«Игра по ее правилам»

Игра по ее правилам (fb2) - Игра по ее правилам [litres] (пер. Екатерина Борисовна Романова) 946K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сильвер Джеймс

Джеймс Сильвер Игра по ее правилам Роман

James Silver

The Cowboy’s Christmas Proposition

The Cowboy’s Christmas Proposition © 2017 by Silver James

«Игра по ее правилам» © «Центрполиграф», 2018

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018

Глава 1

Дикон Тейт в душе был сельским парнем. Ему нравилось жить на своем ранчо в Оклахоме, ездить на лошади и наблюдать за тем, как заходящее солнце окрашивает небо над горизонтом в яркие тона. Еще он любил сидеть на крыльце в сумерках, смотреть на светлячков и играть на гитаре. Он был свободным и независимым человеком. Ему также доставляло удовольствие проводить время в дороге и выступать каждый вечер в новом городе. Его питала энергия толпы поклонников, которая была с ним на одной волне.

Петь вживую для людей было у него в крови, но он был готов сделать небольшую передышку. Менеджер его группы «Сыновья Нэшвилла» специально устроил все таким образом, чтобы эта часть ее гастрольного тура проходила близко к дому. После сегодняшнего выступления в казино «Сандер ривер» в пригороде Оклахома-Сити группа получила неделю отдыха перед Днем благодарения, и завтра Дик поедет домой на ранчо. В пятницу после праздника «Сыновья Нэшвилла» дадут концерт в городе Талса, а затем будут отдыхать целый месяц.

Дик пел в микрофон, а взгляд его был прикован к поклонницам, стоящим у края сцены и пытающимся завладеть его вниманием. Он подмигивал им поочередно и делал вид, будто поет то для одной, то для другой. Он любил женщин, а они его.

Свет стал приглушенным, на сцену вынесли высокий табурет. Взяв акустическую гитару, он сел на него и, окутанный светом синего прожектора, опустил голову и сыграл несколько аккордов. Толпа затихла. Остальные участники группы не играли, поскольку эта песня не входила в план сегодняшнего выступления. Дик сочинил ее к свадьбе своего кузена Кэша и пока не записал.

Диллон, младший брат Дика, который был клавишником «Сыновей Нэшвилла», первый узнал песню и начал ему подыгрывать. Затем к ним подстроились гитаристы Брюс и Ксандер, барабанщик Кенджи и басист Оззи.

– Ты готова, дорогая? – тихо пропел Дик в микрофон. – Ты готова пойти со мной? – Толпа начала покачиваться в такт музыке, фанатки стали прижиматься к сцене. Дик закрыл глаза. – Ты считаешь минуты? Слышишь, как стучит мое сердце? Оно принадлежит тебе. – Он сыграл рифф. – Ты больше никогда не будешь одинока. Все мои песни будут только о тебе.

Дик продолжал петь. От эмоций его голос становился все более хриплым.

Он был свидетелем того, как его кузены один за другим встретили свои вторые половинки и влюбились. Какая-то его часть хотела того же самого, но ни один из его братьев еще не остепенился. Это было странно, поскольку Барроны были сорвиголовами, а Тейты славились своей рассудительностью. Дик был исключением. Его мать говорила, что он больше похож на Барронов, чем на Тейтов.

Дик пел об обретенной, о потерянной и о возвращенной любви. Когда он повторял припев, по щекам женщин в зале катились слезы. Его голос сломался, когда в конце он спел: «Рядом с тобой я обрел дом. Ты больше никогда не будешь одинока. Ты будешь моей последней песней».

Свет прожектора погас, и в забитом до отказа зале на мгновение воцарилась тишина. Затем две с половиной тысячи фанатов снова зашумели. Включились прожекторы и стробоскопические лампы, но Дикона на сцене уже не было. Люди кричали, свистели, хлопали в ладоши и топали ногами. Когда группа начала играть первые аккорды песни «Родной сын», шум усилился. Обычно эта песня была последней в программе, но сегодня они исполнили ее на бис.

Когда концерт закончился, Дик и остальные участники группы ушли за сцену, в гримерные. Вечеринка уже началась. Представители местных радиостанций вместе с победителями конкурсов и несколько ВИП-персон, среди которых были политики и бизнесмены, немного пообщались с музыкантами, после чего направились в зал с барной стойкой и шведским столом.

У Дика пульсировало в висках. Единственное, чего ему хотелось, – это сесть в автобус и поехать домой.

Раздался громкий визг, и не успел он опомниться, как оказался в объятиях рыжеволосой женщины.

– Ты спел нашу песню! – воскликнула Роксана Баррон, чмокнув его в щеку.

Дик почувствовал облегчение, когда его кузен Кэш оттащил от него свою жену. Его братья Купер и Бриджер подтрунивали над Диллоном, младшим из Тейтов. Два других кузена Тейтов, Ченс и Корд, вместе с их женами смеялись над Кэшем и Рокси.

– Ты должен записать эту песню, Дик, – сказала Кэссиди. – Мы с Джоли уже упоминали, что мы обиделись на тебя за то, что ты не написал песни к нашим свадьбам.

Дик виновато опустил голову. Из-за гастролей он пропустил свадьбы Ченса и Корда, но на свадьбе их брата Клэя спел кавер-версию известной песни. Игнорируя головную боль, Дик слушал болтовню своих братьев и кузенов с их женами. Это была его семья, и он ее любил. Он пока не был готов ехать к себе домой. Там его никто не ждет. В его отсутствие за ранчо присматривает старший работник Мэтт, а дом Дика пуст, и в нем даже не горит свет.

Наконец вечеринка закончилась, и последние из тех, кто на ней присутствовал, вышли на парковку. Участники группы отправятся на своем автобусе в Оклахома-Сити. Те, кто приехал из Нэшвилла, переночуют в «Баррон хотел». Технический персонал уже закончил разбирать установки и звукоаппаратуру и переносил их в трейлеры на заднем дворе, где местные парни держали во время гастролей свои личные транспортные средства.

– Мистер Тейт! – Взволнованный крик прервал ход мыслей Дика, и все три брата подняли голову. – Дикон! – крикнул Макс, водитель автобуса, махая руками.

– Макс? Что происходит?

– Я не знаю, что делать, мистер Тейт. Я позвонил в полицию и собирался пойти к вам внутрь, но не мог оставить его одного.

– Успокойся, Макс. Зачем ты вызвал?…

Дика прервал громкий плач.

Водитель указал ему на корзину на ступеньках, ведущих в салон автобуса.

– Из-за него, мистер Тейт. Я нашел ребенка.

Куинси Кинсейд пила маленькими глотками горячий кофе из бумажного стаканчика, который только что купила на стоянке для дальнобойщиков. Пока ночь была спокойной. Она остановила несколько человек за превышение скорости и выехала вместе с помощником шерифа округа Кливленд на бытовое преступление. Она посмотрела на часы на приборной панели своего патрульного автомобиля. Было четверть первого. Это означало, что до окончания ее дежурства остается четыре часа. Потом у нее будет три выходных. За ними последует еще несколько рабочих смен, после чего наконец наступит ее долгожданный отпуск. Большую часть этих семнадцати дней она проведет вдали от дома.

Она отправится на горнолыжный курорт Аспен, находящийся в штате Колорадо. С тех пор как она пять лет назад окончила Академию дорожного патруля штата Оклахома, она откладывала деньги на эту поездку. Ее ждут красивые пейзажи, пятизвездочный отель и уроки катания на горных лыжах. И Рождество вдали от семьи. Нет, она не принадлежала к тем людям, которые не любят праздновать Рождество. Все дело в ее родственниках, от общения с которыми у нее ум за разум заходит.

Она сделала еще глоток кофе, который оставался достаточно горячим, но уже не обжигал горло. Впереди вдалеке мерцали яркие неоновые огни. Примерно в миле от ее поста находилось казино «Сандер ривер». Водители, которых она остановила за превышение скорости, возвращались с концерта группы «Сыновья Нэшвилла», состоявшегося там прошлым вечером. Ей повезло, что в эту ночь у нее было дежурство, и ее не отправили поддерживать порядок на концерте, на котором присутствовало две с половиной тысячи человек. Некоторые ее коллеги охотно согласились дежурить на концерте в свои выходные. Ведь за это заплатят отдельно, а деньги никогда не бывают лишними, особенно перед Рождеством.

На это Рождество Куин сделает подарок только самой себе. Она отправится туда, где будут только горы, сосны и снег. Где не будет ни ее семьи, ни работы. Возможно, ей повезет, и в отеле она познакомится с симпатичным парнем, который пригласит ее выпить по стаканчику, сидя у камина.

Куин повращала плечами, чтобы размять затекшие мышцы.

До отпуска ее мечты осталось совсем немного.

– Адам-109, – донесся из ее рации голос диспетчера.

– Адам-109 на связи.

– Поступил вызов из казино «Сандер ривер». В автобусе на парковке найден ребенок. Адам-109, отправляйтесь в «Сандер ривер». Найдите на стоянке автобус группы «Сыновья Нэшвилла».

«Ребенок? Кто потерял ребенка среди ночи?» – подумала Куин и тут же саркастически усмехнулась. Она же направляется в казино. Люди, пристрастившиеся к азартным играм, часто совершают разные глупости. Они вполне могут оставить где-нибудь своего ребенка и забыть про него. Хорошо, что она находится в нескольких минутах езды от казино.

Куин включила проблесковый маячок. Другие автомобили пропустили ее, когда она выезжала на шоссе.

Автобус «Сыновей Нэшвилла» было невозможно не заметить. Он был сделан на заказ и стоил больше, чем некоторые дома. Куин не понимала, почему такое роскошное транспортное средство называют автобусом. Она несколько раз охраняла порядок на развлекательных мероприятиях. Ее раздражали избалованные музыканты и голливудские звезды.

Приехав на место, она сообщила об этом диспетчеру и, надев форменную шляпу, вышла из машины, поправила пояс с кобурой и направилась к группе людей, собравшихся возле открытой дверцы автобуса.

Темноволосая женщина спорила с высоким красивым мужчиной, держащим на руках сверток.

– Забудь об этом, Джоли, – сказал мужчина. – Я тебе ее не дам.

Куин вздохнула. Она имеет дело с очередным бытовым правонарушением?

– Я просто хочу ее подержать, – ответила женщина, склонившись над свертком, из которого доносился громкий плач. – Ты позволил Кэсси ее подержать. Кроме того, я медсестра. Я могла бы осмотреть малышку и узнать, в порядке ли она.

Кто-то многозначительно прокашлялся, и все повернулись и посмотрели на подошедшую к ним Куин.

– Я патрульный Кинсейд, – представилась она. – Что здесь происходит?

Собравшиеся начали говорить одновременно. Куин свистнула, заставив замолчать всех, кроме ребенка, который продолжал плакать.

Мужчина приподнял младенца и принялся его покачивать.

– Я Дикон Тейт, – сказал он.

Насколько помнила Куин, так зовут солиста группы «Сыновья Нэшвилла».

– Это ваш ребенок, мистер Тейт? – спросила она.

– Пока не знаю.

– Вы не могли бы объяснить, что это значит?

– Кто-то оставил ее в моем автобусе.

– Там была записка, – добавила красивая блондинка.

– Ее нашел Макс, – пояснила рыжеволосая женщина.

К разговору присоединился мужчина средних лет с выступающим животом:

– Я Макс, водитель автобуса.

Куин достала блокнот и ручку.

– Назовите ваше полное имя и расскажите, что случилось.

– Меня зовут Макс, мэм. Макс Падилья. После выступления группы я обычно отдыхаю за кулисами. Когда вечеринка после концерта подходит к концу, я выхожу прогревать автобус. Знаете, у него дизельный двигатель, и поэтому…

– Как вы нашли ребенка? – перебила его Куин.

– Я как раз собирался об этом рассказать. Итак, я подошел к автобусу и, как обычно, увидел возле двери груду всякой всячины.

– Всякой всячины? – спросила она.

– Там были цветы и… – Мужчина смущенно потупился. – И… э-э-э… вещи, которые фанатки обычно оставляют для Дикона и ребят.

– Какие еще вещи?

Вперед выступил молодой человек с азиатской внешностью:

– Они приносят любовные письма, футболки и…

– Бюстгальтеры и трусики, – закончил за него юноша, очень похожий на Дикона Тейта.

Ну почему этот вызов достался ей? До окончания ее смены осталось всего несколько часов.

– Заткнись, Диллон, – перебил его Дикон, сердито посмотрев на него синими глазами. – Корзина с ребенком была спрятана под всем этих хламом. – Он заглянул в открытую дверь автобуса, и Куин впервые заметила плетеную корзину. – Малышка Ноэль была завернута в одеяла. В ногах у нее лежала сумка с подгузниками.

– Вы знаете, как ее зовут?

Привлекательный мужчина с темными волосами и глазами подошел ближе, и Куин увидела у него в руке сложенный пополам листок бумаги.

– Я Ченс Баррон, – представился он.

Это имя было знакомо Куин. Ченс Баррон был адвокатом, специализирующимся на семейном праве. «Вечер перестает быть томным», – подумала она.

– Что вы здесь делаете, мистер Баррон?

– Дикон мой кузен. Мы с моей женой Кэсси приехали на концерт.

– Я Джоли Баррон, – сказала брюнетка. – Я дипломированная медсестра и могу осмотреть ребенка, если бестолковый кузен моего мужа мне это позволит.

Значит, она имеет дело с членами группы, их женами или подругами и родственниками Дико-на Тейта. Сначала она приняла женщин за фанаток.

Может ли она передать это дело полиции округа Кливленд? Пока она это обдумывала, рядом с ее машиной остановился еще один патрульный автомобиль. Это была полиция общины чикасо[1]. Казино находилось на территории, принадлежащей этой общине. Может, чикасо заберут у нее это дело?

– В записке, которая лежала в корзине, говорится, что малышку зовут Ноэль и что она дочь Дикона, – продолжил Ченс, протянув ей листок бумаги.

В этот момент к ним подошли полицейские из общины чикасо.

Пробежав глазами записку, Куин передала ее одному из полицейских, после чего посмотрела на солиста группы.

– Такое уже случалось раньше? Вам уже подкидывали таким образом вашего ребенка? – осторожно спросила она.

– Нет, – ответил Дикон. – Я не безответственный человек, патрульный Кинсейд. У меня нет детей. По крайней мере, тех, о существовании которых мне известно, – добавил он после небольшой паузы.

Куин посмотрела на своих коллег из общины чикасо, и один из них пожал плечами:

– Если она не индианка, мы не уполномочены заниматься этим делом. Как представитель полиции штата, вы должны направить это дело в министерство здравоохранения и социальных служб.

Куин на собственном опыте знала, что такое служба опеки. Ей не хотелось отдавать туда малышку, но у нее не было выбора.

Включив портативную рацию у себя на плече, Куин произнесла в микрофон:

– Диспетчер, это Адам-109. Сообщите в министерство социальных служб, что нужно прислать машину за ребенком в казино «Сандер ривер».

Ответ диспетчера заглушили громкие возражения Тейтов и Барронов.

– Служба опеки не может ее забрать, – заявил Дикон Тейт. – Согласно записке, она моя дочь.

Глава 2

Черт возьми, о чем он только думает?

Дик знал, что ребенок не его, поскольку он всегда предохранялся. Впрочем, он не мог быть абсолютно уверен. Ведь от случайностей никто не застрахован. К тому же, не зная, кто мать ребенка, он не может ничего утверждать наверняка. Будь у него хоть капля здравого смысла, он передал бы малышку патрульному. Почему он никогда раньше не замечал, как сексуально может выглядеть женщина в униформе?

Ноэль издавала тихие звуки, прижавшись щекой к его плечу. Он всегда питал слабость к маленьким детям. Ему было невыносимо даже думать о том, что малышка может оказаться в чужих руках.

Но разве он сам ей не чужой? Дик прогнал эту мысль. Мать девочки назвала его отцом Ноэль и оставила корзину с ней у его автобуса.

При мысли об отцовстве он содрогнулся. Эта дрожь была вызвана не только страхом перед неизвестностью, но и радостным волнением.

Разве он в течение последнего часа не думал о своих кузенах, которые один за другим создали семьи, и о том, как ему не хотелось возвращаться в свой пустой дом. Безусловно, ребенок усложнил бы его жизнь, но, если Ноэль его дочь, он возьмет на себя ответственность и позаботится о ней. Кэтрин Тейт воспитала своих сыновей таким образом, чтобы они не боялись принимать решения и нести ответственность за свои поступки. Он давно уже взрослый, но мать спустит с него три шкуры, если он сейчас не поведет себя правильно.

Дик посмотрел на Ченса, и тот, повернувшись так, чтобы патрульный Кинсейд не видела его лица, произнес одними губами: «Ты уверен, что хочешь этого?»

Он уверенно кивнул в ответ. Тогда Ченс отделился от группы и поднес к уху мобильный телефон. Как же хорошо, когда в твоей семье есть высококвалифицированный адвокат!

Дик любил детей и хотел когда-нибудь в будущем их иметь. Возможно, это время наконец пришло.

– Вы все обдумали, мистер Тейт? – спросила женщина-полицейский, прищурив глаза.

– Да, патрульный Кинсейд, – очаровательно улыбнулся он. – У вас есть имя?

– Как вы собираетесь о ней заботиться?

– Как вас зовут?

– Уклоняетесь от ответа на мой вопрос, мистер Тейт?

– Нет. Все-таки как вас зовут?

– Вижу, вы очень настойчивый.

– Да. Я привык добиваться того, чего хочу.

Она несколько раз моргнула, затем неодобрительно поджала губы:

– Я же вам сказала, моя фамилия Кинсейд.

– А я Дикон, но друзья зовут меня Дик.

– Я не ваш друг, мистер Тейт.

– Но вы могли бы им стать.

Она нервно огляделась по сторонам, словно внезапно осознала, что они здесь не одни, затем сердито посмотрела на него своими красивыми светлыми глазами. Ему доставляло удовольствие ее дразнить.

– Мистер Тейт, пожалуйста, передайте…

Ноэль вдруг заплакала, и Дик похлопал ее по попке.

– Она мокрая.

На лице женщины в униформе промелькнула паника.

Дик направился к двери автобуса. Джоли последовала его примеру.

– Я возьму девочку и поменяю ей подгузник.

Ему, наверное, следовало бы поручить это дело женщине, но им вдруг завладело собственническое чувство.

– Мне вполне по силам поменять младенцу подгузник, Джоли, – сказал он. – Я уже не раз это делал. – Он посмотрел на Кэша и Диллона: – Когда нянчился с этими двумя.

Прежде чем кто-то успел возразить, Дик взял корзину, в которой все еще лежала сумка с подгузниками, и поднялся по ступенькам в автобус.

Салон был обшит золотистой кленовой древесиной. Рядом с мини-кухней с рабочими поверхностями из гранита располагался стол с такой же столешницей и двумя мягкими скамьями, в зоне отдыха в середине салона были кожаные диваны цвета олова, в задней части – шесть спальных мест за занавесками и ванная.

Поставив корзину с сумкой на диван, который стоял ближе всего к столу, Дик услышал шаги у себя за спиной. Ему не нужно было поворачиваться, чтобы понять, кто за ним последовал.

– Садитесь, патрульный Кинсейд.

Пройдя в середину салона, он повернулся и окинул ее взглядом. Желтовато-коричневые брюки сидели на ней идеально. Бронежилет под темно-коричневой форменной рубашкой не мог скрыть женственные изгибы ее фигуры. Ее волосы были убраны под шляпу, и он их не видел. Можно было предположить, что они светлые.

Патрульный Кинсейд не принадлежала к тому типу женщин, которые обычно привлекали его внимание. Поклонницы знали правила и были готовы по ним играть. Возможно, женщина-полицейский заинтриговала его потому, что разительно от них отличалась. Ее строгость была для него чем-то новым. В ней была какая-то неуловимая притягательность.

Он подумает обо всем этом позже. Сейчас у него есть более важное дело.

– Вы не могли бы поискать в сумке влажные салфетки и что-нибудь из одежды? Ее ромпер мокрый.

– Ее ромпер мокрый, – пробормотала Куин, склонившись над корзиной и открыв сумку. – Откуда мужчина может знать, что такое ромпер?

К тому моменту, когда он принес несколько полотенец и расстелил их на столе, она нашла то, что он попросил.

Она все еще испытывала удивление и была восхищена против своей воли.

Внешне Дикон Тейт был воплощением плохого парня. Несомненно, он был очень привлекателен. Его густые темно-каштановые волосы красиво обрамляли мужественное лицо с высокими скулами и волевым подбородком. Цвет его широко расставленных синих глаз напоминал ей сапфиры. Черная рубашка и кожаные брюки сидели на нем идеально, подчеркивая атлетическое телосложение. Длинные пальцы гитариста ловко меняли малышке подгузник и переодевали ее, словно у него был большой опыт в этом деле. Когда Ноэль схватилась за кожаный шнурок с крестом у него на шее, он рассмеялся и заговорил с ней мягким, воркующим голосом, каким обычно разговаривают с детьми.

Имя Дикона Тейта достаточно часто мелькало в прессе, но она не помнила, чтобы где-то слышала или читала, что он когда-либо был женат и имел детей.

– Вы видели в сумке бутылочки или банку со смесью?

Звук его голоса прервал ее раздумья. К счастью, его внимание было приковано к ребенку, иначе он заметил бы, что она все это время пялилась на него.

– Да. Там есть пара бутылочек, но я не знаю, что в них.

Он посмотрел на нее, и на лице его появилась очаровательная улыбка, от которой ее бросило в жар. На мгновение его взгляд задержался на ее губах, и она почувствовала, как ее грудь напряглась под твердым бронежилетом. Этот мужчина опасен, и ей следует быть осторожной.

Она протянула Дикону одну из бутылочек. Тот взял ее, открыл и понюхал содержимое.

– Это смесь. Ее нужно подогреть. Вы не могли бы поставить ее в микроволновку секунд на пятнадцать?

Кивнув, Куин взяла у него бутылочку. При этом их пальцы соприкоснулись, и кожу начало покалывать. Запретив себе обращать на это внимание, она выполнила его просьбу и вернула ему бутылочку. Дикон сел на скамейку, и она, опустившись на ближайший диван, стала наблюдать за ним. Ее удивляло то, как ловко он управляется с ребенком. Нежность, с которой он смотрел на Ноэль, удивляла ее не меньше.

– Я так понимаю, у вас нет детей, – сказала она, сняв шляпу.

Он поднял на нее глаза:

– Трудно обзавестись детьми, когда у тебя нет жены.

Она подумала, что многих знаменитостей это не останавливает, но вслух произнесла:

– Тогда почему вы так легко управляетесь с малышкой?

– Вы единственный ребенок в семье?

– Прошу прощения?

– Это несложный вопрос, патрульный Кинсейд.

– Перестаньте меня так называть.

– Тогда назовите свое имя.

Куин постаралась скрыть свое раздражение.

– Хорошо, я скажу вам, как меня зовут, хотя это не ваше дело. Я Куинси.

– Ты слышала, Ноэль? Ее зовут Куинси.

Малышка загукала, и Куин обнаружила, что улыбается.

– И я отвечу на ваш вопрос, – сказала она. – Я не единственный ребенок в семье. У меня есть четверо старших братьев.

Дикон бросил на нее взгляд из-под густых длинных ресниц:

– А-а-а, значит, вы самая маленькая. Я средний, и поэтому мне частенько приходилось сидеть с младшими братьями. Особенно с Диллоном.

Куин бросила взгляд в окно:

– Диллон играет в вашей группе?

– Да.

– Он говорил серьезно?

– Насчет чего?

– Насчет… э-э-э… вещей, которые оставляют поклонницы.

Рассмеявшись, он поставил пустую бутылочку на стол, приподнял малышку и стал легонько похлопывать ее по спине, пока она не отрыгнула.

– Да, он говорил серьезно, – ответил Дикон, покачивая Ноэль на руках. – Иногда они бросают эти вещи на сцену. Таковы издержки моей работы, – улыбнулся он.

– Она действительно ваша? – спросила Куин после небольшой паузы.

– Кто?

Дикон пристально посмотрел на нее, и ее щеки вспыхнули. Затем он перевел взгляд на спящего ребенка, и выражение его лица смягчилось. Интересно, откуда у него столько нежности к этому ребенку. Может, Ноэль и вправду его дочь?

– Это ваш ребенок, мистер Тейт?

Прежде чем он успел ответить на ее вопрос, из передней части автобуса донесся голос Ченса Бар-Баррона

– Она его дочь, пока полиция не найдет ее мать, и все не прояснится.

Глава 3

Дикон не знал, следует ему поблагодарить своего кузена за поддержку или запаниковать. Он знал, что ухаживать за младенцами нелегко, но был решительно настроен оставить Ноэль у себя, пока не будет знать наверняка, кто ее отец. Ноэль славная малышка и не заслуживает, чтобы ее поместили в детский дом.

А может, он просто хочет произвести впечатление на Куинси Кинсейд? Вопреки здравому смыслу, его влекло к этой строгой женщине-полицейскому. Когда она сняла шляпу, он заметил, что ее волосы, собранные в узел на затылке, действительно светлые, и залюбовался изгибом ее шеи.

– Вы неправильно поняли ситуацию, мистер Баррон, – сказала Куинси. – Сейчас сюда прибудет сотрудник службы опеки. Согласно закону, мистеру Тейту придется отдать ребенка. У него нет никаких доказательств того, что эта девочка его дочь.

– Это вы ничего не поняли, патрульный Кинсейд. – Подойдя к ней ближе, Ченс протянул ей свой смартфон. – Вполне вероятно, что у меня будет бумажный вариант этого судебного постановления еще до прибытия сотрудника службы опеки.

Почувствовав облегчение, Дикон с благодарностью посмотрел на своего кузена. Куинси тем временем просматривала документ на экране смартфона.

– Кто может позвонить судье в полчетвертого ночи и получить постановление об опеке? – пробормотала она и, вернув телефон Ченсу, добавила более громко: – Мы все будем сидеть здесь и ждать, пока не приедет сотрудник службы опеки и не привезут ваши документы. Мистер Тейт…

– Дик, – поправил ее он.

– Мистер Тейт. – Подняв бровь, она строго посмотрела на него. – Пока мы ждем, вы могли бы объяснить мне, как вы, холостой мужчина и гастролирующий музыкант, собираетесь заботиться о маленьком ребенке. Я сомневаюсь, что в этом автобусе есть детская.

– Учитывая то, что сразу после того, как мы во всем разберемся, я поеду домой, все это не имеет значения.

Куинси нахмурилась:

– Значит, у вас дома есть детская? Кстати, где вы живете? Вы не можете отвезти ребенка в Нэш-Нэшвилл

– Я живу на ранчо, которое находится в часе езды отсюда. Признаюсь, детской там нет.

– Кэсси, Джоли и Рокси уже отправились за покупками, так что у вас будет все необходимое на первое время, – сказал ему Ченс.

– Ты только представь себе, что будет, когда обо всем узнает мама, – усмехнулся Ченс.

У Кэтрин Тейт была большая семья, но ни один из ее своенравных сыновей пока не подарил ей внука. Ни один из них не был женат, поэтому она баловала Си-Джея, маленького сына Корда и Джоли.

Куин сердито посмотрела на Дика и Ченса. Очевидно, она понимала, что ее перехитрили, но пока не собиралась сдаваться. Дику хотелось увидеть выражение ее лица, когда она проиграет.

Подойдя ближе к нему, Ченс наклонился и прошептал ему на ухо:

– Не жди особой роскоши. Они пошли в круглосуточный торговый центр.

Он посмотрел на малышку, и на его лице появилась глуповатая улыбка. Дик с трудом сдержал смех. Если Ноэль останется с ним, то у Барронов в конце следующего года случится всплеск рождаемости.

Дик вдруг осознал, что мысль о том, что Ноэль действительно может оказаться его дочерью и остаться с ним, нисколько его не пугает. А она должна была его напугать. Ведь он много гастролирует и не каждый день бывает дома. Он мог бы брать Ноэль с собой на гастроли или оставлять ее дома с няней, но и то и другое казалось ему неправильным. Было бы гораздо лучше, будь у него любящая жена.

Ничего себе. Он знал, что запах младенцев действует на женщин. Они мечтают о детях, любят возиться с малышами. С мужчинами дело обстоит иначе. Тогда почему, когда он смотрит на Ноэль, его сердце тает? Эта милая куколка так его очаровала, что он едва заметил уход Ченса.

Он никогда не испытывал недостатка в женском внимании и не собирался в ближайшее время обзаводиться семьей. Что на него нашло? Почему сейчас он жалеет, что у него нет жены? Может, на нем сказывается влияние кузенов, которые счастливы в браке? Почему он внезапно понял, что ему нужно что-то большее, нежели мимолетные связи? Может, все дело в сексуальной Куинси Кинсейд, которая так добросовестно защищает подкидыша?

Голос Куинси прервал его раздумья.

– Я убеждена, вы не настолько наивны, чтобы поверить будто это ваш ребенок.

Придвинув к себе корзину, Дик осторожно положил в нее малышку. Та не проснулась. Укрыв ее одеялом, он легонько провел пальцем по ее светлым волосам.

Куин стояла в нескольких футах от Дика и смотрела на него сердито и в то же время с вызовом. Ему вдруг захотелось узнать, что она за человек. Им нужно чем-то занять время ожидания. Бросив взгляд в окно, он обнаружил, что остальные начали разъезжаться.

Дику хотелось узнать, действительно на Куинси не действует его мужское обаяние или она притворяется. Она стояла перед ним, расставив слегка согнутые в коленях ноги и держа руку на кобуре. Она выглядела так, словно была готова в любой момент оказать сопротивление.

– Я заставляю вас нервничать? – протянул он.

Чутье говорило ей, что этот мужчина опасен, но она не стала отходить назад. В конце концов, она сотрудник полиции, прошедший профессиональную подготовку, и находится сейчас при исполнении.

– Совсем нет, – ответила она, упрямо выпятив подбородок. Затем, осознав, что держит руку на кобуре, опустила ее и заткнула большой палец за пояс.

Она будет сохранять спокойствие и вести себя как профессионал, чтобы у него не возникло сомнений в ее компетентности. Ей некогда думать о том, какой вкус у его чувственных губ. Представлять себе, как она запускает пальцы в его густые волосы, касается щетины на его подбородке…

– Вам не следует так смотреть на мужчину, – произнес Дикон Тейт хрипловатым голосом, от которого по ее спине пробежала дрожь желания. Куин сделала шаг назад, и он мягко рассмеялся.

А Куин подумала, что ей нужен кофе и свежий воздух. Она посмотрела на часы. Они показывали восемнадцать минут пятого. Представитель службы опеки вряд ли приедет раньше шести.

– Похоже, мы застряли здесь на пару часов, мистер…

– Дик.

– Тейт. У вас здесь, случайно, нет кофе?

Он улыбнулся, и в уголках его синих глаз появились лучики морщинок, а на щеке ямочка. Она сказала себе, что ей это совсем не понравилось.

– Сейчас посмотрю. – Поднявшись, он подошел ко встроенной кухне.

– Э-э-э… Мне также нужно…

Он повернулся к ней лицом и снова улыбнулся:

– Что вам нужно?

– Э-э-э… где тут у вас ванная?

Его глаза весело заблестели. Было видно, что он едва сдерживает смех. Вот негодяй!

– Она за дверью в самом конце салона, – ответил он.

– Спасибо, – напряженно произнесла она и, пройдя глубже в салон, обратила внимание на шесть коек за занавесками.

Ванная оказалась намного лучше, чем та, что была в ее квартире. Она вмещала просторную душевую кабину, унитаз, стойку с мраморной раковиной и комод.

Выйдя через несколько минут из ванной, Куин из любопытства зашла в комнату рядом с ней. К ее удивлению, там оказалась большая кровать с мягким на вид бежевым пледом. Интересно, как много поклонниц побывало в этой постели? Сказав себе, что это не ее дело, она перевела взгляд на противоположную сторону комнаты. Там было кресло, гитара на металлической подставке, стойка с микрофоном и компьютер на столике.

Услышав за своей спиной покашливание, она повернулась и, заглянув в смеющиеся синие глаза Дикона Тейта, почувствовала, как ее щеки вспыхнули.

– Не желаете прилечь? – спросил он.

– Нет, – поспешно ответила она, мотая головой. – Мне просто захотелось посмотреть, как живут знаменитости.

– Ясно. – Глаза Дикона снова заблестели, и он начал к ней приближаться.

Она инстинктивно попятилась назад, наткнулась на кровать и упала бы на матрац, если бы он вовремя не схватил ее за руку.

Он был так близко, что сердце бешено заколотилось. Вопреки своей воле она уставилась на его красивое лицо.

– Вы снова на меня смотрите.

Куин тяжело сглотнула. Ну почему он так на нее действует?

– Э-э-э… Что там с кофе? – пробормотала она.

– Он готов.

– Хорошо. Спасибо, – ответила она и быстро пошла в зону кухни.

Она чуть не споткнулась, когда ей вслед донеслось:

– Всегда к вашим услугам, патрульный Кинсейд.

Глава 4

Дикон лег спать около семи часов утра. Жены кузенов очень помогли ему и вместе с тем утомили его и Ноэль. В конце концов он убедил их позвонить своим мужьям и забрать их.

К его удивлению, за короткое время им удалось превратить одну из комнат в его доме в функциональную детскую. Там была уже собранная кроватка и столик для пеленания, на котором лежали упаковки подгузников, стопки одежды, банки со смесью и бутылочки для кормления. Не забыли они и про радионяню, чему он очень обрадовался.

Ему понадобилось полчаса, чтобы уложить Ноэль спать. Он сидел рядом с кроваткой и пел, пока она не уснула. Точно так же он когда-то пел Диллону.

Облегченно вздохнув, он поднялся и тихо покинул комнату. Ему было необходимо поспать хотя бы пару часов. Тогда он будет готов иметь дело с новыми трудностями. Почему-то у него было такое чувство, что Куинси Кинсейд, которую он оставил на парковке казино «Сандер ривер» вместе с сотрудницей службы опеки и попечительства, не оставит его в покое.

* * *

Дик глубоко вдохнул. В воздухе пахло беконом и печеньем. Встав с кровати, он оделся и направился к двери. Не успел он выйти в коридор, как вспомнил о событиях прошлой ночи.

Трубка радионяни, лежащая на прикроватном столике, была выключена. Заглянув в детскую, он убедился, что Ноэль крепко спит, после чего прошел на кухню и нисколько не удивился, когда увидел свою мать, стоящую у плиты. Безусловно, его родственники уже ввели ее в курс дела.

– Что ты здесь делаешь, мама? – произнес он вместо приветствия.

Посмотрев на него как на идиота, она наполнила кружку кофе и отнесла ее на стойку. Сев на один из высоких стульев, Дик взял кружку и сделал глоток.

– Твои братья и кузены переполошились, – сказала она, помешивая на чугунной сковороде полоски бекона.

– У всех нас была безумная ночь.

– Она твоя дочь, Дикон?

– Ты ее видела? – спросил он, уставившись на пар, исходящий от кофе.

– Да.

– И что ты думаешь?

– Что такая славная малышка заслуживает, чтобы у нее была любящая семья.

– Сегодня днем у нас с ней возьмут материал на анализ ДНК. Ченс говорит, что результаты будут известны недели через три. Я не думаю, что Ноэль моя дочь, но не могу ничего утверждать наверняка.

– Жаль.

– Мама, – произнес он предупреждающим тоном.

– Ты же знаешь, что я не одобряю связи без обязательств, Дик. Ни один из вас не женат, и меня это огорчает. Мы с вашим отцом воспитывали вас так, чтобы вы стали порядочными мужчинами. Мы хотели, чтобы каждый из вас встретил и полюбил достойную девушку, женился на ней и только после этого стал отцом. Пока мы не получим результаты теста на отцовство, мы будем заботиться о малышке и надеяться, что ее мать одумается и вернется за ней. Если Ноэль твоя дочь, она станет членом нашей семьи. Если мать девочки откажется от нее или не объявится, мы сами вырастим Ноэль.

Встав со стула, Дик подошел к своей матери и поцеловал ее в щеку.

– Спасибо тебе. Я знаю, что ты мечтаешь о внуках, но, скорее всего, она не моя дочь.

– Что в этом случае с ней будет дальше, если ее мать не вернется за ней?

– Честно говоря, я не знаю, – признался он.

– Что тебе подсказывает твое сердце?

– Одно дело привезти подкидыша домой и заботиться о нем какое-то время, совсем другое – сделать его частью своей семьи и нести за него ответственность, пока он не достигнет совершеннолетия.

Дик уставился в окно невидящим взором. В записке утверждалось, что он отец Ноэль? Почему мать малышки не встретилась с ним? Почему не обратилась к нему за помощью? Почему не связалась с ним до рождения ребенка? Кто она и где она сейчас? И вообще, его ли это ребенок? Так много вопросов, и ни на один из них у него нет ответа.

– Я просто не знаю, мама, – сказал он.

– Ты всегда был домоседом, Дик. По крайней мере, до тех пор, пока не стал музыкантом. Если бы не твои выступления и гастроли, ты сейчас был бы женат на милой, доброй женщине, а я баловала бы ваших детишек.

Дик поперхнулся кофе и закашлялся. Мать похлопала его по спине и протянула ему посудное полотенце.

– Мама, ты забыла, что это я пришел на школьный бал с тремя девочками.

Кэтрин Тейт нахмурилась:

– Такое вряд ли забудешь. Тебе оставалось учиться еще два года, а они были выпускницами.

Дик вытер полотенцем капли кофе на стойке. На следующий год он пришел на школьный бал с двумя выпускницами, а на свой собственный выпускной – с тремя.

Он не отличался постоянством и редко приглашал на свидание одну и ту же девушку более двух раз. У него был всего один более-менее продолжительный роман. Возможно, все дело было в том, что его подружка тоже исполняла кантри-рок. Они расстались друзьями. Одним словом, он всегда пользовался успехом у женщин и снискал репутацию легкомысленного плейбоя.

Мать ткнула его указательным пальцем в грудь, очевидно собираясь продолжить свою лекцию. К счастью, он был избавлен от этого, потому что в следующий момент в дверь вошел его старший брат Купер.

– Чую запах еды! – сказал он. – Прости, братишка, что пропустил твой концерт. Вчера вечером у нас возникла проблема на одной из скважин.

Купер работал вместе с Кордом в «Барекс», нефтегазодобывающей корпорации, которой управляли Барроны.

Подойдя к матери, он поцеловал ее в щеку.

– Доброе утро, мама. Угостишь меня кофе?

– У тебя руки отсохли? Ты сам знаешь, где стоят кружки. Кофейник прямо перед твоим носом.

Рассмеявшись, Купер налил себе кофе и присоединился к Дику. До того как их мать начала готовить яичницу с луком и болгарским перцем, в кухню вошли Бриджер и Диллон, младшие братья Дика. Остальных братьев не было в городе. Хантер и Бун работали вместе с сенатором Клэем Барроном в Вашингтоне, а Такер уехал в Лас-Вегас с Чейзом Барроном.

Диллон сел за большой деревянный стол, а Купер, чья одежда была в грязи, отправился в душ. Когда он вернулся, на нем были джинсы Дикона и футболка с надписью «Сыновья Нэшвилла».

Из трубки радионяни, лежащей на стойке, донеслось хныканье Ноэль. Дик встал со стула и под смех своих братьев быстро покинул кухню.

После окончания своей рабочей смены Куин провела еще час в здании полицейского участка, составляя подробный отчет о происшествии. Положив его в лоток для входящей корреспонденции своего начальника, она поехала домой. Больше всего ей хотелось принять душ, поесть и лечь спать. Когда она проснется, сходит в магазин за продуктами, а затем займется стиркой и уборкой.

Через два часа после того, как она легла спать, ее разбудил звонок начальника, который срочно вызвал ее на работу. Приехав в участок, она прямиком направилась в кабинет лейтенанта Чарлза. Постучавшись в дверь, она заглянула в стеклянное окошко. Ее босс разговаривал по телефону, но жестом пригласил ее войти. Тихо войдя в кабинет, она села на стул.

Лицо лейтенанта Чарлза было непроницаемым. По его выражению было невозможно догадаться, с кем и о чем он разговаривал.

– Разумеется, сэр. Мы сделаем все, что в наших силах, – произнес он в трубку и разорвал соединение. – Похоже, у тебя была веселая ночка, Кинсейд, – обратился он к Куин.

– Я все изложила в своем отчете, сэр, – сухо ответила она.

– Я его прочитал. Сегодня утром мне несколько раз позвонил губернатор. Из-за дела подкидыша я принял решение снять тебя с дежурств. – Куин открыла рот, чтобы возразить, но он поднял руку, не дав ей произнести ни слова. – Наиболее важные вопросы должны решаться в первую очередь. Ты будешь заниматься делом подкидыша, Кинсейд. Осуществлять взаимодействие между министерством социальных служб и другими правоохранительными органами, участвующими в расследовании этого дела. Ты возглавишь группу людей, целью которой будет разыскать биологическую мать ребенка. Также ты будешь посредником между правоохранительными органами и Диконом Тейтом.

– Посредником? В каком смысле?

– Ты должна быть в курсе того, как обстоят дела у подброшенной девочки и каковы намерения и планы Дикона Тейта на ее счет. Ты будешь работать вместе со службой опеки и попечительства. Ее сотрудник, которому поручат это дело, свяжется с тобой. Служба опеки будет контактировать с мистером Тейтом только в твоем присутствии.

– Подождите. Что это значит?

– Что с Диконом Тейтом будешь иметь дело ты. Его не должны тревожить ни служба опеки, ни другие правоохранительные органы, участвующие в расследовании. Все вопросы, которые у них к нему возникнут, будешь задавать ты.

Куин тупо уставилась на своего начальника:

– Вы шутите?

– Здесь нет никаких поводов для шуток.

– Но…

– Никаких но.

– Одно но есть, сэр. У меня в следующем месяце отпуск.

– В таком случае тебе следует поскорее найти мать ребенка и представить службе опеки результаты теста на отцовство и другую информацию, относящуюся к делу.

Ее словно покинул дар речи. Она могла лишь сидеть и тупо смотреть на лейтенанта Чарлза.

– Свободна, Кинсейд.

Куин машинально поднялась, повернулась и направилась к двери. Когда она схватилась за ручку, до нее донесся голос начальника:

– Никаких утечек, Кинсейд. Если в прессу просочится какая-то информация о ходе этого расследования, помимо тех сведений, которые будет предоставлять СМИ служба опеки, отвечать за это будешь ты.

– Да, сэр, – пробормотала она, повернув ручку.

– Тебе нужно как можно скорее отправиться на ранчо мистера Тейта, поговорить с ним и проверить, все ли в порядке с ребенком.

Вот черт. Все ее планы на сегодняшний день пошли коту под хвост. Ей меньше всего хотелось ехать в глушь и разговаривать с избалованной рок-звездой. Все же в глубине души она переживала за Ноэль. Разве молодой холостяк способен двадцать четыре часа в сутки в одиночку заботиться о младенце?

Глава 5

Приближаясь к красивому бревенчатому дому Дикона Тейта, Куин увидела на подъездной аллее несколько машин. Припарковавшись в конце ряда, она прошла мимо «доджа-челленджер», который стоил почти столько же, сколько она зарабатывала за год. Следующим в ряду был черный «форд-экспедишн». За ним стоял белый полноприводный пикап марки «Форд F-250» с эмблемой компании «Баррон эксплорейшн» на дверце.

Ближе всего к дому стоял «Лексус LX-570». Его жемчужно-белый корпус ослепительно блестел на ярком зимнем солнце.

Похоже, ей придется в одиночку противостоять не только Дикону Тейту, но и его родственникам. Пройдя по дорожке, вымощенной природным камнем, она остановилась перед двустворчатой деревянной дверью. Рядом с ней не было ни звонка, ни дверного молотка, только панель с кнопками. Поэтому ей не осталось ничего другого, кроме как постучать в дверь кулаком.

Из глубины дома донесся приглушенный голос. Куин постучалась снова и стала ждать. В тот момент, когда она взялась за ручку, дверь резко открылась. Потеряв равновесие, она врезалась в твердое мужское тело. Мускулистые руки схватили ее за талию, не дав ей упасть. Подняв голову, она уставилась в сапфирово-синие глаза и начала в них тонуть.

– Что ты там застыл, Дикон? – донесся из-за спины хозяина дома женский голос. – Впусти гостью в дом.

– Конечно. – На его лице появилась мальчишеская улыбка, и сердце Куин учащенно забилось. – Пожалуйста, входите, патрульный Кинсейд. Мы сейчас завтракаем. Не желаете присоединиться к нам?

– Спасибо, я не голодна.

– Разумеется, вы составите нам компанию. Проходите и садитесь. Я принесу вам тарелку, – произнесла женщина тоном, не терпящим возражения, и Куин проследовала за Диконом в огромную гостиную, совмещенную с кухней.

Интерьер словно сошел со страницы журнала, посвященного дизайну. Войдя в зону кухни, Куин окинула взглядом людей, сидящих за огромным столом. Это были трое молодых мужчин, двоих из которых она видела вчера, и женщина средних лет в джинсах и водолазке. Судя по большому внешнему сходству, все они были родственниками.

Дикон выдвинул один из стульев. Она села, и перед ней появилась тарелка с яичницей и беконом. Дикон принес для нее столовые приборы и салфетку.

– Я Кэтрин Тейт, – представилась женщина. – Я так понимаю, с моими сыновьями Диконом и Диллоном вы уже знакомы. Разрешите представить вам еще двух моих сыновей. Их зовут Купер и Бриджер. Вы выпьете кофе или, может, мне заварить вам чай?

– Кофе, пожалуйста.

– Со сливками и сахаром?

– Да, спасибо. Только сахара добавьте совсем немного. – Куин улыбнулась женщине. – Рада с вами познакомиться, миссис Тейт. Я Куинси Кинсейд. Меня назначили посредником по этому делу.

Глаза Кэтрин сузились.

– По делу? Это не дело, а маленькая девочка, у которой есть имя.

В следующий момент из переносной колыбели, которую Куин не заметила до этого, донеслись лепечущие звуки.

– Я подойду к Ноэль. Мисс Кинсейд, вы завтракайте, пока еда не остыла. Можете снять шляпу. Без нее вам будет удобнее.

Сняв шляпу, Куин положила ее на свободный стул и принялась за еду, делая вид, что не замечает пристальных взглядов братьев Дикона. В кухне было так тихо, что она слышала их дыхание.

Пытка тишиной закончилась, когда Кэтрин Тейт вернулась с ребенком. Куин подумала, что у женщины, вырастившей семерых сыновей, огромный опыт в уходе за детьми.

Остановившись рядом с Куин и Диконом, миссис Тейт протянула малышку. Куин подумала, что она передает девочку ей, и потянулась за ней. Но мать Дикона передала ребенка ему. Почувствовав себя глупо, Куин повернулась лицом к тарелке и сосредоточилась на еде.

– Ноэль проголодалась. Я приготовлю для нее бутылочку, только на этот раз ты покормишь ее сам. Так что ешь быстрее.

– Да, мэм, – пробормотал Дикон, жуя.

– Не разговаривай с набитым ртом.

– Да, мэм. – На этот раз его ответ прозвучал отчетливо.

Сыновья Кейт были взрослыми мужчинами, за исключением Диллона. Он выглядел юным, и ему, как самому младшему, наверное, все сходило с рук.

Все братья были самостоятельными и успешными, но было очевидно, что Кэтрин до сих пор их опекает и командует ими. Ее сыновья не пытались ей перечить и относились к ней с уважением. Они совсем не походили на братьев Куин. С другой стороны, Куин и ее братья не росли в роскоши, в отличие от Тейтов.

Дикон быстро съел остатки яичницы. Куин не могла отвести от него глаз. Ее впечатляло, как уверенно он держал на руках младенца.

Миссис Тейт протянула Дикону бутылочку и чистое посудное полотенце.

– Я помою твою тарелку, а ты покорми Ноэль.

– Ты уверена, что не хочешь сама ее покормить, мама?

Кэтрин посмотрела на него с возмущением:

– Ну уж нет. Сегодня утром я покормила ее только потому, что ты почти всю ночь не спал. Мне хватило вас семерых. Теперь вы сами по себе.

Куин напряглась, когда поняла, что миссис Тейт задумчиво на нее смотрит. Поднявшись со стула, она взяла свою грязную тарелку. Куда ее следует отнести? В раковину?

– Оставьте тарелку на столе, дорогая. Сегодня посуду моют Бриджер и Купер.

Братья застонали, но это была лишь игра на публику. Диллон начал злорадно смеяться, и мать сказала ему:

– А ты вынесешь мусор.

– Но, мама… – начал возражать Диллон, но Кэтрин смерила его таким грозным взглядом, что Куин чуть не предложила вынести мусор вместо него.

– Куин? – обратился к ней Дикон, поднявшись, и она, испытывая чувство облегчения, быстро проследовала за ним в зону гостиной. Опустившись в кресло, он положил голову Ноэль на согнутую в локте руку и дал ей бутылочку. Малышка жадно зачмокала.

– Нам с вами нужно кое-что прояснить, – начала она.

Он кивком указал ей на край дивана, стоящего рядом с его креслом:

– Садитесь и говорите.

Куин опустилась на диван, чувствуя, что по-прежнему находится в центре всеобщего внимания.

– Как я уже вам сказала вначале, меня назначили посредником между вами и правоохранительными органами.

– Как думаете, вам это удастся?

– Удастся что?

Дикон с трудом сдерживал улыбку. Ему доставляло удовольствие приводить ее в замешательство. У нее были предписания, и всякий раз, когда он сбивал ее с мысли, она смущалась. Ему нравилось, как розовели ее щеки и как сверкали ее голубые глаза, когда она сердилась.

– Найти мать Ноэль.

– Разумеется, мы это сделаем. Это лишь вопрос времени. Потом министерство социальных служб проведет оценку и вынесет заключение, приняв во внимание результаты теста на отцовство.

– Вы считаете, что эта женщина никудышная мать, раз она оставила ребенка со мной?

Куин снова смутилась. Наверное, ему не следовало говорить с ней обвиняющим тоном.

– Это не мне решать.

– Но вы должны решить.

– Послушайте, мистер Тейт…

– Дикон.

Ее глаза яростно сверкнули.

– Мистер Тейт. Женщина оставила ребенка на холоде рядом с вашим автобусом. – Она прищурилась. – Пока результаты теста на отцовство неизвестны, никто ничего не может утверждать наверняка. Чего я не понимаю, так это того, почему одинокий мужчина и… э-э-э… Почему богатый рок-музыкант так настаивает на опеке над ребенком, который, возможно, не его.

Ноэль закончила есть. Дик отложил в сторону пустую бутылочку, прижал малышку к плечу и стал поглаживать ее по спине, пока она не отрыгнула.

– Похоже, мать Ноэль знает меня лучше, чем вы, – сказал он, поднялся и вернулся на свое место за столом.

Ноэль что-то лепетала, уткнувшись лицом в его шею. Он был зол на Куин. Ее мнение о нем было предвзятым. Очевидно, она начиталась скандальных таблоидов и насмотрелась низкопробных телешоу. Ему не следовало обращать на это внимание, но почему-то ему хотелось нравиться этой женщине.

Его мать поднялась из-за стола, подошла к Куин и села рядом с ней. Женщины тихо заговорили друг с другом. Дикон не разобрал ни слова, потому что его братья создавали много шума, убирая со стола. Его мать поочередно смотрела то на него, то на Куин, и он нервничал.

– Если мама когда-нибудь будет смотреть на меня так, как сейчас смотрит на Дика, особенно в присутствии красивой женщины, я буду спасаться бегством, – сказал Бриджер, толкнув Купера в плечо.

– Я побегу следом за тобой, – улыбнулся тот.

– Что будем делать дальше? – спросил Бриджер.

– Займем места в зрительном зале и будем наслаждаться шоу, – ответил тот, повесив на плечо полотенце, прислонившись к стойке и сложив руки на груди.

– Вы в курсе, что я могу вас слышать? – спросил Дик.

Его браться рассмеялись. В кухню заглянул Диллон, который только что вынес мусор.

– Над чем вы ржете? Что я пропустил?

– Ты слишком молод, чтобы это понять, – поддразнил его Купер.

Диллон закатил глаза, затем бросил взгляд на Дика:

– Они правы в одном. Она действительно красотка. Думаешь, она пойдет со мной на свидание?

– Нет. Ты слишком молод для нее, – самодовольно ухмыльнулся Бриджер.

– Мне уже двадцать два, и я нахожусь в расцвете своих сил.

– Мальчики, вы в курсе, что мы с мисс Кинсейд вас слышим? – произнесла Кэтрин спокойным, строгим тоном.

– Да, мэм, – ответили в унисон четверо братьев.

– И все же как вы думаете? Она пойдет со мной? – не унимался Диллон.

– Ты хоть понимаешь, что говоришь о женщине, которая интересует нашего старшего брата? – спросил его Бриджер.

– К тому же ты совсем еще мальчишка, – насмешливо добавил Купер. – Ей нужен настоящий мужчина, а не прыщавый юнец.

Диллон толкнул его:

– У меня нет прыщей!

Дику хотелось побить своих братьев. Они вели себя как обычно, но сегодня он надеялся на их поддержку. Неужели они не могут вести себя прилично в присутствии полицейского? Интересно, что Куинси Кинсейд думает о его семье?

Диллон продолжил настаивать на своем:

– Думаю, она все-таки пошла бы со мной на свидание.

– В таком случае вы ошибаетесь. Она думает, что вы слишком молоды, – произнесла Куин, даже не посмотрев в их сторону.

Она кокетничает с Диллоном? Внезапно он обнаружил, что ревнует ее к своему младшему брату, и почувствовал себя идиотом. Он начал поспешно заверять себя в том, что эта женщина совсем не в его вкусе, но в глубине души понимал, что обманывает себя. Похоже, у него серьезные проблемы.

Глава 6

– Куинси, не обращайте внимания на мальчиков, – сказала Кэтрин Тейт. – Я ведь могу называть вас Куинси? «Патрульный Кинсейд» звучит слишком официально.

Куин машинально кивнула. Кэтрин Тейт принадлежала к тому типу женщин, которые всегда все делают по-своему. Интересно, каково это – быть ребенком этой женщины? Мать Куин была полной противоположностью Кэтрин Тейт.

– У вас есть семья, Куинси?

– Да, мэм, – осторожно ответила она, потому что разговоры на личные темы всегда были для нее чем-то вроде ходьбы по минному полю.

– А братья у вас есть?

– Да, мэм.

– Расскажите мне о них. У вас близкие отношения?

– Нет.

– Ясно.

Куин внутренне содрогнулась. У нее было такое чувство, будто она проходит собеседование в качестве претендента на вакансию.

– Мы с моими братьями тоже не были близки. Раньше я часто думала, что нашему отцу следовало утопить Сайруса сразу после его рождения. Но тогда у меня не было бы моих любимых племянников. Каждая семья – это отдельный микромир, вы так не считаете?

Куин не знала, что сказать. Сайрус Баррон был могущественным человеком. Все его шестеро сыновей, одного из которых он признал недавно, пошли по его стопам. О семье Тейт ей было известно меньше. Она лишь знала, что кто-то из братьев Дикона работал в нефтегазодобывающей корпорации Барронов.

– Да, считаю, – наконец ответила Куин.

Ее семья была странным микромиром, который функционировал неправильно.

– Как строго вы собираетесь контролировать моего сына, Куинси?

Внезапная смена темы сбила Куин с толку.

– По правде говоря, я здесь всего лишь играю роль посредника, мэм. Я осуществляю связь между правоохранительными органами и мистером Тейтом.

– Другими словами, губернатор позвонил вашему главному боссу, который отдал распоряжение вашему непосредственному начальнику, а тот, в свою очередь, поручил вам контролировать эту ситуацию. Потому что никто не хочет расстраивать губернатора. Я хочу знать, каковы ваши намерения, Куинси. Вам, очевидно, не нравится, что мой сын заботится о маленьком ребенке.

– Миссис Тейт, признаюсь, что это так. Мне это не нравится главным образом потому, что ваш сын не уверен в своем отцовстве.

В ответ Кэтрин Тейт лишь подняла бровь.

– Буду говорить прямо, – продолжила Куин, понимая, что эта женщина, возможно, единственный человек, который смог бы вразумить Дикона. Что поэтому ей необходимо привлечь миссис Тейт на свою сторону. – Зачем вашему сыну брать на себя ответственность за ребенка, который, возможно, даже не его? Вас не беспокоит, что мать ребенка может быть мошенницей? Что она может пытаться вытрясти из Дикона деньги? – Глубоко вдохнув, она продолжила: – Мы стараемся не афишировать эту ситуацию, но ваш сын – знаменитость. История непременно просочится в прессу. Это лишь дело времени. Что будет тогда? Я опытный сотрудник полиции, но мне не ясна мотивация вашего сына. Будьте со мной откровенны, миссис Тейт. Вас действительно устраивает то, что ваш сын взял этого ребенка из каприза.

– Из каприза?

От голоса Дикона по спине Куин побежали мурашки. Она совсем забыла, что он и его братья находятся в нескольких шагах от них с миссис Тейт и могут слышать их разговор.

– Почему вы это сделали, мистер Тейт?

Дик посмотрел на свою мать. Выражение ее лица было каким-то странным. Она переводила взгляд с него на Куин и обратно, словно они играли в пинг-понг.

– Из сострадания, патрульный Кинсейд. Но вы, очевидно, не знаете, что это такое.

Когда Куин поднялась и подошла к нему, его гнев начал превращаться в желание. Его взгляд задержался на ее губах. Он смотрел на то, как они двигаются, но почти не слушал ее. Ему так хотелось ее поцеловать, что он чуть не протянул к ней руки и не заключил ее в объятия.

– Зачем такому человеку, как вы…

– Такому человеку, как я? – перебил ее он, сложив руки на груди. – Вы не могли бы объяснить, что вы имеете в виду?

Куин растерялась на какое-то время. Братья Дика встали полукругом позади него, чтобы оказать ему поддержку. Ноэль была на руках у Бриджера.

– Да, мистер Тейт, – сказала Куин, глубоко вдохнув. – Такому человеку, как вы. Богатому. Известному. У вашей группы сейчас период гастролей. Зачем вам обременять себя заботой о ребенке? Таким образом, я пришла к выводу, что это всего лишь рекламный трюк, нацеленный на рост вашей популярности.

Дик смог сдержать свой гнев только потому, что Купер крепко сжал его плечо.

– Значит, по-вашему, ради попадания на страницы таблоидов я готов использовать беззащитного младенца? Вы считаете, что, раз я богат, я не способен совершить благородный поступок?

Куин открыла рот и снова закрыла, словно не знала, что на это ответить. Дика это вполне устраивало. Она наговорила более чем достаточно, и он вряд ли сможет изменить ее заранее сложившееся негативное мнение о нем. Родители с детства внушали Дику и его братьям, что каждый из них должен будет сам зарабатывать себе на жизнь. Отец надрал бы ему задницу, если бы он сделал то, в чем его обвиняла эта несносная женщина.

Бросив на нее гневный взгляд, он достал из кармана мобильный телефон и связался с Ченсом. Их разговор был коротким.

– Мне все равно, что тебе придется сделать, но ты должен добиться отстранения Куинси Кинсейд от этого дела. – Переведя взгляд на Куин, он выслушал вопрос своего кузена и ответил на него: – Представь себе, Ченс, она обвинила меня в том, что я забочусь о Ноэль ради пиара. Я хочу, чтобы ноги ее больше не было в моем доме.

Он разорвал соединение и убрал телефон.

– Мистер Тейт…

– Я дам вам еще пять минут, патрульный Кинсейд. Я покажу вам детскую, которую мы оборудовали для Ноэль. Я докажу вам, что могу позаботиться о ней. Пойдемте со мной.

С этими словами Дик быстро направился к двери. Он оглянулся не для того, чтобы убедиться, что Куин следует за ним, а для того, чтобы посмотреть на выражение лица своей матери. Она улыбалась, и ему это не понравилось.

Когда Дик и Куин дошли до гостевой комнаты, которая находилась рядом с его спальней, он отошел в сторону и пропустил ее внутрь. Он заметил, что она успела забрать из кухни свою шляпу и надеть ее. Также он заметил, что перед тем, как войти в комнату Ноэль, она бросила взгляд в открытую дверь его спальни. Когда он общался с ней в автобусе прошлой ночью, он представлял себе, как занимается с ней любовью. Сейчас он понимал, что это было глупостью.

Дик проследовал за ней в гостевую комнату, которую жены его кузенов за короткое время смогли превратить в детскую. Прислонившись к дверному косяку, он стал наблюдать за тем, как она осматривает комнату. По какой-то странной причине мнение этой женщины было важным для него.

Куин резко повернулась и посмотрела на него с нескрываемым раздражением:

– Меня удивляет, что вы обустроили такое уютное гнездышко для ребенка, о существовании которого, по вашему утверждению, вы не знали до прошлой ночи. Вы должны понимать, что, несмотря на благоприятные условия, которые вы создали для ребенка, вы не сможете так легко получить право опеки над ним. Да, вы человек известный, но правила одинаковы для всех. Не важно, кто вы, сколько у вас денег и какой судья подписал документ, составленный вашим кузеном. – Глубоко вдохнув, она продолжила: – Я все еще не понимаю, зачем суперзвезде Дикону Тейту понадобилось брать на себя ответственность за чужого ребенка.

– Почему я вызываю у вас неприязнь?

– Что?

Очевидно, его вопрос застал ее врасплох.

– Я вам не нравлюсь, и мне хотелось бы знать почему. Если я чем-то вас обидел или…

– Я не испытываю к вам неприязни.

Он поднял бровь:

– Неужели?

– Послушайте, мистер Тейт, я просто выполняю свою работу. Нравитесь вы мне или нет, это к делу не относится.

Дик отодвинулся от дверного косяка.

– Полагаю, вы закончили свои дела здесь.

– Нет, не закончила, – ответила Куин, облизав губы.

Она подошла к нему почти вплотную. Ее глаза по-прежнему сверкали от гнева. Пухлые розовые губы выглядели мягкими и соблазнительными. Неожиданно она придвинулась к нему, и ее взгляд стал расфокусированным.

Он наклонился, и их губы встретились.

Этот поцелуй не был нежным. В нем была лишь ярость и борьба за контроль над ситуацией.

Он обхватил ее рукой за талию и притянул к себе, но вместо мягкой груди почувствовал что-то твердое. Это был бронежилет. Тогда он вспомнил, что она одета в униформу и у нее есть кобура с пистолетом. Почему даже в скучной униформе она такая сексуальная, черт побери?

Сняв с нее свободной рукой шляпу и бросив ее на пол, он схватился за пучок у нее на затылке и наклонил назад ее голову, чтобы поцеловать ее крепче. Она вздохнула, и его язык ворвался в глубь ее рта.

Пальцы ее вцепились в ткань рубашки у него на груди. У него возникло такое ощущение, словно она пытается одновременно его оттолкнуть и притянуть к себе. Ему было все равно. Главное, они продолжали целоваться.

Ее глаза закрылись. Она больше не пыталась бороться за контроль над ситуацией. Ее внезапная капитуляция была одним из самых приятных ощущений, которые он когда-либо испытывал. Не думая о последствиях, он повернулся вместе с ней и прижал ее к стене. Каждая клеточка его тела откликалась на ее близость, и ему безумно хотелось избавить ее от одежды. Обнаженная она будет еще красивее, чем в коричневой униформе. Ему хотелось прикоснуться к ее груди, а не к сковывающему ее бронежилету. Он прервал поцелуй для того, чтобы прижаться губами к жилке пульса у нее на шее. В ответ на это ее дыхание стало учащенным и прерывистым. Тогда он потерся бедрами о ее бедра и снова накрыл ее губы своими. От нее пахло кофе, персиками и корицей. Это напомнило ему о его любимом десерте. По крайней мере, это был его любимый десерт, пока он не узнал вкус губ этой женщины.

– Кхе-кхе.

Дик резко перевел взгляд на дверь. Там стоял Диллон и глупо улыбался. Только тогда Дик осознал, что Куин бьет его кулаками по груди и мотает головой, пытаясь прервать поцелуй. Отстранившись, он с удовольствием отметил про себя, что щеки ее порозовели, губы припухли, а пучок слегка растрепался. В ее сверкающих от гнева глазах по-прежнему читалось желание.

– Вы самодовольный мерзавец, – прошипела она и прошла мимо Дикона и его брата. Мгновение спустя Дик услышал, как дверь ванной в комнате Ноэль захлопнулась.

– Я уже слышал о тебе такое, – поддразнил его Диллон.

– Заткнись, – сказал Дик.

В его тоне не было злости, потому что он и вправду был доволен собой. Ему удалось не только вывести сдержанную Куинси из равновесия, но и пробудить в ней желание. Судя по тому, как она отвечала на его поцелуи, она хотела его так же сильно, как и он ее.

Прежде чем Диллон успел что-либо ему ответить, Куин покинула ванную и вышла в коридор. Следуя за ней в гостиную, Дик не мог отвести глаз от ее плавно покачивающихся бедер.

Куин не стала задерживаться в гостиной и сразу направилась к двери. Дик остановился, а Диллон быстро его догнал и протянул ему ее шляпу. Дик едва сдержал смех. Ему хотелось оставить шляпу у себя, чтобы у него был повод встретиться с ней снова, но вдруг она повернулась на сто восемьдесят градусов, подошла к нему и вырвала у него из рук свою шляпу.

Ее губы были плотно сжаты, на щеках проступили красные пятна.

– Ни слова, – пробурчала она, снова развернулась и быстро зашагала к двери.

– Патрульный Кинсейд? – раздался голос матери Дика.

Пальцы Куин застыли на дверной ручке, плечи напряглись, но она не повернулась.

– Да, миссис Тейт?

– У вас есть жемчуг, дорогая?

Глава 7

Жемчуг? Какое отношение он имеет ко всему, что только что произошло?

Нет, у Куин не было жемчуга. Разве она похожа на женщину, которая носит драгоценности?

Повернувшись, она посмотрела на миссис Тейт, которая с улыбкой ждала ее ответа.

– Нет, мэм. Жемчуга у меня нет.

– Жаль, Куинси. У каждой женщины должно быть под рукой жемчужное ожерелье на тот случай, если ей нужно будет за что-то схватиться. Желаю вам благополучно добраться до города.

Этими словами она дала Куинси понять, что ей здесь больше нечего делать. Что за семейка, черт побери? Тейты думают, что могут делать все, что хотят. Вот только на этот раз она постарается помешать им добиться своего.

На обратном пути в Оклахома-Сити она обдумывала сложившуюся ситуацию. Она не смогла наладить контакт с Тейтами. Ей по-прежнему необходимо понять мотивы поступка Дикона. Зачем он взял к себе домой чужого ребенка? Какая ему от этого выгода?

Подобные вопросы она задавала в детстве, когда богатая семья взяла ее из детского дома к себе на Рождество. В ее роскошном особняке была огромная наряженная елка, под которой лежало множество подарков. Один телеканал даже сделал об этом репортаж. Куин думала, что ей повезло, пока на следующий день после праздника ее не отправили назад в детский дом. Ей даже не разрешили взять с собой ни один из подарков, которые она открывала перед телекамерой.

Она на своем горьком опыте убедилась, что богатые люди ничего не делают просто так.

К тому моменту, когда Куинси приехала домой, она так и не нашла ответ ни на один из своих вопросов. Она быстро составила отчет и отправила его по электронной почте лейтенанту Чарлзу, после чего наконец занялась запланированными домашними делами.

Она стояла в очереди в кассу в супермаркете, когда ей пришло сообщение от ее босса. В нем говорилось, что она должна будет каждый день ездить домой к Дикону Тейту и справляться о благополучии малышки. Дикону и Ченсу Баррону не удалось добиться ее отстранения от дела. В отчете она написала о необходимости более активного участия социальных служб. Ее босс сообщил ей, что ее рекомендация будет рассмотрена и что ребенок пока останется у Тейта. Что ей по-прежнему необходимо найти мать девочки. Чем скорее она это сделает, тем лучше. Ей придется отказаться от выходных, чтобы она успела закончить это дело до того, как отправится в долгожданный отпуск.

* * *

Дикон тупо уставился на своих пятерых кузенов. Он планировал провести выходные перед следующим выступлением в уединении, катаясь верхом и сочиняя песни, но не тут-то было. К счастью, Клэй и его жена все еще находились в округе Колумбия. Остальные Барроны, включая Чейза и его жену Саванну, прилетевших из Лас-Вегаса, нагрянули к нему в гости в это воскресное утро. Женщины передавали Ноэль друг другу, воркуя над ней, а мужчины смотрели на Дика. Их лица были бесстрастными.

– Что? – не выдержал он наконец.

– Ты всерьез намерен оставить у себя этого ребенка? – Чейз перевел взгляд на свою жену, которая качала на руках Ноэль. – Зачем тебе это, Дик?

– С вечера пятницы все вокруг только и говорят, что о ребенке. – Корд потер ладонью лоб. – Си-Джей постоянно твердит, что хочет братика. А Джоли? Она так на меня смотрит. – Он притворно содрогнулся. – Я только сейчас начал привыкать к тому, что у меня настоящий ребенок.

– По-твоему, дети бывают фальшивыми? – рассмеялся Ченс.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, – пробурчал Корд. – Младенцы не болтают, не задают вопросов и не играют в мяч. – Он посмотрел на женщин. – Готов поспорить, Кэсси ведет себя так же, как наши жены.

Ченс философски пожал плечами:

– В них просыпается материнский инстинкт. Что тут поделаешь?

Кэш налил себе еще чашку кофе.

– Рокси относится к своей чертовой собаке как к ребенку. Думаю, моему спокойствию в ближайшее время ничто не угрожает.

Толкнув локтем в бок своего брата-близнеца, Чейз рассмеялся:

– Ты любишь эту собаку не меньше, чем она, Кэш.

– Тише. Ей не нужно этого знать. Полагаю, что скоро наши женушки смогут тискать еще одного малыша. – Кэш подмигнул Кейду, после чего переключил внимание на Дика. – Значит, что хочешь, чтобы за это дело взялась «Баррон секьюрити»?

Дик кивнул. По правде говоря, Кэш был единственным из его кузенов, с кем ему сейчас хотелось разговаривать.

– Зная губернатора, можно предположить, что он подключил к этому делу бюро расследований штата Оклахома. Я оставлю Ноэль у себя, пока вы не найдете ее мать. Дальнейшие решения мы будем принимать после этого.

– Что будет, если Кэш ее не найдет? – спросил Ченс. – Ты думал о будущем?

Дик поджал губы и задумался. Ребенка ему подкинули в то время, когда он начал задумываться о создании семьи. Он не верил в знаки судьбы, но в этом все же что-то было. Ноэль появилась в его жизни менее двух суток назад, но он уж успел привыкнуть к ее сопению в динамике радионяни и сладковатому запаху, характерному для младенцев.

Он мягко рассмеялся:

– По правде говоря, я не знаю, Ченс. Если я оставлю малышку у себя, в моей жизни произойдут кардинальные изменения. Мне придется нанять няню. После Нового года у меня будет два месяца гастролей. Затем мы планируем начать работу над новым альбомом. Я смогу провести это время дома.

Глаза Ченса сузились.

– Неужели ты всерьез подумываешь о том, чтобы оставить этого ребенка себе?

– Не знаю, Ченс. – Дик поднял руку, чтобы не дать кузену его перебить. – Я в курсе всех возможных трудностей. Поверь мне, несмотря на то, что вы все обо мне думаете, я не идиот. Будет лучше всего, если мать Ноэль одумается, объявится в ближайшее время, все мне объяснит, и я смогу ей помочь. Готов поспорить, что она просто…

– Есть и другие варианты, – перебил его Кэш, посмотрел на Ченса, и тот еле заметно кивнул. – Что, если все это подстроено? Мы не можем исключать, что мать могла преследовать корыстные цели.

– Это я тоже понимаю. Именно поэтому я и хочу, чтобы ты ее нашел, и мы выяснили ее мотивы, прежде чем это сделают копы.

Кэш кивнул.

– Я распоряжусь, чтобы специалисты из нашего пиар-отдела свели к минимуму возможные негативные последствия для твоей репутации, Дик, – сказал Ченс.

– Ченс…

– Это всего лишь меры предосторожности, Дик. Позволь Кэшу делать его работу, а мне мою, пока мы все ждем результаты теста. Мы все желаем тебе только лучшего, Дик.

В дверь позвонили, и Рокси пошла ее открыть.

Мужчины, сидящие за столом, вытянули шеи, чтобы посмотреть, кто пришел.

Увидев рыжеволосую красотку, открывшую ей дверь, Куин узнала в ней жену одного из кузенов Дикона Тейта, которую она уже видела в пятницу у казино. Судя по большому количеству автомобилей на подъездной аллее, Дика снова навестили его родственники.

– Чем я могу вам помочь? – спросила женщина, поняв бровь. Очевидно, она не ожидала увидеть здесь Куин.

– Рокси, это всего лишь нянька, которую приставили ко мне власти, – донесся до них голос Дикона. – Впусти ее.

Войдя в дом, Куин оказалась в просторном помещении, в котором уже была вчера. Мужчины сидели за обеденным столом, а женщины в зоне гостиной нянчились с ребенком. Глядя на них, Куин предположила, что через год в семействе Баррон может случиться всплеск рождаемости.

Куин перевела взгляд на Дикона. Судя по выражению ее лица, он был не больше рад ее видеть, чем она его. Она готовилась к проявлению гнева, поэтому огонь желания, вспыхнувший в его глазах, привел ее в замешательство.

Ну почему всякий раз, когда ее влечет к мужчине, он оказывается для нее недоступен в силу специфики ее работы?

Она поспешно сказала себе, что ей меньше всего нужны отношения с музыкантом, испорченным вниманием публики.

– Как видите, патрульный Кинсейд, у Ноэль все в полном порядке. Здесь все заботятся о ней и балуют ее. Когда я в последний раз читал законы штата, там ничего не говорилось о том, что баловать ребенка преступление.

Его глаза блестели. Он с ней флиртует?

– Нет. Это всего лишь мелкое правонарушение.

Куин мысленно отругала себя. Она вовсе не собиралась с ним флиртовать.

– Ясно. Хорошо, что мой адвокат находится рядом со мной.

Его рот дернулся. Он определено флиртует.

– Похоже, он всюду вас сопровождает. Это делает вас подозрительным, – ответила она, не удержавшись.

– Означает ли это, что я интересный человек?

Чтобы удержаться от ответа, Куин прикусила внутреннюю сторону губы. Флиртовать с Диконом Тейтом было бы опрометчиво, особенно после того поцелуя, который она всячески старалась забыть.

Она часто заморгала, когда он пересек комнату и приблизился к ней.

– Язык проглотили, патрульный Кинсейд?

Теперь их разделяли считаные дюймы, и она почувствовала, как в глубине ее женского естества все запульсировало.

– Умный человек открывает рот, только когда ему есть что сказать.

Наклонившись к ней, Дикон прошептал:

– Я многое могу вам сказать, патрульный Кинсейд. И не только словами.

Его теплое дыхание коснулось ее уха, и по ее коже пробежала дрожь. Его грудь прижималась к ее груди, и она была рада, что на ней был бронежилет. Отклонившись назад, чтобы посмотреть на выражение его лица, она обнаружила, что на них с любопытством наблюдают десять пар глаз.

Дик с трудом контролировал свое желание. Ему хотелось заключить Куин в объятия и поцеловать, а затем раздеть ее и затащить в постель. Но он не мог этого сделать, поскольку они были здесь не одни.

Поэтому они с Куин просто стояли и смотрели друг на друга, тяжело дыша. Интересно, она сейчас вспоминает их поцелуй?

В паху у него так все напряглось, что казалось, его джинсы вот-вот лопнут по швам. Наверное, даже лучше, что в комнате полно народа. Последнее, что ему нужно, – это отношения с женщиной-полицейским, которая ведет дело о подкидыше. С этой мыслью он сделал над собой усилие и отошел назад.

– Зачем вы снова сюда пришли? – спросил Дик.

– Мне приказали ежедневно справляться о благополучии Ноэль, – ответила Куин.

– Как видите, Ноэль здорова, сыта и весела, – улыбнулся он. – У вас есть еще вопросы ко мне, патрульный Кинсейд?

– Послушайте, Дикон, я хочу таскаться сюда не больше, чем вы хотите меня здесь видеть.

– Тут вы ошибаетесь, моя дорогая. Вы понятия не имеете, чего я хочу.

Его глаза расширились, на щеках проступил румянец.

– Я не «ваша дорогая».

– Пока.

– Никогда, – сердито ответила она и вышла задом из дома.

– Увидимся завтра в это же время, дорогая?

Дик потянулся к дверной ручке, но от ветра дверь сама захлопнулась прямо перед ее носом.

Глава 8

Повернувшись, Дик обнаружил, что на него уставились десять пар глаз. Он не посчитал Ноэль, потому что ее личико сморщилось, а рот был открыт, словно она собиралась заплакать. Ему было хорошо знакомо это выражение, но, к счастью, он знал, что нужно делать.

Подойдя к женщинам, он взял малышку из рук Джоли и, радуясь тому, что может наконец отдохнуть от своих любопытных родственников, направился в детскую. Там он опустился в большое деревянное кресло-качалку, прижал к себе малышку и начал тихо петь. Его пение всегда успокаивало Ноэль.

Минут через десять дверь открылась. Дик удивился, увидев Кейда.

– Ты вытянул жребий? – тихо спросил Дик.

Его кузен, которого Сайрус Баррон лишь недавно признал своим сыном, опустил голову, чтобы спрятать улыбку.

– Нет. Возможно, они даже не знают, что я ушел. Когда ты вышел, все принялись активно обсуждать тебя и ту женщину в полицейской форме. Все заметили, как ты на нее реагировал. Есть что-то, чего мы не знаем?

Дик поморщился. Кейд поднял обе руки и сделал шаг назад.

– Понял. Это не мое дело. Но я пришел сюда не поэтому. Я знаю, что сейчас у тебя на ранчо не так много лошадей, но, поскольку ты теперь заботишься о ребенке, тебе может понадобиться помощь. Если что, звони. У тебя нет ни жены, ни няни, с которой ты мог бы оставить Ноэль, пока будешь работать в конюшне.

– Спасибо тебе, Кейд, но мой старший работник проживает на ранчо. Он пробудет здесь до Рождества, а потом поедет на каникулы в Техас к своей семье. Если погода будет хорошей, я положу ее в… – он огляделся по сторонам, – во что-нибудь. Например, в корзину, в которой перевозят младенцев, или в прогулочную коляску.

Взгляд Кейда упал на коробку на полу. Взяв ее, он оторвал клейкую ленту, с помощью которой она была запечатана, и достал оттуда какую-то штуковину, похожую на небольшой рюкзак.

– Ты также можешь использовать это. У нас тоже есть такое приспособление. Ты сажаешь в него ребенка и пристегиваешь его к себе спереди, – произнес Кейд со знанием дела. Это было неудивительно, поскольку они с женой готовились стать родителями. – Если будет не очень холодно, ты сможешь хотя бы кормить лошадей. – Он уставился на мыски своих ботинок. – Ты же понимаешь, что нельзя оставлять ее одну в машине.

– Конечно, понимаю, – ответил Дик, с трудом сдерживая смех.

– Может, тебе все-таки лучше нанять няню?

– Кэш скоро найдет мать Ноэль. До тех пор я намерен справляться сам. В случае крайней необходимости я позову кого-нибудь из ваших жен.

– Лучше всех сразу, – рассмеялся Кейд. – Если понадобится, я могу покормить лошадей или прислать к тебе кого-нибудь из моих работников.

– Дружище, да у тебя самого скоро будет забот полон рот. Пиппа выглядит так, словно со дня на день родит.

Кейд побледнел и опустился на край кровати.

– Да, и я в ужасе.

Глядя на малышку, которая мирно спала у него на руках, Дик пробормотал:

– Я понимаю твои чувства.

Куин всегда вызывалась дежурить в День благодарения. Ее коллеги отмечали этот праздник со своими семьями, а ей меньше всего на свете хотелось проводить этот день со своими родственниками. Она предпочитала в этот день следить за порядком на шоссе, чтобы другие люди смогли благополучно добраться до своих семей. Но в этот День благодарения помимо дежурства на шоссе ей нужно было выполнить еще одну обязанность.

Не зная, каковы планы Дикона Тейта на праздничный день, она позвонила ему и узнала, что он находится в доме своей матери вместе со своими братьями, кузенами и их женами.

Тогда она придумала план. Она быстро заглянет в дом, убедится, что Ноэль жива и здорова, и тут же уйдет. После того, что произошло в субботу и воскресенье, последнее, чего ей хотелось, – это оказаться под одной крышей со всеми этими людьми.

Мимо нее промчался «мерседес». Она машинально включила проблесковый маячок и сирену и поехала за нарушителем. В ходе погони она связалась с диспетчером, описала автомобиль и продиктовала его номер. Выяснилось, что он не числится в угоне.

Пять минут спустя водитель понял, что она его преследует, свернул на обочину, остановился и погасил стоп-сигналы.

Выбравшись из патрульной машины, Куин осторожно подошла к «мерседесу».

– Заглушите мотор, сэр, – сказала она, положив одну руку на крышу автомобиля, а другую на кобуру с пистолетом.

Водитель подчинился, и она заглянула в окно. Робкий на вид мужчина с седыми волосами и в очках виновато улыбнулся:

– Простите, офицер. Боюсь, что я не соблюдал скоростной режим.

– Пожалуйста, приготовьте водительские права, документы на автомобиль и страховое свидетельство.

Мужчина похлопал по карманам своей куртки и изобразил на лице удивление.

– Пожалуйста, выйдите из машины, сэр.

Она отошла назад, чтобы позволить ему это сделать. Мужчина выскочил из-за руля и неожиданно начал размахивать кулаками. Куин уклонилась от первого удара, но следующий пришелся в угол рта и причинил ей боль. Все же, в отличие от нее, он был в плохой физической форме, и ей вскоре удалось его усмирить. Правда, перед этим он смог нанести ей еще несколько ударов.

– Зачем вы все это устроили, мистер? – спросила она его, когда прибыло подкрепление.

– Ты знаешь, кто я?

Куин закрыла глаза, сосчитала до десяти и глубоко вдохнула.

– Нет. Потому что вы совершили глупость вместо того, чтобы показать мне ваши водительские права. – Мужчина открыл рот, чтобы возразить, но она подняла руку и помешала ему это сделать. – Сейчас уже поздно это делать. По правде говоря, мне все равно, как вас зовут. Вы напали на патрульного и отправитесь в тюрьму.

Боясь потерять самообладание, она передала его другим полицейским. Личность нарушителя быстро была установлена. Ему зачитали его конституционные права и затолкали его на заднее сиденье одной из патрульных машин.

– Тебе следует обратиться в травмпункт, Куин, – сказал ей один из коллег.

– В этом нет необходимости. У меня несколько ушибов и разбитая губа. По пути домой я заеду в больницу, но только для того, чтобы результаты медосмотра приобщили к делу и этого мерзавца наказали по всей строгости.

Выслушав слова сочувствия от других коллег, она села в свою патрульную машину и поехала туда, где ей сейчас меньше всего хотелось оказаться.

Праздник только начался. Дик слонялся поблизости от входной двери. Ему хотелось самому ее открыть, когда приедет Куин.

Дом его матери был переполнен Тейтами и Барронами. По ее мнению, чем больше родственников собиралось под одной крышей, тем веселей было. Она и ее покойный брат Сайрус были полными противоположностями. Их объединяло лишь то, что семья для них была на первом месте.

На улице было солнечно и прохладно. Это означало, что после ланча будет футбол. Каждый семейный праздник завершался футбольным матчем между Тейтами и Барронами. В этот раз игра будет менее жесткой, поскольку в ней будет участвовать маленький Си-Джей.

Когда раздался звонок, Дик едва опередил своего младшего брата, который тоже бросился открывать дверь.

На пороге стояла Куин. Ее униформа была мятой, нижняя губа была рассечена, а на скуле красовался синяк.

– Что за… – Оттолкнув в сторону Диллона, он схватил Куин за руку и втащил ее внутрь. – Кто вас ударил? – спросил он, чувствуя, как внутри его поднимается волна гнева и возмущения.

– Вот черт, – пробормотал Диллон, уставившись на Куин.

– Я в порядке, – неловко произнесла она. – У меня была небольшая стычка с водителем-лихачом. Это пустяки.

– Ничего себе пустяки! – возразил Дик. – Если бы сейчас видели свое лицо, Куин, вы бы так не говорили.

Рядом с ним неожиданно возникла его мать:

– Дикон, пропусти девочку в комнату.

– Я не девочка, – возразила Куин.

– Вы ранены, дорогая. У вас кровь идет.

– Со мной все…

Дик провел кончиком пальца по струйке крови у нее на подбородке и показал ей.

– Нужно остановить кровь.

– Пойдемте со мной, – сказала Кэтрин. К ней подошла Джоли, и они повели Куин вглубь дома.

Остальные члены семьи какое-то время молча смотрели им вслед. Тишину нарушил Си-Джей:

– У тети болит рот. Дядя Дик должен его поцеловать. Мама и папа целуют мои болячки.

В другой ситуации Дик улыбнулся бы в ответ, но сейчас он был слишком напряжен. Корд это понял и предложил своему сыну пойти посмотреть мультики.

Дик понял, что не успокоится, пока не убедится, что с Куин на самом деле все в порядке. Он подошел к ванной, дверь в которую была открыта, и встал так, чтобы его не было видно.

– Да, миссис Тейт. Я собираюсь поехать в травмпункт для освидетельствования. Так положено делать, когда нарушитель нападает на сотрудника полиции.

– Вам не следовало садиться за руль, юная леди, – сказала ей мать Дика.

– Миссис Баррон, вы не могли бы… – начала Куин.

– Зовите меня Джоли.

– Вы не могли бы объяснить миссис Тейт, что я в порядке? – произнесла Куин с еле скрываемым раздражением.

Дик решил, что сам отвезет Куин в травмпункт. Ему хотелось сделать так, чтобы она перестала испытывать враждебность в отношении его семьи. Позаботиться о ней. Поцеловать ее снова.

Он незаметно удалился. Когда три женщины вернулись, он сидел на барном стуле с Ноэль на коленях. Как он и ожидал, его мать настояла на том, чтобы Куин присоединилась к ним за ланчем.

Барроны и их жены заняли места вдоль одной стороны длинного стола, Тейты – вдоль противоположной. Мать Дика села с одного торца, Хан-тер, старший из ее сыновей, который возглавлял службу безопасности в компании Клэя Баррона, – с другого. Дик приложил все усилия, чтобы увести Куин от Диллона, но его несносный младший братец плюхнулся на стул рядом с ней, когда Такер отвлек Дика.

Тогда Дик отодвинул свободный стул по другую сторону от Куин, поднял стул с ней и переставил его на освободившееся место. После этого он ловко подцепил ногой пустой стул, поставил его между Куин и Диллоном и сел на него. Самодовольно ухмыльнувшись младшему брату, он повернулся и очаровательно улыбнулся Куин. Та плотно сжимала губы, пытаясь сдержать улыбку.

– Вы, кажется, упоминали, что у вас есть братья, – произнес он как ни в чем не бывало.

– Да. Их у меня четверо.

– В таком случае вы, наверное, привыкли к глупым проделкам.

Она подняла бровь:

– Можно и так сказать.

– Вы запомнили номер машины, которая вас сбила? – вмешался в разговор Диллон.

Дик ударил его локтем в бок, а Кэтрин смерила младшего сына яростным взглядом. Затем она улыбнулась Куин:

– Полагаю, ваши братья научили вас многим вещам, когда вы росли.

– Да, мэм.

– И чему же они вас научили? – спросил Диллон, ослепительно улыбаясь ей.

Куин бросила на него гордый взгляд, достойный королевы.

– Они объяснили, с кем мне следует встречаться, а с кем нет.

Глава 9

Дикон, который в этот момент сделал глоток воды, поперхнулся и закашлялся. Диллон похлопал его по спине. Когда Дик восстановил дыхание, он обнаружил, что его мать пристально на него смотрит.

– Она мне нравится, – сказала она.

Кэтрин Тейт всегда была прямолинейной. До сих пор она не одобрила ни одну из тех немногочисленных женщин, которых он приводил на семейные торжества. По ее мнению, все они были недостойны ее сына. Почему она одобрила досаждающую ему сотрудницу полиции, ему не было понятно. За столом он постарался сосредоточиться на традиционной праздничной еде и не встречаться взглядом ни со своей матерью, ни с Куин.

К концу ланча синяк на скуле Куин потемнел, но глаз не заплыл благодаря тому, что она вовремя приложила к нему лед. Кэтрин Тейт многозначительно посмотрела на Дика, и он, поднявшись, сказал, что отвезет Куин в травмпункт в Оклахома-Сити. Куин попыталась возразить, но его мать ничего не хотела слушать.

Когда Дик и Куин покинули дом и подошли к его грузовику, она спросила:

– А как же малышка?

Он мягко рассмеялся:

– У моей матери семеро сыновей. Ни один из нас не женат и не имеет детей. Она с удовольствием присмотрит за маленькой девочкой. Жены моих кузенов ей в этом помогут.

Всю дорогу до больницы они оба молчали. Поскольку Куин была сотрудницей полиции, получившей травму при исполнении, ее осмотрели без очереди. Ее скуловая кость не была повреждена, рана на губе покрылась коркой, но доктор посоветовал ей отправиться домой, принять болеутоляющее и лечь в постель.

Судя по тому, что она постоянно хмурилась, ей было больно. Несмотря на ее предвзятое мнение о нем, Дику хотелось ее утешить. Этот странный прилив нежности вызвал у него беспокойство. Он решил, что причина этого в том, что он почти неделю живет под одной крышей с маленьким ребенком.

Они вернулись домой к его матери. Он положил спящую Ноэль в корзину для перевозки, пристегнул ее к заднему сиденью своего грузовика и поехал следом за патрульной машиной Куин. Она нехотя согласилась на то, что он проводит ее до дома. Он сказал ей, что его семья просто хочет убедиться в том, что она благополучно добралась домой. Разумеется, он не стал ей говорить, что просто хочет узнать, где она живет.

Когда он, припарковавшись рядом с Куин во дворе ее дома, вышел из машины и сказал, что проводит ее до двери, она начала возражать.

– Возражения не принимаются, моя дорогая.

– Перестаньте так меня называть!

– Как скажете, патрульный Кинсейд. Но моя мать мне голову оторвет, если я уеду, не убедившись, что вы вошли в свой дом целая и невредимая. Я постою здесь, пока вы не войдете внутрь.

Она задумчиво наклонила голову набок:

– Вы не будете настаивать на том, чтобы я пригласила вас к себе домой?

Ник указал ей на пассажирское сиденье своего грузовика.

– Ноэль спит. Я не хочу ее будить, и оставить одну в машине тоже не могу.

Протянув руку, он нежно провел пальцем по ее щеке под синяком.

– Человек, который это сделал, заслужил, чтобы его надолго упрятали за решетку.

В ответ на его слова Куин слегка напряглась, но он все равно наклонился и поцеловал ее в уголок рта.

– Отдохните как следует, дорогая. Скоро увидимся.

Ничего не сказав, она повернулась и направилась к своей двери. Подождав, пока она не отопрет замок, Дик сел в машину. Заметив, что она подняла руку и коснулась того места, которого он коснулся губами, он не смог сдержать улыбку.

Он планировал еще много раз увидеть патрульного Кинсейд.

Когда Куин проснулась следующим утром, у нее болела половина лица. Мысль о том, что она должна встать с постели и поехать на работу, привела ее в ужас.

Она прикоснулась кончиком пальца к уголку своего рта, который вчера поцеловал Дикон. Она не ожидала, что он ее поцелует. Тем более не ожидала, что он сделает это так нежно.

Как она могла быть такой глупой? Она не может закрутить роман с Диконом Тейтом. Во-первых, он является одной из сторон в деле, над которым она работает. Во-вторых, от него одни неприятности, и ему нельзя доверять. Результаты анализа ДНК будут известны только недели через две. Они дадут ей ответы на многие ее вопросы.

Ее влечет к нему. Она здоровая молодая женщина, а он чертовски сексуален. Особенно когда поет на сцене. Она дала себе слово, что больше не будет смотреть записи его выступлений в Интернете на рабочем компьютере.

Ну и что с того, что ее к нему влечет? Она больше не собирается смешивать работу и личную жизнь. Ну и что с того, что Дикон с ней флиртует? Он живет ради того, чтобы его обожали поклонницы. Он красив, обаятелен, талантлив и сексуален.

Куин застонала. Эти мысли ее ни к чему не приведут. Сделав над собой усилие, она встала с постели и пошла в душ.

Сначала она заедет на работу, чтобы поприсутствовать на еженедельном совещании и узнать, есть ли какие-нибудь новости о матери Ноэль, затем отправится на ранчо Дикона.

Когда час спустя она вошла в комнату для совещаний, собравшиеся там коллеги встретили ее свистом и междометиями, выражающими удивление и сочувствие. Проигнорировав все это, она заняла свободное место. Патрульные большую часть времени дежурили на шоссе и общались по рации с диспетчерами. Совещания проводились всего один раз в неделю. Как назло, сегодня был именно такой день.

Лейтенант Чарлз подошел к трибуне, подсчитал количество присутствующих, после чего принялся излагать рабочий план на выходные. Поскольку вчера был праздник, количество машин на дорогах в эти дни увеличится, и патрульным придется работать в усиленном режиме. Все, за исключением Куин, будут сегодня дежурить на шоссе.

Когда совещание закончилось, он велел ей проследовать за ним в его кабинет. Когда они вошли, он спросил:

– Как твое лицо?

– Болит.

– Я хочу, чтобы ты поехала домой. – Он покачал головой. – Возражения не принимаются. Тебе только нужно проверить, как дела у ребенка. После этого ты можешь ехать домой. Главное, оставайся на связи и держи меня в курсе.

Мысль о том, что она сможет принять горячую ванну, а затем валяться на кровати во фланелевой пижаме, была весьма заманчивой.

– Отдохни как следует, потому что завтра ты будешь нужна на дежурстве. Поверь мне, я сказал бы то же самое любому из патрульных, который оказался бы на твоем месте. Тебе по-прежнему нужно будет каждый день ездить к Дикону Тейту. Постарайся делать это вне своего рабочего времени. – Он улыбнулся ей. – Я знаю, Кинсейд, что тебе уже надоела вся эта история. Дикон Тейт – человек публичный, так что запасись терпением. Нам нужно найти мать ребенка. Тогда мы сможем передать это дело в органы опеки.

– Я вас поняла, сэр.

– Тогда поезжай к Тейту.

Паркуясь перед домом Дикона, Куин обратила внимание на то, что на подъездной дороге нет ни одной машины. Это показалось ей странным. Обычно это место напоминало автостоянку в центре города.

Выбравшись из машины, она подошла к дому, поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Ей никто не открыл. Изнутри вообще не доносилось никаких звуков. Тогда она обошла дом по периметру, заглядывая в окна, и убедилась, что там никого нет.

Испытывая беспокойство и гнев, она окинула взглядом прилегающую территорию и заметила какое-то движение рядом с одной из дальних построек. Сев в машину, она поехала туда и увидела незнакомого мужчину, который выводил лошадей из конюшни в загон.

– Я могу чем-то вам помочь? – спросил он, когда она вышла из машины.

– Я ищу мистера Тейта.

Мужчина чуть сдвинул назад бейсболку и убрал под нее волосы, упавшие ему на лоб.

– Позвольте узнать, зачем вам понадобился мой босс?

– Представьтесь, пожалуйста.

Он подошел к ней и протянул ей руку:

– Мэтт Макконахи. – Куин бросила на него скептический взгляд, и он рассмеялся. – Я не шучу. Меня действительно зовут так же, как известного актера. Я привык к подобной реакции. Я остаюсь за главного на ранчо, когда Дик уезжает из города. Теперь я могу узнать, зачем патрульный полицейский ищет моего босса?

– По той же самой причине, по которой я приезжала сюда каждый день в течение последней недели. Все дело в ребенке, которого Дикон Тейт…

– Да, я об этом слышал, – перебил ее Мэтт и указал ей на небольшой дом вдалеке. – Я живу вон там, и мне нет особого дела до того, что происходит в главном доме.

– А мне было поручено ежедневно приезжать сюда и справляться о благополучии малышки. Поэтому мне нужно знать, где мистер Тейт и, самое главное, где ребенок.

– Насчет ребенка я не в курсе. Я только знаю, что Дик рано утром отправился в Талсу. Сегодня вечером его группа дает там концерт.

Концерт? В Талсе? Где ребенок, черт побери?

Она достала телефон, позвонила Дику и еще сильнее разозлилась, когда у него включилась голосовая почта. Почему он вчера не предупредил ее о том, что собирается покинуть город? Он ведь знал, что она приедет сюда сегодня! Неужели он настолько глуп, что собрался взять младенца с собой на концерт?

Поняв, что со злости разорвала соединение, Куин снова набрала номер Дика и оставила эмоциональное голосовое сообщение, не обращая внимания на Мэтта, который наблюдал за ней с улыбкой.

– Благодарю за помощь, – спокойно сказала ему она, повернулась и пошла к своей машине.

– Уверен, что мы с вами еще увидимся, патрульный Кинсейд.

Выехав из ворот ранчо, Куин остановилась. Похоже, ей придется тащиться в Талсу. Достав телефон, она ввела в поисковик название группы, в которой пел Дикон, и мгновение спустя узнала, что «Сыновья Нэшвилла» дают концерт сегодня в семь вечера в учреждении под названием «БОК Центр». Какого черта Дикон отправился туда в такую рань?

Похоже, ей придется забыть о горячей ванне и фланелевой пижаме. Нет, она не станет обращаться за помощью к коллегам из Талсы. Она сама поедет туда и выскажет Дикону Тейту все, что о нем думает.

Через два с половиной часа она увидела на стоянке «БОК Центра» автобус «Сыновей Нэшвилла» и припарковалась перед ним. Только она собралась достать свой жезл, как дверь автобуса открылась, и ее поприветствовал улыбающийся Макс Падилья:

– Добрый день, мисс… то есть патрульный Кинсейд. Не ожидал увидеть вас здесь.

Куин постаралась сдержать свой гнев. Этот человек не виноват в том, что его босс идиот.

– Мне нужно увидеть мистера Тейта.

– Полагаю, речь идет о мистере Дике, а не о Диллоне. – Он улыбнулся и подмигнул ей, отчего ей стало труднее сохранять спокойствие.

– Вы очень догадливы.

– Он внутри здания, мэм.

Отрывисто кивнув, она направилась к заднему входу, нажала кнопку на панели у двери и представилась ответившему ей охраннику. Судя по всему, здание охранялось очень надежно. Только через десять минут ей объяснили, где находится комната, отведенная для музыкантов.

Прислушавшись, Куин уловила помимо низких мужских голосов женский смех, и ее ярость усилилась. Она глубоко вдохнула, сосчитала про себя до десяти и постучала в дверь.

– Открыто. Входите, – раздался громкий мужской голос.

– Надеюсь, это привезли еду. Я умираю с голоду, – послышался другой голос, когда Куин нажала на ручку.

Широко открыв дверь, она вошла в комнату, где тут же воцарилась тишина. Двое молодых мужчин в футболках с фотографией группы нервно переглянулись. Одна из девушек глупо захихикала. Вторая осталась сидеть на коленях у одного из участников группы и с любопытством наблюдала за происходящим. Дикон сидел в дальнем конце комнаты отдельно от остальных.

– Надо же, какая встреча, – протянул он. – Рад вас здесь видеть, патрульный Кинсейд.

– Нам нужно поговорить.

– Хорошо.

Она обвела взглядом комнату, дав ему понять, что хочет поговорить с ним наедине. Он лишь улыбнулся ей, озорно подняв темную бровь.

Отлично. Если ему все равно, что их разговор услышат другие, пусть будет так.

– Почему вы не поставили меня в известность о том, что собираетесь уехать из города?

– Не знал, что в этом будет необходимость. Кроме того, это не секрет, дорогая. Все радиостанции в штате рекламировали этот концерт.

– Вы могли бы меня предупредить. – Услышав в своем голосе жалобные нотки, она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, чтобы успокоиться. – Вы прекрасно знаете, что дело о подкидыше веду я и что я обязана ежедневно справляться о благополучии Ноэль.

– Вы для этого приезжаете на ранчо? – Он подмигнул ей. – Я думал, вы приезжаете для того, чтобы повидать меня.

– Делать мне больше нечего.

Дикон рассмеялся, и Куин поняла, что сказала это вслух.

– Где малышка? – строго произнесла она.

– В Оклахома-Сити.

– По крайней мере, вы не притащили Ноэль сюда, и ей не придется… – Осознав, что остальные с любопытством наблюдают за их перепалкой, Куин осеклась. – Что вы сделали? Попросили одну из ваших поклонниц присмотреть за малышкой? Вы не можете делать такие вещи, мистер Тейт. Вы несете ответственность за этого ребенка. Позвольте вам напомнить, что вы сами настояли на том, что приютите у себя Ноэль и будете о ней заботиться. Вы не можете обращаться с ней как с щенком, которого подобрали на улице.

Дикон закусил нижнюю губу. Было видно, что он сделал это для того, чтобы не рассмеяться.

– Я говорю серьезно, мистер Тейт. Я думала, что у вас достаточно здравого смысла, и вы не оставите ребенка с кем попало.

Веселье на его лице сменилось раздражением.

– А-а-а. Значит, вы обвиняете меня в том, что я настолько черствый, что способен оставить с кем попало ребенка, о котором решил заботиться по собственной воле? Под «кем попало» вы, наверное, имеете в виду мою мать?

Глава 10

Дикон Тейт оставил малышку со своей матерью. Ну конечно же! Как она сразу об этом не подумала? По правде говоря, она вообще не думала, прежде чем приступить к действиям.

На обратном пути в Оклахома-Сити Куин раз за разом прокручивала в уме свой разговор с Диконом и проклинала себя за то, что выглядела полной идиоткой в глазах всех этих людей. Они просто сидели на своих местах и смотрели на нее, и она не придумала ничего другого, кроме как поспешно удалиться, сохранив остатки достоинства.

Куин бросила взгляд на спидометр. Он показывал семьдесят пять километров в час. Это был допустимый предел, но она сбавила скорость, поскольку не горела желанием встречаться с миссис Тейт. Дик, несомненно, уже позвонил своей матери и рассказал ей о нелепом инциденте в комнате «БОК Центра».

Что она скажет миссис Тейт? Что та скажет ей? Кэтрин Тейт напоминала ей медведицу, готовую ценой собственной жизни защищать своих детенышей.

Припарковавшись перед домом матери Дика, Куин сделала глубокий вдох и расправила плечи. Чем скорее она увидит ребенка, тем скорее сможет отсюда уехать. Все же она не торопилась вылезать из машины, поскольку все еще не знала, что скажет хозяйке дома.

Вдруг дверь открылась и в проеме появилась миссис Тейт. На ней была синяя рубашка, джинсы и ковбойские сапоги.

– Вы собираетесь просидеть там весь день, патрульный Кинсейд, или войдете в дом как цивилизованный человек? – крикнула она.

Переполненная ужасом, Куин выбралась из машины и поплелась к входу в дом.

– Давайте быстрее, юная леди. У меня сегодня еще много дел.

Ускорив шаг, Куин подошла к миссис Тейт и заметила, что спереди ее рубашка украшена вышивкой в виде кардиналов[2] и покрытых снегом вечнозеленых деревьев. В расстегнутом вороте блестело жемчужное ожерелье.

Когда Куин подняла взгляд на лицо пожилой женщины, она увидела на нем улыбку.

Дикон посмотрел на своего младшего брата. Он ожидал, что выражение его лица будет таким же озорным, как и его тон, но вместо этого увидел сочувствие. Он кивнул в знак согласия, но ничего не сказал.

– Я бы не хотел оказаться на месте патрульного Кинсейд в момент ее разговора с нашей мамой.

Рассеянно пожав плечами, он сыграл несколько аккордов на гитаре.

– Послушай, Дик, я знаю, что ты считаешь меня молодым и тупоголовым, но я далеко не такой глупый, каким могу казаться.

– Я это знаю, – ответил Дик, продолжая перебирать пальцами струны. – Куда ты клонишь, братишка?

– Никуда. Я просто понял, что ты хочешь с кем-нибудь поговорить. Ты неожиданно стал отцом-одиночкой. Это настоящее испытание, правда? – Диллон плюхнулся на диван рядом с ним. – Ты беспокоишься из-за результатов теста? Что, если она действительно твоя дочь?

– Она не моя дочь, Дилл Пикл. – Дик употребил детское прозвище младшего брата специально для того, чтобы тот обиделся и ушел.

– Тогда почему ты так отчаянно пытаешься ее сохранить?

– Вовсе не отчаянно.

Диллон опустил с макушки головы темные очки, сдвинул их на кончик носа и посмотрел на Дика поверх оправы:

– Серьезно?

– Да. Я не думаю, что она моя дочь, хотя нам в любом случае нужны результаты теста на отцовство. Нам нужно найти мать Ноэль. Только совпадение митохондриальной ДНК докажет, что та или иная женщина – биологическая мать малышки. Полиция держала содержание записки в секрете, и пока информация еще не просочилась.

– Ты умно рассуждаешь. Наверное, учеба в колледже пошла тебе на пользу.

– Либо я смотрю слишком много криминальных передач, когда не могу уснуть.

Они рассеялись. Дик был рад этому разговору, пока Диллон не продолжил свой допрос.

– Знаешь, я все-таки тебя спрошу. Всех переполняет любопытство, но мама запретила нам совать нос в это дело.

Многострадально вздохнув, Дик произнес в ответ:

– Давай выкладывай, что не дает тебе покоя.

– Итак, почему ты это сделал?

Дикон сыграл еще несколько аккордов, сделал запись в блокноте и снова забренчал на гитаре.

– Приближается Рождество. У меня такое чувство, будто мать Ноэль вернется за ней. Если бы девочка попала в систему опеки, ее матери, возможно, никогда не удалось бы ее забрать.

– А-а-а.

Уловив недоверие в голосе брата, Дик посмотрел на него:

– Да, Дилл. Если окажется, что она способна позаботиться о ребенке, я помогу ей вернуть Ноэль.

– Зачем тебе ей помогать?

Дик продолжил сочинять мелодию. Сделав очередную запись, он сказал:

– Представь себе, как нужно отчаяться, чтобы подбросить собственного ребенка к автобусу гастролирующей группы. Готов поспорить, что мать Ноэль сама еще ребенок. Она увидела наш автобус и совершила этот безрассудный поступок. Если она не наркоманка и не алкоголичка, я сделаю для нее все, что могу.

Диллон взял у него блокнот, сделал там несколько заметок и вернул ему.

– Попробуй сыграть вот так.

Дик последовал его совету и улыбнулся:

– Так намного лучше. Спасибо.

– Пожалуйста. – Прослушав еще кусочек мелодии, Диллон сказал: – А теперь назови мне настоящую причину.

Дик думал о причинах своего поступка с того момента, как впервые увидел Ноэль.

– Если бы я только ее знал. Я увидел этого милого ангелочка, и в груди у меня что-то сжалось. Заботиться о Ноэль непросто. Я постоянно испытываю усталость. Я не сплю по ночам. Прислушиваюсь к ее дыханию, боясь, что она может внезапно умереть во сне. У Ноэль бывают кишечные колики, а скоро у нее начнут резаться зубы.

– Гм…

Собираясь с мыслями, Дик повторно сыграл новую мелодию.

– Я вдруг понял, Диллон, что хочу иметь семью. Я смотрю на наших кузенов с их женами, наблюдаю за тем, как Корд общается с Си-Джеем. Все они счастливы. С тех пор как Ноэль живет у меня, я не хочу уходить из дома. Если ее мать не найдется, я ее удочерю. Я хочу встретить достойную женщину, которую так полюблю, что захочу, чтобы она нарожала мне детей. Потому что я хочу, чтобы у Ноэль были братья и сестры. Чтобы мой дом был наполнен веселым смехом. Как было в нашем доме, когда мы росли.

Диллон потрогал рукой лоб Дика и рассмеялся:

– Жара у тебя нет. Но ты хоть понимаешь, что встретить в наши дни женщину, которая захочет родить семерых детей, практически невозможно?

– Насчет семерых детей ты, конечно, загнул. У меня нет восьми спален, и я не хочу, чтобы мои дети делили друг с другом комнаты. Тебе в этом плане повезло, поскольку Хантер быстро покинул родительский дом. А мне пришлось делить комнату с Такером, который в два года храпел, как взрослый мужчина. Я просто хочу, чтобы у Ноэль были братья и сестры.

Диллон поднял брови:

– У тебя уже есть на примете кандидатка на роль матери твоих детей?

– Нет.

– А мне кажется, что да, Дик. Я думаю, что ты неравнодушен к Куинси Кинсейд.

– Нет! – Наверное, ему не следовало так поспешно отвечать на слова брата, потому что Диллон не поверил ему и давился от смеха. – Ее не интересую ни я, ни дети. Дилл. Ты ее видел. Она бледнела от ужаса всякий раз, когда думала, что ей могут предложить подержать ребенка.

– Маме она нравится.

– Заткнись.

Диллон рассмеялся:

– Тебе она тоже нравится. Я бы даже сказал…

– Больше ни слова, Дилл, – произнес Дик предупреждающим тоном.

В следующий момент раздался стук в дверь, и в комнату вошел Кенджи:

– О чем шепчетесь, ребята?

Куин сидела на краю кожаного дивана. На столике перед ней стоял большой серебряный поднос с полным кофейно-чайным сервизом. Кто в наши дни принимает гостей таким старомодным образом? Наверное, только женщины, которые носят жемчужное ожерелье с джинсами и ковбойскими сапогами.

Миссис Тейт убедила ее остаться на ужин. Она не приняла бы «нет» в качестве ответа. Мать Дикона даже заставила Куин подержать на руках Ноэль якобы для того, чтобы она сама убедилась, что с малышкой все в порядке. В словах миссис Тейт была насмешка, и Куин покраснела.

Теперь, по ее ощущениям целую вечность спустя, они пили чай и кофе. Миссис Тейт сидела прямо, расправив плечи и высоко держа подбородок. Куин подумала, что ее приняли бы за свою в аббатстве Даунтон.

– Я рада, что вы согласились остаться на ужин, Куинси. Мы ведь с вами друзья, и я могу называть вас по имени, не так ли?

– М-можете.

Черт побери, почему ее голос дрожит? На всякий случай она поставила свою чашку с кофе на блюдце.

– Пожалуйста, зовите меня Кэтрин. Полагаю, что мы с вами сможем подружиться еще больше, когда обо всем поговорим.

Кэтрин Тейт улыбнулась ей. С виду эта улыбка была невинной, но Куин догадывалась, что их разговор будет вовсе не о погоде и о моде. Она знала, что ходит по тонкому льду, поэтому улыбнулась и молча кивнула в ответ.

– Куинси, поскольку вы занимаете такое большое место в жизни моего сына, я думаю, что вам следует познакомиться поближе.

– Нэт, мэм.

Пожилая женщина вопросительно подняла брови, и Куин пришлось дать ей развернутый ответ.

– Я хотела сказать, мэм, что не занимаю никакого места в жизни Дикона. Я езжу к нему только потому, что мое начальство поручило мне ежедневно справляться о благополучии ребенка в ходе расследования. Когда будет найдена мать малышки и получены результаты анализа ДНК, я…

– Что, Куинси?

– Я больше не буду иметь никакого отношения…

На этот раз улыбка Кэтрин Тейт была похожа на волчий оскал.

– У вас отношения с моим сыном?

– Боже мой, нет! – нервно бросила Куин. – Мы не… Мы просто… Между мной и вашим сыном нет того, на что вы намекаете, и не будет. Я патрульный полицейский, выполняющий свою работу. Ваш сын… Дикон… Он…

– Красивый? – Теперь Кэтрин Тейт выглядела как кошка, съевшая сметану. – Талантливый?

– Да. Безусловно. Но он и я… Мы не…

– Вы знаете, что моя мать была южанкой?

От столь внезапной смены темы у Куин голова пошла кругом.

– Я… Нет. Я ничего не знаю о вашей семье.

Кэтрин снисходительно посмотрела на нее:

– В таком случае вам следует узнать, дорогая. Мама была родом из Джорджии. С папой она познакомилась в Атланте на танцах. Он происходил с Запада и приехал на Восток, когда заработал свой первый миллион. Он был фермером-скотоводом и нефтяником. Он был высоким и красивым, и мама влюбилась в него с первого взгляда. Она сбежала из дома и тайком вышла за него замуж, потому что родители были против их отношений. По крайней мере, так было до тех пор, пока они не узнали о размере банковского счета моего папы. Это сделало его их любимым зятем. – Пожилая женщина подняла руку и погладила пальцами жемчужное ожерелье на своей шее. – Мама всегда носила жемчуг. «У каждой южной женщины должна быть нитка жемчуга, Кэтрин, – говорила она мне. – Это дает ей возможность что-то перебирать пальцами, когда ей хочется заламывать руки», – по-южному протянула Кэтрин Тейт, затем добавила своим обычным голосом: – В какой бы тяжелой ситуации вы ни оказались, дорогая, никогда не нужно заламывать руки.

Она наклонила голову, словно прислушалась, и улыбнулась. Тогда Куин тоже услышала шум приближающегося вертолета.

У Тейтов есть вертолетная площадка? И вертолет? Куин была потрясена.

Через некоторое время она увидела в широкие окна гостиной, как вертолет приземлился, дверца кабины открылась, и из нее выбрался Дикон. Не успела Куин опомниться, как он вошел в комнату. Поцеловав свою мать в щеку, он спросил:

– Где моя девочка?

– Наверху. Но ее не нужно беспокоить сейчас. Она спит, а девочкам нужно хорошо высыпаться, чтобы быть красивыми.

Рассмеявшись, он быстро направился к лестнице.

– Я просто немного полюбуюсь ею, и все.

Когда Дикон скрылся из вида, Куин продолжила пить остывший кофе, отчаянно пытаясь найти убедительную причину для того, чтобы уйти. Дикон спустится через несколько минут, а она не знает, как ей себя с ним вести после того, что она устроила в Талсе.

Подавшись вперед, Кэтрин потрепала ее по колену:

– Вам определенно следует задуматься о покупке жемчуга, Куинси.

Глава 11

Дикон изо всех сил старался уснуть. У Ноэль были колики, и после того, как он в панике позвонил среди ночи Джоли и выслушал ее рекомендации, он положил Ноэль в корзину для перевозки, отнес ее в машину, и они катались по окрестностям, пока малышка не заснула. Он понял, что ей нравятся баллады Диркса Бентли «Черный» и Джейсона Олдина «Сожги дотла». Жаль, что эти песни возвращали его в мыслях к их с Куин поцелую, которого не должно было быть. Но он все-таки состоялся, и теперь Дику безумно хотелось затащить ее в постель. Это была плохая идея. Она не питает к нему симпатии, не доверяет ему. Может, запретный плод действительно сладок?

Он заставил себя выбросить эту мысль из головы. Даже думать о романе с Куинси Кинсейд глупо. Она нравится его матери. Одно лишь это означает, что ему следует бежать от нее подальше. Перебрав в уме события последних нескольких недель, он сказал себе, что для Куин они с Ноэль всего лишь часть работы. Что у нее отсутствует материнский инстинкт. Она определенно сексуальна, но для продолжительных отношений не подходит.

Он сам не заметил, как погрузился в сон, наполненный эротическими образами Куинси Кинсейд, прикованной наручниками к кровати.

Его разбудил звонок в дверь. Поднявшись с кровати, он натянул тренировочные брюки и пошел открывать, думая, что увидит свою мать или Джоли.

Но на пороге стояла женщина, которую он только что видел во сне. Она перевела взгляд с его лица на обнаженный торс, и ее щеки порозовели. Причиной тому явно была не утренняя прохлада.

– Вы рано. – Зевнув, Ник провел рукой по своим растрепанным волосам.

– Да, наверное.

– Входите. Я приготовлю кофе. – Он сделал шаг в сторону, чтобы пропустить ее внутрь.

Проскользнув мимо него, она сняла форменную куртку, бросила ее на спинку его любимого кресла и направилась в зону кухни. Закрыв дверь, он босиком последовал за ней, включил радионяню на кухонной стойке, затем кофеварку. Куин прислонилась к стойке и скрестила ноги в лодыжках. Пока работала кофеварка, они молча стояли лицом друг к другу. Дик думал о том, что хочет увидеть ее без одежды. По крайней мере, без чертова бронежилета.

Когда кофе сварился, Дик наполнил им две чашки, протянул одну Куин и, помня о ее предпочтениях, достал из холодильника ванильные сливки.

– Что вас привело сюда так рано? – спросил он, сделав несколько глотков кофе.

Куин посмотрела на часы над холодильником.

– Вы поздно легли спать?

– Да. У Ноэль болел живот, и она заснула только около пяти утра. Я спал всего три с небольшим часа.

– Болел живот? – В ее тоне слышалось обвинение.

– Джоли сказала, что это кишечные колики и что они бывают у всех младенцев. Она посоветовала мне отнести Ноэль в машину и катать ее по окрестностям до тех пор, пока она не заснет. Не знаю, сколько миль я наездил за четыре часа.

– Вы катали ее на машине среди ночи? – произнесла она с недоверием.

Зевнув, Дик сделал еще глоток кофе.

– Этот же вопрос я задал Джоли. Поскольку она медсестра и мать, я решил, что она разбирается в таких вещах.

Он почесал грудь, и взгляд Куин упал на его торс. Ее зрачки слегка расширились, и Дик почувствовал, как в паху у него все напряглось.

– Вам нравится то, что вы видите, патрульный Кинсейд? – лениво протянул он, не подумав.

Румянец на ее щеках стал ярче.

– Вам нужно одеться, мистер Тейт, – тут же резко ответила она.

– Мой дом – мои правила.

Куин фыркнула и несколько раз открыла и закрыла рот, прежде чем смогла наконец заговорить.

– Все. Хватит. Ребенок больше не должен здесь оставаться.

Из динамика радионяни послышался громкий плач, и Дик машинально направился в детскую. Куин не пошла за ним, но ему вслед донесся ее голос:

– Вы не подходите для того, чтобы заботиться о маленьком ребенке, мистер Тейт. Почему бы вам не положить конец этому фарсу и не передать малышку в службу опеки?

Ну вот опять она взялась за свое. Ему придется позвонить Ченсу.

* * *

Куин не собиралась идти за Диком, который проигнорировал ее слова. Она слышала плач ребенка, раздающийся из динамика, затем до нее донесся успокаивающий голос Дика:

– Тише, малышка. Все хорошо. Я здесь. Не нужно плакать. Ты проголодалась? Наверное, ты мокрая. Дай-ка я проверю.

Это несправедливо. Она хочет, чтобы этот мужчина ее поцеловал, а он меняет ребенку подгузник.

– Я так и думал. У тебя грязная попка. Давай мы приведем тебя в порядок, а потом пойдем к вредной тете из полиции.

Ей показалось или он специально произнес последнюю фразу громче? Вот негодяй. Он знает, что она все слышит, и издевается над ней.

Она допьет кофе, убедится, что у Ноэль все хорошо, и уедет. С нее достаточно этого самодовольного мужчины, который ходит перед ней в одних тренировочных брюках, выставляя напоказ свой великолепный мускулистый торс. Все. С нее достаточно.

Через несколько минут Дик вернулся с ребенком на руках. На его лице была глуповатая, блаженная улыбка.

Не обращая внимания на Куин, Дик положил малышку в переносную корзину, стоящую на стуле, и стал готовить для нее смесь. Ноэль гукала и сучила ручками и ножками. Приготовив бутылочку, Дик достал девочку из корзины и опустился с ней в свое любимое кресло в зоне гостиной.

Наблюдая за ним, Куин не могла не признать, что он вполне способен позаботиться о маленьком ребенке. Он меняет подгузники. Он готовит бутылочки со смесью. Судя по корзине с аккуратно сложенной одеждой, которую она заметила, заглянув в приоткрытую дверь прачечной рядом с кухней, он сам стирает.

– Из него получится отличный муж, – пробормотала она.

Впрочем, ей было все равно. Ей не нужен ни муж, ни дети. Создание семьи не входит в список ее приоритетов. И все же…

Куин огляделась по сторонам.

Всякий раз, когда она сюда приезжала, у нее возникало одно и то же чувство. Она навела справки о Дике и знала, что у него есть жилье в Нэшвилле, но было очевидно, что своим домом он считает именно это место. Что здесь он отдыхает душой и телом.

Она заглянула в комнату с высоким потолком, из огромных окон которой открывался живописный вид. Там был массивный камин, выложенный из природного камня, и шкафы с книгами. Охваченная любопытством, он подошла к одному из шкафов и обнаружила, что в том, как расставлены книги, нет никакого порядка. Она достала биографию Гарри Трумена и пролистала. Судя по потертости страниц, ее читали. Поставив ее на место, она взяла стоящую рядом потрепанную книгу о Гарри Поттере и представила себе, как юный Дик читает ее на ночь своему младшему брату.

Куин не хотела испытывать симпатию к Дико-ну. Не хотела, чтобы у нее появилась личная заинтересованность в этом деле.

Но, вопреки ее воле и стараниям, она у нее появилась. В этом мужчине было что-то такое, что притягивало к нему людей. Особенно женщин.

Может, дело в его красивых синих глазах или мускулистом теле?

«Осторожно. Ты ступаешь на опасный путь», – сказала она себе.

– Над чем вы так серьезно задумались? – Бархатный голос Дикона прервал ее размышления.

– Я думаю только о том, что мой визит окончен и мне пора заняться другими делами.

– А я собирался предложить вам позавтракать вместе со мной.

– К сожалению, я уже поела.

Поправив свой бронежилет, она подошла к креслу, на котором он сидел, прислонившись к спинке.

– Можно я возьму свою куртку? – Она указала ему на нее кивком.

– Да, конечно.

Дик лишь слегка подался вперед, и ей пришлось вытягивать куртку за воротник. Вот негодяй!

– Простите, что разбудила. Поскольку вы не ранняя пташка, я постараюсь перенести свои визиты на более позднее время. – Куин направилась к двери. – Не провожайте меня.

– Вы приедете к нам еще, дорогая? – протянул Дик.

Он смеется над ней или говорит серьезно? Обычно она легко распознавала сарказм, но сейчас не могла сказать наверняка. Иногда его заигрывания казались ей искренними, но она понимала, что он флиртует с ней только для того, чтобы привлечь ее на свою сторону.

«Не оборачивайся», – приказала она себе, но не устояла перед искушением и сделала это.

Дик одной рукой прижимал Ноэль к плечу, а другой поглаживал ее по спине. Поймав взгляд Куин, он озорно подмигнул ей, и она поняла, что долго не сможет выбросить из головы этот волнующий образ.

Глава 12

Половина декабря осталась позади. Куин устала от ежедневных поездок на ранчо Дикона Тейта. Ей вообще до смерти надоела вся эта история с подкидышем. К ее глубокому разочарованию, Бюро расследований штата Оклахома не удалось обнаружить никаких записей о рождении малышки Ноэль. Без этого будет невозможно установить личность ее матери.

Полиция чикасо получила записи с камеры слежения на парковке, сделанные в день происшествия. Камера запечатлела молодую женщину с корзиной, подкрадывающуюся к автобусу. На голове у нее был капюшон, и ее лицо в кадр не попало. Куин несколько раз просмотрела видео и пришла к выводу, что между исчезновением матери ребенка и появлением водителя автобуса прошло чуть больше минуты.

У нее было несколько теорий, касающихся ситуации. Водитель автобуса мог быть в сговоре с матерью ребенка. В противном случае почему он так быстро оказался на месте? Куин решила, что непременно допросит его еще раз. Затем она подумала, что, возможно, мать пряталась где-то поблизости, желая убедиться в том, что ребенка быстро найдут. Если так, то ей в какой-то степени была небезразлична дальнейшая судьба Ноэль. Если нет, то Куин порекомендовала бы заочно лишить ее родительских прав, чтобы у Ноэль поскорее появилась возможность попасть в приемную семью. Ноэль славная малышка, и какая-нибудь бездетная пара быстро ее удочерит.

Проживание в доме популярного музыканта-холостяка не пойдет на пользу маленькой девочке, каким бы богатым он ни был и какой бы влиятельной ни была его семья. Она ненавидела людей, которые обходят закон. Судя по ее наблюдениям, Барроны, родственники Тейтов, были мастерами этого дела. Она была готова поспорить, что они ускорили проведение анализа ДНК, но всякий раз, когда она спрашивала Ченса Баррона, адвоката Дикона, о результатах, тот увиливал от ответа.

Пресса пронюхала об этой истории и начала строить догадки. Ей звонили несколько раз, и на все вопросы журналистов она отвечала: «Без комментариев». Она профессионал и намерена игнорировать все, что не относится к делу, включая свое сексуальное влечение к Дикону Тейту.

Накормив Ноэль и уложив ее спать, Дик принял душ, сварил себе кофе и направился в свой кабинет, чтобы немного поработать. Выкроить время для сочинения песен в плотном концертном графике группы было довольно сложно. Как он полетит в Нэшвилл, когда ему нужно заботиться о Ноэль? Что, если пригласить ребят сюда и записать несколько песен в его домашней студии?

Прежде чем приступить к работе, он просмотрел на экране смартфона фото Ноэль. Этот милый ангелочек завладел его сердцем.

Дик посмотрел на календарь. Неужели с тех пор, как в его жизни появилась Ноэль, прошел уже месяц? Можно ли полюбить ребенка, который не родной ему по крови, как своего собственного?

Его смартфон запищал, когда на него пришло сообщение от его кузена Ченса Баррона. Дик тупо уставился на текст. Ему не хотелось читать все эти буквы. Он хотел услышать голос своего кузена.

Пройдя на кухню, он позвонил Ченсу и включил громкую связь, чтобы налить себе еще кофе. Его кузен ответил сразу.

– Какие новости, Ченс? Ты все устроил? – спросил он без преамбул, нервничая, как школьник перед первым свиданием.

– Да, Дик. Ты официально признан благонадежным и сможешь оставить Ноэль у себя после Нового года.

Дик облегченно вздохнул:

– Спасибо, Ченс. – Раздался стук в дверь, и он, решив, что это Мэтт, крикнул: – Открыто!

– Не за что, Дик, – сказал Ченс. – Но, надеюсь, ты понимаешь, что она не сможет остаться у тебя навсегда?

Дик сжал руки в кулаки.

– Ты получил результаты анализов. – Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос.

– Да. Она не твоя дочь, – ответил Ченс после долгой паузы.

Дика охватил леденящий ужас, но его любовь к Ноэль была сильнее. Он не собирался от нее отказываться.

– Ты ошибаешься, Ченс. Она моя, хоть и не по крови. Тебе нужно что-нибудь придумать, чтобы я смог ее удочерить и…

– Вы не можете этого сделать! – Услышав негодующий знакомый голос, Дик повернулся и увидел в дверях Куин, дрожащую от ярости.

– Делай то, что должен, Ченс, – произнес он в трубку. – Мне тут нужно кое-что решить.

– Я слышал. Удачи тебе, Дик.

– В какую игру вы играете, мистер Тейт?

– Послушайте, Куин…

– Нет. Я больше не собираюсь слушать. Я понятия не имею, зачем вам эта игра на публику, но она окончена. Ваш адвокат только что сказал вам, что она не ваша дочь. Я заберу малышку и передам ее службе опеки. Там для нее быстро найдут приемных родителей.

– Черта с два вы это сделаете, – ответил Дик, цепляясь за остатки спокойствия. Ему было бы намного проще иметь дело с этой женщиной, если бы его к ней не влекло.

Она быстро шагала по коридору. Ее взгляд был полон решимости, и он понял, что она направляется в комнату Ноэль.

– В данный момент результаты анализа ДНК не имеют значения, Куин. Судья подписал и зарегистрировал документы на опеку. Я буду временным опекуном Ноэль до слушания, которое состоится в январе.

– Вы не подходите для того, чтобы заботиться о ребенке, – заявила она.

Дик не успел ей на это ответить, потому что в следующую секунду заплакала Ноэль.

* * *

К тому моменту, когда Куин вошла в детскую, Дик уже был там. Он уже достал малышку из кроватки и положил ее на столик для пеленания.

Куин не знала, как реагировать на эту… домовитость. Дикон Тейт богат и известен. На него работают другие люди. Впрочем, в этом теплом и уютном деревянном доме она не увидела никого из персонала. Он сам менял ребенку подгузник, причем не в первый раз. Какой мужчина будет этим заниматься? Он постоянно доказывал ей, что способен позаботиться о ребенке.

Но зачем он это делает? Какую выгоду он рассчитывает от этого получить? По правде говоря, он не был плохим парнем, каким она считала его вначале. Да, он всякий раз приходил на то или иное мероприятие с новой девушкой и любил пофлиртовать, но он вовсе не был беспринципным и испорченным, как многие звезды. С его именем не было связано никаких скандалов. Он не пытался восстановить пошатнувшуюся репутацию с помощью благородного поступка.

Но Куин была циником, поскольку на собственном опыте знала, как работает система государственной опеки. Богатая семья использовала ее в своих корыстных целях. Среди состоятельных людей альтруистов не бывает. У Куин голова шла кругом от попыток разгадать его мотивацию.

Может, усыновив чужого ребенка, он пытается увеличить число своих поклонников? Популярные артисты часто усыновляют детей. СМИ любят подобные истории.

Подняв глаза, она обнаружила, что Дикон стоит перед ней. В следующую секунду он протянул ей Ноэль, и она инстинктивно взяла ее.

– Куда вы? – испуганно воскликнула Куин, когда он пошел прочь.

– Она проголодалась. Мне нужно приготовить для нее смесь. – Остановившись, он бросил на нее взгляд через плечо. – Или, может, вы хотите приготовить смесь?

– Нет. Я лучше ее подержу.

Куин проследовала за ним в просторную кухню. Ноэль гукала и хваталась крошечными пальчиками за ее волосы. Куин улыбалась вопреки своей воле. Сев на высокий стул у стойки, она стала наблюдать за тем, как он ловко разводит смесь водой и наливает ее в бутылочку, что-то напевая себе под нос.

– Хотите ее покормить?

Сглотнув, Куин покачала головой:

– Нет. Я не создана для материнства.

Но сейчас она держала ребенка на руках, и это не вызывало у нее негативных ощущений. Что с ней произошло? Она освоилась в обществе Дико-на и Ноэль?

Дикон улыбнулся, и она подумала, что эту очаровательную улыбку следовало бы объявить вне закона, потому что она опасна для женского населения.

– Я в этом не уверен, дорогая, – протянул он, тепло глядя на нее.

Нет. Она не собирается в него влюбляться. Она полицейский. По большей части ее жизнь состоит из работы, и это ее устраивает. В ней нет места для бойфрендов, младенцев и дорогих домов. Разве она только что не злилась на него? Почему она мечется из одной эмоциональной крайности в другую?

– Куинси? – прошептал Дик, наклонившись. Он был так близко, что его теплое дыхание касалось ее кожи.

– Да? – Почему ее голос прозвучал так мягко и вкрадчиво, черт побери?

– Малышка проголодалась, дорогая.

– О. – Моргнув несколько раз, она протянула ему Ноэль.

Дик прижал ребенка к себе, и, пока Куин любовалась его напрягшимися бицепсами, он неожиданно наклонился ниже и поцеловал ее в губы. Его поцелуй был нежным и в то же время страстным. Но, помня о том, что он держит на руках ребенка, Куин отстранилась. Она не знала, расстроилась она или испытала радость от того, что он ее поцеловал.

– Зачем вы это сделали?

– Потому что захотел ощутить вкус ваших губ на своих губах, – улыбнулся он, отошел от нее, сел в свое любимое кресло и дал Ноэль бутылочку. Малышка жадно зачмокала, и он начал тихо петь.

Куин поднялась со стула и на цыпочках пошла к нему, чтобы расслышать слова песни.

Солнце и звезды, в лесу звон ручья, Радуга в небе – все для тебя. Я твои слезы ладонью утру. Песню об эльфах тебе я спою. Спи, спи спокойно, малышка моя, Знай, что твой папочка любит тебя.

Папочка? Куин была удивлена. Затем ей на память пришли слова, которые он сказал своему кузену Ченсу.

«Она моя, хоть и не по крови».

Между Диконом и Ноэль установилась связь. Забрать ее у него было бы жестоко.

Несмотря на все, что ей удалось подслушать, она чувствовала умиление и смотрела на них, словно завороженная.

Когда бутылочка опустела, Дикон прижал малышку к плечу и стал поглаживать ее по спинке, пока она не отрыгнула. Дик нежно улыбнулся, и грудь Куин сдавило.

Что с ней происходит? Она не может испытывать чувства к этому мужчине. Она всегда была равнодушна к маленьким детям. Тогда почему она сейчас испытывает такое ощущение, словно чей-то кулак сжал ее сердце?

Она поспешно напомнила себе, что она сотрудница полиции. Что Дик и Ноэль – лишь часть дела, которое она расследует. Что для них в ее сердце места нет.

Глава 13

Куин отчаянно нуждалась в отпуске. По плану он должен был начаться через день. Последнее, что ей сейчас было нужно, – это увидеть Дикона. Ее разум отключался всякий раз, когда он томно смотрел на нее своими синими глазами или когда уголки его губ поднимались в дразнящей улыбке.

Она злилась на него. На всю его большую семью. Ей нужно ухватиться за чувство злости и негодования, если она хочет поскорее закончить работу над этим делом и отправиться в долгожданный отпуск.

В деле наконец произошел сдвиг.

Бриджер Тейт и Кэш Баррон разыскали Аманду Брукс, мать Ноэль. Мужчины задавали девушке вопросы в присутствии Куин и сотрудницы службы опеки и попечительства.

Аманда была совсем юной. Ей недавно исполнилось восемнадцать. Отец ребенка давно ее бросил. Поначалу она утверждала, что Дикон отец Ноэль, но Бриджер разоблачил молодую женщину, спросив ее о родимом пятне Дика. Аманда принялась подробно его описывать, и была уличена во лжи, поскольку у Дика не было родимых пятен.

Тогда девушка разразилась слезами и призналась, что она просто хотела дать Ноэль шанс на лучшую жизнь. Дикон – ее любимый певец. Идея оставить малышку у автобуса «Сыновей Нэшвилла», назвав Дика в записке ее отцом, пришла ей в момент отчаяния. Сотрудница службы опеки сказала, что хотя автостоянка не входит в перечень указанных в законе безопасных мест, где родитель в трудных обстоятельствах может оставить ребенка, но незадачливая мать не будет привлечена к уголовной ответственности, поскольку она действовала из лучших побуждений и знала, что малышку быстро найдут.

Представительница службы опеки пришла к выводу, что Ноэль нужно поместить в приют, пока Аманда будет проходить социальную адаптацию. Бриджер и Кэш не были согласны с таким решением. Куин вспомнила, как Дик сказал Ченсу по телефону, что собирается удочерить Ноэль. Бедная девочка-подросток не могла тягаться с Диконом и его влиятельной семьей.

Аманда быстро это поняла. Сегодня утром она позвонила сотруднице службы опеки и заявила, что по собственной воле отказывается от своих родительских прав, чтобы Дикон смог удочерить Ноэль. Куин предвидела такой поворот событий. Нельзя было допускать, чтобы Дикон Тейт добился своего, и Куин была рада, что служба опеки считала так же. Что она настояла на экстренном судебном слушании, чтобы лишить Дикона права временной опеки. Хотя Куин видела, как он привязался к Ноэль, ее по-прежнему выводило из себя, когда люди пользовались своим богатством и влиянием.

Сегодня она в последний раз увидит этого невыносимого человека. Билеты на самолет куплены, номер в пятизвездочном отеле забронирован. Завтра утром она улетает на горнолыжный курорт. Завтра вечером она будет сидеть у камина, потягивать аперитив и общаться с другими отдыхающими.

Но сейчас она сидит за рулем своей патрульной машины и едет к Дикону Тейту. Она не хотела снова его видеть. Не хотела давать ему возможность снова ее поцеловать. Именно поэтому она ранее попыталась ему позвонить и сообщить, что с завтрашнего дня приезжать справляться о благополучии Ноэль будет другой человек. Ей не удалось до него дозвониться, и она, оставив голосовое сообщение, забеспокоилась. Что, если Дикон узнал об экстренном слушании и сбежал, забрав ребенка?

Это было глупо. Так же глупо, как беспокоиться о том, что с ним могло что-нибудь случиться. Что он мог поскользнуться в ванной, удариться и потерять сознание. Почему ей лезут в голову эти дурацкие мысли?

Потому что она, похоже, привязалась к Дикону и малышке.

Напуганная этим открытием, она сказала себе, что завтра сядет в самолет, и ее не будет здесь семнадцать дней. За это время она выбросит Дика из головы, а Ноэль будет под защитой службы опеки. К тому моменту, когда она вернется в Оклахому, Дик найдет себе другую женщину для поцелуев.

Приближаясь к знаку «стоп», Куин нажала на тормоз, и задние колеса ее автомобиля завихляли. Когда она только отправлялась в путь, шел небольшой дождь со снегом. Сейчас снегопад усилился, и видимость ухудшилась. Ей оставалось лишь надеяться на то, что к завтрашнему утру погода наладится, и ее рейс не отменят.

Убедившись, что ни слева, ни справа нет автомобилей, Куин проехала перекресток. Шоссе было скользким, но, к счастью, через полмили она свернула на извилистую гравийную дорогу, ведущую к дому Дикона. Правда, к этому моменту костяшки ее пальцев побелели оттого, что она крепко вцепилась в руль, а дворники едва справлялись с густыми хлопьями снега, падающими на лобовое стекло.

Припарковавшись перед входом, Куин выбралась из машины. На ней был бронежилет и стеганая форменная куртка, но она поежилась. Ветер и снегопад еще усилились, свинцовое небо было низким.

Поднявшись на крыльцо, она постучалась в дверь. Ей никто не открыл. Тогда она подергала за ручку. Дверь была заперта. Дрожа от холода, она пожалела, что не надела шапку и перчатки.

Куин постучала в окно. Реакции не последовало, и она вернулась к двери. Только ее кулак коснулся двери, как она открылась, и Куин буквально ввалилась в теплый дом.

– Куин? Что вы здесь делаете? – На лице Дикона было удивление. Похоже, он не ожидал ее увидеть. К правому плечу он прижимал сонную Ноэль.

– Я все утро пыталась до вас дозвониться. Вы когда-нибудь подходите к телефону?

– Мы с Ноэль были в конюшне. Я задал лошадям побольше корма перед снежной бурей.

– Я звонила вам как на домашний телефон, так и на мобильный.

Он пожал плечами и очаровательно улыбнулся:

– Я забыл его в доме.

– Ладно, проехали. Вам следовало бы позвонить Ченсу.

– Ченсу-адвокату или Ченсу-кузену?

– Разве это не один и тот же человек?

– Да и нет. – Дик рассмеялся. – Если у меня проблемы, он мой адвокат. Если у меня все отлично, он мой кузен.

– Вы, ребята, наверное, думаете, что все просчитали? – Куин злилась на него и на саму себя. – Из-за вашей неспособности носить мобильный телефон с собой я притащилась сюда в снежную бурю. Чтобы убедиться, что с вами ничего не случилось.

Ну зачем она добавила последнюю фразу? Ей вообще следовало повернуться и уйти сразу, как только она убедилась, что с ним и Ноэль все в порядке.

Дикон окинул ее взглядом, затем указал ей на камин из природного камня с горящим огнем внутри.

– Сядьте у очага и согрейтесь. Я уложу Ноэль в кроватку и налью вам кофе. Затем вы наконец мне объясните, почему вы о нас беспокоились.

Куин открыла рот, чтобы возразить, но он уже удалился. Ей все еще было холодно, поэтому она подошла ближе к камину и повернулась спиной к огню. Ничего страшного не случится, если она побудет здесь еще немного.

Через несколько минут вернулся Дикон с кружкой дымящегося кофе. Взяв ее у него, она сделала глоток. Кофе был горячий, достаточно сладкий, и в нем были ванильные сливки. Ее приятно удивило, что он запомнил, какой кофе она предпочитает.

Она сделала еще несколько глотков и почувствовала, как напряжение уходит. Тепло, исходящее от камина, согревало ей спину. В воздухе пахло сосновой древесиной и корицей. Ее удивило, что приближалось Рождество, а в доме не было ни елки, ни праздничных украшений.

– До Рождества остается меньше недели. Вы не украшаете дом?

Ее слова прозвучали как придирка, и это было хорошо. Если она продолжит говорить с ним подобным тоном, они оба не будут думать о поцелуях.

– С чего вы это взяли?

– Можете не отвечать. Чем скорее я завершу этот визит, тем скорее я смогу вернуться к своим привычным обязанностям. Сегодня мой последний рабочий день перед отпуском.

– У вас большие планы на отпуск?

– Да. Я лечу на горнолыжный курорт Аспен.

– С бойфрендом?

– У меня его нет. Впрочем, это не ваше дело.

Вот наглец! Сначала целует ее, а потом пытается выяснить, есть ли у нее кто-то.

– Вы собираетесь провести Рождество в отеле?

– Это тоже не ваше дело.

– Понял. Простите за любопытство. Желаю хорошо провести время. Но, думаю, вы будете чувствовать себя там одинокой.

– Одинокой? Отель забронирован под завязку. Трудно чувствовать себя одинокой, когда вокруг так много людей.

– Гм… Семьи и влюбленные пары определенно веселая компания, – произнес он с сарказмом.

– Все-то вы знаете, – отрезала она. – Что, если я забронировала номер в отеле для одиноких людей?

Он снова произнес «гм» и кивнул.

– Послушайте, я здесь не для того, чтобы обсуждать мою личную жизнь.

Дикон поднял руки, словно сдаваясь:

– Простите. Я думал, мы с вами друзья.

– Мы не можем быть друзьями. Эти визиты – часть моей работы.

– Вы всегда такая строгая?

– Я полицейский. Мне положено быть такой.

– Спасибо, что предупредили.

– Вы все еще не ответили на мой вопрос о праздничных украшениях, – произнесла Куин, не желая говорить о себе.

– Я наряжаю елку, но Рождество мы всегда отмечаем у мамы. Там мы собираемся всей нашей огромной семьей. Сначала у нас бывает обильный завтрак, затем мы открываем подарки и общаемся. Потом состоится рождественский обед с индейкой и другими традиционными блюдами. Это настоящий гастрономический экстаз. – Сделав глоток кофе, он прислонился к спинке огромного кожаного кресла. – Впрочем, я не всегда бываю дома в Рождество. В первые годы существования нашей группы у нас в это время были гастроли. Несколько раз я отмечал праздник в гостиничном номере. Поверьте мне, делать это дома гораздо лучше.

– Вам легко говорить, – пробормотала она.

Ее родители постоянно выясняли отношения.

Они то сходились, то расходились, и им было не до детей. Куин и ее братья часто оказывались под опекой государства. Праздники, проведенные в детском доме, не доставляли ей радости. Даже сейчас отношения между Куин и ее братьями не были близкими.

При одной лишь мысли о своей семье ее гнев усилился. Ей нужно завершить этот визит и поехать назад в Оклахома-Сити, пока она не совершит какую-нибудь глупость. Например, не подойдет к Дикону и не откинет назад пряди волос, упавшие ему на лоб. Не поцелует его в губы, чтобы убрать с его лица самодовольную улыбку.

Сигнал мобильного телефона прервал опасный ход ее мыслей. Достав его из кармана, она прочитала сообщение. Экстренное слушание было решено провести после Рождества.

– Вам везет, – сказала она, прочитав ему сообщение.

В ее голосе слышался сарказм. Она знала, что удача всегда на стороне богатых и влиятельных.

Куин направилась в зону кухни, чтобы поставить в раковину грязную кружку. Ей было пора возвращаться в город.

– На улице метет. Почему бы вам не побыть здесь, пока погода не улучшится? Я как раз собирался готовить завтрак. Останьтесь и поешьте со мной за компанию, – произнес Дикон, подойдя к ней сзади, и она вздрогнула от неожиданности.

Посмотрев в большое окно над раковиной, она ужаснулась. Кроме густых белых хлопьев, кружащихся в вихре, ничего не было видно.

– Я не могу. Мне нужно вернуться в Оклахома-Сити, – ответила она, повернувшись к нему лицом.

Дикон приблизился к ней, она отклонилась назад, и ее мобильный оказался на гранитной рабочей поверхности у раковины.

– Я хорошо готовлю. – На его лице снова появилась очаровательная улыбка. – Мама приучила всех своих сыновей обслуживать себя.

Куин недоверчиво фыркнула:

– Ну да, конечно.

– Кроме того, я умею шить, стирать, мыть посуду и даже опускать сиденье унитаза. – Он озорно подмигнул ей, и внутри у нее все начало таять. Но она не собралась стоять и гадать, поцелует ли он ее снова.

Она расправила плечи.

– Рада за вас. Итак, я убедилась, что вы с малышкой живы и здоровы. Мне пора. С завтрашнего дня справляться о благополучии Ноэль будет сотрудница службы опеки.

Пройдя мимо него, она направилась к выходу. Дикон опередил ее и открыл ей дверь. В лицо ей ударил порыв ледяного ветра, и она немного помедлила. Прежде чем садиться в машину, ей придется очистить лобовое стекло от снега. Понимая, что у нее нет выбора, она вышла из дома.

– Садитесь в машину, заводите мотор и включите обогрев. Я очищу стекла.

Она уже дрожала от холода, поэтому спорить не стала.

Мгновение спустя он вышел из дома в короткой дубленке и перчатках. К счастью, ее машина завелась. Она включила печку и обогреватель стекол.

Дикон не только очистил от снега все стекла, но и притоптал снег перед шинами. Затем он отошел назад и салютовал ей. Она закатила глаза, но помахала ему на прощание, прежде чем тронулась с места.

Когда она выехала на шоссе, ее машину начало сносить порывами ветра. Дорога проходила строго с запада на восток, а ветер дул с севера. Дворники едва справлялись со снегом, и ей пришлось податься вперед и нависнуть над рулем, чтобы знать, куда ехать. Расстояние между колеями на дороге было слишком широким для ее патрульного автомобиля, поэтому она въехала в колею лишь одной стороной, накренясь на бок, и двинулась вперед.

Вдруг прямо перед ней возникло что-то большое и темное. Она инстинктивно надавила на тормоза и выкрутила руль влево. Ее машину занесло в сторону, развернуло, затем она резко остановилась. Куин ударилась головой о стекло, прежде чем сработала подушка безопасности. Мотор фыркнул и заглох.

Когда подушка сдулась, Куин потянулась к своей рации, но услышала лишь помехи. Ничего страшного. Она позвонит диспетчеру на мобильный, и сюда пришлют эвакуатор.

К своему ужасу, она обнаружила, что телефона нет ни в одном из карманов куртки. Отстегнув ремень безопасности, она ударилась плечом о водительскую дверцу и поняла, как сильно накренилась машина.

Куин начала шарить рукой по полу, но не нашла телефон. Тогда она вспомнила, что положила его на стол в кухне в доме Дика и забыла забрать, когда уходила. Это означало, что она застряла в метель на заснеженной дороге и не может вызвать помощь.

На мгновение ее охватила паника, но она напомнила себе, что она обученный профессионал. Сколько миль она проехала? Одну? Две? Она двигалась медленно, поэтому не могла уехать далеко от дома Дика. Это означало, что она вполне может вернуться туда пешком. У нее есть теплая вязаная шапка и перчатки. Она выносливая и сможет пройти одну-две мили в снегопад. В любом случае у нее нет другого выбора.

Вырезав перочинным ножом подушку безопасности, чтобы завернуться в нее, Куин потянулась к пассажирской дверце, нажала на ручку и толкнула ее. Дверца не открылась. Тогда она попыталась сделать то же самое двумя руками, но у нее ничего не вышло. Ее пальцы онемели, она увидела пар от собственного дыхания.

– Куин!

Кто-то крикнул, или ей показалось?

– Куин? Вы там? – Кто-то постучался в пассажирскую дверцу, и она обнаружила, что это Дик.

– Дик! Я здесь! Я здесь!

Раздался скрежет металла, и дверца приоткрылась.

– Слава богу. Держитесь, дорогая. Я вас сейчас вытащу.

Мгновение спустя он вернулся с длинным ломом и открыл дверцу шире, затем заглянул внутрь и протянул к ней руки:

– Держитесь, Куин.

Какая-то ее часть не желала принимать его помощь, но зубы стучали от холода, и ей было трудно говорить. Она ухватилась за плечи Дикона, он вытащил ее из машины, легко подхватил на руки, словно она была пушинкой, и понес ее к своему полноприводному пикапу. Опустив ее на пассажирское сиденье, он захлопнул дверцу, обошел капот и сел за руль.

– Чт-то в-вы т-тут д-делаете?

– Разве не видно? Спасаю вас, – ответил он с улыбкой.

Ей снова захотелось возразить, но в машине было тепло, и вдобавок к этому Дикон достал с заднего сиденья одеяло и начал закутывать девушку в него.

– Вы забыли у меня свой телефон. Сразу, как только я это понял, взял Ноэль и поехал за вами. Подумал, что на своей машине вы далеко не уедете, и оказался прав.

– Вы взяли с собой ребенка? Что, если бы ваш грузовик заглох или вы попали в аварию? Вы поступили опрометчиво.

Улыбка исчезла с его лица.

– Я готов к этой погоде лучше вас, патрульный, – произнес он с ударением на последнем слове, и это ее разозлило. Она тоже готова. У нее в багажнике есть набор для выживания, просто она, застряв в салоне, не могла до него дотянуться. В свою защиту она также могла сказать, что метеорологи не предупреждали, что будет такая сильная метель. – Довожу до вашего сведения, что я завернул Ноэль в теплое шерстяное одеяло, а система обогрева в моем грузовике работает на полную мощность, – продолжил он. – Она быстро уснула. У меня в машине есть еще несколько одеял, вода и свечка. Вы ведь знаете, что большой свечкой можно обогреть салон такого размера, не так ли? Я не собирался оставлять Ноэль одну в доме. Так делают только глупые люди, а я не глупый, что бы вы там обо мне ни думали.

Куин признала его правоту. Оставить младенца одного в доме было бы опаснее, нежели тепло его укутать и взять с собой.

– Что бы вы делали, если бы я не приехал? На этой дороге и в хорошую погоду мало машин. В такую метель большинство нормальных людей сидит дома. Именно туда мы и направляемся. Домой.

Глава 14

Колеи, которые проложил грузовик Дикона, когда он догонял Куин, еще не замело, и они быстро доехали до его дома. Куин перестала дрожать, но на голове у нее вскочила большая шишка, и он беспокоился.

Припарковав грузовик как можно ближе к задней двери, он похлопал Куин по руке, чтобы привлечь ее внимание. Она подняла на него глаза. Ее взгляд был отсутствующим, и его тревога усилилась. Когда они войдут в дом, нужно обязательно проверить, нет ли у нее симптомов сотрясения мозга.

– Я отнесу Ноэль, затем вернусь за вами, хорошо? Мотор я глушить не буду, чтобы печка продолжала работать.

Куин моргнула несколько раз, словно пыталась вспомнить, где находится.

– Не надо, я пойду с вами.

– Нет, дорогая. Оставайтесь в машине. С этой стороны дома ветер не такой сильный, но снега много. Если вы оступитесь, я не смогу вас поддержать, потому что на руках у меня будет ребенок. Посидите в машине и дождитесь меня.

– Хорошо.

Отстегнув переносную корзину с малышкой от сиденья, он пошел с ней в дом. Ноэль зевнула, но, к счастью, не проснулась. Оставив ее в прихожей, он быстро вернулся к грузовику, открыл пассажирскую дверцу, подхватил Куин на руки и понес. По дороге он поскользнулся и чуть не рухнул на снег вместе с ней, но сумел удержать равновесие. Войдя в дом, он поставил Куин на пол и нажал кнопку на брелоке дистанционного управления, чтобы заглушить мотор грузовика. Закрыв и заперев дверь, Дикон снял дубленку и перчатки и порадовался, что дал лошадям достаточно воды и корма, и ему не придется в ближайшее время ехать в конюшню.

– Пойдемте, дорогая. Позвольте мне вас согреть и осмотреть ваш лоб.

– Мой лоб? – Куин потянулась дрожащей рукой к шишке, но Дик перехватил ее руку, прежде чем она успела ее коснуться.

– Не надо, дорогая. У вас на лбу огромная шишка. Вы помните, что произошло?

Она задумчиво прищурилась.

– Я ехала по колее. Снегопад был таким сильным, что я ничего не видела дальше капота. Вдруг прямо передо мной возникло что-то большое и темное, и я… – На ее щеках проступил румянец. – Я повела себя как неопытный водитель. Я надавила на тормоз и выкрутила руль.

– Я ничего не видел на дороге. – Куин начала возражать, но он покачал головой. – Видимость была ужасная, и водитель машины, ехавшей перед вами, мог просто не заметить, что вы за ним едете. Позвольте мне снять с вас куртку и осмотреть вашу шишку.

Час спустя Куин принимала горячую ванну в главной спальне, Ноэль лежала в переносной колыбельке и гукала, хватаясь за подвешенные погремушки, а Дик терпеливо отвечал на звонки жен своих кузенов, которые сообщали ему о продолжительном снегопаде и спрашивали, достаточно ли у него подгузников и детской смеси.

Сварив кофе, он вернулся в спальню и открыл свой шкаф. Он не повезет Куин в город, пока погода не улучшится. Ей придется позвонить своему начальству и объяснить ситуацию. Пока она будет находиться в его доме, она не может носить униформу. Он уже дал ей банный халат, который ни разу не надевал, но, если она задержится здесь на несколько дней, ей понадобится нормальная одежда. Порывшись в шкафу, он достал джинсы, тренировочные брюки, футболки и свитшоты, которые могут более-менее ей подойти, и положил их на кровать. Представив себе Куин в своих вещах, он возбудился.

Дверь ванной приоткрылась.

– Вы согрелись? – спросил Дик.

– Да, спасибо.

– Я отобрал для вас кое-какую одежду, которая может вам подойти. Судя по прогнозам синоптиков, мы застряли здесь по меньшей мере на двое суток. Впрочем, вполне вероятно, что дорогу, которая ведет на ранчо, расчистят еще позже. – Он не собирался упоминать о том, что в его ангаре для техники стоит бульдозер.

– Нет, только не это. – Дверь ванной закрылась, и оттуда донесся глухой стук.

Подбежав к двери, Дик подергал за ручку, но она не открылась.

– Куин? У вас все в порядке?

– Нет. Завтра у меня самолет. Я лечу на горнолыжный курорт, забыли?

Дик с трудом сдержал смех.

– Каким образом вы туда доберетесь? В аэропорту Уилла Роджерса все рейсы будут отменены на ближайшие несколько суток. В Колорадо сейчас такая же погода.

– Прекрасно, – пробормотала она.

В отличие от нее он действительно так считал. Куин застряла в его доме на неопределенный период времени, и это означает, что у него появилась возможность лучше ее узнать. Возможность затащить ее в свою постель.

«Живут же люди», – подумала Куин, окинув взглядом просторное помещение с огромной ванной с гидромассажем, душевой кабиной, в которой запросто могли бы поместиться шесть человек, и подогреваемым полом. Махровый халат, который предложил ей Дикон, оказался ей очень велик, но у нее не было другого выбора. Собравшись с духом, она приоткрыла дверь и выглянула из ванной. Дика нигде не было видно, и дверь спальни была закрыта.

На кровати лежала стопка одежды, которую Дикон приготовил для нее. Сняв халат, она взяла и надела белую футболку, затем натянула тренировочные брюки, подвернула их внизу и завязала шнурок на талии, чтобы они с нее не свалились. Надев для тепла поверх футболки мешковатый свитшот, она прошла в гостиную. Там она увидела Дикона. На нем были сухие джинсы и футболка, облегающая его грудь и плечи как вторая кожа. Ноэль спала в переносной колыбельке, засунув палец себе в рот.

Дик повернулся, и на его лице появилась улыбка, от которой ее пульс участился.

– Я поставил подогревать суп. Надеюсь, вы любите сэндвичи с копченым сыром.

Пока они ждали, когда разогреется суп, на улице стемнело. Куин уставилась в окно на падающий снег и прислушалась к завываниям ветра.

Дик подошел к ней.

– Не хотите помочь мне украсить елку после того, как мы поедим?

– Вы говорите серьезно?

– Абсолютно. Я уже достал с чердака елку и украшения. Я пару лет не ставил здесь елку, но сейчас хочу это сделать, – снова улыбнулся он.

Куин никогда не наряжала елку у себя в квартире, и его предложение показалось ей заманчивым.

– Хорошо, давайте сделаем это вместе.

Суп и сэндвичи оказались вкусными и сытными. Куин предложила помыть посуду, пока Дик будет собирать и устанавливать елку.

Когда Куин присоединилась к нему, он открыл коробку с украшениями, и она залюбовалась изящными фигурками.

– Какая красота.

– Мама подарила мне их после моего первого концертного тура. По одной фигурке на каждый город, в котором мы играли.

Дик достал из другой коробки гирлянду из лампочек.

– Будем надеяться, что она работает.

Он воткнул вилку в розетку, и лампочки загорелись. Куин продолжала распаковывать украшения, пока он вешал гирлянду на елку.

Когда он сделал шаг назад, чтобы полюбоваться своей работой, Куин не удержалась и поддразнила его:

– Вам не кажется, что слева пустовато?

Прищурившись, Дик окинул взглядом елку:

– Где?

– Вот тут. – Подойдя к елке, она подняла участок гирлянды на ветку выше, отошла назад и кивнула. – Теперь отлично.

Дик покачал головой и рассмеялся.

В процессе украшения елки он делился с ней воспоминаниями, связанными с той или иной игрушкой. Повесив на ветку трамвайчик из коричневого стекла, Дикон потянулся за маленькой деревянной коробочкой, которую он отложил в сторону.

– Вот, – сказал он, протянув ее Куин.

Взяв коробочку, она открыла ее и увидела фарфоровую фигурку ангелочка, расписанную вручную.

– Какая прелесть.

– Я нашел его в магазинчике в Сан-Антонио, – мягко произнес он.

Боясь прикасаться к хрупкой вещице, Куин протянула ему ее, но он покачал головой:

– Нет. Я хочу, чтобы вы сами это сделали.

Прежде чем она успела угадать его намерения, он высоко ее поднял, чтобы она прикрепила фигурку к макушке елки. Когда она это сделала, он поставил ее на пол, положил руку ей на плечи и сказал:

– Красота.

В этот момент Куин поняла, что он смотрит не на фигурку, а на нее, и по ее спине пробежала дрожь желания.

«Я уже третий день в плену», – подумала Куин. Несмотря на сексуальное напряжение, им с Диком удалось найти общий язык друг с другом. У него было отличное чувство юмора. Он хорошо заботился о Ноэль и был внимателен к ней. Это свидетельствовало о его недюжинном терпении.

Он оказался талантливым музыкантом. Он тихо пел под гитару, пока она читала книгу, уютно устроившись на диване. Она не помнила, когда в последний раз читала ради удовольствия.

Снежная буря продолжалась, и ничто не указывало на то, что она может закончиться в ближайшее время. Электричество не отключали, но Дик заверил ее, что, если это произойдет, он включит автономный генератор.

Дик возился на кухне, а она смотрела телевизор, висящий на стене в гостиной. Она переключала каналы, и вдруг ее внимание привлекло лицо Дикона, появившееся на экране. Участницы дневного ток-шоу говорили о нем возмутительные вещи. Все они были явной ложью.

Она позвала его.

– Дик, ты не заслуживаешь выслушивать подобные инсинуации в ответ на свою доброту. – Куин бросила гневный взгляд на экран. – Как только этим сплетницам не стыдно!

Дикон протянул ей чашку горячего шоколада со взбитыми сливками и, сев рядом с ней на диван, сделал глоток кофе, прежде чем ответить:

– Они так зарабатывают себе на жизнь, Куин. Сейчас папарацци крутятся у моего дома в Нэшвилле, потому что один мой приятель сообщил им по моей просьбе, что я провожу праздники там.

– Так им и надо, – ответила Куин. – Несправедливо, что они говорят о тебе гадости.

– Так же несправедливо, что мне нужно идти в конюшню кормить лошадей, – рассмеялся он.

– Разве это не может сделать твой старший работник?

Дик нахмурил брови. Его лицо выражало искреннее удивление.

– Зачем я буду заставлять его выходить из дома в метель и тащиться сюда, когда я сам могу быстрее добраться до конюшни? Это мои лошади, и я несу за них ответственность.

Куин была приятно поражена. Она только сейчас начала понимать, что этот человек гораздо глубже и порядочнее, чем она думала до сих пор. Это ее пугало. Она не хотела отношений. Не хотела усложнять себе жизнь, привязавшись к кому-то, поскольку боялась негативных последствий. Поэтому она не должна ему позволять поцеловать ее снова.

Когда Ноэль захныкала, Дикон оказался рядом с переносной колыбелью быстрее, чем Куин успела понять, что возникла какая-то проблема. Он взял малышку на руки, начал покачивать ее на руках, напевая колыбельную, которую сам сочинил.

После того как Дик поменял Ноэль подгузник и уложил в колыбельку, он обнаружил, что Куин все еще смотрит то дурацкое ток-шоу, и снова сел рядом с ней.

Переведя на него взгляд, она какое-то время пристально смотрела на него, затем спросила:

– Тебе правда все равно?

– Я человек известный, Куин. Я привык к сплетням и инсинуациям. История с ребенком – это лишь очередной повод полить меня грязью. Я не обращаю на все это внимания. Скандалы лишь подогревают интерес к группе, так что пусть эти тетки на экране орут сколько влезет.

Куин рассмеялась, и Дик подумал, что хочет почаще слышать ее смех, похожий на звон колокольчиков. Ему доставило удовольствие наряжать вместе с ней елку. Сейчас, когда они с Ноэль находились в его доме, он стал по-настоящему уютным. В нем витал дух приближающегося Рождества.

– Полагаю, ты не очень активен в соцсетях?

Теперь настала его очередь смеяться.

– Пиар-менеджер группы велел мне завести аккаунт в Твиттере. На него подписаны всего сорок человек.

– А в Фейсбуке у тебя есть страничка?

Он откинул волосы со лба.

– У моей группы есть, а у меня лично нет. Я сельский парень. – Он сделал охватывающий жест рукой. – Все это не соответствует стандартам Беверли-Хиллс.

– Ну, не знаю. По-моему, у тебя шикарный дом. Несмотря на то что за окнами несколько дней бушует метель, в нем есть свет и тепло. А самое главное, работает телевизор, – улыбнулась она. – Что еще нужно людям, вынужденным в силу обстоятельств торчать в четырех стенах?

Дик понял, что ему нужно прикоснуться губами к ее губам.

– Я собираюсь тебя поцеловать, – произнес он, наклонившись к ней.

– Это вопрос или предупреждение?

– Утверждение.

Глава 15

Дикон знал ответ Куин еще до того, как услышал ее резкий вдох. Ее руки уже потянулись к нему. Он наклонился и слегка прикусил ее нижнюю губу. Затем нежно и в то же время крепко поцеловал ее. Пока малышка спит, у него есть время для того, чтобы соблазнить эту женщину.

Ее пальцы вцепились в его плечи, тело напряглось, губы послушно приоткрылись. Эта женщина соткана из противоречий, и он не мог дождаться, когда исследует каждый дюйм ее тела. Оторвавшись от ее рта, он приник губами к тому местечку на ее шее, где пульсировала жилка. Он не будет торопиться. Он соблазнит ее медленно, уподобив этот процесс настройке новой гитары.

Она провела две ночи под одной крышей с ним, правда, в комнате для гостей. Они проводили время как люди, которые давно состоят в браке. Они читали и смотрели телевизор. Он играл на гитаре и пел для них с Ноэль. Куин как-то задремала на диване, положив голову ему на бедро. Он едва удержался от смеха, когда она проснулась в этом положении и сильно смутилась.

Он снова накрыл ее губы своими. Его язык проник ей в рот и начал исследовать его глубины. На этот раз Куин отстранилась первая и, слегка отклонившись назад, стала пристально смотреть на него. Выражение ее лица было серьезным. Дик взял ее руку, поднес к своим губам и начал поочередно целовать пальцы.

– Если бы ты только видела себя сейчас, Куин. С растрепанными волосами и влажными губами, припухшими от моих поцелуев.

Неожиданно она рассмеялась:

– Правда? Где ты только набрался этих банальностей?

– Они работают?

– Нет, – возразила она, но ее глаза весело блестели.

Подмигнув ей, он снова притянул ее к себе.

– А я думаю, что работают.

Тогда он снова ее поцеловал и почувствовал, как ее тело обмякает в его руках. Его захлестнула волна эмоций, и он подумал, что их нужно тщательно проанализировать. Эта женщина может легко завладеть его сердцем. Черт побери, это уже произошло. Несколько дней, проведенные с Куин, показали, чего ему до сих пор не хватало.

Дик хотел затащить Куин в постель не только для того, чтобы ею овладеть. Он хотел показать ей с помощью ласк и поцелуев, как много она для него значит.

Опустив ее на диван, он приподнял край ее свитшота. При этом его пальцы коснулись нежной кожи ее живота, и в паху у него все напряглось.

Куин надавила ладонями на его грудь, и он замер.

– Что ты делаешь? – прошептала она.

– Если бы моей матери удалось сделать из меня джентльмена, я бы извинился и сказал, что этого больше не повторится. Но я не джентльмен. Я хочу тебя, Куин. Я хочу оказаться внутри тебя. Ты хочешь, чтобы это произошло, Куин? Если ты скажешь «нет», я в очередной раз пойду приму холодный душ. Застрять здесь с тобой оказалось для меня сущей пыткой. – Тяжело вздохнув, он продолжил: – Когда я увидел твою машину в канаве, я так перепугался, что не мог дышать. Не мог думать. Я боялся, что ты серьезно пострадала или, еще хуже… Если бы ты погибла… – Он тяжело сглотнул. – Но этого, слава богу, не произошло. Я привез тебя домой. Знаешь, когда ты рядом, это место стало казаться мне еще уютней.

Она попыталась что-то сказать в ответ, но он помешал ей это сделать, снова поцеловав ее в губы.

– Пожалуйста, позволь мне закончить.

Возможно, ему следовало сдержаться, дать себе время разобраться в своих чувствах к ней, но было уже поздно. Куин неуверенно кивнула, и он, глубоко вдохнув, продолжил:

– Я знаю, что ты обо мне думаешь. Точнее, что ты думала обо мне до сих пор. У тебя была возможность лучше меня узнать. Когда я увидел тебя в ту ночь на парковке у казино, ты свела меня с ума. Ты была вся такая правильная и серьезная. Уже тогда я хотел распустить твои волосы и узнать, каковы они на ощупь. Черт побери, я хочу тебя с того момента, когда я поднял на тебя взгляд, а ты произнесла: «Я патрульный Кинсейд. Что здесь происходит?»

Куин закусила губу, чтобы сдержать улыбку, и он, поддавшись искушению, поцеловал ее снова. Прервав поцелуй, он приложил ладонь к ее щеке и продолжил:

– После этого я видел тебя каждый день. Твой запах, твоя улыбка, твоя красота медленно одурманивали меня. Ты заставила меня хотеть того, чего я прежде не хотел. И я понял, что только ты сможешь дать мне эти вещи. – Взяв ее за талию, он посадил ее к себе на колени и почувствовал, как она напряглась.

– Знаешь, как мне было тяжело находиться в одном доме с тобой и не прикасаться к тебе? Во время двух прошлых ночей я поднимался по лестнице, стоя у двери твоей комнаты, слушал твое дыхание и гадал, спишь ли ты или думаешь обо мне и представляешь, как мы с тобой занимаемся любовью.

Сделав паузу, он заглянул в ее глаза, и то, что он там увидел, ему не понравилось.

– Ты собираешься убежать? Твои чувства ко мне не изменились? Скажи мне, Куин. У меня есть шанс?

* * *

Куин душили переполнявшие ее эмоции. Если она пойдет у них на поводу, то назад дороги уже не будет. Дик сказал, что ее присутствие делает для него это место домом, и его слова запали ей в душу.

Но что она знает о здоровых отношениях? Как этот красивый, богатый и талантливый мужчина, за которым бегают толпы красивых женщин, может хотеть ее, простую сотрудницу полиции? В ней нет ничего особенного.

Дик взял в ладони ее лицо, и она, посмотрев в его глаза, поняла, что для него это не игра. Что он не лжет, она действительно ему нужна.

Этот мужчина вызывал у нее разные чувства от гнева, досады и сомнения до искренней симпатии. Он очень ей нравился, и она его желала.

Куин хотелось подчиниться этому желанию. «Возьми меня, – мысленно взмолилась она. – Люби меня и никогда не отпускай». Она понимала, что если отдастся ему, а он когда-либо захочет с ней расстаться, она этого не переживет.

Словно услышав ее мольбы, Дик взял ее на руки и поднялся с дивана. Она прижалась губами к его шее, и он ускорил шаг.

– Давай сделаем это в моей постели, Куин. Хорошо? – спросил он.

– Да.

Он отнес ее в свою спальню, опустился вместе с ней на кровать и принялся водить руками по ее телу. Они оба по-прежнему были одеты. Его прикосновения одновременно возбуждали ее и успокаивали.

– Ты так прекрасна, дорогая, – прошептал он и в следующий момент снял с нее свитшот, под которым у нее ничего не было. – Ты очень красивая.

Куин была напряжена, пока не увидела выражение его лица. Она поняла, что он не лжет, и ее бросило в жар. Он действительно считал ее красивой. С этой мыслью она расслабилась и приготовилась к продолжению.

Дик покрыл легкими поцелуями ее плечо, шею и щеку, затем крепко и вместе с тем нежно поцеловал ее в губы. Ее разум затуманился, а внизу живота разгорелся огонь.

Его пальцы коснулись ее груди. Затем он оторвался от ее губ, приник ртом к ее соску и начал легонько его покусывать и обводить кончиком языка.

– Да, – простонала Куин, выгибаясь под ним дугой и чувствуя, как бешено стучит ее сердце. Проведя ладонью по его спине, она потянула за его рубашку и потребовала: – Снимай.

Рассмеявшись, Дик подчинился, и ее руки жадно заскользили по его торсу, изучая рельеф упругих мышц. Даже если бы она и захотела сейчас остановиться, она не смогла бы это сделать. Почему она до этого момента сопротивлялась своему влечению? Визиты, которые она ему наносила, были частью ее работы, но с каждым днем она все больше попадала под действие его чар. После их разговора в гостиной ее сомнения улетучились вместе с мыслями о работе. Она была готова ему отдаться.

Он продолжал ласкать ее губами и руками, но ей хотелось большего. Она хотела почувствовать его внутри себя. Она попыталась ему это сказать, но его рука скользнула под пояс ее мешковатых тренировочных брюк, и ей удалось лишь издать стон.

Его глаза потемнели от желания и стали похожи на два блестящих уголька. Почему он действует так медленно, черт побери?

Наконец Дик стянул с нее брюки, раздвинул ей ноги и подарил ей самый интимный поцелуй из всех возможных.

– Пожалуйста, – простонала она, и он отстранился, но лишь для того, чтобы погрузить в нее кончик пальца.

У Куин захватило дух. Напряжение внутри ее нарастало, пока она не почувствовала легкость во всем теле и не унеслась на вершину блаженства.

Неожиданно Дик поднялся с кровати, и на смену наслаждению пришел ужас. Неужели он передумал? Что она сделала не так?

– Дик? Что случилось?

– Я не хочу подвергать тебя риску, дорогая. Нам нужно предохраниться, – ответил он, и она услышала, как он вскрывает пакетик из фольги. – Я хочу детей, но хочу, чтобы они появились у меня в подходящее время. Чтобы все было как положено.

– Хорошо, – прошептала она, и он наконец лег поверх нее, приподнял бедра девушки и начал погружаться в нее.

Куин задвигалась под ним, чувствуя, как работают ее внутренние мышцы, принимая его. Они закачались в одном ритме, постепенно ускоряясь, пока каждый из них не достиг своего экстаза.

«Как я могла так долго этому сопротивляться? – думала Куин, тяжело дыша. – Почему я это делала?»

Дик подарил ей нежность, которой она никогда не знала, вселил в нее надежду на то, что у нее могут быть нормальные отношения, основанные на взаимной привязанности.

Немного отдышавшись, он вдруг начал покрывать поцелуями ее лицо, шепча ласковые слова. В этот момент она осознала, что из ее глаз текут слезы.

– Я сделал тебе больно, малышка?

Дик попытался выйти из нее, но она помешала ему это сделать, обхватив его ногами.

– Нет, все в порядке. Более чем, – улыбнулась она сквозь слезы. – Я не знаю, почему я плачу. Я так счастлива.

– Мне кажется, я в тебя влюбляюсь, – признался он.

От его слов у нее перехватило дыхание, потому что с ней, похоже, происходило то же самое. Точнее, уже произошло. Это открытие немного ее напугало, поэтому она промолчала.

– У нас прогресс, – мягко рассмеялся он.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты не ударила меня и не убежала.

Глава 16

Проснувшись в рождественское утро от хныканья Ноэль, Дик поднялся с кровати и прошел в детскую. К тому моменту, когда он поменял ей подгузник, накормил ее и уложил спать, гостиная уже была наполнена солнечным светом.

Услышав шум дизельного мотора, он подошел к одному из передних окон и увидел трактор, медленно ползущий к его дому, расчищая дорогу. За ним следовала вереница легковых автомобилей.

К нему едет его большая семья. Он не знал, радоваться ему или расстраиваться, хотя это не имело значения. Его идиллия с Куин и Ноэль закончилась.

Войдя в спальню, он обнаружил, что Куин еще спит. Тогда он наклонился и разбудил ее поцелуем.

– С Рождеством, соня.

– М-м-м… с Рождеством, – ответила она, подавляя зевок, затем прищурилась. – Что это за шум?

– Мои родственники едут сюда отмечать праздник.

Она вскочила с кровати, как ошпаренная, и понеслась в ванную.

– Почему ты меня не предупредил?

Дик проследовал за ней и едва сдержал смех, когда она вскочила в душевую кабину, открыла кран и вскрикнула, потому что вода еще не успела нагреться.

– Если бы я знал, что они собираются приехать, я бы это сделал. Я говорил тебе, что Рождество имеет большое значение для моей семьи. Видимо, в этом году мои родственники решили собраться здесь.

– Как они сюда добрались? – полюбопытствовала она, высунув голову из кабины.

– Перед ними едет трактор, который расчищает дорогу.

Сегодня Дику досталась роль стороннего наблюдателя, и она полностью его устраивала. Его мать и братья привезли еду и подарки. Ноэль и Куин были в центре всеобщего внимания. Он хотел остаться с Куин наедине, и в то же время ему было приятно наблюдать за тем, как она взаимодействует с его родственниками.

Бриджер подошел к кухонной стойке, за которой сидел Дик.

– Она тебе нравится.

Дик промолчал, надеясь, что выражение его лица не выдало его чувств.

– Она классная, брат, – произнес Бриджер, понизив тон. – Мы разговаривали с матерью Ноэль. Ченс и Кэш делают необходимые приготовления. Под этим я имею в виду в том числе финансовую договоренность. Ты уверен, что хочешь этого? Усыновление ребенка – это огромная ответственность, Дик.

– Я знаю. Я люблю эту малышку.

– Думаю, ты также любишь еще кое-кого. – Бриджер перевел взгляд на Куин.

– Полагаю, ты прав, – ответил Дик после долгой паузы.

С каждым днем, проведенным вместе с Куин, он все больше убеждался в том, что хочет продолжительных отношений с ней.

После индейки с гарниром и тыквенного пирога Дик понял, что настал подходящий момент. Пройдя в свою спальню, он достал из шкафа деревянную шкатулку и нашел в ней коробочку с кольцом, которое досталось ему в наследство от его бабушки. Не теряя даром времени, он вернулся в кухню, взял Куин за руку и потащил в прихожую, по пути захватив пальто, вязаную шапку и сапоги, которые его мать купила ей в подарок по его просьбе.

– Если ты тащишь меня на улицу, чтобы поиграть в снежки…

– Нет. Я просто хочу побыть с тобой наедине. Я люблю свою семью, но…

Надев дубленку, он незаметно положил кольцо в карман, затем достал с полки толстый шарф, обмотал им шею Куин, взял ее за руку и тихо вышел вместе с ней на открытую веранду.

Во второй половине дня облака на голубом небе превратились в тучи, и сейчас в воздухе кружились мягкие снежинки. Смахнув снег с перил, Дик посадил на них Куин.

– Вокруг все такое белое, что у меня возникло чувство, будто я нахожусь в другом мире, – сказала она.

Наклонившись, Дик поцеловал ее ресницы, на которых лежала снежинка.

– Нам нужно поговорить.

– О чем? – удивилась Куин.

– О моих чувствах к тебе. Ты о них уже знаешь, но есть еще кое-что.

– Что? – У нее перехватило дыхание или ему это показалось?

– Я провел с тобой несколько дней. Я видел тебя с Ноэль и с моей семьей. Я люблю тебя, Куин. – Она попыталась возразить, но он не дал ей этого сделать. – Позволь мне закончить. Я понимаю, что мы с тобой знакомы недолго. Понимаю, что обстоятельства нашего знакомства были странными. Но я абсолютно уверен в своих чувствах. Ты единственная в своем роде, Куинси Кинсейд, и я хочу, чтобы ты всегда была моей.

Уставившись на него широко распахнутыми глазами, она сглотнула.

– Что ты такое говоришь, Дик?

– Я люблю тебя, Куин, и хочу, чтобы ты стала моей женой и матерью моих детей.

Достав из кармана маленькую коробочку с кольцом, он открыл ее.

Куин снова сглотнула и перевела взгляд с кольца на его лицо.

– Дикон?

– Пожалуйста, скажи «да», Куин.

– Ты… ты уверен, что действительно этого хочешь?

– Я никогда еще ни в чем не был так уверен.

Уголки ее губ медленно поднялись в улыбке, затем ее голубые глаза заблестели.

– Да, – прошептала она. – Да! – воскликнула она, обвивая руками его шею.

– Давай, Дикон. Ты знаешь, что предложение не может считаться официальным, если ты не опустишься на колено? – крикнул из дверей Купер.

Не обращая внимания на своего брата, Дикон надел кольцо ей на палец. Оно было похоже на старинное. В его центре был большой сапфир, окруженный мелкими бриллиантами. Она смотрела на кольцо, боясь встретиться взглядом с Дико-ном. Что она делает? Это же безумие! Она всего лишь сотрудница полиции, которая случайно оказалась в снежном плену вместе с рок-звездой.

Но она заметила, как он смотрел на нее украдкой, когда думал, что она этого не видит. Его лицо выражало такую же нежность, как в те минуты, когда он заботился о Ноэль.

Он любит ее, и, судя по реакции его родных на ее присутствие в его доме, они не были против их отношений.

Она попыталась проанализировать свои эмоции. Она действительно любит Дика, или она ответила «да» просто потому, что ее удивило его предложение?

Она заглянула в его глаза, чтобы понять, что он чувствует.

Дикон выглядел ошеломленным… и счастливым. От нежности, которую она увидела в его глазах, внутри у нее все начало таять. Их влекло друг к другу с первого дня их знакомства, но им мешало недоверие. Исчезло ли оно? Любые отношения могут быть основаны только на взаимном доверии.

– Я люблю тебя, – прошептал Дик, и его черты расплылись в улыбке. – Я люблю тебя! – крикнул он.

На сердце у нее стало легко, и она обнаружила, что широко улыбается в ответ. Надежды и мечты, о существовании которых она до встречи с Дико-ном даже не подозревала, становились реальностью.

Она отдавала себе отчет в том, что, сказав ему «да», получит не только мужа, но и свекровь, шестерых деверей и маленькую дочку. Эта мысль пугала ее, но не настолько, чтобы отказаться от предложения Дика.

– Я тоже тебя люблю, Дикон, и стану твоей женой.

Когда они вернулись в дом, Дику больше всего на свете хотелось побыть наедине со своей невестой. Но у его родных, похоже, были другие планы. Чтобы от них отделаться, он поставил в проигрыватель диск с мелодрамой «Реальная любовь» и порадовался, услышав хор разочарованных стонов.

– Этот диск – один из подарков, которые получила Куин, так что мы будем его смотреть, – произнес Дик тоном, не терпящим возражений.

К середине фильма все его родственники вдруг вспомнили, что у них есть важные дела. Его мать и Диллон уехали последними. Проводив их, Дикон быстро приготовил два сэндвича с индейкой, положил их на одноразовые тарелки и принес на диван в гостиной.

Дрова в камине обратились в тлеющие угли. В комнате было еще тепло, но он укрыл Куин мягким пледом, а затем сам забрался под него.

– Счастливого Рождества, дорогая, – прошептал он, поцеловав ее в висок.

Она блаженно улыбнулась в ответ и теснее прижалась к нему.

Они оба заснули во время просмотра второго фильма, когда за окном уже сгустились сумерки.

Глава 17

Куин ехала на эвакуаторе в офис отдела снабжения. Ее патрульный автомобиль, который Дик и Мэтт вытащили из сугроба, был серьезно поврежден, и она с ужасом думала о том, сколько бумаг ей придется заполнить, чтобы получить новый.

Открывая дверь офиса, Куин улыбнулась при виде своего кольца с сапфиром. Разве она могла не улыбаться? Дикон Тейт предложил ей стать его женой, и она сказала «да»!

Секретарша за стойкой сказала ей, что она сияет, как неоновая вывеска в Вегасе. Не удержавшись, Куин продемонстрировала ей кольцо и пояснила, что в Рождество ей сделали предложение руки и сердца.

– Это так романтично! – восторженно произнесла женщина. – Кто этот счастливчик? Я его знаю?

Ее вопросы остудили пыл Куин. СМИ уже преследовали Дикона в связи с тем, что он взял на себя заботу о подкидыше, и она не хотела давать им новый повод для спекуляций.

– Наверное, нет. Он не работает в правоохранительных органах.

– Думаю, это хорошо. – Передав ей кипу бумаг, секретарша указала на свободный стол. – Развлекайся.

Рассмеявшись, Куин включила беззвучный режим на своем телефоне, села за стол и начала заполнять документы. Когда она закончила писанину, позвонил диспетчер и сообщил, что ей следует немедленно прибыть в главный офис службы опеки и попечительства.

Полчаса спустя она вошла в конференц-зал в здании министерства социальных служб и увидела двух женщин и одного мужчину, сидящих за столом. У нее возникло плохое предчувствие. Поздоровавшись, она опустилась на свободный стул у противоположной стороны стола.

– Нам стало известно, патрульный Кинсейд, что вы провели последнюю неделю в доме Дикона Тейта, – начала молодая женщина, которой поручили вести дело Ноэль.

Куин бросило в жар. Она надеялась, что ее лицо не залила краска смущения.

– Это правда. Когда я приехала туда, чтобы справиться о благополучии ребенка, началась снежная буря. Я вышла сегодня на работу, хотя формально в отпуске. Зачем вы меня сюда вызвали?

– На что вы обратили внимание во время своего пребывания в доме мистера Тейта? – спросил мужчина.

Куин не понравился его тон.

– На что я обратила внимание?

– Как Дикон Тейт реагировал на ваше присутствие в его доме? – спросила женщина постарше.

– Мистер Тейт был очень гостеприимным, – осторожно ответила Куин.

– Я в этом не сомневаюсь, – усмехнулась одна из женщин, затем все трое начали перешептываться, украдкой поглядывая на нее.

– До нас дошла кое-какая информация, – произнесла наконец молодая женщина.

Час спустя Куин вышла на ватных ногах из конференц-зала. Сначала она не поверила этим людям. Человек, которого они ей описали, совсем не был похож на того Дикона, которого она узнала за эту неделю. Она не была ни глупой, ни наивной. Она не идеализировала Дика подобно влюбленной поклоннице. Однако эти люди представили ей доказательства.

Согласно информации, найденной службой опеки, альтруиста Дикона Тейта, который любил лошадей и тихую загородную жизнь и из благородных побуждений собирался усыновить подкидыша, в реальности не существовало. Читая отчеты уполномоченных лиц, Куин не могла поверить, что оказалась такой идиоткой.

История о богатом певце с добрым сердцем, который привязался к брошенному младенцу и решил жениться на сотруднице полиции, чтобы они трое стали семьей и жили долго и счастливо, была бы нарасхват у кабельных телеканалов.

Объясняя ей ситуацию, женщина постарше смотрела на Куин с искренней жалостью.

Окончательно ее добил тот факт, что Дик предложил Аманде, матери Ноэль, двадцать пять тысяч долларов за малышку. Куин отказывалась в это верить до того момента, пока в зал не пригласили Аманду. Девушка подтвердила, что получила деньги в обмен на письменный отказ от своих прав на Ноэль в пользу Дикона Тейта. Что кто-то из юридической фирмы Барронов отвел ее в банк, чтобы открыть счет на ее имя.

Представители службы опеки хотели, чтобы на заседании Куин дала показания против Дика. Все ее прежние сомнения вернулись. Он ведь артист, не так ли? В клипах на свои песни он натурально изображал романтические чувства. Она вспомнила все, что они с Диком делали вместе. Вспомнила, как он на нее смотрел и как ласкал ее в постели. Неужели все это было притворством?

Ей следовало сразу понять, что вся эта история с помолвкой была слишком хороша, чтобы быть правдой. Что такой мужчина, как Дикон, никогда не полюбил бы женщину вроде нее. Что его семья не приняла бы ее. Что он просто играл на публику.

Дик использовал ребенка в своих корыстных целях, и это было низко. Она на собственном опыте знала, что такое быть игрушкой в руках богатых людей.

Сняв кольцо с пальца, она убрала его в карман брюк.

Сидя за кухонной стойкой, Дик перебирал струны акустической гитары. Перед ним лежал блокнот, и он время от времени записывал в него слова и аккорды. Правда, его постоянно отвлекали от этого мысли о том, что произошло в его жизни в последнее время.

После того как он вчера утром вытащил из сугроба патрульный автомобиль Куин, он отправился в Оклахома-Сити, где Ченс организовал для него встречу с матерью Ноэль.

– Почему ты написала, что я отец Ноэль? – спросил он у Аманды.

Девушка начала плакать и извиняться.

– Ваша музыка особенная, мистер Дик. Она проникает прямо в сердце. Когда отец Ноэль бросил меня, я не знала, что мне делать. У меня нет семьи, которая могла бы мне помочь. А у вас такая большая семья. В тот вечер я приехала в казино, думая, что мне, возможно, удастся устроиться на работу. Я увидела ваш автобус и… – Шмыгнув носом, девушка вытерла слезы носовым платком, который дал ей Ченс. – Я просто подумала, какая чудесная жизнь была бы у Ноэль, будь вы ее отцом. Я знала, что вы ее полюбите. Я не хотела причинять вам беспокойство.

Дик поверил в искренность девушки, проникся к ней сочувствием и решил ей помочь. Узнав, что она мечтает стать косметологом, он сказал, что оплатит ее обучение и жизненные расходы в течение всего периода учебы. Аманда очень обрадовалась и сказала, что он лучший из всех, кого она когда-либо встречала.

По пути домой он позвонил Куин, чтобы все ей рассказать, но она не взяла трубку. Дом без нее показался ему пустым, хотя и не таким, каким он был до появления в нем Ноэль. Он сказал себе, что это ненадолго. Что скоро они с Куин поженятся и будут вместе растить малышку. Что у него будет собственная семья, о которой он всегда мечтал.

Уезжая вчера утром, она сказала, что останется в городе. Он несколько раз пытался дозвониться до нее вчера и сегодня утром, но у нее всякий раз включалась голосовая почта. Ни на одно из его сообщений она также не ответила, и он решил, что ее попросили прервать отпуск и выйти на работу. Что она позвонит ему, когда у нее будет свободная минутка. В конце концов, они помолвлены. Но что, если она не отвечает на его звонки, потому что передумала выходить за него замуж и не знает, как ему об этом сказать? Что, если она его не любит?

Он безумно скучал по Куин и был весь как на иголках. Именно поэтому он поднялся ни свет ни заря и за несколько часов ничего толком не сочинил.

Вдруг раздался стук в дверь, и его сердце подпрыгнуло в груди. Он не ждал никого из своих родственников, поэтому решил, что это Куин, и побежал открывать.

Когда он широко распахнул дверь и увидел незнакомых мужчину и женщину сурового вида, приветственная улыбка с его лица сползла.

– Дикон Тейт?

– Да, это я. Чем я могу быть вам полезен?

Назвавшись окружным уполномоченным, мужчина протянул ему какой-то документ, а женщина в этот момент вошла в дом.

– Где ребенок?

– Ребенок? Что здесь происходит?

– Прочитайте постановление.

Сделав это, Дик полез в карман джинсов за телефоном.

– Вытащите руку из кармана, – приказал уполномоченный.

Дик подчинился.

– Я просто хотел достать телефон.

– Не делайте резких движений, сэр. Я не могу знать, что у вас в карманах.

Услышав плач Ноэль, Дик напрягся.

– Что вы собираетесь с ней сделать? – крикнул он.

– Это больше не ваша забота, – бросила в ответ женщина, вернувшись к ним с орущей Ноэль на руках.

– По крайней мере, возьмите в ее комнате дорожное одеяло. На улице холодно, и она замерзнет в ползунках, пока вы донесете ее до машины.

– Хорошо. Покажите нам, где его взять, – произнесла женщина после длительной паузы, и Дик проводил их обоих в детскую. Стоя в дверях, он заметил удивление на лице женщины, когда та обвела взглядом комнату. Чего она ожидала? Что он держит Ноэль в картонной коробке?

Дик кивком указал ей на высокий комод:

– Одеяло во втором ящике.

Он с трудом сохранял спокойствие, особенно когда женщина, выходя из дома, не позволила ему поцеловать Ноэль на прощание.

Только когда он, проводив взглядом автомобиль, вернулся в дом, позвонил Ченсу и прочитал ему текст постановления, его осенило. Куин знала о постановлении. Ее имя было указано в графе «свидетель». Именно поэтому она не отвечала на его звонки.

«Учитывая необычайную привязанность нынешнего опекуна к ребенку, свидетель полагает, что он добровольно не отдаст ребенка его биологической матери».

Что это за чушь? Да, он любит Ноэль, но, если бы Аманда передумала и захотела вернуть малышку, он сделал бы все, чтобы им помочь.

– Дикон? – осторожно произнес Ченс. – Я думал, что вы с Куин вместе.

– Я тоже так думал. Что происходит, Ченс? Почему они забрали у меня Ноэль?

Еще больше ему хотелось узнать, почему она так поступила с ними обоими. Почему она их предала и разбила ему сердце.

– Я не знаю. Они обратились в суд по делам несовершеннолетних. Я позвоню судье Неллигану, а ты пока постарайся выяснить, что знает Куин.

– Она не отвечает на мои звонки, Ченс, – ответил Дик после долгой паузы.

– Вот черт, – пробормотал его кузен. – Она могла тебя подставить?

– Не знаю, Ченс. Я люблю ее, черт побери. И я думал, что она меня тоже любит. По крайней мере, она мне это говорила.

– Я узнаю, что происходит, Дик. Мы вернем Ноэль. Я обещаю.

Куин вошла в здание полицейского участка. Там уже было несколько ее коллег. Одни заканчивали составлять отчеты после рабочей смены, другие отмечались перед тем, как заступить на дежурство. Теперь, когда необходимость ее участия в расследовании дела Ноэль отпала, она могла вернуться к патрулированию улиц. Она прервала свой отпуск и вышла на работу, потому что ей нужно было чем-то себя занять, чтобы у нее не оставалось времени на раздумья.

Прошлой ночью она не спала и у нее ужасно болела голова. Она поступила правильно, и причиной ее бессонницы не было чувство вины. Ведь она действовала в интересах беззащитного ребенка. Забрать Ноэль у Дикона было необходимо. Этот человек использует всех ради собственной выгоды. Хотя Аманда пока не в состоянии позаботиться о ребенке, ее нельзя назвать безответственной. Она сказала, что хочет получить профессию, найти работу и снять жилье. Основываясь на этом, сотрудница службы опеки, которой поручили курировать Аманду, составила план. Маленькая Ноэль будет находиться под опекой государства. Когда Аманда устроится в жизни, она сможет ее забрать. Куин надеялась, что у нее все получится, и Тейты с Барронами и влиятельными друзьями не смогут помешать воссоединению этой маленькой семьи.

Когда она вошла в кабинет лейтенанта Чарлза и поприветствовала его, тот посмотрел на нее поверх чашки с кофе:

– У тебя посетитель, Кинсейд. Он ждет тебя в комнате «А». Тебе нужно довести это дело до конца.

«Разве я уже не сделала это?» – раздраженно подумала Куин, шагая по коридору. Кого бы ни прислал к ней Дикон, она поставит этого человека на место и вернется к своей работе.

Вместо того чтобы постучать в дверь комнаты «А», она ворвалась в нее… и замерла на месте. Аманда Брукс была последним человеком, которого она ожидала увидеть. Напуганная ее внезапным появлением, девушка вскочила с места. Она выглядела усталой, под ее заплаканными глазами залегли тени.

– Привет, Аманда, – мягко произнесла Куин. – Я не ожидала тебя здесь увидеть. Прости, что напугала. Я ожидала другого человека. Садись.

Убрав дрожащими пальцами за ухо прядь волос, девушка села на место.

– Я… я знаю, что вы очень заняты, мэм, и не собираюсь отнимать у вас много времени. Мне просто нужно с вами поговорить.

Подойдя к ней, Куин присела на край стола.

– Все в порядке, дорогая. О чем тебе нужно со мной поговорить?

Аманда соединила пальцы в замок, затем провела ладонями по своим бедрам, обтянутым вылинявшими джинсами.

– Я должна вам это сказать, мэм.

– Называй меня Куинси.

– Хорошо, мэм. То есть я хотела сказать Куинси. Я знаю, вы думаете, будто помогаете, но на самом деле вы все портите.

Куин нахмурилась:

– Я не понимаю…

– Конечно, вы не понимаете. Вы сильная, мисс Куинси. Сильная и смелая. Не такая, как я. Скажите, зачем эти люди из службы опеки забрали Ноэль у мистера Дика? Это неправильно.

Куин глубоко вдохнула, чтобы сдержать гнев.

– Это он тебя сюда прислал?

– Нет! Как вы могли такое подумать? – В голосе Аманды слышалось потрясение и негодование. Видимо, эта несчастная девочка тоже подпала под чары Дикона Тейта, раз она так рьяно его защищает. – Я не видела мистера Дика с тех пор, как вы забрали у него мою малышку. Я пришла сюда именно поэтому. Вы и люди из опеки совершили ошибку. – Куин удивило то, как неожиданно робкая девочка стала похожа на медведицу, защищающую своего детеныша. – Как вы могли так поступить, мисс Куинси? Вы назвались моим другом, а сами действовали за спиной. Вы сделали больно мистеру Дику. Моей малышке. Мне.

– Это неправда, Аманда. Мы делаем так, как будет лучше для тебя и для Ноэль.

– Нет, не делаете! – Вскочив на ноги, девушка принялась нервно ходить взад-вперед. – Я думала, вы понимаете. Но вы такая же, как эти люди из службы опеки.

– Аманда, пожалуйста… – попыталась успокоить ее Куин.

– Нет. Вы не понимаете. Система опеки сломала меня, а теперь вы хотите, чтобы она сделала то же самое с моей малышкой.

– Ты не сломлена. Ты сможешь устроиться в жизни и сама вырастить Ноэль.

– Нет, не смогу! Я слишком слаба. Ни один ребенок не заслуживает иметь мать, которая не умеет справляться с трудностями и не сможет его защитить. Я именно такая. Именно поэтому я и отдала ее мистеру Дикону. Я знала, что он хороший человек и сможет о ней позаботиться. Знала, что он ее полюбит. И он ее полюбил. Он привез ее на встречу со мной, чтобы я смогла принять окончательное решение. Он любит Ноэль всем сердцем. Я вижу это в его глазах, когда он на нее смотрит, слышу это в его голосе, когда он говорит о ней. – Аманда провела ладонями по щекам и прокашлялась. Куин была слишком ошеломлена, чтобы прервать ее монолог. – И знаете что, мисс Куинси? Он рассказал мне о вас. Он говорил, что очень вас любит и собирался создать семью с вами и Ноэль. Когда он говорил о вас и о будущем с вами, у него было такое же выражение лица, как когда он говорил о Ноэль. Я бы все отдала, чтобы рядом со мной был мужчина, который так на меня смотрел бы. Возможно, вы не любите мистера Дика так, как он любит вас. Это ваше дело, но не забирайте мою малышку у этого человека. Не забирайте ее из семьи, которая любит ее и будет заботиться о ней, пока она не станет взрослой.

Тело Аманды внезапно затряслось от рыданий. По щекам покатились слезы. Куин находилась в полном замешательстве. Она хотела ее утешить, но была уверена, что Аманда ее оттолкнет.

Вдруг дверь широко распахнулась и с грохотом ударилась о стену. Обе женщины повернулись и увидели Дикона, Ченса Баррона и двоих сотрудников полиции.

Аманда сказала, что Дик любит Куин, но сейчас он смотрел на нее вовсе не с любовью. Она считала Дикона веселым и легким в общении человеком, но стоящий перед ней человек выглядел так, словно из его ноздрей вот-вот пойдет пар.

Один из полицейских прокашлялся и указал большим пальцем на Ченса:

– Этот парень утверждает, что он адвокат девочки. А этот… – Он посмотрел на Дикона. – Он утверждает, что он твой жених. Нам остаться, Куин?

– Не надо, я сама справлюсь, Риззо. Спасибо.

Ее коллеги вышли из комнаты, закрыв за собой дверь.

– Что ты ей сказала? – Голос Дикона дрожал от гнева.

– Я? Ничего. Какую чушь говорил ей ты?

– Чушь? Ты, наверное, имеешь в виду такие вещи, как «я люблю Ноэль и хочу ее удочерить»? Как «я хочу, чтобы ты получила образование, и у тебя появился шанс построить полноценную жизнь»? Как «мне небезразлично, что будет с тобой и Ноэль»? Как «я люблю Куин и хочу на ней жениться»?

– Не надо ругаться. Прошу, не надо ругаться из-за меня, – взмолилась Аманда.

Подойдя к ней, Дикон положил руку ей на плечо.

– Пожалуйста, Аманда, выйди на улицу вместе с Ченсом, – мягко произнес он. – Мы с Куин сами во всем разберемся. Я все улажу. Доверься мне.

Доверие – вот к чему все сводится. Аманда знала Дикона лучше, чем она. Он взял на себя заботу о Ноэль не ради пиара. Он сделал это, потому что он хороший человек. Куин поняла, что доказательства, представленные службой опеки, были сфальсифицированы. Что Дик искренне ее любит. Жаль, что она поняла это слишком поздно. Жаль, что она недостаточно ему доверяла.

Отвернувшись, Куин достала из кармана брюк мобильный телефон и начала искать в списке контактов номер сотрудницы службы опеки, которая забрала Ноэль. Она чувствовала взгляд Дикона, сверлящий ее спину.

– Вызываешь подкрепление, патрульный Кинсейд? Не нужно беспокоиться. Я ухожу и больше никогда тебя не потревожу. Раз ты не носишь мое кольцо, передай его Ченсу, когда увидишь его в суде. Между нами все кончено.

На другом конце линии включилась голосовая почта, и Куин разорвала соединение. Повернувшись, чтобы возразить, она обнаружила, что он ушел. Она решила побежать вслед за ним и все ему объяснить, но внезапно кое-что осознала.

Дик не станет ее слушать. Он полюбил ее всем сердцем и предложил ей провести с ним остаток жизни, а она его предала. Разрушила своим поступком самое лучшее, что с ней когда-либо случалось. Потому что не доверяла Дикону и поверила сфабрикованным доказательствам, не выслушав его.

По ее щекам покатились слезы, она плюхнулась на металлический стул и закрыла лицо руками.

Сможет ли Дик когда-нибудь ее простить, если она вернет ему Ноэль?

Глава 18

Куин пробиралась вдоль бокового края толпы к установленной на улице сцене. Когда она добралась почти до угла сцены, никакого плана у нее по-прежнему не было, а время истекало. Ей необходимо что-то сделать. И как можно скорее.

Вдруг ее внимание привлекли девушки, выстроившиеся перед сценой. У каждой из них в руках была белая картонка с напечатанной надписью. Тогда ей пришла в голову идея.

– Я могу одолжить вашу табличку? – обратилась она к девушке, которая стояла к ней ближе всех. Ей пришлось кричать, чтобы та услышала ее сквозь громкую музыку.

Девушка повернулась к ней лицом, и ее глаза расширились.

– Я вас узнала! Вы сотрудница полиции, в которую влюбился Дик.

Видимо, пресса каким-то образом добралась до отчетов службы опеки.

– Да, – ответила она. – Дайте мне, пожалуйста, вашу табличку.

Девушка протянула ей картонку.

– Что вы будете с ней делать?

– Попытаюсь вернуть лучшее, что со мной когда-либо случалось.

Достав черную ручку, которую всегда носила в кармане форменных брюк, она перевернула картонку, написала на ней крупными буквами «Прости!!!», затем подняла табличку над головой.

Дик смотрел сквозь нее. Лицо его было непроницаемым.

Ей нужна еще одна табличка. Девушка, похоже, поняла ее намерения. Она взяла у другой поклонницы картонку и протянула Куин. Та взяла ее и быстро написала: «Я была не права». Когда Дик повернулся лицом в ее сторону, она показала ему табличку.

Повернувшись спиной к залу, он начал играть соло. Это дало ей время раздобыть еще таблички и сделать новые надписи. Когда Дик снова оказался лицом к зрителям, она уже стояла прямо перед ним. Не теряя времени даром, она стала демонстрировать ему одну за другой таблички.

«Я не дала тебе шанс все объяснить, и жалею об этом».

Никакой реакции.

«Я все исправила».

Его глаза сузились.

«Завтра Ноэль будет у тебя дома».

Ей показалось, или Дик действительно сфальшивил? Он продолжал петь, но перестал играть и смотрел ей в глаза. Она опустила голову, чтобы сделать еще несколько надписей.

«Прежде чем я навсегда исчезну из твоей жизни…»

«…я хочу, чтобы ты узнал…»

«…что я люблю тебя».

Дик продолжал как ни в чем не бывало петь в микрофон. Похоже, ее безумный спонтанный план оказался неэффективным. Грустно улыбнувшись Дику на прощание, она вернула девушке таблички и громко крикнула:

– В любом случае попытаться стоило!

Повернувшись, она вошла в толпу и начала пробираться к выходу. Песня закончилась, и зрители захлопали и закричали. Затем микрофон издал скрипящий звук, и Куин окружил голос Дика:

– Остановите сотрудницу полиции!

Несколько человек преградили ей путь. Возможно, ей удалось бы пробиться к выходу, но что-то в голосе Дика заставило ее остановиться и повернуться.

– Иди сюда, – сказал он, и ее сердце пропустило удар.

Она зашагала назад, и он жестами объяснил ей, чтобы она подошла к сцене сбоку, затем, к удивлению своего младшего брата, заявил, что следующую песню споет Диллон. Затем он сделал Куин знак, чтобы она поднялась на сцену. Когда она подошла к нему, он завел ее в угол сцены, который находился вне поля зрения толпы, и спросил:

– То, что ты написала на этих табличках, правда?

Куин кивнула.

– Мне вернут Ноэль завтра? В первый день нового года?

– Да. Я поговорила с судьей, она отменила свое постановление и восстановила твое право опеки. – Она провела ладонью по лицу. – Я была не права, Дик. Насчет тебя и всего остального. Служба опеки представила мне свидетельства, которые тебя дискредитировали. Я поверила им, потому что… Я не знаю почему. Мне следовало встретиться с тобой, дать тебе возможность все мне объяснить. Какая-то часть меня не могла поверить в то, что ты меня любишь. Прости меня за все.

Дик долго молча смотрел на нее, затем спросил:

– Ты меня любишь?

Глаза Куин наполнились слезами, и она часто заморгала.

– Всем сердцем. И Ноэль тоже.

– Я должен закончить концерт, – произнес Дик после длительной паузы.

Это были не те слова, которые она хотела услышать.

Молча кивнув, Куин спустилась со сцены. Она сделала все, что было в ее силах. Возможно, однажды он ее простит.

Достав из кармана мобильный телефон, Дик принялся набирать дрожащими пальцами сообщение для Ченса. Он спросил своего кузена, действительно ли ему вернули право опеки. Мгновение спустя ему позвонил Ченс, и он ушел за сцену.

– Что конкретно тебе сказала Куин? – спросил Ченс. – Я просматриваю электронную почту.

Дик повторил ее слова, касающиеся отмены постановления.

– Я знаю, что Неллиган собирался оспаривать полномочия судьи по делам несовершеннолетних. Один из моих людей выяснил, что свидетельства, представленные службой опеки, были сфабрикованы. Это было бы нашим главным козырем на экстренном заседании. Ага! Нашел. Мне пишут, что завтра после десяти утра мы сможем забрать Ноэль из детского дома. Поздравляю, Дик. Ты все-таки станешь отцом.

Сердце Дика учащенно забилось, и он вдруг осознал, что Диллон закончил петь, и толпа зашумела. Тогда Дик вернулся к остальным участникам группы, снял микрофон со стойки, найдя взглядом в толпе Куин, подошел к краю сцены и запел.

Она застыла на месте, словно завороженная. Затем, не сводя глаз с Дика, она направилась к нему. Люди расступались перед ней, давая ей пройти.

Куинси стояла футах в шести от сцены, когда Дик закончил песню под бурные аплодисменты. Когда они стихли, он произнес:

– Ты ведь знаешь, что предложение руки и сердца не может быть официальным, пока я не опущусь перед тобой на колено?

И он сделал это – опустился перед ней на колено на глазах у огромной толпы.

– Я люблю тебя, Куинси Кинсейд. Ты станешь моей женой?

– Да, – ответила она, и они устремились навстречу друг другу.

Когда они встретились сбоку от сцены, Дик накрыл ее губы своими, и она поняла, чего ей не хватало всю ее жизнь. Ей не хватало домашнего уюта, душевного тепла, чувства принадлежности, а Дикон Тейт дал ей все это.

Прервав поцелуй, он прошептал ей на ухо:

– Я люблю тебя, Куинси.

При мысли о том, что самый сексуальный музыкант в мире выбрал из всех возможных женщин сотрудницу полиции в скучной униформе, Куин рассмеялась.

– Я тоже тебя люблю, Дик.

Толпа начала обратный отчет.

– Десять. Девять. Восемь…

«Сыновья Нэшвилла» заиграли свою кавер-версию известной песни. Куин подозревала, что петь ее должен был Дик, а не его брат, но Дик продолжал ее целовать, и это ее полностью устраивало.

– Четыре. Три. Два…

– С Новым годом, дорогая, – прошептал он.

– С новым счастьем, – улыбнулась она в ответ, и в следующую секунду ночное небо озарили яркие вспышки фейерверков.

Эпилог

Стоя перед зеркалом, Куин смотрела на свое отражение и не узнавала себя в ослепительной красавице в белом платье. Через несколько минут она войдет в бальный зал отеля Барронов, чтобы стать женой мужчины, которого любит всем сердцем.

К ней сзади подошла ее будущая свекровь, и не успела она опомниться, как Кэтрин Тейт надела ей на шею жемчужное ожерелье. Прижавшись щекой к щеке Куин, она прошептала:

– Добро пожаловать в нашу семью, дорогая. Спасибо тебе за то, что ты делаешь моего сына таким счастливым.

Куин часто заморгала, чтобы сдержать слезы.

– Оно прекрасно, – ответила она, касаясь жемчужин пальцами.

– Как ты, Куинси. Надеюсь, что каждый из моих сыновей однажды полюбит и возьмет в жены хорошую девушку вроде тебя.

Через десять минут Куин присоединилась к ослепительно красивому и элегантному Дику, который ждал ее под аркой, украшенной пионами, лилиями и голубыми лентами. Маленькая девочка в кружевном платьице, которая скоро официально станет их дочерью, сидела на руках у Джоли и теребила ее сережку. В качестве шафера они выбрали Хантера, самого старшего из братьев Дика, а главной подружкой невесты стала Кэссиди. Женам Барронов пришлось тянуть жребий, и удача улыбнулась ей.

Наконец заиграла торжественная музыка, и Куин, обменявшись с Диком брачными клятвами и обручальными кольцами, почувствовала себя самой счастливой женщиной на свете.

– Пытаешься мной воспользоваться? – спросила Дика его новоиспеченная жена.

Им удалось наконец сбежать со свадебного приема и подняться в свой номер для новобрачных. Дик помог ей снять платье, разделся сам, и они легли в постель.

– Ну разумеется, – улыбнулся он.

– Я нисколько в этом не сомневалась. – Она попыталась рассмеяться, но вместо этого икнула. – Я знаю, что последний бокал шампанского был лишним. Лучше бы я вместо него съела кусок торта.

Дик приподнялся на локте.

– Торт был просто объедение. Хочешь, я схожу вниз и принесу тебе кусочек?

– Не надо, – очаровательно рассмеялась Куин. – Если какая-нибудь впечатлительная гостья увидит тебя крадущимся нагишом по коридорам отеля, у нее может поехать крыша.

Рассмеявшись в ответ, он наклонился и поцеловал ее в губы, затем поправил ее волосы и залюбовался ею. Он никогда не думал, что сможет так сильно кого-то полюбить. Он чувствовал себя очень счастливым. Ведь у него есть жена и дочь, которая теперь носит имя Ноэль Кэтрин Тейт.

Куин провела кончиками пальцев по его губам:

– Чему ты так улыбаешься?

– Я просто очень счастлив, дорогая. У меня есть жена и дочь, и думаю о том, как сильно я люблю вас обеих. – Он задвигал бровями. – Не хочешь попробовать сделать для Ноэль братика или сестренку?

Она тоже задвигала бровями.

– Думаешь, у тебя получится?

– Ты во мне сомневаешься, женщина? – притворно возмутился Дик, сгреб ее в охапку, и они, весело смеясь, начали кататься по кровати.

Примечания

1

Чикасо – индейское племя, проживающее главным образом в Оклахоме, где оно владеет 390 кв. км земли на юге штата.

(обратно)

2

Кардинал – североамериканская певчая птица.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg