«Развод отменяется»

Развод отменяется (fb2) - Развод отменяется [Vows They Can’t Escape] (пер. Н. С. Сацюк) 878K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Хайди Райс

Хайди Райс Развод отменяется

Vows They Can’t Escape

© 2017 by Heidi Rice

«Развод отменяется»

© «Центрполиграф», 2018

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018

Глава 1

Ксанти Кармайкл перешагнула порог шикарного вестибюля офисного здания на западной стороне Манхэттена, в котором располагалась студия дизайна Дэна Редмонда. Она испытывала удовлетворение от того, что цоканье ее высоких каблуков по мраморным полам, словно пулеметная очередь, говорило в точности то, что она хотела сказать этим людям.

«Берегитесь, мальчики, оскорбленная женщина вышла на тропу войны».

Прошло десять лет с тех пор, как Дэн Редмонд бросил ее в номере захудалой гостиницы на задворках Бостона, и теперь Ксанти была готова поставить окончательную точку в их непродолжительных отношениях.

Ее щеки горели, несмотря на множество кондиционеров; она решила послать к чертям охватившее ее волнение.

После шестичасового перелета с Хитроу и двух суток, проведенных за тем, чтобы вычислить, что ей делать с неразорвавшейся в свое время бомбой, которую бросил ей под ноги руководитель ее юридического отдела, Билл Спенсер, в среду пополудни, она была готова к любому развитию событий.

Что бы ни связывало ее, в то время семнадцатилетнюю девушку, с Дэном Редмондом, потенциально опасная ситуация, которую обнаружил Билл, не несла в себе ничего личного, она была всего лишь частью работы. А Ксанти не могла допустить, чтобы ее работе что-нибудь мешало.

Двухсотлетний транспортный концерн Кармайклов, которым ее семья владела на протяжении четырех поколений, – единственное, что сейчас имело значение для Ксанти. И она пойдет на что угодно, чтобы защитить ее и свою новую должность в качестве основного владельца акций и генерального директора компании.

– Здравствуйте, я мисс Сандерс из Лондона, – обратилась Ксанти к безукоризненно одетой женщине в приемной, назвавшись выдуманным именем, которое при организации этой встречи использовала ее секретарша. – У меня назначена встреча с мистером Редмондом.

Улыбка женщины оказалась такой же безукоризненной, как и ее внешний вид.

– Добро пожаловать, мисс Сандерс. – Женщина постучала по экрану перед собой и взяла трубку телефона. – Присядьте пока, пожалуйста. Через пару минут подойдет помощница мистера Редмонда, Мел Мэтьюз, и проводит вас на восемнадцатый этаж.

Сердце Ксанти учащенно забилось, когда она еще раз пересекла огромный вестибюль, миновав парусный катамаран в натуральную величину, свисающий с потолка. Отполированная медная табличка гласила, что это судно выиграло компании Редмонда престижный парусный трофей два раза подряд.

Ксанти подавила желание слизать с губ помаду, которой она накрасилась в такси по дороге из аэропорта.

Новость Билла была бы менее пугающей, если бы Дэн по-прежнему был тем самым юношей, которого с такой легкостью уволил ее отец, назвав «безродным и без дальнейших перспектив нищебродом и портовой крысой», но Ксанти отказывалась быть напуганной феноменальным успехом Дэна, которого он добился за последние десять лет.

Она приехала сюда, чтобы показать ему, с кем он имеет дело.

Но когда Ксанти увидела шикарный новый офис Дэна в одном из самых престижных районов Нью-Йорка с видом на реку Гудзон, ей пришлось признать, что молниеносное развитие его бизнеса и его позиция в качестве одного из главных дизайнеров парусных яхт были далеко не случайными.

Дэн всегда отличался умом и амбициозностью – прирожденный моряк, который больше чувствовал себя дома на воде, чем на суше. Именно поэтому управляющий имением ее отца нанял его тем летом, чтобы присматривать за небольшой флотилией из двух яхт и крошечного крейсера, которые отец Ксанти держал в их летнем доме.

А за впечатлительной и наивной дочерью Чарльза Кармайкла Дэн присматривал в свободное от работы время.

Никто и никогда не смог бы упрекнуть его в недостатке прилежания.

Мышцы бедер Ксанти задрожали, когда она вспомнила грубые пальцы, скользящие по ее чувствительной коже, но это воспоминание не остановило ее.

Энергия Дэна и его целенаправленность притягивали Ксанти, словно ищущую цель ракету. А еще его суперспособность, которую они открыли вместе, когда он за шестьдесят секунд или даже меньше доводил Ксанти до оргазма, и она кричала от наслаждения, пока он ласкал ее лоно своим жарким языком.

Ксанти положила свой портфель на кофейный столик и утонула в одном из кожаных кресел.

Она тесно сжала колени, пытаясь унять пожар, вспыхнувший между ее бедер. Но даже суперспособности Дэна не хватило бы для того, чтобы компенсировать боль, которую он причинил ей.

Ксанти спрятала эту тревожную мысль за натянутой улыбкой, когда к ней подошла женщина тридцати с небольшим лет. Схватив сумку с документами, ради которых преодолела пять тысяч километров, Ксанти поднялась с места, обрадовавшись, что ей удалось скрыть охватившее ее волнение.

Дэн Редмонд не единственный, кто крут в этом районе. Больше не единственный.

Но пять минут спустя, когда помощница Дэна вела Ксанти сквозь море продвинутых и энергичных молодых людей, работающих на маркерных досках и компьютерах, она совсем не чувствовала себя крутой, ей казалось, что она скорее похожа на жертвенного ягненка. Даже воинственный стук ее каблуков был приглушен ковровым покрытием.

Адреналин, который двое суток перекачивался по ее венам и придавал ей храбрости, замедлил свой бег, стоило Ксанти приблизиться к застекленному кабинету, в котором показался силуэт мужчины на фоне береговой линии Нью-Джерси. Ее сердце бешено заколотилось, когда она узнала его, а потом упало в какую-то бездну.

Ксанти жадно рассматривала широкие плечи и узкие бедра, спрятанные под белоснежной сорочкой и элегантными брюками серого цвета. Но внушительный рост Дэна, его мускулистые руки, выставленные напоказ благодаря подвернутым рукавам сорочки, волосы цвета воронова крыла и татуировка на левой руке выдавали в нем волка в дорогой, сшитой на заказ одежде.

Ксанти мгновенно покрылась испариной в своем бледно-синем шелковом костюме и кофточке персикового цвета, которые она выбрала двенадцать часов назад в Лондоне, потому что такой наряд придавал ей уверенности в себе и делал ее сногсшибательной. Только теперь эта одежда касалась ее кожи словно наждачная бумага.

Проглотив ком, подкативший к горлу, Ксанти заставила себя переступить порог, ведущий в волчье логово.

Дэн потрясенно посмотрел на нее, но потом его лицо приняло мрачный вид.

Неужели она была настолько глупа, что поверила, будто возраст, деньги и успех помогут ему стать более утонченным – даже приручат его – или хотя бы сделают его не таким напряженным и устрашающим? Ксанти казалось, что ее пронзило ударом молнии.

– Мистер Редмонд, к вам мисс Сандерс из…

– Мел, оставьте нас, – оборвал свою помощницу Дэн. – И закройте дверь.

Услышав приказ, отданный его хрипловатым голосом, Ксанти снова разволновалась, вспоминая все его приказы, обращенные к ней самой, тем же тоном, не терпящим возражений. И ту унизительную поспешность, с которой она подчинилась ему.

«Расслабься. Клянусь, я не причиню тебе боли».

«Держись крепче. Эта поездка будет самой крутой в твоей жизни».

«Ксан, я своих не бросаю. Тут не о чем спорить».

Двери закрылись, и Ксанти крепче сжала ручку своего портфеля.

– Привет, Дэн, – на удивление спокойно сказала она, стараясь не поддаваться физической реакции своего тела, которая десять лет как устарела.

– Здравствуйте, мисс Сандерс, – с плохо скрываемым презрением ответил Дэн. – Если вы хотели купить лодку, вам сильно не повезло. – Он буравил Ксанти оценивающим взглядом, который буквально обжигал ее. – Я не веду дела с избалованными богатенькими цыпочками. – Дэн снова посмотрел на ее лицо, грозя лишить ее остатков самообладания. – Особенно с той из них, на которой я когда-то по глупости женился.

Глава 2

Ксанти Кармайкл.

Дэна словно изо всех сил ударили в живот, и ему стоило немалых усилий сдержаться и не потерять самообладание.

Когда-то Ксанти каждую ночь приходила к нему во снах – эротических, если быть точным, – а потом стала преследовать его в кошмарах. И теперь она имела наглость заявиться в его офис, который он построил собственными силами после того, как она дала ему пинка, и все это с таким видом, словно обладала правом на повторное вторжение в его жизнь.

Та девушка, которую он знал, немного изменилась. Она выглядела шикарно в изысканном костюме и туфлях на высоченных шпильках. Но в ней по-прежнему оставалось что-то такое, что заставляло реагировать его тело.

Дэн посмотрел в ее огромные кошачьи глаза, под сине-зеленой поверхностью которых таился огонь. Потом он перевел взгляд на нежную персиковую кожу ее лица с россыпью девчачьих веснушек на носу, которые не удалось до конца спрятать умело нанесенным макияжем. Непослушные рыжие волосы Ксанти были безжалостно собраны в высокую прическу, но несколько прядок все же выбилось и ниспадало ей на шею, притягивая его взгляд к робкому намеку на ложбинку, скрывавшуюся под ее блузкой.

Румянец на щеках и блеск в глазах делали ее похожей на сказочную королеву, которая проглотила таракана. Но Дэн прекрасно знал, что с таким восхитительным телом и выражением невинности на лице, а еще этой чертовой невозмутимостью, как у морской змеи, она намного опаснее сирены, посланной на погибель мужчинам.

Он сжал руки в кулаки и положил их на стол. С одной стороны, Дэну хотелось перебросить Ксанти себе через колено и отшлепать, пока ее попа не станет такой же красной, как ее волосы. С другой – он испытывал мучительное желание забросить ее себе на плечо и отнести в какое-нибудь темное и укромное местечко. Там он мог бы содрать с нее этот чертов костюм и найти под ним ту чувствительную к его ласкам девушку, которая однажды молила его о пощаде.

И каждое из этих желаний было ничуть не лучше другого. Потому что теперь она ничего не значила для Дэна. Совсем, черт подери. Десять лет назад, когда Дэн лежал на дороге перед летним домом отца Ксанти с тремя сломанными ребрами и бóльшим количеством синяков, чем мог поставить ему его старик, когда у него было дурное настроение, а его желудок сжимался от горечи, смешанной со злостью и унижением, он поклялся, что больше ни одна женщина не выставит его таким глупцом.

– У нас возникла проблема, – нерешительно начала Ксанти. Похоже, она здорово волновалась. – И я приехала, чтобы ее решить.

– У нас? Разве такое возможно? – елейным голосом поинтересовался Дэн. – Мы ведь не виделись больше десяти лет, и я не собирался встречаться с тобой еще когда-либо.

Ксанти густо покраснела.

– Это желание было взаимным, – бросила она.

Дэн спрятал руки в карманы, сдерживаясь из последних сил.

С чего это вдруг она злилась на него? Ведь именно Дэн был пострадавшей стороной в их браке, длившемся не больше двух секунд. Она выставляла себя напоказ, заигрывала с ним, заставила его увиваться за ней целое лето, подцепила на крючок, пообещав любить, уважать и слушаться его, что бы ни случилось. А потом, как только на горизонте замаячила первая проблема, она тут же бросилась обратно к своему папочке. Хотя Дэн не был таким уж кретином, чтобы поверить ее пустым обещаниям. Еще ребенком он узнал, что любовь – всего лишь глупые сантименты. Но он был достаточно глуп, чтобы поверить ей.

И теперь у нее хватило наглости заявиться к нему под чужим именем, ожидая, что он будет вежливым с ней, и делать вид, что поступила с ним по-человечески.

И Дэна совсем не интересовала ее проблема. Но он позволит Ксанти разыграть ее маленькую драму, а потом вышвырнет ее из своей жизни. На этот раз навсегда.

Не обращая внимания на враждебность Дэна, Ксанти расстегнула свой портфель, достала оттуда документы о разводе и швырнула их на стол.

Дэн Редмонд вел себя как пещерный человек, но она привыкла к подобным выходкам с его стороны. В свои девятнадцать лет он был точно таким же. Немногословный, властный и невероятно заносчивый. Когда-то Ксанти находила такое поведение очень привлекательным, потому что верила, что под маской пещерного человека скрывается мальчик, нуждающийся в любви, которую она могла излить на него.

И это была ее первая ошибка, за которой последовало множество других.

Беззащитного мальчика никогда не существовало. А дикарь никогда не хотел того, что она могла ему предложить.

Прекрасно. Потому что сейчас речь шла не о нем, а о ней. О том, чего хотела Ксанти.

Теперь она не боялась никого. Ни своего отца, ни совета директоров компании, принадлежавшей ее семье, и уж точно ни этого высокомерного дизайнера яхт, который считал, что может командовать ею налево и направо только потому, что она однажды была околдована его пенисом размером больше среднего.

– Проблема в том… – судорожно выдохнула Ксанти, вспомнив возбужденную плоть Дэна. – Адвокат моего отца, Август Гривс, десять лет назад не смог зарегистрировать документ о нашем разводе. – Она пролепетала эту новость, не желая чувствовать себя ответственной за произошедшее. В том, что Гривс оказался алкоголиком, не было ее вины. – Так что мы по-прежнему, с формальной точки зрения, муж и жена.

Глава 3

– Надеюсь, ты пошутила, черт подери!

Дэн выглядел таким потрясенным, что Ксанти улыбнулась бы, если бы ее не трясло так сильно. Ее новость определенно стерла с его лица самодовольное выражение.

– Я проделала весь этот пусть из Лондона, чтобы привезти тебе вот эти заново оформленные бумаги и чтобы мы могли как можно быстрее покончить с этим кошмаром. Так что нет, я не шучу.

Ксанти пролистала бумаги и добралась до листа, где нужно было поставить подписи. Свою она уже поставила. Ксанти досадовала на то, что ее пальцы не переставали дрожать, потому что ее слишком волновала близость Дэна.

– Как только ты подпишешься здесь, – она ткнула пальцем в листок, – наша проблема будет решена, и я гарантирую, что мы больше никогда не встретимся. – Ксанти поставила особый акцент на слове «наша», чтобы Дэн не забывал, что это и его проблема тоже.

Она достала из сумки золотую ручку и протянула ее, словно кинжал, по направлению к Дэну.

Он достал руки из карманов, но не принял ее ручку.

– Я не такой уж дурак, чтобы подписывать бумаги из твоих рук, не прочитав их…

Ксанти попыталась унять волнение, вдохнув через нос и выдохнув через рот. Этой техникой она овладела за последние пять лет управления компанией Кармайкла. Дэн не знал условия завещания ее отца и не догадывался об истинной причине ее приезда. Да и откуда ему знать, если завещание вступило в силу через пять лет после того, как он бросил ее?

К сожалению, она навсегда запомнит тот день в кабинете отца, когда ее желудок буквально свело от потрясения, потери и недоумения, когда были зачитаны условия завещания.

«Ваш отец надеялся, что вы выйдете замуж за одного из кандидатов, которых он предложил вам. Он пожелал оставить вам сорок пять процентов акций компании, а контрольный пакет – вашему мужу в качестве нового исполнительного директора компании. Поскольку во время его смерти вы не были замужем, он поместил контрольный пакет акций в доверительный фонд, который будет находиться под управлением совета директоров до того, как истечет ваш пятилетний испытательный срок в качестве владельца и руководителя компании. Если по истечении указанного времени они посчитают вас заслуживающим доверия генеральным директором, они могут проголосовать за то, чтобы к вам перешли еще шесть процентов акций. Если нет, они могут выбрать другого генерального директора и оставить контрольный пакет акций в доверительном фонде».

Испытательный срок истек еще неделю назад. Совет директоров – несомненно вопреки всем ожиданиям отца – проголосовал в пользу Ксанти. А потом Билл обнаружил то, что во время смерти отца она все еще была замужем за Дэном, который мог отсудить контрольный пакет акций их семейной компании.

Было почти забавно, что недостаток доверия к ней отца мог привести к тому, что пятьдесят пять процентов акций его компании перейдут человеку, которого он презирал. Но Ксанти больше удручала мысль о том, что отец никогда не верил в ее способности.

Она прогнала удручающую мысль прочь, а заодно и горечь, появившуюся вместе с ней, когда Дэн достал свой смартфон и набрал какой-то номер.

Может, отец Ксанти и был безнадежно старомодным и следовал традициям – он был англичанином-аристократом, который верил, что человек, не учившийся в Итоне и Оксфорде, не достоин ее, – но он любил ее и хотел для нее самого лучшего. Своей подписью Дэн уберет возможную угрозу, которую несли эти бумаги для компании ее отца, точнее, ее компании, и она наконец сможет доказать абсолютную преданность своему делу.

– Джек? – заговорил Дэн по телефону. – Я хочу, чтобы ты взглянул на кое-какие бумаги. Мел отправит их тебе прямо сейчас.

Словно по волшебству, в кабинете появилась его помощница. Дэн что-то написал на бумажке и вручил ей вместе с документами.

– Проверь каждую строчку, – продолжил телефонный разговор Редмонд. – Кажется, тут документы на развод.

Ксанти разозлилась, когда он снова с осуждением глянул в ее сторону.

– Что и к чему, я объясню тебе в следующий раз, – пообещал Дэн своему собеседнику. – Просто проверь, чтобы там не было никаких сюрпризов, как, например, требование алиментов десятилетней давности.

Он закончил разговор и спрятал телефон обратно в карман, а Ксанти не могла выдавить и слова от охватившей ее ярости.

– Ты закончил? – возмущенно спросила она, позабыв об успокоительной технике правильного дыхания.

Она проделала такой путь, провела несколько бессонных ночей, чтобы подготовиться к этой встрече, постоянно терзаясь мучительными воспоминаниями о том лете и пытаясь унять жар в своем теле, который никак не хотел угасать. Ксанти решительно настроилась провести разговор с ним не выходя за рамки деловых отношений, но он умудрился разозлить ее до чертиков меньше чем за пять минут.

Высокомерный осел.

– Не строй из себя невинность, – бросил он, и на его лице снова появилось самодовольное выражение. – Потому что я знаю, на что ты способна.

– Ах ты, него… – задыхаясь, прошипела Ксанти. – Ты говоришь, чтобы я не притворялась невинной? Когда ты лишил меня девственности, соблазнял на протяжении целого лета, сделал мне ребенка, настоял, чтобы я вышла за тебя замуж, а потом, три месяца спустя, бросил?

Дэн никогда не говорил, что любит ее, и никогда не пытался понять ее, даже во время единственной их ссоры. Но, что хуже всего, его не было рядом, когда она нуждалась в нем больше всего.

Ксанти передернуло, когда она вспомнила едкий запах дешевого антисептика в ванной комнате гостиницы. Слезы застилали ей глаза, когда она смотрела на ободранный линолеум на полу и молила, чтобы Дэн взял трубку.

– Это я бросил тебя? – зло крикнул Дэн. – Ты с ума сошла? – От его крика задрожали стеклянные стены.

– Ты ушел и бросил меня в том гостиничном номере и не отвечал на мои звонки, – тоже закричала Ксанти. Она больше не была той запуганной девочкой, слишком робкой, чтобы постоять за себя. – Как еще ты можешь назвать свой поступок?

– Я был в море за сотни километров от берега, ловил голубого тунца. И я не брал трубку, потому что посреди Северной Атлантики не было, черт подери, связи. А когда через неделю я вернулся, обнаружил, что ты сбежала обратно к папочке из-за одной дурацкой ссоры.

Ксанти на секунду замерла, услышав, где он находился в то время, когда она потеряла их ребенка. Но только на секунду. Дэн мог бы позвонить ей до того, как садился на корабль, чего он не сделал в свойственной ему манере «не задавай вопросов и помалкивай сам». А как насчет того отчаянного сообщения, которое она оставила ему, пока ждала отца, чтобы тот отвез ее в больницу? И позже, когда она пришла в себя после горячечных галлюцинаций, очнувшись в своей спальне в поместье отца?

Она просила кого-то из помощников по дому связаться с Дэном и рассказать ему о ребенке, потому что ее сердце разрывалось на тысячу кусочков, но он так и не объявился. Разве только через неделю передал подписанные бумаги о разводе.

Ксанти могла бы простить его за безразличное отношение к ней самой. Их брак был слишком поспешным, скорее юношеской бравадой и безумной паникой, возникшей после новости о незапланированной беременности. Но Дэн не проявил никакого интереса к трехмесячной жизни, которая умерла внутри ее, он даже не захотел оплакать их ребенка. Такого отношения Ксанти простить не могла.

Его безразличие мучило ее на протяжении многих месяцев. Сколько лжи Дэн наговорил ей, когда обещал быть с ней рядом и отнесся с уважением к ее решению родить этого малыша. Как он вообще мог жениться на ней, когда все это время планировал бросить ее при первом удобном случае.

Ксанти долго не могла понять, почему все произошло именно так. Почему он всегда уклонялся от разговоров о будущем, об их ребенке. Почему никогда не отвечал на ее признания в любви, даже в те моменты, когда их тела сливались воедино. Почему в то утро буквально взорвался, когда Ксанти предложила, что тоже пойдет искать работу, потому что знала, что ему приходится туго с оплатой их номера в мотеле.

Ему наскучил их брак и ответственность за него. Их не связывало ничего, кроме секса. Дэн никогда не хотел ни ее, ни этого ребенка, а его предложение пожениться было необдуманным, и он быстро о нем пожалел. И как только Ксанти потеряла ребенка, у Дэна появился идеальный предлог, которого он искал, чтобы избавиться от нее.

Но Ксанти не стала долго горевать и задалась новой целью – посвятить себя компании, которая должна была перейти ей по наследству. Той осенью, по возвращении в Лондон, она упросила отца позволить ей стажироваться в компании на одной из самых мелких должностей и прикладывала все усилия, чтобы узнать все необходимое о работе самой крупной марки логистического обслуживания морских перевозок в Европе.

Поначалу работа давала ей возможность отвлечься и забыть огромную пустоту, поселившуюся у нее внутри. Но вскоре Ксанти перестала машинально выполнять свои обязанности и начала по-настоящему вкладывать душу в дело, которым занималась. Она получила степень магистра бизнеса, выучила испанский и французский, пока работала в филиалах компании в Кадисе и Кале, и даже умудрилась убедить отца дать ей место в главном офисе, при этом отбиваясь от его попыток найти ей «подходящего» мужа.

Она заработала кресло генерального директора упорным трудом и самоотверженностью и стала достаточно жесткой, чтобы взять на себя ответственность за свою жизнь. Поэтому она не собиралась уступать и позволить Дэну Редмонду навязать ей чувство вины, ведь это он разбил ей сердце и разрушил все ее надежды и мечты. Пусть эти мечты и надежды были глупыми и наивными, но Дэн обошелся с ними с неоправданной жестокостью.

– Ты обещал, что будешь рядом, – огрызнулась Ксанти. Ее сердце сжалось от боли, но она не подала виду. – Ты клялся, что защитишь и поддержишь меня. Но когда я нуждалась в тебе больше всего, тебя не оказалось рядом.

– И для чего же я тебе понадобился, черт подери? – Глаза Дэна превратились в две льдинки.

Ксанти опешила. Она не могла понять, почему он так злился на нее, когда она всего лишь пыталась любить его.

– Я хотела, чтобы ты был рядом со мной, когда я потеряла нашего ребенка, – прошептала она. Ее голос прозвучал отстраненно, словно Ксанти находилась в другом измерении.

– Ты хотела, чтобы я подержал тебя за руку, пока ты делала аборт и избавлялась от нашего малыша?

– Что?! – Ксанти не поверила своим ушам.

– Ты думаешь, я не знаю, что ты избавилась от него?

Услышав осуждение и презрение в его голосе, Ксанти вдруг все поняла.

– Но я… – Она пыталась вытолкнуть наружу слова, которые застряли комом в ее горле.

Но Дэн не дал ей договорить.

– Я поехал в поместье сразу же, как только корабль причалил к пристани. Мы до этого поругались, и ты отправила мне на телефон какое-то непонятное сообщение. Когда я появился в доме твоего старика, он сказал мне, что никакого ребенка больше нет, показал мне бумаги о разводе, подписанные тобой, и вышвырнул меня из дома. И тогда я все понял. Маленькая папочкина принцесса решила, что мой ребенок причинит ей ненужные неудобства.

Ксанти не видела больше ненависти, а только отверженность, но все равно не могла постичь ни то ни другое. Слова Дэна гудели в ее мозгу, словно огромные пчелы, которые отказывались приземлиться. Неужели она подписала бумаги первой? Ксанти не могла припомнить такого. Все, что она могла вспомнить, – это то, как она умоляла увидеться с Дэном, но отец показал ей подписанные ее мужем документы о разводе. Его имя на листе бумаги убило едва теплившуюся в Ксанти надежду.

– Я знаю, что эта беременность была ошибкой. Да весь этот чертов брак был настоящим безумием, – с отвращением продолжил Дэн. – Но если бы ты объяснила мне, что собираешься делать, я бы попытался понять тебя. Но у тебя не хватило смелости, не так ли? У тебя даже не хватило смелости сказать мне, что ты сделала. Так что не надо притворяться невинным ребенком, которого соблазнил огромный плохой волк. Потому что мы оба знаем, что это чушь собачья. Был только один невинный в нашем сумасшедшем браке, и это не ты и не я.

Ксанти почти не слышала его, потому что киллеры-пчелы в ее голове превратились в гудящий рой. Ее ноги начали подкашиваться, и она сжала колени и обхватила себя за живот, пытаясь заставить замолчать рвотные позывы.

Как он мог не понимать, как много их ребенок значил для нее?

– Что случилось? – чуть встревоженно спросил Дэн.

Ксанти пыталась связать мысли воедино, но ей казалось, что ее череп раскалывается надвое.

– Черт подери, Рыжая, ты выглядишь так, словно собралась упасть в обморок.

Он схватил ее за локти и помог удержать равновесие.

Старая кличка и шок от его прикосновения штурмовали чувства Ксанти, отбросив ее в прошлое, в те летние дни с горячим морским воздухом, криками бакланов, ароматом соли, смешанным с запахом пота и секса и оглушительного наслаждения, когда умелые пальцы Дэна наполняли ее тело жизнью.

«Я не делала аборт».

Ксанти пыталась выдавить эти слова, застрявшие в горле, но у нее ничего не получалось.

«У меня был выкидыш».

Она услышала, как Дэн выругался, и почувствовала, как его пальцы впились в ее руку повыше локтя, а потом какофония в ее голове начала утихать, и она провалилась в какую-то бездну.

Глава 4

Какого че…

Увидев, как Ксанти закатила глаза, Дэн подался вперед и подхватил ее отяжелевшее тело прежде, чем она рухнула на пол.

– Мисс Сандерс плохо? – На пороге кабинета появилась потрясенная Мел.

– Ее фамилия Кармайкл.

Или, с технической точки зрения, Редмонд.

Дэн прошествовал мимо своей помощницы, прижимая Ксанти к груди.

– Позвоните доктору Эпштейну и скажите, чтобы он поднялся ко мне в пентхаус.

– Что мне сказать ему? – запинаясь, выдавила Мел.

Дэн понимал, что она чувствовала. Потому что у него самого вспотели ладони, а сердце билось с такой скоростью, что могло выиграть скачки в Кентукки.

– Я не знаю, что случилось, – ответил он. – Просто передайте Эпштейну, чтобы он пришел.

Дэн вышел из кабинета и миновал нескольких своих сотрудников, которые смотрели на него с таким ужасом, словно он сказал им, что их компания объявлена банкротом.

Неужели они слышали, как он орал на Ксанти?

Похоже, ярость, которую он похоронил десять лет назад, никуда не подевалась. Она горела в нем с того самого дня, когда он в бешенстве ворвался в поместье отца Ксанти, решительно настроившись во что бы то ни стало увидеться с его дочерью.

Конечно, Дэн не рассказал ей эту часть истории. Часть, в которой он выставил себя полным кретином.

Когда он добрался до летнего домика Кармайклов, он был уставшим, как собака, и обезумевшим от волнения. Его гордость была разбита вдребезги, а внутри все переворачивалось при мысли о том, что Ксанти бросила его.

Все это сделало его легкой добычей для человека, который посчитал, что он недостоин даже поцеловать край халата его драгоценной доченьки, не говоря уже о том, чтобы жениться на ней. Дэн до сих пор помнил самодовольное выражение лица Чарльза Кармайкла, с которым тот сказал ему, что их ребенка больше нет и его дочь поступила правильно, когда оборвала все связи с никчемным человечишкой, за которого никогда не выйдет замуж.

Чувство несправедливости, потери и злость снова открыли внутри Дэна черную бездну, которая с самого его детства только и ждала, чтобы поглотить его. Дэн тогда буквально взорвался от злости, но громилы Кармайкла хорошенько отделали его.

Похоже, часть той ярости до сих пор теплилась где-то в подсознании, иначе Дэн никогда бы не вышел из себя по поводу того, что больше не представляло никакой важности.

Тем летом Ксанти просто пленила его. Своим милым акцентом, соблазнительными, едва заметными округлостями, которые угадывались под коротенькими шортами и футболкой – она носила их круглосуточно, – сообразительностью и любопытством, но больше всего бесхитростным кокетством, которое с каждым днем становилось все откровеннее и откровеннее, пока они с Дэном не расправились с этими самыми шортиками.

Ему льстило, что Ксанти втрескалась в него по уши и вела себя с ним так, словно он что-то собой представлял, тогда как другие привыкли относиться к нему как к ничтожеству. Но их связь ограничивалась лишь горячим сексом, буквально кипевшим от подростковой похоти. Дэн понимал, что глупо надеяться на что-то большее, особенно когда Ксанти побежала обратно к папочке, когда увидела, что значит жить на зарплату лодочника.

Ксанти зашевелилась в его руках, и ее душистые волосы защекотали его подбородок.

– Успокойся. Я держу тебя. – Дэну вдруг захотелось защитить ее, но он не собирался анализировать свои чувства. Однажды он уже нес ответственность за нее, но теперь она для него чужой человек. Что бы ни говорили бумаги, которые она привезла с собой из Лондона.

– Куда ты несешь меня?

Дэн нажал на кнопку лифта, испытав облегчение, когда они с Ксанти смогли скрыться от многочисленных взглядов.

– Ко мне. На верхний этаж.

– Что случилось?

Он посмотрел на ее бледное, как у призрака, лицо. Ксанти казалась такой милой, невинной и напуганной, совсем как в тот раз.

«Тест положительный. Я беременна. Что будем делать?»

– Тебе лучше знать, что случилось. Мы орали друг на друга, как вдруг ты свалилась без чувств.

– Я упала в обморок, – неуверенно сказала Ксанти и густо покраснела. – Можешь отпустить меня. Я в порядке.

Ему следовало послушаться ее, потому что его начинала волновать близость ее тела, но он лишь крепче прижал ее к себе.

– Чтобы ты снова потеряла сознание, как героиня дешевой мелодрамы? – насмешливо поднял бровь Дэн.

Ксанти чуть вздернула подбородок, но ничего не ответила.

Наконец-то, один – ноль в пользу Редмонда.

Двери лифта открылись, и перед глазами Дэна и Ксанти появилась потрясающая панорама центра города на горизонте.

В другой раз этот вид потешил бы самолюбие Дэна. Дизайнерская мебель его квартиры, современная отделка из стали и стекла и сделанная на крыше терраса с бассейном, поблескивающим в лучах заходящего солнца, – все это находилось на недосягаемом расстоянии от той убогой свалки, где он когда-то рос. Последние несколько лет Дэн упорно трудился и потратил кучу инвестиционного капитала, чтобы завершить это путешествие.

Но в данный момент он не чувствовал никакой гордости. Он вышел из себя во время их перепалки с Ксанти, но что еще хуже, он позволил эмоциям овладеть собой.

«Перестань хныкать, как девчонка, и дай мне еще одну банку пива, или я тебя отделаю еще больше, ты, жалкое ничтожество».

Отец Дэна был злобным пьяницей, которого он со временем начал презирать, но этот мерзавец научил его тому, чтобы не показывать свои чувства, потому что тогда ты становишься слабым.

Ксанти закончила процесс обучения Дэна, преподав ему еще один бесценный урок. Он узнал, что смешивать секс и чувства – дело весьма невыгодное.

Но там, внизу, в своем кабинете, Дэн напрочь забыл эти два урока.

Он уложил Ксанти на кожаный диван в центре просторной гостиной, испытывая мучительную пульсацию внизу живота.

Прекрасно. Только этого ему и не хватало.

– Спасибо, – поблагодарила его Ксанти. – Но ты мог отпустить меня и не тащить на руках всю дорогу.

Она посмотрела по сторонам, избегая его взгляда.

Дэн испытал разочарование, когда Ксанти ничего не сказала по поводу его апартаментов. Хотя он и не искал ее одобрения. И уж точно не нуждался в нем.

– Сейчас придет наш местный доктор и осмотрит тебя.

Наконец она подняла на него глаза.

– В этом нет никакой необходимости, – смущенно и в то же время немного сердито бросила Ксанти. – Просто сказался длительный перелет.

Вряд ли длительный перелет мог заставить ее так мертвецки побледнеть или вызвать такой затравленный взгляд. И уж точно он не мог заставить ее рухнуть без чувств посреди ссоры.

– Скажешь об этом доктору Эпштейну.

Хотела она того или нет, но ее посмотрит врач.

Пусть Ксанти больше не была ответственностью Дэна, но она находилась в его доме. А тут действовали его правила.

Лифт тихонько звякнул, оповещая о новоприбывшем посетителе.

Дэн пошел поздороваться с доктором и удовлетворенно улыбнулся, услышав, как за спиной сердито фыркнула Ксанти.

Лучше уж пусть злится, чем падает замертво у него на глазах.

Глава 5

– Я настоятельно рекомендую вам сбалансированную диету и десятичасовой сон.

Добрый доктор Эпштейн серьезно посмотрел на Ксанти, и она снова почувствовала себя четырехлетним ребенком, которого выговаривала нянечка Фостер за отказ ложиться спать.

– У вас высокое кровяное давление, и причиной тому то, что вы несколько дней недосыпали и кое-как питались.

Ксанти потупила глаза. Ей совсем не хотелось, чтобы Дэн узнал, что с самого утра среды она плохо спала и почти ничего не ела.

Она никогда не падала в обморок. Разве только…

Ксанти отмахнулась от этой мысли, не желая вспоминать те ужасные дни.

Когда она очнулась в объятиях Дэна и ее щека уютно покоилась на его крепком плече, ее сердце тут же забилось, как птичка в клетке. Но Ксанти приехала сюда, чтобы поставить точку в отношениях с Дэном, а не распаляться снова страстью к нему. Дэн наверняка видел в ней ту прежнюю беззащитную девочку, которая не могла постоять за себя. Возможно, десять лет назад так оно и было, но деспотичное решение ее отца помешать ей увидеться с Дэном лишило их возможности расстаться по-дружески. А потом отец испортил все окончательно, наняв старого школьного дружка Августа Гривса, чтобы тот занялся их разводом.

Но теперь Чарльз Кармайкл покоился с миром, и, глядя со стороны на его поступки, пусть даже и неправильные, Ксанти понимала, что он действовал из лучших побуждений. И если даже ей пришлось страдать из-за его вмешательства, оно сослужило ей хорошую службу.

Ксанти сосредоточилась на карьере и достигла определенных успехов. А что до любви, она больше не верила в такие глупые чувства.

Но ее по-настоящему огорчало, что Дэн мог поверить, будто она добровольно избавилась от их ребенка.

– Спасибо за совет, доктор, – поблагодарила она Эпштейна. – Уверяю вас, я перекушу в аэропорту и посплю в самолете.

Ксанти посмотрела на часы, поднялась с дивана и, немного покачнувшись, ухватилась за спинку.

– Вы возвращаетесь обратно сегодня вечером? – нахмурился доктор.

– Да, семичасовым рейсом, – кивнула Ксанти.

– Но вам нужен покой. Вы пережили полномасштабную паническую атаку.

– Ч-что? – выдавила Ксанти, слишком волнуясь в присутствии Дэна, который ловил каждое слово доктора. – Это не паническая атака, а всего лишь легкое головокружение.

– Мистер Редмонд сказал, что вы очень разволновались, а потом потеряли сознание и не приходили в себя больше минуты. Так что речь идет не о легком головокружении.

– Понятно. Что ж, спасибо за ваше заключение, доктор. – Как будто ее волновало, что по этому поводу скажет «мистер Редмонд».

– Пожалуйста, мисс Кармайкл.

Дэн проводил доктора, и Ксанти тоже засобиралась.

– Где мой портфель? – чуть громче обычного спросила она подошедшего к ней Дэна.

– В моем кабинете. Я не смог прихватить его. Мои руки были заняты. Тобой.

– Что ж, я заберу его по дороге. – Ксанти не стала обращать внимание на его сарказм и направилась к лифту.

– Это не то, что предписал тебе доктор, – преградил ей дорогу Дэн.

– Он не мой доктор. И я не подчиняюсь приказам. – Ксанти шагнула в сторону, но Дэн сделал то же самое, и она ударилась в стену из стальных мышц. Ее тело словно пронзила молния, и она тут же отскочила назад.

– Уйди с дороги.

– Рыжая, остынь немного.

– Даже не подумаю. Мне нужно успеть на самолет.

– Ты вся дрожишь.

– Ничего подобного.

Конечно, она дрожала. Потому что Дэн стоял слишком близко, окутывая ее соблазнительным ароматом своего тела. Он даже не касался Ксанти, но она чувствовала его повсюду – в своей набухшей груди, своем сбивчивом дыхании и в горячей точке внизу живота, которая была близка к тому, чтобы взорваться. Как только Дэн Редмонд появлялся в радиусе двадцати километров, тело Ксанти начинало сходить с ума.

– Ты уже опоздала на свой самолет, если только у тебя нет вертолета под рукой, – спокойно заметил он. – В это время дня на дорогах творится черт-те что. Тебе за час никак не успеть добраться до аэропорта.

– Тогда я подожду там и улечу другим рейсом.

– Почему бы не подождать здесь и улететь утренним рейсом, как предложил доктор Эпштейн?

С ним? В его квартире? Наедине? Он с ума сошел?

– Ну уж нет, спасибо.

Ксанти снова попыталась обойти Дэна, но он схватил ее за локоть. Она вырвалась, но его следующие слова застали ее врасплох.

– Что, если я извинюсь перед тобой?

– За что?

Дэн никогда в жизни ни перед кем не извинялся.

– За то, что наорал на тебя в своем кабинете. По поводу того, что больше не имеет никакого значения.

– Не стоит извиняться за то, что высказал свое мнение. Но если ты настаиваешь, мне тоже следует извиниться. Ты прав. Мне нужно было поговорить с тобой прежде, чем делать аборт.

Ложь казалась слишком мучительной, почти что предательством по отношению к крошечной жизни, которую она так сильно жаждала подержать в своих руках. Но так будет лучше, и они смогут наконец избавиться от своих глупых надежд и мечтаний.

– Рыжая, черт подери. Ты не должна извиняться за такие вещи.

Дэн нервно провел рукой по волосам, и его жест вызвал в ее памяти картинку из прошлого, когда они лежали на палубе яхты и ее тело приятно ныло от наслаждения, которое она пережила во время их первой близости.

«Ты уверена, что с тобой все в порядке? Я не сделал тебе больно? Ты такая маленькая и хрупкая…»

– Я понимаю, почему ты поступила так, – продолжил Дэн. – Ты была не готова стать матерью, а из меня получился бы ужасный отец.

Кажется, они пришли к взаимному соглашению, только эта победа показалась Ксанти горькой на вкус.

Ведь она была готова стать матерью. Как он мог сомневаться в этом? Разве он не знал, как сильно она ждала этого ребенка? И с чего он взял, что из него получился бы никудышный отец? Может, все дело в том, что он пережил в детстве и о чем никогда не рассказывал?

Печально, но пора вернуться к действительности. Хватит инвестировать в эту сказку.

Ксанти тогда казалось, что она может спасти Дэна, если поможет ему преодолеть то, о чем он отказывался говорить. И эта сказка осталась в прошлом, которое она только что похоронила, намеренно сказав неправду.

– Мне правда хотелось уладить все мирным путем, – наконец сказала Ксанти.

– Мы так и сделаем, но сначала тебе нужно отдохнуть. Ты отняла у меня пару лет жизни, когда рухнула без чувств в моем кабинете, и ты все еще выглядишь так, словно малейший ветер собьет тебя с ног.

Дэн посмотрел на ее волосы, которые наверняка выглядели так, словно там свила гнездо шиншилла.

– Я чувствую ответственность за то, что случилось, – мягко добавил он.

– Я ведь сказала тебе, я в полном порядке. – Она не могла остаться и снова превратиться в жалкую, бедную девочку, которая нуждалась в его силе, потому что сама была слабой. – И что более важно, ты не в ответе за случившееся.

– Подумай, как следует. Потому что, пока я не подписал эти бумаги, ты по-прежнему моя законная жена.

– Дэн, не говори глупостей. Мы не поженились по-настоящему и не видели друг друга больше десяти лет. И сейчас мы обсуждаем административную ошибку, о которой ты не узнал бы, если бы я не приехала сюда сегодня.

– Кстати, в самом деле, почему ты проделала такой путь вместо того, чтобы послать сюда своего адвоката?

Уместный вопрос, только у Ксанти не было вразумительного ответа.

Дэн провел пальцем по ее шее, опускаясь вниз, к ложбинке между грудей.

Ей следовало оттолкнуть его, но она стояла, словно парализованная.

– Знаешь, что я думаю? – чуть хрипло спросил Дэн.

Ксанти молча покачала головой, хотя знала, что он скажет.

– Мне кажется, ты скучала по мне.

– Не будь глупцом. Я много лет не вспоминала тебя, – бросила она, хотя ее сбивчивое дыхание говорило о другом.

Он многозначительно улыбнулся, и эта его полуулыбка была приглашением согрешить, перед которым ей никогда не удавалось устоять.

– Ты не помнишь, как хорошо нам было вместе? – насмешливо спросил Дэн, коснувшись пульсирующей жилки у основания ее шеи. – Потому что я не забыл.

– Нет, – выдохнула Ксанти, но они оба знали, что это была самая большая ее ложь.

Ей стало трудно дышать, когда Дэн пальцем обвел ее сосок, и его настойчивое и бесцеремонное прикосновение даже через шелк и кружево вызывало в ее теле дрожь.

Ее грудь тут же набухла, выдавая непомерную ложь Ксанти.

Дэн склонился чуть ниже и, отодвинув край ее бюстгальтера, скользнул пальцами под тонкое кружево. Он слегка коснулся губами уголка ее губ, и она почувствовала аромат кофе и мяты.

– Рыжая, ты всегда была ужасной лгуньей.

Она не могла дышать. Не могла думать. И определенно не могла говорить. Поэтому Дэн беспрепятственно потянул чашечку бюстгальтера вниз, обнажил тугой сосок и слегка подул на чувствительную кожу.

– О боже.

У Ксанти подкосились ноги, когда Дэн лизнул нежный холмик, а потом слегка сдавил его кончик. Она вздрогнула, и ее бедро коснулось впечатляющего бугра в его брюках. Ксанти потерлась о него, как кошка, отчаянно желая дать выход этой мучительной агонии.

Дэн судорожно выругался, а потом обхватил ее голову руками и набросился на ее губы. Ксанти тут же машинально открыла рот и впустила его жаркий язык.

Она вцепилась пальцами в рубашку Дэна и притянула его ближе, упиваясь восхитительной силой этой глыбы из мускулов, примявшей ее обнаженную грудь.

Ксанти почувствовала, как низ ее живота налился свинцом и стал до боли чувствительным. И влажным от желания. Это ощущение вернуло ее в прошлое, когда Дэну хватало одного взгляда на нее, чтобы она готова была отдаться ему.

Она не могла взять в толк, почему ее по-прежнему тянуло к нему с такой силой.

Мысли путались у нее в голове, уступая место затуманенному сексом забытью, которого она лишала себя слишком долго. Язык Ксанти переплелся с языком Дэна, давая ему ответ, которого они оба жаждали.

Он целовался, как и раньше. Мастерски нападал и уклонялся, одновременно лаская ее грудь. Его слегка отросшая за день щетина царапала ей подбородок. Дэн огромными ручищами водил по ее бедрам, задрав ее юбку вверх, пока она не почувствовала, как он крепко схватил ее за ягодицы.

Восторг, как сильное наркотическое средство, потек по ее венам, сжигая все на своем пути, оставляя только вид, звук и запах Дэна.

Дэн поднял ее, по-прежнему не выпуская из рук контроль над ситуацией, за что она его всегда обожала.

– Обхвати ногами мои бедра.

Ксанти беспрекословно выполнила его приказ, прильнув к его сильным плечам. Сердце выскакивало у нее из груди, и его биение эхом отдавалось внизу ее живота, когда переплетались их с Дэном языки, жаркие, влажные и обезумевшие.

Она с глухим стуком ударилась спиной о стену, и отяжелевшая плоть Дэна прижалась к ее охваченной огнем сердцевине.

Придерживая Ксанти одной рукой, другой Дэн начал срывать с нее нижнее белье. Звук разрываемого шелка эхом прозвучал в просторной комнате, ошеломляя ее, пока Дэн не коснулся большим пальцем ее чувствительного бутона. Ксанти тихо застонала. Умелые ласки Дэна сводили ее с ума.

Его ответный стон прогремел над ее ухом, хриплый от желания.

– Рыжая, ты по-прежнему без ума от моих ласк?

Грубые пальцы умело ласкали ее сердцевину, дразня и требуя ответной реакции.

– Пожалуйста, – сипло выдавила Ксанти.

Дэн вдруг убрал пальцы, скользнув ими по ее влажным складкам, и положил руку ей на бедро. Она недовольно застонала, лишенная прикосновения, которого так ждала.

– Не останавливайся.

Тяжело дыша, Дэн уткнулся лицом в ее шею.

– Я должен, – прохрипел он.

– Почему?

Желание разрывало ее тело, словно какой-то изголодавшийся зверь.

– Я ни за что не буду заниматься с тобой сексом без презерватива.

Ксанти тут же пришла в себя и густо покраснела.

Боже мой, неужели она только что буквально умоляла его овладеть ею? Без презерватива?

Вот теперь действительно наступил самый унизительный момент в ее жизни. Роль героини дешевой мелодрамы оказалась всего лишь генеральной репетицией.

Ксанти спрятала грудь обратно в бюстгальтер.

Ей хотелось поскорее убраться оттуда. К черту бумаги о разводе. Она разберется с этим делом позже. Прямо сейчас спасти собственную репутацию и рассудок было важнее спасения семейного бизнеса.

Глава 6

Дэн вдыхал знойный аромат возбужденной Ксанти, которую он по-прежнему держал за ягодицы, словно она была единственной надежной опорой в самом центре торнадо.

Как могло случиться, что их страсть не утихла после стольких долгих лет?

Дэну казалось, что он только что побывал на войне, которую проиграл.

О чем он только думал, набрасываясь на Ксанти?

Он был настоящим безумцем. Дэн злился на себя за то, что накричал на нее, за то, что она потеряла сознание у него на глазах, за то, что чувствовал вину перед ней. Но больше всего его злило то, что его по-прежнему влекло к ней, несмотря ни на что.

Он приставал к ней, чтобы запугать ее, заставить ее делать то, что ей скажут. Но она ответила на его требования своими собственными. И в один момент они помчались к точке невозврата, словно двое подростков, сошедших с ума от желания, словно и не было десяти лет разлуки.

– Дэн, отпусти меня. Ты раздавишь меня.

Ее сердитый шепот спустил его с небес на землю.

Он судорожно вдохнул легкий цветочный аромат тела Ксанти и поднял глаза, чтобы оценить нанесенный ущерб.

Ее прическа развалилась, влажными прядями ниспадая на плечи. Пятна туши усилили синеватые круги под ее глазами, а покрасневшая кожа на подбородке и щеках говорила о том, что завтра у нее будут проблемы из-за его отросшей щетины.

Ему следовало побриться. Но, с другой стороны, ему следовало сделать много чего другого.

Ксанти казалась контуженной, и у Дэна возникло дикое желание расхохотаться. По крайней мере, не он один пережил потрясение.

Она ударила его в грудь, пытаясь вырваться из его объятий.

– Хватит смотреть на меня вот так. Мне надо уйти.

Дэн отпустил ее и смотрел, как она, пошатываясь, отошла от него. Ему следовало радоваться, что он, по крайней мере, в этот раз умудрился вовремя остановиться. Но болезненные ощущения в его отяжелевшей плоти не дарили ничего похожего на восторг по поводу того, что в последнюю минуту к нему вернулся здравый смысл.

Ксанти собрала волосы и наклонилась, чтобы обуть туфли, которые слетели, когда случился их сексуальный апокалипсис, сделав так, что Дэн не смог не обратить внимания, как тонкая ткань ее юбки подчеркнула соблазнительные очертания ее ягодиц. Он с трудом оторвал от них свой взгляд.

Он и так достаточно измучил себя.

Ксанти прижала руку ко лбу, оглядываясь по сторонам, словно пыталась успокоиться и понять, что, черт подери, только что случилось.

Дэн только мог пожелать ей удачи в этом деле.

– Мне нужно идти, – повторила Ксанти, дрожащими руками поправляя одежду. Она заправила за ухо выбившуюся прядь волос, но та тут же выскользнула обратно.

Дэн спрятал руки в карманы, подавив желание заправить непослушную прядь снова ей за ухо.

Ксанти была права. Ей следовало уйти. До того, как желание довести начатое до конца станет непреодолимым.

Какого черта он вообще полез к ней? Хотел доказать, что она по-прежнему хочет его? Что он все еще главный? Или то, что на всем белом свете не сыскать такого дурака, как он?

– Ты так думаешь? – насмешливо фыркнул он, потому что в случившемся была и ее вина.

Ксанти сама приняла решение пробраться обратно в его жизнь и возродить то, что давным-давно умерло. И когда Дэн сделал первый глупый шаг, вместо того чтобы оттолкнуть его, она откликнулась на его ласки с такой скоростью, что он еще не скоро придет в себя.

Она бросила на него осуждающий взгляд.

«Ты права, радость моя. Я тот самый парень, которого ты посчитала недостойным себя. Но которого ты до сих пор не можешь забыть».

– Только не пытайся взвалить всю вину на меня, – прошипела Ксанти. – Не я начала все это дело. И в любом случае мы вовремя остановились. Так что тут нечего переживать.

– Не мы, а я вовремя остановился.

Ксанти густо покраснела.

– Ну и что? Я просто немного увлеклась. Вот и все.

– Немного? – Мягко сказано.

– Я совершила ошибку, понятно? Все из-за стресса и переутомления. А еще… – Она замолчала, избегая смотреть ему в глаза. – А еще у меня давно не было секса.

– Да ладно, – фыркнул Дэн.

– Последние пять лет я была слишком занята. Похоже, мне нужно было выпустить пар.

Ему следовало оскорбиться. Одна его часть так и сделала, но другая, которая была намного больше первой, хотела узнать, действительно ли Ксанти воздерживалась от близости на протяжении пяти лет.

– Так сколько именно прошло времени, раз тебе пришлось «выпускать пар»?

– Не твое дело, – огрызнулась Ксанти.

– Так долго? – поддел ее Дэн, наслаждаясь вспышкой ее гнева и тем, что он оставался у нее первым еще какое-то время. Может быть, слишком долго.

Он никогда не ругался с Ксанти, потому что она была слишком милой и слишком хрупкой. Поссориться с ней тогда – что пнуть щенка. И Дэн всегда был осторожным и учитывал то, насколько нежной она была. Он до смерти боялся сломать ее, его грубые ручищи парня из низшего класса были бы слишком жесткими для ее мягкой, как цветочные лепестки, кожи.

Но теперь она изменилась и отдавала столько же, сколько получала. И, черт подери, такие вещи заводили его еще больше.

Дэн смотрел на Ксанти и думал о том, как провел языком по ее груди, и ее тихий стон приглашал его к дальнейшим действиям, когда он чуть прикусил зубами ее тугой сосок.

Его кровь снова вскипела, и он опять обезумел от желания.

Тем летом Ксанти была такой недосягаемой для него. Но каким-то образом она увлекла его в свою жизнь, свою реальность, заставила его захотеть противостать ее папочке, сражаться против ее демонов, сделать ее своей и начать мечтать о безумных вещах. Когда Ксанти сказала, что она беременна, он сначала испугался, но еще больше его ужаснуло желание заявить права на нее и на их общего ребенка.

Она убедила его, что хочет сохранить малыша. И тогда Дэн, наконец, поверил, что у них может быть совместное будущее и что Ксанти на самом деле хочет этих отношений. С ним. Богатая наследница и нищеброд из Роксбери. Как бы не так.

Потом еще пару лет он не мог смириться с ее предательством и решил, что больше никому не позволит так жестоко обмануть его.

Дэн приходил в ярость из-за того, что его по-прежнему тянет к ней. Черт подери, он содрал с нее трусики. Когда такое случалось в последний раз? Когда он так отчаянно хотел женщину, что срывал с нее нижнее белье? Дэн даже не стал тратить время, чтобы раздеть Ксанти, как следует, чтобы целовать ее и ласкать.

Может, он не был мастером вести светские беседы, но за последние десять лет его манера ухаживать значительно улучшилась, что обычно ценилось женщинами, с которыми он встречался.

Пока Ксанти не вошла обратно в его жизнь, умудрившись содрать с него все эти слои утонченности и высокого стиля и вернуть назад того грубого, дерзкого и психованного паренька. Которого он всегда ненавидел.

Ксанти поспешила к лифту.

– Эй, подожди! – догнал ее Дэн и ухватил за запястье.

Она резко развернулась, а в ее глазах промелькнули паника и злость.

– Не прикасайся ко мне. Я не останусь.

– Я уже понял, – убрал руку Дэн. – Но мне нужно знать, куда ты направляешься. – Он лихорадочно придумывал предлог. – Чтобы я мог знать, куда отправить бумаги завтра утром.

Лично.

– Ты подпишешь их?

В ее голосе было столько удивления и облегчения, что Дэн на секунду задумался, не было ли чего такого в этих документах, что он упустил из виду. Потому что Ксанти должна знать, что он ни за что на свете не будет противиться разводу, даже если их до сих пор влекло друг к другу со страшной силой.

Но пока он с ней не закончил.

В ту ночь, когда он пришел, чтобы забрать свою жену, ее старик со своими головорезами научил его одной простой истине. Дэн верил, что у него есть права и обязанности, но обнаружил, что обещания ничего не значат, если ты богата, занимаешь привилегированное положение и успела разлюбить ничтожество, за которое вышла замуж.

Его снова охватила злость. Неужели он обманывал себя, когда думал, что его больше не беспокоит то, как Ксанти поступила с ним? Но теперь он окончательно разберется со своим прошлым, чтобы больше никогда не возвращаться к нему.

– Конечно, я подпишу их, – заверил он Ксанти.

– Спасибо. – Дэна немного покоробило то, что она осталась настолько довольна его ответом. – Я рада, что мы наконец получили возможность разрешить эту проблему надлежащим образом. Я не… – Ксанти запнулась и густо покраснела.

– Что ты не?..

Что она хотела сказать? Ксанти выглядела такой испуганной, как будто чуть не проговорилась.

– Ничего. Я надеюсь, мы можем расстаться друзьями. – Она протянула ему руку, и ее длинные пальцы заметно дрожали.

Друзьями, черт подери.

Они не были друзьями. Иначе их брак не пришел бы к такому печальному концу. Друзья обычно честны друг с другом. Друзья – это люди, которым ты доверяешь. А разве можно было доверять ей?

Но Дэн все равно протянул руку и сжал нежную кисть Ксанти, чтобы унять дрожь ее пальцев.

Она нажала на кнопку лифта. Двери открылись, Ксанти, потупив глаза, шагнула внутрь. Но когда она повернулась, чтобы нажать кнопку первого этажа, их глаза встретились.

Его сердце мучительно сжалось.

– Прощай, Дэн.

Он кивнул, и дверь бесшумно закрылась. Дэн достал телефон и позвонил своей помощнице.

– Мел? Мисс Кармайкл, – он сделал паузу, – точнее, мисс Сандерс, чья настоящая фамилия Кармайкл, зайдет сейчас, чтобы забрать свой портфель. Я хочу, чтобы вы зарезервировали для нее номер на одну ночь в гостинице The Standard и прислали счет мне. И позаботьтесь, чтобы ее отвезли туда на машине.

Гостиница была шикарной и всего в нескольких кварталах от его офиса. Дэн хотел в точности знать, где остановится Ксанти.

Он больше не хотел неприятных сюрпризов. С этого дня и далее игра будет вестись по его правилам. И он будет играть, чтобы победить.

– Хорошо, – немного смущенно ответила Мел, которая была превосходной секретаршей и не стала ставить под вопрос его авторитет. В отличие от его в скором времени бывшей жены. – Что-нибудь еще?

– Да, если она поднимет шум… – Эта новая Ксанти была способна на что угодно, и он не мог допустить, чтобы она испортила его планы. – Скажите ей, что это меньшее, что я могу сделать… – Дэн снова сделал паузу. Ложь, которую он придумал, чтобы Ксанти не смогла отказаться от его предложения, оказалась горько-сладкой на вкус. – Для друга.

Глава 7

Вечером того же дня Ксанти стояла перед зеркалом в ванной комнате в номере, который забронировал для нее ее бывший муж, и пыталась успокоиться и выбросить из головы их вынужденное путешествие в прошлое.

Завтра она получит на руки подписанные документы, компания будет спасена, и они с Дэном продолжат жить каждый своей жизнью.

Миссия окончена.

Только Ксанти все никак не могла успокоиться по поводу того, что случилось в кабинете Дэна и позже в его апартаментах.

Она нанесла немного лосьона из алоэ на покрасневшую кожу на лице, чувствуя себя отдохнувшей после горячей ванны с ароматной пеной.

Ксанти мелко задрожала, вспомнив грубые, жадные ласки Дэна. То, как его язык настойчиво проникал в ее рот, заставляя замолчать ее здравый смысл. Какими стальными казались его мышцы, когда она сжимала его за плечи. Дэн покусывал ее нижнюю губу, отчего истома разливалась по всему телу, накапливаясь внизу живота…

Она ухватилась за раковину, чувствуя, как ее бедра превращаются в какую-то желеобразную массу. Опять.

После всего, что ей пришлось сегодня пережить, Ксанти пришла к одному простому заключению. По возвращении в Лондон нужно подумать о том, чтобы сходить с кем-нибудь на свидание, потому что одна работа и полное отсутствие секса превратили ее в бомбу, готовую взорваться в любую минуту. Вот уже три года, как она ни с кем не встречалась, а близости не было все четыре, и она не испытывала настоящего оргазма с тех самых пор…

Ксанти мрачно посмотрела на свое отражение в зеркале.

…С тех самых пор, как в последний раз занималась любовью с Дэном.

Дэн не был каким-то особенным. Он не обладал какой-то необыкновенной харизмой, которая делала Ксанти более восприимчивой, более чувствительной именно к его прикосновениям. Просто она пока не нашла подходящего парня – подходящего «другого парня», который сумел бы подобрать ключик к ее телу, – потому что по-настоящему не искала его.

Она настолько увлеклась работой, что отсутствие секса не было заметно, пока она не вошла в кабинет Дэна и чуть не взорвалась от охватившего ее желания. И все из-за Дэна, который решил продемонстрировать, чего в точности она лишилась.

Конечно же Ксанти ответила на ласки Дэна с выдержкой петарды, к которой поднесли зажженную спичку. На протяжении трех дней она переживала сильнейший стресс, готовясь к этой встрече.

Дэн всегда умел нажать нужные кнопки и сделать так, что Ксанти не могла оставаться равнодушной к его прикосновениям. И похоже, с тех пор ничего не изменилось. Но только потому, что она ограничивала себя на протяжении десяти лет и не искала других возможностей.

После этого неудавшегося брака Ксанти убедила себя, что активная и насыщенная сексуальная жизнь не имеет такого уж большого значения. Но оказалось, что секс был важным и для ее чувства самоуважения, и для здоровья.

Вернувшись в Англию, она обязательно займется решением этого вопроса. Может быть, даже посетит парочку сайтов знакомств.

Ксанти непроизвольно задрожала.

А пока нужно избавиться от сексуальной энергии, которая буквально разрывала ее тело и прогоняла сон, в котором так нуждалась Ксанти.

Она провела пальцем по подбородку, опускаясь ниже, невольно повторяя путь, которым три часа назад проследовал Дэн. Распахнув халат, она судорожно вздохнула, когда прохладный шелк скользнул по нежной коже ее груди. Ксанти потрогала тугой сосок, все еще чувствительный после ласк Дэна. Ее тело тут же откликнулось, и она ощутила холодный воздух, коснувшийся ее разгоряченной кожи. Она чуть сжала сосок, вспоминая, как Дэн куснул его зубами, и охватившее ее желание стало еще более жгучим.

Ксанти развязала пояс халата, обнажила аккуратно подстриженные кудри внизу ее живота и заметила небольшой синяк на бедре. Она провела пальцем по отметине, вспоминая ощущения, которые дарили пальцы Дэна, впивавшиеся в ее кожу, когда он притягивал Ксанти к себе.

«Обхвати ногами мои бедра».

Ксанти положила ладонь на ноющее лоно и с силой сжала его.

Зажмурившись, она увидела пронизывающий насквозь жаркий взгляд голубых глаз Дэна, который призывал ее получить удовлетворение, но только ради него.

Ксанти раздвинула влажные складки и провела пальцем по тугому бутону из нервных окончаний, но все, что она могла чувствовать, – это настойчивые и грубые пальцы Дэна.

«Рыжая, ты по-прежнему без ума от моих ласк?»

Его низкий, хрипловатый голос эхом отдался внутри ее, когда она беспомощно поглаживала свой клитор. Она знала, как быстро и эффективно довести себя до оргазма. Но в этот раз память о пальцах Дэна, уверенных и сильных, насмехалась над ее попыткой удовлетворить себя.

Ксанти жалобно застонала, остановившись у самого пика наслаждения. После разрыва с Дэном ей никогда не удавалось забраться на него. Никогда.

– Пожалуйста, пожалуйста…

Она хлопнула ладонью по умывальнику и, открыв глаза, увидела обезумевшую женщину, разгоряченную, взволнованную и по-прежнему неудовлетворенную.

Похоже, только Дэн мог подарить ей настоящее наслаждение.

Мерзавец.

Черт бы побрал ее бывшего мужа. Неужели без него ее сексуальная жизнь будет неполноценной? Разве это справедливо? И разве Дэн переживает такие же мучения, как и она?

Дрожащими руками она завязала обратно пояс халата, прикрыв свою наготу. Раскрасневшаяся кожа кричала в знак протеста, слишком чувствительная теперь даже для шелка. Ксанти умыла руки и проглотила подкативший к горлу ком. Сбивчиво дыша, она проклинала Дэна и его умелые ласки.

Ксанти вернулась обратно в спальню и взяла в руки телефон. Нужно заказать какое-нибудь снотворное. Она терпеть не могла всяческие лекарства и не любила, когда они притупляли ее чувства, но сейчас она ощущала острую необходимость в том, чтобы унять разбушевавшиеся эмоции.

Она хорошенечко выспится и забудет о том, что сегодня вечером вытворял Дэн с ее изголодавшимся по сексу телом. Ксанти больше никогда не увидит его. И не ощутит прикосновение его пальцев. Из ее памяти навсегда исчезнет его самодовольная улыбка, которая как бы говорила: «Ты потеряешь голову в моих руках за считаные секунды».

В дверь резко постучали, и Ксанти неуверенно положила назад трубку телефона.

Наверное, привезли ее одежду, которую она ждала только завтра утром. Ничего удивительного, просто в типичном для Нью-Йорка стиле бутик доставил ее заказ раньше срока.

Ксанти подошла к двери и, не посмотрев в глазок, настежь распахнула ее.

С ее лица тут же схлынула краска и потоком устремилась к набухшему клитору.

– Дэн, что ты тут делаешь?

– Нам нужно поговорить.

Он не стал дожидаться ее возражений и быстро шагнул за порог.

– Но мы уже поговорили, – неуверенно заметила Ксанти, прижимая к груди отвороты своего тоненького халатика и пытаясь спрятать по крайней мере некоторые из следов, оставшихся после поцелуев Дэна. Она почувствовала, как мгновенно набухли ее соски, которые торчали под шелковой тканью, словно торпеды, готовые к запуску.

Дэн приблизился к ней, и она попятилась, не заботясь о том, что может выглядеть слабой в его глазах. Потому что сейчас она была именно такой. У нее не было сил противиться физическому влечению.

– Тебе не следовало приходить, – бросила она, хотя думала совсем обратное.

– Чего ты не делала?

– Ты о чем? – растерялась Ксанти.

– Ты сказала, что чего-то не делала. Ты не договорила. Я хочу знать, о чем шла речь.

– Понятия не имею.

– Ты врешь. – Дэн по ее глазам видел, что она говорила неправду.

К сожалению, он также заметил, что у нее под халатиком не было ничего из одежды. И его тело тут же откликнулось. Мучительно заныло в паху, но Дэн не отводил взгляда от глаз Ксанти. Последние три часа он убеждал себя, что не стоит еще раз видеться с ней. Нужно было просто подписать чертовы бумаги, передать их завтра с Мел и положить конец этой комедии.

Но та фраза, которую, не договорив, бросила Ксанти, не давала ему покоя. А еще он не находил себе места от пожирающей его страсти, которая, как он думал, давным-давно умерла.

«Я не…»

В конце концов, он больше не мог выносить эти мучения. Поэтому отправился прямиком в ее гостиницу. Пешком. Ксанти что-то утаила от него, и ему было крайне необходимо узнать, что именно.

Может, сейчас они ничего не значили друг для друга. Но раньше было по-другому, и не все чувства Дэна угасли должным образом.

Его по-прежнему влекло к Ксанти, и эта страсть сводила его с ума.

Легкий аромат ее духов, влажные пряди волос, ниспадающие на плечи, влажные пятна на прилипшей к ключице шелковой ткани, дрожащие пальцы, крепко сжимающие полы халата, под которым, по представлению Дэна, скрывались настоящие сокровища…

Черт подери, он все время отвлекался и забывал, что пришел сюда не для того, чтобы подкатить к ней, а для того, чтобы узнать правду.

Дэн убедил себя, что Ксанти избавилась от их ребенка, потому что только так она могла избавиться от самого Дэна. Но за последние три часа в его душу закрались сомнения, в которых не было ни капли здравого смысла.

Он всегда знал, что Ксанти не любила его, потому что такого чувства, как любовь, в природе просто не существовало. Но она всегда говорила о том, что хочет сохранить этого ребенка. Именно Ксанти настояла на том, чтобы рожать, когда увидела ту синюю полоску. И она сразу же согласилась, когда Дэн предложил ей пожениться. Ксанти продолжала улыбаться, когда ее выворачивало в раковину каждое утро, пока он не мог избавиться от напряжения и чувства страха. И она никогда не переставала говорить о крошечной жизни, которая поселилась внутри ее.

Разве такая девушка могла отказаться от их ребенка из-за одной глупой ссоры?

– Я не вру, – возразила Ксанти. – И тебе лучше уйти.

Дэн схватил ее за руки повыше локтя и притянул к себе.

– Рыжая, скажи мне правду. Что на самом деле случилось с нашим ребенком?

Она вздрогнула и отвернулась, но Дэн успел заметить в ее взгляде мучительную боль.

– Пожалуйста, не надо. Сейчас это не имеет никакого значения.

– Для меня имеет.

Его снова охватили чувства, которые, как ему казалось, он победил много лет назад.

Боль, чувство потери, печаль, но больше всего бессильная ярость. Только эта ярость была теперь направлена не на Ксанти, а на самого себя. Почему он не приложил больше усилий, чтобы увидеться с ней и узнать, что случилось на самом деле?

Ксанти стояла опустив голову, а по ее щеке катилась одинокая слезинка. Сердце Дэна сжалось от мучительной боли, которая отдаленно напомнила ту боль, которую он пережил, когда отец Ксанти и его громилы вытащили его из поместья и били до тех пор, пока он не перестал сопротивляться.

– Ксан, посмотри на меня.

Она громко засопела и покачала головой.

Дэн обхватил ладонью ее щеку, смахнул с нее слезу и слегка приподнял ее лицо. Ее огромные глаза затуманились горечью.

И вдруг он все понял. Теперь он знал правду. То, о чем ему следовало догадаться еще десять лет назад, если бы он был мужчиной, а не закомплексованным и неуверенным в себе пареньком.

Дэн тихо выругался и обнял Ксанти, пытаясь поглотить ее боль.

– Ты не делала аборт, не так ли?

Он прошептал эти слова, касаясь губами ее волос и прижимая ее хрупкое тело к своему, которое было намного сильнее.

Его охватили ярость, боль и чувство вины. Как он мог так ошибаться? И что теперь делать с тем, что он узнал?

Ксанти вся сжалась в его объятиях, отказываясь расслабиться и принять утешение, которое он предлагал. Утешение, которого их двоих лишил ее отец.

– Вот отстой, Рыжая, – выдавил он, проглотив ком, подкативший к его горлу.

Она судорожно вздохнула, а ее тело начало дрожать, как лист на ураганном ветру. Дэн крепче прижал ее к себе, чувствуя себя беспомощным и несостоятельным. Но на этот раз он знал, что не будет искать легких путей. Ксанти больше не была той милой и солнечной девочкой, безумно влюбленной в парня, которого никогда не существовало. И еще две секунды назад он думал, что рад таким изменениям, но сейчас его мучили сомнения.

Его горло горело огнем, пока Ксанти дрожала в его руках, и он оплакивал потерю той жизнерадостной и оптимистичной девушки, которая всегда верила в лучшее в нем, когда он сам был не в состоянии поверить в себя.

Глава 8

«Миссис Редмонд, мне очень жаль. Но сердцебиение прекратилось, и нам нужно сделать операцию, чтобы остановить кровотечение».

В ней поднялась целая буря эмоций. Ксанти задыхалась от рыданий, которые так долго подавляла, а ее разум тянул ее в прошлое, в те самые темные дни. Она лежала на больничной каталке и видела жалость в глазах доктора, одетого в белый халат…

Дэн мягко гладил ее по голове. Его сердце гулко билось в сильной груди, предлагая Ксанти силу, в которой она нуждалась тогда и которой была так жестоко лишена. Ее раздирала боль, когда она вспоминала, какой одинокой, беспомощной и бесполезной казалась себе в тот день. А потом ей пришлось пережить еще более ужасные вещи.

Ксанти душили слезы, когда она цеплялась за Дэна, чтобы взять у него силы.

Только бы не расплакаться.

Дэн целовал ее волосы, шептал какие-то утешительные слова и извинения, в которых она так сильно нуждалась десять лет назад, но от которых отказывалась теперь. А потом его бедра столкнулись с ее бедрами, и она ощутила животом его выпирающую плоть.

Ее уставшее тело тут же проснулось.

Ксанти подняла глаза и посмотрела на Дэна. В его взгляде читалось глубокое сожаление, и вместе с тем там пылала неуемная страсть. Ксанти потянулась и провела пальцами по его волосам, что хотела сделать в тот самый момент, когда переступила порог его кабинета.

Потом она обхватила его лицо руками и притянула его губы к своим губам.

– Дэн, ты опоздал на десять лет. И сейчас мне нужно только одно.

Его глаза полыхнули, и тело Ксанти возликовало. Ксанти не желала выслушивать извинения Дэна, не ждала от него ни жалости, ни сожалений. Все, чего она хотела, – это чтобы его чудесный жар проник внутрь ее и заставил позабыть об этой боли.

Дэн завладел ее губами, и его язык настойчиво пытался проникнуть в ее рот. Ксанти открылась навстречу ему, и у нее закружилась голова от охватившего ее восторга, стирающего горестные воспоминания.

Он забрался своими огромными ручищами под ее халат и крепко прижал к себе. Потом он обхватил ее за ягодицы и притянул к своей набухшей плоти. Ксанти обняла его за плечи, когда он поднял ее на руки и отнес на огромную кровать. Распахнув шелковые полы своими нетерпеливыми руками, он жадно смотрел на ее обнаженную кожу. Под его обжигающим взглядом Ксанти чувствовала себя жертвой, пылающей на костре.

Она потянулась к ремню Дэна, отчаянно желая обхватить пальцами его тугую плоть и заставить его плавиться точно так же, как и она сама. Но он схватил ее за запястья и прижал ее руки к матрасу у нее над головой. Ксанти лежала перед ним обнаженная и беззащитная, тогда как он оставался полностью одетым.

– Не торопись, – напряженно рыкнул Дэн. – Сначала я хочу прикоснуться к тебе. Иначе все продлится не дольше двух секунд.

И Ксанти перестала сопротивляться, позволив своей жажде овладеть ею, страстно ожидая удовлетворения, которое заставит ее забыть обо всем, кроме этого дня, этого часа, этой секунды.

Их страсть была безумием, но это безумие было божественным – идеальным концом катастрофического дня. Ксанти надоело думать о последствиях и о том, что случилось десять лет назад. Ей вообще надоело думать, и точка. И пусть Дэн подвел ее как муж и как друг, он всегда оставался прекрасным любовником.

Не отпуская ее рук, он склонился и поцеловал ее в губы, проследовав вниз по ее шее, а потом ключице. Ксанти приподнялась на кровати, когда Дэн с урчанием лизнул один из ее набухших сосков, а потом пососал его. Затем он слегка куснул ее нежную плоть, и Ксанти громко и протяжно застонала. Но Дэн не думал торопиться и перенес свое внимание на другую грудь.

Ксанти захныкала и начала извиваться под этими страстными пытками.

– Пожалуйста, я хочу тебя…

– Я знаю, чего ты хочешь, малышка, – прорычал Дэн. – Открой глаза.

Она послушно выполнила его приказ и встретилась с пронзительным взглядом его голубых глаз. Обхватив ее запястья одной рукой, освободившейся он скользнул к низу ее живота. Ксанти приподняла бедра навстречу невыносимо легким прикосновениям его пальцев, почувствовав, как увлажнилось ее лоно.

Она не могла думать, не могла чувствовать, ее кожа горела, когда Дэн игриво ласкал ее сердцевину, дразня, а затем отступая.

– Дэн… – сдавленно выдохнула Ксанти. – Прекращай эту возню.

Он хрипло захохотал в ответ.

– Ты хочешь, чтобы я использовал свою суперсилу?

– Ты прекрасно знаешь, чего я хочу. Ты…

Поток сердитых слов Ксанти иссяк, когда Дэн отпустил ее запястья и раздвинул ей бедра. Держа ее открытой перед собой, он подул на ее разгоряченную плоть. Ксанти забилась на кровати. Едва ощутимые прикосновения были невероятно мучительными.

Ксанти трясло от желания, и она с замиранием сердца смотрела, как Дэн склонился над ней и его язык начал исследовать ее гладкие складки. Она закричала, когда его пальцы бесцеремонно проникли в ее лоно, сначала один, а потом еще один, касаясь жаркой точки глубоко внутри ее. Один только Дэн знал, что, лаская ее там, он доставит ей неимоверное наслаждение.

Ксанти закричала, запустив пальцы в его густые волосы, призывая его продолжать, когда он обхватил губами ее набухшую сердцевину и чуть пососал. Она почувствовала, что поднимается на вершину блаженства.

Дэн приподнялся, чувствуя на губах сладкий вкус Ксанти и испытывая невыносимое желание получить собственное удовлетворение. Ксанти уставилась на него широко распахнутыми глазами, ее тело покраснело от наслаждения, а ее кожа просто сияла.

Черт подери, она была самой красивой женщиной из всех, кого он когда-либо видел. И намного красивее, чем раньше. Она потеряла ту открытость, ту веру в него, которая до смерти пугала его, и сейчас у нее был миллион секретов, но она по-прежнему теряла голову от его ласк.

Дэн подумал, что умрет, если не окажется внутри ее в следующие две секунды.

Он достал из кармана джинсов презерватив и быстро разделся. Крепко сжав бедра Ксанти, Дэн приподнял ее и замер.

– Скажи, что ты хочешь этого.

«Скажи, что ты хочешь меня».

Жалкая мольба эхом пронеслась в его голове, и он весь напрягся. В их близости не было ничего особенного, так что ему не нужно было искать ее одобрения. Он хотел всего лишь секса.

– Ты знаешь, что хочу, – дерзко бросила Ксанти.

Дэн отбросил все мысли и рывком вошел в нее, заполнив собой без остатка, потом со стоном замер, чтобы она привыкла к нему.

– Ты в порядке? Ты такая тугая… – Он вспомнил, как она говорила, что у нее давно никого не было. По крайней мере лет пять. Дэн почувствовал себя победителем, и ему вдруг захотелось овладеть ею без презерватива.

Ксанти обняла его за плечи и чуть приподняла бедра, чтобы принять его в себя еще глубже.

– Просто двигайся.

– Да, мэм, – со смехом кивнул Дэн.

Она принадлежала ему. Она всегда принадлежала ему единственным доступным способом, который по-настоящему что-то значил.

Дэн подался назад, а потом снова ринулся вперед, чувствуя, как ее мышцы смыкаются вокруг него. Он безжалостно врывался в нее, решительно настроившись довести ее до оргазма до того, как сам достигнет пика наслаждения.

Дэн ощущал, как его тело окутывает восхитительное чувство, когда тихие стоны Ксанти превратились в хриплые крики, и она достигла точки невозврата. Ее лоно сжималось, массируя его плоть. Дэн сделал еще один толчок, а потом еще один и рухнул на Ксанти сверху. Он пережил ярчайший оргазм, когда его семя буквально взорвалось в сладкой подрагивающей сердцевине Ксанти.

Глава 9

Ксанти тяжело дышала, придавленная к матрасу.

– Что ж, это было что-то…

Дэн приподнялся и, глядя на нее, самодовольно улыбнулся.

– Потрясающее, – предложил он.

– Ну, я бы сказала, что-то безумное.

Он сдавленно рассмеялся и перевернулся на бок. Ксанти смотрела, как он сел на краю кровати, повернувшись спиной к ней, развязал шнурки на ботинках и разделся донага.

– Больше смахивает на неизбежное. Так как с момента нашей встречи мы только об этом и думали.

Ксанти тяжело сглотнула, глядя на широкую загорелую спину Дэна, и заметила несколько поблекших шрамов, которые возбудили ее любопытство и сочувствие. Но она не стала ничего спрашивать.

Секреты Дэна всегда оставались только его секретами, и они не имели никакого отношения к ней.

Дэн поднялся и пересек комнату, полностью обнаженный, его плавные движения были дерзкими и бесстыдными. Ксанти зачарованно смотрела на его восхитительные мускулистые ягодицы. Ее тело снова вернулось к жизни, как одна из тех повторно зажигающихся свечей, которые в качестве шутки вставляют в торт на день рождения и чье пламя продолжает гореть, несмотря на все попытки задуть его.

Ксанти вдруг остро ощутила собственную наготу и прикрылась простыней. Ее всегда раздражали такие свечи.

– Что ты делаешь? – поинтересовалась она, придав своему голосу резкости.

– Собираюсь принять душ.

– Не помню, чтобы я пригласила тебя остаться.

Он прислонился к двери и, к счастью, прикрыл хотя бы некоторые из своих впечатляющих частей тела. Потом он серьезно посмотрел на Ксанти:

– Я приму душ, а потом мы с тобой поговорим.

– Но я не хочу разговаривать. Я хочу спать, – запротестовала она, в то же время думая о том, насколько Дэн хорош в постели. – Предпочтительно одна, – после паузы добавила Ксанти.

– Да пожалуйста, – бросил Дэн, – но только после того, как мы поговорим.

– Но…

Дверь в ванную с грохотом захлопнулась.

– Я не хочу, чтобы ты оставался здесь, – пролепетала Ксанти, услышав, как полилась вода в ванной.

Она грязно выругалась, используя слово, от которого ее няня Фостер покраснела бы до корней волос.

Этот мужчина был неисправим со своими диктаторскими замашками. Что еще можно сказать о том, что случилось десять лет назад? Он узнал правду, они переспали друг с другом, доставили друг другу невероятное удовольствие… конец истории.

Если бы Ксанти не была такой слабой сейчас, она бы взяла телефон и вызвала охранников. Даже если бы потом пришлось долго объяснять, почему они должны выпроводить из ее номера человека, кто оплатил этот самый номер.

Ксанти поднялась с кровати, собрала подушки с дивана и выстроила их в линию посередине кровати на случай, если Дэну придет в голову присоединиться к ней после душа.

А также на тот случай, если у нее самой возникнет идея…

Потом она подняла футболку Дэна и решила надеть ее в качестве ночнушки, потому что шелковый халат из гостиничного номера был таким же бесполезным, как пеньюар для игры в регби. Эта одежда послужит ей еще одной линией защиты. Огромная футболка Дэна смотрелась на ней не более соблазнительно, чем мешок из-под картошки.

Превосходно.

Правда, не совсем, потому что она пахла Дэном, и этот аромат волновал Ксанти.

Она забралась обратно в кровать и, повернувшись спиной к горе из подушек, принялась рассматривать через огромные окна от пола до потолка мерцающие огоньки на реке Гудзон.

Ксанти вдыхала аромат Дэна, которым пахла его футболка, и прислушивалась к льющейся воде в ванной комнате.

Ее веки налились тяжестью, и она провалилась в сон о тех жарких днях и мускулистых руках Дэна, которыми он крепко прижимал ее к себе, обещая охранять ее.

Всегда.

Дэн дожевывал гамбургер и картошку фри, которую заказал в номер, прислушиваясь к тихому посапыванию, доносившемуся из-за горы подушек в нескольких метрах от него.

Почему он до сих пор не ушел?

Когда Дэн вышел из ванны, Ксанти крепко спала. Он сначала думал, что она притворяется, чтобы избежать разговора. Но, понаблюдав за ней минут десять, Дэн понял, что она не только не притворяется, но, похоже, проспит до самого утра.

Он начал одеваться, но никак не мог найти свою футболку, пока не заметил синюю полоску, выглядывавшую из-под покрывала. Дэн тут же перенесся в прошлое.

Ксанти в мокром купальнике сидела на палубе яхты ее отца, натянув старую толстовку Дэна, чтобы согреться после купания. За этим воспоминанием потянулась череда других – некоторые были до невозможности эротическими, а другие до боли безжалостными.

Ксанти была права. Его не оказалось рядом с ней, когда она нуждалась в нем больше всего. Теперь уже ничего не изменишь. Дэн мог только извиниться, но Ксанти не приняла его извинений.

Он знал только один способ, как отвлечь от себя внимание, и всегда использовал секс и влечение, чтобы свести общение к минимуму и не отвечать на наводящие вопросы Ксанти о его унизительных шрамах на спине. А теперь, по иронии судьбы, она сама воспользовалась его уловкой.

Дэн выкатил тележку с пустой посудой в коридор и, вернувшись в номер, подошел к кровати, чтобы поднять лежавшую рядом с ней на полу рубашку. Но тут он услышал сдавленный стон, за которым последовал всхлип.

Потянув за покрывало, Дэн посмотрел на лицо Ксанти, которая без макияжа выглядела юной девочкой, которую он помнил. Но сейчас ее губы вытянулись в тонкую линию, а рука сжалась в кулак. Быстрое движение глаз под опущенными веками говорило о том, что ей снился какой-то кошмар. Ксанти снова всхлипнула.

Его сердце мучительно сжалось. Дэну следовало уйти, но вместо того, чтобы направиться к двери, он склонился над Ксанти и убрал копну кудрей с ее лба. Инстинкт победил здравый смысл.

– Ш-ш-ш, Рыжая, все в порядке. Засыпай.

Она стряхнула его руку со лба и судорожно задышала.

– Дэн, пожалуйста, возьми трубку… Пожалуйста.

Наполненная страхом мольба Ксанти застала Дэна врасплох. Бодрствующая Ксанти была сильной и непреклонной. Но во сне она вела себя совершенно по-другому.

Дэн просто не мог уйти.

Он натянул джинсы, оставив верхнюю пуговицу незастегнутой, и с улыбкой начал разбирать баррикаду из подушек, бросая их обратно на диван. Кого Ксанти боялась больше: его или саму себя?

Дэн забрался на кровать и притянул дрожащую Ксанти к себе так, что ее спина оказалась крепко прижатой к его груди, а ее ягодицы уютно расположились рядом с его пахом.

Он не обращал внимания на ноющую боль внизу живота. Дэна больше тревожило охватившее его чувство нежности.

Держа Ксанти за запястье, он обнял ее, стараясь не касаться какой-нибудь из частей ее тела, которая могла усилить его мучения. Дэн вспомнил, как точно так же держал ее в своих руках после того, как они занимались любовью в последний раз десять лет назад. Только в тот раз его руки ласкали ее живот, а его голова кружилась от изумления и страха того, что ждало их в будущем.

Дэн снова подумал о том, что довелось пережить Ксанти, когда его не оказалось рядом.

Наконец она затихла и расслабилась.

Дэн решил еще немного подождать, а потом уйти, потому что не сомневался, что Ксанти не захочет видеть его, когда проснется. Потом он попросит Мел доставить документы о разводе ей в гостиницу, и делу конец.

Правда, ему до сих пор была неясна причина, по которой Ксанти скрыла правду о том, что у нее был выкидыш. Но, слушая ее убаюкивающее дыхание, Дэн расслабился. Все его здравые мысли о том, чтобы уйти, растворились в ночи, мягким покрывалом окутавшей реку Гудзон.

Глава 10

Ксанти проснулась, ощутив какую-то тяжесть. Глубокий, чудесный сон заставил ее почувствовать себя счастливой и в полной безопасности.

Она распахнула глаза и посмотрела на какую-то руку. Огромная загорелая ручища с татуировкой якоря на большом пальце прижимала к подушке ее собственную руку прямо у нее перед лицом.

Ксанти часто заморгала, пытаясь собраться с мыслями, и судорожно вздохнула. Она пошевелилась, волнуясь от ощущения близости длинного мускулистого тела, прижатого к ее собственному. Затылком Ксанти ощущала равномерное глубокое дыхание.

Дэн.

Тоненькие лучи солнца проникали сквозь закрытые жалюзи, наполняя гостиничный номер теплом и уютом.

Ксанти не помнила, когда в последний раз чувствовала себя так комфортно в мужских объятиях. Наверное, такое случалось в ее жизни десять лет назад…

Дэн всегда прижимался к ней во сне, и во время их краткосрочного брака, длившегося всего пару недель, она постоянно просыпалась в его объятиях. Они были одной из немногих вещей, которых ей не хватало больше всего. Ксанти смутно помнила о приснившемся ей кошмаре, а потом ее обняли сильные руки Дэна, и его голос убаюкал ее, и она снова уснула.

Затаив дыхание, она вытащила свою руку из-под его руки и замерла, услышав недовольное бормотание.

Длинные пальцы сжали ее пальцы, и она услышала хриплый голос за спиной:

– Притворяешься спящей?

– Пытаюсь, – вздохнула Ксанти раздраженно и в то же время взволнованно, чувствуя ягодицами его возбужденную плоть.

– М-м-м… – полусонно протянул Дэн и положил руку ей на бедро.

Ксанти сбивчиво задышала, когда он забрался под край ее футболки и провел своими грубыми пальцами по ее чувствительной коже. Она резко перевернулась на спину, чтобы остановить его.

Дэн приподнялся на локте и, положив ладонь ей на живот, уставился на нее сверху вниз. Его короткие волосы примялись с одной стороны, а легкая небритость на подбородке подчеркивала его идеальную мужскую ямочку. В невероятно голубых глазах Дэна плясали веселые искорки вместе с огоньками страсти.

Он всегда выглядел великолепно по утрам – помятый и сексуальный, а еще немного угрюмый. В отличие от Ксанти Дэн никогда не был ранней пташкой. Но сегодня он выглядел не угрюмым, а расслабленным и до невозможного обольстительным.

– Я не планировал остаться на ночь, – пояснил Дэн. – Но, как видишь, я здесь…

Его рука скользнула вниз. Большим пальцем Дэн поводил сверху по ее лону, и Ксанти задрожала от предвкушения.

– Это не очень хорошая идея, – пробормотала она, пытаясь убедить себя оттолкнуть его руку.

Дэн прижался лицом к ее шее и начал покрывать поцелуями линию ее подбородка.

– Я так не думаю.

Он приложил ладонь к низу ее живота, а потом его пальцы скользнули в нежные складки, с удивительной точностью определив местонахождение узелка вожделения.

Ксанти ахнула и повернулась к Дэну, который стянул с нее футболку и бросил ее на пол.

Потом он прильнул к ее груди, продолжая ласкать низ ее живота.

Ксанти потянулась и обхватила его стальную плоть, которая пряталась под джинсовой тканью.

– Почему ты спишь в джинсах?

– Хватит задавать глупые вопросы, – проворчал он. – Лучше помоги мне снять их.

Ей не нужно было дополнительного приглашения. Они оба понимали, что то, что происходило сейчас между ними, было неправильным, но это не имело больше никакого значения. Через несколько часов они больше не будут мужем и женой, поэтому Ксанти хотела еще один раз оказаться в объятиях Дэна.

Она с трудом расстегнула его джинсы и коснулась бугра, скрывавшегося под его трусами.

– Сними их, – потребовала Ксанти, радуясь уверенности, которая прозвучала в ее голосе.

Теперь она брала ситуацию под контроль.

Но когда Дэн сбросил остатки одежды и прилег на нее сверху, она вдруг ощутила себя на удивление беззащитной.

– Рыжая, скажи мне, чего именно ты хочешь. Я постараюсь сделать так, что ты будешь кричать от удовольствия.

Ксанти охватил дикий восторг, потому что ни один мужчина не проделывал с ней таких вещей, как Дэн.

Она никогда не скромничала в постели, но и не была храброй, разве только с ним.

Ксанти взяла в руку его огромный пенис и провела большим пальцем по его кончику, пытаясь не терять самообладание. Адреналин потоком хлынул в ее кровь, когда тугая плоть Дэна дернулась в ее ладони.

Дэн прильнул к ее губам и, взяв за затылок, повернул к себе так, чтобы лучше насладиться их поцелуем. Потом он потянулся к джинсам и достал из кармана презерватив.

– Давай я. – Ксанти забрала у него блестящую упаковку.

– Вперед, – одобрительно протянул Дэн, в глазах которого полыхал огонь страсти. Ни один мужчина не желал ее так сильно, как он.

Ксанти уронила шелестящую упаковку и густо покраснела, когда Дэн сдержанно рассмеялся.

– Тебе нужно больше практики.

Ксанти не хотела, чтобы Дэн догадался, что она впервые в жизни надевала презерватив на мужскую плоть. Потому что Дэн не был каким-то особенным. Он просто… удовлетворял ее потребности, которым она не уделяла внимания слишком долго.

Мысли начали путаться в ее голове, когда Дэн снова стал ласкать низ ее живота. Потом его длинный палец скользнул в ее лоно, и она слегка вздрогнула.

– Эй… – Дэн коснулся ее щеки, заставив посмотреть ему в глаза. – Тебе слишком больно, чтобы снова заниматься сексом?

Озабоченное выражение его лица всколыхнуло воспоминания из прошлого. Грубая рука Дэна, державшая ее волосы, пока ее выворачивало наизнанку в ванной комнате в мотеле. Те ленивые утренние часы, когда у нее не было тошноты, и он овладевал ею медленно, терпеливо, внимательный к каждому движению ее тела.

– Я в порядке, – соврала Ксанти.

Она не хотела, чтобы он был добрым по отношению к ней. Так будет легче расстаться.

– Ага, – с сомнением покачал головой Дэн. Не выпуская Ксанти из рук, он повернулся и опустился на спину, а она оказалась на нем сверху, и ее коленки прижимались к его бедрам.

– Как насчет того, чтобы на этот раз парадом командовала ты?

Его палец остановился на пульсирующем бутоне Ксанти, и из ее головы вылетели все мысли, кроме одной. Она никогда не руководила своей страстью к нему.

Дэн продолжал ласкать ее, когда она медленно опустилась на его огромный стержень.

– Вот так, Рыжая. Все до последнего миллиметра.

Дэн держал Ксанти за бедра, чуть приподнимая ее, когда она вбирала его в себя все глубже и глубже, не в силах остановиться, пока он не вошел в нее, заполнив ее собой без остатка.

Его хриплое рычание сливалось с ее стонами, когда она оседлала его, наращивая темп навстречу ошеломительному оргазму. Голова Ксанти пошла кругом, когда Дэн своим взглядом поощрял, требовал, вынуждал взлететь на вершину блаженства, подарив ей последнее восхитительное прикосновение.

Запрокинув голову, Ксанти всхлипнула, а ее тело содрогнулось, когда ее накрыла мощная волна наслаждения. Она услышала, как секунду спустя воскликнул Дэн, впившись пальцами в ее бедра и освобождаясь от напряжения.

Ксанти закрыла глаза и рухнула на него. Ее сбивчивое дыхание перекликалось с громким биением его сердца, когда Дэн своими огромными ручищами поглаживал ее спину, а потом начал массировать затылок.

Он удовлетворенно рассмеялся.

– Что, если перед тем, как развестись окончательно, мы устроим себе медовый месяц?

Ксанти с трудом оторвалась от него.

– Ты о чем?

– У меня будет неделя отпуска. – Он провел пальцами по ее рукам, заново пробуждая ее тело к жизни. – Этим вечером я должен был отправиться на Бермуды, чтобы поплыть под парусами до Нассау.

Ксанти подумала, что было бы здорово убежать с ним от бесконечного стресса и ответственности за компанию, от боли и сожалений, которые тянулись за ней из прошлого.

Но потом на нее обрушилась реальность.

Это же Дэн. Мужчина, который всегда разделял секс и близкие отношения. Ксанти никогда не поступала подобным образом, по крайней мере с ним.

Она больше не ненавидела его. А Дэн по-прежнему обладал способностью соблазнить ее и одним прикосновением, одним взглядом превратить ее в раскаленную лавину страсти. Ксанти не рискнула бы остаться с ним даже на один час, не говоря уже об еще одной ночи.

– Меня не прельщает такая идея. – Ксанти потянулась за футболкой Дэна, потому что ей вдруг захотелось прикрыть свою наготу.

Но Дэн схватил ее за руку, и на его лице больше не было благодушного выражения.

– Почему нет?

Судя по всему, ему пришелся не по нраву ее отказ, благодаря чему она получила ответ на свой вопрос.

– Потому что у меня есть компания, которой я должна руководить. Я теперь генеральный директор, и у меня не так много свободного времени.

Ксанти не хотелось говорить правду, что она боялась оставаться с ним наедине. Дэн подумал бы, что она ненормальная. Может, она такой и была.

Ксанти не хотелось повторять ошибок юности. И знание того, что Дэн бросил ее только потому, что думал, что она первой бросила его, давало шанс старым разрушительным чувствам овладеть ею снова. Особенно после такого восхитительного секса.

Глубоко внутри Ксанти всегда будет оставаться романтической особой – легкой добычей для таких мужчин, как Дэн, которые ничего не смыслят в чувствах.

Он никогда не подпускал ее близко. Даже когда они на протяжении трех месяцев жили в том мотеле.

Дэн наконец отпустил ее руку. Ксанти перекатилась на другой конец кровати и надела футболку, чувствуя себя неуклюжей и беззащитной.

– Значит, ты теперь руководишь папочкиной компанией?

– Это больше не его компания. Она моя.

Или будет такой, как только Дэн поставит свою подпись в этих чертовых документах.

Ксанти стало не по себе, что она обманывает его. Хотя, с другой стороны, Дэн не имеет никакого отношения к компании Кармайклов. Просто в документах обнаружилась одна ошибочка. И как только она будет исправлена, он никогда не узнает о ней.

– Он до смерти ненавидел меня…

Ксанти услышала в его голосе упрек.

Что он ожидал услышать в ответ? Что ее отец был снобом и назвал Дэна неподходящей партией? Как она могла защищать Дэна без того, чтобы пойти на компромисс с собственной совестью и своим решением взять руководство компании на себя после того, как умер ее отец? Этот бизнес был всем для ее отца, а теперь он стал всем для нее самой.

– Он не ненавидел тебя, – возразила Ксанти. – Уверена, он просто считал, что защищает мои интересы.

Ее слова показались ей какими-то пустыми, но она отказывалась презирать своего отца. Он любил ее по-своему, тогда как Дэн никогда не питал к ней похожих чувств.

– Тебе не приходило в голову, что, если бы я смог увидеть тебя в тот день, все пошло бы по-другому?

– Не думаю, – неуверенно произнесла Ксанти. – И все закончилось хорошо для каждого из нас, так что я ни о чем не жалею.

Она отвернулась, отчаянно желая, чтобы этого разговора никогда не было. Ей не хотелось, чтобы Дэн понял, как тяжело она переживала их разлуку и потерю их ребенка.

Но он потянулся к ней и снова схватил за руку.

– Чушь собачья. И знаешь почему?

– Не особо.

– Прошлой ночью тебе снился кошмар о том, как ты потеряла ребенка. Вот почему я остался. Вот почему я был здесь, когда ты проснулась. Может быть, если бы у меня была возможность быть рядом с тобой десять лет назад, мне бы не пришлось делать этого сейчас.

– Не нужно было оставаться. Я бы справилась. Такие сны снятся мне не в первый раз, и…

Она поняла свою ошибку, когда его лицо помрачнело.

– И как часто тебе снятся кошмары?

Слишком часто.

– Изредка, – соврала Ксанти.

– Ублюдок. – Его ярость была направлена не на нее, но она чувствовала ее силу.

– Все хорошо. Правда. Я научилась жить с тем, что случилось в прошлом.

– Рыжая, не надо врать. – Он мягко заправил прядь волос ей за ухо. – Ты можешь довериться мне.

– В этом нет никакой необходимости. – Ксанти подавила глупое желание прижаться к его плечу и принять утешение, которое он предлагал.

– Чего ты боишься?

– Ничего я не боюсь.

– Тогда почему вчера ты сказала, что сделала аборт?

Она вся напряглась и отпрянула.

– Не видела причин, чтобы исправлять тебя. Мне казалось, это больше не имеет никакого значения. Все осталось в прошлом.

– Конечно, имеет. Я заслуживаю того, чтобы знать правду. Особенно если тебя по-прежнему мучают кошмары из-за того, что…

– Дэн, но почему? – оборвала его Ксанти. – Почему ты заслуживаешь знать правду? Ты никогда не хотел этого ребенка так, как я.

Ксанти показалось, что в его глазах промелькнуло выражение боли. Но она точно знала, что он никогда не хотел этого ребенка.

– Иначе ты бы потребовал увидеться со мной, вместо того чтобы поверить, что я сделала аборт.

– Но я добивался встречи с тобой, – разозлился Дэн. – Твой отец натравил на меня своих головорезов.

– Он… Что? – Ей стало дурно. – Они тебя побили?

Ксанти прекрасно помнила тех вышибал. Они всегда вселяли ужас в нее, хотя отец продолжал настаивать, что он нанял их для того, чтобы защитить ее.

Дэн сузил глаза, и Ксанти сразу узнала это раздраженное выражение лица. Он всегда ненавидел, когда его жалели.

– Я справился, – отрезал он.

Ксанти не поверила ему. В девятнадцать он был достаточно мускулистым и таким же высоким, как и сейчас, но он также был намного худее и слабее. Четыре здоровяка могли здорово отделать его.

Она заметила небольшой шрам, пересекающий его левую бровь, и поняла, что его не было там раньше. Когда-то она знала все шрамы на его теле. Шрамы, о которых он никогда не говорил.

– Откуда у тебя этот шрам?

Он увернулся от ее прикосновения.

– Не помню.

Но, судя по его выражению лица, он все прекрасно помнил, просто не был готов говорить на эту тему.

Ксанти казалось, что внутри ее разрастается болезненная пустота. Почему она пристает к нему с этим вопросом? Может быть, потому, что он держал ее в своих объятиях, когда ей снился кошмар… отчего она чувствовала себя слабой и нуждающейся в заботе. А потом этим утром он занялся с ней любовью и был безукоризненно внимателен к ее пожеланиям.

Он и раньше главенствовал в их отношениях, и с тех пор ничего не изменилось.

– Мой отец не имел права поступать с тобой подобным образом. Если ты расскажешь мне, какие травмы тебе нанесли, я попрошу команду моих юристов поработать над соответствующей компенсацией.

– Не играй со мной в принцессу. Мне не нужны твои деньги. И тогда были не нужны. И я уверен, черт подери, что они не понадобятся мне в будущем.

– Но речь идет всего лишь о компен…

– Ты ничего плохого не сделала, – закрыл тему Дэн. – Он сделал. Если кто и должен извиниться передо мной, так это твой отец.

– Что ж, он уже пять лет как умер. Так что ты не получишь от него извинений.

– Мне не нужны извинения от мертвого парня. Все, чего я добиваюсь, – это чтобы ты поняла, он неправильно поступил с нами. Почему, черт подери, ты никак не можешь понять этого?

– Ладно, – махнула руками Ксанти. – Я согласна, что он был не прав. Теперь ты доволен?

– Нет. Я хочу, чтобы ты осталась здесь со мной.

– Зачем?

– Он разлучил нас прежде, чем мы были готовы к такому повороту событий. И теперь мы получили возможность попрощаться как следует.

Дэн обвел ее глазами, и огонь, полыхнувший внизу ее живота, не оставил сомнений, что за прощание их ждало в таком случае.

– Мы теперь взрослые и заслуживаем завершить это дело надлежащим образом. Почему ты не можешь понять таких простых вещей?

«Потому что мне страшно, что ты до сих пор небезразличен мне».

– Я же сказала: ты выбрал неудачное время.

– Только не говори ерунду. Ты управляешь компанией и можешь выделить время. Но ты увиливаешь, и я хочу знать почему.

– Потому что я не хочу проводить время с тобой! – закричала в ответ Ксанти, которой очень хотелось верить в собственные слова. – Если твое самолюбие не может принять такой ответ, это твоя проблема, не моя. Между нами все кончено. Еще десять лет назад.

– И тем не менее я по-прежнему довожу тебя до такого оргазма, что ты кричишь от удовольствия. И целых пять лет ты никого к себе не подпускала. Пять лет – это, знаешь ли, немалый срок.

Ксанти покраснела до корней волос.

– Какого че… Ты ни с кем не встречалась больше пяти лет?

– Я не говорила этого, – попыталась отрицать правду Ксанти.

– И не надо. Все написано у тебя на лице.

– Заткнись! – Ксанти бросилась в ванную, намереваясь закрыться там, чтобы сохранить жалкие остатки собственного достоинства.

Его смех следовал за ней до самых дверей душевой кабины.

Кто бы мог подумать, что Ксанти была такой милой, когда выходила из себя?

Дэн сдержанно рассмеялся, когда она с силой захлопнула за собой дверь в ванную.

Он не мог понять, почему для него имело значение, что после него у его жены было не так уж много других парней. А еще его задевало, что Ксанти не хотела задержаться в гостинице, чтобы провести с ним еще одну ночь.

Дэн не был собственником. И уж точно не был заботливым. Но с Ксанти он вел себя именно так. Потому что он был у нее первым. И когда-то она была беременна от него.

К тому же на него повлияло то, что Ксанти снились кошмары, и он чувствовал себя виноватым за то, что не был рядом с ней, когда она нуждалась в нем, даже если здравый смысл подсказывал, что ему не в чем винить себя.

А что до ее работы, Дэн прекрасно понимал, как легко за делами потерять из виду личную жизнь и личное счастье. Последние несколько лет он только и делал, что занимался бизнесом. Черт подери, с тех пор, как он расстался с Ксанти, у него было всего несколько краткосрочных романов. Но он с самого детства мечтал о собственной компании, когда маленьким мальчиком слонялся по пристани, чтобы избежать отцовского ремня.

И он был намного жестче, чем Ксанти когда-либо сможет стать. Потому что он был рожден для этого места под солнцем и знал, что делать, чтобы быть первым. Ксанти всегда была слишком открытой и все время старалась всем угодить. И Дэна возмутило то, что она все еще пыталась угодить мертвому старику.

Ему не нравился пустой, загнанный взгляд, скрывавшийся за фасадом крутой девчонки. К тому же Ксанти все еще считалась его женой.

Дэн оделся, взял телефон и набрал номер своего адвоката. Он пообещал ей подписать эти чертовы бумаги, но кто сказал, что он обязан их подписывать прямо сейчас?

– Привет, Джек. Я по поводу тех бумаг, которые прислал тебе вчера…

– Я просмотрел их и как раз собирался позвонить тебе.

– Замечательно. Я согласился подписать их, но…

– Как твой адвокат я советую тебе не делать этого, – перебил его Джек.

– Почему? – напрягся Дэн, как он делал каждый раз в детстве, ожидая удара ремнем. – Разве тут не пустая формальность?

– Оказалось, что нет.

Когда Джек обрисовал сложившуюся ситуацию и объяснил, в чем заключалось завещание Чарльза Кармайкла, Дэн начал задыхаться от охватившей его ярости. Ту же самую безысходную ярость он чувствовал много лет назад, когда его побили, потому что он хотел увидеть свою жену и узнать, что случилось с его ребенком.

Слова Джека сыпались на него, как удары, от которых он не мог защититься. Дэн вдруг разозлился на Ксанти точно так же, как злился на ее отца. За то, что благодаря ей снова почувствовал себя ничтожным и доведенным до отчаяния, желающим чего-то, чего он не мог иметь.

С самого начала она хотела обмануть его. Что из того, что случилось за сегодняшний день, было настоящим? Ксанти сказала, что не хочет проводить время с ним. И теперь он знал причину. Как только он подпишет эти документы, она получит гарантию, что он не сможет прикоснуться к драгоценной компании ее папочки.

Она солгала. Решила, что он не заслуживает знать правду. И даже обвинила его в том, что он не заботился об их ребенке. А потом…

Дэн вспомнил, как она хныкала от переполнявшего ее желания, как страстно кричала, получив удовлетворение в его объятиях. Она не только солгала ему, она использовала его влечение против него самого. А потом унизила его, предложив откупиться, когда у него хватило наглости попросить провести с ним еще одну ночь.

Он закончил разговор с Джеком и присел, ожидая, когда Ксанти выйдет из ванной.

Ее предательство оказалось горьким на вкус, но он покажет ей, с кем она имеет дело.

Глава 11

Прошло двадцать минут, пока Ксанти не поняла, что не сможет прятаться в ванной до конца своей жизни.

Целых пять лет она работала бок о бок с враждебно настроенным по отношению к ней советом директоров, а с резким неодобрением отца она сталкивалась и того дольше. И уж точно она справится с одним очень соблазнительным дизайнером яхт.

Но Ксанти подскочила от неожиданности, когда он постучал в дверь ванной.

– Ты еще там или испарилась через водосточную трубу?

– Я выйду через минуту.

– Тебе доставили какой-то пакет.

Ее одежда.

Аллилуйя.

Она потянула за ручку двери, а потом остановилась.

– Ты мог бы оставить его там?

Шелковый гостиничный халат остался где-то на полу в гостиной, а его футболку Ксанти аккуратно сложила на раковине, чтобы вернуть обратно, и у нее не осталось ничего, кроме полотенца, чтобы прикрыть свою наготу.

– Может, ты закажешь завтрак? – попыталась скрыть волнение Ксанти.

– Если ты хочешь получить этот пакет, тебе придется выйти.

Черт бы его побрал.

Крепко прижимая полотенце к груди, Ксанти открыла дверь и вышла из ванной. Она швырнула в Дэна его футболку, разволновавшись при виде кубиков на его прессе, видневшихся под расстегнутой рубашкой.

Он поймал ее, но, когда Ксанти попыталась забрать свой пакет, он поднял его у себя над головой.

– Не так быстро.

– Отдай мне мой пакет, – потребовала она тем властным тоном, который всегда срабатывал на встречах с советом директоров, но который, казалось, не производил особого впечатления на стоящего перед ней мужчину. – Там моя одежда. Если ты все еще хочешь поговорить, так и быть, но я не буду ничего обсуждать голой.

– Тогда пообещай, что не станешь отсиживаться в ванной.

Ксанти нахмурилась, услышав язвительный тон Дэна. Что-то пошло не так.

– Что случилось?

– Ничего, – мрачно буркнул он. – Разве только ты дулась в ванной целых полчаса.

Ничего подобного. Она просто обдумывала свой следующий шаг.

– Договорились, – потянулась за пакетом Ксанти.

И Дэн уронил его ей на ладонь.

Ксанти поспешила обратно в ванную, закрыла дверь и прислонилась к ней. Что-то определенно пошло не так. Куда подевалось веселье в его голосе? Дэн просто буравил ее своим тяжелым взглядом. Она тяжело вздохнула и начала одеваться.

Пять минут спустя Ксанти вышла из ванной, чувствуя себя более уверенно в новых джинсах, футболке и свежем нижнем белье.

Дэн сидел на диване, а на столике перед ним лежали документы на развод. Ксанти почувствовала облегчение, смешанное со странной пустотой, когда подумала о том, что он уже подписал их. Глупо, конечно.

– Прости, что заставила ждать, – спокойно бросила она, хотя ее тело дрожало от волнения. Похоже, так будет всегда.

– Неужели?

Он до сих пор сердился. Наверное, ей следовало быстрее одеваться.

Ксанти подошла к кофейнику и налила себе чашечку кофе, чтобы выиграть немного времени. Даже после получасовой подготовки она не знала, что ему сказать.

Напряжение росло с каждой минутой.

Ксанти сделала глоток и поморщилась.

– Вижу, ты до сих пор любишь крепкий кофе. – Она повернулась и встретила его пристальный взгляд. – Дэн, я не понимаю, чего ты хочешь от меня. Я извинилась за то, что сделал мой отец, за то, что случилось десять лет назад. То, как мы расстались, достойно сожаления. Но я хочу, чтобы это дело закончилось мирно. Я не могу дольше оставаться в Нью-Йорке.

Ксанти не хотелось становиться рабыней своей страсти.

– Вот почему ты приехала сюда? Чтобы расстаться мирным путем?

Она могла бы сделать все проще и отправить в Нью-Йорк своего адвоката. Но как только Билл произнес имя Дэна, Ксанти тут же поняла, что хочет увидеть своего мужа лично. И она подозревала, что причины, по которым она надумала лететь в Америку, были намного более сложными, чем она хотела признаться себе.

Ксанти не могла с уверенностью сказать, что ею двигало только желание спасти свою компанию. Речь шла еще и о той убитой горем девочке, которая оплакивала расставание с Дэном так же, как и потерю их ребенка.

Дэн стал для нее своеобразным стимулом. Он показал ей, что она способна на большее, чем видел в ней отец. И она была рада узнать, что отец сказал ей неправду о том, как ее бросил Дэн.

– Сказать тебе честно? Мне захотелось снова увидеть тебя. И пусть все сложилось не так, как я ожидала, я все равно рада, что приехала.

– Вот как?

– Да. – Ксанти не могла понять, почему он до сих пор сердится.

– Красиво говоришь. Как я понимаю, ты намекаешь на то, что пора бы подписать эти бумаги? – Он собрал документы со стола. – А потом убраться с твоей дороги?

– Наверное… – Ксанти казалось, что ее сердце готово выскочить из груди, потому что Дэн не пытался скрыть, что он в бешенстве.

– Жаль, потому что этого не случится. – Он разорвал бумаги напополам и бросил к ее ногам.

– Почему ты порвал их? – Ксанти наклонилась, чтобы поднять документы с пола.

Дэн схватил ее за руку и потянул вверх.

– Потому что я не такой дурак, за которого ты меня держишь. Я знаю, что стоит за этими бумажками. Ты хотела сделать так, чтобы я не смог потребовать контрольный пакет акций компании твоего старика, который он завещал твоему мужу.

– Но… – У Ксанти задрожали коленки. Удар был еще более сокрушительным из-за того, что на лице Дэна было написано глубокое отвращение.

– Черт подери, ты приехала сюда не для того, чтобы решить этот вопрос мирным путем. Ты заявилась сюда, чтобы обмануть меня.

– Это неправда. Точнее, частично правда. Но так было до того, как я узнала…

– Ты считаешь, что можешь врать и говорить все, что взбредет тебе в голову, чтобы добиться своего? Точно как твой отец? Что ж, тебе придется подумать дважды. Потому что больше никто не может помыкать мной.

Ксанти могла сказать миллион вещей в свою защиту, но в ее горле пересохло, и она вся сжалась от его злости. Ей захотелось уползти куда-нибудь и стать маленькой и невидимой. Ксанти всегда так делала, когда отец кричал на нее, унижал и высмеивал за то, что она была слишком мягкой, слишком сентиментальной, слишком девочкой.

– Нужно отдать тебе должное… Обольщение было красивым ходом. – Ксанти густо покраснела, когда Дэн окинул ее взглядом с ног до головы, и в его взгляде читалась страсть и вместе с тем ирония. – Ты явно научилась использовать свое привлекательное тело в своих интересах.

Этот презрительный комментарий прозвучал как пощечина.

– Да как ты смеешь?

Она вырвалась из его рук и залепила ему звонкую пощечину, желая стереть с его лица эту самодовольную улыбку.

Его голова чуть откинулась назад, а ее ладонь полыхнула огнем.

Но гнев Ксанти тут же угас, подобно вулканической лаве, превратившейся в пепел, когда она поднесла руку к его щеке и прикрыла красное пятно, разливавшееся по загорелой коже. Глаза Дэна зажглись презрением, а он сам едва сдерживал свою ярость.

Ксанти потрясенно смотрела на него.

Он сжал челюсти, а потом облизал нижнюю губу, стирая крошечную капельку крови в уголке своего рта. Ей стало дурно от того, с какой невозмутимостью он принял ее удар. Сколько раз за свою жизнь он подвергался избиениям?

– Папочкина маленькая принцесса наконец научилась давать сдачи. – В его тоне помимо злости прозвучали странные нотки сожаления.

Ксанти пришла в себя после шока, и ей до смерти захотелось повернуть время вспять. Как они поступают друг с другом? Она больше не могла ненавидеть его, потому что ненависть причиняла слишком много боли.

Но откуда у него столько презрения по отношению к ней? Он ведь почти ничего не знал о том, какой была ее жизнь раньше и какой стала теперь.

– Дэн, я все объясню. Все не так, как кажется.

Хотя в чем-то все было именно так, как он сказал.

Она потянулась к нему, чтобы смягчить боль от удара, который нанесла ему. Дэн отшатнулся и направился к двери.

– Все именно так, как кажется.

Сердце Ксанти разрывалось на части. Дэн опять уходил от нее, но она не могла найти слов, чтобы остановить его.

Он помедлил у двери. В его глазах по-прежнему бушевала ярость.

– Я никогда не хотел ни денег твоего старика, ни его паршивой компании. Тем приятнее мне сейчас, что, если захочу, я могу забрать себе часть ее. Просто ради удовольствия. Не пытайся снова связаться со мной.

Когда дверь с треском захлопнулась, Ксанти рухнула на диван.

Дрожа как осиновый лист, она обняла себя руками, глядя на незаправленную кровать, разорванные в клочья документы, лежавшие на ковре, недопитую чашку кофе. Внутри снова открыла свою пасть зияющая бездна, отбросив Ксанти обратно в тот дешевый гостиничный номер в Бостоне. И снова она была растеряна, одинока и напугана.

По щекам текли слезы, но Ксанти сдерживалась, чтобы не разреветься.

Если Дэн выполнит свою угрозу, она может потерять все, над чем так тяжело трудилась последние десять лет. Даже самой этой угрозы хватит, чтобы Ксанти лишилась своей должности генерального директора. Если совет директоров узнает, что она так катастрофически не справилась с этой ситуацией, она точно лишится его поддержки.

Но Ксанти не так ужасала возможность потерять работу, как то, с каким отвращением смотрел на нее Дэн, когда обвинял ее в том, что она была папочкиной маленькой принцессой.

Неужели все эти годы он считал ее избалованной богачкой? Может, поэтому он никогда не доверял ей свои секреты? И неужели он считал ее такой и сейчас, несмотря на то, чего она сумела достичь самостоятельно?

И почему ей было так больно от того, что он всегда думал о ней так плохо?

Ксанти поднялась и провела дрожащими пальцами по волосам, а потом вытерла бегущие по щекам слезы.

Нет. Она не собиралась жалеть себя и переживать по поводу того, что думал о ней Дэн.

То, что случилось десять лет назад, случилось по не зависящим от них обстоятельствам. Сначала вмешательство ее отца… Потом выкидыш… Но в то же время было намного больше того, что зависело от них самих. Но теперь все кончено. Прошлое должно оставаться в прошлом. Дэн Редмонд больше ничего не значил в ее жизни.

Может быть, ей следовало рассказать о завещании отца, как только она узнала, что Дэн не бросал ее. Но ведь он посчитал, что она была способна на такие вещи, как аборт, он не верил в ее любовь, а теперь угрожал забрать у нее компанию. Почему? Потому что она осмелилась защитить себя?

Дэн оказался обычным гордецом. К тому же он был таким же упрямым и несгибаемым, как и ее отец.

Только Ксанти давно изменилась. Робкой, хрупкой и легко поддающейся соблазну девочки больше не существовало. Ксанти не собиралась сидеть сложа руки и ждать, пока Дэн уничтожит ее саму и дело всей ее жизни.

И она заставит его подписать эти чертовы бумаги.

Ксанти поспешно собрала вещи и через пару часов сидела в зоне отлета в аэропорту, дожидаясь своего рейса на Бермуды. Она с тревогой думала о том, что она должна быть сильной и решительной, если придется вступить в схватку с ее угрюмым и несговорчивым мужем на яхте посреди Атлантического океана…

Глава 12

– Посмотрите туда, это, скорее всего, она. – Ксанти повернулась к капитану буксирного катера, которого наняла тем вечером в порту Королевских военно-морских сил на Бермудских островах, и указала на яхту впереди них.

Адреналин потоком хлынул в ее кровь, когда их лодка набрала скорость. Ксанти крепко вцепилась в перила. Морская вода брызгала ей в лицо, но не приносила желаемой прохлады.

Ее сумасбродная погоня за Дэном приближалась к концу, для чего ей пришлось совершить двухчасовой перелет, не спать всю ночь в гостинице в аэропорту, прочесывая Интернет в поисках возможных мест, где Дэн мог пришвартовать свою яхту, а потом три часа мотаться на такси по всему острову.

Когда она приехала в порт на другой конец острова, который был последним местом в списке возможных, оказалось, что Дэн вскоре должен был отплыть. Ксанти охватило волнение, и вместе с тем она пережила чувство облегчения, что ей наконец удалось найти его.

Костяшки ее пальцев побелели, когда лоцманский бот подобрался ближе к покачивающейся на воде яхте.

В четыре утра Ксанти позвонила в Лондон и убедилась, что Дэн пока не предъявлял претензий на свою долю в ее компании. Значит, у нее еще есть время. Если только она сможет достучаться до его здравого смысла.

С замиранием сердца Ксанти рассматривала шикарную яхту Дэна, которая выглядела потрясающе на фоне сине-зеленых океанских вод.

Она судорожно выдохнула, когда увидела название корабля.

«Морская Ведьма».

Ксанти внутренне задрожала, вспомнив, как Дэн обводил пальцем ее пупок и улыбался одной из своих редких улыбок, когда они лежали на пляже, и эти слова были самыми романтическими из всех, которые он когда-либо говорил ей.

«Рыжая, ты околдовала меня, словно чертова морская змея».

Пот выступил на ее верхней губе, когда она заметила Дэна в носовой части палубы, занимающегося корабельной оснасткой. Она поймала его вовремя. Дэн резко обернулся, когда резиновый бампер их судна ударился о боковую часть яхты, и капитан прокричал об их прибытии.

Ксанти отбросила глупые воспоминания и перекинула свой портфель через плечо. Ей нужно было забраться на яхту Дэна до того, как тот начнет возражать, и капитан поймет, что история о том, что она приглашенная гостья, которая опоздала на отплытие, была чистой воды выдумкой.

Ксанти быстро перебралась на яхту и, сняв с себя спасательный жилет, бросила его обратно на палубу лоцманского катера.

– Я могу взять такой здесь, на яхте. Спасибо вам огромное! – крикнула она капитану.

Мужчина глянул на Дэна, который закончил возиться со снастями и направлялся к ней с другого конца корабля.

– Вы уверены, мэм?

Конечно нет.

– Да, – кивнула Ксанти и вздрогнула, услышав за спиной голос Дэна:

– Какого черта ты тут делаешь?

Она не стала обращать внимания на его крик и снова обратилась к капитану:

– Я выйду на связь минут через двадцать. И я удвою ваше вознаграждение, если вы оставите нас прямо сейчас.

– Слушаюсь, мэм. – Капитан лоцманского катера козырнул ей и неуверенно посмотрел на Дэна. – Если вам будет угодно.

Он завел мотор и поспешно удалился в сторону порта.

– Куда он направляется? – спросил Дэн, подойдя к Ксанти.

– Он возвращается в порт и вернется за мной, как только я дам ему сигнал.

Ей казалось, что сердце выпрыгнет у нее из груди.

Дэн выглядел взбешенным, а его лицо буквально побагровело.

– Это какая-то шутка? Убирайся с моей лодки.

– Ни за что. – Ксанти старалась не дрожать от страха. – Пока ты не подпишешь документы о разводе. – Она бросила портфель с бумагами к его ногам. – У меня с собой новый пакет вместо тех, которые пали жертвой твоего дурного настроения.

Дэн нависал над ней, словно какой-то пират, только намного более кровожадный.

Его футболка тесно облегала его мускулистую широкую грудь. И Ксанти вдруг разволновалась, но уже не от страха. Ее охватило желание, подобное крадущемуся тигру, который готовился к прыжку.

– Думаешь, я не могу вышвырнуть тебя за борт? – Огонь, поблескивавший в его глазах, говорил о том, что он не шутит.

– Попробуй. – Ксанти сложила руки на груди, приготовившись к худшему. После того как она целые сутки гонялась за ним, она не собиралась сдаваться без боя.

В случае чего, она сможет преодолеть три километра вплавь обратно до порта…

Если придется.

Какого чер…

Дэн оборвал поток брани в своей голове, чувствуя, как его чресла наполняются желанием.

Сказать, что он был потрясен при виде Ксанти, – значит ничего не сказать. Может быть, не так сильно, как в тот раз, когда она появилась в его кабинете на Манхэттене и заявила, что они до сих пор женаты, но почти.

Она была единственной женщиной, помимо его матери, которой удавалось заставить его страдать. И хотя он знал, что она больше не сможет причинить ему боль, он все же не собирался проверять эту теорию. Особенно в отпуске, которого он ждал несколько месяцев. Да что там месяцев, несколько лет, черт подери.

Дэн мечтал о простом отдыхе без тревог и забот. Но когда перед ним появилась Ксанти с ее пляшущими на ветру, словно языки пламени, волосами, его охватило волнение.

Когда в последний раз женщина бросала ему вызов или возбуждала его настолько сильно? Ксанти была единственной, кто осмеливался подобраться к нему поближе. Но девушка, на которой он женился, была бледной тенью той женщины, которой она стала.

Они всегда были совместимы в плане секса. Но десять лет назад Ксанти не показывала свой взрывной характер.

Дэн пожал плечами, развернулся и отправился обратно на верхнюю палубу.

Подумаешь. Ксанти оказалась более смелой, чем он ожидал. Только надолго ли ее хватит, когда она поймет, что он не собирался идти у нее на поводу.

– Ты куда? – окликнула его Ксанти.

– Собираюсь поднять якорь. У тебя есть две минуты, чтобы позвонить своему парню до того, как мы выйдем в открытое море.

– Я не сойду с этой лодки, пока ты не подпишешь документы.

Дэн резко повернулся, и Ксанти врезалась в его грудь. Она покачнулась и приземлилась на лавочку рядом с кубриком. Ее щеки густо покраснели.

Его охватило дикое желание.

– Я ничего не буду подписывать, черт подери.

Он встал у руля и повернул яхту так, что ветер начал наполнять главный парус.

– До Багамских островов, куда я направляюсь, четыре дня пути. Без остановок. Если хочешь застрять со мной на лодке на четыре дня, дело твое. Или можешь возвращаться вплавь в порт.

Дэн бросил взгляд через плечо, словно проверяя расстояние.

– Ты сильная пловчиха. До заката доплывешь.

Упрямое выражение на ее лице было таким бесценным, что он чуть не захохотал. Но потом вспомнил, что она приехала, чтобы защитить компанию человека, который вел себя с ним как с куском дерьма.

– Я не сдвинусь с места, пока ты не подпишешь эти бумаги. Если ты думаешь, что я боюсь провести с тобой четыре дня, ты очень сильно ошибаешься.

Пульсация внизу его живота возобновилась с новой силой, когда он услышал ее дерзкое заявление. Дэн отметил про себя, что жесткий характер был ей к лицу.

Только ей не повезло, потому что она выбрала неправильного соперника.

Ветер натянул главный парус, и яхта легко заскользила вперед.

Ксанти в панике схватилась за поручни, и перепуганное выражение ее лица было своего рода компенсацией за ноющую боль в его паху.

– Может быть, тебе все же следует бояться, – бросил Дэн. Теперь ему казалось, что он не так сильно злится от того, что ему придется провести пару дней наедине с Ксанти.

Она решила появиться здесь без приглашения, нарушить его уединенный отдых и поставить их двоих в такое положение, что ситуация может очень скоро выйти из-под контроля. Но если так, почему именно его должны волновать сложившиеся обстоятельства?

Предаваться безумию с Ксанти никогда не представляло трудности для Дэна. И, заметив невольно вспыхнувшую в ее глазах страсть, Дэн немного успокоился, потому что такая реакция говорила только об одном. То, что произошло между ними в гостиничном номере, было спонтанным и неудержимым не только для него самого.

Он не собирался подписывать эти шарлатанские бумажки, что послужило бы признанием того, что Ксанти была права, что не доверяла ему и не сказала правду. И что ее отец тоже был прав.

Чарльз Кармайкл обвинил Дэна в том, что тот был охотником за его деньгами, и, похоже, его дочь считала точно так же, иначе не стала бы заманивать его обманным путем, чтобы он поставил свою подпись.

Дэн был теперь достаточно богат и мог бы купить ее драгоценную компанию и продать ее в двадцать раз дороже, но он никогда бы не взял ни копейки ни от нее, ни от ее старика.

Однажды Ксанти принадлежала ему – она настаивала, что любит его. Но даже тогда она частично оставалась преданной своему отцу, иначе поставила бы под сомнение ложь, которую он наговорил ей о Дэне. Она могла бы попытаться связаться с ним после того, как у нее случился выкидыш. Она бы не допустила, чтобы Дэн поверил, будто она сделала аборт. И уж точно ей не нужна была бы гарантия, что он не позарится на эти пятьдесят пять процентов акций компании, которая никогда не была нужна ему.

Что ж, если она хотела провести следующие четыре дня, делая вид, что безразлична к нему, Дэн не станет возражать.

Посмотрим, кто сломается первым.

Потому что Дэн был на все сто процентов уверен, что это будет не он.

Усталость и стресс сдавили ей горло, когда лодка отплыла от пристани. Подавив панику, Ксанти смотрела на исчезающую на горизонте полоску суши. Она приехала, чтобы договориться с Дэном, воззвав к его здравому смыслу. И она добьется своего. Даже если ей придется треснуть его по башке чем-нибудь тяжелым.

– Прости, что не сказала тебе о завещании своего отца, – выпалила Ксанти. Наверное, он ожидал, что она будет робкой и покорной, но она растеряла эти свои навыки где-то над Атлантическим океаном. – Мне следовало быть честной с тобой сразу же, как я узнала, что ты не бросал меня десять лет назад, в чем убедил меня мой отец.

Дэн надел солнцезащитные очки и натянул маску безразличия, целиком сконцентрировавшись на управлении яхтой. И Ксанти так и не поняла, какое впечатление на него произвели ее слова.

Такое обращение только разозлило ее. Она глубоко вздохнула, наполнив легкие морским воздухом. Глупо, но Ксанти никогда раньше не замечала, с какой легкостью он подрывал ее уверенность в себе, отказываясь разговаривать с ней.

Ксанти нервно сглотнула, увидев, что лоцманский катер полностью исчез из вида, а суша превратилась в легкую дымку на горизонте с круизными лайнерами в виде крошечных точек.

Ей почему-то казалось, что, как только Дэн увидит ее перед собой, он тут же подпишет эти бумаги и положит конец этой комедии.

Но потом, когда между ними пролетела искра, и Ксанти почувствовала, как сладостно заныл низ ее живота, она поняла, что постоянно упускала из виду то, что Дэн был невероятно самонадеянным.

Поэтому ей придется скрывать, что она до сих пор не могла устоять перед ним.

– Ты не хочешь, чтобы я находилась здесь, я разделяю твое желание. Так почему бы нам не покончить с этим цирком, и тогда нам больше никогда не придется встречаться.

Дэн наконец перевел взгляд на нее. Темные стекла очков скрывали его реакцию, но, по крайней мере, он обратил на нее внимание.

Ксанти подумала, что в их разговоре намечается прогресс, пока Дэн не заговорил.

– Принцесса, я не подчиняюсь приказам.

Значит, он решил ее унизить.

– Ладно. Ты совсем отказываешься идти мне навстречу… – Ксанти схватила свой портфель с лавочки. – Но тебе так просто от меня не отделаться.

С этими словами она направилась на нижнюю палубу.

Прохладный воздух основного жилого пространства каюты приятно освежал разгоряченную кожу Ксанти, и она замерла на секунду, чтобы перевести дух и успокоить ускоренное сердцебиение.

Но она вся сжалась, когда ее глаза привыкли к царившему здесь полумраку, и она рассмотрела место, где они с Дэном проведут следующие четыре дня.

Снаружи яхта выглядела огромной, но Дэн, судя по всему, создавал ее с расчетом на скорость. Салон был прекрасно обставлен и декорирован самыми лучшими тканями. Здесь поместились диван, стол, полки с книжками и картами, штурманский столик и прекрасно оборудованный блок приготовления пищи. Но как тут помещался Дэн, такой высокий и широкоплечий? Здесь негде было развернуться, и они с Дэном наверняка будут все время сталкиваться при каждом движении волн.

А потом Ксанти заметила в другом конце салона приоткрытую дверь, ведущую в кабину владельца яхты. Почти все пространство помещения занимала огромная кровать из красного дерева, аккуратно заправленная покрывалом темно-синего цвета.

Ксанти тяжело сглотнула.

Она подумала, что Дэн почти все свое время будет проводить на капитанском мостике. В целях безопасности ни один моряк, отправляющийся в плавание в одиночку, не мог себе позволить проводить вдали от штурвала больше двадцати минут. И Ксанти не собиралась предлагать ему свою помощь, ведь она находилась здесь принудительно.

Отбросив в сторону портфель, Ксанти зашла на кухню и открыла заполненный доверху холодильник.

Дэн обвинил ее в том, что она вела себя как принцесса, что ж, чтобы услужить ему, она сыграет эту роль как можно лучше.

Не важно, что пространства было слишком мало, зато здесь было все для шикарного отдыха. К тому же за его счет.

Пока Дэн будет проводить время наверху, Ксанти могла бы уединяться здесь.

Потом она обнаружила еще одну красиво обставленную каюту с ванной, умылась и убрала свой портфель. Вернувшись в камбуз, Ксанти открыла бутылку шампанского, щедро наполнила им бокал и приготовила для себя еду, достойную королевы. Или, в ее случае, принцессы.

Но когда Ксанти приступила к еде, ее сердце все еще не унималось.

Как именно собиралась она диктовать условия человеку, который отказывался подчиняться правилам, кроме своих собственных? Человеку, в присутствии которого Ксанти могла взорваться от страсти в любую секунду?

* * *

Дэн крепко держал штурвал и внимательно рассматривал водную гладь.

Следующая остановка на Багамах.

И о чем он только думал, что так долго тянул с тем, чтобы вернуться в море?

Но тут его взгляд упал на дверь, ведущую в каюту, которая была крепко заперта с тех пор, как Ксанти умчалась туда пару часов назад.

Дэн представил, как она дуется, сидя там внизу. Может, она собралась прятаться там до конца поездки?

Он догадывался, что значило ее исчезновение. Он был не единственным, кто ощутил вспышку страсти, когда Ксанти появилась на борту его лодки. И то, что она, в отличие от Дэна, отказывалась признавать этот факт, давало ему преимущество.

Ксанти здорово просчиталась, если думала, что они смогут оставаться равнодушными друг к другу в таком маленьком замкнутом пространстве. Даже если собралась прятаться в каюте целую вечность.

Когда солнце опустилось за горизонт, он включил автопилот и спустился вниз. Но салон каюты оказался пуст, а дверь в смежную каюту надежно заперта. Но Дэн уловил слабый запах весенних цветов, который окутывал его две ночи назад, когда он обнимал Ксанти во сне.

Он потер двухдневную щетину на подбородке и представил, как пальцы Ксанти скользят по его челюсти. Кто сказал, что противоположности притягиваются?

Они точно находились на разных полюсах. Дэн был «портовой крысой», которая выбилась в люди, а Ксанти была принцессой, достаточно смелой, чтобы управлять международной компанией, даже если она занималась этим делом единственно для того, чтобы угодить своему отцу. Но их влечение друг к другу не исчезло, наоборот, оно все больше возрастало.

Дэн не видел необходимости давить на Ксанти. Она сама придет к нему, так же как раньше. И тогда они точно увидят, кто без кого не может.

Он достал из холодильника бутылку пива и прихватил с собой одеяло и будильник, чтобы просыпаться ночью, пока будет нести дежурство у штурвала. Повернувшись к двери, Дэн заметил на столике в камбузе тарелку с красиво разложенной на ней едой и заклеенной пищевой пленкой. Рядом с тарелкой стояла початая бутылка шампанского с прикрепленной к ней запиской:

«Дэну от его БЫВШЕЙ жены.

Не переживай, принцесса не отравила эту еду… пока!»

Он издал хриплый смешок.

– Ах ты, ведьмочка.

Но тут он вспомнил еду, которая всегда ждала его в их гостиничном номере, когда он приходил домой после очередного дня, проведенного в поисках работы. И улыбка угасла на его губах. Теперь он не видел перед собой ничего, кроме ярких зелено-голубых глаз, которые светились от радости из-за беременности. И не слышал ничего, кроме оживленной болтовни Ксанти. Она радостно трещала, поглаживая свой живот, а Дэн наблюдал за ней и молча жевал приготовленный ею ужин. Он был слишком напуган, чтобы сказать ей правду.

Его буквально пожирал страх. Дэн боялся, что не найдет работу и не сможет заплатить за их номер в гостинице, не говоря уже о том, чтобы оплатить медицинские услуги Ксанти, когда она родит ребенка.

Дэн поставил пиво обратно в холодильник, сделал глоток дорогущего шампанского и позволил фруктовым пузырькам растворить агонию из прошлого.

Нужно взять себя в руки. Тот парнишка давно исчез. И теперь Дэну не нужно ничего доказывать. Ни Ксанти, ни себе, никому. Он добился головокружительного успеха в жизни. Работал до изнеможения, чтобы поступить в колледж. Выучился, стал дизайнером морских судов, поработал над получившим приз патентом и при помощи грамотного инвестирования превратил жизнеспособное коммерческое предприятие в многомиллионную морскую империю. К тому же два раза его работа получала Кубок яхт Америки.

У него было предостаточно денег, чтобы выбрасывать их на дорогущее шампанское, которое он пил очень редко. Зацикливаться на прошлом было сейчас ни к чему.

Ксанти когда-то уверяла его в своей любви, а он впитывал каждую каплю ее привязанности. Все ее нежные прикосновения, полные обожания взгляды и милую, глупую болтовню о любви и чувствах.

Но теперь Дэн сильно изменился. Он в точности знал, что ему нужно от этой жизни. И любовь не входила даже в десятку его желаний.

Дэн сел на палубе и набросился на еду, которую приготовила для него Ксанти. Но его мучил голод другого рода.

Он больше не нуждался в любви Ксанти, но вот ее тело – это другой разговор. Потому что, нравилось ей это или нет, они оба знали, что оно всегда принадлежало и будет принадлежать только ему.

Глава 13

Следующим утром, проснувшись, Ксанти ухватилась за столик, чтобы не упасть, когда яхта наклонилась на одну сторону. С какой скоростью шла эта штуковина? Ксанти казалось, что они не плывут, а летят.

Она выпила чашечку крепкого кофе и собрала волосы в хвостик.

Пора выходить из укрытия.

Дэн стоял у штурвала, который держал своими огромными ручищами, и с расслабленной уверенностью смотрел на горизонт. Он выглядел еще более властным и, черт бы его побрал, еще более соблазнительным. По ее телу тут же прокатилась жаркая волна, опускаясь по животу туда, где Ксанти ждала ее меньше всего.

Она сердито захлопнула дверь каюты, и Дэн тут же окинул ее испытующим взглядом, от которого она покраснела до корней волос.

– Принцесса, ты бросила дуться? – спросил он, перекрикивая сильные порывы ветра.

Она тут же разозлилась, услышав его ироничный тон.

– Я не дулась. Я пила кофе, а теперь пойду загорать.

Она провела бессонную ночь в своей каюте, прислушиваясь, как Дэн в одиночестве управлял яхтой, и хотела предложить ему свою помощь, но его язвительное замечание только разозлило ее.

Ксанти отвернулась и позволила ветру хлестать ее по щекам и путаться у нее в волосах. Водная гладь была пустынной. Ни одного корабля, ни одной яхты. Она облизала губы, чувствуя на них вкус соли и солнца…

Бог мой, как она соскучилась по морским прогулкам.

Ксанти ухватилась за поручень, чтобы подняться на верхнюю палубу, но тут к ее ногам плюхнулся спасательный жилет.

– Никакого загара, принцесса, пока ты не наденешь это и не пристегнешь себя к штормовому лееру.

– Я не собираюсь свалиться в воду. Я не новичок.

– Когда в последний раз ты плавала на лодке?

– Не так давно, – соврала Ксанти.

Она не хотела, чтобы Дэн знал, что она не выходила в море на паруснике с тех пор, как они расстались. Еще подумает, что она делала так из-за него.

– Не так давно? Тоже лет десять назад? – хмыкнул Дэн.

Она бросила на него самый лучший из своих убийственных взглядов. Но румянец на щеках выдавал ее с головой.

– Я так и думал, – кивнул он. – А теперь надевай жилет или спускайся вниз.

– Ни за что. На воде даже ряби почти нет. – Наверное, Дэн просто решил поиграть в босса. – Если пойдет сильная волна, я надену его сразу же, – добавила Ксанти. – Я не идиотка. У меня нет желания дрейфовать посредине Атлантического океана.

Тем более, если она сомневалась, что он потрудится подобрать ее обратно на борт своей яхты.

Дэн не стал спорить с ней, он поставил управление яхтой в режим автопилота и направился к ней.

Она вжалась в поручни, чтобы избежать контакта с его широченной грудью, когда он наклонился, чтобы поднять с пола спасательный жилет. Дэн подцепил его указательным пальцем и сунул ей под нос.

– Надевай. Немедленно.

– Не буду. Почему ты сам без жилета?

– Я не собираюсь спорить с тобой. Делай, как тебе говорят.

– Хватит вести себя как дикарь, – разозлилась Ксанти.

Дэн нависал над ней, как скала. Когда она еще раз вдохнула аромат его кожи, ее коленки подогнулись, а внизу живота разлилось горячей волной желание.

– Тогда поступим другим путем.

Ксанти догадалась, что он собирался сделать, и хотела проскользнуть мимо него, но он просто наклонился и забросил ее себе на плечо.

Она завизжала. Вися головой вниз, Ксанти уперлась взглядом в упругие мужские ягодицы в облегающих шортах.

Наконец, придя в себя после шока, она ударила его кулаками по спине.

– Немедленно отпусти меня!

Дэн крепче сжал ее ноги, чтобы она перестала брыкаться.

– Принцесса, будешь вырываться, я брошу тебя за борт.

Ксанти прекратила борьбу и сердито подумала о том, с какой легкостью ее тело откликалось на прикосновения Дэна.

– Осторожно, – бросил он, подойдя к лестнице.

Когда Дэн наконец затащил ее в каюту, ее щеки горели от ярости.

По его натянутой улыбке, которой он пытался скрыть ходившие ходуном желваки на скулах, Ксанти поняла, что она не единственная, на кого повлияла их перепалка.

– Может, хватит вести себя со мной как двухлетний ребенок?

– Это ты ведешь себя как младенец. Хочешь подняться на палубу, надевай жилет.

– То, что ты сильнее и больше меня, еще не делает тебя более правым. Если хочешь, чтобы я надела его, скажи, почему ты сам ходишь без него. А тогда уже я решу, слушаться мне тебя или нет.

Дэн тихо выругался и нервно провел рукой по волосам.

– Мы сейчас в водах с непредсказуемым течением. Я слежу за морем и в случае чего успею принять меры собственной безопасности. А ты без жилета пойдешь ко дну раньше, чем я смогу добраться до тебя.

– Но… это… – Она открыла рот, а потом снова закрыла его. – Но почему ты сразу не сказал? – наконец выдавила она.

Дэн отвернулся. Его челюсти по-прежнему ходили ходуном.

Ну почему ему всегда так трудно было показать, что он заботился о ней? Ксанти до сих пор мучил этот вопрос.

– Сама знаешь почему.

Их взгляды встретились, а потом Дэн провел глазами вниз по ее шее. Ксанти словно обожгло.

Дэн обхватил ладонью ее щеку и коснулся пальцем ее нижней губы. Теперь его глаза поблескивали животной страстью.

– Потому что, когда ты рядом, у меня путаются мысли в голове.

– Не надо… – Ксанти резко отпрянула, отчаянно желая, чтобы развеялся этот чувственный туман. Но было слишком поздно. Волнующий аромат его тела проникал в каждую из ее пор, наполняя ее мучительным желанием.

– Не притворяйся, что не хочешь того же, что и я. – Глаза Дэна потемнели от страсти.

– Я… Я не хочу. – Она прокашлялась, рассердившись на себя за то, что ее голос сел на лжи. – Мы не будем заниматься сексом. Я приехала сюда не для того.

Ксанти боялась, что их близость может перерасти во что-то большее. По крайней мере для нее.

– Тогда держись от меня подальше, – бросил Дэн. – Или я проверю твою теорию.

С этими словами он пошел прочь, направляясь к штурвалу.

– Я не собираюсь торчать внизу целых три дня! – крикнула она ему в спину. – Я приехала сюда, чтобы спасти свою компанию. И если ты думаешь, что я буду сидеть сложа руки, пока ты будешь пытаться похитить ее пятьдесят пять процентов, ты сильно ошибаешься.

Дэн резко повернулся, и Ксанти заметила, как на его лице помимо ярости промелькнуло что-то похожее на боль.

– Я не взял ни копейки из денег твоего старика, даже когда был совсем на мели. Так с чего ты взяла, черт тебя подери, что я захочу часть его компании сейчас? – Он снова направился к ней.

– Тогда почему ты угрожал, что будешь судиться со мной? – выпалила Ксанти, решительно настроившись не обращать внимания на его уязвленное самолюбие.

Ей нечего было стыдиться. Он сам вылетел из ее гостиничного номера, угрожая подать в суд просто ради удовольствия.

– Я никогда ничего такого не говорил, – бросил Дэн. – Ты все придумала сама.

– Ты хочешь сказать… – У нее отпала челюсть. Он хотел сказать, что Ксанти проделала такой путь напрасно? – Ты не планировал обращаться в суд?

– А ты как думаешь?

Ксанти стало стыдно. Она всегда знала, каким чувствительным становился Дэн, когда речь заходила о деньгах ее отца. Но как она могла забыть, что для него было очень важным никогда не брать того, чего он не заработал?

– Тогда почему бы тебе не подписать эти бумаги? – Она попыталась прогнать охватившее ее чувство вины.

– Твои липовые бумажки?

– Они не липовые. Эти документы – гарантия того, что…

– Забудь об этом.

Дэн оборвал ее объяснения, и на его помрачневшем лице промелькнуло другое выражение, которое было просто бессмысленным. Он ведь никогда по-настоящему не был привязан к ней, так о чем тут жалеть?

– Я не собираюсь подписывать бумаги, в которых говорится, что я не смогу претендовать на эти акции, если захочу.

– Но ты противоречишь сам себе. Почему бы тебе не подписать их, раз ты не хочешь эти акции? – выпалила она.

– Не знаю, – насмешливо протянул он. – А почему ты не пытаешься угадать?

Ей не нужно было угадывать, потому что все вдруг стало до боли понятным.

Дэн ожидал, что она поверит ему. Так, как он сам никогда не доверял ей.

Ксанти хотелось выплеснуть на него свою обиду, но она прикусила губу, чтобы не набрасываться на него с грубыми обвинениями.

Потому что тогда она снова начнет задаваться вопросом, который однажды чуть не сломал ей жизнь.

Почему Дэн не смог поверить ей, когда она призналась, что любит его?

Она отказывалась снова биться головой о ту же каменную стену, которую Дэн всегда возводил вокруг своих чувств. Тем более сейчас, когда их отношения остались далеко в прошлом.

Но тут Дэн коснулся ее волос, позволив выбившемуся локону обвиться вокруг его пальца. В его жесте было столько нежности, что у Ксанти сжалось сердце, и ее испугала смесь боли и желания.

Он чуть потянул за локон, и ее пульс забился еще сильнее. Желание снова ощутить вкус его поцелуя было таким огромным, что Ксанти с трудом сдерживалась.

– Дэн, прекрати, – потребовала она, но ее требование прозвучало как мольба.

Ксанти положила ладони на его талию, и у нее закружилась голова, когда его мышцы сжались от ее прикосновения.

– Рыжая, не провоцируй меня, – пробормотал он. Его губы были настолько близко, что она почти что могла ощутить их вкус. – Или я заставлю тебя продемонстрировать, насколько сильно ты не хочешь меня.

Несколько мучительных секунд Ксанти стояла, сгорая от желания, грозившего разорвать ее на части. Ей следовало оттолкнуть Дэна. Так почему она не могла сделать этого?

Но тут он принял решение за нее.

Тихо выругавшись, Дэн отпустил ее.

Ксанти смотрела ему в спину, дрожа и испытывая головокружение. Однажды она уже попала под чары Дэна, которые почти что разрушили ее… потому что он всегда отказывался подпускать ее ближе.

Но до этого момента она даже не подозревала, что ей снова грозит опасность потерять голову из-за него. А еще она поняла, что ее желание узнать Дэна и разобраться, почему он не мог любить ее или доверять ей, никогда по-настоящему не умирало.

Дэн, чертыхаясь, перепрограммировал автопилот. Согласно прогнозу погоды, их ждали тихий, безветренный день и спокойное плавание.

Спокойное плавание, черт подери.

И это с Ксанти на борту.

Ему хотелось осадить эту принцессу, когда она появилась на палубе его яхты, вся такая стройная, красивая и недосягаемая. Он бы ни за что не позволил ей загорать у него перед носом, когда он держал штурвал, словно какой-то холоп. Или так все начиналось. Но в то же время он на самом деле хотел, чтобы она надела спасательный жилет, и даже настоял на этом, потому что не мог не думать о ее безопасности.

И как только она снова оказалась в его руках, кричащая и брыкающаяся, его тут же охватила безудержная страсть…

Но она тут же угасла, стоило Ксанти заявить, что он хотел отхватить кусок ее драгоценной компании.

Дэна злило, что она до сих пор что-то значила для него и что его волновало ее мнение.

Он решил, что больше не допустит никаких разговоров об их прошлом. И не будет выспрашивать у нее, почему она не выходила в море целых десять лет, хотя в свое время не могла жить без него. И он не будет сходить с ума из-за того, что она не доверяла ему.

Их брак давно перестал существовать, и Дэн не собирался воскрешать его.

Возбуждение пульсировало в его паху, только усиливая его раздражение.

Обычно во время таких плаваний Дэн спал пять часов ночью, несмотря на то что просыпался каждые двадцать минут, чтобы посмотреть на часы. Но прошлой ночью он спал всего два часа. Потому что целую ночь разглядывал мерцающие звезды, думая о том, как могло бы все сложиться, и ожидая, пока ночная прохлада остудит жар его тела.

Теперь его с Ксанти не связывало ничего, кроме секса, примитивного животного влечения, которое никогда не умирало. И было бы ошибкой усложнять ситуацию, копаясь в прошлом.

Поэтому Дэн решил держать Ксанти на расстоянии, пока не будет знать наверняка, что сможет справляться со своими эмоциями, которые она с такой легкостью пробуждала в нем.

Дэн сомневался, что они смогут продержаться целых три дня, но собирался ждать, пока Ксанти не поймет одну вещь.

Секс – единственное, что он мог ей предложить.

Глава 14

Ксанти поднялась на палубу и прикрепила свой страховочный пояс к лееру.

– Дэн, ты в порядке? – перекрикивая ветер, спросила она.

Яхта оседлала следующую пятиметровую волну, и вода хлынула на палубу.

Дождь хлестал в лицо Ксанти.

Сейчас их с Дэном вчерашняя ссора по поводу спасательного жилета казалась далеким воспоминанием.

– Возвращайся вниз, черт подери, и оставайся там! – крикнул в ответ Дэн, сражаясь со штурвалом, чтобы избежать ударной волны, которая могла опрокинуть яхту.

Шторм начался менее чем через час после предупреждения, прозвучавшего тем утром. Дэн быстро разбудил Ксанти и провел с ней короткий инструктаж, как подготовить нижнюю палубу, рассказал, что нужно будет делать, если им вдруг придется воспользоваться спасательным плотом, и настоял, чтобы она приняла несколько таблеток от укачивания и оставалась внизу.

После вчерашней ссоры и напряжения, которое тянулось весь вечер, когда они, как могли, избегали друг друга, разбушевавшаяся погода и их четко определенные роли принесли ей огромное облегчение.

Поэтому Ксанти беспрекословно выполняла команды Дэна, который отказался от ее помощи в управлении лодкой. Она не стала спорить с ним и отвлекать его, потому что все его внимание было сосредоточено на том, как удержаться на плаву.

Но когда прошло несколько часов, а шторм только набирал обороты, Ксанти встревожилась не на шутку. К бушующим волнам добавились гром и молнии, и к полудню умеренный ветер превратился в ураганный, достигнув шкалы в восемь баллов. Но Дэн по-прежнему настаивал, чтобы она оставалась внизу.

Ксанти не стала ругаться с ним, она была слишком занята, управляя водоотливным насосом, проверяя страховочные веревки в каюте и закрывая штурманский столик, когда его содержимое чуть не опрокинулось наружу. Все это время она старалась сохранять спокойствие и отключиться от того, что происходило снаружи.

Самый пик шторма закончился час назад. Проливной дождь все еще хлестал по воде, но ветер потихоньку стих, по крайней мере немного.

Когда Ксанти вдруг услышала громкий треск, она бросилась на палубу, послав к чертям все указания Дэна.

У нее отлегло от сердца, когда она увидела, что Дэн в мокрой одежде по-прежнему стоит за штурвалом.

Но его лицо было напряжено, а движения, всегда такие плавные, были дергаными и неуклюжими. Дэн казался полностью изможденным. Ксанти тихо выругалась на себя за то, что выжидала слишком долго, чтобы поспорить с ним насчет его нежелания пускать ее на палубу.

Он управлял яхтой больше пяти часов и не спал дольше двадцати минут за раз с тех пор, как они покинули Бермуды два дня назад.

Пусть с тех пор прошло десять лет, но когда-то Ксанти была опытным яхтсменом, потому что училась у настоящего профессионала. Увидев чистое небо на горизонте, она решила брать ситуацию под свой контроль.

– Дэн, ради бога. Пусти меня к штурвалу. Тебе нужно немного поспать.

– Иди вниз, черт бы тебя побрал!

Ксанти наклонилась, чтобы подхватить страховочный канат, но тут заметила струйку крови, смешавшуюся с каплями дождя и стекавшую по его лицу. Она сочилась из раны на лбу.

– Дэн, у тебя кровь! – в панике закричала Ксанти.

– Я в порядке, – буркнул он и вытер лоб рукой.

Она дотянулась до штурвала и накрыла руку Дэна своими руками, придя в шок от того, что его кожа была просто ледяной.

– Это безумие, – в отчаянии сказала Ксанти. – Я могу управлять яхтой. Ты должен пустить меня за штурвал.

Дэн слегка пошатнулся, и она поняла, что он вот-вот рухнет от усталости.

– Волна все еще большая. Тебе небезопасно тут находиться.

– Сейчас намного спокойнее, чем раньше. По крайней мере, спустись вниз и промой рану, – предложила Ксанти.

Даже если Дэн отказывался признавать свою слабость, его твердое намерение остаться у штурвала исходило из желания защитить ее.

Сердце Ксанти болезненно сжалось, когда она вспомнила, как он держал ее голову, когда ее рвало после завтрака в ванной их гостиничного номера… И как смотрел на нее, когда потребовал, чтобы она вышла за него замуж, после того, как на тесте появилась голубая полосочка… А потом Ксанти подумала о том, как его избили охранники отца, когда он вернулся за ней…

Она посмотрела на его шрам над бровью, происхождение которого он отказывался объяснять, а потом перевела взгляд на свежую рану. Ему просто необходимо отдохнуть.

– Дэн, я серьезно! Я справлюсь! – перекрикивая ветер, сказала Ксанти. Ее голос оставался твердым и решительным, несмотря на то что ее атаковало еще одно воспоминание.

В то утро, когда Дэн бросил ее, она оставила последнее слово за ним, потому что у нее не хватило смелости настоять, что она может взять на себя хотя бы часть их расходов. Ксанти так разозлилась на Дэна, потому что он не хотел, чтобы она искала работу.

Но, может, сейчас настало время признаться себе в том, что случилось в тот день. Конечно, Дэн не верил в ее способности, потому что она сама не верила в себя. И он не бросал ее. Дэн ушел искать работу, чтобы содержать ее.

Он не мог положиться на Ксанти, потому что она, в самом деле, была слабой и беспомощной, подавленной травлей со стороны отца. И ее единственное проявление силы – решение убежать, выйти замуж за Дэна и сохранить ребенка – было не чем иным, как передачей власти от одного мужчины к другому.

Дэн принимал все решения просто потому, что она была слишком напуганной и неуверенной, чтобы принимать их самостоятельно. И ей никогда не приходило в голову, что он мог быть таким же напуганным. Что, если он просто скрывал свои чувства, чтобы оградить ее от волнений и тревог?

– Дэн, я больше не принцесса! – закричала она. – Я намного жестче, чем кажусь.

Ксанти никогда не расскажет ему, почему ей пришлось стать такой жесткой, потому что такие откровения повлекут за собой еще большее чувство вины из их общего прошлого. Она позволяла Дэну тянуть все самому, пока не оказалась в полном одиночестве в ванной комнате их гостиничного номера.

– Пожалуйста, пусти меня к штурвалу.

Ксанти приготовилась к возражениям с его стороны, но, к ее большому удивлению, он схватил ее за руку и, потянув, поставил перед собой.

Она прижалась к сильному телу Дэна и почувствовала знакомую вспышку страсти, которая осложнялась другими эмоциями, которые охватили ее, когда он положил свои холодные ладони на ее руки, прижав их к штурвалу.

Ксанти почувствовала, как на ее глаза набежали слезы, но она сдержалась, чтобы не расплакаться.

– Ты уверена, что справишься?

Ксанти взволнованно кивнула. Ее сердце сжималось от чувства потери того непростого, неразговорчивого паренька, который много лет назад научил ее ходить под парусом. И которого она когда-то беззаветно любила.

Дэн стоял позади нее, закрывая своим телом от проливного дождя. Ксанти на секунду прильнула к нему и судорожно задышала, почувствовав под ногами мощь их яхты.

Когда она была потерянной и все время боялась гнева своего отца, одобрения которого постоянно искала, Дэн подарил ей свободу и возможность стать самой собой. А она все испортила, как рыба, клюнув на его наживку и проглотив ее вместе с поплавком.

Если в этот раз, оставшись в компании Дэна, ей придется выучить еще один урок, пусть он будет следующим: никогда не искать любви, когда на самом деле нуждаешься в силе.

– Спускайся вниз! Я все сделаю, как надо! – крикнула через плечо Ксанти, стараясь сосредоточиться на штурвале и не позволить всем этим «что, если бы» испортить этот момент близости с Дэном.

– Я не надолго, – бросил он, и она задрожала от его хриплого голоса.

Дэн ободряюще сжал ее пальцы, тяжело вздохнул и отошел.

– Держись этого курса. – Он махнул в сторону голубого неба на горизонте. – И внимательно следи за волнами.

– Будет сделано. Можешь не торопиться.

Поставив ноги на ширине плеч, Ксанти крепко сжала штурвал и повела лодку по направлению к светлеющему небу на горизонте. Дождь понемногу начал стихать. Она повернулась и с замиранием сердца посмотрела, как Дэн отстегнул свой страховочный канат и начал спускаться в каюту.

Лодка накренилась, и сердце Дэна накренилось вместе с ней, колотясь в груди, как дикий мустанг. Голова просто раскалывалась, но сердце болело больше.

Дрожащими пальцами Дэн расстегнул спасательный жилет и, сняв с себя мокрую одежду, отправился к себе в каюту.

Ему не хотелось оставлять Ксанти одну надолго. Она всегда была прирожденным моряком, и Дэн в самом деле почувствовал в ней жесткость и выносливость, которой не было раньше. Но все равно на его лодке она находилась под его ответственностью, и он не хотел испортить все еще раз.

Он поморщился, когда его охватило чувство стыда. Он уже подверг ее риску, направив лодку прямо в шторм, потому что был слишком занят мыслями о ее жарком теле и пытался расшифровать все противоречивые эмоции, которые она пробуждала в нем. А надо было следить за прогнозом погоды, за облаками и резкой сменой давления воздуха.

Им повезло, потому что все могло оказаться намного хуже.

Дэн испытывал страшную усталость. Ему нужно было поспать добрых полчаса, чтобы сменить ее у штурвала. Он обработал свою рану и упал на кровать.

Его глаза закрылись, а мозг отключился в ту же секунду, когда его голова коснулась подушки.

Он проснулся, как от толчка, и увидел, что каюта погрузилась во тьму. Лодку больше не качало. В памяти Дэна пронеслись события последних дней.

Ксанти.

Он резко сел на кровати и поморщился от боли. Потрогав рану на лбу, Дэн громко выругался. Как долго он спал? Он забыл завести будильник до того, как провалиться в забытье. И тут Дэн заметил одеяло, которым был накрыт и которого не было, когда он ложился спать.

Неужели Ксанти все еще на палубе? Делает работу за него?

Не обращая внимания на тупую боль в голове, Дэн натянул какие-то шорты и легкий свитер. Проходя через главную каюту, он заметил, что беспорядок, оставленный после шторма, убран, а лужа на полу вытерта. Его мокрая одежда висела на поручнях, ломкая от соли, но почти сухая.

Ночной бриз приподнял волоски на его руках, когда он поднялся на палубу. Место у штурвала пустовало, лодка была переведена в режим автоматического управления, а штормовые паруса свернуты.

Ксанти лежала, свернувшись калачиком, в кабине пилота, в отключке, ее спасательный жилет по-прежнему был прикреплен к страховочному тросу, а ее рука крепко сжимала будильник.

Сердце Дэна забилось так сильно, что заболели ушибленные ребра.

Он посмотрел на море, где на горизонте виднелся огненный рассвет над Карибским бассейном, и постарался унять эмоции, от которых заныло в груди.

Ксанти провела их через остатки шторма, а потом продолжала дежурить у штурвала, пока спал Дэн. Как мог человек, с виду такой хрупкий, быть таким сильным изнутри? И что, черт подери, делать Дэну со всеми этими чувствами, от которых у него подкашивались ноги. Разве он не избавился от них еще десять лет назад?

Глубокая страсть и собственнический инстинкт.

Давным-давно Дэн убедил себя, что Ксанти никогда по-настоящему не принадлежала ему. Что его чувства к ней были всего лишь глупой мечтой, питаемой эндорфинами, безрассудством и отчаянием. И Дэн больше не хотел быть тем жаждущим пареньком. Тогда почему то, что происходило с ним, казалось большим, чем простое желание забыться глубоко в ней?

Дэн опустился рядом с ней на колени, по-прежнему чувствуя сильную усталость. А еще он был более чем возбужден после трех дней, проведенных наедине с женщиной, перед которой он никогда не мог устоять.

Он прижал ладонь к ее щеке, убирая с нее мокрые пряди волос. Ксанти зашевелилась, и сердце Дэна снова пустилось вскачь.

– М-м-м?.. – Она приоткрыла сонные глаза. – Дэн? – пробормотала Ксанти, облизав пересохшие губы.

Кровь потоком устремилась в его пах, и Дэн не стал возражать. Секс всегда был самой легкой частью уравнения.

– Эй, соня, – позвал он, с восхищением глядя на Ксанти. Что неудивительно, потому что она проделала отличную работу. Дэн отстегнул страховочный трос Ксанти и поднял ее на руки. – Я отнесу тебя вниз. Теперь я сам смогу встать у штурвала. – Что ему следовало сделать еще около двенадцати часов назад.

Ксанти была слишком ослабленной, чтобы протестовать, и он отнес ее вниз и направился в свою каюту.

Ему хотелось, чтобы она находилась в его кровати, пока он будет управлять лодкой. Но Дэн решил не прикасаться к ней до конца плавания. Даже если такое воздержание убьет его.

А потом он подпишет ее бумаги.

И отпустит ее.

До того, как ситуация еще больше выйдет из-под его контроля.

Посадив Ксанти на кровать, Дэн принялся расстегивать ее спасательный жилет. Она не протестовала, послушная, как ребенок, когда он снял его и бросил на пол. Футболка Ксанти была мокрой насквозь, а из-под прилипшей к телу ткани торчали тугие соски.

Дэн стиснул челюсти, не обращая внимания на мучительную пульсацию внизу живота. Желание согреть эти холодные комочки своим языком было почти что ошеломляющим.

– Как твоя голова? – сонно пробормотала Ксанти.

Он посмотрел на нее и встретил ее взгляд, рассеянный и потемневший от возбуждения.

– В порядке, – натянуто ответил Дэн.

Ей нужно было снять эту мокрую одежду и принять горячий душ. Но если он займется этим, то вряд ли сможет сохранить благоразумие и не воспользоваться ее слабостью.

Дэн достал из кармана будильник.

– Мне нужно возвращаться на вахту, – сказал он в надежде, что Ксанти не заметит его выпирающие внизу живота шорты. И не узнает о его внутренней борьбе, о том, что ему хотелось заключить ее в свои объятия и снова овладеть ею…

Потому что тогда он точно не сможет отпустить ее.

Глаза Ксанти слипались, а ее мозг дрейфовал на волне усталости.

В сумерках Дэн выглядел просто восхитительно, он представлял собой воплощение всех эротических сновидений, которые преследовали ее слишком много ночей. Сильный и несгибаемый… Ксанти приходила в восторг от широких мускулистых плеч Дэна, от его идеально загорелой кожи, а темная страсть, пылавшая в этих голубых глазах, превращала ее соски в два мучительно ноющих комочка.

Она поежилась от охватившего ее возбуждения.

Дэн тихо выругался, а потом склонился над Ксанти и стянул с нее мокрую футболку, за которой последовали шорты и нижнее белье. Руки Ксанти казались ватными, а ее кожу покалывало, когда Дэн с нежностью проводил по ней своими мозолистыми пальцами.

– Рыжая, ты замерзла… Дай-ка я тебя согрею.

Он поднял ее на руки, словно перышко. Только Ксанти не было холодно. Она испытывала настоящее блаженство, а в ее теле зажигалась страсть, пока она стояла на своих трясущихся ногах, а струйки горячей воды стекали по ее плечам. А потом Дэн укутал Ксанти пушистым полотенцем.

Оказавшись снова в кровати, она посмотрела на его лицо, напряженное от желания, которое обжигало ее саму.

Ксанти приподнялась на локтях и провела пальцем по его груди, опускаясь вниз к животу, и его дыхание стало прерывистым. Ее захлестнули эмоции, когда она погладила выпирающий гребень в его брюках, который тут же начал наливаться тяжестью от прикосновения кончиков ее пальцев.

Дэн схватил ее за руку и мягко убрал в сторону.

– Рыжая, ты убиваешь меня, – с мукой в голосе процедил он.

Ксанти посмотрела на него и увидела неприкрытую страсть в его взгляде.

– Останься со мной, – сипло выдавила она. – Ты нужен мне. – Здравый смысл нашептывал, что эта ее идея не из лучших и что неправильно так сильно нуждаться в Дэне. Но ведь Ксанти видела всего лишь сон, сон из далекого прошлого, и для нее не имело значения ничего, кроме удовлетворения жажды, которая острым ножом начала впиваться в ее живот.

– У меня никогда не было никого другого. Только ты. Не заставляй меня умолять тебя.

Слезы жгли ей глаза – слезы боли и горечи за все мечты, которые были вынуждены умереть внутри ее вместе с жизнью, которую сотворили вместе с Дэном. Ксанти казалось, что, если она еще раз переживет это сладостное забытье, все будет хорошо.

Только Дэн мог помочь ей.

– Тихо… Тихо, Рыжая… – Мозолистые ладони обхватили ее лицо, смахивая с ее глаз соленые слезы. – Я все понял. Ложись, и я сделаю все, что тебе нужно.

Ксанти рухнула на кровать, а потом изогнулась от удовольствия, когда Дэн начал обводить языком ее соски, потягивая их кончики своими крепкими губами. Ее охватила жгучая страсть, распространяясь по всему телу и сокрушительной волной устремляясь к низу ее живота. Исчезли все эмоции, кроме ненасытной жажды.

Ксанти почувствовала, как увлажнилось ее лоно, когда Дэн коснулся его своими грубыми пальцами. Она судорожно вздохнула, и ее легкие сжались, когда агония потери была сметена прочь головокружительным наслаждением.

Она задвигала бедрами и закричала, когда Дэн начал целовать ее грудь, опускаясь к низу ее живота. Его большие пальцы скользнули в ее влажные створки, и ее объятый пламенем бутон начал мучительно пульсировать от сладких мучений. Ксанти уносило на волнах в блаженное забытье, которого она так жаждала. Она выкрикнула имя Дэна, но крик радости затих на ее губах, когда она почувствовала вкус собственного удовольствия во время жадного, настойчивого поцелуя Дэна.

– А теперь поспи.

Ксанти уловила командный тон Дэна, но чувствовала себя при этом в полной безопасности и окруженной заботой.

Дэн обхватил ладонью ее лицо. Его нежное прикосновение вызвало у нее новую волну слез. Ксанти крепко зажмурилась и почувствовала, как ее укрывают теплым одеялом.

А потом она погрузилась в глубокий сон.

Глава 15

Ксанти стояла на палубе и смотрела на залив в надежде, что краска на ее лице не такая яркая, как огни большого города, коммерческой и культурной столицы Багамских островов.

– Это Нассау? – крикнула она Дэну.

Ксанти проспала тогда целый день и сейчас чувствовала себя посвежевшей и отдохнувшей… Правда, мысли ее были далеко не радужными. Неужели она в самом деле умоляла его довести ее до оргазма?

А потом призналась, что не спала ни с кем, кроме него?

Молодец, Ксанти.

И как теперь выйти из создавшегося положения, сохранив при этом лицо? Ведь она до сих пор чувствовала жаркие касания его языка к ее лону.

Дэн бросил возиться со снастями и подошел к ней.

– Да, это Райский остров. Но мы пробудем здесь только до утра. Швартоваться после захода солнца слишком опасно. – Он бросил на нее пристальный взгляд, и она густо покраснела. – Ты хорошо спала?

– Да… Спасибо. – Она проспала мертвецким сном целых двенадцать часов.

Сердце Ксанти бешено колотилось, когда она вспоминала, как Дэн мыл ей волосы, вытирал ее обнаженную кожу полотенцем, а потом сделал так, что вся ее боль и горечь исчезла.

– Пожалуйста. – Его улыбка вызвала у Ксанти внутренний трепет. – Спасибо, что так хорошо позаботилась о «Морской Ведьме», – пробормотал Дэн.

Ее коленки задрожали, когда она подумала, с какой тщательностью он позаботился о ней самой.

Хотя кого она обманывает? Теперь речь шла не только о сексе. По крайней мере, для нее. Ксанти снова влюблялась в Дэна и не могла ничего поделать со своими чувствами.

Теперь ее щеки просто пылали.

– Что-то случилось? – поинтересовался Дэн.

Ксанти прокашлялась.

Дэн никогда не давал ей увиливать от ответа, и ей придется что-то придумать, сказать, что их связывало только физическое влечение… Иначе он тут же догадается, как много значила для нее прошлая ночь.

– Мне показалось, что ты слишком бескорыстно используешь свои суперспособности в постели, – буркнула Ксанти.

– И что здесь не так? – с сарказмом спросил Дэн.

Похоже, он начинал сердиться. Чудесно.

– Да ничего, – отрезала она. – Но я могла бы обойтись без того, что случилось вчера. Мне не нужен оргазм из жалости.

– Ч-что?.. – поперхнулся словами Дэн. – О чем ты говоришь, черт побери?

– Мне не нужна твоя жалость. Когда я просила, чтобы ты занялся со мной любовью, я планировала выполнить свою часть сделки.

– Каким образом? – разозлился он.

Целый день Дэн боролся с пожиравшей его страстью, но еще больше с желанием попросить Ксанти остаться с ним. Эта идея казалась ему безумной, потому что они давно выросли, и каждый пошел своей дорогой. Теперь их ничего не связывало. Ничего, что могло бы заставить его желать Ксанти настолько сильно. И сейчас она обвиняет его в… В чем?

Дэн вообще не понимал, о чем она говорила. Он дал ей единственное, что мог, без того, чтобы затащить их обоих дальше в омут. А Ксанти заявляет, что не хотела и этого тоже.

– Ты едва держалась на ногах и засыпала на ходу. Потому что всю ночь делала мою работу, черт подери! – завопил Дэн. – Тебе нужно было отдохнуть.

– И ты решил помочь мне? Что ж, огромное спасибо. В следующий раз, когда меня будет мучить бессонница, я наверняка закажу оргазм жалости от Дэна.

– Ты неблагодарная маленькая ведьма.

Он пришел в бешенство. Дэн всего лишь хотел доставить ей удовольствие, сделать так, чтобы она стонала и умоляла его, а еще произносила его имя, и только его. А потом она потрясла его до глубины души своим признанием о том, что он был у нее единственным.

Дэну казалось, что он переживает те же эмоции, что и тогда, когда его яхта пересекала финишную черту Кубка Америки. Но в то же время его пронзила мучительная боль.

Он испытывал и гордость, и удовлетворение, и чувство собственничества, но к ним примешивался страх. Дэн боялся, что его страсть перерастет во что-то большее. Поэтому он сдерживался и не стал думать о собственном удовольствии.

А теперь Ксанти говорит, что ей недостаточно того, что он дал ей.

– Неблагодарная? – пронзила его убийственным взглядом Ксанти. – Неужели ты не понял? Я не хочу быть благодарной. Мне не нужны подачки. Я хочу быть на равных с тобой. И в постели, и вне ее.

Дэн схватил ее за руки и притянул к себе.

– Ты хочешь активно участвовать на этот раз? Так я не против.

Ксанти запустила руки в волосы Дэна и притянула его к себе так, что его губы оказались на расстоянии шепота от ее губ. Ее изумрудные глаза полыхали страстью.

– Чудесно, потому что я тоже не против. – С этими словами она жадно набросилась на его губы.

В долю секунды их дикий поцелуй перерос в безумный. Страсть, которую Дэн сдерживал на протяжении целого дня, вырвалась на волю, когда он крепко сжал Ксанти в своих объятиях.

Он не сможет удержать ее рядом, но сделает так, что она никогда его не забудет.

Жесткая щетина царапала ладони Ксанти, в то время как ее тело пело гимн ликования. Ее грудь была прижата к груди Дэна, а их губы и языки сражались в дикой, неконтролируемой битве за превосходство.

Его язык проникал глубоко в ее рот, требовательный и настойчивый. Ксанти обвила ногами талию Дэна, крепко прижавшись к нему, и он, спотыкаясь, начал спускаться в каюту.

Вломившись в двери, он сбросил ее на кровать. Ксанти привстала на колени и смотрела, как Дэн снимает с себя одежду, освобождая свою отяжелевшую плоть, длинную и мощную, готовую проникнуть в нее.

Ксанти буквально плавилась изнутри. Злость, боль и вызывающая страх беззащитность были смыты волной страсти, настолько сильной, что Ксанти казалось, что еще немного – и она упадет в обморок.

Дэн схватил ее за футболку и с силой рванул, от чего тонкий хлопок треснул посередине. Он жадно набросился на губы Ксанти, и его язык снова проник в ее рот. Не отрываясь от нее, он помог ей снять остатки ее одежды. Хриплые стоны Дэна сопровождались сбивчивым дыханием Ксанти.

Наконец они оба были полностью обнажены. Ксанти лихорадочно водила ладонями по мускулистому телу Дэна, а тот в свою очередь обхватил ладонью ее лоно и скользнул пальцами в ее сердцевину. Ксанти выгнула спину, когда он начал водить большим пальцем по ее пульсирующему бутону, зная, как ласкать ее, доводя до настоящего безумия. Дэн сомкнул губы вокруг ее соска и втянул его глубоко в свой рот.

Эмоции переполняли ее, сталкиваясь друг с другом. Ксанти всхлипнула, когда ее накрыла волна блаженства, сокрушительная и неумолимая, но вместе с тем она чувствовала какую-то неполноту.

– Я хочу, чтобы ты был внутри меня, – с отчаянием выдохнула она.

Дэн приподнялся и, ухватив ее за бедра, приготовился к вторжению. Но он тут же замер, стоило его плоти коснуться ее лона. Дэн наклонился и громко выругался.

– У меня здесь нет презервативов. Я не был готов к твоему появлению.

– Все в порядке. Я не забеременею.

– Ты принимаешь противозачаточные таблетки?

Сердце Ксанти мучительно сжалось, но она подавила настойчивое желание рассказать ему жестокую правду о том, чего ей стоила любовь к нему.

– Да, – солгала она.

Дэн поцеловал ее, а потом чуть приподнял ее бедра и рывком вошел в нее.

Ксанти изогнулась от ошеломительного чувства полноты, которое охватило ее, когда он начал вторгаться в нее, наращивая темп.

– Давай, Рыжая. Я хочу увидеть, как ты снова теряешь голову.

Его требовательный, собственнический тон пугал Ксанти. Однажды она уже отдала ему все, что имела, и не хотела повторения того, что случилось в прошлом.

– Я не могу.

– Можешь.

С этими словами Дэн коснулся большим пальцем ее набухшего клитора, и Ксанти с невероятной скоростью устремилась на вершину блаженства.

Она открыла глаза и встретила напряженный взгляд небесно-голубых глаз, который касался ее сердца.

Ксанти ухватилась за широкие плечи Дэна и попыталась прикрыться ими, как щитом, от ошеломляющей лавины эмоций. Но они все равно захватили ее, потрясая до глубины души, когда тело Ксанти преодолело последний барьер и устремилось в бездну забытья.

Уткнувшись ей в шею, Дэн выкрикнул, и его семя потоком устремилось в ее лоно.

Дэн рухнул на нее сверху, придавив весом своего тела. Яркая, восхитительная волна приятных ощущений понемногу улеглась, уступив место чувствам, которых так боялась Ксанти.

Он приподнялся на локтях и убрал прядку волос с ее лба. Ощущение того, что Дэн по-прежнему оставался в ней, вызывало у нее легкое головокружение.

– Ты в порядке? – спросил он.

Сердце Ксанти сжалось, когда она посмотрела на настороженное выражение его лица. Как мог Дэн с такой легкостью защищать себя, тогда как она всегда оставалась беззащитной?

Он мягко провел мозолистой ладонью по ее щеке. Ксанти тут же отвернулась, потому что от его нежности у нее на глаза наворачивались слезы.

Для Дэна их близость всегда была только физической.

– Как никогда. – Ксанти положила ладонь ему на грудь и вдруг почувствовала себя пойманной в ловушку. – Мне нужно привести себя в порядок.

Дэн молча скатился с нее, но, когда она попыталась подняться с кровати, схватил ее за руку и удержал на месте.

– Ксан, не надо.

– Что не надо? – бросила на него взгляд через плечо Ксанти.

– Не убегай.

Дэн притянул ее обратно к себе и обнял за плечи, а она была слабой и безвольной, поэтому не стала сопротивляться, когда он положил руку ей под голову и прижал к своей груди. Ксанти ладонью ощущала биение его сердца, которое по-прежнему билось в два раза быстрее, чем ее собственное.

Дэн нежно поглаживал ее по щеке.

– Как так случилось, что у тебя больше никого не было?

– Я уже жалею, что сказала тебе, – вздохнула она. – Это был момент слабости. Забудь о моих словах.

– Не-а, – пробормотал Дэн, прижимаясь губами к ее волосам.

Может, он не хотел взваливать на себя еще и это бремя.

– Если мои слова послужат тебе утешением, – зарываясь пальцами в ее густые пряди, прошептал он, – я скажу, что у меня тоже не было серьезных отношений.

Десять лет назад его признание заставило бы ее ликовать от счастья, но сейчас она испытывала горечь. Ксанти пришлось слишком дорого заплатить за свою любовь к Дэну.

– Думаю, мы оба были очень заняты… – Она попыталась улыбнуться, но ее улыбка получилась какой-то вымученной.

– Наверное, – не стал возражать Дэн.

Ксанти подумала, что разговор окончен, но тут он заговорил опять:

– Вот этот шрам у тебя на животе. Откуда он?

Она застыла, не в силах сказать ни слова, а на глаза навернулись непрошеные слезы.

– Это из-за ребенка? – нерешительно спросил Дэн, и Ксанти, тяжело сглотнув, молча кивнула.

Он лишь крепче обнял ее.

Ей хотелось выговориться. Поделиться тем, что ей не дали рассказать ему десять лет назад.

Возможно, именно из-за этой недосказанности Ксанти казалось, что ее с Дэном связывает нечто большее? Так много вещей из прошлого оставались неразобранными. Может быть, если у них получится залечить эти раны, они смогут пойти каждый своей дорогой, не испытывая особых сожалений?

Все, что нужно было Ксанти, – это набрать достаточно воздуха в легкие и начать говорить.

Дэн тяжело сглотнул. Он чувствовал, как напряглась Ксанти и как она пыталась глубоко вдохнуть. Он понимал, что ей очень нелегко, и жалел о том, что затеял весь этот разговор. Но вопрос просто слетел с его языка, потому что желание знать ответ было таким же сильным, как желание утешить ее. И впервые за все это время его злость была направлена не на отца Ксанти, а на самого себя.

Что бы ни натворил старый мерзавец, не он, а Дэн вылетел тогда из гостиничного номера и не выходил на связь с Ксанти на протяжении нескольких дней.

И как бы Дэн ни старался переложить вину на старика, не в отце, а в нем самом нуждалась Ксанти в те дни.

– Не хочешь поговорить об этом? – едва слышно спросил он.

Ксанти снова кивнула и прокашлялась.

– Этот шрам появился после того, как мне пришлось лечь на операцию. У меня открылось сильное кровотечение, и они… – Ксанти судорожно вздохнула, и Дэну показалось, будто в его сердце всадили нож. – Они сказали, что сердцебиение больше не прослушивается…

Проклятье!

Дэн положил ладонь ей на голову и притянул Ксанти еще ближе к себе. Ему хотелось поделиться с ней своей силой, хотя сейчас она была ей без надобности.

– Рыжая, я чертовски сожалею о случившемся. Мне не следовало настаивать на том, чтобы мы поженились, и отвозить тебя в эту чертову гостиницу. Там было просто отвратительно. Тебе было бы намного лучше в поместье твоего отца…

Ксанти вырвалась из его объятий и разгневанно закрыла его рот рукой.

– Не смей! – Она почти задыхалась, и Дэн видел слезы на ее глазах, что причиняло ему еще больше страданий. – Это неправда. То, что произошло, было неизбежным. И я хотела быть с тобой. – Ксанти особо подчеркнула последнее слово.

Дэн взял ее за руку, чувствуя, как сильно бьется его сердце.

– Значит, твой отец оказался прав насчет меня.

– Ты о чем? – озадаченно спросила Ксанти.

– Он назвал меня портовой крысой, кем я и был на самом деле.

Дэн буквально выдавил эти слова из себя, и ему хотелось испытать облегчение из-за того, что он наконец сказал ей правду, которую так отчаянно скрывал от нее все эти годы.

– Я рос на стоянке для грузовиков, которая находилась в шаге от того, чтобы превратиться в свалку. Мой старик был пьяницей и постоянно лупил меня, поэтому я слонялся по пристани, чтобы убраться подальше с его глаз. А потом я подрос и уже мог дать сдачи. – Даже если отвратительная правда о том, кем он был и где родился, не могла исправить его ошибок, она, по крайней мере, могла показать Ксанти, как сильно он сожалел о случившемся. – Так что я был настоящей портовой крысой.

Ксанти судорожно выдохнула. Значит, шрамы на спине Дэна появились по милости его родного отца. Она всегда это подозревала. Ее сердце сжалось от сострадания – не только к тому маленькому мальчику, которым он был, но и к взрослому мужчине, который на самом деле верил в то, что только что сказал.

А она думала, что он не хочет говорить о своем прошлом из-за собственной гордости и безразличия. А он на самом деле пытался защитить себя.

– Мне очень жаль, что твой отец причинил тебе столько боли.

– Не жалей того маленького мерзавца, – возразил Дэн. – Он не заслуживает жалости.

Конечно, заслуживал. Но как Ксанти могла сказать ему об этом, не признавшись, что часть ее никогда не переставала любить того мальчика.

– Дэн, мой отец обзывал тебя так, потому что он был жутким снобом. Ты тут ни при чем.

– Ксан, он любил тебя и хотел защитить. В этом нет ничего плохого, – неуверенно заметил он. – Если бы у меня был… – Его взгляд остановился на животе Ксанти и тоненьком белом шраме, который остался после операции. – Я бы защищал своего ребенка точно так же.

Бог мой, как она могла обвинять его в равнодушии, если сейчас было очевидным, что он переживал не меньше ее самой? И обвинял себя в том, что сделал ее отец. И его собственный.

– Тут ты не прав. Он не любил меня. Я была для него собственностью. – Все эти годы Ксанти старалась заслужить благорасположение и одобрение отца и ни разу не задалась вопросом, что он сделал для того, чтобы заслужить такое отношение с ее стороны. – Я была его капиталовложением. Дочерью, которую он собирался выдать замуж за человека, который примет на себя управление компанией «Кармайкл» после его смерти. Он ненавидел тебя за то, что я влюбилась в тебя… Что я забеременела от человека, который, по его меркам, абсолютно не подходил мне и который отказывался преклониться перед могущественным Чарльзом Кармайклом…

Дэн нежно коснулся ладонью ее щеки, и ее сердце сжалось от боли.

– Думаю, нам обоим не повезло, когда Боженька раздавал папочек.

Ксанти сдавленно рассмеялась, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Она снова вернулась в объятия Дэна, чтобы он не заметил ее слез.

– У нас был мальчик, – шепнула Ксанти, решительно настроившись говорить о прошлом, а не о будущем, которого у них не было.

– Правда? – В его голосе послышались благоговение и вместе с тем горечь.

– Я подумала, тебе следует знать.

В конце концов, их ребенок был единственным, что связывало их, и Ксанти не сомневалась, что теперь они с Дэном смогут попрощаться как следует и каждый пойдет своей дорогой.

– Я рад, что ты сказала, – прошептал он, переплетая свои пальцы с ее пальцами и поглаживая пульс на ее запястье.

Ксанти всхлипнула, и слезы ручейками потекли по ее щекам.

– Черт подери, Рыжая, только не плачь. – Он поцеловал ее в макушку и крепко прижал к себе. – Теперь все кончено.

Ксанти положила руку ему на грудь, чувствуя себя уставшей и опустошенной.

Она знала, что ничего не кончено. По крайней мере, для нее. И она начинала побаиваться, что ее чувства к Дэну никогда не умирали.

Глава 16

Следующим утром Ксанти проснулась, чувствуя усталость и смущение.

Ночью Дэн будил ее целых два раза, и она не смогла устоять перед его ласками. Каждый раз он застигал ее врасплох и доводил полусонную до оргазма…

Ксанти потянулась, ее тело болело после бурных занятий любовью.

Откровения прошлой ночи оказались мучительными для них обоих, но для Ксанти было важным увидеть в Дэне проблески того паренька, которого она однажды знала.

Лодка качнулась, и Ксанти услышала удар. Она выглянула в окно и увидела мачты другой яхты. Они прибыли в порт Райского острова.

Выпив чашечку заваренного Дэном кофе, она поднялась на палубу.

– Привет, – окинул ее жарким взглядом Дэн.

– Привет, – кивнула она. – Думаю, мне пора возвращаться домой. Нужно посмотреть рейсы из Нассау.

Ксанти молча выругалась, когда ее сердце сжалось под его пристальным взглядом.

– Почему бы тебе не остаться еще на одну ночь? Я забронировал номер в гостинице. А завтра полечу обратно в Нью-Йорк.

Чтобы унять дрожь в руках, она спрятала их в задние карманы шорт.

– Почему ты решил пригласить меня?

Дэн внимательно посмотрел на нее, и на долю секунды ей показалось, что он видел то, что она так отчаянно пыталась скрыть, – панику, страсть и все эти глупые мечты, которые никак не могли умереть.

Но потом его губы растянулись в чувственной улыбке, и Ксанти вся задрожала.

– Потому что за последние несколько дней мы прошли через настоящий ад, и я подумал, что мы заслуживаем вознаграждения. – Костяшками пальцев он провел по ее щеке, опускаясь вниз к ее шее, отчего страсть Ксанти разгорелась еще сильнее. – Я мог бы показать тебе город, – добавил Дэн. – Тут очень круто.

– Но мне нечего надеть, – нерешительно заметила Ксанти, все еще не зная, как ей поступить.

– Тебе не понадобится много одежды, – многообещающе улыбнулся Дэн. – Я пошутил, когда сказал, что покажу тебе город. Может быть, мы никуда не выйдем из номера. – Он снова коснулся ее шеи, вызывая новую волну эмоций. – Так что ты скажешь? Согласна или нет?

Как бы Ксанти ни хотела, она не могла противиться силе, исходящей от Дэна, и своему влечению к нему.

Дэн схватил ее за руки и притянул к себе. Его губы почти что касались ее губ.

– Рыжая, соглашайся. Ты ведь хочешь этого.

– Хорошо, – прошептала она.

Дэн жадно прильнул к губам Ксанти, и она позволила вспышке страсти прогнать безумную мысль о том, что в их отношениях может быть что-то серьезное.

– Дэн, не беги так. Я объелась и не хочу, чтобы это платье треснуло по швам, – протянула Ксанти, когда Дэн схватил ее за руку и повел за собой по ярко освещенной улице Нассау.

После четырех дней на яхте шикарный ужин в ресторане, удостоенном звезд Мишлена, показался настоящим праздником, хотя, по правде говоря, Ксанти едва притронулась к еде. Дэн все это время пожирал ее взглядом, отчего ее тело таяло словно воск.

Она твердила себе, что в их отношениях нет ничего серьезного, но ее мысли немного изменились, когда Дэн появился в их огромном гостиничном номере в темном вечернем костюме и сказал, что приглашает ее на свидание. Он выглядел так потрясающе, что у нее дух захватывало.

Ксанти удивилась, что после стольких занятий любовью его предложение показалось ей таким трогательным и таким ошеломляющим.

– Ты думаешь, что, если твое платье пойдет по швам, это будет такой уж проблемой?

Взгляд Дэна остановился на подоле шикарного платья Ксанти, выбранного ею среди вороха нарядов, которые он прислал в их номер. Его глаза буквально ласкали кожу ее бедер, уже согретую жаркими карибскими ночами.

– Конечно. Мы ведь на улице, и тут полно народу, – бросила она, пытаясь утихомирить взбунтовавшееся сердце.

– Я всегда считал, что одежде придается слишком много значения, – поддразнил ее Дэн, когда они возвращались обратно на пристань. – Особенно на тебе.

Он сбросил пиджак, а потом развязал галстук и запихнул его в карман брюк.

Дэн напоминал Ксанти того мальчишку из прошлого, озлобленного, безрассудного и голодного до стольких вещей.

Но был ли он голоден по ней? В чем-то другом, помимо физического влечения?

Дэн завел мотор, и лодка ожила.

Ксанти настолько погрузилась в мысли о прошлом, что не заметила, как они обогнули пляж и причалили к нему с противоположной стороны. До них доносились звуки музыки и обрывки разговоров и смеха из бара, находящегося неподалеку.

Дэн подвел лодку к небольшой деревянной пристани, освещенной зажженными фонарями.

– Где мы? – спросила Ксанти, когда он протянул ей руку и помог выбраться из лодки.

– Когда-то я частенько тут зависал, – бросил Дэн, когда они шагнули на изношенные и неустойчивые доски.

Он притянул Ксанти к себе, и она вдруг снова почувствовала себя юной и беззаботной.

– Я приглашаю тебя на танец.

– Ты?.. Правда?.. – выдохнула она.

Неужели еще одно совпадение? Как в случае с названием лодки?

Ксанти вспомнила, как однажды они с Дэном танцевали и хохотали каждый раз, когда она наступала ему на ноги.

А потом у нее закружилась голова, когда они наконец успокоились и перешли на медленный танец.

Тогда Ксанти безнадежно любила его.

Она попыталась прогнать прочь мысли о прошлом, когда Дэн повел ее по пристани, и постаралась унять свое сердце, когда он подхватил ее на руки, чтобы она не шла по песку.

Ксанти не сдержалась и рассмеялась, отчаянно желая жить этим моментом.

Они возвращались обратно в гостиницу, и ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда Дэн склонился над ней и пробормотал:

– Надеюсь, этот танец компенсировал те, что мы танцевали в вечер нашей свадьбы.

Значит, он тоже помнил те танцы на парковке.

Когда они закрыли за собой дверь гостиничного номера, Дэн обхватил Ксанти за талию и притянул к себе.

– Это был самый длинный вечер в моей жизни.

Ксанти вдохнула аромат его тела, и у нее слегка закружилась голова.

На этот раз все казалось таким правильным, таким идеальным.

– Я знаю.

Дэн потерся носом о ее нос.

– Я хочу тебя.

Его обжигающий взгляд испепелил остатки страхов Ксанти, когда она кончиками пальцев провела по его отяжелевшей плоти.

– Я знаю, – повторила она.

Дэн схватил ее за руку и потащил за собой в ванную.

И сердце Ксанти воспарило.

Дэна охватило жгучее желание овладеть Ксанти, сделать ее своею.

Он сходил с ума на протяжении целого вечера, стоило ему посмотреть на то, как гладкая ткань платья плотно облегала изгибы ее стройного тела. С того самого момента, когда Ксанти появилась в его кабинете, цивилизованность Дэна улетучивалась день за днем, превращая его в дикаря, охваченного примитивными страстями.

Только теперь речь шла не об одной лишь похоти. И поэтому Дэну следовало отпустить Ксанти. Но он не мог.

Потому что она принадлежала ему. И это желание поставить на ней свою печать, удерживать ее рядом с собой потрясло Дэна.

Он настоял на том, чтобы она пошла с ним на ужин, потом истязал их обоих медленными танцами на старом причале, чтобы доказать себе, что он может справиться со своими чувствами и что в его влечении к Ксанти не было ничего сверхъестественного. Но когда Дэн держал ее в своих объятиях, ему казалось, что он обнимает лунный луч, такой же яркий и красивый и такой же далекий. А потом он просто потерял самообладание.

Он с грохотом распахнул первую попавшуюся дверь, оказалось, что она ведет в ванную. Развернувшись, Дэн прижал Ксанти к стене, жадно сжав ее упругую грудь. Он куснул ее через шелковую ткань и громко зарычал, когда не обнаружил под ней бюстгальтера.

Ксанти забилась в его руках, когда он стянул бретельки ее платья и высвободил набухшие от желания груди.

Дэн сбросил туфли и стянул вниз брюки, не сводя глаз с торчащих сосков, покрасневших от его ласк.

Ксанти потянулась к его чреслам, но он убрал ее руку.

– Сними платье, – хрипло потребовал Дэн, срывая с себя рубашку.

– Я не подчиняюсь приказам, – с вызовом бросила Ксанти, но он видел в ее глазах жаркий огонь страсти. Она понимала правила их игры, хотя то, что происходило между ними, больше не казалось игрой.

– Сними платье, или я разорву его.

– О, ради всего…

Она выскользнула из шелкового платья, выставив напоказ кружевное белье, которое так нравилось Дэну. Обхватив Ксанти за ягодицы, он приподнял ее и усадил на раковину, отшвырнув в сторону ее туалетные принадлежности, которые с грохотом рассыпались по полу.

Ему казалось, что он взорвется от всепоглощающего желания, к которому примешивалась боль и чувство собственничества – та же самая чертова комбинация, которая мучила его десять лет назад.

Ксанти положила дрожащие руки ему на грудь.

– Дэн, не спеши так.

Но он не мог остановиться.

Дэн разорвал тонкое кружево и погрузил свои пальцы в ее горячее лоно.

Ксанти громко ахнула и вцепилась в его мускулистые плечи. Дэн поглаживал ее влажную плоть, в точности зная, как ласкать ее, чтобы довести до умопомрачительного блаженства. Он смотрел, как она дрожит от наслаждения, и растущий внутри его страх, смешанный с эйфорией, заставлял его плоть, прижатую к ее бедру, болезненно пульсировать.

– Ты готова впустить меня? – просипел Дэн, едва сдерживая пожиравшую его страсть.

Ксанти молча кивнула, и он вошел в нее. Дэна охватил дикий восторг, когда ее мышцы туго обхватили его плоть. Да. Если нет другого способа сделать ее своей, он покажет ей, что больше ни один мужчина не сможет доставить ей такого удовольствия.

Ксанти вцепилась в его руки, когда он начал двигаться, проникая в нее все глубже и глубже. И вскоре Ксанти забилась в его объятиях от чувственного наслаждения, которое он дарил ей. Дэн закричал, когда она всхлипнула, уткнувшись в его шею. А затем его семя взорвалось и потоком устремилось в жаркое лоно Ксанти.

Дэна снова посетило безумное желание, чтобы они смогли зачать еще одного ребенка, и тогда Ксанти придется принадлежать ему. Так же как тогда, десять лет назад.

Реальность вернулась, когда он спустился с небес на землю, чувствуя солоноватый вкус пота на шее Ксанти. Ему вдруг стало стыдно. Черт подери, он овладел ею, как какое-то животное. Ему следовало сдерживаться, потому что он не хотел, чтобы Ксанти догадалась, как сильно он нуждался в ней.

Дэн выскользнул из ее лона и почувствовал, как она вздрогнула.

– Я сделал тебе больно?

Ксанти дрожала.

– Нет, все хорошо.

Дэн выдавил улыбку на лице и включил в душе кран с горячей водой.

– Давай ополоснемся.

Он потянул Ксанти за собой под горячие струйки воды. Но когда Дэн мыл ей волосы, чувствуя, как гладкие локоны шелком струились между его пальцев, его снова охватило желание удержать ее, овладеть ею, заставить ее остаться.

А потом внутри его проснулся дремавший до этого момента животный страх и сковал его внутренности.

– Что-то случилось?

Ксанти смотрела, как Дэн вышел из душа и схватил полотенце. Ей стало больно от того, что он вдруг как-то резко отгородился от нее.

– Ничего. – Дэн обмотал полотенце вокруг бедер и, не оборачиваясь к ней, начал собирать рассыпанные по полу туалетные принадлежности.

Восторг, который Ксанти испытывала еще секунду назад, когда Дэн овладевал ею с такой неудержимой страстью и настойчивостью, мгновенно потускнел. Она закрутила кран и тоже обмоталась пушистым полотенцем, остро почувствовав свою наготу.

Может, она все не так поняла, и знаки внимания, которые Дэн оказывал ей на протяжении всего вечера, на самом деле ничего не значили? И он совсем не чувствовал того же, что и она?

– Я сама. – Она шагнула вперед и потянулась к баночке с кремом, но Дэн остановил ее.

– Я наделал этот беспорядок, и я его уберу. – Он поставил косметичку на раковину и забросил туда остатки ее содержимого.

Ксанти поежилась, потому что его тон показался ей несколько натянутым, и потянулась за вторым полотенцем, чтобы высушить волосы.

– А где твои противозачаточные таблетки?

– Что? – испуганно посмотрела на него Ксанти.

– Ты сказала, что принимаешь противозачаточные таблетки. Я не вижу их здесь.

Так он собирал ее косметичку, чтобы проверить, есть ли там таблетки?

Ее внутренности болезненно сжались, и от эйфории не осталось и следа.

– Я ничего не принимаю, – отрезала Ксанти, встретив потрясенный взгляд Дэна.

Она ошиблась. Как же сильно она снова ошиблась.

– Какого черта?.. – Дэн подошел к ней и схватил ее за руку. – Что за игру ты ведешь? Или ты с ума сошла? Ты ведь можешь опять забеременеть.

Ксанти вырвала руку. Какой же идиоткой она была, когда поверила, что между ними что-то может быть.

– Я не могу случайно забеременеть.

Она прошла мимо Дэна, почувствовав острую необходимость убраться куда-нибудь подальше от него.

– Подожди. Что ты сказала? – Он вышел за ней из ванной и развернул лицом к себе.

– Пусти меня, – дернулась Ксанти. – Я хочу уйти.

– Ты должна объяснить, что ты имеешь в виду.

Ей казалось, что чувства, которые она пыталась сдерживать на протяжении многих лет в страхе посмотреть правде в глаза, сейчас вырвутся наружу и разнесут ее в клочья. Но Ксанти не хотелось впадать в истерику перед Дэном, потому что она бы не вынесла его жалости.

– Я же сказала. Я не могу забеременеть.

– Это почему?

– С чего ты взял, что у тебя есть право задавать такие вопросы? – разозлилась она.

– Рыжая, черт подери, просто скажи мне, почему ты не можешь иметь еще одного ребенка. Я хочу знать.

– Потому что я бесплодна. Потому что я тянула слишком долго в том гостиничном номере, чтобы позвонить отцу. Я была уверена, что ты приедешь за мной. У меня открылось кровотечение, и я заразилась. Понятно? – Ксанти бросилась в гостиную. – Я хочу уехать. Мне следовало уехать еще вчера.

На этот раз она подавила слезы железной силой воли. Теперь она отчетливо понимала, что Дэн ничего не мог дать ей, кроме жалости, чувства ответственности и секса.

– Почему ты не сказала мне? – натянуто спросил он.

– Потому что так случилось, а теперь все в прошлом, – отрезала Ксанти.

Она молча оделась и бросила в сумку пару вещей, которые привезла с собой.

Потом Ксанти повернулась и посмотрела на Дэна, который стоял в дверном проеме с непроницаемым лицом.

– Знаешь, что по-настоящему глупо? – спросила она. – В какой-то момент мне показалось, что у нас может что-то получиться. Я подумала, что мы исправим прошлые ошибки, и все будет хорошо.

– Что?

Дэн выглядел таким потрясенным, что Ксанти замерла в нерешительности, но тут же пришла в себя.

– Глупая идея, – повторила она. – Как и раньше.

Ей хотелось разозлиться на Дэна, но она не могла, потому что не испытывала никаких эмоций, кроме чувства потери.

– Рыжая, черт подери. Мне очень жаль. Я не хотел обидеть тебя.

Он подошел и поднял руку, но Ксанти вся сжалась и отпрянула.

– Неужели ты не понимаешь, что так еще больнее?

Дэн опустил руку, и Ксанти увидела на его лице смущение, сожаление, может быть, даже печаль, но она больше не верила, что у них по-прежнему есть еще шанс.

Ксанти достала из портфеля бумаги. Она привезла их, чтобы положить конец их браку, и даже не понимала, что на самом деле хотела спасти его.

– Дэн, ты ожидал от меня доверия и злился, когда не получал его. Но, несмотря на всю эту неразбериху, – она подняла бумаги и бросила их на кофейный столик, – правда в том, что я очень даже доверяла тебе. И мне кажется, что так было всегда. Потому что я никогда не переставала любить тебя. Вот почему столько иронии в том, что ты так и не смог довериться мне.

Он стиснул челюсти и помрачнел, но не попытался остановить ее, когда она вышла за дверь.

Ксанти чувствовала себя искореженной грудой металла. Ее сердце разрывалось от невыносимой боли, но она держалась прямо, пока не забралась на заднее сиденье такси, отвозившего ее в аэропорт.

– Мэм, что-то случилось? – услышав ее всхлипывания, спросил таксист.

– Все в порядке, – пробормотала она, вытирая слезы. Если бы ее слова были правдой…

Дэн останется частью ее прошлого, болезненной и мучительной. Он никогда не был плохим человеком, просто он не сумел полюбить ее так, как ей того хотелось.

Но как только Ксанти вернется домой в Англию и займется любимым делом, все встанет на свои места.

Хотя она понимала, что ни пятнадцатичасовой рабочий день, ни ее шикарные апартаменты с видом на Темзу не смогут смягчить ноющую боль ее израненного сердца, которое стремилось к тому, что было реальным только в ее глупых романтических мечтах.

Глава 17

Ксанти стояла у окна, смотрела на маленькую лодку, плывущую по Темзе, и слушала доклад своей помощницы.

– Билл просмотрел условия контракта и говорит, что все в порядке. Можно подписывать документы.

– Хорошо. Спасибо, Анджела, – пробормотала Ксанти.

Июльское солнце играло лучами в мутной воде, напоминая ей о…

– Мисс Кармайкл, все в порядке?

Ксанти развернулась и встретила встревоженный взгляд своей секретарши. За последние две недели, с момента возвращения с Багамских островов, она частенько наталкивалась на такой взгляд.

– Да, конечно. – Она вернулась к своему столу, пытаясь взять себя в руки и подумать о делах.

Последнее время она мало спала, почти ничего не ела и чувствовала себя уставшей, апатичной и пустой изнутри.

Вернувшись домой, Ксанти с головой окунулась в работу, только дела не помогали ей отвлечься от мыслей о Дэне.

Она скучала по нему. Не только по его телу и всех тех восхитительных вещах, которые он проделывал с ее собственным телом. Ксанти не хватало его энергии, харизмы, несгибаемой силы воли и даже заносчивости, которую, как ей когда-то верилось, она терпеть не могла. Даже их с Дэном ссоры вызывали у нее странное чувство ностальгии, лишенное всяческого смысла.

Их морское путешествие заняло всего лишь пять дней. Не могли же ее жизнь и взгляды на эту самую жизнь поменяться за такой короткий срок. Наверное, Ксанти пережила очередной эмоциональный взрыв, который вскоре забудется, так же как и остальные.

Но почему ей никак не удавалось перестать думать о нем? Ксанти вспоминала, как Дэн обнимал ее, когда она оплакивала их ребенка. А еще она не могла забыть потрясенное выражение на его лице, когда рассказала ему о своих глупых надеждах…

Каждую ночь с момента возвращения домой Ксанти пыталась понять, что он переживал в тот момент. Недоверие? Презрение? Или надежду?

Анджела положила стопку бумаг на ее стол и ткнула ручкой на место подписи на последней странице.

– Вам просто нужно поставить подпись здесь, и я отправлю эти документы обратно.

Ксанти нерешительно взяла ручку.

– Напомните мне еще раз, что это за сделка с Колхауном?

Она услышала, как Анджела тихо ахнула, а когда заговорила, в ее голосе слышалась тревога.

– Вы работали над этой сделкой три месяца… Речь идет об инвестировании нового терминала в Белфасте.

Ксанти поставила подпись, чувствуя, что вот-вот расплачется.

Боже милостивый, ну почему она никак не может перестать анализировать все слова и поступки Дэна, пытаясь найти предлог, чтобы снова поговорить с ним?

Ксанти казалась себе жалкой и никчемной.

Раздался сигнал внутренней связи. Ксанти нажала кнопку и услышала голос Клэр, нового стажера их компании.

– Да, Клэр?

– Мисс Кармайкл, тут с вами хочет повидаться один джентльмен. Говорит, что у него какие-то бумаги для вас. Он очень настойчив. Проводить его к вам?

– Пусть оставит бумаги внизу, – бросила Ксанти и отключила связь. – Анджела, не знаю, что там стряслось, но не могла бы ты уладить это дело? А я поеду домой.

– Конечно, мисс Кармайкл.

Но как только Анджела открыла дверь, сердце Ксанти чуть не выпрыгнуло из груди, когда она услышала звучный голос, споривший с Клэр. У нее потемнело в глазах, когда она увидела Дэна, решительно шагающего в сторону ее кабинета.

– Прошу прощения, сэр, но вам нельзя туда. Мисс Кар…

– К черту ваши «нельзя».

Он прошел мимо Анджелы, которая безуспешно попыталась встать у него на пути.

– Рыжая, нам нужно поговорить.

Ксанти с трудом поднялась из-за стола, потому что у нее подгибались коленки. Ее бросило в жар, а сердце забилось от радости. Ксанти растерянно смотрела, как Дэн марширует к ее столу. Его мускулистое тело пульсировало от напряжения, скованное шикарным костюмом серого цвета и белоснежной рубашкой.

– Что ты здесь делаешь?

Она ведь ясно дала понять, что больше не желает видеть его. Неужели он не мог отнестись с уважением хотя бы к одному из ее пожеланий? Она не сможет еще раз прощаться с ним – это нечестно, в конце концов.

Достав из внутреннего кармана пиджака связку бумаг, Дэн швырнул их на стол.

– Я приехал, чтобы сказать тебе, что я не подпишу их.

– Мне вызвать охрану? – краснея, спросила Анджела.

Если бы все было так просто.

– Анджела, все в порядке.

– Я ее муж, – в унисон с Ксанти рыкнул Дэн.

Анджела покраснела еще больше.

– Прошу прощения…

– Я все улажу, – бросила Ксанти. Ей придется откуда-то взять силы, чтобы выбросить его из своей жизни еще раз. – Пожалуйста, оставь нас и закрой дверь.

Дверь тихо закрылась, и Ксанти ощутила, как ее снова бросило в жар. Она посмотрела на смятые бумаги на столе. Это были документы о разводе.

– Если ты закончил запугивать моих сотрудников, то, может быть, объяснишь, почему посчитал необходимым приехать сюда и сказать мне то, что я уже знаю.

Ксанти приготовила новый пакет документов, как только вернулась.

– Наш развод – всего лишь формальность, – пытаясь скрыть панику, заметила она. – На случай, если твой адвокат ничего не сказал тебе, я подписала новые документы. В них нет ничего такого, что может вызвать возражения с твоей стороны. Ты ведь не будешь требовать своей доли акций. Ты получил то, что хотел.

– Я знаю о новом пакете документов. Но я не собираюсь подписывать их.

– Но… Почему нет? – Зачем он продолжал мучить ее? Что она сделала такого, что должна так страдать?

– Потому что не хочу. – Дэн больше не выглядел раздраженным, наоборот, черты его лица смягчились. – Потому что ты много значишь для меня.

– Сомневаюсь, – грустно возразила Ксанти.

Может, он думал, что она нуждалась в его жалости? Или пытался сказать, что она была небезразлична ему? Но этого было слишком мало и слишком поздно.

– Рыжая, только не говори мне, что я чувствую.

– Тогда не называй меня Рыжей.

Ее тронуло это милое прозвище, напомнив, сколь малым она когда-то готова была довольствоваться. И сейчас она чуть не повторила свою ошибку.

Дэн обогнул ее стол и приблизился к ней. Ксанти попятилась, но застряла между столом и креслом, когда Дэн потянулся к ней и коснулся ее локона.

– Я приехал, чтобы попросить прощения за то, что был таким кретином.

Ксанти отстранилась, чувствуя, как громко бьется ее сердце.

– Я не выдержу этого во второй раз, так что тебе лучше уйти.

Дэн всматривался в лицо Ксанти. Она пыталась казаться решительной, но в темных кругах под ее глазами, которые не смог спрятать идеальный макияж, он видел, что она страдала. По его вине. Дэн чувствовал себя самым последним трусом.

Последнюю ночь он провел сражаясь с собственными страхами и теперь решил противостать им и рассказать Ксанти всю правду.

– Я не хочу разводиться. И никогда не хотел.

Это признание было самым трудным в его жизни. Труднее даже, чем слова мольбы, которые он говорил в том разбитом трейлере, когда ему было восемь лет.

– Я люблю тебя. И мне кажется, я всегда тебя любил.

В комнате воцарилась тишина, которую нарушало тяжелое дыхание Ксанти. Солнечные лучи мерцали в ее золотисто-рыжих локонах. Дэн вздохнул. Эйфория, которую он испытывал от того, что наконец набрался храбрости сказать ей то, что должен был сказать еще десять лет назад, куда-то испарилась.

– Я не верю тебе, – сдавленно прошептала Ксанти. Она выглядела смущенной, и на ее лице не было ни следа радости. – Если бы ты любил меня, ты бы доверял мне.

В его душе затеплилась надежда, и он, который никогда не был ни оптимистом, ни романтиком и никогда не мог разобраться в своих чувствах, вдруг понял, что у него появился призрачный шанс. И будь что будет, но Дэн не собирался упускать его.

– Я доверяю тебе. Я просто не понимал этого.

– Не говори загадками. Ты не поверил, что у меня был выкидыш, и считал, что я сделала аборт. И ты не верил, что я не могу снова забеременеть. Бог мой, ты даже проверил мою косметичку.

– Да, но дело тут не в тебе, а во мне и в том, что случилось задолго до того, как я встретил тебя. Я начал понимать это только сейчас.

– О чем ты?

Проклятье! Ему следовало догадаться, что Ксанти не поверит ни одному его слову.

Дэн сделал шаг назад, волнуясь, что не сможет толком объясниться, но другого выхода не было, если они хотели серьезных отношений.

– Когда-то ты спросила меня, что случилось с моей матерью.

– Ты сказал мне, что она умерла, когда ты был ребенком. Точно так же, как и моя.

Дэн молча покачал головой. Как много лжи он нагородил, чтобы защититься?

– Она не умерла. Она бросила меня.

* * *

– Что? Когда? – Ксанти казалось, что ее сердце разлетелось на тысячи мелких кусочков. Дэн сказал, что любит ее. Но как она могла поверить ему?

– Когда я был маленьким, – тяжело вздохнул Дэн. – Мне было лет восемь или девять.

– Но я не понимаю, при чем тут наши с тобой отношения.

Он нервно провел рукой по волосам и, наконец, посмотрел ей в глаза. Увидев невыразимую боль в его глазах, Ксанти замолчала.

– Я тоже не понимал. Мне казалось, я давно оставил все в прошлом. Мне так сильно не хватало ее, а потом я разозлился на нее. Дело в том, что я убедил себя, что забыл свою мать.

– Но ты не забывал?

Он молча покачал головой и посмотрел в окно.

Ксанти не ожидала, что Дэн будет объясняться с ней. Может быть, она даже не хотела этого. Но когда Дэн заговорил снова, ей показалось, что крошечные кусочки ее сердца собираются в одно целое.

– Он и ее бил. Я помню, как она прятала меня. Однажды вечером я прятался так долго, что это время показалось мне целой вечностью. Я слышал крики отца и плач матери. И звук… – Дэн тяжело сглотнул, и Ксанти впервые увидела его сердечную рану, которую он всегда прятал от нее. – Мать была беременна. Он ударил ее несколько раз, а потом ушел. Наверное, отправился пить дальше. Когда я вышел из укрытия, она собирала вещи. Из ее губы шла кровь. Я ужасно испугался и умолял ее взять меня с собой. Но она сказала, что не может, что ей нужно защитить малыша. Мать говорила, что я достаточно взрослый, чтобы позаботиться о себе, пока она не приедет за мной. Но она так и не вернулась.

Так вот почему он никому не доверял. Потому что единственный человек, который должен был оставаться рядом с ним, который пообещал защитить его, предал его?

– Дэн, мне так жаль.

Ксанти подумала о том маленьком мальчике, который был вынужден повзрослеть слишком быстро, и на ее глазах выступили слезы. Но как бы ей ни хотелось того, она не могла исправить его прошлое.

– Не надо жалеть меня. Все давно в прошлом. И благодаря случившемуся я стал в какой-то мере сильнее. Я понял, что смогу пережить что угодно.

– Теперь я понимаю, почему тебе так сложно проявлять слабость. Но я не могу быть с человеком, который не нуждается во мне так, как я нуждаюсь в нем. Я переживала подобные вещи со своим отцом. То же самое случилось и в наших с тобой отношениях. В тот день я оттягивала звонок отцу, потому что не хотела предавать тебя, – через силу выдавила Ксанти. – Дэн, я люблю тебя. Может быть, буду любить всегда. Я восхищаюсь тобой и чувствую себя живой, когда ты рядом. Но я не могу жить с тобой, если мы не будем на равных, если ты будешь постоянно сдерживать свои чувства.

Она хотела попросить его уйти, но он взял ее за руки и притянул к себе. Он прикоснулся лбом к ее лбу, а их губы оказались близко-близко.

– Пожалуйста, – едва слышно прошептал Дэн, – дай мне еще один шанс. Я любил тебя, потому что ты была милой, соблазнительной и забавной, но также беззащитной. Мне казалось, я смогу защитить тебя так, как не смог защитить свою мать. И я счастлив знать, что часть той веселой и рассудительной девчушки по-прежнему здесь.

Он нежно коснулся щеки Ксанти, и у нее на глазах выступили слезы.

– Но, Дэн, неужели ты не понимаешь? Я больше не могу быть той девочкой. Ты переступил через меня, и я позволила этому случиться.

Дэн вытер слезу с ее щеки.

– Ш-ш-ш, Рыжая, дай мне договорить.

Его чуть кривоватая улыбка и старое прозвище затронули что-то глубоко в ее сердце, которое по-прежнему тянулось к нему и всегда будет.

– Я хотел сказать, что сильно любил ту девочку, но женщину, которой она стала, я люблю еще больше.

Ксанти отстранилась. Она боялась снова раствориться в нем.

– Не говори таких слов, если они неправда.

– Думаешь, я рассказал тебе о своей матери, чтобы ты пожалела меня?

– Конечно нет. Но…

Дэн коснулся большим пальцем ее губ.

– Я просто хотел, чтобы ты знала, почему у меня ушло столько времени, чтобы понять очевидные вещи. Рыжая, все дело в том, что я безумно боялся того, что нуждаюсь в тебе слишком сильно. Так же, как я когда-то нуждался в своей матери. Сказать тебе, что я почувствовал, когда ты вошла в мой кабинет и сказала, что мы все еще женаты?

– Ужас?

Дэн рассмеялся, но его смех был каким-то безрадостным.

– Может быть, немного. Но меня сразу же потянуло к тебе.

– Возможно, все дело в том, что у тебя давно не было секса.

Он провел руками по ее шее.

– Мне хотелось верить в это. Так же как и тебе. Но мы оба прекрасно знаем, в чем тут дело.

Ксанти опустила голову, но он приподнял ее за подбородок.

– Мне нравится, что ты стала самостоятельной. Ты по-прежнему нежная, милая и соблазнительная, но также достаточно жесткая и умная, чтобы дать мне отпор. Похоже, мы иногда будем доставать друг друга. И у меня не всегда будет получаться говорить начистоту. Потому что я мужчина, и я так устроен. Но я не хочу подписывать эти бумаги. Я хочу дать нашим отношениям еще один шанс. На этот раз реальный.

– Но я живу в Лондоне, а ты в Нью-Йорке. Мы…

– Сможем все уладить, если захотим, – закончил за нее Дэн.

Это был серьезный вопрос с простым ответом, потому что Ксанти никогда не переставала любить его.

– Только… Я не смогу родить детей. Но я очень хочу быть матерью.

– Тогда посмотрим возможные варианты. Искусственное оплодотворение, усыновление… Нам есть из чего выбирать.

– И ты согласишься пойти на это ради меня? – Ее немного шокировало то, что он так поспешно принимал на себя такие обязательства.

– Не только ради тебя, ради себя тоже. Я хочу видеть тебя матерью. Всегда хотел. Но я был просто слишком глупым, чтобы признаться в этом, потому что боялся, что из меня получится никудышный отец.

Ксанти улыбнулась сквозь слезы, по-глупому счастливая от нового доказательства того, насколько они с Дэном похожие. Пока она лелеяла свои собственные бессмысленные страхи, она не заметила, что он делал то же самое.

– Хм, может, нам стоит проверить? – поддела его Ксанти.

– Думаешь, стоит? – смущенно ответил Дэн.

– Ну, ты определенно любишь покомандовать, – расплылась в улыбке Ксанти, когда он поморщился. – А еще ты заботливый, сильный и веселый.

Она прижалась к нему и, обвив руками его шею, потянула за волосы на его затылке так, что его губы оказались близко от ее губ.

– Над остальным придется поработать.

– Ты говоришь мне «да»? – улыбнулся Дэн, видя ответ в ее сияющих глазах. – Ты согласна дать нашим отношениям еще один шанс?

– Да, если ты хочешь того же самого.

Он обхватил ее за талию и приподнял.

– Значит, у нас будет много примирительного секса?

Ксанти бросило в жар от его полного страсти взгляда, но эта страсть была намного сильнее обычной, потому что им двоим больше не приходилось сдерживать свои чувства.

– Это неприлично – заниматься сексом в моем кабинете посреди рабочего дня.

– К черту приличия, – коварно усмехнулся Дэн и крепче прижал к себе Ксанти.

Эпилог

– Ксанти, ты держи этого сорванца… А я пока поймаю эту непоседу.

Она рассмеялась, схватив на руки трехлетнего сынишку Лукаса, который развернулся в сторону бассейна, и смотрела, как ее муж ловит их годовалую дочку, которая в обычной для нее манере уползала совсем в другом направлении.

Рози вертелась и вырывалась, пока самый любимый папочка в мире держал ее под рукой, словно мешок с картошкой – очень драгоценной картошкой – и направлялся в пляжный домик на берегу океана.

После третьей попытки искусственного оплодотворения, случившейся почти два года назад, Ксанти с Дэном решили заняться усыновлением. А через несколько месяцев обнаружилось, что Ксанти беременна. На той же неделе им позвонили и сказали, что нашли для усыновления маленького мальчика, отчаянно нуждавшегося в новой семье. Все произошедшее напоминало гору рождественских подарков, но в то же время немного пугало.

Ксанти и Дэн переживали, что из-за младенца не смогут уделить достаточно внимания Лукасу, в котором он нуждался после непростого начала своей жизни.

Ксанти до сих пор помнила их с Дэном длительный разговор по поводу того, как им быть. Но как только они увидели Лукаса, все сомнения отпали сами собой, потому что они сразу же полюбили этого озорного мальчугана.

– Мамочка, я хочу еще раз искупаться, – потребовал Лукас.

– Сладкий мой, время ужинать, – начала успокаивать раскапризничавшегося сына Ксанти. – Сегодня больше не будем купаться.

– Но, мамочка, я хочу! – закричал он.

– Давай поменяемся. – Дэн поцеловал Рози в носик и предал малышку Ксанти. – Ты покормишь королеву памперсов ее ужином, а я искупаю нашего терминатора.

Дэн нежно взъерошил волосы сына.

– Пойдем, приятель, наделаем беспорядка в ванной.

– Папочка, а мы устроим гонки на лодках?

– Конечно. Но на этот раз выиграю я.

– Нет, папочка, всегда выигрываю я.

Лукас тихо засмеялся, когда Дэн усадил его себе на бедро и понес наверх, в ванную.

Ксанти задумчиво посмотрела на обнаженную спину Дэна со шрамами, которых почти не было заметно благодаря летнему загару. Потом ее взгляд остановился на его упругих ягодицах, и ее, как всегда, бросило в жар.

Но с чувственными наслаждениями придется повременить, пока не уснут их дети.

Рози зевнула, прислонившись к плечу Ксанти. Она посасывала свой пальчик и сонно моргала. Ксанти нежно погладила щечку дочери.

– Что ж, радость моя, давай посмотрим, сможем ли мы запихнуть в тебя немного еды до того, как ты уснешь.

После дня, проведенного на пляже, где Рози играла со своим папочкой и старшим братом, когда они строили яхту из песка, она явно устала.

Из кухни вышла Элла, их помощница по дому, и по комнате разнесся аромат пирога с курицей, который она приготовила для детей. Желудок Ксанти тут же заурчал.

– Может, покормить ее, пока вы пойдете в ванную?

– Нет, спасибо, мы справимся, – улыбнулась Ксанти.

Элла и ее муж Джон, в свои без малого шестьдесят лет и с собственными взрослыми детьми, были для Ксанти настоящим подарком судьбы, когда она вернулась на работу. Они присматривали за домом и иногда помогали с Лукасом и Рози, пока Дэн и Ксанти целиком сосредоточились на воспитании своих маленьких непосед и управлении международными компаниями, которые вели дела по всему земному шару.

– Почему бы вам не отдохнуть? А я справлюсь сама, – предложила Ксанти. – Кстати, пирог пахнет просто божественно.

– Тогда я пойду? – просияла Элла. – Я сделала еще один пирог для вас с Дэном, если вы решите поужинать им сегодня. Если нет, просто уберите его в холодильник.

– Чудесно. Элла, огромное вам спасибо, – поблагодарила ее Ксанти.

Женщина нежно потрепала Рози по щеке, а потом попрощалась с ними и ушла.

Ксанти усадила дочку в ее стульчик для кормления и прислушалась к диким воплям наверху. Похоже, Дэн и Лукас снова затопят детскую ванную во время своих лодочных гонок.

Она с улыбкой подумала о том, что в ее жизни появилось еще больше хаоса.

Рискнув своим сердцем во второй раз, Ксанти получила дом, семью и жизнь, которые она обожала, и поняла, что по-настоящему только любовь имела значение.

Рози выплюнула обратно еду и засунула в рот пальчик.

– Понятно, мадам. Пора вручить вас вашему папочке. – Она достала ребенка из кресла и усадила себе на бедро. – Он почитает вам сказку, а я пока покормлю вашего братца, а потом займусь спасением ванной комнаты.

После того как все будет сделано, и дети мирно уснут в своих кроватках, Ксанти планировала заняться чем-то другим со своим драгоценным мужем.

Любовь имела значение, и семья имела значение, но страсть тоже была не менее важной.

– Может, в следующем месяце поедем с нашими карапузами на остров Монтсеррат? – Ксанти прильнула к груди мужа, и он положил ладонь ей на живот.

– Хм?.. – пробормотал он, касаясь губами ее волос.

Солнце медленно опускалось за горизонт, его лучи поблескивали на водной глади океана. Дети давно спали, а половина приготовленного Эллой пирога с курицей с удовольствием съедена под бокал шардоне.

Вечер обещал закончиться чувственными утехами, когда теплые пальцы Дэна скользнули под пояс шорт Ксанти.

– В следующем месяце? – Дэн потерся о мочку ее уха. – Мне нужно проверить в работе новый проект. Мы могли бы снять дом… Захватить с собой Эллу и Джона, чтобы они помогали нам с детьми, пока мы будем заняты работой. Мы могли бы даже поплавать вдвоем на яхте.

Ксанти повернулась к нему лицом и положила руки ему на плечи.

– Звучит заманчиво. Если только у нас будет Интернет, чтобы я могла заниматься продвижением бизнеса в Шанхае. – Она провела пальчиками по жесткой щетине на его щеках. – Но прямо сейчас я хотела бы заняться тобой.

Его губы дрогнули в улыбке, многообещающей и в то же время провокационной.

– Думаешь, сможешь управиться со мной?

Дэн огромными ручищами скользнул под шорты Ксанти и обхватил ее обнаженные ягодицы, прижимая ее к своей отвердевшей плоти.

– Конечно, – судорожно выдохнула она.

– Сейчас посмотрим, – ответил Дэн, подхватив ее на руки.

Ксанти смеялась, когда он бросился в дом, перескакивая через ступеньку, поднимаясь в их спальню. Но когда Дэн уложил ее на кровать, и их одежда оказалась на полу, она заглянула ему в глаза и увидела в них любовь, которая переполняла ее собственное сердце.

– Ты ведьма. – Он провел пальцем по ее набухшему соску. – Морская ведьма.

Ксанти застонала, когда Дэн сжал ее обнаженные груди.

– Но ты моя чертова морская ведьма.

Она изогнулась на кровати, когда он нежно куснул ее сосок.

– Может быть, тебе следует использовать свои суперспособности и сделать так, чтобы я никогда не забывала, что я твоя, – сбивчиво задышала Ксанти.

– Я займусь этим прямо сейчас, – прорычал Дэн, а она блаженно зажмурилась, отдаваясь на его милость.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg