«Сквозь паутину лжи»

Сквозь паутину лжи (fb2) - Сквозь паутину лжи [The Man Who Risked it All] (пер. Л. В. Попова) 652K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Мишель Рид

Мишель Рид Сквозь паутину лжи

Пролог

Лихорадочная волна возбуждения прошла по толпе людей, ожидавших решения, начнется ли гонка. Франко Толле был полностью готов, он стоял в шатре в окружении своей команды «Белая полоса» и держал на сгибе локтя свой защитный шлем. Его глаза были прикованы к экрану, он тоже ждал решения: быть ли гонке. Ветер снова поднялся, вздымая огромные волны, – далеко не идеальные условия для моторных лодок, идущих на предельной скорости.

– Что думаешь? – К Франко подошел его штурман, Марко Клементе.

Франко лишь пожал плечами. По правде говоря, его волновали не столько погодные условия, сколько то, что Марко настоял на том, чтобы выйти на гонку вместе с ним.

– Ты уверен, что готов? – спросил Франко и кивнул на монитор.

Марко шумно выдохнул.

– Если ты не хочешь, чтобы я участвовал в гонке вместе с тобой, просто скажи это, черт возьми!

У Франко была веская причина, чтобы задать этот вопрос. Марко был на взводе, встревожен и вспыльчив. Прошедший час он огрызался на каждого, кто пытался заговорить с ним, а теперь срывался на самом Франко. Это явно не самое лучшее настроение для человека, который должен контролировать дроссель во время гонки.

– На случай, если ты забыл, Франко, «Белая полоса» наполовину принадлежит мне, даже если это ты у нас главный строительный гений.

Раздражение в его голосе заставило Франко стиснуть зубы, чтобы не сказать того, о чем может потом пожалеть. Они совместно владели «Белой полосой», они вместе колесили на двух принадлежащих им лодках по всей Европе вот уже пять лет. Но сегодня впервые за три с половиной года они собирались участвовать в гонке на одной лодке. Впервые за долгое время Франко поддался давлению со стороны партнера и позволил Марко занять место штурмана рядом с собой.

Почему он согласился? Потому что чемпионат висел на волоске, и неизвестно было, состоится ли последняя гонка сезона, а его привычный штурман свалился вчера с гриппом. Несомненно, Марко был лучшим кандидатом на место Анджело, когда ставки были настолько высоки, поэтому Франко убедил себя, что раскол их дружбы никак не повлияет на их профессионализм. Вот только до сегодняшнего дня он не знал, что Марко совсем не похож на спокойного, уверенного парня, каким привык его видеть.

– Когда-то мы были друзьями, – тихо проговорил Марко хриплым голосом. – Почти всю нашу жизнь мы были самыми близкими друзьями. Когда я сделал одну маленькую ошибку, ты…

– То, что ты переспал с моей женой, трудно назвать маленькой ошибкой, – произнес Франко ледяным голосом.

– Лекси тогда еще не была твоей женой.

– Нет. – Франко повернул голову и впервые с начала их разговора посмотрел прямо на Марко. Они были одного роста, одной национальности, примерно одного атлетического телосложения, но на этом их сходство заканчивалось. Марко был светловолосым и голубоглазым, а Франко – жгучим брюнетом с карими глазами. – Однако ты был моим самым близким другом.

Марко пытался удержать его взгляд. Раскаяние и разочарование боролись внутри его в течение нескольких секунд, прежде чем он со вздохом отвернулся.

– А что, если я скажу, что этого никогда не было? – резко спросил он. – Что, если я скажу, что выдумал это, чтобы разлучить вас?

– Зачем тебе это?

– А зачем тебе было тратить свою жизнь на взбалмошную девчонку? – нанес ответный удар Марко. Разочарование взяло верх над раскаянием. – Ты все еще женат на ней и заставляешь меня чувствовать себя последним подонком. А Лекси даже не знает о том, что я тебе рассказал. Ты ей не сказал.

Франко мрачно отвернулся к монитору и сжал губы в тонкую линию.

– Она всегда была слишком хороша для меня, – пробормотал Марко, словно разговаривая с самим собой.

– Какой смысл в этом разговоре? – с раздражением спросил Франко. – Нас ждет важная гонка, и я совершенно не настроен сейчас обсуждать прошлое.

– Ладно, синьоры, нам пора! – окликнул их менеджер команды.

Франко стал уходить, но Марко удержал его за руку.

– Бога ради, Франко, – быстро пробормотал он, – прости, что я испортил ваши с Лекси отношения, но ее уже три года нет в твоей жизни. Неужели мы не можем оставить этот глупый инцидент в прошлом и снова стать…

– Хочешь, скажу, зачем ты все это затеял? – Франко обернулся к нему, на его лице застыло ледяное презрение. – Ты задолжал «Белой полосе» несколько миллионов. Ты боишься, потому что тебе нужен я, чтобы скрыть эту отвратительную правду. До тебя дошли слухи, что я хочу завязать с гонками, и это пугает тебя до смерти, потому что ты знаешь, что тогда всплывут все твои финансовые махинации, в которые ты нас втянул. И кстати, – ледяным тоном добавил он, – твои паршивые извинения запоздали на три с половиной года.

Высвободив руку, Франко отвернулся. Он не ожидал, что Марко заведет этот разговор, к тому же в квартире Франко ждали бумаги на развод, которые прислал ему адвокат Лекси.

Он вышел из шатра под лучи палящего солнца. Холодный гнев душил его, казалось, в жилах вместо крови струился жидкий азот. Он едва слышал, как болельщики поддерживали его своими возгласами. Алая пелена застилала его глаза, когда он представлял, как его лучший друг предается страсти с единственной женщиной, которую он когда-либо любил. Франко жил с этим без малого четыре года. Это изменило все в их коротком браке с Лекси, он даже стал подозревать, что ребенок, которого она ждала, не от него. Он озлобился настолько, что от человека, которым он был, ничего не осталось. Когда у Лекси случился выкидыш, его гнев затмил боль потери.

И, черт возьми, в одном Марко был прав: Лекси понятия не имела, почему он так изменился. Единственной каплей бальзама на его уязвленную гордость было то, что она так и не узнала, как ее предательство разбило его глупое сердце.

Марко снова возник у него за спиной и положил ему руку на плечо:

– Франко, дружище, ты должен меня выслушать.

– Не говори мне о прошлом, – резко ответил Франко и стряхнул руку Марко с плеча. – Сосредоточься на работе, или мне придется объявить «Белую полосу» банкротом, и тогда твои финансовые махинации выплывут на поверхность.

– Но ты же погубишь меня, – хрипло выдохнул Марко. – Репутация моей семьи будет уничтожена…

– Точно.

Марко побледнел, и Франко знал причину его страха. Фамилия Клементе была синонимом честности. Семейство Клементе возглавляло крупнейшие благотворительные фонды Италии, как и семья Толле. Их семьи дружили с тех пор, как Франко себя помнил, и только это служило причиной, почему он так сдержанно выразил свое негодование Марко. У них по-прежнему были деловые отношения, они часто встречались на благотворительных и общественных мероприятиях. Он позволил Марко отшутиться от слухов об охлаждении их дружбы, потому что это было менее болезненно, чем истина.

– Эй, ребята, помашите болельщикам! – крикнул им менеджер команды.

Франко поднял руку и, как послушная марионетка, помахал толпе. Марко сделал то же самое и выдал свою самую обаятельную улыбку. Франко надел шлем, и мужчины забрались в лодку и пристегнулись. В наушниках зазвучала информация от помощника о силе и направлении ветра, высоте волн. Они запустили предстартовую проверку, работая в унисон, как слаженная команда. Они были друзьями почти всю свою жизнь, и еще несколько лет назад Франко готов был дать руку на отсечение, что так будет всегда: они состарятся, их дети и внуки тоже будут дружить, а старинные друзья станут попивать вино на открытой террасе и вспоминать дни молодости.

Двигатель лодки взревел, и для морского инженера Франко этот звук был как музыка. Они вывели лодку к линии старта между другими судами.

Франко искоса взглянул на Марко. Тот ответил ему быстрым, растерянным взглядом. В его глазах было такое отчаяние, что сердце Франко сжалось. Марко отвернулся и тихо сказал по-итальянски:

– Прости меня, друг.

Когда двигатели хрипло взревели, Франко все еще силился понять, что именно сказал ему Марко. Франко понадобилась полная концентрация внимания и сил, чтобы удерживать лодку прямо. Он внезапно осознал, что лодка разгоняется слишком быстро…

Глава 1

Лекси была на совещании, когда дверь в кабинет Брюса внезапно распахнулась и ворвалась Сюзи, новый ассистент.

– Простите, что прерываю, – быстро проговорила девушка, – но Лекси должна это видеть.

Очаровательное личико Сюзи покраснело от волнения. Она схватила пульт, лежавший рядом с кофеваркой, и включила телевизор. Все уставились на нее, гадая, что же могло случиться.

– Друг прислал мне ссылку в «Твиттер», – объяснила она, быстро переключая каналы. – Я не большая любительница аварий, так что я почти не смотрела видео, но на экране вдруг мелькнуло твое лицо, Лекси, и я услышала твое имя.

Кристально чистая морская вода и пронзительно-голубое небо вдруг заполнили пятидесятидюймовый экран телевизора. Секунду спустя полдюжины белых линий, оставляемых моторами лодок, разрезали водную гладь. Холодок пробежал по спине Лекси, и она стремительно вскочила на ноги.

Скоростная гонка на моторных лодках была привилегией богатых и безрассудных мужчин – зрелище было захватывающим. Большая мощь, большие деньги, раздутое мужское эго, риск и опасность. Но для Лекси это было самым страшным из кошмаров, потому что она уже знала, что произойдет дальше.

– Нет, – прошептала она. – Пожалуйста, выключите это.

Но никто ее не услышал, к тому же было уже слишком поздно. Нос лидирующего судна попал в зону турбулентных волн и начал задираться вверх. На несколько секунд лодка зависла на корме, она будто парила в воздухе, как птица.

– Смотрите дальше. – Сюзи почти пританцовывала от нетерпения.

Лекси схватилась за край стола, когда лодка сделала пируэт и начала снова и снова вращаться вокруг своей оси, как будто выполняла акробатический трюк.

Но это был не трюк, и она абсолютно отчетливо видела двух человек внутри открытой кабины лодки. Осколки судна разлетались в разные стороны, а двое безрассудных мужчин, упивавшихся своей властью над стихией, попали в смертельную ловушку.

«В этом опасном виде спорта ежегодно происходит как минимум одно столкновение со смертельным исходом, – говорил безликий диктор. – В связи с изменчивыми погодными условиями побережья Ливорно разгорелись споры относительно того, стоит ли вообще начинать гонку. Лидирующее судно достигло максимальной скорости, когда попало в турбулентность. Франческо Толле выбросило за борт».

– О господи, это тело! – в ужасе крикнул кто-то. «Его штурман Марко Клементе оставался под водой в течение нескольких минут, прежде чем водолазы смогли освободить его. Оба мужчины были вертолетом доставлены в больницу. По неподтвержденным данным, один из них умер, а другой находится в крайне тяжелом состоянии».

– Кто-нибудь, поддержите ее! – услышала Лекси голос Брюса, и ноги ее подкосились.

Кто-то вскочил и помог ей сесть обратно в кресло.

– Опустите ее голову к коленям, – сказал кто-то еще, в то время как Брюс осыпал проклятиями Сюзи за то, что она такая бесчувственная идиотка.

Лекси почувствовала, как кто-то наклонил ее голову вниз, и не стала сопротивляться, хотя точно знала, что это не поможет. Она смотрела, как волна ее медно-рыжих волос мелькает перед глазами, и слушала голос диктора, рассказывавшего биографию двадцативосьмилетнего Франческо так, будто зачитывал его некролог.

«Рожденный в одной из богатейших семей Италии, единственный сын судостроительного магната Сальваторе Толле, Франческо оставил жизнь плейбоя, женившись на юной звезде Лекси Гамильтон, но их брак вскоре распался…»

Тихий шепоток в кабинете заставил Лекси вздрогнуть, потому что она поняла, что на экране, должно быть, появилась их с Франко совместная фотография. Молодые, беспечные, красивые и влюбленные – такими они были когда-то…»

«Сейчас Толле занимается семейным бизнесом, хотя и продолжает участвовать в гонках за команду «Белая полоса». Эту команду он создал совместно со своим штурманом Марко Клементе».

– Лекси, попей.

Брюс осторожно убрал волосы с ее лица и поднес к губам стакан с водой. Она хотела сказать, чтобы ее оставили в покое и не мешали слушать, но губы словно онемели. И вдруг она увидела на экране Франко.

Ее Франко, одетый в потертые джинсы с низкой посадкой и белую футболку, подчеркивающую его мышцы и загорелую кожу. Он стоял у штурвала и смеялся, обратив лицо к Лекси.

– Меня тошнит, – прошептала Лекси. Сидящий перед ней на корточках элегантный Брюс Дейтон пулей отскочил от нее. Вскочив на ноги, Лекси обошла его и двинулась из кабинета, шатаясь, словно пьяная, прижимая ладонь ко рту. Кто-то открыл ей дверь, и она ворвалась в дамскую комнату как раз вовремя.

Франко погиб. Эта фраза звучала в ее голове снова и снова.

– Нет, – простонала она и прижалась лбом к холодной кафельной стене.

«Только не я. Я непобедим…»

Испуганно вдохнув, Лекси резко открыла глаза, ей показалось, что Франко прошептал ей эти слова прямо в ухо. Конечно же его здесь не было, она была совсем одна среди этих белых стен.

Непобедим.

Сдавленный смех вырвался из ее горла. Никто не может побеждать вечно! Разве он сам только что не доказал это?

В дверь постучали.

– Ты в порядке, Лекси? – с тревогой в голосе спросила Сюзи.

Лекси приложила все усилия, чтобы собрать себя воедино, и одернула ледяными дрожащими пальцами подол своей бирюзовой юбки. Бирюзовой, как океан, отстраненно подумала она. Франко нравилось, когда она носила этот цвет.

– Лекси? – Сюзи снова постучала в дверь кабинки.

– Д-да, – с трудом выдавила она. – Я в порядке. Но это было не так, она уже никогда не будет в порядке. В течение последних трех с половиной лет она старательно прятала воспоминания о Франко в самый дальний уголок памяти, но теперь эта дверца открылась, но было уже слишком поздно…

О господи, о чем она только думает? Она же не знает наверняка, что он мертв. Это мог быть Марко.

Это мог быть Марко…

Когда Лекси вышла из кабинки, Сюзи ждала ее. Красивое лицо девушки омрачали стыд и чувство вины.

– Прости меня, Лекси, – всхлипнула Сюзи. – Я просто увидела твое лицо и…

– Это не имеет значения, – оборвала девушку Лекси, увидев, как она расстроена.

Лекси поняла, что ей было примерно столько же лет, как и Сюзи, когда она познакомилась с Франко. Так почему же сейчас, в двадцать три года, она вдруг почувствовала себя такой старой?

– Брюс сказал, что уволит меня, – всхлипнула Сюзи, пока Лекси мыла руки, даже не осознавая, что делает. – Он сказал, что ему не нужны идиотки, их и без меня хватает…

Лекси не слушала ее. Она смотрела в зеркало на свое бледное лицо, обрамленное гривой медно-рыжих волос.

– Вы уже несколько лет не вместе, поэтому мне даже в голову не пришло, что тебе может быть не все равно…

– Он живой человек, Сюзи, а не неодушевленный предмет.

– Да… – виновато опустила голову девушка. – О, Лекси, он такой шикарный! – Сюзи мечтательно вздохнула. – Такой сексуальный, брутальный… Он мог бы быть одним из актеров, которых мы…

Лекси снова перестала ее слушать. Она знала, что Сюзи понятия не имеет, о чем говорит. Она не хотела намеренно причинить ей боль, просто неумело старалась сгладить свою оплошность, но выходило только хуже.

Лекси резко развернулась и вышла из уборной, оставив Сюзи одну. На ватных ногах она прошла в свой кабинет и заперлась там, уставившись в одну точку.

– Лекси?

Дверь кабинета открылась, но она даже не услышала этого. Она обернулась и немигающим взглядом уставилась на Брюса. От мрачного выражения его лица у Лекси снова подкосились ноги.

– Ч-что? – с трудом выдавила она.

Брюс вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Он взял Лекси за руку и, не говоря ни слова, усадил ее на стул. Она почувствовала, как слезы наворачиваются на ее глаза.

– Лучше скажи сразу, прежде чем у меня начнется истерика.

– Тебе звонят, – сказал Брюс и скрестил на груди руки. – Это Сальваторе Толле.

Отец Франко? Лекси сцепила пальцы замком и закрыла глаза. Ей приходила в голову только одна причина, по которой ей мог позвонить синьор Толле. Сальваторе ненавидел ее, утверждая, что она разрушает жизнь его сына.

– Я попросил его подождать на линии, – сказал Брюс, который никогда не прогибался ни перед одним человеком. – Я подумал, что тебе понадобится пара минут, чтобы собраться с силами, прежде чем поговорить с ним.

– Спасибо, – пробормотала она и бросила мутный взгляд на свои до боли сплетенные пальцы. – Он… он не сказал тебе, зачем звонит?

– Он не стал бы со мной разговаривать.

Лекси молча кивнула и постаралась взять себя в руки.

– Хорошо, – с трудом проговорила она. – Я поговорю с ним.

– Мне остаться?

Хотела ли она этого? У Лекси не было ответа на этот вопрос. Брюс принимал активное участие в ее жизни. Когда в пятнадцать лет она сыграла свою первую главную роль в малобюджетной картине, он был агентом ее матери Грейс, тоже актрисы. Позже, когда Лекси ушла из кинематографа, чтобы быть со своим бойфрендом-итальянцем, Брюс не позволил ей потерять с ним связь. Когда ее мать внезапно умерла, именно Брюс предложил ей свою поддержку, но тогда она все еще была с Франко. Или она просто верила, что все еще была с Франко. Прошло немало времени, наполненного слезами и болью, прежде чем она наконец смирилась и отправилась домой.

Теперь она работала на него в его театральном агентстве. Они хорошо работали в тандеме: она отлично понимала характеры его темпераментных клиентов, а у него за спиной были годы солидного театрального опыта. За это время они стали очень близки.

– Я лучше сама. – Она приняла это решение, зная, что здесь Брюс ей не сможет помочь.

Он немного помолчал, кивнул и выпрямился, лицо его не выражало абсолютно ничего. Лекси знала, что обидела его, но в то же время он прекрасно понимал, почему она отказалась от его помощи. Если телефонный разговор принесет плохие новости, никто, даже Брюс, не сможет поймать ее, когда она распадется на части… Поэтому Лекси предпочла сделать все сама.

– Третья линия, – сказал Брюс и кивнул на телефон на ее рабочем столе прежде, чем выйти из кабинета.

Лекси дождалась, пока дверь за ним закроется, и взяла телефонную трубку дрожащей рукой.

– Добрый день, синьор, – пробормотала она срывающимся голосом.

– День сегодня совсем не добрый, Алексия, – пророкотал низким голосом Сальваторе. – На самом деле сегодня очень плохой день. Я полагаю, ты уже слышала новости о Франческо.

Лекси прикрыла глаза, когда волна головокружения захлестнула ее.

– Да, – выдохнула она.

– Тогда буду краток. Я уже дал все распоряжения, чтобы доставить тебя в Ливорно. Через час автомобиль будет у твоей квартиры. Мой самолет доставит тебя в Пизу, там кто-нибудь из моих людей тебя встретит. Когда ты доберешься до больницы, тебе понадобится документ, подтверждающий ваше родство, прежде чем тебе позволят увидеть моего сына…

– Франческо жив?! – пронзительно вскрикнула Лекси. Ей показалось, что ее ударили прямо в солнечное сплетение.

В ответ на том конце линии повисла гнетущая тишина, а потом тихое проклятие по-итальянски.

– Ты думала, что он мертв? Мои извинения, – отрывисто бросил отец Франко. – Во всей этой суматохе после аварии мне не пришло в голову, что по телевизору ничего не сказали… Да, он жив. Однако я должен предупредить тебя, что у него несколько очень серьезных травм. Хотя как он, черт возьми…

Сальваторе снова замолчал, и Лекси почувствовала, как он борется с одолевающими его эмоциями. Она понимала, как сильно он страдает. Франко – его единственный ребенок, обожаемый сын и наследник.

– Я сожалею, что вам пришлось пройти через все это, – прошептала она.

– Я не нуждаюсь в твоем сочувствии. – Резкие слова Сальваторе прозвучали как удар кнута.

Лекси прекрасно понимала, почему этот человек не желает ее сочувствия. Омерзение, подобное тому, что испытывает к ней Сальваторе, не меркнет с годами.

– Я просто жду, что ты сделаешь то, что нужно сделать, – уже спокойно продолжил он. – Ты нужна здесь. Мой сын просит, чтобы ты приехала, значит, ты приедешь к нему.

Поехать к Франко?

– Мне очень жаль, но я не могу этого сделать, – как можно спокойнее произнесла Лекси, хотя слова давались ей с огромным трудом.

– Что значит – не можешь? – опешил Сальваторе. – Ты – его жена. Ты обязана приехать.

Его жена… Как странно это звучало. Ее обязанности перед Франко как его жены закончились три с половиной года назад, когда…

– Его бывшая жена, – поправила она. – Мне очень жаль, что Франческо пострадал, синьор, но я больше не являюсь частью его жизни.

– Где твое милосердие, женщина? – ледяным тоном прошипел ее свекор. – Он весь переломан и едва не истек кровью! Он только что потерял самого близкого друга!

– Марко… мертв? – Шок накрыл ее новой ледяной волной.

Она невидящим взглядом смотрела в серое небо за окном и видела красивое смеющееся лицо Марко Клементе. Ее сердце разрывалось на части от такой чудовищной несправедливости. Марко никому не сделал ничего плохого. Насколько она знала Франко, он станет винить себя в смерти Марко.

– Я очень сожалею, – прошептала она сквозь боль, сковавшую ее.

– Да, – признал Сальваторе, – это хорошо, что ты печалишься о смерти Марко. А теперь я снова задам тебе тот же вопрос: ты приедешь к моему сыну?

– Да. – На этот раз Лекси не колебалась ни секунды. Смерть Марко изменила все.

Лекси медленно положила трубку, ее сотрясала мелкая нервная дрожь. Она прижала ледяную ладонь к глазам в попытке остановить слезы и не могла понять, почему она плачет: то ли от облегчения, что Франко жив, то ли от боли, что погиб Марко.

– Значит, он жив?

Лекси развернулась и увидела в дверях Брюса. Лекси сжала свои дрожащие губы и кивнула.

Губы Брюса сжались в тонкую полоску.

– Я так и думал. Везучий, гад.

– Нет никакого везения в том, что его вышвырнуло за борт на полном ходу, Брюс! – яростно возразила Лекси.

– А второй – это Марко Клементе? – уточнил он. Лекси обхватила себя руками и кивнула. – Бедный парень.

– Мне понадобится небольшой отпуск, – глубоко вздохнула Лекси.

Брюс прищурился, глядя на нее, и Лекси готова была поклясться, что он совершенно не удивлен ее заявлению.

– Значит, Толле все так же сильно влияет на тебя? И ты едешь к нему.

– Было бы неправильно не поехать.

– Даже если вы находитесь в процессе развода?

Это был сложный вопрос, и Лекси внезапно захотела, чтобы Брюс был не в курсе того, что две недели назад бракоразводные документы были высланы адвокатам Франко.

– Это не имеет никакого отношения к текущей ситуации, – стала защищаться Лекси. – Франко и Марко были как близнецы. Будет правильным оставить наши разногласия в стороне в момент такой трагедии.

– Это чушь, Лекси, – отрезал Брюс. – Это ко мне ты прибежала, когда ваш брак пошел ко дну, – с ноткой язвительности напомнил он. – Я видел, что он сделал с тобой. Я вытирал твои слезы. Так что, если ты думаешь, что я буду стоять в стороне и наблюдать, как ты возвращаешься к этим разрушительным отношениям, ты ошибаешься.

Лекси воинственно вздернула подбородок:

– Я не собираюсь возобновлять отношения с Франко.

– Тогда что ты делаешь?

– Собираюсь навестить серьезно раненного и глубоко скорбящего человека.

– Для чего?

Лекси открыла было рот, чтобы ответить, но промолчала.

– Ты все еще любишь его, – с отвращением произнес Брюс.

– Я не люблю его. – Лекси с трудом встала из-за стола и начала искать свою сумку.

– Хорошо, тогда ты все еще его хочешь.

– Нет! – Она наконец нашла сумку и вытащила ее из выдвижного ящика.

– Тогда почему ты едешь? – продолжал настаивать Брюс.

– Ради бога, я беру всего пару выходных! – тяжело вздохнула Лекси.

– Он нашел время, чтобы навестить тебя, когда ты потеряла вашего ребенка? – Слова Брюса вонзались в нее, как острые кинжалы. – Нет! Ему было плевать на твое разбитое сердце, страх и одиночество. Он был слишком занят, кувыркаясь в постели с какой-то шлюшкой! Он быстро утешился, а эта дрянь сделала все возможное, чтобы ты узнала, где и с кем он был. Ты ничего ему не должна!

– Это не означает, что я должна вести себя так же отвратительно! – закричала Лекси. Ей стало невыносимо больно. Все сказанное Брюсом было правдой. – Он ранен, Брюс, и мне нравился Марко. Пожалуйста, постарайся понять, что я просто не смогу спокойно жить дальше, если не поеду.

– За счет нас?

Это «нас» больно кольнуло Лекси, и слезы подступили к ее глазам, когда она смотрела на этого привлекательного тридцатипятилетнего мужчину. Брюс был воплощением элегантности в светло-сером костюме, сшитом на заказ. Холодный гнев плескался в его голубых глазах, циничная ухмылка искривила его губы. Лекси не думала, что он в открытую озвучит то, что они старательно обходили в течение нескольких месяцев. Брюс был ее наставником, ее спасителем и другом, и она очень сильно его любила и ценила.

Но Лекси знала, что любит его не так, как он того желал. Она и сама хотела бы любить его как мужчину, но не могла.

– Нет, забудь, что я сказал, – вздохнул он. – Я злюсь, потому что… – Он остановился и коротко выругался. – Франко достаточно было поманить тебя пальцем, и ты… – Он снова коротко вздохнул. – Езжай. – Он повернулся и направился обратно к двери. – Возможно, если ты снова увидишь его, то поймешь, что повзрослела, а он… Я просто надеюсь, что ты поймешь, что твои чувства к нему остались в прошлом, и сможешь жить дальше без этого ублюдка.

Лекси стояла около своего стола и судорожно прижимала к себе сумку, борясь с желанием побежать за Брюсом и умолять его понять ее. В тот момент Лекси твердо знала: в ее долгих отношениях с Брюсом поставлена точка. Она была просто дурой, эгоистичной, несправедливой. Она прекрасно знала, что чувствует к ней Брюс, но старательно избегала этого. В последние несколько месяцев она убеждала себя, что между ними возможны близкие отношения: они работают вместе, хорошо понимают друг друга.

Но симпатии было недостаточно, и она всегда это знала. С того самого момента, как Лекси осознала, что чувства Брюса по отношению к ней изменились, она вела с ним нечестную игру.

Пытаясь справиться с дрожью, Лекси быстро надела пальто. Сейчас у нее нет времени, но, когда она вернется из Италии, их с Брюсом ждет долгий и непростой разговор об их отношениях.

События сегодняшнего дня заставили Лекси посмотреть на себя со стороны. Ей всего двадцать три года, а она уже успела влюбиться в богатого, безответственного плейбоя, забеременеть от него, выйти за него замуж, возненавидеть его, потерять его ребенка, а потом и его самого.

Так почему же она снова возвращается туда?

В конце этого длинного дня, приземлившись в шумном аэропорту Пизы, Лекси все еще задавалась тем же вопросом.

В дорогу она надела узкие голубые джинсы, выгодно подчеркивавшие ее стройные ноги, мягкий серый жакет и шарф, небрежно обернутый вокруг шеи. Распущенные волосы обрамляли ее бледное нервное лицо, зеленые глаза напряженно рассматривали толпу в поисках человека, который будет ее встречать. Она почти сразу заметила знакомое лицо.

Пьетро, щеголеватый невысокий мужчина с копной седых волос и оливковой кожей, уже ожидал ее у выхода. Пьетро был личным шофером Сальваторе, а его жена Зета – экономкой в Кастелло-Монфальконе, усадьбе семьи Толле, расположенной на окраине Ливорно. Пьетро и Зета всегда были холодно-вежливы с Лекси, но это было лишь каплей в море неприязни, с которой она в свое время столкнулась.

Пьетро мрачно поприветствовал ее:

– Рад снова видеть вас, синьора, хотя обстоятельства встречи и нерадостные.

– Да, – согласилась Лекси.

Взяв ее небольшой чемодан, шофер жестом пригласил ее следовать за ним. Несколько минут спустя они уже ехали в шикарном автомобиле в сторону Ливорно. Лекси смотрела в окно на знакомые пейзажи и чувствовала себя крайне странно. Она полюбила этот городок за время своего недолгого пребывания здесь, хотя и возненавидела все остальное, связанное с ним.

Она вспомнила, как впервые попала на виллу. Девятнадцатилетняя беременная женщина – а по сути, сама еще ребенок, – она чувствовала себя незваной гостьей и изгоем одновременно. Сальваторе не мог без отвращения смотреть на нее. Франческо напоминал ей прекрасного золотого орла с подрезанными крыльями, который не может улететь туда, куда ему хочется. Он огрызался на каждого, кто осмеливался подойти к нему, постоянно со всеми ссорился, чаще всего с отцом. Его возмущало отношение отца к Лекси, к их женитьбе, к ребенку, который скоро должен быть родиться. Он злился оттого, что не мог защитить ее, потому что не был уверен до конца, что она не заманила его в ловушку при помощи беременности, в чем неоднократно обвинял ее Сальваторе.

Лекси с грустью подумала, что иногда настоящая, сильная любовь – это плохо. Она все еще прекрасно помнила пульсирующую бесконечную боль на протяжении нескольких месяцев, пока…

«О, ради бога, перестань, – одернула себя Лекси. – У тебя был потрясающий роман с роскошным сексуальным плейбоем, ты забеременела и вышла за него замуж. Ты пережила потерю своего ребенка, хотя для большинства эта потеря стала немалым облегчением. Скорби о своем ребенке, но не вздумай скорбеть о браке, которого не должно было быть! И не вздумай снова начать себя жалеть!»

Автомобиль замедлил ход, и Лекси обнаружила, что они въезжают в больничные ворота. Белоснежное здание больницы было очень современным и выглядело как люксовое заведение.

Это была та же больница, в которую она попала три с половиной года назад. Когда она вышла из машины и окинула взглядом больничный корпус, воспоминания всколыхнулись внутри ее. Лекси не хотелось идти туда, ее зазнобило от одной только мысли об этом. Ее ребенок, ее малыш умер в этих стенах, в этих бездушных белых коридорах среди роскошных палат, походивших на номера дорогих отелей.

– Синьор Сальваторе попросил меня сопровождать вас, синьора. – Пьетро подошел так тихо, что Лекси подпрыгнула на месте. Она моргнула, пытаясь отогнать болезненные воспоминания. – Нам сюда…

Лекси пошла за шофером, с трудом переставляя ноги. Охранник попросил у нее паспорт, прежде чем пропустить ее внутрь. Трясущимися руками Лекси открыла сумочку и стала искать документы, в то время как Пьетро сердито ворчал, что это совершенно ни к чему, поскольку он может лично поручиться за синьору.

Лекси хотела одного: чтобы Пьетро оставил охранника в покое и позволил ему делать свою работу. Все это было для нее чересчур болезненно. Она не нужна Франческо. Он не остался один в целом мире. У него большая семья и множество друзей, готовых поддержать его. Будь у нее хоть толика здравого смысла, она развернулась бы и ушла отсюда.

Но она не развернулась и никуда не ушла. Она молча следовала за Пьетро по больничному вестибюлю к лифту, который поднял их наверх. Они прошли по еще одному гулкому коридору, и водитель распахнул перед Лекси дверь и отошел в сторону. Лекси сделала глубокий вдох и вошла в палату.

Ей понадобилась пара секунд, чтобы осознать, что это сестринская. Удобные кресла стояли вокруг кофейного столика, аромат свежесваренного кофе витал в воздухе. Хорошенькая темноволосая медсестра сидела за столом перед монитором компьютера. Она посмотрела на Лекси и улыбнулась.

– А, синьора Толле, добрый вечер, – прощебетала она по-итальянски. – Ваш муж сейчас спит, но вы можете посидеть с ним. – Девушка перешла на вполне сносный английский. – Ему станет лучше, когда он увидит вас.

Лекси подошла к двери, на которую указала медсестра. Ее сердце стучало, как сумасшедшее. Она вошла в комнату и быстро закрыла за собой дверь, чтобы прислониться к ней. Она боялась того, что может увидеть на больничной койке.

Комната оказалась больше, чем предыдущая. Большое белое пространство было окутано мягкими полосами теней от жалюзи. Она стояла на месте, как приклеенная, зачарованно наблюдая за капельницами и трубками, прикрепленными к монитору с мелькающими графиками и цифрами.

– Можешь подойти ближе, Лекси. Я не кусаюсь.

Глава 2

Этот низкий, слегка хриплый голос отозвался в Лекси легкой дрожью узнавания. Она посмотрела на кровать, сама не осознавая, что боится того, что может увидеть.

Лекси вдруг поняла, что не видит ничего, кроме бинтов и крахмального белого белья. Не было никаких подушек, только загипсованные ноги на вытяжке. Сердце Лекси пропустило несколько ударов и съежилось от страха. Когда человек вынужден лежать без подушек, это означает травму спины, а вытяжка говорит о переломанных ногах. И все эти трубки и датчики… А она даже не удосужилась спросить, какие травмы он получил, ни у Пьетро, ни у медсестры. Наверное, ей стоит вернуться, и…

– Лекси, – нетерпеливо пробормотал Франко, когда молчание затянулось. – Даже не вздумай сбежать.

– Откуда ты узнал, что это я?

– Ты пользуешься теми же духами, что и прежде. Она была удивлена, что он помнил это, учитывая количество женщин и ароматов, бывших в его жизни. Десятки женщин, чьи фотографии украшали обложки глянцевых журналов…

– Поскольку я не могу двигаться, сжалься надо мной, дорогая. Подойди так, чтобы я мог тебя видеть. Пожалуйста.

С трудом отлепившись от двери, Лекси на ватных ногах медленно подошла к нему. Она застыла у изножья кровати, и от ужаса у нее перехватило дыхание, когда она увидела безжизненное тело Франко на кровати. Белая простыня покрывала две трети его туловища, верхняя часть торса была открыта, обнажая его мускулистые плечи и руки. Белые повязки закрывали его левое плечо и ребра, и Лекси судорожно сглотнула, когда заметила черные кровоподтеки на его теле.

– Чао, – пробормотал Франко охрипшим голосом.

Лекси беспомощно покачала головой, и горячие, жгучие слезы наполнили ее глаза.

– Господи, – прошептала она.

Франко был рад увидеть слезы в ее глазах, он хотел, чтобы она была расстроена. Он даже хотел, чтобы она жалела его, – лишь бы не равнодушие. Как же она хороша! Огненные волосы обрамляли ее тонкое лицо и хрупкие плечи, как сияющий ореол. Он видел, что она плотно сжала губы, чтобы они перестали дрожать. Для Франко она до сих пор была лучиком яркого света в его серых буднях.

– Посмотри на меня, – попросил он, ощущая, как пульсирует между ними напряжение. Он чувствовал, как Лекси борется с собой, и понимал причину этой борьбы. Когда-то они не могли спокойно смотреть друг на друга из-за пожиравшей их изнутри страсти. – Прошу тебя.

Ее ресницы вспорхнули, и на него посмотрели два изумрудных океана, в которых плескались сотни разных эмоций. Внутри Франко разгорелись такие противоречивые чувства, что монитор начал пищать, как сумасшедший.

Лекси бросила испуганный взгляд на оборудование. Что происходит? Она понятия не имела, какими должны быть нормальный пульс и давление, но мелькание монитора становилось все интенсивнее, и это страшно испугало ее.

– Что случилось? – Она порывисто взяла его за руку и испугалась, когда увидела, что задела катетер.

Но прежде чем она успела отдернуть руку, Франко накрыл ее ладонь своей и неожиданно сильно сжал.

– Со мной все в порядке, – сказал он, но его голосу не хватало силы, чтобы убедить ее в этом.

Дверь внезапно распахнулась, и вошла медсестра. Слегка улыбнувшись Лекси, она подошла к монитору и стала проверять данные.

– Думаю, ваша жена вас удивила, – зазывно улыбнулась Франко медсестра, но Лекси легко перевела ее фразу с итальянского на английский.

– Это точно, – грустно ответил Франко. Лекси попыталась высвободить свою руку, но Франко только крепче сжал ее пальцы, и она сдалась. В тот момент, когда она перестала сопротивляться, Франко устало прикрыл глаза и осторожно выдохнул. Почти сразу показания датчиков нормализовались. Лекси вдруг почувствовала такую слабость, что свободной рукой придвинула стул к кровати и опустилась на него.

Франко не двигался и не открывал глаза, и комната погрузилась в тишину. Лекси снова взглянула на его лицо. Он был все так же умопомрачительно красив. Ни синяки, ни порезы не исказили это совершенство.

Лекси думала, что, работая в театральном агентстве, приобрела иммунитет к мужской красоте, но этот мужчина по-прежнему заставлял ее сердце бешено стучать. Гладкий высокий лоб, коротко стриженные черные волосы, широкие, прямые брови и тяжелые веки с длинными угольно-черными ресницами.

– Я очень сожалею о Марко, – с болью в голосе пробормотала она.

Аппарат мгновенно запищал, и медсестра строго посмотрела на Лекси, покачав головой. Франко еще не был готов говорить о Марко.

Лекси прикусила предательски дрожащую нижнюю губу и снова взглянула на Франко. Сероватый оттенок лег на его кожу, как вуаль, и Лекси поняла, что он винит себя в смерти Марко. Каждый, кто знал двух друзей, был в курсе, что Марко всегда следовал за Франко. Но раболепство Марко было для друга и лестным, и обременительным, и Лекси прекрасно осознавала, что в свое время тоже стала его рабыней. А потом стала для Франко обременительной ношей.

Лекси снова окунулась в воспоминания четырехлетней давности, когда она, девятнадцатилетняя, наконец-то сделала что-то сама, вырвавшись из-под опеки своей матери, прекрасной Грейс Гамильтон, которая пожертвовала собственной карьерой, чтобы управлять внезапным успехом дочери на пути к славе.

Но когда Лекси исполнилось девятнадцать, ее мать впервые в жизни влюбилась, вышла замуж за французского предпринимателя Филиппа Рейнара и окунулась в роскошь, о которой всегда так мечтала. Он владел роскошной квартирой в Париже и замком в Бордо, а также яхтой, на которой проводил почти все лето. Благодаря ему Грейс чувствовала себя принцессой, наслаждаясь медовым месяцем на яхте рядом с греческими островами. Она ослабила мертвую хватку опеки, которой окружала дочь, и Лекси поехала на Каннский кинофестиваль без своей строгой компаньонки.

Лекси вскружила голову приобретенная самостоятельность, и она без оглядки кинулась в гламурную светскую жизнь. Она предавалась развлечениям с безрассудством наркомана и совершенно утратила способность мыслить здраво о том, что делает.

Канны, Ницца, Монте-Карло, Сан-Ремо…

Лекси закрыла глаза и мысленным взором увидела то же ярко-голубое небо и сверкающую воду, что видела утром по телевизору. Она видела ряды роскошных пришвартованных яхт у частных пристаней, бульвары с дизайнерскими магазинами и уличными открытыми кафе, которые посещали избалованные отпрыски богачей. Места, где тусуется золотая молодежь, с их золотыми кредитками и сверкающими улыбками. Она слышала их звонкий смех, она чувствовала, как ее притягивает их невозмутимая уверенность в себе. И когда они допустили ее в свое общество, Лекси искренне считала себя одной из них – золотой девочкой с экрана кино.

И конечно, там был Франко… Он обладал не только потрясающей мужской красотой, но и богатым аристократическим наследием. Он был старше ее, гораздо опытнее, он был несомненным лидером в компании. И она заполучила его. Она, маленькая мисс Наивность, заполучила самый дорогой камень в короне и даже не поняла, как это сделала. Ей ни разу не пришло в голову, что ее новые друзья находят ее наивность забавным развлечением, новинкой, в которую можно поиграть.

Через шесть месяцев все было кончено – осколки ее разрушенной жизни барахтались среди еще больших разрушений. Ее мать и отчим погибли в автокатастрофе. Тогда-то и выяснилось, что у Филиппа Рейнара полно долгов, а за время брака с Грейс он обобрал ее до нитки, растратив все деньги, что заработала Лекси.

Но даже не это погрузило ее в пучину тяжелой, мрачной депрессии. Нет. Она узнала о ставке, которую сделали ее новые «друзья», чтобы потешить эго того парня, который лишит ее невинности до конца лета. Лекси узнала, что все эти люди, которых она по своей наивности называла друзьями, молча наблюдали за развитием их отношений, а потом дружно посмеялись, когда Франко выиграл приз. Она никогда не сможет стереть из памяти видео, которое ей прислали на телефон, она увидела, как Франко забирает свой выигрыш. Лекси до сих пор помнила дату и время отправки видео и его ленивую улыбку. Единственное, чего не хватало, – фотографии, подтверждавшей, что он действительно затащил ее в постель. Но это вовсе не означает, что доказательств не было. Как только розовая пелена упала с ее глаз, она уже не сомневалась, что Франко способен на что угодно. Она была для него всего лишь развлечением. Но когда стали известны последствия затянувшейся шутки, он не знал, что с ними делать.

Судьба подкинула еще одну шутку, и золотой мальчик Франческо Толле был наказан за свою жестокость, когда Лекси в одночасье осталась сиротой без гроша за душой, к тому же беременной от него.

Лекси вздрогнула и вернулась в настоящее, когда дверь в комнату тихо закрылась. Она поняла, что медсестра только что вышла. Франко до сих пор не открывал глаза, и Лекси подумала, что он уснул. Она посмотрела на их все еще переплетенные руки, его длинные пальцы полностью закрывали ее ладонь. Когда-то они точно так же держались за руки, только вот тогда по его венам не струились лекарства и обезболивающее.

Эти руки знали ее лучше и ближе, чем чьи бы то ни было еще. Она поерзала на стуле, поразившись тому, что ее тело все еще помнит его прикосновения. Его руки были сильными и мозолистыми. Он был самым счастливым человеком на земле, когда управлял своей парусной яхтой «Миранда», на которой они жили в то лето. Парусники, катера, моторные лодки, даже гигантские танкеры и круизные лайнеры строились на верфях Толле близ Ливорно. Франко, квалифицированный морской инженер, был в своей стихии на любом судне. К тому же он был успешным бизнесменом в империи отца, что добавляло ему очков.

Он всегда пользовался огромным успехом у женщин. Лекси подумала, что сам Леонардо да Винчи был бы счастлив запечатлеть его на одном из своих полотен. Лекси отстраненно отметила, что ему не мешало бы побриться, щетина придавала ему вид безрассудного пирата, и она вдруг почувствовала, что хочет прикоснуться кончиками пальцев к его такому знакомому лицу. Он всегда был безрассудным, он просто не получал удовольствия от гонки, если она не происходила на сумасшедшей скорости.

Неудивительно, что она влюбилась в него, совершенно потеряв голову. Он был живым воплощением девичьих грез – красивый, обаятельный, сексуальный. Эта физическая притягательность исходила от него, даже когда он лежал без движения на больничной койке.

Лекси судорожно вздохнула, борясь с желанием провести пальцами по его коже. Он был потрясающим любовником, к тому же достаточно харизматичным мужчиной, чтобы своим обаянием затмить все свои недостатки.

Он был добрым и внимательным, любил посмеяться, в том числе и над собой. У него был блестящий технический склад ума, который позволил ему спроектировать и построить свою первую парусную яхту в возрасте тринадцати лет. Он был уверен в себе и бесстрашен, когда дело касалось любого вида водного спорта. И он мог часами без движения лежать на солнце. Расслабление было для Франко так же важно, как конкуренция в спорте и секс. Долгие вечера и ночи, наполненные чувственностью, давали ему безграничную энергию.

Но он мог также быть достаточно жестоким и безжалостным, чтобы на спор соблазнить наивную девчонку, потому что ему нравилось выигрывать, и не важно, какую цену в итоге придется заплатить жертве.

В сердце Лекси снова проснулась та боль, которую она тогда испытала, хотя она и старалась закопать воспоминания как можно глубже. Она вспомнила выражение лица Франко, когда сообщила ему о беременности. Что-то едва уловимо изменилось в его взгляде, как будто глаза подернулись льдом. В конце концов, он взял на себя ответственность и за собственную ошибку, и за саму Лекси тоже.

Где была ее гордость, когда она позволила ему сделать это? Лекси была ослеплена любовью и страхом потерять его, и ей было стыдно за это. Но куда больший стыд она испытывала за то, что, выходя за Франко замуж, хотела наказать его за то пари.

Возможно, именно по этой причине она и приехала сюда – потому что в глубине души знала, что вела себя ничуть не лучше, чем сам Франко.

Лекси посмотрела на Франко, и их взгляды встретились. По бесстрастному выражению его лица она догадалась, что он все это время лежал так тихо, потому что без труда читал каждую ее мысль. Высвободив свою руку, Лекси откинулась на спинку стула, она была напряжена и напугана.

– Не знаю, зачем я приехала сюда, – быстро проговорила она.

Франко чувствовал себя беспомощным и слабым. В глазах Лекси снова стояли слезы, хотя она изо всех сил старалась этому сопротивляться. В ее волосах золотились солнечные блики, проникавшие в комнату сквозь рейки жалюзи, окрашивая локоны в цвет розового золота.

– У меня было ужасное предчувствие, что ты умираешь, и если я не приеду, то никогда не прощу себе этого.

– Тебе станет легче, если твое предчувствие сбудется, дорогая? – безо всякого выражения спросил он. – По крайней мере, ты будешь богатой вдовой.

– Не говори так. – В глазах Лекси застыла неподдельная боль. – Я никогда не желала тебе смерти и не хочу твоих денег.

– Я знаю. И это делает ситуацию еще более ироничной.

– В чем ирония? В том, что ты лежишь здесь, весь переломанный?

– Я не в таком ужасном состоянии, как это выглядит со стороны. – В его голосе звучала спокойная уверенность, и Лекси еще раз внимательно взглянула на него.

– Что ты понимаешь под «не таким ужасным состоянием»? – Она провела дрожащими пальцами по своим волосам и посмотрела на монитор и многочисленные капельницы. – Ты лежишь плашмя на спине, с ногами на вытяжке!

– То, что я лежу плашмя, – просто мера предосторожности, потому что у меня смещены пара позвонков, а единственное, что случилось с моими ногами, – это глубокая рана на левом бедре, которую уже зашили.

– А все эти повязки? – Лекси с беспокойством посмотрела на его грудную клетку.

– Несколько треснувших ребер и вывих плеча, который уже успели вправить.

– Что-то еще? – Лекси заметно побледнела, когда представила себе все его ранения.

– Голова болит, – подсказал он.

Голова болит… Значит, никаких переломов, сотрясения мозга? Никаких жизненно опасных травм, которые объяснили бы настойчивость его отца. Лекси почувствовала, как в ней поднимается ярость.

– Предполагалось, что ты серьезно пострадал, – осуждающе сказала она.

– Ты не находишь мои повреждения серьезными?

– Нет! Твой отец дал мне понять, что ты…

– Что я хочу тебя видеть?

– Истекаешь кровью, переломан и спрашиваешь обо мне! – Она процитировала Сальваторе. – Предполагалось, что ты в коме или что-то вроде того.

– Люди, находящиеся в коме, не разговаривают.

– Заткнись, пожалуйста! – Лекси вскочила на ноги и начала расхаживать по комнате. – Зачем ты хотел меня видеть?

– Положи свою сумку и сними жакет с шарфом, пока ты не изжарилась.

– Мне это не мешает, – нетерпеливо возразила Лекси.

– Нет, мешает. Ты посмотрела на меня один раз и теперь не можешь сидеть спокойно и не смотреть на меня снова.

– Твое высокомерие не знает границ, – раздраженно прошипела она.

– Ради бога, – выдавил Франко, – я лежу здесь пластом, едва не воя от боли, а ты мысленно раздеваешь меня.

– Неправда! – горячо возразила Лекси.

– Может, я слегка помят, – довольно улыбнулся Франко, – но я в рабочем состоянии. И я прекрасно знаю, когда меня хотят. Ты тоже великолепно выглядишь, моя красавица. Хотя на тебе слишком много надето.

– В Англии холодно.

– Тогда хорошо, что я не там, – ответил Франко. Он устало прикрыл глаза, как будто у него не осталось больше сил. Лекси прикусила губу, не зная, что делать дальше.

– Тебе надо отдохнуть.

– Я отдыхаю.

– Да, но… – Она с беспокойством взглянула на него. – Мне лучше уйти, чтобы ты мог поспать.

– Но ты только что пришла. – Недовольство исказило его лицо.

– Я знаю. – Лекси осознала, что снова подошла ближе к его кровати. – Я ведь на самом деле не нужна тебе здесь, Франко. Просто…

– После гонки я собирался лететь в Лондон, чтобы увидеть тебя. – Он нетерпеливо шевельнул рукой. – Нам нужно поговорить.

– Ты хочешь сказать, что авария произошла потому, что я прислала тебе бракоразводные документы? – в ужасе спросила Лекси.

– Нет, я этого не говорил, – отрезал Франко и застонал, как будто даже разговор причинял ему боль.

– Что с тобой? – метнулась к нему Лекси.

– Проклятые ребра болят каждый раз, как я делаю вдох, – пробормотал он, и Лекси увидела, как он побледнел и стиснул зубы от боли.

– Ты выглядишь так, как будто сейчас потеряешь сознание. – Лекси не на шутку испугалась.

– Это все наркотические обезболивающие. Завтра мне перестанут их колоть, и я смогу выписаться отсюда.

Лекси решила воздержаться от язвительного комментария, что он слишком самонадеян и выдает желаемое за действительное.

В комнате повисла тишина. Лекси переминалась с ноги на ногу и в конце концов решила снова сесть на стул. Она призналась самой себе, что бороться с собой очень утомительно. Она молча смотрела на Франко. Дыхание его постепенно выровнялось, и напряженность ушла с его лица.

Он выглядел таким щемяще уязвимым, что у Лекси болезненно сжалось сердце. В ее памяти всплыло воспоминание, как однажды Франко просидел у ее кровати всю ночь. У них была ужасная ссора, одна из многих, но именно эта закончилась тем, что Лекси упала в обморок прямо к его ногам. Должно быть, она пробыла без сознания довольно долго, потому что очнулась уже в постели, а доктор измерял ей давление.

Вернувшись обратно в настоящее, Лекси с удивлением осознала, что в комнате уже стемнело, пока она предавалась воспоминаниям.

О чем они тогда спорили? Она не могла вспомнить, хотя, скорее всего, инициатором ссоры была именно она – как обычно. Когда любовь превращается в ненависть, объект ненависти по определению не может сделать или сказать что-то правильное.

Лекси сказала себе, что сейчас самое походящее время, чтобы тихо уйти. Она осторожно наклонилась, взяла свою сумку и направилась к двери.

– Ты куда? – пробормотал Франко.

– Я решила, что нужно дать тебе спокойно поспать.

– Если я пообещаю впасть в кому, ты останешься?

– Это абсолютно не смешно, Франческо! – разозлилась она.

– Ты говоришь как сварливая женушка. – В полумраке Лекси заметила, как он улыбнулся.

– Это еще менее смешно, учитывая весьма короткий срок моего пребывания в этой роли, – тяжело вздохнула Лекси.

– А я был эгоистичным ублюдком.

Что ж, она не могла не согласиться. Ни один из них не был примерным супругом. Да, в плане секса у них все было прекрасно, но во всем остальном…

– Послушай, – она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, – я надеюсь, тебе скоро станет лучше. И я действительно очень сожалею о Марко. – Она должна была сказать это, хотя медсестра и просила ее не затрагивать эту тему. – Но ты не хуже меня знаешь, что мне здесь не место.

– Я хочу, чтобы ты осталась, – мрачно проговорил он.

Лекси покачала головой.

– С тобой все будет хорошо. Через пару дней ты будешь гадать, за каким чертом я тебе тут понадобилась.

– Я точно знаю, почему хочу этого.

– Я возвращаюсь в Лондон, – сказала она, не обращая внимания на слова Франко.

– Если ты сейчас уйдешь, Лекси, я выдерну к чертям эти капельницы и пойду за тобой, – предупредил ее Франко.

– Что за глупости! – Она снова вздохнула.

– Я уже сказал. – Он упрямо поджал губы. – Нам нужно поговорить.

– Мы можем все обсудить через наших адвокатов. – Лекси решительно направилась к двери.

– Тебе придется поговорить со мной лицом к лицу, дорогая, потому что я не хочу развода.

Лекси обернулась через плечо.

– До сегодняшнего дня мы не сказали друг другу и слова за минувшие три с половиной года, – напомнила ему Лекси. – Конечно, ты хочешь развода. И я этого хочу.

Лекси взялась за дверную ручку и услышала звук, от которого у нее похолодело внутри. Она обернулась и увидела, что Франко пытается вырвать катетер из своей руки, но его координация была нарушена обезболивающими.

– Что, черт возьми, ты делаешь?! – закричала Лекси и бросилась к постели, чтобы остановить его.

Она обеими руками схватила его за руку, к которой был прикреплен катетер, но Франко изменил тактику и сбросил с себя простыню. Когда простыня упала на пол, Лекси была шокирована тем, что под ней скрывалось. Его левое бедро было полностью перевязано, но ее ужаснуло не это. Даже в темноте она видела жуткие черные кровоподтеки, покрывавшие всю левую сторону его тела.

– Боже мой, – задохнулась она, пытаясь перехватить его руки и удержать на месте. Пиканье монитора оглушало. Не осознавая, что делает, Лекси взяла лицо Франко в ладони и заставила его посмотреть ей в глаза. – Пожалуйста, остановись, – взмолилась она. Франко выглядел таким измученным, что она наклонилась и прижалась губами к его губам.

Она поцеловала его, не понимая, почему делает это. Она продолжала целовать его, даже когда он успокоился и затих. Это было похоже на какое-то безумие. Она не остановилась, даже когда яркий электрический свет резанул глаза и в комнату вбежала медсестра. Когда Лекси наконец отстранилась, она с трудом могла дышать. Она чувствовала частое поверхностное дыхание Франко на своем лице, его глаза стали угольно-черными. Горячие слезы обжигали ее глаза.

– Я останусь, – надломленным голосом проговорила она. – Я сделаю все, что скажешь, если ты спокойно ляжешь обратно. Пожалуйста, Франко, прошу тебя. Я останусь…

Глава 3

Лекси сидела в одном из кресел и сжимала в руках чашку горячего кофе, который ее практически силой заставила выпить медсестра. Напротив нее сидел мужчина в белом халате, представившийся доктором Кавелли, и ждал, когда она перестанет дрожать.

Лекси была в шоке. Она до сих пор не могла полностью осознать, что произошло. Губы опухли, глаза жгло от соленых слез, ее все еще трясло от паники и страха, которые она испытала, когда Франко попытался встать с кровати. Если бы она не видела это собственными глазами, то никогда бы не поверила, что он может так безрассудно себя вести. Для человека, выглядевшего как один огромный синяк, он был на удивление сильным.

– Синьора Толле, вы должны понять, – мягко говорил доктор, – ваш муж не нуждается в круглосуточном наблюдении, потому что его состояние постоянно отслеживает монитор жизнеобеспечения. Но вот его психическое состояние нас очень тревожит.

– Психическое состояние? – недоверчиво переспросила Лекси и подняла голову.

– В целом ваш муж очень сильный и здоровый мужчина – что он нам только что продемонстрировал. – Доктор грустно улыбнулся. – У него много физических травм, но они уже начинают заживать. Тем не менее он только что потерял близкого друга при трагических обстоятельствах, и он находится в шоке.

– Они были как близнецы, – с пониманием кивнула Лекси. – Конечно, он глубоко переживает эту потерю.

– Нас беспокоит то, как он справляется со своей потерей. Я полагаю, вы уже заметили, что при упоминании имени синьора Клементе ваш муж просто игнорирует это и начинает сильно волноваться.

– Конечно, он волнуется. – Лекси тут же встала на защиту Франко. – А как бы вы хотели, чтобы он реагировал? Бился в истерике и рыдал? Он мужчина. Он шокирован, он тяжело ранен. Он страдает от чувства вины, потому что он выжил, а Марко – нет. И…

– Синьора, именно об этом я и пытаюсь сказать, – прервал доктор. – Мужчины и женщины реагируют на стресс по-разному. Женщина так или иначе выпускает свои страдания наружу, – спокойно говорил Кавелли. – Реакция же типичного мужчины – уйти в себя, оградиться от трагедии. Он блокирует свои чувства.

– Ему просто нужно время, чтобы прийти в себя. – Лекси снова начала защищать Франко. – Авария произошла только этим утром, а вы уже намекаете мне, что у него суицидальные наклонности.

– Мне кажется, я не настолько все драматизировал, – растерянно сказал доктор.

Лекси смутилась, потому что доктор Кавелли озадаченно смотрел на нее, и она бросила быстрый взгляд на медсестру, сидевшую на своем посту. Лекси отметила, что и медсестра как-то странно на нее смотрит.

– Что? – резко спросила она. – Почему вы так на меня смотрите? – Лекси занервничала и поставила чашку с кофе на стол, пока не расплескала его. – Он же не пытался…

Доктор быстро покачал головой, чтобы развеять ее страх:

– Синьора, авария произошла три дня назад. Лекси растерянно моргнула. О чем он говорит?

– Но я только сегодня видела новости… – Лекси поняла, что не может вспомнить, говорил ли диктор что-то о дате происшествия. – Но отец Франко позвонил мне только сегодня утром…

– Ваш муж находился между жизнью и смертью в течение двух суток и только сегодня утром окончательно пришел в себя.

Лекси смотрела на доктора и боялась, что вот-вот упадет в обморок. Ее снова затрясло. Франко три дня боролся со смертью, а она ничего об этом не знала…

– Его беспокойство и крайняя степень возбуждения возникли практически сразу, как он очнулся, – продолжал доктор. – Он отказался говорить с нами о синьоре Клементе, когда его отец рассказал о том, что тот погиб. Он приказал убрать все цветы и записки от друзей и родственников из комнаты. Он запретил всем им приходить в больницу, чтобы навестить его.

Впервые с тех пор, как Лекси приехала в больницу, она осмотрелась вокруг и осознала, что не видит никаких признаков присутствия друзей и родных Франко.

– А где его отец? – прошептала она.

– Синьору Сальваторе ваш муж тоже запретил приходить к нему, – сообщил ей Кавелли.

– Вы шутите? – ахнула Лекси.

Доктор Кавелли покачал головой.

– Ваш муж злится на весь мир. Это неудивительно для таких трагических обстоятельств, – заверил он. – Однако, когда он потребовал увидеть вас, а его отец сказал, что не может связаться с вами, он отреагировал очень плохо. Он пытался встать с постели и отправиться в Лондон, чтобы увидеть вас. Он был настолько сильно возбужден, что мы уговорили синьора Сальваторе связаться с вами и доставить вас сюда как можно скорее. Только после того, как ваш муж узнал, что вы уже в пути, он немного успокоился. Мы считаем, что он заблокировал свое горе от потери друга и переключил внимание на вас и – уж простите за откровенность – на состояние вашего брака.

Бракоразводные бумаги. Лекси зажмурилась, почувствовав тошноту. Франко разбил свою лодку, потому что думал об этих чертовых бумагах, а не о том, чтобы сконцентрироваться на гонке. Нет! Она потрясла головой, отгоняя эту мысль. Она не могла поверить, что документы могли заставить Франко шагнуть на край пропасти.

– Наш брак рухнул три с половиной года назад, – пробормотала она скорее себе, чем кому-то еще. Она не могла заставить себя поверить, что он так яростно отреагирует на то, чего давно стоило ожидать. – Я поговорю с ним. – Лекси решительно встала на ноги. – Не мог же он на полном серьезе запретить отцу приближаться к нему! Я выясню, почему он так себя ведет, и…

– Синьора, он спит, – напомнил ей врач. – Думаю, и вам будет полезно поспать и обдумать то, о чем мы говорили.

По его тону Лекси поняла, что это не предложение, а тщательно сформулированный приказ. Ее глаза вспыхнули от негодования.

– Он не при смерти, – откровенно сказала она. – И он не ребенок, которого нужно тщательно оберегать от тяжелой правды. Несправедливо с его стороны отыгрываться на собственном отце.

– Возможно, завтра вы немного успокоитесь и передумаете бросать ему вызов.

– Какая у вас специализация? – с подозрением спросила Лекси.

– Я имею дело с психическим здоровьем пациента, – сухо улыбнулся доктор. – У вашего мужа множество травм, синьора. Я надеюсь, что у вас не сложилось впечатление, будто мы недооцениваем его физические травмы, потому что это не так. Его сердце дважды останавливалось, но реаниматологам удалось снова запустить его. У него достаточно серьезное сотрясение мозга. Затуманено зрение, и сильные головокружения, – перечислял Кавелли, и Лекси вспомнила, как Франко безрезультатно пытался вырвать из вены катетер. – Рана на его бедре оказалась очень глубокой, и хирургам понадобилось несколько часов, чтобы восстановить нервные и мышечные функции. – Кавелли извиняющимся жестом развел руками, увидев, как побледнела Лекси. – Из-за обширного внутреннего кровотечения пришлось вставить дренаж в грудную клетку – думаю, вы успели заметить гематомы, которые образовались в результате. Из-за большой кровопотери ему сделали несколько переливаний, мы опасались, что у него поврежден спинной мозг, но, к счастью, это не подтвердилось. Я говорю вам все это, потому что считаю, не стоит ставить перед ним вопрос о том, как он справляется со стрессом, – это может вынудить его сделать что-то более радикальное, чем попытка встать с кровати – например, вообще уйти из больницы.

– У него хватит на это сил? – недоверчиво спросила Лекси.

– У него достаточно решимости и воли, чтобы найти в себе силы для этого, – вынес вердикт Кавелли, и Лекси, поразмыслив, согласилась с ним. – Ваш муж избрал вас тем стержнем, который сейчас удерживает его. Поэтому я должен попросить вас очень серьезно рассмотреть вопрос об ответственности, которая ложится на вас, чтобы помочь ему в это трудное для него время…

– Ты солгал мне о том, насколько серьезны твои травмы, – сказала Лекси, как только Франко открыл глаза. Было уже очень поздно, но она проигнорировала совет врача и осталась рядом с Франко, пока он спал. – И ты не можешь запретить отцу приходить к тебе, если не хочешь разбить ему сердце. Зачем Сальваторе заставил меня приехать сюда? Уж явно не потому, что мы с тобой близкие друзья.

В тот момент, когда лицо Франко снова омрачилось, Лекси поняла, что допустила ошибку, упомянув о друзьях. Он снова вспомнил о Марко, и, как и говорил доктор, он проигнорировал ее слова.

– Ладно, – вздохнула Лекси и попыталась зайти с другой стороны. – Ты не должен снова пытаться встать с кровати, пока врачи не разрешат тебе.

– Ты останешься?

Вспомнив поцелуй и свое обещание, Лекси упрямо поджала губы.

– Я же сказала, что останусь.

– Скажи мне еще раз, чтобы я был уверен, что ты сдержишь обещание.

– Франко, – устало вздохнула она, – все это так…

Казалось, кто-то нажал невидимый переключатель и обесточил ее. Франко наблюдал, как она нахмурилась и прикусила нижнюю губу. Он заметил, что она стала бледной, а под глазами от усталости и стресса появились синяки. Она нервно покусывала губы, а это означало, что врач запретил ей говорить то, что она на самом деле хотела ему сказать.

Лекси была упрямой. Она никогда не была слабовольной пустышкой, какой ее многие считали. Она была импульсивной и вспыльчивой, и Франко мог поклясться, что в данный момент она борется с собой, чтобы не показать ему свой нрав, потому что он, по сути, силой приковал ее к своей больничной койке.

– Ладно. – Она сделала глубокий вдох. – Я обещаю остаться.

– Тогда я не буду пытаться встать с постели, пока врачи мне не разрешат, – парировал он и повернул руку ладонью вверх.

Франко наблюдал, как она смотрит на его ладонь, прекрасно понимая, что значит его жест. После короткого колебания она вложила свою руку в его. Он обхватил пальцами ее ладонь и, коротко вздохнув, закрыл глаза.

– Сколько сейчас времени? – спросил он.

– Десять вечера. Ты проспал ужин.

– Я не голоден.

– Я съела твой ужин, – призналась Лекси.

Франко снова открыл глаза и лениво улыбнулся.

Он повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Пустой, бессмысленный взгляд ушел, и его глаза снова стали теплыми и бархатными, и этот прежний взгляд согрел Лекси, хотя она этого и не хотела.

– Что было на ужин? – с любопытством спросил он.

– Помидоры с рисом, приготовленные Зетой, – сказала она. – Твой отец велел ей…

– А она прислала десерт? – перебил Франко. Он снова сделал это – проигнорировал упоминание об отце.

– Она прислала свежайшие булочки. Франко, твой отец…

Франко отдернул от нее руку.

– С каких пор ты стала такой фанаткой Сальваторе? – раздраженно спросил он. – Он обращался с тобой как с ничтожеством, когда мы были вместе.

– Я же не его обожаемый сын.

Франко поджал губы и снова закрыл глаза.

Расстроенная, Лекси откинулась на спинку своего стула, но потом снова подалась вперед. Вне зависимости от того, что говорил ей врач и сам Франко, она не могла оставить вопрос открытым.

– Франческо, – она снова взяла его за руку, – послушай меня, пожалуйста…

– Франко, – поправил он ее. – Я прекрасно знаю, что ты называешь меня Франческо, когда чертовски зла на меня.

Посмотрев на руки, Лекси осознала, что начала чертить пальцами какие-то узоры на его ладони, как делала это раньше, когда они говорили. Ей вдруг захотелось плакать. Они прожили вместе шесть месяцев, два из которых были просто неразлучны. В течение остальных четырех месяцев они друг друга возненавидели.

– А когда ты называешь меня Франческо Толле, – он довольно точно изобразил ее английский акцент, – я точно знаю, что у меня большие неприятности.

– А ты вообще перестал называть меня Лекси, – напомнила Лекси. – Я стала Алексией. И если ты считаешь, что мой акцент был холодным, то твой целиком состоял изо льда.

– Я был зол.

– Я знаю.

– Я был до безумия влюблен в тебя, но мы…

Она встала так быстро, что Франко просто не успел среагировать. Когда снова открыл глаза, он словно увидел незнакомку: щемяще красивую, но абсолютно чужую женщину.

– Я лучше пойду. Мне надо найти место, где остановиться.

– Пьетро забронировал для тебя номер люкс в гостинице недалеко от отеля. – Франко почувствовал, что язык начал заплетаться под действием лекарств, и решил позволить ей уйти. – Он отвезет тебя.

– Увидимся завтра, – сказала она и ушла прежде, чем он успел еще что-нибудь сказать.

Вздохнув, Франко устало закрыл глаза и мысленным взором увидел совсем другую Лекси. Она сидела на палубе «Миранды», скрестив ноги, и рассказывала ему какую-то запутанную историю о происшествии на съемках фильма, с которым она приехала в Канны. Ее не волновало то, что ветер запутывал ее волосы, а крошечное красное бикини открывало несколько больше, чем следовало.

Она светилась невинностью, витавшей вокруг нее, как дразнящая аура. Она понятия не имела, что в нем разгорается что-то глубокое, горячее и очень сильное. Каюта, в которой он жил тем летом, уже была готова для соблазнения Лекси, а сам Франко сгорал от нетерпения.

Этот план соблазнения вел их из Канн в Ниццу, Кап-Ферра, Монте-Карло и Сан-Ремо.

Франко с трудом повернулся на бок, и плевать, что это причиняло ему адскую боль. Дотянувшись до кнопки, он вызвал медсестру.

– Я хочу, чтобы с меня сняли эти трубки и вытяжку. Мне нужна пара подушек и мой мобильный телефон, – мрачно проговорил он.

– Но, синьор…

– Или я встану и возьму их сам.

Первые два требования никто выполнять не стал, но телефон ему дали. Он пробормотал медсестре «спасибо» и позволил ей суетиться вокруг него, подкладывая подушки, в основном потому, что был слишком слаб, чтобы справиться самому.

Лекси спала как убитая. Ей казалось, что она не сможет уснуть вовсе, но, как только ее голова коснулась подушки, Лекси мгновенно отключилась. Наутро она проснулась такой бодрой, что сама удивилась.

Она быстро приняла душ и заказала завтрак в номер. Лекси проголодалась. Хотя она и сказала Франко, что съела его ужин, на самом деле она смогла проглотить всего пару кусочков, потому что была слишком напряжена. Теперь же в животе у нее предательски урчало, пока она мерила шагами роскошный номер, зарезервированный специально для нее. Лекси подошла к окну, чтобы оценить погоду и решить, что надеть.

По правде говоря, выбор у нее был не слишком велик. Содержимое маленького чемоданчика Лекси явно демонстрировало полное отсутствие у нее здравого смысла, когда она поспешно собиралась в дорогу. Ее одежда совершенно не подходила для жаркого, солнечного Ливорно, она даже не взяла с собой сменной пары обуви.

Лекси облачилась в полосатый топ, черные легинсы и черные ботильоны, когда раздался стук в дверь. Она решила, что ей принесли завтрак, и распахнула дверь. Лекси подняла взгляд и испуганно отпрянула назад.

Не было никаких сомнений в том, что Франко как две капли воды похож на своего отца. Одетый, как и всегда, в безукоризненный черный костюм, пятидесятипятилетний Сальваторе Толле был все еще очень привлекательным мужчиной.

– Доброе утро, Алексия, – сухо поприветствовал он.

– Доброе утро, синьор, – растерянно проговорила Лекси.

– Могу я войти?

Не говоря ни слова, Лекси сделала шаг в сторону, безмолвно приглашая его в свой номер. Сальваторе остановился посреди комнаты, и Лекси гадала, чего ждать от его визита.

– Тебе здесь удобно? – Он внимательно осмотрел апартаменты.

– Да, конечно… Благодарю вас. – Лекси нервно сцепила руки.

– Я говорил вчера с Франческо, – без перехода заявил он. – Он позвонил мне вечером.

– О! – мгновенно оживилась Лекси. – Я очень рада, что он все-таки сделал это. Я расстроилась, когда узнала, что он…

– Твое беспокойство очень трогательно, – холодно прервал ее Толле, – но я бы предпочел, чтобы ты перестала так бурно выражать его.

Лекси показалось, будто ее с размаху ударили дверью по лицу. Она сказала себе, что пора бы уже привыкнуть к такому отношению. Все ее немногочисленные разговоры с Сальваторе были похожи на этот.

– Хотя я хочу поблагодарить тебя, Алексия, – добавил он, немало ее удивив, – за то, что убедила моего сына смягчиться по отношению ко мне.

– Нет проблем, – пролепетала Лекси, с трудом удержавшись от того, чтобы сказать то, что на самом деле думает.

Раздался еще один стук в дверь, на этот раз это действительно был ее завтрак. Лекси рада была получить небольшую передышку, потому что Сальваторе всегда до смерти пугал ее. Она впустила официанта и молча смотрела, как он накрывает на стол.

– Могу я предложить вам чашку чаю? – вежливо поинтересовалась она, когда официант оставил их одних.

– Спасибо, нет, – ответил он. – Однако прошу, присаживайся и наслаждайся своим завтраком, – настаивал Сальваторе.

Лекси присела за стол, но так нервничала, что кусок не лез ей в горло.

– Пожалуйста, скажите, зачем вы здесь? – спросила она напряженным голосом. – Это же не из-за Франко, правда? С ним…

– С Франческо все в порядке, – заверил ее Сальваторе. – Если этим словом можно описать полученные им травмы, – безрадостно добавил он. – Я приехал сюда сразу от него.

– О, это… – Она хотела сказать «хорошо», но лишь прикусила губу.

– Франческо не знает, что я здесь, понимаешь? Он запретил мне приближаться к тебе, так что мои отношения с сыном снова в твоих руках, Алексия, – печально улыбнулся он, и это почти растопило ее настороженность. – Тем не менее мне необходимо кое-что обсудить с тобой.

– Может, для начала присядете? – предложила Лекси и жестом указала на свободный стул.

Он выглядел так, словно действительно собирался принять ее приглашение, но потом взглянул на свои наручные часы и покачал головой.

– Я должен уйти буквально через несколько минут, улетаю в Нью-Йорк. Мы почти подписали новый контракт, который обеспечит Нью-Йоркскую верфь работой на четыре года. Франческо руководил деталями сделки. Теперь я должен полететь туда, чтобы закончить начатое им, – сказал Сальваторе. Лекси с пониманием кивнула. – Поэтому я должен попросить тебя оказать мне еще одну услугу. Я не могу оставить сына без своей поддержки. Разумеется, я вернусь к похоронам Марко, – заверил он. – Однако сразу после этого мне придется вернуться в Нью-Йорк. Дело в том, Алексия, что Франческо выпишут через несколько дней, если все будет хорошо. Поскольку он выразил к тебе полное доверие, я должен спросить, не согласишься ли ты поддерживать его в мое отсутствие в ближайшие несколько недель?

Лекси не могла больше сидеть на месте и стремительно вскочила на ноги. Она не имела ни малейшего представления, как долго сможет находиться в компании Франко и не захотеть…

– О каком сроке идет речь? Понимаете, у меня работа в Лондоне и другие… обязательства.

– Я думаю, что месячный отпуск – не так уж много и твой работодатель пойдет тебе навстречу.

Лекси даже думать не хотелось о разговоре с Брюсом, который ей предстоит.

– Так как Франческо все еще отказывается подпускать к себе кого бы то ни было, я надеюсь, ты сможешь убедить его жить не в его квартире, а в Монфальконе, где Пьетро и Зета всегда смогут помочь.

Сальваторе говорил об огромном доме на окраине Ливорно, в котором она жила в течение их с Франко непродолжительного брака. Монфальконе был прекрасным замком из белого камня, именно в нем они с Франко поженились. Лекси предпочла бы не вспоминать об этом дне, потому что члены семьи Толле отнеслись к ней крайне неодобрительно. Франко в холодной ярости увез ее оттуда в свою квартиру еще до того, как был объявлен первый танец молодых. Правда, позже они вернулись в Монфальконе, потому что в доме было достаточно места, чтобы Лекси и Франко не встречались друг с другом.

– Он не поедет в Монфальконе без тебя. – Сальваторе покачал головой. – Он полон решимости последовать за тобой в Лондон, если ты не останешься здесь. Я не стану притворяться, что понимаю, почему он так зациклен на вашем браке, но не могу отрицать, что это имеет для него первостепенное значение.

Лекси хотела сказать, что все дело в чувстве вины, но не стала. Она много думала об этом по пути из больницы и решила, что его чувство вины из-за смерти Марко заставило его сокрушаться о том, как он вел себя во время их брака. Хотя Лекси не стала жалеть себя – она относилась к нему не лучше, чем он к ней. Каждый раз, когда Лекси смотрела на него, она видела его самодовольную улыбку, когда он получал свой выигрыш от этого отвратительного пари. Каждый раз, как он делал попытку наладить отношения, она отталкивала его. Когда однажды он ушел из дома на целых две недели, она была почти рада этому. Она носила свое разочарование и горечь, как доспехи, которые прикрывали ее разбитое сердце, и она баюкала эту боль в течение долгих месяцев, пока…

– Я прошу у тебя слишком многого?

Лекси растерянно моргнула, поняв, что слишком долго блуждала в своих мыслях. Она посмотрела на своего свекра и увидела на его лице выражение, которого никогда прежде у него не видела. Сальваторе был близок к отчаянию. Он не знал, что будет делать, если она откажется остаться с Франко.

– Я останусь.

Глава 4

Лекси застыла в дверях. Мониторы из палаты исчезли, на кровати лежали белоснежные подушки, но самого Франко на ней не было. Оглядевшись вокруг, она увидела его сидящим в кресле. На низком столике стоял ноутбук. Она с трудом закрыла за собой дверь, потому что руки ее были заняты пакетами и сумками из магазинов.

– О, ты встал с постели! – воскликнула Лекси. – Это здорово.

– Не говори со мной как с ребенком, – зло ответил Франко. – Ты опоздала. Где ты была?

– Извини, у меня были дела, – ответила Лекси и подошла к нему. – Когда тебе разрешили встать?

– Мне ничего не разрешали. Я сам встал.

– И ты считаешь, что это умно?

– Как видишь, я все еще дышу.

Лекси хотела сказать что-нибудь язвительное, но передумала. Она сняла жакет, повесила его на спинку стула и посмотрела на Франко. Насколько она могла судить, помимо белого махрового халата на нем ничего не было. Волосы влажно блестели после душа, лицо посвежело. О его глазах она не могла ничего сказать, поскольку его взгляд был прикован к экрану компьютера.

– Ну, по крайней мере, пахнешь ты приятно, – лениво пробормотала она, дав себе слово не реагировать на его провокации.

– Ты уехала из отеля на такси в девять утра, это было три часа назад. Ты разучилась носить юбки?

Лекси моргнула от неожиданности и посмотрела вниз, на свои ноги, все еще облаченные в эластичные легинсы и ботильоны на каблуках. Ноги нещадно болели, потому что ей пришлось немало пройти пешком, к тому же на улице было слишком жарко для такой обуви.

– Какую юбку ты бы хотел, чтобы я надела? – невинно поинтересовалась она. – Короткую и обтягивающую? Расклешенную и кокетливую? Длинную струящуюся? – Лекси поставила свои пакеты на пол и присела на корточки. – Я купила все три на случай, если у тебя есть особые предпочтения, и пару платьев, в основном потому, что просто влюбилась в них. Две ночнушки, белье… – Перечисляя свои покупки, Лекси доставала их из фирменных пакетов и бросала прямо на крышку ноутбука. – Ты не представляешь, что я побросала в чемодан, уезжая из Лондона, потому что дико торопилась. Что девушка должна делать с одной парой джинсов, но без единой кофты и смены белья?

Франко поймал обувь до того, как она приземлилась на его ноутбук, и сжал длинными пальцами босоножки с ремешками.

– Да, и еще это. – Лекси извлекла из своей сумки косметику и расческу.

– Не вздумай, – предупредил он, когда она собралась и это бросить на ноутбук.

– Ладно. Значит, тебя не впечатлили девичьи средства первой необходимости. Тогда как насчет этого? – Она извлекла из следующего пакета мягкую игрушку, жемчужно-серого кролика с висячими ушками, и осторожно положила его ему на грудь. – Небольшой презент, – сладко промурлыкала Лекси.

Все еще сидя на корточках у ног Франко, она снизу вверх смотрела на него. Она наблюдала, как его губы против воли начали растягиваться в улыбке, и он наконец посмотрел на нее.

– Я думал, что ты снова сбежала, – признался он.

Лекси понадобилась пара секунд, чтобы понять, почему он сказал «снова», когда она вспомнила, как уехала в Лондон три года назад, не оставив даже записки. Она просто вышла из этой самой больницы, поймала такси и уехала.

– Нет, я пошла по магазинам. – Лекси взяла кролика и помахала им у него перед носом. – Ну, хотя бы поздоровайся с ним.

Франко молча вернул Лекси ее обувь и взял в руку кролика.

– У него розовый бантик на шее.

– Голубого у них не было.

– А имя у него есть?

– Да, Уильям, – решительно заявила она. – Клолик Уильям. Продавец никак не мог выговорить «эр» в слове «кролик», хотя он изо всех сил старался впечатлить меня своим английским.

– Он флиртовал с тобой?

– Конечно. – Лекси положила обувь обратно в пакет. – Он же итальянец.

Вместо того чтобы смахнуть все покупки с ноутбука, Франко схватил ее за руку. Лекси подняла на него взгляд и увидела, как потемнели его глаза. Она догадывалась, что последует дальше, и попыталась высвободиться, но он уже привлек ее к себе и прижался губами к ее губам. Лекси судорожно вздохнула. Их поцелуй был таким естественным, что она едва не потеряла голову, но вовремя отстранилась.

– Спасибо, – хрипло проговорил Франко. – За кролика.

– Не за что, – пробормотала Лекси и поспешно вернулась к своим покупкам. – Откуда ты знаешь, во сколько я ушла из гостиницы? – полюбопытствовала она, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно.

– Пьетро приехал за тобой через пять минут после того, как ты уехала, – сказал Франко. Только тогда Лекси заметила, что на столе лежит его смартфон. – Запиши свой номер телефона.

– Чтобы ты мог следить за мной?

– Это инструмент коммуникации, а не слежки. Лекси скривилась, но сделала, как он просил, без дальнейших комментариев. Потратив три часа на покупки, Лекси размышляла о том, как ей вести себя с Франко. Она решила, что попробует заполнить хотя бы малую часть той пустоты, которая образовалась в его душе после гибели Марко, пока он не будет готов принять свою потерю.

Франко забрал у нее свой телефон, гадая, что творится в голове у Лекси. Взгляд ее был задумчивым, но то, как она себя с ним вела, говорило о том, что за минувшую ночь она приняла для себя какое-то решение относительно их дальнейших взаимоотношений. Подаренный кролик о многом ему говорил. В то лето, когда они были вместе, Лекси покупала для него бессчетное количество дешевых дурацких подарков: от маленького верблюда на подставке до желтых резиновых уточек, которых она запустила в его ванну. Она дарила ему лягушат всех цветов и размеров, которые выстраивались в шеренгу на полочке над их кроватью. Лекси каждую ночь по очереди целовала их, потому что, по ее словам, она верила, что рано или поздно один из них превратится в ее прекрасного принца.

Франко никогда не встречал никого, похожего на нее. С одной стороны, Лекси была еще совсем ребенком, а с другой – страстной и чувственной женщиной. Она настолько слепо ему доверяла, что не скрывала абсолютно ничего. Она могла носить его одежду и вышвыривать друзей Франко с его яхты, когда они ей надоедали, не спрашивая у него разрешения. Если они шли в ночной клуб потусоваться, Лекси могла игнорировать его всю ночь, извиваясь на танцполе среди разгоряченных тел, смеяться, флиртовать. Когда ей становилось скучно, она быстро находила Франко и утаскивала его прочь, невзирая на то, что он делал.

Ему никогда не приходило в голову, что он может устать от нее. Она просто любила его и без лишних вопросов верила, что и он ее любит. Поэтому, когда их отношения пошли ко дну, она осталась барахтаться в море боли и разочарования, которое оказалось таким горьким, что они практически в одночасье стали чужими людьми.

Франко посмотрел на кролика. Он не сомневался: таким образом Лекси пытается повернуть время вспять, чтобы облегчить его боль от потери Марко. Этот поцелуй, этот короткий контакт все еще обжигал его губы. Но все, что он видел на лице Лекси, – это бледность губ, ее смущение и решимость сохранить непринужденную атмосферу.

Франко напомнил себе, что вчерашний поцелуй был совсем другим. Прошлой ночью Лекси была настойчивой, страстной, полной сострадания. Это была та женщина, которую он был полон решимости вернуть во что бы то ни стало.

Оторвав взгляд от кролика, Франко стал наблюдать за тем, как Лекси собирала свои вещи в пакеты, повернувшись к нему спиной. Франко окинул довольным взглядом ее стройные ноги и задался вопросом, почему он ворчал из-за того, что на ней надето. Полосатый топ выгодно подчеркивал соблазнительные изгибы. Франко представил, как ее стройные ноги, обтянутые черными легинсами, обвивают его талию, и почувствовал тяжесть в паху. Сегодня Лекси собрала волосы в небрежный узел, обнажив сливочно-белую длинную шею, и ему захотелось вытащить шпильки из ее прически, чтобы волосы свободным водопадом упали на ее плечи.

Зазвонил телефон. Франко взглянул на экран своего смартфона и только тогда понял, что звонят не ему. Лекси быстро извлекла свой телефон из сумочки и нахмурилась, глядя на дисплей. Он молча наблюдал, как она задумчиво надула губы.

– Извини, я должна ответить, – пробормотала она и вышла из комнаты. – Привет, Брюс, – услышал Франко ее шепот, и его настроение мгновенно испортилось.

Франко отодвинул от себя столик на колесиках, и ледяной гнев придал ему сил, чтобы подняться на ноги. Он поморщился и чертыхнулся от боли, пронзившей все его тело. За окном больничной палаты Ливорно утопал в полуденном зное. На парковке он заметил черный лимузин своего отца. Пьетро, прислонившись к капоту машины, болтал с охранником, нанятым, чтобы ограждать Франко от настойчивого внимания прессы. За периметром больничной территории Франко разглядел папарацци с камерами наперевес, которые слонялись у ворот, как ленивые ящерицы.

Лекси все еще носила фамилию Толле, как бы ни старался игнорировать этот факт Брюс. Зачем он ей звонит? Боится снова потерять над ней контроль? Его стального цвета глаза вспыхивали собственническим огнем каждый раз, как он смотрел на Лекси. Когда она сбежала из Италии, то направилась прямиком к нему, и что-то подсказывало Франко, что Брюс тихо ликовал. Сама мысль о том, что этот Дейтон затащил Лекси в постель, сводила его с ума. Они все еще любовники? Дейтон звонит, чтобы надавить на Лекси и заставить ее поскорее вернуться?

Франко поднес свой мобильный телефон к уху и из окна увидел, как Пьетро взял трубку и ответил ему. Пять минут спустя он, превозмогая боль, прохромал к шкафу, чтобы одеться. Тем временем Лекси мерила шагами длинный коридор, подальше от любопытных ушей.

– Пожалуйста, выслушай меня, Брюс…

– Ты не собираешься возвращаться сюда, так ведь? – жестко спросил он.

– Я этого не говорила. – Лекси вздрогнула от его ледяного обвиняющего тона. – Но я считаю, сейчас самое подходящее время, чтобы нам с тобой побыть на расстоянии, – как можно более нежным голосом проговорила она. – Ты сам сказал, что мне нужно подумать о своей дальнейшей жизни.

– Лекси, ты стремительно мчишься навстречу огромной пропасти.

– Ты и я… мы стали слишком близки по неверной причине…

– Объясни, – коротко бросил Брюс. – Ты хочешь сказать, что ничего ко мне не чувствуешь?

– Я очень нежно к тебе отношусь, ты мне глубоко небезразличен…

– Но ты все еще любишь этого итальянского подонка, – закончил он. – Ты хоть понимаешь, что он играет на твоих чувствах к нему?

– Этот разговор не имеет никакого отношения к Франко, – честно сказала она.

– Еще как имеет! – горячо возразил Брюс. – Ему достаточно было поманить пальцем, чтобы ты побежала…

– Нет, дело не в этом. Просто ты открыл мне глаза на отношения, которые у нас с тобой складывались, и, думаю, в глубине души я всегда знала, что у нас ничего не получится, – выпалила Лекси, хотя и знала, что это причинит Брюсу боль. – Ты тоже это понимаешь, Брюс. Я видела это в твоих глазах, слышала в твоем голосе. Ты – мой самый лучший друг, но в какой-то момент наши отношения стали смущать нас обоих.

– Спасибо, Лекси, что сказала мне, какой я безмозглый идиот.

– Я вовсе не это имела в виду!

– Хорошо. Потому что меня мои чувства совершенно не смущают. Я признаю, что тебе, возможно, понадобится чуть больше времени, чтобы обдумать наши отношения, но я не могу принять того, что ты делаешь это, хлопоча вокруг него! Он отравляет тебя, как яд, Лекси. Я даю время до похорон Клементе, а потом тебе лучше вернуться в Лондон. Если ты этого не сделаешь, я сам за тобой приеду, потому что я так просто не сдамся.

Брюс повесил трубку, и Лекси прикрыла глаза, облокотившись о стену. Она должна была поговорить с Брюсом еще несколько месяцев назад, а теперь она понимала, что у него есть полное право сердиться на нее. Она терпеть не могла причинять людям боль: слишком хорошо она знала, как мучительно ее терпеть.

Лекси снова вошла в комнату Франко и не обнаружила его там. Дверь в ванную комнату была закрыта, и она вздохнула с облегчением. Она начала собирать разбросанные на кровати вещи, радуясь небольшой передышке после тяжелого разговора с Брюсом.

Дверь ванной открылась, и Лекси едва не упала на кровать, увидев Франко полностью одетым. Ей вдруг показалось, что ее ударило током, и электрический разряд прошел от макушки до пальцев ног.

– Почему ты оделся? – выдохнула она дрогнувшим голосом.

Франко был одет в темный костюм в тонкую полоску, темно-красный галстук аккуратно завязан изящным узлом, воротник белоснежной рубашки подчеркивал его золотистую от средиземноморского загара кожу. Лекси смотрела на эту мужественную красоту.

Этот человек мало походил на мужчину, которого она видела всего десять минут назад, зато он снова стал похож на того Франко, которого она когда-то знала.

– Мы уходим, – коротко бросил он и, прихрамывая, подошел к столу, чтобы взять свой ноутбук и телефон.

– Я… я не понимаю, – растерянно проговорила Лекси, гадая, стоит ли позвать на помощь медсестру, пока Франко не успел себе навредить.

– Все довольно просто. Меня отключили от аппаратуры, я больше не принимаю лекарств, и теперь я просто хочу уйти отсюда.

– Ты хочешь сказать, что они тебя выписали?

– Кто – они? – Он бросил на Лекси угрюмо-насмешливый взгляд.

– Врачи… Франко, ты не можешь просто взять и уйти.

– Ну ты же смогла.

– Что? – опешила она.

– Ты ушла отсюда, хотя тебя никто не выписывал. Ты просто сбежала, – сказал он и подошел к Лекси.

Ее взгляд был прикован к его ногам, к ярко выраженной хромоте, причинявшей ему явную боль. Лекси подняла взгляд на его лицо, и у нее перехватило дыхание. Они так давно не стояли лицом друг к другу, что она уже успела забыть, каким он был высоким. И дело было не только в том, что он возвышался над ней, как скала. Она вдруг вспомнила, как он выглядит без одежды, как его литые мускулы переливаются под загорелой кожей. Она почувствовала, как жар наполняет все ее тело, и щеки предательски вспыхнули.

– А ведь я даже не прикасался к тебе, – мягко проговорил Франко и слегка вздохнул, вспомнив, как это было. – Пока не прикасался, – добавил он, ожидая ее дальнейшей реакции. Шея Лекси тут же залилась краской, а зрачки заметно расширились, превратив ее глаза в два бездонных изумрудных океана. – Твоя реакция – лучший афродизиак, – пробормотал он. – Ты даже не представляешь, что со мной творишь.

Лекси отвела взгляд, тщетно пытаясь освободиться от его влияния.

– У тебя нет причин для бегства.

– А у тебя были?

Лекси плотно сжала губы и кивнула.

– И я снова сбегу, если ты не перестанешь давить на меня.

Отвернувшись, Франко бросил плюшевого кролика в один из ее пакетов. В тот момент, когда он отвернулся, Лекси быстро нажала кнопку вызова медсестры. Он уловил ее движение и быстро повернулся к ней. Лекси тут же выпустила кнопку, словно она была раскаленной. Франко недобро прищурился, а Лекси вздернула подбородок и смело ответила на его взгляд.

К ее удивлению, Франко искренне рассмеялся.

– Значит, даже ты думаешь, что я спятил?

– Ты не уйдешь отсюда, пока не разрешит врач, – упрямо заявила она.

– Пьетро будет здесь через пять минут. – Франко словно не слушал ее. – Я отправил его в твой отель, чтобы оплатить счет и собрать твои вещи.

Дверь открылась прежде, чем Лекси успела хоть что-то возразить. Доктор Кавелли замер на пороге, увидев, что Франко полностью одет. Он шагнул навстречу доктору и протянул ему руку для рукопожатия.

– Спасибо, – с певучим итальянским акцентом проговорил он, – за прекрасную заботу и внимание, которое я получил от вас и ваших сотрудников. Тем не менее пришло время проститься.

Кавелли внимательно смотрел на то, как плавно движется Франко, на протянутую ему руку.

– Я не уверен, что…

– Я не принимаю болеутоляющие и чувствую себя намного лучше, – говорил Франко с ангельским терпением, пока доктор бросал вопросительные взгляды на Лекси, а она лишь беспомощно пожимала плечами в ответ.

– Нет никаких медицинских предпосылок, чтобы задерживать вас здесь, синьор, – с осторожностью пробормотал доктор. – Тем не менее вам необходимо будет внимательно наблюдать за кровоподтеками в течение следующих двух недель. Риск образования тромбов не уменьшился, и бедро будет нуждаться в постоянных перевязках.

– Мы с Алексией будем тщательно следить за моими синяками, – пообещал Франко, хотя не был полностью уверен, что она согласится делать это. – И я вполне способен сам менять повязки.

Доктор посмотрел на Лекси, будто ждал от нее подтверждения готовности позаботиться о его пациенте. Она собралась было возразить, но, бросив быстрый взгляд на Франко, увидела напряженность в его взгляде. Она вспомнила о Марко, и ее сердце сжалось от боли и жалости. Лекси молча кивнула в ответ на немой вопрос Кавелли.

Напряжение, державшее Франко, растворилось, едва не сбив его с неокрепших ног. Что бы ни сказал ей Дейтон, он не смог достаточно сильно дернуть за веревочки, а Франко смог. Мрачное удовлетворение помогло ему удерживаться в вертикальном положении, пока доктор давал ему рекомендации о режиме восстановления.

К тому времени, как приехал Пьетро, Франко поручил ему собрать вещи, не обращая внимания на испуг старика, когда тот понял, что происходит.

Дойдя до машины, Франко едва не рухнул на сиденье лимузина от изнеможения. Лекси сидела рядом с ним, то беспокоясь, то снова раздражаясь. Она видела, как он смертельно побледнел и прикрыл глаза, одна его рука прижимала саднящие ребра, а вторая безжизненно лежала на кожаном сиденье между ними. Лекси видела на его руке следы от катетера, но что ее беспокоило больше всего, так это его поверхностное дыхание.

– Если у тебя сейчас разойдутся швы, это послужит тебе хорошим уроком, Франко! Зачем эта глупая ложь? – Вспыльчивый нрав Лекси начал прорываться наружу.

– Оставим глупую ложь на совести Марко, – безо всякого выражения ответил ей Франко.

Глава 5

– Марко? – Лекси с опаской посмотрела на Франко, ожидая снова увидеть ужасную серую тень на его лице, но проблема заключалась в том, что он и без того был бледным как смерть.

– Пьетро, папарацци едут за нами? – И снова он ушел от темы.

– Да, – подтвердил пожилой мужчина. – Хотите, чтобы я оторвался от них?

– А сможешь?

– Конечно, синьор.

– Какие папарацци? – Лекси обернулась назад, чтобы посмотреть в окно, когда Пьетро резко свернул влево.

– Они следуют за нами с тех пор, как мы выехали из больницы, – сухо сказал ей Франко, стараясь не морщиться от боли, которую ему доставил резкий маневр автомобиля.

– О. – Она снова села в кресло. – Я не обращала на них внимания с тех пор, как перестала играть.

– А почему ты перестала играть? – Франко открыл глаза и посмотрел на нее. – Предполагалось, что ты сделаешь блестящую карьеру в Голливуде, после того как сбежала от меня.

Лекси пожала плечами, проигнорировав его последнее замечание. Можно подумать, она ушла от него ради того, чтобы стать голливудской звездой.

– Я никогда не мечтала о славе, это была мечта моей матери. Я попала в киноиндустрию случайно, когда дурачилась со сценарием во время одного из маминых прослушиваний. Кто-то услышал меня, потащил на съемочную площадку и заставил прочитать тот же кусок снова. Я прочитала и получила эту роль. – Лекси посмотрела на Франко и поймала какой-то тревожный отблеск в его глазах.

– Ты никогда мне этого не рассказывала.

– Возможно, потому, что ты никогда не спрашивал. Что за недобрый взгляд? – с подозрением спросила она.

– Никакой он не недобрый. Так о чем ты мечтала?

Лекси не ответила. Ее мечта была слишком приземленной для такого человека, как Франко. Дом с садом, дети и муж, который каждый вечер приходит с работы домой.

Лекси выросла в городской квартире с одной только мамой, которая трудилась не покладая рук, чтобы обеспечить себя и дочь. В детстве Лекси играла на съемочных площадках сериалов и низкобюджетных фильмов или в тесной гримерке матери. Нет, Лекси не видела ничего романтичного в актерской карьере.

– Моя мама мечтала, что я стану великим пианистом. – Франко поднял свои руки с длинными музыкальными пальцами. – А все, чего я хотел, – возиться с лодками и моторами.

Но он все еще играл на фортепиано, как никто другой, Лекси знала это. Его слушали, в благоговении затаив дыхание, вне зависимости от того, что он играл: будь то классическая музыка или попурри из джаза или рока.

– Твоя мама была очень красивой, – пробормотала Лекси, вспомнив портрет, висевший в гостиной над камином.

– Как и твоя. – Он опустил руки на колени, и понимание, мелькнувшее на миг между ними, болью прошло сквозь его сердце. – Мне жаль, что я не успел с ней познакомиться.

Лекси тоже было жаль. Грейс была бы в восторге от Франко – высокого темноволосого итальянца с бездной мужского обаяния. Правда, Лекси подозревала, что мать Франко вряд ли пришла бы в восторг от нее самой. Изабелла Толле была сделана совсем из другого теста, нежели Лекси и ее мать. Грейс была вечной мечтательницей, а мечты Изабеллы были уже распланированы за нее.

И последнее, чего бы она хотела для единственного сына, – это поспешная женитьба на восходящей звезде одного фильма, которая заманила его в ловушку. Лекси быстро пресекла эти мысли. Она никогда не собиралась заманивать его в ловушку!

– Мы едем в квартиру или в Монфальконе? – спросил Франко.

Лекси дважды моргнула, возвращаясь в настоящее. Вспомнив утренний разговор с Сальваторе, она пробормотала: «Монфальконе», хотя сама эта мысль ей страшно претила.

– Едем домой, Пьетро, – сказал он водителю.

– Да. – Пьетро одобрительно улыбнулся. – Прекрасно, синьор. Это действительно прекрасно…

– Ну, хоть один человек нас одобряет, дорогая, – растягивая слова, проговорил Франко.

Лекси беспокойно поерзала на сиденье, ей совершенно не нравилось, как на нее посматривал Франко.

– Нет никаких «нас», Франко, – решила уточнить она на случай, если Франко имеет на нее какие-то виды.

– Тогда что есть?

Лекси открыла было рот, чтобы ответить, но промолчала: она не знала, что ответить на этот вопрос. Разведенные супруги? Уже чуть больше, потому что она возвращается в Монфальконе вместе с ним в качестве его жены. Значит, друзья? Тоже нет. Когда-то давно Франко был ее самым близким другом, пока она не выяснила, что он был с ней только ради секса и веселья. Значит, дело в Марко. Лекси сейчас с Франко, потому что он только что потерял самого близкого друга, но он не дает ей даже упоминать об этом.

Нахмурившись, она покачала головой и отвернулась к окну, оставляя вопрос висеть в воздухе. Франко молча изучал ее профиль и чувствовал тупую боль в груди: он напирает на нее, как таран, пытаясь преодолеть лежащую между ними пропасть, но делает только хуже.

– Что тебе сказал Дейтон? – бесстрастным тоном спросил он.

То, как он произнес фамилию Брюса, о многом сказало Лекси. Франко всегда терпеть не мог Брюса ровно настолько же, насколько Брюс не выносил его.

– Я на него работаю.

– Это мне известно.

Его заявление немало удивило Лекси. Она думала, что он выкинул ее из своей жизни.

– Ну, поскольку ты и сам работодатель, то прекрасно знаешь, что это такое, так что не задавай глупых вопросов, – натянуто ответила Лекси и снова отвернулась к окну.

Лекси совершенно не хотелось обсуждать с Франко Брюса, потому что она всегда была лояльна к людям, которых любила. Лекси подвинулась на сиденье подальше от Франко, чтобы хотя бы физически немного отгородиться от него. Кажется, она тоже начинает блокировать то, чего не хочет признавать.

Поездка продолжалась в тягостном молчании. Лекси откинулась на мягкую спинку сиденья и угрюмо смотрела на пейзаж за окном. Она отстраненно думала, что эта часть Италии – одно из самых красивых мест на земле. Послеполуденное солнце окрашивало улицы в теплый золотистый цвет, и столетние оливковые деревья, растущие по обе стороны дороги, словно сошли с полотен великих итальянских живописцев. Знакомые запахи пробуждали в ней воспоминания.

Искоса взглянув на Франко, Лекси обнаружила, что он уснул. Сердце ее сжалось. Даже во сне он выглядел слабым и нездоровым, лицо его было напряжено, уголки губ опущены. Одна рука лежала на ребрах, а вторая – на поврежденном бедре. Лекси напряженно думала: может, стоило поехать в его квартиру и не тратить лишних полчаса на дорогу до Монфальконе? Или стоило сильнее настаивать на том, чтобы он остался в больнице?

– Осталось уже недолго, синьора, – сказал Пьетро, и Лекси поймала в зеркале заднего вида его взгляд. Темные глаза водителя выдавали то же беспокойство, которое терзало и ее.

Лекси слегка кивнула ему в знак признательности.

– А репортеры? – прошептала она.

– Они отстали, как только поняли, куда мы едем.

Лекси поняла, что папарацци не рискнут приблизиться к огромному дому, окруженному акрами земли. Она снова посмотрела в окно. Примерно через милю они свернут с главной дороги в сторону холма, вершину которого она уже видела из окна автомобиля. Спустившись с холма, они попадут в невероятно красивую долину с зелеными пастбищами и полями, лежащими по обе стороны реки, впадающей в море. После того как они пересекут узкий каменный мост, насчитывавший не одно столетие, они попадут на территорию Монфальконе.

Когда машина въехала на холм, на Лекси нахлынули невеселые воспоминания об одиноких днях, проведенных ею в этом невероятно красивом, но негостеприимном месте. Когда машина подъехала к мосту и немного замедлила ход, Франко открыл глаза. От взгляда Лекси не укрылось, как он всем телом вздрогнул от боли, попытавшись изменить положение, в котором уснул.

– Ты в порядке? – охрипшим голосом спросила Лекси.

– Да, – солгал он и улыбнулся, и Лекси вновь почувствовала острый укол в сердце. Кажется, эта боль нескоро ее покинет.

Переехав мост, они свернули на узкую асфальтированную дорогу, обрамленную двумя рядами стройных кипарисов. Они продолжали двигаться по подъездной дороге. Все внимание Лекси было приковано к открывавшемуся виду. Она знала, что дом производит колоссальное впечатление, в какой-то момент даже перестаешь следить за дорогой.

Именно это и произошло с ней, когда она покидала этот дом в слезах отчаяния. Переднее колесо автомобиля попало в одну из неглубоких сливных канав, и машина съехала в кювет. Она так и не смогла объяснить себе, как ей удалось избежать лобового столкновения с деревом. Наверное, ей просто повезло. Франко был в ярости. Он называл Лекси безрассудной идиоткой, вытаскивая ее из покореженной машины.

– Ты собиралась убить только ребенка или и себя тоже?

Лекси дрожала, когда над ней прозвучало эхо его разгневанного голоса. Она разрыдалась, и Франко взял ее на руки, пытаясь успокоить. Он покачивал ее в своих объятиях, пока она судорожно всхлипывала. Ее маленький автомобиль блестел серебристым боком в канаве, а щегольская красная машина Франко стояла в нескольких ярдах с распахнутой настежь водительской дверцей и все еще работающим двигателем.

– Я не знал, что тебе сказать.

Глубокий, немного смущенный тембр его голоса заставил ее посмотреть на Франко. Он тоже смотрел в окно со своей стороны, но, когда Лекси повернулась в его сторону, он сделал то же самое, и она попала в ловушку его мрачных, темных глаз. Она увидела в его глазах то же болезненное воспоминание.

– Я потеряла над собой контроль, – с трудом призналась она даже самой себе. – Я собиралась превратить твою жизнь в ад, и мне это удалось.

– Можно подумать, я вел себя как святой. – Мрачная ухмылка искривила его губы. – На тебя в одночасье навалилось слишком многое. Ты ждала нашего ребенка, ты только что потеряла мать…

И в глубине души Лекси уже тогда знала, что и Франко она тоже потеряла, но все же продолжала прижиматься к нему, несмотря на то что уже тогда ненавидела его. Лекси смотрела на свои руки и чувствовала, как предательски задрожали ее губы. Да, она потеряла над собой контроль задолго до того, как автомобиль съехал в канаву.

Они приехали сюда после похорон Грейс. Франко взял на себя все организационные моменты, хотя Брюс настаивал на том, что именно он должен это сделать. Именно в середине перепалки между двумя мужчинами Лекси призналась, что беременна. Брюс ударил Франко, и, как ни странно, Франко не ответил ему тем же. Позже она поняла, что он был слишком ошеломлен этим известием, но тогда…

– Я высокомерно решил сделать благородный жест и жениться на тебе, хотя на самом деле тебе нужно было свернуться калачиком и оплакивать потерю твоей мамы…

Бедная Грейс всю жизнь мечтала о славе, а о ее гибели написали лишь пару строчек в новостях, в то время как известие о поспешном браке ее дочери и Франческо Толле занимало первые страницы таблоидов двух стран. Франко прав. У нее не было времени погоревать о матери, потому что ее сразу же вовлекли в подготовку к свадьбе прямо здесь, в Монфальконе. Тут никто даже не слышал о Грейс Гамильтон. Для Лекси они были совсем чужими людьми – вежливыми незнакомцами, которые не одобряли эту женитьбу. Она чувствовала себя одинокой, изолированной и неспособной пережить собственное горе. А хуже всего то, что она уже чувствовала, что Франко охладел к ней, и это было началом конца.

Автомобиль снова сбавил обороты, подъехав к кованым воротам. Створки распахнулись, и открылся вид на классический итальянский сад с фонтанами и статуями, величественный дом сиял в солнечном свете. Автомобиль нырнул в каменную арку, и Лекси поежилась. Когда она впервые приехала сюда, то была сражена красотой и величием этого места. Интерьер дома был столь же великолепен, как и фасады, светлый мрамор и темное дерево ценных пород соседствовали друг с другом на протяжении многих столетий.

С одной стороны, Лекси любила этот дом за его удивительную теплоту и непринужденность атмосферы, а с другой – ненавидела за то, что была здесь так несчастна. Она не знала, что будет чувствовать на этот раз.

У Франко, по всей видимости, не было такой проблемы, потому что он открыл дверь машины, как только она остановилась. Он зашипел от боли при попытке выбраться из машины, и Лекси испугалась, что за время поездки он слишком сильно устал.

– Подожди, я помогу тебе, – сказала она и быстро выбралась из машины.

Пьетро сделал то же самое.

Гравий захрустел под подошвами ее ботинок, когда она обходила лимузин сзади. Подойдя к двери со стороны Франко, она обнаружила, что он уже стоит рядом с автомобилем, подняв лицо к солнечному свету.

Лекси судорожно вздохнула. Он выглядел таким высоким и молодым, таким красивым, что захватывало дух, и все же таким уязвимым. Она инстинктивно поняла, что с ним сейчас происходит. Ни разу за прошедшие сутки ей не пришло в голову, что Франко мог усомниться в том, что выживет, что снова увидит свой дом. Возвращение в родные стены придало ему сил. Внезапно все странности Франко за время, прошедшее со дня аварии, приобрели смысл.

Стеклянные двери дома распахнулись, и на пороге появилась Зета – невысокая круглая женщина с седыми волосами. Она едва мазнула взглядом по Лекси и устремилась к Франко.

– Посмотри, на кого ты похож, – отругала она его. – Ты не должен ходить, не говоря уж о том, чтобы выписываться из больницы! Ты совсем с ума сошел?

– Здравствуй, Зета, – сухо сказал он. – Я тоже рад тебя видеть.

Зета раздраженно вздохнула и всплеснула руками:

– Если бы у твоего отца осталось хоть немного здравого смысла, он бы…

– Может, ты все-таки разрешишь мне войти в дом? – прервал Франко.

Дрожа от уязвленной гордости, экономка сделала шаг в сторону. Лекси и Пьетро мгновенно подскочили, чтобы помочь ему.

– Я сам, – прорычал Франко, и все мгновенно замерли, глядя, как он прошел мимо Зеты, ни на секунду не показав своей слабости и боли.

Как только он вошел в дом, все трое бросились следом, напряженные, как бегуны на линии старта, готовые при необходимости поддержать его. Лекси хотелось накричать на него, сказать, что его глупое упрямство ей совершенно безразлично, но Франко уже начал подниматься по лестнице, и она побоялась, что из-за ее окрика он может потерять и без того хрупкое равновесие.

И он сделал это. Этот упрямый мачо самостоятельно поднялся по ступенькам на второй этаж. Как только он достиг верхней ступеньки, Лекси с облегчением выдохнула.

– Надеюсь, ты доволен собой, потому что я – нет!

– Очень доволен, – признался он и посмотрел на Лекси сверху вниз. – А теперь можешь подняться и помочь мне снять этот жутко неудобный костюм.

Лекси вздернула подбородок, уязвленная его высокомерием, и решила ответить соответственно.

– Или вы подниметесь и поможете ему, – обратилась она к Пьетро, – или я поднимусь и убью его. – В глазах ее явно читался вызов.

Лекси встретила неодобрительный взгляд экономки. Она поняла, что Зета предвидела возвращение к их противостоянию в прошлом, и тут же пожалела о своей импульсивной реакции. Слишком поздно, Зета уже припомнила ей каждую их стычку.

Пьетро успокаивающе чмокнул жену в щеку и взял чемоданы, брошенные им на случай, если Франко срочно понадобится его помощь.

– Я отнесу ваши вещи в вашу прежнюю комнату, синьора, – сказал он Лекси, оставляя ее один на один с рассерженной Зетой.

Она видела, что Зета готова вновь открыть военные действия, как и три года назад, и в прошлом она ответила бы на ее недовольный взгляд тем же вызовом. Но на этот раз она лишь тяжело вздохнула.

– Как он меня напугал… Здравствуйте, Зета. – Она протянула руку в надежде, что экономка увидит в этом жесте ее попытку установить шаткий мир.

После нескольких секунд молчания Зета слегка кивнула и пожала протянутую ей руку. Конечно, они не бросились друг другу в объятия, но начало было явно положено.

– Что она делает? – спросил Франко, когда Пьетро помогал ему снять пиджак.

– Полагаю, я слышал, как она грозилась убить вас, – спокойно ответил он, и был вознагражден кривоватой ухмылкой, которая быстро сменилась хмурым выражением лица.

– На этот раз мы примем ее здесь со всем радушием и гостеприимством, Пьетро, – угрюмо приказал он. – Это для меня очень важно.

– Я знаю, синьор, – сказал Пьетро, повернувшись, чтобы расстегнуть пуговицы на рубашке Франко, но тот отбросил его руку.

У Франко адски болело все тело, и он хотел только одного – рухнуть на кровать. Он едва смог сбросить ботинки и теперь задавался вопросом, как вообще смог обуться.

– Дальше я сам. – Франко отвернулся, отвергая помощь Пьетро. – Узнай, не хочет ли моя жена…

Моя жена… Это звучало так странно, что он потерял свою мысль. Он редко называл Лекси женой, даже когда они еще были вместе.

– Узнай, ела ли она сегодня, – нахмурившись, сказал он. Франко намеренно не назвал Лекси снова своей женой, потому что не был уверен, что у него есть право так ее называть.

– А вы поели? – поинтересовался Пьетро, надеясь быть ему полезным, но все, о чем мог думать Франко, – как поскорее лечь в постель.

– Да, – солгал он. – Скажи Лекси… – Он криво усмехнулся. – Нет, попроси Лекси зайти ко мне после того, как она обустроится.

Пьетро молча кивнул и неохотно удалился. В тот момент, когда дверь за ним закрылась, Франко оставил попытки снять рубашку и осторожно опустился на кровать. Ему понадобилось несколько минут, чтобы выровнять сбившееся от усталости дыхание. Затяжной эффект наркотических обезболивающих сыграл свою роль, и Франко погрузился в забытье.

Лекси сняла наконец прилипшую к коже одежду, приняла душ и переоделась в одно из новых платьев, больше подходящих для итальянской погоды. Зета принесла ей чай и небольшие пирожные, и Лекси с удивлением обнаружила, что проголодалась.

Час спустя она вышла из своей комнаты, которую ей определили еще три с половиной года назад. Их с Франко комнаты разделяли целых два крыла дома. Она шла по гулкому коридору и вспоминала, как некогда пылкие любовники превратились в чужаков. Отдельные спальни без слов говорили о том, что их брак был обречен.

Лекси уже собралась тихонько постучать в дверь комнаты Франко, когда услышала громкий всхлип. Наплевав на вежливость, она дернула ручку и распахнула дверь. Лекси застыла на пороге в ужасе от увиденного.

Франко сидел на краю кровати, но он был не один. Красавица Клаудия Клементе, сестра Марко, стояла рядом с ним на коленях и рыдала у него на груди. Наверное, каждый, увидев эту сцену, ощутил бы сочувствие к ним обоим, но Лекси показалось, что ей вонзили нож прямо в сердце.

Именно Клаудия отправила ей на телефон доказательства того, что Франко выиграл пари, соблазнив ее. И именно она была той женщиной, которая была с Франко в ту ночь, когда Лекси потеряла ребенка.

Глава 6

Лекси хотелось немедленно развернуться, уйти и больше никогда не возвращаться, но она словно приросла к месту. Ей было больно. Ей было настолько больно, что она стояла и наблюдала за почти той же картиной предательства, что и три с половиной года назад.

Лекси боролась с желанием подойти и оторвать утонченно-прекрасную Клаудию от Франко, а потом ударить его по лицу, на котором остались следы красной помады. В данный момент ее совершенно не волновало, что Клаудия – младшая сестра Марко и что у нее и Франко была весьма веская причина, чтобы разделить общее горе.

Как Клаудия попала сюда? Кто ее впустил? Зета? Пьетро? Кто-то из горничных? Или у Клаудии такой свободный доступ, что она могла попасть в спальню Франко, не ставя никого в известность? Словно сквозь красную пелену, застилавшую глаза, Лекси увидела, как Франко поднял взгляд и заметил ее.

– Лекси, – хриплым, напряженным голосом пробормотал Франко, и ей показалось, что он едва не плачет, но Лекси с трудом верила в это, потому что в ее голове уже нарисовался совсем другой сценарий.

Она заметила, как залились краской его щеки. Стыд человека, которого застали на месте преступления. Она ненавидела его.

Клаудия оторвала лицо от его груди и повернулась в сторону Лекси. Девушка была всего на два года старше ее, но когда-то Лекси казалось, что их разделяет как минимум десятилетие. Она не имела никаких общих черт со своим светловолосым голубоглазым братом, и уж точно она не обладала легким, жизнерадостным характером Марко. Клаудия была хитрой, расчетливой и ревнивой как по отношению к брату, так и к Франко.

– Лекси, – прошептала Клаудия, поднимаясь на ноги. – Я не ожидала тебя здесь увидеть.

Лекси охотно ей верила. Клаудия была настолько шокирована, увидев ее, что не смогла сдержать ужас, прозвучавший в ее голосе. Лекси проигнорировала еще один взгляд Франко, ей потребовалась вся сила воли, чтобы не показать ему свою боль и горечь. Взгляд Лекси был полностью сосредоточен на Клаудии, по щекам которой лились слезы.

Крокодиловы слезы? Нет, Лекси тут же отбросила от себя эту мысль. В конце концов, Клаудия только что потеряла любимого брата. Разумеется, она имела полное право приехать сюда и выразить свои соболезнования Франко.

– Здравствуй, Клаудия, – с трудом разлепив губы, пробормотала Лекси. Она заставила себя сделать глубокий вдох и подойти к Клаудии Клементе. – Я очень сожалею о Марко.

По крайней мере, Лекси сказала это от чистого сердца. Она сочувственно поцеловала Клаудию в щеку и ощутила аромат ее приторно-сладких духов. Краем глаза Лекси заметила, как напряженно сжал челюсти Франко при упоминании имени Марко.

Что ж, слишком поздно, холодно подумала она. Клаудия здесь, и он не сможет избегать разговоров о Марко. Он больше не может делать вид, что аварии не было и что Лекси – единственный человек, которого он к себе подпускает.

– Пожалуйста, не произноси его имя. – Глаза Клаудии снова наполнились слезами. – Я просто не вынесу…

Девушка всхлипнула, и Лекси устыдилась того, что заподозрила ее в неискренности. Как бы ни презирала она Клаудию, нельзя отрицать, что сестра обожала своего брата. Оттеснив свои истинные чувства в сторону, Лекси взяла со стола коробку с бумажными салфетками и предложила их Клаудии, чтобы вытереть слезы.

– Я должна была прийти, – проговорила Клаудия, как только смогла снова взять себя в руки. – Я знала, что Франко будет казнить себя. Я должна была сказать ему, что мы ни в чем его не виним.

Что ж, это действительно было благородно с ее стороны. Пока Клаудия утирала слезы, Лекси заметила, что Франко закрыл глаза и его лицо снова приобрело сероватый оттенок.

– Мама и папа просили узнать, достаточно ли хорошо себя чувствует Франко, чтобы присутствовать на похоронах в следующий вторник.

– Мы будем, – наконец заговорил Франко.

Он перешел на итальянский, обращаясь к Клаудии, но для Лекси он говорил слишком быстро, и она не смогла ничего разобрать. Клаудия снова упала на колени и крепко обняла его за шею.

Лекси подошла к окну и стояла там, пока Клаудия не распрощалась и ушла. В комнате повисла настолько гнетущая, плотная тишина, что ее можно было рубить топором.

Лекси всеми силами пыталась убедить себя, что три с половиной года – слишком долгий срок, чтобы лелеять в себе ядовитую злобу. Она сильно повзрослела за эти годы, логично предположить, что и Клаудия тоже изменилась. Однако в глубине души она в это не верила. Что-то было в движении ее пальцев, когда она обнимала Франко, в том, как не смогла не поцеловать его в последний раз прежде, чем уйти.

Атмосфера, повисшая в комнате после ее ухода, усугублялась молчанием Лекси. Что она вообще здесь делает? Франко нужны такие люди, как Клаудия – друзья, семья, любовницы, – которые помогут ему справиться с болью.

– Лекси, что случилось? – тихо спросил Франко.

– Как она сюда попала?

– Она приехала несколько минут назад, чтобы увидеть меня. Я не мог отказать ей.

– В твоей спальне? – Лекси резко обернулась, чтобы посмотреть на него.

– Я спал. – Он растерянно провел пальцами по волосам. – Зета разбудила меня, чтобы сказать, что Клаудия здесь. Видимо, она примчалась сюда сразу из больницы, узнав, что я… что мы уехали оттуда.

Лекси кивнула. Она чувствовала себя странно, как будто онемела и заледенела изнутри.

– Ты говорил с ней о Марко? Франко кивнул, потерев ладонями лицо.

– Который час? – Он посмотрел на часы и нахмурился. Он все так же продолжал блокировать разговоры на эту тему. – Я бы чего-нибудь выпил, во рту пересохло. Хочешь чего-нибудь? – спросил он, поднимая телефонную трубку.

– Если хочешь, я могу позвать Клаудию, чтобы она выпила вместе с нами, – холодно предложила она.

– В чем дело? – спросил он. – Ты вошла в мою спальню и обнаружила здесь Клаудию. Поверь, я не в том состоянии, чтобы соблазнить несчастную женщину. Ты всегда меня к ней ревновала, как кошка.

– Марко сказал…

– Марко здесь нет, и он уже ничего не может сказать! – вскочил на ноги Франко и застонал от боли, стараясь удержать равновесие.

Его рубашка распахнулась, а брюки болтались на бедрах. Ребра уже не были перевязаны, и кровоподтеки предстали перед ней своей ужасающей чернотой. Лекси не могла отогнать от себя видение тонких загорелых пальцев Клаудии, поглаживающих его торс, и почувствовала, как гнев стиснул ее легкие.

– Однажды Марко сказал мне, что ты в конце концов когда-нибудь женишься на Клаудии, – упорно продолжала она, несмотря на попытки Франко избежать этого разговора. – Он считал, что вы созданы друг для друга, у вас одинаково взрывные характеры.

– Взрывные? – сухо сказал Франко. – В наших отношениях взрывной всегда была ты, а не я.

Не было у них никаких отношений, вот в чем все дело! У них было свидетельство о заключении брака и груз тяжелых воспоминаний – вот и все.

– Пойду прогуляюсь, – импульсивно решила Лекси.

– Что, черт возьми, с тобой происходит? – расстроенно прорычал Франко.

Лекси дернула дверную ручку прежде, чем он успел еще что-то сказать. Ее все еще трясло от боли и страха. Ей было страшно, потому что она чувствовала, что снова эмоционально подключается к Франко.

Оказавшись на улице, Лекси пересекла терракотовый пол затененной террасы, огибавшей заднюю часть дома, и спустилась по ступенькам к саду. Впереди, в небольшом озере отражались фруктовые деревья, которые отбрасывали кружевные тени на аккуратно подстриженный газон. Лекси не знала, куда идет, хотя озеро, казалось, манило ее.

Со второго этажа, из окна своей комнаты, за ней наблюдал Франко. Тихо выругавшись себе под нос, потому что каждое движение все еще причиняло адскую боль, он взял свой мобильный телефон и набрал номер Лекси.

Минутой позже он понял, что Лекси не взяла с собой телефон. Он вышел из своей спальни и направился через коридор к ее комнате. Франко какое-то время постоял, чтобы выровнять дыхание, и достал мобильный телефон Лекси из ее объемистой сумки.

Вернувшись в свою комнату, Франко позвонил по внутреннему телефону Зете, дал ей распоряжения относительно того, где сегодня будет спать его жена, и попросил прислать к нему одну из горничных.

Лекси расположилась на старой деревянной скамейке у озера и, прищурившись от яркого солнечного света, задумчиво смотрела на гладкую поверхность воды. Лекси старалась успокоиться, чтобы хорошенько подумать. Подумать, зачем приехала сюда, что будет делать дальше.

Около скамейки появилась горничная, которая тяжело дышала, как будто бежала сюда со всех ног.

– Синьор Франческо попросил меня передать вам это, – сказала девушка и протянула ей мобильный телефон. Он зазвонил в тот же момент, как девушка растворилась в саду.

– Ты отправил кого-то в мою комнату, чтобы порыться в моей сумке в поисках моего телефона, – выпалила Лекси прежде, чем Франко успел открыть рот.

– Я сам его взял. И не надо читать мне лекции о том, что расхаживать по дому в моем состоянии вредно для здоровья. Что за черт в тебя вселился, Лекси?

Лекси хотела сказать ему правду. Она сама не понимала, почему не сказала об этом еще три с половиной года назад, когда это имело хоть какое-то значение, но тогда она сбежала, чтобы не встречаться с Франко, когда узнала о его измене.

– Прошлое постоянно настигает меня здесь, – пробормотала она, не заметив, как слезы подступили к ее глазам. – А ты не позволяешь мне говорить об этом.

– Пожалуйста, не плачь, – охрипшим голосом попросил он. – Если ты заплачешь, я буду вынужден прийти к тебе. Я знаю, что мы должны поговорить о прошлом.

– И о Марко я тоже могу говорить?

– Нет.

– Тогда о твоих отношениях с Клаудией?

– У меня нет отношений с Клаудией, – нетерпеливо возразил он. – По крайней мере, тех отношений, о которых говоришь ты.

Лекси смотрела, как по озеру проплыли два белоснежных лебедя, оставляя за собой рябь на воде. Она почему-то вспомнила, что лебеди выбирают себе пару на всю жизнь. Людям требуется немало усилий и доверия, чтобы быть с одним человеком всегда. У них с Франко этого никогда не было.

– Я ненавижу тебя, – прошептала она.

– Нет, и ты это знаешь. Ты ненавидишь себя за то, что все еще неравнодушна ко мне. Возвращайся, и мы можем поговорить об этом, если хочешь, – предложил он. Лекси тяжело вздохнула и покачала головой. – Я видел это.

– Откуда? – Лекси вскочила на ноги, ожидая увидеть, как он идет ей навстречу, но она не видела ничего, кроме деревьев.

– Из окна спальни.

Лекси посмотрела наверх и нашла окно его комнаты, в котором отчетливо виднелась высокая фигура Франко.

– Ты должен больше лежать.

– Тогда тебе придется сжалиться надо мной, – устало проговорил он. – У меня болит все тело, и я вполне могу обойтись без путешествия в прошлое, когда ты бесилась, а я должен был понять, что на этот раз я сделал не так.

Она снова покачала головой.

– Мне плохо с тобой, Франко, – с грустью сказала Лекси. – Я знаю, что не должна была приезжать, потому что… я не хочу снова привязываться к тебе.

– Господи боже, – прорычал он, добавив к своему возгласу поток итальянских слов, которые она не смогла разобрать. – Я хочу, чтобы ты снова привязалась ко мне! Как ты думаешь, почему я попросил тебя приехать?

– Не знаю…

– Но ты все равно приехала.

– Ты разбил свою лодку, потому что я прислала документы на развод?

Он снова выругался по-итальянски.

– Нет.

– Тогда как это случилось?

Боль, сковавшая грудь Франко, усилилась, и он едва мог вздохнуть. Он не хотел думать об этом, еще слишком рано.

– Возвращайся в мою комнату, или мне придется спуститься к тебе, – снова пригрозил он. – Я уже иду к двери…

Увидев, что он отошел от окна, Лекси сорвалась с места. Ворвавшись в его спальню, она поняла, что Франко блефовал. Он сидел в кресле у окна и сердился, потому что не мог справиться с запонками.

– Помоги мне, – раздраженно попросил он и обессиленно откинулся на спинку кресла, словно этим простым действием полностью исчерпал свои силы.

Лекси опустилась на колени рядом с его креслом.

– Ты все еще плохо видишь? – спросила она, взяв его за запястье, чтобы снять первую запонку.

– Нет, – проворчал он, удивляясь ее проницательности. – Почему ты ушла на улицу?

– Мне не нравятся правила, которые ты здесь установил. – Лекси потянулась за его левой рукой, чтобы снять вторую запонку, и Франко вздрогнул от боли. – Если Клаудия смогла прийти к тебе, то я не понимаю, почему ты не разрешаешь родственникам и другим друзьям навестить тебя.

– Клаудия – особый случай. Ой, – снова вздрогнул он.

– Извини, – сказала Лекси. – Хорошо, я принимаю это объяснение, но…

Волосы Лекси упали ей на лицо, и она остановилась, чтобы заправить непослушный локон за ухо. Ее пальцы встретились с пальцами Франко, который делал то же самое. Она подняла голову и встретилась с ним взглядом, когда он провел пальцами по ее щеке. У Лекси перехватило дыхание.

– Что – но?

Лекси изо всех сил старалась вспомнить, что хотела сказать, но не могла думать ни о чем, кроме его глаз.

– Твои правила очень избирательны. – Ей удалось закончить свою мысль. – Или ты только со мной не хочешь говорить об аварии и Марко?

– Мне нужно в душ. Поможешь мне? – мягко пригласил он и нежно заправил волосы ей за ухо.

Лекси решила проигнорировать его. Нахмурившись, она сосредоточилась на второй запонке и, закончив, отстранилась. Она почти сразу осознала свою ошибку. Франко опустил взгляд на вырез ее летнего платья и короткий подол, открывавший стройные ноги.

– Перестань так на меня смотреть. – Лекси встала и отвернулась от него.

– Как?

– Как будто у тебя хватит сил сделать то, о чем ты думаешь.

– Ты считаешь, что я слишком слаб, чтобы хотя бы попробовать?

Лекси подошла к комоду, положила запонки на его глянцевую поверхность и скрестила руки на груди.

– Зачем ты позвал меня в Италию? – требовательно спросила она.

Сначала Лекси подумала, что он не собирается ей отвечать. Франко молча смотрел на нее, а потом вздохнул и осторожно снял с себя рубашку. Лекси внезапно почувствовала себя очень уязвимой, но что он мог сделать? Наверное, ему хотелось верить, что он физически способен соблазнить сопротивляющуюся женщину, но она видела, что он уже слегка покачивается.

Лекси внезапно осознала, что он выглядит как человек, состоящий из двух разных частей. Одна половина черная, в кровоподтеках и ранах, а вторая – крепкая, пышущая здоровьем и силой. Даже синяки не умаляли его привлекательности. Лекси отметила, что за то время, что они не виделись, Франко нарастил мышцы, и окинула взглядом его широкие плечи и мускулистый торс. Она даже не заметила, что затаила дыхание и крепко сжала кулаки.

– Меня посетило озарение.

Лекси посмотрела ему в глаза и поняла, что он внимательно наблюдал за тем, как она рассматривает его. Краска мгновенно залила ее щеки.

– Что? – смущенно пробормотала она.

– Озарение, – повторил он. – О моей жизни и о том, как я собираюсь жить дальше.

Лекси нервно облизнула губы.

– И что же именно тебя осенило?

– Что настало время вернуть свою жену, – пояснил Франко. – Пора оставить в прошлом все плохое и реанимировать наш брак.

– Нечего реанимировать, Франко.

– Значит, надо начать все сначала.

– Стой, где стоишь, – быстро проговорила Лекси, когда Франко направился было в ее сторону. – Когда тебя это осенило?

– Разве это имеет значение? – Франко не остановился.

– Да.

– Когда наконец понял, насколько несчастен без тебя.

– Со мной ты был еще несчастнее, – напомнила она и почувствовала, как в спину вонзилась латунная ручка комода, на который она наткнулась, когда начала пятиться назад по мере приближения Франко.

– Я знаю. Вот почему я назвал это озарением. Я вдруг понял, что был с тобой несчастлив, но без тебя мне еще хуже. – Он пожал плечами. – Вот так все просто, хотя это и сумасшествие.

– Ты сам это сказал. Не посетило ли тебя еще одно прозрение, когда Клаудия льнула к твоей груди? – едко поинтересовалась она.

– Это было сочувствие.

– Тогда посочувствуй мне и сделай несколько шагов назад.

– Чтобы ты могла сбежать?

– Да, – кивнула Лекси. – Ты же знаешь, что я не стану толкать тебя, пока ты в синяках.

– А, так ты пытаешься воззвать к моей совести, чтобы я вел честную игру? – спросил он. Лекси поджала губы и кивнула. – Тогда посмотри мне в глаза. Только один коротенький зрительный контакт, и я обещаю, я сделаю шаг назад.

Это было равносильно просьбе раздеться, потому что зрительный контакт с Франко действовал на нее почти так же. Лекси коротко вздохнула и подняла взгляд.

– Хотела бы я, чтобы ты не был так красив, – с тоской сказала она. – Ну почему у тебя нет большого носа, или толстых губ, или еще чего-нибудь?

– Знаешь, – он осторожно обвил здоровой рукой ее талию и притянул Лекси к себе, – твоя честность однажды посрамит самого дьявола.

– А ты и есть этот дьявол? – Лекси не смогла ему сопротивляться.

– Наверное… Полагаю, да, – признался он. – Потому что я собираюсь нарушить свое обещание. – Франко не стал договаривать и прильнул к ее губам.

Лекси словно взлетела до небес, и, что самое худшее, она даже не пыталась сопротивляться. Лекси обозвала себя жалкой мямлей, когда Франко прижал ее к себе, и она грудью уперлась в его мускулистый торс. Она вздохнула, и он проник языком между ее губ. Лекси провела ладонями вверх по его сильным рукам и почувствовала, как по его мышцам прошла легкая дрожь.

А потом она ощутила вкус помады. Помада явно принадлежала Клаудии, потому что сама Лекси не красит губы. Вот почему ей опасно находиться рядом с Франко, подумала Лекси и резко отстранилась от него. Франко прищурился и внимательно посмотрел на нее. Лекси опустила ресницы, чтобы он ничего не смог прочитать по ее глазам.

– Теперь я могу идти? – холодно поинтересовалась она.

Напряжение между ними было почти осязаемым, и Лекси вздохнула с облегчением, когда он все-таки решил сдержать слово и отпустил ее, сделав шаг назад. Не говоря ни слова, Лекси обошла его и вышла из комнаты с бешено стучащим сердцем.

Наблюдая за тем, как уходит Лекси, Франко гадал, что же заставило ее так поспешно отстраниться. Он провел пальцами по своим горячим от поцелуя губам, посмотрел на свою руку и только тогда заметил след от красной губной помады, которую забыл вытереть после того, как Клаудия поцеловала его. Франко обругал себя за то, что повел себя как бесчувственная свинья.

* * *

На следующий день Лекси старательно избегала Франко. Она даже не пришла к нему, чтобы выразить протест относительно своего переезда в соседнюю с Франко комнату. Зета готовила для Франко его любимые блюда, но относила их обратно нетронутыми. Экономка пожаловалась, что Франко весь день работает за своим ноутбуком и отказывается лежать. Зета перенаправила свое недовольство на Лекси, которая весь день пролежала на диване, бездумно глядя в экран телевизора.

Лекси всеми силами старалась убедить себя, что ей абсолютно наплевать, чем занят Франко. Когда пришло время ложиться спать, она прошла прямиком в свою комнату, даже не поинтересовавшись, как себя чувствует Франко. Она надела новую шелковую ночную рубашку, легла в постель, погасила свет и велела себе засыпать.

На следующее утро после завтрака Лекси сделала несколько кругов вокруг озера и покормила лебедей хлебом. Она знала, что Франко стоит на верхней террасе и наблюдает за ней. В кармане летнего сарафана лежал мобильный телефон, но Франко ей не звонил.

Это было похоже на холодную войну, но проблема заключалась в том, что Лекси прекрасно осознавала, что ведет эту войну в одиночку. Лекси избегала Франко, но она хотела, чтобы он позвонил ей. Ну и где тут здравый смысл?

Она думала, что Франко спустится к обеду, но он этого не сделал. Лекси надеялась, что он придет выпить чаю на террасе с видом на озеро, но Зета сказала ей, что он спит, а ноутбук выключен.

К вечеру Лекси поняла, что проигрывает битву, и уже готова была сдаться. Она собиралась подняться в свою комнату, чтобы умыться и переодеться перед ужином, но внезапно обнаружила себя на пороге комнаты Франко.

Зета сказала ей, что он все еще спит. Лекси решила взглянуть на него краешком глаза, чтобы не встречаться с ним лицом к лицу. Она повернула дверную ручку и вошла, осторожно прикрыв за собой дверь. За окном сгущались сумерки, и две одинаковые лампы над изголовьем кровати окутывали комнату мягким светом. Открытые окна впустили душистые ароматы сада, и Лекси сделала глубокий вдох, почувствовав тонкий запах его мыла.

Лекси взглянула на постель, но Франко там не было. Ее сердце пропустило несколько ударов. Дверь в ванную была приоткрыта, так что она видела, что и там его тоже нет. На ватных ногах Лекси прошла по комнате в сторону единственного места, где он мог быть.

Выйдя на террасу, она увидела его сидящим в кресле, ноги его лежали на одном из стульев. Он был одет в светлые брюки, голубую хлопковую рубашку и бежевые слипоны на босу ногу. На столе рядом с ним стояла открытая бутылка красного вина и два бокала на длинных ножках. Когда он повернул голову, услышав шаги за спиной, Лекси поняла, что бой окончательно проигран. Франко тоже знал, что она больше не может бороться с собой.

Глава 7

Франко протянул к ней руку, Лекси сделала несколько шагов и вложила в нее свою ладонь, его теплые мозолистые пальцы сомкнулись вокруг ее изящных пальчиков.

– Вина?

– Да, пожалуйста, – почти шепотом сказала она, от волнения у нее мгновенно пересохло горло.

Франко опустил ноги на пол и встал. Лекси отметила, что его движения были плавными, в них не чувствовалось боли. Словно спланировав заранее каждую мелочь, он притянул Лекси ближе, положил ее руку себе на талию и отпустил, чтобы налить вино в бокалы, не прерывая физического контакта. Он протянул ей бокал, и Лекси взяла его свободной рукой.

– За нас… – Франко чокнулся своим бокалом с бокалом Лекси.

Она приподняла его в приветственном жесте и сделала глоток.

Лекси хотелось плакать. Наверное, Франко чувствовал это. Франко коротко вздохнул и поставил свой бокал на стол. Затем он взял и ее бокал, чтобы обнять ее.

– Будем продвигаться маленькими шажками? – пробормотал он и прижался губами к ее волосам.

Лекси подняла взгляд. Они оба знали: то, что произойдет дальше, трудно назвать маленьким шажком. Во всяком случае, она уже сделала огромный шаг, просто придя сюда.

– Ну, если маленький шажок – это все, на что ты сейчас способен… – попыталась пошутить Лекси.

Франко рассмеялся.

– Я и сам не знаю, на что сейчас способен, – честно признался он, – но мы можем попробовать это выяснить.

Лекси тоже засмеялась, и Франко почувствовал, как напряжение понемногу отпускает ее. Он понимал, что примерно то же самое происходит с ним самим. Каким-то образом он смог разрушить возведенные ею защитные барьеры. Она была здесь. Она осознавала, что хочет быть с ним, что ей это необходимо. Франко обнял ее за талию и повел в комнату.

Они остановились посреди комнаты лицом друг к другу, и Франко поцеловал ее, как будто это было самой естественной вещью на свете. Лекси сделала шаг навстречу и обвила его шею руками. Франко положил ладонь ей на затылок и углубил поцелуй, взяв на себя инициативу. Она тихонько вздохнула, и желание, охватившее их, почти причиняло боль.

Когда Франко наконец отстранился, щеки ее пылали от смущения, которого она не испытывала даже тогда, когда впервые была близка с Франко.

– Наверное, нам стоит спуститься и поужинать, – пробормотала она, не сводя взгляда с расстегнутого ворота рубашки Франко.

– Уже спасаешься бегством? – спросил он и провел кончиками пальцев по ее спине.

– Зета будет искать меня, если я не спущусь. Вместо ответа, Франко подошел к внутреннему телефону и взял трубку. Он что-то сказал Зете по-итальянски, и Лекси вспыхнула еще больше.

– Теперь она будет знать, чем мы занимаемся, – запротестовала она.

– Мы – муж и жена. Задержать ужин, пока мы занимаемся любовью, – не преступление.

– Да, но…

– Ты хочешь сначала поесть?

О господи! Да она сама не знает, чего хочет!

– Я хочу тебя, но я не хочу быть с тобой!

– Я знаю, – мягко сказал он.

– Я хочу вернуться в Лондон и забыть о тебе, но я не могу заставить себя сделать это.

– И это мне тоже известно.

– И твой вопрос, не хочу ли я поужинать перед сексом, только еще больше меня запутывает!

– Тогда я перефразирую вопрос: ты хочешь есть, заниматься любовью или спорить?

Лекси беспомощно покачала головой и взволнованно всплеснула руками. Он стоял в нескольких шагах от нее, проявляя поистине терпение святого. Ее мужчина. Ее любовник, единственный любовник. Ее муж.

– Мы были так молоды, когда встретились, Франко, – выдохнула она. – Девятнадцать и двадцать четыре. Это должна была быть любовь на всю жизнь, и вот чем все закончилось.

– Ничего не закончилось.

– Это твое прозрение о нас… Все может закончиться, как только ты смиришься с аварией и разберешься в своих чувствах относительно гибели Марко.

– А в чем было твое прозрение?

– У меня его не было, – моргнула Лекси. – Только у тебя.

– Тогда почему ты сейчас здесь, со мной? Что заставило тебя вернуться в мою жизнь?

Ответ крутился на кончике языка, но Лекси прикусила губу.

– Ты был ранен…

– Но я выздоравливаю, а ты по-прежнему здесь. – Он тяжело вздохнул и сократил расстояние между ними, чтобы взять ее руки в свои ладони. – Я принял решение. Мы спустимся вниз и поужинаем, как старая супружеская пара, безо всякого намека на страсть.

– Ты злишься на меня?

– Нет. Я изо всех сил стараюсь дать тебе то, чего ты ожидаешь.

Она попыталась затормозить у дверей своей спальни, когда Франко за руку вывел ее в коридор.

– Мне нужно переодеться…

– Ты прекрасно выглядишь. Слегка загорелая после времени, проведенного на озере, когда ты изо всех сил боролась с собой, чтобы не прийти ко мне.

– Значит, ты за мной следил? – вздохнула она и направилась вслед за Франко вниз по лестнице.

– Я видел каждый задумчивый вздох, каждое упрямое покачивание твоей прелестной головы, каждый осторожный взгляд на окна моей спальни.

– Я тебя не видела.

– Я скрывался, как опытный шпион.

Они вошли в небольшую столовую, накрытую для двоих, и Лекси остановилась.

– Значит, ты все-таки собирался спуститься к ужину?

– Ага. Но ты поднялась ко мне и испортила сюрприз.

Она сдалась слишком быстро! Если бы она проявила еще хоть немного терпения, то сумела бы сохранить остатки гордости.

В дверях столовой появилась Зета и застыла на пороге, увидев Франко и Лекси.

– Я думала, вы сказали…

– Мы передумали, – прервал ее Франко с сожалением в голосе. – Видимо, к двадцати восьми годам я стал слишком стар для импульсивных всплесков страсти.

Лекси густо покраснела до самых корней волос и недобро взглянула на Франко. Он только хрипло рассмеялся в ответ и отодвинул для нее стул, а потом нежно поцеловал в пылающую щеку и тоже сел за стол.

– Расскажи о своем детстве.

– Да не о чем особо рассказывать, – скривилась Лекси. – Первые десять лет жизни я провела с бабушкой.

– А где была твоя мать? – нахмурился Франко.

– Работала. Такова актерская натура. В то время она много гастролировала и жила на чемоданах, так что меня воспитывала бабушка. Когда она умерла, Грейс пришлось взять на себя мое воспитание, которое в основном заключалось в том, чтобы оставлять меня на попечение череды друзей в разных городах, в то время как она сама работала.

– Очень похоже на череду нянек, которые воспитывали меня после смерти моей матери, – пробормотал Франко.

– Ах, бедный богатый мальчик! – поддразнила его Лекси. – Ты для отца – весь мир, и прекрасно знаешь об этом.

– Он всегда был занят. Он обожал меня, когда у него на это было время. Я почти все детство провел в школе-интернате для детей богатых родителей.

– Там ты познакомился с Марко? – осмелилась спросить Лекси.

– Мы говорили о твоем детстве. – Он поджал губы.

– Ну, у меня почти не было друзей. – Она поморщилась. – Трудно построить с кем-то отношения, когда ты живешь как бродячий циркач.

– Так что бы ты предпочла? Бродячий цирк или жизнь с бабушкой?

– Конечно, бабушка! – мгновенно ответила Лекси. – Она была довольно строгой. Думаю, она боялась, что я могу стать такой же «легкомысленной», как Грейс, но в целом мы хорошо ладили.

– А твой отец? Он не играл никакой роли в твоей жизни?

– Почему ты спрашиваешь меня о моем прошлом? – нахмурилась Лекси и откинулась на спинку стула. – Раньше тебя это не интересовало.

– Вот поэтому я и спрашиваю сейчас.

– Тогда не стоит. – Лекси зачерпнула ложечкой нежнейший крем-карамель, но положила его обратно в креманку. Она подняла глаза и увидела, что Франко внимательно наблюдает за ней. – Что? – с вызовом спросила она, когда не смогла больше выдерживать его взгляд.

– Кажется, я нечаянно задел больную мозоль, – произнес он, медленно растягивая слова.

– Нет, я просто не понимаю твоего внезапного интереса.

– Ты моя жена…

– Бывшая жена.

Почему сейчас это прозвучало так… неправильно? Лекси взяла свой бокал и уставилась на рубиновое вино, плескавшееся в нем. Они сидят здесь, ужинают, как муж и жена. Потом они собираются пойти в спальню, чтобы провести ночь как муж и жена – во всех смыслах. Полчаса назад они едва не пропустили ужин, чтобы заняться любовью, но ничто из вышеперечисленного не делало их супружеской парой.

Лекси никогда не чувствовала себя здесь его женой. Ее поселили в комнате на другом конце дома, чтобы держать как можно дальше от Франко. И его это устраивало! Он не стал суетиться, чтобы она переехала в соседнюю с ним спальню, как сейчас. Он весьма неохотно навещал ее, как вежливый хозяин. Каждое утро, прежде чем уйти на работу, он стучал в дверь комнаты Лекси и интересовался ее здоровьем.

И сейчас Лекси чувствовала в душе ту же гнетущую пустоту, что и тогда.

– Лекси…

– У меня нет отца, – отрезала она.

– У всех есть отец, дорогая.

– Давай сменим тему.

Франко откинулся на спинку стула, и на его лице заплясала тень от свечи, так что Лекси не могла разобрать выражение его лица. Но она чувствовала, как крутятся шестеренки в его голове, чувствовала, как он размышляет: стоит ли еще немного подтолкнуть ее, чтобы она ему открылась.

– Если это так сильно тебя расстраивает, то я приношу свои извинения, – вздохнул он. – Согласен. Давай сменим тему.

– Нет. – Лекси тоже передумала. – Давай закончим то, что ты начал, и поставим на этом точку. Так что ты хочешь знать? Мое генеалогическое древо? Пожалуйста. – Лекси выпрямилась и вызывающе посмотрела на него. – Мать – Грейс Гамильтон, актриса, но не знаменитая. Отец неизвестен, в этой графе моего свидетельства о рождении стоит прочерк. Да, и еще бабушка. Кто-то еще? – Она сделала вид, что задумалась, хотя в ее глазах явно читалась агрессия. – Хомяк по кличке Ракета. Я хотела собаку, но мне ее не разрешали завести, потому что мы постоянно переезжали. Ну и Брюс, конечно. – При упоминании его имени Лекси взглянула на Франко. – Брюс – единственный человек, который когда-либо был постоянной единицей в моей жизни. Интересно, где я должна его разместить в своем генеалогическом древе?

– На месте отца? – предположил Франко, и это разъярило Лекси так, что он подумал, что она сейчас его ударит.

– Следи за своими словами. – Она пригвоздила его испепеляющим взглядом. – По крайней мере, его всегда интересовало, что со мной происходит.

– И он всегда хотел тебя, этот старый развратник.

– Не смей так говорить! – выдохнула Лекси.

– Смею, потому что он на двенадцать лет старше тебя, но при этом всегда раздевает тебя взглядом.

– Лучше уж старый развратник, чем молодой подлец-изменщик, – не осталась в долгу уязвленная Лекси.

– Ты называешь меня подлецом?

– А как еще назвать человека, который преследует невинную девушку только для того, чтобы затащить ее в постель и выиграть пари?

– Признаю, к несчастью, пари действительно было, – он взмахнул рукой в жесте отчаяния, – но оно не имеет никакого отношения к тому, что на самом деле было между нами.

– Скажи это своим друзьям. – Лекси недобро рассмеялась. – И давай не будем замалчивать тот факт, что ты получил свой выигрыш, – добавила она.

– На то была причина, – напряженно сказал он.

– Я вся внимание.

– Мы обсуждали нездоровое влечение к тебе Брюса Дейтона, – пробормотал он, растеряв всю уверенность в себе.

– Брюс всегда был добр ко мне.

– Идеальная фигура отца.

– Прекрати его так называть! Он слишком молод, чтобы быть моим отцом.

– Тогда дядя, – уступил он. – В любом случае в его влечении есть что-то нездоровое.

Лекси побледнела и вздернула подбородок.

– Это твое отношение ко мне было нездоровым, Франко.

Франко немало удивил ее, молчаливо согласившись с этим утверждением. Он встал из-за стола и прошел к бару, снова прихрамывая.

– Если я скажу тебе, что стыжусь и глубоко раскаиваюсь в том, что вообще допустил это пари, ты сможешь простить меня?

Он обернулся и посмотрел на Лекси, и в его взгляде она увидела, что он действительно раскаивается. Она почувствовала, что это очень важный момент в непростых отношениях, которые у них сложились с тех пор, как она вернулась в его жизнь.

– Я вижу, ты понимаешь, что этот спор разбил мне сердце, – невесело усмехнулась она.

– Прости, – тяжело вздохнул он, понимая, насколько нелепо прозвучало извинение после ее признания. – Клаудия ревновала, как кошка, и она хотела сделать тебе как можно больнее, когда посылала видео на твой телефон.

Лекси знала это. Даже тогда она прекрасно понимала мотивы Клаудии, хотя это не смягчило боль, которую она испытала.

– Она тоже стыдилась той роли, которую сыграла, – продолжал Франко. – Особенно когда вскоре после этого ты потеряла мать…

– И остатки моего мирка рассыпались на осколки, – продолжила за него Лекси. – Я прощаю вас обоих, – сухо сказала она и встала из-за стола. – Я даже прощаю тебя за то, что ты стал так холоден со мной за неделю до того, как всплыла история с пари, за то, что возненавидел меня, женившись. – Она коротко рассмеялась. – Правда, к тому времени я ненавидела тебя ничуть не меньше. Но чего я простить не могу, – щеки ее покраснели от гнева, – так это того, что ты развлекался с Клаудией в нашей постели в ту ночь, когда я потеряла ребенка. А сейчас я, пожалуй, пойду спать. Одна.

– Подожди минутку, – напрягся Франко. – Этого не было!

– Телефоны с камерами – коварная вещь. – Она быстрым шагом направилась к двери. – А камеры, в отличие от людей, не врут.

– Лекси, вернись! – крикнул он, когда она выбежала из столовой. Она уже была на полпути вверх по лестнице, когда услышала грохот и проклятия.

– Надеюсь, ты разбил свое лживое лицо! – крикнула она. – Спасибо за прекрасное путешествие в прошлое, Франческо.

Лекси даже не заметила Зету, которая потрясенно смотрела ей вслед, зато ее увидел Франко. Экономка вошла в столовую, когда Франко стоял на коленях, потирая бедро. Один из стульев лежал на боку, потому что Франко споткнулся о него, а из бутылки, лежащей рядом, тонкой струйкой вытекало вино на полированный дубовый пол.

– Ни слова! – прорычал Франко, когда экономка открыла было рот.

– Это… это она с тобой сделала?

– Моя жена может делать со мной все, что хочет, – резко ответил он, схватившись за ушибленное плечо. – Она может приставить к моей голове заряженный пистолет и нажать на спусковой крючок – это ее право. Черт! – выругался он, когда попытался опереться на больную ногу и едва не упал снова. Зета подбежала к нему, но Франко от нее отмахнулся. – Я в порядке. Просто иди, Зета. Это касается только меня и Лекси, нам ни к чему свидетели.

Лекси ощущала себя пузырящейся массой чистой ярости. Она чувствовала ту же боль предательства, как будто и не было трех с половиной лет. Ей хотелось свернуться клубочком и выплакать все глаза. Ей хотелось сбежать вниз по лестнице и выплюнуть еще несколько обвинений в человека, которого ненавидела настолько, что это причиняло физическую боль.

Жена… Какая жестокая шутка! Лекси окинула взглядом свою комнату, которая была так похожа на ту, в которой она жила раньше, в другом конце дома. Другие цвета, другой вид из окна, но сейчас она чувствовала себя точно так же, как и тогда: словно находилась в роскошной тюрьме.

Лекси быстро переоделась в ночную рубашку, улеглась в постель, накрывшись прохладными простынями, и свернулась калачиком. Лекси вся дрожала, слезы душили ее. Она ведь почти легла с ним в постель, почти убедила себя в том, что отпустила прошлое!

Дверь спальни распахнулась. Она знала, что это Франко.

– Если ты пришел, чтобы вежливо поинтересоваться моим самочувствием, то не стоит, – огрызнулась Лекси из-под простыни, в которую завернулась с головой. – И ты забыл постучать!

– О чем ты, черт возьми, сейчас говоришь?

– Скажи мне. – Лекси выпуталась из простыни и села, отбросив с лица волосы. – Тебя каждое утро отправлял ко мне твой отец, чтобы ты спросил, как я?

– Отец? Я не понимаю…

– В последний раз, когда я жила здесь, – пояснила она. – Я просто представила, как твой отец велит тебе подняться в мою комнату прежде, чем ты уедешь в Ливорно, и поинтересоваться моим самочувствием. Ты так вежливо стучал в дверь, а потом стоял в дверном проеме, точно так же, как сейчас, и смотрел на меня так, будто желал, чтобы меня здесь не было.

Франко напрягся, словно она ударила его по лицу.

– Меня никто насильно не отправлял в твою комнату, и я никогда не желал, чтобы тебя здесь не было, – резко возразил он.

– Спальни мужа и жены в пяти милях друг от друга, – пробормотала Лекси дрожащим голосом. – Тогда ты не побеспокоился о том, чтобы я переехала поближе, правда? Тебе нравилось, что нас разделяет добрая половина дома.

Она услышала его вздох, когда он подошел к кровати, и знала, что Франко услышал боль в ее голосе.

– Ты ничего не говорила о своей комнате, а я не знал, как завести об этом разговор и не показаться сексуальным маньяком, который думает только о том, чтобы прыгнуть на тебя. Поэтому я оставил все как есть.

– Ты не хотел прыгать на меня, – проговорила Лекси. Франко молчал. – К тому же мне надо было иметь стальные нервы, чтобы жаловаться на свою комнату, зная, как сильно ты меня ненавидишь.

– Ты тоже меня ненавидела, Лекси…

Лекси вздохнула, потому что это было правдой. Франко вздохнул, опустившись на кровать. Лекси заметила, как он вздрогнул и положил руку на больное бедро. Она любила его и ненавидела одновременно. Лекси едва не разрыдалась, когда поняла, в чем только что призналась самой себе, – она до сих пор любит его!

– Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я во всем виноват? Хорошо, я виноват, – признал он. – Я поверил. – Он остановился, и Лекси показалось, что он тщательно переформулировал то, что изначально собирался сказать. – Я позволил другим людям диктовать мне, что я должен делать и что чувствовать к тебе. Но я никогда не хотел, чтобы ты ушла. Никогда.

– Я каждое утро плакала в подушку после твоего ухода. – Лекси опустила взгляд на свои пальцы, нервно комкавшие простыню. – Я так хотела, чтобы в комнату вошла моя мама и увезла меня.

– Лекси…

Она покачала головой:

– Ты охладел ко мне еще до того, как мы поженились. До того, как погибла Грейс, даже до того, как я узнала об этом идиотском пари. Зная все это, я не должна была выходить за тебя замуж.

– Послушай, – он накрыл ее пальцы ладонью, – я действительно сожалею о пари, клянусь тебе. Прости, я был высокомерным идиотом. Я поверил в то, что мне о тебе рассказали, и я тоже захотел причинить тебе боль, поэтому я… я забрал свой выигрыш, зная, что Клаудия снимала этот момент, чтобы позже отправить тебе запись.

– Ты поверил чему-то, что тебе обо мне рассказали? – Лекси подняла на него взгляд. – Что именно тебе сказали?

Он покачал головой:

– Давай лучше поговорим о видеокамерах и сексуальных игрищах, которых на самом деле не было.

Вспомнив об этом, Лекси рывком высвободила свои пальцы и откинулась на подушку.

– Нет. Уходи, – пробормотала она и снова забралась с головой под простыню.

Внезапно Франко потерял над собой контроль. Следующее, что осознала Лекси, – она была распростерта на постели, прижатая его телом, потому что он держал ее за запястья и возвышался над ней.

– Нет, мы поговорим, – сердито прорычал он, дернув простыню, чтобы увидеть ее лицо, – потому что я не спал с Клаудией. Я никогда с ней не спал! И я хочу знать, почему ты думаешь, что у нас с ней что-то было!

Если бы Лекси не видела доказательства собственными глазами, она бы поверила ему. Он выглядел таким оскорбленным.

– Где ты был в ту ночь, когда я попала в больницу? – ледяным тоном спросила она.

– В каком-то баре, мертвецки пьяный, – не раздумывая ответил он. – Слишком пьяный и слишком жалкий, чтобы понимать, что делаю.

– Я звонила тебе четыре раза, а ты так и не взял трубку!

– Марко нашел меня и отвез домой, – припомнил он. – Я едва мог идти, и он уложил меня в кровать. Я не помню никаких телефонных звонков. Я вообще почти ничего не помню о той ночи.

– Значит, Клаудия пряталась в шкафу, дожидаясь, пока ты окажешься голым в кровати, а потом прыгнула на тебя?

– Ты видела это? – Он выглядел совершенно ошеломленным.

– Конечно, видела! – Она попыталась вывернуться.

– Прекрати дергаться, – пробормотал он, – мне же больно!

– Ты думаешь, мне приятно было представлять себе, как мой так называемый муж развлекается в нашей постели с другой женщиной, в то время как я…

– Чей это был телефон? – прервал он, и Лекси почувствовала, как напряглись его мышцы.

– Телефон Клаудии. Хотя как она умудрилась фотографировать в то время, как вы… Что? – остановилась на полуслове Лекси, увидев, как потемнели его глаза.

Он не ответил. Франко внезапно откатился от Лекси и встал рядом с кроватью. Он просто стоял, как парализованный, и смотрел в никуда. Лекси села на кровати, не в силах отвести от него взгляд.

– Франко? – неуверенно позвала она.

Но Франко ее даже не слышал. Красный туман застилал его глаза, когда он представил себе Лекси, предающейся страсти с Марко. Но теперь он представлял себе и другую пару – себя самого в объятиях Клаудии…

Словно пьяный, он вышел из комнаты Лекси, не сказав ни слова.

Глава 8

Лекси сидела на постели, обхватив руками колени, и смотрела ему вслед. Она совершенно не понимала, что сейчас произошло.

Франко выглядел совершенно раздавленным. Предполагалось, что она здесь, чтобы позаботиться о нем, а не вступать с ним в перепалки каждые пять минут. Она должна быть внимательнее к его хрупкому психологическому состоянию…

Марко… Он говорил о Марко как раз перед тем, как…

Выбравшись из постели, она побежала за Франко. Чувство вины стало невыносимым, когда она обнаружила его сидящим на краю своей кровати и уронившим голову на ладони.

– Франко? – Она опустилась перед ним на колени. – Что с тобой?

В течение нескольких секунд он не двигался и ничего не говорил. С чувством нарастающей тревоги Лекси взяла его за руки и попыталась оторвать его ладони от лица.

– Я в порядке, – прохрипел он.

Ну, выглядел он неважно. Вернулся пепельно-серый цвет лица, напряжение сковало его, словно он пытался справиться с шоком. И что самое ужасное, Лекси готова была поклясться, что видит слезы в его глазах. Словно поняв это, Франко опустил ресницы, судорожно сглотнул и откашлялся. Она все еще держала его за руки и чувствовала, как они дрожат.

– Прости, если зашла слишком далеко, – прошептала она. – Я все время забываю, что ты…

– Не в себе? – предположил он, когда она засомневалась, как сформулировать.

– Не здоров, – уточнила Лекси, и уголки его губ дрогнули в легкой полуулыбке.

– Больной, сумасшедший, глупый, слепой… – предложил он в качестве альтернативы.

– Ты все еще плохо видишь? – быстро спросила она. – Поэтому ты внизу опрокинул мебель?

Франко решил ухватиться за этот предлог. В любом случае это лучше, чем правда.

– Кажется, я задел бедро, – признался он. Лекси опустила взгляд на его ноги, боясь увидеть следы крови на его светлых брюках, но их не было. Вероятно, просто добавился лишний синяк к уже имеющимся.

– Ладно, тогда давай посмотрим, – вздохнула Лекси. – Тебе… тебе придется снять брюки.

– Ты собираешься играть в медсестру, одетая подобным образом? – протянул Франко, разглядывая ее розовую ночную рубашку.

– Никогда не хотела быть медсестрой, – решила поддержать игру Лекси, лишь бы вытащить Франко из той черноты, в которой он только что побывал. – А ты видел меня в гораздо меньшем количестве одежды, так что хватит жаловаться.

– Я не жаловался, просто констатировал факт.

– Ну, если ты сможешь встать и снять штаны, мы будем в одинаковом положении.

Когда Франко снял брюки, она поняла, что он не шутил: из-под повязки просачивалась тоненькая струйка крови. Лекси прикусила губу.

– И что теперь с этим делать?

– Я сниму повязку и посмотрю, что там, а ты пока приготовь свежие бинты. – Он сел на кровать и начал отлеплять пластырь. – В ванной комнате, над умывальником.

Лекси послушно кивнула и пошла в ванную. Она поняла, что он намеренно не стал углубляться в спор, чтобы не осложнить их отношения еще больше. Почему это снова произошло? Как так вышло, что они опять кричали друг на друга?

Лекси вымыла руки, взяла запечатанный пакет со стерильной повязкой и вернулась обратно в спальню, держа в руках чистое полотенце. Франко полностью снял повязку, и Лекси увидела, что он сказал правду. Четырехдюймовый фиолетовый шов – все, что осталось после операции, разве что из середины вытекала кровь. Видимо, именно этим местом он и ударился.

– Быстро заживает. – Лекси присела рядом с ним на кровати. – Больно?

– Не особо. Если откроешь этот пакет, увидишь в нем небольшой пластиковый контейнер с прозрачной жидкостью. – Франко взял из ее рук тюбик, проткнул его и нанес жидкость на рану.

– Что это? – спросила Лекси, наблюдая за ним.

– Это для ускорения процесса заживления. Ты задаешь слишком много вопросов для женщины, которая не хочет быть медсестрой.

– Ты сам выполняешь все обязанности медсестры. Вроде больше не кровоточит…

– В пакете должна быть сухая чистая повязка.

Лекси протянула ему свежую повязку и молча наблюдала, как он заново заклеивает рану пластырем.

– Прости, Лекси, – внезапно пробормотал он. – За все, через что мы заставили тебя пройти.

«Мы» прозвучало странно, но Лекси не стала заострять на этом внимание. Ее куда больше волновал тон, каким он произнес это, потому что ее посетило нехорошее предчувствие.

– Я была легкой мишенью. Я была полна ненависти по отношению к тебе.

– Не без причины.

– Да… – Лекси было необходимо себя чем-то занять, поэтому она собрала все использованные бинты. – Выброшу это в мусорное ведро в ванной.

– А потом иди спать.

Лекси замерла на полпути к ванной, задетая его равнодушным тоном.

– Спасибо за разрешение, – прошептала она.

– А завтра, если хочешь, можешь вернуться в Лондон.

Лекси показалось, что ее ударили ножом в спину. Она резко обернулась, ее лицо было белым, как бумага. Франко все еще сидел на кровати, низко опустив голову. Лекси вдруг осознала, что он так и не посмотрел ей в глаза с тех пор, как она отняла руки от его лица.

– Ты хочешь, чтобы я уехала? – Лекси услышала боль в своем голосе.

– Мы оба знаем, что я не склонен делать глупости, Лекси, – мрачно сказал он. – Я не должен был… Я использовал эмоциональный шантаж, чтобы удержать тебя здесь. Пришло время вести честную игру. Поэтому я хочу, чтобы ты знала: ты можешь уехать домой, когда захочешь.

– Значит, все твои речи о нас… о том, чтобы начать снова, – что это было? Ты использовал меня, чтобы отвлечься от мыслей о Марко?

– Я просто пытаюсь играть честно. – Он поднялся на ноги.

– Я не хочу, чтобы ты честно играл! – Слезы подступили к ее глазам. – Я хочу, чтобы ты был честен со мной и сказал правду: ты использовал меня, чтобы не думать о Марко!

– Нет! – хрипло выкрикнул он.

– Тогда что? – настаивала Лекси.

Франко стремительно приблизился к ней и взял ее за нервно вздрагивающие плечи.

– Ты просто не знаешь, когда нужно остановиться и промолчать, правда? – сердито сказал он. – Ты была такой четыре года назад – маленькая болтливая соблазнительница, которая не умела вовремя заткнуться.

– Тогда я тебе нравилась именно такой.

– Ты мне и сейчас такой нравишься, вот в чем все дело! – вздохнул он, когда увидел, как дрожат ее губы. Ее глаза были полны боли. – Святые небеса! – раздраженно пробормотал он. – Я пытаюсь поступить благородно, давая тебе право выбора, несносная ты женщина! Уезжай, если хочешь уехать, или останься, потому что хочешь этого. Никаких принудительных обстоятельств, только твой добровольный выбор.

– Я остаюсь, – прошептала она.

Франко снова нахмурился, словно она дала не тот ответ, которого он ожидал.

– Почему? – требовательно спросил он. – Я не могу дать тебе ничего, кроме раздражения, ссор и боли.

– Просто я привыкаю к мысли, что мы… что мы можем попытаться… – Она беспомощно пожала плечами. – У меня до сих пор есть к тебе чувства, ясно?

Она напряженно ждала, что он что-нибудь скажет. Он все еще смотрел на нее сверху вниз, но, по крайней мере, из его взгляда ушла эта ужасная чернота. Молчание затягивалось. Хотелось бы Лекси знать, о чем он думает. Переминаясь с ноги на ногу, Лекси издала нервный смешок.

– И мне нравятся твои ноги. У тебя всегда были потрясающие ноги…

– Ноги? – повторил Франко.

– Длинные, мускулистые, загорелые. Сексуальные – даже со всеми этими шрамами…

Он прервал ее горячим, требовательным поцелуем. Она уронила все, что держала в руках, и схватила Франко за руки, чтобы удержать равновесие. Где-то далеко в мыслях она осознавала, что разговор о Клаудии еще не закончен, но Лекси не хотела сейчас об этом думать.

Все, что сейчас имело значение, – это жар его губ и стон, который сорвался с них, когда Лекси пылко ответила ему. Франко открыл Лекси, какая сила таится в глубинах ее страсти, и она наслаждалась огнем, который разгорался в ней.

На этот раз дороги назад не было – и она, и Франко это знали. Одну ладонь Франко положил на ее затылок, запустив пальцы в ее локоны, а второй привлек Лекси к себе за ягодицы, чтобы она почувствовала всю силу его желания. Лекси гладила его руки и плечи, ощущая под своими пальцами его литые мускулы, от его кожи словно исходил жар. Лекси задрожала от возбуждения и прижалась к нему так крепко, что почувствовала, как он вздрогнул.

– Ох. – Она немного отстранилась. Лекси заглянула в его глаза, и увидела темные, бездонные пещеры, в которых хотела утонуть. – Я сделала тебе больно.

– Нет, – солгал он и попытался снова завладеть ее губами, но Лекси увернулась.

– Нет, сделала. Ты – один большой синяк, и я не знаю, как мы собираемся сделать это, не подвергнув тебя пыткам.

Франко коротко рассмеялся и провел пальцами по ее бедру, слегка задрав подол ее ночной рубашки.

– Это уже само по себе пытка.

Лекси инстинктивно снова прижалась к нему бедрами, и Франко глухо застонал. Он переместил руку с ее затылка на талию и прижал ее к себе еще ближе. Он снова поцеловал Лекси, не дав ей ни секунды на раздумья.

– Я так сильно хочу тебя, – прохрипел он, и Лекси задрожала, когда он провел губами по нежной коже за ее ухом.

Лекси слегка отклонилась назад, чтобы расстегнуть пуговицы на его рубашке. Ее руки так сильно дрожали, что она едва могла справиться с такой простой задачей. Франко целовал ее шею, шепча нежные слова по-итальянски, и одним ловким движением снял с Лекси шелковую рубашку, бросив ее на пол.

Оказавшись перед ним обнаженной, впервые за много лет, Лекси на мгновение застыла. Франко сделал шаг назад, чтобы посмотреть на нее. Он обхватил ладонью ее грудь так нежно, словно они были впервые близки. Лекси стояла совершенно неподвижно, наблюдая, как он другой рукой гладит ее бедро.

Воздух вокруг них пульсировал от сексуального напряжения. Лекси хотелось провести языком по его загорелой коже, попробовать его на вкус. Она видела, как сильно он возбужден, и вспомнила, каково это – ощущать его внутри себя.

Словно прочитав ее мысли, Франко провел ладонью по животу Лекси и спустился вниз, его пальцы скользнули внутрь. Лекси вздрогнула от его прикосновения, и Франко довольно улыбнулся.

Их губы снова встретились в жадном, отчаянном поцелуе. Лекси начала снимать с него боксеры и почувствовала, как он задрожал от предвкушения. Он резко выдохнул, когда ее пальцы сомкнулись вокруг его возбужденной плоти. Франко осторожно опустил ее на кровать и снял с себя остатки одежды. Он лег рядом с ней, и Лекси увидела его синяки.

– Нам надо быть осторожными, – прошептала она.

– К черту осторожность, – пробормотал он и обхватил губами ее сосок. Он дразнил и ласкал ее губами и зубами, своим горячим дыханием. Франко прикусил ее сосок, и Лекси глухо вскрикнула. – Ты божественна.

– Франческо… – выдохнула она в ответ и запустила пальцы в его темные волосы.

– Да, любимая. Ты помнишь? Помнишь, как хорошо нам было вместе? Как мы сходили друг по другу с ума?

Каждый свой вопрос он сопровождал новой изысканной лаской. Лекси дрожала от возбуждения, она жаждала его прикосновений. Франко проложил дорожку из поцелуев по ее животу и медленно обвел языком ее пупок, зная, что это всегда сводило ее с ума. Лекси вонзила ногти ему в плечи, не в силах больше вынести эту сладкую муку.

Франко навис над ней и жадно поцеловал в губы. Его пальцы скользнули в разгоряченную плоть Лекси, и ей показалось, что сердце застучало прямо в ушах. Она уже была близка к оргазму. Она больше трех лет скрывала от самой себя эту страсть, таившуюся в ней, и думала, что уже никогда не испытает этого снова. Ни одного мужчину, кроме Франко, она не подпускала к себе настолько близко. Она не хотела снова терять над собой контроль.

– Франко, прошу тебя… – шептала она, лихорадочно покрывая поцелуями его шею, губы, лаская руками его возбужденный член.

– Лекси, – судорожно выдохнул Франко. – Подожди, любимая…

Но она не хотела останавливаться.

– Франко… Я так скучала по тебе. Пожалуйста, Франко…

Франко уступил ее мольбам и одним мощным движением вошел в нее. Ее горячая влажная плоть сомкнулась вокруг него. Лекси обхватила его руками и ногами, и они отправились в плавание по волнам наслаждения, больше не сдерживая себя. Она почти сразу достигла оргазма, и он упивался тем, как содрогалось от удовольствия ее тело. Франко впился губами в ее шею и несколько мгновений спустя тоже достиг пика, обессиленно рухнув на Лекси.

Это было похоже на смерть от самого изысканного удовольствия на земле. Руки и ноги их переплелись, но они были слишком обессилены, чтобы шевелиться. Франко был тяжелым и горячим, но Лекси не возражала. Ей не хотелось ни думать, ни даже дышать, чтобы не испортить этот момент. Она погладила пальцами его плечо и мечтательно улыбнулась, чувствуя себя абсолютно счастливой впервые за несколько лет.

– Лекси…

– М-м-м? – пробормотала она.

– Лекси, я не могу пошевелиться.

– О господи! – Лекси испуганно дернулась, и Франко застонал от боли. – Я же говорила, что надо быть осторожнее! Где болит?

Ему удалось поднять голову, чтобы посмотреть на нее. В его темных глазах плескалось веселье.

– Везде.

– Давай я попробую выбраться из-под тебя.

– Я слишком тяжелый.

– Я в курсе, – поддразнила она, и Франко лениво улыбнулся.

Минуту спустя они уже целовались, и их поцелуи были такими нежными и ласковыми. Им пришлось остаться в том же положении, потому что они так и не смогли найти способ освободиться, не причинив Франко боли. В конце концов Лекси все-таки удалось выскользнуть из-под него, и Франко рухнул на кровать.

– А я-то всегда думала, что ты неутомимый мачо, – вздохнула Лекси и стала собирать разбросанную одежду.

– Я и есть неутомимый мачо! – возмутился Франко. – Разве не я только что показывал чудеса ловкости, несмотря на все ранения?

Лекси остановилась. Чудеса ловкости? Неужели обязательно было все так опошлить?

– Когда я думаю о том периоде нашего брака, когда мы не занимались сексом, мне кажется это пустой тратой времени.

– Ну, если ты рассуждаешь такими терминами, то для тебя, наверное, это время действительно было выброшенным. А для меня… – Лекси снова начала собирать одежду, чтобы чем-то занять руки. – Когда ты начинаешь так говорить, я ощущаю себя лишь твоей очередной любовницей.

– Объясни, пожалуйста, – попросил Франко после продолжительного молчания.

Лекси обернулась и посмотрела на него. Франко вытянулся на кровати и был похож на великолепную бронзовую скульптуру, и его не портили даже синяки. Высокомерный, уверенный в своей мужской привлекательности.

– У нас был сказочный летний роман и отвратительный зимний брак. – Она снова отвернулась. – Я даже не уверена, что ты заметил, когда я уехала отсюда.

– Я заметил, – пробормотал он.

– Между делом? На обратном пути к своей прежней жизни? Ответь, – Лекси снова заставила себя посмотреть на него, – сколько времени прошло, прежде чем в твоей постели оказалась другая женщина?

– Я не думаю, что эта тема сейчас уместна.

– Уместна для чего?

– Мы стараемся примириться с прошлым.

Что ж, Лекси не чувствовала смирения – ей было больно.

– Значит, это еще одна тема из твоего черного списка, Франческо? – раздраженно спросила она. – Мы не можем поговорить о газетах, на страницах которых ты щеголял в Лиссабоне с любовницей через месяц после того, как я ушла? Конечно, это была первая из женщин, о которых пронюхала пресса, что вовсе не означает, что она была первой, оказавшейся в твоей постели! Возможно, у тебя хватило совести тщательнее скрывать своих предыдущих любовниц…

– А ты сразу же переехала к Дейтону, – в ответ обвинил ее Франко. – Это ты мне ответь, Лекси. – Он поднялся с кровати и направился к ней, несмотря на очевидную боль, которую причиняло ему каждое движение. – Долго ли ему пришлось тебя уговаривать, прежде чем ты оказалась в его постели?

Глава 9

– Это отвратительно, – прошептала побледневшая Лекси.

– Ты считаешь? – Презрение исказило его привлекательное лицо. – Я тоже так подумал, когда этот ублюдок бросил мне факты в лицо. В тот день я был достаточно глуп, чтобы отправиться в его квартиру для того, чтобы увидеть тебя.

– Ты врешь! – запротестовала Лекси.

– Да неужели? – Франко выдернул свою одежду из ее ослабевших пальцев и, скомкав ее ночнушку, сунул мятый шелк обратно ей в руки. – Иди спать, – бросил он и направился в ванную. – В свою собственную чертову кровать.

Лекси не могла двинуться с места. Холодное, тошнотворное отвращение словно сковало ее.

– Брюс не стал бы лгать подобным образом. Зачем ему это?

– Конечно, – зло рассмеялся он. – Ты всегда доверяла Брюсу действовать в твоих интересах. – Франко остановился на пороге ванной. – Он показал мне доказательства.

– Он – что?

– Сначала он попытался отделаться от меня словесными описаниями, но, когда я отказался ему поверить, он продемонстрировал мне доказательства. – Франко с отвращением передернул плечами.

– Он не мог показать тебе никакие доказательства, потому что ничего не было!

То, как она выкрикнула это, заставило Франко обернуться. Его лицо словно окаменело.

– Твои вещи валялись повсюду… Ты всегда была самой неаккуратной женщиной из всех, что я встречал. В то лето, когда мы жили вместе, ты просто сводила меня с ума тем, что никогда не подбирала за собой вещи. На яхте, на вилле, которую мы снимали в Сан-Ремо… Пока я наблюдал за ним, он поднял с пола твой бюстгальтер. Он посмел… – Лекси услышала, как дрогнул его голос, – он посмел посмотреть на меня так, как будто мы старые добрые друзья и отлично понимаем друг друга. А потом он бросил этот проклятый бюстгальтер на стул поверх твоей остальной одежды.

– Этого не было. – Лекси шагнула к нему, но Франко напрягся так сильно, что она остановилась.

– Я был там! – крикнул он. – Я видел чертову лягушку на твоей подушке.

Лекси моргнула, пытаясь разобраться с мыслями.

– Но это была моя комната.

– А в шкафу висели его вещи?

– Да! – закричала она. – Одежда Брюса висела во всех шкафах. Ты же знаешь, какой он пижон. У него, наверное, сто костюмов и двести рубашек. Я прожила у него чуть больше месяца, поэтому он не стал убирать из моей комнаты свои вещи.

В напряженной тишине Лекси смотрела на сердитое лицо Франко и боялась пошевелиться.

– Ты… ты приезжал, чтобы увидеть меня?

Едва кивнув в ответ на этот запоздалый вопрос, Франко опустил глаза.

– Через месяц после того, как ты уехала, – с трудом выдавил он, как будто слова тянули из него клещами. Временной промежуток, названный им, не укрылся от слуха Лекси. Она задрожала и обхватила себя руками. – Тебя не было. Он сказал, что ты на кастинге, пытаешься возобновить свою карьеру. Сказал, что тебя манит Голливуд и что тебе будет лучше, если я…

Франко мог и не заканчивать фразу, Лекси все поняла. Брюс пытался убедить ее вернуться к актерскому ремеслу, говоря, что это будет лучшим способом справиться с разбитым сердцем. Он даже устроил для нее пару кастингов у известных режиссеров, но Лекси отказалась. Когда все попытки Брюса вернуть ее в кинематограф провалились, он предложил ей работу в своем агентстве.

И она согласилась. Брюс был полон решимости на этот раз удержать ее рядом с собой любыми способами. Когда она съехала из его квартиры, он злился на нее несколько недель…

– Боже мой, он… – Лекси прижала пальцы к губам.

Когда Франко обвинял Брюса в тотальном контроле над ней, он вовсе не преувеличивал. Он лишь озвучивал тот факт, что Брюс пытался полностью контролировать ее жизнь. Она вспомнила и другие обвинения, которые Франко бросал в адрес Брюса, и ее замутило. Лекси больше не могла стоять посреди комнаты, ей необходимо было на что-то опереться, но вместо этого она просто бессильно сползла на пол около кровати. В последние десять лет Брюс всегда был рядом с ней, спокойный, надежный. Он всегда наблюдал за ней – или просто ждал, пока она вырастет?

Все еще стоя в проеме ванной комнаты, Франко жалел, что не смог держать рот на замке. Он не хотел говорить ничего из этого, а теперь он просто раздавил Лекси своими словами. Дейтон десять лет ждал, пока Лекси увидит в нем потенциального любовника. Франко видел в глазах Брюса желание каждый раз, когда тот смотрел на Лекси, и ему каждый раз хотелось ударить его.

Но ничто из этого не оправдывало Франко и то, как он бросил ей правду о Дейтоне в лицо. Потому что он сделал это, чтобы задеть ее, сделать ей больно. Ему хотелось что-нибудь разбить. Как он теперь расскажет ей о Марко? Франко подошел к Лекси и взял ее за руку, чтобы помочь подняться на ноги. Он притянул ее к себе и крепко обнял.

– Я не должен был этого говорить, – покаянно произнес он. – После того как мы расстались, у тебя было полное право начать строить жизнь заново так, как ты считала нужным…

– Но того, о чем ты говорил, никогда не было…

– Теперь я это знаю. – Франко еще крепче обнял ее.

– Почему все были против нас, Франко? – Лекси ладонью вытерла слезу со своей щеки. – Неужели то, что мы делали, было так ужасно?

– У всех были свои цели, Лекси. – Он нежно погладил ее по волосам. – У Клаудии, Дейтона и… То, чего они хотели, не так уж важно для нас. – Франко взял ее за подбородок и посмотрел в глаза. – Мы здесь, мы вместе, несмотря ни на что.

– Нас сюда привела жуткая авария и смерть Марко, – с грустью сказала она. – Не случись аварии, наши адвокаты сейчас обговаривали бы детали развода.

– Неправда. – Он крепче прижал к себе Лекси, когда она попыталась высвободиться. – Я уже говорил тебе, что принял решение поговорить с тобой еще до аварии.

– По какой причине?

– Потому что я провел последние три года в поисках предлога, чтобы сделать это. – Когда она замерла от удивления, Франко наклонился и поцеловал ее теплые трепещущие губы. – Я скучал по тебе, по тому, что у нас было. Ответь мне честно: ты тоже скучала?

Лекси не могла отрицать этого. Но она все еще не могла смириться с тем, что сделал Брюс, поэтому лишь слегка пожала плечами. Франко притянул ее к себе и просто держал в своих объятиях. Только заметив, как она дрожит, он осознал, что они оба все еще голые.

– Ты замерзла. Давай вернемся в постель.

– Но ты сказал…

– Я знаю, что я сказал, – перебил он. – Я передумал.

– Я не хочу.

– Это был не вопрос.

Раскрыв ее ладонь, в которой Лекси все еще сжимала ночную рубашку, Франко взял ее, надел на Лекси через голову и повел ее к кровати. Лекси не могла отвести взгляда от него.

– Как ушибы? – спросила она.

– Болят, – сказал Франко, устраиваясь рядом с ней в кровати. Он щелкнул выключателем, и спальня погрузилась во тьму. – В следующий раз сжалься надо мной и возьми все в свои руки.

– А у тебя так хорошо получалось. – Лекси не смогла удержаться и провела пальцами по его груди.

Приподнявшись на локте, Франко сверху вниз посмотрел на нее. Ее глаза сверкали в темноте, и он прикусил ее за нижнюю губу.

– А ты ненасытная, – пробормотал он.

– Конечно, если ты не уверен в своих силах…

Франко резко перекатился на спину и увлек за собой Лекси, так что она оказалась сверху его. Несмотря на ушибы, у него все еще было полно сил.

– Ладно, моя красавица, – произнес он, растягивая слова. – Бери все, что хочешь. Я твой.

Четыре дня спустя Лекси сидела на бортике бассейна, свесив ноги в воду, и мечтательно наблюдала, как Франко рассекает воду мощными гребками.

Завтра похороны Марко. За прошедшие четыре дня они старались не касаться тем, способных нарушить гармонию отношений, которые сложились между ними с той ночи, но это не могло продолжаться вечно. Лекси нужно было купить что-то подходящее для похорон, но, как только она обмолвилась об этом, Франко сказал, что Зета купит все, что ей нужно, и резко сменил тему.

Сегодня должен был вернуться Сальваторе. Лекси слышала, как Франко говорил по телефону с отцом все тем же тоном, каким он высказался против ее поездки по магазинам. За все дни, что Лекси провела здесь, Франко не ответил ни на один телефонный звонок, оставляя это Зете и Пьетро. По сути, он превратил дом в своего рода крепость, и они жили здесь, словно не было ни аварии, ни трех с половиной лет, проведенных в разлуке.

Франко плавал уже минут пятнадцать без остановки и совершенно не выглядел уставшим. Синяки заметно посветлели, а от раны на бедре остался лишь тонкий фиолетовый шрам. Он до сих пор иногда вздрагивал, если Лекси слишком сильно порой надавливала на его грудную клетку, но в остальном он выглядел почти здоровым человеком. За исключением того, что он по-прежнему наотрез отказывался говорить о Марко.

Он подплыл к Лекси, подгадав момент, когда она соскользнула в воду с бортика бассейна. Он быстро обхватил ее за талию и привлек к себе.

– М-м-м… я поймал настоящую русалку, – пробормотал он ей на ушко и попытался поцеловать.

– Это банально, – увернулась от него Лекси. – Нам нужно поговорить о завтрашнем дне.

– Ты любишь банальности, – сказал он и приник к ее губам в долгом, чувственном поцелуе. – Тебе нравится гулять в лунном свете и ходить, держась за руки, даже если мы просто спускаемся по лестнице. Ты обожаешь романтические банальности, дорогая.

– Нам нужно поговорить о завтрашнем дне, – не поддалась на уловку Лекси. Она взяла в ладони его вмиг помрачневшее лицо. – Послушай меня, пожалуйста. Ты не можешь больше игнорировать тот факт, что завтра Марко будет погребен, а все те, кого ты так старательно избегал с момента аварии, тоже будут там.

– Нет, могу, – мрачно буркнул он.

– Значит, я не могу это больше игнорировать, – изменила тактику Лекси. – Мне нужно купить что-то, чтобы надеть на похороны. Я должна знать, что отвечать на вопросы о том, что мы снова вместе.

– Ты не поедешь на похороны. – Он внезапно разжал руки и отпустил ее.

– Нет, поеду!

– Ты останешься здесь. – Он собирался снова нырнуть в воду, но Лекси поймала его за руку.

– Это не тебе решать. Марко был и моим другом тоже, и он мне нравился.

Высвободив свою руку, Франко отвернулся от Лекси и просто уплыл. Ощетинившаяся от злости, Лекси вылезла из бассейна, схватила полотенце с шезлонга и, обернувшись им, стремительно зашагала к дому. Пройдя прямо в кухню, она обнаружила там Пьетро, наслаждавшегося ланчем, и спросила, не отвезет ли он ее через полчаса в Ливорно.

Разумеется, он не мог ей отказать, но по его лицу Лекси с легкостью прочитала, что он с удовольствием сделал бы это. Он быстро глянул поверх ее плеча, и Лекси мгновенно поняла, почему Пьетро выглядел таким настороженным: Франко стоял у нее за спиной. Обернувшись, Лекси заметила, что мужчины обменялись многозначительными взглядами.

Хмуро поджав губы, Лекси оттолкнула его плечом и вышла из кухни. Что ж, если понадобится, она уедет на такси!

Лекси вошла в свою комнату и открыла шкаф в поисках подходящей одежды, чтобы отправиться в город.

Дверь ее спальни распахнулась, и она поняла, что вошел Франко.

– Я больше не играю в эти игры, – сказала она, не оборачиваясь. – Я и так слишком долго позволяла тебе это.

– Я знаю.

– Несколько дней назад ты уверял меня, что не будешь делать глупости. Может, тогда хватит уходить от ответа? В чем дело, Франко?

– Ты не сможешь выдержать общения и с половиной людей, которые там будут.

– Я хочу выразить свои соболезнования не им, – возразила Лекси.

– Это будет больше похоже на цирк, чем на похороны: пресса будет кружить над кладбищем, как стервятники, и тебе придется быть милой с Клаудией.

– Я умею быть милой, когда это нужно, – сухо сказала Лекси. – Я была чертовски мила с Клаудией, когда она рыдала здесь на твоей груди. Я понимаю, что она только что потеряла брата.

– Ладно… – Он вытер влажные волосы полотенцем. – Я не хочу, чтобы ты ехала туда.

Лекси побледнела, словно получила удар под дых.

– Ты… стыдишься меня?

Он должен был немедленно возразить, но он молчал, и его молчание вонзалось в ее сердце, как нож. Лекси повернулась к шкафу и наугад вытащила какую-то одежду. Ее пальцы тряслись так сильно, что она уронила вешалку на пол и наклонилась, чтобы поднять ее.

– Дело вовсе не в этом, Лекси, – внезапно проговорил Франко. – Я просто хочу защитить тебя от безобразных сплетен, которые немедленно поползут.

– Сплетен о тебе и твоих женщинах? Ну, поскольку этот вопрос, наряду с другими, тоже находится в черном списке, должна сказать тебе, что у меня богатое воображение. Я уже давно поняла, что половина женщин, которые будут на похоронах – включая Клаудию, – знают тебя так же близко, как и я.

– Черт возьми, я имел в виду вовсе не это!

– Тогда попробуй говорить яснее! – завелась Лекси. – С тех пор как я вернулась в Италию, ты говоришь какими-то недомолвками. Как я должна тебя понимать? О, хотя я прекрасно помню, как ты был красноречив, говоря о моих отношениях с Брюсом!

– Не приплетай его к разговору, – раздраженно проворчал Франко. – Я должен тебе кое-что рассказать, но я изо всех сил стараюсь отложить этот разговор на время после похорон. Дело в том, что я не знаю, сколько еще людей в курсе, поэтому я предпочел бы не ставить тебя на линию огня.

– Тогда скажи сейчас.

– Нет.

– Почему? – настаивала Лекси.

– Потому что, черт побери, сейчас не время! – вспылил Франко. – Господи, – он воздел руки вверх, – могу я пережить следующие сутки без того, чтобы ты злилась на меня? Почему ты просто не можешь поверить, что я знаю, что делаю? Неужели я прошу слишком многого – подождать всего один день?

– Хорошо, – смирилась Лекси. – Я больше не буду тебя ни о чем спрашивать, пока ты сам не решишь все мне рассказать.

– Ты можешь поехать на похороны, если хочешь. Но я тебя предупреждаю: отойдешь от меня хоть на дюйм, и я сделаю то, о чем мы потом оба пожалеем, поняла?

Лекси молча кивнула, борясь с желанием спросить, почему он изменил свое мнение. Франко попятился к двери с мрачным выражением лица. Час спустя к дому подъехал автомобиль с целой коллекцией черных платьев, из которой Лекси предстояло выбрать себе наряд для похорон.

Франко заперся в своем кабинете, и остаток дня Лекси его не видела. К тому времени, как они снова встретились за ужином, приехал отец Франко, и обстановка за столом была очень напряженной.

Мужчины встали из-за стола, как только с едой было покончено. Они закрылись в кабинете, и по многим причинам она порадовалась, что осталась одна. Хоть Франко и разговаривал с отцом, его голос был сухим и напряженным, а Сальваторе был либо слишком уставшим после многочасового перелета, либо, как и Лекси, полагал, что его сын слишком эмоционально нестабилен, чтобы спорить с ним.

В ту ночь Лекси легла в своей комнате. Она сама толком не понимала, почему решила сделать именно так, но, когда Франко не пришел к ней, она решила, что он рад тому, что она предоставила ему личное пространство и возможность побыть одному. Однако сама Лекси была этому не рада.

Полночи она провела без сна, беспокоясь о Франко, потому что он снова стал холодным и отстраненным. Она услышала, как хлопнула дверь его спальни еще несколько часов назад, и теперь, поддавшись тяге, снедавшей ее весь вечер, она бесшумно прокралась в его спальню и скользнула в кровать рядом с ним. Франко не спал.

– Т-ш-ш, – прошептала она. – Не нужно ничего говорить. Я просто хочу обнять тебя.

Франко молча обнял ее за талию и притянул к себе. Так они и провели остаток ночи в ожидании тяжелого испытания, которое им предстояло.

Глава 10

Марко оплакивали всем миром. Люди толпились в церкви, на улице, они выходили из машин. Многие знали и любили Марко, и трагедия, унесшая его жизнь в столь молодом возрасте, многократно усиливала скорбь.

Лекси тихо стояла рядом с Франко, по другую руку от него стоял Сальваторе. Позади них стояла команда «Белая полоса», хотя поначалу Лекси не узнала их в строгих траурных костюмах. Мужчины по очереди подходили к Франко, чтобы выразить соболезнования, бросая любопытные взгляды в сторону Лекси, прежде чем отойти.

Перед ними стояли члены семьи Клементе. Родители Марко, его сестра и другие родственники были раздавлены горем, но все они выражали свое сочувствие Франко, потерявшему лучшего друга. Когда они вошли в церковь, мама Марко бросилась Франко на грудь и разрыдалась. Он крепко обнял ее и охрипшим голосом пробормотал какие-то слова поддержки.

Все спрашивали Франко о его самочувствии. Лекси начинала понимать, почему он заперся в доме, не желая никого видеть. Чувство вины оттого, что он выжил, а Марко – нет. Она физически ощущала напряжение Франко, когда он мрачно отвечал на одни и те же вопросы.

Она знала, что ему не нужно сочувствие и соболезнования этих людей, хотя он должен был принять их. Католическая погребальная месса была тяжелым испытанием, и Лекси опасалась, что Франко может не выдержать и просто уйти.

Отец Марко повернулся к нему и попросил сказать несколько слов о Марко. Видимо, Франко ожидал этого, потому что встал со скамейки, не колеблясь ни секунды, и все же Лекси почувствовала, как он вздрогнул. Он с тихой печалью говорил о своей дружбе с Марко, продлившейся двадцать лет, и новая волна скорби облетела церковь, даже Сальваторе был потрясен его речью.

Лекси почувствовала внезапный укол вины: она только сейчас поняла, почему он не хотел, чтобы она приезжала на похороны. Он хотел проститься с другом и не беспокоиться о Лекси и о том любопытстве, которое она пробудит у людей своим присутствием. Он пытался блокировать все разговоры о Марко и об аварии – и все же он стоял здесь, открывая свое горе сотням собравшихся. Лекси было так больно за него, что она инстинктивно взяла Сальваторе за руку. Лекси изо всех сил сдерживала слезы – ради Франко и ради Марко.

Печальная процессия выдвинулась из церкви в сторону кладбища, но этот бесконечный день еще не закончился. После погребения они направились в особняк Клементе.

– Как ты? – осмелилась шепнуть Лекси, когда они уселись в «мерседес» Сальваторе.

– Нормально, – коротко ответил Франко.

– Ты хорошо выступил, – хрипло проговорил Сальваторе. – Я горжусь тобой, сынок.

На этот раз Франко не ответил – да и что он мог сказать? Еще ничего не закончилось. Они должны присутствовать на поминках, но Франко хотел лишь одного: сказать Пьетро, чтобы поворачивал к дому.

Первый час в доме Клементе Франко старательно избегал людей, которые знали его и Лекси по событиям четырехгодичной давности. Они все были там – золотая молодежь, и они все еще дружили. К счастью, эти люди предпочитали держать вежливую дистанцию, уважая скорбные события. Франко видел, что знакомые сгорают от любопытства, увидев рядом с ним Лекси, и все же они испытывали и некоторую неловкость, потому что никто из них не обошелся с Лекси хорошо в свое время.

Франко с холодным изумлением отметил, что даже Клаудия держится от них подальше. Видимо, она поняла, что Лекси успела ему рассказать, какую роль она сыграла в их разрыве.

Они ели какие-то закуски, которые разносили официанты, запивали красным вином, что-то говорили… А потом Франко внезапно почувствовал, что с него хватит. Он стоял рядом с Лекси и разговаривал с другом-адвокатом, когда это случилось. Краем глаза он заметил, что прямо к ним направляется Клаудия. Франко знал, что не сможет быть с ней вежливым, хотя и понимал, что сегодня стоит оставить личную неприязнь в стороне. Коротко извинившись перед собеседником, он схватил Лекси за руку и повел ее через террасу прочь от людей.

Он не понимал, что происходит, но внезапно ему стало так жарко, что сердце заколотилось прямо в горле. Прислонившись плечом к каменной колонне, Франко отпустил руку Лекси, чтобы ослабить галстук и расстегнуть пару пуговиц рубашки. Франко прикрыл глаза и сделал глубокий вдох.

– Что с тобой? – озабоченно спросила Лекси, потому что Франко выглядел так, будто вот-вот отключится.

– Все нормально, – сказал он. – Просто жарко и… Лекси протянула руку и коснулась ладонью его холодной щеки.

– У тебя кожа холодная…

– Внутри жарко, – пояснил он. – Как думаешь, долго мы еще должны пробыть здесь?

Он ее об этом спрашивает? На протяжении всего дня Франко едва говорил с ней. Он просто крепко держал ее за руку и прятал ото всех и вся. Если бы Франко не беспокоился так сильно, чтобы она ни на шаг не отошла от него, Лекси подумала бы, что он о ней начисто забыл.

Лекси дважды отходила от него. Сначала, чтобы попрощаться с Марко и бросить горсть земли в его усыпанную цветами могилу, а потом здесь, в особняке она зашла в дамскую комнату. Каждый раз он ждал ее буквально в паре шагов. Когда Франко говорил, чтобы она ни на шаг от него не отходила, он говорил это буквально. Лекси поняла, что он не хотел, чтобы она с кем-то лично поговорила.

– Ты босс. – Она с улыбкой пожала плечами. – А я лишь твой немой попутчик.

– Ты всегда была главной в наших отношениях, – улыбнулся Франко. – Ты вышвыривала моих друзей с яхты, когда они тебе надоедали. Ты уводила меня из клубов и ресторанов, не спрашивая, хочу ли я уйти. Ты флиртовала с каждым парнем и затыкала мне рот, когда я осмеливался пожаловаться на это.

– Неудивительно, что твои друзья терпеть меня не могли, – поморщилась она.

– Это шутка, – рассмеялся он. – По крайней мере, парни были от тебя в восторге. Они хотели, чтобы ты их уводила из клубов, а не меня.

– Они мне были не нужны. – Лекси опустила взгляд.

– Я знаю, – пробормотал Франко.

– Даже если я и верховодила, не помню, чтобы ты сильно сопротивлялся.

– Потому что я не хотел сопротивляться. Мне нравилось, что ты принимала все решения и вела меня за собой.

Лекси решила, что он дразнит ее, и ответила с легкой улыбкой:

– Значит, сегодня ты решил вернуть себе право руководить?

– Нет, – серьезно ответил он. – Сегодня мы должны отдать последнюю дань Марко и пройти через все это… – Франко нервно сглотнул, не договорив. – Давай выбираться отсюда. – Он схватил ее за руку и направился прочь так быстро, что Лекси едва за ним поспевала.

– Куда мы? – запыхавшимся голосом спросила она.

– Пьетро отвезет нас домой.

– Мы не можем просто уехать, не сказав никому ни слова, это как минимум грубо! А твой отец? Франко! – Она вздохнула, потому что Франко упрямо продолжал идти. – Ты можешь остановиться и выслушать меня?

Но он не остановился. Через пару минут они уже сидели на заднем сиденье «мерседеса» и покидали имение Клементе. Пьетро недоуменно посматривал на них в зеркало заднего вида.

– Пьетро вернется за моим отцом, – сказал Франко прежде, чем Лекси успела произнести хоть слово. – Нам ехать всего полчаса.

– Но… ты только что сбежал с поминок, – выдохнула она, не в силах поверить, что он действительно это сделал.

Франко не ответил. Он просто сидел рядом с ней, хмуро глядя в окно. Его настроение сильно беспокоило Лекси, да и Пьетро тоже, потому что она то и дело ловила его обеспокоенные взгляды в зеркале заднего вида.

Машина подъехала к Монфальконе, и Франко помог Лекси выбраться из автомобиля. Пьетро развернулся, чтобы поехать за Сальваторе.

– Вот что мы сделаем, – наконец проговорил Франко. – Ты поднимайся к себе и собери вещи, а я пока найду Зету. Увидимся через пятнадцать минут.

– Что происходит?! – крикнула Лекси, когда Франко направился в сторону кухни.

– Мы уедем на несколько дней. Пятнадцать минут, Лекси, или ты поедешь в том, в чем есть.

Обеспокоенно глядя ему вслед, Лекси подумала, что сегодняшний день оказался для него слишком тяжелым. Она проклинала себя за то, что всего неделю назад доктор Кавелли предупреждал ее о психическом здоровье Франко, а она не придала этому должного значения. Она всерьез подумывала позвонить доктору и спросить у него совета, когда в гостиную вернулся Франко, а она все еще стояла на месте, бледная как мел и злая как черт.

По всей видимости, догадавшись, о чем думает Лекси, он остановился и тяжело вздохнул.

– Ты решила поехать в этом?

Это был вызов и скрытая угроза одновременно. Что-то в его тоне, в его движениях говорило Лекси, что перед ней настоящий Франко: спокойный, решительный, твердо знающий, чего хочет. Он не сумасшедший.

– Если я поеду с тобой, тебе лучше сохранять благоразумие, – раздраженно проговорила она.

– Так ты едешь?

– Разумеется, еду! – Она рванула вверх по лестнице.

– Десять минут, Лекси! – крикнул он ей вслед.

– Иди к черту, Франко!

И все-таки десять минут спустя она вернулась в гостиную, одетая в джинсы, футболку и легкие сандалии, с дорожной сумкой в руках. Франко тоже успел переодеться и уже ждал ее, нетерпеливо позвякивая связкой ключей. Он взял свою сумку и сумку Лекси и вышел из дома. Лекси вышла вслед за ним и увидела сверкающий на солнце ярко-красный «феррари». Она точно знала, что их ждет еще одна размолвка.

– Тебе еще целую неделю нельзя садиться за руль! Доктор дал мне список того, что тебе нельзя делать!

Еле сдерживая рвущийся наружу гнев, Франко бросил ей ключи от машины и закинул сумки в багажник. Она растерянно смотрела, как Франко распахивает пассажирскую дверь и садится в машину. Кажется, его быстро сменяющееся настроение передалось и Лекси, потому что она в панике осознала, что никогда не водила такую машину, как эта.

Сделав глубокий вдох, она села за руль. Франко бросил ей солнцезащитные очки, но они постоянно сползали с ее носа, потому что оправа была ей велика. Франко пришлось показать ей не только как подвинуть сиденье вперед, но и как завести двигатель. Тронувшись с места так, словно она управляла танком, Лекси с удивлением осознала, что ей, пожалуй, нравится этот мощный автомобиль. Когда они проехали мимо того места, где она разбила свою машину три с половиной года назад, напряжение между ними стало почти осязаемым.

– Теперь, когда ты вернулась, надо будет сделать ограждение перед этой канавой, – пробормотал Франко. – Следующей машиной, которую я тебе куплю, будет огромный внедорожник, а не хлипкий седан.

Лекси искоса взглянула на Франко и заметила, как он бледен.

– Ты же знаешь, что я потеряла ребенка не из-за того, что угодила в эту канаву, – мягко сказала она.

– Мы никогда не узнаем этого наверняка.

– Нет, мы знаем, – настаивала она. – Я потеряла ребенка, потому что была проблема с плацентой. Так бывает, милый.

Это слово заставило его резко повернуться к Лекси. Впервые за проведенное вместе время она назвала его ласково. Она заметила, как потемнели его глаза, и плавно нажала на тормоз, чтобы избежать аварии.

– Мы все равно сделаем ограждение. – Франко откашлялся.

Это был глупый разговор, потому что сейчас ни один из них не думал ни об ограждениях, ни о размерах автомобилей, ни даже о беременности Лекси.

Отведя наконец взгляд, Лекси снова сконцентрировалась на дороге. Она очень осторожно проехала по узкому мосту, беспокойно хмуря брови.

– Ты продолжаешь говорить о нас так, будто мы действительно снова вместе, но я на это не соглашалась, – напомнила она.

– Значит, я до сих пор на испытательном сроке, это ты хочешь сказать?

– Наш брак на испытательном сроке, – поправила Лекси. Так будет, пока она не узнает, что скрывает от нее Франко. – Куда теперь? – спросила она перед развилкой.

– Мы едем в Ливорно.

– В твою квартиру?

– Нет, мы едем на верфи.

– Мы не поедем к месту крушения твоей идиотской моторной лодки, Франческо! – взорвалась Лекси.

– А разве я говорил, что мы едем именно туда? – недоуменно спросил он.

В том-то и дело: он ничего ей не говорил, поэтому ей приходилось самой делать предположения.

– Тогда зачем мы едем в доки?

– Потому что там пришвартована «Миранда».

– «Миранда»? Та самая яхта? Она все еще у тебя?

– Да, и она полностью готова к выходу в море. Мы поплывем на ней. Скажи, если понадоблюсь в качестве штурмана, – сказал он и, закрыв глаза, откинулся на спинку сиденья.

Лекси прикусила язык, чтобы не закричать на него. Кем, интересно, он себя возомнил? Он принимает решения, не задумываясь о том, чтобы спросить ее мнения. И этот человек называл ее главной в отношениях!

Лекси глубоко вздохнула и постаралась расслабиться. Она почувствовала легкий трепет волнения. «Миранда». Она влюбилась в эту яхту в тот же миг, когда впервые ступила на ее палубу. Лучшие дни того лета они провели на «Миранде», курсируя по Французской и Итальянской Ривьере.

– Я думала, ты построил себе новую яхту, посовременнее, – пробормотала она.

– Так и есть, – подтвердил он, не открывая глаз. – Но «Миранда» – особенная.

Постепенно приближаясь к Ливорно, Лекси представила себя такой, какой она была, впервые попав на яхту, когда Франко пригласил ее провести с ним день в море. Она надела крошечное красное бикини и повязала полупрозрачный саронг вокруг бедер, а на Франко были привычные шорты и футболка. Лекси улыбнулась ему, но при этом так смущалась, что не могла смотреть ему в глаза. Она так волновалась, впервые оставшись с ним наедине, что с трудом могла дышать.

– Спасибо, – пробормотала она, когда он помог ей взобраться на яхту. – Куда можно бросить вещи?

В яркой холщовой сумке было все, что, как она считала, может ей сегодня понадобиться.

– Я возьму. – Франко снял сумку с ее загорелого плеча и спустился в каюту.

Лекси попыталась заглянуть внутрь, но ничего не увидела, потому что Франко загородил ей вид, поднявшись снова на палубу. Лекси сделала пару торопливых шагов назад.

– Ты пугливая, – сказал он и нахмурился. – Ты что, меня боишься?

– Разумеется, нет, – твердо ответила она.

– Тогда присядь и расслабься, – сказал Франко и указал ей на кожаные сиденья.

Лекси вспомнила: тогда она подумала, что Клаудия Клементе убьет ее, если узнает об этом. Она уже тогда знала, что Клаудия хочет заполучить Франко, правда, тогда она не оценила силу врага. Поэтому в тот день она вышла в море с Франко и стала его любовницей прежде, чем они вернулись обратно в Канны.

– А ты герой-любовник, – пробормотала она сейчас.

– Прости? – лениво отозвался Франко.

– На первом свидании ты пригласил меня покататься на яхте, но я что-то не припомню, чтобы мы много плавали в тот день. Ты распластал меня на кровати в своей каюте прежде, чем я успела сделать хоть пару вдохов.

– Два часа двадцать минут. Я засекал… Проезжай сейчас через ворота, – скомандовал он и выпрямился. – Я думаю, что я был очень терпелив.

– Наверное, да, учитывая, что ты сделал ставку.

– Лекси, ты же знаешь, что я занимался с тобой любовью не из-за какой-то дурацкой ставки, – раздраженно вздохнул Франко.

Да, она знала. Сейчас Лекси осознавала, что на тот момент спор утратил свое первоначальное значение.

Она подрулила к воротам, и охранник вышел из своей будки, козырнув Франко. Он улыбнулся Лекси и открыл им въезд.

– Какое огромное место. – Лекси подалась вперед, чтобы как следует осмотреться. Она крутила головой, рассматривая огромные здания верфи. – Ты когда-нибудь здесь терялся?

– Никогда, – с убийственной самоуверенностью протянул он. – Следующий поворот налево. Там моя личная пристань.

Глядя сквозь лобовое стекло на белоснежную яхту, сверкавшую на солнце, Лекси почувствовала, как к ее глазам подступают слезы. Здесь были пришвартованы и другие суда, но она не могла оторвать глаз от «Миранды».

– Она по-прежнему прекрасна, – прошептала Лекси.

У нее было ощущение, что она случайно встретила старого друга, когда меньше всего ожидала его увидеть. Лекси заглушила двигатель и вышла из машины. Она тут же поднялась на яхту и огляделась.

Вытаскивая сумки из багажника, Франко наблюдал, как улыбка смягчает лицо Лекси. Значит, у нее все еще остались теплые воспоминания о «Миранде», и он искренне надеялся, что не разрушит их.

– Держи, – сказал он и забросил на палубу их сумки и переносной холодильник, а потом поднялся сам. – Отнеси пока это на камбуз.

Лекси взяла сумку-холодильник и спустилась вслед за Франко по ступенькам. Ничего не изменилось. Все то же дерево покрывало большинство поверхностей, в помещениях все так же слегка пахло высохшим лаком. Кровать по-прежнему занимала почти всю каюту, все те же карты украшали стены. Лекси поставила сумку на небольшой столик в камбузе и начала разбирать содержимое.

– Пойду заведу мотор, – сказал ей Франко. – Поднимайся ко мне на палубу, когда закончишь.

Он ушел, а Лекси так и осталась стоять, недоуменно глядя в открытый холодильник камбуза, полный напитков и продуктов. Она поняла, что Франко запланировал эту поездку задолго до сегодняшнего дня. Лекси открыла сумку-холодильник и с удивлением обнаружила в ней контейнеры с едой, приготовленной Зетой.

Двигатель зарычал. Лекси быстро разобрала продукты и поднялась на палубу. Франко стоял у штурвала, наклонив голову набок, и слушал шум двигателя.

– Давно ты планировал эту поездку? – напрямую спросила она.

– Встань за штурвал, пока я отдам швартовы.

И снова он ушел от ответа! Лекси тихо скрипнула зубами от злости и взялась за прохладный алюминиевый штурвал, наблюдая, как Франко отвязывает канаты. Она почувствовала, как «Миранда» плавно заскользила по воде, и крепче взялась за штурвал.

– Отлично, ослабь дроссель, – инструктировал Франко.

– Нет, – отказалась она. – Подойди и сделай все сам. Я не подходила к яхтам с тех пор, как в последний раз была здесь. Я не помню, что делать!

– Нет, помнишь. – Он подошел и встал прямо у нее за спиной. – Просто смотри вперед и плавно открывай заслонку дросселя. В твоем списке черным по белому написано, что мне нельзя управлять моторными средствами еще неделю, – хладнокровно проговорил он. – Раз уж ты решила следовать правилам, придется тебе взять управление яхтой на себя. Теперь выведи нас из пристани, чтобы мы могли поймать ветер и распустить паруса.

С логикой она поспорить не могла. Лекси чувствовала, что попалась в собственную ловушку. Прикусив от напряжения губу, она схватилась одной рукой за штурвал, а другой потянула на себя дроссель. Двигатель заурчал, и яхта плавно двинулась вперед.

Лекси отбросила волосы назад и так сосредоточенно стала смотреть вперед, что у нее заболели глаза. Она уже успела забыть, насколько большой была «Миранда» и как чутко реагировала на каждое движение штурвала.

– Не вздумай отойти, – напряженным голосом предупредила она.

– Я здесь. – Он положил руку ей на талию. – Выведи нас в открытое море.

Франко был рад, что сейчас Лекси не видела напряжения на его лице. Он молчал достаточно долго и теперь, как только они найдут безопасное место, чтобы бросить якорь, собирался рассказать ей все. Он свято следовал итальянскому поверью, что нельзя говорить плохо о мертвых, пока их не предадут земле. Он сделал это как дань уважения их дружбе с Марко, к тому же ему нужно было время, чтобы Лекси снова начала доверять ему.

– Мы приближаемся к волнорезам, – прошептала она, словно это было началом сказочного приключения.

– Спокойно, продолжай, – нежно проговорил он. – Приготовься почувствовать разницу между спокойной водой в пристани и первыми рывками океана.

– И в какую сторону нам плыть?

– Понятия не имею.

– Значит, мы просто уходим в закат? Сбегаем, как сбежали с похорон Марко?

– Сосредоточься на том, что делаешь.

– Почему ты постоянно игнорируешь меня, когда я спрашиваю о чем-то важном? – расстроенно выпалила Лекси. – Ты никогда таким не был. Ты всегда был открытым парнем, с которым я могла откровенно поговорить.

– И я до сих пор до беспамятства люблю тебя. Достаточно откровенно?

Лекси едва не вписалась в волнорез, когда Франко положил свои руки поверх ее ладоней и снова вывел «Миранду» на безопасную траекторию. А Лекси просто стояла, и в ее голове, как набат, звучало его признание.

Франко видел, как нарастает в ней чувство протеста. Он ощущал, как задрожали ее руки под его ладонями. Волна ударила яхту в левый борт, и Франко взял управление яхтой под свой контроль. Лекси чувствовала себя абсолютно бесполезной, в то время как Франко уверенно выводил яхту в открытое море. Ветер взметнул ее волосы, и Франко заметил, что она очень бледна.

– Комментариев не будет? – удивленно протянул он.

– Я только что нас чуть не убила! – взвизгнула она.

– Я умею доводить людей до убийства, – произнес он голосом, лишенным всяческих эмоций.

Этот безжизненный комментарий ударил ее словно обухом. Лекси резко обернулась к нему:

– Ты не убивал Марко!

– Ты так думаешь? – Он цинично взглянул на нее. – Тебя там не было. Ты не можешь знать, что произошло.

– Это был несчастный случай, – настаивала Лекси. – Вы попали в турбулентность и…

– Пора поднять паруса.

– Прекрати! – Она ударила кулаком в его грудь, и Франко поморщился. Лекси ахнула, когда поняла, что сделала ему больно. – Прости. – Она погладила место, в которое только что его ударила. – Но ты должен перестать закрываться от меня.

– Я знаю, – выдохнул он.

– Неужели то, что ты пытаешься мне рассказать, может быть хуже того, что мы уже когда-то друг другу наговорили?

Франко прищурился, когда солнечные блики резанули ему глаза. Он сделал глубокий вдох и посмотрел вдаль, на мерцающее огнями побережье.

– Я думаю, что Марко собирался убить себя, – сказал Франко. Он нервно сглотнул и напряженно стиснул зубы.

– Нет, – внезапно охрипшим голосом проговорила Лекси. – Не говори так…

– Или, возможно, он хотел убить меня и тем самым все запутать…

– Ради бога, Франко… Почему ты так думаешь? – в шоке спросила она. – Он же был твоим другом!

– Нет, не был. Послушай. – Он снова вздохнул. – Давай закончим этот разговор позже. Нужно найти место, чтобы встать на якорь, иначе мы рискуем отправиться тем же путем, что и Марко.

Лекси поняла, что на этот раз он не пытается уйти от разговора. Его голос был совсем другим, не было пугающей черноты в его глазах. Он действительно был просто сосредоточен.

– Хочешь, чтобы я подняла парус? – Лекси с трудом заставила себя слегка улыбнуться.

– Чего я действительно хочу, так это чтобы ты снова стала безрассудной и импульсивной, как раньше, схватила меня за футболку, поцеловала и сказала, что любишь. Но я предполагаю, что ты не…

– Ладно, я люблю тебя, доволен? – быстро выпалила Лекси. – Только перестань… перестань говорить такие страшные вещи.

– Ты скоро возьмешь свои слова назад.

– Нет, не возьму… Если только я не сошла с ума, – честно призналась она. – Я просто не могу найти другой причины, по которой позволила тебе манипулировать мной в течение прошедшей недели. Я все еще люблю тебя.

– Прикованный к постели, я все равно смог манипулировать отцом, чтобы тот заставил тебя приехать сюда. А теперь я увез тебя на яхте в открытое море, чтобы ты не смогла сбежать от меня.

– Спасибо за извинения, – натянуто проговорила Лекси. – Теперь я могу заняться парусами?

– Не нужно. – Он покачала головой. – Я приметил место, чтобы встать на якорь.

Когда Франко повернул яхту в сторону берега, Лекси развернулась и увидела впереди подернутые туманной дымкой скалы: вид был впечатляющий. Когда они заплыли в небольшую бухту, вода стала темно-зеленой. Франко выключил двигатель, вручил Лекси штурвал, а сам направился на корму, чтобы спустить якорь.

«Миранда» плавно покачивалась на волнах. Лекси наблюдала, как Франко подошел к ней, и, несмотря на жару, она почувствовала внезапный озноб, посмотрев ему в глаза.

– Ладно. – Франко больше не собирался ходить вокруг да около. – Марко перестал быть моим другом в Сан-Ремо, когда сказал мне, что переспал с тобой, когда я уехал с отцом по делам в Милан.

Глава 11

Франко увидел в лице Лекси именно то, что ожидал увидеть. Сначала она нахмурилась, а потом в ее глазах он увидел недоверие. Наконец она задала вопрос, которого он так боялся:

– И ты поверил ему?

– Да…

– Но почему? – выдохнула она.

– Он был очень убедителен.

– И он был тебе почти братом, – напряженно проговорила она. – А я – всего лишь летним развлечением, забеременевшим по собственной глупости.

– Он сказал это до того, как ты узнала, что беременна.

Лекси опустила голову и закрыла глаза: так вот почему Франко охладел к ней. Потом Клаудия отправила ей доказательства того, что Франко выиграл спор, а спустя всего сутки погибла Грейс, и жизнь Лекси полетела под откос. Лекси нужна была поддержка Франко, и он ей ее дал. Он поддерживал ее в течение нескольких недель, пока она хоронила мать, и стало известно, что Филипп растратил все ее деньги. И тогда ко всему прочему Лекси поняла, что она…

– Ты думал, что ребенок от Марко…

– Я думал, что это возможно. – Он нервно провел пальцами по волосам. – Я всегда был осторожен, так что это имело смысл.

– А Марко ты рассказал о своих подозрениях?

– Нет.

– Почему? – требовательно спросила Лекси. – Если ты думал, что я спала с ним и забеременела от него, почему ты не сказал ему? Зачем брать на себя чужую ответственность?

– Потому что тебе был нужен я, а не он.

– О, спасибо за благородство, Франко! Спасибо, что женился на мне и сделал последующие четыре месяца худшими в моей жизни!

Франко не мог этого отрицать. Он действительно женился на ней и превратил ее жизнь в ад. Он и свою собственную жизнь превратил в череду страданий. Он не хотел быть рядом с Лекси, но он и не хотел, чтобы с ней был другой мужчина, особенно Марко.

– Я любил тебя.

– О, не заводи старую пластинку! – с отвращением сказала Лекси. – Я просто была объектом спора, который ты хотел выиграть. Отличная шутка за мой счет!

– Да, начиналось все действительно так, – признал он. – Но так было до тех пор, пока я не узнал тебя.

– Точнее, пока не затащил меня в постель.

– Нет.

– Да! – закричала Лекси и бросилась вниз, в камбуз, потому что всерьез опасалась, что ее может стошнить. Она услышала, что Франко побежал за ней. – Я не знаю, как ты смог жить в ладу с самим собой после этого, – гневно бросила она.

– Я не жил в ладу с собой.

– Значит, я понесла наказание, а Марко так и остался твоим лучшим другом? – пригвоздила его взглядом Лекси. – В конце концов, именно из-за него мы были так несправедливы по отношению друг к другу.

– Я говорил тебе, что он перестал быть моим другом.

– Значит, история о том, что в ту ночь, когда я потеряла ребенка, он нашел тебя в баре и отвел домой, – тоже ложь?

– Лекси… – Он протянул к ней руку.

– Не смей произносить мое имя так, будто хочешь извиниться! – выдохнула она, дрожа от злости.

– Мы случайно встретились в баре. Я не собирался встречаться с ним. – Франко был полон решимости рассказать все до самого конца, поэтому он проигнорировал тот факт, что Лекси отвернулась от него, и продолжал: – Когда я увидел его, то собирался избить, но был настолько пьян, что промазал, упал на пол и вырубился. Марко поднял меня и отвез в квартиру. Больше я ничего не помню.

– Бедная Клаудия исполнила свое заветное желание и оказалась в твоей постели, и ей было плевать, что ты был практически в коме. – Она снова повернулась к нему лицом. – Это ты хотел сказать?

– Это единственное объяснение, потому что я никогда не испытывал к ней никаких чувств… с сексуальным подтекстом. Скажи, – после небольшой паузы спросил он, – я был голым? – Он испытующе смотрел на нее, но Лекси упорно молчала, привалившись к стене. – Я спрашиваю, потому что наутро я проснулся с жутким похмельем и в одних только джинсах.

– Футболки на тебе не было, – прошептала она. Все, что она видела на том видео, – его голый торс и девушку рядом с ним. – На Клаудии были трусики и бюстгальтер.

– Тогда включи голову, родная, и подумай как следует…

– Не приближайся, – угрожающе прорычала она, когда Франко сделал шаг ей навстречу.

– Они планировали это, Лекси, – настаивал он. – Они хотели избавиться от тебя. Видео, на котором я забираю выигрыш, было злобной выходкой, но второе видео было тщательно спланировано Марко и Клаудией, чтобы мы расстались. И в нем не проснулась совесть. Как ты думаешь, кто их снимал?

Марко… Лекси сделала болезненный вдох.

– Зачем? – Она не могла не задать этот вопрос. – Он же был твоим другом, я думала, что нравлюсь ему.

– Думаю, что Марко любил только самого себя, – угрюмо ответил Франко. – Я дружил с ним больше двадцати лет и всегда закрывал глаза на его недостатки. Он был моим другом, и мне он был небезразличен. До тех пор, пока он не сказал, что спал с тобой. Разве друг может так предать?

– А разве любимая может так предать? А ты ему поверил.

– Справедливо. Но у меня нет ответа. – Он беспомощно поднял руки. – Я был молодым и высокомерным дураком. Я не думал, что он может лгать мне о таких важных вещах. Он обвинял тебя, а я вспоминал тех парней, с которыми ты флиртовала, как ты заводила их, сама не осознавая, что делаешь с ними.

– Я не делала этого! – ахнула Лекси. Тогда она действительно не думала, что своими заигрываниями возбуждает мужчин.

– Мне было нетрудно поверить, что ты перевела флирт с Марко на следующий уровень.

Неужели она и с Марко тоже флиртовала? Да, она вынуждена была признать, что это действительно так. Он был самым веселым и жизнерадостным парнем в их компании. Лучший друг Франко, которому она слепо доверяла и который любил подкалывать ее тем, что она оттачивает свое недавно открывшееся женское кокетство на нем.

– Он тоже был влюблен в тебя.

– Прости? – моргнула Лекси.

– Марко, – пояснил он. – Когда двое мужчин ссорятся из-за женщины, это, как правило, значит, что они оба влюблены в нее. Это ни в коей мере не оправдывает то, как я вел себя с тобой после свадьбы. Мне нет оправдания, – резко сказал он. – Но сегодня, если ты хочешь, мы можем попытаться начать все сначала.

– Поэтому мы здесь, на «Миранде»? То же место, другие шансы?

– Я очень хочу, чтобы у нас все получилось, Лекси. Спроси себя, хочешь ли ты того же? – спросил он и поднялся наверх.

Конечно, она хотела этого! Не такой она была дурой, чтобы не понимать, что часть ответственности за произошедшее лежит и на ней. Что же ей теперь делать?

Она взяла две бутылки пива из холодильника и поставила их на верхнюю часть камбуза, а сама отправилась в дальний конец яхты и открыла дверь в комнату, гордо именовавшуюся каютой, хотя в ней с трудом умещалась лишь большая двуспальная кровать и несколько выдвижных ящиков.

Их сумки стояли на полу, и Лекси наклонилась, чтобы достать шорты, потому что в джинсах было слишком жарко. И тогда она увидела их, полдюжины зеленых лягушат, выстроившихся на полке над кроватью. Глупо, но, когда она увидела их, словно ожидавших ее возвращения, горячие слезы заструились по ее щекам. Лекси всхлипнула, увидев рядом с лягушками пушистого маленького кролика. Лекси обернулась на шум и увидела Франко, внимательно наблюдавшего за ней.

– Ты сохранил их.

– А ты думала, я их выброшу? – В его голосе прозвучал вызов. – Они принадлежат тебе, Лекси. Они хранят твои мечты об идеальной любви к прекрасному принцу, которым я никогда не был.

– Поэтому ты поставил к ним кролика?

– Он представляет меня, – криво ухмыльнулся Франко. – Мои мечты. Если удача будет на моей стороне, ты поцелуешь кролика, думая обо мне.

– Я всегда думала о тебе, когда целовала лягушек.

– Твой прекрасный принц? Не думаю, милая, – грустно улыбнулся он. – Я обидел тебя, как худший из злодеев твоего сказочного мира, – вздохнул он. – Я пришел сказать, что придется переставить лодку. Скалы слишком близко к поверхности воды, я не могу рисковать «Мирандой». Я решил использовать паруса, так мы сможем двигаться гораздо быстрее. Надо найти более безопасное место до того, как стемнеет.

– Ладно, я помогу тебе. Я просто хотела переодеть джинсы… – Лекси с удивлением заметила, что голос ее дрогнул, и ей понадобилось сделать усилие, чтобы снова заговорить. – Ты все еще единственный мужчина в моей жизни, единственный, с кем я хотела быть. Мы можем поговорить об этом вместо принцесс и лягушек?

По тому, как поникли его плечи, Лекси могла сказать, что Франко готов был провалиться сквозь землю. За прошедшую неделю они выяснили многое друг о друге, но так и не поговорили о главном – о том, что они чувствуют, не считая того, что он признался, что все еще любит ее, когда они покидали причал.

– Я действительно все еще люблю тебя, Франческо, – прошептала она.

– Господи! – Он пронзил ее горящим взглядом. – Я должен переставить эту чертову яхту, а ты бросаешь мне это именно сейчас?

– Я не бросаю, а говорю, потому что хочу, чтобы ты знал.

– Это расплата за то, что я признался тебе, пока ты выводила яхту.

– Ну, если ты рассматриваешь мои слова с такой точки зрения, то можешь идти и возиться со своими веревками, потому что повторять я не собираюсь!

Лекси отвернулась и взвизгнула, когда Франко развернул ее к себе и крепко прижал к груди.

– Это нечестно, – проворчал он.

– Знаю. Я просто завелась…

Франко наклонился и жадно поцеловал ее в губы.

– Теперь пусть это тебя заводит, – сказал он и скрылся наверху.

Когда Лекси поднялась, паруса уже были подняты, а Франко стоял у штурвала. В руках она держала две открытые бутылки пива, одну из которых протянула Франко.

– Спасибо.

– Помощь нужна?

– Нет, просто постой здесь, чтобы я мог тебя обнять.

Она встала между ним и штурвалом и поняла, что Франко в своей стихии: слепящее солнце, ветер в парусах, шипение волн. Это мир Франко.

– Куда мы направляемся?

– Здесь неподалеку небольшая бухта с ресторанчиком, мы будем там еще до заката.

– Я не взяла с собой ничего, что подошло бы для ресторана, – надулась Лекси.

– Мы и не будем ужинать в ресторане. – От Франко не укрылось разочарование в ее голосе. – Я просто описал тебе это место. У меня на ужин совсем другие планы.

– Паста, приготовленная Зетой?

Тесно прижимаясь к Франко спиной, она прекрасно понимала, какие именно у него планы на вечер. Он рассмеялся, и Лекси поцеловала его в подбородок.

– Как в старые времена, – проговорила она. – Мне нравится такое начало.

– Больше никаких вопросов? Никаких сомнений?

– Я была серьезна, когда говорила, что хочу поговорить о нас, о наших чувствах. Нам достаточно попортили жизнь, и сейчас я боюсь…

– Чего ты боишься?

– Что мы пытаемся вернуть то, что возвращать не стоит.

– Ты сомневаешься, что я люблю тебя?

– Я сомневаюсь, что мы провели вместе достаточно времени, чтобы знать наверняка, что именно мы чувствуем.

– Значит, я все еще на испытательном сроке? – Его пальцы с силой сомкнулись на штурвале.

– Я этого не говорила…

– Ты могла и не говорить.

– Ты должен был рассказать мне, что наговорил тебе тогда Марко.

– Я знаю. – Он поцеловал ее в макушку.

– У меня было право защитить себя. Ты должен был мне доверять.

– Знаю, – повторил Франко. – Марко знал все мои слабости и умело играл на них. Он был единственным, кому я доверился. Я признался, что хочу на тебе жениться, и что он сделал? Он рассмеялся, как сумасшедший, и спросил, захочу ли я жениться на тебе, если узнаю, что ты спала с ним, пока меня не было. Я ударил его и сбросил в бассейн. Он поинтересовался, давно ли я получил на тебя эксклюзивные права. Спор есть спор. Я не мог мыслить здраво. Я хотел убить тебя. Но вместо этого я собрал всех друзей и забрал свой выигрыш. Я знал, что Клаудия снимает меня, и знал, что она отправит это видео тебе. Это хоть как-то потешило мое самолюбие. Я хотел, чтобы ты думала, что ничего не значишь для меня.

– Это сработало, – всхлипнула Лекси.

– А потом твоя мать и Филипп разбились. Я дистанцировался от тебя, но ты была такой потерянной, что я не смог отказать тебе в поддержке.

– А потом выяснилось, что я беременна.

– А я повел себя как бессердечный, избалованный придурок. Я любил тебя, но меня это пугало. Я заставил тебя думать, что ты разрушила мою жизнь. Когда ты меня бросила, я хотел бежать за тобой, но моя уязвленная гордость не давала мне это сделать.

Когда я наконец набрался смелости, чтобы повидаться с тобой, я встретил Дейтона.

– Давай не будем к этому возвращаться, – быстро проговорила Лекси. – Я звонила ему. Он знает, что я в курсе того, что он сделал. Нашей дружбе конец, но это к лучшему.

– И Клаудия все знает, – признался Франко. – И Марко знал, когда мы поспорили перед гонкой. Я чувствовал, что он собирается что-то натворить, когда он попрощался со мной, – сказал он напряженно. – Но я никогда не хотел, чтобы он закончил так…

– В этом нет твоей вины. – Лекси обняла его за талию и с тревогой посмотрела на него. – Ты должен перестать казнить себя. Ты так прекрасно говорил о нем сегодня, Франко. Помни Марко таким, каким он был когда-то, когда ты любил его как брата.

Они подплыли к месту назначения и переключились на яхту, которая требовала их внимания. Они слаженно работали вместе, точно так же, как несколько лет назад, когда Франко учил ее азам мореходства. Потом они взяли еду, приготовленную Зетой, пару бутылок пива и поужинали на палубе под звездами. Как раньше.

Тем не менее оставался еще один важный вопрос, требовавший ответа.

– Почему ты вдруг решил, что Марко обманул тебя? – прошептала она.

Франко молчал так долго, что она начала нервничать. Он сделал глубокий вдох и убрал рыжую прядь волос с ее щеки.

– Давай я лучше расскажу, что для меня значило любить тебя. Я утратил способность фокусироваться на чем бы то ни было. Я постоянно проверял свой телефон – не звонила ли ты. Я входил в комнату и искал тебя взглядом. Я чувствовал себя одиноким в толпе людей. Я смеялся над шутками, но в сердце моем постоянно жила ноющая боль, потому что ты не со мной.

– Пожалуйста, не говори больше ничего. – Слезы подступили к глазам Лекси.

– Не плачь. Твои слезы разрывают мне сердце. – Он поцеловал ее пальцы. – Я любил тебя и ненавидел себя за то, что не могу жить без тебя. Я старался представить тебя с Марко, но всегда видел только тебя. Тебя, мою Лекси, которая любила меня. Признайся, ты ведь никогда не переставала меня любить? Даже после всего, что я сделал, ты все еще любила меня. Я прочел это в твоих глазах, как только снова тебя увидел.

– Ты хочешь сказать, что вернул меня в Италию не потому, что понял, что Марко обманул тебя?

– Я говорил тебе несколько раз, что собирался поговорить с тобой еще до аварии. – Он нежно провел пальцем по ее губам. – Я просто хотел вернуть тебя. Потом, когда я не знал, выживу или нет, я совершенно ясно осознал, что Марко лгал мне…

– Это уже не имеет значения. Я люблю тебя, Франко…

Франко приник к ней в горячем, страстном поцелуе. Они спустились в каюту, держась за руки, точно так же, как раньше.

– Ты забыла поцеловать своих лягушек.

– К черту лягушек. Я хочу целовать только тебя.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg