«Рай опьяняющих ощущений»

Рай опьяняющих ощущений (fb2) - Рай опьяняющих ощущений [His Pregnant Princess Bride] (пер. М. А. Григорьева) (Байю миллиардеры (Bayou Billionaires - ru) - 1) 581K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Кэтрин Манн

Кэтрин Манн Рай опьяняющих ощущений

Пролог

— Должна признаться, я совершенно не интересуюсь футболом.

Заявление принцессы Эрики застало Джарвиса Рейно врасплох, учитывая, что последние четыре часа они провели в ВИП-зоне на стадионе Уэмбли, где через два месяца его команда будет играть предсезонный товарищеский матч.

У владельца новоорлеанской команды «Ураганы» было много гораздо более важных дел, чем развлекать королевскую персону — принцессу из холодной северной страны, сидящую рядом во время игры — футбольного матча с очень высокими ставками, который в этом полушарии назывался футболом. Игра, которую она не уважала независимо от того, какая страна играла. Не сексизмом ли с его стороны было предположить, что раз она отслужила в армии, то ей должен был понравиться и футбол? Он предполагал, что все военнослужащие интересуются спортом. Это не лишено логики, верно? Определенно, что под этой серой формой, украшенной золотыми галунами, скрывалось превосходное тренированное тело.

Однако игра ей действительно наскучила.

Джарвис и сам не очень интересовался соккером, он предпочитал американский футбол, но чертовски уважал его. Эти спортсмены были одними из лучших в мире. Его главной задачей на сегодняшний день было разведать стадион, чтобы понять, что следует учитывать его «Ураганам», когда они будут играть здесь в августе. Он поставил на кон свою деловую репутацию в команде, которой владел, — шаг, против которого были все его финансовые советники. Конечно, риски никто не отменял. Но Джарвис всегда принимал брошенный вызов. Отступать перед чем-то ему претило, и теперь его карьера была связана с успехом «Ураганов». Пресса всегда пристально следила за всеми его начинаниями, главным образом из-за его фамилии. Но после того, как он купил команду, давление стало совершенно невыносимым.

Предварительный осмотр объектов стадиона Уэмбли, по крайней мере, давал ему возможность получить столь желанную передышку от пристального внимания, так как фанатов американского футбола в Великобритании было крайне мало. Здесь он мог просто наслаждаться игрой вдали от камер, нацеленных ему прямо в лицо, и репортеров, кружащих вокруг, как стервятники.

Единственное, о чем он сожалел, — это что не смог посмотреть, как сегодня играли «Ураганы». В качестве главного тренера команды вместо себя он оставил одного из братьев. Другой брат вел команду на поле в качестве защитника. Спортивные обозреватели Соединенных Штатов недвусмысленно давали своим читателям понять, что он сделал колоссальную ошибку.

Игра фаворитов? Они очень плохо знали Рейно.

Его бы не выбрали, если бы он не был лучшим в своем деле. Джарвис просто не мог позволить себе вернуться из этой кампании на щите, потому что эта команда давала ему возможность найти свой собственный путь, стать больше чем просто еще один из семьи Рейно — семьи судоходных магнатов и звезд американского футбола.

Но чтобы преуспеть, он должен был играть и в политическую игру, строго следуя стратегии так, как если бы это была игра его команды на поле. Как владелец команды, он был лицом «Ураганов». Это означало, что ему придется быть любезным с принцессой снега и льда, которая даже не поняла, что команда, играющая на поле, не имеет к нему никакого отношения. Хотя, казалось, ее это вообще не волновало.

Растянувшись на белом кожаном диване, Джарвис перебросил из руки в руку кожаный мяч — символический подарок от координатора по связям с общественностью, который встретил его сегодня и проводил в ВИП-зону для просмотра матча. Теперь она постепенно пустела — лондонский клуб победил другую английскую команду в финале Кубка Англии.

— Вам не нравится мяч?

Она элегантно взмахнула рукой, пригладила светлые волосы, собранные в безупречный пучок.

— Нет, не так. Вероятно, мой английский не так хорош, как мне бы хотелось, — сказала она.

В ее речи был лишь легкий намек на акцент. Она была хорошо образована, говорила с интонацией, которую он находил сексуальной. Его мнение не изменило даже то, что женщина не заметила, что мяч, который был у него в руке, не имел ничего общего с тем, который гоняли по полю.

— Меня не интересует сама игра.

— В таком случае, со стороны вашего государства, это странный выбор — отправить вас на финальный матч в качестве представителя королевской семьи.

Черт, даже в форме она была слишком красива. Глядя на нее, он вспоминал о ее наследии — ее предки бились бок о бок с задирами-викингами… Но этой скандинавской принцессе приходилось молчаливо страдать в течение последних четырех часов. Однако Джарвис видел, как она уволила своего ассистента, и решил, что не станет играть в дипломата с этой ледяной принцессой.

— Итак, принцесса Эрика, вас сослали сюда в качестве наказания за какой-то проступок имперского масштаба?

И если да, то почему она не уходит сейчас, когда игра подошла к концу? Что ее держит здесь? Шампанское?

Но самое главное, почему он продолжает сидеть на месте, зная, что этим вечером ему предстоит лететь в Штаты?

— Прежде всего, я не правящий монарх.

Ее прозрачные голубые глаза были такими же холодными, как ее родной ледяной край. Она решительно отставила свой бокал.

— Последние сорок пять лет монархия в моей стране — не более чем формальность, к тому же я — самая младшая из пяти сестер. Ваш комментарий лишь подтверждает мою догадку о том, что вы подразумеваете, что, раз мне не нравится эта игра, я могу доставить вам неприятности. Думаете, я испорчена. Без обид, но у нас с вами просто разные интересы.

— Тогда зачем вы здесь?

Джарвис задал вопрос, понимая, что хочет знать больше, чем следует. На стадионе координатор по связям с общественностью лишь представил их друг другу, и Джарвис испытал непреодолимое желание узнать больше об этой интригующей, но такой сдержанной женщине.

— Моя мать не одобрила мой выбор, когда я заявила, что иду служить в армию. Конечно, если бы я была мужчиной, это было бы нечто само собой разумеющимся. Она обеспокоена тем, что я недостаточно часто выхожу в свет, ее тревожит то, что я не выйду замуж вовремя. Моя ценность зависит только от наличия будущих наследников и их количества. — Закатив глаза, она переложила ногу на ногу.

Джарвис залюбовался принцессой — длинные ноги, тонкие изящные лодыжки, руки царственно покоятся на подлокотниках кресла, обитого белой кожей.

— Нелепо, правда? Ведь мое благосостояние никак не зависит от семьи. К тому же почти все мои старшие сестры уже замужем и плодятся, как еноты.

— Кролики.

Эрика вопросительно изогнула тонкую светлую бровь.

— Извините?

— Правильно говорить: плодятся как кролики.

Джарвис не смог подавить усмешку, разговор принял интересный оборот.

— Ну, это странно. — Она нахмурилась, постукивая пальцем по верхней губе. — Кролики милые. Еноты менее привлекательны. Я считаю, что еноты подходят лучше. — Она сказала это так, словно устойчивое выражение могло измениться по одному лишь ее решению.

— Вы не любите детей?

Он не ожидал от себя такого вопроса и растерялся. Вместо того чтобы встать, предложить проводить ее до машины и распрощаться, он принялся задавать новые вопросы.

Он уже не мог вспомнить, когда в последний раз он обменялся больше чем несколькими словами с женщиной, которая не была его коллегой или деловым партнером. Действительно давно. Но он мог позволить с ней провести еще несколько минут.

— Просто я не считаю, что должна завести с десяток наследников для поддержания видимости монархии.

Разумный, но не менее неожиданный ответ.

— Я так понимаю, это означает, что вы не станете искать себе избранника среди игроков?

Внизу на поле чествовали команду-победителя.

— Вы правильно понимаете, — быстро и решительно ответила она.

Джарвис усмехнулся.

Это действительно что-то новенькое. Ему нечасто приходилось общаться с женщинами, которые равнодушны к спортсменам.

Джарвис бросил взгляд на часы. Теперь он по-настоящему опаздывал на свой рейс, но вместо того, чтобы мчаться в аэропорт, задал новый вопрос:

— Чем именно вы занимались в армии?

— Я получила образование медсестры, но в основном мне приходилось заниматься переводами. В сущности, я дипломатический переводчик.

— Неужели?

— Это настолько шокирует? Разве я не создаю впечатления человека с интеллектом?

Она была чертовски привлекательна и притягательна, как блуждающий голубой огонек, способный заманить путника в непролазные дебри дремучего леса.

— Вы прекрасны и красноречивы. Как второй язык, ваш английский превосходен. Нет, вы, несомненно, наделены интеллектом.

— Ты просто льстец, — отмахнулась она, неожиданно перейдя на «ты». — Я работаю в качестве переводчика, но теперь, когда служба подходит к концу, я собираюсь продолжить медицинское образование. Специализация — лечение гомеопатией, использование натуральных трав и ароматических масел, изучение того, как они влияют на настроение и какие физиологические эффекты могут оказывать. Лечение стресса при помощи трав и ароматерапии, избавление от аллергии, укрепление иммунитета. Возможность совместить приятный аромат и здоровый образ жизни.

— Где вы собираетесь учиться этому?

Джарвис охотно подхватил ее неформальный тон.

— Такая программа есть в Лондоне. Я надеялась продолжить обучение во время службы, это помогло бы мне углубить знания, но правительство решило, что я принесу больше пользы в качестве переводчика.

— Очень впечатляюще.

— Спасибо.

Эрика царственно кивнула, прядь волос высвободилась из-за уха и теперь ласкала ее щеку. Она вернула ее обратно.

— А теперь расскажите, что мне нужно знать, чтобы внятно рассказать о том, что я видела там внизу на поле, когда вернусь домой.

Поднявшись, он подал ей руку.

— Всенепременно, принцесса, я знаю кое-что о европейском футболе, несмотря на то что моя собственная команда играет в американский футбол.

Она поднялась с элегантностью женщины, которая была обучена тому, чтобы украшать собой бальный зал, а не частную ложу футбольного стадиона. И все же она предпочла получить образование, служить своей стране…

Принцесса-капитан Эрика Митрас оказалась вовсе не той, кого он ожидал увидеть, когда обратил внимание на имя иностранной особы королевской крови в списке гостей. Он предполагал, что она окажется заядлой фанаткой, охотящейся за игроками. К тому же он довольно редко встречал людей, которые, не отводя глаз, могли сказать ему, что не любят футбол. Пусть морские грузоперевозки и были источником богатства Рейно, но футбол был их фамильной страстью.

Как ни странно, но ее безразличие к футболу сделало Эрику лишь привлекательнее в его глазах. Да, он мог признаться себе также и в том, что она возбуждала его так, как это уже давно не удавалось сделать ни одной другой женщине.

Безусловно, на все происходящее влияло и то, что сегодня был один из тех исключительных дней, когда на него не были направлены прицелы фотокамер американских папарацци. И даже если он решится на какой-нибудь импульсивный поступок, это вряд ли станет известно кому-либо по ту сторону океана, и это никаким образом не повлияет на репутацию его семьи. Они оба на нейтральной территории.

Джарвис приблизился к Эрике, подставив локоть так, чтобы она взяла его под руку, и ощутил едва уловимый аромат корицы.

— А пока я делюсь с тобой этими сакральными знаниями, ты не откажешься поужинать со мной? В Лондоне миллион ресторанов, выбор за тобой. Только ты и я.

Рейс можно и перенести.

Эрика одарила его долгим пристальным взглядом. Ее холодные голубые глаза некоторое время изучали его лицо, мгновение — и губы тронула легкая улыбка.

— Только после того как пообещаешь мне, что после краткого объяснения разницы между двумя видами футбола мы больше не вернемся к этой теме.

— Ни в коем случае, — торжественно пообещал он.

— Звучит прекрасно.

Кто знал, что корица опьяняет!

Глава 1

Два с половиной месяца спустя.

Новый Орлеан, Луизиана

Принцесса Эрика Биргитта Ингер Фрея Митрас из Холсгрофа умела держать себя в руках.

Мать позаботилась о ее воспитании. Но сейчас Эрике потребовалось собрать всю силу воли в кулак. Она ступила на поле, где тренировались мужчины, больше похожие на великанов. Еще больше сил ей понадобится, чтобы посмотреть в глаза предводителю этой тестостероновой армии.

Игроки в черно-золотой форме тренировались на поле, врезаясь друг в друга бронированными плечами. По полю разносились крики и ругань. Мужчины, которые, по всей видимости, были тренерами, бегали вокруг них трусцой, порыкивая на своих подопечных, как цепные псы, и оглушительно свистели в стальные свистки.

Военную службу она завершила месяц назад. Ее надежды послужить своей стране были разрушены — родители не позволили ей принять участие в военных действиях. Они ясно дали понять, что не ей нести наследие викингов. В тот день она была настолько разочарована, чувствовала себя выбитой из колеи, что после посещения футбольного матча тем вечером совершила нечто немыслимое.

Она была слишком безрассудна. И теперь она оказалась здесь. Необходимость привела ее сюда, в Новый Орлеан, на встречу с Джарвисом.

Ее высокие каблуки увязли в мягкой траве, как только она приблизилась к тренировочному полю «Новоорлеанских ураганов».

Нет, она не намеревалась искать новую встречу с Джарвисом Рейно, когда он улетел из Великобритании. Те незабываемые выходные — прогулки, разговоры обо всем и умопомрачительный секс — были своего рода бегством от правил и строгого протокола, которые до этого так строго определяли, даже ограничивали ее жизнь.

В прошлом Эрика имела небольшой опыт отношений — спутник был тщательно отобран и одобрен. Короткий роман с Джарвисом был ее первым самостоятельным выбором.

Случилось так, что эта встреча оказалась даже более запоминающейся.

Она почувствовала на себе его тяжелый взгляд. Вероятно, Джарвис заметил ее, потому что над полем повисла неожиданная звонкая тишина. Игроки замерли на месте, крики стихли.

Когда она сосредоточила свой взгляд на Джарвисе Рейно, который стоял на нижней ступени трибуны, весь остальной мир словно выцвел. Он был достаточно высок, под стать любому из игроков. Он не был таким накачанным, как парни на поле, но под его одеждой угадывалось рельефное тело. Она знала, что он и сам играл в юности, когда учился в колледже, но затем сделал выбор в пользу бизнеса и только потом купил футбольную команду. Команду, игравшую в американский футбол. Теперь она знала разницу. Эрика также была в курсе, что это приобретение Джарвиса привлекло внимание общественности и широко освещалось как в деловой прессе, так и в спортивных изданиях.

Он совсем немного рассказал о своей жизни, но прежде, чем она отправилась в эту поездку, она постаралась узнать больше как о нем, так и о его семье.

Удивительно, как много, оказалось, знает о нем Интернет.

Пустившись в путешествие в прошлое, она узнала, что его семья была потомками французских колонистов. Рейно заработали свое состояние, занимаясь морскими перевозками, бизнес, который Леон Рейно — дед Джарвиса, превратил в процветающую круизную компанию. Леон также не забыл о своей любви к спорту, это стало его очередным успешным предприятием, он приобрел акции футбольной команды Техаса, изучил этот бизнес вдоль и поперек. Его старший сын, Кристоф, унаследовал акции, но сразу же продал их, чтобы купить бейсбольную команду, что привело к глубокому разладу в семье.

Леон передал свою глубокую любовь к футболу своему младшему сыну, Тео, чья многообещающая карьера в качестве защитника в Атланте была прервана из-за травмы и разного рода излишеств, к которым он обратился после того, как развалился его брак со знаменитой супермоделью. В этом браке у Тео родилось три сына — Джарвис, Анри и Жан-Пьер. Кроме того, у него был старший сын, Демпси, — ребенок, который появился в результате страстного, но скоротечного романа с другой женщиной. Сыновья унаследовали его страсть к футболу. Все они играли в команде колледжа, где учились, готовились к вступлению в Национальную футбольную лигу.

Случилось так, что старшие два сына сменили приоритеты, чтобы привнести корпоративный здравый смысл, работая во фронт-офисе относительно новой команды, младшие продолжали карьеру на поле. Братья Рейно были особенно хорошо известны в Луизиане, где широко освещались их футбольные подвиги, а также романтические победы. Эрика вдоволь наслушалась таких разговоров, они велись в каждом холле, в каждом баре лучшей гостиницы Нового Орлеана, где она остановилась.

Неужели она станет очередной героиней сплетен, когда ее встреча с Джарвисом станет достоянием общественности? Едва ли существовала возможность оставить все происходящее в тайне.

Футбол. Игра, которая до сих пор никак ее не волновала. Она помнила, что он не раз подтрунивал над ней на эту тему во время тех выходных, которые они провели вместе… чаще обнаженные, чем одетые. Ее взгляд снова прошелся вдоль его стройного тела, она очень хорошо помнила, как хорошо им было вместе.

Джарвис перехватил ее пристальный взгляд, и Эрика ощутила волнение. Он устремился ей навстречу. Джарвис был одет в темные брюки и зеленую футболку, поверх которой была наброшена спортивная куртка. Она застала его посреди тренировки. Когда он остановился перед ней, заслонив собой солнце, его привлекательное лицо оказалось в тени. Но ей и не нужно было поднимать на него глаза, чтобы знать, что его подбородок покрыт легкой щетиной, которая, казалось, появлялась сразу же после того, как он заканчивал бриться. Ее пальцы, ее тело помнили прикосновение к его лицу, к его мужественному подбородку.

Она задержала дыхание.

Джарвис скрестил руки на груди поверх логотипа его футбольной команды.

— Добро пожаловать в США, Эрика. Я не припоминаю, чтобы ты говорила о своем намерении посетить нас. Я думал, ты не любишь спорт.

— И все же я здесь.

Им было необходимо уединение. Яркое солнце Луизианы нещадно палило, к тому же она чувствовала на себе почти полсотни любопытных взглядов. Ей нужно подходящее место и смелость, чтобы сказать ему, почему она проделала это неожиданное путешествие через Атлантический океан в этот жаркий южный штат.

— Я здесь не с официальным королевским визитом.

— И к тому же одета не по форме. — Его глаза скользили по ее платью с запахом.

— В настоящее время я демобилизована. Собираюсь продолжить образование.

Вернуться в школу, чтобы стать практикующим специалистом в области гомеопатии.

— Я приехала на конференцию по фитотерапии.

Выдуманный предлог для того, чтобы иметь возможность быть здесь.

— Гомеопатическое лечение. Травы и запахи, верно? То есть ты здесь, чтобы поделиться с моими игроками каким-то специальным дезодорантом? Потому что он им, безусловно, может пригодиться. — Джарвис улыбнулся.

— Вы заинтересованы в такой линии? — Все еще под воздействием трансатлантического перелета она была плохо подготовлена к непременному обмену любезностями и еще меньше к подтруниванию над ее выбором профессии.

— Так вот зачем ты здесь. По делу. Ради конференции.

Она не могла и дальше продолжать шутить с ним. Это было выше ее сил.

— Пожалуйста, Джарвис, мы можем пойти куда-нибудь, чтобы продолжить разговор с глазу на глаз?

Он пристально посмотрел на нее, затем пожал плечами.

— У меня сейчас встреча со спонсорами. Как насчет ужина?

— Я здесь не ради этого, — прямо сказала Эрика.

Его брови поползли вверх.

— Что же, хорошо. Мне хотелось угостить тебя гамбо, а не уложить в постель, но раз мы заговорили о сексе…

— Я не это имела в виду, — резко оборвала она его. — Пожалуйста, отправляйся на свою встречу, раз она важна, а потом поговорим, необходимо сделать это как можно скорее. Конечно, если ты не хочешь, чтобы наше объяснение не происходило на глазах твоих игроков.

Они явно не были готовы узнать, что она беременна от Джарвиса Рейно.

Она вернулась. Принцесса Эрика, сексуальная обольстительница, которая никак не выходила у него из головы, когда они расстались почти три месяца назад. И, несмотря на то, что ему следовало уделить все свое внимание сделке со спонсорами, он не мог отвести глаз от Эрики. Ее грудь, ноги, бедра, светлые волосы лишали возможности мыслить здраво.

Ему нужно было сосредоточиться на работе, но… Эрика была такой притягательной.

И судя по всему, парни из команды разделяли его мнение.

Джарвис сделал над собой титаническое усилие и сосредоточил свое внимание на директоре, отвечающем за подбор игроков, Бо Дюране. Им предстояло закончить разговор, определить ответственных за проект, приобретение игроков и заключение контрактов. Старый друг по колледжу был незаменимым помощником в управлении футбольной командой. Он относился к работе со всей ответственностью, Бо буквально женился на футболе. Как и у Джарвиса, у него была высокая должность в многопрофильной корпорации Рейно, но футбол был его навязчивой идеей.

— Джарвис, мне бы очень хотелось остаться и поболтать, но у нас будет еще одна встреча. Будем на связи, — пообещал бывший сосед по комнате в колледже.

— Отлично, Бо. Спасибо.

Они обменялись крепким рукопожатием.

Бо не сводил глаз с принцессы, но воздержался от вопросов. Как и в делах, Бо придерживался принципа не бежать впереди паровоза, никогда не совал нос в чужие дела, не терпел, когда это пытались делать другие.

Тем не менее все остальные откровенно пялились на принцессу. Джарвис буквально дымился от раздражения.

— Демпси! — гаркнул он своему старшему брату, главному тренеру команды. — У твоих парней нет дел? Они могут делать что-то лучше, чем стоять и пускать слюни на женщину, как стайка прыщавых подростков?

Демпси ухмыльнулся:

— Хорошо, парни. Вернемся к работе. Сможете поглядеть на красивых девушек в другое время. Давай-давай!

Анри Рейно, квотербек «Ураганов» и брат Джарвиса, напоследок бросил на Эрику любопытный взгляд, натянул шлем на голову и занял свое место на поле. Бомбардировщик — это прозвище Анри заслужил еще в колледже.

Демпси нацарапал какие-то цифры в блокноте и рассеянно спросил:

— Так с чем же связан этот королевский визит?

— Между нами есть нечто… Одно нерешенное дело из Англии.

— Ваше дело?

Демпси широко улыбнулся и прищелкнул языком.

Джарвис знал, что мог признаться брату. К тому же это было слишком очевидно…

— У нас были… отношения.

— Конспираторы. Я ничего не слышал об этом.

Скрестив руки на груди, он попытался изобразить оскорбленную невинность.

— Ты был занят командой. Как и должен.

— Так, значит, у тебя трансконтинентальные отношения с самой завидной принцессой Европы?

— Снова читаешь таблоиды, Демпси?

Он пожал плечами.

— Нужно же как-то следить за выходками моих игроков.

— Не стоит при ней обсуждать ее достоинства — она служила в армии, так что она вполне сможет надрать тебе задницу.

— Служила в армии? Это удивительно.

— Она сказала, что для членов королевской семьи мужского пола воинская повинность обязательна. Почему бы не послужить женщине? В Европе, как-никак, равноправие полов. Она только что закончила службу. — И кажется, это ее беспокоило. Джарвис прекрасно понимал ее стремление найти свое место в знаменитой семье.

— Королевская персона — твоя подружка! Круто, чувак! Кэрол, наш координатор по связям с прессой, взорвет средства массовой информации. — Демпси с одобрением похлопал Джарвиса по плечу: — И она последовала за тобой через океан. А ты ничего…

Все бы хорошо, но все, что происходило, было настоящей бессмыслицей. После того как покинул Великобританию, он трижды пытался дозвониться до нее, но она игнорировала его звонки. Несмотря на то что их близость совершенно помутила его сознание своей чувственностью и страстностью, у него не было ни времени, ни сил на отношения на расстоянии. Так что его звонки были своего рода жестом вежливости. Знала ли она об этом? Поэтому она не ответила ему?

Так зачем она приехала теперь?

Он собирался это выяснить.

Глава 2

Лимузины были для Эрики привычным делом. Это лишь одна из привилегий, которыми ее наделило королевское происхождение. Она должна была чувствовать себя естественно, наблюдая закат из окна дорогого автомобиля, который прислал за ней Джарвис. Половину своей жизни она провела на заднем сиденье лимузина вместе с семьей, которая посещала одно мероприятие за другим.

Но сегодня она никак не могла обрести душевное равновесие. Расправив на коленях атласную ткань платья, она пыталась упорядочить свои мысли. Эрика никогда не представляла себя с выводком детей, как у ее сестер. Не то чтобы она не хотела их, но события разворачивались со скоростью света. К тому же от человека, в котором она не была полностью уверена. Ее лихорадило при мысли о Джарвисе. Мысль о том, что ей предстояло ему рассказать, заставляла ее желудок скручиваться в узел. Она начала размышлять, что именно и как она расскажет ему. Эти новости едва укладывались у нее в голове. Но в ее мире было невозможно хранить секреты, так что, если она хочет сообщить обо всем Джарвису сама, ей придется сделать это в ближайшее время.

Сегодня же.

И в этот же момент Эрика поняла, что машина остановилось. Реальность была неумолима, и никакое количество нарядов и роскоши не сможет это изменить. Она выбрала темно-синее платье, потому что его цвет совпадал с цветом флага ее страны, напоминал ей о ее происхождении, о прошлом ее семьи. О силе ее маленькой страны. Ей нужны были эти напоминания, чтобы черпать в них силы, которые были необходимы ей перед серьезным разговором с Джарвисом.

Но как бы она ни старалась, Эрика никак не могла понять, что скрывается за его пристальным взглядом, о чем он думает, когда смотрит на нее, буквально пожирая глазами.

По коже Эрики побежали мурашки.

Шофер открыл дверцу, и она вышла из лимузина. Высокая и гордая. Легкий ветерок овевал ее волосы, угрожая растрепать прическу. Пальцы инстинктивно устремились к платиновой заколке, украшенной сапфирами. Эта изящная вещица на протяжении многих веков принадлежала ее семье, бережно хранилась и передавалась от одной принцессы… к другой.

Слегка пригладив светлые волосы, которые спускались на одно плечо мягким каскадом, Эрика окинула взглядом фамильный особняк Рейно. Вечерело, сумерки сгущались, в небе постепенно проступали мерцающие звезды, сияние которых заглушало обилие искусственного света, исходящего от ярко освещенной резиденции Рейно.

Эрика окинула взглядом величественную постройку в стиле греческого возрождения. Белые колонны, арки — все это выглядело по-настоящему внушительно, а Эрику, выросшую во дворце, было не так-то легко впечатлить.

Поднимаясь по ступеням, она почувствовала, что ее уверенность начинает ослабевать. Но прежде чем она могла успеть передумать и броситься в бегство, дверь перед ней распахнулась.

Назад пути нет, а значит, объяснение неизбежно.

Просторный холл был залит теплым светом. Отблески многочисленных светильников мягко подсвечивали живописную фреску, изображающую охоту на лис.

Слуга жестом предложил ей пройти в комнату слева. Подобрав подол платья, Эрика переступила порог, оставив позади холл, изящную лестницу и фрески.

Эта комната, по всей видимости, была предназначена для приема гостей и званых обедов. Эрика посетила множество роскошных столовых, и эта показалась ей нарочито традиционной и безликой, с вездесущими шелковыми портьерами на высоких окнах и хрусталем на столе.

Эрике никогда не нравилось обедать в подобных комнатах.

Быстро окинув комнату взглядом, она отметила деревянные стулья, украшенные искусной резьбой, и огромные букеты в высоких хрустальных вазах. Джарвиса нигде не было.

Она переступила порог столовой и оказалась в более простой комнате. Очевидно, это была семейная гостиная. Помпезные цвета парадной столовой здесь уступили сливочной палитре. В этой уютной гостиной Эрике хотелось свернуться клубочком на кожаном диване с хорошей книгой и крепким чаем с молоком.

Через французские окна гостиной можно было выйти во двор. За полупрозрачными шторами виднелся освещенный огнями сад и мерцающий бирюзовыми отблесками бассейн. В дальней части комнаты Эрика заметила дверь, ведущую во внутренние покои, вероятно в хозяйскую спальню… Эрика закусила губу и отвернулась.

Она пришла сюда не для того, чтобы глазеть на мебель. Она преодолела тысячи миль, чтобы сообщить, что она и человек, которого Эрика едва знает, ждут ребенка. Нельзя было допустить, чтобы Джарвис узнал об этом из прессы.

И вот она увидела его. Высокий, мускулистый, отлично сложенный. Темные волосы слегка взъерошены. Его губы расплылись в улыбке, когда они встретились взглядами.

Эрика буквально ожила. Что-то подтолкнуло ее к нему навстречу. К мужчине с волчьей улыбкой.

— Где остальные члены семьи? — спросила Эрика, приблизившись к нему.

— У Демпси свой дом по соседству. Мои младшие братья Жан-Пьер и Анри делят дом на северо-западе, на берегу озера. Дед живет здесь, со мной. Этот дом начал строить еще его отец, мой прадед, дед достроил его. Ему здесь все знакомо. Он постоянно вызывает прислугу, с возрастом становится все более забывчивым. С каждым годом он все слабее, но мы надеемся, что сможем как можно дольше продлить его дни.

— Мне так жаль.

— В наше время делают потрясающие лекарства. В нем еще очень много жизни. — На лице Джарвиса появилась печальная улыбка. Он действительно хотел верить в то, что говорил. По всей видимости, у него вошло в привычку отстаивать деда.

— Но где живут остальные?

— Ты переживаешь о том, что нас могут застать вместе? — Он слегка склонил голову, и она почувствовала, как начала подниматься температура ее тела. Лицо залил румянец, внизу живота стало жарко. Еще чуть-чуть — и она лишится самообладания. Следовало оставаться спокойной.

— Возможно.

— Мой отец в Техасе, он бывает здесь крайне редко. Жан-Пьер в Нью-Йорке со своей командой в течение всего сезона, а Анри большую часть времени живет в другом месте, их дом некоторое время пустует.

Выйдя во внутренний дворик, он кивнул, приглашая следовать за собой. Заинтригованная, она поспешила за ним. Он прекрасно умел волновать ее воображение. Это качество делало его невероятно сексуальным.

«И вот, — напомнила она себе, — чем это все закончилось».

Джарвис обвел патио глазами. Она проследила за его взглядом, заметив гидромассажную ванну и необычный фонтан в греческом стиле, украшавший бассейн. По мраморным телам Дафны и Аполлона, заключившего возлюбленную в объятия, стекала вода, наполняя бассейн.

— Ты накрыл ужин на улице. — Эрика вдохнула прохладный воздух, напоенный влажностью.

За фонтаном был накрыт стол со свечами, цветами, серебром и фарфором.

— Я же обещал тебе гамбо, — сказал Джарвис, помогая ей сесть. — Я всегда держу свои обещания.

Она устроилась в кресле, ощущая его близость всем телом. На своей шее она ощутила его жаркое дыхание и задохнулась от внезапно нахлынувшего желания. Часто заморгав, она сосредоточилась на сервировке стола. Вокруг никого не было, по всей видимости, он собирался обслуживать ее самостоятельно.

— У тебя очень красивый дом.

— Старые дома, бывшие плантации, всегда выглядят эффектно. — Он опустился в кресло напротив. — Конечно, наша история никак не может соперничать с тысячелетними замками, набегами викингов, но у каждого места своя история.

— Архитектура особенно интересна. Понимаю, почему тебе так нравится здесь жить.

Всякий раз, когда американцы говорят о своих колониальных городах, они упоминают об очаровании Старого Света, которым те обладают. Такие города, как Новый Орлеан, были плавильным котлом культур и обычаев для переселенцев из Европы, северных регионов Америки и стран Карибского бассейна. И эта красота не имела ничего общего с великолепием Старого Света.

— Конечно, если ты предпочитаешь ресторан… — Взяв щипцами свежеиспеченный теплый хлеб, он замер в ожидании.

— Мы сейчас одни. Так лучше. — Она подняла руку. — Не пойми меня неправильно.

— Ты доступно объяснила мне это раньше.

Гамбо оказался густым супом с морепродуктами, красными бобами и рисом, подавался с мягкими булочками.

— Тебе понравилась Луизиана?

— Да, здесь очень красиво. Деревья, вода… — Этот пейзаж сильно отличался от суровой и жестокой природы ее страны.

— Знаешь, ты могла бы здесь остаться.

— Я здесь не для этого.

Эрика старалась говорить как можно более хладнокровно, несмотря на то что ее тело отзывалось на каждый звук его голоса.

— В таком случае зачем ты приехала сюда после того, как оставила меня, даже не удосужившись попрощаться?

Так, значит, он обратил на это внимание.

Эрика сделала глубокий вдох и начала свою речь, которую заготовила, когда садилась в самолет в самом начале путешествия:

— Я сожалею об этом. Мне казалось, что так будет проще для нас обоих. То, что между нами произошло, было простой интрижкой, у которой не могло быть продолжения, потому что мы живем на разных концах Земли. Я просто избавила нас от лишних трудностей.

Тогда она думала лишь о том, что ей нужно определиться в жизни, продолжить учебу, начать строить карьеру… Когда она узнала о беременности, все ее тщательно продуманные планы пришлось пересмотреть. Она не собиралась отказываться от своих намерений, но теперь реализация ее планов сдвигалась на неопределенный срок.

— Почему ты не брала трубку, когда я звонил тебе, не отвечала на сообщения? Я всего лишь хотел поговорить с тобой…

— Я решила, что ты делал это из вежливости. Был верен джентльменскому кодексу. Не пойми меня неправильно, я нисколько не сомневаюсь в твоей порядочности. Просто этого недостаточно, чтобы строить отношения.

— Неужели ты не могла хотя бы раз ответить? Если мы говорим о вежливости, то я ожидал, что ты сделаешь хотя бы это. — Джарвис вопросительно поднял брови.

— Ты злишься, понимаю. Я извиняюсь за то, что поступила так, а не иначе.

— И теперь ты здесь. Конференция, да?

— На самом деле это не так. — Она поправила на руке серебряный браслет с вдохновляющей выгравированной надписью. — Я сказала так потому, что нас могли услышать. Мне нужно было увидеть тебя. Я хотела извиниться за то, что пропала, и нам предстоит обсудить еще кое-что.

— Например?

— Нам нужно решить, как мы поступим с последствиями нашей встречи.

Он пристально посмотрел ей в глаза.

— О каких последствиях ты говоришь? Говори прямо, пожалуйста, мне никогда не нравилось играть в шарады.

Она промокнула губы, оттягивая время, прежде чем ее жизнь изменится навсегда. Тщательно сложив салфетку, она положила ее рядом с тарелкой и посмотрела ему прямо в глаза. Ее руки дрожали.

— Я беременна. У нас будет ребенок.

Он был готов услышать от Эрики все, что угодно, но не это. Вероятно, он должен был что-то сказать. Что-то остроумное и ободряющее. Но вместо этого он просто продолжал молча смотреть на нее.

Джарвис шумно вздохнул.

Он вспомнил, какой невероятно красивой она была в тот вечер, когда они встретились. Она обладала не только прекрасным телом, но и несла его с невероятной грацией, это вскружило ему голову.

Ее лицо словно сковала непроницаемая маска. Джарвис не понимал, что она чувствует в этот момент. Эрика буквально замораживала его попытки заглянуть за то, что скрывалось за этой стеной из голубого льда. Джарвис рассматривал ее волосы, лежащие на плече. Прическа подчеркивала длину ее шеи и четко обозначенные ключицы. С этой поистине королевской прической она едва напоминала ту женщину, чьи волосы разметались по подушке, пока они вели друг с другом бой, старый как мир.

Боже, что это были за выходные… Прошли месяцы, а он до сих пор вспоминает об этом.

Ему следовало сказать что-то стоящее. Нечто достойное ее. Собравшись с мыслями, он собирался произнести какую-нибудь речь. Несмотря на все его стремление, он лишь смог повторить за ней:

— Беременна…

На ее лице промелькнуло едва заметное разочарование. Конечно, она имела полное право ожидать от него большего. Молчание продолжалось.

Выражение ее лица снова стало невозмутимым. Она выглядела как настоящая королева викингов. Бесстрастная. Сильная. Ледяная. И до сих пор чертовски сексуальная в своем элегантном платье, с широким серебряным браслетом на запястье, похожим на элемент доспехов.

— Да, и я совершенно уверена, что это твой ребенок.

— Я не спрашивал об этом.

— Просто хотела прояснить ситуацию. К тому же сейчас легко сделать определенные тесты, так что шила в мешке не утаишь, так ведь говорят? — Она нахмурилась. — Мне уйти? Тебе нужно время, чтобы подумать? Мы могли бы встретиться в другой раз. Ты выглядишь бледным.

Неужели он действительно побледнел? Да, конечно, он чувствовал себя так, словно его отбросил в сторону трехсотфунтовый полузащитник, но раньше, в колледже, ему понадобилось бы меньше времени для того, чтобы прийти в себя. Да и на кону сейчас стояло больше, чем когда-либо. Ему следовало обращаться с ней деликатно.

— Ребенок — всегда повод для торжества. — Джарвис взял ее за руку, он был так близко, насколько мог позволить себе, пока у него не было ответа. — Просто я удивлен. Мы были осторожны.

— По всей видимости, недостаточно осторожны… Возможно, презерватив оказался слишком мал для тебя, и произошла утечка…

Джарвис закашлялся.

— Э-э-э… я не знаю, что и сказать…

— Это не комплимент, кроманьонец. — Она отняла свою руку. — Просто наблюдение.

— Справедливо. Хорошо, ты беременна от меня. Когда ты хотела бы зарегистрировать наш брак?

— Ты шутишь? Я приехала в Штаты не для того, чтобы ты позвал меня замуж.

— Но я действительно это предлагаю. Или ты предпочла бы, чтобы я сделал это более галантным способом? — Джарвис тут же вышел из-за стола, приблизился к ней и, опустившись на каменный пол, встал на одно колено. — Выходи за меня, и мы будем воспитывать ребенка вместе.

Ее глаза распахнулись. Потрясенная, она подскочила на ноги.

— Вставай. Ты выглядишь глупо.

— Глупо?

Впервые с тех пор, как они встретились, он увидел, что Эрика по-настоящему растерялась. Она отступила, нервно откинула волосы.

— Может быть, я выбрала неправильное слово. Ты выглядишь… Ты не похож сам на себя. И это не то, чего я хочу.

— Чего же ты хочешь?

— Я просто приехала, чтобы уведомить тебя о ребенке и обсудить, хочешь ли ты быть частью его жизни.

— Черт побери, конечно, я хочу воспитывать своего ребенка.

— Делить опеку.

Он поднялся и снова крепко взял ее за руку:

— Ты меня не слышишь. Я хочу воспитывать своего ребенка.

— Нашего ребенка.

— Конечно. — Джарвис ласкал ее запястья большими пальцами. — Давай зароем топор войны и решим, как мы сможем пройти через это мирным путем.

Эрика расслабила плечи, Джарвис подвел ее к скамейке. Они сели плечом к плечу.

Эрика кивнула.

— Конечно, я хочу решить это мирно. Поэтому я сразу пришла к тебе сама, вместо того чтобы оттягивать время.

— И я очень рад, что ты это сделала. — Джарвис взял ее под руку. — Мой брат Демпси вырос, думая, что он нежеланный, и это очень повлияло на него. Мне не хочется, чтобы это случилось с моим ребенком. Мой ребенок должен знать, что он или она желанный.

— Конечно, наш ребенок вырастет, зная, что оба родителя любят и хотят его.

— Ты так и не ответила на мой вопрос.

— Какой вопрос?

— Глупый вопрос, ради которого мужчина становится на одно колено. Ты выйдешь за меня замуж?

Глава 3

— Выйти за тебя замуж? Мы даже толком не знакомы. — Эрика запнулась. Брак? Конечно, она хотела, чтобы он поддерживал ее, но брак? Ее собственные слова раздавались эхом в голове.

— Мы узнали друг друга достаточно хорошо, раз занялись сексом. Назови меня старомодным, но я стараюсь поступать правильно и предлагаю тебе выйти за меня замуж. Мы можем зарегистрировать отношения и развесить через год. По крайней мере, наш ребенок узнает, что мы честно попробовали дать шанс нашим отношениям, но все сложилось так, как сложилось. — Его голос был спокойным, а решение, которое он предлагал, — практичным.

От этого ее страхи лишь множились. Казалось, все было просчитано. Но как рассказать обо всем семье? Принцессы не должны совершать столь опрометчивых поступков. Ей следовало приносить пользу, она даже выбрала подходящую профессию.

Сглотнув, Эрика поборола волнение.

— Ты решил это так быстро. Такое уже случалось?

Эта мысль больно кольнула ее. Ей не хотелось думать о женщинах, которые были с Джарвисом после того, как они расстались.

— Я не шучу. — Он слегка коснулся ее плеча.

Она пристально посмотрела ему в лицо. На его густых темных волосах играли блики света. Даже сейчас он был чертовски привлекателен. Но этого было недостаточно, чтобы сбить ее с толку.

— Очевидно, что нет.

— Я понимаю, что ты отклоняешь мое предложение. — Он отпустил ее руку и оперся локтями о колени.

— Да. Еще слишком рано говорить о браке или свадьбе. У меня есть желание продолжить карьеру. Разве ты забыл?

Джарвис кивнул.

— То есть ты даже не рассмотришь мое предложение? — начал он мягко, почти нежно. — Даже ради ребенка? Позволь мне заботиться о тебе, пока ты вынашиваешь его, и после, когда он родится. Пока идет футбольный сезон, ты могла бы познакомиться с моей семьей. После, мы навестим твоих родителей.

Несмотря на то что монархия в их стране была формальной, она все еще оставалась принцессой и была уверена в своих силах.

— Ты слишком давишь на меня, — сказала Эрика, поднимаясь. — Ты раньше не был таким…

Джарвис встал и приблизился к ней. Он чувствовал тепло ее тела.

— А каким я был?

— Если ты пытаешься соблазнить меня, чтобы заставить уступить… — Эрика растерялась. Ее охватило возбуждение.

— Если? По всей видимости, я плохой соблазнитель…

Он провел ладонями вдоль ее предплечий.

Эрика закрыла глаза. Еще секунда — и она была готова сдаться ему. Но она не могла не думать о будущем своего ребенка. Она судорожно вздохнула и, подняв на него глаза, отвела его руки.

— Прекрати, я в это не играю. Я приехала, чтобы просто сообщить. Я ничего не жду, ничего от тебя не требую. Я не настаиваю, даже не предлагаю возобновить то, что между нами было.

Его руки послушно опустились, Джарвис улыбнулся:

— Давай-ка кое-что уточним. Ты хочешь сказать, что, если бы я не захотел иметь ничего общего с ребенком, ты бы просто ушла?

— И ты больше никогда бы обо мне не услышал.

Эти слова рассекли теплый воздух, как ледяной топор. Такой мужчина просто не был ей нужен. Поэтому, каким бы настойчивым ни был Джарвис, она была довольна, что, по крайней мере, он не оказался другим — тем, кто отказался бы от родного ребенка.

— Что же, в таком случае это не случится.

Неужели он искренне хотел увидеть ее после того, как они провели вместе те памятные два дня? Эрике было и любопытно и страшно ответить хотя бы на один его звонок. Как бы то ни было, она не желала убеждаться в том, что он сделал это из вежливости, соблюдая приличия. После той страсти, которую они разделили, она не смогла бы выдержать прохладной вежливости. Конечно, теперь ей не суждено узнать, насколько искренним он был.

Она сделала глубокий вздох и расправила плечи.

— Ты не можешь навязывать мне свою волю. — Ее прямая спина напряглась. — Я не стану выходить за тебя только потому, что тебе это кажется правильным. У меня есть свои планы.

Она сбилась бы со счету, если бы стала вспоминать всех тех, кто ставил под сомнение, а иной раз откровенно пренебрегал ее волей и решительностью. А все потому, что на ней висела бирка с надписью: «Принцесса». Офицеры, старшие по званию, учителя, даже собственные родители.

Она должна была показать Джарвису свой серьезный настрой.

— Я это понимаю, — пробормотал он, его голос почти заглушался шумом воды в фонтане. — Теперь мы должны строить планы вместе.

Некоторое напряжение спало.

— Приятно знать, что ты можешь быть разумным, а не только импульсивным.

Пожав плечами, он снова начал:

— Что ж, будет разумно провести следующие четыре недели…

— Две недели, — поправила она его.

Она уже изрядно изменила свой план, совершив это путешествие.

Он медленно кивнул:

— Две недели, узнавая друг друга, планируя будущее нашего ребенка. Ты могла бы остаться здесь, в моем доме, здесь достаточно комнат, где тебя никто не потревожит. Я не стану делать того, что тебе не понравилось бы. Мы используем это время, чтобы найти общий язык.

— Но если за это время мы не преуспеем?

Все это становилось все больше и больше похоже на деловую сделку. Но такого срока должно быть достаточно, чтобы он принял какое-то решение.

— Тогда, я полагаю, мне понадобится поехать за тобой, на твою родину. Теперь, как ты смотришь на то, что я позвоню в гостиницу, попрошу прислать твои вещи?

— Ты действительно предлагаешь мне полностью отказаться от моих планов и остаться здесь? — Она указала на дом. Две недели. Вместе. Под одной крышей.

От одной мысли, что это возможно, по ее телу прокатилась волна возбуждения.

— Не в моей постели. — Джарвис дьявольски улыбнулся. — Если, конечно, ты сама об этом не попросишь. Но если мы хотим провести эти две недели с пользой, лучше остаться именно здесь. В Штатах тоже есть хорошие образовательные программы, если ты не передумала и все еще желаешь развиваться в выбранной сфере. К тому же здесь я смогу лучше обеспечить твою безопасность.

— Безопасность?

Зачем ей нужна какая-либо защита? От кого или от чего? И что значили его слова о том, что она могла передумать об образовании?

— Моя семья знаменита. Обратная сторона такой известности и славы — неуравновешенные поклонники. Есть фанаты, которые поддерживают, есть те, кто воспринимают все слишком близко к сердцу. Самые нестабильные часто пытаются отомстить за то, что, как им кажется, было неправильным решением. — Джарвис стиснул зубы. — Раз теперь ты носишь под сердцем моего ребенка, он не может оставаться в стороне, он или она — Рейно. Если ты не хочешь оставаться здесь ради самой себя, подумай о нем. Здесь мы в безопасности.

Да, ему определенно удалось найти аргумент, который ей было бы трудно опровергнуть. Но следовало вести себя осторожно. Нужно было дать себе время все тщательно обдумать, все последствия того, на что она собиралась согласиться. Но сейчас она чувствовала себя утомленной — сказывался перелет и смена часовых поясов.

— Я очень устала. Это был очень долгий и утомительный день. Я была бы благодарна, если ли бы ты показал мне одну из гостевых комнат, о которых ты говорил.

— Конечно. — Джарвис поднял трубку и набрал какую-то комбинацию. — Ты найдешь там все, что тебе может понадобиться на ночь. Я сейчас попрошу кого-нибудь из прислуги проводить тебя и убедиться, что ты всем довольна.

Прежде чем он успел договорить, в комнату вошла горничная.

Очевидно, Джарвис говорил правду о том, что не собирается навязывать ей свою компанию, если она останется в его доме. Конечно, Эрика была признательна за его чуткость и деликатность, но в то же время она была удивлена подобной легкостью. Неужели ее заявление о беременности нисколько не взволновали этого хладнокровного расчетливого человека?

— Спасибо. — Ее дыхание сбилось от того, каким мужественным он выглядел. Она отступила — нужно соблюдать границы. Но прежде всего ей было необходимо выспаться.

— И я попрошу принести для тебя нашу фирменную майку, чтобы тебе было в чем спать. — Он продолжал смотреть ей в глаза, но его голос звучал несколько взволнованно.

Последний раз, когда они ночевали под одной крышей, они не сомкнули глаз… Покидая его в тот день, Эрика знала, что никогда не забудет того, что между ними было.

Когда дверь за ней закрылась, Эрика глубоко вдохнула. Она даже не понимала, что все это время сдерживала дыхание.

Все вокруг было по-другому, нежели она привыкла. Из окна открывался вид на озеро Понтчартрейн. Каблуки ее туфель стучали по белоснежному мрамору пола, пока она шла к своей постели. Она непроизвольно провела рукой по покрывалу, а затем окинула взглядом комнату.

На большой прикроватной тумбочке из красного дерева, украшенной резьбой, лежал набор туалетных принадлежностей. Он был роскошным. Эрика отвинтила крышку одной из бутылочек с лосьоном и ощутила легкий аромат жасмина. Она поставила его на место, взяла шампунь, щелкнула крышкой, вдохнула аромат тропических фруктов.

Этот величественный дом был старым. Конечно, не таким старым и величественным, как ее замок, но у него была своя история. И она ощущала себя здесь совсем по-другому, нежели чем на своей северной родине. В этом доме была иная атмосфера — атмосфера расслабленности.

Плюхнувшись на кровать, Эрика удивилась — постель оказалась такой же комфортной, как и выглядела. Подушки и одеяло, казалось, обнимали ее.

А ей действительно требовались объятия. Все в ее жизни претерпело радикальные изменения. Когда ее карьера в армии была закончена, она испытывала состояние неопределенности. Последние несколько лет ее жизнь была строго распланирована. И что теперь? В ее голове бушевал поток противоречивых желаний.

Даже сейчас, за тысячи миль от дома, она чувствовала давление семьи. Когда они узнают, что у нее будет ребенок, то станут настаивать на браке. И как оказалось, Джарвис тоже считает, что им следует пожениться. Она в изнеможении закрыла глаза. Как же сложно лавировать между всеми этими препятствиями!..

Эрика прекрасно понимала, что сможет и самостоятельно заботиться о своем ребенке. Она может дать своему ребенку все, что нужно, и при этом продолжить идти к своей цели. Но все чего-то ждали от нее, и это внушало ей чувство тревоги. Как ей справиться со всем, что на нее навалилось? Bo-первых, ей нужно было понять, чего она хочет. И только после она сможет решить проблемы с семьей и Джарвисом.

Тяжело поднявшись с кровати, она направилась к кофейному столику, где лежала стопка старых спортивных журналов.

Проводя пальцами по обложкам, она пыталась почувствовать Джарвиса. Его семью. Дом и его убранство говорили о богатство Рейно, но никак не раскрывали личности, населяющей этот дом. Хотя, несмотря на то что она довольно мало времени провела в других комнатах, Эрика заметила, что оформление было довольно лаконичным. На стене напротив висело несколько фотографий в простых незатейливых рамках.

Она приблизилась, чтобы рассмотреть их как следует. На двух фотографиях была запечатлена семья — похожие фамильные портреты были и в ее семье, но в то время как ее семья состояла в большей мере из представительниц женского пола, в семействе Рейно преобладали мужчины.

Сыновья стояли ближе к деду. Странно. Человек, который больше всего походил на отца Джарвиса, стоял с краю с нетерпеливой улыбкой на лице.

Она осторожно коснулась прохладного стекла кончиками пальцев. Джарвис. Красивый, как сам дьявол. Она невольно улыбнулась и опустила руку.

Нет, Эрика. Она должна сосредоточиться и выяснить, что будет лучше для ее… их ребенка, не оказавшись в его постели.

Оттянув край футболки, которая доходила ей почти до колен, она пообещала себе держаться от Джарвиса на расстоянии, каким бы соблазнительным он ей ни казался.

Отец.

Это слово раздалось в мозгу, как трель стального тренерского свистка. Джарвис попытался вернуться в настоящее. А именно к Демпси, заглянувшему к нему уже после того, как Эрика удалилась в гостевую комнату. То, что Эрика забеременела, не отменяло его работы. Ему нужно было поговорить с братом о стратегии развития «Ураганов», о корпоративных спонсорах и повышении чистой стоимости активов и престижа команды.

В связи с последними событиями в его личной жизни это было проще сказать, чем сделать.

Болтая в бокале пиво из местной пивоварни, следя за торнадо из пузырьков в янтарной глубине, он пытался успокоиться после обескураживающего ужина в компании принцессы Эрики. В прошлом, когда в доме жили родители, комнаты были причудливо украшены — мерцающие хрустальные люстры, которые висели так низко, что постепенно пали жертвой его с братьями игр в футбол, мраморные скульптуры, которые они сшибали каждый раз, когда начинали мутузить друг друга. Но его берлога всегда оставалась местом, где Джарвис чувствовал себя комфортнее всего. Здесь он встречался с братьями. Сегодня к нему заглянул Демпси. Теперь, потягивая пиво, Джарвис пытался сосредоточиться на работе.

Демпси шумно отпил из бокала и поставил его на стол перед собой. Склонив голову набок, он откинулся на спинку красного кожаного кресла и спросил:

— Зачем приехала принцесса? Она вызвала ажиотаж на поле.

— Она пришла, чтобы увидеть меня. — Джарвис пытался оставаться спокойным.

— Ах да, ведь Новый Орлеан как раз за углом от Европы.

Демпси всегда был прямолинейным.

— Тебе следует податься в стенд-ап, — сказал Джарвис, допивая пиво.

— То, что она приехала именно к тебе, и ежу понятно. И судя по сплетням, которые уже поползли по городу, вы провели немало времени в Великобритании. Вы двое снова вместе? Встречаетесь? — Он улыбался, но взгляд, прикованный к Джарвису, оставался настороженным. Как и все Рейно, Демпси был упрям и несговорчив.

— Не совсем…

— Тогда почему она здесь? — Демпси подался вперед, сжимая свой бокал. — И не говори мне, что это не мое дело, потому что она отвлекает тебя от работы.

Джарвис не стал спорить. Визит Эрики действительно выбил его из колеи.

— Это не должно выйти из этой комнаты, — сказал Джарвис, понизив голос. — По крайней мере, не сейчас.

— Ты обижаешь меня.

— Ладно. Она… беременна. От меня.

— Ты уверен? — Демпси поставил бокал на мраморный столик, его лицо помрачнело.

Джарвис смотрел на него снизу вверх. Он был не в настроении спорить.

— Отлично, ребенок твой. Что дальше?

— Мой ребенок — моя ответственность. Я не оставлю без внимания своего сына или дочь. Это не подлежит обсуждению.

— Интересное слово. Ответственность. — Выражение лица Демпси изменилось. Джарвис знал почему. Демпси был его сводным братом, рожденным вне брака. О Демпси ничего не было известно до тех пор, пока ему не исполнилось тринадцать лет. Иветта, мать Демпси, начала вымогать деньги у его отца, и Тео в конце концов решил забрать сына в свой дом.

Сказать, что это было непростым временем для семьи, — это не сказать ничего. Это было семейным эквивалентом третьей мировой войны. Мать Джарвиса ушла, и в доме остались одни мужчины, его братья, Тео и дед. И именно дед заботился о мальчиках. Тео был слишком занят, чтобы выполнять свои обязанности.

— Конечно, я не собираюсь оставлять ее.

Он сам видел, какие душевные раны оставило у Демпси то, что он не знал своего отца ребенком, боль, которую он испытывал, чувствуя себя нежеланным. Хотя до поры до времени отец даже не подозревал о его существовании. Впрочем, его это не извиняло.

— Просто я хочу сказать, что я, как никто другой, понимаю, каково это — быть неудобным, ошибкой. Ответственностью. — Демпси пристально смотрел на Джарвиса.

— Папа любит тебя. Все мы любим тебя. Ты — часть нашей семьи.

— Я знаю. Но так было не всегда.

— Тогда мы тебя не знали.

— Он знал. Или, по крайней мере, он знал, что был с женщинами, не задумываясь о последствиях. — Глаза Демпси потемнели, ясно, что он заступался за мать, какой бы никчемной она ни была. — Во всяком случае, нам понадобилось много времени, чтобы начать все сначала. Так что хорошенько подумай, до того, как ребенок родится. Поступай правильно, прежде чем оттолкнешь мать ребенка. Потому что, если вы оба собираетесь присутствовать в жизни малыша, нельзя тратить годы, портить себе жизнь такими словами, как «ответственность».

Демпси закончил свою пламенную речь, поднялся и направился к двери. Джарвис последовал за ним.

— Демпси, подожди, я…

Слова повисли в воздухе. Он чуть было не врезался в спину брата. Демпси остановился на месте, его взгляд был прикован к лестнице в коридоре. Или, вернее, к женщине, которая стояла на ступенях.

Эрика. На ней не было ничего, кроме его футболки, которая едва прикрывала колени. И выглядела такой же привлекательной, как и в платье.

Джарвис любовался загорелыми икрами и плоским животом Эрики. Футболка обтягивает грудь, волосы растрепаны… Конечно, она выглядела прилично, но Джарвису хотелось завернуть ее в одеяло, подальше от взгляда брата.

— Я услышала шум и поняла, что кто-то бродит по дому. — Она сделала вниз шаг, указывая на затененный угол коридора, где чуть поодаль стоял дед Джарвиса.

— Это твой дедушка?

Дедушка снова бродил по дому. Леон Рейно с годами становился все более беспокойным и забывчивым. Но прямо сейчас его больше всего заботила Эрика. Ее лицо было бесстрастным, но в голосе чувствовалось смущение. Могла ли она услышать их разговор в кабинете?

Дед Леон погрозил им скрюченным пальцем.

— У кого-то будет ребенок? — Он покачал головой. — Твой отец никогда не мог удержать себя в штанах.

Джарвиса окатила волна стыда. Много лет он пытался избежать каких-либо сравнений с отцом. Тео Рейно был бабником. Пренебрегал своими обязанностями, детьми, женой, даже семейным бизнесом. Джарвис был чертовски уверен, что станет лучшим отцом для своего ребенка. Даже если Эрика не поддерживает его. Пока. Он будет активно присутствовать в жизни сына или дочери. Сделает все то, чего не смог его собственный отец.

Покрасневший Демпси направился к деду. Он встал и хлопнул Леона по плечу.

— Папа не ждет еще одного ребенка, дедушка.

— Ох. — Леон почесал редкие всклокоченные волосы. — Я иногда путаюсь. Должно быть, я что-то неправильно понял.

Демпси оглянулся на Джарвиса, испытывая такое же чувство облегчения. Кризис миновал. Брат подтолкнул деда к двери.

— Я отведу тебя в твою комнату, дед. — Он кивнул Эрике, когда они проходили мимо нее, не спуская глаз с Леона. — Я загрузил новую музыку в твою звуковую систему. Старые национальные песни, которые ты любишь.

— Спасибо, мой мальчик, большое спасибо. — Они исчезли за дверью одной из комнат, оставив Джарвиса наедине с Эрикой.

Встретившись с ним взглядом, она скрестила руки на груди. Ее ярко-голубые глаза оставались спокойными.

— В этой футболке ты выглядишь гораздо лучше, чем кто-либо из моих игроков. — Она была умопомрачительно сексуальной.

— Чья она? — Она обвела номер пальцем, искушая его сделать то же самое. — Чей номер?

Джарвис с трудом сглотнул комок в горле.

— Это отставной номер, который был зарезервирован для меня, если бы я присоединился к команде. Но я этого не сделал. — Он стряхнул прошлые сожаления. Он никогда не играл за команду, вместо этого он купил для себя одну. — Мне проводить тебя обратно в комнату?

Она надменно приподняла подбородок.

— Я смогу найти дорогу самостоятельно.

Конечно, это правда. Но они еще не закончили. По крайней мере, он не успокоится, пока не стянет эту майку с ее восхитительного тела.

Глава 4

Эрика действительно собиралась сделать это — две недели с Джарвисом в его особняке на берегу озера Понтчартрейн. Она окончательно решила остаться в особняке Рейно, и теперь, когда ее багаж доставили из отеля, она имела возможность надеть что-то вместо майки Джарвиса. Она провела ладонью по груди, ткань майки была удивительно мягкой на ощупь, нашивка с номером слегка щекотала соски.

Это происходит на самом деле. Верный своему слову, Джарвис заверил ее, что не будет докучать ей своим вниманием, но она все равно ощущала его присутствие. И все же она должна была остаться.

Эрика открыла дверь, чтобы лучше рассмотреть небольшую гостиную, примыкавшую к ее спальне. Взялась за ручку чемодана и перекатила его к просторному шкафу вишневого дерева. В гостиной колесики чемодана увязли в мягком ворсе красного персидского ковра. Ступать по нему босыми ногами было необычайно приятно. Забыв о багаже, Эрика залюбовалась солнечным светом, льющимся через окно в гостиную. Распахнув кружевные гардины, она засмотрелась на мерцающие синие воды озера.

Утреннее солнце грело щеки, по комнате плясали солнечные зайчики, которые отбрасывали хрустальные лампы Тиффани. Взглянув на свое отражение в зеркале над каминной полкой, она заправила прядь волос за ухо.

Эрика снова подумала о Джарвисе — привычка, которая завелась совсем недавно. Его глаза. То, как этот мужчина смотрел на нее, будило в ней страсть…

Но все было гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд. С усилием воли она оттолкнула эти мысли, снова взялась за ручку чемодана. Прошествовав мимо кресла кремового цвета, открыла шкаф. Казалось, если она разберет вещи, то почувствует себя лучше. Нужно было попытаться.

Ее рука потянулась к животу. Эрика заметила, что он слегка округлился. Ее тело начинало меняться. Груди стали набухшими и чувствительными. Да и эмоциональное состояние претерпело изменения. От былой холодной рассудительности не осталось и следа.

Это беспокоило Эрику больше всего. Она привыкла к тому, что все воспринимали ее как собранную целеустремленную личность, офицера, профессионала своего дела. Теперь она буквально плыла по течению. Не определилась с местом работы, не приступила к учебе, забеременела от человека, которого едва знала. У нее было мало времени, чтобы наладить свою жизнь, прежде чем ее семья и остальной мир узнают о ее беременности. За ней было закреплено место в университете, она хотела приступить к занятиям как можно раньше, до того как подойдет срок, но что потом?

Стук в дверь вернул ее в настоящее. Она открыла дверь и обнаружила за ней привлекательную стройную женщину. Незнакомка была одета в узкую юбку-карандаш и шелковую блузку, густые платиновые волосы убраны в аккуратный узел на затылке. Пухлые губы, накрашенные розовой помадой, сложились в обворожительную улыбку. Женщина протянула Эрике руку:

— Добрый день, меня зовут Аделаида Фибодо. Я — личный ассистент тренера «Ураганов» Демпси Рейно. Джарвис попросил меня проведать вас. Я просто хотела узнать, у вас есть все, что нужно?

Эрика кивнула.

— Да, спасибо. Это очень мило с вашей стороны.

— Мы с Демпси давние друзья. Я счастлива, что могу помочь его семье. — На ней были туфли на каблуках головокружительной высоты. Такая обувь превратила бы Эрику в великаншу. Однако она обожала такие туфли и носила их, пока не забеременела.

— Это вы распорядились привезти мои вещи?

Аделаида наморщила хорошенький носик.

— Да, мы что-то упустили?

— Нет, все отлично, спасибо, — сказала она, указывая на комнату позади. — Здесь очень красиво и удобно, и я ценю, что вы позаботились о том, чтобы мне доставили вещи.

— Мы хотим, чтобы вам понравилось здесь, в Штатах. Для команды будет прекрасной рекламой, если королевская особа станет посещать игры…

Эрика нахмурилась. Повышенное внимание со стороны средств массовой информации было последним, чего она хотела. Особенно сейчас, когда она не знала, что будет делать в ближайшие несколько месяцев.

Аделаида заломила руки, серебряные браслеты сверкнули в солнечном свете.

— Я сказала что-то не то?

— Конечно нет. Просто я не фанатка футбола, да и спорта в общем. — Это была полуправда. Конечно же, как бы она ни старалась, она действительно не понимала, отчего все сходят с ума по футболу. Но она не могла сказать Аделаиде истинную причину — она не хотела участвовать в рекламной кампании.

— И все же вы в прекрасной форме. Тренируетесь, наверное?

— Я совсем недавно уволилась из армии. К тому же мне по душе бег и йога, но, я должна признаться, командные виды спорта меня никогда не привлекали.

— Правда? — нахмурилась Аделаида. — Тогда я не понимаю, что вы здесь делаете… О, прошу прощения. Как бестактно с моей стороны. Это не мое дело.

Эрика пыталась дать простой ответ.

— Мы с Джарвисом познакомились в Англии и теперь решили возобновить знакомство. — Знать обо всем этой женщине не обязательно. — Но главным образом я здесь ради конференции в области, которой я интересуюсь. Мне было бы полезно ее посетить.

Конференция — ложь, но сейчас эта ложь пришлась кстати.

— Конечно.

Во взгляде Аделаиды загорелось понимание. Словно она соглашалась, что такой мужчина, как Джарвис, может вдохновить на перелет через весь мир.

— Если вам что-нибудь понадобится, пожалуйста, не стесняйтесь обращаться ко мне.

— Спасибо. Я ценю вашу заботу.

Она всегда оставалась независимой, не страшилась трудностей.

— Я не была уверена в протоколе… — Аделаида смутилась. Как будто принцесса не могла постоять за себя. — Вы принцесса…

— Это формальность, и к тому же я пятая дочь…

— Вы так скромны.

— Это не так. Я просто… практична.

Розовые губы снова сложились в улыбку.

— Что ж, добро пожаловать в Новый Орлеан. Я с нетерпением жду возможности познакомиться с вами лучше.

— Как и я.

У нее сложилось впечатление, что волей-неволей, но ей придется познакомиться со всеми. Эрика снова подумала о Джарвисе. В первую очередь она, конечно, хотела узнать лучше его.

Аделаида попрощалась и направилась к выходу, но у двери остановилась:

— Знаете, если нельзя изменить ситуацию, нужно изменить отношение к ней. Просто представьте, что футбол — это своего рода рыцарский турнир. Вы служили в армии и родом из страны, известной женщинами-воинами. Конечно, я смешиваю понятия, но все же, если вы увидите эту игру в подобном свете, возможно, вам она понравится.

Дверь за ней бесшумно закрылась.

Рыцарский турнир? Она никогда не сравнивала футбол с рыцарским турниром. Может быть, она даст этой игре шанс?

Эрика снова взглянула в окно на озеро Понтчартрейн. Оно заманчиво простиралось перед ней, напоминая, что она оказалась в незнакомом месте. В ее интересах было найти общий язык с этим миром. Ей следовало использовать отведенные дни с умом, узнать больше об отце своего ребенка, потому что теперь они неразрывно связаны. Она должна была снова взять в руки собственную жизнь.

Однако, раскладывая белье и развешивая платья, Эрика то и дело возвращалась в одной и той же мысли. Скольких женщин приветствовала в этом доме Аделаида Фибодо?

Стадион был переполнен. Джарвис наблюдал за тем, как суетятся люди, занимая лучшие места на стадионе Зепфир, чтобы посмотреть очередную предсезонную игру. Билеты в ВИП-ложи были проданы по более высокой цене, чтобы собрать деньги для местной чартерной школы, гостей было больше, чем обычно.

Его невестка, Фиона Харпер-Рейно, была известной благотворительницей, а ее муж — лучшим квотербеком современности. Анри, золотой мальчик Нового Орлеана, которого поклонники любовно называли Бомбардировщик, был лицом их команды и стоил каждого цента своего дорогого контракта. Неудивительно, что поклонницы сходили по нему с ума. Временами Фионе приходилось несладко, но она научилась относиться к происходящему спокойно и использовать популярность мужа в благих целях.

Сегодня ее гости-филантропы сидели в темных кожаных креслах, наблюдая за игрой из личной ложи семьи Рейно. Еда и напитки, расставленные перед ними на столах, были позабыты. Часы отмеряли минуты до конца второй четверти, «Ураганы» вели игру с преимуществом в три очка.

Но Джарвис искал глазами определенного человека. Эрику. Он был так занят, встречая гостей, что у него не было и свободной минуты, чтобы провести ее с ней. Принцесса сидела на диване поодаль, возле бара, пила минеральную воду с лимоном. На ней было голубое шелковое платье, сексуально обтягивающее ее налившиеся груди. Он знал, от чего формы Эрики стали еще соблазнительнее, — она носила его ребенка.

Эрика поежилась — в ложе было прохладно из-за работающего кондиционера. Жаркий климат Нового Орлеана был далек от того, к которому она привыкла. Джарвис страстно хотел, чтобы ей было комфортно, чтобы она смогла полюбить его родной город так же, как и он сам, и согласилась остаться здесь, чтобы им не пришлось воспитывать ребенка, преследуя друг друга по всему земному шару. Он сожалел, что им не удалось позавтракать вместе — его вызвали на стадион. Хорошо, что у них была Аделаида, которая предложила навестить ее. Ассистент Демпси была тем немногим хорошим, что сохранилось у Демпси из другой жизни, до того, как Тео забрал сына домой. Аделаида написала ему утром. Она заверила, что Эрика ни в чем не нуждается.

Теперь Эрика присматривалась к закускам, которые носили официанты. Икра и трюфели. Несмотря на то что она выглядела проголодавшейся, всякий раз, когда ей предлагали закуски, она отказывалась.

— Ты это не любишь? — спросил Джарвис, присаживаясь на подлокотник дивана, на котором сидела Эрика. — Сегодня мы заказали специальное меню для ВИП-гостей, но если ты хочешь что-то другое, просто скажи.

Девушки на трибуне неподалеку от них радостно зашумели, увидев вышедшего на поле Анри. Эрика поднялась с места, обдав его волнующим ароматом магнолии. Он живо вспомнил их лондонский уикэнд, а затем ее длинные стройные ноги, едва прикрытые его футболкой. После увиденного прошлой ночью он едва сомкнул глаза.

— Джарвис, все это невероятно и более сложно, чем я ожидала от игры в футбол. Организация на высоте. Все так изысканно. Спасибо.

Ее ответ был вежливым, но он ясно видел: что-то не так.

— Но?..

Эрика сделала несколько шагов к стеклу, отделявшему ложу от игрового поля, и указала на трибуны внизу:

— Честно? Мне страшно хочется хот-дог. С горчицей и луком.

Джарвис не смог скрыть усмешку. Эрика была полна неожиданностей. Принцесса, отслужившая в армии. Сексуальная бунтарка. И, несмотря на угощения, достойные самых придирчивых гурманов, ей хотелось съесть обычный хот-дог.

— Конечно, если это не сложно. — Она нахмурилась. — Я не взяла с собой кошелек.

— Нет проблем. — Он и сам был не прочь выйти из кондиционируемой ложи на живые возбужденные трибуны. Он уже и не помнил, когда в последний раз наблюдал за игрой не из-за тонированных стекол. Кажется, что очень давно.

Подавшись вперед, он положил руку ей на талию и прошептал на ухо:

— Беременные капризы?

Она вздохнула от его прикосновения и часто заморгала:

— Да, кажется, так. По утрам меня страшно мутит, но потом весь день я страдаю от голода. Сегодня было особенно плохо после перелета и смены часовых поясов.

— В таком случае я принесу то, что тебе хочется. — Джарвис тепло улыбнулся. — Кстати, я бы и сам не отказался от хот-дога. — Он коснулся ее плеча, не желая отпускать. — Я мигом вернусь.

Эрика заняла место ближе к стеклу и устремила на поле заинтересованный взгляд. Первую половину игры она смотрела с удивлением — в Европе во время футбольных матчей не устраивают такие масштабные шоу, как здесь. Группа из университета Луизианы подыгрывала местной поп-звезде, фанаты ликовали, было даже световое лазерное шоу. За стекло ВИП-ложи проник запах искусственного дыма. Все это было странно и необычно.

Да и ложа Рейно отличалась от ВИП-ложи в «Уэмбли», где она познакомилась с Джарвисом. Просторное комфортабельное помещение было украшено памятными вещами семьи Рейно, наградами команд, повсюду было множество видеомониторов, чтобы можно было смотреть игру даже возле бара. Но Эрике нравилось сидеть на первых местах и внимательно наблюдать за игрой.

Это действительно походило на средневековое состязание. Ее военная подготовка позволила ей определить различные построения на поле, две команды то и дело меняли стратегию, пытаясь перехитрить друг друга. Наблюдая за игрой с должным вниманием, она смогла сделать для себя не одно открытие. Естественно, теперь футбол не казался ей чем-то скучным. И она не могла дождаться, когда вернется Джарвис с их хот-догами, чтобы поделиться с ним своим открытием.

— Привет! — К Эрике обратилась незнакомая женщина. — Я Фиона Харпер-Рейно, невестка Джарвиса.

Эрика, увлеченная игрой, несколько рассеянно пожала протянутую руку.

— «Ураганы» ведут счет. Как вам игра?

Эрика в задумчивости склонила голову набок, вспоминая, кому из братьев Рейно приходится женой Фиона.

— Ваш муж — квотербек Анри Рейно, так ведь? — указав на плечистого Бомбардировщика, стремительно пересекающего поле, проговорила Эрика.

Оставалось надеяться, что она запомнила правильно то, что рассказывал Джарвис о своей семье.

— Верно! Анри — самый заметный игрок в команде, его невозможно с кем-либо спутать, разве что с Жан-Пьером. Они на одно лицо, словно близнецы. Правда, Жан-Пьер сейчас в Нью-Йорке, так что…

Однако Эрика уже не слушала ее. Она продолжала увлеченно смотреть на игровое поле, на котором кипели нешуточные страсти.

— Принцесса Эрика, вы о чем-то задумались?!

— Я думала об игре, пытаюсь лучше понять, что происходит на поле. Я новичок в правилах — контактные командные виды спорта для нас с сестрами были закрыты.

Фиона улыбнулась:

— Довольно странно, что вы сошлись с Джарвисом. По всей видимости, футбол вас не интересует.

— Действительно, раньше я не интересовалась футболом. Теперь я стараюсь смотреть на эту игру с другой перспективы.

Теперь, когда она знала, что будущее ее ребенка, вероятно, будет связано с этим видом спорта, Эрика решила, что должна больше интересоваться футболом. Нельзя было допустить, чтобы ее ребенок рос, не разделяя любви отца к этой игре. Потому она не могла безучастно сидеть в ложе, переполненной представителями семейства Рейно, зная, что этот спорт действительно очень важен для них.

— Как так? — Фиона провела пальцем по своему бокалу. Крупный бриллиант сверкнул на ее безымянном пальце.

Эрика указала на поле, куда возвращался главный тренер с командой.

— Аделаида Фибодо предложила рассматривать этот спорт как древний ритуал, традицию, вроде рыцарского поединка. Стоит включить воображение и…

— М-м-м… интересно. — Женщина изогнула бровь. — Действительно, игроки напоминают рыцарей. Латы вместо накладок. Можно использовать эту идею для нового благотворительного мероприятия.

— Звучит интригующе.

— К тому же мне нужно будет пересмотреть меню. Кажется, я перестаралась. — Фиона бросила взгляд на проплывавшего мимо официанта.

— Что вы, все очень вкусно!

— Тем не менее кто-то здесь просил хот-дог, если я все верно услышала.

— О, не обижайтесь. Я действительно не хотела вас задеть. — Эрика занервничала. От волнения ее снова начинало тошнить. — В конце концов, я в Америке. Мне хочется попробовать что-то местное, привычное для любителей футбола.

Рядом остановился официант с закусками. Они выглядели аппетитными, но слишком жирными.

Эрика приложила руку к животу, борясь со спазмами.

Брови Фионы слегка приподнялись.

— Если вам что-то нужно, просто скажите.

Неужели Фиона о чем-то догадалась? Насколько Эрика знала, у нее не было детей. Однако в глазах женщины светилось понимание и, кажется, тоска. Это заставило Эрику задуматься. Уж не была ли эта женщина когда-то на ее месте? Нет, не беременной от прекрасного незнакомца, а человеком, который сгибался под тяжестью обязательств.

От этого Эрике стало только хуже. Нужно было собраться и дойти до туалета прежде, чем ей станет плохо. Эрика прикусила губу, резко поднялась на ноги и почувствовала, как земля уходит из-под ног. Дурной знак… Она ухватилась за спинку своего кресла. Так-то лучше. Мир постепенно перестал раскачиваться.

— Прошу извинить меня. Я отойду на минуту.

Сделав первый шаг, Эрике показалось, что у нее выдернули ковер из-под ног. Еще мгновение — и она рухнула на пол без чувств.

Глава 5

Не сводя глаз с торговца хот-догами, Джарвис протискивался сквозь толпу. Шаг за шагом он начал замечать в глазах людей узнавание.

Пресса и телевидение постарались на славу. Его знали все и каждый, несмотря на то что он сам предпочел оставаться в тени. Но его фамилия также способствовала продажам билетов и привлекала поклонников к телевизионным экранам, поэтому он не возражал. Джарвис любил футбол и намеревался сделать для «Ураганов» все, что мог.

Многие из болельщиков улыбались ему, толкали своих товарищей и указывали на Джарвиса. Он чувствовал себя так, словно был выставлен на всеобщее обозрение. Он, конечно, не был против остановиться и поболтать с болельщиками, но прямо сейчас ему хотелось купить хот-дог и вернуться к Эрике.

Продолжая улыбаться, он остановился перед торговцем. От лотка пахло жареным сыром, чипсами и кайенским перцем. Джарвис был заинтригован просьбой Эрики. Ему казалось, что эта еда была слишком простой для принцессы, но ему, безусловно, это очень понравилось.

Телефон Джарвиса завибрировал. Взяв хот-доги в одну руку, он ответил, стараясь отойти в какое-нибудь тихое место.

Фиона? Джарвис нахмурился.

— Фиона, слушаю.

— Джарвис… — Голос женщины дрожал. — Эрика потеряла сознание. Мы не можем заставить ее очнуться. Не знаю, что…

— Я уже иду.

Его сердце сковал страх.

Сжав хот-доги так сильно, что соус потек по руке, Джарвис ринулся наверх.

В ложе, вокруг черного кожаного дивана, столпились люди. У Джарвиса засосало под ложечкой. Отложив еду, схватив полотенце, он буквально растолкал толпу.

— Эрика! Эрика! — Позабыв об осторожности и манерах, он упал на колени подле нее.

Она лежала не шелохнувшись, бледная и неподвижная. Он взял ее руки в свои и обернулся:

— Кто-нибудь вызвал доктора? Ну же, позовите врача команды!

Фиона кивнула:

— Я позвонила ему сразу же после тебя.

Он провел ладонью по лбу Эрики. Мерное биение сердца его успокоило. Но почему она не приходит в себя? Нельзя и предсказать, какие осложнения может повлечь за собой беременность. Особенно незапланированная. Его семья уже не раз сталкивалась с таким горем — у Фионы случилось несколько выкидышей.

Больше раздумывать было не над чем. Джарвис положил руку на плечо невестки:

— Фиона, вызови скорую. Нужно поторапливаться. Эрика беременна.

Эрика пробивалась сквозь пелену тумана. На нее смотрели незнакомые лица. Некоторые находились ближе, чем другие. Человек со стетоскопом, по всей видимости, был врачом. И конечно же Джарвис был рядом. Он сидел на подлокотнике дивана у ее ног и пристально смотрел на нее. Он был единственной преградой между ней и остальными в комнате. Люди смотрели на нее с нескрываемым интересом и перешептывались.

О боже. Так или иначе, они уже знают о ее беременности. А ведь она еще не рассказала об этом даже своим родителям!

— Джарвис, тебе не кажется, что нам следует остаться наедине?

Он оглянулся и часто заморгал. Казалось, только сейчас он понял, что гости все еще находятся в ложе.

— Ох, точно, я…

Фиона положила руку ему на плечо:

— Я все улажу.

Женщина обернулась и пригласила гостей проследовать в противоположный отсек ложи:

— Пожалуйста, прошу вас, принцессе нужен воздух.

Ее голос постепенно затихал по мере того, как она удалялась с гостями в другой конец помещения.

Эрика приподнялась на локте и приложила руку к голове, которая все еще кружилась:

— Доктор, что происходит?

— Джарвис сообщил, что вы беременны, — сказал врач в рубашке поло с логотипом команды на кармане. — Вы хотите, чтобы он ушел, пока мы обсуждаем ваше состояние?

— Пусть останется, — ответила она не колеблясь. — Он имеет право знать, что происходит с ребенком.

Врач кивнул.

— Какой срок?

— Два с половиной месяца.

— Вы наблюдаетесь у врача?

— Да, дома.

— Ну, ваш пульс кажется нормальным, как и другие жизненно важные показатели, но вы были без сознания не меньше пятнадцать минут. Я бы посоветовал вам обратиться к местному врачу.

Джарвис вскочил на ноги.

— Мы поедем сейчас же.

Эрика, почувствовав себя увереннее, села.

— Но ты пропустишь игру.

— Твое здоровье важнее. Мы воспользуемся частным лифтом, выйдем через черный вход. — Он перевел внимание обратно на врача. — Док, можешь прислать сюда кресло?

Эрика спустила ноги с дивана.

— Я могу идти. Я не инвалид, просто упала в обморок. Это случается со всеми беременными женщинами.

— С теми, кто не ест, — проворчал Джарвис, обнимая ее за талию. — Тебе нужно заботиться о себе.

Несмотря на недовольство в его голосе, Эрика увидела беспокойство в его глазах, даже страх. Она хотела успокоить его, провести рукой по лицу, разгладить морщинки, избороздившие его лоб. Но она прекрасно понимала, что Джарвису это не понравится, особенно сейчас.

Вместо этого она решила поднять настроение им обоим. Неизвестно, как ей удалось шутить после произошедшего. Но теперь, когда Джарвис был рядом, Эрика чувствовала себя в безопасности. Подняв глаза, она улыбнулась:

— Захвати мой хот-дог.

Джарвис беспокойно ходил по отделению скорой помощи. Гул, исходивший от флуоресцентных часов, задавал ритм его шагам. Он попытался сосредоточиться на том, что он мог контролировать.

В данный момент — ничего. Вместо того чтобы быть в курсе происходящего, он блуждал в потемках. Он не мог начать планировать, а обычно он обдумывал каждый свой шаг. Ожидание никогда не было его сильной стороной. Джарвис всегда хотел быть в гуще событий, а не сидеть на обочине. Так было, когда он сам играл в футбол, он всегда оставался начеку.

А сейчас он был в растерянности. Как он ненавидел это чувство беспомощности! Больше всего ему не нравилось чувствовать себя отрезанным от своей семьи. От своего сына или дочери.

Почему врач осматривает ее так долго?

Конечно, посетителей в выходные дни было немало. Слева от него сидел мальчик со сломанной рукой и треснувшим зубом. Его сестра, миниатюрная блондинка, сморщила нос от отвращения, когда он ткнул своей рукой ей в лицо. У мужчины справа сильно опухла лодыжка.

До Джарвиса доносились фрагменты разговора, который происходил в дальнем углу комнаты. Молодая мама ворковала над своим ребенком, крепко держала мужа за руку. Вероятно, они совсем недавно стали родителями. Они страшно нервничали, но решали проблему вместе. Он хотел быть вместе с Эрикой, отсутствие информации убивало его.

Всю дорогу у нее кружилась голова и ее тошнило. Сам он продолжал убеждать себя в том, что обморок — это не опасно. Но успокоиться ему так и не удалось. Снова и снова он проигрывал в голове возможные варианты. Ему не нравилось то, как он себя чувствовал. Беспомощность ему претила.

Дверь в приемный покой распахнулась. Джарвис нехотя поднял голову. В комнату вошли двое мужчин. Демпси и Анри. Второй все еще был в форме, на груди и под мышками расплылись влажные пятна. Сколько же времени прошло? Он даже не досмотрел игру. Какой был счет?

Он побрел к братьям.

Анри порывисто обнял его, похлопав по спине. От него сильно пахло энергетическим напитком «Геторейд». По всей видимости, последнюю бутылку вылили ему на голову, чтобы ознаменовать победу.

— Какие новости?

— Все еще жду… — Джарвис отвел братьев в угол к искусственному фикусу. — Мы выиграли?

Демпси не бросился на него с братскими объятиями, но он похлопал по спине. Они были братьями. Не такими близкими, как с Анри и Жан-Пьером, но все же между ними была связь.

— Да, на три очка. Но это сейчас не важно. Мы здесь ради вас. Все в порядке?

Джарвис пожал плечами:

— Мы пока не знаем. Никто не разговаривает со мной. Юридически для Эрики я — посторонний человек.

— Ты планируешь воспитывать этого ребенка? — спросил Демпси, глядя брату прямо в глаза.

— Да, — ответил Джарвис не колеблясь. — Обязательно.

На несколько минут между братьями Рейно повисло неловкое молчание.

— Хорошо. — Демпси кивнул. — Знаешь что? Раздобуду-ка я нам кофе. Кто знает, как долго мы здесь пробудем…

— Здорово. Спасибо. — Анри проследил за Демпси и снова обернулся к Джарвису: — Она собирается оформлять совместную опеку?

— Я не поднимал этот вопрос. — Он действительно не думал над этим. Это же так просто, это его ребенок. Он просто хотел быть с ним.

— А она? — спросил Анри, понизив голос так, чтобы никто из пациентов не смог подслушать.

— Нет. Не знаю, как поведут себя ее коронованные родственники. — Господи, что, если его власти, престижа и денег будет недостаточно, и она просто заберет ребенка? — Но Эрика говорила, что мы можем растить и воспитывать ребенка вместе.

Анри пожал плечами:

— Просто я хотел сказать, что если что-то изменится, мы с Фионой готовы забрать ребенка и воспитывать как своего собственного.

Джарвис бросил на брата быстрый взгляд. Он живо вспомнил те многочисленные выкидыши, которые случились у Фионы, и то, какой разлад это внесло в их брак. Вероятно, новости о ребенке сильно взволновали его брата.

— Большое спасибо. Это очень много значит для меня. Но это мой ребенок, он — не ошибка, не бремя. Это мой сын или дочь.

Анри кивнул и положил руку брату на плечо:

— В таком случае я жду не дождусь встречи со своей племянницей или племянником. Поздравляю тебя.

— Спасибо. — Джарвис не мог не заметить, что Анри заметно сник. — Как вы с Фионой?

— Мы в порядке, — поспешно ответил брат.

— Нам нужно, чтобы ты старался весь сезон. Если у тебя проблемы, ты идешь прямо ко мне.

Он говорил это искренне. Джарвис очень хотел поддерживать своего брата. Все они — семья.

Анри покачал головой, поднял на него глаза:

— Все путем.

Джарвис положил ему руки на плечи и прислонился лбом к его лбу:

— Ты всегда был скверным лжецом.

Это правда. В детстве Анри всегда сдавался под давлением.

— Ничто не отвлечет меня от игры. А теперь просто побудем братьями.

Джарвис хотел возразить, но тут открылись двери приемного покоя. Вернулся Демпси с тремя стаканами кофе в картонной подставке. За ним вошел врач. У Джарвиса закружилась голова от волнения. Пожилой мужчина в халате, прежде чем заговорить, прочистил горло:

— Мистер Рейно. — Он поднял глаза на братьев. — Джарвис Рейно, мисс Митрас просит вас зайти.

Он смог только кивнуть. Сердце гулко билось в груди. Ему было по-настоящему страшно. Он боялся того, что могло случиться с Эрикой или ребенком.

Доктор распахнул перед ним дверь в небольшую палату. В центре комнаты на больничной кровати лежала Эрика, она была подключена к множеству приборов. Ее светлые волосы были убраны в пучок, открывая бледное лицо с высокими скулами. Каким-то невероятным образом это лишь приумножало ее красоту, несмотря на присутствие медицинских аппаратов.

Джарвис приблизился к кровати, опустился на стул рядом и провел рукой по ее предплечью.

— Как ты? С ребенком все хорошо?

Эрика безмятежно улыбнулась:

— Мы в порядке. Все хорошо.

— Этот ребенок очень важен для меня. Ты очень важна для меня. — Эрика действительно много значила для него. Она должна была это понять.

— Потому что я — мать ребенка. — Эти слова прозвучали сухо. Простой факт. Так, словно это было единственной причиной, по которой он был здесь.

— Между нами было что-то еще до этого.

Эрика глубоко вздохнула:

— Это был просто роман.

— Но я звонил тебе. — Она оставила след в его душе. Эту женщину он не хотел, не мог забыть.

— Ты — джентльмен. Я очень это ценю. Именно эта твоя черта соблазнила меня поступить так опрометчиво. Но это были лишь два дня…

— Да, но у тех выходных появились последствия. — То, что произошло, перевернуло всю его привычную жизнь с ног на голову. Ей просто нужно было время, чтобы понять это.

— Больше, чем мы предполагали. — Эрика неуверенно рассмеялась.

— Что ты хочешь этим сказать? — Склонив голову набок, он пытался понять причину дрожи в ее голосе.

Эрика указала на экран:

— Я беременна близнецами.

Джарвис оторвал глаза от ее лица и взглянул на монитор. На экране аппарата ультразвуковой диагностики явственно вырисовывались два зародыша, пока еще похожие на две фасолинки.

У них с Эрикой будут близнецы.

Глава 6

Обессиленная, Эрика откинулась на спинку пассажирского сиденья роскошного внедорожника. За рулем был Джарвис. Кожаные сиденья пропитались ароматом его одеколона с древесными нотками. Это был самый спокойный, умиротворяющий момент этого волнительного дня.

Когда машина отъезжала от крыльца больницы, Эрика выглянула в окно и увидела Демпси и Анри, стоявших у входа. Ее сестры упали бы в обморок при виде этих мощных, широкоплечих мужчин. Как только закончилась игра, встревоженные братья Рейно бросились в больницу. Скорее всего, у них возникло немало вопросов, но в вестибюле, когда ее выписывали, они были предельно тактичны и вежливы. Они просто хотели знать, как себя чувствует Эрика. Ни она, ни Джарвис не стали ничего сообщать о близнецах. Все это им еще предстояло обсудить с глазу на глаз. Что и говорить, Эрика сама была потрясена.

Да и стоило ли осложнять и без того непростой день? Все это едва умещалось в ее голове. Эрика безучастно смотрела на освещенную фонарями дорогу за окном автомобиля. Металлический забор сменился зелеными насаждениями, а затем бесконечной вереницей домов. То, что сегодня произошло, глубоко потрясло ее. Еще никогда в своей жизни она не теряла сознание, не была так дезориентирована. У нее было отменное здоровье, за время службы она значительно укрепила свое тело, но беременность уложила ее на лопатки. К счастью, благодаря быстрым действиям Джарвиса она и ее ребенок — их дети — были в безопасности.

А это главное. Близнецы были прекрасны. Двойняшки. Эрика проговаривала про себя это слово снова и снова, как бы пробуя на вкус. Разве можно было полюбить малышей так быстро, ведь она только что узнала о них? Но это было так. Несмотря на переживания, несмотря на то, что у нее не было ясного плана в голове. Конечно, будущее ее страшило, в скором времени ей предстоит непростой разговор с семьей… Но сейчас она была переполнена любовью к своим детям.

Эрика как бы невзначай бросила взгляд на человека на водительском сиденье. Вероятно, Джарвис почувствовал ее взгляд, потому что, вздохнув, проговорил:

— Близнецы? Двойняшки…

Эти слова, казалось, раскатились эхом по салону автомобиля. Конечно, она не могла винить его за то, что он ошарашен этой новостью. Ему нужно было время. Тем не менее по его голосу Эрика понимала, что Джарвис горд тем, что ему предстоит стать отцом не одного, а сразу двух детей.

Эрика снова начала думать о нем, теперь оттого, что он был слишком близко. В замкнутом пространстве салона она остро ощущала аромат его кожи и восхитительное тепло его сильного тела. Джарвис был рядом, и ей невыносимо захотелось прильнуть к нему, положить голову на сильное плечо, ощущать его жаркое дыхание на своей шее и…

Эрика вздрогнула и поспешила вернуться к разговору, который нельзя было больше откладывать.

— Да, их двое. Я даже слышала сердцебиение. — Ее душа трепетала от радости, когда она вспомнила нежную музыку — стук сердец ее, их детей. Это буквально оживило ее. Теперь она сожалела о том, что этого не слышал Джарвис. Ведь это были и его дети, он заслужил этого не меньше.

Эрика подняла на него глаза:

— Если хочешь, в следующий раз мы могли бы пойти к врачу вместе.

— Конечно, — уверенно ответил Джарвис.

— Ты должен быть рядом, когда нам сообщат пол малышей. — Она не смогла сдержать улыбки, наслаждаясь восхищением, которое светилось в его глазах. — Но пока они еще очень малы.

— Пол — это не так важно. — Джарвис беспечно пожал плечами.

— А для моей семьи это всегда имело большое значение.

Она почти прошептала это признание. Каждое слово отдавалось болью.

Джарвис бросил на нее быстрый взгляд и снова уставился на дорогу:

— Поясни, пожалуйста.

Эрика расправила подол платья на коленях. После того, что случилось, вся ее одежда страшно измялась. Если бы она могла так же легко исправить свое прошлое… Знание, которое она носила с собой каждый день. Оно поедало ее изнутри.

— В моей семье рождение девочки — всегда повод для огорчения. Конечно, монархия у нас сохранилась формально, и все же правитель-женщина — это вынужденная мера. Ни одна из моих сестер пока не произвела на свет наследника мужского пола. Я боюсь…

— О, нет! Я никому не отдам моих детей!

Джарвис нахмурился, его радостное настроение сменилось тревогой.

— Наши дети — это только наши дети.

Эрика также хотела отстаивать своих детей.

— И мы даже на мгновение не можем позволить себе забыть, как важно действовать вместе. Если у нас есть шанс создать семью, настоящую семью, почему бы не дать этим отношениям шанс? — проговорил Джарвис с жаром.

Но Эрика не собиралась отступать. Она все еще не решила, что делать с тем, что было между ними. Ей нужно было подумать над этим чуть дольше. Она не станет торопиться и вести себя импульсивно. Кто-то из них должен рассуждать здраво.

— Я дам тебе знать, когда я запланирую свой визит к врачу. Я хочу снова посетить его, прежде чем вернусь домой.

Джарвис нахмурился.

— Ты намереваешься уехать? Но ведь мы до сих пор ни о чем не договорились!

— Ты же знаешь, что я не могу задерживаться здесь слишком долго. Рано или поздно я должна буду вернуться домой.

Новый Орлеан — прекрасный город, с эффектной историей, яркими цветами повсюду и живой музыкой, которая, казалось, постоянно звучит на улицах. Но это не ее дом. Не то чтобы она действительно чувствовала, что у нее где-то есть настоящий дом, и все же…

— Все должно происходить постепенно. Сегодня произошла значительная перемена — мы узнали, что у нас будет двое детей. Просто я не ожидал, что ты так быстро…

— У меня есть сестры-близнецы. — Эрика перебила Джарвиса, не желая обсуждать отъезд. — Я всегда завидовала их близости, совершенно иной дружбе. У нас в роду вообще было много близнецов.

— Хорошо.

— К тому же у моей старшей сестры дочери-близнецы. Мне стоило задуматься над этим, но я была так потрясена, когда узнала о беременности.

— Спасибо, что сообщила мне об этом так скоро. — Он накрыл ее руку своей. — Я очень ценю это.

— Ты отец и имеешь право знать.

Эрика склонила голову набок, чтобы лучше видеть его. Джарвис был хорошим человеком. Это она знала наверняка.

— У нас все получится.

Он поцеловал ее руку, а затем запястье, и ее сердце учащенно забилось. Прикосновение его губ к коже было приятным и возбуждающим. Оно напомнило ей о тех днях, когда они были вместе. Сейчас искры вспыхивали между ними, как тогда. После пережитого страха ее мысли были спутаны. Эрике хотелось прижаться к нему, почувствовать силу его объятий, чтобы он снова целовал ее повсюду, до головокружения. С этим мужчиной она слишком легко забывалась. Но если она еще раз позволит себе это, то утратит объективность. А теперь у нее вдвое больше причин смотреть на будущее с опаской.

Лунный свет посеребрил взволнованную гладь озера. Вода была беспокойной, взбаламученной. Она была сродни беспокойству, которое бурлило внутри Джарвиса. Однако ему следовало собраться с силами, чтобы позвонить. Он пролистывал список контактов в своем телефоне в поисках номера отца. Сколько времени прошло с тех пор, когда они разговаривали в последний раз? Несколько месяцев, без сомнения. Сегодня он должен позвонить ему, рассказать о беременности Эрики.

Последние несколько недель Тео был в Париже со своей новой подругой. Это в некотором смысле было ему на руку. Таким образом, у Джарвиса получится переговорить с Эрикой, прежде чем его отец как-то повлияет на их отношения.

Он должен был позвонить ему. Это никогда не доставляло ему удовольствия. Годы пренебрежения со стороны отца не могли не сказаться на их отношениях. Так нельзя было обращаться с собственными детьми. Конечно, именно отец привил им любовь к футболу, но это так и не смогло перевесить желание таскаться за каждой новой юбкой.

Джарвис нажал кнопку вызова, прежде чем мог передумать. Нервничая, он налил себе немного бурбона.

Джарвис не понимал, откуда в нем вообще появилось желание поговорить с отцом. Тео наверняка расскажет обо всем, что узнает. Осмотрительность никогда не была его сильной стороной. Но если Джарвис сообщит об этом сейчас, может быть, ему удастся приостановить распространение этой новости. Эрика была бы признательна ему за это. А сегодня его главной задачей было обеспечить Эрике спокойствие и ощущение безопасности.

Хриплый голос отца вернул его в настоящее:

— Привет, сынок.

Джарвис решил сразу же перейти к делу.

— Отец, ты скоро станешь дедушкой.

— Давно пора! Черт, Анри все еще держит злобу на меня, раз сам не сказал. Развод был давным-давно…

Фоном раздавалась музыка, звон бокалов. Кажется, отец был в баре. Джарвис не стал реагировать на его слова о распавшемся браке.

— Ребенка ждут не Анри с Фионой. Я стану отцом.

Новость о том, что Тео станет дважды дедушкой, могла и подождать. Некуда торопиться. Он и сам еще не вполне осознал эти новости.

— Но от кого? В смысле, с кем? Кто она? Надеюсь, ты не переспал с какой-нибудь болельщицей?

— Нет, папа, девятнадцатилетние девочки — это твое. — Вот и все, от его хорошего настроения не осталось и следа. Джарвис не имел ничего общего со своим отцом. Но от того, что Тео думал по-другому, его лихорадило.

— Не нужно хамить, мой мальчик.

Джарвис услышал мелодию игрового автомата. Нет, он не удержится.

— Своими интрижками ты разрушил собственный брак. Игнорировал детей долгие годы. Я уже давно перестал тебя уважать.

— В таком случае зачем ты мне звонишь?

Джарвис прикрыл глаза и стал прислушиваться к шуму волн, доносившемуся из открытого окна. Свободной рукой он провел по лицу и глубоко вздохнул:

— Потому что очень скоро эта новость попадет в прессу, и я не желаю, чтобы кто-то каким-то недостойным образом отзывался о матери моего ребенка.

Это просто недопустимо.

— Ясно. И кто же эта загадочная особа?

— Эрика Митрас.

Джарвис опустился в кресло, раскачивая кубики льда в своем стакане.

— Митрас? Эта королевская семейка, где дочерей больше, чем титулов?

— Отец…

— Ну ничего себе! Что же, тебе повезло найти кого-то, кто бы не охотился за нами из-за денег. Черт, да этой женщине вообще ничего от тебя не нужно!

Слова задели Джарвиса, несмотря на то что Тео не хотел задеть его умышленно. Сама Эрика не раз говорила о том, что не нуждалась в нем. Но он хотел быть со своими детьми. Быть с ней. Когда он увидел своих крошек на экране монитора, это глубоко потрясло его.

И теперь, когда Эрика удостоила его чести выносить их детей, он был готов убить дракона ради своей принцессы. Или, по крайней мере, поддерживать ее и удовлетворять малейшие капризы.

— Спасибо. Я как-то не подумал об этом.

— Это случилось, когда вы были в Англии, я полагаю?

— Не твое дело.

— Ты всегда был болтливым ублюдком.

— Весь в папу. — Он осушил стакан до половины. — Будь со мной вежлив.

— Команда выигрывает. Это меня радует.

— Приятно знать, что тебя хоть что-то интересует. — Его отец никак не был связан с его новой командой. «Ураганы» принадлежали только Джарвису.

— Поздравляю, сынок. Назовите малыша в мою честь, и я…

— Это уж мы сами решим. Спокойной ночи, отец.

Конец связи. Вот тебе и укрепление отношений между отцом и сыном. Джарвис бросил сотовый на шезлонг и опустошил бокал, надеясь, что десятилетний бурбон смоет тоскливое ощущение, оставшееся у него от телефонного звонка. Он не знал, чего ожидать от собственного отца… Конечно, было глупо думать, что осознание того, что он станет дедом, превратит его в настоящего любящего родителя. Но все же это могло придать Джарвису уверенности… Уверенности в том, что он сможет быть хорошим отцом для своих детей.

Глупости, конечно. Единственное, в чем Джарвис был уверен, — он не откажется от своих детей, как когда-то поступил его отец.

В другом конце дома в большой кровати одной из гостевых спален Эрика свернулась в клубок под одеялом, обнимая подушку. Ее одолевал сон. Она чувствовала себя уставшей после визита к врачу, обследование отняло у нее последние силы. Конечно, ей станет лучше, когда она отдохнет, к тому же, сколько бы она ни отрицала, ей было приятно проводить ночь под одной крышей с Джарвисом.

До того как лечь, она думала о будущем своих детей. Но теперь, когда к ней на мягких лапах подкрадывался сон, Эрика больше не могла сопротивляться искушению думать о Джарвисе. Она помнила его запах, вкус его губ…

Воспоминания смешались с явью, наполняя воображение соблазнительными образами. Прикосновение его губ заставило ее тело ожить. Когда он отстранился, прервав поцелуй, она ощутила сожаление. Она хотела, чтобы он продолжал целовать ее. И не только в губы. Повсюду.

Но он повел ее к дивану в его номере. В его номере в Лондоне.

Или все же в его комнате?

Частично она понимала, что это не сон. Она знала, что находится в доме Джарвиса в Луизиане. Она ощущала запах озера, который смешивался с ароматом его пряного лосьона. Джарвис опустился на диван, скинув на пол футбольный мяч. Эрика села к нему на колени. Это было так естественно, так правильно. Как будто ее место было здесь, рядом с этим человеком.

Сердце чаще забилось в груди, на душе стало тепло. Казалось, она могла оставаться так всегда. Она ждала этого. Эрика хотела его. Уже давно она не чувствовала себя такой живой и желанной. Она снова ощущала его.

Он приподнял ее лицо за подбородок. Его глаза что-то искали в ее глазах. Эрика затрепетала от предвкушения, когда он поцеловал ее в лоб, затем в губы и в шею. Она дрожала от его прикосновений, и ее кожа покрывалась мурашками. Прикрыв глаза, Эрика услышала, как шум футбольного матча по телевизору позади них начал затихать. Осталось лишь их судорожное дыхание.

— Эрика… — Он шептал ее имя, целуя шею.

— Да? — пролепетала она.

— Останься здесь. Со мной. — Каждое слово он скреплял легким поцелуем.

Его руки потянулись к застежке колье с драгоценными камнями. Сняв колье, он положил его на кофейный столик перед ними. Драгоценные подвески звякнули о стекло. Было приятно освободиться от этой тяжести.

— Позволь мне позаботиться о тебе. О вас.

Его пальцы скользнули под тонкие бретели ее платья. Она прижалась к нему. Неистовое желание охватило Эрику. Запах его одеколона стал сильнее, почти опьянял. Джарвис поцеловал ее и…

— Эрика?

Джарвис.

Эрика распахнула глаза. Она не понимала, где находится. Ее сковал страх. Мгновением позже она поняла, где находится, — в доме Джарвиса. Не в Лондоне, а в штате Луизиана. Но Эрика все еще находилась под властью своего сна. Ей хотелось вернуться туда. В мире ее сновидений все было так ясно и просто.

Однако Джарвис продолжал стоять в дверях ее комнаты. Она видела его силуэт, четко очерченный светом из коридора.

— Эрика? — Он приблизился к кровати и всмотрелся в ее лицо. — Я слышал, как ты вскрикнула. С тобой все в порядке?

Джарвис сел на край кровати.

— Все в порядке. Просто я переутомилась и мне неспокойно.

Сквозь одеяло она почувствовала его тепло. Их бедра почти соприкасались. Напряжение между ними нарастало.

— Неспокойно, — повторил он, рассматривая ее.

Как она выглядит? Ее волосы разметались по плечам, ей начало казаться, что она была недостаточно прикрыта, несмотря на одеяло.

Ее снова одолевали воспоминания. Эрика хотела, чтобы он коснулся ее, но его руки не двигались с места. Джарвис, безусловно, чувствовал возбуждение, возникшее между ними, но его глаза… Он выглядел встревоженным.

— Джарвис, я действительно в порядке. Что с тобой?

Он провел рукой по волосам.

— Я позвонил своему отцу, рассказал, что ты беременна. Нет, я не упомянул о том, что мы ждем двойню, но просто сказал, что он станет дедом. Не хотел, чтобы он узнал об этом от кого-то еще.

Эрика подумала, что из-за ее обморока все вышло из-под контроля.

— Я бы хотела рассказать об этом твоей семье вместе с тобой.

— Но когда ты рассказала об этом своей семье, меня рядом не было.

Эрика поспешно отвернулась, пряча глаза.

— Ты же рассказала им, верно? — От него ничего не укрылось.

— Расскажу. Скоро. Знаю, мне нужно рассказать им до того, как это просочится в прессу. — Ей нужно было срочно перевести разговор на другую тему. — Что думает твоя семья? Твои братья так ничего и не сказали.

— Мои братья — семейные люди. Никто никого не осуждает. Мы любим детей.

Эрика вопросительно изогнула бровь. Она не знала, как относиться к тому, что он так спокойно говорит о таком важном. Однако она заметила, что Джарвис не причислил отца к своей семье.

— Это все твои родственники? — спросила она, зная, что не имела права расспрашивать его о семье, потому, что сама она ничего не рассказала о своей семье.

— Да, все. Теперь мы должны поделиться новостями с твоими родителям, прежде чем они узнают об этом от других.

— Это я понимаю.

— И я хочу быть с тобой, даже если этот разговор состоится по телефону или по видеочату.

Джарвис сжал губы в тонкую линию. Эрика уже знала, что означает это выражение, — возражения не принимаются.

Обняв ее, он сказал:

— Я хочу успокоить их и сказать, что собираюсь жениться на их дочери.

Глава 7

— Кажется, ты забыл, что я не планировала выходить замуж. У меня другие планы!

Эрика вырвалась из его объятий так резко, что Джарвис едва не упал с кровати. Он и сам не понял, зачем снова затронул эту тему. Ему страшно не хотелось быть похожим на отца. Видимо, он выбрал не самое удачное время, чтобы в очередной раз сделать предложение. Но, по крайней мере, она могла бы подумать над ним.

Пора было что-то менять. Он приподнялся на постели, теперь они смотрели друг другу в глаза. Эта близость напомнила ей о том, как мало сейчас было на ней надето. Обнаженное плечо выглядывало из-под одеяла. Ее тело влекло его к себе. Призывало откинуть покрывало и присоединиться к Эрике.

— Но почему ты даже не хочешь подумать над этим? — Он стиснул зубы, силясь взять себя в руки. — Мы ждем детей. Как я и говорил, можно зарегистрировать брак без лишней шумихи и остаться вместе хотя бы на год.

Она нахмурилась. По всей видимости, он сделал все только хуже.

— Я приехала сюда, чтобы сказать, что беременна, и узнать, хочешь ли ты принимать участие в жизни ребенка… наших детей. А вовсе не для того, чтобы повторить то, что когда-то между нами произошло.

Неужели его мысли были написаны на лице? Глупо было отрицать то, что он все еще желал ее.

— Но что в этом плохого?

— Вся моя жизнь находится в другой стране.

— Но ты отбыла воинскую повинность. Работай здесь. Ты можешь приступить к реализации своих планов, не возвращаясь в Европу. Обещаю, ты не пожалеешь об этом.

Джарвис с нежностью провел по ее ноге, скрытой одеялом.

Эрика густо покраснела. Теперь она была похожа на дикарку, а не на сдержанную принцессу.

— Ты серьезно?

Чем больше он думал об этом, тем больше ему нравилась эта мысль. Брак по расчету длительностью в пару лет. Джарвис погладил ее по голове, заправил выбившуюся прядь волос за ухо.

— Нас влечет друг к другу. Скоро появятся дети, к тому же ты уже поселилась в моем доме…

— Всего на две недели…

— Почему бы тебе не остаться дольше? Все изменилось, когда мы узнали, что у тебя будут близнецы. Один ребенок требует постоянного внимания, но два…

— Но у меня есть дела на эту осень. Я хочу продолжать карьеру. Ты заглядываешь слишком далеко. — Эрика покачала головой. — Остановись.

Взволновавшись, она откинулась на подушки. Ему хотелось разделить ее тяготы, поддерживать, быть рядом все эти месяцы.

— Но ты сама сказала, что переживаешь, что, если родятся мальчики, одному из них придется стать наследником. Если они родятся здесь, и мы здесь же зарегистрируем наши отношения…

Конечно, он не мог с уверенностью сказать, какие последствия это будет иметь для монархии в ее родной стране, но это действительно могло иметь значение для них. Это даст им время, чтобы стать семьей.

Эрика подалась вперед и убрала ладонь Джарвиса со своего колена.

— Остановись, пожалуйста. Я не могу сейчас принимать такие решения.

Аромат ее волос застал его врасплох. Джарвис перехватил руку Эрики, поднес к своим губам и вдохнул ее запах, наслаждаясь прикосновением к ее гладкой коже. Джарвис сказал бы больше, если бы он не заметил блеск слез в ее глазах.

Эрика судорожно вздохнула, прежде чем снова заговорила:

— Пожалуйста, мы можем поговорить о нашем будущем, когда я буду отдохнувшей и более… подготовленной?

Этот день был чертовски длинным. Она упала в обморок. Узнала, что беременна двойней. И она до сих пор так и не съела свой хот-дог.

Джарвис кивнул.

С его стороны было бессмысленно настаивать на чем-то, пока она так взведена. И она имела на это полное право. Да и он сам был расстроен, слишком зол на отца.

Ему нужно было приступать к разговору с трезвой головой. Было неправильно уговаривать ее остаться — Эрику это лишь оттолкнуло.

Но разве ее можно было обвинять в этом? У нее не было ни одной причины остаться. Как бы там ни было, он не мог не признавать, что Эрика Митрас не нуждалась в нем. Она сама могла обеспечить себе лучший уход, хорошего доктора. Дома она непременно получит помощь, к ней приставят армию нянь, которые помогут ей справляться с обязанностями.

Единственное, чего Эрика не понимает, — что им было бы очень хорошо вместе. Между ними была искра, которая, кто знает, со временем могла разгореться в пламя. К тому же нужно было думать о детях.

Вместо того чтобы упрямо настаивать на своем, ему нужно было убедить ее. В их отношения стоило добавить романтики. Этого на деньги Митрасов не купишь. Джарвис решил завоевать Эрику старомодным способом, потому что не мог допустить того, чтобы его разлучили с детьми. Этот вариант просто не рассматривался. Уж он-то об этом позаботится.

Эрика не могла понять, что произошло прошлым вечером. Она не знала, что и думать. Она была уверена, что Джарвис хотел ее. Несомненно, он тоже ощутил притяжение между ними, но просто ушел. Оставил ее одну, сбитую с толку, обиженную, сгоравшую от желания.

Весь день он не упоминал о детях, а вечером удивил приглашением на ужин в самый лучший ресторан Нового Орлеана. Сидя за столиком, на уставленной цветущими растениями террасе, Эрика наслаждалась музыкой, невольно покачиваясь в такт бодрой джазовой мелодии.

Джарвис улыбнулся, глядя на нее.

Смутившись, Эрика опустила глаза в свою тарелку. Каждое блюдо, которая она попробовала сегодня, оказалось необычайно вкусным. Джарвис заказал для них креветки с легким соусом и экзотическими фруктами и буден — пряную свиную колбасу, фирменное блюдо каджунской кухни, которой славится Луизиана. За день Эрика прекрасно отдохнула и теперь после сытного ужина чувствовала себя превосходно. Ей нравился этот старинный ресторан, пряные запахи еды, звучание джаза, красивые загорелые люди за соседними столиками. Ей нравился привлекательный мужчина, что сидел напротив нее, но Эрика не решалась смотреть ему в глаза. Она боялась, что так может спровоцировать разговор, которого она старалась избегать все эти дни.

Эрика с наслаждением втянула воздух, насыщенный запахами еды и южных цветов, и ощутила яркий аромат шоколада и каких-то фруктов или ягод. Может быть, десерт из вишни, но она не была уверена. Единственное, что она знала, — ее обоняние, да и все прочие чувства значительно усилились в последнее время. Как и ее эмоции.

Что Джарвис задумал этим прекрасным вечером? Пытался очаровать ее, чтобы она передумала и осталась с ним здесь, в Луизиане?

Отложив приборы, Эрика склонила голову:

— Ужин был прекрасен. Спасибо.

Джарвис устремил на нее свои темные глаза. Его загорелая рука лежала подле ее руки, однако он не спешил прикоснуться к ней. Он выглядел потрясающе, Эрика была уверена, что она не единственная женщина, которая попала под его чары этим вечером, — от ее глаз не укрылись завистливые взгляды женщин с соседних столиков. Однако Эрике удавалось сохранять спокойствие, и ей это нравилось. Сейчас Джарвис смотрел только для нее.

— Я рад, что тебе все понравилось. Но вечер не должен заканчивается прямо сейчас. — Его рука слегка коснулась ее руки.

По коже Эрики пробежали мурашки. Неужели он имеет в виду…

Поднявшись, Джарвис подал ей руку:

— Давай потанцуем.

С замирающим от волнения сердцем Эрика взяла Джарвиса за руку. Все ее чувства были в смятении, но тепло его прикосновения ее успокоило. Они вышли на маленькую танцевальную площадку. К ним подошла незнакомая пара — мужчина поздравил Джарвиса с победой его команды. Джарвис был любезен, но краток, ни на секунду не забывая об Эрике. Это было свидание, сказочный вечер, который Джарвис посвятил только ей.

Под люстрой, украшенной подвесками, похожими на грозди драгоценных камней, он привлек ее к себе, подстраиваясь под знойные звуки саксофона. Его правая ладонь легла ей на спину, левая поддерживала руку. В танце Джарвис прижал Эрику к себе, и она ощутила твердость его мускулистой груди своей чувствительной грудью.

Ароматы и звуки слились в единый пленительный вихрь, их чувства настроились на одну волну. Она чувствовала тепло его тела. Мужские пальцы слегка поглаживали спину там, где ее открывал вырез платья.

Эрика шумно вздохнула. Дыхание задерживалось у нее в груди. В объятиях Джарвиса она не могла не вспомнить, как хорошо им было друг с другом. Интересно, каким был бы их секс теперь, когда ее чувства так обострились? Все это казалось невероятным еще два с половиной месяца назад.

Она не могла удержаться, принялась мягко мурлыкать:

— Музыка прекрасна.

— Это звук биения сердца нашего города. Ритм, которому подчиняется все вокруг.

Джарвис и Эрика кружились в танце, ощущая возбуждающую вибрацию джаза всем телом. Это было прекрасно и волнительно.

— В моем родном городе, кроме спорта, есть так много интересно из того, что я мог бы тебе показать. Здесь множество памятников истории и культуры. И конечно, потрясающая местная кухня.

Эрика чувствовала легкое дуновение морского бриза, от чего жаркая южная ночь не казалась знойной. Она вдохнула полной грудью напоенный экзотическими ароматами воздух и ощутила прилив бодрости.

— Не стану отрицать: это восхитительное место.

Она бы с удовольствием затерялась на улочках Нового Орлеана, среди старинных кирпичных домов, богато украшенных ажурными коваными решетками и цветущими растениями, благоухающими неземными ароматами.

— Но я хочу, чтобы ты знал, как бы я ни наслаждалась этим вечером — еда, музыка, танцы… Это не меняет моего решения. У нас нет ничего общего.

Его дыхание щекотало ее ухо.

— Конечно же, есть. Мы оба из состоятельных семей, в которых к тому же множество братьев и сестер.

По ее коже побежали мурашки, но Эрика поспешила напомнить себе, что повышенная чувствительность к этому мужчине — следствие беременности. Этого было не избежать. В любом другом случае она не была бы так очарована им. Ее гормоны вступили в заговор против нее.

— И все-таки твои предки не короли, — с улыбкой заявила Эрика, стараясь не допустить, чтобы он понял, какое влияние на нее оказывает. — В твоем роду ни одной короны!

— Да, ни одной. Ни короны, ни тиары. — Джарвис почти коснулся губами мочки ее уха. — Мне доставляет особенное наслаждение представлять тебя в одной тиаре. Если бы у меня была такая фотография…

Эрика знала, что это шутка. Однако и она часто представляла их в одной постели.

— Тебе остается об этом только мечтать. Я больше не позирую перед камерой. Ни разу после того, как было обнародовано секс-видео моей сестры с премьер-министром.

Джарвис едва не сбился с ритма:

— Интимное видео твоей сестры попало в прессу?

— По всей видимости, ты единственный, кто не видел его.

Огласки предотвратить не удалось. Та съемка нанесла сокрушительный удар по ее семье — монархия, и без того номинальная, едва устояла, однако репутация семьи в глазах общества пошатнулась, и восстановить прежнее доверие народа, любовь нации не представлялось возможным. К тому же к концу двадцатого века Митрасы утратили былые богатства. Их ресурсы стремительно истощались.

— Не важно. — Джарвис мотнул головой. — Во-первых, я не имел это в виду. Не буквально. Во-вторых, я бы никогда не подверг риску твою репутацию.

Эрика подняла на него глаза. В них не было ни тени былого веселья.

— В первую очередь я не стану компрометировать себя.

— Независимая принцесса. Мне это нравится.

— Технически, это просто титул. Монархи в моей стране больше не правят.

— Справедливо.

Джарвис закружил ее. Отстранившись, она еще сильнее ощутила жар его тела. Она испытала возбуждение. Ей хотелось большего — чтобы он продолжал прикасаться к ней, прижимать к своему телу…

После того как они стали снова ритмично покачиваться в такт музыке, он прошептал ей на ухо:

— Ты довольно хорошо приспособлена для человека, выросшего в средневековом замке в окружении слуг и нянек.

— Почему ты решил, что у нас были слуги и няни?

Улыбка играла на его сексуальных губах.

— Положение обязывает.

Эрика закатила глаза.

— Замок был в довольно плачевном состоянии, так что те слуги, которые у нас были, занимались по большей части техническим обслуживанием. К тому же половина дворца открыта для посещения, а потому размеры наших личных покоев отнюдь не были королевскими. У нас с сестрами были гувернантки и учителя, но, как правило, они не задерживались надолго — педагоги к нам устраивались лишь для того, чтобы после указывать в своих резюме, что они обучали королевских детей. Нянь у нас не было.

— По всей видимости, твои родители сами занимались вашим воспитанием.

Джарвис был так близко, что Эрика ощущала его дыхание на своих губах. Волнительное чувство близости не позволяло ей сосредоточиться. Она немного отстранилась, окинула взглядом гостей ресторана, музыкантов.

— Не особенно, нет. После занятий мы были предоставлены сами себе. Мы были настоящей бандой. Представляешь, каково иметь вместо игровой площадки собственный замок? У нас было все, кроме, пожалуй, единорога.

— Звучит неплохо.

— Иногда было весело. Иногда одиноко. Особенно когда я видела детей, гулявших вместе со своими родителями. — Эрика смутилась. Последнее, чего она хотела от Джарвиса, — сочувствие. Подавив судорожный вздох, она продолжила как ни в чем не бывало: — Бывало, мы подвергали себя опасности.

— Что ты имеешь в виду?

— Как-то на Рождество нам с сестрами захотелось попрыгать на батуте. Звучит совершенно нормально. Но не для Митрас, королевская семья не может вот так запросто отправиться в парк развлечений — это было чем-то из ряда вон выходящим. Пришлось подумать о собственном.

— И? — Джарвис был заинтригован.

— Такие конструкции нельзя устанавливать на территории замков. Они не вписываются в исторический облик, а без экскурсий у нас не было бы денег. А потому мы решили сделать его из подручных материалов.

— О боже! — На его лице отразился ужас.

— Мы стащили несколько матрасов вниз по лестнице, сложили их под окном и… прыгнули.

Глаза Джарвиса расширились.

— Как высоко?

Она пожала плечами:

— Третий этаж. Но ты же понимаешь, высота потолков там была внушительная.

— Мне дурно.

— Страшно было только в первый раз, когда одна из сестер вытолкнула меня из окна без предупреждения. Игра закончилась, когда другая сестра сломала руку.

— Сестра тебя вытолкнула?! — В голосе Джарвиса слышалось недоверие.

Конечно, в былые времена они с братьями и сами рисковали…

— Я была испытательным манекеном, — призналась Эрика. — Самая младшая, а значит, самая легкая. Моей задачей было убедиться, что трех матрасов достаточно.

— И все было в порядке?

— Ну, понадобилось добавить несколько одеял и подушек.

— Так было больно.

— Наверное, не больнее, чем играть в футбол без подплечников.

Заправив выбившуюся прядь волос ей за ухо, он прошептал:

— Ты — сорвиголова. Не ожидал я услышать такую историю из твоего детства. В тебе дремлют гены женщин-воительниц.

— Мы считали, что это наш тренажерный зал. В любом случае интереснее, чем лакросс.

— Лакросс? Вот уж не ожидал. — Джарвис коснулся губами ее виска, его теплое дыхание сделало этот короткий поцелуй еще нежнее.

Эрика ощутила, как пробудилось ее желание. Когда она решила, что готова сдаться, и, взяв Джарвиса за плечи, заглянула ему в глаза, он отступил назад.

— Нужно отвезти тебя домой, принцесса. Уже поздно.

Сказка закончилась. Весь вечер она чувствовала, что между ними что-то происходит. Но, как и вчера, когда она ощутила, что хочет его, Джарвис отстранился.

Чувственный туман рассеялся. Эрика испытывала противоречивые чувства: облегчение, что он не стал настаивать на большем, и жгучее неудовлетворенное желание.

Эрика поправила прическу и сделала глубокий вдох. Она должна была взвесить все за и против. Приходилось быть сильной ради ее еще не рожденных детей и принимать мудрые решения. Ведь на кону была не только ее собственная жизнь.

После бессонной ночи, мечтая о Джарвисе, Эрика была не в лучшем настроении. И теперь ей предстояло сделать телефонный звонок, который ее пугал. Ей понадобилось все утро, чтобы набраться мужества и начать набирать цифры.

Эрика сидела на кушетке в гостевой комнате, прижимая трубку к уху и прислушиваясь к гудкам с другой стороны земного шара. Ей нужно было поговорить с родителями и рассказать им о беременности. Близнецы. Было невозможно и дальше продолжать отрицать неизбежное.

На звонок ответила мать:

— Здравствуй, любовь моя. Какой сюрприз, что за повод?

— Разве мне нужен особенный повод, чтобы позвонить вам?

— Ни в коем случае, но я по голосу слышу, что есть какая-то причина. Что-то важное, возможно?

Интуиция матери вызвала у нее бурные эмоции.

— Я беременна. Близнецами. — Слова сорвались с губ, прежде чем она успела обменяться любезностями с мамой.

Вот и все, что осталось от длинной речи, которую Эрика так тщательно составляла и репетировала. Опустив глаза на лист бумаги на коленях, она смяла его. Обратного пути не было.

Молчание на другом конце провода длилось, казалось, целую вечность.

— Мама?

Уверенность покидала ее с каждой секундой.

— Близнецы, Эрика? Ты уверена?

Она кивнула, как будто ее мать могла увидеть.

— Да, мама. Уверена. Два дня назад я прошла медицинское обследование. Это же не редкость в семье Митрас…

— Кто отец?

— Джарвис Рейно, владелец американской футбольной команды…

Мать прервала ее:

— Сын судоходной империи Рейно? Круизные суда «Зепфир»? Потрясающий выбор, Эрика. Пресса будет в восторге.

— Да, но, мама, я хотела…

— О, дорогая, ты думала, что это может значить для семьи? Если у вас будут мальчики, династия продолжит существовать. Это замечательно, любовь моя. Не клади трубку, я позову отца.

Послышалось шуршание, а затем крики.

— Отец у телефона, — сообщила королева. — Скажи ему сама!

— Папа, у меня будут близнецы. Но я хотела…

— Близнецы! Великолепно! Может быть, мальчик или два! Догадываешься, что это значит для трона?!

Эрика утомленно кивала. Голоса родителей были такими далекими. Казалось, они звучат из прошлого. Там, где осталось ее детство. Для них образ королевской семьи был гораздо важнее того, что на самом деле творилось между ее членами.

Родители не желали выслушать ее. Вместо этого они уже пытались определить, какую выгоду можно было извлечь из сложившейся ситуации. Пресса незамедлительно получит эксклюзивный допуск к ее частной жизни.

— Мама, папа, — Эрика решительно перебила их болтовню, — у меня и без того было непростое утро. Ничего, если я перезвоню позже? Хочу отдохнуть.

На глаза навернулись слезы. Эти гормоны прикончат ее.

— Конечно, любовь моя!

— Отдыхай, дочка, — вторил матери отец. — Тебе нужно набираться сил, ведь тебе суждено продолжить королевскую династию. Приятных снов!

И он отключился. Родители оставили ее в одиночестве. Снова.

— Просто мы удивились, что вы вернулись так рано. Вот и все.

Демпси энергично качал пресс. Брат поморщился. Давала знать травма. Разбитое колено положило конец его амбициям как игрока.

Джарвис прекрасно понимал, что чувствовал Демпси. Его также отстранили от игры. Слишком много сотрясений. Но, признаться, ему больше нравилось заниматься бизнесом. Покупка команды открыла для него новые горизонты, теперь он имел возможность смотреть на спорт с другой точки зрения, изучать стратегии, делать так, чтобы его игроки приносили победы.

Он был намерен сделать «Ураганов» наиболее прибыльной командой в лиге. Недавно обретенная спонсорская поддержка делала эту цель достижимой уже в ближайшие три года, но у Джарвиса были планы, как сократить этот период до двух лет. Может быть, даже восемнадцать месяцев.

— Я не понимаю, почему вы в таком восторге от моего свидания с Эрикой. — На его лбу стали собираться капли пота. Они тренировались в частном спортзале, находившемся в тренировочном центре команды.

Игроки тренировались в просторном зале внизу, Джарвис распорядился устроить небольшой спортивный зал на том же этаже, где находились офисы.

— Мы просто хотим знать, что происходит в твоей жизни. С ребенком, с тобой… — добавил Анри, любимчик отца. Тео питал большую надежду на то, что в один прекрасный день Анри возьмет суперкубок для «Ураганов» и станет героем штата, как и его старик когда-то.

Здесь была вся семья, за исключением их отца и брата Жан-Пьера, который играл в команде-противнике в Нью-Йорке, в течение сезона он довольно редко выбирался в Луизиану.

И в то время как Анри работал с командой, он никогда не возражал против некоторых дополнительных часов в учебном центре на втором этаже, чтобы попытаться показать своих старших братьев в тренажерном зале.

— Наше предложение все еще в силе, — доверительно понизил голос Анри.

Джарвис знал, как непросто было его брату, его жене все никак не удавалось забеременеть. Это, несомненно, влияло на их отношения, подтачивало брак. Тем не менее Джарвис не собирался отказываться от еще не рожденного ребенка. Он хотел самостоятельно воспитывать их, быть частью жизни своих детей.

— Чего это вы там шепчетесь? — Демпси громыхнул штангой.

Анри закатил глаза.

— Итак, вы решили, что будете делать? — Теперь Демпси широко улыбался.

— Да, как вы собираетесь сообщить эти новости придворным? — поддразнивал его Анри.

— Как я уже сказал вам обоим, я собираюсь заботиться о моих детях.

«И об Эрике», — добавил он про себя. Его главной целью, наряду с подготовкой к игре в Сент-Луисе, было очаровывать эту женщину, показать ей, что они могли бы быть вместе. Что вместе им лучше, чем порознь. И он мог бы поделиться своими планами с Анри и Демпси, если бы на сцене не возник некто четвертый.

В дверях спортзала стоял высокий мужчина. Тео.

— Я приехал, чтобы встретиться с матерью моего первого внука.

Глава 8

Хлопнув дверцей лимузина, Эрика ринулась в офис «Ураганов». Она двигалась так быстро, как могли нести ее ноги. Двадцать минут назад ей позвонил Джарвис. Он нервничал и просил, чтобы она как можно быстрее приехала к нему.

Чувствуя легкую дурноту, Эрика сделала глубокий вдох и толкнула тяжелую стеклянную дверь. Повышенная влажность воздуха была непривычна для нее, а потому на улице она уставала быстрее, чем обычно. Порыв прохладного кондиционированного воздуха наполнил ее легкие, когда она переступила порог, наслаждаясь прохладой после душного города. Шагая под черно-золотыми знаменами команды, висящими над головой, Эрика изо всех сил пыталась сообразить, что случилось, зачем она ему здесь понадобилась и к чему такая спешка.

Перепрыгивая сразу через две ступени, она поднялась на второй этаж и направилась к стеклянным дверям с логотипом команды. Из-за стола с приветливой улыбкой поднялась секретарша:

— Принцесса Эрика, мистер Рейно ожидает вас…

Протянув наманикюренную руку, женщина указала на тяжелые отполированные двери из темного дерева, и Эрика, не снижая скорости, направилась в кабинет Джарвиса. Распахнув дверь, принцесса влетела в огромный офис владельца команды. Внутри никого не было.

Эрика огляделась, сердце учащенно билось в груди. Если быть до конца честной, она испытала разочарование. Резко повернувшись на каблуках, она практически налетела на секретаршу. Сегодня грация изменяла ей не впервые.

— Простите, мэм, — произнесла секретарша тихим голосом. — Мистер Рейно вернется через несколько минут, пожалуйста, располагайтесь. Могу ли я принести вам что-нибудь, пока вы ждете? У нас есть вода, содовая, чай и столько «Геторейда», что им можно наполнить стадион.

— Спасибо, — проговорила Эрика, переводя дыхание и постепенно успокаиваясь. — Я в порядке.

— Хорошо. — Секретарша улыбнулась и, выйдя из комнаты, закрыла за собой дверь с мягким щелчком.

И вот она здесь. В кабинете Джарвиса без него самого. Это давало ей возможность представить, каким он был человеком. По крайней мере, в деловом смысле.

Окна выходили на тренировочное поле. Сочная зеленая трава была безупречно пострижена, ярко светилась белоснежная разметка на поле. Металлические трибуны под выдвигающимся куполом сверкали серебром. Странно, что сегодня стадион не накрыли крышей, — на улице было зверски жарко, но, вероятно, тренировка уже прошла — игроков на поле видно не было.

Отвернувшись от окон, она прошлась по всему офису. Везде царил безупречный порядок — аккуратные ряды папок с файлами, идеальные стопки бумаг на массивном письменном столе из красного дерева. Около телефона ровные ряды стикеров. Стены увешаны фотографиями команды, наградами; вырезки из газет помещены в рамки и накрыты стеклом. На стеллаже лежала пара кожаных футбольных мячей.

В таком же порядке она содержала и собственное жилье. Минимум личных вещей, которые могли бы раскрыть характер человека. Они немного говорили друг с другом в Лондоне, их взаимное влечение казалось им обоим необъяснимым.

У нее заныло в груди. Теперь, когда они готовились стать родителями, она отчаянно хотела верить ему. Но ее доверие дорогого стоило. Будучи королевским отпрыском, она научилась быть подозрительной.

Отбросив прошлое, она подошла к фотографии, покоившейся на дальнем углу его стола. Она отличалась от прочих, не имела отношения ни к «Ураганам», ни к футболу.

Снимок был выцветший, старый, вероятно сделанный на настоящую пленку. Несмотря на давность, она узнала его. Джарвис. Его братья. Женщина. Его мать, решила она. Демпси не было, это показалось ей странным.

Она бы так и продолжила рассматривать снимок, как будто это могло дать ей ответы, если бы не услышала шаги за спиной. Кто-то негромко откашлялся. Эрика оглянулась, Джарвис стоял в дверях. Выглядел он чертовски сексуально.

Волосы, влажные после душа, были растрепаны, верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Полная противоположность его педантичному кабинету. Ей захотелось расстегнуть оставшиеся пуговицы его рубашки и целовать его.

Это желание удивило ее. Вчера она убедила себя в том, что после хорошего сна сегодня она будет более уравновешенна. Чтобы одержать победу, следовало руководствоваться логикой, пока она не выяснит, можно ли ему доверять. Только тогда она сможет решить, как поступить дальше.

Прислонившись к столу и глядя на его губы с притворным равнодушием, она как можно спокойнее спросила:

— Что за чрезвычайная ситуация? Что-то не так?

Он покачал головой, закрыв за собой дверь.

— Нет, на самом деле нет. Я просто хотел поговорить с тобой наедине о… — Он колебался. — О новых обстоятельствах.

Ее улыбка исчезла. Он уезжает. Люди всегда так поступали. Ее родители постоянно были в разъездах, и ей, как младшей дочери, особенно остро не хватало их внимания и любви. Наставники, учителя, репетиторы оставались ровно настолько, чтобы получить хорошую рекомендацию, прежде чем перейти на более легкую работу, чем воспитывать пятерых непоседливых детей. Ну а друзья… большинство из них присутствовало в ее жизни только потому, что она была особой королевского происхождения.

С бесстрастным лицом она опустилась в кожаное кресло, скрестила руки на груди, словно хотела закрыться от Джарвиса.

— Так в чем дело?

— Помнишь, я рассказывал тебе, что пару дней назад звонил своему отцу, чтобы рассказать о твоей беременности? — Их глаза встретились, но затем он отвел взгляд и сделал пару шагов к окну с видом на футбольное поле. — По всей видимости, он решил нанести неожиданный визит.

— Твой отец здесь? Здесь или в Новом Орлеане?

Час от часу не легче. Эрика совершенно не предполагала, что ей придется так скоро столкнуться с его семьей. Как это ни эгоистично, но она рассчитывала, что им с Джарвисом удастся побыть наедине — без семьи, самостоятельно решить, что делать дальше. Понять, могло ли быть между ними что-то.

— Он был здесь, но сейчас он повел свою девушку на обед, а затем приедет домой. Мне хотелось предупредить тебя лично, не мог отлучиться от дел.

— О чем именно ты хочешь меня предупредить?

— Несмотря на то что он обаятелен как сам черт, он — нехороший человек. Я хотел предупредить тебя, что стоит держаться подальше от него.

— Я могу позаботиться о себе. Если он станет досаждать, просто применю какой-нибудь прием, которым меня обучили в армии. — В ее жилах текла кровь воинов. Ее не так-то просто будет одурачить.

— Ты беременна.

— Это не значит, что я беспомощна. Хорошо, если тебя это так беспокоит, я могу притвориться, что не понимаю английский язык. — Она лукаво улыбнулась и наивно распахнула глаза. — Это срабатывало с доброй половиной наших репетиторов, отважившихся обучать принцесс Митрас.

— Хороший план. Жаль, что я сам не додумался до этого в детстве.

Когда он повернулся, на его лице сияла добродушная улыбка. Каким-то образом она пробилась сквозь ее решительное желание во чтобы то ни стало оставаться непредвзятой. Его смех лишь еще сильнее взбудоражил те чувства, которые она испытала, когда впервые встретилась с Джарвисом Рейно.

Вспомнив о фотографии на столе, она призналась себе — этот человек был ей интересен. Его прошлое. Детство в Новом Орлеане. Им нужно было узнать друг о друге так много, что это вполне могло занять всю жизнь. Узнать об этом человеке как можно больше — совершенно разумное желание, ведь у них будут общие дети.

Ободренная этим умозаключением, Эрика подумала, что могла бы сделать это прямо сейчас.

— Но тебе и не нужно было составлять сложные схемы, чтобы перехитрить взрослых, когда ты был ребенком. Вы с братьями так близки.

Он едва заметно поджал губы, словно эта тема была ему неудобна.

— Так было не всегда. Демпси стал жить с нами только с тринадцати лет. Наш отец… Может быть, ты уже знаешь об этом…

— Нет.

— Ну конечно… — Он сел рядом, на край стола. — Ты же не интересуешься футболом и биографиями игроков.

— Я только начинаю. Мне интересно все, что имеет отношение к тебе. — Подавшись вперед, она нежно коснулась его руки.

— Приятно это слышать. — Маленькая победа. Она видела, как он переживает из-за своей семейной истории, несмотря на то что, по всей видимости, она давно стала достоянием общественности.

— Почему Демпси стал жить с вами так поздно?

— Дело в том, что у нас разные матери.

— Ваши родители развелись? Но…

Это, конечно, не показалось ей странным.

Он серьезно посмотрел ей в глаза.

— Возраст не совпадает. Я самый старший, а затем Демпси, потом Анри и Жан-Пьер. Папа изменял нашей матери, часто.

— О, Джарвис, мне жаль это слышать. — Она снова слегка коснулась его руки. Единственное, что она могла себе позволить из страха, что Джарвис мог закрыться.

— Отец имел обыкновение ходить в клубы со своими друзьями. Знаешь, это было еще до эры Интернета, с помощью которого можно получить информацию об интересующем тебя человеке еще до встречи с ним.

Эрика не могла поверить, что он открывался ей.

— Знаешь, у каждой семьи есть кости в шкафу, — тихо сказала она.

Улыбка тронула его губы.

— Хочешь сказать «скелеты»?

— Разве это не одно и то же? — Она слегка ущипнула его за предплечье.

— Более или менее, я полагаю. Во всяком случае, он познакомился с мамой Демпси, Иветт, в джаз-клубе. Она забеременела. Моего отца она так и не нашла, по всей видимости, он даже не назвал ей своего настоящего имени. Работала на нескольких работах, чтобы вырастить Демпси. Она пребывала в неведении до тех пор, пока в газетах не стали публиковать его фотографии. Иветт решила, что это ее билет из трущоб. Она устроила встречу с моим отцом, и тот настоял на том, чтобы Демпси жил с нами. Иветт согласилась. Для нее все имело цену.

Эрика подумала, что для Демпси это, вероятно, было непросто. А Джарвису, несомненно, было еще труднее привыкать к брату, мальчику почти его возраста, который внезапно поселился в их доме. Но она не стала задавать вопросов.

— Твоей матери, должно быть, пришлось нелегко, — осторожно заметила Эрика.

— Нелегко? — с горькой усмешкой проговорил Джарвис. — Она так и не сжилась с ролью матери. Когда в доме появился еще один ребенок, она просто ушла.

— Как много потрясений для детей. — Ее сердце переполнилось сочувствием к Джарвису. Она не имела ни малейшего представления о том, что творилось в его семье.

— Да, было непросто. Я ревновал. Анри во всем подражал мне, следовал моему примеру. Мы обвинили Демпси в том, что он разрушил брак наших родителей, что, конечно, и предположить было дико. Но дети порой могут быть очень жестокими.

— Что случилось? — Сердце Эрики гулко забилось.

Джарвис бросил на нее косой взгляд.

— Тогда мы жили в Техасе, на ранчо нашего дедушки, пока отец отчаянно пытался наладить отношения с нашей мамой. Я поспорил с Демпси, удастся ли ему оседлать самую норовистую лошадь на ранчо.

— Ох.

— Кажется, тебя это не пугает.

Эрика пожала плечами.

— Я же рассказывала, как сестра вытолкнула меня из окна третьего этажа. Я знаю, как братья и сестры относятся друг к другу, даже когда они выросли вместе.

— Правда. — Джарвис кивнул. — Конечно, он не имел ни малейшего представления о том, как управлять даже самой смирной лошадью.

— Страшно. Что случилось?

— Она сбросила его, но он отделался ушибом и сломал ногу. Нас почти затоптали, пока Анри и Жан-Пьер бегали за помощью.

— Но ты же не хотел навредить ему по-настоящему. — Да, детская жестокость, по всей видимости, была чем-то универсальным.

— Долгое время отношения между нами были непростыми, даже когда мы все помирились. Не хочу, чтобы мои дети жили в разобщенной семье. Я хочу, чтобы они знали, кто они, чувствовали, что значит быть Рейно.

— И Митрас, — напомнила она ему.

— Да. Конечно. — Он взял ее руки в свои. — Я хочу, чтобы у них была твоя сила духа. Это им понадобится.

Его слова согрели ее даже больше, чем его прикосновения, что говорило о многом. Эрика закусила губу, чтобы не выдать своих чувств.

— Эрика, пожалуйста, останься здесь со мной, хотя бы на некоторое время. Нам нужно больше времени, чтобы узнать друг друга.

Джарвис поднял ее на ноги, его глаза умоляли.

Ее решимость таяла. Сердце учащенно забилось, губы приоткрылись, предвкушая поцелуй. Он провел ладонями по ее плечам, коснулся затылка, запустил пальцы в густые волосы и прикоснулся губами к ее губам…

Они целовались глубоко, страстно, не в силах оторваться друг от друга. Так могло продолжаться в течение нескольких часов, даже дней, если бы не звук открывающейся двери. Эрика отстранилась, опустила глаза, отвернулась.

Пока Джарвис негромко разговаривал со своей секретаршей, Эрика использовала эту передышку, чтобы поправить платье и найти сумочку. Она должна принять решение в ближайшее время. Она всегда знала, что их влечет друг к другу, но теперь она чувствовала и нежность, даже эмоциональную связь. Узнав его историю, она поняла, отчего Джарвису так хотелось сохранить свою семью неделимой, быть связанным с семьей. Это восхищало ее и привлекало еще больше.

Позже на борту частного самолета, направлявшегося в Сент-Луис, Эрика снова и снова вспоминала поцелуй в офисе Джарвиса. С того дня каждый раз, когда их взгляды пересекались, между ними словно вспыхивал сноп искр. Она едва могла думать, о принятии важных решений не могло быть и речи.

Но сегодня они летели в разных самолетах — жены и подруги путешествовали первым классом, в то время как команда перемещалась на арендованных бортах, — и у нее было несколько часов, чтобы подумать. В Чикаго у Джарвиса была назначена встреча, что-то связанное со спонсорами для «Ураганов». Но в Сент-Луис он прилетит в то же время, что и она.

Это время следовало использовать, чтобы собраться с мыслями, однако Эрика продолжала думать об их поцелуе. Восхитительном страстном поцелуе, который так и не повторился, несмотря на то что последние несколько дней они провели вместе. Казалось, вся его жизнь была подчинена расписанию — Джарвис занимался делами команды, управлял многогранной империей Рейно. Он был трудоголиком, хотя это не казалось ей недостатком. На самом деле Эрика уважала то, насколько серьезно он относился к своей работе. Он не ждал, что блага будут поданы ему кем-то другим на серебряном подносе.

Несмотря на занятость, всякий раз, когда они были вместе, внимание Джарвиса было обращено только к ней. Инстинкты Эрики редко подводили ее. В Лондоне между ними произошло… нечто. То, чего она и представить не могла. И в последние несколько дней, чем больше она думала о нем, тем больше ее возбуждала перспектива снова остаться с ним наедине. Чтобы снова поцеловать его. Отбросить всяческую осторожность и отдаться пылу страсти. Снова заняться любовью, чтобы понять, что страсть между ними так же сильна, как прежде.

Эрика поигрывала длинной серебряной цепочкой. Ее пальцы снова и снова передвигали подвеску. Эта привычка осталась у нее с детства. Фиона, жена Анри, осторожно коснулась ее руки.

— Знаешь, чтобы убить время в полете, мы организовали что-то вроде книжного клуба.

— Книжный клуб? — Эрика бросила взгляд на подружку отца Джарвиса, которая внимательно изучала журнал мод.

Фиона хмыкнула:

— Какие книги тебе нравится читать?

— На каком языке?

Фиона рассмеялась:

— Эта заносчивость ни к чему.

— Прости. Это должно было быть шуткой. Некоторые особенности теряются, когда общаешься на иностранном языке. Расскажите о книжном клубе.

— Во время таких рейсов мы выбираем книги для чтения, а потом обсуждаем их. Временами между нами проходят нешуточные баталии во время вечеринок.

— Вечеринки?

Фиона кивнула:

— Салон или пятизвездочный ресторан.

— Джарвис попросил тебя убедить меня в том, что постоянно быть в дороге может быть приятно? — поинтересовалась Эрика с сарказмом.

— Я просто пытаюсь помочь тебе принять обоснованное решение. Мы не только веселимся сутки напролет. У нас есть группы для образования на дому для семей с детьми. — По ее лицу пробежала тень, Фиона откашлялась. — Просто удивительно то, чему можно научить ребенка, когда вы вместе путешествуете по всей стране. Даже за границей, во время предсезонных матчей. Наши дети тоже связаны. Существуют способы поддерживать семью, семья — самое важное.

Эти слова задели Эрику. Может быть, Фиона была права. Она только что отказалась от общения с женщинами, даже не потрудившись узнать их. И это, конечно, было несправедливо.

Может быть, именно таким образом она смогла бы укрепить свою связь с миром Джарвиса. Она уже знала, что хочет больше узнать о жизни Джарвиса и, возможно, сделать первый шаг, чтобы выяснить, есть ли между ними что-то, кроме взаимного влечения. А пока почему бы не наладить отношения с его окружением? Если у них что-то не сладится, если придется воспитывать детей на противоположных концах света, ей понадобятся союзники в клане Рейно и даже в окружении «Ураганов». Если она сблизится с Фионой, ее дети только выиграют от этого.

Все вполне логично.

Все, кроме того, что день ото дня Эрика все меньше и меньше хотелось продумывать свой запасной план. С каждым днем ее влечение и интерес к Джарвису росли. Эрика надеялась на то, что у них может быть семья, а значит, ей следовало не отказываться от предложения вступить в клуб жен «Ураганов» и пойти на сближение с могущественным отцом ее детей.

Джарвис ненавидел проигрывать. Это заставило его нервничать, несмотря на то что он знал, что проигрыш в предсезонном матче не имеет ровно никакого значения. Эти игры устраивали для того, чтобы игроки могли потренироваться, испытать себя, для того, чтобы он мог увидеть потенциал нового состава. По сути, этот результат ничего не значил.

Открыв дверь в свой номер, он был ошеломлен тем, что увидел. На кровати сидела Эрика, на ней не было ничего, кроме футболки «Ураганов», которая прикрывала лишь ее бедра. Загорелые ноги были соблазнительно оголены.

Забыв о проигрыше, Джарвис сосредоточился на том, что видел.

— Хотела застать тебя, прежде чем ты ляжешь спать.

Она закрыла книгу, вытянула ноги на покрывале.

— Мне жаль, что так вышло с игрой.

— Не стану лгать, я разочарован проигрышем. Но я понимаю, что невозможно всякий раз одерживать победу. Особенно в предсезонной игре, когда мы не знаем, на что способны наши новички, и не используем отточенную стратегию. Все это что-то вроде репетиции. Пытаемся создавать реалистичные сценарии и увидеть, что произойдет.

Именно так он успокаивал себя во время игры, когда видел, как новые игроки принимали не самые верные решения на поле.

— Замечательно то, что ты рассудителен и сохраняешь спокойствие.

Эрика слегка склонила голову.

Джарвис был сражен. Он никак не понимал, как следовало расценивать такое поведение Эрики. Впервые с момента своего прибытия она, казалось, открывалась ему. Неужели?

Как истинная северянка, она была непреклонна. Старалась держать дистанцию между ними, сторонилась страсти в угоду разуму. Вероятно, это была лишь вежливость. В конце концов, ради детей они должны поддерживать цивилизованные, вежливые отношения. Но еще никогда она не говорила таких важных слов.

Тем не менее Джарвис знал, он видел это в ее глазах. Желание. Эрика хотела его так же сильно, как и он желал ее. Сейчас, в своей постели.

— Спасибо. Прости, что был так занят последние несколько дней.

В Чикаго у него была важная встреча, целью которой было обеспечить команде еще одного надежного спонсора. Джарвис давно так не уставал, но переработка окупилась — он был еще на шаг ближе к тому, чтобы «Ураганы» стали богатейшей командой в лиге.

— Но ты все продумал.

Эрика подалась вперед. В голосе не было ни капли раздражения, а взгляд был ласковым и благодарным.

— Когда нам пришлось полететь разными самолетами, я переживал, что ты подумаешь, будто я тобой пренебрегаю.

— Я понимаю, у тебя есть и другие обязательства. Мы хорошо поговорили с Фионой, если тебе интересно. Ведь ты позаботился о том, чтобы весь полет она была рядом.

Эрика приподняла брови, отметая его бессмысленные отрицания. Конечно, он хотел, чтобы у нее появились причины остаться в Новом Орлеане. Но он также знал, что она не любила, когда ею пытались манипулировать.

— Злишься?

Джарвис еще никогда не встречал более независимую женщину.

— Вообще-то нет. Фиона рассказала, каким образом жены вписываются в рабочий график своих мужей.

Этого Джарвис никак не ожидал.

— Фиона ответила на все твои вопросы?

— На большинство… — Эрика подползла к нему. — У меня были кошки, когда я была маленькой.

Джарвис не мог оторвать глаз от ее тела, ее груди, обтянутой его футболкой. Незабываемое зрелище.

— Ясно…

— У нас были и собаки, но кошки принадлежали исключительно мне.

Эрика была так привлекательна сейчас, в футболке его команды, с распущенными волосами, в его постели… Не в силах собраться с мыслями, Джарвис запинался на каждом слове. Ее ноги казались невероятно длинными. Сейчас ему хотелось только одного — провести ладонью по ее шелковистой коже. Джарвису становилось все труднее улавливать смысл ее слов. Он считал, что его потряс сегодняшний проигрыш, но ничто не могло сравниться с тем, что он видел сейчас.

— Так как их звали?

Ее губы сложились в самодовольную улыбку. Она опустилась на колени на постель рядом с ним.

— Не нужно притворяться, что ты без ума от меня.

— Я не притворяюсь. Мне интересно все о тебе.

Это действительно было так. Ее мысли, ее желания, ее тело. Джарвис пытался придерживаться разговора. Продолжать обсуждать все, о чем бы она хотела поговорить.

— В таком случае ты хочешь знать, зачем я упомянула кошек. Я любила своих питомцев. А мои дети, наши дети, не смогут иметь домашних животных, пока они путешествуют по всей стране, следуя за командой, которая является частью их наследия. — Эрика игриво подтолкнула его.

— Вообще-то у меня есть приятель-бейсболист, его жена путешествует со своей собакой. — Джарвис сглотнул, поддерживать разговор было непросто. — Насколько я знаю, он даже пересматривал свой контракт, чтобы у его жены была возможность брать с собой пса.

— О-о, — выдохнула Эрика.

Она придвинулась к нему ближе, положила руки на его плечи.

Джарвис едва заметно вздрогнул от ее прикосновения.

— Да. Так какие еще вопросы остались без ответа? Валяй, я готов.

— У меня есть еще один вопрос, который я не посмела задать твоей невестке.

Эрика положила руки на плечи Джарвиса, привлекала его к себе. Он ощутил ее теплое дыхание на своей шее.

— Ты не хотел бы заняться со мной сексом?

Глава 9

Пока она смотрела на Джарвиса, ее сердце грозило выпрыгнуть из груди. Со дня приезда в Луизиану Эрика ждала этого момента. И пусть она до сих пор не знала, какое направление примет ее жизнь, это было правильно.

Она именно там, где должна была быть. Между ними была особенная близость, которой она не могла сопротивляться.

Брови Джарвиса поползли вверх.

— От чего такая перемена сердца?

— Я хочу тебя. И если я не ошибаюсь, ты тоже хочешь этого.

Прямо и открыто. Она сделает это.

— Ты права. Я не переставал желать тебя ни на минуту. С того момента, как впервые увидел, но сейчас…

— В таком случае давай перестанем отказывать себе в том единственном, что нужно нам обоим.

И это было правдой. Все происходило так быстро, но притяжение между ними отрицать было невозможно. В глубине души она знала, что он никогда не откажется от своих детей. Но между ними существовало нечто большее.

Глубокая связь между ними. Когда она садилась в самолет до Нового Орлеана, она не ожидала от него многого. Люди имели неприятную привычку оставлять ее, использовав ради привилегий, дарованных ее королевским статусом. Она никогда не думала, что ей будут рады, что окажут такой теплый прием. В прошлом ее друзья были ослеплены собственными иллюзиями относительно ее мира, редко видя за внешними атрибутами человека.

Она также никак не ожидала, что его семья отнесется к ней так радушно. Эрику немного пугало то, как много у Джарвиса родственников. Каждый Рейно проявлял к ней внимание, старался поближе познакомиться с ней, это ее смущало. Они были так добры. Она не имела ни малейшего представления о том, как создавать семью, но с Джарвисом…

— Уверена?

Его взгляд говорил сам за себя. Он не зайдет дальше без ее позволения.

— Совершенно уверена.

Она хотела дать им шанс. Понять, смогут ли они стать парой.

И теперь, когда она приняла решение после тщательных рассуждений, Эрика могла выпустить эмоции наружу.

Эрика понимала, что вместе им будет непросто, но у нее были чувства к Джарвису. Нравилось ей это или нет.

Джарвис выдавил душистый шампунь в ладонь. Аромат магнолий будоражил его теперь, когда они лежали в винтажной ванне на львиных лапах, наполненной горячей водой. Шторка из прозрачного пластика одновременно даровала убежище, но также позволяла видеть комнату, наполненную живыми цветами, которые он заказал специально для нее.

Ему хотелось сделать как много больше для этой невероятной женщины. Прижав к себе Эрику, он поцеловал ее в шею, наслаждаясь гладкостью ее кожи. Джарвис намылил ее волосы, массировал голову. Стон блаженства поощрял его не останавливаться. Это наполнило его чувством власти. Он продолжал ласкать ее голову, а затем начал осторожно разминать шею, плечи. Ему хотелось заботиться о ней, доставлять удовольствие, показать, как серьезно относится к ней и их будущим детям.

Эрика не уклонялась от его ласк, наслаждалась его прикосновениями, но продолжала молчать. Почувствовав, как она глубоко вздохнула, Джарвис решил, что действительно хочет узнать эту красивую, невероятную женщину. Конечно, они уже провели какое-то время вместе, но ему предстояло узнать еще очень многое о ней. Джарвис хотел знать все: не только тщательно изучить все укромные уголки ее головокружительного тела, но и то, что происходило у нее в голове.

Например, почему она предпочла карьеру в армии, а не выбрала какую-нибудь «женскую» профессию.

— Расскажи об армии. Чем ты занималась там на самом деле?

— Только то, что я рассказала тебе, когда мы встретились.

— Действительно? Больше ничего? Никакого шпионажа?

— Как это говорится?.. «Не спрашивайте, и я не солгу»?

Джарвис тихо рассмеялся ей в губы.

— До тех пор, пока мы вместе голые в ванной, я всем доволен.

Она игриво шлепнула его, а затем ее улыбка исчезла.

— Мне действительно нечего рассказать. Я была переводчиком, сопровождала дипломатов на встречах.

— Я восхищаюсь тобой.

Пожав плечами, она откинула голову в воду. Эрика закрыла глаза, наслаждаясь теплой водой. Пена оседала на ее груди и плечах, образуя причудливые узоры. Она была чертовски сексуальна.

— Почему ты так пренебрежительно отзываешься о службе своей стране?

Эрика резко распахнула глаза — Джарвис задел ее за живое. Он заметил это по тому, как принцесса закусила губу:

— Я хотела быть полевым медиком, служить в зоне боевых действий. Но мне не разрешили.

Джарвис кивнул, стараясь выглядеть сочувствующим. Ему было невероятно сложно представить принцессу на поле боя.

— Но твое присутствие могло представлять угрозу безопасности для тех, кто рядом. Ты рисковала стать слишком дорогой пленницей.

Ее полуулыбка вышла слегка циничной.

— Пусть это и правда, но это не главная причина. Мои родители вмешались. Они не хотели, чтобы я работала или служила. Они хотели, чтобы я вышла замуж за какого-нибудь обеспеченного и влиятельного человека, чтобы я и мои дети стали новыми пешками в королевской шахматной партии, начатой тысячу лет назад.

— Тем не менее ты продолжала гнуть свою линию. Это похвально. Но почему на линии огня, а не в военном госпитале? — Джарвис уважал ее стремления, ее самоотверженный выбор карьеры. Она хотела помогать людям и могла бы стать хорошим полевым медиком.

— Я не хотела, чтобы ко мне относились по-особенному из-за моего происхождения. И все же, в конечном итоге, я оказалась переводчиком, которого не подпускали к зоне боевых действий.

Джарвис кивнул — он находил ее упорство невероятно привлекательным.

— И потому ты решила продолжить свое образование после службы. — Джарвис знал, что она зарегистрировалась на курс. Занятия должны начаться в следующем месяце в Великобритании, но он решил, что Эрика попросит, чтобы ее место попридержали, чтобы она приступила к учебе после рождения детей.

— Я не откажусь от своих планов из-за вмешательства семьи. — Принцесса прищурилась. — Я могу обеспечить себя.

— Конечно, ты сможешь. — Он использовал свои навыки ведения переговоров, надеясь заставить ее увидеть причину. — Но дело не в деньгах. У тебя и без того много забот. Позволь поддерживать тебя и детей, когда ты приступишь к занятиям.

— Это звучит так, словно я не в состоянии позаботиться о себе, как всегда говорили мои родители. — В ее голосе звучала горечь.

— Дело не только в тебе или во мне. У нас будут дети, о которых нужно заботиться. Ты знаешь, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Я ясно дал это понять. Но если ты до сих пор этого не хочешь, давай хотя бы жить вместе. Так будет проще…

Эрика прижалась губами к его губам, заставив замолчать.

— Джарвис, пожалуйста, дай нам время узнать друг друга. Такое давление контрпродуктивно.

Одно было точно: она открывалась ему. Может быть, было рано просить ее выйти за него замуж, слишком рано. Но он чувствовал, как укрепляется связь между ними. Сейчас он ощущал это особенно остро. Но торопиться не стоит. Пройдет время, и он докажет, что вместе им будет лучше, чем порознь.

— Как насчет перекусить?

— Еда? Это лучшее предложение для любой беременной женщины!

Они перебрались на кухню. Эрика сидела на столешнице, по-турецки скрестив ноги, и смотрела, как Джарвис извлекает из недр холодильника фрукты: вишни без косточек, клубнику в шоколаде, ломтики ананаса и персика. Блюдо с нежнейшим взбитым кремом. Он расставил все это рядом с ней и придвинул табурет так, чтобы они были на одном уровне.

Джарвис остановил ее, когда она потянулась за вишней.

— Позвольте мне, принцесса.

С игривой улыбкой он поднес ягоду к ее губам. По ее коже побежали мурашки. Он был нежным, обаятельным.

Эрика положила клубнику в шоколаде ему в рот. Джарвис провел языком по кончикам ее пальцев.

Эрика откашлялась. Ее цель осталась неизменна. Она здесь, чтобы узнать его.

— Кем ты хотел стать в детстве?

— Интересный вопрос.

— Правда?

— Вероятно, каждый, кто меня знает, думает, что я хотел быть футболистом.

Эрике казалось, что Джарвис не был таким предсказуемым. Он мог бы жить и дышать футболом, но это не значило, что это было его единственным интересом. Детские мечты могут рассказать о многом. Она всегда хотела защищать и спасать людей. Ее взрослая мечта лечить не противоречила детским устремлениям.

— Мне нравилось играть, это ясно. Я играл всю начальную и среднюю школу, потому что я так хотел. У меня не было необходимости добиваться футбольной стипендии, выделяемой колледжем талантливым игрокам, я мог позволить себе какое угодно образование, то, которое хотел.

— Но какая она — мечта твоего детства? — настаивала Эрика, принимая ломтик персика из его руки.

Джарвис застенчиво улыбнулся.

— В детстве я хотел водить мусоровоз.

Эрика округлила глаза:

— Я что-то поняла не так? Ты хотел бы водить грузовик, который вывозит мусор?

— Ага. Когда родители ссорились, я выходил на улицу, чтобы не слышать их крики, садился на велосипед и ехал за мусоровозом. Я наблюдал за тем, как оператор останавливается у очередного дома, закладывает мусор в дробилку, и тот превращается в пеструю массу, в ничто. Ребенку это казалось увлекательным.

— Мне так жаль, что родители причинили тебе так много боли…

— Я просто хочу, чтобы ты поняла, как серьезно я отношусь к браку и счастью наших детей.

Эрика судорожно вздохнула. Ей было нужно принять решение в ближайшее время, иначе она сможет потерять всякую объективность рядом с этим мужчиной.

Глава 10

Прошло всего три дня с тех пор, как они вернулись домой после проигрыша в Сент-Луисе. Джарвису нужно было время, чтобы продумать последующую стратегию. И это касается не только «Ураганов», но также и Эрики. Именно поэтому он натянул шорты, футболку, тщательно зашнуровал кроссовки и вышел на пробежку.

Джарвис сосредоточился, выдерживая ритм. Над его верхней губой собрались капельки пота, во рту было солоно. Влажный воздух Луизианы звенел от песен цикад и щебетания птиц. Бег его всегда успокаивал. Шорох подошв по тротуару. Вдох. Выдох. Ощущение пота, скользящего по спине. Ему всегда нравилось бегать. Он был лучшим среди братьев по скорости и выносливости. Джарвис без труда оставлял позади их всех.

Особенно нелегко приходилось Жан-Пьеру, младшему из братьев Рейно. Ему всегда приходилось прикладывать больше усилий, чтобы не уступать старшим. Бег был чем-то вроде традиции в семье Рейно. Или, по крайней мере, так считал Джарвис. Он всегда выталкивал своих братьев на пробежку. Это было спасением от криков и ссор, которые сотрясали их дом. Была ли семья на ранчо в Техасе, в поместье на озере Понтчартрейн или на другой стороне земного шара, если позволяли обстоятельства, они выходили на пробежку. Так Джарвис обеспечивал всем передышку от родительской драмы.

Замедляя шаг, он остановился, чтобы затянуть шнурок кроссовка. Глядя на сверкающую поверхность озера, он понял, что уже очень давно не говорил с Жан-Пьером. Прошло полгода, не меньше. Джарвис знал, что должен позвонить ему, но все не мог решиться на это после того, как Жан-Пьер уехал из Луизианы в Нью-Йорк, чтобы играть за «Гладиаторов». Конечно, Жан-Пьер сохранял видимость присутствия — его вещи все еще хранились в одном из домов, где он останавливался, когда возвращался домой. Но как часто это случалось за последние несколько лет? Даже в межсезонье Жан-Пьер, как правило, держался поближе к Нью-Йорку и своим товарищам по команде. Когда он появлялся в Новом Орлеане, то проводил больше времени на своей лодке или на вечеринках, где было больше друзей, чем членов семьи.

Джарвис не понимал, почему Жан-Пьер избегает семьи и родного города. Когда они были моложе, семья проводила много времени в Техасе. Джарвис любил ранчо, но именно Новый Орлеан был для него домом.

Он мечтал, чтобы Эрика разделила его любовь к Луизиане, ее уникальной культуре, восхитительной еде. Совсем скоро он обязательно сводит ее в свой любимый десертный бар и клуб, где приятно потанцевать. Если она даст ему шанс, ей обязательно понравится.

Несмотря на то что в последние дни в их отношениях наметился курс на сближение, он все еще чувствовал, что Эрика далека. Она не говорила с ним о чувствах. Конечно, они каждую ночь занимались любовью. Он наслаждался тем, как ее тело откликалось на его прикосновения. Но этого было недостаточно. Он не заговаривал о будущем, а Эрика продолжала упорно молчать. Впрочем, об отъезде она перестала говорить.

Джарвис хотел, чтобы она осталась. Возобновив бег, он значительно ускорился. Он не хотел, чтобы она ушла. Не желал, чтобы повторилось то, что он испытал в Лондоне. Еще до его пробуждения она собрала свои вещи и покинула гостиничный номер. У них был только один уик-энд, но этого стало достаточно, чтобы Джарвис влюбился в нее.

Теперь они целыми днями были вместе. Блаженные дни. Он вспоминал, как в Сент-Луисе они исследовали сад на крыше, который прилегал к их гостиничному номеру. Воздух был прохладен, но это лишь распаляло их тела. В своем воображении он вспоминал каждый изгиб ее тела.

Пусть она отказывалась говорить о будущем, но все же он узнавал Эрику все лучше и лучше. Достаточно для того, чтобы за непроницаемым фасадом разглядеть женщину, которая была немного саркастичной, добросердечной и невероятно щедрой. Мысль о том, что она снова оставит его, как тогда в Лондоне… Нет, он просто не хотел об этом думать. Он сделает все, чтобы удержать Эрику.

Но времени было чертовски мало! К тому же следовало сосредоточиться на работе. То, что происходило между ними, отвлекало от дел. Конечно, он заполучил несколько спонсорских контрактов в Чикаго, но каждый день, который он проводил с ней, лишал его поддержки нового потенциального спонсора, который сделает «Ураганов» непобедимыми с точки зрения бизнеса. Когда он купил их, они были на грани. С тех пор он работал во всех направлениях, но дела все еще были далеки от совершенства.

Но нет, он не позволит Эрике уйти, как тогда. И дело не только в том, что у них будут дети, или в том, что они идеально подходят друг другу в постели.

Ускоряя темп, он приблизился к дому. В спальне Эрики горел свет.

Когда он был ребенком, дед крепко внушил ему две главные истины: воплоти свою мечту и семья — это все. Два простых утверждения. Эрика должна стать его семьей. Джарвис страстно желал создать такой дом, откуда его детям никогда не хотелось бы бежать.

Утром в столовой, сидя в мягком кресле, подложив одну ногу под себя, Эрика рассеянно намазывала малиновым вареньем воздушный бисквит. Она едва смогла дождаться утра и завтрака. Все было таким вкусным! Вероятно, беременность изменила ее пристрастия.

Эрика пыталась принять решение, но никак не могла сосредоточиться. Как бы она ни старалась, она не могла думать о настоящем. Вместо этого она снова и снова вспоминала прошлую ночь. Вчера после пробежки Джарвис постучал к ней в дверь. Она впустила его, и он осыпал ее настойчивыми, страстными поцелуями.

Их связь была такой страстной, такой искренней. Она словно открыла для себя новое измерение секса. Теперь ей было еще труднее быть объективной. Она хотела Джарвиса. Но она также хотела лучшего для них обоих. Совместить это казалось ей невозможным.

За спиной послышались шаркающие шаги. В столовую вошел Леон Рейно, занял свое место во главе стола, слева от нее, и налил себе чашку черного кофе из серебряного кофейника.

— Так, стало быть, ты вынашиваешь моего первого правнука, то есть правнуков. У тебя будут близнецы. — Он постучал по седому виску. — Я помню это. Временами память подводит меня, но то, что делает меня счастливым, запоминается лучше. Наследники… Да, я уверен, что они станут блестящими наследниками! — Он поднял тост своей чашкой кофе.

— Спасибо, сэр. — Эрика улыбнулась ему и снова принялась за бисквит.

— Да, это важно. — Старик сделал глоток из своей чашки. — У нас большая империя, которую мы должны передать. Хочу, чтобы она оказалась в правильных руках. С моим сыном ничего не вышло, но внуки… Ими я чертовски горжусь!

— Джарвис будет прекрасным отцом. — В этом у нее не было никакого сомнения.

— Он слишком много работает, из кожи вон лезет, чтобы доказать, что не похож на своего отца. И к своему собственному отцовству он относится серьезно. Со всех сторон изучает этот вопрос, раз у него нет достойного примера. Он-то уж точно знает, чего делать не нужно. — С его губ сорвался хриплый смех.

— Полагаю, что вы сыграли важную роль в воспитании внуков.

Леон кивнул и прикрыл глаза, словно видел то, чего она не могла видеть.

— Я пытался вмешаться там, где я мог. Не хотел, чтобы и внуки выросли испорченными сорванцами с серебряной ложкой во рту. — Его взгляд задержался на ней. — Мне нравится, что ты отслужила в армии. Это многое говорит о твоих родителях.

Отец и мать, как могли, ставили ей палки в колеса, но об этом Эрика решила умолчать.

— Это была честь служить моей стране.

— Хорошая девочка. Что ты собираешься делать теперь, когда тебе придется взять паузу с учебой?

С технической точки зрения, это было не так. Она собиралась приступить к занятиям уже осенью.

— Когда я вернусь в университет, я буду учиться на врача, даже если буду матерью-одиночкой. — А так обязательно будет. Независимо от того, сколько пройдет времени.

— В самом деле? Я не ожидал, что ты… ну…

— Намерена зарабатывать себе на жизнь? Так поступают немногие, даже после военной службы. — Ее голос стал мягче, чем ей бы хотелось.

— Ты же позаботишься о моем внуке, когда меня не станет?

Вопрос Леона пронзил ее в самое сердце.

— Но, сэр, мне кажется, вы вполне…

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. — Старик снова постучал пальцем по виску. — Здесь заключена моя главная немощь. Врачи не уверены в своих прогнозах. Мое сознание угасает. Иногда бывают дни, когда я рад, что не помню разговоров с этими экспертами.

— Мне очень жаль…

— Спасибо. Но пока я хочу познакомиться с тобой лучше, проводить больше времени, чтобы у тебя было что рассказать обо мне моим правнукам.

Говоря это, он так уверенно дирижировал печеньем, что Эрика не смогла сдержать улыбки.

— Звучит просто восхитительно!

В столовую вошел Джарвис.

— Не обращайте на меня внимания, — пробормотал он, улыбаясь ей. — Я возьму завтрак с собой и поеду в офис. Дед, можешь продолжать рассказывать истории из моего детства.

Дед усмехнулся:

— Я как раз собирался перейти к самой интересной.

Джарвис улыбнулся, схватил со стола кекс и яблоко, обнял и поцеловал Эрику на прощание. Это не был страстный или долгий поцелуй. Это был один из тех поцелуев, которыми обмениваются те, кто уже хорошо знают и любят друг друга.

Когда Джарвис ушел, Эрика прикусила губу и ощутила мятный вкус его зубной пасты. Все это казалось таким правильным — быть с ним было так естественно, как будто они жили так уже много лет. Казалось просто, слишком просто войти в эту жизнь вместе с ним.

И это пугало ее.

Это был долгий рабочий день в офисе, один из самых длинных с тех пор, как они вернулись из Сент-Луиса. Джарвис изо всех сил пытался обеспечить поддержку нового спонсора для «Ураганов». Успешная технологическая компания с Западного побережья в настоящее время пыталась расширить свое присутствие в Новом Орлеане. Кошмарная бюрократия, устаревшая законодательная база — все это вызывало раздражение, но еще больше проблем возникло с руководством компании. Генеральный директор, в отличие от финансового директора, с которым Джарвис вел переговоры за год до этого, был упрям и несговорчив. Сделка была на грани срыва, но шансы все еще оставались. По крайней мере, пока.

Вместо обеда Джарвис разговаривал с врачами деда. Они обсудили дальнейшее лечение, возможные побочные эффекты его новых лекарств. Единственное, чего хотел Джарвис, — дать своей семье лучшее, что он мог.

Семья. Дед. «Ураганы». Жан-Пьер. Весь день он думал о семье и работе, и сейчас единственное, чего ему хотелось, — увидеть Эрику. Мысль о том, что она ждет его дома, придавала ему сил. К тому же у него был подарок для нее, и он не мог дождаться момента, когда сможет вручить его.

Джарвис вошел в ее комнату и сразу почувствовал себя лучше, просто увидев ее. Она сидела на кушетке, безучастно глядя на свой чемодан.

На раскрытый чемодан.

Джарвис ощутил острое разочарование. Неужели она уходит?

Сделав глубокий вдох, он положил подарок на комод и осмотрел комнату. На ее туалетном столике красовались букеты из гортензий и магнолий, рядом стоял третий — съедобный букет из фруктов, он прислал его для того, чтобы она вспомнила о поездке в Сент-Луис.

— Планируешь побег? — сказал он, указав на чемодан.

Эрика бросила на него быстрый взгляд. Ее глаза были пронзительно-голубыми.

— С чего ты…

— Один раз ты уже так поступила, — перебил ее Джарвис. — Ушла, не сказав ни слова на прощание!

— Но я же пообещала, что останусь на две недели. После я смогу принять какое-то решение.

Джарвис напрягся.

— Пора бы определиться, принцесса! — В его голосе звучали раздражение и досада. — Я попросил тебя стать моей женой и переехать ко мне, но ты до сих пор колеблешься!

— Не торопи меня! — Эрика побледнела. — Черт побери, я так не могу. Мои родители поняли это, когда попытались заставить меня вести их образ жизни.

— То есть ты все еще собираешься уехать, но просто не сейчас? — сказал Джарвис, смягчившись.

— Я не знаю, что я собираюсь делать… — прошептала Эрика. — Мне нужно продумать все варианты.

— Я готов сделать все, чтобы ты осталась.

— Все? — Она указала на цветы, конфеты и коробочку с логотипом известного ювелирного дома.

Джарвис совсем забыл про подарок. Взяв коробочку с комода, он протянул ее Эрике.

— Может, откроешь прямо сейчас? — сказал он, целуя ее в висок.

Эрика взяла коробочку из его рук, не сводя с него глаз, медленно потянула белую ленточку, подняла крышку и улыбнулась. Ее сердце замерло. На белоснежной подушечке лежали серьги с бриллиантами в форме цветка с четырьмя лепестками.

— Увидев их, я подумал о наших детях — два цветка, — произнес Джарвис низким голосом. Приподняв ее лицо, он увидел слезы в глазах Эрики и заключил ее в свои объятия: — Я не хотел расстроить тебя.

Эрика покачала головой, светлые волосы щекотали его щеку.

— Это так мило. Замечательный подарок.

Взяв ее руки в свои, Джарвис поцеловал их. Пульс Эрики участился. Он чувствовал это, когда касался пальцами ее запястий.

— Я хочу, чтобы у нас все получилось. Скажи мне, что я могу сделать?

Ее глаза были полны противоречивых чувств. Он видел, как ей трудно принять решение. И, проклиная себя за слабость, он не мог устоять перед этим последним шансом повлиять на исход. Сделать так, чтобы ей захотелось остаться. Джарвис глубоко поцеловал ее, и Эрика не стала противиться — удовольствие было необходимо им обоим.

Глава 11

Эрика была в объятиях Джарвиса, и он хотел, чтобы так было всегда… Он уже не мог вспомнить, когда не желал ее. Каждая клетка его тела стремилась к ней. Его ощущения были такими сильными, что вытесняли все остальное. Они уже готовы были отдаться пылу страсти, как в дверь кто-то постучал.

Подавив вздох сожаления, приложив изрядное усилие, он отстранился. Прежде чем открыть дверь, он постарался успокоиться. На пороге стоял охранник, его лицо было сосредоточенным и хмурым.

Джарвису всегда нравился этот молодой спортивный парень. Джеймс успешно прошел отбор в команду колледжа и мог бы стать отличным игроком. Пару раз он появлялся на тренировках «Ураганов» и впечатлил тренера. Джеймсу пришлось отказаться от студенческой жизни и карьеры профессионального игрока, когда он узнал, что его подруга забеременела. Джеймс решил посвятить себя семье, перевелся на заочное отделение и начал подыскивать работу. Джарвис нашел применение его навыкам, пригласив в службу безопасности «Ураганов».

— Извините, что беспокою, сэр, но у вас посетители.

— Я не принимаю незваных гостей. Ты знаешь об этом.

Джарвис уставился на охранника, который делал все возможное, чтобы не смотреть на Эрику в облегающей блузке, подчеркивающей все выдающиеся аспекты ее фигуры.

— Понимаю, сэр, но…

Эрика перевела взгляд с охранника на Джарвиса:

— Пожалуй, я оставлю вас двоих наедине.

Джеймс поднял руку.

— Мэм, полагаю, вы захотите остаться.

На лице Эрики отразилось замешательство.

— Не знаю, чем я могу быть полезна…

Джеймс потер челюсть:

— Это ваша семья. Их автомобили в данный момент въезжают в ворота поместья.

Джарвис медленно моргнул.

— Автомобили?

— Да. Лимузины.

— Хочешь сказать, их несколько?

— Моя семья? — Эрика побледнела. — Вся моя семья?

Джеймс торопливо кивнул.

— По всей видимости, да, мэм. Ваши родители, четыре сестры, трое из них замужем и с детьми, я полагаю?

Джарвис потер затылок, у него внезапно разболелась голова.

Ему предстояло суровое боевое крещение. Слишком много родственников сразу…

— Думаю, нужно проветрить гостевой дом.

После поистине королевского обеда, устроенного Джарвисом в рекордно короткие сроки, Эрика стояла в гостиной перед накрытым для кофе столом, пытаясь справиться с приступом мигрени. Она и так была сбита с толку своими противоречивыми чувствами к Джарвису, а теперь это…

Вся ее семья, включая племянниц, была здесь. Прямо сейчас. Эрика подошла к окну. Во внутреннем дворике ее отец, Джарвис, Демпси, Анри и дед Леон наслаждались послеобеденным дижестивом. Они выпивали так, словно это было чем-то привычным, давней традицией, которую они завели много лет назад.

Джарвис все предусмотрел и позаботился о том, чтобы все чувствовали себя комфортно. У него даже нашлись няни для ее племянниц.

Эрика бросила взгляд на сестер, окруживших стол, уставленный всевозможными десертами, которыми славится Новый Орлеан: пирожными, ажурными блинчиками, пралине, экзотическими фруктами самых причудливых форм и расцветок. Эрика наблюдала за тем, как ее сестры нагружают свои тарелки пирожными и недоверчиво рассматривают пралине. Они не отличались широтой взглядов и отдавали предпочтение тому, что знают. Вероятно, именно поэтому они отказались от чая со льдом и сразу перешли к кофе. Это было ей знакомо.

Эрика вновь посмотрела на мужчин. Ее отец, Бьёрн Митрас, с энтузиазмом ударил себя по колену в ответ на реплику Джарвиса. По всей видимости, они поладили.

Атмосфера в гостиной была менее бодрой. Эрика чувствовала, что сестры и мать оценивают ее. Не смущаясь ее присутствием, они обсуждали, как она должна поступить. Магистратура в их планы не входила — они никогда не поддерживали ее амбиций. Главное, что их сейчас занимало, удалось ли Эрике зачать сына, или в семействе Митрас ожидается очередная пара девочек.

Несмотря на столпотворение, царившее в доме, Эрика чувствовала себя одинокой. Она рассчитывала найти союзницу в лице Фионы, но Фиона так и не спустилась, сославшись на недомогание. Эрика и сама начинала чувствовать себя все хуже и хуже. Семья давила на нее.

Эрика перевела взгляд на мать, сидевшую на диване в окружении дочерей с кофейной чашкой в руках. Арнора Митрас, несмотря на возраст, оставалась стройной, изящной женщиной; ее наряды отличались безупречным вкусом и сидели на ней как на модели. Арнора была дружна со многими именитыми модельерами, но предпочитала разрабатывать дизайн своих нарядов самостоятельно.

Ее сестры — Лив, Астрид и близнецы Хильда и Хельга — завели какой-то разговор вполголоса. Эрика покосилась на них, пытаясь понять, что они так увлеченно обсуждают. Астрид поймала ее пристальный взгляд, и устремила на нее голубые глаза, такие же пронзительные, как и ее собственные. Она коротко кивнула, светло-медовые пряди упали на лицо. Это длилось лишь мгновение, но потом Астрид снова вернулась к разговору с сестрами.

Трое из них вышли замуж за обеспеченных мужчин, но ни у кого из них не было состояния, сопоставимого с богатством Рейно. Они жили в Европе довольно тихой жизнью. Эрика отчасти завидовала этой анонимности, особенно сейчас.

— Мама… — начала Эрика. — Было бы неплохо предварительно оповестить о вашем визите.

— И дать вам время придумать отговорки, чтобы отказать нам? Думаю, нет.

Вздохнув, Эрика продолжала:

— Ничего подобного, мама. Я просто…

— Избегала всех нас, — закончила за нее Хельга.

— Едва ли. Мне хотелось подготовиться, встретить вас должным образом.

Хельга махнула в сторону накрытого стола и подняла бровь.

— Куда уж лучше. Неплохо устроилась, сестра.

— Я здесь просто гость. Налаживаю отношения ради своих детей, — сдержанно ответила Эрика.

— Ну, что-то общее у вас уже есть. Отношения строятся и на меньшем. Давай, попробуй. Надави на него, пусть Джарвис сделает тебе предложение.

Последние слова вызвали волну раздражения, но Эрика дипломатично промолчала. Выражение ее лица осталось непроницаемым. Она отточила эту технику, пока работала переводчиком.

Мама изящно изогнула бровь и отставила кофейную чашку тонкого китайского фарфора.

— Так он уже сделал предложение? Вы поженитесь?

— Я не сказала, что мы поженимся.

— Но он сделал тебе предложение? — настырно переспросила Хильда.

— Прекратите. Поэтому я и хотела отложить эту встречу. Нужно было дать нам с Джарвисом время, чтобы урегулировать все нюансы без семейного вмешательства. А уж позже мы бы пригласили вас.

Лив сделала жест в сторону дверей:

— Но его семья здесь.

— Да, и никто из ее членов не давит на нас, — с упреком сказала Эрика.

— Мы совершенно не давим, мы просто хотим для тебя лучшего.

Хильда побледнела, а глаза расширились, в них читалась обида. Она была самой чувствительной в их семье.

Лив — самая хорошенькая из них, бунтарка, секс-видео было одной из последних ее скандальных выходок, — поднесла руку к прическе:

— Это путешествие меня порядком вымотало. Пойду, пожалуй, прилягу. Думаю, разговор можно продолжить и завтра.

Сестры, как по команде, встали, расправляя свои платья. Лишь Астрид не двигалась с места и не сводила глаз с Эрики.

Эрику начал одолевать гнев. Астрид была старшей и постоянно поучала ее. Очевидно, сейчас ее ждала очередная порция нравоучений из уст сестры.

— Продолжай отстаивать себя. Ты все делаешь правильно.

Эрика опешила.

— Ты что, шутишь? Я ценю поддержку, но было бы неплохо получить ее от собственной матери.

Астрид пожала плечами:

— Мама — сильная женщина и хочет, чтобы мы были такими же. Не в ее привычке потакать слабостям. Мы все это знаем. Но ты же понимаешь, что ты вся в нее. Именно поэтому первой с балкона мы толкнули тебя.

— Ничего себе, спасибо… — пробормотала Эрика, припоминая свое ужасающее падение с балкона на самодельный батут.

— Не за что. — Астрид заключила ее в крепкие объятия. — Я люблю тебя, сестра.

— Я тоже тебя люблю.

Это было так просто. Сказать о своих чувствах.

Если бы можно было так же просто сказать об этом Джарвису и услышать в ответ его признание, возможно, они смогли бы быть вместе…

С приездом семьи Эрики работа отошла на задний план, но Джарвис принял это как должное и делал все, чтобы гостям понравилось в Новом Орлеане. Митрасы были близкими родственниками его будущих детей, а потому он желал наладить отношения с ними. На данный момент лучше всего дела обстояли с отцом Эрики — король Бьёрн оказался «своим парнем».

Так или иначе из-за всего этого он был вынужден приступать к работе почти на рассвете. Джарвис спустился в домашний кинотеатр, погасил свет и включил запись. Нужно было просмотреть несколько предсезонных игр потенциальных соперников, чтобы оценить их возможности, подметить сильные и слабые стороны. Кроме того, Джарвис планировал отобрать достойных игроков на замену, чтобы те успели приступить к тренировкам до начала сезона игр.

Услышав скрип двери, Джарвис развернулся в своем кресле. В дверях стояла Эрика, с ведерком попкорна и двумя стаканами колы в руках. Розовый сарафан, облегающий ее тело, подчеркивал тонкую талию и округлившийся животик. Джарвис перевел взгляд на ее грудь и живо представил, как развязывает узел у нее на шее. Его так и подмывало это сделать. Соблазн был слишком велик.

— Я подумала, что можно устроить что-то вроде свидания.

Эрика лукаво улыбнулась и протянула колу. Принимая стакан из ее рук, Джарвис уловил знакомый аромат духов.

— Это лучшее свидание, которое у меня когда-либо было.

— У нас бывали свидания и получше… — В ее голосе звучало беспокойство. — Мне жаль, что мое семья приехала так неожиданно. И за то, что на все эти хлопоты уходит столько твоего времени.

— Это не проблема. Твои родители — бабушка и дедушка моих детей. Это важно. — Джарвис улыбнулся и поставил видео на паузу — сейчас он не мог сосредоточиться на игре. Сейчас для него не было ничего важнее, чем Эрика и его дети.

Отставив ведерко с попкорном, Эрика уселась в кресло рядом с ним и перекинула свои длинные волосы на одно плечо.

— Ценю твое терпение. Моим сестрам понравилась экскурсия по Новому Орлеану.

Эрика положила голову на его плечо.

— Конечно.

Джарвис нежно поцеловал ее в макушку, вдыхая аромат волос.

Эрика кивнула на экран.

— Чем ты занят?

Джарвис возобновил запись:

— Нужно оценить игроков. Возможно, придется заменить новобранцев некоторыми из этих парней.

Эрика кивнула.

— И почему это так важно? Почему ты тратишь так много времени на футбол, притом что, согласно прессе, команда — лишь незначительная часть твоего бизнеса?

— Кажется, ты наводила обо мне справки, — заметил Джарвис. — Впечатлен.

— Я не шутила, когда говорила, что пытаюсь выяснить, что делать. — Ее голубые глаза были прикованы к нему. — В том числе я рассматриваю и твое предложение.

Джарвис чувствовал необходимость убедить ее, что он был лучшим, но сдержался и сосредоточился на ее вопросе.

— Почему футбол? — повторил он, запустив руку в ведерко с попкорном. — Моя семья в чем-то похожа на твою. Они всегда чего-то ждали от меня. Но у меня есть свои цели. Я всегда хотел создать что-то свое, несмотря на обширные возможности Рейно. Дед и прадед добились многого, я хочу доказать, что могу создать что-то свое, преумножив славу. Разумно?

Джарвис поднес попкорн к ее губам, и Эрика послушно раскрыла их. Его прикосновение продлилось немного дольше, чем это необходимо.

— Хочешь стоять на своих двух ногах?

Джарвис улыбнулся. Ее использование идиом было забавным.

— Что-то вроде того. Если я могу стоять на своих собственных ногах, сделать из этой команды нечто, что-то… — Он подыскивал правильные слова.

— То, что никто и никогда не сможет отнять у тебя. То, что принадлежит только тебе.

Джарвис кивнул, поглаживая ее руку.

— В точку. Я полагаю, именно поэтому ты так хочешь пойти в магистратуру.

— М-м-м… — произнесла она, слегка касаясь его груди. — Вижу, ты слушал меня.

Ее прикосновения будоражили его. Джарвис отложил пульт.

— Мы похожи больше, чем ты думаешь. — Он обнял ее за плечи и притянул ближе, запустил пальцы в ее шелковистые волосы.

— Потому что мы оба упрямы и независимы? — Эрика просунула палец в узел галстука и ослабила его.

— Даже больше. — Джарвис стащил галстук и бросил его на пол.

— Мы оба изо всех сил стараемся оправдать ожидания семьи? — Она подняла лицо, расстегивая пуговицы на его рубашке.

— К черту ожидания.

Джарвис подхватил ее под колени и посадил сверху. Подол сарафана приподнялся, и его взору открылись атласные трусики. Нетерпеливыми пальцами он добрался до лент, удерживающих верхнюю часть ее сарафана, и развязал узел. — Давай растворимся друг в друге прямо сейчас…

После того как волны удовольствия начали отступать и дыхание восстановилось, Джарвис провел рукой по ее спине, наслаждаясь ощущением ее тела в своих объятиях. Он хотел ее каждую ночь. Хотел быть тем, кто будет заботиться о ней, доставлять ей удовольствие.

Несмотря на его собственные чувства, он ощущал, как она отдаляется. После прибытия семьи Эрика изменилась. В ней пробудились старые привычки — очевидно, она старалась отвечать их ожиданиям. Отчасти Джарвис понимал ее. Чем больше он думал об этом, тем более реальной казалась ему вероятность того, что он может потерять не только своих детей, но и ее.

Словно прочитав его мысли, Эрика поднялась на ноги и поправила платье.

— Джарвис, моя семья здесь, так что я была бы признательна, если бы мы не спали вместе.

— Ты серьезно? — Он привстал.

— Знаю, это может показаться глупым, ведь я беременна, но, пока они здесь, не стоит показывать, что мы близки.

Джарвис в недоумении всматривался в ее лицо.

— Черт побери, Эрика, я только и делаю, что соблюдаю дистанцию!

— Мы вместе меньше месяца. Это недостаточный срок для вступления в интимные отношения.

— Ты серьезно?

— Очевидно, у нас разные представления о времени. — Эрика приблизилась к двери. — Может быть, мы вовсе не понимаем друг друга так хорошо, как тебе кажется.

Прежде чем он смог что-либо сказать, Эрика вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Глава 12

Волнение болельщиков на домашнем матче «Ураганов» было ничем по сравнению с тем, что творилось в частном секторе.

Эрика сидела в кожаном кресле, собираясь с мыслями, и размышляла о том, что утром они расстались с Джарвисом. То, как этот человек влиял на нее, пугало. Он заставлял ее желать слишком многого, а ей следовало оставаться осторожной, нужно было защищать свое сердце и свое будущее.

Дед Леон обратился к клану Митрас.

— Эрика не рассказывала вам, как Рейно разбогатели?

— Нет, Леон, она не делилась с нами такой информацией. Но мы бы хотели узнать. Рассказы о достижении американской мечты так увлекательны, — мрачно отозвалась Хильда, бросив на Эрику недовольный взгляд поверх блюда с креветками.

Эрика закатила глаза, придвинулась ближе к стеклу, чтобы лучше видеть, что происходит на поле. Игра, которая совсем недавно ей не нравилась, начала обретать смысл.

— Дед, все мы знаем эту историю, — сказала Фиона с вымученной улыбкой.

— Да, но эти прекрасные принцессы и королева — нет. Они хотят знать. Кто я такой, чтобы отказывать им в этом? — сказал Леон, подмигнув Хильде.

Та изобразила слабое подобие улыбки.

— Это была игра в покер с очень высокими ставками. Мой угрюмый каджунский предок вспотел, когда увидел свои карты, ведь, как я и сказал, ставки были невероятно высоки, — начал старик.

— Каковы были ставки, Леон? — с нарочитой любезностью поинтересовалась королева Арнора.

Она была раздражена, но мастерски скрывала свои чувства. Эрика ясно дала ей понять, что близнецы принадлежат только ей и Джарвису, они не станут королевскими пешками.

— Если бы мой дед выиграл, то получил бы корабль. Если бы проиграл, ему пришлось бы подписать соглашение о неконкуренции и остаться работать на капитана-тирана. Разумеется, судьба в тот день оказалась к нему благосклонна, и он выиграл свой первый корабль. Так зародилась семейная империя Рейно. Вот так! — Леон прищелкнул пальцами, его глаза сияли. — Конец истории. Успех сопутствует нам до сих пор. Особенно моим внукам.

Король Бьёрн кивнул, соглашаясь с Леоном:

— Вы чувствуете ответственность за успех своих внуков?

— Конечно, король Бьёрн. Я горжусь своими мальчиками. Ведь я почти в одиночку воспитал их. — Леон взглянул на Тео, сидевшего в дальнем углу. — Сын не оставил мне выбора. Я должен был сделать это… А-а-а, не важно. У меня замечательные внуки. В конце концов, важно только это.

Эрика наблюдала, как Тео принялся ерзать на месте, перекладывать бокал из одной руки в другую и крутить кольцо на пальце. Она знала, что он был не лучшим отцом, но не могла не сочувствовать ему.

— И чем же занимаются все ваши внуки? — поинтересовалась Арнора, покачивая шампанское в бокале.

Эрика часто задавалась вопросом, как матери удается найти общий язык со всеми, кроме собственных детей? Ее мама слишком ответственно относилась к своей королевской миссии, зачастую в ущерб семье. Эрика окинула взглядом мужчин Рейно и увидела, что между ними есть связь, но не только это. Она чувствовала сплоченность, искреннюю любовь и привязанность друг к другу. Для своих детей она желала того же.

И все же вчера она оттолкнула отца своих детей из страха провести жизнь как ее собственные родители.

В темных глазах Леона отразились гордость и любовь.

— Ну, как вы знаете, Джарвис купил собственную команду. Я полагаю, что уже в ближайшее время ее ждет большой успех, который напрямую связан с работой моего мальчика. Демпси — самый молодой тренер в истории лиги. Анри — защитник. Жан-Пьер преуспевает в роли квотербека. Кстати, где он?

— В Нью-Йорке. Жан-Пьер — стартовый квотербек у нью-йоркских «Гладиаторов», — произнес Тео с гордостью и поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с Леоном.

Эрика поняла, что ему не безразлична жизнь сыновей. Он просто не выставлял свой интерес напоказ. Ей нравились мужчины семейства Рейно все больше и больше, но Джарвис так и не открыл ей свое сердце. Ничто из того, что он говорил, не указывало на глубокие чувства. Только секс. Но этого ей было недостаточно. Именно поэтому она отстранилась от него после свидания в кинозале. До этого ей казалось, что он испытывает к ней подлинные чувства. Конечно, секс был потрясающим, и, что немаловажно, он искренне хотел заботиться о своих детях. Но она также начинала думать, что он по-настоящему полюбил и ее. Но Джарвис так и не сказал об этом…

Утром, проснувшись в пустой постели, Эрика знала, что вина лежит на ней, но поступить по-другому она не могла.

Она бы так и продолжала анализировать ситуацию, если бы рядом с бокалом вина в руках не появилась Лив. Та самая сестра, секс-видео которой стало достоянием общественности.

Лив уселась рядом и уставилась в нее своими темно-серыми глазами. От запаха алкоголя Эрика почувствовала спазмы.

— Сестра, — сказала она лениво, — эта семья…

Эрика выпрямилась:

— Состоит из прекрасных, любящих людей.

Лив торжественно кивнула:

— Да. И как это называется… американская знать?

Глаза Эрики все еще были прикованы к полю. Туда, где Джарвис давал интервью репортеру. Рядом была команда, то и дело загорались вспышки фотокамер.

Эрика оставила без ответа сомнительный комментарий Лив.

— Все, что я пытаюсь сказать, дорогая сестра, — это то, что тебе нужно остаться в Америке. Здесь ты действительно можешь стать королевой, — приглушенно добавила Лив.

— Это для меня не важно. Действительно важно только… — Слова застряли у нее в горле, когда она увидела, как двое мужчин набросились на Джарвиса и сбили его с ног. Джарвис, не готовый к нападению, упал и ударился затылком об утоптанный газон.

Эрику охватила паника. Было необходимо что-то предпринять. Ей было жизненно важно добраться до Джарвиса. Расталкивая людей, она ринулась на трибуны. У входа в туннель, ведущий через недра стадиона к выходу на поле, Эрика столкнулась Джеймсом.

— Принцесса, боюсь, я не смогу выпустить вас на поле. Пожалуйста, подождите здесь. Обещаю держать вас в курсе о состоянии мистера Рейно, — заверил охранник.

Джеймс положил руку ей на плечо. Пытался утешить? Или сдержать? В любом случае это не имело значения для нее, потому что этот человек стоял между ней и Джарвисом.

Годы тренировок в армии не прошли даром. Не задумываясь, она схватила его за руку и загнула мизинец. Незначительное движение, но оно могло быстро поставить человека на колени.

— Джеймс, я медсестра и бывший военный. Я могу уложить тебя на лопатки, но ты не станешь сопротивляться, потому что я беременна. Так или иначе, но я увижу Джарвиса.

Глаза Джеймса сузились, затем он процедил сквозь зубы:

— Я могу потерять свою работу из-за этого. — Он покачал головой, закатив глаза. — Идемте. Вот мое удостоверение, чтобы пройти на поле.

Эрика вздохнула с облегчением.

— Спасибо.

— Э-э, мэм, не могли бы вы отпустить мой мизинец?

— Ох! — Эрика выпустила руку парня и отступила назад.

Джеймс потряс рукой.

— Следуйте за мной.

Она пошла за ним по коридорам, призывая его идти быстрее и задерживая дыхание, пока не увидела Джарвиса своими глазами. Он прямо сидел на земле, не качался. Дыхание было устойчивым. Его лицо исказилось от боли, когда врач посветил фонариком ему в глаза, проверяя зрачки. Обнадеживающие признаки. Сердце Эрики постепенно успокаивалось. Конечно, его следовало осмотреть тщательнее, но, по крайней мере, он был в сознании, узнавал окружающих.

— Джарвис? Ты в порядке? — Эрика опустилась на колени рядом с ним, а затем обратилась к врачу команды. Ее голос был спокойным. — Он в порядке?

На поле рядом продолжалась игра, болельщики аплодировали. Внимание Эрики было приковано к Джарвису, ничто иное не имело значения.

— Я в порядке. — Джарвис поморщился, прижав руку к затылку.

Доктор убрал фонарик в сумку.

— Ему нужно в больницу. Шишка огромная. Возможно сотрясение.

— В таком случае дайте нам пройти!

Когда Эрика выходила со стадиона вслед за Джарвисом, оставив позади семью, она поймала себя на мысли, что готова отдать жизнь за этого мужчину. Он был отцом ее детей. Несмотря на то что она едва знала его, он перевернул ее мир с ног на голову. Она чувствовала, словно ударили ее — в голове все смешалось. Как она умудрилась так сильно влюбиться в него?

В конце концов, он не предлагает никаких чувств, никаких эмоций. Просто комфорт для их детей и секс. Его предложение пожениться никогда не было продиктовано любовью или какой-нибудь душевной привязанностью. Но Эрика не могла согласиться на меньшее — она хотела, чтобы Джарвис любил ее, хотела отвечать ему тем же.

Что, если, вопреки всякой логике, она влюбилась в него, а он никогда не сможет ответить ей взаимностью?

Лишь несколько раз в своей жизни Джарвис чувствовал себя таким удовлетворенным и обеспокоенным в одно и то же время. Это был один из таких моментов.

Позже вечером, вытянувшись в своей постели, пока Эрика всячески заботилась о нем, он снова и снова вспоминал то, как она бросилась к нему на поле. Голова болела, но воспоминания были кристально чистыми.

Наблюдая за тем, как Эрика опекает его, он преисполнился надежды. Он был сбит с толку, нервничал, наблюдая, как она прорывалась к нему, каким-то образом убедив Джеймса пропустить ее на поле.

Конечно, он хотел, чтобы она была там. Рядом. Но он также не желал подвергать опасности ее и детей. Мысль о том, что она могла навлечь на себя неприятности, до сих пор терзала его. Не просто так у него была охрана. Боже, она значила для него слишком много. Все. Он не понимал, как раньше не осознавал глубину своих чувств.

Им могло быть так хорошо вместе, но в то же время он чувствовал, что сейчас они, как никогда, близки к расставанию. После компьютерной томографии они почти не разговаривали, а если это и случалось, фразы были неловкими, словно они были друг другу чужими. Она вела себя как медсестра, а не как любящая женщина.

Это было больнее, чем приложиться затылком об утоптанный грунт стадиона. Все это никак не складывалось. Тогда она была так расстроена, так взволнована тем, что с ним произошло. Теперь она отвечала короткими, сухими фразами. Он не хотел расстраивать ее больше или не давать спать до утра. Домочадцы посещали его до глубокой ночи. Начинало светать, когда они наконец остались наедине.

Эта ситуация лишь усугубляла его головную боль.

Приподнявшись на локтях, Джарвис тихо спросил:

— Как ты добилась того, чтобы Джеймс выпустил тебя на поле?

Эрика покраснела и перекинула на плечо свои светлые волосы.

— Чтобы убедить его, пришлось использовать некоторые из моих военных навыков. Конечно, никаких крайностей, учитывая мое состояние, небольшой, но болезненный прием.

— Шутишь? Не откажешься тренировать мою охрану?

— И выдать свои секреты? — Она фыркнула. — Ну уж нет. К тому же он не должен был препятствовать мне.

— Это звучит сексуально, но тебе следует оставаться осторожной и думать о детях. Ты могла пострадать.

Эрика пожала плечами:

— Я была осторожна, пострадал ты. Теперь расслабься, но постарайся не уснуть. Делай так, как велел врач, или я отвезу тебя обратно в больницу.

— Думаю, нам стоит заняться сексом. Других способов не спать я не знаю, — сказал Джарвис с лукавой улыбкой.

— Ты должен отдыхать. — Эрика скрестила руки.

— Ты все сделаешь сама. Я буду просто лежать и вести себя очень-очень тихо. — Он закрыл глаза, затем приоткрыл один, чтобы посмотреть на нее. Он рассчитывал на какой-то ответ. Надеялся увидеть ее лучистую улыбку. О, как же он обожал эту улыбку!

— Думаешь, это смешно? Нет. Ты получил травму, и я здесь только для того, чтобы убедится в том, что ты следуешь указаниям.

— Можешь связать меня, чтобы я не был слишком… активным.

— Активным? Интересный выбор слова. К сожалению, ради твоей безопасности я устою перед твоим шармом. Давай играть в карты. — В голосе Эрики не было ни капли веселья.

— Карты? На раздевание, может быть?

— Нет, спасибо.

— В таком случае я отказываюсь. Надо признаться, у меня все плывет перед глазами. — Он поднял руку, пытаясь сосредоточиться на пальцах. Это вызвало приступ боли.

Обернувшись, он увидел, что Эрика направляется к двери.

— Я вызову врача.

— Он уже осмотрел меня. Мне сделали и рентген, и томографию. Я в порядке. Контужен, но ничего такого, с чем время от времени не сталкиваются все игроки. Не собираюсь выглядеть слабаком перед моей командой.

— Они носят шлемы.

— У меня крепкая голова. Спроси любого, с кем я работаю. Или не работаю… — Он изо всех сил старался заставить ее улыбнуться, но лицо Эрики оставалось непроницаемым. Он не понимал, почему она так старательно закрывается от него.

— Все еще не смешно.

— Хочешь по-серьезному? Тогда давай говорить серьезно. Эрика, я хочу, чтобы мы жили вместе. Черт, если честно, я хочу, чтобы ты вышла за меня, но мне будет достаточно того, если ты переедешь ко мне. Станешь учиться здесь. Давай будем вместе. Жизнь и без того достаточно сложна. Давай ходить на свидания с попкорном, заниматься сексом в кинозале или в других местах. Ты знаешь, здесь много комнат…

Это было совершенно искреннее признание. Он хотел ее. Прямо сейчас. Всегда. И не только потому, что у них будут общие дети.

Эрика стукнула рукой по столу, лицо исказила ярость.

— Мне не до смеха, Джарвис. Мы не можем строить отношения на сексе. Мне нужно что-то большее. Я слишком старалась, чтобы создать жизнь для себя, чтобы меня начали воспринимать как личность, а не принцессу, смысл жизни которой заключается в том, чтобы произвести на свет наследника для монархии, какой бы формальной она ни была!

— Эрика, это не так. Я не думаю о тебе так. — Джарвис всматривался в ее лицо.

— Как только ты узнал о беременности, то стал настаивать на браке. Это все, что ты делал. Я слишком дорожу своей независимостью, за счастье своих детей я буду бороться так же. Они заслуживают большего.

— Эрика, я… — Джарвис, человек, у которого всегда был план, растерялся.

Эрика расправила плечи, в ее глазах блестели слезы.

— Я разбужу кого-нибудь из твоих братьев. В любом случае уже утро.

Она переступила порог прежде, чем Джарвис успел что-либо сказать. Прежде чем он придумал, как остановить ее.

Джарвис упустил последний шанс завоевать ее расположение. И в этот момент он понял, как сильно любит эту гордую, сильную женщину. Он обожал ее ум, ее страсть, даже ее упрямство. Он обожал каждый пальчик на ее руке.

Его чувство было так глубоко, что он был уверен в том, что никогда не повторит судьбы своего отца. Он любил ее настоящей любовью, той, которая — он знал — случается очень редко.

Поторопив Эрику, он, вероятно, лишился шанса обладать ею.

Эрика опустила ноги с причала в прохладную воду и устремила взгляд на гладь озера. Вечернее солнце отбрасывало на поверхность воды золотые блики. Она чувствовала себя так, словно весь день провела на учениях. Она была утомлена, все происходящее напоминало дурной сон. После того как она буквально выбежала из комнаты Джарвиса прошлой ночью, Эрика чувствовала себя потерянной.

Проблема была проста. Вопреки логике и здравому смыслу она безумно влюбилась в Джарвиса. Несколько последних дней показали ей, как просто было бы быть вместе.

Но они также подтвердили ее опасения: им будет невозможно стать друг для друга кем-то большим, чем любовники. Впрочем, не важно.

Ветер развевал ее светлые волосы, набрасывал пряди на глаза. Воздух был солоноватым и влажным, цикады громко исполняли симфонию — как ни странно, она находила утешение в запахах и видах этой чужой земли. Постепенно она начала чувствовать себя здесь как дома. Очередное необъяснимое чувство.

Ветер дул все сильнее, раскачивая прибрежный камыш, лодки покидали причал, на небосклоне показался тонкий серп растущей луны.

За исключением шума от лодок, бьющихся о борта друг друга, плеска воды и стрекота насекомых, было тихо. Все разъехались. Она рассадила свою семью по лимузинам и еще долго смотрела им вслед.

Рейно уехали на сутки. Наверняка идея Тео. Они забрали с собой даже деда. Все мужчины Рейно, за исключением Жан-Пьера, собрались в одном месте. Вероятно, это случалось не часто.

Эрика подтянула колени к груди. Она была в полной растерянности.

Ах, если бы все было так же просто, как слово «любовь»! Она любит своих детей. Она любит их отца. Но она до сих пор не знает, любит ли он ее. С одной стороны, они мало знали друг друга, но в своих чувствах она была уверена. Эрика нуждалась в нем.

Сердце болезненно сжалось.

Она знала, чего хотела, но это было бессмысленно. Она хотела послать логику к черту, остаться здесь с Джарвисом. Хотела быть с ним, жить с ним, любить его, строить семью и молиться, чтобы у них все наладилось.

Услышав шаги по дощатому настилу, она испугалась. Затем до нее донесся глубокий голос Джарвиса:

— Ты не уехала со своими.

Обернувшись, она посмотрела ему в глаза. На глаза навернулись слезы.

— Неужели ты думал, что я уеду, не попрощавшись с тобой? — Она бы никогда не поступила так жестоко. Не после того, что она испытывала к нему, и всего то, через что они прошли вместе.

Джарвис отвел глаза.

— Так, стало быть, мы прощаемся?

— Я не поеду домой.

Джарвис приблизился:

— А в медицинскую школу в Великобритании?

Решение за решением. Как строить дом по кирпичику.

— Думаешь, стоит?

— Я хочу, чтобы ты осталась, но я не могу принять это решение за тебя. Я не хочу тебя торопить.

Его ответ удивил Эрику.

— Я ожидала, что ты попытаешься убедить меня.

— Я ясно дал тебе понять, чего я хочу. Я хочу, чтобы ты осталась. Хочу, чтобы мы строили жизнь вместе. Но я вижу, что ты боишься. Я буду ждать столько, сколько потребуется. — Он опустился рядом с ней на колени, коснулся ее лица.

— Я не боюсь. Я отношусь к этому настороженно. Есть разница.

— Действительно?

— Если ты хочешь смягчать слова в переводе, пусть. Я боюсь сделать неправильный выбор, не хочу, чтобы наши дети страдали из-за этого.

— И ты думаешь, что остаться со мной — неправильно?

— Я думаю, что я люблю тебя. — Наконец она призналась. Пусть он знает, что она испытывает к нему.

— А я знаю, что люблю тебя.

Она с трудом сглотнула и сморгнула слезы, Эрика не верила тому, что слышит.

— Правда?

— Конечно. Несомненно.

Эрику потрясло его признание. Настолько, что она даже не подумала сомневаться в правдивости его слов.

— Я верю тебе и надеюсь, что этого будет достаточно.

— В таком случае будь готова бороться за наши чувства друг к другу.

Борьба? Эрика привыкла сражаться за все, что имело для нее значение.

— Бороться?

— Да, оставайся здесь. Узнавай меня. Позволь мне лучше понять тебя.

— Мы будем жить вместе?

Эта мысль искушала ее. Снова и снова Эрика спрашивала себя, почему она отказывалась от этого предложения раньше. Из-за гордости? Она боролась за свою свободу, за возможность жить своей жизнью. И по правде говоря, она хотела жить здесь, в этом невероятном городе, с этим потрясающим мужчиной. Она хотела, чтобы у ее детей была такая же семье, как Рейно. Она хотела Джарвиса.

Оглянувшись через плечо, Эрика пристально посмотрела на особняк.

— Да. Если ты действительно этого хочешь.

— Я могла бы продолжить образование здесь… — Она даже не рассматривала эту возможность, но теперь ей казалось, что это единственно правильное решение. У них действительно был шанс на успех. Особенно теперь, когда она знала, что он любит ее.

— Конечно, если захочешь, — снова повторил он, давая понять, что он принимал ее желание управлять собственной жизнью.

— Мы станем воспитываем наших детей здесь?

— Да, и будем бывать у тебя на родине, когда тебе этого захочется. И больше всего я надеюсь, что ты станешь моей женой.

Джарвис подал ей руку и помог подняться.

Эрика посмотрела на него снизу вверх:

— Так просто?

Он покачал головой и привлек Эрику к себе.

— Совершенно непросто. Любовь, которую я испытываю к тебе, не поддается никакой логике. Она заполняет каждую частицу меня. Но я знаю, что моя задача — сделать тебя счастливой. Таков мой план. Это мой сознательный выбор. Но если тебе нужно время, чтобы решить…

Она взяла его лицо в свои ладони.

— Оно мне вовсе не нужно. Я говорю «да».

— Да? — На лице Джарвиса отразилось облегчение.

Эрика вдыхала его запах, чувствуя себя заново рожденной. Впервые за несколько последних недель она почувствовала себя на своем месте.

— Да, я люблю тебя и хочу жить с тобой. Я буду учиться здесь. Здесь я рожу наших детей. Но больше всего я хочу стать твоей женой.

Джарвис притянул ее ближе.

— Это все, что я мечтал услышать.

— Как же мне повезло встретить и влюбиться в такого удивительного, упрямого человека? — с улыбкой произнесла Эрика.

— Мы поняли это в тот же день, когда встретились.

— Вопреки здравому смыслу.

— Инстинкт. С таким инстинктом, как наш, — Джарвис прижался губами к ее губам, — мы все преодолеем.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg