«Анонимная страсть»

Анонимная страсть (fb2) - Анонимная страсть [Miss White and the Seventh Heir-ru] (пер. Ольга Алексеевна Болятко) (Однажды в сказке (Once Upon a Fairytale-ru) - 2) 270K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дженнифер Фэй

Дженнифер Фэй Анонимная страсть

Пролог

Эльза Уайт стояла у окна своего стильного офиса. Это был небоскреб, принадлежавший компании «Уайт паблишинг». А офис Эльзы располагался на самом верхнем этаже. Ей нравилось смотреть на весь остальной мир сверху вниз.

Люди внизу казались крошечными и незначительными. Эльза улыбнулась, зная, что она намного лучше их всех. У нее были и деньги, и власть. Она все время старалась найти способы усилить свое влияние в издательском мире, и ей было не важно, были эти способы законными или нет.

Она подошла к большому зеркалу, висевшему на стене. Поворачиваясь то вправо, то влево, она не отводила глаз от своего отражения. Ее лицо расплылось в улыбке. Безупречна. На ее идеальной коже не было ни морщинки. И это было неудивительно, учитывая, сколько она платила своему пластическому хирургу.

В это время в дверь постучали.

— Войдите!

Она приказала своей личной помощнице проводить к ней мистера Хантера, частного детектива, как только он появится.

Эльза продолжала смотреться в зеркало. Она никогда не уставала от своего отражения. Как можно было устать от такой красоты? И в этот момент она увидела в зеркале отражение вошедшего мужчины.

— Ладно, кончайте стоять там как столб. Расскажите, что вы узнали о моей падчерице.

На высокого мужчину с короткими темными волосами, казалось, не произвела впечатления ее резкость.

— Она работает в Лос‑Анджелесе.

— Значит, она по‑прежнему живет на другом конце страны. Очень хорошо.

Чем дальше Сейдж Уайт будет находиться от империи Эльзы, тем лучше.

— Она работает на издательство «КьюТР мэгэзин».

— Что? — Эльза резко обернулась и мрачно посмотрела на мужчину. — Я полагала, что перекрыла ей дорогу во все издательства.

— Это правда, но «КьюТР» был вовлечен в какой‑то судебный процесс, и, как мне удалось выяснить, старший Руссо был вынужден покинуть пост главы разваливающейся компании. Но перед этим он успел подписать с вашей падчерицей нерушимый контракт, который даже совет директоров не сможет расторгнуть до тех пор, пока мисс Уайт будет способствовать росту доходов компании.

— Почему я впервые слышу об этом? Я плачу вам немалые деньги, чтобы вы не спускали с нее глаз.

Выражение лица мужчины стало суровым.

— Сделка с «КьюТР» состоялась только что. Они держали все в секрете, пока не был подписан контракт. Даже совет директоров не знал ничего, пока не было уже слишком поздно.

Эльза стала нервно постукивать пальцами по столу. Она не могла позволить Сейдж добиться успеха. Имея значительный капитал, Сейдж может захотеть покопаться в прошлом. И если она докопается до правды, она разрушит империю Эльзы, ради которой она лгала, интриговала и даже воровала. И этого нельзя было допустить.

Эльзе удалось обвести девчонку вокруг пальца, когда умер ее отец. И она сможет перехитрить ее и сейчас. Эта компания позволяет ей жить в роскоши и тратить огромные деньги на поддержание ее красоты.

Эльза, прищурившись, посмотрела на Хантера.

— Расскажите мне побольше о «КьюТР».

— Похоже, они идут ко дну.

— О, это хорошо. — Она немного успокоилась, но все равно знала, что нельзя недооценивать Сейдж. Она была слишком похожа на своего отца. — Следите хорошенько за моей падчерицей. Ей нельзя доверять. И она не добьется успеха в «КьюТР». Я остановлю ее любой ценой. А теперь идите.

Мужчина заколебался, словно ему не нравилось, что им командуют. Но Эльза не привыкла, чтобы ей прекословили. Ей никогда не удавалось подчинить себе Сейдж. И поэтому от этой девчонки нужно будет избавиться.

Мужчина направился к дверям, а Эльза снова стала смотреть на свое отражение в зеркале. Никто не сможет скинуть ее с вершины Олимпа в этой издательской империи. Ей не о чем беспокоиться. И особенно об этой девчонке. Одно ее неверное решение, которое появится во всех заголовках, разрушит раз и навсегда будущее Сейдж в издательском мире.

Эльза рассмеялась.

Все сработает превосходно. Она за этим проследит.

Глава 1

Пять месяцев спустя…

У нее оставался всего один месяц.

Один только месяц для того, чтобы доказать, что ее план сработает, и не потерять свою работу.

Сейдж Уайт прикусила нижнюю губу. Хотя она уже успела сократить расходы «КьюТР мэгэзин», и компания даже стала получать небольшой доход, ей предстоит еще долго добиваться того, чтобы удовлетворить совет директоров. Ей необходимо доказать, что ее план реорганизации издательства рассчитан не только на достижение сиюминутных целей, но и на дальнейшую перспективу.

Журнал был на грани закрытия, когда Квентин Руссо II обратился к ней. Он был ее руководителем в колледже и всегда симпатизировал ей. Она как губка впитывала все, что он говорил ей об издательском бизнесе.

Квентин хорошо относился к ней. Он даже отмахнулся от всей той лжи, которую ему наговорила о ней Эльза. И за это Сейдж чувствовала себя перед ним в долгу.

Но все же какое‑то время она колебалась, прежде чем согласиться занять эту должность. Кто захочет встать у руля тонущего корабля? Тем не менее Руссо‑старший предложил ей огромную зарплату, но при двух условиях: ей дается полгода на то, чтобы улучшить состояние дел, и она должна представить достойный план на следующий год.

Теперь же Сейдж сомневалась, не совершила ли она ошибку. Последние пять месяцев она прикладывала все силы, чтобы у журнала появилось будущее. Только усилием воли и с помощью немногочисленного оставшегося персонала она совершила невозможное — поменяла на сто восемьдесят градусов контент журнала. Вместо дешевых сенсаций появились обстоятельные интервью и статьи, посвященные важным проблемам. Это произвело достаточное впечатление на совет директоров, чтобы они одобрили небольшое увеличение расходов. И теперь Сейдж могла нанять наконец персонального ассистента, который был ей просто необходим, учитывая, что дел накопилось столько, что она уже не могла справляться с ними в одиночку.

Она начала изучать следующее резюме, лежавшее на ее столе. Трей Рено. В этот день она уже провела собеседование с шестью мужчинами. Этот будет седьмым.

Когда она случайно упомянула о том, что через несколько недель ей исполнится тридцать лет, Луиза, заведующая отделом кадров, объявила, что Сейдж пора найти себе славного парня и наладить личную жизнь. Сейдж вежливо объяснила ей, что сейчас это не входит в ее планы. У нее слишком много других забот. Личная жизнь может подождать.

Она внимательно изучала резюме. Его образование и рекомендации были впечатляющими. Но ему не хватало опыта работы в издательствах. Сумеет ли он быстро учиться?

Телефон на ее столе зазвонил. Она сняла трубку, и ей сообщили, что претендент уже пришел. Не на пять, а на десять минут раньше. Сейдж это очень понравилось.

Она подошла к двери и открыла ее. Ей пришлось задрать голову, чтобы посмотреть мужчине в лицо. Из‑за очков в темной оправе на нее смотрели темные глаза, но она не смогла ничего прочитать в них. Таинственный мужчина. Ее это заинтриговало.

Она протянула руку.

— Здравствуйте. Меня зовут Сейдж Уайт.

Его пожатие было твердым, но не слишком крепким.

— Bonjour[1]. Я Трей Рено.

Француз. Сейдж должна была признать, что его акцент показался ей сексуальным. Он и сам был очень привлекателен. Высокий, темноволосый и по‑своему красивый. Его слегка волнистые волосы были коротко пострижены на висках. А лицо было довольно симпатичным, несмотря на то что большую часть его скрывали окладистая борода и усы. Сейдж вдруг стало интересно, как он будет выглядеть, если его побрить.

— Добро пожаловать, Трей. Пожалуйста, входите.

На его лице не отразилось никаких эмоций. Сейдж закрыла дверь и повернулась к Трею, который заинтриговал ее больше, чем все предыдущие соискатели вместе взятые. Он осмотрелся по сторонам, словно оценивая обстановку. Потом подошел к столу и сел в одно из двух черных кожаных кресел. Сейдж заняла свое место, удивляясь, почему этот мужчина так заинтриговал ее. Что‑то, кроме акцента, отличало его от остальных, и в то же время в нем было что‑то знакомое.

Сейдж подавила вздох. Она позволила своему воображению одержать над ней верх. Трей Рено был таким же соискателем, как и остальные шесть холостяков, которые сегодня побывали в ее кабинете.

Первый претендент, с которым она беседовала, отказался пожать ей руку и принялся рассказывать об огромном количестве микробов, обитающих повсюду.

Второй зевал в течение всей беседы, и она не могла решить, находит ли он ее вопросы невероятно скучными или просто плохо выспался. Третий явно утром встал не с той ноги. Он постоянно хмурился и жаловался на всех и вся, включая своих прежних работодателей. А четвертый постоянно чихал, словно у него была на нее аллергия.

Холостяк номер пять был приятным человеком, с милой улыбкой и хорошими манерами. Но по мере того, как продолжалась их беседа, Сейдж поняла, что он всегда и во всем будет соглашаться с ней. Шестой был очень красив, но, похоже, не слишком умен.

Учитывая приближение Каннского кинофестиваля, который будет играть решающую роль для будущего журнала, у Сейдж больше не было времени на то, чтобы проводить собеседования. И ей придется выбирать из того, что у нее есть.

А пока что претендент номер семь казался предпочтительнее остальных. Она взглянула на его левую руку и не увидела кольца. Еще один холостяк.

Она взяла со стола его резюме. И тупо уставилась на лист бумаги. Такой привлекательный мужчина, безусловно, мог сделать утро понедельника более терпимым.

Собравшись с мыслями, она начала подробно рассказывать о целях, стоявших перед журналом, и о своих требованиях к персональному ассистенту. Она не имела права опираться в своем решении на его красивую внешность. В конце месяца состоится собрание совета директоров, которое определит ее будущее. А по слухам, сын ее бывшего босса, который никогда не жил с ним, занял позицию генерального директора компании и поставил себе целью закрыть этот журнал.

Многие люди даже не знали, что этот сын существует. Сейдж порылась в Интернете, но не смогла найти даже его фото. Сейчас, при такой доступности информации, как это было возможно?

Его цель состояла в том, чтобы выяснить правду.

Квентин Томас Руссо III убедил большинство директоров покончить с любимым журналом своего отца. Тем не менее последним решением его отца в должности генерального директора стало назначение нового главного редактора. И каким‑то образом эта женщина все изменила. Она заставила продавцов снова открыть двери перед их журналом, хотя прежде они и слышать о нем не хотели. Она ликвидировала дефицит бюджета, и, если так пойдет дальше, она скоро станет получать значительный доход. Но как? И зачем спасать этот тонущий корабль?

Отлично зная, что у его отца огромные связи и куча денег, чтобы повлиять на людей, единственный человек, которому он мог бы довериться, был он сам. Он сам докопается до правды. Однако он не мог просто так вломиться в двери «КьюТР мэгэзин», объявить, что он новый генеральный директор, и рассчитывать притом, что все тут же начнут выкладывать ему правду. Это означало, что ему придется пойти на чрезвычайные меры.

И тут до него дошли слухи, что новый главный редактор ищет персонального ассистента. И в его голове зародился дерзкий план. В этом не было ничего необычного. Многие боссы нанимаются под фальшивыми именами в свои собственные компании. Почему бы и ему так не поступить?

Итак, ему нужно изменить свое имя. Он решил взять себе псевдоним, полученный еще в школе. Многие его друзья считали имя Квентин Томас Руссо III слишком длинным. Поэтому он вскоре стал Треем, что означало «третий». А в качестве фамилии он взял девичью фамилию своей матери.

После того как он встретился с советом директоров «КьюТР интернэшнл», он отрастил бороду и усы и коротко остриг волосы. Он также сменил контактные линзы на очки в темной оправе. Теперь даже родная мать могла бы с трудом узнать его.

Единственная проблема состояла в том, что Сейдж оказалась очень молодой. Должно быть, он не обратил внимания на ее возраст, когда изучал ее в Интернете. Более того, он не ожидал, что она окажется такой ослепительно красивой. Фотографии в Интернете явно не отдавали ей должного. Глядя на ее темные волосы, безупречную кожу и ярко‑синие глаза, казавшиеся почти фиолетовыми, он пожалел, что они оказались по разные стороны баррикад.

— Мистер Рено?

Он взял себя в руки. Ему придется нелегко сосредотачиваться на работе в ее присутствии — если, конечно, он получит эту работу.

— Да?

— Должна признать, что ваше резюме впечатляет.

Она непринужденно откинулась на стуле, словно была рождена для этого места. Возможно, она и впрямь чувствовала себя вполне уверенно, учитывая, что ее отец был легендой в издательском деле. Но после смерти ее отца что‑то пошло не так, и перед ней закрыли двери все издательства… за исключением этого. Что его отец знал такого о Сейдж, чего не знал он сам?

Сейдж выжидательно смотрела на него.

— Merci. — Он немало потрудился, чтобы его квалификации произвели на нее впечатление.

Она приподняла бровь и пристально посмотрела на него, словно пытаясь прочитать его мысли:

— Почему вы хотите работать здесь?

Он откашлялся. Лучше всего было придерживаться правды, насколько это было возможно.

— Я слышал, что вы кардинально меняете направление журнала, и я хочу принять в этом участие.

Она кивнула, словно его ответ удовлетворил ее. Потом снова взглянула на резюме:

— Я не вижу здесь упоминаний о том, что вы работали в издательском бизнесе.

Он также задумывался об этом, составляя свое первое в жизни резюме. Прежде оно ему никогда не было нужно. Еще в колледже он основал свою программистскую компанию. Он всегда был боссом. И он привык, чтобы окружающие отчитывались перед ним, а не наоборот. На этой работе ему придется изменить свои привычки. Но насколько трудна была работа персонального ассистента?

Он не хотел, чтобы его резюме было слишком безупречным, иначе оно вызовет подозрения. Так что он написал, что его опыт был ограничен работой в нескольких компаниях его доверенных друзей.

Трей судорожно глотнул.

— Издательское дело совсем ново для меня. Но я люблю вызовы. И я быстро учусь.

Сейдж снова кивнула. Она откинулась на кресле и пристально посмотрела на него:

— Похоже, вам быстро надоедает работать на одном месте. Это так?

Как она так быстро раскусила его? Он почувствовал себя немного некомфортно. Ему нравилось быть загадочным.

— Я… — Он лихорадочно подыскивал правдоподобный ответ. — Я обожаю вызовы.

Беспокойство в ее глазах исчезло.

— Здесь вы, безусловно, столкнетесь со множеством вызовов.

Внезапно он представил не те вызовы, с которыми ему придется сталкиваться, — отчеты, электронную переписку. Вместо этого он увидел вызов в ее изящных полных губках. Они были такими соблазнительными. И их яркий цвет контрастировал с кожей цвета слоновой кости.

Он снова судорожно глотнул и посмотрел ей в глаза:

— Значит, у нас с вами будет отличная команда.

— Не так быстро. Я еще не сказала, что вы приняты.

— Но вы наймете меня. Я вам нужен, — сказал он со своей самой чарующей улыбкой.

— Мне никто не нужен.

— Я нужен вам, просто вы пока еще этого не знаете.

— У вас странная манера вести переговоры.

Правда? Вполне возможно. Но ему удалось привлечь к себе ее внимание. Она не забудет его.

— Я человек, который вам нужен. Я умен, пунктуален и энергичен.

— Вам также недостает скромности.

Он покачал головой:

— Я просто констатирую факты. Дайте мне месяц, и я докажу вам, что я прав.

По ее глазам он понял, что достучался до нее. Она наймет его. Он был в этом уверен. Это собеседование продлилось дольше, чем он ожидал, и она, казалось, искренне заинтересовалась им — то есть его способностями.

Глава 2

Трей был слишком самоуверен, нужно было отдать ему должное.

Но в некоторых случаях это было даже неплохо.

Сейдж всегда любила вызовы. Трей работал у нее уже третий день и представлял собой очень серьезный вызов. Но изо всех кандидатов он единственный показался ей человеком, способным выполнить любое поручение. А именно такой человек и нужен был ей в настоящий момент.

В это время к ней на почту пришло электронное сообщение. Сейдж собиралась созвать совещание руководства, но имя на письме привлекло ее внимание. Эльза Уайт. Этого имени было достаточно, чтобы испортить ей настроение. Что опять замыслила ее мачеха?

Сейдж всегда знала, что ее мачеха обвела ее вокруг пальца, захватив контроль над «Уайт паблишинг». Сейдж тогда была молода и наивна. Она хотела верить, что ее мачеха не была чудовищем, но реальность оказалась еще суровее, чем Сейдж могла предвидеть в свои восемнадцать лет. Именно в этот день рождения она лишилась родного дома, своего предназначения и своей наивности. И ей пришлось быстро взрослеть, получив при этом множество болезненных ударов судьбы.

Она понимала, что, если бы была мудрее, она должна была бы отбросить прошлое и продолжать двигаться вперед. Но она не могла это сделать.

Она помнила, как маленькой девочкой сидела в большом кресле отца в его кабинете. Отец всегда говорил, что в один прекрасный день это все будет принадлежать ей. Но она никогда не воспринимала это как должное. Однако все это было до того, как он потерял голову из‑за Эльзы. После этого все пошло по‑другому. Действительно ли отец изменил свое решение о ее роли в семейном бизнесе? Этот вопрос не давал ей покоя уже много лет.

Раздался стук в дверь.

Трей заглянул в кабинет.

— Что вам нужно?

— Э‑э… — Он вошел в кабинет. — Я уже отправил то электронное письмо всем главам департаментов. Так что я хотел отлучиться на обед…

— Уже?

Сейдж взглянула на часы. Без четверти двенадцать. Она нахмурилась.

— Я пришел на работу очень рано.

Ей приходилось привыкать руководить людьми. Она так много лет подчинялась чужим приказам, а теперь сама отдает их. Но она должна проявлять твердость, иначе потеряет уважение сотрудников.

— Обед может подождать.

Трей приподнял брови.

— Но у меня есть свои планы.

— Работа должна стоять на первом месте.

Трей открыл было рот, но тут же закрыл его.

Сейдж взяла стопку конвертов со стола. Несмотря на современные средства связи, система бумажного документооборота все еще действовала. В будущем Сейдж планировала исправить это, но, как и многое другое, это могло еще подождать.

Сейдж протянула ему конверты.

— Я одобрила эти отчеты и расходы. Пожалуйста, проследите, чтобы эти документы попали в соответствующие департаменты.

Он подошел ближе и взял стопку конвертов.

— Что‑нибудь еще?

Она проигнорировала его холодный тон. Она не заставляла никого работать больше, чем работала она сама.

— Да.

И она стала объяснять ему, что хочет, чтобы каждый месяц он готовил для нее отчет с анализом проданной рекламы. Реклама была их кормилицей. Ей было необходимо внимательно следить за этим направлением и по возможности увеличить объем журнала для часто повторяющейся рекламы или для крупных рекламных проектов. Пока в основном они рекламировали моду и косметику, но она хотела освоить и другие направления, такие как высококлассная мебель и дизайн интерьеров.

Трей делал пометки в блокноте.

— А вы что, не можете получить эти сведения из рекламного отдела?

— Могу.

Но она не слишком доверяла главе рекламного отдела. Ходили слухи, что он работает все хуже, а его обеды состоят в основном из крепких напитков. Но пока у нее не будет явных доказательств, она не могла принимать решения только на основании слухов.

— Тогда почему вы не сделаете это?

Она холодно посмотрела на него.

— Я прошу сделать это вас, а не их.

У него хватило совести выглядеть сконфуженным.

— Я сейчас же займусь этим.

Трей вышел из кабинета со стопкой конвертов в руках. Сейдж задумалась, корректно ли она ведет себя с Треем. Ей необходимо быть уверенным и волевым руководителем, но не перегибает ли она палку?

Это была плохая привычка — сомневаться в себе. Она появилась у нее после смерти отца, когда Эльза критиковала все, что Сейдж делала, от готовки до уборки. Сейдж отбросила эти горькие воспоминания. Ее ждала работа.

И электронное письмо.

Сейдж повернулась к монитору и вздохнула. Это было письмо от ее частного детектива.

Первым, что привлекло ее внимание, был тот факт, что детектив кое‑что нарыл в отношении ее мачехи. Слава богу! Он был уже третьим детективом, которого она нанимала. Первый взял у нее деньги и не представил никаких результатов. Второго уличили в связях с «Уайт паблишинг». На этого третьего детектива она потратила все свои сбережения. Она сделала ставку на него. Он был ее последней надеждой.

Но вторым, что привлекло ее внимание, была его просьба дать ему еще денег. Она уже заплатила ему огромный аванс. Единственным способом, каким она могла раздобыть деньги, было заставить совет директоров одобрить ее бизнес‑план для будущего развития журнала и получить свой бонус, оговоренный в ее контракте.

В этот момент в дверь постучали.

Трей вернулся. В пять минут первого.

— С бумагами я разобрался и начал составлять для вас отчет. Я ухожу обедать. — Он мгновение изучающе смотрел на нее. — Если только это не проблема?

— Все нормально.

— Уверены? Потому что вы опять хмуритесь.

Она кивнула. Заметив сомнение в его глазах, Сейдж сказала:

— Серьезно, дело не в вас. А в письме, которое я получила по электронной почте.

— Вот в таких случаях может пригодиться клавиша «удалить».

Она откинулась на кресле.

— Вы и не представляете, какое я испытываю искушение сделать именно это. У меня и так много проблем. И мне не нужна еще одна.

— Ну, так вперед. Проблема решена.

— Хотелось бы так думать. Но если уничтожить письмо, проблема все равно не исчезнет.

— Я полагаю, что мы говорим не о «КьюТР».

Она покачала головой:

— Боюсь, что нет. Но я отвечу на письмо позже. А вы идите и наслаждайтесь обедом.

— А вы?

— Что я?

— Это время обеда. Помните? Вам нужно сделать перерыв и поесть.

Он что, собирался пригласить ее на обед? Ее ошеломило внезапное осознание того, что она с удовольствием провела бы неспешный час, сидя напротив него за столиком. Но Трей не был просто каким‑то мужчиной. Он был ее ассистентом.

Сейдж отбросила эти мысли. Учитывая, что совет директоров состоится в конце месяца, она не имела права отвлекаться.

— У меня сегодня нет времени на обед.

— Я замечаю тревожную тенденцию.

Это был их первый разговор на личные темы с начала его работы. Причиной, почему она предпочла его другим кандидатам, были не его темные загадочные глаза и внешность модели. Ее причины были более основательными.

Он был умен и уверен в себе. И он был готов делать все возможное, чтобы она была им довольна. А именно это и было ей нужно. Человек, готовый сразу приступить к выполнению ее поручений. И именно это Трей и делал. Он брался за любое задание, даже если ему приходилось работать допоздна.

Она почти боялась спросить, но все же не удержалась:

— Какую тенденцию?

— У вас никогда нет времени на обед или на что‑либо еще, не связанное с бизнесом.

На самом деле она обедала, но это было что‑то очень простое, что можно было есть за столом, отвечая попутно на электронные письма и сверяя графики.

— Меня это устраивает. — Она так долго и упорно работала, чтобы оставаться на плаву, что у нее не оставалось времени на личную жизнь. Может быть, когда она вернет журналу былую популярность и решит проблемы с мачехой… — Мне нужно, чтобы вы закончили этот отчет сразу же после обеда.

Правда состояла в том, что ей не нравилось, что Трей пытается анализировать ее. Она не хотела, чтобы он узнал о ее недостатках. Потому что, помимо его сексуальности и красивой внешности, он был очень проницателен, и его было нелегко провести. И ей хотелось завоевать его уважение. Может быть, это делало ее плохим руководителем?

— Привет, Трей!

Трей кивнул и улыбнулся проходившей мимо сотруднице. Был уже следующий день, а он все никак не мог закончить отчет по рекламе к удовлетворению Сейдж. Каждый раз, когда он думал, что сделал все верно, она находила какие‑либо недочеты. Он не мог понять — ее придирчивость вызвана желанием произвести хорошее впечатление на совет директоров, или она просто хочет заставить его уволиться. Но как бы то ни было, она просто отсрочивает неизбежное. В конце месяца совет директоров проголосует за закрытие журнала.

По чести, он никогда не думал, когда нанимался на эту работу, что ему придется делать столько всего. Он рассчитывал отвечать на телефонные звонки, сортировать почту и подавать ей кофе. Но Сейдж сама отвечала на звонки, почта только увеличивала все растущий список его дел, а у леди босса была своя кофемашина. Иными словами, это работа оказалась не такой синекурой, как он думал.

— Трей, как раз вас я и хотела видеть.

Луиза, начальник отдела кадров, стояла у двери своего кабинета.

Трей остановился.

— Что вам угодно?

— Помогите нам в нашем споре.

Она жестом пригласила его войти в ее кабинет.

Что‑то подсказывало ему, что это приглашение не связано с работой.

— Мне и правда сейчас очень некогда. Сейдж нужна эта информация. — Он поднял над головой стопку бумаг и для пущей убедительности добавил: — Немедленно.

Луиза покачала головой:

— Не беспокойтесь. Это займет всего несколько минут.

Он огляделся по сторонам, обнаружив, что не его одного затащили в этот кабинет. Рон, из отдела подписок, подпирал в углу шкаф с документами. Он помахал рукой, и Трей ответил ему тем же. С другой стороны от шкафа стояла Джейн, с короткими светлыми волосами, но Трей не мог вспомнить, в каком отделе она работает. Она кокетливо улыбнулась ему, но он не улыбнулся в ответ, не желая поощрять ее. Вместо этого он коротко кивнул. Чего ради Луиза собрала их здесь?

Луиза плотно закрыла дверь кабинета и обратилась к собравшимся:

— Я случайно узнала, что в этом месяце у Сейдж день рождения. И я думаю, мы должны что‑то сделать для нее.

Трею это не понравилось. Он пришел в «КьюТР», чтобы закрыть его. А не для того, чтобы заводить друзей. Но чем дольше он находился здесь, тем тяжелее ему становилось соблюдать дистанцию.

С каждым днем сотрудники журнала превращались для него из безымянных цифр в отчетах в улыбающихся людей, которым нужно было кормить свои семьи. Он не учел этого фактора, когда продумывал свой план закрыть любимую компанию своего отца.

И хуже всего была непоколебимая решимость Сейдж спасти журнал. За то недолгое время, которое он провел здесь, он имел возможность наблюдать, как она внимательна к деталям и сколько вечеров засиживается допоздна за работой. Как она отреагирует, когда он закроет журнал?

— Трей? — Голос Луизы отвлек его от тревожных мыслей.

Она протянула ему тарелку с печеньями.

— Попробуйте каждое из них. Я хочу знать, какие именно испечь на день рождения Сейдж.

Трей предпочитал здоровую пищу, и в качестве десерта довольствовался фруктами. Но отказаться было неудобно.

Он взял шоколадное печенье, покрытое белой глазурью.

— Но разве не более традиционным считается торт?

Луиза улыбнулась.

— Я провела расследование и выяснила, что виновница торжества предпочитает печенье. А поскольку у нее юбилей, она имеет право получить то, что любит.

— Юбилей?

Луиза кивнула и вложила ему в руку еще два разных печенья, после чего направилась к Джейн.

— Да, ей исполнится тридцать лет. Я не могла поверить, когда она сказала мне об этом, поэтому заглянула в ее персональное дело.

Трей был вынужден согласиться с Луизой. Его начальница была похожа скорее на выпускницу колледжа. И ему становилось все труднее сосредоточиться на своей работе, когда Сейдж была рядом. Ее красота была ошеломляющей. Он хотел лишь, чтобы она не старалась так контролировать каждый шаг своих сотрудников — включая и его.

Он быстро управился с печеньем, и каждое было очень вкусным. Но в конце он проголосовал за шоколадное. Луиза расцвела, когда он похвалил ее кулинарное мастерство.

Когда он ушел, его внезапно охватило чувство вины. Он собирался лишить этих людей работы. А они не были холодными и бессердечными, как его отец. Они были искренними, дружелюбными и заботливыми. Прямой противоположностью его отцу.

Пока он шел к своему столу, другие сотрудники приветствовали его улыбками. Это был самый дружелюбный офис из всех, которые он знал — даже утром в понедельник. И он начал испытывать противоречивые чувства по отношению к своему плану.

Глава 3

Трей откинулся на своем кресле, потянулся и положил ноги на угол стола. После нескольких дней сбора информации из разных источников его отчет по рекламе был наконец готов.

Сегодня шел шестой день на его новой работе, и он не только сумел составить отчет, но и значительно упростил свою работу, установив на свой компьютер несколько небольших программ. И он был очень доволен собой.

Он снял очки, к которым все еще не привык, закрыл глаза и откинул голову на подголовник кресла, наслаждаясь музыкой, льющейся из его наушников. Было так приятно расслабиться на минуту, испытывая удовольствие от хорошо сделанной работы. В конце концов, он это заслужил.

Он работал не покладая рук с того момента, как взялся за свою шпионскую деятельность. И он плотно общался с новым главным редактором, хотя до сих пор еще не разгадал секрет ее успеха. Надо отдать ей должное, она первой приходила на работу, а покидала офис последней.

Вдруг его ноги бесцеремонно сбросили со стола.

Он резко открыл глаза, едва не свалившись с кресла. Это что, чья‑то дурацкая шутка? Потому что это было не смешно.

И тут его взгляд встретился с взглядом Сейдж. Ее глаза потемнели и казались почти фиолетовыми. Если бы она так не хмурилась, он сказал бы ей комплимент по поводу необычного цвета ее глаз. Но сейчас явно было не то время.

Он выпрямился, не зная, что сказать.

Сейдж продолжала хмуриться, жестом приказав ему снять наушники.

Он совершенно забыл про них. Все его внимание было направлено на Сейдж. Не странно ли, что она казалась ему еще красивее, когда злилась? Ее лицо порозовело, и ему захотелось обнять ее и поцелуями стереть выражение озабоченности с ее лица.

Трей вынул наушники из ушей и спросил:

— Что случилось?

— Я звонила вам. Разве вы не слышали? — И тут, осознав глупость своего вопроса, продолжила: — На вашем телефоне есть красная лампочка. Вот здесь.

— Я был занят.

— Чем? Дремали?

— Эй, это несправедливо. Я только что закончил этот отчет — в очередной раз. И мне нужно было, чтобы мои глаза немного отдохнули.

— Вы закончили его? — спросила она, перестав хмуриться.

Трей кивнул. Он взял со стола распечатанный отчет и протянул его ей. Он не понимал, с какой целью она заставила его делать этот отчет, но заметил, что она была очень довольна.

Он знал ее не так давно, но все это время внимательно изучал ее. Она очень заботилась о людях, которые работали на нее, — кроме него самого. Они постоянно спорили. Он понимал, что виноват в этом не меньше ее. К счастью, это продлится недолго.

Еще он заметил, что она очень скрытная. Многие женщины, с которыми он встречался, были готовы сразу же выложить все сокровенные подробности своей жизни. Но не Сейдж. Конечно, он не ходил с ней на свидания. Этого никогда не случится. Но она ни разу не упомянула хоть что‑нибудь о своей жизни вне стен этого офиса. И Трею это казалось странным.

— Спасибо за отчет. — Сейдж направилась к своему кабинету, но потом обернулась. — И с этого момента наушники в этом офисе запрещены.

Он открыл было рот, чтобы возразить, но, увидев выражение ее лица, передумал. Это был ее офис и ее правила. Даже если он и не видел никакого вреда в наушниках.

Она продолжала смотреть на него:

— Вы что, не собираетесь идти со мной?

— Я не понял, — пробормотал он, вылезая из‑за своего стола, чтобы последовать за ней.

— Я думала, вам будет интересно принять участие в выборе обложки для следующего выпуска журнала.

— Да, мне это будет очень интересно.

Когда они вошли в ее кабинет, он увидел на большом столе три огромных монитора. Сейдж подошла к своему компьютеру и нажала на пару клавиш. Она посмотрела на мониторы, которые остались черными. Ее изящные брови сдвинулись. Она сделала еще одну попытку включить мониторы, но безрезультатно.

— Могу я помочь вам?

Она покачала головой:

— Я справлюсь.

Но и следующая попытка не увенчалась успехом.

— Я отлично разбираюсь в компьютерах, — сказал Трей, подходя к ней.

Он протянул руку к клавиатуре, и она сделала то же самое. Их пальцы соприкоснулись. Ее рука была мягкой и теплой. И при этом прикосновении волна желания прокатилась по его телу.

Подняв глаза, он увидел в ее глазах ответное желание, но оно исчезло так быстро, что он засомневался, не почудилось ли ему это.

Сейдж отвернулась.

— Я справлюсь. Просто подождите немного.

— Вы осознаете, что я ваш помощник? Так что позвольте мне помочь вам.

— Нет. Я сама все сделаю.

— Вы всегда такая упрямая?

Она посмотрела ему в глаза.

— Я называю это независимостью.

Он покачал головой и отступил на шаг, размышляя о том, что могло с ней случиться такого, что сделало ее такой упрямой и не желающей принять помощь.

После того как Сейдж порылась в бумагах на столе и что‑то прочитала, она сделала еще одну попытку. Мониторы включились, и на ее лице заиграла победная улыбка.

— Вот так. Я просто нажимала не на ту клавишу.

На каждом мониторе высветилась обложка журнала, с различными заголовками и различными шрифтами.

— Здесь представлены три варианта обложки, которые мои сотрудники разработали для следующего выпуска журнала. — Она сделала паузу, давая ему время прочитать заголовки. — А теперь они хотят, чтобы я выбрала тот, который привлечет больше внимания, как в Интернете, так и на полках магазинов.

Суперзвезды идут к вам.

Серенады под звездами.

Пение для ангелов.

Трей повернулся к Сейдж:

— Это все разные истории?

— Нет.

Он нахмурился. Он надеялся, что она не пойдет по стопам его отца. Не решила ли она, что серьезная журналистика — это слишком сложно? Он почувствовал разочарование. Он ждал от нее много большего.

Он скрестил руки на груди.

— Это что, возвращение к сенсационной журналистике? Заманчивый заголовок, чтобы привлечь читателей, а потом история, где с фактами обращаются так вольно, что…

— Конечно нет. — Она внимательно посмотрела на него. — Меня наняли, чтобы я вернула журналу высокие моральные ценности, и именно это я и намерена сделать.

— Значит, суперзвезды все‑таки имеют место быть?

— Что‑то в этом роде. В Сан‑Диего проводится благотворительное мероприятие, чтобы собрать деньги для детского отделения местной больницы. И в концерте участвует множество знаменитых исполнителей — от поп‑музыки до классики и кантри. Концерт будет транслироваться по телевидению, а среди зрителей будут больные дети. Тех, кто чувствует себя неплохо, вывезут в инвалидных колясках на улицу, чтобы они могли вживую присутствовать на концерте. Остальные увидят прямую трансляцию в своих палатах. А потом участники концерта навестят их.

Он облегченно вздохнул, узнав, что она не опустилась до дешевых приемов, чтобы удержать журнал на плаву. И тут ему пришло в голову, что он желает ей успеха. Как такое могло случиться?

Он заставил себя прогнать эти мысли. Она привлекала его своей очаровательной улыбкой и отзывчивым сердцем. Но он не может позволить себе участвовать в ее планах, потому что ему нужно делать свою собственную работу.

— Что вы думаете? — Ее голос вывел его из задумчивости.

— Похоже, это будет очень успешное мероприятие.

— Несомненно. Все билеты уже проданы.

— Полагаю, у вас все‑таки есть парочка.

Он не был бы против принять участие в таком благородном деле. И он мог бы пойти на концерт с Сейдж — если у нее еще пока нет кавалера.

— Есть. — Она удивленно посмотрела на него. — Что‑то не так?

Он покачал головой.

— Нет. Вы хотите, чтобы кто‑нибудь сопровождал вас?

— Эти билеты не для меня. Я пошлю туда репортера и фотографа.

По какой‑то причине, которую он не хотел анализировать, ее ответ разочаровал его. Ему хотелось бы узнать Сейдж поближе за пределами этого офиса. Она была очень сложным человеком. У нее было доброе сердце, но она никого не подпускала близко к себе. Она всегда была готова прийти на помощь, но отказывалась от помощи сама. И чем больше он узнавал ее, тем сильнее ему хотелось узнать о ней еще больше.

Сейдж рассматривала три варианта обложки.

— Какой вам кажется предпочтительнее?

— «Пение для ангелов» заставляет меня задуматься, кто будет петь и действительно ли там будут ангелы.

— В точности то же думаю и я. Но мне кажется, что заголовок должен быть крупнее.

— А не хотите ли вы поместить фото под заголовком?

— Нет.

— Мне кажется, это следует сделать.

— Именно это и сделали бы другие издания.

— Они сделали бы это, потому что это срабатывает.

Она прищурила глаза.

— Вы хотите сказать, что не доверяете моему суждению?

— Я хочу сказать, зачем рисковать, если фото привлечет поклонников?

— А что вы скажете о читателях, которые не являются большими поклонниками этой знаменитости? Это тоже привлечет их?

Он пожал плечами. Об этом он не подумал.

— Но что будет, если никто не купит журнал или не откроет электронную версию?

— Здесь ничего нельзя гарантировать.

— Тогда зачем рисковать?

Трей остановился, осознав, что сражается за то, чтобы журнал имел успех. Что такого было в этой Сейдж, что рядом с ней у него путались мысли?

— Потому что это мое решение, — твердо сказала она.

Он понял намек. Она была боссом, а его мнение не имело значения.

Он тоже говорил подобные слова своим подчиненным. И никогда не задумывался, каково это было, когда их говорят тебе. В будущем он будет больше прислушиваться к их суждениям, давая им понять, что ценит их мнение.

— Вы уже многое слышали обо мне, не так ли? — спросила она, глядя ему в глаза. — Я знаю, что говорят люди, но, если вы думаете, что я позволю этому журналу закрыться, вы разговаривали не с теми людьми. Я знаю, что делаю.

Но выражение ее глаз противоречило ее словам. В ее синих глазах он увидел беспокойство и сомнение.

Что в нем было такого, что беспокоило ее?

Сейдж сидела за своим столом, хотя рабочий день давным‑давно закончился. Но ей нужно было еще ответить на электронные письма, на что у нее не хватило времени днем.

Кроме того, если она пойдет домой, она не сможет расслабиться. Она все время прокручивала в голове их спор с Треем. По какой‑то причине он задел ее за живое. А это было плохо. Она не может позволить себе отвлекаться от своей цели.

У него пока еще был испытательный срок. И на этом этапе расстаться с ним будет просто и безболезненно.

В дверь постучали.

Сейдж подняла голову и увидела Луизу, стоявшую на пороге.

— Я так и думала, что найду тебя здесь.

— Я настолько предсказуема?

Луиза кивнула.

— Тебе нужна жизнь снаружи офисных стен.

И она у нее будет, как только она вернет наследство, которое Эльза украла у нее. А пока она должна продолжать работать в «КьюТР», чтобы заработать свой бонус и заплатить частному детективу.

— Когда я вошла, мне показалось, что тебя что‑то сильно беспокоит, — сказала Луиза, усаживаясь в кресло. — Хочешь поговорить об этом?

— Это Трей. Не уверена, что мы с ним сработаемся.

— Правда? — искренне удивилась Луиза. — Я думала, что он очень привлекательный.

Так оно и было. И это было одной из проблем. А когда его рука коснулась ее пальцев, у нее в животе запорхали бабочки.

— Он, э‑э, делает все не совсем так, как я хочу.

— Но он же все‑таки делает это?

Сейдж неохотно кивнула.

— И у него привычка спорить со мной.

— Так тебе нужен помощник, который будет во всем соглашаться с тобой?

— Нет, но он…

— Что он?

Отвлекает ее. Заставляет думать о том, что у нее совсем нет личной жизни.

— Он пока на испытательном сроке. И я хочу быть уверена, что это правильный выбор.

— Учитывая, что у нас катастрофически не хватает людей, можешь ли ты позволить себе быть слишком разборчивой?

Луиза была права. Каннский кинофестиваль открывается в конце месяца. И если им повезет и они получат аккредитацию, ей нужен будет надежный помощник. А помимо того, что Трей был очень сексуален, он доказал, что он еще и надежен.

Она вздохнула.

— Ты права. У нас нет времени искать ему замену.

— Я думаю, что он еще удивит нас.

Но именно этого‑то она и боялась.

Трей бежал по асфальту. Он никогда не чувствовал себя более живым, чем в те моменты, когда заставлял свое тело напрягаться до предела. Обычно он бегал каждое утро. Но сегодня день был необычным. Вся его жизнь стала необычной после встречи с Сейдж.

Уже смеркалось, но он не останавливался. После споров с Сейдж в течение почти всего дня он был наполнен энергией, жаждущей выхода. Эта женщина и злила его, и привлекала. Он не мог решить, чего ему больше хочется — накричать на нее или поцеловать.

Он замедлил бег в квартале от своего дома. Чем быстрее он соберет информацию, ради которой пришел в «КьюТР», тем лучше. Все становилось таким запутанным и сложным.

Внезапно кусты рядом с ним зашевелились. Он остановился. Вероятно, это была белка. Он собрался идти дальше, и тут услышал жалобный звук — не то скулеж, не то лай.

Трей подошел ближе к кустам, но в сумерках было трудно различить собаку среди листвы. Потом кусты снова зашевелились.

Гав! Гав!

Трей огляделся по сторонам, чтобы выяснить, не ищет ли кто‑нибудь свою собаку. Но вокруг не было ни души.

Трей снова повернулся к кустам. Что там делала собака? Может быть, отцепилась от поводка и испугалась?

У Трея и так хватало своих проблем. Но если бы он потерял собаку, он хотел бы, чтобы кто‑нибудь проявил сострадание и доставил бы его питомца домой.

Со вздохом он присел на корточки около кустов.

— Иди сюда, приятель. Все хорошо. Я тебя не обижу.

Гав! Гав!

Трей ласково продолжал уговаривать:

— Ну же, иди сюда.

Кусты снова зашевелились, и показалась маленькая головка.

Трей осторожно протянул руку, надеясь, что собака его не укусит. Собака внимательно обнюхала ее.

— Хороший мальчик, — ровным и спокойным голосом заговорил Трей. — Я собираюсь взять тебя на руки, но ты не бойся. Я не причиню тебе вреда. Обещаю.

И прежде чем собака поняла, что происходит, Трей подхватил ее на руки.

Собака почти ничего не весила. Трей чувствовал рукой ее торчащие ребра. Ее шерсть свалялась и была очень грязной. Трея охватила жалость.

— Что же случилось с тобой?

Собака нервно дрожала, и Трей прижал ее к груди, пытаясь успокоить. Пес не сопротивлялся.

— Пойдем, приятель. Я отнесу тебя домой и покормлю.

Трей чувствовал себя ужасно оттого, что чуть было не прошел мимо тех кустов. Крохотная собачонка отчаянно нуждалась в уходе. Трей не знал, справится ли он с этой работой, но он очень постарается.

Глава 4

Следующим утром Сейдж постоянно выглядывала из своего кабинета, чтобы проверить, появился ли Трей. Обычно он приходил на работу очень рано, но не сегодня. Почему именно сегодня он решил поспать подольше? Ей нужно было поделиться с ним важными новостями.

После разговора с Луизой она решила, что от усталости и нервного напряжения слишком большое значение придала тому эпизоду, когда их с Треем руки соприкоснулись. В конце концов, он каждый день приходил в офис и никогда не опаздывал. Он справлялся со своей работой. Чего еще ей было желать?

Она знала, что беспокоило ее. Это взаимное влечение могло стать проблемой, когда они вдвоем окажутся в таком романтическом месте, как Французская Ривьера. А эту поездку нельзя было отменить. Будущее журнала зависело от нее.

Она только что узнала, что им дали аккредитацию на трех сотрудников — фотографа и двух интервьюеров.

Ей понадобится помощь Трея в этой поездке. Ее пугала мысль о том, чтобы в одиночку справиться с освещением Каннского кинофестиваля.

В этот момент она услышала какой‑то шум. Похоже, Трей все‑таки появился. Она направилась к двери.

— Я давно жду вас. У меня важные новости, — начала она и тут же остановилась. Трей держал под мышкой клубок белого меха. — Что это?

Он повернулся к ней. Его волосы были растрепаны, верхние пуговицы рубашки расстегнуты, а галстук и вовсе торчал из кармана пиджака.

— Я бы сказал, кто это?

Сейдж нахмурилась.

— Это собака?

Трей кивнул.

— Я могу все объяснить.

— Вы не можете приносить собаку в офис.

— У меня не было выбора.

— Вы должны были оставить его дома. — Она оглянулась по сторонам, надеясь, что никто их не видит. — Пройдемте в мой кабинет.

Когда они оба… то есть все трое оказались в кабинете, Сейдж плотно закрыла дверь.

Не такого начала дня она ожидала. И после того, как Луиза уговорила ее оставить Трея в штате, он выкинул этот номер.

— Послушайте, я знаю, что это неловкая ситуация. — Собака начала ерзать у него на руках. — Не возражаете, если я спущу его на пол?

Сейдж покачала головой. Это, вероятно, было не лучшим решением. Вдруг собака написает на ковер? Или еще хуже?

Трей поставил собаку на ковер. И пес сразу же бросился все обнюхивать, знакомясь с обстановкой. Сейдж не спускала с него глаз, говоря себе, что просто следит за ним, чтобы он не натворил чего‑нибудь, а вовсе не потому, что это был самый очаровательный комочек белого меха. Когда он остановился около нее и посмотрел на нее огромными карими глазами, ей страстно захотелось подхватить его на руки и прижать к себе. Но она не могла поддаваться искушению. Она была боссом и должна была показывать пример остальным.

Она посмотрела на Трея.

— Не знаю, о чем вы думали, принеся его сюда, но его нужно убрать из офиса. Сейчас же. И желательно, чтобы никто его не видел.

— Но в этом‑то вся проблема. Мне некуда деть его.

— Мне кажется, отнести его домой будет идеальным решением.

— Но это не моя собака.

Прежде чем она заговорила, она почувствовала, как что‑то влажное и холодное ткнулось в ее ногу. Сейдж посмотрела вниз и увидела, что пес обнюхивает ее. Она умирала от желания наклониться и погладить собаку, но не могла позволить Трею думать, что он может позволять себе такие выходки.

Она снова посмотрела на Трея.

— И часто вы приносите на работу чужих животных?

— Признаюсь, это в первый раз.

— И в последний.

— Если вы позволите мне продолжить, я все объясню.

Пес посмотрел на Сейдж огромными наивными глазами, и она растаяла. Крошечная собачка с длинной шерстью была такой милой. Не в силах дольше сопротивляться, Сейдж спросила:

— Могу я погладить его?

— Конечно. Он очень дружелюбный парень.

— Привет! — сказала Сейдж, вставая на колени и гладя собаку. Его белая шерсть была мягкой, но слишком длинной и спутанной. — Ты такой прелестный малыш. Это здорово, что вы усыновили его.

— Я не усыновлял его. Скорее он усыновил меня.

Сейдж поднялась с пола.

— Я вас не понимаю.

Собачка подошла к Трею и села у его ног, виляя хвостиком.

— Я нашел его в кустах во время вечерней пробежки. Он трясся от страха. На нем не было ошейника и по его состоянию было видно, что за ним давно никто не ухаживал. Я взял его домой, накормил и, как мог, отчистил от грязи.

— Но я не понимаю, зачем вы принесли его в офис?

— Я не собирался. Я думал, что приюты для собак открываются раньше. Но они еще закрыты. Если вы позволите мне оставить его здесь до открытия приюта…

— А вы не хотите оставить его себе? Похоже, вы ему понравились.

— Я… я не собачник.

Сейдж приподняла бровь:

— Правда? Потому что вы кажетесь любителем собак и мне и… как вы его называете?

— Я не стал давать ему имя, потому что не собираюсь оставлять его у себя.

— Но не можете вы называть его просто «пес». — Она посмотрела на белого щеночка. — Иди ко мне.

К ее удивлению, собака сразу же подошла к ней, усиленно помахивая хвостиком.

— Ты и вправду очень дружелюбный парень.

— Уж это точно.

Сейдж взяла собаку на руки.

— Это правда? Ты действительно счастливый малыш?

Гав!

Сейдж не смогла сдержать улыбки.

— Может быть, вы возьмете его себе? — предложил Трей.

— Не думаю. Я провожу все свое время в этом офисе. — Она погладила собаку, но, когда дотронулась до передней лапки, пес заскулил. — Он ранен?

Трей нахмурился:

— Нет, насколько мне известно. Но он был такой грязный, что я мог упустить что‑то, пока мыл его.

Сейдж поставила собаку на стол.

— Он заскулил, когда я дотронулась до его передней правой лапки.

Они внимательно осмотрели его лапу и увидели сильный сочащийся кровью порез, прикрытый свалявшейся шерстью. Все это время щенок продолжал вилять хвостом.

Трей погладил его.

— Ты и вправду счастливчик.

— Вот оно!

— Что? — Трей выглядел сбитым с толку.

— Его имя. Мы назовем его Хэппи[2].

— Правда? Похоже, ему это подойдет. — Посмотрев на собаку, он спросил: — Тебе нравится имя Хэппи?

Гав! Гав!

Сейдж рассмеялась.

— Похоже, он согласен.

— Я отнесу его в приют. Уверен, они знают, что с ним нужно делать.

Сейдж посмотрела в глаза Хэппи и поняла, что не сможет позволить отдать его в приют, где, возможно, о нем забудут. Она хотела быть уверенной, что за ним будут ухаживать как следует.

— Позвоните в ветеринарную клинику Смита. Скажите им, что нашли потерявшуюся собаку, и она ранена. Если возникнут проблемы, назовите мое имя. Это поможет.

Он озадаченно посмотрел на нее.

— Я думал, вы сказали, что у вас нет времени для собак.

— У меня нет домашних питомцев. Но у моих соседок по квартире они есть.

Трей улыбнулся, словно все его проблемы были решены.

— Не улыбайтесь, — предупредила Сейдж. — Я не возьму его к себе. Но я хочу быть уверена, что о нем позаботятся. Кроме того, помнится, это вы нашли его.

— О'кей, о'кей. Я сейчас же позвоню.

— Скажите им, что это срочно, и мы уже едем.

— Мы?

— Да. Поторопитесь.

Ее отец всегда говорил, что, если ты хочешь, чтобы все было сделано хорошо, сделай это сама. И она следовала этой философии. И она должна сама убедиться, что с Хэппи все будет в порядке.

Она поразила его.

А поразить его было нелегко.

Трею трудно было поверить, что она отложила все свои дела и не успокоилась, пока щенка не помыли должным образом, не наложили швы на рану и не сделали укол антибиотика.

Ветеринар сказал, что собака была чипирована. И у нее были сделаны все прививки.

Позже, когда они сидели в машине, Трей размышлял, что им теперь предстоит вернуть Хэппи владельцу, который потерял его. И, судя по всему, не слишком рьяно искал его.

Остановившись на светофоре, он бросил быстрый взгляд на Сейдж. Собака лежала у нее на коленях, совершенно довольная, словно ее ничуть не обеспокоило посещение клиники. Либо это была самая спокойная собака на свете, либо Сейдж имела особый подход к животным.

— У вас в детстве были домашние питомцы? — спросил Трей.

— Конечно. Самые разные. Мой отец любил баловать меня.

— И что это были за питомцы?

— У меня была черно‑белая кошка по кличке Миттенз. И еще пара птиц.

— Постойте. Вы хотите сказать, что они жили у вас одновременно?

Она улыбнулась и кивнула.

— Но как это могло быть? Разве кошки не охотятся на птиц?

— Только не Миттенз. Они ее не интересовали.

— Поразительно. — Трей недоверчиво покачал головой. — Надо полагать, что вы хорошо ладите с животными.

Она пожала плечами.

— У меня была крыса. Она не очень меня любила и даже однажды укусила.

Трей рассмеялся.

— У вас была ручная крыса?

— Что в этом смешного?

— Ничего. Просто вы не перестаете удивлять меня.

— Еще у меня были рыбки, кролик, хомяк и морская свинка.

— У вас было интересное детство.

Ему хотелось ехать и ехать как можно дольше. Это был первый раз, когда Сейдж расслабилась в его присутствии, и ему это нравилось. За пределами офиса она была совершенно другой — более открытой и доступной.

— Это было чудесно. На мои дни рождения отец не дарил мне подарков. Он говорил, что я и так в течение года получала все, что хотела. И вместо этого он устраивал для меня приключения. Каждый год мы отправлялись в разные уголки мира. Это мои самые счастливые воспоминания. Мы изучали разные культуры и обычаи и пробовали самую разную еду.

— Похоже, ваш отец был замечательным человеком. Вы, должно быть, очень любили его.

Трей почувствовал укол зависти. У него никогда не было таких отношений с отцом.

— Очень. Он делал все возможное, чтобы у меня было счастливое детство. Единственное, чего нам не хватало, — моей матери. Она умерла, когда я была совсем маленькой.

— Мне очень жаль.

— Но с папой и моими питомцами я чувствовала себя по‑настоящему любимой.

Трей подумал о своем детстве. Оно было у него совсем другим. После того как отец бросил их, мать замкнулась в себе, словно часть ее души умерла.

— Вы не хотите этого делать, не так ли? — спросила Сейдж, прерывая ход его мыслей.

— Делать чего? Возвращать Хэппи его владельцу? Тому владельцу, который потерял его и даже не опубликовал объявления о пропаже собаки в Интернете?

— Откуда вы знаете, что он не опубликовал объявления? Вы что, смотрели?

— Я немного порылся в Интернете вчера вечером, пока Хэппи знакомился с новой обстановкой.

— Стойте!

Трей резко нажал на тормоза.

— Что случилось?

— Вот оно.

— Что именно?

Сейдж указала в окно на старый дом с открытой входной дверью. У подъездной дороги стоял почтовый ящик с номером дома. Сейдж была права. Он чуть было не проехал мимо.

Он припарковал машину на обочине около дома, на котором висела табличка «Продается».

Гав! Гав!

— Кажется, Хэппи узнал свой дом.

Сейдж не улыбалась. Похоже, маленькая собачонка завоевала ее сердце. Может быть, она уже раздумала возвращать собаку владельцу?

— Ну хорошо. Давайте покончим с этим.

Трей вышел из машины и открыл дверь для Сейдж. Хэппи был так возбужден и нетерпелив, что Сейдж спустила его на землю. Он рванул прямо к открытой двери дома. Трей собирался нажать на кнопку звонка, но в этот момент пожилой мужчина с коробками вышел на крыльцо.

— Вы приехали осмотреть дом? — спросил он.

Он что, не видел собаку? Она его не интересовала? С трудом сдерживая раздражение, Трей сказал:

— Мы не по поводу дома.

Словно чувствуя, что Трей разозлился, Сейдж вмешалась:

— Мы приехали, потому что нашли вашу собаку.

— Мою собаку? У меня нет собаки.

Сейдж наклонилась и взяла Хэппи на руки.

— Вы хотите сказать, что это не ваша собака?

Хэппи лизнул ее в щеку и замахал хвостом.

— Это собака моей матери. — Мужчина поставил коробки на землю и подошел ближе. — Я не знал, что случилось с ним. Я думал, что люди, которые присматривали за ним, забрали его к себе.

— Нет. — Трей был возмущен, что этому человеку, казалось, было все равно, что случилось с собакой. — Он бродил по улицам раненый и полуживой от голода.

Мужчина посмотрел на собаку, потом нагнулся и собрался погладить его. Хэппи зарычал. И Трей, и Сейдж были поражены и удивленно посмотрели на собаку. Она, похоже, относилась дружелюбно ко всем, кроме этого мужчины.

— А ваша мать дома? — спросила Сейдж.

Мужчина покачал головой:

— Она умерла на прошлой неделе.

— Ох, мне очень жаль. — Сейдж явно почувствовала себя неловко.

— Вы возьмете на себя заботу о собаке? — спросил Трей.

Мужчина нахмурился.

— Я не могу. В моем доме запрещают держать домашних животных. Кроме того, как видите, эта собака меня не любит.

Трей доверял мнению Хэппи о людях. В конце концов, собака была в восторге от Сейдж.

— Вы уверены? — спросила Сейдж. — Он очень хорошо воспитан.

— Поверьте мне, он не будет счастлив со мной.

Трей и так видел, что мужчина Хэппи не нравится.

— Мы соболезнуем вашей потере. До свидания.

Трей взял Сейдж под локоть и повел к машине.

— А что будет с собакой? — спросил мужчина.

— Мы позаботимся о ней, — уверенно ответила Сейдж. — Не беспокойтесь. У него будет хороший дом.

Когда они снова оказались в машине, Трей взглянул на Хэппи, удобно устроившегося на коленях у Сейдж.

— Вы действительно имели это в виду? То, что мы позаботимся о собаке?

Она пожала плечами.

— Не могли же мы оставить его с этим человеком. Вы же слышали, как Хэппи рычал на него?

— Да, он явно не любит этого типа. Интересно, что он ему сделал?

— Я не хочу этого знать. Я хочу лишь одного — чтобы Хэппи был окружен заботой.

— Мы отвезем его в приют?

— Мы не можем этого сделать, — быстро ответила Сейдж. — Из‑за его швов. Мы должны следить за тем, чтобы в рану не попала инфекция.

Трей кивнул так, словно понимал ее, хотя на самом деле был озадачен. Он был уверен, что в приюте работают опытные профессионалы, которые смогут позаботиться о Хэппи. Но он не стал этого говорить. Было видно, что Хэппи завоевал сердце Сейдж.

У Сейдж был талант притягивать к себе сердца представителей мужского пола. И если он не будет осторожным, он забудет о настоящей причине, по которой устроился работать в «КьюТР». И поддастся желанию поцеловать Сейдж.

Глава 5

«Ничего страшного. В конце концов, это только временно», — думала Сейдж, устраивая лежанку для Хэппи на диване в своем кабинете. Она не могла доверить кому‑то еще следить за тем, чтобы собака не разлизывала свою рану. К счастью, швы снимут уже довольно скоро.

Хэппи положил голову между передних лап и закрыл глаза. У него выдался утомительный день, а сейчас было только еще время обеда. Трей вызвался сбегать вниз в ресторан и принести им какую‑нибудь еду. Сейдж не возражала, несмотря на то что цены в ресторане были заоблачными. Но зато они смогут перекусить прямо на рабочем месте и наверстать упущенное время, заодно приглядывая за Хэппи.

Ей все еще нужно было поделиться важными новостями с Треем. А эта история с собакой показала его ей с совершенно другой стороны. Она восхищалась им не только из‑за того, что он подобрал бродячую собаку, но и помыл ее, купил ей ошейник и поводок и даже рискнул принести ее в офис.

В дверь вошел Трей. Он улыбнулся ей.

— Я принес кое‑что интересное.

Обычно Сейдж в обед довольствовалась одним салатом.

— Не беспокойтесь. Я думаю, вам это понравится. А если не понравится, я схожу куплю вам салат с цыпленком.

Сейдж улыбнулась. Если бы она подумывала о замужестве, она выбрала бы кого‑нибудь похожего на Трея. Он бы милым, заботливым, но в то же время не боялся брать на себя ответственность при необходимости. Он, безусловно, станет хорошим мужем. Она даже могла представить его с ребенком на руках.

Она ахнула. Что это на нее нашло? Он ее ассистент. А не бойфренд. И не важно, что она находит его таким привлекательным. Ей следует гнать от себя все подобные мысли.

— Что случилось? — Трей с тревогой посмотрел на нее. — Что‑то с Хэппи?

— Нет. Он в порядке. С чего вы решили, будто что‑то случилось?

— Вы ахнули.

— Я только что вспомнила, что мне нужно обсудить с вами кое‑что очень важное, а у нас уже остается мало времени.

Трей продолжал пристально смотреть на нее, словно не мог решить, верить ей или нет.

— Так вы собираетесь достать вашу таинственную еду? Я умираю от голода.

Сейдж расчистила середину стола, чтобы они могли поесть прямо в кабинете.

Трей достал коробку с едой и поднял крышку со словами:

— Это лосось на гриле с рисовой лапшой и овощами.

Она была в восторге от его выбора.

— Но как вы узнали, что лосось — мое любимое блюдо?

Он достал из пакета свой обед.

— Сказать правду?

Она кивнула.

— Я догадался.

Он улыбнулся ей, и в его глазах сверкали искорки. Сейдж почувствовала, как у нее сжалось сердце.

— Хорошая догадка.

— А как он? — Трей кивнул в сторону Хэппи.

— Даже невозможно представить, что он не всегда жил здесь. Он чувствует себя как дома.

— Знаете, чем дольше он здесь пробудет, тем тяжелее будет расстаться с ним.

Она не хотела думать об этом.

— Давайте будем беспокоиться об этом, когда придет время.

Трей собрался было что‑то сказать, но передумал и просто кивнул.

Они принялись за еду.

— Ваш паспорт не просрочен? — спросила Сейдж.

Он высоко поднял брови в изумлении.

— Нет.

— Хорошо. У меня замечательные новости. Мы едем на Каннский кинофестиваль.

Ее удивило, что его лицо было лишено всяческого выражения.

— И вам нужен сопровождающий?

Он даже не представлял, как эта мысль была приятна ей. На самом деле она сама очень удивилась. Она гордилась своей самодостаточностью и уверяла, что ей никто не нужен.

Ее мачеха научила ее, что единственным человеком, на которого она могла положиться, была она сама. После смерти отца она превратилась в служанку Эльзы, а когда ей исполнилось восемнадцать, ее просто вышвырнули из родного дома. Никогда она еще не чувствовала себя такой одинокой и преданной. И она хорошо усвоила этот урок.

И она напомнила себе, что не следует слишком сближаться с Треем.

— Сейдж? Эй! Алло! — Трей помахал рукой у нее перед лицом. — Где вы?

— Простите. Просто задумалась.

— Должно быть, это были грустные мысли.

— Это было так заметно?

Трей кивнул.

— Если вы не хотите ехать со мной во Францию, я ничего не имею против.

— Нет, дело не в вас. Я просто думала о своей мачехе.

— Мысль о том, чтобы поехать со мной во Францию, напомнила вам о мачехе?

Сейдж покачала головой.

— Не обращайте на меня внимания. Полагаю, я просто устала. Но в ответ на ваш вопрос — нет, мне не нужен сопровождающий. Но мне нужен помощник.

Трей заколебался.

— Это что, проблема?

Он покачал головой.

— Я справлюсь.

— Хорошо. Нам нужно выяснить, кто из голливудских звезд планирует посетить фестиваль, и узнать, что происходит в их жизни, о чем они хотели бы поговорить. Новый дом, отпуск, предстоящие съемки, благотворительность. И вообще все, что их интересует. Если знаменитость чем‑то живо интересуется, это непременно отразится в интервью, и, я надеюсь, наши читатели тоже этим заинтересуются.

— И вы планируете брать все эти интервью во время фестиваля?

Она покачала головой.

— Это было бы интересно, но не практично. Мы едем туда, чтобы установить связи и договориться об интервью в более поздние сроки.

— Это таким образом вы заполучили все те интервью, которые поменяли всю концепцию журнала?

— А вы их читали?

— После нашего собеседования я решил, что должен быть в курсе всех дел. Так что я прочел все последние интервью.

— Включая те скандальные, из‑за которых у Руссо‑старшего случились неприятности?

Трей кивнул.

— Что на самом деле здесь произошло?

Сейдж кое‑что знала об этом, а кое о чем догадывалась, но она не имела права делиться с кем‑либо своими соображениями.

— Совет директоров решил изменить политику журнала.

Он поднял бровь, словно надеясь услышать еще что‑то.

— Не смотрите на меня так. Я не могу сказать вам большего.

— Ну что ж, достаточно справедливо. А эта поездка, она важна для вас?

— Очень.

Он кивнул.

— Я уже давно не был во Франции.

— Я так понимаю, что вы выросли там.

— Да, но я потом уехал.

— Вы нашли работу в другом месте?

— Да. Что‑то в этом роде.

Значит, она не одна не любила говорить о своей жизни. Но ее удивило, что ей хотелось узнать о нем больше. Она хотела знать о нем все. Возможно, это путешествие в романтичный прибрежный город было не самой лучшей идеей. Но отказываться было уже поздно. Ей действительно нужна была помощь. А если она сейчас скажет, что ему не нужно сопровождать ее, это только возбудит его любопытство.

Значит, ему придется ехать домой.

Он закрыл дом после смерти матери и переехал в Сан‑Франциско. Но при мысли о возвращении домой его охватили противоречивые чувства.

— Кажется, вы не слишком рады такой возможности, — озадаченно проговорила Сейдж.

— Это здорово. Когда, вы сказали, мы вылетаем?

— Я этого не говорила. У нас пока еще не забронированы билеты. Я надеялась, что этим займетесь вы.

Он тут же подумал о своем личном самолете, который недавно приобрел. У них могло не быть никаких проблем с резервированием билетов. Но это была еще одна часть его жизни, которой он не мог поделиться.

— Я займусь этим. Какой день вы предпочитаете?

— Фестиваль открывается в среду. Я бы хотела оказаться там в понедельник. Самое позднее — во вторник.

И в этот момент проснулся Хэппи. Он зевнул и потряс головой.

Сейдж улыбнулась.

— Похоже, кто‑то славно выспался.

Хэппи спрыгнул с дивана и подбежал к Трею, виляя хвостом.

— Привет, мальчик, — погладил его Трей. — Кажется, ты уже лучше себя чувствуешь. — Трей посмотрел на Сейдж. — Спасибо, что позволили ему остаться здесь с нами.

— Какой смысл быть боссом, если не позволять себе иногда нарушать правила? — Словно почувствовав, что она говорит о нем, песик обошел стол и уселся рядом с ней. — Но когда ты поправишься, тебе придется оставаться дома.

Гав!

Трей рассмеялся:

— Мне кажется, он не согласен.

И тут ему в голову пришла хорошая идея, которая избавила бы его от необходимости отправляться в путешествие со своим ослепительным боссом, из‑за которой он постоянно забывал о своей миссии, мечтая перевести их отношения на более интимный уровень.

Трей откашлялся.

— Мне на самом деле лучше остаться здесь с Хэппи. В его положении нельзя оставлять его одного.

— Кому тут нужна сиделка? — услышали они.

Они оба повернулись к двери и увидели стоявшую там Луизу с папками в руках. Хэппи тут же бросился к ней, виляя хвостиком. Луиза присела на корточки, а собачонка встала на задние лапы, положив передние ей на колени, и лизнула ее в щеку.

— Похоже, решение этой проблемы только что вошло в дверь, — улыбнулась Сейдж.

— Я уверен, что у Луизы есть другие планы, — сказал Трей.

— Какие планы?

И прежде чем Трей успел открыть рот, Сейдж уже стала рассказывать Луизе о поездке. Луиза улыбнулась.

— Я не против присмотреть за этим малышом. Как ты к этому отнесешься, Хэппи?

Гав! Гав!

— Отлично. Проблема решена. Спасибо тебе, Луиза.

— Спасибо, — сказал Трей. — Если я когда‑нибудь смогу чем‑то отплатить вам, только дайте знать.

В глазах Луизы появился лукавый блеск.

— Непременно. — Потом она повернулась к Сейдж: — Я просто хотела спросить, есть ли у тебя отчеты о прибылях и убытках за последние пять лет?

Сейдж удивленно взглянула на Луизу:

— Зачем они тебе нужны? У тебя и без того много дел. Хочешь еще поработать в бухгалтерии?

— Господи, нет. Просто я столкнулась в коридоре с Ральфом. Он хотел поговорить с тобой, но твоя дверь была закрыта. Я пообещала ему спросить у тебя про эти отчеты, когда увижусь с тобой.

— Это для предстоящего аудита?

Луиза пожала плечами.

— Понятия не имею.

— А с чего Ральф решил, что эти отчеты у меня? Они, по идее, должны храниться в бухгалтерии.

— Мистер Руссо любил все контролировать сам, — объяснила Луиза. — Ты заглядывала в эти картотечные шкафы?

Луиза указала на тянувшиеся вдоль стены четырехсекционные картотечные шкафы.

Сейдж повернулась к Трею:

— Мне очень жаль взваливать на вас это задание, но не могли бы вы просмотреть содержимое этих шкафов? Вдруг эти отчеты действительно там? Для нас очень важно выглядеть хорошо перед аудиторами.

Он кивнул и принялся за работу. Металлические шкафы были старыми, а хранившиеся в них бумаги еще более старыми. Он открывал ящик за ящиком, просматривал файл за файлом, пока не наткнулся на пустой ящик, в котором не было бумаг. Он собрался было закрыть его, и тут его внимание привлекла фотография.

Он взял ее в руки. Это была его фотография, сделанная, когда ему было два или три года. То, что отец хранил ее… значило ли это что‑нибудь? В нем вспыхнула искорка надежды и тут же погасла. Фотография была небрежно брошена в старый шкаф, и это было достаточным ответом для него.

— Я вижу, вы нашли фотографии мистера Руссо, — сказала Сейдж у него за спиной.

Фотографии? Она была не одна? Он заглянул в шкаф и увидел свадебную фотографию его родителей и еще одну свою, когда он был младенцем.

— Они стояли на его столе, когда я перебралась сюда. Я думаю, он оставил их, потому что надеялся скоро вернуться после того, как завершится судебный процесс. Я хотела отослать их ему, но посчитала это бестактным — словно я выгоняла его из его собственного кабинета после всего, что он сделал для меня.

Его отец держал эти фотографии на столе? Но зачем?

— Я думал, что он не жил со своей семьей, — сказал Трей, возвращая свою фотографию в шкаф.

Потом ему стало любопытно взглянуть на свадебное фото родителей. Были ли они вначале счастливы? Он достал из ящика фотографию в рамке. На ней его отец улыбался так, словно весь мир принадлежал ему. А его мать… он никогда не видел ее такой счастливой.

У него перехватило дыхание. Если поначалу они были так счастливы, не явился ли он сам причиной их разрыва?

— Я не знаю подробностей, — сказала Сейдж. — Знаю только, что он очень высокого мнения о своем сыне.

Высокого? Неужели? Трею было трудно в это поверить. Он бросил последний взгляд на свадебное фото. Его мать была такой сияющей, полной жизни. Совсем не такой, какой стала после того, как отец бросил их. Она стала сломленной, одинокой женщиной, о которой Трей заботился, как мог.

Трей бросил фотографии обратно в ящик и закрыл его, стараясь не вспоминать о своем несчастливом детстве.

— Хотите, я помогу вам искать эти отчеты? — предложила Сейдж.

— Я справлюсь, — сказал Трей. — И потом, разве у вас не назначено совещание через десять минут?

Она взглянула на часы.

— Вы правы. Я совсем забыла.

Сейдж схватила свой планшет и выбежала из кабинета.

Он был рад остаться один. Это даст ему время выбросить из головы все эти тяжелые воспоминания.

Он понятия не имел, зачем отец хранил все эти фотографии. Уж во всяком случае, не потому, что любил свою семью. Никто не бросает любимую женщину и любимого сына.

И поэтому Трей избегал серьезных отношений с женщинами. Он не хотел пойти по стопам отца и слишком поздно осознать, что не создан для семейной жизни. Ни один ребенок не заслуживал того, чтобы его отвергли, как его отец отверг его.

Глава 6

Эльза стояла у зеркала. Одним пальцем она приподняла одну бровь, потом другую. Пора снова делать уколы ботокса.

Она взяла пудреницу и напудрила нос. Может быть, сделать что‑нибудь другое с волосами? Но к чему? Разве они могут выглядеть еще лучше? Нельзя улучшить само совершенство.

В дверь постучали.

— Войдите.

Дверь открылась, и высокий мужчина переступил порог.

— Простите за опоздание. Пробки сегодня ужасные.

— Меня не волнуют пробки. Что вы узнали о моей падчерице?

Мужчина был моложе ее. Он был стройным, темноволосым и, по ее мнению, довольно красивым. Возможно, если бы ей не была так срочно нужна информация, она с удовольствием развлеклась бы с ним. Но сейчас ее беспокоила только ее падчерица. Эта девчонка сидела у нее в печенках.

— Выкладывайте быстрее, — сказала Эльза.

Он открыл планшет и начал читать:

— Она все еще работает на «КьюТР», но на испытательном сроке. К концу месяца она должна представить совету директоров серьезную стратегию развития журнала. И кажется, сын Руссо собирается занять должность генерального директора.

— Сын? Я не знала, что у него есть сын. Соберите мне на него всю информацию. Ну и как выглядит моя падчерица?

— Красива.

— Насколько красива?

— Она превратилась в ослепительную женщину. — В его голосе прозвучали нотки восхищения, что еще больше разозлило Эльзу. — Где бы она ни появилась, все оборачиваются на нее. Люди попадают под ее чары, стоит ей лишь улыбнуться им.

— Она обычно проделывала это со своим отцом. Стоило ей улыбнуться, и он делал все, о чем она просила. Его не волновало, что нужды его жены должны стоять на первом месте. Он только и думал, что об этом отродье.

— Вам стоит знать кое‑что еще. Сейдж наводит справки о вас и о вашей компании.

У Эльзы остановилось дыхание. Она знала, что этот день наступит. Как только у Сейдж появятся средства, она займется ею. Девчонку нужно остановить раз и навсегда.

Эльза повернулась к зеркалу и уставилась на свое отражение. Эта девчонка всегда старалась разрушить ее жизнь. Злобно зарычав, она схватила свою металлическую пудреницу и запустила ею в зеркало. Осколки посыпались на пол. Если она быстро не остановит падчерицу, та соберет достаточно денег и доказательств, чтобы обнародовать правду о том, как Эльза стала генеральным директором «Уайт паблишинг». А этого не должно случиться!

Она повернулась к Хантеру:

— Кто‑нибудь следит за ней сейчас?

— Нет. Вы не говорили, что хотите, чтобы за ней наблюдали круглосуточно.

— Я что, должна учить вас вашей работе?! — закричала она.

Но мужчина сохранял невозмутимое выражение лица.

— Утром она улетает на Французскую Ривьеру. Вы хотите, чтобы я полетел с ней?

Эльза приподняла темную бровь.

— На Каннский кинофестиваль?

Хантер кивнул.

— Насколько мне известно, у них нехватка персонала, поэтому она летит сама. С персональным ассистентом.

Эльза повернулась к Хантеру. Возможно, настало время встретиться с падчерицей лицом к лицу. Нужно указать Сейдж ее место.

— Мы полетим оба.

Глава 7

Канны были погружены в ночной мрак. Плавное покачивание машины и ритмично ударяющие по крыше капли дождя клонили Трея в сон. Он так и не научился спать в самолетах и в течение всего полета читал шпионский роман.

Огни города мерцали и поблескивали сквозь стену дождя, как драгоценные камни. Недаром его родной город называли сокровищем Французской Ривьеры. Если бы только с этим городом не было связано столько болезненных воспоминаний!

Сейдж положила руку ему на плечо:

— Вы в порядке?

Трей выбросил из головы тягостные мысли.

— Конечно. Почему вы спрашиваете?

— Потому что мы уже подъехали к отелю, а вы не собираетесь выходить из машины.

Он взглянул в окно на самый роскошный каннский отель.

— Полагаю, я просто устал. Я не умею спать в самолетах.

— В этом я с вами солидарна.

— Тогда давайте заселимся и немного отдохнем.

Он вышел из машины и попросил Сейдж взять ключи от их номеров, пока он будет заниматься багажом. У них с собой было шесть чемоданов — один его, а остальные пять принадлежали Сейдж.

Войдя внутрь, он увидел Сейдж у стойки регистрации. Ему не было слышно, о чем она говорила, но Сейдж отчаянно жестикулировала, что было плохим знаком.

Он ускорил шаг, направляясь к ней, надеясь помочь ей. Остановившись рядом с Сейдж, он спросил:

— Какие‑то проблемы?

Она повернулась к нему с хмурым лицом.

— Они отдали кому‑то наши номера, и у них больше нет свободных мест.

— Посмотрим, что можно сделать. Вы забронировали номера?

— Да, но у них нет об этом сведений.

— Не падайте духом.

Но, поговорив с администратором и менеджером отеля, он убедился, что до конца фестиваля у них нет ни одного свободного номера.

Трей знал, что сейчас, накануне фестиваля, свободных мест не будет нигде. У него была альтернатива, но она ему не нравилась. Его семейное шато. Он сохранил основной персонал, чтобы они приглядывали за домом.

Он вытащил из кармана мобильный телефон и сказал Сейдж, что сейчас вернется. Он уже звонил своей экономке, чтобы сообщить, что летит в Канны и заедет к ней, когда у него будет свободный момент. Он ясно сказал ей, что не планирует останавливаться в шато, так что теперь понятия не имел, в каком дом состоянии. И, кроме всего прочего, он не знал, как объяснить все это Сейдж.

Сейдж мысленно обругала себя за то, что не проверила бронирование. Она собиралась сделать это, но потом ее отвлекли.

Когда вернулся Трей, она спросила:

— Вы нашли что‑нибудь?

— Все отели заняты.

— Жаль. Полагаю, мне придется порыться в Интернете. Может быть, кто‑то отказался от номера в последнюю минуту.

Трей вздохнул.

— Или вы можете поехать со мной ко мне домой.

— Домой? С вами? — Она бросила на него странный взгляд. — Как я могу отправиться к вам домой?

— О'кей, это не совсем мой дом. Но вы помните, что я родом из Франции?

— Я этого не могу забыть. Ваш акцент выдает вас.

— Послушайте, мы можем препираться еще очень долго, но у меня болит голова. Так как насчет того, чтобы отправиться ко мне?

Одно дело — жить в отеле в разных номерах, и совсем другое — остановиться в одном доме, где обстановка будет гораздо более интимной.

— Вы уверены, что другого выхода нет?

— Уверен. Не можем же мы спать в вестибюле этого отеля.

Ей не хотелось признавать это, но он был прав. И она очень устала.

Трей не стал ждать ее согласия и вместе с багажом направился к выходу в поисках свободного такси. Сейдж не могла не думать, что все это очень странно. По выражению его лица она поняла, что ему меньше всего хотелось брать ее с собой.

Между ними что‑то происходило. Что‑то, в чем она не хотела разбираться. Хотя у нее было много друзей, она никогда ни с кем слишком не сближалась. Когда тебя предают, это очень больно.

Когда она закончила колледж, у нее появился бойфренд. Чарли был огромным голубоглазым блондином. Сначала она отвергала его ухаживания, но он постоянно заходил в кафе, где она работала по вечерам и во время уик‑эндов, и флиртовал с ней. И она научилась доверять ему.

Чарли дарил ей цветы, водил в роскошные рестораны на ужин, и ей стало казаться, что она больше не одна на белом свете. И она настолько потеряла бдительность, что поведала ему о своих надеждах, мечтах и страхах.

А потом она получила свою первую официальную должность редактора в известном издательском доме. Это не был ее любимый «Уайт паблишинг», но все равно эта должность считалась очень престижной.

Она должна была приступить к работе через две недели. И вдруг все пошло наперекосяк. Внезапно компания отозвала свое предложение, объяснив это недоразумением.

А потом она поймала Чарли на лжи, прочитав странное послание на его мобильном телефоне. Сейдж пришла в ярость, и он вынужден был признаться, что его наняла Эльза, чтобы он следил за ней. И что Эльза распространила о ней ложные слухи, которые стоили ей работы. Ее мачеха смешала ее с грязью, преградив ей путь в издательский мир.

Была лишь одна причина, по которой ее мачеха продолжала стараться навредить ей, — у этой женщины была зловещая, роковая тайна. В тот день Сейдж окончательно утвердилась в мысли, что ее подозрения насчет мачехи были правильными. Она была уверена, что Эльза лгала, хитрила и интриговала, чтобы занять пост генерального директора «Уайт паблишинг». И теперь Сейдж пойдет на все, чтобы вывести мачеху на чистую воду, вплоть до отказа от личной жизни. И в тот день Сейдж наняла первого детектива.

Когда они сели в машину и направились из города, Трей сказал:

— Не беспокойтесь. Все будет в порядке.

Она повернулась и поймала взгляд его темных, гипнотических глаз, которые всегда вызывали у нее желание утонуть в них.

Ее пульс ускорился, и она подумала о том, каково это будет — поцеловаться с ним. До сих пор они были окружены на работе сотрудниками, и им было не до поцелуев.

Но сегодня все было по‑другому. Она решила, что это усталость порождает в ней подобные мысли. Но, продолжая смотреть на Трея, она понимала, что эти мысли приходят в голову не только ей.

Хотя список ее бывших бойфрендов был очень коротким, она всегда знала, когда мужчины интересуются ею. А Трей интересовался. Но здесь было одно осложнение — они работали вместе. И если пересечь эту черту, возникнут большие проблемы.

Со вздохом она откинулась на кожаном сиденье. Ей просто нужно выспаться. Завтра все будет казаться совсем другим.

— Мы приехали, — сказал Трей безо всякого энтузиазма.

Она взглянула в окно и увидела внушительное шато. Оно должно было стоить немалых денег.

— Вы сказали, что это место принадлежит вашему другу?

— М‑м‑м… да.

И он вышел из машины прежде, чем она успела задать следующий вопрос.

Продолжая смотреть на шато, она думала о Трее. Ей страстно хотелось узнать побольше о нем. Что это были за друзья? Много ли у него друзей? Часто ли он путешествует в Европу? У нее было бесконечное множество вопросов. Но будет лучше, если она оставит их при себе. Она сказала себе, что чем меньше они будут знать друг о друге, тем лучше.

Трей обошел машину и открыл ее дверцу. Она вышла из машины, огляделась по сторонам и снова забеспокоилась.

— Вы уверены, что ваши друзья не будут возражать, что вы привезли меня сюда, не согласовав это с ними?

Трей покачал головой.

— Доверьтесь мне.

И ей хотелось ему довериться. Это удивило ее. Она очень давно не испытывала такого чувства к мужчине.

Трей повел ее к центральному входу.

— Должно быть, ваш друг очень вам доверяет. Это место даже снаружи выглядит шикарным. Даже не представляю себе, как оно выглядит внутри.

Он молча открыл дверь и шагнул в сторону, чтобы пропустить ее вперед. Войдя в дом, Сейдж онемела от изумления. Это место было не просто шикарным. Оно было поразительным. Огромный вестибюль с блестящим полом, выложенным плиткой, каменные стены, поднимавшиеся высоко над ее головой и образующие купол, с центра которого свисала хрустальная люстра.

Она повернулась к Трею, но он уже вышел на улицу, чтобы забрать багаж из машины. Сейдж пошла помочь ему.

Увидев ее под дождем, Трей нахмурился.

— Что вы делаете? Вы промокнете насквозь!

Дождь был слишком сильным, чтобы стоять и спорить. И очень скоро они затащили весь багаж в дом. Сейдж сняла плащ и огляделась в поисках места, где можно было бы его повесить.

В некотором отношении этот дом напомнил ей дом ее детства. Он тоже был внушительным, но ее родители предпочли роскоши комфорт. Это же шато выглядело как музей, а не дом, в котором живут.

Она повернулась к Трею. Его лицо было бледным, морщины образовались в уголках глаз и у рта. Он выглядел на десять лет старше. Что вызвало в нем такую реакцию?

— Давайте ваш плащ, — сказал он.

Взяв плащ у нее из рук, он повесил его на спинку кресла, стоявшего в углу. Туда же он бросил и свой пиджак.

— Вы не можете этого делать.

— Почему? Завтра, когда они высохнут, я повешу их в шкаф.

— Но кресло…

— Все в порядке. — Он озадаченно посмотрел на нее. — Почему вы так волнуетесь из‑за кресла?

— Потому что это место похоже на музей. Я не хочу ничего испортить, чтобы не огорчить ваших друзей.

— Вы не можете сделать ничего, что могло бы огорчить их. Расслабьтесь. — Он направился к центральной лестнице. — Хотите есть? Или просто пойдем спать?

— Как насчет того, чтобы сначала поспать, а потом поесть?

— Согласен. — Он начал подниматься по лестнице. — Наверху множество спален. Можете выбирать любую, потому что мы здесь одни.

— Это слишком большое место для нас двоих.

Может быть, это даже хорошо. Они не будут постоянно натыкаться друг на друга.

Ей потребовалось сделать над собой усилие, чтобы подняться по этой лестнице. Она очень устала и с трудом удерживалась от того, чтобы не зевать.

На площадке она столкнулась с Треем. Она подняла голову. Между ними было всего пара дюймов расстояния. Его карие глаза изучающе смотрели на нее. У Сейдж замерло сердце. Если она встанет на цыпочки, а он наклонит голову, их губы соприкоснутся. И наконец она узнает, будут ли его поцелуи такими горячими, как ей думалось.

В конце концов, это была Французская Ривьера. Самое романтическое место на земле. Сердце бешено колотилось у нее в груди, прогоняя прочь мысли о том, что это может оказаться плохой идеей. Может быть, Луиза права? Может быть, ей в жизни нужно что‑то еще, кроме работы?

И в этот момент Трей откашлялся и сказал:

— Здесь четыре комнаты в правом крыле и четыре в левом. Выбирайте любую.

— Вы уверены? Я не хочу причинять лишних неудобств.

Трей молчал, словно погрузившись в свои мысли.

— Трей, в чем дело?

Он покачал головой.

— Ничего такого, что не могло бы подождать до утра.

— Вы уверены?

Он улыбнулся ей и кивнул.

Она пошла по коридору и зашла в первую комнату. Она была отделана в белых и красных тонах. В центре комнаты стояла огромная кровать, покрытая белым покрывалом. Сейдж немедленно опустилась на матрас и буквально провалилась в него. Нет, это не ее идея удобной кровати.

Следующая комната была отделана в черно‑белых тонах со вкраплениями красного. Кровать же оказалась прямой противоположностью предыдущей. Сейдж села на уголок, и матрас даже не прогнулся.

Она заметила в глазах Трея веселые огоньки.

— Вы что, собираетесь все время ходить за мной и улыбаться?

— Я просто хочу знать, найдется ли здесь комната вам по вкусу.

— Я обычно не очень разборчива.

Он кивнул, но по его взгляду можно было понять, что он ей не верит.

Наконец они вошли в последнюю комнату. Сейдж замерла на месте.

Эта комната очень отличалась от остальных. Никакой пышности, никакого великолепия. Никаких декоративных подушек или картин на стенах. Эта комната по сравнению с остальными могла показаться аскетичной. Одна стена была кирпичной, а остальные покрыты теплой кремовой штукатуркой. На стенах висели фотографии с видами французских ландшафтов.

Деревянный пол был покрыт восточным ковром, а огромная кровать стояла напротив стеклянных балконных дверей, которые были приоткрыты, чтобы впустить в комнату свежий морской воздух. Вдоль потолка тянулись деревянные балки. Атмосфера в комнате была умиротворяющей, в отличие от других комнат.

Но самым главным оказался матрас. Сейдж подошла к кровати и села на нее. Матрас был не слишком мягким и не слишком жестким. Он был идеальным.

Она улыбнулась:

— Вот это моя комната.

Трей поднял брови:

— Вы уверены? Эта комната не такая роскошная, как остальные.

— Именно это мне и нравится. — Потом ей вдруг пришло в голову, что он сам мог планировать спать здесь. — Если, конечно, вы сами не хотите занять эту комнату.

— Нет, — очень быстро откликнулся он. — Пойду принесу ваши вещи.

— Я сама могу сходить за ними.

Он покачал головой:

— Сегодня вы моя гостья.

Она слишком устала, чтобы спорить с ним. И когда он вышел из комнаты, она легла на кровать, чтобы немного отдохнуть. Это был такой долгий день. Может быть, она лишь на мгновение закроет глаза…

Почему изо всех комнат она выбрала именно эту?

Трей, нахмурившись, с трудом тащил по лестнице ее чемоданы. Поднявшись на площадку, он направился к знакомой спальне. Дверь все еще была приоткрыта.

— Сейдж, это я.

Он постучал бы, если бы руки у него не были заняты багажом.

Ответа не последовало. Может быть, она решила обследовать остальные части дома? А может быть, стоит на балконе. Это было его любимым местом.

Но, войдя в комнату и сделав два шага, он остановился.

Сейдж лежала на его кровати. Ее длинные черные волосы рассыпались по покрывалу. Он знал, что некрасиво разглядывать ее, но не мог сдержаться. Она была так прекрасна. И на ее лице было выражение полного умиротворения. Такого выражения он никогда у нее не видел. Она всегда была чем‑то озабочена, и он подозревал, что дело тут не только в журнале.

Хотя ему не хотелось это признавать, на него произвело впечатление, как она изменила формат журнала. Вместо бульварного чтива журнал стал серьезным изданием, платформой для обсуждений важных социальных вопросов.

Но он не был готов отказаться от своего намерения закрыть журнал. Чтобы доставить отцу такую же боль, какую он доставил ему, журнал должен исчезнуть. Трей мечтал об этом много лет.

Мысли Трея вернулись к роскошной женщине, мирно спавшей в его кровати. Она не была ни в чем виновата, и он не знал, как защитить ее от боли, когда журнал закроют. Он знал лишь одно — чем дольше он будет притворяться ее ассистентом, тем будет хуже, когда правда выйдет наружу.

Он поставил багаж в угол, а потом снова повернулся к Сейдж. Он осторожно опустился на колени рядом с кроватью и снял с ее ног туфли на высоких каблуках. Потом, ухитрившись не разбудить ее, забросил ее ноги на кровать. Очевидно, она устала гораздо больше, чем он думал. Он поудобнее устроил ее на кровати, а она лишь перевернулась на бок. Ее летнее платье задралось, обнажив нежное молочно‑белое бедро. У него пересохло во рту.

Отвернись. Забудь об этом. Она не для тебя.

Его разум подсказывал ему правильные вещи. Но другая его часть изнывала от искушения разбудить ее и проверить, так ли он привлекает ее, как она привлекает его.

Он набросил на нее мягкое покрывало, а потом повернулся и пошел к двери.

Глава 8

Сейдж медленно проснулась. В объятиях сильных, нежных рук. Она открыла глаза и встретилась взглядом с карими глазами. Сердце затрепетало у нее в груди. Она и не подозревала, что может быть так счастлива.

Трей улыбался, поглаживая пальцем по ее щеке. Потом его палец коснулся ее нижней губы, и ее пронзило желание. Она никогда не сможет насытиться им. Трей был воплощением всего, о чем она мечтала.

Сейдж положила ладонь на его обнаженную грудь, чувствуя биение его сердца. Она потянулась к нему, чтобы прижаться губами к его губам, но он вдруг исчез. Ее рука опустилась на пустое место рядом с ней. Куда он делся? Она обвела глазами комнату, но там никого не было. Она опять была одна.

— Трей! Трей!

И тут она почувствовала, как кто‑то трясет ее за плечо.

— Сейдж, проснитесь. Это всего лишь сон.

Она открыла глаза.

— Трей?

— Да, это я. — Он ободряюще улыбнулся ей. — Вам приснился кошмар. Вы помните, что вам снилось?

Она помнила каждую восхитительную деталь, и это, безусловно, не было кошмаром.

Сейдж покачала головой:

— Все словно в тумане.

Она внезапно обнаружила, что спала в той одежде, которая была на ней накануне.

— Должно быть, я устала больше, чем думала.

Она посмотрела на мужчину, который играл звездную роль в ее грешном горячем сне. Ее лицо раскраснелось. Почему именно Трей стал героем ее сна? Как она теперь сможет вести себя с ним по‑деловому, зная, что втайне желает его?

«Не делай из мухи слона. Он не может читать твои мысли. Веди себя как обычно», — сказала она себе.

Она посмотрела на его безупречный костюм.

— Похоже, вы готовы приступить к работе.

— Я встал довольно рано. — Он серьезно посмотрел на нее. — Сейдж, нам нужно поговорить.

О нет! Что она сказала во сне? Она не хотела этого знать.

— Простите, но мы и так уже опаздываем. Дайте мне минуту, чтобы я быстро приняла душ и оделась.

— Вам нет нужды так спешить.

— Конечно есть. — Она спрыгнула с кровати и направилась к своим чемоданам. — Нам нужно получить наши бейджи.

— У нас еще целый день впереди.

— Нам придется ждать, пока сделают наши фотографии. Кроме того, сегодня самый удобный день поговорить с разными людьми, пока они не застрянут на премьерах и вечерних приемах.

— Откуда вы это знаете?

— Я бывала на фестивалях с моим отцом. Это было давно, но я помню огромные очереди в центре аккредитаций. Так что сегодня у нас будет очень напряженный день.

— Как скажете. — Трей направился к двери. — Пойду приготовлю нам завтрак.

— Мне только кофе.

— Вам следует основательно подкрепиться, потому что нам придется идти пешком. — Увидев ее изумленный взгляд, он пояснил: — Многие дороги будут закрыты. Пешком мы доберемся быстрее всего.

— О'кей. Я спущусь через несколько минут.

Оставшись одна, Сейдж вздохнула. Потом пошла к своим чемоданам и открыла первый попавшийся. Схватив гору платьев, она открыла стенные шкафы и обнаружила, что половина из них занята мужской одеждой. Должно быть, она принадлежала владельцу дома. К счастью, и для ее платьев хватило места.

Не желая заставлять Трея ждать, она не стала распаковывать остальные чемоданы. Они подождут до вечера.

Он никак не рассчитывал услышать свое имя из уст спящей Сейдж.

Он не мог понять, как на это реагировать.

Это не было страстным призывом. В ее голосе был испуг. И если ей снился кошмар, почему она звала его? Это была еще одна загадка, которую ему предстояло разгадать.

Они получили свои бейджи и стояли у дверей Каннского выставочного центра. Сейдж была довольна, что на их бейджах стояла красная точка, означающая, что у них есть доступ к красной ковровой дорожке.

Мимо них проходили шикарно одетые люди. Некоторые из них были знамениты, некоторые — нет. И все лучезарно улыбались при виде направленных на них камер.

Он посмотрел на Сейдж, лицо которой озарилось улыбкой. Она не теряла времени, стараясь спасти свой… э‑э‑э… его журнал. Ему не нравилось, что они были по разные стороны баррикад, но он не мог не восхищаться ее настойчивостью.

— Здравствуйте, — сказала Сейдж, протягивая руку молодой актрисе, снявшейся в главной роли конкурсного фильма. — Я Сейдж Уайт из «КьюТР».

Молодая актриса тут же отдернула руку.

— Я не стану разговаривать с вами. Я слышала о вашем журнале.

— Но вы не понимаете…

— Я понимаю достаточно.

Девушка резко отвернулась и отошла от них.

Сейдж обеспокоенно посмотрела на Трея. Он не знал, что ей сказать. Его отец основательно потрудился над журналом, превратив его в бульварное чтиво.

Этот журнал принадлежал семье Трея с незапамятных времен. Каждое поколение вносило в него что‑то новое. Вначале журнал издавался во Франции. Спустя несколько поколений он перебазировался в Нью‑Йорк. Но потом прадед Трея перевел его в Лос‑Анджелес. А когда настало время отца Трея внести что‑то новое, он стал беспокоиться только о доходах. И не важно, каким путем он их увеличивал. Он втоптал имя Руссо в грязь.

А теперь настало время Трея положить всему этому конец. Но может быть, идеи Сейдж были неплохими? Хотя разве кто‑нибудь даст ей шанс?

Время шло, но они так и не продвинулись дальше обмена приветствиями с гостями.

— Может быть, нам больше повезет завтра, — сказал Трей, которому было искренне жаль ее. — Когда люди не будут так спешить.

— Я не могу сейчас остановиться. Я не завязала еще ни одного нового контакта.

— Но сегодня лишь первый день фестиваля. Впереди еще целых десять дней.

— Знаю. Но я дала себе установку каждый день завязывать хотя бы один контакт.

Трей вынул из нагрудного кармана маленький конверт.

— Может быть, это поможет.

— Что это?

— Приглашение на сегодняшний гала‑прием.

У Сейдж приоткрылся рот.

— Но это прием для самых избранных. Я слышала, что даже многие звезды не получили приглашений.

— Они просто не знали нужных людей, — улыбнулся Трей.

— И что это за люди?

— Не знаю, могу ли я доверить вам этот секрет. Если произойдет утечка информации, я могу лишиться своего источника.

Он подмигнул Сейдж, показывая, что просто дразнит ее.

— Клянусь, что не проболтаюсь.

— Это Мария.

— Мария? Которая работает в шато? Но как?

— Мария общается со всеми экономками в городе. Если вам что‑нибудь понадобится, они всегда могут это достать.

— Я потрясена. Все гоняются за этими билетами. Все, кто что‑то собой представляет, будут там.

— Поэтому и мы будем там.

— И попытаемся договориться о нескольких интервью?

Он покачал головой:

— Не сегодня. Там все будут наслаждаться атмосферой праздника. Никаких стрессов. Никаких беспокойств. И никакой работы.

— Но…

— Никаких но. Иначе мы никуда не пойдем.

— У меня все‑таки есть одно но.

— Что за но?

— У меня нет красного платья. — Когда он озадаченно посмотрел на нее, она пояснила: — Дресс‑код для этого приема подразумевает красную одежду для всех, кроме мужчин, которые обязаны быть в черных смокингах. У вас есть с собой черный смокинг?

Он кивнул.

— Так что это означает, что мне нечего надеть.

Трей рассказал ей о нескольких местных магазинах готового платья. И они договорились встретиться позже в шато.

Вечер был изумительным.

Сейдж никогда не представляла, что окажется в одной комнате со столькими знаменитостями. И то, что она разговаривала с ними, словно была одной из них — это сделает этот вечер незабываемым.

Она взглянула на свое темно‑красное длинное платье, переживая, одета ли она соответствующим образом.

Посетив несколько бутиков, она поняла, что у нее не хватит денег, чтобы купить себе что‑нибудь здесь. Но одна из продавщиц, видя ее огорчение, посоветовала ей заглянуть в небольшой магазинчик секонд‑хенд, где можно было купить себе подходящее платье за смешную цену.

Именно там Сейдж и приобрела это платье — облегающее фигуру, с одним открытым плечом и со смелым разрезом до левого бедра. К счастью, у нее были с собой черные туфли на высокой шпильке, идеально подходившие к этому платью. И теперь она чувствовала себя Золушкой, попавшей на бал. Но был ли ее партнер по танцу ее принцем?

Сердце затрепетало у нее в груди. Самый красивый мужчина в зале держал ее в своих объятиях.

— Вам здесь нравится? — спросил Трей.

— Очень. Мне кажется, что я сплю.

Трей улыбнулся.

— Чему вы улыбаетесь?

— Я думал о вас. Никогда я еще не видел вас такой… — Он замешкался, словно подбирая подходящее слово.

— Завороженной? Потрясенной? Очарованной?

Она коснулась пальцами его мягкой бороды.

При этом прикосновении его темные глаза вспыхнули. Он посмотрел на ее губы, и сердце сильнее забилось у нее в груди.

Она не могла оторвать от него взгляда. Боже, как он был красив! Так красив и обаятелен, что она забыла о своем намерении никогда больше никому не доверять.

Они медленно кружились в танце, и, всякий раз, когда их тела соприкасались, у Сейдж перехватывало дыхание. И когда его рука крепче обняла ее за талию, Сейдж не нашла причин, почему бы ей не поддаться своему желанию. Она остановилась и посмотрела ему в глаза.

В его темных глазах был вопрос. Потом он наклонил голову, а она привстала на цыпочки. И когда их губы соприкоснулись, ее словно пронзила молния.

Ни с одним мужчиной она не испытывала таких чувств. И она не хотела, чтобы эта волшебная ночь заканчивалась.

Его губы нежно ласкали ее, их прикосновение было мягким и дразнящим. И с каждой секундой в ней росло желание. Она хотела большего.

Оркестр смолк. Все зааплодировали, и Сейдж с Треем опомнились. С огромной неохотой она отстранилась от него.

Весь остальной вечер они общались с гостями, танцевали, пили шампанское и пробовали восхитительные закуски. Но, к сожалению, никаких поцелуев больше не было.

Сейдж была поражена своим желанием снова очутиться в его объятиях. И она была разочарована тем, что Трей не чувствовал того же. Потому что как только они вернулись в шато, Трей пробормотал что‑то о том, что ему нужно отправить электронное письмо, и оставил ее наедине с ее мыслями.

Она все испортила. Она знала это. Было ошибкой переходить черту между ними. И впредь она этой ошибки не повторит.

Глава 9

Утром Трей решил, что обязан поговорить с Сейдж об этом поцелуе. Он видел ее растерянный взгляд, когда по возвращении домой он быстро распрощался с ней.

Это не значило, что он не хотел продолжения — он его очень хотел. Проблема заключалась в том, что Сейдж не знала, с кем именно она готова вступить в близкие отношения. А она заслуживала того, чтобы знать правду.

Но утром Сейдж вела себя совсем по‑другому. Она была холодна и деловита. Когда после завтрака они отправились на фестиваль, Трей решил выложить ей все начистоту.

— Сейдж, нам нужно поговорить.

— Знаю. Мы вчера были так заняты этим фестивалем, что я не успела спросить вас о том, как идет подготовка к аудиту.

— Все идет по плану. Но я хотел поговорить не об аудите.

— Не нужно. Я знаю, что перешла черту. Я была не права. Этого больше не повторится.

— Сейдж, позвольте же мне сказать…

— Нет. Просто забудем об этом. Пожалуйста. Просто атмосфера праздника ударила мне в голову.

Значит, он неправильно оценил ситуацию? Это хорошо. Они могут вернуться к прежним отношениям.

Когда они добрались до Гранд‑театр Люмьер, где должен был состояться утренний показ, Трей сказал, что пойдет за кофе. На самом деле ему хотелось побыть одному, чтобы собраться с мыслями.

А тем временем Сейдж направилась к какой‑то молодой актрисе, чтобы познакомиться с ней. Трей надеялся, что у нее все пойдет хорошо. Стоп. Он снова желает Сейдж удачи. Разве этого он хочет на самом деле?

Ему пришлось простоять в очереди за кофе пятнадцать минут. А когда он возвращался, увидел высокую стройную женщину, которая направлялась к Сейдж. Она была намного выше Сейдж, обтягивающее черное платье подчеркивало ее округлые формы, а коротко стриженные платиновые волосы были безупречно уложены.

Трей остановился около одной из колонн. Если эта женщина окажется актрисой или вообще интересной персоной, он не хотел мешать Сейдж наладить с ней контакт и договориться об интервью.

Он лишь надеялся, что Сейдж улыбнется удача, на которую она так рассчитывала. Это ослабит напряжение между ними. А потом они отправятся домой, и что? Он расскажет ей, кто он такой?

И что потом произойдет?

Она почти наверняка уволит его. Но боль и, возможно, слезы в ее глазах… он не был уверен, что готов к этому.

Он подошел немного ближе к ним. Обе женщины, казалось, не замечали его.

— Сейдж, моя дорогая, что ты здесь делаешь? — Голос женщины был ледяным и язвительным. — Разве тебе не нужно мыть полы или заниматься еще чем‑то в этом роде?

Эта женщина знала Сейдж? А потом она обернулась, и Трей увидел ее лицо. Это была Эльза Уайт.

Его тело напряглось. Он хотел прийти Сейдж на помощь. Но в этот момент она посмотрела на него и слегка покачала головой, давая понять, чтобы он не вмешивался.

Лицо Сейдж стало ожесточенным.

— Эльза, я не рассчитывала встретить тебя здесь.

Трей не трогался с места. Если Сейдж понадобится его помощь, он тут же вступится за нее.

Он переводил взгляд с одной женщины на другую. Напряжение между ними было настолько ощутимым, что было ясно, что они смертельно ненавидят друг друга.

— Ты не должна быть здесь, — сказала Эльза. — Это место не для тебя.

— Я там, где мне следует быть. А разве ты не должна быть в Нью‑Йорке, вынашивая свои дьявольские планы?

В глазах Эльзы вспыхнула злоба.

— Мне не нужно быть в Нью‑Йорке, чтобы строить свои планы. Это ты здесь чужая. Так что лучше тебе исчезнуть, детка.

Сейдж расправила плечи и вскинула подбородок.

— Я больше не ребенок. И тебе меня больше не запугать.

— Дорогая, ты не поняла меня. Я не пытаюсь запугать тебя. Я просто предупреждаю, чтобы ты не вставала у меня на пути, иначе я раздавлю тебя.

И с этими словами Эльза повернулась и пошла прочь.

Трей подошел к Сейдж, которая стояла неподвижно, словно собираясь с мыслями. Ему очень хотелось задать ей несколько вопросов, но он знал, что момент сейчас не подходящий. Она все сама расскажет ему, когда будет готова сделать это.

Сейдж молча направилась к балкону, и Трей последовал за ней. Утреннее солнце играло на воде, многочисленные яхты виднелись вдали. Но все внимание Трея было сосредоточено на Сейдж.

Она остановилась около перил.

— Прошу простить меня за эту сцену.

Он протянул ей ее кофе.

— Вам незачем извиняться. Вы не сделали ничего плохого.

— Уверена, вам интересно, что это была за женщина.

— Вы не обязаны ничего рассказывать мне.

Он никогда не видел Сейдж такой расстроенной. Лучше было оставить эту тему.

— Вы правы. Я не хочу говорить о ней. — Она взглянула на него, и в ее взгляде была решимость. — Но я должна вам это объяснить.

— О'кей, я вас слушаю.

Она сделала глоток кофе.

— Эльза — моя мачеха. Мама умерла, когда я была совсем маленькой. И много лет мы с отцом жили вдвоем. А потом папа сказал, что встретил женщину. Я была искренне рада за него. Я знала, как ему было одиноко после смерти мамы. Сначала Эльза была очень дружелюбна. И лишь много позже я поняла, что все это было притворством — по крайней мере, в отношении меня. И я так и не поняла, действительно ли она любила моего отца, или он просто был ее пропуском в лучшую жизнь.

— Зачем вы мне этого говорите?

— Потому что, когда я подросла, он часто брал меня в свой офис в «Уайт паблишинг» и говорил, что в один прекрасный день это все станет моим. Он говорил, что это мое наследство. А потом он внезапно умер от инфаркта, и, когда зачитали его завещание, компания и дом… Все досталось Эльзе. Я была уничтожена. Я… я чувствовала, что меня предали.

— Сколько вам было лет?

— Шестнадцать. Меня перевели из частной школы в государственную. Я потеряла всех своих друзей. А когда я не была в школе, Эльза заставляла меня убирать дом. Эльза уволила весь штат прислуги, утверждая, что наш бизнес катится под гору, и нам придется ограничить наши траты. — Она повернулась к нему и грустно посмотрела на него. — Но вам неинтересно все это.

— Мне интересно. Продолжайте.

— Когда мне исполнилось восемнадцать, Эльза вышвырнула меня из дома. В то время мои акции в «Уайт паблишинг» стоили пенни за штуку. Не имея в кармане ни цента, я была вынуждена продать ей эти акции, чтобы иметь возможность покупать себе еду. До сегодняшнего дня я жалею об этом своем решении. Когда я переписала на нее свои акции, я окончательно отказалась от прав на свое наследство. Но в то время я была очень молода и напугана. Я не знала, как самой заботиться о себе. Но я быстро училась.

— Мне хотелось бы знать вас в то время.

— Зачем? — Она подозрительно посмотрела на него. — Приехали бы ко мне на белом коне, чтобы спасти меня?

Он пожал плечами и улыбнулся.

— Я не умею ездить верхом, но, может быть, я приехал бы в белом автомобиле.

— Мне не нужно было, чтобы кто‑то спасал меня. Я должна была сама спасти себя. Мне нужно было знать, что даже без папиных денег со мной все будет в порядке. В те годы я узнала о себе много нового. Я первая готова признать, что папа избаловал меня. Я даже не понимала, до какой степени, пока мне не пришлось самой зарабатывать себе на хлеб и на крышу над головой. В этом смысле Эльза сделала мне одолжение.

— Не делайте комплиментов этой женщине. Она воплощение зла.

— Может быть. Но я выяснила, что я сильнее, чем думала. Я училась в колледже и работала горничной. Учитывая, что я работала полный день, мне потребовалось пять лет, чтобы получить свой диплом. Это было нелегко, но я сделала это. А теперь я не успокоюсь, пока не верну себе «Уайт паблишинг».

У Трея было подозрение, что его улыбчивый, прелестный босс что‑то затевает, и это обеспокоило его. Он слышал, что Эльза — не тот человек, которому можно ставить палки в колеса.

— Сейдж, что вы замыслили?

Она покачала головой.

— Вам не о чем беспокоиться. Все идет по плану. Кстати, я назначила эксклюзивное интервью со Старр. Разве это не здорово?

— Да, но не нужно недооценивать Эльзу.

У Сейдж расширились глаза.

— Вы хорошо знаете мою мачеху?

— До меня дошли слухи об Эльзе Уйат. Она печально известна своими способами ведения бизнеса. Просто держите ухо востро.

Ее обычно яркие глаза потускнели.

— Я… мне нужно возвращаться и общаться с актерами.

Трей подумал о том, как сам превратился в актера из‑за Сейдж. Вначале все это было так невинно. Но теперь, когда он узнал ее, когда поцеловал ее, вся эта затея стала казаться нечестной.

Когда он признается ей, что всеми силами будет стараться закрыть журнал, который она не покладая рук пыталась спасти, она возненавидит его. Но готов ли он отказаться от мести отцу, которую планировал еще с тех пор, когда учился в школе?

Глава 10

Глубокая черная ночь опустилась на Канны.

Эльза стояла на балконе своего роскошного номера. Поднеся к губам уже второй бокал коньяка, она сделала большой глоток. И улыбнулась.

В дверь постучали.

Она направилась к двери и, открыв ее, обнаружила стоявшего на пороге мистера Хантера. На нем был темный костюм, а верхние пуговицы сорочки были расстегнуты. Неплох. Совсем неплох. Его волосы были подстрижены и аккуратно уложены. Он действительно был довольно красив.

Почему она раньше этого не замечала? Да, мистер Хантер сможет выполнить для нее еще одну работу сегодня вечером.

Но бизнес прежде всего.

— Что вы узнали о моей падчерице? Она вняла моим предостережениям? Она уезжает?

— Нет. Она все еще здесь. И я узнал кое‑что очень интересное.

— Это что‑то, что я смогу использовать против нее?

— Думаю, что да.

Эльза улыбнулась. Этот мужчина с каждой секундой становился все более привлекательным.

— Идите сюда, на диван.

Она села и похлопала по сиденью рядом с ней. Когда он опустился на диван, она слегка наклонилась к нему и вдохнула аромат его лосьона после бритья. М‑м‑м. Ночь обещает быть интересной. Она провела пальцем по его щеке, потом по шее, а потом принялась поигрывать волосками у него на груди.

— И какую же замечательную информацию вы мне принесли?

Хантер откашлялся.

— Похоже, ее ассистент вовсе не ассистент. Но я почти уверен, что она не знает об этом.

Эльза расстегнула еще одну пуговицу на его сорочке.

— Если ваша информация окажется ценной, вы получите бонус, о котором никогда не забудете.

Хантер встретился с ней взглядом. В его темных глазах горел огонь желания, и это еще больше возбудило Эльзу.

Она придвинулась ближе к нему и впилась губами в его губы. В этом поцелуе не было нежности, только откровенная похоть.

Потом она отстранилась.

— А теперь объясните свое странное высказывание. Ее ассистент вовсе не ее ассистент. Как это возможно?

— По непонятным мне причинам мужчина, выдающий себя за ее ассистента, на самом деле Квентин Томас Руссо III.

Эльза откинулась на спинку дивана.

— И вы говорите, что Сейдж об этом не знает?

— Нет, насколько мне известно.

— Очень интересно.

Что затеял молодой Руссо? Это поможет ей в ее планах? Или он пал жертвой чар Сейдж, как многие мужчины до него?

— Мне нужна вся информация о молодом Руссо. Есть что‑нибудь еще, о чем я должна знать?

— Сейдж только что договорилась об интервью со Старр, за которой охотятся все репортеры.

Эта новость испортила Эльзе настроение.

— Это интервью поможет ее журналу?

— Безусловно. Насколько мне известно, это появится на обложке.

Эльза сжала стеклянный бокал в руке. Как смеет эта девчонка пытаться обыграть ее на ее же поле? Эльза была королевой издательского мира. И для Сейдж здесь не было места.

Она повернулась к Хантеру:

— Я хочу, чтобы вы организовали мне встречу с этой актрисой до ее интервью с Сейдж. Мне наплевать, о чем они там договорились. Скажите ей, чтобы она отказалась.

— Я сейчас же займусь этим.

— Нет, — сказала Эльза, подходя к нему. — У меня сейчас на вас другие планы.

Ей было необходимо что‑то сделать, чтобы выпустить пар. Она положила руку на шею Хантера и притянула его к себе.

Глава 11

Сейдж чувствовала, что сегодня все изменится, и она искренне надеялась, что к лучшему. Они вернулись со вчерашней вечеринки на рассвете, и ей довелось поспать совсем немного. Но она чувствовала себя готовой покорить весь мир.

К тому же рядом был Трей. Как она ни пыталась забыть о том поцелуе и его реакции, она продолжала думать об этом все эти дни. Но они не упоминали об этом и постепенно вернулись к прежним отношениям.

Лучше всего было сосредоточиться на работе. Это всегда успокаивало ее. Сегодня ей предстоит взять интервью у Старр. Она уже договорилась с фотографом, а чтобы не упустить что‑нибудь во время беседы, она попросила Трея записать беседу на диктофон. Это интервью будет лишь началом. Сегодня она надеялась договориться еще об одном. Это был единственный способ спасти журнал.

Она была уверена, что ей сопутствует удача. Напевая что‑то про себя, она спустилась по лестнице. Трея не было видно, и она вышла на веранду. Трей сидел и читал что‑то на своем телефоне, потягивая кофе.

Едва увидев ее, он положил телефон на стол.

Сейдж спросила:

— Вы готовы приступить к работе?

Он странно посмотрел на нее.

— Готов.

Она не могла не заметить, как привлекательно он выглядит в черных брюках и белой сорочке с расстегнутыми верхними пуговицами и закатанными рукавами. И в этот момент она заметила его часы. Это были дизайнерские часы. Она и прежде видела их, но думала, что это очень хорошо сделанная копия.

— Но вы не готовы. Я попрошу Марию принести вам завтрак.

Она хотела было отказаться, но решила, что перед интервью лучше подкрепиться.

Вскоре на веранде появилась Мария с накрытой крышкой тарелкой и стаканом свежевыжатого апельсинового сока.

Сейдж принялась за еду, думая о том, что ее пребывание в шато так напоминает ее детские годы, когда они с отцом часто путешествовали по миру.

— О чем вы думаете? — спросил Трей, когда Мария ушла.

Почему бы не быть с ним откровенной? Что бы она ни говорила себе, они не просто сотрудники. Друзья? Возможно. Но почему‑то ей казалось, что они больше чем друзья. Но она осознавала опасность того, что Эльза могла специально подослать к ней Трея. Это будет уже не первой такой попыткой с ее стороны. Но Трей был таким искренним и «настоящим», что ей хотелось доверить ему все ее самые сокровенные тайны.

Она отложила вилку.

— Я думала о том, что не чувствовала себя такой расслабленной с тех пор, как отец женился на Эльзе.

Она повернула голову и посмотрела на море.

— После их женитьбы сначала все было замечательно. Эльза была исключительно заботливой, и отец был так счастлив. Все эти годы одиночества остались позади. Но потом, когда отец уезжал по делам, Эльза начала меняться. Из моей комнаты стали пропадать разные вещи.

— Она обкрадывала вас? — с изумлением спросил Трей.

— Когда я подняла этот вопрос, она извинилась и сказала, что отдала эти вещи на благотворительность. Она была так хитра и изворотлива, что в конце концов я начала чувствовать себя виноватой из‑за того, что хотела вернуть свои вещи назад, особенно фарфоровую куклу, последний подарок моей мамы.

Трей помрачнел.

— Я уже ненавижу вашу мачеху.

Сейдж пожала плечами.

— Я боролась с этим чувством всякий раз, когда эта женщина вмешивалась в мою жизнь, а она делала это очень часто за прошедшие годы. Но ненависть может быть разрушительным чувством. И вместо этого я жалела ее из‑за того, что она такая мелочная и злобная.

У Трея отвалилась челюсть.

— Вы жалеете ее?

Сейдж кивнула.

— Не то чтобы я хотела помочь ей. Я до сих пор думаю, что ей придется за многое ответить. Но я благодарна, что, в отличие от нее, могу видеть в жизни хорошее, и меня не гложет чувство мести и ненависти.

Трей протянул руку и положил ее на руку Сейдж. Его большой палец нежно поглаживал ее мягкую кожу, и сердце у Сейдж затрепетало.

— Я когда‑нибудь говорил вам, какая вы замечательная? — тихо спросил он.

— Я?

— Да, вы. Кажется, как бы тяжело вам ни приходилось в жизни, вы находили в себе мужество идти дальше — и улыбаться.

И она улыбнулась.

— Сейдж, нам нужно кое о чем поговорить.

— Об интервью?

— Нет. О нас.

У нее сжалось сердце. Почему он поднял этот вопрос именно сейчас?

— Сейчас не самое удобное время. — Она отняла у него свою руку. — Я только что осознала, что до интервью осталось совсем мало времени.

Она отодвинула тарелку, внезапно утратив интерес к еде.

— Заканчивайте завтрак спокойно. У нас еще есть время.

Но она покачала головой и быстро допила апельсиновый сок.

— Я хочу прийти пораньше. Нам понадобится много времени, чтобы успеть обсудить все вопросы, которые я запланировала.

— А что буду делать я?

— Не забудьте записать интервью на диктофон. Я не хочу ничего упустить.

Он кивнул.

— А вы не забудьте попросить у нее разрешение на запись.

— Что‑нибудь еще?

— Кажется, это все. Вы готовы идти?

Она кивнула.

Ей очень хотелось сменить туфли на кроссовки, учитывая, сколько им приходилось ходить пешком. Но она должна была выглядеть как можно лучше. По крайней мере, до тех пор, пока не назначит еще несколько интервью.

Залитые солнцем улицы Канн были заполнены знаменитостями в самых сногсшибательных туалетах.

Они с Сейдж подошли к отелю, где проводился банкет, на котором они поцеловались. Трею было интересно, вспоминала ли Сейдж об этом.

Ему никак не подворачивался удобный случай, чтобы объяснить ей, почему он тогда отступил. Но на самом деле он просто боялся и оттягивал неизбежный конец.

В лифте он повернулся к ней:

— После интервью нам нужно будет поговорить.

— О'кей.

Скоро он расскажет ей правду, и эта гора свалится с его плеч. Поймет ли она, что изначально он не собирался причинить кому‑либо боль?

Лифт остановился, они вышли и направились к апартаментам.

Трей постучал в дверь.

Никакого ответа.

Он взглянул на Сейдж.

— Это те апартаменты?

Она посмотрела в свой блокнот.

— Это тот номер, который она дала мне. Попытайтесь еще раз.

Он снова постучал, на этот раз громче.

Наконец дверь приоткрылась. Молодая женщина с усталым лицом стояла на пороге. Это была не актриса. Скорее ее ассистентка. Она не слишком дружелюбно посмотрела на Трея, потом на Сейдж, потом снова на Трея.

Трей ослепительно улыбнулся ей.

— Привет. Мисс Уайт пришла взять интервью у Старр.

— Это невозможно.

Женщина попыталась захлопнуть дверь, но Трей оказался проворнее ее и подставил ногу.

— Не так быстро.

Женщина мрачно посмотрела на него:

— Уходите.

— Не уйдем, пока не узнаем, что здесь происходит. У мисс Уайт назначена встреча.

— Уже нет. Она отменена.

Сейдж сделала шаг вперед:

— Я не понимаю. Старр с энтузиазмом согласилась на это интервью. Что заставило ее передумать?

Женщина посмотрела через плечо, словно опасаясь, что ее услышат.

— Она только что подписала эксклюзивный контракт на продажу своей биографии, которая должна будет выйти в свет одновременно с ее фильмом. И вся ее рекламная кампания теперь будет вестись в соответствии с этим контрактом.

— Но мы договорились с ней об интервью еще до того, как она подписала контракт, — сказала Сейдж, не желая сдаваться.

Дверь широко распахнулась, и на пороге появилась Эльза. Она улыбалась, но это была злобная, торжествующая улыбка. И в ее черных глазах сверкала ненависть. Трею была настолько противна эта женщина, что он захотел поскорее увести от нее Сейдж.

— Ладно, — сказал он. — Пойдемте отсюда.

— Да уж, идите. — В голосе Эльзы слышалось злорадство. — Вам здесь нечего делать.

Лицо Сейдж сделалось каменным. Она посмотрела на мачеху, прищурив глаза.

— Ты не испытывала никакого интереса к Старр, пока не узнала, что у меня назначено с ней интервью.

— Правда? Ну надо же! Теперь тебе лучше упаковать вещи и убраться домой.

Трей открыл было рот, чтобы высказать этой женщине все, что он о ней думает.

Но Сейдж схватила его за руку и заставила промолчать. Потом повернулась к Эльзе:

— Я не знаю, почему ты при каждом удобном случае пытаешься навредить мне. Знаешь, мне тебя жаль.

— Жаль меня? — Глаза Эльзы расширились от изумления. — Дорогая, но это я заполучила самую знаменитую звезду этого года. Тебе следует пожалеть себя — ты всегда была неудачницей.

— Возможно, я не получу это интервью, но у меня есть нечто большее — самоуважение и умение улыбаться. Ты тем не менее никогда не знала, что это такое — быть счастливой. Разве не так?

Эльза помрачнела. Если бы взглядом можно было убить, от Сейдж уже не осталось бы мокрого места.

— О да. Ты думаешь, что можешь соперничать со мной сейчас, когда на твоей стороне Квентин. Но даже он мне не ровня.

— Его зовут Трей.

— Правда? Значит, я ошиблась. — Ее голос стал язвительным. — Или ты ошиблась. Ты всегда была наивной дурочкой, за которую все делал твой папа.

Сейдж повернулась к Трею:

— Трей, скажите ей. — В ее глазах была мольба, которая разрывала ему сердце. — Скажите ей, что она ошиблась.

Он готов был сделать для Сейдж что угодно, лишь бы не причинить ей боль. Но теперь скрывать все было уже поздно.

Он повернулся к Эльзе.

В ее глазах светился триумф. Трей невольно сжал руки в кулаки. Почему она так отчаянно хочет навредить своей падчерице?

— Вы уже нанесли свой удар. Почему бы вам не залезть опять под тот камень, из‑под которого вы выползли?

Она улыбнулась ему, и его передернуло от этой улыбки. Потом Эльза бросила на него оценивающий взгляд:

— А вы дерзкий юноша. Мы могли бы неплохо провести с вами время.

— Уходите.

Эльза вздохнула.

— Жаль. — Потом повернулась к Сейдж: — Это еще не конец.

— Я тоже так думаю, — вскинула подбородок Сейдж. — Это только начало.

Эльза злобно рассмеялась:

— Поживем — увидим. — Потом посмотрела на Трея: — А что касается вас, Квентин Томас Руссо III, не думаю, что вы такой же удалой, как ваш отец.

Трей посмотрел Сейдж в глаза. В них отразились шок и недоверие. Он хотел бы сказать, что Эльза лжет, но не мог сделать этого. Эльза сделала то, что уже давно должен был сделать он сам.

Сейдж открыла было рот, но не смогла произнести ни слова. Она лишь переводила взгляд с Эльзы на Трея.

— Упс! Я опять выпустила кота из мешка! — Эльза усмехнулась. — Я уверена, вам двоим есть что обсудить.

Злорадно смеясь, она прошла мимо них и направилась к лифту.

— Сейдж, я могу все объяснить.

Но было уже поздно. Ущерб был нанесен. Это было написано на прекрасном лице Сейдж. Разочарование и недоверие, отражавшиеся в ее глазах, словно ножом полоснули его по сердцу.

— Я даже не знаю теперь, как вас называть. Квентин? Томас? Трей?

— Вы можете называть меня Трей. Так меня называли в школе.

— Отлично. Трей. У меня к вам один лишь вопрос.

Она не сводила с него сверкающих глаз.

— Я вас слушаю.

Сейдж расправила плечи и вздернула подбородок.

— Все, что было между нами, было ложью? Вы в душе посмеивались, когда я рассказывала вам о своем прошлом?

Он ожидал не этого вопроса. Он думал, что она захочет, чтобы он подтвердил, что он действительно Квентин Томас Руссо III. Но она пошла дальше. Она уже ставила под сомнение их отношения.

— Нет, это не было ложью.

— А шато? Оно принадлежит вам?

— Да.

— Все было ложью.

— Нет, неправда. Пожалуйста, поверьте мне.

— Ни за что.

Глядя ей в глаза, он понял, что уже потерял ее. Она уже внесла его в список людей, которые предали ее и причинили ей боль.

Чувство вины охватило его. Ему нужно было так много сказать ей, но прежде, чем он решил, с чего начать, Сейдж повернулась и с высоко поднятой головой ушла.

Он ранил самого доброго, самого великодушного человека из всех, кого знал. Он не заслуживал прощения, но оно было нужно ему, как кислород его легким.

Как ему теперь убедить ее, что эти растущие чувства были настоящими? Более настоящими, чем он полагал возможным?

Глава 12

Сейдж не оборачивалась.

Ее сердце обливалось кровью, когда она ушла от Трея, или Квентина, или как там еще он хотел называть себя. Она думала, что наконец нашла кого‑то, кому можно доверять. Кого‑то, кто мог бы стать ей настоящим другом. Как же она ошибалась!

Почему она ничего не замечала?

Его часы — настоящий «ролекс». И его дорогая одежда, включая несколько смокингов, явно купленных не на распродаже. И даже если присмотреться, он действительно имел сходство со своим отцом.

Она спустилась на лифте на первый этаж. Она выбросит из головы все эти мысли и займется работой. Именно за этим она приехала во Францию. Но в ее горле стоял ком, который не давал ей произнести ни слова.

Она вышла из отеля и пошла сама не зная куда. И все это время она перебирала в уме явные признаки его обмана. Его резюме, оно было слишком хорошим. Интересно, что из того, что он говорил ей, было правдой, а что — ложью? Нет, она не хотела этого знать. Это только все ухудшало.

Чем больше она думала о Трее, тем быстрее шла. Слезы навернулись ей на глаза, но она смахнула их. Почему, бога ради, она решила, что он не такой, как все?

Трей, вероятно, смеется за ее спиной, радуясь, что так легко обвел ее вокруг пальца. Но зачем он сделал это? Зачем было дурачить ее? Чего он хотел достичь, играя роль ее ассистента?

Этот вопрос больше всего мучил ее всю оставшуюся дорогу к шато.

Сейдж тряхнула головой, прогоняя все эти мысли. У нее есть дела поважнее. У себя в комнате она первым делом схватила трубку телефона и стала обзванивать все отели в Каннах. Но свободных мест не было нигде. Она вздохнула. Она не хотела отказываться от своих планов касательно журнала. Время поджимало ее.

Ей нужен был кофеин. Она сразу почувствует себя лучше. И может быть, немного шоколада. Но сначала кофе.

Она спустилась вниз по лестнице в тот момент, когда в дверь входил Трей. Его лицо было изможденным, а волосы взъерошенными, словно он постоянно проводил по ним пятерней.

Он встретился с ней глазами.

— Сейдж, нам нужно поговорить.

— Мне кажется, мы сказали уже все, что нужно было сказать. Осталась только еще одна вещь.

— Какая?

— Вы уволены.

С некоторым удовлетворением она повернулась и ушла. Она все еще не понимала его целей. Она знала, что Эльза способна на шантаж и другие мерзкие вещи. Но Сейдж не могла поверить, что за действиями Трея стояла Эльза. Она видела его реакцию на нее. Они явно не работали на пару.

Тогда что же происходило на самом деле?

Уволен.

Глядя ей вслед, он все повторял про себя это слово. С ним такое случилось впервые. С самого окончания колледжа он сам был себе боссом и никогда не оказывался в такой ситуации. И то, что Сейдж сочла нужным уволить его, ударило по его самолюбию.

Но больше всего его беспокоило то, что он сделал ей больно. Сейдж всегда была очень дружелюбна с ним. И теперь он понимал, что не хотел рассказывать ей правду о себе из опасения лишиться ее расположения.

Он не хотел терять теплые отношения, установившиеся между ними. Они были такими хрупкими и такими новыми для него. Он прежде никогда не испытывал ничего подобного.

Он должен пойти за Сейдж. Нельзя терять времени, не то потом у него уже не будет шанса исправить положение.

Они хорошо работали вместе. Но между ними было еще что‑то. Что‑то глубокое, но насколько? Трей не был готов к серьезным отношениям. Он полагал, что унаследовал это от отца.

Он пошел искать Сейдж и нашел ее во дворике.

— Сейдж. Нам нужно поговорить.

Она даже не повернула голову в его сторону.

— Мы уже все сказали. Нам больше не о чем говорить.

— Вы, возможно, сказали все, но я нет. — Он подошел к ней, но она по‑прежнему не смотрела на него. — Сейдж, мне очень жаль. Я никогда не хотел причинить вам вреда.

Она повернулась и посмотрела ему в глаза.

— А что, по‑вашему, должно было случиться, когда вы обманули меня? Что я никогда об этом не узнаю?

— Вначале я даже не задумывался над тем, что мой план нанесет кому‑то вред. Мне нужна была информация, а работа в качестве вашего ассистента была лучшим способом получить ее.

— Какая информация?

— Можем мы сесть и поговорить?

Сейдж заколебалась. Но потом направилась к скамейке.

— Не понимаю, зачем я это делаю.

— Потому что вам нужны ответы. Вы хотите знать, почему генеральный директор захотел работать под прикрытием в собственной компании?

— Да, хочу. Так расскажите мне. Но не думайте, что это что‑то изменит между нами.

Ее голос прозвучал очень жестко.

Трей знал, что потребуется нечто большее, чем просто этот разговор, чтобы Сейдж простила его. Но это было начало, и этого было достаточно… пока.

— Позвольте мне начать с самого начала. Что вам известно о моем отце и о том, как он чуть не загубил журнал?

Она пожала плечами:

— Не слишком много.

И Трей начал рассказывать ей о том, как в последние годы отец подсел на сенсационные заголовки и стал очень вольно обращаться с фактами. И ему это сходило с рук до тех пор, пока он не опубликовал ряд сфабрикованных историй о Диконе Санторо. Кинозвезда пригрозил подать на журнал в суд, что привело бы всю корпорацию к краху. В конце концов они решили все это во внесудебном порядке за приличную сумму и при условии, что отец Трея больше не будет работать в корпорации. В договоре также был пункт об изменении контента журнала. И на этом этапе на сцене появилась Сейдж.

— Это объясняет прошлое, но не говорит о том, почему вы вошли в мою жизнь, — сказала Сейдж.

— Когда мой отец покинул компанию, я был наследником его должности генерального директора. И это был мой шанс сделать то, чего я всегда хотел.

— Чего именно? Руководить журналом? А я стояла у вас на пути?

Трей покачал головой:

— Нет. Я никогда не хотел иметь дела с этим журналом.

— Но почему?

— Потому что это единственное, что любил мой отец. Не меня, не маму. Только «КьюТР». И я хотел показать ему, что это значит — потерять что‑то, что ты так любишь.

Сейдж ахнула.

— Вы хотите уничтожить журнал, чтобы поквитаться с отцом? Но этот журнал принадлежал вашей семье на протяжении многих поколений.

— Семи поколений, если быть точным. Я седьмой наследник. И думал, что стану последним.

— Думали? Вы изменили свое решение? — В ее голосе прозвучала надежда.

— Когда я начал работать на вас, я увидел, каким может стать этот журнал — какую пользу он может принести.

— Звучит слишком гладко. Почему я должна верить вам?

— Не должны. Особенно после того, что я сделал. Но я хочу, чтобы вы знали — вы открыли мне глаза на потенциал «КьюТР».

— И если будущее журнала будет зависеть от вас?

— Я буду продолжать помогать вам изменить его. Но я решаю все не один. У меня всего лишь один голос в совете директоров. А оппозиция среди них очень сильна.

— Полагаю, вам лучше знать, раз вы один из них.

Он кивнул.

— Но если я могу изменить свое мнение, то же самое могут сделать и они.

— Но этого не произойдет, если я не представлю план на будущий год. А теперь, в связи с плохой репутацией и интригами Эльзы, у меня нет ничего.

— У вас еще есть время.

— Нет. Я завтра улетаю обратно в Калифорнию и постараюсь забыть об этом жалком опыте.

Мысль о том, что он заставил ее сдаться, была для него мучительной. Он сам отказывался сдаваться и в отношении журнала, и в особенности в отношении примирения с Сейдж.

— Не уезжайте, — вырвалось у него.

— Почему? Чтобы вы могли лгать мне и дальше?

— Я не лгу вам. Я докажу вам, что вы можете мне доверять.

— Хотя мы находимся по разные стороны баррикад?

— Я уже сказал вам, что изменил свое мнение.

— И вы рассчитываете, что я вам поверю? Сказали бы вы мне правду, если бы Эльза не выдала вас?

Он опустил голову.

— Я пытался сказать вам несколько раз. Но всякий раз это казалось не вовремя. А потом… мы так хорошо ладили и я… я не хотел испортить то, что было между нами.

— Но это вам, безусловно, удалось.

— Знаю. И мне очень жаль.

— По крайней мере, ваш отец будет счастлив, что вы изменили решение в отношении журнала.

— Он этого не знает.

— Но почему?

— Мы с ним не очень близки. На самом деле я его совсем не знаю.

— Не знаете?

Трей покачал головой.

— Отец бросил нас, когда мне было три года. Он сказал, что не может руководить журналом из Франции.

— А почему ваша мать не поехала с ним?

— Она сказала, что ее жизнь во Франции. И она никогда не впишется в его жизнь, как он не вписался в ее.

— Это так печально.

Трей пожал плечами.

— Я думаю, что дело было не только в этом, но мама умерла прежде, чем успела рассказать мне всю правду. Она не любила говорить об отце.

— Наверное, было нелегко быть сыном разведенных родителей.

— Они так и не развелись. На самом деле отец приехал на похороны моей матери. Он пытался наладить со мной отношения, но я сказал ему, что уже слишком поздно.

— И вы больше с ним не разговаривали?

Трей повернулся к Сейдж:

— Почему это вас так удивляет?

— Просто всякий раз, когда он говорил о вас, он так гордился вами.

— Он говорил обо мне? — Трею было трудно в это поверить.

Но он понял, что это его шанс узнать побольше о Сейдж.

— Как вы познакомились с моим отцом?

— Я стажировалась у него летом на последнем курсе колледжа.

— Должно быть, вы произвели на него сильное впечатление.

Она пожала плечами.

— Я думаю, он полагал, когда нанимал меня, что будет в состоянии управлять мной.

Трей улыбнулся.

— Я догадываюсь, что вы ему ответили.

— Я отказалась. И он был не слишком доволен этим, но к тому времени он уже ничего не мог поделать. — Она повернулась к нему: — Но он любит вас. Помните те фотографии? Он действительно держал их на своем столе. Люди не делают этого просто так.

Трей покачал головой.

Сейдж протянула руку и накрыла ею руку Трея.

— Я не знаю, что пошло не так у ваших родителей, но уверяю вас, он никогда не переставал любить вас. Может быть, вам стоит поговорить с ним.

— Нет. — Трей поднялся со скамейки. — Этого не будет.

— Мне нет нужды говорить вам, что, если вы упустите этот шанс, другого может не представиться. Это ваша возможность получить ответы на все ваши вопросы.

— Мне не нужны ответы. — В его голосе не было ни малейшего колебания. — Мне не нужен этот человек в моей жизни. Я прекрасно справляюсь один.

Она внимательно посмотрела на него, и в ее глазах мелькнуло сочувствие.

— Все в ком‑то нуждаются.

Удар попал в цель, но он отказался признать это.

— А как же вы? Я не замечал, чтобы вы стремились впустить кого‑то в свою жизнь.

— Правда? Вы так уверены в этом?

— О'кей. Кого вы впустили в свою жизнь?

Она приподняла бровь.

— Вас, например.

Это было правдой. Она рассказала ему о своем прошлом и об Эльзе. Она так многим поделилась с ним, а он подвел ее.

— А потом мои соседки по квартире — Лиза и Энн. А в офисе Луиза. И я знакома со всеми сотрудниками офиса. Мы как одна большая сумасбродная семья.

Все, что она сказала, было правдой. Она сама создавала для себя уютную среду обитания. Внезапно он почувствовал себя очень одиноким.

А когда они уедут из Канн, Сейдж вернется к своим друзьям с их смехом, шутками и близостью. А он уедет в Сан‑Франциско, где будет в одиночестве работать над новейшей системой компьютерной безопасности. А когда Трей будет появляться в офисе, все будут держаться от него подальше, потому что он был их боссом — но не таким, как Сейдж.

А что касается отца… Он может ошибочно подумать, что, изменив свое отношение к журналу, он изменил отношение и к нему самому. Но этого не случится никогда. Его отец никогда больше не будет иметь дела с журналом или с «КьюТР Интернэшнл».

Если Трей мог бы повлиять на это, Сейдж осталась бы главным редактором журнала. Но согласится ли она после всего, что узнала?

Он посмотрел ей в глаза.

— Я просто хочу сказать, что мне жаль. Я никогда не хотел бы, чтобы все так получилось.

И с этими словами он повернулся и ушел.

Глава 13

После бессонной ночи Сейдж поднялась очень рано. Ее разговор с Треем не выходил у нее из головы. Логика подсказывала ей, что ему нельзя доверять. Но сердце говорило, что чувства и эмоции, которые они испытывали, были искренними.

Ее телефон зазвонил, и это был детектив. Она сразу же ответила.

— Вы что‑нибудь узнали?

— Я докопался до кое‑чего очень важного.

— Расскажите мне.

— Я еще в процессе и хочу быть полностью уверен, прежде чем передам вам эту информацию. На это может потребоваться дополнительное время. Дополнительная оплата не станет для вас проблемой?

Она задумалась. Если она останется на своем посту, деньги у нее будут.

— Мисс Уайт?

— Нет, это не проблема.

— О'кей. Мне нужно проверить еще кое‑что, а потом я дам вам всю собранную информацию. Я думаю, это именно то, что вы хотели узнать.

— А вы нашли какую‑нибудь информацию о Трее… то есть о Квентине Томасе Руссо III? Он как‑то связан с Эльзой?

— Нет, не связан.

— Вы уверены?

— На сто процентов.

— Спасибо. Продолжайте копаться в прошлом Эльзы. Есть что‑то, о чем она не хотела бы, чтобы мы узнали.

И если ей повезет, она сможет вернуть свое наследство.

Утром Трей ощущал себя разбитым, не помогал даже кофе.

Он крутился в постели большую часть ночи. И до рассвета уже поднялся. Ему нужно было подумать о многом.

Взглянув на себя в зеркало, он увидел на своем лице свидетельства бессонной ночи. Но он осознал, что теперь может сбрить бороду и надеть контактные линзы.

Приняв душ и побрившись, он направился на кухню. Разгуливая по кухне босиком, он ждал, пока сварится очередная порция кофе.

— Вы не возражаете, если я войду?

Услышав голос Сейдж, он обернулся.

— Конечно. Вы не должны спрашивать. Вам всегда рады.

Сейдж изумленно уставилась на него.

— Что‑то не так?

— Вы. Я хочу сказать, что вы совсем другой. — Она продолжала рассматривать его. — Это так вы обычно выглядите, когда не притворяетесь ассистентом?

— Да, я всегда такой, за исключением волос. Я обычно носил очень длинные волосы. Но мне нравится моя стрижка. С ней легче управляться. Как вы считаете?

Она пожала плечами и направилась к кофейнику. Налила себе кофе, но при этом не предложила налить чашку и ему. Что ж, этого следовало ожидать.

Он не знал, как им исправить это неловкое положение. Но должен же быть какой‑то способ, ведь будущее журнала поставлено на карту. Но еще больше он хотел, чтобы Эльза проиграла, а Сейдж выиграла.

И теперь ему нужно будет доказать Сейдж, что они прекрасная команда и вместе смогут обезвредить Эльзу.

— Нам нужно работать вместе, если мы хотим нанести поражение Эльзе.

— Это моя битва, — жестко сказала Сейдж.

— Это наша битва. Ваша и моя.

Она удивленно посмотрела на него:

— С какой стати вы должны бороться с моей мачехой?

— Помимо того, что меня взбесило ее обращение с вами?

Сейдж кивнула.

Настало время сказать правду — правду, которая удивила его самого.

— Из‑за вас я начал по‑новому относиться к «КьюТР». Вы показали мне, каким этот журнал может стать. Мне нравится идея рассказывать людям, что в жизни есть много хорошего. Новости в наши дни настолько полны негатива, что я буду рад показать миру позитивную сторону жизни. И я уверен, что мои предки согласились бы с этим.

— Вы хотите сказать, что все случилось к лучшему?

— Если вы имеете в виду мое отношении к журналу, то да.

— Дело не в вас. Будущее журнала не в наших с вами руках. Совет директоров решит, закрыть его или нет. А сейчас мне нечего предъявить им. Если я не смогу добыть для обложки цитаты из интервью с какими‑нибудь знаменитостями, они нас закроют.

— Вы забываете, что я генеральный директор. Я имею влияние на совет директоров. Мы составим ошеломительный график интервью. А что касается Эльзы, мы ее побьем ее же оружием.

— Как? Я думала об этом всю ночь, и единственное, что пришло мне в голову, — запереть ее на ключ в номере. Или еще лучше — засунуть ее в чемодан и отправить в багажном отделении первым же самолетом, вылетающим в Штаты.

Трей рассмеялся.

— Я не знал, что у вас такой коварный ум.

— Поверьте, у меня тоже бывают просветления.

Что ж, он должен был признать, что она его заинтриговала. У Сейдж было гораздо больше достоинств, чем солнечная улыбка и доброжелательность. За ее красотой скрывалась сильная натура, и она не боялась бороться за то, что хотела получить. Ему будет интересно поучаствовать в этой битве на ее стороне.

Но самым главным было для него вернуть на лицо Сейдж улыбку, которая исчезла по его вине. Он приложит все усилия, чтобы Сейдж снова была счастлива.

Трей вступил в игру.

Он больше не был просто наблюдателем.

Он взялся сражаться за журнал и должен был придумать какой‑нибудь оригинальный ход.

Они только что закончили просмотр французского фильма, посвященного заботе о душевнобольных людях.

Снаружи толпа фотографов спешила сделать снимки звезд, покидавших театр. И Сейдж немедленно принялась за работу. Она пыталась разговорить людей, которые готовы были ее слушать.

Чем больше он за ней наблюдал, тем больше убеждался, что ее невозможно остановить. Стоя на ступеньках театра, она изо всех сил старалась установить с кем‑нибудь контакт. Но люди быстро отходили от нее. Трею хотелось наказать их за грубость, но это не исправило бы ситуацию.

Сейдж была сильной женщиной, которая не нуждалась ни в чьей помощи. Ее сила и решимость произвели на него большое впечатление. Она не шла ни на какие ухищрения, не давала немыслимых обещаний. Она не делала абсолютно ничего плохого. Она была цельной, умной и доброй женщиной.

— Трей, это не работает, — нахмурилась Сейдж, подходя к нему. — Все видят название нашего журнала и тут же уходят. Или еще хуже — высказывают мне все, что они о нас думают. Может быть, стоит предложить совету директоров поменять название журнала?

Трей покачал головой:

— Репутация, которую создал журналу мой отец, все равно будет преследовать вас, даже если сменить название.

— Тогда, может быть, мне лучше снять свой бейдж. По крайней мере, тогда люди выслушают меня прежде, чем сразу отвергнут мое предложение.

— Вам нужен бейдж для доступа на все мероприятия, но… — Он на мгновение задумался.

— Но что?

Ему нужно было немного подумать.

— Трей. Не молчите.

— Может быть, попробовать другой подход?

— Вместо того чтобы сразу объявлять, какой журнал я представляю? Даже несмотря на то, что это название ясно напечатано на моем бейдже?

Он не достиг бы своего положения, не прибегая порой к военным хитростям. Если люди ближе познакомятся с Сейдж, не связывая ее с проклятым названием «КьюТР», они поймут, что она никогда не опустится до уровня его отца.

И тут он понял, что им нужно делать.

— Пойдемте со мной.

Он взял ее за руку и повел сквозь толпу. Когда они отошли от театра, Сейдж выдернула у него свою руку.

— Куда мы идем?

— Увидите.

— Я хочу это знать прямо сейчас. Мне действительно нужно быть там, чтобы попытаться установить связи с людьми, даже если для этого мне придется повесить на шею табличку, говорящую, что «КьюТР» изменился.

Он улыбнулся ей и повел в сторону самых элитных магазинов в Каннах.

— Вы мыслите в правильном направлении.

— Да? — Она озадаченно посмотрела на него. — Мы собираемся сделать табличку?

Он хмыкнул.

— Ничего такого прямолинейного.

— Теперь вы меня заинтриговали. Что вы задумали?

— Я уже сказал, скоро узнаете. Просто наслаждайтесь прогулкой на солнышке.

Вскоре они уже были на главной торговой улице. Подойдя к ювелирному магазину, Трей сказал:

— Мы пришли.

— Сюда? — Сейдж посмотрела сначала на витрину, потом на Трея. — Вы собираетесь покупать ювелирные изделия?

Он пожал плечами.

— Мне это показалось неплохой идеей. Пойдемте. Посмотрим, что у них есть.

Не дожидаясь ее возражений, он открыл дверь. Сейдж мгновение колебалась, но потом вошла в магазин.

Он точно знал, что искал. Пройдя мимо витрин с кольцами и часами, он наконец остановился у последней.

Молодая женщина в темно‑синем платье подошла к ним:

— Могу я что‑нибудь вам предложить?

Сейдж прошептала ему на ухо:

— Что вы делаете?

— Доверьтесь мне.

Он принялся рассматривать витрину с золотыми цепочками и большими кулонами.

— Какой ваш любимый цвет?

— Красный. Глубокий красный, как вино.

Он еще раз осмотрел витрину и выбрал кулон из филигранного серебра, усыпанного рубинами. Он был большим и к тому же очень красивым. Как раз то, что нужно.

Он указал на кулон.

— Этот, пожалуйста.

Продавщица достала его из витрины.

— Вы хотите его примерить?

— Все нормально. Мы берем его.

Со вздохом досады Сейдж направилась к дверям.

Заплатив за кулон астрономическую сумму, он вышел из магазина и присоединился к Сейдж.

— Я боялся, что вы не станете ждать меня.

— Если вы купили его для меня, сдайте его обратно. Вы должны тратить деньги на ту женщину, которая вам небезразлична.

— Вы мне небезразличны, — неожиданно вырвалось у него. Было ли это правдой? Была ли она ему небезразлична? Но сейчас не было времени для самоанализа. Он поспешно поправился: — Вы знаете, что мне небезразлично ваше желание изменить репутацию журнала.

Она продолжала недоверчиво смотреть на него.

— Все нормально. Доверьтесь мне. Давайте примерим его.

Сейдж продолжала что‑то бормотать о том, какая это глупая затея, но, когда он надел на нее кулон, она притихла.

— Он закрывает часть моего бейджа.

— Важную часть. Название журнала.

Она озадаченно посмотрела на него, а потом улыбнулась.

— Вы хотите, чтобы люди замечали кулон, а не название журнала.

— Точно. Первое впечатление очень важно. У вас будет время потом сказать им, что вы представляете «КьюТР».

Сейдж улыбнулась.

— Я знала, что не зря наняла вас.

— Насколько я помню, я сам сказал вам, что вы наймете меня, потому что я самый лучший.

— Лучший, правда?

На мгновение вернулись их прежние свободные и дружеские отношения. А то, как Сейдж улыбалась, пробудило в нем желание поцеловать ее. Он знал, что это невозможно, но от этого его желание становилось лишь сильнее.

Он откашлялся.

— Мы должны вернуться на фестиваль и выяснить, поможет ли эта красота заполучить одно или два интервью.

— Или три, — добавила она.

Они пошли обратно, и по пути Сейдж сказала:

— Я верну вам за него деньги.

Он ничего не сказал, не желая разрушить этот момент непринужденного общения. Ему не хватало ее смеха, ее улыбок больше, чем он сам ожидал. Это было только начало, и ему нужно было показать ей, что она в нем не ошибалась.

Глава 14

Сейдж пальцем потрогала свой прелестный кулон.

Было странно носить ювелирное изделие, купленное Треем. Она знала, что это был лишь стратегический ход, не связанный ни с какими эмоциями. Но всякий раз, когда она смотрела на кулон, ее сердце билось быстрее.

— Эй, куда вы собрались? — Трей смотрел на нее, сидевшую по другую сторону столика, за которым они обедали.

— Я просто подумала, что не должна сидеть здесь. Я должна общаться с людьми и приводить в действие ваш план.

— Вы не можете работать без передышки. Иногда нужно просто приятно провести время.

— Я обязательно это сделаю, как только выполню то, зачем я сюда приехала.

Он недоверчиво посмотрел на нее:

— Вы и так сделали очень многое с тех пор, как работаете на «КьюТР».

— И мне предстоит сделать намного больше.

Она посмотрела через его плечо и увидела известную актрису. Две ее последние картины дали огромные сборы.

Трей достал блокнот, в котором записывал прошлые фильмы актрис, их предстоящие проекты и интересы.

Он прочитал Сейдж нужную ей информацию, и она поднялась.

— Удачи, — сказал он. — Если я вам не нужен, пойду потолкаюсь среди людей. Я напишу вам, если что‑то нарою.

— Увидимся в шато.

Сейдж быстро направилась к актрисе.

«Ты можешь сделать это. Им понравится твоя идея. Тебе только нужно заставить их слушать тебя», — говорила она себе.

— Привет! — сказала Сейдж, приближаясь к актрисе. — Вы Абигайль Райт из фильма «Посетители из бездны»?

— Да, это я. — Девушка улыбнулась. — Вам понравился фильм?

— Очень.

Какое‑то время они обсуждали фильм. Возможно, Трей был прав. Пока что этот кулон был ее счастливым амулетом.

Взгляд актрисы упал на бейдж Сейдж, наполовину закрытый кулоном.

— Я вижу, вы представительница прессы.

— Да. И я с удовольствием взяла бы у вас интервью.

Она была благодарна Трею, который основательно изучил профессиональную деятельность этой актрисы и ее благотворительные проекты.

— Я знаю, что вы принимаете участие в строительстве домов для тех, кому меньше повезло в жизни.

Глаза актрисы загорелись.

— Да. Это действительно большой проект.

— Может быть, мы посвятим интервью вашим благотворительным занятиям, попутно рассказав о ваших фильмах?

— Мне это нравится. Из какого вы журнала?

Это был момент истины.

— «КьюТР мэгэзин».

Девушка сделала паузу, и Сейдж стала молиться, чтобы она не отказалась от интервью. Наконец актриса дала Сейдж свою контактную информацию, и они договорились о месте и времени встречи.

Итак, одно интервью было уже у нее в кармане. И все благодаря Трею. В ее глазах он заработал несколько очков.

Сейдж поправила кулон так, чтобы он прикрывал название журнала, и, расправив плечи и высоко подняв голову, направилась к группе людей, собравшихся возле Театра Дебюсси.

Сейдж как раз подходила к Джонни Волту, звезде боевиков, когда из ниоткуда материализовалась Эльза. Стараясь игнорировать присутствие мачехи, Сейдж сказала:

— Очень рада встретить вас.

Сейдж и Джонни пожали друг другу руки и обменялись любезностями.

— Мистер Волт…

— Пожалуйста, зовите меня Джонни.

— О'кей. Джонни, я много слышала о том, что, когда ваш фильм выйдет на экраны в августе, он сделает такие же сборы, как и ваш первый фильм. Я хотела спросить, не согласитесь ли вы на фото на обложке журнала и статью о вас.

— А из какого вы журнала?

— Простите. — Эльза выбрала этот момент, чтобы вмешаться. — Я Эльза.

Сейдж подавила стон. Она не даст Эльзе получить удовлетворение оттого, что ее вмешательство беспокоит ее. Ее еще возмутило, как эта женщина встряла в их разговор и объявила свое имя так, словно она была знаменитостью, которую все знают по имени. Неужели она считает себя такой важной персоной?

— Простите, — сдержанно сказала Сейдж. — Но у нас серьезный разговор.

Эльза повернулась к Джонни:

— Прежде чем вы договоритесь о чем‑либо с «КьюТР», вам, наверное, будет интересно, что я смогу предложить вам. Это превзойдет все ваши ожидания.

Джонни презрительно посмотрел на Эльзу:

— Вы же слышали. Мы разговариваем. Наедине. А теперь прошу извинить нас.

У Эльзы буквально отвисла челюсть. Похоже, она не привыкла к тому, чтобы с ней так обращались. Сейдж с трудом сдержала смех, глядя на выражение смятения на лице Эльзы, когда Джонни отвернулся от нее.

— Она еще здесь?

С громким вздохом Эльза повернулась и ушла.

— Уже нет.

— Я хотел бы узнать поподробнее, что вы можете мне предложить. Можно ваш телефон?

Джонни протянул руку, и Сейдж слегка дрожащей рукой отдала ему свой телефон. Она не могла поверить, что сам Джонни Волт не только разговаривает с ней, но и собирается занести свой номер в ее телефон.

— Позвоните мне на следующей неделе, и мы что‑нибудь придумаем. — Он вернул ей телефон. — А сейчас мне нужно идти. Было очень приятно познакомиться с вами.

Когда Джонни исчез в толпе, Трей подошел к Сейдж:

— Я увидел Эльзу и забеспокоился. Что я пропустил?

— Я бы сказала, что добро одержало победу над злом.

Трей рассмеялся. Она любила звук его смеха. Он был глубоким и теплым. Их взгляды встретились.

Было бы так легко все простить и забыть. Но она не могла этого сделать. Она хорошо знала цену предательства. А Трей уже доказал, что ему нельзя доверять. Она не повторит своей ошибки.

Собрав всю свою волю в кулак, она отвела глаза в сторону. Она отказывалась снова впускать его в свое сердце. У него уже был шанс. И он его упустил. Но ее собственное сердце было с ней не согласно.

Ему нужно было сделать что‑то большее.

На следующий день Трей долго размышлял над тем, как загладить свою вину перед Сейдж. Он понимал, что прошлого не изменишь, но он хотел показать ей, что он лучше, чем она о нем думает. Он хотел доказать это самому себе.

Он был так охвачен жаждой отомстить отцу, что не задумывался над тем, что могут пострадать другие люди.

Он должен снова стать прежним. Ему было нужно, чтобы Сейдж снова стала доверять ему. Кулон — это было только начало. Он хотел сделать что‑то особенное, что‑то такое, отчего засверкают огромные прекрасные глаза Сейдж. И у него появилась идея. Но он не сможет воплотить ее в жизнь один.

В середине дня они только что пришли к Гранд‑театр Люмьер. Красная ковровая дорожка была заполнена знаменитыми актрисами в дизайнерских туалетах и сверкающих драгоценностях, и мужчинами в черных смокингах. Камеры щелкали постоянно, ослепляя присутствующих.

Трей наклонился к уху Сейдж и вдохнул аромат жасмина. Он замер, упиваясь этим чарующим запахом. И лишь когда кто‑то задел его локтем, он опомнился.

— Вы не будете возражать, если я ненадолго вернусь в шато?

— Конечно. Люди начали разговаривать с нами, но стоит мне упомянуть интервью, все стушевываются.

— Все образуется. Просто нужно время. Слухи здесь разносятся молниеносно. Как только станет известно, что вы очень милая и порядочная женщина, они начнут рассматривать «КьюТР» в другом свете.

— Сомневаюсь.

— Доверяйте себе и знайте — вы сможете это сделать.

Он шел домой и размышлял о том, что его кампания, призванная вернуть дружбу и доверие Сейдж, будет непростой.

Первым шагом будет празднование дня рождения Сейдж, который приближался очень быстро. И это будет не просто вечеринка в честь дня рождения. Он задумал нечто особенное.

Вторым его шагом будет разобраться с Эльзой. Он знал, что Сейдж уверена в том, что сама справится с ней, но он должен ей помочь. Этой женщине не сойдет с рук то, как она обращалась с Сейдж.

Он попросит своих друзей‑хакеров помочь ему. Он хотел знать все об Эльзе и о том, что она скрывала ото всех, — включая ее сомнительное приобретение семейной компании Сейдж.

Он быстро шел в сторону шато. Ему нужно было поговорить с Марией, его экономкой, прежде чем она уйдет домой. Она знала его с детства и в определенном смысле была ему второй матерью.

Войдя в дом, он сразу же направился в кухню. Это была любимая комната Марии. Но ее там не было.

— Мария?

Дверь в комнату Сейдж открылась, и в коридор вышла Мария. Увидев его, она вздрогнула и прижала руку к груди.

— Ты напугал меня.

— Прости, я не хотел.

— Дать тебе что‑нибудь поесть?

— На самом деле мне нужна твоя помощь.

В ее глазах вспыхнул интерес.

— Конечно. Что я должна сделать?

— Я хочу, чтобы ты помогла мне спланировать праздник в честь дня рождения Сейдж. Если ты возьмешь на себя еду и обслуживающий персонал, я возьму на себя рассылку приглашений.

— Она тебе и вправду нравится, да?

Он заколебался. До сего момента он даже себе не признавался в растущих в нем нежных чувствах к Сейдж. Он так долго старался держаться от нее на расстоянии, но она сломала его защитные барьеры.

— Я… мне она очень нравится. Но я все испортил.

Мария похлопала его по руке и сочувственно посмотрела на него:

— Ты извинился?

Трей кивнул.

— Но одним извинением дела не поправить.

— Дай ей время. Продолжай показывать ей, что она тебе небезразлична. И все образуется.

— Я надеюсь, что ты права.

— Конечно, права. Кто может устоять перед такой улыбкой? — Она потрепала его по щеке. — А теперь дай мне меню, чтобы я начала делать закупки.

— А насчет этого у меня есть особые идеи.

Вместе они вошли в его кабинет и начали составлять план дня рождения, который стал бы незабываемым.

Глава 15

Фестиваль подходил к концу.

Сейдж смотрела на производственный календарь журнала. Там было много пробелов. При всех своих усилиях она не смогла набрать все необходимые интервью. А без надежного плана совет директоров проголосует против нее.

Но если журнал закроют, она не сможет оплатить услуги детектива. А значит, больше не сможет подобраться так близко к тому, чтобы разоблачить Эльзу.

И потом, был еще Трей. Она должна бы радоваться тому, что, если закроют журнал, он навсегда исчезнет из ее жизни. Но как она ни старалась относиться к нему с предубеждением, было в нем что‑то, что заставляло ее хотеть простить его. Она простила его? Возможно. Но доверяла ли ему? Это уже другой вопрос.

В дверь постучали.

— Войдите.

В комнату вошел Трей.

— Я хотел предложить вам ранний ужин в шато, прежде чем мы отправимся на банкет.

— Отличная идея. Мне только нужно закончить это письмо.

Трей кивнул.

— И еще я хотел кое‑что обсудить с вами. Встретимся внизу, когда вы закончите?

Она кивнула, и Трей ушел.

Это было очень странно. Он был так серьезен. Что‑то случилось? Или он собирается открыть ей еще какой‑то секрет? У нее упало сердце.

Она вернулась к письму, но не могла сосредоточиться. Она была встревожена. Что, если дело не в Трее? Что, если Эльза опять создает проблемы?

Решив закончить письмо позже, она закрыла лэптоп и поспешила вниз. Если ее мачеха создает проблемы Трею, она… она не знает, что сделает. Одно дело мешать жить ей, другое дело — создавать проблемы тому, кого ты любишь.

Сейдж внезапно остановилась на последней ступеньке. Она любит Трея? Сердце гулко забилось у нее в груди. Она и вправду любила его. Не должна была бы, но сердцу не прикажешь.

— Сейдж, вот вы где.

Трей подошел к ней. Он не улыбался, и это было плохим знаком.

— Мы можем поговорить на веранде.

Когда они остановились у перил, Сейдж повернулась к нему:

— В чем дело? Что Эльза сделала на этот раз?

— Откуда вы знаете, что речь пойдет о ней?

— Называйте это интуицией.

— Ваша интуиция вас не подвела. Сегодня я узнал от одного из наших дистрибьюторов, что они прекращают продажу нашего журнала в своих супермаркетах.

— Что? Но почему? Ну конечно. Это Эльза. Они сказали почему?

Он покачал головой:

— Они просто отказались. Без объяснений. Но я навел справки о других наших дистрибьюторах. Похоже, Эльза активно взялась за дело.

Сейдж села, чтобы не упасть. Ей показалось, что весь ее мир рухнул.

— Эта женщина не остановится, пока не загонит меня в могилу.

— Эй, не все так плохо. Я поговорил со всеми остальными дистрибьюторами, и они готовы продолжать работать с нами. Так что мы лишились только одного.

— Пока. До тех пор, пока Эльза не найдет другой способ нанести мне удар через журнал.

— Я могу помочь вам.

— Что? Но как?

— Вы же знаете, что я занимаюсь компьютерной безопасностью. В моем бизнесе мы знаем всех лучших хакеров. Я попрошу нескольких самых надежных из них поискать в киберпространстве что‑нибудь, что могло бы остановить Эльзу. Она сама не понимает, в какую войну ввязалась. — Но он увидел сомнение на лице Сейдж. — Чего вы мне не сказали?

Она вздохнула.

— Я уже нанимала специалистов по Интернету, и они ничего не нашли.

— Они не заглядывали в те темные уголки, в которые заглянут мои ребята. Если они захотят, они смогут залезть в ее личный компьютер.

— Не сомневаюсь.

Ей хотелось верить Трею. Но однажды он уже обманул ее.

— Поговорите со мной, Сейдж. — Он взял ее за руки. — Я знаю, что причинил вам боль, но обещаю, что это больше не повторится. Если мы хотим победить Эльзу, мы должны работать вместе.

Он был прав. Вместе они были сильнее.

Она пристально посмотрела в глаза Трея. Внутри ее раздирали сомнения — верить ему или не верить. У него был доступ ко всем файлам «КьюТР», и он мог легко навредить ей. Но он этого не сделал. И не ушел, когда его разоблачили. Он кажется искренне заинтересованным в спасении журнала.

Может быть, настало время поверить ему?

Сейдж сделала глубокий вдох.

— Я тоже наняла кое‑кого, чтобы он покопался в прошлом Эльзы.

— Вы ему доверяете?

— Настолько, насколько можно доверять человеку, который зарабатывает на жизнь слежкой за людьми. До сих пор он казался мне надежным. И он наткнулся на какую‑то очень важную информацию.

Простила ли она его?

Это было так трудно понять.

Трей стоял на палубе роскошной яхты, окруженный знаменитостями в самых изысканных туалетах, но видел он только Сейдж. В его глазах только она была звездой.

Ее облегающее черное платье подчеркивало достоинства фигуры и мешало ему сосредоточиться. А разрез, доходивший до бедра и позволявший увидеть ее стройные ноги…

Он отогнал от себя эти мысли. Он должен держаться свободно и непринужденно. Он не мог рисковать, сделав первый шаг и спугнув ее. Он не мог понять ее. Она говорила и делала все правильно, но он все равно чувствовал между ними дистанцию, стену, которую не мог преодолеть. И это было понятно. В прошлом ей часто причиняли боль. Она научилась защищаться. А он так по‑глупому обманул ее. Если бы можно было изменить прошлое…

Трей заставил себя улыбнуться и подошел к Сейдж. В руке у него был коктейль, который все гости просто превозносили.

— Угощайтесь. Этот коктейль очень рекомендуют.

— А что пьете вы?

Он показал ей стакан с минеральной водой.

— Я сегодня за рулем.

— Мы наняли машину с водителем, разве вы забыли?

Трей улыбнулся.

— Очевидно, из‑за соседства с такой ослепительной брюнеткой у меня это вылетело из головы.

Сейдж выгнула бровь.

— Вы флиртуете со мной?

— А вы этого хотите?

— Это нечестно — отвечать вопросом на вопрос. — Сейдж сделала глоток коктейля. — М‑м‑м… Они правы. Этот коктейль изумителен.

— А теперь вы меняете тему разговора.

Он повернулся и посмотрел на заходящее солнце.

— Прекрасный закат, правда? — спросила Сейдж.

Он посмотрел на нее.

— Это действительно красиво.

Их глаза встретились.

— Вы сейчас говорили не о закате, верно?

— Верно.

Внезапно ему стало жарко, и он залпом выпил свою воду.

Ее большие синие, почти фиолетовые глаза смотрели на него. Он страстно желал схватить ее в объятия и поцелуями стереть все ее сомнения. Ни одна женщина в его жизни — а их было немало — не оказывала на него такого влияния.

Легкий порыв ветра всколыхнул длинные волнистые локоны Сейдж, и один из них упал ей на щеку. Трей инстинктивно протянул руку, чтобы поправить ее прическу, но, когда его пальцы коснулись ее нежной кожи, его словно током ударило. Его долго сдерживаемое влечение вырвалось наружу, и он мог думать лишь об одном — когда они останутся наедине.

Трей изо всех сил сдерживал свое желание. Он был закоренелым холостяком. И он не должен был переживать, если с Сейдж у него ничего не получится. Обычно в такой ситуации он просто бросал это дело и двигался дальше. Но он не мог уйти от Сейдж.

А если он останется рядом с ней еще на мгновение, он может поддаться желанию схватить ее в объятия и целовать ее снова и снова. Ему казалось, что между их телами возникла непреодолимая сила притяжения.

Словно прочитав его мысли, Сейдж отступила на шаг.

— Скоро развернут экран. Уже почти стемнело.

Он почувствовал разочарование.

— Да, почти. — Взглянув на свой пустой стакан, он сказал: — Я бы выпил еще чего‑нибудь холодного. А как насчет вас?

— Мне ничего не нужно, спасибо.

Она взяла в рот соломинку и допила остатки коктейля.

И это простое действие потрясло его. Оно породило множество разгоряченных ассоциаций. Ему нужен был не просто холодный напиток. Ему нужен был ледяной душ.

В баре было множество народу, но Трей не спешил. На этот раз он попросил воду со льдом. Может быть, это остудит его.

Он пошел со своим напитком к тому месту, где оставил Сейдж, но ее там не оказалось. Он поискал ее глазами и увидел, что она танцует с мужчиной, который был ему незнаком.

Мужчина крепко прижимал ее к себе, и выражение ее лица нельзя было назвать счастливым. Трей отставил свой стакан и направился к танцполу. Он остановился недалеко от Сейдж.

Когда их глаза встретились, она беззвучно, одними губами сказала: «Помоги мне».

Трей сразу же вступил на танцпол и, обходя другие пары, приблизился к Сейдж.

— Прошу прощения. Могу я разбить вас?

Прежде чем мужчина ответил, Сейдж сказала:

— Да, конечно. Я задолжала вам танец.

Мужчина хмуро посмотрел на них обоих и сердито отошел в сторону. Трей обнял Сейдж. Когда она склонила голову ему на плечо, он опять уловил аромат жасмина.

— Знаете, — сказал он, — когда мы танцевали с вами в прошлый раз, это закончилось не очень хорошо.

— Это ваша вина. Вы отвергли мой поцелуй.

— Я не отвергал вас. Я никогда не отвергну вас.

Сейдж отстранилась и посмотрела ему в глаза.

— Тогда как вы это назовете?

— Я не хотел ничего усложнять. До тех пор, пока не скажу вам, кто я на самом деле.

— И поэтому вы прервали поцелуй?

— Это чистая правда.

Она затихла. И пока они танцевали, она обдумывала его слова. Он хотел задать ей вопрос, но решил не испытывать судьбу.

Завтра день ее рождения. И он запланировал для нее пару сюрпризов. Он надеялся, что это разрушит стену между ними. А пока держать ее в объятиях было достаточно.

Глава 16

Сейдж сгорала от любопытства.

Из окна она видела расставленные по саду белые тенты, освещенные фонариками. Похоже, Трей задумал устроить торжественный ужин в честь дня ее рождения.

Ее сердце начинало биться сильнее при воспоминании о том, как Трей держал ее в объятиях на яхте. Он поцеловал бы ее, если бы она позволила ему. Так почему она не позволила?

Ей хотелось верить, что они смогут начать все заново. С того момента, как он купил ей этот потрясающий кулон, барьеры, которыми она окружила свое сердце, начали рушиться. Его поддержка и постоянное внимание показали ей, что она в нем не ошиблась. Он был удивительным мужчиной.

Сейдж закончила укладывать волосы и вдела в уши длинные серьги. Потом отступила от зеркала на шаг и посмотрела на свое отражение.

На ней было изумительное платье из фиолетовой органзы. Она чувствовала себя одной из звезд, поднимавшихся по красной ковровой дорожке. Это было не простое платье. Оно было от очень знаменитого дизайнера, за чьими работами она всегда следила. И она не думала, что когда‑нибудь будет носить одно из его творений.

А туфли! Из темно‑пурпурного атласа, отделанные крохотными кристалликами. Ее сердце замирало всякий раз, когда она смотрела на них.

Сегодня утром Трей повел ее по известным бутикам. Он настаивал на том, чтобы купить ей подарок на день рождения. Она перемерила кучу платьев вместе с подходящими к ним туфлями.

В конце концов Сейдж настояла на том, что платья будет более чем достаточно для подарка. Туфли — это уже перебор. Но, вернувшись в шато, она обнаружила, что из бутика доставили и платье, и туфли. Очевидно, у Трея был избирательный слух. Ей следовало бы настоять на том, чтобы вернуть туфли, но туфли были ее слабостью.

Услышав стук в дверь, она бросилась открывать ее, готовая поблагодарить Трея за его потрясающую щедрость. Но когда она увидела его, слова застыли у нее на губах. Его волосы были идеально уложены, а черный смокинг сидел на нем как влитой. Он действительно был похож на кинозвезду.

— Вы ослепительны! — Голос Трея вывел ее из транса.

— Спасибо. Я думала то же самое о вас.

Сексуальная улыбка осветила его лицо, и в глазах засверкали искорки. Когда он так смотрел на нее, он заставлял ее чувствовать себя единственной женщиной на земле.

— Что ж, спасибо, мадам. — Он протянул ей руку. — Пойдемте?

— Да. — Когда они подходили к лестнице, она сказала: — Вы действительно разошлись не на шутку. Вы не должны были…

— Нет, должен. Мне нравится заставлять вас улыбаться. — Держа ее под руку, он заглянул ей в глаза. — Этот вечер для вас. А теперь пора привести принцессу на бал.

— Трей, что вы задумали? Вы ведь не устраиваете настоящий бал?

Он улыбнулся.

— Просто небольшое мероприятие в честь вашего дня рождения.

— Спасибо вам за этот памятный день и эти сказочные платье и туфли. Вы похожи на мою крестную фею.

Он покачал головой:

— Я лучше буду вашим принцем. Я не слишком люблю надевать платье и диадему.

Она рассмеялась.

Он отпустил ее руку и сказал:

— А теперь вперед!

— Но разве вы не пойдете со мной?

— Я буду идти сзади. Но главная виновница торжества должна сделать свой триумфальный выход одна.

Это означало, что внизу были какие‑то люди.

— Трей, скажите мне, что вы замыслили.

— Вам придется выяснить это самой.

Сейдж внезапно почувствовала себя невероятно счастливой. Она положила руку на перила, а другой рукой приподняла подол своего платья. Дойдя до последней ступеньки, она обернулась и посмотрела на Трея. Он все еще стоял наверху, где она оставила его. Он жестом указал ей на дверь в гостиную.

Она повернулась и направилась к гостиной. И в этот момент двойные двери распахнулись, и она увидела множество улыбающихся лиц.

— Сюрприз! — эхом прокатилось по дому.

Лицо Сейдж осветилось ослепительной улыбкой. Он устроил прием в ее честь. И она была тронута. Никто не делал этого для нее с тех пор, как умер ее отец. Слезы навернулись ей на глаза, но она быстро смахнула их и поблагодарила всех присутствующих.

И в этот момент Трей оказался рядом с ней. Она повернулась к нему.

— Вы устроили для меня этот сюрприз?

Он кивнул.

— Вам это нравится?

Она улыбнулась:

— Я в восторге. Спасибо вам.

Его сердцу стало тесно в груди.

Но Трей проигнорировал это незнакомое ощущение. Вместо этого он сосредоточился на том, чтобы Сейдж чувствовала себя счастливой. Это было главной целью в этот вечер.

Он повернулся к ней, глядя на ее сверкающие глаза и счастливую улыбку на прекрасном лице. В этот момент ему казалось, что возможно все, стоит лишь захотеть. А он хотел, чтобы Сейдж была счастлива. Он хотел снова быть близким ей человеком. Он хотел, чтобы она улыбалась ему. Он хотел ее всю.

Он откашлялся.

— Я помню, как вы рассказывали мне, что ваш отец отправлялся с вами в путешествие в день вашего рождения. И я хотел сделать нечто подобное.

— Трей, что вы задумали?

— Не нужно так возбуждаться. Я знаю, что мы должны оставаться в Каннах до конца фестиваля. Поэтому я решил, что, если гора не идет к Магомету, Магомет пойдет к горе.

Он взял ее за руку и повел в столовую. Толпа расступалась перед ними. Вся мебель из столовой исчезла, а вместо нее у стены стоял очень длинный стол, накрытый белой льняной скатертью.

— Здесь вы увидите яства, прилетевшие со всех концов света.

У Сейдж приоткрылся рот от изумления. Она переводила взгляд со стола на него и обратно.

— Вы действительно доставили все это самолетом для меня?

— Да.

— Никто никогда не делал мне таких трогательных подарков.

И ее глаза наполнились слезами.

Трея охватила паника. Он не умел бороться со слезами.

— Я… я могу убрать все это, — с отчаянием сказал он.

Она смахнула слезы.

— Убрать? Ни за что. Я в восторге.

Она обняла его. Это было короткое объятие, но он надеялся, что это первый камень, на котором они смогут построить прочное здание.

— Я уверена, что все ваши гости голодны. Я, например, умираю от голода.

— Но вы не выглядите счастливой. А это ваш день рождения. Скажите, что может сделать вас счастливой?

Она задумалась.

— Сегодня вечером я притворюсь, что ни Эльзы, ни вашего обмана не было. Я притворюсь, что журнал вне опасности и все в этом мире прекрасно.

— Сегодня вы принцесса. И ваше желание для меня — приказ.

Улыбка осветила ее лицо. Она подошла к столу, а Трей, следуя за ней, рассказывал о стоявших перед ней блюдах.

Суп с лапшой и роллы из Вьетнама, мусака и пахлава из Греции, полента и мясные биточки из Италии. И еще множество всяких деликатесов с Филиппин, из Японии, Индии, Испании и многих других стран.

Сейдж повернулась к нему:

— Я не смогу попробовать все это. Но я постараюсь.

Трей рассмеялся.

Когда Сейдж наполнила тарелку до краев, она обернулась. Рядом с ними никого не было. Она взглянула на толпу нарядно одетых гостей.

— Пожалуйста, все, угощайтесь. Не дадим пропасть этому кулинарному чуду.

Все с улыбками подошли к столу и выстроились в очередь.

Трей повел ее к освещенному фонариками балкону, где их ожидали накрытые льняными скатертями столики. Трей усадил Сейдж, а потом сам сел рядом с ней.

— Спасибо вам за все это. Это потрясающе!

— Вам не стоит постоянно благодарить меня. Мне хотелось сделать это.

— Правда? — Она испытующе посмотрела на него. — Или вы просто пытались умиротворить меня?

— Мне незачем было умиротворять вас. Помните? Вы стерли наше прошлое.

Ее глаза расширились.

— Это правда.

— И мне и вправду доставило удовольствие сделать все это для вас. Это было настоящим вызовом — найти рестораны, готовые доставлять еду самолетом.

Сейдж откусила кусочек тирамису.

— М‑м‑м… это того стоило.

— Я рад, что вы одобряете.

— Одобряю? Я в восторге! Это самый лучший подарок, который я получала на день рождения.

— Вы заблуждаетесь. Это еще не подарок.

— Нет? — Она озадаченно посмотрела на него.

— Нет. Это просто вечеринка. Но у меня для вас есть особенный подарок.

— Я не знаю, как вы могли придумать что‑нибудь еще более особенное. Вы и так сделали слишком много.

— Ваша улыбка вознаграждает меня за все труды.

А потом они принялись за еду. Трей не мог отвести взгляд от Сейдж. Она буквально светилась от счастья.

Наконец Сейдж отодвинула от себя тарелку.

— Я объелась.

— Тогда придется во время танцев сжечь как можно больше калорий.

— Танцев? — Она широко раскрыла глаза. — Не думаю, что я смогу сдвинуться с места.

— Сомневаюсь. Вы съели не так уж много. И вам придется найти местечко еще и для этого.

В этот момент Мария внесла тарелку с печеньем.

— Его доставили прямо из Лос‑Анджелеса.

Сейдж взглянула на печенье и расплылась в улыбке.

— Неужели это Луизины шоколадные печенья?

Он кивнул.

— Она хотела сделать что‑нибудь особенное для вашего дня рождения.

— Я обожаю это печенье, — сказала Сейдж и взяла одно с тарелки.

— Я думал, вы уже объелись.

Она виновато улыбнулась.

— У меня еще осталось немного места.

Сейдж посмотрела ему в глаза.

— Сегодняшняя ночь похожа на сон.

— Ну, хватит сидеть здесь. Пора присоединиться к гостям. — Он поднялся и протянул ей руку. — И я думаю, что настало время для вашего подарка.

Она взяла его за руку и тоже встала.

— Что бы это ни было, я больше не могу ничего принять от вас. Эту ночь я никогда, никогда не забуду.

В этот момент ему страстно захотелось поцеловать ее. Но он боялся все испортить.

Тем не менее ее настроение в этот вечер было совсем другим — она была так расслабленна и спокойна. Разрешит ли она ему поцеловать себя? Или оттолкнет его?

Он боялся рисковать. Это была ее ночь.

— Трей? — мягко спросила она.

Он отступил на шаг.

— Я не могу вернуть ваш подарок. Он был выбран исключительно для вас.

— О'кей. Вы разбудили во мне любопытство. Что это за подарок?

— Пойдемте, — сказал он, подавая ей руку.

Они вошли в дом.

— Леди и джентльмены. — Он немного подождал, пока в комнате воцарится тишина. — Спасибо вам за то, что вы приняли наше приглашение. Я надеюсь, еды хватило на всех. А если нет — у нас есть еще запасы. Но ночь только начинается. Позже будут танцы, а бар будет все время открыт. А сейчас настало время вручить виновнице торжества ее подарок.

Трей повернулся к Сейдж.

— Все эти замечательные люди — друзья и соседи. Они пришли сегодня не только для того, чтобы пожелать вам счастливого дня рождения, но и для того, чтобы сделать вам подарок.

Сейдж стояла в недоумении, словно не совсем понимая, что он говорит.

— Эти друзья все хорошо известны в своих областях. Некоторые заняты в шоу‑бизнесе, некоторые — в мобилизации капиталов. Другие в научных исследованиях или в мире высокой моды. У них множество талантов. И они все согласны дать вам интервью о своей работе и о своих увлечениях.

У Сейдж приоткрылся рот от изумления. Она переводила взгляд с одного лица на другое. Потом, опомнившись, она сказала:

— Спасибо вам огромное. Я даже не знаю, что сказать. Я потрясена и безмерно благодарна вам за то, что вы сделали этот вечер самым замечательным в моей жизни.

Трей улыбнулся. А ночь только начиналась. И он с нетерпением ждал, когда обнимет ее и поведет на танцпол.

Глава 17

Должно быть, это был сон.

Такой вечер не мог быть настоящим. Сейчас, когда гости ушли и свет приглушили, Сейдж понимала, что ей пора идти спать, но она была слишком возбуждена.

Благодаря Трею ее будущее было обеспечено. Эти гости не были просто случайно собравшимися людьми. Они все были выдающимися личностями, от актеров до спортсменов, от признанных писателей до влиятельных людей в мире бизнеса. Им всем было чем поделиться с другими, и она планировала предоставить им платформу, с которой мир услышал бы их.

— Пойдемте потанцуем, — предложил Трей.

— Без музыки?

— Нам не нужна музыка.

Трей обнял ее. Их тела слаженно двигались, словно они были созданы друг для друга. Сейдж не представляла, что можно быть такой счастливой.

— Это самый лучший день рождения. Спасибо.

— Я рад, что вам понравилось.

— Понравилось — это не то слово, которым я могла бы описать, что именно чувствую сейчас.

Мимо них прошел официант с подносом, и Трей остановил его и попросил принести два фужера шампанского.

Сейдж сняла свои туфли и осталась босиком. Трей кружил ее в воображаемом танце, и это было похоже на сцену из черно‑белого кино, где она была героиней, а Трей — главным героем.

Официант принес шампанское, и Трей, взяв два фужера, протянул один Сейдж.

Он посмотрел на нее.

— За самую прекрасную новорожденную!

— За самого идеального партнера!

Они чокнулись и выпили шампанское, а потом Трей забрал у нее фужер и поставил его вместе со своим на столик. Потом он снова обнял ее и заглянул ей в глаза.

— Я хотел бы, чтобы я мог заставлять вас так улыбаться все время.

— А кто говорит, что вы этого не можете?

Она флиртовала с ним. Это было опасно, но она не могла удержаться.

— И что я должен делать, чтобы вы все время улыбались?

Может быть, от шампанского, а может быть, от усталости, но она чувствовала себя готовой на дерзкие поступки. Она встала на цыпочки и прижалась к нему.

— Вот это заставит меня улыбаться, — прошептала она и прижалась губами к его губам.

Он не пошевелился. Он стоял, застыв на месте. Она даже не была уверена, что он продолжал дышать.

О нет! Неужели она ошиблась? Что, если он отвергнет ее? Ее охватила паника, и она застыла на месте.

А потом его губы шевельнулись. Их прикосновение было нежным и в то же время волнующим. Сердце ее забилось быстрее. Он обнял ее за талию и прижал к себе.

Она хотела знать, куда заведет их этот поцелуй, но у нее оставались вопросы — мучительные вопросы. Как могла она доверять ему, когда между ними осталось еще так много недосказанного?

Эти противоречивые эмоции охладили ее желание. Сначала они должны были поговорить. В последний раз, когда она полностью доверилась мужчине, он обманул ее. Она не могла допустить, чтобы это повторилось. Особенно потому, что Трей ей слишком нравился.

Ей потребовались все ее силы, чтобы положить ладони ему на грудь и оттолкнуть его. Она увидела в глазах Трея множество невысказанных вопросов.

— Нам нужно поговорить, — сказала она.

— Может быть, с этим можно повременить?

У меня на уме сейчас совсем другое. — Он нежно улыбнулся ей.

— Это важно.

Она не могла позволить сбить себя с толку. Она не хотела потом мучиться раскаянием.

Улыбка сползла с его лица.

— О чем вы хотите поговорить?

— О вас.

Он приподнял брови.

— О'кей. Что вы хотите знать?

— Я хочу знать, существуют ли еще какие‑либо секреты.

— Нет, не существуют. — Он пристально посмотрел ей в глаза. — Я никогда не хотел причинить вам боль. Когда я решил поработать в своей компании под прикрытием, я не осознавал, скольким людям мне придется лгать. И я глубоко сожалею об этом.

— Но почему вы не рассказали мне об этом позже? Когда у нас установились дружеские отношения?

Она действительно хотела понять это.

— Я хотел, но как‑то не предоставлялось удобного случая. — Он провел пятерней по волосам. — Я… я боялся, что вы возненавидите меня.

— И вы собирались лгать мне до самого конца?

Он покачал головой.

— Я твердо решил сказать вам все в тот день, когда мы столкнулись с Эльзой.

— И она нарушила ваши планы?

Он кивнул и взял ее руки в свои.

— Если бы я мог вернуться в прошлое и сделать все по‑другому, я сделал бы это. Клянусь.

— Вы обещаете с этой минуты быть всегда честным со мной?

Он посмотрел ей прямо в глаза и сказал:

— Да. Я клянусь.

— Это самый лучший подарок на мой день рождения.

Она подняла голову и поцеловала его.

На этот раз отстранился он. Он повернулся и выключил свет.

— Пойдем наверх.

Он протянул ей руку, и она вложила в нее свою. Вместе они поднялись по ступенькам и медленно пошли по коридору.

У двери ее спальни Трей легко поцеловал ее в губы.

— С днем рождения.

Когда он повернулся, Сейдж сказала:

— Не уходи.

Трей заколебался.

— Уже поздно. И…

— Не уходи.

Он протянул руку и нежно погладил ее по щеке.

— Я хочу, чтобы ты была уверена во мне.

— Я уверена. Ты совершил ошибку, и ты постарался загладить свою вину. Я прощаю тебя.

— Правда?

Она улыбнулась и кивнула.

— Это все в прошлом. А сейчас мы можем все начать заново.

Сейдж открыла дверь и за руку ввела его в комнату. Трей закрыл за ними дверь. А потом схватил ее в объятия.

— Ты уверена? — снова спросил он.

— Я уверена и в тебе, и в себе. Это будет чудесная ночь.

Сейдж приподнялась на цыпочки и прижалась губами к его губам. На этот раз не было никаких сомнений, никаких опасений. Существовало лишь страстное желание.

Ее сердце бешено колотилось в груди. Она была счастлива оттого, что больше не одна. Трей заполнил пустоту в ее сердце.

А завтра…

Она отбросила эту мысль, опускаясь на кровать. Его губы распаляли ее желания, прогоняя все мысли о завтрашнем дне. Важно было только то, что происходило здесь и сейчас. И то, что Трей был рядом. И этого было достаточно.

Глава 18

Прежде чем открыть глаза, Сейдж уже улыбалась.

Это будет самый прекрасный день. После такой изумительной ночи он не может быть другим.

Она протянула руку и обнаружила, что Трея рядом нет.

Сейдж открыла глаза. Она была одна в комнате. Она не знала, как это понять. Трей спешил приступить к делам? Или сожалел об их ночи?

Она быстро приняла душ и оделась. И в этот момент появился Трей с подносом.

— Эй, соня, я думал, что ты все еще в кровати после бурной ночи, — улыбнулся он.

Наконец она смогла легко вздохнуть. Все будет хорошо. И она улыбнулась в ответ.

— Я не могу спать в такой день. Завтра закрытие фестиваля.

— И ты намерена отправиться туда и поискать еще желающих дать тебе интервью?

— На самом деле благодаря тебе график журнала уже заполнен. И я решила два оставшиеся дня просто расслабиться в этой атмосфере праздника. Мы могли бы провести чудесный день.

— Звучит заманчиво, но я пас. Надеюсь, ты хорошо проведешь время.

— Постой. Что? Почему ты не хочешь пойти со мной?

— Потому что, пока мы гонялись за материалом для журнала, в офисе скопилась огромная куча работы. И мне нужно заняться этим.

— О… — разочарованно протянула она. — Ты имеешь в виду свой компьютерный бизнес.

— И это тоже. Но я говорил о журнале. Не забывай, все думают, что я все еще твой ассистент.

— Но ты не ассистент. Ты не обязан этим заниматься. Я могу справиться сама.

— Обещаю, что постараюсь как можно быстрее управиться со всеми делами. А потом присоединюсь к тебе.

— Я могу остаться и помочь тебе. Мы справимся в два раза быстрее.

Он покачал головой:

— Нет. Но если хочешь, я поручу Луизе начать составлять график интервью для тебя. Когда ты вернешься в Калифорнию.

— Но ей не покажется странным, что ты будешь давать ей задания? Она же не знает, кто ты на самом деле.

Он опустил глаза.

— Я собирался сказать ей. Я подумал, что таким образом к тому времени, когда мы вернемся в Лос‑Анджелес, все уже будут знать правду.

— Тогда вперед, скажи ей все. Но я не знаю, что насчет графика интервью. Учитывая грядущий совет директоров, это может оказаться напрасной работой.

— Перестань волноваться. Учитывая все, что ты сделала, они ни в коем случае не закроют журнал. Он станет жемчужиной «КьюТР интернэшнл».

Он быстро поцеловал ее и ушел.

Она вздохнула. Она знала, что он все еще старается уладить их отношения. Она любила его за это.

Сейдж улыбнулась. Она не помнила, когда Сейдж столько улыбалась. И все это благодаря Трею.

А теперь настало время и ей сделать для него что‑то особенное. И она знала, что именно. Он взяла свой телефон и набрала номер отца Трея.

Это был последний вечер фестиваля.

Они были приглашены на самый шикарный банкет, и Трей был счастлив сопровождать Сейдж. Это будет их лебединая песня. Он понимал, что, когда они вернутся в Калифорнию, они будут вынуждены расстаться. Он поедет в Сан‑Франциско, в то время как ее работа будет удерживать ее в Лос‑Анджелесе.

Конечно, поначалу они будут поддерживать связь. Звонить друг другу каждый день и проводить вместе уик‑энды. Но по прошлому опыту он знал, что со временем они будут звонить друг другу все реже и реже, а совместные уик‑энды станут все чаще откладываться.

Это было не то, чего он хотел, но больше он ничего не мог предложить ей. Но сегодня вечером они могут притвориться, что их совместное будущее будет усыпано розами. Он привязался к Сейдж больше, чем когда‑нибудь к кому‑либо еще. И он не знал, что делать с этими новыми для него чувствами.

Поправив свой галстук, он постучал в дверь спальни Сейдж.

— Войдите.

Он открыл дверь и увидел Сейдж в длинном облегающем серебристом платье, которое изумительно сидело на ней.

Она повернулась к нему.

— Ты как раз вовремя.

Он судорожно глотнул.

— Ты бесподобна в этом платье. И я планирую провести весь вечер, держа тебя в своих объятиях.

Он наклонил голову и поцеловал ее. Она с энтузиазмом ответила на его поцелуй, но потом отстранилась.

— Нам нельзя опаздывать.

Она подошла к туалетному столику и взяла в руки ожерелье.

— Я никак не могу застегнуть его сама. Ты мне не поможешь?

— Конечно. — Взяв у нее ожерелье, он заметил, что ее руки дрожат. — Что‑то не так?

Она посмотрела в сторону.

— Нет.

Он застегнул ожерелье, а потом положил руку ей на плечо и заставил ее повернуться к нему.

— Я знаю, что что‑то не так.

— Вовсе нет. Это будет прекрасный вечер, потому что я проведу его с прекрасным мужчиной.

— Но ты нервничаешь и странно себя ведешь. В чем дело?

— Ни в чем, — поспешно сказала она, избегая его взгляда.

— Сейдж…

И в этот момент раздался звонок в дверь.

— Интересно, кто это.

Она повернулась к зеркалу, чтобы надеть серьги.

— Почему бы тебе не сходить и не выяснить это? Я спущусь, как только надену туфли.

Пока он спускался по лестнице, Мария уже открыла дверь. Он слышал, как она что‑то сказала.

Спустившись в холл, он никого там не увидел. Очевидно, Мария проводила гостя в гостиную.

Мария вышла из гостиной и почти бегом бросилась к нему.

— Я как раз шла за тобой. Я не знала, как поступить. Надеюсь, я все сделала правильно.

— Успокойся. Тебя кто‑то обидел?

Она покачала головой, но в ее глазах была тревога.

— Я беспокоюсь о тебе.

— Но со мной все в порядке.

— Ты… ты уверен?

— Совершенно.

Он повернулся к двери, ведущей в гостиную. Он уже подозревал, кто ждет его там, но очень надеялся, что ошибается. Он отдал бы все, лишь бы это был кто‑нибудь другой. Но когда он вошел в гостиную, его худшие опасения оправдались.

У камина стоял мужчина и рассматривал семейные фотографии. Он, очевидно, не слышал, как вошел Трей, чему Трей был рад, потому что ему нужно было время, чтобы решить, что сказать нежданному гостю.

В этом мужчине не было ничего отталкивающего. Ничего, что могло бы навести на мысль о том, каким подлецом он мог быть. Любой сказал бы, что это очень милый старик.

И Трей знал, почему он здесь. Это было делом рук Сейдж. Поэтому она так нервничала. Она знала, что он не хочет впускать этого человека в свою жизнь, и все же поступила по‑своему.

— Вам здесь не рады, — холодно сказал Трей.

Его отец обернулся. Он молча разглядывал сына, потом сказал:

— Я вижу, что в чем‑то ты похож на мать. Эта железная решимость на твоем лице так напоминает ее.

— Вы не имеете права говорить о моей матери.

Его отец кивнул:

— Я понимаю.

— Тогда что вы здесь делаете?

— Я приехал увидеться с тобой. Я думал, что нам давно пора было это сделать.

Трей покачал головой.

— На похоронах матери я сказал вам, что не хочу вас больше видеть. Почему вы решили, что что‑то изменилось?

— Это я пригласила его приехать, — послышался голос Сейдж.

Трей повернулся к ней.

— Тебе не следовало этого делать. Ты сама не понимаешь, во что вмешиваешься.

Она взглядом молила его понять ее.

— У нас только одна жизнь. И, сделав что‑то, ничего уже нельзя изменить. Второго шанса не будет. Не лишай себя возможности снова обрести семью.

— Не злись на нее, сын. Она сделала это потому, что думала, что так будет лучше для тебя.

— Я вам не сын. Вы отказались от меня много лет назад.

Трей повернулся и направился к двери, но Сейдж схватила его за руку.

— Пожалуйста, просто выслушай его, а потом можешь уйти.

— Нет. Я ничего не хочу слушать. У него было почти тридцать лет, чтобы сказать мне это. А теперь слишком поздно.

— Я хотел сказать тебе это… — Голос его отца дрожал от волнения. — Но твоя мать… она не позволяла мне видеться с тобой.

— Это ложь. Она никогда бы не прогнала вас. Она говорила мне, что вы даже не отвечаете на ее звонки.

— Ты слышал только ее версию этой истории. Но у меня есть другая. Я приезжал повидаться с тобой, но она не впускала меня в дом. Она говорила, что ты в школе. Или гостишь у друзей. У нее всегда была наготове причина, почему я не могу увидеться с тобой. Мы спорили с ней. Похоже, в конце мы только это и делали. Она угрожала увезти тебя туда, где я никогда тебя не найду.

— Я вам не верю.

— Но она сделала это. Она увезла тебя, и мне понадобился год, чтобы найти вас. Тебе тогда было лет шесть. Она переехала в Париж и остановилась в маленькой квартирке.

Трей хотел было возразить, но тут в его памяти всплыла эта крохотная квартира, которую он так ненавидел.

— Вот видишь, ты это помнишь. Твоя мать хотела наказать меня. И ее самым мощным оружием было разлучить меня с тобой. — На глазах у его отца выступили слезы. — Когда я нашел вас, мы страшно поругались. Соседи даже вызвали полицию. И в конце концов я согласился, что буду держаться на расстоянии, если она вернется в шато, где, как я знал, будут люди, готовые позаботиться о твоей безопасности.

Могло ли это быть, что его отец не был таким негодяем, которым называла его мать? У Трея голова шла кругом.

— Я не хочу слушать вас, — сказал он, потом повернулся и вышел из комнаты.

Сейдж побежала за ним и догнала его у лестницы.

— Трей, не уходи. Мне жаль, что я пригласила твоего отца. Мне не следовало делать этого. Давай забудем обо всем и отправимся на банкет. Это будет идеальным окончанием…

— Стоп. — Он уже не мог больше терпеть того, что она смотрит на него, словно он был героем ее снов. — С самого дня рождения ты продолжаешь говорить, что все теперь идеально. Но это не так. Я не идеален.

— Я знаю, что ты расстроен, но мы вместе справимся с этим. Именно так поступают все пары. Они поддерживают друг друга и в горе, и в радости.

Он покачал головой:

— Мы не пара.

Она изумленно раскрыла глаза, словно он вонзил ей кинжал в спину. Ему было тяжело видеть боль в ее глазах, но настало время вернуть ее на землю.

— Сейдж, ты мне очень нравишься. Ты нежная, добрая и заботливая. Ты станешь идеальной женой для какого‑нибудь мужчины. Но не для меня. Я не вписываюсь в твои планы об идеальной семье.

— Это неправда.

— Разве? Ты ведь вызвала моего отца, чтобы мы с ним помирились. Ты мечтаешь об идеальной семье, которой была лишена. И ты ее заслуживаешь. Но я не могу быть ее частью.

По ее щеке прокатилась слеза.

— Ты можешь, если захочешь.

Он покачал головой.

— Ты только что слышала моего отца. Имея таких родителей в качестве ролевых моделей, у меня нет шанса стать идеальным мужем или отцом. Я никогда не смогу сделать тебя счастливой. Тебе будет лучше без меня.

Ему потребовалась вся сила воли, чтобы отвернуться от нее и уйти.

— Но ты уже сделал меня счастливой, — прошептала она.

Но он уверял себя, что поступает так ради ее же блага.

Хотя в глубине души сомневался в этом.

Глава 19

Поездка на Французскую Ривьеру обернулась полной и ужасной катастрофой.

И ей некого было винить в этом, кроме самой себя.

Сейдж вернулась в Лос‑Анджелес уже неделю назад, но не получила ни одной весточки от Трея. Всякий раз, когда она шла мимо его пустующего стола, ее сердце сжималось от невыносимой боли.

Сегодня должен был состояться совет директоров. А поскольку Трей был действующим генеральным директором, он не сможет не присутствовать на нем. Она пришла на собрание с подробным отчетом, над которым работала всю неделю. В нем было указано, в каком состоянии находился журнал, когда она пришла на должность главного редактора. Она доложила об увеличении количества супермаркетов и книжных магазинов, которые готовы были заключить контракт на распространение их журнала в его новом формате. И у нее был готов график интервью, который был заполнен на два года вперед.

Как только собрание закончилось, Трей встал. Она перестала дышать, думая, что он сейчас обратится к ней. Но он просто повернулся и вышел из комнаты, не сказав ей ни слова. Остальные члены совета директоров подходили к ней, чтобы поздравить с блестяще проделанной работой или задать какие‑то вопросы.

Как ей могло прийти в голову, что организовать встречу Трея с отцом было хорошей идеей? Она знала, что в прошлом Трей получил тяжелую душевную рану. Она просто надеялась, что отец и сын смогут найти пути к примирению.

Она вспомнила слова Трея: «Я не вписываюсь в твои планы об идеальной семье».

Был ли он прав? Но она так любила Трея, что мечтала дать ему то, чего была лишена сама, — семью. Она была так уверена, что, если Трей сможет открыть свое сердце и выслушать отца, они снова обретут друг друга. И это обернулось катастрофой.

Теперь не только Трей покинул ее, но и Хэппи скоро уйдет из ее жизни. Ей очень хотелось зайти к Луизе, которая все еще присматривала за щенком. Ей сейчас так нужны были его поцелуи и ласки. Он не был ее собакой, но за то время, которое они провели вместе, он завоевал ее сердце. Но она поборола искушение. Ей нужно было привыкать жить без Трея и без Хэппи.

Она вошла в свой кабинет и застыла на месте. Хэппи стоял посреди комнаты и радостно махал хвостом. У нее потеплело на сердце, и она слегка улыбнулась.

— Привет, приятель.

Она присела на корточки, и Хэппи бросился к ней и начал лизать ее. Она подхватила его на руки и прижала к себе. Она не знала, что он здесь делает, но была так рада видеть его.

— Ах, вот ты где, — послышался с порога голос Луизы.

Сейдж обернулась.

— Ты искала меня? Или собаку?

— Я не знала, что ты уже вернулась с совета директоров. Как все прошло?

— Это закрытое голосование. И голос Трея может оказаться решающим.

— Но ты говорила, что он теперь поддерживает журнал.

— Это было до того, как я решила сыграть роль Провидения.

— Упс! Звучит не слишком хорошо.

Луиза села напротив Сейдж, словно готовясь выслушать всю эту грустную историю.

Сейдж не хотела вспоминать все печальные подробности, но, может быть, если кто‑то посмотрит на происшедшее со стороны, это ей поможет.

И она начала рассказывать. По мере того как она говорила, она начала смотреть на все немного по‑другому. Она наконец поняла, что пытался сказать ей Трей — Сейдж старалась заставить его говорить, делать и чувствовать то, что хотелось ей.

— Не могу поверить, что не поняла этого раньше, — сказала она.

— Иногда трудно смотреть на вещи беспристрастно.

Слезы потекли по щекам Сейдж.

— Но я причинила боль не только Трею, но и его отцу. Я только все ухудшила. Но я этого не хотела.

— Но ты все же свела их. Это больше, чем кто‑либо мог сделать за много лет.

— И из этого не вышло ничего хорошего. Ты не видела, как они были напряжены и злы.

— Но они разговаривали друг с другом?

Сейдж кивнула.

— Но Трей был настроен очень враждебно.

Луиза с сочувствием посмотрела на нее:

— Ты сделала это по доброте сердца.

Хэппи подошел к Сейдж и положил лапы ей на колени. Она взяла его на руки и прижала к себе.

— Как ты думаешь, Трей отказался от него из‑за меня?

Луиза покачала головой.

— Я вчера вечером разговаривала с ним. Он сказал, что ему нужно кое с чем разобраться, и предложил мне заплатить за то, что я забочусь о нем. Как будто я возьму деньги за то, что ухаживаю за этим прелестным меховым шариком. — Она широко улыбнулась и посмотрела на Хэппи: — Мы же с тобой друзья, да?

Гав!

Сейдж грустно улыбнулась.

— Если он передумает, я возьму его себе.

— Тебе придется встать в очередь. Этот малыш уже завоевал мое сердце.

— Я уверена, что Трей скучает по нему.

— После того что ты мне рассказала, я думаю, что Трей больше не появится в этом офисе.

— Да. Он получил всю информацию, которая была ему нужна.

— Ты действительно думаешь, что он проголосовал против тебя?

— Неделю назад я бы сказала «нет», но сейчас я уже ни в чем не уверена. Я все испортила. И теперь не удивлюсь, если он не захочет, чтобы я напоминала ему о себе.

Луиза нахмурилась:

— Я не думаю, что он злопамятен. Он показался мне человеком порядочным и здравомыслящим.

— Надеюсь, ты права, потому что дело не только в журнале. Это касается твоей работы и работы всех остальных сотрудников.

— Но что бы ни случилось, мы знаем, что ты сделала все, что смогла.

Телефон Сейдж зазвонил, но ей не хотелось ни с кем разговаривать. Но это могли звонить из совета директоров, чтобы сообщить ей свое решение по поводу журнала. Но когда она посмотрела на высветившееся на экране имя, она замерла от неожиданности.

Глава 20

Трей избегал встреч с Сейдж.

С той ночи, когда он ушел из шато, он чувствовал себя так, словно потерял часть себя. Он, безусловно, был сердит из‑за ее вмешательства в его жизнь.

Они с отцом вместе летели в Штаты. И они поговорили еще раз. На этот раз говорил в основном отец, а Трей внимательно слушал. В конце отец посоветовал ему дать Сейдж еще один шанс.

После совета директоров Трей хотел поговорить с Сейдж о том, что произошло между ним и его отцом. Но она не ждала его в своем кабинете.

И ему некого было винить, кроме самого себя. Сейдж попыталась помирить их с отцом по своей душевной доброте. Она неизменно хотела сделать всех счастливыми — даже если сама была несчастна.

И теперь пришло время им все обсудить. Он надеялся, что она выслушает его, и это сделает ее счастливой. Он нанял команду детективов, работающих с информацией, полученной от его друзей‑хакеров. И теперь у него были доказательства, что Эльза украла наследство у Сейдж.

И как только собрание директоров закончилось, Трей прыгнул в машину и помчался туда, где располагался офис «КьюТР мэгэзин». Он припарковал машину и прошел сквозь стеклянные двери в вестибюль. Там он увидел Луизу и Хэппи, но Сейдж нигде не было видно.

Гав! Гав!

Трей поздоровался с Луизой и погладил Хэппи.

— Сейдж у себя в кабинете? — спросил он Луизу.

— Нет. Она только что ушла.

Трей выпрямился.

— Ушла?

Луиза кивнула.

Трей остолбенел. Он думал, что у него есть шанс все уладить, а она вдруг ушла с работы в середине дня. Неужели она была так расстроена из‑за него?

— Вы что, так и собираетесь стоять здесь? — спросила Луиза.

— А что вы хотите, чтобы я сделал?

— Я хочу… — Она взглянула на папку с документами, которую держала в руках. Внезапно в ее глазах вспыхнули искорки. — Вы помните, что обещали отплатить мне за то, что я взялась присматривать за Хэппи?

— Отлично помню.

— Мне нужно, чтобы вы отвезли эти документы Сейдж. Я забыла отдать их ей, когда она уходила.

— Неужели это так важно?

— Они нужны ей для ее встречи в Нью‑Йорке.

— В Нью‑Йорке? Она отправляется туда, чтобы выяснить отношения с Эльзой?

— Не могу сказать. Она заставила меня дать слово, что я ничего никому не скажу.

И это сказало ему все, что ему требовалось знать.

— Давайте документы. — Это будет предлогом, чтобы поговорить с ней, попытаться убедить ее простить его и позволить ему сопровождать ее в этой поездке. — Я обязательно передам их ей.

— Я очень надеялась, что вы это скажете. И можете не спешить возвращаться — Хэппи будет хорошо со мной.

Гав!

— Проследите, чтобы с Сейдж ничего не случилось, — сказала Луиза, протягивая ему папку.

Он взял ее.

— Обязательно, если она позволит мне.

— У вас дар убеждения. В конце концов, вы же уговорили ее принять вас на работу. Одарите ее вашей самой ослепительной улыбкой, а если это не сработает, падайте перед ней на колени.

— На колени? — Он покачал головой. Он никогда ни перед кем не унижался. Но когда он представил себе свою жизнь без Сейдж, упасть на колени показалось ему не такой уж плохой идеей. — Я сделаю все, что смогу.

Он быстро пошел к дверям, но потом обернулся:

— Спасибо вам.

— За что? Это вы оказываете мне услугу. Поспешите же, не то можете уже ее не застать.

Он вышел из офиса и сел в машину, которую припарковал там, где этого делать было нельзя. Он поискал глазами черный седан, принадлежавший Сейдж. Она наверняка давно уже уехала, но, к своему изумлению и радости, он увидел, что она все еще стоит в очереди на выезд с парковки. Он выехал через служебные ворота и поехал по шоссе следом за Сейдж. Между ними вклинилось несколько машин, но это его не беспокоило. Он просто поедет следом за ней в аэропорт и расскажет…

Мимо него впритирку пронеслась красная спортивная машина. Она обогнала еще несколько машин и изо всех сил врезалась в бампер машины Сейдж. Трей видел все это, как в замедленной съемке. Черный седан развернулся, и встречная машина врезалась ему в бок с пассажирской стороны.

Сердце замерло в груди у Трея.

«Нет. Нет. Нет. Этого не может произойти. С ней все будет в порядке. Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы с ней все было в порядке»! — молился Трей.

К этому моменту движение на шоссе полностью остановилось. Трей выпрыгнул из машины и вместе с другими водителями побежал к машине Сейдж, чтобы помочь пострадавшим. Черный седан был разбит всмятку. А красной машины не было видно — очевидно, ей удалось скрыться во время поднявшейся суматохи.

Добравшись до черного седана, он увидел вышедшего из машины водителя, который морщился и потирал шею.

Трей осторожно открыл дверь со стороны Сейдж. Она сидела в кресле, ее глаза были закрыты, а по лицу стекала струйка крови.

У Трея сжалось сердце. Этого не могло случиться. Не могло быть, что он уже опоздал и никогда не скажет ей, как он виноват перед ней. И как он любит ее. И сделает все, чтобы она была счастлива.

— Сейдж? — Никакой реакции. — Сейдж, пожалуйста, открой глаза!

Водитель обошел машину и встал рядом с Треем.

— Как она?

— Я… я не знаю. — Он протянул руку и положил пальцы ей на шею, чтобы проверить, бьется ли ее сердце. Ее кожа была теплой и… и он почувствовал удары пульса. Трей шумно выдохнул. — Она жива!

— Я вызвал скорую помощь. Но они застряли в пробке.

Трей снова повернулся к Сейдж:

— Не беспокойся. Я никуда не уйду. — Он нежно провел пальцем по ее щеке. — Я так виноват. Именно это я хотел сказать тебе. И еще то, что я тебя люблю. Я люблю тебя так сильно! Пожалуйста, не покидай меня!

Он наклонился и нежно коснулся губами ее губ.

А когда он поднял голову, увидел, как ее глаза стали медленно открываться. Он взял ее за руку.

— Так лучше. Вернись ко мне.

Глаза Сейдж полностью открылись, и она остановила взгляд на нем.

— Ты любишь меня?

— Ты все слышала?

Она улыбнулась и кивнула.

— Просто скажи мне, что это был не сон.

— Это, безусловно, не сон. — Он заглянул в ее синие глаза. — Я люблю тебя, Сейдж. Всем сердцем. Мне лишь жаль, что понадобилось столько времени, чтобы понять это.

— Почему ты бросил меня одну в шато? Почему мы не могли все обсудить еще тогда?

— Потому что ты не уставала повторять, что все идеально. Это тяжелый груз, который ты взвалила на меня, потому что я знал, что не смогу дать тебе идеальную семью.

— Прости. Я не понимала, как сильно давлю на тебя. Я упустила из виду то, как твое прошлое может повлиять на твои взгляды на будущее.

— А я позволил прошлому встать между нами. Но благодаря тебе мы с отцом теперь разговариваем.

— Я так рада это слышать, — улыбнулась Сейдж.

— Не думал, что когда‑нибудь скажу это, но я тоже рад тому, что мы теперь общаемся.

Сейдж сжала его руку.

— У меня было время подумать о нас. И мне не нужна идеальная семья. Мне нужен только ты. Я люблю тебя.

И она потянулась к нему и поцеловала его. Никогда еще поцелуй не был таким сладким.

Потом Сейдж отстранилась и поднесла руку ко лбу.

— Что случилось?

— Авария. Ты разве не помнишь?

Она секунду подумала, потом кивнула.

— Кое‑что помню.

Она принялась отстегивать ремень безопасности.

— Эй, ты должна оставаться на месте до приезда «скорой помощи»!

— Почему? Я в порядке.

— У тебя кровь на лице. Ты не в порядке.

— Это просто маленький порез.

— Я хотел бы услышать это из уст врачей.

В этот момент к ним подъехала «скорая помощь».

Сейдж отстегнула ремень и вышла из машины.

— Видишь? Я в порядке.

— Ты все равно поедешь в больницу, чтобы тебя обследовали. Поняла?

— Но мне нужно лететь в Нью‑Йорк. Мой детектив собрал важную информацию об Эльзе.

— Пока ты будешь в больнице, твой детектив и мои детективы обменяются информацией и решат, достаточно ли у них доказательств, чтобы пойти в полицию.

Ее глаза расширились.

— Твои люди продолжали искать компромат на Эльзу даже после нашей ссоры?

— Я не прекращал расследование. И у меня для тебя есть еще одна новость.

— Это о будущем журнала? — Улыбка сползла с ее лица.

— Да. Совет директоров единогласно проголосовал за тебя.

— Правда? — Она обхватила его руками за шею. — Если это сон, не буди меня.

— Это не сон. Я люблю тебя, и все у нас будет прекрасно.

Он наклонил голову и прильнул к ее губам.

Глава 21

Эльза стояла у зеркала.

— Прекрасна, как всегда. — Она улыбнулась своему отражению.

Последняя подтяжка сотворила чудеса, омолодив ее на несколько лет.

И в этот момент дверь в ее кабинет распахнулась.

Эльза резко повернулась и нахмурилась.

— Что ты здесь делаешь?

Сейдж стояла на пороге и улыбалась. У Эльзы замерло сердце. Это было как в одном из ее кошмаров. Но этого не могло быть. Она приложила столько сил, чтобы скрыть правду от Сейдж.

— Все кончено, Эльза.

— Я… я не понимаю, о чем ты говоришь. — Сейдж не могла знать правду. Она блефовала. — Если ты не уберешься отсюда, я вызову охрану.

Эльза взяла в руку телефон, но Сейдж сказала:

— Нет необходимости вызывать их. Я пришла с полицией.

И в этот момент двое полицейских вошли в кабинет. Эльза отшатнулась.

— Вы все должны уйти, — сказала она.

— Единственный, кто уйдет отсюда, — это ты. В наручниках. — Сейдж больше не улыбалась. Ее лицо сделалось серьезным. — Мы только что передали в прокуратуру все необходимые доказательства, и тебя обвиняют в мошенничестве, растрате и много в чем еще. А когда они покончат с этим, Комиссия по ценным бумагам обвинит тебя в манипуляциях с акциями компании. И не беспокойся, твои дружки в инвестиционной компании тоже получили яркие блестящие наручники.

Квентин Томас Руссо III вошел в комнату и встал рядом с Сейдж.

— Ты ничего не забыла?

Сейдж повернулась к нему:

— Разве забыла? Очень трудно запомнить все пункты обвинения.

Он кивнул.

— Хочешь, чтобы я это сказал?

— Конечно.

— Постойте, — в ужасе пробормотала Эльза. — Как вы об этом узнали?

Сейдж расправила плечи и вздернула подбородок.

— Научилась у тебя. Я наняла лучшего детектива, когда застала его за тем, что он рыщет по моему офису.

Глаза Эльзы сузились.

— Ты наняла Хантера?

Сейдж улыбнулась еще шире.

— Да. Он работал двойным агентом.

И тут заговорил Квентин:

— Что я хотел сказать?

— Ты хотел сказать, что будет с Эльзой после того, как Комиссия по ценным бумагам и биржам покончит с ней.

— Верно. Когда они покончат с вами, вам предстоит встреча с налоговым управлением. Похоже, вы скрывали активы.

— Так что, как видишь, у тебя крупные неприятности, — сказала Сейдж. — Я лишь надеюсь, что ты не слишком изуродовала мой дом. Это правда. Дом снова мой, потому что обнаружился оригинал настоящего завещания.

Когда офицер полиции надел наручники на Эльзу, она окончательно осознала реальность происходящего. Она с ненавистью посмотрела на Сейдж:

— Твой отец всегда любил тебя больше. И не обращал внимания на мои нужды. Я должна была получить то, чего заслуживала.

Офицер начал зачитывать ее права, а Эльза обвела глазами свой кабинет, остановив в конце взгляд на Сейдж и Квентине.

— Вы никогда не выиграете, — сказала она, когда ее повели к двери.

— Мы уже выиграли.

Сейдж подняла лицо и поцеловала Квентина.

Эпилог 

Спустя шесть месяцев…

Трей наконец собрался завести семью, о которой всегда мечтал и которую, по его мнению, не заслуживал.

Сейдж помогла ему простить себя и своего отца. Он взглянул на отца, сидевшего на последнем ряду на их скромной свадьбе. Если бы не Сейдж, он никогда не примирился бы с отцом. И никогда не узнал бы правды — отец ушел от них не по своей воле. Мать Трея выгнала его, ревнуя того к работе.

Теперь, когда отец окончательно отошел от дел, будущее «КьюТР» оказалось в руках Трея — и Сейдж. Они не только соединили свои сердца и жизни, но и объединили свои компании.

Трей слушал, как его будущая жена произносит свои клятвы.

— А теперь вы можете поцеловать новобрачную, — сказал священник.

Гав! Гав!

Они оба посмотрели на Хэппи, который сидел между ними с галстуком‑бабочкой на шее. Трею показалось, что собака улыбается им. Он посмотрел в глаза своей жене. А потом коснулся губами ее губ. Ее поцелуй возбудил его так же сильно, как самый первый. В его жене и вправду была какая‑то магия. И ему так повезло, что она будет рядом с ним всю жизнь.

Они повернулись к небольшой группе самых близких друзей, которых пригласили на эту скромную церемонию. Все зааплодировали.

Трей улыбнулся. Он никогда еще не был так счастлив.

Выйдя из церкви, он взял Хэппи на руки, пока Сейдж собирала вокруг себя незамужних дам. Она бросила свой свадебный букет, который упал прямо в руки Луизе.

Сейдж наклонилась к мужу и прошептала:

— Похоже, скоро будет еще одна свадьба.

— Почему ты так думаешь?

— А ты посмотри.

Когда толпа рассеялась, Ральф подошел к Луизе. Он обнял ее, и они поцеловались.

— Я думаю, ты права, миссис Руссо.

Сейдж улыбнулась.

— Продолжай почаще говорить это, и у нас будет очень счастливая семья.

Гав! Гав!

Трей повернулся к Хэппи:

— Ты должен быть на моей стороне. Мы, мужчины, должны поддерживать друг друга.

Сейдж рассмеялась, и это был самый прекрасный звук, который Трей когда‑либо слышал. И он готов будет сделать все возможное, чтобы она вот так смеялась до конца их дней.

Примечания

1

Добрый день (фр.).

2

От англ. Happy — счастье.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Эпилог  1 2 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg