«Любовный талисман»

Любовный талисман (fb2) - Любовный талисман [APB: BABY] (пер. Леонид Анатольевич Игоревский) 689K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Джули Миллер

Джули Миллер Любовный талисман

JULIE MILLER

APB: BABY

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

APB: Baby

Copyright © 2016 by Julie Miller

«Любовный талисман»

© «Центрполиграф», 2017

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2017

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав.

Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя.

Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Пролог

Доктор Ниалл Ватсон тяжело вздохнул: легче было отработать ночную смену в криминалистической лаборатории, чем следить, чтобы братья прилично вели себя в церкви.

Но не мог же он отказать своей младшей сестре в день ее свадьбы. Облачившись по такому случаю в смокинг, он посматривал на гостей, заполнивших церковь, которые сияли улыбками или украдкой смахивали слезы умиления. Уж он-то знал, что для Оливии и ее жениха его присутствие на брачной церемонии было не менее ценным подарком, чем преподнесенное им столовое серебро. Он невольно улыбнулся при мысли о том, как ловко их младшая и единственная сестренка Оливия сумела убить одним выстрелом двух зайцев. Попросив его присмотреть за братьями, она не только избавила себя от тревоги за их поведение, но и вынудила прийти в церковь самого Ниалла. Он внимательно поглядывал на Даффа и Кейра, отгоняя от себя мысли о работе. Вчера ночью он провел вскрытие одного убитого, но не успел внести в компьютер свои выводы о причинах его смерти. Да! И еще тот утопленник, которого доставили в лабораторию уже утром. Пожалуй, стоит лишний раз посмотреть, что с ним случилось, прежде чем передавать свой отчет следователям, что ведут эти дела…

Ниалл рос в дружной семье, где и дед, и отец были полицейскими, и вполне естественно, что он унаследовал от них не только интерес к раскрытию преступлений, но и чувство ответственности и преданности этой опасной профессии. Его жизнь была посвящена работе, а сердце принадлежало родной семье.

Тут он спохватился и перевел взгляд на братьев. Стоявший рядом Дафф что-то недовольно ворчал, оттягивая крахмальный воротничок рубашки и теребя узел туго затянутого галстука. А Кейр торчал позади него и, судя по нервному смешку Натали, подружки невесты, нашептывал ей какие-то скабрезности. Вот он похлопал ее по руке, обернулся и, лукаво подмигнув их старой кухарке и экономке Милли, вырастившей всех детей Ватсонов, с подчеркнутым почтением проводил ее до соседней скамьи. Седая старушка покраснела, и Кейр чмокнул ее в щеку.

Ниалл поправил очки в темной оправе и суровым взглядом велел Кейру прекратить фокусы и занять место рядом с женихом в качестве одного из шаферов.

– Ты хоть знаешь, что Натали замужем за партнером нашей Лив? – нагнувшись к брату, прошептал Ниалл.

– Расслабься, приятель. Сам-то ты давно окончил школу хороших манер? – усмехнулся Кейр, похлопал его по плечу и встал рядом. – Какая разница, сколько женщине лет и замужем она или старая дева? Любая из них ценит оказанное внимание.

Хотя Оливия была самым младшим ребенком и после убийства их матери осталась единственной женщиной в семье, никто не сомневался, что Гейб будет у нее под каблуком. Эта юная особа по имени Оливия Мэри Ватсон, которая вот-вот станет Оливией Найт, держала в своих маленьких изящных ручках всех своих мужчин – грубоватого и своевольного Даффа, коварного соблазнителя женщин Кейра, сдержанного и рассудительного Ниалла, не говоря уже про деда и отца.

Урезонив Кейра, Ниалл придвинулся ближе к жениху и его шаферу Даффу. Он и без очков заметил, что черный фрак брата оттопыривается на пояснице. Едва сдерживая себя, он возмущенно прошипел ему на ухо:

– Ты в своем уме? Зачем ты сегодня-то его нацепил?

Дафф недовольно повел широкими плечами:

– Отцепись, Пойндекстер[1]! Ты не выходишь из дому без очков, а я – без оружия.

– Вот уж не думал, что ты знаешь, кто такой «Пойндекстер»!

– Да, не такой уж я дурак, каким выгляжу, – язвительно бросил Дафф.

– Вот именно, – усмехнулся Кейр.

Стоявший перед ними священник обернулся и укоризненно посмотрел на братьев, и они замолчали. Как только все было готово для шествия по проходу их сестры, зазвучала торжественная музыка. Все присутствующие встали, и Ниалл окинул их беглым взглядом. Поместившийся в первом ряду их дед Джеймс Ватсон повесил свою трость на ограждение. Подмигнув Ниаллу, он отвернулся и незаметно смахнул выступившие на глазах слезы.

Наконец в конце прохода появились Оливия под руку с их отцом Томасом Ватсоном. У Ниалла невольно защемило сердце.

Отец был довольно высоким плотным мужчиной. Ниалл с любовью и гордостью смотрел, как он шел с дочерью-невестой, слегка прихрамывая, но прямо держа спину, несмотря на ранение, из-за которого вынужден был досрочно выйти на пенсию. По утрам Ниалл видел в зеркале над умывальником точно такое же лицо, только без седины в густых каштановых волосах, да и морщин у него было меньше.

Он перевел взгляд на Оливию и тоже сморгнул невольно подступившие слезы. Подумать только, его младшая сестренка, этот сорванец в юбке, не дававшая спуску своим старшим братьям, выросла и стала невестой! В шелковом кремовом платье, под фатой из ирландского кружева, перешедшей к ней от матери, Оливия Ватсон была настоящей красавицей. Темные, почти черные блестящие волосы, голубые глаза в густых черных ресницах – как у самого Ниалла, но искрящиеся счастьем! Радостно улыбаясь, она не сводила взгляда с ожидающего ее у алтаря Гейба. За прошедшие двадцать лет Ниалл ни разу не видел ее такой похожей на мать.

Гейб восторженно пожирал глазами приближающуюся невесту.

– Смотри же, парень, береги ее! – сдерживая свой рокочущий бас, пробурчал Дафф.

– Мы с тобой об этом говорили, – напомнил брату Ниалл. – Лично я не сомневаюсь, что Гейб по-настоящему любит нашу Лив.

Кейр, конечно, не мог не вмешаться:

– Не забывайте, что Лив сама его выбрала. Думаешь, мы могли бы повлиять на ее решение? Я бы даже и не пытался.

Священник зашикал на них. Отец с невестой уже подошли к алтарю.

– Вот черт! – пробормотал Дафф и, задрав голову, часто заморгал и шмыгнул носом. – Не пойму, что это со мной…

– Она ужасно похожа на маму, какой я ее помню, – благоговейно прошептал Кейр.

Наконец-то до них дошло все значение совершаемой церемонии! Ниалл тронул Даффа за локоть:

– У тебя есть носовой платок?

– В него завернуты кольца.

– Вот, возьми мой.

Дафф вытер глаза, кивнул ему и, сунув платок в свой карман, крепко сжал губы, сдерживая нахлынувшие чувства.

Подойдя к алтарю, Оливия обняла и поцеловала отца и улыбнулась братьям. Дафф снова шмыгнул носом, Кейр показал ей большой палец, а Ниалл одобрительно кивнул. Оливия, приняв руку Гейба, встала перед священником.

В продолжение всей церемонии Ниалл ни в чем не мог упрекнуть братьев. Наконец священник объявил Оливию и Гейба мужем и женой и сказал:

– Теперь вы можете поцеловать новобрачную.

– Люблю тебя, – шепнула Оливия.

– А я тебя – еще сильнее! – Гейб поцеловал ее еще раз.

– Позвольте вам представить мистера и миссис Габриэль Найт! – торжественно провозгласил священник.

Под бурные аплодисменты гостей и заключительное песнопение Ниалл размышлял об этом особенном дне. Естественно, он понимал смысл слов, которыми обменялись его маленькая Лив и Гейб. Вот только гарантирует ли вся эта пышная церемония счастье и верность новобрачных друг другу? Ведь сколько пар ежедневно, если не ежечасно проходят обряд бракосочетания в церкви под торжественные хоралы? И в то же время сколько регистрируется разводов…

Следом за Даффом Ниалл шел по проходу, поддерживая под руку подружку невесты Кэтти Риналди. Томас Ватсон с покрасневшими от слез глазами улыбнулся своим сыновьям. Ниалл ответил ему ласковой, подбадривающей улыбкой.

И вдруг он уловил на хорах какое-то движение. Из густой тени за резным каменным контрфорсом около труб органа появилась фигура человека в черном.

В долю секунды в голове Ниалла пронеслись десятки мыслей. Органист продолжал спокойно играть, не подозревая о постороннем, находившемся от него всего в нескольких ярдах. Человек был в лыжной маске и длинном черном пальто. Это был явно не гость и не церковный служащий. В церкви собралось около двухсот человек, в основном полицейских разного ранга, в том числе уже уволившихся, – и любой из них мог быть целью злоумышленника. Да и новый родственник Ниалла Гейб нажил себе множество врагов своими смелыми статьями. Что нужно этому человеку? Зачем он пришел сюда? Он мог и не быть ненавистником копов, обуянным жаждой мести. Может, это просто какой-то ненормальный?

На полированные спинки деревянных скамей падали лучи солнца, проникающие сквозь витражные стекла высоких окон. Стрелок извлек из-под длинного пальто ружье. Охотничье ружье системы «маузер». Пять патронов с пулями 8-мм калибра. Ниалл успел заметить прикрепленное к ремню его брюк еще одно оружие – полуавтоматический пистолет. С таким арсеналом этот негодяй мог убить множество людей.

Мгновенно оценив ситуацию, Ниалл толкнул Кэтти в сторону и бросился к отцу, пока стрелок прицеливался.

– Оружие! – крикнул Ниалл, указав на балкон и схватив отца за руку. – Ложись!

В церкви прогремели подряд несколько выстрелов. Орган издал тревожный аккорд и умолк.

– Всем на пол! Ложитесь! – закричал Дафф, выхватив из кобуры пистолет. Припав на одно колено с другой стороны прохода, он навел пистолет на стрелка. – Бросай оружие!

– Я вызываю опергруппу! – Кейр вытащил свой мобильник, пригнувшись между скамьями и прикрывая собой Натали Фенсон и Милли Лейтер.

Ниалл заметил, как Гейб подтолкнул Оливию на пол и накрыл ее своим телом. Вокруг раздавались отчаянные крики. Какой-то малыш залился пронзительным плачем, и мать поспешно прижала его к груди.

Призывы не поддаваться панике и оставаться на месте заглушались испуганными криками и топотом бегущих ног.

– Черт, пистолет не заряжен! – взревел Дафф и припал к полу.

Стрелок отбросил разряженное ружье и выхватил пистолет. До Ниалла донесся отрывистый голос Кейра, сообщавшего о ситуации группе спецназа. Ниалл приподнялся, чтобы оценить ситуацию. Он увидел Даффа и еще нескольких офицеров, бежавших зигзагами под градом пуль к заднему выходу из церкви.

– Лежите и не двигайтесь!

Ниалл сжал руку отца. Тот ответил рукопожатием. Так, с ним все в порядке. Он оглянулся на священника, скорчившегося за кафедрой, – слава богу, тоже цел. Стоявший на балконе человек не предъявлял никаких требований или угроз. Разрядив свой пистолет, он схватил ружье и бросился бежать вверх по лестнице к выходу с балкона. Он наделал много шума, причинил серьезные разрушения и страшно напугал людей. Но при этом никого даже не ранил! Что за маньяк, вызвавший такую панику без конкретных…

– Ниалл!

Трость его деда с грохотом покатилась по мраморному полу, колени старика подогнулись. Томас Ватсон подхватил и бережно опустил его на пол.

– Господи, помоги! Папу убили!

Глава 1

Выйдя из лифта, Ниалл услышал детский плач. Двери лифта бесшумно закрылись. Он остановился, устало вздохнул, вынул из уха микрофон мобильника и посмотрел на часы. Два часа ночи.

Отлично. Просто замечательно! Он ничего не имел против детей – многие из них выросли прекрасными людьми. Но он уже двадцать часов не спал, поскольку без конца отвечал на вопросы полицейских, родственников и врачей, даже не смог сменить испорченный костюм, не говоря уже о том, что пришел на бракосочетание Лив уже невыспавшимся, так как предыдущую ночь, как обычно, провел на работе в лаборатории. А утром ему нужно снова идти к деду в больницу.

Он снова заправил наушник в ухо и продолжил разговор с Даффом.

– Ты же понимаешь, мы не имеем права сами расследовать этот случай. Здесь замешаны наши интересы, поскольку жертвой стал член нашей семьи.

– Тогда я узнаю, кому из детективов поручено это дело, и договорюсь, чтобы нас держали в курсе.

– Давай. А я буду отслеживать все улики, которые попадут в нашу лабораторию.

– Договорились. Мы найдем этого проклятого стрелка, братишка, – уверенно заявил Дафф. – А теперь ложись и спи.

– Ты тоже приляг.

Ниалл прервал связь, нисколько не обидевшись на повелительный тон брата.

Но он знал, что не сможет уснуть из-за жалобного плача младенца, который лишь отчасти заглушали толстые стены.

Он не сможет успокоиться, пока не поймет, откуда доносится этот плач и чей это ребенок. Проклиная свою привычку непременно докопаться до сути и потирая застывшие мышцы шеи, Ниалл двинулся по коридору.

Учитывая, что три из шести квартир на этом этаже пустовали, что квартиру в конце коридора занимали старые супруги Логаны, а в квартире напротив него жила одинокая, как и он, Люси Маккейн, заходящийся в плаче младенец определенно представлял собой загадку. Уж не подкинули ли Логанам одного из многочисленных внуков, о которых они так любят рассказывать соседям? Или сегодня у Люси Маккейн кто-то есть. Может, подруга попросила ее присмотреть за своим ребенком? Или у нее свидание с одиноким отцом, который притащил с собой своего отпрыска, тем самым раскрыв наконец давно скрываемую тайну?

Хотя ему уже приходилось сталкиваться с Люси, их отношения ограничивались беглыми приветствиями, обменом замечаниями о погоде и обсуждением марки стирального порошка. Отсутствие обручального кольца у нее на руке еще не означало, что у нее нет друга.

Значит, плачущий ребенок, скорее всего, ее, Люси.

Ну и прекрасно. Загадка решена. Подходя к своей квартире, Ниалл вынул ключи. Теперь он сможет спокойно лечь спать.

Или нет…

Он остановился, заметив на ковровом покрытии между дверями их квартир что-то красное и блестящее. Нагнувшись, поднял крошечный осколок красного стекла. Еще одна загадка? Что, ему не хватило их на работе за целую неделю? Этот осколок появился здесь недавно и был слишком мал, чтобы быстро определить его происхождение. Разбитая бутылка? Или цветное стекло? За дверью справа надрывался плачем ребенок, и Ниалл повернулся к ней. Никакой загадки он не решил.

Бог с ним, с этим осколком. Откуда и когда у Люси Маккейн появился ребенок?

Он ни разу не видел, чтобы она приходила со свидания, тем более в обществе мужчины с ребенком. И точно он не видел ее беременной. Впрочем, она могла скрывать беременность. Чаще всего он сталкивался с ней в лифте, когда на ней были просторные свитера ручной вязки или зимнее пальто. Иногда – в гимнастическом зале на первом этаже, где она занималась в не связывающих движения футболках. Еще он встречался с ней в прачечной, расположенной в цоколе их дома. Там ее увеличившийся живот могли заслонять корзины для белья и столы. Он вдруг сообразил, что в основном Люси Маккейн носила одежду свободного покроя. Такая одежда подчеркивала пышность ее бюста и маскировала остальную часть ее фигуры. Возможно, она была уже беременна в один из этих поздних вечеров, когда при встрече они обсуждали преимущества кондиционера для белья…

Но тогда почему же раньше он не видел ребенка, не слышал его плача? Женщины любят поболтать. Неужели она удержалась и не сообщила ему о появлении малыша?

Пожалуй, стоит подумать и о других вариантах. Может, Люси согласилась посидеть с ребенком подруги, отпустив ее встретиться с другом. А сама Люси встречается с кем-нибудь? Ведь она была очень симпатичной, даже красивой. Буйная копна темных кудрявых волос, чуть удлиненные зеленовато-карие глаза, румяные щеки с ямочками и вздернутый нос, из-за чего она казалась совсем молоденькой девчонкой. Судя по тому, что Люси даже его ухитрялась втягивать в разговор, она довольно легко сходилась с людьми. И была весьма словоохотливой, во всяком случае, что касается погоды, стирки белья, сплетен о соседях или интересных новостей. Так почему бы такой женщине не иметь дружка? И где он?

А вообще, какого дьявола он торчит здесь на корточках, в помятом смокинге, с покрасневшими от бессонницы глазами и ломает голову над этими вопросами? Просто он слишком устал и перевозбужден, иначе не думал бы бог знает о чем.

– Оставь это, Ватсон, – сказал он себе и выпрямился.

Ниалл повернулся к своей двери и вставил ключ в скважину. Во всяком случае, теперь он уже знает, что плач доносится из-за двери Люси Маккейн. Он привык возвращаться домой после окончания своей смены в лаборатории при мертвой тишине, когда большинство жителей дома давно уже спят. Уважая их потребность в отдыхе, он не включал ни радио, ни телевизор, а варил себе кофе без кофеина, усаживался на диван с обычной или электронной книгой и читал до тех пор, пока полностью не отключался от событий очередного вечера, и тогда уже засыпал на несколько часов. Мысленно попросив соседку успокоить ребенка и дать покой всем обитателям дома, он вошел к себе и запер дверь.

Ниалл повесил плащ на вешалку в прихожей, включил свет и прошел в мини-кухню. Там он положил на стойку осколок красного стекла, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и налил себе виски.

Стараясь не смотреть на запачканные кровью рукава смокинга и манжеты рубашки, он выпил за здоровье деда, которого оставил уснувшим под действием снотворного в палате интенсивной терапии больницы Св. Луки. Он ушел оттуда только после того, как у кровати Джеймса Ватсона его сменил младший брат, который вместе с Даффом отвозил Лив и ее новоиспеченного мужа Гейба в роскошный отель, где им предстояло провести брачную ночь вместо отложенного свадебного путешествия.

Крепкий напиток приятно согревал глотку и желудок, прогоняя проникший в каждую клетку его тела холод этой зимней ночи и охлаждаемого кондиционером воздуха в помещениях больницы. Да, тяжелый выдался денек! К счастью, дед был крепким стариком, к тому же Ниалл сумел остановить кровотечение еще в церкви, не дав развиться болевому шоку. Он поехал в больницу вместе с врачами в «скорой помощи» и видел, как они хлопотали вокруг него. На врачей в палате экстренной помощи тоже нельзя было пожаловаться, ребята работали быстро, слаженно и профессионально. Но восьмидесятилетнему старику понадобилось провести операцию – восстановить кровеносные сосуды, поврежденные пулей, которая расколола его череп, и удалить крошечные обломки кости, едва не вонзившиеся в мозг.

Хотя дежурный хирург и невролог заверили, что состояние Джеймса более или менее стабильно и что ему требуется сон, травма причинила серьезные повреждения: у деда отнялись левые рука и нога, упало зрение в левом глазу и появились затруднения с речью. Сейчас Джеймсу стало лучше, но, учитывая почтенный возраст и серьезность ранения, ему предстоял долгий путь к выздоровлению. Ниалл приставал с вопросами к врачам, медсестрам и сиделкам, но при этом постоянно проигрывал в уме те последние минуты брачной церемонии.

Что, если стрелок целился именно в Джеймса Ватсона? А поскольку старику удалось выжить, не вернется ли к нему стрелок, чтобы выполнить свое намерение? Обеспечена ли деду безопасность? Или его обожаемый дед, умница и балагур, станет трагической жертвой?

В таком случае очень важно узнать, кто стоял за этим стрелком. Почему решено было совершить нападение именно в церкви? Стояла ли перед стрелком цель испортить свадьбу, обвинить в чем-то полицию или просто вызвать хаос и панику, проявив свою власть над людьми? Хотя несколько человек были легко ранены, а у одного из-за стресса случился сердечный приступ, бывшие среди гостей профессиональные копы сумели остановить распространение паники. Так кто же стоял за этим стрелком? Дафф преследовал преступника, выбравшегося на крышу церкви, но затем тот исчез. Что это был за человек, сумевший так тщательно спланировать свой побег с места преступления и при этом никого серьезно не ранивший, кроме старейшего члена семейства Ватсон? И если его целью был именно Джеймс, какой смысл было устраивать всю эту стрельбу? Ведь он мог прикончить старика одним выстрелом.

Мог ли он, Ниалл, предотвратить эту трагедию, если бы заметил человека, притаившегося в тени, на несколько секунд раньше? Он машинально потер лоб, как всегда, когда усиленно размышлял. Ниалл гордился своей наблюдательностью. А сегодня заметил этого стрелка только в последний момент, когда было уже поздно.

Братья займутся изучением старых дел Джеймса, чтобы найти врагов, которых дед нажил за свою долгую службу в полиции, хотя он уже пятнадцать лет как на пенсии. Они воспользуются любыми данными, которые нароют ведущие это дело детективы, чтобы установить личность стрелка и привести к его поимке. К сожалению, самому Ниаллу не суждено участвовать в расследовании – если только кто-то из братьев не обнаружит улики, которые он сможет изучить в лаборатории. Ведь сам Ниалл занимается криминологическим изучением трупов, он попросит ускорить исследование улик. И хотя ему претила роль стороннего наблюдателя, здравый смысл подсказывал, что ему лучше взять на себя уход за дедом, чтобы братья могли полностью заняться выслеживанием стрелка.

Ниалл взялся за бутылку, чтобы налить себе еще порцию виски, но приглушенный плач ребенка напомнил, что тяжелая ночь выпала не ему одному, и он вернул бутылку на место.

Утром ему нужно идти в больницу, узнать о состоянии деда, так что у него должна быть ясная голова. Каждая жилка, каждая косточка его тела ныла от усталости и требовала отдыха, и, несмотря на внутреннюю тревогу, ему смертельно не хотелось снова напрягать мозг и искать ответы на вопросы. Поэтому он поставил стакан в мойку и включил электрическую кофеварку.

Пока вода шипела и булькала, он стянул с себя смокинг и повесил на спинку стула. Обычно он брал с собой оружие, только выезжая на место преступления. Но сейчас, когда его семья оказалась в опасности и оставалось столько всего непонятного, он попросил Даффа принести ему в больницу пистолет, который лежал в бардачке его джипа. Он уже начал отстегивать пистолет под жилетом, но передумал, закатал рукава рубашки и оставил оружие при себе. До тех пор, пока он не выяснит, что происходит в квартире напротив, лучше держать оружие под рукой.

Оттого ли, что он чувствовал на боку оружие, или возвращался к обычному ночному состоянию, или потому, что доносящийся из квартиры напротив плач стал тише, напряжение Ниалла стало спадать, он потянулся всем телом и закрыл глаза.

Ребенок уже плакал отрывисто, будто задыхался или устал от беспрерывного рева. Наверное, мисс Маккейн наконец-то удалось успокоить малыша. При всей своей словоохотливости, она производила на него впечатление женщины здравой и дельной. Каждый раз, когда Ниалл видел ее направляющейся к машине или возвращающейся домой, в руках у нее были ключи с кольцом, к которому был прикреплен маленький газовый баллончик. В холодную или дождливую погоду она обязательно надевала вязаную шапочку. Она стирала отдельно джинсы, полотенца, цветное и белое белье. Впрочем, кажется, она не очень практична. Ну, вот к чему женщине столько нижнего белья? Трусики из хлопка, шелковые панталончики, кружевные бюстгальтеры белые, бежевые и других пастельных цветов, еще из какойто эластичной ткани с леопардовым рисунком…

Ниалл потряс головой, осознав, что думает о нижнем белье Люси Маккейн. Но не о принесенном в корзине для стирки, а…

Вряд ли прилично представлять себе стройную соседку в том комплекте из пятнистой леопардовой ткани, состоящем из бюстгальтера и трусиков! Нет, он явно переутомился! Ниалл поправил очки на носу, будто это могло помочь ему собраться. Поразительно, что его так легко увлекли непристойные мысли о пикантных формах Люси Маккейн, размышления о каком-то осколке стекла и о ребенке, к которому он не имел никакого отношения, тогда как должен был сосредоточиться на событиях в церкви, вспомнить все, что происходило во время и после стрельбы. Да, вместо виски лучше выпить кружку дымящегося кофе. Он разбавил кофе молоком и прошел с кружкой в гостиную, где выбрал на полке медицинскую энциклопедию, чтобы кое-что уточнить по состоянию деда. С наслаждением втянув носом бодрящий аромат кофе, он сделал глоток и удобно устроился с книгой в кресле с откидывающейся спинкой и подножкой. Затем включил стоящий рядом торшер.

Ниалл успел перевернуть всего одну страницу, как сильно вздрогнул, едва не пролив кофе. Словно обретя второе дыхание, малыш за дверями залился отчаянным, пронзительным плачем.

Так, с него хватит. Может, ребенок болен? И он напрасно так положительно оценивал мисс Маккейн? Отложив книгу и поставив кружку с кофе на столик, он встал с кресла. Вероятно, этот приглушенный крик беспокоит его одного, ведь все давно спят. Или просто сегодня у него нервы не в порядке, ведь он так переволновался из-за деда. Нет, надо объяснить соседке, что у него тоже есть право на отдых!

Он решительно вышел в коридор и постучал в дверь соседки. Не получив ответа, он постучал сильнее.

– Мисс Маккейн! Вы знаете, который час? Люди пытаются заснуть…

Правда, он не пытался. Но мог бы, если бы его не беспокоил этот отчаянный плач.

– Мисс Маккейн!

Ниалл выждал пару секунд и снова постучал.

– Мисс Маккейн!!!

Почему она не открывает? Ведь не может же она спать, когда рядом надрывается младенец! Его раздражение сменилось тревогой. Она не отвечает. Это может объяснить отчаяние малыша. Может, Люси Маккейн не в состоянии помочь ребенку? Он снова заколотил в дверь.

– Мисс Маккейн! Это Ниалл Ватсон из квартиры напротив. Вы дома? У вас все в порядке?

Он хотел подергать ручку, но она легко повернулась, и дверь приоткрылась.

Ниалл насторожился. Как может одинокая женщина не запереть на ночь свою квартиру?

– Мисс Маккейн! – позвал он.

Но ответом ему стал еще более громкий плач. Он внимательно посмотрел на круглую ручку, разглядел на ней царапины и, выхватив телефон, сделал снимок ручки. Затем его внимание привлек знакомый блеск красного стекла, застрявшего между дверной коробкой и засовом. Похоже, найденный им в коридоре осколок был от этого крошечного шарика.

Так, теперь происхождение осколка стало понятно. Но ему это не понравилось.

В дереве дверной коробки виднелись глубокие царапины, что указывало на взлом обоих запоров. Очевидно, из-за крайней усталости он сразу не сообразил, что случилось нечто серьезное. Ниалл снял на телефон и этот участок дверной коробки.

– Мисс Маккейн? С вами все хорошо?

Беспокойство за жизнь находящихся в квартире людей было достаточным основанием вмешаться в потенциально опасную ситуацию, рискуя нарушить закон.

– Держись, малыш, – прошептал он, расстегнув кобуру и доставая служебное оружие.

Хотя он больше привык держать в руках скальпель, а не «глок», стрелять он умел.

Он крепко сжал пистолет и толкнул дверь.

– Мисс Маккейн! Это Ниалл из криминологической лаборатории отделения полиции Канзас-Сити. Я беспокоюсь за вас, слышите? Я вхожу.

Жалобный плач ребенка здесь звучал гораздо громче. Захлопнув дверь, он прижался к ней спиной и стиснул рукоятку пистолета обеими руками. Расположение квартиры было зеркальным по отношению к его собственной, довольно слабый свет исходил только из кухни. Как только глаза Ниалла привыкли к сумраку и стали различать очертания мебели и дверных проходов, он проверил стенной шкаф и санузел, расположенный у входа, после чего прошел в гостиную и столовую. Никого. Никаких признаков присутствия Люси Маккейн. И ни следов крови, ни каких-либо указаний на несчастный случай или борьбу. Единственное, что привлекало внимание, – это выкатившиеся из опрокинутой корзинки клубки пряжи, образцы вязанья и вязальные спицы. Они валялись на чайном столике, на диване и на коврике перед ним.

Ребенка он обнаружил в кухне. Он лежал в переносной люльке с застегнутыми ремнями, стоящей на выступающей стойке. Кухня освещалась только автоматически включающейся ночной лампочкой около плиты. Шерстяное вязаное одеяльце прикрывало лишь пальчики его ног – видимо, малыш сбил его, судорожно дрыгая ножками. Ниалл включил верхний свет.

– Подумать только – ты такой крошечный, а так громко кричишь! Ты здесь один, да? А где твоя мама?

Малыш повернул на его голос покрасневшее от натуги личико, крепко сжал крохотные кулачки, затем сморщился и снова заплакал. По исходившему от него запаху Ниалл сразу понял хотя бы одну из причин горького плача. Но, быстро осмотревшись, не нашел ни пакета с памперсами, ни пеленок. Может, Люси Маккейн ушла из дому за памперсами?

Ниалл осторожно коснулся пальцем личика младенца. Горячее. Уж не болен ли он? Или температура поднялась из-за длительного плача – ведь этой крохе не больше месяца, в крайнем случае, полтора.

Крики малыша сменились судорожным дыханием, как только Ниалл приложил ладонь к его вздымавшейся грудке. Сердце ребенка часто колотилось. Он осмотрел нижнюю часть его тельца и получил еще один ответ на свой вопрос.

– Ага, значит, ты у нас мальчик? Прекрасно!

Сколько времени он находится без присмотра?

И главное, где Люси?

В мойке лежала грязная посуда, на столе в стационарной тестовзбивалке – подернутое корочкой тесто. Создавалось впечатление, что она ушла, не закончив приготовление пирога. Но почему? Что могло заставить ее так торопиться? И главное, почему она не взяла с собой ребенка?

Взгляд Ниалла привлекла валявшаяся на стойке отвертка. Ничего подобного он не видел среди кухонных принадлежностей ни у покойной матери, ни у Милли.

Ребенок пару раз судорожно вздохнул, и Ниалл убрал свою руку. Затем, не обращая внимания на возобновившийся плач, он разыскал в одном из ящиков пластиковый пакет и, сунув в него руку, взял отвертку. Пластмассовая рукоятка нелепого розового цвета была украшена узором из приклеенных к ней разноцветных блестящих бусинок. Он повертел ее в руке и обнаружил то, что и ожидал, – недостающую бусинку в узоре. Ниалл оглянулся на темную квартиру. Бусинка, застрявшая в раме двери, вдруг обрела смысл. Но даже если его соседка потеряла ключи, и ей пришлось взламывать дверь своей квартиры, войдя в нее, она сразу включила бы свет. И наверняка занялась бы ребенком.

– Никуда не уходи, – машинально велел он младенцу. Завернув отвертку в пакет, Ниалл сунул находку в карман и снова взял пистолет в руки. – Я сейчас вернусь.

Он быстро осмотрел спальню и примыкающую к ней ванную. Люси Маккейн не было. Нигде не было видно ее сумочки, на вешалке в передней не было ее одежды. Ни в одной из комнат он не обнаружил ничего из детских вещей.

Неужели ее выкрали? Но что за похититель, который оставил после себя отвертку? Или ее ограбили? Но помимо перевернутой корзинки с вязаньем, все было в полном порядке, а обычные вещи, привлекающие воров – плоский телевизор и ноутбук, – оставались на месте.

Опять куча вопросов. Тревога Ниалла уступила место возмущению.

Люси Маккейн куда-то ушла, оставив без присмотра беспомощного младенца. Ей придется дать этому объяснение.

Ниалла неприятно поразило, что эта женщина оказалась способной ради каких-то своих дел или свидания оставить ребенка одного. Ведь она сама сказала ему, что работает в социальной службе. И вдруг оказывается настолько беспечной и эгоистичной, что уходит из дому, бросив ребенка и даже не заперев за собой дверь… Если только она сделала это по своей воле.

Выросший среди копов, людей, призванных защищать тех, кто не способен защитить себя, Ниалл не мог оставить ребенка без помощи. И хотя об уходе за младенцами у него было самое приблизительное представление, он спрятал пистолет в кобуру, достал телефон и снял со стойки переноску с малышом. Вернувшись к себе, набрал номер самого опытного и знающего родителя на свете.

После третьего звонка на вызов ответили.

– Ниалл?

– Папа. – Он поставил переноску с ребенком на стойку в кухне и достал из ящика тумбочки два чистых посудных полотенца. Бросив взгляд на часы, он поморщился. – Я тебя разбудил?

– А ты как думаешь? Сейчас три утра. Конечно, разбудил. – Томас Ватсон откашлялся спросонья. – Ты что, еще в больнице? Как дедушка? Есть какие-то изменения?

– Пока нет. Доктора дают ему слабые снотворные средства. С ним остается Кейр, а утром его сменит кто-нибудь из нас.

– Слава богу, что один из моих сыновей – врач и смог оказать ему срочную помощь. Нужно радоваться, что он остался жив и что больше никто серьезно не ранен. – В голосе Томаса зазвучало удивление. – Что я слышу? У тебя там что, ребенок плачет?

Ниалл ходил по квартире, последовательно доставая полотенце, махровую мочалку, аптечку первой помощи и чистую футболку.

– Да, ребенок. Кейр сообщит мне, если у деда что-то изменится. Я сказал дедушке, что мы все время будем с ним рядом, поодиночке или все вместе. Только не уверен, что он меня слышал.

– Слышал, не сомневайся! – До Ниалла донеслись шарканье ног и какая-то возня. Значит, бывший коп, ставший консультантом по расследованию преступлений, встал с постели и готов был дальше разговаривать с сыном. – Вернемся к другому. Откуда у тебя ребенок?

Ниалл вернулся в кухню и открыл горячую воду.

– Пап, могу я попросить тебя об услуге?

– Ну разумеется, сынок.

– Понимаешь, мне нужны памперсы для новорожденных, бутылочки и молочная смесь. Чистая одежка и что-нибудь вроде конверта или одеяльца… ну, во что там заворачивают ребенка от холода. И еще автомобильную люльку, если ты сможешь ее достать в этот час. Понятно, что все расходы я тебе возмещу. – Ниалл включил в телефоне громкую связь, расстелил на стойке толстое полотенце, осмотрел застежку на ремнях переноски, расстегнул их и взял мальчика на руки.

– Ниалл, я спросил о ребенке! – требовательно повторил Томас. – Ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Это малыш соседки, – объяснил Ниалл. – Я бы и сам достал все нужное, но одного его не оставишь. Да, и привези еще крем или что там в аптеке есть от опрелости. Его нужно помыть. До твоего прихода я могу завернуть его в чистое полотенце для посуды…

– Ты ухаживаешь за чужим младенцем? Вот уж не думал, что доживу до…

– Ладно, пап, поскорее привези мне все это, хорошо?

Прошел целый час, прежде чем появился Томас Ватсон, нагруженный пакетами. Он ворчал, что бутылочки стали совсем другие, чем во времена младенчества Оливии, и что теперь такой огромный выбор всякого детского питания, что не разберешься. Тем не менее мужчины сменили малышу памперс, накормили и уложили в ночной конверт, в котором ему стало намного удобнее, чем в длинной футболке Ниалла. Ниалл расстроился, что малыш начал засыпать, даже не опустошив первую бутылочку. Но после того, как Томас подержал ребенка вертикально, тот срыгнул и выпил еще немного смеси.

Мальчик уснул на коленях Томаса Ватсона, который дремал в откидном кресле, а Ниалл просматривал в энциклопедии главу об уходе за новорожденными, когда вдруг до него донесся короткий звонок лифта, остановившегося на его этаже.

Отложив книгу, Ниалл подошел к двери.

Он услышал невнятное бормотание Люси Маккейн, а затем ее громкое восклицание:

– Боже мой! Да у меня дверь взломана! Ниалл шагнул в коридор и приблизился сзади к женщине с черными волосами, ошеломленно застывшей перед своей квартирой. Она обернулась, и он сказал:

– Мисс Маккейн? Нам нужно поговорить.

Глава 2

«Этот человек вовсе не за мной следил», – в сотый раз твердила себе Люси, останавливая машину в подземном гараже своего дома.

Она вышла из лифта в темный коридор, стараясь убедить себя, что пьяный кретин, приставший к ней на Кэрмоди-стрит и уверявший, что может сказать ей что-то очень важное, не был водителем серебристого спортивного автомобиля, который она заметила в зеркале заднего вида недалеко от ее дома меньше пяти минут назад.

«Он ехал не за мной».

Она не испугалась бы до такой степени, если бы не увидела похожую машину, катившую позади нее на Семьдесят первой улице. И если бы автоответчик на работе не записал голос ее бывшего бойфренда Роджера: «Догадайся, что я тебе скажу, милашка. Меня выпустили! И я иду повидать тебя!»

Если бы не поздний час, если бы она не оказалась в отдаленном районе Канзас-Сити, если бы после неожиданного вчерашнего звонка Дианы, ее бывшей подопечной, ставшей приемной дочерью, с которой они давно уже не виделись, Люси не пришла к убеждению, что с ней случилось нечто ужасное, если бы Диана хотя бы один раз ответила на ее бесчисленные звонки – может быть, тогда она не чувствовала бы себя такой одинокой и испуганной.

К счастью, когда Люси свернула в открытые ворота подземного гаража, та серебристая машина проехала мимо.

«Он не следил за мной, нет, не следил».

Она посмотрела на нечеткий снимок в своем сотовом телефоне, который сделала через заднее стекло во второй раз, когда серебристый автомобиль с открытым верхом выехал из переулка и влился в поток движения позади нее на Семьдесят первой улице. Сердце ее громко колотилось, когда она стянула зубами перчатку с левой руки и попыталась увеличить картинку, чтобы разглядеть лицо пассажира или хотя бы номер его машины. Но ничего не получилось. Она ничем не могла доказать, что этот мерзкий тип, Роджер или кто-то другой, следовал за ней после того, как она вышла из кирпичного здания на Кэрмоди-стрит – это был последний известный ей адрес Дианы. Но она напрасно туда приехала. Управляющий домом не стал с ней разговаривать.

Судя по всему, жизнь Дианы была не очень-то благополучной. Она уехала от Люси и стала жить самостоятельно, когда закончился официальный срок ее пребывания у приемной матери. Люси провела пальцем по экрану телефона и вывела фотографию черноволосой красавицы, которая, как она думала, всегда будет ее дочерью или хотя бы близким человеком. «Ох, девочка моя, что же с тобой случилось?»

Она оглянулась на дверь лифта и вспомнила, что для доступа в вестибюль дома нужно достать карточку-ключ.

– Ладно, хорошо уже, что этот придурок не потащился за мной, – успокоила она себя. – Но я все равно разыщу тебя, Диана.

Дойдя до своей двери, Люси остановилась как вкопанная.

– Боже мой! Да у меня дверь взломана! Ну, это уже слишком!

Деревянный косяк был расщеплен, дверь открылась, стоило только толкнуть ее рукой. Люси попятилась и высветила клавиатуру на своем телефоне, собираясь вызвать полицию.

– Мисс Маккейн? Нам нужно поговорить.

Люси вздрогнула от страха и инстинктивно ударила локтем стоящего за спиной незнакомца.

Ее локоть уперся в твердый мускулистый живот, сильные длинные пальцы крепко схватили ее за руку, и она оказалась прижатой спиной к стене высоким, худощавым мужчиной. Телефон выскользнул из ее взмокшей от страха ладони и упал на ковер. Казалось, ее сердце ударяется прямо о твердую стену мускулистой груди, прижавшей ее к стене коридора, а зажатая в зубах перчатка буквально подпрыгивает от ее учащенного дыхания. Что за черт?! Почему этот человек так мрачно и строго смотрит на нее сквозь очки в оправе, как у Кларка Кента…

Она восхищенно ахнула, узнав своего красивого соседа, и сразу успокоилась.

– Простите, мистер Ватсон, что я вас ударила.

На этот раз у нее не вырвался смешок, который обычно она не умела сдержать, произнося его имя, вызывавшее у нее ассоциацию со знаменитым английским детективом и с его помощником врачом. Напротив, она крайне смутилась от такой близости с его сильным, тренированным телом.

Теперь, когда она его узнала, Ниалл Ватсон отпустил ее руку и отошел на шаг.

– Мне не хотелось вас пугать.

– Я подумала, что… это кто-то другой. – Люси не хотелось говорить ему о своих подозрениях. – Простите, если я вас разбудила. У меня взломана дверь квартиры. Я думала, в этом доме будет спокойно и надежно, но, видимо, сейчас нигде невозможно чувствовать себя в безопасности. Поэтому я вас и ударила. Женщине приходится самой себя защищать. Пожалуй, я все-таки вызову полицию.

Ниалл Ватсон первым взялся за ее телефон, и его длинные пальцы забегали по клавишам, набирая какой-то номер.

– Обойдемся и без вызова службы 911.

Его самоуверенность покоробила Люси.

– Это почему же?

Она подняла на него возмущенный взгляд и вдруг заметила на его подвернутом рукаве пятна крови. Сунув в карман перчатку и телефон, она пальцем потрогала эти красные пятна. На другом рукаве тоже были пятнышки, скорее брызги крови. Раздражение ее сразу улеглось.

– Вы ранены? Значит, вы поймали взломщика?

Она повернула его руку, выискивая рану. По контрасту с ее холодными пальцами его рука была удивительно теплой… Но все же ей непременно нужно узнать, что здесь произошло. Она знала, что он работает в полиции. Неужели он вмешался и не дал взломщику ограбить ее квартиру? Может, Роджер сразу после освобождения из тюрьмы примчался в Канзас-Сити? Или сюда приходила Диана, пока она искала девушку по всему городу? Она подняла голову и посмотрела в его синие глаза:

– Вы уже вызвали скорую помощь? Или мне отвезти вас в больницу?

Он удивленно поднял брови, потом взглянул на свою руку и явно сконфузился.

– Это не моя кровь.

– А чья же? – Она заметила на его поясе кобуру. Видела ли она раньше Ниалла Ватсона с оружием? Нет, только со значком полицейского. Впервые она наблюдала этого дипломированного врача вооруженным и таким грозным. Вероятно, он только что вернулся с места преступления.

– Вы были на работе… в накрахмаленной рубашке?! – Стоп. Кровь не его. Это значит… У нее стиснуло сердце от острой боли. Неужели это кровь Дианы? – О господи! – Он не успел и слова вымолвить, как она толкнула дверь своей квартиры. – Диана? – Ниалл Ватсон не ранен. Значит, ранен кто-то другой. – Диана? Ты здесь?

Она еще раз окликнула ее, истово надеясь, что сейчас появится Диана, которую она весь день безуспешно искала.

Но он снова крепко сжал ее руку и потянул назад, к выходу.

– Отпустите меня! – Люси резко выдернула руку и бросилась к заваленному клубками шерсти дивану. – Диана! – Она пошарила между размотавшимися клубками, затем схватила перевернутую корзинку и заглянула внутрь. Люси всегда прятала под мотками шерсти несколько долларовых банкнотов. Только Диана знала, где она хранит деньги на черный день. – Она была здесь. Она забрала деньги, – прошептала она, и ее снова объял страх.

– Выходит, это было ограбление?

Она вздрогнула, услышав его звучный баритон.

– Что? Ах нет, нет. Я бы и сама с радостью дала ей денег.

– Кому? Про кого вы говорите?

– Диана? – Люси отложила корзинку и бросилась на свет, горящий в кухне.

Но Ниалл Ватсон остановил ее, схватив за руку:

– Мисс Маккейн, пойдемте ко мне.

Снова встревожившись, она оттолкнула руку Ниалла.

– Не надо меня удерживать, доктор. Спасибо вам за заботу, но мне нужно…

Она уперлась руками ему в грудь, но он взял ее за плечи, слегка встряхнул и нагнулся к ней:

– Люси, прошу вас, выслушайте меня.

«Люси?» Она перестала сопротивляться, увидев его серьезное лицо. Сдержанный и вежливый, сосед никогда не называл ее иначе как «мисс Маккейн». Это не к добру! И этот пристальный взгляд его синих глаз! Она машинально ухватилась за его рубашку и кивнула, готовясь услышать страшную новость.

– Что-то плохое, да? Здесь что-то случилось? Вы видели здесь молодую женщину? Она… С ней все в порядке?

Он отнял свою руку и с тяжелым вздохом провел по каштановым волосам. Но вторую руку продолжал держать у нее на плече, словно опасаясь, что она снова вырвется.

– Пожалуйста, пойдемте со мной. – Он вывел ее в коридор и закрыл дверь ее квартиры. – Мне нужно кое о чем спросить вас.

Он хочет с ней поговорить? Этот вечно серьезный увалень, ни разу не откликнувшийся на все ее попытки завязать дружеский разговор, выбрал именно этот момент, чтобы поговорить с ней? Потрясающе! Но почему-то она была не уверена, что он наконец-то клюнул на ее заигрывания. Приготовившись к самому худшему, Люси двинулась за ним.

– Скажите мне прямо: вы нашли там мертвое тело? Когда мы с вами в первый раз встретились в лифте, вы представились мне криминальным экспертом. А я ответила, что я – социальный работник и что мне тоже приходится видеть много тяжелого и неприятного. Только, в отличие от вас, я имею дело с больными или увечными. – Она сама не понимала, что несет. – Извините, но мне вы можете все сказать. Кого-то убили? Поэтому мне нельзя туда входить? – Она коснулась пятнышка высохшей крови на его рукаве. – Это кровь Дианы? Не бойтесь причинить мне боль. Я весь день не находила себе места от тревоги. Скажите мне прямо: что здесь произошло? Я все перенесу, я достаточно сильная, главное – знать, что произошло.

– Говорите, все перенесете? – Он внимательно посмотрел на нее, словно ее грустное признание поставило его в тупик. Затем покачал головой. – Нет здесь никакого трупа. Я не знаю, кто такая Диана. Это кровь моего деда. Его ранили вчера днем, во время свадьбы моей сестры.

– Ранили? Какой ужас! – Люси инстинктивно погладила его по руке. – Не стоит вам беспокоиться о моих проблемах. Сейчас вам нужно быть со своими родственниками.

– Мисс Маккейн, простите, что вас так расстроила эта кровь. Я не успел переодеться после того, как пришел из больницы. – Он потер отросшую щетину на подбородке, затем растерянно взъерошил пятерней темные волосы. – Я благодарю вас за сочувствие, но… Состояние моего деда серьезное, но, прошу вас, пока вы снова не убежали, пожалуйста, зайдите ко мне, хорошо? У меня действительно есть проблема, связанная лично с вами. Думаю, нам не стоит разговаривать здесь, в коридоре.

Она вспомнила, что в конце коридора живут пожилые супруги, и кивнула:

– Да, конечно, вы про Логанов. Не стоит будить их в такой поздний час.

Если он так настаивает… Все-таки у него серьезно ранен дед, а ее страшные предчувствия и подозрения могут оказаться необоснованными. Ведь Диана уже давно не виделась с Люси, так что она может знать о ее жизни? А так внезапно снова ворвавшемуся в ее жизнь Роджеру Кэмпбеллу нужно только ее тело – для секса и тренировки своих кулаков. Так же, как матери она была нужна лишь как источник доходов. Нет, больше она никогда не позволит себе зависеть от них обоих!

Люси решительно шагнула вперед. Ниалл открыл дверь своей квартиры и пропустил ее.

– Что беспокоит меня, помимо разбитой двери, это… О, здравствуйте! – Она поспешно пригладила растрепанные волосы.

Меньше всего в этот поздний час она ожидала увидеть еще одного человека – точную копию Ниалла Ватсона, только полного и с сединой в коротко подстриженных каштановых волосах.

Мужчина с трудом поднялся, и она протянула ему руку:

– Я – Люси Маккейн из квартиры напротив. Извините за поздний визит, но меня пригласил доктор Ватсон… – Старик повернулся к ней, и она увидела у него на руках сверток в одеяльце с изображенными на нем маленькими зелеными и желтыми зверушками. – Да у вас ребенок!

– От вас ничего невозможно скрыть, – усмехнулся высокий старик, приглушив голос, чтобы не разбудить малютку, спящего у него на руках. – Томас Ватсон. – Он ловко переложил ребенка на одну руку, а другой пожал руку Люси. – Я вырастил троих сыновей и одну дочь, так что кое-какой опыт по этой части у меня имеется. Я отец Ниалла.

– Вижу, вы легко с ним справляетесь.

Люси подошла и поправила выбившееся из-под головки младенца одеяльце. От новорожденного пахло нежным детским мылом и каким-то медицинским средством. В груди у нее шевельнулась давняя тоска, и ей захотелось погладить тонкие темные волосики. Но она сдержала себя и спросила:

– И чей же это ребенок?

– Я надеялся, вы скажете нам, кто это такой, – раздался за ее спиной голос Ниалла.

– Не понимаю. Разве это не ваш ребенок? – Люси обернулась.

– Нет, мэм.

Старик снова улыбнулся, но лицо Ниалла было совершенно серьезным.

– Мисс Маккейн, это я побывал в вашей квартире.

– Вы? Чтобы украсть какие-то несчастные двадцать долларов? Господи, зачем?

– Но я был не первым взломщиком. Я обнаружил у вас отвертку, которую, видимо, использовали, чтобы проникнуть в вашу квартиру. – Он достал из кармана маленький шарик и, зажав его между пальцами, повертел перед ней, пока она не разглядела трещинку в красном стекле. – Думаю, это от нее.

– От отвертки? – Люси судорожно вцепилась в ремешок сумки. Значит, Диана действительно в опасности. – У нее еще такая розовая рукоятка с блестящими бусинками, да?

Он взял с чайного столика пластиковый пакетик с этикеткой, на которой были написаны какие-то цифры.

– Вот эта отвертка.

– Боже мой! – Люси схватила пакетик и стала разглядывать отвертку. Диана никогда не просила подарить на свой день рождения или на Рождество ни украшений, ни кукол. Она предпочитала подарки в виде баскетбольного мяча, кроссовок и набора инструментов, хотя и украсила яркими бусинками эту отвертку. Люси сглотнула слезы и испуганно посмотрела на Ниалла. – Где вы ее взяли?

– Сначала ответьте на мой вопрос.

– Нет, сначала вы.

– Ниалл, – мягко упрекнул сына Томас.

Тот тяжело вздохнул и упер руки в бока – эта поза невольно подчеркивала его внушительный рост и ширину плеч.

– Очевидно, кто-то вскрыл замок на вашей двери за несколько часов до моего прихода, и я предполагаю, что для этого воспользовались этой отверткой. Я позволил себе войти внутрь, так как оттуда доносился отчаянный плач ребенка. Решил, что вы безответственно оставили его одного, и…

– Оставила ребенка одного? – Он подумал, что она… Люси не знала, плакать или злиться. – Да я бы никогда так не поступила! Наоборот, по роду своей работы я защищаю детей, оберегаю их от…

– Я знаю, знаю.

Ее возмущение постепенно улеглось, когда он продолжил свой рассказ.

– Но потом я заподозрил, что с вами что-то случилось. Я вошел внутрь, чтобы убедиться, что с вами все в порядке.

Он забрал у нее пакет с отверткой и положил на столик рядом с разбитой бусинкой и еще одним пакетом, в котором лежал серый шарф, который она начала вязать для подруги по работе. Она заметила, что он пометил все пакетики, как улики.

– Я нашел это на кухонной стойке рядом с ребенком. Я принес малыша сюда, мы с отцом помыли его, сменили памперс и накормили. Он кажется вполне здоровым, если не считать запущенной опрелости.

Теперь она поняла, почему от малыша пахнет каким-то лекарством.

– Это мальчик? – Она повернулась к старику, который покачивал спящего младенца. – И он был в моей квартире? Совсем один?

– Полагаю, я достаточно ясно выразился, – раздраженно сказал Ниалл. Он спас ребенка, и она должна благодарить его, а не задавать какие-то дикие вопросы.

Люси зажала рот, чтобы не расплакаться. Наконец-то стал понятен смысл загадочного сообщения Дианы, из-за которого Люси весь день носилась в ее поисках.

– Так вот кого она хотела мне показать! Я и понятия не имела. Она хотела, чтобы я позаботилась о ребенке. Но почему она сама не осталась с ним?

– Что вы говорите, мисс Маккейн?

«Люси, хочу попросить тебя об услуге. Мне больше не к кому обратиться. Мне нужно показать тебе кое-что, и я хочу, чтобы ты это сохранила».

– Почему она мне не сказала? – прошептала Люси. Не удержавшись, она кончиком пальца погладила ребенка по нежной щечке, и любовь к нему сразу завладела ее сердцем. – Милый, драгоценный малыш, крошка моя.

– Вы знаете, кто отвечает за этого ребенка? – спросил Ниалл.

– Возможно. – Она перевела взгляд на Томаса. – Разрешите…

Сердце Люси наполнила волна необыкновенного тепла и горечи, когда она взяла на руки малютку.

– Он такой крохотный. Как вы думаете, сколько ему?

– Месяц, самое большее – два, – ответил Ниалл. – Я, конечно, в педиатрии мало что знаю, но достаточно, чтобы справиться с основными проблемами. И все-таки лучше показать его педиатру, чтобы убедиться, что он полностью здоров. Так что вы можете сказать о его родителях?

Ниалл отошел в сторону, а Люси присела с малышом на диван. Помедлив, Ниалл сел рядом, и сиденье просело под его весом, заставив Люси опереться на его бок. Он поддержал ее и помог сесть прямо.

– Осторожнее, не выпустите младенца.

– Что вы!

Ниалл продолжал поддерживать Люси под локоть, широкой грудью касаясь ее плеча. На какое-то мгновение у нее возникла иллюзия полной семьи, которой у нее не было и на которую она даже не надеялась. Отец, мать и их сын. У нее заныло сердце.

Отмахнувшись от невозможной мысли, что она могла бы иметь ребенка от этого красавца, Люси слегка отодвинулась.

– А как его зовут? – спросила она.

– При нем не оказалось никаких документов, – ответил Ниалл. – При нем вообще ничего не было – даже запасных памперсов. Если бы вы ответили хотя бы на один из моих вопросов…

– Сынок… – с мягким упреком проговорил Томас и улыбнулся молодой женщине. – Я называл его Томми. Но это просто наше семейное имя, так что нужно как-то назвать его, а не просто «карапуз». Мы надеялись, что вы сможете сообщить нам какие-то сведения. Но, насколько я понимаю, вы – не его мать.

Взгляд его зеленоватых глаз был добрым, и Люси с болью в сердце проговорила:

– Нет, я… У меня не может быть детей.

– Простите меня. Но вы так ловко обращаетесь с Томми.

– Спасибо, – улыбнулась она старику, но, взглянув на строгое лицо Ниалла, поняла, что смягчить его могут только ее ответы. Ведь это он спас младенца, и его может удовлетворить только чистая правда. – Я думаю… Томми… – Она слегка коснулась пальцем крошечного ротика, и малыш, не просыпаясь, инстинктивно начал посасывать его. – Я не знаю, кто его отец. Но думаю, что его мамой может быть моя приемная дочь Диана.

Ниалл чуть расслабился.

– Эту женщину вы звали в своей квартире?

– Да. Вообще-то она моя бывшая приемная дочь. Диана жила у меня шесть лет, а сейчас ей уже двадцать. После ее ухода мы общались примерно около года. Но потом связь оборвалась. Она сменила номер телефона, уволилась с прежнего места работы. Я даже не знала про ее беременность. – Кивком она указала на отвертку, лежащую на столике. – Эта отвертка из набора инструментов, который я подарила ей как-то на Рождество. Наверное, она сломала замок, чтобы оставить мне ребенка. И скорее всего, взяла двадцать долларов из моей корзинки для рукоделия. Вчера она совершенно неожиданно позвонила мне. Я пригласила ее сегодня на ланч, но она так и не пришла. Я попыталась связаться с ней по старому номеру телефона, но там отвечает только автоответчик.

Ребенок пошевелился, и Люси стала его покачивать.

– Я отправилась в свой офис, чтобы узнать ее последний адрес и удостовериться, что у меня правильный номер ее телефона. И нашла только ее довольно странное и тревожное сообщение, которое записалось на мой автоответчик. И с того момента я весь день искала ее. Я поехала по последнему известному мне адресу и выяснила, что Диана жила здесь со своим бойфрендом. Но соседи не знали его имени, так что на этом все мои розыски закончились. Правда, мне сказали, что они переехали на Кэрмоди-стрит…

– На Кэрмоди? – Старик Ватсон нахмурился. – Не очень-то благополучный район. И вы отважились там показаться? Мы в полиции называем это место «ничейной территорией».

– Да, я туда съездила, но там никто не узнал Диану по фотографии и не смог назвать мне имя ее друга. Я не знала, где ее искать. Как могла молодая женщина просто исчезнуть? – Люси вздрогнула, вспомнив свои самые страшные опасения. – Почему она не забрала с собой Томми? И если у нее были какие-то неприятности, почему она не осталась с ним у меня?

– Это если она действительно его мать, – напомнил Ниалл. – Нужно будет взять у малыша кровь и сравнить ДНК его и Дианы.

Анализ ДНК не мог сказать Люси больше того, что она уже знала своим сердцем.

– Он так на нее похож – лицо, такие же темные волосы. А какие у него глазки?

– Не знаю, – пожал плечами Томас. – Я не обратил внимания.

– Ну… такие… я бы сказал, темные, – вставил Ниалл.

Он спрятал под одеяльце высунувшуюся наружу ручонку, и Люси подняла на него взгляд. На этот раз ее не огорчил его бесстрастный тон. Его профессиональный глаз подмечал все, что могло послужить на пользу ребенку.

– У Дианы глаза карие.

Ниалл встал и направился в кухню, но остановился и спросил:

– Вы сохранили ее сообщение?

Люси кивнула.

Мужчины обменялись понимающими взглядами, и Томас взял со стола у кресла блокнот и ручку. Ниалл поправил очки, уперся руками в бока и встал перед Люси.

– Расскажите мне подробнее о Диане. И почему вы думаете, что с ней могло случиться несчастье?

Глава 3

Люси повернула регулятор автоматической сушилки белья, продлив время сушки.

– Оп! Извини, малыш.

Механизм громко щелкнул, и она склонилась к малышу, лежащему в переноске на сушилке. Но младенец продолжал спать, слегка покачиваясь в такт сотрясению машины. Она улыбнулась и, опасаясь его разбудить, не стала целовать в нежную щечку. Больше часа он плакал и никак не мог успокоиться. Наконец она вспомнила совет подруги по работе о том, как помочь уснуть капризничающему ребенку, и принесла Томми и все его новые одежки в расположенную в цоколе дома прачечную.

Достав из груды только что высушенных вещей трикотажное одеяльце с рисунком из разноцветных машинок, она заботливо укрыла малыша, после чего поставила переноску на соседнюю сушилку и принялась складывать вещи. Помимо стирки она решала здесь еще одну проблему – давала возможность поспать Ниаллу Ватсону, унеся плачущего малыша. Здесь, в прачечной, ей было удобно во многих отношениях. Ребенка благополучно «укачивала» сушилка, соседи в этот ранний час еще спали, и, хотя ей самой так и не удалось прилечь, она могла спокойно подумать о том, как быть с Томми, на время отложив тревожные мысли о загадочных событиях, связанных с исчезновением Дианы.

Минут через двадцать она поднимется с Томми в квартиру Ниалла Ватсона и постарается войти потише, чтобы не разбудить его. Потом она сможет часа два подремать на его кожаном диване, стараясь не замечать запах хозяина квартиры. Как тяжело быть безответно влюбленной! Ее мать наверняка сочла бы полицейского медэксперта завидным женихом. Но у Люси с матерью были совершенно разные подходы к оценке достоинств мужчин. Она гораздо больше ценила надежность, которую инстинктом почувствовала в Ниалле, чем диплом об ученой степени или деньги. Она решила стать хорошим другом своего не очень-то общительного соседа, и, конечно, ей не стоило растравливать себя мечтами о близости с ним, вспоминая тот момент, когда он притиснул ее к стене всем своим крупным и мощным телом. На его месте любой другой парень воспользовался бы моментом и поцеловал ее. А она… если честно, она почти наверняка ответила бы на его поцелуй.

Но не таков был Ниалл Ватсон. Сразу было видно, что у него твердые моральные принципы, и пусть он не пытался соблазнить ее сладкими речами, зато относился к ней с явным уважением. Проблема с Томми и тревога за деда оказались для него важнее собственных физических потребностей. И одно это делало его привлекательным и заслуживало уважения, что бы ни сказала на это ее мать.

Переживания, усталость, ритмичный шум мотора сушилки и тепло прачечной начали оказывать на Люси такое же усыпляющее действие, как и на Томми. Незаметно для себя она задремала, уронив голову на стопку сложенного белья, как вдруг ее разбудили приглушенные голоса.

– Иди вниз, спускайся по лестнице.

– Ты уверен?

– Раз ее машина в гараже, а ее самой в квартире нет, тогда она точно здесь.

Где-то выше громко стукнула дверь, и Люси настороженно подняла голову.

Значит, ей не приснились эти приглушенные отрывистые и сердитые голоса, она точно их слышала. Она потрогала одеяльце, ощутила ровное дыхание Томми, успокоилась и тряхнула головой, чтобы прийти в себя.

– Эй! Кто там?

– Вы здесь, я это знаю! – донесся до нее из-за двери мужской голос с сильным иностранным акцентом. – Вы не можете забрать то, что принадлежит мне.

Люси показалось, что кто-то выходит из лифта.

– Уходи! Он не должен тебя видеть! Живо!

– Где она?! – закричал более громкий голос. – Ты знаешь, что мне нужно.

Люси вздрогнула и подумала, уж не спит ли она, поскольку совершенно не понимала смысла этой ожесточенной ссоры.

– Держись от нее подальше!

– Не лезь не в свое дело!

Затем послышалось ворчанье, кто-то тяжело охнул, затем тяжело затопал вверх по лестнице. Прозвучал женский возглас.

Спорящие голоса удалялись, и ей не захотелось без необходимости будить доброго доктора.

«Держись от нее подальше!»

«О нет! От кого это – от нее? От меня?» Может, это Ниалл Ватсон уже проснулся? Что, если кто-то ехал за ней до дома, и теперь ее сосед спустился на лифте и вступил в схватку с неизвестным преследователем?

– Ниалл, это вы?

Если он пострадает, виновата будет она.

Убедившись, что Томми по-прежнему спит, Люси осторожно вышла в коридор. Он был уже пуст. А если эти двое, которые ссорились, разделились? Лифт двигался наверх, и тот, что с топотом взбежал по лестнице, мог выйти или через боковой вход на парковку, или в вестибюль.

– Ниалл? Это вы? Кто был…

Люси вздрогнула – наверху в стальную дверь что-то сильно стукнуло. Снаружи. Судя по громким проклятиям и по сотрясениям двери, ведущей на парковку, там кто-то дрался.

– Ниалл!

Люси взлетела по лестнице, на ходу выхватив из кармана карточку-ключ. Но, выскочив из двери в подземный гараж на резкий звук включенного мотора и визг шин, увидела только оставшийся на асфальте след колес. Затем между машинами возник силуэт бегущего человека.

– Ниалл! Эй! Не трогайте его!

В это время открылась одна из застекленных дверей входа. Это помощь? Или новая проблема? Нужно позвонить 911. Она потянулась к телефону.

Но тут увидела, как бегущий человек согнулся, будто какая-то невидимая сила толкнула его назад. Она бросилась на помощь.

– Стойте!

Там обменивались ударами два человека. Один нападал на другого.

– Люси!

Она была уже на асфальте, когда услышала этот оклик. Она успела увидеть человека, упавшего на асфальт, как вдруг ее ослепили вспыхнувшие фары.

Она невольно отвернулась и попятилась. Ей показалось, что открылась дверца еще какой-то машины. Она уже ничего не видела, кроме слепящего света фар. Грохот двигателя оглушал. Исходящий от мощной машины жар уничтожил холод раннего февральского утра.

– Люси!

Кто-то схватил ее и дернул в сторону. Она больно ударилась о землю и, перевернувшись два раза, оказалась лежащей на спине под прижимавшим ее к асфальту Ниаллом Ватсоном. Мимо на бешеной скорости промчалась серебристая спортивная машина.

– Я так и знала, что эта машина следила за мной! – Торжествующий голос Люси оборвался от боли – мускулистое тело Ниалла сильно придавило ее к асфальту. – Ой, мне больно!

– Было бы куда больнее, если бы по вашему телу прокатился этот «камаро».

Она попыталась отпихнуть его руками, но он только приподнялся на локтях и сердито посмотрел на нее сквозь очки:

– О чем вы думали?! Разве вы не видели, что он мчится прямо на вас?

– Я подумала, что вас ранили. – Она облизнула губы и вздохнула глубже. – За дверью прачечной была драка. Один человек сбил другого с ног. Я думала, это вас.

– Нет, не меня.

– Теперь-то я это вижу. А как вы здесь оказались?

– Очевидно, чтобы спасти вас.

– Вы же должны были спать.

– А вы должны были находиться у меня в квартире.

Люси попыталась выбраться из-под придавливающего ее к мокрому асфальту мощного тела Ниалла, но он снова упал на нее, так как в гараже затарахтел двигатель еще какой-то машины. Но уже через пару секунд та пронеслась мимо.

Только когда эта машина оказалась на улице и помчалась вслед за серебристым «камаро», Ниалл снова поднял голову:

– А эту машину вы тоже узнали?

Люси покачала головой. Она ее даже не рассмотрела. Ничего себе помощница.

Ниалл встал и протянул ей руку. Пока она отряхивала с коленей пыль и грязь, он подобрал и сунул ей в руку упавшую карточку-ключ и телефон.

– Вы не ушиблись? Как вы оказались здесь в такую рань?

Люси стряхнула травинки, застрявшие у него в щетине на подбородке и в волосах, вглядываясь в его усталое лицо.

– Но вы точно не ранены?

– Люси, отвечайте на вопрос.

Она вырвала у него свою руку и пожала плечами. У нее побаливала грудная клетка. Непонятно только, из-за падения на землю или из-за слишком близкого знакомства с мускулистым телом Ниалла.

– Я услышала голоса за дверью прачечной. Кто-то дрался на лестнице в подвал, а потом выбежал наружу. Кажется, один из них поднялся на лифте… – О господи, Томми!

Она похолодела. Как она могла забыть про него! Она побежала к боковому входу, трясущимися руками сунула карточку в щель и распахнула дверь.

Ниалл уже был рядом.

– Я проснулся, но вас с Томми не было в квартире. – Тогда понятно, почему он был босым и в этой нелепой футболке. – Потом заметил, что исчез и пакет со всеми его вещами. Я заглянул в вашу квартиру, но вас и там не было, и тогда я спустился в вестибюль, но тут услышал в гараже шум двигателя. Сперва я подумал…

– Что я сбежала и забрала с собой ребенка? – Она быстро спускалась по лестнице. – Я бы никогда так не поступила. Вы нужны ему не меньше меня. – Дверь в прачечную была закрыта, и она быстро вставила карточку, затем бросилась к переноске, где ребенок спал, покачиваясь на сушилке.

– Слава богу! С ним все в порядке. Понимаете, он ужасно раскапризничался. Я дала ему бутылочку, но он все равно не переставал плакать. А вы сказали, что уже двое суток не спали. Тогда я вспомнила совет, как успокаивать детей в прачечной. Все равно все эти вещи перед использованием нужно было постирать.

– И вы оставили его здесь одного?!

– Я сама задремала и проснулась от шума этой драки. – Люси расстегнула ремни на переноске и протянула руки к Томми. – А вот и мы, милый. Видите? Он снова проснулся, но настроение у него прекрасное, он не плачет, ничего…

– Стойте! – схватил ее Ниалл за руку. – Не трогайте его.

Она подняла на него взгляд.

– Сколько вы отсутствовали?

– Не знаю, наверное, несколько минут…

И вдруг она заметила то, что встревожило Ниалла, – пятнышко губной помады на лобике Томми. Ниалл довольно бесцеремонно приподнял ее лицо и провел пальцем по ее губам.

Хотя все ее тело завибрировало в ответ на это прикосновение, это не было лаской. Ниалл отпустил ее и поднес кончик своего пальца к пятнышку на лбу малыша. У Люси была розовая помада, а пятнышко – темно-кораллового цвета.

– О боже!

Она же слышала женский голос. Когда Томми был один, здесь побывала какая-то женщина. Должно быть, эту драку затеяли для того, чтобы заставить Люси выйти, и та женщина проскользнула в прачечную. Она поцеловала Томми, пока Люси гонялась за тенями и уворачивалась от машин. Это Диана! Она была здесь, рядом, в двух шагах от нее!

А теперь Диана снова исчезла.

Глава 4

Ниалл прикрепил полицейский значок к ремню джинсов, подумал и вынул из кобуры пистолет. Если, как сказала Люси, Диана отказалась от ответственности и расходов по содержанию ребенка, то стоит быть готовым к любому повороту событий.

Не только из чувства долга он принял активную роль в защите своего дома и соседки. Ему не давала покоя непонятная ситуация с ребенком. Уходя к себе, отец посоветовал ему следить за подозрительными людьми около дома. Предполагаемая драка около прачечной и серебристый «камаро», едва не сбивший Люси, – все это выглядело весьма подозрительно.

Он еще не мог сказать, была ли Диана из тех женщин, которые буквально притягивают к себе разные неприятности, или ее действительно следует разыскивать как пропавшего человека. Ниалл доверял интуиции отца, предупредившего, что здесь явно что-то серьезное, но не менее верил и своей оценке обстоятельств, сопровождающих появление Томми. Уже было ясно, что взлом квартиры был результатом отчаяния, а не злого умысла. Губная помада на личике Томми, отличавшаяся по цвету от губной помады Люси, указывала на поцелуй, но чей? Матери, чувствующей свою вину и не желавшей расставаться с ребенком, которого не могла защитить? Или эта мать не видела иной возможности сохранить жизнь своего сына, как оставить его на попечение верного человека, то есть Люси?

Но оставался вопрос: от чего или от кого она спасала ребенка?

Если бы Ниаллу не приснилась эта жуткая стрельба в церкви, и он не заставил бы себя проснуться, чтобы избавиться от кошмара, он бы не знал, что Люси с Томми нет в квартире. Не пошел бы их искать и не увидел бы, как его хорошенькую соседку ослепили фары автомобиля, мчавшегося прямо на нее. Он не испытал бы этого невыносимого чувства собственной беспомощности от сознания, что кто-то на шаг его опередил, оказался удачливее – если не хитрее – его, когда дело шло о безопасности этой непредсказуемой женщины и невинного ребенка.

А Ниаллу нужно быть сильным, чтобы защищать Люси и Томми. Он уже проморгал стрелка, позволив ему тяжело ранить деда. И если труп этого стрелка не окажется у него на вскрытии, он ничем не поможет установить, кто стрелял в Джеймса Ватсона. Но в его силах было защитить Люси и Томми. Он считал для себя делом чести помочь им найти Диану и установить, что с ней произошло. И он употребит на это всю силу своего ума. Оказать помощь этим беззащитным людям было крайне важно, просто необходимо!

К тому же крохотное существо, внимающее звукам его голоса, пробудило в душе Ниалла что-то настолько ему несвойственное, что он едва не забыл слова, однажды сказанные ему матерью. Тогда они только что переехали в Канзас-Сити, и ему очень не хотелось ходить в новую школу. Задиристый силач Дафф и общительный Кейр легко сошлись с новыми друзьями. Но застенчивый и неловкий книгочей Ниалл, унаследовавший мягкий характер матери, первые несколько недель в четвертом классе чувствовал себя несчастным и одиноким. И однажды она забралась по лесенке в домик на дереве, где он спрятался, обняла его и сказала: «Ниалл, есть люди, с которыми нам судьбой предназначено иметь особую связь. Не обязательно иметь много друзей. Достаточно одного или двух, главное, чтобы они тебя понимали, чтобы ты всегда мог на них положиться, чтобы ты им тоже был нужен».

Возможно, она имела в виду его братьев и сестру, с которыми его связывала крепкая дружба и даже любовь. Но буквально на следующий день он познакомился во дворе школы с другим новичком по имени Джек Риггинс, и этот паренек стал ему верным другом до самого окончания школы. Затем их жизненные пути разошлись, они поступили в разные колледжи, у каждого появилась своя работа, но они до сих пор поддерживали тесную связь.

Как только Ниалл взял Томми на руки, он сразу почувствовал с ним такую же тесную необъяснимую связь. Томми полюбил его. Он был нужен Томми как друг, как врач, как спаситель или просто как сильный человек, помогающий ему успокоиться.

Происхождение Томми – это один из невыясненных вопросов. И Ниалл намерен разобраться. Сначала он съездит к деду в больницу и сообщит родственникам о его состоянии. Потом нужно будет проверить, является ли Диана матерью Томми, действительно ли ей угрожает опасность, и постараться ее найти. И если Диана не назвала имя отца, а ему не удастся найти свидетельство о рождении ребенка, тогда придется оформить бумаги на опекунство Томми. Люси уже написала заявление на временное опекунство.

Следовательно, на сегодня у него полно дел, а вечером ему идти на дежурство в лабораторию.

Продумав план действий на ближайшие несколько часов, Ниалл причесал влажные после душа волосы, забрал в кухне чашку с остывшим кофе и направился в гостиную, где два часа назад уснули Люси и Томми.

Но там он увидел включенную над диваном лампу и уже проснувшихся гостей. Ниалл невольно засмотрелся на Люси. Он не отрывал взгляда от ее гибких длинных пальцев, ловко нанизывающих на тонкие спицы петлю за петлей мягкой голубой шерсти, от ее кудрей, подрагивающих в такт ее движениям и касающихся ее плеч, обтянутых свитером. И при этом она умудрялась развлекать Томми. Еще немного повязав, она прижала вязанье к груди и сказала Томми: «Я тебя вижу!» Тот радостно забил в воздухе кулачками.

Ниалл долго наблюдал за их игрой. Наконец Люси с улыбкой взглянула на него:

– Вы так внимательно рассматриваете подробности, что упускаете главное.

Но он ничего не упустил. Оказалось, что за женщиной, уютно сидящей у него на диване, стоило следить лучше. Хотя он просил Люси пока не появляться в ее квартире, она побывала там уже второй раз!

– Простите, не понял.

Люси примерила Томми недовязанную шапочку, сложила вязанье и показала на кухню:

– Принесите подгузник. Разве вы не слышите запах?

Ниалл взглянул на груду вещей, привезенных его отцом, и достал то, что она просила.

– Почему вы не позвали меня, если вам нужна была помощь?

– Вы же были в душе.

Он кивнул на корзинку с вязаньем:

– Видимо, я был там достаточно долго, раз вы уже успели побывать в своей квартире. Я думал, что после той истории в прачечной мы твердо договорились, что вы никуда не ходите одна.

– Не совсем так. Вы это предложили, а я обещала быть осторожной, – поправила она его. – Томми крепко спал, поэтому я решила забрать свое вязанье. Мне нравится занимать руки работой, особенно когда мне есть над чем подумать.

Поблагодарив его, она сосредоточилась на ребенке.

– Вам пришлось многое пережить за последние двое суток. У вас и так работа нервная, а тут вдруг все в один день – свадьба сестры, ранение деда да еще пришлось приютить у себя тронутую соседку и ребенка.

«Тронутую?» Он воспринимал Люси Маккейн как женщину отзывчивую, энергичную и эмоциональную. Хотя ей не откажешь в известной непредсказуемости и даже в своенравии.

Ниалл досадовал на то, как легко его мысли соскальзывают на эту женщину. Видно, мытье под душем и бритье не совсем его освежили, и нужно сварить крепкого кофе, чтобы окончательно прийти в себя. Главное, она снова рисковала без необходимости, пренебрегла основным доводом, из-за которого он настоял, чтобы она с Томми оставалась у него.

– А если бы вдруг вернулся взломщик?

– Вы про Диану? Тогда я привела бы ее сюда и постаралась бы ей чем-нибудь помочь.

– Да, но если это была не Диана? Что, если не ее голос вы слышали сегодня внизу?

– Но кто еще мог поцеловать Томми?

– Не знаю. Ведь мог же кто-то другой узнать о вашей с ней связи, забрать у нее ту отвертку, проникнуть в вашу квартиру и избавиться от ребенка без всякой возни с законом?

– И этот кто-то знал, где я храню деньги?

Ладно! Если Люси была так уверена, что Томми – сын Дианы, у него тоже найдется хороший аргумент.

– А вы подумали, что Диана спасала ребенка от чего-то… или кого-то опасного? Что теперь эта опасность может угрожать и вам? Что, если те люди, которых вы слышали ночью, приходили за вами? Чтобы закончить какое-то дело, которое начали? Ведь вас могли ранить или даже убить!

Люси на мгновение застыла, затем тряхнула головой, закончила одевать Томми и подложила под него чистую пеленку.

– Я понимаю ваше беспокойство и благодарю вас. Но я выходила всего на пару минут. И ведь все обошлось, ничего не случилось.

– Да, на этот раз, к счастью, ничего.

Ниалл в замешательстве поправил очки, пораженный ее реакцией на предположение, что опасность грозит уже ей самой, а не Томми или Диане. Интересно, заметила ли она, что длинная прядь ее волос прилипла к свитеру. Когда ночью он упал на нее, спасая от той машины, он случайно обнаружил, что у нее удивительно шелковистые волосы. Что их кончики прохладные на ощупь, а сами они такие же упругие и непокорные, как и она сама…

– Люси, я должен знать, что вы серьезно относитесь к делу. Ведь пока еще нам практически ничего не известно. Думаю, ночью Томми подвергался большой опасности.

– Мы… – начала она. – Мы сможем заниматься расследованием, – уточнила она. Она встала, взяла Томми на руки и посмотрела ему в глаза. – Я очень благодарна вам и вашему отцу за желание помочь мне в поисках Дианы. Я очень благодарна вам за то, что вы позволили нам остаться у вас, пока у меня не сменят замок. Там я не чувствовала бы себя в безопасности.

– Вы действительно не были бы там в безопасности. И вам по-прежнему грозит опасность.

– Спасибо, что ночью вы спасли меня от беды, в которую я едва не угодила по своей неосмотрительности. Но, поверьте, я понимаю всю серьезность ситуации. Если уж мы с Томми в опасности, то Диане грозит нечто большее. Если она как-то связана с теми людьми. И вам не обойтись без моей помощи.

– А если я от нее откажусь, то вы снова сами отправитесь искать ее по всему городу, да?

– На этот раз вы сделали правильный вывод, доктор Ватсон, – лукаво засмеялась она.

Не поняв шутки, Ниалл только кивнул. Что ж, пожалуй, с Люси ему будет проще подтвердить или опровергнуть ее предположение о том, что матерью Томми является Диана. Его устраивало, что Люси будет временной опекуншей Томми, будет находиться с ним рядом, что позволит Ниаллу оберегать малыша.

– Значит, договорились, что будем работать вместе. Ради Томми.

– Да, ради Томми.

Люси подошла к Ниаллу, и он ощутил запах детского талька и еще какой-то тонкий экзотический аромат, никак не свойственный грудному ребенку, которого она передала ему на руки.

– Раз уж вы убедились, что я с вами заодно, посмотрите за ним минут десять, хорошо? Я быстренько сполоснусь под душем и переоденусь, и тогда мы пойдем.

Она осторожно убрала из-под спинки малыша свою руку, и ее тепло словно обожгло Ниалла, вызвав болезненное стеснение дыхания.

Даже не заметив невольного возбуждения Ниалла, Люси пристроила ему на плечо нагрудничек, чтобы малыш не испачкал рубашку, если срыгнет.

– Вы все-таки сами хотите отвезти нас в мой офис? – спросила она, забирая свои туфли, сумочку и вязаное пальто.

– Да. – Ниалл переложил ребенка на одну руку и придержал дверь, когда она вышла в коридор. – Мне хотелось бы послушать сообщение вашей приемной дочери, после чего я привезу вас обратно.

Он вошел в гостиную сразу за Люси и наткнулся на нее, так как она остановилась.

– Что вы?! – Она протянула руки к Томми. – Разве так можно!

Но, поняв, что он не уронит ребенка, она успокоилась.

Ниалл осмотрел комнату. Никаких изменений.

– Прежде чем оставить вас здесь, пожалуй, осмотрю квартиру.

Она понимающе кивнула и, включив свет, открыла дверь в ванную, чтобы он убедился, что там никого нет.

– Ваш отец сказал, что по закону мы можем подать заявление о пропаже Дианы только через сутки. Я рада, что вы с ним согласились начать ее поиски, не дожидаясь установленного срока.

Он прошел за ней в кухню и убедился, что никаких признаков, что сюда снова приходил взломщик, не было.

– Томми нужна мать. Если мы ее найдем и поможем им воссоединиться…

– И позаботимся, чтобы она была в безопасности…

– И убедимся, что она способна о нем позаботиться…

– Что значит – способна?

Люси внезапно остановилась, и Ниалл опять едва на нее не наткнулся. Но она только возмущенно воздела руки.

– Диана ни за что не оставила бы Томми. У нас с ней серьезное отношение к близким. Если у вас не было своей семьи, а потом вдруг она появилась, вы всеми силами станете ее защищать. Я просто обязана верить, что она оставила здесь Томми только ради его спасения. Но отказаться от новорожденного… Могу себе представить, что она пережила. – Люси погладила Томми по головке.

Это заключение, основанное на эмоциях, заметил про себя Ниалл. А ему – точнее, в его лице штату Миссури – требовались неопровержимые доказательства.

– Когда мой отец расспрашивал о вашей жизни, интересовался, с кем еще могла быть связана Диана, вы сказали, что ваша мать еще жива. Значит, у вас есть семья.

– Нет, какая это семья! Семья – это люди, которые любят тебя, какой бы ты ни была. Это люди, которым ты доверяешь, на которых можешь положиться. Отец умер до моего рождения, а мы с матерью стали чужими, когда мне было семнадцать. Больше она не принимала никакого участия в моей жизни. И никогда не будет.

– А что случилось?

Люси сплела пальцы рук и отвернулась.

– Много всего… У меня не всегда было место для жилья, а у мамы постоянно появлялись мужчины, с которыми она пыталась построить новую жизнь. Но окончательно мы с ней разошлись из-за моего бойфренда. – Она грустно засмеялась. – Все не так, как вы подумали. Я не была упрямой девчонкой, которая хотела и дальше встречаться с плохим парнем. Наоборот, это она всеми силами уговаривала меня продолжать знакомство с человеком, с которым я хотела расстаться.

– Расстаться? – Ниалл раздумывал над внезапным подозрением. – Почему? Что он вам сделал?

Она повернулась к нему, и он увидел ее потемневшие глаза.

– Неожиданный вопрос… А вот мою мать больше расстроило то, что я сделала ему… – Она помедлила и продолжала: – Роджер был золотым мальчиком команды «Фоллс-Сити» – вы знаете, как это бывает в маленьком городе, – блестящим нападающим. А его папаша был владельцем ткацкой фабрики, где работало большинство жителей города. Но мы с Роджером не подходили друг другу.

– Почему?

– Я вижу, для вас нет ничего слишком личного, да? – Люси опустила взгляд, затем достала из шкафа полотенце и, прижав его к груди, прямо посмотрела в глаза Ниалла. – Для моей матери главным было то, что Роджер – богатый наследник. И если он заинтересовался мной, то, какими бы плохими ни были наши отношения, я должна была с этим смириться и…

Она нагнулась и поцеловала Томми в висок. Ниалл ощутил эту ласку, словно ее губы коснулись его кожи. Он не успел повторить свой вопрос. Люси направилась в ванную и положила полотенце на край раковины.

– Я поняла, что была для нее только средством к благополучной жизни. И тогда я уехала от нее и перебралась в Канзас-Сити. Надо сказать, разрыв я пережила легче, чем думала. С тех пор я жила одна. Не считая, конечно, Дианы. Между нами нет кровного родства, но она мне намного ближе и дороже, чем родная мать.

Ниалл не обнаружил в этом страстном заявлении ничего подобного грусти или сожалению.

– А Роджер?

Ее хрупкие плечи на миг поникли, но она тут же выпрямилась.

– Я дала против него показания. И отправила его вместо колледжа в тюрьму.

– За что?

Их глаза встретились в зеркале.

– Сейчас больше ни о чем меня не спрашивайте, хорошо?

Ниаллу нужно было узнать его фамилию. Тогда он сможет выяснить, имеет ли Роджер отношение к отказу Дианы от Томми и даже не является ли он отцом ребенка. Но пока он может заняться другими делами.

– Лично я все бы отдал, лишь бы снова увидеть маму.

– Потому что вы выросли в иной обстановке. У вас добрый и веселый отец, и я верю, что его действительно беспокоит судьба Томми и Дианы… и даже моя. Как он говорил о ваших братьях и сестре, о своем отце! – Она присела на край ванны и тепло улыбнулась. И почему-то от этой улыбки ему стало легче на душе. – Сразу видно, что Томас гордится своими детьми, что он любит и поддерживает вас. Не у каждого сына или дочери есть такой отец, который среди ночи вскакивает и едет покупать то, что им понадобилось. Хотя дети уже взрослые. Вы просто счастливчик.

– Это верно, – кивнул Ниалл.

Люси весело рассмеялась:

– Нет, вы неподражаемы, доктор. По-моему, вы все видите исключительно в черно-белом цвете. Порой я даже завидую вашей способности быть до такой степени бесстрастным.

Ниалл, наверное, лучше бы понял суть отношений между Люси и неизвестным ему Роджером, если бы она не волновала его до такой степени, что он терялся. Он никак не мог понять, почему он так сильно на нее реагирует. Может, он просто переутомлен? Или здесь играет роль с детства усвоенное сознание своего долга защищать слабых? Но, скорее всего, просто он уже давно не общался с женщинами так близко.

Люси взяла крохотную ручку Томми и вложила ее в руку Ниалла.

– Мне очень жаль, что вашей мамы не стало. Если ее любил такой человек, как ваш отец, значит, она была особенная женщина.

– Да, она действительно была необыкновенной.

– Диана никогда не встречалась с моей матерью. Я никогда бы не позволила Алберте Маккейн и близко подойти к тем, кто мне дорог. Слишком недобрый она человек. – Она подтолкнула Ниалла к выходу. – А теперь идите, дайте мне десять минут.

В девять Люси стояла уже в джинсах и в трикотажной рубашке с логотипом канзасского футбольного клуба «Ройялс». Она была настроена действовать.

Ниалл погрузил в багажник своего джипа люльку и легкую коляску. По дороге они заехали в «Фэмили Сервисес», где Люси приобрела еще один пакет с подгузниками и другие необходимые вещи. Там они остановились на парковке, и Люси накормила Томми смесью из бутылочки, после чего он, удовлетворенный, заснул. Потом они быстро добрались до работы Люси. Усевшись в офисе, начали прослушивать сообщения, записанные на ее автоответчик.

После первого сигнала зазвучал мужской голос, говоривший весьма неразборчиво, видимо, пьяный: «Привет, Люси, это я. Я знаю, что все испортил. Мне нужно повидаться с тобой, милая. Я хочу только извиниться. Чтобы между нами все было нормально. Прошу тебя, не…»

Густо покраснев, Люси нажала кнопку, прервав запись.

– Пропустим это.

– Это ваш клиент?

Ему было интересно, солжет ли она, чтобы избежать дальнейших расспросов.

– Нет, это Роджер Кэмпбелл. Мой бывший одноклассник. Не знаю, откуда у него номер моего рабочего телефона. Впрочем, узнать его не очень сложно. Мы же ведь государственная организация и числимся в телефонном справочнике. Должно быть, он позвонил старшей и попросил соединить его со мной.

– Он мог узнать о вас другие сведения? Например, ваш адрес? Если вы давали показания против него в суде…

Она отмахнулась от его вопросов и запустила следующее сообщение. Не солгала, но и не ответила.

– Вот, послушайте эту запись.

«Люси? Это Диана. Я не смогу прийти на ланч. Я понимаю, что подвожу тебя… Ведь вчера я сама позвонила. Прости меня. Мне нужно так много рассказать тебе, но… но сейчас у меня просто нет времени». – Молодая женщина говорила сбивчиво и торопливо, а затем перешла на едва слышный шепот, так что Ниаллу пришлось нагнуться к аппарату. – «В моей жизни произошло изменение, и я должна о нем позаботиться. Я думала, что справлюсь сама, но… Я хочу попросить тебя об услуге, просто мне больше не к кому обратиться. Мне нужно кое-что передать тебе, чтобы ты сберегла это, пока я…» – Она всхлипнула и шмыгнула носом. – «Мы же с тобой родные, правда? Мне очень нужна твоя поддержка, хотя я этого не заслуживаю. На этот раз у меня действительно серьезные неприятности».

Женщина снова всхлипнула, и Люси стала медленно поглаживать Томми по спинке. Диана вдруг охнула. На нее закричал какой-то мужчина, голос его доносился приглушенно, будто из-за двери или из-за стены, затем послышались быстрые шаги.

«Мне нужно идти, я приду к тебе, как только получится, но остаться не смогу. Ты – единственная, на кого я могу положиться. Умоляю тебя… – Затем Диана громко сказала: – Я здесь, здесь… Конечно, одна. С кем я могу разговаривать? Попридержи…»

Послышался шорох, будто Диана торопливо спрятала телефон в сумочку или карман, успев выключить связь. При всем своем скромном воображении Ниалл различил в ее голосе безысходную горечь.

Ниалл еще не видел лицо Люси таким застывшим, как сейчас, когда она нажала кнопку, сохраняя запись.

– Я ждала дома, когда она принесет мне эту загадочную вещь, но она не пришла, и тогда я отправилась на ее поиски. Съездила в парикмахерскую, где она раньше работала, но там она давно уже не появлялась. Потом заглянула на ее старую квартиру. Соседка сказала, что она переехала отсюда несколько месяцев назад. Тогда я направилась на Кэрмоди-стрит…

– А вы не пытались связаться с ней по сотовому телефону, с которого она вам звонила?

Люси покачала головой:

– Сколько раз, но телефон был заблокирован. Но я была права, когда так разволновалась. То, что она просила меня сохранить… Это Томми.

Они встали из-за стола.

– Другой голос я не узнала, но ведь это был мужской голос, верно? Я не разобрала, что он говорил… Как вчера ночью, во время той ссоры.

– Потому что он говорил не на английском. – Ниалл услышал больше, чем записанные на пленку слова. – Она знает какой-нибудь иностранный язык? Могла понимать этого человека?

– В старшей школе она изучала испанский язык. Но это был точно не испанский. Я знаю его достаточно, чтобы определить на слух.

Нужно будет тщательно изучить запись, но Ниалл считал, что говорили скорее на португальском или немецком. И явно грубо. А Диана определенно была напугана. Хотя запись была сохранена, Ниалл намеревался просмотреть документы Дианы, чтобы найти какую-нибудь ее подругу, адрес или знакомых по работе, которые могли бы вывести на человека, говорящего с сильным иностранным акцентом.

Люси смахнула слезы, уложила Томми в переноску, застегнула ремешки и укрыла его одеяльцем.

– Ниалл, что вы об этом думаете?

Хотя просьба Дианы была не очень понятной и она не упомянула о ребенке и не назвала его по имени, Люси, конечно, считала, что им обоим угрожает серьезная опасность. На данный момент Ниалл был того же мнения. Кэрмоди-стрит определенно была не лучшим местом для молодой женщины с ребенком. Он задержал руку Люси, не давая ей застегнуть сумку.

– Вам нельзя одной возвращаться в свою квартиру, пока мы не получим больше сведений. – И пока он не ознакомится с прошлым Роджера Кэмпбелла. – Мне нужно исследовать эту запись у себя в лаборатории.

Она благодарно сжала его руку.

– Боюсь, мы слишком вас обременяем. Вам нужно навестить деда и встретиться с родственниками. Вы и так из-за нас задержались. Я могу вызвать такси, чтобы вам не пришлось нас везти. Если вы не возражаете, мы снова воспользуемся вашим гостеприимством… Управляющий домом обещал, что сегодня мне сменят замок.

– Да, но предупредил, что слесарь может прийти только в понедельник. – Нет, Томми нуждается в друге – как и Люси, какой бы она ни была независимой. И этим другом будет он, Ниалл Ватсон. Он надел полицейскую куртку и взял со спинки стула пальто. – Люси, я работаю быстро и методично. Я узнаю все, что нужно для вас с Томми. А мы так и не поняли, что все это значит и не грозит ли вам с Томми новая опасность…

Глава 5

– Очень сожалею относительно вашей приемной дочери. Но если Ниалл сказал, что найдет ее, то можете на него рассчитывать. Этот парень всегда держит слово. Не теряйте надежды.

– Спасибо, я буду надеяться.

Люси с горечью подумала, как бы сложилась ее жизнь, если бы в детстве у нее была такая бабушка, тетушка или просто добрая знакомая, как Милли Лейтер. Последний час Люси провела на пятом этаже больницы Святого Луки. Томми спокойно лежал в переноске и пускал пузыри. А Люси познакомилась с Милли Лейтер, которая тоже оказалась большой любительницей вязания и немного рассказала ей о семействе Ватсон.

Томас Ватсон нанял Милли после убийства Мэри Ватсон, когда Ниалл был еще подростком. Тогда же к ним перебрался жить и Джеймс Ватсон, чтобы поддержать тоскующих по матери детей и помочь их отцу. То растроганно, то со смехом Люси слушала, как Милли рассказывала об отчаянных попытках Даффа прорваться к деду в палату реанимации, о невероятной скованности и застенчивости Ниалла, о живом воображении Кейра и о способности Оливии управлять братьями. И все время Люси невольно вспоминала свое детство, когда мать гнала ее на улицу собирать милостыню на покупку еды. А потом отправляла играть в парк, а сама в трейлере, где им иногда приходилось жить, ублажала местного шерифа, чтобы он не арестовал ее за кражи в продовольственных магазинах.

Люси не могла рассказать ничего забавного из своего детства, у нее не было близких друзей, к которым она могла обратиться за помощью, и после жестоких побоев Роджера ей пришлось одной добираться до больницы. А мать пришла туда всего один раз, и то лишь для того, чтобы уговорить ее простить Роджера.

Она просто не могла представить себя членом такой дружной семьи, как Ватсоны, хотя им пришлось пережить уже не одну трагедию. Другое дело – иметь такую подругу, как старая, добрая Милли Лейтер.

– О, малыш Томми опять уснул.

Люси улыбнулась, глядя на уютно прижавшегося к ее груди младенца.

– Вы не устали его держать?

– Что вы, ничуть!

– Он такой довольный. Наверное, ему не меньше моего нравятся ваши истории.

Милли покраснела от удовольствия.

– Ерунда. Вы слишком добры, что слушаете мою болтовню.

– Она помогает скрасить время, пока мы дожидаемся известий о состоянии Джеймса. Я тоже всегда становлюсь болтливой, когда нервничаю или о чем-то тревожусь.

– Я вам не верю, – улыбнулась старушка. – Вы застряли здесь, потому что Ниалл не может подбросить вас до дома. Но я благодарна вам за то, что вы меня слушаете. – Милли стала серьезной. – Я живу в семье полицейских и знаю, насколько опасна их работа. Мне много пришлось пережить с ними – так сказать, вести корабль сквозь хорошие времена и сквозь тяжелые. Но я впервые оказалась свидетельницей стрельбы, и, должна сказать, мне это не понравилось. Никогда не забуду этих жутких выстрелов, криков и стонов… а потом у меня на глазах Джеймс вдруг согнулся и рухнул на пол. Было столько крови! Я подумала… Я была уверена…

Люси погладила старушку по руке.

– При таких переживаниях ничто так не успокаивает, как невинный младенец. И дружеский разговор. А теперь расскажите-ка мне о себе. Какой вы были в детстве?

Люси откинулась на спинку мягкого стула, выискивая в памяти истории, которые можно было рассказать.

– Когда я училась в четвертом классе, соседка стала учить меня вязать. В тот год к Рождеству я связала всем моим знакомым колпаки на чайник. А через год подарила им связанные мною шарфы.

– Ну, я вижу, вы уже умеете вязать удивительно сложные узоры, как вон на ваших носках. А я ужасно раздражаюсь, когда вяжу крючком, – обязательно упущу петлю!

В коридоре распахнулась какая-то дверь, и женщины сразу обернулись на звук.

– Это Томас и мальчики. Интересно, какие у них новости, – пробормотала Милли.

Первым вышел Дафф.

– Этот проклятый стрелок исчез, как волшебник. Я бежал за ним по крыше, он перепрыгнул на другой дом и как сквозь землю провалился!

– Наверняка ему кто-то помог скрыться, – мрачно предположил следовавший за ним Кейр.

Люси выпрямилась, увидев Ниалла. Братья остановились достаточно близко, чтобы она слышала их разговор.

– Тогда он никакой не псих. Эти обычно работают без помощников. Они совершают такие громкие преступления, чтобы прославиться, и им совершенно безразлично, поймают их или нет. В нашей лаборатории пара ребят просматривают социальные сети в поисках какого-нибудь заявления о самоубийстве или протеста. Уверен, тот оказался там не случайно.

– Думаешь, хотел убить именно нашего деда? – поинтересовался Кейр.

– Точно не знаю, но у него была какая-то конкретная цель. Или он неумелый стрелок и случайно попал в деда… – сказал Дафф.

– Или ранил именно того, кого и хотел убить, – заключил за него Ниалл.

Следом за сыновьями в коридор вышел Томас Ватсон.

– А человек, который мог бы объяснить, почему в него стреляли, не в состоянии это сделать.

Пожилая женщина с затянутыми в хвостик темными волосами и в зеленом костюме медсестры шикнула на громко разговаривающих мужчин, закрыла за собой дверь и пошла по коридору, сердито выговаривая на ходу:

– Думаю, доктор выразился достаточно ясно, мистер Томас. К больному допускаются только по два посетителя за один раз и только на несколько минут. А вы набились в палату вчетвером и пристаете к отцу с расспросами. Вы его слишком утомили.

Томас поспешил за медсестрой, стараясь подстроиться под ее мелкие шажки.

– Но он сам хотел нас видеть. Мы договорились насчет помощи ему и хотели знать его мнение.

– Вот как? – Медсестра остановилась, и мужчины сразу окружили ее. – Да вы только спросили его, не возражает ли он, если я буду за ним ухаживать, а потом сразу принялись говорить о расследовании. Джеймсу нельзя напрягаться. А вы заставляли его сжимать вашу руку в знак того, отвечает он «да» или «нет». Это тяжело сказывается на его мелкой моторике, тогда как ему предстоит восстанавливать ее медленно, постепенно. Вы сами видели, как он разволновался.

– Мы заверили его, что будем пристально следить за расследованием, – пояснил Томас. – Он бывший коп, ему нужно было это знать.

– Ему нужен отдых, и больше ничего, – отрезала медсестра.

Милли встала с ребенком на руках.

– Ну, как там Джеймс?

Томас упер руки в бока, как это делал Ниалл.

– Думаю, Милли, лучше всего подойдет слово «раздосадован». Его способность мыслить и упрямство остались при нем, хотя речь ему изменила.

Медсестра с надписью на беджике «Джейн Бойл, дипломированная медсестра» успокоила Томаса:

– Медленно и постепенно, мистер Ватсон. Вот как ваш отец будет выздоравливать, медленно и постепенно. И если вы собираетесь нанять для ухода меня, то вам придется строго следовать указаниям доктора и вести себя с моим пациентом так, как говорю я. А это означает – никаких расспросов.

Старший брат Ниалла встал рядом с отцом.

– Но мы еще не подписали договор, леди.

Милли огорченно спросила:

– Вы нанимаете человека ухаживать за Джеймсом дома?

Томас кивнул.

– Доктор Колус сказал, что пару недель деду понадобится круглосуточный уход, и еще в течение некоторого времени ему придется получать лечение физиотерапией. Он порекомендовал нам мисс Бойл. Она медсестра с большим опытом. Но мы стараемся понять, совместимы ли она и Джеймс. Точнее, совместимы ли мы с ней. Если она будет жить у нас…

Милли повернулась к Люси и прошептала:

– Кажется, Томми нужно переменить подгузник. Вы не будете возражать, если я загляну с ним в туалет?

Люси не почувствовала никакого запаха, но положилась на опыт старушки. Однако, передавая ей пакет с памперсами, Люси увидела в ее взгляде что-то еще, после чего Милли быстро удалилась в коридор.

Насколько Люси знала, обычно на семейные советы посторонние не допускались. Возможно, Ниалл стал менее внимательным из-за беспокойства и усталости. Или мысли о сбежавшем преступнике заставили мужчин не заметить того, что так ясно увидела Люси.

Она не успела и слова вымолвить в защиту Милли, как Джейн Бойл сама устранилась от участия в разговоре.

– Мистер Ватсон, должна предупредить вас, что я очень серьезно подхожу к выбору клиентов. И если меня не устраивает домашний климат пациента, то я отказываюсь от предложения.

– Домашний климат? – переспросил Томас. – Вы спрашиваете меня…

– Короче, я буду в кабинете доктора Колуса еще десять минут, если вы пожелаете продолжить этот разговор.

Гордо вздернув голову, медсестра зацокала каблучками, направляясь к кабинету доктора Колуса, и Кейр протяжно свистнул:

– Видали? Какая самоуверенная особа! Дафф потер отросшую на щеках щетину, чувствуя необходимость снять напряжение.

– Единственное, что меня в ней устраивает, так это то, что она не пала жертвой твоего знаменитого обаяния.

– Эй, ты, кажется, забыл, что я умею ладить с пожилыми дамами. Верно, Милли? Милли? – Кейр обернулся и увидел, что новой подруги Люси нет. – Куда она делась?

– Что-нибудь с Томми? – сразу встревожился Ниалл.

Люси обвела взглядом обеспокоенные лица мужчин, но ответила на вопросительный взгляд Ниалла:

– Не беспокойтесь, с ребенком все хорошо. Неужели ни один из вас не понял, что сейчас произошло? Милли очень переживает за Джеймса, она считает всех вас своими близкими людьми. И возможно, что у нее особые чувства к вашему деду.

– Какие еще особые? – поразился Ниалл.

– Ну, по-моему, она его любит, то есть как может любить женщина семидесяти лет мужчину старше ее на восемь лет.

– То есть она влюблена в нашего деда? – озадаченно переспросил Дафф.

Томас взглядом предложил ему умолкнуть и попросил Люси продолжать.

– Во всяком случае, она очень беспокоится за него. А ей даже не разрешили зайти к нему в палату, так как формально она не является его родственницей.

– Разумеется, она наша родственница, – возразил Томас. – Они с дедом живут в одном доме уже двадцать лет. Вот черт! Я был так озабочен состоянием отца, пытался уговорить Оливию с Гейбом не отменять свадебное путешествие, да еще гадал, что там с этой проклятой стрельбой, что…

– Ты не один виноват. Как нам исправить положение? – Ниалл стиснул плечо отца.

Люси стеснялась вмешиваться, но уже начала привыкать к тому, что ее умному соседу приходится объяснять состояние и чувства людей.

– Она ведь всегда заботилась обо всех вас, верно? И сейчас ей стало обидно, что для ухода за дедом вы решили нанять постороннего человека.

Томас смущенно пробормотал:

– Мисс Бойл – квалифицированная и опытная медсестра. Она будет сиделкой деда, будет проводить ему физиотерапевтические процедуры. Больше от нее ничего не требуется. И уж меньше всего я думал выставить Милли из дома.

– Вот и скажите это не мне, а ей самой. Пусть она знает, что вы всегда ей рады, что цените ее и любите, что нуждаетесь в ее помощи, даже просто в готовке и уборке дома, что она сможет подменять сестру, чтобы та могла отдохнуть. Вероятно, ей хочется быть рядом с Джеймсом. А так ей кажется, что она ничем не сможет ему помочь.

– Спасибо вам. Знаете, я очень рад, что у Ниалла наконец-то появилась настоящая подруга. – Кейр вдруг поцеловал Люси в щеку, хлопнул Ниалла по плечу и направился в коридор.

– О, я вовсе не…

– Что ты сказал? – возмущенно спросил Ниалл у брата.

Кейр даже не остановился.

– Кейр, ты куда? – окликнул его Томас.

– Пойду найду Милли. Приглашу ее на ланч, извинюсь и все объясню, а вы с Даффом и этой бой-бабой Бойл обсудите все, что нужно для доставки деда домой. – Он повернулся к ним и продолжал идти спиной вперед. – Вы же наймете ее, верно? Ведь никто другой не сможет помешать ему говорить раньше времени. Она не побоялась дать отпор всем нам, а это не так просто. А вы правильно сделали, Люси, что сказали нам про Милли.

– Я только сказала…

Кейр подмигнул Люси и вскоре остановился напротив дамского туалета.

«– Пора тебе уже научиться держать язык за зубами, Люси Маккейн! Мужчинам не нравятся женщины, которые не умеют вовремя промолчать. А теперь немедленно возвращайся к Кэмпбеллам и попроси Роджера простить тебя, слышишь?!

– Но, мама, он меня избил!

– Ты сама виновата. Нечего было вмешиваться. Не твое дело, как он обращается со своей собакой. И перед тем, как идти, надень те узкие джинсы, что я тебе дала. Твоя фигура поможет ему понять, что он напрасно тебя обидел. Он, Кэмпбелл, лучший парень в этом богом забытом городишке!»

Люси крепко зажмурилась, подавляя приступ острой боли от этого воспоминания. Она никогда не умела держать свое мнение при себе. И хотя никогда не жалела, что вступилась за слабого и беззащитного, поняла, что прежде надо подумать о последствиях, а уж потом высказываться.

С поникшей головой она вернулась на свой стул и стала рыться в сумочке в поисках вязанья, чтобы успокоиться и подумать, как лучше извиниться перед Ватсонами за свое вмешательство.

Дафф с Томасом переглянулись и, кивнув друг другу, следом за медсестрой Бойл пошли к доктору Колусу. Кейр расхаживал в конце коридора, разговаривая с кем-то по телефону. Люси достала из косметички бесцветную помаду, провела ею по губам и только теперь обнаружила, что Ниалл по-прежнему стоит рядом и пристально смотрит на нее, будто изучает под микроскопом.

– В чем дело? – с невольной извинительной ноткой спросила она. Это могло вызвать у него новые вопросы.

– Не хотите со мной разговаривать? Видно, обиделись на Кейра за его замечание? Он у нас любит поддразнивать людей.

Его синие глаза были абсолютно серьезны. Хорошо, что он ничего не замечает. Пусть у него ученая степень, пусть он помогает раскрыть сложные преступления, но он так и не догадывается о том, что она влюбилась в него с первой же их встречи.

– Не волнуйтесь. Мы с вами просто друзья. Надеюсь, я не нарушила нашу договоренность тем, что вмешалась в ваши семейные разговоры. Возможно, я выбрала не лучший момент высказать свои соображения о переживаниях Милли.

Он кивнул, но она не поняла, с чем именно он согласен.

– Но в одном Кейр был прав: у вас настоящий талант понимать людей. Вы улавливаете тончайшие оттенки их эмоций. А мне это не дано.

– Неправда. У вас тоже прекрасно развита интуиция. – Люси улыбнулась ему, убирая за ухо непослушные кудри. – Взять хотя бы эту ночную историю. Вы сообразили, где меня искать, и оказались там как раз в тот момент, когда мне нужна была помощь. И потом, у вас возникла прекрасная связь с Томми. Вы так же хорошо чувствуете, когда ему требуется ваша помощь или даже просто присутствие. По-моему, он уже привязывается к вам.

Ниалл проследил за ее рукой и вдруг высвободил прядь ее волос, зацепившуюся за ворот свитера. Наверняка он сделал это инстинктивно, просто привык, чтобы все было в порядке. И все-таки у нее горячо заколотилось сердце.

– Скорее, его просто успокаивает присутствие человека рядом. Думаю, за свою коротенькую жизнь ему пришлось пережить уже не одно потрясение.

Да, это она понимала. Учитывая волнение Люси от его прикосновения, ее последующие слова имели двойной смысл.

– Людям вообще спокойнее рядом с надежным и сильным человеком.

– Надеюсь, когда-нибудь он узнает, как вы его защищали.

Ниалл убрал руку, но прежде смахнул с ее щеки воображаемый отпечаток губ своего брата.

Люси против воли испытала сильнейшее возбуждение от ощущения его теплых пальцев.

– Вы тоже… я хочу сказать, я не одна его защищаю, – смущенно пролепетала она.

Ниалл погладил ее по щеке и нагнулся. Люси затаила дыхание в ожидании чуда.

Он коснулся ее губ своими, и она забыла обо всем – о том, что вокруг снуют врачи, медсестры и посетители, что совсем рядом непрерывно издает сигналы медицинская аппаратура, что в холодном холле веет запах лекарств… Она подставила ему губы. Поцелуй Ниалла был нежным, но настойчивым. Она даже не заметила, как встала на цыпочки, и только ощущала невыразимое ликование оттого, что сбываются ее двухлетние мечты – ее целует сам Ниалл Ватсон!

Люси вздрогнула, когда Ниалл поднял голову, глубоко вздохнул и внимательно посмотрел на нее.

– Все в порядке? У вас зрачки увеличились… Я вас неправильно понял? Или просто истолковал ваш взгляд так, как мне хотелось?

– О нет, вы прекрасно меня поняли. – Люси слегка отстранилась. К сожалению, отойти дальше и собраться с мыслями ей мешал торчащий сзади стул. «Я вас неправильно понял?» – А что, таким образом вы хотели проверить вашу способность читать мысли людей?

– Ну что вы! Просто мне захотелось поблагодарить вас за Милли. Она мне очень дорога… разумеется, не только мне, а всей нашей семье.

– А, понятно. Очень рада, что смогла помочь. – Люси выдавила улыбку, довольная уже тем, что ее первый и, скорее всего, единственный поцелуй с Ниаллом Ватсоном не был научным экспериментом.

Тем не менее этот нежный поцелуй ничего не говорил о его ответных чувствах. Он хотел только выразить свою благодарность, а в результате она еще больше влюбилась в него.

– Ведь моя работа и заключается в том, что я стараюсь помочь установить здоровые семейные отношения. Так что это самое меньшее, чем я могу отблагодарить вас за помощь Томми и Диане.

– Люси…

Он хотел что-то сказать, но тут его окликнул Томас:

– Ниалл, хотелось бы, чтобы ты тоже принял участие… Простите, я вам не помешал?

Люси отошла в сторону, как только Ниалл повернулся к смущенному отцу.

– А что, пап?

– Я подумал, что ты сообразишь, где поместить медицинскую аппаратуру для лечения дедушки. Вообще, больше всего места в гостиной, и нам нужно еще на несколько недель устроить где-то мисс Бойл, и ей понадобится отдельная ванная…

– Идите, – подтолкнула Люси Ниалла. – Вопрос очень важный.

Он оглянулся на нее через плечо:

– Да, конечно. Кажется, между нами произошло какое-то недоразумение.

– Ничего подобного. Вы меня поблагодарили, и я сказала, что всегда готова помочь. – Люси уже окончательно пришла в себя от потрясения и отбросила лишние фантазии. – Видимо, нам придется задержаться здесь, да? Вы не дадите мне ключи от вашей машины? Я хочу взять свое вязанье. А с Томми пока будет Милли.

Помедлив, он вынул из кармана ключи.

– Но только сразу возвращайтесь, хорошо? И если где-то рядом увидите ссору или драку, то сразу позвоните мне, а не выясняйте, в чем там дело.

– Я всего минут на десять.

Он протянул ей ключи, но выпустил их не сразу.

– Имейте в виду, я не забыл о Томми и Диане. Отсюда мы сразу поедем в лабораторию.

Спрятав ключи в карман, она поспешила к лифту, чувствуя, что Ниалл смотрит ей вслед, вероятно пытаясь осмыслить ее слишком откровенный поцелуй в знак благодарности. Но не стала оборачиваться, чтобы он не увидел ее смущенное лицо. Так получилось, что этой ночью ей довелось испытать всю прелесть близкого контакта с его мощным телом, отчего у нее разыгралось воображение. А сейчас он ее поцеловал – причем на этот раз его не подталкивали к этому никакие внешние обстоятельства. Если бы это сделал любой другой человек, она подумала бы, что он в нее влюбился. Но Ниалл Ватсон был человеком, не искушенным в сложностях отношений между мужчиной и женщиной, и видел в поцелуе способ защитить ее или выразить благодарность.

Лифт открылся. Люси влетела внутрь и нажала кнопку с обозначением вестибюля. Отважившись бросить взгляд в коридор, она увидела, что Ниалл все еще смотрит ей вслед.

Лифт плавно шел вниз, и к ней постепенно возвращалась способность рассуждать. Безусловно, она сделала глупость, позволив своей симпатии к Ниаллу перерасти в любовь. Хотя, может, это и не было настоящей любовью. Просто для женщины с ее прошлым было естественно восхищаться мужчиной, который представлял собой полную противоположность Роджеру Кэмпбеллу.

Как только Люси вышла наружу, на нее набросился резкий порыв сырого ветра, и она вспомнила, что так спешила сбежать от настойчивых расспросов Ниалла, что выскочила на улицу без куртки. До весны было еще далеко, и хотя морозы уже прекратились, на улицах Канзас-Сити было крайне неуютно.

А есть ли у Дианы теплое пальто? Надежное место, где можно спрятаться от непогоды? Еда? Знает ли она, как хочется Люси увидеть обаятельную улыбку своей приемной дочери, снова обнять ее?

По щеке Люси сползла теплая слезинка, и она поспешно смахнула ее. Слезами делу не поможешь. И нечего ей стоять здесь и еще больше расстраиваться из-за того, что она неверно поняла Ниалла.

Дрожа от холода, Люси перебежала подъездную дорожку и быстро зашагала по тротуару вокруг здания больницы, направляясь к парковке для посетителей. Она довольно быстро нашла «сув» Ниалла, достала пакет со своим вязаньем и, перекинув через плечо его длинные ручки, собиралась запереть машину…

Как вдруг в боковом зеркальце промелькнуло отражение человека. Люси быстро захлопнула заднюю дверцу и обернулась. Кивнув пожилым супругам, проходившим позади машины, она медленно перевела дух. Ну конечно, это их она увидела в зеркальце, когда они приближались к джипу Ниалла. После той ночной истории в ней поселился страх перед серебристыми машинами и парковками. И все-таки ее не оставляло ощущение, что где-то близко таится опасность, что она что-то упустила.

Внезапно ее охватила дрожь, и вовсе не от пронизывающего ветра. Ей показалось, что вот та машина направляется к ней… Или просто этот автомобиль похож на тот, что она видела на ничейной территории? Судорожно прижав к себе пакет, она обогнула джип сзади и внимательно осмотрела ряды машин. Ощущение, будто за ней следят. Она посмотрела вверх, на окна пятого этажа больницы. Может, это Ниалл смотрит на нее из холла, чтобы убедиться, что она не исчезла? Люси нахмурилась. В стеклах здания отражались только серые облака, и было невозможно сказать, проявляет ли к ней кто-то любопытство. Нужно скорее вернуться.

Хотя ей казалось, что ни Роджер, ни тот пьяный с ничейной территории, как назвал этот район Томас Ватсон, не смогут ее выследить здесь, все же, спеша поскорее вернуться в больницу, она невольно посматривала на все машины, мимо которых проходила, тем более на серебристые. Но оказалось, что на парковке было столько машин светло-серого или серебристого цвета, что просто невозможно было понять, кому из посетителей принадлежит та или иная из этих машин и наблюдает ли за ней кто-нибудь.

С тем же неприятным ощущением слежки она вбежала в вестибюль, прошла мимо гардероба и справочной и направилась к лифту. Дверь открылась, и Люси с невольной завистью увидела, как медсестра выво зит кресло на колесиках с мамой, держащей на руках новорожденного. За молодой матерью вышли отец, брат и сестра с воздушными шариками, цветами и целой корзиной подарков. Люси сумела улыбнуться и сердечно поздравить семейство с прибавлением.

Как только лифт освободился, Люси вошла и нажала кнопку пятого этажа, готовясь с улыбкой предстать перед Милли, Томми и всем шумным семейством Ватсон, с которыми, видимо, ей придется встречаться до тех пор, пока Диана не вернется к своему сыну. Она встала у задней стенки, чтобы дать место представительному мужчине с пышным букетом цветов. Но его опередил появившийся невесть откуда молодой парень.

– Ничего, успеет еще… – Парень вбежал в лифт и несколько раз подряд ткнул в кнопку «закрыть двери». Руку другого пассажира едва не зажало между сходящимися дверями, но тот отскочил и предпочел дождаться другого лифта. – Отлично!

«Судя по всему, вы очень спешите».

Люси отодвинулась от грубияна подальше. Тот стоял к ней спиной, из-за поднятого воротника кожаной куртки виднелась только шапка черных волос, и Люси могла лишь гадать, что заставило его так спешить – тревога за здоровье близкого человека, ликование в связи с рождением ребенка или он просто был законченным эгоистом. Из-за его спины ей не было видно, какой этаж он нажал. Но пахло от него приятно, какой-то итальянской едой. Должно быть, работает поваром ресторана или в его семье…

– Это вы вчера были в центре, спрашивали о Диане?

Люси вздрогнула от неожиданности и страха.

– А вы знаете Диану? Вы можете мне помочь? – Она шагнула к нему, но сразу попятилась, когда он придвинулся к ней спиной, скрывая от нее свое лицо и выставив в ее сторону длинный нож в футляре, болтающийся на ремне его темно-синих джинсов. – Где мне ее найти?

– Прекрати свои розыски и перестань приставать к людям с расспросами! – Его иностранный акцент, раскатистое «р» и характерные гортанные гласные напомнили ей грубый голос, звучавший за дверями прачечной и на ее автоответчике в офисе.

– Это вы были у моего дома этой ночью? А Диана была с вами?

Ростом он был чуть повыше Люси, но очень крепкого сложения, так что мог справиться с женщиной и голыми руками.

Он только бросил:

– Замолчите. Вы только сделаете все хуже.

– Что я сделаю хуже? Кто вы такой? С Дианой все в порядке? Где она? – Хотя бы один ответ! Она начала понимать стремление Ниалла связать концы с концами. – Пожалуйста! Она мне как дочь. Мне бы только увидеть ее, убедиться, что она жива и здорова!

Он сгорбился и громко застонал – то ли от раздражения, то ли от досады.

– А что с ребенком?

Ему известно о ребенке?!

– Томми ее сын, да?

– Томми? – Он чуть повернулся к ней, но она разглядела только оливковую кожу и капли пота на лбу с прилипшими к нему черными волосами.

– Назовите мне его настоящее имя. Как Диана назвала его?

– С ним все в порядке? Ему ничего не грозит?

Ей показалось или действительно в его голосе прозвучала нотка грусти?

– Томми – хорошее имя. Берегите ребенка, не сводите с него глаз. И больше не подпускайте к нему Диану.

Что значит «больше»? Значит, эта губная помада на лобике малыша принадлежала Диане.

– Но как я могу ее не подпускать? Я даже не знаю, где она находится. Что вообще происходит? Это вы проникли в мою квартиру? Постойте… Какая у вас машина? – Лифт замедлил движение и мягко остановился. Она взглянула на панель – четвертый этаж. Сейчас он выйдет, так ничего ей и не сказав.

– Прошу вас, скажите: Диана здорова?

Он стал протискиваться между дверями, не дожидаясь, пока они полностью откроются. Забыв о ноже, она схватила его за рукав.

– Я только хочу поговорить…

Он со злостью пробормотал что-то на незнакомом языке, вырвался и оттолкнул ее. Люси больно ударилась локтем и упала. Преодолевая боль, она встала на ноги и нажала кнопку «открыть двери». Люси едва успела увидеть черные глаза и выступающие скулы, когда он просунул руку в лифт и нажал кнопку «закрыть двери».

– Эй! Подождите!

Ее взгляд упал на кровавый отпечаток ладони на двери, скрывающийся из вида между кабиной лифта и его внешней стеной.

Она растерянно сморгнула. Это был отпечаток ее ладони. Ее ладонь была испачкана кровью.

Но у нее нет никакой раны.

Значит, был ранен этот таинственный парень.

И он уходил!

– Послушайте! Стойте! – Идущие по коридору люди останавливались и оборачивались на ее крик. – Вернитесь!

Она металась, выискивая человека в кожаной куртке.

– Вы видели мужчину, который только что вышел из лифта? Мужчину с черными волосами?

На женщине, остановившейся рядом с ней, был белый халат, а в руке – планшетник.

– Вам плохо?

– Нет, со мной все в порядке. Здесь в лифте был человек. Должно быть, он сбежал.

– Вы хотите, чтобы мы осмотрели вашу руку?

– Нет. – Люси улыбнулась. – Это его кровь. Мне нужно его найти. – Она увидела, как закрывается дверь с табличкой «Выход на лестницу», и бросилась туда. – Извините…

Выскочив на лестничную площадку, Люси посмотрела вверх, потом вниз, прислушалась. Вот! Кто-то бежит вниз по лестнице.

– Подождите! – закричала она, торопливо спускаясь вниз. – Мне нужна ваша помощь!

Люси, конечно, не была спортсменкой, но в гимнастическом зале, оборудованном в цокольном этаже ее дома, бегала по пешей дорожке, поэтому она легко увеличила скорость, чтобы догнать мужчину прежде, чем он выйдет из больницы. Закинув пакет за спину и едва касаясь перил, оставляя на них кровавый след, она бежала вниз, круто поворачивая на площадках. Наконец, задыхаясь, она выскочила на тротуар.

– Где… – Господи! Сколько машин, людей, кустов и деревьев!

На асфальте в нескольких футах от себя она увидела маленькую красную каплю. Она подбежала к подъездной дорожке, заметила еще капли крови на противоположном тротуаре и побежала через дорожку на главную стоянку. Вот! Пятно крови на буфере чьей-то машины. Снова кровь – на белой стрелке, указывающей на выезд с парковки. Она дошла до дальнего конца парковки, где следы вдруг исчезли.

– Не может быть! – Стараясь не волноваться, она осматривала поросшую прошлогодней травой обочину в поисках каких-то улик, способных помочь ей найти этого человека. – Господи, помоги мне, помоги!

Где-то рядом громко затарахтел двигатель, и Люси увидела остановившийся перед выездом на улицу красновато-оранжевый пикап, из выхлопной трубы которого вылетали клубы черного дыма. Сидящий за рулем человек смотрел прямо на нее.

Темные волосы. Карие глаза – большие и очень печальные.

У Люси дрогнуло сердце.

– Диана!

Как и что произошло, уже не имело значения. Чувство облегчения придало ей силы, и она бросилась к машине.

– Диана!

Молодая женщина махнула рукой перед стеклом, отвернулась и покачала головой. Она прощается?

– Нет! Постой!

Люси не заметила человека, возникшего между двумя припаркованными машинами.

– Я же велел тебе оставить нас в покое!

Она уловила блеск серебристой стали, что-то ударило ее по виску, и все закружилось перед глазами. Люси упала на колени. Последнее, что она слышала, – это визг шин по асфальту, затем сознание ее окутал мрак.

Глава 6

Ниалл отпустил Люси на десять минут.

Когда прошло уже одиннадцать, он извинился и покинул переговоры своего отца с Джейн Бойл, которая завела долгую беседу о необходимости личного пространства, о том, кто чем будет заниматься, когда она переберется в их дом ухаживать за Джеймсом. Оставив их договариваться, Ниалл вернулся в холл, рассчитывая застать там Люси за вязанием, но ее там не было. Он внимательно осмотрел коридор. Люси не было.

Хотя он так и не понял, почему она уклонилась от того поцелуя и почему вместо простых слов благодарности он потянулся к ней; но два момента относительно Люси Маккейн он знал точно: она была человеком слова и поспешила бы скорее вернуться к Томми.

Размышляя, куда она могла деться, Ниалл машинально тер ладонью по джинсам, словно стирая память о шелковистых кудрях Люси. Обнаружив на стуле в холле оставленную ею сумочку и сотовый телефон, он понял, что звонить ей бессмысленно, и решил действовать.

Увидев в коридоре напротив дамского туалета Кейра с Милли, он подошел к ним:

– Люси там?

– Нет, – ответила Милли, покачивая ребенка. – Там были только мы с Томми. После моего ухода я не видела Люси.

– Кейр, а ты ее видел? – Ниалл с радостным удивлением отметил, что Томми повернул головку на звук его голоса.

– Нет. – Кейр шутливо шлепнул его по руке. – Да ладно тебе. Она мне понравилась. Надеюсь, ты ее не напугал? – Но когда Ниалл не ответил на его шутливый тон, он сразу встревожился. – Что-нибудь случилось?

Ниалл решил поскорее закончить с этой историей, поэтому он взял Милли под руку и повел ее к палате Джеймса.

– Вы не будете возражать, чтобы еще немного подержать Томми?

– Нет, конечно. А что стряслось, Ниалл?

– Люси вышла к машине и уже должна была вернуться, но ее нет!

– Она говорила, что последние два дня за ней кто-то следил. Во всяком случае, ей так казалось. Ты боишься, что преследователь нашел ее?

– Что?! Кто ее преследовал?

– Она не знает. Какой-то человек на серебристой машине.

– А, черт! Ведь я видел такую машину у нашего дома, как раз этой ночью. Серебристый «камаро». Он едва не сбил Люси. Если этот парень знает, где она живет, и сегодня утром видел, как мы с ней выходили из дома, то мог проследить за нами до ее офиса, а потом сюда, до больницы. – Ниалл с досадой взъерошил волосы, проклиная себя за невнимательность. – Я даже не смотрел, следят ли за нами.

– Тебе же больше приходится иметь дело с трупами, а не думать о том, следят ли за тобой, – заметил Кейр. – Просто ты уже забыл, чему нас учили.

– Это не оправдание.

– А может, это ее приемная дочь? Хотела снова связаться с ней? – предположила Милли.

Кейр вынул свой телефон.

– Я могу организовать поиск всех серебристых машин марки «камаро», зарегистрированных в Канзас-Сити. Хотя, если нужно разыскать машину без номеров, это будет довольно долго. Не можем ли мы сузить район поисков до ближайших кварталов?

Ниалл кивнул, раздумывая, почему Люси не открылась ему, что уже два раза видела «камаро», хотя вполне откровенно рассказывала об остальных вещах, в том числе обронила пару встревоживших его замечаний о своем прошлом. Если ее действительно кто-то преследовал, тогда понятно, почему она считала нужным сначала нанести удар, а потом уже выяснять, в чем дело, как это было тогда, около ее квартиры. А также ее опрометчивый рывок из прачечной за предполагаемым преследователем.

У палаты под номером 5017 Ниалл открыл дверь и пропустил вперед брата и Милли. Бросив пакет с подгузниками на стул, он склонился к Джеймсу. На бледном лице деда двигались только голубые глаза, следящие за движениями внука.

– Дедушка, я привел тебе компанию. Милли познакомит тебя с Томми. Это ребенок одного нашего друга. Он… – Ниалл погладил младенца по теплой головке. Томми во все глаза таращился на него. – Он еще совсем кроха.

Джеймс попытался шире раскрыть глаза и шевельнул губами, явно о чем-то спрашивая.

Но Ниаллу нужно было спешить, и, поцеловав деда в морщинистую щеку, он двинулся к выходу.

Кейр выразительно постучал пальцами по своему значку и прикрепленной под мышкой кобуре.

– Можешь за них не беспокоиться. Но я все-таки постараюсь разузнать об этой машине.

Кивнув, Ниалл вышел и направился к лифтам. Когда же он вошел в лифт, то еще раз убедился, что его страхи были обоснованными. На закрытой стальной двери темнел кровавый отпечаток ладони, раза в два меньше его собственной. Он глубоко вздохнул, подавляя взрыв несвойственной ему ярости. Но этот зловещий отпечаток не обязательно оставила Люси. Он взглянул на панель с кнопками – на кнопке четвертого этажа был четко виден отпечаток измазанного кровью пальца. Он был слишком большим, чтобы принадлежать ладони на двери лифта.

Значит, в лифте находились два человека. Мужчина и женщина. И хотя бы один из них был серьезно ранен.

Ах, черт! Ниалл нажал кнопку, лифт остановился этажом ниже, он вышел и крикнул:

– Люси!

Быстрый осмотр людей, расхаживающих по четвертому этажу, не обнаружил курчавой брюнетки. Но он заметил на полу цепочку из капель крови, которая вела к выходу на лестницу. Раненый из лифта явно бежал – от кого-то или за кем-то. Интуиция подсказала Ниаллу, что этим вторым человеком была Люси.

Судя по кровавым следам, раненый бежал вниз. Слишком много пятен крови. Ниалл мчался большими прыжками, с ужасом думая, что часть этой крови могла принадлежать Люси.

Ручка двери тоже была испачкана кровью. Он толкнул ее и выбежал наружу.

– Люси!

Несколько человек на тротуаре обернулись на его голос, но Люси среди них не было.

Стекла его очков сразу усеяли дождевые капли. И все-таки ему удалось разглядеть кровавый след на обочине противоположного тротуара. Хотя дождь усилился и смывал пятно, он видел, что пятна крови становились все крупнее. Видимо, из-за ранения человек бежал медленнее. Ниалл уже подумал, не взять ли из своей машины чемоданчик с инструментами, чтобы собрать немного крови и установить, кому она принадлежит, как вдруг заметил несколько человек, бегущих к дальнему концу стоянки.

Добрые самаритяне явно спешили на помощь.

На помощь кому?

– Люси! Люси!

Ниалл бросился между машинами и увидел согнувшуюся женщину в перепачканной одежде, которой помогали встать прохожие. Подбежав к людям, он достал свой значок и раздвинул толпу.

– Полиция Канзас-Сити. Пропустите, я врач.

– Ниалл… – Люси протянула к нему руки, но покачнулась и стала оседать на землю.

Люди расступились. Он удержал ее и усадил на бровку тротуара. Почему она улыбается? Бредит?

– Я ее видела! Я видела Диану. Она была здесь, совсем рядом. Она жива!

– Мне уже надоело находить вас в грязи и избитой. Куда вы ранены? Что случилось?

Она цеплялась за его руку, уговаривая ехать.

– Мы совсем промокнем. Где ваша машина? Если мы не поспешим, мы снова ее потеряем…

– Не разговаривайте!

Люси попыталась встать, но он снова заставил ее сесть. Кровь на ее руке смывал дождь, который превратился уже в настоящий ливень. Там не оказалось ни пореза, ни царапины. Но когда он откинул назад ее спутанные волосы, она дернулась от боли – у самой границы волос на лбу была рассечена кожа. Он прижал к ране носовой платок.

– О черт! Ниалл, да выслушайте же меня!

– Смотрите на мой палец. – Он стал водить перед ней пальцем, всматриваясь, как ее зеленовато-карие глаза следили за его движениями.

– Все в порядке, я вижу ваш палец. Со зрением у меня все нормально. Я видела Диану. Она была вон там.

Поскольку никаких признаков сотрясения мозга не было видно, Ниалл внимательно ощупал ее всю, чтобы убедиться в отсутствии других повреждений.

– Дайте мне встать. Я до нитки промокла. Нужно что-то делать. Вы слышали, что я вам сказала?

Когда к ним подбежал Дафф, дождь уже начал ослабевать.

– Вот черт! Она в порядке? – Ниалл поднял на него взгляд, и Дафф понял его молчаливый вопрос. – Мне позвонил Кейр. Сказал, что могло что-то случиться. Чем тебе помочь?

– У тебя есть носовой платок?

Дафф вынул из кармана голубую бандану. Ниалл обернул косынкой рукав свитера Люси и связал концы, чтобы дождь окончательно не смыл попавшую сюда кровь. Поскольку у нее не было раны на руке, он предположил, что эта кровь соответствовала кровавому отпечатку пальца в лифте и могла подсказать имя преступника, который нанес ей эту рану.

– Постарайся найти серебристый «камаро». Ее кто-то преследует.

Люси отчаянно помотала головой, сместив прилипший к ране на лбу платок, и застонала от боли.

– Нет, Диана уехала в красном пикапе. Но вчера я видела ту машину, а еще этой ночью. Но сейчас… они свернули на север. Диана и тот человек из лифта. Они уехали вместе.

– Какой человек? – спросил Дафф, доставая блокнот и ручку. – Вы можете его описать?

– Он предупредил меня, чтобы я не пыталась найти Диану. Но она была здесь. Она видела меня… а потом он… – Она отстранила руку Ниалла. – Вы мешаете мне сосредоточиться.

– Мне нужно осмотреть вашу рану.

– Это не моя кровь.

Он показал ей пропитавшийся кровью платок.

– А это что?

– Тише, Ниалл, успокойся. – Дафф положил ему на плечо руку и присел около Люси на корточки. – Вы можете описать этот пикап?

Дафф записывал, а Ниалл старался не замечать иронии в том, как спокойно перечисляла Люси приметы – цвет, логотип на дверце, тогда как его трясло от испуга за нее.

– А приметы парня? – спросил Дафф.

– Черные волосы. Черная кожаная куртка и джинсы. Судя по внешности, житель Средиземноморья. От него пахло, как в ресторане… не знаю, это важно или нет.

Дафф выпрямился и повернулся к обступившим их людям:

– Кто-нибудь видел этот пикап или человека, который нанес ей удар?

Он записал заявление супругов, остановившихся рядом, чтобы узнать, все ли в порядке с женщиной. Но их показания мало что добавили к рассказу Люси.

– Этот человек тоже потерял много крови. Он боялся показаться в больнице, но ему срочно нужно получить где-то помощь, в противном случае вам придется искать его труп.

– Я попрошу срочно оповестить о нем все больницы и клиники города. Позвоню, как только что-то узнаю. – Дафф достал телефон, а Ниалл помог Люси встать на ноги. – Ты отведешь ее к хирургу? – Ниалл кивнул. – Очень сожалею о случившемся с вами, Люси. Будьте мужественной. Мы его найдем. И не позволяйте этому парню запугать вас.

Дафф поспешно ушел, а Ниалл обнял Люси за талию и привлек к себе, укрывая от дождя и придерживая платок у нее на виске.

– Пойдемте в больницу.

Он не остался равнодушным к гибкому телу Люси, но его очень тревожила сотрясавшая ее дрожь. Ему пришлось замедлить шаги, так как она судорожно цеплялась за него, чтобы не упасть. Наконец она ухватилась за его ремень с прикрепленной к нему кобурой с пистолетом.

– Знаете, я иногда забываю, что вы коп и медэксперт. У вас там оружие, и я не знаю, за что держаться.

– Хватайтесь, за что можете. Я вас держу.

Она сделала три шага, постояла и снова шагнула.

– Почему ваш брат думает, что я вас боюсь? Это же не так. Понимаете, я просто расстроилась и…

Она засмеялась, но тут же застонала и прижала руку ко лбу.

– Да, вот теперь я понимаю, что ранена.

– Мы можем идти дальше?

Они миновали еще один ряд машин, и она снова остановилась.

– Постоим минутку. Да, а где Томми? С ним все хорошо? Представляете, а ведь этот человек спросил про Томми. Он велел мне не спускать с Томми глаз. А я даже не знаю, где он.

– Не волнуйтесь, с ним Милли и Кейр. Они знакомят его с дедушкой. С ними ему ничего не грозит.

Она успокоенно улыбнулась, и он снова стал приноравливаться к ее мелким, неуверенным шажкам.

– Рада это слышать. И Милли повидается с Джеймсом. Представляю их радость. Спасибо, что вы меня выслушали. И что опять пришли на помощь. Я обещала вам сразу вернуться, но не могла упустить случай узнать что-то про Диану. Ой, да вы без пиджака! Вы же насквозь промокнете!

Вот болтушка! Ему даже нравился ее мелодичный голос, заполняющий тишину, обычно его окружающую. Но когда же она перестанет думать о других и вспомнит о себе? Или эта болтливость является признаком травмы головы?

Он подхватил Люси на руки со всеми ее вещами.

– Вы слишком много говорите, но практически не идете.

– Опустите меня!

Она уперлась ему в грудь руками, но он лишь ускорил шаги, направляясь к главному входу. Они попадут в приемное отделение из вестибюля.

– Держитесь за мою шею и прижимайте платок к ране.

Но она продолжала вырываться.

– Мне нельзя болеть! Поймите, Ниалл, у Дианы нет никого, кроме меня и Томми, этого беспомощного крохи. У нас нет такой большой семьи и коллег, как у вас, которые в любой момент бросаются на помощь. Я одна и должна помочь и поддержать Диану.

А кем он был для нее? Тем, кто помог ей остановить кровотечение, пока она не потеряла сознание? Кто спас Томми, который столько времени оставался без ухода? Кто согласился составить с ней одну команду ради Томми? Как это она одна?

– Клянусь Богом, женщина, если вы не перестанете болтать, я заткну вас поцелуем!

– Что?! Я… Ох! – Она перестала вырываться. – Да, доктор Ватсон. Извините, что доставила вам неудобство.

Люси усадили в кресло-каталку, и они направились в приемный покой. Люси отвечала на вопросы врачей односложно. Она была очень бледной, избегала смотреть в глаза Ниаллу, и он решил не приставать к ней с расспросами. К тому же он не понимал, чем он сумел заставить ее умолкнуть. Хотя, кажется, он снова сказал что-то не то.

Наверное, она на него сердится, страдает от боли и усталости. Но как она не понимает, что он только старается поддержать ее, чтобы у нее была возможность помочь Диане и Томми?

Ниалл быстро рассказал врачам о том, как обработал рану Люси, затем позвонил братьям и сообщил о ее состоянии. Как он и думал, пока они не обладали информацией, необходимой для установления владельца серебристой машины и старого красного пикапа. Не потому ли она так расстроилась, что у него есть к кому обратиться за помощью? Разве она не понимает, что ей помогает вся его семья? А главное – почему он все время думает о Люси?

Ему отчаянно хотелось заняться обычной работой, где все так ясно и понятно, обрести душевное равновесие. Пока Дафф с Кейром продолжали названивать коллегам, Ниалл сбегал к своему джипу, достал запасную рубашку и свой чемоданчик, чтобы успеть сфотографировать пятна крови в лифте и на лестнице, пока их не смыла уборщица. Улики же, находившиеся на улице, уже смыл дождь.

Когда Ниалл вернулся часом позже, он застал Люси на высоком столе, облаченную в больничный халат и дрожащую под накинутым на колени одеялом. Он постоял, глядя, как она уставилась на пальцы своих ног, непрерывно шевелящихся под одеялом, пока молодой доктор зашивал ее рану. Неужели Люси не может хоть минуту посидеть спокойно? Или это помогает ей переносить боль?

Врач пригласил Ниалла войти, и он поставил свой чемоданчик на стул около шторы, отгораживающей отделение от общего помещения.

– Вы были правы, доктор Ватсон, сотрясения мозга действительно нет. Видимо, удар нанесен небольшим предметом, поэтому рана небольшая и неглубокая.

Отек вокруг раны давал ясное представление об орудии нападения. Чувствуя на себе взгляд Люси, Ниалл достал фотоаппарат и сделал несколько снимков, затем увеличил изображение на экране фотоаппарата.

– Орудие шириной с дюйм с отчетливо видимыми рубчиками.

Врач сделал последний стежок.

– Может, это рукоятка пистолета?

Люси потянула Ниалла за руку, чтобы тоже видеть изображение.

– Или рукоятка ножа?

– Это не порез, кожа лопнула в результате удара тупым предметом, – проворчал Ниалл, поправляя очки.

Люси хотела пояснить свое замечание, но врач уже начал давать указания по уходу за раной.

– Когда окончится действие анестезии, вам будет довольно больно. К опухоли можно прикладывать пузырь со льдом, но только осторожно, смотрите, не намочите шов…

– Я прослежу за ее выздоровлением, – заверил его Ниалл.

Кивнув, врач передал Ниаллу пакет.

– Мы сложили сюда ее вещи, как вы просили. Лучше не держать их долго в пакете, а то они заплесневеют. Я приклеил надпись с пояснением, что в нем находится, и поставил свою роспись, чтобы у вас не было проблем с охранниками.

– Спасибо. – Ниалл осмотрел запечатанный пакет и поставил под подписью врача свою фамилию.

– А это вам. – Врач передал другой пакет Люси. – Здесь чистый хирургический костюм, наденьте его. Не спешите, мэм. К сожалению, сегодня днем у нас масса дел, так что мне придется оставить вас. Желаю вам удачи.

Не успел врач выйти, как Люси стала слезать со стола.

– Я слишком долго здесь задержалась. Ах, все было бы иначе, если бы мне удалось поговорить с Дианой!

Когда ее ноги коснулись пола, она покачнулась, и Ниалл поспешил поддержать ее. Но она оттолкнула его руку.

– Просто у меня закружилась голова.

Правда, Ниалл насчитал целых семь стежков. Но, раз после того поцелуя она предпочитает держаться от него подальше, что ж, он не станет навязываться. Он отступил назад, а Люси вынула из пакета белые носки.

– У меня затекли ноги, так что нужно восстановить циркуляцию крови. К тому же здесь довольно холодно. Такое ощущение, что у меня кровь застыла в жилах.

Она наклонилась надеть носок, и полы халата на ее спине разошлись, открыв его взгляду ее нижнее белье. Ему вспомнились те трусики, что она складывала в прачечной. Они были красивого сиреневого цвета, немного светлее, чем лак на пальцах ног. У Ниалла совершенно некстати заныло в паху, и он тактично отвернулся от соблазнительного зрелища. Нужно было сосредоточиться на чем-то другом, а не на Люси Маккейн, которая превратила его упорядоченную жизнь в хаос.

– Расскажите мне про нож, – чуть грубовато сказал он. – И вообще обо всем, что произошло.

Помедлив, Люси продолжила одеваться, а Ниалл вновь стал медицинским экспертом криминологической лаборатории полиции Канзас-Сити. Он услышал от нее обо всем, что тревожило ее в эти дни. Когда Ниалл убедился, что обуздал свои мужские инстинкты, он вынул из чемоданчика тонкую пилку, выскреб из-под ногтей Люси засохшую кровь и поместил в пакетик с надписью, невольно подумав, насколько легче исследовать труп в лаборатории, чем иметь дело с запахами дождя, крови и антисептика, исходившими от живого человека. Тем более от девушки, этой поразительно энергичной и непредсказуемой Люси Маккейн.

Ниалл покачивал головой, делая снимок огромного синяка у нее на локте, слушая ее рассказ о том, как она шла по следам крови той же дорогой, что и он, пытаясь догнать человека, напавшего на нее и велевшего ей не соваться не в свое дело. Но когда она собиралась надеть красный топ, он вдруг разозлился.

– Погодите!

Люси вздрогнула от его резкого тона и инстинктивно прижала топ к груди.

– В чем дело?

Его внимание привлек не ее сиреневый бюстгальтер, а синяк размером с кулак между грудями. Он обогнул стол и остановился прямо перед ней.

– Что же вы молчали?! Это тоже он сделал?

Люси залилась краской и снова стала надевать топ.

– Наверное. В лифте, когда он толкнул меня к стенке, чтобы убежать.

– Тогда нужно его зафиксировать. – Ниалл поднял фотоаппарат.

Люси круто повернулась к нему:

– Я вам не место преступления!

– Люси, я знаю, что делаю. Только так я могу вам помочь. – Видимо, сказывались трое суток без сна, из-за чего он вспыхнул, чего с ним не случалось раньше, но слезы, которые она смахнула с лица, и тихий стон боли тоже не помогали ему держать себя в руках. – Я не смог уберечь вас от беды, но я в состоянии определить размер его руки и его оружие. Если мне удастся снять с вашей кожи и одежды образцы его крови, то я смогу установить его личность. Если его ДНК окажется в базе данных, я отправлю Даффа с Кейром арестовать его, и больше он не сможет угрожать ни вам, ни Томми, ни Диане.

– А если не окажется?

Ниалл с досадой поскреб голову.

– Эту часть плана я еще не продумал.

– Какого еще плана?

Он сердито воздел руки вверх.

Осторожное прикосновение к подбородку заставило его забыть о недовольстве собой. Люси слабо улыбнулась и пригладила волосы, топорщившиеся у него надо лбом. Он сразу успокоился.

– Не волнуйтесь за меня, Ниалл. Я и не такое видала.

– Вы думаете, от этого мне легче?

Вот – он вслух признался себе в том, что неравнодушен к ней. Вид этого жуткого синяка и ее ласковое прикосновенье вызвали у него неожиданные и сильные чувства, с которыми он не смог справиться.

А она с улыбкой сказала:

– Вы знаете, когда мне было семнадцать, я подверглась такому же жестокому обращению. Там, в Фоллс-Сити.

– То есть на вас напали? – Он вспомнил, что она уже говорила о чем-то в этом роде. – Это ваш приятель?

Она кивнула, и он заметил, как губы ее сжались. Она обхватила себя руками.

– Да, Роджер Кэмпбелл. Он пришел в бешенство, когда я отказалась с ним спать. Видимо, мама заверила его, что я согласна. Думала, что после этого он заставит меня вернуться. – Вскрытие трупа никогда не доставляло Ниаллу такую физическую боль, как этот бесстрастный рассказ Люси. – Но у нас с ним сразу все пошло не так. И мне не хотелось делать шаг, после которого я уже не смогу оставаться свободной. Честно говоря, я не хотела закончить так, как Алберта – настолько зависеть от мужчины, который заботился бы о ней, что ей безразлично, какую цену придется за это платить. – Она тихо вздохнула. – Но мне это дорого стоило. Поэтому у меня не может быть детей. Он сломал мне два ребра, повредил мне… – Она коснулась рукой своего плоского живота. – Мне пришлось перенести операцию.

У Ниалла готовы были вырваться проклятия, но он только пробормотал слова сочувствия. Он жалел Люси. У нее могла быть куча детей и родственников. То, что эту чудесную женщину использовали и оскорб ляли люди, которые должны были бы ее любить и лелеять, объясняло ее страстное желание найти и спасти свою приемную дочь. Он тоже удвоит усилия. И тогда она убедится, что не одинока в своем стремлении обеспечить Томми лучшее будущее.

– Дело не в памяти, понимаете? Да, так уж случилось, но жизнь продолжается. Роджер попал в тюрьму, а я переехала в Канзас-Сити. Но я больше не хочу чувствовать себя беспомощной. Тем более когда есть человек, которому я могу помочь, человек, которому я нужна. Я хочу пойти к Томми, убедиться, что он жив и здоров. Во всяком случае, о нем я в состоянии позаботиться. Этим я хоть как-то помогу Диане. Это ведь очень важно – чувствовать себя нужной, правда? – Люси замолчала и вдруг спохватилась. – Ой, у вас фотоаппарат все еще включен! Хорошо, делайте свой снимок.

Ниалл взял ее за руки. Она не была мертвым телом на столе в лаборатории. Она была живая, трепетная и красивая женщина, со своими страхами, надеждами и потребностями, о которых ему следовало думать, а не возвращаться к полицейским процедурам, занимаясь которыми он только и чувствовал себя спокойно.

Он ощутил дрожь ее холодных пальцев, заметил пупырышки гусиной кожи на кистях ее рук. Отложив фотоаппарат, он достал из чемоданчика свою форменную куртку. Благодаря подстежке она была теплее ветровки. И Ниалл накинул куртку ей на плечи, чтобы укрыть ее – нет, защитить – хотя бы от одной вещи в этом мире, которая могла навредить ей.

– Вы удивительно холодная женщина. – Она вопросительно посмотрела на него, и он понял, как странно это прозвучало. – Я имею в виду, по температуре тела, а не по вашей личности. Ну, понимаете, холодные руки…

– Неудивительно, что братья подшучивают над вами. Вы слишком прямолинейный, Ниалл.

Она широко улыбнулась, и губы Ниалла невольно растянулись в ответной улыбке.

– Это очень приятный комплимент. Спасибо! Она сжала его руки.

– Поверьте, я ценю все, что вы делаете для меня – для нас – для Дианы, Томми и меня. Только я хочу, чтобы вы помнили, что мы работаем вместе. Вы увидите, я тоже пригожусь.

– Понятно. Но вам придется многому научиться, женщина. – Он осторожно прислонился к ее лбу своим, стараясь не потревожить шов на ране. – И вы должны понимать, что в своем стремлении спасти мир…

– Нет, нет, куда мне! Спасти бы хоть мою маленькую частицу этого мира.

Ниалл не стал спорить, но, с его точки зрения, ее маленькая часть мира таила в себе слишком много опасностей.

– Главное, чтобы вы с Томми оставались целыми и невредимыми.

Люси прямо ответила на его испытующий взгляд.

– Кстати, о Томми… Хотя ему всего пара месяцев от роду, дети чувствуют, когда разлучаются с близкими. Он уже потерял связь с матерью. Я не хочу слишком долго отсутствовать, чтобы он не подумал, что мы тоже его бросили.

Она по-прежнему дрожала, никак не могла согреться: в больнице было слишком холодно. Ниалл осторожно растер ей руки.

– Я тоже этого не хочу. Пойдемте наверх и посмотрим, как он там. К тому же мне нужно выяснить, что решил папа насчет дедушки.

– А потом поедем в лабораторию?

Ниалл уложил в чемоданчик пакетики с уликами.

– Думаю, будет лучше, если я отвезу вас домой. Вам нужно отдохнуть. Во всяком случае, там вы сможете переодеться.

Если Люси с Томми будут в лаборатории, ему будет очень трудно сосредоточиться на работе с уликами. Но Люси так упрашивала!

– Хорошо, едем вместе.

Она передала ему фотоаппарат, помогая собрать вещи.

– Да! И больше никогда не угрожайте мне поцелуем, договорились? Я знаю, что вам не очень просто выстраивать отношения с людьми. Во всяком случае, мне так кажется. Если вас к кому-то влечет, не надо слишком много об этом думать. И если вам захочется поцеловать меня, то целуйте, а не превращайте поцелуй в какой-то научный эксперимент.

И Люси вышла, оставив Ниалла размышлять над этим маленьким житейским уроком и укладывать вещи в чемоданчик.

Глава 7

В криминологической лаборатории ответы найти не удалось.

Люси смотрела, как Ниалл то и дело куда-то звонил, проводил анализы и рылся в компьютере, но, видимо, криминологическая наука, хотя во многом и делала чудеса, работала куда медленнее, чем она ожидала. Ниалл сказал, что результаты будут получены в должное время. Но его тщательное изучение всех подробностей заставляло ее нервничать, у нее не хватало терпения. А скорее всего, она просто чувствовала себя бесполезной, переживала, что ничем не может помочь Диане.

Новые замки в ее квартиру нельзя вставить, пока не заменят весь дверной косяк. Значит, придется провести у Ниалла еще одну ночь, напомнить ему, чтобы он отложил свои книги и отдохнул, а утром он сменит повязку у нее на лбу, после чего они вместе приготовят завтрак. Вчера она обрадовалась неожиданному приходу Даффа с Кейром: братья принесли огромную пиццу, а после еды затеяли азартную игру в покер со смехотворно низкими ставками, и Ниалл вышел победителем! А как здорово было оказаться в большом двухэтажном доме Томаса Ватсона! Они помогали передвигать мебель, устанавливать пандус для кресла-каталки, а потом все вместе обедали за длинным семейным столом.

Целых двое суток она наслаждалась настоящей семейной жизнью, не забывая напоминать себе, что это всего лишь иллюзия, что они с Ниаллом только друзья. Просто два взрослых заботливых человека договорились вместе защищать крошечного подкидыша.

Она с болью заметила, как просто и естественно чувствовала себя в этой большой и шумной семье. Хотя тем тяжелее было сознавать, что ее увлечение красивым и странноватым соседом так быстро переросло в более глубокое чувство. Она становилась такой же зависимой от спокойной силы Ниалла, как и Томми. Его решимость помочь в розысках Дианы вызывала у нее ощущение защищенности и собственной значимости, чего раньше она никогда не испытывала.

Угораздило же ее влюбиться в этого ученого красавца, привыкшего все рассматривать под микроскопом и исследовать при помощи логики! Про таких говорят, он не от мира сего. Но ведь любовь не положишь на предметное стеклышко, она не поддается логическому объяснению! Значит, Ниалл даже не подозревает о том, как сильно она его любит. А что касается его отношения к ней, то наверняка для него ее любовь такая же загадка, как местонахождение Дианы и личность того парня, что угрожал ей в лифте, а потом напал на нее. Что она может предложить неподражаемому доктору Ватсону? Хотя сейчас между ними установились дружеские отношения, в принципе Ниалл наверняка предпочтет связать свою жизнь с более уравновешенной и серьезной особой.

Придя к этому выводу, она решила снова выйти на работу и вернуться к прежнему независимому существованию. Они с Ниаллом договорились, что во вторник она заберет Томми с собой в офис. Потому ли, что он все еще беспокоился за ее рану, или не хотел оставлять их одних, или по обеим этим причинам, Ниалл настоял на том, чтобы самому отвезти ее с ребенком на работу. Она уложит малыша в одной из комнат для семейных визитов, а сама займется своими делами. Ниалл же, уставший в своей лаборатории, спокойно вернется домой и наконец-то по-настоящему выспится, после чего ему нужно будет снова идти на дежурство.

Люси взяла Томми на руки, с наслаждением вдохнув его невинный младенческий запах, и стала его укачивать, тихо напевая. С ним ей тоже будет тяжело расстаться. Конечно, было эгоистично мечтать, чтобы нежно любимый Томми стал ее сыном, нежданным подарком милостивой судьбы. Но и Диану она по-прежнему считала своим ребенком, очень ее любила, и непобедимый материнский инстинкт заставлял ее защищать приемную дочь так же отчаянно, как этого беспомощного крошку.

Люси очень хотелось, чтобы Диана поскорее нашлась и вместе с ребенком переехала жить к ней, чтобы у них получилась пусть неполная, без мужчин, но все-таки семья. Да, да, она будет заботиться о Томми до тех пор, пока не сможет передать его с рук на руки родной маме. Вот тогда она будет вполне счастлива. Люси поцеловала младенца в волосики, чувствуя подступившие слезы.

– Я люблю тебя, крошка моя, и никогда тебя не оставлю.

Тихий стук в дверь заставил ее обернуться. В дверь комнаты для отдыха заглянула ее коллега Ким:

– Люси, пришел клиент, назначенный на два часа.

– Я не знала, что у меня в два клиент, – возразила Люси. – Что, миссис Уивер снова перенесла свое посещение?

– Нет, это мужчина. Я его не узнала, наверное, кто-то новенький.

– Новый клиент? – Люси инстинктивно прижала Томми к груди, сразу вспомнив о темноволосом парне с ножом. – Он в кожаной куртке, да? И у него черные волосы?

Веснушчатое лицо ее коллеги осветилось улыбкой.

– Вовсе нет. Это высокий блондин. И выглядит так, будто может одним кулаком раздавить мою машину.

– О нет! – Люси не нужно было видеть этого человека, чтобы узнать, кто он. Об этом говорили многочисленные звонки с просьбой простить его. Испуг быстро сменился гневом. – Посмотри пока за Томми и не выходи с ним, чтобы его никто не увидел.

Она передала подруге малыша и извинилась, когда он зашевелился и открыл сонные глазки.

– Ты знаешь этого человека? – поинтересовалась Ким, устраивая ребенка на руках. – Я подумала, что он коп, пришел с новостями о Диане, и ты захочешь его видеть.

Люси нервно подвинула на столе детскую переноску. Шевельнулась надежда, что Ким была права, но лучше прогнать ее прочь. Судя по описанию, это все-таки был Роджер.

– Знаешь, что я тебе скажу, Ким, – никогда не ловись на симпатичную физиономию.

Люси поправила высокий ворот свитера и вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Ей не нужен этот визит, ни сегодня, ни когда-либо вообще. Но что, если недавние тревожные события связаны с Роджером Кэмпбеллом, а вовсе не с Дианой?

У нее тяжело стукнуло сердце, когда она увидела знакомое лицо, когда-то преследовавшее ее в ночных кошмарах. Роджер Кэмпбелл встал со стула и стянул с головы бейсболку.

– Люси. Рад тебя видеть.

Это чувство не было взаимным. У него были слишком коротко остриженные волосы, лицо было изможденным по сравнению с тем, когда она видела его в последний раз в суде. Судя по переливающемуся всеми цветами синяку под глазом, он уже успел побывать в какой-то переделке. Но задорное подмигивание здорового глаза показало, что он по-прежнему считает себя тем самым Роджером Кэмпбеллом, хозяином своего городка.

– Говори, что ты там собирался, и убирайся вон. – Она взяла со стола свою ручку. – Мне нужно что-то написать офицеру, который за тобой надзирает? Что ты извинился перед своей жертвой?

Он усмехнулся и без разрешения уселся на стул.

– Люси, надзору ничего не нужно. Это важно лично мне. В тюрьме я понял, что значит заслужить прощение. Я научился преодолевать свою злость. Я знаю, что был с тобой груб, даже жесток. Но я осознал, что натворил, и больше никогда этого не допущу. Поверь, Люси, я изменился, стал другим человеком.

Бросив ручку на стол, Люси уперлась руками в талию:

– Ну, а я осталась прежней. Ты причинил мне непоправимый вред. Я уже тогда не хотела иметь с тобой ничего общего, и мое решение не изменилось.

– Послушай, я готов искупить свою вину.

– Искупить? – Она недоверчиво покачала головой. – Это невозможно.

– Это так же важно для меня, как и для тебя. Ты должна меня простить.

– Нет, я ничего тебе не должна. – Заметив, что ее громкий голос привлек внимание сотрудников, она выдвинула свой стул и села. – Может, я уже и простила тебя, – заговорила она тише, но по-прежнему холодно. – Во всяком случае, больше ты не имеешь надо мной власти. Но я никогда этого не забуду и больше никогда тебе не поверю. Поэтому я и уехала. Я больше не живу в Фоллс-Сити, больше не желаю знать ни свою мать, ни тебя. Я построила себе новую жизнь здесь, в Канзас-Сити. Нормальную и достойную жизнь. И не хочу, чтобы ты в нее вмешивался. Я не желаю тебе зла, Роджер. Просто хочу, чтобы ты ушел.

– Да, вижу, ты такая же упрямая, какой была. У тебя кто-то есть?

– А что? Ты ревнуешь? – Она слегка встревожилась, когда он промолчал. – Слушай, Роджер. Ведь на самом деле ты меня не любил. Думаю, даже в самом начале нашего знакомства. Просто взыграли гормоны, а чувство вседозволенности и порочное влияние твоего отца сделали тебя…

– Подонком? – Он подумал над ее словами, уставившись на свою бейсболку, которую крутил в руках. Потом кивнул на ее повязку. – Он хорошо с тобой обращается? Этот парень, с которым ты сейчас?

– Это тебя не касается. – Хотя она защищала несуществующие отношения, высокий темноволосый медэксперт занимал в ее сердце место, которое она больше никому не отдаст. Люси встала и направилась к выходу из здания. – Я провожу тебя.

Роджер последовал за ней.

– Люси, если он тебя бьет, я могу…

Одна мысль, что он посмеет ее коснуться, заставила ее вспыхнуть и с силой оттолкнуть его.

Она успокоила жестом охранника, шагнувшего к ней. Она сама с этим справится. Люси Маккейн способна справиться с чем угодно, не так ли? А как иначе? Открыв застекленную дверь, она вышла на тротуар. Может, в тюрьме у Роджера действительно проснулась совесть, но не ее дело отпускать ему грехи.

– Ты ничего не можешь для меня сделать. Разве только оставить меня в покое. – Сбежав по лестнице, она направилась к стоянке. – Хочу посмотреть, как ты сядешь в машину и уедешь.

– Послушай, в тюрьме были парни, которые так одержимы своими девушками… ну там, ребенком или женой… что убивали тех, кого любили. Я не хочу, чтобы такое случилось с тобой.

– Роджер, ты – единственный человек, который избил меня и оставил умирать. Прощай.

– Подожди, Люси, я только хотел заплатить за то, что с тобой сделал. – Господи, неужели он действительно думает, что может как-то возместить отнятую у нее возможность иметь детей?! – Вчера ночью я видел, как вокруг твоего дома слоняется какой-то парень. Я перекинулся с ним парой слов и понял, что это не его дом. Я хочу знать, не он ли тебя ударил.

– Ты знаешь, где я живу? – поразилась Люси.

– Я же знал, где ты работаешь, и на прошлой неделе проследил за тобой до дома. С тех пор я всегда за тобой слежу.

И он еще спрашивает, кто ее ударил!

– Прекрати за мной следить, или я сообщу в полицию.

– Если это он, то ему не поздоровится. В тюрьме я научился кое-чему, чем вообще-то не стоит гордиться, но если хочешь, чтобы я снова поговорил с ним, то только скажи. Я заставлю его забыть про побои.

– Не лезь в мою личную жизнь!

Он пожал широкими плечами, видимо не замечая ни ветра, ни ее злости.

– Я сидел у твоего дома несколько часов, надеялся тебя увидеть. И заснул в своей машине. Проснулся и увидел, что ты бежишь за тем парнем, которого я видел той ночью. Я подумал, что вы с ним деретесь. Попытался поговорить с ним. Но он не стал меня слушать. – Роджер потер щеку. – Вот откуда у меня этот синяк. Он сбил меня с ног.

– Постой, что ты сказал? Ты его видел? Опиши!

– Гм… Черные волосы, глаза тоже темные, почти черные. Орал на меня на непонятном языке. Он точно не здешний, какой-то иммигрант.

Теперь уже она дрожала не от холодного ветра.

– А ты видел с ним темноволосую женщину? Моложе меня?

– Нет.

– Этот человек был ранен? Ты не заметил на нем крови?

Он покачал головой. Так видел или нет Роджер Кэмпбелл человека, который напал на нее?

– Можешь мне сказать, какая у него была машина?

На этот раз Роджер кивнул, а его хмурый вид намекал, что она упускает из виду главное.

– Он возился около твоей машины, а потом уже вошел в дом. Когда он вышел, я бросился к тебе, чтобы защитить… а потом он вытащил нож. Черт, я следил за ним до самой площади Независимости, а потом потерял где-то на Трумэн-Роуд. Можешь на меня положиться, если хочешь, я его прогоню.

– Значит, ты ударил его, а он – тебя. Такая защита мне не нужна, Роджер. Мне нужны сведения. Если больше ты не можешь ничего сказать, расскажи мне о его машине.

– Серебристый «Шеви-камаро 2 ЛС». Последняя модель. Двухдверная.

– Ты заметил ее номер? Помнишь его?

– Мне не пришло это в голову. Я старался убраться с его дороги, пока он меня не переехал. – Люси достала телефон, а Роджер вдруг схватил ее за плечо. – У тебя неприятности, да?

Она сбросила его руку.

Ведь она уже видела раньше эту машину, значит, ее водителю что-то было от нее нужно.

– Возвращайся в Фоллс-Сити, Роджер. И больше не пытайся со мной связываться, иначе я обращусь в полицию. Садись в свою машину и уезжай.

Он помедлил, затем надел бейсболку на коротко остриженную голову и неохотно спустился по ступенькам.

Люси стояла на тротуаре до тех пор, пока не убедилась, что Роджер действительно уехал и что поблизости не видно серебристой машины. Она была потрясена тем, что ее место жительства известно не только Роджеру Кэмпбеллу, но и другому человеку, видимо, более опасному и страшному. Возникало ощущение, что в ее жизни слишком много угроз, а она не могла определить даже одну из них. Роджер не очень-то помог, но все-таки хоть что-то сказал.

Она пролистала список своих абонентов и вызвала Ниалла.

– Люси? – сразу ответил он.

Услышав его звучный баритон, она мгновенно успокоилась.

– Я вас разбудила?

– Что-нибудь случилось? Вы хорошо себя чувствуете? А Томми? – Послышался какой-то шум, наверное, он ищет на столике свои очки. Или достает пистолет?

Она слабо улыбнулась, возвращаясь в здание.

– Почему вы думаете, что обязательно что-то случилось? Что, я настолько невезучая? – Он ничего не ответил, и ей стало стыдно. – Ладно, пропустим это. Ко мне только что приходил Роджер Кэмпбелл.

– Тот самый человек, из-за которого вы угодили в больницу? Который надоедал вам звонками на автоответчик?

Значит, ее храбрый спаситель тоже сразу все понял.

– Я его уже прогнала. – Она быстро пробиралась между столами, направляясь в комнату, где Ким сидела с Томми. – Но вы должны были спать.

– Я собирался посмотреть в планшете отчет о ДНК, мне обещали переслать его из лаборатории. Оказывается, образец крови Томми соответствует той, что мы сняли с отвертки, которой вскрыли ваш замок, то есть Дианы. Выходит, она действительно его мать.

Люси толкнула дверь и остановилась в проеме, прижимая телефон к уху. Ким ходила по комнате с малышом на руках и тихо напевала ему песенку в стиле кантри. Она улыбнулась, глядя, как малыш в восторге колотит кулачком по шевелящимся губам ее подруги. Диана тоже очень любила пение. Правда, несколько другого жанра. Боже мой, как же Люси дорог этот малыш! И все-таки сообщение Ниалла страшно ее обрадовало.

– Вы сказали мне то, что я уже знала.

– Ну да, но теперь я тоже в этом убедился. Я приеду за вами в конце рабочего дня, то есть в пять вечера. Да! Но если с Кэмпбеллом все в порядке, то почему вы позвонили?

Просто чтобы услышать его голос. Чтобы его спокойная уверенность помогла ей верить, что больше она никогда не станет беспомощной жертвой махинаций своей матери и других злых сил Фоллс-Сити. Чтобы она вспомнила, что уже не одинока в поисках правды – что у нее есть союзник, хоть и временный, зато абсолютно надежный. Но ему она об этом не скажет: он ее просто не поймет.

Дружески подмигнув подруге, Люси тихо притворила дверь.

– Дело в том, что у меня появилась зацепка для поиска Дианы. Кажется, она поможет установить личность человека, который напал на меня в больнице.

– Это вам Роджер Кэмпбелл подкинул?

– Да. Он… По-видимому, он был одним из тех двоих, что подрались около нашей прачечной. Он сказал, что решил защитить меня, чтобы искупить свою вину. – Осталось ли что-либо более унизительное из ее прошлой жизни, о чем она еще не поведала этому милому и доброму человеку? – Ниалл, я не хочу, чтобы он меня защищал.

– Сейчас приеду, ждите!

✽ ✽ ✽

Следующие пять часов Ниалл постоянно находился рядом с Люси. Полученные о Роджере Кэмпбелле сведения подтверждали нежелательность его присутствия в жизни Люси. Ниалл просто не верил, что Роджер вдруг преисполнился благородных помыслов. Его до глубины души возмущало, что эта невероятно открытая и доброжелательная женщина с самого детства находилась во власти эгоистичной и коварной матери, принуждавшей ее к близости с жестоким насильником, по сути, настоящим бандитом. И он не мог позволить, чтобы ее снова коснулась эта грязь.

Сейчас, когда за окнами стояла звездная ночь, Ниалл смотрел, как Люси купает Томми в маленькой ванночке. Он раздумывал, не сказаться ли больным, чтобы кто-то другой отработал его смену в лаборатории. Его сводила с ума мысль, что они останутся в его квартире одни, без защиты. Ведь сюда может заявиться Роджер Кэмпбелл или вернуться тот негодяй, что напал на нее у больницы.

Он уже не сомневался, что Диане грозит серьезная опасность. Она попала в какую-то грязную историю, и теперь это может отразиться на ее ребенке и на Люси. Но он по-прежнему не знал, что это за история, и не мог с этим смириться.

Он взглянул на часы. Скоро уже ехать на работу. Но ему страшно не хотелось уходить от барахтающегося в мыльной пене малыша и женщины, склонившейся над ним с радостной улыбкой. Криминологическая лаборатория вряд ли была подходящим местом для женщины с ребенком, хотя у него в кабинете имелась кушетка, где они могли бы устроиться на ночь. Но это уж слишком походило бы на домашний арест.

Кейр вел поиски серебристой машины, подробно описанной Люси. Дафф разыскивал стрелка из церкви, исследовал стреляные гильзы, которые его команда обнаружила вокруг органа, но надежды на успех почти не было. Может, ему удастся найти магазин, где были приобретены эти патроны, и установить покупателя или хотя бы его внешний вид, зафиксированный видеокамерами. Отец с Милли хлопотали в доме. Нужно было придумать, где лучше поместить деда с его креслом-каталкой, а также подыскать достаточно просторную комнату для Джейн Бойл со всей ее медицинской аппаратурой. Они должны перебраться туда уже на следующей неделе.

Плотник уже восстанавливал косяк двери в квартире Люси, но Ниалл не хотел, чтобы она с Томми перебралась туда до окончания работы. Да и вообще он не хотел, чтобы она покинула его дом. Он опасался, что Люси сама бросится разыскивать свою приемную дочь, если та вдруг позвонит. Похоже, Люси не очень-то верит, что он с ней заодно, а значит, они должны вести поиски вместе. Она не понимает, что должна прекратить в одиночку выслеживать негодяев, вроде тех, что пытались сбить ее машиной или избить.

Ему нужно, чтобы она была здесь, в безопасности, чтобы он мог ее видеть и слышать, вдыхать экзотический запах ее шампуня. И… и иногда случайно коснуться ее плеча, руки…

Приняв решение, Ниалл немного успокоился и приготовил подгузник. Люси вынула раскрасневшегося малыша из ванночки, поместила в махровый конверт с капюшоном и стала его обсушивать, а Ниалл поспешил застегнуть липучки памперса, пока он их не описал.

Люси взяла Томми на руки, и Ниалл смахнул с ее щеки пену от шампуня.

– Как вы думаете, сколько у вас уйдет времени на то, чтобы собрать вещи на ночь для себя и ребенка?

Лицо ее загорелось румянцем от его прикосновения, и он почувствовал ответное волнение в крови. Она подняла на него взгляд зеленовато-карих глаз:

– А что, мы куда-то едем?

– Я не могу оставить вас одну. Сейчас позвоню Даффу, может, он позволит подвезти вас к нему домой.

– Не стоит его беспокоить. Ничего со мной не случится.

Он поправил ей прядку волос над ухом.

– Но я не смогу быть спокойным. Уже не одному человеку известно, где вы живете. Вы должны постоянно находиться под присмотром человека, которому я доверяю. – Он пригладил выбившиеся из-под повязки завитки ее черных волос и поцеловал в лоб.

Томми повернул головку на его голос и задрыгал ножками.

Люси вся дрожала. Глаза ее сверкали изумрудами под его пристальным взглядом, изучающим ее реакцию на это невинное прикосновение. Но в охватившем его жарком волнении не было ничего невинного. Ниалл слегка наклонил голову, и глаза Люси вдруг стали огромными и потемнели. Он нагнулся еще ближе, и она судорожно вздохнула. У Ниалла отчаянно заколотилось сердце, заглушив ее тихий стон ожидания.

Ниалл коснулся губами ее губ, они раскрылись, и он жадно проник языком в сладостную глубину и жар ее рта. Крепко обхватив ее затылок, он прижался к Люси бедрами, чтобы смягчить боль, рождавшуюся в паху, затем просунул руку под ее свитер и футболку и погладил ее прохладную кожу на животе.

Прижав ее упругой попкой к стойке, он откинул назад ее голову и снова жадно приник к ее рту. Его торс закрыл ее руку, придерживающую Томми, и извечный чувственный образ матери и дитя пробудил в его сердце инстинкт защиты и обладания. Он захватил губами соблазнительно полную губку Люси, затем снова накрыл ее рот своим, и ее вздохи наслаждения вторили его прерывистым стонам.

Его заставили очнуться воркование ребенка и крошечные пальчики, касавшиеся его подбородка. С глубоким вздохом, в котором смешались досада и удовлетворение, он отнял руки от Люси и, погладив Томми, стал снова целовать ее. Но постепенно его поцелуи становились все менее страстными, но более нежными. Наконец он отстранился, поцеловал Томми в макушку, а тот вцепился слабыми ручонками в его щетину на подбородке и зашелся хохотом от необычного ощущения.

– Ты тоже хочешь участвовать, да, малыш?

Люси, улыбнувшись припухшими губами, уложила ребенка в плетеную переноску и, повернувшись к Ниаллу спиной, одернула свитер и пригладила волосы.

– Не нужно было этого делать, Ниалл… А что касается сегодняшней ночи, то я предпочла бы провести ее у Томаса. С удовольствием повидаюсь с вашим отцом и с Милли, если только я им не помешаю. Не стоило убеждать меня поцелуями.

– Убеждать? – Он взял ее за локоть и повернул к себе, вглядываясь в ее почти спокойное лицо. – Вы же сказали, что мне можно вас поцеловать, когда я почувствую такое желание…

– Я имела в виду…

– Вы сами сказали: не угрожайте мне поцелуями, а просто целуйте.

Краска бросилась ей в лицо.

– Неужели я так сказала? – Смутившись, она подергала упавший на щеку локон. – Странно… Ну и что, теперь вам лучше?

– Да. – Отпустив Люси, Ниалл глубоко вздохнул, стараясь унять возбуждение. У него было впечатление, что между ними осталось что-то недоговоренное, но он не знал, как это выразить. – И в то же время – нет. Меня больше волнует, каково сейчас вам. Не хочу вас пугать или смущать. Но ваша реакция была такой естественной… такой жаркой – она во мне что-то пробудила. – Он взъерошил себе волосы и поправил дужки очков. Люси сосредоточенно следила за каждым его движением, но по ее глазам он не понимал, не напрасно ли затеял этот разговор. – Я знаю, существуют некие правила отношений между мужчинами и женщинами, но сейчас нет времени изучать их.

– Вы придаете слишком много значения различным правилам, причинно-следственным связям… – Она ласково провела руками по его волосам. Ниалла тронули эта ласка и ее улыбка. – Не все в этом мире поддается объяснению – например, связь матери с ребенком или почему одного человека влечет к другому. Иногда для того, чтобы чувствовать себя лучше, достаточно физического контакта. Это касается всех нас. Не знаю, как вам это удается, но целоваться вы точно умеете. Вы умеете одним поцелуем выбить почву из-под ног девушки. – Он был рад услышать, что не он один теряет рассудок при каждом их соприкосновении. – Мне хотелось бы только одного – чтобы вы понимали свои мотивы, если это… влечение разовьется в нечто более глубокое, чем просто дружеский союз. Чтобы вы полностью сознавали, чего добиваетесь от меня, чтобы никто из нас не почувствовал себя оскорбленным.

– Чего я добиваюсь от вас? – Это показалось ему каким-то предостережением. – Я же не Кэмпбелл. Я вовсе не собираюсь причинить вам боль.

– Я знаю, знаю. – Она пригладила вставший у него на затылке вихор. – Я не собираюсь говорить за вас, растолковывать вам ваши чувства. Вы сами должны себя понять, только вы, и никто другой. – Она подошла к колыбельке, достала Томми. – Оденьте Томми, пока я соберу нужные вещи.

Сквозь вечерний туман маяками горели уличные фонари. Ниалл вел джип по объездной дороге на юг от стадионов Кауфман и Эрроу-Хед, пока не выехал на Блю-Ридж, откуда направился прямиком к родительскому дому.

Он видел, что Люси нервничала. Ее объяснения после поцелуев на кухне не удовлетворили его, и он понятия не имел, что у нее на уме. Но ведь она не уступила бы его ласкам, если бы не питала к нему никаких чувств?! Переведя взгляд на зеркальце заднего вида, он увидел вязаную шапочку Томми, который мирно спал в своей переноске. Похоже, он понимал желания и настроение младенца лучше, чем женщину, сидящую рядом. Ниаллу не нравилось доверять инстинктам, но что-то говорило ему, что он вот-вот откроет для себя нечто очень важное – или, наоборот, потеряет эту возможность, – если не научится более ясно выражать Люси свои мысли.

Ниалл знал, что такое добро и зло, правосудие и преступление. Ему были знакомы страх и ярость, впервые пробудившиеся в нем, когда убили его мать. Но это восхищение Люси, настойчивая потребность защищать ее, это необъяснимое желание дотрагиваться до нее, слушать оживленную болтовню, видеть улыбку – все это требовалось как-то понять, осмыслить, прежде чем он нагородит глупостей и оттолкнет ее…

– Вы опять разглядываете меня, доктор Ватсон, – засмеялась Люси, и он невольно улыбнулся, хотя его и смущала ее манера подшучивать над его именем. – Лучше следите за дорогой.

– Сейчас красный свет.

– Но он вот-вот сменится зеленым.

Вовсе нет.

– А что смешного вы находите в моей фамилии?

– Доктор Ватсон? – снова улыбнулась она. – Просто забавно. Почтенный доктор Ватсон сразу заставляет меня вспомнить о непостижимых способностях Шерлока Холмса. Но своим острым умом, манерами и отсутствием чуткости к эмоциональному состоянию простых смертных вроде меня вы скорее похожи на Холмса, чем на его ассистента.

– Вы считаете, что у меня отсутствует чуткость? Но я вовсе не бесчувствен!

– Конечно. Сразу видно, что вы очень любите свою семью и работу. Видно, что вы очень переживаете за Томми, желаете ему здоровья и счастливой жизни. – В этот момент зажегся зеленый свет, и Ниалл перевел внимание на дорогу. – Но вы всегда просчитываете наперед свои действия, зачастую упуская то, что происходит с присутствующими в данный момент. Мне всегда казалось, что для Холмса доктор Ватсон был чем-то вроде типичного, обыкновенного человека. Он прекрасно понимал свидетелей по делу, которое они расследовали, и, по-моему, объяснял ему мир. Понимаете, он как бы переводил мысли Холмса на язык других персонажей рассказов и читателей. С другой стороны, он помогал Шерлоку Холмсу понимать чувства и мотивы других персонажей. – Она уселась поудобнее, откинувшись на спинку кресла. – Я чувствую себя при вас Ватсоном при Холмсе. Ваше имя не соответствует вашему характеру. В этом-то и заключается ирония.

Ниалл свернул на Сорок третью улицу, размышляя над ее словами.

– Вы действительно все мне объясняете. Благодаря вам я вижу мир другими глазами. Вы помогаете мне узнать вещи, которые не найдешь в книгах. Признаюсь, мне проще обсуждать операцию с моими коллегами или записывать на диктофон протокол вскрытия трупа, чем разговаривать…

– С живыми людьми? – Она улыбнулась. – Ниалл Ватсон, думаю, вы слишком застенчивы. Поэтому предпочитаете жить головой.

Поразительно! У этой женщины была интуиция его матери.

– А вы – сердцем.

Люси отвернулась к окну.

– И поэтому вечно попадаю в разные передряги.

Да, конечно. Но, с другой стороны, это позволяет ей настолько сильно чувствовать радость, страсть и даже грусть, что порой он ей завидовал.

В его кармане загудел телефон.

Она обернулась к нему и с грустной улыбкой проговорила:

– Иногда вы говорите странные вещи.

– Переведите мне это, хорошо? – усмехнулся Ниалл и, достав телефон, посмотрел на экран.

Звонил Кейр. Ниалл сразу стал серьезным. Кейр мог сообщить ему о состоянии деда, или о расследовании прошлого Роджера Кэмпбелла, или про владельца серебристого «камаро». Он протянул телефон Люси:

– Ответьте и включите громкую связь.

Она стянула перчатку зубами и провела пальцем по экрану.

– Привет, Кейр. Ниалл за рулем, но он вас слышит.

– Здравствуйте, Люси. Ну, как он там? Не очень вам докучает?

Ниалл прервал его насмешки, прежде чем Люси успела ответить.

– А ты что звонишь, братец?

– По работе. – Резкое изменение тона Кейра говорило о многом. – В лаборатории сказали, что сегодня ты дежурный медэксперт. У нас труп на складе фирмы «Штааб импортс» на Трумэн-Роуд. Это в старых пещерах на горе, рядом с шоссе I-435.

– Я знаю эти пещеры. Бизнесмены арендуют старые известняковые карьеры под склады списанного или действующего электронного оборудования.

– Да, именно там. И хорошо бы ты захватил Люси.

Ниалл насторожился.

Люси вопросительно посмотрела на него.

– Зачем? – И в следующую минуту она смертельно побледнела. – О боже! Только не Диана!

Ниалл сжал ее руку, а Кейр поспешил ее успокоить:

– Нет, нет, это не она. Труп принадлежит мужчине, латиносу. При нем нет никаких документов. Но мне нужно, чтобы вы посмотрели на кое-какие вещи.

– Вы не возражаете? – спросил Ниалл. – Не очень-то приятно оказаться на месте преступления. А я попрошу кого-нибудь из офицеров побыть с Томми в машине.

– Н-нет, ничего, я не боюсь. Если от меня будет какая-то польза…

Ниалл кивнул, выключил телефон и круто развернул машину.

Глава 8

Люси всегда была мерзлячкой. Но в этих пещерах в горах над Трумэн-Роуд ее буквально трясло от холода, несмотря на теплую одежду.

– Вы действительно не боитесь? – спросил Ниалл, доставая из багажника свой чемоданчик и сложенный в несколько раз мешок для трупа. Зажав мешок под мышкой, он захлопнул багажник. – Как бы вам не потерять сознание. Но если это случится, то вас, конечно, поймут.

Ниалл крепко растер ее спину и руки, представляя, как ей зябко на этом открытом пространстве у входа в пещеру, где он остановился позади двух полицейских машин и еще одного автомобиля полиции без опознавательных знаков.

– Не бойтесь, я все время буду рядом, да и Кейр тоже здесь. Если вам станет слишком тяжело, кто-нибудь из нас отведет вас в машину. Я не выключил мотор, так что в ней будет тепло. – Он указал кивком на прислонившегося к джипу Ниалла коренастого детектива в джинсовой куртке, который жевал зубочистку и что-то набирал в своем телефоне. – А пока за Томми последит детектив Хад Кремер.

– А он умеет обращаться с младенцами?

– Ничего, научится. Еще неделю назад я понятия не имел, как держать их на руках.

У детектива Кремера были пистолет и значок полицейского.

– Вы уверены, что Кейр ему доверяет?

– Это его партнер, так что не сомневайтесь. Идемте. – Ниалл повесил на шею фотоаппарат, кивком велел детективу следить за малышом и зашагал по довольно глубоким колеям от тяжелых грузовиков, тянущимся вглубь высокой пещеры. – Будем надеяться, что Кейр надолго нас не задержит.

Они прошли в раздвижные ворота; на одной створке болтался разбитый замок. В глубине пещеры по верху отвесных стен и по потолку змеями вились черные кабели. Ниалл пояснил, что по ним поступает электричество для освещения, водопровода, системы проветривания помещений, словом, для всего, что требуется для работы находящихся здесь офисов, ремонтных цехов и складов. По обеим сторонам проезда тянулись офисы и склады, вход в которые закрывался стальными ролл-ставнями, как в городских магазинах после работы.

– Далеко еще? – спросила она, когда они свернули за угол и оказались в более просторном помещении, где находился только один офис рядом с гаражными дверями, в которые мог проехать большой грузовик. Одна створка ворот была распахнута, изнутри падал желтый свет. – Неужели под землей располагается целый склад?

– Вы боитесь замкнутого пространства?

– Да, немного.

Она крепче сжала его руку. Они приблизились к желтой полицейской ленте, натянутой поперек открытой створки гаражных ворот. Укрепленные над каждой дверью большие промышленные вентиляторы гоняли воздух в глубине скал. Она вдруг уловила знакомый запах. Еще раз вдохнула его и остановилась.

– Погодите. Я узнаю этот запах.

Затем в глаза ей бросилась надпись на окне офиса и на закрытой створке ворот: «Штааб импортс: средиземноморские пряности и деликатесы».

– Вы знаете, именно так пахло от того парня в лифте. – Видимо, он работал в этой компании, которая закупала и поставляла пряности и другие ингредиенты. Она подняла взгляд на Ниалла: – Ваш брат хотел, чтобы я опознала тело, да?

Судя по мрачному виду Ниалла, он этого не исключал.

– Мы постараемся быстро с этим покончить и уведем вас, а я останусь здесь поработать.

Скрепя сердце Люси двинулась за Ниаллом.

Их встретил Кейр:

– Спасибо, что пришли. Идемте.

Ниалл отпустил ее руку, сразу став серьезным и сосредоточенным. Кейр тоже был озабочен. Он повел их по проходу между двумя длинными рядами поддонов с бумажными мешками и картонными коробками с наклейками «Морская соль» и «Оливковое масло».

– Я уже вызвал машину для транспортировки трупа, но прежде, чем криминалисты осмотрят место преступления и отправят тело на вскрытие, мне хотелось бы кое-что показать вам, Люси. Сторож, обнаруживший труп, думает, что жертва помешала ограблению. В офисе при складе имеется сейф, в пятницу как раз выплачивают зарплату, значит, в нем должны были находиться деньги.

– Но сами вы не думаете, что это ограбление? – спросила Люси.

– Да, мэм. Сейф цел и невредим. Но я попросил приехать владельца, чтобы он лично вскрыл сейф и проверил его содержимое.

– И двери офиса не взломаны, – заметил Ниалл. – Если вору нужны были деньги, зачем ему лезть на склад? Нет, здесь что-то другое. – Он остановился у одного поддона и сфотографировал отпечатки ног и глубокую царапину на его нижней планке. – Похоже, здесь произошла потасовка.

Он указал на выход, а потом в конец гаража, где до самого потолка громоздились штабеля ящиков с различными продуктами и пряностями. Не нужно было быть экспертом, чтобы видеть раз ницу в размерах и рисунках отпечатков подошв обуви на тонком слое пыли. Одни следы вели к выходу, тогда как другие – в глубину гаража, куда и направился Кейр. Но как Ниалл сообразил, что эти следы связаны с преступлением, а не оставлены здесь рабочими, поразилась Люси. Он вдруг задержался и показал на джутовый мешок, расположенный на уровне груди. В одном углу мешка виднелась небольшая прореха, из нее высыпалась кучка сухого порошка с сильным запахом орегано. Ниалл сделал снимок темно-красного пятна на мешке вокруг дырки.

– Проследи, чтобы криминалисты вырезали ткань для анализа.

– Ясно. – Кейр сделал пометку в своем блокноте и повел их к месту, которого она так боялась. – Думаю, здесь закончилось то, что началось там дальше.

Они снова свернули за угол и сразу увидели погрузчик с вилочным захватом, врезавшийся в уложенные штабелем коробки с наклейками «Масло пальмовое». Из разбитых бутылок все еще вытекало масло.

Но тут Люси увидела такое, что заставило ее отпрянуть к шедшему прямо за ней Ниаллу. Между поддоном, поднятым вилами погрузчика, и штабелем коробок был зажат человек, вытянувшийся во весь рост. Он застыл там, и то место, чуть выше пояса, куда в него врезался пустой поддон, представляло собой жуткое месиво из крови и плоти. Но не это больше всего ужаснуло Люси.

Теперь она поняла, почему Кейр попросил ее приехать.

На голову и грудь человека было накинуто мокрое детское одеяльце, это было одеяльце Томми – кто-то украл его в ту ночь из прачечной.

Кейр внимательно следил за ее реакцией.

– Я вижу, вы узнали одеяло. Я сразу понял, что оно соответствует описанию, которое вы дали Ниаллу.

Ниалл встал так, чтобы загородить убитого.

– Насколько я понимаю, ты подверг Люси этому испытанию не только для этого.

– Да! Извините, Люси. Это одеяльце не единственное, что показалось нам здесь знакомым. – Кивком Кейр велел работавшему там криминалисту убрать одеяло в пакет для улик, затем обратился к брату: – Способ убийства указывает на невероятную жестокость убийцы.

– Или его отчаяние. Кому придет в голову убить человека при помощи погрузчика?

Люси догадалась, куда клонится разговор.

– Человеку, у которого для этого недостаточно сил… – Она отчаянно замотала головой. – Нет, нет! Диана этого не делала.

– Ниалл, мне нужно, чтобы она на него посмотрела. – Кейр попросил брата отойти в сторону.

Не двигаясь с места, Ниалл постарался ее подготовить:

– Люси, глаза убитого открыты. Его лицо все в синяках и опухло, отчасти, по-видимому, в результате драки, отчасти из-за начальной стадии разложения тела, когда жидкость проникает в ткани. Он выглядит далеко не так, как покойники, которых вы могли видеть на похоронах.

Его объяснения смягчили удар, когда он отошел в сторону, и она увидела лицо убитого.

И все-таки Люси вздрогнула, не столько от вида ужасной смерти этого человека, сколько от знакомого лица, которое преследовало ее на протяжении последних дней. Ниалл снова загородил собой черноволосого мужчину в окровавленной кожаной куртке.

– Это тот самый человек, который напал на вас в больнице? – спросил Кейр. – Он подходит под ваше описание, которое вы дали Ниаллу.

– Да, это он.

Но дальше стало еще страшнее. При всем своем желании, Ниалл не смог помешать ей увидеть еще кое-что. Она с ужасом уставилась на знакомую вещь.

– Господи, не может быть! – Ниалл хотел удержать ее, но она показала на грудь убитого. – Что это? Почему? Бедная моя девочка!

Она зажала рот, удерживаясь от приступа рвоты, а стены вокруг нее закачались. Ниалл схватил ее за плечи, увел за угол и прислонил спиной к заполненным коробками паллетам. Затем встал перед ней.

– Люси, смотрите на меня, слышите? Дышите глубже, дорогая, дышите глубже.

Она едва заметила его внезапную нежность. Перед ее взором маячила торчащая из груди убитого отвертка с наклеенными на розовую пластиковую ручку красными бусинками. Отвертка была точно такой же, как та, которой, по мнению Ниалла, вскрыли дверь ее квартиры в день, когда ей подкинули Томми.

– Люси! – Он взял ее за подбородок и поднял лицо к себе. – Только не теряйте сознание. Вы меня слышите?

– Я в жизни не теряла сознание и сейчас не собираюсь. – Вспышка возмущения заставила ее забыть о потрясении. Она схватила Ниалла за полы куртки. – Я знаю, что вы думаете. Но Диана этого не делала, не делала, понимаете?!

– Сейчас я думаю вовсе не об этом, – тихо ответил он.

В его синих глазах была только тревога за нее. Он осторожно отвел с ее щеки прядь волос. Люси прижалась лицом к его груди, отодвинув фотокамеру.

– Обнимите меня, Ниалл, чуть-чуть, немного… Мне нужно…

Он быстро обнял ее, прижав к своей груди, опустив подбородок на ее пышные волосы, закрыв ее ото всех своим телом. Она погрузилась в его тепло, вдыхая запах его крепкого и чистого тела.

Так она стояла несколько минут, пока окончательно не пришла в себя. Ниалл терпеливо ждал, поглаживая ее по голове.

Рядом вдруг деликатно покашлял Кейр.

– Не хотелось бы вас беспокоить, но чем скорее мы получим ответы на вопросы, тем раньше Люси сможет уйти отсюда. Как ты думаешь, что стало причиной смерти жертвы – побои, вилы погрузчика или удар отверткой?

Люси прошептала Ниаллу:

– Больше со мной такого не будет, поверьте.

– Я верю. Но больше не ходите туда, поговорите с Кейром, а я пойду повожусь там.

Только после того, как она мягко подтолкнула Ниалла, он оставил ее и исчез за углом.

– Значит, вы узнали отвертку? – спросил Кейр.

Люси кивнула и обхватила себя руками, сдерживая дрожь.

– Она такая же, как та, что Ниалл обнаружил в моей квартире, из набора инструментов, которые я подарила Диане несколько лет назад, когда она еще жила со мной.

Кейр заглянул за угол, явно обменявшись со старшим братом сожалеющим взглядом. Но он ошибался! Люси сказала бы это Ниаллу и кому угодно.

– Только Диана этого не делала! Ведь ее набор могли украсть, чтобы подставить ее. Да-да! Кто-то хотел ее подставить!

Кейр одернул спортивную куртку и уперся руками в бока, приняв более добродушный вид.

– Она могла сделать это в целях самозащиты. Это соответствует предупреждению убитого, чтобы вы не вмешивались, иначе все испортите. Если он грубо с ней обращался, тогда понятно, почему она решила спрятать Томми.

– Нет, нет, она никого не убивала!

Вернулся Ниалл, держа в руках, затянутых в синие перчатки, какой-то предмет, похожий на термометр для мяса, и бумажник.

– А вы сами убили бы человека, чтобы спасти Томми? Или защитить себя от человека вроде Роджера Кэмпбелла?

– Это не одно и то же. Я и не думала мстить Роджеру.

– Но вы дали против него показания, в результате чего его осудили. Может, Диана боялась, что не сможет от него избавиться.

Кейр перелистал свой блокнот.

– Кэмпбелл – это тот парень из Фоллс-Сити, который попал в тюрьму после нападения на вас, так?

Люси метнула на Ниалла возмущенный взгляд. Она вовсе не хотела, чтобы позорные подробности ее прошлого стали известны всей его семье.

– Он следователь, Люси. А я – всего лишь медэксперт. – Затем он пояснил брату: – Кэмпбелл сказал, что хочет загладить свою вину перед Люси. Если он узнал, что ее ударил этот парень, мог он его убить, понимая так свой долг перед ней?

– Убийством человека не заглаживают вину, – возразила она.

– Вы рассуждаете не так, как преступники, – заметил Кейр. – Я бы внес его в список подозреваемых, которых нам предстоит допросить. – Он сделал пометку в блокноте и повернулся к Ниаллу: – Ты еще не нашел у него никаких документов?

Ниалл достал из бумажника и протянул брату водительское удостоверение.

– Его зовут Энтони Штааб. – Кейр стал записывать в блокнот данные с удостоверения, а Ниалл продолжал: – Судя по температуре печени, он скончался часов восемь назад. Но здесь очень холодно, так что тело остывает быстрее. Отсюда можно сделать вывод, что время смерти примерно совпадает с обеденным перерывом.

– Тогда понятно, почему его никто не обнаружил, пока на работу не вышел ночной сторож. – Кейр снова зацарапал ручкой в блокноте. – Сократим промежуток времени с пяти до восьми часов вечера. Ты не думаешь, что убийца прикрыл ему лицо по каким-то личным мотивам – возможно, не хотел видеть мертвым лицо человека, которого любил? Или из-за угрызений совести?

– Это была не Диана, – повторила Люси.

Ниаллу пришлось сообщить о более мрачных вещах.

– Кроме синяков и опухолей на лице, у него сбиты суставы пальцев. А на боку обнаружилась более ранняя ножевая рана. Вероятно, отсюда следы крови, которые он оставил в больнице. Рана была перевязана, но не зашита, и уже проявились признаки заражения крови.

– Значит, этот парень все равно умирал, – предположил Кейр.

– Возможно. Мне нужно провести более тщательный осмотр тела, тогда я смогу назвать причину его смерти, – сказал Ниалл. – По дороге сюда этот мистер Штааб с кем-то здорово сцепился.

– Он мог скончаться от прежних повреждений? Тогда отвертку Дианы подбросили, чтобы свалить на нее убийство, да?

– Я же сказал, что буду это знать после вскрытия.

В пещеру донесся отчаянный плач ребенка, и Люси быстро обернулась. Увидев идущего к ним детектива с Томми и несколькими пакетами, она подбежала к нему:

– Зачем вы его принесли?! Здесь такой холод! Она не заметила, как рядом с ней очутился Ниалл.

– Унеси его отсюда, Хад.

Хад Кремер остановился в дверях гаража.

– Не волнуйтесь, мэм, я постою здесь. Сэр.

– Что случилось? – Люси протянула руки и забрала Томми. – Ну, все, все, успокойся, маленький. Мама здесь, с тобой… – Она смутилась и поцеловала Томми в шерстяную шапочку. – Люси здесь, милый. Что ты хочешь?

Крошечное личико Томми сморщилось, и он громко заплакал.

– Тише, малыш. – Ниалл встал за плечом Люси, чтобы Томми видел его. – Ты уж слишком громко кричишь для такого карапуза.

Томми затих и повернул головку на голос Ниалла, но затем снова зашелся в плаче. Хад поднял руки, расписываясь в своей беспомощности.

– Малыш стал кричать, и я дал ему игрушку. Но она успокоила его всего на пару секунд. Я не почувствовал никакого запаха, правда, подгузник я не проверял. – Он протянул пакет с подгузниками, и другой, где лежало вязанье Люси, и ее сумочку. – Я не знал, где подгузники, поэтому захватил все, что было. Вообще, я бы предпочел помогать вам, а не расхаживать с младенцем у машины.

Кейр тоже подошел и стал строить Томми гримасы, желая отвлечь его, но безуспешно.

– Для малыша здесь слишком холодно. – Стянув латексную перчатку, Ниалл поднес кулачок Томми к его рту. – Эй, малыш, в чем дело?

Услышав, как жадно Томми сосет свой кулачок, Люси все поняла.

– Да он проголодался!

– Он начинает набирать вес. Может, ему нужно есть больше. Или чаще.

– Эй вы, мама с папой, – с усмешкой прервал их Кейр и ткнул пальцем себе за плечо. – Здесь произошло преступление, вы, случайно, не забыли?

Еще бы она забыла! Ребенок, с хныканьем сосущий кулачок, чувствовал себя, наверное, таким же беспомощным и несчастным, как и сама Люси.

– Я унесу его, – решительно сказала она.

– Не возвращайтесь одна к машине, – предостерег ее Ниалл. – Убийца может еще находиться где-то поблизости. И если Кэмпбелл следит за вами, ему незачем видеть вас одну с ребенком.

– Но Томми не может здесь оставаться. Не бойтесь, с нами ничего не случится.

– Я не принимаю возражений.

– Ниалл…

– Мэм, вы можете воспользоваться офисом, который прямо здесь, рядом. – Хад Кремер показал рукой на вход. – Там есть комната для отдыха, она не заперта. До приезда владельца мы не включали ее в список мест преступления. Здесь достаточно копов, чтобы присмотреть за вами с ребенком.

Люси благодарно кивнула и поспешила покинуть это мрачное место.

Она потянула на себя ручку двери и вздрогнула, когда над ней затренькал колокольчик. Успокоившийся Томми снова заплакал.

– Бедный ты мой!

Быстро оглядевшись, Люси положила пакеты на металлический стол в центре помещения и, удерживая ребенка в одной руке, достала из пакета предметы, нужные для приготовления детского питания. Жалко, что детектив Кремер не догадался принести люльку Томми, тогда ей было бы проще. Но она не стала отвлекать полицейских от дела, а потерлась носом о крошечный носик Томми, чтобы он снова не заплакал.

– Мы с тобой и сами справимся, верно?

Разогрев бутылочку с питанием под струей горячей воды в примыкающем к офису туалете, Люси взяла ребенка на руки и стала кормить. Малыш обхватил соску губками и жадно зачмокал. Люси поцелуями высушила слезы у него на щечке. Пока Томми кушал, она обошла офис, машинально отметив аккуратно развешанные на стенах свидетельства о наградах в рамках, удивительно естественно выглядевшие искусственные цветы на полке с папками и блестящую подставку для ручек на письменном столе, что говорило о присутствии женской руки в этом строгом мужском помещении.

Наевшись, Томми заулыбался и начал теребить пальчиками волосы Люси. Взгляд Люси привлек знакомый почерк на раскладном календаре рядом с подставкой для ручек, и она перелистала несколько листков, относящихся к февралю и марту. На одном было написано: «Отпуск по беременности».

«Отпуск по беременности»? И любовь Дианы к ярким и блестящим вещам? Ее почерк? Предостережение человека, обнаруженного здесь убитым, чтобы она не искала Диану?

– Это стол твоей мамочки, крошка.

Но Ниаллу потребуются неопровержимые доказательства того, что ее приемная дочь находилась в этой комнате – что она как-то связана с фирмой «Штааб импортс» и с одним из его служащих Энтони Штаабом.

Желая найти хоть что-то, что могло привести ее к Диане и очистить молодую женщину от подозрений, Люси достала из пакета пеленку, постелила ее на коврик под столом. Затем вынула спицы из своего пакета для рукоделия и разровняла клубки шерсти и вязанье, после чего опустила на импровизированную постельку задремавшего ребенка и приступила к поискам. Выдвигая по очереди ящики стола, она нашла там папки и разные принадлежности для офисной работы. Подумала заглянуть в компьютер, но оставила это на потом. А пока пролистала записную книжку, где числились названия и телефоны бакалейных магазинов и ресторанов, а также непонятные иностранные имена. Но записей о Диане не обнаружила.

Она подергала центральный ящик стола, он оказался запертым. Вспомнив о своих спицах, она достала одну из пакета, сунула ее в щель между столешницей и ящиком и стала двигать ею взад-вперед, пока внутри что-то не щелкнуло. Тогда потянула за ручку, и ящик выдвинулся.

– Ура!

В ящике оказалось немного разных мелких монет и долларовых банкнотов, а также калькулятор и планшетный компьютер. Она уже хотела задвинуть ящик на место, но тут заметила под планшетом кончик какого-то снимка. Это оказался разорванный на несколько частей и аккуратно склеенный скотчем довольно мутный снимок ультразвукового исследования с наклейкой, содержащей какие-то цифры и надпись, обозначающую, что это ребенок Дианы. Вот и доказательство!

Под этим снимком она увидела еще одну фотографию. Но в отличие от крупнозернистого изображения на первом снимке она была цветной и очень четкой.

– О нет! Господи, нет!

На фото беременная Диана стояла рядом с мужчиной, жестоко убитым на складе. С Энтони Штаабом. Он обнимал Диану за плечи, а на его смуглом лице с белоснежными зубами застыла довольная улыбка. Мужчина был в костюме, Диана – в просторном платье, придерживала руками большой живот. В отличие от мужчины она не смотрела в камеру и не улыбалась. Неужели этот человек был отцом Томми? Значит, полиция не ошиблась? И Диана отдала ребенка Люси, чтобы избавить его от этого человека, лишившего ее улыбки? Могла она убить Энтони Штааба в целях самозащиты? Принадлежали ли Диане те следы обуви, которые Ниалл снимал на месте предполагаемой драки?

Нужно показать все это Ниаллу и Кейру. Возможно, Диана когда-то здесь работала. И безусловно, связь с Энтони Штаабом у нее была. И теперь Ниалл сможет удостовериться, что отцом Томми был погибший на складе.

Люси спрятала находки в сумочку и задвинула ящик. Вдруг снова задребезжал дверной колокольчик, и она схватила спицу, будто надеясь защититься таким примитивным оружием.

Сердце ее замерло, и она машинально попятилась, когда в офис вошел коренастый черноволосый мужчина в джинсах и кожаной куртке – точьв-точь убитый!

– Вы? Как…

– Что это вы делаете в моем офисе? – спросил мужчина с сильным иностранным акцентом. – Кто вы такая? И почему роетесь в моих вещах?

– В ваших? – растерянно пробормотала она. Разве может человек одновременно быть трупом и живым. – Это не ваши вещи. Вы кто?

Он подошел к другому концу стола, смерил тяжелым взглядом нацеленную на него спицу и посмотрел на нее:

– Я – Майки Штааб. Майкл. Я владелец этой конторы.

Он знал Диану? Нужно больше доказательств, чтобы убедить Ниалла, но она не сомневалась, что эти вещи принадлежат ее приемной дочери.

– Я спросил, что вы тут делаете? Вы проникли на территорию частной собственности.

Майки, а не Энтони. Брат? Она чуть успокоилась, когда нашла рациональное объяснение.

– Меня зовут Люси Маккейн. Полицейские велели мне ждать здесь. – Она собрала все свое мужество. – У вас на складе обнаружен мертвый мужчина. Ниалл… то есть мистер Ватсон, он медэксперт, сказал, что его имя Энтони Штааб. Это ваш родственник?

Сердитое лицо человека исказилось.

– Энтони?! – Он тяжело осел на стул, закрыл лицо руками и отчаянно затряс плечами, будто не веря в сообщение, затем поднял голову и посмотрел на Люси. – Это мой брат. Он… был моим братом. Энтони умер?

– Точнее, убит. Мне очень жаль, мистер Штааб.

– Убит?! Когда ко мне пришел полицейский и сказал, что кто-то проник на склад, я понятия не имел… – Он перекрестился и что-то прошептал на своем родном языке. Затем встал. – Как его убили? Кто это сделал?

– Это сейчас и пытаются установить детективы и медэксперт.

Он прошелся по маленькому помещению и остановился перед Люси.

– Но вы-то не детектив. Так что вы здесь делаете?

Его злость показалась Люси естественной реакцией на потрясение, и все-таки ей стало не по себе. Она шагнула ближе к Энтони, закрывая собой Томми.

– Я – свидетельница.

– Свидетельница? Вы видели человека, проникшего на мой склад? – Он махнул стиснутым кулаком в сторону склада. – Видели… как произошло это убийство?

– Нет, не видела, просто я знала погибшего. Но это долгая история.

Люси взяла сумочку и сунула в нее спицу, незаметно взглянув, как там Томми.

– Может, вам лучше поговорить с полицейскими…

– Да, я поговорю с ними. Я знаю, кто это сделал! – Лицо его налилось кровью, и он заметался по офису. – Это все она, сука! Я так и знал, что от нее будут одни неприятности! Я предупреждал Энтони, чтобы он держался от нее подальше.

Люси пропустила мимо внимания оскорбления в адрес женщины, которой, по ее мнению, почти наверняка была Диана.

– Полиция считает, что здесь могло иметь место ограбление. Во всяком случае, здесь была драка.

– Ограбление? – Он быстро подошел к сейфу. – Ей была известна комбинация цифр. Этого я ей не спущу, она мне за все…

Томми заплакал, и Майки Штааб оборвал фразу. Сощурив свои темные, почти черные глаза, он посмотрел в сторону стола:

– У вас здесь что, ребенок?

– Да, он…

Томми заплакал громче. Когда Майки нагнулся, Люси быстро схватила ребенка и отошла с ним подальше. Она не позволит этому человеку, пренебрежительно отзывавшемуся о матери, ворковать с ее ребенком.

– Его зовут Томми.

– Томми?

– Да.

– Мальчик? У вас есть сын?! – Он пошел к ним с восхищенной улыбкой.

Томми громко раскричался. Хотя Люси ласково уговаривала его и гладила по спинке, вероятно, он чувствовал ее тревогу.

– Да, и он мне очень дорог.

– Счастливая вы женщина. – Майки, не спрашивая разрешения, погладил Томми по головке. Люси отпрянула. – И кто же его отец?

Внезапно в дверях вырос высокий и суровый двойник Кларка Кента.

– Если у вас есть вопросы, обращайтесь лучше ко мне.

Люси облегченно вздохнула, когда Ниалл взял Томми на руки и встал между ней и владельцем офиса. Она даже не стала обижаться, что при звуках его голоса ребенок сразу умолк.

– Я доктор Ниалл Ватсон, медэксперт криминологической лаборатории полицейского департамента Канзас-Сити. А вы – мистер Штааб?

Радость при виде ребенка сменилась у Майки покорностью.

– Да. Погибший – мой брат Энтони.

– Это имя указано в его водительском удостоверении. – Ниалл кивнул в сторону склада. – Там сейчас работает детектив Кейр Ватсон. Вы нужны ему для того, чтобы опознать вашего брата. Детектив Кремер проводит вас.

Майки Штааб посмотрел на ребенка, затем кивнул Ниаллу:

– Вы счастливый человек. – Затем посмотрел на Люси: – А вы – счастливая женщина. Поздравляю вас. – Уже в дверях он обернулся к ним. – Вы всегда привозите свою семью на место преступления?

– Собственно, мы не… – Ниалл умолк и жестом пригласил войти возникшего в дверях Хада. – Детектив Кремер!

Улыбка Хада была вполне дружелюбной, но широченные плечи и сложенные на груди мощные руки говорили о том, что он мог быть очень убедительным другими средствами.

– Прошу сюда, мистер Штааб.

Когда дверь за ними закрылась, Ниалл повернул Люси к себе лицом и положил свободную руку ей на плечо.

– Хад сказал, что вы разговариваете с каким-то неизвестным, и я решил узнать, что с вами… – Он глубоко вздохнул. – Я подумал, что к вам снова явился Роджер Кэмпбелл. Что он вас выследил.

– Со мной все хорошо, Ниалл. – Она обхватила его за талию и прижалась к нему. – Мне тоже хотелось вас видеть.

– Штааб напугал вас?

Люси кивнула:

– Понятно, что он потрясен. Я бы не испугалась, но он так похож на своего брата, то есть на убитого. Мне даже показалось, что передо мной его призрак. Наверное, они близнецы.

– Да, они двойняшки, – сказал он, касаясь губами ее лба. – Извините, что он вас испугал. Кремер не должен был оставлять вас одну.

– Ничего, я уже успокоилась… Достаточно слышать ваш голос, ощущать ваше тепло… – Улыбнувшись, Люси погладила ребенка. – Я как Томми. Вы одинаково действуете на нас обоих.

– Мне понадобится еще примерно полчаса, чтобы закончить осмотр трупа. Если хотите, Хад или кто-то другой отвезет вас домой. Вы согласны?

– Нет, не хочу быть вдали от вас. И кто-то должен защитить Диану, пока ее не обвинили в убийстве.

– Существует разница между расследованием и…

– Постойте! – спохватилась Люси, вспомнив о своих находках, и достала из сумочки смятый компьютерный снимок и фотографию. – Вот, смотрите. Я нашла это в ящике стола. А еще надпись на календаре – она сделана рукой Дианы. Должно быть, она здесь работала. А на ультразвуковом снимке, по-моему, Томми.

– Выходит, она действительно знала Энтони Штааба.

– Я уверена, что в том красном пикапе они были вдвоем.

– Вы же находились почти в бессознательном состоянии…

– Нет. Вот, посмотрите. – Она подошла к застекленной двери офиса и показала на логотип на стекле. – Вот эту надпись я видела на боку пикапа. «Штааб импортс». Нужно выяснить, есть ли у компании красновато-оранжевый пикап. И еще по крови на трупе вы сумеете определить его ДНК и тогда сможете доказать, что отцом ребенка был Энтони. А потом мы выясним, кто хотел его убить.

– Нет уж, простите. – Ниалл подошел и передал ей ребенка. – Это я выясню сам. А вы оставайтесь здесь с Томми. Заприте за мной дверь, чтобы к вам больше не пришли нежданные гости. Я велю Кейру подождать с проверкой сейфа, пока мы не уйдем. И постараюсь установить, какое все это имеет отношение к исчезновению Дианы.

– Ниалл, поверьте, она не убивала Энтони! – заверила его Люси.

– В данный момент я ничего не могу сказать окончательно. Но охотно поработаю с этой версией.

– Ниалл? – Обняв его за шею и встав на цыпочки, Люси потянулась к нему.

Он с готовностью прильнул к ней, одарив поцелуем, но сразу отстранился.

– Почувствовали острую потребность, да? – шутливо спросил он.

Люси тоже улыбнулась, подумав, когда же до него дойдет, как сильно она его любит. И вдруг впервые осознала, что это действительно любовь, а не просто увлечение, дружба или благодарность.

– Ну, не такую уж острую…

Ей было одновременно и радостно, и грустно, и она решила не думать о том, способен ли Ниалл понять такую любовь, ответит ли на нее…

– Идите и постарайтесь все выяснить. А мы подождем вас здесь.

Глава 9

Люси застегнула вязаный кардиган, надетый поверх джинсов и рубашки, натянула теплые носки и сняла с головы полотенце, в которое завернула мокрые после душа волосы. Повесив на крючок свое полотенце рядом с полотенцем Ниалла, она тщательно причесалась. Отек на лбу спал, хотя разноцветный синяк и шов под самыми волосами делали ее похожей на боксера.

Она уже не помнила, сколько дней прошло с тех пор, как Ниалл забрал ее к себе в квартиру и окружил таким вниманием, что она чувствовала себя у него спокойно и уютно. Ей казалось, что она попала в фантастическую сказку о семейном счастье. Или будто она живет в другом мире с очаровательным младенцем, сильным и надежным мужчиной и со всей его большой семьей.

Потому что на самом деле это была не ее жизнь. Ватсоны и Томми не были ее семьей. Ниалл не был ни ее мужем, ни женихом, ни даже возлюбленным.

На самом деле она была его эксцентричной и болтливой соседкой, вечно вмешивающейся в чужие дела и неспособной иметь детей.

Дверь ее квартиры уже починили и даже вставили новый замок, но ей не хотелось возвращаться к себе и расставаться с этой фантастической жизнью. Однако Ниалл не просил ее остаться. Он говорил, что ей с Томми безопаснее жить у него, так как ему легче оберегать их, пока не отыщется Диана и не выяснится суть ее отношений с Энтони Штаабом. А про свои чувства умалчивал.

Кроме того, Люси опасалась, что если скажет ему о своей любви, то это только смутит его или даже отпугнет. Но в глубине души она надеялась, что если не признается ему в своей любви, то, когда их союз распадется, ей будет не так больно расстаться с этим необыкновенным копом.

Она подавила зевок и усмехнулась – не успела еще привыкнуть к ночным дежурствам Ниалла. Хотя ей с Томми удалось немного поспать в его комнатке, пока он занимался вскрытием тела Энтони Штааба, сегодня утром она чувствовала себя усталой. Она отпросилась с работы под предлогом необходимости восстановить силы после ранения. Хотя, возможно, было бы лучше, если бы они так и остались всего лишь соседями, неожиданно сталкиваясь друг с другом в лифте, коридоре или прачечной. Во всяком случае, так советовала ее мать.

«Люси, милочка, не отдавай свое сердце мужчине и не трать на него время до тех пор, пока он не наденет тебе обручальное кольцо. Иначе ты будешь жалеть об этом всю жизнь».

Мать постоянно твердила о проблемах с деньгами, которые объясняли все ее решения и поступки. А Люси больше волновали собственные переживания в том случае, если она откроет свои чувства Ниаллу, который с трудом понимает, что движет человеком. Он сумеет отвергнуть это иррациональное чувство. Или просто не найдет оснований, зачем такому умному человеку из большой и дружной семьи связывать свою жизнь с безнадежной сумасбродкой Люси. Ниалл определенно испытывает к ней физическое влечение – об этом говорили его страстные поцелуи. Но из опыта своей матери Люси знала, что сексуальное влечение – это не то, что сильная любовь и беззаветная верность на долгие годы. А меньшего Люси не хотела.

И все-таки он неотразим, подумала она, войдя в гостиную и увидев его сидящим в раскладном кресле с Томми на руках. Он не успел побриться после дежурства. Густые волосы волной легли над очками в темной оправе. Его мощный торс облегала помятая голубая рубашка. Томми уютно лежал в его крупных руках и начинал засыпать под его тихий убаюкивающий голос.

– Так что твоего папу зовут Энтони Штааб, вот. – Ниалл кинул взгляд на лежащий перед ним на столике отчет. – А на этих снимках можно видеть маркеры ДНК, по которым мы устанавливаем личность людей и узнаем их родственные связи. Вот это твой код ДНК. Видишь рядом с ним другие коды? Эти коды показывают все аллели, с которыми у тебя есть общее.

Люси только улыбнулась и взяла со столика опустошенную ребенком бутылочку и нагрудник.

– Вы убаюкиваете его чтением отчета об анализе ДНК? По-моему, он еще не различает цвета.

– Но вы же сами сказали, что мой голос успокаивает его. Так что теоретически я могу с одинаковым успехом читать ему все, что угодно.

– Только теоретически?

– Почему? И практически. У нас же нет детских книжек.

Сказать по правде, Люси тоже с удовольствием слушала бы, как он читает список покупок или адресную книгу.

– Вы своего добились, доктор Ватсон. – Она с улыбкой показала на тихо посапывающего Томми. – Он уже спит.

Ниалл осторожно поднялся на ноги, уложил Томми в колыбельку и бережно укрыл одеялом. Тем временем Люси заглянула в открытый отчет.

– Значит, так оно и есть? Энтони Штааб действительно отец Томми? – Она прочла заключение внизу страницы, бросила взгляд на непонятные графики и цифры. – Как вы думаете, Диана здорова? Или ей досталось во время схватки с Энтони?

– Судя по ранам на его теле, кому-то сильно досталось. Он нанес своему противнику несколько ударов. Но если она и пострадала, то не от руки Энтони Штааба. Я даже готов исключить ее из списка возможных убийц.

– Только готовы?

– Дело в том, что я обнаружил следы ее ДНК в клетках кожи на подкладке куртки убитого.

– Минутку! Вы только что сказали, что готовы исключить ее из списка подозреваемых. Но раз ее ДНК оказалась на куртке, разве это не означает, что она была там? Если вы думаете, что она…

– На подкладке куртки, внутри ее, – подчеркнул он и направился в прихожую, где снял с вешалки свою рабочую куртку и набросил на плечи Люси, объясняя свою мысль.

Люси съежилась под курткой, как тогда, в больнице.

– Да, выходит, она надевала его куртку. Так ведь она была его другом или даже больше.

– Но вокруг раны нет следов ее ДНК. На убитом не имеется никаких улик, говорящих о ее присутствии, кроме того, что она могла надевать его куртку. – Отбросив куртку на диван, Ниалл принял стойку, словно собирался подраться с Люси. – Если бы между нами была драка…

– То клетки моей кожи и, может, даже моя кровь оказались бы на ваших руках и одежде…

Жестом руки он подозвал ее подойти к нему ближе.

– Так как вы думаете доказать, что Диана невиновна в убийстве человека, который однажды набросил на нее свою куртку?

– Опишите мне Диану.

– Ну, она примерно моего роста, только худее. Во всяком случае, такой она была, когда я видела ее в последний раз. А что?

Ниалл схватил ее за руку с бутылочкой и поднял к своей груди, показывая, как был убит Энтони Штааб.

– Он был уже прижат к паллетам, когда получил в грудь этот удар отверткой. И после такого тяжелого повреждения у него не было возможности двинуться, чтобы потянуться к оружию…

– Будто он схватился с кем-то в борьбе?

Люси отступила на несколько шагов, а Ниалл двинулся к ней с поднятой рукой, пока не уперся грудью в бутылку, после чего легко оттолкнул ее руку, показывая, что для нанесения удара она смогла бы замахнуться только предплечьем.

– Понадобилась бы огромная сила, чтобы вонзить отвертку в сердце неподвижно стоящего мужчины. Траектория удара показывает, что отвертка скользнула по его ключице, то есть удар был нанесен сверху. Но второго удара не было, убийца насквозь пронзил его сердце одним мощным ударом.

Хотя Люси стало не по себе, его страшные пояснения подтвердили то, что она все время понимала интуитивно.

– То есть вы считаете, что Диана не настолько сильна, чтобы нанести удар такой мощи?

Он пошел следом за ней на кухню, где она сполоснула бутылочку и положила ее в сушилку для посуды.

– Исключить этого нельзя, но вряд ли такое возможно, тем более если она тоже ранена.

Люси вернулась в гостиную, подавляя невольную дрожь.

– Даже страшно представить, каково ей сейчас – раненая, одинокая и испуганная.

– Вы же выдержали. – Она ощутила рядом его тепло, когда склонилась над безмятежно спящим Томми. – Думаю, ей тоже хватит сил.

Она едва удержалась, чтобы не прислониться к нему в поисках поддержки.

– В этом отчете, наверное, нет указаний на того, кто убил Энтони.

– Мы по-прежнему подозреваем Роджера Кэмпбелла. Штааб напал на вас около больницы. Роджер мог это увидеть и убить его, считая, что этим возмещает свою вину перед вами. Сейчас Дафф едет в Фоллс-Сити, чтобы найти его и установить, есть ли у него алиби.

Он отошел к столу и снова стал просматривать отчет.

– Очевидно, убийца был в перчатках. Во всяком случае, я не нашел чужеродных следов ДНК на коже и крови вокруг раны. Обычно в подобных драках они обнаруживаются.

– Вы взяли на анализ остатки кожи у меня из-под ногтей. А у Энтони не было ничего такого, что могло бы помочь?

– Только складская пыль и грязь да его собственная кровь. – Он опустил папку с отчетом. – Вы устали? Хотите, я вас тоже убаюкаю?

– Ваш голос оказывает на меня не совсем такое же действие. – Она откинула с его лба упавшую прядь волос. – Но он меня успокаивает.

– Тогда о чем вам рассказать?

– Не важно. О чем угодно. Лишь бы я могла участвовать в разговоре.

Подумав, Ниалл расстегнул ремень, снял кобуру с пистолетом и отнес ее в спальню, где положил в шкаф. Она подумала, что он пренебрег ее просьбой, но тут он вернулся в гостиную. Он уселся в раскладное кресло и усадил ее себе на колени.

– Очень сожалею, что вам пришлось все это видеть. Мне самому почти каждый день приходится иметь дело с жертвами насилия. Но сегодня я впервые видел эмоциональные последствия подобной жестокости. Я думаю о дедушке, которого ранил тот подонок… – Он развернул ее к себе лицом. – К счастью, дед остался жив и скоро пойдет на поправку. И он не одинок.

Хотя Люси смущала и в то же время возбуждала близость его горячего сильного тела, ей пришло в голову, что и он нуждается в каком-то утешении и разговоре, и она всем сердцем потянулась к нему.

– Джеймс знает, что все вы очень его любите, переживаете за него. У вас просто замечательная семья, Ниалл.

– А у Дианы, кроме вас, нет никого из близких?

– Нет…

– Мне очень хочется найти ее, чтобы вы хотя бы знали, где она находится. Мне тяжело видеть вашу тревогу. У вас очень доброе сердце. – Он осторожно отвел ее волосы от шрама и заглянул в ее глаза. – Люси, знайте, что вы не одиноки. Я буду с вами и Томми до тех пор, пока буду вам нужен.

Она улыбнулась, благодарная судьбе за то, что в трудный час рядом с ней оказался этот искренний и сильный человек. Но если он поймет, как необходимы ей его голос, его ясный ум, его сила и поцелуи, не испугается ли он, не лишит ли ее всего этого?

Ниалл задумался, машинально поглаживая ее по непокорным кудрям, а Люси мечтала, чтобы он ласкал ее так каждый день. Ниаллу нужен человек, который объяснял бы ему суть человеческих отношений, видел бы в нем больше, чем просто умного и увлеченного своей работой человека, научил бы понимать его доброту и страсть. Ах, если бы у нее была такая же замечательная семья, как его! Если бы этот необыкновенный человек был ее мужем!

Он сосредоточенно сощурил свои синие глаза.

– О чем вы думаете, мисс Маккейн?

– О том, что мне ужасно хочется, чтобы вы меня поцеловали.

– Хороший ответ!

У Люси загорелось лицо.

– В самом деле, доктор Ватсон?

– Да, потому что я тоже об этом думал. Мне кажется, я смогу избавиться от ощущения, что упускаю нечто важное, и хоть на минутку забыть все нерешенные проблемы, если я просто… – Его рука замерла. – По-вашему, это естественное для человека желание?

Люси кивнула. Во всяком случае, для нее. Он привлек ее к себе и приник к ее губам.

Он властно заставил их раскрыться, и она ощутила вкус кофе, когда их языки соприкоснулись. Люси закинула руки ему за шею и потянулась к нему. Покалывание его небритых щек искрами пронзало ее. Нежное поддразнивание его языка пробуждало в ней жгучее желание.

Кресло качнулось назад, и он подтянул ее выше. Люси всем телом прижалась к его торсу, обвив ногами его бедра, и застонала от возбуждающего покалывания в сосках.

Ниалл начал осыпать легкими поцелуями ее подбородок, нежные мочки ушей, чувствительную кожу на шее, отвел в сторону высокий ворот кардигана и прильнул губами к ключице, тогда как его рука легко скользнула под рубашку. Он застонал от страсти, ощутив кожу Люси, оставив на ней отпечаток его пылающей ладони. Ей показалось несправедливым, что он только гладит ее по обнаженному телу, она решительно взялась за пуговицы его рубашки и вскоре уже ощутила под своей ладонью крутые завитки волос на его груди и плоские соски, которые сразу напряглись под ее пальцами, и Люси захотела большего.

Ниалл проник ей под рубашку, вторя ее ласкам. Ее упругая грудь возбудилась, когда он положил свою руку на ткань бюстгальтера, и Люси застонала от огня, загоревшегося в том месте, которого касалась его рука. Он сжал ее сосок, и у нее вырвался стон острого наслаждения. Она жаждала прикосновений его нежного языка к соскам, которые он так старательно исследовал горячими трепетными пальцами. Она жаждала принять в себя его возбужденный член, чтобы он так же властно обладал ее телом, как его язык и руки.

По сдерживаемой Ниаллом дрожи она понимала, что их желания совпадают. Коленом он слегка понудил ее раздвинуть ноги. Ее колено уперлось в подлокотник кресла. Он подтянул ее выше, но она ударилась о другой подлокотник и задела стоящую рядом на столике лампу.

– Ниалл… Ниалл…

Он понял, что здесь слишком тесно.

Подхватив ее на руки, он резко встал и властно приказал:

– Обхвати меня ногами за талию.

Люси с радостью повиновалась, и он понес ее в спальню. Как только он поднялся с кресла и до того момента, как он поставил ее на пол у кровати, ею владели ощущение стремительного бега времени и безумный страх, что иллюзия любви к ней Ниалла рассеется раньше, чем она проживет этот момент, о котором столько мечтала.

Казалось, ему тоже не терпится познать свою страсть, получить облегчение или понять глубокую связь, расцветающую между ними. Он продолжал ее целовать, пока они лихорадочно раздевались, швыряя одежду на пол. Вскоре она осталась лишь в бюстгальтере и трусиках. Он с таким восторгом и жадностью смотрел на открывшиеся его взору высокие упругие груди, что внутри у Люси все сжалось. Опустив голову и прижавшись лбом к ее лбу, Ниалл просунул пальцы под бретельки ее бра.

– Господи, помоги! Леопардовый рисунок?

– Что?

Он приспустил одну бретельку, обнажив холмик ее нежной груди, провел пальцем по изгибу бюстгальтера и дальше по другой бретельке, вызывая мурашки на ее коже.

– Признаться, каждую неделю в прачечной я совершаю отнюдь не научное изучение фасона и цвета твоего нижнего белья.

Она ощущала на обнаженной коже его частое хрипловатое дыхание как физическое прикосновение. Будь он другим человеком, она подумала бы, что он с ней играет. Но Ниалл есть Ниалл, и она заподозрила, что весь этот ритуал исследования ее тела и реакции был для него частью процесса возбуждения.

Желая ему помочь, Люси прошептала:

– Это уже похоже на извращение.

Его пальцы скользнули под шелковую пятнистую чашечку бра и костяшками задели напрягшийся сосок. Люси задохнулась от страстного желания, между ее бедер зажегся влажный огонь. Она покачнулась и упала на его разгоряченную грудь.

– Тебе нравится?

– О да! Очень. Сними его.

Люси засмеялась на его ворчливый повелительный тон, выдавший его инстинктивную потребность. Он сбросил бретельки с ее плеч, а она взялась за пояс его плавок.

– А ты избавься от них.

Через мгновение они были в кровати. Она невольно засмеялась, увидев, что у него запотели очки, сняла их и осторожно положила на тумбочку.

Он тоже потянулся к столику, выдвинул ящик и стал шарить в нем, не отрываясь от ее губ.

– Презерватив, нужно найти презерватив…

Люси легонько толкнула его спиной на подушки и развела его бедра, касаясь его возбужденного члена, готовая полностью с ним слиться.

– Не нужно… Ты забыл… у меня не может быть детей.

С жадным стоном он нащупал ее влажную глубину, но сжал ее бедра, удерживая от близости.

– Это несправедливо. Ты заслуживаешь дюжины детей.

– Возможно… Но так уж сложилось. И я не позволю, чтобы это несчастье помешало мне пережить с тобой эти минуты. Сейчас и здесь. Я хочу тебя, Ниалл, войди в меня. Зажги во мне пожар своей страстью.

– Вообще-то это жар твоего тела возбуждает и…

– Ниалл? – Она приподнялась и прижала палец к его губам.

– Да?

– Ты перестанешь говорить? Ты хочешь этого?

Он кивнул.

– Тогда поцелуй меня.

– С наслаждением!

И его поцелуй был восхитительным. Он перевернул ее на спину и лег между ее ног, сильным бедром заставив раздвинуть ноги. Он теребил ее волосы, постепенно продвигаясь во влажную глубину, пока они не стали единым целым. Двигаясь внутри ее, он посасывал ее нежные соски, затем потянулся к ее губам.

Его толчки становились все быстрее и мощнее, и Люси отдалась растущему в ней наслаждению. Он щедро ласкал ее, подведя к нужному моменту и одарив ее безумным наслаждением, омывшим все ее тело волнами сияющего пламени. И в то время как в ней все еще пульсировало и дрожало, Ниалл на мгновение замер, а затем с гортанным стоном высшего наслаждения излил в нее свое семя.

К тому моменту, когда Люси пришла в себя и ее сердце стало биться спокойнее, она уже засыпала, уткнувшись в его плечо. Ниалл натянул на них одеяло. Они не говорили друг другу нежных слов, ни о чем не спрашивали, ничего не обещали. Но у нее было чувство, что мужчина, которого она любит, не исчезнет из ее жизни. На несколько мгновений этого страшного февральского дня, когда все вокруг было сущим адом, она почувствовала, что она не одна, что они с ним стали единым целым.

Дорожа этими бесценными мгновениями, она уютно устроилась в изгибе его руки, окруженная его теплом, защищенная его силой и спасенная – хотя бы на несколько минут – от своих страхов и одиночества, с которыми так долго жила.

✽ ✽ ✽

Люси проснулась от приглушенного звона колокольчиков.

Ею владела сладкая дремота от восхитительного тепла постели и обогревателя. Смутно сознавая, что сквозь жалюзи уже пробивается дневной свет, она с наслаждением вдыхала тонкий аромат душистого мыла, исходящего от постельного белья, и более естественный запах самого мужчины. Ей хотелось и дальше пребывать в этом уютном коконе под обнявшей ее рукой Ниалла и его небрежно заброшенной на ее бедро ноги.

Но реальный мир все более властно заявлял о себе.

Солнечный свет был ярким, значит, уже полдень. Она слышала, как Томми возится в своей плетеной колыбельке, еще не плачет, но уже проснулся и, вероятно, был мокрым или голодным. Затем раздалось пиканье ее сотового телефона, сигнализируя о пропущенном звонке, а следом опять зазвенели колокольчики.

Люси отвела руку Ниалла и села на постели.

– Мой телефон!

Он проснулся, прикрыл одеялом ее обнаженное тело и, спустив ноги на пол, встал во всей своей мужской красоте, нащупал и надел очки.

– Это в гостиной. Сейчас принесу…

– Нет, спасибо. Я сама…

Стараясь не поддаваться соблазну при виде его стройной фигуры, Люси тоже сползла с постели и, вздрогнув от холода, обхватила себя руками. Поискав одежду, она схватила первое, что увидела, – рубашку Ниалла в изножье кровати. Встревоженная настойчивыми звонками, она продела руки в длинные рукава и, на ходу застегивая пуговицы, поспешила к выходу.

– А ты лежи. Я сама отвечу, все равно нужно проверить Томми.

Но он последовал за ней, не успев застегнуть джинсы. Она достала телефон из сумочки. Ниалл шагнул вперед, отодвинув ее.

– Ты поговори, а я посмотрю Томми.

Люси не узнала высветившийся номер, но за последние дни столько всего произошло, что она не могла проигнорировать звонок.

– Алло?

– Люси?

– Диана, это ты? Слава богу! – Она схватилась за Ниалла, чтобы не упасть, ее зашатало от волнения. – С тобой все в порядке? Я знаю, что ты работала в «Штааб импортс». Ты же не имеешь никакого отношения к этому ужасному убийству, верно? Я так и сказала полиции.

– Хотя в его груди торчит моя отвертка? – Диана шмыгнула носом, словно удерживалась от слез. – Извини, что втянула тебя в эту историю. Все так запуталось. Я хочу попросить тебя еще об одной… – Она замолчала, услышав плач малыша. – Это Дориан? Как громко он плачет! Он не заболел?

– Дориан?

Диана снова всхлипнула:

– Конечно. Энтони сказал мне, что ты назвала его Томми. Мне нравится это имя. А я назвала его в честь ведущего певца одной из моих любимых рок-групп. Но Томми – лучше, типичное имя для обыкновенного ребенка. Я хочу, чтобы он был таким…

Она внезапно охнула и умолкла.

– Диана? Да, да, он здоров! Я ходила с ним к педиатру. Диана, не молчи! Ты слышишь меня…

Люси прервал мужской голос:

– Я хочу слышать моего сына.

Этот голос с сильным иностранным акцентом, звучный, грубоватый, показался Люси знакомым.

– Кто это? – спросила Люси.

Ниалл тихо прошептал ей на ухо:

– Включи громкую связь. Затяни разговор.

Она кивнула, а он отошел в сторону, позвонил Кейру и попросил его проследить входящий звонок.

– Назовите себя, – потребовала Люси. – Что вы сделали с Дианой?

– Она здесь ни при чем, – ответил самодовольный голос, вызвавший у нее одновременно страх и гнев. – Я отец этого ребенка.

Но Ниалл доказал обратное, и Люси это видела.

– Как это она ни при чем! А его отец Энтони Штааб, но он умер.

– Ложь! Это грязная ложь!

Люси вздрогнула от его грубых восклицаний и на мгновение вспомнила о той ночи, когда отказала Роджеру Кэмпбеллу.

Но настойчивый взгляд Ниалла велел ей не отвлекаться и придал сил.

– Я своими глазами видела его мертвым, – объяснила она. – Читала отчет о вскрытии. – Она старалась сдерживаться, слыша проклятия человека и приглушенные мольбы Дианы. – Думаю, вы имеете отношение к его убийству. И пытаетесь повесить его на Диану.

Отвергнув ее обвинения, человек заговорил обманчиво спокойным тоном:

– У меня отняли моего сына. Это вы его похитили.

– Нет. Я забочусь о нем вместо его матери. – Она дотянулась до колыбельки, взяла крохотную ручку Томми и сунула ему в ротик. Малыш сразу принялся сосать свой кулачок и затих. – Я его официальный опекун.

– А я – его отец! Он принадлежит мне. Дайте мне послушать его.

Из телефона Ниалла до нее донесся голос Кейра:

– Мы получили пинг-запрос на ее телефон с сотовой башни в центре города.

– Сократи район поиска, братишка. Мне нужно знать его точное местонахождение. – Повернув голову к Люси, Ниалл кивком дал ей понять, чтобы она как можно дольше затягивала разговор.

Люси кивнула.

– Вот, слушайте. – Она убрала ручку Томми, и он громко заплакал. Люси подержала около него телефон несколько секунд. – Вы это хотели слышать? Мне нужно его переодеть и накормить. А вы готовы ухаживать за младенцем? Отвечать за него как настоящий отец? Или для вас он только приз? Или скажите мне, кто вы такой, или передайте телефон Диане, слышите? – Последовал быстрый приказ объяснить все и хлесткий удар. – Диана? Если вы ее ударили…

– Это я, Люси. Ничего, все в порядке, не беспокойся. – Но это было явно не так, Диана снова плакала. Теперь было понятно, от какого жестокого обращения она хотела избавить ребенка. Но почему она сама не сбежит от этого монстра?! – Я думала, что после рождения ребенка смогу спрятаться где-нибудь в городе, ну, как тогда, до тебя, когда я сбежала от родителей. Но прежде я не встречала такого человека, как Майки.

– Майки? – Теперь был понятен его акцент. – Ты говоришь про Майки Штааба?

– Да, – отвечала Диана голосом, полным слез. – Он приходил ко мне стричься, так мы и познакомились. Он предложил мне работу, за которую платили в три раза больше моей зарплаты в парикмахерской. Я думала, что буду с ним счастлива. Но потом я забеременела, и все сразу изменилось.

Люси взглянула на Томми.

– Он хотел от тебя только ребенка, да?

– Да, – сквозь слезы выговорила Диана. – В их стране так принято, чтобы первого сына воспитывал отец. Но я не могла допустить, чтобы мой ребенок попал в столь жестокую среду. Ты объяснила мне, как надо обращаться с детьми. И все же он нашел меня, нашел нас. Я страшно хотела спасти Дориана… то есть Томми. И тогда Энтони… он очень хороший и добрый… помог мне сбежать. Господи, какая я глупая! Я полюбила не того брата. Я хотела сказать тебе, что это не я его убила!

Сколько ей еще слушать эти ужасные откровения Дианы, пока полиция не установит ее местонахождение и не заберет ее оттуда?

Голос Дианы дрожал от осознания своей вины и горечи.

– Майки знает, что я оставила Томми у тебя. В ту ночь он проследил за нами с Энтони до твоего дома и попытался забрать ребенка.

– Кейр? – позвал в трубку Ниалл и сжал руку Люси. Она крепко стиснула его кисть.

– Да. Я хотела еще раз увидеть своего ребенка и все тебе объяснить. Но там появился какой-то парень и все испортил. – Это был Роджер Кэмпбелл! – Майки орал на Энтони, что он должен помочь ему вернуть сына, а не помогать… – Она могла не называть, как Майки обозвал ее. – Он просто взбесился и полез драться.

Так вот откуда кровь в больнице. Он поранил своего же брата. Майки Штааб определенно был больным, одержимым психопатом.

И теперь, когда Энтони умер, Диана у него в руках.

Грубый голос Майки подтвердил это:

– Скажи ей, что я велел. Говори! Диана поспешно заговорила:

– Осторожно, Люси. Держись в стороне и не позволяй моему ребенку оказаться рядом… – Раздался звук удара и крик боли.

– Диана! Ты, грязный ублюдок! Убери от нее руки! Диана!

Ниалл положил руку ей на плечо. Она подняла на него вопросительный взгляд, и он кивнул. Кейр уже установил источник звонка и отправил на место все свободные группы задержки.

– Штааб, мы идем за тобой!

В трубке возникла тишина, затем тот же грубый голос издевательски произнес:

– Думаешь, все уже вычислил, доктор Умный Коп?

– Да, я знаю, что это ты убил своего брата, – отрывисто сказал Ниалл. – Это единственно правильный ответ, Майкл. Или мне называть тебя Майки? Вы же с Энтони родились близнецами. Вот почему все следы ДНК на месте преступления выглядели как его следы. У вас одинаковый генетический код. Поэтому я считал Томми его сыном.

– Его зовут Дориан, – поправил Майки с сильным акцентом. – Имя моего сына – Дориан!

– Ни один законный суд не признает его твоим сыном. Я не позволю тебе быть его отцом, – предостерег Ниалл. – А теперь слушай меня. Когда прибудет полиция, отпусти Диану, и тогда, может, Томми когда-нибудь навестит тебя в тюрьме.

– Вы не можете лишить меня того, что принадлежит мне. – В трубке раздался испуганный вопль Дианы, и Люси содрогнулась от ужаса. – Все, разговор окончен. Слушайте меня внимательно, мисс Маккейн. Я оставлю здесь телефон, чтобы его нашли ваши дружки копы. Но вы – слышите, одна! – привезете мне сына по адресу, который я вам назову, и тогда я отдам вам эту дрянь, которую вы так любите. Если я увижу хотя бы одного копа, Диана умрет. Если опоздаете хоть на минуту, Диана умрет. Если вы не принесете мне Дориана, то вам обеим не жить!

Глава 10

– Это самая ясная картинка? Ачетче не получится?

Люси слушала в наушнике голос Ниалла, придававший ей уверенность и силу духа, хотя он вместе с Кейром находился в фургоне на расстоянии квартала от нее, стоявшей в конце парковки около больницы Святого Луки. Тем временем она медленно достала из багажника прогулочную коляску и пакет с подгузниками, после чего вынула из переноски куклу, замаскированную под Томми.

Это было рискованно, но Люси не могла допустить, чтобы Томми оказался рядом со своим негодяем отцом, убившим его дядю и похитившим маму. Пока она точно следовала указаниям Майки Штааба, Томми находился в доме Томаса Ватсона, где за ним заботливо присматривали сам Томас и Милли Лейтер.

– Я попросил поработать над изображением наших техников, – успокоил его Кейр. – И не забудь, по периметру больничного комплекса дежурят полицейские. Если появится «камаро» Штааба или человек, отвечающий его описанию, они сообщат нам до того, как он доберется до Люси. – Затем Кейр обратился к самой Люси: – Люси, мы видим вас на экране. И проверьте слышимость, пожалуйста.

Она вынула пакет со своим вязаньем, действуя как можно более естественно.

– Постарайтесь смотреть на меня с того бока, где я лучше выгляжу.

– Сейчас не время для шуток! – строго напомнил ей Ниалл. – Ситуация может быстро измениться. Как бы хорошо мы ни приготовились, мы не можем контролировать все аспекты. Штааб – человек жестокий и непредсказуемый.

– Я знаю, Ниалл, – ответила она, думая, осознает ли он свою огромную тревогу за нее. Как бы ей хотелось помочь ему понимать эти эмоции. – Можете на меня положиться.

Более десяти лет назад она выступала в суде против Роджера Кэмпбелла, и тогда у нее не было никакой поддержки, кроме адвоката. Сегодня ей предстоит противостоять другому преступнику, но на этот раз ее союзниками были Ниалл Ватсон, его родственники и добрая половина сотрудников полицейского департамента Канзас-Сити. Конечно, встреча с Майки Штаабом более опасна.

В отличие от Ниалла его младший брат оценил ее шутку как желание несколько разрядить напряжение.

– Люси, мы слышим вас ясно и четко. Как только мы увидим нашего парня, сразу дадим вам знать. Вы уверены, что готовы к операции?

Кейр, которому не раз доводилось разрабатывать подобные операции, считал, что Штааб выбрал парковку у больницы Святого Луки из-за того, что с нее легко можно было влиться в поток машин и быстро исчезнуть после выдачи заложницы. К тому же он прекрасно знал, что на территории больницы и вокруг нее постоянно находятся пациенты, их родственники и просто прохожие, и полиция поостережется кого-то ранить в случае, если завяжется перестрелка. А если они очистят территорию и поставят охрану, Штааб сразу поймет, что его ждут. В результате Люси и оказалась на парковке одна, без защиты, и должна была встретиться с похитителем и убийцей.

– Да, не беспокойтесь. – Она затаила дыхание, увидев, как из дальнего ряда выехала какая-то машина, и облегченно вздохнула, когда та проехала мимо и свернула к зданию больницы. – Но я предпочла бы оказаться у дома с частной подъездной дорожкой. Меня просто тошнит от этих уличных парковок.

Она удивилась, когда на ее жалобу ответил Ниалл:

– Когда все это кончится, я отвезу вас на Макинак-Айленд в Мичигане, где вообще нет ни машин, ни парковок.

Люси повесила на плечо пакет с вязаньем и дамскую сумочку и захлопнула крышку багажника.

– Это приглашение, доктор Ватсон? – На этот раз она не засмеялась, произнеся его имя.

– Сначала давайте переживем это дело, – не ответив на ее вопрос, сказал он.

Правильно, что тут возразишь? Она взглянула на часы и подошла к задней дверце машины, больше не в силах оттягивать неизбежное.

– А вы точно знаете, что поблизости нет Роджера Кэмпбелла? Как бы он не вздумал докучать своим стремлением спасти положение.

– Не беспокойтесь, – сказал Ниалл. – Кэмпбелл уже шесть раз нарушил условия пребывания под наблюдением, когда приезжал к вам в офис и к нашему дому. Дафф обеспечил ему задержание на несколько суток.

Так ей удалось исключить один случайный фактор в данной операции.

– Значит, нам нужно думать только про Майкла Штааба.

– Теоретически.

– Как это – теоретически? – поразилась Люси, вынув из перевозки куклу и прикрыв ее уголком одеяла. – А что, есть еще кто-то?

Но в этот момент оперативник из команды Кейра заметил нужную машину.

– Внимание! Мы засекли серебристый «камаро». Он приближается к вам с северного въезда.

Люси вся напряглась, заметив знакомую машину, свернувшую на полосу, где стояла она. Пробивала дрожь от страха за себя и за Диану. Но ведь она не одна, напомнила Люси себе.

– Поговорите со мной, Ниалл. Мне нужно слышать ваш голос. Задайте мне какой-нибудь вопрос.

– Давайте обсудим то, что произошло сегодня утром.

– Что?! – Сегодня утром? Он говорит об их сексе? Или о том, как они обсуждали отчет о вскрытии тела Энтони Штааба и тесты на ДНК? Или о чем-то совершенно другом? Ну, нет! Она не собирается обсуждать эти темы, когда разговаривает по открытой линии, и их могут услышать Кейр и другие копы.

– Сейчас я не могу говорить об этом. Я не могу…

Машина Майки Штааба сбавила скорость. Человек, который терроризировал ее приемную дочь, был так близко, что она видела его глаза. Но, кроме него, в машине больше никого не было видно.

– Где же Диана? – испуганно прошептала она.

– Так, ребята, внимание, – объявил Кейр. – Внимательно наблюдаем. Никто не двигается, пока я… Ниалл? Ты куда? Ах, черт… – Затем она услышала в отдалении какой-то металлический лязг. – Внимание! Не двигайтесь с места, пока я не дам команду. Следите за заложницей.

Люси поправила на плече ремень сумки и прижала к груди куклу, когда серебристая машина, однажды едва ее не сбившая, остановилась в нескольких футах. Она приготовилась к встрече. Майки остановил машину, но двигатель не выключил. Ее смутило то, что он перегнулся через спинку переднего сиденья. Почему он не выходит? Неужели знает, что за ним следят десятки копов?

«Следить за заложницей». Но она не видела Диану.

– Где Диана?! – крикнула она, поцеловав куклу и продолжая следить за черноволосым водителем. – Я выполнила все ваши указания, привезла Томми. Где же Диана?

Пассажирская дверца открылась, и на асфальт с едва слышным стоном упала девушка.

– Диана!

Люси бросилась вперед, но застыла на месте, увидев в руке Майки окровавленный нож. Такой же страшный нож был у его брата. Может, этим самым ножом этот урод зарезал собственного брата. Майки шагнул на парковку из той же дверцы, встал рядом со свернувшейся в комок Дианой и пригнулся, скрываясь от пуль полицейских за дверцей. Он сообразил, что его подстерегают и держат под прицелом. Но все это не заставило его отказаться от желания забрать сына.

А значит, он очень опасен.

– В моей родной стране женщины подходят для двух вещей. Но не для предательства!

К глазам Люси подступили жгучие слезы.

– Вы, паршивый подонок…

Он наставил нож на Люси.

– Отдайте мне сына.

Люси заглянула за капот его автомобиля, чтобы посмотреть, насколько тяжело ранена Диана.

– Позвольте мне помочь ей, пожалуйста! Дайте мне отвезти ее в больницу.

Он следил за ней, пока она не приблизилась к нему на шаг. Тогда он выкинул в ее сторону руку с ножом, повелевая остановиться.

– Сначала мой сын! Бессмысленный фарс слишком затянулся.

– Берите! – Люси бросила ему чучело ребенка и, схватив Диану за руку, потащила ее из-под дверцы.

Хотя Майки автоматически поймал куклу в одеяльце Томми, видимо, он сразу догадался об обмане.

– Сука!

Швырнув куклу на землю, он выскочил из-за дверцы.

Люси услышала в микрофоне команду «Вперед!», отпустила руку Дианы в тот момент, когда Штааб занес нож для удара, выхватила из пакета с вязаньем спицу и со всей силой вонзила ее ему в руку.

– Все вы обманщики и…

Она всем телом навалилась на спицу, стараясь проткнуть его толстую кожу. Но нож только отклонился в сторону, и по инерции Штааб с криком рухнул прямо на нее и сбил с ног. Люси сильно ударилась об асфальт плечом и несколько раз перевернулась.

– Вперед! Вперед! – слышала она близко голоса, которым вторили голоса в ее наушнике.

Люси вскочила на ноги, но споткнулась о лежащую Диану. Майки опередил ее, схватил за волосы и дернул на себя. Кожу на голове будто пронзило тысячами уколов. Нож был совсем близко, а помощь еще далека.

Рядом оглушительно прогремели один за другим три выстрела.

Рука Майки ослабла, и Люси упала на колени. Его темные глаза смотрели вверх, на какую-то точку, невидимую ей. Спереди на его куртке растеклись три красных пятна, и он замертво рухнул на землю.

Люси успела отползти, чтобы он не упал на нее. Обернувшись, она увидела в нескольких футах от себя Ниалла с пистолетом. Он стоял, широко расставив ноги. Из дула пистолета спиралью еще поднимался дымок.

Если бы кто-то видел сейчас этого заумного очкарика!

Но его героический облик быстро растаял. Ниалл сунул пистолет в кобуру и ногой отшвырнул нож подальше от вытянутой руки мертвого Майки Штааба. На площадку выбежали Кейр с несколькими копами.

Не говоря ни слова, Ниалл присел рядом с Люси, мгновенно превратившись из копа в заботливого врача. Она даже не успела поблагодарить его и спросить, как он оказался здесь, когда должен был сидеть в полицейском фургоне. Он отфиксировал ее зрачки, ощупал руки и ноги. Люси вздрогнула, когда он коснулся ушиба у нее на плече, но эта острая боль вывела ее из столбняка.

– У меня все в порядке. Помогите Диане.

Ниалл перевернул Диану на спину и закричал:

– Срочно мой чемоданчик!

Из длинного пореза на животе Дианы струей била кровь.

– Диана? – Он стянул с себя куртку и прижал к ране. – Диана, я врач. Откройте глаза.

Люси подползла к ней с другого бока и крепко сжала ее руку.

– Диана, дорогая, это Люси. Слушайся Ниалла. Постарайся открыть глаза.

Диана простонала. Веки ее поднялись, но глаза были тусклыми и не фокусировались.

– Люси? – прошептала она, шевельнув рассеченной губой.

– Да, да, милая, это я. Все позади, дорогая моя, ты уже в безопасности.

– Скажите… что с ребенком. – У нее клокотало в груди. – Майки… Он не станет… как Майки.

Люси посмотрела на Ниалла, который, как мог, сдерживал кровотечение. Тот отрицательно качнул головой, и по щеке Люси сбежала первая слезинка.

Она поцеловала руку своей приемной дочери.

– Не волнуйся, дорогая, он ни за что таким не станет. С Томми все хорошо… то есть с Дорианом. Он чудный мальчик. У него замечательный аппетит и громкий голос. И ему ничего не грозит. Это благодаря тебе, Диана. Ты спасла своего малыша. Ты его защитила.

Глаза Дианы снова закрылись. Но распухшие губы слегка скривились в улыбке.

– Томми – очень хорошее имя. Скажи ему, что я очень его любила.

– Диана…

– Скажи ему.

– Конечно, скажу, дорогая моя. Обещаю тебе, он всегда будет помнить все, что ты сделала для него.

– Я знала, что смогу на тебя рассчитывать. – Рука Дианы отяжелела. – Ты будешь ему самой хорошей мамой. Ты ведь и мне была настоящей мамой.

– Диана?..

Люси почувствовала момент, когда навсегда потеряла Диану. Она бережно положила ее руку на бездыханную грудь, отвела волосы со лба и нежно поцеловала. В горле у Люси встал комок, она не выдержала и разрыдалась.

Низкий сочувственный голос произнес рядом:

– Не надо, сердце мое, не плачьте.

Ниалл обнял ее своими сильными руками. Ей было все равно, что он испачкал кровью ее волосы, что она плачет в присутствии незнакомых людей. Главное, Ниалл был с ней, рядом.

Люси Маккейн способна была справиться с чем угодно. Но без Ниалла она не перенесла бы это горе.

В следующие несколько дней Люси часто принималась плакать, и Ниалл с болью видел ее покрасневшие глаза, чувствовал, как она вся сотрясается от рыданий.

Она потеряла Диану, которую считала своей дочерью. Она пережила кошмар, которым грозила стать ее жизнь, если бы она не восстала и не начала добиваться другой, более счастливой жизни. Люси упрекала себя за то, что потеряла связь с Дианой, что не успела ее найти и спасти.

Но у Люси Маккейн был необыкновенно сильный характер. Да, она очень переживала гибель Дианы. Но порой подшучивала над его братьями, подолгу беседовала с Милли, тепло обнимала отца Ниалла. И когда Лив и Гейб вернулись из свадебного путешествия, у нее нашлись общие интересы с сестрой Ниалла. Она весело возилась с Томми и убаюкивала его, напевая трогательные детские песенки.

Люси явно переживала сильнейшее эмоциональное напряжение, и Ниалл не знал, как ей помочь. Он мог предложить только физическую помощь и свою силу. Он стоял рядом с Люси на похоронах Дианы, а сейчас помогал перенести Томми и ее вещи в ее квартиру.

В тот день, когда она встречалась с Штаабом, он успел совершить выстрел буквально в последний момент. Он страдал оттого, что находится слишком далеко от нее, сидя в фургоне и наблюдая за ней по экрану телевизора. И хотя стрельба из пистолета не была его первым долгом как копа, он сделал то единственное, что было необходимо. Майки Штааб сбил с ног женщину, самую дорогую для него женщину после его погибшей матери. Когда тот занес нож, чтобы зарезать Люси, как перед тем зарезал Диану, Ниалл мгновенно прицелился и не дал этому негодяю совершить очередное убийство.

И сейчас, поставив детскую колыбельку в ее спальне, Ниалл почувствовал, что время опять стремительно убегает, что он не может жить через коридор от Люси и Томми – это невыносимо далеко от них. И что если он сейчас не предпримет решительного шага, то потеряет их навсегда.

Он обернулся посмотреть на Люси, которая с улыбкой склонилась к лежащему на столе Томми и терлась с ним носами. Малыш радостно гукал и энергично дрыгал ножками. Наконец она опустила его в колыбельку, положив туда плюшевого медвежонка.

Почему теперь, когда собственная квартира снова оказалась в его полном распоряжении и он сможет вернуться к прежнему образу жизни, его терзает мысль, что Люси его покидает? И почему от этой странной мысли у него ноет сердце?

Он старался запомнить ее соблазнительную фигурку в этих обтягивающих джинсах, когда она выпрямилась и обернулась.

– Ниалл, ты опять так смотришь на меня.

– Разве? – Он перевел взгляд на ее зелено-карие глаза. Печаль еще скрывалась в них, но вместе с тем они так сияли, что он не мог отвести взгляда.

– А то ты не знаешь! – Она подтолкнула его в коридор и затворила дверь, чтобы не беспокоить уснувшего Томми. – Честное слово, я чувствую себя как какое-то насекомое под микроскопом.

– Извини. Просто рядом с тобой я становлюсь форменным идиотом.

– Ты? Вот еще выдумал!

Он пошел за ней в гостиную.

– Нет, правда. Я теряю способность рассуждать, становлюсь совершенно бестолковым, не могу сосредоточиться на работе. Единственное, на что я способен, – это реагировать и чувствовать.

– Чувствовать? Это не так уж плохо, Ниалл. И что же ты чувствуешь?

Он в замешательстве взъерошил волосы.

– Да что-то странное, непривычное. Не хочу выпускать вас с Томми из виду. Все время думаю о тебе, даже когда тебя нет рядом. С нетерпением жду, когда снова тебя увижу. Все думаю о будущем Томми, о том, что ему нужно будет поступить в колледж, что ему плохо без матери. Волнуюсь за твою безопасность, переживаю, что ты болтаешь с каким-то другим мужчиной…

Она прижала палец к его губам и одарила парня восхитительной улыбкой.

– Знаешь, Ниалл, я ведь тоже тебя люблю.

– Да? – ошеломленно спросил он. И вдруг все понял. – Да! Да! Люси, я люблю тебя, люблю!

Он поднял к себе ее лицо и приник к ее свежим и полным губам. Люси обняла его, и почти сразу их охватила жажда близости. Он крепко прижал ее к себе…

Позже, когда он сел на диван, а Люси уютно устроилась у него на коленях, Ниалл смог рассуждать уже спокойнее и заговорил:

– Люси Маккейн, у меня есть к вам один вопрос.

Она откинула с его лба непокорные волосы.

– Задавай его. Ты знаешь, мне нравится тебя слушать.

– Я человек терпеливый, так что я не стану тебя торопить.

– С чем?

– С ответом на мой вопрос. Так вот, согласна ли ты стать моей женой? Согласна ли ты, чтобы мы усыновили Томми, потом, когда закончится срок траура? Хочешь ли ты создать со мной семью?

Она улыбнулась:

– Доктор Ватсон, но у вас получилось целых три вопроса!

– Вот видишь! Я совершенно ничего не соображаю. Я новичок во всяких нежностях, так что будь снисходительна. Не заставляй меня умолять о положительном ответе.

Она подставила ему губы для поцелуя.

– Да! Да! И еще раз – да!

Эпилог

Хмурый человек в десятый раз перечитал статью, затем сложил газету и бросил ее на край стола. – «Джорнал» пишет, что в перестрелке у больницы Святого Луки был замешан Ниалл Ватсон. Собственная безопасность полицейского департамента утверждает, что это было вынужденное применение оружия в целях защиты жертвы нападения. Новость не самая горячая, но статья весьма длинная, в ней упоминается даже его дед, который уже достаточно окреп, чтобы перебраться из больницы домой, где его лечение продолжится.

Сидящий напротив него парень не стал извиняться.

– Я сделал, как вы велели. Я испортил им свадьбу. Я застал врасплох всех этих парней Ватсонов и их отца, они даже не сообразили, что происходит. И они никак не смогут связать эту стрельбу с вами. Они считают, что стрельбу в церкви затеял какойто психопат.

– Джеймс Ватсон должен был умереть. – Человек выдвинул верхний правый ящик и нащупал там пистолет. – Я нанял тебя сделать эту работу и не позволю тебе провалить дело.

– Так скажите, как мне все исправить. В моем бизнесе главное – сохранить репутацию. В следующий раз я поработаю у них в доме.

На этот раз человек удовлетворился ответом и задвинул ящик. Его наемнику повезло, он сможет прожить еще день-другой.

Но семье Ватсон вовсе не обязательно так повезет.

Примечания

1

Пойндекстер – один из героев мультфильма «Кот Феликс» по прозвищу «Очкарик» или «Умник».

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg