогую машину, бриллиантовый браслет, лучшую квартиру. Словно ее любовь была сделкой. А отец Данте, падая все ниже и ниже, так и не понял: что бы он ни сделал, ему не удастся удовлетворить свою жену.

Данте настораживался всякий раз, когда Али целовала его, смеялась над ним или просто смотрела на него. И постоянно ждал, когда она что-нибудь у него попросит. Если она потребует у него любви, он не сможет дать ее Али.

По этому поводу у них наверняка состоится неловкий и обидный разговор, но Данте к нему готов. Похоже, она не рассчитывает, что он ответит ей любовью на любовь.

Потому что любить ее он не может. Нет такой силы, которая заставит его открыть свое сердце и стать уязвимым и слабым и дать Алише такую власть над ним.

Однако она ничего не просила у Данте, кроме его тела. Она была такой же ненасытной любовницей, как и он, и каждую ночь приходила к нему с откровенным желанием в глазах. Она изучала его тело, словно лакомство, которое собиралась съесть.

Она требовала от него удовольствия, и наслаждалась, и искала новые способы сломить его самообладание и поставить на колени.

Она не требовала от него ничего, кроме его смеха, общения с ним и его мнений. Судя по всему, она просто хотела отдаваться ему и позволять ему получать удовольствие от пребывания с ней. Казалось, она нащупала слабое место в кирпичной стене, которую он возвел вокруг своих эмоций, и та начинала рушиться.

Алиша отдавала ему свою любовь бескорыстно.

Он ни разу не видел такой смелости и ясности в ее глазах, когда она призналась ему в любви.

Одного воспоминания о ней было достаточно, чтобы Данте возбудился. Протянув руку, он ощупал холодную простыню рядом с собой. И нахмурился, услышав щелчки фотоаппарата. Выругавшись, он сел в кровати.

Али была в футболке без рукавов, облегающей ее грудь, и розовых трусиках с милыми бантиками по бокам. Она включила верхний свет, и Данте моргнул, когда яркий свет ударил ему в глаза.

– Выключи свет, дорогая. И ложись спать.

Она не ответила, продолжая его фотографировать.

– Не двигайся, Данте. Пожалуйста.

Он вел себя почти бессознательно, слушая ее команды.

– Проведи рукой по волосам!

Он подчинился.

– Я не модель, Али.

Прикусив нижнюю губу, она нахмурилась.

– Ты самый сексуальный мужчина, которого я фотографировала. Поверь, я часто снимала привлекательных мужчин.

– Голышом? – спросил он собственническим тоном.

– Да, голышом. Подними руку, пожалуйста. Я хочу снять родимое пятно под твоим бицепсом. Это единственное несовершенство, которое я нашла на твоем теле.

– Ты покажешь мне фотографии? – Он с вожделением оглядел ее живот и длинные ноги. Алиша крепко сжала ноги, словно прочла мысли Данте, и он рассмеялся.

– Я покажу тебе свои работы, – тихо сказала она. – Но ты должен пообещать мне, что не будешь издеваться. Они для меня – все, Данте.

Его сердце переполнилось нежностью.

– Для меня честь увидеть твои работы. И позировать для тебя, – прибавил он, когда она шире улыбнулась.

– Хорошо. А теперь подними обе руки, пожалуйста, – попросила она, и он с радостью подчинился.

Неделю спустя Али помахала рукой Иззи, проходя мимо ее рабочего места, и без стука вошла в кабинет Данте на верхнем этаже башни «Матта тауэрс».

Он стоял у дальней стены спиной к Алише и не слышал, как она пришла. Она воспользовалась моментом, чтобы внимательно разглядеть его; ее сердце колотилось как отбойный молоток. Она ни разу не приходила в это здание, даже при жизни своего отца.

Викрам приглашал ее сюда несколько раз. Она даже помнила, как Данте однажды пригласил ее и заявил, будто Нил обрадуется ее приходу. Она отказалась, потому что ждала приглашения лично от отца.

Теперь она будет ждать его вечно.

И она не хотела, чтобы Данте допустил ту же ошибку.

Его кабинет был огромным, с потрясающим видом на Лондон и внушительным письменным столом из красного дерева, стоящим в центре комнаты. Кремовые кожаные диваны стояли в небольшой гостиной слева, а справа от нее была еще одна дверь, за которой была личная комната Данте. Именно там он, вероятно, спал последние три ночи, не возвращаясь домой.

Когда она позвонила ему на мобильный телефон после их первой ночи, Данте сообщил, что слияние с японской компанией отнимает все его время. Услышав о срыве важных переговоров, который устроил ее дядюшка-интриган, Алиша поняла, что Данте говорит ей правду. Хотя она никогда не верила, что Данте ей лжет. Он признается ей, как только она ему надоест.

У нее сложилось впечатление, что это как-то связано с частым плачем его матери по вечерам и ссорами, которые она нарочно провоцировала, хотя это смущало Али и сердило Данте. К счастью, Франческа собиралась уезжать.

Страдание в глазах Сильвии разрывало сердце Али на части.

– Данте? – прошептала она и приготовилась встретить его всепоглощающий взгляд.

Он обернулся, и она сразу почувствовала желание. Он выглядел суровым и высокомерным, как обычно, но под его серыми глазами залегли темные круги. При виде Алиши его усталые глаза сверкнули, и у нее сжалось сердце.

Она думала, он подзовет ее к себе. Или подойдет к ней сам, обнимет и зацелует до беспамятства. В конце концов, вот уже три дня он не прикасался к ней, не целовал и даже не обнимал. Она безумно скучала по нему.

Но Данте остался на месте. Ее улыбка померкла, когда он засунул руки в карманы брюк и прислонился спиной к стене.

И тут до Алиши дошло. Он ни разу не прикасался к ней просто так, а только тогда, когда хотел заняться с ней сексом. Сейчас он всем своим видом показывает, что она ему мешает. Его слова подтвердили ее догадку.

– Через пятнадцать минут у меня встреча. Почему ты не сообщила мне, что приедешь? Я бы сказал тебе, что занят.

Алиша сглотнула, отказываясь воспринимать слова Данте как приказ покинуть его кабинет. Ему не удастся отмахнуться от нее как от мухи. Причина его недовольства связана не с Али, а с его матерью и прошлым.

Заставив себя широко улыбнуться, она быстро подошла к нему и до того, как он смог оттолкнуть ее, встала на цыпочки и нежно поцеловала в губы. Медленно. Со всей любовью. Ее всегда поражала мягкость его губ.

Она провела губами по его острым скулам, носу, впалым щекам и высокому лбу. Запустив пальцы в его густые волосы, она притянула к себе голову Данте. Он охотно наклонился к ней. Она провела языком по его шее и коснулась им основания его горла. И ощутила знакомый запах и вкус его кожи.

– Разве тебя не учили, как следует здороваться со своей женой после трехдневной разлуки? – спросила она.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он расслабился и, проворчав, оттолкнулся от стены и погрузил руки в ее волосы.

– Я знаю, как надо здороваться с женой, – сказал он и слегка прикусил ее нижнюю губу.

Алиша затаила дыхание, и он принялся страстно ее целовать.

Разгоряченная и возбужденная, она льнула к нему изо всех сил. Обхватив руками плечи, Али страстно потерлась о его тело, отчаянно желая большего. Обняв руками ее ягодицы, он коснулся губами ее шеи.

– Я попрошу Иззи отложить встречу на полчаса. Я хочу тебя прямо сейчас.

Алиша так и не поняла, как ей хватило сил ему отказать и шагнуть в сторону.

– Нет, Данте, я пришла сюда не ради секса.

Прерывисто дыша, он резко отпустил ее. И, сверкая глазами, вытер рот рукой, словно хотел стереть вкус ее губ.

– Тогда зачем ты меня целовала, дорогая моя? Чтобы доказать, что ты можешь поставить меня на колени за несколько минут?

Она вздрогнула от его жестоких слов.

– Я не знала, что мы соревнуемся в том, кто из нас кого первым сломает. Я поцеловала тебя, потому что соскучилась по тебе. И это превратилось во что-то другое. Так всегда бывает, когда мы целуемся. Или ты забыл, что было в последние недели?

Он покраснел.

– У меня нет времени на это. Отправляйся домой, Алиша.

Он уже давно не называл ее Алишей с таким презрением и преувеличенным терпением. Словно она ему навязывалась.

И это было явным признаком того, что с Данте не все в порядке. Месяц назад она знала, что из-за нее он не выйдет из себя.

Алиша скрестила руки на груди, ее обида сменилась злостью.

– Но у тебя хватило бы времени, чтобы прижать меня к стене и по-быстрому заняться сексом. А что потом? Я умоюсь в твоей ванной комнате, и ты отправишь меня домой, хлопнув по заднице и вручив немного наличных?

Грубо выругавшись, он наклонился к ней и схватил за волосы. Его дыхание касалось ее лица.

– Не надо так. Между нами ничего подобного не будет.

– Тогда не обижай меня. Не отмахивайся от меня, словно от неприятности. Я приехала сюда, чтобы повидаться с тобой. Я поняла, что ты чем-то расстроен. Но не надо срывать на мне зло. Вероятно, ты не привык к отношениям с компромиссом. Но ты не можешь относиться ко мне как к одноразовой любовнице. Тебе не заставить меня делать всю эмоциональную работу, как всегда, – продолжала она. – И хотя я люблю тебя, пренебрежения в свой адрес я не потерплю.

Эффект от ее ультиматума пропал, когда на ее глазах выступили слезы. Оттолкнувшись от Данте, она сердито вытерла лицо руками.

Она почти дошла до двери, когда он сказал:

– Не уходи, Али. Не позволяй мне прогнать тебя.

Положа пальцы на дверную ручку, Али остановилась. Любовь к Данте сделала ее уязвимой, но не слабой. Она чувствовала его у себя за спиной, хотела шагнуть в его объятия и принять от него единственное утешение, которое он мог ей предложить.

Он резко вдохнул.

– Повернись и посмотри на меня. Пожалуйста.

Она обернулась, но не смогла взглянуть на него. Вместо этого она направилась в гостиную, достала бутылку воды из маленького холодильника и отпила холодной воды. Данте уселся на широкий диван, а она расположилась на диване поменьше напротив него. Он молчал и поджимал губы.

– Ты простишь меня? – спросил он.

– Я не знаю. – Она пожала плечами. – Я пришла потому, что она уезжает, Данте. Твоя мать уедет через несколько часов.

На его лице снова появилась непроницаемая маска.

– Я знаю.

– Мне жаль ее. Кажется, она отчаянно хочет наладить с тобой отношения. Я бы многое отдала, чтобы снова увидеться с папой и сказать ему, как я виновата перед ним. Как я хотела любить его и знать, что он тоже меня любит. Ты не можешь простить ее за то, что она сделала? Тебе неприятно видеть ее?

Данте так долго ничего не говорил, что Али приготовилась к еще одному его резкому замечанию. Он округлил глаза и раздул ноздри.

– Я ничего к ней не испытываю, – резко произнес он, нарушая тишину. – И дело не в прощении. Уже до того, как отца хотели отправить в тюрьму за его преступление, она разорвала с ним все связи. Она вернула себе девичью фамилию, а через несколько месяцев снова вышла замуж. Она требовала, чтобы я тоже поменял фамилию.

Полное отсутствие эмоций в его глазах испугало Али. Казалось, он действительно абсолютно равнодушен к своей матери.

Забыв все свои принципы, она встала перед ним на колени и взяла его за руки. Ему было холодно.

– Она слабый человек, но не монстр, Данте.

– Но он сделал ради нее все, что мог. Он так любил ее и старался ей угодить, что ограбил сотни беззащитных людей, подделав бухгалтерские книги.

Али села на корточки.

– Что-что?

– Она из богатой сицилийской семьи со старыми связями с мафией. Отец был скромным бухгалтером. Моя мать кажется нежным цветком, но на самом деле она избалованная и привыкла к роскоши. Она считает, что все вокруг ее должники. Отец влюбился в нее с первого взгляда. После моего рождения она перестала скрывать свои настоящие желания. Ей было двадцать два, но у нее не было ни машин, ни вилл, ни украшений. Она выросла как принцесса. Ее недовольство росло с каждым днем, а мой отец старался во всем ей угодить. Мы разбогатели в геометрической прогрессии за несколько лет. Автомобили, особняки, частные самолеты… Он стал ее рабом. Он обманул многих людей, но даже перед смертью не раскаялся в этом.

– Не надо винить ее за то, что он сделал, – сказала Алиша. – Они оба были слабыми.

Он посмотрел на Али сверху вниз, нахмурившись.

– Ты права. У него не было моральных принципов. Но каждый раз, видя ее, я вспоминаю, что она не только не любила моего отца, но даже не сочувствовала ему. Он гнил в тюремной камере, а она отказывалась навещать его. Когда он узнал, что она снова вышла замуж, он повесился.

Данте потер пальцами лоб, и ее сердце болезненно екнуло.

– Смотря на нее, я вспоминаю его лицо. Он был настоящим влюбленным дураком. По сей день мне не понятно, как разумный человек может так себя вести. Его любовь к ней стала его самой большой слабостью. Из-за нее он погубил многих людей и уничтожил самого себя. Это настоящий яд… – произнес он с нескрываемой горечью.

Данте считал любовь ядом. Слабостью. Алише казалось, будто кто-то уронил ей на грудь огромный валун.

Она знала, что он не верит в любовь. Но не догадывалась, что он считает это чувство отравой.

Данте приподнял ее и обнял, и Али уткнулась лицом ему в грудь.

– Она не заслуживает твоих слез, Али, – сказал он. – И твоего сочувствия. – Он коснулся губами ее волос. – Ты была права. Я избегаю эмоций. Я научусь быть хорошим мужем, общаться с тобой, не обижать тебя. У нас будет хороший брак на основе взаимного уважения и страсти. Когда придет время, наша семья станет больше, если ты этого захочешь. Но ты должна знать, – произнес он дрожащим голосом, – я никогда не позволю себе влюбиться. Я не могу измениться ради тебя. Мне не стать другим. И даже не проси меня об этом.

Сделав это тихое, но категоричное заявление, он оставил Алишу в кабинете, который принадлежал ее отцу. Ее сердце разрывалось на части.

Ей было жаль мужчину, у которого никогда не было возможности поверить, что любовь не всегда яд. И хотя он отказывается влюбляться в Алишу, она будет любить его сильнее день ото дня.

Тем же вечером Данте вернулся домой, чувствуя себя законченным мерзавцем.

Ноги привели его в гостевую комнату. Его мать уже уехала. Он стоял в центре комнаты, вдыхая слабый аромат гардении. Она всегда пользовалась этими духами. И всегда была хрупкой и своенравной красавицей.

Жаль, что когда-то Данте считал Али такой же избалованной принцессой, как его мать и Франческа.

Нет, его жена – львица с золотым сердцем. И сегодня он ее обидел.

Не в силах видеть ее реакцию на его грубости, он оставил ее одну в своем кабинете.

Она пришла, чтобы утешить его, а он разбил ее сердце. Но, видя свою мать последние несколько недель, смиряясь с чувством вины в ее глазах, снова переживая худшие годы своей жизни, он чувствовал себя бессильным шестнадцатилетним юношей.

Юношей, которому пришлось иметь дело с отцовским преступлением и его последствиями.

Уже тогда он понял, что слабость, которую называют любовью, разрушает семьи и веру в лучшее.

Несмотря на накопленные миллиарды и пятна, которые он удалил со своей репутации, Данте чувствовал себя слабаком, который не может не обижать женщину, считающую его достойным своего обожания.

Он велел Иззи назначить встречу на другом этаже, прячась от Алиши как трус. Но он не позволит своему прошлому отравлять ему жизнь. Они с Али, несмотря ни на что, начнут все заново.

Его охватило внезапное отчаяние, когда он заглянул в комнату, которую она занимала с тех пор, как переехала к нему. Он не позволит ей ночевать в другой кровати. Алиша принадлежит ему. Включив свет, он увидел, что ее кровать аккуратно застелена.

Он запаниковал. Неужели она уехала от него?

Распахнув дверь своей спальни, он увидел Алишу на кровати, и на него нахлынули нежность, облегчение и желание. Она лежала на животе, раздвинув ноги и приподняв округлые ягодицы. Как обычно, она занимала большую часть кровати. Подойдя, он откинул шелковистые пряди с ее спины и прижал к ней ладонь. Простое прикосновение к Алише успокоило его необузданную страсть.

Раздевшись, он лег в кровать рядом с Али и поцеловал гладкую кожу ее спины. Он шептал ей нежности по-итальянски и целовал. Улыбнувшись, она открыла сонные глаза и уставилась на него.

Они долго и неторопливо занимались любовью, и она снова и снова выкрикивала его имя, забывшись от наслаждения. Сегодня их близость была особенной, но даже после того, как эротический туман рассеялся, Данте не изменил своего мнения о том, что не имеет права влюбляться в свою жену.

Глава 11

Алиша смотрела на свое отражение в зеркале. Она широко раскрыла глаза, изучая сексуальный наряд, который выбрала для предстоящей вечеринки.

На ней было платье, специально заказанное у перспективного британо-индийского модельера. Это была настоящая феерия для женщины, которая десятилетиями носила джинсы и футболки. Но сегодня Али хотела, чтобы родители ею гордились.

Она желала, чтобы весь мир знал о ее счастье.

Ей хотелось поделиться радостью с людьми, которые поколениями были частью «Матта стил».

Данте будет с гордостью называть ее своей женой.

Широкая модная лиловая юбка с оборками придавала Алише вид сказочной принцессы. Но красивее всего была короткая облегающая блуза чоли и шарф дупатта.

Когда модельер, Майя, показала эскиз Али, та сразу хотела возразить. Наряд был слишком откровенным и рискованным. Насколько она знала, традиционная чоли ленга состояла из широкой, длинной юбки с блузой, обнажающей живот, но спереди она закрывалась шелковистой дупаттой, ниспадающей с плеча.

Но так как Али попросила что-нибудь современное, при этом традиционное и чувственное, Майя настояла на своем. Блуза без бретелей была с рукавами из тонкой лиловой ткани, свисающими с рук, и оставляющими шею и плечи полностью открытыми. Шелковистая блуза облегала грудь снизу, словно руки любовника, оставляя верхнюю часть груди открытой. Поскольку грудь у Али была небольшой, такое декольте не выглядело вульгарным.

Дупатта, или шелковистый платок, того же лилового цвета, вышитый серебром сложными узорами, свисал с плеча. По настоянию Али Майя закрепила дупатту поперек груди и пришила ее к юбке. Таким образом, дупатта вроде бы закрывала ее туловище и грудь с одной стороны.

Али надела большие серьги, распустила волосы и сделала красивый макияж.

Она готова встретиться с миром.

Пора увидеться с мужем, который отсутствовал три недели.

У нее для него так много новостей и планов, которыми она хотела с ним поделиться. Она была на седьмом небе от счастья.

Али хотела удивить Данте, но сама открыла рот от изумления, когда вышла из машины в тот вечер.

По случаю праздника Дивали особняк Матта сверкал как невеста. Повсюду свисали яркие гирлянды, и белый мраморный особняк сиял как старинный индийский дворец. Сады за его пределами были украшены огоньками и медными произведениями искусства.

Войдя в бальный зал, Алиша ахнула. Тысячи красных глиняных светильников с хлопковыми фитилями были зажжены и отбрасывали тени на стены. Она понятия не имела, как персонал Данте сумел все это устроить. Ей было невдомек, откуда он так хорошо знает замечательные индуистские традиции, присущие празднованию Дивали. Как он все успел? Ведь Данте был в Токио три недели.

Трио музыкантов расположилось на диване позади главного помоста, украшенного струящимся шелком, и играло на шенаи и табле. Аромат свежих цветов слышался повсюду. У Али потекли слюнки, когда она уловила восхитительный аромат сладостей, которые повара разложили на массивном буфете.

Алиша стояла на балконе второго этажа и смотрела на сады. Через час каждый дюйм на этой территории будет заполнен гостями, которых пригласили по настоянию Данте. Через час начнет смеркаться. Когда гости соберутся, Данте выйдет, чтобы поздороваться с ними.

Потом зажгут бенгальские огни, и начнется праздник.

На Алишу нахлынули воспоминания, и на ее глазах выступили слезы.

Ее мама украшала этот дом к празднику, когда Али было всего четыре года. На праздник приглашались все работники и сотрудники особняка Матта. Она одевала Али и Викрама в традиционную одежду, а сама носила ярко-красное сари и бриллиантовое колье, которое теперь досталось Алише. Она помнила, как однажды отец взял ее на руки, а потом поцеловал свою жену в лоб.

– Али?

Она повернулась так быстро, что чуть не споткнулась о подол своей лехенги.

В консервативном черном костюме и белой рубашке Данте выглядел изысканным, властным и невероятно мужественным. При виде него ей стало трудно дышать. Платиновые запонки, которые она оставила ему на письменном столе, мерцали на его манжетах. Его непослушные волосы были зачесаны ото лба, подчеркивая резкие черты лица и придавая ему абсолютную привлекательность.

– Ты выглядишь… невероятно, – хрипло произнес он, и у нее засосало под ложечкой от волнения. Внезапно Али обрадовалась тому, что согласилась надеть довольно откровенный наряд от Майи.

Положив руки ей на плечи, он погладил ее кожу мозолистыми подушечками пальцев. И внимательно посмотрел на нее карими глазами. Его взгляд переместился с ее волос на плечи и на несколько секунд задержался на груди. Соски Али напряглись, а в ее жилах забурлила кровь.

– Мне надо было верить тебе, когда ты сказала, что сразишь меня наповал, Алиша. – Она улыбнулась, услышав, как он произносит ее полное имя. – Но, по-моему, платье слишком открытое.

– Оно называется лехенга, – сказала она, покрутила руками широкую юбку и нахально улыбнулась. – Я попросила модельера сделать самый эффектный и сексуальный наряд Лондона. Я сказала ей, что я должна быть под стать своему великолепному, высокомерному и замечательному мужу. Я утверждала, что мир должен запомнить вечер, на котором появилась Алиша Матта…

– Виттори.

Она моргнула.

– Что?

– Ты Алиша Виттори, а не Матта.

От волнения у нее екнуло сердце. Она наморщила нос, и Данте поджал губы.

– Мне кажется, сейчас никто не берет фамилию мужа, – сказала она.

– Миссис Пури все-таки была права. В душе я сторонник традиций. Я хочу, чтобы моя жена носила мою фамилию. Я желаю, чтобы весь мир знал, что ты моя, хотя ты обводишь меня вокруг пальца. Никто не должен удивляться, почему я хочу, чтобы ты была моей женой.

Голоса гостей стали приглушенными. Али и Данте снова оказались в собственном мире. Он погладил пальцем ее ключицу, и Али вздрогнула от этого легкого прикосновения. Простонав, он поцеловал ее в губы, нежно, соблазнительно и жадно.

Казалось, он отдает ей всего себя: со своей отчужденностью; эмоциями и страстью, которые он так решительно отвергает. Он покрывал ее губы мягкими поцелуями; его глаза сияли, потому что Алиша отдала ему все. Они оба знали об этом. Ничего не требовалось говорить. Как она и догадалась, единственный способ проникнуть в сердце Данте и найти там для себя местечко – сдаться ему полностью.

Она чувствовала себя так, словно ее раздели донага, и все ее доспехи рухнули на пол. Будто она жила ради его поцелуя.

Он стал целовать Алишу откровеннее и запустил пальцы в ее волосы; у него сжалось сердце.

Это говорило ей о том, о чем он никогда не скажет вслух. Это доказывало ей, что для нее у него тоже есть местечко в сердце, пусть и маленькое. Это говорило ей о том, что этот высокомерный и властный мужчина больше не может контролировать растущую близость между ними.

Данте целовал ее так, словно она была самой драгоценной вещью, которую он когда-либо держал в руках. Он достал из пиджака крошечную бархатную коробочку, и сердце Алиши забилось чаще.

Он вытащил из коробочки изящное колье. Три бриллианта сверкали в середине тонкой цепочки, украшенной черными бусинами. Ошеломленная, Али не произнесла ни слова, когда он отвел ее волосы в сторону и надел тонкую цепочку ей на шею. Это была мангалсутра – цепочка, которую муж надевает своей жене, согласно индуистской традиции.

Его пальцы задержались на ее затылке, он коснулся подбородком ее головы.

Алиша наклонила голову, стараясь не расплакаться и перевести дыхание. Она изо всех сил пыталась стоять неподвижно, хотя ей казалось, что земля уходит у нее из-под ног.

Словно прочтя ее мысли, Данте крепко обнял Алишу. Она прижалась грудью к его груди, ее дрожащие ноги оказались между его мускулистых ног.

– Миссис Пури сказала мне, что я поступаю нечестно. Что твой отец потребовал бы, чтобы я все сделал по правилам. Я все делаю в традициях моей семьи, но забываю об индуистских обычаях.

– Она позвонила и отчитала тебя? – спросила Алиша. – Она же поклоняется земле, по которой ты ходишь!

Несколько секунд он молчал, потом неохотно ответил:

– Я позвонил ей и попросил объяснить, по каким правилам женились твои родители. И она все мне рассказала. Али, если ты хочешь индуистскую свадьбу или вечеринку, мехенди или девичник, я все устрою. Я не желаю, чтобы ты обижалась на меня через десять лет за то, что я не соблюдал традиции или обычаи. Я не хочу, чтобы ты упрекала меня через тридцать лет за то, что я не относился к тебе как к индуистской невесте. Пусть у тебя будет все, что ты пожелаешь, дорогая моя.

Он украсил особняк Матта так, как тот украшался, пока Алиша была маленькой девочкой. Здание напоминало красивую невесту, ожидающую своего жениха.

Он решил возродить традицию вечеринки Дивали, которую ежегодно устраивала мать Алиши. Он пригласил много старых сотрудников, работников «Матта стил» и благотворительного фонда, и даже Джая.

Он посоветовался с миссис Пури, чтобы соблюсти все традиции семьи Матта.

Но он продолжал заявлять, будто у него нет сердца и он не верит в любовь. Он якобы не романтик. Размышляя об этом, Алиша затаила дыхание.

– Посмотри на меня, Алиша, – приказал он.

Она вздрогнула и взглянула на него. Если он поцелует ее, она опять растворится в нем. Данте был всем, чего она когда-либо хотела. Она чувствовала себя главной героиней сказки, в которой все ее желания исполняются. Ее охватил ужас, как только она подумала, что однажды все это исчезнет и она вернется в жестокую реальность без Данте.

– Ты будешь моей женой, Али?

Плача, она взяла его за руки и поднесла его ладонь к своей щеке.

– Мне не нужны церемонии, чтобы подтвердить то, что между нами происходит. Я стала твоей женой, когда впервые вошла в твою спальню, Данте. Ты растрогал меня… Ох, мой макияж! – завопила она.

Смеясь, он достал платок из кармана и аккуратно промокнул ее щеки.

– Ты всегда прекрасна. Я промаюсь весь вечер, наблюдая, как на тебя пялятся другие мужчины.

– А миссис Пури сказала тебе, что согласно индуистской традиции ты будешь со мной семь воплощений подряд?

Он кивнул, и в его глазах отразилась такая нежность, что у Алиши перехватило дыхание.

– Я надеюсь, сейчас первое воплощение. Пойдем к гостям?

– Это нечестно, – захныкала она.

Он нахмурился.

– Что не честно?

– Прошло уже три недели, а мне не терпится уложить тебя в постель или прижать к стене. А все эти гости ждут нас…

Он целомудренно поцеловал ее в висок, словно дразня.

– Потерпи, сокровище мое. Помни, терпение всегда вознаграждается.

К тому времени, когда они проводили последнего гостя и поднимались на лифте в пентхаус Данте, шел второй час ночи.

Али так устала, что решила, будто уснет стоя.

Обняв за плечи, Данте притянул ее к себе, и она прильнула к нему всем телом. Он мягко поцеловал ее в висок, а потом уткнулся носом ей в шею.

– Тебе пора спать. Я прождал весь вечер, планируя вытащить тебя из твоей лехенги, – неторопливо сказал он. – Но я сниму ее только для того, чтобы уложить тебя в кровать.

Али улыбнулась во всю ширину рта.

– Нет-нет-нет. Мне надо о многом тебе рассказать. И я не могу дождаться, когда это сделаю.

Он пристально посмотрел на темные круги у нее под глазами.

– Али, мы можем поговорить завтра утром. Я никуда не денусь.

– Пожалуйста, Данте.

Он рассмеялся и быстро поцеловал ее в губы.

– Ну, раз ты так мило меня просишь…

Усталость Алиши сменилась волнением, когда она нажала кнопку этажа, где находилась ее студия.

– Итак, первое: ты хочешь увидеть мои работы?

От предвкушения и нескрываемой радости Данте стал еще красивее.

– Да, конечно.

Взяв за руку, Алиша потащила его за собой. Как только они подошли к двери в студию, она остановилась.

– На самом деле, это не первое.

– Али, мне ненавистно думать о том, что своими жестокими словами я поколебал твою уверенность, но…

– Нет, дело не в этом. Просто я кое-что придумала во время вечеринки…

Улыбка сошла с его губ.

– Нет, ты не можешь дружить с Джаем. Я попросил Иззи пригласить его, потому что ты сказала, что он ищет спонсора для открытия бизнеса. Ему было полезно пообщаться и встретиться на вечеринке с акционерами. Дело не в том, что я тебе не доверяю. Просто я не могу терпеть твоего бывшего парня в своей жизни. Пожалуйста, не надо…

Алише хотелось спорить, из принципа. Но Данте начинал постепенно раскрываться перед ней с другой стороны, позволяя себе чувствовать, и она в самом деле не хотела, чтобы Джай был в ее жизни. У них больше нет ничего общего. Поэтому она сказала:

– Ладно, не буду.

Данте так потрясла ее уступчивость, что Алиша громко рассмеялась.

– Ты так быстро согласилась?

Поднявшись на цыпочки, она прошептала:

– Сегодня вам просто везет, мистер. – Она провела языком по его нижней губе, и он открыл рот. – Я надеюсь, ты сполна воспользуешься этим. И мной.

В ответ Данте принялся ее целовать, и целовал до тех пор, пока она едва не забыла свое имя.

Задыхаясь, он отстранился от нее, глядя на Алишу с нескрываемым желанием.

– Если ты хочешь, чтобы я выслушал все пункты твоей повестки дня, тебе лучше не распускать руки, дорогая моя.

С трудом переводя дыхание, Алиша кивнула.

Через несколько минут она вернулась к прежнему разговору:

– Во-первых, сегодня на вечеринке в особняке я поняла, что хочу жить там. Вернее, мы с тобой должны там жить. Чтобы это был наш дом, счастливый и полный смеха и приятных воспоминаний. – Она вовремя сдержалась и не упомянула о любви. – По-моему, это понравилось бы и маме, и папе, и даже Викраму. Как думаешь? Мы можем… – Она покраснела под его пристальным взглядом. – Как ты говорил, когда мы будем готовы, мы… Я действительно хочу большую семью, а дом и территория вокруг него идеально подходят для армии детей.

– Армия? – тихо спросил он, и она снова рассмеялась.

– Да.

– Хорошо. Мы поселимся в особняке Матта.

Взяв за руку, она потерлась щекой о его ладонь, и ее сердце едва не выскочило из груди.

– Ты так быстро согласился? – спросила она, стараясь сглотнуть ком в горле.

– Сегодня тебе просто везет. Я надеюсь, ты этим воспользуешься, дорогая моя.

«Я очень тебя люблю, Данте». Алиша молчала, потому что не хотела докучать ему в такой прекрасный день.

Поэтому она просто кивнула, взяла его за руку и потащила в свою студию.

Данте не знал, чего ожидать. Он не забыл свои пренебрежительные комментарии по поводу хобби Алиши, и ему было стыдно. Поэтому он заставил себя держаться с ней открыто, при необходимости поддерживать и поощрять ее и помогать справиться с разочарованием. Не потому, что он думал, будто она потерпит неудачу, а потому, что творчество – субъективный мир, а ему просто хотелось быть рядом с ней.

Когда Али включила мощные промышленные светильники, установленные по его приказу, когда Данте купил две квартиры и превратил их в просторную открытую студию Алиши, он напомнил себе, что должен хвалить все ее работы.

Вдоль стен выстроились большие фотографии в рамках.

Увидев их, Данте лишился дара речи.

Каждая фотография отражала потрясающе красивый момент жизни, запечатленный во времени. На одной из них была обнаженная женщина на кухне ресторана в Бангкоке; она, совершенно не смущаясь, смотрела в объектив. На другой фотографии женщина кормила грудью своего ребенка, и на ее лице читалось абсолютное блаженство. На одном из снимков был мужчина, стоящий на коленях перед женщиной; он утыкался носом в ее лобок. На другом снимке женщина закрывала пальцами синяки на шее. И еще множество других фотографий.

Каждый снимок был поразительно ярким, нежным и реальным, показывающим как возвышенные, так и позорные аспекты жизни. Фотографии говорили о необыкновенном таланте и перспективах, которые ждали их автора.

Переполняясь стыдом и гордостью, Данте не знал, что сказать.

– Данте? – прошептала она, стоя посреди своих черно-белых и цветных фотографий как богиня.

Подойдя, он взял Алишу за руки и поцеловал костяшки ее пальцев. И постарался подобрать нужные слова. Но разве ему удастся выразить словами то уважение и благоговение, которое он сейчас к ней испытывает?

– Я не знаю, почему ты это сделал, но спасибо, что купил мне фотоаппарат много лет назад, – сказала она.

Он покачал головой, от волнения к его горлу подступил ком.

– Не благодари, красавица моя. Если бы я этого не сделал, ты бы все равно нашла способ стать фотографом. Ты… Твои работы… – Он рассмеялся. – Твой отец очень гордился бы тобой, Али. Он пришел бы в восторг от твоего видения мира.

Слезы покатились по ее щекам. Она подскочила к Данте, и он обнял ее. Она была в его руках и плакала. Он радовался тому, что хотя бы раз в жизни нашел для нее нужные слова.

Оставалось надеяться, что каждый раз, когда Алиша придет к нему за поддержкой, он сумеет ее оказать.

Впервые в жизни прошлое не лишало Данте способности демонстрировать и получать любовь, которую Алиша ему дарила.

Али не знала, как долго простояла в объятиях Данте. Ей казалось, что жизнь не бывает прекраснее. Она не хотела от него отходить. Момент их единения был таким нежным, любящим и совершенным, что она почти передумала. Почти.

Но она не хотела начинать новую жизнь, скрывая от Данте нечто важное. Она не желала принимать решение самостоятельно. Ей не надо этого делать. Тем более это касается их обоих. Она не знала, согласится он с ней или нет, но ему надо обо всем рассказать.

Поэтому, как бы ей ни хотелось оставаться в его объятиях и умолять уложить ее в постель, она глубоко вздохнула и слегка отстранилась от Данте.

– Я выгляжу безобразно? – спросила она, все еще пытаясь найти правильные слова. – На мне слишком много косметики, мне нельзя плакать каждую секунду.

Данте не улыбался. Он сдвинул брови, будто зная, что Алиша оттягивает неизбежное. Он очень хорошо ее изучил.

– А какой третий пункт в твоей повестке дня? – спросил он.

Она шагнула в сторону и повернулась к нему лицом.

– Мой агент хочет, чтобы я, как можно скорее, устроила выставку. Ее команда решает, в какой галерее мои фотографии будут смотреться лучше всего. Выставка начнется в Лондоне и, если пройдет удачно, будет организована в других городах. Например, в Нью-Йорке и Пекине. Мы по-прежнему обсуждаем детали. Все происходит так быстро, – прибавила она. – Я обратилась в агентство по трудоустройству, чтобы мне подобрали сотрудников для благотворительного фонда.

– Это фантастические новости. Мир должен узнать о твоем таланте. И, похоже, с твоим благотворительным фондом все в порядке. Ты по-прежнему можешь заводить знакомства в высшем свете. Ты волнуешься из-за поездки?

Али покачала головой и сглотнула.

– Нет-нет. Просто возникла проблема… Ты помнишь, я хотела учиться на фотографа, но этого не случилось?

Он не понял, куда она клонит, и поджал губы.

– Да.

Али уставилась на пальцы своих рук, сцепленные в замок. Ох, почему ей так сложно говорить?

– Мой агент показала кое-какие мои работы американскому предпринимателю-филантропу, который собирает команды для работы в самых отдаленных уголках мира, таких как Тибет, Босния, Гаити. Иногда они ездят в зоны боевых действий, а иногда на территории, пострадавшие от стихийных бедствий. Ну, он совершенно неожиданно позвонил мне неделю назад. Мы с ним незнакомы. Его агент не связывался с моим агентом. Он просто позвонил мне однажды днем, когда я была здесь, и предложил встретиться через пару часов, потому что он уезжал из Лондона вечером. Через две минуты после нашей встречи он попросил меня присоединиться к его команде в следующей экспедиции. Насколько я знаю, он всегда нанимает в экспедиции всемирно известных фотографов, чтобы привлечь внимание всего мира. Мой агент сказала мне, что он ни разу не привлекал к работе такого молодого специалиста, как я. Очевидно, она показала ему кое-какие мои работы, и он сразу решил меня нанять. Я собрала информацию о его командах и поездках, в которые они отправляются, и я поняла, что это работа для избранных.

Данте подошел к ней и обнял.

– Меня это не удивляет, – сказал он.

Алиша немного расслабилась. Пока он так ее обнимает, она готова покорять мир.

– Нет?

Он поддел пальцем ее подбородок.

– Надеюсь, ты согласилась?

– Я… Сначала я опешила. Мне потребовалось время, чтобы понять, какой это будет прорыв в моей работе. Потом я собирала все возможные сведения об этом американце в Интернете. А потом мой агент спросила меня, чего я жду. Я ответила, что должна поговорить с тобой. Я имею в виду, это решение затрагивает нас обоих, нашу совместную жизнь, а не только меня. Было бы неправильно просто согласиться на работу, а потом рассказать тебе об этом. Я хотела поговорить с тобой. Я не могла дождаться этой возможности, пока ты был в Токио.

Данте снова лишился дара речи. Как только он решил, что разгадал Алишу, она в очередной раз удивила его. У него сдавило грудь, ему стало трудно дышать.

– Али… – Он притянул ее к себе дрожащими руками. – Я рад, что ты решила поговорить со мной, хотя в этом нет необходимости. Это твоя карьера, и я хочу, чтобы она была успешной, а весь мир наслаждался твоими работами.

Она кивнула, но по-прежнему выглядела взволнованной. Ему не нравилось ее настроение. Отведя волосы от ее плеча, он коснулся рукой ее обнаженной кожи.

– Что тебя беспокоит? Тебе надо внести предварительный взнос? О финансах не волнуйся.

– Нет, – сказала она. – И мне не будут платить за эту работу, потому что это привилегия работать в его команде.

– Так в чем проблема?

– Следующая поездка, в которую он меня зовет, состоится через месяц.

– И что?

– Я буду в отъезде не менее полутора лет. Может быть, дольше. Если я соглашусь и подпишу договор, то не смогу нарушать его условия. Мне не удастся просто встать и уйти, если мне что-то не нравится. Конечно, в работе будут запланированные перерывы, но мне сказали, что они короткие.

Это признание показалось Данте ударом в живот. Он не представлял, как расстанется с Алишей на полтора года. Он чувствовал себя подростком, прощающимся со своей первой любовью.

– Понятно, – сказал он, стараясь собраться с мыслями.

Али уткнулась лицом ему в грудь, словно боясь его реакции. Он смотрел на ее изящный профиль и чувствовал, как подрагивают ее плечи. Ей предоставлялась уникальная возможность сделать отличную карьеру.

Данте не должен быть эгоистом. Ему достаточно того, что она вышла за него замуж и верна ему. Она сделала для него больше, чем он ожидал.

– Решать только тебе, Али. Да, нам будет трудно подолгу не видеться друг с другом. Я буду жить здесь. Мы останемся в браке. Только не влюбись в какого-нибудь парня в этой экспедиции, – внезапно произнес он и съежился, понимая, каким жалким собственником он выглядит. Он поднял ее левую руку, и бриллиант в ее кольце словно подмигнул ему. – Помни, что ты принадлежишь мне, дорогая моя.

Карие глаза Алиши уставились на него сквозь густые ресницы.

– Это не смешно, Данте. Ты действительно не доверяешь мне?

Он погладил большим пальцем ее щеку.

– Конечно, я доверяю тебе. Просто ты… – Он глубоко вздохнул. Черт побери, почему он чувствует себя таким слабаком? Он не имеет права использовать ее привязанность к нему для того, чтобы влиять на ее решение. Она бы возненавидела его за это.

– Полтора года – это долго! – Он запрокинул голову, когда сказал совсем не то, что хотел.

– Точно! – Вместо того, чтобы расстроиться, она резко кивнула. – Я надеялась, что ты так скажешь. По-моему, я не выдержу вдали от тебя так долго. Нет, я просто в этом уверена. Твои двух- и трехнедельные поездки в Токио меня чуть не доконали. – Она уткнулась носом ему в шею, и он почувствовал, как она касается языком его горла. Потом она прикусила венку у основания его шеи. Ощутив возбуждение Данте, она простонала. – Я надеялась, ты поедешь со мной.

Ох, пока она так прижимается к нему, он может думать только о сексе. Восемнадцать месяцев… Ему потребовалось несколько минут, чтобы до него дошел смысл ее последних слов.

– Что ты сказала?

Она попятилась, чтобы взглянуть ему в глаза.

– Ну, пусть это станет долгим медовым месяцем. Только вместо роскошных отелей, к которым ты привык, будут палатки или хижины, или любое другое жилье, которое нам выделят. Мы не должны жить отдельно друг от друга. Я поговорила со своим агентом и командой американца, и мне сказали, что супруги могут ездить в экспедиции. Конечно, тебе придется за это заплатить, но я не вижу в этом проблемы. Поэтому полтора года покажутся нам пустяком, а когда мы вернемся…

– Стоп, Алиша! Прекрати говорить об этом. – Ему казалось, она сбила его с ног.

Она уставилась на него широко раскрытыми глазами, выжидающе, с надеждой и радостью.

Однако ничто не остановило его ответ:

– Я не могу взять отпуск на полтора года. Я управляю огромной компанией.

– Я знаю. Я имею в виду, ты сможешь контактировать со своими сотрудниками даже из самых отдаленных районов. Голосующие акции с правом голоса официально переданы тебе, поэтому не нужно беспокоиться о перевороте в компании или о чем-либо подобном. Иззи рассказала мне, как дядя Нитин пытался саботировать сделку с японцами, но ты наконец урезонил его. Поэтому он больше не навредит.

Данте напрягся.

– Проделки Нитина доказывают, что я должен быть у руля. Я не могу просто уехать.

Она отскочила от него, словно быть рядом с ним было невыносимо. Покачав головой, она обхватила руками живот. Она явно недоумевала, почему Данте не согласился с ее сумасбродной идеей.

– Никто не просит тебя покидать «Матта стил», – сказала она. – Я не сомневаюсь, ты работаешь много и упорно. Я знаю, тысячи людей зависят от работоспособности твоей компании. Если ты согласишься хотя бы подумать об этом, я уверена, тебе придется только щелкнуть пальцами, чтобы управлять компанией из другой страны.

Данте ходил туда-сюда, чувствуя, что на него надвигается некая темная сила, которую ему не остановить. Ему казалось, он теряет Алишу, но ничего не может сделать, чтобы удержать ее.

Ее предложение было немыслимым. Компания была для него всем.

– Я не могу уехать на восемнадцать месяцев, Али. Я просто не могу. Твое предложение – обычное ребячество. Я понимаю, ты взволнована и увлечена, но все не так просто.

– Тогда попроси меня остаться, – заявила она. – Мне предоставляется отличная возможность сделать хорошую карьеру. Но в конце концов выход из ситуации только один. Попроси меня отказаться от поездки ради тебя, ради нас, ради нашего брака, и я сделаю это. Я с удовольствием останусь, Данте. Пожалуйста, просто попроси меня.

– Нет! Не поступай так со мной. Я не заслуживаю этого. Черт побери, Али. Я не смогу ничем отплатить тебе за такую жертву. – У него сдавило горло. И сложилось впечатление, что Алиша сжимает его сердце в кулаке.

– Это не жертва, Данте. Но ты, по-моему, этого не понимаешь. Я люблю тебя. Я хочу провести с тобой всю свою жизнь. Я хочу сделать наш брак приоритетом. Но ты постоянно меня останавливаешь… Прошу тебя, Данте.

Если он примет ее жертву, то будет винить себя за это всю оставшуюся жизнь.

– Я не могу просить тебя отказаться от карьеры ради меня, – сказал он. – Или ради нас.

У Алиши с такой силой скрутило живот, что она едва могла дышать. Данте даже не собирался обдумывать варианты, которые она ему предлагала. Он отказался сделать шаг к ней и запретил ей делать шаг ему навстречу. Она потянула себя за волосы, дрожа от волнения.

– И как мы будем жить? – спросила она. – Что, если после этой поездки я отправлюсь в следующую? Как нам удастся быть супругами?

– Ты задаешь мне гипотетические вопросы, на которые у меня нет ответов. «Матта стил» – моя жизнь. Я не могу уклоняться от своих обязанностей. Я не могу рисковать тем, что создавал десятилетиями.

– Не хочешь или не можешь, Данте? – Она рассердилась. – Какой смысл в том, чтобы быть миллиардером, если ты не управляешь сам собой? Какой смысл в нашем браке, если мы вместе, когда это выгодно для твоей карьеры и моей? Ты не позволяешь мне стать по-настоящему семейным человеком и сам к этому не стремишься. Ты хотел бы, чтобы мы жили в этом странном, подвешенном состоянии из-за твоей боязни любви?

В глазах Данте появился жестокий холод. Он снова показался Алише незнакомцем. Человеком, которого она когда-то ненавидела. Человеком, в котором не было ни капли нежности. Человеком, который заботился только о компании «Матта стил».

– Не превращай наши пустячные отношения в повод для шантажа, Алиша. Не считай наш брак щедрым романтическим жестом, который я сделал, чтобы доказать тебе, как много ты для меня значишь. Не смей диктовать мне, как мы должны жить в этом браке, – прибавил он. – Ни сейчас, ни в будущем. Я не могу просто бросить компанию, которой отдал все. И забыть о цели, ради которой я женился на тебе. Я не мой отец. И никогда им не стану.

Алиша кивнула, внезапно поняв, какой наивной она была.

– А я и не прошу у тебя щедрых романтических жестов. Я не прошу тебя отказываться от «Матта стил». Я только…

Данте не удосужился даже прислушаться к ней. Он всегда относился к ней с предельной жесткостью. И рисовал аккуратные, четкие линии, которые их разделяли. Он всегда останется вне ее досягаемости. Он станет решать, какими будут или не будут их отношения. Если Алиша начнет на него давить, он просто раздавит ее. Если она попросит у него немного больше, чем он хочет ей дать, он разобьет ее сердце.

Ох, какая же она все-таки дурочка! Она представляла их вдвоем в палатке под звездами в далекой стране, где их отношения становятся крепче и счастливее. Она слишком долго тешилась иллюзиями.

От мысли о том, что придется закончить их едва начавшуюся совместную жизнь, у нее заныло в груди.

– Нет. Ты отказываешься дать нам обоим шанс. Боже, Данте, ты даже не хочешь смириться с моим счастьем и принять то, что я готова тебе дать. Ты так перепугался, что я потребую за это расплаты. Ты не веришь, что я могу бескорыстно любить тебя. Что мне сделать, чтобы доказать тебе, что я не хочу твоих денег? Сколько еще мне придется беспокоиться о том, правильно ли я говорю или поступаю, чтобы ты не подумал, будто я прошу у тебя то, чего ты не можешь мне дать? Я обречена ждать, когда ты меня полюбишь, хотя бы немного.

– Я не могу… И не стану манипулировать нашими отношениями, Алиша.

– Тогда мне больше нечего тебе сказать. До свидания!

– Али…

– Я возвращаюсь в особняк. Не ходи за мной, пожалуйста. Не сегодня. Я скоро уеду, и у тебя появится идеальный повод рассказать своим драгоценным журналистам эту новость. И не волнуйся, твоя репутация останется чистой, как всегда. Я никому не скажу, что влюбилась в мужчину, который не понимает истинного значения любви.

Она стояла и ждала, надеясь, что Данте обнимет ее и успокоит. Но этого не произошло. Он отвергал ее любовь, которую считал слабостью.

Алиша бросила свой мир к его ногам, он просто отпихнул ее в сторону.

Высоко подняв голову, она направилась к лифту.

Она жила одна раньше и выживет одна снова. И не важно, что ее сердце разрывается на части.

Глава 12

Алиша отсутствовала уже больше месяца.

Сначала она покинула квартиру, переехав этажом ниже в студию, которую Данте построил для нее. Он беспокоился о том, в какие неприятности она может ввязаться, и решил следить за ней. Он считал, что отвечает за Алишу.

Первые два дня в квартире без нее показались ему адом. Все вокруг напоминало ему о ней.

Он долгие годы жил один, но теперь тишина в доме угнетала его. Поэтому он стал ночевать на работе.

Потом она вдруг заявилась к нему вечером, когда Данте приехал домой, чтобы переодеться.

На ней был просторный свитер и лосины. Она выглядела так соблазнительно, что ему стало не по себе.

– Ты постриглась, – заметил он собственническим тоном.

Взъерошив пальцами короткие прядки, она ответила:

– Мне так удобнее. У меня не будет времени, чтобы мыть голову и сушить волосы феном.

Далее она сообщила ему, что передает свою работу агенту и покидает студию. Данте пришел в ярость.

Он до сих пор не понимал, зачем она раздувает из мухи слона. И как ей удается использовать небольшое расхождение во мнениях в качестве предлога, чтобы расстаться с ним.

Не то чтобы он просил ее отказаться от этой возможности.

Он не будет ее умолять, это не в его правилах. Но он сказал ей, что всегда будет в ее жизни, а она может кататься по миру и возвращаться в Лондон, когда захочет.

Алиша смотрела на него так, словно он говорил с ней на непонятном языке. Как ни странно, Данте почувствовал бы себя лучше, если бы она заплакала. Если бы в ее глазах не было пустоты, которая приводила его в ужас.

Затем она переехала в отцовский дом и прожила там три недели до вылета в Нью-Йорк, где встретилась с командой американского предпринимателя-филантропа. Данте знал, что всего через несколько дней она уедет в другую страну.

Иззи собирала информацию об Алише. Данте приказал ей узнавать новости о ней, но запретил говорить ему, куда Алиша направляется. Он не желал знать, в какой части света находится его жена.

Но даже после ее месячного отсутствия он приходил домой и удивлялся тому, как в нем пусто. Данте не был романтиком и не верил в любовь. Он не ждал, что Али будет дома в майке и шортах, приготовившись дразнить его, мучить и любить.

Он скучал по ней. В спальне. На кухне. Везде.

Он сделал то, что всегда делал, чтобы защититься, когда жизнь наносила ему удар. У него было то, чего он всегда хотел. Он – генеральный директор «Матта стил».

Занимаясь слиянием с японской компанией, он работал по двадцать часов в сутки, отправляясь в кровать только тогда, когда чувствовал истощение. Он изводил себя работой, чтобы не думать об Алише. Он ждал, когда перестанет ее вспоминать.

Его теперь все не устраивало.

Схватив ключи от ее студии, он спустился на лифте этажом ниже. Ему казалось, что он свихнулся и стоит на краю пропасти. Алиша все-таки добилась своего: поставила его на колени.

Открыв дверь в студию, он включил свет и увидел голые стены и пустые полки.

Алиша не оставила напоминания о себе даже в студии. Данте охватила странная лихорадка, пока он ходил туда-сюда, чувствуя, что на него надвигаются стены. А потом он увидел у дальней стены фотографию, обтянутую коричневой бумагой и перевязанную веревкой.

Он так хотел взглянуть на ее работу, что поспешно сорвал бумагу. Увидев фото, он затаил дыхание.

На фотографии был он. Алиша сняла его до того, как он понял, что она его фотографирует.

На фото он был полусонным. Он находился между сном и бодрствованием, когда все его защитные силы были ослаблены, а на душе свободно и легко, как у маленького мальчика, любимого своими родителями.

Алиша просила его о любви. А он отверг ее и назвал избалованным ребенком.

Теперь он понимает, что не заслужил ее.

Никто не виноват, кроме него самого. У него была любовь, которой он не знал прежде, и он оттолкнул ее. Он фактически предпочел компанию своей жене.

Алиша правильно назвала его трусом. В глубине души Данте понимал, что не сможет жить без нее. Если она попросит его вырвать из груди сердце и отдать его ей, он так и сделает.

Она с самого начала поражала его своей щедростью. Она завоевала его своим признанием, и Данте обнаружил: ему ничего не остается, кроме как сказать женщине, укравшей его сердце, что он любит ее.

Никакие богатства не принесут ему счастья, если Алиши не будет рядом с ним.

Нью-Йорк в декабре напоминал сказку.

Белые снежные одеяла покрывали каждое здание, каждую улицу, куда бы ни смотрела Али.

Рождественские гирлянды сияли повсюду: на домах, небоскребах, деревьях, навесах.

Но она никогда не верила в сказки, даже в детстве. Возможно, потому, что выросла в неполной семье.

Хотя город был красивым и ярким, Али замечала разрушенные здания, дешевое жилье и нищету, которые резко контрастировали со сверкающим великолепием и богатством. Ей нравилось гулять по разным районам и фотографировать.

Временами, особенно среди типичных ньюйоркцев на Манхэттене, она вдруг замечала хорошо одетого темноволосого мужчину – обычно в дорогом костюме-тройке – и ее сердце замирало.

И все вокруг словно пропадало: и толпы людей, и шум, и запах пищи, иногда тошнотворный, и болтовня на разных языках. Она вытягивала шею, чтобы еще раз увидеть высокого незнакомца. Ее душа переполнялась надеждой, что на этот раз это будет Данте.

Ей не терпелось уехать из Нью-Йорка. Но помощник мистера Картера сообщил ей сегодня утром, что поездка откладывается на неопределенное время. Али даже не спросила его, в чем причина.

В первую неделю работы с предпринимателем-филантропом она поняла, что масштабность поездок по миру намного больше, чем она первоначально себе представляла. Логистика была ошеломляющей. Но ей предстояло решить: остаться в Нью-Йорке или вернуться в Лондон.

Рассудок говорил ей, что лучше остаться в Нью-Йорке. Подальше от Данте.

Рано или поздно она перестанет вздрагивать, думая, что видит его в толпе. И не захочет звонить ему, чтобы просто услышать его голос.

И не рванет в Лондон, умоляя Данте принять ее обратно на любых условиях.

Она не может так поступить. Нельзя постоянно идти ему на уступки.

В Лондоне ее ждут воспоминания. И она не уверена в том, что у нее хватит сил, чтобы снова уйти от Данте. Ей было достаточно сложно сделать это в первый раз. Плотнее запахнув пальто, Али посмотрела на уличный знак и вздохнула. Она наконец добралась до площади.

Она останется в Нью-Йорке еще на неделю, а потом решит, что ей делать.

Заставив себя улыбнуться, она открыла стеклянную дверь отеля.

Рождество еще не наступило, но рождественские вечеринки устраивались повсюду.

Ей хотелось увидеть людей, с которыми она проработает следующие восемнадцать месяцев. Будет полезно забыть о Данте хотя бы на пару часов.

Регистратор за стойкой отправил Алишу на двадцатый этаж.

Поскольку регистратор сразу же отвернулся, чтобы позвонить, Али не стала ничего уточнять и направилась к лифтам. Она посмотрелась в зеркало, поправила волосы, платье-свитер и черные легинсы.

И постучала в дверь номера. Ей не открыли сразу. Странно. Она уже приготовилась уйти, когда дверь распахнулась, и на пороге появился Данте.

Али опешила.

– Какого черта ты тут делаешь?

Он схватил ее за руку, втащил в номер и закрыл дверь.

Она удивленно уставилась на него. На нем был толстый свитер и темные джинсы. На его подбородке красовалась трехдневная щетина, придавая Данте угрожающий вид и скрывая его соблазнительные губы. Его глаза сверкали, а плечи напряглись.

Он был совсем не похож на того хладнокровного мужчину, с которым она рассталась. Он выглядел рассеянным, помятым и немного сломленным.

– Привет, Алиша! – Он посмотрел на ее платье-свитер, облегающее грудь, и в его глазах отразилось желание. – Ты такая привлекательная, дорогая. Я по тебе соскучился.

Она затрепетала от его слов. Но решила, что надо скорее уходить отсюда. Иначе она упадет на кровать и будет умолять его поцеловать ее в губы.

– Мне нечего тебе сказать. – На ее глазах выступили слезы. – Я забираю свои слова обратно. Я не стану просить тебя о любви. Ты не заслужил меня, Данте.

Он помрачнел и пригладил рукой волосы.

– Нет, не заслужил.

– Перестань соглашаться со мной! – воскликнула она. – Хватит говорить, что ты скучал по мне! Хватит!

– Не плачь, дорогая. Я обещал, что не обижу тебя. Я просто хочу поговорить с тобой. Дай мне полчаса, Али. А потом, если ты захочешь уйти, я не буду тебя останавливать.

– Как ты сюда попал?

– Прилетел на самолете сегодня утром.

Поставив сумку на пол, она прислонилась к кровати и провела рукой по лбу.

– Почему ты здесь? Джон сказал мне, что в этом номере соберется наша команда на рождественскую вечеринку.

– Я уговорил Джона так сказать. И отложить поездку.

Она была шокирована.

– Что? Зачем?

– Мне надо многое уладить. Например, документы…

– Документы, конечно. Что еще надо подписать? Чего еще ты хочешь от меня? Мне больше нечего тебе дать.

– Али, я знаю, что я…

– Не играй со мной!

– Я никогда не играл с тобой. Ни разу. Даже во сне.

Крепко сжав пальцами ее подбородок, он уставился ей в глаза. Он разглядывал ее как десерт после поста.

– Я сказал Джону, что хочу присоединиться к вашей команде. Но мне потребуется пара месяцев, чтобы привести дела компании в порядок. Я не могу просто… Мне надо подготовить людей и убедиться, что они справятся без меня в непредвиденных обстоятельствах. Я трижды ездил в Токио, чтобы проследить, что на производственной линии не возникнет проблем. Какой смысл быть миллиардером, если не можешь подкупить босса своей жены, чтобы он отложил поездку, а ты успел попросить у нее прощения? Мне надо было увидеться с тобой до того, как ты исчезнешь на полтора года, разбив мне сердце.

Положив руки ей на бедра, он притянул Алишу к себе, и она прижалась к нему всем телом. Данте дрожал от волнения и желания. Она поняла: он испытывает облегчение от того, что нашел ее.

– Я думал, что не застану тебя, – сказал он. – Я никогда не чувствовал себя таким бессильным. Ты была права. То, что я предложил тебе, вовсе не компромисс. Прости, что я отверг твою любовь. Прости, что обидел тебя.

Его губы мягко касались ее лица, подбородка, шеи и губ. На Алишу нахлынуло удовольствие, а в ее душе затеплилась надежда.

Она прильнула к Данте как тряпичная кукла, и он запустил руки под ее свитер. Она ахнула, когда Данте опустился на колени и уткнулся лицом ей в живот. Подняв голову, он посмотрел на нее глазами полными слез.

– Я поеду с тобой, но не сразу, – произнес он. – Отправляйся в эту поездку и возвращайся в Лондон или не возвращайся. Мне все равно. Главное, чтобы мы были вместе.

– Ты уверен? – Она всхлипнула. – Если ты попросишь меня вернуться в Лондон, я сейчас же поеду с тобой.

– Я люблю тебя, дорогая. Мы отправимся в путешествие по миру, чтобы ты могла фотографировать. Мы будем жить как кочевники, если ты этого хочешь. Наши дети станут путешествовать с нами. Мы больше не вернемся в Лондон. Никогда не купим дом. Мы сделаем так, как хочешь ты.

Али встала на колени и уткнулась лицом ему в грудь.

– Нет. Я просто хотела, чтобы ты первым сделал шаг мне навстречу. И позволил мне любить тебя так, как я хочу. И отвечал мне взаимностью, хотя бы чуть-чуть.

– Я очень тебя люблю, – сказал он, и она решила, что оказалась на седьмом небе от счастья.

– Я буду жить с тобой, где бы ты ни был, Данте. Ты – мой дом, разве ты этого не понимаешь? Ты всегда был для меня опорой и надеждой. Ты для меня все на свете.

Данте обнял свою жену, и его душа запела от любви.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg