«Приглашенная невеста»

Приглашенная невеста (fb2) - Приглашенная невеста [The Prince’s Convenient Proposal] (пер. М. Н. Шестакова) 807K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Барбара Ханней

Барбара Ханней Приглашенная невеста

The Prince’s Convenient Proposal

© 2017 by Barbara Hannay

«Приглашенная невеста»

© «Центрполиграф», 2018

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018

Глава 1

Утром в среду в галерее всегда безлюдно, поэтому случайный посетитель обязательно привлек бы внимание Чарли, дежурившей за стойкой администратора. Она сразу обратила внимание на рослого темноволосого мужчину, шагнувшего на порог с непринужденностью хозяина. Мужественная красота незнакомца поразила девушку, а от самоуверенного вида она опешила настолько, что чуть не забыла одарить его своей обычной приветливой и солнечной улыбкой.

Большая ошибка! Безупречный покрой темно-серого костюма наводил на мысль, что у посетителя достаточно средств, чтобы купить в галерее картину.

А Чарли совершенно необходимо продать картину, причем быстро. Работы ее отца, художника Майкла Моррисета, были наиболее широко представлены в галерее, а его финансовое положение – хуже некуда. Впрочем, так было всегда. Как ни печально, но ее замечательный и талантливый отец отличался редкой непрактичностью в том, что касалось денег. Они едва сводили концы с концами до недавнего времени, когда Чарли удалось наконец выправить ситуацию, однако тут ее отец повторно женился. Новая жена родила ему прелестную дочь, и семья снова оказалась на грани банкротства.

Протягивая посетителю каталог галереи, Чарли думала о хрупкой, трогательной сродной сестре – новорожденной Иле.

– Доброе утро, – приветливо улыбнулась она.

– Доброе, – с холодком ответил тот без улыбки, смерив ее ледяным взглядом серых глаз.

– Первый раз в нашей галерее, сэр? – спросила она как можно приветливее.

На лице незнакомца мелькнуло удивление.

– Да, конечно.

Чарли уловила легкий акцент. Взгляд мужчины стал еще холоднее, несколько испортив впечатление от высоких скул, твердой челюсти и густой темной шевелюры.

– Как поживаешь, Оливия? – спросил он.

Она не ослышалась? Чарли чуть не рассмеялась, но он говорил совершенно серьезно.

– Извините, меня зовут не Оливия.

Незнакомец покачал головой.

– Хватит прикидываться, – на его лице появилась сдержанная улыбка, – мне не до игр. Я проделал долгий путь, чтобы найти тебя, – сама знаешь.

Настала очередь Чарли вытаращить глаза. Ее мысли метались. Может, он не в себе? Стоит позвать охрану? Она быстро оглядела помещение. Две пожилые дамы в дальнем конце зала, склонив головы, любовались изящной акварелью Дафны Холден. Еще один посетитель мирно дремал на стуле у окна – вероятно, бездомный, приютившийся под кондиционером. Никто не прислушивался к их странному разговору.

– Извините, – сделала еще одну попытку девушка, – вы ошиблись. Меня зовут Чарли.

По лицу было видно, что незнакомец не верит ей.

– Шарлотта, если быть точной. – поправилась она. – Шарлотта Моррисет. – Она кивнула на каталог. – Может, хотите осмотреть галерею? У нас представлены очень…

– Нет, меня не интересуют картины. – Мужчина явно терял терпение. – Я приехал не для того, чтобы любоваться искусством. Не знаю, зачем ты это делаешь, но ты, Оливия, по меньшей мере должна объяснить.

Чарли на сей раз не стала извиняться.

– Я сказала, что я не… – замолчала она на полуслове. Какой смысл повторять все сначала. Она хотела было достать из сумки водительские права, чтобы подтвердить имя, но не стала рисковать. Вдруг перед ней мошенник, отвлекающий внимание от грабителей? Или она насмотрелась детективов по телевизору?

К ее облегчению, в галерею вошла пожилая пара. Чарли всегда любезно встречала посетителей. На сей раз мрачному незнакомцу пришлось ждать, пока она приветствовала гостей солнечной улыбкой и вручала им каталоги.

– Нас особенно интересуют работы Майкла Моррисета, – сказал мужчина.

– Прекрасно! У нас большая коллекция. – Чарли указала на стену с картинами отца – яркими, полными драматизма городскими пейзажами Сиднея.

– Они все продаются? – уточнила женщина.

– За исключением нескольких ранних полотен, но вся информация дана в каталоге. Если возникнут вопросы, с удовольствием отвечу. Я здесь как раз для этого.

– Спасибо.

Улыбаясь, пожилая пара с энтузиазмом устремилась к картинам. Чарли суеверно скрестила пальцы – отцу срочно требовалась большая сумма денег.

К сожалению, мрачный тип все еще стоял рядом.

– Ты отлично имитируешь австралийский акцент, но меня не проведешь. Раз уж я нашел тебя, Оливия, не уеду, пока мы все не выясним.

– Ничего подобного, – Чарли готова была запаниковать, – вы ошиблись. Я не знаю никакой Оливии. – Она кинула тревожный взгляд на пожилую пару возле картин отца, думая о том, что через несколько минут подойдет к ним и попробует уговорить купить одну из его работ. Она будет действовать очень осторожно: убедительно, но не слишком настойчиво. Однако сначала надо избавиться от приставучего парня. Показывая, что разговор окончен, Чарли повернулась к компьютеру.

– Когда у тебя обеденный перерыв? – спросил он.

Чарли замерла. Он невероятно раздражал ее. И потом, что значит обеденный перерыв? Обычно она съедала бутерброд с чашкой чая, заваренного в подсобке, но ему об этом знать не обязательно.

– Я не ухожу из галереи до конца дня, – категорически отрезала она.

– Тогда подожду до закрытия. И не думай сбежать, мои люди все равно найдут тебя.

Его люди? Что за черт! Не скрывая негодования, Чарли кинула сумку на стол и резко расстегнула молнию.

– Послушай, приятель, я тебе вовсе не Оливия. – Она достала водительские права. – Меня зовут Шарлотта Моррисет, и отстань от меня.

С участившимся пульсом она наблюдала, как он внимательно изучает официальный документ. Что-то не сходилось. Мужчина производил впечатление богатого и успешного человека: красивый, холеный, сероглазый, с блестящими темными волосами, он мог быть актером, адвокатом или даже политиком, привыкшим к вниманию публики. Что ему нужно от простой, скромной Чарли Моррисет из небогатого пригорода Сиднея? А может, он из криминального мира? Услышал, что ее отец близок к заслуженному признанию в артистических кругах?

«Мои люди найдут тебя». Чарли быстро убрала документ, чтобы он не прочитал адрес и дату рождения.

– Значит, ты изменила имя, но не дату рождения? – произнес он с оттенком угрозы.

Чарли побледнела от негодования и страха.

– Послушай, парень. Я хочу, чтобы ты ушел, иначе вызову полицию. – Она потянулась за телефоном.

В этот момент мужчина сунул руку во внутренний карман пиджака, явно доставая пистолет. Дрожащей рукой Чарли набрала номер полиции – поздно, она должна умереть! Однако мужчина достал не оружие, а фотографию и положил на стол перед ней.

– Вот девушка, которую я разыскиваю, – сказал он, внимательно наблюдая за реакцией Чарли. – Ее зовут Оливия Бельэр.

Чарли так и ахнула, увидев на фотографии свое лицо. Сомнений быть не могло: пышная шапка белокурых волос, голубые глаза, слишком широкий рот и даже ямочка на правой щеке.

Чарли услышала голос диспетчера полиции о причине вызова.

– Нет-нет, – заторопилась она. – Ложная тревога.

Отложив телефон, Чарли уставилась на фото, убеждаясь, что совпадают даже детали: лукавая улыбка, заправленная в джинсы белая футболка. Даже полоса песка на заднем плане могла быть частью сиднейского пляжа Бонди-Бич. Чарли пыталась вспомнить, когда она была там в последний раз.

– Откуда у тебя это фото?

Впервые на лице незнакомца появилось подобие улыбки:

– Тебе хорошо известно, что снимок сделал я сам в Сен-Тропе.

Чарли потерла лоб, пытаясь понять, что происходит.

– Кто эта девушка? Откуда ты ее знаешь?

Теряя терпение, мужчина резко заметил:

– Хватит шутить, Оливия.

– Я не… – начала было Чарли. – Постой, а как тебя зовут?

Эффектно взъерошив густую шевелюру, он тяжело вздохнул. Чарли наблюдала с возрастающим интересом.

– Мое имя Рейф, – процедил мужчина раздраженно, словно повторяя то, что ей хорошо известно. – Сокращенно от Рафаэль. Рафаэль Сен-Роман.

– Первый раз слышу. Фамилия похожа на… французскую.

– Французский – наш основной язык, – подтвердил Рейф, – хотя жители говорят также на английском. Я гражданин Монтеня.

– Маленькой, игрушечной страны в Альпах?

– Именно, – согласился он, словно продолжая глупую игру.

Чарли конечно же слышала о государстве Монтень, известном престижными горнолыжными курортами и еще чем-то гламурным – кажется, торговлей ювелирными изделиями и драгоценностями. В журналах часто появлялись фотографии королевских персон и знаменитостей, отдыхающих на снежных склонах Монтеня.

– Это очень интересно, Рейф, но при чем тут…

Оглядев галерею, Чарли опомнилась. Двое посетителей все еще стояли возле картин ее отца, о чем-то горячо рассуждая и заглядывая в каталог. Ей надо поговорить с ними, чтобы помочь принять решение и не упустить потенциальных покупателей.

– У меня нет времени, Рейф, – торопливо сказала она, выходя из-за стойки навстречу пожилой паре. – Как вам понравились работы Моррисета?

– Великолепные пейзажи, – сказал мужчина, – смелые и оригинальные. Мы бы хотели купить один в гостиную.

– Нам надо подумать, – быстро добавила женщина. – Еще раз посмотреть, подойдет ли она к обстановке комнаты.

Сердце Чарли упало. По опыту она знала, что пара вряд ли решится на покупку. Как правило, любители живописи точно знали, чего хотят, а этим двоим нужен лишь декор интерьера. Женщина обернулась с извиняющейся улыбкой, понимая, что они разочаровали Чарли.

– Мы скоро вернемся, – пообещала она, и девушка приветливо кивнула в ответ.

Как хорошо, если бы ее не касались проблемы отца, но, даже переехав после его женитьбы в крошечную съемную студию, Чарли продолжала заниматься его финансами. Она занималась этим с четырнадцати лет, удерживая легкомысленного отца от экстравагантных поступков и путешествий, призванных «пробудить вдохновение». К сожалению, его новая жена Скаи была столь же непрактична, как отец, и охотно предоставила Чарли управлять бюджетом. Счета приходили в галерею, и Чарли ломала голову, как расплатиться по коммунальным платежам и найти деньги для пропитания.

После рождения дочки Скаи как никогда нуждалась в здоровом питании, чтобы выкормить малышку после тяжелых родов. Чарли обожала сестренку Илу. Девочка родилась крошечной, но была совершенно очаровательна с шапочкой темных волос, вздернутым носиком и ротиком, похожим на розовый бутон. Однако врачи почему-то настаивали на дополнительных тестах. Мысль о том, что Ила не совсем здорова, приводила Чарли в ужас.

Со дня рождения Илы отец практически жил в больнице, ночуя на раскладушке возле постели Скаи. Мрачные мысли Чарли прервал звонок телефона, и она вернулась к стойке, заметив с раздражением, что Рафаэль Сен-Роман не сдвинулся ни на сантиметр и продолжал наблюдать за ней. Чарли взяла трубку и демонстративно повернулась спиной.

– Чарли? – В голосе отца она сразу почувствовала тревогу.

– Привет.

– Плохие новости. У Илы проблемы с сердцем.

С тяжелым предчувствием Чарли облокотилась о стойку.

– Насколько серьезные?

– Очень.

– Чем врачи могут помочь?

Майкл молчал.

– Отец?

– Здесь врачи бессильны. Ее заболевание очень редкое и тяжелое. Ты бы видела ее, Чарли. Она вся обмотана трубками, подключенными к мониторам. – Голос Майкла прервался – он едва сдерживал слезы.

– Но ведь что-то можно сделать?

– Похоже, что нет. В Бостоне есть кардиолог, который сделал несколько успешных операций.

– Бостон! – простонала Чарли. Для операции в Бостоне требовались огромные деньги. Бедная Ила. Она прекрасно понимала, что отец не сможет взять деньги в долг. Ни один банк не пойдет на риск, зная его кредитную историю. Но Илу надо спасать.

Она оглядела картины отца. Без сомнения, они очень хороши. После женитьбы на Скаи у Майкла открылось второе дыхание, в манере появилась свобода и уверенность. Его последние работы отличались особым мастерством. Чарли не сомневалась, что к отцу придет мировое признание, но для Илы это будет слишком поздно.

– Обзвоню всех, попробую собрать денег, – сказал Майкл. – Вдруг кто-то поможет.

– Удачи тебе. Я тоже спрошу у своих друзей.

– Спасибо, дорогая. Позвоню позже.

– Передай привет Скаи.

Уронив голову на стойку, Чарли думала о крошечной хрупкой девочке, жизнь которой висела на волоске.

– Извини меня. – Низкий мужской голос вторгся в ее мысли. Она совсем забыла о Рафаэле Сен-Роман с его дурацкой фотографией.

Смахнув слезы, Чарли сказала:

– У меня нет времени заниматься твоей Оливией.

– Понимаю.

К удивлению Чарли, Рейф уже выглядел не грозным, а скорее озабоченным. Возможно, он слышал часть разговора.

– Ты говорила с отцом?

– Да. – Чарли вскинула голову: какое ему дело?

– В таком случае я ошибся, извини. У девушки, которую я ищу, нет отца.

– Ну и хорошо. – Чарли не сомневалась, что теперь он оставит ее в покое.

– Однако сходство поразительное, – заметил Рейф.

– Действительно, – согласилась она.

Девушка на фото, сделанном предположительно в Сен-Тропе, походила на нее как две капли воды. Несмотря на тревогу за Илу, Чарли одолевало любопытство.

– Где ты познакомился с Оливией? Кто она?

Рафаэль долго не отвечал, не сводя с Чарли внимательного взгляда. Ее даже бросило в жар. Парень был настолько красив, что при других обстоятельствах сразил бы ее наповал, но сейчас она испытывала только неловкость и раздражение.

– Оливия моя невеста, – признался он наконец. – Ради будущего моей страны я должен найти ее.

Будущее страны? Чарли в изумлении раскрыла рот. Невозможно, чтобы девушка, так похожая на нее, но живущая на другом конце света, была в ответе за будущее целой страны. Кто же эта Оливия? Чарли слыхала легенды о двойниках, но не верила, что они существуют в реальной жизни. Должно же быть объяснение.

Ее сестра-близнец? От этой неожиданной мысли волосы зашевелились на голове. У Оливии не было отца, но, как ни странно, у Чарли не было матери. Объяснения отца звучали очень расплывчато: они развелись, когда Чарли была малышкой, и ее мать уехала в Европу, после чего связь с ней прервалась. Когда-то Чарли беспокоило отсутствие матери, но дружеские отношения с отцом компенсировали это, потому что во всем, кроме денег, Майкл был великолепным родителем.

Их обоих влекли приключения: вдвоем они ходили под парусом в Южных морях, пешком бродили по Непалу, жили в палатке среди рисовых полей Бали, где отец днем преподавал английский, а ночами рисовал. Они провели две незабываемые недели в Нью-Йорке.

Когда отец женился на Скаи, Чарли обрадовалась, что он остепенился, а когда Скаи забеременела, Чарли пришла в восторг: ей хотелось быть частью большой семьи. Она только сейчас задумалась, почему отец избегал путешествий в Европу. Не хотел встречаться с ее матерью?

Глава 2

Следя за сменой эмоций на лице Чарли, Рейф пытался смириться с разочарованием оттого, что перед ним не Оливия, а ее двойник Шарлотта. Чарли.

Сходство с пропавшей невестой было поразительным – неудивительно, что его детективы ошиблись. Девушки были похожи не только внешне: обе с голубыми глазами, белокурыми волосами, изящной фигуркой. Одинаковыми были и манера поведения, и задорная улыбка, и веселый блеск глаз. Если переодеть Чарли в платье от-кутюр и смягчить австралийский акцент, никто в Монтене не заметит разницы. Мысль о подмене казалась очень соблазнительной. Рейфу, принцу Монтеня, срочно нужна была невеста.

Он был помолвлен не более двух недель, когда его невеста Оливия Бельэр сбежала. Надо признать, что он выбрал Оливию не столько по любви, сколько по необходимости. Честно говоря, это было деловое соглашение. Вероятно, Оливия опомнилась, представив себе огромную ответственность, которую повлек бы брак с принцем. Рейф тоже был в панике. Только что он вел холостяцкую веселую жизнь принца-плейбоя, развлекаясь напропалую и путешествуя по миру: Лос-Анджелес, Лондон, Дубаи, Монако… Везде его окружали девушки – блондинки, рыжие, брюнетки – длинноногие, гламурные, безотказные.

Много лет, особенно после смерти матери, Рейф не отказывал себе ни в чем. Вместе с шейхом Файзал Дауд Тариком – лучшим другом с университета – они возглавляли список самых желанных гостей на всех гламурных тусовках по всему миру. Неудивительно, что они произвели фурор на веселой вечеринке в Сен-Тропе. С тех пор прошло лишь несколько недель.

Для Рейфа стало настоящим шоком сообщение из дома, полученное в самый разгар веселья. Он как раз отчаянно флиртовал с Оливией Бельэр – девушка танцевала на столе босиком, а Рейф пил шампанское из ее туфельки, – когда официант тронул его за рукав:

– Извините, ваше высочество, вас просят к телефону.

– Не сейчас, – Рейф поднял туфельку с шипящим напитком, – я занят.

– Но вам звонят из Монтеня, из замка. Говорят, это очень важно.

– Нет, нет, нет, – немного заплетаясь языком пробормотал Рейф, – Все важные дела могут подождать до завтра.

– Речь идет о вашем отце, ваше высочество.

В мгновение ока Рейф протрезвел. Кровь застыла в жилах, когда ему сообщили, что крепкий, здоровый и очень популярный в стране князь Монтеня скоропостижно скончался от сердечного приступа.

Рейф мало помнил, чем закончилась вечеринка. От горя и раскаяния он был на грани шока, проведя полночи в телефонных переговорах с персоналом замка, канцлером, начальником службы безопасности Монтеня, секретарем отца и пресс-атташе. В течение нескольких часов на его плечи легла ответственность за княжество и необходимость срочно подыскать невесту.

Конституция Монтеня содержала один древний параграф, согласно которому наследный принц должен быть женат или, по крайней мере, помолвлен в течение двух дней после смерти правящего князя, но свадьба в таком случае должна состояться не позже чем через два месяца после этой даты. Ни больше ни меньше!

Мысль о скоропалительной женитьбе ужасала Рейфа, привыкшего к полной свободе и не готового к отношениям с одной женщиной. Во всяком случае, ни одна не привлекала его настолько, чтобы связать с ней жизнь. Однако на карту поставлено будущее страны.

Со стыдом Рейф думал о том, что до сих пор не вникал в проблему с иностранной добыва ющей компанией, угрожавшей благополучию Монтеня, но в эту ночь он в полной мере осознал опасность. Угроза была очевидной. Без невесты Рейф Сен-Роман лишался титула князя Монтеня, правление переходило к канцлеру, а хищники, стремящиеся ограбить страну, получали все права на богатейшие недра альпийских гор Монтеня.

Среди прочей важной информации Рейф получил тревожный сигнал от начальника службы безопасности, предупредившего, что канцлеру Клоду Понтье нельзя доверять.

– Мы уверены, что он подкуплен, но пока не имеем прямых доказательств, хотя активно работаем над этим. По нашим сведениям, он состоит в контакте с добывающей компанией «Лерой Майнинг».

Другими словами… если Рейф не женится в отведенный срок, канцлер позволит жадным иностранцам нанести стране непоправимый урон. Получив полную свободу действий, они уничтожат уникальный ландшафт, разрушат экономику и вековые традиции страны.

Имея в запасе всего два дня на поиск невесты, Рейф обратился к первой же девушке, оказавшейся под рукой, – красивой, но своенравной Оливии Бельэр. К сожалению, спустя две недели после грандиозного бала в честь официальной, очень громкой помолвки невеста сбежала.

В какой-то степени Рейф понимал Оливию. В ту ночь, когда она согласилась принять его предложение, в суете и спешке ей некогда было подумать о сложных обязанностях и ответственности, сопровождающих брак с принцем. Однако Рейф заплатил ей щедрую сумму за подпись под контрактом с условиями скорого неизбежного развода, и теперь был возмущен предательством в столь ответственное для его страны время.

Несмотря на репутацию плейбоя, Рейф всем сердцем любил свою страну и народ, прославившийся не только умением делать изысканные ювелирные украшения из местных драгоценных камней, но также отличной альпийской кухней, популярной среди туристов, посещавших знаменитые горнолыжные курорты Монтеня, известные еще с восемнадцатого века. Страна не переживет нашествия охотников за подземными сокровищами.

К сожалению, служба государственной безопасности еще не нашла доказательств преступных замыслов канцлера: им нужно время. А Рейфу срочно нужна невеста.

Черт побери, если бы Чарли Моррисет не была так расстроена разговором с отцом, Рейф уговорил бы ее лететь с ним на родину. Она прекрасно сошла бы за его невесту, пока он вернет Оливию на место. Конечно, он хорошо заплатит Чарли за маскарад.

Однако, по всей вероятности, Чарли переживала собственный семейный кризис. Не лучшее время предлагать ей деньги, чтобы увезти с собой.

– Как ты ухитрился потерять Оливию?

Рейф нахмурился, услышав вызов в словах девушки.

– Напугал ее? – сверкнула глазами Чарли. – Обидел, вероятно?

– Ничего подобного! – Рейф чуть не поперхнулся от несправедливых подозрений. Протрезвев после известия о смерти отца, он мгновенно оставил манеры плейбоя и, спешно покинув с Оливией Сен-Тропе, превратился в чопорного наследного принца. В Монтене, кроме нескольких формальных поцелуев во время танца с невестой, он и пальцем ее не тронул.

Конечно, он был благодарен Оливии за согласие на брак по расчету, но не мог уделить ей достаточно внимания, занятый похоронами отца и свалившимися на него обязанностями.

– Извини, что побеспокоил тебя, – обратился он к Чарли с холодной вежливостью.

Она рассеянно кивнула в ответ.

Сделав шаг назад, Рейф еще раз пожалел, что не может осуществить свой план: Чарли Моррисет была явно чем-то озабочена.

– Думаю, Оливия могла быть моей сестрой, – вдруг произнесла девушка.

– Такое возможно? – замер Рейф.

Она кивнула.

– Моя мать живет где-то в Европе. Мы никогда не встречались… ну, то есть я не помню.

Рейф заметил, как задрожала нижняя губа. Чарли вдруг утратила воинственный вид и стала похожа на обиженного ребенка. У него странно дрогнуло сердце.

– Я встречал мать Оливии. Ее зовут Вивиан Бельэр.

– Ох, – побледнела Чарли и покачнулась, как будто ноги не держали ее. – Так звали мою мать – Вивиан.

Уже собравшийся уходить Рейф увидел, как она без сил опустилась на стул.

– Я не знала, что у нее была другая дочь… – запнулась Чарли. – Какая она, моя мать?

Рейф вспомнил платиновую блондинку с южным загаром и ее толстого мужа-миллиардера, слишком много выпившего на помолвке.

– У нее светлые волосы, как у тебя. Она красивая. Я с ней мало знаком.

– Не знала, что у меня есть сестра… Оливия.

«Возможно, у меня все-таки есть шанс уговорить ее», – решил Рейф.

– Почему же отец никогда не рассказывал про нее? – прижала пальцы к вискам Чарли и закрыла глаза, словно от боли, потом резко выпрямилась и виновато взглянула на него.

– Мне сейчас не до этого. К сожалению, у меня проблемы поважнее.

Разочарованному Рейфу ничего не оставалось кроме как попрощаться.

– Надеюсь, вам удастся их скоро решить.

– Спасибо. – Она уже набирала номер телефона.

Стремительный перелет в другое полушарие оказался для Рейфа напрасным: он только потерял драгоценное время. Его детективам придется удвоить усилия, чтобы отыскать Оливию.

– Может быть, ты согласишься встретиться со мной сегодня вечером?

Голос Чарли заставил Рейфа быстро обернуться. Она выглядела такой одинокой и несчастной, в глазах стояли слезы – ничего общего с агрессивным терьером, который облаял его утром.

В его планы не входила задержка. Поскольку Чарли не могла помочь, надо было срочно возвращаться. Его личный самолет в аэропорту уже готов к вылету. Однако он частично виновен в том, что расстроил девушку новостью о матери и сестре, а кроме того, в нем все еще теплилась надежда. Если остался хоть малейший шанс…

– У меня серьезные семейные трудности, – призналась Чарли, – но мне хочется больше узнать об Оливии. Давай поговорим за чашкой кофе?

Стоило ли тратить драгоценное время на чашку кофе, ведь шанс уговорить ее оставался микроскопическим? Но есть ли у него другой вариант? Оливия как сквозь землю провалилась. Неожиданно для себя Рейф согласился:

– Вернусь сюда к шести.

– Договорились, – кивнула Чарли.

К концу дня Чарли была близка к отчаянию. Телефонные переговоры не дали результата. Отец тоже не мог поделиться хорошими новостями. После разговора с Рейфом Чарли планировала встречу для выработки совместной стратегии. Им с отцом предстояла бессонная ночь. Хотя Чарли мучила обида, но времени на выяснение отношений не оставалось. Кроме того, Майкл был вне себя от тревоги за крошку дочь, и не стоило даже начинать расспросы об Оливии Бельэр.

Ровно в шесть Рейф ждал ее у дверей галереи. Он переоделся в джинсы и черную футболку. С растрепанными ветром волосами и легкой щетиной на скулах он выглядел как черный рейдер или… как мужчина ее мечты. Чарли отмела глупую мысль. Она уже пожалела, что попросила его о встрече. Что можно выяснить о сестре за чашкой кофе? Однако ее мучил вопрос, почему Оливия согласилась выйти замуж за такого красавца, а потом сбежала. Лучше удовлетворить любопытство, чтобы потом полностью сосредоточиться на поиске денег для спасения Илы. С эмоциями она разберется позже.

Через несколько минут Рейф и Чарли сидели в маленьком кафе в толпе посетителей, зашедших сюда после работы. Запах кофе и греческих сладостей щекотал ноздри. Им пришлось ближе склонить головы, чтобы слышать друг к друга в шуме разговоров. Против воли близость Рейфа волновала Чарли.

– Надо было встретиться у меня в гостинице, там тише, – посетовал он.

– Нет, это заняло бы больше времени.

Принесли кофе – эспрессо для Рейфа, капучино с пенкой и порцию нежной пахлавы для нее. Чарли, в отличие от Рейфа, не отказалась от десерта – для нее это единственная возможность перекусить этим вечером.

– Скажи, Рейф, почему моя сестра сбежала от тебя?

– Не знаю. Она не оставила объяснений.

– Но что-то должно было случиться. Вы поссорились?

– Нет, наши отношения были очень… – он подыскивал слово, – цивилизованными.

Такое объяснение романтических чувств несколько удивило Чарли, предполагавшую, что двоих накануне свадьбы должна связывать страсть. Тем не менее она поверила Рейфу.

– Значит, тебе ничего не известно. Представляю, как ты обеспокоен.

– Она передала открытку без обратного адреса с курьером. К сожалению, никто не расспросил его, не предполагая, как это важно. Оливия написала, что с ней все в порядке, и она приносит извинения.

– Ох, – сочувственно покачала головой Чарли, уверенная, что вне зависимости от причины, побудившей Оливию к бегству, она должна была лично дать объяснение Рейфу. – Моя мать тоже сбежала, – призналась она, скрывая боль и обиду.

– Возможно, Оливия унаследовала ген побега?

Конечно, он пошутил, но упоминание наследства и генов заставило Чарли вспомнить об Иле. Надо побыстрее закончить разговор и заняться делом. Она сразу стала серьезной.

– Слушай, мне хочется больше узнать о сестре. Где вы встретились?

– В Сен-Тропе на вечеринке.

– Она… богата?

– Ее отец, то есть муж ее матери, – поправился Рейф, – очень состоятельный бизнесмен.

У них дом на Французской Ривьере, дом в Швейцарии и, кажется, вилла в Америке.

– Ничего себе, – ахнула Чарли, подумав, что ее отец не может позволить себе даже одного дома. Она постаралась представить себе жизнь сестры. – Где она работает?

– Нигде, насколько мне известно.

– Чем же она занимается весь день?

– Весь день? – Рейф криво улыбнулся. – Она скорее ночная бабочка.

Чарли растерянно моргнула. Она плохо представляла себе жизнь Французской Ривьеры. Вероятно, Оливия принадлежит к кругу очень богатой молодежи и проводит ночи в развлечениях, а днем загорает на пляже или ходит по дорогим магазинам. Ее насторожило, что Рейф говорит о сестре без особой любви.

– А чем ты сам занимаешься?

– Сложный вопрос.

– У нас мало времени, – напомнила она.

– Тогда скажу коротко. Я правлю страной.

Открыв рот от изумления, Чарли старалась вникнуть в его слова.

– Правишь? Как… король?

– Монтень – маленькое княжество. – Рейф понизил голос, чтобы его не услышали посторонние. – Я принц Монтеня. Если точно, то принц Рафаэль Третий.

– Черт… – проглотила слова Чарли, не веря, что настоящий принц сидит напротив нее и пьет кофе. Неужели ее сестра сумела поймать на крючок такую персону? – Значит, я должна называть тебя сэр или ваше высочество?

– Нет, – усмехнулся Рейф, – Ни в коем случае. Просто Рейф.

Ужасная мысль пришла в голову Чарли.

– Оливию могли похитить, а почтовая открытка – обман.

– Расследование в замке показало, что она уехала по доброй воле. Добралась до Гренобля на машине, а потом…

– Потом ее похитили.

– Никто не обращался за выкупом.

– Логично, – пожала плечами Чарли. – Твои люди искали везде? Даже в Австралии?

– Да.

Пригубив кофе, Чарли старалась представить себя на месте Оливии Бельэр. Каково это быть невестой красавца-принца? Войти в княжескую семью? Вероятно, Оливии предстояло принимать важных гостей и участвовать в публичных мероприятиях. Кроме того, возглавлять благотворительные комитеты, посещать детские больницы.

При мысли о детских больницах Чарли подумала о бедняжке Иле. Каким бы интересным ни был разговор, надо его заканчивать. Отломив кусочек пахлавы, она, однако, не удержалась от последнего вопроса:

– Думаешь, Оливия могла испугаться новых обязанностей и ответственности?

– Возможно.

– Тяжело тебе приходится, Рейф. Сочувствую. – Положив соблазнительное пирожное на тарелку, Чарли достала телефон, чтобы договориться с отцом о встрече.

Словно почувствовав, что она ускользает, Рейф вдруг сказал:

– Прежде чем ты уйдешь, хочу сделать тебе предложение.

– Даже не думай, – резко остановила его Чарли. Ей не хватало только участия в запутанной истории принца.

– Ты можешь заработать кучу денег.

Теперь она заинтересовалась по-настоящему.

Глава 3

Глаза Чарли заблестели при упоминании денег. Непонятно почему, но Рейф почувствовал разочарование, хотя именно на такую реакцию он рассчитывал. Правда, на лице девушки отразилось опасливое подозрение, чего тоже следовало ожидать.

– Почему ты предлагаешь мне деньги?

– Чтобы уговорить тебя занять место сестры.

У Чарли изумленно расширились глаза.

– Ты шутишь?

– Говорю совершенно серьезно.

Откинувшись на стуле, она смотрела с недоверием:

– Хочешь, чтобы я играла роль твоей невесты?

– Да.

– С какой стати?

Наконец он завладел ее вниманием, и она, не перебивая, выслушала его историю. Наклонившись вперед, положив подбородок на сложенные ладони, она неотрывно смотрела на него большими голубыми глазами, завороженная рассказом. Рейф поведал ей о неудобной статье конституции Монтеня, о богатых недрах, за которыми охотились хищные иностранные добытчики, угрожающие разорить страну и дорогих ему людей.

Когда он закончил, Чарли некоторое время молчала, нахмурив брови, потом снова взялась за телефон.

– Извини, мне надо кое-что проверить, – пояснила она.

– Конечно, – улыбнулся он, едва скрывая нетерпение. Допивая кофе, он тем не менее думал, как хорошо оказаться в стране, где тебя никто не знает. Конечно, его телохранители наблюдали с улицы, но он чувствовал себя обычным посетителем, зашедшим в маленькое сиднейское кафе. Ему редко удавалось сохранить анонимность.

– Ого, – сказала Чарли, – да ты настоящий принц.

– Как тебе мое предложение?

Состроив гримасу, Чарли сказала:

– Не хочу показаться меркантильной, но о какой сумме идет речь?

– Готов предложить двести пятьдесят тысяч долларов США.

Глаза Чарли чуть не вылезли из орбит. Первым желанием было отказаться. Как она может взять такую огромную сумму? Но она вспомнила Илу.

Обмахивая лицо руками, Чарли сделала несколько глубоких вздохов.

– Браво, Рейф, ты знаешь, как соблазнить девушку!

Круто! Она не только поможет Иле, но побольше узнает об Оливии. Нельзя упустить возможность встретиться с родной сестрой и разгадать семейную тайну.

Как ни соблазняла ее такая мысль, но Чарли привыкла трезво смотреть на вещи.

– Ничего не получится. Приехав в Монтень, я выдам себя, как только открою рот.

Да, австралийский акцент выдавал ее.

– Ты говоришь по-французски? – спросил он.

– Да, – подтвердила Чарли.

– Учила в Австралии? – Рейф перешел на этот язык.

– Нам в школе преподавала настоящая француженка, мадемуазель Пикар, – тоже по-французски ответила Чарли.

Рейф с облегчением улыбнулся: девушка говорила вполне сносно.

– Думаю, справишься. Для Оливии этот язык тоже не родной.

– А мой акцент?

– Тебе не придется выступать на публике. Главное – внешность. Но тебе удалось ввести в заблуждение моих детективов.

– Я еще не дала согласие. Предприятие такое рискованное. Что, если Оливия не найдется до дня свадьбы? Ведь мне не придется выходить за тебя замуж? – покраснела Чарли.

Она не переставала удивлять Рейфа трогательным сочетанием невинности и практицизма.

– Уверен, мы найдем Оливию, – заверил он. – Но даю слово, что ты покинешь Монтень до конца месяца, а может, и раньше.

– Ну… а что касается… – запнулась в смущении Чарли. – Мне, надеюсь, не придется вести себя как невесте? В интимной обстановке?

С трудом сдерживая улыбку, Рейф уточнил:

– Боишься, что я буду приставать к тебе по ночам?

– Конечно нет, – опустила глаза Чарли, – То есть… да, вроде того…

– Не беспокойся, Чарли, – успокоил ее Рейф. – Если ты согласишься, я буду сопровождать тебя со всем уважением, которого заслуживает моя невеста, но и на публике и дома буду вести себя как джентльмен. В замке у тебя будут собственные апартаменты.

Тем не менее мысль о том, чтобы заняться с Чарли любовью, возбуждала Рейфа. За скромным, застенчивым фасадом он угадывал бурный темперамент, которого была лишена ее сестра. К сожалению, время, когда он мог позволить себе быть плейбоем, миновало: на нем лежала ответственность за страну. Если Чарли согласится поехать в Монтень, обручение станет лишь дипломатической процедурой, как это было бы с Оливией.

Чарли молчала, погрузившись в размышления, словно взвешивая все за и против.

– Так что ты думаешь? – не выдержал Рейф, скрывая нетерпение. Он не понимал, что ее удерживает. Семейные обязательства, связанные с переговорами с отцом? Ревнивый любовник? Эта мысль заставила его нахмуриться.

– К чему притворяться, что предложение меня не интересует? – сказала она. – Однако мне надо посоветоваться…

Вероятно, все-таки дело в любовнике. Рейф еще больше нахмурился.

– Когда тебе нужно решение?

– Как можно быстрее. Я планировал вылететь этой ночью.

– Так скоро? Нужно время, чтобы забронировать билеты.

– У меня частный самолет.

– Конечно, – закатила глаза к потолку Чарли, – ты же принц. Так когда?

«Сейчас».

– В десять, самое позднее в одиннадцать, – сказал Рейф, доставая чековую книжку. Он заполнил нужные строки, поставил подпись и протянул ей. – Возьми это с собой.

Чарли взяла листок дрожащей рукой, как опасный предмет.

– Ты вот так отдаешь мне огромную сумму денег? Доверяешь мне?

Зная, что его люди будут следить за ней, он не стал раскрывать карты, а просто кивнул.

Сложив чек, Чарли убрала его в сумочку. Вставая из-за стола, она выглядела бледной и напряженной.

– Постараюсь управиться побыстрее. Дай мне твой номер телефона. Я свяжусь с тобой.

Глава 4

Отец ждал Чарли в больнице. У Майкла Моррисета были такие же светлые волосы и ясные голубые глаза, как у его дочери, но Чарли ужаснулась, увидев, каким постаревшим и усталым выглядел обычно жизнерадостный и беззаботный отец. Скаи изменилась еще больше. Всего несколько дней назад она гордо представляла прелестную новорожденную дочь, а сейчас черные круги под глазами выдавали горе и отчаяние. Даже пушистые каштановые волосы безжизненными прядями падали на опущенные плечи. Обнимая ее, Чарли сдерживала слезы, стараясь представить чувства матери, знающей, что жизнь дочери висит на волоске.

– Хочешь взглянуть на Илу? – спросила Скаи.

Ощущая комок в горле, Чарли кивнула, и Скаи повела ее по длинному коридору в отделение интенсивной терапии. Они остановились у стеклянной перегородки. Лежащая на простыне, обмотанная трубками и датчиками крошечная Ила представляла пугающее зрелище. Выдержит ли операцию такое хрупкое беззащитное существо? Ей нужен самый лучший хирург. Сердце Чарли разрывалось, она не сдержала горького всхлипа:

– Бедная девочка!

Она повернулась к отцу и Скаи, которые стояли, держась за руки.

– Я нашла деньги, – быстро сказала она.

– Достаточно, чтобы доставить ее в Бостон? – ахнула Скаи.

– Да.

– Со специальной сиделкой?

– Хватить, чтобы покрыть все расходы.

– Господи, не может быть! – Скаи была на грани обморока.

– Ты уверена, Чарли? – грозно спросил отец. – Нельзя дать Скаи надежду и обмануть ее.

Чарли кивнула.

– У меня в сумке чек. – Она достала тонкий листок бумаги. – Возможно, деньги придут на ваш счет через несколько дней, но это настоящий банковский документ.

– Господи, спаси и помилуй! – Не веря глазам, взял у нее бумагу Майкл. – Как тебе удалось? Что это за Дом Сен-Роман? Благотворительный фонд? Почему такая щедрость?

Ситуация сложилась щекотливая. Чарли совершенно не собиралась рассказывать отцу и Скаи, что согласилась заменить на время сбежавшую невесту европейского принца. Прежде всего, они не поверят ей, решив, что у нее галлюцинации. Кроме того, придется упомянуть Оливию, но сейчас не время ворошить старое. По дороге в больницу Чарли даже всплакнула от злости на отца, скрывшего правду о сестре и матери. Она утешила себя мыслью, что, взявшись заменить Оливию, приблизилась к разгадке семейной тайны. Однако сейчас важно сосредоточиться на Иле.

– Поверь мне на слово, отец, что деньги совершенно легальные, и не о чем волноваться. История довольно запутанная, но у тебя и так много проблем. Позволь мне заняться финансовой стороной, а сам позаботься об Иле.

– Надеюсь, ты не взяла деньги в долг, Чарли. Я не смогу вернуть.

– Не беспокойся. Сейчас надо найти мне замену в галерее, пока я… – она вовремя остановилась, – все организую. Думаешь, Ани Торнтон согласится?

– Конечно, она не откажет. Ради всех святых, Чарли… – Он замолчал, пристально глядя на дочь. – Если не хочешь говорить, не надо, не буду заставлять тебя. Я доверяю тебе, дорогая. Ты не нарушишь закон.

– Ни за что. Я нашла щедрого… – она поперхнулась, – благотворителя, желающего остаться анонимным. – Чарли изобразила радостную улыбку.

– Странно. Но разве это не прекрасно! Не знаю, что сказать. – В глазах отца блеснули слезы, а голос прерывался и дрожал от эмоций. – Спасибо тебе, Чарли. Не всякая девушка проявила бы столько заботы о единокровной сестре.

Все трое крепко обнялись. Скаи плакала. К облегчению Чарли, ее отец бросился искать медсестру, взяв на себя полную ответственность за Илу. Она была свободна. Никогда ей не было так страшно.

Спустя час Чарли позвонила Ани Торнтон и договорилась, что та подменит ее в галерее весь следующий месяц. Дома она приняла душ, переоделась в джинсы и удобный свитер для долгой дороги, потом отнесла свою кошку Долли милой соседской старушке Эдне, всегда готовой помочь.

Собираясь в безумной спешке, она сама не верила, что решилась на такую авантюру. Единственный способ побороть неизбежные сомнения – занять голову насущными проблемами. Она бросилась искать свой паспорт, который, к счастью, не был просрочен.

Рейф прибыл, когда она уже сидела верхом на чемодане, пытаясь закрыть крышку. Он с любопытством и одобрением оглядел маленькую гостиную с красными стенами, черно-белой мебелью, которой Чарли очень гордилась. Для полноты картины не хватало только ее красивой черно-белой кошки. Взглянув на громоздкий багаж, Рейф нахмурился.

– Я знаю, в Монтене сейчас зима, – объяснила Чарли. – взяла все теплые вещи. Не уверена, правда, что мой гардероб подходит для снежной погоды. – Про себя она добавила: «И для амбициозной принцессы».

Пожав плечами, Рейф сказал:

– Ты всегда можешь купить теплую одежду в Монтене.

Она могла бы, если бы не перевела всю огромную сумму денег на счет отца. С чувством вины она закрыла наконец замки чемодана. Рейф легко подхватил его.

– Такси ждет.

– Я готова. – Чарли сдержала нервную дрожь. У нее все получится. Это не ошибка. Игра стоит свеч. Пока Рейф ищет Оливию, она поможет ему сохранить лицо и спасти страну от экономической катастрофы, а маленькая Ила получит шанс на здоровую жизнь. Расправив плечи, Чарли храбро улыбнулась.

– Начнем представление.

К ее удивлению, он не направился сразу к двери, а шагнул к ней, наклонился и расцеловал в обе щеки, обдав ароматом дорогого лосьона и оставив приятное ощущение теплых губ на коже.

– Спасибо, Чарли. – Его глаза тепло блеснули. – Для меня это много значит.

Когда люди совершали непредсказуемы поступки, Чарли не могла сдержать слез, но в этот раз она только кивнула. На лестничной площадке, как договорились, она положила ключи под коврик Эдны, но вдруг дверь распахнулась, и на пороге появилась старушка собственной персоной с Долли на руках.

– Мы решили тебя проводить, – широко улыбнулась она, взяв белую лапку кошки и помахав ей. Но когда Эдна увидела Рейфа, она забыла обо всем и замерла с открытым ртом.

Прекрасно. Чарли подавила стон. Говоря соседке о неожиданном отъезде, она не упомянула, что едет с мужчиной. Теперь весь дом будет знать, что Чарли Моррисет отправилась в путешествие с высоким, темноволосым и невероятно красивым незнакомцем.

* * *

Пока такси петляло по улицам Сиднея, разговор не клеился, хотя Рейф отметил красоту порта и великолепие здания Оперы. Вскоре они прибыли в частный терминал аэропорта, о существовании которого Чарли не подозревала. Здесь не было очереди и проверки службой безопасности, но ее паспорт тщательно изучил офицер-пограничник, с поклоном называвший Рейфа «ваше высочество». Их багаж быстро увезли. Экипаж был готов к вылету.

Господи! Чарли ожидала увидеть маленький самолет, который со множеством промежуточных посадок совершит перелет из Австралии в Европу. Однако лайнер был огромным.

– Он принадлежит тебе? – не удержалась она от вопроса.

Рейф усмехнулся.

– Зачем мне самолет, если проще арендовать его. У меня приоритетное право.

«Кто бы сомневался», – подумала Чарли.

Ей полагалось нервничать, улетая в неизвестность с незнакомцем, но Рейф крепко взял ее под руку и провел в салон. Тут Чарли забыла обо всем, поражаясь увиденному. Интерьер арендованного самолета не был похож ни на один из тех, что она видела раньше или могла вообразить. Он скорее напоминал роскошный номер отеля с мягкими диванами и креслами, круглым обеденным столом. Изысканное убранство в голубых и золотых тонах поражало роскошью. Пройдя дальше, она оказалась в спальне с двумя застеленными кроватями под золотыми покрывалами и ночниками на стенах. О том, что это самолет, напоминало только узкое пространство и круглые иллюминаторы по бокам.

– Признаюсь, – одарила Рейфа светлой улыбкой Чарли, – я потрясена.

– Надеюсь, тебе будет комфортно в полете.

– Только чокнутый сомневался бы в этом.

Ее слова позабавили Рейфа.

– Давай сядем в кресла и пристегнем ремни для взлета.

Телохранители Рейфа тоже зашли на борт, но тут же скрылись за дальней дверью, оставив молодых людей наедине. Однако тут же появилась чрезмерно услужливая стюардесса в строгой голубой униформе с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским и легкая закуска – клубника, сыр, виноград и орехи.

Невероятно! До сих пор Чарли была слишком занята, чтобы думать о статусе невесты принца. Оказалось, что ее новая роль имеет ряд преимуществ. Несмотря на переживания по поводу Илы, она постарается в полной мере насладиться ими.

Полет походил на сказку. Сначала им подали обед: луковый суп, томленого ягненка и на десерт – шоколадный мусс с вишней и французское шампанское. Блаженно улыбаясь, Чарли вытерла губы салфеткой и в третий или четвертый раз поблагодарила Рейфа:

– Обед был восхитительный!

Поймав его слегка ироничный взгляд, она подумала, что немного переборщила с благодарностью. Прежде бывало, что молодые люди приглашали ее на ужин в ресторан с хорошей кухней. Однако большей частью она готовила сама, но ей никогда не хватало времени, чтобы освоить сложные блюда. Тем не менее Чарли ценила высокую кухню.

После обеда Рейф занялся государственными делами, а Чарли, зевая, переоделась в пижаму и улеглась в удобную кровать. Она полагала, что не сможет заснуть, размышляя о невероятном повороте в своей жизни, однако полный желудок, мягкая постель и монотонное гудение двигателей сделали свое дело – она быстро заснула.

Рейф подавил глубокий вздох, наблюдая за Чарли, уснувшей мгновенно, как ребенок. Можно ли считать это признаком невинности? Он не высыпался уже несколько недель со дня смерти отца. Его мучила вина за годы беззаботной жизни и за то, что не успел попрощаться с отцом. Потом на него свалилась огромная ответственность за страну и новые обязанности. Рейф пробежал глазами почту, которую закачал в компьютер перед вылетом – по-прежнему никаких новостей об Оливии и о предательской деятельности Клода Понтье.

Рейф не сомневался, что скоро удастся разоблачить канцлера. Начальник полиции Монтеня шеф Дамерон имел большой опыт работы. Он прослужил в полиции до седых волос, пройдя все ступени профессии до самого верха, честно заслуживая повышение. После стажировки в ФБР он владел не только традиционными методами расследования, но и самыми современными техническими средствами. Рейф безоговорочно доверял ему.

Снова глянув на мирно спящую Чарли с рассыпанными по подушке золотистыми локонами, он почувствовал прилив нежности к девушке, согласившейся на время заменить сестру. Несмотря на внешнее сходство, он подозревал, что по характеру они совершенно разные и, к своему удивлению, очень надеялся на это.

Когда Чарли проснулась, стюардесса принесла ей стакан апельсинового сока и чашку кофе.

– Через час мы приземлимся в Дубаи, – сообщила она.

Поглядев в соседнее помещение, Чарли увидела, что Рейф уже одет и, сидя у стола, снова работает на компьютере. Может, он не ложился всю ночь? Она поспешила в ванную переодеться и умыться, а потом с чашкой кофе вышла в гостиную.

– Доброе утро, – приветствовал ее Рейф. – Хорошо выспалась?

– Прекрасно, – сказала Чарли, усаживаясь в кресло. – Не знала, что мы садимся в Дубаи на дозаправку.

– Сделаем короткую остановку, а заодно навестим моего хорошего друга. Шейх Фейзал Дауд Тарик приглашает нас на завтрак.

– Ты сказал, шейх?

– Да.

Чарли глядела на него во все глаза. Завтрак с шейхом казался еще более невероятным, чем путешествие на частном самолете с принцем. Она глотнула кофе в надежде прочистить мозги.

– Ты уверен, что мне надо присутствовать на завтраке?

– Без сомненья, ведь ты моя невеста.

– Ну да, конечно. – Она снова глотнула кофе. Ее руки слегка дрожали. Роль сестры Оливии становилась все труднее. Ее ждало первое серьезное испытание, ведь из самолета выйдет уже не Чарли Моррисет.

– Тебе понравится Фейзал, – успокоил Рейф. – Мы знакомы много лет с тех пор, как оба учились в Оксфорде.

– Понимаю. Он настоящий шейх, но ты зовешь его Фейзал?

– Ты тоже можешь звать его по имени. Он привык к европейцам.

– Мне придется накрыть голову платком, сделать реверанс или что?

Рейф усмехнулся.

– Не сегодня, не в его доме.

– Можно пожать ему руку? Это позволительно?

– Да, конечно. Ты увидишь, он достойный джентльмен.

– Ладно, – кивнула Чарли, поглядев на руки без маникюра, на простую майку и джинсы. – Надо переодеться во что-то понаряднее.

– Даже не думай. Ты отлично выглядишь, Чарли. Успокойся. – Рейф закрыл лэптоп и убрал на полку над головой. – Пора пристегнуть ремни. Идем на снижение.

Сидя рядом с Рейфом, Чарли не удержалась, чтобы не задать еще несколько вопросов.

– Этот Фейзал, сколько у него жен?

– Пока ни одной, – хмыкнул Рейф. – Ему нравится жизнь холостяка.

– Значит, он плейбой?

– Конечно, – подтвердил Рейф.

«Думаю, ты тоже был плейбоем до того, как умер отец», – забеспокоилась Чарли. Но какое ей дело до сексуальной жизнь принца? Ее это не касается. С другой стороны, должна же быть причина, почему Оливия сбежала от него.

– Для твоего сведения, у отца Фейзала было всего четыре жены, – уточнил Рейф.

– Всего четыре?

– Времена меняются, – пожал плечами Рейф. – У его деда их было сорок.

«Господи помилуй!»

Очень скоро в Дубаи Чарли поняла, насколько плохо она знает эту часть света. Конечно, она ожидала увидеть гордых и надменных бородатых мужчин в белых развевающихся одеждах. Она знала, что они баснословно богаты, поголовно увлекаются скачками, автогонками и живут в роскоши. Но она не представляла степень этой роскоши. Во время короткой поездки из аэропорта до резиденции шейха Фейзал Дауд Тарика она увидела машину золотого цвета. Рейф уверил ее, что это настоящее золото. Другая машина была украшена бриллиантами, а в красном спортивном автомобиле она заметила леопарда!

Настоящий живой крупный леопард с пятнистой шкурой в серебряном ошейнике сидел рядом с красивым молодым арабом в белой одежде и темных очках.

Обескураженная, Чарли повернулась к Рейфу.

– Мне показалось, я видела леопарда.

– Правильно, – усмехнулся тот.

– Не может быть!

– Добро пожаловать в Дубаи! Здесь и не такое увидишь. Сейчас в моде экзотические домашние животные.

Это опасно, а кроме того, у животных есть права… Чарли вовремя остановила себя.

– Слушай, Чарли, – наклонился к ее уху Рейф. – Постарайся не удивляться всему, что ты увидишь здесь. – Он махнул рукой в сторону роскошного дворца за окном в конце длинной аллеи с фонтанами и пальмами.

– Не могу скрыть изумления, – слабо оправдывалась Чарли, обещая себе, что будет сдержаннее. – Ведь Оливия привыкла к этому. У нее челюсть не падает каждые пять минут.

– Правильно, – кивнул Рейф.

В этот момент до Чарли дошла простая мысль.

– Ты привез меня в дом своего друга, чтобы проверить, не так ли? Это своего рода тест?

По лукавой улыбке Рейфа Чарли поняла, что не ошиблась. Он правильно решил, что, если она допустит крупный промах в доме шейха, об этом никто не узнает на родине. Но Чарли не собиралась делать ошибки. Она готова продемонстрировать достоинство и хорошие манеры: держать спину, сидеть ровно, быть вежливой, не налегать на еду и… Господи, как тяжело быть принцессой! Однако Чарли готова пройти любой тест, который Рейф Сен-Роман предложит ей. Она придержит язык и сыграет свою роль, которая так щедро оплачена.

В этот момент лимузин свернул к плавно распахнувшимся железным воротам и остановился у белого трехэтажного здания с узорчатыми арками. Богато украшенная тяжелая дверь немедленно распахнулась, и навстречу вышел темноволосый смуглый мужчина, почти такой же красивый, как Рейф.

– Рейф и Оливия! – закричал он, раскрывая объятия. – Как я рад видеть вас обоих. Добро пожаловать!

* * *

Завтрак у Фейзала прошел прекрасно. К облегчению Рейфа, Чарли вела себя достойно. Стол был накрыт на террасе у бассейна. Им подали настоящий арабский кофе с кардамоном и шафраном. Изысканные блюда сменяли друг друга. Чарли держалась безупречно, стараясь не восторгаться всем, что видела и пробовала, но Рейф видел, с каким удовольствием она пробует новые для себя кулинарные шедевры. Чарли отведала всего понемножку и вздрогнула только один раз, когда Фейзал назвал ее Оливией. Ясные голубые глаза девушки сияли, когда она осматривала фонтан, декоративные арки и синюю с золотом мозаику. Правда, Рейфу показалось, что красивый и обаятельный Фейзал произвел на нее слишком сильное впечатление. К концу встречи Рейф совершенно расслабился.

Когда Чарли отправилась в дамскую комнату, Фейзал, одетый на сей раз в европейскую одежду, посмотрел на Рейфа, скептически прищурившись.

– Ну, приятель, – скривил он губы в усмешке, – кто, черт возьми, эта девушка?

– Разве не знаешь, – изобразил недоумение Рейф, – моя невеста Оливия. Что за игру ты придумал?

– Хотел бы спросить тебя о том же. Похоже, хочешь одурачить меня, старина? – Фейзал махнул рукой в ту сторону, куда ушла Чарли. – Эта девушка – двойник Оливии. Она не та, которую я видел в Сен-Тропе и на твоей помолвке.

Рейф тяжело вздохнул, вспомнив пышный бал. Ему важно было привлечь внимание к событию и показать канцлеру Понтье, что он серьезно настроен унаследовать княжеский титул. Хотелось надеяться, что среди гостей больше не было таких наблюдательных, как Фейзал.

– Неужели так заметно?

Его друг сочувственно улыбнулся.

– Должен признаться, что проявляю к женщинам больше интереса, чем другие.

Чистая правда, но Рейф опасался, что может возникнуть проблема.

– Ее зовут Чарли, или скорее Шарлотта. Они с Оливией близнецы. Я нашел ее в Австралии.

– Австралия? Так вот откуда акцент.

– Так ее выдал акцент?

– Не совсем, – серьезно ответил Фейзал.

– Тогда что? – нетерпеливо потребовал ответа Рейф.

– Искренность.

Черт! Рейф прекрасно понимал, о чем говорит друг. В Чарли не было притворства, которым отличалась ее сестра. Он беспомощно пожал плечами:

– Тут я ничего не могу поделать.

– Согласен, – кивнул Фейзал и нахмурился. – Что случилось с Оливией? Ее не могли похитить?

– Нет, иначе я не сидел бы здесь с тобой за милой беседой. Она сбежала.

Фейзал почти не удивился:

– Другими словами, запаниковала.

– Скорее всего, – согласился Рейф.

– Ты сделал большую ошибку, выбрав эту девушку, приятель, – не удержался от комментария шейх.

– Сам знаю, – вздохнул Рейф. – Но мы всего лишь заключили договор. Ты же знаешь, я был в шоке после смерти отца. Все случилось так неожиданно.

– Вот что бывает, когда в семье один ребенок, – философски заметил Фейзал. – Если была бы жива твоя мать…

Он не закончил фразу, но Рейф прекрасно понял, о чем говорит друг. Его мать умерла три года назад. Она мгновенно раскусила бы Оливию Бель эр и представила ему на выбор целый список подходящих невест. Это были бы девушки из хороших семей, скорее всего обладательницы университетских дипломов, с прекрасными манерами и желанием работать. Мать Рейфа предъявляла к невесте сына очень высокие требования и никогда не одобряла его подружек. Однако его собственные критерии сильно отличались от маминых. Впрочем, дни полной свободы для него закончились.

– Если ты легко разгадал Чарли, меня ждут большие проблемы, не так ли?

Шейх лукаво усмехнулся:

– Не обязательно проблемы, Рейф. Если ты правильно поведешь игру, мне кажется, Чарли станет ценным приобретением.

«Нет, – подумал Рейф, – в этом Фейзал ошибается». Пусть он высоко оценил ее искренность и привлекательность, но он не был свидетелем ее ужаса от перспективы выйти за замуж за принца.

– Она только временная замена, – твердо сказал он. – Не более того.

Глава 5

Когда Чарли с Рейфом вернулась в самолет, чтобы продолжить путь в Европу, она напрямую задала вопрос:

– Как ты оцениваешь мое перевоплощение?

Она старалась, как могла, казаться уверенной и светской в доме Фейзала и хотела знать, насколько ей удалось притворство. Времени на то, чтобы исправить ошибки до прибытия в Монтень, почти не оставалось.

Она внимательно наблюдала за Рейфом и заметила пробежавшую по его лицу тень, которая быстро сменилась улыбкой.

– Ты была великолепна.

– Уверен? – переспросила она, пытаясь скрыть акцент. – Мне нужна правда, Рейф. Не хочу подвести тебя.

Это была благородная попытка сказать, что она боится разоблачения.

– Все прошло хорошо. – В голосе Рейфа прозвучала нетерпеливая нотка.

Чарли не очень понравилось слово «хорошо», но она успокоила себя тем, что Рейф указал бы ей на крупные промахи.

– Ничего не хочешь посоветовать, прежде чем мы прилетим на место? – зашла она с другой стороны.

– Оставайся сама собой, Чарли, – снова улыбнулся Рейф. – Все выглядело бы иначе, если бы ты была моей настоящей невестой, но сейчас ты все делаешь правильно.

– Ладно.

Ее немного задело упоминание «настоящей невесты».

– Делай вид, что тебе все нравится.

– Ну, это совсем не трудно, – рассмеялась Чарли.

Она не кривила душой. С самого начала путешествия с ней происходили удивительные вещи. Если бы не мысли об Иле, она сочла бы это приключение самым восхитительным в жизни.

Как только самолет набрал высоту, Рейф погрузился в свой лэптоп. Вероятно, хотел узнать как можно больше о добыче драгоценной руды из горных недр, чтобы обхитрить компанию «Лерой Майнинг», грозившую разорить страну.

Большую часть пути Чарли смотрела кинофильмы. В голове у нее крутились сотни вопросов о Рейфе, его семье, стране, о том, чего он ждет от нее, однако Рейф с головой ушел в работу. Он ясно дал ей понять, что «основная роль» предназначена не ей, а Оливии, ее сестре.

Мысль о девушке – ее зеркальном отражении не давала покоя Чарли. Родная сестра, с которой они делили чрево матери, имели одинаковую ДНК. Как отец мог держать это в секрете? Чарли почувствовала боль и обиду на него, словно он лишил ее чего-то драгоценного – ее второй половинки.

Как родители приняли решение поделить девочек? Как сделали выбор? Бросили монетку? Тянули соломинку? Чарли старалась не думать о том, что мать отвергла ее, выбрав Оливию. Важно, что она бесконечно любила отца, у нее было счастливое детство, они много вместе путешествовали, и на их долю выпали интересные приключения. Чарли не могла представить жизни без чудесного мечтателя-отца.

Ее чувства к Оливии были сложными. С одной стороны, она мечтала встретиться с сестрой, узнать ее, с другой – она глупо ревновала Оливию к невероятно красивому принцу, за которого той предстояло выйти замуж. Когда Рейф найдет ее.

Они приземлились в Гренобле к вечеру. Самолет пробил серую пелену облаков, и вынырнул в царстве снега. Белое одеяло укрывало поля и крыши домов. Чарли была так взволнована, что с трудом оторвалась от окна, когда стюард принес ее пальто и шарф.

– Где твои ботинки? – спросил Рейф, неодобрительно глядя на легкие кроссовки. – Они тебе понадобятся.

– Упакованы в чемодан.

– Хм-м. – Он пощупал тонкий материал пальто, и остался недоволен. – Этого достаточно, только чтобы добраться до машины. В Монтене тебе нужны будут более теплые вещи.

– Ты прав, – согласилась Чарли, подумав, что придется купить дорогое пальто, чтобы достойно выглядеть рядом с элегантно одетым Рейфом. Другими словами, она потратит большую часть скудных сбережений на теплую вещь, которая понадобится только в ближайшие две недели. Она не могла заставить себя просить у Рейфа денег.

Несмотря на предупреждение, Чарли не была готова к ледяному вихрю, ударившему в лицо, когда она вышла из самолета. Холод проник сквозь одежду до самых костей.

– Ты в порядке? – обнял ее за плечи Рейф. – Чарли, ты дрожишь. Возьми мое пальто.

– Все отлично, мы почти пришли.

Оказавшись в тепле аэропорта, Чарли забеспокоилась по другому поводу:

– Думаешь, нас встретят папарацци?

– Вряд ли, – успокоил ее Рейф, – я держу свои передвижения в секрете.

Тем не менее она подняла воротник пальто и растянула губы в дежурной улыбке, идя с Рейфом к черному лимузину без опознавательных знаков. Пока все шло хорошо.

Гренобль лежал у самого подножия Альп, и через несколько минут автомобиль уже поднимался вверх по склону горы. Прильнув к окну, Чарли любовалась порхавшими снежинками.

– В Сиднее никогда не бывает снега, – сообщила она Рейфу. – Я видела снег только на вершинах гор в Непале, но мы были там летом. В жизни не представляла ничего подобного. Все засыпано снегом!

В этот момент она поймала предостерегающий взгляд Рейфа и кивок в сторону шофера, сидящего перед ними.

О господи!

Чарли поперхнулась. Какая она идиотка. Теперь шофер расскажет всем о странных переменах в невесте принца. Черт возьми, она только приехала и уже допустила грубую оплошность. Она залилась густым румянцем и плотно сжала губы. Отвернувшись в сторону, она с трудом сдерживала слезы. До сих пор она была уверена, что справится, но первый же промах показал, насколько трудную роль ей предстоит сыграть: сколько поводов для ошибок со слугами, официальными лицами, друзьями Рейфа… Она вздрогнула, почувствовав его нежное прикосновение.

– Не волнуйся, – прошептал он, сжав ее руку.

– Но… – Она кивнула в спину водителя.

– Ничего страшного, я поговорю с ним. – После паузы Рейф спросил: – Вероятно, тебе не понадобится горничная?

Ради всех святых! Чарли предполагала, что у Оливии должна быть прислуга, но ей совсем ни к чему постоянный надзор – риск разоблачить себя слишком велик.

– Думаю, что обойдусь без горничной, – осторожно сказала она.

Рейф кивнул. Чарли улыбнулась с благодарностью.

– Я справлюсь, – пообещала она, ощущая тепло его руки.

– Не сомневаюсь.

Ей начинал нравиться Рейф, даже слишком сильно.

В горах быстро темнело. Гренобль мигал огоньками внизу, но дорога становилась все круче. Мимо проплывали редкие деревушки с островерхими шале и приветливыми огоньками в окнах, но большей частью дорога петляла среди темных гор, а фары машины выхватывали скалистые утесы и снежные горные вершины. Чарли не решалась спросить, как далеко до Монтеня, чтобы не проявить невежество. Хотя для прирожденной болтушки тяжело хранить молчание, но Чарли старалась воздерживаться от досужих разговоров. Время от времени Рейф рассказывал о предстоящих ему в следующие несколько дней мероприятиях: собраниях, конференциях, приемах, ужинах и снова собраниях.

– Ты будешь очень занят, – сказала Чарли, не представляя, чем заняться, пока Рейф будет выполнять свои обязанности главы государства.

– Возможно, тебе придется присутствовать на некоторых встречах, особенно на ужинах, но я постараюсь не загружать тебя, чтобы ты посвятила время шопингу.

Шопинг. О господи!

Через полтора часа они добрались до Монтеня, лежащего в высокогорной долине. В сиянии лунного света столица выглядела невероятно живописно, сверкая огнями тысяч окон. Долина напоминала огромную чашу, мерцающую золотыми блестками.

– Вот мы и дома, – просто сказал Рейф.

– Как здесь красиво!

– Ты, вероятно, очень устала после долгого путешествия, – улыбнулся он.

Лимузин остановился возле сказочного замка. Чарли забыла про усталость – она была слишком взволнована.

Благообразный старец с бородой в высокой шляпе вышел им навстречу.

– Добрый вечер, ваше высочество! Добрый вечер, мадемуазель! – приветствовал он, открывая дверь машины.

Рейф повел Чарли вверх по запорошенным снегом ступеням через огромные входные двери в холл, где их встретила с улыбкой женщина лет пятидесяти в аккуратном темно-синем костюме.

– Здравствуй, Хлоя, – обратился к ней Рейф по-французски, отдавая пальто. – Мадемуазель Оливия очень устала, поэтому мы сразу поднимемся к себе. Если можно, принесите нам кофе и немного супа.

– Все уже готово, ваше высочество.

– Спасибо.

Оглядываясь вокруг, Чарли стоило больших усилий не таращить глаза в типичной манере австралийских туристов, хотя замок поразил ее невероятной красотой: мраморные полы, роскошные букеты цветов в высоких вазах, хрустальные люстры и широкая лестница наверх, усланная темно-синим ковром. Несмотря на нервозность, она задалась целью запомнить все до мельчайших деталей, чтобы рассказывать своим внукам. Она не могла привыкнуть, что к Рейфу обращаются «ваше высочество». Хорошо, что она всего лишь «мадемуазель».

– Я провожу тебя в твою комнату, – предложил Рейф.

К ее удивлению, они направились не к лестнице, а к лифту.

– Дед велел установить лифт, когда у бабушки в старости стали болеть колени. Наши комнаты на втором этаже. Твоя – справа.

На самом деле ей выделили апартаменты с огромной спальней, ванной комнатой, гостиной. Хотя в замке было тепло, но в камине потрескивали дрова. К спальне примыкал маленький кабинет с письменным столом и телефоном. На полу лежал пушистый бежево-розовый ковер, и стояли вазы с розами. Ее довольно потрепанный чемодан уже стоял возле кровати.

– Немного старомодно по сравнению с твоей квартирой в Сиднее, – заметил Рейф.

– Но это великолепно, – запротестовала Чарли, удивляясь, что он может сравнивать. – Ох, посмотри, какой вид! – поспешила она к высокому арочному окну с широким подоконником.

Внизу сквозь снежную пелену сверкали огни Монтеня.

– Не могу поверить! – Она повернулась к Рейфу. – Какая совершенная картина.

– Здесь возле кровати лежит пульт дистанционного управления, чтобы затемнить стекло, если хочешь спать.

– Невероятно! Похоже на сказку. Ты, вероятно, очень счастлив, что живешь здесь?

– Пожалуй, – осторожно улыбнулся Рейф. – Но даже в сказке бывают страшные моменты.

– Ты прав, – сказала Чарли, не зная, шутит он или говорит серьезно. – Встречаются ведьмы, волки и злые духи. – Она вспомнила коварного канцлера, о котором рассказывал Рейф, и злых иностранцев, готовых разорить страну. – По крайней мере, в сказках всегда счастливый конец.

– Но не для волка, – заметил Рейф.

– Не будь пессимистом, – нахмурилась Чарли.

– Извини, – невесело отозвался Рейф.

О чем он думал, гадала Чарли. Вспоминал недавно умершего отца или мечтал, чтобы рядом была Оливия, настоящая невеста, и они бы готовились к свадьбе? Вместо этого ему приходилось мириться с Чарли, которая скоро уедет отсюда. Может, его заботило другое? Государственные дела.

Вдруг Рейф засмеялся.

– Должен признаться, я не удивлен, что ты веришь в счастливый исход, Чарли.

Она сразу подумала об Иле.

– Позитивное мышление очень важно. Надо надеяться и не сдаваться.

Рейф пожал плечами:

– Это все равно, что уговаривать меня поверить в существование фей. Чудо хорошо в теории, но на своем опыте я убедился, что в реальной жизни надо искать компромисс.

Чарли уставилась на него в изумлении. Компромисс? Она не любила это фальшивое слово и тем более не собиралась отказываться от журавля в небе в обмен на синицу в руках. Чарли собиралась поспорить с Рейфом, но выражение его лица заставило ее промолчать. Она вспомнила нынешнюю ситуацию. Чтобы спасти страну, Рейф вынужден согласиться на фиктивный брак, не дожидаясь настоящей любви: действительно тяжелый компромисс и для Рейфа, и для Оливии. Заглядывая вперед, Рейф, вероятно, предвидел еще много обстоятельств, когда ему придется отказаться от собственных планов и желаний ради служения оте честву. Эта мысль отрезвила Чарли. Глупо было с ее стороны, приехав сюда, сразу вообразить, что жизнь в замке похожа на сказку. Она уже собралась извиниться, когда в дверь постучали. Вошел молодой человек с их ужином.

– Спасибо, Гийом, – сказал Рейф, когда тот поставил поднос на маленький стол перед камином. – Я подумал, что нам удобнее будет поужинать здесь сегодня вечером, – обратился Рейф к Чарли, а когда Гийом вышел, продолжил: – Не возражаешь против моей компании?

– Конечно нет, – поспешила ответить она. Что еще ожидали слуги от помолвленной пары?

Они сидели на диванах напротив друг друга. Кофе и куриный суп издавали аппетитный аромат. Любуясь всполохами огня, Чарли наслаждалась золотистым бульоном в чашках, булочками с хрустящей корочкой. Атмосфера была почти домашней. Рейф в джинсах и темно-зеленом свитере выглядел спокойным и расслабленным.

Однако Чарли не давало покоя замечание по поводу компромисса. Персонам королевской крови не пристало, как Чарли, всю жизнь беспокоиться по поводу денег, но им приходилось решать другие, более серьезные проблемы.

Может быть, Оливия сбежала по этой причине?

Когда они закончили ужин, Рейф распорядился подать «рюмочку на ночь», и они с Чарли с удовольствием дегустировали ароматный коньяк. Всполохи пламени играли в светлых локонах девушки, освещали нежный овал лица и пухлые губы. Рейфу стоило огромных усилий не присоединиться к ней на диване. Его мучило искушение: в Чарли было столько женственности… Рейф воздержался от того, чтобы сравнивать ее с сестрой. Он не позволит себе тратить время на сожаления по поводу поспешного выбора Оливии Бельэр. Какой смысл?

– Завтра, когда будешь готова, моя секретарша Матильда принесет тебе расписание твоих мероприятий, – сказал он, переходя к делу, – включая шопинг и салон красоты.

– Ведь мне не надо назначать время посещения магазинов? – забеспокоилась Чарли.

– Они предпочитают знать заранее, чтобы подобрать нужный ассортимент и обслужить по высшему разряду.

– Ладно, – не успокаивалась Чарли, – а может ли Матильда составить список необходимых вещей?

– Нет, этим займется Моник. Если ты сообщишь ей, какие магазины намерена посетить, она посоветует, что и где купить.

– Понимаю.

Ему показалось, что Чарли побледнела. Почему? Все женщины обожают ходить по магазинам. Оливия проводила в бутиках массу времени, покупая все подряд за его деньги. К сожалению, сбежав, она забрала с собой все вещи, а ведь они бы идеально подошли Чарли.

– Постарайся получить удовольствие от покупок.

– Конечно. Постараюсь вести себя как Оливия. Ведь она любила шопинг.

– Да, у нее был настоящий талант.

– Значит, мне придется разыграть энтузиазм, – сказала Чарли, нервно сжимая руки. – Я справлюсь.

– И не беспокойся по поводу расходов.

К его удивлению, Чарли совсем расстроилась.

– Что случилось?

Она храбро улыбнулась ему:

– Все отлично. Просто я так привыкла на всем экономить, что мне трудно отказаться от этой привычки.

Рейф никогда не встречался с девушкой, которая задумывалась бы о деньгах. Для него это был новый опыт.

– На вещах не будет ценников, – заверил он, – так что не думай о стоимости. Считай, что ты покупаешь не наряды, а униформу – важную составляющую твоих обязанностей.

– Понимаю.

– И не беспокойся об украшениях, – добавил Рейф. – В сейфе замка много драгоценностей, принадлежащих моей матери и бабушке.

– Как… мило.

– Думаю, тебе больше подойдут сапфиры и бриллианты.

Чарли тронула пальцем дешевую жемчужную сережку, а Рейф сдержал очередной порыв пересесть к ней на диван, провести губами по розовой мочке уха, поцеловать гладкую шею… Он резко выпрямился и нервно кашлянул, прочищая горло.

– У тебя будет водитель, который будет тебя везде сопровождать.

– Спасибо.

– Ты уверена, что обойдешься без горничной? Без компаньонки?

– Если кто-то будет рядом, я буду болтать без передышки и выдам себя.

Улыбаясь, он подумал, что она права: Чарли отличалась честностью и открытостью. Его волновало, что она выглядит встревоженной. Рейф уже привык к ее улыбке.

Он боялся, что его следующее предложение напугает Чарли еще больше.

– Я надеялся, что ты посетишь детскую больницу, – осторожно предложил он. – Очень полезно для твоего имиджа.

Чарли мгновенно преобразилась: плечи расправились, и она наконец улыбнулась.

– С радостью, – сказала она. – Я люблю детей. Прекрасная идея.

Неожиданная реакция озадачила Рейфа, но он вспомнил, что в Сиднее, по словам детективов, Чарли побывала в больнице перед тем, как дала согласие сопровождать его в Монтень. С чем связан ее интерес к медицине? Его люди не сопровождали ее внутрь здания, но, возможно, визит был связан с тревожным звонком отца. Он хотел расспросить Чарли, но она сама поделилась бы с ним, если бы захотела. Есть предел, как далеко он может вторгаться в ее личную жизнь. В конце концов, между ними только деловые отношения.

В этот момент Чарли широко зевнула. Рейф мгновенно вскочил на ноги.

– Мне надо идти, а тебе пора спать.

– У меня глаза закрываются, – устало призналась она.

Оба поднялись.

– Спокойной ночи, Чарли.

– Спокойной ночи, Рейф.

В ясных голубых глазах девушки появилось странное выражение, словно она ждала его поцелуя. Он хотел поцеловать ее, просто сгорал от желания попробовать на вкус сладость ее губ прямо сейчас на диване в сполохах огня в камине. Рейф представлял себе медленный глубокий поцелуй и ее ответ. Он не сомневался, что Чарли подарит ему сказочные ощущения.

– Увидимся завтра, – осторожно произнесла она.

Рейф пришел в чувство, ругая себя за срыв.

– Да. Как правило, я завтракаю в половине восьмого, но ты спи сколько хочешь. Тебе надо привыкнуть к разнице во времени. Телефон возле кровати – позвони, когда проснешься. Горничная принесет тебе кофе, завтрак, все, что захочешь. Не спеши.

– Спасибо.

Шагнув к Чарли, Рейф вежливо расцеловал ее в обе щеки.

– Спокойной ночи, – сказал он тихо и ушел не оглянувшись.

«Не делай этого, – уговаривал себя Рейф, выходя в коридор. – Не морочь голову девушке. Дело кончится тем, что ты обидишь ее». Проблема в том, что за годы полной свободы у него появились стойкие привычки. Он не сомневался, что может выбрать любую девушку, не имея перед ней никаких обязательств. Однако теперь его сковывали ограничения – каждый шаг имел определенные последствия. За ним внимательно следила пресса, канцлер Понтье, вся страна. Враги подстерегали, когда он оступится, а народ верил, что он оправдает его ожидания. Иногда бремя ответственности казалось таким тяжелым, что мешало дышать. Даже Чарли при всем желании помочь находилась в зоне его ответственности. Ради ее же блага он должен помнить об этом.

Чарли проверила свой телефон перед тем, как лечь спать, но от отца не поступило сообщений. Она опустила пультом жалюзи и забралась под одеяло на шелковистые простыни, пахнущие лавандой, отороченные кружевами и вышивкой, однако долго лежала без сна, думая об Иле. О чем говорило отсутствие новостей? Хорошо это или плохо? Вероятно, отец слишком занят, чтобы написать ей. А может, они с Скаи и Илой уже летят в самолете в Бостон? Как чувствует себя Ила?

Чарли вспомнила лекцию, которую почитала Рейфу о позитивном мышлении, и решила последовать собственному совету. Надо верить, что маленькое сердце Илы выдержит перелет, и опытный доктор в Бостоне вернет ей здоровье. Столь щедро отпущенные ей деньги пойдут на благое дело, и вся безумная затея хорошо закончится.

Деньги… Вот о чем беспокоилась Чарли. Разве она может позволить себе покупку нарядов, соответствующих статусу невесты принца? Почему она раньше не подумала об этом?

Она вертелась с боку на бок, думая, что надо рассказать Рейфу об Иле и о том, на что пошли его деньги, однако здесь возникали трудности. Во-первых Рейф мог ей не поверить, что приведет к ссоре. Впрочем, такой вариант был маловероятен: Рейф показал себя щедрым и благородным. С другой стороны, Чарли вовсе не хотела злоупотреблять его добротой. Они заключили договор, и она должна выполнить свою часть сделки. Просить денег сверх огромной суммы было неприлично. Кроме того, если начать рассказывать Рейфу о страхах за маленькую сестричку, она обязательно расплачется, а это последнее, что ждет от нее Рафаэль – принц Монтеня. Как будто у него мало своих проблем.

Все хорошенько взвесив, Чарли немного успокоилась. Лежа в темноте, она вспоминала чудесный вечер, который они провели вместе. Он стоял возле камина, высокий, темноволосый, и смотрел на нее таким взглядом, что у нее все замерло в груди. В какой-то момент ей показалось, что он хочет поцеловать ее по-настоящему, со всей страстью. Сердце так и подскочило.

Странная реакция. Вероятно, сказалась разница во времени. Завтра она снова станет сама собой.

Глава 6

Проснувшись утром, Чарли не сразу поняла, где она. Никогда ее не окружала такая роскошь. Она нажала кнопку пульта и – чудо! – в комнату хлынули яркие лучи солнца. Интересно, который час? Схватив телефон, она обнаружила четыре новых сообщения, из них три от отца. Он сообщал, что они с Илой и Скаи вылетели в Бостон, указал номер рейса и время прилета и спрашивал, где она.

Чарли не стала уточнять, а в ответ только пожелала удачного полета и передала привет Скаи и Иле. Она пересекла столько часовых поясов, что плохо представляла, где сейчас ее семья, но главное, что они на пути к спасению. Она вознесла молитву: «Господи, спаси Илу. Не оставляй ее, прошу тебя».

Четвертое сообщение пришло от Рейфа.

«Доброе утро. Надеюсь, ты хорошо выспалась. Моя секретарь Матильда хотела бы встретиться с тобой в одиннадцать. Устраивает?»

Чарли быстро ответила, что будет готова.

«Отлично. Если возникнут проблемы, позвони мне», – написал Рейф.

В животе заурчало, напомнив, что пора завтракать. Волнуясь, Чарли подняла трубку телефона и услышала женский голос на другом конце провода. Женщина сказала по-французски:

– Доброе утро, мадемуазель Оливия.

– Ох, – запнулась Чарли, – Доброе утро. Могу ли я попросить кофе в комнату? – старательно выговорила она по-французски.

– Конечно, мадемуазель. Хотите позавтракать? Может, приготовить омлет?

– Было бы прекрасно. Мерси.

– Сейчас подадут, мадемуазель Оливия.

– Спасибо. – Чарли положила трубку и вздохнула с облегчением. Первое препятствие – довольно низкий барьер на ее пути – она преодолела без особых усилий.

Гораздо более серьезное препятствие ждало ее впереди, когда Матильда передала ей расписание мероприятий. В этот же день ей предстояла покупка нарядов: Чарли не только нуждалась в теплом пальто, но ей нужно было выбрать платье для сегодняшнего ужина, для завтрашней важной встречи и, наконец, вечерний туалет для торжественного приема в замке через два дня.

Чарли чуть не застонала, глядя на список. Она знала, что все покупки будут оплачены Рейфом, но не могла допустить этого. Проблема в том, что денег на ее банковском счете с трудом могло хватить только на одно платье. Короче говоря, ей придется снять наличные с кредитной карты. Уф!

Дрожа от холода в тонком пальто, Чарли вышла из замка на выпавший ночью свежий снег. Погода стояла ясная и солнечная, но морозная. Шофер ждал ее возле машины у подножия лестницы. Он несколько удивился, когда она попросила отвезти ее в банк, прежде чем они поедут по магазинам, но воздержался от комментариев. К счастью, сотрудник банка не признал в ней невесту принца. Он принял кредитки и выдал ей огромную, по ее представлениям, сумму денег.

Нужный бутик оказался прямо за углом. Чарли проходила мимо дорогих магазинов в Сиднее и привыкла к витринам с элегантными манекенами в дорогих нарядах, но она никогда не заходила внутрь. Она постаралась не дрогнуть перед солидным швейцаром в шляпе и, ступив на широкий розовый ковер, скрыть изумление перед высокими, во всю стену зеркалами в золоченых рамах. Мадам Моник, которой было поручено ассистировать ей, оказалась высокой худощавой дамой. В простом черном платье из тонкой шерсти, в модных очках с черно-белой оправой другая бы выглядела дурнушкой, но Моник отличалась изысканной элегантностью, возможно благодаря ярко-красной губной помаде и лаку на ногтях. Чарли решила, что ей, пожалуй, стоит сделать маникюр, чтобы больше походить на Оливию. Она решила посоветоваться с Рейфом.

Моник серьезно подошла к делу, открыв специальную страницу в толстом блокноте с золотым обрезом.

– Добро пожаловать к нам снова, мадемуазель Оливия, – приветствовала она с вежливой улыбкой.

– Спасибо, – сказала Чарли. – Как поживаете, Моник?

В глазах женщины мелькнуло удивление, будто она не ожидала вопроса.

– Очень хорошо, спасибо, мадемуазель. – Ее улыбка стала менее формальной. – Его высочество дополнительно заказал для вас довольно много вещей. – Боюсь, что так.

Моник едва скрыла удивление, а Чарли прикусила язык. Почему «боюсь»? Неужели она это сказала? Надо вести себя более уверено, если она хочет сойти за Оливию Бельэр. Она засмеялась, чтобы спрятать замешательство, и весело сказала:

– Уверена, что у вас есть много интересных предложений.

– Без сомнения. Я теперь хорошо представляю ваш вкус и подобрала соответствующую коллекцию.

– Прекрасно, – одобрила Чарли с энтузиазмом. – Мне не терпится все примерить.

Они начали с пальто. Чарли затруднялась сделать выбор между роскошным красным с кожаным поясом и черно-белым с капюшоном. С легкой подсказки Моник она выбрала красное пальто. Для вечернего приема Чарли предпочла классическое голубое платье из прекрасной тонкой шерсти. Оно довольно плотно облегало фигуру и привлекало внимание, но Чарли решила, что Рейф именно этого и хотел от нее. Глядя в зеркало, она старалась не краснеть от смущения – Чарли даже не представляла, что может выглядеть так гламурно.

– Что у вас запланировано на завтра? – спросила мадам Моник.

Чарли порадовалась, что может ответить на этот вопрос.

– Я посещаю детскую больницу.

Подняв брови, Моник кивнула, ничего не сказала, но предложила скромное серое платье с квад ратным вырезом и широким поясом.

– М-м-м, – засомневалась Чарли, – красивое, но нет ли чего-нибудь… повеселее?

– Веселее, мадемуазель Оливия?

Чарли решила, что употребила неправильное французское слово.

– Что-нибудь привлекательное для детей, менее формальное?

– Понимаю, – сказала Моник, направляясь к вешалке.

Чарли последовала за ней. Она увидела коллекцию элегантных нарядов в серых, бежевых и черных тонах. «Пожалуй, я скорее надену джинсы и свитер», – подумала она. Вдруг ее взгляд упал на женственное платице с короткими рукавами с веселым красным принтом в виде парусных лодочек на синем фоне.

– Вот это подойдет. У вас есть мой размер?

Моник заволновалась.

– Но, мадемуазель, разве вы не помните? У вас уже есть такое платье. Вы купили его две недели назад.

– Ох. – Чарли была готова провалиться сквозь землю. – Конечно. Как глупо получилось. Я отвезла его домой в Сен-Тропе… когда навещала маму… и… – Ложь давалась ей с трудом. Она не закончила фразу, а слово «мама» совсем смутило ее.

Если Моник и была удивлена, в чем Чарли не сомневалась, она не показала вида.

– Взгляните вот на это. – Моник сняла с вешалки белое платье в черный горошек и маленький черный жакет. – Вам будет очень к лицу, и оно действительно… веселое.

Наряд удивительно шел Чарли – именно то, что она хотела. К отобранным вещам добавилось потрясающее вечернее платье из шелка цвета морской волны – невероятно элегантное и гламурное, какого Чарли в жизни не видела. У нее закружилась голова при мысли о том, сколько оно может стоить.

– А теперь перейдем к туфлям, – объявила Моник.

О господи! Тут Чарли стало совсем плохо, и она захотела присесть.

– Мадемуазель Оливия, – забеспокоилась Моник, – вам нездоровиться? Что принести? Стакан воды? Кофе?

– Пожалуй, воды, – сказала Чарли. – Спасибо.

Сделав глоток живительной влаги, Чарли решила объяснить свое состояние переменой часового пояса, но вовремя вспомнила, что Оливия не покидала Европу.

– Думаю, это просто усталость. Прежде чем мы перейдем к примерке туфель, не скажете ли мне, на какую сумму я сделала покупки.

Тут уж Моник даже не пыталась скрыть изумление. Ее брови высоко взлетели над оправой очков.

– Даже не думайте о стоимости, дорогая моя. Все будет оплачено со счетов Сен-Роман, разве не так?

Чарли не представляла, какие договоренности существовали между Рейфом и Оливией, но ей он заплатил огромную сумму, и она не смеет просить его о большем.

– На этот раз я сама оплачиваю покупки, – сказала она. Увидев, как у Моник отвисла челюсть, Чарли поняла, что совершила еще одну ошибку.

На официальный вечерний прием были приглашены самые важные бизнесмены и их жены. Чарли надела новое голубое платье и светлые туфли на высоком каблуке, которые, как она решила, подойдут почти ко всему. Правда, Моник уговорила ее купить черные сапоги под пальто.

– Ты прекрасна, – сказал принц Рафаэль, когда увидел ее.

– Спасибо. – Чарли впервые увидела его в этот день. Сердце неожиданно дрогнуло, когда он вошел в гостиную в темном костюме и галстуке, да еще поцеловал ей руку. От прикосновения губ мурашки пробежали по коже.

– Шопинг прошел успешно?

– Да. Моник мне очень помогла, – осторожно улыбнулась Чарли, зная, что в бутике уже сплетничают о ней. «Что-то странное случилось с Оливией Бельэр, невестой принца. Наверное, нездорова: она выглядела такой бледной. Вы не поверите, она хотела расплатиться наличными, но у нее не хватило денег».

Чарли решила признаться Рейфу, что ей пришлось потратить его деньги, но отложила разговор до конца вечера. Вероятно, принц заметил ее расстройство. Он мягко подбодрил ее, пожав руку:

– Думаю, к этому платью нужны драгоценности. Сапфиры подойдут?

Чарли непроизвольно прижала ладонь к горлу. Она не успела ответить, как Рейф подозвал Жака, своего помощника или адъютанта – Чарли не поняла, – и велел принести нитку цейлонских сапфиров.

– Перестань беспокоиться, – немного озадаченно улыбаясь, произнес он. – Никогда не встречал женщину, которая не любит шопинг и драгоценности.

Пожав плечами, Чарли заметила:

– Когда превращаешь обыкновенную австралийскую девушку в сказочную европейскую принцессу, стоит ожидать сюрпризов.

– Ты права. – Засмеявшись, Рейф поднес ее руку к губам. Поцелуй словно обжег ей руку.

Сапфиры были доставлены. Они идеально подошли к классическому покрою небесно-голубого платья – нитка продолговатых синих камней в оправе из белого золота с бриллиантами.

– Позволь мне, – сказал Рейф, надевая ей украшение.

Теперь и шея горела под его пальцами.

– Прекрасно, – тихо сказал он. – к ожерелью полагаются серьги. Надень-ка их и посмотри в зеркало.

Чарли с трудом узнала себя. Кто эта роскошная красавица? Ее щеки порозовели, пальцы дрожали. Неудивительно, что она уронила драгоценную сережку на пол. Принц Монтеня встал на колени, чтобы найти ее в пушистом ворсе ковра.

Наконец она была готова.

– Ты выглядишь как настоящая принцесса, – признался Рейф.

Удивительно, как дорогая одежда и драгоценности могут преобразить девушку. Чарли вздохнула: сегодня ей предстоит изображать будущую принцессу Чарли, то есть Шарлотту. Ну не смешно ли? Впрочем ей стало не до смеха, когда Рейф взял ее за руку, сплетя их пальцы, и повел вниз по парадной лестнице встречать гостей.

Сохраняя улыбку, Чарли сосредоточилась, чтобы запомнить имена прибывших по мере того, как они представлялись. Ей было бы легче, если бы ее так называемый жених не дотрагивался до нее. Рейф непринужденно поддерживал ее за локоть, обнимал за плечи и за талию. У Чарли каждый раз сбивалось дыхание.

Парадная столовая в замке представляла собой огромный прямоугольный зал с темно-красными стенами, на которых были развешаны картины и зеркала в тяжелых золотых рамах. Огромное окно с панорамным видом долины занимало дальнюю сторону зала. Убранство столов поражало изяществом – свечи, цветы, сверкающее серебро, тонкий хрусталь. Изысканные блюда сменяли друг друга. Рейф дипломатично вел разговор со своими важными гостями, но его глаза все время искали Чарли: он улыбался ей через стол.

Конечно, он делал это не совсем искренне, думала Чарли. Рейф играл роль влюбленного ради присутствующих гостей, поэтому она старалась не придавать горячим взглядам большого значения, сосредоточившись на разговоре – ей стоило усилий понимать быструю французскую речь – но, к сожалению, ее тело не подчинялось рассудку, и сердце предательски трепетало. Кроме того, ее очень волновал предстоящий с Рейфом разговор.

Гости разошлись поздно вечером. Но сначала мужчины удалились в соседний зал, чтобы поговорить за кофе и коньяком. Чарли удивила эта древняя традиция.

– Им нужно обсудить важные вопросы, – поделилась с ней одна из жен, когда женщинам подали их кофе. – Они так обеспокоены интригами «Лерой Майнинг».

– А у нас есть возможность посплетничать, – добавила красивая брюнетка.

Увидев на лицах нетерпеливое ожидание, Чарли снова занервничала. Какого рода сплетен ожидали от нее жены бизнесменов? Что бы сделала Оливия на ее месте? Она не представляла.

– Я вся внимание, – одарила она присутствующих радостной улыбкой, пряча растерянность. Она не знала, встречались ли они раньше с Оливией.

На секунду дамы удивленно замерли – такого ответа они не ожидали. Наконец, чтобы сгладить неловкость, одна из них засмеялась, словно Чарли удачно сострила, и остальные поддержали ее. Чарли взяла инициативу в свои руки, спросив, придут ли они на предстоящий бал. Разговор пошел о том, какой оркестр будет играть, приглашены ли другие важные персоны.

– Извините, – сказала Чарли, – я навещала маму в Сен-Тропе, и все распоряжения поручила Рафаэлю.

Страдая от разницы во времени, падая с ног от усталости, она справилась со своей ролью без особого замешательства, но убедилась, что роль принцессы совсем не такая легкая, как могло показаться со стороны. Чарли была уверена, что Рейф тоже устал, но, проводив гостей, он пришел к ней в комнату, чтобы пожелать спокойной ночи.

– Какое счастье, что все закончилось, – сказал он, снимая пиджак и небрежно бросая на край дивана. Он плюхнулся в кресло, распустил узел галстука и расстегнул пуговицы рубашки у горла. Чарли не собиралась глазеть на него, но все в нем поражало мужской грацией и обаянием. Рейф заметил ее взгляд, и Чарли, покраснев, быстро отвела глаза. Она присела на диван и постаралась выглядеть непринужденно, однако мысль о предстоящем разговоре мешала ей расслабиться. Выход был один – немедленно снять груз с души, пока Рейф не начал легкую светскую беседу. Она выпрямила спину, сложив руки на коленях.

– Рейф, я должна сделать признание.

– Не сомневался, что тебя что-то беспокоит, – весело заметил он.

– Неужели так видно? Извини. Думаешь, гости заметили?

– Нет, Чарли, успокойся, просто я уже научился читать некоторые знаки: особое выражение лица, когда ты волнуешься или чем-то недовольна. Что до сегодняшнего вечера, то ты вела себя безупречно. Ты, кстати, совершенно очаровательна.

– Ты уже говорил мне, – отмахнулась она. – Все дело в платье.

Приподняв уголки рта в медленной сексуальной улыбке, он кивнул.

– Понятное дело, виновато платье. Так что за проблема?

Только одна проблема преследовала Чарли всю жизнь:

– Деньги.

– Деньги? – озадаченно переспросил Рейф. – Что именно? Их слишком много или слишком мало?

Чарли не могла даже представить ситуацию, когда денег много.

– Конечно, слишком мало… Прости, пожалуйста, но я…

Между темными бровями Рейфа пролегла морщина.

– Смею спросить, куда делись двести пятьдесят тысяч долларов, которые я дал тебе? Конечно, это не мое дело, но ты же не успела их истратить?

– Ну, видишь ли… именно так, – приготовилась извиниться Чарли, словно была в чем-то виновата, но вовремя остановилась: она только усугубит ситуацию. – Я сообщаю тебе это по единственной причине: сегодня, делая покупки, я хотела расплатиться собственными деньгами, но мне не хватило средств.

– Но ты не должна была платить из своего кошелька. Разве Моник не объяснила тебе?

– Она пыталась, сказав что-то о счетах Сен-Роман, но я действительно собиралась купить все на свои деньги, Рейф. Я же получила от тебя такую огромную сумму.

– Которую ухитрилась истратить за сорок восемь часов. Это рекорд, Чарли.

Что она могла возразить? По крайней мере, Рейф не спросил, на что она потратила деньги. Ситуация с Илой оставалась тревожной, и Чарли не хотела говорить об этом. Без сомнения, Рейф решил, что она купила яхту или дом, а может, рассчиталась с прежними долгами.

Наступившую оглушительную тишину прервал звонок телефона, лежащего на прикроватном столике.

– Не возражаешь, если я отвечу?

– Ни в коем случае, – холодно ответил Рейф и чопорно кивнул.

Чарли немного огорчилась, что разочаровала его, но ее слишком тревожили проблемы собственной семьи в Бостоне. Она метнулась к телефону.

Глава 7

Охватившее Рейфа разочарование было глупым: он говорил себе, что Чарли имела право тратить деньги по своему усмотрению. В конце концов, она выполнила свои обязательства – приехала с ним в Монтень, чтобы подменить пропавшую сестру. Остальное его не касалось. К тому же он и сам использовал Чарли в своих интересах и не имел права осуждать девушку.

К сожалению, подобные рассуждения не помогали – он испытывал разочарование. Это было глупо, нелогично, бессмысленно. Как случилось, что за те несколько дней, когда Чарли тратила его деньги, он позволил ей – незнакомке из другой части планеты – разрушить его оборону? Вспоминая события последних двух суток, Рейф удивлялся, что позволил ей околдовать себя – иначе не назовешь. Присущий ему здравый смысл не спас его от иллюзии, что наконец встретил редкую девушку: красивую, сексуальную, с чистым сердцем, лишенную корысти. Почему-то он решил, что Чарли отличается от своей сестры Оливии и других расчетливых и лицемерных хищниц его круга общения. Ему нравилась кажущаяся простота и наивность Чарли, и, хотя знал, что она не останется в его жизни, надеялся, пока возможно, насладиться ее компанией и новыми для себя ощущениями. Для него это был интересный опыт.

Или ему так казалось.

Рейф утешал себя тем, что не один попался на удочку. Его другу шейху Фейзалу понравилась Чарли, и он отметил ее искренность. Что он сказал? «Если правильно поведешь игру, Чарли станет ценным приобретением».

Ха-ха. Они оба заблуждались.

Чарли с трепещущим сердцем взяла трубку. Как она и надеялась, пришло сообщение от отца.

«Прибыли благополучно. Доктор Ю осмотрел Илу и готовит ее к операции завтра в девять утра. Спасибо тебе, дорогая! Любим тебя. Папа и Скаи».

Чарли почувствовала огромное облегчение, словно гора с плеч свалилась. Ила находится в лучшей клинике в Бостоне под опекой лучшего доктора. От радости она готова была расплакаться. Сделав несколько глубоких вдохов, она сумела остановить слезы. Чарли не готова была поделиться новостью с Рейфом: дело слишком интимное и тревожное, его исход неизвестен – маленькой Иле предстояла очень опасная, рискованная операция.

Открыв глаза, Чарли заметила, что Рейф осторожно наблюдает за ней, но, когда она вернулась к дивану, он сделал вид, что ищет что-то в своем телефоне. Несколько мгновений оба молча смотрели друг на друга, потом заговорили одновременно.

– Пришло сообщение от отца, – сказала Чарли.

– Смотрел прогноз погоды на завтра, – сказал Рейф.

Снова наступила неловкая пауза.

– Моя семья в порядке, – сообщила Чарли.

– Обещают снегопад, – заметил Рейф.

Смущенно улыбнувшись, Чарли сказала:

– Теперь у меня есть теплое пальто.

В напряженной атмосфере уже нельзя было вернуться к легкой беседе, как накануне вечером. Чарли тронула сапфиры на шее.

– Вероятно, их надо вернуть в сейф?

– Я прослежу, – сказал Рейф, не вставая с дивана. Он не сделал попытки помочь ей, только наблюдал, как Чарли снимает драгоценности и укладывает в бархатный футляр.

– Завтра тебе предстоит визит в детскую больницу.

– Да, – кивнула Чарли.

– Надеюсь, тебя не затруднит.

– Это доставит мне удовольствие.

Снова возникла пауза. Рейф смотрел на нее задумчиво.

– У меня нет утром важных дел. Составлю тебе компанию.

Его решение не порадовало Чарли. При других обстоятельствах она бы не возражала. Компания Рейфа была ей приятна, даже слишком, но в этот раз он решил сопровождать ее, вероятно, потому, что не доверял.

– Буду рада, – сказала Чарли, понимая, что у нее нет выбора.

Рейф поднялся.

– Завтрак подают на первом этаже в правом крыле. Встретимся там в восемь, согласна?

– Да… сэр, – не удержавшись, подколола Чарли, подчеркнув формальный тон разговора.

На мгновение в глазах Рейфа мелькнула улыбка. Он вышел, коротко пожелав ей спокойной ночи.

* * *

Посещение детской больницы с принцем сильно отличалось от прежних визитов Чарли. После вежливого и довольно формального разговора за завтраком они с Рейфом выехали из замка на черном лимузине с шофером. Над капотом развевался сине-золотой флаг Монтеня. На заснеженных улицах столицы прохожие провожали их машину любопытными взглядами и приветственно махали руками. Возле дверей больницы их ожидала группа репортеров. С того момента, как шофер открыл для Чарли дверь, вспышки камер сверкали не переставая. От смущения она споткнулась и чуть не свалилась в сугроб. Перспектива таким недостойным образом обновить новое пальто и высокие сапоги так испугала Чарли, что она переставляла ноги с удвоенной осторожностью, опираясь на руку Рейфа.

Персонал больницы, доктора и медсестры, приветствовали гостей на крыльце. Чарли приветливо улыбалась, когда Рейф представлял ее как свою невесту Оливию Бельэр, и старалась запомнить имена людей, с которыми здоровалась за руку. Затем все проследовали внутрь. Чарли наклонившись к Рейфу, предупредила:

– Вспышки камер могут напугать больных детей.

– Репортеров не пустят в палаты, – успокоил он.

Так и случилось. Кроме персонала сопровождать гостей разрешено было только одному оператору телевидения и фотокорреспонденту газеты. Чарли решила игнорировать взрослых и посвятить все внимание детям. В течение следующего часа они переходили из палаты в палату. Некоторые маленькие пациенты лежали в постелях, а те, кто мог, увлеченно чем-нибудь занимались или играли. Мальчик в инвалидной коляске подарил Рейфу свой рисунок, а маленькая девочка в белой кружевной шапочке на бритой голове исполнила глубокий реверанс. Чарли аплодировала и благодарила, а принц галантно взял за руку и поцеловал ее пальчики. Девочка улыбалась, а Чарли с трудом проглотила комок в горле – она знала, что никогда не забудет эту сцену.

Камеры по-прежнему щелкали, но Чарли научилась не обращать внимания. Они перешли в отделение, больше напоминавшее детский сад, где дети что-то мастерили из бумаги. Девочка с повязкой, закрывающей один глаз, подарила Чарли бумажную розу.

Несмотря на переполнявшие ее эмоции, Чарли продолжала улыбаться, пока они не пришли в отделение для самых маленьких. Здесь у нее дрогнуло сердце. Ей дали подержать маленький теплый сверток с новорожденным, и Чарли не могла сдержать слез. В этот момент она думала об Иле. Камера поймала ее лицо крупным планом.

Когда они возвращались в замок после чаепития с персоналом больницы, Рейф дал оценку визита.

– Все прошло замечательно, – сказал он с мрачным видом.

– Это было потрясающе, – высказала свое мнение Чарли. – Дети были счастливы видеть тебя. Надеюсь, маленькая девочка в чепчике поправится. Доктор настроен оптимистично.

– Я тоже надеюсь. – Голос Рейфа потеплел. – Ты всем очень понравилась – и детям и персоналу.

Чарли покраснела от похвалы:

– Вероятно, во мне вдруг проснулась принцесса.

Странная улыбка Рейфа и его озабоченное лицо насторожили ее. Что не так? Сегодня она старалась, как никогда. Он остался доволен. Чего еще ему надо?

– Почему у тебя недовольный вид? Визит прошел хорошо, не так ли?

– Ты была великолепна, – покачал головой Рейф, – и в этом проблема.

– Прости, не поняла.

– Боюсь, ты подняла планку слишком высоко для Оливии.

– Ох, – растерялась Чарли. – Хочешь сказать, что детская больница не самое любимое место Оливии?

– Угадала, – мрачно ответил Рейф.

Что на это ответить? Чарли сделала все, о чем ее просили.

– Думаешь, фотографии появятся в завтрашних газетах?

– Почти наверняка.

– Скорее всего, Оливия увидит их. Представляю, какой для нее будет шок.

Рейф еще больше помрачнел.

– Возможно, она решит выйти на связь, – предположил он.

– Ведь это хорошо?

Не ответив ей, Рейф задумчиво смотрел в окно лимузина. Женщина с маленькой девочкой приветливо помахали ему рукой, но он не заметил. Тогда Чарли помахала в ответ.

* * *

Машина остановилась у замка. Чарли полагала, что Рейф уйдет: у него много дел. Ей же предстояло несколько часов мерить шагами спальню, ожидая новостей из Бостона. В огромном беломраморном холле замка она остановилась, ожидая, что Рейф попрощается с ней. Вместо этого он остановился – высокий, широкоплечий, в тяжелом пальто – и посмотрел внимательно и пристально. Чарли уже не пыталась разгадать, что у него на уме, но пытливый взгляд серых глаз заставил ее нервничать.

– Могу я задать тебе очень личный вопрос? – неожиданно спросил Рейф.

– Ну, давай. Что ты хочешь знать?

– Объясни, пожалуйста, почему за последнее время три раза ты была на грани слез?

– Три раза? – густо покраснела она.

– Да, – подтвердил Рейф. – Дважды после разговора с отцом и еще когда держала на руках младенца.

– Ты… очень наблюдателен.

– Не хочу быть назойливым, Чарли, но я увез тебя из Сиднея, даже не спросив о твоих планах. Если у тебя неприятности, я должен знать об этом.

Начав говорить об Иле, Чарли не сдержала бы слез, особенно теперь, когда операция должна вот-вот начаться.

– Признаться, я нервничаю, – попыталась она уйти от ответа.

– Это связано с отцом? – прищурил глаза Рейф.

– В некотором роде… да.

– Чем я могу помочь?

Такого поворота Чарли не ожидала. Никогда в жизни красавец-мужчина не предлагал ей помощь. На секунду она представила, что Рейф действительно ее жених, и она может поделиться с ним своими бедами, броситься ему на грудь, заплакать на сильном плече. Однако Чарли вовремя опомнилась.

– Очень благородно с твоей стороны, Рейф, предложить помощь. Я не собиралась посвящать тебя в свои проблемы, именно потому, что ты захочешь помочь, а это вызовет нежелательный резонанс в прессе и…

– Огласки можно без труда избежать. Мой пресс-секретарь решит этот вопрос, – перебил ее Рейф.

Без сомнения, сильные мира сего умели манипулировать прессой по своему желанию, думала Чарли. Вероятно, Рейф умышленно использовал сегодняшний визит в больницу, чтобы привлечь внимание журналистов. Он рассчитывал, что репортажи в газетах послужат приманкой для Оливии. От этой мысли Чарли похолодела. Она не хотела вникать в отношения Рейфа и Оливии, а тем более сожалеть, что он по-прежнему собирается жениться на ней, хотя не любит ее, а она, вероятно, не любит его. Хотя, с другой стороны, сама Чарли пошла бы на все ради спасения Илы, так же и Рейф готов на жертвы ради своей страны. Размышления нагоняли на нее тоску. А тем временем Рейф ждал ответа.

– Спасибо, что беспокоишься обо мне, но сейчас не лучшее время говорить об этом.

– А когда?

– Вечером. – Чарли не представляла, как проведет остаток дня. – Хочу, чтобы день быстрее закончился.

– Тогда позволь мне отвлечь тебя от грустных мыслей на час-другой и пригласить на ланч в очень хороший ресторан.

Чарли на мгновение лишилась дара речи:

– Разве ты не занят?

– Сегодня нет. Я освободил весь день, – лукаво улыбнулся Рейф.

– На нас все будут глазеть?

– Нет. В ресторане, куда мы пойдем, не будут. В «Космо» привыкли к знаменитостям. Я сам поведу машину. Не отказывайся. Позволь мне показать тебе мою страну и любимые места. – Рейф одарил ее улыбкой, сделавшей бы честь Мистеру Очарование. Признаться, мысль о том, чтобы провести время за ланчем в хорошем ресторане, более привлекала Чарли, чем хождение из угла в угол в бессмысленной тревоге.

Принц пригласил ее так любезно, что она просто не могла отказать ему.

Рейф повез ее в ресторан на низкой серебристой спортивной машине. Насколько Чарли могла судить, большинство дорог здесь были узкими и извилистыми, что осложняло уборку снега. Вдоль мощенных брусчаткой улиц теснились высокие старинные дома из тесаного камня. Чарли боялась, что будет нервничать, но Рейф вел машину уверенно и с явным удовольствием. Интересно, как часто он позволяет себе подобную свободу? Впрочем, охрана принца следовала за ним на почтительном расстоянии.

Ресторан «Космо» располагался в старинном здании, похожем на замок. По обе стороны красной двери как часовые стояли две высоких сосны. Из прихожей Чарли и Рейфа провели наверх по извилистой лестнице в просторный обеденный зал с камином, в котором весело потрескивали дрова. Посетители почти не обратили на них внимания. Метрдотель повел их к столику в алькове у окна с прекрасным видом на заснеженные горы на фоне бледного зимнего неба. На белоснежной скатерти лежали серебряные приборы и горела свеча в глиняном подсвечнике.

– Какое замечательное место, Рейф. Спасибо, что привел меня сюда.

– Рад, что тебе нравится, – усмехнулся он. – Подожди, пока не попробовала местную кухню.

Им принесли длинное меню на французском.

– Ты лучше знаешь, что стоит заказать. Посоветуй мне.

– «Космо» славится традиционными французскими блюдами. Как насчет лукового супа?

– Да, конечно. Что может быть лучше горячего супа в морозный день.

– Может, стоит начать с закуски – овечьего сыра, запеченного с альпийским медом?

– Звучит заманчиво, – согласилась Чарли. Привыкшая перекусывать в галерее бутербродом, она наслаждалась изысканными блюдами за неторопливым ланчем.

Сделав глоток холодного шабли, она не удержалась от вопроса:

– Оливия бывала здесь?

Глаза Рейфа лукаво блеснули.

– Нет, не бывала.

Чарли испытала удовлетворение. Ей даже стало неловко: глупо ревновать к сестре, которую она никогда не встречала.

Густой луковый суп с хрустящей сырной корочкой оказался таким вкусным, что пришлось прервать беседу, но вскоре Чарли уже задавала Рейфу вопросы о Монтене. Ее интересовали традиции, обычаи, угроза экономике от добывающей компании, взгляды принца на будущее страны. Рейф оказался прекрасным рассказчиком. В занимательной форме он поведал ей историю Монтеня, рассказал о мастерах-ювелирах и знаменитых альпийских лыжниках. Он не скрывал любви к своему маленькому княжеству и гордости за народ. Чарли понравилось, что Рейф был выше личных амбиций.

– Что такое быть принцем? – спросила она с любопытством. – У тебя нет ощущения, что ты живешь в сказке?

– Наоборот, – усмехнулся Рейф. – Все слишком реалистично.

– Представляю, сколько знаменитостей ты встречаешь. У тебя, должно быть, невероятно длинный список тех, кого надо поздравить с Рождеством.

На сей раз Рейф от души рассмеялся. Слова Чарли позабавили его.

– Ты угадала.

– Может быть, добавишь меня? – не удержалась Чарли. – После того, как все закончится?

Лицо Рейфа мгновенно стало серьезным.

– Да, – сказал он тихо, – если хочешь получить от меня поздравительную открытку, Чарли, я внесу тебя в список.

Почему-то мысль о том, чтобы, вернувшись в Австралию, получить послание от принца Рафаэля, не показалось ей такой уж забавной. Чарли быстро сменила тему:

– Не желал бы ты иногда быть простым, обычным Рейфом Сен-Романом?

– Не представляешь, как часто. Однако редко кому удается получить желаемое, не так ли?

– Ты… прав.

– Вот поэтому жизнь – компромисс.

– Да, – прошептала Чарли, хотя сегодня ради Илы ей хотелось верить в чудо. – Вероятно, родители внушили тебе эту мысль?

– Скорее моя бабушка, – подумав, ответил принц. – У нее был на редкость твердый характер. Она твердила мне, что долг превыше личного счастья, но, признаюсь, я избегал ее советов, пока мог.

– Пока не умер твой отец?

– Ты весьма проницательна.

– Извини, – опустила глаза Чарли. – У меня плохая привычка задавать бестактные вопросы.

– В данном случае ты права, – признался Рейф. – Я слишком долго жил в свое удовольствие. Больше всего сожалею о том, что отец умер, не зная, смогу ли я, как наследник, соответствовать его ожиданиям.

Его лицо застыло. Он едва сдерживался от наплыва эмоций. Чарли сочувственно сжала его ладонь. Рейф благодарно улыбнулся, и она чуть не расплакалась.

– В любом случае, думаю, что бабушка не была счастлива. Она слишком часто предупреждала меня, что вряд ли мне повезет так, как моим родителям.

– Но они прожили счастливую жизнь, и тебе это должно служить утешением.

– Да, – немного успокоился Рейф. – Мама была из России – дочь князя, красавица. Ее звали Татьяна. Папа боготворил ее.

– Ух ты.

Как несправедливо, что Рейф вынужден пойти на брак по расчету, и он выбрал девушку, которая, похоже, не стоила его. Еще не известно, вернется ли ее сестра. Чарли казалось, что это худший вариант компромисса.

– Кстати, – сказал вдруг принц, уходя от болезненной темы, – ты должна на десерт попробовать знаменитые шоколадные эклеры «Космо». Вот счастливый конец, на который всегда можно рассчитывать.

– Ох, – застонала Чарли. – У меня уже нет места в животе.

– Мы закажем самые маленькие – они стоят того.

Возвращаясь к машине, Чарли снова проверила телефон. Рейф заметил, что она дважды незаметно делала это в ресторане.

– Когда ты надеешься услышать что-нибудь? – спросил он.

В широко открытых голубых глазах Чарли мелькнул испуг.

– Ты определенно ждешь звонка.

Она грустно кивнула.

– Придется ждать еще вечность. Все только начинается.

Готовый включить двигатель, Рейф остановился. Спокойная и оживленная во время ланча Чарли побледнела и напряглась.

– Что начинается, Чарли?

Она открыла рот, чтобы ответить, но, против ожидания, снова закрыла. С трудом сдерживая нетерпение, Рейф повторил:

– Что?

Но не дождался ответа. Глядя на дрожащий подбородок и полные слез глаза, он не мог поверить, как близко принимает к сердцу отчаяние Чарли. Он был готов к тому, чтобы потребовать ответа. Его остановило только то, что его машина стояла на узкой дороге в окружении любопытных пешеходов. Он решительно нажал на газ, и машина рванула с места.

Возле замка их ждал швейцар, открывший дверь для Чарли и готовый отогнать машину на парковку. Чарли подумала, что теперь, возможно, в гаражи превращены старинные подземные казематы, и даже собиралась задать вопрос Рейфу, но забыла обо всем, когда он крепко взял ее под руку и повел по ступенькам к широким дверям замка.

– Мы выпьем кофе в комнате Оливии, – предупредил он Хлою.

Вообще-то Чарли рассчитывала остаться одной и сосредоточиться на мысли об Иле, посылая ей позитивные импульсы, пока ожидает вестей из Бостона. Она вовремя вспомнила, что не имеет права возражать против общества принца, чтобы не скомпрометировать его в глазах персонала. Она по-прежнему должна играть роль влюбленной невесты.

Подождав, когда они останутся одни, она сказала:

– У тебя нет необходимости заходить ко мне, Рейф.

– Я так хочу, – сверкнул серыми глазами принц с такой королевской решительностью, что Чарли не посмела спорить. Возможно, ей стоило благодарить его за компанию. В одиночестве позитивные мысли легко перешли бы в тревогу, и она снова впала бы в отчаяние.

В ее комнате они уселись на диваны друг против друга. Сцена становилась уже привычной: жарко растопленный камин, вид из окна на заснеженный город, дымящийся кофе в чашках на столике между ними.

– Позволь мне налить?

– Спасибо, – мрачно кивнул Рейф.

Кофе был горячий и крепкий. Сделав глоток, Чарли поставила чашку на стол.

– Сколько еще остается ждать новостей? – спросил Рейф.

– Не знаю. Думаю, это зависит… – теперь было глупо что-то скрывать. – Не представляю, как долго может длиться операция на сердце двухнедельного ребенка.

В глазах Рейфа отразился шок.

– Это твоя маленькая сводная сестра? – уточнил он наконец.

– Ты знал? – ахнула Чарли.

– Знал, что твоя мачеха недавно родила девочку. Ты навещала их в Сиднее перед отъездом.

Конечно, детективы доложили Рейфу об этом.

– Ее зовут Ила. Она родилась с врожденным пороком сердца.

– Господи, Чарли…

Она подняла руку, остановив его.

– Не сочувствуй, иначе я расплачусь.

В глубокой задумчивости Рейф глядел на нее.

– Где проходит операция?

– В Америке, в Бостоне. Хирург очень известный и самый лучший.

– Уверен, что он справится, – постарался успокоить ее Рейф, проявляя искреннее участие.

Чарли кивнула: поделившись своей тревогой, она чувствовала себя лучше.

Взявшись за телефон, Рейф углубился в Интернет.

– Попробую найти сведения о том, сколько может длиться такая операция.

Сжимая в ладонях теплую чашку, Чарли наблюдала за тем, как он открывает разные сайты.

– Хм-м… здесь сказано от двух до четырех часов.

– О господи!

Подняв глаза от экрана, Рейф с вызовом посмотрел ей в глаза.

– Так вот зачем тебе понадобились деньги, не так ли?

Как Чарли предупреждала, слезы сами покатились из глаз. Она сжала губы, стараясь остановить их, потом кивнула и с трудом выговорила:

– Ты не против?

– Против? О чем ты? Как я могу возражать, что мои деньги потрачены таким достойным и благородным образом. Ох, Чарли! – произнес Рейф с нежностью.

«Ох, Чарли!» Эти два слова окончательно сломали ее волю. Она больше не могла сдерживать безумное напряжение последних двух дней. Лицо исказила гримаса боли, рот искривился. В мгновение Рейф оказался на диване рядом с ней, обнимая, прижимая к себе ее голову. Сквозь тонкую шерсть его свитера Чарли чувствовала щекой твердые мышцы широкой груди. Она дала полную волю слезам.

Глава 8

Рыдающая на плече Чарли никак не вписывалась в планы Рейфа. Он знал, что ведет себя неправильно, однако против воли в голове крутились мысли о том, что он узнал, и о возможных последствиях. Прежде всего, он не должен так близко к сердцу принимать тот факт, что Чарли использовала деньги на благородное дело.

Лучше было бы думать, что она просто промотала их.

Обезоруженный ее признанием, он никак не мог справиться с обуревавшими его чувствами, прорвавшимися наружу, когда Чарли оказалась в его объятиях. Как он допустил такую слабость? Он заключил с ней краткосрочный деловой контракт. Девушка должна была временно заменить пропавшую сестру, не более того. Откуда взялась эта нежность, желание помочь, облегчить страдания?

Проблема в том, что Чарли перестала быть просто манекеном-двойником, которым он манипулировал перед своим народом. Мало того что Чарли Моррисет проявила себя доброй, щедрой, благородной, но она отличалась удивительной естественной красотой, что делало ее совершенно неотразимой.

Тем не менее Рейф должен сопротивляться ее чарам. Он выбрал Оливию в качестве невесты и заключил с ней договор. Пусть она исчезла, но Рейф не сомневался, что это всего лишь игра, и она появится, когда сочтет нужным.

А пока что Чарли проявляла свойственное ей благоразумие. Выбравшись из его объятий, она вытерла глаза и прилагала все усилия, чтобы взять себя в руки. Улыбаясь, она взяла в руки чашку с остывшим кофе. За окном вечерело.

Рейф подошел к окну и выглянул на улицу.

– Снег прекратился. Не прогуляться ли нам? Город очень красив, когда зажигают огни. Тебе ведь еще долго ждать.

Он был уверен, что долгая прогулка на свежем морозном воздухе будет полезна им обоим. В любом случае это безопаснее, чем оставаться на диване рядом с Чарли. Искушение, правда, было велико, но только подлец воспользуется слабостью девушки в такую минуту.

– Боюсь, тебе не дадут прохода, если выйдешь на улицу, – заметила Чарли.

– Зимой меня трудно узнать в длинном пальто, шапке и шарфе. Мне удается оставаться инкогнито, – усмехнулся он, взглянув на Чарли.

С опухшими от слез глазами и покрасневшим носом, она выглядела довольно жалко, но ей удалось пробудить в нем опасный инстинкт защитника. Взяв ее за руку, Рейф помог ей подняться с дивана.

– Пойдем.

Здравомыслия Чарли хватило, чтобы понять, почему Рейф предложил отправиться на прогулку, вместо того чтобы сидеть в комнате и мучиться мыслями о том, что происходит в Бостоне. Она не замерзнет, если переоденется в джинсы, свитер, наденет теплую шапку, шарф и варежки. Рейф был настолько любезен, что терпеливо снес ее рыдания и посвятил ей весь день. Она обязана отблагодарить его, и самое меньшее, что она может сделать, – это согласиться на его предложение.

На улице уже стемнело, но фонари вдоль дороги сверкали золотистым светом, как и окна домов, витрины магазинов и фары проезжающих машин. Натянув шапки, замотав плотнее шарфы, Рейф и Чарли отправились в путь.

Взяв Чарли под руку, Рейф повел ее по длинной главной улице мимо старинных домов, превращенных большей частью в магазины, рестораны и отели.

– Этот район называется Старым городом, – пояснил Рейф. – Новый город начинается дальше, сразу за высокой башней.

Судя по всему, роль гида ему нравилась, и он с энтузиазмом рассказывал о важном значении часовой башни и о статуе своего прапрадеда в полном военном облачении со всеми орденами и медалями. Завернув за угол, они вышли на уютную, выложенную брусчаткой площадь, в центре которой стояла бронзовая фигура юноши в окружении стада коз. Рейф поведал историю пастуха, ставшего национальным героем Монтеня.

– Его звали Гвидо Дюран. Он был волонтером-пограничником высоко в Альпах. Когда солдаты Австро-Венгрии зимой совершали переход по узкому ущелью, чтобы захватить нашу страну, он сумел обрушить снежную лавину, которая завалила проход. Гвидо ночью побежал в замок, чтобы предупредить моего прапрадеда.

– Он совершил подвиг, подобно Вильгельму Телю? – уточнила Чарли.

Рейф удивленно усмехнулся:

– Ты знаешь о нем?

– Конечно. Отец любил рассказывать эту историю. Мы часто слушали оперу. Он громко включал музыку для усиления драматического эффекта.

– Между прочим, это одна из моих любимых опер, – признался Рейф.

– Значит, у нас есть что-то общее, – засмеялась Чарли.

– Ты права, – тихо сказал Рейф, сверкнув серыми глазами, отчего Чарли вспыхнула. На мгновение ей почудилось, что он готов совершить безумство – крепко обнять ее. Но этого не случилось. Они пошли дальше, привлеченные запахом еды из многочисленных кафе, но есть не хотелось после плотного ланча.

Столица Монтеня была полна очарования. Чарли любовалась мощеными улочками, арочными дверями домов, кружевными занавесками на окнах и витринами с изделиями местных умельцев, особенно ювелиров. Рейф объяснил, что украшения изготовлены из местных драгоценных камней, добытых из недр Альп.

Из дверей кафе доносился веселый смех поситителей.

– Ты можешь посещать такие места? – спросила Чарли.

– У меня есть несколько любимых мест, где я иногда встречаюсь с друзьями, – пожал плечами Рейф.

– Слава богу!

– Ты беспокоишься обо мне, Чарли? Думаешь, я несчастен?

– Нет, конечно, – покривила душой она, уверенная, что человек, готовый к компромиссу, не может быть счастлив.

Со странной улыбкой Рейф крепче сжал ее локоть. Они прошли мимо собора десятого века, знаменитого древними фресками, миновали музей истории, монастырь, из окон которого доносились прекрасные звуки органа и хоровое пение.

В который раз Чарли представила себя женщиной средних лет замужем за достойным, но обычным австралийцем, рассказывающей детям об удивительной горной стране и встрече с красивым принцем. Вряд ли кто-нибудь поверит ей.

Рейфу дважды звонили во время их прогулки, но ему удавалось быстро заканчивать деловые разговоры. Чарли всего лишь раз проверила телефон. Новостей об Иле не было – время еще не настало. Ожидание тяжелым грузом лежало на душе.

Они почти вернулись к замку. Проходя мимо маленького базара с поделками местных мастеров, Чарли услышала сигнал поступившего сообщения. Сердце больно подскочило в груди. Она замерла под фонарем в ярком круге света, боясь взглянуть на маленький экран. Рейф наблюдал за ней с искренним участием и ободряюще улыбался. От волнения Чарли с трудом различала слова.

«Операция прошла успешно. Доктор Ю счастлив. Ила останется в палате интенсивной терапии дня на четыре. Пока все хорошо. Люблю. Папа».

Чарли хотелось смеяться и плакать одновременно. Она протянула телефон Рейфу, чтобы он мог прочитать сообщение, но рука дрожала, и строчки прыгали перед глазами, пока он не сжал ее запястье.

– Она будет жить! – радостно воскликнул он.

Не в силах сдерживать эмоции, Чарли бросилась ему на шею, крепко обняла и неожиданно поцеловала в губы. Несомненно, это был импульсивный поступок: простолюдинка из Австралии поцеловала наследного принца прямо на улице. К счастью, тот не обиделся. Вместо этого он крепко сжал простолюдинку в объятиях и ответил на поцелуй с захватывающий дух страстью.

Разумеется, счастливое событие надо было отметить. Рейф взял Чарли за руку и повел в узкую боковую улицу в маленькое, похожее на пещеру кафе. Внутри было тепло от полыхающего камина. На стаканах и бутылках, выстроившихся на полках бара, плясали веселые отблески пламени. Несколько человек с любопытством взглянули на вошедших, толкая друг друга локтями, но никто не приставал к ним. Рейф и Чарли уселись на высокие табуреты прямо у стойки. У Чарли голова шла кругом.

«Успокойся, – твердила она себе, – это всего лишь поцелуй». Однако это был не простой поцелуй. Никто и никогда не целовал ее со столь безудержной страстью и не вызывал такого бурного ответного чувства.

«Вспомни, он принц, богема, плейбой. У него богатый опыт в любовных делах. Что значит для него один поцелуй!»

Настолько ли она уверена? Рейф казался совершенно искренним.

«В этом вся проблема». Пора перестать ломать голову и сосредоточиться на Иле. Ничего бы не было, если бы не ее болезнь.

Рейф заказал глинтвейн – горячее вино с ароматом корицы, гвоздики и можжевельника.

– За здоровье Илы! – сказал он, чокаясь с Чарли.

– Да, за Илу! Ей надо продержаться еще четыре дня, – подняла свой стакан Чарли. – Ух ты, как вкусно.

– Любимый напиток лыжников, – сообщил Рейф.

– Их легко понять, – сделал еще глоток Чарли. – Никогда не каталась на лыжах.

Рейф сделал вид, что шокирован.

– Придется научить тебя.

Мысль показалась Чарли заманчивой, но она сомневалась, что у них будет время. Кроме визита в больницу утром, день выдался на удивление свободным от дел, а личное время с Рейфом оказалось неожиданным подарком. Обычно деловой график принца был очень напряженным. А завтра вечером должен был состояться грандиозный бал.

Чарли никогда не посещала балов, и одна мысль об этом заставляла ее нервничать. Она впервые наденет великолепное и очень дорогое бледно-зеленое платье. Днем у нее назначен визит в салон красоты и к парикмахеру. Она предпочитала не думать об этом, пока они с Рейфом наслаждались прекрасным глинтвейном.

На обратном пути они купили жареные каштаны на улице у торговца и ели их прямо из бумажного пакета. В замке Рейф заказал легкий ужин в комнату мадемуазель Оливии.

В лифте Чарли снова сурово одернула себя. «Забудь о поцелуе. Ты первая начала, вспомни. Рейф просто был добр к тебе».

Неужели? Вероятно, таким образом плейбой привык выражать доброту.

«Этого больше не повторится».

Им подали нежные мини-пиццы с карамелизованным луком, оливками и сыром груэр. На десерт были вишни с горячим шоколадом. Пока они ужинали, Рейф рассказывал Чарли о важных персонах, приглашенных на завтрашний бал.

– Никто не ждет, что ты будешь знать всех, но я попрошу Матильду принести список гостей с фотографиями, чтобы ты запомнила несколько имен.

– Спасибо, – обрадовалась Чарли, но тут же призналась, что ее беспокоит другая проблема. – Скажи, будут ли танцы?

– Конечно, – нахмурился Рейф. – Ты умеешь вальсировать?

– Не то чтобы… Нас немного учили бальным танцам в школе, и я видела по телевизору… В общем, раз-два-три, раз-два-три… – Чарли неловко улыбнулась. – Предпочитаю стиль диско.

– Боюсь, вальса тебе не избежать.

– Оливия умеет танцевать?

– Да, признаться, она хороший танцор.

Черт!

– А мы можем немного попрактиковаться перед балом?

– Конечно! – без колебаний согласился Рейф.

Чарли смутилась и немного покраснела при мысли, что окажется в его объятиях во время танца.

– Не беспокойся раньше времени, – сказал Рейф. – Завтра за час до бала мы порепетируем в твоей комнате. На ковре не то, что на полу, но я покажу основные движения – думаю, ты легко усвоишь.

– Согласна.

Чудесный ужин подошел к концу слишком быстро, по мнению Чарли. Рейф поднялся с дивана и подал ей руку. Сердце Чарли бешено стучало, но она сдерживала себя.

– Спасибо, что уделил мне сегодня так много времени, – сказала она. – Это было… – она хотела сказать «прекрасно», хотела сказать, что никогда в жизни не забудет этот день, настоящий праздник… но решила не проявлять излишнего восторга – пора вспомнить о роли дублера, которую она играет за вознаграждение. Вместо эмоциональной благодарности, она осторожно произнесла: – Спасибо за компанию. Это было очень мило.

– Мило? – повторил Рейф обиженно, почти оскорбленно.

– Ну… конечно.

«Надо остановиться, – уговаривала себя Чарли. – Жаль разочаровывать его, но важнее сохранить здравый смысл».

Возможно, Рейф понял ее. Он с достоинством наклонил голову.

– Я тоже прекрасно провел время в твоей компании, Чарли. Мне приятно разделить с тобой хорошую новость о твоей маленькой сестре.

Как ни трудно было сохранить дистанцию после сегодняшней близости, Чарли предпочла вежливую любезность. Собственно, такое поведение более естественно между ней и принцем. Несмотря на то что Рейф все еще сжимал ее руки, излишняя фамильярность была неуместна: она всего лишь временно заменяла Оливию до тех пор, пока та не надумает вернуться.

Чарли гордилась своей выдержкой, но Рейф все испортил, когда прижал ее ладони к груди. Теперь она чувствовала удары его сердца под ладонями. Ее собственное сердце горячо забилось в ответ, но Чарли старалась это игнорировать.

– Ты совершенно особенная девушка, – произнес Рейф с кривоватой улыбкой. – Заметь, я сказал «особенная», а не «милая».

– Это слово можно по-разному интерпретировать, – немного резко отреагировала Чарли.

– Именно так, – согласился принц, поднося ее пальцы к губам, – предпочитаешь «милую»? – Он не сводил с нее взгляда серых глаз, целуя ладонь, щекоча губами запястье.

Чарли знала, что последует дальше. Через мгновенье Рейф заключит ее в объятия. Она уже предвкушала волнующий момент, когда его губы коснутся ее губ. Никогда она не ждала поцелуя с таким нетерпением, но не могла допустить этого.

– Не… играй со мной, Рейф.

Он смотрел озадаченно, пытаясь понять ее. Время словно остановилось.

Чарли уже сожалела о своей осторожности, потому что женская природа требовала ласки Рейфа. его страсти. Но он отпустил ее.

– Прости меня, Чарли. Я не хотел допускать вольностей.

Трудно передать разочарование, охватившее Чарли вместо ожидаемого облегчения, что ей удалось остановить неотразимого принца-плейбоя.

– Увидимся за завтраком, – вежливо сказал он. – Спокойной ночи!

Учтиво поклонившись, он попятился к двери. Впрочем, его горящий взгляд не обманул Чарли. Стоило ей сказать слово, Рейф немедленно оставил бы формальности. В мгновение ока она оказалась бы в его объятиях, в его постели, и узнала бы, каково это – заниматься любовью с принцем. Всю ночь.

Она замерла и не шелохнулась, пока за ним не закрылась дверь.

Нечего и думать, что ей удастся заснуть этой ночью.

Глава 9

Следующим утром, когда Чарли спустилась на завтрак, она почти ожидала узнать, что принц уже отбыл, но он как раз доедал круассан с семгой и яйцом. После беспокойной ночи она могла только гадать, в каком он настроении, но он приветствовал ее улыбкой.

– Доброе утро, Оливия.

– Доброе утро, – осторожно оглянувшись на официанта, ответила Чарли.

Рейф немедленно указал глазами на лежащую на столе газету.

В глаза бросался заголовок:

«ОЛИВИЯ ГОТОВА К МАТЕРИНСТВУ!»

Чарли тихо ахнула, а Рейф беспомощно пожал плечами.

Под заголовком на фотографии Чарли в больничной палате держала на руках сверток с новорожденным младенцем и глядела с умилением. Стоящий рядом Рейф наблюдал сцену с выражением, похожим на любовь.

Репортаж начинался словами:

«Материнский инстинкт Оливии Бельэр ярко проявился вчера во время визита принца Рафаэля и его будущей жены в Королевскую детскую больницу Монтеня…»

Чарли не стала читать дальше, перейдя к следующему заголовку:

«НЕВЕСТА ПРИНЦА ПОКОРЯЕТ СЕРДЦА».

На фотографии Чарли и Рейф, стоя рядом, приветливо улыбались и аплодировали маленькой девочке в белой кружевной шапочке, присевшей перед ними в реверансе.

Чарли старалась представить, что думает Оливия, глядя на эти фотографии.

– Ты доволен? – спросила она Рейфа.

– Главное, что доволен мой пресс-секре тарь, – улыбнулся через стол принц. – Я говорил, что ты прекрасно справляешься. Все полюбили тебя.

Вроде бы Чарли должна была обрадоваться, но ее одолевали смешанные чувства. Теперь, когда она меньше волновалась из-за Илы, она стала задумываться о мотивах поведения сестры. Почему Оливия сбежала? Заставят ли фотографии ее вернуться и когда? При каких обстоятельствах это произойдет?

Ее волновало, насколько хорошо Рейф продумал все детали розыгрыша и возможность выхода из щекотливой ситуации. Что касается самой Чарли, то для нее вопрос был решен: как только Оливия вернется в Монтень, ее роль закончится и она отправится домой в течение нескольких дней… или часов? Она вновь окажется в своей крошечной квартирке, которую так любовно обустроила. Она заберет свою кошку Долли, повидается с друзьями и вернется на работу в галерею, чтобы жить надеждой в один прекрасный день продать работы своего отца за огромные деньги.

Чарли хотела бы чувствовать себя счастливее в предвкушении возвращения домой. Тем не менее, как ни странно, ее охватывало разочарование от мысли о привычной жизни, которая раньше ее вполне устраивала. Ее раздражало и озадачивало собственное уныние. Она знала, что не могла полюбить Рейфа за такое короткое время. Даже если по глупости она потеряла голову, это не могло продолжаться долго. Просто-напросто она оказалась в необычной ситуации, которая заворожила ее: красавец принц, замок, похожее на сказку маленькое княжество представлялись нереальными для обычной девушки из Австралии.

– С тобой все в порядке? – спросил Рейф по-французски.

Она заморгала: смысл простого вопроса дошел не сразу.

– Конечно. Просто думаю, когда здесь появится известное лицо.

– Понимаю, – нахмурился Рейф. – Все это довольно неприятно.

Он, вероятно, собирался что-то добавить, но в этот момент появился молодой человек в черных брюках и белоснежной рубашке с бабочкой. Он налил Чарли кофе в чашку и поднес блюдо с закусками на выбор. Как и Рейф, она выбрала круассан с яйцом и копченым лососем.

– Я буду занят почти весь день, – сказал Рейф, дожидаясь, пока официант закончит обслуживать Чарли. – Матильда принесет тебе список важных гостей с фотографиями.

– Спасибо.

– Мое обещание остается в силе: встретимся примерно за час до бала. Жди меня в семь. У нас будет достаточно времени.

– Договорились. Я буду готова. – Чарли знала, что с нетерпением будет ждать урока танца с принцем.

Рейф кивнул.

– Тебе что-то еще понадобиться сегодня вечером? – спросил он и немедленно ответил сам себе: – Конечно, надо выбрать украшения для бала. Какого цвета твое платье?

Чарли подумала о восхитительном платье в ее гардеробе и вспомнила невероятное ощущение от прикосновения нежного шелка, ласкающего тело при каждом движении. По мере того как приближался бал, ее все больше охватывало смущение от перспективы появиться в нем на публике.

– Бледно-зеленое, но не цвет яблока, а скорее дымчатое. – Ей было трудно описать цвет по-английски, не то что по-французски, и Чарли немного растерялась. – Думаю, Моник назвала бы его цветом морской пены. – Чарли беспомощно развела руками. – Не беспокойся, Рейф, цвет мне к лицу, хотя у меня голубые глаза.

– Не сомневаюсь, что оно великолепно, Чар… Оливия. – Впервые он перепутал ее имя.

Неужели нервничает из-за сегодняшнего вечера? Сегодня впервые ей предстоит появиться перед самыми влиятельными людьми Монтеня. Лучше бы она выбрала беспроигрышное белое или голубое…

– Мне не терпится увидеть тебя в этом платье. – Он послал ей до неприличия обольстительную улыбку, и Чарли с усилием перевела дыхание.

– Думаю, – продолжил он, – жемчуг и бриллианты более всего соответствуют морской пене.

– Пожалуй, – согласилась Чарли, едва приходя в себя от предложения надеть на бал королевские бриллианты. – Они должны подойти.

– Хорошо. Распоряжусь, чтобы их доставили в твою комнату к семи.

– Спасибо.

День был отмечен новыми переживаниями и новым опытом. Чарли и раньше приходилось бывать в салонах красоты в Сиднее. Однажды она даже позволила себе искусственный загар. Однако никогда в жизни она не представляла себе такого огромного и роскошного комплекса, как тот, куда доставил ее водитель лимузина. Тем более никогда раньше ее так не обихаживали. До конца дня она выдержала десятки процедур от теплого масляного массажа тела и увлажняющих масок лица до маникюра, педикюра и коррекции бровей. В качестве оздоровительного ланча ей поднесли ужасного цвета коктейль с приятным вкусом. После массажа головы волосы Чарли обработали специальным кондиционером, подровняли и завили локоны.

– Господи, Оливия, ваши волосы так сильно отросли после последней стрижки!

Чарли только кивнула в ответ:

– Да, они быстро растут.

После короткой, но бурной дискуссии парикмахеров о предпочтениях принца волосы Чарли были убраны наверх, после чего она перешла в руки стилистов. Больше всего Чарли боялась, что ей наложат густой грим и наклеят ресницы, превратив в манекен. Ей хотелось остаться узнаваемой. На самом деле результат оказался удивительным: в зеркале она увидела отражение Чарли, но ее кожа сияла, глаза приобрели дополнительную глубину и блеск, волосы блестели, а локоны лежали идеально. Ее внешность была безупречна!

Обновленная, изысканная внешность придала Чарли уверенности – она почувствовала себя почти принцессой, но смирила амбиции прежде, чем они прочно засели в голове.

К семи часам Чарли запомнила все имена и лица в предоставленном ей списке важных гостей, причем несколько раз проверила себя. Она надела платье цвета морской пены, которое по-прежнему выглядело великолепно – без рукавов, с удлиненной горловиной, но глубоким вырезом на спине. При каждом движении оно легкой волной облегало тело. Чарли знала, что в этом платье она будет в центре внимания как мужчин, так и женщин. Трансформацию завершили фамильные жемчуга и бриллианты, принесенные Жаком. Она ожидала получить ожерелье и серьги, но гарнитур дополняла тиара, которую Жак любезно помог ей надеть.

Когда секретарь ушел, Чарли с изумлением взглянула на себя в зеркало: платье выглядело сказочно, макияж был безупречен. Высокая элегантная прическа, сверкающий в ушах жемчуг и бриллиантовая тиара создавали образ настоящей принцессы.

Чарли Моррисет была готова к выходу в большой свет.

Ради Рейфа она надеялась избежать заметных ошибок.

* * *

Рейф должен был прибыть с минуты на минуту. Чтобы не прислушиваться к стуку, Чарли приоткрыла дверь в нетерпеливом ожидании. Снизу из бального зала раздавались всплески музыки – кларнеты, саксофон, флейты. Оркестр настраивал инструменты.

Ее охватило волнение и предвкушение праздника. Чарли с трудом успокоила дыхание, но усилия были напрасны: через мгновение Рейф перешагнул порог комнаты, и дыхание почти остановилось. Принц был одет в парадную черную военную форму с золотой портупеей через плечо, разноцветными медалями и широкой красной лентой, по диагонали пересекавшей широкую грудь. Черные как вороново крыло волосы были зачесаны назад и блестели в свете канделябров. Рейф поражал не только красотой, но истинно королевским величием. Чарли была сражена наповал. Правда, Рейф при виде ее остановился как вкопанный, а приветственная улыбка сменилась выражением изумления.

Дрожь в ногах распространилась по всему телу. Чарли упала бы, не держись она за ручку двери. Она ждала, что Рейф скажет что-нибудь и разрядит обстановку, но он стоял, глядя на нее с загадочной улыбкой.

Казалось, прошла вечность, прежде чем Чарли сумела произнести:

– Может быть, зайдешь?

Он кивнул, и Чарли отступила, пропуская его в комнату.

– Тебе очень к лицу военная форма. Ты выглядишь… по-королевски.

– А ты в прямом смысле неотразима, Чарли, – сказал он, оглядев ее горящим взглядом с ног до головы. – Сегодня на балу тебе не будет равных.

Чарли нашла силы улыбнуться.

– У тебя были сомнения по поводу цвета платья.

– Не сомневался в твоем выборе.

– Я рада, что тебе нравится.

– Нравится? Оно великолепно.

Когда Чарли закрыла дверь, Рейф взял ее за руку. Серые глаза его сияли так ярко, что напоминали серебро.

– Моя дорогая Чарли, – прошептал он, привлекая ее ближе. – Думаю, я совершил огромную ошибку, когда привез тебя сюда.

У Чарли до боли перехватило горло, и ей стало трудно дышать.

– Что ты имеешь в виду? – пролепетала она.

Рейф сделал безуспешную попытку улыбнуться.

– Не знаю, как смогу отпустить тебя.

Ох, Рейф.

Чарли хотелось рыдать, растаять в его объятиях, признаться в чувствах, которые сжигали их обоих, но здравый смысл приказывал сдерживать эмоции. Менее чем через час им предстояло открывать королевский бал, на который съедутся все важные персоны, включая врагов Рейфа. Собственно говоря, ради сегодняшнего события ее привезли в Монтень. Необходимо соблюсти декорум и проявить достоинство, а не страсть.

Покачав головой, Чарли сказала:

– Перестаньте говорить комплименты, сэр. По крайней мере, не сейчас. Не дай бог, я расплачусь и испорчу макияж, за который вы заплатили целое состояние.

– Никогда не встречал девушку, которую бы так беспокоили деньги, – заметил Рейф с усмешкой. – Ладно, оставим комплименты.

– Хорошо, – кивнула Чарли, опасаясь, что танец с принцем окажется еще опаснее.

– Вместо этого я поцелую тебя, – вдруг заявил он. – Надеюсь, здесь нет макияжа?

Прежде, чем она успела опомниться, Рейф коснулся пальцами обнаженного плеча, и в следующую секунду прижался теплыми губами к нежной коже. Чарли только ахнула от интимной ласки, чувствуя стремительный ток крови в венах.

– А может, здесь? – прошептал он, целуя шею. – Или здесь?

Его губы щекотали чувствительную зону чуть ниже бриллиантовых серег, прикусывали мочку уха. Чарли не выдержала – прижалась к нему и закрыла глаза. Она пыталась убедить себя, что принц ведет себя как плейбой, но отблеск искреннего чувства в серых глазах мешал поверить в это.

Наконец с болью Чарли призналась себе, что любит этого человека всем сердцем искренне, безоглядно. Она понимала, что это неразумно, но ничего не могла поделать с собой. С той минуты, что она покинула Австралию, принц целиком и полностью завладел ее сердцем.

– Ты лишаешь меня рассудка, Чарли. – Руки Рейфа крепче обняли ее, голос звучал хрипло и прерывисто, когда он нашептывал ей в ухо. – Мне хочется забыть все, отказаться от власти. Хочется верить в волшебную сказку.

«Ох, Рейф». У Чарли свело горло от подступивших слез. «Что мы наделали?»

Глаза Рейфа горели почти устрашающим огнем, но при этом он нежно и легко гладил кончиками пальцев ее щеку.

– До сих пор я не верил в любовь, вероятно оттого, что не встретил свою девушку. А теперь встретил и хочу верить, что любовь существует.

Эмоции переполняли Чарли. Грустная улыбка Рейфа разбивала ей сердце.

– Ты позволишь поцеловать тебя в губы? – прошептал он.

Она знала, что должна отступить и ответить отказом. Кто знает, что случится, если он поцелует ее по-настоящему? Но как трудно сохранять здравый смысл!

– У меня с собой новая помада, чтобы подкрашивать их.

Идиотка.

Принц воспринял ее слова как приглашение. Обняв Чарли за талию, он привлек ее к себе. Она чувствовала запах дорогой ткани мундира и легкий аромат одеколона. Губы Рейфа коснулись ее рта, и в сердце Чарли вспыхнул огонь. Она откинула голову, принимая поцелуй, и на секунду встревожилась, что тиара соскользнет с головы. Однако мысли улетучились, уступив место волшебным ощущениям от прикосновения его губ. Поцелуй был страстным и повелительным, требующим ее полного внимания.

Счастье и желание бурлили как гейзер. Ее больше не волновало, что она поддалась чарам принца. Чарли принесла ему в дар свое сердце. Он завоевал ее с непростительной легкостью.

Поцелуй становился глубже, и Чарли издала слабый стон удовольствия. Однако в этот момент дверь неожиданно распахнулась.

– Что здесь происходит, черт возьми? – произнес резкий женский голос.

Глава 10

Ворвавшаяся в комнату женщина не могла быть никем иным, кроме как Оливией. Как две капли воды похожая на Чарли, она была одета в роскошную белую шубку и высокие элегантные сапоги до колен. Оливия выглядела великолепно и… не скрывала ярости.

Игнорируя Рейфа, она впилась взглядом в Чарли:

– Чего тебе здесь надо?

– Оливия, – побледнел Рейф, сохраняя тем не менее спокойствие, – как прекрасно ты рассчитала время.

Захлопнув за собой дверь, Оливия прошла в комнату и бросила дорогую кожаную сумку на кресло.

– Рейф, я требую объяснений. Что здесь происходит? А главное, что она здесь делает?

Услышав обращение в третьем лице, Чарли почувствовала, что как бы перестала существовать, в то время как на сцене ее место занял реальный образ, предоставив ей наблюдать происходящее со стороны.

– Я все объясню со временем, – холодно отреагировал Рейф, – но не раньше, чем ты извинишься за свой побег. Ты прекрасно понимаешь, что создала огромную проблему, когда исчезла без всяких объяснений. Моя страна оказалась в опасности.

Оливия надула губы.

– Но ведь я собиралась вернуться.

Рейф и глазом не моргнул.

– Твои намерения мне не были известны.

Его невеста раздраженно закатила глаза, напомнив капризного подростка. Рейф смотрел настороженно, но твердо.

– Где ты была, Оливия?

– В Монако, – пожала плечами она, словно сообщала общеизвестный факт. – Мне надо было встретиться… с одним человеком.

По взгляду Рейфа Чарли чувствовала, как в нем закипает злость.

Оливия снова надула губы.

– Может, объяснишь, что она здесь делает?

– Разве не понятно? Тебе известно, что мне нужна невеста из плоти и крови, которую все видят.

Рейф повернулся к Чарли с выражением печали и решимости в серых глазах и с вежливым поклоном произнес:

– Чарли, разреши представить твою сестру, Оливию Бельэр. Оливия – это Шарлотта Моррисет из Австралии.

Если Чарли рассчитывала, что сестра по-дружески обнимет ее, то она была разочарована. Оливия даже не протянула ей руку для приветствия, не то что поцеловала в щеку. Вместо этого она плюхнулась в кресло, откинув полу длинной шубы и открыв взору короткое обтягивающее шелковое платье. Она нарочито сексуально скрестила длинные ноги в высоких белых сапогах.

– Да, – небрежно заметила она, – мне известно, кто она. Я позвонила маме и вытянула из нее всю историю.

– Так ты тоже не знала о моем существовании? – не удержалась от вопроса Чарли. – До сегодняшнего дня?

– Нет. – Оливия несколько утратила враждебность. – Я пережила ужасный шок, когда в газете увидела твою фотографию в детской больнице.

Чарли легко поверила ей, вспомнив собственное изумление и недоверие при виде фотографии девушки на пляже в Сен-Тропе. Невозможно поверить, что они обе находились в утробе матери и потом росли вместе, пока родители не расстались. Чем был вызван развод? Неужели рождение близнецов стало последней каплей в пошатнувшихся отношениях женщины, любящей красивую жизнь, и бедного мечтателя-художника? В голубых глазах Оливии она заметила недоумение. Сестра, вероятно, задавала себе тот же вопрос.

– Как, черт возьми, тебе удалось разыскать ее? – спросила Рейфа Оливия.

– Мои люди искали тебя, Оливия, но тебе удалось хорошо спрятаться. Мы были совершенно уверены, что засекли тебя в Сиднее.

– Какая глупость! С чего бы мне ехать в Австралию? – усмехнулась Оливия так, словно Австралия все еще была местом ссылки преступников.

– У нас тоже есть пляжи, – огрызнулась Чарли. – Пляжи, горнолыжные курорты и казино.

Рейф вздохнул, взглянув на золотые часы на запястье.

– Сейчас не время спорить. Меньше чем через тридцать минут начинается бал.

– Я так и подумала, глядя на все эти приготовления внизу. Вы по этой причине так разодеты? – прищурила глаза Оливия, глядя в упор на Чарли во всем ее великолепии. – Она насмешливо улыбнулась. – Что же, я вернулась.

– Надолго? – спросил Рейф.

– До тех пор, пока нужна тебе, Рейф. Я договорилась со своим бойфрендом.

Плечи Рейфа напряглись. Он еще больше нахмурился.

– Ты не говорила, что у тебя есть бойфренд.

Оливия небрежно пожала плечами.

– Так получилось, что мы с Фредди поссорились. Так, из-за пустяка. Я сбежала от него домой в Сан-Тропе.

Рейф поглядел в недоумении. Чарли без труда догадалась, о чем он думает: Оливия согласилась на роль невесты от злости, чтобы досадить бойфренду. Разве это не ужасно?

– Уверен, что твой парень против твоей свадьбы со мной.

– Напротив, – упрямо подняла подбородок Оливия. – Он считает, что я должна выполнить условия нашего контракта.

Значит, был заключен контракт – подписан и скреплен печатью. У Чарли все похолодело внутри. Надежды не осталось. Ее роль закончена. В ней больше не нуждаются. Словно в подтверждение Оливия метнула взгляд в ее сторону.

– Спасибо, Шарлотта, за то, что выручила меня.

– Это было очень благородно с ее стороны, – холодно произнес Рейф. – Она бросила все, чтобы помочь мне.

– Думаю, ты хорошо ей заплатил, – с проницательной улыбкой заметила Оливия, покачивая ногой в белом сапоге.

Видно было, что Рейф готов броситься и растерзать ее, но вместо этого он заложил руки за спину и замер, опустив голову: несчастный принц, которого бабушка учила ставить долг выше личных интересов.

* * *

Рейф знал, что это должно случиться. Вероятно, для Оливии было характерно появляться в самый неподходящий момент, однако это не уменьшало его вины. Как он мог так ошибиться и выбрать ее в минуту панической растерянности? Он выставил себя не просто дураком, а самым настоящим безмозглым идиотом.

Что же теперь будет с Чарли? О чем он думал, когда целовал ее? Черт, он не просто целовал, а соблазнял бедную девушку, зная, что не имеет права играть с ее эмоциями. Не стоит обманывать себя, притворяясь, что она совершенно неотразима. Конечно, он постоянно думал о ней и хотел заняться с ней сексом. Они обменялись лишь парой поцелуев, но он успел почувствовать ее страстный темперамент. Невинные поцелуи раздразнили его, возбудив нешуточное вожделение, предвкушение чего-то особенного.

Каким сюрпризом стало открытие, что девушка, так похожая на Оливию, оказалась ее полной противоположностью. За внешней красотой он обнаружил удивительные качества – прямоту, пытливый ум, доброту, милосердие. Вместо того чтобы защитить Чарли, он поставил ее в глупое положение.

Хоть Оливия и сбежала, Рейф не сомневался, что она появится в момент, который сочтет удобным для себя. Самое главное, он подписал с ней контракт, соблюдать который – дело чести.

Условия контракта были предельно четкими: Рейф выплачивал Оливии огромную даже по его меркам сумму за то, что она играла роль его жены. В будущем, когда угроза со стороны Понтье и компании «Лерой Майнинг» будет устранена, Оливия получала право развестись с ним.

Без сомнения, она вернется к своему бойфренду, который с удовольствием разделит ее добычу. К тому времени Рейф, вероятно, найдет более подходящую жену. Планы казались разумными и не сулили осложнений… до тех пор, пока он не вошел в маленькую картинную галерею в Сиднее.

А теперь… Рейф не мог вынести обиды, шока и разочарования в глазах Чарли. Он причинил ей боль, потому что непростительно играл на ее чувствах. Впрочем, столь же легкомысленно он играл со своими чувствами. В минуту слабости ему показалось, или он понадеялся, что жизнь не только компромисс, как его учили. Как и Чарли, он хотел верить в возможность счастья. Дурак. Теперь у него не было выхода: исправить ситуацию можно только причинив страдание Чарли.

С наглой улыбкой Оливии окинула взглядом Чарли и Рейфа.

– Что же, – сказала она насмешливо, поднимаясь с кресла, – сценка, которую я прервала, совершенно ясно дала понять, что у вас возникла взаимная симпатия.

Чарли потребовались все силы, чтобы скрыть разочарование и боль. Она гордо подняла подбородок, но не смогла взглянуть в глаза Рейфа.

– Нравится тебе или нет, но настал момент освободить тебя от твоих обязанностей, Шарлотта. Не сомневаюсь, ты согласишься, что сегодня я должна появиться на балу с принцем Рафаэлем.

Не-е-ет! Чарли вовремя сдержала крик протеста и крепко сжала губы. Рейф опешил, словно такая мысль не приходила ему в голову.

– Это неразумно, – обратился он к Оливии, – как ты видишь, Чарли готовилась…

Бросив на Чарли притворно сочувственный взгляд, Оливия остановила его движением руки.

– Поскольку я буду твоей женой, Рейф, мне совершенно необходимо сегодня встретиться со всеми важными персонами.

Рейф прищурился.

– Теоретически ты права, но бал сейчас начнется, и Чарли серьезно готовилась к приему.

– Не сомневаюсь. Она выглядит великолепно, – неохотно признала Оливия. – Вероятно, мне стоит извиниться, что я появилась в столь неподходящий момент, но я хочу пойти на бал, и я пойду. Какой ей смысл изображать моего двойника, если я уже здесь!

Она не топнула ногой, но могла бы. В голосе звучали истерические нотки.

Однако Рейф не уступал ей в упрямстве.

– Оливия, веди себя разумно. Слишком поздно.

– Ради бога, Рейф, не говори мне, что ты на ее стороне.

– Дело не в этом.

Чарли больше не могла выносить их перепалку.

– Еще не поздно! – крикнула она.

Оба уставились на нее с удивлением.

– Совсем не поздно, – повторила Чарли, отчаянно надеясь, что голос не дрожит. – Я быстро переоденусь. – Она понимала, что у нее нет выбора.

Оливия права. Рейф подписал контракт со всеми вытекающими обязательствами, и в качестве будущей жены Оливия должна познакомиться сегодня со всеми важными персонами и гостями Монтеня. Чарли не сомневалась, что Рейф тоже понимает это и протестует только из жалости к ней.

Глупости!

Почему ее надо жалеть? Она выполнила свои обязательства и теперь свободна. Она может покинуть Монтень в любую минуту. Зачем продлевать пытку, танцевать на балу с потрясающе красивым принцем, провести рядом с ним всю ночь, притворяясь, что она его избранная невеста? Улыбки и прикосновения Рейфа без сомнения окончательно разобьют ее сердце. Как глупо с ее стороны так привязаться к нему. Зато теперь нет ни малейших оснований рядиться в роскошные одежды и продолжать маскарад.

– Я переоденусь в одну секунду, – заявила Чарли. – По крайней мере, мы знаем, что у нас с Оливией один размер.

Рейф помрачнел, Оливия торжествовала.

– Оставлю вас, если позволите… – сказала Чарли, высоко подняв голову, и удалилась в спальню, решительно закрыв за собой дверь.

– Тебе помочь? – крикнула вслед Оливия.

– Нет, спасибо!

Прислонившись спиной к закрытой двери, Чарли едва сдерживала слезы. «Главное, не плакать. Ты не посмеешь так низко пасть. Представь, как жалко ты будешь выглядеть с потеками макияжа на лице. Нельзя терять ни минуты, чтобы не затягивать агонию».

Чарли глубоко, со всхлипом вздохнула, отошла от двери и стала методично раздеваться перед большим зеркалом. Сначала она сняла тиару и положила на стеганое покрывало кровати. Затем последовали серьги и ожерелье, аккуратно сложенные в футляр рядом с тиарой. Скинув серебряные туфли, Чарли аккуратно поставила их на пол. С каждым снятым предметом она чувствовала, как отдаляется от Рейфа. Чарли старалась не думать о торжественном бале в замке, о музыкантах перед пюпитрами, об официантах в белой униформе с шампанским в бокалах на блестящих подносах, об огромных вазонах с цветами, хрустальных люстрах, полированных до блеска полах. Тем более не хотела представлять себе парадную лестницу, по которой ей предстояло спускаться под руку с принцем навстречу важным гостям.

В отличие от Золушки ей не придется убегать с бала в полночь, потому что она вообще не попадет на бал. Глупо испытывать разочарование – ведь она всего лишь временная замена невесты.

Пора снимать платье.

Молния была аккуратно спрятана в шов под левой рукой. Чарли бережно расстегнула ее и начала стягивать платье. Шелковое полотно шуршало и обвивалось вокруг тела, но Чарли действовала очень осторожно, чтобы случайно не запачкать ткань макияжем. Ей пригодилась бы помощь, но она справилась сама. Повесив платье на плечики, Чарли достала из сумочки новую губную помаду и положила на столик, чтобы Оливия сразу увидела ее. Переливающийся шелк цвета морской пены странным образом напомнил ей русалку. В голову пришла строка из прочитанного в детстве стихотворения о погибшем моряке: «Последний взгляд на белоснежный город…»

Ради бога! О чем она думает? Пора остановиться.

Чарли глубоко вздохнула, взяла с кресла белый пушистый банный халат и туго перетянула пояс. Все готово. Теперь она не принцесса, и даже не дублер принцессы. Она снова Чарли Моррисет. К сожалению, мысль не принесла удовлетворения. Чарли решительно распахнула дверь.

Рейф и Оливия все еще были там, где она оставила их. Оба стояли в напряженных позах и не выглядели счастливыми. Чарли гадала, что они успели сказать друг другу.

– Твоя очередь, Оливия, – тихо сказала Чарли.

– Спасибо, Шарлотта.

– Помочь тебе?

– Я… – заколебалась Оливия, – не знаю. Позову, если понадобится.

– Ладно.

Когда за сестрой закрылась дверь, Чарли повернулась к Рейфу. Ей надо было высказаться прежде, чем он начнет извиняться, в чем она не сомневалась.

– Все в порядке, – быстро заговорила она. – Я все понимаю, Рейф, честное слово. Если бы я пошла на бал, то, возможно, наделал бы ошибок, перепутала имена, наступила бы тебе на ногу во время танца.

Его грустная улыбка чуть не заставила ее расплакаться.

– Ты проявила невероятное чувство такта, Чарли, но я должен перед тобой извиниться.

«За что? За поцелуи?» Она не переживет, если он заговорит об этом.

– Отложим на потом, – остановила она Рейфа. – Я останусь здесь. Пусть мне принесут легкую закуску.

– Конечно.

– Полагаю, мне позволено остаться в этой комнате на ночь?

– Без сомнения. Мне бы в голову не пришло выставлять тебя отсюда. Оливии отведут другие апартаменты. Я распоряжусь, чтобы тебе приготовили особенный ужин.

– Твой персонал лишится рассудка, если поймет, что нас двое.

– Возможно, хотя они приучены не болтать лишнего. Тем не менее я предупрежу на всякий случай.

– Спасибо, – кивнула Чарли.

Она поглядела вниз на свои босые ноги под полой белого халата. После педикюра пальцы были гладкими и ухоженными, с ноготками, покрытыми красивым серебристо-зеленым лаком. Это был ее каприз – выбрать лак под цвет платья, пусть даже никто бы не увидел, ведь она не собиралась надеть на бал хрустальные башмачки.

Чарли быстро подняла глаза и заметила, что Рейф тоже смотрит на ее босые ступни. От смущения она переступила с ноги на ногу, отгоняя глупые мысли о том, что могло произойти после бала, если бы они с Рейфом продолжили целоваться. Однако перед глазами упорно возникала картина, где оба они лежали в кровати, не важно, в ее или в его, но она видела их обнаженными. Чарли резко одернула себя.

– Какие новости о состоянии Илы? – спросил Рейф.

Благодарная за смену темы, Чарли улыбнулась.

– Поговорила с отцом. Ила идет на поправку. Доктора довольны ее состоянием. Голос отца звучал радостно. По-моему, он счастлив.

– Прекрасная новость, – кивнул Рейф.

Чарли только успела подумать, о чем дальше пойдет разговор, как услышала окрик Оливии из-за двери:

– Шарлотта, помоги мне надеть тиару.

– Иду, – сказала Чарли и поспешила на помощь сестре, не взглянув на Рейфа.

Она представить не могла, что вид Оливии в ее бальном платье настолько потрясет ее. Невеста была ослепительно хороша. Мягкий, шелестящий шелк прилегал к телу в нужных местах, глубокий вырез на спине завораживал, бледная ткань чувственно переливалась при каждом движении.

– Вау! – не удержалась Чарли. – Надеюсь, тебе нравится?

– Восхитительно, не правда ли? Хороший выбор. Из бутика?

– Да, – кивнула Чарли.

– Моник просто золото, – усмехнулась Оливия. – Не дождусь следующего шопинга. Мне нужны две заколки для тиары.

– Сейчас помогу, – сказала Чарли, поражаясь удивительному сходству с сестрой: такого же пшеничного цвета волосы, такие же локоны. Однояйцевые близнецы, они девять месяцев лежали вместе в утробе матери. Интересно, кто родился первым? Присутствовал ли при родах отец?

Оливия между тем занималась макияжем, подкрашивая губы помадой Чарли.

– Ну вот, думаю, я готова.

– Прекрасно выглядишь, – одобрила Чарли. – Как настоящая принцесса.

– В этом весь смысл, – заметила Оливия, бросая помаду в сумочку с жемчужным орнаментом.

Чарли едва сдерживала слезы, провожая глазами идущую к двери Оливию – своего двойника.

– Зачем ты сделала это? Если у тебя уже был бойфренд, почему ты согласилась выйти замуж за Рейфа?

Ее сестра насмешливо подняла брови.

– По той же причине, что и ты, дорогая Шарлотта. Ради денег, конечно.

Глава 11

Не дожидаясь, пока Рейф и Оливия отправятся на бал, Чарли извинилась и ушла в свою спальню. В любой момент она могла расплакаться, хотя запретила себе раскисать. О чем теперь сожалеть? С самого начала она шла на риск, соглашаясь на безумное предложение Рейфа и не сомневалась, что все закончится с возвращением ее сестры.

С другой стороны, она не собиралась корить себя. Хотя затея притвориться невестой заморского принца многим показалась бы невероятно глупой, но Чарли оправдывала себя тем, что действовала бескорыстно: Ила была спасена. Ее ошибка лишь в том, что она увлеклась красивой приманкой – харизматичным принцем, прекрасным замком, романтическим альпийским княжеством. Урок не прошел даром: по крайней мере, она усвоила несколько простых истин и больше не верила в сказки со счастливым концом. К сожалению, депрессивная теория Рейфа оказалась более реалистичной: жизнь – это компромисс.

Для Чарли Моррисет пришло время вспомнить, кто она на самом деле – обычная, ничем не примечательная девушка из другого полушария. К тому же бедная.

«Очнись, дорогая. Добро пожаловать в реальность. Дыши глубже».

* * *

Когда снизу из бального зала донеслись первые такты вальса, Чарли включила телевизор. Она не смотрела телепередачи со дня прибытия в Монтень, но сегодня, свернувшись калачиком на диване перед камином, она переключала каналы, пока не нашла романтический фильм – очень старый, черно-белый, на французском языке без субтитров. Она не желала слышать взрывы смеха, музыку снизу, не желала думать об Оливии, вальсирующей в объятиях Рейфа. Фильм оказался настолько хорош, что Чарли полностью погрузилась в сюжет, пока не услышала стук в дверь, сигнализирующий о том, что прибыл ужин.

– Входите, – пригласила она.

Вошел Гийом с тяжелым подносом. Он выглядел подавленным.

– Его высочество заказал для вас специальный ужин, мадемуазель.

– Как мило с его стороны, – нашла в себе силы улыбнуться Чарли.

Гийом поставил поднос на столик и низко поклонился. Он явно хотел сказать что-то очень важное, но, постояв с открытым ртом несколько неловких секунд, закрыл рот и со вздохом произнес:

– Приятного аппетита, мадемуазель.

– Мерси, Гийом, – произнесла Чарли со всем достоинством, какое позволял ее белый банный халат. Она подождала, пока он выйдет, и приступила к ужину. Открыв крышку серебряной кастрюльки, она вдохнула соблазнительный аромат мяса, тушенного в красном вине с пряными травами и грибами. В салатниках и тарелочках она обнаружила фуа-гра, поджаренные тосты, сыры, крем-карамель. А еще коллекцию бельгийского шоколада! Мало того, к ужину полагалась бутылка вина шираз и шампанское в ведерке со льдом.

«У меня есть реальный шанс напиться», – подумала Чарли.

Соблазнительная мысль, однако меньше всего ей хотелось покидать замок с головной болью после похмелья. Тем не менее она оценила внимание Рейфа. Тут она вспомнила о других достоинствах принца. Он не только был божественно красив, но отличался невероятной учтивостью. Ни ее легкомысленный отец, ни прежние бойфренды не проявляли такой заботы о ней. А поцелуи Рейфа? Разве можно забыть, как нежно он целовал ее сегодня, как умело возбуждал, пока не пробудил страсть… Неудивительно, что ей хотелось плакать.

Чарли заснула прямо на диване глубокой ночью, посмотрев еще один фильм, выпив большой бокал чудесного красного вина.

Несколько часов спустя зазвонил телефон. Проснувшись, она с трудом нащупала трубку на столике среди тарелок.

– Але, – сонно пробормотала она.

– Чарли, прости, если разбудил тебя. Это отец.

Она ощутила холодную дрожь, сразу испугавшись за Илу, и резко подскочила.

– Да, папа, как Ила?

– С ней все в порядке, – быстро ответил отец. – Даже лучше чем в порядке. Завтра ее выписывают из отделения интенсивной терапии.

– Прекрасно!

– Я звоню, чтобы сообщить хорошие новости, Чарли. Удивительные. Это касается моих картин.

– Не может быть! Неужели тебе удалось продать одну работу?

– Не одну, а целых пять!

– Вау! Как это случилось? – Сна не было ни в одном глазу. – Расскажи все подробно.

Отец был счастлив поделиться удивительной историей.

– Здесь в Бостоне мне довелось встретить парня по имени Чарльз Пибоди. Он работает в больнице – вроде как хирург с мировым именем. Очень богатый. Нас познакомил доктор Ю из вежливости. Оказалось, его жена родом из Сиднея, поэтому у него слабость к этому месту. Кроме того, он коллекционирует предметы искусства.

– Как удачно.

– Не правда ли? Видимо, сошлись все мои звезды. Короче, мы разговорились, и я упомянул свои картины.

– Не сомневаюсь.

– А как иначе? – рассмеялся отец. – В общем, Пибоди заинтересовался, связался со своим дилером в Нью-Йорке, а тот показал ему мои работы онлайн. Пибоди сразу влюбился в тот городской пейзаж с аллеей. Ну, ты помнишь – он тебе тоже всегда нравился – «Вид из аллеи Кука».

– Знаю, – подтвердила Чарли. – Моя любимая картина.

Речь шла о великолепной работе, изображавшей длинный крутой спуск с мрачными, старыми домами по обе стороны, служившими своего рода рамой для сверкающей панорамы сиднейского порта внизу. Кусок синего неба и отблеск закатного солнца в воде, изящные яхты и живописный поворот моста составляли яркий контраст с узкой щелью улицы, кошкой на мусорном баке и фонарным столбом, обклеенным газетами.

– Просто фантастика, отец. Впрочем, я не сомневалась, что кто-нибудь разглядит в тебе гения. Как я рада за тебя! Надеюсь, Пибоди прилично заплатил?

– Прилично? Ты не представляешь, за какую сумму дилер продал картину. Боюсь произнести вслух, чтобы не спугнуть удачу.

Чарли усмехнулась. Суеверность она унаследовала от отца.

– Самое удивительное, что одновременно дилер продал еще четыре картины американским коллекционерам в Нью-Йорк, Сиэтл, Сан-Франциско и Новый Орлеан. После стольких лет я вдруг обрел международную известность.

Смех Чарли был немного натянутым – ей снова захотелось плакать.

– Замечательно и вполне заслуженно.

– Спасибо, дорогая. – Голос отца немного срывался. – Моя благодарность безгранична, Чарли. Если бы не ты, я давно бы потерял надежду.

Проглотив комок в горле, Чарли смогла ответить:

– Ты не продал бы картины, если бы не Ила.

– Поправка. Все произошло благодаря тебе, Чарли. Не знаю, где ты раздобыла денег, кто был так щедр, чтобы пожертвовать огромную сумму, но мы безмерно благодарны.

Вцепившись в трубку побелевшими пальцами, Чарли с трудом сдерживала слезы.

– Ты понимаешь, о чем я, дорогая?

– Наконец у тебя не будет финансовых проблем, отец. Ты заслужил это.

– Но я о другом. Теперь я могу отдать тебе деньги за операцию Илы, и ты вернешь долг.

– О’кей, – согласилась Чарли, возвращаясь к сегодняшней ситуации. Все произошло как нельзя кстати. Она не только имеет возможность покинуть Монтень в любую минуту, но и вернет деньги Рейфу, хоть он этого не ожидает. Все связи между ними будут прекращены – вчистую и навсегда. Однако ей не стало легче от этой мысли.

Утренняя заря взошла над замком. Рафаэль Сен-Роман мерил шагами устланный ковром пол личных покоев. Он невероятно устал, но возбуждение не покидало его. Если не принимать в расчет ночь смерти отца, сегодняшний большой бал неожиданно оказался самым важным поворотным моментом в его жизни. В эту ночь он не сомкнул глаз.

Все началось довольно рано вечером. Церемония приветствия важных гостей как раз подходила к концу, когда начальник полиции, шеф Дамерон, близко склонился к его уху.

– Мы поймали его, – взволнованно прошептал он.

Рейф сразу понял, о ком речь: шеф полиции говорил о канцлере Монтеня Клоде Понтье. Новость обрадовала его, однако Рейф спрятал возбуждение за маской озабоченности.

– Он арестован?

– Все гораздо лучше, ваше высочество. Могу я просить о личной аудиенции?

Последние гости были представлены, поэтому Рейф извинился перед Оливией и ушел с Дамероном в кабинет. Там он узнал все подробности. Полицейские перехватили несколько важных звонков от Понтье и получили неопровержимые доказательства коррупционных схем между канцлером и компанией «Лерой Майнинг», угрожавшей независимости Монтеня.

Шеф полиции передал Рейфу документ.

– Понтье подписал прошение об отставке.

От удивления у Рейфа отвисла челюсть.

– Он отказался от поста канцлера? Уже?

– Да, ваше высочество. – Дамерон позволил себе улыбнуться. – С учетом возможных последствий, он выбрал лучший вариант.

Рейф был счастлив, однако старался не думать о методах, которые применила полиция, чтобы добиться такого быстрого результата. Дамерон был приятным и воспитанным джентльменом, но Рейф легко мог представить, какими древними пытками в мрачном каземате он угрожал канцлеру за измену и предательство.

– Отлично, – сказал он, сосредоточившись на главном. – Мы должны назначить нового канцлера. – Его вдохновляла мысль, что может выбрать на этот пост человека, преданного своей стране.

Шеф полиции кивнул:

– Если позволите, ваше высочество, я хотел бы внести предложение.

– Конечно.

– Мне бы хотелось порекомендовать верховного судью Мари Валькор в качестве следующего канцлера.

– Согласен, – улыбнулся Рейф.

Мари Валькор как нельзя подходила на эту роль. Помимо глубоких познаний в юриспруденции, она отличалась яростным патриотизмом. Ее род был почти таким же древним, как его собственный. Кроме того, Рейфу нравилась идея назначить канцлером женщину. Его отец, возможно, перевернулся в гробу, но настало время Монтеню идти в ногу со временем.

– Не сомневаюсь, что Мари всегда будет ставить интересы страны на первое место.

– Я тоже уверен в этом, – согласился Дамерон.

– Первоклассная кандидатура, спасибо, шеф.

После этого события развивались со стремительной быстротой. К полночи, когда праздник был в разгаре, гремела музыка, шампанское текло рекой, Рейф в личных апартаментах провел экстренное заседание с министрами. Получив их согласие, он имел длительную беседу с Мари Валькор и назначил ее новым канцлером Монтеня.

Глубоко за полночь гости, наконец разошлись. Конечно, Оливия чувствовала, что происходят какие-то события, но она была увлечена танцами, а недостатка в партнерах у нее не было. Она ограничилась коротким выражением недовольства, за что Рейф был благодарен ей. Позже он объяснил ей ситуацию, вызвав нешуточную тревогу.

– Чем это обернется для меня, Рейф?

– Канцлер Валькор считает, что положения конституции, касающиеся моего семейного статуса, совершенно устарели и не являются обязательными, – объяснил Рейф. – Завтра пройдет специальное заседание кабинета по отмене этой статьи. У меня нет сомнений, что министры проголосуют единогласно. Таким образом…

– Я здесь больше не нужна, – догадалась Оливия.

– Да, отныне ты свободна, если не возражаешь.

– Контракт может быть аннулирован?

– Да.

– Но деньги останутся у меня?

– Да, – спрятал ухмылку Рейф.

Оливия просветлела.

– Очень любезно с твоей стороны, Рейф.

– Нет, это с твоей стороны было очень любезно помочь моей стране в минуту опасности, – уверил ее принц.

– Шарлотта тоже помогла, – с неожиданным благородством напомнила Оливия, потом прищурила глаза и с подозрением уставилась на Рейфа: – Но она тоже отправится домой?

– Полагаю, что так…

Перестав метаться по комнате, Рейф остановился у окна, глядя на знакомый пейзаж – заснеженные крыши, едва видимые в тусклом свете зари. На часах было почти восемь. Приличное время, не так ли? Он больше не мог ждать ни минуты, чтобы увидеть Чарли и просить ее остаться.

Всю ночь во время бала, политических дискуссий, дипломатических переговоров Рейф боролся с мыслями о Чарли и прерванном поцелуе. Сладкий вкус ее губ преследовал его. Он вспоминал восхитительное ощущение ее тела, груди, прижатой к его груди, собственное возбуждение… В ушах звучал нежный стон, когда ее руки обвивали его шею. Он сходил с ума от мысли, что она желала его так же сильно, как он ее.

После нескольких часов метания по комнате воспоминания достигли критической точки. Рейфу мучительно хотелось увидеть Чарли, насладиться ее чуткой отзывчивостью и спонтанностью. Он ждал всю ночь. Он желал ее прямо сейчас.

* * *

В восемь пятнадцать Рейф вышел из своей комнаты. Пульс стучал как бешеный, пока он шел по коридору к дверям ее апартаментов. Он тихо постучал, сдерживая дыхание, но не услышал ни звука в ответ.

Неужели она еще спала? Рейф подождал, чутко прислушиваясь, ведь толстый ковер на полу мог заглушить шаги. Через несколько секунд, показавшиеся ему часом, Рейф постучал громче, опять без ответа. Он вспомнил, что вечером отправил ей две бутылки вина. Возможно, она немного перебрала и поэтому спит так долго?

– Чарли, – позвал он, – ты проснулась? Это Рейф.

Не получив ответа, он забеспокоился и, не раздумывая, толкнул дверь в гостиную, где Чарли ужинала прошлой ночью. Все было аккуратно прибрано, даже подушки на диване стояли ровно. Дверь в спальню была закрыта. Рейф постучал.

– Чарли?

В ответ – тишина. Беспокойство достигло предела.

– Чарли! – закричал он, врываясь в комнату.

Кровать была пуста. Более того, аккуратно застелена. Рейф распахнул дверцы шкафа: длинное красное пальто, черное нарядное и белое в горошек платья, купленные в бутике Бель Роуб, – все, кроме бального платья, переданного Оливии, оказались на месте, но личные вещи Чарли и ее чемодан исчезли. В ванной комнате ее принадлежностей тоже не было. В растерянности Рейф вернулся в спальню. Только сейчас он заметил сложенный листок бумаги на подушке. Рейф торопливо схватил его. Ему не хотелось читать текст: его ожидало плохое известие.

Опасения подтвердились.

«Дорогой Рейф.

Прощай и спасибо за все. Твоя страна прекрасна, а ты был гостеприимным хозяином, подарившим мне незабываемые впечатления.

Мой банк перечислит тебе все деньги в полном объеме. Желаю счастья тебе и Оливии.

Мне пришлось воспользоваться услугами твоего шофера.

Извини за причиненное беспокойство.

Чарли».

Если до сих пор Рейфу казалось, что он неравнодушен к Чарли, то сейчас на него обрушилась вся сила эмоций. Потерять ее казалось столь же немыслимым, как вырезать свое сердце перочинным ножом. Он не мог отпустить ее прежде, чем расскажет о своих чувствах.

Не теряя времени на изучение записки, Рейф схватил телефон и набрал номер своего шофера.

– Тобиас, где ты?

– Доброе утро, ваше высочество. Я только что отвез мадемуазель Моррисет в Гренобль.

– Ты еще там?

– Да, ваше высочество.

Рейф выругался. Знаменательно, что Тобиас назвал настоящую фамилию Чарли – Моррисет.

– Я не давал таких инструкций, – рявкнул он.

– Простите меня, ваше высочество, но вы приказали мне быть в распоряжении мадемуазель в любое время.

Действительно. Рейф скрипнул зубами. Не стоило удивляться, что Чарли завоевала симпатии его персонала.

– Значит, ты в аэропорту?

– Да, сэр.

– Мадемуазель Моррисет уже зарегистрировалась на рейс?

– Думаю, да, ваше высочество, – и добавил через паузу: – Определенно, да.

Черт! Рейф уже мчался по лестнице вниз. У него не было выбора, кроме как самому вести машину вниз по склонам в Гренобль, несмотря на риск. Он должен попасть туда как можно быстрее – нельзя допустить, чтобы Чарли улетела домой.

Дрожа от холода, Чарли вышла из машины в аэропорту Гренобля. Она почти жалела о том, что не надела теплое красное пальто, но не отступила от принятого решения не оставаться в долгу у Рейфа. Она догадалась, что Тобиас говорил с принцем по телефону. Другими словами, Рейф знал, где она. Следует поторопиться, чтобы избежать долгого прощания, если по безумной прихоти он решит последовать за ней. Чем раньше она доберется до Сиднея, до своего дома, тем скорее забудет этот драматический эпизод своей жизни.

– Спасибо, Тобиас, – сказала она, поставив чемодан на дорожку. – Я очень ценю все, что вы сделали для меня, особенно виртуозное искусство, с которым вы доставили меня в аэропорт по ледяным склонам гор.

– Спасибо, мадемуазель. Мне очень приятно.

– Надеюсь, принц Рафаэль не будет злиться из-за вашего отсутствия сегодня утром.

Тобиас пожал плечами:

– Не думайте об этом. Помочь поднести чемодан?

– Нет, спасибо, он на колесиках и очень легкий. До свиданья, Тобиас.

– Адье, мадемуазель. Счастливого полета, – сказал он с неподдельной теплотой, удивившей Чарли. – Мы все будем скучать без вас в замке.

«Скучать»? Этого Чарли не ожидала. В горле неожиданно встал комок, на глаза навернулись слезы. Почему она так чувствительна к добрым словам?

Чарли кривовато улыбнулась.

– Я тоже буду скучать. Мне очень понравилась ваша страна.

Прежде чем расплакаться, Чарли дернула ручку чемодана и, махнув рукой, поспешила прочь к стеклянным дверям аэровокзала.

Рейф гнал на предельно возможной скорости по заснеженной, крутой, петляющей дороге. Конечно, этим утром его ждали важные дела, но для него куда важнее было догнать Чарли. Мысль о том, что Чарли ускользнет до того, как он серьезно поговорит с ней, была невыносима. Она ничего не знала о событиях сегодняшней ночи и том, как драматически изменилась ситуация: ему больше нет необходимости жениться на ее сестре. Более того, Рейф собирался открыть ей сердце. Предстояло очень сложное объяснение. Рейфу надо было убедить Чарли в том, что его чувство глубоко и искренно. Он сам не понимал его глубины до сегодняшнего утра. Только прочитав записку и поняв, что теряет ее навсегда, Рейф осознал предельно ясно: Чарли Моррисет необходима ему для счастья.

У Рейфа было много женщин – гламурных, прекрасных или по-своему привлекательных, но он никогда не встречал такую, как Чарли. Она была не только красивой и сексуальной, но, главное, честной, искренней, веселой и доброй. За несколько дней знакомства она стала для него не просто подружкой, с которой он хотел переспать, но настоящим преданным другом. До встречи с ней Рейф не осознавал внутренней потребности в близком человеке.

С горечью Рейф думал о том, как трудно будет убедить Чарли в столь быстрой и радикальной трансформации, да еще за короткое время до вылета ее рейса: она вполне может отказаться выслушать его. Он громко выругался на особо крутом повороте и сбавил скорость. Шансов успеть до отлета ее рейса оставалось все меньше.

В то же время… если быть честным, он использовал девушку в своих интересах, мало считаясь с ее чувствами. Теперь Рейф готов был принести извинения, если у него остался хоть малейший шанс.

Лавируя на опасном участке дороги на максимальной скорости, принц Монтеня подбирал слова, которые скажет этой прямолинейной и решительной девушке из Австралии.

Если бы все было просто, как в кино, когда главный герой завоевывает сердце красавицы словами «Я люблю тебя».

Глава 12

Выстояв длинную очередь в таможню и немного успокоившись, Чарли прошла в зал вылета. Меньше чем через час она вылетает в Сидней через Париж, но на сей раз без остановки в Дубаи и посещения дворца красивого шейха. Она купила капучино, круассан и роман в мягкой обложке, выбрав детектив, а не романтическую историю. Еще не скоро она почувствует вкус к любовным перипетиям и вряд ли поверит в счастливый исход.

Устроившись в углу кафе, она открыла первую страницу и постаралась сосредоточиться. Действие происходило на Американском Западе в тысячах километров от тех мест, где жила Чарли. Жарким летом полицейский обнаружил на краю кукурузного поля труп, над которым кружили мухи.

Вздохнув, Чарли закрыла книгу. Она не отличалась брезгливостью, но сегодня у нее не было настроя читать ужастик. Честно говоря, у нее вообще не было настроя на что-либо. Тело и душа словно застыли. Чарли отломила кусочек круассана. Она не чувствовала голода, хотя не завтракала. Нежное тесто с клубничной начинкой показалось безвкусным: чувства притупились. Она покинула Монтень и отправилась в добровольную ссылку – отныне ничего не будет прежним. Без Рейфа.

Забыть о нем.

Но как? Как выкинуть из головы сказку об альпийском красавце-принце? Обед в «Космо»? Прогулку по заснеженным улицам? Его взгляд и поцелуй?

Господи, спаси! Разве можно забыть что-то столь невероятное, навсегда изменившее жизнь?

Остается надеяться, что, вернувшись в другое полушарие, по прошествии времени она придет в чувство. Недаром говорят: время и расстояние – лучшие лекари. В Сиднее в окружении знакомых вещей ей станет лучше. Скорее бы закончился перелет.

Ей пора домой.

* * *

Резко затормозив, Рейф остановился на парковке аэропорта. Выпрыгнув из-за руля спортивной машины, он сунул несколько банкнот в широкую ладонь оторопевшего привратника.

– Будь другом, припаркуйся за меня.

– Но…

– Экстренный случай.

Не дожидаясь ответа, Рейф помчался в здание терминала. Сотрудники аэропорта и пассажиры провожали его удивленными взглядами, но ему было безразлично – главное успеть! Ему необходимо увидеть Чарли. Он не допустит, чтобы она улетела в Австралию, не узнав, что все изменилось.

Матильда отследила рейс Чарли и отправила ему СМС с информацией. Стоя у табло, он пробежал глазами список рейсов на вылет. На рейс Чарли объявили посадку. Рейфа пробрала дрожь. Ему предстояло объяснение со службой безопасности и таможней, чтобы пройти в зал вылета. Он сделает это. Если повезет, его узнают в пограничном контроле, но если нет, он предъявит королевский паспорт и добьется своего. Во что бы то ни стало он задержит самолет.

Возвращение домой сильно отличалось от комфортабельного перелета на роскошном частном лайнере Рейфа. Чарли прошла в плотно заполненный салон экономкласса. Ее место оказалось между маленьким японцем, заснувшим сразу, как только опустился в кресло, и толстым американским бизнесменом, с трудом застегнувшим ремень на животе. Стиснутая между ними, Чарли постаралась увидеть положительную сторону: можно смотреть черно-белое кино на маленьком экране или постараться заснуть. Впрочем, через двадцать четыре часа она будет дома и сможет спать хоть целую неделю. Она хотела бы выкинуть Рейфа из головы, но непроизвольно думала о том, чем он занят сейчас: отсыпается после ночного бала или уже проснулся? Видел ли он ее записку? Огорчен, что она не попрощалась как полагается? А может, теперь он переселит Оливию в ее комнату и заживет своей жизнью.

Эта мысль так расстроила Чарли, что она снова открыла книгу и попробовала читать, сосредоточившись на словах, а не на вопросах в голове и тяжести в сердце.

– Мисс Моррисет?

Чарли дошла уже до третьей страницы, прочитав вторую несколько раз, когда услышала свое имя. Над ней стояла рыжеволосая стюардесса с глазами полными ужаса, словно перед ней был террорист или международный преступник.

Чарли решила не паниковать.

– Да?

– Пройдите, пожалуйста, со мной, – попросила стюардесса.

Чарли кинуло в жар. Что пошло не так? Ошибка в билете? Она никогда раньше не покупала билет по телефону. Если так, то ее остановили бы на стойке регистрации, а не сейчас, в последний момент.

Несмотря на извинения, толстый американец был недоволен тем, что пришлось встать с места, чтобы пропустить ее. Чарли старалась игнорировать любопытные взгляды пассажиров, но ее щеки пылали, когда она шла по узкому проходу через бизнес-класс к двери самолета.

– Что случилось? – спросила она, когда проводница остановилась. – Проблемы с билетом?

– С вами хотят поговорить, – кивнула та в сторону трапа, глядя на Чарли округлившимися глазами.

Кто бы это мог быть? Полиция? Случилось что-то ужасное?

Сама не своя от страха, Чарли шагнула за порог. Когда она увидела высокую мужскую фигуру в длинном сером пальто, у нее подкосились ноги. Не может быть! Галлюцинации?

– Чарли! – широко улыбнулся Рейф, протягивая к ней руки.

– Ч… что ты здесь делаешь?

– Нам надо поговорить. Я не могу отпустить тебя.

– Почему? Что-то плохое случилось?

– Наоборот, все прекрасно. Ты должна узнать об этом.

Стоя на трапе, Рейф пересказал ей события прошлой ночи, поведал об изменении закона и о том, что не должен жениться на Оливии. Он говорил о своих чувствах. Голова Чарли шла кругом.

– Я не спал всю ночь, думая о тебе, – признался Рейф.

Чарли тоже не спала ночь, думая о нем, но не собиралась признаваться теперь, когда с таким трудом приняла твердое решение. Она не знала, плакать или смеяться. Происходящее напоминало волшебный сон или ночной кошмар – она не была уверена.

– Я хочу, чтобы ты осталась, – не сводил с нее взгляда Рейф. – Возвращайся со мной, Чарли. Мне надо все объяснить тебе. Давай начнем все сначала по-настоящему. Дай нам еще шанс.

Еще шанс?

Если бы Рейф не держал ее за руку, она бы упала. Он шагнул ближе к Чарли и наклонился к уху.

– Знаю, сейчас не время и не место, Чарли, но я влюбился в тебя.

«Влюбился». Слово крутилось у нее в голове как заклинание, но до нее не доходил смысл. Рейф крепче сжал ее руки.

– Пожалуйста, возвращайся со мной в Монтень.

Ох. Чарли не верила, что все происходит наяву. Разве не этого она хотела? Сердце прыгало вверх-вниз, как птица в стремительном вихре. Ей хотелось прижаться к Рейфу, замереть в его сильных руках, позволить увезти себя. Однако настала пора прислушаться к голосу рассудка и вспомнить, как на рассвете она сидела в одиночестве в замке Рейфа и размышляла обо всем, что произошло между ними. Чарли на опыте убедилась, как легко поддаться чарам красивого принца, его власти, богатству. Она должна быть предельно осторожна, чтобы не совершить роковую ошибку.

Рейф заметил страх в глазах Чарли, и сердце упало. Неужели это его вина? Он не хотел напугать ее.

– Чарли, я только хотел поговорить с тобой, все объяснить.

– Прости, Рейф. – Она покачала головой. – Ты слишком давишь на меня.

– Я не принуждаю тебя ни к чему.

– Ошибаешься.

– Нет, Чарли, я…

Его остановил упрямый блеск ее глаз. Чарли напомнила ему сердитого маленького терьера, встретившего его в картинной галерее Сиднея. В этот момент Чарли выглядела и упрямой, и испуганной.

– Ты заставляешь меня отказаться от полета, Рейф. Разве это не шантаж? – скривила рот Чарли, явно сдерживая слезы, и снова покачала головой. – Поверь, я все хорошо обдумала. Мы принадлежим разным мирам. Обстоятельства соединили нас на несколько дней – это было здорово. В конечном счете ты оказался прав: счастливый финал – для мечтателей. Реальная жизнь требует компромиссов и здравого смысла.

Рейф был близок к отчаянию. Он не мог потерять ее, не хотел уступить обстоятельствам.

– Спасибо за все, но я возвращаюсь домой, – тихо сказала Чарли и прежде, чем Рейф нашел нужные слова, чтобы удержать ее, повернулась прочь и ушла в самолет.

Стюардессы разом замолчали при появлении Чарли, но до нее долетели обрывки сплетен:

– Рафаэль…

– Принц Монтеня…

– Плейбой…

Чарли не удосужилась заговорить с ними. Гордо подняв голову, с сухими глазами, она прошла по длинному проходу к своему месту в салоне. Ее толстый сосед с недовольным лицом встал, чтобы пропустить ее. Поблагодарив его, она уселась, надвинув на глаза защитную маску.

Наконец огромный самолет вырулил на взлетную полосу, набрал разбег и взлетел. Чарли повторяла про себя, что поступила правильно и разумно. Она надеялась, что к концу полета заставит себя поверить в это.

Глава 13

Шесть недель спустя

После неудачного интервью с очередным работодателем Чарли поднималась по ступенькам к своей квартире, нагруженная пакетами с едой для себя и для кошки. Последние две недели она посвятила поискам работы и уже потеряла счет подобным попыткам. Если бы она знала, что так трудно найти работу, не отнеслась бы так легкомысленно к увольнению с прежнего места. Впрочем, у нее не было выбора.

С того дня, когда ее отец был признан мировой художественной сенсацией года, директора галереи, где Чарли проработала пять лет, решили нанять «настоящих» экспертов. У Чарли не было университетского диплома, а ее опыт и знание работ местных художников в расчет не принимались.

Увольнение расстроило Чарли на день или два. Отец был возмущен и намеревался бороться за нее, но Чарли настояла, чтобы он не вмешивался и не устраивал скандала. В глубине души она считала, что пора двигаться дальше: галерея постоянно напоминала о высоком темноволосом красавце, переступившем порог и перевернувшем ее мир вверх ногами.

Чарли поставила пакеты перед дверью на лестничной клетке и полезла в карман за ключами. Наступил вечер пятницы, довольно жаркий для конца лета. Соседка Эдна распахнула дверь, наслаждаясь прохладным сквозняком. Соблазнительный аромат шоколадного печенья из ее комнаты сопровождался голосом Эдны и мужским баритоном. Судя по оживленной беседе, двое получали удовольствие от беседы. Чарли с огорчением поймала себя на том, что мужской голос напоминает Рейфа, которого она тщетно пыталась забыть. Чарли открыла дверь и, придерживая коленом, наклонилась, чтобы взять пакеты.

Мяу!

Любимая кошка Долли спешила к ней со всех ног.

– Привет, красавица, ты не представляешь, какую вкуснятину я принесла тебе.

Долли мяукнула и, потеревшись черно-белой шерсткой о ноги Чарли, принялась обнюхивать пакеты.

Чарли собиралась закрыть дверь, когда Эдна крикнула:

– Ю-ху! Это ты, Чарли?

– Да, вот только вернулась, – ответила Чарли без энтузиазма, зная, что Эдна обожает знакомить ее со своими гостями, но сегодня ей не хотелось общения. По правде, у нее не возникало такого желания уже несколько недель по причине разбитого сердца и отсутствия работы. Отец и соседка жаловались на ее хандру, но терпели до поры, подозревая глубокие «внутренние» причины.

Эдна вышла на порог, улыбаясь во весь рот.

– Я сказала ему, что ты скоро вернешься.

Ему? Сердце Чарли подскочило в груди.

– Кому?

– Твоему очаровательному другу.

За спиной Эдны возник Рейф, и Чарли замерла. На нем были простые голубые джинсы и белая футболка. Черные волосы немного отросли, он похудел, а на щеках темнела легкая небритость. Чарли решила, что он никогда не выглядел так сексуально.

Зачем он здесь?

Тысячу раз она прокручивала в голове их последний разговор, пытаясь представить, что могло произойти, если бы она осталась с Рейфом. Сожаления? Да, бывало. Однако, чтобы сохранить рассудок, она убеждала себя, что поступила правильно. И вот, по прошествии шести недель Рейф здесь. Чарли была настолько поражена, что не знала, что сказать, как реагировать.

– Привет, Чарли, – сказал он.

Кажется, она кивнула в ответ.

– Рейф сказал, что ты не ждала его, – пояснила Эдна, не скрывая радости. – Какой прекрасный сюрприз для тебя, не так ли?

– Наверное, – пробормотала Чарли.

Соседка повернулась к Рейфу:

– Приятно было снова встретиться с вами. Спасибо за приятную беседу.

– А вам спасибо за чай и печенье, – ответил тот с привычной любезностью.

– Не буду мешать вам. – Эдна недвусмысленно подмигнула Рейфу.

«Ну и ну, – подумала Чарли, – у бедной женщины случился бы сердечный приступ, если бы она знала, что фамильярно подмигивает европейскому принцу».

Улыбаясь, Эдна закрыла дверь. Чарли перевела дыхание и посмотрела на Рейфа. Ее первым импульсом было захлопнуть дверь у него перед носом – по-детски, грубо, но тогда останется слишком много вопросов. Она решила, что учинит допрос прямо здесь, на лестничной площадке и выяснит, зачем он приехал. В этот момент Рейф заговорил:

– Как твоя маленькая сестричка?

Такого вопроса Чарли не ожидала. Сопротивление начало рушится.

– Ила пошла на поправку. Она уже дома и даже набирает вес. На прошлой неделе впервые улыбнулась.

– Замечательно.

– Еще как! – сдалась Чарли. Рейф был великолепен с такой нежностью в глазах, что ей захотелось бросится в его объятия. Вместо этого она сказала: – Не хочешь зайти?

– Спасибо, Чарли, с удовольствием.

Она наклонилась, чтобы взять пакеты.

– Позволь мне? – Рейф наклонился одновременно с ней. Их пальцы встретились.

Чарли вздрогнула как от удара током. Отдернув руку, она слабо прошептала:

– Тебе не трудно отнести их в кухню?

Она не могла поверить, что разговаривает о повседневных вещах с Рафаэлем Сен-Романом. Разве она не должна немедленно выяснить, что ему понадобилось в другом полушарии? Но вопрос был слишком серьезен. Шесть долгих недель Чарли старалась забыть этого мужчину, но теперь стало очевидно, что ее усилия напрасны. Один взгляд на него пробудил всю прежнюю муку и боль.

Господи, помоги!

Долли терлась о ноги, требовательно мяукая.

– Она чует еду, – сменила тему Чарли, – если не накормить ее, сведет нас с ума.

– Конечно.

Кивнув на красный кухонный табурет, Чарли предложила ему сесть.

– Или можешь подождать в гостиной. Там удобнее.

– Останусь здесь.

– Чашку чая?

Рейф с улыбкой потер плоский живот.

– Спасибо, нет. Я уже плаваю в чае.

– Может, вина?

– Займись кошкой.

Пока Чарли разделывала рыбу и складывала в кошачью миску, ей казалось, что все происходит в странном сне.

– Когда ты прилетел в Сидней, Рейф?

– Пару часов назад.

– Устал?

– Я в порядке.

Чарли поставила миску на пол, и Долли заурчала от удовольствия.

Рейф засмеялся.

– Приятно смотреть на счастливую кошку.

– Это особое угощение. Свежая рыба для нее как фуа-гра с шампанским, – заметила Чарли, ополаскивая руки под краном. Она повернулась к Рейфу, избегая смотреть на него. При обычных обстоятельствах она начала бы готовить себе ужин, но обстоятельства далеки от нормальных.

– Я надеялся, что ты свободна, и хотел пригласить в ресторан.

– Ох, я… – замялась Чарли, представив себе гламурный клуб с первоклассной кухней, дорогим вином, хрусталем, свечами и романтической атмосферой. Он снова околдует ее. Надо быть осторожной. – Я как раз собиралась готовить себе ужин. Предлагаю присоединиться. – Она с трудом поверила, что произнесла это, но для нее безопаснее оставаться в собственной кухне: по крайней мере, она сможет отвлекаться на мелкие хозяйственные заботы. – Еды хватит на двоих, если ты ничего не имеешь против пряных креветок по-тайски.

В серых глазах Рейфа загорелся огонь, от которого у Чарли замерло сердце.

– Спасибо, Чарли, с удовольствием принимаю предложение.

Она немного растерялась, ведь ей предстояло готовить на глазах у принца. Впрочем, она так любила это блюдо, что могла бы приготовить с закрытыми глазами.

– Чем могу помочь?

– Ты умеешь готовить? – удивленно моргнула Чарли. – Бывал раньше на кухне?

– Только в детстве, – засмеялся Рейф. – Убегал к поварам и помогал чистить яблоки, нарезать хлеб.

С некоторыми сомнениями Чарли достала две разделочных доски и два ножа.

– Можешь подготовить овощи. Я займусь луком – не люблю, когда взрослые мужчины плачут, а ты режь морковь или…

– Морковь устроит.

Ситуация была сюрреалистической. Шесть недель назад они расстались в международном аэропорту в обстановке тревоги и смятения, а сейчас Рейф помогал ей готовить ужин, словно они были пожилой семейной парой, прожившей в гармонии много лет.

Чарли показала, как резать морковь по диагонали для быстрой обжарки. Рейф следовал ее инструкциям. Пока они мелко рубили сладкий перец, лук-шалот и имбирь, Чарли расспрашивала о Тобиасе, Матильде, Гийоме и Хлое. Подняв голову, Рейф лукаво усмехнулся:

– Они все передавали тебе привет.

– Спасибо, – покраснела удивленная Чарли, решив воздержаться от дальнейших расспросов. Она деловито поставила вариться рис, достала из шкафа рыбный соус, смешала с соевым, добавила кунжутное масло, мед и размешала все в мисочке. Поставив сковородку-вок на газ, она бросила в кипящее масло чищеные креветки, методично перемешивая их с чесноком и чили. В голова крутились десятки вопросов, но таких личных и важных, что задать их в суете казалось столь же опасным, как бежать по минному полю. Что на самом деле думает Рейф?

– Когда ты добавишь овощи? – спросил он, вставая рядом с ней.

– Скоро. Они быстро жарятся.

– Запах умопомрачительный.

Ее кожа горела, но не от жара плиты, а от его близости.

– Ты… не накроешь на стол? Тарелки и чашки в шкафу, а приборы в ящике.

На черные подставки Рейф поставил белую посуду и разложил ножи и вилки с красными ручками. Чарли выложила рис и креветки в две керамические миски.

– Вино! – спохватилась она. – Холодное белое в холодильнике. Я достану бокалы.

Впрочем, ей было ясно, что тактика затягивания больше не работает – все было готово. Рейф сидел за столом напротив нее со счастливым выражением лица и олицетворял мужскую сексуальность. Даже в отсутствие гламура в ее маленькой кухне за домашним ужином принц Монтеня Рафаэль выглядел, как всегда, неотразимым. Более того, она знала, что больше не сможет оттягивать важный разговор, вокруг которого крутились мысли, хотя сам Рейф не спешил начинать его.

– Настоящий деликатес, – сказал он, – восхитительный аромат.

– Рада, что тебе нравится, хоть еда самая простая.

– Именно то, чего я ждал.

– Креветок по-тайски?

Он усмехнулся:

– Увидеть тебя в естественной среде.

– Как редкое животное?

– Прости, – огорченно покачал головой Рейф. – Я не хотел быть грубым.

По мнению Чарли, он был столь же изыскан, как в Монтене. Ее по прежнему мучил вопрос, зачем он приехал.

– Ты права, – вдруг сказал он, зачерпывая следующую порцию овощей, – я не должен был уговаривать тебя остаться: вел себя как последний эгоист и понял это, только когда ты скрылась в самолете. Не могу поверить, что я такой осел.

Рейф был полон раскаяния, и последний защитный барьер Чарли рухнул. Сердце растаяло.

– Я не должна была убегать, – призналась Чарли. – Надо было остаться в замке, чтобы попрощаться по-человечески и поблагодарить за щедрое гостеприимство.

Рейф пожал плечами.

– Как я могу винить тебя за это. Я подверг тебя страшному стрессу, когда заставил перелететь земной шар и притворяться тем, кем ты не являлась. А тут еще добавилась тревога за маленькую сестру.

– Кроме того, некий принц целовал меня до умопомрачения, хотя не должен был этого делать.

От горящего взгляда Рейфа ее лицо полыхало.

– За это я не буду извиняться, – заявил он.

Воздух между ними искрил от сдерживаемых эмоций.

– Ужасно, что Оливия появилась как раз в этот момент.

– Да уж, – согласился Рейф. – Она точно рассчитала время.

Он отложил вилку и с улыбкой откинулся на стуле.

– Надеюсь, политическая ситуация в Монтене стабилизировалась? – переменила тему Чарли, чувствуя, что готова совсем растаять.

Рейф кивнул.

– Новый канцлер выше всяких похвал. Компания «Лерой Майнинг» поджала хвост – все так, как должно быть.

– Здорово! А что Оливия?

– В свадебном путешествии, полагаю.

– Вышла замуж, – расширила глаза Чарли. – За своего бойфренда из Монако?

– Его зовут Фредерик Хуго, – лениво сделал глоток вина Рейф. – Представь, она выложила всю историю прессе.

– О тебе… и…

– О тебе тоже, – легко подтвердил Рейф. – Большой бенефис Оливии. История на два разворота в самом популярном глянцевом журнале. Она все представила так, что согласилась на помолвку со мной только ради спасения Монтеня, а всей любовью ее жизни был Фредерик.

– О господи!

Рейф явно относился к разоблачению с юмором.

– Не сомневаюсь, что журнал заплатил ей огромную сумму. Она избавила меня от необходимости объяснять, почему вас оказалось двое.

– В журнале написано, что мы с Оливией близнецы?

– И выложены фотографии из детской больницы. Оливия призналась, что благодарна тебе за поддержку во время ее маленького кризиса.

– Теперь вся твоя страна знает, кто я?

– По крайней мере те, кто читает глянцевые журналы, – сказал Рейф и осторожно добавил: – Зато, если захочешь посетить Монтень, не попадешь в неловкую ситуацию.

– Вот как?

– Конечно, – продолжал он, – меня засыпали вопросами о тебе, а главное, почему позволил уехать.

– Кто же спрашивал? – не поверила Чарли.

– Абсолютно все, – улыбнулся Рейф. – Мой персонал, шейх Фейзал, Моник, врачи из детской больницы… все, кто встречался с тобой, Чарли.

Она не знала, что сказать. Неужели люди помнили о ней? Чарли поднялась из-за стола. Не пора ли убирать посуду? Рейф тоже встал и взял ее за руку, прежде чем она взялась за тарелки.

– Чарли, – тихо сказал он.

– Что? – пробормотала она едва слышно.

– Твоя осторожность понятна. Мы едва знаем друг друга. Но я хочу подтвердить то, что сказал в аэропорту: давай начнем сначала. Дай нам еще один шанс.

«Еще один шанс…» Прикосновения Рейфа действовали на Чарли магически, но она должна была разобраться в своих чувствах. Принц должен найти себе жену, способную помочь ему править страной. Он мог выбирать из самых красивых и богатых женщин Европы теперь уже без спешки. Что он делает здесь, в ее квартире на окраине Сиднея?

– О каком шансе мы говорим, Рейф? В прошлый раз ты просил меня играть роль твоей невесты.

– Знаю, – тихо застонал он. – Это было безумие, но самое прекрасное, на которое я способен. – Он захватил ее вторую руку и прижал обе к груди. Сквозь тонкую футболку Чарли ощущала частый стук его сердца. Сдерживая слезы, она твердила себе: «Не плакать!» – Чарли, я так скучал без тебя, что чуть не лишился рассудка.

Чарли молчала. У нее кружилась голова.

– Но в этот раз я сделаю все иначе. Мы будем встречаться, как обычная пара, – никакого давления, никаких ожиданий. Мы просто будем вместе и постараемся лучше узнать друг друга. Посмотрим, что получится.

– Где… все это будет?

– Здесь.

– Хочешь сказать, что останешься в Сиднее?

– На пару недель по крайней мере. Мне хочется везде побывать вместе с тобой – на Бонди-Бич, в порту, в Голубых горах, если получится.

Чарли и не мечтала о таком счастье. Какие могут быть возражения?

– Я как раз осталась без работы и совершенно свободна.

– Замечательно! – В глазах Рейфа искрился смех, однако Чарли не могла ответить тем же – все расплывалось перед глазами из-за слез. Впрочем, это не имело значения. Руки Рейфа обнимали ее – сильные, уверенные, надежные. Она закрыла глаза и прижалась к нему – словно вернулась домой.

Он не сразу поцеловал ее. Сначала долго сжимал в объятиях, как самую драгоценную вещь. Когда его губы прижались к ее губам, он не спешил, но оба ощущали магию, возникшую с первого прикосновения.

Рейф, в простых джинсах и футболке, здесь, в Австралии, оставался таким же сексуальным и опасным, как в своем замке во всех королевских регалиях. Вожделение окутало Чарли как дым и огонь. Ей хотелось крепче прижаться к нему, сорвать с него одежду.

Между жаркими поцелуями она спросила:

– Ты остановился в гостинице?

– Да, где-то возле порта.

– Хочешь узнать меня ближе в естественной среде?

– Конечно.

– Тогда оставайся у меня, – не задумываясь предложила она.

Он резко перевел дыхание.

– Прекрасно!

Тогда в порыве невероятной самоуверенности Чарли добавила:

– Но прежде ты должен проверить мою спальню, устроит ли тебя матрас.

Рейф засмеялся:

– Мне нравится ход твоих мыслей, Чарли, – сказал он и одним движением поднял ее на руки: – Показывай, где спальня.

Чарли махнула рукой.

* * *

Конечно, приглашая королевскую особу в свой будуар, она должна была бы нервничать. Чарли не представляла, что получается, когда сталкиваются реальность и сказка, но была слишком взволнована, чтобы анализировать проблему, слишком восхищена силой Рейфа, который нес ее на руках, словно она ничего не весила.

– Здесь у тебя как в волшебной пещере, – сказал он, укладывая ее на белоснежную постель в спальне с черными стенами, освещенную единственной лампой в углу.

– Меня увлекла черно-белая тема декора.

– Отлично получилось. Мне нравится, – заметил Рейф, усаживаясь рядом.

Чарли вся дрожала от нетерпения, когда он склонился над ней, упершись руками в матрас по обе стороны.

«Пожалуйста!» – безмолвно молила она. Когда Рейф начал целовать ее, Чарли отбросила все мысли о его королевском статусе. Рейф был самым лучшим, заботливым, любимым, и он приехал к ней. «Я так скучал без тебя, что чуть не лишился рассудка», – сказал он. Это была последняя сознательная мысль, потому что страсть захватила ее целиком. Чарли обвила его шею руками, выгнулась навстречу, прижимаясь всем телом.

Их первая близость должна была быть медленной и нежной, но они слишком долго ждали этой минуты. Желание сжигало обоих, заставляя забыть о вежливости. Все происходило немного дико и суматошно, когда они спешно раздевали друг друга, чтобы прильнуть кожа к коже. Но главным было ощущение счастья, бурлившее в них. Наконец они нашли друг друга, и все сложилось прекрасно.

* * *

Спустя десять дней Чарли услышала телефонный звонок. Они с Рейфом не расставались, наслаждаясь свободой, исследуя Сидней, обедая в ресторанах или дома, ведя бесконечные разговоры, занимаясь любовью. Для них это был медовый месяц без свадьбы. Оба знали, что он не может продолжаться вечно.

В этот день они вернулись с Голубых гор, где бродили по холмам, покупали сувениры и обедали в ресторане с потрясающим видом на островерхие скалы и зеленую долину. Рейф как раз загонял арендованную машину в гараж, когда Чарли нашарила телефон в сумке.

– Не знаю, кто это может быть, – сказала она, вылезая из машины, чтобы ответить на звонок. Слушая собеседника, она рассеянно кивнула Рейфу, который забрал их вещи из багажника и пошел вперед, чтобы открыть дверь.

Застав Рейфа в кухне, где он ласково чесал Долли за ухом, Чарли посмотрела на него округлившимися глазами в состоянии легкого шока.

– Вот не ожидала, – сказала она, положив телефон на стол. – Мне предложили работу.

По спине Рейфа пробежал неприятный холодок. Чарли рассказала ему о том, что отец добился признания, и об увольнении из галереи, но они никогда не обсуждали будущие планы. Им было хорошо вместе. Рейф обещал, что не будет давить на Чарли, и не заговаривал о будущем, а она не упоминала, что ищет работу.

– Странно, – продолжала Чарли, – я подавала столько заявлений, и все безрезультатно, а теперь мне предлагают место, которое я не просила.

– Что за предложение? – насторожился Рейф.

– Место менеджера в галерее на Голд-Коуст в Квинсленде. – Чарли явно была под впечатлением. – Там крупный туристский рынок, огромный оборот.

– Большая ответственность, – прокомментировал Рейф. Он был внешне спокоен, но его грызла тревога. Он сожалел, что до сих пор не заговорил о будущем – не хотел торопить Чарли и пугать ее признанием в чувствах. Последние дни показали, как она дорога ему. Во всех отношениях Чарли была самой желанной женщиной в его жизни, но его увлечение оказалось гораздо серьезнее удивительной сексуальной гармонии. Особая мудрость Чарли обеспечивала прекрасный баланс в его жизни: чтобы успешно сочетать королевские привилегии и государственную ответственность, ему нужна рядом солнечная, искренняя, добрая девушка. Ему нужна Чарли. Неужели он опоздал?

Чарли замерла, стараясь понять, почему Рейф так спокойно воспринял новость, словно не желал иметь отношения к ее будущему.

«Большая ответственность», – вот все, что он сказал. А как же десять самых прекрасных дней в ее жизни? Десять дней смеха, радости, взаимопонимания, не говоря о потрясающем сексе? Конечно, глупо с ее стороны глубоко и безнадежно влюбиться в этого человека, несмотря на то что он ни разу не заговорил о том, что ждет их завтра. Чарли старалась подавить панику. Почему Рейф так спокоен? Неужели она вела себя как дура, не понимая, чем закончатся их отношения? Возможно, предложение работы станет поворотным пунктом и Рейф спокойно отпустит ее.

«Было приятно познакомиться, Чарли, но я особа королевских кровей, и ты недостойна меня».

– Не знал, что ты ищешь работу, – сказал Рейф.

Чарли беспомощно пожала плечами, глядя на черно-белую плитку пола.

– Я не претендовала на это место.

– Если бы я знал, то заговорил бы об этом раньше. У меня есть для тебя работа.

Чарли замерла. Услужение у Рейфа хуже, чем пощечина. Что он имел в виду? Место секретарши-любовницы? Да как он смеет!

– Нет, спасибо, – рявкнула она, проглотив всхлип.

– Дело в том, что быть моей женой – трудная работа.

Сначала Чарли решила, что неправильно поняла его.

– Как ты знаешь, – продолжал Рейф, – она предполагает некоторые обязательства и ответственность, но думаю… нет, уверен, что ты прекрасно справишься. Я надеялся, что ты окажешь мне честь… – Он замолчал, глядя на Чарли со смущенной улыбкой.

У Чарли подкосились ноги, и она ухватилась за край стола.

– Извини, не поняла. Что ты предлагаешь?

И тут случилось чудо. Высокий, невероятно красивый Рафаэль Сен-Роман, принц Монтеня, встал на колено посреди ее кухни и прижал руку к груди.

– Я люблю тебя, Чарли. Подозреваю, что полюбил с первого взгляда, но понял не сразу. Счастлив, что могу признаться в этом наконец.

Ох.

– Мое самое большое желание – провести с тобой остаток дней.

О-о-ох.

– Умоляю тебя выйти за меня замуж.

– Ох, Рейф, – пробормотала Чарли, вытирая слезы одной рукой и протягивая ему другую. – Со мной то же самое. Не знала, что можно любить так глубоко, пока не встретила тебя.

На лице Рейфа застыло выражение мучительного ожидания.

– Ты выйдешь за меня?

Чарли улыбалась сквозь слезы.

– Только если ты встанешь с пола и поцелуешь меня.

Вскочив на ноги, Рейф обнял Чарли.

– Обещаю сделать тебя счастливой.

– А моя главная работа будет в том, чтобы сделать счастливым тебя.

Снизу послышалось жалобное мяуканье. Долли терлась о ноги Чарли черно-белой шерсткой.

– О боже, если мы поженимся, что станет с Долли?

– Не волнуйся, – улыбнулся Рейф. – В замке ей найдется место.

Он поцеловал Чарли. Среди тысячи поцелуев, которыми они обменялись, этот был лучший.

Эпилог

Колокола всех церквей Монтеня звонили в полную силу. Эхо отдавалось в горах и прокатывалось по долинам. Громче всего звучал колокол главного собора, где проходило венчание принца Рафаэля и принцессы Шарлотты.

Торжественный звон сопровождал Чарли и ее отца, проезжавших по улицам столицы, заполненным людьми с флагами и плакатами.

«Любим тебя, Чарли!»

«Желаем счастья!»

«Поздравляем!»

Чарли радовалась добрым пожеланиям, но, когда они с отцом подъехали к собору и зазвучали торжественные звуки органа, ее охватило волнение.

«Неужели это правда? Неужели это происходит со мной?»

Стоя в дверях огромного здания, она поражалась его великолепию – витражи на окнах, свечи, епископ в красной мантии, важные персоны, незнакомые лица… От страха она с трудом различала Рейфа в великолепном красном кителе с золотой перевязью, в черных брюках, ожидавшего ее в конце длинного прохода. Чарли боялась зарыдать от переполнявших ее чувств.

В этот момент ее взгляд поймал силуэт дамы в ярком облачении, радостно машущей рукой. Чарли узнала Эдну. Ее соседка пришла в неописуемый восторг, получив приглашение на королевскую свадьбу, и явилась на церемонию в пурпурном платье с лавандовой вуалью и вызывающе торчащими перьями на шляпке. При виде Эдны Чарли сразу успокоилась.

Она взглянула на улыбающегося Рейфа – его улыбка предназначалась ей одной. Несмотря на помпу и грандиозную церемонию, он был нормальным парнем, который нуждался в ней. Он повторял это снова и снова в течение последних дней. Они любили друг друга. Пусть они будут королевской четой, но прежде всего они друзья.

Чарли с нежностью посмотрела на Ариэль – свою маленькую подружку, несущую цветы, – ту самую девочку, которая низким реверансом приветствовала их с Рейфом в больнице во время ее первого визита. Оливия тоже была хороша в роскошном светло-розовом платье. Она была польщена, когда Чарли пригласила ее на роль по дружки невесты. Чарли попросила свою лучшую подругу детства Сузи быть ее свидетельницей на свадьбе. Сузи немного стеснялась, стоя рядом со свидетелем жениха – красавцем шейхом.

Когда все собрались, Чарли с улыбкой взяла под руку отца. Майкл Моррисет не сразу привык к мысли, что дочь выходит замуж за принца, – думал, его просто разыгрывают. Когда он ближе познакомился с Рейфом, то признал его «хорошим парнем».

Сейчас глаза отца подозрительно блестели, но он выглядел счастливым.

– Я так горд за тебя, девочка, – успел сказать он прежде, чем орган заиграл церемониальный гимн.

Публика поднялась. Улыбаясь, Чарли с гордо поднятой головой шла по длинному проходу навстречу Рейфу. Принц не сводил с нее сияющего взгляда, в котором читалась понятная ей мысль.

Сегодняшний день не был счастливым завершением – он был началом счастливой жизни.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg