«Случайная встреча в Париже»

Случайная встреча в Париже (fb2) - Случайная встреча в Париже [Seduced into the Greek’s World] (пер. М. А. Григорьева) (Династия Макрикоста (Makricosta Dynasty) - 4) 638K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дэни Коллинз

Дэни Коллинз Случайная встреча в Париже Роман

Dani Collins

Seduced into the Greek’s World

Seduced into the Greek’s World © 2015 by Dani Collins

«Случайная встреча в Париже» © «Центрполиграф», 2017

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2017

Глава 1

Незнакомый женский смех заставил Димитриса Макрикосту обернуться. Ему захотелось взглянуть на жизнерадостную особу. Заметив это, итальянская красотка, которая до этого наслаждалась его пристальным вниманием, недовольно фыркнула. Димитрис, казалось, забыл о ее существовании. Будучи постоянным посетителем и знатоком официальных мероприятий, он был приятно удивлен, услышав столь естественное проявление радости. Смех был очень женственным, сексуальным, но не вульгарным.

На какое-то время Димитрис был ослеплен, не видел ничего, кроме этой женщины. Короткие светлые волосы, обрамляли ее красивое лицо. Ее кожа была чрезвычайно тонкой, отчетливо просматривалась синяя жилка на шее. Кожа наверняка была мягкой и гладкой на ощупь. Интересно, как она пахнет? Цветами или фруктами? Ее профиль был изящным, носик чуть вздернут, а тело в униформе компании «Макрикоста» – соблазнительным.

Черт побери!

Димитрис ощутил глубокое разочарование и принялся внимательно изучать ее одежду. В его душе мелькнул лучик надежды – на женщине не было ни строгой юбки-карандаш, ни красного жакета, который носили в Париже все сотрудницы. Но, к сожалению, он вспомнил, что брюки и кардиган являются униформой канадского филиала «Макрикоста элит». Димитрис хотел бы ошибиться, однако это было исключено. Именно его команда занималась разработкой маркетинга, в том числе и имиджем сотрудников компании. Именно его подпись стоит под всеми утвержденными проектами.

Но как же он разочарован! Вот дела! Димитрис слишком заинтересовался женщиной, которая носит форму его компании. Совсем на него не похоже. Он никогда прежде не задавался вопросами вроде «кто она»? Особенно если у него на крючке, простите, на плече уже повисла очередная прелестница.

Итальянка непонимающе хлопала ресницами.

– Дорогой, в чем дело?

– Мне показалось, что я увидел знакомого, – уклончиво ответил он и улыбнулся Аллегре. А может, ее зовут Адриана?

Затем Димитрис снова посмотрел на смеющуюся женщину.

Она кивала мужчине, стоящему к нему спиной, кокетливо заправляя прядь волос за ухо. Он смог легко прочитать по губам, о чем разговор. Какое-то электронное письмо… Интересно, кто удостоился столь пристального внимания такой красавицы? Димитрис слегка откинулся назад, удаляясь на непозволительное расстояние от потенциального десерта, которым собирался насладиться после полуночи.

Гидеон!

Он был поражен до глубины души, увидев своего зятя. Нет, Гидеон держался сдержанно, не поощряя ее кокетства, но тем не менее Димитрис не усидел на месте. Он поднялся с одного из бархатных диванчиков, расставленных в зале; его переполняло праведное негодование. Прошлая интрижка зятя с его ассистенткой еще была свежа в памяти общественности. Для Гидеона и его супруги это время было по-настоящему тяжелым. Димитрис не собирался оставаться в стороне и смотреть, как какая-то профурсетка нагло флиртует с мужем его родной сестры.

– О да, я действительно узнаю старого знакомого. Мне нужно переговорить с ним, прости.

Однако к тому времени, как он обогнул колонну, Гидеон и блондинка уже разошлись каждый своей дорогой. Женщина направилась к стойке секретарей, а Гидеон, сверившись с наручными часами, поймал на себе испепеляющий взгляд шурина.

– Чудно, что мы так неожиданно встретились. – Гидеон осклабился в улыбке. – Как раз хотел с тобой поговорить. Ты помнишь, что скоро день рождения Адары? Приедешь?

Димитриса раздражал его тон, но одновременно ему было приятно осознавать, что Гидеон делает все, чтобы его сестра была счастлива в браке. Когда та ассистенточка вонзила свои коготки в Гидеона, Димитрис был готов, в виде крайней меры, соблазнить эту женщину. Но Гидеон сам спас свой брак, уволив сотрудницу до того, как случилось непоправимое. Адара зря беспокоилась, что Гидеон поглядывает на сторону, на самом деле его верность супруге оставалась неизменной.

Димитрис был доволен. Будучи заботливым старшим братом, он желал для Адары только лучшего, однако в последнее время она была уж как-то слишком счастлива. Это начинало раздражать. У его старшего брата Тео и у сестры были семьи, кто-то ожидал пополнения, Димитрис начинал терять связь с ними…

Он не любил погружаться в угнетающие мысли, так что снова обратил внимание на блондинку, которая угрожала счастью Адары. Нужно было убедиться, что она и Гидеон не зайдут дальше того, что он видел.

– Это событие отмечено у меня в календаре. Постараюсь быть. – Димитрис снисходительно улыбнулся.

Гидеон невозмутимо скрестил руки на груди.

– Что может отвлечь тебя?

Принимая во внимание то, что Гидеон стал членом их семьи лишь несколько лет назад, было бесполезно объяснять ему, почему все эти праздники, которые устраивала Адара, действовали Димитрису на нервы.

– Сделаю все, что от меня зависит, – не моргнув глазом, соврал он.

– Правда? – Казалось, Гидеон научился видеть его насквозь.

Это было одной из причин, по которым Димитрису не нравилось бывать на семейных сборищах. Всегда одни и те же вопросы: «Что ты собираешься делать дальше со своей жизнью? Не хочешь подержать племянника? Правда, он милый? Когда ты прекратишь гоняться за юбками и остепенишься?»

По всей видимости, взгляд Димитриса стал соответствующим, потому что Гидеон решил больше не тратить драгоценное время на нерадивого родственника и, натянуто улыбнувшись, ушел.

Димитрис с презрением подумал, что его недооценивают. Он пошел навстречу семье и занял место Адары в бизнесе, когда сестра забеременела. У него самого не было желания жениться. К тому же он знал, что отец из него получится никудышный. Так что вся его семейка может катиться восвояси.

Раздраженный мужчина посмотрел на итальянку с большими влажными глазами – как у спаниеля, которого оставили за дверями магазина. Секс сейчас пришелся бы к месту, это лучший релаксант из всех, что он испробовал. Но Димитрис понял, что утратил всякое желание вести эту женщину наверх, в номер. Перед его глазами стояла блондинка с заразительным смехом.

Возможно, не стоило устраивать из-за нее перебранку с Гидеоном, но он все так же страстно желал узнать, кто она такая. Раздражение его было вызвано другим: каждый раз, когда кто-нибудь из семьи так или иначе затрагивал тему его холостяцкого одиночества, Димитрис начинал испытывать тихую ярость. В его голове, как ядовитый газ из болота, поднимались одна за другой нехорошие мысли.

Он делал все возможное, чтобы не переходить черту. Будучи сыном своего отца, Димитрис прекрасно понимал, к чему может привести агрессия. Однако его возмущало, что два человека, которым он доверял безоговорочно, казалось, всеми силами старались держаться от него на расстоянии.

Почему они так резко отстранились? Подобное предательство причиняло ему почти физическую боль. Нельзя было открывать этот ящик Пандоры. Последствия могли оказаться непоправимыми. Терпение отнимало все его силы. Он умышленно отказывался хоть как-то анализировать свои чувства, опасаясь того, что сможет узнать о себе.

С завидной энергией Димитрис ринулся в бой. Словно торнадо, он пронесся мимо стойки секретарей в офис, где и обнаружил соблазнительную канадку, уютно расположившуюся в кресле управляющего отелем. Сам управляющий нависал над ней под благовидным предлогом. Она что-то показывала ему на мониторе, но вместо того, чтобы следить за ее пальцем, наглец пялился на ее грудь, обтянутую кардиганом.

– Мне необходимо с вами поговорить, – заявил Димитрис.

Натали подняла глаза и испытала на себе всю мощь взгляда Димитриса Макрикосты – самого молодого представителя семьи, владевшей компанией, на которую она работала. Самого молодого, самого красивого, с самой скандальной репутацией. Они впервые столкнулись лицом к лицу. Натали и раньше видела Димитриса, но лишь издали. Да, определенно раньше она не ловила на себе подобный взгляд. Его карие глаза буквально вдавили ее в кресло, а затем прогулялись снизу вверх по пуговицам на ее кардигане.

Мужчина действительно был дьявольски привлекателен. Натали мысленно сравнила его со старшим братом Тео. Они, безусловно, были похожи, но Тео она считала более утонченным.

Ей часто приходилось видеть, как Димитрис улыбается, хмурится, время от времени она слышала его смех. Казалось, он знает по имени каждую сотрудницу фирмы. Если не по имени, но наверняка выучил наизусть их формы. Все Макрикоста были греками по происхождению, но образование и воспитание получили в Соединенных Штатах, так что кожа Димитриса имела приятный оливковый оттенок, а сам он обладал акульей бизнес-хваткой. Одет он был, как истинный гражданин мира – брюки сшиты на заказ, рубашка, тонкий джемпер. Сдержанная одежда превосходно подчеркивала его безупречную фигуру.

Он выглядел слишком заманчиво. Как самый сладкий сон.

Натали отвела глаза от его рельефного тела, и их взгляды встретились. Его бровь вопросительно приподнялась, словно спрашивала, как далеко Натали готова зайти. Она сочла Димитриса Макрикосту особенным, не похожим ни на кого. Он прекрасно читал ее мысли, наверняка видел насквозь.

Она перевела дыхание и повернулась к месье Рено. Скулы ее окрасил румянец.

– Я поднимусь к себе в кабинет, позвоните мне, когда закончите. Мистер Макрикоста, было приятно с вами встретиться.

Натали грациозно вышла из-за стола и сделала несколько шагов к двери, ожидая, что Димитрис посторонится, однако он и не думал двигаться.

– Мне нужно поговорить с вами, мисс?… – Он протянул ей руку.

Натали была сбита с толку настолько, что не сразу ответила на рукопожатие. Когда ее рука оказалась в его большой теплой ладони, она вздрогнула.

– Адамс. – Молодая женщина откашлялась. – Вы уверены, что хотите говорить именно со мной?

– Конечно. Проводите меня в свой кабинет. – Димитрис отпустил ее руку и показал на коридор.

Прошествовав мимо него, едва не лишаясь чувств от волнения – или запаха его одеколона, – Натали вышла в узкий коридор. Ее коллеги один за другим отрывались от работы и наблюдали за тем, как она идет вместе с боссом.

Натали с тоской думала о прошедшем обеде. Она пообщалась по телефону с дочерью. Крошка Зоуи гостила у бабушки и совершенно не скучала по маме, отчего Натали радовалась и грустила одновременно.

Когда дверь кабинета закрылась за ними, Натали сделала глубокий вдох:

– Я не совсем понимаю…

– Оставьте моего зятя в покое, – отрезал Димитрис.

– Что? – опешила она. – Вы говорите о Гидеоне? В смысле о мистере Возарасе? – произнесла она заикаясь, будто действительно была в чем-то виновата.

– Именно о Гидеоне. – Его голос походил на металл. Словно она выдала себя с головой, назвав его зятя по имени.

– Почему вы думаете, что между нами что-то есть? – Натали была так потрясена, что не вполне понимала опасность подобного обвинения.

– Это не мои домыслы, я уверен. Послушайте, я хорошо знаком с собственной семьей – Гидеоном и моей сестрой. Там внизу вы флиртовали с ним и спрашивали адрес его электронной почты. Либо вы прекратите общение с ним, либо вас уволят.

– Он показывал мне фото своего сына! А письмо касается работы. – Она пришла в ярость. – Я не путаюсь с женатыми мужчинами! Мне мерзко даже говорить об этом. Особенно когда его супруга предоставила мне такую исключительную возможность. Работа – единственная причина, по которой он обратился ко мне. Я попросила его передать мне информацию относительно доклада, который я должна написать. Я только сказала, что надеюсь, что их сын быстро поправится, после того как наглотался льда из холодильника.

Негодование начало покидать Димитриса, но не исчезло, а передалось Натали.

– В любом случае не вам учить кого-либо морали. Все, что я слышала о вас, не выдерживает никакой критики. Так что оставьте в покое мою совесть.

Она вела себя дерзко. Это лишь распалило его.

– Вам кажется, что я перешел черту? Скажите-ка, почему вы решили, что человек, с которым вы говорили десять минут назад, не попробует пригласить вас на свидание?

Натали подумала, что это заходит слишком далеко. Ее шея и лицо покрылись красными пятнами. Она сжала кулаки и отказалась поддерживать фривольную беседу. Затем она скрестила руки на груди и вздернула подбородок.

– Собираетесь меня уволить?

– За что?

– Действительно! – выпалила она.

Натали испытывала целую палитру эмоций: страх, ярость и чудовищное смущение. Ей вдруг стало стыдно, и она опустила глаза. Работа в компании нравилась ей. К тому же она нуждалась в стабильном заработке. Задание, которое ей дали, – возможность получить должность повыше.

Тем не менее она рискнула всем. Почему она так повела себя? Из чувства вины? В глубине души она симпатизировала Гидеону. Господи, да любая на ее месте начала бы просто боготворить мужчину, если бы он делал хоть половину того, что Гидеон делает для своей семьи.

– Как тебя зовут?

– Мы перешли на «ты»? Ладно. Натали, а что?

Молодая женщина стояла вполоборота, краем глаза отслеживая его движения. Она все ждала, что он достанет телефон и позвонит в отдел кадров.

Боже, какой красавец! Кажется, ее пыл ничуть не обескуражил его. Она начала думать, что он просто смеется над ней.

– Чем же ты занимаешься здесь, Натали? Я имею в виду Париж. Какое задание придумала для тебя Адара? Что за отчет?

Он дает ей шанс проявить себя с лучшей стороны. Рассказать, что именно поможет ей продвинуться по карьерной лестнице.

– Я работаю в команде по улучшению программного обеспечения. – Ее голос немного дрожал. – Исправляю системные ошибки. Я работала над этим в Тулузе, в Париж приехала на неделю, а потом уезжаю в Лион.

– Так ты работаешь с компьютерщиками?

Его скептицизм снова привел ее в бешенство и одновременно придал сил.

– На тебе тоже не написано, что ты гений маркетинга, – осадила она Димитриса.

Следовало бы взять себя в руки, но он приводил ее в ярость.

– И довольно продуктивный, – заверил он. – Можешь поспрашивать у людей. Но похоже, ты этим уже занимаешься и без моей подсказки. Курируешь все наши отели в Европе?

– Я? А… Нет. В моем активе только английский и французский.

Натали успокаивала себя: даже если он уволит ее, голодать им с дочкой не придется. И на улице они не останутся – можно перебраться к бывшей свекрови. Зоуи будет только рада. Девочка обожает ферму. Она была счастлива, когда Натали сказала, что та проведет с бабушкой целых три недели.

Нет, это недоразумение не может создать для нее существенных проблем.

– Мне всегда хотелось путешествовать, так что я… – Натали замолчала, понимая, что говорит, возможно, слишком много. – Улучшения в программном обеспечении хотят ввести до конца года. Это очень большой объем работы. Мы трудимся целой командой, потому что одному человеку не под силу справиться со всем.

– Так, значит, ты здесь по работе и ради достопримечательностей? И нет никакого романа? Это ты хочешь сказать?

– Да. – Она опять покраснела. Этот мужчина действует ей на нервы. – Естественно, я здесь по работе.

Натали конечно же предполагала, что в такой деловой поездке можно закрутить роман, как у взрослых. Это было бы удобно, и дочка никогда не узнала бы. Но это не было ее целью и день ото дня все больше превращалось в несбыточную мечту. Но поездка поможет ей по крайней мере развеяться, сбросить груз ответственности, который она ощущает, будучи матерью-одиночкой. Каждый день превращался для Натали в битву со счетами, с воспоминаниями о бывшем…

Нет, Димитрис последний человек, с которым она может вести подобные разговоры.

– Даже если допустить, что я искала романтическое приключение, – процедила она, – чего я не делаю, вряд ли я покусилась бы на владельца компании.

– Поужинаем сегодня?

Внутренности сделали сальто.

Вот, значит, как это делается?

Зря она пыталась научиться у окружающих, как надо знакомиться. Издали ей все казалось очень сложным, а Димитрис делал это играючи.

«Наверняка много практики», – язвительно подумала Натали.

Ужин с Димитрисом? Нет, это невозможно. Сердце учащенно забилось, частично из страха – потому что, ах, посмотрите какой он! Роскошный повеса, который знает ночной Париж, как свои пять пальцев.

Она снова скрестила руки на груди.

– Это что, проверка? Из-за Тео? Возможно, он и женился на женщине, которая когда-то работала горничной, однако мы все понимаем, что это восхитительное исключение. К тому же я такую цель не преследую. Можешь вздохнуть свободно, я не волочусь ни за одним мужчиной из вашей семьи.

Она слегка кивнула, как будто ставила точку.

Димитрис скрестил руки на груди, превратившись в ее зеркальное отражение.

– А ты забавная.

– Послушай, я серьезно.

– Не сомневаюсь. Поэтому и забавно.

Он не смеялся. Он лишь изогнул губы в почти презрительной улыбке. Натали невольно обратила внимание на форму его губ. Нижняя казалась чуть полнее, чем верхняя, а на подбородке была замечательная ямочка, словно кто-то приложил к этому месту палец. Но тут губы Димитриса растянулись в широкой улыбке, словно этого небожителя искренне веселила жизнь простых смертных.

Улыбка отозвалась волной сильнейшего желания в ее теле.

– Натали, поужинай со мной.

Она изнывала от страсти, и Димитрис заметил это. Конечно, заметил. Он же опытный сердцеед. И где землетрясение, когда оно так нужно? Хотя вероятность данного стихийного бедствия в Париже была крайне мала, Натали было необходимо, чтобы земля разверзлась у нее под ногами и поглотила ее. Немедленно.

– Мы оба прекрасно знаем, что отношения между сотрудниками строго запрещены. – Она цедила каждое слово. – Мне жаль, что ты подумал, будто я флиртую с твоим зятем. Я ценю свою работу и не стала бы подступаться к Гидеону, даже если бы он был холост. Теперь, полагаю, наш разговор окончен? Мне пора возвращаться к делам.

– Тебе жаль? Чудесное начало дружбы. Мне следует извиниться перед тобой. Ужин станет искуплением моих грехов.

Димитрис потянулся всем телом. У Натали пересохло во рту. Он явно бывает в тренажерном зале три раза в день вместо приема пищи. Его тело мешало ей трезво мыслить, а Димитрис не унимался, прибегая к одной уловке за другой.

– Полно, нет ничего криминального в том, что начальник ужинает со своей подчиненной. Это называется укреплением коллектива.

– Я как раз искала подходящее слово. – Натали нервно рассмеялась.

От ее смеха на лице Димитриса уверенности поубавилось. Его взгляд стал оценивающим. Натали подумала, что почти одолела его.

– Послушай, если уж на то пошло, я весьма польщена, – сказала она. Какой бы утонченной и ухоженной она ни была, Натали не чувствовала в себе достаточно сил, чтобы схлестнуться с кем-то вроде Димитриса. – Но я видела женщин, с которыми ты проводишь время. Кажется, я не из их команды. Кстати, и по этой причине я никогда не решилась бы заигрывать с твоим зятем. Так что спасибо за столь содержательную беседу, но мне не хотелось бы лишиться работы.

Она слегка кивнула. Ему это начинало нравиться.

– Что значит, ты не из их команды? – Димитрис снова окинул беззастенчивым взглядом ее фигуру.

Натали голодала и, как бешеная, занималась в спортзале перед поездкой в Париж. Если на нее упадет корпоративный луч славы, или обратит внимание какой-нибудь обаятельный француз, ей не придется тревожиться о своей внешности.

Но под пристальным взглядом Димитриса она начала испытывать смущение.

– По всей видимости, Натали, ты готова сказать что угодно, чтобы охладить мои чувства, даже нагло соврать. Удивительно! Не думал, что тебя это так волнует, если учесть откровенность нашей беседы.

– Вы правы. – Она вздохнула. – Мистер Макрикоста, прочтите мое личное дело.

– Димитрис. И кажется, мы перешли на «ты».

– Димитрис, как бы то ни было, мне за твоим темпом жизни не поспеть. – Натали старалась говорить спокойно. – Если бы я не сомневалась, что ты приглашаешь меня только на ужин, – она посмотрела на него так, словно видела насквозь, – то, скорее всего, поддалась бы искушению. У всех моих коллег есть семьи. Мне бы не помешало впервые за долгое время пообедать в приятной компании. Но я уверена, что ты смеешься надо мной. Или это наказание за честность?

Он был озадачен.

– Почему я не могу пригласить тебя на ужин? Ты красива, умна, а твой смех – просто музыка.

Димитрис говорил почти искренне. А она почти растаяла.

– И ты хотел бы послушать эту музыку в постели?

Он рассмеялся и поднял руки. Его взгляд лучился радостью, а потом стал горячим и жадным.

– Машина будет у входа в отель в семь.

Глава 2

«Не нужно», – это последнее, что успела сказать Натали, прежде чем Димитрис озорно подмигнул ей и вышел из кабинета. Она хотела было бежать за ним, но не стала. Вместо этого весь остаток дня Натали искала подвох, но не находила. У нее были и другие пути отступления. Ничего не стоило зайти в почту и найти корпоративный электронный адрес. Это избавило бы ее от неловкого объяснения. Достаточно было написать: «Я занята вечером», или «Все отменяется», или «Я не приду». Однако Натали ничего не сделала.

Почему?

Конечно, до вечера она успела придумать сотню объяснений, например, пресловутое: «Это просто ужин, это ничего не значит». В Париже Натали чувствовала себя одиноко и тосковала по дому. Путешествие оказалось не таким уж увлекательным, ей не с кем было поговорить. Она звонила дочери два раза в день, но это не спасало от тоски. Натали привыкла к тому, что Зоуи уезжала с отцом на ферму по выходным и праздникам, а сейчас ей предстояло провести вдали от дочери больше времени, и это превращалось в медленную пытку.

Тем не менее, рассудила Натали, она более чем заслуживает ужин за счет компании, которая разлучила ее с Зоуи. Она довольно много работала над своим проектом, наверняка за ужином они будут говорить именно об этом. Молодая женщина не ждала, что этот вечер может обернуться настоящим свиданием.

Однако она решила быть во всеоружии. Натали приняла душ, надела новое нижнее белье винного цвета, купленное в Париже, завершила свой эффектный образ черным платьем с вырезом лодочкой. Она задумчиво рассматривала туфли, которые купила за пару дней до отъезда. Туфли цвета топленого молока были красивы, но каблуки слишком высоки для того, чтобы ходить в них каждый день.

Натали надела туфли, критично осмотрела себя и осталась довольна. Ее макияж был более ярким, чем обычно, из-за чего глаза казались по-кошачьи выразительными.

Она вышла из отеля и десять минут простояла на тротуаре, ощущая себя полной дурой. Вот тебе и принц!

Недолго думая Натали развернулась на каблуках и вошла во вращающиеся двери отеля. Она почти сразу же увидела Димитриса, но решила игнорировать его до последнего.

– Эй, Натали! Постой.

– Послушай, я все поняла. Ты меня проучил. – Молодая женщина метнула в него уничтожающий взгляд. – Я возвращаюсь к себе. Спокойной ночи.

– Я думал точно так же, стоя у двери твоего номера!

Она нехотя замедлила шаг и неторопливо обернулась. Димитрис действительно выглядел не на шутку раздосадованным.

– Ты сказал, у входа в отель в семь, – прохладно напомнила она.

У Натали зазвенело в ушах, когда она поняла, что за ними наблюдает сотня глаз.

– Нет, я сказал, что у входа в отель будет ждать машина. – Димитрис нахмурился. – Ни один воспитанный мужчина не станет подбирать женщину на тротуаре.

Это заставило Натали призадуматься. Надо признать, после всего того, что имело место в ее жизни, она не ждала от мужчин ничего хорошего. Не стоило так плохо думать о Димитрисе.

Он предложил ей руку, хотя взгляд его все еще оставался недовольным.

После краткого сомнения она взяла Димитриса под руку. Натали терялась, не зная, как относиться к этому непредсказуемому мужчине. Неужели он все же неплохой человек – при его-то репутации?

Димитрис окинул ее взглядом, обратил внимание на платье, видневшееся из-под распахнутого пальто, и вкрадчиво произнес:

– Я прощаю тебя только потому, что ты превосходно подготовилась к нашему свиданию.

Не самый изысканный комплимент. Тем не менее – что тут скрывать – Натали была приятна его похвала.

Сам Димитрис выглядел невероятно изысканно: черная рубашка, брюки, легкая куртка была такой мягкой, что ей захотелось погладить рукав. Он был гладко выбрит и источал невероятный запах корицы и бергамота.

Гости отеля один за другим поворачивали головы им вслед. Завтра стоит упомянуть при коллегах, что эта встреча носила исключительно рабочий характер. Она подчеркнет, что со стороны Димитриса это приглашение – не более чем жест признательности. Однако Натали прекрасно понимала, что люди вроде него довольно редко рассыпаются в похвалах. Да что там говорить, она была уверена, что он ведом лишь одним интересом – похотью.

Натали решила отодвинуть эти мысли на задний план и просто улыбаться. Впервые за долгое время она отправлялась на свидание с весьма приятным мужчиной. Это было включено в план поездки, и у нее кружилась голова от осознания того, что случай подвернулся. Натали уже почти забыла, что такое – быть женщиной, и с удовольствием купалась в мужском внимании.

В машине они в основном молчали. Разговор не завязался по ее вине – Натали была поглощена созерцанием Парижа. К ее разочарованию, ресторан располагался недалеко от отеля. В Монреале она смогла бы пройти это расстояние пешком, даже в этих туфлях-убийцах. Метрдотель проводил их к столику у широкого окна, откуда открывался вид на собор Нотр-Дам и Сену, блестевшую в лунном свете. Интерьер ресторана был сдержанным и элегантным. Натали старалась не глазеть на людей за столиками – там сплошь и рядом сидели музыканты и кинозвезды. Время от времени Димитрис сдержанно кивал кому-нибудь и улыбался, но не прерывал беседу.

– Хочешь, я выберу блюда для тебя? – предложил он, когда метрдотель отошел.

– Ни один воспитанный мужчина не позволит женщине читать меню, – ухмыльнулась Натали.

– Некоторые феминистки вроде тебя принимают это за снисходительное отношение.

– Ты, стало быть, считаешь это вежливостью?

– Возможно, мои манеры безнадежно устарели… – Димитрис улыбнулся, земля стала уходить у нее из-под ног. – К тому же мне хочется быть уверенным, что моя спутница ест что-то действительно вкусное, то, что я мог бы доесть за ней.

– Ты плохо меня знаешь.

– Как видишь, использую любую возможность, чтобы познакомиться с тобой поближе.

От очередной его улыбки у нее начали гореть уши.

– Поинтересовался моим личным делом? – Ее сердце дрогнуло. Известно ли ему, что у нее есть дочь?

– Это было бы слишком просто. – Димитрис откинулся на спинку стула. – Мне нравится находить к каждому свой подход.

Нет, он не знает о Зоуи. Натали хотела было рассказать, но чувствовала, что это погасит жар между ними. Лениво препираться с ним очень увлекательно.

– Конечно, – сухо заметила она.

Наверняка женщины теряют сознание, как только Димитрис Макрикоста входит в комнату. Ее сердце билось учащенно, а кожа потеплела и, казалось, светилась изнутри. Натали чувствовала его присутствие всем телом, но на этом она собаку съела и понимала, что это всего лишь химия.

– Если ты уверена в том, что я бабник, почему ты здесь?

– Честно? – Она расправила плечи и откинулась на спинку стула, стараясь придать себе уверенности. – Дело в том, что я веду жизнь затворницы. Работа – дом, работа – дом, и так каждый день. К тому же едва ли мне еще раз выпадет шанс провести время в таком месте и в такой компании. Приятно хоть раз почувствовать себя леди.

Димитрис вопросительно поднял брови.

– Это приятно, даже если я знаю, что на самом деле ужин оплачивается компанией. Ты же понимаешь, что это наша первая и последняя встреча в неформальной обстановке? Я твоя подчиненная.

– Ты подчиненная моего брата, – возразил он как ни в чем не бывало. – У вашего отдела свой начальник. Я руковожу отделом маркетинга. – Димитрис посмотрел ей в глаза. – Пойми, мои угрозы – пустые слова. У меня нет полномочий расторгать с кем-либо трудовой договор. Это также означает, что я никоим образом не могу способствовать твоему карьерному росту или незаслуженно осыпать привилегиями. Так что, с практической точки зрения, этот ужин лишен какой-либо пользы для нас обоих.

Натали немного обескураживала его прямота. Одновременно она испытала странное чувство облегчения.

– Послушай, мы еще не сделали заказ, – заметила она.

Димитрис хмыкнул и отвернулся. Его восхищало, как виртуозно эта женщина сбивает его с толку. По счастью, официант вовремя материализовался и проинформировал их о специальных блюдах от шеф-повара.

– Пожалуй, я заинтригована, – улыбнулась Натали. – Сделай заказ для меня.

Димитрис кивнул и уставился в меню. Едва соображая, он заказал вино и закуски. Потом он снова взглянул на свою спутницу.

Когда она успела увлечь его? Чем? Смехом? Невинным видом, когда он сказал, что желает поговорить с ней с глазу на глаз в кабинете? Его любопытство разрослось до невиданных размеров, когда Натали удалось осадить его всего одним словом. Все обожали его. Димитрис буквально слышал, как люди отворяют ему свои сердца. Даже женщины, с которыми он когда-то провел всего одну ночь, а бывало, и того меньше, расплывались в карамельных улыбках, если судьба вновь сводила их.

Все, кроме Натали. Ему показалось, что она не старалась выглядеть особенной. Это явно была она, настоящая. Когда он попытался обвинить ее в романе с мужем сестры, она пришла в ярость, а потом с подозрением отнеслась к предложению поужинать. Это поведение Димитрис счел логичным. Тем не менее когда она не отозвалась на стук в дверь, он впал в замешательство. Никто и никогда не отвергал его, что бы он ни делал. Димитрис всегда добивался того, чего хотел.

Столкнувшись с Натали в холле, мужчина был несказанно рад. Облегчение такой силы он не испытывал с момента последнего экзамена в бизнес-школе. Тем не менее она продемонстрировала Димитрису, что из-за его оплошности готова оставить того ни с чем.

Значит, только ужин.

«Осторожно», – сказал он себе. Димитрис старался избегать женщин с устоявшимися стандартами. Он не чувствовал в себе сил соответствовать им.

Искренность и игривость Натали завораживали. Уже давно его спутницы не вели себя столь естественно. Она казалась ему самой прекрасной женщиной, которую он когда-либо встречал, – ее кожа была молочно-белой, а глаза блестели.

– Натали, расскажи мне о себе, – попросил он.

Тень сомнения скользнула по ее лицу, но вот их взгляды снова нашли друг друга. Казалось, она решительно отказывалась делиться с ним чем-то по-настоящему важным.

– Рассказ будет довольно коротким. Я родилась в пригороде Монреаля, жила с матерью и старшим братом. Быстро вышла замуж и так же быстро развелась. Затем около двух лет я работала на «Макрикоста» по контракту, а потом мне предложили постоянное место в канадской сети отелей. Иногда я выезжаю в командировки, но чаще работаю в офисе.

– Значит, это ты просишь офисных сотрудников включить и выключить компьютер?

– Точно. – Натали звонко рассмеялась. – Помогаю обновлять электронные подписи, отслеживаю работу с конфиденциальной информацией. Это по-настоящему интересное дело, не лишенное веселья. Первые пару дней в Париже я странно себя чувствовала. Только потом поняла, что вот уже два дня не ношу гарнитуру.

Она явно о чем-то умалчивала. Но Димитрис не успел задать вопрос, Натали опередила его.

– Твоя очередь.

– Расскажи, что ты успела узнать обо мне? Мне кажется, в отличие от меня ты провела подробное расследование. – Он подался вперед и с удовольствием заметил, как Натали прикусила губу. Муки совести?

Димитрис не особенно волновался. Он прекрасно понимал, что подчиненные сплетничают об их семье. Сам он нисколько не переживал по поводу своей репутации, не старался выглядеть лучше. Димитрис действовал от противного – пусть семья придет в отчаяние и наконец махнет на него рукой.

Возможно, он вел себя по-детски. Димитрис под внимательным взглядом Натали, к своему ужасу, почувствовал, что начинает краснеть. Ему оставалось уповать на уютный полумрак, царивший в ресторане.

– Не могу сказать, что много знаю, – уклончиво ответила Натали. – Твоя семья не из тех, кто выставляет свою жизнь напоказ. Однако, как ты можешь догадаться, всем хорошо известна история женитьбы твоего брата на горничной. У меня нет коллег-приятелей, которые снабжали бы меня сплетнями. Нет, с кем-то я общаюсь довольно регулярно, потому что решаю их проблемы, но для прочих… Сейчас я работаю над введением абсолютно новой системы, так что можешь представить, как резко упал мой индекс популярности. Хорошо, что я довольно толстокожа. Настоящих друзей у меня нет. Кажется, я снова говорю о себе. Вот тоска!

– Но мне интересно, – заверил Димитрис, удивленный ее искренностью. – Сколько лет тебе было, когда ты вышла замуж?

– Немного. – Натали пожала плечами. – Девятнадцать. Ты был женат?

– Ни в коем случае!

– Хотела бы я быть такой же категоричной.

– Что же положило конец твоему браку? Он тебе изменил?

Когда Димитрис было девятнадцать, он бесстрастно и решительно расстроил помолвку брата.

Натали не спешила с ответом, любуясь видом из окна.

– Если коротко: он не приехал на похороны моей матери.

Она резко повернулась и посмотрела ему в глаза. Это было похоже на вызов. Димитрис видел, что ей трудно говорить об этом.

Он очень хорошо изучил человеческую природу. Люди же, наоборот, считали его холодным и невнимательным. Димитриса устраивало такое положение вещей. Его действительно не интересовало то, что у людей на сердце, но он любил наблюдать за ними и владел языком жестов.

Долгие годы Димитрис жил в семье, где каждый старался скрывать свои чувства. В этих идеальных условиях он отточил свои навыки, которые, помимо всего прочего, пригодились ему в работе. И в охоте на женщин.

Димитрис понимал, что Натали не ищет сострадания.

– На похороны матери я явился с подружкой. Просто не мог заставить себя пойти туда. Представляешь? Никто даже не знал, как ее зовут. Это просто отвратительно, – неожиданно поведал он.

– Адары и Тео там не было?

– Были.

В тот день приехал даже старший брат, Ник. До того дня Димитрис не подозревал о его существовании. Было невыносимо вспоминать, как этот совершенно чужой человек вошел и принялся вещать, как дешевый актер: «Мы не были достаточно близки, тем не менее я скорблю вместе с вами».

– Ты сказала, что у тебя есть брат?

Натали вздрогнула и отодвинулась. Казалось, между ними разверзается пропасть.

Она поправила серебряные столовые приборы. Димитрису показалось, что Натали побледнела.

– Был. Шесть лет назад его не стало. Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

– Прости.

Еще никогда Димитрис не чувствовал себя так гадко. Какое право он имел лезть ей в душу? Кажется, впервые он искренне извинился перед женщиной.

Его ладонь накрыла ее руку быстрее, чем он успел осознать это. Он почувствовал непреодолимое желание сохранить хоть какую-то связь с Натали.

– Знаешь, Тео порой сводит меня с ума, но я не могу представить жизнь без него.

Молодая женщина рассмеялась. Правда, смех был больше похож на всхлип, и, когда она подняла на него свои прекрасные глаза, они были влажными.

– Спасибо. Прошло уже немало лет, но мне до сих пор его не хватает. Я думаю о нем каждый день.

Подошедший официант отвлек их от грустных мыслей. Когда он наконец оставил их, на лице Натали воцарилась улыбка.

– Чем же тебя сводит с ума брат?

Димитрис покачал головой:

– Если мы начнем говорить об этом, я расплачусь.

– Хорошо. А работа? Может, расскажешь о ней?

– Все это скучно.

Димитрис задумался: почему она не интересуется тем, о чем его спрашивают прочие? Бывал ли он в Каннах? Где проводит лето?

Натали пожала плечами:

– То же самое и у меня. Сегодня один из самых ярких вечеров в моей жизни. Нет, правда. А ты наверняка много путешествуешь и встречаешь разных знаменитостей?

– Те, кто считает себя знаменитостью, настоящие зануды. А у тебя, я уверен, есть секрет, и он меня интересует.

– Ты ошибаешься.

Натали решительно отказывалась рассказывать ему о дочери. Она хотела казаться беззаботной, быть женщиной, а не мамой. Ее личная жизнь не имеет для него никакого значения. Это просто ужин.

– Нет, я хочу знать все.

Она покачала головой:

– Ты изменишь свое мнение обо мне. Давай вернемся к тебе. У тебя наверняка полные карманы секретов.

Димитрис настолько расслабился, что чуть было не рассказал ей о Нике. То, что близкие скрывали от него факт существования старшего брата, перевернуло всю его жизнь с ног на голову. С того самого момента он принялся отдаляться от семьи и всерьез задумался над тем, чтобы открыть собственную фирму. Однако его планам не суждено было сбыться. Несколько недель спустя с ним связался Гидеон. Он сообщил о беременности Адары и о том, что Димитрис должен занять ее место на время декретного отпуска. Димитрис снова понадобился, потому что был неотъемлемой частью семейного бизнеса. Некоторое время им удавалось неплохо сосуществовать, затем Адара с упорством, достойным лучшего применения, начала предпринимать попытки объединить семью. Она и Тео постоянно рассказывали о своих детях. Димитрис вновь почувствовал, что оказался на обочине. Страдала его гордость.

Он с трудом отвлекся от безрадостных мыслей и развеселил Натали одной из историй, которые всегда находили слушателей. Димитрис действительно был знаком со многими известными людьми. А брат и сестра пальцем о палец не ударили, чтобы обеспечить присутствие на их мероприятиях гостей первой величины.

Натали была восхищена. Это его не удивило – он всегда легко одерживал победу над женщинами. Он понял это довольно рано и вовсю использовал свой талант.

Однако сегодня Димитрис искренне наслаждался ее вниманием. Огорчало одно: Натали желала слушать его, тогда как ему самому хотелось узнать об этой удивительной женщине как можно больше.

Они оба едва прикоснулись к ужину, прикончили бутылку вина и теперь лениво потягивали кофе. Отказавшись от рассказов о личной жизни, молодые люди с увлечением делились своими интересами, обсуждали светские сплетни, места, где бывал Димитрис, которые мечтала посетить она.

– Ты же свободная женщина. Бери билет и садись в самолет, – посоветовал он. – Что тебя удерживает?

– Я уже пустилась в путешествие. – Натали очаровательно улыбнулась и опустила глаза. – Ужин на берегу Сены… Что может быть приятнее? Спасибо за прекрасный вечер. – Она посмотрела ему в глаза. – Отправляясь в командировку, я надеялась, что приключится что-то подобное.

Димитрис не без удовольствия подумал: «Эта женщина действительно хочет, чтобы ее соблазнили». Он почувствовал легкое возбуждение.

– Любишь танцевать? Мы могли бы поехать в клуб.

– Я… Но сегодня четверг. – Однако ее взгляд сказал ему, что Натали испытывает искушение.

Он ухмыльнулся:

– Кажется, теперь мне понятно, почему у тебя нет никакой жизни помимо работы. – Он подозвал официанта и попросил счет.

Она рассмеялась:

– Похоже, начальник считает, что деловую этику незаслуженно переоценивают.

– Я не твой начальник, – не преминул напомнить своей очаровательной спутнице Димитрис. – Ну же, я не сомневаюсь, что в твоем списке дел во Франции стоит покорение танцпола в ночном клубе.

– Да, но… – Натали покачала головой и сморщила носик. – Я неподходяще одета.

– Поверь, настоящие завсегдатаи никогда специально не одеваются для похода в клуб. Они приходят туда по велению души.

– И их порыв останавливает охрана на входе.

– Ты очаровательна! Не переживай, мое имя всегда есть в списках.

Наверняка она перебрала вина, но Димитрису было невозможно отказать. Они, взявшись за руки, вышли из ресторана. Он помог Натали сесть вместе с ним на заднее сиденье.

Всю дорогу Димитрис не спускал с нее глаз.

– Это не самая лучшая идея. – Натали отчаянно цеплялась за последние нити благоразумия.

Она посмотрела на него, и его улыбка стала еще шире.

– Тебе кажется, что это превращается в нечто большее, чем ужин?

– Ты из тех людей, которые во что бы то ни стало добиваются своего, верно?

– Да, – спокойно ответил он.

– Что ж… – В отчаянии она пригладила волосы. – О-о, мы даже не попадем внутрь!

Машина остановилась у тротуара. Очередь в клуб, состоящая из разодетых в пух и прах людей, мокнущих под дождем, растянулась, наверное, на несколько километров.

Димитрис хмыкнул. Охранник клуба возник словно из ниоткуда и лично сопроводил гостей. Димитрис пожал ему руку и незаметно сунул хрустящую купюру.

Когда они оказались в полутемном зале, Натали всем телом ощутила вибрацию музыки. Вместе они пробирались между столиками и танцующими. Где-то под потолком переливались разноцветные огни. В толпе появилась роскошная женщина с длинными локонами. Ее тело прикрывало нескромное бикини, а прическу венчала наколка, как у французских горничных. В руках она держала поднос с крохотными рюмочками. Она расцеловала Димитриса в обе щеки, улыбнулась и показала, где они могут расположиться. Димитрис взял Натали за руку и решительно повел за собой.

Он сказал ей что-то на ухо, но она не расслышала. Натали смотрела на сцену и недоумевала: неужели она видит выступление диджея, о котором они говорили лишь полчаса назад? В ВИП-зоне отдыхали музыканты – довольно популярная группа. Увидев Димитриса, они вскочили и стали уговаривать их присоединиться к ним. Им помахал популярный актер. Заказали еще шампанского. В толпе к Натали невольно прижался известный гитарист. У нее голова шла кругом.

Ей не верилось, что все это происходит наяву. Понятно, почему женщины стремятся к Димитрису, как пчелы на мед. Этому человеку стоит только щелкнуть пальцами, и ты оказываешься в сказке, где все мужчины красавцы и не устают осыпать тебя комплиментами.

Актер всячески пытался ухаживать за Натали, отчего ее разбуженное крохотное эго сладко потягивалось. Когда же он пригласил ее на танец, она приняла предложение. Наконец-то ей будет о чем рассказать внукам – однажды ваша бабушка танцевала в Париже с кинозвездой!

Актер вел себя немного развязно. Натали решила, что всему виной алкоголь. Он не был груб, но ему нравилось танцевать, прижавшись к партнерше. Натали не возражала. Наверняка все они ведут себя так. К тому же ей хотелось пофлиртовать.

Тем временем актер поглаживал ее бедра, приподнимал юбку. Натали рассчитывала, что между ними проскочит такая же обжигающая искра, как это случилось у них с Димитрисом.

Неожиданно их разделила чья-то решительная рука. Димитрис встал между Натали и актером, от него исходили волны агрессии.

– Я думал, ты с ней уже закончил, – ухмыльнулся актер.

Димитрис сжал ее руку и шепнул на ухо:

– Мы уходим.

Почему Димитрис так повел себя? Почему остановил его? Из жадности или потому, что решил, что она действительно заинтересовалась другим мужчиной?

– Знаешь… – начала она.

– Не здесь и не сейчас, – холодно отрезал Димитрис.

Натали удивленно посмотрела на него. Он тяжело дышал, сжимая кулаки. Было очевидно, что он едва сдерживает гнев. Натали решила промолчать. Она совершенно не понимала его настроения. Димитрис сделал этим вечером все, чтобы превратить ее в звезду, а теперь злится так, словно она украла его славу.

В отель они ехали в полном молчании. В холле Натали повернулась к нему.

– Можешь не провожать меня до номера, – сухо проговорила она. – Спасибо за ужин.

– Как угодно, – процедил Димитрис сквозь зубы и направился к лифтам.

Натали смотрела на его широкую спину и не знала, как поступить. Она была уверена, что будет лучше оставить все как есть. Никто не должен видеть, что они вместе поднимаются к нему в номер. Тем не менее чтобы попасть в свой собственный номер, она тоже должна была воспользоваться лифтом.

Едва передвигая ноги, она встала рядом с Димитрисом и принялась наблюдать за тем, как красный огонек двигается вниз от цифры к цифре.

– Послушай, – прошептала Натали. – С меня взятки гладки. Я говорила тебе, что между нами не может быть ничего, кроме ужина. И он закончен. Так что прекрати вести себя так, словно я какая-то вертихвостка, которая задела твое самолюбие, потому что предпочла потанцевать с твоим лучшим другом.

Димитрис медленно повернул голову и посмотрел на женщину. Натали поняла, что допустила серьезную ошибку. Она судорожно сглотнула – настолько устрашил ее его вид. Димитрис превосходно держал себя в руках, однако не мог избавиться от ярости, которая охватила его в клубе, когда он заметил, что Натали куда-то подевалась.

Он увидел женщину на танцполе, где ее беззастенчиво лапал пустоголовый идиот, на гонорары которого можно было купить половину ночного клуба, и в его голове произошел взрыв.

«Это моя женщина!»

Димитрис издалека наблюдал за ними, стараясь разобраться в причине столь сильной ревности. Когда же он услышал отвратительную реплику актеришки, ему захотелось выбить дух из сопляка. Димитрис проклинал себя за то, что привез Натали в клуб. Этой женщине не место в таком заведении.

– Так, значит, вот о чем ты думала все время? Ты решила, что я злюсь на тебя? – Ему стало не по себе, когда он услышал свой собственный голос. Он был чужим и холодным. – Натали, нам пришлось уехать, потому что я был на грани. Я хотел разбить лицо этому мерзавцу.

Двери лифта беззвучно раздвинулись. Пораженная Натали смотрела Димитрису в глаза. Он все еще был зол. Когда двери начали закрываться, мужчина махнул рукой, и они снова раздвинулись. Она вошла внутрь. Он помахал ей:

– Спокойной ночи.

– Погоди, возможно, я позволила ему думать…

– Нет, это я позволил ему сделать неправильные выводы. – Димитрис испытывал жгучий стыд.

– Что?

Он отвернулся. Наверное, лучше было бы промолчать. Но Натали не должна винить себя. Не она спровоцировала мерзавца. Вздохнув, Димитрис вошел в лифт следом за ней, нажал кнопку верхнего этажа и скрестил руки на груди.

– Послушай, обычно меня не волнует, если женщина, с которой я прихожу в клуб, уходит с другим. Парень знал об этом. Так было всегда – до сегодняшнего вечера.

– И что же произошло сегодня?

Натали не улыбалась, наоборот, она хмурилась. Она как будто понимала, в каком замешательстве пребывает этот независимый и свободный мужчина.

– Сегодня я увидел, как мерзко, низко и гадко это выглядит со стороны.

Лифт остановился на ее этаже. Натали слегка покачнулась от неожиданности. Они не двигались. Атмосфера в кабине сгустилась.

– Мне стало стыдно, – признался Димитрис. – Стыдно за то, как я вел себя. Ты справедливо заметила, что не принадлежишь к тому типу женщин, с которыми я обычно провожу время.

Натали вздрогнула.

– Им еще расти и расти до тебя, – продолжал он. – Не знаю, как это тебе объяснить, но ты на голову выше всех тех, кого я называю своими друзьями.

– Это не так.

Она бросила тоскливый взгляд на коридор. Натали была смущена и хотела остаться в одиночестве. Двери лифта закрылись, кабина поехала вверх.

– Извини, я не болтушка, – сказала она. – Я не ехала сюда с каким-то планом. Просто Франция… Эта страна – идеальное место для необременительного романа. Но, конечно, я понимала, насколько малы мои шансы. – Натали начала заикаться. – Когда мы с ним танцевали, я позволила себе предположить… Наверняка я создала неправильное впечатление о себе.

Его мозг принялся молниеносно обрабатывать полученную информацию. Димитрис все еще надеялся, что они могут провести ночь вместе.

– Натали, если ты действительно хочешь этого… – У него пересохло во рту. Голос стал хриплым.

Ее ресницы дрогнули. Она подняла на него широко распахнутые глаза:

– Но это же фантазия…

Лифт остановился. Димитрис выверенным движением встал у нее на пути. Натали чувствовала себя не в своей тарелке. Ее грудь то вздымалась, то опадала. Он приблизился, но ничего не предпринимал. Она должна как следует обдумать его предложение. Он уже забыл, что хотел отпустить ее.

– Когда я впервые увидел тебя, то подумал, твоя кожа очень мягкая.

Он приблизился к ней так близко, что ощутил ее запах и жар заалевших щек. Между ними разгорелось пламя страсти. Заставить женщину изнывать от желания, а затем предложить облегчение – это главное в искусстве соблазнения.

– Я не уверена, – прошептала она, не сводя глаз с его губ. – Не хочу, чтобы ты думал…

«Терпение», – сказал себе Димитрис, изнывая от страсти.

– Я очень хочу этого.

Он наклонился к ней. Ее рот оказался сладкой западней. Димитрис вздрогнул всем телом, когда Натали ответила на поцелуй. Она была свежа, как цветок, ароматна, как спелые фрукты.

– Пойдем со мной.

Глава 3

Благоразумие призывало ее бежать.

Натали мечтала, чтобы что-то подобное произошло. Фантазируя о прекрасном незнакомце, который, возможно, соблазнит ее, она даже купила презервативы. Димитрис был именно тем, кого она надеялась встретить. К тому же у него большой опыт в подобного рода приключениях. Так что они смогут избежать неловкости.

Однако на самом деле Натали не верила, что это случится. Ведь она обычная скучная женщина. Париж не превратил ее в изысканную красавицу, способную сразить своим видом любого мужчину. Однако Димитрис смотрел на нее так, словно она покорила его. Он заставлял ее ощущать себя восхитительной и неотразимой, созданной для того, чтобы с первого взгляда очаровывать мужчин. Ее мечта стала явью, Натали ощущала возбуждение.

Когда же мужчина взял ее за руку и повел к своему номеру, она решила сдаться. Ее ноги стали ватными, сердце учащенно билось, а губы покалывало от недавнего поцелуя. Ей по-прежнему казалось, что она видит сон. Такие вещи не происходят в реальности с людьми вроде нее.

Вместе они вошли в пентхаус. До этого вечера Натали была здесь лишь однажды – устраняла неполадки в Сети в отсутствие хозяина.

Она увидела широкий полукруглый кожаный диван, стоящий рядом с кофейным столиком. В обеденной зоне располагался большой стол на двенадцать персон. Освещали просторное помещение лампы, расставленные по периметру. Номер выглядел комфортным, но было не похоже, чтобы здесь кто-то часто бывал.

Димитрис помог ей снять пальто. Ее кожа покрылась мурашками от его легких прикосновений. Тело женщины предвкушало то, что должно произойти.

Неужели она действительно сделает это? Натали захотелось признаться Димитрису, что с ней никогда не случалось ничего подобного. Это просто не ее стиль. Наверняка он разочаруется.

Собравшись с силами, она повернулась к нему. Димитрис рассматривал ее ноги. Не отводя глаз, он бросил пальто на диван.

– Не стоит… – Она бессознательно сделала шаг вперед, чтобы убрать влажную одежду с кожаного дивана.

Димитрис шагнул ей навстречу. Воздух между ними стал горячим и плотным.

Этот мужчина был по-настоящему красив. Неотразим – от мысков ботинок до кончиков волос. Черты лица, словно выточенные из мрамора, чувственные губы, темные блестящие глаза, широкие плечи…

Натали стремительно теряла уверенность в себе. Она старалась заставить свои губы двигаться, но в этот момент Димитрис легонько дотронулся пальцами до ее подбородка. Она никак не ожидала от себя такой сильной чувственной реакции, ее тело со страстью откликалось на ласки Димитриса. Неудивительно, что у него такой длинный послужной список, вероятно, он непревзойденный любовник. Она не преминула напомнить себе, что это только игра. Его непревзойденное мастерство оттачивалось годами. Она подняла глаза и увидела, как приближается его лицо. Все происходило словно в замедленной съемке.

Натали не могла вспомнить, целовал ли кто-нибудь ее так после рождения дочери? Целовал ли ее хоть кто-нибудь так же восхитительно?

Этот мужчина действительно знал, что делал. Каждым движением губ Димитрис мягко настаивал на своем, соблазнял. Она открылась ему навстречу. Это было так приятно.

Он положил руки ей на талию и прижал к себе. Она чувствовала себя великолепно. Димитрис гладил ее спину, обнимал все крепче, пока Натали окончательно не растаяла и не подчинилась ему. Затем его руки опустились ниже и обхватили ее ягодицы. Она ощутила новый прилив желания. Он затуманил ее сознание так, что она прекратила думать.

Они тяжело дышали, прерываясь, чтобы глотнуть воздуха, а затем продолжали целоваться. Натали жадно ласкала его тело, изучала стройную фигуру, кажется, состоявшую из одних мускулов. Голова кружилась от его запаха. Их языки, дразня друг друга, вновь и вновь переплетались. Натали испытывала фейерверк ощущений. Она вздрогнула от неожиданности, когда Димитрис усадил ее на край мраморного стола в прихожей. Прежде чем она успела понять, что происходит, он раздвинул ее бедра. Они снова долго, жарко и страстно целовались. Он принялся ласкать ее тело, Натали застонала – настолько приятны были его прикосновения.

Негнущимися пальцами она попыталась расстегнуть его рубашку. Димитрис помог ей. Она вздохнула в предвкушении, увидев его мускулистое тело. Они оба изнывали от желания.

– Димитрис…

Ее голос был похож на писк котенка.

– Ты великолепна. – Он притянул Натали к себе и в ее взгляде уловил беспокойство. – Где ты?

– Здесь. Я здесь, с тобой. Я хочу тебя.

Когда он куснул ее шею, она вздрогнула.

– Тебе больно?

– Нет. – Натали улыбнулась. – Ничего подобного не происходило со мной довольно долго. Пожалуйста, не останавливайся, я действительно хочу этого.

Димитрис нежно целовал ее, помогая расслабиться. Она обвила его ногами и притянула к себе. Натали давно мечтала прижаться к теплому телу мужчины, который ласкал бы ее так, словно она – главная драгоценность его жизни.

Димитрис запрокинул голову.

– Ты сводишь меня с ума.

Они занимались любовью, издавая сладострастные стоны. Натали стремительно приближалась к оргазму, не забывая ласкать Димитриса. Он так крепко обнимал, что на ее теле наверняка останутся синяки, но это женщину не беспокоило. Натали не хотела, чтобы это заканчивалось. Он жарко дышал ей в шею, они испытывали чувство полета.

На секунду Димитрису показалось, что он умер и попал в рай. Мощный оргазм лишил его сил. Постепенно они приходили в себя. Натали поняла, что чуть не задохнулась. Ее охватило смущение.

Димитрис скрылся в комнате. Она собралась с силами, одернула платье и встала. Натали подумала, что неплохо было бы посетить туалет, но у нее не было сил отправляться на поиски.

Она собрала свои вещи и выскользнула за дверь, не сказав ни слова.

Как только Димитрис снова смог трезво размышлять, он понял: то, что сейчас произошло между ним и Натали, – неправильно. Нет, ему не было стыдно, однако следовало бы подумать о своей спутнице. Они могли хотя бы дойти до дивана. Вместо этого он повел себя как моряк, вернувшийся из рейса. Да, он и прежде бывал возбужден, но еще никогда не терял самообладания. Это тревожило его. Димитрис любил секс, любил те удовольствия, которые таило в себе женское тело, но то, как он поступил с Натали, было безрассудно. Тревожило и другое: Димитрис хотел ее. Снова и снова.

Он испытал невиданное доселе беспокойство. Еще никогда его не посещало желание обладать лишь одной-единственной женщиной.

Димитрис рассудил, что ему остается только одно: он должен проводить Натали до ее номера и выкинуть из головы. Стараясь не смотреть на свое отражение в зеркале, он застегнул брюки и на ходу привел в порядок рубашку.

Он позвал Натали. Никто не ответил. Где она? Может быть, в ванной? Димитрис испытал облегчение – впереди у них целая ночь. Он деликатно постучал в дверь. В ванной никого не оказалось. В гостиной тоже было пусто. Мужчина принялся нетерпеливо распахивать одну дверь за другой. Натали нигде не было, исчезли и ее вещи, лишь пальто осталось на диване.

Димитрис ощутил приступ дурноты. Единственным доказательством того, что у них что-то было, служило ее пальто и… Он поднял с пола и торопливо засунул в карман женские трусики. Не хватало еще, чтобы горничная обнаружила следы страсти.

Номер показался ему пустым и холодным.

Он схватил карточку-ключ и бросился к лифту. Двери распахнулись мгновенно. Значит, она уехала не на лифте. Лестница? Димитрис вернулся к себе и набрал номер Натали.

– Алло.

– Натали?

Она помедлила, прежде чем ответить:

– Да.

– Это Димитрис.

– Я узнала.

Повисла пауза. Он ждал, что она объяснит ему причину своего побега, но женщина молчала. Казалось, Натали не понимает, зачем он звонит ей.

Она действительно не ждала звонка, понял Димитрис. Когда в последний раз он звонил женщине после столь торопливого и краткого совокупления?

– Ах да. Я оставила пальто, так неловко. Прости. Сможешь незаметно вернуть мне его завтра утром? У нас будет семинар. Я притворюсь, что взяла его с собой, чтобы не возвращаться в номер перед обедом.

– Разумно, – произнес он с деланым спокойствием. Его покоробили слова «незаметно вернуть». Тем не менее мысленно он согласился с ее планом. Ему повезло – ведь она могла повести себя необдуманно. Тем не менее Димитрис был недоволен. – Я могу вернуть тебе его сейчас. Или зайти позже.

– Все и так будут судачить об ужине с тобой. Мне хотелось бы притвориться, что ничего из того, что было после ужина, не было, – не слишком внятно объяснила она.

Ничего себе! Он был поражен.

– Стало быть, именно поэтому ты ушла, даже не попрощавшись. – Он фыркнул. – Боялась, что о нас начнут сплетничать?

Самого Димитриса никогда не волновали последствия.

– К тому же, – добавила Натали, – мне было бы неловко, если бы пришлось возвращаться из твоего номера утром.

Димитрис почувствовал себя не на шутку уязвленным. Обычно женщины почитали за счастье провести с ним ночь.

– Прости, что ушла не попрощавшись, но завтра мне нужно работать. Я должна хотя бы немного поспать. Вечер был действительно прекрасным. Спасибо. – Она повесила трубку.

«Что?!»

Димитрис не сразу понял, что произошло. Он смотрел на телефонную трубку, как первобытный человек, впервые увидевший огонь. Затем он опустил ее на рычаг.

Напряжение усиливалось с каждой секундой. Он чувствовал себя динамитной шашкой, которой уже подпалили фитиль.

– Да забудь об этом, – приказал Димитрис себе.

«Что?!» – вопил его мозг.

Он осторожно взял ее пальто, словно ткань могла рассыпаться у него в руках. Пальто пахло Натали.

Это смущало и возбуждало одновременно. Он сжал кулаки.

У них нет ничего общего. Их жизни идут параллельными дорогами. Лучшее, что он может сделать в данной ситуации, – оставить все как есть.

Лучшее, что он может сделать, – так это сменить рубашку, вернуться в клуб и всю ночь утешаться в объятиях другой женщины.

Так он думал, но все же оставался на месте. Димитрис вспомнил слова актеришки и снова испытал гнев. Он не понимал, что с ним происходит. Да, прежде он лихо брал на абордаж амбициозных женщин, которые потом стремительно переходили в руки музыкантов, сценаристов, режиссеров и актеров. Полезные знакомства были своего рода частью бизнеса. Но Натали не принадлежала к этому кругу.

Когда она сказала, что хотела бы завести легкий роман, он согласился с ней.

Почему же он все еще думает о Натали?

Димитрис оставил пальто в прихожей, подошел к бару и смешал себе коктейль. Он проклинал пальто, которое, казалось, посмеивалось за его спиной.

Натали была горда тем, что прошлой ночью ретировалась по лестнице. Она торопливо спускалась, словно кто-то мог гнаться за ней. Когда она оказалась в номере, то почти задыхалась от бега.

Всего этого не должно было случиться!

Ужин – ладно. Поход в клуб должен был насторожить ее, если не отпугнуть. Поцелуй на прощание? В обычной жизни это было бы уместно, но в пентхаусе ее промедление обернулось самой настоящей катастрофой. Секс в прихожей… Она закатила глаза.

Ее успокаивало лишь то, что сонный, но пронырливый портье видел, как лифт сначала остановился на ее этаже и только потом в пентхаусе. Люди всегда внимательно относятся к таким мелочам.

Натали торопливо окинула себя взглядом. Завтра она наденет шарф. Слава богу, это деталь ее униформы. Она не могла вспомнить, когда это произошло. Подушечки ее пальцев слегка покалывало, когда она дотронулась до красного пятна на шее.

Физически она чувствовала себя превосходно. Ее тело все еще было полно восхитительных ощущений.

Однако тоска и одиночество, от которых успело освободиться за прошедший вечер ее сердце, вернулись с новой силой. Нет, Натали прекрасно понимала, что их время с Димитрисом строго ограничено. Это не пролог к хоть сколько-нибудь продолжительному роману. Она просто пополнила список его побед.

Однако женщина не преминула заметить, пока приводила себя в порядок и умывалась, что и она использовала Димитриса. Они квиты.

Вся ее жизнь состояла из ответственности и обязанностей перед семьей. Когда Натали была маленькой, на первом месте всегда были потребности ее брата. Теперь она могла думать только о Зоуи. Прошлая ночь стала для нее редкой возможностью по-настоящему расслабиться и побыть собой. Она была удовлетворена во всех отношениях. Да, все закончилось слишком быстро, но ей не нужны дополнительные трудности. У нее есть дом и дочь, о которой нужно заботиться. Натали по опыту знала, что нельзя впускать мужчин в свое сердце и идти ради них на жертвы. Да, возможно, это эгоистично, но она не могла позволить себе привязанность. Это делает женщину уязвимой.

Она собиралась изгнать из памяти даже воспоминания о Димитрисе.

Натали, как могла, утолила любопытство коллег. Она терпеливо объяснила, что ужин носил дружеский характер, а затем притворилась, что получила неприятное сообщение от своего бывшего. После этого она сосредоточилась на семинаре.

Несмотря ни на что, коллеги продолжали наблюдать за ней с нескрываемым интересом. Когда же наступило время обеденного перерыва, к ней подплыла одна из сотрудниц.

– Это правда, что ты ходила на свидание с Димитрисом Макрикостой?

Натали вспыхнула и покачала головой:

– Это было не свидание, скорее деловой ужин. Мы обсуждали мой доклад.

– Какой доклад?

Они с Моник неплохо общались. Но она принадлежала к тому типу людей, которые желают узнавать обо всем первыми.

– К сожалению, информация пока засекречена. – Натали опустила голову и принялась деловито рыться в карманах. Ложь и притворство никогда не были ее сильными сторонами.

– Димитрис не пытался приударить за тобой? Ничего не предлагал? С его-то репутацией это удивительно.

Что ж, Моник попала в точку.

– У него просто необычная манера разговаривать. – Натали с излишней тщательностью наносила помаду. – Он может рассуждать о самых обычных вещах, но тебе кажется, что он пытается завладеть твоим вниманием.

– Я действительно создаю такое впечатление?

Натали стремительно обернулась. Позади нее стоял Димитрис, излучая дьявольское обаяние. Она смутилась, но не из-за того, что он застал ее за обсуждением его особы. Просто Натали почувствовала возбуждение. Димитрис был небрит, едва причесан, в обычных джинсах и рубашке. Под глазами у него залегли темные круги, словно он не спал этой ночью. Ее сердце пустилось в галоп.

Тем временем Димитрис повернулся к Моник:

– Как вам кажется, неприлично пригласить Натали на обед, чтобы поговорить о докладе?

Это было крайне неприлично. Особенно когда он бросил на Натали взгляд, от которого воспоминания о вчерашнем нахлынули на нее.

– Обед уже подан. – Натали дрожащими руками убирала помаду в сумочку. – Я должна присоединиться к коллегам. Я пообещала ответить на вопросы, которые могли возникнуть.

Мысленно она взмолилась, чтобы этот хищник выпустил ее из своих когтей.

– Тео разорился на обед? Он же скряга…

Димитрис отошел от двери, чтобы пропустить женщин. Моник захихикала и удалилась. Не успела Натали сделать вздох, как он снова встал у нее на пути, отгородив от коллег. Зачем он пришел? Она так старалась, чтобы ее легенда выглядела правдоподобно!

– Всем добрый день. Надеюсь, вы не будете против, если я украду у вас два обеда и Натали? Нам нужно буквально пятнадцать минут. Мы поедим у меня в кабинете.

Натали не могла отказаться от приглашения на виду у всех. Они наполнили свои тарелки и поднялись на этаж выше. Все провожали их взглядами.

– Зачем ты это делаешь? – зашипела Натали, когда Димитрис закрыл дверь своего кабинета.

Он поставил обед на край стола, она со стуком опустила тарелку на кофейный столик. Натали не садилась, словно собиралась спасаться бегством.

– Я не знаю, – честно ответил Димитрис и засунул руки в карманы. – Мне никогда не приходилось скрывать свои отношения с женщинами.

Натали недоумевала. Прошлой ночью она смирилась с тем, что Димитрис, получив то, что хотел, больше не интересовался ею. Она была потрясена, когда он позвонил ей, а эти его слова шокировали ее.

Она никак не могла расслабиться. Сердце билось часто-часто, ее бросало то в жар, то в холод, кровь стучала в ушах.

– Я… – Она откашлялась. – Я не очень понимаю, что ты хочешь сказать.

Димитрис нахмурился:

– Мне следует повторить по-французски? Я говорю, что никогда не скрывал своих отношений ни с одной женщиной. Мне не нравится то, что происходит сейчас. Будь готова: скоро все узнают, что мы встречаемся.

– Мы встречаемся? – Натали была совершенно сбита с толку.

– Называй это как хочешь. – Димитрис пожал широкими плечами.

– Важно, как ты это называешь. Ты хоть раз поддерживал длительные отношения с женщиной?

– Это происходило нечасто… Ты сама сказала, что хотела бы завести роман во Франции. К тому же прошлая ночь была просто фантастической. – Его глаза потемнели. – Не так ли? – Ее сердце было готово выскочить из груди. – Существует ли вероятность того, что ты уволишься из компании, чтобы мы могли встречаться открыто?

– Я… Что? Ха! – Натали истерически расхохоталась.

Она обвела глазами кабинет. Все, начиная со стикеров и заканчивая бутылками минеральной воды, было промаркировано логотипом компании «Макрикоста».

– Позволь, я уточню. Ты всерьез предлагаешь мне изменить жизнь ради романа, который, возможно, не продлится и месяца? Нет, я не требую от тебя каких-либо обещаний, – торопливо добавила она. – Просто подумай.

«Я же мама», – чуть было не призналась Натали. Однако это не вязалось с тем, как беспечно она вела себя прошлой ночью.

Женщина, которая хочет оставаться свободной и независимой, сама определять свою жизнь, не должна поддаваться сиюминутному порыву в объятиях мужчины. Даже если он дьявольски хорош, как Димитрис Макрикоста.

– Как ты это себе представляешь? – продолжала она. – Я уволюсь, а ты снимешь для меня квартиру и станешь оплачивать мои счета?

Он холодно кивнул:

– И ты могла бы ездить со мной в командировки.

– Что ты говоришь?!

В полной мере оценив всю низость его предложения, Натали почувствовала себя оскорбленной.

Она направилась к двери, но не успела открыть ее. Мужская рука преградила ей путь.

– Разве это может обидеть? Я действительно хочу встречаться с тобой ни от кого не таясь. Если этому мешают какие-либо препятствия, я уберу их.

Натали посмотрела на него через плечо. Она была оскорблена, но заметила, что Димитрис смущен, а потому остановилась. Они стояли слишком близко друг к другу и тяжело дышали.

– Почему? – Натали задала вопрос, который мучил ее все это время.

Вокруг сотни женщин. Почему он выбрал именно ее?

– Ты прекрасно понимаешь почему. Черт побери, мы были так возбуждены, что даже не успели дойти до кровати.

Никто и никогда не называл ее особенной. С детства ей внушали, что она должна усердно трудиться, чтобы достичь чего-нибудь.

Но этот мужчина смотрел на нее, как ребенок на сладость. По коже пробежали мурашки желания. Натали недоверчиво покачала головой, что Димитрис воспринял как отказ.

– Черт побери, почему нет?

Женщина не должна ничего объяснять мужчине. Но Натали была потрясена степенью его расстройства.

– Димитрис, возможно, у тебя сложилось ошибочное мнение обо мне. Обычно я не соглашаюсь на близость так легко. Я думала… – Она опустила голову и вздохнула: – Просто мне захотелось почувствовать себя кем-то другим. Завести роман, которого у меня… – Натали не решилась признаться, что у нее не было мужчины вот уже несколько лет. – Я думала, что в другой стране смогу вести себя по-другому. Но это не может продолжаться, – заявила она. – Прошлая ночь была…

Чем? Возможностью, которую она не захотела упустить? Экспериментом над самой собой?

– Она была просто сном. Но теперь настало время проснуться и вести себя разумно.

Ночью Димитрис осознал, что с ним произошло нечто из ряда вон выходящее. Ему был нужен не просто секс с Натали, он хотел проводить с ней время. Незнакомое доселе чувство чертовски пугало, но в то же время заставило его разыскать ее этим утром. Им нужно было решить, как они смогут видеться друг с другом. Но теперь он вспомнил, что с такими женщинами, как Натали, бывает трудно.

– Почему мы должны просыпаться? – спросил он.

– Потому что ты владеешь компанией, в которой я работаю, – устало напомнила она.

Димитрис увидел проблеск надежды.

– Это мы уже обсуждали. Я не твой начальник, ты работаешь на моего брата. Если хочешь и дальше работать – пожалуйста.

Он выдохнул с облегчением. Одной проблемой меньше.

– Димитрис…

– Натали, я погружу тебя в глубокий и сладкий сон, тебе не захочется просыпаться.

– Не надо… – Она вжалась в дверь. – Пожалуйста, не прикасайся ко мне. После обеда мне нужно вернуться на семинар, и я…

– Ты не хочешь, чтобы все заметили твое возбуждение? – Ему было необходимо услышать это от нее, увидеть доказательства в виде румянца, в бегающем взгляде.

Димитрис уперся руками в дверь по обе стороны от Натали и снова вдохнул персиковый аромат ее кожи. Она невольно подалась к нему, ее тело изогнулось дугой.

Натали всхлипнула:

– Да.

– Натали, я очень хочу тебя. Я не могу ждать пяти часов. Я хочу тебя здесь и сейчас.

Димитрис желал, чтобы она подчинилась ему. Он собирался взять ее прямо на письменном столе.

Натали содрогнулась. Она ни на минуту не должна забывать, с кем имеет дело.

– Говоришь, я должна заснуть? Димитрис, я предпочитаю слышать правду. А правда заключается в том, что тебе нужен секс, а не я.

Он нахмурился и выпрямился.

– Тебе известно, что такое эскапизм?

– Да.

– Так вот, все женщины, с которыми я встречался прежде, не знали, что это такое. Натали – ты роскошная женщина, к тому же очень интересная. Оставь мне номер телефона, я пришлю тебе адрес.

У Натали не было сил сопротивляться. В конце концов, она не совершает ничего предосудительного. Они – два взрослых человека, не связанные какими-либо обязательствами. Уже в субботу она вернется домой. Три оставшиеся ночи, проведенные с этим мужчиной, станут драгоценными воспоминаниями, которые она будет лелеять ближайшие лет тридцать. Да, возможно, она и уронит свое достоинство, зато обретет счастье. Пусть и ненадолго. Натали прекрасно понимала, что, отказавшись, будет сожалеть об упущенной возможности всю жизнь.

Когда еще ей удастся провести время с мужчиной так, чтобы об этом не знала ее дочь? Только сейчас она может быть безрассудной, даже развратной, и получить от этого максимум удовольствия.

Натали сладко улыбнулась:

– Разве ты еще не изучил информацию обо мне?

– Я же говорил, что не стану читать твое личное дело. Лучше говорить лицом к лицу. – В его глазах пылал огонь предвкушения и страсти.

Натали занервничала:

– Ты действительно не станешь читать его?

– А надо?

– Нет.

Выражение ее лица лишь чудом осталось бесстрастным. Ровно на три ночи она может забыть о существовании Зоуи. Эти мысли заставили женщину внутренне содрогнуться. Тем не менее она прекрасно понимала: если Димитрис узнает подробности ее жизни, сказка стремительно подойдет к концу. Сейчас ей необходимо оставаться свободной женщиной, у которой завязался роман с владельцем крупной сети отелей.

И какой роман! Они не размыкали объятий до двух ночи. Когда же она поднялась, чтобы одеться, то ощущала собственное тело совершенно по-новому. Каждая его клеточка пела от удовольствия.

– Я не хочу, чтобы ты возвращалась одна в такое время. Останься.

– Я вызову такси.

Натали не собиралась идти пешком, несмотря на то что их отель находился всего в нескольких кварталах.

Димитрис снял этот номер на то время, что они должны были провести вместе. Он заказал прекрасный ужин, на столе горели свечи. Однако они так и не притронулись к еде, с безумным аппетитом поглощая друг друга.

В глубине души Натали понимала: она сдалась Димитрису легко, и это плохо. Но он знал, как сделать так, чтобы ей было хорошо.

– Завтра захвати сумку с вещами. – Обнаженный мужчина следовал за ней по пятам. – Самое необходимое, чтобы отправиться на работу прямо отсюда.

Димитрис был так щедр в постели, что Натали чувствовала себя избалованной.

Тем не менее она всегда должна оставаться начеку. Он опасен. Если она поддастся эмоциям, то станет мечтать о том, чтобы их отношения продлились дольше двух оставшихся дней.

Проходя мимо нетронутого ужина, Натали ловко наколола оливку на шпажку и игриво улыбнулась:

– Из-за тебя я лишилась обеда и ужина. Тебе крупно повезет, если я не стану устраивать забастовку и требовать улучшения условий на работе.

Она отправила оливку в рот.

– Странно, мне казалось, что здесь я создал для тебя подходящие условия.

– Стало быть, я принадлежу к числу тех женщин, которым постоянно чего-то не хватает.

– Натали, это не так.

– Хочешь сказать, я легко досталась тебе?

Она опустила глаза. Собственные слова окатили ее ушатом стыда. На минуту она опрометчиво забыла, что всего лишь пополнила его донжуанский список. Натали небрежно бросила шпажку на тарелку и отвернулась. Но прежде чем она успела взяться за дверную ручку, Димитрис подошел к ней.

Он взял ее за руку. Натали сжалась.

– Эй! Что-то не так?

– Просто я устала. Мне хочется спать.

На самом деле Натали страшно захотелось оказаться дома, обнять дочь. Она навсегда останется мамой Зоуи. Здесь, в этом номере, ей не место. Этот мужчина не сделает ее жизнь ни богаче, ни ярче.

Димитрис обхватил ладонями ее лицо и погладил по щеке.

– Дай мне минуту, я оденусь и поеду с тобой.

– Не нужно.

Она не может позволить ему стать кем-то большим, нежели любовником. Она уже получила от него все, что хотела.

Натали улыбнулась из последних сил и прижалась губами к его груди. Быть с ним – непередаваемо чудесно, но они абсолютно разные люди.

– Спокойной ночи.

Глава 4

Натали оттолкнула его и ушла. Раньше именно Димитрис уходил от любовницы, потому что начинал испытывать дискомфорт в ее обществе.

Теперь же все обстояло иначе.

Он неторопливо помешивал кофе, полностью сконцентрировавшись на движении ложки. Натали не такая, как другие женщины. Она не испытывала к нему привязанности, не делилась переживаниями. Натали источала подлинную нежность и тепло, но не раскрывалась ему. В одно мгновение из соблазнительницы она превращалась в растерянную женщину, но не просила, чтобы он помог ей.

Натали не искала в нем утешения. Она держалась отстраненно, словно он был последним человеком на земле, с кем она готова поделиться переживаниями.

Димитриса посетило странное чувство. Ему хотелось поехать вслед за Натали, чтобы восстановить связь, которую она разорвала, уйдя от него посреди ночи. Димитрис не понимал сам себя. Он никогда не испытывал ничего подобного.

Тем не менее в восемь утра он вернулся в отель «Макрикоста». Натали решительно вошла в конференц-зал, ее светлые волосы, которые Димитрис гладил всего несколько часов назад, взметнулись, словно пламя. Она старательно отводила глаза, сосредоточив внимание на трех менеджерах, которых он собрал за столом.

– Я только что получила ваше сообщение. Мне очень жаль, но, боюсь, я не готова, – сказала она.

– Натали, ничего страшного. Это неофициальная встреча. Адара просила меня поинтересоваться, как осуществляется переход на новое программное обеспечение, и я подумал, что мы можем обсудить это за завтраком.

Это была ложь. Димитрис хотел увидеть Натали и попробовать узнать ее лучше. Они сели рядом, соприкоснувшись рукавами. Он жадно смотрел на чашку, на ободке которой остался отпечаток ее губ. Его раздражало, что они не могут побыть наедине, но лучше так, чем ничего.

Натали покинула совещание первая – ей предстояло вести семинар, и она хотела освежить материал перед выступлением. Попрощавшись, она ответила на звонок и ушла не оборачиваясь.

Мобильный телефон Димитриса завибрировал, он посмотрел на дисплей.

Поступило сообщение от Натали: «Что это было?»

Мужчина осклабился в улыбке.

«Восполняю упущенные приемы пищи. Я не хочу, чтобы ты устраивала забастовку».

«Чего мне ждать на обед?»

«А чего бы тебе хотелось?»

Ответа ему пришлось дожидаться мучительные пять минут.

«Тебя».

Димитрис жадно глотнул воздуха и торопливо набрал: «Жди меня в нашем номере».

– Я чувствую себя настоящей парижанкой.

Натали села на кровати, потянулась, краешком глаза посматривая на изящные часы на прикроватном столике. Ее обеденное время стремительно истекало.

Утром она едва справилась с волнением – никак не ожидала, что они с Димитрисом будут завтракать вместе. Но ей удалось притвориться, что все идет своим чередом.

– Мне кажется, встречаться с мужчиной в номере отеля посреди дня очень по-французски. А ты как считаешь? – спросила она.

– Не знаю. Я никогда этого не делал.

– С мужчиной? – Натали беззаботно рассмеялась. – А с женщиной?

Димитрис приподнялся. Простыня прикрывала его бедра. Мужчина был похож на натурщика. Он неторопливо поцеловал ее, посмотрел в глаза.

– Натали, тебя смущает то, что происходит между нами?

– Нет.

Часы продолжали тикать. Ей не хватило бы времени, чтобы рассказать ему, что она чувствует.

– Мы встретимся сегодня здесь же? – поинтересовалась Натали.

– Ты хочешь куда-нибудь сходить?

Она покачала головой. Сегодня утром ей вдруг захотелось, чтобы она была единственной женщиной Димитриса. Но Натали понимала, что все это – мечты.

Ее собственный отец не помогал ее матери. Ее собственный муж не поддержал ее в самый трудный момент. Когда Зоуи подрастет и, расправив крылья, отправится в свое путешествие по жизни, а Натали решит скоротать с кем-нибудь остаток жизни, она начнет искать спутника.

Сейчас ей достаточно того, что рядом великолепный мужчина, даже если его интерес не простирается за пределы постели. Натали жила моментом и чувствовала себя прекрасно. Следует принимать то, что ты не можешь изменить. Этому ее научил брат. Нужно радоваться любому погожему дню.

Димитрису удавалось согревать ее в любую погоду. Сердце Натали преисполнилось радости и оптимизма, но она подавила в себе это. Повернувшись, она быстро поцеловала его.

– Димитрис, мне нужно поесть. Одного-единственного круассана на завтрак недостаточно.

Он вздохнул и откатился в сторону.

– Ты такая требовательная! Ты забыла, что я предлагал перекусить, но вместо этого ты захотела прийти сюда?

Натали улыбнулась. Она не сожалела о своем решении, ей не хотелось одеваться. Они лежали на кровати, Димитрис заказал еду в номер – сыр, хлеб, икру, вино и клубнику.

Натали подумала, что стоит рассказать о Зоуи. Она начала издалека.

– У тебя есть племянники. Вы ладите?

– Два племянника и племянница. – Его лицо потемнело. – Нет, мы видимся очень редко.

У нее засосало под ложечкой.

– Правда? Ты не любишь детей?

– Я не считаю, что их нужно истребить как вид. Но я не… – Он немного помолчал. – Просто мне кажется, что желанные дети – редкость. Помню, Адара старалась во всем угодить отцу, но тщетно. Ему был нужен сын-наследник. Я не предполагал, что после такого детства она захочет стать матерью, и был поражен, узнав о ее беременности. Затем ребенок родился и у Тео. Я не ожидал такого поворота событий и начал тревожиться…

Он провел рукой по лицу, решив положить конец этому разговору.

– Почему? – настаивала Натали.

Димитрис лишь покачал головой:

– Послушай, у каждой семьи есть свои скелеты в шкафу. Тео оказался прекрасным отцом, лучше, чем я мог себе представить. Просто эти перемены оказались для меня чересчур стремительными. В мгновение ока я должен был превратиться в преданного дядюшку, который всегда придет на помощь, но мне это совершенно не интересно. Я никогда не стану таким, как они. Почему? Потому что не мечтаю о жизни в клетке.

Повисло неловкое молчание.

– Когда-то и я жила так. – Натали вздохнула. – Мой отец бросил мать, а мой бывший…

– Он обижал тебя?

– Нет. – Она была удивлена, что Димитрис задал подобный вопрос. – Он легкомысленный и самовлюбленный человек. Но он…

Хит стал очень хорошим отцом. Совсем не строгим. Он понятия не имел о дисциплине. Но главным было то, что Зоуи знала, как сильно папа любит ее.

– Моя свекровь говорит, что нужно ценить Хита таким, каков он есть. Тем не менее наши пути разошлись.

Натали тепло улыбнулась. Она с нежностью относилась к матери Хита. Этой женщине удалось заменить ей маму. Если бы Натали предстояло оставить дочь на попечении бывшего мужа, она никогда не отправилась бы в эту командировку. Но бабушка Зоуи была исключительным человеком.

– У него замечательная семья. Когда я выходила замуж, то искренне верила, что это на всю жизнь. Его мама всячески поддерживает меня. Когда мы с Хитом начали встречаться, в моей жизни наступил черный период – я потеряла брата. Она была со мной, когда не стало матери. Я не могу ненавидеть бывшего мужа, потому что, благодаря знакомству с ним, у меня появилась какая-то опора.

– Ты очень великодушна.

– Стараюсь быть такой. Но я не собираюсь повторно выходить замуж. – Особенно за мужчину, который не хочет детей. – Если вверяешь кому-то свое счастье, ты также даешь ему право причинить себе боль. Я больше не хочу страдать. Так что можешь не опасаться.

Натали замолчала. Ей стало грустно оттого, что она не может хотя бы поговорить о своей дочери. Она страшно скучала по Зоуи.

Тем не менее Натали не собиралась еще затрагивать столь щекотливую тему. Завтра последние день и ночь, которые они проведут вместе.

– Что ты делаешь?

Димитрис вышел из ванной и обнаружил, что Натали полностью одета. На ней были толстовка с кленовым листом на груди и легинсы.

Когда он встал, она еще спала. До начала рабочего дня оставалось два часа. Димитрис проверил свою электронную почту. Не было ничего интересного, только злое письмо от брата. Тот хотел знать, почему Димитрис не приехал на деловую встречу в Афины. Первым его желанием было разбудить Натали и забыться с ней и в ней, но ему начало казаться, что он перестал контролировать себя. Это тревожило Димитриса. В душ он отправился, чтобы доказать самому себе, что у него осталась сила воли. Он все время повторял, что Натали не может сделать его ни счастливым, ни несчастным.

Теперь же, когда она была готова к выходу, его страсть только усилилась.

– Я притворюсь, что выходила за свежей выпечкой, – пояснила Натали. – В таком случае ни у кого не возникнет вопроса, почему я иду на работу из соседнего квартала.

Димитрис фыркнул:

– Это просто смешно!

Она нахмурилась:

– Послушай, осталась всего одна ночь…

Он почувствовал укол в сердце.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Завтра я уезжаю в Лион. В обед я уложу вещи и смогу прийти сюда вечером. Я выпишусь из отеля и проведу последнюю ночь с тобой, хотя…

– Что значит – ты уезжаешь завтра?

– Это значит, что я еду. Я поступила так же, когда направлялась в Париж – приехала на несколько дней раньше, чтобы посмотреть город.

– Но в Лионе совершенно не на что смотреть!

– Конечно, там нет ничего, кроме памятников старины, которым более двух тысяч лет.

Ее брови вопросительно приподнялись: «Хочешь, чтобы я осталась?»

Вслух Натали ничего не сказала. У нее просто не хватило на это духу. Она накинула на плечо ремешок сумки.

– Я зайду вечером.

– В котором часу ты уезжаешь? – поинтересовался Димитрис.

– Примерно в шесть.

– Катаешься на лыжах?

– Неожиданно, – хмыкнула Натали. – Умею, но не очень хорошо. Почему ты спрашиваешь?

– Мы можем отправиться в Швейцарию на выходные, – предложил он.

– Швейцария? Ты с ума сошел!

– Послушай, это недалеко. В воскресенье я сам отвезу тебя в Лион.

– Но…

Сейчас она казалась ему совсем юной и свежей. Димитрис задумался: а чего он, собственно, добивается? Его поведение цинично. Так же цинично он вчера рассуждал о детях.

Он скрестил руки на груди:

– Так ты хочешь?

– Хочу, но я не думала… – Она растерянно пожала плечами. – У тебя есть дела поважнее.

Димитрис прекрасно понимал, о чем говорит Натали. Она намекает, что он мог устать от нее. Так и должно быть, и Димитрис был удивлен, что этого не случилось.

Он хотел и дальше встречаться с ней. В Швейцарии им не придется скрываться. Его раздражало, что он не может подойти к этой женщине среди дня и взять ее за руку.

«Отношения?» Димитрис недоумевал, откуда его внутренний голос знает это слово.

Натали склонила голову набок:

– Ты хмуришься. У тебя есть какие-то дела?

– Нет, я могу делать то, что хочу, – уверенно произнес он. – И я хочу отвезти тебя в Швейцарию.

– Действительно? – В ее глазах заплясали искорки.

– Если ты против – просто откажись.

А он обязательно переубедит ее.

– Я поеду… Но это неожиданное предложение. Пришли мне сообщение, где и когда мы встретимся.

Натали подошла к нему, прижалась и подставила губы. Димитрис с благодарностью принял этот поцелуй. Столь краткой ласки ему должно хватить на весь день.

– Ты не можешь покупать мне лыжи! – запротестовала Натали.

– Почему?

Димитрис был искренне удивлен. Он даже взглянул на кредитную карту в своей руке, чтобы убедиться, что она не растворилась.

– Потому что…

Разве это не очевидно? Он оплатил номер, где они ночевали в Париже – ладно. Узнав, что вертолет, на котором они прилетели, принадлежит брату Димитриса, Натали полагала, что они разделят стоимость бензина пополам. А теперь он собирается купить ей лыжи, чего она совершенно не понимала.

– Что я буду делать с ними потом? Я не смогу взять их домой.

– Сможешь. Вы осуществляете доставку в Канаду? – спросил он у продавца.

– Конечно.

Натали перевела дыхание:

– Димитрис, мне не нужны лыжи. Я возьму их напрокат.

– Но очередь такая длинная.

– Меня это не смущает. Поступай так, как считаешь нужным, а я буду поступать по-своему. Договорились? Встретимся на склоне, когда я переоденусь.

– Но мне нужно…

– Тебе нужно, чтобы все было по-твоему?

– Именно. Послушайте, не обращайте на нее внимания и подберите экипировку для нас двоих, – обратился он к продавцу.

– Димитрис…

– Иди сюда, хочу кое-что тебе показать. – Он взял ее за руку и подвел к окну, из которого открывался вид на склоны, покрытые снегом. – Видишь там, наверху?

– Что?

Натали подняла голову, и Димитрис крепко поцеловал ее. Когда он отстранился, молодая женщина выглядела потрясенной. Ее щеки слегка покраснели, словно она была смущена столь бурным проявлением чувств. Натали была по-настоящему тронута, когда он с нежностью заправил прядь волос ей за ухо.

– Я только что поцеловал тебя при всех, здесь мы будем настоящей парой.

– Мог бы и в очереди со мной постоять, – улыбнулась она.

– Я в восторге от твоего чувства юмора. – Димитрис отступил на шаг и снял с кронштейна облегающие спортивные брюки цвета лаванды. – Примерь.

Она посмотрела на цену и вздохнула:

– Хорошо, только если ты позволишь мне заплатить за них самой.

– Какая нелепица! Натали, я пригласил тебя сюда. Это мой подарок.

Димитрису никогда не приходилось уговаривать женщин. Он не знал слова «нет». Прежде чем Натали смогла что-то понять, она была уже одета в новый спортивный костюм, включая солнцезащитные очки.

– Но сейчас ночь!

– Завтра склоны будут ослепительными – даже при облачной погоде.

Натали прекратила попытки спорить с Димитрисом. Вечером они освежили свои навыки катания на лыжах, затем переоделись. По дороге в отель они посетили несколько пабов, ели фондю, пробовали вино, слушали живую музыку. Когда же они добрались до постели, то чувствовали себя уставшими, однако это не помешало им заняться любовью.

Изможденная, Натали уснула на груди Димитриса.

– Послушай, тебе не обязательно кататься за мной на детских склонах.

Натали слезла с подъемника. Далеко внизу расстилалась симпатичная деревушка с казавшимися крошечными домиками, из труб которых шел дым. Пейзаж был похож на рождественскую открытку.

– Покатайся как следует. Со мной все будет хорошо, – предложила она.

– Предыдущие два склона дались тебе с легкостью. Думаю, ты готова к чему-то более серьезному.

– Ничего подобного!

Она обернулась, и у нее дух перехватило от того, как красив Димитрис. Объемная спортивная одежда лишь подчеркивала его стройную фигуру. Солнцезащитные очки вкупе с его манерой держаться увеличивали сходство с британским секретным агентом.

Натали вновь опустила глаза на склон:

– Я не уверена, что у меня получится.

– О чем ты говоришь! У тебя замечательные навыки. Я впечатлен.

Димитрис бегло кивнул кому-то. Боже! Натали оторопела. Это же наследник престола одной из западных стран! Обедать им предстояло с абсолютным чемпионом и его супругой-моделью, с которыми они столкнулись в шале. Да, эти горы – Мекка для сильных мира сего.

– Извини, – шепнул ей на ухо Димитрис, – я бы представил тебя, но, согласно протоколу, принц сам изъявляет желание познакомиться. Бедняга явно хочет побыть наедине с собой. Ты готова?

– Нет, подожди! Этот склон просто огромный. Меня пугают резкие спуски. Я, знаешь ли, привыкла к плоскому льду.

Мимо них на сверхзвуковой скорости пронесся сноубордист, обдав пару снегом. Димитрис посмотрел на него со смешанным чувством. Он и сам предпочитал сноуборд, но пошел навстречу Натали.

– Ко льду? Только не говори, что ты занимаешься хоккеем.

– Я канадка. Конечно же я умею играть в хоккей. Но увлекалась я конькобежным спортом.

Когда она катилась на лыжах, то уверяла себя, что они сродни конькам, только скорость вторые набирают лучше.

– Коньки, – задумчиво повторил он. – Как долго ты этим занималась?

– Почти шесть лет, а что? Тогда у нас еще были деньги, отец жил в семье. Какое-то время меня подвозила знакомая, а потом я добиралась на автобусе. Но маме не нравилось, что я сижу на автобусной остановке одна в пять утра, и к тому же… – Мама нуждалась в ее помощи. Гаррет нуждался в ее помощи. – Короче, ничего не вышло.

– Жаль.

– Это жизнь. – Натали пожала плечами. – Я почти не вспоминала об этой упущенной возможности, пока сегодня мы не встретились с твоим знакомым чемпионом. Не знаю, смогла бы я добиться хотя бы половины его успеха, но меня восхищает, как упорно он трудится. Я знаю, на какие жертвы приходится идти ради результата. Мне кажется, что, продолжив тренировки, я смогла бы достичь чего-то. К сожалению, мне не удалось следовать за мечтой.

Димитрис внимательно слушал ее и был бы не прочь узнать больше, но Натали и без того слишком расчувствовалась.

– Хорошо, я попробую осилить этот склон. Но если ты заскучаешь, поджидая меня внизу, поезжай дальше.

– Мне никогда не бывает скучно в твоей компании. Именно поэтому ты здесь.

– Льстец. – Она уповала на то, что если Димитрис и заметил дрожь ее губ, то решил, что это от холода.

– Но это правда. Кстати, разве ты не можешь снова заняться коньками?

– Ты заплатишь за это? Нет, – строго сказала Натали. – Тем не менее мне приятно, что ты считаешь это возможным. – Она подставила ему губы для поцелуя.

– Послушай, я не стараюсь казаться милым. Просто ты еще достаточно молода. Что тебя останавливает? Это слишком дорого?

Ох, если бы он знал…

– Лучше воспользуйся сейчас этим. – Она указала пальцами, спрятанными в варежку, на свои губы. – В противном случае я могу сломать ногу, покоряя склон, и проведу всю ночь в больнице.

– Я не позволю тебе сломать ногу, потому что ночью ты нужна мне в совершенно другом месте.

Он накрыл ее губы своими.

Димитрис уже давно не спал так сладко. С детства его сон был тревожным и неглубоким. В течение дня он делал все возможное, чтобы утомиться к вечеру – ранний подъем, интенсивная тренировка, плотный завтрак, работа. Теперь же ему хватало душа и жарких стонов Натали. В комнате было прохладно, постель была теплая, гладкое тело женщины идеально прилегало к его телу во всех необходимых местах.

Затем в его сознание начал проникать какой-то посторонний шум. Натали приподнялась на локте и принялась нащупывать на прикроватном столике свой мобильный телефон.

– Извини, не злись.

– Выключи его. – Димитрис попытался затащить ее под одеяло.

– Я не могу. В смысле… Ох, нужно было сказать тебе раньше. Только не нервничай.

Что это значит?

– Да, крошка, – услышал он ласковый голос.

– Привет, мам! – Детский голосок звенел, как колокольчик.

Димитрис распахнул глаза.

Глава 5

Когда Димитрис выбрался из постели, Натали повернула телефон так, чтобы Зоуи не заметила его присутствия.

– Доченька, почему ты не спишь. Уже очень поздно. Все хорошо?

Перед отъездом в Париж Натали предупредила, что иногда, особенно в выходные, она, возможно, не сможет отвечать на звонки. Ее встревожило, что Зоуи все-таки позвонила.

– Папа сказал, что я могу не ложиться, потому что сейчас выходные.

Дверь в ванную со щелчком закрылась. Натали подавила вздох разочарования. Если Хит не уложил дочь, то и не переодел.

– Где бабушка?

– У тети Сьюзи скоро родится ребеночек, и бабушка пошла присмотреть за Бобби. Она вернется утром. Папа сказал, что я могу позвонить тебе и рассказать об этом.

– Ну ничего себе! – Ее раздражало, что Хит пренебрегает режимом дочери. – Послушай, Зоуи, иногда дети довольно долго появляются на свет. Ты не можешь не спать всю ночь. Сейчас же отправляйся в кроватку, а я позвоню тебе утром.

– Но, мам…

Зоуи все чаще стала звать ее просто «мама», а не «мамочка» или «мамуля». Натали с горечью подумала, что время летит слишком быстро.

– Послушай, давай пойдем на компромисс. Ты не будешь чистить зубы, сделаешь это завтра утром, когда придет бабушка и поможет тебе. А пока переодевайся и попроси папу почитать тебе на ночь. Можешь немного поиграть с планшетом.

Это была хитрая уловка. Натали знала: как только девочка окажется под одеялом после активного дня, проведенного на ферме, она сразу же уснет.

Зоуи с радостью согласилась. Они пожелали друг другу доброй ночи. Натали сидела на краю кровати и с тоской смотрела на дверь ванной.

Что теперь будет?

Несколько минут спустя дверь открылась. От Димитриса исходили волны холодности. Ей стало стыдно. Конечно, следовало рассказать ему о дочери, тем не менее он не должен смотреть на нее так, словно она совершила преступление. Натали показалось, что он зол и не желает иметь с ней ничего общего.

Как она и опасалась, его мнение о ней изменилось не в лучшую сторону. Мать-одиночка сейчас не редкость, но предубеждения все же сохранились. Таких женщин, как она, общественное мнение порицает.

Димитрис молча оделся. Когда же он начал надевать ботинки, Натали поняла, что он намеревается сделать.

– Тебе не нужно уходить, я уйду сама.

Она встала и принялась собирать свою одежду.

– Все в порядке. Оставайся. – Димитрис снял куртку с вешалки.

Натали решила уехать как можно скорее. Не одеваясь, в одном нижнем белье, она вытащила из-под кровати чемодан и принялась укладывать вещи. Она чувствовала себя глупо. Что Димитрис подумает о ней? Какая мать станет вести себя подобным образом? Он наверняка решил, что она охотилась за ним, искала нового отца для своей дочери. А ей лишь хотелось ненадолго забыть о своем чудовищном одиночестве.

– Что ты делаешь? – Его рука лежала на дверной ручке.

Мог бы обойтись без сарказма.

– Я сниму себе номер на ночь. До Лиона доберусь самостоятельно. – Она старалась говорить как можно спокойнее. – Оставайся здесь.

– Во-первых, свободных номеров больше нет. Во-вторых, я не позволю тебе уйти среди ночи. Я найду где переночевать.

Она обернулась и увидела, что Димитрис все так же стоит у двери. Рука, сжимающая куртку, побелела от напряжения. Его лицо было непроницаемым.

– Я хочу уйти. – Ее голос дрожал. Натали трясло. Она торопливо натянула свитер и джинсы. Затем принялась снова складывать вещи в чемодан.

– Натали, остановись.

Димитрис отбросил куртку и подошел к ней. Она отшатнулась.

– Зачем ты мешаешь мне? Я пытаюсь сделать так, чтобы тебе было проще.

– Я имею право на удивление. Даже на неприятное удивление. Почему ты не рассказала мне, что у тебя есть дочь?

– Потому что я знала, что ты отреагируешь именно так! Что ты теперь обо мне подумаешь? – Слова сами собой срывались с ее губ. Натали было стыдно. Она предала дочь, себя, Димитриса. Это легло на ее плечи тяжелым бременем.

Димитрис наблюдал за тем, как она собирает флаконы и бутылочки с крошечного туалетного столика. Их нестройный звон резонировал в его теле. Сердце мужчины учащенно билось, к горлу подступала тошнота. У Натали есть ребенок. Он испытывал смущение и панику. Именно это подтолкнуло его к уходу.

Поняв, что уйти хочет Натали, он словно прирос к месту. Она не пыталась манипулировать им, не шла ни на какие уловки, чтобы удержать его, как поступали прочие. Димитрис был уверен, что ей доставляет наслаждение роль его любовницы. Ему казалось, что он встретил женщину, которая не ищет возможности создать семью, приковать его к себе. Он представить не мог, что на плечах Натали лежит такая серьезная ноша.

Димитрис вспомнил ее слова. Да, он действительно изменил свое мнение о ней. Но при этом не стал думать об этой женщине хуже… Нет, он не желает углубляться в свои ощущения… Это пугает.

В смятении он провел рукой по волосам.

– Остановись. – Она, не слыша его, продолжала сражаться с замком на чемодане. – Натали, ты можешь хотя бы на минуту остановиться и сказать мне…

– Что? Что ты хочешь услышать? Почему я нахожусь в Европе и зачем притворяюсь свободной женщиной?

– Так ты несвободна? – Он задержал дыхание.

– Да нет, о боже… Я разведена. – Она заломила руки в отчаянии. – Я говорю о Зоуи. Да, я умышленно скрывала от тебя то, что у меня есть пятилетняя дочь. Но я предупредила тебя в первую же ночь, что не жду продолжения нашего романа. Мне просто хотелось хотя бы немного пожить для себя.

Димитрис позволил себе расслабиться.

– Я не горжусь ни этим, ни тем, что скрывала от тебя факт существования Зоуи, – продолжала Натали. – Черт, ты не представляешь, как трудно было оставить дочку со свекровью на три недели. Но все – ради карьеры. Я дважды отказывалась от очень перспективных предложений, пока Зоуи была слишком мала. Я написала Адаре, что мужчину, у которого есть ребенок, повысили бы без проволочек, но не женщину. Это неравноправие. Она сделала так, что эта поездка стала для меня возможной.

Димитрис рассеянно пожал плечами, смутно припоминая, что на одном из собраний его сестра предложила внести поправки в договоры сотрудников, которые являются единственными кормильцами в семье. Тогда эта тема мало интересовала его. Да и сейчас борьба за равноправие казалась маловажной.

– Твоей дочери пять лет? Сколько же тебе?

– Мне двадцать четыре. – Она гордо вздернула подбородок.

Его брови вопросительно поползли наверх.

Натали пожала плечами.

– Это произошло на выпускном. Гаррета не стало за несколько дней до этого. Я переживала и была сбита с толку. – Она посмотрела Димитрису в глаза. – Нет, я не горжусь. Но все же мы поженились, когда я забеременела. Мне хотелось быть с тем, кто сможет позаботиться о нас с ребенком. Хотя… оказалось, что человек не может позаботиться о себе самом. – Она поднесла руку к лицу. – Возможно, мне не стоит критиковать Хита. Он присматривает за Зоуи, и она не играет со спичками. Но тем не менее он не занимается дочкой – рыбалка вместо похода к дантисту, раскраски вместо карточек, обучающих счету. Хит – любящий отец, но безответственный.

Для Димитриса ее рассказ был, как удар под дых – он и сам никогда не был человеком, на которого можно положиться.

– А то, что было между нами… Я не ищу мужчину, который взвалил бы на себя мои проблемы, – поспешила заверить его Натали. – Кататься на лыжах в Альпах – прекрасно, но я научилась жить без развлечений. Мне нравится быть самостоятельной, воспитывать Зоуи. Я не встречаюсь с мужчинами, потому что не хочу никого вовлекать в наши отношения. У нас свой крошечный мирок. Но когда выдается свободное время, мне хочется пожить для себя. – Она через силу улыбнулась. – Ты живешь один, тебе не нужно ни о ком заботиться. Скорее всего, ты даже не представляешь, как это здорово. Быть родителем и выплачивать долг банку не так интересно. Посмотри на свою реакцию: ты находил меня привлекательной и соблазнительной, пока думал, что я ничем не обременена. Как только выяснилось, что я – мама, тебя больше не тянет ко мне. А я мечтала хоть раз в жизни почувствовать себя желанной.

– Меня до сих пор тянет к тебе, – упорствовал Димитрис. – Натали, все мои женщины были также поверхностные и легкомысленные, с нашей первой встречи я понял, что ты не такая, но старался подавлять в себе эти мысли, потому что…

– Секс, – подсказала она.

Для Димитриса это было больше, чем секс. Натали нравилась ему сама по себе, но секс с ней действительно был потрясающим. Теперь, когда выяснилось, что до него у нее был один-единственный любовник – неумелый мальчишка, Димитрис откровенно недоумевал.

По всей видимости, из-за неискушенности Натали и попала под его влияние. Он просто вскружил ей голову. Дело действительно было не в деньгах – он дарил изголодавшейся женщине удовольствие, которое она заслуживала.

Натали вздохнула:

– В любом случае мне следовало рассказать тебе о дочке. Прости, что так вышло.

Прежде Димитрис мог испытать временное неудобство из-за того, что ему придется расстаться с восхитительной любовницей. Сейчас все обстояло по-другому.

Он смотрел, как Натали упаковывает вещи, и в его душе боролись противоречивые эмоции. У нее есть дочь. Вместо того чтобы использовать его в своих целях, она не подпускает его к своей семье. Натали извинилась за то, что скрыла от него правду, однако о девочке она говорила с нескрываемой гордостью. Она любит дочь и предана ей.

– Натали, послушай. – Димитрис встал у нее за спиной. – Я и семья – вещи несовместимые. У меня есть довольно печальный опыт. Настолько печальный, что мне следовало бы посещать психолога, но какой в этом смысл? Если бы я мог, перестал бы общаться с семьей.

– Нельзя так говорить! – Натали резко обернулась. – Если бы у меня не было Зоуи, я осталась бы совершенно одна. Это ужасно. Никогда не думай о разрыве с родными.

– Очевидно, у нас разные взгляды. – Ему было неприятно поднимать эту тему. – Причина изменения наших отношений не ребенок, а я.

– Что ты хочешь этим сказать? – Она со стуком опустила чемодан на пол.

– Остановись! – Его раздражало ее стремление уйти.

– Послушай, я не могу допустить, чтобы мужчина, оплативший этот номер, убрался из него. Я взрослая женщина и в состоянии сама решать свои проблемы. Я спала с тобой не ради того, чтобы ты отвез меня в Швейцарию или покупал мне что-то.

Натали вытащила из кармана пальто шелковый шарф и бросила его на кровать.

– Мне всего лишь хотелось увезти домой приятные воспоминания. Давай закончим это здесь и на дружеской ноте.

– Я привез тебя сюда, – процедил он сквозь зубы. – Оставайся в этом номере и ложись спать. Завтра я сам доставлю тебя в Лион. Встречаемся в восемь в холле. Разговор закончен.

Димитрис ушел.

Глава 6

Когда они прибыли в Лион, у вертолетной площадки их ожидали два лимузина. Кроме невнятного приветствия утром, они едва разговаривали. Пока Димитрису управлял вертолетом, Натали пыталась убедить себя в том, что испытывает дурноту из-за перелета, а не из-за того, что произошло ночью.

Одна за другой машины прибыли в отель «Макрикоста» в Лионе. Димитрису не нужно было регистрироваться, и он, не останавливаясь, прошел к лифтам. Натали же было необходимо приветствовать прибывших коллег, дождаться, пока ей выдадут ключ от номера. Если она и следила за тем, как младший из братьев Макрикоста пересекает холл, это не могло вызвать никаких подозрений. Каждая сотрудница компании провожала его жадным взглядом.

Ее номер был обычным, из окна открывался дивный вид на шпили и красные крыши домов, выстроившихся вдоль Роны. Натали прекрасно понимала, что расклеится, если надолго задержится в номере. Она спустилась вниз и попросила показать ее рабочее место.

На офисном этаже было пустынно. Дежурный администратор указал ей на письменный стол и сообщил доверительным тоном:

– На вашем месте я бы поскорее ушел. Начальник у себя в кабинете, и он очень недоволен. – Он показал на дверь в конце коридора.

– Димитрис? – спросила молодая женщина, слегка покраснев. – Да, я, кажется, видела, как он приехал.

– Адара тоже здесь, – едва слышно проговорил мужчина. – Говорят, после того что произошло, полетят головы. Тем не менее никто не знает что именно случилось. Вам известно что-нибудь?

Натали вцепилась в сумочку. У нее закружилась голова.

– Нет, – едва слышно пролепетала она.

К счастью, администратор смотрел не на нее. Он с нескрываемым ужасом уставился на тяжелую деревянную дверь кабинета.

– Надо убраться отсюда поскорее, не хочу попасть под горячую руку. – Он коротко кивнул и ушел.

«Адара знает!»

Натали хотелось убежать и спрятаться. Однако она не могла позволить себе малодушие. Допуская ошибку, она всегда старалась исправить ее.

На негнущихся ногах она направилась к двери.

Димитрис не собирался больше слушать сестру. Он поднялся и направился к двери. Адара прошипела у него за спиной:

– Куда ты собрался? Мы еще не закончили.

Она вышла из-за стола и бросила на брата взгляд, полный ярости. Все это произвело бы на Димитриса впечатление, если бы рукав ее жакета не был испачкан йогуртом. По всей видимости, Адара очень торопилась, вылетая из Афин.

– Послушай, между нами все кончено, о чем еще можно разговаривать?

– Как это «о чем разговаривать»? Ты подставил нашу компанию под удар! Что, если она подаст иск в суд?

– Она не сделает этого, – заверил сестру Димитрис.

Натали порядочная женщина и отличный сотрудник. Они расстались друзьями – настолько, насколько это было возможно. Если бы Адара не вызвала его на ковер, Димитрис все еще обдумывал бы их ситуацию. Тем не менее как только он прибыл в Лион, ему пришлось предстать пред очами дражайшей сестрицы.

Димитрис подумал, что она стала достойной ученицей своего мужа. Когда-то Адара отказывалась принимать активное участие в семейном бизнесе, скрывалась за широкой спиной Гидеона, который председательствовал в совете директоров. Однако после скандала с его ассистенткой, который чуть не разрушил их брак, она изменилась. Адара почувствовала себя увереннее в бизнесе и вскоре вошла во вкус. На сегодняшний день именно она была самым узнаваемым лицом компании «Макрикоста».

В другое время Димитрис не полез бы за словом в карман, но ему было слишком плохо.

– Все в Париже знают, что ты приударил за кем-то из сотрудниц. Известно даже, из какого она отдела. Скоро сплетня расползется. Лучше сразу предупреди меня, с кем еще ты спал.

– Не было никого, кроме нее. К тому же ты, случаем, не забыла, что сделал Тео? Почему ты спускаешь всех собак на меня?

Димитрис словно увидел себя со стороны – злого и обиженного. Он замолчал, призвав на помощь все свое терпение, и без того выказал слишком много эмоций для человека, который при любом удобном случае напоминает всем о том, что его не интересует чье-либо мнение. Тем не менее в этот раз он совершил по-настоящему серьезный проступок. Это может иметь ужасающие последствия.

– Я считаю, что тебе следует уточнить корпоративную политику компании. Должны быть четко прописаны случаи, при которых можно встречаться с коллегами.

– Тео был готов отказаться от должности. Но чисто технически Джайя уже не работала на нас, когда они открыто объявили о своих отношениях.

– Насколько мне известно, она не работала примерно минут двадцать, но я понял тебя. Отлично, я увольняюсь. Ты довольна?

Адара отмахнулась:

– Скажи-ка мне, Димитрис, ты любишь эту женщину? – Она холодно усмехнулась. – Ты хотел бы создать с ней семью?

Его грудь сжали тиски. Нет, он не любит Натали. Да и что такое любовь? Из-за этого непонятного чувства его мать всю жизнь оставалась с человеком, который всячески издевался над ними.

Что касается семьи, для Димитриса это слово открывало дверь в сырой подвал, откуда сквозило обязательствами, правилами, обязанностями и дурными воспоминаниями детства. Неужели Адара забыла об этом? Именно семья стала причиной того, что он избрал для себя роль клоуна и паршивой овцы. Он отвлекал на себя внимание прессы и папарацци, чтобы никто не добрался до Адары или Тео.

Отвратительные, безумные, неприличные поступки все эти годы он совершал ради семьи. Если Адара этого не понимает, что ж, он объяснит ей.

Он солжет, но докажет свою преданность.

– Знаешь, что я сделал? – Он повернулся к сестре и посмотрел ей в глаза: – Я сделал так, чтобы очередная женщина не посягнула на твоего мужа. Я принял удар на себя. Это понятно? И если ты хочешь уволить меня за то, что я уберег тебя от лишних тревог – валяй!

Адара побледнела. Димитрис тут же пожалел о своих словах. Он не должен был бередить былую рану. Его окатила жгучая волна стыда, но прежде чем он успел что-либо сказать или спастись бегством, дверь распахнулась и ударила его по плечу.

– Какого черта?!

На пороге стояла Натали. Она тоже была бледна. В ее широко распахнутых глазах плескалось море боли и отчаяния. Димитрису хотелось провалиться сквозь землю от стыда.

– Это правда? – спросила она дрожащими губами.

Димитрис судорожно пытался что-нибудь придумать. Адара не должна узнать, насколько дорога ему эта женщина. Никто не должен знать об этом. Даже Натали, которая дрожала всем телом и смотрела на него так, словно он был покрыт толстым слоем грязи.

– Так вот что это было? – Она сжала кулаки. – Несмотря на то что я сказала тебе…

– Нет. – Он потянулся к ней, но Натали отбросила его руку.

Ярость сделала ее быстрой и проворной. Она хотела ударить Димитриса. Ее сердце учащенно билось, в ушах звенело. Она была уверена, что он поверил ей, когда она говорила, что и не думала соблазнять Гидеона…

Натали была готова разрыдаться. Ей не следовало приходить сюда. Она не должна была стоять под дверью и, затаив дыхание, ждать, когда Димитрис признается, что любит ее.

Все оказалось наоборот. Он не уважает ее, даже презирает. Все это время он считал, что она способна увести чужого мужа, и спал с ней только из-за долга перед семьей…

Ей стало дурно. Она молча развернулась и ушла. Димитрис позвал ее, но Адара сказала какую-то резкость, и он осекся.

Как сомнамбула, Натали добрела до женского туалета. Ее глаза щипало от невыплаканных слез. Она совершила главную ошибку в своей жизни. Натали была уверена, что теперь-то уж точно лишится работы. Их роман с Димитрисом происходил по взаимному согласию. В лучшем случае все будут считать, что она пыталась проложить себе дорогу наверх через постель. В худшем случае Адара поверит брату и станет думать, что она волочилась за ее мужем.

Натали трясло, потекшие слезы уничтожали макияж, который она с таким трудом накладывала утром дрожащими руками.

Мужчины…

Почему она не училась на собственном опыте? Отец бросил их, Хит никогда по-настоящему не поддерживал ее. Зря она надеялась, что Димитрис оправдает хотя бы часть ее ожиданий.

Снаружи послышались шаги. Она стремительно скрылась в кабинке. В дамскую комнату вошла женщина. Натали задержала дыхание.

Сквозь щель она увидела Адару и заметила, что оставила свою сумочку на раковине. Какой кошмар!

– Это я. – Адара едва сдерживала слезы. – Мне нужно объяснить тебе, зачем я полетела в Лион. Кажется, я только что уволила Димитриса. Или он сам подал в отставку. Я не совсем понимаю, что происходит. – Она шмыгнула носом, а затем с жаром возразила. – Нет, Гидеон. Я чувствую себя просто ужасно!

Натали сжала руки. Час от часу не легче. Она заперта в туалете и вынуждена слушать разговор супругов.

– Помнишь Натали? Из Канады?… У Димитриса были с ней отношения… О, черт! Натали слышит нас. Натали, я увидела твою сумку.

Женщина глубоко вздохнула. Адара меж тем продолжала разговор с мужем:

– Гидеон, все в порядке. Просто я расстроена. Мне нужно поговорить с ней, я перезвоню через пять минут.

Собравшись с силами, Натали покинула свое убежище.

– Клянусь, у меня и в мыслях не было заигрывать с вашим мужем. Я никогда в жизни не стала бы любовницей женатого человека.

Адара молча смотрела на нее. Ее глаза были такими же красными, как у Натали, безупречный макияж был под угрозой, но она все же оставалась прекрасной. Длинные темные волосы, нежная оливковая кожа, стройная фигура, дорогая одежда – Адара была безупречна. Натали казалась себе настоящей дешевкой рядом с сестрой Димитриса.

Адара достала из сумочки пачку салфеток, протянула одну Натали и принялась приводить себя в порядок.

– Димитрис сказал так, чтобы задеть меня. Ему нужно было именно это. Он совершил множество чудовищных поступков, но никогда прежде не пытался ранить кого-то из нас. Однако теперь мне кажется, что он старается всячески сделать гадость мне и Тео. – Она перевела взгляд на Натали. – Прости, я слишком расстроена.

Натали ожидала чего угодно, только не великодушия со стороны женщины, семейному счастью которой она якобы угрожала. В глазах Адары светилась жалость. Она переживала из-за того, что Натали пала жертвой семейной баталии.

– Я не… – начала Адара, но тут завибрировал ее телефон. – Гидеон, еще не время. – Она посмотрела на Натали. – Не переживай.

Адара быстро отправила сообщение мужу, затем вновь обратилась к ней.

– Предприниматель во мне говорит, что я должна принять меры, но я не могу. Натали, мне так жаль.

– Почему? – Натали была поражена. – Я прекрасно понимала, что делаю.

– Не сомневаюсь. – На лице Адары забрезжила улыбка. – К сожалению, я не в силах защитить женщин от своего брата. – Голос Адары был мягким и вкрадчивым, словно она понимала муки Натали. – Я ничего не могу поделать, когда он кружит голову девушкам, с которыми проводит одну-единственную ночь, но какие-либо интимные отношения с коллегами строго запрещены. Самое ужасное, что он выбрал тебя. Пойми, на твоем месте могла оказаться любая другая сотрудница. Мне так жаль, что это случилось. Димитрис прекрасно знал о последствиях.

– Я тоже знала, – настаивала Натали.

Вот так она наказана за то, что забылась. Никто не запрещал ей быть счастливой. Просто нужно было свыкнуться с тем, что счастья у нее будет меньше, чем у прочих.

Вместо того чтобы стоять под дверью и ждать от этого человека слов преданности и любви, Натали следовало вспомнить, ради чего она согласилась на отношения с ним.

Тем временем Адара выудила из сумочки подводку, принялась рисовать новые стрелки у глаз. Натали хотела последовать ее примеру, но поняла, что это не имеет смысла. Как только она окажется в номере, снова расплачется.

– Я не думала, что у этих отношений есть будущее… – Ее руки дрожали, в то время как разум пытался взять верх над чувствами. – Я сама хотела быть с ним. Это моя ошибка. Просто я… Вы позволите мне уволиться по собственному желанию?

– Я не собираюсь увольнять тебя. – Адара выпрямилась. – Не делай глупостей. Тебе нужно немного побыть наедине с самой собой. Я сделаю так, что уже завтра ты сможешь отправиться домой. Возьми отпуск, пока слухи о вашей связи не прекратятся. Я не представляю, кем можно тебя заменить. Я приложу все усилия для того, чтобы никто не затрагивал твою личную жизнь. Но и ты должна понять, что нам нельзя игнорировать эту историю, особенно потому, что Димитрис – член семьи.

Натали снова была готова разрыдаться.

– Я не хотела, чтобы что-то подобное произошло. Мне так жаль.

– Это беда Димитриса, а не твоя. – Адара нахмурилась. – Я не меньше твоего расстроена, однако не удивлена. Мне лишь хотелось бы… – Она прижала пальцы к губам. – Не стану утомлять тебя нашими семейными дрязгами. Скажи, ты хочешь вернуться домой или продолжать сражаться?

Натали страшно хотелось оказаться дома, зализать раны. Ласкать дочь и залечить разбитое сердце любовью к собственному ребенку. Но то, что ее не лишили работы, – чудо. Она не имеет права сдаваться.

– Если я нужна вам, я останусь.

Димитрис был пьян. Нет, он не опьянел настолько, чтобы забыть, где находится, но напился до той степени, когда все тревоги отходят на второй план. Восхитительно! Он сидел у бассейна в пятизвездочном отеле, принадлежавшем их главным конкурентам. У него просто не было возможности напиться в другом месте. Его корпоративные кредитные карты и пропуска были аннулированы, а сам он прошествовал к выходу из отеля «Макрикоста» в сопровождении охраны.

Первый звонок поступил от Гидеона. Зять хотел уточнить обстоятельства его стремительного увольнения.

Димитрис не был настроен на дружескую беседу. Он подробно и в самых грязных выражениях объяснил, куда следует отправиться Гидеону. Димитрис был взбешен тем, как разворачиваются события. Он собирался навсегда порвать с Гидеоном, родственниками и этими проклятыми отелями. В голове все еще звенели слова сестры: «Ты любишь эту женщину? Ты хотел бы создать с ней семью?»

Их роман должен был стать легким и непринужденным. Он не должен был потерять из-за этого увлечения работу. Все не должно было обернуться так скверно.

Честно говоря, работа Димитриса не волновала. Ему не нужно было переживать из-за денег. У него имелись средства, к которым он давно не притрагивался.

Он с удовольствием вел дела, отстаивал свое мнение, доводил каждую рекламную кампанию до совершенства, оттачивал стратегию. Никто и никогда не оспаривал качество его работы. Димитрис решил, что брат с сестрой первыми пойдут с ним на мировую.

Уверенность окрепла, когда он заметил Тео, который искал его.

Он ухмыльнулся. Конечно, они первыми сломаются и прибегут молить о помощи.

Тео наконец заметил его. На лице старшего брата тотчас появилась гримаса отвращения. Димитрис предвкушал очередную лекцию. Тео пробирался к нему мимо столиков, оккупированных туристами и их детьми. Неожиданно он повернулся к женщине с маленьким ребенком на руках.

Он, что же, так сильно скучает по собственному малышу, что ему необходимо пощекотать кому-то подбородок? Димитриса мутило от нежности, которую его родственники изливали на своих благоверных и отпрысков.

Тео передал мужчине за столом свою визитку и, взяв ребенка на руки, направился к Димитрису. Малыш понял, что его уносят от матери, и принялся хныкать.

– Мы начинаем торговать детьми?…

Димитрис не успел как следует съехидничать. Тео усадил плачущего ребенка прямиком на колени брата.

– Какого черта ты делаешь?

Димитрис оттолкнул бокал с водкой и схватил ребенка, прежде чем малыш успел свалиться на мраморный пол.

– Сделай так, чтобы он прекратил плакать, – скомандовал Тео.

В других обстоятельствах Димитрис вернул бы ребенка матери, но сейчас тело не слушалось его.

– Тео, что ты хочешь этим сказать?

– Не правда ли, это удручает? Он голоден? Может быть, ему нужно поменять памперс?

– Может быть, его просто нужно вернуть матери? – сухо заметил Димитрис.

– А что, если у него нет матери? Что, если она умерла из-за передозировки лекарств или злоупотребления алкоголем? – Тео наклонился к брату и продолжал злым шепотом: – Представь, что ты маленькая девочка, которая знает: если она вовремя не успокоит младшего брата, отец сильно ударит ее, и невесомое тельце шлепнется о противоположную стену.

– Ты собираешься обсуждать это здесь и сейчас?

Неужели Тео думает, что он забыл об этом? Неужели брат считает, что он не остановил бы отца, если бы мог?

– Прошу прощения. – Мать ребенка подошла к ним. – Понимаете, тяжело слышать плач сына.

– Все хорошо. Спасибо. – Тео выпрямился и скрестил руки на груди. – Я очень ценю, что вы позволили мне взять его ненадолго. И помните, как только вы определитесь с датой следующего отпуска, наберите мой номер. Мы забронируем для вас лучшие номера на две недели. Все будет оплачено.

– Слишком щедрая награда за какого-то спиногрыза, – хмыкнул Димитрис, как только мать с ребенком вернулись за свой столик.

Тео, казалось, не обратил на это внимания.

– Адара очень переживает за тебя.

– Правда? Странно, потому что мне кажется, что она больше обеспокоена репутацией своих отелей.

– Несмотря ни на что, она не заслуживает такого обращения. Немедленно отправь ей сообщение, дай о себе знать.

– Тео, послушай. – Димитрис откинулся на стуле. – Я взрослый мужчина. Почему бы тебе не вернуться к своей семье и поиграть там в отца и мужа?

– Почему ты никогда не хочешь пойти навстречу? – Тео сокрушенно покачал головой.

«Димитрис, тебе нужно быть хорошим», – часто говорил он в детстве.

– Тео, чего ты хочешь от меня?

Он не собирается просить у них прощения. Адара ясно дала понять, что он не способен принести пользу семье. Неужели все это время они терпели его только потому, что он выполнял то, что от него требовалось?

– Ты забыл, что старик мертв? Никто не накажет тебя ремнем за то, что я буду делать, что хочу.

Димитрис поздно сообразил, что зашел слишком далеко. На лице брата появилось то же выражение, с каким на него посмотрела Адара, когда он сказал, что у Натали были виды на ее мужа. Он не хотел ранить Тео, но сказанного не воротишь.

– Черт побери, Тео… – Димитрис почувствовал себя до крайности утомленным. – Ты первый начал…

– Нет. Ты прав. – Взгляд брата стал непроницаемым и отстраненным. Димитрис понял, что он вычеркнут из списка людей, ради которых Тео готов пожертвовать жизнью. – Занимайся чем угодно. Оставайся здесь. Пей. Продолжай делать вид, что тебе нет дела ни до кого. Без тебя нам не будет легче, зато станет гораздо проще. Я уговорю Адару не переживать за тебя. Очень не жду твоего звонка.

Димитрис хотел крикнуть вслед удаляющемуся брату, что тот похож на официанта, однако не доверял собственному голосу. Вместо этого он схватил бокал. Руки тряслись, его начало мутить от запаха алкоголя.

Больше он им не нужен. Они остепенились, у них свои семьи. Его самым главным страхом всегда была потеря связи с родными.

Именно поэтому его так задели скоропалительные свадьбы Адары и Тео. Димитрис помнил, как все начиналось – смерть отца, появление Ника…

Он стал не нужен своей семье.

Только Натали нуждалась в нем. Дело было не в его деньгах. Им было хорошо в постели, а еще он заставлял ее смеяться. И она заставляла его смеяться не меньше. Да, возможно, она излишне самостоятельная, чересчур независимая, но в то же время чуткая и внимательная.

Как же он проклинал себя за то, что причинил ей столько боли.

Димитрис сжал переносицу. Хорошо бы, чтобы кто-нибудь исправил все те ошибки, которые он совершил.

Но никто не придет на помощь. Он остался один.

Глава 7

После отъезда из Лиона Натали удалось почти месяц избегать посещений отелей. Снежная буря поставила крест на новогоднем корпоративе.

Когда она покидала Францию, люди продолжали шептаться у нее за спиной. Но она переносила все тяготы с высоко поднятой головой. Адара помогла ей. Она официально заявила, что Натали, достигшая больших успехов в работе, – яркий пример того, как успешно могут развиваться сотрудники их компании. Она также сообщила, что Димитрис добровольно покинул компанию, и пожелала ему удачи в дальнейшей карьере.

К тому моменту, когда Натали пришлось явиться в офис на ежеквартальное собрание, проходившее в Монреале, все эти новости покрылись слоем пыли.

Неожиданно ей передали записку: «Машина будет ждать у главного входа в четыре пятнадцать».

Молодая женщина недоумевала. Когда собрание закончилось, она направилась к выходу. Окна лимузина были тонированы. Водитель распахнул дверцу. Натали заглянула в салон и увидела Димитриса. На нем были темный свитер, джинсы и теплые ботинки. Щеки покрывала густая щетина, словно он не брился несколько дней кряду, волосы были взъерошены.

– Нет. – Она выпрямилась и, запахнув пальто, повторила: – Нет.

– Натали, садись в машину, или я сам выйду.

Голос Димитриса был едва слышен, но в нем чувствовалась угроза. Она с тоской посмотрела на офис. Оттуда стали выходить коллеги. Люди с интересом разглядывали дорогой автомобиль. Зачем подливать масла в огонь?

Натали вновь заглянула в салон:

– Спасибо, у меня есть машина.

– Ты ездишь в автобусе. Ты сама мне рассказывала. Хочешь, чтобы я вышел и напомнил тебе еще кое-что?

Она бросила на него злой взгляд. Димитрис улыбнулся.

– Послушай, я действительно занята. – Ей необходимо было выиграть время. – У меня есть дочь. Ее нужно забрать из школы, а потом приготовить ей ужин.

– Я отвезу тебя куда захочешь. Нам нужно поговорить.

О чем?

Она не узнает, пока не сядет в машину. Холодный ветер пронзал насквозь. Натали вздохнула и сердито метнула сумку с ноутбуком на сиденье. Забравшись в самую глубину салона, как можно дальше от него, она назвала водителю адрес. Затем хмуро уставилась в окно.

– Как-то один человек сказал мне, что воспитанные мужчины не подбирают женщин на тротуаре. Должно быть, он хорошо разбирался в таких вещах.

Последовало долгое молчание. Натали отказывалась смотреть ему в глаза.

– Ты отлично выглядишь.

Она невесело усмехнулась. По всей видимости, Димитрис здорово нервничает, если несет несусветную чушь. Зоуи тяжело болела. Только вчера врач разрешил ей идти в школу. Натали чувствовала себя вымотанной, налицо были все признаки недосыпа. К тому же она ехала спиной вперед, отчего начала испытывать тошноту.

Она села рядом с Димитрисом, подняла воротник пальто и снова устремила взгляд в окно. Снег шел почти весь день, город был укрыт белым покрывалом. Движение замедлилось. В глубине души Натали радовалась тому, что не надо пользоваться общественным транспортом.

– Я был очень зол на сестру, хотел, чтобы она замолчала, – тихо проговорил Димитрис. – Только поэтому я сказал, что у тебя были виды на ее мужа.

Если он и пытается принести извинения, то упустил самое важное.

– Адара могла бы уволить меня. Димитрис, мне нужна работа, потому что я выплачиваю банковскую ссуду и содержу ребенка.

Она постоянно проигрывала в голове эту встречу. Подбирала для него самые унизительные оскорбления. Сейчас Димитрис сидел рядом, в салоне пахло его одеколоном и кофе. Натали вспомнила, как этим пахли простыни, ее волосы, кожа, и невольно прикрыла глаза.

– Мне повезло, что она не поверила тебе, – пробормотала она. – Тем не менее это было сказано… Димитрис, это ужасно.

– О чем ты?

– Адара рассказала мне, что ты всеми правдами и неправдами пытаешься уколоть ее и Тео. – Натали пыталась говорить спокойно. – Она дала мне понять, что ты был готов переспать с любой сотрудницей, лишь бы досадить им.

– Адара так сказала?! – возмутился Димитрис. – Посмотри мне в глаза. – Натали вздрогнула и повернулась к нему: – Это правда?

Она не понимала, что происходит. Димитрис был по-настоящему разозлен, если не оскорблен словами сестры. Она поспешила напомнить себе, с кем имеет дело. Этот человек никогда не был ангелом – он передавал своих любовниц приятелям.

– Считаешь, она была не права? – Нет, Адара не могла солгать, она убеждала себя в этом все три недели. – Ты не использовал меня?

– Нет. – Димитрис смотрел прямо перед собой. – Я очень зол на сестру…

– Адара не пыталась оскорбить или унизить меня, – заметила Натали. – Она обошлась со мной лучше, чем можно было ожидать после того, что я… что мы сделали. – Она сделала глубокий вздох. – Нам нельзя было… Это не должно было случиться. Зачем ты приехал?

Димитрис изучал ее лицо. Она была хмурой, уголки рта опущены.

Поначалу он думал, что Натали не придет. Затем дверь открылась, и он услышал, как она попрощалась с коллегой.

Димитриса бросало то в жар, то в холод. Он следил за тем, как она приближается к автомобилю, наклоняется и заглядывает в салон.

«Нет», – отрезала она.

Он довольно редко слышал что-либо подобное.

Несколько дней назад Димитрис узнал от Тео о собрании, которое Натали не могла пропустить. Он был не в силах забыть эту женщину и решил действовать.

– Я не мог позволить, чтобы ты превратно истолковала мои мотивы. – Его сердце сжалось. – Я не спал с тобой, чтобы чего-то добиться. Я виноват перед тобой.

Димитрис склонил голову. Губы Натали едва заметно задрожали, но она справилась с собой.

– Если ты просишь у меня прощения, ты прощен. Я не люблю конфликты и дурные воспоминания. Итак, извинения приняты. Ты не имел в виду то, что сказал. Я не должна была узнать о том разговоре. Адара все неправильно поняла. Чтобы там ни было, это закончилось.

– Но ведь нам было хорошо вместе. – Он накрыл ее ладонь своей. – Ты знаешь это.

Настолько хорошо, что все три недели он провел один. Это приводило Димитриса в бешенство. Он не привык отказывать себе в сексе, но каждая женщина, с которой он отправлялся на свидание, и в подметки не годилась Натали. Он приехал в Канаду, надеясь найти выход…

Глаза Натали расширились. Она словно прочитала его мысли и отдернула руку.

– Нет, Димитрис…

– Это жестоко.

– Неужели ты думал, что мы можем снова быть вместе? Ты забыл, что у меня есть дочь? Ведь именно из-за нее ты подвел черту под нашими отношениями.

Димитрис стиснул зубы. Каждый раз, думая обо всех сложностях, которые привнесет в его жизнь дочь Натали, он боялся, что Адара права. Вряд ли он станет достойным семьянином.

Он – эгоист до мозга костей.

– Я прекрасно понимаю, что она – все для тебя. Но неужели вы всегда вместе? Чем ты занимаешься, когда она бывает у отца?

Натали изогнула бровь и ехидно улыбнулась:

– Мало того что мы будем прятаться от твоей семьи, ты предлагаешь мне обманывать дочь?

– Натали… Нет, погоди. Если хочешь познакомить меня с дочерью, я не против. – Тем не менее чувствовал он себя довольно скверно. – Я хочу встречаться с тобой. Я уволился. У нас нет причин отказываться друг от друга.

– Секс был хорош. Тем не менее, Димитрис, оставь меня в покое.

– Тебе напомнить, насколько он был хорош?

Она невольно вжалась в сиденье. Сейчас Натали была совсем не похожа на ту опьяненную страстью женщину, которую он привел в свой номер.

Ему так хотелось поцеловать ее, так хотелось доказать…

Димитрис изо всех сил саданул ногой переднее сиденье и уставился в потолок. Когда он начал мыслить такими категориями, как милосердие и забота? Раньше он предпочитал сразу действовать.

– Я сильно обидел тебя, когда ушел после звонка Зоуи. Я сразу же пожалел об этом… Натали, я хочу видеться с тобой. Ты говорила, что не желаешь снова заводить семью. Это так?

– Да, – ответила она. – У меня другие жизненные планы.

Машина остановилась. Димитрис подался вперед и увидел симпатичный двухэтажный коттедж.

– Не пригласишь меня зайти?

Натали покачала головой и огляделась. Димитрис повернулся и увидел двух девочек, самозабвенно возившихся в снегу.

– Зоуи привела домой мама ее подружки. Скоро она захочет есть.

Неожиданно Димитрис решил всеми правдами и неправдами добиться того, чтобы Натали познакомила его с дочерью.

– Когда мы сможем поужинать вместе? В пятницу?

Ее взгляд стал задумчивым.

– Не знаю, к чему это может привести. Мне нужно идти. – Ее рука легла на ручку дверцы.

– Пятница. – Димитрис подал ей сумку с ноутбуком. – Я буду в шесть.

– Я… – Натали разрывалась между ним и дочерью, игравшей на другой стороне улицы. – Встретимся в городе, – наконец уступила она.

Димитрис ликовал:

– До встречи.

Натали хотела сказать еще что-то, но ее отвлек заливистый смех дочери.

– Мама!

– Посмотри, есть ли близко машины! Если их нет, можешь перейти дорогу.

Через несколько минут девочка в фиолетовой шапке и желтой куртке обхватила ее и подняла сияющее личико. Димитрис был приятно удивлен – она была очень похожа на Натали. Девочка излучала тот оптимизм, который он так ценил в своей любовнице.

– Почему ты приехала домой на этой большой машине? – Девочка с любопытством рассматривала тонированные стекла. – Можно я загляну внутрь?

– Меня подвез друг. Как дела в школе?

Натали взяла дочь за руку и принялась ненавязчиво подталкивать ее к крыльцу. Однако девочка неожиданно обернулась и принялась махать на прощание водителю. Растерянная, Натали с тревогой смотрела вслед машине.

Они зашли в дом и занялись своими обычными делами. Натали все никак не могла выкинуть из головы разговор с Димитрисом. По всей видимости, ему действительно не хватает того, что было между ними.

Тем не менее они так и не заговорили о будущем. Димитрис, наверное, хочет, чтобы все складывалось так же, как в Париже. Он живет в Нью-Йорке. Ну, и как будет развиваться их роман? Она больше не собирается опускаться до чего-то подобного.

Когда же Димитрис напомнил ее собственные слова о том, что она не хочет выходить замуж во второй раз, Натали испытала противоречивые чувства.

Все-таки приятно иметь рядом кого-то, кто говорил бы, как прекрасно она выглядит, ласкал, обнимал, прежде чем поцеловать так, что земля уходит из-под ног.

Весь четверг Натали не находила себе места. Пятницу она потратила на то, чтобы придумать благовидный предлог для отказа. Ни одно ее сообщение так и не было отправлено.

Зоуи уехала к бабушке на выходные. Натали понимала, что совершает ошибку, однако… Она была не в силах противиться своим желаниям.

После расставания с Хитом она свыклась с мыслью, что будет одна. Димитрис разбередил ее чувства. Было бы лучше, если бы он исчез так же неожиданно, как появился. Натали убедила себя в том, что скажет ему об этом за ужином.

Но затем он появился на пороге ее дома – дьявол во плоти. На нем была куртка, под ней тонкий кашемировый свитер и темные брюки. Он принес цветы и бутылку вина. Это чуть было не растопило лед в ее душе.

– «Бойся данайцев, дары приносящих». Где же шоколад? – поинтересовалась молодая женщина.

– Кажется, я забыл его в машине.

– Да я пошутила! – Она рассмеялась.

Глаза Димитриса потемнели.

– Так приятно слышать твой смех. – Его губы тронула искренняя улыбка. – Погоди, я сейчас вернусь. – Он протянул ей вино и цветы.

Единственное, что она могла сделать в этой ситуации, – послушно вернуться в дом и поставить цветы в вазу. Это помогло ей выиграть время и собраться с мыслями, чтобы Димитрис не смог овладеть ею прямо на пороге.

Когда он вернулся, его голова была припорошена снегом. Тающие снежинки мерцали в темных волосах. Димитрис принес коробку шоколадных трюфелей, которые доставили прямиком из Швейцарии. Натали этого не знала, зато хорошо помнила, сколько они стоят.

Скинув куртку, он повесил ее на спинку стула, взял бутылку, принялся снимать фольгу.

– Ты выглядишь сказочно.

Натали призвала на помощь все свое благоразумие. Что она творит? Забыла, что они не во Франции? Это ее дом. Рассчитывать на Димитриса нельзя.

– Я купила это платье в Лионе.

После их расставания она часто гуляла по городу, чтобы избежать осуждающих взглядов коллег.

Платье было зеленым, с золотыми нитями. Натали дополнила его поясом и шарфом. На ногах у нее были высокие ботинки, прекрасно подходящие к наряду.

– Разве нас не ждет шофер? – тихо спросила она, когда Димитрис принялся открывать ящики в поисках штопора.

– Я достойно плачу ему за работу.

– Интересно, чем? Всем сообщили, что ты покинул компанию по собственному желанию. Но, видимо, тебя уволили.

– Нет, я ушел сам, – заверил ее Димитрис. Теперь он по очереди открывал каждый шкафчик, надеясь отыскать бокалы. – Точнее, это было обоюдное желание. Сначала я собирался взять небольшую паузу в делах, но затем… – Он аккуратно поставил на столешницу два бокала. – Я открываю собственную фирму и буду заниматься тем, что действительно меня интересует. – Он посмотрел ей в глаза. – Если ты думаешь, что я оказался на улице без гроша в кармане, это не так.

– Значит, мне не нужно больше переживать из-за этого. Вы с Адарой помирились?

– Нет, – сухо ответил Димитрис, наливая вино в бокалы. – То есть ты не должна чувствовать себя виноватой. Рано или поздно я все равно уволился бы. Мы с родственниками больше не общаемся. – Он протянул ей бокал.

Натали взглянула на него с тревогой.

– Димитрис… – Она понимала, что ступает на запретную территорию, но ей необходимо было знать. – Почему ты ополчился на собственную семью? Что произошло между вами? На что ты злишься?

Он поджал губы, как делал это всегда, если разговор становился ему неприятен.

– Они скрыли от меня кое-что. – Натали была удивлена, что он заговорил об этом. – Несколько лет назад выяснилось, что у меня есть еще один старший брат. – Он слегка покачал бокал. – Ник Маркуссен.

– Ник?… Маркуссен?! Хозяин половины самых известных глянцевых журналов и новостного канала?

– Да. – Димитрис едва сдерживался.

– Почему они не рассказали тебе об этом?

– Понятия не имею! И до сих пор не знаю, как к этому относиться. Именно поэтому я стараюсь держаться от них подальше. – Он отставил бокал и, засунув руки в карманы, принялся ходить по ее скромной кухне. – Адара считала, что нам нужно встретиться всем вместе и помириться. Я находил разные предлоги, чтобы не приезжать на семейные сборища. Это чертовски расстраивало ее. Именно поэтому она решила, что при помощи тебя я пытаюсь нанести им непоправимый урон. Да, я, возможно, незрелый человек. Но даже я не способен на что-то столь низкое. Просто теперь я не хочу иметь с этими людьми ничего общего.

Натали прекрасно понимала, что не все семьи могут быть так сплочены, как когда-то она, брат и мама. Тем не менее она глубоко сопереживала Димитрису и его родственникам. Зачем им понадобилось скрывать от него существование еще одного члена семьи?

Димитрис сменил тему.

– Покажи мне дом. Неужели здесь крыша из клена?

Натали прекрасно поняла намек. Они поднялись наверх, и она показала ему три уютные спальни.

– У тебя чудесная кровать.

Натали метнула на него взгляд, предупреждавший, что ничего не будет.

Конечно же он думал об этом. Начал думать, как только увидел ее в платье, которое подчеркивало все достоинства ее фигуры. Натали сводила его с ума.

Вместе они прошествовали в детскую, где стены были покрыты рисунками диковинных растений, а полки уставлены многочисленными мягкими игрушками. Третья спальня была переоборудована под домашний офис.

Но интерес Димитриса к дому не был формальным. Его привлекла интересная архитектура, резьба по дереву, но на самом деле он хотел посмотреть, где обитает Натали. Хотел разобраться, почему эта женщина не отпускает его. Будучи по природе открытым и солнечным человеком, Натали все же старалась сохранять дистанцию. Например, она отказывалась знакомить его с дочерью.

Домашний кабинет был ее отражением – все лежало на своих местах, чтобы не приходилось отвлекаться от работы. Натали позволила себе лишь одну вольность – несколько рисунков Зоуи оживляли светлые стены. Также он обратил внимание на газетную вырезку, хранившуюся в рамке под стеклом.

Это было ее поздравление дедушке и бабушке с их золотой свадьбой. Несмотря ни на что, Натали в глубине души оставалась сентиментальной и романтичной.

– Гостиная в беспорядке. Я увлекаюсь коллажами.

Она нехотя включила свет.

– Ты в курсе, что этим можно заниматься на компьютере?

Димитрис решительно прошел в комнату, слегка отодвинув ее в сторону. Было достаточно даже легкого прикосновения к предплечью, чтобы кровь закипела у нее в жилах. Натали едва заметно вздрогнула.

– Послушай, я почти весь день провожу перед монитором. Мне нравится делать что-то руками… О боже, не прикасайся ни к чему!

Стол был завален обрезками цветной бумаги, пуговицами, ленточками… Это было слишком похоже на его собственный рабочий стол, и он не собирался критиковать ее.

– У тебя прекрасное чувство композиции.

Димитрис указал на коллаж со старыми черно-белыми снимками ее дедушки и бабушки. Он был выполнен на зеленом фоне и обрамлен серебром.

– Это… Хм… Я пытаюсь сделать что-то с многочисленными фотографиями, которые обнаружила в коробках матери.

Димитрис обратил внимание на альбом, на обложке было фото маленького ребенка. Снимок был старый. Он аккуратно подтянул альбом к себе за корешок и прочитал имя.

– Гаррет… Твой брат?

– Да… – Натали колебалась, словно хотела отнять у него альбом. – Нужно, чтобы у Зоуи сохранились воспоминания о дяде.

Ее голос звучал глухо. Димитрис принялся аккуратно переворачивать страницы альбома, восхищаясь тем, как тщательно Натали их украсила. Но больше всего его поразила история, которая скрывалась за этими фотографиями.

Она рассказала ему, что отец ушел от них, и у нее не осталось никаких воспоминаний об этом человеке. Что же касается брата – большую часть жизни он провел на больничной койке. Измученная мать много снимала своего сына. Димитрису стало очевидно, что у них с Натали была особенная связь. На многих фотографиях она была изображена вместе с братом. Они баловались, строили друг другу рожицы, вместе читали и играли в компьютерные игры. «Наверняка она уже тогда заинтересовалась компьютерными технологиями», – рассеянно подумал он. Они не могли играть на свежем воздухе и перебрасывались виртуальным мячом.

– Я не знал, что он болел с детства. – Какой ужас, должно быть, пережила их маленькая семья. – Чем он страдал?

– У него был врожденный порок сердца, но конечно же беда не приходит одна…

– Если не хочешь, мы не станем говорить об этом.

Натали пожала плечами:

– Я не возражаю. Его болезнь очень долго была и моей болезнью. Я не держу на него зла за то, что он – невольно – украл мое детство. Тогда вся моя жизнь зависела от бесконечных обследований и операций. Гаррет был очень болен, а я очень любила его.

Она ласково провела пальцами по фотографии брата. Димитрису захотелось утешить ее.

– О, Натали! – Он привлек ее к себе и погладил шелковистые волосы. – А затем не стало матери?

– Мама была истощена. – Она положила руку ему на грудь, словно пыталась оттолкнуть. Ее голос дрожал. – Каждый день с утра и до поздней ночи она боролась за жизнь Гаррета. Ее стараниями, верой и безграничной любовью ему удалось прожить гораздо дольше, чем предсказывали врачи. Мы хватались за любую возможность, чтобы помочь ему… Когда его не стало, а я вышла замуж, мне показалось, что мама наконец сможет отдохнуть. Ей больше не нужно было тревожиться ни за кого из нас. Вскоре после рождения Зоуи я перебралась на ферму. А мама простудилась… – Натали отстранилась и провела рукой по лицу. – Она решила, что с нее довольно больниц. – Натали закрыла альбом и отложила его в сторону. – Она даже не вызвала врача. Приехав навестить ее, я добилась, чтобы она легла в больницу. Но было уже поздно, у нее началась пневмония. Она так и не поправилась.

И Хит не пришел на похороны.

– Натали, мне жаль.

Ее лицо не выражало ничего.

– Теперь она с Гарретом. Нам не пора?

Димитрису хотелось вновь и вновь обнимать Натали. Это было странное чувство – словно он вернулся домой после долгой дороги.

Они рассказали друг другу слишком много, поделились тем, чем редко делились с кем-либо. Димитрису пришло в голову, что, занявшись сейчас любовью, они станут невероятно близки. Настолько близки, что он больше не сможет уйти от нее.

– Думаю, самое время.

Он прошел следом за Натали в коридор, не сводя глаз с молнии на ее платье. У него захватывало дух от того, как чувственно и грациозно двигалась эта женщина. Он взял пальто Натали. Димитрис чувствовал себя легко и спокойно. Он с улыбкой представил себе, как откинет ее волосы и поцелует нежный изгиб шеи. Натали замерла, он поднял глаза и увидел их отражение в зеркале. Димитрис попытался запечатлеть это мгновение в памяти – он позади Натали, его руки на ее плечах, ее лицо со следами переживаний, его взгляд, полный нежности. Кажется, впервые они не прятали глаза друг от друга.

Наверное, нельзя прожить вместе пятьдесят лет, как ее дедушка и бабушка, и оставаться самим по себе. Люди срастаются душами. Раньше он не стал бы поощрять откровения любовницы. Сейчас все было по-другому: Димитрис страдал вместе с Натали. Он хотел знать, что тревожит ее, помочь ей нести эту ношу.

Она меняет его. Он не понимал, почему и как это происходит, но впервые почувствовал это после их расставания. В Нью-Йорке Димитрис не мог не думать о Натали.

– Тебе часто приходилось присматривать за братом? – спросил он.

– Да, – тихо ответила он. – Мама работала трое суток подряд, и всегда по выходным. Кто-то должен был контролировать прием лекарств, мерить температуру или пульс. Я занималась домашним хозяйством, потому что по вечерам мама валилась с ног. Потом я заботилась о Зоуи и Хите. Я до сих пор напоминаю ему, что нужно оплачивать счета. – Она покачала головой. – Я всегда ощущала ответственность за кого-то. Именно от такой жизни я пыталась отдохнуть во Франции.

Теперь он мог разделить с ней это бремя.

– Сколько лет тебе было, когда ты стала второй мамой для своего брата? – осторожно поинтересовался Димитрис.

– Не помню… Кажется, сразу после того, как от нас ушел отец. Семь, наверное. Гаррету тогда было три года.

Димитрис переступил с ноги на ногу, прежде чем поведать семейный секрет.

– Когда Адаре пришлось заботиться обо мне, она была младше – пять или шесть лет.

Натали обернулась, удивленная:

– Правда? Где была ваша мама? Работала?

– Она скончалась. – Димитрис до сих пор помнил безжизненное тело на кровати. Тео привел его в комнату и сказал, что мама умерла.

Тогда он чуть было не спросил: «Это точно?» Ему казалось, что мамы нет уже давно.

– Она любила запивать снотворное алкоголем. Отец тоже выпивал, – сухо добавил он. – Когда ему не хватало выпитого, он вел себя агрессивно. Если Адара не справлялась со мной, он бил ее по лицу. А Тео он наказывал ремнем.

– Какой ужас… – Натали прижала ладони к щекам.

Димитрис старался забыть свое детство. Лишь сейчас в памяти невольно всплыл один случай. Он вновь испытал жгучее чувство вины. Как-то, будучи малышом, он вышел из детской, несмотря на то, что Тео просил его не делать это. Ему нужно было найти Адару. Маленький Димитрис искал не мать, а сестру – единственного человека, которому доверял.

Мать редко покидала пределы собственной комнаты и вела непонятный ему образ жизни.

За его проступок наказание понес Тео. Нельзя так поступать с ребенком! Почему никто ничего не замечал? Почему не обратились в социальную службу? Почему самого Димитриса никогда не наказывали?

Его охватила ярость, на глазах выступили злые слезы. Он был младше брата на три года. Он даже не понял, отчего Тео кричит в кабинете отца. Позже Адара, убаюкивая его, повторяла: «Димитрис, веди себя хорошо, будь послушным мальчиком».

Лишь позже он начал понимать, откуда берутся красные полосы на спине Тео. Это была его вина – несмотря на уговоры сестры, Димитрис не был послушным. И уже никогда не станет другим.

Глава 8

Натали положила руку на плечо Димитриса, хотя и понимала, что не сможет облегчить его страдания.

– Как он поступал с тобой? – Голос ее дрожал.

Димитрис покачал головой.

– Меня он любил. – Мужчина хмыкнул. – Ему нравилось сталкивать меня лбами с сестрой и братом. «Тео, Димитрис сегодня получил награду, а что сделал ты? Адара, ты проследила за тем, чтобы он поел? Нет? Почему в таком случае ты сама ешь?»

– Это чудовищно!

– Так может поступать только больной человек, – прохрипел Димитрис.

Она могла лишь догадываться о том, сколько ярости в нем скопилось.

– Я делал все возможное, чтобы он хоть раз ударил меня. Разбивал его машину, прогуливал школу, бросил камень в окно. Была зима, в разбитое окно дул ветер. Знаешь, что он сказал? «Позвони Тео. Пусть придет и починит». Разве это не безумие?

Он посмотрел ей в глаза. Его лицо было искажено, взгляд метал искры. Теперь она видела настоящего Димитриса, который скрывался под маской безразличия и холодности.

– Димитрис, мне так жаль…

Что еще она могла сказать? Горло свело судорогой.

Машина мягко затормозила на снежной дороге. Димитрис помотал головой, словно очнулся от дурного сна.

– Мне не следовало рассказывать тебе об этом.

Она нашла его руку, переплела теплые пальцы с его пальцами, холодными и негнущимися.

– Все в порядке. Неужели никто не заявлял на него?

– Наша семья очень богата. Деньги позволяют делать так, чтобы ни у кого не появлялось лишних вопросов. Я выучил это назубок. Таким все сходит с рук, даже избиение собственных детей. Помню, как-то я ждал Адару после школы. Учитель предложил ей побыть в классе столько, сколько хочется. Она торопливо собрала учебники и ответила, что ей лучше вернуться домой вовремя. Учителя все знали и ничего не предпринимали.

– А ты не хотел заявить на отца?

Димитрис усмехнулся:

– К тому времени, когда я мог бы так поступить, я выработал целую систему. Как только отец тянул руки к Адаре, я, к примеру, разливал молоко. Вместо того чтобы устроить взбучку, он приказывал ей вытереть пол. Когда же мы подросли, а Тео достаточно окреп, отец перешел к оскорблениям и угрозам. Даже тогда они продолжали бояться его, и это сводило меня с ума! Я умолял их хоть раз в жизни сказать ему «нет». Тео не слушал меня. Он продолжал делать все, что требовал отец. Он даже стал бухгалтером! – Димитрис не мог удержаться от горького смеха. – Хотя мечтал конструировать самолеты!

В голове Натали не укладывалось то, что она услышала. Да, она росла с братом, который был тяжело болен, и задыхалась от бессилия, но в их доме всегда жила любовь. Теперь ей стало понятно, почему семья Макрикоста держится особняком.

– Несмотря ни на что, они любили меня… А я переспал с невестой Тео! – Димитрис бросил на нее отчаянный взгляд.

Натали стало дурно и тесно в салоне машины.

– С Джайей?

– Нет. Ту невесту для него выбрал отец. Я знал, что Тео против этого брака. Ему было уже за двадцать. Я не мог понять, почему он позволяет отцу и дальше управлять его жизнью. Тео сказал, что, если он не женится, отец выдаст замуж Адару. Мы вдоволь насмотрелись на неандертальцев, с которыми ее пытался свести отец. Она старалась делать вид, что мы нормальная семья… Я понимал, почему Тео готов пойти на такую жертву, но не мог допустить это. Я расстроил помолвку, переспав с его невестой. Когда же Адара вышла замуж за Гидеона, я не мог понять, почему Тео продолжает жить с ними. Возможно, он хотел убедиться, что Гидеон достаточно хорош для нее…

– Ты мог бы прямо спросить об этом.

Димитрис фыркнул и ничего не ответил. Он постучал костяшками пальцев по стеклу, шофер открыл для него дверцу. Затем он сам помог Натали выйти из машины, и они вошли в ресторан.

Оба дрожали. Натали не могла разобраться, была ли это погода или реакция на все то, что они узнали друг о друге. Она не представляла, что в прошлом у Димитриса была такая жизнь. Конечно, это многое объясняло, но также порождало массу вопросов.

Что будет дальше?

Ресторан располагался в старой части Монреаля. С того места, где стоял их столик, открывался потрясающий вид на реку Святого Лаврентия.

Натали находила все больше и больше сходства с их первым совместным ужином. Официант расстелил льняную салфетку у нее на коленях, Димитрис заказал вино и морепродукты. Женщина едва заметно улыбнулась. Она вспомнила, как говорила ему, что любит моллюсков, а этот ресторан славился лучшими мидиями. Стоило признать, что она недооценивала этого мужчину. Что еще она упустила?

Натали опустила подбородок на сплетенные пальцы. Она любовалась тем, как мерцает пламя плавающей в бокале свечи.

– О чем ты думаешь? – спросил Димитрис.

– Честно? Сомневаюсь, что ты хоть раз делился этим с кем-то. Почему ты рассказал мне?

– Ты не представляешь, насколько часто мне приходилось выслушивать, как какая-нибудь певичка или даже политик переживают развод. Никогда не понимал этого странного желания поведать о своей жизни малознакомому человеку. Натали, я не знаю, как ответить на твой вопрос. Просто я чувствую, что могу поделиться этим с тобой.

Она грустно улыбнулась:

– Со мной легко беседовать о таких вещах, потому что я привыкла к непростым беседам. Димитрис, я понимаю, почему вы трое избегаете разговоров о вашем детстве… А если что-то случится? Неужели ты хочешь, чтобы ваша вражда продолжалась всю жизнь?

Димитрис сощурился, словно от боли.

– Нет, конечно нет. Помнишь тот день, когда мы познакомились? Сразу же после вашего разговора с Гидеоном. Он настаивал, чтобы я приехал на день рождения Адары. Я был раздражен. Я не хотел идти, потому что там будет Ник. – Димитрис нахмурился. – Тем не менее думаю, мне нужно это сделать. Для Адары это будет много значить.

– Ты действительно не помнишь его? Это так странно. У твоего отца была любовница?

– Натали, ты удивительная женщина! – Димитрис невольно улыбнулся. – Нет, у моей матери был любовник. Как мне сказали, в какой-то момент мама поссорилась с отцом, они даже разорвали помолвку. В то время у нее и случился непродолжительный роман с отцом Ника… Отец считал, что она забеременела от него. Возможно, мама и сама так думала. Они решили отправить Ника в частную школу-пансион. После этого мы видели его всего пару раз. Единственное, что я помню, как-то я громко поинтересовался у отца, кто такой Ник. У него было такое лицо… Я не сомневался, что теперь-то он устроит мне взбучку. Но он лишь похлопал меня по плечу и рассмеялся.

– Твой отец наказывал Тео и Адару за то, что они помнили Ника, – вдруг сказала Натали. – А ты не мог его помнить.

Димитрис был поражен. Такое объяснение ему в голову не приходило.

– Димитрис, с его стороны это было жестоко. Ты должен был чувствовать себя сбитым с толку. Не могу представить себе, чтобы кто-то обращался подобным образом с родным ребенком.

– Я всегда чувствовал себя плохо из-за того, что они страдают, а я нет. Я считал, что меня нужно наказывать не меньше, чем их. Мне казалось, что они должны ненавидеть меня…

Подошел сомелье. Это дало им обоим время собраться с мыслями. Когда же они вновь остались наедине, Натали коснулась его руки.

– Тебе нужно прийти на день рождения сестры.

Он взглянул на нее исподлобья, словно знал, что она права, но не хотел это признать. А потом просиял:

– Пойдем со мной.

– Что?! Нет, – решительно отказалась она. – Что за дикая мысль?

– Но мы же встречаемся.

– Мы ужинаем. И я приняла твое приглашение только для того, чтобы сказать, что это больше не повторится.

Димитрис откинулся на спинку стула.

– Почему? Ты боишься, что я превращусь в своего отца?

– О нет!

– Я завязал с алкоголем. К тому же, в сущности, у меня никогда не было зависимости от него… Да, я могу повысить голос… Ты боишься за Зоуи?

Натали покачала головой:

– Я уверена, что ты никогда не причинишь вреда ни мне, ни моему ребенку. Но ты должен понять, что та, кого ты встретил в Париже… той женщины не существует. Я больше не буду притворяться.

Димитрис чувствовал себя так, будто очутился посреди пруда, затянутого тонкой коркой льда.

Существует ли возможность продолжать видеться с ней?

– Натали, чего ты хочешь от мужчины?

– Думаешь, мне что-то нужно? – иронично поинтересовалась она.

– Неужели ты ничего не хочешь? – Он с удовольствием отметил, что она покраснела.

– Послушай, ты соблазнил меня во Франции только потому, что я это позволила, – заметила она.

– Ты флиртуешь. Знаешь, что мне это нравится. – Он никогда не скучал в ее компании.

– Я не флиртую. – Уголки ее рта предательски подрагивали.

– Значит, ты бросаешь мне вызов?

– Нет, – уверенно возразила она. – Не пытайся заставить меня поверить в то, что я неверно доношу свои мысли. Мне нужно думать о дочери. Может быть, я и слабая женщина, но как мать я готова горы свернуть. Хочу, чтобы ты понял это. Димитрис. В первую очередь я мать, а уж потом женщина.

– Ты хочешь, чтобы у нее был отец?

– У нее уже есть один. – Натали пожала плечами. – Конечно, он далек от совершенства, но она получает от него значительно больше внимания, нежели я получала от собственного отца.

– Больше любви?

Димитрису было трудно произносить это слово, потому что его значение было ему непонятно. Он сомневался, сможет ли предложить нечто подобное.

Натали не рассмеялась, не уколола его. Она вообще ничего не сказала, только сжала губы, чтобы он не заметил, как они задрожали. Он наблюдал за тем, как она пытается побороть спазм в горле. Он чувствовал ее боль, впервые по-настоящему сопереживал и был готов расплакаться вместе с ней.

– Любовь, конечно, прекрасное слово, – улыбнулась Натали. – Но что оно означает? Хит утверждает, что любит меня, каждый раз, когда мы встречаемся.

– Правда?

Димитрис словно проваливался в пустоту.

– Да, он говорит так, если целый день кормит Зоуи бургерами в забегаловке или забирает ее из школы, забыв при этом рюкзак с учебниками. Он считает себя прекрасным парнем, потому что продолжает любить меня, несмотря на то что я постоянно злюсь. Мне недостаточно любви, мне нужен человек, на которого я могу положиться.

Димитрису нечего было ответить. Он способен поступать только наоборот.

– Натали…

Димитрис горько рассмеялся. Во что они превратили этот вечер? Он летел в Канаду, надеясь снова оказаться в постели с Натали и излечиться от нее. Вместо этого они обнажили свои души.

– То, как я вел себя раньше… Я больше не хочу быть таким.

Личность, которую он взращивал в себе, набила оскомину ему самому. Он устал оттого, что люди недооценивают его.

– Димитрис, я очень это ценю, правда. – Натали казалась ему по-настоящему тронутой. В нем вспыхнул луч надежды. – Но я не могу вверить тебе мое время, сердце и сердце моей дочери, пока ты будешь размышлять, что тебе с этим делать.

О чем она говорит? О женитьбе?

Это должно оттолкнуть его. Ужин завершится еще до того, как они попробуют закуски.

Тем не менее Димитрис не торопился с решением. Ему нравилось просыпаться рядом с Натали и вместе ужинать. Во Франции он сделал ее своей любовницей, но теперь мог легко представить, что они будут вместе долго.

Камнем преткновения оставалась ее дочь. Что ж, возможно, Натали и не ищет для Зоуи нового отца, но он должен познакомиться с девочкой.

Димитрис молчал. Закуска была такой вкусной, что в любых других обстоятельствах Натали стонала бы от удовольствия, но сейчас ей казалось, что она жует пепел.

Она решила, что свидание подходит к концу. Когда же к ним приблизился официант, и ее спутник заказал главное блюдо, женщина не на шутку удивилась.

– Что, правда? – не удержалась она. – Я думала, ты хочешь поскорее уйти.

– Натали, я не собираюсь бежать поджав хвост только потому, что ты сомневаешься в моей надежности. Можешь быть уверена, я настойчив.

Она – против воли – испытала облегчение. Однако это длилось недолго. Он что же, собирается ее преследовать? Натали невольно заерзала на стуле.

Конечно, если он захочет овладеть ею, она не сможет отказать. Ей этого хотелось не меньше, чем ему.

– Димитрис, не усложняй… – почти взмолилась она.

Он одарил Натали дьявольской улыбкой, взял ее за руку и запечатлел поцелуй на тыльной стороне ладони.

– Я прошу тебя о том же.

Другими словами, Димитрис просит, чтобы она не сопротивлялась, пока он будет разбивать ей сердце. И после этого она позволяет ему как ни в чем не бывало держать ее за руку? Какая же она мягкотелая!

– Как работа? – вдруг поинтересовался он. – Перескажи мне последние сплетни.

– Ты правда хочешь это знать? – Натали невольно рассмеялась. – Почему?

– Довольно серьезных разговоров на сегодня. Давай вспомним, почему нам нравилось проводить время друг с другом. Этот недалекий Лорье до сих пор переписывает все мои гениальные рекламные проекты, когда переводит их на французский? Это сводило меня с ума.

Это был воистину великолепный мужчина. Они болтали о ее работе, о перестановках в компании и новых стратегиях. К тому времени, как они добрались до кофе с десертом, ресторан опустел.

– Расскажи мне о Зоуи.

– Что бы ты хотел знать?

– Все, что ты могла бы рассказать мне о ней в Париже, если бы не испугалась.

Натали пожала плечами:

– На прошлой неделе она спросила у меня, откуда берутся дети.

– Ничего себе! – Димитрис испытал легкий приступ паники. – Что же ты выбрала? Аиста? Капусту?

– Мы с мамой были очень близки. Она никогда ничего не скрывала от меня. – Натали усмехнулась. – Так что я рассказала Зоуи правду. В самых общих чертах.

Димитрис смотрел на нее с неприкрытым восхищением – так пристально, что ей пришлось отвести взгляд.

– Ты прекрасная мама. Это одна из тех черт, которые привлекают меня.

Натали тронули его слова. Слезы сами собой выступили у нее на глазах. Она действительно старалась быть хорошей мамой. Конечно, мнение Димитриса далеко от экспертного, тем не менее ей было приятно.

Она пробормотала слова благодарности.

– Я никогда не буду пытаться встать между вами, – торжественно обещал он. – Отношения между вами бесценны, и я не допущу, чтобы они изменились.

Возможно, он не представляет, каково быть отцом, но ребенком он понимал, что отец не должен быть черствым и жестоким. Последние преграды, которые стояли на пути к ее сердцу, рухнули.

Димитрис расплатился, помог Натали выйти из-за стола и обнял ее за талию. От его прикосновения по телу женщины побежали электрические разряды. Этот вечер обречен закончиться так, как хочется ему.

Натали почувствовала себя слабой и безвольной. Все, что сказал Димитрис, правда или очередная попытка соблазнения?

Когда он помог Натали надеть пальто, она заметила на его лице выражение бескрайней нежности и совершенно запуталась. В лифте Димитрис положил руки ей на плечи, но не двигался, словно ожидал разрешения.

Она провела языком по пересохшим губам:

– Пожалуйста…

Натали пришла в ужас от того, как хрипло и отчаянно звучит ее голос. Глаза мужчины потемнели, и он подарил ей восхитительный поцелуй. Когда двери лифта разъехались в стороны, они все еще целовались. На них смотрели люди, но это вряд ли их волновало. Когда же двери стали закрываться, Димитрис отпустил ее, но продолжал удерживать рядом с собой взглядом. Кровь Натали бурлила. Она не сводила с него глаз, пока они рука об руку выходили из лифта и садились в машину.

– Ты останешься со мной на ночь? – спросила она, когда они оказались в безопасном полумраке салона.

– Я очень хочу этого…

Ей показалось, что Димитрис что-то недоговаривает.

– В чем дело?

– Если я проведу с тобой эту ночь, то останусь на выходные, а в следующие ты приедешь в Нью-Йорк и пойдешь вместе со мной на день рождения Адары.

Она уже сказала Димитрису, что следующие выходные Зоуи проведет с бабушкой, но тем не менее покачала головой.

– Я не могу, я буду с Зоуи.

Натали пыталась втолковать ему, что больше не совершит необдуманных поступков.

– Она может поехать вместе с нами. У нее есть паспорт?

Паспорт был готов. Натали откладывала деньги, чтобы отвезти дочь в парк развлечений во Флориде.

– Я… – Она вздохнула. – Дело не в этом…

– А в чем? Если ты боишься смутить ее, в Нью-Йорке мы будем спать в разных комнатах. Вы можете остановиться в моей квартире, а если это неудобно, я сниму для вас номер в отеле. Не тревожься о деньгах – я оплачу перелет.

– Димитрис, так нельзя! – Натали решила назвать истинную причину. – Ты не можешь вот так сводить нас со своей семьей.

– Тебе стыдно показаться со мной?

– Нет, но наши отношения обернулись изрядной головной болью для твоих родственников. Я – последняя, с кем они хотели бы встретиться.

– Это не твоя вина. Мы оба прекрасно знаем, что корень зла во мне. Поверь, они будут гораздо больше рады встрече с тобой, нежели со мной.

– Они же боялись, что я подам на тебя в суд!

– Именно. Поэтому, если ты приедешь со мной, все поймут, что ты не держишь на меня зла.

– Все равно мне будет неловко.

– Натали, – процедил Димитрис сквозь зубы. – Если я появлюсь один, Гидеон спустит меня с лестницы. Если же со мной будет спутница, которую он уважает, я получу шанс извиниться перед сестрой. Это мне будет неловко на протяжении всего вечера.

– Но…

– Черт побери, Натали! Я не хочу, чтобы они думали, будто я встречался с тобой только из желания насолить им. Тогда я вообще не думал ни о семье, ни о последствиях. Я хочу, чтобы на нас смотрели как на серьезную пару.

Но так ли это?

Натали начало казаться, что именно этого она старается избежать. Одно дело – провести с ним ночь, оживить воспоминания о той страсти, которую они испытали в Париже. И совсем другое – впустить Димитриса в свой дом, в жизнь ее и Зоуи. Натали понимала, что невольно начнет рассчитывать на него, нуждаться в нем и мечтать о недостижимом.

Они не разговаривали, пока машина не остановилась напротив ее дома. Димитрис проводил женщину до двери, обхватил ладонями ее лицо.

– Может, ты хочешь подумать…

– Нет, – торопливо перебила его Натали. – Гаррет научил меня, что время быстротечно. Завтра может и не быть, поэтому следует наслаждаться каждой минутой. Я хочу, чтобы ты остался.

– Правда? – Он поцеловал ее в лоб.

Этот жест был простым и нежным. Она потянула Димитриса за собой, однако он воспротивился.

– Мне нужно взять чемодан.

– Ах да, конечно, чемодан, – протянула она.

Когда он вошел в дом, Натали стояла в кухне и неторопливо разворачивала конфету. Димитрис вспомнил, как привычно он укладывал вещи. В этом было что-то гадкое. Так он поступал каждый раз, когда собирался провести выходные с любовницей.

Однако осуждение Натали не на шутку задело его.

– Я всегда продумываю свои действия. Или ты хочешь, чтобы я сделал тебе ребенка?

Натали побледнела, закашлялась, прикрыла рот рукой и с видимым усилием проглотила конфету.

– Нет.

Димитрис испытал разочарование. Нет, он не спрашивал ее об этом всерьез, но все же… Не сегодня, но, может быть, когда-нибудь… Однако Натали подвела черту.

– У меня было много женщин. – Димитрис говорил, стараясь не обращать внимания на болезненное выражение ее лица. – Но ни одна из них не понимала меня. Если ты считаешь себя просто очередной моей любовницей, это не так. С тобой все по-другому, я не хочу от тебя секса. Этой ночью я хочу любить тебя.

– Мне страшно, – призналась Натали. – Я боюсь поверить в то, что ты будешь рядом. Как бы мне не пришлось потом разочароваться.

Димитрис приблизился к ней и заключил в объятия.

– Не знаю, как успокоить тебя. Единственное, что могу обещать, – я буду первым, кого ты увидишь, когда откроешь глаза завтра утром. – Он взял ее за руку и нежно переплел их пальцы. – Давай вместе поднимемся наверх. Натали, я так соскучился.

Димитрис прогуливался по дому босой и без рубашки. Темный дощатый пол нагрелся от солнечных лучей. Мужчина вспоминал прошедшую ночь. Она была особенно чувственной и страстной. Сказывалась их разлука, но было и что-то другое… Прежде секс для Димитриса был способом отвлечься и получить удовольствие без каких-либо обязательств.

Он прокручивал в голове их последний разговор. Вспоминал все то, что рассказал Натали о себе. Прошлым вечером и сама Натали раскрылась для него совершенно с другой стороны. Она льнула к Димитрису, поощряла все его ласки, позволяя ему царствовать в постели.

В глубине души он боялся, что после его откровений Натали отвергнет его. То, что она приняла его таким, какой он есть, радовало и беспокоило одновременно.

Именно это подняло Димитриса с постели в столь ранний час. Он сделал несколько звонков, отправил пару писем и сообщений. После он заглянул в холодильник, съел пару конфет. Димитрис заказал кофе и свежую выпечку. Когда машина подъехала, он наспех оделся и вышел за заказом, а вернувшись, обнаружил, что дверь заперта.

– Эй!

Димитрис увидел силуэт Натали за стеклом, показал ей пакеты с едой. Она приоткрыла дверь и сердито заявила:

– Я думала, что ты вызвал такси.

– Ты шутишь?

Он почувствовал себя оскорбленным.

– Кофеварка есть в кухне. К тому же ты съел мои конфеты.

– И поэтому ты заперла дверь? Но я оставил свои вещи!

– Этого я не заметила.

Она скрестила руки на груди. Из одежды на ней была только футболка, голые ноги покрылись мурашками от холода. Димитрису захотелось овладеть ею прямо на кухонном столе.

– Я услышала, как подъехала и посигналила машина. Потом я увидела, что ты вышел на улицу в куртке, и…

– Предположила худшее?

Он никогда не сможет сделать что-то втайне от нее. В глубине души ему захотелось рассмеяться, но Натали продолжала хмуриться.

– Почему ты не разбудил меня? Я приготовила бы тебе кофе.

– Послушай, я, конечно, далек от совершенства, но все же не так глуп. Я еще не встречал ни одного мужчину, который выжил бы, разбудив свою женщину для того, чтобы она приготовила ему завтрак.

– Справедливо… – Натали задумчиво переминалась с ноги на ногу.

– И я подумал… – Димитрис опустил пакеты на пол и, положив руки ей на бедра, принялся ласкать ее сквозь тонкую ткань. – Тебе нужно отдохнуть. Мы довольно поздно легли. Выспавшаяся, ты не была бы такой ворчливой. – К тому же, – он прижал ее к себе, и она могла ощутить нарастающее в нем возбуждение, – я знал, что, если ты проснешься, мне не хватит одного завтрака.

Натали опустила руки ему на плечи, и он ощутил жар во всем теле.

– Ради этого можешь будить меня в любое время дня и ночи. – Она сложила губы для поцелуя.

– У меня есть и другие дела.

– Неужели? – холодно поинтересовалась Натали.

– Да. – Для пущего эффекта Димитрис придал себе скучающий вид. – Помимо всего прочего, сегодня я распорядился начать в Монреале поиски подходящего офиса. Я намерен открыть фирму в Канаде.

– Ты серьезно?

– Серьезней некуда. – Он подхватил Натали на руки и поднялся на второй этаж. – Никогда во мне не сомневайся.

– Прости.

* * *

Весь день Натали старательно искупала свою вину. Она приготовила сытный ланч, вместе они просматривали сайты недвижимости в поисках подходящего помещения. Они даже съездили взглянуть на некоторые из них, после чего поужинали в уютном пабе, а вернувшись домой, выпили по бокалу вина и снова без устали занимались любовью.

Натали смогла отодвинуть свои тревоги только до воскресного утра. Они лежали в постели после занятий любовью и решали, кто пойдет готовить поздний завтрак. Затем Димитрис спросил, чем она будет заниматься днем.

– Мне нужно забрать Зоуи.

– Откуда?

– С фермы, она находится в двух часах езды от города. – Натали подняла голову и увидела, что выражение его лица стало непроницаемым. – Обычно Хит привозит ее к ужину, но он всегда опаздывает. Если я собираюсь вовремя уложить ее спать, то сама приезжаю за ней. – Натали посмотрела в окно и увидела солнечный свет, струящийся из-под штор. Было грустно завершать прекрасный уик-энд. – Приятно прокатиться в машине в такой погожий день. Думаю, я даже задержусь там, чтобы выпить кофе.

– С Хитом? Я еду с тобой.

Натали оторопела. Неужели Димитрис ревнует?

– С его мамой, – уточнила она. – Хит рыбачит на озере. Именно поэтому они с Зоуи поздно возвращаются.

– Я все равно хочу поехать с тобой. – Он встал и потянулся.

У нее закружилась голова от восхитительного зрелища его обнаженного тела, но все же она собралась с мыслями.

– Димитрис…

– Раз уж вы с Зоуи прилетите на день рождения Адары, нам пора познакомиться. – И он отправился в душ.

Натали хотела обсудить с ним проблему дня рождения его сестры, но он уже ушел. Она не смогла затронуть эту тему и в машине. Молодая женщина то и дело задавалась вопросом, насколько мудро она ведет себя. Димитрис хочет, чтобы они стали настоящей парой. Он собирается открыть фирму в Монреале. Если она против будущего с этим мужчиной, следует сказать ему об этом как можно скорее.

Натали очень хотела быть с Димитрисом, однако сомневалась, что ему удастся найти общий язык с Зоуи.

Димитрис понимал, что не похож на отца. Физическое насилие он применял в жизни лишь раз, да и то только ради того, чтобы разнять двух мертвецки пьяных парней, пытавшихся убить друг друга.

Он совершенно не знал, как себя вести с детьми, но раз у Натали есть Зоуи, придется разобраться, что к чему. Несмотря на то что Димитрис старался оставаться спокойным, Натали он не провел. Она чувствовала его напряжение и поэтому по большей части молчала.

Они припарковались у дома. Димитрис сразу же увидел симпатичную пожилую женщину, которая подметала снег на крыльце. Неподалеку Зоуи лепила снеговика. Сначала Натали познакомила его со свекровью. Клодетт приветливо улыбнулась и пообещала напоить их кофе. Затем Натали представила его Зоуи. Вязаная шапочка девочки была покрыта снегом.

– Бабушка обещала отвести меня в сарай и показать котят. Ты любишь котят? – спросила Зоуи.

– Кто их не любит? – ответил Димитрис, удивившись тому, как легко они нашли общий язык.

– Дядя Фрэнк, – сказала девочка. – От них он чихает. Глупости! Их там пять. Как мне.

– Пять девочек Зоуи? – удивился он.

– Иногда мне кажется, что у меня действительно пять дочерей, – усмехнулась Натали.

Димитрис чувствовал, что она пристально наблюдает за ним.

Он не собирался отступать. В конце концов, завоевать расположение ребенка легче, чем урезонить истеричную звезду, которая требует розовый лимузин.

Так и случилось. Им было довольно просто общаться. Почти час они бродили по ферме, любовались снеговиком, перегладили всех котят в сарае, дали им имена. Подождали, пока Зоуи соберет яйца у несушек, и выслушали историю, как бабушка превратила шерсть альпаки в новую вязаную шапочку и свитер.

– Ты очень терпелив с ней, – наконец призналась Натали.

Димитрис был удивлен, потому что не прикладывал со своей стороны никаких усилий. Он специально приехал ради этой девочки. Он хотел узнать, что ее интересует. Зоуи было всего пять лет, однако она знала о рыбе и хоккее больше некоторых взрослых. Она, в свою очередь, искренне смеялась, когда он говорил что-то забавное.

– Все жду, когда начнутся настоящие проблемы. – Димитрис постучал по циферблату наручных часов. – Гляди-ка, прошел уже час, а она так и не попросила меня достать легкие наркотики, не выкинула телевизор из окна отеля и даже не опубликовала в Интернете фото себя обнаженной.

Натали невольно улыбнулась:

– Обычное поведение начинающей рок-звезды?

– Мне приходилось прикладывать титанические усилия, чтобы замять подобные скандалы.

Позже все собрались за кофе. Им было уютно друг с другом. Клодетт принадлежала к тем женщинам, которым на роду написано быть матерью. Она не задавала лишних вопросов, не интересовалась их отношениями. Она излучала тепло и заботу. Димитрис понял, почему Натали так дорожит дружбой со свекровью.

Зоуи сидела между ними и самозабвенно рисовала, пока взрослые разговаривали. В какой-то момент она отвлеклась от рисунка.

– Мам, не хочешь рисовать со мной?

Димитрис поддался искушению и взял в руки карандаш. Он давно не рисовал, запах грифеля и дерева унес его в детство. В свое время Адара пыталась развить у него талант художника. Он соскучился по рисованию. Вчера Димитрис нервничал. Теперь же, встретившись с Зоуи, он почувствовал, что и она может легко стать частью его жизни. Он был уверен, что сделал правильный выбор.

– Это я?! – воскликнула Зоуи.

Димитрис решил польстить девочке и набросал ее портрет. Он подумал, что окончательно покорил Натали, и был безмерно горд, услышав, как Зоуи сказала бабушке, что они повесят этот рисунок на холодильник.

Вечером Натали провожала его до двери.

– Ну и? – спросила она.

– Я в ужасе оттого, что меня выставляют на улицу посреди ночи. Страшно расстроен, если говорить начистоту. Тем не менее я уважаю границы, которые ты установила.

– Я не о том…

– Я все понимаю. – Он тепло улыбнулся и на прощание поцеловал ее в губы. – Увидимся завтра.

Глава 9

Поездка в Нью-Йорк была для Натали в некотором смысле шагом назад – в сказку, в которую она попала в Париже. Это пугало.

– Какое?

Молодая женщина стояла с двумя изысканными платьями для коктейля в руках. Одно из них, глубокого синего цвета, она купила только вчера. Второе же Димитрис прекрасно помнил. Черное платье она надела на их первое свидание.

– Ты просто очаровательна. – Он оторвался от компьютера и покачал головой. – Не думай об этом, купим тебе что-нибудь, когда прилетим.

Когда они приехали из аэропорта в его роскошную квартиру, Натали поняла, почему он так сказал. Она успела забыть, насколько богат Димитрис.

Неделю до поездки они встречались лишь урывками, проводили вместе время, пока Зоуи не возвращалась из школы. После Натали готовила ужин для всех. Отлично воспитанная Зоуи стала для Димитриса настоящим подарком. Девочка довольно быстро пала жертвой его обаяния. Он охотно слушал ее рассказы о друзьях и о приключениях в школе, не пытался заменить свое внимание подарками. Их совместные вечера проходили прекрасно.

В Нью-Йорке Натали пришлось вспомнить, что семье Димитриса принадлежит одна из самых крупных сетей отелей. У него не было работы, но он распоряжался собственным трастовым фондом, регулярно звонил своему брокеру и к тому же был владельцем безлимитной кредитной карты. Его квартира больше, чем ее дом, внутри имелся даже бассейн.

– Тут так много окон… – Зоуи встала на цыпочки, чтобы посмотреть на улицу, а затем прошла по коридору, заглянула в его кабинет. – И столько книг!

– Да, книг у меня действительно много, – улыбнулся Димитрис. – Твоя мама удивится, но многие из них я прочитал от корки до корки. Хорошенько осмотрись, но, пожалуйста, не подходи без меня к бассейну.

Зоуи принялась неторопливо прогуливаться по комнатам. Натали было не до этого. Ее совершенно не интересовал головокружительный вид с террасы. Женщину охватила паника – его родственники не захотят видеть ее на своем домашнем празднике, деревенщинам там не место.

За завтраком она узнала, что празднование дня рождения Адары – не обыкновенный семейный ужин.

Пока Натали сражалась с кофемашиной, на столе, словно сами собой, возникли яйца по-бенедиктински, вафли с клубникой и свежая выпечка. Зоуи решила, что наступило Рождество, когда Димитрис достал из пакета пирожные со взбитым кремом.

– Ты любишь динозавров? Мы могли бы сходить сегодня в музей естествознания, – предложил он за завтраком.

– Да, Зоуи, – подхватила Натали. – Я всегда хотела там побывать.

– Боюсь, сегодня ты не сможешь пойти с нами, – заявил он и откусил хрустящий тост. – Ты записана в спа.

– Неужели?

– Да, а потом у тебя встреча со стилистом.

– Я плохо выгляжу?

– Ничего подобного. Платье можешь выбрать по своему вкусу. Я пойду в смокинге, согласно дресс-коду.

– Но я думала, что это семейный ужин…

– Это бал, форма одежды парадная. Подбери длинное платье.

– И сколько же ожидается гостей? – поинтересовалась Натали.

– Примерно четыреста. Это не секрет, но ты об этом не спрашивала. Адара устраивает такое мероприятие каждый год, а все собранные средства передает в фонд поддержки бездомных. Об этом можно почитать в Интернете.

– Зоуи тоже приглашена?

– Она познакомится с моими племянниками. Дети будут находиться в том же отеле, но этажом ниже под присмотром нянь. Не переживай, ты сможешь навестить ее в любой момент. – Димитрис подозревал, что Натали будет тосковать по дочке гораздо больше, чем Зоуи по ней. – Эви, конечно, любит своих кузенов, но Зоуи она будет очень рада. – Он посмотрел на девочку. – Эви три года, и она обожает принцесс.

Часом позже Натали принимала различные процедуры в одном из лучших спа-салонов города – грязевое обертывание, массаж, маникюр и педикюр. Стилист встречался с ней два раза, снимал дополнительные мерки, совещался с парикмахером. Ее высокую прическу украсили лентой, покрытой мерцающими кристаллами, отчего та походила на корону. Макияж был неброский, лишь подчеркивал самые выгодные черты лица. Что касается платья…

Натали надевала вечерний наряд только на выпускной вечер. То было дешевенькое, приобретенное в комиссионном магазине розовое платье с пышными рукавами.

Вкус Димитриса оказался безупречным. Все-таки он не удержался и сам выбрал наряд для Натали. Платье было длинное, без рукавов, с подходящим жакетом. Оно было сшито из сиренево-серого бархата, его силуэт напоминал хвост сказочной рыбы. Платье льнуло к телу в области груди, талии и бедер и расширялось внизу. Туфли выгодно подчеркивали фигуру. Несмотря на головокружительные каблуки, они были удобными настолько, что Натали могла протанцевать в них целую ночь.

– Драгоценности взяты во временное пользование, – объяснял ей стилист, прикладывая одно украшение за другим, пока не остановил выбор на античной камее и сапфировых серьгах. – Но, поверьте, если я сделаю все правильно, джентльмен непременно приобретет их для вас.

Натали мягко улыбнулась:

– Не думаю, что мне следует этого ожидать.

Она действительно не ждала от Димитриса драгоценностей. Она начала мечтать о большем – о любви, семье, браке.

О мужчине, который будет с ней всегда. О рождении еще одного ребенка.

Натали начала влюбляться в Димитриса. Глубоко и бесповоротно.

* * *

Если бы Димитрису не нужно было развлекать пятилетнюю девочку, он весь день провел бы в тягостных размышлениях по поводу предстоящего вечера. Они побывали в музее естествознания, на смотровой площадке небоскреба Эмпайр-стейт-билдинг, в знаменитом магазине игрушек. Покормив уток в Центральном парке, они наконец вернулись домой. Димитрис предложил Зоуи посмотреть фильм и поесть попкорн, а сам отправился принять душ и переодеться.

В ванной он услышал восхищенный вопль Зоуи:

– Мамочка!

Димитрис испытал противоречивые чувства. По всей видимости, Натали вернулась и была готова. Это означало, что совсем скоро ему придется встретиться со своей семьей. Впрочем, на него благотворно повлияла прогулка с Зоуи.

Девочка была чистой и невинной, отчего он и сам стал по-другому смотреть на окружающий мир. Зоуи не скрывала ни одной своей эмоции. Жестокая реальность еще не ранила ее, и Димитрис почувствовал желание уберечь девочку. Он был глубоко тронут тем, что Натали легко отпустила обожаемую дочь с ним. Ему захотелось всегда быть рядом с Зоуи, наблюдать за тем, как смешливая малышка расцветает и превращается в очаровательную, уверенную в себе женщину.

Димитрис все отчетливее понимал, что хочет провести с Зоуи и Натали всю жизнь. Это желание смущало – он не представлял себя женатым человеком.

Так же считала и Натали, зная его отношение к собственной семье. От сегодняшнего вечера зависела его судьба. Ставки были очень высоки.

Димитрис нервничал, старался отбросить тревожные мысли, пока завязывал белоснежный галстук-бабочку. Когда же он надел смокинг и вышел в гостиную, то испытал потрясение. Димитрис был знатоком женской красоты, тем не менее его поразила женщина, стоявшая посреди гостиной. Платье подчеркивало ее природную красоту. Но он был очарован самой Натали, а не ее нарядом.

Они с дочерью смеялись, и она не сразу заметила его. Увидев Димитриса, не смогла сдержать восхищенного возгласа.

– Я думала, что зря так разоделась. – Натали внимательно рассматривала его, ее щеки чуть порозовели, а взгляд был полон нежности. – Ты отлично выглядишь.

– А ты великолепна, – заверил ее Димитрис. Его глаза блестели.

Натали покраснела еще сильнее и попросила Зоуи сфотографировать их.

Девочка пришла в восторг, когда они сели в лимузин. Водитель привез их на подземную парковку.

Единственным человеком, которого Димитрис считал своим союзником и к которому обратился за помощью, была Роуан, жена Ника. Только она могла сделать так, чтобы они попали в отель незамеченными. Роуан всегда помогала золовке организовывать подобного рода вечера и благотворительные мероприятия.

Лифт для важных персон использовался главным образом для того, чтобы знаменитости могли незаметно для папарацци приезжать в отель и покидать его. Димитрис и Натали с дочерью вышли из машины и сели в лифт. Но прежде чем двери закрылись, в кабину вошел Ник.

Он бросил на Димитриса уничтожающий взгляд. Ник был красивым мужчиной, но, в отличие от остальных Макрикоста, у него была нордическая внешность: белая кожа, высокие скулы, слегка вьющиеся светлые волосы. Голубые глаза Ника метали молнии.

– Твоя жена ожидает нас. – Димитрис натянул на лицо маску безразличия, чтобы скрыть волнение.

– Да, она предупредила меня. – Ник не был доволен тем, что жена участвует в сговоре за его спиной.

Лифт доставил их на самый верхний этаж. В коридоре поджидала Роуан.

– Пожалуйста, входите. Тео и Джайя оставили Зефира и прошли в зал. – Она говорила с приятным ирландским акцентом. – Но я не собираюсь ничего утаивать от мужа.

Несмотря на то что Роуан как актриса обрела известность в самом юном возрасте, она осталась скромным и приятным человеком. Сегодня она выглядела так же соблазнительно, как на экране: изумрудное платье облегало ее, как вторая кожа, темные волосы струились по плечам. Улыбка казалась естественной, но на то она и актриса.

Роуан всегда охотно шла навстречу Димитрису. Однако она рассказала обо всем Нику, и он уже не был уверен в ее искренности.

– Вы, должно быть, Натали и Зоуи?

По крайней мере, она приветливо ведет себя с двумя его спутницами.

Натали почувствовала неладное и держалась настороженно.

– Понимаю, вы не ждали нас. Мне бы не хотелось навязываться, – сказала она.

Ник повернулся и смерил ее взглядом, словно сделал моментальный фотоснимок.

– Все в порядке. – Натали охотнее поверила бы его словам, если бы он сделал над собой усилие и улыбнулся. – Мне нужно поискать Эви, – заявил Ник и отошел.

– Ник и я не осведомлены о причинах размолвки, – деликатно заметила Роуан, – но рады способствовать восстановлению отношений в семье.

Неужели? Теперь она показалась Димитрису довольно плохой актрисой. Как она смеет говорить такое, если очевидно, что Ник недоволен их появлением.

Натали опустила глаза, но Димитрис чувствовал ее настроение. Все ее естество буквально кричало о том, что они должны поскорее убраться восвояси.

Что ж, ей следует узнать, как чудно он ладит с собственной семьей!

– Роуан, послушай, если… – Он замолчал, потому что вернулся Ник с дочкой на руках.

– Хочу, чтобы ты кое с кем познакомилась, – обратился он к Зоуи.

Суровый северный медведь превратился в ласкового мишку.

Димитрис впервые обратил внимание на то, с какой заботой Ник держит дочь. У Эви были темные волосы и раскосые глаза. Она родилась в стране, разрываемой военными конфликтами, где в свое время Ник работал репортером. Между отцом и ребенком была сильная связь. Эви обнимала папу за шею и доверчиво прижималась к нему.

Димитрис внимательно смотрел на Ника. Если тот смог стать любящим отцом для этой крохи, между ним и Зоуи нет преград для взаимной любви.

– Кто это?

Взгляд девочки перескакивал с одного взрослого на другого, а остановился только на Зоуи.

– Ее зовут Зоуи. Дядя Димитрис привел ее в гости. Поздороваешься с ней? – Ник опустил Эви пониже.

Эви застенчиво поднесла палец к губам, а затем указала на дверь в конце коридора:

– Няня Зефира принесла краски для лица. Я буду кошкой. А кем будешь ты?

Зоуи посмотрела на маму:

– Я могу быть бабочкой?

Натали улыбнулась и погладила дочь по щеке, мечтая, чтобы взрослым было так же легко находить общий язык друг с другом.

– Давай спросим у няни, – сказала она и предложила Эви показать им дорогу. – Я оставлю ей свой номер, чтобы она могла позвонить мне в случае необходимости.

Позже они вслед за Ником и Роуан шли к бальному залу. Димитрис чуть отстал и взял Натали за руку:

– Прости, это было так…

– Неловко? – подсказала она. – Все в порядке. Просто Ник любит секреты еще меньше, чем ты.

Димитрис не думал об этом. Ему было важно другое: чтобы Ник не настроил против него Тео и Адару. Все эти семейные ссоры порядком действовали на нервы.

Рука об руку они подошли к входу в бальный зал. Их остановил охранник.

– Они с нами, – сказал Ник.

– Все же я обязан доложить о вашем прибытии.

– Я могу сделать это сам, – нетерпеливо возразил Димитрис.

Крепко взяв Натали за руку, он принялся прокладывать дорогу через толпу. Люди расступались, перешептываясь. Для многих причина ухода младшего Макрикосты из семейного бизнеса оставалась туманной. Однако реакция гостей сыграла ему на руку. Все разом повернулись к хозяину и хозяйке вечера, что указало Димитрису верный путь.

Гидеон заметил их издалека. Кто-то подошел, собираясь предупредить его, но он шикнул.

– Я и сам вижу.

Гидеон узнал его спутницу и привлек внимание жены. Адара посмотрела на брата, потом на Натали, и ее взгляд потеплел.

Натали пыталась выдернуть руку. Димитрис понял, что делает ей больно. Он ослабил хватку, но не отпустил женщину. Поддержка Натали была необходима ему, как воздух.

Она была его белым флагом. То, что сегодня она пришла с ним, являлось доказательством того, что он испытывает к ней подлинные чувства. Он был безоружен и уязвим.

Это тревожило Димитриса, точнее, пугало. Если сегодня родственники отвергнут его, то отвергнут их обоих. И он не будет знать, что делать.

Димитрис приблизился к сестре.

– Прости, ты не заслужила того, чтобы я так обошелся с тобой. Мне очень жаль. – Свободной рукой он обнял Адару за плечи и почувствовал, как она вздрогнула от неожиданности. – Я пришел поздравить тебя с днем рождения. Если хочешь, чтобы я ушел, я пойму.

– Конечно оставайся. – Адара обняла его. – Я так рада видеть тебя, что готова расплакаться.

– Это не нужно. – Димитрис откашлялся, чтобы скрыть облегчение. Он был тронут, что сестра так легко простила его. – Твой супруг, похоже, собирается растерзать меня за то, что я огорчил тебя. Готов выписать чек на любую сумму в качестве моральной компенсации. Теперь ты улыбнешься?

Адара рассмеялась. Напряжение Гидеона рассеялось. Он вопросительно посмотрел на Натали и перевел взгляд на Димитриса, словно интересовался, какие у того намерения относительно спутницы.

– Натали, приятно снова увидеть тебя. – Адара собралась с силами и демонстрировала безупречные манеры.

Натали нервно улыбнулась:

– Я рада, что оказалась здесь. Мне бы хотелось воспользоваться этой возможностью, чтобы…

– Не нужно приносить извинения, – предупредил ее Димитрис.

Она метнула в него яростный взгляд.

– Я хочу это сделать.

– Я привел тебя не для этого, – парировал он.

– Что ж… – Она опустила взгляд на свои безупречные ногти. – Стало быть, утверждая, что ты мне не начальник, ты говорил неправду? Собираешься командовать?

– Хорошо, бери всю вину на себя. – Он повернулся к сестре и заявил: – Эта женщина хладнокровно соблазнила меня с целью разрушить мою семью и карьеру.

– Но я…

Димитрис перебил ее.

– Все это – моя вина. Я сам должен загладить ее.

Как бы это ни угнетало его.

– Послушай, Натали, – вступил Гидеон. – Он действительно причина многих проблем. Не нужно защищать его.

Несмотря на столь нелестные слова, Димитрис счел их обнадеживающими. Гидеон не вел бы себя так, если бы собирался разорвать его на части.

– Вас видел Тео. Ты собираешься поговорить с ним? – Между бровей Адары залегла тревожная складка.

– Конечно, – кивнул он. – Мы скоро вернемся. Мне хочется услышать ваше мнение о моем новом бизнесе. – Димитрис высоко ценил деловую хватку Гидеона.

Когда они подошли к Тео и Джайе, та первая сделала шаг навстречу и тепло поприветствовала их.

– Я тревожилась из-за твоего отчета о работе во Франции, – сказала она Натали. – Да, дорогой, я помню, что обещала не говорить сегодня о работе, но мне нужно лишь пять минут, Тео. Натали, конечно, это довольно избито, но не могли бы мы выйти в дамскую комнату, чтобы кое о чем переговорить?

– Я всегда знал, что не нравлюсь твоей жене, – уныло произнес Димитрис, когда Джайя увела у него спасательный круг.

– По правде говоря, ты и мне никогда не нравился, – заявил Тео.

– Это все, на что ты способен? – Димитрис усмехнулся, сделав вид, что брат не задел его за живое.

– Нет.

Молчание затянулось, стало невыносимым.

– Конечно, ты можешь отказаться разговаривать со мной, Тео. Это эффективное наказание. Я никогда не буду близок с Ником так, как ты. Гидеон тоже терпеть меня не может. Но ты – мой брат.

Тео даже не взглянул на него.

– Гидеон – суровый человек. Он не намерен подвергать свою семью невзгодам. Я не совершаю ошибок, и ему не в чем упрекнуть меня. Ты сам сделал себя объектом его презрения.

Тео старается проявить заботу? На сердце у Димитриса стало легко.

– И к тому же Ник…

Димитрис перебил брата:

– Понимаю, если бы ты мог, то рассказал бы мне о нем. Честно говоря, я рад, что у тебя сохранилось хотя бы одно приятное воспоминание о детстве. – Он был не в силах скрывать волнение.

Тео опустил глаза, размышляя над его словами.

– Я не жду, что ты простишь меня. Мне очень жаль.

Тео долго молчал.

– Все, что произошло, – не твоя вина. Мы были детьми, никто из нас не виноват. Ты совсем не похож на отца.

Их взгляды встретились на мгновение, достаточное для того, чтобы увидеть переживания друг друга. Димитрису было необходимо услышать эти слова. Это заставило его поверить, что в конце концов он будет достоин Натали.

– Кстати, Ник смущает даже меня, – сухо заметил Тео. – Он так собран и уверен в себе, что я чувствую себя глупым младшим братом. Так что мы с тобой два сапога пара.

– Приятно слышать. – Димитрис улыбнулся. Он был рад восстановить прежние отношения с Тео. – Кстати, ты слишком мало платишь Натали. Я собираюсь переманить ее в свою новую компанию.

– Так вы этим занимаетесь? – Тео строго посмотрел на него.

– Нет, если честно, я собираюсь сделать ей предложение.

– Что ж, удачи.

Старший брат сказал это от всей души.

Натали положила помаду в сумочку.

– Нас нет уже десять минут.

Джайя улыбнулась:

– Я действительно хотела услышать твое мнение о том, как было принято новое программное обеспечение.

Натали пожала плечами. Она не могла сказать ничего нового. Тем не менее работа была лучшим, а в их случае единственным способом избежать упоминания о том, что произошло между ней и Димитрисом.

– Наверное, было правильно оставить их наедине друг с другом. – Натали имела в виду братьев Макрикоста. – Надеюсь, им удалось найти общий язык. Нельзя разбрасываться семьей.

– Я говорила Тео то же самое, когда он игнорировал звонки Димитриса.

Они покинули дамскую комнату. Джайя рассказывала о семейной ссоре. Натали была настолько поглощена разговором, что не сразу почувствовала, как кто-то коснулся ее руки. Это была Роуан. Ее сопровождал Гидеон.

– Глядите-ка, планеты сошлись.

Натали повернулась и увидела троих братьев и сестру, которые оживленно беседовали.

– Ах! – Джайя прижала руку к груди. – Я уже начала всерьез опасаться, что этого никогда не случится.

– Это много значит для Ника, – заметила Роуан.

– И для Адары, – кивнул Гидеон.

Димитрис тоже желал воссоединения. Натали была по-настоящему горда за него. Она с нежностью смотрела на смеющихся взрослых людей, у которых было несчастливое детство.

После того как произнесли тост за именинницу и Адара потанцевала с мужем под ее любимую песню, начались танцы.

К Натали подошла Роуан:

– Эви хочет, чтобы Зоуи осталась у нас на ночь. Ты не против?

Роуан забронировала несколько номеров для музыкантов, которые должны были развлекать гостей, но один номер оставила для Димитриса и Натали. Если Зоуи посреди ночи понадобится мама, она будет поблизости.

После того как Натали поняла, что сможет эту ночь провести с Димитрисом, вечер наполнился для нее совершенно иным смыслом.

Она положила голову ему на плечо, отдалась во власть возбуждения, которое всегда начинала испытывать вблизи этого мужчины. Натали сняла жакет, и теперь ее плечи были обнажены. Димитрис ласкал губами ее шею. Она поглаживала пальцами его плечо.

Натали чувствовала себя любимой и наслаждалась этим. Он посмотрел ей в глаза, и возбуждение усилилось.

Она безумно любила Димитриса.

– Нам забронирован номер. – Ее голос стал хриплым от желания.

– Ты хочешь уйти?

Она прижалась к нему, стараясь унять дрожь в коленях.

Гости постепенно расходились. Ник и Роуан ушли довольно рано – им нужно было укладывать детей. На прощание Адара обняла брата, Гидеон поцеловал Натали в щеку и сказал, что был рад видеть ее.

Оказавшись в номере, они стали целоваться.

– Ямочки на твоих щеках – моя слабость. После нашего расставания в Лионе я боялся, что больше никогда не увижу их. Сегодня вечером в тебе все было прекрасно – твоя кожа, смех…

Натали радовалась его признанию.

Димитрис медленно вынимал шпильки из ее прически. Он делал это без спешки и искренне любовался ею. Она почувствовала себя невестой в первую брачную ночь.

Сегодня вечером Натали позволила себе поверить в сказку. Что ни говори, а их отношения значат для Димитриса больше, чем все его предыдущие связи.

Ее собственные движения также стали неторопливыми. Она старалась запомнить каждую деталь, каждое прикосновение.

Он нежно поцеловал Натали:

– Ты такая красивая.

– Я люблю тебя.

Глава 10

Димитрис не сомневался, что эта ночь будет прекрасна. Секс с Натали – лучшее, что случалось в его жизни. Секрет их столь сильного взаимного удовольствия крылся в том, что раз за разом они лучше узнавали друг друга, научились дразнить друг друга, доводить до крайнего блаженства.

Но сейчас Димитрис испытывал нечто большее, чем чувственное удовлетворение. Он был глубоко тронут ее признанием.

Сама по себе эта фраза мало значила для него. Димитрис довольно часто слышал это в свой адрес. Он мог и сейчас пропустить все мимо ушей, но хотел, чтобы эти три слова оказались правдой.

Потому что он и сам влюбился в Натали.

Этому существовало единственное объяснение: она изменила его. Изменила для себя, потому что заслуживает лучшего мужчину.

Он любил ее.

Димитрис обнял свою женщину. Еще никогда он не чувствовал себя таким уязвимым. Это было совершенно новое для него ощущение.

Димитрис не принадлежал к тем мужчинам, которые попадают в эмоциональную зависимость от своей партнерши. Но то, что он испытывал к Натали, было чем-то другим. Он начал понимать это с того момента, как решил разыскать ее. Ему хотелось не просто возобновить отношения, а поднять их на совершенно иной уровень. Димитрис желал крепко привязать Натали к себе.

Он будет страдать, если она отмахнется от его признания, ведь раньше он не говорил это ни одной женщине. Она должна понять, что стала дорога ему.

– Натали, спасибо, что приехала со мной. Без тебя примирения не было бы.

Димитрис укрыл ее простыней и прижал к себе, размышляя над тем, как эта женщина обогатила его жизнь.

Как лучше сделать ей предложение?

– Знаешь, каждый раз, когда Адара хотела, чтобы я присоединился к их семейным сборищам, я не мог представить себя там. Теперь все встало на свои места. – Позже он решил, что на этом следовало бы остановиться. – Ты не хочешь выйти за меня замуж? Интересно, как Зоуи воспримет эту новость? Ты знаешь, что я люблю засыпать и просыпаться вместе с тобой.

Натали отстранилась, ей показалось, что ее рассекли пополам.

Она начала понимать, с какой целью Димитрис привез ее с собой – ему было необходимо угодить родственникам. У Адары и Тео были семьи. Она по-настоящему влюбилась в него, а он спланировал тактический ход, чтобы окончательно примириться с семьей.

Если бы он был честен с ней, ей не было бы мучительно больно. Она не отказала бы ему, потому что трепетно относится ко всему, что касается семьи. Если бы Димитрис объяснил, зачем он приглашает их в Нью-Йорк, она приняла бы меры, не позволила бы дочери привязаться к нему.

Она не может выйти замуж за этого человека и любить его всем сердцем, потому что он женится на ней лишь для того, чтобы порадовать семью. Это несправедливо по отношению к ней и чудовищно по отношению к Зоуи.

– Димитрис…

Натали села на край кровати, опустила ступни на прохладный пол, но так и не решилась подняться. Как глупо… Почему она начала думать, что этот красивый, независимый, богатый мужчина мог воспылать к ней искренней любовью?

– Послушай, мне известно, что ты не горишь желанием выходить замуж во второй раз. Но ради Зоуи…

– Именно поэтому я вынуждена отказать тебе, – хрипло проговорила Натали.

Собравшись с силами, она встала и надела халат.

– Почему?

– Потому что в итоге мы разведемся. – Она махнула рукой. – Послушай, это моя вина. Размечтавшись, я слишком увлеклась.

– «Увлеклась»? – взвился Димитрис. – Как в прошлый раз, когда притворилась свободной женщиной?

– Прекрати! – Натали не нравилось, куда катится разговор.

– Что? Не нравится, как это звучит? Мне тоже неприятно. Ты сказала, что любишь меня. Тоже увлеклась?

Натали с ужасом осознала, что Димитрис слышал ее признание.

– Не смей упрекать меня в том, что я тебя использовала. – Она сжала кулаки. – Ты специально привез меня сюда, чтобы быть похожим на Тео и Адару! Я ничего не ждала от тебя. Но не зови меня замуж только ради того, чтобы у тебя появился ребенок, которого ты сможешь брать на семейные пикники!

– Вот что ты думаешь обо мне…

Димитрис вскочил и принялся искать брюки. Он кое-как оделся, ринулся к двери, но на полпути остановился.

– Натали, я понял, чего ты действительно хочешь. Ты хочешь, чтобы я оказался таким же самовлюбленным и безответственным, как твой отец и твой первый муж! Все для того, чтобы заявить, что все мы одинаковы, и остаться в одиночестве. Тебе нравится жить самостоятельно и ни от кого не зависеть, разве я не прав? Так вот, дорогая, у меня для тебя отличные новости – ты снова одна!

Он ушел, громко хлопнув дверью.

Димитрис скорее почувствовал, чем увидел, что пустовавший рядом с ним стул кто-то занял.

Ник.

Он выругался про себя. Час от часу не легче!

Ник привлек внимание бармена, указал на бокал Димитриса, заказал то же самое.

– Если хочешь, возьми мой. Мне больше не надо. – Димитрис подтолкнул бокал к нему.

Все способы, которыми он раньше успокаивал нервы, сейчас оказались бессильны. Он был расстроен и страшно зол на Натали.

Она говорила ужасные вещи…

Ник не притрагивался к выпивке и молчал. Он просто сидел рядом, положив руки на стойку, и лениво вращал ключ-карточку от номера.

– Пришел сказать, что тебе не понравилось, как я сговорился с Роуан за твоей спиной? – предположил Димитрис.

– Нет. – Голос Ника был ровным. Он постукивал ребром карточки по стойке. – Мне это действительно не понравилось, но пришел я не за этим. Натали позвонила к нам в номер, она хотела забрать Зоуи… Все в порядке, – поспешил он успокоить побледневшего Димитриса. – Роуан уговорила ее подождать до утра. Когда я уходил, она приглашала Натали на бокал вина. На земле мало мест, где мужчина может зализывать раны в гордом одиночестве. Я нашел тебя сразу.

– А зачем тебе это понадобилось?

Димитрис чувствовал себя чертовски уставшим.

Было уже слишком поздно для разговоров. Слишком поздно для всего.

Ник поджал губы:

– Тебе не нужно было обращаться к Роуан. Ты мог прийти ко мне.

Димитрис горько вздохнул, опустил голову. Великодушие Ника его угнетало.

– Можно я кое о чем спрошу тебя, Ник? Ответь честно. Ты вообще помнишь меня? Для меня ты совершенно незнакомый человек.

Ник вздрогнул:

– Ты не можешь меня помнить. Тогда ты был совсем маленьким. – Ник поднял бокал. Сделал глоток. – Да, я хорошо помню тебя. Тебе нравилось стаскивать с себя одежду в самых неподходящих местах. Мы смеялись до колик.

Димитрис расхохотался и закашлялся. Ему страшно захотелось поделиться с Натали. Она по достоинству оценила бы это. Как же ему нравился ее смех…

Ему нравится в ней все.

Черт!

– Натали знает что-нибудь об этом? – поинтересовался Ник.

– Она – единственная, с кем я говорил о тебе.

Димитрис невольно поднял глаза к потолку. Он хотел, чтобы Натали услышала это.

Ник задумчиво кивнул и принялся водить пальцем по краю бокала.

– Нам показалось, что вы довольно близки. Что случилось?

– Парень, да ты действительно журналист.

– Прости. Мне просто хочется помочь. Она – хороший человек. К тому же я сомневаюсь, что ты решился бы взять в свой новый бизнес женщину, которой не доверяешь. Ты любишь ее. Ты уже сказал ей об этом?

Димитрису показалось, что по его сердцу прошлись ножом.

– Она сказала, что этого для нее недостаточно.

Натали никогда не собиралась остаться с ним навсегда. Возможно, он заслуживал этого, но не мог представить себе жизнь без этой женщины.

Ник невнятно выругался.

– Послушай, она не кажется мне женщиной, которая способна разбрасываться признаниями в любви.

Слова Ника понемногу проникали в сознание Димитриса. Он нахмурился, попытался взглянуть на себя со стороны и увидел круглого идиота. Он был настолько занят собой, так погружен в собственные тревоги, что оставил ее слова любви без ответа.

– Я облажался?

– Похоже на то. – Ник задумчиво потер шею. – Ты сделал ей предложение?

Димитрис тяжело вздохнул:

– Невнятно, без кольца…

Ник хмыкнул:

– Послушай, я, конечно, не эксперт, но могу дать пару советов. Проверенных. Если хочешь завоевать женщину, нужно быть честным до конца. Предложи ей всего себя – свою гордость, сердце, душу. Ничего не утаивай.

– Если бы это было так просто…

* * *

Димитрис не знал, как завоевать Натали. Он привык к женщинам, которые охотно позволяли баловать себя – дорогими подарками, ужинами, нарядами. А она откровенно пренебрегала своими желаниями и нуждами во имя других.

Конечно, ей хотелось пойти в кино с друзьями, покататься на коньках, но она отказывала себе в этом ради матери и брата. Нет, она не сожалела об этом, тем не менее судьба не раз обводила ее вокруг пальца. Ее юность началась и закончилась в одну ночь, в ночь, когда она впервые познала любовь и забеременела. Натали снова вынуждена была забыть о себе и собственных интересах.

Исключением стали несколько дней во Франции. Кроме этого, Натали не совершила ни одного эгоистичного поступка за всю свою жизнь. Но, даже отдавая ему всю себя – тело, душу, любовь, – она не смела ничего просить в ответ.

Она произнесла слова любви искренне, они действительно много значили для нее.

– Спасибо, Ник. – Димитрис решительно поднялся и хлопнул брата по плечу. – Я знаю, что нужно делать. – Он оставил несколько банкнот. – Не позволяйте Натали забрать Зоуи и уехать, пока я не вернусь.

Натали хотелось как можно быстрее покинуть Нью-Йорк, но Зоуи забыла свою любимую игрушку в номере Ника и Роуан и категорически отказывалась уезжать без нее. Роуан настояла на том, чтобы Натали осталась на ночь. Когда она вернулась к себе в номер, там никого не было.

Она начинала понимать, почему Димитриса не привлекали семейные сборища Макрикоста. Его родственники, не переставая, ворковали друг с другом и были поглощены своими детьми. Роуан организовала для всех роскошный поздний завтрак и настояла на том, чтобы Натали с дочкой присоединились к ним. Отсутствие Димитриса объяснили вскользь: «У него появились срочные дела».

Зоуи наслаждалась вкусной едой и компанией за них обеих. Натали чувствовала себя подавленно, сказывалось обилие красного вина, выпитого с Роуан накануне.

Необходимо уехать до того, как вернется Димитрис. Впрочем, после вчерашнего он вряд ли захочет лишний раз встречаться с ней.

Кто-то открыл дверь. Взрослые тотчас прекратили разговоры и насторожились, дети с любопытством обернулись. Натали была уверена, что все Макрикоста в курсе того, что произошло прошлой ночью.

За ее спиной раздались до боли знакомые шаги, ей захотелось провалиться сквозь землю.

– Не смотри на меня так, – бросил Димитрис кому-то. – Я пытаюсь все исправить.

Его рука легла ей на плечо. Она невольно опустила вилку и нож, прикрыла глаза.

– Ну же, Натали. – Он говорил вкрадчиво и спокойно, почти нежно. Его прикосновение было мягким, но настойчивым. – Нам нужно поговорить.

– Мам? – Зоуи опустила на тарелку хрустящий тост, намазанный вареньем.

– Все хорошо, детка.

Зоуи переводила вопросительный взгляд с Натали на Димитриса и обратно.

– Все в порядке, лягушонок. Мы очень быстро вернемся. – Он улыбнулся. – Натали, ты хочешь поговорить здесь?

Она поднялась и краем глаза заметила, что Димитрис махнул рукой Тео. Братья обменялись взглядами. В комнате, куда он привел ее, было просторно, светло и тихо. Из окон открывался потрясающий вид на Центральный парк.

– То, что я сказала прошлой ночью… – Ее голос дрожал, но она не намерена была отступать. – У тебя замечательная семья. Зоуи…

– Это родные мне люди. Натали, они уже любят тебя и никогда не простят мне то, что я заставил тебя страдать. Да я и сам не могу себе простить… – произнес он побелевшими губами.

– Именно об этом я и говорила. Ты боишься их неодобрения. – Натали сцепила пальцы.

– Они не одобряли меня всю жизнь. Я привык к этому. Я прошу твоей руки. Натали, я хочу, чтобы ты любила меня.

Ее сердце болезненно сжалось. Когда дело касалось ее чувств, Натали умело сворачивала им шею. Она покачала головой. Димитрис должен остановиться, иначе им обоим не поздоровится.

– Ты любишь меня? – Он был прекрасен, как падший ангел, поднявшийся из преисподней, чтобы искусить ее. – Нам это не показалось. Натали, твоя любовь принадлежит мне. Я не позволю тебе отнять ее у меня.

Ее губы дрожали, на глазах выступили непрошеные слезы.

– Я отдам тебе всю свою любовь, чтобы ты приумножила ее.

По щекам Натали текли потоки слез. Димитрис обхватил ладонями ее лицо и вытер влагу.

– Тебе придется принять мою любовь. Я дам тебе все, в чем ты когда-либо нуждалась. Если я что-нибудь упущу, обязательно скажи мне об этом, чтобы я мог восполнить пробел.

– Все не так просто… Зоуи…

– Ты научишь меня, как любить ее и тех детей, которые у нас родятся.

– Но…

– Нет, послушай. Твоя мама всегда думала о твоем брате и лишь потом о тебе. У нее не было выбора, но к чему это привело? Твои интересы не могут быть на втором месте. Зоуи – не причина лишать себя личного счастья. Нам не нужно будет видеться урывками. Я постоянно буду рядом с тобой. Я – тот, кто станет заботиться о тебе, оплатит лучшую школу для Зоуи, позволит тебе работать или же заботиться о нашей семье. Ты нужна мне, потому что я люблю тебя и хочу делить с тобой каждый день.

Его сладкие слова достигли ее сердца. Они проникли в самые темные уголки, где были похоронены мечты о счастливом замужестве и семье. Она больше не будет нести ответственность за каждый свой поступок, откажется принимать решения. У нее есть любимый человек, с которым она сможет разделить все радости и тяготы жизни. Когда-то давно она убедила себя в том, что это ей не нужно.

Натали не могла поверить, что все происходит наяву.

Брови Димитриса сосредоточенно сдвинулись. Он отпустил ее руку и достал из кармана небольшую бархатную коробочку. Внутри лежало изящное кольцо с мерцающим бриллиантом.

– Ты выйдешь за меня?

Натали смотрела на него недоверчиво:

– Ты можешь взять в жены любую. – Она заикалась от волнения.

– Ты единственная женщина, которую я когда-либо по-настоящему любил. Единственная, кому я предлагаю свою руку и сердце. Ты согласна? Согласна стать моей женой?

– Да, – прошептала она со слезами на глазах.

Димитрис дрожащими руками надел кольцо на палец любимой женщины.

Он целовал ее руки и губы. Она не верила своему счастью, сердце переполняла радость.

– Я люблю тебя.

Натали потрясли теплота и благодарность, светившиеся в глазах Димитриса.

– Я так люблю тебя.

– Спасибо, что вернулся.

– Я всегда буду возвращаться.

– Мы расскажем им? – спросила она, когда они обменялись жаркими поцелуями.

– Хочу увидеть реакцию Зоуи, – усмехнулся Димитрис. – Боже, я в восторге от этой девочки. Зоуи любить так же легко, как и ее потрясающую маму.

Все поняли, что произошло, как только они вышли к гостям. Кто-то припас бутылку шампанского, игристый напиток полился в бокалы с веселым шипением. Натали показала дочери кольцо.

– Зоуи, мы с Димитрисом решили пожениться. Что ты об этом думаешь?

– Кольцо мне нравится, – вдумчиво ответила девочка. – Оно красивое. Если вы поженитесь, у вас будет ребенок? Я хочу младшего брата!

Эпилог

Натали вышла на задний двор. Мужчины жарили мясо и беседовали о политике, женщины суетились в кухне и присматривали за детьми.

Натали обожала, когда они собирались вместе. Это было нелегко, но дни рождения детей всегда справляли дружно.

– Кто это тут у нас? – проворковал Димитрис.

Он забрал у Натали их трехлетнего племянника, Зефироса. Утром малыш капризничал, но послеобеденный сон восполнил его силы, и он радостно бросился на шею к дяде. Димитрис подкинул его, а затем поцеловал в макушку.

– Самое время проснуться, все искали тебя. – Он повернулся к площадке, где дети скатывались с горки, заливисто смеясь. – Зоуи! Смотри, кто пришел!

– Джайя тоже проснулась, – обратилась Натали к Тео. – Ей было плохо во время перелета… Выйдет через минутку. Представляешь, как тяжело ей дается смена часовых поясов?

Димитрис поручил Зефироса Зоуи и обнял Натали. Оказываясь в кругу семьи, он становился самым счастливым человеком на свете.

– Зоуи, тебе не обязательно носить его. – Джайя, все еще сонная, подошла к мужу. Тео обнял ее за плечи.

– Нам это нравится! – крикнула девочка и убежала. Зефирос висел у нее за спиной.

К ним подошли Роуан и Ник.

– Мы так счастливы, что вы все смогли приехать. Нам не терпится рассказать, что звонили из агентства по усыновлению. Представляете, у них есть ребенок из той же деревни, что и Эви. Мы хотели бы навестить его на следующей неделе и будем очень признательны, если кто-то из вас сможет присмотреть за Эви.

– Конечно!

Все принялись сердечно поздравлять их.

– Кстати. – Димитрис перевел взгляд на Тео: – Как твоя жена чувствует себя после такого длительного перелета?

– Дело не в перелете. – Джайя слегка покраснела. – Думаю, это девочка. Мне не было так плохо, когда я была беременна Зефиросом. – После того как все поздравили ее, она улыбнулась. – Простите, что не рассказала вам об этом сразу, просто глупое суеверие…

– Да, необходимо дождаться трех месяцев, – подхватил Димитрис. – Меня это тоже раздражает.

Все замерли и уставились на Натали. Она метнула смущенный взгляд на мужа.

– О, Натали! – В глазах Адары стояли слезы.

Натали обняла мужа и прошептала:

– Спасибо за то, что дал мне все это.

– Спасибо тебе. – Он слегка коснулся ее губ своими. – Ты знаешь, я никогда не мог представить, что стану таким.

– Каким? Отцом? Частью большой семьи?

– Счастливым, – поправил жену Димитрис и нежно поцеловал.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg