«Неизведанные наслаждения»

Неизведанные наслаждения (fb2) - Неизведанные наслаждения [Christmas at the Tycoon’s Command] (пер. Ю. В. Ефремова) (Семья магнатов Ди Фиоре - 1) 260K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дженнифер Хейворд

Дженнифер Хейворд Неизведанные наслаждения

Глава 1

Она не должна его упустить.

Хлоя Руссо увидела ярко‑желтое такси в плотном автомобильном потоке Первой авеню — оно было ее единственным шансом на спасение от ливня, накрывшего Манхэттен. Прикрываясь от потоков дождя, она шагнула на проезжую часть и, не обращая внимания на возмущенные сигналы машин, взмахнула рукой. Ее едва не сбил «бентли», водитель в последний момент смог увернуться от столкновения, но Хлоя, не обратив внимания на это, не сводила глаз с заветного автомобиля с шашечками.

Такси, обдав ее фонтаном брызг, остановилось. Перебравшись через огромную лужу, Хлоя открыла дверцу, победно опустилась на сиденье и назвала нужный адрес на Пятой авеню, попросив ехать побыстрее.

Таксист, закатив глаза, едко заметил:

— Леди, посмотрите на дорогу.

Следующие полчаса такси почти не двигалось с места. Хлое хотелось закричать, потому что она опаздывала на свой первый совет директоров, где предстанет в качестве руководителя отдела ароматов корпорации «Эволюшн». Плохое начало…

Зубы стучали от холода, пробиравшего до самых костей. Хлоя сняла капюшон и вытерла лицо салфеткой, радуясь, что нанесла водостойкую тушь. Издала вздох разочарования — ей нужно было выйти пораньше.

В сумке зазвонил мобильный.

— Я только что приземлилась, — сообщила она сестре Мирей.

— Как ты? Как прошел полет? Как хорошо, что ты вернулась в Нью‑Йорк!

Словесный поток сестры вызвал у Хлои улыбку.

— Все хорошо. Уже полчаса сижу в такси. Промокла до нитки.

— Ты слишком долго жила в Европе, — сказала сестра, и ее голос опустился до конспиративного шепота: — На самом деле я звоню, чтобы узнать, как прошел твой ужин с Нико. Я просто умираю от желания узнать подробности! Дядя Джорджио сильно обескуражен.

Хлоя прикусила губу. Нико Ди Фиоре, крестник ее покойного отца, был назначен директором их семейной косметической компании после смерти отца согласно условиям его завещания. Этот пост должен был занять их дядя Джорджио. Нико также был назначен управляющим финансами Хлои и Мирей, пока им не исполнится тридцать лет. Эта новость стала последней каплей для Хлои: ей придется ждать целых четыре года!

— Я не ужинала с ним. Хотела, чтобы все было официально. Я предложила ему встретиться в мой первый рабочий день.

— Ты отказалась ужинать с Нико?

— Не совсем так…

На самом деле это было именно так.

На другом конце линии возникла пауза.

— Это было неразумно, Хлоя.

— Он пригласил меня поужинать, чтобы… — Она начала оправдываться. Нико вытащил ее из Парижа, где она была абсолютно счастлива. — Это наша компания, а не его. Разве тебя не раздражает, что он будет всем управлять?

— Так решил отец, — напомнила Мирей. — Я понимаю, что «Эволюшн» в большей степени твое, а не мое детище. Жаль, что должность не досталась дяде Джорджио, но посмотрим в лицо реальности. Нико возглавил компанию. Не знаю, что происходит между вами двумя, но тебе придется с этим смириться.

— Между нами ничего не происходит.

Много лет назад Нико разбил ей сердце. И да, она пыталась смириться с новой реальностью: Нико будет управлять компанией «Эволюшн» после смерти их родителей, погибших в автомобильной аварии в Тоскане, произошедшей шесть месяцев назад. Но это было непросто…

Такси подъехало к величественному зданию на Пятой авеню, где располагалась штаб‑квартира корпорации «Эволюшн».

— Мне надо идти, — пробормотала Хлоя. — Спешу на совет директоров.

Мирей, младшая сестра Хлои, занимавшая должность исполнительного директора по связям с общественностью «Эволюшн», не входила в совет.

— Хлоя, обещай, что не будешь с ним конфликтовать, — напутствовала сестра.

— Это невозможно, — мрачно ответила Хлоя. — Люблю тебя, увидимся завтра.

Расплатившись с таксистом, она выскользнула из автомобиля и шагнула на тротуар, по которому спешили пешеходы, прячась от дождя под яркими зонтами.

На мгновение она замерла, глядя на гигантскую надпись «Эволюшн» золотыми буквами на фасаде здания. Ее родители, Мартино и Джульетта Руссо, создали компанию с нуля, и через два десятилетия она стала всемирно известным косметическим брендом. Они были сердцем и душой корпорации. Она так по ним скучала…

Хлоя не была в этом здании с тех пор, как они погибли. Пытаясь справиться с горем, она много работала в лаборатории в Париже. Прийти сюда в их отсутствие для нее означало окончательное признание того, что они ушли безвозвратно.

Решительно вздохнув, Хлоя вошла в стеклянные двери и поднялась на лифте на пятнадцатый этаж, где и была расположена штаб‑квартира «Эволюшн», окна которой выходили на Центральный парк.

Когда Хлоя приблизилась к стойке ресепшн из кремового мрамора, к ней сразу подошла стройная светловолосая женщина в модных очках.

— Клара Джонс, ваш новый персональный ассистент, — представилась блондинка, забирая у Хлои плащ, с которого стекала вода. — Все уже собрались. Нико… Ну, вы знаете, он любит начинать вовремя.

— Я не могла поймать такси.

— Да, погода сегодня просто ужас, — сказала Клара, ведя Хлою по коридору в огромный конференц‑зал. — Нико отправил мне на имейл вашу презентацию. Все уже готово.

Ох, если бы она тоже была готова…

Хлоя вспомнила, как в этом конференц‑зале собирались члены совета директоров, подавалось вино и закуски, и во главе всего был отец, а мать перемещалась от группы к группе, поддерживая беседы с искрометным юмором и очарованием.

Хлоя долго и упорно училась, имела ученую степень, а ее мать была гением‑самоучкой. Начав бизнес с производства ароматических шариков для ванн, Джульетта Руссо быстро научилась продвигать свой товар, ориентироваться на мировом рынке и управлять финансами, создав за рекордно короткий срок транснациональную корпорацию. Хлоя же более комфортно чувствовала себя в лаборатории, а не в офисе. Но теперь это была ее работа.

Хлоя очень нервничала по поводу предстоящей презентации, но все это отошло на второй план, когда она заметила Нико. В темно‑сером костюме от Тома Форда, белой рубашке и сером галстуке, который так подходил к его темным волосам и оливковой коже, Нико был безупречно элегантен. Хлоя поняла, что у нее большие проблемы.

Его губы были плотно сжаты, серые глаза метали молнии, он был в ярости. Нико сказал несколько слов одному из членов правления, а потом быстро пошел в ее сторону. Клара, заметив, что босс приближается, пробормотала что‑то о необходимости проверки оборудования и исчезла.

Когда Нико остановился напротив, сердце Хлои чуть не выскочило из груди. Она попыталась скрыть, что взволнована. Она напрасно надеялась, что за семь лет в Европе выработала иммунитет против его привлекательности. Она ненавидела Нико за то, как он с ней поступил, но правда заключалась в том, что он был самым притягательным мужчиной в ее жизни.

— Извини, — пробормотала она. — Я забыла, как трудно поймать такси на Манхэттене в дождливый день.

Его глаза потемнели.

— Мы обсудим это потом, — тихо сказал Нико. — Десять минут, чтобы со всеми поздороваться, и начнем.

Хлоя кивнула. Заставила себя улыбнуться и пожать руку каждому из членов правления, особенно тепло пообщалась с дядей Джорджио, директором по маркетингу корпорации «Эволюшн», перед тем как Нико начал совет директоров.

Ярко и убедительно он изложил итоги деятельности компании за прошедшее полугодие. Цена акций снизилась — инвесторы беспокоились из‑за потери компанией Джульетты Руссо, ее основной движущей силы.

Сердце Хлои заныло. Неужели «Эволюшн» суждено зачахнуть и исчезнуть после ухода ее создателей?..

Нет, этому не бывать! Ее родители привлекли для работы в компании много талантливых специалистов. «Вивр», линия ароматов, на разработку которой Хлоя совместно с одним из самых блестящих французских парфюмеров потратила три года, обязательно будет иметь успех. Правда, мир об этом еще не знает, а значит, прямо сейчас ей предстоит должным образом представить свое творение.

Нико дал ей слово последней, и наверняка сделал это специально. Когда Хлоя встала, ее ноги задрожали. Поправив все еще мокрую от дождя юбку‑карандаш, она прошла вперед. Ее ладони вспотели, во рту пересохло, но Хлоя решительно щелкнула пультом, начав показ презентации. Сначала с трудом подбирая слова, постепенно она стала говорить увереннее, рассказывая об ароматах и основных идеях их продвижения.

Но вместо энтузиазма члены правления проявили скептицизм и засыпали ее провокационными вопросами:

— Разве парфюмерный рынок не перенасыщен?

— Твоя мать могла бы продать это, но сможешь ли ты?

— Как насчет сохранения рабочих мест на производствах, не связанных с линейкой ароматов?

— Не лучше ли было бы сосредоточиться на продвижении косметики из натуральных продуктов, доминирующей на современном рынке?

Глубоко вздохнув, Хлоя ответила на все вопросы так убедительно, как только могла. Она сказала, что с юности работала в лаборатории со своей матерью. Она хорошо понимала, как работает магия ароматов. У нее уже есть собственные ароматы и поддержка знаменитостей, которые помогут в продвижении линейки ароматов «Вивр».

Когда у нее закончились аргументы, она посмотрела на Нико, но вместо того, чтобы ее поддержать, он сидел в кресле, скрестив руки на груди, и буравил ее пристальным взглядом.

Хлоя съежилась. Он наказывал ее. Негодяй.

Она посмотрела на директора подразделения по выпуску косметики по уходу за кожей, который безучастно смотрел на нее, явно не желая, чтобы его собственная продуктовая линейка сократила производство.

Струйка пота побежала вниз по ее спине.

Ее поддержал дядя, напомнив правлению, что выпуск элитной парфюмерии всегда был основным в корпорации. Но к тому времени ее авторитет был окончательно подорван.

Ответив на последний вопрос, Хлоя села на место. Ее щеки пылали.

Нико сдерживал свои эмоции, пока последний из членов правления не покинул конференц‑зал.

— В мой кабинет, — тихо приказал он Хлое. — Немедленно.

Высоко подняв голову, девушка последовала за ним. Когда они вошли, он закрыл дверь, подошел к окну и сосчитал до десяти. Она была его слабостью, трещиной в его броне, заставляла его испытывать неконтролируемые чувства.

— Ты решил наказать меня, не так ли? — произнесла Хлоя. Ее голос дрожал от ярости.

Развернувшись, он посмотрел на ее прекрасное лицо с тонкими чертами. Красота Хлои была уникальной и интригующей, а стильный деловой костюм подчеркивал высокую грудь и длинные ноги.

Она бунтовала против него, но это только разжигало его внутренний огонь. Ему хотелось подчинить ее себе, завладеть ее полными губами, пробудить присущую ей страсть, которая, казалось, угасла после смерти родителей.

Но он не мог иметь с ней личных отношений. Нико давно принял это решение. Ему пришлось.

Он указал ей на стул перед своим столом:

— Садись.

Хлоя скрестила руки на груди:

— Я лучше постою.

— Хорошо. — Нико сел за стол и взглянул на нее: — Я подставил тебя там, чтобы преподать урок.

— Чтобы показать, кто здесь хозяин, — с вызовом заявила Хлоя.

— Да, — сказал он ровно. — И чем раньше ты это осознаешь, тем легче будет нам обоим. Это было желание твоего отца, Хлоя, — сделать меня главой компанией.

— Джорджио должен быть главой компании, а не ты.

— Поэтому он сделал меня своим заместителем год назад, — хладнокровно парировал Нико. — Подумай рационально.

— Видимо, ты сумел промыть ему мозги.

— Ты говоришь, как твой обиженный дядя, — мягко сказал он. — Мартино поставил меня во главе компании, потому что знал: случись с ним что‑то — Джорджио погубит компанию. У него нет ни деловой хватки, ни управленческих навыков, чтобы возглавить такую корпорацию, как «Эволюшн».

— Это ложь, — выдохнула Хлоя. — Джорджио блестящий маркетолог. И не забывай, я не понаслышке знаю, насколько ты амбициозен, Нико. Успех — единственное, что важно для тебя.

— Хлоя, то, что было между нами… Наши личные отношения не должны мешать бизнесу, — сказал Нико, подчеркивая каждое слово. — Я скорблю, мы все скорбим от невосполнимой потери. А ты зациклена на старой истории. Тебе нужно повзрослеть и двигаться дальше.

Ее глаза расширились.

— Я не смешиваю личные отношения и работу.

— Разве? — Нико скользнул взглядом по ее пылающим щекам. — Именно поэтому ты последние полгода пряталась в Париже, а не вступила в свою должность здесь? И я, в конце концов, вынужден был приказать тебе вернуться. Потому что ты не смешиваешь работу и личное?

Хлоя поджала губы:

— У тебя слишком большое самомнение. Я работала над линейкой «Вивр».

— Мой осведомитель из лаборатории сообщил, что «Вивр» была готова полгода назад, — тихо ответил Нико. — У тебя больше не получится прятаться.

Хлоя посмотрела на него:

— Я ненавижу тебя.

— Знаю.

Нико давно решил, что это чувство является предпочтительным в их отношениях.

Вздохнув, Хлоя хладнокровно спросила:

— Значит, ты пересмотрел планы? Считаешь, что линейка «Вивр» готова к производству?

— Да, — пробормотал он, взяв со стола ее документацию по выпуску парфюмерии. — Вот что я думаю об этом.

Нико бросил все бумаги в мусорную корзину.

— Что ты делаешь? — Щеки Хлои пылали от возмущения.

— Им там самое место. У тебя получилось исследование рынка, на котором нет конкурентов, а продвижение, на которое будет затрачено пятьдесят миллионов долларов, основывается лишь на использовании в рекламе знаменитостей.

Хлоя вскинула подбородок.

— Это блестящий план запуска, Нико. У меня есть степень магистра, на случай если ты забыл об этом. Может быть, я не слишком аккуратно обошлась с цифрами, так как была сосредоточена на стратегии продвижения. Один из ведущих французских парфюмеров считает, что ароматы великолепны, как и все, что делала моя мать. Новый продукт, а не безликая линия по уходу за кожей позволит «Эволюшн» превзойти конкурентов.

Нико смотрел на ее раскрасневшееся, решительное лицо.

— Я согласен с правлением, к Рождеству мы выпустим средства по уходу за кожей.

Хлоя не собиралась сдаваться:

— Это безумие! Наша компания специализируется на выпуске парфюмерии. Наши клиенты ждут от нас нечто вдохновляющее.

— Как бы там ни было, ты представила свой продукт с опозданием, — отметил Нико. — Даже если я и одобрю твой план, сейчас начало октября. К Рождеству мы не успеем.

Хлоя умолкла. На этот раз он был прав. Время — определяющий фактор. Она это знала. Однако Нико не принял в расчет, что Хлоя унаследовала талант своей матери и ее упорство.

— Поработай с отделом маркетинга, — предложил он. — Покажи мне цифры, чтобы я видел, что это сработает. И я сомневаюсь, что все упомянутые тобой знаменитости согласятся принять участие в продвижении бренда, учитывая пошатнувшиеся позиции корпорации. Так что готовь план Б.

— Не нужен никакой план Б, — категорически заявила Хлоя. — Я собираюсь привлечь конкретных знаменитостей из‑за их личных историй, потому что они воплощают дух этой парфюмерной линии. Их истории вдохновили меня. Если я смогу поговорить с ними, если им понравятся мои ароматы, если я донесу до них свои идеи, то смогу убедить их принять участие в продвижении продукта.

Хлоя, казалось, забыла о былых обидах и разногласиях. Сейчас она говорила горячо и убедительно. Она буквально излучала энергию, способную запустить любой проект. Эта женщина непоколебимо верила в свое творение.

— Что ж, докажи, что я ошибаюсь, — бросил он вызов. — Дай мне то, о чем я прошу. Но знай, Хлоя, в реальном мире твоя научная степень ничего не значит, пока ты не докажешь, что можешь применять свои знания на практике. Я могу помочь тебе сделать это. Твой отец попросил меня взять над тобой шефство. Но если ты не хочешь этого, я не буду с тобой нянчиться.

— Нянчиться? — презрительно повторила Хлоя. — Ты и так управляешь моими финансами! Теперь ты решил управлять мною и в профессиональном плане?

— Именно об этом я и говорю. Каждый раз, когда я пытаюсь наладить между нами рабочие отношения, ты закрываешься от меня. Прячешься в своей лаборатории. Ты слишком занята, чтобы поговорить.

— Но я и правда была занята, — возразила Хлоя.

— К несчастью для тебя. Сейчас мы поступим так: я дам тебе время до конца недели, чтобы ты устроилась, переработала план производства. Потом ты мне все покажешь, и мы решим, что делать дальше. И, — добавил Нико, сделав паузу, — ты будешь пытаться меня услышать, а не бороться со мной. А еще мы привлечем прессу, чтобы ты дала интервью.

Хлоя вздохнула:

— Это не мое. Я либо молчу, либо говорю не то, что нужно. Пусть лучше Джорджио поговорит с журналистами.

— Будущее этой компании — ты, а не Джорджио. Ты всему научишься.

Сопротивление читалось в ее взгляде, в каждом ее движении, в ее темных глазах пылал огонь.

— Ты закончил? Это все твои правила? Потому что я вымотана и хочу отдохнуть. Разница во времени доконала меня.

— Еще одно, — мягко сказал Нико, глядя на нее. — Я твой босс, Хлоя. Ты можешь меня ненавидеть. Но на публике проявляй ко мне уважение.

Глава 2

Утром следующего дня, проснувшись от яркого солнца в своем уютном таунхаусе в Верхнем Ист‑Сайде, Хлоя все еще размышляла над разговором с Нико. Дождя накануне будто и не было. Все сверкало и сияло, Манхэттен был просто сказкой.

Увы, их разговор с Нико вовсе не был таким же сказочным.

Выскользнув из кровати, Хлоя накинула халат и, в попытке обрести внутреннее равновесие, сделала себе кофе. С чашкой в руках она подошла к французским окнам и посмотрела на сонный район, который отныне будет ее домом. Им с Мирей здесь очень нравилось. Дома по соседству им купил отец.

Хлоя скучала по родителям так сильно, что ей трудно было это выразить. Они были ее защитой, опорой, и теперь, когда они ушли, она не знала, как обрести равновесие.

Мать была ее лучшей подругой, отец — самым умным и добрым человеком на свете. Он был бы в ярости, если бы увидел ее такой. Нико прав — она прячется от мира и от самой себя.

Обняв себя руками, Хлоя наблюдала, как оживают окрестности. Теперь ее дом — не Париж, а Нью‑Йорк. Нужно двигаться дальше.

Их отношения с Нико вовсе не были чем‑то особенным. Она уже не та молоденькая девушка, которую неудержимо влекло к нему. Он убил все ее романтические чувства, переспав с другой женщиной, тем самым показав, что Хлоя для него ничего не значит.

Нравится ей это или нет, Нико — ее босс. Человек, который может дать зеленый свет проекту или убить ее мечту. Либо она будет сражаться с ним, либо докажет, что он не прав. Сейчас имеет значение только запуск линейки «Вивр» к Рождеству.

Но сначала ей нужно оправиться после неудачной презентации на совете правления и сделать так, чтобы этот день в Нью‑Йорке прошел более успешно.

Надев свой самый стильный костюм вишневого цвета, Хлоя направилась на утреннюю встречу с Джорджио.

Рождество неминуемо приближалось, а это значило, что рекламная кампания должна быть проведена в сжатые сроки, и все переговоры со знаменитостями должны состояться не позднее будущей недели.

Остаток дня она прорабатывала расчеты, как и просил Нико. А вечером у нее был запланирован ужин с Мирей.

Сестра была знакома со многими знаменитостями. Коммуникабельная и экстравагантная блондинка, унаследовавшая красоту матери, она была знакома со всем Манхэттеном.

Мирей отказалась говорить о делах, пока они не выпьют по коктейлю.

— Хорошо, — произнесла она с бокалом мартини в руках. — Расскажи мне, что ты придумала.

Хлоя вдохнула терпкий аромат вермута.

— Идея в том, чтобы представить подлинную красоту. Выразить настоящие чувства. Мы будем продвигать каждый аромат по‑новому. Будем говорить о важных вещах. О том, как преодолеть собственные физические ограничения, не стыдиться быть особенным, уникальным. Или о том, что тяжелые переживания делают каждого человека сильнее.

— Мне нравится, — сказала Мирей с неподдельным интересом в голосе. — Блестящая идея! Расскажи, кто входит в твой список.

Хлоя сделала глубокий вдох:

— Первый номер: Кэрри Тейлор. Супермодель, представляющая одежду для женщин большого размера.

Мирей подняла бровь:

— Высоко метишь.

— Конечно. Второй: Лашанта. Известная певица, сделавшая успешную карьеру, несмотря на заметный шрам на лице. А может быть, и благодаря ему.

— Кто следующий?

— Дездемона Паркер. Спортсменка мирового уровня, многого достигшая вопреки врожденному недугу. Ну а Эдди Карелло представит наш мужской парфюм.

Мирей моргнула:

— Ты издеваешься надо мной!

— Он выжил после тяжелой травмы и прекрасно передаст дух свободы, — тихо сказала Хлоя.

Мирей издала хриплый смешок:

— Я понимаю, почему Нико выразил сомнения. Твой замысел будет нелегко реализовать. У тебя есть запасной список?

Хлоя покачала головой и твердо произнесла:

— Есть. Но мне нужны именно эти люди. Создавая ароматы, я думала о них.

Сестра поджала губы:

— Я могу помочь с Лашантой и Кэрри. Но с Дездемоной и Эдди могут быть проблемы. Эдди слишком популярен, к нему не подступиться. С Дездемоной у меня нет никаких контактов, мы ведь не занимаемся спортсменами.

Хлоя испытала досаду.

— Однако, — задумалась Мирей, — Лаззеро может нам помочь. Я читала, что Эдди посещает его вечеринки, и Дездемона тоже может там быть.

Хлоя прикусила губу. Ее отец поддержал всех братьев Ди Фиоре — старшего Нико, среднего Лаз‑зеро и младшего Санто, — когда умер Леоне, его хороший друг и их отец. Впоследствии Нико стал работать в «Эволюшн», а Лаззеро и Санто основали успешную компанию по производству спортивной одежды.

— Я хотела сделать все сама. Доказать Нико, что смогу, — сказала Хлоя.

— Лаззеро для нас — просто находка.

Хлоя постучала ногтями по столику:

— Думаешь, он сделает нам приглашения на вечеринку?

— Есть только один способ узнать это.

Мирей достала из сумочки телефон и позвонила.

— Лаззеро, дорогой, — промурлыкала она, — ты мне нужен. — Тот что‑то ей ответил, и она рассмеялась. Потом продолжила: — Мы обязательно с тобой поболтаем еще, но сейчас нам с Хлоей нужна услуга. Нам требуется приглашение на твою завтрашнюю вечеринку, хотим пообщаться с Эдди Карелло и Дездемоной Паркер в деловых целях. — Мирей нахмурилась: — О, ее не будет? Это плохо. А Эдди? О, это не для меня, это для Хлои. Хорошо, я ей передам.

Мирей закончила разговор, и Хлоя спросила:

— Что он сказал?

— Дездемона уехала из города, но он свяжется с ее агентом по электронной почте. Приглашения будут, твое имя включат в списки. — Сестра лукаво улыбнулась: — Он сказал, что нужно надеть короткое платье. Эдди любит девушек с длинными ногами.

На следующий день Хлоя и Мирей отправились на вечеринку к Лаззеро. Средний из братьев Ди Фиоре был одет во все черное, его орлиный профиль и темные глаза всегда немного пугали Хлою. Лаззеро вручил им по бокалу вина, и они немного поболтали. Хлоя не успела поесть, поэтому вино сразу ударило ей в голову, и она почувствовала себя более раскованно. Через несколько минут Лаззеро кивнул на группу людей в другом конце бара:

— Эдди там.

Сердце Хлои сильно забилось, когда она увидела известного актера с репутацией плохого парня, внимание которого безуспешно пыталась привлечь девушка модельной внешности. Внутри у нее все сжалось. Разве она могла с ней конкурировать?

Она повернулась к Лаззеро. Провела рукой по волосам. У нее не будет другой возможности. Нужно действовать.

— Как я выгляжу?

Его темные глаза заблестели от удовольствия.

— Отлично. У тебя десять минут, Хлоя. На моих вечеринках есть правило: никто никому не докучает.

Она облизала губы:

— Поняла.

Лаззеро взглянул на нее:

— Уверена, что тебе это нужно? С ним могут возникнуть проблемы.

— Да.

Он протянул ей еще один бокал вина:

— Иди!

Хлоя сделала глоток вина и подошла к Эдди, проигнорировав косые взгляды девиц, окружавших его.

— Эдди, меня зовут Хлоя Руссо. Корпорация «Эволюшн» — наш семейный бизнес. Я бы хотела поговорить с тобой об аромате, который создала.

Актер пренебрежительно посмотрел на нее, потом остановил взгляд на ее длинных ногах.

— Кто ты, я не понял? — спросил он рассеянно.

Хлоя повторила еще раз, стараясь не раздражаться.

Эдди снова взглянул на нее, потом небрежным жестом согнал девушку, сидящую на ближайшем стуле, и указал Хлое на это место:

— Садись.

Нико очень устал после тяжелого дня со множеством встреч и ехал домой, в свой пентхаус, предвкушая отдых в гидромассажной ванне с пивом, но перед этим решил позвонить братьям. По старой привычке они созванивались каждый день, рассказывая друг другу о своих делах.

До Лаззеро удалось дозвониться лишь с пятого раза, в телефонной трубке была слышна громкая музыка.

— Прошу прощения, — сказал Лаззеро, пройдя в более тихое место. — Сегодня у нас вечеринка.

Нико потер ладонью лоб:

— Извини, у меня только что закончилась последняя встреча.

— Не беспокойся, ты ведь прислал вместо себя свою маленькую пташку.

— Маленькую пташку?

— Хлою. Она болтает с Эдди Карелло, уговаривая его принять участие в рекламной кампании.

Нико фыркнул:

— Хлоя болтает с Эдди Карелло?

— И делает это очень успешно, могу сказать. На ней короткое платье. Я сказал ей, что он любит девушек с длинными ногами.

Нико напрягся:

— Прекрати, Лаззеро. Она его не заинтересует.

В голосе его брата прозвучало удивление.

— Ничего подобного. Эдди выглядит очень заинтересованным.

— Лаззеро! — прорычал Нико. — Прекрати это!

— Надо идти, — извинился брат. — Приехал важный гость. И ты приезжай.

Нико выругался и развернул автомобиль в неположенном месте. Переговоры со знаменитостями — это работа отдела по связям с общественностью. Он уже чувствовал себя виноватым, преподав Хлое слишком суровый урок на заседании правления. Она была так ранима, несмотря на ее острый язычок. Но именно она является залогом успеха «Эволюшн». Хлоя должна поверить, что по праву заняла место своей матери.

Войдя внутрь, Нико увидел Лаззеро, флиртующего у бара с высокой блондинкой, и Хлою, занимавшуюся тем же самым с отъявленным бабником Голливуда. Темные волосы обрамляли ее красивое лицо, платье цвета шампанского подчеркивало каждый изгиб стройной фигуры, ее длинные ноги были просто великолепны. При виде всего этого у него пересохло во рту.

А потом он увидел ее темные глаза, обрамленные самыми длинными и роскошными ресницами, которые он когда‑либо видел. Глаза, от которых он терял рассудок.

Карелло, положив одну руку на свое бедро, а в другой держа бокал, что‑то говорил ей, а Хлоя слушала, и ее звонкий смех разносился по залу.

Нико напрягся, когда актер положил руку на спинку ее стула и придвинулся ближе. Подавив желание схватить ее за руку и увести оттуда, он подал знак бармену, и тот налил ему бокал его любимого темного эля.

— Ты решил, что это хорошая идея? — рявкнул он, когда Лаззеро наконец оставил свою блондинку и подошел к нему.

Брат пожал плечами:

— Не я ее нянька, а ты. Вот и следи за ней.

— Ты прекрасно знаешь, почему я чувствую за нее ответственность. Мартино невозможно было отказать.

Лаззеро сделал глоток пива и взглянул на брата.

— Когда ты собираешься рассказать ей о болезни ее отца? Это сильно облегчило бы тебе жизнь.

Да, облегчило бы. Но Мартино взял с него обещание не рассказывать дочерям о редкой форме рака, от которой он наверняка бы умер в ближайшее время. Он попросил Нико позаботиться о них, возглавить компанию. Сказать Хлое об этом означало бы доставить ей дополнительные переживания. И, откровенно говоря, в работе ему нужна была ее ясная голова.

Нико отодвинул стакан с элем.

— Понятия не имею, почему Мартино решил, что это хорошая идея.

— Может быть, потому, что ты хорошо воспитал нас с Санто, — поддразнил его Лаззеро. — Мы выросли достойными людьми.

Нико посмотрел на Карелло, который положил ладонь на бедро Хлои. Она не возмутилась и, соблазнительно тряхнув волосами, засмеялась.

Нико стало жарко.

— Сколько она выпила?

— Достаточно, чтобы почувствовать себя увереннее. — Лаззеро прислонился к барной стойке и оценивающе посмотрел на брата. — Тяжелый день?

— Акции «Эволюшн» падают, мне срочно нужен новый продукт, который выстрелит на рынке, к тому же Джорджио настраивает всех против меня. Не слишком все это весело.

Лаззеро усмехнулся:

— Он не представляет серьезной угрозы.

Да, но Джорджио отвлекал его в то время, когда он не мог позволить себе отвлекаться. Компания переживает трудные времена. Нико не мог допустить дальнейшего падения акций.

Высокий мужчина с длинными светлыми волосами, пробравшись сквозь толпу, наклонился и что‑то сказал Эдди. Актер, повернувшись к Хлое, сначала произнес что‑то, от чего она расстроилась, но затем вынул карточку из бумажника и положил ее на стойку бара. Хлоя просияла.

Пальцы Нико сильно сжали бокал с элем, когда актер расцеловал Хлою в щеки. Затем он с сопровождающим покинул бар.

Держа в руках визитную карточку агента Эдди Карелло, Хлоя ощутила прилив радости. В ее ушах еще звучали его слова: «Позвони моему агенту. Расскажи все подробности. Скажи ему, что я все одобрил».

Она смущенно покачала головой. Соскользнула с барного стула, держа в руке наполовину пустой бокал шампанского. Вокруг нее все закачалось. Она не хотела пить спиртное, но Эдди настоял, и ей пришлось.

Хлоя направилась к Лаззеро, чтобы поблагодарить его, но на полпути едва не споткнулась: рядом с ним стоял Нико. На нем был темный костюм, в руке он держал стакан с элем.

Ее сердце сильно забилось. Почему это происходит каждый раз? Почему он так хорошо выглядит в деловом костюме? Узел его галстука был ослаблен, волосы растрепаны, и оттого он выглядел моложе — таким, каким он был при их первой встрече. Нико был потрясающим…

Опомнившись, Хлоя напомнила себе, что Нико как мужчина для нее не существует. Для нее он только босс.

Расправив плечи, она подошла к братьям Ди Фиоре. Лаззеро отмахнулся от ее благодарностей и растворился в толпе.

Нико пристально смотрел на нее:

— Я ведь сказал не брать это на себя. Это работа отдела по связям с общественностью.

Хлоя пожала плечами:

— У этого отдела нет возможности с ним встретиться. К Эдди не так‑то просто подступиться. Поэтому мы с Мирей обратились за помощью к Лаззеро.

Нико скрестил руки на груди:

— И что он сказал?

Победная улыбка заиграла на губах Хлои.

— Он согласился!

— Правда?!

— Да. Но все зависит от одобрения его агента.

Во взгляде Нико промелькнуло нечто похожее на восхищение.

— Я впечатлен. Как ты его убедила?

— Я объяснила ему суть рекламной кампании. Рассказала, почему был выбран именно он. Эдди был польщен, ему понравилось, что аромат создали специально для него. Оказывается, мужчины так предсказуемы. Им нравится тешить самолюбие. Это их ахиллесова пята.

На губах Нико промелькнула улыбка.

— Возможно, так и есть, — признал он. — Но не стоило заигрывать с Карелло. Его репутация всем известна.

— Знаю. Поэтому я сказала ему, что у меня есть молодой человек. Неужели ты думаешь, что я настолько наивна?

— Да, иногда мне так кажется.

Хлоя издала пренебрежительный смешок:

— Ну, теперь ты можешь идти домой. Шоу закончилось. Твои обязанности няньки выполнены.

Нико кивнул:

— Я отвезу тебя домой.

О нет. Он не будет ею командовать, пасти ее, как овцу, которая забрела не на свое пастбище. Сегодня у нее триумф, и она уйдет с вечеринки когда захочет. Хотя, честно говоря, единственное, чего она хотела сейчас, — принять горячий душ и уснуть.

Хлоя упрямо подняла подбородок.

— Я не готова уезжать. Лаззеро был так мил, что пригласил меня сюда. Тут весело. Танцы и все такое. Останусь здесь еще.

Нико пристально посмотрел на нее:

— Тогда пойдем потанцуем.

У Хлои замерло сердце. Она помнила, как хорошо ей было в его мужественных объятиях, какими возбуждающими были его прикосновения, прежде чем он ее бросил ради другой женщины.

— Я не говорила, что хочу танцевать прямо сейчас. — Хлоя подняла бокал с шампанским. — У меня еще есть вот это.

— Думаю, тебе хватит. — Нико забрал у нее бокал и, схватив за запястье, потащил ее сквозь толпу на танцпол, прежде чем она смогла возразить. Хлоя знала, что это плохая идея, еще до того, как они туда добрались. Эдди касался ее бедра, но она ничего не почувствовала. Пальцы Нико, обхватившие ее запястье, вызвали волны электрических разрядов, которые проходили по всему телу, от макушки до кончиков пальцев ног.

Когда они ступили на мозаичный пол, на котором танцевали пары, Нико резким движением притянул ее к себе. Он твердо повел ее в танце, держа одной рукой за талию, а другой — за кисть руки. Они даже не прижимались друг к другу, но его прикосновения, его запах заставили отреагировать каждую клеточку ее тела.

Нико использовал парфюм, созданный ее матерью незадолго до гибели. В нем присутствовал чувственный аромат индийских трав, и Хлоя считала его самым сексуальным и откровенно мужественным из всего, что было создано в лаборатории «Эволюшн». Этот аромат распалял желание, манил броситься с головой в океан наслаждений. От этого запаха у Хлои подгибались колени.

Всего один танец. Она старалась смотреть на узел его серебристого галстука. Но сама мелодия была джазовой, сексуальной, а на вечеринке царила фривольная атмосфера. Нико был отличным танцором и умело вел ее. А она мысленно вернулась в ночь на четвертое июля, когда в ее жизни все резко изменилось. Она в объятиях Нико… Между ними вспыхнуло пламя — тайная, запретная страсть. Тогда впервые в жизни Хлоя почувствовала себя по‑настоящему живой и желанной.

Она подняла на него взгляд в поисках признаков того, что все, что между ними было тогда, не было плодом ее воображения. Что она что‑то для него значила. Но его стальные глаза смотрели на нее холодно и спокойно, и Хлоя оставила свои напрасные надежды и наивные мечты.

— Вчера мы начали не так, как надо, — пробормотал Нико. — Мы должны работать как команда, Хлоя, вместе, а не порознь, если хотим сохранить то, что построили твои родители. Нам не нужно противостоять друг другу.

Хлоя подняла бровь:

— Это что, извинение?

— Можно и так сказать, — произнес он спокойно. — Нравится тебе это или нет, мы делаем одно дело. Или мы вместе преуспеем, или потерпим неудачу. Решай сама, что это будет.

Она опустила ресницы:

— Согласна, нам нужны хорошие рабочие отношения. Но это моя компания, Нико. Ты должен меня слушать, а не только контролировать. Я знаю, что ты сделаешь «Эволюшн» процветающей компанией. И у меня нет никаких сомнений в том, что моя линейка парфюмерии «Вивр» будет успешной.

— Доработай план, и я приму решение. И, — Нико наклонился к ее уху, — я обещаю прислушиваться к тебе. Если ты перестанешь спорить со мной по любому поводу.

— Значит, перемирие?

Его глаза насмешливо заблестели.

— Передышка. Мы можем это отпраздновать, посетив вместе благотворительный прием в Палм‑Бич. Предстанем на публике единым фронтом.

Этот традиционный раут всегда посещали ее родители. Яркое событие, на котором можно встретить множество знаменитостей, играет живая музыка и проводится сбор средств в поддержку лечения рака молочной железы. От этой болезни умерла лучшая мамина подруга.

У Хлои внутри все замерло, когда она представила себя на этом мероприятии вместе с Нико. Она взглянула на него:

— Хочешь сказать, что тебе не с кем пойти, у тебя нет на примете очередной красотки?

Она никогда не видела, чтобы на фотографиях Нико был дважды с одной и той же женщиной.

— У меня шесть месяцев не было свиданий ни с какими красотками, — сказал он, растягивая слова. — Мне не до этого, пока компании грозит опасность.

Нико весьма ясно напомнил Хлое о ее безответственности и своей самоотверженности.

— Трудно тебе приходится, — язвительно заметила девушка.

— Я справляюсь, — пробормотал он, глядя на нее. — Осторожнее, Хлоя, мы едва договорились о перемирии, а ты опять меня подначиваешь.

Она прикусила губу. В ее воображении сразу возникло его красивое обнаженное тело в момент занятия любовью.

Хлоя закрыла глаза. Это было безумием.

Песня закончилась. Она поспешно отстранилась, поправляя платье.

Нико пристально посмотрел на нее.

— Готова уйти?

Нико был настроен решительно, и ей не было смысла спорить. Он не оставит ее здесь одну — будет ждать всю ночь, потому что он всегда упрямо добивался своего. Терпеливый, упорный, опасный хищник.

— Да, — согласилась Хлоя, беспомощно вздохнув.

Когда они шли сквозь толпу, чтобы попрощаться с Лаззеро, он положил ладонь ей на талию, и ее обдало жаром.

Всю дорогу домой они молчали. Роскошный автомобиль остановился у ее дома на тихой улочке. Нико проводил ее до порога. Хлоя так устала, что не сразу попала ключом в замок. Нико помог ей открыть дверь, и их руки соприкоснулись. У нее перехватило дыхание.

— Заходи и ложись спать, Хлоя, — сказал он хрипло. — И запри дверь.

Она облизнула губы и вызывающе подняла подбородок:

— Миссия выполнена. Ты доставил меня домой и уложил спать до полуночи. Тебе всегда удается делать все, что хочешь, не так ли, Нико?

Он посмотрел на нее тяжелым взглядом.

— Не всегда, — тихо сказал он и растворился в ночи.

Глава 3

Во всем виновато шампанское — в этом Хлоя убеждала себя, собираясь утром на работу. Слова Нико на пороге ее дома, притяжение между ними… Все это казалось таким нереальным. Ведь за все эти годы после того лета он ни разу не посмотрел на нее заинтересованно. Нико был амбициозен, заботился о благе компании. Вот почему он так вел себя вчера вечером, поэтому он и предложил перемирие. И она согласилась, потому что сохранение «Эволюшн» было важнее всего.

Поднимаясь в лифте, Хлоя думала над предстоящим разговором с агентом Эдди. Войдя в офис, она поздоровалась с Кларой, которая произвела на нее впечатление своей деловитостью и профессионализмом, и забрала у нее свои бумаги.

В ее кабинете стоял антикварный, времен Людовика XVI, письменный стол, на окнах висели кружевные занавески, светильники давали мягкий и теплый свет. Это был кабинет матери, и все здесь было наполнено воспоминаниями. Но сейчас мысли Хлои были только о бизнесе. Она набрала номер агента Эдди, и очень вовремя. Он сказал, что собирается уехать из города, но готов пообедать с ней до отъезда. Опасаясь, как бы Эдди не передумал, Хлоя с готовностью приняла приглашение. К сожалению, его агент не был готов сразу согласиться, но Эдди очень проникся идеями Хлои, поэтому его участие в рекламной кампании предварительно было одобрено.

Хлоя зашла в кабинет Мирей и сообщила ей эту добрую весть. Мирей была так же взволнована, как и она.

— У меня есть для тебя одна хорошая и одна плохая новость, — сказала она Хлое. — Хорошая новость состоит в том, что Лашанта заинтересовалась, ей понравилась концепция, она чувствует, что твои идеи ей близки.

Сердце Хлои воспарило. Лашанта была мегазвездой.

— Это потрясающе!

— Плохая новость заключается в том, что Кэрри Тейлор ответила отказом. Она собирается рекламировать аромат конкурирующей компании. С Дездемоной я пока работаю.

Это означало, что они должны были привлечь на свою сторону супермодель Эстель Марков, иначе Нико не даст ход производству. Он одобрит план только с тремя из четырех знаменитостей. Если их будет меньше — Хлою постигнет неудача.

Пока Мирей работала над привлечением Эстель, Хлоя занялась образцами своей продукции, которые она собиралась раздать каждому сотруднику «Эволюшн», чтобы завоевать их сердца, и каждому рассказать об ароматах. Отдельные образцы были приготовлены для Клары, чтобы она послала их всем членам правления.

Она обязательно победит.

Хлоя ворвалась, как ураган. Улыбнувшись, Нико пригласил ее в кабинет. Был поздний вечер пятницы, и он только что закончил селекторное совещание. Он жестом показал ей на стул, но вместо этого она подошла к окну. Ее переполняла энергия, ей так хотелось доказать, что он был не прав. Она была одета в мягкий белый свитер, темные джинсы, заправленные в сапоги до колен, и куртку палевого цвета. Волосы собраны в хвост, на лице нет и следа макияжа.

Ее присутствие рядом было как удар в солнечное сплетение. Нико боролся со своим влечением к Хлое с того момента, как с ней познакомился. Ему было двадцать два, Хлое — восемнадцать. Ее сдержанная изысканная красота казалась ему более привлекательной, чем красота ее яркой, заметной сестры Мирей.

Нико убедил себя, что они не могут быть вместе. Будучи протеже Мартино, он не желал ставить под удар свою карьеру, свое будущее. Но так случилось, что в день заседания правления — четвертого июля — между ними возникла непреодолимая страсть, которой он оказался не в силах противостоять.

Мартино, оказавшийся свидетелем их поцелуя, спросил Нико, насколько серьезны его намерения, и, если он не уверен, попросил оставить его дочь в покое.

Так что Нико просто ушел. Сделал это так, чтобы не возникло искушения вернуться. Потому что Мартино был прав, он бы разбил ей сердце.

Мартино не было в живых. Хлоя стала взрослой женщиной. Но и сейчас Нико нес за нее ответственность. Он должен был защищать ее, а не спать с ней. Заботиться о ней, как просил Мартино. Это обещание он не должен нарушить.

Нико тоже подошел к окну. Хлоя повернулась, на ее лице застыло выжидательное выражение.

— Ты посмотрел мой план?

— Да.

— Итак, что ты думаешь?

— Я думаю, что ты представила очень убедительный план продвижения продукта к Рождеству. Отличная работа. — Нико криво улыбнулся. — Было невозможно не заметить твою блиц‑кампанию по раздаче пробников. Очень находчиво. Все сотрудники только и говорят об этом. Симона, мой референт, без ума от аромата. Джерри Шумахер звонил мне сегодня утром и просил о флакончике парфюма для своей жены.

— Я хотела завоевать их сердца. Но важнее то, что средства массовой информации хотят участвовать в рекламе «Вивр», — сказала Хлоя с волнением в голосе. — Редактору самого влиятельного журнала моды в Америке очень понравился аромат. Она хочет рекомендовать его к покупке в качестве подарка на Рождество. Думаю, это будет большой успех.

— Однако у меня все еще сохраняются опасения по поводу сроков. У нас очень мало времени.

— Сроки ограниченные, — согласилась Хлоя. — Но мы можем это сделать. Рекламные площади уже забронированы, и у всех четырех наших знаменитостей есть время для съемок.

Нико обратил внимание на отсутствие в плане одной из известных персон:

— Я не вижу ничего про Кэрри Тейлор. Что‑то пошло не так?

Хлоя прикусила губу:

— Кэрри рекламирует конкурирующий аромат. Но Мирей получила согласие от Эстель Марков, известной европейской супермодели. Ее образ идеально подходит для целевой аудитории.

— Я никогда о ней не слышал, — нахмурился Нико. — У нее нет репутации Кэрри Тейлор, а европейский рынок намного меньше североамериканского.

— Эстель потрясающая. — В глазах Хлои горел огонь. — Не говоря уже о том, что Эдди и Лашанта, если придется, вдвоем прекрасно представят наши ароматы. На Кэрри свет клином не сошелся.

Нико сделал глоток виски, обдумывая варианты. Линия по уходу за кожей довольно прибыльна, но она не произведет эффект разорвавшейся бомбы. Линейка новых ароматов «Вивр» — именно то, в чем отчаянно нуждается корпорация, но не будет ли сумасшествием делать на нее ставку?

— Бюджет рекламной кампании — пятьдесят миллионов долларов, — сказал Нико, взглянув на Хлою. — Мы никогда не делали ничего подобного масштаба. Все должно быть безупречно до мельчайших деталей. Нужно, чтобы все говорили об «Эволюшн». Ты уверена, что успеешь сделать все для вывода линейки парфюма на рынок?

— Да, — кивнула Хлоя. — Доверяй мне, Нико. Я смогу.

Он долго на нее смотрел.

— Хорошо, — сказал он наконец и поднял бокал за успех. — Давай сделаем это!

Хлое показалось, что земля ушла из‑под ног.

— Неужели ты сказал «да»?

Нико улыбнулся:

— Да.

— Почему?

— Потому что я верю в тебя, — тихо сказал он. — Ты блестящий специалист, Хлоя. Джульетта говорила, что у тебя великолепное чутье, лучше, чем у нее было в твоем возрасте. Что ты умеешь творить волшебство. Я просто не был уверен, что и ты и «Вивр» готовы.

У Хлои увлажнились глаза. Три года поисков, трудов и разочарований. Шесть месяцев сомнений, одобрила бы ее продукт мать. Временами ей казалось, что она близка к осуществлению своей мечты. Но был и страх. Бремя ответственности лежало на ее плечах, не давая вдохнуть полной грудью. Что, если она потерпит поражение? Что, если ее расчеты слишком оптимистичны и продукт не завоюет рынок? Что, если она ошиблась насчет «Вивр»?

Хлоя сделала глубокий вдох. Задержала дыхание. Нет, она не ошиблась. Она ощущала это всем сердцем. Ей хотелось, чтобы ее мать была рядом и поддержала ее.

— Я знаю, что это правильное решение для корпорации, — произнесла она хрипло. — Я чувствую это.

Нико кивнул.

— Тогда позволь мне дать тебе несколько советов.

Сидя за одним столом, они еще раз проработали весь план. Ограниченное количество парфюма будет выпущено к Рождеству, тем самым будет поддержана идея его эксклюзивности.

Четыре известные персоны будут продвигать «Вивр» в рамках широкой рекламной кампании.

Нико нахмурился, глядя на график:

— Когда выходит фильм Эдди?

— Во вторую неделю декабря. — Хлоя указала на даты в графике. — Поэтому мы представим миру мужской парфюм на этой же неделе.

— Ты планировала использовать перекрестное продвижение?

Хлоя нахмурилась:

— Я еще это не продумала.

— Нужно поработать с публикой, которая придет на премьеру его фильма. Положить образцы в презентационные материалы. Запустить рекламу на экранах кинотеатра перед премьерой.

Это была хорошая идея.

Хлоя задумчиво сказала:

— Не знаю, хватит ли у нас времени.

Нико поднял бровь.

— Мы сделаем это, — поспешно поправилась она. — Не проблема.

В ходе обсуждения он предложил еще полдюжины блестящих идей, которые Хлоя поспешно записала. Ей пришлось неохотно признать: хотя они с дядей и представили великолепный план, Нико вывел его на совершенно новый уровень, продемонстрировав блестящие деловые инстинкты.

Впрочем, его бизнес‑хватка никогда не вызывала у нее сомнений. Иначе отец не назначил бы его своим преемником. Но она не могла простить, что Нико, как утверждал Джорджио, воспользовался доверием ее отца, чтобы завоевать власть в компании.

Хлоя верила, что Нико — человек чести, пока он не переспал с Анжеликой Дюбуа, чтобы заключить выгодную сделку. Его амбиции были безграничны.

Сегодня на нем был черный смокинг, подчеркивающий его широкие плечи. В белой рубашке и черном галстуке‑бабочке Нико выглядел так мужественно и привлекательно, что у Хлоя перехватило дыхание. Очевидно, на сегодняшний вечер у него были гораздо более захватывающие планы, чем беседы с ней.

— Есть еще одно условие для того, чтобы я согласился на твой план, — проговорил Нико.

Хлоя вздохнула. Еще одно условие.

Встав со стула, она шагнула ему навстречу:

— Что ты имеешь в виду?

— Компании нужна творческая движущая сила. У сотрудников должна быть уверенность в том, что магия существует, она не исчезла вместе со смертью твоей матери. Компании нужно лицо, Хлоя. Линейка ароматов «Вивр», которую поддержит мощная рекламная кампания, будет идеальной возможностью, чтобы позиционировать тебя как творческую силу компании. Наследницу. Ты расскажешь миру свою историю. Но мы не сможем этого сделать, если ты опять скроешься в лаборатории.

Хлоя напряглась:

— Нет, Нико. Не проси меня делать это. Не сейчас.

— Это нужно сделать сейчас. — В его глазах появился сочувственный блеск. — Я хотел бы дать тебе больше времени, чтобы оправиться, но не могу: я делаю ставку на тебя и на «Вивр». Обещаю, что буду рядом, буду тебя поддерживать.

Хлою охватил ужас, она ощутила настолько сильное смятение, что ей с трудом удалось сохранять хладнокровие.

— Я не моя мать, Нико, — хрипло сказала она. — Эта корпорация — ее детище, она на это жизнь положила. К тому же она обладала невероятной харизмой. Я не такая.

— Я не прошу тебя быть ею, — возразил Нико. — Я прошу тебя быть собой, Хлоя. Ты создала свой собственный аромат в семнадцать лет, и он с успехом продается. Разве это не великолепно?

— Это не одно и то же.

— Вот мы и нашли твою ахиллесову пяту. — Нико покачал головой. — Ты никогда не любила быть в центре внимания. Ты ведь не думаешь, что всю жизнь сможешь прятаться в тени своей матери и Мирей, скрываясь в лаборатории?

Нико попал в точку.

— Боюсь, что не справлюсь, — сказала Хлоя. — Я не умею общаться с прессой. Когда они начинают задавать вопросы, я теряюсь. Еще хуже, если меня снимают на камеру. Я не смогу быть убедительной.

— Ты будешь совершенствоваться. У тебя будет возможность потренироваться.

Хлоя прикусила губу:

— Я не смогу этого сделать.

— Речь не о тебе, Хлоя, — жестко поправил Нико. — Речь о компании, которую мы пытаемся спасти вместе.

— Нет, я не могу. — Она сжала руки в кулаки и почувствовала, что ей трудно дышать. — Я знаю, как это должно быть, Нико. Я всю жизнь пытаюсь этому соответствовать. Могу дать тебе слово, что мой аромат станет хитом. Но то, о чем ты просишь, мне не по силам.

— Почему? — Тон его был суров и непримирим.

Хлоя опустила глаза.

Потому что, если она займет место матери, то вынуждена будет признать тот факт, что ее больше нет. Эта боль внутри ее была настолько глубока, что Хлое казалось, ее сердце разорвется на куски и никогда больше не восстановится. Она и так едва держится.

Хлоя неуверенно подошла к окну и посмотрела на Центральный парк, расцвеченный в яркие краски осени.

— Хлоя, — сказал Нико хрипло, положив руки ей на плечи. Она попыталась освободиться, но он крепко обхватил ее и развернул к себе. — Я знаю, что ты сможешь. Ты просто должна в это поверить.

Она ощутила его чувственный запах, и ее обдало жаром. Глаза Нико потемнели. Электрические токи завибрировали в воздухе между ними, когда он провел рукой по ее лицу.

«Уходи, Хлоя, — сказала она себе. — Это единственно правильное решение».

Почему же ее ноги не двигаются?

У дверей послышалось легкое покашливание. Хлоя была очень благодарна за то, что их прервали. На пороге стояла шикарная блондинка.

«Новая подружка Нико», — предположила Хлоя.

Женщина была очень красива. Белокурые волосы до плеч, туфли на каблуках, соблазнительные формы, которые подчеркивало облегающее синее платье. Безусловно, это была женщина его типа.

Изобразив обаятельную улыбку, Нико попросил Элен дать им минутку.

Хлоя подняла на него глаза:

— Это так ты не ходишь на свидания?

— Элен — президент крупнейшего немецкого ритейлера, — сообщил Нико. — Она хотела послушать Марио Конти, сегодня вечером он дает «Тоску» в Метрополитен‑опера.

— И ты делаешь все для укрепления деловых отношений. — Хлоя подняла подбородок, почувствовав боль от старой раны. — Как и в тот раз.

Его взгляд стал острым как бритва.

— В тот раз мы заключили сделку за месяц до того, как начались мои отношения с Анжеликой.

Краска залила ее щеки.

— Это было во всех газетах, Нико.

— Мы объявили о сделке к юбилею компании. Но все бумаги были подписаны раньше. — На его губах появилась кривая улыбка. — Не переживай, Хлоя. Наверняка ты найдешь другие поводы для упреков.

Она смотрела, как Нико собирал бумаги в портфель. Если в тот вечер четвертого июля он спал с Анжеликой не ради заключения сделки, значит, эта женщина привлекала его сама по себе.

В душе Хлои все еще пульсировала боль от давнего предательства. Понятно, что для нее их отношения значили гораздо больше, чем для него. Ей давно пора принять это как факт и перестать мечтать о нем.

Нико закрыл портфель и взглянул на нее:

— Значит, мы договорились?

Хлоя покачала головой:

— Ты не оставляешь мне выбора. Думаю, ты это знаешь. — Она собрала свои вещи и направилась к двери. — Приятного вечера.

Марио Конти в роли главного героя «Тоски» Анджелотти был великолепен. Опера Пуччини о любви и предательстве, действие которой происходило в Риме времен Наполеона, была наполнена глубоким драматизмом.

Но Нико был поглощен не действом на сцене, он думал о Хлое, о том, как она, взволнованная, выбежала из его кабинета. Он фактически заставил ее дать согласие на то, чтобы предстать миру в качестве главной творческой составляющей «Эволюшн». Не слишком ли большое давление он на нее оказал? Справится ли она?

Нико чувствовал, что зря упомянул о той истории с Анжеликой. Он разбередил старую рану. Это читалось на лице Хлои. Возможно, сейчас он не поступил бы с ней так. Но тогда он был слишком молод.

Когда стихли аплодисменты, он проводил Элен в бар. Пока она отходила припудрить носик, он заказал себе скотч. Он вспомнил их с Хлоей поцелуй, который был похож на фейерверк. В их крови бушевала страсть, это было настоящим безумием.

От воспоминаний пересохло в горле, и Нико сделал глоток виски. Даже через сто лет он не забудет ее стоны, когда он довел ее неискушенное тело до пика наслаждения.

— Не знал, что тебе нравится Пуччини.

Нико улыбнулся словам младшего брата Санто, который подошел к нему в баре и встал рядом. Одетый в черный смокинг, с отросшей щетиной, он выглядел совсем не ангельски.

— Не настолько, — резко прокомментировал Нико. В их семье Санто больше всех любил искусство. — Кто эта женщина, с которой ты пришел?

— Кэтлин О’Киф, репортер. — Санто привлек внимание бармена и заказал два бокала вина. — Мы сидели в соседней ложе. Я пытался привлечь твое внимание, но ты где‑то витал. Кстати, кто эта горячая блондинка? С ней рядом я бы тоже не замечал ничего вокруг.

— Элен Шмидт, президент крупнейшей немецкой торговой сети.

— Отлично, — похвалил Санто. — Надеюсь, ты завершишь сегодняшний вечер в ее объятиях.

— Я не завожу отношений с клиентами.

Санто смерил его оценивающим взглядом:

— Я видел твою пташку прошлым вечером. Она выглядела… потрясающе. Когда ты признаешь, что неровно к ней дышишь, братишка?

Нико поболтал янтарную жидкость в своем стакане.

— Она не моя пташка. Между нами давно ничего нет.

— Ты так думаешь? — В голосе брата послышалось ехидство. — Первый шаг в решении проблемы — признать ее. Хлоя повзрослела, Нико. Ей больше не нужна защита. А еще, — продолжил Санто, драматично взмахнув рукой, — вчера ночью в постели Кэтлин кое‑что мне… хм… продемонстрировала. Я хотел поделиться этим с тобой.

— Оставь это при себе. Меня не нужно учить постельным делам, в этом у меня нет проблем.

— Очень смешно, — улыбнулся Санто. — Кэтлин — репортер. Ее редактор на прошлой неделе обедал с Джорджио Руссо. Джорджио все время говорил о проблемах внутри «Эволюшн» и о скорой смене власти. Он сказал, что компания почти у него в кармане.

Нико охватила ярость. Ему надоело наблюдать, как Джорджио плетет интриги у него за спиной. И все бы ничего, если бы это не выходило за пределы корпорации. Но если Джорджио будет посвящать во внутренние дела компании журналистов, это обеспокоит акционеров и понизит стоимость «Эволюшн» на рынке. Нико не мог этого допустить.

— Спасибо, — поблагодарил он Санто. — Это важная информация.

Санто поднял бровь:

— Что будешь делать?

— Остановлю его.

Глава 4

Лашанта была уникальной звездой, она могла вывести концепцию парфюма на другой уровень.

Хлоя схватилась за голову, когда поп‑дива уже в пятый раз ушла с площадки, чтобы ответить на телефонный звонок своего бойфренда. Еще она потребовала в гримерку шампанское и красные розы, которые должны были покрывать все вокруг, чтобы у певицы был соответствующий настрой, когда она разговаривает по телефону со своим Ромео. В результате за целый день они не сняли даже половину запланированного.

Учитывая, что Лашанта на следующий день отправлялась в тур на месяц, это была проблема. Хлоя потерла виски, стараясь унять головную боль. Было безумием надеяться, что она со всем справится. График был очень плотным, в нем не было места ни одной задержке.

На утренних встречах Нико говорил ей, что у нее прекрасная группа поддержки и чтобы она им доверяла. Что она и сделала. Съемку нужно было завершить до полуночи. В пятницу они с Нико уедут в Палм‑Бич. Рекламная кампания с Лашантой начнется в середине ноября, а потом ее подхватит Дездемона. Таким образом, к Рождеству новая линейка парфюма будет у всех на слуху.

Лашанта прошла обратно на площадку. Хлоя сделала глубокий вдох и подошла к ней. Лашанта уставилась на нее пустым взглядом.

— Можешь ли ты подумать о моменте в твоей жизни, — терпеливо сказала Хлоя, — когда ты поняла, что готова стать той, кем суждено? Когда тебе стало все равно, что думают другие, ты почувствовала, что ты — это ты?

Взгляд экзотических глаз поп‑певицы прояснился.

— Конечно. Когда я встретила Донни, — мечтательно сказала она.

Хлоя чуть не заплакала.

— Я надеялась на что‑то немного более впечатляющее, чем это. Донни — это очень важно, — поспешно поправилась она, когда Лашанта посмотрела на нее с недоумением, — но ты понимаешь, что я имею в виду.

Дива прижала ладонь ко рту.

— Да, — наконец произнесла она. — Когда на большой сцене я получала музыкальную премию. Я тогда спела свой сингл «Бабочка». Это был самый сумасшедший момент, и эти овации я запомнила на всю жизнь. Мне, девушке с крошечного острова в Карибском море, аплодировал весь мир. Исполнилась моя мечта. Я достигла вершины, — дрогнувшим голосом закончила певица.

Хлоя помнила этот момент, она смотрела трансляцию шоу. Это было потрясающе и никого не оставило равнодушным.

— Пожалуйста, — сказала она ровно, — скажешь это на камеру?

— Не проблема.

На тренинг по общению со СМИ Хлоя опоздала на целый час. Ее головная боль, к сожалению, не прошла, но, по крайней мере, съемка с Лашантой была завершена. Ее медиатренер, манерами напоминавший военного инструктора, целых два часа мучил ее жестокими интервью. Хлоя справлялась не очень хорошо, потому что не успела подготовиться.

— Лучше, — сказал инструктор, когда Хлоя закончила. — Давай‑ка еще раз. Я не чувствую страсти в твоих ответах.

Она стиснула зубы. Ей хотелось задушить своего наставника.

Хлоя сняла микрофон, голова пульсировала от боли.

— Нет, — сказала она, вставая. — С меня хватит. Продолжим завтра.

У медиатренера отвисла челюсть.

— У нас осталось еще два часа занятий. А в пятницу у тебя большое интервью.

— Будем надеяться, что к тому времени я усовершенствую свои навыки.

Схватив свой лабораторный халат, она стремглав покинула офис. Но тут же чуть не врезалась в Нико.

Он был зол на нее за то, что она прервала тренинг. Хлоя объяснила, как прошел ее день, и он выслушал ее с каменным лицом. К счастью, он опаздывал на свою встречу.

Жизнь налаживается, подумала Хлоя спустя пару часов, выходя из массажного кабинета в спа‑салоне на крыше манхэттенского небоскреба, в котором располагался офис «Эволюшн», и направляясь к бассейну. Ей хотелось поплавать, а затем еще поработать в лаборатории.

Перекинув полотенце через плечо, Хлоя взяла стакан огуречной воды и, напевая, открыла дверь в роскошный зал, отделанный кремовым мрамором. Но, заметив у бассейна Нико, замедлила шаги.

Как же ей не повезло! Ее пульс резко ускорился. Нет, она точно здесь не останется. Не нужно ей любоваться его мощными плечами, рельефным прессом, сильными бедрами. Нико для нее умер. Он разбил ее сердце на мелкие кусочки. Его глаза, обычно спокойные и невозмутимые, сейчас горели огнем. Хлоя забеспокоилась. Он еще сердился на нее.

— Я передумала. Пойду приму душ, — пробормотала она, разворачиваясь.

Нико пристально посмотрел на нее.

— Присаживайся, Хлоя. Думаю, мы можем находиться в одном помещении без всякого ущерба друг для друга.

Она не была так в этом уверена.

Нико недобрым словом помянул Санто, потому что тот, кажется, был прав. Его безумно притягивала эта удивительная женщина. Она была в достаточно скромном закрытом купальнике, но почему‑то это возбуждало его еще больше. В восемнадцать она имела фигуру подростка, но сейчас обзавелась соблазнительными формами. Она красива и сексуальна, и наверняка у нее есть мужчина. Почему‑то мысль об этом вызвала у Нико раздражение, и, когда Хлоя села рядом, он высказал ей свое недовольство:

— Сегодня ты зря потратила тысячу долларов корпорации. Ты не можешь просто решить, что с тебя хватит, и уйти. Мы заключили сделку, ты или будешь ее выполнять, или я приостановлю рекламную кампанию твоих ароматов.

Хлоя вскинула подбородок, ее глаза гневно мерцали.

— Я всего лишь человек, Нико. Невозможно успеть все сразу. Иногда я тоже устаю.

— Пусть твоя команда делает свою работу.

— Без моего присутствия мы не закончили бы съемки с Лашантой. У меня плохо идет обучение работе с прессой, — объявила она категорически, заерзав на скамье, и Нико не мог оторвать взгляд от ее восхитительных бедер. — Я ведь предупреждала.

— Ты должна выучить материалы для прессы. Ты хотя бы посмотрела их?

Щеки Хлои залила краска.

— Прошлой ночью я уснула, читая их.

— Потому что была в лаборатории до десяти часов. — Нико покачал головой. — Тебе запрещено переступать порог лаборатории, пока не пройдешь курс по общению с прессой, Хлоя. Даже не подходи к ее двери.

Зрачки ее карих глаз немного расширились. Это стало единственной ее реакцией на запрет. Откинув голову назад, Хлоя пристально посмотрела на него:

— Джон Чисолм сегодня утром сказал мне, что начиная с прошлого года мой отец постепенно отходил от управления компанией. Что на самом деле «Эволюшн» руководил ты. С чем это было связано?

Нико попытался сохранить естественное выражение лица.

— Твой отец решил, что пришло время наслаждаться жизнью немного больше. Он передал управление мне, чтобы позволить себе это.

— Мой отец не видел смысла в отдыхе, — ответила Хлоя. — «Эволюшн» была его страстью. Он всегда говорил, что будет руководить компанией до самого последнего вздоха.

Проклятье! Нико ненавидел лгать.

— Взгляды меняются, — пробормотал он.

Хлоя внимательно на него посмотрела:

— Что ты скрываешь от меня?

— Ты слишком много думаешь, — сказал Нико категорично, вытерев пот со лба. — Лучше бы ты потратила свою энергию на то, чтобы образумить своего дядю. Его клеветнические разговоры вредят компании.

Хлоя долго молчала.

— Дай мне возможность доверять тебе, — тихо сказала она. — Почему‑то я чувствую, что пазл не складывается. Если мой отец сделал тебя управляющим, почему он не поставил в известность Джорджио? Почему не дал понять, что ты преемник?

У Нико возникла мысль о том, что он должен просто сказать ей правду. Сейчас уже не было смысла скрывать что‑либо. Держать Хлою и дальше в неведении? Это может принести больше вреда, чем пользы. Конечно, он дал Мартино слово ничего не говорить, но это было его слово.

Нико пристально взглянул на Хлою:

— Ты знаешь, что можешь мне доверять. Я когда‑нибудь нарушал свои обещания?

— Да! — выпалила она, в ее глазах горел огонь. — Ты обещал всегда быть рядом со мной и не исполнил обещание.

О, черт! Хлоя поклялась себе, что не будет говорить об этом. Пообещала себе — и тут же нарушила обещание.

Нико закрыл глаза. Вздохнул.

— Я всегда рядом с тобой, Хлоя, — сказал он наконец, открыв глаза. — Но я не должен был ничего позволять с тобой в то лето. Я был протеже твоего отца, на четыре года старше тебя, а казалось — на целую жизнь. Мы оба знали, что хорошо это не кончится. Это было слишком… сложно, и ты была очень уязвима. Ты хотела получить то, что я никак не мог тебе дать.

Хлоя попыталась осознать то, что он сказал. Она в первый раз услышала его версию тех событий.

— Я никогда тебя ни о чем не просила, — запинаясь, сказала она. — Мне было восемнадцать, Нико. Я просто думала, что у нас что‑то получится…

— Ты была влюблена в меня, — сказал он. — А у меня в крови бушевали гормоны. Я хотел тебя, но мне не нужны были сложности, которые непременно возникли бы, если бы у нас завязались отношения. Тебе была нужна романтика, поцелуи при лунном свете. Я не мог тебе этого дать. Лучше бы ты нашла себе хорошего французского парня, с которым испытала бы все то, о чем мечтала.

Восемь лет назад он поцеловал ее, разбудил своими прикосновениями, а потом ушел. Она сравнивала все свои последующие поцелуи с тем, первым. Потому что поцелуи Нико, испытанная ею страсть в его объятиях были для нее как откровение.

Внутри у нее все сжалось.

— И ты переспал с Анжеликой… потому что решил двигаться дальше?

— Я подумал, что это самый простой способ оттолкнуть тебя. — Нико потер щетину на подбородке. — Возможно, это было не самое лучшее мое решение, но я не знал, что еще сработало бы.

Если бы он не поступил так жестоко, Хлоя продолжала бы надеяться, преследовала бы его…

Его признание уязвило Хлою. Она испытала сильное унижение.

— Ты мог бы просто объяснить это мне, Нико. Уверяю тебя, я бы все поняла. Потому что, честно говоря, — произнесла она, пытаясь защитить свою гордость, — мне просто нужен был опытный мужчина. А ты был известен своими любовными романами.

— Ты понятия не имела, что бывает, когда играешь с огнем. Поэтому восемь лет назад я и ушел.

У Хлои оборвалось сердце. Часть ее хотела знать, как это — обжечься, потому что никогда она не чувствовала себя такой живой, как в его руках той ночью. Другая ее половина хотела остаться в безопасном и знакомом мирке.

— Из происшедшего ты должен извлечь урок, Нико, — сказала Хлоя, пристально на него взглянув, — тебе никогда не стоило принимать решения за меня. Я вполне способна делать это самостоятельно. На самом деле, — тихо добавила она, — я бы хотела сама принять решение.

А потом она ушла. Потому что это показалось ей единственно возможным рациональным поступком.

Глава 5

Почему она согласилась на все это?

Хлоя вошла в свой кабинет через двадцать четыре часа после ее противостояния с Нико. Материалы для прессы, которые она должна была выучить к большому интервью, в ее голове представляли собой разрозненные кусочки головоломки, которые ей никак не удавалось собрать в единое целое.

Интервью было назначено на завтрашнее утро, и это виделось ей худшим кошмаром. Хлоя понимала, насколько это важно. Это была удивительная возможность, ведь публикация об «Эволюшн» появится в самом авторитетном модном журнале. Ее интервью — это то, в чем отчаянно нуждается компания. Но если хоть еще один человек ей об этом напомнит — она просто закричит.

Хлоя рухнула на диван эпохи Людовика XVI, который приобрела ее мать, и сделала глубокий вдох. Конечно, она сможет это сделать. Ей просто нужно привести в порядок информацию в своей голове. Но ее мозг был наполнен миллионом вещей, в которых она совершенно не нуждалась.

Еще один персонаж, в котором она совершенно не нуждалась, появился в дверном проеме ее кабинета. Темно‑серый костюм, сиреневая рубашка и галстук цвета баклажан прекрасно оттеняли смуглую кожу Нико. В семь часов вечера он выглядел отвратительно энергичным и ослепительным.

Хлоя была сердита на саму себя. Ей так хорошо удавалось сохранять между ними лишь деловые отношения, но тот разговор в спа взбудоражил ее чувства, и она никак не могла успокоиться.

— Я занимаюсь, — проворчала она, помахав материалами у него перед носом. — Нет необходимости читать мне лекции.

— Ты выглядишь измученной, — сказал Нико прямо. — Я слышал, что сегодняшнее занятие прошло не очень хорошо.

— Ничего удивительного, — вздохнула Хлоя. — Я не понимаю, почему так скованна. Я не могу выразить себя так, как хочу.

Нико скрестил руки на груди.

— Тогда мы поработаем над этим вместе.

Хлоя села прямо и настороженно посмотрела на него. Нико и его властная тактика были последним, в чем она нуждалась.

— Я справлюсь с этим сама.

— Возможно, — согласился он. — Но я могу помочь. Я дал миллион таких интервью.

Хлоя беспомощно наблюдала, как Нико снял пиджак, повесил его на спинку стула и подошел к бару, откуда достал бутылку вина и два бокала.

— Это не поможет.

Нико проигнорировал ее слова и открыл бутылку.

— Тебе нужно расслабиться. Ты так напряжена, что ничего не соображаешь.

Это была правда. Она хотела получить ясность в отношении него. Выяснить, что он от нее скрывает. Она разговаривала с Мирей по поводу ухода от дел отца, и та призналась, что в последний год отец действительно меньше времени уделял компании. Но ему было шестьдесят два. Разве удивительно, что он хотел немного отдохнуть?

Тогда почему же он просто не объяснил все Джорджио? Хлоя говорила с дядей, но тот настаивал на своей версии событий. Когда она высказала опасение, что его усилия по дискредитации Нико дестабилизируют ситуацию в корпорации, дядя не услышал ее. И это ее действительно беспокоило. Она понятия не имела, что он собирался предпринять, и это было плохо.

Нико принес вино и бокалы и сел рядом с ней. Внезапно диван показался ей очень маленьким. Он вытянул длинные ноги, закатал рукава рубашки, обнажив мускулистые предплечья. Его невозможно было игнорировать.

Хлоя пыталась убедить себя, что Жерар, привлекательный француз, с которым она встречалась несколько месяцев, был ничем не хуже. Но это было не так. За внешней элегантностью Нико скрывалась сила и мужественность, и Жерару было до него далеко.

Взглянув на нее, Нико спросил:

— Что именно вызывает наибольшие затруднения?

— Общие глобальные вопросы. К примеру, о моем творческом видении… Я понятия не имею, как это объяснить. Считается, что это мистика, божественное вдохновение, а для меня это как головоломка, которую я должна разгадать. Картина, которую мне нужно написать слой за слоем. Каждый аромат я создаю индивидуально, в зависимости от того, для кого он предназначен.

Нико на мгновение задумался.

— Может быть, тебе следует использовать приемы своей матери?

— Что ты имеешь в виду?

— Джульетта использовала интервьюера в качестве примера, предполагая, что создает запах для него или нее. Это была блестящая техника — журналист оказывался вовлеченным в процесс. Она их этим просто очаровывала.

Хлоя поджала губы:

— Мне нужны месяцы и годы, чтобы придумать аромат.

— Но у тебя ведь наверняка появляются какие‑то идеи, когда ты видишь перед собой человека. Что ты делаешь, когда тебе нужно создать парфюм?

Хлоя задумалась на мгновение.

— Я провожу исследование, чтобы понять, что за человек передо мной. Его прошлое, настоящее, что ему нравится, что не нравится. Это дает мне первоначальное представление о том, какие ароматы он предпочитает, но это не будет для меня руководством к действию. Я вырабатываю свое собственное мнение о создаваемом аромате.

Нико сделал глоток вина.

— Попробуй это сделать со мной. Ты никогда не создавала аромат для меня. Я готов быть твоим подопытным.

Хлоя настороженно посмотрела на него.

— Прямо сейчас?

— Почему нет? — В его глазах загорелся вызов. — Это был бы идеальный тест. Я знаю, ты можешь сделать это, Хлоя. Перестань сдерживать себя и позволь своим инстинктам взять верх.

Она подумала, что сдержанность ей как раз не помешала бы, особенно в вопросах, связанных с ним. Но не стала уклоняться от вызова.

— Хорошо, — согласилась она. — Но мне нужна поддержка.

Нико смотрел, как Хлоя садится рядом с ним, держа в руках поднос с флаконами и тестовыми полосками. Он был способен держать свои руки подальше от нее, но что, если она будет до него дотрагиваться? Это будет совсем другое дело.

Он поднял бровь.

— Ты собираешься наносить запахи на меня?

— Нет, — ответила Хлоя скептически. — В этом нет смысла, запахи просто сольются друг с другом. Я буду давать тебе полоски по очереди и спрашивать твои впечатления. Это не будет полноценным тестом, который я проводила бы, если бы создавала аромат для кого‑то, но это даст представление о процессе.

— Отлично. — Нико поудобнее устроился на диване с бокалом в руках.

Хлоя взяла у него бокал и поставила на стол.

— Красное вино притупляет обоняние.

— Действительно. — Он видел ее серьезный подход к делу, сосредоточенное лицо. Это было более чем сексуально. — Тогда начнем с интервью?

— Этот этап мы пропустим, потому что я и так знаю тебя. Начнем тестирование запахов.

Нико широко развел руки.

— Я полностью в твоем распоряжении.

Когда Хлоя услышала его двусмысленное заявление, краска залила ее щеки. Он смотрел на нее с восхищением. Когда в последний раз он встречал такую женщину? Хлоя была чиста и невинна, как ребенок. Может быть, именно это всегда привлекало его в ней? Потому что она напоминала ему, что в мире есть доброта и невинность? Или потому, что он хотел то, чего не мог получить?

Нанеся на две полоски по капле из двух стеклянных пузырьков, она передала их ему.

— Это будет как слепой тест. Ты будешь выбирать запахи, и в результате я смогу выделить верхние, средние и базовые ноты аромата, создаваемого для тебя.

— Значит, ты не собираешься говорить мне, что это за запахи?

— Нет. Возьми по одной полоске в каждую руку. Запах в левой руке будет более чистым, теплым, в правой — более насыщенным, менее однородным, с доминированием отдельных нот. Возвращаешься к первоначальному запаху — он свежий, чистый, воздушный, не такой теплый, как было до этого. Затем опять ко второму, чувствуешь сложность, насыщенность, многогранность.

Нико поднес первую полоску к носу, желая ощутить то, о чем говорила она: первый запах — легкий и менее насыщенный, второй — богатый и соблазнительный.

— Закрой глаза, — велела Хлоя. — Попытайся полностью сосредоточиться на своих ощущениях. Запах — глубоко личная, интимная вещь. Подумай о своей реакции на него.

Нико закрыл глаза. Ответил на ее вопросы. Он был поражен страстностью, с которой Хлоя рассуждала о своем призвании.

Он выбирал запах, отвечая на ее вопросы, а она делала заметки.

Ее переливы голоса, случайное касание руки, близость ее груди были сильнейшими афродизиаками, с которыми он когда‑либо сталкивался. Нико сильно возбудился.

— А эти две? — спросила Хлоя.

— Та, что слева, — пробормотал Нико, — напоминает мне о доме на берегу океана в штате Мэн, куда я ездил в детстве.

Хлоя кивнула.

— Это так называемый отпечаток запаха. Память, связанная с запахом. У нас у всех есть подобные воспоминания. Очень личные. Хорошо. А другая?

— Теплый. Яркий, неуловимый. Пахнет как… — Нико хотел сказать: как она. Это был ее аромат. Только на Хлое этот аромат был более пьянящим, так как смешивался с запахом ее кожи. — Как лето, — закончил он неубедительно.

Она передала ему еще две полоски.

— А эти?

— Тропический, — сказал он о первой. — Сладкий. Насыщенный.

— Следующая.

Нико вдохнул. Запах был мускусный, земляной, немного… животный.

— Секс. — Он открыл глаза, чтобы посмотреть, как она отреагирует. — Это определенно секс.

Ее глаза расширились. В них отразился огонь, сжигавший его изнутри. Воздух между ними был пронизан электрическими разрядами. Все его благие намерения испарились в тот момент, когда она посмотрела на его губы.

Хлоя подошла ближе, цветочный аромат ее тела смешался с его запахом, звуки их дыхания слились воедино. От него потребовались колоссальные усилия воли, чтобы не преодолеть последние несколько дюймов между ними и не прижаться к ее губам, ведь и восемь лет спустя он помнил их сладость… Как она отвечала на его ласки. Это был запретный плод.

— Хлоя, — пробормотал Нико. — Мы ведь почти закончили? Мне кажется, уже пора.

— Да, — вздохнула она, отводя взгляд от его губ и посмотрев ему в глаза. — Кстати, ты угадал. Этот запах действительно имеет отношение к… — она впилась зубами в нижнюю губу, — ну… ты знаешь.

Нико не знал. Не хотел этого знать. Потому что единственное, о чем он мог сейчас думать и чем хотел заняться, начиналось и заканчивалось на «с». Но этого нельзя было себе позволить с этой женщиной. Ни теперь, ни когда‑либо.

Хлоя продолжила:

— Есть еще два запаха. Но их тестировать необязательно. Я уже знаю, что делать.

— Хорошо. — Нико потянулся за своим вином и сделал глоток, пытаясь безжалостно обуздать свое либидо. — Итак, каковы результаты твоего теста?

Хлоя не знала, как реагировать на взгляд Нико. Как будто он хотел поглотить ее всю. Как будто она была той, с кем он желал сблизиться. Потому что она была уверена: это не было плодом ее воображения.

Когда она собирала полоски и флакончики на поднос, ее голова кружилась. Она теперь четко знала: притяжение между ними взаимное, настоящее, ошеломляющее. Дрожащими пальцами Хлоя взяла свой бокал и сделала глоток вина. Попыталась привести в порядок свои мысли, потому что она еще не закончила.

— Ты пользуешься «Волуттуозо», созданным моей мамой. Это великолепный аромат, один из моих любимых. И это отражает твою… врожденную чувственность. Но я бы предложила кое‑что другое.

— Мне нравится этот аромат, — возразил Нико. — Он меня устраивает. Почему нет?

— Потому что ты — более сложная натура, чем этот аромат, — тихо сказала Хлоя. — Теплый запах индийской травы, преобладающей в «Волуттуозо», конечно, очень сексуальный, но кроме этого у тебя есть сила и твердость, которые ты имеешь благодаря своему опыту. «Волуттуозо» показывает только одну грань тебя. Я бы предложила тебе нечто более сложное.

— Например?

— Что‑то с базовой ноткой табака. Немного кедрового аромата усилит табак и придаст запаху глубину, а также напомнит тебе о доме на берегу океана. Еще немного теплых нот обеспечат ему дополнительную сложность, — продолжила Хлоя, представляя в уме химические формулы, складывающиеся, как кусочки головоломки. — Янтарь или мускатный орех, возможно. И жасмин, определенно жасмин, символ чувственности. — На ее губах появилась улыбка. — Смелый, роскошный, навязчивый.

Нико поднял бровь.

— Преследующий?

Хлоя пожала плечами:

— Это ключевое слово. Ароматы, пробуждающие воспоминания, хорошо продаются.

— Я купил бы все, что ты продаешь, Хлоя, — пробормотал Нико. — Ты все время держала меня на крючке. Ты не говорила о творческом процессе, ты мне его продемонстрировала. Сделай это завтра, и это будет успехом.

Или она провалится, и все они пойдут ко дну.

Глава 6

В десять часов утра следующего дня, вооружившись чашкой крепкого кофе и собрав в кулак всю свою уверенность, Хлоя приняла у себя в кабинете Кэрри Майер, молодую журналистку из самого уважаемого модного издания в стране. Первые несколько минут Кэрри восхищалась декором и мебелью, и это еще раз напомнило Хлое, какой великой личностью была ее мать, и она еще больше заволновалась.

Разве она могла претендовать на ее место?

Но Хлоя решительно отбросила сомнения, слишком важным для компании было это интервью. К счастью, Кэрри быстро начала задавать свои вопросы. Ответы Хлои были не идеальны, она упустила несколько ключевых моментов, но, в общем, справлялась, даже когда журналистка задала вопрос о смерти ее матери и о том, что она значила для нее.

Потом она протестировала Кэрри на запахи, чтобы подобрать ей индивидуальный аромат, и глаза журналистки загорелись.

— Блестяще! — прошептала она, быстро строча свои заметки. — Могу ли я использовать эту информацию, или она является коммерческой тайной?

Хлоя разрешила Кэрри печатать все, что та узнала, а на прощание подарила флакон духов Cygne Blanc, созданных ее матерью, аромат которых идеально подходил журналистке.

Хлоя признала, что совет Нико по поводу тестирования ароматов был очень дельным, и она сказала бы ему это лично во время обеденного перерыва, но ей нужно было пробежаться по магазинам. Им с Нико предстоял перелет в Палм‑Бич, а у Хлои не было ничего подходящего для благотворительного приема, собиравшего всю мировую элиту.

К счастью, Мирей прекрасно ориентировалась в мире моды. Примерно через час они нашли для Хлои идеальное платье. Они приобрели еще пару нарядов для жаркого климата Палм‑Бич, так как Хлоя и Нико собирались провести там пару дней.

Нико ждал ее в небольшом частном аэропорту Нью‑Джерси у стойки регистрации. Он был одет в черные джинсы и серый свитер, гармонировавший с цветом его глаз, и при этом выглядел столь привлекательно, что стал объектом внимания всех женщин, проходивших мимо.

Когда Хлоя подошла, Нико демонстративно посмотрел на часы:

— Мы рискуем опоздать.

— Мне нужно было кое‑что купить.

— Как прошло интервью?

— Неплохо. Ты был прав, — признала Хлоя, — журналистке понравилось тестирование ароматов. Она сказала, что это была самая захватывающая часть интервью. Не уверена, что сказала все, что должна была. Я слишком нервничала. Но в целом все прошло удачно.

Нико улыбнулся:

— Отлично! Теперь можно расслабиться и насладиться выходными.

— Да. Спасибо. Ты очень мне помог.

Его серые глаза потеплели.

— Я обещал тебе, что буду рядом, Хлоя. Всегда.

Отчего‑то ей сразу стало спокойнее. Пока она обдумывала ответ, служащий кивнул им, и они направились на взлетное поле к частному десятиместному самолету компании.

Почему она стала больше ему доверять? Возможно, потому, что ей стало казаться, что она ошибалась. Потому что все сотрудники компании любили Нико, уважали его за лидерские качества. Потому что он поддерживал ее, как и обещал.

А еще потому, что она осознала: притяжение между ней и Нико — взаимное, и это не иллюзия. Хлоя понятия не имела, что с этим делать. Понимала, что это неразумно, что Нико прав. Но она не могла выбросить его из головы.

Хлоя так устала, что проспала большую часть их короткого перелета в Майами. И это было хорошо, так как к тому времени, как они прилетели и пересели в ждущий их вертолет, доставивший их в виллу на Южном пляже, у нее открылось второе дыхание.

Огромная ультрасовременная вилла братьев Ди Фиоре была расположена на самом берегу моря, и Хлоя с наслаждением вдохнула влажный, теплый, соленый воздух. Высокие потолки, итальянская кухня по индивидуальному дизайну, барная стойка ручной работы из красного дерева — дизайн был весьма экстравагантен. Лаззеро, который чаще других братьев появлялся на вилле, поручил очень милой горничной показать Хлое ее спальню на втором этаже. Спальня была белоснежной, с мебелью из темного дерева, — она показалась Хлое просто великолепной. Она влюбилась в потрясающие розово‑оранжевые бугенвиллеи за окном, и ей очень хотелось перед ужином окунуться в океан, но это пришлось отложить, так как они должны были появиться на коктейльной вечеринке в соседнем поместье.

Наслаждаясь пьянящим ароматом тропических цветов и соленым, свежим морским воздухом, Хлоя надела великолепное кружевное платье кофейного цвета длиной до щиколоток с глубоким декольте. Такой смелый наряд она никогда не выбрала бы, однако Мирей ее уговорила, и теперь Хлоя была благодарна сестре за настойчивость. Подняв волосы вверх и собрав их в узел, она нанесла на кожу свои любимые духи и вышла из спальни.

* * *

Нико стоял на террасе, прислонясь к перилам, и наслаждался закатом, воспламенившим небо над океаном. Уловив пьянящий аромат духов, он обернулся, и сердце его забилось сильнее, когда он увидел Хлою в соблазнительном кружевном наряде, подчеркивавшем тонкую талию и высокую грудь. Ее темные шелковистые локоны были забраны наверх, и Нико внезапно захотелось распустить ее волосы. Если бы она была его женщиной… Но это было невозможно.

Нико вздохнул. Санто прав. В этот уик‑энд ему придется непросто. Он еле смог выдержать процедуру тестирование духов в офисе компании, но здесь, на вилле, они оказались под одной крышей. Что там сказал Санто? Признание проблемы — первый шаг к ее решению?

Хлоя одарила его вопросительным взглядом из‑под удивительно длинных ресниц.

— Я выгляжу как‑то не так? Мне казалось, это платье подходит для сегодняшнего вечера. Может быть, оно слишком откровенное?

— Ты выглядишь великолепно, — тихо сказал Нико. — Нам надо идти, чтобы не опоздать.

— Все в порядке? Ты выглядишь отстраненным.

— Все хорошо.

Они совершили десятиминутную поездку по Палм‑Бич, где были расположены дома богатых и известных семей Америки: Кеннеди, Дюпон, Форд. Но особняк Бьюкененов выделялся своим великолепием. Эклектично сочетая венецианский, испанский, португальский и мавританский стили, он был выстроен прямо на берегу океана и больше походил на дворец, возвышающийся среди пятнадцати акров ухоженных, великолепных садов.

Архитектура дома отражала особенности натуры его владельцев — миллиардеров Джоша и Эвелин Бьюкенен. Джош, крупный и напыщенный британец, являвшийся близким другом Мартино Руссо, сделал состояние на электронных технологиях, а также являлся владельцем английской футбольной команды. Его любимая жена, Эвелин, была американкой, и он три десятилетия назад приобрел для нее этот дворец на берегу океана.

Джош и Эвелин тепло поприветствовали Хлою и Нико и пригласили их присоединиться к гостям у бассейна. Там собрались самые сливки мировой элиты бизнеса и искусства, ожидавшие выступления Родриго Карреры — легенды современной поп‑музыки.

Яркий солнечный диск постепенно погружался в Атлантику, на сцене выступал джаз‑бэнд, а вокруг нее кружились в танце красивые женщины в бриллиантах и элегантные мужчины в смокингах.

Взяв бокал шампанского, Нико сосредоточился на общении с гостями, отметив про себя, что в сопровождении красивой женщины это дается ему гораздо легче. Им с Хлоей нужно было выступать единым фронтом, поднимая репутацию «Эволюшн». Тем более что вокруг была масса фотографов.

Хлоя изо всех сил старалась общаться так же легко и непринужденно, как и Нико. Выяснилось, что это не так сложно. В результате она привлекла внимание красавца Оливера Бьюкенена, сына хозяина дома.

Высокий блондин с пронзительными голубыми глазами — он был великолепен. Успешный. Импозантный. Именно такие мужчины должны привлекать женщину с нормальным чувством самосохранения. К сожалению, она не была такой женщиной.

Когда ужин закончился и гости собрались на террасе в ожидании начала выступления Карреры, Оливер принес Хлое еще один бокал шампанского. Нико над чем‑то смеялся в компании рыжеволосой красотки, с которой он сидел рядом за ужином. Высокая и статная, с фигурой фотомодели, она была потрясающе красивой. И совершенно не похожей на Хлою.

Ее сердце заныло. Почему это всегда происходит? Почему она не может просто двигаться дальше? Потому ли, что много лет назад Нико разбил ей сердце? Сама того не желая, Хлоя всех мужчин сравнивала с именно ним.

Разговаривая с рыжеволосой, Нико скользнул взглядом по Хлое и ее спутнику, обратив внимание, как Оливер собственническим жестом положил руку ей на талию. В серых глазах босса тут же вспыхнула искра ревности. Ее обдало жаром от лица до кончиков пальцев ног.

Нико хотел ее, но не хотел поддаваться своему желанию. Хлоя почувствовала, как он напрягся, и у нее перехватило дыхание. Затем рыжеволосая что‑то сказала Нико, и он отвернулся.

У Хлои сильно забилось сердце. Оливер склонил голову к ее уху и произнес:

— Давайте потанцуем до выступления Карреры.

Она заставила себя улыбнуться и последовала за своим кавалером. Ведь она обещала себе, что отдохнет и насладится жизнью в эти выходные. Тосковать по Нико было неразумно. Если бы она была умнее, то поступила бы так же, как и он, — притворилась бы, что между ними ничего нет.

Полночь миновала, выступление Карреры закончилось, и Хлоя была морально истощена. Она не могла больше ни улыбаться, ни вести светские беседы.

— Готов уйти? — с надеждой спросила она Нико.

Он кивнул:

— Давай найдем Джоша и Эвелин и пожелаем им спокойной ночи.

Пробиваясь сквозь толпу, они услышали, как его окликнул женский голос:

— Нико!

Повернувшись, Хлоя увидела приближающуюся к ним красивую блондинку. Элегантная, голубоглазая женщина с модной прической двигалась с удивительной грацией. Хлоя посмотрела на Нико, задаваясь вопросом, кто она. Но его лицо застыло.

Бывшая любовница? Но Хлоя быстро отбросила эту мысль, так как женщине было около пятидесяти. Если она так великолепна в этом возрасте, какой же поразительной красавицей была она в молодости! Она и сейчас была очень красива. Женщина остановилась перед ними, ее взгляд не отрывался от лица Нико. Тот молчал, и это было странно, так как противоречило его хорошим манерам. Женщина проигнорировала Хлою, обратившись к нему:

— Эвелин только что сказала мне, что ты здесь. Я не знала. Мы… Я приехала поздно.

Выражение лица Нико стало жестким.

— Надеюсь, ты смогла увидеть концерт, это было превосходно. — Он кивнул Джошу и Эвелин, которые разговаривали с гостями. — Прости нас, мы уже уходим.

Женщина вздрогнула. Хлоя затаила дыхание. Кто она? И почему Нико так груб с ней?

Блондинка переключила внимание на Хлою, как бы обращаясь к ней за помощью.

— Очень жаль. — Она протянула Хлое ухоженную руку. — Меня зовут Джоэль Дэвис. В прошлом — Ди Фиоре.

— Моя мать, — закончил Нико.

Хлоя была поражена. Его мать? О Джоэль Ди Фиоре она знала лишь то, что она и отец Нико развелись. Нико никогда не говорил о ней.

— Очень приятно, — пробормотала она, пожав руку Джоэль, потому что ей показалось невежливым не сделать этого.

— Как я уже сказал, — коротко повторил Нико, обхватив Хлою за талию, — мы уходим. Прошу нас извинить.

— Нико, — в голосе его матери прозвучала мольба, — у нас возникло недоразумение в Нью‑Йорке. Я не хотела, чтобы так вышло. Я осознала свою ошибку. Послушай меня, пожалуйста.

— Хорошо, — согласился Нико. Его голос был совершенно лишен эмоций. — Я принял к сведению, что ты осознала, что сделала ошибку. Теперь мы можем идти?

Хлоя ахнула. Голубые глаза Джоэль заблестели.

— Нико…

Высокий седовласый мужчина направлялся в их сторону. Взгляд Нико окаменел. Он прижал ладонь к спине Хлои и повел ее к выходу, лишь произнеся:

— Прошу нас простить.

Они оставили Джоэль Дэвис стоять в толпе. По дороге на виллу Нико не произнес ни слова, и Хлоя тоже не посмела открыть рот. Она чувствовала, как он напряжен, видела, как побелели костяшки его пальцев, сжимавших руль.

Когда они приехали, Нико бросил ключи от машины на столик и пожелал ей спокойной ночи.

Хлоя взглянула на него.

— Ты не хочешь об этом поговорить?

— Нет. — Нико бросил на нее взгляд. — Ложись в постель, Хлоя. Ты выглядишь измотанной.

Но она не смогла уснуть. Ее спальня с огромной кроватью под балдахином была роскошной, у нее с собой была книга для чтения, но, несмотря на то что Хлоя очень устала, но при этом была так взвинчена, что не могла успокоиться.

Она беспокоилась о Нико. Он сдерживал свои эмоции, но ей было очень интересно знать, что произошло между ним и его матерью, что вызвало такую его реакцию.

В конце концов Хлоя выскользнула из кровати, надела свое новое белое бикини, сверху — тунику и спустилась вниз. Весь дом, включая кабинет Нико, был погружен во тьму. Освещенной была лишь зона бассейна, манившего окунуться в эту ясную звездную ночь.

Нико, должно быть, лег спать, предположила Хлоя, увидев, что на террасе никого нет. Было еще тепло, но, когда она сняла тунику, ее тело охватила легкая дрожь. Она вошла в бассейн с великолепным видом на океан. Еще теплая от солнца, вода была просто божественной.

В воздухе разливался пьянящий аромат тропических цветов, и в голову Хлое стали приходить идеи новых парфюмов. Она медленно проплыла двадцать кругов, и лишь звезды стали свидетелями ее заплыва. Когда ее тело налилось приятной усталостью, она вышла из бассейна, потянулась за полотенцем… и замерла, увидев Нико, сидевшего в шезлонге.

На нем не было ни пиджака, ни галстука, рубашка была расстегнута, волосы — взъерошены. В руках Нико держал стакан с виски. Рядом стояла наполовину пустая бутылка. Он уставился на ее полуобнаженное мокрое тело в белом бикини откровенным, оценивающим взглядом, в котором Хлоя прочитала такое ненасытное желание, что ее охватила дрожь.

Жар разлился по ее телу, опалил щеки. Ей всегда было интересно, каким был Нико, когда полностью расслаблялся. Теперь она это видела.

Дрожащими пальцами Хлоя завернулась в полотенце.

— Я тебя не заметила.

— Я так и понял. — Его голос был низким и напряженным. — Не смогла уснуть?

— Да.

— Теперь точно сможешь.

— Ты злишься на нее, — тихо сказала Хлоя.

Нико указал на нее пальцем:

— Бинго. Ты завоевала приз.

Она тяжело вздохнула:

— Тебе нужно поговорить об этом с кем‑то, Нико. Нехорошо держать все внутри. — Так как он продолжал молча смотреть на нее, Хлоя добавила: — Мы ведь разговаривали раньше. Мы были… друзьями.

Его рот перекосился.

— Давай скажем прямо, Хлоя, мы не друзья и никогда ими не были.

Она так прикусила губу, что из нее пошла кровь.

— Тогда кем же мы были друг другу?

Нико сделал глоток виски.

— Не думаю, — сказал он решительно, — что сейчас следует это обсуждать.

— Хорошо, — сказала Хлоя спокойно. — Тогда давай поговорим о том, что произошло сегодня.

Нико пожал плечами:

— О чем там говорить?

— О том, что твоя мать хочет с тобой помириться, а ты ей отказываешь в этом.

Его глаза вспыхнули.

— Ты понятия не имеешь, что случилось!

— Тогда расскажи мне. Иначе это съест тебя изнутри.

Повернув голову, Нико напряженно уставился на нее своими удивительными серыми глазами.

— Она ушла от нас, когда мне было пятнадцать.

У Хлои все внутри сжалось. Трудный возраст, тяжело ему пришлось.

— Почему она ушла?

На губах Нико появилась слабая улыбка.

— Рассказ затянется на всю ночь.

— Хорошо.

Хлоя поудобнее устроилась на стуле, поджав под себя ноги. Нико долго на нее смотрел, затем обратил свой взор на океан и начал рассказ:

— Мать встретила моего отца, когда он был молодым биржевым маклером с Уолл‑стрит. Переехала в Нью‑Йорк из Калифорнии, работала в Бруклине инструктором по танцам, хотела сделать карьеру. Потом забеременела мной. Она не хотела становиться матерью, но отец убедил ее оставить ребенка. Он отчаянно хотел детей. Потом отец стал много зарабатывать, а ей очень нравилось тратить деньги.

— Мой отец был шафером на их свадьбе, не так ли? — спросила Хлоя, вспомнив фотографии, которые показывал ей отец.

Нико кивнул:

— Это были хорошие годы. Родился Лаззеро, затем Санто. Мы жили в большом доме, у нас были хорошие автомобили и все, что соответствовало стилю жизни успешного финансиста с Уолл‑стрит. Потом Мартино ушел с наемной работы и вместе с Джульеттой основал «Эволюшн». Мой отец тоже решил не растрачивать свой талант на чужих людей и тоже основал свой бизнес.

— На фондовом рынке?

— Нет. Один из его клиентов, блестящий инженер, разработал технологию блокирования эффектов беспроводных полей. Это было революционное изобретение, имевшее безграничный потенциал, но у клиента не было денег, чтобы вывести его на рынок самостоятельно. Мой отец вошел в долю и вложил в бизнес все свои деньги.

Хлоя была полностью поглощена рассказом.

— Звучит захватывающе.

— Так и было. К сожалению, потребовалось немного больше времени, чем они ожидали, чтобы компания встала на ноги. Развитие шло очень медленно. Мой отец начал одалживать деньги, чтобы сохранить бизнес на плаву. Вскоре одна крупная компания сделала большой заказ, и возникло ощущение, что все трудности позади. Отец взял еще один кредит, вложил все средства в производство, но компания отменила свой заказ.

У нее все внутри оборвалось.

— О, нет!

Нико помрачнел.

— Это был конец. Они потеряли все. Мы потеряли дом, потому что он был заложен. Отец начал пить, впал в глубокую депрессию, из которой так и не вышел.

— Почему он не попросил моего отца о помощи? — спросила Хлоя, недоумевая. — Почему не начал все сначала?

Нико потер подбородок:

— Он и Мартино были близкими друзьями, но они также постоянно соревновались. Кто заключит самую крупную сделку, кто познакомится с самой красивой женщиной. Соперничество продолжилось, когда они основали собственные компании. Бизнес Мартино стал успешным, а бизнес моего отца провалился.

— Он был слишком горд, чтобы просить о помощи.

Нико кивнул.

— Он не хотел разговаривать с Мартино и остальными, когда они звонили ему. Отказывался принимать подачки. Брак моих родителей развалился, и моя мать переехала обратно в Калифорнию.

Хлоя посмотрела на него с ужасом.

— Она ушла от твоего отца и от детей?

Лицо Нико перекосилось.

— Она сказала, что не подписывалась на такую жизнь.

Хлоя прижала ладони к лицу, ощущая боль глубоко внутри.

— Как вы выживали?

— Я бросил школу, нашел работу. Ходил на занятия по вечерам. Мы переехали в плохой район, но мы справились.

Нико заботился о семье, ему каким‑то образом удалось получить стипендию, он окончил университет и получил степень по бизнесу. А потом умер его отец, и Мартино взял юношу под свое крыло.

Хлоя вздохнула. Теперь ей все было понятно. Она обвиняла его в безжалостной амбициозности, а на самом деле у него просто не было выбора, Нико должен был заботиться о братьях и об отце.

— Прости, — тихо сказала она. — Тяжело тебе пришлось, Нико.

Он пожал плечами:

— Это сделало меня и братьев теми, кто мы есть. Если бы не трудности, мы ничего не добились бы.

Да, но какой ценой?..

— После ухода матери ты с ней не общался?

Нико покачал головой:

— Она сказала, что хочет начать новую жизнь без старого багажа. Год спустя она вышла замуж за Ричарда, которого ты сегодня видела.

У Хлои перехватило дыхание.

— Уверена, она не это имела в виду.

— Она имела в виду именно это, — категорично заявил Нико. — Когда мой отец поехал к ней и умолял ее вернуться, она отказалась. Она появилась лишь пять лет назад, пришла извиниться, хотела загладить свои ошибки. Никто из нас не хотел иметь с ней ничего общего.

У Хлои защемило сердце. Как могла мать так просто бросить своих детей? Это было немыслимо.

Она облизнула губы:

— Кажется, она хочет все исправить, Нико. Ты можешь простить ее?

— Нет! — воскликнул он так громко, что она вздрогнула. — Она ушла от нас, Хлоя. Она приняла решение. Это старая история, и я смирился с этим.

На Нико было больно смотреть, на его лице отразилось страдание. Она впервые видела, чтобы он столько выпил.

— Ты все еще злишься, — продолжала Хлоя. — Может, тебе стоит выслушать ее. Простить, чтобы обрести покой для себя.

Нико замолчал. Допил остатки виски.

— Иди спать, — сказал он, не глядя на нее. — Ты слышала всю эту грязную историю. Больше мне нечего добавить.

— Я не оставлю тебя в таком состоянии.

— Я не хочу разговаривать, Хлоя.

Она откинулась на спинку стула:

— Хорошо, давай помолчим.

Нико пристально посмотрел на нее, на очертания ее груди, видневшейся из‑под полотенца.

— Мне не нужна компания. Мы оба знаем, что это плохая идея.

— Почему? — спросила Хлоя хрипло. — Мы взрослые люди. Я чувствовала, что во время тестирования ароматов в тот вечер ты хотел меня поцеловать. Я это точно знаю.

— Но я этого не сделал, — жестко сказал Нико, взглянув на нее. — Потому что это было бы безумием. Вот так, Хлоя.

Она знала, что Нико прав. Но ей так хотелось знать: его поцелуи были такими же, как тогда? А если поцелуи будут длиться всю ночь? Зажжется ли внутри ее пламя, если он к ней прикоснется? Сможет ли она жить дальше, если он ее никогда не поцелует, никогда больше до нее не дотронется?

Хлоя крепко обхватила себя руками, так как ощутила озноб, но не из‑за прохладного ночного воздуха. Внутри ее был холод, причем уже давно. Так давно, что она и забыла, как это — чувствовать. И вдруг она поняла, что не может больше ждать ни секунды, и решительно посмотрела на него:

— Я знаю, что это безумие. Знаю, что могу пожалеть об этом. Знаю, что это может причинить мне боль. Но мне все равно. Я так долго не чувствовала себя живой.

— Тебе не должно быть все равно, Хлоя. Я не подходящий для тебя человек.

Но горящий взгляд Нико говорил об обратном. Она была загипнотизирована им. Между ними возникла химическая реакция, от которой разгорелось пламя. И эта реакция вышла из‑под контроля.

— Тогда иди ко мне, — произнес он с вызовом, — если ты так уверена, что этого хочешь.

Нико ожидал, что отпугнет ее своими словами. И на мгновение Хлоя действительно испугалась. Но потом подумала, что если этого не сделает, то всю жизнь будет об этом жалеть.

Она позволила полотенцу соскользнуть на стул. Встала и подошла к нему. С бьющимся сердцем села рядом на свободную часть шезлонга. Нико был так великолепен, так грозен в своем смятении, его рукава были подвернуты и открывали мускулистые руки, на подбородке проступила щетина.

Нико сохранял самоконтроль, хотя в глазах его пылало пламя. Он не собирался действовать. Ей нужно было сделать это самой. Наклонившись вперед и положив руку ему на затылок, Хлоя привлекла его к себе и поцеловала.

Нико не сопротивлялся, но и не отвечал на поцелуй. Хлоя с ужасом подумала, что он ее отвергнет. Но, издав проклятие, он, обхватив ее за талию, посадил ее себе на колени и впился в ее губы жестким, требовательным поцелуем.

Ее кожу обдало жаром, внутри ее все превратилось в пламя.

Издав стон, Нико глубоко проник языком в ее рот, и Хлоя была не в силах противостоять его чувственному натиску. Она положила ладони ему на грудь, ощущая его мышцы, их скрытую силу. Он снял заколку ее волос, и они рассыпались по плечам. Запустив пальцы в волосы, он продолжил свои горячие, соблазнительные поцелуи. Те, которые она помнила. И ей хотелось, чтобы это продолжалось вечно.

Нико прервал поцелуй. Хлоя запротестовала, но его губы прикоснулись к ее шее, вызвав дрожь по всему телу. Затем он скользнул пальцам по ее груди, дотронулся до отвердевших сосков. Ошеломительно приятные ласки через тонкий материал купальника посылали волны наслаждения по всему ее телу.

— Нико!.. — выдохнула Хлоя.

Он потянул за завязки ее бикини, и вскоре его пальцы ласкали ее обнаженную грудь, сжимали соски, заставив ее застонать. Его взгляд был ненасытен.

— Ты прекрасна, — сказал он хрипло. — Боже, я хотел увидеть тебя такой.

Жадный взгляд его серых глаз усиливал ее возбуждение. Его пьянящий мужской запах, мускулистые бедра, сильные руки снова заставили Хлою почувствовать себя живой, раскрасили ее мир множеством красок. И она не могла этим насытиться. Нико был горячим, возбужденным и великолепным. Таким, как тогда.

Хлоя целовала его, исступленно принимая ласки. Ободренная властью, которую имела над ним, она шептала его имя.

— Хлоя, — пробормотал Нико, обхватывая ее бедра. — Это безумие…

— Мне все равно, — ответила она, впившись поцелуем в его губы.

Нико просунул руку между ее бедер, и ее ощущения усилились. Для Хлои ничего вокруг больше не существовало. Он прижал ее к себе крепче, и сквозь тонкую мокрую ткань купальника она ощутила его твердое мужское начало.

Хлою охватило пламя. Она стонала, двигалась, извивалась, отчаянно желая унять сладкую боль между бедрами. И Нико дал то, что ей было так необходимо. Он продолжал свои движения до тех пор, пока она не забилась в его объятиях от наслаждения.

— Боже, как это сексуально… — прошептал Нико, поддерживая ее за ягодицы. — Да, милая, да.

Хлоя упала на него, задыхаясь. Ее сотрясали волны наслаждения. Ей казалось, что она разлетелась на кусочки, которые потом вновь собрались воедино. Положив голову ему на грудь, она слушала стук его сердца, который ее успокаивал.

Хлоя понимала, что идиллия не может длиться вечно, однако шлепок по обнаженной спине, которым Нико одарил ее без предупреждения, подействовал на нее чересчур отрезвляюще.

Нико не понимал, отчего так вышло, что он потерял голову. Возможно, от зрелища, когда Хлоя выходила из бассейна в своем сексуальном белом бикини, а вода стекала по ее безупречной кремовой коже. А возможно, от прикосновения ее губ. Но он не смог перед ней устоять.

Самоконтроль постепенно возвращался к нему. Он потер лоб. Что он натворил? Один легкий поцелуй — и он готов нарушить все свои обязательства? Забыл, что он ее босс? А может быть, это виски всему виной?

— Нико… — прошептала Хлоя, увидев сожаление на его лице. — Нет. Я…

Он натянул ее бикини обратно. Встал, держа ее на руках, и понес в дом. Он молчал, так как не доверял себе, ведь она была почти раздета, а он, черт возьми, не хотел продолжить то, что они начали.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, Нико принес ее в спальню.

— Этого не должно было случиться, — резко сказал он.

Хлоя задрала подбородок.

— Я хотела, чтобы это произошло, — ответила она ровно. — Между нами что‑то происходит. Нет смысла отрицать это.

Нико бросил на нее испепеляющий взгляд.

— Ты не понимаешь, Хлоя… Я просто негодяй, что не смог остановиться. Забудь все, что случилось. Ради нас обоих.

Глава 7

Нико проснулся с головной болью. Будильник звонил, как пожарная сирена. Он нажал на кнопку и откинулся на подушки.

События прошедшей ночи возникли в его памяти. Появление матери… Соблазнение Хлои… Проклятье.

Нико заставил себя подняться, принял душ и выпил галлон черного кофе. На яркое солнце выходить очень не хотелось, но игру в гольф с президентом крупнейшей американской сети парфюмерных магазинов отменить было невозможно.

Он вышел из дома с термосом кофе в руках, молясь о том, чтобы не встретиться с Хлоей. Сев в «порше» Лаззеро, он запустил мощный двигатель и поехал по бульвару вдоль океана в гольф‑клуб.

«Ты злишься, Нико… Может, тебе стоит выслушать ее… Простить, чтобы обрести покой».

Вспомнив эти слова, Нико еще сильнее сжал рулевое колесо.

Его мать была эгоистичной и себялюбивой, она обольстила отца своей красотой и каждый день жизни заставляла его платить за то, что забеременела, хотя, скорее всего, она была посредственной танцовщицей и вряд ли добилась бы успеха. Его матери нужны были только деньги. Отец продал душу, чтобы ее обеспечить. А когда у него настали плохие времена, она ушла.

И все же Нико понимал, что Хлоя права. Но… Простить ее? Никогда.

Он вспомнил, как у них забирали за долги дом. Вспомнил печальное лицо своего отца. Вспомнил, как сказал своим братьям, что все будет хорошо, хотя сам не был в этом уверен.

Нико нажал на тормоз, когда соседняя машина подрезала его. Черт возьми, да, он был зол! Разгневан тем, что его мать позволила себе вот так запросто к нему подойти, хотя он ясно дал понять, что не желает иметь с ней ничего общего. Признаться, он был в ярости на самого себя из‑за того, что потерял самоконтроль. Что попытался найти успокоение в виски и поддался чарам Хлои, хотя и поклялся себе не дотрагиваться до нее.

Волна самобичевания накрыла его. Он должен был уйти. Вместо этого он перешел черту, так как захотел ее с того самого момента, как увидел в этом платье. Она так непосредственно, так жарко реагировала на его ласки, что он потерял голову.

К счастью, он уже подъехал к одному из самых престижных гольф‑клубов, и у него появилась возможность отвлечься. Выбросить дурные мысли из головы.

* * *

Утром, бродя по террасе с чашкой кофе в руках, Хлоя могла думать только о Нико. Их связывал горячий, незабываемый эротический опыт.

Как он смотрел на нее… Его слова… Ощущения были более сильными, более удивительными, чем в восемнадцать лет.

Ее охватил жар. Нико также был охвачен страстью, отдался на волю чувств. Будто не мог ничего с собой поделать. Это лишь подтверждало ее мысли. Теперь она точно знала, что его к ней влекло.

Но потом он ушел прочь. Опять.

Прикусив губу, она уставилась на лазурный океан. Она поцеловала Нико, чтобы соблазнить его. Подтолкнуть. Вот только к чему? К тому, чтобы он разделил с ней постель? Чтобы послал к черту проблемы, которых возникнет великое множество, потому что не сможет перед ней устоять?

Нико доверился ей. Это значило очень много, потому что Нико ни с кем не откровенничал. Теперь она знала, какие переживания сформировали его как личность и почему он избегает длительных отношений с женщинами. Он им не доверяет.

Этот факт должен был стать для нее предупреждением. Но Хлоя испытывала совершенно другие чувства. Она была взволнована. Воодушевлена. Она чувствовала себя живой.

Весь день она провела на пляже, до тех пор, пока солнце не скрылось за линией горизонта, а Нико наверняка вернулся со своей игры в гольф. Встав с шезлонга, Хлоя пошла на виллу, чтобы принять душ и переодеться к ужину.

Надев короткое платье из зеленого шелка в стиле «беби‑долл», Хлоя собрала волосы в хвост, нанесла легкий макияж и, немного нервничая, спустилась вниз.

Нико ждал ее на террасе. Его кожа приобрела еще более темный коричневый оттенок. Потертые джинсы и черная футболка не скрывали его мускулы. Очки‑авиаторы скрывали от нее его глаза. От его мужественности у Хлои замерло сердце. И это ее пугало.

— Как прошел твой день? — спросил Нико ровно, как будто событий прошлой ночи и не было.

— Отлично. — Она тоже могла играть в эту игру. — А у тебя?

— Я прекрасно провел время, — ответил он и кивнул в сторону бара. — Не желаешь выпить перед ужином?

— Отличная идея, — согласилась Хлоя. Так ей будет легче справиться с волнением, и они смогут поговорить о прошлой ночи. — Не откажусь от бокала белого вина.

Нико открыл бутылку и наполнил бокал.

«Снимет ли он солнцезащитные очки, или мне придется лишь догадываться о том, что он чувствует?» — подумала Хлоя, принимая бокал.

Словно прочитав ее мысли, Нико снял очки и бросил на нее взгляд холодных серых глаз:

— Нам нужно поговорить о прошлой ночи.

— Согласна.

Хлоя сделала глоток вина — ее руки немного дрожали — и посмотрела на Нико.

— Это не повторится, — произнес он безапелляционно.

— Почему?

Он прищурился.

— Мне перечислить причины? Потому что я твой босс. Потому что я несу ответственность за тебя, Хлоя. Потому что это все сильно запутает.

Она покачала головой.

— Это отговорка, и ты это знаешь, — сказала Хлоя, пожимая плечами. — Ведь на самом деле я владею компанией, Нико. Она моя.

— Я не вступаю в личные отношения с теми, с кем работаю. Это мой принцип. И я несу за тебя ответственность, это факт. Я управляю твоим имуществом.

— А прошлой ночью? — спросила Хлоя, поднимая бровь. — Что это было?

— Это был… промах с моей стороны.

— Ты вынужден был ответить на мой поцелуй из жалости?

Нико отвел глаза.

— Ты знаешь, что это не так.

— Тогда что это было? — Хлоя разочарованно покачала головой. — Я не понимаю. То ты пылаешь страстью, то холоден как лед. Что происходит?

Нико помрачнел.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я хотел заняться с тобой любовью прошлой ночью? Да, это так. Но куда бы нас это привело?

— К честности, — прошептала Хлоя, обхватив себя за плечи. — Помнишь, что ты сказал мне вечером после совета правления? Что я прячусь от тебя. Прячусь от себя. Ты был прав, Нико. Потому что ты вызывал во мне чувства и эмоции, которые не мог вызвать никто. Я боялась этого. Но прошлой ночью я преодолела свой страх.

Что‑то непостижимое отразилось в его глазах и… снова исчезло.

— Я не нужен тебе, Хлоя, — наконец проговорил Нико. — Я избегаю серьезных отношений с женщинами. Пара совместных ужинов, несколько приятных ночей вместе — и я ухожу. У меня такие правила.

— Верно, — сказала Хлоя саркастически. — Такие правила. Ты избегаешь длительных отношений, как чумы. Забавно, но я никогда не говорила, что хочу отношений. Может быть, стоит задать себе вопрос, от чего в действительности ты бежишь.

Его лицо окаменело.

— Хлоя, перестань.

— Почему? Потому что ты не желаешь признавать истину?

Нико пробормотал проклятие и, подойдя к перилам, долго молча смотрел на океан.

— Я дал обещание твоему отцу, что буду о тебе заботиться. Я не нарушу его.

Хлоя подошла к нему.

— Какое обещание?

Нико повернулся к ней.

— Прошлой весной у твоего отца появился кашель. Сначала он не обращал на это внимания, но, когда болезнь не прекратилась в течение нескольких недель, он пошел к доктору. Ему поставили диагноз — неизлечимый рак легких. Сказали, что ему осталось жить два года.

У Хлои перехватило дыхание.

— Рак легких? Но ведь он никогда не курил!

— Курил, когда работал на Уолл‑стрит. Эта плохая привычка дала о себе знать.

Хлоя пыталась осознать услышанное. Так вот почему отец все так спланировал и назначил преемника. Он знал, что умрет.

— Я не понимаю, — прошептала она. — Почему он не рассказал нам?

Взгляд Нико смягчился.

— Он не хотел тебя волновать. Джульетта, конечно, знала. Я тоже, потому что должен был управлять компанией. Нельзя было обнародовать такие новости, так как это негативно отразилось бы на акциях «Эволюшн».

Внутри у нее клокотали эмоции.

— Ты должен был рассказать мне! Я бы вернулась из Парижа и провела бы с ним больше времени.

— Твой отец не желал этого, — сказал Нико ровно. — Мартино хотел, чтобы ты жила своей жизнью. Хотел видеть, как ты творишь. Это была его воля. Я не мог ее нарушить.

— Нет, Нико, — проговорила Хлоя, сжав ладони в кулаки. — Сколько раз у тебя была возможность все мне рассказать? Я же спрашивала, так как чувствовала, что что‑то не так. Но ты мне не рассказал. А как же доверие, о котором ты говорил?

Он развернулся к ней и сделал шаг навстречу. Хлоя отступила, не сводя с него глаз.

— Я пытался защитить тебя, — тихо сказал Нико. — Ты многое перенесла. Мне нужно было, чтобы ты сосредоточилась на спасении компании вместе со мной.

— И ты решил, что я не справлюсь с этим? — Хлоя бросила на него яростный взгляд. — Почему ты решаешь все за меня? Ты думаешь, я настолько ранима, что не смогу перенести правду? Я взрослая женщина, Нико! Ты говоришь, что я должна быть уверена в своих силах, но при этом не позволяешь мне принимать собственные решения.

Мгновение он молча смотрел на нее.

— Ты пережила потерю, Хлоя. Это делает тебя уязвимой.

Уязвимой. Это слово она уже начинала ненавидеть.

— А дядя? Он знал?

Нико покачал головой:

— Твой отец знал, что Джорджио очень хотел управлять компанией, и собирался ему все рассказать…

— Но он погиб… Джорджио пришел в ярость от его решения.

— Да.

Хлоя прижала ладони к вискам, в голове у нее роилось слишком много мыслей. Но она точно знала одну вещь и собиралась ему об этом сказать:

— Давай договоримся раз и навсегда. Я сама разберусь с тем, что произошло между нами прошлой ночью. И мне не нужно, чтобы ты заботился обо мне, так что отныне ты свободен от этой ответственности. Больше не принимай за меня никаких решений. Я не нуждаюсь в этом.

— Хлоя…

Разъяренная, она сбежала вниз по лестнице и направилась в сторону пляжа.

— Куда ты? — крикнул он ей вслед.

— Прогуляюсь. Я слишком зла, чтобы находиться рядом с тобой.

Хлоя сняла обувь и быстро зашагала по еще теплому песку. Внутри ее бушевал дикий гнев. На отца — за то, что скрывал от нее правду. Что не дал ей шанс провести время с ним и матерью. На Нико — за то, что ничего ей не рассказал.

Горячие слезы наполнили ее глаза, затуманили зрение. Хлоя опустилась на песок и закрыла лицо руками. У нее не было шанса попрощаться с родителями, сказать им о том, как много они для нее значили. Это было так несправедливо…

По ее щеке скатилась слеза, потом еще одна, и слезы полились сплошным потоком. Она рыдала и не могла остановиться, все ее эмоции, долго сдерживаемое отчаяние вышло наружу. От боли у нее разрывалось сердце.

Нико приказал себе оставить Хлою в покое. Это было бы мудро, рационально. Он не должен был усложнять все эмоциональной привязанностью к этой женщине. И все же он пошел за ней. Ее безутешные рыдания разбивали ему сердце.

Нико опустился на песок рядом с ней, посадил ее к себе на колени и прижал к груди. Хлоя замерла, готовая сопротивляться, но потом прижалась к нему и снова зарыдала. Ее слезы пропитали его рубашку. Он гладил ее по спине, бормотал слова утешения. Прошло много времени, прежде чем рыдания прекратились и она затихла. Они сидели рядом, слушая шум прибоя, глядя, как огненный шар солнца постепенно погружался в океан.

— Я так хочу, чтобы они вернулись, — прошептала Хлоя. — Я скучаю по ним…

— Я знаю, — ласково сказал Нико, поправляя ее прядь. — Мне тоже этого хочется. Но ты должна их отпустить. И когда ты это сделаешь, они будут вечно жить в твоем сердце.

Хлоя вздохнула:

— Наверное, мне просто страшно. Они всегда были рядом, когда у меня возникали проблемы. Я всегда могла им позвонить. Они как будто меня подстраховывали.

— Тебе это не нужно, — мягко ответил Нико. — И ты это всем докажешь.

Хлоя прикусила нижнюю губу.

Нико охватило странное, незнакомое чувство. Ему захотелось всегда утешать, успокаивать ее. Защищать. Трогать, целовать. Но более стойкая часть его личности знала, что это было бы ошибкой. Он не пытался отрицать свои чувства к ней. Он просто знал, что не сможет сделать ее счастливой. У него была возможность в этом убедиться, и этого ему хватило на всю жизнь.

— Нико!.. — Хлоя провела рукой по его лицу, ее карие глаза сияли.

Он поймал ее пальцы в свои.

— Ужин готов, — пробормотал он. — Нам нужно идти.

Лицо Хлои окаменело, глаза погасли. Она встала с его колен, отряхнула платье от песка и с прямой спиной направилась к дому.

Отлично. Она опять будет его ненавидеть. Так даже лучше.

Глава 8

Всю следующую неделю Хлоя занималась приготовлениями к выводу линейки продукта на рынок, пытаясь отвлечься от того, что произошло в Палм‑Бич. Но выбросить эти мысли из головы оказалось невозможно.

Все еще больше запуталось. Нико оказался более достойным человеком, чем она предполагала. Он выполнял последнюю волю ее отца и защищал ее. Этим и объяснялось его желание дистанцироваться от нее в Палм‑Бич. И ей ничего не оставалось, кроме как сделать так, как желал ее отец: завоевать мир своей новой линейкой парфюмерии «Вивр».

Рекламная кампания должна была начаться пятнадцатого ноября, и с этого момента все завертится с головокружительной скоростью. Перед этим Хлое предстояло слетать в Лондон и Париж, чтобы запустить рекламную кампанию в Европе. Затем вернуться в Нью‑Йорк, где на рождественской корпоративной вечеринке новый продукт представит Лашанта.

Они едва успевали все подготовить.

В обеденный перерыв, стоя в очереди за латте, она просматривала в смартфоне ленту новостей и едва его не уронила, увидев очередную картинку. Быстро взяв латте и отдав деньги баристе, Хлоя отошла в сторону, чтобы прочитать подробности. На первой странице бульварной газеты был размещен огромный снимок Эдди Карелло и его очередной девушки, вверху красовался заголовок: «Эдди Карелло: дикая ночь на Багамах».

Все вышло из‑под контроля в выходные. После концерта голливудский сердцеед Эдди Карелло устроил в роскошном отеле в Нассау отвязную вечеринку, в результате которой номер был разгромлен, а когда портье из‑за жалоб других гостей вынужден был войти в номер, то застал Эдди за сексом втроем: он, его девушка и сотрудница отеля. Пресс‑секретарь звезды, впоследствии отвечая на вопросы журналистов, заявил, что скандал был раздут и все было немного не так.

О, нет!

Хлоя быстро вернулась в офис и зашла к Ми‑рей. Ее сестра, говорившая по телефону, жестом указала ей на кресло. Хлоя рухнула туда без сил, пытаясь не паниковать.

Сестра закончила разговор, взяла у Хлои смартфон и, прочитав статью, рассмеялась.

— Ну, ты же знала, — сказала Мирей, — что он не пай‑мальчик. Но это к лучшему. Он как новый Джеймс Дин. Идеально подходит для рекламы парфюма.

— Да, но… — Хлоя жестом показала на телефон, — разве это не плохой пиар?

— Пиар редко бывает плохим. Наоборот, это привлечет внимание к нашей рекламе.

Поскольку Мирей была экспертом в таких вопросах, Хлоя глубоко вздохнула и сказала:

— Хорошо.

Мирей внимательно посмотрела на нее:

— Что случилось с Нико, почему он так себя вел на утреннем совещании?

Хлоя, зная, что следует держать рот на замке, почувствовала, как ее щеки заливает краска.

— Я поцеловала его.

Мирей широко раскрыла глаза:

— Извини. Повтори еще раз.

— Я поцеловала Нико… в Палм‑Бич.

— Еще раз извини. Я все еще не могу осмыслить это. Ты поцеловала своего босса?!

Хлоя нахмурилась:

— Ты не помогаешь мне.

Мирей улыбнулась:

— О, да ладно, Хлоя, это было делом времени. Я удивляюсь, как вы с ним продержались так долго. Сколько я себя помню, между вами всегда было притяжение. Мы с Санто постоянно над этим шутили.

Хлоя в ужасе на нее посмотрела:

— Вы с Санто?

Мирей махнула рукой:

— Почему у тебя такое лицо? Что случилось?

Хлоя опустила ресницы:

— Он сказал мне, что это была ошибка и этого не должно было случиться.

— Потому он чувствует за тебя ответственность. Потому что это Нико. — Сестра пожала плечами. — Нико — парень на одну ночь. Если ты хочешь этого — соблазни его. А лучше забудь и найди другого.

Но Хлоя больше никого не хотела искать. В этом‑то и была проблема…

Она вспомнила о страсти, которую они оба испытали. Это были пьянящие, неизгладимые впечатления. И она решилась. Хватит позволять другим людям принимать решения за нее. Пришло время убедить Нико, что это ее решение.

* * *

Нико и Джерри Шумахер, самый старший член правления «Эволюшн», заканчивали ужин с бутылкой амароне в отличном стейкхаусе на Манхэттене, и Нико решил начать деловой разговор.

— Джорджио Руссо, — спросил он прямо. — С ним будут проблемы?

Джерри откинулся на спинку кожаного кресла и поболтал темно‑красное вино в бокале.

— Некоторые члены правления благоволят к нему. Но тебя поддерживает большинство, Нико. Добейся успеха с рождественской коллекцией продукции, и это заставит его замолчать. — Джерри протянул Нико папку: — Вот имена, которые ты просил.

Нико засунул папку в свой портфель.

— Спасибо. Я у тебя в долгу. — Он сделал большой глоток вина и взглянул на Джерри: — Рождество будет удачным. Будет запущена рекламная кампания стоимостью пятьдесят миллионов долларов, в которой примут участие знаменитости, привлеченные Хлоей. Это восстановит позиции компании.

Джерри улыбнулся:

— Ты всегда играл по‑крупному, не так ли?

— Уникальные ароматы — вот вокруг чего будет построена рекламная кампания, — отметил Нико.

— Моя жена в восторге от них и злится на меня, что я не могу их достать. Но… одной из знаменитостей будет тот голливудский скандалист? — нахмурился Джерри и вынул из своего портфеля скандальный таблоид.

— Ты читаешь такие газеты?

Джерри смутился:

— Моя жена читает, и я пообещал ей вернуть ее.

Нико просмотрел историю Эдди Карелло и его дикого секса втроем в Нассау. Его позабавили бы подвиги актера, если бы не его участие в рекламной кампании стоимостью пятьдесят миллионов долларов. Кто знает, что из этой истории правда?

— Этот скандал лишь увеличит продажи наших парфюмов, — заверил он Джерри.

Джерри отправился домой, а Нико вернулся в офис. Разыскал Джорджио, который был еще на работе. Дядя Хлои поприветствовал его с обычной ленивой снисходительностью. Но когда Нико достал список членов правления, которых пытался подкупить Джорджио, тот заметно занервничал и попытался оправдаться.

— Подумай о своем будущем в этой компании, — сказал Нико этому высокомерному эгоистичному дураку. — Еще одна выходка — и я тебя уволю.

Оставив Джорджио наедине со своими мыслями, Нико пошел решать вторую, более значительную проблему.

В лаборатории Хлои не было. Нико нашел ее в холле. Она сидела на диване, свернувшись калачиком, и просматривала на экране рекламные материалы с Эдди. Перед ней стояла коробка с пиццей и банки с напитками. С распущенными волосами, одетая в черные легинсы, облегающий свитер и высокие сапоги, она выглядела притягательно и сексуально.

Видимо, его третьей проблемой была его неспособность забыть их горячую страсть возле бассейна.

Она взглянула на него, выпрямилась и, взяв пульт, поставила видео на паузу.

— Я только что сообщил твоему дяде, что уволю его, если он не перестанет распускать сплетни.

Глаза Хлои округлились.

— Ты не можешь этого сделать, Джорджио владеет частью компании.

— Твой отец дал мне зеленый свет.

Она замолчала на мгновение.

— Он любит «Эволюшн», Нико. Скажи ему правду.

— Джорджио найдет другую причину, чтобы продолжить свои выходки. Пусть немного поразмыслит над своим поведением. Обсуждение закрыто, — Нико бросил газету, которую только что купил, на столик. — А вот это может стать проблемой.

Хлоя взглянула на таблоид.

— Я разговаривала с Мирей. Она говорит, что нет причин для паники. В любом случае это лишь усилит популярность Эдди. Сделает его еще более узнаваемым.

— Может, и так, — согласился Нико. — Но это пятьдесят миллионов долларов, Хлоя. Мы сделали ставку на Эдди Карелло. Что, если его поведение выйдет из‑под контроля?

— Скандал скоро утихнет, — заверила она. — Мирей думает, что, возможно, все было раздуто специально, для рекламы только что вышедшего фильма с его участием.

— Я не хочу рисковать рекламной кампанией. — Нико выдохнул и засунул руки в карманы. — Думаю, мы должны исключить его. Остальные трое представят продукт.

Хлоя вскочила на ноги.

— Мы не можем отказаться от Эдди! Он — основа нашего успеха. С его помощью бренд обретет новую аудиторию.

— Это слишком большой риск, — категорично заявил Нико. — Помнишь, я сказал, что все должно идти без сучка без задоринки?

Хлоя скрестила руки на груди.

— Ты слишком остро реагируешь на это.

— Это не так. Просто у нас не будет второго шанса.

— Я знаю. — В глазах Хлои вспыхнул огонь. — У меня была та же реакция, что и у тебя. Но Мирей меня успокоила. Ты ведь сам мне говорил, что нужно слушать экспертов, учиться у них. Полагаться на свою команду. Мирей — именно такой эксперт. Она сказала, что все будет в порядке, и я ей верю.

Нико закрыл глаза. Хлоя использовала хороший аргумент.

Она продолжила:

— Никто больше не сможет рекламировать мужской парфюм. Только Эдди. Этот аромат отражает его сущность.

— Поговори с агентом Эдди. Скажи ему, чтобы тот прекратил свои выходки.

Хлоя кивнула:

— Хорошо. Спасибо тебе.

Нико показал на экран:

— Ты закончила с этим? Уже поздно. Я могу отвезти тебя домой.

— Нет, мне нужно еще поработать… — Хлоя замолчала и посмотрела ему в глаза.

— Что?

— Ты избегаешь меня.

Застигнутый врасплох, он попытался сохранить бесстрастное выражение лица.

— Ничего подобного.

— Ты отменил три наших встречи на этой неделе, Нико.

— Если ты не заметила, я занят управлением компанией.

Хлоя поджала губы, опустила длинные темные ресницы.

— Я точно так же пряталась в Париже. Теперь ты делаешь то же самое.

Она была права. Абсолютно права. Он избегал ее, так как слишком ее хотел. Но он не собирался признаваться в этом.

— Тебе так только кажется, — сказал Нико спокойно.

— Неужели? — Ее взгляд был направлен на него. — Ты наказываешь меня за то, что произошло в Палм‑Бич?

— Да, — согласился Нико, в его голосе слышался сарказм. — Я наказываю тебя, Хлоя. Потому что у нас на кону рекламная кампания на пятьдесят миллионов долларов.

Она отвела глаза, а затем вновь посмотрела на него.

— Мне нужно разобраться в том, что случилось той ночью у бассейна. Нам обоим нужно разобраться.

Нико прищурился:

— Что именно ты предлагаешь?

— Мне хочется исследовать, что именно между нами происходит. Я хочу испытать страсть.

Нико почувствовал, как его лоб покрылся испариной.

— Ты предлагаешь мне себя?

— Да.

Его пульс стучал как бешеный. Хлоя действительно это предложила? Спокойно, безо всяких условий? Она сошла с ума. Другого объяснения нет.

Но разве это такое уж безумие? В глубине души Нико знал, что тогда, в Палм‑Бич, переступил черту не только из‑за виски. Он сделал так, потому что хотел. Потому что желал ее. Причем на протяжении долгого времени. Но это не значило, что это был разумный поступок.

— Все уже никогда не будет как раньше, — тихо сказала Хлоя.

— Возможно, — согласился Нико. — Но сейчас неподходящее время для этого обсуждения.

— Когда же будет подходящее?

— Не сейчас. — Он взял портфель. — Отправляйся в Париж, Хлоя. Работай над рекламной кампанией. И приструни своего актера.

Глава 9

Неделя в Париже прошла как в тумане. Помня о распоряжении Нико сделать все возможное, чтобы запустить продажи, Хлоя провела финальные совещания с региональным подразделением и удостоверилась, что в магазине на Елисейских Полях все готово к запуску. Она остановилась в своей квартире в Шестом округе и обедала в любимом кафе вместе с Эстель и ее командой.

Как ни странно, Хлоя не чувствовала тоски по Парижу. Наоборот, она обрела покой. Она делала то, что должна была сделать, и в ее голове больше не было никаких сомнений.

Ее поездка в Лондон тоже прошла отлично.

В Нью‑Йорк она вернулась как раз к рождественской корпоративной вечеринке «Эволюшн». Проводившаяся каждый год в середине ноября, она знаменовала собой начало самого важного в году сезона продаж. На следующий день после этого события на Таймс‑сквер появится баннер с Лашантой, и рекламная кампания стартует.

Хлоя в спешке вбежала в свой дом, чтобы по старой традиции вместе с Мирей подготовиться к рождественской вечеринке. Но когда Мирей помахала перед носом Хлои журналом с интервью, все внутри у нее замерло.

Что, если статья будет ужасной? Но на лице Мирей ничего невозможно было прочитать.

С сильно бьющимся сердцем Хлоя опустилась в кресло и открыла журнал.

Запах женщины

Кэрри Майер

«Когда я встретилась с Хлоей Руссо, дочерью легендарного американского парфюмера Джульетты Руссо, то не знала, чего ожидать. Я ничего о ней не знала, кроме того, что свой первый аромат она разработала в семнадцать лет.

Я предполагала, что Хлоя будет яркой и харизматичной, как ее мать. Или, наоборот, робкой и неуверенной, склонившейся под тяжестью возложенных на нее ожиданий.

Хлоя оказалась загадкой. Милой и привлекательной женщиной, очаровавшей меня с первой минуты. Покорившей меня страстью к делу своей жизни. Человеком с яркой индивидуальностью и бесспорным талантом.

Новая парфюмерная линия «Вивр» очень точно отражает ее личность. Как сказала мисс Руссо, на самом деле все просто. Для человека нет во всем мире иных ограничений, чем те, которые он налагает на себя сам».

Когда Хлоя читала статью, слеза скользнула по ее щеке. Потом еще одна. А затем слезы полились потоком, и она, отложив журнал, обняла сестру.

— Ты сделала это, милая. Мама гордилась бы тобой. Сегодня ты должна сиять как никогда.

— О, нет! — воскликнула Хлоя. — Из‑за всего этого безумия я забыла купить платье.

— Для этого у тебя есть я, — ответила сестра и с удовлетворенной улыбкой указала на спинку стула. — Взгляни.

Хлоя примерила откровенное черное платье, которое подарила сестра. Его бретели пересекались на шее, оставляя открытыми спину и плечи. Наряд плотно облегал ее тело, подчеркивая соблазнительные изгибы.

Хлоя заколебалась.

— Не уверена, что смогу показаться в нем на людях.

— Ты единственная, кому подойдет это платье. Нико потеряет остатки разума, — ответила Мирей.

Бабочки затрепетали в животе у Хлои. Она ведь этого хотела? С момента ее отъезда в Европу они с Нико больше не поднимали эту тему. Наверное, она сошла с ума, предложив ему себя. Но глубоко в душе она знала, что хотела именно этого. Это был единственный шанс завладеть им. И она была готова рискнуть.

Когда же можно будет присесть? У Хлои уже болели ноги. Она была на высоких каблуках, в подаренном сестрой черном платье и в треугольных серьгах из оникса, а ее сестра Мирей — в ярко‑красном платье, чей цвет точно отражал ее характер. Они были готовы к корпоративной вечеринке «Эволюшн».

Прием проходил в большом бальном зале. Высокие черные вазы, наполненные белыми лилиями, украшали столы. Официанты разносили шампанское с ежевикой и коктейли. В центре зала стояла огромная елка.

На экранах, расставленных по периметру помещения, транслировались проморолики линейки парфюмерии «Вивр». Творческая атмосфера была разбавлена голливудским гламуром, так как ожидались звезды — Эдди и Лашанта. Можно было не сомневаться, что вечеринка «Эволюшн» будет самым крутым мероприятием сезона на Манхэттене.

Хлоя и Мирей прибыли раньше, чем гости, чтобы убедиться, что все идеально, — так всегда делала их мать. Придраться было не к чему.

Внезапно Хлоя инстинктивно почувствовала присутствие Нико. Но когда она обернулась, у нее все равно перехватило дыхание.

Главные босс «Эволюшн» был одет в элегантный черный смокинг, не скрывавший его мускулистой фигуры; темные волосы были зачесаны назад, и выглядел он очень привлекательно.

По телу Хлои прошла дрожь. Расставание на две недели нисколько не уменьшило ее влечения к нему. Ей показалось, что оно только усилилось.

Нико поприветствовал сестер Руссо, а когда Мирей удалилась под благовидным предлогом, сосредоточил внимание на Хлое. Легкий румянец появился на ее щеках, когда его взгляд задержался на ее обнаженных плечах, потом прошелся по всему телу, отметил ее длинные ноги, и только потом Нико посмотрел ей в лицо.

— Выглядишь сногсшибательно, — пробормотал он хриплым голосом и прикоснулся губами к ее щеке так, что у нее перехватило дыхание.

— Мирей уже показала тебе статью?

— Да.

Сердце Хлои сжалось. Нико всегда был рядом. Не только сейчас, но и в самые тяжелые месяцы после смерти ее родителей, управляясь со всеми семейными делами. Всегда был рядом. Просто она этого не видела.

Хлоя не была уверена, что сможет выразить, как это важно для нее. Но она попыталась.

— Спасибо, — сказала она, глядя Нико в глаза. — За веру в меня. За поддержку. За все.

Его глаза потемнели.

— Ты сделала это, Хлоя. Не я. Я просто был рядом.

— Но ты заставил меня поверить в себя. Мне это было необходимо.

— Я верю в твой талант, — улыбнулся Нико. — А теперь нам нужно продать немного духов.

— Мы сделаем это, — сказала Хлоя уверенным голосом.

Его улыбка стала шире.

— Пойдем поприветствуем гостей. Они начинают прибывать.

Навстречу им шел Санто. Хлоя, поприветствовав его, отошла, чтобы поздороваться с Джерри и его супругой.

Санто оглядел зал и улыбнулся:

— Отличная вечеринка. Лашанта и Эдди Карелло приехали, и даже мэр. Твое настроение должно улучшиться.

Нико проигнорировал его слова. Он ненавидел Рождество, так как в канун этого праздника от них ушла мать.

— Хорошая вечеринка, — признал он, кивнув. — Твоя бывшая в баре.

— Я видел ее. Ее снимали в твоей рекламе в прошлом году, не так ли?

Нико кивнул. Он не мог понять их отношений. Санто и его девушка‑модель постоянно сходились и расходились.

Нико поднял бровь:

— Что она думает о твоей интрижке с журналисткой?

Санто пожал плечами:

— Не надо драматизировать. Отношения — это не просто секс. Я ищу родственную душу.

Нико скривил рот:

— Ты и правда в это веришь?

— Да. — Санто беззаботно посмотрел на него. — Я верю, что любовь существует. Просто ее трудно найти.

Нико подумал, что Санто всегда был оптимистом. Это помогло ему справиться с разводом родителей. В отличие от него Лаззеро, в настоящее время находившийся в бизнес‑поездке в Бразилии, был еще большим циником, чем Нико.

— Если уж говорить о красивых женщинах, — сказал Санто, кивнув в сторону Хлои, которая танцевала с Эдди в центре зала, — то это определенно ее вечеринка. Теперь все звезды пользуются созданным ею парфюмом… Она высоко вознеслась.

— Так и есть.

Нико ощутил гордость за Хлою. Она справилась. Стала сильной, уверенной в себе женщиной. В короткие сроки организовала мощную рекламную кампанию.

Он был бы лжецом, если бы сказал, что она никак на него не повлияла. Потому что это было не так. Она всегда оказывала на него влияние, занимала его мысли. И возможно, Санто был прав, сказав, что ей больше не нужна его защита. Возможно, теперь она способна сама принимать решения. Но справится ли она, если у них будут отношения? Или это вызовет еще больший хаос?

Эдди наклонил голову и сказал что‑то на ухо Хлое, заставив ее рассмеяться. Ее яркая, сияющая улыбка ранила Нико прямо в сердце. Последние пару недель он скучал по ней — по ее острому уму, ее находчивости, ее дерзости, по тому, как она каждый раз бросала ему вызов.

Если бы он был честен сам с собой, то признался бы, что безуспешно борется со своими желаниями.

* * *

Голова Хлои кружилась от танцев и достигнутого ею успеха. Несколько журналистов сказали ей, что они в восторге от созданных ею духов. Жена Джерри Шумахера заявила, что без ума от «Вивр». Эдди и Лашанта тоже привлекли всеобщее внимание, причем Эдди весь вечер вел себя прилично. Все было хорошо, за исключением того, что Нико так и не потанцевал с ней. Хотя танцевал почти со всеми.

— Уже почти полночь, — прошептала Мирей. — Тебе нужно повесить звезду на елку.

Все внутри у Хлои сжалось. Звезду всегда вешала ее мать, и этот символический жест давал начало самому захватывающему и важному периоду работы компании. Она знала, что теперь эта роль перешла к ней, но не была уверена, что справится.

Нико, как всегда безупречный, тут же появился рядом и повел ее в центр зала.

— Я не смогу, — Хлоя попыталась сопротивляться.

— Ты сможешь, — решительно возразил Нико. — Я поблагодарю всех за совместную работу, и ты повесишь звезду. Ничего особенного.

Ее сердце громко забилось. Пятьсот пар глаз смотрели, как она сняла туфли и забралась по лестнице. Дрожащими руками закрепила звезду на верхней ветке и медленно спустилась обратно, чувствуя, что у нее вот‑вот случится разрыв сердца.

Нико поймал ее руку, когда она ступила на пол.

— Надень туфли, — шепнул он. — Я еще не танцевал с тобой.

Если ее сердце и до этого билось громко, то сейчас оно готово было выпрыгнуть из груди. Хлоя сделала глубокий вдох, надела туфли и приняла протянутую им руку.

Заиграла медленная музыка, и Нико притянул ее к себе. Одну руку она положила ему на плечо, другая рука была в его руке. Когда он положил ладонь ей на талию, она задрожала.

Хлоя посмотрела ему в глаза и увидела там нескрываемое, горячее желание, и внутри у нее тоже разгорелось пламя.

— Уверена, что справишься с этим? — прошептал он. — Я не завожу отношения, Хлоя. Предадимся страсти, удовлетворим наши желания, и все. Чтобы ничьи чувства не пострадали.

Хлоя сделала глубокий вдох.

— Я знаю, чего хочу, — твердо сказала она. — И всегда это знала. Я поняла, что жизнь коротка и нужно пользоваться каждым ее моментом. Не хочу провести эту ночь в одиночестве. Я хочу быть с тобой.

Нико посмотрел на нее непроницаемым взглядом. Ей стало трудно дышать. Наконец, спустя несколько долгих мгновений, он прошептал ей на ухо:

— Ты знаешь, как попасть в мой пентхаус. Попрощайся с гостями. Встретимся там. Я уйду после тебя.

Глава 10

Пентхаус Нико на Пятой авеню был оформлен в темных тонах и выдержан в мужском стиле. Из окон от пола до потолка открывался потрясающий вид на город. Хлоя сняла обувь в холле и вошла в просторную гостиную, чтобы полюбоваться сногсшибательной панорамой Манхэттена. Пол из светлой полированной березы приятно холодил стопы. Хлоя опустилась на замшевый диван и залюбовалась ночными огнями, однако от волнения не смогла усидеть на месте, поднялась и снова предалась тревожным мыслям. Слова Мирей о Нико не шли у нее из головы.

«Нико непостоянен. Он парень на одну ночь…»

Внутри у Хлои все сжалось. Может быть, она сошла с ума, думая, что справится с этим? А вдруг не сможет? Что, если она не понравится ему в постели? У нее был секс только с одним мужчиной, и это не было хорошим опытом.

Из холла донесся шум лифта, а потом — звук открывающейся двери. Она не повернулась, когда Нико вошел в гостиную, потому что была слишком взвинчена. Он снял смокинг и бросил на диван, заставив Хлою вздрогнуть. А потом звуки джазовой, сексуальной музыки наполнили комнату, и по ее коже побежали мурашки.

Это входит в план соблазнения? Хлоя содрогнулась всем телом, когда Нико подошел сзади и обнял ее за талию. Она ощутила его восхитительный, чувственный, мужской запах.

— Может, нам стоит выпить, — выдохнула она. — Кажется, я немного нервничаю.

— Нам не нужно пить, — сказал он хрипло. — Я думаю, нам лучше потанцевать. Мне не удалось сделать это сегодня. По крайней мере, не так, как я хотел.

Хлоя с трудом сделала вдох. Закрыла глаза от наслаждения, когда Нико нежно укусил ее за мочку уха, — эта чувственная ласка вызвала дрожь в ее теле.

— Как это будет? — спросила она.

Нико не ответил. Развернул ее и заключил в объятия. Одной рукой взял ее руку, другую положил ей на бедро. Этот интимный жест вызвал жар у нее внутри.

Они танцевали лицом к лицу под знойную мелодию. Их тела двигались легко и согласованно, как будто были созданы друг для друга, и это был самый романтичный момент в ее жизни.

— Нико… — прошептала Хлоя.

Он не ответил. Его губы прикоснулись к ее губам, его большой палец погладил ее щеку, движения были медленные, неторопливые, как волшебная прелюдия к симфонии страсти, которую они собирались исполнить вместе.

Хлоя приподнялась на цыпочках и обвила руками его шею. Поцелуй стал более глубоким, более чувственным, более страстным. Его рука скользнула выше по ее бедру, и он так тесно прижал ее к себе, что она почувствовала его мощную эрекцию. Ее колени ослабели, и она чуть не упала, если бы Нико не поддержал ее за ягодицы. Его физическая сила так ее возбуждала…

Это был тот танец, о котором он говорил. Ее кровь быстро бежала по венам, сердце грозилось выскочить из груди, каждый дюйм ее кожи стал чувствительным. Как будто всю предыдущую жизнь она жила ради этих мгновений. Хлоя хотела запомнить каждую секунду.

— Скажи мне, что тебе нравится, — прошептал Нико ей на ухо. — Как тебе это нравится. Как ты этого хочешь.

— Так, — ахнула Хлоя, когда он прижал свои бедра к ее, и внутри у нее разгорелся огонь. — Ты все правильно делаешь, Нико.

Он поцеловал ее уже не таким сдержанным поцелуем, и Хлоя застонала, ощутив своими бедрами твердость его члена. Она надеялась… Нет, она жаждала получить больше удовольствия, чем тогда, у бассейна.

— Не останавливайся, — прошептала Хлоя срывающимся голосом.

Но Нико остановился, чтобы взять ее на руки и отнести в спальню. Посадив ее на кровать, он расстегнул молнию ее платья и снял его через голову. Потом, немного повозившись с застежкой, расстегнул бюстгальтер. Хлоя предстала перед ним обнаженной, на ней остались только маленькие кружевные трусики.

Его взгляд стал ненасытным.

— Ты великолепна, — сказал Нико хрипло. — Твое тело — совершенство. Я хочу тебя, Хлоя.

Положив руки на ее груди, он помял их в ладонях, поиграл большими пальцами с сосками и продолжал нежные ласки до тех пор, пока она не застонала.

Затем опустился перед ней на колени и, взяв за ягодицы, притянул к себе.

— Нико, — прошептала Хлоя, когда догадалась о его намерениях. — Ты не можешь этого сделать.

Никто и никогда не ласкал ее таким образом.

Он посмотрел на нее страстным взглядом:

— Я ждал этого целую вечность. Хочу поцеловать тебя. Прикоснуться к тебе. Позволь мне сделать это.

Его слова уничтожили последние ее возражения и помогли ей расслабиться.

Нико прижался горячими губами к ее животу, а затем двинулся вниз, к трусикам, лаская ее сквозь тонкое кружево.

Запустив пальцы в его темные волосы, Хлоя застонала, умоляя его продолжать. Нико толкнул ее на кровать и стянул трусики.

Ее сердце чуть не вырвалось из груди, когда он раздвинул ее бедра, а потом нежно прикоснулся к ней.

— Здесь ты тоже прекрасна, — пробормотал Нико. — Такая нежная, розовая, влажная. Идеальная женщина.

Хлоя закрыла глаза и, вцепившись руками в покрывало, отдалась его умелым ласкам.

Его язык разжигал страсть, заставляя ее испытывать неизведанное чувственное удовольствие. Она умоляла о большем. Придерживая ее бедра руками, он продолжал свои ласки, которых казалось слишком много.

От наслаждения Хлоя выгнула спину.

— Нико, пожалуйста…

Он скользнул ладонью по ее бедрам и, просунув палец внутрь, начал нежные и настойчивые движения. Это было так приятно, так удивительно, что Хлоя прикусила губу, пытаясь сдержать крик.

— Тебе это нравится? — прошептал Нико, глядя на нее. — Это сводит тебя с ума, не так ли?

Хлоя кивнула в беспомощной капитуляции и отдалась ласкам его удивительных умелых рук. Она еще крепче вцепилась в покрывало, задыхаясь от удовольствия, чувства переполняли ее.

— Милая, не сдерживайся, — попросил Нико. — Говори со мной. Это так сексуально.

Просунув внутрь два пальца, он продолжил свои движения до тех пор, пока она, сильно выгнувшись, не приблизилась к оргазму. Тогда он, положив ладонь на живот, продолжил работать языком, пока не отправил ее в открытый космос. Горячая дрожь пронзила все ее тело, каждый дюйм которого будто бы горел в огне.

Глядя на Хлою, обнаженную, распластанную на его кровати, Нико чувствовал себя словно под кайфом. Он так долго мечтал об этом. Но реальность превзошла ожидания.

Она была совершенством с ее большой, высокой грудью, тонким изгибом талии, крутыми бедрами, длинными ногами… У нее было восхитительное женственное тело, и ему хотелось овладеть им немедленно.

Нико провел рукой по лицу, сердце сильно колотилось. Ее вкус все еще был на его губах, он помнил ощущения от шелковистости ее кожи. Он хотел ее так сильно, что не мог решить, как именно. Он знал лишь то, что непременно сделает это.

Хлоя открыла глаза. Остановила на нем взгляд своих карих глаз. Нико начал расстегивать рубашку. Сильно дернул ее, когда не смог расстегнуть пуговицы достаточно быстро. Ее глаза потемнели, когда она увидела, как он расстегнул брюки, а потом быстро избавился от них, за ними последовали боксеры.

Нико поднял бровь.

— Ты не ответила на мой вопрос.

— О чем? — Ее голос был пресыщенным.

— Как ты этого хочешь?

Это разбудило ее. Она приподнялась на локте. Облизала губы.

— Я не знаю.

— Как, неужели ты разрешишь мне принять решение?

— Да, — сказала Хлоя, прикусив губу, и это сильно его возбудило.

— Ты сверху. Прямо сейчас, — заявил Нико, достал презерватив из прикроватной тумбочки, растянулся на кровати и поманил ее.

Хлоя приблизилась, в ее глазах застыли неуверенность и желание.

— Сегодня вечером ты завоевала мир, — пробормотал он. — Конечно, ты справишься и со мной.

Хлоя приняла вызов. Она оседлала его так ловко и умело, что Нико залюбовался ее великолепным телом. Внезапно она превратилась в уверенную, эффектную соблазнительницу, и он был потрясен таким преображением. Ее щеки покрыл румянец, шелковистые волосы разметались по спине.

— Вот так? — спросила она.

Протянув руку, Нико обхватил ее за затылок и припал к ее теплым, медовым губам. Она поцеловала его по‑настоящему, глубоко, ее губы стали ненасытными, заставив его потерять голову.

Рукой Хлоя нашла его член и начала ласкать его по всей длине, и это было так возбуждающе, что Нико едва не достиг точки кипения. Пробормотав проклятие, он произнес:

— Детка, либо ты сделаешь это, либо я возьму контроль на себя.

Ее глаза вспыхнули. Ей не понравилась эта идея. Он передал ей презерватив. Разорвав упаковку, она надела его, и напряжение между ними достигло максимума.

Кровь ударила ему в голову, когда она осторожно села сверху, и его возбужденный член достиг ее гладкого бархатного тепла. Она начала осторожные движения, позволяя ему проникнуть в нее. Издала низкий стон.

— Нико…

— Медленнее, — попросил он. — Дорогая… Внутри у тебя так тесно…

Глядя ему прямо в глаза, она садилась все глубже, и это сводило его с ума. Опустив ладонь чуть ниже живота, Нико нашел ее точку наслаждения и начал ласково и чувственно ее массировать, совершая медленные круговые движения. Хлоя закрыла глаза, ее тело приняло его еще глубже, пока он полностью в нее не погрузился.

Открыв глаза, она посмотрела на него.

— Я не думала, что такое может быть, Нико, — выдохнула она. — Ты так хорошо меня чувствуешь…

Кровь ударила ему в голову. Он мог бы сказать ей, что так бывает не всегда. Секс всегда приятен, но далеко не каждый раз настолько умопомрачителен. Но это было бы признанием чувств к ней, а он решил это игнорировать.

Взяв ее за бедра, Нико задал неспешный ритм движений. Она была такой тугой и горячей, ему было так хорошо, что он чуть не достиг оргазма раньше времени. Досчитав в уме до десяти, он попытался отвлечься. Но она сводила его с ума движениями своих бедер.

Положив руку ей на затылок, он привлек ее к себе, впившись поцелуем в губы, одновременно наслаждаясь ее горячим, сладким телом, продолжая мощные толчки, которые сбивали ее дыхание. Она стонала от наслаждения, целовала его.

— Вот так! — ахнула она. — О, Нико… Да, вот так…

— Давай, милая, отпусти себя, — прохрипел он, сражаясь с глубоким, первобытным желанием обладать, сделать ее своей навсегда. Ее тело содрогнулось и забилось в волнах наслаждения. Его движения ускорились, стали более жесткими, более настойчивыми, пока он не достиг самого мощного в своей жизни оргазма.

Тишину нарушали лишь звуки их дыхания. Он держал ее в объятиях, поглаживая рукой по шелковистой, мягкой коже, пока она не провалилась в сон, свернувшись около него калачиком.

Нико захлестывали сильные эмоции, одной из которых было беспокойство.

Это был просто хороший секс, сказал он себе. Возможно, лучший из тех, что у него когда‑либо был. Они испытывали друг к другу сильное физическое влечение, с которым он слишком долго боролся. Любой мужчина реагировал бы так же, если бы в постели у него оказалась такая прекрасная и желанная женщина. Сексуальная и одновременно такая уязвимая.

Обняв мягкое, теплое тело Хлои, он погрузился в сон.

Им потребуются новые правила. Но это будет завтра.

Глава 11

Хлоя проснулась от золотистого света, пробивавшегося сквозь облака и окутывавшего небоскребы почти потусторонним сиянием. Она была заворожена открывшимся видом.

Но потом она почувствовала, что лежит в объятиях сильного, горячего, обнаженного мужчины. Она была в постели Нико. Она провела ночь с Нико. О боже.

Ее сердце дико заколотилось в груди. Она попыталась усмирить его биение, но не смогла. Казалось, все вышло из‑под контроля и никогда не будет прежним. Особенно после такой ночи.

Хлоя сделала глубокий вдох. Прошлая ночь была неописуемой. Романтичной. Чувственной. О большем она и не мечтала.

Она всегда знала, что Нико — удивительный любовник. Прекрасно контролировавший себя, неутомимый, чувственный. Но она не была подготовлена к такой глубокой интимной близости. Она возбудилась, просто подумав об этом.

Казалось невозможным представить, что это был всего лишь секс. Все было необыкновенно. Хлоя чувствовала себя такой живой, наполненной. И могла поклясться, что Нико чувствовал то же самое. Что это могло быть началом замечательных отношений, если бы он это себе позволил.

Возможно, мечтать об этом было наивно и неразумно. У нее не было опыта отношений с таким мужчиной, как Нико. Таким безудержно страстным. Их неодолимо влекло друг к другу. И она чувствовала себя такой удовлетворенной.

Хлоя прикусила губу. Повернулась, чтобы взглянуть ему в лицо. Его рука была за головой, лицо казалось расслабленным, длинные темные ресницы отбрасывали тень на его щеки. Он был так великолепен, что у нее перехватило дыхание. Но вовсе не красота влекла ее к этому мужчине. Он был честным, надежным, как скала, твердым в своих убеждениях.

Хлоя перевела взгляд на часы у кровати. Шесть тридцать. Слава богу. Ей нужно было быть в центре города, в магазине на Таймс‑сквер до восьми утра, чтобы подготовить появление там Лашанты. Учитывая, что у нее было только вчерашнее вечернее платье, это была проблема, которую ей нужно было решить. И срочно.

Хлоя выскользнула из кровати. Пошла искать свое нижнее белье. Найдя его разбросанным по комнате, покраснела. Быстро оделась. Посмотрела на спящего Нико. Нужно ли ей разбудить его и попрощаться? Как принято делать в таких случаях?

В конце концов Хлоя решила дать ему поспать. Может быть, она просто испугалась, потому что не была уверена, что справится с ситуацией. Это казалось самым простым решением.

Ей было крайне неловко появиться утром перед швейцаром дома, где жил Нико, в вечернем платье и на каблуках. Как говорит о таком Мирей? Пять минут позора? Но швейцар, однако, не подал вида, будто каждое утро провожал одетых таким образом женщин, и вызвал ей такси. Хорошее напоминание о том, что для Нико она просто одна из многих.

Приехав домой и переодевшись, она помчалась на Таймс‑сквер. Вокруг магазина собралась толпа людей. Лашанта спела четыре своих хита, а потом коллекция лимитированного выпуска «Вивр» мгновенно была сметена с полок. То же самое произошло и в магазинах Парижа и Лондона, и это было проблемой. Производство не успевало за спросом. Вернувшись в офис, Хлоя поспешила на совещание по бюджету, которое проводил Нико. К ней снова вернулось волнение, и она сделала глоток кофе, любезно приготовленного для нее Кларой.

Нико сидел во главе длинного стола в совещательной комнате и выглядел бесподобно в темном костюме в полоску и безупречной белой рубашке. Он бросил на нее один из своих непостижимых взглядов… И все.

Хлоя никак не могла сосредоточиться на совещании. Задавалась вопросом, какими будут их дальнейшие отношения с Нико. После часа безуспешных попыток притвориться, что не замечает его, Хлоя все‑таки взглянула на босса. И обнаружила, что он за ней наблюдает. У нее перехватило дыхание.

— Нико, вы согласны со мной? — спросил финансовый директор.

Нико кивнул.

— Хлоя?

Она непонимающе посмотрела на финансового директора.

— А… да. Определенно.

— Хорошо. Давайте двигаться дальше.

Нико был не в настроении. Никогда еще женщина не покидала его вот так. Существовал определенный этикет: обычно говорили, как им хорошо было вместе, выражали восхищение друг другом. Вместо этого он проснулся в пустой кровати. Ни записки, ничего. Он знал, что у Хлои намечено мероприятие, поэтому с утра планировал заняться с ней сексом, а потом отвезти ее домой. Он проснулся полным желания и голодным. И в этом, возможно, была его проблема.

Взяв чашку, Нико сделал глоток кофе, рассматривая Хлою через стол. Он не мог не признать, что секс с ней был умопомрачительный. Эмоциональный. Самый лучший в его жизни, если быть до конца честным. Они сводили с ума друг друга. Так где же эта женщина, которая была такой страстной ночью? Не похоже, что они сблизились. Хлоя выглядела холодной и отстраненной. Далекой. Неужели она сожалеет о том, что произошло ночью?

Совещание завершилось. Хлоя направилась к двери. Нико едва успел перехватить ее.

— Минутку, — тихо сказал он.

Симона, спросившая что‑то у него, посмотрела на них обоих и, извинившись, покинула комнату.

Нико заглянул Хлое в глаза:

— Как прошла презентация?

Она прислонилась к стене и посмотрела на него:

— Замечательно. Мы распродали все, что было. Нужно пополнить запасы.

— Поздравляю. — Нико положил ладонь на дубовую панель рядом с ней, ощутив запах ее неуловимых сексуальных духов. — Ты только что сказала, что согласна с финансовым директором. Ты поняла, в чем именно с ним согласилась?

Хлоя покачала головой:

— Нет.

— Это немного безответственно, разве нет?

— Знаю, — медленно кивнула она. — Прости, я думала о другом.

— О чем?

— О продажах в региональных подразделениях.

Нико ни на секунду ей не поверил. Но уличать Хлою во лжи не было времени — у него была назначена встреча.

— Поговорим об этом позже.

— Конечно.

Лишь в семь вечера он освободился и нашел Хлою в кабинете. Она сидела за столом и, нахмурившись, изучала отчет. Ее пиджак висел на спинке стула. В прозрачной кремовой шелковой блузке и узкой серой юбке, открывающей ее потрясающие ноги, она выглядела великолепно.

Ему хотелось срочно раздеть ее и заняться с ней любовью. Но сначала он хотел узнать, что было не так.

Хлоя посмотрела на него настороженно, когда он вошел и закрыл за собой дверь. Но в ее взгляде также сквозила чувственность, и это ощущение вызвало жар в его теле.

Нико подошел и навис над ее столом.

— Что происходит? И не говори мне о региональных подразделениях. Я видел отчет о продажах. Все просто отлично.

Хлоя отложила бумаги.

— Ничего не происходит. О чем ты?

Нико охватило разочарование.

— Хорошо. Тогда давай поговорим о прошлой ночи. Как все прошло? Обычно женщины любят поговорить об этом. Однако ты ушла утром, не сказав ни слова.

Хлоя бросила на него настороженный взгляд:

— Я боялась опоздать на презентацию. Не хотела тебя будить.

— Я отвез бы тебя, если бы ты меня разбудила. А ты взяла это проклятое такси, Хлоя. Поэтому мне кажется, что не все в порядке.

Хлоя опустила ресницы.

— Прошлая ночь была потрясающей, Нико. Лучше, чем я могла себе представить. Я не жалею ни о чем, если тебе это интересует.

Прямолинейно и честно. Это ведь Хлоя, она не играет в игры, как другие женщины. Она не похожа ни на кого. Все, что он хотел знать, было написано на ее лице. В ее темных глазах отражались ужас и неуверенность.

— Если это так, — тихо сказал он, — тогда почему у тебя такое лицо?

— Какое?

— Будто ты жалеешь о том, что сделала.

— Я не жалею.

— Хлоя!.. — зарычал Нико.

Она закрыла глаза. Помолчала, потом открыла их снова.

— Я немного растеряна, — мягко сказала она. — Прошлой ночью все изменилось навсегда. Я пытаюсь прийти в себя.

У Нико сжалось сердце. Он знал, что так будет. Хлоя никогда не была в состоянии совладать со своими чувствами. Но он тоже не мог лгать и притворяться, что прошлой ночью был просто секс. Потому что это была неправда. Его эмоции были гораздо сложнее.

— А ты не подумала о том, что у меня тоже есть к тебе чувства? — ответил Нико, увидев на ее лице беззащитность и уязвимость. — Я тоже кое‑что испытал прошлой ночью. Разве ты не поняла, что я без ума от тебя, Хлоя? Проанализируй мое поведение за последние несколько недель, и сама это поймешь.

У Хлои перехватило дыхание.

— Я хочу поцеловать тебя снова, — прошептала она. — Так сильно, что не могу перестать думать об этом.

Кровь бросилась ему в голову. Нико поднял Хлою со стула и посадил на стол.

— Здесь будет лучше, — сказал он, положив руки ей на бедра. — Хотя… не думаю, что мы ограничимся одним разом.

Хлоя замерла, а затем обвила его руками, и они слились в горячем жадном поцелуе. Потом его губы спустились вниз по ее шее, а пальцы, расстегнув блузку, освободили ее красивую грудь из плена кружевного бюстгальтера.

— Нико, — хрипло прошептала Хлоя. — Мы в офисе.

— Все ушли домой. Я проверил.

Нико ласкал языком ее сосок и услышал, как она застонала. Снова поцеловал ее губы, затем переключил внимание на другой сосок. Она была такая мягкая, так трепетно отзывалась на его прикосновения!

— Мне нужна ты вся, — прошептал он ей на ухо.

Подняв юбку вверх на талию, он увидел ее кремовые кружевные трусики. Они были такими сексуальными, что он больше не мог сопротивляться зову плоти.

— Нико, — выдохнула Хлоя. — Мы не можем делать это здесь.

— Можем. — Нико раздвинул ее бедра, вдыхая мускусный аромат ее желания. — Позволь мне это сделать, пожалуйста. Я так хочу тебя. Дорогая, что ты со мной делаешь? Ты заставляешь меня терять рассудок.

Отодвинув трусики в сторону, он нежно провел пальцем у нее внутри, неторопливо начав ласки.

Ее глаза потемнели от желания.

— Нико, — прошептала она.

Нико осторожно ввел палец внутрь, ощутив ее мягкость, шелковистость, теплоту.

— Пожалуйста… — Хлоя пристально смотрела на него.

Он начал медленно двигать пальцем, и она в том же ритме двигала бедрами ему навстречу. Нежно поцеловав ее около уха, он снова и снова совершал движения, чувствуя ее отклик.

— Нико… — Она плотнее прижималась к нему.

— Ты хочешь, чтобы я вошел в тебя, детка?

— Пожалуйста…

Он проник в нее уже двумя пальцами и продолжил свои интимные ласки. У него уже была сильная эрекция, и ему нужно было ее подготовить, чтобы не причинить боль.

— Нико… — умоляла она, царапая ногтями его спину.

Не в состоянии больше сдерживаться, Нико расстегнул молнию и снял брюки. Подтянув ее к краю стола, он вошел в ее горячее, бархатное лоно, испытав неописуемо приятные ощущения.

— Презерватив, — вспомнил он.

— Я предохраняюсь, — прошептала она. — Все в порядке.

Нико совершал поступательные движения, чувствуя, как она двигается вместе с ним, раскрыв бедра и выгнувшись ему навстречу. Он проник в нее очень глубоко. Его сердце выпрыгивало из груди.

— Ты заставляешь меня нарушать все мои правила, — прошептал он. — Каждый раз. Проклятье!

Он припал к ее рту горячим, голодным поцелуем, понимая, что погибает. Но он хотел ее и не мог остановиться. Все зашло слишком далеко.

Обхватив ее за бедра, он толчками вонзался в ее плоть, пока они вместе не достигли наивысшей точки наслаждения, потрясшей обоих до глубины души.

Глава 12

Хлоя была так взволнована, что едва могла сдерживаться.

В пятый раз взглянув в зеркало, она придирчиво посмотрела, как на ней сидит короткое огненно‑красное платье из переливчатого атласного материала, взглянула на свой макияж, гладко зачесанные волосы. Кажется, все в порядке. Но, возможно, платье слишком короткое. Она взяла клатч, положила туда ключи, блеск для губ и телефон.

Сегодня она нервничала особенно сильно. Возможно, оттого, что сегодня Эдди Карелло будет представлять мужской аромат из ее коллекции. Или оттого, что сегодня из Европы возвращался Нико, и они должны пойти на премьеру фильма с Эдди в главной роли. Накануне у них был очень возбуждающий телефонный разговор, который заставил ее трепетать в ожидании встречи. Предыдущие две недели они постоянно встречались — в лаборатории, в офисе, каждую ночь у него дома, но не могли насытиться друг другом.

Хлоя влюбилась в него по‑настоящему, безумно, глубоко, и это было сумасшествием. Если бы она была более мудрой, то не позволила бы чувствам взять над собой верх. Нужно было придерживаться первоначальных договоренностей с Нико — секс без всяких обязательств. Но она видела, что для него это тоже было больше чем секс.

Возможно, она ошибается и ей стоит снять розовые очки и посмотреть в лицо реальности.

Но сейчас ей нужно было собраться с мыслями и, наконец, заняться работой. Доставая пальто из шкафа, она услышала звонок в дверь. Ее сердце бешено забилось. Глубоко вдохнув, Хлоя попыталась успокоиться.

Но все пошло насмарку, когда, распахнув дверь, она увидела Нико, одетого в черные джинсы, белую рубашку и пиджак.

Боже, как он ей нравился в джинсах! Они подчеркивали его мускулистую фигуру, демонстрировали его несомненную мужественность. Хлоя не могла отвести от него взгляд, и Нико это заметил. Она увидела озорной блеск в его глазах.

— Перестань так на меня смотреть, Хлоя, — произнес он. — Иначе мы не попадем на премьеру. Если что — я только за.

Это была заманчивая идея, но Хлоя покачала головой с улыбкой.

— Ну уж нет.

Ей хотелось пойти на премьеру, ведь там соберутся все звезды Голливуда. Всем им подарят духи из ее коллекции, и Эдди представит мужской парфюм. Ей нельзя было пропустить это событие.

— Отлично. — Нико вошел и закрыл за собой дверь. Обхватив за талию, он привлек ее к себе и провел рукой по ее платью. — Мне нравится. Очень сексуальное. Буду рад снять его с тебя.

Хлоя не ответила, потому что ее губы потянулись к его губам, у нее перехватило дыхание и сильно забилось сердце. Нико впился в ее губы медленным поцелуем, вызвавшим у нее вспышку желания. Не в силах сопротивляться, она обняла его за шею, сдаваясь.

Нико отстранился, и Хлоя почувствовала его улыбку. Ее колени подгибались, она ощущала головокружение.

— Это так несправедливо… — прошептала она, глядя ему в глаза.

— Скажи слово, и мы останемся.

— Продолжим позже.

Они сели в его машину и поехали в музей современного искусства в центре Манхэттена, где проходила премьера.

Перед музеем была расстелена красная дорожка, и вокруг собралась большая толпа, чтобы посмотреть на голливудских знаменитостей. Хлоя и Нико присоединились к Санто и его девушке‑журналистке в гостевой зоне, ожидая прибытия лимузинов с кинозвездами и ВИП‑гостями.

Позже всех прибыл Эдди со своей сексуальной и сногсшибательной подружкой — актрисой Камиллой Хейс. Высокая, стройная, одетая в серебристо‑золотое облегающее платье, Камилла была возмутительно красива. Она, как черный бриллиант, оттеняла красоту своего спутника, блондина Эдди. Под рев толпы, придерживая свою спутницу за талию, Эдди прошел по красной дорожке.

Хлоя была так взволнована, что едва могла устоять на ногах. Эдди, с его дерзкой улыбкой и остроумием, имел большой успех у журналистов. Он охотно отвечал на их вопросы и еще более охотно позировал на фоне рекламного плаката мужского парфюма из коллекции «Вивр» с логотипом компании «Эволюшн».

Потом началась премьера фильма, и все приглашенные прошли внутрь. Для Хлои это была самая потрясающая ночь в ее жизни.

После премьеры все отправились на вечеринку, устроенную в модном баре неподалеку от музея современного искусства. На блестящие новогодние украшения, по сведениям Лаззеро, было потрачено пятьдесят тысяч долларов.

От переизбытка блеска у Нико рябило в глазах, он хотел уйти, но не мог. Хлое было весело, и он не мог украсть у нее радость, она заслужила этот праздник. Она и Эдди Карелло, который привлекал к себе всеобщее внимание, должны были представить мужской аромат из коллекции «Вивр».

Нико подошел к барной стойке, где встретился с Лаззеро.

— Ты один? — спросил он.

Лаззеро пожал плечами, глядя на группу людей возле окна.

— Я чувствую себя одиноким.

Нико проследил за его взглядом, направленным на красивую брюнетку.

— Кто она?

— Кто? — Брат сделал глоток бурбона.

— Женщина, на которую ты смотришь.

— Не важно. — Лаззеро не желал обсуждать эту тему.

Многие женщины сочли бы за честь сопровождать его, а он предпочел прийти в одиночку. Значит, тут было что‑то серьезное.

— Зато ты не один, — сказал Лаззеро, внимательно поглядев на Нико.

— Мы с Хлоей просто вместе проводим время, — как можно беззаботнее ответил Нико.

Лаззеро сделал еще один глоток бурбона.

— Вряд ли это так просто. С такой женщиной, как Хлоя, у тебя настоящие отношения.

Нико склонил голову:

— Ты так думаешь?

— Я это вижу, — невинно отметил Лаззеро.

К ним подошел их общий друг, но, разговаривая с ним, Нико постоянно поглядывал на Хлою. В своем сексуальном красном платье она вся светилась в лучах славы. Она была умной, красивой, страстной и чуткой. Честной. Обладала всеми качествами, которые, как он думал, не могли сочетаться в одной женщине.

Он скучал по ней, когда был в Европе, и не только в физическом смысле. Он скучал по ее присутствию. Хлоя заставила его почувствовать себя живым. Она заполнила собой все его мысли.

Если честно, то он был без ума от нее. Столько времени он отрицал это, но сейчас признался сам себе.

— Ты можешь в это поверить? — в волнении произнесла Хлоя, присоединившись к нему с бокалом шампанского, когда они вышли на балкон подышать свежим воздухом. — Саша Пирс хочет, чтобы я создала для нее духи на заказ. Саша Пирс, Нико! Она же легенда!

Обнявшись, они стояли у перил и наслаждались видом Манхэттена.

— Конечно, она этого хочет. Ты создала хит, который завоюет этот город.

Хлоя сморщила нос:

— Не совсем.

Она замолчала на мгновение. На балконе никого не было, так как было довольно прохладно. И Нико был рад этому.

Хлоя повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Все хорошо? Ты такой молчаливый.

Нико пожал плечами.

— Мне здесь не совсем уютно. Но тебе здесь весело, и это главное.

В голосе Нико прозвучала затаенная грусть.

— Что не так? — спросила Хлоя. — Ты такой странный с того момента, как мы сюда приехали.

Еще одно пожатие плечами.

— Ничего. Просто такое настроение.

— Нико, — тихо сказала Хлоя и провела пальцем по его щеке. — Я знаю тебя достаточно хорошо, с тобой что‑то не так.

— Мама ушла от нас в этот день, — произнес он. — Через неделю банк забрал за долги наш дом. В это время года меня одолевают не лучшие воспоминания.

— Мне очень жаль. — В голосе Хлои звучало искреннее сочувствие. — Я не знала. Ты никогда ничего не говорил.

— Это не та информация, которую можно сообщить во время званого ужина.

Хлоя взглянула на его непроницаемое лицо:

— Должно быть, это было ужасно.

— Это было невообразимо. — По лицу Нико скользнула тень. — В тот день я потерял отца. У него и так была депрессия, но, когда она ушла, он совсем сник.

У Хлои застыл ком в горле. Нико было всего пятнадцать.

— Что вы сделали? Куда вы пошли?

— Я позвонил своему тренеру по баскетболу. Он нашел нам комнату при магазине и позволил там жить в обмен на работу.

Нико учился в вечерней школе, не желая отказываться от своего будущего.

— Лаззеро и Санто были такими юными, — сказала Хлоя. — Они, должно быть, очень страдали.

— Они были в шоке. Лаззеро ушел в себя, отказывался разговаривать. Санто плакал, потому что он не знал, какой велосипед взять с собой.

— Я думаю, — сказала Хлоя хрипло, прикоснувшись к его подбородку, — что ты удивительный человек, Нико Ди Фиоре. У тебя было такое самообладание и присутствие духа в столь молодом возрасте.

Он пожал плечами.

— А кто еще стал бы заботиться обо всем? Мне было очень непросто. Мне было горько. Я был зол. Я не просил о том, чтобы принять на себя такую ответственность. Я испытывал гнев, так как потерял свою свободу. Но у меня был долг перед семьей.

Хлоя склонила голову:

— В Палм‑Бич ты сказал, что помнишь отца таким, каким он был, а не каким он стал потом. Каким он был сначала?

— Все было сложно. — Нико сделал глоток бурбона. — Когда мы были маленькими, его никогда не было дома. Жизнь инвестиционного банкира состоит из постоянной работы и непрерывного общения с клиентами. Это сводило мою мать с ума. Но отец очень нас любил и все свободное время проводил с нами. Мы играли в бейсбол, ездили на рыбалку. Тогда он был настоящим. Он еще не чувствовал себя под давлением.

Хлоя нахмурилась.

— Я помню, мой отец рассказывал, как он был честолюбив и все хотели быть на него похожим. Когда начались проблемы?

— Когда он поссорился со своим собственным отцом, так как тот вел себя жестоко по отношению к матери. Он столько раз пытался заступиться, уговорить мать уйти, но она не хотела. Поэтому он и переехал в Нью‑Йорк, чтобы начать новую жизнь. У него ничего не было. Ни денег, ни прошлого. Только он сам. Это подпитывало его амбиции на Уолл‑стрит. Он был успешен, совершал блестящие сделки, не боялся рисковать. Но его амбиции были также его ахиллесовой пятой. Как только его охватывал азарт, он не мог остановиться. Ему нужно было больше. Он постоянно ходил по краю.

Хлоя нахмурилась.

— Возможно, у твоей матери были причины быть несчастной?

Во взгляде Нико отразилось упрямство.

— Она никогда не была счастлива. Дела пошли плохо, и мне понятно почему.

Но Хлое вся эта история казалась сложнее. Хотя ей и было понятно, почему Нико предпочел обвинить во всем мать.

— Всегда есть две стороны, — сказала она осторожно. — Возможно, ты не знаешь всей правды.

— Возможно, я не хочу знать. Возможно, мне все равно. Может быть, все отношения рано или поздно заканчиваются.

— Это неправда, — тихо ответила Хлоя. — Вспомни моих родителей. Как они были влюблены друг в друга. Какой они были отличной командой. Они были сильнее вместе.

— То, что было у Мартино и Джульетты, — большая редкость.

— Возможно, — согласилась Хлоя. — Но это было.

— Все возможно. — Нико покачал головой. — Но не разводи романтические иллюзии, Хлоя. Я никогда не верил в сказки. Мой опыт научил меня быть реалистом.

Хлоя сделала глоток шампанского. На лице Нико застыло циничное выражение. Теперь ей стало понятно, почему он такой. Он был таким же целеустремленным, как его отец, но не хотел совершать его ошибок. Поэтому он стал надежным, как скала. Для своих братьев. Для нее. Он дал Сан‑то и Лаззеро веру, что можно доверять людям.

Плечи Хлои поникли. Она хотела показать Нико, что ей можно доверять, но не знала, как переубедить его…

— Эй, — пробормотал он, обвив рукой ее талию. — Это старая история. Давай не будем портить себе настроение. Ты готова ехать домой?

Хлоя кивнула. Они попрощались с Мирей и его братьями и поехали в пентхаус Нико.

Войдя внутрь, Нико бросил ключи на столик, снял пиджак и галстук. Все это время он не спускал с Хлои глаз — он очень соскучился за неделю разлуки.

Опустившись на диван, он посадил ее к себе на колени.

Когда ее полные губы раскрылись в приглашении, он не колеблясь ни секунды, приник к ее губам страстным поцелуем. Скользнув рукой под платье, он погладил по шелковистой материи ее трусиков, вызвав ее стон. Ее учащенное дыхание сводило его с ума. Но когда Нико захотел, чтобы Хлоя оседлала его, ее нежная рука обхватила его напряженный член, и все разумные мысли вылетели у него из головы.

— Хлоя, — пробормотал он. — Я более чем готов.

Ее пальцы расстегнули пуговицу джинсов и потянули вниз молнию, высвободив его мужское достоинство. А потом она опустилась перед ним на колени.

До этого Хлоя не решалась это сделать, и Нико не торопил ее, зная, что его время придет, ведь их объединяла сильная страсть. Он просто не был уверен, сможет ли сегодня сдержаться, ведь у них не было секса целую неделю.

Завороженный ее неумелыми ласками, он смотрел, как она прикоснулась к нему губами, языком. Кровь пульсировала в его жилах, он был сильно возбужден. Хриплым голосом он направлял ее, показывал, какие движения и прикосновения ему нравятся.

Когда он больше не мог этого выносить, так как был близок к финалу, он уложил ее на диван и поднял платье до талии. Никого и никогда Нико не хотел сильнее, чем ее. Хлоя была такой сладкой, такой невинной, такой страстной, она пьянила его, лишала разума.

Одним движением он избавился от джинсов и боксеров. Запустив пальцы в его волосы, Хлоя привлекла его к себе. Он вошел в нее одним сильным толчком, почувствовав, как ее шелковистая плоть приняла его.

— Быстро или медленно, — прошептал Нико. — Твой выбор.

— Медленно, — выдохнула Хлоя, закрыв глаза. — Так медленно, как только возможно.

Нико пожалел, что спросил, потому что не был уверен, что сможет сделать это медленно. Его дыхание стало тяжелым, он совершал медленные ритмичные движения, чувствуя, как ее внутренние мышцы обхватывают его пульсирующую плоть. В ее глазах было неприкрытое желание, она обвила его ногами, приветствуя каждый его толчок.

Желание было слишком интенсивно, возбуждение слишком велико. Впившись губами в ее шею, Нико ощутил солоноватый вкус ее кожи. Еще несколько движений — и они кончили одновременно.

Потом они отправились в спальню и снова занялись любовью. Он не мог уснуть из‑за разницы часовых поясов и, оставив Хлою спящей в постели, пошел в гостиную и налил себе стакан воды. Сидел, уставившись на раскинувшийся перед ним Манхэттен.

Нико убеждал себя, что спит с Хлоей, чтобы уничтожить притяжение между ними, хотя на самом деле хотел с ней быть. Секс без обязательств — удобное прикрытие, чтобы не показать, как сильно он в ней нуждается. Она заставляла его желать большего, но он не был уверен, что сможет дать ей то, чего она заслуживает.

Он заботился о Хлое, но не мог предложить ей любовь, в которой она так нуждалась. Он уничтожил в себе эту часть души, решив, что ему никто не нужен рядом, потому что в тот момент это был единственный способ выжить.

Нико сделал глоток воды. Откинул голову назад, и прохладная жидкость скользнула по горлу. Через некоторое время Хлоя начнет его ненавидеть за то, что он не смог дать ей желаемого. Потому что, в конце концов, это обязательно случится. И тогда все придет к финалу. Он абсолютно точно знал это.

Нико вспомнил, что сказал ему Мартино в ту далекую ночь четвертого июля: «Тебе нужно сделать выбор, Нико. Решить, сможешь ли ты дать то, что ей нужно, если нет — уйди прочь».

Но теперь эти слова обрели другой смысл. Раньше ему казалось, что Мартино говорил о том, что ему нужно держаться от Хлои подальше. Но сейчас он понял, что тот говорил о существующем выборе. Может ли он раздвинуть свои границы или останется навсегда замкнутым одиночкой.

В жизни всегда есть выбор.

Он не простит себя, если не попробует и без боя отдаст Хлою другому мужчине, который сможет дать ей то, что ей нужно.

Нико сидел и размышлял очень долго. Единственное, в чем он был уверен, — в том, что брат прав. Либо у него с ней отношения, либо ничего. И никаких других вариантов.

Яркий солнечный свет разбудил Хлою. Она обнаружила, что в постели одна, а из ванной слышны звуки льющейся воды. Нико проснулся раньше. Она откинулась на подушки, вспоминая совершенно идеальный вечер накануне.

Она так весело проводила время, представляя линейку своего парфюма голливудским звездам. Она оправдала ожидания своей матери. И как финал — совершенно незабываемая, страстная ночь с Нико.

Ее хорошее настроение сохранялось, когда она выскользнула из кровати, намереваясь присоединиться к нему в душе. Но тут зазвонил телефон. Это была Мирей.

Хлоя нахмурилась. Мирей никогда не вставала так рано. Возможно, она хотела рассказать о газетных статьях, раструбивших об их успехе. Хлоя взяла телефон с тумбочки и ответила на звонок.

— Сегодня ты ранняя пташка.

— Хлоя, — голос сестры был до жути спокоен, — вам с Нико нужно немедленно встретиться с моей командой в офисе.

Пальцы Хлои стиснули телефон.

— Что случилось?

— Эдди подрался с Камиллой прошлой ночью. Разгорелся скандал. Вмешалась служба безопасности клуба. Кроме того, — голос сестры стал мрачным, — он сказал кое‑что оскорбительное о женщинах, это засняли на видео и выложили в Интернете.

Нет!..

Хлоя была в отчаянии. Вся рекламная кампания «Вивр» была построена на уважении прав женщин.

— Насколько все плохо?

— Плохо, Хлоя. Тебе нужно немедленно приехать.

Она глубоко вдохнула и выдохнула. Паника не поможет.

— Мы будем через тридцать минут.

Нико вышел из ванной и нахмурился.

— Что случилось?

Хлоя убрала волосы с лица. Сделала еще один глубокий вдох, но не могла заговорить. Потому что Нико предупреждал ее об Эдди. Он хотел исключить его из рекламной кампании. А теперь, за неделю до Рождества, разразилась катастрофа.

Нико подошел к ней и приподнял пальцами ее подбородок:

— Что происходит?

— Эдди. Он снова сошел с рельсов прошлой ночью. Подрался с Камиллой. В дело вмешалась охрана. Он также нелестно отозвался о женщинах, и теперь видео с ним в Интернете.

Нико грязно выругался. Хлоя опустила глаза, но он не обратил на нее внимания. Он полностью себя контролировал и был готов действовать.

— Одевайся, — сказал он коротко. — Это звонила Мирей?

— Да. Они ждут нас в офисе.

— Хорошо.

Он сорвал полотенце с бедер и начал одеваться.

Хлоя не могла сдвинуться с места. У нее опустились руки.

— Нико, мне очень жаль. Это моя вина.

Он бросил на нее быстрый взгляд.

— Не важно, чья это вина. Мы должны все исправить.

Мирей и команда пиарщиков уже ждали их в офисе. У Мирей, всегда такой жизнерадостной, лицо было пепельного цвета.

— Мне очень жаль. Это было моим решением.

Нико отмахнулся от извинений.

— Это было коллективное решение. Я тоже мог бы его исключить. — Налив чашку кофе, Нико занял место во главе стола. — Каков наш план?

Кара Сиони, босс Мирей, имевшая двадцатилетний опыт разрешения кризисных ситуаций, предложила следующее:

— Во‑первых, мы разрываем контракт с Эдди на основании пункта о безнравственном поведении. Но, — добавила Кара, нахмурившись, — мы должны быть с ним осторожны, он самый влиятельный актер в Голливуде.

— Хорошо, — сказал Нико. — Как мы это осуществим?

— Краткое заявление для прессы. В нем мы сообщим о том, что в компании всегда выступали за защиту прав женщин. Заявление лучше бы сделать сегодня, но это нереально. Юристам нужно решить все формальности. Завтра — крайний срок.

Нико кивнул.

— Как насчет рекламной кампании? Нужно убрать его отовсюду.

Заговорил Джорджио, который выглядел удивительно невозмутимым:

— Рекламу в Интернете мы уберем сразу. С телевидением не получится так быстро. Понадобится сорок восемь часов, чтобы снять рекламу с эфира.

То есть в течение двух дней лицо Эдди и образ компании неразрывно сольются в сознании потребителей. Нико понял, что разорвать контракт с актером — только полдела. Все будет гораздо сложнее.

— Я сам поговорю с руководством канала. Я всем им сам позвоню. Мне нужно снять эту рекламу с эфира, Джорджио. Немедленно.

— В результате образ Эдди не будет ассоциироваться с нашей парфюмерной линейкой, — высказалась Хлоя. — Так и должно быть, потому что вся рекламная кампания «Вивр» построена на расширении прав и возможностей, а так как три наших представителя — женщины, это больше про женщин.

— Да, — сказала Кара. — Именно. С мужским парфюмом могут быть проблемы, но мы защитим три других аромата и сохраним инвестиции, которые мы уже сделали.

На лице Хлои промелькнул ужас. Нико знал, о чем она подумала. Она так много трудилась над мужским ароматом. Но теперь он ассоциировался с Эдди, и она публично заявила, что именно он вдохновил ее на создание этого парфюма.

— Как мы подчеркнем, что наша компания поддерживает права женщин? — спросил он Кару. — Как мы усилим это?

— Нам нужно сделать какой‑то жест. Подчеркнуть обязательства, которые у нас всегда были. Но это должно быть что‑то настоящее. Какой‑то очень сильный ход.

Нико провел рукой по волосам и предложил:

— А что, если заняться благотворительной программой для женщин? Можно попросить Лашанту или Дездемону, чтобы они нас в этом поддержали?

— Отличная идея, — признала Кара, — если они не отвернутся от нас, конечно. Нам нужно поговорить с ними обеими. Подчеркнуть нашу позицию. Убедиться, что они еще с нами.

Хлоя и Мирей переглянулись.

— Да, мы можем это сделать, — сказала Хлоя.

Кара повернулась к Нико:

— Это будет недешево. Мы говорим о миллионах. Готовы ли мы инвестировать в эту программу ежегодно?

Нико помрачнел.

— Назад пути нет.

Весь день Нико занимался устранением последствий инцидента с Эдди для репутации компании. Ведь любительское видео с его участием посмотрела вся Америка.

Актер не только обозвал свою девушку Камиллу неподобающими словами, он еще и заявил, что женщины — низший вид, с ними много проблем, они того не стоят. Не говоря уже о том, что он попытался ее ударить, но, будучи пьяным, к счастью, промахнулся.

Нико выступил с публичным заявлением от имени «Эволюшн», а его команда подготовила ему материалы для интервью. Но все равно в Твиттере появился хэштег о бойкоте «Эволюшн», и Нико пришлось разрешать самый большой кризис в своей карьере.

К вечеру он был выжат как лимон. Вытащив бутылку воды из холодильника, с угрюмым выражением лица он налил себе стакан.

Ему нужно было исключить Эдди из рекламной кампании, как он и хотел. Но, пойдя на поводу у Хлои, он этого не сделал.

Проблема в том, что он не был беспристрастен к Хлое. Никогда не был. Принимая решение о пятидесятимиллионных инвестициях в продвижение линейки ее парфюмов, он думал о том, как будет с ней спать. Но сейчас компания была в опасности, и ему нужно выбросить Хлою из головы.

Нико выругался. Чем он лучше своего отца? Он позволил похоти одержать над собой верх, а в результате поставил под угрозу будущее корпорации.

Он видел взгляд Хлои прошлой ночью. Она влюблена в него.

Он хотел с ней быть. Связать с ней свое будущее. Но он также хотел, чтобы компания процветала.

Хлоя стояла в дверях офиса Нико, внутри у нее все сжималось. Так было с момента звонка Мирей, но сейчас было еще хуже, так как Нико стал с ней очень холоден, и ей нужно было сообщить ему еще более разрушительные новости.

Она глубоко вздохнула и подошла к окну, где он стоял. Нико повернулся, почувствовав ее присутствие, но мыслями был где‑то очень далеко от нее.

— У меня есть новости о наших знаменитостях.

Нико склонил голову, ожидая, что она скажет дальше.

— Лашанта очень обеспокоена сложившейся ситуацией, но она нас поддерживает. И ей понравилась идея с благотворительной программой. Она готова принять в этом участие. Но Дездемона, — продолжала Хлоя, — беспокоит меня. Она была очень резкой по телефону, но, когда я объяснила нашу идею, сказала, что подумает, если мы возьмем ситуацию с Эдди под контроль.

— Звучит обнадеживающе.

Хлоя прикусила губу, заставляя себя сообщить плохую новость:

— Эстель не с нами. Ее агент хочет, чтобы она не имела никакого отношения к компании.

Нико выглядел удивительно спокойным.

— Если один покинет корабль, за ним могут последовать и другие. Нам нужно работать быстро, чтобы этого не произошло.

— Я сказала Лашанте и Дездемоне, что до конца недели мы предоставим им все материалы по будущей благотворительной программе.

Нико кивнул.

— Займитесь этим с Карой. Дай мне знать, если что‑то понадобится.

Хлоя склонила голову.

— Ты что‑нибудь ел сегодня? Ты бледный.

— Нет, я не хочу есть.

— Я знаю, что ты злишься на меня, и понимаю почему, но, пожалуйста, не отталкивай меня.

Хлоя попыталась провести ладонью по его лицу, но Нико поймал ее руку.

— Я не злюсь, Хлоя. Я просто сосредоточен. Иди домой, поспи немного. Я останусь здесь, чтобы контролировать ситуацию.

У нее упало сердце.

— Нико, что происходит? Почему ты так смотришь на меня?

— Не думаю, что сейчас подходящее время обсуждать это.

— Но почему?

— Потому что компания в кризисе, Хлоя. Мы должны сосредоточиться на его устранении.

— Я тоже этим занимаюсь. И мы все исправим, Нико, потому что твоя идея о благотворительном фонде гениальна. Но мне нужно знать, что же происходит с тобой.

— Не вынуждай меня отвечать, — тихо сказал он. — Ты знаешь, что я скажу.

— Что именно? — потребовала Хлоя, проигнорировав предупреждающий блеск в его глазах.

— Что вместо того, чтобы управлять компанией, я совершенно потерял голову. Потому что, пока ты со мной, я ничего не соображаю.

Хлоя открыла рот от удивления.

— Ты считаешь, что все произошло из‑за наших отношений?

— Нет, — сказал Нико ровно, — я имел в виду, что это была ошибка. Мы совершили ошибку. Мне нужно сосредоточиться на управлении компанией.

Хлоя отшатнулась, будто он ударил ее.

— Ты бросаешь меня?

В холодных серых глазах не отражалось ни одной эмоции.

— Я говорю, что нам нужно сделать паузу.

Ее сердце сжалось. Он хотел покончить с этим. Необязательно было произносить это вслух. Она могла прочитать это в его глазах.

— Будь честен со мной, Нико.

Он пожал плечами:

— Я говорил тебе с самого начала, чем это закончится. Мы оба это знали.

Ее сердце сжалось. Она думала, что это любовь. Она думала, что он ею увлечен, что она для него что‑то значит. Но на лице его было бесстрастное выражение. Как легко он от нее отказался! Он не оставил ей ни единого шанса. Как так получилось, что это происходит уже второй раз?

Но Хлоя знала, что виной всему — его прошлое.

— Проблема в том, что ты хочешь все контролировать, — спокойно сказала она. — Однако нашу с тобой ситуацию ты не контролируешь. Поэтому ты предпочел уйти, а не сохранить то хорошее, что есть между нами. Ситуацию в компании ты просто используешь как повод для ухода. Мы приняли правильные решения. Мы слушали экспертов. Никто не думал, что Эдди будет так себя вести.

— Я должен был прислушаться к своим инстинктам, — категорично возразил Нико. — Все так или иначе закончилось бы, Хлоя. Это был просто вопрос времени. Ты знаешь это, и я тоже это знаю. Я не могу дать тебе то, что тебе нужно.

Ее взбесило то, как легко он перечеркнул все, что между ними было.

— Тебе проще поверить в свою неспособность любить, чем отдаться своим чувствам, Нико. Я видела, как ты относишься к братьям. Я знаю, какие глубокие эмоции ты способен испытывать. Но ты не позволяешь себе испытать их по отношению ко мне.

— Не только к тебе, но и ни к кому другому, — ответил он ровно. — У нас все хорошо, Хлоя. Но вдруг ты пропустишь мужчину, который даст тебе больше? Ты возненавидишь меня, так как я не полюбил тебя, не сделал тебя счастливой.

Это было справедливое замечание. Потому что сейчас Нико мучил ее, а она не хотела испытывать страдания.

— Я люблю тебя, — тихо сказала Хлоя. — Я всегда любила тебя, Нико, ты это знаешь. Ты самый сильный, самый замечательный человек, которого я встречала. Но если ты хочешь прекратить наши отношения вот так просто — ты прав, становиться несчастной я не хочу.

В его серых глазах затаились эмоции, но она не смогла их разгадать.

— Будет лучше, если это произойдет сейчас. Иди домой, Хлоя. Поспи немного.

Глава 13

Хлоя шла домой по обледеневшему ночному Манхэттену, чувствуя, как постепенно замерзает.

Она не должна была вынуждать его высказаться. Но если бы она это не сделала, то никогда бы не узнала правду. А правда была в том, что Нико не видел будущего в их отношениях. Пока она витала в романтических фантазиях, он даже не собирался разрушать железобетонные стены, чтобы впустить ее в свое сердце.

Открыв входную дверь своего дома, Хлоя сняла пальто и бросила его в коридоре. Дом казался ей незнакомым и чужим, потому что в последние недели она жила у Нико, погруженная в свои мечты.

Она не могла пойти к Мирей, потому что та осталась в офисе. Окаменевшая от горя, растерянная, Хлоя сделала себе горячее какао. Зашла в Твиттер, но лучше бы она этого не делала. Кампания против «Эволюшн» набирала обороты.

Хлоя испугалась. Если в ближайшее время все не исправить, компания просто погибнет. Если бы она послушалась Нико, они бы не оказались в такой ситуации. Все эти мысли роились в ее голове, пока, свернувшись калачиком на своей огромной кровати с балдахином, пыталась уснуть.

Горячие слезы лились из ее глаз, ей было не только горько, она злилась на Нико. Почему он так с ней поступил? Почему он прятался от нее? Почему он не был вместе с ней, когда был так ей нужен?..

Хлоя решительно вытерла слезы. Она не будет больше плакать. Нико оказался трусом. Но она будет бороться.

Хлоя проснулась очень рано, едва занялся рассвет, и ощутила твердую уверенность. Динамика продаж была оглушительной, отзывы о продукции — отличными, в этом она точно не ошиблась.

Она обманулась лишь в Эдди. Нужно исправить это.

К девяти утра все стало еще хуже. Акции «Эволюшн» упали на двадцать процентов, и Нико вынужден был отвечать на звонки крупных акционеров и давать массу интервью.

Хлоя пошла к дяде, чтобы убедиться, что вопрос с телевизионной рекламой решен. Джорджио попросил ее подождать, пока закончит телефонный разговор, и она прислонилась к дверям его кабинета в ожидании, когда он завершится. С удивлением она услышала, что дядя разговаривает с Китом Тейлором, одним из членов совета директоров «Эволюшн».

Хлоя нахмурилась. Почему Джорджио с ним разговаривал? Она даже не подозревала, что они знакомы. Но когда она услышала, о чем они разговаривают, то остолбенела. Джорджио убеждал Кита, что в корпорации кризис, из которого она не выплывет.

Ее охватила ярость. Закончив разговор, дядя обернулся к Хлое и помахал ей с ленивым и самодовольным выражением на лице.

— В компании кризис, а ты обхаживаешь членов правления? Борешься против Нико?

Дядя пожал плечами:

— Пришло время от него избавиться. Раньше ты не была в восторге, что он встал во главе компании, но потом стала с ним спать.

Хлоя сжала кулаки. Как она не видела этого раньше? Почему она так в нем обманулась?

— Ты уволен, — заявила она. — С этой минуты. Джорджио изумленно уставился на нее.

— Ты не можешь сделать этого.

— Отец предоставил Нико соответствующие полномочия, — вскинула она голову. — И я его поддерживаю. Твое поведение недопустимо, Джорджио.

Хлоя вышла из кабинета. Ее сердце было разбито предательством дяди. Потом прошла в свой офис, где полностью сосредоточилась на разработке благотворительной программы, а также еще раз созвонилась с Лашантой и Дездемоной, чтобы убедиться, что они в деле.

Обеим звездам очень понравилась программа, в рамках которой женщинам в трудной ситуации будут выделяться деньги, и обе знаменитости подписали контракт. Отчасти помогло то, что истерика в социальных сетях пошла на спад после того, как компания резко разорвала контракт с Эдди Карелло.

Лашанта, с которой Хлоя в последнее время очень сблизилась, даже обещала прилететь в Нью‑Йорк на открытие благотворительного фонда.

К тому времени, как Хлоя и Нико при поддержке Лашанты и Дездемоны представили программу журналистам на пресс‑конференции, Хлоя была совершенно измотана. Она рассказала журналистам, почему для нее важно продолжать дело ее матери, почему любая женщина должна быть собой и идти к своей цели, невзирая на препятствия.

Когда все закончилось, Хлоя знала, что сделала все от нее зависящее.

Но ее разбитое сердце починить было невозможно. Боль затаилась глубоко внутри.

Когда с них сняли микрофоны, к ней подошел Нико:

— Ты просто невероятная женщина, Хлоя, все прошло отлично.

Она подняла подбородок и пыталась говорить спокойно:

— Я знала, что вместе мы со всем справимся. Потому что мы отличная команда, Нико. Мы можем выдержать любую бурю. Но ты в это не веришь.

Нико стоял у окна своего пентхауса, глядя на рождественскую феерию света, которую представлял собой Нью‑Йорк в декабре, и потягивал скотч.

Он думал, что постепенно все стало приходить в норму. Цена акций «Эволюшн» вернулась к прежним значениям, продажи тоже повысились. Спад демонстрировали только объемы реализации мужского парфюма.

Реклама «Вивр» была повсюду, и это напоминало ему о сильной и страстной женщине, которая так бесстрашно давала интервью на пресс‑конференции.

За последние пару месяцев Хлоя стала уверенной, поверила в себя, в свои возможности, в свой талант. Она победила свои страхи, комплексы. А он — нет. Хлоя была права. Он должен позволить себе испытывать чувства. Если он справится с этим, никто и никогда не причинит ему боль.

Работа была единственным способом его выживания. Он так жил с пятнадцати лет. И все было прекрасно, пока не пришла Хлоя и не пробила его оборону своей страстью, честностью и отвагой. Пока не заставила его усомниться в необходимости самоограничения. Пока не заставила его хотеть большего. И это чертовски напугало его.

Нико сделал глоток скотча, и крепкий напиток обжег ему горло. Он так скучал по ней! Он убеждал себя, что завершение отношений с ней было правильным шагом, что продолжение причинит ей еще большую боль. Завалив себя работой, он ожидал, что успокоится, придет в себя, все забудет. Но этого не произошло.

Нико не хватало ее души, ее тепла, постель его была холодна. Да, погрузиться в работу было явно недостаточно.

Его проблема была в том, что несчастливое прошлое не давало ему шанса обеспечить себе счастливое будущее.

Сочельник всегда был для Хлои самым волшебным днем. Когда они были маленькие, отец театральным голосом читал им с Мирей сказки, а потом они сидели у него на коленях и пили из больших кружек какао.

Позже, когда они стали старше и была основана «Эволюшн», отец очень хотел, чтобы в Рождество все были счастливы. Поэтому всех сотрудников, кто вынужден был проводить Рождество в одиночку, он приглашал к себе в дом. Иногда к ним приходило сорок‑пятьдесят человек.

Мама ворчала, но на самом деле она тоже любила этот шумный и веселый праздник. Казалось, что весь мир отмечал Рождество в их гостеприимном и счастливом доме на холме.

В один из сочельников к ним на ужин пришли мальчики Ди Фиоре, грустные и потрясенные. Нико выглядел таким серьезным и сосредоточенным. В тот же миг она влюбилась в него.

Хлоя вынуждена была напомнить себе, что ей следует выкинуть его из головы. Они с Мирей собирались покататься на коньках в Рокфеллеровском центре, а потом прийти домой, выпить вина и сделать фондю. Это было их новой традицией. Она не будет больше оплакивать родителей. Она будет помнить их всегда, они останутся в ее сердце. Так сказал Нико.

Будь он проклят. Он был повсюду.

Надев шапку и взяв перчатки, Хлоя нетерпеливо постукивала каблуком, поглядывая на часы. Когда она взглянула на часы в третий раз, раздался стук в дверь.

— Ты опаздываешь, — нетерпеливо сказала она, распахнув дверь. — Почему это я…

Хлоя остановилась как вкопанная при виде Нико.

О, нет. Только не сегодня…

— Уходи, — твердо сказала она, отказываясь признавать тот факт, как красив Нико в джинсах и темном свитере. — Мы с Мирей идем кататься на коньках.

— Мирей не придет.

Ее глаза расширились.

— Почему?

— Потому что нам нужно поговорить. — Нико указал на дверь. — Можно войти?

— Нет.

Нико положил руки ей на талию, приподнял и отставил в сторону. Ахнув, Хлоя возмущенно смотрела, как он закрывает за собой дверь.

— Я не хочу говорить с тобой. Я не хочу целовать тебя, потому что теряю от этого голову. Я хочу кататься на коньках.

— Хлоя, — тихо сказал Нико, глядя на нее, — мне нужно поговорить с тобой. Выслушай меня, и я обещаю, что уйду, если ты этого захочешь.

Он выглядел серьезным, настолько серьезным, что Хлоя уступила, сняла сапоги и прошла в гостиную. Она села на диван, Нико осторожно сел рядом.

Он нервно провел рукой по волосам, что было для него нехарактерно.

— Ты была права насчет причин, по которым я оттолкнул тебя. И тогда, и сейчас. Ты вызывала во мне бурю эмоций. А я боялся своих чувств.

Ее сердце замерло. Нико продолжил рассказ:

— Мой отец был трудоголиком. Он желал добиться успеха, а еще он желал, чтобы моя мама была счастлива. А она играла его чувствами. Если бы он действовал с холодной головой, то, возможно, не допустил бы ошибок в бизнесе, и все сложилось бы совершенно по‑другому.

Хлоя покачала головой.

— Ты не можешь так говорить. Винить во всем мать несправедливо.

Нико скривил губы.

— Я не был уверен. Я виделся с мамой, Хлоя. Вот как ты на меня влияешь. Мысль о том, что ты можешь оказаться права, изменила мою точку зрения.

От изумления она лишилась дара речи.

— Что же она сказала? — наконец произнесла Хлоя.

— Она сказала, что это ее вина. Что она была в обиде на него, он лишил ее карьеры. Она чувствовала себя не готовой стать матерью и всю свою досаду перенесла на отца. Она также сказала, что очень сожалеет о том, что сделала.

— И ты ей поверил?

— Она казалась искренней. — Нико потер ладонью густую щетину на подбородке. — Она сказала, что отец ее мучил. Между ними возникло непонимание, которое переросло в неприязнь.

— Отношения редко бывают простыми, — пробормотала Хлоя. — Даже мои родители, хотя и сильно любили друг друга, иногда ссорились. У обоих был горячий нрав. Но суть в том, что они это преодолевали. Их любви было достаточно, чтобы решить все проблемы.

— Да, — согласился Нико. — Так и было.

Он уронил голову на руки и замолчал. Когда он снова поднял голову, Хлоя увидела, как глаза его заблестели, в них она увидела эмоции, значения которых разгадать не смогла.

— Я говорил себе, что не готов к серьезным отношениям. Убедил себя, что у меня никогда этого не будет. Но с тобой у меня не было выбора. Мои чувства к тебе просто были. И когда компания начала разваливаться из‑за инцидента с Эдди, я использовал это как повод для разрыва.

Хлоя покачала головой.

— Нам лучше вместе, Нико. Вдвоем мы сильнее. Вместе мы все выдержим. Ты и я.

— Да, — признал он, — теперь я это понял. Но тут вмешалось мое прошлое. Я начал спрашивать себя, как я хочу жить дальше. Вспомнил слова Мартино. Твой отец видел нас четвертого июля, Хлоя.

Она замерла в удивлении:

— Отец никогда мне этого не говорил.

— Зато он поговорил со мной. Он сказал мне, что либо я начинаю с тобой серьезные отношения, либо я должен уйти.

Хлоя прикусила губу:

— Не могу поверить, что он сделал это. Ведь это была моя жизнь.

— Тебе было восемнадцать, Хлоя. Ты была такой юной. Я был более опытен, закален жизнью. Мне было двадцать два. И он оказался прав, — признал Нико. — Я действительно не мог предложить тебе то, что было тебе необходимо. Тебе нужно было повзрослеть, узнать жизнь. В отличие от тебя на тот момент я знал о жизни слишком много.

Хлоя была в ярости на своего отца. Как сложилось бы все, если бы он не вмешался?

— Ну и почему ты здесь сейчас? Ведь ты же так уверен, что не тот, кто мне нужен.

Взгляд Нико остановился на ней.

— Потому что ты — лучшее, что было в моей жизни. Потому что глупо было уйти от тебя вот так. И если ты дашь мне еще один шанс, обещаю, я больше ничего не испорчу.

— Откуда мне знать? — прошептала Хлоя. — Я не смогу пройти через это еще раз, Нико. Слишком больно.

— Потому что я люблю тебя, — сказал он. Как будто и не было тех холодных слов, которые он говорил ей ранее. — Потому что я всегда был влюблен в тебя и устал бороться с этим.

Сердце Хлои на секунду замерло и тут же сладко забилось. Внутри расцвела надежда, настолько сильная, что, если бы она стояла, у нее просто подогнулись бы колени. Но она ощущала и страх — страх того, что он снова ее оттолкнет.

Ясно понимая, как сильно виноват перед ней, Нико запустил руку в карман и вытащил оттуда яркую коробочку. Хлоя затаила дыхание, когда он опустился перед ней на одно колено.

— Нико, — ахнула она, — что ты делаешь?

— Предложение, — произнес он раздраженно. — Ради бога, позволь мне закончить. Санто подобрал для тебя кольцо.

Внутри у нее все сжалось. О нет, сегодня же сочельник! Ночь, когда исполняются все желания!

— Выходи за меня замуж, — прошептал Нико и, глядя ей в глаза, преподнес кольцо с огромным сверкающим бриллиантом.

Такого большого камня она никогда не видела.

— Тебе не кажется, что он слишком велик для меня? — Хлоя вздохнула, любуясь кольцом. — Я прощаю тебя. Вот, я произнесла это.

Нико покачал головой.

— Ты всегда была в моем сердце. Только ты, Хлоя.

Вот и все. Она пропала. Навечно и навсегда. Хлоя протянула дрожащую руку. Смотрела, как Нико надел кольцо с бриллиантом ей на палец. Сбылись ее самые тайные, самые недостижимые фантазии. У нее перехватило дыхание, она не могла говорить, лишь обвила руками его шею и, когда он поднялся на ноги и присел рядом, села ему на колени.

— Я люблю тебя так сильно. Я была так несчастна, что Мирей боялась за меня, поэтому согласилась сегодня провести со мной вечер.

— Мирей сейчас приедет и привезет с собой Лаззеро и Санто.

Хлоя отстранилась.

— Ты был так уверен в моем ответе?

Нико кивнул.

— На все сто.

Ее сердце охватила радость.

— А сейчас я хочу получить один из твоих сногсшибательных поцелуев.

И Нико дал ей то, что она хотела. Когда они наконец оторвались друг от друга, он достал из кармана еще одну коробочку.

— Вот для тебя еще кое‑что.

Хлоя открыла ее и нашла там потрясающую звезду из муранского стекла.

— Мы начнем свои собственные традиции, — пояснил он спокойно. — У нас будут новые воспоминания.

Нико взял ее на руки и поднял вверх, чтобы она водрузила звезду на верхушку новогодней елки. Хлоя обняла его за шею, сияя, как самый великолепный драгоценный камень.

— Когда, ты говоришь, все приедут?

Нико понес ее в спальню.

— Позже. Есть у нас еще одна традиция, и я хотел бы осуществить ее прямо сейчас.

Он прочел ее мысли.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg