«Расплата будет жаркой»

Расплата будет жаркой (fb2) - Расплата будет жаркой [Married for Amari’s Heir] (пер. Анна Александровна Ильина) 623K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Мейси Ейтс

Мейси Эйтс Расплата будет жаркой

* * *

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Married for Amari's Heir

©2015 by Maisey Yates

«Расплата будет жаркой»

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2016

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2016

Глава 1

«Вы будете ждать меня в ресторане „Знак“ днем, в половине второго. На вас будет платье, которое вам доставят во второй половине дня. В пакете лежит белье, которое вы обязаны надеть. Это не подлежит обсуждению. Если вы не выполните мои условия, я об этом узнаю. И тогда вас ждет наказание.

Р.».

Чарити Уайатт посмотрела на стол в холле своего дома. На столе был дорогой магазинный пакет темно-серого цвета с логотипом известной марки одежды. Прочитав вложенную туда открытку с инструкциями, она покраснела от ярости.

Она положила открытку в пакет, не желая читать ее снова.

Ресторан «Знак». Не зря встреча назначена там. Именно знаком судьбы этот человек стал для ее отца шесть месяцев назад. И для нее.

С тех пор она полностью в его власти. И она его ненавидит.

Она должна была заставить своего отца уехать после того, как, не выходя на связь почти год, он снова появился в ее жизни.

– Еще раз, Чарити, – говорил он. – Еще раз.

Вдруг им снова повезет, и они будут богаты. Сколько раз она слышала подобные слова? Отец всегда сопровождал их подмигиванием и улыбкой, очарование помогало ему добиваться желаемого в жизни. Жаль, что она не вхожа в его круг. Но у нее больше нет времени, чтобы лежать на бабушкином диване и ждать, когда ее папочка вернется. Больше не будет страшных бессонных ночей, когда он уходил «на работу».

Все должно было рано или поздно закончиться.

Отец ловко кормил Чарити байками, а она жаждала оказаться в блестящем мире, о котором он всегда ей говорил. Где все легко дается. Где они будут вместе.

Но для этого она должна была еще разок помочь «с работой».

Всю свою жизнь Чарити слышала от отца обещания о том, что после бури появится радуга. Однако ей доставались лишь громы и молнии.

И на этот раз он снова бросил ее на произвол судьбы.

В ту минуту, когда ее отец покинул город, Чарити поняла, что попала в беду. Но она все равно осталась в городе. Потому что ей некуда было идти. Потому что тут у нее были знакомые и работа. И она верила, что ее не обнаружат.

Шесть месяцев молчания. Шесть месяцев привычного одиночества. Шесть месяцев, чтобы забыть о предательстве отца. Шесть месяцев, чтобы забыть о властном враге.

И вот теперь это требование.

А через день после того, как отец Чарити вышел на связь, на ее мобильный телефон позвонили. Номер абонента не определился.

Она знала, как выглядит Рокко Амари. Знаменитый и обласканный вниманием средств массовой информации бизнесмен-плейбой. Обладая внешностью модели, он разъезжал на дорогих автомобилях и выходил в свет с роскошными женщинами. В принципе он делал все, чтобы привлечь внимание общественности.

Чарити видела его фото в печатных изданиях, но никогда не слышала его голоса. До вчерашнего дня. Пока он не вступил с ней в контакт. Она быстро поняла, что ей от него не скрыться.

Если только она не побежит куда глаза глядят, оставив свою маленькую квартирку, бросив работу в ресторане и немногих знакомых. То есть ей нужно стать невидимкой. С собой придется взять только пару вещей, чтобы положить их в сумку.

Нет, она не желает снова становиться призраком и прятаться ото всех, как в детстве.

Поэтому она осталась.

Ей опять придется притвориться. Вероятно, ей удастся убедить Рокко в своей невиновности, и он оставит ее в покое. Она должна пойти к нему и все объяснить.

Однако он не собирался играть по ее правилам. И вот он ей позвонил.

– Чарити Уайатт?

– Да.

– Мы раньше не разговаривали, но вы знаете, кто я. Меня зовут Рокко Амари. У вас есть нечто, что принадлежит мне, моя маленькая воришка. – Его голос был низким. Рокко говорил с отчетливым итальянским акцентом. Его голос напоминал смешанный аромат виски и сигар. От волнения у Чарити сдавило горло.

– Я не воришка, – сказала она, стараясь казаться уверенной. – Мой отец мошенник, и он…

– А вы соучастница его преступлений, – решительно произнес Рокко.

– Я должна объясниться. Он лгал мне. Я не знала, что я делаю!

– Да-да. Очень красивая и душещипательная история о вашей невиновности. Тем не менее она меня не впечатлила.

Она прикусила губу:

– Но я ничего у вас не украла.

– Но у меня пропал миллион долларов. И вашего отца невозможно нигде найти. Я требую возмездия.

– Если бы я могла связаться с отцом, я заставила бы его вернуть вам деньги.

– Но связаться с ним вы не можете, верно? Поэтому я хочу предложить вам сделку.

– Сделку?

– Да, но я не обсуждаю важные дела по телефону. Завтра вы получите инструкции. Следуйте им, или я передумаю. И я предъявлю вам обвинения. И вы, мисс Уайатт, проведете довольно много лет в тюрьме за мошенничество и кражи.

Вот так Чарити оказалась в подобной ситуации. С инструкциями, пакетом из магазина и платьем в упаковке, на которое она боялась взглянуть.

Но если она проигнорирует требование Рокко, она ничего не добьется. Он не заберет свои слова обратно, не откажется от своих угроз посадить ее за решетку.

Она пойдет к нему на встречу. Ей придется смириться с его ультиматумом.

Однако она понятия не имела, что будет делать. Посмотрев на пакет с нижним бельем, она вздрогнула от отвращения. Она не знала наверняка, чего он от нее потребует, но подозревала худшее.

Глупые размышления. Потому что Рокко вряд ли захочет связываться с ней, чтобы она расплатилась с ним за украденный миллион долларов. Но он все-таки прислал ей нижнее белье. И от этого факта не избавиться.

Но ничего не поделаешь. Придется подчиниться.

У нее только два выхода: либо выполнить условие Рокко, либо отправляться в тюрьму.

Хотя ее пугал пакет с нижним бельем, тюремная роба страшила ее сильнее. Она часто видела по телевизору криминальные драмы и знала, что большинство людей считают, будто система правопорядка их защитит.

У Чарити было иное мнение на этот счет.

Отец рассказывал ей о Робин Гуде. Это были длинные легенды, в которых воры были положительными героями, а защитники порядка и богачи – отрицательными.

Чарити считала, что закон – зло. Тюрьма – худшее, что может с ней случиться. Никто не позаботится о такой, как она. Представители низших социальных слоев обязаны сами решать свои проблемы.

Она по-прежнему верила, что мир несправедлив, а в рассказах отца много правды.

Но она была убеждена, что ей все-таки удастся выйти сухой из воды. Нужно лишь правильно расставить акценты.

И подобрать ключик к Рокко Амари.

* * *

Платье было таким облегающим, что Чарити едва могла дышать. Слои черного кружева обтягивали ее фигуру, из-под них виднелись участки кожи. Как ни странно, ей подошло по размеру и нижнее белье, и туфли на очень высоких каблуках. Каблуки туфель зрительно удлиняли ноги Чарити. Платье было настолько коротким, что она казалась себе почти обнаженной.

Хотя такой внешний вид должен помочь ей реализовать ее план.

Чарити глубоко вздохнула и вошла в черные двери ресторана «Знак», громко стуча каблуками по черно-белой полосатой плитке на полу. Пройдя через вестибюль, она прошагала в зал ресторана и покраснела, заметив, что на нее смотрит метрдотель.

Выражение лица женщины осталось нейтральным, но Чарити показалось, будто она заметила презрение в ее взгляде.

Она отлично знала, ради чего в таком заведении появляются женщины в коротких кружевных обтягивающих платьях. Если Рокко хотел унизить Чарити, это у него получилось.

– Я пришла к… Рокко Амари, – немного замявшись, сказала Чарити.

Метрдотель слегка улыбнулась:

– Конечно, мисс. У мистера Амари собственный столик в дальнем конце зала. Он еще не приехал, но я с радостью проведу вас к столику.

Чарити последовала за метрдотелем, очень стараясь не свернуть лодыжки в неудобных туфлях. Она давно не носила подобной обуви.

Ходя пешком по неудобным нью-йоркским тротуарам и работая в ресторане, Чарити была вынуждена носить практичную одежду: черные брюки, черную рубашку поло и кроссовки.

Работа официанткой была первой, которую она получила в этом городе. После того как ее папочка смылся в неизвестном направлении в прошлом году, она захотела выйти из «семейного бизнеса». Она была достаточно взрослой, чтобы понять, что мошенничество – не работа. И не важно, что ты обманываешь богатых и опасных людей.

Но потом он вернулся, очаровал ее обманными улыбками и словами и снова попросил ему помочь.

Еще разок.

Чарити захотелось ткнуть себе в руку вилкой. Какая же она все-таки дура! Ее, мошенницу, обвел вокруг пальца более опытный мошенник. И вот теперь она расхлебывает последствия.

– Вам принести чего-нибудь выпить? – спросила метрдотель.

Чарити задумалась. С одной стороны, трезвый ум – преимущество при общении с таким человеком, как Рокко Амари. С другой стороны, ей необходимо немного успокоиться. Иногда за бокалом вина легче беседовать.

– Белого вина, – сказала Чарити.

– Конечно, мисс. – Метрдотель ушла, оставив Чарити одну.

Чарити взглянула на меню, хотя оно ее не волновало. Она не хотела знать ингредиенты блюд. В таком ресторане любое блюдо должно быть вкусным. Однако она нервничала. У нее всегда скручивало живот, когда предстояло притворяться и лгать. Подобная реакция не слишком удобна, когда врать приходится много.

Просматривая меню, она почувствовала, как в воздухе растет напряжение. Внезапно в зале ресторана стало тихо.

Подняв глаза, Чарити увидела, как в зал входит мужчина поразительной красоты. Казалось, все, кто был в зале, мужчины и женщины, на него уставились. Он был высоким и грациозным, как пантера. Его черные волосы были зачесаны наверх. Строгий черный костюм подчеркивал стройную фигуру. Но всеобщее внимание привлекла не только его одежда, итальянская обувь ручной работы, дорогие золотые часы на запястье и солнцезащитные очки, которые он снял, войдя в ресторан.

От мужчины исходил необъяснимый магнетизм.

Он без труда завладевал вниманием аудитории.

Когда он приблизился, Чарити заметила оливковый цвет его кожи, высокие скулы, сильный и прямой нос и потрясающие губы.

Рокко Амари был намного красивее, чем на фото в глянцевых журналах.

– Мисс Уайатт? – выразительно произнес он. – Я рад, что вы пришли. И что вы выбрали платье по своему вкусу.

После его замечания Чарити пожалела, что ей до сих пор не принесли вина. Она с удовольствием плеснула бы им ему в лицо.

«Не позволяй задеть тебя за живое. Ты сама должна найти его слабые стороны».

– Оно отлично на мне сидит, – сказала она. – Мы с вами не встречались раньше, поэтому я немного удивлена, как вам удалось угадать мой размер.

– О, я собирал о вас информацию. Очень тщательно. – Он сел в кресло напротив нее, расстегивая пуговицу пиджака. Внезапно словно из ниоткуда материализовались несколько официантов ресторана. – Мы закажем то, что порекомендует шеф-повар.

Официанты быстро ушли, и Рокко вперился в Чарити карими глазами.

Ей принесли белое вино. Чарити вцепилась пальцами в ножку бокала, желая занять руки.

– Я надеюсь, оно подойдет к заказанной еде. – Он многозначительно посмотрел на ее напиток.

– Это меня мало беспокоит.

– А меня всегда это беспокоит. Я ценю роскошную жизнь. Хорошая еда, хорошее вино, хорошее виски и красивые женщины. Я должен признаться, что вы настоящая красотка, мисс Уайатт. – Он практически мурлыкал, заканчивая фразу.

По телу Чарити пробежала дрожь. Она не понимала, что с ней происходит. Она не привыкла флиртовать и выслушивать комплименты. И она никогда не млела в обществе сексуальных мужчин.

– Я полагаю, что должна вас благодарить, но я не собираюсь этого делать, – произнесла она. – Потому что, по-моему, вы откладываете неизбежный разговор.

– Может быть, – сказал он. – Здесь подают очень вкусную еду. И я очень бы не хотел испортить себе обед.

Чарити посмотрела налево и увидела за соседним столиком несколько роскошных богачек, которые пялились на них. Они явно недоумевали, что такая женщина, как Чарити, делает рядом с Рокко Амари. Все в этих женщинах говорило об их принадлежности к высшему классу. Рядом с ними Чарити выглядела притворщицей из низших слоев общества. Ей не поможет даже дорогое платье. Она похожа на женщину, которую из милости привел сюда пообедать ее благодетель.

Она отлично разбиралась во внешних различиях представителей разных слоев общества, потому что ее отец изучал повадки богачей. Это помогало ему обводить их вокруг пальца.

Чарити редко бывала в высшем обществе. В юности ей приходилось играть роль оборванки с вытаращенными глазами, помогая отцу. Невинной и обиженной жизнью девочки, которой срочно нужна помощь.

И сегодня она снова постарается изобразить невинную и обиженную девочку. Хотя отец бросил ее в беде, она все-таки благодарна ему за «театральный» опыт, который поможет ей остаться на свободе.

– А у меня совсем нет аппетита, – чуть самоуверенно ответила она.

Казалось, Рокко на это наплевать. Вытянув руку, он коснулся ее скулы костяшками пальцев. Чарити так опешила, что застыла на месте и покраснела. Она снова посмотрела на женщин за соседним столиком, заметила их насмешки и уставилась на свой бокал с вином.

Несомненно, они полагали, что она девушка по вызову. Ведь она так вульгарно одета. Либо девушка по вызову, либо содержанка. Хотя разница небольшая. Они считали себя лучше Чарити, потому что родились в роскоши, а она была вынуждена работать.

– Перестаньте, – потребовал он. – Мне не нужен ворчливый партнер за обедом.

– Вы знали, что подумают люди, – сказала она низким голосом, дрожащим от эмоций. – Вы знали, что меня сочтут… шлюхой. – Она посмотрела на него в упор. – Но я не такая.

Чарити едва не съежилась от собственных слов. Однако ей легко удалось изобразить праведный гнев.

Она в самом деле поверила, будто является невинной и обиженной девочкой.

Рокко обхватил ее подбородок большим и указательным пальцами, не позволяя ей повернуть голову. И внезапно она забыла о гневе.

– Дорогая моя, ведь вы именно такая. Вы здесь, потому что я предложил вам сделку. И не забывайте, что я купил вам одежду.

Чарити ужаснулась. Казалось, ничто не может разжалобить Рокко. Он такой бессердечный.

Она увернулась от его прикосновения, и он опустил руку.

– Просто скажите, чего вы хотите, – потребовала она.

Официанты появились снова, расставляя на столе блюда. У Чарити от волнения засосало под ложечкой. Ей нужно поскорее закончить разговор с Рокко.

Он ел медленно и молчал, наслаждаясь каждым кусочком пищи. Чарити решила, что время остановилось. Каждая секунда стала похожа на пытку. Она не желала много разговаривать, потому что ей нечего было ему сказать. Он вроде бы не возражал против ее молчания, а она чувствовала себя мышью в мышеловке, которую внимательно разглядывает кот.

Чем дольше он смотрел на нее, тем отчетливее она осознавала, что под платьем на ней тонкое и дорогое нижнее белье.

Рокко смотрел на нее как на собственность.

Но она действительно могла стать его собственностью. Чем дольше Чарити сидела рядом с ним, тем яснее понимала, что ее ждет.

Однако он не зря пригласил ее в такой дорогой ресторан. Он хотел подчеркнуть разницу их социальных статусов.

Чарити – официантка. Ее связь с криминалом очевидна, но она ни разу не была под арестом. Ее отец скрылся с деньгами, которые украл из корпорации Амари, и он, вероятно, не появится, даже если Чарити пойдет под суд. Если Чарити вдруг привлекут к суду, ее отец ляжет на дно. Потому что Нолан Уайатт не станет рисковать своей шеей ради единственной дочери.

Она вдруг возненавидела себя за то, что была такой глупой и доверчивой. Она решила продать себя, чтобы не идти в тюрьму. Но от перспективы предстать перед судом ее бросало в холодный пот. Она боялась неизвестности.

Кроме того, она не знает точно, чего хочет Рокко Амари.

Хотя об этом нетрудно догадаться, если он прислал ей такое откровенное платье и нижнее белье.

Чарити не была наивной в отношении мужчин. Ее отец был лжецом и манипулятором. И он научил ее, как выявлять подобных лжецов и манипуляторов среди других людей.

Она предпочитала приготовиться к худшему. Судя по всему, Рокко заставил ее разодеться для работы, которую ей придется выполнить.

Как только Рокко доел, появился другой официант:

– Десерт, мистер Амари?

– Нет, – произнесла Чарити, – никакого десерта.

– Пожалуйста, отнесите десерт и кофе в мой номер, – сказал Рокко, словно она ничего не говорила. – Мы с мисс Уайатт уходим.

– Конечно, сэр. – Официант кивнул и отправился оформлять счет.

Чарити стало не по себе. Рокко хочет остаться с ней наедине. Ничего хорошего из этого не выйдет.

– Мы будет обсуждать сделку? – Она не желала уходить из ресторана.

– Конечно. Наверху, в моем номере. И там я кое-что проверю.

У нее чаще забилось сердце, у основания шеи отчетливо пульсировала жилка.

– Что проверите? – У нее пересохло в горле.

– Я проверю, надето ли на вас нижнее белье, которое я вам послал.

– Я ни на что не соглашалась, – ответила она, и их взгляды встретились.

Чарити понимала, что ничего не добьется, бросая вызов Рокко Амари. Он настоящий альфа-самец. И он ей ни за что не уступит. Если же она притворится слабой и податливой женщиной, то сумеет пробудить в нем желание ее защищать. Чарити должна помнить об этом.

– Вы согласитесь на все мои условия, – произнес он. – Потому что в противном случае вы отправитесь под суд, и я выиграю дело.

Чарити с трудом сглотнула, не потрудившись скрыть от него эмоции. Она хотела, чтобы он видел ее страх.

– Я не понимаю, какая вам от этого польза.

– Вам этого не понять, дорогая. И я не обязан с вами объясняться. Я просто предлагаю вам сделать выбор. – Он положил руки на стол, растопырив пальцы на белоснежной скатерти. – Итак, вы идете в мой номер или готовы отправиться в тюрьму?

Чарити посмотрела на свой нетронутый обед, ее губы похолодели.

– Я предпочитаю пойти в ваш номер, – решительно ответила она.

Она по-прежнему думала, будто заставит Рокко поверить в то, что она жертва. Она твердила себе об этом снова и снова.

– Очень хорошо. – Рокко встал и подошел к ней, протягивая руку, как истинный джентльмен. Проигнорировав его, Чарити встала самостоятельно, воспринимая жестокий блеск в его глазах как личный триумф.

– Я очень ценю волевых женщин. Но я требую от вас соблюдения моих требований. – Поправив манжеты рубашки, он застегнул пуговицы пиджака и уставился на Чарити карими глазами. – Я очень надеюсь, что вы подчинитесь моим командам. Иначе вы узнаете, что мои угрозы отнюдь не пустые. – Он протянул руку, и на этот раз Чарити ее взяла. – А теперь, дорогая моя, поднимемся в мой номер.

Глава 2

Номер люкс Рокко оказался красивым. В массивные окна с видом на Центральный парк проникал теплый солнечный свет. Мгновение Чарити просто стояла в дверном проеме, притворяясь, будто любуется комнатой. Подобный номер ей никогда не удастся снять. Он будет не по карману.

Если только она снова не начнет мошенничать вместе со своим отцом.

«Но сейчас ты все-таки должна притвориться. Еще разок. Чтобы отвоевать свою свободу».

Глубоко вздохнув, Чарити продолжала тянуть время, откладывая неизбежное. Мраморные полы были застелены коврами, в номере стояла красивая мебель из твердой древесины, в спальне располагалась большая кровать с темно-пурпурным бархатным покрывалом и кучей подушек.

Как только Рокко подошел и встал позади Чарити, ее опалило жаром его тела. Она напряглась.

– Десерт скоро принесут, – сказал он, прошагав мимо нее, и вошел в номер. – Чувствуй себя как дома.

– Мне будет трудно чувствовать себя здесь как дома.

– О да. Я думаю, этот номер совсем не похож на твою квартирку в Бруклине.

Чарити замерла. Конечно, он все о ней знает. Он прислал ей одежду. Он в курсе подробностей ее жизни.

– Я не удивлюсь, если ты просмотрел даже фотографии в моем доме, – резко произнесла она. – Похоже, ты все обо мне знаешь.

– Таково искусство войны, – сказал он. – Надо знать своих врагов.

– А я твой враг? – спросила она.

Рокко подошел к ней, обхватил пальцами ее руку и потянул к себе. От его прикосновения Чарити словно ударило током.

– Ты меня обокрала, – ответил он убийственным тоном. – Я к этому не привык.

Ей показалось, будто она стоит рядом с беспощадным хищником. Рокко Амари из тех людей, которых интересует только жестокая месть.

Он считает ее своей добычей. Но он не догадывается, что у Чарити сердце зверя. Она выросла в жестокой среде и знает, что такое неопределенность и бедность.

Она не выжила бы, если бы была слабой.

– Мой отец солгал мне. – Она прижала руку к груди, чувствуя, как бьется ее сердце. – Я действительно думала, что он наконец нашел честную работу. Я согласилась помочь ему собрать информацию об инвестициях авторитетных компаний. Я не знала, что он воспользуется ею, чтобы украсть деньги с твоих счетов. Я правда ничего не знала. – Она легко лгала, глядя в его суровые карие глаза.

– Банковские переводы делались на счет, открытый на твое имя.

– Потому что я согласилась помочь ему открыть счета. – Она понимала, что ей не удастся убедить Рокко. Но она не намерена просто стоять и выслушивать его обвинения.

– Тогда ты дура. Потому что Нолан Уайатт мошенник. И всегда им был.

– Он мошенник. – У нее сдавило горло. – Но я…

В дверь постучали. Рокко отпустил руку Чарити и подошел к двери.

– Обслуживание номеров, мистер Амари! – сказал мужчина. – Где прикажете поставить тележку?

– Я сам ее поставлю. – Рокко вкатил тележку в номер и закрыл дверь. Он остановил тележку с подносом, на котором были два куска шоколадного торта и кофе, в центре комнаты.

– Неужели ты всегда думаешь о людях худшее? – спросила она.

– Я всегда признаю только факты.

– Я говорю тебе правду. И могу объяснить, почему помогала своему отцу. Я хотела верить, что он лучше, чем есть на самом деле, хотя мне не следовало этого делать. Он мой единственный родственник. Я просто поверила, что на этот раз он говорит правду.

Чарити казалась себе очень убедительной.

– И ты решила рискнуть, помогая ему с очередным мошенничеством? – спросил Рокко.

– Я ничего подобного от него не ожидала. – Это было правдой. Она не знала, что он украдет миллион долларов. На этот раз ее папочка заигрался. – Да, он воровал и прежде довольно большие суммы денег. Я редко жила вместе с ним. Но когда мы были вместе, у нас какое-то время были деньги на оплату дома, еды и покупку одежды. Но деньги очень быстро заканчивались. Нас преследовали арендодатели и полиция. Мы переезжали с места на место. У отца появлялась очередная работа, как он ее называл. И тогда мы еще какое-то время жили в достатке. Но в конце концов он перестал брать меня с собой и переезжал с места на место один.

– Понятно, – сказал Рокко. – Ты хочешь меня разжалобить?

– Я лишь хочу, чтобы ты меня понял, – резковато ответила она. – Я совершила ошибку, доверившись ему. Ты меня понимаешь?

Он уныло хохотнул, и руки Чарити покрылись мурашками.

– Не взывай к моей человечности, Чарити. Я бессердечен. Я могу понять, почему ты думала, будто я другой. Но позволь сообщить тебе, что я не обременен совестью. И не обременен состраданием. Каждый цент я заработал потом и кровью, и я не позволю меня одурачить. Если понадобится, я буду мстить. – Он снова подошел и встал рядом, не прикасаясь к ней. – Не думай, что я упущу шанс отправить в тюрьму красивую женщину, если она того заслуживает.

– Значит, это моя последняя еда на свободе? – Она указала на десерт.

– Возможно. Но ты можешь съесть десерт, чтобы у тебя были силы на следующую пару часов. Они тебе понадобятся.

– Ты привык шантажом принуждать женщин к сексу?

Его губы изогнулись в улыбке.

– Нет. Я никогда не принуждал женщин к сексу. И тебя не буду. Ты пришла ко мне потому, что ты хочешь меня.

– Почему ты так решил? – спросила она. – По-моему, ты предоставил мне ограниченный выбор.

– Мне на это наплевать. – Он шире улыбнулся и посмотрел на нее как волк на добычу. – Ты хочешь кофе?

– Нет.

– Отлично. Значит, пришло время посмотреть, выполнила ли ты мои требования.

Чарити с трудом сглотнула. Ее руки дрожали, а пальцы похолодели.

– Насчет нижнего белья?

– Ты ведь получила мои инструкции, дорогая.

Чарити не могла поверить в то, что происходит.

Она поняла, что проиграла.

У нее душа ушла в пятки.

Настал момент истины. Либо она выплеснет кофе ему в лицо и выбежит из номера и пойдет под арест, либо…

Дрожащими пальцами она нащупала молнию на платье и потянула ее вниз.

Она была уверена, что Рокко ее остановит.

Верх платья спустился с ее плеч, обнажая грудь, прикрытую тончайшим бюстгальтером цвета кофе с молоком.

Ни один мужчина не видел ее в таком виде прежде. Чарити казалось, что все происходящее нереально. Она была опытной мошенницей, но в сексуальном плане – абсолютно невинным существом. Она ни разу не встречала мужчину, которому могла бы довериться и с которым захотела бы переспать.

Она не доверяла Рокко. Хотя она и не должна ему доверять. Доверие ей сейчас ни к чему. Она оказалась в его власти.

Расстегнув молнию до конца, она позволила платью упасть на пол. Теперь она стояла перед Рокко только в нижнем белье и туфлях на высоких каблуках.

Она смотрела прямо перед собой, уставившись на стену. Ей приходилось прикладывать немало усилий, чтобы сохранить самообладание.

– Посмотри на меня, – приказал Рокко, его команду было невозможно игнорировать.

Чарити взглянула в его глаза, и у нее перехватило дыхание.

Она ни разу не видела такого страстного взгляда.

Подойдя, он коснулся большим и указательным пальцами шелковистой бретели ее бюстгальтера:

– А ты, оказывается, очень послушная девочка. Признаться честно, я удивлен. – Он говорил, не сводя с нее глаз.

Чарити не понимала, почему трепещет от его прикосновений. Ей было невдомек, отчего Рокко не ласкает ее, а касается нижнего белья.

Она по-прежнему может уйти.

Но она этого не сделала. Она стояла, словно окаменев, и с ужасом предвкушала, что произойдет дальше.

Он медленно наклонился к ней, и она затаила дыхание. Он прижался губами к ее шее, как раз под ухом, и Чарити затрепетала.

Она дрожала всем телом, но не от страха.

– Я заставлю тебя умолять меня, – прошептал он.

Чарити слегка наклонила голову набок. Она ненавидит этого человека. Этого красивого и ужасного мужчину. И ей наплевать, что он думает о ней. Ей все равно, что он думает о ее теле и душе.

Он ее враг и после сегодняшнего дня она никогда не встретится с ним снова.

По какой-то причине от осознания этого факта она почувствовала себя увереннее.

Чарити наклонилась к Рокко, их губы почти соприкасались.

– Сначала я заставлю тебя умолять меня, – ответила она.

Его губы изогнулись. Он обвел ее подбородок указательным пальцем:

– По-твоему, ты способна заставить меня умолять тебя?

– Ты можешь уйти? – спросила она, сочтя, что хрипотца в его голосе доказывает ее влияние на него. – Ты можешь прямо сейчас выйти из номера?

– Я еще не закончил с тобой, – выдавил он.

Она делано приподняла уголок рта в улыбке:

– Я думаю, этим все сказано. Ты уйти не можешь. А я даже не могу угрожать посадить тебя в тюрьму.

Он крепко сжал пальцами ее подбородок, и она пристально посмотрела на него. Его карие глаза горели желанием, и она была уверена, что в ее глазах тоже читается страсть. Он провел большим пальцем по краю ее нижней губы.

А затем он шагнул к Чарити еще ближе.

Чарити показалось, будто ее опалило огнем. Еще никто не целовал ее так, как Рокко. Никто так не обнимал. Она слишком поздно поняла, что совершает роковую ошибку. Она почти полностью потеряла самообладание.

Никто не целовал ее так страстно. Никто так крепко ее не обнимал и не прижимал к сильному и мускулистому телу.

Меньше всего она ожидала, что испытает такое сильное желание в объятиях Рокко Амари. Он целовал ее, словно умирающий от жажды человек, который припал к воде. Чарити думала, что он будет холоден с ней. Она думала, что он причинит ей боль, унизит ее. Она не предполагала, что он пробудит в ней желание.

Он заставил ее чувствовать.

Вожделение пугало ее сильнее перспективы оказаться за решеткой. Потому что она пришла в его номер, чтобы расплатиться собой за украденные деньги. Она ничего не значила для Рокко. Ему полагается ее ненавидеть. Она его враг.

У нее возникло ощущение, что они оба теряют голову. Ей казалось, что ни Рокко, ни она не хотят сопротивляться вспыхнувшему желанию. Она забыла обо всем, кроме его поцелуев и вкуса его губ.

Переступив с ноги на ногу, он обхватил руками ее лицо, запрокинул ее голову и стал целовать решительнее и требовательнее. Чарити дрожала от удовольствия.

Она не понимала, как он может прикасаться к ней так нежно. Ведь она его враг. И он ее презирает.

Никто не прикасался к ней с такой нежностью. Только Рокко. Рокко Амари, который ее ненавидит.

При мысли об этом Чарити захотелось убежать, но она не сдвинулась с места.

Когда они отстранились друг от друга, Рокко тяжело дышал. Рванув узел галстука, он снял его и бросил на пол.

– Ты в самом деле очень хороша, – произнес он прерывистым голосом.

Он снова крепко прижал ее к себе и поцеловал. Она хотела ему сопротивляться, но не могла. Она чувствовала себя такой маленькой, но не ощущала слабой. Она чувствовала себя защищенной. Забыв обо всем, она жаждала только одного: отдаться Рокко Амари.

Никто никогда не хотел ее. Никто никогда в ней не нуждался. Она жаждала, чтобы кто-нибудь заинтересовался ею и захотел подарить ей радость и наслаждение.

Рокко прикасался к ней без злости и грубости. Он полностью контролировал себя и старался сделать так, чтобы Чарити было приятно. Она почувствовала себя уязвимой и наивно решила, будто Рокко в ней нуждается. И в этот момент ей захотелось ему уступить во всем.

«Он ненавидит тебя, – напомнила она себе. – Ты отдаешься ему, чтобы избежать тюрьмы».

Но она не хотела слушать доводы рассудка.

Рокко прорычал, крепче обнял ее за талию и попятился вместе с Чарити к кровати.

Он знал ее прошлое. Он ненавидел ее, но все равно страстно желал.

Чарити поглаживала его плечи и спину. Оторвавшись от ее губ, он стал целовать ее ключицу, потом обвел языком край дорогого кружевного бюстгальтера.

– Ты восхитительна. – Он потянул кружевную чашечку бюстгальтера вниз, обнажая ее грудь. Затем он опустил голову и стал посасывать ее сосок. – Замечательно. – Он коснулся ее второй груди. – Я не ожидал, что ты так меня возбудишь, – признался он. – Ты такая отзывчивая. – Он поцеловал ложбинку между ее грудей. – Я хочу тебя ласкать. – Он покрывал поцелуями ее живот и кожу у края трусиков.

Потом он стянул с нее дорогие трусики, обнажая бедра. Мгновение он любовался ею, словно произведением искусства из музея, стараясь запомнить каждую деталь.

Чарити едва дышала. Ее сердце билось так сильно, что она решила, будто оно выскочит из груди.

Наклонив голову, он стал языком ласкать ее между ног. Чарити судорожно вцепилась пальцами в его плечи. Сначала она испугалась, что сделает ему больно, но потом услышала его одобрительное ворчанье.

Она испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие и уже хотела попросить Рокко поторопиться.

– Да. – Она почти рыдала. – Пожалуйста. Пожалуйста, возьми меня.

– Ты хочешь меня? – резко прошептал он.

– Да, – простонала она, выгибаясь под ним.

Он поцеловал ее в губы, а потом поднялся и подошел к тумбочке у кровати, откуда достал презерватив.

Расстегнув брюки, Рокко надел презерватив. Он был по-прежнему полностью одет. Когда он резко вошел в нее, она зажмурилась, стиснула зубы, почувствовав жгучую боль, и захныкала.

Грубо выругавшись ей в ухо, он отстранился и мрачно уставился на нее в упор. Потом он неторопливо поцеловал ее в губы и медленно вышел из нее. Когда он снова вошел в нее, она не ощутила боли, а испытала приятное чувство наполненности и пульсирующего удовольствия.

Выгибаясь под ним, она подстраивалась под ритм его движений. В конце концов Рокко простонал и тяжело опустился на нее, и они оба погрузились в блаженное забытье.

Очнувшись, Чарити поняла, что лежит на спине и смотрит на незнакомый потолок, а Рокко лежит на ней. Ей показалось, будто он защищает ее своим мускулистым телом как нечто драгоценное.

Вот только он ни от чего ее не защищал. И она не была ему дорога.

Вскоре Рокко поднялся и прошагал в ванную комнату, шумно захлопнув за собой дверь.

А Чарити продолжала пялиться в потолок, пытаясь понять свои ощущения. Она слушала звуки, доносящиеся с улицы через закрытые окна. Снаружи продолжалась жизнь, но Чарити, лежащей на кровати в номере отеля, казалось, будто ее жизнь закончилась.

Рокко вышел из ванной комнаты без галстука, но в застегнутой на все пуговицы рубашке. В принципе он выглядел так, как выглядел, придя в ресторан. Как будто всего несколько минут назад он не занимался сексом. Словно они оба ели десерт и пили кофе.

– Мне пора на встречу, – равнодушно произнес он. – Ты можешь остаться в номере. Он оплачен.

– Я… Я… – Она села в кровати, закрываясь руками.

– Я бы взял с тебя намного меньше, моя дорогая. Но ты так самозабвенно играла роль шлюхи, что я не удержался.

Чарити чуть не сгорела от стыда. Ей показалось, что Рокко залепил ей пощечину.

– Но ты… Я…

Он выгнул бровь:

– Мне было хорошо. Но, к сожалению, у меня нет времени на обсуждение деталей.

Наклонившись, Рокко поднял галстук и быстро повязал, а потом надел пиджак и застегнул его.

– Больше мне ничего от тебя не нужно. Считай, что ты со мной расплатилась. – Он отвернулся от нее. – Секс был невероятно хорошим. Но я не уверен, что он стоил миллион долларов. – Открыв дверь, он остановился на пороге и повернулся к Чарити лицом. – Я хочу, чтобы ты кое-что запомнила.

– Что? – спросила она, у нее пересохло в горле.

– Все произошло как я сказал. Ты сама меня попросила. – Он вышел и закрыл за собой дверь.

Чарити сидела в центре кровати, подтянув ноги к груди. Посмотрев на белую простыню, она увидела пятно крови и только в этот момент осознала весь ужас ситуации, в которой оказалась.

По ее щеке скатилась слеза, ее тело сотряслось от рыданий.

Она никогда не была примерной девочкой, потому что рано научилась обманывать людей, помогая отцу мошенничать. Но она ни разу не переступала запретную черту и не продавала свое тело.

Рокко сказал, что номер оплачен.

Нет, она не останется здесь. Она просто не может тут оставаться.

По ее щеке снова скатилась слезинка, и Чарити сердито смахнула ее рукой.

Она совершила ошибку. Страшную ошибку. Она позволила Рокко увидеть ее такой, какая она на самом деле.

Сняв телефонную трубку, она позвонила регистратору отеля.

– Я нахожусь в номере мистера Амари, – сказала она. – Мне нужны брюки и футболка среднего размера. Кроссовки и бюстгальтер.

Назвав размеры одежды и обуви, она повесила трубку и снова села на кровать. Она не желала прикасаться к платью, туфлям и нижнему белью, которое ей прислал Рокко.

После того, что произошло, она постарается забыть о Рокко Амари. И об этом номере отеля, где она потеряла свою гордость и девственность.

С этого момента Рокко Амари для нее умер. Она забудет о том, что между ними случилось.

Чарити использовала свое тело, чтобы остаться на свободе. Но отныне она больше не станет притворяться и мошенничать. Она не будет помогать своему отцу «еще разок».

Завтра она начнет новую жизнь, в которой не будет ни Рокко Амари, ни воспоминаний о нем.

Глава 3

Токко Амари был ублюдком. В полном смысле этого слова. Он знал об этом с самого раннего возраста. С того момента, когда его начали дразнить соседские дети за то, что у него нет отца. С той минуты, когда он увидел мрачное выражение уязвленной гордости на лице матери, которая брала деньги на скромный дом от его биологического отца с условием, что они никогда не будут контактировать.

Да, Рокко всегда знал, что он внебрачный ребенок богача. Однако понимание своего положения помогло ему добиться успеха в жизни.

Для него не существовало понятия совести и сострадания. Он рано понял, что должен идти напролом, чтобы добиться желаемого.

В рискованном научно-техническом бизнесе некогда проявлять сентиментальность и мягкость. Все должно быть под постоянным контролем. И Рокко это более чем нравилось.

Он обязан защищать то, что принадлежит ему, потому что другие люди, не колеблясь, попытаются претендовать на его собственность.

Поэтому, будучи настоящим подлецом, он сильно рассердился, когда почувствовал угрызения совести после встречи с Чарити Уайатт.

Он не подозревал, что зайдет так далеко.

Рокко планировал привести ее в номер отеля, раздеть, унизить и уйти прочь. Он не собирался заниматься с ней сексом, чтобы простить мошенничество ее отца. Да, он намеревался с ней флиртовать и не предполагал, что потеряет самообладание. Он не собирался требовать от нее расплатиться сексом за украденный миллион долларов. Он просто хотел ее проучить. Чарити воровка, и ей крупно повезло, что Рокко не приготовил ей средневековые методы наказания за мошенничество.

Но ситуация вышла из-под его контроля. Его план сорвался. Рокко повел себя непозволительно.

Он может простить себе все, кроме потери самообладания.

Приведя Чарити в свой номер, заставив ее раздеться, он хотел доказать ей, что она полностью в его власти. Что он контролирует ее, как контролировал все, что ему принадлежит. Но потом он вгляделся в ее чувственные карие глаза, увидел, как она снимает платье, и понял, что теряет голову. Не Рокко потерял над собой контроль. Самообладания его лишила Чарити. Да, он унизил ее, но какой ценой? Унизив Чарити, он задел свою гордость.

После их свидания прошло почти два месяца, но он по-прежнему каждую ночь просыпается в холодном поту, мечтая о том, как она прикасается к нему нежными пальцами. Ее густые темные локоны разметались на его груди, она удивленно смотрит на него темно-карими глазами…

Никогда прежде он не видел подобного взгляда. Конечно, женщины смотрели на него с вожделением и удовлетворением, но ни разу с благоговением, как Чарити.

Рокко сжал кулак. Он не должен думать о ней. Наплевать, что он стал ее первым мужчиной.

Он понимал, что совершил ужасную ошибку, и это не давало ему покоя. Он чувствовал себя неисправимым грешником.

Обычно он жил как хотел. Встречался с удобными ему женщинами, тратил деньги, пил вино. Ему было наплевать на мораль. Улицы Рима рано научили его, что мораль ценится только среди низших слоев общества. Богачам до морали нет дела.

И все же Рокко переживал, что лишил невинности девушку, которую в принципе нельзя назвать невинной, учитывая ее опыт обмана людей. Но он не должен так себя вести. Нельзя думать о ней. И нельзя забывать о том, что украденный миллион долларов ему так никто и не вернул.

Все-таки он не должен позволять Чарити выйти сухой из воды. Ему придется придумать новый план действий.

Зазвонил его интерком.

– Мистер Амари? – устало сказала его секретарша Нора. – Тут женщина, она отказывается уходить.

Рокко стиснул зубы. К нему не в первый раз приходили на работу навязчивые женщины. Возможно, сегодня явилась Элизабет – любовница, с которой он расстался чуть более трех месяцев назад.

– Скажите ей, что я не в настроении, – ответил он.

– Я сказала. Но она по-прежнему сидит в приемной.

– Вызовите охрану, – потребовал Рокко.

Он услышал приглушенное восклицание незнакомки – по-видимому, Нора закрыла телефонную трубку рукой.

– Мистер Амари, она говорит, что ее зовут Чарити Уайатт. И она утверждает, что вы захотите ее увидеть.

Кровь застыла в его жилах. Вскоре оцепенение сменилось яростью. Меньше всего Рокко желал встречаться с Чарити Уайатт.

– Пусть войдет! – Он отключил интерком. Он понимал, что пожалеет о ее визите. И все же он не мог сопротивляться желанию снова ее увидеть. Ему хотелось поскорее овладеть ею, прямо на своем письменном столе.

Встав из-за стола, он начал расхаживать по комнате и остановился, как только услышал стук в дверь. Робкий стук. Очевидно, Чарити Уайатт сегодня совсем не так решительно настроена, как во время их последней встречи.

«Она не слишком сопротивлялась тебе в номере отеля. Она млела от твоих прикосновений».

Он стиснул зубы:

– Войдите!

Дверь открылась. То, что Рокко увидел, оказалось для него неожиданностью. Перед ним была не красивая и изящная соблазнительница, а обычная женщина в черных брюках и футболке. Ее темные волнистые волосы были затянуты в хвост, она походила на школьницу.

Слегка накрашенными были только ее губы. Под глазами были темные круги, словно от недосыпа.

Ясно одно: она явилась к нему не для того, чтобы соблазнять.

Рокко поборол сильнейшее разочарование и приказал себе образумиться. Он выслушает ее, а потом отвезет в свой пентхаус, чтобы заняться с ней сексом. За прошедшие два месяца у него не было ни одной женщины. Дело в том, что после свидания с Чарити его не привлекал никто.

Она стояла и смотрела на него широко раскрытыми обиженными глазами, и у него стало тяжело на душе. Этой женщине, лишающей его хладнокровия, не следовало приходить к нему в офис.

Необходимо поскорее выпроводить ее отсюда.

– Ну, очевидно, ты пришла не для того, чтобы со мной переспать, – заявил он. – Поэтому я теряю терпение. Быстрее говори, что тебе нужно, и уходи.

Она смело встретила его взгляд.

– Я пришла не для этого, – надменно ответила она.

Он тяжело вздохнул, глядя на документы на столе. Выпрямившись, он снова на нее посмотрел:

– У меня нет времени. Либо вставай на колени и приласкай меня, либо убирайся отсюда.

– Ни за что на свете я не встану перед тобой на колени. Я не стану тебя умолять и ублажать. Это я тебе твердо обещаю.

Его охватил гнев.

– Ты забыла о том, что от меня зависит твое будущее?

Чарити скрестила руки на груди и наклонила голову набок. Блестящие кудри упали ей на плечо.

– Перед тем как ты начнешь мне угрожать, я сообщу тебе, что вынашиваю твоего ребенка.

* * *

Чарити совсем не хотела сообщать Рокко о ребенке в такой резкой форме.

Она планировала появиться перед Рокко, выглядя слегка уязвимой. Поэтому она оделась очень просто, желая показать ему, как скромно живет.

Вероятно, она сглупила, решив во второй раз взывать к его сочувствию, но он должен понять, что она бедна. Она пришла к нему только за деньгами.

Для того, чтобы начать новую жизнь.

Для того, чтобы вырастить ребенка.

Ситуация по-прежнему казалась ей нереальной. Переспав фактически с незнакомцем, она сразу же забеременела от него.

Она не могла нормально обеспечить ребенка со своим уровнем доходов, поэтому решилась обратиться к Рокко. Ей не нужно, чтобы он играл роль папочки ее ребенка. Ей необходимы только его алименты.

И она считала, что имеет законное право требовать от него помощи и поддержки.

Чарити игнорировала голос рассудка, который напомнил ей, что она уже украла у Рокко деньги.

Однако его деньги забрал ее отец. У Чарити нет ничего.

Ее ребенок должен быть хорошо обеспечен. В противном случае она сможет содержать его только на свои чаевые официантки. Либо ему придется повторить судьбу своей матери: переезжать с места на место и рано научиться мошенничать.

Такой участи для своего ребенка она не хотела. Ее малыш заслуживает лучшего. Чарити желала стать ему хорошей матерью. Она хотела быть достойным человеком.

После ее заявления Рокко молчал примерно полминуты.

– Ты сказала все, что хотела? – напряженно спросил он наконец.

– Я полагаю, что да. Хотя я планировала сообщить тебе об этом иначе. Но ты был вызывающе грубым.

– Мы предохранялись, – холодно ответил он.

– Да, и я говорила себе об этом тысячу раз, когда обнаружила задержку. Но что произошло, то произошло.

– Откуда мне знать, что ты не переспала с кем-то еще после моего ухода? Ты решила мне отомстить? Ты хочешь выдать чужого ребенка за моего?

Чарити не на шутку рассердилась:

– Как ты смеешь? Ты шантажом склонил меня к сексу. Ты лишил меня девственности в обмен на деньги, которые украл мой отец. Я об этих деньгах ничего не знала. Злодеем был ты, Рокко Амари. Я не принимаю твоих обвинений. Я не позволю тебе смотреть на меня с превосходством. Ты принудил меня к сексу, и ты не имеешь права оценивать мой поступок, потому что ты единственный, кто виновен в том, что между нами произошло.

Рокко отпрянул от нее, словно она залепила ему пощечину. Но вскоре он взял в себя в руки и в ярости произнес:

– Возможно, отчасти ты права. Но я не заставлял тебя ложиться со мной в постель. Не отрицай, что в конце концов именно ты меня умоляла. Ты просила меня продолжать. Я дал тебе то, что ты хотела.

Она отвернулась от него, ее щеки стали пунцовыми.

– Я была неопытной. Поэтому неудивительно, что я так легко потеряла голову. Я не стала бы просить тебя, чтобы потешить твое эго. – Она хотела, чтобы он почувствовал ответственность. Ей нужно, чтобы он злился и старался поскорее от нее избавиться. Но предварительно он должен дать ей денег.

– Сейчас ты не вправе изображать жертву. Я никогда бы не зашел так далеко, если бы не твои мольбы.

– Неужели ты утверждаешь, что не планировал со мной переспать? – спросила она.

Рокко сделал паузу. Взгляд его карих глаз стал холодным, он плотно сжал губы.

– Я этого не планировал, – сказал он. – Я просто хотел заставить тебя умолять меня. Но ты вела себя намного убедительнее, чем я ожидал.

Чарити стиснула зубы.

– Я ненавижу тебя, – искренне произнесла она. Она с трудом сглотнула, от эмоций у нее сдавило горло. – Ты только посмотри, что произошло с нами по твоей вине.

– Неопытность тебя не оправдает. Не сваливай на меня всю вину.

– Ах, ты не хочешь брать на себя всю ответственность? Ты не можешь быть одновременно всемогущим и невиновным. Ты угрожал мне. По твоей милости мне пришлось выбирать: либо уступить тебе, либо отправиться в тюрьму. Да, я понимала, что в конце концов я соглашусь на твои требования. Но если бы ты мне не угрожал, я не оказалась бы в твоем номере. Я никогда не ходила на свидания к мужчинам в номер отеля, и в твоем случае мне следовало поступить точно так же.

– Прекрасно. Я настоящий монстр. Ты это хотела от меня услышать? Теперь тебе полегчало? Хотя этим ничего не изменишь.

– Я удивлена, что ты признал себя монстром, – сердито сказала она.

– Хорошим человеком меня никогда не считали. Меня не слишком заботит, отвечает ли мое поведение высочайшим моральным нормам. Я хотел успеха, и я его добивался. И я буду успешен. Все остальное второстепенно. Я получу то, что мне принадлежит.

– Я не могу вернуть тебе твои деньги. Я не знаю, где мой отец. Если бы я знала, то сразу сообщила бы тебе. Я его не защищаю. Мне чужда роль жертвы. Я переспала с тобой, чтобы избежать неприятностей, потому что ты меня не слушал. Я бы скорее выдала тебе отца, чем отдалась тебе.

– Все это не имеет отношения к нынешней проблеме. – Он категорично махнул рукой. – Чего ты хочешь?

– Я хотела сообщить тебе о ребенке. У тебя должна быть возможность сделать выбор и решить, намерен ли ты участвовать в его жизни.

Рокко равнодушно смотрел на нее:

– И как, по-твоему, я должен участвовать в жизни ребенка?

– Ты можешь постараться стать ему настоящим отцом. – Она знала, что он никогда на такое не согласится.

– Я понятия не имею, что такое отцовство. У меня не было отца.

– Ну а у меня не было матери, но я сама собираюсь стать матерью.

– Я не понимаю, почему ты хочешь, чтобы я участвовал в жизни ребенка.

Чарити удивилась тому, как рассердилась, услышав его вопрос. Она не собиралась требовать от него воспитывать ребенка. Однако его слова задели ее за живое. Она вдруг вспомнила, какой одинокой и нежеланной чувствовала себя в детстве.

Чарити стиснула зубы.

– Можешь не участвовать, – сказала она. – Но ты будешь платить алименты. Я не буду растить ребенка в нищете, пока ты питаешься в прекрасных ресторанах и топчешь ногами пол своей гигантской итальянской виллы.

– Я, безусловно, буду платить алименты. Если ребенок от меня.

– Он твой. У меня никого, кроме тебя, не было. Я впервые занималась сексом в богом забытом гостиничном номере, и это было один-единственный раз. – Она сглотнула. – И ты об этом знаешь. Я уверена. Но у тебя наверняка было столько женщин, что ты им счет потерял. Я сделала анализ крови, чтобы убедиться, что я не подхватила от тебя какую-нибудь инфекцию.

Его губы скривились в усмешке.

– Я всегда предохраняюсь.

– Но, очевидно, предохранение не очень эффективно.

Выражение его лица снова стало холодным и отстраненным.

– Тебе нужны деньги на врача?

Она моргнула:

– Они мне понадобятся.

– Как скоро ты сможешь сделать анализ ДНК?

Она сжала кулаки, у нее начинала кружиться голова.

– Через несколько недель. Раньше нельзя, потому что есть риск выкидыша.

– Поступай как решила. Но если ребенок окажется не моим, тебе придется расплатиться со мной за оплаченные медицинские услуги.

Она стиснула зубы:

– Я отлично знаю, какими будут результаты анализа. И я ничего тебе не должна.

– Отлично, – сказал он, будто они только что решили особенно запутанную проблему в бизнесе. – Я оплачу услуги твоего врача. После рождения ребенка будет юридически оформлено отцовство, и я начну выплачивать ему алименты.

Чарити добилась своего. Она выиграла. Рокко согласился выплачивать алименты. Ее жизнь и жизнь ее ребенка изменится к лучшему. Но Рокко не станет воспитывать малыша.

По непонятной причине победа не принесла Чарити ожидаемой радости. Она вообще не чувствовала себя победительницей. У нее просто закружилась голова от удивления.

Трудно ощущать себя победителем, когда ситуация настолько неопределенная и пугающая.

– Я полагаю, ты найдешь способ связаться со мной, – сказала она.

– А ты знаешь, как связаться со мной.

– Это все?

Он пожал плечами и уселся за письменный стол:

– Если у тебя нет еще каких-нибудь вопросов ко мне, или если ты узнала о местонахождении своего отца…

Она покачала головой, чувствуя себя онемевшей:

– Нет.

– Жаль. Сообщи мне результаты анализа ДНК.

– Ты имеешь в виду предполагаемую дату рождения твоего ребенка?

– Я полагаю, сроки совпадут, – сказал он, отвернувшись от нее. Он вел себя так, словно она уже ушла.

– Я тебе позвоню. Или твоей секретарше. – Чарити повернулась и вышла.

Она держала себя в руках, пока не прошла почти половину вестибюля. А потом разрыдалась. У нее ныло в груди, она дрожала всем телом. Она не знала, почему ей так обидно. Не понимала, отчего ей так важно, будет Рокко воспитывать ребенка или не будет. Она не хотела, чтобы он участвовал в жизни ребенка, черт побери. Непонятно, почему она чувствует себя виноватой.

«Потому что я знаю, как это больно – ощущать себя неинтересной никому и брошенной».

Ей очень не нравилось, что ребенок повторит ее судьбу. Было непривычно и страшно осознавать, что потребности ребенка становятся намного важнее ее собственных желаний.

Выйдя на улицу, Чарити вдохнула свежий воздух и моргнула от яркого солнечного света, глядя на безоблачное голубое небо. Природа словно издевалась над ней, демонстрируя свое совершенство.

Но еще не конец света. У Чарити начинается новая жизнь. И наплевать, что у ее ребенка не будет отца. По своему опыту Чарити знала, что лучше не иметь никакого отца, чем дрянного.

В конце концов, не все так плохо. У ее ребенка будет мать.

И все-таки ей было страшно. Ей двадцать два года. Она работает официанткой, и ей кажется, что она так и не начала вести полноценную жизнь. Она не знала, каково быть нормальным человеком. Ее моральные принципы были изуродованы еще в детстве. Но ей придется измениться. Потому что она не желает становиться похожей на своего отца.

Она по-прежнему не знает, что делать дальше. Но с алиментами от Рокко ей не придется возвращаться к криминальным схемам заработка. Возможно, ей удастся купить дом в деревне. Вероятно, у нее появятся подруги – такие же матери, как она. Может быть, она придумает историю о том, откуда она родом и что случилось с отцом ее ребенка.

Вероятно, это будет ее последний обман. И она проживет с ним всю жизнь.

При мысли об этом Чарити улыбнулась.

Все изменится. Ей необходимы перемены. Она сама должна стать другой.

Чарити закрыла глаза и вытерла слезы со щек. Ей не нужен Рокко Амари, чтобы стать счастливой. И он не нужен для счастья ребенку.

В любом случае в ее жизни начинается новая глава. Она покончила со своим отцом. Она покончила с той жизнью, которую они вели. Она больше не будет обманывать людей.

И она будет думать о Рокко Амари только как о человеке, который окажет ей финансовую поддержку.

У нее будут деньги на воспитание ребенка, а об остальном она сама позаботится.

Глава 4

Комната была пуста. Все изменилось. Ничто не указывало на то, кто жил в этом крошечном доме в Риме. Никаких игрушек, с которыми тут играл ребенок. Никаких кастрюль и сковородок на кухне, доказывающих, что здесь жила женщина с ребенком, которая каждый вечер готовила ужин, пусть даже самый скромный.

В гостиной не осталось даже одеял.

В этот дом пришли незнакомые люди. Они улыбаются по непонятной для Рокко Амари причине.

Его игрушки исчезли.

Но хуже всего, что его матери нигде нет.

Ему не говорили, где она, сколько бы раз он ни спрашивал. Он задавал вопросы, пока совсем не охрип. В ответ ему просто улыбались и утверждали, что все будет в порядке. Но он знал, что отныне ничего не будет в порядке.

Комната опустела, и он не мог найти то, что ему нужно.

Рокко проснулся в поту, его сердце колотилось так сильно, что он побоялся, как бы оно не выскочило из груди. Его спальня совсем не была пустой. Он лежал на двуспальной кровати с пестрыми подушками и покрывалами. В углу стоял комод, а на стене висел телевизор с плоским экраном. Все было на своем месте.

Самое главное, что он уже не маленький плачущий ребенок. Он мужчина. И он не беспомощный.

Он видел привычный сон, однако на этот раз не мог унять тревогу. У него было тяжело на душе. Ему казалось, будто его горло сдавила чья-то сильная рука.

Рокко вылез из постели и подошел к бару у двери. Ему нужно выпить, иначе он не уснет.

Он включил свет, потянулся за бутылкой виски и дрожащими руками налил себе большую порцию. Поднеся бокал к губам, он стал прокручивать свой сон в уме. И вдруг лицо ребенка, которого он видел, изменилось. Это был уже не Рокко, а мальчик с дерзким выражением лица, как у Чарити Уайатт, и волнистыми черными волосами.

Рокко выругался и со стуком поставил бокал на барную стойку. У него нет никаких причин участвовать в жизни ребенка Чарити Уайатт. Вероятность того, что она действительно беременна, невелика. Вероятность того, что она вынашивает именно его ребенка, еще меньше. Она просто решила его шантажировать. Она такая же мошенница, как ее отец.

Да, она была девственницей. Но возможно, она использовала это как очередную уловку.

Он должен забыть о ней. Забыть о том, что она приходила к нему в офис. Для него будет лучше, если он станет отправлять ей ежемесячно определенную сумму. И ему не следует думать о том, как растет его ребенок.

Тем не менее в мозгу Рокко снова возник образ мальчика с большими грустными карими глазами.

Он посмотрел на виски как на предателя, потом поднял бокал и швырнул его в стену. Бокал разлетелся на мелкие кусочки.

«Неужели ты откажешься от собственного ребенка? – услышал он голос рассудка. – Неужели ты в самом деле такое чудовище?»

Его мать отказалась от беспечной жизни, когда забеременела им. Она продала все свои драгоценности и одежду. Она работала на заводе в ночную смену, добираясь домой на рассвете через опасные кварталы.

Мать дала Рокко все, что ему было необходимо. Но она погибла, заботясь о нем.

А он собирается бросить собственного ребенка и просто ежемесячно выплачивать ему деньги.

Рокко проигнорировал непривычное чувство вины, хотя ему стало трудно дышать. Он не верил в то, что виноват.

Но он должен принять меры.

Что ему сделать? Забрать у Чарити ребенка? Жениться на ней? Создать семью с женщиной, которая украла у него миллион долларов?

Ни за что.

Он ничем ей не обязан. Он даже не обязан содержать ребенка, учитывая все обстоятельства. Он подозревает, что она где-то спрятала его деньги. Миллион долларов она положила на секретный банковский счет, чтобы использовать их по собственному усмотрению.

По правде говоря, он проявил щедрость, предложив ей платить алименты.

Да, он был щедрым.

Рокко снова налил себе виски. Он не будет об этом думать. Он прикажет своей секретарше организовать Чарити встречу с врачом. Чарити получит наилучшую медицинскую помощь.

Он принял верное решение. И он не будет опять сомневаться в правильности своих действий.

Допив виски, он отправился в постель.

Последние две недели Чарити чувствовала себя как в аду. Ее постоянно тошнило, ее силы были на исходе. Она пропустила так много смен в ресторане, что ее финансовое положение становилось все тяжелее.

Но ведь никто не захочет, чтобы его обслуживала потная и бледная официантка.

Сегодня она в первый раз пришла в дорогую клинику на прием к врачу, которого ей выбрал Рокко Амари. Странно, что клинику ей выбрал мужчина, который категорически отказался воспитывать собственного ребенка.

Чарити была готова поспорить, что клинику и врача подбирал не Рокко, а его секретарша. При мысли об этом Чарити немного успокоилась.

Клиника резко отличалась от государственной больницы, в которую Чарити ходила сдавать кровь на раннем сроке беременности. Вместо пластиковых стульев, потрескавшихся кафельных полов и потолков с потеками воды в дорогой клинике были пушистые ковры, удобная зона ожидания, похожая на гостиную, и автомат с холодной водой при входе в здание.

Удивительно, как легко купить комфорт за деньги. Чарити почти понимала своего отца, который так одержимо рвался в высшее общество.

Однако Чарити поняла, что ради нечестного обогащения не стоит рисковать. К сожалению, поняла слишком поздно.

– Мисс Уайатт? – Медсестра просунула голову через одну из дверей, которые разделяли зону ожидания и палаты.

Чарити взяла бутылку воды и последовала за медсестрой в кабинет, где ей сделали необходимые анализы.

– Доктор сейчас придет и осмотрит вас. Раздевайтесь, – сказала медсестра.

Чарити кивнула, разделась, надела тонкий халат и уселась на стул, сложив руки на коленях.

В дверь постучали.

– Войдите, – произнесла она.

В комнату вошла улыбающаяся женщина в халате, а следом за ней Рокко Амари. Его карие глаза блестели от непонятных Чарити эмоций.

– Ну, теперь, когда пришел отец, можно начинать, – сказала доктор.

– Какой сюрприз! – ответила Чарити. – Рокко? Я тебя не ждала.

– Я сам не верю, что пришел сюда. Но все же я здесь. – Он не казался слишком довольным.

Чарити поправила халат, старательно закрывая ноги:

– Как это возможно, что ты сам себе не веришь? – Она была в шоке, но старалась скрыть свою реакцию.

– Мы живем в странные и интересные времена. – Он уселся напротив стола.

Доктор посмотрела на Чарити, потом на Рокко.

– Все в порядке, – сказал Рокко, не потрудившись взглянуть на Чарити. – Мы просто немного спорим.

Чарити фыркнула:

– Да, влюбленные препираются.

– Чего мы ждем? – Рокко выглядел так, будто ожидал увидеть нечто грандиозное. Словно Чарити собиралась рожать прямо здесь и сейчас.

Доктор моргнула, потом повернулась к компьютеру и стала смотреть результаты анализов.

– Итак, Чарити, у вас хороший вес тела, – сказала она. – Анализ мочи тоже хороший.

– Ну, я рада.

– А сейчас мы постараемся услышать сердцебиение малыша, – произнесла доктор, встала и надела резиновые перчатки. – Лягте, пожалуйста.

Чарити бросила взгляд на Рокко:

– Пожалуйста, встань в изголовье кушетки.

– Мы зачали ребенка. Я уже видел у тебя все что нужно, – отрезал он.

Шокированная доктор моргнула.

– Вы должны простить его, – сказала Чарити. – Его воспитывали в волчьей стае.

Рокко пожал плечами, хищно улыбнувшись.

– Основателей Рима тоже воспитала волчица, – ответил он. – По-моему, я в хорошей компании.

Чарити закатила глаза:

– О, великий Цезарь! Встань в изголовье кушетки.

Она удивилась, когда он подчинился. Доктор начала осмотр, и вскоре они услышали слабый пульсирующий звук, идущий с монитора.

– А вот так бьется сердце вашего ребенка, – радостно произнесла доктор.

Чарити посмотрела на Рокко и сразу же пожалела об этом. Ей было все равно, как он отреагирует. По крайней мере, это не должно было ее волновать. По правде говоря, ей казалось, что он вообще никак не отреагирует, но она ошибалась.

Его лицо окаменело. Он стоял неподвижно, как статуя.

Наконец он нахмурился и заявил:

– Это не похоже на сердечный ритм. Он очень быстрый.

– Он нормальный, – ответила доктор. – Сильный. Вам абсолютно не о чем беспокоиться. – Она посмотрела на Чарити.

– Она беременна, – произнес Рокко.

Брови доктора снова взлетели.

– Конечно!

Рокко сильнее нахмурился.

– Я вижу, – сдержанно сказал он. – И слышу.

Какое-то время все молчали. Слышалось только сердцебиение ребенка, которое отражалось на мониторе волнистой линией.

– У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы? – спросила доктор, и Чарити покачала головой. – Тогда вы должны прийти ко мне через четыре недели.

Она ушла, оставляя Чарити и Рокко наедине.

– Выйди, пожалуйста, – произнесла Чарити.

– Зачем? – Рокко уселся на стул, на котором сидел раньше. Выражение его лица снова стало непримиримым.

– Мне нужно одеться.

Заложив руки за голову, он откинулся назад.

– Ты поразительно скромна, – сказал он. – Мы оба знаем, что ты намного смелее.

– Ладно. Хочешь развлекаться – развлекайся. – Чарити встала и сняла халат. Ей было все равно, что Рокко ее рассматривает. Одевшись, она повернулась к нему лицом. Его карие глаза блестели.

– Ты нравилась мне больше, когда вела себя как невинная скромница.

– О, я думаю, мы оба знаем, что теперь я уже не невинная скромница.

– Значит, ты действительно была неопытной, – произнес он.

Чарити вздернула подбородок, глядя на него.

– Разве это важно? – спросила она.

Он посмотрел на нее, и на мгновение ей показалось, будто он чувствует себя виноватым. Но затем выражение его лица снова стало непроницаемым.

– Не особенно. Если бы у меня была совесть, я, возможно, немного бы застыдился. К счастью для нас обоих, совести у меня нет. Хотя я должен упрекнуть себя за то, что так легко поверил, будто ты вынашиваешь моего ребенка. – Он уставился на ее живот.

– Это твой ребенок. У меня никого не было ни до тебя, ни после тебя. – Она вгляделась в его лицо и испытала разочарование, не увидев на нем ни одной эмоции. – Теперь тебе сложнее очернить меня, не так ли?

– Ты удивишься, – сурово сказал он, – но я пришел не для того, чтобы тебя очернить.

– А зачем тогда?

– Я передумал, – ответил он.

– Что ты имеешь в виду?

Он встал и зашагал по комнате:

– Я решил, что алиментов недостаточно. Я решил, что мне нужен мой ребенок. – Он остановился и вперился в нее карими глазами. – И мне нужен не только мой ребенок, но и ты.

Глава 5

Токко удалось шокировать Чарити. Она пялилась на него, широко раскрыв большие карие глаза и разомкнув полные губы.

– Тебя шокировали мои слова? – спросил он.

Ему вдруг стало совестно. Совсем чуть-чуть. В любой другой ситуации он решил бы, что просто чувствует себя неуверенно. Но такое невозможно. Тем не менее он уже сомневался в правильности своих методов. Судя по всему, ему придется сменить тактику с Чарити.

Однако он презирал необходимость ее добиваться. Тем более он по-прежнему считает ее воровкой. Но вести себя с ней все равно следует помягче.

Рокко решил выразиться иначе:

– Я хотел сказать, что буду держать при себе и ребенка, и тебя. Мне до сих пор не вернули украденный миллион долларов.

Изумление Чарити сменилось гневом.

– Ты не можешь держать меня при себе, – сказала она. – Что это вообще означает?

Он нахмурился:

– Конечно, я могу. У меня есть вилла на побережье Амальфи. И ты будешь жить там.

– Ты шутишь?

– Я серьезен, – ответил он. – Я очень серьезен. На самом деле я намерен отвезти тебя туда прямо сейчас.

– Я не могу уехать, – сказала она и посмотрела влево. – Кто будет кормить моего кота?

– У тебя есть кот?

Она свирепо уставилась на него.

– Нет, но он мог у меня быть, – сказала она.

– Итак, кота у тебя нет. Значит, ты едешь со мной. Немедленно.

Она быстро моргнула:

– А моя работа?

– А что с твоей работой? – Он махнул рукой. – Ты всего лишь официантка. Но, как мать моего ребенка, ты больше никогда не будешь подавать еду.

– Я тебя не понимаю. Буквально пару недель назад ты прогнал меня, обещая со мной не контактировать и платить алименты. – Она была в отчаянии и сердилась.

Да, он ей так сказал. Но в то время он был обескуражен ее признанием, поэтому так резко отреагировал. И он решил ей не поверить, потому что так было проще. Он убедил себя, что она, вероятно, не беременна. Потому что он предохранялся.

Однако его продолжали преследовать образы кареглазого темноволосого малыша. Поэтому Рокко решил пойти на прием к врачу вместе с Чарити.

И вот он пришел в клинику. А затем он услышал сердцебиение ребенка…

В этот момент Рокко понял, что Чарити забеременела именно от него. Она говорила правду.

Но Рокко не хотел, чтобы она думала, будто он ей поверил.

– Ты вроде бы пожелала, чтобы я участвовал в жизни ребенка, – сказал он.

– Мне не нужно, чтобы ты его воспитывал, – ответила она. – Мне нужны только алименты.

– Я не согласен.

– Ты говорил, что не хочешь становиться отцом, – сказала она.

– И все-таки я им стану. И не важно, хочу я этого или не хочу. Но, по-моему, ситуацию можно спасти.

– Я думаю, она уже спасена.

– Потому что ты получишь мои деньги? – От ярости в его жилах застыла кровь. – Что ты планируешь делать с ребенком? Отправишь его родственникам? Какой-нибудь пожилой тетке? И при этом ты будешь брать у меня деньги.

– Нет, я намерена сама растить ребенка. Но я не желаю, чтобы ты его воспитывал, – сказала она, дерзко вздернув подбородок.

– Я имею такие же права, как и ты. Я отец ребенка.

– И еще я ненавижу тебя.

Он усмехнулся:

– И меня это должно волновать, да? Ты не первая женщина, которая меня ненавидит, и я полагаю, не последняя. Однако ты первая, кто вынашивает моего ребенка. И вы оба будете рядом со мной. И это не обсуждается.

– Какая у меня альтернатива? – спросила она, скрестив руки на груди и сверкая карими глазами.

– Ты можешь отправиться за решетку, – проворчал он.

Чарити быстро моргнула:

– Ты не посмеешь отправить меня в тюрьму.

– В тюрьме очень хорошо заботятся о беременных женщинах. – Он заметил, что она испугалась. Хорошо. Пусть понимает, что его угрозы реальны. С ним лучше не шутить. Особенно женщине, которая его ограбила. – Мне очень не хотелось бы рассказывать своему ребенку, что его мать преступница, но мне придется это сделать.

– Ублюдок! – сказала она.

– Согласен. Кстати, нашего ребенка тоже можно назвать ублюдком.

Ее темные глаза сверкнули.

– Как ты смеешь?

– Такова ситуация, дорогая моя. Если она тебе не нравится, постарайся ее изменить.

– Каким образом?

Он пожал плечами.

– Ты можешь выйти за меня замуж, – ответил он.

Это был наименее вероятный вариант плана, хотя он его вполне устраивал. Рокко не видел причин, почему брак должен изменить его образ жизни. Или ее. Но, женившись, он, по крайней мере, обеспечит комфортную жизнь своему ребенку.

Рокко вырос совершенным эгоистом. Он не привязывался ни к одному человеку после смерти своей матери. Приемные семьи, в которых он жил, не давали ему ни комфорта, ни любви. Начав работать, он строил свою карьеру с безжалостной целеустремленностью.

Судьба матери научила Рокко, что ты должен либо быть самым опасным человеком в районе, либо стать жертвой.

Рокко Амари отказывался стать жертвой.

Однако он чувствовал близость к своему нерожденному ребенку. Он снился ему каждую ночь. Потеряв покой от волнения, Рокко пришел на осмотр Чарити в клинику. Ему нужно было убедиться, что она в самом деле беременна.

А сейчас он решительно настроен создать с ней семью.

– Ты сошел с ума? – Она сделала шаг назад.

– Нет. Ты не должна давать мне ответ прямо сейчас. Но ты сейчас же поедешь со мной на остров.

– Или отправлюсь в тюрьму?

Он улыбнулся:

– Или в тюрьму. По-моему, ты легко сделаешь выбор.

– Мне следовало сбежать, – сказала она.

– До кражи или после?

Чарити побледнела.

– Я больше не хочу с тобой разговаривать, – ответила она.

– Я припер тебя к стенке?

– Выбора у меня нет, да?

Он подошел к ней. От ее близости у него сдавило грудь, а в жилах забурлила кровь.

– По-твоему, у нас с тобой был выбор? – Он не планировал задавать ей такой вопрос.

– Лично у меня его не было, – сказала она.

– Ты сделала выбор, когда согласилась помочь своему отцу украсть мои деньги. А теперь буду говорить я. Ты поедешь со мной. Немедленно. И запомни: мои угрозы небеспочвенны.

– Ну что ж, – выдавила она, – тогда проводи меня в свой частный самолет.

– Я тебя провожу. Ты теперь моя, дорогая. И к концу следующей недели я решу, как именно с тобой поступлю.

* * *

Чарити во второй раз читала письменные инструкции от Рокко Амари и рассматривала одежду.

Ей по-прежнему казалось, что она спит и видит нехороший сон. Выйдя из клиники, они отправились на аэродром и тут же улетели в Италию. Рокко весь полет игнорировал ее, но Чарити этому только обрадовалась. Она много спала в пути и предположила, что он работает на своем компьютере. Возможно, он разглядывал фотографии женщин в бикини. Ей наплевать.

Он молчал во время поездки на автомобиле по городу и по извилистой горной дороге. Чарити с наслаждением разглядывала ландшафт.

Узкие улицы, высотные здания, балконы и яркие цветы казались ей слишком красивыми, чтобы их игнорировать. Она прижалась носом к стеклу лимузина, наблюдая, как расширяется дорога, а зданий становится все меньше по мере приближения к скале.

Увидев огромную виллу вдали, она открыла рот от удивления.

Теперь Чарити находилась внутри виллы, в своей спальне, которая оказалась больше гостиничного номера в Нью-Йорке, куда приводил ее Рокко. Дорого обставленная, светлая и просторная комната с белыми занавесками и белым постельным бельем на кованой кровати.

И все же у Чарити было тяжело на душе.

Она посмотрела на записку от Рокко:

«Ты поужинаешь со мной. Надень платье, которое я тебе прислал. Нам нужно многое обсудить.

Р.».

Сценарий показался ей чересчур знакомым. И хуже всего то, что она снова не может отказать Рокко.

Она моргнула, ее глаза саднило. Смена часовых поясов и беспокойный сон в самолете ее доконали. Сняв рубашку и юбку, она открыла пакет и обнаружила в нем ярко-желтое летнее платье из легкой ткани.

Она ожидала увидеть корсет и пояс с подвязками, поэтому приятно удивилась.

Надев платье, Чарити посмотрела на себя в зеркало. К сожалению, она выглядела уставшей. Вздохнув, она вынула заколку из волос и распустила их по плечам, потом слегка накрасила губы ярко-розовой помадой.

Открыв дверь спальни, Чарити вышла и медленно зашагала по коридору к широкой изогнутой лестнице. Она положила руку на полированные деревянные перила, ее пальцы скользили по гладкой прохладной поверхности, пока она спускалась к выходу.

Сойдя с нижней ступеньки, она подняла глаза. Рокко стоял напротив нее, пристально ее разглядывая.

Чарити резко глотнула воздух. Ее сердце забилось чаще, у нее скрутило живот.

– Я так рад, что ты смогла присоединиться ко мне, – произнес он, медленно и оценивающе ее рассматривая. – Я знал, что тебе пойдет этот цвет.

– Ты не представляешь, как мне полегчало оттого, что ты одобрил мой внешний вид. Я так беспокоилась, что тебе не понравится.

– Мы и дальше будем пререкаться? – Он протянул ей руку. – Обопрись о мою руку.

– Нет, спасибо. Я сама могу ходить. Я боюсь, что ты поведешь меня к краю скалы. Ох, по-моему, без ссоры нам не обойтись.

Он выгнул бровь и опустил руку:

– Ужин подадут на террасе. С нее открывается вид на скалы, и у меня нет никакого желания сталкивать тебя с края скалы.

– Ты хочешь, чтобы я тебе поверила? Я никому не верю, – сказала она, идя за ним по просторной гостиной и громко стуча каблуками по мраморному полу.

– Я понял, – сказал он. – А почему ты никому не веришь? Довольно любопытная позиция для человека вроде тебя. Я могу понять твоих жертв, которые больше не доверяют людям.

– У меня нет жертв, – колко заметила она.

– Ты не убедишь меня в своей невиновности, даже все отрицая.

Чарити округлила глаза.

– Неужели ты хочешь от меня письменного признания? – спросила она.

– Просто начни отвечать на мои вопросы.

– Почему я не верю людям? – произнесла она. – Потому что я вижу, что происходит, когда им доверяешь. Мой отец мошенник. Он всегда им был. Я помню, как он мошенничал, играя на сочувствии людей к детям. И с какой стати мне кому-то верить?

Рокко открыл двойные двери, через которые они вышли на обширную террасу с видом на океан. Он повернулся к Чарити лицом, от солнечных лучей вокруг его худощавой фигуры образовался ореол.

– Ты не должна доверять людям. По крайней мере, мне.

Она последовала за ним к столику, накрытому для двоих. На столе были блюда средиземноморской кухни, в том числе оливки и различные итальянские закуски, хлеб, бокал вина для Рокко и стакан воды для Чарити.

– О, тебе я не доверяю, – сказала она.

Он отодвинул для нее стул:

– Ладно. Мне не нужно твое доверие. Ты просто останешься со мной. Садись.

Не сводя с него взгляда, Чарити повиновалась его команде, решив, что в данном случае лучше ему не перечить.

– Каким образом ты решил держать меня при себе? – спросила она.

– Я подумал и решил, что хочу воспитывать своего ребенка. И я хочу, чтобы ты тоже его воспитывала. Я остался без родителей в очень раннем возрасте. Я не могу позволить, чтобы мой ребенок тоже вырос сиротой.

– Ну, в этом я с тобой согласна. – Чарити выросла без матери и не желала подобной участи для своего ребенка.

– Тогда решено. Когда мы назначим дату свадьбы?

– Я не выйду за тебя замуж.

Он махнул рукой:

– Брак не обязателен. Но я думаю, что мы должны жить вместе. Мой ребенок будет в постоянном стрессе, переезжая то в твою крошечную квартиру, то в один из моих домов.

– Ты предлагаешь нам жить вместе? – спросила она.

– Если ты отказываешься выйти за меня замуж, мы будем сожительствовать.

– Но я тебя не понимаю. Ты же не хочешь, чтобы между нами были отношения.

– Конечно, я этого не хочу, – непринужденно и равнодушно ответил он. – Мне вообще на тебя наплевать. Меня интересует только твоя роль матери. Даже поженившись, мы будем жить каждый сам по себе.

– Я не хочу быть твоей женой.

– Я не сказал, что хочу на тебе жениться, – ответил он, усаживаясь напротив нее. – Я просто предложил брак как вариант.

Чарити пристально на него посмотрела.

– Ты веришь, что я вынашиваю твоего ребенка? – сказала она.

– Да.

– И ты хочешь этого ребенка? Ты намерен стать ему отцом?

– Я буду его отцом, – ответил он. Я не хочу, чтобы у моего ребенка был отчим.

– Почему ты передумал?

– Я жил в Риме, пока был мальчиком. – Он откинулся в кресле и поднял бокал, медленно взбалтывая вино. – Мы жили в очень бедном районе. Я не знал своего отца. Однажды утром я проснулся и увидел, что дом опустел. Все изменилось. В доме были чужие люди. Моей матери нигде не было. Я спрашивал, где она, но мне никто не ответил. Позже я узнал, что ее убили по дороге домой с работы. Я предполагаю, хозяин взял все наши вещи и оставил меня одного. Но я не знаю деталей. В детских воспоминаниях всегда трудно разобраться. Воспоминания пятилетнего мальчика не всегда четкие. Но я знаю, что такое одиночество. Я знаю, каково чувствовать себя потерянным. – Его взгляд стал задумчивым. Я не хочу такой судьбы для нашего ребенка. Я желаю, чтобы у него был настоящий дом. Чтобы у него были оба родителя. Я не хочу, чтобы он был один, просыпаясь посреди ночи.

У Чарити заныло в груди. Она посмотрела на свою тарелку и взяла оливку большим и указательным пальцами. Чужие откровения лишали ее покоя. Она понимала, что рискует, сочувствуя Рокко.

Но она не могла не сочувствовать ему, представляя себе одинокого мальчика в пустом доме. Потому что она тоже знала, что такое одиночество.

– Иногда, – произнесла она, не понимая, почему решила откровенничать с ним, – мой отец уходил на вечеринки, а я оставалась дома одна. Он приказывал мне запереть двери и никому не открывать. У нас был пароль. Приходя домой на рассвете, он его называл. Но иногда он не возвращался домой, и я оставалась в доме одна на всю ночь. Обычно я спала, но нередко просыпалась, чтобы выпить воды. Дом был таким пустым. Очень страшно оставаться одной в доме ночью. – Она встретила его взгляд. Я не хочу, чтобы наш ребенок чувствовал что-то подобное. Я тебя понимаю.

– Он не будет одинок, – уверенно ответил Рокко, и его слова показались ей утешительными. – Для ребенка одиночество ужасный опыт. Мне жаль, что ты страдала от одиночества. Мне знакомо это чувство. Сейчас я избегаю его любой ценой.

Она сглотнула, на нее неожиданно нахлынули эмоции.

– Спасибо.

Рокко выпрямился, его взгляд снова стал нечитаемым.

– Значит, все решено. Мы останемся здесь в обозримом будущем.

– Почему? – Ее сердце учащенно забилось от страха.

– Потому что я не доверяю тебе. Я не верю, что ты не найдешь способа сбежать с моими деньгами и моим ребенком. Твое слово для меня ничего не значит.

Его слова задели ее за живое.

– Я честна с тобой, – только и произнесла она.

Он сурово посмотрел на нее.

– Я не могу тебя раскусить, и это начинает меня тревожить, – сказал он. – Ты опытная мошенница? Ты невинная девственница? Ты девушка из плохой семьи, которую заставили вести преступную деятельность из-за каких-то обстоятельств? Я не понимаю. Я видел, как ты исполняла все эти роли. И ты хорошая актриса.

– Может быть, во мне уживаются сразу три женщины. – Чарити протянула руку, обхватила пальцами стакан с водой и стала его вращать. – А ты? Кто ты? Одинокий мальчик без матери? Подлый шантажист, склонивший меня к сексу?

– Я определенно второй тип. Я давно решил забыть свое детство. Чувство вины не приносит пользы, Чарити. Следует отвечать за принятые тобой решения.

– По-твоему, я не должна чувствовать себя виноватой за мошенничество своего отца? – спросила она.

Рокко отпил вина:

– На твоем месте я бы вообще не чувствовал себя виноватым. Но я не ты. Я – это я, и я должен был убедиться, что ты расплатишься за содеянное.

– Сексом?

– Я уже говорил тебе, – он встретился с ней взглядом, – что я не планировал спать с тобой.

– А я уже сказала тебе, что не доверяю людям. Почему ты решил, что я поверю тебе на слово?

– Потому что у меня нет причин лгать тебе. Не в этот раз.

Чарити рассмеялась и взяла кусок хлеба из корзинки в центре стола.

– Кто же будет учить наших детей морали? – спросила она. – Похоже, мы с тобой не слишком нравственные люди.

Рокко нахмурился:

– Мы должны нанять няню.

Чарити уже хотела с ним не согласиться, но потом поняла, что он, вероятно, прав. Кому-то придется научить ее менять ребенку подгузники.

– Ну, вероятно, мы должны.

– Мы подумаем об этом чуть позже, – ответил он. – А пока я предлагаю постараться привыкнуть друг к другу.

– А надо ли? – Она подняла стакан с водой. – Мы можем просто игнорировать друг друга.

– Я бы предпочел снова с тобой переспать.

Она гневно выпалила:

– Что?

– Почему нет? Нас тянет друг к другу. И ты будешь жить здесь постоянно. Это пойдет на пользу нам обоим.

– Да. Нет. – Она взяла еще один кусок хлеба и съела его. – Меня почти постоянно тошнит. Честно говоря, я меньше всего хочу секса.

Рокко пожал плечами, выглядя абсолютно равнодушным.

– Как хочешь, – сказал он.

Чарити слегка обиделась, что он не настаивал. Странная реакция. Она должна быть в восторге. Она не желала снова с ним спать. Он ненавидел ее. Он привез ее в Италию только ради ребенка.

При нынешних обстоятельствах он не должен ей даже нравиться.

В номере отеля в Нью-Йорке между ними вспыхнула страсть. Здесь, в Италии, под прохладным океанским бризом, от которого руки покрываются мурашками, происходящее между ней и Рокко кажется реальнее.

И все же ей обидно, хотя она не понимает почему. Вероятно, ему удалось задеть ее женское самолюбие.

Чарити поняла, что получила очередное доказательство того, что сглупила, отдавшись ему.

– Значит, тебе все равно? – спросила она.

– Ты думаешь, я буду за тобой бегать? – Он оглядел ее с головы до ног. – Я привык к гораздо более опытным женщинам, дорогая моя. В твоей невинности есть определенный шарм, но я предпочитаю партнерш, которые знают мужское тело.

У нее покраснели щеки.

– Не я, а ты предложил мне спать с тобой.

– Я не привык к долгому воздержанию, поэтому решать тебе. Либо я буду спать с тобой, либо найду другую женщину.

Чарити пришла в ярость, не вполне понимая, почему так отреагировала. Она отказала Рокко, поэтому он волен спать с кем угодно. Но она была убеждена, что его тело принадлежит ей. По крайней мере, так она чувствовала. Он был единственным мужчиной, который к ней прикасался.

Однако она не покажет ему свои чувства. Не раскроет себя.

– Делай что хочешь, – ответила она. – Мне все равно. Только оставь меня в покое.

– Я всегда делаю то, что хочу. Но мне показалось милым твое разрешение. – Он встал, залпом допил вино и поставил бокал на стол. – И прямо сейчас я пойду делать то, что хочу. Приятного вечера!

Повернувшись, он ушел, оставив Чарити одну на террасе.

Она взяла еще один кусок хлеба и довольно свирепо впилась в него зубами. Ей наплевать, куда пошел Рокко и что он собирается делать. Он ей не принадлежит. И ей не принадлежит его тело, несмотря на ее недавние мысли на эту тему.

Она никуда не уйдет. Она будет сидеть на террасе и ужинать. Потому что ложиться спать еще рано.

Она насладится вечером на итальянской вилле, не думая о том, что и с кем в это время вытворяет Рокко Амари.

Глава 6

Токко сорвал с шеи галстук и бросил его на мраморный пол у входной двери. Его не было дома всю ночь. Он встретил в баре красивую женщину и купил ей выпивку. Однако, когда подошло время затащить красотку в постель, он передумал. Он ни разу не поцеловал ее и даже не пытался соблазнить. Он просто купил ей выпивку, поболтал с ней и понял, что женщина его нисколько не волнует.

Он понятия не имел, что с ним происходит. У него не было никакого желания переспать с красоткой из бара. Поэтому остаток ночи он выпивал, пытаясь забыть о той, которую ему по-настоящему хотелось соблазнить. Но когда он решил пофлиртовать с какой-то блондинкой, в его мозгу возник образ Чарити с ее темными локонами и нежной кожей.

На рассвете Рокко отправился домой пешком, надеясь, что холодный утренний воздух его взбодрит.

И вот он вернулся на виллу. Он решил, что позже отправит кого-нибудь за своим автомобилем.

Хотя его голова была ясной, настроение у него было отвратительным.

Он не понимал, почему его перестали возбуждать другие женщины.

Рокко поднялся по лестнице, расстегивая верхние пуговицы на рубашке и манжетах и закатывая рукава до локтей. Идя по коридору в свою спальню, он услышал стук и стон из комнаты Чарити.

Он сразу же распахнул дверь ее спальни и увидел, что Чарити ползет на четвереньках в ванную комнату. Он нахмурился и шагнул в спальню. В ванной комнате он увидел, что она стоит на коленях перед унитазом. Ее тошнило.

Рокко подошел к ней сзади, отвел волосы от ее лица и стал их удерживать рукой.

– Уходи, – жалобно произнесла она.

– Нет, я не уйду. Тебе плохо. – Он подождал, пока она откинется назад. Ее тело сотрясала дрожь. – Ты закончила?

Чарити слабо кивнула, и он подхватил ее на руки, замечая, что ее кожа покрыта бисеринками пота.

– Пить, – попросила она.

– Конечно. Но сначала я уложу тебя в постель.

– Однажды ты уложил меня в постель, поэтому я теперь мучаюсь, – пробормотала она.

– Это из-за беременности? – Положив Чарити в центр кровати, Рокко размышлял, не накрыть ли ее одеялом.

– Ну, это не пищевое отравление.

– У меня нет опыта общения с беременными женщинами, – произнес он, чувствуя, что оправдывается. – Я знал, что во время беременности женщин тошнит, но я не предполагал, что все так серьезно.

Она подтянула колени к груди, выглядя жалкой и уязвимой:

– В моем случае это невыносимо.

– Вчера ты вроде бы хорошо себя чувствовала, – сказал он.

– Меня тошнит только по утрам.

– Тебе холодно?

Она вздрогнула:

– Нет, мне жарко.

– Ты дрожишь.

– Ну, теперь я замерзла, – сказала она.

Рокко никогда ни о ком не заботился. После смерти матери он жил у многих приемных родителей, но нигде не задерживался дольше чем на пару месяцев. По своему опыту он знал, что постоянно только то, что он сам себе купил. Поэтому он вкладывал деньги в вещи: кирпич и мрамор, автомобили и земли. Люди казались ему слишком непостоянными.

Он смутно помнил, что, когда был болен, мать приносила ему чай с лимоном. Возможно, это было совсем не воспоминание. Вероятно, он себе это придумал.

В любом случае он решил принести Чарити чай.

Чарити наблюдала, как Рокко молчаливо поворачивается и выходит из комнаты. Она на самом деле не ожидала, что он так уйдет, но, учитывая все обстоятельства, испытала облегчение. Она ужасно застыдилась, когда Рокко вошел, пока ее тошнило. Мало того что рвота была сильной, так еще и Рокко оказался свидетелем ее недомогания.

Она не хотела, чтобы он видел ее в таком плачевном состоянии.

Чарити подползла к изголовью кровати и залезла под одеяло, чувствуя сильную усталость.

Она смутно заметила, что на Рокко был костюм, в котором он ужинал с ней прошлым вечером, хотя он был без галстука и пиджака. Это означает, что его не было дома всю ночь. Весьма вероятно, что он был с любовницей.

К усталости прибавилась обида, и Чарити вздрогнула. По крайней мере, придя к ней в ванную комнату, он вел себя по-доброму. Он придерживал ее волосы. Он отнес ее в постель.

Через несколько мгновений Рокко вошел в спальню, неся поднос. Его черные волосы были растрепаны, рубашка распахнута, представляя взору загорелую кожу и темные волоски на груди. Рукава рубашки были закатаны до локтей. Чарити обратила внимание на его мускулистые предплечья.

– Что ты делаешь? – спросила она, когда он поставил перед ней поднос с чайником, чашкой, маленькой тарелкой с тостами и вареньем.

– Обычно так делают, когда кому-то плохо. Разве нет?

– Ну, это не помешает. – Она села, откинувшись на кучу подушек.

Рокко налил Чарити чая и протянул ей чашку:

– Осторожно. Не обожгись.

Она поднесла чашку к губам, осторожно подула на чай и спросила:

– Почему ты такой добрый со мной?

Откашлявшись, он нахмурился:

– Я не добрый, а практичный. Если ты умрешь, это не принесет пользы ни тебе, ни мне.

Она сильнее подула на чай:

– Я не знаю. Если бы я умерла, тебе не пришлось бы со мной возиться. Тебе не надо было бы становиться отцом.

Он помрачнел:

– У меня в жизни было вполне достаточно потерь, спасибо. Я хочу, чтобы ты жила. И ребенок тоже.

Она посмотрела на чай:

– Извини. Я неудачно пошутила.

– По-моему, ты думаешь обо мне гораздо хуже, чем следует, – медленно и осторожно произнес он.

– Возможно, – сказала она. – Но разве можно меня винить, учитывая обстоятельства нашего знакомства?

– А можно ли винить меня, учитывая обстоятельства нашего знакомства? – Его взгляд был спокойным и серьезным.

Чарити вдруг почувствовала угрызения совести.

– Я думаю, что нет. – На самом деле она не знала, что сказать. Потому что она не могла оправдать свои действия. Многие годы она занималась мошенничеством. С раннего детства отец внушал ей определенную модель поведения, от которой теперь не так легко отказаться. Но чем старше становилась Чарити, тем труднее ей было оправдывать свои поступки.

– Прости меня, – неожиданно произнесла она.

– Почему ты извиняешься? – Рокко мрачно поджал губы в тонкую линию.

– Потому что мы тебя обокрали. Это неправильно. Можно притвориться, что ты мстишь богачам, отбирая у них деньги. Но, в конце концов, это все равно воровство. Если бы ты знал моего отца, ты бы понял, как легко он втягивает в свои планы других людей. Он умеет заставить людей расстаться с их деньгами. Он очень убедителен. Он умеет внушить человеку, будто у него все будет в порядке. Я плохо поступала, помогая ему. И мне жаль.

Внезапно Чарити ощутила себя истощенной и одинокой.

– Как ты думаешь, бывает ли в жизни момент искупления? – спросила она.

– Я об этом не размышлял. – Он присел на край кровати. – Разве это так важно? Ты хочешь, чтобы тебя считали хорошей?

– Мне было все равно, хорошая я или плохая. Я помню, как однажды спросила отца, почему мы боимся хороших людей и полиции. Ведь по телевизору их называют хорошими. А те, кто убегает от полиции, плохие. Он ответил, что все не так просто. Он сказал, что иногда хорошие люди совершают недостойные поступки, а плохие люди – достойные. Он сказал, что не каждый человек в униформе хороший. Но я просто хотела знать, хорошие ли мы с ним. Я по-прежнему этого не знаю.

– Это имеет значение?

– А по-твоему, нет? Я хочу, чтобы наш ребенок вырос достойным человеком. Но для этого я сама должна исправиться.

– По своему опыту скажу, что бывают либо по-настоящему хорошие, либо по-настоящему плохие люди. Многие считают меня злодеем, но я ни разу не нарушал закон. Тем не менее я делаю то, что считаю нужным. Я построил свою жизнь так, как хотел. И какая разница, хороший я или плохой?

Чарити нахмурилась:

– Я не знаю. Но я не уверена, что точно знаю, какая я.

– Как ты думаешь, няня поможет нам ответить на такие вопросы?

Чарити, не сдержавшись, рассмеялась:

– Ты полагаешь, она станет помогать двум морально изуродованным взрослым?

– По-моему, мы с тобой не лучшая пара, – сказал он.

– Разве мы пара? – спросила она.

– Только в том смысле, что нас двое и мы будем вместе воспитывать нашего ребенка. Хотя я по-прежнему не уверен в наших родительских талантах.

Чарити хотела спросить Рокко о прошедшей ночи. Узнать, был ли он с другой женщиной. Но это показалось ей странным. Ведь недавно она решительно заявила, что не будет снова спать с ним.

Хотя сейчас она была настроена менее решительно. Возможно, потому, что теперь чувствовала неуверенность во всем. Сказав, будто не знает, кто она на самом деле, Чарити поняла, что говорит правду. Она умела притворяться и мошенничать. Даже решив не помогать отцу, она нацепила на себя маску молодой официантки. У нее не было парня и друзей. Она ни к кому не привязывалась по-настоящему за последние несколько лет.

Она осознала, что не жила, а играла в жизнь. И теперь она боялась, что станет плохой матерью.

Но она очень постарается хорошо воспитать своего малыша. Проблема в том, что ее будущее полностью зависит от Рокко.

– Не думай о том, хорошая ты или плохая, – наконец сказал он. – Подумаешь об этом, когда тебя не будет тошнить по утрам.

– О, Рокко! Ты умеешь воодушевить девушку.

Он нахмурился:

– Я пытаюсь помочь.

– Но ты не добрый, – слегка улыбаясь, произнесла она. – Ты сам так сказал.

Он кивнул:

– Я практичный. Я просто вспомнил, что, когда я болел, моя мать приносила мне чай.

Грудь Чарити сжалась. Она представила Рокко маленьким мальчиком, который в итоге остался совершенно один. Ей стало жаль его. Ее переполнили эмоции. Часть той нежности, которая досталась ему от матери, он решил передать сейчас Чарити. Как бы он ни называл свой поступок – добротой или практичностью, он все равно сделал ей приятное.

– Ну, я ценю твой поступок. Правда. – Чарити откашлялась и взяла кусочек тоста, решив не намазывать его вареньем. – Хотя тебе не следовало держать мои волосы, когда меня рвало.

– В этом нет ничего из ряда вон выходящего, – сказал он. – Тебя тошнит, потому что ты вынашиваешь моего ребенка. Мне кажется, будет справедливо, если я стану о тебе заботиться.

– Да? Ты собираешься обо мне заботиться?

– Честно признаться, я еще над этим не думал.

– По-моему, когда мы с тобой вместе, либо ты, либо я действуем не подумав, – сказала она.

– Вероятно. Если бы один из нас вовремя образумился, мы не оказались бы в нынешней ситуации. Нам нужно вести себя иначе.

Чарити открыла баночку варенья, намазала его на кусочек тоста и стала есть.

– Я рада это слышать, – сказала она.

Наступило молчание. Чарити подняла глаза и встретилась с Рокко взглядом. Он смотрел на нее с непривычно нежным выражением лица.

– Что? – спросила она.

– Я думаю, – сказал он.

– О чем?

– О том, что я, наверное, попробую тебя соблазнить.

Едва не подавившись тостом, она положила его на тарелку:

– Что?

– Я тебя соблазню, – решительно произнес он. – У меня получится. Мы оба это знаем.

Чарити широко развела руки:

– Меня тошнило перед тобой, а сейчас я лежу в кровати на испачканной вареньем простыне. Как ты можешь думать о соблазнении? По-твоему, я соглашусь на то, чтобы ты меня соблазнил?

– Да. – Рокко отвернулся и пошел к двери.

– Куда ты идешь?

– Я начну соблазнять тебя, когда тебе полегчает. Тебе еще что-нибудь нужно?

Чарити показалось, будто ей врезали по голове чем-то тяжелым.

– Нет.

– Похоже, ты озадачена, – произнес он.

– Как мы перешли от чая и тостов к соблазнению?

– Я хочу тебя, – сказал он, – с того момента, как увидел. А я привык добиваться того, чего хочу.

– Но я женщина, а не спортивная машина. Ты не можешь просто меня купить. У меня есть свое мнение.

– Я знаю, – ответил он. И я хочу, чтобы ты со мной согласилась. Я признаю только твой положительный ответ, Чарити. Мне все равно, если ты меня не хочешь. Именно поэтому я планирую соблазнить тебя. Мы поговорим позже.

Рокко вышел, оставляя Чарити одну с обещанием обольстить ее, чаем и тостами.

* * *

Соблазнение казалось ему наиболее логичной стратегией. Потому что Рокко не мог заставить себя увлечься другой женщиной, на что рассчитывал прошедшей ночью. И ему требовалось доказать самому себе, что он может контролировать свои чувства, находясь рядом с Чарити.

Сидя рядом с ней на кровати, глядя на нее, он испытал странное чувство – у него стало тепло на душе. Это ощущение насторожило его. Кроме того, Чарити смотрела на него так, словно хотела понять, о чем он думает. Но он не привык испытывать эмоции.

Он не размышлял о том, что чувствует. Он вообще не умел чувствовать.

Поэтому он и ляпнул Чарити о желании ее соблазнить.

Но на самом деле его идея имела смысл.

В тот день в отеле Нью-Йорка Чарити заставила Рокко действовать и реагировать в непривычной для него манере. Он никогда не терял самообладания, а с Чарити быстро его лишился. Поэтому он либо продолжит избегать встречи с ней и станет держать себя в узде, либо сильнее распалит обоюдное желание и постарается взять его под контроль.

Последняя идея понравилась ему больше.

Велика вероятность, что эта красотка-воровка будет полностью управлять его чувственными желаниями, но этого он допустить не должен.

Переодевшись, Рокко отправился искать Чарити. Он шагал по вилле, чувствуя сильный прилив энергии, хотя не спал после возвращения домой.

Он прошел через гостиную и вышел на террасу. В доме Чарити не было, поэтому он подумал, что она по-прежнему в постели и плохо себя чувствует. Если она нездорова, его план сорвется.

План соблазнения становился для Рокко настолько важным, что он просто не мог допустить, чтобы ему что-то помешало. Он был одержим желанием обладать Чарити.

Он почти ощущал вкус ее темно-розовых губ. Он возбудился при одной мысли о том, как будет ее ласкать. Ни одну женщину он никогда не хотел так сильно.

От женщин Рокко был нужен только секс. Он не отдавал предпочтения ни одной своей любовнице. Предметы искусства, автомобили, дорогие вещи он отбирал и любил особенно сильно. Но женщины к ним не относились. Он обожал красоту, поэтому коллекционировал красивые предметы.

Он любил вещи, потому что чем дольше ими владел, тем больше ощущал их частью себя. Дорогие красивые вещи демонстрировали его богатство и статус. Он больше не беспомощный мальчик, который всего лишился. Он мужчина, который может купить себе все, что пожелает.

Именно поэтому он купил виллу на скале с видом на море. Уединенное, нетронутое цивилизацией место, которое Рокко удалось приручить и сделать своим.

Он хотел приручить Чарити. Сделать так, чтобы она принадлежала только ему.

Рокко услышал слабый плеск со стороны большого бассейна с видом на море и насторожился. Чарити там.

Он ушел с террасы обратно в гостиную, прошагал через двойные двери, которые привели его в огороженный сад. Там находилась летняя спальня с кроватью и прозрачными шторами. Она идеально подходила для тех случаев, когда Рокко так сильно хотел какую-нибудь женщину, что не успевал довести ее до спальни в доме. Бассейн со стеклянной стеной имел выход к морю и на уединенный пляж.

Посмотрев на бассейн, он увидел едва заметную рябь. Потом над водой показалась темноволосая голова Чарити. Она встала к нему спиной, ее черные локоны были мокрыми и гладкими. Она провела руками по волосам, убирая с них воду.

– Отсюда очень красивый вид, – сказал Рокко.

Чарити быстро обернулась, широко раскрыла глаза и разомкнула губы. Его взгляд упал на низкий вырез ее купальника, который ей наверняка принес кто-то из прислуги. Прошлым вечером он приказал слугам позаботиться о том, чтобы у Чарити была вся необходимая ей одежда. Сейчас она выглядела невероятно сексуально. Он не мог оторвать глаз от ее груди.

– Я тоже так подумала, – ответила она, натянуто ему улыбаясь. – Ты выбрал прекрасное место для бассейна.

– Я говорил не о виде на океан.

У нее порозовели щеки.

– Ой.

Он подошел к бассейну, не в силах ничего с собой поделать.

Рядом с Чарити он просто теряет голову.

– Ты красавица, дорогая моя. И ты, конечно, знаешь об этом.

Она пожала плечами, капли воды катились по ее коже.

– Я редко об этом думаю.

– Почему?

Она снова пожала плечами и направилась к лестнице бассейна. Она медленно вылезла из воды, представляя взору Рокко свое роскошное тело. Ее живот был по-прежнему плоским, хотя она была на третьем месяце беременности. Ее фигура оставалась стройной и совершенной.

– Мне это безразлично, – сказала она. – При моем образе жизни нужно либо использовать красоту для манипуляций, либо забыть о ней. До встречи с тобой я никогда не использовала свое тело даже для того, чтобы кого-нибудь обмануть.

– Мне любопытно, – произнес он, – когда ты перестала помогать своему отцу? И почему ты после снова взялась за старое?

Чарити тяжело вздохнула и подошла к стулу, на котором лежало белое полотенце. Она вытерлась и плотно обернула полотенце вокруг бедер.

– Когда мне было примерно семнадцать лет, – ответила она. – Я сказала ему, что больше не хочу играть в его игры. Он не обрадовался, но я тогда думала о себе. Чаще всего я воровала конфиденциальную информацию из крупных компаний. – Она опустила глаза. – Это было плохо. Он твердил, что ни одна тяжелая работа не поможет нам, обычным людям, разбогатеть. Он говорил, что глупые люди недостойны богатства. В какой-то момент я поняла, что не желаю ему помогать. Я отказалась с ним работать, и через полгода он уехал из города. Я устроилась на работу официанткой. Примерно через три года он вернулся. Я целый год не получала от него никаких вестей. Я не смогла ему отказать, когда он снова попросил меня помочь ему. Он мой единственный родственник. Клянусь, я не знала, что он украдет так много. – Ее карие глаза сверкали. – Я согласилась, потому что знала, что мне не заработать столько денег даже за год работы официанткой. А потом он уехал в неизвестном направлении. Я не видела тех денег, что мы украли у тебя. Нам потребовалась пара месяцев, чтобы организовать аферу, и еще один месяц, чтобы я поняла, что мой отец бросил меня на произвол судьбы. Еще через три месяца ты нашел меня и заставил платить. Ты запросил высокую цену, поэтому я знаю, что не пойду на преступление, даже если мне захочется. За все приходится платить.

Ему стало неловко от ее слов.

– По-твоему, я заставил тебя расплачиваться сексом?

– Не только. Я вряд ли понимала, как ужасно поступаю, пока не встретила тебя. И мне тяжело это осознавать.

– Мне кажется, я требовал от тебя слишком многого. – Он подошел к ней ближе. – Я сожалею о том, как все произошло между нами.

– Ты сожалеешь? – Она наклонила голову набок.

Он нахмурился:

– Я не зашел бы так далеко.

– Мне неловко от твоих слов, Рокко. Правда.

Он обнял ее за талию и прижал к себе. Его сердце колотилось как сумасшедшее, а руки дрожали по непонятной ему причине.

– Я не сожалею, – резко произнес он, – потому что я не могу сожалеть о том, что хочу тебя.

Рокко провел большим пальцем по ее губе, смахивая с нее капельки воды. Чарити была воплощением красоты – живым олицетворением всего, чем он старался себя окружать.

– Мне холодно. – Она задрожала.

– Я могу тебя согреть, – хрипло сказал он.

– Зачем? – Она вглядывалась в его глаза.

– Потому что я хочу тебя. – Он обвел пальцем ее верхнюю губу совершенной формы, потом погладил кончиками пальцев ее высокие скулы.

– Но я не понимаю, почему ты хочешь меня. Ты делал все, чтобы показать мне, как меня ненавидишь. Ты унизил меня в Нью-Йорке. Ты использовал меня. И хочешь это признавать или не хочешь, ты расплатился за секс со мной. Все это не имеет смысла.

– Когда ты пришла в мой номер отеля в Нью-Йорке, я собирался унизить тебя. Я хотел оставить тебя в номере и заставить умолять меня. Я не думал, что захочу тебя. Как я мог хотеть воровку? – Он обхватил ее подбородок большим и указательным пальцами. – По-моему, ты не понимаешь меня, Чарити. Меня никто не обкрадывает. То, что я заработал, очень ценно для меня, и очень немногие люди меня понимают. Я презирал тебя, пока не увидел. Мне не следовало тебя хотеть.

– Так почему же ты меня захотел?

– Не знаю. Меня влечет к тебе, дорогая моя, и я не понимаю, как с этим бороться. То есть я не хочу с этим бороться. Многие годы я жил в семьях, которым было на меня наплевать. Я провел очень много лет без того, чего хотел. Теперь у меня есть власть и возможность получить все, что я желаю. Я не привык сдерживать желаний. Я намерен выяснить, насколько сильно меня влечет к тебе и смогу ли я контролировать свои чувства к тебе.

– Я не понимаю, почему я должна спать с человеком, который презирает меня.

– Ты сделала это однажды, – сказал он.

Она опустила глаза, застыдившись:

– И я этим не горжусь.

– Почему? – Он сжал пальцами ее подбородок, заставляя Чарити посмотреть ему в глаза. – Ты почти свела меня с ума. Ты сделала меня слабым, заставила желать тебя. Из-за тебя я отказался от своего плана, Чарити. Тебе есть чем гордиться.

– Я полагаю, – произнесла она дрожащим голосом, ее щеки стали пунцовыми, – это потому, что я никогда не считала сексуальное влечение чем-то важным.

– Секс управляет миром. Сильнее секса нет почти ничего. – Он рассмеялся, хотя ему было не до веселья. – Возможно, деньги. А в наших с тобой отношениях присутствует и секс, и деньги. Стоит ли удивляться, что нам так хорошо вместе?

– Я не хочу этого, – прошептала она.

– Тебе неприятно мое внимание? Или ты не желаешь чувствовать, что тебя тянет ко мне?

– Я не хочу этого чувствовать, – сказала она, не глядя на него.

– Но тебя влечет ко мне, – резко произнес он.

– Да.

– Я не презираю тебя, – хрипло прошептал он. – Я кое-что понял о тебе.

– Что? – спросила она.

– Ты тоскуешь. Ты такая одинокая. И ты хочешь меня. – Она кивнула, ее карие глаза сверкали от эмоций. – Позволь мне ласкать тебя.

Она кивнула.

Он тут же опустил голову и страстно поцеловал в губы. Скользнув языком в ее рот, он наслаждался вкусом их жгучего поцелуя. Чарити опьяняла Рокко сильнее любого алкогольного напитка.

Его желание было настолько сильным, что становилось мучительным. Рокко не мог ничего с собой поделать. И он не хотел сдерживаться.

Чарити была такой напряженной в его руках. Он крепко прижал ее к себе, чтобы она почувствовала, как сильно он ее хочет. В конце концов она обмякла и тихонько охнула. Она позволила себе отдаться переполнявшему ее желанию. Чарити прижималась грудью к его твердой груди, и Рокко вдруг впервые осознал, как ему приятно просто ощущать близость ее тела.

Он был очень опытным и искушенным любовником. Обычные поцелуи давно перестали его заводить. Но поцелуй с Чарити свел его с ума. Это был не просто поцелуй, а чувственное наваждение, о котором он и мечтать не мог.

– Ты должна быть моей, – сказал он, отстраняясь от нее. От сильного желания ему было трудно говорить. – Ты нужна мне, Чарити.

Его раздосадовало, даже сейчас, что она пробуждает в нем такое сильное вожделение. Эта воришка украла не просто его деньги. Она украла у него самообладание, которое он ценил превыше всего.

Он потянул вниз бретельки купальника, обнажая ее грудь. Опустив голову, он обхватил губами один сосок, стал его посасывать, а потом простонал, смакуя его вкус.

– Мы не должны этого делать, – сказала она, задыхаясь.

Он обвел ее сосок кончиком языка.

– Мы не должны, – выдохнул он. – Но мы с тобой привыкли нарушать правила. Я не вижу смысла, почему мы должны измениться прямо сейчас. Нам так хорошо.

Чарити ничего не ответила, а лишь запустила пальцы в его волосы и притянула его голову ближе к себе. Рокко ласкал ее тело, наслаждаясь его совершенством.

Она была непредсказуемым человеком, а в его жизни что-нибудь непредсказуемое появлялось редко. Она так ему нравилась, что он испугался.

Он спустил купальник с ее бедер, и она вышла из него и откинула ногой в сторону. Подняв голову, он страстно поцеловал ее в губы, а потом развернул Чарити к себе спиной и легонько нажал руками на ее плечи, чтобы она перегнулась через спинку дивана.

Он провел пальцем по ее изящному позвоночнику, потом коснулся рукой ее между ног. Чарити была такой разгоряченной и возбужденной. Он наклонился, целуя ее затылок, и она вздрогнула от его прикосновения.

Рокко расстегнул брюки, устроился у нее между ног и медленно вошел в нее сзади. Она повернула голову, и их взгляды встретились. Она приоткрыла рот и округлила глаза. Он вошел в нее глубже, и она громко простонала.

– Нравится? – спросил он напряженным тоном.

Она едва заметно кивнула. Он немного вышел из нее, а потом снова вошел и стал ритмично двигаться. Она страстно отдавалась ему и постанывала, побуждая продолжать.

Рокко почувствовал, что скоро окончательно потеряет самообладание. Но он хотел, чтобы Чарити испытала наслаждение первой. Он жаждал услышать, как она будет выкрикивать его имя в порыве страсти. Стиснув зубы, он запустил пальцы у нее между ног и стал поглаживать ее клитор. Услышав ее громкий вздох, он расценил это как одобрение. Он продолжал дразнить и ласкать ее, приближая оргазм. Наклонившись вперед, он коснулся зубами ее шеи. Чарити хрипло простонала, и Рокко понял, что она больше не может сдерживаться.

Рокко тоже перестал сдерживаться и задвигался быстрее. Кровь пульсировала у него в ушах, когда они оба протяжно вскрикнули, достигнув мощной развязки.

Немного успокоившись, он, тяжело дыша, отошел от нее. На ее бедре остались красные отпечатки его пальцев. Чарити дрожала, когда он подхватил ее на руки и понес в спальню.

Глава 7

Чарити перевернулась на спину и потянулась, подняв руки над головой. Костяшки ее пальцев уперлись в деревянную спинку кровати. Такой спинки кровати в ее квартире в Бруклине не было.

Открыв глаза, она огляделась. Лучи послеобеденного солнца проникали сквозь прозрачные белые занавески. Она не в Бруклине, а на вилле Рокко Амари.

Чарити села, и простыня спустилась ей на талию. Чарити была обнажена. Вероятно, ей не стоит смущаться.

Потом на нее нахлынули воспоминания о том, как она провела большую часть дня. Теперь не нужно удивляться, почему она обнажена.

Вскоре из ванной комнаты вышел обнаженный Рокко.

– Значит, это все-таки произошло. – Она наклонилась и потянула простыню вверх, закрывая грудь.

Он улыбнулся:

– Да. И не однажды.

– Который час? – спросила она.

– Почти шесть.

Получается, они провели в постели весь день. Как ни странно, Чарити не тошнило. Зато она умирала от голода.

– Ужин подадут в ближайшее время. – Казалось, Рокко читает ее мысли. Он обладал странным, но удобным в конкретной ситуации даром.

Он целовал и ласкал Чарити так, словно знал все ее желания. Она была очень неопытной, но он мастерски дарил ей наслаждение. Он доминировал во всем, и ей это нравилось.

Однако ей было невдомек, как будут дальше развиваться их отношения. Они ждут ребенка. Несколько часов назад они занимались любовью. Но она по-прежнему та женщина, которая украла деньги Рокко, и она сомневалась, что он об этом забыл.

Он все тот же человек, который заставил ее приехать в Италию вместе с ним. Он угрожал упечь ее за решетку, присылал ей записку и нижнее белье.

Ничего не изменилось. Но по какой-то причине ей показалось, будто их отношения стали другими. Глупое предположение. На самом деле люди не меняются. Они просто надевают новые маски и новые костюмы. Чарити известно об этом лучше остальных. Она делала так всю свою жизнь.

– Что будет на ужин? – задала она безобидный вопрос, потому что была в самом деле голодна.

– Я не уточнял. Его удобно съесть в постели. – Он пересек комнату и присел на край кровати.

У Чарити скрутило живот и чаще забилось сердце. Она снова захотела близости с Рокко.

– Тебе не кажется, что мы должны выбраться из постели на некоторое время? – спросила она.

– По-моему, это ужасная идея. Я предпочитаю оставаться в постели весь день. – Он посмотрел на нее, и на этот раз его взгляд не был холодным. В нем не было злости или издевательства. Его глаза излучали тепло. И у Чарити стало так хорошо на душе.

Он передвинулся ближе к Чарити и опустился на нее, опершись руками по обе стороны от нее, потом наклонился, чтобы ее поцеловать. Их губы кратко соприкоснулись, но быстрый поцелуй показался Чарити очень волнующим.

– Мы выглядим… избалованными, – сказала она.

Он выгнул бровь:

– Избалованность? Интересный выбор слова для женщины вроде тебя.

– Что ты имеешь в виду?

– Я думаю, ты уже давно стала избалованной. Ведь ты…

Она поежилась от смущения, у нее сдавило горло.

– Воровала деньги? – спросила она.

Он провел большим пальцем по ее щеке:

– Я не это имел в виду.

Она не знала, что лучше – промолчать или начать откровенничать с ним. Глупо раскрывать душу, когда оба сидят голышом друг напротив друга.

– Иногда я тоже так думаю, – резко и хрипло сказала она. – Когда мой отец преуспевал и дела шли хорошо, мы наслаждались жизнью и развлекались. Иногда мы неделями ходили каждый вечер ужинать в ресторан. А иногда у нас неделями не было еды. По нескольку недель я проводила с отцом, мы улыбались, смеялись, и он был рядом со мной. Да, в этом смысле я избалованная. – Она посмотрела на свои руки. – Повзрослев, я стала понимать, что именно мы делаем. И я боролась с этим. Но мой отец мошенник. И он может убедить любого, что ведет честную жизнь и работает на достойной работе. Люди, которых мы обкрадывали, были слишком богатыми, чтобы заметить пропажу. А если они ее замечали, то получали по заслугам. Ведь они позволяли нам завладеть их деньгами. – Она повторила слова отца почти дословно. Он всегда произносил их с улыбкой. Будто отчасти шутил. Словно все происходящее не было реальным.

Как понарошку. Игра. Игра, оказавшаяся преступлением. Игра, которая стала аморальной. Но игра, тем не менее.

– Я понимаю. – Во взгляде Рокко появился странный свет.

– Как я уже говорила тебе, он мелкий мошенник. У тебя он украл самую большую сумму. По крайней мере, так известно мне. Если у него есть крупные суммы, вроде той, что он украл у тебя, он наверняка их где-нибудь прячет, но я ничего об этом не знаю. Кроме того, он сбежал, не оставив мне денег.

– У тебя в самом деле ничего нет?

Она покачала головой:

– Нет. И не было. Я помогала ему мошенничать, но осталась ни с чем.

– Я верю тебе, – сказал Рокко, а потом лукаво спросил: – Значит, только со мной ты почувствовала себя по-настоящему избалованной?

У нее покраснели щеки.

– Ты мой первый мужчина.

– Да, – ответил он. Его голос был одновременно резким и нежным. И я заинтригован. Не могла бы ты объясниться?

– Ну, я никогда не занималась сексом. Пока не встретила тебя. С тобой я была близка впервые в жизни.

Он наклонил голову и прикусил зубами ее нижнюю губу. Боль быстро прошла, и по телу Чарити разлилось удовольствие.

– Я не это имел в виду. – Его глаза светились весельем, и она не знала, как реагировать.

– Во время секса человек становится самим собой. Опытная мошенница не хочет сбрасывать маску. Я знаю об этом, потому что сама не хотела никому открываться. Поэтому я не старалась к кому-либо привязываться. Я имею в виду, что могла бы быть с кем-то, если бы этого захотела. Но я бы играла роль. И мне было бы неловко.

– А со мной? Со мной в номере отеля в Нью-Йорке. И сейчас? Ты ведешь себя естественно? – Он наклонился, целуя ее подбородок. – Или ты по-прежнему носишь маску?

Их взгляды встретились. Он вперился в нее карими глазами, и Чарити пришлось отвернуться.

– Я не знаю, – сказала она. – Я понятия не имею, кто я. Я привыкла ежедневно играть роль. Например, хорошей официантки. Честно говоря, это настоящая роль. Я притворялась обычным человеком, надевала костюм, а в конце дня снимала его и чувствовала себя прежней. Я не жила по-настоящему. Я постоянно притворялась.

– А со мной? – повторил он.

Она сделала глубокий вдох, ее сердце забилось чаще.

– Это то, что пугает меня сильнее всего. – Она говорила искренне. Хотя она не понимала, почему делает такие признания. Не знала, отчего старается быть честной с Рокко, если боится быть честной с самой собой.

– Что? Что пугает тебя, дорогая моя?

– В тот день, когда мы занимались любовью в Нью-Йорке, я была максимально честной. С самой собой. Вообще с кем-либо. – Она сглотнула. Я не уверена, что понравилась самой себе. – Она произнесла последнюю фразу медленно, ее щеки покраснели.

– А почему ты себе не понравилась?

– Потому что я переспала с тобой, ничего о тебе не зная. И мне это понравилось.

– И это проблема?

Она опустила глаза и приглушенно ответила:

– Для многих людей да.

– Но не для меня. – Он придвинулся и сел рядом с ней. – Я слишком долго мечтал о том, чего у меня не было. Сейчас я не мечтаю, а получаю то, что хочу. Я дам тебе все, что ты пожелаешь. Я обеспечу нашего ребенка всем необходимым. Я обещаю, что со мной твоя жизнь будет похожа на праздник, Чарити. Тебе никогда не придется снова голодать. Я клянусь. – Его голос был резким, а взгляд решительным. – Я могу баловать тебя.

Она хотела поверить ему на слово. Прильнуть к нему и заставить пообещать никогда не оставлять ее одну.

И тут она вспомнила, что он не обещал хранить ей верность. Он просто обещал обеспечить ее финансово.

Прошлую ночь его не было дома.

Всего двадцать четыре часа назад он мог лежать в постели с другой женщиной.

Чарити съежилась.

– Ты уходил из дома вчера вечером, – осторожно сказала она.

Он остановился на мгновение, взгляд его карих глаз стал равнодушным.

– Да, я уходил.

– Ты с кем-то переспал? – У нее стало тяжело на душе.

– Нет, – категорично ответил он.

Она почувствовала легкое облегчение, ее сердце колотилось как сумасшедшее.

– Не лги мне, – потребовала она.

– У меня нет причин тебе лгать. Ты знаешь об этом.

– Нет, – прошептала она. – Не лги мне. И не спи с другими женщинами. Никогда.

Он коснулся ладонью ее щеки, сдвинув темные брови:

– Никогда? Это ужасно долго. Я сомневаюсь, что ты или я можем предвидеть, что произойдет в ближайшем будущем.

Чарити не представляла, что когда-нибудь захочет другого мужчину. Но она неопытна. А Рокко опытный любовник.

– Тогда, по крайней мере, не изменяй мне, пока ты спишь со мной, – сказала она.

– Это я тебе обещаю, – серьезно произнес он.

Ей было достаточно его обещания. Она наклонилась и поцеловала его в губы. Рокко дарит ей удовольствие, и она постарается насладиться каждой минутой, проведенной рядом с ним.

Рокко был уверен, что сходит с ума. И все из-за того, что он проводит время с Чарити. По непонятной причине его не беспокоило то, что он так легко теряет с ней самообладание.

Он пообещал Чарити хранить ей верность.

Конечно, он не верил, что захочет другую женщину, даже если прикажет себе. Черт побери, у него не получится. Он уже пытался. И он потерпел неудачу.

Тем не менее он никогда не давал подобных обещаний женщинам. Просто потому, что боялся, как бы они ни начали думать, будто могут рассчитывать на длительные отношения с ним. Хотя Чарити будет постоянно присутствовать в его жизни. Не только как любовница, но и как мать его ребенка.

Чарити невероятно красивая и очень страстная женщина. Рокко уже не может представить, что кто-то окажется лучшее ее. Однако секс – всего лишь способ удовлетворить его потребности. И у него нет ни малейшего представления, чего он захочет через несколько недель. Рокко никогда не обременял себя долгосрочными обязательствами. И он не намерен делать это сейчас.

Но он сдержит свое обещание. Он не станет изменять Чарити, пока спит с ней.

Он не хочет ее обижать. Он теряет от нее голову. Она слишком красива. Но его привлекает в ней не только красота. Среди его любовниц было много красивых женщин.

Его влечет неопытность Чарити и ее энтузиазм. Ее гладкая кожа цвета кофе с молоком, которую ему хочется целовать и ласкать языком, чувствуя ее сладкий вкус.

Ему захотелось что-нибудь подарить Чарити. Например, колье с тяжелым камнем посередине, который будет свисать в ложбинке между грудей. Он уже представлял обнаженную Чарити в этом колье.

Черт побери, он становится одержимым.

Вероятно, следует пригласить ее на благотворительную вечеринку в предстоящий уик-энд. Он никогда не приводил своих любовниц на подобные мероприятия. На вечеринках у него всегда была возможность закрутить роман с очередной красоткой.

Рокко нравилось демонстрировать свои приобретения: новый автомобиль, новая вилла, новый костюм или даже галстук. Он любил хвастаться своим богатством. И ему нравилось, когда другие видели его превосходство.

Возможно, он правильно сделает, если похвастается Чарити – своим новейшим приобретением.

По непонятной причине в его жилах забурлила кровь. Так бывало всегда, когда он добавлял очередную вещицу в свою коллекцию. Он не чувствовал подобного прилива энергии, когда был с женщиной, потому что секс легко купить. Ему было наплевать на женщин. Он хотел от них только одного – получить желаемое.

Хотя с Чарити все будет иначе. Не только потому, что она ждет от него ребенка. В его мозгу кружились незваные и непривычные мысли. Ему стало трудно притворяться, будто она ничего для него не значит. Его манил вкус ее губ, запах кожи, каждая черта ее лица. Он обожал смотреть, как ее черные локоны падают на подушку. Наблюдать, как бурно она реагирует на его ласки.

При одной мысли о Чарити он почувствовал возбуждение.

Рокко поерзал в кресле, удобнее устраиваясь за письменным столом. Он ведет себя как перевозбужденный подросток, и это начинает его тревожить. Хотя он ни разу не испытывал такого наслаждения, какое ощущал в объятиях Чарити.

Да, он поведет ее на вечеринку. И сегодня он отвезет ее в магазин, чтобы купить ей платье. Чарити сказала, что ей не хватало баловства в жизни, поэтому он станет ее баловать.

Он провел с ней в спальне много часов. Но Чарити едва покидала виллу после приезда в Италию, а он хотел, чтобы она увидела красоту его родной страны. Он изогнул губы в улыбке. Он решил позвонить в городской бутик и заказать частную примерку. Если ему захочется снять с Чарити платье в примерочной, им никто не помешает.

Он решительно потянулся к телефону.

Его взбудоражила мысль о том, как он появится на вечеринке вместе с Чарити. Он продемонстрирует всем гостям свое новое приобретение. И да, он хочет обладать ею. В этом он абсолютно уверен.

Чарити будет принадлежать только ему. В этом он тоже не сомневался.

Чарити удивилась, когда Рокко вдруг предложил ей поехать в город. Дело в том, что каждый раз, когда он входил в ее комнату последнюю пару дней, они никуда не выбирались. Раздеваясь, они занимались любовью. И Чарити была совсем не против этого.

Она не понимала, как можно иметь такую страстную физическую близость с человеком, почти с ним не разговаривая. Они обменивались такими глубокими и интенсивными чувственными переживаниями, хотя редко обменивались словами.

Тем не менее Рокко Амари стал для Чарити самым близким человеком из всех, кого она знала. Только ему удается так будоражить ее воображение и пробуждать в ней желание. Рядом с ним у нее перехватывает дыхание от волнения.

Она удивилась, когда сегодня он не прислал ей одежду. Вместо этого он усадил ее в свою машину. И вот теперь они едут в город.

Рокко непринужденно вел автомобиль по узким мощеным улицам и наконец остановился у магазина с непритязательным фасадом. Здание из красного кирпича было отделано деревом, покрашенным в черный цвет. Над дверью магазина висела круглая вывеска.

– Я заказал частную примерку, – сказал Рокко, выключая двигатель. Он вышел, обошел автомобиль и открыл для Чарити дверцу.

Чарити была приятна его обходительность, у нее екнуло сердце.

– Зачем? Ты ужасно скрытный.

Он улыбнулся:

– Я приготовил тебе сюрприз.

От страха у нее засосало под ложечкой. Сюрпризы никогда не приносили ей ничего хорошего. И она боялась теперь, что сюрприз Рокко ее обрадует.

Она не понимала, что за отношения между ними сложились. Ей было невдомек, что с ней происходит в данный момент. Она даже не была уверена, хочет ли оставаться в нынешней ситуации. Ей просто хотелось закрыться от мира, будущего и реальности.

– Доверься мне, – сказал он, протягивая ей руку.

– Ты знаешь, что я никому не доверяю, – ответила она, удивляясь тому, что говорит с придыханием.

– Ну, доверься мне на этот раз, – предложил он.

Чарити взяла его за руку, и он крепко сжал ее пальцы.

– Я попробую, – сказала она.

Он потянул ее вперед – в магазин. Их встретила невысокая итальянка, одетая в черное; ее волосы были уложены в строгий пучок, а губы накрашены ярко-красной помадой.

– Мистер Амари? – Она наклонила голову. – Я подготовила несколько платьев, согласно указанному вами мероприятию и описанию вашей подруги. – Она указала рукой на Чарити.

Чарити не знала, как ей себя чувствовать, будучи названной подругой Рокко. Она не его подруга. Она его любовница. Хотя ей показалось, что владелица магазина приняла ее за девушку из агентства эскорт-услуг.

Чарити задалась вопросом, кем ей на самом деле приходится Рокко Амари.

Стиснув зубы, она встретилась взглядом с владелицей магазина и заставила себя улыбнуться.

– Я Чарити Уайатт, – сказала она, протягивая ей руку. – Приятно с вами познакомиться.

Владелица магазина явно удивилась, но пожала руку Чарити. Чарити решила, что отыграла для себя немного уважения.

– Если вы не возражаете, – произнес Рокко, – мы начнем примерку. Теперь, когда вы увидели Чарити, возможно, порекомендуете еще какие-нибудь платья?

Он фактически прогонял владелицу магазина с глаз долой. Но так как он был богатым и могущественным, та не стала бы с ним спорить, даже если бы захотела.

– Конечно, мистер Амари. Все платья висят в примерочной. Позовите меня, если что-нибудь понадобится.

– Мы позовем. – Рокко крепче сжал руку Чарити и повел ее в дальний угол магазина, где располагалась ниша с плюшевыми креслами, зеркалами и сама примерочная. Примерочная была отгорожена от магазина плотным бархатным занавесом.

– Ты объяснишь мне, что происходит? – спросила Чарити, вдруг осознав, что понятия не имеет, зачем пришла в этот магазин.

– Сегодня вечером я должен быть на благотворительной вечеринке. Я подумал, что ты захотела бы пойти со мной, – ответил он, садясь в кресло, вытягивая вперед длинные ноги, кладя руки на подлокотники и подперев пальцами подбородок, и внимательно посмотрел на Чарити.

Она моргнула:

– Ты прямо сейчас решил взять меня с собой?

– Я никогда не приводил своих женщин на такие мероприятия. Это какая-то благотворительная вечеринка, я не уверен, что к чему. И мне на это наплевать. Я просто дам денег.

– Почему ты хочешь пойти туда со мной?

Он нахмурился:

– Откуда такой вопрос?

– Ты только что сказал, что не водишь своих женщин на подобные мероприятия. А теперь ты решил взять меня с собой. Мне интересно, что изменилось.

– Я решил, что не хочу знакомиться с женщиной на вечеринке и привозить ее к себе домой. Именно поэтому я не приводил своих любовниц на такие мероприятия. Но ты единственная женщина, с которой я хочу вернуться домой, поэтому ты должна пойти со мной на вечеринку.

Чарити немного погрустнела после его слов:

– Ох.

Рокко отвернулся, как он часто делал, когда у нее начинали играть эмоции.

– Ты ожидала чего-то иного? – сказал он. Я не сентиментальный человек, дорогая моя. Ты уже должна была это понять. Я честный, но совсем не сентиментальный. Я могу полностью удовлетворить твои плотские желания, но я не буду изливать перед тобой душу. Возможно, тебе следует смотреть романтические фильмы?

Чарити разозлилась на него за то, что он считал незначительным все происходящее между ними. Она хотела иметь шанс стать частью его мира, чтобы не чувствовать себя такой одинокой.

– Ну, не думай, будто у меня нежная душа, – сказала Чарити, поворачиваясь и шагая в примерочную. Она задернула за собой бархатный занавес. – В конце концов, я всего лишь мошенница. А мошенники не бывают сентиментальными.

Обернувшись, она увидела кучу красивых платьев, которые для нее приготовили. Она вдруг вспомнила тот день в своей квартире, когда поняла, что попала в ловушку. Когда смотрела на магазинный пакет с платьем и нижним бельем.

Но на этот раз все по-другому. На этот раз она сама выберет себе одежду.

Чарити протянула руку и коснулась подола одного из платьев. Оно было из мягкой и тонкой ткани, и при обычных обстоятельствах она вряд ли надела бы его. Она пощупала каждое платье и в конце концов выбрала наряд изумрудно-зеленого цвета.

– Я не говорил, что ты бесчувственная, – произнес Рокко. Казалось, он подошел ближе к примерочной. Чарити поняла, что он стоит прямо у занавеса.

– Но ты так считаешь, да? – спросила она.

– Мне трудно разобраться в чувствах и в том, что с ними связано, Чарити. Тем не менее я ни разу не сказал, что у тебя их нет. И я определенно никак не связывал это с тем, что ты мошенница. По-моему, только ты сама называешь себя мошенницей, причем очень часто.

– Но ни ты, ни я об этом не забываем. – Она сняла рубашку через голову, а затем быстро расстегнула брюки и взяла с вешалки зеленое платье. Расстегнув молнию, она надела на себя платье из роскошного шелка.

– Я об этом точно не забуду, потому что это обстоятельство свело нас вместе, – произнес он. – Как будет здорово рассказывать нашему ребенку эту историю.

Чарити прижала лиф платья к груди и постаралась застегнуть молнию на спине. Ей удалось застегнуть ее до середины спины. Чарити выгнулась и потянула молнию вверх.

– Позволь мне помочь, – мягко произнес Рокко, его голос казался бархатным.

– Я сама справлюсь.

– Не упрямься, – сказал он.

Она почувствовала, как он дотронулся до ткани ее платья. Он быстро застегнул молнию. Как только костяшки его пальцев коснулись ее кожи, Чарити затрепетала от желания.

– Вот, – произнес он. – Ведь намного проще, когда ты не упрямишься.

Чарити посмотрела на него через плечо и удивилась, как близко к ней стоит Рокко. Их губы почти соприкасались.

– Наверное, проще, – сказала она. – Но зато скучно.

Его губы изогнулись в улыбке, и Чарити вдруг поняла, что Рокко толкает ее глубже в примерочную. Он крепко держал ее рукой за бедро, когда развернул лицом к себе и прижал спиной к зеркалу.

– А тебе нравится развлекаться? – спросил он и прижался к ее телу, чтобы она почувствовала его возбуждение. – Ты любишь бросать вызов?

– Что это за жизнь без риска?

– Это не жизнь, а смерть, – сказал он, наклоняясь вперед и проводя зубами по чувствительной коже ее шеи. – Пока мы рискуем, мы знаем, что по-прежнему живы.

Ну, Чарити не сомневалась, что жива. Ее сердце колотилось как сумасшедшее, она изнывала от желания, которое мог удовлетворить только Рокко.

– Мы не можем сделать это здесь, – с придыханием произнесла она.

– Я заплатил за частную примерку кучу денег, – ответил он. – Я заплатил меньше за номер в отеле, который снимал. Учитывая все обстоятельства, я могу делать здесь все, что, черт побери, захочу. – Он поцеловал ее в шею, прямо под подбородком.

– На мне красивое платье, – сказала Чарити.

– Оно будет выглядеть еще красивее, лежа скомканным на полу, – произнес он.

– Это не поможет мне сделать выбор, – ответила она.

– Мне нравятся твои губы, – сказал он, наклоняясь и целуя ее жадно и страстно. Оба тяжело дышали, когда отстранились друг от друга. – Но они понравятся мне еще больше, если будут касаться моего тела.

Желание пронзило Чарити как стрела. Так было всегда. Рокко озвучивал свои желания – она уступала ему и соглашалась с ним.

Но не сейчас. Она заставит его подождать. Она вынудит его умолять ее.

– Мне нужно сделать покупки, – сказала она, наклоняясь вперед и осторожно зажимая между зубами его нижнюю губу. – А ты должен выйти из примерочной и вести себя прилично. И скажи мне, какое платье мне больше идет.

Прорычав, он крепче прижал ее к себе:

– Это то, что я должен делать?

– Да, – решительно ответила она.

Рокко отпустил ее и сделал шаг назад, его карие глаза блестели.

– Поступай как знаешь. – Он повернулся и вышел из примерочной. На мгновение Чарити испугалась, что он вообще уйдет. Но потом она услышала, как Рокко усаживается в кресло.

Отойдя от зеркала, она оглядела себя с головы до ног. Платье было красивым, элегантным, но совсем ей не подходило. Она расстегнула его сама и сняла, а потом стала рассматривать другие платья.

Чарити коснулась платья цвета расплавленного золота из мерцающей ткани. Оно выглядело кричащим. В обычной жизни она ни за что не надела бы его. Если бы только ей не пришлось снова играть роль мошенницы. Разглядывая платья, она обнаружила, что именно это платье нравится ей больше остальных.

Она сняла его с вешалки и надела. Платье было без бретелек, а молнию оказалось легче застегнуть. Она сняла бюстгальтер, потому что в платье был твердый лиф.

Чарити посмотрела на свое отражение в зеркале, и у нее перехватило дыхание. Даже без макияжа и прически она выглядела потрясающе. Цвет платья удачно оттенял ее смуглую кожу и карие глаза.

Она переступила с ноги на ногу, и платье сверкнуло. Она наклонила голову набок и оперлась рукой о бедро, перенеся вес тела на левую ногу. Ткань платья раздвинулась, открывая высокий разрез, который заканчивался намного выше колена.

Платье очень понравилось Чарити. Пусть оно немного вызывающее, зато наверняка понравится Рокко.

Она повернулась в сторону занавеса и вышла из примерочной. Рокко сидел в кресле в непринужденной и равнодушной позе. Но вот он поднял глаза и посмотрел на Чарити.

И вдруг выражение его лица стало каменным.

– Что скажешь? – спросила она, хотя уже знала, что он думает. И при мысли об этом ее бросило в жар. Все-таки удивительно иметь возможность читать мысли другого человека. И знать его желания.

– Ты выглядишь очень дорого, – неторопливо ответил он.

– На платье нет ценника. Но оно, наверное, дорогое.

– Я не это имел в виду. Дорого выглядит не платье, а ты. – Он уперся руками в подлокотники кресла и встал. – На свете есть не так много вещей, которые я могу себе позволить, Чарити. Но, похоже, ты одна из них.

– Это комплимент, Рокко?

Он поддел пальцами ее подбородок, заставляя поднять голову. Его карие глаза горели от желания.

– А ты не поняла?

– Не всем женщинам понравится намек на то, что их можно купить.

– Я говорю не об этом. Мне нравятся дорогие вещи, – сказал он, обводя большим пальцем ее нижнюю губу. – Не потому, что они демонстрируют статус, а потому, что дают ощущение безопасности и стабильности. – Он запустил пальцы в ее кудри. – Они доказывают, что я не слабый. Не беспомощный. Я всю свою жизнь коллекционирую вещи. Чтобы показать, что я больше не мальчик в пустом доме. Беспомощный мальчик. Я мужчина, обладающий властью. И богатством, Всем богатством, которое я только могу пожелать. Я могу купить все что угодно. Но не тебя. Ты слишком дорога для меня. Ты слишком дорога для любого мужчины, который будет на предстоящей вечеринке. – Он провел ладонью по ее щеке. – Прости, я неверно выразился. Ты не дорогая. Ты бесценная.

Чарити попыталась сделать вдох и поняла, что не может. В ее душе что-то перевернулось, она вдруг перестала чувствовать себя одинокой. Она, ощущая себя незначительной и хрупкой, внезапно почувствовала силу от слов Рокко.

Она никогда не считала себя ценной. Потому что отец всегда давал ей понять, во что ему обходится ее содержание. Поэтому ей приходилось помогать ему зарабатывать деньги.

Она не подозревала, что ей будет так важно услышать заявление Рокко о том, как она ценна для него.

– Если я такая дорогая, то ради меня можно рисковать? – спросила она, зная, что выглядит неуверенной и даже отчаявшейся. Но прямо сейчас ей на это наплевать. Она пытается привыкнуть к вновь обретенной душевной силе. Она хочет понять, удастся ли ей стать еще сильнее.

– Все ценное всегда связано с риском, – ответил он. – Оно достается высокой ценой и кропотливой работой. Дешевые вещи меня не интересуют.

– Я возьму это платье, – сказала она, наклоняясь и целуя его в губы. – Оно производит именно тот эффект, который мне нужен.

– Ты имеешь в виду, что в этом платье ты пробуждаешь у меня желание? Поверь, Чарити, я хочу тебя в любом наряде.

– Это не то, что я имела в виду. В этом платье я чувствую себя особенной. Я ощущаю себя самой собой. И мне это нравится. И мне понравились твои слова.

Рокко улыбнулся:

– Насколько я могу судить, я был романтичен.

– Я заметила. И я благодарна тебе за это. – Чарити закрыла глаза и снова его поцеловала, упиваясь ощущением единения с Рокко. – По-моему, мы можем уходить.

– Еще нет. – Он лукаво улыбнулся. – Тебе предстоит самой выбрать себе нижнее белье.

Глава 8

Благотворительная вечеринка была организована великолепно. Все было замечательным, начиная с блестящих мраморных полов и заканчивая белоснежными колоннами и хрустальными люстрами, низко свисающими с потолка. Но ничто не было великолепнее женщины, которая сопровождала Рокко Амари. Чарити оказалась его самым прекрасным приобретением. Он понял это, как только вошел в переполненный гостями бальный зал. Внезапно Рокко захотелось отвезти Чарити домой и остаться там с ней наедине. Чтобы никто не мог на нее смотреть и прикасаться к ней.

Он понимал, чего стоит эта женщина. И теперь он хвастался ею перед другими людьми. Такой женщиной, как Чарити, хвастался бы любой мужчина. При этом у Рокко возникло странное чувство, будто у него могут украсть то, что ему принадлежит. Для него не было на свете более тревожной мысли. Проходя с Чарити в глубь зала, он почувствовал, будто ему в горло вцепился голодный волк. Он так настрадался в детстве от потерь и одиночества, что не вынесет, если останется без Чарити.

Нет, этого не произойдет. Весь смысл богатства и власти в том, чтобы контролировать то, что тебе принадлежит.

Рокко крепче сжал талию Чарити, потом его рука коснулась ее бедра. Она повернула голову и вопросительно на него посмотрела.

Она очень чувствительная женщина. И она постоянно старается отыскать чувства, которых нет в душе Рокко. Хотя в данном случае они, вероятно, имеются. Но он едва ли откроется ей.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Я в порядке. – Она оглядела зал.

Чарити была изысканно накрашена и причесана. Она всегда была красавицей: и в нижнем белье, которое прислал ей Рокко, и в униформе официантки, и вообще без одежды. Но сегодня она поразительно хороша собой. Вчера Рокко назвал ее дорогой, а потом поправился и сказал, что она бесценная, чтобы она лучше его поняла. Бесценная. Это определение было ближе к истине, чем он осознавал. Чарити не было цены. Ради нее любой мужчина продаст все свое имущество, даже не надеясь завоевать ее внимание.

Визажист наложил ей золотисто-оранжевые тени для век, подчеркивая оттенок ее карих глаз. Ее щеки словно светились, а губы походили на сочный цитрусовый плод на солнце. Рокко хотелось ее поцеловать и удовлетворить свою жажду.

Ее черные волосы были уложены аккуратными прядями, которые струились по плечам. В отдельных локонах закреплены бриллиантовые заколки, которые сверкали при искусственном освещении.

Но роскошнее всего было золотое платье. Казалось, что оно соткано из расплавленного металла, который облегал фигуру Чарити и двигался вместе с ней. Юбка вздымалась вокруг ее ног, а разрез обнажал соблазнительное смуглое бедро. Больше всего на свете Рокко хотел утащить Чарити в темный коридор и снять с нее платье.

Но ему придется потерпеть со своими желаниями.

Необходимо остановить Чарити, прежде чем они выйдут в центр зала. Потому что он приготовил для нее сюрприз. Он уже начал сомневаться, что следует отдавать ей приготовленную вещицу прямо сейчас, когда Чарити и так прекрасна, потому что побоялся испортить впечатление.

– У меня есть кое-что для тебя, – сказал он, и они оба остановились.

Чарити посмотрела на него. В ее взгляде читались удивление и еще какая-то непонятная Рокко эмоция. По неизвестной причине у него засосало под ложечкой.

– Для меня? – Она опустила глаза. – Разве ты недостаточно для меня сделал? Ты купил мне одежду. Ты оплачиваешь для меня медицинские услуги.

– Я не подсчитываю убытки, – ответил он резче, чем собирался. – По крайней мере, помимо того миллиона долларов, который украл у меня твой отец.

– Значит, ты считаешь убытки?

– Я учел только потерянный миллион. Я не считаю расходы на платье или медицинские услуги, которые оказывают тебе из-за беременности. Прекрати делать из меня большего монстра, чем я есть на самом деле.

Она снова взглянула на него:

– Большего монстра? По-моему, ты сам признаешь, что ты немножко монстр.

– Ты знаешь, как и все остальные, что я такой. Ну, немного, так или иначе. И я приготовил тебе подарок. – Он вынул из кармана пиджака тонкий длинный бархатный футляр. Удивление Чарити сменилось беспокойством. – Там нет ядовитой змеи.

– О, в этом я не сомневаюсь.

– Тогда почему ты так смотришь на меня? – спросил он.

– Никто и никогда не делал мне подарков, – сказала она. – Но нижнее белье, которое ты прислал мне в Нью-Йорке, не считается.

– Я такого не предполагал. – Он нахмурился. – Неужели никто ничего тебе не дарил?

– Некому было делать мне подарки.

Рокко не знал, что ей ответить. Он был одиноким большую часть своего детства. Он рос без матери. Но мать все-таки была с ним какое-то время. И она, конечно, дарила ему подарки. Да, очень многие из тех подарков у него в конечном счете забрали. Но подарки она ему все же делала, и этот факт неоспорим.

Чарити в принципе не знала, что такое получать подарки. По иронии судьбы она получила первый подарок от Рокко, который не привык отвечать за эмоциональное благополучие другого человека.

У него скрутило живот. Он быстро открыл футляр.

– Это всего лишь колье, – сказал он. Он хотел поскорее заставить ее отвести от него выжидающий взгляд.

Она смотрела на него так, словно верила, будто он знает, что ему теперь делать. Будто она ожидала, что он в курсе, какие слова следует сказать.

– Оно красивое, – прошептала она.

Рокко хотел сказать ей, чтобы она перестала так себя вести. И одновременно он желал, чтобы она так смотрела на него всегда.

Ничего из этого не имело смысла. И у Рокко не было времени разбираться в этом сейчас – в переполненном зале.

– Ты должна его надеть, – произнес он, вынимая колье из футляра и расстегивая его.

– Хорошо. Если ты считаешь, что оно подойдет к моему платью, – сказала она, ломая руки, словно сильно нервничая.

– Я подбирал его к твоему платью, – ответил он. – Конечно, оно к нему подойдет.

Рокко повернулся к Чарити лицом и осторожно надел колье ей на шею. Их взгляды встретились, пока он застегивал колье.

Он выбрал для нее колье с крупным каплевидным изумрудом, который прекрасно смотрелся в ложбинке между ее грудей. Он солгал, сказав, что подбирал колье к ее платью. Рокко подбирал его к ее телу и оттенку кожи.

Он выбрал его потому, что представил, как будет выглядеть Чарити, оставшись только в одном колье.

Но ему показалось, что, если он заявит об этом прямо сейчас, выражение удивления и благодарности сойдет с ее прекрасного лица, а он этого не хотел. Он сообщит ей об этом позже, когда они останутся наедине и она потеряет голову от удовольствия.

Рокко протянул руку и поддел пальцами кулон, проверяя его вес, а потом осторожно опустил его на грудь Чарити.

– Отлично. – Он шагнул назад.

Чарити была непередаваемо хороша. И теперь Рокко сможет думать только о том, когда увидит ее полностью обнаженной и на ней будет только изумрудное колье. Хотя еще до того, как сделать ей подарок, он постоянно думал о том, как поскорее ее раздеть и заняться с ней любовью.

– Спасибо, – искренне сказала она.

Слишком искренне. И Рокко опешил, потому что не знал, что ответить. Обычно искренность не трогала его, как закоренелого циника, но Чарити удалось найти трещинки в броне, которой он оградил свое сердце. И ему это не понравилось.

– Всегда пожалуйста, – произнес он, зная, что говорит не слишком любезно. – Пойдем? – Он протянул ей руку, глядя на гостей в центре зала.

Почувствовав, как ее тонкие пальцы сжали его предплечье, Рокко с трудом сглотнул и приложил все силы, чтобы не смотреть на Чарити. Он повел ее вниз по лестнице, а потом в центр зала. Совсем скоро мужчины обратили внимание, с каким красивым ангелом Рокко Амари пришел на вечеринку.

Но она не для них. Ни один из этих наглецов ее не достоин. Черт побери, даже Рокко Амари ее не достоин. Но если кто-нибудь посмеет на нее посягнуть, он даст отпор. Потому что эта женщина принадлежит ему.

Рокко крепче обнял Чарити, входя в толпу гостей.

Леон Каридес – греческий бизнесмен, с которым Рокко заключал какие-то сделки в прошлом, уставился на Чарити, потом посмотрел на Рокко, и его губы растянулись в медленной улыбке. Он отошел от группы гостей, с которыми разговаривал, и направился к Рокко и Чарити.

– Амари? – произнес он, пялясь на Чарити. – Приятно снова тебя встретить. И ты пришел не один. Обычно ты бываешь на вечеринках один.

– Не сегодня, – сказал Рокко.

– Я заметил. Меня зовут Леон Каридес.

– Чарити Уайатт, – ответила она, протягивая ему руку, как поступила с владелицей бутика.

Рокко подумал, что замечает какие-либо признаки ее слабости только тогда, когда они остаются наедине. И он не сомневался, что изначально она этим пользовалась, чтобы манипулировать им. Но позже, когда она пришла и сообщила ему о беременности, а потом он увидел ее в кабинете врача, Чарити выглядела уязвимой.

– Я очень рад, – ответил Леон, держа ее за руку намного дольше, чем хотелось бы Рокко. На самом деле он подумывал, а не вырвать ли Леону руку, когда он отпустил Чарити.

– Ты хочешь обсудить со мной дела, Каридес? – спросил Рокко.

– Нет, – ответил тот, не сводя взгляда с Чарити. – Хотя я должен признаться, что я удивлен. Ты пришел сюда с подружкой. Обычно ты уводишь с собой моих подружек в конце вечеринки.

По непонятной причине Рокко ощетинился, услышав упоминание о своем поведении в прошлом. Он не хотел, чтобы об этом узнала Чарити. Странная реакция. Тем более что она отлично знает, каков он на самом деле. Об этом свидетельствуют как его собственные слова, так и поступки.

Тем не менее Рокко был не в восторге от того, что Леон выставляет его в дурном свете перед Чарити.

– Если ты намерен мне отомстить, Каридес, подумай хорошенько, – сказал Рокко.

– Это зависит от твоей подружки, не так ли? – спросил Леон, его глаза блестели, пока он оценивающе разглядывал Чарити.

– Его подружка, между прочим, стоит рядом с вами, – резко произнесла Чарити. – И спасибо за предложение, если это в самом деле было предложение. Я польщена.

– О да, это было предложение, – сказал Леон. – А каков ваш ответ?

– Отрицательный, – заявил Рокко. – Она тебе отказывает.

Рокко почувствовал, как Чарити напряглась в его руках. Но ему было наплевать, если она на него рассердилась. Важнее всего, чтобы Леон понял, что Чарити принадлежит ему и поедет домой только с ним.

– Я могу ответить сама, – произнесла Чарити.

– Но ты не ответила вовремя, – грубо сказал Рокко.

– Рокко?..

– Ах, кажется, я внес разлад в ваши отношения, – заметил Леон. – Если у вас готов другой ответ, отличный от уже озвученного, – обратился он к Чарити, – найдите меня, когда соберетесь уходить с вечеринки. – Он повернулся и зашагал прочь, оставляя Рокко в ярости.

– Я обойдусь без твоей помощи, – тихо произнесла она.

– Я сделал тебе подарок, поэтому могу делать все, что я захочу, – ответил Рокко, зная, что ведет себя нелогично.

– Я верну тебе подарок, если ты собрался меня им шантажировать. Я думала, что подарки не обязывают меня ни к чему.

– Откуда тебе знать, если ты ни разу не получала подарков?

На мгновение он увидел обиду и боль в ее красивых карих глазах, и вскоре Чарити печально взглянула на него.

– Жаль, что я сказала тебе об этом, – произнесла она.

Рокко хотел заявить, что ей не нужно об этом сожалеть. Он хотел перед ней извиниться. Но он не знал, к чему это приведет. Всего несколько мгновений назад Чарити смотрела на него, будто ждала от него глубоких переживаний. А он только сейчас доказал ей, что не является человеком, способным на сильные чувства.

Он может ее баловать. Он способен подарить ей удовольствие. Он будет покупать ей одежду и украшения. Но что еще? Он даже не понимал, чего еще она от него ждет.

– Жаль, что я не смогу дать тебе ничего более существенного, чем сожаление, – произнес Рокко, и на этот раз он был искренен. – Если ты ждешь от меня чего-нибудь большего, чем физическое удовлетворение, то ты разочаруешься.

– Я буду иметь это в виду, – ответила она. – Интересно, Леон точно такой же человек? Мне нужно подумать над его приглашением.

Рокко провел рукой по спине Чарити и коснулся ее затылка:

– Скажи мне, дорогая, ты хочешь, чтобы отца твоего ребенка арестовали и отправили в тюрьму за убийство?

Она округлила глаза:

– Нет.

– Тогда не провоцируй меня на убийство Леона Каридеса. – Чарити открыла рот, чтобы ответить, но Рокко решил, что с него хватит разговоров. – Пошли танцевать?

– Я не ждала от тебя такого ответа.

– Какая разница, чего ты ожидала? Потанцуй со мной. Это не просьба. Или ты забыла, что я по-прежнему распоряжаюсь твоей судьбой? – Рокко вел себя как мерзавец и понимал это. Но прямо сейчас он никак не мог угомониться, и это приводило его в замешательство.

– Как я могу об этом забыть, если ты постоянно мне об этом напоминаешь? – спросила она.

Чарити злилась на Рокко, но позволила ему вывести ее на танцпол. Она разрешила ему прижать ее к себе так, что ее груди уперлись в его грудь. Она даже обняла его руками за шею, притворяясь, что танцует с удовольствием. Но Рокко знал, что она сейчас неискренна. Знал, что она только притворяется, чтобы выиграть. Вероятно, она решила подобраться к нему поближе, чтобы потом придушить.

Он положил руку на ее поясницу, крепче прижимая к себе, чтобы Чарити почувствовала его возбуждение, несмотря на то что он злился. Он хотел ее.

Она запрокинула голову. Хотя ее глаза гневно сверкали, зрачки были расширены, а это доказывало ее желание. Прекрасно. Ему не нужно ей нравиться. Самое главное, чтобы Чарити хотела его.

– Похоже, тебе все равно, – сказал он, двигаясь в такт музыке.

– Конечно, мне не все равно. Заключенный никогда не забывает, что он за решеткой.

Его взбудоражил вызов в ее взгляде.

– Но ты не за решеткой, дорогая моя, или ты забыла? Ты могла бы оказаться в тюрьме. Но ты на свободе.

Она подняла подбородок, выражение ее лица стало надменным.

– Я должна пасть на колени и благодарить тебя? – спросила она.

– Все зависит от того, что ты намерена делать, стоя на коленях.

– Например, лишить тебя шанса снова стать отцом.

– О, мы оба знаем, что ты этого не сделаешь. Эта часть моего тела слишком ценна для тебя. Ты много раз доказывала мне это на прошлой неделе. – Рокко наклонился и поцеловал ее губы. – Возможно, я тебе не нравлюсь, Чарити. Но ты не можешь мне противостоять. – Он издевался над ней, потому что общение с Леоном глубоко ранило его, и он не имел ни малейшего представления, как заглушить эту боль.

– Продолжай говорить, – ответила она. – Еще несколько вовремя сказанных фраз, и я думаю, что смогу вечно тебе противостоять.

– Мы оба знаем, что это не так. Ты не устояла передо мной в ресторане «Знак» в тот день, ты не устоишь передо мной сейчас. – Он говорил так, словно верил в это, хотя на самом деле сомневался. И ему было неприятна вероятность того, что Чарити его не захочет.

Но он должен знать, что она принадлежит ему. Что она никогда от него не отвернется. Что он так же влечет ее, как она влечет его.

– По-моему, ты решил добиться того, что я тебя отвергну.

– Да? Но я к этому не стремился.

– Тогда хотя бы на время притворись милым, – сказала она.

– Я не знаю, как быть милым, – ответил он. – Я никогда им не был.

– Начни с того, что перестань угрожать смертью мужчинам, которых мы встречаем на вечеринке. А потом перестань вести себя так, словно у тебя есть право контролировать мои действия.

– Мне кажется, ты не поняла меня, дорогая. Ты моя. – Он поднял руку и коснулся ладонью ее щеки. – Когда кто-то пытается украсть то, что принадлежит мне, я реагирую недоброжелательно. Леон рискует.

– Но я не вещь, Рокко, – сказала она. – Меня нельзя забрать и увести с собой.

– Он на это способен. Он богат. Он может многое тебе предложить.

– Я думала, что я бесценна, Рокко. Почему ты ведешь себя так, будто меня можно купить?

– Похоже, он тебя заинтересовал, – выпалил Рокко.

– Нет. Меня не заинтересует мужчина, который не будет держать мои волосы, когда меня тошнит по утрам. Который не станет обнимать меня всю ночь. Как ты вообще мог подумать, что мне захочется уйти с Леоном?

Рокко посмотрел мимо нее:

– Почему я должен думать иначе? Я плохо тебя знаю.

– Это оскорбительно, – тихо и обиженно ответила она. У Рокко екнуло сердце, и он понял, что он не такой бесчувственный, каким хочет казаться. – Ты знаешь меня лучше всех.

Ее слова показались ему пощечиной.

– Разве? – спросил он.

– Как ты можешь такое спрашивать? Ты единственный мужчина, с которым я была близка. И ты знаешь об этом.

– По моему опыту секс никак не связан с тем, насколько хорошо ты знаешь человека.

– Может быть, это верно для тебя. Но не для меня. Я уже говорила тебе, почему я никогда не была с другим мужчиной. Я говорила тебе, что ты видел меня такой, какой не видел никто. Как ты можешь утверждать, будто плохо меня знаешь? – Ее глаза светились от эмоций.

У Рокко стало тяжело на душе.

– Я хочу кое-что тебе показать, – произнес он.

Обиженная Чарити состроила почти комичную гримасу:

– Если ты хочешь показать мне свой пенис, то я сразу скажу, что отказываюсь на него смотреть.

Рокко неохотно рассмеялся. Он не понимал, как может одновременно чувствовать злость, желание и веселье. Ему было невдомек, как он способен испытывать подобные чувства рядом с женщиной, которую когда-то планировал ненавидеть.

– Ну, я, наверное, предложу тебе взглянуть на него, но позже. Но я имел в виду другое. – Он не знал, почему делает ей подобное предложение, за исключением, пожалуй, последней отчаянной попытки исправить ущерб, который он нанес ее чувствам за последние полтора часа. Он хотел попытаться вернуть на ее лицо выражение, которое он заметил, когда дарил ей колье. Воистину чувства бессмысленны. И он от них устал.

– Ладно, показывай мне что хочешь, – смягчившись, сказала она.

У него потеплело на душе.

– Давай дождемся окончания песни.

До конца танца Рокко крепко прижимал к себе Чарити. Оба молчали. И несколько мгновений, по крайней мере, ему казалось, будто Чарити не просто его хочет. Будто он ей по-настоящему нравится.

Чарити не понимала, что произошло между ней и Рокко на благотворительной вечеринке сегодня вечером. Да, они поссорились, но в некотором смысле она чувствовала себя к Рокко ближе, чем в тот момент, когда они покидали его виллу. Он сделал ей подарок. Он ее оскорбил. Он вывел ее из себя. Он заставил ее злиться, радоваться и грустить.

И теперь они вернулись на виллу. И Чарити не знала, что должно случиться дальше. Что-то странное слышалось в голосе Рокко, когда он сказал ей, будто хочет кое-что ей показать. Достаточно того, что она глупо отреагировала и попыталась неудачно отшутиться.

Потому что она по-прежнему нервничала, когда Рокко задевал ее чувства. Когда переживания становились по-настоящему подлинными. Чарити настолько привыкла менять маски, используя их для защиты от чего-либо неприятного, что легко изображала различные эмоции.

– Что ты хотел мне показать? – спросила она, останавливаясь в огромном вестибюле.

– Свои вещи, – тихо ответил он, пряча эмоции. Рокко был таким же, как Чарити. Он надевал маску, когда переживал глубокие чувства.

Она нахмурилась:

– Какие вещи?

– Все. Ты живешь в моем доме уже неделю. Кое-какие мои вещи ты видела. А сейчас иди за мной.

Рокко шел впереди нее по коридору, которого она прежде не видела. Чарити обхватила себя руками за талию, чтобы согреться. Ей вдруг стало очень холодно.

Рокко остановился перед двойными дверями. Он повернулся к Чарити лицом, на его подбородке пульсировала жилка. На двери был кодовый замок, и Рокко нажал несколько кнопок, открывая ее.

– Кодовый замок? – спросила она.

– Да, – сказал он. Я же говорил, что не позволю себя обокрасть.

В этом он походил на ее отца. Он мог ободрать как липку человека, у которого было больше денег, чем у него. Затем ей в голову пришла другая мысль. Тот, кого ограбили, мстил ей, как хищный зверь. И для этого был повод.

Она подумала, что Рокко сказал ей о том времени, когда умерла его мать. Когда из их дома забрали все его вещи. Она посмотрела на Рокко и ужаснулась. Он отвернулся от нее и открыл двери.

Чарити пошла за ним, обнимая его за талию и положив голову ему между лопатками. Она дрожала и не видела, что он собирается ей показать.

– Ты не должен, – сказала она, ее сердце учащенно колотилось.

Чарити не знала точно, чьи чувства пытается защитить – его или свои.

Потому что, как только она все поймет про Рокко, в ее душе зародится чувство, о котором она даже думать не хотела.

– Я хочу это тебе показать, – резко ответил он.

Рокко отпустил дверь, отошел от Чарити и шагнул в комнату.

В помещении были художественные полотна в рамах, статуэтки в стеклянных витринах, вазы. Коллекции монет, мечи на стенах. В основном здесь было все, что можно коллекционировать. За исключением автомобилей. Хотя Чарити знала, что у Рокко много коллекционных машин в гараже, она не была уверена, что ожидала увидеть в этой комнате, но явно не то, что предстало перед ее глазами.

– Я коллекционирую вещи, – сказал он. – Дорогие вещи. На самом деле любую ценную вещь. Я уже говорил тебе, что все потерял, когда умерла моя мать. Большую часть своей жизни я был окружен тем, что мне не принадлежало. Я был вынужден спать в комнатах с другими детьми. И более того, эти комнаты были временными. У меня не было семьи. У меня не было ничего. Я чувствовал себя беспомощным. Меня ничто не держало в этой жизни. Добившись успеха, я понял, что смогу исправить ситуацию. Я купил себе дом. Теперь у меня четыре дома. И в каждом из них у меня есть собственная спальня. И никто не спит в них, кроме меня.

Чарити поняла, что ни разу не ночевала в спальне Рокко. Если они оставались на ночь вместе, то только в ее комнате. От волнения у нее скрутило живот. Рокко продолжал говорить:

– И я начал коллекционировать вещи. Эти вещи заменили мне все то, что я потерял. Они дают мне ощущение нужности. – Он посмотрел в ее глаза. – Я защищаю то, что принадлежит мне.

Чарити подумала о том, что он сказал ей на благотворительной вечеринке. О том, что она ему принадлежит. Тогда его заявление показалось ей обидным, пренебрежительным и унизительным. Но теперь она понимала, что обладание чем-то означало для Рокко гораздо больше, чем для любого другого человека.

Эти вещи, которые принадлежали ему, он защищал всеми возможными способами. Он их ценил.

Чарити повернулась вокруг, разглядывая коллекции.

– Это удивительно, – сказала она.

– Правда? – спросил он. – Я должен признаться, что нечасто прихожу сюда, чтобы полюбоваться своими приобретениями. Но я часто проверяю, все ли здесь на месте.

От его слов ей показалось, будто кто-то крепко сжал ее сердце рукой. Она едва могла дышать. Она посмотрела в дальний угол комнаты и увидела постамент со стеклянным шкафом. Однако она не поняла, что в нем. Чарити шагнула вперед. У нее перехватило дыхание, когда она увидела, что находится в стеклянном шкафу. Солдатики. Маленькие зеленые пластмассовые солдатики, которые не представляли никакой денежной ценности.

– Рокко?..

Он отвернулся, у него покраснели щеки.

– Это были мои любимые игрушки. По ним я тосковал сильнее всего, не считая моей матери. Но… они были самыми дорогими для меня из всего, что я смог приобрести. – Он посмотрел на Чарити, взгляд его карих глаз стал пустым. – Итак, теперь ты видела.

– Да, – ответила она, хотя не была уверена, что они говорят только о коллекции. – Рокко…

Он подошел к ней и крепко прижал к своей груди. Выражение его лица стало жестким. Он коснулся ее щеки большой и теплой ладонью.

– Не надо, – произнес он.

– Ты о чем?

– О том, что ты собираешься сказать. Просто поцелуй меня.

Так Чарити и сделала. Она поднялась на цыпочки и поцеловала его со всей страстью. Рокко запустил пальцы в ее волосы, крепко удерживая голову, и поцеловал Чарити в ответ – жадно и пылко. Он дрожал. Она была уверена, что тоже дрожит. Рокко коснулся рукой ее подбородка, потом провел кончиками пальцев по шее, а затем прикоснулся к кулону в центре колье.

– Идеальная женщина, – резко произнес он. – Моя женщина. – Она слушала его сквозь туман вожделения. – Жаль, что не смогу хранить тебя здесь, как все, чем я обладаю.

Ее сердце затрепетало, к желанию примешался страх. Ей казалось, что Рокко говорит искренне. Он закрыл бы ее в стеклянной витрине, если бы мог. А ей совсем не хочется от него убегать. Если она убежит, ей придется жить без него. Но она не желает с ним расставаться.

Чарити была права насчет своего понимания Рокко. Она знала, какие чувства к нему испытывает. Вернее, понимание его чувств давало ей возможность правильно назвать то, что она к нему испытывает.

Она боялась полюбить Рокко. Но более того, она хотела, чтобы он тоже ее любил.

В детстве Чарити была глупой. Она хотела, чтобы отец любил ее. Она жаждала любви матери, которую никогда не видела. Ей хотелось получить любовь бабушки, которая изредка забирала ее к себе, чтобы она не оставалась ночевать на улице.

Большую часть своей жизни Чарити жаждала любви тех людей, которые не могли ее дать ей. И теперь она добавляет в этот список еще одного человека.

Рокко Амари.

Отец ее ребенка. Ее любовник. Единственный мужчина, знающий ее лучше остальных.

У нее заныло сердце, на глаза навернулись жгучие слезы, но она не собиралась плакать. У нее болела голова. У нее болело все тело.

«Может быть, никто из них не любил тебя в ответ потому, что ты не заслужила их любви?»

Чарити стиснула зубы и закрыла глаза, отказываясь слушать коварный голос рассудка. Наконец она решилась облечь в слова то, над чем часто размышляла.

Конечно, если бы она была достойна любви, сейчас ее уже кто-нибудь бы любил.

Она воровка. Она виновата. Она обокрала Рокко, который дороже всего ценит свои владения. Рокко, который достаточно терял в своей жизни.

Он никогда не будет испытывать к ней такие же сильные чувства, какие испытывает к нему она.

Но сейчас она не будет думать об этом.

Во всяком случае, в данный момент. Она должна подумать о Рокко, который решился показать ей самое сокровенное. И она обязана его отблагодарить за этот подарок.

– Прости меня, – выпалила она. – Мне жаль, что я обокрала тебя. Я не имела права ничего у тебя забирать. Мне нет оправдания. Я не могу спрятаться за спиной своего отца. Я не могу списать свое поведение на воспитание. Потому что я знала, что поступаю неправильно, но все равно так делала. Прости меня, – повторила она.

Чарити было наплевать, что Рокко может использовать это признание против нее. Ее не волновало, что она дает ему доказательства и основания, чтобы отправить ее в тюрьму. Прямо сейчас она действовала правильно и искренне. Только так. Она не может вернуть Рокко деньги, но она в состоянии признать, что совершила ошибку.

– Я знаю, что все это неправильно, – сказала она скорее для себя, чем для него. – И я не собираюсь делать это снова. Я изменилась. Я в самом деле изменилась. – Она должна в это верить. Ей необходимо сказать ему об этом, потому что ей нужно, чтобы эти слова стали правдой.

– Я знаю, что ты украла деньги, – ответил он, смотря на нее в упор карими глазами. – Это не имеет значения.

– Это имеет значение, – произнесла она.

Он заставил ее замолчать, припав к ее губам в жарком поцелуе, по-прежнему держа пальцами ее кулон.

– Нет. – Он уперся лбом в ее лоб. – Ты не мошенница. Ты поступала нечестно. Я верю, что ты обманывала людей. Я знаю, что ты обманула меня. Но твой обман – это просто поступок. Он никак не связан с тобой.

Чарити с трудом сглотнула. У нее так сильно сдавило горло, что она едва могла дышать.

– Я не заслуживаю такого отношения, – сказала она.

– Жизнь – серия событий, которых мы не заслуживаем. И хороших, и плохих. Говорят, мы радуемся всему хорошему, потому что Бог уже уготовил нам испытание.

– Я не…

– Просто смирись с этим. Смирись, – произнес он, снова ее целуя.

Она зажмурилась и поцеловала его в ответ, наслаждаясь моментом и близостью к Рокко. Искуплением, которое он ей предложил. Он прав, в конце концов. Жизнь несправедлива. Чарити решила радоваться мгновению счастья, пока оно ей доступно.

Рокко рванул свой галстук и ослабил узел. Чарити помогла ему снять его и бросила на пол. Ее пальцы коснулись пуговиц его рубашки. Она неуклюже расстегнула две пуговицы дрожащими руками.

Она не знала, каково ее будущее, но она знала, что хочет близости с Рокко. Она была уверена, что любит его. И она не сомневалась, чего желает в данный момент. А все остальное ее не волновало.

Рокко опустился вместе с Чарити на ковер, закрывающий мраморный пол, не прерывая поцелуя. Платье упало вниз, обнажая ногу. Рокко положил руку ей на бедро, и ее опалило тепло его нежного прикосновения.

– У меня есть фантазия, – произнес он. – Я хочу, чтобы на тебе было только колье.

Его слова сильнее распалили Чарити. У нее стало так хорошо на душе от осознания того, что она кому-то по-настоящему небезразлична. Рокко хочет ее. Он фантазирует о ней.

«Ты моя», – говорил он.

Теперь она знает, что такое для Рокко обладание чем-то. В настоящее время она не боялась, что его собственнические замашки оттолкнут их друг от друга.

– Твою фантазию легко реализовать, – сказала она, целуя его чуть ниже подбородка.

Он завел руку за спину Чарити и потянул вниз молнию ее платья, снял его и бросил на пол. Чтобы купить такое платье, ей пришлось бы пару месяцев копить чаевые за работу официанткой. На Чарити не было бюстгальтера, а тонкие кружевные стринги совсем ничего не закрывали. Поддев трусики пальцами, Рокко стянул их с нее.

– Да, – выдохнул он сквозь стиснутые зубы и страстно оглядел ее с головы до ног. – Это именно то, чего я хотел. – Он коснулся пальцами ее колье, словно его взвешивая. – Именно так я тебя и представлял. – Он опустил кулон у нее между грудей, и тот нагрелся от его прикосновения. – Мне нравится, что ты здесь, в моей коллекции. Ты моя, Чарити.

Она прижала руку к его груди и сквозь ткань рубашки почувствовала, как учащенно бьется его сердце.

– Мой, – решительно произнесла она. – Если ты думаешь, что можешь владеть мной, то я, черт побери, тоже могу владеть тобой.

– Пожалуйста, – сказал он. – Хотя я не знаю, зачем это тебе.

Рокко выпрямился, расстегнул рубашку и отбросил ее в сторону. Затем он разулся, снял брюки, носки и нижнее белье. Вскоре он был обнажен, как и Чарити.

– Я весь твой, если ты этого хочешь, – произнес он. Она посмотрела на его широкие плечи, твердые и рельефные мышцы. В его карие страстные глаза. – Признайся, что ты хочешь меня, – произнес он с отчаянием в голосе.

– Ты же знаешь, – ответила она.

– Мне нужно, чтобы ты сама это сказала. Потому что в первый раз ты была уверена, что должна мне отдаться. Теперь мне необходимо, чтобы ты отдалась мне потому, что хочешь меня.

– Да. Я тебя хочу.

Именно этих слов ждал Рокко. Простонав, он поцеловал ее в губы, опустился на нее и раздвинул ее ноги, устраиваясь между ними. Коснувшись рукой ее груди, он сжал сосок большим и указательным пальцами. Чарити накрыло волной внезапного удовольствия. Она всегда будет его испытывать только рядом с Рокко. Оно будет неразрывно связано с ее любовью к этому человеку.

Он наклонил голову, обвел языком ее напряженный сосок, а потом плотно обхватил его губами.

– Моя, – сказал он и стал покрывать поцелуями ее живот, пупок, а потом опустился ниже. – Моя, – произнес он снова, его голос походил на рычание.

Опустив голову, он стал языком ласкать ее между ног. Чарити громко ахнула и выгнула спину.

– Моя, – повторил он. – Только моя.

Он снова страстно поцеловал ее в губы и резко вошел в нее. От удовольствия у нее перехватило дыхание. Он не сводил с нее глаз, стараясь не торопиться. Стиснув зубы, он одной рукой крепко держал ее за голову, а другой за бедро.

– Моя, Чарити, ты только моя, – произнес он и хрипло простонал, отдавшись наслаждению. Он закрыл глаза, его тело содрогалось.

Она обняла его руками за шею и крепко прижалась к нему. Ковер покалывал ей спину от слишком энергичных движений во время занятий любовью. Тело Рокко начало тяжелеть, его разгоряченная кожа покрылась капельками пота. Но она не хотела, чтобы он двигался. Она желала навсегда запомнить этот момент.

Это был самый счастливый момент всей ее жизни.

В это мгновение перед ней предстало ее будущее, в котором она не будет одинока. Потому что сейчас, находясь рядом с Рокко – с самым близким ей мужчиной, – она не могла думать об одиночестве. У нее есть Рокко и их ребенок. Она в безопасности. Она желанна.

Сейчас ей открылись многообещающие перспективы. И она дорожила этим моментом так, как не дорожила ничем.

Спустя долгое время Рокко передвинулся, потянул Чарити к себе и обнял рукой за талию, положив подбородок ей на плечо. Она была согласна лежать в такой позе вечно.

Чарити не спала. Она просто лежала в объятиях Рокко, надеясь, что солнце не уйдет за горизонт. Когда стало темнеть, ей показалось, будто время остановилось.

Небо стало сереть, и Чарити закрыла глаза, чтобы снова притвориться спящей.

Но она знала, что время неизбежно пройдет. Пройдет и этот момент. И все невероятные возможности исчезнут, а будущее станет настоящим.

Но не сейчас. Прямо сейчас она лежит в объятиях Рокко.

И она будет думать только об этом.

Глава 9

Телефон Чарити зазвонил примерно в три часа утра. Рокко открыл глаза и вгляделся в темноту, потом уставился на потолок. Лежащая рядом с ним Чарити простонала и пошевелилась. Он почувствовал, как под ней прогнулся матрас, когда она села.

– Алло? – произнесла она хриплым, сонным и необъяснимо сексуальным голосом. – Чего ты хочешь? Зачем ты звонишь?

Ее голос внезапно стал резким.

Рокко ощутил, как она выбирается из постели, но не сдвинулся с места.

– По твоей милости я могла бы оказаться в тюрьме, – резким шепотом сказала она. – Но тебе было на меня наплевать.

Звонил отец Чарити. Наверняка это он. Рокко не двигался. Он хотел, чтобы Чарити осталась в комнате, продолжая телефонный разговор. Но сильнее всего он хотел взять телефон из ее руки и наорать на мужчину на другом конце линии.

И не только для того, чтобы получить свои деньги обратно.

По какой-то причине Рокко разозлился на этого человека за то, что он заставил собственную дочь отвечать за его преступление.

У Рокко скрутило живот. Он изнывал от чувства вины.

– Ты узнал бы об этом из новостей? – спросила она. – Как мило.

Дверь в спальню открылась, и голос Чарити стал тише.

Рокко перевернулся на бок и встал. Затем он пробрался к двери, сохраняя молчание. Она оставила дверь приоткрытой, и он в полной мере воспользовался этим, чтобы послушать, о чем она говорит.

– Ты должен вернуть деньги, – произнесла Чарити.

У Рокко перехватило дыхание. Если ее отец вернет деньги, у Рокко будет меньше возможности воздействовать на Чарити.

Конечно, юридически он по-прежнему сможет предъявить ей претензии, но цель в том, чтобы вернуть свое имущество. По крайней мере, такова была цель Рокко в самом начале. И Чарити знала об этом.

Достаточно того, что Рокко не отправил ее в тюрьму. И он не сделает этого сейчас. Он будет защищать ее, несмотря ни на что. Но если она поймет, что у него нет средств, чтобы ее удерживать, она, вероятно, уйдет от него. А это недопустимо.

– Он знает. Он знает, кто я. – Пауза. – Сейчас я с ним. – Снова пауза. – Не твое дело, что я делаю рядом с ним.

Рокко предположил, что ее отец снова заговорил.

– Да, я сплю с ним. Но это не твое дело. – Она сделала несколько шагов. – Его шлюха? Как это мило с твоей стороны! А ты вор. И ты в самом деле решил учить меня морали? Верни деньги. Потому что я не смогу защитить тебя от него. Он сделает то, что захочет. Я не могу его контролировать.

Чарити, должно быть, отключила телефон, потому что через мгновение она опустила руку вдоль туловища и резко выругалась шепотом.

Рокко отошел от двери и вернулся в постель, ожидая прихода Чарити.

– Кто звонил? – спросил он, выжидая, что она скажет.

– Никто, – ответила она, ложась в постель рядом с ним.

От разочарования у Рокко сдавило горло. Он не понимал, почему так отреагировал.

Может быть, его разочаровало то, что у Чарити не было никаких причин скрывать от него телефонный звонок. Но ведь она может просто ему не доверять.

– Ошиблись номером? – спросил он.

– Да… Нет, – резко ответила она, отодвигаясь на свою половину кровати. – Это был мой отец. Прости, что я солгала тебе.

У Рокко полегчало на душе.

– Я знаю. Я подслушивал твой разговор, – произнес он. – Чтобы быть честным с тобой, я должен тоже тебе признаться.

– Ой. Ты собирался терпеть мою ложь?

– Да.

– Он ничего мне не сказал. Он хотел выяснить, что ты узнал. И я сообщила ему, что тебе обо всем известно. Он говорит, будто у него больше нет денег. Я уверена, ты понял по моему тону, что он совсем не раскаивается, бросив меня на произвол судьбы. Более того, он даже обзывал меня.

– Ты не моя шлюха, – гневно произнес Рокко. – И я сожалею, если когда-то ассоциировал это слово с тобой. Прости, что называл тебя так. Я злился и пытался сделать тебе больно. И я знал, что мои слова обидят тебя, особенно после того, что я сделал. – Рокко помолчал, потом прибавил: – Я знаю, каково это оказаться в невыгодном положении. Поставив тебя в такое положение, когда ты была вынуждена торговать своим телом ради своей свободы, я поступил бессовестно. Хотя я честно признаюсь, что очень долгие годы я не вспоминал о совести. Но я не предполагал, что стану одним из тех, кто воспользуется бедственным положением женщины.

– Спасибо, – сказала Чарити, утыкаясь лицом в его плечо. – Спасибо.

Рокко было стыдно. И он сожалел о том, как начались его отношения с Чарити. Но все же ему нравилось, как эти отношения складываются теперь. И он не позволит Чарити уйти от него. Подобная ситуация просто невозможна.

– Я не уверен, что заслуживаю благодарность, – произнес он.

– Ну, ты был не прав. И ты вел себя как настоящее чудовище. И иногда ты по-прежнему так себя ведешь. Но я тоже не ангел. Я обокрала тебя. И я тебе соврала. Я притворялась невинной, чтобы тебя разжалобить. А потом, когда мы пошли в твой номер в отеле, я забыла обо всем. Как только ты меня поцеловал, я сразу тебя захотела и больше ни о чем не думала. Ты ни к чему меня не принуждал, не забывай об этом.

– Я никогда не устану это слушать. – Он приглушенно и нерадостно рассмеялся. – Судя по твоим словам, у меня ужасный характер.

– Мы это уже обсудили. Ни ты, ни я не были идеальны, когда мы впервые встретились.

– Я не согласен, – сказал Рокко. – Ты очень сильная женщина. Ты совершала дурные поступки, но, по-моему, ты всегда была волевой натурой. Ты пережила тяжелое детство…

– Я признаю, что мне не всегда было легко и весело. Но через трудные испытания проходят многие люди, и они в конечном счете не становятся преступниками.

– И многие люди возвращают себе украденные у них деньги, не укладывая вора в постель.

– Я не смогу вернуть тебе деньги, – с сожалением ответила она. – Я даже не знаю, где отец.

– Тогда ты должна остаться со мной. Выходи за меня замуж. – Рокко не собирался делать ей предложение, но слова непроизвольно слетели с его языка. И в этот момент он понял, как сильно ему хочется, чтобы Чарити согласилась. Поэтому он сделал то, что у него получалось лучше всего. Он лишил ее права выбора. – Ты должна. Это единственный способ возместить нанесенный мне ущерб.

– Это предложение или шантаж? Тебя всегда трудно понять.

– И то и другое, – ответил он, обнял ее и притянул к себе.

– И в чем преимущества брака?

– Я сказал тебе, Чарити. Теперь ты моя. – Рокко закрыл глаза и стиснул зубы от интенсивных и непривычных ощущений. Он не привык к чувствам. Ни одну женщину он не хотел так страстно. Он не привык хотеть. Он занял такое положение в жизни, когда желание уступило место обладанию. Рокко не помнил, когда ощущал, будто ему чего-то не хватает. Но сейчас ему в самом деле чего-то не хватало. По непонятной причине ему казалось, будто он вернулся в одинокое детство и стоит один в пустой комнате.

Странные чувства. Не имеющие никакого смысла. Потому что сейчас он обнимает Чарити. И все же ему чего-то недоставало для полного удовлетворения.

Все должно быть просто. Как покупка красивой картины. Однако у Рокко тяжело на душе. Потому что даже здесь и сейчас, лежа рядом с Чарити, он не чувствовал себя счастливым.

– Брак – это хороший способ сделать наши отношения постоянными, – наконец произнес он.

Она будет его женой. И это решит все проблемы. Как только она выйдет за него замуж, у нее не останется шанса бросить его. Брак – своего рода страховка.

– Хорошо, – сказала она.

– Это твой ответ?

– По-моему, у меня нет выбора.

– Нет, – подтвердил он снова. Ему не удавалось отделаться от мысли, что добровольное согласие Чарити было бы ему намного приятнее вынужденной уступки.

Но если Рокко сделает ей предложение как положено, она может ему отказать.

Он не был готов рисковать.

– Когда ты хочешь, чтобы мы поженились? – спросила она.

– До рождения ребенка, – сказал он.

Чем раньше они оформят отношения официально, тем лучше. Это поможет Рокко унять свое растущее беспокойство.

– Я полагаю, мне нужно платье, – произнесла она.

Он почувствовал некоторое облегчение:

– Ну, я знаю, где ты можешь его достать.

Он снова закрыл глаза, наслаждаясь теплым прикосновением руки Чарити к своей груди.

Вскоре у нее будет обручальное кольцо, подходящее к колье. И весь мир узнает, что она принадлежит Рокко Амари.

Чарити примеряла свадебное платье, а Рокко не разрешалось при этом присутствовать. Но это означало, что он придет в комнату в любом случае. В настоящее время его не было, и швея заканчивала подгонять платье по фигуре Чарити.

Планировалась скромная свадьба. Так они решили. У Рокко не было друзей, которых он мог пригласить на торжество. Будут присутствовать только деловые партнеры, которые ужасно бы обиделись, если бы их не пригласили.

Журналисты в любом случае будут из кожи вон лезть, чтобы описать, как легендарный плейбой Рокко Амари решил угомониться и стать законным супругом. Поэтому ему и Чарити нужно, по крайней мере, изобразить настоящую свадьбу. Это необходимо ради блага их ребенка. Кроме того, ее беременность будет скоро заметна.

Рокко больше не мог ждать. Он желал ее увидеть. Он из тех, кто всегда добивается того, чего хочет. Повернувшись, он направился обратно в ее спальню и, не постучав, широко распахнул двери.

Чарити посмотрела на него, широко раскрыв карие глаза от удивления. Точно так же на Рокко взглянула швея, которая стояла на коленях и вынимала булавки из подола платья.

Темные локоны Чарити свободно ниспадали ей на плечи, они были украшены полевыми цветами. Красивые губы были накрашены ярко-розовой помадой. Платье было простым – легкая и мягкая ткань подчеркивала округлившиеся формы Чарити. Оно плотно облегало ее грудь и расходилось складками у живота.

Она выглядела так чувственно, что у Рокко забурлила кровь в жилах.

Его женщина в свадебном платье. Она беременна его ребенком.

– Красавица, – только и произнес он.

– Ты не должен видеть мое платье до свадьбы, – раздраженно сказала Чарити.

– Мы с тобой уже нарушили много правил. Почему бы нам не нарушить еще одну традицию? – спросил он, входя в комнату.

– Может быть, потому, что я просила тебя не входить? – Она недоверчиво выгнула бровь.

– Я не подчиняюсь приказам и не выполняю просьбы, Чарити. – Он повернулся к швее: – Вы закончили?

– Да, но мне нужно забрать платье, чтобы внести изменения.

– Я помогу ей раздеться, – произнес Рокко. – Уходите.

Женщина кивнула, встала и быстро вышла из комнаты.

– Ну, сегодня ты просто обезумел от своей власти, – заметила Чарити.

Он пожал плечами:

– Я всегда так себя веду.

– Я так не думаю.

– Я не хочу, чтобы она была здесь, пока я отдаю тебе вот это. Я не мог дождаться, когда вручу это тебе. – Он достал из кармана пиджака футляр с кольцом. – Кстати, о том, как мы с тобой нарушаем традиции. – Он открыл футляр, и она увидела кольцо с изумрудом, которое подходило к ее колье.

Чарити просто стояла и, медленно моргая, пристально смотрела на кольцо.

– Я должна его взять? – спросила она.

– Ты хочешь, чтобы я надел его тебе на палец? – Как только Рокко сказал об этом, ему очень захотелось сделать это.

– Не обязательно, – сказала она и взяла кольцо большим и указательным пальцами. Рокко стиснул зубы от разочарования. Чарити надела кольцо на безымянный палец и вытянула руку перед собой. – Красивое кольцо, – произнесла она. – Ты со вкусом выбираешь ювелирные украшения.

– Да, я знаток красивых вещей. Кстати, я подарил кольцо в знак примирения.

Она выгнула темные брови:

– Да?

– По-моему, ты несчастлива со мной, – сказал он.

– Разве? Я в порядке.

– Не лги мне. Я устал от неискренности между нами.

Чарити раздраженно вздохнула:

– Ну, я немного ошеломлена. Все происходит очень быстро.

– Так должно быть. Ты говорила, что хочешь выйти замуж до рождения ребенка.

– Я не говорила, что хочу выйти замуж, – ответила она, и ее слова показались ему пощечиной.

Рокко отвернулся от нее и стал расхаживать по комнате.

– Но ты этого хочешь?

– Какая разница? – спросила она.

Он повернулся к ней лицом:

– А каковы твои перспективы? Ты планируешь вернуться в свою лачугу в Бруклине? Или отправишься за решетку?

– Других вариантов у меня нет, – резко ответила она.

По непонятной причине на Рокко нахлынули воспоминания о том, как его, маленького мальчика, уводят из дома незнакомые люди.

– Все будет в порядке, – сказал он, словно вторя тем незнакомцам.

«Все будет в порядке».

Но с тех пор ничего в его жизни не было в порядке.

– Я уверена, что так и будет. – Взгляд ее карих глаз был пустым.

– Что тебя не устраивает? Ты была довольна, когда мы говорили об этом в прошлый раз. Ты была довольна сегодня утром.

– Но сейчас я одумалась, – ответила Чарити.

– Ты хочешь сказать, что прошедшие несколько недель, пока ты жила со мной, вынашивая моего ребенка и деля со мной постель, ты действовала неадекватно?

– Ты знаешь, о чем я говорю. – Она заморгала быстрее, ее карие глаза увлажнились. – В некотором смысле я не верю, что за последние четыре месяца в моей жизни столько всего произошло. И я не могу в это поверить. Ладно, забудь.

– Нет. Скажи мне.

– Иначе что? Ты отправишь меня в тюрьму?

– На твоем месте я бы поостерегся, – предупредил он.

– Зачем? Я же делаю все, о чем ты просишь.

Ее слова запали ему в душу. В ту пустоту, которая, как ему казалось, становилась все больше и больше. Пустота, которую он прятал от себя годами за счет статуса, коллекций ценных вещей и имущества. То, что происходило с ним сейчас, не могло никак заполнить эту пустоту.

– И ты продолжаешь это делать. – Рокко отвернулся от Чарити, и она положила руку на его предплечье, вцепившись пальцами в рукав его рубашки. – Что? – спросил он.

– Ты хочешь жениться на мне? – спросила она. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, и насторожился от силы эмоций в ее карих глазах. – Я имею в виду, ты хочешь быть со мной? Или ты делаешь это только для того, чтобы контролировать меня?

– Конечно, я хочу тебя контролировать.

– Ты будешь мне верным? – спросила она.

Рокко не задумывался об этом после их первоначального разговора, когда он заявил, что будет вести себя как обычно. Но, по правде говоря, у него не было никакого желания обладать другой женщиной.

– Да, а ты будешь верна мне, – сказал он.

– Это очередной приказ?

– Да, черт побери, – процедил он сквозь стиснутые зубы.

– Ты не ответил на мой первый вопрос. Ты хочешь меня?

Он поднял руку и коснулся щеки Чарити, а потом обвел ее нижнюю губу большим пальцем. Ее губы были такими мягкими. Рокко постоянно желал ею обладать.

– Ты принадлежишь мне, – ответил он.

И с этими словами Рокко повернулся и вышел из комнаты.

* * *

Чарити смотрела вслед уходящему Рокко, чувствуя невыносимую тоску. Ее ноги начали дрожать, и она резко опустилась на пол, сминая платье.

Она посмотрела на свою руку – на кольцо, которое Рокко только что ей подарил. Он не надел его ей на палец. Конечно, она не позволила ему это сделать. Но, честно говоря, что хорошего в том, если мужчина надевает тебе на палец кольцо только после того, как ты его об этом попросишь? Рокко должен был сам захотеть надеть ей кольцо. При идеальных обстоятельствах так и было бы.

Но они живут не в идеальном мире. И их отношения несовершенны.

Чарити пришлось напоминать себе, что их отношения начались с шантажа и угроз. Но ей было трудно помнить об этом теперь, когда она так сблизилась с Рокко. Теперь, когда она чувствовала, что не сможет дышать, если его не будет рядом.

Проблема в том, что она хочет большего от их отношений. Она не желает быть его собственностью. Она хочет его любви. Поначалу ей нравилось, когда он говорил, что она принадлежит ему. Потому что никто и никогда не хотел ею обладать. Прежде она была никому не нужна. Чарити знала, что она всем в тягость и не заслуживает лучшей доли. Однако теперь она понимает, что его желание обладать ею не означает, будто он станет ее любить.

А она жаждала, чтобы он ее полюбил. Ей не нужны его отчаянная одержимость и желание обладать тем, что ему принадлежит.

Она хотела эмоций. И чувств.

Она желала, чтобы ее любили всю ее жизнь, и не хотела провести остаток жизни, безответно любя кого-то.

Чарити оказалась в ловушке.

Поэтому ей придется кое-что изменить.

Ничего не произойдет, пока она сидит здесь на коленях и мучается от душевных терзаний. Ну ладно, пусть у нее случился эмоциональный срыв, но она не беспомощна. А она ведет себя как беспомощный человек.

Поднявшись с пола, Чарити поправила платье, вышла из спальни и отправилась на поиски Рокко. Она не знала почему, но у нее возникло ощущение, что он ушел в свою комнату. Он никогда не приглашал ее в свою комнату. Это было одно из его священных пространств, которые он никому не показывал.

Вот и еще одно доказательство того, что он ее не любит. Он слишком многое от нее скрывает.

Чарити шла по коридору в направлении его комнаты, решительно стиснув зубы.

К счастью, на двери его спальни не было кодового замка. Она повернула ручку и распахнула дверь, входя без предупреждения. Рокко стоял у кровати, расстегивая манжеты на рукавах рубашки. Подняв голову, он повернулся к ней, когда она вошла, и злобно на нее посмотрел.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

– А почему бы мне сюда не войти? – спокойно произнесла она.

Он скрестил руки на широкой груди:

– Говори!

– Что, если я скажу, что не хочу выходить за тебя замуж?

– Я бы ответил, что это чертовски плохое решение. – Он опустил руки вдоль тела. – Это все?

– Я не хочу выходить за тебя замуж, – максимально решительно произнесла она.

– Почему ты говоришь мне об этом сейчас, стоя передо мной в этом платье? Все это похоже на запоздалый протест, тебе так не кажется?

Ее душа разрывалась. Чарити хотела приказать себе остановиться. Потому что она действительно хотела выйти замуж. Она желала стать женой Рокко. Она хотела провести с ним остаток жизни. Но не при таких обстоятельствах. Не из-за мести и угроз. Она хотела, чтобы он женился на ней по любви. Чтобы он тоже желал прожить с ней до конца своей жизни.

– По-моему, протестовать можно до тех пор, пока не произнесены брачные обеты. – Она глубоко вдохнула. – При нынешних обстоятельствах я не желаю выходить за тебя замуж.

– У тебя нет выбора, моя дорогая, – сказал он, поднимая руку и закатывая рукава рубашки до локтей. – Решение принято. И если ты не хочешь, чтобы я предъявил тебе обвинения…

– То есть ты по-прежнему мне угрожаешь?

– Ничего не поделаешь.

– Но я твоя пленница, – возразила она, – а не твоя избранница. Мне нужно, чтобы ты это понял.

Рокко протянул руку и схватил Чарити за запястье, поднимая ее руку вверх, чтобы продемонстрировать кольцо на ее пальце.

– Это свидетельствует об обратном, – заметил он.

– Но невеста может уйти, когда она захочет, без угрозы тюремного заключения. Заключенная уйти не может. Не лги себе, Рокко. Не притворяйся, будто это не так. Ничего не изменилось. Ты не изменился. Ты действуешь точно так же, как действовал в самом начале. Ты выдвигаешь требования и угрожаешь мне, если я с тобой не соглашаюсь. Хотя я хочу тебя, наши отношения всегда сопровождаются твоими угрозами. У меня никогда не будет выбора. Поэтому я говорю тебе сейчас, что я не хочу быть твоей женой.

Притянув Чарити к себе, он опустил голову и страстно припал к ее губам. Она поцеловала его в ответ, вкладывая в поцелуй и гнев, и любовь.

Оба тяжело дышали, когда отстранились друг от друга.

– Не имеет значения, чего ты хочешь, – сказал Рокко. – Ты будешь моей женой. Решение окончательное. А теперь выйди из моей комнаты и не входи сюда без приглашения.

Чарити сглотнула ком, который подступил к горлу от горя и страданий:

– Ладно. Раз мы достигли взаимопонимания.

– Ты единственная, кто должен понять, – сказал он.

Чарити кивнула, а затем повернулась и оставила Рокко в одиночестве в его комнате. На нее нахлынули печаль и сильное ощущение обреченности. Она понятия не имела, что ей теперь делать. Потому что она хотела быть с Рокко, но на своих условиях.

Она стремилась к тому, чтобы он испытывал к ней другие чувства. Но она не могла его заставить.

Чарити казалось, что жизнь с Рокко, который так жестко контролирует свои эмоции, будет намного более одинокой, чем без него.

Но она никогда об этом не узнает. Потому что у нее нет выбора. Хотя она все-таки сделала выбор. Она может уйти и бросить Рокко вызов, заставляя его доказать, что он в самом деле отправит ее в тюрьму. Она верила, что он не выдвинет ей обвинений, но все равно не могла рисковать. Она была виновата, вне всяких сомнений.

Разве ее тюремное заключение пойдет на пользу ребенку, которого она вынашивает?

Чарити не может покинуть Рокко, поэтому она останется вместе с ним. Но она хочет, чтобы он не сомневался в правильности своих поступков.

Она сказала Рокко правду. Ему нужна не жена, а пленница.

И похоже, он приготовил ей пожизненное заключение.

Глава 10

«Я не хочу выходить за тебя замуж».

Слова Чарити снова и снова звенели в мозгу Рокко, пока он шел в свою галерею. У него было так тяжело на душе. Ему казалось, будто ему в грудь ударили острым ножом. Он решил, что успокоится только в окружении своих вещей.

Рокко не знал, почему Чарити вдруг решила ему сопротивляться. Почему она заставила его чувствовать себя тюремным охранником, который надел ей кандалы, хотя прошедшие несколько недель она вела себя с ним как любовница. Ведь она отвечала на каждое его прикосновение и каждый поцелуй. Рокко не был ее врагом.

Он подарил ей кольцо. Он обещал хранить ей верность.

А она вот так отплатила ему, стоя перед ним в платье, которое он покупал для нее, и говоря, что она не хочет выходить за него замуж.

Чарити принадлежит ему. Она его женщина, и это даже не обсуждается.

Рокко повернулся и уставился на солдатиков, выстроенных на витрине в углу комнаты. Он вел себя по-ребячески, храня солдатиков среди бесценных произведений искусства. Но ему нравилось обладать этими солдатиками. Они напоминали ему о детстве.

Он получил солдатиков в подарок от своей матери. Даже потеряв их, он постоянно о них помнил. Он не забыл тот момент, когда его мать делала ему подарок.

Рокко стиснул зубы от болезненных воспоминаний, которые постоянно терзали его в последние дни, и он не понимал почему. Воспоминания об ужасной пустоте и одиночестве.

Все это бессмысленно. Чарити была здесь, в этой комнате. Она не может просто так уйти от него.

Однако он уже чувствует, будто потерял ее.

Потому что невозможно обладать человеком как вещью. Человек должен выбирать, с кем ему быть.

Рокко не понял, откуда в голову пришли эти мысли. Он не знал, почему в его мозгу возникли размытые изображения из прошлого.

Никто его не выбирал. Он переезжал из одной приемной семьи в другую, каждая из которых держала его у себя определенное время ради того, чтобы получить пособие от правительства за участие в системе патронатного воспитания. Но никто не выбирал его как человека.

Рокко вырос сам по себе и даже ни разу не предположил, что кто-нибудь захочет оставить его у себя навсегда. Многие имели законное право воспитывать его, пока он не достиг совершеннолетия, но никто его не выбирал потому, что хотел быть с ним.

«Мама выбрала тебя. Хотя ей пришлось забыть о своей гордости, богатстве и роскошной жизни, к которой она привыкла».

Он закрыл глаза и с силой надавил на них ладонями. Он пытался облегчить боль, которая поселилась в его голове.

Рокко старался разобраться в том, что его терзает. Он чувствовал, что почти осознал самое важное и может ухватиться за него. Но ему было тяжело, потому что многие годы он запрещал себе испытывать эмоции. Он столько лет притворялся, будто чувства не имеют для него значения.

Любовь.

Нет. Он отвергал ее физически. Потому что любовь очень болезненная эмоция. Любовь разрушительна.

Ее невозможно купить. Ее невозможно всегда держать при себе.

Любовь не удастся ничем заменить.

Рокко прорычал, оборачиваясь к стеклянной витрине, в которой стояли зеленые пластмассовые солдатики. Оказывается, дело не в них. Причина в том, что он чувствовал, когда мать дарила ему этих солдатиков. Он пытался вернуть то, что вернуть невозможно.

Его душевная пустота никогда не была связана с потерей материальных вещей.

Но если бы все зависело только от вещей, ему было бы проще. Гораздо проще. Потому что вещи он может купить. Он сумеет заменить любую вещь. Но он никогда и ничем не заменит любовь, которая была у него в первые пять лет его жизни.

«Ты не можешь заставить Чарити полюбить тебя, вынудив ее остаться вместе с тобой».

У него стало тяжело на душе. Потому что он знал, что в самом деле не сумеет принудить Чарити любить его.

Все эти вещи в комнате никогда ничего ему не давали. Они не что иное, как мертвые артефакты. Пустая власть, бессодержательная жизнь. Рокко твердил себе, будто эти вещи улучшат его жизнь и избавят от душевной пустоты. Он думал, что, заполняя ими свой дом, он будет все дальше и дальше от того маленького мальчика, который остался один в пустой лачуге в Риме.

Но ни одна вещь не избавила его от потери.

Ему не заменить мать ни предметами искусства, ни автомобилями, ни деньгами.

И он не сможет заставить Чарити любить его. Чарити права: она будет всего лишь заключенной до тех пор, пока он держит ее при себе.

«Ты должен позволить ей уйти. Ты обязан предоставить ей право выбора».

Всем сердцем Рокко запротестовал против такой перспективы. Он хотел закрыть Чарити в своем доме. Он желал запереть ее в этом зале с коллекционными предметами.

Однако в этом случае их отношения останутся пустыми. Их жизнь будет нереальной.

Все будет нереальным до тех пор, пока Чарити не сделает выбор.

«Она может отказать тебе».

Проигнорировав голос рассудка, Рокко вышел из комнаты в коридор. Да, она может ему отказать. Но он ни разу не давал ей возможности ответить положительно. И если она согласится…

Ему необходимо, чтобы она согласилась.

Он спустился по лестнице и прошел в основную часть дома, не зная, где найти Чарити. Она избегала его с момента ссоры после примерки платья, потому что он позволил ей избегать его. Но он больше не позволит Чарити скрываться.

«Ты снова ведешь себя по-старому».

Рокко стиснул зубы. От старых привычек трудно отказаться, особенно когда человек не желает с ними расставаться. Но он должен от них избавиться. Потому что отныне это касается не только его. От этого зависит благополучие Чарити.

Посмотрев на террасу, он увидел, что Чарити стоит там, опираясь локтями о балюстраду. На ней было короткое ярко-синее платье, ее темные волосы трепал ветер. Она была красивее прежнего. Еще никогда она не была так дорога Рокко.

Он предложит ей свободу.

Пройдя через гостиную, он вышел на террасу.

– Я не отправлю тебя в тюрьму, – резко выпалил он.

Чарити повернулась и посмотрела ему в глаза. Она ничего не сказала, а только разомкнула губы и подняла брови.

– Ты свободна, – произнес он. – То есть тебе не нужно бояться моих угроз. Я не буду выдвигать обвинения против тебя и твоего отца. Меня не волнует, вернет он мне деньги или не вернет. Ты не должна выходить за меня замуж. Мы заключим сделку. Я буду платить алименты. Мы договоримся о времени моего посещения ребенка. Тебе незачем меня бояться.

– Ты меня отпускаешь? – произнесла она.

– Да. Я отпускаю тебя. – Он сглотнул, у него сдавило грудь. – Ты не должна меня бояться.

– Я не должна оставаться? – спросила она.

Ее слова показались ему сокрушительным ударом.

– Конечно, ты не должна оставаться.

И тут Рокко понял, что ее ответ будет отрицательным. Чарити не хотела быть с ним. А с какой стати ей этого хотеть? Он угрожал и принуждал ее с самого начала. Он постарался убедить ее, что ее единственная альтернатива – тюремная камера. Рокко вел себя как настоящее чудовище.

Он сделал все, чтобы она считала его жертвой, а себя преступницей.

Но теперь он думал по-другому.

– Я считала, что ты хочешь на мне жениться, – сказала она.

– Хочу.

– Так зачем ты хотел на мне жениться? – спросила она.

– Потому что я отвратительный собственник, – выдавил Рокко. Я не желаю, чтобы тобой обладал кто-то другой.

– Это все?

Его душа разрывалась на части. Казалось, что сердце выскочит из груди от нестерпимой боли. Нет, конечно, это не все. Но он не знал, что еще ей сказать. Его голова пульсировала от боли, от ужаса у него перехватывало дыхание. Рокко понимал, что именно должен сказать Чарити, но не осмеливался открыть рот.

Он страшился ее отказа.

Поэтому он дал ей единственно возможный ответ:

– Это все.

Она медленно кивнула:

– Хорошо. Я соберу свои вещи. И мне нужно, чтобы ты помог мне вернуться в Нью-Йорк.

– Только это?

– Да, – приглушенно ответила она. – Если тебе больше нечего мне сказать.

– Я больше ничего не могу тебе предложить, – произнес Рокко, ненавидя себя за ложь. Ненавидя себя за то, что просто боится дать Чарити нечто большее. И все же он не знал, как побороть это чувство. Он не понимал, как ему стать сильнее.

Потому что ситуация устрашала его все сильнее и сильнее. Он словно очнулся от многолетнего сна и не знал, как теперь поступить со своими чувствами. Ему просто хотелось вернуться назад и снова стать бесчувственным.

– До свидания, Рокко, – сказала Чарити. – Пожалуйста, свяжись со мной по поводу алиментов на ребенка.

– Я приеду, когда ты родишь, – произнес он.

Она кивнула:

– Хорошо.

– Значит, все кончено? – спросил он. Все казалось ему неправильным. Слишком тихий и мрачный конец для отношений, которые начинались так страстно. Да, эта страсть родилась из гнева и желания отомстить, но это была страсть. А теперь все так банально завершается.

– По-моему, заканчиваться особо нечему, – ответила Чарити. – Нас связывал только шантаж, верно?

– Полагаю, что так. – Нет, это был не просто шантаж. Чарити стала дорога Рокко с тех пор, как он впервые ее увидел.

Он по-прежнему может ей об этом сказать.

Но он молчит и чувствует себя маленьким мальчиком, которого душат горе и страх и он не может вымолвить ни слова.

– Тогда до связи, – сказала она.

– Да, я полагаю, мы созвонимся.

Рокко словно окаменел. Он стиснул зубы, и хотя его душа разрывалась, он молча наблюдал, как Чарити уходит из его жизни.

Чарити удалось сохранять самообладание, пока она не расположилась на борту частного самолета Рокко Амари.

Но как только двери самолета закрылись и она оглядела пустой салон, с ее губ сорвалось рыдание, а по щекам покатились слезы. Она не хотела уезжать. Она не рассчитывала, что все закончится так ужасно. Она хотела остаться и принять то, что готов дать ей Рокко. Даже если ей было этого мало. Прямо сейчас она сожалела, что не согласилась остаться и принять от него те крохи чувств, на которые он способен, и не просить о большем.

Потому что расставание с Рокко ее убивало. Зная о том, что она всего лишь часть его коллекции и приобретение, она все равно будет счастливее, чем вдали от него. Она не вынесет мысли о том, что он будет спать с другими женщинами. Она не переживет, если больше никогда не заснет в его объятиях. Если он больше ее не поцелует.

Они не станут семьей. Слабая надежда на счастье, которая зародилась в душе Чарити впервые за многие годы, умирала.

Но ведь Рокко может приехать за ней.

Он по-прежнему в состоянии ее остановить. Не позволить ей уехать после всего, что произошло между ними. После того, как он был так близок с ней и сказал, что она принадлежит ему. Чарити видела, как он охраняет то, что ему принадлежит. Она знала, что рядом с Рокко будет в безопасности. Если бы она была одной из его вещей, то он не позволил бы ей уйти.

Он мог бы ее вернуть.

Чарити подождала, пока экипаж подготовит самолет к вылету. Заработал двигатель. Слезы чаще покатились по ее щекам. И тут она поняла, что Рокко за ней не приедет, и не будет пытаться ее вернуть.

Он не может этого сделать.

И вдруг она все осознала. Какая же она идиотка! До нее дошло, отчего Рокко так поступает.

Он отпустил ее, потому что больше не считал своей собственностью.

Пусть он ее не любит. Возможно, он никогда ее не полюбит. Ей было неприятно думать об этом. Но ведь Рокко меняется. Отпустив ее, он сделал важный шаг к изменению. Он уже не тот человек, который присылал ей нижнее белье и записку с требованиями. И это важнее всего.

Она не хотела безответной любви. Но это было испытание ее любви к Рокко, и она провалила его.

Любовь не должна быть такой эгоистичной.

Да, жизнь Чарити не была легкой. Но жизнь Рокко тоже была тяжелой. Чарити училась, менялась, и делала это быстрее Рокко. Он меняется с трудом. Но если она любит его, она должна быть рядом с ним и помочь ему стать лучше.

Сейчас она ведет себя ничуть не лучше своего отца, который дарил ей свою переменчивую родительскую любовь. Он поступал только так, как было выгодно ему, а потом с легкостью бросал собственную дочь на произвол судьбы. Она оставалась одна, когда нуждалась в отце сильнее всего.

Точно так же она сейчас поступает с Рокко.

Она сильнее, чем ей кажется. Она не собирается трусливо сбегать, когда ему одиноко и тяжело. Она будет бороться за Рокко и за свою любовь, потому что, черт побери, она ее заслужила.

Всю свою жизнь Чарити ждала, когда ее кто-нибудь полюбит, но она ни разу не попросила любви.

И теперь она не просто ее попросит. Она потребует свою любовь.

– Остановите самолет, – сказала она и поняла, что экипаж ее не слышит из-за рева двигателя. – Остановите самолет!

Рокко закрылся в комнате с коллекционными предметами, когда Чарити ушла собирать свои вещи.

Он стоял посреди комнаты, подсчитывая предметы старины и мысленно проводя инвентаризацию своих коллекций. Все было на месте. Ничего не пропало. И все же его дом опустел. На душе Рокко было пусто. Как будто Чарити забрала у него что-то существенное и взяла с собой.

Ни одно из приобретений его не успокаивало. Ничто не заполняло его душевную пустоту.

«Потому что ты любишь ее. И ты слишком труслив, чтобы сказать ей об этом».

При этой мысли ему стало не по себе. Да, он любит Чарити. Но любовь страшила его сильнее, чем он предполагал. Любовь была в его жизни первые пять лет, а потом он лишился всего.

Запустив пальцы в волосы, Рокко вышагивал по комнате. Он подошел к стеклянной витрине, в которой стояла ваза. А потом он выбил подставку из-под витрины, и та вместе с вазой упала на пол и разбилась. Рокко было на это наплевать.

Он повернулся и толкнул другую витрину, в которой стояла статуэтка. Он разбил уже два предмета из своей коллекции, но нисколько об этом не сожалел. Ему было все равно. Ни одна из этих вещей не имела значения.

Эти вещи, которые он так долго и ревностно защищал, были абсолютно ему безразличны. Они не давали ему ни ощущения покоя, ни безопасности.

Ему было тоскливо и одиноко. И ни одна из этих вещей не успокоила его душевную боль.

Чарити была всем, что имело для Рокко значение, а он отпустил ее.

«Она не выбрала тебя. Ты должен был позволить ей выбрать тебя».

За добродетель никто не вознаграждает. Рокко уныло рассмеялся. Он так долго обходился без чувств, потому что думал, будто в них нет никакого смысла. Но теперь он понимает, что ошибался.

Рокко поступил правильно, но ему не стало лучше.

Теперь он будет видеть своего ребенка, приезжая в Нью-Йорк. А что, если Чарити выйдет замуж за другого? Другой мужчина будет играть роль отца ребенка Рокко, жить в том же доме, что его сын или дочь. Другой мужчина будет спать с его женщиной.

Хотя Рокко отпустил Чарити, он не избавится от ощущения, что она принадлежит ему.

И всегда будет принадлежать.

Пусть она уехала, но она изменила его, и с этим ничего не поделаешь.

Рокко посмотрел на разбитое сверкающее стекло на мраморном полу. И ваза, и статуэтка не имели для него значения. Они оказались ему не нужны.

Он стал другим. Теперь он иначе относится к вещам. И все благодаря Чарити.

Да, рядом с ним не будет Чарити. По крайней мере, сейчас. Но он может стать хорошим отцом своему ребенку, хотя без Чарити это будет трудно сделать. Всего пару месяцев назад он согласился не встречаться с ребенком, а лишь платить ему алименты. Теперь такая ситуация казалась ему немыслимой.

Да, Рокко изменился.

Хотя сейчас ему нелегко, он был уверен, что в будущем судьба его вознаградит. По крайней мере, у него будет шанс наладить хорошие отношения с ребенком. У него появится возможность его любить.

Прошагав по битому стеклу, Рокко открыл двери и вышел в основную часть дома, а затем направился вверх по лестнице. Ему необходимо принять душ. Ему следует прояснить мысли и решить, что делать дальше.

Рокко остановился, когда вошел в свою комнату и увидел пакет в центре кровати.

Он подошел к кровати, его сердце бешено колотилось. В его комнату не заходил никто, кроме прислуги. Причем прислуга заходила сюда только в определенное время. Поэтому никто из них не должен был находиться здесь сейчас.

В пакете лежал сверток, обернутый папиросной бумагой, а между ее листами был конверт. Открыв конверт, Рокко достал записку и начал читать.

«Я буду ждать тебя на террасе. В этом пакете ты найдешь мое обручальное кольцо. Если ты хочешь на мне жениться, тебе придется надеть это кольцо мне на палец. И тебе придется преклонить колено. У тебя нет выбора.

Ч.».

Дрожащими пальцами Рокко достал из пакета футляр с обручальным кольцом и открыл его. Чарити осталась. Она никуда не уехала. Она будет ждать его на террасе.

Крепко обхватив пальцами футляр, он вышел из комнаты и спустился по лестнице. Дойдя до гостиной, он замер. Чарити стояла на террасе. Она ждала его, как обещала.

Он больше не будет одинок.

Она выбрала его.

Он должен заставить себя шагнуть вперед. Он никогда не был таким нервным. Он всегда был решительным. Но в этот момент он ужасно разволновался. Чарити сумела полностью изменить его жизнь.

Он остановился в дверях, чтобы полюбоваться ее красотой. И ее близостью.

– Ты вернулась, – произнес он.

Она подняла голову и улыбнулась:

– Я не успела далеко уехать. Когда завели двигатель самолета, я начала кричать, чтобы его остановили. По-моему, экипаж подумал, что у меня проблемы со здоровьем.

– Но ты в порядке?

– Да. Я просто поняла, что совершила ошибку.

Он крепче сжал футляр с кольцом:

– Разве? Ты казалась очень уверенной, когда уходила.

– Я многого ждала от тебя. Но сама я ничего тебе не дала. Я хотела, чтобы ты дал мне повод остаться, но сама не дала тебе повода попросить меня об этом. Поэтому я скажу сейчас. – Она решительно и дерзко встретила его взгляд, ее глаза светились. – Я люблю тебя. И я хочу быть твоей женой. Но я не желала, чтобы в браке ты игнорировал меня или относился ко мне как к собственности, которую можно запереть в сейфе. Жаль, что я даже не предоставила тебе шанса объясниться. И я никогда не говорила тебе о своей любви. Я не просила тебя любить меня. Поэтому я говорю тебе об этом сейчас. Я прошу тебя сейчас. Потому что, если я не дам тебе шанса, значит, я не люблю тебя по-настоящему.

Его сердце забилось так часто, что у него заныло в груди. Неужели Чарити в самом деле призналась, что любит его?

– Я этого не заслуживаю, – ответил он. Я не позволял тебе дать мне шанс.

– Наши отношения начались не очень хорошо, – сказала она. – Но ты изменился. И я стала другой.

– Я действительно изменился. Ты даже не догадываешься, как сильно.

– Я догадываюсь.

– Нет. Потому что я не сказал тебе всего. Я не сказал тебе, что я чувствую. – Рокко глубоко вздохнул. – Чарити, я люблю тебя. Я должен был признаться тебе раньше. Но сама идея любви приводила меня в ужас. Потому что я очень любил маму, и я потерял ее. Я прожил без любви почти тридцать лет. Переезжая из одной приемной семьи в другую, я просто решил, что любовь мне больше не нужна. Но чтобы внушить себе, что любовь не нужна, мне пришлось забыть о том, что такое чувства вообще. Пришлось забыть, почему любовь так приятна. Чтобы избежать негативных эмоций, придется избавиться и от позитивных тоже. Именно так я и поступил. Но потом я встретил тебя…

– Рокко…

– Нет, позволь мне закончить. – Он прерывисто вздохнул. – В моей душе поселилась пустота. Моя жизнь стала пустой. Это началось, когда я потерял свою мать. Мне было гораздо проще притвориться, что вещи, дом и любые материальные предметы заполнят душевную пустоту. Потому что их можно заменить другими предметами. Вот так я сделал вид, что мои деньги и мои коллекции помогут мне, но они только замаскировали реальную проблему. В моей жизни не было никакой любви. Моя мать пожертвовала всем, чтобы заботиться обо мне. Чтобы меня вырастить. Я забыл, что она пошла на жертву. Я забыл важность ее любви, потому что мне было слишком больно об этом думать. И я стал другим человеком. Мне не за что собой гордиться. Но я хочу, чтобы все изменилось. Я хочу быть хорошим отцом нашему ребенку. Я желаю быть тебе хорошим мужем. Я хочу забыть о страхе. Потому что, по-моему, любовь и страх несовместимы.

– Рокко, я тоже тебя люблю, – сказала она, подходя к нему и целуя его в губы.

Рокко накрыло волной облегчения, покоя и счастья. Он уже не помнил, когда чувствовал себя таким счастливым.

– Какая странная штука жизнь, Чарити, – сказал он. – Во многих отношениях ты была воплощением моего худшего кошмара. Ты украла у меня деньги. И знаешь, как это оскорбительно для человека вроде меня. Затем ты украла мое сердце, которое я защищал яростнее всего. Но я все равно тебе благодарен.

– Да, я сожалею, что украла у тебя деньги. Но я не жалею, что завладела твоим сердцем.

– Я не сожалею ни о первом, ни о втором, потому что мы вместе.

– Что мы будем делать, когда наш ребенок спросит, как мы познакомились? – произнесла Чарити.

Рокко впервые за долгое время весело рассмеялся:

– Я полагаю, мы скажем ему правду. Как я встретил красивую воровку, увез ее на свой остров, и мы полюбили друг друга. Он нам естественно не поверит. Именно поэтому я считаю, что будет лучше сказать ему правду.

– Из твоих уст такой ответ звучит очень романтично, – заметила она.

– Разве нет? По-моему, романтично. – Рокко посмотрел на футляр с кольцом. – По крайней мере, так будет, если все остальное получится. – Он опустился на колено и обнаружил, что ему очень приятно так стоять перед Чарити. – Ты дашь мне руку?

– Конечно, – сказала она, к ее горлу подступил комок.

Взяв Чарити за руку, Рокко надел ей кольцо на палец.

– Чарити, ты выйдешь за меня замуж? – спросил он.

– Да, – ответила она.

Наконец она согласилась стать его женой.

Наконец она выбрала его.

Рокко встал и заключил Чарити в объятия, целуя ее страстно и горячо.

– Я люблю тебя, – сказал он. И я буду ужасным мужем. По крайней мере, так будет казаться. Потому что я буду меняться очень медленно. Я совершу ошибки. Пройдет некоторое время, прежде чем я привыкну к новым чувствам. Но я хочу стать другим. Потому что ты очень важна для меня. Ты важнее моего спокойствия и моей гордости. Ты важнее всего, что у меня есть. Кстати, я разбил вазу и статуэтку.

Она округлила карие глаза:

– Неужели?

– Да.

– Рокко, зачем ты это сделал?

– Потому что я разозлился. И потому, что эти вещи не имеют значения. Ты единственное, что для меня важно. И ты не вещь. Я не могу тебя присвоить. Я не могу владеть тобой. И по правде говоря, я не желаю тобой владеть. Потому что я люблю, когда ты споришь со мной и противостоишь мне. Мне нравится твой ум и твое тело. Я хочу, чтобы ты была со мной на равных. Я не желаю изменять твою жизнь сильнее, чем ты изменила мою.

– До встречи с тобой мне казалось, что я не знаю себя, – сказала Чарити. – Я думала, что просто меняю маски и играю роли. Я чувствовала себя такой жалкой и ненужной. Но ты так смотрел на меня. А однажды ты назвал меня бесценной. Ты говорил, что я важна для тебя. Если все остальные заставляли меня чувствовать, будто я им мешаю, ты помог мне ощутить себя желанной. Но я не задираю нос. Я знаю, кто я такая. И я понимаю, чего я заслуживаю.

– Чего, дорогая моя?

– Любви. И тебя. Я хочу тебя.

– Что-нибудь еще? – спросил он, снова целуя ее.

Она махнула рукой:

– О, еще куча всего. Но мы можем заняться этим позже.

– Ты уверена?

Она захлопала ресницами, глядя на него:

– Я хочу пони.

Он усмехнулся.

– Мы это обсудим, – произнес он.

– Почему бы нам не обсудить это после того, как мы поднимемся наверх? У меня такое ощущение, что после у тебя улучшится настроение.

– Мое настроение улучшилось в тот момент, когда ты впервые появилась в моей жизни, – сказал он.

– В самом деле?

– Ну, иногда ты была непредсказуема.

Чарити улыбнулась:

– Ладно. Мне не хочется быть предсказуемой.

– Ну, по-моему, об этом незачем волноваться.

– Итак, бывшая мошенница выходит замуж за итальянского миллиардера, – произнесла Чарити. – Одно можно сказать наверняка: наша жизнь скучной не будет.

Эпилог

Чарити оказалась права во многом. Она прожила с Рокко пятнадцать лет, и их жизнь однозначно не была скучной. Им просто было не до скуки с четырьмя детьми.

А теперь, когда один ребенок стал подростком, а другие приближались к этому возрасту, в доме разыгрывались настоящие драмы.

На самом деле очередная драма разыгрывалась прямо сейчас на побережье примерно в пяти метрах от того места, где стояли Рокко и Чарити.

Их старшую дочь, Лилию, донимал куском водорослей Марко – самый младший ребенок в семье, а средние дети, Анна-Лиза и Люсия, весело хохотали.

Чарити посмотрела на мужа, который веселился вместе с детьми.

– Ты должен его остановить, – сказала она.

– Наверное, – ответил Рокко и улыбнулся ей.

От его улыбки у нее всегда подгибались колени.

По-прежнему.

– Но ты не собираешься его останавливать.

– У меня не было братьев и сестер, – ответил Рокко, – но мне нравится думать, что, если бы они были, я вел бы себя как Марко. Он умный мальчик. Единственный мальчик в семье, так пусть он позабавится.

– Он очень озорной.

– По-моему, он унаследовал это от тебя.

Чарити рассмеялась:

– Ты считаешь меня озорной?

Рокко наклонился и поцеловал ее в шею. По телу Чарити пробежала дрожь.

– За это я тебя и люблю, – произнес он.

Было забавно вспоминать теперь, как они впервые встретились. О том, как Чарити узнала, что беременна Лилией. Как она испугалась в тот момент. Как злилась, когда Рокко настоял на том, что будет воспитывать ребенка.

Если бы она знала тогда, каким окажется ее будущее, не сомневалась бы ни минуты.

Чарити отчетливо помнила тот момент, когда рассказала Рокко о ребенке, а потом ушла из его офиса. Страдая, она все равно верила, что сумеет начать жизнь сначала.

В этом она оказалась права. Она просто не предвидела деталей.

Чарити не представляла, что будет такой счастливой. Что в ее жизни будет столько любви.

В двадцать два года она была убеждена, что ее никто не любит. Но за пятнадцать лет, прожитых вместе с Рокко, она не помнила ни одного дня, когда не чувствовала бы себя желанной. Она верила, что ее любят. Она больше не ощущала себя отверженной. Она купалась в любви.

– Ты знаешь, я очень рада, что украла у тебя деньги, – сказала Чарити.

Он наклонил голову набок:

– Почему?

– Я думала о том, как мы с тобой встретились. Как ты изменил мою жизнь.

– Ну, я очень рад, что поймал тебя на воровстве, – ответил он.

– А я рада, что ты меня поймал.

– Более того, я рад, что ты решила оставаться пойманной.

– Я тоже.

– Знаешь, хотя я не люблю вспоминать о том, каким мерзавцем я был, когда мы с тобой впервые встретились, я иногда думаю о том, что я сказал тебе в отеле. Якобы ты расплатилась со мной сексом за украденный миллион долларов.

Она закатила глаза:

– Ах, разве я могу об этом забыть?

– Я вел себя ужасно. Но я думаю, что должен был дать тебе все там и тогда.

– Потому что жена и дети очень дорогое удовольствие? – широко улыбаясь, спросила она.

– Нет, потому что ты бесценная, – сказал Рокко. – Теперь я в этом нисколько не сомневаюсь. Годы идут, а моя любовь к тебе только крепнет. Жаль, мне понадобилось время, чтобы понять, что без тебя моя жизнь будет пустой. – Он коснулся ладонью ее щеки и поцеловал в губы. – Все, чем я обладаю, бессмысленно, если рядом со мной нет тебя.

Чарити посмотрела на мужа, ее душа переполнялась радостью и любовью.

– Я буду рядом с тобой, дорогой. Всегда.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg