«Праздник нечаянной любви»

Праздник нечаянной любви (fb2) - Праздник нечаянной любви (пер. Леонид Анатольевич Игоревский) (Сиднейские невесты - 3) 638K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Кенди Шеперд

Кенди Шеперд Праздник нечаянной любви

Глава 1

Когда Джейк Марлоу закружил ее по огромному сверкающему залу роскошного европейского замка, Элиза Данн почувствовала себя так, словно попала в сказку. Вокруг них в такт вальса кружились сотни других гостей. Время от времени звуки музыки перекрывали звуки разговоров на самых разных языках. В свете огромных хрустальных люстр то тут, то там вспыхивали грани драгоценностей, стоивших целые состояния, и поблескивали шелка всех цветов радуги. У Элизы не было дорогих украшений. Но она чувствовала себя вполне достойно в роскошном темно-синем платье в стиле ретро с расшитым лифом и широкой юбкой. Ее темные волосы поддерживали бриллиантовые заколки, а на ногах сверкали лодочки на шпильке. В смокинге Джейка угадывалась рука одного из лучших итальянских модельеров.

Причиной восторга, бурлившего в ней, как пузырьки в дорогом шампанском, была вовсе не сказочная атмосфера вокруг, а близость Джейка. Высокий, статный и даже более красивый, чем принц, на чьем венчании они только что присутствовали, этот мужчина заинтересовал Элизу с первого взгляда.

Их танец был интимным, как поцелуй. Элиза остро ощущала прикосновение своего тела к телу Джейка, его руку, уверенно державшую ее за талию, свою ладонь, лежавшую на его широком плече, приятную шероховатость его щеки, касавшейся ее лица. Она чувствовала его тепло, вдыхала его запах — свежий, пряный и очень мужской. Элиза закрыла глаза, чтобы полнее насладиться пьянящими ощущениями, переполнявшими все ее органы чувств. Вокруг них танцевали другие пары, но она их почти не замечала, отдавшись целиком их, и только их танцу.

Впервые она увидела Джейка почти два года назад на свадьбе своей подруги и бизнес-партнера Энди Ньюман с его другом и бизнес-партнером Домиником Хантом. Тогда он был шафером, а она подружкой невесты, и это с легкостью позволило им сблизиться, как друзьям своих друзей.

С тех пор Элиза видела Джейка только однажды по работе, и тогда они проговорили полночи. Не в силах забыть красавца, она переживала эти встречи снова и снова. Его непохожесть на других не давала ей покоя. И вот теперь они снова были шафером и подружкой невесты на свадьбе своих друзей.

Ее вторая подруга и бизнес-партнер Джемма Харпер только что вышла замуж за кронпринца Монтовии. Сегодня они на правах участников свадебной церемонии медленно прошли по центральному проходу средневекового кафедрального собора и стали свидетелями неповторимой в своем великолепии свадебной церемонии, во время которой их друзья произнесли свои свадебные клятвы.

Пока Элиза кружилась в традиционном танце с принцем-женихом Тристаном, а потом с Домиником, Джейк не скрывал своего нетерпения и потом сразу же пригласил ее. Зал был полон членами королевских фамилий и аристократами, и Джемма, почти не дыша, показала ей всех мужчин, пришедших без пары. Но Элизе хотелось танцевать только с Джейком. Впервые ей выпал шанс по-настоящему пообщаться с мужчиной, всколыхнувшим в ней такое влечение.

У нее вырвался счастливый вздох, когда она наконец смогла это сделать.

Джейк слегка отодвинулся от нее и опустил на нее взгляд. У Элизы перехватило дыхание от того, как его губы медленно растянулись в улыбке, а в зеленых глазах вспыхнула искра. Его вьющиеся светлые волосы, решительный подбородок и прекрасные белые зубы делали Джейка похожим на актера или модель, хотя он, похоже, не сознавал, какое пристальное внимание вызывает у женщины, которая с ним танцует.

— Вам здесь нравится? — спросил он.

Уже от одного этого голоса, такого низкого и уверенного, по спине Элизы побежали мурашки.

— Я не знаю, насколько слово «нравится» применимо к такому впечатляющему событию. Меня так и тянет протереть глаза, чтобы удостовериться, что я не сплю. — Ей пришлось повысить голос, чтобы перекричать музыку.

— Да, это что-то из ряда вон выходящее. Вся эта невероятная, поистине королевская пышность… Немного непривычно для обычного австралийского парня.

Не совсем обычного парня. Это замечание Элиза оставила при себе. В свои тридцать два Джейк возглавлял собственную компанию технологических решений, а свой первый миллиард он заработал еще до тридцати. Он вполне мог бы сам финансировать подобный прием без заметного ущерба для своего банковского счета. Однако в двух предыдущих случаях, когда Элиза его видела, Джейк, несмотря на все свое богатство и исключительную внешнюю привлекательность, держался на редкость скромно.

— Я выросла в глубинке, на западе Нью-Саут-Уэльса, на ранчо, где держали овец, — сказала она. — Там празднование свадеб, как правило, сводится к деревенским танцам. Для сельской девушки все это выглядит как сказка. Такие интерьеры я видела разве что в музее.

— По мне, так вы выглядите весьма искушенной городской девушкой. Вы руководитель самой успешной компании по организации праздников в Сиднее. — Зеленые глаза Джейка, прищурившись, изучали ее лицо. — И вы — самая симпатичная из «королев вечеринок». — Его голос понизился на тон.

— Спасибо, — сказала Элиза, слегка приосанившись от его слов и стараясь не покраснеть оттого, что он назвал ее симпатичной. — Только я не руководитель. Энди, Джемма и я — мы равноправные партнеры в «Королевах вечеринок». Элиза была директором по бизнесу, Энди — директором по дизайну, а Джемма — директором по питанию.

— Две другие тоже очень толковые, но вы — мозг всего предприятия, — уточнил он. — В этом нет никакого сомнения.

— Да, пожалуй, — согласилась она.

Элиза не льстила себе, когда думала, что своим успехом «Королевы вечеринок» во многом обязаны ее продуманному финансовому менеджменту. Бизнес значил для нее очень много, и с момента открытия фирмы три года назад она отдавала ему всю себя.

— Тристан говорил мне, что Джемма сама занималась организацией свадьбы, — сказал Джейк. — А вы с Энди помогали ей удаленно.

— Верно, — ответила Элиза.

Джейк — этот якобы «обычный австралийский парень» — был дружен с принцем. Они познакомились много лет назад, катаясь на лыжах в Монтовии.

— Судя по всему, она ошеломила всю страну той смелостью, с которой пошла наперекор традиции.

— И посмотрите, как здорово все обернулось. Очередной успех «Королев вечеринок». Теперь моя подруга кронпринцесса. — Элиза покачала головой, удивляясь и в то же время гордясь этим. — В один прекрасный день она станет настоящей королевой. Но знаете, для Джеммы все эти королевские регалии не главное. Для нее главное, что она с Тристаном. Она так счастлива, так любит его…

Элиза не смогла сдержать нотку сожаления в голосе. Такое счастье не для нее. Конечно, ей тоже хотелось счастливой любви до гроба, которую уже нашли ее подруги. Но она убедилась, что для нее это недостижимо. Настолько убийственно недостижимо, что в свои двадцать девять она уже перестала надеяться. Элиза пережила одно неудачное замужество, а после развода все ее отношения оборачивались сплошным кошмаром. Нет, она больше никогда не выйдет замуж. Не станет подвергать себя риску снова нарваться на доминантного самца, вроде ее бывшего мужа или ее отца. Даже несмотря на то, что временами она чувствовала себя одиноко, в целом существование в «автономном плавании» ее вполне устраивало.

— Тристан тоже счастлив, — кивнул Джейк. — И благодарен мне за то, что я помог ему познакомиться с его будущей невестой.

Именно Джейк порекомендовал своему другу обратиться в «Королевы вечеринок», когда Тристану понадобилось организовать официальный прием в Сиднее. Тогда он находился в Сиднее инкогнито, и Джемма познакомилась с ним, не зная, кто он такой. Они полюбили друг друга. Результат стал такой мощной рекламой для «Королев вечеринок», что Элиза не знала, как благодарить Джейка.

Он опустил взгляд на ее лицо.

— Однако я вижу, вас беспокоит, как новый статус Джеммы отразится на вашем бизнесе, верно?

— Откуда вы знаете? — спросила она, сдвинув брови.

— Один бизнесмен в состоянии догадаться, что на уме у другого, — усмехнулся он. — Я заметил, как вы нахмурились, когда я упомянул Джемму.

— Не знала, что меня можно читать, как открытую книгу, — сказала Элиза и почувствовала, что снова хмурится. — Да, признаюсь, меня это действительно беспокоит. Джемма хочет остаться в бизнесе, но я не думаю, что она сможет работать здесь, за пятнадцать тысяч километров от нашего офиса. — Элиза огляделась. — Она вошла в другой мир, и ей предстоит научиться исполнять совершенно новые, королевские обязанности.

Элиза понимала, что эту проблему придется решать ей. Энди и Джемма отвечали за креатив, а она была бойцом, стратегом, организатором. Подруги называли ее маньяком-конролером, давая понять, что иногда она бывает слишком строга. Но вообще, все три «королевы вечеринок» идеально дополняли друг друга.

— Не позволяйте своему беспокойству портить вам вечер. А я уж точно не позволю ему испортить вечер мне. — Рука Джейка крепче обвилась вокруг ее талии.

Его низкий уверенный голос заставил Элизу забыть обо всем.

— Вы правы. Сегодня я хочу просто радоваться каждому моменту, — улыбнулась она.

Каждому моменту с ним. Они танцевали, и в его объятиях Элиза блаженно закрыла глаза. Такие мужчины, как он, существуют только в мечтах.

Вальс Штрауса закончился.

— Еще шампанского? — предложил Джейк. — Мы можем выйти с ним на террасу.

— Отличная идея, — согласилась она, и от мысли, что она останется с ним наедине, сердце Элизы застучало чуть сильнее.

Крытая терраса тянулась вдоль окон, выходящих на залитые светом королевские сады, на озеро, над которым высоко в небе стояла огромная светлая луна. В воздухе чувствовался характерный для монтовианского октября холодок, и Элизе показалось совершенно естественным, когда Джейк вновь обнял ее. Она с радостью наклонилась ближе к нему, принимая его тепло, хотя по-прежнему остро чувствовала его прикосновение. Под безупречным смокингом угадывалось сильное тело, сплошь состоявшее из рельефных мускулов.

Элиза потихоньку потягивала шампанское из своего бокала. Она считала вино своим хобби и знала, что этот винтажный сорт — самый дорогой. Джейк, взяв у нее бокал, поставил его на стоявший рядом старинный столик. Потом повернул Элизу лицом к себе. Он был высоким, не меньше метра девяноста пяти, по ее прикидкам, и она порадовалась, что надела туфли на высоченных каблуках. Элизе не нравилось, когда мужчина в чем-то превосходил ее… даже такой, как Джейк.

— Я весь день ждал, когда мы наконец останемся одни, — сказал он.

— Я тоже, — ответила она, старательно сдерживая дрожь в голосе.

Насколько одни? Элизе предоставили в полное распоряжение роскошные гостевые апартаменты в замке, где они могли бы остаться по-настоящему одни. Без сомнения, Джейка поселили ничуть не хуже.

Он долго смотрел на нее, придвинувшись так близко, что она чувствовала, как его дыхание касалось ее волос. Его зеленые глаза приобрели более глубокий изумрудный оттенок. Он собирался ее поцеловать. Элиза почувствовала, что ее губы сами собой раскрылись в предвкушении, тело качнулось к нему. В этот миг ей больше всего на свете хотелось, чтобы Джейк Марлоу ее поцеловал.

И все же она колебалась. Подобно камню за пазухой, ее душу тяготил один вопрос, о котором они не проронили ни слова за весь день, даже в те короткие мгновения, когда оставались с глазу на глаз. А между тем его необходимо было прояснить.

Собрав всю волю в кулак, Элиза сделала шаг назад, сложила руки на груди и сделала глубокий вдох.

— Джейк, у вас что-нибудь изменилось с тех пор, как мы говорили с вами на приеме Тристана в Сиднее? Ваш бракоразводный процесс завершился?

Он ответил не сразу, и у Элизы упало сердце.

— На ваш первый вопрос я отвечу «да». Процесс значительно продвинулся вперед. Но на второй вопрос скажу «нет, он еще не завершен». Я еще не получил постановление о разводе, не говоря уже об окончательном решении суда.

— О, — вырвалось у нее восклицание разочарования. — Я думала…

— Вы думали, что я уже свободен? — хмуро сказал он.

Элиза прикусила губу и кивнула. Ни один из них не посмел продолжить. Интуиция подсказывала, что лучше не говорить о том, что могло бы быть. Что могло бы произойти между ними, если бы официально Джейк уже не состоял в браке…

Теперь настала его очередь хмуриться.

— Я тоже надеялся. Но все оказалось сложнее. Существуют разные юридические тонкости… урегулирование имущественных вопросов…

— Конечно, — согласилась она.

Да, его развод означал необходимость разделить миллионы долларов и жизнь, прожитую вместе. Элиза знала все о юридических тонкостях, она сама прошла через это, только в гораздо меньшем масштабе. Помимо раздела общего имущества существовал еще запутанный клубок самых разных эмоций и чувств, накопившихся за время брака. Его приходилось каким-то образом распутывать, а часто и разрывать. Оставались раны. Шрамы. И все это было глубоко личным. Элиза не чувствовала себя вправе задавать дальнейшие вопросы.

Во время их первой встречи Джейк говорил ей, что жена, с которой он прожил семь лет, хочет развестись. Но сам он не хотел развода. Во время второй встречи он сказал, что процесс начался. Элиза чувствовала его двойственное отношение к разводу, поэтому отклонила его предложение продолжить общение. Она испытывала к нему слишком сильное влечение, чтобы делать вид, что они могут быть «просто друзьями». Ей хотелось куда большего.

Однако она не стала бы встречаться с женатым мужчиной. Не стала бы целовать чужого мужа. Даже несмотря на то, что он почти разведен. Даже несмотря на то, что он Джейк Марлоу. Ей совершенно не хотелось, чтобы какая-нибудь желтая газетенка, обсасывая историю его развода, навесила ей ярлык «другая женщина». И потом, Элиза не могла сбросить со счетов то, что ее бывший муж изменял ей до самого последнего дня их брака. Она не знала жену Джейка, но не хотела бы причинить ей такую же боль.

Задыхаясь от разочарования, она сделала пару шагов назад. Элиза не ждала, что между ней и Джейком возникнут какие-то серьезные отношения. Ей просто хотелось воспользоваться случаем, чтобы понять эту внезапно возникшую между ними тягу друг к другу. Для начала просто поцеловать его. А потом… Как знать?

Она откашлялась.

— Я хочу… — начала она.

Но в этот момент вдруг раздался резкий настойчивый сигнал. Элиза вздрогнула от неожиданности.

Джейк взглянул на часы и выругался себе под нос.

— Полночь, — сказал он. — В это время я обычно звоню в Австралию, чтобы быть в курсе дел моей компании. Но сегодня это отменяется.

На террасе вдруг стало очень тихо, если не считать звуков музыки, доносившихся из бального зала, и отдаленного смеха пары, стоявшей в другом конце террасы. Элиза ясно слышала свое дыхание и отчаянный стук собственного сердца.

— Нет. Звоните. Уже поздно. Мне пора.

Элиза не знала, догадывается ли Джейк, насколько она расстроена, как много она ждала от этой встречи, и ей не хотелось, чтобы он прочитал это по ее лицу. Повернувшись, она подобрала свою длинную юбку и собралась сбежать.

Но Джейк взял ее за руку и снова повернул к себе:

— Элиза, не уходите. Прошу вас.

Джейк видел, что Элиза старается скрыть свое разочарование. Похоже, она гордилась своим умением держать лицо. Но для него ее чувства были слишком очевидны. Он ощущал разочарование ничуть не меньше.

— Но мне надо идти, — сказала она, пытаясь высвободить руку. — Вы еще женаты. Мы не можем…

— Дать волю влечению, которое испытываем с самого начала?

Элиза молча кивнула.

Первая встреча осталась в их памяти как удар молнии. Для Джейка эта девушка стала открытием. Чем-то совершенно новым и волнующим на фоне выдохшегося брака, который он безуспешно пытался оживить. Элиза показалась ему такой красивой, такой умной, такой интересной, и в то же время — недосягаемой. Во время второй их встречи он понял, что влечение взаимно.

Однако их время еще не пришло. Тогда Элиза ясно дала понять, что не намерена заводить дружбу с женатым мужчиной, не говоря уже о большем. Джейк с уважением относился к ее позиции. Будучи человеком богатым, он встречал множество женщин, глаза которых вспыхивали при виде долларовых купюр и которые не обратили бы никакого внимания на связывавшую его свадебную клятву, как, впрочем, и на свою собственную.

Когда Тристан попросил Джейка быть шафером на его свадьбе, он согласился без всякой задней мысли. Шанс снова увидеться с Элизой (в третий раз!) стал нежданным бонусом. В своем скромном платье она казалась ему самой прелестной подружкой невесты, затмив — по крайней мере, в его пристрастных глазах — даже невесту. Этим вечером она могла соперничать с любой женщиной королевской крови, находившейся в этом зале.

— Я надеялся, что проведу этот вечер иначе, — сказал он.

— Я тоже, — произнесла Элиза почти шепотом и подняла на него глаза.

От ее красоты у Джейка перехватило дыхание. Он с трудом мог бы описать ее сверкающие синие глаза, но самым подходящим ему казалось сравнение с сапфирами. Их обрамляли такие же темные, как и ее волосы, ресницы и брови, резко выделявшиеся на фоне кремовой кожи. Джейк подозревал, что это характерно для ирландцев. Он ничего не знал о происхождении Элизы и очень немного о ней самой.

Но жаждал узнать больше.

Он — человек, который думал, что никогда не заинтересуется другой женщиной. Который совершенно искренне считал, что женитьба — это на всю жизнь. Он с таким упорством старался сохранить свой брак с женщиной, которая больше не хотела быть замужем, которая давно отдалилась от него, как и он от нее, что не позволял себе думать ни о ком другом. До того дня, когда встретил Элизу и в душе забрезжила надежда на будущее.

Джейк проклинал бракоразводный процесс за то, что тот тянулся так долго. Сначала он сам отложил его, потому что надеялся наладить отношения со своей без пяти минут бывшей женой. Потом Джейк узнал, что она изменила ему, и теперь ему не терпелось поскорее с ней порвать.

— Еще несколько месяцев, и я буду свободен. Элиза, это совсем недолго. По сути дела, я уже снова холостяк. Это всего лишь вопрос документов. Может, мы могли бы…

Джейк видел, что она колеблется, видел, как на ее лице, сменяя друг друга, отражаются разные эмоции. Ему стало приятно, когда среди них он угадал предвкушение. Однако его не удивило, когда Элиза покачала головой.

— Нет, — сказала она не совсем твердым голосом. — Нет, пока вы не станете юридически свободным. Пока мы не сможем смотреть друг на друга абсолютно честно.

Что он мог на это возразить? Джейк восхищался ее цельностью. И все же он готов был завыть от разочарования. Не в ней, а в ситуации.

Он сгреб Элизу в охапку. Как трудно было удержаться и, приподняв ее лицо, не поцеловать ее. Возможно, несколько поцелуев и нежных ласк могли заставить ее передумать. Джейк подозревал, что она хочет его не меньше, чем он ее. Но Элиза была права. Он не готов. Не готов во многих смыслах.

— Как только развод завершится, я позвоню вам и приеду в Сидней. — Он жил в Брисбене, столице штата Квинсленд, и от Сиднея его отделял час полета.

Смутно соображая, что он делает, Джейк погладил нежную кожу ее плеча и голую спину. Жест казался скорее успокаивающим, чем откровенно сексуальным. Он не мог позволить себе думать о сексе с Элизой. По крайней мере, сейчас. Еще не время. Иначе он сошел бы с ума.

Ее голова легла ему на плечо, и он почувствовал, как она кивнула.

— Да, хорошо, — ответила она приглушенным голосом.

Джейк еще некоторое время молча прижимал ее к себе. Ему хотелось запомнить ее сладковатый цветочный запах, ее тепло. Хотелось не отпускать ее. Но потом Элиза сама отодвинулась назад. Посмотрела на него. Ее щеки порозовели, что лишь сделало более яркой синеву глаз.

— Я в Монтовии уже неделю, завтра утром вылетаю назад в Сидней. Мне бы хотелось увидеться с вами снова, — прошептала она.

— У меня деловые встречи в Цюрихе, — вздохнул он. — Я улетаю очень рано.

— Значит… значит, прощайте, — сказала она. Джейк провел пальцем по ее нежным пухлым губам.

— До следующей встречи.

Элиза долго вглядывалась в его лицо своими прекрасными глазами. Потом кивнула:

— До следующей встречи.

Не говоря больше ни слова, она повернулась и пошла по террасе, которая тянулась вдоль всего бального зала. Она не оглядывалась назад.

Джейк смотрел ей вслед. Элиза шла с прямой спиной, и широкая юбка ее темно-синего платья с изысканно расшитым лифом, плотно облегавшим тоненькую талию, шуршала при каждом ее шаге. Он смотрел на нее до тех пор, пока она не повернула направо, в сторону зала. Она так и не оглянулась, хотя Джейк держал наготове руку, чтобы помахать ей на прощание. Но Элиза просто скрылась из вида. Исчезла.

Джейк долго смотрел вдаль на тихую гладь озера. Потом снова заглянул в бальный зал. Без шанса танцевать с Элизой возвращаться не имело смысла. Кроме того, среди этой блестящей аристократической толпы Джейк чувствовал себя самозванцем. Роль шафера на свадьбе принца стала для него пропуском в их мир. Его дома, стоившие много миллионов, и солидный автопарк престижных европейских машин позволяли ему казаться частью этого мира.

Но разве стали бы они с такой готовностью привечать его в своей элитарной компании, если бы знали о его прошлом? Сохранит ли он свою привлекательность в глазах Элизы, если она узнает его секреты?

Глава 2

Прошло шесть месяцев

Элиза сразу же заметила Джейка Марлоу, как только он вошел в зал ожидания бизнес-класса аэропорта Кингсфорд-Смит. Высокий, широкоплечий, со светлыми волосами и загаром серфера — уже одна его внешность привлекала к себе внимание. А тот факт, что он был миллиардером и фото его красивого лица частенько мелькали в средствах массовой информации, гарантировал это. Когда Джейк легким стремительным шагом атлета двинулся в сторону кафетерия, все головы повернулись в его сторону.

От Элизы его отделяла почти половина зала, и при его появлении у нее по спине побежали мурашки. В лицо бросилась краска стыда. Несмотря на то что Джейк обещал связаться с ней, как только завершится его бракоразводный процесс, она ни разу не видела его и ничего о нем не слышала со времени их встречи на королевской свадьбе в Монтовии. И вот теперь он был здесь и, судя по всему, собирался улетать из Сиднея.

Бог знает, сколько времени он пробыл в городе, где она жила, но так и не удосужился позвонить ей. Элиза перебирала в уме бранные слова, которыми ей хотелось его наградить, вслух она не решилась бы произнести ни одного из них. Он не стоил того, чтобы ронять из-за него собственное достоинство.

За последние месяцы эмоции Элизы, вызванные его поведением, менялись от разочарования и злости до искреннего удивления тем, что она вообще могла ему поверить. Что она позволила себе надеяться и мечтать о том, что снова увидит его и они наконец смогут дать волю своему взаимному влечению. Влечению, которое, несмотря на все ее старания отговорить себя, мгновенно вспыхнуло снова в тот же момент, как только Элиза его увидела. В потертых джинсах и черной футболке Джейк выглядел ничуть не хуже, чем в смокинге. Может, даже лучше. Каждая клеточка ее тела пришла в возбуждение.

И все же дело было не только в его красивой внешности. Элиза обманулась в нем, приняв Джейка за того, кем он не являлся. Конечно, они пару раз с интересом поговорили друг с другом и чуть не поцеловались. Но теперь, немного остыв, она видела в нем лишь лощеного магната, сумевшего вовремя ввернуть нужные слова, чтобы сделать ей приятное. Элиза уже достаточно хлебнула, чтобы не клюнуть на это. И вообще, было ли в нем хоть что-нибудь настоящее?

Джейк порядком помучил ее, пообещав связаться и не сделав этого, и Элиза вовсе не хотела снова пережить подобный стресс. Особенно сейчас, когда «Королев вечеринок» поджидали различные опасности. Сейчас она должна была бросить все силы на то, чтобы обеспечить будущее компании, ставшей ее жизнью.

Возможно, тогда она казалась Джейку подходящей парой — подружка невесты для шафера жениха. Внезапно подвернувшейся партнершей на короткое время. Но теперь, после развода, он стал одним из самых востребованных холостяков, одним из тех, к кому женщины липнут как мухи на мед. Даже сейчас, пока Элиза украдкой бросала на него осторожные взгляды, какая-то хорошо одетая женщина подошла к нему совсем близко и, улыбаясь, что-то сказала. Джейк засмеялся в ответ. Элизе показалось, что сердце сейчас выпрыгнет наружу.

Черт бы побрал ее неугомонное либидо! Сознание Элизы прекрасно видело то, чего ей не хотелось бы видеть в мужчине, но уже в следующий миг тело отвечало прямо противоположным образом. Тогда, танцуя с Джейком на свадьбе Джеммы, она позволила инстинкту взять верх и даже разрешила себе мечтать о том, что в один прекрасный день между ними может что-то возникнуть. Но она всегда гордилась своим самообладанием. На какой-то момент Элиза позволила своим глазам остановиться на нем, как могла бы смотреть на лакомство, которое ей запрещено. Но потом она опустила голову и спряталась за светло-розовыми страницами своей излюбленной финансовой газеты.

Возможно, она сделала это недостаточно быстро, возможно, она скрыла свой голодный взгляд не так успешно, как ей казалось. А может быть, Джейк заметил ее сразу, когда вошел, так же как и она его.

Уже в следующий момент Элиза почувствовала, что он стоит прямо перед ней в такой позе, как будто вообще никуда не собирался идти. Пульс рванул вверх со скоростью реактивного самолета. Элиза опустила газету и подняла на него взгляд, изображавший удивление. Однако выражение его зеленых глаз говорило, что ей не удалось провести его.

Собрав всю свою решимость, Элиза придала лицу выражение вежливого равнодушия. Нельзя, чтобы Джейк догадался, как сильно он ее обидел. Нет, не обидел. Это дало бы ему слишком много власти. Возмутил. Вот уже три месяца вся желтая пресса полоскала историю с его разводом. Но он так ни разу и не позвонил. А она, как дура, ждала его звонка. Она явно слишком много нафантазировала…

Элиза уже собиралась встать, но Джейк уселся на свободное кресло рядом с ней и наклонился в ее сторону. При этом его колено коснулось бедра Элизы, и ей пришлось бросить все силы на то, чтобы не ойкнуть от этого прикосновения. Похоже, ее знаменитый самоконтроль давал сбои каждый раз, когда она оказывалась в непосредственной близости от Джейка Марлоу.

Он положил руки на колени, отчего они оказались слишком близко, чтобы Элиза могла чувствовать себя спокойно. Она старалась не вспоминать, как хорошо ей было, когда они обнимали ее. Элиза не могла позволить, чтобы физическая привлекательность заслонила в ее глазах человеческую сущность этого мужчины.

— Элиза, — приветствовал он.

— Джейк, — холодно ответила она, слегка кивнув в знак узнавания.

Она положила ногу на ногу, чтобы перестать касаться его, и начала с демонстративной аккуратностью складывать газету, надеясь избавиться от напряженности.

Затем наступила долгая неловкая пауза. После того как он проявил к ней такое равнодушие, она не станет заговаривать первой. Хотя та ниточка дружбы, которая их связывала, конечно, позволяла ему надеяться на лучшее.

Элиза видела, как Джейк искал подходящие слова, и в любом другом случае наверняка пожалела бы этого умного успешного человека, мучительно пытавшегося начать разговор. Она сама подсказала бы ему нужные слова. Но она знала, каким красноречивым умел быть Джейк. Должно быть, эта внезапная робость — часть игры, которую он затевал. Наверно, случайно встретив ее здесь, Джейк почувствовал себя загнанным в угол, после того, как с такой очевидностью не пожелал встречаться с ней по собственной воле.

Да, ей действительно стоило помолчать и предоставить ему самому разбираться с тем, что он должен сказать. Но Элиза знала, что до вылета у нее остается совсем немного времени. И эта встреча могла оказаться единственным шансом дать Джейку понять, что она думает по поводу того, как он нарушил свое обещание.

Несмотря на то что в зале бизнес-класса кресла устанавливались так, чтобы обеспечить пассажирам определенную приватность — не то что в общих залах, где Элиза обычно ждала вылета, — она чувствовала, что на них с Джейком обращают внимание и, возможно, слышат, что они говорят. Это заставляло быть осторожной.

Наклонившись к нему, она заговорила вполголоса:

— Так как насчет того, чтобы связаться со мной? Как я читала в прессе, ваш развод давно и окончательно завершен. Теперь вы один из самых вожделенных холостяков во всей Австралии. Полагаю, это доставляет вам массу удовольствий.

Джейк привстал со своего кресла, отчего его нога коснулась колена Элизы. Она демонстративно отодвинула скрещенные ноги. Это слишком напрягало ее.

— Вы очень заблуждаетесь. — Он откашлялся. — Я хотел бы объяснить.

Элизе не хотелось выслушивать его лицемерные извинения. Она взглянула на часы.

— Я так не считаю. Скоро должны объявить мой рейс.

— Значит, и мой тоже. Куда вы летите? Она подумала, что будет ребячеством бросить «не ваше дело», поэтому ответила:

— В Порт-Дуглас.

Элиза считала дни до того, как сможет выбраться на курорт в северо-восточной части тропического Квинсленда. Она летела из Сиднея в аэропорт Кэрнс. Ей нужно было отдохнуть, оторваться от каждодневной суеты, чтобы на свободе подумать о том, как обеспечить «Королевам вечеринок» дальнейшее процветание.

Лицо Джейка, выражение которого граничило с мрачностью, заметно просветлело.

— Вы летите 321-м рейсом до Кэрнса? Я тоже.

Элиза почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Не может быть. Этого просто не может быть. Австралия — огромная страна. И все же случилось так, что они с Джейком Марлоу одновременно летят в одно и то же место. Что за кошмарное совпадение?

— Да, — процедила она сквозь зубы. Порт-Дуглас — довольно большой город, а отель, где она забронировала себе номер, располагался достаточно уединенно. Элиза могла быть уверена, что, прибыв на место, больше не столкнется с ним.

Сразу вслед за этим объявили посадку. Она встала со своего кресла, но Джейк, взяв ее за руку, не дал ей уйти.

— Элиза, прошу вас. Я знаю, что поступил плохо, пообещав связаться с вами и не сделав этого. Но у меня была веская причина.

Элиза уставилась на него, не зная, стоит ли давать ему шанс. Джейк казался искренним.

— Вы могли бы объяснить все по телефону. Или даже просто отправив мне сообщение.

— Из этого ничего бы не вышло. Я хочу, чтобы вы меня выслушали.

По какой-то непонятной причине Элиза чувствовала, что ей трудно отказать ему в этом. Ей хотелось услышать, что скажет Джейк. Просто из любопытства, не более того. Ха! Кого она пыталась обмануть? Разве она могла не хотеть услышать то, что он скажет? После шести месяцев этой оглушающей тишины?

— Пожалуй, мы могли бы сходить выпить кофе в Порт-Дугласе, — смилостивилась она. В кафе. Не у нее в номере. И не у него. Только для того, чтобы выслушать его объяснения. И после этого она навсегда забудет про Джейка Марлоу.

— Как вы будете добираться из Кэрнса до Порт-Дугласа? — спросил он.

— Я забронировала место в автобусе, который ходит из аэропорта до отеля.

Джейк так недоверчиво поднял бровь, что Элиза нехотя улыбнулась.

— Да, я поеду на автобусе. Это очень удобно… и гораздо дешевле, чем часовая поездка на такси. Мы — не миллиардеры — так ездим. Кстати, я и лечу тоже экономклассом.

Когда Элиза начала учиться в Сиднее, родители перестали ее содержать, из-за того что она посмела ослушаться отца, и ей приходилось экономить каждый цент. Позже она сохранила эту привычку. Зачем тратиться на билет в бизнес-классе, если весь перелет продлится меньше трех часов?

— Тогда как?.. — Он обвел жестом зал ожидания для пассажиров бизнес-класса.

— Я встретила знакомую, когда проходила досмотр. Она провела меня сюда по гостевому пропуску. Она улетела более ранним рейсом.

— Повезло. Я имею в виду — мне, иначе я мог бы вас не увидеть.

Элиза неопределенно хмыкнула в ответ, чем вызвала у Джейка слабую улыбку.

— Все совсем не так, как вы подумали, я очень рад вас видеть, — сказал он своим глубоким низким голосом, который она находила таким притягательным.

— Приятно слышать, — ответила она, немного успокоившись. Конечно, она тоже была рада его видеть… вопреки здравому смыслу. Как не признаться — хотя бы себе самой, — что все ее чувства ожили в его присутствии. Ей требовалась крайняя осмотрительность, чтобы не попасться снова.

— Вы летите в Порт-Дуглас по работе или просто приятно провести время?

— Провести время, — не задумываясь брякнула Элиза. Уже в следующую секунду она пожалела о том, что сказала, и ее щеки вспыхнули.

В своих фантазиях она приятно проводила время с ним. В случае с Джейком Марлоу оказалось совсем не просто избавиться от влечения, вспыхнувшего уже при первой их встрече. Элизе нужно было очень стараться, чтобы справиться с ним.

— Я имею в виду отдых, — поспешно добавила она.

— У вас было много работы в «Королевах вечеринок»?

— В «Королевах вечеринок» всегда много работы. А сейчас слишком много. Мне очень нужно немного отдохнуть от офиса.

— Вам удалось решить проблему с Джеммой?

— Нет. Я должна подумать еще. Пока существуют «Королевы вечеринок», Джемма всегда будет одним из директоров. Но просто…

«Пассажиров Данн и Марлоу просят подойти к стойке номер одиннадцать, где началась посадка в самолет», — произнес голос из громкоговорителя.

Элиза резко встала, и ее газета, распавшись на страницы, упала на пол. Она чертыхнулась себе под нос.

— Нам надо идти. Я не хочу опоздать на рейс.

— Что вы скажете, если я встречу вас на выходе и отвезу в Порт-Дуглас?

Элиза терпеть не могла опаздывать. Не важно куда. От волнения она почти не слушала его.

— А… хорошо, — ответила она, с трудом соображая, на что соглашается. — Идемте!

Она схватила свой чемодан на колесиках и чуть ли не бегом бросилась к выходу.

Джейк подозревал, что Элиза может попытаться сбежать от него в аэропорту Кэрнса. Как только самолет приземлился, он позвонил в гараж, где держал свою машину, и попросил, чтобы ее подогнали к аэропорту. Имея преимущество выйти первым, он уже стоял на выходе, когда Элиза еще спускалась по трапу. Вскоре он ее увидел. Она шла опустив голову, очевидно намереваясь сделать вид, что не замечает его. Когда Джейк видел ее в последний раз, она блистала в бальном платье. Сейчас Элиза выглядела ничуть не хуже в узких укороченных брючках, облегавших ее стройные ноги, и подчеркивавшем фигуру жакете. Снова темно-синем. Судя по всему, ей нравился этот цвет. Свои темные волосы она убрала в высокий конский хвост. Она могла лететь экономклассом, но и в первом классе выглядела бы совершенно уместно.

На мгновение Джейк пожалел о своем решении держаться от нее подальше. Но последствия его развода сделали Джейка неподходящей компанией для женщины. Да, честно говоря, вообще для кого угодно.

Он так тяжело переживал, что совершенно слетел с катушек. Начал пить. Принимал ошибочные решения в бизнесе, имевшие самые серьезные последствия. Сейчас Джейк делал все, что в его власти, чтобы исправить эти ошибки. Да, он был богат, но ему всегда казалось, что этого мало, чтобы стереть воспоминания о своем нищем детстве, утолить жажду иметь все больше и больше, которая завела его в тупик. Он ушел с головой в работу, исполнившись решимости все исправить. Однако забыть Элизу ему так и не удалось.

— Элиза! — позвал Джейк.

Она остановилась, подняла глаза и не смогла скрыть краску стыда.

— Привет, Джейк.

— Я подозревал, что вы попытаетесь от меня скрыться, поэтому решил вас опередить, — сказал он.

— Зачем вы это сделали? — Элиза нахмурилась.

— Затем, что вы явно считаете меня мерзавцем. Я должен вас переубедить. — Джейк не хотел оставлять все как есть. Тем более что мысли об Элизе преследовали его, несмотря на все старания забыть ее.

— О, — ответила она после долгой паузы, — вы могли бы сделать это где-нибудь в кафе, а не по дороге в Порт-Дуглас.

Похоже, ее смущала вынужденная близость в ограниченном пространстве его машины. Его тоже. Но по другой причине.

— Почему вы считаете, что мне не нужен этот час с вами?

Элиза пожала плечами:

— Ничего я не считаю. Просто у меня билет на автобус, и водитель меня ждет.

— Так позвоните и откажитесь. — Джейк не хотел показаться слишком властным, но о том, чтобы она ехала на автобусе, не могло быть и речи. — Элиза, бросьте. В машине вам будет гораздо удобней.

— Вы взяли машину напрокат?

— У меня в Порт-Дугласе дом. И машина. Здесь мое тайное убежище.

Он взял у нее чемодан.

— У вас есть еще багаж?

— Нет, это все. Несколько купальников и летних платьев. Что еще нужно на четыре дня?

Джейк постарался не думать о том, как Элиза выглядит в бикини. На ней были туфли без каблука, и он только сейчас понял, какая она маленькая. Маленькая, стройная, но с достаточно аппетитной фигурой. В бикини она наверняка выглядела потрясающе.

— Моя машина там, впереди. Пошли.

Она все еще колебалась. Неужели она думала, что он собирается ее похитить? Не такая плохая идея, если таким способом он заставит Элизу выслушать его.

— О’кей, я принимаю предложение, — согласилась она.

Когда они вышли из терминала, где работали кондиционеры, на них сразу навалилась полуденная жара. Элиза сняла жакет и осталась в простой белой блузке, подчеркивавшей выпуклости ее грудей. Она вытянула в стороны свои изящные загорелые руки, и это движение показалось Джейку невероятно чувственным. Казалось, Элиза приглашает солнце обнять ее.

— Красиво и жарко, — сказала она, с удовольствием вздохнув. — Именно то, что я хочу. Четыре дня отдыха, купания и отличной еды.

— Да, в апреле здесь всегда хорошо, — сказал он. — Циклоны маловероятны, и условия для дайвинга на Большом Барьерном рифе просто отличные.

Работник гаража подогнал принадлежавший Джейку внедорожник последней модели к входу в аэропорт. Многие сочли бы непозволительной роскошью держать машину, которой он пользовался лишь изредка. Как, впрочем, и иметь дом, в котором он тоже бывал редко. Но Джейку нравилось иметь возможность приезжать, куда он хочет и когда он хочет. Этот дом выручал его в самые трудные времена брака.

— Красивая машина, — похвалила Элиза. Джейк вспомнил, как они разговорились о машинах во время их первой встречи. Ее познания произвели большое впечатление. Хотя, если честно, самое большое впечатление производила она. Неудивительно, что такую женщину трудно было забыть.

Погрузив ее чемодан в багажник, Джейк подошел, чтобы помочь ей сесть на пассажирское место, но Элиза без труда забралась туда сама. Он обратил внимание на крепкие мышцы ее рук и ног. Без сомнения, часть своего времени она ежедневно посвящала тренировкам. В ней все говорило о дисциплине и самоконтроле. Джейк подумал, каково было бы увидеть ее разомлевшей от наслаждения в его объятиях. Он уселся на водительское место.

— Вы раньше бывали в Порт-Дугласе? — спросил он.

— Да, но очень недолго, — ответила Элиза. — Он сразу мне понравился, и я всегда хотела сюда вернуться. Но я не могла позволить себе отпуск. Как вам известно, «Королевы вечеринок» взлетели вверх весьма стремительно. Это очень напряженный и требующий большого личного участия бизнес. Я не могу отлучаться надолго. Но мне надо проветриться и подумать о том, как нам работать теперь, когда Джемма так далеко.

Не может или не хочет отлучаться надолго? Джейк с первого же взгляда распознал в ней трудоголика.

— Значит, вы знаете дорогу от Кэрнса до Порт-Дугласа?

Примыкавшая с одной стороны к тропическому лесу, а с другой к морю, эта дорога считалась одной из самых живописных в Австралии.

— Я специально подбирала рейс так, чтобы ехать при дневном свете.

— У меня такое впечатление, что вы ничего не оставляете на волю случая.

— Вы угадали, — сказала она, щелкнув пальцами. — Я планирую свою жизнь с точностью до минуты и всегда знаю, что, когда и как буду делать.

Она была полной противоположностью его бывшей жены. И внешне, и по характеру, и по поведению. Джейк не мог представить себе двух более не похожих женщин.

— Вы не любите неожиданностей? — спросил он.

— Неожиданности часто чреваты опасными последствиями.

Элиза едва заметно напряглась, и ее голос слегка дрогнул, что заставило Джейка заинтересоваться, какие неожиданности в ее жизни оказались такими болезненными.

— Я люблю, чтобы все шло по плану. Люблю держать ситуацию под контролем.

— Выходит, своим появлением я нарушил ваши планы на сегодня?

Его пассажирка пожала худенькими плечами:

— Нет, я лишь немного отклонилась от них. Так или иначе, но я еду в свой отель. Это займет у меня то же самое время. Изменился лишь способ транспортировки. — Она повернулась к нему лицом. — Кроме того, я в отпуске. И собираюсь отдохнуть от расписаний и прочей рутины, как и от всего остального.

Подняв руку, Элиза сняла резинку, державшую ее конский хвост, и тряхнула головой, отчего копна ее шелковистых волос рассыпалась по плечам. С распущенными волосами она выглядела еще красивей. И моложе своих двадцати девяти лет.

— Когда вы наконец расскажете мне, почему я узнаю о вашем разводе из колонок желтой прессы, вместо того чтобы услышать об этом от вас? — спросила она. — Я вся внимание.

Глава 3

Джейк умел очень хорошо говорить обо всем, что касалось компьютеров. Он знал, какие слова нужно употребить, чтобы добиться коммерческого успеха. Еще в университете он разработал новаторскую концепцию программного обеспечения, позволявшую обрабатывать потоки цифровых данных крупных компаний, и реализовал ее совместно со своим другом Домиником Хантом. Ее успешное внедрение позволило обоим молодым людям очень хорошо заработать. Продолжив разрабатывать эту золотоносную жилу, Джейк стал миллиардером.

Однако при всех своих потрясающих талантах Джейк не умел говорить о своих чувствах. Рассказывать о своих страхах и сомнениях. Признавать поражения. Это стало одной из причин, почему, будучи подростком, он нажил себе такие проблемы. И того, что после развода оказался в таком раздрае. И как он ни старался, справиться с этим изъяном ему не удавалось.

Ему казалось, что он хорошо подготовился к тому, чтобы объяснить Элизе, почему до сих пор не связался с ней.

Джейк переключил передачу своего полноприводного внедорожника и, выехав на шоссе Капитана Кука, двинулся в сторону Порт-Дугласа. На большей части своей протяженности это была узкая двухполосная дорога, и он никогда не понимал, почему ее называли шоссе. По левую сторону до самых гор, поднимавшихся вдали, зеленела густая растительность. Справа раскинулась необъятная синева Тихого океана, вдоль которой тянулись узкие полоски безлюдных пляжей. Кое-где виднелись маленькие островки. Местами дорога шла по самому краю песка. Джейк много раз ездил по ней, но каждый раз поражался великолепию открывавшихся видов.

Сейчас он не отрываясь следил за дорогой и не смотрел на Элизу.

— Я как раз собирался начать, — ответил он. — Я хотел извиниться за то, что не позвонил, хотя обещал это сделать. Но у меня есть причина.

— Я слушаю, — сказала Элиза.

— Три месяца назад мой бракоразводный процесс наконец закончился.

— Я слышала. Мои поздравления.

— Мне не нужны поздравления, — резко ответил Джейк, — по поводу того, что я считаю своим поражением. Окончанием чего-то такого, что у меня не получилось.

— Это потому, что вы до сих пор… до сих пор любите свою жену?

Бросив на Элизу короткий взгляд, он увидел, что она крепко вцепилась в ручку красной сумки, которую держала на коленях. Джейк ненавидел обсуждать такие вещи. Особенно после того, как занимался этим все последние месяцы.

— Нет. Никакой любви между нами давно нет. Мы не питаем друг к другу ни злобы, ни неприязни. Только равнодушие. Что, пожалуй, еще хуже.

Со своей бывшей женой он познакомился еще подростком. В те годы они то встречались, то расставались, а потом начинали встречаться снова. Джейк посчитал, что должен жениться. С тех пор он очень изменился, а она не хотела меняться. А потом она предала его. Джейк ее любил, и это причинило боль.

— Должно быть, это, так или иначе, травмировало вас. — Элиза очень старалась, чтобы ее слова прозвучали нейтрально.

— Сильнее, чем я мог себе представить. Процесс тянулся слишком долго.

— Наверно, вы испытали облегчение, когда все уладили?

И снова в ее словах Джейку слышался подтекст: уладили, но так и не позвонили мне. Это намекало на обиду, которую она не могла скрыть. Боль, которую причинил он. Джейк понимал, что должен объяснить.

— Я не чувствовал облегчения. Мне казалось, что моя жизнь перевернулась с ног на голову. Что земля ушла из-под ног. Мы с женой прожили вместе много лет, из них семь лет в браке. И вдруг я остался один. Я потерял не только ее. Я лишился своего образа жизни.

— Я вас понимаю, — сказала Элиза.

По ее лицу пробежала тень, говорившая о невысказанной боли. Элиза тоже пережила развод. Хотя она не особенно распространялась об этом во время их прошлых встреч.

— Несколько недель прошли самым позорным образом, прежде чем я понял, что таскаться по барам и пить — это не лучший способ справиться со всем этим.

— Да, обычно это не помогает.

Но он был мужчиной. Успешным крутым парнем. Неспособность справиться с потерей он воспринимал как признак слабости. Слабости, признать которую Джейк был не способен генетически. Однако потеря контроля над собой стоила ему денег. Он не мог допустить, чтобы это тянулось бесконечно.

— Но вы же наверняка обращались к психологу? — предположила Элиза. — Я ходила на консультации после развода. Мне это помогло.

— Такие парни, как я, не ходят к психологу.

— Вместо этого вы загоняете все внутрь?

— Вроде того.

— Это нездорово, это вредно. Впрочем, это не мое дело.

Определяющим моментом его жизни стал не развод. Это случилось гораздо раньше, в пятнадцать лет, когда Джейк был озлобленным непокорным подростком. Ему пришлось посмотреть в глаза правде о том, как он живет, и сделать выбор. Выбрать, каким путем он пойдет дальше.

Джейк не знал, насколько Элиза осведомлена о благотворительной деятельности Доминика, о его брисбенском Центре помощи бездомным молодым людям и о том, какое отношение имел к нему Джейк. Эту организацию возглавлял социальный работник, в свое время сыгравший большую роль в жизни Доминика и Джейка. Джим Хилл протянул ему руку помощи в самое тяжелое время. Он стал его другом. Без намеков и просьб он сам заметил, что после краха своего брака Джейк погрузился в отчаяние, и указал ему, куда можно обратиться за помощью.

— Один человек рассказал мне о группе помощи разведенным мужчинам, — сказал Джейк, бросив быстрый взгляд на Элизу. Его тон не подразумевал дальнейших расспросов.

— Вот и хорошо. — Она одобрительно кивнула. Джейк оценил ее деликатность. Его до сих пор душила мысль о том, что пришлось обратиться за помощью.

В эту очень небольшую эксклюзивную группу обращались представители элиты, достаточно богатые, чтобы оплачивать астрономические счета. Мужчины, которые хотели защитить свое состояние на случай повторной женитьбы, которым нужна была стратегия поведения, ограждавшая от всевозможных ловушек, поджидавших их после развода. Джейк тоже хотел узнать, как оградить свое сердце и свой банковский счет.

На выходные члены группы вместе с консультантами удалялись в роскошное имение, расположенное в глубине тропического леса. Все общались только по именам, но Джейк сразу же узнал некоторых из них. Они наверняка тоже узнали его. Однако все вели себя достаточно осмотрительно.

— Судя по всему, мужчины не спешат обращаться за помощью, в отличие от женщин.

— Для меня самое главное было справиться с тем, что моя жизнь изменилась.

— И из-за этого вы не стали мне звонить? — Голос Элизы дрожал. — Вы передумали?

Джейк смотрел прямо перед собой на дорогу.

— Я понял, что не готов к новым отношениям. Мне нужно было научиться жить одному. А это означало ни с кем не встречаться. Особенно с вами.

Ее резкий вдох сказал ему, какое сильное впечатление произвели на Элизу его слова.

— Со мной? Почему?

— С самой первой встречи вы зародили во мне надежду на то, что существует жизнь и после развода. Я понял, что начинаю чувствовать к вам что-то серьезное. Я не хотел ничего серьезного. Но мне так и не удалось выбросить вас из головы. Я должен был снова вас увидеть.

Элиза даже не заметила ни потрясающего вида на океан, ни знака поворота на крокодиловую ферму, при виде которого раньше вздрагивала. Она видела только Джейка. Она смотрела на него не отрываясь.

— Серьезного? Но мы с вами едва знакомы. Неужели вы думаете, что вся моя жизнь остановилась в ожидании, когда вы станете свободны, чтобы в тот же миг ринуться в омут серьезных отношений?

Джейк на секунду отвел взгляд от дороги и взглянул на нее:

— Бросьте, Элиза. Между нами что-то возникло. Что-то большее, чем простое влечение. Что-то, чему нам обоим захотелось поддаться.

— Возможно, — согласилась она. Конечно, между ними что-то было. Но Элиза сомневалась, нужно ли ей признаваться. Особенно теперь, когда она потратила столько времени, чтобы это чувство подавить. Когда она поняла, что оно чревато обидами и болью. Последние три месяца, когда пресса пестрела домыслами по поводу того, кому удастся заарканить холостяка-миллиардера, успели убедить ее в этом.

Плотно сжатая челюсть придавала лицу Джейка выражение крайней серьезности.

— Я не хотел понапрасну тратить ваше время, когда ничего не мог вам предложить. Но недавно я понял, что непременно должен с вами увидеться.

— Через шесть месяцев? Может, вам стоило позволить мне решать, захочу я тратить на вас свое время или нет? — Усилием воли Элиза заставила свой голос звучать твердо.

— Это время понадобилось мне, чтобы разобраться в себе. Возможно, я совершил ошибку, не сообщив вам этого. Я прожил в браке долгое время. Теперь, когда мне тридцать три, я снова один. У меня мало опыта такой жизни.

Элиза с недоверием уставилась на красавца-мужчину, сидевшего на водительском месте. На его великолепный профиль с легкой горбинкой носа и твердой линией подбородка. На его плечи, такие широкие, что они занимали больше половины ширины салона. На его загорелые руки, сильные и мускулистые, слегка подернутые легкой порослью волос, отливавших золотом в лучах солнца, проникавшего через окно машины. Нет, лучше не думать о его руках, не вспоминать о том, как они касались ее обнаженной спины на сказочном балу в Монтовии.

— Мне трудно в это поверить, — сказала она. — Для этого вы слишком хороши собой. Женщины наверняка давятся за право встречаться с вами.

Джейк недовольно пожал плечами.

— Обычные байки про миллиардеров, с помощью которых желтая пресса пытается поднять тиражи.

— Я догадываюсь, что такого рода внимание неизбежно для мужчины вашего круга. Но ведь не все женщины охотятся за состоянием. Наверняка вы встречались с какими-нибудь нормальными женщинами.

Элиза с отвращением думала о том, что у Джейка кто-то мог быть. Помимо бывшей жены. То было задолго до ее знакомства с ним. Но она не могла сетовать на это. Не имела права ревновать. При всех его сладких речах о том, что он не смог ее забыть, не стоило забывать, что сейчас она сидит рядом с ним по чистой случайности.

Джейк медленно покачал головой:

— Я ни с кем не встречался после развода. — Он замолчал, и они долгое время ехали в тиши не, нарушаемой лишь шуршанием шин по дороге и шумом выходившего из кондиционера воздуха. Наконец он снова бросил на нее быстрый косой взгляд. — Элиза, неужели вы не понимаете? Есть только одна женщина, которая меня интересует. Она сидит здесь, рядом со мной.

Элиза вдруг поняла смысл выражения «выбить почву из-под ног». Потрясенное «О…» — это все, что она, задыхаясь, смогла выдавить.

Джейк смотрел прямо перед собой, как будто ему трудно было произносить слова, которые он говорил.

— В группе помощи нам запрещали встречаться с кем-либо после развода. Они предлагали воздержаться от этого в течение шести месяцев. Но мне хватило и трех. Я чувствовал непреодолимую потребность увидеть вас. Я не стал бы тем, кем стал, если бы всегда следовал правилам. Все их советы о том, когда и с кем надо встречаться после развода, вылетели в трубу.

Элиза нахмурилась:

— Как вы можете такое говорить? Вы оставили все на волю случая. Если бы вы не увидели меня в аэропорту…

— Я ничего не оставляю на волю случая. После того как я молчал шесть месяцев, я начал сомневаться, что вы обрадуетесь, если я позвоню. Мы должны были встретиться лицом к лицу. Я прилетел в Сидней, чтобы увидеться с вами, и там встретился с Домиником, чтобы узнать, что и как.

— Что? Энди ничего мне не говорила.

— Потому что я попросил Доминика не говорить ей. Он выяснил, что этим утром вы улетаете в Порт-Дуглас. Я не мог поверить, что вы летите именно в тот город, где у меня есть дом. Я сразу же купил билет на тот же рейс.

Элизе понадобилось некоторое время, чтобы переварить это откровение.

— Это похоже на какой-то шпионский детектив. Но что, если бы вы не нашли меня в аэропорту?

— Я бы непременно нашел способ встретиться с вами в Порт-Дугласе. — Джейк пожал плечами. — Я бы вас выследил, даже если бы мне пришлось обзвонить все отели. Элиза, мне просто надо было вас увидеть. Понять, что притяжение, которое я чувствовал, реально.

— Я… я не знаю, что сказать. Кроме того, что я польщена.

На самом деле ее сердце неслось галопом от восторга. Голова шла кругом, и тревожные сигналы, подаваемые здравым смыслом, с трудом могли пробиться в ее сознание. Джейк собирался ее выследить. Это звучало так романтично. Однако жизнь научила Элизу с осторожностью относиться к мужчинам, пренебрегавшим ее желаниями и потребностями. К таким, как ее властный отец. Как ее привыкший командовать муж. Джека она знала не слишком хорошо. Чтобы стать миллиардером, наверняка необходимо обладать определенной жесткостью. А значит, она должна быть начеку.

— Так как насчет кофе, о котором мы говорили?.. — спросил он. — Не хотите ли заменить его на ланч?

— Вы приглашаете меня на свидание, Джейк? — произнесла Элиза подчеркнуто игривым тоном.

Его ответ прозвучал очень серьезно:

— Я понимаю, что вас это удивляет. Но вы можете быть уверены, что от последствий своего брака я уже освободился. Теперь я такой, как есть. И если вы…

— Вы говорите так, словно только что проглотили самоучитель под названием «как встречаться с женщинами после развода». — Она не смогла удержаться от улыбки.

Джейк поднял бровь.

— Я же вам говорил, что у меня мало опыта. А что еще я должен говорить?

— Это какая-то ерунда. Остановитесь здесь, пожалуйста, — сказала она, смеясь указав взмахом руки на придорожную площадку для парковки.

Джейк так резко свернул с шоссе, что взвизгнули шины, и Элизе пришлось упереться в приборную панель машины. Он остановился в тени нескольких пальм.

Не переставая смеяться, она отстегнула ремень безопасности и повернулась к нему:

— Можно я дам вам маленький совет по поводу свиданий после развода? Не стоит так сильно волноваться насчет того, приведет ли это к чему-нибудь серьезному, пока вы не сходили на первое свидание.

— Вы считаете, что я вел себя именно так? Его манера хмурить брови казалась Элизе очень симпатичной. Неужели у мужчины, ставшего одним из самых успешных предпринимателей в стране, могли возникать такие проблемы?

— Вы слишком много об этом думаете, — добавила она. — И я тоже. Мы сами все усложняем. На самом деле все просто. Нас тянет друг к другу. Вы разведены. Я разведена. Нам не надо ни перед кем отчитываться, кроме самих себя. А значит, ничто не мешает нам получать удовольствие в компании друг друга любым способом, который нам нравится.

— Да, не мешает. — Джейк улыбнулся той ленивой улыбкой, которую она находила особенно привлекательной.

— Давайте договоримся не волноваться о том, что будет завтра, когда еще не кончилось сегодня.

Элиза собиралась добавить: даже сегодняшнее утро. Но она вдруг представила, как утром просыпается на скомканных простынях рядом с Джейком. Нет, лучше не думать про утро. И про ночь тоже.

Джейк заулыбался шире.

— У вас четыре дня отпуска. У меня тоже нет никаких дел, кроме того, чтобы решить — стоит или не стоит избавляться от дома в Порт-Дугласе.

— Тогда вперед. И никаких ожиданий. Никаких обещаний. Никаких извинений.

— Идет, — согласился он и протянул ей руку для рукопожатия, как по случаю заключения сделки.

Элиза подвинулась ближе к нему.

— К черту рукопожатия. Почему бы нам не начать с поцелуя?

Глава 4

Ее глаза светились волнующим приглашением — безрассудной смесью чувственности, нетерпения и озорства. Похоже, она простила ему то, что он не сдержал своего обещания. Элиза давала ему второй шанс. Он даже не надеялся ни на что подобное и, наверно, не заслужил этого после того, как поступил с ней.

Однако Джейк не сказал Элизе всей правды о том, почему не звонил ей. Он действительно не мог ее забыть и чувствовал потребность снова с ней увидеться. Он был из тех мужчин, которым нравится быть в обществе какой-то одной особенной женщины. Но только чтобы это не вело к чему-то серьезному. По крайней мере, теперь. А может, никогда. По крайней мере, с ней. А может, ни с одной из женщин. Однако она, кажется, тоже не искала чего-то серьезного. Четыре дня и никаких обязательств? Что ж, отличная идея.

Элиза продвинулась на своем сиденье еще чуть ближе к нему. Протянув руки вниз, отстегнула его ремень безопасности и негромко засмеялась, отчего все его ощущения обострились. Потом ее рука, как бы невзначай, коснулась его ноги, и по телу Джейка пробежала дрожь.

Он не мог оторвать глаз от ее прелестного рта с красиво очерченными губами, такими нежными, чувственными, манящими. Элиза наклонила к нему голову, не скрывая свое нетерпение. Но Джейк не собирался спешить. Наконец его губы прижались к ней нежным поцелуем. Он почувствовал вкус соли — должно быть, арахис, съеденный в самолете — и шоколадка. Соль и сладость одновременно. Интригующее сочетание — как и сама Элиза.

Она была красива, но Джейка влекла к ней не только внешность. Ему нравились ее независимость, ее ум, ее веселость.

Поцелуй казался знакомым, и в то же время совсем другим. Уже через секунду Джейк почувствовал себя так, словно всю свою жизнь знал только ее поцелуи. Губы Элизы раскрылись, из груди вырвался тихий довольный вздох.

— Наконец-то, — шепнула она, почти не отрываясь от его рта.

Нельзя сказать, чтобы Джейк считал, что целоваться с Элизой на переднем сиденье внедорожника — это идеальный вариант. Он уже давно забыл, как это неудобно. Но держать ее в своих объятиях было слишком волнующе, чтобы он стал обращать внимание на такие мелкие неприятности, как рулевое колесо, упиравшееся в бок, и цеплявшийся за ногу ручной тормоз. Элиза поцеловала его в ответ. Ее язык скользнул между его раскрытых губ и, встретившись с его языком, затеял чувственную игру. Джейк забыл про машину, забыл про то, что их окружало, про то, что они стоят на общественной парковке. Ему хотелось только одного — целовать Элизу.

Сколько времени прошло, прежде чем она отодвинулась от него? Секунды? Минуты? Как можно измерить восторг? Ее щеки пылали, глаза заблестели ярче, губы припухли. Она задыхалась и с трудом могла говорить.

— В тот вечер в замке я думала только о том, чтобы поцеловать тебя.

— Я тоже, — ответил он.

Правда, его мысли заходили гораздо дальше, чем поцелуй. В ту ночь Джейк не мог заснуть, терзаясь мыслью о том, что она совсем рядом, в соседних апартаментах. Его переполняло желание. Но тогда его положение женатого мужчины было для них непреодолимым препятствием. Теперь ничто не мешало им дать волю своему обоюдному влечению.

Джейк снова прижался к ее губам, но теперь крепче и настойчивей. Довольно разговоров. Его охватило неудержимое стремление не упустить возможность быть с ней. Он не собирался «слишком много думать» о том, к чему это может привести. Шестимесячная тоска об этой женщине прорвалась наружу неистовой голодной страстью.

Уже в следующий момент Джейк почувствовал, что ему мало одного поцелуя. Посадив Элизу к себе на колени, он обхватил ее одной рукой за талию, а другой слегка потянул назад за волосы, заставляя ее запрокинуть голову, и с еще большей жадностью впился в ее губы. Но и этого казалось мало. Из груди Элизы вырвались тихие стоны удовольствия, и Джейк обезумел от желания.

Его ладони, скользнув по ее голым рукам, нащупали под тонким шелком блузки округлые холмы грудей. Элиза резко втянула воздух и, упершись ему в грудь, отодвинулась назад. Она начала смеяться тем звонким мелодичным смехом, который так нравился Джейку.

— От нас запотели окна, как от парочки юнцов с повышенным гормональным фоном, — сказала она, давясь от смеха.

— Что плохого в том, чтобы быть взрослыми с повышенным гормональным фоном? — отозвался он хриплым срывающимся голосом.

— Заниматься этим в машине очень сексуально. Мне хочется продолжить. — Элиза застонала, когда Джейк коснулся нежной кожи шеи, целуя и покусывая ее.

Элиза вела себя раскованно и податливо, что исключало любую мысль о смущении. Джейк взглянул на заднее сиденье. Оно было шире, просторнее и на вид гораздо комфортнее.

— На заднем сиденье нам будет удобней, — заключил он.

Поцеловав ее еще раз, он пересадил Элизу к двери. Им надо было выйти из машины и пересесть назад, хотя для смеха они могли бы попытаться пролезть туда через зазор между передними сиденьями. Почему бы и нет?

Но в этот момент на парковку подкатила другая машина, которая припарковалась параллельно их внедорожнику. Элиза застыла в его объятиях. Их губы не успели оторваться друг от друга, но ее глаза уже подавали сигналы тревоги.

— Ну вот. Приехали. Погубили такой хороший план, — сказал Джейк и со стоном сожаления отодвинулся от нее.

— Если честно, это, наверно, к лучшему, — задыхаясь, ответила Элиза.

Она убрала волосы от лица, заправив их за уши. Даже уши у нее были очень симпатичными — такие маленькие, похожие на морские раковины.

— Пресса была бы в восторге, если бы им удалось застукать самого завидного холостяка за таким нескромным занятием в общественном месте.

— Терпеть не могу, когда меня называют холостяком. По-моему, это слово подходит только тем, кто никогда не был женат, — нахмурился Джейк.

— Для заголовка на обложке «самый завидный разведенный» звучит не так привлекательно, согласен? — заметила Элиза.

— Я предпочел бы, чтобы меня вообще не упоминали в заголовках. В любых, — мрачно произнес он.

— Для этого тебе пришлось бы себя изуродовать, — возразила она. — Красивый и богатый мужчина так и просится на первые полосы. Ты слишком хорош, чтобы это было правдой. — Элиза засмеялась. — Хотя, если ты будешь так хмуриться, тебя могут перестать называть самым завидным парнем в стране.

Джейк скорчил преувеличенно мрачную мину. Ему нравилось ее смешить.

— А теперь ты просто очаровашка, — не унималась она.

— Очаровашка? Я не хочу, чтобы меня называли очаровашкой, — возмутился он.

— Красивый, симпатичный, привлекательный, классный, сексапильный…

— Стоп, хватит. — Джейк не мог сдержать улыбки. — Мужчину нельзя называть сексапильным. Это слово годится только для девушки. Давай лучше я буду тебя так называть.

— Не надо, — возразила Элиза. — Я не из той оперы.

— А мне кажется, из той. Если я правильно понимаю, это означает сексуальная, желанная и… — Ее насмешливый взгляд заставил Джейка умолкнуть. — Тогда как насчет милая, красивая, нежная, элегантная?..

— Этого больше чем достаточно, — перебила его Элиза. — Пусть будет элегантная. Мой идеал — Одри Хепберн. Правда, чтобы называться элегантной, мне не хватает роста. Но я стараюсь.

— И весьма успешно, смею тебя заверить.

— Спасибо. А тебе больше всего подходит «классный», — сказала она, бросив на него прищуренный взгляд.

От хвалебных слов, которыми Элиза забрасывала его, у Джейка потеплело на душе. Как бы он ни старался делать бравый вид, постоянное отторжение со стороны бывшей жены ранило. Конечно, она нашла себе другого. Он должен был догадаться раньше, до того, как его эго нанесли такой удар. Восхищенный взгляд Элизы действовал на его душевные раны как целебный бальзам. Джейку хотелось взять от нее все, что она могла дать.

— Я предпочел бы не болтать, а целоваться, а ты? — сказал он.

Он предпочел бы нечто большее, чем целоваться.

— Ну, если так… — Элиза соблазнительно улыбнулась.

Они еще долго целовались, пока оба не почувствовали, что этого мало. В машине сделалось душно, и не только от страсти. При выключенном двигателе кондиционер не работал, а на улице стояла жара.

Теперь окна машины действительно запотели, и через них почти ничего не было видно. Элиза написала пальцем на лобовом стекле слово «ЦЕЛУЕМСЯ».

— Теперь всем ясно, что здесь происходит. Ее озорной смех казался Джейку очаровательным.

— Особенно теперь, когда ты это написала.

Он никак не ожидал от спокойной сдержанной Элизы такой импульсивности, и ему страшно хотелось узнать, какие еще сюрпризы она припасла для него.

— Нам действительно надо ехать, — отдышавшись, сказала она. — Сколько отсюда до Порт-Дугласа?

— Тридцать минут… до моего дома.

Она нетерпеливо заерзала на своем сиденье.

— Тогда гони туда как можно быстрее. Джейк вдавил педаль газа в пол.

Пока внедорожник с легкостью поднимался по крутой дороге, ведущей из Порт-Дугласа к дому Джейка, у Элизы возникло ощущение, что вся ее прежняя жизнь осталась где-то далеко позади. Соскользнув с высокого сиденья внедорожника, она затаила дыхание, пораженная архитектурным великолепием здания, расположившегося среди пальм и яркого тропического сада.

Это был его второй дом. Нет, третий. Джейк рассказывал ей, что у него есть пентхаус в доме на набережной Сиднея, где живут миллиардеры и знаменитости. Но главным он считал свой дом, стоявший на берегу реки в Брисбене. Возможно, у него были и другие дома, но Элиза уже поняла, что Джейк не из тех миллиардеров, которые кичатся своим богатством.

Он снова поцеловал ее, и она уже не думала ни о домах, ни о банковских счетах, ни о чем, кроме него и того, что она чувствовала. Не отрываясь от ее губ, Джейк приложил палец к сенсору, открывавшему замок, — никакой прозы вроде ключей — и распахнул дверь. Они, спотыкаясь, ввалились в дом, продолжая целоваться и смеясь над своей неловкостью, но все равно отказываясь оторваться друг от друга.

Оказавшись внутри, Элиза отметила роскошь открытого пространства и потрясающие виды из окон. Но сейчас ничто не могло отвлечь ее от Джейка. За всю свою жизнь Элиза ни одного мужчину не хотела так сильно, как его. После встречи на свадьбе в Монтовии она не раз задумывалась, не сделала ли она глупость, отказав ему. На этот раз у нее не будет причин для сожаления, никаких «если бы». Она не хотела его останавливать.

Теперь, когда дом скрывал их от посторонних взглядов, их поцелуи стали еще более страстными и настойчивыми, ласки — более интимными. По всему телу Элизы пробежала стремительная горячая волна желания.

Она вспомнила, как впервые увидела Джейка. Он прилетел в Сидней, чтобы исполнить роль шафера на свадьбе Доминика и Энди. Элиза ожидала увидеть какого-то замшелого технаря-компьютерщика. Но красивый, спортивный шафер не имел ничего общего с ее представлениями. Сначала она была поражена, а потом сильно разочарована, когда выяснилось, что он женат.

Сейчас она могла смело прикасаться к нему, целовать его, раздевать его.

— В спальню? — шепнул он.

На самом деле он мог бы и не спрашивать. Их бурлящая обоюдная страсть не нуждалась в словесных подтверждениях. Поцелуи, ласки, вздохи говорили сами за себя. Элиза уже приняла решение, и Джейк его знал.

Элизе всегда нравились сцены в кинофильмах, где целующаяся пара двигалась в направлении спальни, спотыкаясь и оставляя после себя след из сброшенной второпях одежды. Став участницей такой сцены в компании Джейка, она почувствовала себя так, словно сбывались ее самые смелые фантазии. Фантазии, зародившиеся на балу в сказочном европейском замке и теперь осуществившиеся в этом ультрасовременном доме, утопавшем в зелени тропической природы Северной Австралии.

Они добрались до его спальни, и Элиза оказалась с ним в кровати, радуясь их близости, их взаимному доверию и тому удивительному новому целому, которое называлось они.

Элиза и Джейк.

Глава 5

Несколько часов спустя Элиза проснулась и не сразу смогла понять, где она. На какой-то огромной кровати… и не одна. Элиза зажмурилась от лучей предвечернего солнца, проникавшего через окна от пола до потолка, за которым виднелись пальмы, невероятной синевы небо, а вдали бирюзовое море.

Она вспомнила ведущий к этой кровати след из разбросанной одежды. Страсть. Восторг. И ни с чем не сравнимое наслаждение. Снова и снова.

Джейк лежал на спине рядом с ней. Длинные мускулистые руки и ноги раскинулись на кровати, занимая большую ее часть. Простыня прикрывала бедра. Судя по тому, как ритмично поднималась и опускалась его широкая грудь, он крепко спал.

Элиза долго смотрела на него затаив дыхание и думала о том, каким искусным и страстным любовником он оказался. Все ее тело ныло от сладкой боли.

Красивый — не самое частое слово, когда говорят о мужчине. Но Джейк действительно был красив, хотя и очень по-мужски. Светло-каштановые волосы, зеленые глаза — сейчас они были закрыты — точеное лицо, нос с небольшой горбинкой, загорелая кожа. На его подбородке начала пробиваться щетина, казавшаяся темной по сравнению со светлыми волосами.

В жизни Элизы случались события, которые она никогда не смогла бы забыть и о которых никогда не стала бы жалеть. Эти несколько часов любви с Джейком стали одним из них. Одному Господу известно, что будет с ними дальше, но даже если на этом между ними все закончится, она будет бережно хранить воспоминания об этом дне до конца жизни. С ней редко случалось, чтобы она так сильно чего-то хотела и потом не была бы разочарована. Любовь с Джейком оправдала все ее ожидания и даже больше.

Элиза вдохнула его теплый пряный запах. Аромат ее любимых французских духов — единственная слабость, которую она себе позволяла, — смешивался с ним, превращаясь в их запах. Единственный и неповторимый — запах, который она запомнит навсегда.

Она неуверенно вытащила ногу, начавшую потихоньку затекать под тяжестью его большой тяжелой ноги. Потом осторожно повернулась к Джейку спиной, гадая, где ванная, и поняла, что она совсем рядом и дверь туда ведет прямо из спальни.

Элиза начала потихоньку выбираться из постели. И тут почувствовала поцелуй в плечо. Она остановилась и бросила через плечо довольный взгляд. Джейк тем временем проделал поцелуями дорожку по ее плечу до самой чувствительной точки под ухом. Элиза резко вдохнула. Они быстро научились доставлять друг другу максимум удовольствия.

Потом сильная рука обхватила ее, не позволяя встать.

— Ты никуда не пойдешь, — сказал он, потянув ее к себе.

Она перевернулась и увидела, что Джейк лежит на боку. Его тело было таким совершенным, что она невольно охнула от восхищения. Рельефная грудь, плоский живот с кубиками мышц, мускулистые руки и ноги… Без сомнения, Джейк был самым привлекательным миллиардером на планете.

Элиза провела рукой по гладкой коже его груди.

Приподнявшись на локте, Джейк улыбнулся своей медленной улыбкой.

— Все оʼкей? — спросил он.

— Более чем, — улыбнувшись, ответила она и потянулась, как кошка, вспоминая о пережитом наслаждении. — Все это так внезапно. Неожиданно. Стремительно, я имею в виду. Но я довольна, что мы позволили этому случиться. Не давая себе шанса слишком сильно задумываться. Анализировать, что мы чувствуем и что это значит.

— В моем справочнике для разведенных мужчин такое спонтанное поведение с женщинами даже не рассматривается, — ответил он с чарующей улыбкой.

Его лицо было красивым, но твердая линия подбородка придавала ему суровости. Улыбка смягчала ее, избавляя от жесткости, которая, по ощущению Элизы, относилась не только к его внешности. Джейк не стал бы тем, кем стал, оставаясь просто «приятным парнем». И ее это восхищало.

Он слегка поцеловал Элизу в плечо, приятно щекоча ее своим колючим подбородком. Она вдруг почувствовала мощный прилив восторга, оттого что она здесь, с ним… Элиза провела пальцем по абрису его лица, местами гладкого, местами шершавого от отросшей щетины. Да, этого человека она могла назвать красивым.

Джейк взял прядь ее волос и стал задумчиво наматывать ее на пальцы.

— А что ты делала, чтобы пережить свой развод?

Элизу удивил этот вопрос. По правде сказать, ей совсем не хотелось вспоминать об этом.

— На какое-то время я стала затворницей. Как ты. Меня страшно мучило ощущение провала. Я не привыкла к неудачам. И вместе с тем я чувствовала облегчение. Мы поженились, когда мне было двадцать четыре. К тому времени, когда мы пошли к алтарю, я знала его всего шесть месяцев. Собственно говоря, к алтарю мы не ходили. Он уже был женат, поэтому мы зарегистрировались в мэрии.

— К чему такая спешка?

— Он был на семь лет старше меня и хотел завести детей. Мне не стоило так торопиться. Это была большая ошибка. Как потом выяснилось, я совсем не знала его. Он оказался настоящим тираном!

Кончилось тем, что она стала ненавидеть и бояться его.

— Похоже, развод стал для тебя счастливым избавлением.

— Да. Но в то время мне было очень неприятно. Любой разрыв неприятен, верно? Независимо от обстоятельств.

— Мой тянулся слишком долго. — Джейк кивнул.

— Знаю. Я ждала, если помнишь.

— Все так затянулось, потому что под конец появился новый бойфренд моей жены. Его жадность придала делу омерзительный оттенок.

Мерзость. Элизе не хотелось признаваться в том, какой пугающей стала ее семейная жизнь. Речь не шла о физическом насилии, но она постоянно подвергалась сильному психологическому давлению. И только осознав, что она начинает привыкать к нему и даже искать оправдания поведению Крейга, потому что ей неприятно признаваться себе, что, выйдя за него, она совершила ошибку, Элиза решилась с браком покончить. Этот опыт дался ей тяжело, но сделал ее сильнее и жестче. Она поклялась, что больше никогда в жизни не рискнет связать себя путами, которые будет так же трудно разорвать.

— Какое-то время у меня вообще никого не было, — сказала она. — Я потеряла уверенность в своей способности правильно оценивать мужчин. Господи, парочка из тех, с кем я встречалась, оказались совершенно кончеными уродами. Зато некоторые из тех, кому я отказала, возможно, были вполне достойными людьми. Я вдруг обнаружила, что пытаюсь найти в них червоточину еще до того, как соглашусь сходить с ними в кафе.

Джейк, продолжавший держать ее прядь в руке, осторожно потянул Элизу к себе и поцеловал в нос, а потом отпустил.

— Со мной ты особенно не разговаривала, — протянул он.

— Это было ни к чему. Ты не рассматривался в качестве потенциального бойфренда, когда мы впервые встретились на свадьбе Энди и Доминика, ты был женат. Ты показался мне симпатичным и интересным человеком, но недоступным.

Джейк взял ее за руку и начал задумчиво поглаживать ладонь, а потом пальцы. По телу Элизы с головы до ног пробежала дрожь наслаждения. Теперь ей было доступно все.

— А ты показалась мне такой милой, такой умной… и так хорошо ко мне отнеслась, — ответил он. — Мне казалось, я искренне тебя интересовал. Для меня это стало откровением.

Значит, от своей бывшей жены Джейк этого не видел? Элиза начала понимать, каким несчастным он себя чувствовал. Он оказался в ловушке брака, давно пережившего свой срок годности. Его связывало ложное чувство долга и представление о порядочности.

— Ты шутишь? — удивилась она. — Ты всего несколькими годам старше меня и добился такого успеха. Это казалось мне поразительным. И восхищало. Мы все трое ждали появления сутулого «ботаника», а перед нами явился парень, похожий на олимпийца. Да еще и без гонора, что стало очередным сюрпризом.

— Тут все зависит от ситуации. Когда речь идет о моей работе, я могу быть высокомерным и проявлять нетерпение в отношении людей, которые чего-то не понимают.

На лице Джейка появилось суровое выражение, и Элиза снова подметила его внутреннюю жесткость. Ей подумалось, что он наверняка очень требовательный босс.

— Я догадываюсь, что тебе пришлось быть жестким, чтобы стать тем, кем ты стал, — человеком, который сам себя сделал. Ты сам заработал свое состояние.

— Я вижу, ты исследовала этот вопрос?

— Конечно. — Элиза часами лазила по Интернету, выискивая информацию о нем… но она вовсе не собиралась признаваться, насколько далеко зашло ее «исследование». — Про Джейка Марлоу можно найти очень много всего. Пресса обожает истории типа «из грязи в князи».

— Ну, до грязи дело не доходило. Хотя я носил одежду из благотворительных магазинов, но никогда не ходил в грязном. — Напряженная линия его рта свела на нет эту попытку пошутить. — Моя мать делала для меня все, что могла. Но ей приходилось нелегко. Борьба за выживание — это не то, чем мне хотелось бы заниматься. Моя бывшая жена никогда этого не понимала.

— Ты ведь женился совсем молодым. Почему? — Ей мало что удалось найти в Интернете о годах его юности.

Джейк ответил без колебаний:

— Ферн забеременела. Я должен был это сделать.

— Мне казалось, у тебя нет детей.

— Нет. Она потеряла ребенка на раннем сроке.

— Печально… — Элиза умолкла.

— Она забеременела случайно.

— А не специально, чтобы заставить тебя жениться? — Элиза всегда с презрением относилась к этой старой как мир уловке.

— Нет. После окончания университета мы с ней периодически жили вместе, и дело само по себе шло к женитьбе. Беременность только все ускорила. Хотя, оглядываясь назад, я думаю, что, если бы она не забеременела, мы могли бы и не пожениться. В то время как раз наступил переломный момент, после чего все изменилось. Проект, который мы затеяли с Домиником, начал набирать обороты.

— Вы больше не пытались завести ребенка?

— Ферн не хотела детей. Она считала, что планета и без того перенаселена. Что заводить детей — это безответственно.

— А ты? — Элиза с замиранием сердца ждала, что он ответит.

Изредка встречаясь с мужчинами, она вдруг обнаружила, что после тридцати вопрос о детях начинает беспокоить многих. Для женщин реальностью становится снижение репродуктивной способности. Да и мужчины, как ее бывший муж, тоже частенько задумываются о своих биологических часах. Крейг волновался, что будет слишком старым отцом. Он был одержим мыслью о том, чтобы активно заниматься со своими детьми спортом. В особенности с мальчиками, конечно. Он вырос в семье фермеров, где мальчики всегда ценились больше, чем девочки, и постоянно мучил Элизу напоминанием об этом.

Лицо Джейка посуровело, и она снова увидела за внешним очарованием прожженного бизнесмена.

— Я никогда не хотел детей. По этому поводу у нас с женой царило полное согласие.

— А в будущем?

Он покачал головой.

— Мое мнение неизменно. Я не хочу быть отцом. Никогда.

— Понятно, — сказала Элиза, думая о том, что это значит. Для нее. На данном этапе ей не хотелось делиться с ним своими мыслями по этому поводу. Вполне возможно, что, уехав отсюда, она больше никогда с ним не встретится.

— В группе поддержки нас постоянно предупреждали в отношении женщин, которые могут попытаться заарканить богатого разведенного мужчину, забеременев от него, — признался Джейк.

— Но мне казалось, для этого необходимо участие двух сторон.

— Трудно правильно просчитать вероятные последствия, если одна сторона врет, что принимает противозачаточные.

Элиза скорчила гримасу.

— О, эти вечные несчастные охотницы за состояниями! Я не знаю ни одной женщины, которую могла бы назвать охотницей за состоянием. И это притом, что мы устраиваем праздники для всех социальных слоев сиднейского общества. Неужели и вправду существует целый легион женщин, готовых забеременеть, чтобы заполучить мужчину?

— Не знаю, как насчет легиона, но они определенно существуют. Некоторые парни из нашей группы испытали это на собственном опыте. Ребенок означает его пожизненное содержание, что для определенного типа женщин — способ получить гарантированный доход.

— Но неужели…

Джейк протестующе поднял руку:

— Послушай меня. Некоторых из тех мужчин подловили в момент наибольшей слабости, и они не устояли. Так что предупрежден — значит вооружен. Мне, без сомнения, не хотелось бы угодить в подобную ловушку.

— Ладно, насчет меня можешь не волноваться, — сказала она. Разговор принимал такой оборот, что она должна была рассказать ему. — Я не могу…

Он приложил палец к ее губам. Элиза сжала его зубами и нежно куснула.

— Не беспокойся, о тебе я ничего такого не думаю, — успокоил он. — Я вижу твое неистовое стремление к независимости, и оно мне очень нравится.

— Джейк, серьезно, послушай меня. Я не могла бы удержать тебя с помощью беременности, потому что… потому что… — Очень неприятно было признаваться в своей неполноценности, в неспособности исполнить самое важное предназначение женщины. — Я… я не могу иметь детей.

— Элиза, извини. Я не знал. — Джейк замер.

— Конечно, ты не знал. Я не болтаю об этом направо и налево. — Элиза ненавидела, когда ее называли бесплодной. Ненавидела, когда ее жалели. «Бедняжка Элиза. Вы знаете, что она не может иметь детей?»

— Но как? Почему?

— У меня был гнойный аппендицит в двенадцать лет. Сначала никто не воспринял мое недомогание серьезно. Все думали, что у меня болит живот, потому что я съела что-то не то. Или это связано с половым созреванием. Но боль становилась все сильней и сильней. К тому времени, когда меня отвезли в больницу — если ты помнишь, мы жили далеко от ближайшего города, — аппендикс лопнул, и у меня началось заражение крови.

Джейк взял руку Элизы и крепко стиснул ее.

— Элиза, мне так жаль. Неужели доктора ничего не могли сделать?

— Не знаю. Мне было двенадцать лет, и я очень плохо себя чувствовала. Хорошо, что я вообще осталась жива. Но, к сожалению, ни мне, ни моим родителям никто не сказал, какой вред это нанесло моим детородным органам. На маточных трубах образовались шрамы. Я ничего об этом не знала, пока не попыталась завести ребенка и не поняла, что не могу забеременеть. Только тогда мне сказали, что разрыв аппендикса и заражение крови часто заканчиваются бесплодием.

— Я просто не знаю, что сказать, — нахмурился Джейк.

— А что ты можешь сказать? Даже не пытайся. Теперь ты знаешь, почему я не люблю говорить на эту тему.

— Ты сказала, твой бывший муж хотел детей? Так вы из-за этого расстались?

— Отчасти да. Ему было уже за тридцать, и он действительно хотел детей. Своих собственных детей. О том, чтобы взять приемных, даже речи не шло. Я тоже хотела детей, хотя не сразу, а когда-нибудь потом. Мне и в голову не приходило, что я не смогу иметь ребенка. Я всегда считала, что со временем стану матерью. А когда-нибудь и бабушкой. И даже прабабушкой. Мне будет этого не хватать.

— Элиза, прости меня, — снова сказал Джейк. Она не могла признаться ему — да и вообще никому — в подспудном ощущении собственной несостоятельности как женщины. Элиза долго оплакивала утрату своей мечты о материнстве, которая умерла, когда доктора поставили ее перед лицом правды: что она бесплодна.

— Обследование делается не раньше чем через год неудачных попыток забеременеть, — сказала она. — Какое-то время уходит на саму процедуру. Мой бывший муж не мог с этим смириться. К тому времени, когда все выяснилось, он уже решил, что потратил на меня достаточно много времени.

Джейк разразился отборными ругательствами в адрес ее бывшего. Элиза не пыталась его останавливать.

— Тогда он уже показал себя настолько властным, что я начала его бояться и была бы рада отделаться от него. И вместе с тем, его реакция во много раз ухудшила мое состояние. Он обзывал меня «пустоцветом». В этом слове есть что-то архаичное, тебе не кажется?

— Я бы назвал это по-другому. Жестокость — вот как это называется.

— Да, думаю, ты прав. — Всего лишь одно проявление его жестокости из длинного списка.

— Где ты познакомилась с этим подонком — со своим бывшим мужем — и как ты могла не разглядеть, что он собой представляет на самом деле? В Сети?

— На работе. Он был моим боссом.

— И ты вышла замуж за босса.

— Классика жанра, — согласилась она. — Но то, что делало Крейга хорошим руководителем, делало его ужасным мужем. Все. Я больше не хочу терять ни секунды на разговоры о нем. Он в прошлом и навсегда останется там. Я перешла в другую компанию, затем мы с Энди и Джеммой основали фирму «Королевы вечеринок».

— И стали самыми востребованными устроительницами праздников в Сиднее, — закончил Джейк.

Временами Элизе казалось, что ее непродолжительного замужества не существовало. Но раны, оставшиеся после Крейга, так никуда и не делись. Поставленный доктором диагноз произвел на нее убийственное действие. Крейг думал только о том, чем это грозит ему, и Элиза поняла, что не может жить под постоянным психологическим прессингом. Однако, избавившись от него, она так до сих пор и не смогла преодолеть недоверие к мужчинам.

Слава богу, в свое время у нее хватило здравого смысла заключить брачный контракт. Муж не имел права претендовать на квартиру, где она жила до брака, и Элиза не понесла финансовых потерь.

— Полагаю, твой справочник для разведенных советует заключать надежный брачный контракт? — спросила она. — Могу подтвердить, что это очень полезная мысль. Помимо всех прочих недостатков, мой бывший оказался очень жадным до денег.

— Безусловно, — ответил Джейк. — Это напрямую связано с советами по поводу охотниц за состояниями.

Элиза засмеялась, но сама почувствовала, что сквозь смех слышна горечь.

— Я мучила допросами всех своих потенциальных бойфрендов, пытаясь понять, не окажутся ли они такими же деспотами, как мой бывший. Тебе кругом мерещатся охотницы за состояниями. Неужели наш прошлый опыт нанес нам слишком тяжелые раны, чтобы мы могли принимать людей такими, какими они нам кажутся?

Смех Джейка придал их разговору приятную легкость.

— Ты имеешь в виду то, что сейчас делаем мы с тобой?

Элиза надолго задумалась. Конечно. Именно так они себя вели. При первой встрече они ничего не ждали друг от друга, ничего не предчувствовали.

— Верная мысль, — согласилась она, улыбнувшись ему в ответ. — Мы просто приняли, что нравимся друг другу, и все, верно? Как в старину, когда мальчик знакомился с девочкой.

В своих отношениях с мужчинами Элиза еще никогда до такой степени не позволяла себе пренебречь здравым смыслом. Она не думала о том, что будет дальше, живя только тем, что происходило здесь и сейчас. Забыв об осторожности, она отдалась на волю своей страсти и хотела только одного — насладиться нежданным подарком с мужчиной, которого хотела с самой первой встречи.

Джейк потянул ее к себе. Они могли начать все сначала… Но внезапно желудок Элизы произвел такое громкое обескураживающее урчание, что ей захотелось провалиться сквозь землю.

— Я тебя услышал. Мой желудок поет ту же песню. Нам уже давно пора поесть, — улыбнулся Джейк.

Он встал с кровати, и простыня, прикрывавшая его, упала на пол. Он прошагал по комнате голый без всякого смущения. Джейк был великолепен. Широкие плечи переходили в мускулистую спину и самый что ни на есть совершенный мужской зад, обозначенный чуть более светлым тоном, чем остальное тело. Просто роскошный образец человеческого существа мужского пола. Элиза невольно подумала, какая потеря для человечества, что его гены не будут переданы будущим поколениям. Такое сочетание потрясающего тела и отличных мозгов встречается не слишком часто.

Впрочем, и ее тело не давало никаких поводов для стыда. Элиза работала над ним и постоянно поддерживала себя в форме. Однако, внезапно осознав, что лежит совершенно голая, она поспешно прикрыла себя простыней. А ведь Элиза только этим утром встретилась с ним в зале ожидания. Она не относилась к любительницам одноразовых связей. Или не догадывалась об этом до сегодняшнего дня. До Джейка.

Он накинул светлый льняной халат.

— Пойду посмотрю, что из еды есть на кухне, а ты пока одевайся.

Ей вспомнилось, с каким неистовым нетерпением они ворвались в спальню несколько часов назад.

— Твой чемодан в гардеробной. — Джейк показал в сторону огромного стенного шкафа. — Я сходил к машине и принес его, когда ты заснула. Ты отключилась со скоростью света и через секунду уже храпела.

— Я не храплю! — возмутилась Элиза. Неужели она и правда храпела? Она так давно ни с кем не спала, что уже не могла за себя поручиться.

— Ну, тогда назовем это сопением, — съязвил Джейк.

Ванная оказалась такой же шикарной, как и весь дом, отделанная натуральным мрамором с сантехникой простых форм, как в отеле высшего класса. Элиза быстро приняла душ. Потом надела белое летнее платье в винтажном стиле с широкой юбкой и белые босоножки на танкетке, купленные специально для этого отпуска.

Стоя перед зеркалом, она расчесала волосы. Потом тщательно осмотрела лицо, проверяя, не размазался ли макияж под глазами. Слава богу, водостойкая косметика не превратила ее в панду. Элиза провела по губам блестящей розовой помадой.

До этого она предполагала, что в отпуске совсем не будет краситься. Но встреча с Джейком все изменила. Она вдруг почувствовала, что непременно должна выглядеть наилучшим образом. Ей хотелось большего, чем эти несколько часов с ним. Впереди было целых четыре дня, и Элиза надеялась все их провести с Джейком. А потом… кто знает?

Глава 6

Джейк с нетерпением ждал, когда Элиза оденется и выйдет к нему в гостиную. Ему до сих пор не верилось, что она здесь, в его доме, с ним. На такое он даже не надеялся, когда встретил ее в аэропорту.

Он с радостью прислушивался к звуку льющейся воды, хлопанью дверей, шлепанью босых ног по полу из полированного цемента. Обычные звуки, и все же с появлением Элизы атмосфера в доме изменилась. Этот след из разбросанной по полу одежды… Джейку хотелось бы оставить его в качестве постоянной инсталляции.

Дом стал жемчужиной среди множества других прекрасных домов, составлявших его инвестиционный портфель в сфере недвижимости. Но раньше Джейк всегда бывал здесь один и никогда не чувствовал себя счастливым. За то время, когда их брак доживал последние месяцы, у него была масса возможностей изменить жене, но он не воспользовался ни одной. Джейк всегда считал себя однолюбом.

Эта уверенность доставила ему много страданий, не позволяя смириться с тем, что его брак обречен. Но встреча с Элизой — женщиной, не имевшей ничего общего с его бывшей женой, показала, что возможен иной путь. И все же Джейк был не готов ступить на него. По крайней мере, сейчас. Прошло слишком мало времени после развода.

Расставание с семейной жизнью далось Джейку тяжело, и ему не хотелось рисковать, снова ввязываясь во что-то серьезное. Именно поэтому он не позвонил Элизе. Она не производила впечатление женщины, которую можно легко подцепить и так же легко бросить, и Джейк не хотел бы причинить ей боль. Как не хотел и сам рисковать своим сердечным покоем. Однако в последнее время, вопреки советам, которые ему давали в группе помощи разведенным мужчинам, вопреки собственному инстинкту самосохранения, он чувствовал, что должен с ней увидеться.

Элиза сказала, что он слишком много думает о сложившейся ситуации. Слишком беспокоится о том, что может произойти, в то время как между ними ничего даже не начиналось. И вот теперь она вдруг одарила его этой интерлюдией, не требуя ничего взамен. Никаких ожиданий, никаких обещаний, никаких извинений, если ничего не получится. Чего еще может желать мужчина?

Элиза удивила и восхитила его своей раскрепощенностью и чувственностью. За предстоящие четыре дня в Порт-Дугласе он намеревался воспользоваться этим по максимуму. Начать стоило с того, чтобы гарантировать, что все четыре дня она проведет с ним.

Джейк почувствовал присутствие Элизы еще до того, как услышал ее неуверенные шаги с кухни. Он поднял глаза и невольно затаил дыхание, увидев ее в белом платье, плотно облегавшем талию и расходившемся книзу, подчеркивая ее стройную фигуру и красивые ноги.

Одобрительно присвистнув, он наконец обрел дар речи.

— Мой девиз удобство. — Он сделал движение, как будто затягивал воображаемый галстук, хотя был одет в шорты и футболку. — Терпеть не могу запихивать себя в костюм с галстуком.

— Я тебя не виню. Мне всегда жалко бедолаг в костюмах, потеющих на жарком австралийском солнце.

— В штаб-квартире моей компании никто не обязан ходить в костюме. — Технические компании не нуждались в соблюдении корпоративного дресс-кода.

— А я обожаю стильную одежду, — призналась Элиза. — После того как я все детство провела в джинсах и сапогах для верховой езды — по большей части я донашивала их за братьями, — мне постоянно не хватает девчачьей одежды.

— Твое платье выглядит, как из сундука моей бабушки, — сказал Джейк. И тут же хлопнул себя ладонью по лбу. — Я совсем не то хотел сказать. Я имел в виду, когда моя бабушка была молодой.

— Ты хочешь сказать, что это винтажный фасон? Я считаю это комплементом. Мне всегда нравились вещи в стиле ретро.

— Тебе это идет. — Он подумал было сказать, что больше всего она нравится ему совсем без ничего. Но решил с этим не торопиться.

Элиза огляделась вокруг.

— Значит, здесь ты проводишь свой отпуск? Дом просто восхитительный.

— Да, неплохой.

Большие помещения свободной планировки с высокими потолками и современной дизайнерской мебелью, смелые полотна местных художников — все было подчинено тому, чтобы продемонстрировать прекрасные виды и оберегать дом от тропической жары севера Квинсленда. И еще выдерживать циклоны, которые часто и с неизменной силой обрушивались на эту часть побережья.

— …Сказал он со свойственной миллиардерам скромностью… — добавила она.

Джейку нравилось ее отношение к его богатству. Его раздражали люди, испытывавшие благоговейный трепет перед его миллиардами. Лишь очень немногие знали правду о его прошлом. О том, как близок он был к катастрофе. Вместо этого вокруг них с Домиником создалась легенда — два паренька родом ниоткуда, неожиданно ворвавшиеся в мир бизнеса.

Джейк много работал, но признавал, что определенную роль в его стремительном успехе сыграла удача. Люди относились к нему, как к гению, но были и другие, не глупее — и даже умнее его, — которыми двигала та же потребность создавать совершенно новое программное обеспечение. Но он оказался в нужном месте в нужное время и проявил достаточно смекалки, поняв и использовав это в своих интересах.

— Я нашел в морозилке несколько коробок пиццы для гурманов, — сказал Джейк, — и уже поставил парочку в духовку. Еще есть салат.

— А я гадаю, что это так вкусно пахнет, — призналась Элиза.

— А потом мы можем сходить куда-нибудь пообедать. В Порт-Дугласе есть несколько отличных ресторанов. Да ты и сама, конечно, знаешь.

— Да… — ответила она. Но ее брови хмуро сдвинулись. — Мне надо зарегистрироваться в своем отеле. Я им даже не позвонила. Они могут отдать мой номер кому-нибудь другому.

— Может, лучше останешься здесь? — спросил он.

— Это вопрос с подвохом? — Элиза прищурилась.

— Никакого подвоха, — ответил Джейк. — Нам понадобилась куча времени — несколько лет, — чтобы получить этот шанс побыть вместе. Зачем еще терять время на то, чтобы мотаться из отеля сюда и обратно? Здесь спокойней. Здесь…

— Здесь прекрасно. Лучше, чем в любом отеле. Конечно, я с удовольствием осталась бы здесь. Но не слишком ли быстро мы?..

— Не слишком ли ты много думаешь об этом?

— Отвечаешь мне моими же словами? — Губы Элизы изогнулись в довольной улыбке.

Казалось, ее глаза вместили в себя всю синеву моря, на которое открывался вид из огромного панорамного окна. Джейк подумал, что никогда не встречал никого с глазами такой невероятной синевы. В этих глазах отражалось все, что она чувствовала. Сейчас он видел в них настороженность и неуверенность.

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты осталась здесь со мной, — сказал он. — Но, конечно, решать тебе. Если ты захочешь остановиться в своем отеле, я готов отвезти тебя туда в любое время.

— Нет! Я… я хочу быть с тобой.

— Вот и славно, — отозвался Джейк, стараясь говорить спокойным голосом и не показывать, как он рад.

— Есть только одно но, — с сомнением произнесла Элиза. — Я чувствую себя немного… неловко, оставаясь с тобой в этом доме, где ты бывал со своей бывшей женой. Я заметила, что ни в ванной, ни в гардеробной нет никаких признаков присутствия женщины. Но я…

— Она никогда здесь не была, — перебил он. — Я купил этот дом, чтобы сбегать сюда, когда моя семейная жизнь начала становиться невыносимой. Незадолго до того, как встретил тебя на свадьбе Доминика.

Подойдя ближе, Джейк положил руки ей на плечи и заглянул в глаза.

— Ты единственная женщина, переступившая порог этого дома. Не считая моей матери, которая не считается за женщину.

— Сомневаюсь, что она будет рада об этом узнать, — сказала Элиза, с трудом сдерживая смех.

— Ты понимаешь, что я имел в виду. — Джейк чувствовал себя уверенней в мире идей и чисел, чем в мире слов. Особенно когда дело доходило до выражения чувств и эмоций.

— Да. Я понимаю. И польщена, что я первая.

Заключив Элизу в объятия, Джейк поцеловал ее долгим нежным поцелуем.

Духовка издала хрипловатый свист, и они отскочили друг от друга как ошпаренные. И уже в следующую секунду расхохотались над этой нервной реакцией.

— Приглашаю к столу, — шутливо поклонился Джейк. Он очень хотел есть, но готов был отказаться от еды, лишь бы продолжать целовать Элизу. Голод бывает разным, и необходимо уметь расставлять приоритеты.

Однако Элиза сделала шаг назад.

— После того как поедим, мне надо будет позвонить и отказаться от номера в отеле, — заявила она. — Мне, конечно, придется заплатить за сегодняшний день, но я надеюсь, что этим все ограничится. Хотя, если честно, не могу сказать, чтобы меня это сильно волновало. В конце концов, я…

— Я оплачу все расходы за отказ от номера. По тому, как изменилось выражение ее лица, Джейк сразу понял, что совершил ошибку.

— Ты ни за что не будешь платить, — сказала она. — Это мое дело.

Он тут же пошел на попятную, подняв руки в знак того, что сдается. В этом вопросе он совершенно не собирался настаивать. Ничего, он найдет другие способы все уладить — сделает так, что Элиза не потратит здесь больше ни цента. Он обо всем позаботится.

— Хорошо. Я понимаю. Мои кредитные карты останутся надежно спрятанными в кошельке, пока ты не позволишь мне их достать.

Она сделала печальное лицо.

— Извини, если я переборщила. Независимость для меня очень важна. Когда мне кажется, что ей что-то угрожает, я сразу начинаю дергаться. Я привыкла сама вести свои дела и распоряжаться своей жизнью и не хочу, чтобы мне снова пришлось перед кем-то отчитываться.

— Это из-за твоего бывшего мужа-деспота?

— Честно говоря, он полностью перевернул мое представление о семейной жизни. А до него был отец, считавший, что имеет право распоряжаться мной, даже когда я стала взрослой.

— Давай на этом закончим. — Джейк положил руку ей на плечо. — Не обижайся, но в данный момент мне надо поесть. — Ему казалось, что последний раз он ел лет сто назад.

— Я росла с тремя братьями и знаю правила. Первое гласит: «никогда не становись между голодным мужчиной и его ланчем».

— Чистая правда. К тому же, если пицца сгорит, следующей я уже не дождусь. — Джейк с облегчением улыбнулся.

— А есть еще?

— Домработница набила морозилку моей любимой едой. Она здесь не живет. Я слишком люблю уединение, чтобы терпеть кого-то в доме. Но она покупает мне продукты и поддерживает в доме порядок.

— Значит, пицца у нас в неограниченном количестве? Меня устраивает.

Глядя на ее крепкие мускулы и стройное загорелое тело, Джейк сомневался, что Элиза слишком часто балует себя пиццей. А вот ему при его росте и активном образе жизни требовалось много еды. В детстве он знал, что такое голод. Обычно это случалось накануне того дня, когда мать получала зарплату, хотя она изо всех сил старалась растянуть запасы провизии так, чтобы ее хватило. Больше это не повторится никогда.

— Когда поедим, я с удовольствием послушаю о твоем фермерском детстве, — сказал Джейк. — Я вырос в Квинсленде, на Голд-Кост, и меня всегда интересовало, как живут люди в центральной части Австралии.

— Можешь мне поверить, там далеко не идиллия. Фермерская жизнь не сахар, приходится много работать. Это такой же бизнес, как любой другой. Только в бизнес-плане у фермера гораздо больше переменных, которые от него не зависят.

Следом за Джейком Элиза прошла через кухню в зону столовой, откуда тоже открывался вид на море.

— Я уже собиралась тебе предложить свои услуги по сервировке стола, — заявила она. — Но вижу, ты меня опередил.

— Я очень хозяйственный. Моя мать об этом позаботилась. Мать-одиночка, работавшая не покладая рук, чтобы дать нам крышу над головой, не могла позволить мне бездельничать.

Хотя, если честно, в то время он сам решил, что будет сидеть дома. На миг Джейк задумался о том, что сказала бы о нем Элиза, если бы он открыл ей всю правду о своей юности. Она производила впечатление такой моралистки, что он сомневался, смогла бы она примириться с этой правдой. Впрочем, он не собрался ей ничего рассказывать. До сих пор Джейк не сказал ей ничего такого, чего Элиза не смогла бы откопать в Сети, где она уже изрядно порылась. Мать-одиночка. Тяжелые времена. Стремительный взлет, несмотря на трудное начало. А недосказанная правда должна навсегда остаться за семью печатями.

— Должно быть, ей приходилось тяжело. Я имею в виду — твоей матери.

— Да, — коротко ответил он. — Слава богу, теперь, когда у меня есть деньги, я могу сделать так, чтобы ей больше не о чем было беспокоиться. — В подростковом возрасте именно он был главной причиной ее беспокойства. Поэтому, став взрослым, старался загладить свою вину.

— Значит, твоя мать позволяет тебе заботиться о ней?

— Я не оставил ей выбора. Я так многим ей обязан, что готов на все, чтобы отдать свой долг. Мне удалось ее уговорить, чтобы я купил ей дом и бизнес.

— И какую фирму ты ей купил? — Будучи упертой бизнес-леди, Элиза не могла не заинтересоваться этим.

— Мама много лет работала официанткой и всегда хотела иметь собственный ресторан. Она считала, что могла бы устроить все гораздо лучше. Сейчас у нее кафе в одном из самых фешенебельных районов Брисбена, и дела идут очень хорошо. Сейчас она на отдыхе в Тоскане. Развлекается и осваивает премудрости местной кухни.

— Значит, это не просто отпуск. Скорее работа. — Элиза улыбнулась.

— Это самый лучший вариант работы, верно? Когда грань между работой и хобби начинает стираться. — Джейк ответил улыбкой.

— Совершенно верно, — согласилась Элиза. — Раньше мне нравилось работать в серьезном бизнесе, но «Королевы вечеринок» — это моя страсть. Сейчас я уже не представляю, что могла бы заниматься чем-то другим.

— Судя по тому, что я слышал, успех «Королев вечеринок» превзошел все ваши ожидания.

— Сплюнь, — сказала она. — Я никогда ничего не принимаю как должное и должна постоянно следить, чтобы мы не соскользнули с этой волны успеха.

Элиза села за стол лицом к окну. Джейк водрузил пиццу на середину стола, подражая торжественному жесту, подмеченному у одного официанта из кафе его матери.

— Да ты, я вижу, настоящий профессионал.

— Профессиональный подогреватель и подавальщик пиццы?

— Она не подгорела, и сыр расплавился как надо. Это тебе смело можно доверить.

Джейк уселся напротив нее. За то время, что Элиза съела один кусок, он успел проглотить три.

— А теперь рассказывай мне про свое овечье ранчо, — сказал он. И с удивлением увидел, как ее лицо окаменело и с него исчезли все признаки веселости.

Элиза посмотрела на него через стол и тяжело вздохнула. Аппетит внезапно пропал.

— Ты уверен, что готов об этом услышать? Хотела ли она откровенничать с мужчиной, все отношения с которым, вполне возможно, ограничатся одной случайной встречей? Да, Джейк рассказал ей кое-что о своем детстве, и это помогало понять, как сформировался этот потрясающий человек. Но все это она уже знала. По правде сказать, она не любила вспоминать о своем детстве и отрочестве. Дело не в том, что ее кто-то обижал. Ничего подобного. Но она чувствовала себя бесконечно несчастной и, как только смогла, сбежала из дома.

— Да, — подтвердил Джейк. — Я хочу узнать о тебе, как можно больше.

— Можно я ограничусь сокращенной версией? — спросила она.

— Валяй, — не скрывая своего удивления, согласился он.

Элиза глубоко вдохнула, стараясь придать себе твердости.

— Представь себе девочку, всегда мечтавшую о большом городе, которая вынуждена жить в деревенском захолустье, где мальчиков ценят больше, чем девочек.

— Продолжай.

— Тебе этого мало? Он кивнул.

— Ладно… умную девочку с амбициями, чьи надежды постоянно подвергались осмеянию.

— Понятно. Что дальше?

— Умная девочка сбежала в город, а семья так никогда и не простила ее.

— Но почему? — Джейк нахмурился.

— На это нелегко ответить. — Ее голос начал дрожать. — Знаешь, что такое страшная много летняя засуха, уничтожающая все вокруг? — Она снова тяжело вздохнула. — Сохранить доброжелательность, перенеся такой кошмар, — это действительно тяжело.

— Могу себе представить, — отозвался Джейк. Ей хотелось, чтобы он попросил ее не продолжать, но он этого не сделал.

— Ты когда-нибудь видел, как густые зеленые пастбища чернеют, а земля делается твердой как камень и трескается? Когда фермерам приходится забивать свой скот, потому что нет ни воды, ни пищи? Стрелять овец, которые составляют единственный источник доходов твоей семьи, основу ее существования?

— Да. Я видел фотографии. Читал об этом. Это ужасно.

— Это история моей семьи. К счастью, мой отец не потерял свою землю и не умер, как другие. Он дожил до того времени, когда дожди в конце концов начались. Но он изменился. Стал более жестким. Разучился прощать. С ним стало невозможно жить. Он вымещал это на моей матери. А я… что бы я ни делала, все было не так.

— В каком смысле? — Джейк наклонил голову набок с видом неподдельного интереса.

— Даже в лучшие времена жизнь в деревне более традиционна. Мужчины весь день на улице, делают тяжелую работу. А женщины — в доме, занимаются домашним хозяйством, чтобы поддержать мужчин. С точки зрения физических возможностей в этом есть глубокий смысл. И многим сельским жителям нравится жить, как жили всегда.

— Но тебе не нравилось?

— Нет. Я любила учиться. Особенно хорошо мне давались математика и право. Я и по дому все умела делать. Просто мне было неинтересно. И в работе на ферме я тоже не блистала, хотя и старалась. — Элиза согнула правую руку, демонстрируя рельефный упругий бицепс. — Я сильная, но, конечно, меня нельзя даже сравнивать с братьями. В глазах отца я была никчемной. Он даже не позволял мне помогать ему с бухгалтерией, потому что считал, что это не мое дело. А во время засухи я стала просто лишним ртом.

Теперь она увидела, насколько потрясен Джейк.

— Не может быть, чтобы твой отец действительно так думал, — выдавил он.

Элиза вспомнила, что он вырос без отца.

— Я хотела стать юристом. Мой отец считал, что юристы только зря коптят небо. Для фермы мое образование стало бы только лишним расходом. Оглядываясь назад, я понимаю, в каком он был отчаянии. Если бы он попытался поговорить со мной, я бы, наверно, поняла. Но он просто переступил через меня… как поступал всегда.

— Похоже, я заставил тебя открыть банку с червями. Извини.

Она пожала плечами.

— Тебе осталось услышать конец. Я училась в школе-интернате. Однажды меня вызвали в кабинет директора, где меня ждал отец. Он хотел забрать меня домой, чтобы я помогала матери. Это был последний год моей учебы в школе. Меня лишали возможности сдать выпускные экзамены.

Джейк опустил голову.

— Думаю, твоему отцу нечем было кормить скот, вопрос о том, чтобы платить за школу, уже не стоял.

— За меня — да. Но не за моего младшего брата. Для него у отца нашлись деньги. — Элиза не могла скрыть горечи. — Для мальчишки, который бы с радостью филонил и вообще не ходил в школу.

— И что? Деревенская девочка вернулась домой? Таков конец твоей истории?

— К счастью, нет. Я была отличница — лучшая ученица школы. Мне помог фонд помощи ученикам. Я получила возможность сдать экзамены.

— И ты, конечно, справилась?

— Лучше всех в штате по трем предметам из пяти.

— И твой отец стал гордиться тобой.

— Если и да, то он никогда об этом не говорил. Он считал, что я опозорила его, отказавшись вернуться с ним домой и попросив стипендию. Наши отношения были разрушены. Единственное, что объединяло меня с отцом, — это лошади. Мы оба их любили. В тот день, когда нам пришлось отказаться от лошадей, мы с отцом перестали общаться.

— Неужели вам пришлось их пристрелить?.. — Зеленые глаза Джейка светились искренним сочувствием.

— Нам повезло. Их взял благотворительный приют для лошадей, расположенный в другом конце штата, который не так пострадал от засухи. Но их потеря очень сильно сказалась на отце.

Джейк довольно долго молчал, прежде чем заговорить снова:

— Если не хочешь, можешь дальше не рассказывать. Я не представлял, что это будет для тебя так болезненно.

— Ничего, — ответила она. — Дальше все пойдет быстро. — Она взяла вилку, но потом снова положила ее и начала вертеть в руках салфетку. — Деревенская девочка получила стипендию на факультете бизнеса в университете Сиднея. Она уехала из дома, бросив мать с ее мужчинами и несчастливым браком. И никто этому не радовался, кроме самой деревенской девочки… — Элиза умолкла.

Джейк встал из-за стола и подошел к Элизе. Встав у нее за спиной, он наклонился и обнял ее своими сильными мускулистыми руками.

— В большом городе деревенская девочка очень преуспела. И это счастливый конец истории.

— Думаю, да, — согласилась она, с благодарностью откинувшись назад в его теплые успокаивающие объятия. — Сейчас я живу именно так, как мне хотелось.

Она повернулась и посмотрела на Джейка:

— Вот и день номер один моего отпуска проходит идеально.

— Тогда что ты скажешь насчет дней номер два, три и четыре? — спросил он. — Что бы ты делала, если бы жила одна в своем отеле?

— Отдыхала. Валялась у бассейна.

— Этим мы можем заняться здесь.

— Плавать?

— Бассейн ждет. — Джейк махнул рукой на потрясающе красивый пейзажный бассейн, располагавшийся прямо за окном. Вода цвета аквамарина блестела на послеполуденном солнце.

— Вода так и манит, — сказала Элиза. Она встала со стула и повернулась кругом, не разрывая его объятий. Подняв на него глаза, она положила руки ему на грудь, радуясь и все еще не веря, что может прикасаться к нему.

— Я только начал узнавать тебя, Элиза. И подозреваю, что у тебя есть целый список того, что тебе хотелось бы сделать. Возможно, ты даже запланировала какие-нибудь дела по работе. — Он прищурил глаза.

— Список? Дела? — сказала она, делая вид, что оглядывается по сторонам. — Ты прямо как Энди. Она постоянно издевается над тем, что я привыкла планировать свой день.

— Нет, я ни на что не намекаю, — возразил он. — Но список все-таки есть?

— Ну-у… — протянула она. — Есть пара вещей, которые мне хотелось бы сделать. Но только если ты согласишься составить мне компанию.

— Выкладывай.

— Первое — пойти понырять на Большом Барьерном рифе. Второе — поиграть в гольф. Потом…

Джейк поднял свою большую красивую руку, призывая ее остановиться.

— Подожди. Ты сказала «поиграть в гольф» или мне послышалось? Гольф! Эта девушка играет в гольф. В одну из моих самых любимых игр.

— Ты лицо, принимающее решения, — с улыбкой сказала Элиза.

— Я просто парень, который любит размахивать клюшкой и бить ею по маленькому белому шарику, — ответил он.

— В моем случае — по ярко-розовому шарику. Его лучше видно.

— Она играет розовым шаром? Ну, конечно. Значит, вы само совершенство, Элиза Данн? — В его словах было больше восторга, чем насмешки. — Нырять и плавать с маской я тоже люблю, и Порт-Дуглас самое подходящее место для этого. Все это можно организовать. Не хочешь начать реализовывать свой список с плавания? Купальник можно не надевать.

Она улыбнулась долгой медленной улыбкой предвкушения.

Глава 7

Вскоре Элиза поняла, что отпуск в компании миллиардера совсем не похож на тот, который она намеревалась провести одна. Ее план вести жизнь туриста и наслаждаться спокойными спа-процедурами в своем отеле полностью исчез с повестки дня.

И все бы хорошо, но у нее совсем не оставалось времени продумать стратегию дальнейшего развития компании в отсутствие Джеммы — кронпринцессы Монтовианской. Это ее беспокоило. Конечно, само имя принцессы Джеммы вносило существенный вклад в рост их популярности, привлекая богатых и щедрых клиентов, за которых при других обстоятельствах им пришлось бы еще побороться. Однако невероятного мастерства Джеммы во всем, что касалось еды, им очень не хватало. Для Элизы «Королевы вечеринок» были единственным источником дохода и сферой интересов. Ей необходимо было всерьез заняться проблемами фирмы.

Но Джейк отвлекал ее, совершенно не давая сосредоточиться.

Она перестала настаивать на том, чтобы самой оплачивать все развлечения, которые он организовывал для нее. При всей ее любви к независимости Элиза просто не могла бы себе позволить отпуск в стиле Джейка. Он осуществил ее желание познакомиться с подводным миром Большого Барьерного рифа, для чего арендовал для них двоих катер с прозрачным дном. В гольф они играли на поле с восемнадцатью лунками, принадлежавшем частному элитному клубу, на вступление в который стояла очередь. На обед их ждали столики в самых лучших ресторанах.

Конечно, Элиза не жаловалась на этот внезапный взлет к другому стилю жизни, но ей не давало покоя то, что она снова позволила мужчине взять власть над собой. Да, обаятельному, но тоже по-своему властному мужчине. Хотя эта властность проявлялась в спокойной, чарующей манере.

И вот что еще. Рассказав ему о своем детстве, о своих проблемах и опасениях в бизнесе, Элиза ждала ответной откровенности. Но ничего, кроме самых общих поверхностных слов, так и не дождалась.

Вечером дня номер четыре, после долгой прогулки по пляжу, за которой последовал подъем по крутой дороге к дому, Элиза с радостью нырнула в бассейн Джейка. Он последовал за ней.

Сделав несколько гребков, она остановилась и прислонилась к нему спиной, а Джейк обхватил ее руками, и они зависли в воде, лишь изредка делая движения, помогавшие удержаться на плаву. Температура воды была идеальной. Среди деревьев летали тропические птицы. Вдалеке слышался приглушенный шум волн, бившихся о берег.

— Это высшее блаженство, — произнесла Элиза. — Если рай существует, то он именно такой.

И все же к наслаждению, которое доставляли ей окружающее и он, примешивался привкус горечи, потому что все это близилось к концу. И этой горечью она не могла поделиться с Джейком. Это был всего лишь четырехдневный курортный роман.

— В таком случае ты ангел, слетевший с небес, чтобы составить мне компанию, — откликнулся он.

— Это так поэтично. Не ожидала от тебя. — Элиза повернула голову, чтобы заглянуть ему в глаза.

— У меня бывают озарения, — усмехнулся он, целуя ее в лоб.

Всего лишь легкий поцелуй, так, между прочим. Она понимала, что он означает лишь ощущение непринужденности и физического удовлетворения, воцарившихся в их отношениях на время ее короткого отпуска.

— А я очень хорошо представляю тебя с прекрасными большими ангельскими крыльями, растущими из плечевых костей, — сказала она. — Они такие белые, слегка припудренные золотом. — И совсем без одежды.

— Но, чтобы ты могла улететь со мной, — продолжил он, — у тебя тоже должны быть крылья.

— Я думаю, такие голубые с серебром, — задумчиво отозвалась она.

Элизе нравилась эта легкая болтовня. Проведя с Джейком три дня, она не ждала чего-то более глубокого и значительного. Он был очарователен, весел, и этого хватало, чтобы его общество доставляло Элизе огромное удовольствие.

Но это был не тот Джейк Марлоу, который при первой встрече так заинтересовал ее намеками на скрытые глубины. Тот Джейк Марлоу был уклончив и неуловим.

— Несколько месяцев назад мы устраивали вечеринку в ангельском стиле, это и навело меня на мысль о крыльях, — пояснила она.

— И вы, конечно, подавали ангельский торт?

— Мы заказали потрясающий небесный ужин, — ответила Элиза. — Пирожные в форме звезд, радужные кексы, меренги в виде облаков. Джемма все придумала и прислала инструкции прямо из Монтовии, а Энди позаботилась о том, чтобы претворить их в жизнь.

Ангельская вечеринка прошла на ура. Следующий праздник, в подготовке которого Джемма не смогла участвовать в полной мере, потому что была слишком занята своими королевскими обязанностями, получился не столь блистательным. Четыре дня отпуска прошли, а Элиза ни на шаг не приблизилась к тому, чтобы решить проблему отсутствия Джеммы в ежедневной работе компании. А между тем у «Королев вечеринок» назревал кризис.

— Джемма просто умница, — сказал Джейк. — Тристан говорил мне, что она умудрилась полностью изменить королевское меню, которое подавали годами.

— Ничуть не сомневаюсь, — согласилась Элиза. — Кроме того, она инициировала введение курса кулинарии в школах. Она мне сказала, что ее называют народной принцессой. Джемма всем нравится.

— Но еще больше Джемма нравится Тристану.

Джемма и Тристан нашли настоящую любовь. А она — всего лишь небольшое развлечение с Джейком. После королевской свадьбы и Джемма, и Энди не скрывали надежд, что между шафером и подружкой невесты возникнут романтические чувства. Элиза отрицала всякий интерес к Джейку. Но в глубине души тешила себя той же надеждой.

Элиза лениво помахала в воде ногами.

— Такие пейзажные бассейны называют бесконечными, верно? Это потому, что, глядя на них, не видишь границ?

— Да, точно, — подтвердил Джейк.

— В каком-то смысле эти четыре дня отпуска уже отошли в вечность. Можно даже сказать, отлетели. Остался только этот вечер.

— Ты можешь продлить отпуск? Хотя бы на день?

— Я так и не решила проблему с Джеммой. А впереди у нас уже запланировано несколько больших зимних праздников. Если я задержусь, мне придется отложить встречи, назначенные на послезавтра. На согласование некоторых из этих встреч я потратила несколько недель.

— Да, такое бывает, когда руководишь успешным бизнесом, — сказал Джейк.

— Ты сам слишком хорошо это знаешь. — По сравнению с его компанией бизнес «Королев вечеринок» казался совсем незначительным.

— Знаю. У меня тоже будут проблемы, если я здесь задержусь. Сейчас мне приходится часто летать за границу. На следующей неделе я лечу в Штаты, в Миннесоту, чтобы встретиться с Уолтером Бартоном по поводу его с Домиником совместного предприятия, в котором я участвую. У меня клиенты по всему миру. Через неделю я должен быть в Индии, в Бангалоре. А потом в Сингапуре.

— Ты когда-нибудь бываешь дома? — Голос Элизы зазвенел.

Джейк слегка помедлил с ответом.

— А разве у тебя по-другому? Судя по всему, ты зациклена на работе не меньше моего. Сколько времени у тебя остается на личную жизнь?

«Но все можно изменить! — мысленно кричала она. — Ради тебя!» Но не обманывала ли она сама себя?

— Мне кажется, мы оба состоим в браке со своей работой, — медленно произнес он. — В ущерб всему остальному.

— Это неправда, — немедленно отреагировала Элиза. Но потом задумалась. — Хотя — может быть. Если мы не в состоянии пожертвовать одним днем, чтобы провести его здесь вместе, хотя здесь так прекрасно.

— Мне это кое о чем говорит, — осторожно сказал он.

Элиза тяжело сглотнула, признавая, что он прав. Но ей было больно терять то, что могло бы быть.

— Возможно, все к лучшему, — заключила она, стараясь говорить по-деловому, но внутренне всплакнула об утраченных возможностях.

Четыре дня прошли, а она знала Джейка не лучше, чем в день номер один. Его тело — да. Его сердце и душу — нет. Где-то в глубине затаилось разочарование. Джейк оказался не таким, как она ожидала, когда кружилась с ним на том сказочном балу.

Зачем она вообще надеялась на большее? Когда Элиза думала об этом, вся история с Джейком начинала казаться нереальной, фантастической.

Джейк долго не отвечал, прижимая ее к себе, и она слышала, как его сердце стучит ей в спину. Вода стояла неподвижно, лишь изредка набегая на плиточные стены бассейна. У Элизы вдруг возникло ощущение, что он прощается с ней. Сердце остановилось.

В конце концов Джейк ее отпустил и, проплыв вокруг, вынырнул спиной к стене и лицом к ней. Его мокрые волосы потемнели, на оливковой коже блестели капли воды. Сердце Элизы болезненно сжалось от его красоты. И от того, как сильно она хотела его.

Да, у них все прошло прекрасно, и в постели, и потом. Но лишь на поверхности. Секс и развлечения. Ничего больше. А ей хотелось чего-то более серьезного. Хотелось мужчину, который любил бы ее глубоко и сильно.

Джейк смотрел в лицо Элизы и чувствовал, как громко стучит сердце. Она отбросила назад свои мокрые волосы, отчего отчетливей проступила прекрасная линия скул. А ее выразительные глаза…

Она воплотила все, на что он надеялся, и даже больше. Потрясающая женщина. Они прекрасно подходили друг другу и в постели, и вне ее. Им даже нравились одни те же виды спорта. Но последствия развода сказались на ней сильнее, чем он себе представлял. Не говоря уже о ее трагической неспособности иметь детей.

Джейк постоянно чувствовал, что должен быть осторожен и деликатен с Элизой, говорить на нейтральные темы, не пытаясь копнуть глубже. При всей ее теплоте, веселости и кажущейся открытости, он ощущал жесткий барьер, которым она себя окружила. Казалось, Элиза так решительно настроена беречь свою независимость, что почти не оставляет возможности для компромисса. Если семейная жизнь и научила чему-то Джейка, так это тому, что компромиссы необходимы, когда две сильные личности хотят быть вместе.

Так же, как он, Элиза была не готова ни к чему серьезному.

День номер четыре подходил к концу, а с ним, похоже, и его едва зародившиеся отношения с Элизой.

И все же… Джейк не мог вынести мысли о том, что это прощание.

— Мы можем еще как-нибудь встретиться, если окажемся в одном городе, — предложил он.

— Безусловно.

Элиза произнесла это слово с такой готовностью, что у Джейка потеплело на сердце.

— Мне бы этого хотелось.

Она дотронулась до его щеки прохладной от воды рукой и заглянула ему в глаза. Все это пугающе напоминало прощание.

— Джейк, я так рада, что мы это сделали. Ему пришлось откашляться, прежде чем он смог заговорить.

— Я тоже. — Он заставил себя засмеяться и выдержал паузу, во время которой воздух, казалось, наполнился невысказанными словами. — У нас общие друзья. Возможно, когда-нибудь у нас будет шанс продолжить.

— Да, — ответила Элиза. — Это было бы очень мило.

Мило? Неужели вся их страсть, все их надежды — это всего лишь «мило»?

Может быть, в смелом мире современных свободных людей их отношения так и назывались, но Джейк не мог отделаться от ноющего ощущения, что их связь не должна закончиться так. Может быть, они что-то упустили?

— Джейк, к вопросу об общих друзьях… — Элиза замялась. — Я никому не рассказывала, что провожу здесь время с тобой. Давай сохраним это в секрете?

— Да, пусть думают, что мы оказались в Порт-Дугласе независимо друг от друга, — ответил Джейк.

Он считал, что Доминик не удивился бы, узнав, чем все это обернулось. Видя, как ему нравится Элиза, Доминик предупреждал, что она может оказаться крепким орешком. Джейк считал это определение далеко не полным, хотя, возможно, его друг оказался прав.

— Значит, договорились, — подытожила она.

Элиза подплыла к широким пологим ступеням на выходе из бассейна, поднялась до половины и обернулась назад. Черное бикини придавало ее миниатюрной фигурке невероятную сексуальность. Высокая крепкая грудь, плоский живот и тонкая талия, плавно переходящая в округлые бедра и упругие ягодицы идеальной формы. Возможно, он пытался видеть в их кратком романе слишком много? Возможно, все это лишь физиология, не более того. Остальное — его фантазии.

— Мне надо пойти собрать вещи, — сказала она. — Тогда я смогу спокойно насладиться нашим последним ужином.

— Элиза, подожди, не уходи. Я хочу тебе сказать…

Их взгляды встретились. Казалось, время остановилось.

— Я заказал столик в очень хорошем ресторане, — наконец сказал Джейк.

— Я… я очень рада, — ответила Элиза. Сделав последний шаг, она вышла из бассейна. — Не забудь, что рано утром у меня вылет.

— Я отвезу тебя в Кэрнс, — заверил Джейк.

Его пугала эта поездка в обратном направлении. Дорога из аэропорта сюда была полна надежд и чувственной летней легкости. Завтрашнее путешествие не сулило ничего, кроме прощания в аэропорту.

— Спасибо за предложение, — ответила Элиза с преувеличенной вежливостью. — Но я так и не отказалась от обратного трансфера на автобусе. Будет лучше, если мы простимся завтра утром здесь.

Джейк смотрел ей вслед, беспомощно опустив в воду сжавшиеся в кулаки руки. Ему представилось, как раскрываются голубые ангельские крылья, готовясь унести Элизу из его жизни.

Какой глупостью с его стороны было подумать, что их отношения могут закончиться по-другому!

Глава 8

Прошло два с половиной месяца. Элиза сидела одна в своей машине, припаркованной на одной из улиц западного пригорода Сиднея. Новость, которую она только что узнала, перевернула ее мир.

Элиза ненавидела сюрпризы. Ей нравилось держать свою жизнь под контролем, составлять планы, распределяя свое время с точностью до минуты. Сюрпризы неоднократно вносили в ее жизнь изменения, обычно весьма неприятные. Но в этом случае все было иначе. Сюрприз оказался таким, что, с одной стороны, наполнял ее бьющей через край радостью, а с другой — глубокой тревогой.

Элиза была беременна.

«Должно было произойти чудо, чтобы вам удалось забеременеть».

Таковы были слова доктора, когда она назвала ему некоторые из своих симптомов. Слова, которые сменились шоком после того, как тест на беременность дал положительный результат.

Это чудо произошло в Порт-Дугласе с Джейком, скорее всего в тот раз, когда у него вышла промашка с презервативом. Тогда Элизу это не взволновало. В конце концов, она так и так не могла забеременеть.

Оказывается, могла!

Элиза положила руку на живот, все такой же плоский и упругий, как раньше. Только теперь там росла крошечная новая жизнь. Изумляясь свершившемуся, она до сих пор не могла поверить, что это правда. Но она сама видела это. Чтобы полностью исключить внематочную беременность в поврежденной трубе, доктор отправила ее на ультразвуковое обследование.

«Активный — весь в меня», — первая радостная мысль, пришедшая Элизе в голову, когда она увидела изображение своего крошечного ребенка, ходившего ходуном в безопасном пространстве ее лона. Потом она подумала о своем одиночестве, сожалея, что ей не с кем разделить этот удивительный момент. Третья мысль, пришедшая ей в голову после того, как миновал первоначальный шок, была позвонить Джейку и рассказать ему. В том, что он отец, не могло быть никаких сомнений.

Но разве она могла это сделать? Он совершенно ясно дал понять, что не хочет становиться отцом. Никогда.

Господи милостивый, она не могла ему сказать! Он подумает, что она одна из тех охотниц за состоянием, которых он так презирал. Увидеть презрение в его глазах — что может быть хуже?

А что, если он захочет, чтобы она прервала беременность? Нет… ни за что… никогда! Такой вариант для нее не существует.

Господи, как же это могло случиться?

— Природа умеет быть очень настойчивой, — объясняла ей доктор. — Мы считали, что ваша труба непроходима, но, должно быть, непроходимость оказалась неполной. Или исчезла сама собой.

Это было самое настоящее чудо, за которое Элиза могла только благодарить судьбу.

Она не сомневалась в том, что сможет вырастить ребенка одна. Хотя и не думала, что это будет легко. Но у нее есть дом, собственный дом — маленький таунхаус в Александрии, недалеко от перестроенного бывшего склада, где теперь размещался офис «Королев вечеринок». И сама фирма достаточно прочно держалась на плаву в финансовом отношении, благодаря ее здравому менеджменту, а также таланту и увлеченности ее партнеров. К тому же креативный подход их нового шеф-повара давал отличные результаты. Особенности их бизнеса предполагали гибкий график работы. Когда сын Энди Хьюго был еще совсем маленьким, она часто брала его с собой на работу. И даже теперь, когда он начал ходить, Энди иногда это делала. Элиза вполне могла позволить себе взять няню, хотя она была решительно настроена воспитывать ребенка сама с минимальным содействием нянь и других помощников.

Ее недостижимая мечта стала реальностью. Она станет матерью. Однако ситуация с отцом ребенка больше походила на кошмар.

Положив руки на руль, Элиза в отчаянии опустила на них голову. Забеременеть после четырехдневного курортного романа. От мужчины, о котором она ничего не слышала с тех пор, как он проводил ее по дороге, круто спускавшейся от его тропического убежища, и на прощание помахал рукой.

Теперь он будет думать, что она хотела его заарканить.

«Мне определенно не хотелось бы угодить в подобную ловушку», — говорил он, и его красивое лицо морщилось от ужаса.

Элиза подняла голову. Сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Она не станет говорить Джейку о своей беременности. И подругам тоже.

Если до сих пор ее живот оставался плоским, значит, еще какое-то время никто ничего не заметит. Она могла бы наврать что-нибудь про то, что встречалась с другими мужчинами. Или сказать, что забеременела от донора. То, что Джейк жил в Брисбене, тоже будет плюсом, когда она уже не сможет скрывать беременность. Ему не придется смотреть на ее растущий живот.

Но что, если ребенок будет похож на Джейка? Его близкие друзья, такие как Доминик и Энди, наверняка догадаются, что к чему. Что, если… что, если… что, если? Элиза закрыла уши руками, как будто могла заглушить вопросы, вертевшиеся у нее в голове. Но это не помогло.

Будет ли справедливым по отношению к Джейку не говорить ему, что он станет отцом? Может быть, он захочет каким-то образом участвовать в жизни ребенка. Если так, Элиза не стала бы возражать. Так лучше для ребенка.

Элиза почувствовала, что не в состоянии со всем этим справиться. Она приложила руку ко лбу, потом ко рту, вдруг ощутив, что он наполнился вязкой слюной и ее снова тошнит.

Тошнота мучила ее нещадно. Как и пробиравшая до костей усталость. Но Элиза не распознала в них симптомы беременности. Да и как она могла это сделать, если считала себя бесплодной?

Вместо этого она начала волноваться, нет ли у нее какой-нибудь ужасной болезни. Даже когда ее груди начали набухать, она решила, что это вызвано нестабильностью гормонального фона. Она так ни о чем и не догадывалась, пока доктор не произнес поразившие ее слова: «Вы беременны».

Но Джейк, наученный собственным опытом общения с алчными женщинами и запугиваниями «группой помощи» разведенным мужчинам, — разве он ей поверит?

Нет, определенно будет лучше, если она обойдется сама.

Элиза поняла: нужно строить планы на будущее, исходя из того, что она мать-одиночка. Однако сейчас самое главное было добраться до ближайшего туалета. Неудивительно, что от тошноты, нещадно терзавшей ее утром, днем и вечером, она теряла в весе вместо того, чтобы его набирать.

«Королевы вечеринок» занимались организацией вечеринки, назначенной через две недели и посвященной официальному старту нового предприятия Доминика, долю в котором имел Джейк. Без сомнения, она увидит его. Правда, формально Элиза будет на работе и сможет свести контакты с ним к минимуму. Хотя временами она по-прежнему просыпалась по ночам, мучаясь сожалением о том, что у них с Джейком ничего не вышло.

Глава 9

Джейк подъезжал к дому Доминика в Сиднее. Прошло два с половиной месяца с того дня, когда Джейк последний раз видел Элизу, и сейчас он вдруг понял, каким бесконечно одиноким себя чувствует. Он не мог дождаться и считал минуты, когда снова увидит ее.

После тех памятных четырех дней в Порт-Дугласе он большую часть времени находился за границей. Но она почти никогда не уходила из мыслей. Джейк не любил признавать поражения, но все его попытки забыть Элизу полностью провалились. С самого начала он не мог смириться с мыслью о том, что их роман окончен.

Дорога, поднимавшаяся к его дому в Порт-Дугласе, никогда не казалась ему такой крутой, как в то утро, когда он возвращался по ней, посадив Элизу на автобус. Открыв дверь, Джейк остановился на пороге, чтобы справиться с внезапно навалившимся на него ощущением пустоты и сожаления. Казалось, звук ее смеха еще парит где-то в атмосфере дома.

Он упустил шанс быть с женщиной, которую встречаешь только один раз в жизни.

С того утра Джейк не звонил и не виделся с ней, даже несмотря на то, что «Королевы вечеринок» занимались организацией этой вечеринки. Все вопросы с устроителями праздника решал Доминик.

К тому времени, когда Джейк подъехал к дому Доминика, его возбуждение достигло предела. Присутствие Элизы он почувствовал, как только переступил порог красивого большого дома Доминика, стоявшего на набережной в пригороде Воклюз. Что это было… ее запах? Или его инстинкты настроились на нее так, что даже в толпе могли уловить ее присутствие? Джейк услышал тихий звук ее смеха еще до того, как увидел ее, и его охватило радостное предвкушение. Одного взгляда на нее издалека хватило, чтобы его сердце понеслось галопом.

Сейчас она не знала, что он здесь, и Джейк смотрел, как она болтает с журналисткой, смотрел на ее оживленное лицо, на котором то и дело вспыхивала улыбка. Она была так хороша… Он не мог себе представить никого другого, чье общество доставляло ему такое же удовольствие, как общество Элизы. Зачем он дал ей уйти?

Джейк не смог бы вынести, если бы не попытался получить второй шанс. Он стремительно избавлялся от мысли, что он однолюб. В конце концов, любой холостой миллиардер испорчен избыточным вниманием к своей персоне. После Порт-Дугласа он действительно встречался с несколькими женщинами и в Австралии, и во время своих деловых поездок. Но ни одна из них не вызвала у него интереса. Ни одну из них он даже близко не мог сравнить с Элизой.

Сегодня она выглядела очень по-деловому, но в ее одежде все же присутствовала изюминка, что вполне соответствовало профессии устроителя праздников. На ней было черное платье с широкой юбкой и длинными узкими рукавами и черные лодочки на высоком каблуке. Волосы, стянутые в узел на затылке, украшал плоский бархатный черный бант. Она как-то называла этот стиль. Ретро? Джейк назвал бы ее манеру одеваться «леди лайк».

Могла ли Элиза почувствовать на себе его пристальный взгляд? Так или иначе, но она обернулась, и их взгляды встретились. Джейк улыбнулся в знак приветствия, не желая мешать ее беседе. Но ее реакция его поразила. Сначала ее лицо просияло от радости, но это выражение быстро сменилось осторожностью, а потом Элиза сознательно изобразила на нем вежливое равнодушие.

Джейк почувствовал себя так, словно его ударили кулаком в живот. Почему? Они расстались по-доброму. Ему даже показалось, что он заметил блеснувшую слезу, когда она садилась в автобус. Они оба понимали, что, имея общих друзей, наверняка рано или поздно встретятся друг с другом. И конечно, она знала, что сегодня он непременно будет здесь, как один из виновников торжества.

Джейк быстрым шагом пошел в ее сторону, полный решимости выяснить, что происходит. Но Элиза, не обращая на него внимания, повернулась к нему спиной и снова заговорила с журналисткой. Он остановился на полпути, пораженный ее поведением, но потом до него дошло. Элиза не хотела, чтобы охотница за сенсациями пронюхала что-нибудь об особых отношениях между одиноким миллиардером и устроительницей праздников.

Сменив направление, Джейк двинулся в бар.

Оттуда он украдкой следил за Элизой и, как только она освободилась, направился к ней, желая завладеть ее вниманием, прежде чем это сделает кто-нибудь еще.

— Привет, — сказал он, стараясь вести себя так, чтобы для всех остальных это выглядело, как обычная встреча знакомых людей, у которых есть общие друзья. Элиза вежливо подставила ему прохладную щеку, и он слегка коснулся ее губами.

— Привет, Джейк, — произнесла Элиза, представшая всего лишь в роли бизнес-директора «Королев вечеринок». Будто и не было Элизы — податливой любовницы, какой она была в его объятиях, той, с которой он играл в гольф в Порт-Дугласе и плескался вместе в бассейне. — Как хорошо, что ты смог вырваться к нам из своего Брисбена, — сказала бизнес-директор. — Сегодня у нас действительно важное событие.

— Безусловно, — согласился он.

Важное, потому что это их первая встреча после четырехдневного романа? Нет, скорее она называла его важным, потому что они отмечали не только создание совместного предприятия Доминика с американским миллиардером филантропом Уолтером Бартоном, но и основание сиднейского филиала благотворительного Центра помощи бездомным молодым людям.

— Здесь Уолтер Бартон из Миннесоты, — сказала Элиза. — Ты, наверно, уже виделся с ним.

— Он прилетел сегодня утром, — ответил Джейк.

Он имел все основания разговаривать с Элизой, поскольку принимал участие в предприятии, создание которого они отмечали, и формально «Королевы вечеринок» сегодня работали на него.

И все же, когда пронырливая журналистка, проходя мимо них с Элизой, с интересом прищурила глаза, Джейк вспомнил, что именно она делала репортажи с королевской свадьбы в Монтовии. Тогда репортажи с фотографиями шафера и подружки невесты появились во многих газетах. Если сейчас пустить слух, что у них был роман, — это станет настоящей сенсацией в таблоидах.

Он стиснул зубы. И все же в происходящем ему виделось что-то странное. Что-то еще. Не может быть, чтобы преувеличенная сдержанность Элизы объяснялась только присутствием журналистки.

Наклонившись к самому ее уху, Джейк вдохнул уже ставший знакомым пьянящий сладковатый запах:

— Я так рад тебя видеть. Мне бы хотелось встретиться с тобой, пока я в Сиднее.

— Извини… но это невозможно, — ответила Элиза, сделав шаг назад. Ее рука вяло махнула в сторону зала, уже начинавшего наполняться людьми. — У нас запланировано еще несколько вечеринок, и у меня совсем нет времени.

Так что изменилось? Работа всегда стояла у Элизы на первом месте. А он начал сознавать, что так не должно быть. Что жизнь не должна состоять только из этого.

— Понимаю, — ответил он. Но он не понимал. — А если после вечеринки? Может, заедем ко мне выпить кофе? У меня апартаменты у пристани. — Джейк купил пентхаус в престижном доме, перестроенном из старинных складов в восточной гавани Сиднея.

У Элизы задрожали ресницы, но она не смогла поднять на него глаз.

— Мне очень жаль, — снова повторила она. — Но я… у меня нет настроения общаться.

От изумления Джейк просто онемел, но в конце концов все же нашел слова:

— Ты хочешь сказать, что у тебя нет настроения общаться со мной?

Она вздернула подбородок и посмотрела на него. Но ему не удалось прочитать, что означало выражение невероятных синих глаз. Вызов? Сожаление? Страх? Это озадачило и встревожило Джейка.

— Джейк, мы договорились только о четырех днях.

Обескураживающие слова Элизы звучали как хорошо отрепетированные. От ее тона веяло холодом.

— Мы договорились, что можем встречаться потом, разве нет? — Он задал этот вопрос, хотя считал, что может предсказать ответ.

Она приложила руку к сердцу, а потом протянула ее вперед, раскрыв ладонь жестом, который обычно означал единение.

— Я. Ты. Мы попытались. Но… но у нас не получилось.

Элиза говорила слегка запинаясь, и Джейк, пристально глядя ей в лицо, заметил, как по нему пробежала какая-то тень, похожая на отчаяние.

— Я не понимаю. — Джейк был известен своим упорством. Он не собирался отступаться так просто.

Ее глаза сердито блеснули, и на миг он увидел Элизу, которую знал — или думал, что знал.

— Я обязана все тебе объяснять? Разве не достаточно того, что я просто не хочу больше с тобой встречаться?

Он ей не верил. Нет, что-то тут не так.

Возможно, он слишком самонадеян? Или за те четыре дня она успела понять, что он не тот, кто ей нужен? Не повторяет ли он своей прежней ошибки, отказываясь признать, что женщина, которую он хочет, больше не хочет его?

— У тебя кто-нибудь есть? — спросил он.

В глазах Элизы что-то мелькнуло, и это заставило Джейка с особым вниманием ждать ее ответа.

— Кто-нибудь? Нет. В общем-то, нет.

— Что ты имеешь в виду под словом «в общем-то»?

— Я неудачно выразилась. У меня нет другого мужчины.

Джейк впился глазами в лицо Элизы. Заметил ее бледность, темные круги под глазами, обострившуюся линию скул. Когда Элиза заговорила, ему показалось, что с ее лица сбежали последние краски.

— Джейк. Между нами все кончено. Нет никакого смысла к этому возвращаться. Спасибо за понимание. — Она вдруг резко прижала руку ко рту. — Боюсь, мне надо идти.

Ни говоря больше ни слова, Элиза бросилась от него в сторону двухмаршевой лестницы, служившей настоящим украшением дома.

Джейк стоял как вкопанный, изумленно глядя ей вслед. Его пронзило острое чувство утраты.

Только увидев, что к нему направляется Уолтер Бартон, он постарался прийти в себя. Изобразив на лице дежурную улыбку, он протянул руку, чтобы поздороваться. Пожилой мужчина с седыми волосами и проницательным взглядом крепко пожал ее.

— Рад тебя видеть, Джейк. Меня тут насмешили. Жалуются на то, что для июня слишком холодно…

Несмотря на все его старания внимательно слушать Уолтера, он не мог выкинуть из головы Элизу и невольно смотрел поверх голов окружавших его людей, изредка рассеянно кивая, когда видел знакомые лица. Куда она пошла?

— У твоей жены проблемы? — спросил Уолтер.

— Так, ничего особенного, — ответил Джейк. Он не пытался отрицать, что Элиза его жена. Зная моральные устои старика, Энди и Доминик в свое время даже выдумали, что были помолвлены. Джейк вдруг почувствовал, что ему до боли хочется, чтобы Элиза действительно оказалась его женой.

— Не волнуйся, сынок, это пройдет, — усмехнулся Уолтер. — Они частенько становятся такими в первые месяцы. Ну, знаешь… немного взбалмошными. Все нормально.

— Что вы имеете в виду?

— Когда женщина ждет…

— Да нет. — Джейк поднял руку. — С чего вы это взяли, Уолтер? Элиза… нет. Она… она не может иметь детей.

— Ты, конечно, можешь считать, что я ошибаюсь. Но у меня шестеро детей и в два раза больше внуков. — Уолтер постучал указательным пальцем по своему крупному носу. — У меня на это дело нюх. Могу поспорить, что твоя маленькая леди ждет ребенка. Прости, если я разболтал тебе секрет раньше ее.

У Джейка голова шла кругом. Он поспешил сменить тему, но слова Уолтера разъедали ему мозг.

Неужели она его обманула? Пыталась заарканить его с помощью этой старой как мир уловки? Когда она рассказывала про свой флегмонозный аппендицит и последовавшее за тем бесплодие, ее слова звучали так убедительно. Неужели все это ложь? Если так, то в чем еще она ему солгала?

Джейк почувствовал, что все, во что он верил, вдруг куда-то исчезало. Земля уходила из-под ног.

Потом его осенила другая, не менее тревожная мысль. Если Элиза не беременна, может быть, она больна?

Очевидно одно: она от него что-то скрывала. И он не полетит назад в Брисбен, пока не выяснит что.

Глава 10

Обычно у Джейка не возникало проблем со сном. Но не в ту ночь, когда он бесконечно долго лежал в постели в своих апартаментах у моря… В этом роскошном пентхаусе он чувствовал себя ужасно одиноким. Джейк очень надеялся, что сегодня вечером ему удастся пригласить сюда Элизу. Поговорить, попытаться прийти к какому-то соглашению, позволявшему видеться с ней чаще. Если бы дело кончилось постелью, было бы тоже совсем не плохо. После нее у Джейка никого не было. Он даже избегал целоваться с женщинами, с которыми встречался.

В конце концов, уже на рассвете, он бросил попытки заснуть и вышел на пробежку. Джейк всегда считал, что хорошая физическая нагрузка способствует мыслительному процессу.

По утреннему холодку он пробежал мимо впечатляющих викторианских зданий художественной галереи Нью-Саут-Уэльса, а потом через общественный парк.

Джейк любил Сидней и думал, что мог бы с удовольствием жить в этом городе. Брисбен казался ему каким-то слишком погруженным в прошлое, и Джейк всерьез подумывал о том, чтобы перенести сюда штаб-квартиру своей компании. Ему хотелось поговорить об этом с Элизой, сказать ей, что, если это произойдет, они смогут видеться чаще и возобновят свои отношения. Теперь это не имело смысла.

Прагматичный ум бизнесмена подсказывал ему, что надо оставить ее в покое. Элиза совершенно ясно дала понять, что не хочет, чтобы он крутился возле нее. Однако более креативная и склонная доверять интуиции сторона его натуры, помогавшая принимать решения, которые принесли ему многие миллионы, не позволяла Джейку это сделать. Даже если Элиза лгала ему, обманывала, вводила в заблуждение — а пока это было всего лишь подозрение, — у Джейка возникло стойкое ощущение, что он ей нужен. Он должен был выяснить, что происходит.

На вечеринке ему больше не удалось поговорить с ней. Элиза его избегала, а ему приходилось исполнять официальные обязанности виновника торжества. Джейк аннулировал бронь на обратный рейс в Брисбен, решив, что сегодня обязательно должен встретиться с ней.

Добежав до дома, он принял душ, переоделся и позавтракал. Как и следовало ожидать, Элиза не ответила на его СМС, а ее телефон оказался переключенным на голосовую почту. Джейк позвонил в офис «Королев вечеринок», где ему сказали, что сегодня Элиза работает дома. Ладно. Значит, он пойдет к ней домой, и сделает это прямо сейчас.

Раньше он никогда не бывал у нее дома, но знал, где она живет. Как умный инвестор, Элиза поступила весьма осмотрительно. Она купила таунхаус в рабочем районе индустриальной части города как раз перед тем, как мэр начал там масштабную реконструкцию. Ее маленький дом, зажатый с обеих сторон другими домами, выглядел идеально отремонтированным и ухоженным. Ничего другого Джейк и не ожидал от Элизы.

Дом был одноэтажным, но, судя по окну на крыше, она, видимо, превратила чердак в жилое помещение. Снаружи стены были выкрашены в натуральный песочный цвет, на котором выделялись белые с сероватым оттенком рамы. Перед входом крохотный садик.

Джейк толкнул калитку и прошел по дорожке, выложенной черно-белой плиткой. Он улыбнулся, увидев входную дверь, выкрашенную блестящей красной краской под цвет большого красного вазона, в котором сидело какое-то утыканное шипами растение. Воспользовавшись странным дверным молотком в форме стрекозы, он постучал в дверь.

За дверью послышались звуки, в которых он узнал шаги Элизы. Они приближались к двери. Шаги замерли, и Джейк предположил, что она смотрит на посетителя в глазок. Хорошо. Его порадовало, что она проявляет осторожность, открывая чужим людям.

Однако пауза слишком затянулась. Неужели она ему не откроет? Если понадобится, Джейк был готов простоять здесь весь день. Он уже собрался постучать снова, но, когда его рука уже легла на дверной молоток, дверь открылась, и он увидел Элизу.

Джейку не часто случалось испытывать такое смущение, чтобы он терял дар речи. Но ее вид так поразил его, что он не смог даже поздороваться.

Перед ним стояла совсем не та Элиза, которую он видел вчера. Растрепанные волосы, бледное лицо с темными пятнами вчерашней туши под глазами. Но больше всего Джейка поразило ее тело. Темно-серые легинсы и удобная светло-серая фуфайка даже не пытались скрыть небольшую округлость еще недавно совсем худенькой фигурки. Увеличилась грудь, расплылись бедра.

Плечи Элизы поникли, и, когда она подняла на него взгляд, он увидел ее помутневшие от усталости и нездоровья глаза. Теперь они казались скорее серыми, чем синими.

Она сделала глубокий вдох.

— Да, я беременна. Да, от тебя. Нет, я не буду предъявлять тебе никаких претензий.

Джейк не собирался с ходу высказывать свои сомнения, но не удержался:

— Я думал, ты не можешь забеременеть.

— Я тоже. — Элиза жестом предложила ему идти за ней. — Проходи. Пожалуйста. Это не та тема, которую мне хотелось бы обсуждать на улице.

Изнутри ее дом был превращен в удобное открытое пространство с блестящим полом и белыми стенами. Сразу за дверью начиналась зона гостиной, подчеркнутая аккуратно расставленной мебелью и переходящая в кухонную и обеденную зону. Лестница вела на второй этаж. Дом был оформлен в простом современном стиле, и при иных обстоятельствах Джейку наверняка захотелось бы рассмотреть его повнимательней.

— Мне надо сесть, — сказала Элиза. Она опустилась на модульный диван и, подложив под спину подушку, облегченно вздохнула.

— С тобой все нормально? — спросил Джейк, не в силах сдержать тревоги в голосе. Его вдруг охватило острейшее желание защитить ее. Но Элиза держалась так, словно была окружена невидимым барьером с надписью «не прикасаться». Каким-то непонятным образом связь, которая возникла между ними, вдруг исчезла.

Элиза вяло взмахнула рукой — вчера он уже видел у нее этот жест, — словно двигалась в замедленном темпе. Как заводная кукла, у которой села батарейка.

— Сядь. Пожалуйста. Когда ты так возвышаешься надо мной, у меня кружится голова.

Она положила руку на живот, прикрывая его, и это движение, показавшееся Джейку непривычным, странным образом его тронуло.

— Утренняя тошнота? — осторожно спросил он, сев напротив нее и гадая, хочется ли ему услышать подробный ответ. Джейк всегда щепетильно относился к болезням и подробностям женской физиологии. Очень щепетильно.

— Если бы, — ответила Элиза. — Это какой-то непрерывный кошмар, которого я даже представить себе не могла. Меня тошнит весь день и всю ночь. — На мгновение она закрыла глаза и покачала головой. Потом снова открыла их. — Я чувствую себя выжатой как лимон.

— По-моему, так не должно быть. Ты ходила к врачу? — Джейк нахмурился.

— Она говорит, что одни женщины страдают от этого больше, другие меньше. Но оно того стоит. Ради ребенка можно вытерпеть все, что угодно. Я никогда не думала, что смогу…

— Так что случилось? Я хочу сказать, как?.. Она сложила руки на коленях.

— Джейк, я по глазам вижу, что ты сомневаешься. Я тебя не обманывала. Я действительно считала себя бесплодной. Стерильной. Пустоцветом.

Она тряхнула головой.

— Однако… Мой врач назвала это чудом. Она сказала, что в поврежденной шрамом трубе могло образоваться микроскопическое отверстие, которое сделало зачатие возможным. Я сама до сих пор не могу поверить. — В уголках ее губ мелькнуло слабое подобие улыбки.

— Ты уверена, что?..

— Что я беременна? Абсолютно. Хотя, пока не начал расти живот, в это трудно было поверить. — Она вдруг замерла. Потом так плотно сжала губы, что они побелели. — Ты ведь не это имел в виду, верно? Ты хотел сказать, уверена ли я, что ребенок твой?

Ее глаза затуманились от обиды. Джейк понимал, что его слова не могли вызвать другой реакции. И все же он считал обоснованным свое желание быть уверенным. Он все еще думал, что с его стороны вполне резонно об этом спросить. Их роман длился всего четыре дня, и с тех пор он ни разу с ней не общался.

— Я не хотел сказать…

— Нет, хотел. Запомни: у меня никого не было. У меня никого не было долгое время до тебя и никого после. Но, если тебе нужны доказательства, можешь потребовать тест ДНК.

— Элиза, я… — Джейк наклонился к ней. Она резко вскочила с дивана и попятилась от него.

— Не подходи ко мне. Не трогай меня. И не надо мне цитировать твой справочник для разведенных!

— Элиза, прости. Я…

Элиза с деланым равнодушием пожала плечами.

— Тогда в Порт-Дугласе ты недостаточно хорошо меня знал, — сказала она. — Я могла переспать с сотней других мужчин и до, и после тебя. И наверно, при таких обстоятельствах многие мужчины чувствовали бы себя вправе задать этот вопрос. Но только не ты и не мне. После того, как я все честно тебе рассказала. Притом, что у нас общие близкие друзья. Может, наши отношения и не сложились, но я думала, между нами существует хотя бы взаимное уважение.

— Так и есть. Я понимаю, что ты расстроена.

— Я не расстроена. Я разочарована, если уж на то пошло. Разочарована в тебе. И я не стану ничего у тебя просить. Ни денег. Ни помощи. Ни, уж точно, твоего имени в свидетельстве о рождении. Я в состоянии справиться со всем сама. Так что можешь уйти и навсегда забыть о моем существовании.

Джейк не собирался уходить. Если ребенок действительно его — а у него не было реальных причин в этом сомневаться, — он не собирался уклоняться от своих обязанностей. Но прежде чем ему представилась возможность что-нибудь сказать, Элиза застонала:

— О нет. Ну вот, опять.

Она зажала рукой рот и бросилась мимо него в другой конец комнаты, где, по его предположению, была ванная.

Джейк довольно долго ждал, потом дверь медленно открылась, и Элиза, неуверенно переставляя ноги, попыталась выйти из ванной. Покачнувшись, она ухватилась за дверной косяк.

Джейк шумно втянул воздух, увидев, какой пепельно-серой и ослабевшей она выглядела. На ее лбу поблескивали капельки пота. Ему не нужно было быть врачом, чтобы понять, что дело неладно.

— У меня… у меня кровь. — Ее голос прервался. — Крови не должно быть. Я… я не знаю, что делать. Ты можешь позвонить Энди? Пожалуйста.

Джейка убивало, что он стоял здесь, рядом, а Элиза собиралась просить помощи у кого-то другого. Нет, он ее не оставит.

Чтобы придать ей устойчивости, он взял Элизу под локоть. Она оперлась на него, и Джейка поразило, насколько она похудела с тех пор, как он последний раз держал ее в объятиях. Беременным женщинам полагалось набирать вес, а не терять его. С ней что-то было не так.

От страха у Джейка свело живот, но он не должен был дать ей почувствовать это. Паника могла только усугубить положение. Элиза казалась ему такой хрупкой — сожми ее чуть крепче, и она сломается. Осторожно подняв ее на руки, Джейк поднес ее к ближайшему стулу. Когда он усадил ее туда, Элиза застонала.

— Голова. Теперь у меня разболелась голова. — Она обхватила руками голову. Ее голос дрогнул, она всхлипнула.

Джейк понял, что она испугана не меньше его. Он достал мобильный.

— Позвони Энди… — Голос Элизы затих, она начала падать со стула.

Поддерживая ее своим телом, Джейк начал лихорадочно набирать номер.

Глава 11

Когда Элиза очнулась в больнице, первое, что она увидела, был Джейк. Больничный стул оказался слишком мал для его высокого роста, и длинные ноги в синих джинсах торчали далеко вперед. Джейк сидел у ее кровати, закрыв глаза. Его светлые волосы выглядели так, словно он пытался причесать их руками, черная футболка помялась.

Элиза долго смотрела на него. До чего же он красив. У нее екнуло сердце. Последний раз, когда она видела его спящим, Джейк лежал рядом с ней в Порт-Дугласе в день номер три. И вот теперь он спал на стуле для посетителей в больничной палате. Она была беременна, и он сомневался в том, что ребенок его. Как такое могло случиться?

У Элизы сохранились лишь смутные воспоминания о том, как ее везли в больницу на «скорой». Она то и дело впадала в беспамятство. Единственное, что она помнила отчетливо, — это Джейк, сидевший рядом с ней. Он все время держал ее за руку. И постоянно шептал какие-то ободряющие слова.

Элиза приподнялась на кровати. Из ее левой руки торчала трубка, подсоединенная к капельнице. Она инстинктивно потянулась рукой к животу. У Элизы всегда был плоский живот, и его теперешняя округлость до сих пор казалась ей непривычной.

Джейк открыл глаза и сел ровно.

— Ты проснулась. — В его голосе слышалось нескрываемое облегчение, лицо выражало искреннюю заботу. — Не знаю, что ты помнишь из событий сегодняшнего утра, — сказал он, — но с ребенком все в порядке. С тобой все в порядке.

— Я помню, что со мной разговаривал доктор. Помню, как видела изображение на УЗИ. Я бы не вынесла, если бы…

— У тебя лопнул сосуд. Для ребенка это совершенно не опасно. Доктор сказал, у тебя сильное обезвоживание. В этом вся проблема, — объяснил Джейк.

Он смотрел на нее сверху вниз, возвышаясь над кроватью, и от этого она чувствовала себя еще более немощной.

— Я понимаю, отчего это произошло. Тошнота так меня мучила, что я не могла даже воду затолкать в себя. Меня и сейчас мутит, но уже не так сильно.

— Причем это не обычное утреннее недомогание. Это острая форма Hyperemesis gravidarum — неукротимая рвота беременных. По словам медсестры, это та же проблема, от которой страдала герцогиня Кембриджская, которой приходилось во время каждой беременности ложиться в больницу.

Он говорил со знанием дела и уверенностью. Неужели это правда? Неужели Джейк здесь с ней? Холостой миллиардер в роли сиделки? Как такое могло случиться?

— Я почти весь день провела как в тумане, — сказала она.

— Ты должна лежать под капельницей двадцать четыре часа. Доктор объяснил, что помимо жидкости тебе нужны витамины и питательные вещества.

Она представила себе, как Джейк говорит с врачами, обсуждая ее лечение. Это казалось чем-то совершенно нереальным, как и само его присутствие здесь.

— Откуда ты все это знаешь? И вообще, как ты оказался в моей палате? — Элизе не хотелось показаться неблагодарной, но она помнила, что велела ему уходить.

— Я приехал с тобой в больницу и дал им всю информацию о тебе. Меня спросили, кем я тебе прихожусь, и я сказал, что я твой бойфренд и отец ребенка. Учитывая это, мне разрешили находиться в твоей палате.

— О-о-о, — простонала она и снова опустилась на подушки. Элиза заново прокручивала в уме их утренний разговор. Ей вспомнилось, какой убитой она себя почувствовала, когда Джейк спросил, уверена ли она в том, что ее ребенок от него. — И тем не менее ты до сих пор не уверен, что ребенок твой? — печально спросила она.

Джейк стиснул зубы.

— Я никогда этого не говорил. Просто я был убежден, что ты не можешь забеременеть. На вечеринке ты меня отшила — не говори ничего — ты отказалась со мной встретиться. Я хотел все прояснить.

— Допустим, — согласилась Элиза.

Ее ранило, что первой реакцией Джейка стало недоверие. Но она не имела права чувствовать себя преданной. В конце концов, у них была всего лишь короткая связь без обязательств.

— Элиза, раз ты говоришь, что ребенок мой, я тебе верю. Это неожиданность. Шок. Но у меня нет причин сомневаться в тебе. Не надо теста ДНК.

Его слова принесли ей такое облегчение, что она не сразу нашла слова, чтобы ответить.

— Я клянусь, что ты действительно отец моего ребенка. Я никогда не стала бы обманывать тебя в таком важном вопросе. У меня никого не было, кроме тебя.

И все же ничто не меняло того печального факта, что Джейк не хотел становиться отцом.

Если бы все сложилось иначе… Если бы они были парой, планировавшей обзавестись потомством… Какой радостью стало бы для них обоих известие о беременности!

Сейчас он стоял здесь, в ее палате, и вел себя, как заботливый друг. Она не могла видеть в его поступках ничего другого. Джейк делал для нее то, что сделал бы для любой другой одинокой женщины, оказавшейся в ее положении.

Элиза чувствовала, что по-прежнему отчаянно хочет его, и в который раз задавалась вопросом, сможет ли она когда-нибудь побороть в себе это влечение. Однако она понимала, что, несмотря на все радости секса, одного физического влечения недостаточно. Едва ли Элиза выбрала бы отцом своего ребенка доминантного трудоголика, почти никогда не бывавшего в стране. Даже несмотря на все его распрекрасные гены.

— Спасибо, что вызвал скорую и помог зарегистрировать меня в больнице, — сказала она. — Я очень благодарна тебе за то, что ты остался здесь со мной. Но могу я попросить тебя еще об одном? Моя страховка не предполагает отдельной палаты. Они должны перевести меня в общую.

— Согласно общему убеждению персонала этой больницы, я отец ребенка. А значит, я плачу по счетам. Все уже сделано.

Властная сторона характера Джейка заставляла Элизу с осторожностью относиться к тому, чтобы иметь с ним что-то большее, чем четырехдневный роман без обязательств.

— Ты не можешь принимать решения за меня, Джейк. Я не…

В этот момент в палату вошла медсестра, чтобы проверить капельницу и измерить Элизе температуру и давление. Джейк отошел от кровати и прислонился к стене, чтобы сестра могла исполнить свои обязанности.

— Теперь она выглядит гораздо лучше, чем когда вы ее привезли, — сказала сестра.

— И это радует, — ответил Джейк. — Я очень за нее волновался.

— Когда я смогу поехать домой? — спросила Элиза.

Медсестра посмотрела в ее историю болезни.

— Если доктор сочтет, что вы достаточно поправились, завтра утром. Но, конечно, вы не можете оставаться одна. Дома за вами кто-то должен ухаживать.

— С этим все в порядке, — вмешался Джейк, прежде чем Элиза успела открыть рот. — Я отвезу ее домой и присмотрю за ней.

Медсестра улыбнулась и вышла.

— Завтра утром, когда тебя выпишут, я тебя заберу, и мы сможем обсудить, мне побыть с тобой несколько дней или нанять сиделку.

— Как насчет того, чтобы я обошлась своими силами? — холодно спросила она.

— Такой вариант не рассматривается, — уверенно ответил Джейк. — Если, конечно, ты не хочешь остаться в больнице. Hyperemesis gravidarum — это серьезно. Тебе нужна помощь. Это важно и для твоего здоровья, и для благополучия ребенка. Да ты и сама все знаешь.

— Но это не значит, что этим должен заниматься ты, Джейк.

Элиза чувствовала, что теряет контроль над ситуацией, и ей это совершенно не нравилось. В то же время она боялась сделать что-нибудь такое, что могло бы повредить ребенку.

— Есть еще один вариант, — продолжал он. — Ты можешь на время переехать к Энди. Она предлагает, чтобы ты пожила у них с Домиником.

— Ты говорил с Энди? Но она же не знает…

— Что ты беременна? Теперь знает. Утром ты сама просила меня позвонить ей. Что я и сделал, пока ты спала. Она немного обиделась, что ты не рассказала ей о своей беременности.

— Я бы рассказала, но мне не хотелось, чтобы она разболтала…

— Разболтала мне?

— Ну да.

— А если бы сегодня утром я вместо того, чтобы пойти к тебе, улетел в Брисбен, ты рассказала бы мне о ребенке… когда-нибудь? — Губы Джейка сжались в скорбную линию.

— Я не заглядывала так далеко вперед. Мне просто не хотелось, чтобы ты решил, что я пытаюсь заставить тебя сделать то, чего ты не хочешь. Ты с такой ненавистью говорил об охотницах за деньгами. Я… я бы не вынесла, если бы ты стал смотреть на меня с отвращением.

— Элиза, ты никогда не увидишь в моих глазах отвращения, обращенного к тебе. Возможно, недоверие из-за того, что ты пыталась скрыть это от меня, но не отвращение. У нас общие друзья. Рано или поздно я все равно узнал бы.

Элиза наконец осознала, какой неожиданностью стала для него сложившаяся ситуация. И как хорошо он с ней справлялся.

— В конце концов, мы совсем мало друг друга знаем, — пробормотала она.

Джейк долго вглядывался в ее лицо, как будто что-то искал в нем.

— Это правда. Но между нами нет никаких непреодолимых противоречий. Впрочем, сейчас не время и не место обсуждать, что мы будем делать со всем этим дальше. — Он взглянул на часы. — Скоро приедет Энди навестить тебя. А я, пожалуй, пойду. Увидимся утром.

Элизу захлестнула буря эмоций. Возможно, виной тому было изменение гормонального фона. Однако в любом случае она не хотела, чтобы Джейк распоряжался ее жизнью, говорил, что она должна делать. И все же сегодня, когда он был рядом, она чувствовала себя так спокойно, так комфортно. Потому что, хотя беременность многое изменила, она ничуть не изменила влечения, которое она с самого начала чувствовала к Джейку. Сегодня он вел себя просто прекрасно. Жаль, что она не могла попросить его остаться.

Джейк держался браво ровно до тех пор, пока не вышел из больницы. От событий сегодняшнего дня он чувствовал себя совершенно обескураженным — уж слишком стремительно они развивались. Ему требовалось время, чтобы все обдумать и переварить.

Слава богу, что, выходя из больницы, он не встретил Энди. Жена Доминика привыкла говорить все как есть. И она, без сомнения, стала бы защищать свою лучшую подругу всеми доступными средствами. Джейку совсем не хотелось бы столкнуться с ней лицом к лицу на входе в больницу. Только не сейчас, когда он и без того чувствовал себя на пределе сил. Особенно после разговора, который он уже имел с ней по телефону.

Джейк позвонил Энди, чтобы сказать, что Элиза в больнице, и она испытала шок и радость, когда узнала причину, и даже, как ему показалось, всхлипнула в телефон. Это стало еще одним доказательством — хотя нельзя сказать, чтобы Джейк в этом нуждался, — что Элиза ему не лгала. А потом Энди огорошила его советом.

— Не обижай ее, Джейк, — сказала она дрожащим от слез голосом. — Она считает себя очень сильной и независимой, но беременность делает ее уязвимой. Она не из тех девушек, которых можно подцепить по случаю. Ты не можешь просто выписать чек и уйти.

— Все совсем не так… — начал оправдываться он, хотя понимал, что это — правда, и, выраженная в словах, она била наотмашь.

Элизу связывали с ним его лучшие друзья Доминик и Тристан и их жены. Он мог возражать сколько угодно, утверждая, что они просто дали волю взаимному влечению, что устраивало их обоих. Но это звучало так неуважительно по отношению к Элизе! В глубине души Джейк знал, что хотел бы большего, хотел бы проводить с ней гораздо больше времени. Именно поэтому он подумывал о том, чтобы переехать в Сидней. Но беременность Элизы все изменила.

— Ты уже большой мальчик. Подумай сам, что нужно Элизе. И дай ей это… с избытком, — продолжала Энди.

Джейк начинал понимать, что нужно Элизе. И еще — что нужно ему. Он никогда не испытывал такого страха, как в тот момент, когда она начала падать со стула. На какой-то краткий миг его охватил ужас от мысли, что он может потерять ее. И словно удар молнии, в его сознании сверкнуло понимание того, как много стала значить для него Элиза, жизнь без нее показалась нестерпимой.

Но настоящим потрясением был не разговор с Энди. Ребенок, вот кто потряс Джейка до глубины души.

Сначала его сразила необходимость смириться с тем, что Элиза ждет ребенка, и это раз и навсегда меняет отношения между ними. Потом он чуть не умер от страха, увидев, что Элиза больна. Но все это меркло по сравнению с тем, что ждало его в больнице.

Как только бригада медиков справилась с ее обезвоживанием и она, придя в сознание, отказалась от таблеток против тошноты, ее отвезли на ультразвуковое обследование, чтобы проверить, как развивается плод. Джейку разрешили присутствовать.

До того момента, когда на экране появилось живое изображение, беременность казалась Джейку чем-то абстрактным. И если быть честным с самим собой, то даже неудобным. Но там, на экране перед ним появился ребенок. На данном этапе он был всего шесть сантиметров в длину, но выглядел вполне узнаваемо — ручки, ножки и лицо.

Джейк почувствовал, как у него замерло сердце и из легких выкачали воздух. Он как завороженный смотрел на экран, не в силах оторваться. Джейк никогда в жизни не плакал, но в тот момент ощутил на глазах предательские слезы умиления. Он не смел взглянуть на Элизу, понимая, что при виде ее счастливого лица не сможет их удержать. Похоже, не сознавая, что делает, она потянулась к нему и, взяв его за руку, крепко сжала ее. Все, что он мог сделать, — это пожать ее руку в ответ.

Настоящий ребенок. Маленький человек. Личность. Что бы там ни было, они с Элизой создали новую жизнь.

То, что он должен делать, стало яснее ясного.

Глава 12

Когда на следующий день Джейк помог ей подняться по узкой крутой лестнице в спальню, расположенную в перестроенном чердаке, Элиза с удивлением обнаружила, что еще очень слаба. Обычно она с легкостью взлетала по ней.

— Обопрись на меня, — сказал он.

— Я не хочу ни на кого опираться, — отрезала она.

Элизе стоило большого труда держаться в стороне от этого роскошного мужчины. Даже несмотря на слабость и усталость, она продолжала хотеть его как сумасшедшая. Но еще тогда, в Порт-Дугласе, она решила, что только желания недостаточно. И то, что она забеременела от него, ничего не меняло.

— Иногда тебе придется это делать, Элиза. Ты не сможешь справиться с этим одна.

В голосе Джейка слышалось крайнее нетерпение, которого она раньше не замечала. То, как он помог ей вчера и помогал сегодня, не входило в их договоренность об отношениях длиной в четыре дня. Однако из-за ее плохого самочувствия он наверняка чувствовал себя связанным по рукам и ногам. Но он ошибался. Она не нуждается в его помощи.

— Я ценю твою заботу, честное слово, ценю, — сказала Элиза. — Ты очень добр ко мне. Но поверь, я не одна. У меня есть друзья. И мой доктор, если понадобится, может навещать меня или присылать опытную медсестру.

— За тобой нужен постоянный уход, — упрямо возразил Джейк.

У Элизы упало сердце, когда она представила себе, что они сейчас могут поссориться. Когда Джейк решительно взял в свои руки организацию ее отпуска, ее это лишь слегка встревожило. Но гораздо сильнее ее беспокоило то, что он может взять в свои руки ее жизнь.

Элиза добралась до верхней ступеньки. Сделала несколько шагов, чтобы добраться до кровати, и со вздохом облегчения присела на край.

— Я предпочла бы сама заботиться о себе, — сказала она. — Ты знаешь, что я вполне в состоянии это сделать.

— Вчера мне так не показалось. — Джейк тихо чертыхнулся себе под нос. — Элиза, представь, что могло случиться, если бы я не подоспел сюда вовремя? Что, если бы ты потеряла сознание в ванной? Если бы ты упала и ударилась головой об пол?

Элиза долго не отвечала.

— Страшно подумать. Я не знаю, как благодарить тебя за то, что ты сделал для меня вчера, Джейк. Но почему ты пришел ко мне домой именно вчера?

— Это же очевидно. Я не понял, почему ты отшила меня на вечеринке, и хотел получить объяснение.

— А почему ты вдруг решил, что я обязана давать тебе объяснение? У нас была интрижка. Я не хотела ее продолжать. Этого довольно.

— Но ты беременна. Это все меняет. И с моей точки зрения, не похоже, чтобы ты хорошо справлялась с задачей заботиться о себе.

— Просто все это для меня внове. — Элиза сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. — Многому приходится учиться на ходу.

— Ставка слишком высока, и если ты не будешь учиться быстрее…

— Неужели ты думаешь, я этого не знаю? Пока я лежала в больнице, я все время думала, как могло случиться, что я довела себя до такого состояния.

— Я подозреваю, что ты считала тошноту естественным фактором беременности, и думала, что должна с ней мириться. Если бы ты рассказала кому-нибудь из подруг, что беременна, они наверняка бы догадались, что твое состояние ненормально и в дальнейшем может представлять опасность.

— Когда ты успел все это узнать? — спросила она миролюбиво. То направление, которое поначалу грозил принять этот разговор, ее пугало. Казалось, еще немного, и Джейк мог обвинить ее в том, что она никудышная мать… еще до того, как она ею стала.

— Вчера, когда доктор все мне объяснил, — ответил он, пожав широкими плечами. — Мне бы и в голову не пришло, что когда-нибудь я буду так много знать об этом состоянии.

Сколько мужчин просто отвезли бы ее в больницу и сбежали, бросив ее там! Она была благодарна Джейку, но не хотела, чтобы он брал все в свои руки.

— Я тоже много что узнала, — сказала она. — Признаюсь, то, что произошло, стало для меня суровым уроком. Мне объяснили, как с этим справиться. Если потребуется, я могу снова лечь в больницу под капельницу. Все будет хорошо.

— Я подозреваю, что ты готова будешь бежать в офис «Королев вечеринок», волоча за собой эту капельницу. — Джейк покачал головой.

Его слова вызвали у Элизы невольную улыбку. Но он не улыбнулся ей в ответ, и ее улыбка быстро исчезла. Зная ее непомерную преданность работе, Джейк попал в самую точку. И все же ей не понравилось, что он не верил в ее самодостаточность.

— Джейк, поверь, я не буду себя перегружать. В жизни одного человека чудеса случаются не слишком часто. — Она заботливым жестом прикрыла рукой живот. — Это почти наверняка мой единственный шанс родить ребенка. Я не буду рисковать ради какой-нибудь ерунды. Можешь мне поверить, если мне понадобится помощь, я не стану медлить.

Элиза всегда испытывала большие проблемы с тем, чтобы просить помощи у других. Потому что каждая такая просьба грозила ей потерей контроля над ситуацией. В процессе обучения менеджменту ей труднее всего было научиться передавать часть своих обязанностей другим. Теперь ей, возможно, придется реализовать это умение в личной жизни, теперь ей нужно думать не только о себе, но и о ребенке.

Как бы ей хотелось, чтобы все сложилось иначе! Несмотря на все произошедшее, как только ее взгляд падал на него, по телу Элизы пробегала волна жгучего желания. Здесь, в ее спальне, он выглядел особенно классно.

А она? Слипшиеся волосы, вчерашняя одежда, стерильная повязка на руке в том месте, где входил катетер от капельницы, и пластиковая бирка с именем, до сих пор болтавшаяся на запястье. Ах да, еще и беременная.

Джейк несколько раз прошелся взад-вперед по комнате, пока Элиза не начала нервничать. Хотя, по правде сказать, она сама не знала, что ее беспокоит. Он довольно долго стоял у окна, потом повернулся на каблуках и посмотрел ей в глаза.

— Мы должны пожениться, — без предисловий заявил он.

У Элизы пересохло во рту, сердце отчаянно забилось. От потрясения она молча уставилась на него.

— Что? — в конце концов выдавила она. — Это еще что такое? — Она привстала с кровати, чтобы посмотреть ему в лицо, хотя дрожащие колени говорили, что ей лучше остаться сидеть.

— Ты беременна. Это будет правильно. Джейк смотрел не на нее, а куда-то поверх ее головы. В его глазах не было ни блеска, ни трепета предвкушения, — ничего такого, что можно ожидать от мужчины, делающего предложение.

— Пожениться из-за того, что я беременна? Элиза понимала, что просто повторяет то, что он говорил, но ей хотелось выиграть время, чтобы подумать.

— Мы должны пожениться, — начальственным тоном повторил он. Ни радости, ни какого-нибудь чувства, не говоря уже о любви, не прозвучало в его голосе.

И это ранило сильнее, чем хотелось бы. Впрочем, в их отношениях речь никогда не шла о любви. Хуже, что Джейк даже не попытался узнать ее мнение. Он скорее приказывал, чем предлагал. Что бы она стала делать, если бы Джейк сделал ей предложение не под давлением обстоятельств? Нет, она не должна об этом думать. Это никогда не было предметом их договоренности.

— Моя беременность не достаточная причина. Знаешь, я не хочу снова выходить замуж. Но даже если бы хотела, мы не слишком хорошо друг друга знаем, чтобы решиться на такой важный шаг.

В первый раз Элиза вышла замуж по любви — или, по крайней мере, из-за чувства, казавшегося ей любовью, — и ее жизнь превратилась в кошмар. Чем же лучше то, что он ей предлагал? Выйти замуж за человека, которого она знала совсем недолго? Даже меньше, чем своего бывшего мужа.

— У тебя будет ребенок. Мой ребенок. Я хочу на тебе жениться.

— Зачем? Из-за моей репутации? Из-за того, что скажет пресса?

— Чтобы дать ребенку отца. Ребенок достоин того, чтобы иметь двух родителей.

Элиза меньше всего ожидала, что он назовет такую причину, и на мгновение растерялась. Она приложила руку к сердцу, пытаясь успокоить внезапно начавшееся сердцебиение.

— Джейк, это делает тебе честь. Но для этого тебе не обязательно на мне жениться. Если ты хочешь принимать участие в жизни ребенка, я буду только рада…

— Я хочу, чтобы ребенок носил мою фамилию. Хочу обеспечить ему хорошую жизнь.

— Я сама смогу обеспечить ему хорошую жизнь. Ты не обязан этого делать. Мы оба знаем, что брак не вполне удобен для нас.

— Но, Элиза, мне это важно.

Она заметила, что руки Джейка сжались в кулаки. Заметила напряженность в его голосе. Тут было что-то еще, за его прямолинейными словами что-то скрывалось.

Внезапно Элиза почувствовала, что колени слишком ослабели, чтобы удержать ее. Ей захотелось упасть на кровать. Вместо этого она медленно осела на нее, вдруг испугавшись показать свою слабость. Джейк принадлежал к тем людям, которые привыкли получать то, что хотят. Похоже, сейчас он хотел ее. Нет, не так. Он хотел ее из-за ребенка, которого она носила. Своего ребенка.

— Почему, Джейк? Ты говорил, что никогда не хотел стать отцом. Откуда вдруг этот интерес?

Джейк сел на край кровати, как можно дальше от нее, почти у самого изголовья, и обхватил руками колени. Несмотря на всю свою нервозность, Элиза ощутила всплеск тоски, смешанной с сожалением. Тогда в Порт-Дугласе они не стали бы сидеть на кровати поодаль…

— Вчера, когда я увидел на УЗИ ребенка, это на меня очень подействовало, — наконец начал он. — И твоя беременность, которая до этого была для меня чем-то абстрактным, вдруг стала реальностью.

Элиза заметила, каким усталым выглядел Джейк, — темные тени под глазами, резкие морщинки в уголках рта. Она невольно задумалась, сколько он спал этой ночью. Может быть, он провел полночи без сна, пытаясь разрешить дилемму, которую она поставила перед ним своей нежданной беременностью?

— На меня это тоже подействовало.

Она вдруг вспомнила, что, разволновавшись, схватила Джейка за руку и сжала ее с такой силой, что, наверно, сделала ему больно. А потом перехватила умиленный взгляд медсестры. Они с Джейком, должно быть, выглядели счастливой парой.

— Вчера я увидел маленького человека. Крохотного ребенка, который будет расти, станет мальчиком, каким был я, или девочкой, какой была ты. Мы этого не планировали. Мы не хотели…

Элиза подняла руку, давая ему знак замолчать, и тут заметила, как сильно она дрожит.

— Хватит, не говори ничего. Может, ты и не хотел этого… я имею в виду его или ее… Терпеть не могу, когда ребенка называют «это». Но я хотела его или ее. Очень хотела.

— Я знаю, ты хотела ребенка. Знаю, какой трагедией стало для тебя известие о том, что ты бесплодна. Но я действительно не готов был иметь детей. Я бы никогда не решился на это с тобой. И ты это знаешь.

Его слова причиняли боль. Не только потому, что говорили о его отношении к ней, а потому, что ее ребенок стал нежеланным осложнением для собственного отца. По своей воле Элиза ни за что не выбрала бы ему в отцы подобного человека.

— Мать-природа решила иначе, — сказала она. — Можешь мне поверить, я не стала бы сознательно заводить ребенка таким способом.

— Это больше не просто твое или мое дело. — Джейк показал на ее живот. Это касается другого человека, который только начинает свою жизнь. И я за него отвечаю. Этот ребенок заслуживает лучшей жизни, чем можешь дать ему ты.

Что это было, если не прямое оскорбление, нанесенное ей высокомерным миллиардером?

Элиза с трудом заставила себя говорить спокойно и разумно:

— Джейк, может, я не так богата, как ты, но я в состоянии дать своему ребенку более чем достойную жизнь. Так что большое спасибо. Я далеко не нищая.

— Элиза, не надо себя обманывать. Ты не сможешь дать ему ничего даже похожего на то, что смогу дать я.

На лбу Элизы выступила испарина, ей пришлось переплести пальцы, чтобы они перестали дрожать. И не только оттого, что она по-прежнему чувствовала слабость. У нее вдруг возникло ужасное предчувствие, что ей придется биться с ним за собственного ребенка.

Как быстро их отношения обернулись противостоянием… Всего несколько минут назад Джейк сделал ей предложение. Элиза не могла удержаться, чтобы не подумать о том, насколько все было бы иначе, если бы они были едины в понимании ситуации. Она — мать, он — невольный донор спермы, который хотел получить больше, чем имел право.

— У ребенка будет все, что нужно, — отрезала она.

Джейк был так богат. Он мог купить все, что угодно. Что она сможет сделать, если он захочет отобрать у нее ребенка?

— Кроме имени его отца, — возразил он. — Я хочу сделать моего ребенка законнорожденным.

Элиза опешила. Она ждала, что он станет говорить о частных школах, домах, путешествиях, обо всем, что касается материальных благ. Но не о той неосязаемой вещи, которую она действительно не могла дать.

— Так, значит, все из-за этого? — спросила она. — Из-за этого патриархального атрибута?

Джейк издал короткий резкий смешок, которого она никогда не слышала у него прежде.

— Ребенком я прошел через ад из-за того, что был незаконнорожденным. Жизнь мальчика без отца далеко не сахар. — Его губы сжались в прямую линию.

— Джейк, с тех пор прошло тридцать лет. — Элиза старалась говорить как можно мягче. Очевидно, эту тему он воспринимал очень болезненно. — С тех пор нравы изменились.

— Изменились? Неужели? Я сомневаюсь… Я прошел этот путь и испытал не только насмешки со стороны детей, но и презрительное отношение взрослых к моей матери. День отца стал для меня худшим днем в году. Ребята рисовали открытки и делали подарки для своих папочек… А я нет. Я не допущу, чтобы моему сыну пришлось пройти тот путь, который прошел я.

— Неужели тогда это было таким страшным клеймом? — спросила она.

— А ты не знала? Ты же родилась в полной семье. С отцом, который дал тебе свою фамилию. Свою защиту.

Одним из первых ее воспоминаний были большие руки отца, осторожно поднимавшие ее вверх, чтобы в первый раз посадить на лошадь. Как он гордился ее бесстрашием! И что бы ни произошло потом, это навсегда осталось с ней. В дальних уголках ее памяти хранились и другие сцены с отцом и их любимыми лошадьми.

Лицо Джейка исказила такая мрачная гримаса, что оно стало почти отталкивающим.

— Каждый раз, когда мою мать обзывали, я бросался на обидчиков с кулаками. Когда я впервые пришел домой с разбитым носом, мама заплакала. Но вскоре ее слезы иссякли. А потом настал день, когда я стал достаточно большим, чтобы самому разбивать чужие носы.

Элиза вздрогнула от агрессии, исходившей от него, и вместе с тем сердце сжалось от жалости к тому маленькому мальчику.

Зеленые глаза Джейка затуманились печалью.

— И я не хочу, чтобы это выпало на долю моего ребенка.

— А почему ты остался без отца?

— Потому что он был эгоистичной свиньей, отказавшейся меня признавать. Устраивает тебя такой ответ?

Элизу поразила горечь в его голосе. Она представила себе красивого маленького мальчика со светлыми волосами и зелеными глазами, вынужденного терпеть гораздо более сильную боль, чем от разбитого носа. Ей захотелось успокоить его, но она не знала, что можно сказать, чем утешить эту глубоко засевшую боль. В то же время она понимала, что должна сдерживать свои чувства к Джейку. В этой игре она должна быть начеку на случай, если Джейк поведет себя жестко.

Джейк тяжело вздохнул, наверно, даже не осознавая всю глубину страдания, звучавшего в этом вздохе.

Элиза не смогла удержаться и накрыла ладонью его руку:

— Мне так жаль, Джейк.

Тогда в Порт-Дугласе ей безумно хотелось, чтобы Джейк поделился с ней. Открыл ей свою душу. Теперь Элиза ощущала себя брошенной в ее темные глубины. Она тонула в море неизвестной ей боли, разрываясь на части противоречивыми чувствами. А учитывая тошноту и тревожные мысли о том, как устроить свою будущую жизнь с ребенком, она сомневалась, хватит ли у нее сил справиться еще и с этим.

— Ты что-нибудь знаешь о своем отце?

О человеке, который, как вдруг с ужасом осознала Элиза, приходился дедушкой ее неродившемуся ребенку. А мать Джейка станет ему или ей бабушкой. Хотят они этого или нет, но благодаря их сыну или дочери они с Джейком связаны друг с другом до конца жизни.

— История короткая и отвратительная, — ответил он нехотя. — Моя мать работала практиканткой в крупном госпитале в Брисбене. Она была очень хорошенькой и очень наивной, он — блестящим красавцем доктором. Он ее соблазнил. Она забеременела. Он ничего не хотел об этом знать. Он оказался достаточно хитер, а семья моей матери не могла позволить себе адвокатов. Впрочем, моя мать ничего не хотела, кроме того, чтобы просто жить своей жизнью. Бабушка с дедушкой помогали ей вырастить меня, хотя они мало что могли дать. Ей пришлось тяжело.

Отец красавец, мать хорошенькая… Оба, очевидно, люди умные… В голове Элизы впервые пронеслась мысль: на кого будет похож их ребенок? На нее или на Джейка? Будет ли он таким же смышленым?

Бедный маленький Джейк. Представить только, что значит расти с таким наследством. До той страшной засухи родители Элизы любили рассказывать историю о том, как они познакомились на сельскохозяйственном шоу, где ее отец выступал в соревнованиях по родео, а мать получила приз за свои булочки и фруктовый пирог. Захочет ли ее ребенок узнать, как она встретилась с его отцом? Как она будет объяснять, почему они не живут вместе?

— Ты никогда его не видел?

— В детстве — нет. — Губы Джейка презрительно выгнулись. — Но когда в прессе начали появляться статьи о «молодом гении», который стал миллиардером, он начал разнюхивать, пустился в поиски своего давно потерянного сына.

— И что ты сделал?

— Дал ему хорошего пинка под зад… как когда-то он моей матери.

Элиза вздрогнула оттого, с каким мстительным удовлетворением Джейк произнес эти слова. Она бы не позавидовала его врагам.

Джейк встал с кровати. Он не мог мыслить ясно, сидя так близко от Элизы. Она выглядела бледной и слабой, но почему-то казалась ему еще более красивой. К ее обычному сладковатому цветочному аромату примешивался резкий больничный запах от повязки на ее руке, напоминавший о том, что она перенесла совсем недавно. Джейк никогда не смог бы забыть тот ужасный момент, когда ему показалось, что она перестала дышать.

Он боролся с острым желанием обнять Элизу и прижать ее к себе. Она нуждалась в нем, хотя ему, похоже, так и не удавалось заставить ее это понять. Джейку хотелось позаботиться о ней. Сделать так, чтобы у нее и у ребенка было все, что им нужно. Если бы его отец заботился о его матери так, как хотелось Джейку, их жизнь могла бы сложиться совсем по-другому. Однако он чувствовал, что ему предстояло биться даже за то, чтобы получить доступ к своему ребенку.

Откровенничать с Элизой насчет своего отца он не собирался. Как не хотел делиться с ней содержанием своего криминального досье. Рассказывать ей о своем самом черном дне, когда от отчаяния ему стало казаться, что он больше не вынесет ни одной минуты этой дерьмовой жизни. Но он надеялся, что, немного приоткрыв ей завесу, скрывавшую его прошлое, он сможет заставить Элизу согласиться выйти за него замуж, чтобы он мог дать ребенку свою фамилию.

— Элиза, я повторяю, выходи за меня замуж. Пока не родился ребенок. Чтобы это существо…

— Пожалуйста, ты мог бы не называть ребенка «это существо»? Постарайся говорить он или она. Мы же говорим про маленького человека. Думаю, ты это понимаешь.

Джейк чувствовал себя спокойней, называя ребенка существом. Он или она — это казалось ему чересчур реалистичным. А чем более предметно он представлял будущее, тем сильнее чувствовал свою вовлеченность. Однако Джейк не мог себе позволить излишнюю вовлеченность на случай, если Элиза собирается воспитывать ребенка без его участия.

Он плохо разбирался в юридических вопросах относительно воспитания детей родителями-одиночками, хотя подозревал, что скоро будет знать об этом гораздо больше. И еще. Джейк сомневался, чтобы суд согласился передать заботу о новорожденном кому-то кроме матери. И не важно, сколько денег он готов потратить на самое лучшее юридическое сопровождение своих интересов. Но, когда ребенок немного подрастет, все будет по-другому. Его ребенок не останется без отца, как он сам.

— Я хочу, чтобы ты вышла за меня до рождения ребенка, чтобы он, или она, был законно рожденным, — подытожил он.

Элиза бросила на него гневный взгляд:

— Джейк, я же тебе говорила, что не хочу выходить замуж. Ни за тебя, ни за кого-то другого. Но если я это сделаю, то только из любви к своему будущему мужу.

Джейк скрипнул зубами. Однажды он уже женился по любви, и смотрите, к чему это привело.

— Элиза, это звучит очень романтично. Но существуют и прагматические причины, чтобы пожениться. Они существовали на протяжении всей истории человечества. Альянсы в целях безопасности, союзы для объединения состояний. Или чтобы получить собственность. Или чтобы узаконить ребенка.

Элиза медленно покачала головой. Прядь ее волос упала на глаза. Ей давно пора было постричься. Очевидно, в последнее время она стала пренебрегать собой. Почему она не хотела понять, что ей нужна помощь? «Уязвимая». Так назвала ее Энди. Однако Элиза, похоже, этого не видела.

Она прищурилась.

— Слышал бы ты, каким тоном говоришь. Холодным. Безжалостным. Но мы обсуждаем не деловое соглашение. Это наши жизни. Твоя. Моя. А ты предлагаешь брак без любви.

— Всего лишь способ узаконить нашего ребенка.

— А может, способ сделать так, чтобы женщина оказалась под каблуком мужчины? У меня уже есть подобный опыт. И я не жажду снова повторить его.

— Ты в самом деле так думаешь? — удивился он. — Я вовсе не хочу тебя подавлять. — Он приподнял ногу. — Да ты и не поместишься у меня под каблуком.

Джейк понимал, что это слишком жалкая попытка разрядить атмосферу. Но за всю свою жизнь он не мог припомнить более трудного разговора. Ставки были гораздо выше, чем в самых крупных и лакомых сделках.

— Не знаю, считать это оскорблением или нет. Я ведь не такая уж большая.

— Да, это так. По правде сказать, ты даже слишком маленькая. Ты очень похудела, Элиза. Тебе надо набрать вес. Я смогу позаботиться и о тебе, и о ребенке.

Ее подбородок упрямо вздернулся вверх, уже знакомым ему движением.

— Я не хочу, чтобы обо мне заботились. Я сама могу позаботиться и о себе, и о своем ребенке. Ты сможешь встречаться с ребенком, сможешь принимать участие в его жизни. Но я совершенно определенно не хочу за тебя замуж.

— Элиза, ты совершаешь ошибку. Ты уверена, что не передумаешь?

— Джейк, тебе не удастся заставить меня сделать это.

— Но, если ты это сделаешь, я могу существенно облегчить тебе жизнь, — возразил он.

— Для меня единственной причиной для брака может быть любовь. Но любовь не входит в наше уравнение. Уже по одной этой причине я не могу выйти за тебя.

— Это твое последнее слово? Элиза кивнула.

— Тогда жди моего адвоката.

С лица Элизы — и без того очень бледного — сбежали последние краски. Она вскочила с кровати, но с трудом смогла устоять на ногах, потому что ее шатало как пьяную. Тем не менее она оттолкнула протянутую руку Джейка и бросила на него гневный взгляд.

— Ты меня слышала, — сказал он. — Я буду добиваться опекунства.

— Ты не можешь получить опекунство над неродившимся ребенком, — воскликнула Элиза высоким дрожащим голосом.

— Ты скоро увидишь, что я могу сделать, — ответил Джейк, направляясь к лестнице. Скользкие ступеньки. Слишком опасные. Она не будет вынашивать ребенка в этом доме. Джейк старался не слушать внутренний голос, подсказывавший, что этот дом гораздо безопасней того социального жилья, в котором вырос он сам. У его ребенка должно быть только все самое лучшее.

Элиза подняла руку, делая слабую попытку его остановить.

— Джейк, ты не можешь так уйти.

— Я уже ушел, Элиза. А тебе предлагаю лечь в постель. Через час здесь будет сиделка из агентства. Я нанял ее по предписанию врача. Увидимся в суде.

Глава 13

Поднимаясь на лифте на двадцать третий этаж престижного здания в самом сердце делового центра Сиднея, где находились офисы лучших юридических фирм, Элиза положила руку на живот, словно хотела защитить его. За последние три недели она не слышала от Джейка ни слова. Они контактировали только через своих адвокатов. Исключение составляло полученное по электронной почте письмо.

Сейчас она направлялась на встречу с Джейком и его адвокатами, чтобы закончить составление документов и обговорить детали соглашения об опеке и содержании неродившегося ребенка по фамилии Данн.

Должно быть, Элиза побледнела от мысли о предстоящей конфронтации, потому что ее адвокат ободряюще пожала ей руку. Чтобы представлять свою сторону в этой битве, Джейк нанял самого дорогого адвоката, принадлежавшего к хорошо известной адвокатской семье из Сиднея.

Его письмо было вызывающим: «Элиза, ты уверена, что можешь позволить себе не выходить за меня? Ты же разоришься на одних адвокатах». Однако, замкнувшись в узком кругу миллиардеров, где безраздельно царила власть доллара, Джейк не понимал, что не все и не всех можно купить. Кузина Элизы — блестящий семейный адвокат. Мари так возмутило поведение Джейка, что она согласилась представлять интересы Элизы не за гонорар. Они договорились, что «Королевы вечеринок» организуют потрясающую вечеринку на двадцать первый день рождения дочери Мари.

Войдя в большую, обставленную традиционной мебелью переговорную, Элиза сразу увидела Джейка. Сердце екнуло так сильно, что ей пришлось ухватиться за спинку одного из стульев, расставленных вокруг переговорного стола. Он возвышался во весь свой рост на фоне панорамного окна от пола до потолка, из которого открывался прекрасный вид на залитую утренним солнцем сиднейскую гавань. Совсем близко виднелся мост, и Элизе показалось, что она могла бы дотянуться до него рукой.

Джейк был одет в темно-серый деловой костюм, пиджак безупречно сидел на его широких плечах. Его волосы — теперь они казались темнее и утратили золотистый оттенок — слегка находили на воротник. И никаких ангельских крыльев… Скорее раздвоенный хвост и темные рога демона, все три последних недели нещадно терзавшего ее своими требованиями.

Джейк обернулся на звук открывшейся двери, и на какую-то секунду их взгляды встретились. В его глазах мелькнуло узнавание и еще что-то, исчезнувшее сразу же, как только она это заметила. Возможно, сожаление. Но потом его лицо приняло равнодушное выражение. Они холодно поздоровались.

Сознание Элизы, до этой минуты твердо настроенное его обвинять, в очередной раз оказалась в плену ее либидо — она ни на секунду не согласилась бы поверить, что это голос сердца — снова вернувшегося к жизни при виде этого красивого мужчины, который был ее любовником в те прекрасные четыре дня. Как предательски вело себя либидо, подчиняясь чарам этого человека! Любовника, ставшего ее врагом.

Помощник его адвоката выдвинул ей стул. Прежде чем сесть, Элиза расправила плечи и приняла гордый вид. Ее сшитое на заказ темно-синее платье с большим белым воротником и складками в нужных местах было скроено так, чтобы удачно подчеркнуть растущий живот. Она надеялась, что это молчаливое послание будет достаточно громким и ясным — владелица приза она.

Но одновременно с демонстрацией того, что главный козырь у нее, на Элизу внезапно нахлынула волна необъяснимой тоски по Джейку. Ей очень хотелось разделять с ним все радости и сложности беременности. Представляя себя в роли незамужней матери, она не думала, что будет чувствовать себя так одиноко. В животе возникло ощущение странного беспокойства, и Элиза подумала, что ребенок начал толкаться. Для пятнадцати недель такая активность была преждевременной. Перед ней вдруг возник образ Джейка, кладущего руку на ее живот с выражением радостного ожидания на лице в преддверии того, как он почувствует первые толчки крошечной ножки их ребенка.

Нет, это возможно только в параллельном мире. Она интересовала его только в качестве инкубатора.

Интересно, думал ли Джейк, как на практике будет общаться с их сыном или дочерью? Такое впечатление, что им двигало единственное желание восполнить все, чего он сам был лишен в детстве из-за своего презренного отца. Он хотел насильно навязать ей определенный образ жизни, хочет она этого или нет.

Но что, если их ребенок, который может оказаться таким же умным и упрямым, как его родители, захочет жить по-другому? Что, если он вырастет таким же независимым, как Элиза или его бабушка по линии отца — мать Джейка?

Встретится ли она когда-нибудь с его матерью? Маловероятно. Разве что она будет присутствовать, когда Элиза будет передавать ребенка Джейку на время предписанных судом визитов.

Элизу пронзило болезненное ощущение неправильности всего происходящего.

Джейк уселся на стул прямо напротив нее. Его адвокат занял место справа. Это было его молчаливое послание. Противостояние, как на поле битвы. Ну, давай, нападай, призвала Элиза.

К счастью, блестящий полированный стол темного дерева был достаточно широк, чтобы исключить возможность того, что они могли коснуться друг друга коленями или обувью. Потому что, несмотря ни на что, ее треклятое либидо по-прежнему жаждало его прикосновений. Это выходило за рамки психического здоровья…

Мари еще раньше объяснила ей ситуацию с юридической точки зрения, но Элиза все равно с напряженным вниманием слушала все, что говорила кузина, и в то же время не сводила взгляда с лица Джейка. Оно ничего не выражало — ни малейшего намека на какую-либо реакцию. Он только провел пальцем по воротнику и тронул галстук, очевидно чувствуя себя скованным этой одеждой. Элиза догадывалась, что в глазах адвокатов ему хотелось выглядеть грозным бизнесменом-миллиардером.

Мари объяснила, что никаким законным образом невозможно оформить опекунство над нерожденным ребенком. Однако стороны согласились подготовить документ, устанавливающий их совместное опекунство для предоставления суду после того, как ребенок родится живым.

Элиза знала, что кузина произнесет эту фразу, и в ожидании ее сильно прикусила себе губу. Она перехватила взгляд Джейка и его легкий кивок, подтверждавший, что он понимает, как ей тяжело это слышать. Потому что эти слова допускали возможность того, что за это время может произойти что-то плохое. Больше всего на свете Элиза боялась потерять ребенка, хотя доктор уверяла ее, что беременность протекает вполне благополучно.

Джейк так крепко сжал руки, что у него побелели костяшки пальцев. Возможно, он тоже этого боялся. Ей вспомнилось, каким заботливым он был в тот день, когда она попала в больницу.

Элиза старалась отыскать хотя бы самые незначительные признаки того, что он ей не враг, что все это какая-то ошибка. Недопонимание. Хотя бы самое малое проявление сочувствия. Но потом она вспомнила, почему она здесь. Потому что ее хотели заставить подписать соглашение, которое она не хотела подписывать.

Элиза чувствовала нависшую над ней угрозу — скорее намек, чем открыто выраженную в словах. Если она откажется сотрудничать с Джейком, он употребит все свое влияние, чтобы лишить «Королев вечеринок» богатых клиентов. И это именно сейчас, когда беременность не позволяла ей часто бывать на работе, а их новый шеф-повар ушел в конкурирующую фирму, и, значит, ее любимое детище — и единственный источник дохода — стояло на краю пропасти. Разве у нее был выбор?

Мари размеренным голосом продолжала. Она говорила, что обе стороны признают отцовство Джейка Марлоу, поэтому необходимость назначения судом генетической экспертизы отсутствует. Она перечисляла пункты предлагаемого соглашения об опекунстве, начиная с ограниченного числа посещений ребенка отцом в первое время, пока ребенок совсем маленький, и заканчивая его правом забирать ребенка на выходные и на каникулы. Официально ребенок получит фамилию Данн-Марлоу, а его имя будет выбрано с согласия обеих сторон в зависимости от его пола.

Потом слово взял адвокат Джейка, перечисливший пункты щедрого содержания, которое намеревался предоставить мистер Марлоу: оплата всех медицинских расходов, дом, оформленный на имя ребенка и находящийся в доверительном управлении мистера Марлоу, трастовый фонд, учрежденный…

Элиза привстала со своего стула. Она больше не могла ни секунды выносить этот спектакль.

— Довольно. Мне известно содержание этого документа. Просто дайте его мне, и я подпишу.

Она снова опустилась на стул и наклонила голову к Мари, ожидая ее совета.

— Ты уверена? — тихим голосом спросила кузина. — Ты не хочешь выслушать дальнейшие пояснения по поводу трастового фонда? Или?..

— Нет. Я хочу поскорее с этим покончить, и все.

Ее поразила курьезность происходящего. Джейк так волновался по поводу охотниц за деньгами. И вот теперь он настаивал, чтобы Элиза получила деньги, которые она не хотела брать, и связала себя путами, отравлявшими атмосферу радостного ожидания, свойственного беременности. Она старалась сосредоточиться на ребенке. На этом драгоценном маленьком человеке, который спокойно и счастливо рос у нее внутри. Ее неродившийся ребенок — вот единственное, что имело значение.

Элиза избегала смотреть на Джейка, когда ставила подпись во всех нужных местах этого многостраничного документа. Она так сильно давила на ручку, что бумага рвалась.

Когда Элиза вышла из переговорной, Джейк последовал за ней. Очевидно, ей так хотелось как можно скорее отделаться от него, что она почти бежала. Прежде чем ему удалось ее догнать, она уже почти добралась до лифтов.

— Элиза, — позвал он.

Она не обернулась, но Джейк подошел достаточно близко, чтобы слышать каждое ее словцо.

— Мне нечего тебе сказать, Джейк. Ты получил что хотел, так что уходи.

Только она сказала не «уходи». Элиза употребила гораздо более крепкое слово.

Она протянула руку и нажала кнопку вызова лифта. Один раз. Потом второй. А потом надавила и уже не отпускала ее.

— От этого он не придет быстрее, — усмехнулся Джейк и тут же пожалел о своих словах. Зачем он говорил с ней так снисходительно? Будь проклято его неумение находить нужные слова в моменты эмоционального напряжения.

Элиза повернулась к нему, и ее синие глаза блеснули как никогда ярко. Блеснули от слез, как он догадался. От слез и гнева, обращенного на него.

— Конечно нет. Но я надеюсь. Потому что чем раньше я смогу отделаться от тебя, тем лучше. Даже одна-две секунды имеют значение.

Живот Элизы заметно увеличился с тех пор, как Джейк видел ее в последний раз. Но она выглядела образцом элегантной ухоженной бизнес-леди. Умная, сердитая Элиза, которую он… которую он — что? Уважал? Восхищался? Нет, это было нечто большее. Что-то, чему он не мог найти название, несмотря на все, что они пережили.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал он.

Элиза с разочарованным вздохом убрала палец с кнопки лифта. Слегка стукнула кулаком по двери. Ее прищуренные глаза смотрели враждебно.

— Не пытайся отвлечь меня вежливой болтовней. То, что ты вынудил меня подписать твое соглашение об опекунстве, еще не означает, что ты получил власть надо мной.

Он не может получить в собственность ребенка, как не может заставить женщину выйти за него замуж. Джейк с запозданием начал понимать это.

Он не часто признавался себе в том, что ему стыдно. Но когда во время этой встречи он видел мелькавшие на лице Элизы эмоции, которые мог так легко распознать, его переполнял именно стыд.

Подростком Джейк был нарушителем спокойствия, главарем банды таких же, как он, озлобленных ребят. Более рослый и сильный, чем другие, он использовал свой зашкаливающий IQ и накопленное умение выживать на улице, чтобы держать в страхе свою банду, и умело управлял ею, хотя туда входили и более старшие подростки.

Джейку казалось, что все это давно в прошлом. Но, сидя в переговорной напротив Элизы, — гордой и храброй Элизы — он вдруг почувствовал, что ведет себя с ней, как в свои худшие дни, когда был главарем подростковой банды. Джиму Хиллу наверняка стало бы стыдно за него.

— Элиза, прости меня. Я не думал, что все зайдет так далеко.

Она моргнула, смахивая подступившую слезу.

— Ты ведешь грязную игру, Джейк. Я отказалась выйти за тебя, и ты пустил в ход тяжелую артиллерию. Я вела себя честно. Тебе предлагалось право посещать ребенка. И даже фамилия Данн-Марлоу. Для блага ребенка. Я обрадовалась, что ты хочешь участвовать в его жизни. Но я была не в том состоянии, чтобы принимать решения, меняющие мою жизнь. Я едва успела выписаться из больницы.

— Я был не прав. Мне надо было…

— И ты думаешь, что теперь, когда документ подписан, ты можешь меня задобрить? Забудь. Неужели ты не видишь? Ты так озабочен тем, чтобы дать ребенку свою фамилию, что не замечаешь, что прочишь ему нечто гораздо худшее. Мать, которая обижена его отцом. Которая ненавидит его за то, что ей пришлось защищаться от его попыток навязать ей свою волю, от его нежелания считаться с ее чувствами.

Джейк чувствовал себя раздавленным. Удары сыпались со всех сторон. Они оказались гораздо сильней, чем тот, который она обрушила на дверь лифта.

— Ненавидит? Не слишком ли это сильное слово?

— Недостаточно сильное, чтобы описать то, что я к тебе чувствую. — Губы Элизы скривились. — Желая любым путем добиться победы, ты переступил границу порядочности и здравого смысла.

Конечно. Он виноват. Он слишком сильно увлекся.

— Я просто хотел сделать так, как лучше для нашего ребенка, — сказал он. — Позаботиться о нем и о тебе, Элиза. Я тебе нужен.

— Мне ты не нужен. — Она покачала головой. — Когда-то я хотела тебя. И… и я… я могла тебя полюбить. Когда ты танцевал со мной на балу в Монтовии, мне показалось, что я стою на пороге чего-то особенного, чего-то важного.

— Мне тоже, — медленно произнес Джейк.

— Потом был Порт-Дуглас. Расставание с тобой казалось мне таким неправильным. Между нами возникло что-то настоящее. Но, черт, нам так хотелось обезопасить себя от боли, что мы этого не осознали и отказались от этого. Ребенок давал нам второй шанс. Стать друзьями. Может, даже больше чем друзьями. Но его мы тоже пустили по ветру.

— Но ведь должен существовать и третий шанс, — проронил он.

Элиза так яростно покачала головой, что заколка, не дававшая волосам падать на лицо, соскочила, и ей пришлось дрожащими руками возвращать ее на место.

— Нет больше никаких шансов. Нет, после того, что произошло сегодня в этой переговорной. Ты деспот, но тебе не удастся меня сломать. — Щеки Элизы покраснели, глаза сверкали гневом.

Теперь Джейк чувствовал себя так, словно его избили до полусмерти. Словно все его тело превратилось в один сплошной серо-сизый синяк. Неужели он снова слышал интонации судьи, который приговаривал его к помещению в изолятор для малолетних правонарушителей? Но это было давно в прошлом. Тогда ему было пятнадцать. Почему сомнительные подростковые наклонности, которые, как думал Джейк, давно и прочно остались позади, снова давали о себе знать?

Но потом до него дошло. Как финальный удар, которого он не предвидел. Как будто тяжелая кувалда, взявшаяся неизвестно откуда, обрушилась ему на голову. Это не Элиза нуждалась в нем, это он нуждался в ней. Так отчаянно нуждался, что совсем потерял рассудок, пытаясь ее заполучить.

В этот момент подъехал лифт.

— Наконец-то, — сказала Элиза, шагнув в сторону кабины. Ей пришлось подождать, пока оттуда выйдет девушка, прижимавшая к груди толстую пачку юридических документов.

— Элиза.

Джейк схватил ее за руку, пытаясь не дать уйти. Он должен был столько всего сказать, столько всего объяснить ей! Но она стряхнула его руку:

— Джейк, пожалуйста, не надо. Ничего не выйдет. Когда родится ребенок, я дам тебе знать. В соответствии с нашим договором.

Элиза вошла в лифт и встала к нему лицом. Двери лифта начали медленно закрываться. Последнее, что он увидел в узкую щель, — это блестящая слеза, скользившая по ее щеке.

Джейк долго стоял на месте, глядя на индикатор, отражавший движение лифта вниз с двадцать третьего этажа. Ему казалось, что он примерз к мраморному полу и не может двинуться ни вперед, ни назад.

Когда лифт достиг нижнего этажа, Джейк повернулся кругом и стремительным шагом двинулся назад в переговорную. Он хотел заново продумать свою стратегию. Джейк Марлоу был не из тех, кто легко сдается.

Глава 14

Меньше всего Элиза ожидала, что через неделю после встречи с Джейком она окажется в самолете, летящем в Европу. Помимо важной причины, заставившей совершить этот перелет, командировка стала для нее приятной возможностью отвлечься.

Джемма позвонила и назначила срочную встречу всех трех директоров «Королев вечеринок». Неожиданная беременность Элизы довела проблему отсутствия на работе двух из них до критической точки. И поскольку Джемма была не только директором по питанию, но еще и кронпринцессой, она отправила королевский самолет, чтобы привезти Элизу и Энди на встречу в Монтовию.

Джемма сделала это просто потому, что могла, с улыбкой размышляла Элиза, когда получила информацию и инструкции по поводу того, что за ней приедет лимузин, чтобы отвезти ее в аэропорт, где она должна встретиться с Энди.

Доминик тоже решил лететь с ними. Их маленький сын Хьюго оставался на попечении самых преданных бабушки с дедушкой — родителей Энди.

Элиза обожала мужа Энди. Но, несмотря на роскошную обстановку в самолете — удобные кресла с кожаной обивкой, бокалы с гравировкой королевского герба Монтовии, еда ресторанного качества, туалетные комнаты как в лучших отелях, — она никак не могла расслабиться, потому что постоянно ощущала исходящие от него недружелюбные флюиды.

Доминик был лучшим другом Джейка. Их связывала давняя и очень крепкая дружба. Согласно легенде о двух молодых миллиардерах, она началась еще на первом курсе университета. Вместе они заработали состояния. Создали благотворительный фонд для бездомных детей. А их юношеская дружба переросла в нечто взрослое и очень надежное.

Когда они пролетали над Индонезией, Доминик в достаточно определенных выражениях сообщил Элизе, что Джейк чувствует себя несчастным. Он не мог понять, почему бы Элизе просто не выйти за Джейка и тем самым не положить конец страданиям всех сторон.

За такое личное мнение Доминик получил резкий удар локтем в бок от своей жены. Дело в том, что симпатии других совладелиц «Королев вечеринок» и их мужей разделились.

Энди и Джемма держали сторону Элизы, несмотря на то что с некоторой обидой восприняли ее нежелание делиться с ними. Обе ее подруги не понимали, почему Элиза должна выходить замуж за человека, которого она не любит, только ради того, чтобы Джейк мог дать ее ребенку свою фамилию. Они не одобряли давления, с помощью которого он пытался получить то, чего хотел.

Однако Доминик и Тристан думали иначе.

В детстве Доминик пережил жестокость и насилие. У него за плечами остались тяжелые годы, проведенные на улице. Он считал, что со стороны Элизы просто безумие отказываться от благополучия, предлагаемого ей Джейком.

Тристан — наследный кронпринц — вообще не видел во всем этом большой проблемы. Он считал, что в сложившейся ситуации есть только один выход. В жилах ребенка течет кровь Джейка, и тот сделал Элизе единственно правильное и достойное предложение. И Элиза тоже должна поступить правильно.

И Доминик, и Тристан — оба давали Элизе понять, что они считают ее позицию проявлением крайнего упрямства, которое вносит никому не нужную напряженность в отношения близких друзей. Они на сто процентов поддерживали своего оклеветанного великодушного друга Джейка. А женщины не могли взять в толк, почему их законные мужья так слепы в отношении Джейка, который повел себя, как настоящий тиран.

Конечно, Элиза прекрасно понимала, что ни Энди, ни Джемма никогда не ругали Джейка в присутствии Доминика или Тристана. Каждая из них обладала достаточным благоразумием, чтобы не позволить проблемам общих друзей влиять на их счастливую семейную жизнь с мужчинами, которых они обожали. Кроме того, как призналась Элизе Энди, в глубине души им по-прежнему очень нравился Джейк. Им просто не нравилось, как он обошелся с ней.

— Как ни крути, а Джейк действительно очень щедрый и великодушный, — напомнила ей Энди.

— Конечно, и даже слишком, — спокойно ответила Элиза.

Но ее сердце кричало: и добрый, и сексуальный, и даже веселый, когда хочет. Она не нуждалась, чтобы ей напоминали о его достоинствах.

Элиза все время вспоминала, как ее везли на машине скорой в больницу. Как она то проваливалась в темноту, то снова приходила в себя. И все это время рядом с ней был мужчина, который, не выпуская ее руку, шептал успокаивающие и ободряющие слова. Мужчина, который нанял частный катер, когда она сказала, что хотела бы понырять на Большом Барьерном рифе. Мужчина, которому не нужны были ангельские крылья, чтобы вознести ее до самых небес, когда они занимались любовью.

Уже не в первый раз Элиза думала, что лучше бы она не была так резка с Джейком. В тот день, пока она ехала вниз на лифте, Элиза всерьез думала, не подняться ли ей назад, чтобы извиниться перед ним. Но потом, вспомнив свои слова о том, что ненавидит его, она решила, что это не лучшая мысль.

— И ты ни разу не пожалела, что отказалась выходить за него? — спросила Энди. — Тебе никогда бы не пришлось беспокоиться о деньгах.

— Нет, — твердо ответила Элиза. — Потому что я не считаю финансовое благополучие достаточной причиной для замужества… по крайней мере, для себя. Тем более учитывая мою уверенность в том, что я всегда смогу достаточно хорошо зарабатывать.

Но в чем она не могла признаться ни своей лучшей подруге Энди, ни уж точно Доминику — это что недели, прожитые вдали от Джейка, заставили ее понять, насколько он ей дорог. Что помимо всех остальных причин ее нежелания выходить за него замуж, была одна, самая главная причина — Элиза не смогла бы пережить мучений, связанных с тем, что она должна заключить это деловое соглашение с мужчиной, которого она уже почти любила, но который не любил ее.

Во время долгого перелета до Монтовии — от Австралии до Европы примерно двадцать два часа пути — Элиза избегала Доминика, насколько это возможно в ограниченном пространстве частного самолета. Элиза надеялась, что на большой территории королевской резиденции ей будет легче избегать общества Доминика. Избегать Тристана могло оказаться не так просто.

На следующий день после того, как они прилетели в Монтовию, Элиза сидела в изысканно обставленном кабинете Джеммы, расположенном в апартаментах кронпринца. В этой «маленькой» комнате стоял письменный стол Джеммы и круглый старинный стол со стульями, за которым сейчас и разместилась тройка директоров «Королев вечеринок». Перед окном, выходившим на дворцовые сады, стояло красивое кресло-шезлонг, которое Элиза уже видела, разговаривая с Джеммой по скайпу.

Она невольно задумалась о том, как случилось, что эта встреча трех обычных австралийских девушек проходит в таком потрясающем месте.

Однако сегодня все три «королевы вечеринок» выглядели более понуро, чем обычно, потому что будущее фирмы, которая начиналась скорее как забава, чем как серьезное коммерческое предприятие, оказалось под угрозой. «Королевы вечеринок» по-прежнему считались лучшей компанией по организации праздников в Сиднее, но они стояли на перепутье. В последние месяцы Элиза чувствовала это с особой остротой.

— Я решила, что встреча в официальной дворцовой переговорной будет выглядеть слишком пугающе, — объяснила рыжеволосая Джемма, как только они расселись. — Даже после того, как мы поженились, мне понадобилось время, чтобы преодолеть волнение, охватывавшее меня каждый раз, когда я туда входила, и научиться там работать.

Энди засмеялась.

— О, эта комната так радует глаз, что мне трудно сосредоточиться и перестать восхищаться всеми твоими сокровищами.

— Не говоря уже о том, как отвлекает вид из окна на те великолепные розы, — добавила Элиза.

Казалось нереальным, что еще вчера их окружали последние недели зимы в Австралии, а сегодня они оказались в разгаре европейского лета.

— Ладно, вернемся к делу, — сказала Джемма. — Мы все знаем, что «Королевы вечеринок» стоят перед лицом серьезных проблем. Я как креативный директор весьма ограничена в том, что могу предложить по части угощения, потому что все мои идеи должны быть оценены специалистом по кулинарии на предмет их практического воплощения. Подруги кивнули.

— Придумывать меню я могу и живя здесь. И экспериментировать с новыми рецептами — как я люблю — тоже. — Тот факт, что Джемма познакомилась с Тристаном, приехавшим в Сидней инкогнито, когда придумывала новый рецепт торта с белым шоколадом и цитрусом, стал притчей во языцех благодаря множеству статей в женских журналах. Еще больше статей появилось, когда этот рецепт стал свадебным тортом на королевской свадьбе. — Но дело в том, что из-за разницы во времени между Монтовией и Сиднеем и необходимости исполнять обязанности кронпринцессы мне становится все труднее быть с вами на связи, когда это нужно.

Элиза с трудом сглотнула. У нее пересохло в горле.

— Джемма, не означает ли это, что ты хочешь выйти из партнерства?

— О господи, нет, конечно, — ответила Джемма. — Но мне кажется, я должна пересмотреть свою роль в бизнесе.

— И потом, мы должны учесть, что ты собираешься стать матерью-одиночкой, Элиза, — добавила Энди.

— Не стоит считать, что я не подумала о том, какие трудности это может создать, — вскинула голову Элиза.

— Когда представляешь эти трудности, умножай их на сто. — Энди подняла руку, чтобы не дать Элизе высказать возражения, которые уже подготовила ее подруга. — Элиза, быть матерью дело не простое. А не имея рядом надежного плеча любящего отца, это еще труднее.

Элиза стиснула зубы. Она не сомневалась, что Энди говорит об абстрактном «любящем отце». Но очевидно, что в данном контексте все думали только про Джейка.

— Энди, я все понимаю, — сказала она. — Эти ужасные приступы тошноты доказали мне, что даже для самого законченного трудоголика могут наступить времена, когда ребенок будет важнее бизнеса.

— Если позволите, — продолжила Энди, — ко всему сказанному выше мне хотелось бы добавить, что мы с Домиником собираемся завести еще одного ребенка.

— Что ж, чем яснее мы будем видеть, что нас ждет, тем лучше, — сказала Элиза. — Не сомневаюсь, что в твоем будущем, Джемма, рождение наследника тоже стоит на повестке дня.

— Конечно, — с улыбкой подтвердила Джемма. — Но мы решили чуть подождать. Прежде чем я решусь стать матерью, мне надо научиться быть принцессой.

— Итак, теперь нам известны все проблемы. Но я уверена, что ты, Элиза, приехала сюда, уже вооружившись планом их разрешения, — сказала Энди.

Справляться с задачами такого типа было для Элизы гораздо привычнее, чем улаживать проблемы своих взаимоотношений с Джейком. На этой территории она всегда чувствовала себя очень уверенно.

— Пока наша компания еще очень твердо стоит на ногах, поэтому вариант первый — продать «Королев вечеринок».

Она с радостью услышала протестующие восклицания Энди и Джеммы.

— Это действительно самое очевидное решение, — продолжила она. — И у нас есть два возможных покупателя…

— Нет, — сказала Энди.

— Нет, — вторила ей Джемма.

— Без нас фирма уже не сможет быть такой, как сейчас. — Энди самоуверенно тряхнула светловолосой головой. — Потому что «Королевы вечеринок» — это мы.

— Ладно, — согласилась Элиза. — Я тоже так считаю. Рассмотрим второй вариант: поднять менеджмент в Сиднее на другой уровень. Джемма станет неисполнительным директором и будет осуществлять консультирование вновь назначенного менеджера по питанию.

— Отличная идея! — кивнула Джемма. — У меня уже есть на уме одна кандидатура. Я работала с ней в качестве консультанта, она идеально подойдет.

— Энди подготовит креативного кандидата, — продолжила Элиза, — которого мы введем в правление, чтобы она могла время от времени работать неполный день. Я думаю про Джереми.

Стилист-фрилансер Джереми трудился с ними со дня основания.

— Джереми такой талантливый… — нахмурилась Энди. — Он просто великолепен. И очень организованный. Но какая из него «королева вечеринок»? — Она помолчала. — Впрочем, он тоже королева, в своем роде. Я думаю, он с радостью войдет в правление.

— И теперь мы возвращаемся к тебе, Элиза, — сказала Джемма.

У Элизы вырвался тяжелый вздох. Ей не хотелось сдавать позиции.

— Думаю, мне надо назначить бизнес-менеджера, который будет заниматься рутинными финансовыми вопросами и бухгалтерией.

— Мысль хорошая. — Энди взяла Элизу за руку. — Но по сравнению с нами тебе будет тяжелее всех, потому что придется отказаться от абсолютного контроля за бизнесом, — мягко заметила она.

— Я… я это понимаю, — ответила Элиза. Джемма выразила свою дружбу и понимание улыбкой.

— Ты сможешь предоставить менеджеру свободу принятия решений независимо от тебя? Не будешь давить на него и потихоньку подправлять его решения?

— Я считаю, что тенденция Элизы перестраховываться стала одной из составных частей успеха «Королев вечеринок», — заметила Джемма. — Это благодаря ей мы так хорошо держимся на плаву.

— Но сейчас эта привычка может пойти во вред, если я не отпущу вожжи, — задумчиво сказала Элиза.

Подруги вели речь о «Королевах вечеринок». Но, воспринимая этот разговор через призму ее отношений с Джейком, Элиза видела, что могла бы вести себя совершенно иначе. Она так рьяно боролась за то, чтобы никому не позволить получить власть над ее жизнью, ее ребенком, ее сердцем, что проглядела то, что мог дать ей Джейк. Не только отца ее ребенку, но и партнера по жизни ей самой. Возможно, она сама вынудила его применить слишком много власти, потому что не хотела ни на йоту поступиться своей?

Оглядываясь назад, Элиза понимала, что вместо того, чтобы бороться за право все решать самой, могла попытаться найти компромисс. И если уж говорить о третьем шансе, то, пожалуй, это ей надо просить его дать ей шанс все исправить.

Глава 15

Обед в королевском замке Монтовии всегда считался очень официальным событием. К счастью, Джемма предупредила Элизу о необходимости одеться соответственно. По предыдущему опыту, которым Элиза обзавелась на обедах, предшествовавших свадьбе, она знала, что это означает платье, которое в Сиднее считалось бы бальным. Слава богу, она до сих пор могла влезть в свое любимое винтажное платье в стиле ампир, которое очень удачно обыгрывало ее беременность.

И все же, когда Элиза спустилась к обеду в частные покои, которые никогда не открывались для публики, она была поражена, увидев, насколько торжественно выглядят другие гости. Ей захотелось зажмуриться от блеска драгоценностей, сверкавших в свете канделябров. Только спустя несколько минут она осознала, что все собравшиеся — участники свадебной церемонии Тристана и Джеммы. Сестра Тристана принцесса Наталия, его кузен со своей невестой-докторшей, они с Энди и несколько близких друзей Тристана. Увидев Элизу, Наталия помахала ей рукой.

— Здесь все, кто был на свадьбе, — сказала Энди, когда Элиза села рядом с ней за прекрасный старинный обеденный стол.

— Да, я вижу. Ты об этом знала? — спросила она.

— Нет. И Джемма тоже. Судя по всему, Тристан устроил нам сюрприз. Он пригласил всех, и здесь те, кто смог приехать. А из австралийцев, очевидно, только мы.

— Как мило с его стороны сделать такой подарок, — улыбнулась Элиза.

Джемма сияла от счастья.

— Да, очень романтично, — сказала Энди. — Джемма действительно отхватила золотого мужа. И не только в прямом смысле этого слова.

Да, романтично, но сердце Элизы разрывалось. Потому что самый главный для нее участник свадебного торжества, шафер Тристана, Джейк, отсутствовал.

Сладкие, с ноткой горечи, воспоминания о ее предыдущем пребывании в замке нахлынули на нее с болезненной силой. Все время, пока шли свадебные торжества, Элиза пребывала в состоянии невероятного возбуждения. Она никак не могла дождаться, когда останется с ним наедине. И как печально все закончилось. Если не считать ребенка. Ее чудесного ребенка. Почему ей мало того, что у нее будет ребенок, о котором она так мечтала? Почему ей так отчаянно хотелось, чтобы и его отец тоже был с ней?

Эти мысли в сочетании с переменой часового пояса сказались на ее самочувствии роковым образом. Самые худшие изнурительные приступы тошноты остались в прошлом, но Элизе по-прежнему следовало проявлять осторожность. В том числе и в отношении еды. Поэтому она едва пробовала великолепные блюда, которые им подавали одно за другим, но есть ей не хотелось. Она собиралась, как только позволят правила приличия, извиниться и вернуться в свои апартаменты — те же самые роскошные гостевые покои, в которых она жила в прошлый раз.

Но когда убрали десерт, Тристан пригласил гостей перейти в соседний зал, где им подали кофе. Когда гости вошли туда, раздались удивленные возгласы, потому что на стене они увидели огромный экран, на котором мелькали фотографии свадебной церемонии. Все дружно разразились аплодисментами.

Элиза уставилась на экран. Вот Джемма готовилась к свадьбе в компании подружек невесты. Она увидела себя. На экране Элиза, улыбаясь, поправляла выбившийся из прически рыжий локон Джеммы. Кадры продолжали мелькать. Энди. Наталия. Королева надевает на голову Джеммы бриллиантовую диадему.

Потом пошли сцены в кафедральном соборе. Стайка маленьких девочек с цветами. Свидетели со стороны жениха. Его шафер — Джейк, — стоящий у алтаря рядом с Тристаном. Джейк улыбается первой подружке невесты, подходящей к алтарю. Улыбается ей. Она улыбается ему в ответ.

Увидев крупный план Джейка, шептавшего что-то на ухо Тристану, Элиза невольно прижала руку к сердцу. Джейк казался таким красивым, что у нее пересохло во рту. Сердце Элизы отчаянно забилось.

Она почувствовала, что не в состоянии этого вынести. Это жестоко. Никто не заметит, если она выскользнет из комнаты. Все слишком увлечены рассматриванием фотографий.

Элиза подобрала свою длинную юбку, повернулась.

И оказалась лицом к лицу с Джейком.

Казалось, его образ, так поразивший ее на экране, сошел к ней со стены. Неужели у нее галлюцинации? Элиза осторожно протянула руку и коснулась твердого теплого плеча Джейка. Все в порядке, он настоящий. Она почувствовала, как кровь отхлынула от лица. На нем был тот же смокинг, что и на фото, но улыбался он более сдержанно. Он не знал, рада ли она его видеть.

— Джейк… — единственное, что смогла выдохнуть Элиза. Почувствовав головокружение, она слегка пошатнулась. Господи! Только бы не сейчас. Она не могла снова отключиться у него на глазах.

— Тебе надо на воздух, — сказал Джейк, беря ее под руку.

Элиза позволила ему помочь ей. Ей было приятно чувствовать его заботу. Она без возражений разрешила Джейку вывести ее из комнаты.

— Я был в Лондоне, когда позвонил Тристан и сказал, что приглашает всех свидетелей его свадьбы. Когда я услышал, что ты тоже будешь в Монтовии, я прилетел, как только смог.

Элиза поняла, что он ведет ее на ту самую террасу, где они расстались, когда были в Монтовии в прошлый раз. Она заметила в небе молодой месяц, и эта едва народившаяся луна пробудила в ней проблеск надежды.

Элиза сделала еще один глубокий вдох. Подняла на Джейка взгляд, надеясь, что в ее глазах он прочтет чувства, которые она не могла выразить словами.

— Джейк, я прошу тебя дать мне третий шанс. Ты согласен?

Джейк всегда гордился своей способностью читать по лицу Элизы. Но сейчас он не мог дать название тому, что светилось в ее глазах. Должно быть, он видел то, что мечтал увидеть, а не то, что они выражали на самом деле. И все же это давало надежду.

— Конечно, я дам тебе третий шанс, — произнес он охрипшим голосом. Он дал бы ей миллион шансов, если бы они могли ее вернуть. — Но только если ты согласна дать третий шанс мне.

— Считай, что он у тебя есть, — дрогнувшим голосом ответила Элиза.

Джейк обнял ее и, прижав к себе, вдохнул знакомый нежный аромат. Она обхватила его руками за спину и с легким вздохом прижалась к нему. Он улыбнулся, ощутив ее хрупкое тело с заметной выпуклостью живота, где покоился его ребенок. Его ребенок. Его женщина. Теперь ему осталось убедить ее — не заставить, а убедить, — чтобы она позволила ему быть ее мужчиной.

— Я скучал по тебе, — сказал он, не найдя более красивых слов.

— Я тоже скучала по тебе. Ужасно.

Когда после встречи с Элизой в офисе его адвокатов она не захотела его слушать, Джейк улетел в Брисбен. Дом показался ему пустым. Да и вся его жизнь казалась пустой. Он тосковал по Элизе, по ее маленькому домику с красной входной дверью и дверным молотком в форме стрекозы. Но вместо того, чтобы остаться там с ней, он заставил ее подписать контракт, гарантировавший ему решающее право голоса в жизни ребенка. И в результате добился того, что Элиза отшатнулась от него.

Джейк снова и снова вспоминал время, проведенное с ней в Порт-Дугласе. Вспоминал новизну и страсть их любовных игр. Думал об истинных причинах своего желания потратить миллионы на то, чтобы перевести свою компанию в Сидней. Думал о переполнявшем его желании защитить Элизу, которое испытал, когда держал ее за руку по дороге в больницу и старался успокоить ее страх потерять драгоценного ребенка. Его ребенка. Невероятный подарок, который он смог дать ей. Ребенок стал для него бонусом. Элиза была главным призом. Но Джейку еще предстояло завоевать этот приз.

Элиза высвободилась из его объятий, но не стала отходить в сторону.

— Джейк, я зря сказала, что ненавижу тебя. На самом деле это не так. — Она спешила произнести эти слова, как будто давно держала их в себе. — И я не считаю тебя деспотом. Я… мне правда жаль, что я тебя так назвала.

Он всегда знал, что рано или поздно ему придется рассказать Элизе правду о своем прошлом… и скорее раньше, чем позже. Сейчас ее слова давали подходящий предлог это сделать. Конечно, был риск, что она с презрением отвернется от него. Но Джейк должен был рискнуть. Она должна знать о нем все. Хотя бы потому, что Элиза — мать его будущего ребенка.

Джейк откашлялся.

— Когда мне было пятнадцать лет, меня отдали под суд по обвинению в уголовном преступлении. — К своему огромному облегчению, в ее расширенных глазах Джейк увидел недоверие, а не отвращение. — Я был главарем подростковой банды. Однажды ночью мы угнали машину и врезались на ней в витрину магазина. За рулем сидел другой парень, но я взял ответственность на себя. Полиция думала, что мы готовили ограбление и намеренно въехали в витрину. На самом деле это вышло случайно. Из-за непомерно раздутого мальчишеского тщеславия я решил, что будет круче, если нас обвинят в попытке ограбления, чем в том, что мы малолетние идиоты. Для меня это был второй привод, и мне присудили срок в изоляторе для несовершеннолетних.

Элиза не отшатнулась в ужасе, она шагнула ближе к нему.

— Ты? В банде? Не могу поверить. Почему?

— Дома дела шли неважно. Дедушка, заменивший мне отца, умер. Мать завела бойфренда, которого я терпеть не мог. Я злился. Страдал. Банда стала для меня своего рода семьей, а я ее главарем.

— Изолятор для несовершеннолетних — это же тюрьма, верно?

— Тюрьма с режимом средней строгости для подростков от одиннадцати до шестнадцати лет.

— Я до сих пор не могу поверить своим ушам. Как это ужасно.

Джейк стиснул зубы.

— Врать не стану. Это действительно было ужасно. Там попадались по-настоящему жесткие парни.

— Слава богу, ты выжил. — В ее голосе звучало тепло сочувствия.

Она коснулась ладонью его щеки. Он накрыл ее своей рукой.

— Мне повезло с социальным работником, которого ко мне приставили. Джим Хилл. Он понял, что мне скучно в моей дурацкой школе и я ищу, чем бы развлечься.

— Разве они не понимали, что ты гений?

— Они видели во мне возмутителя спокойствия. Джим по-настоящему помог мне. Научил держать в узде свою злость и помог обрести уверенность в себе. Показал, что у меня есть выбор. — Джейк улыбнулся своим воспоминаниям. — Он понимал, как мне хотелось иметь то, чего мне не хватало, пока я рос в бедности. Джим сказал, что с такими мозгами я могу стать главарем преступного мира или сделать состояние в мире бизнеса. Позже мать перевела меня в другую школу, где мне стало интересно. Я выбрал второй путь. Остальное ты знаешь.

— Джим Хилл? Знакомое имя. — Элиза прищурилась.

— Он возглавляет Центр помощи бездомным молодым людям. Ты наверняка видела его на нашей вечеринке.

— Значит, это ты познакомил его с Домиником?

— Нет, это Джим познакомил меня с Домиником. Доминик тоже оказался под его опекой. Но эту историю он должен рассказать сам. Благодаря Джиму мы с Домиником уже были знакомы, когда поступили в университет. Мы оба обязаны ему тем, что наши жизни пошли по правильному пути. Поэтому мы взяли его в правление центра, чтобы он мог помогать другим молодым людям, сбившимся с пути.

— Как тебе удалось держать это в тайне?

— Когда несовершеннолетнему правонарушителю исполняется восемнадцать лет, его дело опечатывается. Мне дали возможность начать жизнь с чистого листа, и я ею воспользовался. Теперь ты знаешь обо мне самое худшее, Элиза.

* * *

Джейк был высоким крепким мужчиной, и все же в тот момент он казался Элизе беззащитным пятнадцатилетним подростком, предоставленным самому себе, который стоял перед судом в ожидании оглашения приговора.

Она потянулась вверх и поцеловала его в щеку. Для других поцелуев время еще не пришло. Потому что они еще не знали, чем закончится для них этот вечер. С тех пор как они последний раз стояли на этой террасе, каждый накопил большой багаж. Не говоря уже о ее беременности.

— Это история о мужестве решимости, — сказала она. — Представляешь, если когда-нибудь про твою жизнь снимут кино?

— Этого никогда не случится, — возмутился Джейк.

— Ладно. Тогда это будет потрясающая история, чтобы в один прекрасный день рассказать ее твоему ребенку.

— С большими купюрами, — ответил он с тем намеком на улыбку, который ей так нравился.

Элиза медленно покачала головой:

— Жаль, что ты не рассказал мне этого раньше. Это помогло бы мне тебя понять. А я так старалась понять тебя, Джейк.

Подумать только, она считала его поверхностным, а он просто прятал свои раны.

— Разве что-нибудь изменилось бы, если бы я тебе рассказал? — Взяв Элизу за руки, Джейк притянул ее ближе к себе.

— Могло ли это помочь мне понять, почему ты так упорно хочешь дать ребенку свою фамилию? Да. Понять, почему ты так зациклен на этом? Да. Стала бы я любить тебя еще сильнее, если бы знала, что тебе пришлось пережить? Да. И я…

— Стоп. Ни слова больше, Элиза, — перебил ее Джейк. — Ты правда только что сказала, что любишь меня?

За последние дни Элиза свыклась с мыслью, что любит его, и эти слова вырвались у нее сами собой. Она могла бы отрицать это. Но какой смысл?

Подняв на него глаза, Элиза увидела не только красивое лицо, она увидела его внутреннюю силу и цельность. Ее ответ прозвучал со всей искренностью:

— Да, Джейк, я люблю тебя. Я влюбилась в тебя… даже не знаю когда. Нет. Знаю. Здесь. На этой самой террасе. Нет. Еще раньше. На самом деле я влюбилась в тебя с первого взгляда. Только тогда ты был не свободен. А потом в Порт-Дугласе я думала только о том, что не хочу, чтобы мне снова причинили боль, и…

Элиза вдруг осознала, что Джейк так ничего и не сказал ей в ответ, он, человек, который никогда не давал ей повода думать, что любит ее.

Она попыталась отодвинуться от него, но он продолжал крепко держать ее за руки.

— Я… я знаю, что ты не чувствуешь ничего такого…

— Почему ты так говоришь? Конечно, я люблю тебя. Я влюбился в тебя, когда первый раз был шафером, а ты подружкой невесты. Должно быть, мы почувствовали это одновременно.

— На свадьбе Энди? — сказала Элиза, удивленно покачав головой.

— На свадьбе Доминика, — одновременно с ней произнес Джейк. — Но я был слишком поглощен своими проблемами, чтобы понять, что происходит.

— И слава богу, — откликнулась она. — Тогда я была не готова к тому, что могло бы изменить мою жизнь. И ты определенно тоже.

— Можно смотреть на это так. А можно считать, что мы потеряли кучу времени.

— А потом оказалось, что я беременна, и это все усложнило.

— Да, — согласился он.

Теперь между ними стояли условия того ужасного контракта.

— Твоя беременность пробудила мои прежние страхи, — сказал Джейк. — Я не хотел становиться отцом, потому что не понимал, как быть отцом. У меня не было примера для подражания. Мой дядя жил в северных землях, и я редко с ним виделся. Дедушка, как мог, старался внести в мою жизнь мужское начало, но он был совсем старый и страдал эмфиземой, которая в конце концов доконала его.

— Ты боялся становиться отцом. — Она понимающе кивнула.

— Я панически боялся, что стану плохим отцом.

— Ты до сих пор этого боишься?

— Уже не так сильно.

— Почему?

— Благодаря тебе, — ответил Джейк. — Я знаю, что ты станешь прекрасной матерью, Элиза. Это поможет мне стать самым хорошим отцом для нашего ребенка.

— Спасибо, что ты так веришь в меня. — Голос Элизы немного дрожал. — Но мне придется учиться быть матерью. Нам обоим надо научиться быть родителями. И я знаю, что у нашей дочери будет самый замечательный папочка, который…

— У нашей дочери?

— Я еще не успела сообщить тебе. На прошлой неделе я снова ходила на УЗИ, — улыбнулась Элиза.

— Маленькая девочка… — сказал Джейк с восхищением в голосе. — Моя дочка.

Элиза долго не сводила глаз с его лица, пристально вглядываясь в его удивленное и одновременно радостное выражение.

— И что… что это значит для нас? — наконец спросила она.

— Я отказываюсь от своего предложения, — сказал он.

— Что?

— Это был скорее приказ, чем предложение. Я хочу сделать все как положено. — Джейк смотрел на нее очень серьезно.

— Что ты хочешь сделать, как положено? Впрочем, Элиза думала, что она это знает. Надежда маленькой пташкой влетела в ее сознание и отчаянно била крылышками, требуя, чтобы ее услышали.

— Предложение, — ответил Джейк.

Джейк погладил Элизу по щеке своей большой сильной рукой. Его зеленые глаза пристально вглядывались в ее глаза.

— Элиза, я люблю тебя. Ты выйдешь за меня замуж? Окажи мне честь, став моей женой.

— Да, Джейк, да. — Она не колебалась. — Я буду твоей женой. Ничто не могло бы сделать меня счастливей. Я люблю тебя.

Теперь настало время для поцелуя. Джейк обнял Элизу и прижался губами к ее губам. Она обвила руками его шею. Ее сердце пело от радости. Она любила его, она хотела его, и теперь он принадлежал ей. И эту ночь она уже точно проведет в своих роскошных гостевых апартаментах не одна.

Джейк оторвался от ее губ. Потом снова коснулся их легким поцелуем, как будто никак не мог насытиться ею, и сунул руку в карман. Достав оттуда маленькую коробочку из тисненой кожи, он открыл ее.

От удивления и восхищения Элиза не могла вымолвить ни слова. Она не отрываясь смотрела на прекрасный огромный бриллиант в тонкой платиновой оправе, посверкивавший в нежном серебристом свете молодой луны. Джейк взял ее левую руку и надел кольцо на средний палец. Оно подошло идеально.

— Я думал, что сделаю тебе предложение в Сиднее. Но потом позвонил Тристан и пригласил меня сюда.

Джейк снова поцеловал ее, и этот нежный любовный поцелуй был полон надежд и обещаний.

— Ты не возражаешь, если мы поженимся как можно быстрее? — спросил он.

— Из-за ребенка? — выдохнула Элиза.

— Чтобы ты стала моей женой, а я твоим мужем. Чтобы мы наконец соединились друг с другом. И не потому, что ты беременна. Ребенок — это наша награда.

— А что будет с нашим контрактом, после того как мы поженимся?

— Ты имеешь в виду тот злополучный контракт? После того как ты уехала на лифте, я вернулся в переговорную и разорвал свой экземпляр. А потом уволил адвоката за то, что он дал мне такой плохой совет.

— И я свой порву, — рассмеялась Элиза.

— Мы будем отличными родителями и без него.

— Джейк, я тебя люблю, — сказала она, с радостью повторяя эти слова. Она знала, что и в грядущие годы будет снова и снова повторять их.

— Я тоже люблю тебя, Элиза. — Наклонив голову, Джейк еще раз поцеловал ее.

— Элиза, у тебя все в порядке? Мы беспокоимся…

Голос Энди заставил Элизу и Джейка обернуться.

К ней, улыбаясь, подошла Джемма.

— Я вижу, у вас все в порядке.

— Более чем, — ответила Элиза, светившаяся от радости. Она протянула вперед левую руку и растопырила пальцы, чтобы было лучше видно кольцо. — Мы помолвлены. По-настоящему помолвлены.

Энди и Джемма обняли ее и Джейка, сопровождая свои объятия восторженными и удовлетворенными возгласами. Потом подошли Доминик и Тристан. Они похлопали Джейка по плечу и, обняв Элизу, заявили, что их радует ее благоразумие. И еще они надеялись, что она понимает, какого классного мужика отхватила.

— О да, я очень хорошо это понимаю, — ответила она, глядя на Джейка. — Я не могу себе представить лучшего мужа для себя и лучшего отца для своего ребенка.

Глава 16

Элиза подумала, что прелесть владения фирмой по организации праздников в том, что можно без лишних затрат подготовиться к свадьбе за две недели.

«Все идет прекрасно», — с удовлетворением говорила она сама себе, когда стрелки часов в день ее свадьбы перешагнули полуденную отметку. Им удалось сохранить в тайне от прессы то, что она «заарканила одинокого миллиардера». И вот теперь они с Джейком радовались своему тихому немноголюдному празднику.

Чтобы избежать вторжения прессы, пришлось хорошо поработать, ведь помимо того, что женился один из самых завидных холостяков Австралии, в списке гостей, кроме самых близких друзей и родственников, значились королевские особы.

Для этого события Энди подыскала потрясающий дом на набережной в Киррибилли. Погода стояла прекрасная, и церемония проходила на обширной лужайке, тянувшейся до самой стены гавани, а фоном служил Дом оперы и знаменитый сиднейский мост.

Все именно так, как она хотела, думала Элиза, стоя с отцом на веранде. По бокам центрального прохода Энди расположила два ряда элегантных белых бамбуковых кресел. Финальный акцент в каждом ряду ставили крупные вазы из белого металла с причудливыми букетами белых цветов.

Сейчас все кресла заполнились гостями, ожидавшими появления невесты. Здесь были все, кого она любила, включая мать Джейка, понравившуюся Элизе с первого взгляда.

Впереди, сбоку от простой белой арки, сверху донизу увитой цветами, стоял Джейк в сопровождении своего шафера Доминика и своего дружки Тристана. По другую сторону стояли подружки невесты Энди и Джемма. Джаз-банд тихо наигрывал приятную музыку. Потом зазвучали аккорды традиционного свадебного марша и настала очередь Элизы идти по проходу. Только она не шла, а ехала по нему верхом на белом пони по имени Молли — свадебном подарке ее отца.

Ее винтажного стиля платье с широкой юбкой чуть ниже колена шилось с учетом того, что она поедет верхом на лошади. Но потом, когда отец напомнил ей, как в детстве она постоянно говорила, что хочет ездить на пони, эта идея запала ей в голову. Энди поначалу впала от этого в истерику, но в конце концов сдалась.

— Надеюсь, мы сможем справиться с этим, папа, — сказала Элиза, пока отец помогал ей усесться в дамское седло.

— Конечно, сможем, милая, — ответил отец. — Ты по-прежнему самая лучшая наездница из всех, кого я знаю.

Поразительно, как свадьба и ребенок способны объединять семьи, думала она. Ее отец смягчился, и их ссора была забыта, к большой радости матери Элизы. И вот теперь она сидела на Молли, а отец, держа пони за уздечку, украшенную белыми лентами, вел ее по поросшему травой проходу. Эта церемония не предполагала «передачу» невесты с рук на руки. Они с Джейком сами отдавали себя друг другу.

Появление Элизы гости встретили возгласами радостного удивления и щелчками множества фотокамер.

Джейк не знал, что она будет выезжать верхом, — Элиза хранила это в секрете.

— Ты великолепна, — шепнул он, помогая ей спуститься с Молли в его объятия. — Сельская девушка торжествует.

Они сами написали слова церемонии, подтверждавшие их любовь и уважение друг к другу, их готовность прожить вместе всю жизнь и радость от скорого появления ребенка. Ее наряд не делал ни малейших попыток замаскировать живот. Элиза не собиралась скрывать радость от этого чуда.

Когда они с Джейком, глядя друг другу в глаза, начали произносить свои клятвы, весь остальной мир отступил на второй план. А их первый поцелуй в качестве мужа и жены так затянулся, что гости начали аплодировать.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg