«В лавине тропической страсти»

В лавине тропической страсти (fb2) - В лавине тропической страсти (пер. И. М. Скрябина) 658K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Энн Мэтер

Энн Мэтер В лавине тропической страсти

Anne Mather

A DANGEROUS TASTE

OF PASSION

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

A Dangerous Taste of Passion

© 2016 by Anne Mather

«В лавине тропической страсти»

© «Центрполиграф», 2017

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2017

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. А.

Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены. Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Глава 1

Мужчина стоял на утесе у самого края бухты. Лили знала, кто он такой. Диди говорила ей о нем, даже предупреждала. А уж Диди, кажется, знает все на свете.

Еще Диди утверждала, что имеет дар ясновидения, и никто на карибском островке Оркид-Кей не осмелился бы с ней поспорить. Старая Диди, их домработница, родом из Вест-Индии, предсказала и болезнь матери Лили, и ураган, который в прошлом году почти полностью уничтожил городскую пристань.

Отец Лили, впрочем, не считал, что Диди все знает, и называл ее предсказания полной ерундой. Но, будучи англиканским священником, он, конечно, не мог допустить, чтобы его имя связывали с черной магией, к которой, как поговаривали, обращалась Диди.

Впрочем, сейчас Лили волновали не столько способности Диди, сколько мужчина на утесе. Она знала, что он на нее смотрит, и ей не нравилось это.

В который раз Лили задалась вопросом о том, что он делает на их острове.

Если верить Диди, его зовут Рафаэль Оливейра, и он приехал из Нью-Йорка. По словам домработницы, там у него возникли проблемы с законом, он купил один из самых дорогих домов на Оркид-Кей и переехал сюда, чтобы скрыться от полиции.

Но Диди не всегда можно было доверять. И то, что дом на Оркид-Поинт вообще продается, стало для всех полной неожиданностью.

Как бы то ни было, Лили хотела, чтобы он просто развернулся и ушел. В это время она всегда приходила поплавать, но не собиралась снимать одежду перед ним — несмотря на то, что он находился от нее на расстоянии более ста футов.

Лили перекинула полотенце через плечо и направилась обратно к дому. У порога она украдкой оглянулась.

И испытала чувство досады, поняв, что он ушел.

Неделю спустя, когда Лили сидела за компьютером, вбивая в файл информацию по прошлогодним заказам, в двери агентства вошел посетитель.

Лили устроилась в «Картахена чартере» сразу после того, как окончила университет во Флориде. Работа не требовала от нее никаких особых навыков, но Оркид-Кей был маленьким городком, и найти здесь место, которое одобрил бы отец, оказалось непросто.

Лили находилась за перегородкой, которая отделяла приемную от офиса. Обычно с посетителями общался ее босс, Пит Майерс, но сегодня он укатил в Майами принимать новую двухмачтовую яхту.

Лили вздохнула: ей не хотелось отрываться от работы и разбираться с посетителями, но все-таки она поднялась со стула и вышла в приемную. У окна спиной к ней стоял мужчина. Он смотрел на мачты яхт, покачивающихся на волнах возле пристани.

Мужчина был высоким и очень загорелым. Темные волосы, широкие плечи, обтянутые кожаной курткой. Он стоял, заложив большие пальцы в задние карманы джинсов, плотно обтягивающих его узкие бедра и длинные мускулистые ноги.

Это был тот самый мужчина, который неделю назад смотрел на нее с утеса. Именно его Диди назвала опасным.

Он услышал ее шаги и обернулся так быстро, что Лили едва успела совладать с лицом. У незнакомца были темно-карие глаза, длинные ресницы, точеные скулы, выдающийся нос и тонкие, но чувственные губы. Его нельзя было назвать красивым — и все же в нем было нечто завораживающее. Лили решила, что Диди, возможно, права.

— Добрый день, — произнес мужчина голосом глубоким и густым, словно кофе. Если он и узнал ее, то не подал виду. — Майерс здесь?

Он говорил с акцентом — похоже, английский для него не родной язык.

— Мистера Майерса сегодня нет, — помедлив, сообщила Лили. — Вы его друг?

— Не друг, — отозвался он. — Но мы знакомы. Меня зовут Раф Оливейра.

Лили подумала, что такое лицо невозможно забыть, но, конечно, не стала говорить об этом вслух. Знает ли Оливейра о том, какой репутацией пользуется среди жителей острова?

И он называет себя Раф. Звучит лучше, чем Рафаэль.

Неодобрительно покачав головой в ответ на собственные мысли, Лили сказала:

— Мистер Майерс уехал в Майами. Может, я смогу вам помочь?

Мужчина внимательно посмотрел на нее, и Лили тут же подумала о том, что на ее лице почти нет косметики, а небрежный узел, в который она с утра завязала свои каштановые волосы, начал разваливаться.

Та еще красотка.

— Вряд ли, — ответил Оливейра, пожимая плечами, и Лили вновь поразила его грубая привлекательность.

Впрочем, увлекаться этими мыслями не стоило. Отец с ума сойдет, если узнает, что она засматривается на человека, приезд которого так всполошил жителей острова.

— Когда вернется Майерс?

Вопрос прервал ее размышления.

— Послезавтра. Ему что-нибудь передать?

— Это не имеет значения, — произнес Оливейра по-испански. Самые обычные слова, но Лили почувствовала доселе незнакомое волнение. — Я поговорю с ним, когда он вернется, — добавил Раф по-английски.

— Хорошо.

Лили ожидала, что он уйдет, но вместо этого он отошел к стенду с рекламными брошюрами. Небрежно перебирая листовки, Оливейра украдкой бросил на нее взгляд и спросил:

— Как поплавали в тот вечер?

Лили мгновенно покраснела. Она даже не думала, что он может так прямо упомянуть об их встрече или что он догадался о ее планах искупаться, которые и нарушило его появление.

Может, он видел ее на пляже и раньше?

Облизнув пересохшие губы, Лили холодно ответила:

— Не понимаю, о чем вы, сеньор. Я уже давно не хожу купаться по вечерам.

Оливейра неспешно вернулся к стойке и окинул ее удивленным взглядом.

— Вам не понравился мой вопрос? — поинтересовался он дружелюбным тоном.

Лили с раздражением осознала, что он читает ее, как раскрытую книгу.

— Вовсе нет, — бросила она, понимая, что он вряд ли ей поверит. — Вы хотели что-то еще, сеньор? Честно говоря, у меня полно работы.

— Вы такая ответственная, — заметил Оливейра, приглаживая растрепанные ветром черные волосы.

Когда он поднял руку, куртка распахнулась, и Лили увидела, как под тканью футболки явственно обрисовались мускулы его торса. Она смущенно отвела глаза и скрестила руки на груди, будто таким образом можно было защититься от пронизывающего взгляда этого странного мужчины.

Почему он не уходит? Он ведь выяснил, что хотел. Или ему просто нравится над ней издеваться?

— Мне кажется, я вас смутил, — заметил Оливейра. — Я вовсе не пытался за вами тогда подсматривать.

Лили изумленно воскликнула:

— Вы за мной подсматривали?! — Как будто эта информация была для нее новой.

Оливейра ухмыльнулся.

— Неделю назад вы заметили меня на утесе, — прямо сказал он. — А я заметил вас. Думаю, вы именно поэтому и не стали купаться. Я ведь не дурак, мисс… — Он пожал плечами. — Мисс Филдинг, верно? Ваш отец ведь местный священник?

Лили опешила. Она и не подозревала, что ему известно ее имя. И при этом ее почему-то раздражал тот факт, что ей было не все равно. Черт, он же далеко не первый мужчина, который обратил на нее внимание.

— Ладно, — отозвалась она, решив, что нет смысла что-либо отрицать. — Я и правда вас видела. — И чтобы не все шло по его сценарию, добавила: — Вы расстроились, когда я передумала купаться?

Он заметно удивился. Господи, да она и сама удивилась. Точнее, она была в ужасе от собственной дерзости. Лили никогда не думала, что может сказать такое.

Оливейра, конечно, пришел в себя первым. Ну, этого следовало ожидать. Ему, наверное, не раз приходилось отвечать на подобные провокационные выпады за свои — сколько? — пожалуй, около сорока лет. Он едва заметно улыбнулся, но заговорил довольно мягко:

— Да. Я расстроился, потому что помешал вам и нарушил ваше уединение. — Он чуть помедлил, но продолжил: — Вам ведь хотелось побыть одной? — Улыбка все-таки засияла на его лице, и Лили почувствовала, что ее тело плавится. — С другой стороны, есть что-то… притягательное… в молодой девушке, которая ведет себя столь безрассудно. — Темная бровь изогнулась. — Вы простите меня?

Во рту у Лили пересохло.

— Не думаю, — пробормотала она, не зная, что еще ответить.

Оливейра склонил голову, а потом направился к выходу.

— Не важно, — сказал он, открывая дверь.

В прохладный офис ворвался влажный воздух с улицы. Оливейра обернулся, и Лили вся сжалась, но он добавил только:

— Передайте, пожалуйста, Майерсу, что я заходил.

Глава 2

Направляясь на своей машине назад в Оркид-Пойнт, Раф на чем свет стоит клял случайный порыв, который заставил его смутить бедную девушку.

Он знал ее имя только потому, что его кухарка не уставала с презрением рассказывать о ее отце. Впрочем, Луэлла, как и многие жители острова, принадлежала к англиканской церкви только формально, а по ночам тайком совершала совсем другие религиозные обряды.

Раф нахмурился. Зря он начал дразнить мисс Филдинг. Разве у него и без того мало проблем? Бывшая жена постоянно его преследует, репутация испорчена, несмотря на то что все обвинения с него сняли, к тому же он был уверен, что жизнь на острове Оркид-Кей очень скоро наскучит ему, если он не найдет себе достойное занятие.

Он провел свой «лексус» через крутой поворот, и кусты алого гибискуса задели дверцу машины. Как бы то ни было, Раф не мог оторвать взгляд от бирюзовых волн, набегавших на песок, выбеленный тропическим солнцем до цвета слоновой кости.

Прекрасный вид. В Нью-Йорке он тосковал по подобным местам. Конечно, отец все еще жил в Майами, где Раф его регулярно навещал. Но, полностью углубившись в бизнес, он совсем забыл о простых радостях своего детства в Гаване.

Его бывшая жена Сара воспользовалась тем же аргументом, попавшись на измене. Его никогда не бывает дома, а ей одиноко. Но их брак был ошибкой с самого начала, и Раф не слишком переживал, а, скорее, радовался тому, что появилась причина подать на развод.

К сожалению, Сара воспротивилась. Он предложил ей очень щедрую сумму, но она требовала, чтобы он ее простил, принял обратно и вернулся в их пентхаус, как будто ничего не случилось.

Но потеря роскошной квартиры казалась Рафу невысокой платой за свободу. Даже когда Сара несколько месяцев спустя обманом проникла в его новый дом и разнесла всю спальню, он не стал звонить в полицию. Рано или поздно она смирится с тем, что между ними все кончено. Так он полагал.

Но за последние месяцы Раф понял, что этому не бывать. Его арестовали по обвинению в контрабанде наркотиков. Сара заявила, что он сотрудничает с южноамериканским наркокартелем. Раф никогда не был замешан ни в чем подобном, и все же ему пришлось потратиться на адвокатов и выдержать судебный процесс, после которого у него уже не оставалось сил находиться в Нью-Йорке.

Этот опыт заставил его серьезно задуматься о своей жизни. Ему скоро сорок, и последние двадцать лет он был полностью сосредоточен на работе.

Именно поэтому он воспользовался первой же возможностью продать свою компанию. Оставил себе только небольшой пакет акций в корпорации «Оливейра», а на вырученные деньги купил землю и дом у человека, который выиграл их в покер в Лас-Вегасе.

Раф намеревался хотя бы пару лет отдохнуть, пусть он и не привык сидеть без дела. Он будет кататься на яхте, рыбачить и в целом приятно проводить время. По правде говоря, у него скопилось достаточно денег, чтобы никогда больше не работать, — хотя вряд ли он сдержится. Как бы то ни было, в будущем он планировал инвестировать средства в какое-нибудь небольшое предприятие. Например, в «Картахена чартере».

Раф проехал через деревню Корал-Кей. Его вилла расположилась на утесе, с которого открывался вид на уединенную песчаную бухту. По утрам Раф часто приходил сюда искупаться, обычно еще до того, как просыпались обитатели соседней деревни.

Может быть, дочери священника стоит последовать его примеру.

Подъезжая к дому, Раф нажал кнопку на электронной панели, и ворота распахнулись. Панель установил Стив Беллами, его дворецкий, который фактически стал его правой рукой.

Помимо встречи гостей бывший полицейский при необходимости выполнял функции шофера, программиста и даже шеф-повара.

Раф загнал автомобиль в один из отсеков шестиместного гаража и, оставив ключи в зажигании, неторопливо направился к заднему двору.

Вода в бассейне поблескивала в лучах полуденного солнца. В воздухе стоял аромат цветущего гибискуса и розового олеандра. Стол под полосатым навесом уже был накрыт к обеду — на тот случай, если он решит поесть на улице.

Раф все еще стоял, глядя на океан, когда наружу вышла его экономка. Карла Сэмюэлс служила ему больше пятнадцати лет и, после того как он подал на развод, предпочла остаться с Рафом, чем вызвала гнев Сары, и отправилась с ним на Оркид-Кей.

— Во сколько будете обедать, мистер Оливейра? — спросила она.

Раф повернулся и лениво пожал плечами.

— Я не голоден, Карла. Может, попозже?

— Всем надо есть, — твердо произнесла Карла. — Как насчет филе морского окуня с маслом и лимоном? — Заметив, что это блюдо не вызвало особого энтузиазма, она предложила: — Хотя бы салат? Луэлла сегодня купила свежих креветок, вам непременно понравится!

Раф улыбнулся, снял куртку, перекинул ее через плечо и подошел к экономке.

— Ты ведь не сдашься, Карла? Ладно, я согласен на салат. Но скажи Луэлле, чтобы не клала майонез, слышишь?

Выражение лица Карлы явственно говорило о том, что она думает по поводу его решения. Но за годы она научилась держать свое мнение при себе и только спросила, будет ли он обедать на улице или в доме.

— Наверное, на улице, — определился Раф, проследовав за ней внутрь виллы и поморщившись. — Боже мой, как тут холодно!

— А мистеру Беллами нравится, — надменно ответила Карла и удалилась.

Раф бросил куртку на кресло в холле и прошел в гостиную. Пол здесь был выложен итальянской плиткой, стол по центру украшен громоздкой композицией из орхидей и лилий. Каменная спираль лестницы в глубине гостиной вела на второй этаж, где располагались спальни.

Кабинет Рафа находился в левом крыле. Он было направился туда, когда его остановил голос Стива.

— Эй, мистер Оливейра! — воскликнул тот, приближаясь со стороны кухни. — У вас найдется минутка?

Раф со вздохом развел руками:

— А у меня есть выбор?

Стив ухмыльнулся. Это был высокий, хорошо сложенный мужчина немного старше Рафа, с открытым, вызывающим доверие лицом.

— Выбор есть всегда, — ответил он, приглаживая седеющие волосы. — Я только хотел сказать, что, пока вы были в городе, к вам кое-кто приходил.

Раф посмотрел на него с любопытством. Он знал Беллами уже больше двух лет и понимал, что он не из тех людей, которые нервничают по пустякам.

— Кое-кто? — переспросил он. — Грант Мэтьюс?

— Близко. Но мистер Мэтьюс, как мне кажется, все еще зализывает раны после поездки в Лас-Вегас. Я слышал, что он на мели.

— Такие люди, как Мэтьюс, никогда не сидят на мели долго, Стив, — заметил Раф. — Они всегда отговариваются недостатком свободной наличности. Вот увидишь, через полгода он примется изо всех сил пытаться выкупить этот дом и землю обратно.

Брови Стива взлетели вверх.

— И вы продадите?

— Посмотрим. — Раф пожал плечами.

— От чего же это зависит?

— От того, понравится ли мне здесь. Не спеши обустраиваться, Стив. Возможно, островная жизнь не придется мне по вкусу.

Стив посмотрел на него так пристально, как будто пытался решить, говорит ли он всерьез. Рафу надоело ждать.

— Так, значит, — произнес он, заставив своего дворецкого очнуться, — ты говоришь, кто-то приходил. Если не Грант Мэтьюс, то кто?

— Его дочь, — тут же отозвался Стив.

— Дочь? — переспросил Раф. — Я не знал, что у него есть дочь. Как ее зовут? Сколько ей лет?

— Полагаю, чуть больше двадцати. Зовут Лора. Оказывается, они с матерью раньше жили на острове — в этом самом доме, — а потом мать вышла замуж во второй раз, а Лора уехала в колледж.

Раф немного поразмыслил над услышанным.

— Она сказала, зачем приходила?

— Нет, лишь настаивала на том, чтобы встретиться с вами. — Стив немного помедлил и продолжил: — Мне кажется, она надеялась посмотреть, что вы собой представляете. Возможно, ее подослал отец. В любом случае ее интересовали только вы.

— В самом деле? — Уголки губ Рафа чуть приподнялись.

— Я думал, что женщины, которые пользуются своей внешностью как оружием, должны были вам надоесть, — резко бросил Стив.

Раф вздохнул.

— Ты абсолютно прав, — согласился он, хлопая Стива по плечу. — Спасибо за информацию. Возможно, если мисс Мэтьюс вернется, я снова не смогу ее принять, а?

После их встречи Лили не видела Рафа Оливейру несколько дней.

Пит Майерс вернулся из Майами и неоднозначно отреагировал на новость о том, что его искал сеньор Оливейра.

— Ты хорошо его знаешь? — поинтересовалась Лили, оправдывая свое любопытство тем, что работает на Пита уже несколько лет и обычно пользуется его доверием.

Более того, полгода назад Пит предлагал ей самой инвестировать в его бизнес. У нее, конечно, не было таких денег, но ее отказ не испортил их отношений. По крайней мере, Лили на это надеялась.

— Мы встречались, — отмахнулся Пит. Он сидел за компьютером, просматривая информацию по заказам, которая поступила за время его отсутствия. — Я смотрю, «Ариадна» вернулась.

— Почему бы ей не вернуться? — тут же отозвалась Лили. Ей было неприятно, что Пит не ответил прямо на ее вопрос. — Кстати, Дэйв говорит, что двигатели на «Санта-Лючии» нуждаются в серьезном ремонте. Если ты хочешь, чтобы он этим занялся, стоит ему позвонить.

— Позвоню. — Пит посмотрел на нее. — На следующей неделе или через одну.

— Есть вероятность, что «Лючию» придется убрать даже до этого. У нас там группа…

— Да, да, — перебил ее Пит, вспоминая. — Ты имеешь в виду рыбаков из Бостона? — Он пожал плечами. — Может, разберемся с этим после того, как закончится срок их аренды? Что думаешь?

Лили неопределенно повела плечом, не отвечая. В любое другое время она бы выразила свое мнение, но, в конце концов, в ее обязанности это не входило. Если Пит хочет рисковать лицензией, это его проблемы. Правда, на его месте она бы выбрала наиболее безопасный вариант.

Пит насупился, но потом, видимо решив не нагнетать обстановку, спросил:

— Ты, наверное, знаешь, что вернулась Лора Мэтьюс?

— Лора?

Лили была удивлена. Они с Лорой Мэтьюс были подругами до того, как их пути разошлись: Лора уехала в Нью-Йорк работать в рекламном агентстве, а Лили — в университет во Флориде.

— Она со мной не связывалась.

Конечно, в последнее время люди поговаривали о том, что отец Лоры потерял много денег, играя в Лас-Вегасе в казино. Когда-то он был самым богатым человеком на Оркид-Кей, а теперь, по словам Диди, едва сводил концы с концами из-за ухудшающейся ситуации на рынке. Лили знала, что ему пришлось продавать имущество. В том числе дом на Оркид-Поинт.

Несколько лет назад Лора с матерью жили на той вилле, которая теперь принадлежала Рафу Оливейре. Родители Лоры разошлись, когда она была еще ребенком, Грант Мэтьюс покинул виллу и поселился в доме на плантации.

— Я слышал, что она приехала несколько дней назад, — сказал Пит.

Лили пожала плечами и предположила:

— Может, она приехала навестить отца. — Хотя, учитывая то, что она помнила о Лоре, вряд ли та могла вернуться по этой причине.

— Ладно, не важно. Позвони Дэйву Таппли и скажи, что двигатели «Лючии» надо отремонтировать, но только в конце следующей недели, — попросил Пит и, видимо отчаявшись найти информацию, которая была ему нужна, наконец поднялся из-за стола Лили. — Распечатай мне копию текущей финансовой отчетности, хорошо? Я с компьютером на «вы».

Лили охватило мрачное предчувствие. Она не могла ничего сказать наверняка, но Пит не слишком хорошо умел скрывать то, что думает, и было очевидно, что его тревожат не только проблемы с «Лючией».

— Ты выглядишь обеспокоенным, — заметила она. — У нас все в порядке?

— У тебя да, — тут же отозвался Пит. — Тебе хватило ума не вкладывать свои честным трудом заработанные деньги в предприятие неумехи вроде меня.

Лили возразила:

— Это просто потому, что у меня не было денег.

— И у меня теперь нет, — сухо отозвался Пит. — Разве не печально?

Лили пристально посмотрела на него:

— Но ведь «Картахена чартере» — лучший прокатчик яхт на острове!

— Да, но это уже не имеет значения. Люди не приезжают на наш остров вне сезона, как раньше, — невесело пояснил Пит. — Все эти ураганы в Карибском море не идут на пользу бизнесу. Ты сама знаешь, что пара человек уже отказалась от брони. К тому же я потерял два судна в том шторме прошлой осенью и с тех пор с трудом держусь на плаву, прости за каламбур.

— Но ведь судна были застрахованы!

Пит грустно рассмеялся:

— Ты в курсе, что стихийные бедствия страховка не покрывает? А ураган — это стихийное бедствие, Лили. Мне пока не удалось найти страховщика, который готов был бы принять на себя ответственность за штормы.

Лили поняла, что ее дурные предчувствия оказались не беспочвенны.

— Тогда зачем ты купил новую яхту? Разве мы можем себе это позволить?

— Она нам нужна, — уверенно заявил Пит.

— Новая яхта — новые клиенты, — согласилась Лили.

Пит кивнул:

— Очень на это надеюсь.

Лили с тревогой подумала, что им нужен такой инвестор, как Раф Оливейра. По ее коже пробежали мурашки, когда она вспомнила, как Оливейра смотрел на нее своими темными, словно ночь, глазами.

Неужели Пит надеется, что Оливейра заинтересуется его бизнесом? Даже Диди вряд ли могла бы предсказать, как поступит в таком случае Раф.

Или как поступит она сама.

Глава 3

Вечером Лили очень захотелось пойти искупаться. Она не ходила на пляж уже неделю, и одна мысль о том, как морская вода охладит ее горячее тело, была так соблазнительна, что Лили не смогла ей воспротивиться.

За ужином Диди тоже упомянула о приезде Лоры Мэтьюс. Она сообщила, что Лора уже какое-то время гостит на плантации и по какой-то причине держит свой визит в тайне. По словам Диди, на острове сложилось мнение, что Лора потеряла работу в Нью-Йорке. Возможно, именно поэтому она и не показывалась на люди, вернувшись на остров.

Лили, со своей стороны, испытывала к Лоре только жалость — если у нее действительно все не заладилось. Да, в последние годы они почти не общались, но это не значило, что Лили желает ей зла.

Все эти мысли отступили на второй план, когда Лили, сбросив одежду, вошла в воды океана. Солнце ушло за горизонт, сумерки стремительно сгущались, и вряд ли ее кто-то мог увидеть.

К тому же в последнее время на утес никто не приходил. Если бы Лили кого-то заметила, она бы точно отказалась от своих намерений.

Лили услышала отдаленный бой барабанов. Она понимала, что это значит, и по ее спине пробежал холодок. Отец был бы недоволен, если бы узнал, что его дочь купается в сумерках всего в нескольких ярдах от хижин, где раньше жили рабы. Он был против даже того, чтобы она купалась днем, и Лили вообще-то обычно его слушалась.

Они слишком давно жили вдвоем. Мама умерла, когда Лили была подростком, и с тех пор Уильям Филдинг вел довольно замкнутый образ жизни. Он проводил время, составляя длинные и скучные проповеди для своей небольшой паствы и грозя Лили всяческими карами, если она не будет слушать то, что он говорит.

К ужину Лили надела блузку и юбку, а под нее — низ купального костюма. Если бы отец спросил, собирается ли она вечером выходить из дома, она не стала бы ему лгать. Может, ответила бы, что пойдет прогуляться — это даже не было бы откровенным враньем.

В конце концов, ей уже двадцать четыре.

К вечеру вода стала прохладной. На небе показалась луна. На морской глади появилась мерцающая серебром дорожка. Лили устремилась по ней навстречу ночному светилу — лунные отблески на воде ее завораживали, в них было что-то мистическое. Шум прибоя и свет луны и раньше навевали на нее романтические мечтания, но сегодня ее фантазии были более откровенными. В сознании возникали сцены жарких объятий, страстных поцелуев, нескромных ласк.

Пара интрижек в университете и короткий роман с помощником отца излечили ее от стремления к случайным связям, однако время от времени ей хотелось закрутить головокружительный роман, познать истинный вкус страсти. Ей хотелось понять, о чем с восхищением говорит Диди.

Та утверждала, что с правильным партнером все будет чудесно, и периодически звала Лили на свои странные церемонии, обещая, что там она поймет, чего себя лишает. Лили не поддавалась на уговоры, и все же ей было любопытно. Интересно, Раф Оливейра когда-нибудь сталкивался с черной магией?

Лили смутил тот факт, что она вообще думает об Оливейре в подобном контексте. Она перевернулась на спину, раскинула руки и ноги морской звездой и застыла, покачиваясь на волнах. Лили вглядывалась в россыпь звезд над головой, однако образ Рафа Оливейры перед ее внутренним взором затмевал их мерцающее сияние. Уже несколько дней она не переставала думать о нем. Каждый раз, когда она погружалась в размышления об этом мужчине, ее охватывало странное томление, однако сейчас ощущения были гораздо острее. Лили охватила внезапная дрожь, низ живота пронзил спазм, не имеющий ничего общего с болью, тело окатила волна жара, и между ног стало влажно. Это было настолько не похоже на ее обычные ощущения, что у Лили перехватило дыхание.

Что с ней происходит? Неужели Диди имела в виду что-то такое? Неужели близость с Оливейрой даст ей то, о чем говорила умудренная опытом женщина?

Лили попыталась расслабиться. Очень скоро отец начнет ее искать. А вечер такой чудесный. «Вечер для любви», — подумала она, позволяя пальцам скользнуть вверх по животу к затвердевшим бутонам сосков.

И тут Лили ахнула от испуга. Кто-то стоял на мысе в тени пальмовых деревьев. Мужчина. В этом она не сомневалась. Перед глазами снова промелькнул образ Рафа Оливейры. Лили перевернулась на живот и уставилась в темноту. Вскоре ее глаза заболели от напряжения, но во мгле не было видно ничего, кроме пальм.

Может, ей показалось? В темноте легко вообразить себе чей-то силуэт. В памяти невольно всплыли угрозы отца и рассказы Диди о черной магии, и она быстро поплыла к берегу.

Мысль о том, что она могла увидеть не человека, а призрак, вовсе ее не утешала. Далекий стук барабанов, разговоры о неупокоенных душах… При свете дня эти россказни не производили на нее впечатления, но сейчас Лили была напугана не на шутку.

Решив, что уже достаточно времени провела в воде, Лили смело шагнула на берег. Она скрутила волосы жгутом и быстро отжала их, а потом сразу же натянула на себя короткую блузку с рукавами-воланами и плиссированную юбку.

Отделанная кружевом янтарного цвета блузка прилипала к ее влажным плечам и груди. Юбка была короче средней длины и имела достаточно пикантный покрой, но открывала не так уж много. Лили помедлила, раздумывая, снимать ли низ купальника. Но кто ее увидит? Лили резким движением стащила с себя трусики.

Ей не хотелось думать, что сказал бы при виде этого отец. С другой стороны, что она такого сделала? Плавала после наступления темноты — хоть и без верхней части купальника, — не получив на то его разрешения? Сняла мокрые трусики, чтобы дать телу обсохнуть?

Другие девушки ее возраста делают то же самое. Отец держал ее в строгости, но Лили нуждалась в некоторой свободе. А ему следует помнить, что она не ребенок.

Когда Лили подошла к скромному дому священника, она увидела, что у крыльца припаркована машина — дорогой джип, который был ей незнаком.

Это заставило ее насторожиться. Прежде чем Лили смогла придумать, как пробраться в дом и остаться при этом незамеченной, из тени навстречу ей вышел мужчина.

— Доброй ночи, мисс Филдинг, — учтиво поздоровался он. — Как поживаете?

Рафаэль Оливейра!

Лили немедленно вспомнила о том, что кружева блузки прилипли к ее груди, словно вторая кожа, а также о том, что под юбкой на ней ничего нет. Жар, устремившийся вниз живота, тут же заставил ее забыть о приятных прикосновениях морского бриза, который оглаживал ее бедра, пока она шла с пляжа.

— Вы опять за мной следите, сеньор Оливейра? — бросила она резко, не заботясь о том, насколько обоснованно ее обвинение.

В темных глазах нежданного гостя промелькнуло удивление.

— Я за вами не слежу, мисс Филдинг, — мягко ответил Оливейра. — Хотя, как мне кажется, купаться в одиночестве в такое время очень неразумно.

— То есть вы все-таки за мной наблюдали!

— Нет! Ради всего святого! — воскликнул Оливейра. — Ваш отец о вас беспокоится. Он сказал, что вы пошли прогуляться. И, видя его волнение, я предложил вас поискать. Я только что вышел из дома и сразу же встретил вас.

Лили прикусила нижнюю губу.

— И похоже, догадались, что я пошла вовсе не прогуляться… Вы скажете моему отцу, что я солгала?

Раф отмахнулся и равнодушно спросил:

— Зачем мне это? Вы не ребенок, мисс Филдинг. Вести себя безрассудно — это ваше право, даже если оно может привести к печальным последствиям.

Лили смотрела на него с возмущением.

— Тогда почему вы предложили меня поискать?

— Я мог бы сказать, что беспокоился о вас, но, если честно, я больше беспокоился о каком-нибудь несчастном, которого могли арестовать за… м-м-м… скажем так, излишнее любопытство.

Лили вздернула подбородок и заявила:

— Там никого не было, кроме меня.

— Точно?

Лили вовсе не была в этом уверена.

— Что ж, в любом случае я благополучно вернулась домой, — сухо произнесла она наконец. — Мы с папой вас долее не задерживаем.

Раф недовольно заскрипел зубами.

— Думаете, разумно прямо сейчас сообщать вашему отцу, что вы вернулись? Не лучше ли сперва переодеться?

— Я уверена, что папа работает у себя в кабинете. Он, наверное, уже и забыл о том, что меня нет.

— Вы уверены? — Взгляд Рафа прошелся по ее телу. — Поговорив с падре Филдингом…

— Вообще-то правильно говорить «с преподобным Филдингом».

— Хорошо, — позволил ей эту поправку Раф. — Без проблем. Поговорив с преподобным Филдингом, я бы не стал на это рассчитывать.

Лицо Лили вспыхнуло.

— Ну, и что же? Он вряд ли спросит, куда я ходила, пока вы здесь.

— Возможно, и не спросит. — Учитывая обстоятельства, Раф проявлял поистине чудеса терпения. — Но, прошу прощения, у вас в руке разве не часть купальника? Довольно… как это говорится… весомая улика, а?

Лили задержала дыхание. Она и забыла, что до сих пор держит трусики в руке. Насколько это двусмысленно выглядит?

— Мне лучше пойти и переодеться, сеньор.

Возможно, она была не права, подумав о нем дурно. Однако, когда она попыталась пройти мимо, Раф загородил ей дорогу и тихо сказал:

— Не советую вам так небрежно относиться к собственной безопасности. — Лили внезапно стало трудно дышать. Раф протянул руку и прихватил ее прядь, потер шелковистые влажные волосы между большим и указательным пальцем. — Кто-то… очень легко мог бы… воспользоваться вашей беспечностью.

Лили судорожно сглотнула, и Раф поспешно опустил руку. Он явно раскаялся в своем порыве. Но, когда Лили повернулась, чтобы уйти, мягко добавил:

— Прошу вас, когда мы встретимся в следующий раз, не называйте меня сеньор. Меня зовут Раф. — Его губы изогнулись в улыбке. — Мне хотелось бы, чтобы вы звали меня так.

Лили нервно выдохнула. Неужели он догадался, о чем она думает? Сложно сказать. Но одно было очевидно: на таком маленьком острове, как Оркид-Кей, их новая встреча практически неизбежна. И ей следует об этом помнить.

— Мне пора, — сказала Лили и все-таки прошла мимо него, задев его мускулистое тело плечом, отчего ее плоть затрепетала.

Раф направился вслед за ней и перехватил отца, так что Лили успела вбежать вверх по лестнице. За это она была ему благодарна. С другой стороны, если бы он вообще сегодня не явился, отец так ничего бы и не узнал.

Когда Лили снова спустилась, Рафа уже не было. Она успела наскоро принять душ и переодеться в шорты и футболку. Отец стоял в дверях кабинета. Когда он пригласил ее войти, Лили хватило одного взгляда на его лицо, чтобы понять, что он ждет объяснений.

— Где ты была? — тут же спросил отец. Лили понимала, что он за нее волновался, но его властный тон был ей неприятен. — Ты не сказала, что пойдешь гулять на пляж. Тебя не было больше часа!

Лили сжала губы, пытаясь подавить возмущение.

— Извини.

— Этого недостаточно, Лилиан. — Уильям Филдинг нахмурился. — Ты же знаешь, как я о тебе беспокоюсь.

— Извини.

Лили не знала, что еще сказать, но, к счастью, Уильяма Филдинга занимали другие мысли.

— К нам кое-кто заходил, — резко произнес он. — Некий сеньор Оливейра. Из Оркид-Поинт. Я бы хотел, чтобы ты с ним познакомилась.

— Я с ним знакома, — начала Лили, не зная, что сказал отцу Оливейра, и надеясь не выставить себя еще большей лгуньей.

Но отец перебил ее:

— Я в курсе. Он предложил пойти поискать тебя. О чем ты вообще думала, Лили? Ты ведь знаешь, что происходит на той стороне пляжа после наступления темноты.

Пока Лили раздумывала, что ответить, отец продолжил:

— Ты переоделась, — заметил он, обратив внимание на ее мокрые волосы. — Не слишком ли поздно для душа?

— Мне было жарко, — заявила Лили, не позволяя себя спровоцировать, и добавила, чуть помедлив: — Чего хотел сеньор Оливейра? Я не знала, что вы знакомы.

— Мы не были знакомы до сегодняшнего вечера. — Напряженное выражение не исчезло с лица отца. — Полагаю, вы с ним познакомились, когда он отыскал тебя.

Лили вздохнула:

— Честно говоря, мы встречались и до этого. Несколько дней назад он заходил в агентство и искал Пита.

Отец нахмурился:

— Интересно, что ему нужно от Майерса.

— Наверное, хочет снять яхту. — Лили пожала плечами.

— О, не думаю. — Отец помотал головой. — У такого человека наверняка есть собственная шикарная яхта.

Теперь наступила очередь Лили нахмуриться.

— У такого человека? — повторила она. — У какого? Что ты о нем знаешь?

— Только то, что я прочел в газетах, — осторожно ответил отец, присаживаясь за стол. — Ты, наверное, слышала, что Оливейра был владельцем успешной группы компаний в Нью-Йорке. — Он вдруг пристально посмотрел на нее. — Не могу поверить, что этот слух ускользнул и от тебя, и от Диди.

Лили ответила, стараясь держать голос под контролем:

— Не ускользнул. Но это не объясняет, почему он пришел сюда.

Отец сел в кожаное кресло с откидной спинкой и пожал плечами.

— Наверное, он хотел встретиться со мной.

— Но зачем?

— Разве нужна причина? — Преподобный Филдинг казался раздраженным. — Этот человек живет на нашем острове, Лили. Возможно, он нуждается в духовной помощи.

— И ты ему эту помощь предоставил? — Лили не смогла скрыть свой скептицизм. — Я просто не понимаю, зачем ему с тобой встречаться. Ты священник англиканской церкви. А он испанец и наверняка католик.

— Диди вообще придерживается совершенно другой религии и все же приходит в церковь по воскресеньям, — заявил отец, показывая, что он вовсе не так наивен, как думала Лили. — Тебе не приходило в голову, что он мог разочароваться в своей конфессии?

Лили удивленно моргнула:

— В каком смысле — разочароваться?

— Ну… — Отец, суда по выражению лица, не очень хотел продолжать этот разговор. — Мы же не знаем, как это случилось, правда?

— Как что случилось? — нетерпеливо спросила Лили. — Ты чего-то недоговариваешь.

— Я только имею в виду, что нельзя судить других, если не хочешь быть судимым, — назидательно ответил отец, выбрав цитату из собственной проповеди вместо прямого ответа.

Он переложил несколько бумаг у себя на столе и наконец благосклонно кивнул.

— По крайней мере, ты в безопасности, дорогая. — Отец вытащил молитвенник из-под стопки заметок. — Давай произнесем благодарственную молитву.

Глава 4

— Здесь опять эта женщина, — сообщил Стив Беллами, просунув голову в дверь кабинета Рафа. — Хотите, чтобы я с ней поговорил?

Раф, занятый изучением навигационной карты, на которой были показаны все отмели и рифы в водах вокруг острова, поднял глаза, не совсем уловив смысл его слов.

— Что?

— Лора Мэтьюс. Дочь Гранта Мэтьюса, — напомнил Стив, заходя в комнату и вопросительно глядя на него. — Я вижу, вы заняты.

Раф улыбнулся:

— Она очень настойчива.

— Это верно. — Стив пожал плечами. — Что мне ей сказать?

Раф покачал головой. Ему не очень хотелось общаться с женщиной, которая, вполне вероятно, может закатить истерику.

— Скажи ей, что я уехал кататься на яхте, — ответил он, поднимаясь.

Стив вздернул брови:

— Но у вас сейчас нет яхты, мистер Оливейра. Она ведь все еще в Ньюпорте.

— Но ей об этом не известно, — возразил Раф, не смея признаться себе самому в том, почему идея поехать на пристань вдруг показалась ему такой привлекательной. — Для мисс Мэтьюс меня не будет весь день.

Лили сидела за столом, пытаясь разобраться, какой из счетов следует оплатить раньше, когда вдруг услышала звук открываемой двери. В офисе сегодня присутствовал Пит, так что она даже не встала со стула.

В приемной раздался знакомый голос, и Лили почувствовала, как над губой и между грудями выступили капельки пота. Она не хотела, чтобы он видел ее, а потому решила затаиться, стараясь не прислушиваться к разговору мужчин. Не совладав с волнением, она неловко поерзала на стуле и его ножки громко заскребли по деревянному полу.

Лили едва не застонала в голос. Теперь Оливейра поймет, что она здесь и подслушивает их разговор. Шпионит за ним! Скрипя зубами, Лили поднялась, включила радио и настроилась на станцию, которая передавала регги. Музыка успешно перекрыла все прочие звуки.

Интересно, знает ли Оливейра о том, что у «Картахена чартере» проблемы? Очевидно, был в курсе. Затем он и приходил в агентство неделю назад. Но идея о том, что он может инвестировать в фирму или даже стать партнером, имела совсем другой масштаб. Похоже, что Оливейра действительно по какой-то причине заинтересовался компанией Пита.

В кабинет заглянул босс, прервав ее мысли.

— Лили, у тебя найдется минутка?

Теперь у нее не было выбора. Придется выйти.

Едва увидев Лили, Раф понял, что она не очень хочет с ним разговаривать. Сегодня ее роскошные немного выгоревшие на солнце каштановые волосы были завязаны в небрежный пучок, а облачена она была в простую белую блузку и шорты кофейного цвета.

В ее образе не было ничего гламурного, но даже так она выглядела потрясающе. И возможно, сама этого не понимала.

— Ты чего-то хотел, Пит? — произнесла Лили, явно намеренно не глядя в сторону Рафа.

— Да. — Майерс посмотрел на их посетителя, а потом продолжил дружелюбным тоном: — Мистер Оливейра, вы, кажется, уже знакомы с моей помощницей Лили.

Лили пришлось взглянуть на него, и Раф кивнул в знак приветствия.

— Конечно, — отозвался он. — Очень рад видеть вас снова, Лили.

Его легкий, но очевидный акцент прошелся по ее нервам, как наждачная бумага по обнаженной коже. Темные глаза следили за ней так же пристально, как и раньше, заставляя думать о недостатках собственной внешности.

Лили выдавила из себя вежливую улыбку, а потом опять повернулась к начальнику и вопросительно подняла бровь.

— Что-то не так?

— Нет-нет! — Пит тут же поспешил развеять ее подозрения. — Я просто хочу показать мистеру Оливейре нашу пристань. Чтобы он увидел, как успешно у нас идет бизнес. Ты не могла бы отложить свой обед и посидеть в приемной.

— Разумеется.

В ее голосе Раф уловил смущение. Лили явно была не особенно рада снова его видеть, и Раф догадывался почему.

Очевидно, ее смутила та история с ночным купанием. Хотя он всего лишь заботился о ее безопасности.

Но верит ли она в это?

И верит ли он сам?

— Отлично. — Пит широко улыбнулся Лили, из чего та сделала вывод, что он настроен весьма оптимистично. — Прошу вас, мистер Оливейра. Если мы поторопимся, то, возможно, у нас хватит времени на кружку пива в баре «У Мака».

— До свидания, Лили, — сказал Раф, не обращая внимания на попытки Майерса его поторопить. — До скорого!

Лили кивнула, но Раф заметил промелькнувшее в ее взгляде сомнение. Глаза у нее были как у кошки — зеленые и настороженные. Может быть, ее внутренние метания отчасти связаны с тем, что она опасается подвести Майерса? Раф подозревал, что Лили знает о его бизнесе нечто такое, что потенциальный инвестор не должен узнать.

* * *

Прогулка заняла менее получаса.

Когда Раф Оливейра зашел в двери агентства вслед за Питом, Лили охватило любопытство. Почему они вернулись так рано? Почему не продолжили разговор в баре «У Мака», как предлагал Пит?

Может быть, Оливейра захотел проверить финансовую отчетность агентства? Это вероятнее всего. Пит совсем идиот, если решил, что сможет обвести его вокруг пальца. Однако Пит поприветствовал ее достаточно весело, хотя выражение его лица говорило о том, что все прошло не совсем так, как он ожидал.

— Можешь идти обедать, — добавил он.

Лили поднялась, понимая, что он хочет обсудить с Оливейрой дела без свидетелей.

— Хорошо.

Лили бросила быстрый взгляд на Оливейру и сбегала в дальнее помещение за своей сумкой, после чего, одарив обоих мимолетной улыбкой, распахнула дверь и вышла в полуденный зной.

Обычно она покупала сэндвич и капучино в ближайшей кофейне, а потом шла в парк Пальметто, чтобы там пообедать в каком-нибудь укромном месте. Она отошла от здания агентства и собиралась перейти дорогу, но тут кто-то схватил ее за руку чуть выше локтя.

Сперва Лили испугалась. Она прожила на Оркид-Кей всю свою жизнь и мало с кем из местных жителей не была знакома. Но эти холодные пальцы сжали ее слишком сильно и крепко. Лили обернулась посмотреть, кто же ее держит, и даже почти не удивилась, увидев смуглое лицо Рафа Оливейры.

— Это я, — сказал он, выпустив ее руку. — Мы можем поговорить?

Лили ощутила соблазн сказать «нет» и уйти, но это вышло бы излишне грубо. Кроме того, она была почти уверена в том, что Пит будет недоволен, если она обидит Оливейру.

— У меня сейчас обед. Если это имеет отношение к бизнесу, думаю, вам лучше поговорить с мистером Майерсом.

Раф улыбнулся и ответил:

— Это не имеет никакого отношения к Питу Майерсу. И я знаю, что у вас обед. Поэтому я вас и догнал. Не хотите пообедать со мной? Тут в округе множество ресторанчиков.

Лили отвела глаза и стиснула ручку своей сумки. Кровь заколотилась у нее в висках, словно молоток. Зачем он это делает? Почему он приглашает ее обедать?

— Почему со мной? — наконец выразила она свои сомнения. — Почему не с Питом?

Отличный вопрос! Раф задумчиво посмотрел на нее, не зная, известен ли ответ ему самому.

— Возможно, я просто предпочитаю обедать в компании симпатичных девушек, — сдержанно пояснил он. — А в чем проблема?

— Ну, мне кажется, мистер Майерс ожидал, что вы проявите больший интерес к нашей фирме, — строго заметила Лили. — Вы так быстро ушли, у вас почти не было времени оценить наши деловые перспективы.

Черные брови Рафа причудливо изогнулись.

— А вас тоже это волнует? У вас доля в компании?

Лили почувствовала, что краснеет.

— Я работаю вместе с Питом, вот и все. — Она немного помедлила. — Но вы, наверное, не просто так вернулись в агентство.

Раф пожал плечами:

— И что с того?

Лили решила не ходить вокруг да около.

— Так это правда? Вы хотите помочь «Картахена чартере» деньгами?

— Пообедайте со мной и, может быть, узнаете, — ловко ввернул Раф, наблюдая за сменой эмоций на ее лице.

Лили покачала головой:

— Я, наверное, откажусь. — Но тут она вдруг подумала еще кое о чем. — Уж не Пит ли подкинул вам эту идею?

— Я понимаю, почему вам могло так показаться, — негромко пробормотал Оливейра. — Вам самим должно быть известно, что его гораздо больше занимает, как скрыть недостатки своей фирмы, чем как дать сбалансированное представление о ее активах. — Он пожал плечами. — Можете передать ему, что, если он хочет моего участия, ему следует начать говорить правду.

— Пит просто немного преувеличивает. Ему в последнее время приходится нелегко.

— В последнее время всем приходится нелегко. — Раф нетерпеливо оглянулся. — Вы правда хотите продолжать этот разговор здесь? — Он показал подбородком на другую сторону улицы. — Вон там мужчина, видите? Он наблюдает за мной с тех самых пор, как я вышел из агентства. Зачем, как полагаете? Просто гуляет? Ищет кого-то? Я в этом сомневаюсь.

Лили не смогла сдержаться и повернулась посмотреть. Действительно, на той стороне улицы кто-то стоял. Но трудно было судить, наблюдает ли он за ними. Кроме того, на шее у него, как у любого туриста, висел фотоаппарат.

— Вы считаете меня параноиком, да? — спросил Раф. — Вы же не думаете, что после стольких лет я не способен распознать папарацци? — Он покачал головой. — Так что насчет обеда? Если вы откажетесь, я и мой спутник оставим вас в покое.

Лили еще раз быстро взглянула на мужчину, который, кажется, действительно смотрел на них. Она вдруг подумала, что, возможно, его интересует не Оливейра, а она сама, и ее кожа покрылась мурашками, как в тот вечер на пляже.

— Кто он?

— Понятия не имею. — Раф пожал плечами. — Может быть, журналист из какой-нибудь желтой газетенки, а может, агент из ЦРУ или из Управления по борьбе с наркотиками. Мне без разницы.

Лили уставилась на него:

— Но с чего бы ЦРУ или Управлению интересоваться нами?

Раф поморщился:

— Вы, видимо, не читаете газет. Мое имя несколько недель не сходило с первых полос.

Лили была поражена.

— То есть вы как-то замешаны в наркоторговле?

— Черт возьми! Нет! Но я не собираюсь оправдываться прямо здесь. Что вы решили?

Лили замешкалась. Предложение казалось ей заманчивым, и она наконец ответила:

— Хорошо. Я с вами пообедаю.

Хотя бы ради того, чтобы узнать, зачем он ходил к папе, — твердо сказала она самой себе. А не потому, что при одном только взгляде на него у нее в животе начинали порхать бабочки.

— Отлично.

Не медля ни секунды, Раф сжал ее плечо и повел дальше по улице. Лили вырвалась сразу же, как только представилась такая возможность, и резко произнесла:

— Но я не хочу идти в ресторан. Обычно я просто ем сэндвич в парке Пальметто.

— И вы хотите, чтобы я поступил так же? — недоверчиво спросил Оливейра, и Лили задержала дыхание.

В своих свободных штанах цвета хаки и черной футболке он выглядел непредсказуемым и опасным. По коже Лили опять побежали мурашки. Неужели она и правда думает о близости с этим мужчиной?

— Решайте сами, — ответила она, отчасти надеясь, что он откажется. Но Оливейра не отказался.

— Что ж, ладно, — произнес он, бросив взгляд за спину. — Расскажите тогда мне, где же мы возьмем еду для этого… пикника.

Глава 5

Кофейня, в которой Лили обычно покупала сэндвич и капучино в пластиковом стаканчике, находилась на другой стороне улицы. Лили направилась было через дорогу, но Раф вдруг снова стиснул ее предплечье и резко дернул на себя.

И тут же мимо на бешеной скорости промчался микроавтобус, который явно не намеревался тормозить.

Лили слышала, как Раф что-то гневно говорит ей в ухо. Его горячее дыхание обжигало ее затылок, и она внезапно поняла, что дрожит. Сердитые слова Оливейры явно нельзя было повторять в приличном обществе, но, к счастью, Лили их не понимала — он говорил по-испански.

В любом случае вряд ли его ругань была обращена к ней. Лили повернулась, пытаясь успокоить дыхание, чтобы сказать «спасибо».

— Дурочка, — пробормотал Оливейра после того, как она перестала трястись. — Ты могла погибнуть.

Оливейра смотрел на нее так, что весь воздух, казалось, покинул ее легкие. Лили ощущала слабость и едва могла перевести дыхание. Она повторяла себе, что это связано исключительно с тем, что она только что избежала серьезной аварии, но не могла отвести взгляд, скрестившийся с его волнующим взором.

Поразительно, но что-то в его острых скулах и тонких губах вызывало внутри ее совсем примитивные реакции. Что же именно? И почему она позволила себе с ним связаться, когда совершенно четко осознавала, что сделать его своим врагом было бы опасно?

— Возможно, мне лучше вернуться в агентство, — сказала Лили все еще неровным голосом, но Раф только насмешливо поднял бровь.

— Вы меня разочаровываете, — отозвался он. — Я надеялся провести с вами побольше времени.

Лили неуверенно вздохнула. Было бы невежливо оставить его одного после того, как он фактически спас ей жизнь.

— Хорошо, — согласилась она, осмотревшись, а потом добавила: — Я покупаю сэндвичи вон там, через дорогу. Если вы уверены, что хотите пообедать со мной, надо пойти и встать в очередь.

Раф нахмурился, увидев, что возле кофейни на другой стороне улицы действительно выстроилась очередь.

— Вы уверены, что не хотите все же найти какое-нибудь милое местечко и пообедать там? — спросил он, заметив, что Лили все еще выглядит довольно бледной, хоть и храбрится. — Ну, ради меня, — попросил он и с удивлением перехватил ее пристальный взгляд. Лили изучала его. Это открытие внезапно вызвало у него прилив возбуждения. — Я ведь тоже пережил шок, — хриплым голосом добавил он.

Лили помедлила. Все-таки мысль о том, чтобы несколько минут стоять в очереди, а потом искать свободную скамейку в парке, несколько удручала.

Кроме того, человек с камерой все еще наблюдал за ними. Бросив взгляд в его сторону, Лили увидела, как он поднимает свой фотоаппарат.

— Так и быть, — произнесла она с тяжелым вздохом. — Хотя бы потому, что мне не нравится, когда меня фотографируют без разрешения.

Неясно было, узнал ли его хозяин ресторана, но им дали столик внутри, вдали от окон и влажной жары, от которой спина Рафа уже немного вспотела.

Или, может, это просто невольная реакция на то, что им едва удалось избежать аварии. Интересно, успел ли их преследователь снять инцидент? В любом случае было досадно осознавать, что даже здесь, на экзотическом острове, нельзя укрыться от своего прошлого.

Впрочем, пригласив Лили на обед, Раф, возможно, только даст повод для новых слухов. Что-то в ней заставляло его нарушать складывавшиеся годами привычки. Он никогда еще не вел себя столь безрассудно, никогда не был так увлечен женщиной — правильнее сказать, девушкой, — которая столь отличалась от тех представительниц прекрасного пола, с которыми он обычно общался.

Раф заказал пиво. Лили отказалась от вина, но согласилась на коктейль с лаймовым соком. На острове этот напиток считался фирменным — смесь свежевыжатого лайма с газировкой и льдом в высоком стакане. В жаркий день это было то, что надо.

Когда им принесли еду — салат с морепродуктами, — Лили с благодарной улыбкой посмотрела в темные глаза Рафа.

— Здесь действительно неплохо, — вымолвила она, сочтя, что надо как-то выразить свою благодарность. — И мне уже намного лучше.

— Это прекрасно. — Раф поднял свой стакан и посмотрел поверх него. — Все могло закончиться совсем иначе.

— Да, тот микроавтобус вполне мог меня сбить, — с жаром согласилась Лили. — Вы спасли мне жизнь.

— Да нет, я имел в виду, что наша фотография могла появиться в местной газете, — сухо отозвался Раф. — Мне кажется, отец… преподобный Филдинг такого бы не одобрил.

Лили была в этом уверена. Папа наверняка подумал бы самое плохое. Она прикусила губу.

— Вы считаете, тот человек не направится за нами?

— Возможно, направится, — задумчиво произнес Раф. — Но, поверьте мне, в ресторан он не зайдет. Здесь ему пришлось бы тратить деньги, которые ему не возместят.

Лили покачала головой:

— И вам все равно?

Раф тяжело вздохнул.

— Конечно, мне не все равно, — тихим голосом отозвался он. — Но я уже привык. Надеюсь, рано или поздно он поймет, что зря тратит время, следя за мной, и найдет себе еще какой-нибудь объект.

— Как он узнал, где вы живете? — спросила Лили, не задумавшись, а потом устыдилась собственной дерзости. — То есть почему он все еще интересуется вами? — неловко поправилась она.

— Да, ведь я на самом деле такой неинтересный, а? — съязвил Раф.

— Не надо было спрашивать, — с сожалением произнесла она. — Это действительно не мое дело. — Она немного помолчала, а потом решила сменить тему. — Превосходный салат, правда?

— Ох, Лили! — Раф вздохнул. — Не смотрите на меня так. Вы можете спрашивать у меня все, что угодно — в разумных пределах. А по поводу того, почему я представляю такой интерес для папарацци, — боюсь, тут виновата моя бывшая жена.

Лили пристально посмотрела на него:

— Ваша бывшая жена?

— Да. Вы не знали, что я был женат?

— Я о вас ничего не знаю, сеньор, — отозвалась Лили, чувствуя, как участилось ее дыхание. Это было не совсем правдой, но ему об этом говорить было не обязательно.

— Ну, я был женат. Несколько коротких и — осмелюсь заметить — несчастливых лет. — Оливейра пожал плечами. — И прошу вас, зовите меня Раф. Или я буду называть вас мисс Филдинг.

Лили взяла хрустящую булочку и откусила от нее, задумавшись.

— Я все равно не понимаю… — начала она, а потом замолчала, осознав, что снова лезет не в свое дело.

— Сара… Моя бывшая жена — та, из-за кого меня и арестовали по обвинению в торговле наркотиками, — поведал Раф, догадавшись, о чем она хотела спросить. — Когда мы разъехались, она поклялась мне отомстить. И сдержала слово.

Лили приоткрыла рот:

— Но это же ужасно!

— Боюсь, это человеческая природа, — отозвался Раф, снова поднося к губам стакан. Он допил пиво и подозвал официанта, кивая на полупустой бокал Лили. — Хотите еще один?

— О нет, спасибо.

Лили покачала головой. Ей показалось, или другие посетители кафе смотрели на них как-то странно? Наверное, все из-за того, каким повелительным тоном Раф окликнул официанта. Ну что ж. Лили постаралась не обращать внимания и сосредоточиться на еде.

Они некоторое время помолчали, а потом Раф снова заговорил:

— Ваш отец очень интересный человек.

Лили удивленно моргнула. Ей было любопытно узнать, о чем Оливейра говорил с папой, но в какой-то момент она отвлеклась от этих размышлений.

— Я рада… что вы так считаете, — пробормотала она, исподтишка кинув взгляд на официанта, который принес еще одно пиво, и закусила губу. — Спасибо, что не сказали ему, где я была, когда мы встретились в тот вечер.

— Я сказал ему, что, когда я вас встретил, вы уже возвращались домой, — беззаботным тоном ответил Раф. — Разве это не правда?

Лили помедлила.

— Да, правда. Но он, как и вы, не одобрил бы ночных купаний.

Раф пожал плечами и поднял стакан, положив свободную руку на стол. И как бы Лили ни была поглощена темой разговора, она не могла не обратить внимания на его загорелые мускулистые руки и дорогие часы на запястье.

У Оливейры были длинные пальцы и крупные сильные ладони. Несмотря на то что Лили было о нем известно — в основном от Диди, — ей не показалось, будто он проводит все свое время за письменным столом. Эти руки явно не гнушались работы. И если бы не они, она бы, может, и не сидела сейчас здесь за обедом.

При воспоминании о том, как эти руки касались ее кожи, у Лили по спине пробежал холодок. Он так сильно стиснул ее плечо. Вполне вероятно, что завтра там будет синяк. Но эта проблема ни в какое сравнение не шла с тем, что могло бы случиться, если бы он не успел среагировать.

Внезапно Лили осознала, что он тоже на нее смотрит, и, забыв о своем намерении больше не терять самообладания, покраснела.

— Э-э-э… зачем вы приезжали к моему отцу? — спросила она в отчаянной попытке избавиться от его слишком пристального взгляда. — Вы же не принадлежите к англиканской церкви?

— Вот это уж вряд ли. — По глазам Рафа было видно, что он читает ее, как раскрытую книгу, но все же он ответил на ее вопрос. — Мои родители — моя мама умерла, а отец живет в Майами — были добропорядочными католиками. Мы жили в Гаване, пока мне не исполнилось восемь… — Тут его губы скривились. — Я часто ходил на исповедь, как и все члены моей семьи.

Лили кивнула. У Рафа был очень приятный голос, и ей нравилось его слушать.

— Но должен сказать, что сейчас я не назвал бы себя приверженцем никакой религии. Даже той весьма активной секты, к которой, как я понимаю, принадлежит ваша домработница.

Лили в удивлении подняла брови:

— Откуда вы знаете про Диди?

Раф откинулся на спинку стула, переплетя пальцы, держащие стакан.

— У меня тоже есть экономка, — ответил он. — От внимания Карлы мало что ускользает.

«И от вашего тоже», — подумала Лили, хотя на сей раз ей удалось удержать эту мысль при себе. Она осторожно произнесла:

— Вы так и не сказали, зачем приезжали к моему отцу.

— А он сам вам не сказал?

— Разумеется, нет. — Лили показалось, что Оливейра наслаждается ее любопытством. Она повела плечами, решив, что не позволит себя спровоцировать. — Но если вы не хотите говорить, думаю, мне пора возвращаться на работу.

Ответная улыбка Рафа удивила ее.

— Я вас раздражаю, да?

— Нет. — Лили удалось изобразить безразличие. — Мне не настолько интересно.

— А-а… — протянул Раф таким тоном, как будто не поверил. — Тогда… расскажите мне о себе. Вам нравится работать в агентстве?

— Мне и правда надо идти…

— Подождите, — попросил он и потянулся через стол, чтобы схватить ее ладонь, которой она оперлась на столешницу, намереваясь встать. — Скажите, почему на вас нет кольца? — Его большой палец медленно погладил ее безымянный. — Или все мужчины Оркид-Кей так же слепы, как и ваш начальник?

У Лили перехватило дыхание. Ей вновь показалось, что взгляды половины посетителей ресторанчика прикованы к ним.

— Если вы спрашиваете, почему я не замужем… — Она пожала плечами. — Я пока не встретила мужчину, с которым захотела бы провести всю свою жизнь.

И подумала: «До сегодняшнего дня».

Эта мысль шокировала ее саму. И тем не менее, несмотря на все, что она слышала о Рафаэле Оливейре, он все равно оставался самым пленительным мужчиной, которого она когда-либо знала.

— Как печально.

Несколько долгих и беспокойных секунд Раф смотрел ей в глаза, а потом наконец отвел взгляд. Зачем он флиртует с этой женщиной? С этой совершенно наивной девушкой. Чертыхнувшись про себя, он добавил:

— На Кубе, где я родился, многие девушки выходят замуж, едва окончив школу.

— Раньше я думала, что мой отец желает для меня того же, — ответила Лили, понимая, что он хочет сказать, а потом почувствовала, как краснеет. — Хотя вам это, наверное, неинтересно.

— Напротив. Меня интересует все, что касается вас.

— Ну… — Лили воодушевилась и продолжила: — Он попытался свести меня с Джейкобом Проктором. Это его помощник, — пояснила она, когда Раф вопросительно поднял бровь. — А потом, видимо, понял, что если я выйду замуж и перееду на какой-нибудь другой остров, когда Джейкоб получит свой собственный приход, то не смогу быть рядом и заботиться о нем.

Раф на секунду закусил нижнюю губу, а потом сказал:

— Этот… Джейкоб. Вы были в него влюблены?

Лили покачала головой и отняла свою руку.

— Не сказала бы. Мы сходили всего на несколько свиданий.

— Бедный Джейкоб!

Раф попытался произнести это насмешливым тоном, но не мог совладать с чувством облегчения, которое охватило его при этих словах. Он снова отругал себя за подобную мысль. Господи, ему ведь почти сорок, а ей…

Меньше. Намного меньше.

Лили тем временем решила, что их разговор приобретает слишком уж личный характер. Опасность, о которой предупреждала ее Диди, была совершенно очевидна, и Лили, чтобы избежать еще большей близости, положила руки себе на колени и тесно переплела пальцы.

— Мне пора идти, — объявила она, однако, прежде чем она успела собрать сумку и встать, Раф снова заговорил.

— Я думал, вы хотите знать, зачем я приезжал к вашему отцу. — Глаза Лили широко распахнулись от удивления. — Я слышал, что его преподобие интересуется древними документами, — быстро продолжил Раф. — И хотел одолжить ему книгу, которая, по мнению экспертов, принадлежит перу Уильяма Оккама. Слышали о таком? Это средневековый ученый, которому приписывают догмат о том, что вера независима от разума.

Лили помедлила.

— Я не ожидала, что подобные вещи могут интересовать кого-то… кого-то…

— Кого-то вроде меня? — насмешливо закончил за нее Раф. Лицо Лили снова залилось премилым румянцем, и он добавил: — Мой дядя — священник, дорогая. Удивительно, как иногда мне помогают его религиозные познания.

Глава 6

Вскоре после этого они покинули ресторан. К облегчению Лили, мужчины с фотоаппаратом на улице не оказалось.

Было чрезвычайно приятно прогуляться по набережной, болтая о всяких пустяках. Раф рассказал, что тоже любит плавать, а также ходить под парусом, добавив, что владеет яхтой.

Когда они проходили мимо парка, он тихо спросил:

— Может быть, покажете мне, где вы обычно обедаете? Вы же сюда собирались идти вместо ресторана, верно?

Лили была смущена.

— Мне надо возвращаться в агентство, — ответила она, осознавая вдруг, что Раф так ничего и не рассказал о том, какие дела у него с Питом. — Я и так уже гуляю дольше, чем положено.

— Майерс еще несколько минут обойдется без вас, — заверил ее Раф, положив ладонь ей на талию и увлекая в парк.

Невдалеке от центральной аллеи он заметил скамейку, скрытую от любопытных глаз разросшимися кустарниками.

— Присядем? — предложил Раф.

Лили помедлила.

— Зачем?

— Мне нравится проводить с вами время, — просто ответил Раф. — И я хотел бы продлить удовольствие. Неужели в это так трудно поверить?

Поверить было трудно, но Лили опустилась на скамейку. Раф Оливейра сел рядом, положив руку на спинку всего в паре дюймов от ее затылка.

Раф судорожно сжал ладонь в кулак. Желание притронуться к ее нежной шее было почти невыносимым. Интересно, как Лили отреагирует, если он запустит пальцы в ее шелковистые волосы? Что она сделает, если он наклонится и прижмется губами к ее гладкой коже? Сбежит?

Возможно.

Раф подавил рвущийся наружу стон. Господи боже, что он творит? Она, наверное, лет на пятнадцать моложе его, а он вовсе не хотел, чтобы к его грехам добавилось еще и совращение невинной девушки.

— Расскажите мне о «Картахена чартере». Кажется, вы знаете о фирме больше Майерса, — попросил он, чтобы отвлечься от неуместных мыслей.

Во взгляде Лили сверкнуло негодование.

— Так вы за этим позвали меня в парк?! — воскликнула она. — Потому что хотели поговорить об агентстве?

— Не говорите глупостей. — Раф ощутил легкое раздражение. — Вы же не верите, что я на такое способен.

— Но я вас не знаю, сеньор Оливейра. Вы же не думаете, что я буду обсуждать с вами дела Пита? Он, возможно, и ведет себя иной раз как дурак, но я никогда не подведу его, — решительно заявила Лили, поднимаясь.

Раф задержал ее, положив руку на ее округлое колено.

— Что бы вы ни думали, я заинтересован в вашем агентстве. И мне кажется, вы отлично осведомлены о его финансовом положении, разве не так?

Лили сбросила горячую ладонь Рафа и глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Если в ней оставалась хоть капля здравого смысла, она должна встать и уйти, прежде чем поддастся искушению… предупредить его о том, что Майерсу далеко не всегда можно верить.

— Я бы предпочла, чтобы вы задавали все вопросы по поводу агентства Питу, сеньор, — холодно произнесла Лили. — Прошу вас, не надо считать, что, если вы заплатили за мой обед, я тут же разболтаю вам все о наших проблемах.

Губы Рафа изогнулись в циничной усмешке. Так, значит, у Майерса проблемы. Лили сама не поняла, что почти призналась. Но Раф не был глупцом и не собирался указывать ей на ее ошибку. К тому же ее импульсивные слова сделали ее лишь более привлекательной в его глазах.

— Я не хотел вас расстраивать, — произнес он с хрипотцой, и по спине Лили пробежали мурашки. — Забыл, что вы так молоды. И невинны — ничего не знаете о жестокости мира.

— Невинна? — Теперь Лили посмотрела ему в глаза. — Сеньор, я не ребенок.

— Возможно, дело в том, что, с точки зрения мужчины с моим прошлым, вы просто кажетесь такой… неискушенной, — неохотно признал Раф, и она нахмурилась.

— Что значит «мужчины с моим прошлым»?

— Я имел в виду свой… опыт. — Раф нахмурился и продолжил: — Я побывал в тюрьме. Вы ведь знали об этом?

— Честно говоря, я не знала, что вы побывали в тюрьме, — произнесла Лили, ощущая неловкость. — Вы сказали, что вы…

— Что я невиновен? — перебил он. — Это правда. Но моим адвокатам не сразу удалось это доказать. Этот опыт изменил меня, — продолжил он спокойным тоном. — Я больше не тот несведущий мальчишка, которым был, когда уехал с Кубы.

— Вы кубинец?

— Наполовину, — ответил Раф. — Мой отец кубинец, а моя мама была американкой. После революции мои родители прожили на Кубе еще несколько лет, а потом им удалось сбежать.

— Сбежать? Какая у вашей семьи интересная история! — Лили невольно восхитилась. — История моей семьи по сравнению с вашей очень скучна. Мои родители уехали из Англии, когда я была совсем ребенком. Я даже не помню, как жила там.

Взгляд Рафа потемнел.

— Поверьте мне, в вас нет ничего скучного, — заверил он, и его губы изогнулись в улыбке. — Большинство женщин позавидовали бы тому, что в вас так мало… как бы лучше выразиться… искусственности.

— Большинство женщин? — Лили закусила губу. — Вы, наверное, были знакомы со многими.

— С несколькими, — отозвался Раф. — В конце концов, я ведь довольно стар.

Лили нахмурилась:

— Вы не старый.

— Пожалуй, — ответил Раф, пожав плечами. — Но я намного старше вас.

Лили прерывисто вздохнула.

— Зато у вас гораздо больше опыта, чем у меня.

Раф при этих словах поднялся со скамейки. Беседа становилась слишком интимной.

— Мне кажется, вам пора, милая, — бросил он небрежно, чтобы поумерить загоревшийся в глубине его души огонь желания. — Передайте отцу, что на днях я привезу ему книгу, о которой мы говорили, — сказал он, подавая ей руку.

— Теперь вы пытаетесь от меня избавиться, сеньор?

Лили обхватила его ладонь и медленно поднялась со скамейки.

Взгляд Рафа невольно скользнул в ворот ее блузки и задержался на ложбинке между грудями. Никогда еще кружевная оборка бюстгальтера не манила его столь сильно, но он знал, что должен отступить.

— Дорогая, — наконец отозвался Раф. — Мне очень нравится беседовать с вами. Но вы сами несколько минут назад сказали, что Майерс, наверное, уже давно вас ждет.

Лили равнодушно пожала плечами.

— Вы правы, — сказала она, глядя ему в глаза. — По крайней мере, Пит уважает мое мнение.

— Что вы имеете в виду? — Раф нахмурился. — Неужели вам действительно важно, что этот… придурок о вас думает?

— Пит не придурок! — воскликнула Лили с негодованием. — Он мне нравится. Мы… нам приятно работать вместе.

Раф посмотрел на нее в ужасе.

— Вы же не хотите сказать, что испытываете чувства к этому человеку? О, Лили, у меня нет намерения вас обидеть, но вам еще так много предстоит узнать о мире в целом и о мужчинах в частности.

— Если вы намекаете, что у меня никогда не было мужчины… — начала она, но тут же прижала ладонь ко рту, как будто так можно было взять обратно уже произнесенные слова. — В любом случае этот опыт оказался не очень поучительным, — добавила она, делая вид, будто ничего особенного не произошло.

— Значит, вы переспали не с тем мужчиной, — ответил Раф, чувствуя раздражение при мысли о другом мужчине в постели с Лили. — Прошу вас, скажите мне, что это не Майерс создал у вас столь неприятное впечатление о сильном поле?

— Это не ваше дело, — отрезала Лили. Да кем он себя возомнил? — А сейчас прошу меня извинить, сеньор…

Не слушая собственный рассудок, Раф поймал запястье Лили и привлек ее к себе. Пальцами он ощутил тепло ее кожи и бешено колотящийся пульс. Рафу нестерпимо хотелось поцеловать ее. Хотелось почувствовать вкус ее губ. Забыв обо всем, Раф поддался искушению и прильнул к ее губам. Губы Лили оказались нежными и податливыми — и неожиданно горячими. Он притянул ее ближе и не отпускал до тех пор, пока в легких не закончился воздух.

Оторвавшись от губ Лили, Раф прижался лбом к ее плечу и, чувствуя, что теряет голову, хрипло прошептал:

— О боже!

Лили едва слышно простонала и обвила руками его шею. Раф понял, что угодил в собственную ловушку.

Он ощущал ее вкус, ее аромат. Он никогда не думал, что молодость и неопытность могут соблазнить его. Поцелуи Лили воспламенили его до такой степени, что тело начало плавиться от страсти. Проникая языком в ее рот, он сходил с ума от желания. Хотелось, чтобы поцелуй длился вечно, но Раф знал, что нельзя безумию позволять взять верх над ними.

— Черт возьми, — пробормотал он, проводя губами по щеке Лили. — Этого не должно было случиться.

Он заставил себя отступить на шаг, стараясь не встречаться с ее недоуменным взглядом.

— Послушайтесь моего совета: в будущем держитесь от меня подальше, — резко произнес он. — В следующий раз… я не отпущу вас так легко.

Глава 7

Несколько дней спустя, когда Лили ужинала вместе с отцом, к дому подъехала машина. Они не ждали гостей, а единственным, кто мог бы заехать так поздно, был Рафаэль Оливейра. Сердце Лили забилось так часто, что стало трудно дышать.

В дверь постучали. Преподобный Филдинг вытер губы салфеткой, а потом поднялся из-за стола, держа в руках тарелку с супом гамбо, который Диди приготовила им на ужин.

— Откроешь, Лили? — спросил он раздраженным тоном. Отец не любил, когда его отрывали от трапезы. — Если не случился пожар, скажи, что я работаю. Я доем у себя в кабинете.

Когда Лили отправилась открывать дверь, ее сердце билось уже ровнее. Перед ужином она, по настоянию отца, сменила шорты и блузку, в которых ходила на работу, на длинное платье-рубашку и теперь была рада, что ткань скрывает ее дрожащие колени.

Распахнув дверь, она с удивлением воскликнула:

— Лора?! Что ты здесь делаешь?

Они с Лорой Мэтьюс не общались несколько лет, и приветствие вышло не слишком теплым. Лора, печально взглянув на нее, произнесла:

— Привет. Знаю, мы давно не виделись, но я проезжала мимо и подумала зайти посмотреть, как ты поживаешь. Можно войти? — поинтересовалась Лора, заметив, что Лили пребывает в замешательстве.

— Я… о да, разумеется. — Лили машинально отступила, и Лора прошествовала в прихожую. — Проходи в гостиную. Я приготовлю кофе.

— Спасибо. — Но вместо того, чтобы идти в гостиную, Лора, проявив неожиданно неприятную фамильярность, проследовала за ней по коридору в кухню. — Я смотрю, здесь ничего не меняется.

— Ты имеешь в виду в этом доме или на острове? — уточнила Лили, сдерживая раздражение, которое вызвали эти слова.

— И то и другое, — отмахнулась Лора. — Я все думала, не вышла ли ты замуж?

Лили была почти полностью уверена, что ни о чем таком Лора не думала, но решила не спорить.

— Я нет, — ответила она, наблюдая, как кофе капает в кружку сквозь фильтр. — А ты?

Лора опустилась на один из стульев у стола соснового дерева и пожала плечами:

— У меня были варианты. Но, видимо, я слишком придирчива. — Она оперлась локтями о столешницу. — Так как ты поживаешь? Как отец?

— У нас все в порядке. — Лили наконец удалось улыбнуться. — Как обычно, много работы. Мы с папой, честно говоря, редко видим друг друга. Он постоянно у себя в кабинете.

— Все еще пишет проповеди о геенне огненной? — насмешливо спросила Лора. — Интересно, прихожане сильно его боятся?

— Мне не кажется, что он пытается кого-то напугать, — спокойно ответила Лили. — И геенной огненной он тоже никого не стращает.

— Ах, ты же понимаешь, что я имею в виду. — Лора небрежно махнула рукой. — Признай, Лили, он относится к себе чересчур серьезно. Грант говорит, что все пресвитерианцы такие.

— Вряд ли Грант Мэтьюс бывает в церкви достаточно часто для того, чтобы выносить подобные суждения, — язвительно заметила Лили.

Ей не нравилась манера Лоры насмехаться над ее папой и называть собственного отца по имени. Почему-то это казалось ей неуважительным. С другой стороны, она, наверное, была слишком старомодна.

— Эй, я же просто шучу. — Лора посмотрела на нее укоризненно, наблюдая, как Лили достает кружки из стенного шкафчика. — Так ты все еще работаешь в «Картахена чартере»?

— Да, работаю, — согласилась Лили. — А ты? Ушла со своей должности в Нью-Йорке?

— Вроде того. Мне было скучно.

Лора говорила довольно беззаботно, но Лили понимала, что она не раскрывает всей правды. Видимо, просто не хотела рассказывать, зачем она на самом деле вернулась на остров.

— Ты к нам надолго? — спросила Лили, снова думая о том, почему Лора заехала ее навестить. Между ними теперь, кажется, было мало общего.

— Точно не знаю. — Лора пожала плечами. — Но хватит обо мне. — Она вдруг пытливо посмотрела на Лили. — Расскажи мне, что происходит на острове. Не встречала в последнее время каких-нибудь интересных мужчин?

Кофе наконец закончил капать, чему Лили очень обрадовалась. Она повернулась к кофеварке, краснея до кончиков ушей.

— Тебе правда нужно это знать?

— А почему бы и нет? — Аккуратно выщипанные брови Лоры сошлись на переносице. — Я слышала, что ты далеко не все свое время проводишь за работой или вместе с отцом.

В ее словах слышались сарказм и даже некоторая горечь. Лили, удивившись, посмотрела на нее через плечо.

— Ты слышала?

— Насколько мне известно, тебя видели с нашим… печально известным новым соседом, — сообщила Лора, прищурившись. — И не говори мне, будто не знаешь, кого я имею в виду.

Кувшин в руках Лили дрогнул.

— Ты имеешь в виду мистера Оливейру? — небрежно спросила она, разливая кофе. — Сливки, сахар?

— Нет. — Лора отмахнулась и сделала глоток, а потом, видимо, осознала, что кое о чем забыла. — Спасибо.

— Не за что.

На самом деле Лили не чувствовала к ней особого расположения. Поняв, что Лора твердо намерена оставаться на кухне, она извинилась и пошла отнести одну из кружек в кабинет.

— Это Лора Мэтьюс, — с наигранным равнодушием сообщила она. Отец посмотрел на нее вопросительно. — Да, я тоже удивилась.

Когда Лили вернулась на кухню, Лора, встав из-за стола, наливала себе вторую порцию.

— Ты же не против?

— Да нет, угощайся. — Лили пожала плечами. Она добавила немного молока в свой кофе и опустилась на стул напротив Лоры. — Так в чем дело?

— О чем ты? — спросила Лора, притворяясь, что ничего не понимает.

— Почему ты здесь? — сухо уточнила Лили. — Ты нас обычно не навещаешь.

Лора вздохнула, а затем, собравшись с мыслями, выдала истинную цель своего визита:

— Расскажи мне об этом мистере Оливейре. Я так поняла, ты неплохо его знаешь.

— Вовсе нет. — Лили была полна решимости не допустить подобных откровений. — Насколько мне известно, он думает о том, чтобы инвестировать в наше агентство. Вот и все.

— В самом деле? — Лора поставила кружку на стол и посмотрела на Лили скептически. — Зачем тогда ты обедала с ним пару дней назад?

Лили покраснела, не в силах сдержать естественную реакцию.

— Я с ним обедала, да. Он спас меня, когда я чуть не попала под автобус, а потом настоял, чтобы мы пошли куда-нибудь, где я смогу прийти в себя.

— Как мило. — Лора, судя по интонации, ей не поверила. — Не знала, что Оливейра такой заботливый.

— Не знала? — И снова Лили послышался какой-то подтекст в ее словах. Она осторожно спросила: — Разве твой отец не дружен с ним?

— С чего ты взяла? — фыркнула Лора.

Лили нахмурилась:

— Полагаю, с того, что теперь дом на Оркид-Поинт принадлежит ему.

Лора сердито на нее посмотрела:

— Вижу, ты уже слышала о неприятностях Гранта в Лас-Вегасе. Наверное, тебе сказала эта мерзкая старушка.

Лили от удивления приоткрыла рот.

— Какая мерзкая старушка?

— Ну, та, что работает на вас — или работала. На Оркид-Кей ничего не происходит без того, чтобы об этом не узнала жрица вуду.

— Если ты про Диди…

— Конечно, я про Диди, если ее так зовут. — Лора говорила с презрением. — Она меня никогда не любила, но люди вроде нее всегда завидуют успешным людям вроде Гранта…

Лили хотела было возразить, но придержала язык.

— Как бы то ни было, — продолжила Лора, — Грант не продавал наш дом Оливейре. Оливейра купил его у человека, который выиграл его у Гранта в одной довольно подозрительной партии в покер.

— Понятно.

— Итак, — настойчиво повторила Лора, — расскажи мне об Оливейре. Что вы с ним обсуждали? Ты была у него?

— Что за глупости! — Терпение Лили подходило к концу. — Я же тебе сказала, что почти его не знаю. Его интересует агентство, а не я.

— Ну, если Пита Майерса не подводит разум, он будет держаться от Оливейры подальше, — быстро произнесла Лора. — И тебе советую поступить так же. Он совсем не твой уровень.

— Что ж, спасибо за предупреждение, — бесстрастно отозвалась Лили. — Но я достаточно взрослая для того, чтобы принимать решения.

— Но не в отношении таких мужчин, как он, — возразила Лора. — Бьюсь об заклад, ты даже не в курсе, что его признали виновным в торговле наркотиками. Поэтому он и уехал из Нью-Йорка в такой спешке.

— Его не…

Лили хотела сказать, что Рафа не признали виновным ни в чем, но ее слова сыграли бы только на руку Лоре.

— Поэтому и жена его бросила, — со знанием дела продолжала Лора. — Хотя я слышала, что недавно они снова начали видеться. Возможно, она его простила. Кто знает? — Она глотнула еще кофе. — Извини, если я расстроила тебя, Лили, но тебе следует понимать, с кем ты имеешь дело. Если бы твой отец не был постоянно погружен в свои древние документы, он бы уже заметил, что происходит.

— Папа не постоянно погружен в древние документы, — рьяно запротестовала Лили. Ей хотелось, чтобы Лора ушла.

— Не важно, — безразлично отозвалась Лора. — Я просто подумала, что надо тебя предупредить, вот и все. Этому человеку нельзя доверять.

Раф подумал о том, чтобы занести книгу для отца Лили в агентство. Так он мог бы снова увидеть ее и при этом не дать ей повода решить, что он хочет наладить с ней отношения. Ему не хотелось, чтобы между ними возникла неловкость — на тот случай, если он все же решит инвестировать в фирму Пита.

По крайней мере, так он говорил самому себе.

Кроме того, ему надо было еще раз встретиться с Майерсом. Тот по электронной почте направил ему свой отчет о прибылях и убытках, и Рафу требовались пояснения по некоторым цифрам.

С другой стороны, прийти в агентство даже под таким предлогом было бы неестественно. Как ни посмотри, проще оказывалось отвезти документ преподобному Филдингу лично.

Раф выбрал время, когда Лили, по его расчетам, должна была находиться на работе.

Припарковавшись у дома, он посмотрел на часы и увидел, что сейчас всего одиннадцать. Еще несколько часов до того, как агентство закроется на обед, если оно вообще закрывается. Несколько часов до того, как должна будет вернуться Лили.

Однако по пути к двери Раф заметил, что Лили работает в саду на заднем дворе. Кажется, она обрывала отцветшие растения и бросала их в небольшую тележку — наверное, чтобы потом использовать как компост.

Лили выглядела потрясающе в белой рубашке без рукавов и джинсовых шортах, которые открывали ее стройные ноги. Было заметно, что под рубашкой на ней нет бюстгальтера, а старые шорты едва прикрывали ее ягодицы.

Господи, о чем он только думает? Рафу очень хотелось развернуться и пойти обратно к машине. Но тут что-то, возможно какое-то шестое чувство, заставило ее поднять голову и посмотреть на него.

И в этот момент стало уже поздно менять решение.

Глава 8

На лице Лили отразилось изумление, а на ее щеках проступили красные пятна.

— Что вы здесь делаете?! — крикнула она через весь сад.

Ее вопрос был не лишен основания. Все-таки он сам советовал ей его сторониться.

— Я привез книгу для вашего отца, — ответил Раф, не делая попыток к ней приблизиться. — Думал, что вы на работе.

— A-а. — Ему показалось, или в ее голосе действительно прозвучало разочарование? — Папы нет. Иногда он проводит службу на соседнем острове, на Сан-Колумба. Он уехал утром и вернется попозже.

— Ясно. — Раф погладил пальцем корешок книги, которую собирался передать преподобному Филдингу. — Очень жаль. Видимо, мне придется поручить это вам.

— Можете прийти завтра, — холодным тоном предложила Лили. — Я уверена, что папа захочет лично поблагодарить вас.

Раф вздохнул. Цель визита достигнута, можно возвращаться домой. Почему же ему так не хочется уходить?

Шелест ткани за его спиной заставил его резко развернуться. С порога на него смотрела престарелая уроженка Вест-Индии в длинном разноцветном платье.

Припомнив то, что рассказывала ему Карла, Раф понял, что это Диди. Она оказалась высокой и полной, с самыми проницательными карими глазами, которые он когда-либо видел. Женщина окинула его испытующим взглядом.

— Помощь нужна, милая? — спросила она, бросив взгляд на Лили.

— Нет. — Лили сняла садовые перчатки и уронила их на низкий каменный бордюр вокруг клумбы. — Мистер Оливейра уже уходит. — Она помедлила. — Он привез папе какую-то книжку, ты не могла бы ее взять, Диди? А то у меня грязные руки.

— Без проблем.

Диди спустилась с крыльца, и Раф был вынужден передать ей пакет. Пальцы женщины были унизаны кольцами и украшены рисунками, сделанными хной — в дополнение к татуировкам, покрывавшим ее руки.

— Как вам нравится у нас на острове, мистер Оливейра? — спросила Диди, зажимая пакет под мышкой.

— Очень нравится, — ответил Раф, бросив взгляд в сторону Лили. — Это совершенно не похоже на то, к чему я привык.

— Да уж… — протянула Диди, рассматривая его из-под прикрытых век. — Оркид-Кей не имеет ничего общего с Нью-Йорком. В этом я с вами соглашусь.

— Здесь гораздо теплее, — проговорил Раф с нетерпением. Ему хотелось, чтобы она ушла обратно в дом, тогда он мог бы попрощаться с Лили наедине.

— Полагаю, это зависит от того, говорим мы о климате или о людях, — заметила Диди, изгибая губы в насмешливой улыбке.

В этот момент, к его облегчению, Лили решила вмешаться.

— Мне кажется, то, почему мистер Оливейра решил покинуть Нью-Йорк, не наше дело, Диди, — произнесла она с еле заметной улыбкой. — Отнеси пакет в папин кабинет, ладно?

— Ну хорошо. — Диди явно не понравилось, что ее так бесцеремонно отсылают. — Если я понадоблюсь, просто крикни, поняла?

— Ладно, Диди.

Женщины обменялись многозначительными взглядами, и Диди удалилась в дом.

— Ваша домработница мне не доверяет, — заметил Раф, когда она исчезла из вида.

Лили вздохнула:

— Диди пытается меня защитить, вот и все. — Лили закусила нижнюю губу, и Раф снова ощутил желание распробовать ее сочные и полные губы. — Вам тоже придется меня простить. Я работала в саду с раннего утра, и теперь мне надо принять душ.

В сознании Рафа вновь возникли мучительные образы: мысли о ней, обнаженной — вода стекает по напряженным соскам и бедрам. Тряхнув головой, он поинтересовался:

— Почему вы не на работе? Только не говорите мне, что Майерс уволил вас за ланч со мной.

— За то, что я поздно вернулась? — Лили покачала головой. — Нет. Просто когда папа уезжает, кто-то должен быть здесь, на всякий случай. — Она помедлила. — Кроме того, я на этой неделе пару раз оставалась допоздна, так что мне был положен отгул.

Раф кивнул, размышляя о том, зачем она задерживалась. Может, это связано со второй частью финансовой отчетности? Рано или поздно ему придется поговорить с Майерсом самому.

— Что ж, — пробормотала Лили, делая шаг в его сторону, — если это все… — Она замешкалась. — Мне сегодня после обеда надо еще навестить одного из папиных прихожан.

Раф хотел беседовать с ней дальше и, вообще, попросить ее провести с ним остаток дня, но разум взял верх над чувствами.

— Пожалуйста, передайте вашему отцу мои сожаления по поводу того, что я его не застал, — вежливо попросил он. — До свидания, мисс Филдинг. Был очень рад увидеть вас снова.

Лили сидела за столом в дальнем помещении агентства и слушала, как Пит отстаивает свое решение сдать «Санта-Лючию» в аренду клиентам, несмотря на то что ее двигатели нуждались в серьезном ремонте.

Группе рыбаков из Бостона, снявшей «Санта-Лючию», пришлось пристать в заливе Монтего, когда отказал один из двигателей. После этого рыбаки на медленном ходу с трудом добрались до порта и вернулись на Оркид-Кей самолетом с Ямайки.

И сегодня двое мужчин, организовавших поездку, явились в агентство, чтобы требовать возмещения не только суммы аренды, но и цены билетов на самолет.

Лили вздохнула. Пит просто дурак. Он постоянно рискует, и обычно обстоятельства складываются не в его пользу. Например, ситуация с Рафаэлем Оливейрой. Неужели он и в самом деле думал, что сможет обвести его вокруг пальца, указав в отчетности неверные цифры?

Раздался звук удара кулаком по столешнице и несколько слов, сказанных вполголоса угрожающим тоном, а потом наступила тишина. Через несколько секунд Пит прошмыгнул к ней за перегородку и сердито сказал:

— Чертовы кретины. Кем они себя возомнили?

— Что произошло?

Пит скептически посмотрел на Лили:

— Как будто ты не слышала. Они обещали вернуться за деньгами завтра. А если я не заплачу, они донесут на меня властям. Я могу потерять лицензию. Что мне, черт возьми, делать?

— Тебе не надо было отдавать им «Лючию», — осторожно заметила Лили.

— Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю! — рявкнул Пит, пнув ногой угол картотечного шкафа. — Мне был нужен этот заказ! Ты же знаешь.

Я говорил тебе о том, какое тяжелое у нас положение. Что мне было делать? Отказаться от потенциально огромной выгоды?

— Ну, теперь тебе все равно ее не видать.

— У тебя талант подмечать очевидное, ты в курсе? — Пит чертыхнулся. — Если не можешь сказать ничего дельного, держи рот на замке. Последнее, что мне сейчас нужно, — это слышать «я тебя предупреждала».

— Ну, прости. — Лили поднялась со стула. — Ладно, я, наверное, пойду обедать. Уже второй час. Раз я все равно ничем не могу помочь…

Пит стиснул зубы, но потом посмотрел на нее извиняющимся взглядом и буркнул:

— Не сердись. Я знаю, ты хочешь как лучше. Просто сейчас мне нужны решения, а не советы.

Лили подхватила сумку.

— Почему бы тебе тоже не взять перерыв? Я собираюсь пойти съесть сэндвич. И тебе было бы неплохо. Может, свежий воздух прибавит тебе оптимизма.

Пит кивнул:

— Пожалуй, я выпил бы пива. Может, присоединишься?

Лили вздохнула. Перспектива обедать в прокуренном баре ее не прельщала, но Пит выглядел таким печальным, что она не смогла ему отказать.

— Хорошо. Но ненадолго. А потом я пойду чего-нибудь поесть.

— «У Мака» подают еду.

— Да, но я предпочитаю обедать на свежем воздухе. Пойдем?

К ее облегчению, Пит слишком переживал из-за того, что придется на час закрыть агентство, чтобы продолжать с ней спорить. Когда они добрались до бара на Фронт-стрит, он все еще зудел о том, что они могут пропустить какой-нибудь выгодный заказ.

— К нам все утро никто не приходил, сомневаюсь, что мы что-то пропустим, — сказала Лили, проходя внутрь темного зала. — Расслабься, Пит. Давай лучше подумаем, как можно выбраться из наших денежных затруднений.

Несмотря на летнюю жару, в баре было довольно много народу. Большинство посетителей расположились у стойки. Как Лили и ожидала, здесь было достаточно шумно. Мак, престарелый шотландец, открывший этот бар тридцать лет назад, не имел предрассудков, и среди его клиентов были и рыбаки, и миллионеры.

— Присесть никак не получится? — спросил Пит, возвращаясь со стаканом холодного чая для Лили и водкой с тоником для себя. — На веранде смотрела?

— Э-э-э… нет, — ответила Лили, сомневаясь, что на улице найдется свободный стол.

— Ну, пойдем все-таки посмотрим.

Пит пробрался сквозь толпу, облепившую стойку, и Лили пришлось последовать за ним, чтобы не потерять из виду.

На веранде яркое солнце ослепило и дезориентировало ее почти так же сильно, как за несколько минут до этого темнота в помещении. Пару секунд Лили просто стояла и моргала, привыкая к свету, пока Пит наметанным взором окинул укрытую полосатым навесом веранду.

Когда ее глаза наконец стали нормально видеть, Лили кое-кого заметила. В дальнем углу сидел Раф Оливейра. В своей черной футболке и свободных брюках цвета хаки он выделялся среди посетителей, одетых в яркие островные рубашки и мешковатые штаны.

Как будто почувствовав ее удивленный взор, Оливейра поднял голову, и их взгляды встретились. В течение нескольких заряженных электричеством секунд Лили не могла отвести глаза.

Но тут Пит что-то произнес, и Лили пришла в себя, поворачиваясь к нему, как к спасательной шлюпке в бушующем море.

— Прости, что ты сказал?

— Я сказал, что тут, кажется, все забито, — угрюмо пробормотал Пит, делая щедрый глоток из своего стакана. — С другой стороны, чего я ожидал? Мне никогда не везет.

— Почему бы нам не пойти куда-нибудь еще? — поспешно предложила Лили. Она не хотела снова встречаться с Оливейрой.

— Но куда?

Пит все еще обводил веранду мрачным взором, и тут на плечо Лили легла рука. Горячая и необыкновенно сильная.

— Какой сюрприз, — сказал Раф, сдерживая недовольство при виде Лили с другим мужчиной. — Не ожидал встретить вас в баре.

— Мистер Оливейра! — с энтузиазмом воскликнул Пит, не заметив собственнического жеста Оливейры. — Что вы здесь делаете? Не меня ищете?

Губы Рафа дернулись. С какой стати этот дурак так решил?

— Боюсь, что нет, — ответил он подчеркнуто вежливо. Его рука неохотно отпустила плечо Лили, когда та отодвинулась. — Останетесь обедать?

— Нет, — отрезала Лили. — Пит допьет свой коктейль, и мы уйдем.

— Вообще-то, — возразил Пит, глядя на Оливейру, — мы надеялись найти свободный столик, но, кажется, нам не повезло.

Раф нахмурился. Он понимал, чего хочет Майерс. Разумеется, Пит видел в их встрече идеальную возможность прозондировать почву. Чего Майерс не знал, так это того, что Раф предпочел бы не представлять свою спутницу Лили.

По какой-то бредовой причине он не хотел, чтобы Лили подумала, будто его интересует Лора Мэтьюс. Теперь ему было совершенно непонятно, почему он вообще согласился с ней встретиться.

С другой стороны, если скрывать присутствие Лоры, это только вызовет лишние подозрения. Поэтому Раф холодно предложил:

— Не хотите ли присесть за мой столик? Я не один, но уверен, моя спутница не станет возражать.

Лили очень хотела отказаться. Она и раньше не особенно стремилась остаться в баре, но новость о том, что Оливейра здесь с женщиной, делала ситуацию совсем невыносимой.

Интересно, кто это? Невольно в ее голове всплыло предупреждение Лоры. Может быть, его бывшая жена? И почему она решила, что пойти выпить вместе с Питом — это хорошая идея?

— Это очень мило с вашей стороны. — Пит, очевидно, поздравлял себя с тем, что ему удалось выжать из Оливейры это приглашение. — Кстати, я надеялся поговорить о балансовых документах, которые я вам направлял. Они отнюдь не дают полной картины, и, если бы мы могли их обсудить подробно, я был бы весьма признателен.

— Я никогда не мешаю дела с удовольствиями, — натянуто ответил Раф, а потом пожалел, что не выбрал другие слова. Его встречу с дочерью Гранта Мэтьюса едва ли можно было назвать удовольствием. — Вон там мой столик.

Пит обратил внимание на выражение лица Лили, вынужденной проследовать за двумя мужчинами на другой конец веранды, и вопросительно поднял бровь.

— В чем дело? — спросил он, притворяясь ничего не понимающим, но Лили ему обмануть не удалось.

— Я останусь не более чем на пять минут, — прошипела она. — Если бы я знала, чего ты добиваешься, я бы никогда сюда не пришла.

— Эй, я не знал, что он будет здесь, — обиженным тоном пробормотал Пит. — А в чем проблема? Вы раньше вроде так мило друг с другом общались. Я подумал, что он к тебе подкатывает.

— Не говори ерунды! — воскликнула Лили, покраснев.

Внезапно Пит толкнул ее и прошептал:

— Смотри, с кем он. Это же Лора Мэтьюс, собственной персоной. Господи, быстро же она его охмурила!

Глава 9

Увидев, кто сидит за столом, Лили резко остановилась. Лора! Оливейра пришел в бар с Лорой Мэтьюс! Не с женой, не с какой-нибудь другой женщиной, которую он мог привезти на Оркид-Кей, даже не с кем-то, кого он мог повстречать уже здесь. С Лорой Мэтьюс. Как и сказал Пит, Лора времени зря не теряла.

Лили ничего не понимала. После предупреждений Лоры по поводу Оливейры и необходимости держаться от него подальше, ее поведение казалось чрезвычайно странным. И все же за столиком сидела именно она — в облегающем шелковом топе и брюках капри с заниженной талией. Лора потягивала коктейль с таким видом, будто ничего в этой жизни ее не беспокоило.

— Пойдем же, — нетерпеливо произнес Пит, хватая Лили за руку и дергая ее вперед. — Ты ведь знаешь Лору? Кажется, вы раньше были подругами.

«Ключевое слово — раньше», — мрачно подумала Лили, с раздражением вспоминая визит Лоры в дом ее отца. Очевидно, у нее уже тогда были свои скрытые мотивы.

Раф остановился у столика, за которым сидела его спутница, взял свой стакан и сделал щедрый глоток холодного пива. Видя, что Лили уже приближается, он сухо произнес:

— Я пригласил пару знакомых к нам присоединиться, Лора. Надеюсь, вы не будете возражать.

— Знакомых? — переспросила Лора. Ее красиво очерченные брови сошлись на переносице. Было заметно, что это заявление ей совсем не понравилось. — Кого именно?

— Увидите, — ответил Раф и отступил на шаг в сторону.

Лицо Лоры скривилось при виде Лили.

— Лили Филдинг, — пробормотала она совсем тихо, однако Раф ее услышал.

— Вы знакомы?

Лора вымученно улыбнулась девушке.

— Конечно, мы знакомы. Очень рада встретиться снова, Лили.

— Правда? — спросила Лили без всякого энтузиазма, и Раф почувствовал, что между этими девушками существует какое-то напряжение.

— Давайте присядем, — вежливо предложил он.

Официант, подошедший к столику, чтобы принять у них заказ, бросил взгляд на стакан Лили и спросил:

— Вам повторить?

— Нет, спасибо. — Лили неохотно присела рядом с Лорой. — Я скоро ухожу.

Раф поджал губы, но, никак это не прокомментировав, заказал еще одну «Пина кол аду» для Лоры, водку с тоником для Пита и пиво для себя. Лили смотрела на Лору, сузив глаза.

— Не ожидала встретить тебя здесь, Лора, — произнесла она. — Я было подумала, что мистер Оливейра тут с женой. Тем более, судя по нашему недавнему разговору, мне показалось, что ты с ним незнакома.

— Ты ошиблась, — холодно отозвалась Лора.

— Очевидно. — Лили допила свой чай. — Мне жаль, если мы с Питом помешали важному разговору.

Глядя поверх стеклянного ободка, она встретилась глазами с Рафом, и его губы превратились в тонкую ниточку в ответ на ее дерзкий взгляд.

— Оркид-Поинт раньше принадлежал отцу мисс Мэтьюс, — прямо пояснил он, хотя был уверен, что Лили это известно. — Она рассказывала мне об истории моего дома.

— Неужели? — Лили сама удивилась тому, как расслабленно прозвучали ее слова, несмотря на то, что внутри у нее все переворачивалось. — Твой отец отправил тебя сюда, чтобы ты атаковала мистера Оливейру своими чарами, Лора?

— Я пригласил мисс Мэтьюс выпить, потому что она пару раз заходила ко мне, когда меня не было дома, — пояснил Раф, рассчитывая разрядить обстановку. — И, к вашему сведению, мисс Филдинг, у меня нет жены.

Лили пожала плечами и отозвалась:

— Прошу прощения. — Рафу это извинение показалось неискренним. — А мисс Мэтьюс ваш друг?

— Ну хватит, Лили. Это личное, — вмешался Пит. — Я слышал, что у твоего отца какие-то финансовые затруднения, Лора? — поинтересовался он.

— У всех у нас иногда бывают трудности с деньгами. Ты и сам об этом знаешь, — фыркнула Лора. — Я хотела обсудить с Рафом возможности по инвестированию для моего отца. Но я здесь не только за этим.

Лили готова была в это поверить. Не дожидаясь, пока разговор перейдет к обсуждению финансовых вопросов, она сказала:

— Я, пожалуй, пойду. Мне надо еще зайти в магазин, а Пит не любит закрывать агентство надолго. Правда, Пит?

— Если ты этого хочешь, не буду тебя задерживать, — недовольно отозвался он.

Лили поднялась, избегая взгляда Оливейры, попрощалась со всеми, быстрым шагом пересекла веранду и вышла на улицу. Она была рада, что ушла. Если бы осталась дольше, то могла бы сказать что-нибудь, о чем потом пришлось бы жалеть.

Покидая кафе, Лили поняла, что кто-то идет за ней. Она подумала, что это просто еще один посетитель, и, не оборачиваясь, зашагала по улице. И, только задержавшись на краю тротуара, прежде чем переходить дорогу, Лили осознала, что это Оливейра. Он шел в том же темпе, что и она, держа руки в передних карманах брюк.

— И снова здравствуйте, — произнес он, поймав ее испуганный взгляд. — Не хотите рассказать мне, к чему все это было?

Лили прерывисто выдохнула:

— Не понимаю, о чем вы.

— А мне кажется, понимаете.

Раф посмотрел направо, налево, а потом сжал ее плечо и потянул на другую сторону улицы.

— Что Лора рассказала вам обо мне? — спросил он. — И не менее важный вопрос: что она рассказала вам о своем отце?

— Лора не стала бы обсуждать со мной своего отца, — безразлично отозвалась Лили, направляясь в сторону киоска с сэндвичами, так что Оливейре пришлось следовать за ней. — Мы люди разного круга.

Раф покачал головой:

— Насколько я понял по разговору несколько минут назад, вы двое друг друга не очень любите. Ее отец имеет к этому отношение?

Лили бросила на него быстрый взгляд:

— Я почти не знаю Гранта Мэтьюса.

Раф нахмурился:

— Вы знаете его дочь. А я не понимаю, зачем она распространяет обо мне ложные слухи.

— Да ладно вам! — У киоска Лили повернулась к нему с откровенной враждебностью во взгляде. — Не притворяйтесь, будто не понимаете, чего она добивается. Лора любит, когда все видят, что что-то принадлежит ей. И вы только что дали ей такую возможность.

Лицо Рафа потемнело от злости.

— Вы ошибаетесь.

— Правда? Я, кажется, в последнее время очень часто ошибаюсь, — фыркнула Лили. — Думаю, вам пора вернуться к своей спутнице, мистер Оливейра. Нельзя оставлять ее надолго.

— Не будьте такой дурой! — взорвался Раф, еле сдерживая желание схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть. — Лора Мэтьюс для меня ничего не значит.

— Возможно, вам следует сказать об этом ей.

— Вы считаете, мне важно, что она подумает? Она всю неделю — или даже больше — пытается со мной увидеться. Сегодня… что ж, сегодня я решил ей уступить. — Он не стал называть причин. — Она как раз подбиралась к тому, о чем хотела со мной поговорить, когда я заметил вас с Майерсом.

— Простите, что нарушили вашу идиллию, — произнесла Лили безжалостным тоном, и Раф чертыхнулся.

— О, вы действительно нарушили мою идиллию, Лили. Но совсем не так, как думаете. Что, по-вашему, я почувствовал, увидев вас с этим тупицей? Майерс — круглый дурак. Вы можете найти себе и получше.

Лили ахнула:

— То, с кем я хожу в бары, не ваше дело, мистер Оливейра. И вообще, какая вам разница? Я ведь просто ваша… знакомая.

Раф нахмурился:

— А что я должен был сказать? Что мы больше чем друзья?

— Мистер Оливейра, мы даже не друзья. — Лили склонила голову и принялась искать в сумке кошелек. — А теперь прошу меня простить. Я хочу купить сэндвич себе на обед.

Раф устало вздохнул:

— Лили, пожалуйста. Не обращайтесь со мной как с незнакомцем. Я понимаю, что, наверное, вас обидел. Позвольте мне в качестве извинения пригласить вас пообедать.

— Опять?

— А почему нет?

— Я, пожалуй, откажусь.

Лили попыталась сбросить руку, которую он снова положил ей на плечо, но на этот раз Оливейра ее не выпустил. И, посмотрев в его темные, исполненные страсти глаза, Лили вдруг очень захотела сдаться.

— А как же ваша спутница? — спросила она, чувствуя, как ее тело плавится под его волнующим взором. — Вы же ее не бросите?

— С ней остался Майерс, — ответил Раф, видя, что она колеблется. — Пойдемте! Я знаю очень хорошее место.

Лили ощутила неясное беспокойство, следуя за Рафом туда, где он припарковал свою машину. Она даже не подозревала, что им придется куда-то ехать.

— Мне нельзя отлучаться надолго, — заметила она, когда он открыл пассажирскую дверцу и жестом пригласил ее сесть. — Куда мы направляемся?

— Недалеко, — спокойно отозвался Раф, садясь за руль «лексуса». — В местечке под названием Корал-Кей есть одно кафе, куда ходят местные жители и дайверы. Мне кажется, там очень вкусно кормят — в основном, конечно, блюдами из морепродуктов.

Лили все еще не покидали сомнения, но Раф, очевидно, воспринял ее молчание как знак согласия. Мощный мотор «лексуса» взревел, и Оливейра плавно вывел автомобиль на шоссе, ведущее вдоль берега.

Однако, когда они свернули на дорожку, которая вела в объезд рыбацкой деревушки Корал-Кей, подозрения Лили вернулись.

— Это дорога в Оркид-Поинт, — заметила она, глядя на него в ужасе. — Я к вам домой не поеду.

— Почему нет?

— Потому что… потому что это неправильно. — Она помедлила. — Мой отец не одобрил бы это.

— Разве не вы говорили, что способны принимать собственные решения?

— Говорила. — Здесь он ее подловил. — Но это не мое решение. Прошу вас, немедленно отвезите меня обратно в город.

Раф вздохнул:

— Я просто подумал, что вам будет интересно посмотреть, как изменился дом при мне. К тому же там мы сможем поесть, не опасаясь, что нам помешают.

Они уже подъехали к владениям Оливейры. Ворота распахнулись, когда он нажал на кнопку. Подъездная дорога вела к белой вилле с большой верандой, увитой цветущими растениями.

— Так что же? — спросил Раф, остановив машину. — У меня есть шанс вас уговорить?

Неохотно выбравшись из машины, Лили задержала дыхание. Он ее уже почти уговорил, и не только на ланч. Догадывается ли он? Наверное, да, иначе бы выразился как-нибудь по-другому.

— Уговорить с вами пообедать? — спросила она, и Оливейра кивнул с насмешливым выражением лица и направился к ней в обход машины. — Насколько я поняла, вы теперь владелец этого дома, — продолжила Лили, чтобы держать его на расстоянии, и Оливейра, устало вздохнув, снова склонил голову.

— И живете здесь один?

— Конечно нет, — сухо ответил он. — Чтобы содержать такое место, нужна прислуга. Пойдемте, я познакомлю вас со своей экономкой, Карлой Сэмюэлс. Может быть, она сумеет убедить вас, что меня не стоит бояться.

Глава 10

Через небольшой коридор, отгороженный стеклянными стенами, они вошли в дом и попали в залитый солнцем холл. Пол был выложен плиткой с причудливым орнаментом, а большой круглый стол посередине украшали цветы.

Взгляд Лили немедленно приковала к себе каменная спираль лестницы, ведущей на верхнюю галерею. Лили не смогла подавить возникший в ее голове вопрос: интересно, какая из комнат на втором этаже принадлежит Рафу?

Дверь из холла вела в просторную гостиную, откуда открывался панорамный вид на залив. Повсюду были расставлены уютные диваны и кресла из кожи теплого бронзового оттенка. Пол из мозаичной плитки покрывали китайские ковры, а у стен расположились черного цвета шкафы, заполненные книгами и произведениями искусства.

— Карла принесет нам что-нибудь поесть, — сказал Раф, когда Лили направилась к стеклянной двери, ведущей в тенистое патио.

Лили испуганно обернулась:

— О, но…

— Вы не хотите задерживаться надолго, — просто закончил за нее Раф. — Я знаю. Дайте мне минутку, ладно?

Он снова скрылся в зале, и Лили притронулась к холодному стеклу. Под нажимом ее ладони дверь немного сдвинулась, и, воспользовавшись отсутствием хозяина дома, она прошла в патио.

Здесь Лили обнаружила бассейн, в окружении разросшихся кустов олеандра и жасмина. На тиковом столе под полосатым навесом лежали плетеные коврики и стояло ведерко для вина.

В этот момент Раф тоже вышел в патио, резко раздвинув двери и даже немного ее напугав.

— Поедим здесь? Карла сделает нам салат. — Он подошел ближе и показал ей бутылку вина. — Выпьете бокал?

Лили не очень хотела пить, но отказываться было бы невежливо.

— Если только чуть-чуть, — согласилась она.

Раф ушел обратно в дом и спустя несколько секунд вернулся с парой бокалов. Бокалы он поставил на стол, после чего привычным жестом выкрутил пробку из бутылки.

— Мне кажется, шабли отлично подходит к салату. Как ты считаешь?

— Откуда мне знать? — честно ответила Лили. — Мой отец не пьет, у нас дома не держат вина.

Раф кивнул, и, наблюдая за ним, Лили поняла, что перестала думать о нем как о «мистере Оливейре». Когда это произошло? В какой-то момент между баром «У Мака» и его домом. Хочется надеяться, что она об этом не пожалеет.

Женщина, которая подала им еду, оказалась невысокой, полной и веселой. Раф ее представил, и она одарила Лили широкой и несколько пытливой улыбкой.

— Попробуйте заставить его что-нибудь скушать, мисс Филдинг, — сказала она. — Сам он вообще ничего не ест.

— Ты преувеличиваешь, — терпеливо отозвался Раф, а Карла скривилась. Несмотря на то что та была всего лишь экономкой, между ними, похоже, установились дружеские отношения.

— Приятного аппетита, — пожелала Карла, снимая льняную салфетку с корзинки, бросила на Лили еще один задумчивый взгляд и удалилась.

— Прошу вас, — произнес Раф, подливая еще вина в ее бокал. — Вас все устраивает?

— Более чем, — ответила Лили. Интересно, как Карле удалось приготовить такое потрясающее блюдо столь быстро? Салат со свежим лобстером и теплый хрустящий хлеб с маслом. Что может быть лучше?

Лили, конечно, заметила, что Раф больше разглядывает ее, чем ест, но, несмотря на это, обед ей очень понравился, и она даже выпила два бокала вина. Наконец она отложила салфетку и откинулась на спинку стула.

Раф вопросительно поднял темную бровь, и Лили удовлетворенно кивнула, а потом заметила, смотря на его тарелку.

— Но вы почти ничего не съели. Вам надо подкрепиться, — сказала она, глядя на него с беспокойством.

Раф насмешливо улыбнулся.

— Почему вас это волнует? — спросил он, и на лице Лили проступил едва заметный румянец.

— Почему вы выбрали Оркид-Кей? — решила она сменить тему. — Почему не… Ямайку или Барбадос? Или еще какой-нибудь крупный остров?

Раф пожал плечами:

— Я купил здесь дом. Этот дом. И землю. — Он отодвинул назад свой стул. — Пойдемте. Я хочу вам кое-что показать.

Лили посмотрела на него с сомнением:

— У меня вроде как нет времени.

Но она не могла отрицать своего любопытства и лишь кивнула, когда Раф пообещал:

— Всего пять минут.

Она все-таки взяла с собой свою сумочку, чтобы потом сразу уехать, хотя Раф нахмурился при виде этого жеста. Но когда они пересекали холл, откуда-то из коридора вышел незнакомый мужчина и направился им навстречу.

Незнакомец был высоким и стройным, с седеющими темными волосами и голубыми глазами, а его лицо выглядело так, будто не раз встречалось с чьим-то кулаком.

— Эй, мистер Оливейра, — окликнул он. — Найдется минутка?

Губы Рафа сжались в тонкую линию.

— Это срочно?

Незнакомец кивнул:

— Думаю, да.

— Хорошо. — Раф повернулся к Лили: — Это мой помощник, Стив Беллами. Подождете нас минутку?

— Конечно, — отозвалась Лили, хотя с неудовольствием подумала, что уже почти три часа. — Э-э-э… я могу воспользоваться вашей ванной?

Раф показал ей нужную дверь, в прихожей, через которую они заходили в дом, а потом вернулся к Стиву, ожидавшему его в кабинете.

— Я подумал, вам интересно будет узнать, кто следил за вами в тот день. Его фамилия Сойер, он сотрудник одного детективного агентства в Нью-Йорке.

— В Нью-Йорке? — Раф уставился на него. — И ты знаешь, кто его нанял?

— О да. — Стив кивнул. — Его наняла некая миссис Фрэнсис.

— Миссис Фрэнсис? Я не знаю никого с таким именем.

— Знаете, знаете. — Стив снова закивал. — Вы же сами говорили мне, что ваша бывшая жена до замужества называла себя Сара Фрэнсис Хилтон.

Ванная оказалась не менее элегантной, чем другие помещения дома. Сделав все необходимое, Лили посмотрела в зеркало, нахмурилась при виде своих спутанных волос и наконец вышла. Раф поджидал ее у двери.

Когда он начал подниматься по лестнице, Лили замешкалась, но потом мысленно себя укорила. Чего ей опасаться? Он же не потащит ее в спальню, чтобы там предаться с ней безумной страсти? Каким бы заманчивым ни казался ей такой вариант развития событий.

— Вы идете?

Раф уже стоял на верхней галерее и смотрел на нее сверху вниз. Лили почувствовала, как повысился градус ее влечения к нему, судорожно сглатывая при мысли о том, что ему пора побриться. Хотя на самом деле щетина на его лице только усиливала его мрачную притягательность.

— Ваш дом, кажется, в испанском стиле, — поднявшись по лестнице, заметила Лили в попытке отвлечься.

— Позволю себе напомнить вам, что я наполовину испанец, — заметил Раф, встречая ее наверху. — Вам нравится? Некоторые элементы интерьера я спроектировал сам.

— Здесь все… очень красиво. — Лили огляделась, обводя взглядом стены с деревянной обшивкой кремового цвета и миниатюрные статуи святых, размещенные в нишах. Ей отчего-то стало неуютно, и она невольно скрестила на груди руки. — И вы живете здесь один?

Губы Рафа изогнулись в улыбке.

— Ну, любовницу я в подвале не прячу, если вы об этом, — ответил он. — Вы на что-то такое намекаете?

— Может быть, — честно отозвалась Лили, а потом добавила, вдруг набравшись смелости: — Вы ведь очень привлекательный… видный мужчина.

— A-а. Ну да, видный.

Она, наверное, имела в виду, что он немолод, и была права, но это не остановило его взгляд, задержавшийся на ложбинке между ее грудями, которую открывал воротник блузки.

— Я ведь рассказывал вам о своей жене, — напомнил Раф. То, что несколько минут назад сообщил ему Стив Беллами, делало ситуацию довольно ироничной, и он позволил себе усмехнуться. — Я не тороплюсь искать кого-нибудь на ее место.

— Она была вашей первой женой?

— Первой и единственной, — ответил Раф. Разговор становился слишком уж серьезным. Он указал рукой на коридор, уходивший влево. — Пойдемте, милая. Мы только зря теряем время.

Лили, так и не избавившись от некоторых опасений, проследовала за Рафом по широкому коридору с арочным потолком. Створчатые окна были широко распахнуты, пропуская в помещение теплый воздух. Лили чувствовала аромат цветов, видела ветви жакаранды, качающиеся под дуновением легкого бриза, слышала шум волн, разбивающихся о камни внизу.

— Жара вам явно не мешает, — заметила она, указывая на раскрытые окна.

Раф одарил ее ленивой улыбкой.

— Когда я был маленьким и жил у дедушки в Гаване, я постоянно ходил раздетым. У дедушки в доме кондиционера не было.

Лили решила не заострять внимание на этом моменте и ощутила некоторое облегчение, когда они наконец добрались до двойной двери в конце коридора. Раф распахнул ее, а потом, придерживая, пропустил Лили внутрь.

Первой тревожной мыслью, которая пришла ей в голову, была мысль о том, что это спальня. Должно быть, спальня Рафа — если судить по темному цвету стен и покрывала на огромной кровати, который больше подходил мужчине.

О мужском присутствии также говорила громоздкая мебель: небольшой полированный комод и квадратный письменный стол с инкрустацией.

Но почти тут же ее взор приковали к себе окна, которые выходили на три стороны. Из них открывался умопомрачительный вид на побережье, раскинувшееся во всем своем великолепии.

— О господи, — прошептала Лили. Она шагнула в комнату очень осторожно, но теперь практически подбежала к окну и с недоверием уставилась на изогнутую линию залива.

Слева можно было видеть крыши домов Корал-Кей, а справа — утесы, нависавшие над бухтой, возле которой находился их с отцом дом. Еще дальше в туманной дымке терялись очертания скалистого выступа.

— Восхитительный вид, правда? — пробормотал Раф, поддаваясь желанию встать рядом и разделить с ней удовольствие.

— Просто фантастика, — согласилась Лили, осознавая вдруг, что он закрыл дверь, а его ничем не прикрытая рука сейчас находится всего в нескольких дюймах от нее. Его напряженный взгляд обжигал ее кожу, заставляя ту покрываться мурашками. Он явно хотел, чтобы Лили на него посмотрела, и Лили сама едва сдерживалась.

Но, к ее облегчению, Раф отвернулся и отодвинул в сторону дверь, ведущую на балкон. Белые ажурные занавески забились на ветру, и он вышел наружу и сжал ладонями кованое ограждение.

Лили очень хотелось подойти к нему и еще раз ощутить тот трепет, который она почувствовала, когда он стоял рядом. Но, бросив взгляд на кровать за спиной, Лили слишком хорошо осознала, куда все это может привести.

Вместо этого она отошла от окон и заинтересованно осмотрела обстановку. Возле кровати она заметила переключатель с маркировкой «ТВ» и, поскольку Раф все еще оставался на балконе, не могла не попробовать им щелкнуть.

К ее удивлению, из массивного изножья кровати поднялся гигантский экран, который уехал обратно, когда она щелкнула другим переключателем. Поразительно!

— Развлекаетесь? — услышала она вдруг голос хозяина дома. Похоже, пока она наблюдала, как телевизор возвращается в свою нишу, он вернулся с балкона и наблюдал за ней.

— Мне было любопытно, — призналась Лили. — Вы же не возражаете?

— Ну, я знаю и другие способы использовать эту кровать, — лишь отчасти в шутку отозвался Раф, а потом мысленно отругал себя за то, что позволил своему либидо взять верх над разумом.

У Лили перехватило дыхание.

— Я тоже знаю такие способы, — прозвучало не в ее мыслях, а вслух.

— Правда? — Раф оказался ближе, чем она думала, и его первобытный мужской запах окутал ее чувственным облаком. — Может, расскажете мне, — не вполне благоразумно продолжил он, — какие именно?

— О-о… — Лили с трудом вдыхала. — Ну, например, отдых, сон… подобные вещи, — неубедительно пробормотала она.

— И все? — спросил Раф хриплым голосом. Она инстинктивно дернулась, когда он протянул руку и намотал на палец прядь ее выгоревших на солнце волос. — Я не верю, что отдых и сон — это единственное, что приходит вам в голову. Может быть, конечно, у вас просто нет воображения.

Его добродушная насмешка все же задела Лили.

— Конечно, у меня есть воображение! — возразила она. Все ее силы уходили на то, чтобы сконцентрировать внимание, потому что от его близости по ее позвоночнику то и дело молниями пробегала дрожь. — Я не дурочка, мистер Оливейра. Но… я не слишком часто разговариваю с кем-то о сексе.

— А я, надо полагать, часто? — отозвался Раф более жестким тоном.

— Я не это имела в виду. — Лили неловко переступила с ноги на ногу. — Здесь стало очень жарко, вам не кажется?

Раф смотрел на нее без всякого сострадания, хмурясь.

— Не жарче, чем было. Вы боитесь находиться со мной наедине?

— Да. Нет! — Лили в отчаянии помотала головой. — Как все глупо. Я не знаю, что вы хотите от меня услышать?

— Наверное, я хочу услышать, что вы думали не о том, как отдыхать или спать на этой кровати, а о том, как заниматься на ней любовью со мной, — напряженно ответил Раф и тут же пожалел о своих словах.

Он же поклялся себе не увлекаться ни ею, ни кем-либо другим. И тем не менее привел молодую — и соблазнительную — женщину к себе домой, а теперь обвиняет ее в собственном неконтролируемом желании.

Раф резко отстранился и нервным жестом руки откинул со лба волосы.

— Простите меня, — произнес он. — Похоже, у меня слишком живое воображение.

Лили уставилась на него, пытаясь осознать его слова.

— Вы говорили, что мне стоит держаться от вас подальше, — тихо напомнила она ему. — Вы даже сказали, что нам будет лучше вообще больше не встречаться.

— Я солгал, — честно признался Раф. — И кажется, в действительности я сказал, что в следующий раз не отпущу вас так легко. — Он пожал плечами и слегка улыбнулся. — Не важно. Пойдемте, я отвезу вас обратно в Оркид-Кей.

— Подождите.

Он почти отвернулся, но Лили осторожно положила ладонь на его голое предплечье. Его кожу покрывали мягкие темные волоски, и было что-то бесконечно интимное в том, чтобы вот так прикасаться к ней.

Тело Лили охватил жар, а внизу живота все начало плавиться. Его магнетизм притягивал ее, как яркое открытое пламя, порождая в ней потребность чего-то, о чем она никогда не помышляла раньше.

— Что вы имеете в виду? — спросила Лили, повинуясь своему инстинкту. — Вы передумали? Вы хотели увидеть меня снова? — Она прерывисто втянула воздух. — Вы за этим и привезли меня сюда?

Раф отреагировал довольно бурно, резко выкрикнув:

— Господи боже, нет! — Он вырвал руку из ее пальцев и обратил на нее гневный взгляд своих темных глаз. — Черт, я привез вас сюда, чтобы показать вам этот вид. И ничего больше.

«Боже, пожалуйста, пусть она мне поверит».

— Я просто пытаюсь понять, почему вы решили не встречаться со мной снова, — отозвалась Лили твердым голосом, несмотря на то, что ее сердце колотилось как бешеное.

Раф выругался.

— Что? Вы не можете быть такой наивной, Лили. — Он сцепил пальцы сзади у себя на шее, наклоняя голову то вправо, то влево. — Вы, как и я, прекрасно понимаете, что я для вас слишком стар. Вам… сколько? Двадцать два? Двадцать три?

— На самом деле двадцать четыре, — поправила его Лили. — Если я вам просто не нравлюсь, не надо придумывать дурацкие отговорки.

— Дурацкие отговорки? — простонал Раф. — Я привез вас сюда, потому что мне нравится проводить с вами время, Лили. Потому что, как бы невероятно это ни звучало, вы возвращаете мне веру в то, что есть жизнь после саморазрушения.

— Саморазрушения? — Лили удивленно моргнула. — Чьего саморазрушения?

— Моего, конечно, — грубо бросил Раф, закрывая глаза, чтобы не видеть недоумения на ее лице. — Не смотрите на меня так. Я не собираюсь покончить с собой, дорогая. Но… — Он взглянул на нее с печальным смирением. — Не буду отрицать, последние два года дались мне с трудом.

— Ох, Раф…

Лили понятия не имела, правильно и разумно ли то, что она собирается сделать. Подчинившись инстинкту, она резко сократила расстояние между ними и обвила руками его талию.

А потом, прижавшись лицом к его твердой и теплой груди, прошептала:

— Простите, если я сказала или сделала что-то, что заставило вас думать, будто я не хотела сюда ехать. — Она запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. — Я хотела. Правда. Вы мне нравитесь…

Глава 11

Несмотря на внутренний трепет, Раф даже не пытался обнять ее в ответ, хотя чувственное тепло ее стройного тела, прижатого к нему, грозилось вывести его из равновесия. Ее горячее дыхание смешивалось с восхитительным нежным и цветочным ароматом ее кожи, который он помнил еще с тех пор, как в последний раз к ней прикасался.

При воспоминании об этом он почувствовал, как твердеет его плоть, прижатая к ее животу. О, как же он хотел ее. Кажется, его еще никогда так сильно не влекло к женщине.

Но она не женщина. Она юная девушка, как бы рьяно она это ни отрицала. У нее совсем не было опыта общения с мужчинами вроде него, и ему нельзя было терять голову.

— Лили, — простонал Раф, пытаясь взять себя в руки. — Тебе не следует этого делать.

Наверное, он был прав. Но Лили не могла унять волнение, которое порождало в ней знание о том, что он хочет ее. Она позволила собственному возбуждению охватить ее тело.

Руки Лили скользнули вверх по его груди. С какой-то совершенно естественной чувственностью она положила ладони ему на шею, чуть задев ногтями кожу.

— Что-то не так? — низким голосом спросила она и поцеловала его в уголок рта. — Я тебя шокировала? Что ж, все бывает впервые.

Собственно, она шокировала и себя. Кто бы мог подумать, что она способна на такое провокационное поведение? Но ее уверенность только крепла, и она позволила себе снова прикоснуться губами к его губам.

Раф застонал. Он непременно пожалеет о том, что сейчас сделает, но сопротивляться ей он был не в силах.

Сжав руками ее плечи, он большим пальцем оттянул в сторону ворот ее блузки и, наклонившись, прикоснулся губами к ее обнаженному плечу.

Ее вкус рождал в нем мысли о женственности, страсти, безумном экстазе. Он чувствовал ток крови в ее сонной артерии, и этот неровный ритм совпадал с биением его собственного сердца. Ее кожа была немного влажной и оттого еще более сладкой, и ему очень хотелось целовать и целовать ее.

Он отчаянно желал увидеть больше ее обнаженного тела. Его руки потянули вверх ее блузку, открывая груди. Манящая впадинка между ними только разожгла его голод, и он склонился, чтобы ощутить ее вкус снова.

Раф вел языком по ложбинке между ее грудями, жесткая щетина на его скулах царапала ее нежную кожу. Лили задрожала от возбуждения, но не попыталась его остановить. Она лишь судорожно вздохнула, когда он расстегнул ее бюстгальтер и обнажил ее налившуюся грудь.

— Матерь Божья, — едва слышно простонал Раф.

Она была такой сладкой. Раф провел ладонью по ее груди, сжал пальцами сосок. Тот моментально напрягся, и Лили застонала от наслаждения. Ее беззащитность вызывала в нем смесь восторга и стыда. Он вспомнил, насколько соблазнительной она показалась ему в тот день в парке. Уже тогда он едва не проиграл битву с собственным влечением, едва удержался на плаву. А теперь, в его спальне, где их никто не мог потревожить, у него не осталось никакой защиты от ее чувственного очарования.

Не в силах сдержаться, он прильнул к ее губам. Губы Лили — сладкие и вместе с тем обжигающе горячие — послушно приоткрылись. Похоже, что она, как и он, потеряла контроль над собой. Их языки переплелись, и Рафа унесло в незнакомые ему воды, словно пловца, попавшего в коварный водоворот.

Он даже не пытался справиться с этим ураганом ощущений. Ее пальцы гладили волосы у него на затылке, а ее стройное тело плотно прильнуло к нему, и он никак не мог скрыть того, что с ним происходило.

Его возбужденный член вжимался в ее живот, и, когда она поднялась на цыпочки, чтобы ему было удобнее, он принялся тереться о ее бедра в бесполезной попытке снять болезненное напряжение. У Лили кружилась голова. Раф сжимал ладонями ее ягодицы и приподнимал, чтобы прижать ее к своей возбужденной плоти. Собственное тело казалось ей легким, невесомым, все ее естество как будто проснулось от их близости.

Он припал губами к ее груди, и его зубы задели ее набухший сосок, когда он накрыл его ртом. Жесткая щетина на его подбородке царапала кожу, но Лили наслаждалась этими прикосновениями. Прижимая его голову к своей груди, она с готовностью принимала эту сладкую муку, понимая, что он теряет самообладание.

Раф скользнул ладонями под ее одежду и обхватил гладкие полушария ее ягодиц. Дыхание сбивалось, но он все же стянул ее шорты.

— Так намного лучше, — пробормотал он, снимая с нее трусики и глядя на треугольник каштановых волос. — Боже, ты прекрасна.

От его взгляда Лили казалось, что ее сердце вырвется из груди, настолько бешено оно колотилось. Когда их губы снова встретились, она забралась руками под его футболку и прижала ладони к стальным мышцам его груди.

Раф застонал. Отпустив ее губы всего на секунду, он сорвал с себя футболку и прижал девушку к своему обнаженному торсу. Лили перестало хватать дыхания, она плавала в каком-то тумане, и чувственное напряжение никак не хотело ее отпускать.

— Я хочу тебя, — пробормотал Раф. — Ты даже не представляешь, насколько сильно.

— Думаю, что представляю, — прошептала Лили. К ее собственному удивлению, стоя перед ним без одежды, она не испытывала никакого стыда. Она осторожно провела одним пальцем по бугорку, натянувшему ткань его брюк. — Можно?

Раф посмотрел на нее пылающим взглядом. Его руки немного дрожали, но он расстегнул молнию и спустил брюки до щиколоток. Его нижнее белье совсем не скрывало его возбуждения.

Лили шумно вдохнула, глядя на него, и сам он вдохнул не менее шумно, когда она погладила его через тонкую ткань.

— Дорогая моя, — хрипло пробормотал он.

Он едва мог себя контролировать. Но она лишь прикоснулась пальцем к его губам, призывая молчать, и стянула с него боксеры.

На конце его внушительного члена выступила влага, и Лили, хотя она никогда такого раньше не делала, наклонилась и облизнула его.

— Боже, — простонал Раф, вздрогнув от этой невинной ласки. — Ты хочешь, чтобы я совсем перестал себя уважать?

Лили поднялась и внимательно посмотрела в его глаза. А потом медленно подняла ногу и погладила его икру своей ступней.

— Я хочу тебя, — томным голосом произнесла она, отлично осознавая, что назад пути нет.

Раф, не раздумывая, подхватил ее на руки. Лили обвила его ногами за талию, и они упали на кровать. Ее желание растопило его сомнения, и Раф всецело отдался страсти. Его рука скользнула к ее лону. Почувствовав на пальцах влагу, он осторожно раздвинул ее плоть, чтобы найти ее пульсирующий источник.

Лили стонала под его ласками. Ощущения, которые она никогда не испытывала, заставляли ее тело извиваться и выгибаться под ним. Она понимала, что, хоть и хвасталась своим опытом, на самом деле никогда не испытывала ощущений, подобных этим. Лили почувствовала приближение оргазма и вцепилась в плечи Рафа. Из груди вырвался сладостный стон, и ее охватило неземное блаженство.

Раф втянул губами ее сосок, затем переключился на другой. Когда Лили отдышалась, провел языком по ее губе, прикусил мягкую кожу изнутри и полностью завладел ее ртом. Он целовал ее горячо и жадно, а его язык исследовал и лишь разжигал ее желание.

Лили казалось, что она уже утолила голод страсти, но теперь понимала, что это только начало.

Она едва могла дышать, пока он изучал ее тело.

— О, пожалуйста, — прошептала она, зарываясь пальцами в его волосы и впиваясь ногтями в кожу. — Пожалуйста, Раф, не мучай меня.

— Ты уверена, что хочешь этого? — дрожащим голосом спросил Раф, размышляя о том, что он будет делать, если она передумает. Пожалуй, тихо сойдет с ума. Или, возможно, не тихо. Потому что ему наверняка захочется выть на луну от отчаяния.

— Уверена, — выдохнула Лили, когда Раф впился губами в ее шею, оставляя на ней отметину. — Я хочу тебя.

— Я верю, — низким голосом отозвался Раф, отстраняясь, чтобы развести в стороны ее ноги.

В тот момент, как он вошел в нее, она все же почувствовала укол страха. Лили с силой втянула воздух, когда он наконец ворвался в ее тело. Она думала, что готова, но ничто не могло подготовить ее к его размерам и мощи. Сила, с которой он проник в ее увлажненную плоть, вызвала в ней неистовую дрожь.

— Ты в порядке? — выдохнул Раф ей в шею, отчаянно напрягая мышцы, чтобы сдержать себя, и Лили кивнула. — Не волнуйся, я скоро, — с жаром заверил он ее, понимая, что это правда. Не в силах ждать дольше, он подался назад, а потом вошел в нее с еще большей страстью.

Лили с удивлением осознала, что ее тело опять отвечает на его действия. Он двигался в ней с каким-то безумным и жадным самозабвением, и она почувствовала, как ее снова охватывает возбуждение. Она сжала его бедрами и прогнулась, подстраиваясь под его ритм.

Раф был уверен, что глубже уже некуда. И когда ее мышцы сжались вокруг него, погружая его в самую суть ее сладости, он больше не мог сдерживаться.

Ее тело после безумного оргазма совсем ослабело, и она прильнула к нему. А его плоть еще долго продолжала содрогаться после того, как он выплеснул в нее свое семя, и вырвавшийся вместе с ним пьянящий экстаз некоторое время пульсировал у нее внутри.

Ее разбудили чьи-то голоса.

Лили открыла глаза и увидела, что комнату уже наполнили послеполуденные тени. Дверь на балкон была все еще открыта, и тонкая ткань слегка колыхалась на ветру. Опершись на локти, Лили заметила далеко на воде яхту — белые паруса резко выделялись на синей глади волн.

Она тут же поняла, где находится. Она лежала на кровати Рафа в его доме и смотрела на вид из окон, который так восхитил ее пару часов назад.

Лили оглянулась: в огромной постели она была одна. Похоже, что Раф, в отличие от нее, не уснул.

Он что, привык беззаботно заниматься любовью среди бела дня?

Лили с неудовольствием подумала, что, возможно, так и есть. Трудно поверить, что для него этот опыт был столь же шокирующим, сколь и для нее.

При воспоминании о том, как бесстыдно она вела себя, ее лицо вспыхнуло. Неужели она действительно предложила ему заняться с ней любовью вместо того, чтобы позволить ему отвезти ее обратно в Оркид-Кей? Он был готов поступить правильно, но она сама не дала ему этого сделать. И теперь, как бы ей ни взбрело в голову интерпретировать его действия в будущем, она будет знать, что и сама не столь безвинна.

Если бы папа узнал, как она провела день, он был бы в ужасе. Оставалось надеяться, что Пит Майерс не позвонил ей домой, чтобы узнать, где она, и не сообщил преподобному Филдингу о том, что его дочь исчезла.

Хотя она вполне могла себе представить, насколько зол был Пит, когда она не вернулась в агентство. Способен ли он доложить отцу о том, что она уехала с мужчиной?

Конечно, он не мог точно знать, куда они отправились, но никто не мешал ему делать логические выводы. Раф в ресторан не вернулся, и, с точки зрения Пита, факты, наверное, говорили сами за себя.

Кто-то прикрыл Лили тонким покрывалом, и сейчас она, поддавшись импульсу, зарылась в него лицом. Покрывало пахло шелком, теплом и, несомненно, Рафом. И сексом. Содрогаясь, она вдохнула этот яркий и возбуждающий аромат.

Голоса раздались снова, на этот раз ближе, и Лили внутренне напряглась. Звук, кажется, доносился из коридора за дверью комнаты Рафа. Но говорил не он. Говорили две женщины. Лили, конечно, не узнала ни один из голосов.

Испытывая чувство вины, она подумала о том, что ей следует подняться. Нужно встать и одеться, прежде чем они войдут в комнату, кем бы они ни были. Если ее обнаружат в таком виде, она умрет от стыда.

Вдруг Лили осознала, что голоса замолкли. Вздохнув с облегчением, она осторожно свесила ногу с края кровати. Собрав свою разбросанную одежду, она поняла, что ей необходимо забежать в ванную. Возможно, одеться тоже лучше прямо там.

Лили направилась к ванной по мягкому ковру, но тут кто-то постучал в дверь за ее спиной. Ее охватила паника, и, уронив одежду, она сорвала с кровати покрывало и обернула его вокруг своего обнаженного тела, словно тогу.

Она не успела ничего сказать, как дверь распахнулась, и на пороге возникла горничная.

— О, мисс… Филдинг, — сказала она в замешательстве. — Я думала, что вы ушли.

Лили облизнула губы.

— Правда?

— Да, мэм. — Девушка помедлила. — Я решила, что вы уехали в Оркид-Кей вместе с мистером Оливейрой.

Лили сглотнула.

— Мистер Оливейра уехал в город? — слабым голосом поинтересовалась она, и горничная кивнула в ответ.

— Да, мэм. — Она сделала паузу, но, видимо, сочтя, что этого недостаточно, добавила: — За ним приехал мистер Беллами.

— Мистер Беллами?

Лили понимала, что выглядит растерянной, но не могла ничего поделать. Теперь горничная казалась смущенной.

— По-моему, они отправились повидаться с миссис Оливейрой, — краснея, произнесла она. — Я точно слышала, как мистер Беллами назвал ее имя.

— Понятно, — отозвалась Лили, судорожно вздохнув.

— Но если вы не хотите ждать их возвращения, Перес отвезет вас домой, — неловко пробормотала горничная. — Я его спрошу, если хотите.

— Перес? — Лили было незнакомо это имя.

— Он работает на мистера Оливейру, — пояснила девушка. — Спускайтесь вниз, когда оде… когда будете готовы, и я спрошу Карлу.

Лили стояла, остолбенев. Она была уверена, что горничная собиралась произнести «когда оденетесь», но ей хватило такта в последнюю секунду исправиться.

— А когда уехал мистер Оливейра? — напряженным тоном спросила Лили.

— Около часа назад, — с сожалением ответила девушка и замешкалась, похоже, уже жалея о том, что решила войти в комнату. — Вам что-нибудь нужно?

— Мне… нет.

Лили не знала, стоит ли ей верить. Казалось невероятным, что Раф может просто так оставить ее и уехать к своей бывшей жене.

Горничная ушла. Воцарилась тишина, и Лили пришлось зажать рот рукой, чтобы внезапный всхлип не вырвался наружу. О боже, как стыдно. Наверное, никогда в жизни она не чувствовала себя такой опустошенной.

Лили быстро оделась, отбросив все мечты о душе среди кремово-золотого великолепия, которое она обнаружила в ванной.

Проведя несколько раз расческой по спутанной копне волос — в которые Рафу, по его собственным словам, так нравилось зарываться лицом, — Лили стянула их в хвост. Сейчас ей было не важно, что о ней подумают. Все самое плохое уже случилось.

Когда она вышла в коридор и быстрым шагом направилась к лестнице, начало темнеть. Она вдруг поняла, что на часах больше шести. Господи, отец, наверное, уже волнуется. Обычно она возвращалась домой из агентства намного раньше.

Холл был подсвечен лампами, которые отбрасывали мягкие тени на цветы и статуи, так восхитившие ее днем.

Как же все может измениться за несколько часов. Но, по крайней мере, она извлекла из этого полезный урок. Лора Мэтьюс, несмотря на все, несмотря на свое поведение по отношению к Лили, оказалась права.

Рафу Оливейре не следовало доверять.

Глава 12

После семи Раф вернулся в Оркид-Поинт. Он остановил свой «лексус» у гаражей всего за несколько секунд до того, как его нагнал Стив Беллами на своей машине. Оба выбрались из автомобилей, и Стив в кои-то веки посмотрел на него со смущением.

— Простите, мистер Оливейра, — извиняющимся тоном пробормотал он. — Я был уверен, что это она.

— Что ж, это могла быть и она. — Раф не собирался ничего принимать на веру. — И ты вполне разумно проявил бдительность, учитывая, что мы выяснили, кто такой Сойер.

— И все-таки…

— Расслабься, — посоветовал ему Раф, когда они направились к дому. — Просто будь начеку. Если она на острове, то непременно явится сюда.

— Вы так думаете?

— А ты нет? — Раф скривился и сухо напомнил ему: — Слушай, мне бы самому этого не хотелось. Но кто знает, что она способна выкинуть на сей раз.

— Так что вы собираетесь делать?

Выражение лица Рафа смягчилось, а губы сложились в улыбку.

— Я? О, я собираюсь переодеться, а потом отыскать одну молодую особу и извиниться перед ней за то, что оставил ее в одиночестве, — ответил он. — Надеюсь, она поймет меня правильно, когда я скажу, что уехал искать свою бывшую жену.

Брови Стива вопросительно изогнулись.

— Мне позволено поинтересоваться, кто она такая? — Он немного помедлил. — Я вам говорил, что, когда я приехал в тот бар, обнаружил мисс Мэтьюс в ярости?

— Да, ты пару раз об этом упомянул, — язвительно отозвался Раф, и Стив недовольно поморщился.

— Тем не менее это так. Майерс изо всех сил ее успокаивал, но, полагаю, она жаждет вашей крови.

— Она жаждет моих денег, — прямолинейно поправил его Раф. — Или скорее их жаждет ее отец. Похоже, он заставил ее поверить в то, что я не смогу устоять перед красивой женщиной и, если она верно разыграет свои карты, соглашусь на все, что она попросит.

— Но… — Стив смущенно посмотрел на него. — То есть… это же неправда. Насчет вас и женщин. — Стив лучше кого бы то ни было знал, что с тех пор, как несколько месяцев назад они уехали из Нью-Йорка, Раф не встречался ни с одной девушкой.

— Спасибо. — Раф с благодарностью похлопал его по плечу. — И кстати, мисс Филдинг зовут Лили. Ее отец — англиканский священник, про которого я тебе рассказывал.

— Дочь священника? — Стив посмотрел на него с сомнением. — По-вашему, это разумно?

— Вероятно, нет, но она меня завораживает, — сокрушенно отозвался Раф. — Надеюсь, она поверит мне, когда я расскажу ей, где был. А то Лора приложила все силы, чтобы меня очернить, да и Сара неясно что замышляет. Может ли у меня быть шанс в таких условиях?

Они вошли в дом, и Стив снова посмотрел на Рафа. В искусственном освещении его лицо было видно гораздо лучше, и Стив нахмурился.

— Кстати, девица Мэтьюс о ней упоминала. Говорит, что та без приглашения заявилась на ваше свидание, а Майерс ее поддержал.

— Это было не свидание, — нетерпеливым тоном возразил Раф. — Я согласился выпить с Лорой по бокалу, вот и все. И был рад, когда нас прервали.

Бровь Стива вновь поползла вверх.

— То есть мисс Мэтьюс вас не завораживает? — сухо спросил он.

Раф в ответ скривился, но признал:

— Она, несомненно, уверена, что у нее есть для этого все необходимое. Но если ты спрашиваешь, кажется ли она мне привлекательной, то нет. Женщины, подобные ей, не вызывают у меня никаких эмоций.

Стив обдумал это заявление.

— Мне кажется, она немного похожа на первую миссис Оливейра, а вам?

Раф подавил смешок.

— О нет. — И, увидев, что к ним приближается Карла, тихо добавил: — Эта женщина заслуживает отдельной строчки в классификации прекрасного пола.

Стив ухмыльнулся, но тут они оба увидели, что на них как-то напряженно смотрит экономка, и вопросительно взглянули на нее.

— Что-то не так? — сразу же поинтересовался Раф. — Только не говори мне, что мисс Филдинг устала ждать и поехала домой.

Карла явно чувствовала себя неуютно.

— Ну, она действительно уехала, мистер Оливейра. — Раф раздраженно чертыхнулся, и она добавила: — Но, думаю, не потому, что устала ждать. — Карла сделала паузу и с сожалением продолжила: — Одна из горничных сказала ей, что вы уехали в город с мистером Беллами, чтобы поговорить с бывшей женой. — Тут она явно заметила, что выражение лица Рафа изменилось, но не перестала говорить. — Я не знаю, зачем та девушка пошла к вам в комнаты, мистер Оливейра. Я велела ей пропылесосить в другом помещении на том же этаже, но она отправилась к вам.

— Господи! — воскликнул Раф. Он мог представить себе, что подумала Лили.

— Когда она… то есть мисс Филдинг спустилась, — извиняющимся тоном продолжила Карла, — то сразу сказала, что хочет уехать. Я пыталась убедить ее, что вы скоро вернетесь, но она не желала слушать.

— Черт побери! — Раф недоверчиво уставился на нее. — Да не может быть! Ты что, не могла ей все объяснить?

— Я подумала, что мне не следует обсуждать вашу бывшую жену с… ну, фактически с незнакомкой, — защищалась Карла. — Видимо, я ошиблась.

— Да, ты ошиблась, — сердито пробормотал Раф, но тут же понял, что не стоит обвинять экономку в своих собственных просчетах. — Извини. Я не должен был этого говорить. Я лишь надеюсь, что мисс Филдинг войдет в мое положение.

Когда отец вышел к ужину, Лили уже сидела за столом. Из-за того, что она вернулась не вовремя, еду — охлажденное овощное консоме и карнитас из свинины с корицей и коричневым сахаром — подавали поздно.

Когда она пришла, отец все еще работал у себя в кабинете, и Лили надеялась, что он не обратил внимания на время.

Однако почти тут же ее надежды были разбиты.

— Где ты пропадала? — осведомился отец, даже не пытаясь браться за столовые приборы. — Майерс за последние два часа звонил, по крайней мере, трижды. Он о тебе беспокоился, и, по правде сказать, я тоже.

Лили не знала, что ему отвечать.

— Я… Мне жаль, — наконец произнесла она. — Меня… задержали.

— Кто? — холодным тоном спросил отец. — Если верить Майерсу, ты так и не явилась в агентство после обеда.

Лили осторожно вздохнула.

— Я… Я была занята, — пробормотала она, мысленно костеря Пита Майерса за то, что тот поставил ее в такое положение. — Мне что, нельзя иметь интересы, не связанные с агентством? Мне двадцать четыре, папа, а не шестнадцать.

— Я знаю. — Тем не менее выражение лица Уильяма Филдинга не изменилось. — И все же ты моя дочь, и, мне кажется, я имею право знать, чем ты занимаешься. Это небольшой остров, Лили. Мне бы не хотелось, чтобы… люди… думали, будто ты неуправляема.

— Неуправляема?

Это слово звучало так нелепо и в то же время так подходило к тому, что с ней произошло, что Лили не знала, смеяться ей или плакать.

Да уж, она чувствовала себя неуправляемой большую часть дня. И да, она находилась в состоянии, близком к истерике, с того самого момента, как Перес привез ее обратно в город к месту, где она припарковала свою машину. Но отец об этом ничего не знал.

— Да, я старомоден, — продолжил отец, и Лили заставила себя сосредоточиться на его словах. — Но… мне бы не хотелось, чтобы ты выросла такой, как та твоя подружка, Лора Мэтьюс.

Лили вздохнула.

— Такого не случится, — спокойно ответила она. Хотя бы в этом она могла быть точно уверена.

Но отец не собирался оставлять эту тему. Глядя на нее с подозрением, он добавил:

— Если то, что я слышал, верно, ты провела день с Рафаэлем Оливейрой.

Лили тут же залилась краской.

— Откуда ты знаешь?

— Так это правда? — Теперь в его голосе звучало разочарование, а лицо скривилось, будто он съел лимон. — О, Лили, я думал, что ты разумнее.

— Разумнее? — Эти слова вызвали у Лили негодование, и она решила использовать его, чтобы оттеснить подальше охватившее ее чувство опустошенности. — Мне казалось, он тебе нравится.

— Он действительно мне нравится. — Уильям Филдинг тяжело вздохнул. — Но дело не в этом.

— А в чем тогда?

— Тебе перечислить все причины? — нетерпеливо отозвался отец. — Во-первых, он для тебя слишком стар. К тому же у него не слишком хорошая репутация. Если верить газетам, он только что избежал приговора по обвинению в наркоторговле, и кто знает, в чем еще?

— Об этом мне известно.

— Известно? — У отца от удивления перехватило дыхание. — Откуда? Кто тебе сказал? О, наверное, Лора. Конечно, у нее в этом деле свои интересы.

— Мне сказал… сам Оливейра, — быстро ответила Лили, мельком замечая, что снова стала называть его по фамилии, и тут же продолжила, прежде чем отец смог прокомментировать это заявление: — В смысле у Лоры свои интересы? Как она в этом замешана?

— То есть она тебе не говорила? — Отец уставился на нее с недоверием. — Я думал, что она за тем и приезжала.

Лили начало тошнить. Она не хотела произносить это вслух, но выбора у нее не было.

— Ты имеешь в виду… Ты хочешь сказать, что Лора и Оливейра… любовники?

— Ну, это, пожалуй, возможно, — согласился отец, пожимая плечами.

Лили хотелось кричать, но она старалась говорить спокойно.

— Нет. Я имела в виду, об этом ли ты слышал? Ты говорил, что у Лоры свои интересы, помнишь? — Лили начинала терять терпение.

— О, я понял. — Лицо отца просветлело. — Разумеется. Похоже, ты действительно не знаешь, о чем это я, иначе уже поняла бы. — Тут он замешкался и, к недовольству Лили, схватил ложку и попробовал суп. — М-м-м, как вкусно. Кушай, дорогая, — подбодрил ее отец, видя, что Лили не торопится следовать его примеру. — Я, может быть, и ворчу на Диди из-за ее верований, но к ее кулинарным способностям нельзя придраться. Это карнитас? Я его просто обожаю. И пахнет потрясающе. Я уже давно не ел ничего столь вкусного.

«Ровно две недели», — мрачно подумала Лили, но не стала говорить ничего вслух. Раньше забывчивость отца ее только забавляла, но сегодня она действовала ей на нервы. Почему он не хочет рассказывать, что имел в виду по поводу Лоры? Ему что, нравится держать ее в напряжении?

Не дождавшись ответа, Лили встала из-за стола и отнесла посуду на кухню, вылила свою порцию супа, оставшуюся нетронутой, и поставила обе тарелки в раковину.

Она не имела никакого желания возвращаться в столовую. Блюдо со свининой и овощами уже стояло на столе, и отец вполне мог позаботиться о себе сам. Ее все еще подташнивало, а в висках неприятно стучало. Казалось невероятным, что всего несколько часов назад она считала себя самой счастливой девушкой на свете.

С того момента, как она проснулась одна в кровати Оливейры, все становилось только хуже и хуже. Но она далеко не сразу осознала, что он ее бросил.

Невидящим взглядом Лили уставилась в ночную тьму за окном.

Ей следовало бы тотчас понять, что произошло. В конце концов, он предупреждал ее о том, что у них нет будущего, а значит, она сама во всем виновата.

За окном промелькнула чья-то тень.

Оливейра!

Он подошел к окну и побарабанил пальцами по стеклу, призывая впустить его.

Лили не сдвинулась с места. Как он смел прийти сюда? Что, черт возьми, ему еще от нее нужно?

— Открой, Лили, — позвал он, видя, что та не двигается.

— Иди к черту, — ответила она одними губами.

Оливейра нахмурился и, отойдя от окна, начал стучать в дверь.

— Я не уйду, Лили, — резко бросил он. — Веди себя по-взрослому. Давай поговорим.

Лили в отчаянии закрыла глаза.

— Лили?

Чувствуя непонятную вину, она открыла глаза и увидела, что в дверном проеме стоит отец.

— А, это ты, папа, — произнесла Лили, все еще надеясь спасти ситуацию.

Но тут Оливейра постучал снова, и выхода у нее уже не было.

— Я так и подумал, что кто-то стучит в дверь. Господи, и почему все происшествия случаются, когда мы ужинаем? — раздраженно произнес отец и распахнул дверь. — О, это вы, — произнес он при виде их гостя. — Ты знала, кто это?

— Знала, — ответил за нее Раф, ступая внутрь без приглашения. — Добрый вечер, падре, — вежливо поздоровался он. — Вы не будете возражать, если я переговорю с Лили наедине?

Лили заметила, что Оливейра так и не переоделся. На нем все еще были черная футболка и брюки цвета хаки, в которые он был одет в баре «У Мака». Теперь ткань выглядела несколько помятой. Лили не хотела вспоминать, как это произошло.

— Вообще-то мы ужинали, мистер Оливейра, — сухо отозвался преподобный Филдинг. — Лучше вам выбрать какое-нибудь другое время для беседы с моей дочерью. Например, завтра. Утром она, как обычно, будет в агентстве «Картахена чартере». Если вы не знаете, как найти это место, я буду рад вам рассказать.

— Я знаю, как найти это место, — резко произнес Раф.

Интересно, рассказывала ли она об этом отцу? Или он считает, что они впервые встретились в тот вечер, когда Раф предложил ее поискать? Позже, ночью, его мучили сны, в которых она поднималась из волн, полностью обнаженная.

— И все же я бы предпочел поговорить с Лили сегодня, если это возможно, — продолжил Раф, глядя на Лили. — Я уверен, что у нее найдется для меня несколько минут.

Губы Уильяма Филдинга сжались. Когда он повернулся к ней, Лили поняла, что он ожидает от нее поддержки. Но вдруг Оливейра сообщит отцу что-нибудь постыдное, если она ему откажет? Он казался ей совершенно непредсказуемым и способным сделать что угодно, лишь бы добиться своего.

— Может быть… пять минут, папа? — предложила она, ненавидя себя за то, что поддается Оливейре. Раньше она никогда не подводила своего отца.

Отец посмотрел на нее отстраненным взглядом.

— Если ты этого хочешь, я не могу тебе запретить, — раздраженно заметил преподобный Филдинг, недовольно пробормотал что-то себе под нос и вышел в коридор.

Глава 13

Несколько секунд они молчали. Лили уже собралась потребовать, чтобы он сказал, зачем пришел, и убирался, но тут он заговорил сам.

— Простите, если моя горничная вас расстроила. Ей не было позволено входить в мою комнату. И будьте уверены, она об этом знала.

— Какая разница? — спросила Лили. Ей просто хотелось, чтобы он ушел, пока она не сказала что-то, о чем потом пожалеет.

— Большая, — мрачно отозвался Раф. — Я могу себе представить, что вы, должно быть, испытали.

— Правда? — презрительно поинтересовалась Лили. — С вами что, тоже такое случалось? Простите, но мне как-то в это не верится.

Раф отступил от двери, чувствуя прилив злости. Какое право она имеет критиковать его, когда сама даже не дает ему объясниться?

— Я вижу, что был прав, — резко произнес он. — Вы считаете себя женщиной, а поступаете как ребенок! Мне жаль, что все так вышло. Поверьте, не я виноват в этой ситуации.

— Что ж, спасибо за извинения, если, конечно, это были они. — Лили направилась к входной двери. — Я передам отцу, что сама вас проводила.

Раф чертыхнулся по-испански. Лили не поняла слов, хотя их смысл был ясен. Однако она оказалась не готова к тому, что он вдруг схватит ее за плечи и рванет на себя, продолжая бормотать проклятия, в то время как его горячее и чувственное дыхание будет обжигать ей шею.

Раф не собирался ее трогать, к тому же ее отец находился в соседней комнате. Но когда она была рядом, он терял контроль над своими действиями.

Во время разговора он не мог отвести от нее глаз. Лили собрала свои роскошные волосы в пучок, и выбившиеся из прически шелковые пряди от жары прилипли к ее нежной и притягательно уязвимой шее.

Именно эта уязвимость заставила его прижать Лили к своему телу, пульсирующему от желания.

Его губы целовали ее кожу, впитывая ее запах, инстинктивно нашли чувствительный участок, куда он не так давно впивался зубами.

Лили вздрогнула, и Раф понял, что она надела эту футболку с капюшоном, чтобы спрятать его отметину. Он восторжествовал при виде этого знака своего обладания и провел по нему языком, заставляя ее дрожать, несмотря на то, что ее тело в его руках все еще оставалось напряжено.

— Сердце мое, — низким голосом пробормотал он. — Пожалуйста, давай не будем ссориться.

— Отпусти меня, Раф.

Произнести такое стоило ей неимоверных усилий, но Лили сказала себе, что он это заслужил. Он не должен думать, будто можно вести себя так, как он поступил сегодня днем, а вечером приезжать в ее дом, словно ничего не случилось.

Его пальцы впились в ее плечи, и на секунду ей захотелось вскрикнуть от боли. Раф развернул ее к себе. На его лице было написано негодование.

— Тебе нравится меня мучить? Что ж, в эту игру можно играть и вдвоем, дорогая. — И, сильно сжав ее подбородок в ладонях, он прижался к ее губам своими.

Лили сникла, когда он протолкнул свой язык между ее зубов. Все произошло слишком быстро. Ее сознание поплыло от такого вероломного нападения. Ее тело слишком хорошо помнило, что произошло сегодня. И, хотя мозг твердил ей о том, что ему нельзя доверять, ее решимость таяла от жара его страсти.

— Прошу… — прошептала она, не зная, просит ли, чтобы он ее отпустил, или взывает к собственному рассудку, стремящемуся ее покинуть.

— Не надо меня просить, дорогая, — резко отозвался Раф, отстраняясь, чтобы посмотреть голодными глазами в ее покрасневшее лицо. — Я и так на все готов.

Он стиснул ее подбородок, не заботясь о том, что его действие причиняет ей боль.

— Я пришел, чтобы извиниться за то, что оставил тебя одну сегодня днем. И чтобы сказать, что нам нельзя больше видеться.

— Извиниться? — Лили вымученно рассмеялась. — За то, что ты оставил меня и поехал воссоединяться со своей бывшей женой?

— Черт, что ты такое говоришь? — Раф отстранился и посмотрел в ее полные негодования глаза. — Ты думаешь, я так мечтал увидеть свою бывшую жену? Да я надеялся никогда больше с ней не встретиться.

Лили пристально посмотрела на него. Ей очень хотелось, чтобы горничная оказалась не права. Но теперь, когда она знала, что Оливейра — завзятый лжец, ей хватит ума не попасться в его сети снова.

— Мне кажется, тебе пора, — дрожащим голосом ответила она, пытаясь вырваться из его объятий.

Раф кивнул с мрачным выражением лица.

— Мне тоже так кажется, — пробормотал он. Наверное, сейчас не лучшее время для объяснений. И все же… — Но соблазн остаться слишком велик.

Лили затаила дыхание, испытывая противоречивые чувства.

— Какой соблазн? — хриплым голосом спросила она. — Я же попросила тебя уйти. А ты все еще здесь.

— Ты, видимо, сама не осознаешь своей притягательности, — отозвался Раф насмешливым тоном, но все же выпустил ее и равнодушно пожал плечами. — Да, малышка, ступай к своему отцу. Если он узнает, что его драгоценная дочка провела день со мной, уверен, он представит себе самое плохое.

Лили была уязвлена его саркастичностью, но держала голову высоко.

— Я не была девственницей, — напряженным тоном заметила она, но на Рафа эти слова не произвели впечатления.

— Физически, полагаю, нет. — Его губы изогнулись в усмешке. — Но с другой точки зрения…

Лили шумно втянула воздух и перебила его:

— Прекрати обращаться со мной как с ребенком!

— Но ты и есть ребенок, — беззлобно возразил Раф. — И я виноват в том, что считал иначе. Единственное, что могу сказать в свое оправдание: раньше я всегда знал, чего хочу. — Он немного помедлил. — И простит меня Господь, но я хотел тебя.

Лили судорожно сглотнула и натянутым словно струна голосом произнесла:

— Хотел — и получил. — Ее взгляд потемнел.

— Насколько я помню, дорогая, инициатором была ты, — отозвался Раф, ухмыляясь и злясь на себя за то, что не мог выбросить это воспоминание из головы. — Или ты будешь отрицать, что произошедшее сегодня было прямым результатом твоих действий?

Щеки Лили окрасились румянцем.

— Это… не очень-то вежливо обвинять меня в этом.

— Извини. — Раф пожал плечами и отступил на шаг от нее. — Я не должен был приглашать тебя к себе. Это было… как бы лучше выразиться… безрассудно.

Лили прерывисто вздохнула. Несмотря на свой гнев, она почувствовала тошноту при мысли о том, что он сожалеет о случившемся.

— Мне кажется, вам пора, мистер Оливейра. — Ее дыхание участилось, когда подушечка его большого пальца прошлась по ее губам. — Вряд ли мы можем сказать друг другу что-то еще.

— Очень хорошо. — Раф развел руки в стороны, чтобы ненароком к ней не прикоснуться. — Однако, как бы ты ко мне ни относилась, знай, что ты сводишь меня с ума. И мне придется с этим жить. — Он вздохнул. — Я пришел рассказать тебе, почему мне пришлось так поспешно уехать. Я получил сообщение…

— От своей бывшей жены, — резко перебила его Лили.

Раф посмотрел на нее усталыми глазами.

— Можно и так сказать. Но я проездил зря. Вызов был ложным, — ледяным тоном сообщил он и прижал ладони к столешнице по обеим сторонам от нее, не давая ей возможности ускользнуть. — Разве твои шпионы тебе не сказали?

— У меня нет никаких шпионов. Я знаю только то, что мне сказала ваша прислуга.

— И Лора Мэтьюс? — грубым тоном добавил Раф, будучи уверен, что Лора каким-то образом здесь замешана. — Тебе не пришло в голову, что у нее могут быть свои интересы?

— Какие интересы? — спросила Лили, набравшись смелости поднять голову и посмотреть в его сверкающие глаза. — У вас с ней роман?

Раф был поражен. Она так думает после всего, что между ними было? Как она может считать, что его интересует Лора, эта расчетливая охотница на богатых мужчин? Это было уж слишком обидно.

И при всем при том все его тело пульсировало — с отвращением Раф осознал, что все еще возбужден. Он гневно чертыхнулся. Нужно победить свое желание, подавить влечение к ней раз и навсегда.

Схватив ее рукой за подбородок, потянул вверх и несколько секунд смотрел в ее лицо. А потом, практически против собственной воли, впился в ее губы последним обжигающим поцелуем.

Когда Лили оправилась от этой разрушительной атаки на ее чувства, он уже исчез. Она провела дрожащими пальцами по собственным губам и повернулась к окну, но никого там не увидела.

— Лили? — окликнул ее отец из коридора, ведущего в гостиную.

Лили держалась за раковину, пытаясь подавить все растущую тошноту.

— Дорогая, ты в порядке?

«Нет, я умираю», — с горечью подумала она. Только бы папа не заметил, как дрожат ее колени.

Последнее, чего ей сейчас хотелось, — это чтобы он вдруг заинтересовался ее душевным здоровьем.

— Я заметила светлячка, — соврала Лили и, надеясь, что по ее лицу нельзя ничего прочесть, повернулась к нему. — Ты поужинал?

— Остался только десерт, — ответил отец. — Но ты так ничего и не съела, Лили. Не думай, что я не заметил. — Он сделал паузу, а потом натянуто продолжил: — Все дело в этом мужчине, да? Он тебя расстроил. Зачем он приходил? Кстати, куда вы ходили? Майерс мне не сказал.

Потому что Майерс и не знает.

— Он показал мне свой дом, — ответила она, понимая, что правда рано или поздно выйдет наружу. — Но не волнуйся. Он… он слишком стар для меня.

— Что ж, я рад, что ты это понимаешь.

Отец был очень доверчив. Лили даже стало немного стыдно оттого, что она обманула его.

На следующий день Лили позволила себе поспать подольше.

Обычно в девять утра она, позавтракав, уже ехала в агентство в своем стареньком «рено», которым пользовалась для поездок по острову. Иногда машину одалживал у нее отец — когда отказывался заводиться его собственный древний «линкольн».

Но сегодня ей удалось заснуть беспокойным сном только под утро, и, когда Диди пришла ее будить, она крепко спала.

— Лили! Лили!

Лили открыла глаза и увидела круглое исполненное нетерпения лицо домработницы, склонившейся над ее постелью. Та, похоже, была взволнована.

— Ты в порядке, девочка? Я даже не знала, что ты еще дома.

Лили сонно моргнула и, ничего не понимая, произнесла:

— Диди? — Но тут реальность, наконец, начала до нее доходить. — Который час?

— Час, в который уже пора быть на работе, — назидательно объявила Диди, отступая на шаг.

Лили сбросила с себя одеяло.

— Твой папа точно будет не рад, когда узнает, что ты проспала.

Лили села, свесив ноги с кровати, и застонала, когда голову пронзило внезапной болью. Если бы она не помнила, что случилось вчера, то решила бы, что у нее похмелье. Интересно, бывает ли эмоциональное похмелье?

— Что с тобой происходит, девочка? Голова болит? У Диди есть кое-что, что тебе поможет.

— Я в порядке, спасибо.

— Ты что, пила?

Диди не сдавалась, и Лили, понимая, что придется ответить ей хоть что-нибудь, решила ограничиться полуправдой.

— Если ты так хочешь знать, мне кажется, у Оливейры роман с Лорой, — сухо сообщила она, выбрав самый нейтральный из возможных вариантов. — А теперь мне надо одеться.

— И ты из-за этого расстроилась? — сочувственно спросила Диди, и Лили со вздохом согласилась:

— Да, я расстроилась. Я помню, ты меня предупреждала, что он опасен. А теперь чувствую себя дурой.

— Почему? Ты сама хотела с ним встречаться?

Лили пожала плечами.

Черные брови Диди сошлись на переносице.

— Кто тебе сказал, что у них роман? Сама Мэтьюс?

— Если тебе так уж интересно, папа почти что произнес это вслух, — слабым голосом сообщила Лили, не желая упоминать бывшую жену Оливейры. — Ладно, мне и правда пора собираться на работу.

— Твой папа! — фыркнула Диди. — Ума не приложу, откуда он берет такие истории. Оливейра ни с кем не спит. И уж точно не спит с Лорой Мэтьюс. Хотя она бы, естественно, не отказалась.

— Откуда ты знаешь, что он ни с кем не спит?

Диди с заговорщическим видом постучала пальцем по лбу.

— Откуда Диди все знает? Вот мои источники. Оливейра ни с кем не делит свою постель, и это чистая правда.

Лили пристально смотрела на нее:

— Ты уверена?

— Конечно, уверена! — решительно воскликнула Диди. — Что касается девицы Мэтьюс, ее отец посылает ее в Оркид-Поинт при любой удобной возможности, чтобы она убедила Оливейру спасти его несчастную задницу, вот и все.

— Чью несчастную задницу?

Диди нетерпеливо поцокала языком и ответила:

— Гранта Мэтьюса. Все знают, какой он азартный. Он живет здесь только благодаря милости Оливейры с тех пор, как продул все свои деньги в Лас-Вегасе.

— Я об этом не знала. — Лили недоверчиво покачала головой. — То есть я знала, что он проиграл Оливейре крупную сумму.

— Нет-нет, он проиграл не Оливейре, — в замешательстве возразила Диди. — Парню, который обобрал Мэтьюса, не нужна была собственность на карибском острове. Ему нужны были деньги, и Оливейра купил у него дом и землю.

Лили нетвердо поднялась с постели.

— И поэтому он переехал на наш остров?

— Да. Дом, плантация, коттеджи в Корал-Кей, ну и, конечно, Оркид-Поинт. Все это теперь принадлежит ему, — подтвердила Диди. — Разве отец тебе не сказал?

Лили от удивления раскрыла рот.

— То есть папа знает?

— Полагаю, что да. — Диди принялась снимать с кровати простыни, чтобы отнести их в стирку. — Оливейра приезжал к нему. Наверное, хотел, так сказать, получить благословение. По крайней мере, так выразился бы твой отец. Но я думаю, он хотел просто узнать мнение священника о том, как к нему отнесутся местные жители. Наверное, еще не понял, что Грант Мэтьюс особой народной любовью не пользовался. А Оливейра, насколько мне известно, пока что справляется неплохо.

Лили чувствовала обиду на отца, не потрудившегося ей ничего рассказать. Но, с другой стороны, с какой стати ему могла прийти в голову мысль о том, что ей нужно это знать?

Конечно, еще оставался тот факт, что вчера Оливейра бросил ее одну в своем доме и уехал. Интересно, что Диди сказала бы о такой проблеме?

Эти размышления повлекли за собой и другие. Что, если Раф не солгал ей о своих отношениях с бывшей женой?

И что же ей в таком случае делать?

Глава 14

Следующие несколько дней прошли спокойно — если не обращать внимания на тот факт, что Пит большую часть времени ходил чернее тучи и почти не заговаривал с ней.

Основной причиной его раздражения являлось то, что Лили отказалась сообщить ему, куда исчезла в тот день, когда не вернулась в агентство после обеда.

Она извинилась за прогул, но ничего ему не рассказала. Она не собиралась ни обсуждать с Питом Рафа, ни давать ему повод просить ее замолвить за него словечко.

Лили понятия не имела, какое решение примет Раф по поводу агентства. Она знала, что Питу удалось получить в банке ссуду, чтобы покрыть текущие расходы и вернуть деньги рыбакам из Бостона.

Но прочие долги никуда не делись. И никто не знал, что произойдет дальше.

Хотя, если им поможет Раф Оливейра…

Однако с каждым днем эта перспектива казалась все менее вероятной. Лили говорила себе, что, если Раф решит не приобретать долю в агентстве, ее вины в этом не будет. Скорее всего, он оценил риски еще до того, как начал общаться с ней.

Но, по правде говоря, она чувствовала себя в некотором роде ответственной. У нее было такое ощущение, будто она обидела всех и каждого и не знала, что с этим делать.

Отношения с отцом тоже в последнее время ухудшились. Уильям Филдинг не слишком обрадовался ее обвинениям в том, что он намеренно скрыл от нее причины визита Оливейры.

— Это не касается нашей семьи, — заявил отец, когда Лили призвала его к ответу. — То, что Оливейра решил проконсультироваться со мной, не давало мне права обсуждать его дела с кем попало.

— А Диди все знала, — мрачно пробормотала Лили, но отец оставался непреклонен.

— Знала или не знала — не важно. Тут важна только моя честность. Кроме того, если это рассорило вас с Оливейрой, тем лучше.

Лили хотела спросить, откуда ему известно, что они с Рафом поссорились, но, пожалуй, она это знала и так.

Диди разбалтывала чужие секреты без зазрения совести.

Несколько дней спустя Пит вернулся с обеда в гораздо более приподнятом настроении, чем обычно.

— Ты никогда не угадаешь, с кем я только что пропустил стаканчик!

Лили непроизвольно напряглась. Она могла предположить, каково будет продолжение, и Пит, не получив от нее ответа, самодовольно заявил:

— С Рафом Оливейрой. Не хочешь меня поздравить? Я только что обеспечил тебя стабильной работой на следующие несколько лет.

Лили встрепенулась:

— Как тебе это удалось?

— А как ты думаешь? — Пит усмехнулся. — Убедил его инвестировать в мой бизнес. — Он помедлил и продолжил уже менее наглым тоном. — Вообще говоря, он теперь мой партнер. Корпорация «Оливейра» приобретает номинальную долю в компании.

Лили с трудом сглотнула.

— Насколько номинальную?

— Какая разница? Нужно быть благодарными уже за то, что он вообще согласился инвестировать!

* * *

— Что вы сделали? — Стив Беллами недоверчиво уставился на Рафа, сидящего на другом конце стола. — Не вы ли говорили мне, что у этой компании долги, которые невозможно покрыть, и что она скоро развалится?

— Все так. Точнее, все было так. — Раф откинулся на спинку стула и посмотрел на Стива, прищурившись. — Что ты хочешь услышать? Что у меня больше денег, чем мозгов?

— Ну, для начала. — Стив поморщился, но, встретившись взглядом с Рафом, пожал плечами, как бы извиняясь. — Но это ваше решение. Я всего лишь работаю на вас. — Он немного помедлил. — Это ведь не имеет отношения к некой мисс Филдинг, а? Вы же протягиваете руку Майерсу не для того, чтобы помочь ей?

— Нет.

Ответ Рафа прозвучал резко и холодно. Он выпрямился в кресле, давая понять, что разговор окончен, и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

— Кстати, я подумываю съездить куда-нибудь. Я уже давно не был в Майами. Мой отец считает, что я совсем его забыл.

Стив нахмурился:

— Вы могли бы пригласить вашего отца навестить вас здесь.

— Здесь, где в любой момент может появиться Сара и навести тотальный хаос? — сухо поинтересовался Раф. — Пожалуй, не стоит. В любом случае я буду рад сменить обстановку.

На самом деле Раф даже преуменьшил свои истинные чувства. Со времени их близости с Лили он не мог думать ни о чем другом.

Кроме того, ему очень не понравилось, что Стив так быстро догадался о его мотивах инвестировать в «Картахена чартере». Лили, наверное, тоже не будет в восторге от его решения взять долю в компании.

И все же, несмотря на все те обещания, что он дал самому себе, покидая ее дом в тот вечер, она по-прежнему занимала все его мысли. А решение инвестировать даст ему вполне закономерный повод увидеть ее снова, каким бы жалким это его ни делало.

— А вы не хотите полететь в Ньюпорт и забрать там яхту? — с надеждой в голосе предложил Стив, но Раф покачал головой.

— Если тебе нужна яхта, лети за ней сам, — равнодушно отозвался он и не удивился, когда Стив запротестовал.

— И что, оставить вас здесь одного, когда эта психопатка неизвестно где?! — воскликнул он. — Ну уж нет!

Раф вздохнул и заглянул в лежащие на столе бумаги.

— Значит, мы отправляемся в Майами. Едем в конце недели.

— Ладно. — Стив вынужденно согласился. — Но до тех пор будьте осторожны, хорошо? Я все еще не уверен, что ошибся насчет сами знаете кого.

— И я не уверен. — Раф вздохнул. — Но ты же проверил, что никто с таким именем на остров не прибывал.

— Вряд ли она воспользуется собственным именем, — холодно возразил Стив. — Бросьте, она не настолько глупа.

— Нет. — Раф покачал головой. — Возможно, ты прав.

— В общем, не ходите никуда один, — подытожил Стив. — Это моя личная просьба на то время, пока мы не убедимся, что ее здесь нет.

Снова обеденный перерыв, и снова Лили оказалась в агентстве одна. Пит около пяти минут назад, как обычно, отправился в бар, а Лили собиралась разобрать содержимое его стола.

Помимо оберток от конфет и пустых коробок из-под фастфуда, ящики были полны неоплаченных счетов и старых банковских выписок, ни одна из которых не являла взору радостной картины.

Впрочем, когда за дело возьмутся бухгалтеры Рафа, ей больше не придется волноваться о том, что их дверь начнут штурмовать рассерженные кредиторы.

А весь их флот, скорее всего, как следует отремонтируют. Лили сомневалась, что корпорация «Оливейра» станет рисковать своей репутацией, пренебрегая ремонтными работами.

Она услышала, как открылась и закрылась входная дверь, и недовольно нахмурилась. Как это похоже на Пита — вернуться пораньше, как раз когда она решила привести в порядок его стол. С другой стороны, что в этом такого? А иначе финансисты Рафа подумают, будто она не умеет делать свою работу.

Кто-то приблизился к перегородке. Шаги были явно легче, чем у Пита, и Лили удивленно подняла глаза. В проеме, ведущем из одной части офиса в другую, стояла женщина. Высокая и привлекательная блондинка с необычайно яркими голубыми глазами.

На ней было кремовое платье-комбинация, которое подчеркивало все ее соблазнительные изгибы, а на ногах — туфли на опасно высоких каблуках. Под мышкой она сжимала бежевый клатч. Необычный наряд для желающей арендовать яхту — Лили привыкла общаться с клиентами в шортах и мокасинах.

— Добрый день, — поздоровалась она, вставая из-за стола Пита. — Я могу вам чем-то помочь?

— Надеюсь, что да, — ответила она с неопределенной улыбкой, и Лили осознала, что женщина внимательно изучает ее.

— Желаете арендовать яхту? — вежливо спросила Лили, проигнорировав пристальный взгляд.

— Возможно, — ответила посетительница, указывая себе за спину. — Эти яхты у пристани — они все принадлежат вашему агентству?

— Ну… некоторые из них, — сказала Лили, не желая признаваться, сколько из их яхт в данный момент простаивают. — Какого размера судно вам нужно?

Посетительница нахмурила брови.

— Точно не знаю. Может, вы покажете мне, что у вас есть?

— Что ж… — Лили замешкалась. — Вообще-то я обычно этим не занимаюсь. Яхты показывает мистер Майерс.

— Но мистера Майерса здесь нет, — заметила женщина. — Если только он не прячется в шкафу. — Она снова посмотрела на Лили. — То есть вы сами не в состоянии мне помочь?

Лили поджала губы. Вот так всегда. Все утро ни одного посетителя, а как только уходит Пит, тут же появляется потенциальная клиентка.

Конечно, она могла ей отказать. Но если она так поступит, эта женщина наверняка пойдет к конкурентам. А в текущих обстоятельствах для них был важен каждый клиент.

— Думаю, я могу показать вам, что у нас есть, — наконец решила Лили, убрав сумку в ящик стола и отыскав ключи Пита. — Но мне нельзя закрывать агентство надолго.

— Я понимаю, — отозвалась женщина. Она говорила с типичным североамериканским акцентом. — Кстати, меня зовут Салли Фрэнсис. А вас?

— Лили. Лили Филдинг, — быстро ответила Лили. Странно, но, когда посетительница посторонилась, чтобы дать ей пройти к выходу, она вдруг почувствовала беспокойство. Она была вежлива и, очевидно, при деньгах, и все же что-то в ней казалось неправильным.

Они вышли на улицу, и Лили закрыла дверь на ключ, а потом оглянулась. Пит не появился, но этого и не следовало ожидать.

На пристани никого не было. Пришвартованные яхты покачивались на волнах, воздух был наполнен лишь криками чаек и плеском воды. В ремонтных доках было пусто — большинство работников отправились на обед.

Понимая, что женщина ждет от нее вдохновенного рассказа о различных типах яхт, Лили обернулась через плечо. То, что она увидела, ее немного успокоило: Салли Фрэнсис неловко ступала, пытаясь не попасть каблуком между досками причала. Лили посетила мысль, что она сможет столкнуть ее в воду, если та попробует что-нибудь выкинуть.

И что за невероятные мысли лезут ей в голову? Встряхнувшись, Лили указала на первую же из яхт, принадлежащих агентству. Это был относительно новый кеч с алюминиевыми мачтами и двумя дизельными двигателями. Надеясь, что ее слова звучат достаточно компетентно, Лили сообщила:

— Это судно рассчитано на шесть человек и может развивать скорость четырнадцать узлов.

На губах посетительницы снова заиграла странная улыбка.

— Давайте пройдем немного дальше, — сказала она и двинулась вперед, заставляя Лили следовать за ней. — Все эти яхты можно арендовать?

— Некоторые можно, — туманно ответила Лили, по-прежнему не желая сообщать лишней информации. — Если бы я знала, что именно вам нужно…

— Я сама пойму, когда увижу, — беспечно отозвалась Салли Фрэнсис. — Смотрите: как насчет этой?

Она указывала как раз на ту яхту, с которой у агентства возникли проблемы. «Санта-Лючия» с грехом пополам прибыла с Ямайки только вчера, и Пит в кои-то веки последовал совету инженера и заказал для нее полный ремонт.

— О, мне очень жаль… — начала Лили, поворачиваясь к ней с намерением объяснить, что именно эта яхта находится в нерабочем состоянии. — Может, вы выберете другую…

— Я хочу посмотреть эту, — объявила Салли, жестом показывая, что желает подняться на борт. — Или мне сказать вашему начальнику, что вы отказались выполнить мою просьбу?

Лили чуть не поддалась порыву сообщить Салли Фрэнсис, что ей без разницы, скажет ли она что-то ее начальнику. Но тут она подумала о том, как глупо будет выглядеть, признаваясь Питу, что испугалась подниматься на борт с клиенткой, потому что была одна, и пожала плечами в знак собственного поражения.

— Ладно, — ответила Лили, хватаясь за швартов, чтобы не потерять равновесие, и ступила на яхту.

Она повернулась, чтобы помочь Салли Фрэнсис, но та сбросила туфли и резво перескочила через борт.

Клиентка вдруг оказалась слишком близко, и Лили судорожно сглотнула. Услышит ли кто-нибудь, если она будет кричать о помощи? Но она наверняка зря волнуется. Что с ней может сделать эта женщина?

— Я бы хотела посмотреть каюты.

Лили прошла вглубь, надеясь увеличить расстояние между ними, но Салли Фрэнсис следовала за ней по пятам. Без высоких каблуков ей больше не составляло труда удерживать равновесие.

— Чего мы ждем?

Салли Фрэнсис, кажется, начала терять терпение, и Лили не могла ничего поделать — если только отказаться спускаться в каюты. Раньше она, слава богу, никогда не попадала в подобные ситуации. Она понимала, что ей следует сделать над собой усилие и проявить твердость, но что-то в поведении этой женщины заставляло ее вести себя осторожно.

Они спустились по ступенькам в главный салон, и Лили задалась вопросом о том, как бы поступил ее отец. Наверное, молился бы о подсказке свыше. Но ее саму божественное провидение пока не посетило.

Вот если бы Диди была здесь!

Сосредоточившись, Лили представила лицо Диди. Она раньше никогда не пыталась связаться с ней подобным образом, но все бывает впервые. Ее отец не верил в экстрасенсорное восприятие, но Лили в своей жизни видела достаточно, чтобы понимать его силу.

К сожалению, Лили не обладала способностями Диди. Как она и думала, ничего не произошло. Если бы ей удалось, это можно было бы считать чудом. Лили отошла от посетительницы подальше, к противоположной стене каюты. Раз Диди ей не поможет, придется помогать себе самой.

Она вдруг подумала о Рафе. Была определенная ирония в том, что она вспомнила о нем именно в этот момент. Интересно, где он сейчас и чем занят? Простит ли он ее когда-нибудь за то, что она решила, будто у него роман с Лорой Мэтьюс? Или будто он собирается вернуться к бывшей жене?

Между тем Салли Фрэнсис начала проявлять признаки нетерпения. Указав на одну из банкеток, она предложила:

— Почему бы нам не присесть? Ведь проще разговаривать в расслабленной позе.

В расслабленной?

При мысли о том, что в присутствии этой женщины можно чувствовать себя расслабленно, Лили ощутила, как накатывает истерика. Но ей необходимо было оставаться спокойной, а ноги начали слабеть, и она даже с некоторым облегчением опустилась на одно из мягких сидений.

— А теперь, мисс Филдинг…

Салли Фрэнсис открыла клатч. Лили напряглась, испугавшись, что она собирается достать пистолет. Нет, это просто смешно. Тем не менее она вздрогнула, когда Салли бросила на банкетку рядом с ней мобильный телефон.

— Я хочу, чтобы вы кое-кому позвонили.

— Позвонила? — Лили не понимала, что происходит. — О чем вы?

— Вы же знаете, как пользоваться мобильным телефоном?

— Ну… да.

— Хорошо. Я хочу, чтобы вы позвонили. Не смотрите на меня так удивленно… э-э-э… Лили, верно? Вы действительно думали, что мне нужна ваша яхта?

Лили недоуменно моргнула, стараясь не показывать своего беспокойства.

— Тогда зачем мы здесь?

— Скоро узнаете. — Салли Фрэнсис нагнулась и снова надела туфли. — Полагаю, вы поняли, кому надо звонить?

— Нет. — Лили посмотрела на нее в замешательстве. А когда она попыталась подняться, женщина тут же двинулась в ее сторону с угрожающим видом.

— Оставайтесь на месте, — произнесла она. — Я не хочу причинить вам вред. Но я сильнее, чем вы, и к тому же занимаюсь боевыми искусствами.

— Но кому я должна звонить? — снова спросила Лили, чувствуя, как в горле пересохло. — У меня нет денег, а если вы собираетесь шантажировать Пита…

— Тихо! — резко оборвала ее Салли Фрэнсис. — Я знаю все про ваше агентство: кому оно принадлежит, чем в нем занимаетесь вы, где вы живете. Мой человек следит за вами уже давно, мисс Филдинг. Я знаю все, что только можно о вас знать.

Лили сглотнула:

— Но зачем вы это делаете?

Она быстро заморгала, вдруг вспомнив о мужчине, который, как они тогда решили, преследовал Рафа. Возможно, на самом деле он преследовал ее.

Лили задрожала, вспоминая охватившее ее тогда дурное предчувствие.

Но почему?

Тут ей пришла в голову новая мысль.

— Если вы из органов, я вам честно говорю, что никогда в жизни не имела дела с наркотиками!

— Я вам верю, — саркастическим тоном отозвалась Салли.

— Но что тогда?

Тут у нее, кажется, лопнуло терпение.

— Возьмите телефон! — мрачным голосом приказала она. — Вы должны позвонить Рафу. Если вам угодно настаивать на том, что вы не знаете его номер, я вам его скажу.

Глава 15

Телефон зазвонил, когда Раф, ничего не видя, смотрел в окно своего кабинета.

Он несколько секунд подождал, ожидая, что трубку возьмет его помощница, но потом вспомнил, что никакой помощницы у него нет. Он больше не в Нью-Йорке. Он на Оркид-Кей, сидит в кабинете и размышляет о том, как теперь жить без Лили.

Раф потянулся к телефону. На экране светилось «неизвестный номер», и он почувствовал, как по шее пробежали мурашки.

Раф подумал было не отвечать, мельком вспомнив о бывшей жене, но потом издал недовольное восклицание и потянулся к трубке. Если это Сара, он не будет с ней церемониться.

— Да? — резко произнес он, не называя ни своего имени, ни номера, и услышал, как на том конце неровно вздохнули, прежде чем ответить:

— Мистер Оливейра?

Женский голос был ему незнаком. Значит, не Сара. Раф и сам не понял, обрадовался этому или нет. Пока он не будет точно знать, где и чем занимается его бывшая жена, его не покинет это неуютное чувство.

— Это я, — отозвался он. — Кто говорит?

— Мистер Оливейра, меня зовут Диди Бурдо, — тут же ответила женщина. — Я работаю на преподобного отца Филдинга.

— Да, я вас помню.

Раф понимал, что его тон становится все более отрывистым с каждым словом, но не мог ничего с этим поделать. Почему ему звонит домработница Филдингов?

Если только… Он с трудом сглотнул. Если только что-то не случилось с Лили или ее отцом. Он опять подумал о Саре. И все же никаких доказательств того, что она на острове, до сих пор не имелось.

Диди, кажется, не обратила внимания на его резкий тон. Но ее голос все равно звучал обеспокоенно.

— Простите, что помешала, мистер Оливейра, Лили случайно не у вас?

— Лили? — Похоже, оправдываются его худшие опасения.

— Лили Филдинг, — уточнила Диди. — Вы же ее помните?

Как он мог забыть? Раф чертыхнулся и воскликнул:

— Конечно, помню! В чем дело?

— Так она у вас или нет?

— Нет, она не у меня. — Раф подавил очередное проклятие. — Почему вы решили, что она здесь?

— Так где же она? — взволнованно пробормотала домработница, обращаясь то ли к Рафу, то ли к самой себе. — Она не отвечает ни на свой телефон, ни на телефон в агентстве. Никто не отвечает. И это странно, потому что она сто раз говорила мне, что Майерс не любит закрывать контору в середине дня.

— Подождите, — перебил ее Раф, чувствуя, как натягиваются его собственные нервы, — давайте еще раз. Вы пытались связаться с Лили по ее номеру и по номеру агентства, и она нигде не отвечает, так?

— Да, мистер.

— Что ж… — У Рафа начинала болеть голова, и в висках немилосердно пульсировало. — Она может быть где угодно, верно? Разве она не ходит обедать в парк Пальметто?

И почему он вспомнил об этом?

— Она всегда берет с собой телефон, мистер Оливейра. Носит его в сумке. — Диди простонала, бормоча что-то вполголоса. — У меня дурное предчувствие, понимаете? Как будто бы она пыталась мне сказать, что ей грозит опасность.

— И вы сразу же подумали обо мне? — мрачно спросил Раф. — Что ж, я рад узнать, что вы обо мне такого высокого мнения.

— Я не знала, что и думать, — защищаясь, ответила Диди. — Я иногда слышу эти… вещи, но не всегда знаю, откуда они взялись.

— Слышите вещи?

— Я знала, что вы мне не поверите, — сердито проговорила Диди, — но мне все равно, что вы думаете, мистер Оливейра. Я уверена, что Лили в опасности. Что бы вы ни говорили, это чувство никак не проходит.

Раф втянул носом воздух. У него не было никаких оснований ей верить, и все же он верил. В конце концов, он провел большую часть детства среди людей, для которых черная магия являлась неотъемлемым элементом повседневной жизни.

Макумба, вуду, джуджу… под каким бы именем она ни скрывалась, он уважал эту силу. Кроме того, он знал, что не все на свете можно объяснить логически.

— Ладно, — произнес Раф. Диди, судя по облегченному вздоху, поняла, что он сдается. — Чего вы от меня хотите?

— Вы можете съездить в агентство? — тут же поинтересовалась Диди. — Найти начальника Лили и спросить его, где она. Поверьте, мистер Оливейра, я бы вас об этом не просила, если бы не знала точно, что происходит нечто ужасное.

— А вы говорили с ее отцом?

— Нет! — презрительно воскликнула Диди. — Он прекрасный человек, но он меня не послушает. Если я ему признаюсь, что у меня дурные предчувствия, он просто велит мне молиться о прощении, понимаете, о чем я?

— Хорошо, — произнес он, вставая со стула. — Я съезжу в агентство. Дайте мне ваш номер, и я перезвоню, если найду ее.

— Вы хороший человек, мистер Оливейра. Мне все равно, что о вас говорят, — с благодарностью ответила Диди. — Но я боюсь, что у Лили большие проблемы, где бы она ни была!

Через десять минут Раф выехал из Оркид-Поинт.

Он отправился один, потому что так и не сумел связаться со Стивом — тот не брал трубку.

Когда Раф добрался до городка Оркид-Кей, было чуть больше двух часов дня. Припарковав машину напротив агентства в зоне, где стоянка была запрещена, он перешел дорогу и вошел в здание.

Дверь была открыта — видимо, кто-то все же находился в конторе. Хорошо бы это оказалась Лили. Ничего, что ему пришлось проделать такой долгий путь, лишь бы она была в безопасности.

За стойкой никого не обнаружилось, и Раф, не мешкая, завернул за перегородку и прошел вглубь офиса. Но здесь он нашел только Майерса, который сидел за столом и поднял недовольное лицо на звук шагов.

— Где ты, черт побери…

Он резко замолчал, увидев Рафа, но было ясно, что он собирался сказать. Похоже, Майерс тоже не знал, где Лили. Чувство тревоги, и без того снедавшее Рафа, стало почти невыносимым.

— О, извините, мистер Оливейра. — Майерс покраснел от смущения. — Я думал, это Лили. Ее нет с самого обеда, а мое терпение уже на исходе.

— В самом деле? — неопределенно отозвался Раф. — Если вы про тот случай несколько дней назад, то тогда она была со мной. — Он помедлил, пытаясь успокоиться. — Так, где она сейчас? Вы пытались ее найти?

Лицо Пита приняло мрачное выражение.

— Бегать за ней — не мое дело, — пробормотал он. — Может, она показывает кому-нибудь яхты. Когда я вернулся, дверь была закрыта. Хорошо, что у меня есть запасные ключи. — Он фыркнул. — А может, у нее еще какой-нибудь хахаль есть.

— А может, вы внезапно возжелали окунуться с головой в море? — разгневанно поинтересовался Раф.

Майерс в ответ взглянул на него с испугом.

— Она не оставила записки? Вы проверили?

— Не оставила. — Пит выглядел удрученным. — Послушайте, я не виноват в том, что ее нет. Она вернется, когда захочет, и ни минутой раньше.

— Дурак! — Раф быстро просмотрел бумаги, лежащие возле компьютера Лили, а потом, ничего не обнаружив, открыл ящик ее стола. — Черт! — воскликнул он, вытаскивая оттуда сумочку Лили. — Разве она не берет с собой сумку, когда уходит на обед?

Пит все еще размышлял, что ответить, когда зазвонил телефон Рафа. Он вытащил мобильный из кармана, бросил взгляд на экран и обрадовался, увидев, что это Стив.

— Ты получил мое сообщение, — произнес он в трубку, не давая ему заговорить первым. — Отлично. У нас проблема.

— Это точно, — неожиданно подтвердил Стив. — Где вы?

— В агентстве «Картахена», — ответил Раф. — А ты?

— Я еду в город, — серьезным тоном сообщил Стив. — Оставайтесь там, пока я не прибуду. — Он помедлил, а потом неохотно добавил: — Лили у Сары. Сара заставила ее позвонить на виллу, но вас уже не было. Хорошо, что я тогда уже вернулся и смог с ней поговорить. Похоже, что Сара знает про вас двоих. И ей это совсем не нравится.

Лили понимала, что звонок в Оркид-Поинт только разозлил Салли Фрэнсис. Она была в ярости, когда им сказали, что Рафа нет дома. Лили попыталась убедить ее в том, что это не важно и что для Рафа она все равно ничего не значит, но ей явно не поверили.

Салли до сих пор не рассказала ей, кто она такая, но Лили уже догадалась сама. Она не могла быть никем иным, кроме как бывшей женой Рафа.

У Лили пересохло во рту. И что теперь? После того как ее заставили сделать звонок, у нее не оставалось сомнений по поводу психического состояния этой женщины.

Она велела Лили сообщить Рафу — в итоге, поскольку его не было дома, его помощнику, — что его подружка у нее и что он должен немедленно приехать к пристани, иначе она ни за что не отвечает.

Наблюдая, как бывшая жена Рафа кружит по каюте, Лили пыталась рассчитать, сколько секунд у нее будет, если она попытается сбежать. Можно попробовать, когда Салли отойдет на наибольшее расстояние. Это даст ей почти пять секунд, чтобы добраться до лестницы. Хватит ли этого?

Но что ей терять?

— Ладно, возвращаемся на палубу, — резко бросила Салли, и Лили удивленно моргнула.

Лили поднялась с банкетки на едва держащие ее ноги и направилась к лестнице. Теперь она уже сомневалась, что смогла бы взбежать вверх по ступеням, даже если бы ей представилась такая возможность. Лестница была крутой и, наверное, скользкой, а ее ладони вспотели. Скорее всего, она бы просто поскользнулась и сломала шею.

И Салли даже не пришлось бы ничего делать.

Тут ей пришла в голову другая мысль. Салли шла позади нее, возможно, стоит попробовать двинуть ногой назад и сбросить ее обратно в каюту, а потом скорее бежать?

Но Салли, конечно, это предусмотрела.

— Даже не думай, — произнесла она, схватив Лили за предплечье и вывернув ее руку за спину. — Одно неверное движение — и я ее сломаю.

Лили, не сомневаясь в серьезности ее намерений, сжала поручень влажными от пота пальцами.

— Какая мне разница, — отозвалась она, не позволяя Салли увидеть, что находится в панике. — Мне нечего терять.

— Тоже верно. — Салли издала короткий и безрадостный смешок. — Ты умнее, чем кажешься.

Приятное исключение из правила. Обычно подружки Рафа тупы, как пробки.

В животе у Лили затянулся узел. Несмотря на свое первое впечатление о Рафе, последующие события заставили ее решить, что он не ловелас. Впрочем, она боялась, что это в любом случае уже не имеет значения.

На палубе было прохладнее. Лили беспомощно оглянулась, но никого не увидела. Господи, да где же этот Пит Майерс, когда он так нужен?

— Туда. — Салли показала в сторону рубки. — Ты же знаешь, как ее завести, правда?

Лили удивленно уставилась на нее. Она представляла себе дальнейшее развитие событий совсем иначе. Что, черт возьми, задумала эта женщина?

— Ну так что? Знаешь ты, как завести эту чертову штуку, или нет? — нетерпеливо повторила Салли.

Лили знала, как завести мотор, лишь теоретически — она никогда этого не делала. К тому же двигатели «Санта-Лючии» отчаянно нуждались в ремонте. По мнению Дэйва Таппли, то, что яхта не развалилась по пути на Оркид-Кей, уже было чудом.

Она прикинула, не сказать ли об этом Салли, но тут же отбросила эту идею. Салли ни за что ей не поверит.

Из последних сил надеясь, что кто-нибудь все же их заметит, Лили позволила подтащить себя к панели управления. Ключи оказались в замке зажигания. Никто в здравом уме не стал бы угонять яхту. Все, кто бывал на пристани, знали, что выходить в море на ней нельзя.

Бросив взгляд на Салли, Лили свободной рукой повернула ключ и нажала на кнопку.

Сперва ничего не произошло. Казалось, что над причалом повисла давящая тишина.

Но когда она нажала второй раз, откуда-то из-под палубы донеслось глухое рычание. Двигатель провернулся, словно автомобильный мотор с затопленным карбюратором, но не завелся. Лили попробовала еще раз и еще, но с тем же результатом.

Затылком чувствуя взгляд Салли, Лили продолжала пытаться. Но звук с каждым разом был все слабее. Как Дэйв и говорил, двигатели работали только чудом, а теперь, похоже, совсем испустили дух.

— Почему она не заводится?

Разозлившись, Салли заставила ее отойти, сама потянулась к зажиганию и принялась давить на кнопку. Но и ей не удалось добиться ничего, кроме приглушенных рыков сопротивляющегося двигателя.

— В чем, черт побери, дело?! — воскликнула она. — Нет топлива?

Прижатая к пульту управления, Лили не посмела с ней спорить.

— Может быть. Если хотите, я могу поискать запасную…

Тут Лили резко замолчала. Она понимала, что это, вероятно, ее воображение, но могла поклясться, что заметила чью-то фигуру на борту яхты, пришвартованной возле «Санта-Лючии».

Тень пошевелилась, а потом скрылась за рубкой. Очертаниями она напомнила Рафа, что говорило лишь о том, каких глубин отчаяния она достигла.

— Поискать запасную что?

Салли ждала от нее ответа, и Лили постаралась вспомнить, о чем именно шла речь.

— Запасную канистру б-бензина, — закончила она, заикаясь и призывая себя не смотреть на соседнее судно. — Может быть, внизу.

— Ага, конечно. — Салли заломила руку Лили выше, пока той не пришлось прикусить язык, чтобы не вскрикнуть от боли. — Ты что, правда думаешь, будто я отпущу тебя? — Она выругалась. — Как же мне вывести отсюда эту развалюху? Черт, должна же она работать!

На несколько секунд она отвлеклась на решение проблемы двигателей, и Лили попыталась высвободить руку, но Салли не отпустила, и боль стала просто невыносимой.

— Ты зря теряешь время, — презрительно сообщила она. — Забудь об этом, девочка. Ты никуда не пойдешь, пока не явится Раф.

Она еще раз нажала на кнопку зажигания, и Лили воспользовалась этим, чтобы бросить очередной взгляд на соседнюю яхту.

Со смесью облегчения и ужаса она увидела Рафа, затаившегося между верхней частью каютного отделения и бортиком. Лили не ошиблась. Он был всего в нескольких ярдах от них.

Раф тоже ее заметил и приложил палец к губам, предупреждая, чтобы она не подавала виду.

— Может, дело в ключе? — быстро предположила Лили, пытаясь отвлечь Салли.

Та презрительно посмотрела на нее и воскликнула:

— Не будь дурой! Если бы дело было в ключе, двигатели бы даже не крутились. — Она пнула низ пульта управления, выходя из себя. — Черт, она должна завестись!

Салли попробовала еще раз, но вновь безуспешно, и вдруг в порыве ярости изо всех сил врезала кулаком по пульту, отчего яхта закачалась на волнах.

От качки на пол с пульта упала отвертка. Видимо, кто-то из механиков пользовался ею, проверяя двигатели. Если бы Лили удалось ее поднять…

Она затаила дыхание. Салли, кажется, ничего не заметила — она была слишком поглощена бесконечными нажатиями на кнопку зажигания. Лили уже не понимала, чего она пытается добиться — было очевидно, что двигатели не заведутся.

Лили стиснула зубы. Если бы у нее получилось освободиться, она могла бы использовать отвертку, чтобы защитить себя. И Рафа. Вряд ли он принес с собой какое-нибудь оружие.

Она понятия не имела, где в эту секунду находится Раф, и не осмеливалась посмотреть на другую яхту, чтобы не привлечь внимания. Кто знает, как отреагирует Салли, если поймет, что ее бывший муж рядом.

Рука Лили уже пульсировала от боли, но сейчас это беспокоило ее меньше всего. Ей нужно было как-то избавиться от Салли. Нужно было сделать что-нибудь, чтобы спасти себя, прежде чем Раф придет ей на помощь.

Внезапно послышался звук, похожий на грохот приближающегося поезда. Палуба под их ногами резко качнулась, и Салли была вынуждена отпустить Лили, чтобы не упасть самой. Несмотря на жуткую боль в руке, она бросилась за отверткой, которая покатилась и едва не упала в воду, но потеряла равновесие. Тут раздался оглушительный грохот, и ее подбросило в воздух.

Лили упала, ударившись пострадавшей рукой о палубу. Превозмогая боль, она перекатилась к борту в стремлении оказаться подальше от своей мучительницы, но тут что-то твердое ударило ее по затылку.

Больше она ничего не помнила…

Глава 16

Когда Лили проснулась, над ней склонился мужчина в белом халате, светя фонариком ей в глаз. Свет был слепяще-белым, как и помещение, в котором они находились. Весь мир вокруг стал белым. Лили издала недовольный стон.

Мужчина в халате улыбнулся. Неожиданно у его плеча появился Раф, который едва ли не оттолкнул его, чтобы оказаться поближе к ней.

— Дорогая, — произнес он, поднимая ее безвольную ладонь с одеяла, и Лили почти услышала, как дрожит его голос. Раф поднес ее пальцы к своим губам и посмотрел на нее с явным облегчением. — Дорогая, мы так за тебя волновались.

— Мистер Оливейра, — заговорил врач, — я понимаю ваше беспокойство, но мне нужно осмотреть мисс Филдинг.

Раф с явной неохотой выпустил ее руку и отошел от кровати. В ту же секунду на его место заступил ее отец, на лице которого застыло то же напряженное выражение, что и у Рафа.

Лили попыталась ему улыбнуться, показывая, что не стоит волноваться, но тут доктор, осматривая ее голову, дотронулся до чувствительного места у нее на затылке, и она вскрикнула от боли.

— Здесь больно, да? Неудивительно. Вы сильно ударились головой.

— Раф… Я… — начала Лили, умоляюще глядя на него, и он вновь немедленно приблизился и сказал:

— Отдыхай, дорогая. Пусть доктор тебя осмотрит. Мы поговорим, я обещаю, когда ты будешь чувствовать себя лучше.

— Но, Раф… твоя жена…

— Лили… — Раф беспомощно посмотрел на врача, и тот кивнул и махнул рукой. — Лили, Сара очень сильно пострадала. Я тебе расскажу позже.

Лили уставилась на него и обеспокоенно спросила:

— Что случилось? Ты тоже пострадал?

— Давайте потом, — вмешался врач. — Вам очень повезло, Лили. Вы могли погибнуть.

Лили посмотрела на него, чувствуя внезапную слабость. В висках стучала кровь.

— Вы отделались легким сотрясением мозга, — сообщил доктор и выпрямился, обращаясь теперь к Рафу и ее отцу. — Несколько дней на отдых и восстановление сил, и она будет как новенькая.

— Слава богу! — впервые подал голос отец, который подошел к кровати и смотрел на нее тревожным взглядом. — Когда мистер Оливейра рассказал мне, что случилось, я был потрясен. Если бы ты погибла, что бы я тогда стал делать?

Лили выдавила из себя слабую улыбку. Как это похоже на отца — думать в первую очередь о себе.

— Ну, я все еще здесь, — слабым голосом ответила она, позволяя ему взять себя за руку. — И я в порядке, правда. Только голова болит.

— Мы дадим вам обезболивающее, — пообещал врач.

Преподобный Филдинг отступил назад и строго произнес:

— Пообещайте, что моя дочь получит все самое лучшее, что есть в этой больнице, доктор Мартинес. Она мне очень дорога. Сколько бы это ни стоило. Деньги мы где-нибудь найдем.

Лили издала тяжкий вздох:

— Папа…

— О, но мисс Филдинг не обязательно лежать в больнице, — тут же возразил доктор Мартинес. — Конечно, мы оставим ее на ночь, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Но завтра она сможет вернуться домой. Ей нужно будет отдыхать, и я бы порекомендовал легкую диету на следующие несколько дней. Время — самый лучший лекарь. Она должна полностью оправиться. — Он улыбнулся обоим мужчинам, а потом вновь обратился к отцу Лили. — Мистер Филдинг, мой опыт подсказывает, что пациенты быстрее поправляются у себя дома.

— Преподобный Филдинг, — исправил его отец в своей обычной манере. — Но я вовсе не уверен, что отправлять Лили домой — такая уж хорошая идея. Я занятой человек, Мартинес. Кто будет за ней присматривать? Я очень люблю свою дочь, но в уходе за больными я не специалист.

— Папа… — начала было Лили, но Раф перебил ее.

— Не волнуйтесь, ваше преподобие, — произнес он. Его взгляд потемнел, задержавшись на бледном лице Лили. — С вашего позволения, на то время, пока Лили не оправится, я заберу ее в Оркид-Поинт. Найму сиделку. Будьте уверены, она получит все необходимое.

Уильям Филдинг был явно шокирован этим заявлением, и Лили ожидала, что он его не примет и скажет, что они с Диди как-нибудь справятся.

Но ничего такого отец не сказал, а только поблагодарил Рафа за предложение.

— Возможно, это будет лучше всего, — произнес он с явным облегчением. — Уверен, Лили ценит вашу доброту так же, как и я.

— Папа! — Лили с недоверием уставилась на отца.

— Ну-ну, Лили… — начал отец свойственным ему порой снисходительным тоном.

Она попыталась приподняться, опираясь на подушку.

— Папа, ты не можешь… — удалось ей произнести, прежде чем боль в голове заставила ее замолчать. Со стоном она откинулась на подушку.

Раф, не слушая ничьих возражений, наклонился и провел пальцами по ее щеке.

— Пожалуйста, — с чувством произнес он, — позволь мне позаботиться о тебе, дорогая. Мне нужно, чтобы ты мне это позволила. Прошу тебя, Лили. Я измучен. Последние несколько дней были худшими в моей жизни!

Лили сглотнула. Когда она расслабилась, боль снова отступила, и она тихо возразила:

— В этом нет необходимости.

Но Раф лишь склонился ближе и прикоснулся губами к ее щеке.

— Есть необходимость, — глубоким голосом сказал он. — С того момента, когда мне рассказали о твоем звонке, я прошел все круги ада. И сейчас я не готов выпускать тебя из виду ни на минуту.

Только через два дни Лили узнала о том, что произошло на «Санта-Лючии» после того, как она потеряла сознание.

На следующий день с благословения Уильяма Филдинга Раф договорился о том, чтобы машина скорой помощи отвезла Лили из городской больницы в его дом на Оркид-Поинт.

Уже там под надзором сиделки, которая прибыла вместе с ней, Лили разместили в гостевой комнате на втором этаже. Короткое путешествие из больницы утомило ее. Сиделка закрыла шторы, Лили сомкнула веки и сразу же уснула и проснулась лишь на следующее утро.

Лили открыла глаза. Лучи солнца начертили узор на потолке у нее над головой. Сначала она решила, что находится в комнате одна, но потом увидела Рафа, сидящего в кресле-качалке возле окна, запрокинув голову. Он, похоже, спал.

Интересно, давно он здесь? По крайней мере, не пять минут, судя по щетине на его подбородке. Лили поерзала на подушках, опасаясь, что голову опять пронзит слепящая боль. Но сегодня она чувствовала себя намного лучше — движение вызвало лишь легкий дискомфорт.

Раф проснулся, услышав скрип пружин ее матраса, поднялся и нетвердой походкой подошел к кровати.

— Ты не спишь, — хриплым голосом сказал он, ища что-то взглядом в ее лице. — Ты так долго спала.

— Правда? — удивилась Лили. — Я, видимо, очень устала.

— Устала, верно. — Раф потер глаза ладонями, а потом сонно уставился на свои часы и присвистнул. — Ты проспала шестнадцать часов! Как ты себя чувствуешь?

— Намного лучше, — ответила Лили, понимая, что пульсация в голове почти полностью исчезла. — Который час? На улице, кажется, совсем светло.

— Чуть больше семи утра. Теперь, когда ты проснулась, это действительно прекрасное утро, — произнес Раф.

Лили недоверчиво посмотрела на него.

— То есть я проспала почти целый день?

— Похоже на то, — согласился Раф. — Но это хорошо. Тебе надо было отдохнуть. Как твоя голова?

— Лучше. — Лили приподнялась на подушках. — И уже почти не болит.

— Слава богу. — Раф был доволен. — Твой отец будет в восторге. Я держу его в курсе. Он очень за тебя переживает.

Лили не стала комментировать эти слова. Ей не хотелось забывать о том, что именно из-за отца она сюда и попала.

Раф закивал.

— Ты, наверное, голодна. Я попрошу Карлу…

Лили снова откинулась на подушки.

— М-м-м… можно мне просто воды? Я… я не голодна, но у меня во рту пересохло.

Раф налил немного воды из высокого кувшина в стакан. Лили наблюдала за его действиями, осознавая, что предвкушение, которое она испытывает, связано не только с жаждой. Она не могла не думать о том, что они в этой спальне совсем одни.

И эта мысль пробуждала в ней яркие воспоминания.

Которые стали еще ярче, когда Раф нагнулся и обхватил ее рукой за плечи.

— Осторожно, — сказал он, поднося стакан к ее губам. Он пробормотал что-то по-испански, и Лили почти чувствовала, как он напряжен. — Боже, — глухим голосом добавил Раф. — Я не знаю, что делал бы, если бы потерял тебя, дорогая.

При мысли о том, что он на нее смотрит, Лили стало трудно пить. Она слишком явственно ощущала его присутствие рядом и, как бы ее ни мучила жажда, не могла игнорировать это напряженное внимание.

Но что оно значит? Что он имеет в виду? Лили не могла забыть о том, что почувствовала, подумав, будто больше никогда его не увидит. О Господи.

Она любит его. А он? Что он испытывает к ней на самом деле?

— Спасибо, — наконец удалось вымолвить ей, и Раф поставил стакан обратно на столик.

Теперь ему уже не было необходимости ее поддерживать, но он не отнял руки. Вместо этого он присел на кровать рядом и свободной ладонью осторожно убрал упавшие ей на лоб волосы.

— Ты не возражаешь, если я немного посижу с тобой? — спросил он, и Лили поняла, что его рука дрожит.

— Я… нет, — ответила она, едва дыша.

— Но ты не хочешь, чтобы я к тебе прикасался, да? — мрачным тоном произнес он, неверно истолковав ее движение и вставая с кровати. — Что ж. Я тебя не виню. Если бы не я, ты бы не оказалась в таком положении, и тебе не пришлось бы переносить эту боль, которую причинила тебя моя… моя бывшая жена.

— О, Раф. — Лили села на постели и, потянувшись вперед, поймала его за руку, прежде чем он успел отойти. — Я вовсе не против того, чтобы ты ко мне прикасался. — Она нетерпеливо покачала головой. — Я ни в чем не обвиняю тебя. Ты не виноват, что Салли…

— Сара, — поправил Раф и закончил фразу: — Что Сара немного обезумела? Может быть, я и виноват. Наверное, мне не следовало на ней жениться. — Он сделал паузу. — Но я женился и должен был бы намного раньше понять, что она несколько не в себе.

Лили беспомощно посмотрела на него. Она вдруг осознала, что на ней надета только мужская футболка и, натянув на себя одеяло до самого подбородка, снова повторила:

— Ты не виноват в том, что ваш брак оказался неудачным.

— Ты очень добра, — мягко произнес Раф.

Вид Лили в его футболке волновал его гораздо больше, чем она могла себе представить. Женственные очертания ее фигуры едва угадывались под тканью, но он отлично помнил, как прекрасно ее тело.

— Расскажи мне про Сару, — попросила Лили. — Ее арестовали?

— О нет. — Раф глубоко вздохнул. — Сара умерла. Она погибла в том взрыве. Ужасная трагедия. Единственное утешение в том, что она, скорее всего, не успела ничего понять.

— О боже! — Лили была в ужасе и, видимо, сама того не осознавая, прижала его руку к собственной груди. — То есть «Санта-Лючия» взорвалась? — Она покачала головой. — Но как это могло случиться?

— Взорвались двигатели, — негромко пояснил Раф, пожав плечами и слишком хорошо чувствуя тепло ее груди под своей ладонью. — Конечно, будет расследование, но все кажется очевидным, по словам вашего инженера…

— Дэйва Таппли?

— Да, он говорит, что загорелся один из двигателей, и это привело к взрыву.

Лили с трудом пыталась осмыслить сказанное.

— Так как же я…

— К счастью, ты в этот момент не стояла рядом с Сарой. Похоже, ты потеряла равновесие, и тебя отбросило к борту.

Лили вспомнила об отвертке. Возможно, то, что она пыталась ее поймать, спасло ей жизнь.

— Обломок деревянной обшивки ударил тебя по голове, — продолжил Раф, не подозревая, о чем она думает, — и ты упала за борт.

Глава 17

— Упала за борт? — Лили едва могла в это поверить.

— Да, и я очень боялся, что не успею до тебя добраться и ты утонешь.

— Ты меня вытащил? — Лили уставилась на него. Она едва помнила, как упала на палубу, но дальше все терялось в тумане.

— Каким-то образом я вытащил вас обеих, — ответил Раф, кивая. — К сожалению, Саре было уже не помочь. В момент взрыва она стояла прямо над двигателями. Палубу разорвало на части, у нее не было шансов.

— О, Раф! Мне так жаль.

— Дорогая, это был несчастный случай. — Он помедлил. — Ты когда-нибудь сможешь меня простить?

— Простить? — с недоумением спросила Лили.

— За то, что я не понял, какая опасность тебе грозит, — пояснил он, глядя на нее полными страсти глазами.

— Ты не должен себя винить.

— Но как я могу иначе? — Раф вздохнул. — Стив предупреждал меня, что Сара на острове. Именно поэтому… ладно, сейчас нет нужды это обсуждать. Он боялся, что она что-нибудь выкинет. Видишь ли, она угрожала мне и раньше.

— О, Раф.

Лили начинала понимать, почему он так разозлился, когда она обвинила его в том, что он тогда уехал к бывшей жене. А она даже не позволила ему нормально объясниться.

— Сара наняла частного детектива, который следил за нами. Стив это выяснил. Поэтому он и решил, что видел Сару в городе.

— А он правда ее видел?

— Да. — Раф кивнул. — Помнишь тот день, когда ты была у меня?

Лили сомневалась, что когда-либо это забудет, но ограничилась кивком.

— Стив приехал на виллу и разбудил меня, чтобы рассказать об этом. Я собирался разбудить и тебя тоже. Но ты так сладко спала, и я понадеялся, что успею вернуться и все объяснить. Поэтому ты и не нашла меня, когда проснулась.

Лили чувствовала себя ужасно.

— А я решила, что ты просто уехал к другой женщине, — произнесла она с раскаянием.

— Ну, так и было, — ироничным тоном отозвался Раф. — Но совсем в другом смысле.

— Ах, Раф!

— Черт, не смотри на меня так. — Взгляд Рафа стал печальным. — Я обязан был защитить тебя и не справился.

Лили пожала плечами.

— В любом случае все позади. И не важно, какой была Салли… Сара — все равно она не заслуживала смерти.

— Ни она, ни ты, дорогая, — согласился Раф. — Я бы никогда не простил себя, если бы с тобой случилось что-то плохое.

Лили помедлила, а потом тихо произнесла:

— Я думала, ты больше не хочешь меня видеть.

— Что? — недоверчиво переспросил Раф. — Как ты могла так решить? А я думал, что это ты не хочешь видеть меня.

— Ты?

— Да. Разве ты не помнишь, как разозлилась на то, что я уехал без объяснений? — Он поморщился. — Я собирался тебе все рассказать, вернувшись, но, когда я приехал, ты уже исчезла.

Лили выглядела такой огорченной, что Раф не смог подавить порыв прикоснуться к ней. Он приподнял ее лицо за подбородок и с неимоверной нежностью поцеловал в губы.

— Ты даже не представляешь, что я почувствовал, когда увидел тебя на той яхте, увидел, что Сара делает тебе больно, — хрипло произнес он. — Я же знал, что она не в себе, и сам чуть с ума не сошел.

— Я так боялась, что она тебя увидит, — дрожащим голосом призналась Лили.

Губы Рафа изогнулись, и он осторожно переспросил:

— Ты боялась за меня? Я очень рад это слышать.

— Конечно, я боялась, — заверила его Лили. — Я пыталась дотянуться до одной штуки, чтобы защитить нас обоих, а потом прогремел взрыв, и яхта будто поднялась над водой.

— Неужто ты искала оружие? — Раф попытался ее отвлечь, поддразнивая. — Я и не подозревал, что вы столь изобретательны, мисс Филдинг.

— Это была всего лишь отвертка, — обиженным тоном отозвалась Лили. — Я пыталась ее схватить и поэтому откатилась к борту.

— Ты очень смелая, — произнес Раф серьезно. — То есть я могу считать, что все-таки небезразличен тебе?

— Конечно, небезразличен. — Лицо Лили немного порозовело. — Но ты и так об этом знаешь. В отличие от тебя меня можно читать как раскрытую книгу.

— Ты так считаешь? — Взгляд Рафа помрачнел. — Но ты ведь сама отказалась слушать мои объяснения, когда я пришел к тебе домой в тот вечер.

— Я действительно слишком мнительна. — Лили вздохнула. — Прости. Но мне до сих пор не верится, что такой мужчина, как ты, мог заинтересоваться такой ничего собой не представляющей девушкой, как я.

— О, Лили.

Раф выпустил ее ладонь и скользнул пальцами под футболку, прикоснувшись к теплой и нежной коже под хлопковой тканью. Рука на мгновение задержалась на ее животе, а потом двинулась выше и обхватила ее округлую грудь.

— Ты даже не представляешь, что делаешь со мной. Раф чуть помедлил, а потом убрал руку и добавил: — Ты ведь понимаешь, что я слишком стар для тебя? В следующем году мне будет сорок, а тебе…

— А мне двадцать четыре. Разве это имеет для тебя значение? — быстро ответила Лили.

— Это должно иметь значение для тебя, — резким тоном заявил Раф. — И это наверняка будет иметь значение для твоего отца, если я расскажу ему о своих намерениях.

— Меня не заботит, что подумает отец, — отрезала Лили. — То есть, конечно, заботит, но ему не удастся меня переубедить.

— О, девочка моя. — Раф покачал головой. — Ты стала так много для меня значить. Подумать только, я мог бы быть далеко, когда все это случилось.

— Ты собирался совсем оставить Оркид-Кей?

— Нет. — Раф покачал головой. — Я собирался навестить отца в Майами.

Лили прерывисто вздохнула.

— Слава богу, что ты не уехал. — Она не могла представить себе, что бы случилось, если бы Раф не оказался рядом и не вытащил ее из воды.

— Действительно, — с жаром согласился Раф. — И слава богу, что есть Диди. Если бы она со мной не связалась…

— Диди? — Лили нахмурилась. — Когда она с тобой связалась?

— Примерно за час до того, как я тебя нашел. Именно она предупредила меня, что тебе грозит опасность.

— Но откуда она узнала? — недоверчиво спросила Лили, и Раф пояснил:

— Ну, насколько я понимаю, ее посетило «предчувствие». Ты, наверное, знаешь об этом больше, чем я.

— О да.

Лили с трудом сглотнула, едва веря в то, что слышит. Диди поняла, что она в опасности. Надо непременно ее поблагодарить.

— Наверное, она и впрямь ясновидящая.

— Должно быть, — согласился Раф. — Я бы не выдержал, если бы потерял тебя как раз в тот момент, когда осознал, что ты для меня значишь. Если бы ты погибла, я бы тоже не захотел жить дальше.

Лили посмотрела на него:

— Ты правда чувствуешь это?

— Правда, — заверил он ее и прикоснулся губами к ее шее. — Я люблю тебя, Лили. Я знаю, что тороплю события и должен был подождать, пока ты окрепнешь, но я хочу, чтобы ты знала об этом. Я хочу, чтобы мы были вместе. Я хочу на тебе жениться.

Раф испытывал противоречивые чувства — все-таки он больше суток не принимал душ и не брился, — но, когда Лили обвила руками его шею, он не смог воспротивиться.

Его возражения о том, что в любой момент может зайти сиделка или ее отец может приехать навестить перед утренней службой, захлебнулись, когда она накрыла губами его рот. Они изголодались друг по другу. Он не слышал ничего, кроме тока крови в собственных венах и звучащего в такт биения ее сердца.

Наконец, когда стало очевидно, что Лили больше не контролирует свои эмоции, Раф заставил себя отстраниться.

— Мне кажется, пора сообщить сиделке, что ты проснулась, — сказал он, судорожно глотая слюну. — Ты подождешь?

— Куда же я денусь, — с сожалением пробормотала Лили, но в ее глазах танцевало веселое пламя, и Раф наклонился, чтобы еще раз прикоснуться губами к ее губам.

В этот момент открылась дверь, и вошла сиделка. Она застыла на пороге, увидев их вместе, но тут же сложила губы в вежливую улыбку и без всякого выражения заметила:

— Я вижу, мисс Филдинг проснулась. Если не возражаете, мистер Оливейра, я бы хотела осмотреть свою пациентку наедине.

Эпилог

Через три месяца Раф и Лили отправились в Европу, чтобы провести там чуть запоздавший медовый месяц.

Они были женаты уже несколько недель, но не могли выбраться, пока не утихли отголоски произошедшего и не закончилось официальное расследование.

Помимо прочего, пришлось разбираться с Питом. В результате взрыва начался пожар, и пострадали еще две яхты, которые, конечно, не были застрахованы. Так что Пит был чрезвычайно рад, когда Раф официально зарегистрировал свой статус партнера и оплатил все его долги.

Поездка в Европу, как Лили и думала, прошла чудесно. Они провели неделю в Лондоне, навестили тетю, сестру ее мамы, и осмотрели достопримечательности, после чего отправились в Париж, а затем в Рим.

Приближалось Рождество, с каждым днем становилось холоднее. Все чаще Лили вспоминала залитый солнечным светом остров. Ей не терпелось снова увидеть родные лица и знакомые места.

В последний вечер в Риме они поужинали в любимой траттории, а потом возвращались в отель, любуясь подсвеченными колоннами древнего римского форума.

В гостиничном номере Лили сняла пальто, скинула туфли, прошла прямиком в спальню и растянулась на кровати, раскинув в стороны руки и ноги. От выпитого за ужином вина кружилась голова.

На пороге появился Раф. Лили поманила его к себе.

Раф ослабил узел галстука и сел на кровать рядом с ней.

— Ты выглядишь… порочной, — произнес он, перебирая шелковистые пряди ее волос. — Совершенно порочной.

— Главное, что тебе это нравится, — жарко прошептала Лили, пробегая пальцами по его мускулистой груди.

— О, мне очень нравится, дорогая, — пробормотал он, наклоняясь, чтобы провести языком по ароматной коже между ее грудями. — И чем чаще мы любим друг друга, тем сильнее.

Лили задрожала в сладком предвкушении. Чувственные прикосновения его языка только разожгли желание, которое весь вечер росло внутри ее, она томно обвила рукой его шею и потребовала:

— Иди сюда.

Раф проложил дорожку поцелуев от ее груди к подбородку и прикоснулся губами к ее губам. Затем, отстранившись, спустил с ее плеч бретельки зелено-золотистого платья.

Ее округлые груди обнажились, и он, обласкав их страстным взглядом, издал довольный стон.

— Ты прекрасна, — глубоким голосом произнес Раф, обвел пальцами ее сосок и улыбнулся, когда она выгнулась ему навстречу. — Терпение, милая. Сперва я хочу тебя распробовать.

Очень скоро они избавились и от платья, и от ее кружевных трусиков. Раф сорвал с себя рубашку и брюки, но не торопился утолить ее голод. Он медленно покрывал поцелуями все ее тело, от ступней, вверх по внутренней стороне бедра, растягивая сладкую муку.

Разведя в стороны ее бедра, он ласкал ее языком, пока она не почувствовала жар оргазма. А потом, пока она лежала, ослабев и тяжело дыша, он неспешно переместился выше.

Он обвел языком ее пупок, провел по талии, коснулся грудей. Лили нанесла на кожу между грудей парфюма, который смешался с ее собственным женственным запахом, почувствовав который Раф почти зарычал от наслаждения.

Он по очереди вобрал в рот ее соски — сначала один, потом второй, — помогая себе зубами и языком, чтобы довести ее до очередного пика.

Отдавшись порыву страсти, Лили обхватила ногами торс Рафаэля, и его пульсирующий, возбужденный член прижался к ее увлажненной плоти.

— Пожалуйста, — взмолилась она и сжала его рукой.

Раф вдохнул воздух сквозь сжатые зубы.

— Хорошо, хорошо, — хрипло отозвался он, отстраняясь, чтобы сдержать сладкую муку, которую рождало это прикосновение. — Ты выиграла, дорогая. — И Лили впустила его в свое горячее лоно.

Им, как и всегда, было потрясающе хорошо вместе. Раф подумал, что никогда не устанет наслаждаться ее нежной женственностью, не понимая уже, где кончается его тело и начинается ее.

Он был безоглядно и страстно восхищен своей новой женой и влюблен в нее так, что вряд ли можно было любить сильнее.

Они прибыли в Оркид-Поинт глубокой ночью.

Было уже очень поздно, но Карла и Стив дождались их и встретили. После легкого ужина Лили с огромным удовольствием снова забралась в их общую постель и уснула в объятиях любимого мужчины.

На следующий день они отправились проведать ее отца. Преподобный Филдинг принял их с большим энтузиазмом, чем обычно. Он был очень рад возвращению дочери и зятя, которого он успел полюбить.

Пока Раф и отец решили пропустить по стаканчику, Лили отправилась на поиски Диди. Та встретила Лили, которую любила как родную дочь, с распростертыми объятиями.

— Ты прекрасно выглядишь, малышка! — воскликнула она, заключив ее в объятия. — Но так оно и бывает.

— Что бывает? — с любопытством спросила Лили. — Мне нравится быть замужем. Если ты об этом.

— Об этом и о другом, — отозвалась Диди с умильным выражением лица. — Когда собираешься сообщить отцу?

— Сообщить о чем? С ним сейчас Раф, рассказывает о том, где мы были и что видели в Европе. — Лили улыбнулась. — Удивительно, как быстро отец принял его в качестве зятя.

Диди пристально на нее посмотрела.

— Ты хочешь сказать, будто не понимаешь, что я имею в виду, крошка? После того, как ты сумела дать мне знать об этой сумасшедшей на причале, я была уверена, что ты поймешь.

— Нет. — Лили отвлеклась на мысли о несчастном случае и осторожно спросила: — То есть ты меня тогда услышала?

— А откуда еще мне было узнать, что происходит? — отмахнулась Диди. — У меня появилось предчувствие, так? В любом случае твоему мистеру Оливейре не пришлось повторять дважды.

— И слава богу! — с чувством воскликнула Лили. — То есть ты имеешь в виду, что мне надо рассказать папе об этом?

— Нет! — Диди ахнула. — Разве я такое сказала? Нет-нет.

— А о чем тогда?

Диди покачала головой, а потом подошла ближе и положила ладонь на ее живот.

— Наверное, ты пока еще не почувствовала.

Лили долго смотрела на нее, прежде чем поняла ее слова, а когда Диди убрала руку, положила на ее место свою и почувствовала, что ее живот несколько округлился.

— Я беременна? — удивленно спросила Лили и тут же прикусила язык, потому что в кухню вошел Раф.

— Я что-то пропустил? — спросил он, переводя взгляд с довольного лица Диди на свою жену, вдруг залившуюся румянцем.

Лили покачала головой, как будто не веря.

— Ничего, — решительно ответила она, беря его за руку. — Как пообщались?

— Хорошо. — Раф все еще смотрел на нее с подозрением. — Твой отец послал меня спросить, будем ли мы пить кофе. — Он пристально вгляделся в ее лицо, на котором явно читалось волнение. — Что происходит? Что-то не так?

— Я не знаю, как ты отнесешься к тому, что скоро сам станешь папой, — с напускным равнодушием ответила ему Лили и затаила дыхание.

Но выражение недоверчивого восторга на лице мужа ее мгновенно успокоило.

Подхватив Лили на руки, Рафаэль закружил ее в своих объятиях.

— Лили, ты сделала меня самым счастливым человеком на свете! Я люблю тебя!

— Ты — любовь всей моей жизни, — прошептала Лили, сияя от счастья.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg