«Два жениха и одна невеста»

Два жениха и одна невеста (fb2) - Два жениха и одна невеста [A Throne for the Taking] (пер. Е. А. Подольская) (Royal and Ruthless) 800K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Кейт Уолкер

Кейт Уокер Два жениха и одна невеста

Глава 1

Идет. Он идет. Она поняла это по звуку приближающихся шагов — быстрых и тяжелых. В коридоре.

Массивный мужчина торопливо шел к комнате, в которой находилась она. Такую комнату она не ожидала увидеть, но менее всего она предполагала, что когда-либо увидит этого мужчину, с которым очень давно не встречалась. Вот уже десять лет прошло с тех пор, как они разговаривали в последний раз, и буквально через несколько секунд они столкнутся лицом к лицу.

Как пережить это?

Рия уселась удобнее в прекрасном кожаном кресле, положив ногу на ногу, потом, передумав, поставила обе ноги на пол. Зеленовато-голубое платье аккуратно прикрывало ее колени. Она пригладила золотисто-каштановые волосы, зная, что выглядит безупречно. Волосы были убраны назад, придавая ей строгий вид. Это был тот облик, которого она добивалась.

Мысль о том, что платье, возможно, выглядит чересчур повседневно, не давала ей покоя перед приходом сюда, однако Рия успокоилась, когда надела его: длина была вполне скромная, а легкий черный льняной жакет добавлял элемент строгости, что не могло не порадовать ее.

Комната, в которой она ждала встречи, была словно картинка из глянцевого журнала — изысканная и современная. Гораздо роскошнее, чем Рия могла себе представить. На одной из стен светло-серого цвета висели потрясающие фотографии в рамках. Все они были черно-белыми — стиль, принесший Алексею Сарове известность и состояние. Но, несмотря на это великолепие, взглянув на них, Рия нахмурилась. Они отражали холод и одиночество. Пейзажи, городки — и никаких людей. Алексей иногда фотографировал людей. Ей это было известно. Но на фотографиях в этой комнате не было ни одного человека.

Мужчина, подходя к двери, замедлил шаги, а затем остановился. Рия услышала шепот.

Он! Тот, с кем она должна встретиться, чтобы передать ему послание, которое может спасти ее страну от гражданской войны. Рия поклялась, что не уйдет, пока не сделает этого, хотя нервы ее были натянуты до предела.

Она стукнула кулачками по деревянным подлокотникам кресла. «Нет! — отругала себя Рия. — Перестань! Сейчас же!»

Молодая женщина сложила трясущиеся от волнения руки вместе, опустила их на колени и заставила себя собрать все свое самообладание, хотя это было далеко не просто. Слишком многое поставлено на карту, и Рия не была уверена, что сможет со всем этим справиться.

О, как нелепо! Глубоко вздохнув, она подняла голову и уставилась на белый потолок, пытаясь собраться с духом. Она должна справиться. Практически с самого рождения ее обучали умению общаться с незнакомыми людьми, разговаривать с ними, вести светские беседы при королевском дворе. Она могла делать это так же естественно, как дышать, и выглядела при этом очень достойно — с гордо поднятой головой и прямой спиной. Еще бы! Сначала няни, а потом отец постоянно нашептывали ей на ухо, что репутация семьи Эскалона — потомков королевского рода — должна быть для нее наиглавнейшей вещью.

Рия умела обсуждать с женами президентов поездки на стекольные заводы и на виноградники. Если ей позволяли, она даже могла рассуждать по поводу жизненно важной роли экспорта или добычи эруминума — нового минерала. Правда, ее редко об этом просили. Такие важные темы, как правило, оставались прерогативой сначала ее деда, короля, а потом — ее кузена Феликса, наследного принца Мекджории.

Но ей никогда не приходилось выполнять миссию, которая имела отношение к ее собственной свободе и к свободе ее страны. Эта тревожная мысль не давала ей покоя и снова и снова била барабанной дробью по нервам.

«Сделай это!» — приказала она себе.

Голос, донесшийся из коридора, на этот раз был отчетливо слышен, что заставило Рию выпрямиться. Плечи назад, голову вверх… Она словно услышала строгую команду отца и, чтобы успокоиться, сделала глубокий вдох.

Но сегодняшний случай особый. Этот мужчина не был незнакомцем, и она не собиралась вести с ним светскую беседу.

Ручка двери повернулась. Рия напряглась и слегка повернула голову, но затем, передумав, отвернулась. Она не хотела, чтобы он решил, что она нервничает. Она должна предстать перед ним спокойной, собранной и владеющей ситуацией.

Владеющей… Это слово глухо прозвучало в ее голове. Когда-то достаточно было ее желания — и все, что она хотела, принадлежало ей. Однако несколько месяцев назад ее жизнь перевернулась с ног на голову, и теперь все было по-другому. Будущее рисовалось темным и опасным.

Но, возможно, если эта встреча пройдет более-менее успешно, она сможет спасти свою страну — и семью — от внезапно обрушившегося на них бедствия. Правильно истолковав ошибки прошлого, Рия надеялась спасти счастье своей матери. А для отца… Нет, это будет слишком. Не сейчас. Мысли об отце ослабляли решимость молодой женщины, забирая силы, которые были так нужны ей.

— Доклад должен лежать на моем столе к вечеру.

Дверь распахнулась. Мужчина, которого она с тревогой дожидалась, вошел в комнату. Времени на размышления больше не осталось.

Когда он появился, сердце Рии забилось быстрее. Дыхание перехватило. Впервые она ощущала себя потерянной, уязвимой — без привычной охраны, стоящей за спиной. Всю жизнь рядом с ней находились телохранители, и было на кого положиться в любой ситуации.

Теперь защиты не было. Рию лишили этого права. Это было первое, что отобрали у нее и ее семьи во время бунта, начавшегося после неожиданной смерти Феликса и обнародования шокирующей правды о прошлом ее отца. Все изменилось быстро — так быстро, что у нее не было времени подумать о возможных последствиях этих изменений. И сейчас от мыслей о будущем у нее болезненно скрутило живот.

— И без задержек… Добрый день.

Неожиданное обращение к ней застало Рию врасплох. Она не сразу осознала, что собеседник Алексея уже ушел, а сам он находится в комнате. Шаги звучали все ближе.

— Добрый день, — повторил он громче, более отчетливо и как будто прямо в спину.

Ей следовало бы повернуться, она это знала. Повернуться к нему лицом. Но было трудно на это решиться из-за причины ее прихода сюда и его предполагаемой реакции на это.

— Мисс…

Его предупреждающий тон быстро привел Рию в чувство. Она повернула голову и поднялась. Когда она увидела вблизи его мощное тело, то обрадовалась, что не осталась сидеть. Фотографии Алексея часто появлялись в прессе, и ей было известно, что он высок и обладает сногсшибательной внешностью. Но в действительности, с этими глубокими глазами и темными волосами, он выглядел гораздо внушительнее, чем представляла Рия. Костюм стального цвета прекрасно облегал его массивную фигуру. В ослепительно-белой рубашке и серебристом галстуке он выглядел искушенным бизнесменом, совсем не похожим на того Алексея, которого она помнила — жилистого мальчишку с неопрятной копной волос, друга ее юности. Потрясенная, Рия вдохнула цитрусовый аромат шампуня, запах чистой кожи.

— Добрый день, — наконец сказала она и ощутила облегчение, потому что могла контролировать свой голос. Может, она и говорила слегка натянуто, но это было куда лучше, чем позволить внутренней дрожи оказать влияние на ее способность говорить уверенно. — Полагаю, вы Алексей Сарова.

Он приблизился к ней. Ее слова почему-то произвели на него шокирующее впечатление.

— Ты! — Вот и все, что он произнес, но с каким презрением!

Алексей резко остановился, затем отвернулся, прошел по направлению к двери и схватился за дверную ручку.

Это было самое худшее из всего, что ожидала Рия. Она понимала, что будет нелегко заставить его выслушать ее, но не предполагала получить бесповоротный отказ.

— О, пожалуйста! — выпалила она. — Пожалуйста, не уходи.

Алексей повернул голову, черные блестящие глаза пронзили ее насквозь. В глубине этих глаз не было ни капли эмоции.

— Не уходи? — Он помотал головой, и слабая улыбка мелькнула на его красивых чувственных губах. Но Рия видела, что глаза его вовсе не улыбаются, и по ее спине пробежала дрожь. Глаза Алексея оставались холодными и бесчувственными, как черное стекло. — Я не ухожу — уйдешь ты.

Такого поворота событий Рия не ожидала. Она не думала, что он так быстро и легко узнает ее. Десять лет — немалый срок, и тогда они были почти детьми. Теперь она уже не та круглолицая неуклюжая девчонка, которую Алексей когда-то знал. Она стала выше, стройнее, а ее невзрачные коричневые волосы приобрели золотисто-каштановый цвет. Она была готова к тому, что ей придется долго объяснять ему, кто она такая. Рия надеялась, что он выслушает эти объяснения и по крайней мере захочет узнать о причине ее появления.

— Нет… — покачала она головой. — Я не уйду.

В темных глазах Алексея внезапно вспыхнул гнев, и она едва могла сдержаться, чтобы не съежиться от его холодного взгляда. Но члены королевской семьи не трусят, даже бывшие.

— Нет? — Как ему удалось вложить столько цинизма и враждебности в одно слово? — Я должен напомнить тебе, что являюсь владельцем этого здания. Я решаю, кому здесь оставаться, а кому уходить. И ты уходишь.

— Разве ты не хочешь узнать, почему я пришла к тебе?

Если бы она что-то бросила в мраморную статую, это произвело бы больший эффект. Возможно, выражение его прекрасного лица стало более непреклонным, а глаза — еще холоднее, но это трудно сказать наверняка.

— Честно говоря, нет. Я не желаю ничего знать. Единственное, чего я хочу, — это чтобы ты убралась отсюда и больше не приходила.

Остановившись в центре комнаты, беспокойный, как тигр в клетке, Алексей твердил себе, что он действительно хочет, чтобы она больше никогда сюда не возвращалась. Но правда заключалась в том, что неожиданно он оказался пленником. Воспоминания вырвались наружу, заманивая его в ловушку, заковывая в кандалы, чтобы воспрепятствовать побегу.

Алексей не предполагал, что когда-нибудь снова увидит Рию или кого-то еще из Мекджории. Он был уверен, что оставил их в прошлом; он начал все заново, создал новую жизнь для себя и своей матери. Ушли годы на то, чтобы обеспечить маме существование, которого она заслуживала. Теперь он стал гораздо состоятельнее, чем в бытность свою… принцем. У него не было ни малейшего желания вспоминать что-либо, связанное с королевской семьей Мекджории — или с самой страной. Он оборвал все связи с родиной своего отца и был намерен оставить все как есть. Он бы никогда не оглянулся назад, в прошлое, если бы не неожиданное и шокирующее появление Рии в его офисе.

Алексей подождал немного, затем распахнул дверь:

— Или мне вызвать охранников?

Брови Рии поднялись и скрылись под челкой. Она бросила на него холодный взгляд зеленых глаз. Вдруг перед Алексеем вновь предстала великая герцогиня Эскалона, и он противился тому чувству, которое вызвало в нем это внезапное превращение.

— У тебя есть вооруженная гвардия? — поинтересовалась она. — Будет любопытно почитать колонку сплетен: «Известный плейбой прибег к помощи охраны, чтобы справиться с маленькой особой, вторгшейся в его владения».

— Маленькой? Тебя трудно назвать маленькой, — произнес он подчеркнуто медленно. — Должно быть, ты выросла… на сколько?.. на шесть дюймов с тех пор, как я тебя видел в последний раз?

Она выросла, и дело было не только в росте, заключил Алексей, оправдывая инстинктивную мужскую реакцию, которая застала его врасплох в первые секунды встречи. Еще до того, как он осознал, кто это такая.

Он в жизни не видел такую великолепную женщину. Рия выросла, стала выше, стройнее. На ее лице появились четко очерченные скулы, а розовые пухлые щечки исчезли. Когда-то ему очень нравились ее щечки. Они были такие мягкие, и он любил слегка их ущипнуть, как будто дразня, а на самом деле — чтобы дотронуться до нее пальцами, почувствовать нежность кожи. Изгиб скул смягчали очертания пухлых розовых губ и зеленые глаза, но было очевидно, что мягкая внешность обманчива. Рия Эскалона лжива до мозга костей.

Его, словно электрическим током, пронзило необузданное желание, тело запылало, охваченное огнем страсти. Но воспоминания о тех временах, когда они вместе росли и как Рия все это разрушила, нахлынули на Алексея и остудили его пыл.

Тогда она посмотрела на него сверху вниз, как на грязь под своими изящно обутыми ножками Рия, которая была его другом, с кем он делился своими секретами, превратившаяся из прелестной девочки в не менее прелестную чувственную женщину, стала вдруг той, которая вместе со своим отцом и семьей вонзила нож ему в спину и разрушила жизнь его матери.

— Что касается колонки сплетен, я уверен, что еще большую сенсацию вызовет новость о том, что великая герцогиня Хонория Мария Эскалона была насильно выдворена из офиса «Сарова Интернэшнл». Я могу даже представить придуманные журналистами версии твоего изгнания.

— Нет великой герцогини, — не задумываясь, выпалила Рия. — Таковой больше не существует.

— Что?

Алексей замер. На одну-две секунды смущение затуманило его удивительные глаза. Озадаченный, со сдвинутыми от удивления бровями, он слегка наклонил голову набок. Это зрелище заставило сердце Рии сжаться от боли.

Раньше Алексей часто так делал. Когда они были детьми — точнее, она была ребенком, а он был на шесть лет старше, — если он смущался или не знал, как поступить, у него между бровями появлялась маленькая морщинка, а голова наклонялась так же, как сейчас.

— Лексей, пожалуйста. — Это имя слетело с языка автоматически. Такое знакомое и любимое имя. Так она раньше его называла.

Но это была роковая ошибка. Рия знала, что малейшая попытка приблизить Алексея к себе произведет противоположный эффект.

Его тело напряглось, голова выпрямилась и откинулась назад, подбородок вздернулся. Вся поза выражала злость и отторжение. Глаза Алексея вспыхнули, рот сжался.

— Нет, — сказал он твердо и грубо. — Нет. Я не желаю ничего слышать. Почему я должен это делать, если ты и вся ваша семья отвернулись от моей матери — и от меня — и выбросили нас из страны с позором. Мою мать позор преследовал до самой смерти.

— О, но…

Рия умолкла. Слова растворились, сгорели в пламени ярости, которую он обрушил на нее. Ей показалось, что ее кожа обожжена.

Было очевидно, что Алексей не собирается разговаривать ней. В спешке она схватила свою сумку и открыла ее.

— Это для тебя… — Рия протянула ему бумаги, которые она бережно сложила, готовясь к поездке. Документ, наличие которого она проверяла каждые несколько минут по дороге в офис Алексея, был на месте.

Его взгляд переместился на то, что она держала в руках, и выражение лица стало каменным, когда он взял верхний лист. Печать говорила о том, что это важный документ.

— Ты знаешь, что твоей матери были нужны доказательства законности ее брака, — продолжила она и в ответ получила короткий кивок. Взгляд Алексея все еще был устремлен на документ.

Он стоял неподвижно, как статуя, а у Рии немел язык, когда она пыталась выговорить слова. Если бы кто-то другой мог выполнить эту жизненно важную миссию… Но она сама вызвалась, несмотря на то что министры смотрели на нее с подозрением. Это подозрение было естественным после того, как ее отца арестовали. Но они не знали даже половины всею. Рии была известна вся правда, но она не посмела раскрыть ее кому-либо, боясь осуждения. К счастью, министры решили, что у нее больше шансов на успех, чем у других. Они заявили, что Алексей ее послушает. И кроме того, поскольку это много значит для самой Рии и для ее семьи, у нее хватит сил.

Ирония судьбы заключалась в том, что ее обучение, которым занимался отец, руководствуясь своими целями, теперь было использовано для того, чтобы пресечь эти самые цели.

— И для этого ей требовался документ, — добавила Рия, — подтверждающий, что старый король дал разрешение твоему отцу — его сыну — жениться на твоей матери.

Зачем она это повторяет? Алексей знал все в деталях не хуже ее. В конце концов, именно его жизнь была разрушена после скандала, результатом которого стало объявление брака родителей недействительным. Родителей Алексея разлучили, и он до шестнадцати лет жил с матерью в Англии, пока известие о том, что его отец смертельно болен, не заставило власти вернуть мать и сына в Мекджорию в надежде на примирение. Они прожили там недолго, но в течение всего этого времени Алексею было сложно иметь дело с консервативной снобистской аристократией, особенно когда к нему и к его матери относились не лучше, чем к людям из толпы, не принадлежавшим ко двору. Его поведение бунтаря создало вокруг него ауру недоверия и презрения. И вскоре, когда отец скончался, некому было защитить мать и сына. В результате заговора, в котором — как, к своему ужасу, обнаружила Рия — активно участвовал ее отец, вдова и ее сын были с позором высланы из страны.

Рия осознавала, что во всем этом была и ее вина. И это было одной из причин, почему она вызвалась приехать в Лондон и принести ему документ, подтверждающий законность брака.

— Это доказательство.

Наконец Алексей протянул руку и взял у нее документ. Но, к ее огромному удивлению, он поверхностно просмотрел текст и бросил бумаги на свои письменный стол.

— И что?

От этих двух слов у нее пересохло во рту, и хриплым голосом она попыталась ответить:

— Разве ты не видишь?

Глупый вопрос. Конечно, он видел, но реагировал не так, как она ожидала.

— То, что вам было нужно, к вам вернулось, и это все меняет. Это означает, что твои родители действительно были женаты. Это делает тебя законнорожденным принцем.

— И это делает меня равным тебе. Поэтому я удостоился чести видеть тебя и говорить с тобой после всех этих лет?

Горечь его тона заставила Рию вздрогнуть. Впрочем, она это заслужила. Она назвала Алексея незаконнорожденным — предполагаемым незаконнорожденным, — когда он попросил у нее помощи. Тогда она еще не знала правды. Но она не забыла, что сделала это отчасти от боли и от злости. Боль и злость были вызваны его романтическим увлечением другой девушкой.

Она помнила, что он тогда сказал: «Женщиной, Рия. Она женщина».

Алексей подчеркнул, что сама Рия была еще ребенком. Раненная и отверженная, она стала отличной помощницей отца в его интригах и, как потом выяснилось, в его лжи.

— Это не то, что… — Борясь с воспоминаниями, Рия с трудом выдавливала слова. — Это то, что правильно.

Она знала, как Алексей противился навешенному на него ярлыку «внебрачный ребенок». Но больше всего его возмущало то, как относились к его матери, потому что ее брак не считался законным. И поэтому Рия верила — надеялась, — что новость, которую она принесет, все изменит. Она не могла ошибиться.

— Правильно? — цинично протянул Алексей. — Немного поздновато. Теперь правда не поможет моей матери. И лично меня больше не волнует, что обо мне думают в Мекджории. Но спасибо, что принесла мне эту новость.

Тон его был очень далек от искренней благодарности.

В этом крылось что-то большее. Конечно, подтверждение его законного происхождения вызвало много воспоминаний, однако она не ожидала такой реакции.

— Мне очень жаль, что я так себя вела… — начала Рия, пытаясь применить другой подход.

Но на нее по-прежнему был устремлен холодный взгляд.

— Это было десять лет назад. — Алексей пожал мощными плечами, отклоняя ее неуверенное извинение. — Много воды утекло с тех пор. И это уже не имеет значения. Я сам сделал себя и не хочу иметь ничего общего со страной, которая считала, что мы с моей матерью недостойны жить там.

— Но…

В голове Рии крутилось так много деталей, так много фактов, но она не посмеет рассказать о них. Не сейчас. Этот человек не готов слушать. Если она сделает хоть один неверный шаг, он отвергнет ее — и ее миссию — полностью. И второго шанса не представится.

— А теперь буду благодарен тебе, если ты удалишься. Или я вызову охрану, и они вышвырнут тебя отсюда к чертовой матери. Меня не волнует, что потом напечатают папарацци в колонках сплетен. Впрочем, они напишут то, что я продиктую.

Это реальная угроза или выдуманная? Стоит ли выяснять? Нет, если вспомнить, что творится дома, на родине, где сейчас беспорядки и надежды на безопасность и мир возлагаются только на нее. Что касалось лично Рии, она боялась, что мама не переживет, если еще что-нибудь случится, а она в случае провала миссии снова окажется под контролем своего отца. Еще один скандал в газетах мог иметь такие разрушительные последствия, что она вздрогнула при этой мысли. Единственный путь, который помог бы ей достичь успеха, — это попытка перетянуть Алексея на свою сторону. Но это выглядело абсолютно невозможным.

— Хонория, — произнес Алексей, держа дверь открытой. Одного того, что он назвал ее полным именем, было уже достаточно. — Герцогиня, — добавил он с издевательским поклоном.

Но Рия не могла сдвинуться с места. Она не могла уйти. Еще очень многое осталось недосказанным.

Глава 2

Презрение в голосе Алексея звучало отчетливо. Но то, с чем она пришла к нему, было делом жизни или смерти. Может так случиться, что ситуация в Мекджории скоро не разрешится. И тогда заявит о себе Иван. Наследный принц Феликс был не самым лучшим правителем, но он не сравнится с тем тираном, который может занять трон после него. Усилием воли Рия заглушила внутреннюю дрожь, угрожающую ее самообладанию.

Она не видела Алексея уже десять лет, но за это время успела познакомиться с его дальним родственником, Иваном, и не получила никакого удовольствия от общения с ним. Рии пришлось наблюдать, как он отрывал крылышки бабочкам, бросал камни в нищих. Агрессивный, жадный, Иван был опасен для страны и, как ей стало известно, для нее самой — из-за интриг ее отца. Единственный человек, который способен помочь в этой ситуации, — Алексей.

Но Рия понимала, что слишком много просит у него. Особенно сейчас, когда увидела, какие чувства он испытывает к Мекджории и ее жителям.

— Пожалуйста, выслушай меня, — попросила она.

Но Алексей как будто надел броню. Рии казалось, что каждый брошенный ею взгляд, каждое слово просто отскакивают от него, как камешки от стены.

— Пожалуйста? — иронично откликнулся он, и его рот скривился. — Я не предполагал, что тебе известно это слово. Пожалуйста… что, милая?

— Ты не хочешь ничего знать…

Это читалось на его лице. Черные, как ночь, глаза были непроницаемыми. Не было ни малейшего намека на смягчение. Как он сумел нежное слово «милая» произнести так, что оно стало жестоким и мерзким?

— О нет, хочу, — ответил Алексей, растягивая слова. Он скрестил руки на груди, прислонился к стене и поставил одну ногу так, чтобы держать дверь открытой. Это ясно давало понять, что он все еще ждет ухода Рии. — Мне бы хотелось знать, что ты здесь ищешь.

— Действительно?

Неожиданная надежда мелькнула в ее душе. А может, она поняла его неправильно и дела обстоят не так уж плохо?

— Действительно, — повторил Алексей, снова с иронией. — Увлекательно видеть, как меняются роли. Помнишь, однажды я просил тебя только об одной вещи?

Он просил помочь ему и его матери. Просил Рию поговорить с отцом и вымолить хотя бы немного денег на жизнь — часть наследства его отца, которое было конфисковано государством. Мать и сын остались без пенни и без крыши над головой. Не зная правды, понятия не имея ни о заговоре, ни о тяжелой болезни матери Алексея, Рия приняла сторону отца.

— Я совершила ошибку, — призналась она.

Она знала, что ее отец жестокий и амбициозный человек, но долго не желала верить, что он может лгать и манипулировать людьми.

«Для блага страны, Хонория», — говорил он. И, видя, насколько своенравен Алексей, Рия поверила отцу. В то время она не сомневалась в его честности. И только сейчас, годы спустя, она обнаружила, как далеко зашел его обман и как сильно она в этот обман вовлечена.

— В чем дело, дорогая? — насмешливо поинтересовался Алексей. — Не получаешь удовольствие?

Его взгляд излучал жестокость, уголки рта скривились в недоброй ухмылке. Все это говорило о холодном презрении и одновременно триумфе. Он ликовал, потому что Рия оказалась в униженном положении. Да, Алексей Сарова отвергнет все что угодно, лишь бы отомстить семье, которая когда-то сломала ему жизнь. Кого же еще ему винить в этом?

— Не доставляет радости ситуация, когда приходится умолять, не так ли? — продолжал он. — Склоняться перед человеком, с которым когда-то ты не желала разговаривать?

И снова Алексей жгучим, пристальным взглядом окинул Рию с головы до ног. Этот взгляд напомнил ей, как десять лет назад он холодно с ней обошелся, прежде чем уехать и исчезнуть из ее жизни.

— А я уже побывал в таком положении, не забыла? Я просил, умолял — и ушел ни с чем.

Внешне Алексей был расслаблен, но внутри у него все онемело от напряжения; он напоминал опытного охотника, который смотрит и выжидает. Ему нужно было, чтобы его единственная добыча — Рия — сделала одно движение. Тогда можно будет атаковать…

Но все же она должна попытаться.

— В Мекджории хотят, чтобы ты вернулся, — нервно проговорила она.

Рия догадалась, каков будет ответ, еще до того, как он открыл рот. Она заметила, что его спина напряглась, красивые губы сжались, мышцы лица дернулись.

— Возможно, ты не скажешь ничего, что заставило бы меня хотеть знать больше, — произнес Алексей, растягивал слова. — Но ты могла бы попытаться убедить меня.

Она могла, но, судя по его тону, по каменному выражению лица, это не произвело бы должного эффекта, а вызвало бы лишь очередную порцию насмешек. Рия не была готова доставить ему такое удовольствие.

Собрав все свои силы, расправив плечи и подняв голову, посмотрев в его ледяные глаза, она холодно произнесла:

— Нет, спасибо.

Отец гордился бы ею, по крайней мере за это. Она снова была великой герцогиней Хонорией Марией во всем своем великолепии. Единственной дочерью канцлера, который создал массу проблем для страны. После того как Рия узнала о махинациях своего отца, узнала, что для него она была всего лишь средством достижения большей власти, она не желала оставаться герцогиней Эскалопа. Она очень надеялась, что принимает ее облик в последний раз, а потом навсегда освободится от проклятого титула.

— Ты можешь наслаждаться своим триумфом, — сказала она, — а мне, судя по всему, действительно пора уходить.

Если Рия надеялась, что это хоть капельку тронет или смягчит Алексея, ее ждало разочарование. Правда, в его глазах промелькнула, казалось, искра восхищения, а может, намек на реакцию того юноши, которого она помнила.

Она сама вырыла себе яму и не нуждалась в его толчке, чтобы туда упасть. Впрочем, это еще не конец. Она позволит Алексею думать, что он выиграл этот раунд. Но это только одна битва, не вся война. Слишком многое поставлено на карту.

— Спасибо, что потратил на меня время.

Рия не смотрела в его сторону, хотя и ощутила новую волну цитрусового аромата, когда он подошел ближе и почти что разрушил ее с трудом восстановленную храбрость. Но после того как она справилась с собой, Алексей обрушил на нее новый огонь — свой комментарий. И это еще раз напомнило ей, как сильно изменился юноша, которого она когда-то знала.

— Жалко, что я не могу сказать, что это доставило мне удовольствие, — цинично заявил он. — Но мы оба понимаем, что это была бы ложь.

— Определенно, — ответила Рия, почувствовав, как одеревенели ее губы.

— Теперь ты уходишь. Передавай привет своему отцу, — бросил Алексей.

Он не сказал ничего, что заставило бы ее остаться. «Одна битва — не война», — напомнила она себе. Она не допустит, чтобы сегодняшняя битва была последней. Не имеет права допустить.

Алексей решил позволить Рии уйти, несмотря на то что его внезапно проснувшееся тело требовало противоположного. Он хотел, чтобы она ушла, забрав с собой воспоминания о другой жизни, о той девочке, которую он когда-то опекал.

«Лексей… Пожалуйста…»

Отзвук ее голоса, мягкого и дрожащего, кружился в его голове, хотя он старался подавить воспоминания, не позволить им пустить корни. Алексей неистово помотал головой, пытаясь избавиться от этого, но слова Рии, казалось, проникли в его мысли.

В первую очередь его вывела из равновесия новость, которую принесла Рия. Так долго он ждал этого — наверное, полжизни. Документ, переданный ею, лежал на его рабочем столе, возвращая Алексею все права в королевской семье Мекджории. Однако он даже не взглянул на него во второй раз. Было слишком поздно. Слишком. Его мать, для которой это было очень важно, умерла. А ему, по большому счету, было все равно.

Тем не менее что-то не давало ему покоя. Что-то подсказывало, что это еще не вся правда. За визитом Рии крылось нечто большее, чем передача документа.

Ее слова: «Нет больше великой герцогини» — обрушились на него с неожиданностью летнего ливни. Именно тогда он почувствовал это. Почувствовал, что ему чего-то не хватает. Точнее, кого-то. Он настолько был выбит из колеи появлением Рии в его офисе, что не заметил того, кого должен был бы заметить.

Где же охранник в темном пиджаке? Человек, который находился в тени, на заднем плане, но который всегда был на страже, чтобы в любой момент защитить подопечного, если тот окажется в трудной ситуации?

Сегодня с Рией никого не было. Ни в коридоре, ни в комнате, где она его ждала. Хотя должен был быть.

Что же, в конце концов, происходит?

Конечно, Алексей был осведомлен о нынешней политической ситуации в Мекджории. Было очень много репортажей о демонстрациях на улицах, о митингах протеста на главной площади столицы. Отец Рии, великий герцог Эскалона, канцлер Мекджории, произносил пылкие речи, призывая к спокойствию, рекомендуя людям оставаться в своих домах и не выходить на улицу. Но это было еще до того, как сначала король, а потом его преемник скоропостижно скончались. До того, как встал вопрос о преемственности власти — с бесконечными собраниями, конференциями и дебатами по поводу того, что будет дальше. Алексей уделял минимум внимания событиям в Мекджории, но невозможно было игнорировать некоторые статьи — например, о том, что страна оказалась на грани гражданской войны.

В конце концов, это родина его отца. Место, которое должно было стать его домом, если бы его насильно оттуда не выслали.

«Лексей… Пожалуйста…»

Все было бы в порядке, если бы Рия не произнесла это имя. Если бы она — намеренно, он был уверен, — не назвала его так, как в те наивные дни, когда он думал, что они друзья. И не воскресила бы в его памяти воспоминания о прошлом, которое Алексей жаждал забыть.

— Хорошо, я заинтригован, — остановил ее он. — Ты можешь сказать больше. Итак, у тебя десять минут. Десять минут, чтобы объяснить мне, почему ты здесь. Почему появилась в моем офисе, не назвав заранее свое имя и объявив, что больше нет великой герцогини. Это правда?

Рия отреагировала так, будто ее ужалили: она повернула голову, зеленые глаза округлились, а рот слегка приоткрылся от шока.

Шок рикошетом ударил по Алексею, разбудив в нижней части тела сексуальный голод. Огромные изумрудные глаза были изумительны, а полуоткрытый рот был таким соблазнительным…

Его подруга детства Рия превратилась в красивую женщину. Инстинктивная мужская реакция на этот факт лишила Алексея всякой надежды увидеть в ней ту девочку, которую он знал когда-то. Внезапно он перестал смотреть на нее как на давнюю подружку. Теперь мужчина видел перед собой только желанную женщину. Ею губы горели от стремления прижаться к ее губам, почувствовать ее влечение к нему… Сердце неистово забилось в груди, заставив его глубоко вздохнуть, пока тело напрягалось от страсти.

— Ты мне не веришь? — спросила Рия.

Несвойственная Алексею растерянность перевернула что-то внутри его — то, что, как он думал, уже не существует. То, что, казалось, только эта женщина способна вытащить из глубины его души на поверхность. Девушка, которую он десять лет назад считал своим единственным другом, превратилась в женщину, вскипятившую его кровь, перевернувшую его чувства, душу, чего не смог сделать никто за всю его жизнь.

Это было подобно пробуждению после долгого сна.

— Не то что я не верю тебе…

Борьба за контроль над сексуальными импульса ми тела не могла не проявиться в голосе, и Алексей увидел, как Рия бросила в его сторону обеспокоенный, тревожный взгляд, полускрытый длинными густыми ресницами. Она терялась в догадках, с чего начать, а он хотел заставить ее нервничать. Так она могла бы выдать ему больше информации, чем позволяло воспитание при королевском дворе.

— Просто я не понимаю, почему ты или кто-то другой из твоей семьи отказывается от титула, который так много для вас значил.

— Мы не отказывались. У нас его отобрали.

Алексей нахмурил брови, когда пристально посмотрел Рии в лицо, пытаясь разобраться, что скрывается за ее краткими ответами.

— Что все это значит? Я ничего не слышал.

Как он мог пропустить такое важное событие? Люди, которых он нанял, чтобы наблюдать за тем, что происходит в Мекджории, должны быть осведомлены об этом. И доложить ему.

— Это держится в тайне. На данный момент мои отец, согласно официальному заявлению, «поправляет свое здоровье».

— А на самом деле?

— Он под арестом. — Ее голос звучал настолько беспокойно, что Алексей ощутил жжение в паху. — И сейчас он в тюрьме, — добавила Рия.

Это было последнее, чего он ожидал. От шокирующей новости его голова, к которой моментально прилила кровь, закружилась.

— В чем его обвиняют? — спросил Алексей.

— Ни в чем, — ответила она, мотнув головой. — Пока ни в чем. Все зависит от того, как будут развиваться события.

— Так что же он натворил?

Грегор всегда считался очень предусмотрительным игроком. Всегда был на шаг впереди. Неужели его погубила жадность?

— Он встал не на ту сторону в борьбе за корону.

Алексей, возможно, не захотел бы снова ступить на землю Мекджории, но он не мог не знать — это было известно всем — о борьбе, которая началась после смерти короля Леопольда. После него на престол вступил его старший сын, Маркус, но ненадолго. Несколько месяцев спустя он умер от сердечного приступа. Так как у него не было детей, корону должен был унаследовать его племянник, Феликс, но его образ жизни не дал этому свершиться. Он ехал с бешеной скоростью на машине и погиб в автокатастрофе, не успев занять престол. И теперь ведется борьба между теми, кто считает себя законными наследниками Феликса.

— Теперь, когда Феликс умер… В моем огне видят врага. Угрозу трону.

Алексей чувствовал, что это не вся правда. Он был уверен: Рия что-то недоговаривает. То, что омрачает ее прекрасные глаза, напрягает мышцы лица и вызывает дрожь сексуальных губ.

Губ, к которым он жаждал прильнуть, ощутить эту мягкую дрожь своим ртом, осушить влажность ее языка.

— В конце концов, все разрешится, — заметил он.

И снова чувства, сжигающие все внутри, заставили Алексея произнести эти слова пренебрежительно. Он заметил, как Рия слегка отшатнулась. Ее высоко поднятая голова, вздернутый подбородок и взгляд, направленный прямо на него, выражали вызов.

— Ты можешь это пообещать? — поинтересовалась она. Ее тон был достаточно саркастичен.

Если слабость не подействовала на Алексея, то храбрость победила. В глазах Рии зажглась новая искра, а щеки покрылись румянцем. Она снова была гордой великой герцогиней, а не побежденной девочкой, которая разбудила в его душе то, что давно умерло. Эта новая Рия бросала ему вызов. Вызов, который Алексей приветствовал. Кровь резко прилила к его голове, сжигая каждую клеточку. Он никогда не хотел женщину так сильно, и это желание вызывало невыносимую боль.

— Откуда тебе знать? Ты отвернулся от Мекджории. Не был там десять лет.

— Не я отвернулся! — прорычал Алексей. — Нам не позволили остаться, ясно дав понять, что мы там лишние.

И кто стоял за всем этим? Отец Рии — тот самый, который сейчас, по ее словам, заточен в тюремной камере. Неужели она ожидает от него сочувствия? Плевать на то, что случилось с монстром, который не дал времени ему и матери оплакать горе и присутствовать на похоронах отца. Грегор сразу же приказал отвезти их в аэропорт и выслать из страны первым же рейсом.

Правда, сначала он удостоверился, что ни одно пенни, ни один драгоценный камень, все, что должно было перейти по наследству, им не достались. Их отправили в ссылку, в новую жизнь только в том, в чем они были. И хуже всего было то, что Грегор отобрал у них имя. Имя, принадлежащее матери Алексея по праву. А с ним — и ее честь. Он сделал это намеренно, спрятав документ, подтверждающий разрешение старого короля на брак. Тот самый документ, который сегодня принесла Рия, — потому что теперь это на руку ее отцу.

— Мне не нужно ехать в Мекджорию, чтобы знать, что там происходит, — заявил Алексей.

— В газетах пишут не все. И конечно, не всегда безошибочно.

Ее ясные глаза опять были чем-то затуманены, а на лице появилось растерянное выражение. В глазах блеснули бесконтрольные слезы и мгновенно исчезли, когда она моргнула.

Не способный устоять, он протянул руку к лицу Рии, пальцы его прикоснулись к прекрасной коже и смахнули остатки слез. Тепло и нежность этого контакта напрягли нервы мужчины до предела, послав ядовитые стрелы в его тело. Он страстно желал ее и в то же время хотел оставить все как есть. Но для этого необходимо остановиться, не обхватить ее лицо своими ладонями, не приблизить его к себе и не почувствовать сладость этих губ.

Это все испортило бы. Алексей не сомневался, что Рия отреагирует, как дикая кошка. Ее реакцию предугадать нетрудно. Она отпрыгнет от него или резко отвернется. Но, как любой кошке, ей достаточно будет одного-двух поглаживаний, и она успокоится.

Лицо молодой женщины отражало нахлынувшую на нее бурю эмоций. Туман заволок ее глаза, темные и глубокие зрачки стали расширяться, пока полностью не закрыли радужную оболочку. Она снова приоткрыла рот, и это было так соблазнительно, что Алексей задрожал. Изголодавшееся тело заставляло его действовать, требовало сделать шаг навстречу, воспользоваться ее слабостью. Но мгновение спустя он даже получил наслаждение от своей сдержанности, не позволив желанию взять над ним верх. Алексей предвкушал, что будет дальше, и наблюдал, какой эффект на нее произвело его по ведение.

— Расскажи мне остальное, — приказал он.

Рия сомневалась, стоит ли это делать. Мечта об определенности, убежденность в том, что она поступила правильно, отправившись сюда, держала ее здесь, в этой комнате, несмотря на бешено бьющееся сердце. Очень многое зависело от того, что она сейчас скажет, а возможные последствия поражения трудно было представить. Перед ее глазами стоял образ матери, слишком бледной, худой, бродящей, словно привидение, без интереса к чему-либо. Дни были наполнены страхами, а ночи — кошмарами.

И причиной тех кошмаров был ее отец. С той ночи, когда полиция арестовала его и увела в наручниках, родные больше не видели Грегора Эскалону. Но они знали, где его держат. Он будет находиться в тюрьме, пока Рия не найдет способ вызволить его оттуда. В противном случае он там и останется. Она хотела спасти отца — ради матери, — а потому искала способы его освобождения. Неожиданно Рия, копаясь в отцовских бумагах, обнаружила документы, которые подтвердили законность рождения Алексея и раскрыли правду о том, что тогда происходило.

Ужасную правду.

Глава 3

Для этого она и пришла сюда, напомнила себе Рия. Нужно рассказать Алексею то, что еще не попало на полосы газет. Объяснить нюансы древних законов наследования трона. Но это означает, что придется признаться, что те законы касаются и его тоже. Однако его недавняя вспышка говорила о том, что он больше не питает теплых чувств к стране, которая когда-то была его домом.

Прикосновением к ее щеке Алексеи разрушил барьер, тщательно ею выстроенный. Слишком давно Рия не ощущала, что кто-то ей сочувствует, что кто-то на ее стороне. И этот кто-то, сильный и могущественный, человек, который десять лет назад был для нее особенным, одним движением разрушил всю ее защиту и сделал уязвимой.

Алексей стоял так близко, что она не могла видеть выражение его лица. Для этого ей пришлось откинуть голову назад. Их глаза встретились, и от его взгляда дыхание Рии прервалось, а сердце забилось неровно.

И в этот момент все, что произошло в последние месяцы, словно стерлось из ее памяти, лишив женщину возможности мыслить здраво. В голове осталась лишь одна мысль — сейчас она нуждается в Алексее. Нуждается в том друге, который когда-то у нее был. Внешне он очень изменился: возмужал и превратился в зрелого мужчину в расцвете сил, его глаза находились не на одном с ней уровне, как раньше, а гораздо выше. Но они все еще оставались глазами того Алексея, которого она помнила. Того человека, которому она могла довериться.

Это были глаза, в которых Рия в детских мечтах видела нежность, означающую больше чем дружбу.

И память об этих мечтах заставляла ее сердце сжиматься от горечи потери.

— Расскажи мне все, — бросил Алексей.

— Ты не хочешь этого, выпалила она, судорожно глотая воздух.

— Нет? А ты попробуй.

В его голосе звучал не только вызов, там было что-то еще, отчего сердце Рии дрогнуло.

Неужели он действительно хочет выслушать ее? Помочь? В памяти воскресли картины их прошлой дружбы, возрождая былые чувства. Рия ощутила себя одинокой, уставшей от необходимости держать все под контролем и справляться со всем самой. И несчастной от страха перед будущим. Человек, стоявший сейчас перед ней, когда-то обожал ее, перекладывал все ее проблемы на свои плечи. Теперь эти плечи стали настолько широкими и сильными, что могли удержать целый мир.

— Расскажи мне все, — повторил он. Его ладонь нежно прикоснулась к ее щеке. — Правду, Рия.

Оттого что Алексей назвал ее по имени, у нее подкосились ноги.

Не способная остановиться, вдыхая аромат его кожи, она слегка повернула голову и прижалась губами к его теплой ладони, запечатлев на ней поцелуй.

Мгновенно все изменилось. Сердце остановилось, а дыхание стихло. Запах его тела окружал Рию, а вкус кожи остался на языке — словно глоток опьяняющего прекрасного бренди, словно электрический разряд, рассылающий импульсы к каждому ее нерву.

Как никогда, она хотела большего.

Юный Алексей никогда не вызывал у нее таких чувств, и у Рии закружилась голова. Будучи подростком, она не знала о существовании сексуального голода. Пульсирующего, сжигающего, острого голода. Его рука двинулась дальше — он обхватил пальцами ее подбородок, приподнимая его так, что ее глаза теперь смотрели прямо на него. В черной глубине глаз Алексея пылал огонь — сильнее, чем самый большой пожар. Но он контролировал себя. Почти.

— Рия, — проговорил он, и тон его был на этот раз слегка раздраженным.

Не дав ей опомниться, он приблизился, и от теплоты его дыхания вдоль ее позвоночника пробежала жгучая дрожь, заставляя пальцы ног сжаться.

— Алекс…

Когда ее губы зашевелились, произнося ею имя, она снова ощутила на языке сильный чувствительный вкус его кожи и судорожно сглотнула от еще большей близости с ним. Казалось, спичку поднесли к заранее подготовленному сухому хворосту. И огонь внутри Рии вспыхнул, толкая ее в объятия Алексея.

Она слышала его прерывистое дыхание, шокированная и одновременно трепещущая. От мысли, что он испытывает то же, что и она, и не в состоянии это скрыть, у нее закружилась голова. Невозможно было поверить, что это происходит на самом деле. Сильные руки Алексея ласкали ее лицо.

— Алекс…

Рия попыталась вернуть контроль над собой и убедить его остановиться, но, услышав собственный голос, она поняла, что делает все наоборот. Это имя в ее устах звучало скорее как одобрение его действий.

А мгновение спустя уже не имело значения, что она говорит и как говорит. Когда темноволосая голова Алексея наклонилась, и его губы слились с ее губами, Рия потеряла дар речи. Ее губы покорились ему, открывая прямой путь к языку, ноги молодой женщины снова подкосились, и она покачнулась.

Алексей что-то шепнул и в следующий миг, взяв Рию на руки и не прерывая поцелуя, понес ее через комнату, а затем прислонил к стене. Она задрожала от близости его мощного тела, ощущая обжигающую страсть.

Как хищник, завладевший своей добычей, он вторгся в самую ее сущность, вкушая вкус ее губ, языка. Жаркие прикосновения его рук, ласкающих ее тело, обжигали сквозь цветастое хлопковое платье, с неистовой силой разгоняя кровь. Грудь Рии судорожно приподнималась и опускалась, возбужденные соски, жаждущие прикосновений его пальцев, терлись о мягкое кружево бюстгальтера.

Не способная устоять, она сжимала зубами его нижнюю губу, ощущая его раскаленное дыхание, а потом языком скользила по поврежденной коже. По рычанию, которое издал Алексей, Рия поняла, что не причиняет ему боль. Наоборот, он поощрял ее, прижимаясь к ней все крепче и лаская истосковавшееся тело.

— Ты чертовски красива… — прошептал Алексей.

Рия едва могла поверить услышанному. Он сказал «красива»? Возможно ли, что человек, которому пресса присвоила прозвище Принц-плейбой, завоевавший признание самых сексуальных женщин мира — моделей, актрис, — считает ее привлекательной? Она снова вспомнила подростковые мечты, которым когда-то предавалась. Десять лет назад Рия многое отдала бы за то, чтобы услышать эти слова. Тогда Алексей был добрым, всегда спешащим на помощь другом — и не более того, — не ведающим чувственного голода, который охватил сейчас их обоих.

— Кто мог подумать, что ты так вырастешь?

— Столько времени прошло, — приглушенно откликнулась Рия. От напряжения и желания в горле у нее пересохло. — Я скучала…

Рефлекс самосохранения заставил ее резко замолчать. Опрометчивый порыв чувственности лишил ее здравого смысла, и теперь ей надо было вернуть его — и быстро. Алексей ей больше не друг. Он — человек, в руках которого находится ее будущее, как и будущее ее страны, хотя он об этом даже не подозревает.

В тех самых сильных чувственных руках, которые только что доставили ей столько удовольствии, заставляя ее тело изнывать, желая большею. Но она должна запретить себе эти ласки, несмотря на протест тела, и вспомнить, почему она оказалась здесь.

— А ты… ты скучал? — выдавила Рия, хотя на последнем слове голос дрогнул, выдан ее. И вдруг, осознав, что он воспримет это так, будто скучала она, молодая женщина поспешила добавить: — В Мекджории по тебе скучают.

Незамедлительно последовала за самая реакция, которой она боялась. Рия почувствовала, как напряглось его тело. Алексей затих и отшатнулся, его руки стали ледяными.

— Очень сомневаюсь, — небрежно бросил он грубым и хриплым голосом, как будто царапая ее обнаженные нервы. — Не думаю, что это правда.

— О, но это так! — запротестовала Рия, принуждая себя продолжать, ведь она за этим и приехала, в конце концов. — Ты нужен Мекджории.

— Нужен?

Ее сердце упало, когда Алексей отошел и посмотрел на нее холодными глазами — в них не было ни огня, ни тепла. Она добилась, чего хотела, — повернула разговор вспять, к причине ее прихода. Но теперь Рия чувствовала себя потерянной и одинокой, ей вдруг стало холодно без жара и силы, только что окружавших ее. Кожа, грудь, губы — все стало ледяным.

Она снова потеряла Алексея. Это было понятно по одному только взгляду на него: выражение лица стало замкнутым, а взгляд — бесчувственным. Он поднес руку к горлу и оттянул узел галстука, как будто тот его душил, затем расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, потом еще одну. Эти движения притягивали ее взгляд, и она зачарованно наблюдала за его действиями.

Но это было ошибкой — большой ошибкой. Вглядываясь в глубокие глаза Алексея, Рия вдруг увидела в них новую искру — тревожную, сжигающую; она предупреждала, что в его душе крылось что-то неизведанное, о чем Рия даже не догадывалась. Она вспомнила то, что произошло несколько мгновений назад. Тогда, прижатая к стене горячими руками Алексея, Рия точно знала, чего он хочет. И она была опасно близка к тому, чтобы дать ему это, не страшась ничего. Ее тело еще не забыло их недавнюю близость, а во рту по-прежнему ощущался вкус его губ. Стоило ей облизнуть губы, как это ощущение становилось сильнее, и Рии казалось, что он снова целует ее. О боже, как она хотела, чтобы Алексей снова ее поцеловал!

— Нет никого, кто скучал бы или нуждался во мне…

— Ты не прав. Совершенно не прав.

Но как убедить его в этом? Рии было известно, как сильно изменилась жизнь Алексея в Лондоне, который стал его домом. И судя по тому, что он говорил о Мекджории, было очевидно: ее родина ничего для него не значит. Имеет ли она право просить его бросить все это?

Рия не знала. Но единственное, в чем она была уверена, — она не смеет скрывать от него правду. А решение, каким бы оно ни было, должен принять сам Алексей.

— Я скажу проще, — проговорил он, растягивая слова. — Ты уже дважды повторила, что я нужен в Мекджории. Скорее всего, это ложь.

— Нет, не ложь, это правда.

— Ты хочешь, чтобы я поверил, что я нужен стране, которая меня отвергла, лишила всего и не нуждалась во мне целых десять лет?

Единственным ответом, который смогла дан. Рия, был быстрый кивок. Она внезапно потеряла дар речи.

— Тогда объясни. Для чего я нужен?

— В качестве…

Рия дважды попыталась начать, но безуспешно. И только когда Алексей сузил глаза, глядя на нее, и обратился к ней по имени, она принудила себя говорить:

— В качестве короля. Ты нужен Мекджории, чтобы занять трон, поскольку Феликс умер.

Глава 4

Занять трон… В качестве короля…

Новость ударила прямо в сердце, вызвав водоворот мыслей. Он правильно расслышал?

«Ты нужен Мекджории, чтобы занять трон, поскольку Феликс умер».

Алексей ожидал всего, чего угодно, только не этого. Рия однозначно дала понять, что на состояние ее семьи наложили арест во время переворота, который стал следствием борьбы за корону Мекджории. И сюда она пришла просить помощи — это очевидно. Сначала она пыталась смягчить его тем, что отдала ему документ, подтверждающий законность его происхождения. Затем, сыграв на том, что когда-то они были друзьями, Рия начала уговаривать его стать королем и тем самым спасти ее семью. Конечно, зачем же еще ей сюда приходить?

Зачем же еще ей отвечать на его поцелуй так, как ответила она?

Даже подпустив к себе, тая в его объятиях, она добивалась своей цели.

Еще ни одна женщина не возбуждала его так сильно одним только поцелуем. А женщин было много. Его слава плейбоя была вполне заслуженной, и Алексея это забавляло. По крайней мере, вначале. Только после Мариэтт — и Беллы — все изменилось. Воспоминаний не осталось, но последствия того ужасного дня были тяжелыми. Вкус к жизни исчез, чувства онемели. Ничто его не трогало. Исчезли острые ощущения. Азарт охотника угас.

Нет, он никогда никого не преследовал. Женщины сами бросались в его объятия. Одним-единственным словом или улыбкой он мог заполучить любую. Алексей не питал иллюзий; он понимал, что женщин привлекали его положение и богатство, да и репутация плохого парня была всем известна. Многие красавицы хотели его соблазнить. Они дарили ему наслаждение, делили с ним постель, и порой он находил утешение в их объятиях. Но ни одна не воспламеняла в нем кровь, не заставляла сердце колотиться и не вызывала ощущение сексуального голода так, как единственный поцелуй его бывшей подруги, которая из девочки превратилась в сногсшибательную женщину.

Женщину, которая, как и многие другие, была готова использовать свою сексуальность в своих целях.

Но это…

— Это плохая шутка! — бросил Алексей.

Рия вздрогнула, покоробленная резкостью ею тона, но его это мало волновало.

Однако то, как она на него посмотрела, как от удивления расширились ее изумительные глаза и приоткрылся прекрасный рот, заставило Алексея взглянуть на нее снова, внимательнее. Казалось, выражение ее лица говорило о большем.

— Это ведь была шутка, не так ли? — допытывался он.

Плохой черный юмор. Кто-то хочет всадить нож ему между ребрами с напоминанием о том, что родина отца никогда не станет для него домом. Даже если он законнорожденный принц и член королевской семьи. От неверия и недоверия Алексею хотелось метаться по комнате. Только нежелание показать, что Рия пошатнула его жизненные устои, удержало его от этого. Он стоял, держась одной рукой за каминную полку, а другая рука сжималась в кулак в кармане его брюк.

— Очень плохая шутка… Нет?..

Рия покачала головой, и копна золотисто-каштановых волос закрыла ее лицо, но Алексей не мог не заметить бледность ее щек, контрастирующих с огромными потемневшими глазами.

— Нет, это не шутка, — произнесла она с запинкой низким и неровным голосом. — Это не та вещь, по поводу которой я когда-либо посмела бы шутить.

Как бы ей хотелось, чтобы он хоть как-то отреагировал. Рии было тяжело наблюдать за его неподвижным взглядом.

— Нет никаких доказательств того, что ты говоришь правду. Какую выгоду от этого получит твой отец?

— Мой отец?!

Если бы он знал! Ее отцу от этого не было никакой выгоды, более того, он выиграл бы гораздо больше, если бы ее план провалился и Алексей отклонил бы ее просьбу. Но Рия обещала себе, что не расскажет об этом Алексею; что не воспользуется запрещенным приемом, чтобы убедить его принять решение, которое нужно ей. Ее семья совершила достаточно преступлений в прошлом. И сегодня, здесь, это должно прекратиться — независимо от результата их разговора.

Но Рия слишком долго колебалась с ответом.

— Твой отец определенно намеревается что-то получить от этого, — высказался Алексей прямо и жестко. — Зачем в противном случае ему посылать тебя?

Как ему удается оставаться таким спокойным, непоколебимым, с глазами полными презрения? Он похож на кобру — затихшую, неподвижную, ожидающую удобного момента для атаки.

— Мой отец не посылал меня, но, безусловно, твое решение повлияет на его жизнь. И на жизнь всех граждан Мекджории.

— И мне не должно быть все равно, потому что?..

— Потому что в случае твоего отказа страна погрузится в хаос. Начнется гражданская война. Людей будут убивать. Они лишатся всего.

Отчаяние, которое испытывала Рия, отразилось в ее голосе, но по жесткому взгляду Алексеи, по его плотно сжатым челюстям было ясно, что на него это не произвело никакого впечатления.

— И если ты не займешь трон, единственный, кто имеет на это право, — Иван.

Это имя шокировало Алексея.

Рия увидела, как дернулась его голова, резко сузились глаза. Ее слова произвели на него эффект. Дальние родственники, Алексей и Иван Колоски всегда презирали друг друга. В действительности Иван был одним из зачинщиков превращения жизни Алексея в ад, он был одним из тех, кто интриговал против него. И теперь этот человек стал единственным потенциальным наследником престола в Мекджории.

С одной оговоркой, при мысли о которой у Рии начинало крутить в животе. И она не хотела, чтобы Алексею стало об этом известно.

— Как Иван оказался следующим в списке наследников?

— Существуют древние законы. Теперь, когда король и его племянник умерли, ищут другие родственные связи. А так как прямых наследников нет, корона переходит к тебе.

— Или к Ивану.

Это было сказано пренебрежительно, и Рия поняла, что за этим последует. Безразличное пожимание плечами только подтвердило ее опасения.

— Итак, проблема решена. У вас уже есть наследник — тот, кто хочет сесть на трон намного сильнее, чем я. Тебе даже не потребуется подтверждать законность его притязаний.

Горькая фраза, сорвавшаяся с его языка, заставила ее содрогнуться.

— Но Иван не первый в этом списке. Он будет королем, только если ты откажешься от короны.

Или если бы она здесь сыграла совсем другую роль, чего добивался ее отец. Эта мысль отозвалась болью в ее сердце.

— И мы не можем ему позволить занять трон!

Обеспокоенный и шокированный взгляд Алексея пронзил ее. Ей стало так холодно и неуютно, что она отошла подальше. Рия боялась, что он увидит ее страхи и это даст ему преимущество над ней.

— Мы? — цинично повторил он.

— Ты должен помнить обо всей Мекджории.

— Я? Думаю, я ничего не должен, тем более — иметь дело со страной, которая никогда не была мне домом.

— Не забывай об эруминуме… минерале, обнаруженном в горах, — объяснила Рия, а он сардонически приподнял черную бровь, цинично ставя под вопрос ее утверждение. — Его сейчас добывают в шахтах…

— Прекрасный источник дохода для моего кузена, — сказал Алексей, прислоняясь к стене с выражением полного безразличия ко всему, что она говорит.

— Но это то, что может… эруминум может быть использован для создания оружия, почти такого же опасного, как ядерная бомба. Ивану все равно, для каких целей его будут добывать, — он продаст права на шахты тому, кто предложит наивысшую цену.

Что-то промелькнуло в глубине обворожительных глаз Алексея. Но у Рии не было уверенности в том, что именно выражала эта реакция — возможную помощь ей или нечто совершенно противоположное.

— И ты, как это ни странно, считаешь, что я не могу сделать то же самое? — поинтересовался он.

— Надеюсь, что нет.

Рию уже не волновало, что ее голос почти дрожал от паники. Ей сказали, что она должна прийти и поговорить с Алексеем, заставить его выслушать ее. Он схватится за предложенное ему высокое положение, за корону. Как он может отказаться от того, что даст ему деньги и власть, которых жаждет каждый?

Все, кто так думал, никогда не видели Алексея, не ведали, каким он стал, сделала вывод Рия, вглядываясь в элегантного и одновременно опасного человека. У Алексея Саровы есть все, что только можно пожелать.

И что хуже всего, предположение Алексея по поводу того, что его согласие стать королем пойдет на благо ей и ее отцу, губит всякую надежду убедить его в обратном. Ненависть, которая сидит глубоко в его душе, нелегко отбросить.

— Только надеешься? — Его вопрос словно сломал последний слой защиты, оставив ее безоружной. — Что еще меня ожидает?

В его глубоких черных глазах что-то зажглось, и, принимая этот вызов, ее нервы натянулись до предела. Но было там что-то еще. Что — она пока не могла распознать.

— Я не могу быть уверенной на сто процентов, не так ли? В конце концов, я не знаю тебя.

— Нет, — медленно, с вызовом произнес Алексей, — не знаешь.

— Зато я уверена, что, если проблема преемственности вскоре не разрешится, страну ждет хаос — и даже война. Ты должен это понимать.

— И я понимаю, что твоему отцу будет очень плохо, если это произойдет. Значит, я должен помогать вам и ехать в Мекджорию? Твой отец предал моего — его память, — объявив, что брак с моей матерью был недействительным. Он хотел, чтобы кто-то другой сел на трон, и готовился получить от этого выгоду.

Его слова хлестали ее, заставляя молодую женщину чувствовать себя незащищенной. В глубине души Рия знала, что не может защитить своего отца и, честно говоря, не хочет. На самом деле, дав ей шанс, она добавила бы к списку Алексея еще больше обвинений.

— Он разрушил жизнь моей матери, вышвырнув ее из дома, из страны.

«И ее сына вместе с ней», — закончила про себя Рия, чувствуя, что ее сердце сжимается при этих воспоминаниях. Как и все другие, она тогда поверила отцу. Она была абсолютно уверена в его честности и искренности. Рия доверяла ему до тех пор, пока не обнаружила, что он ведет свою игру, используя дочь как козырную карту, пряча документ, подтверждающий законность брака родителей Алексея, чтобы избавиться от неугодного претендента на престол.

— Но ты неплохо чувствовал себя все это время.

— Неплохо? — Его темные брови поднялись. Он цинично усмехнулся. — Если ты имеешь в виду, что я хватался за любую работу, чтобы содержать мать, дать ей хоть какой-то комфорт и радость, когда она была безнадежно больна, то да, мы жили неплохо. Но это ни в коей мере не оправдывает твоего отца и не накладывает на меня никаких обязательств, особенно — помогать ему.

— Нет. Конечно нет, — поспешила согласиться Рия. — Но тебе не кажется, что ты сыграл свою роль в ситуации, которая побудила его выслать вас из страны?

— Что ты имеешь в виду?

Ее молчание было угнетающим. Она рисковала.

О небеса! Открыв рот, она себя выдала. Рия всего лишь хотела сказать, что ее отец воспользовался безрассудным поведением Алексея. Но теперь все стало еще хуже. Выходки Алексея — но одно. Но совсем другое — скандал, который навис темной тенью над ним и его матерью, когда они поселились в Англии.

— Нет, прости. Очевидно…

— Очевидно? — переспросил он. — Очевидно, ты считаешь, что знаешь ответ на свой вопрос. Так зачем же спрашиваешь?

— Я не намеревалась ворошить прошлое.

— Будет мудро с твоей стороны не делать этого. Ты настаиваешь, чтобы я помог твоему отцу. Лучше я повидаюсь с ним в аду.

Это хладнокровное заявление стало последней каплей, лишив Рию контроля над собой.

— Ты там окажешься вместе с ним? — бросила она. — В конце концов, мой отец не совершил ничего ужасного. А что натворил ты? Ты позволил своему ребенку умереть!

В комнате воцарилась леденящая душу тишина. Как будто сам воздух превратился в лед, не давая ей возможности дышать. Перед глазами Рии стоял туман, но даже сквозь эту дымку она кожей ощущала его сверлящий взгляд.

— Что?!

Она зашла слишком далеко, затронула слишком опасную тему. Остается надеяться, что Алексей физически не причинит ей боль.

Но эмоционально… И при этой мысли Рия поспешно сделала несколько шагов назад и зашла за полированный письменный стол. Между ними появилась преграда.

— Я бы не был в этом абсолютно уверен.

В памяти вновь всплыл образ кобры с черными глазами, когда она услышала его злобное шипение и почувствовала, что он готов впрыснуть ей яд.

— Существует много способов разрушить жизнь ребенка, — заметил Алексей.

Эти слова заставили Рию остановиться и уставиться на его потемневшее лицо, пытаясь прочитать на нем, что он имеет в виду. Знал ли Алексей или подозревал о планах ее отца? Было ли это причиной, почему он всегда враждебно относился к нему, отвергая все, чему его пытался научить канцлер. Теперь, узнав всю подноготную своего отца, она увидела его в другом свете. Герцог Эскалона предал всех. Но смог ли Алексеи докопаться до правды?

Он оказался очень близок к раскрытию тайны, которую она поклялась не выдавать ему никакой ценой.

— Я не намеревалась ворошить прошлое, — поспешно повторила Рия.

— Тем не менее ты только что это сделала.

Его слова больно ударили ее, и она пошатнулась.

— Прости… — попыталась она смягчить ситуацию, но холодный взгляд мужчины заставил ее умолкнуть.

— Не нужно извинений. Разве не известно всем, что когда-то я безобразно вел себя и, оставив свою дочь одну, отправился кутить? И напился так, что даже не знал, что моя малышка умерла в своей кроватке?

— О, не надо!

Рия резко вскинула руки, защищаясь. Она не понимала, почему ей так больно слышать это. Конечно, она это знала — все знали. Скандал взорвал прессу, как атомная бомба, разрушив репутацию Алексея. И кроме того, это лишило ее всякой надежды на то, что он все еще оставался тем юношей, которого она так сильно любила. Другом, который был опорой и поддержкой в ее трудном одиноком детстве. И тот скандал определенно удержал ее от того, чтобы наладить с ним контакт, о чем она мечтала.

— Не надо что? — парировал он. — Признать правду?

Глава 5

Алексей чувствовал свое превосходство, пока Рия не заговорила об этом. Пока она не сломала защитную стену, которую он построил между собой и темным прошлым. Теперь боль просочилась и заполнила его мозг, лишая возможности думать и говорить рационально.

Белла… Крошечная девочка изменила его жизнь, заставила остановиться и отшатнуться от края пропасти, к которой он стремительно мчался. Он подвел Беллу, подвел свою дочь, и ее смерть всегда будет на его совести.

Глядя на Рию, Алексей был готов поклясться, что заметил влажную пелену на ее красивых глазах. А он так и не смог оплакать Беллу, свою потерю. Он был слишком занят, чтобы в полной мере прочувствовать горе.

Но Рия… Как у нее на глазах могли мгновенно появиться слезы из-за ребенка, которого она никогда не видела, к которому она не имела никакою отношения? Алексей позавидовал ее способности сопереживать.

— Зачем отрицать факты, если весь мир и собственная жена знают, что произошло? — спросил он. — В такой ситуации никто не поверит в другую версию.

— А разве могут быть еще версии?

Этого ли она ждала? Надеялась? Вопросы крутились в ее голове, потрясая своей силой. Рия хотела, чтобы он дал другое объяснение трагическим событиям, произошедшим три года назад. Чтобы он развеял миф, сказал, что этого не было — или, по крайней мере, было не так, как писали журналисты. Не потому ли ее сердце разрывалось от надежды?

Если да, то ее ждало разочарование. Она поняла это, когда увидела, как изменилось лицо Алексея, как скривились его губы в презрительной усмешке.

— Конечно нет, — медленно проговорил он. — Пока ты не скажешь мне, что веришь в существование другой версии, дорогая.

Он пошел в атаку, беспощадно вонзая тонкое лезвие глубоко в ее сердце. И тон, который он при этом использовал, только увеличивал разрушительную силу клинка.

— Можно ли найти способ изменить прошлое так, чтобы дьявол превратился в ангела? Падшего ангела? — продолжал Алексей.

Можно ли? Рия открыла рог, но ничего не сказала, потому что в голове не было ни одной мысли, кроме осознания того, что каждое его слово — жестокая правда.

— Нет…

— Нет. — Уголки его рта приподнялись в улыбке, которая снова острым ножом вонзилась ей в сердце. — Конечно.

— Если есть какое-то объяснение…

Ради их прошлого, ради былой дружбы она снова предприняла попытку, но без надежды.

— Нет. Я не хочу давать тебе никаких объяснений, — грубо оборвал он ее, не дав закончить фразу. — Это ничего не изменит. Почему бы нам не принять это как факт и продолжить?

— А есть ли смысл продолжать?

К чему они могут прийти? Алексей не отрицал, что трагедия с его дочерью — правда, тем самым уничтожив созданный ею идеальный образ. Он разорвал на мелкие кусочки портрет щедрого доброго юноши, которого она знала и к которому могла обратиться в трудной ситуации.

— Я знаю, что мой отец не святой, но ты… ты отвратителен!

В глубине души Рия молилась, чтобы то, что она слышала об Алексее, оказалось мифом, однако ей пришлось столкнуться с горькой, доставляющей боль истиной. И самое ужасное заключалось в том, что, разобравшись в интригах отца, она пришла к Алексею, веря, что он единственный, кто сможет ей помочь. Но того Алексея, ее друга, больше не существовало, а этот хладнокровный монстр способен стать даже большим врагом, чем ее кузен, которого она боится.

— Несколько мгновений назад я не был тебе отвратителен, — бросил в ответ Алексей. — Ты жаждала моих поцелуев, моих прикосновений — всего, что бы я тебе ни дал.

— Ты застал меня врасплох! — взорвалась Рия.

— И это единственная причина твоей пылкой реакции?

— Что же еще? — процедила она сквозь зубы. — Ты не так уж неотразим, как полагаешь…

— Кроме того, у меня есть то, что тебе нужно. А если я снова тебя поцелую…

— Нет!

Рия отпрыгнула, потом сделала несколько шагов назад и ударилась о стул. Ушиб был болезненным, но это было ничто по сравнению с тем, что она испытала, заметив насмешку на его лице.

— Ты не посмеешь… — пробормотала она.

При виде ее протеста Алексей ухмыльнулся, и это шокировало ее сильнее, чем гнев, который она только что испытывала. Рия поняла, что нужно бежать отсюда. Немедленно. Она попыталась убедить Алексея вернуться в Мекджорию, попыталась доказать ему, что он лучший и единственный претендент на трон. Она сделала все, что смогла, но тщетно. Она просчиталась, думая, что ей лучше всех удастся эта миссия. Но оказалось, что хуже всех. Задев Алексея за живое, она разбудила в нем всю накопившуюся за десять лет ненависть. И единственное, что теперь оставалось, — уйти с высоко поднятой головой, пока это еще возможно.

— О да. — Ухмылка не исчезала. По спине Рии пробежали мурашки. — И ты тоже, если хочешь быть честной.

— Нет!

Она отчаянно замотала головой, хотя понимала, что страстность ответа выдает ее с головой.

— Лжешь.

Алексей начал медленно приближаться к ней, и Рия почувствовала, как краска залила ее лицо, когда она попыталась подавить разбушевавшиеся эмоции. Это было бы несложно, если бы ее тело не было готово ответить на воздействие сильною тела Алексея, его мощной груди и рук. Ее глаза были устремлены на бронзовую кожу и темные курчавые волоски, виднеющиеся в распахнутом вороте льняной рубашки. Алексей был так близко, что Рия могла рассмотреть легкую щетину на его подбородке. Аромат его кожи, перемешанный с парфюмом, дурманил.

Память о недавнем поцелуе пронзала Рию, запах его тела напомнил о том чувстве, которое она не пытала в сильных страстных объятиях Алексея. И она жаждала, чтобы он поцеловал ее, — это невозможно было отрицать. Сухость во рту и сжавшееся горло едва позволяли ей дышать — не говоря уже о том, чтобы глотать. Сердце колотилось от смеси волнующего предвкушения и шока. Она желала поцелуев Алексея, его ласк и понимала, что ее чувства вырвутся на свободу, как только она позволит ему прикоснуться к ней. К тому же она слишком далеко зашла, чтобы снова рисковать.

— Не лгу! — выкрикнула она. — Я не лгала тогда, не лгу и сейчас. Я вижу, что трачу здесь время попусту.

— С этим я согласен.

Он отошел, и Рия поняла, что последний шанс быть услышанной для нее потерян. Алексей повернулся к ней спиной — мощный, как стена, глухой к любой мольбе. И по тому, как он засунул руки в карманы брюк, было ясно, что он снова полностью контролирует себя.

— Кажется, от тебя не стоит больше ничего ждать, так что я могу считать нашу встречу завершенной, — сказала Рия.

— Пожалуй.

Алексей понимал, что может сдерживать эмоции, пока стоит к ней спиной. Было удивительно, как холодная ярость боролась в нем с обжигающей до боли страстью, лишая способности двигаться и думать. Он осознавал, что его желание обладать этой женщиной не было одномоментным и что оно быстро не испарится. Что-то в женщине, в которую превратилась Рия, вызывало в нем сексуальное притяжение. Спадающие на плечи волосы, блеск больших миндалевидных глаз, изгиб розовых губ, сексуальная влажность языка соткали вокруг него чувственную паутину, из которой он не мог высвободиться. Если бы он дотронулся языком до собственных губ, мог бы почувствовать Рию, вкус ее кожи… Он мечтал целовать ее, вдыхать ее аромат…

Алексей жаждал протянуть руки и сжать ее в своих объятиях, целовать и ласкать. Она была последним человеком в мире, к кому ему следовало бы испытывать страсть и с кем можно было бы вообще общаться, не говоря уже о страстном сексе, чего требовало его тело. Рия несла в себе нечто большее, чем просто связь с Мекджорией, страной, почти разрушившей в итоге его жизнь. Все в ней уносило Алексея на десятилетие назад, возрождая ненавистные воспоминания, заключая в кандалы памяти, от которой он пытался укрыться. Соблазн, исходящий от нее, был настолько велик, что устоять, было практически невозможно. Но он не собирался сдаваться. Рия снова утянет его в прошлое, от которого он едва ушел, вернет его в одиночество. Это не должно случиться.

И вдруг она снова это сделала — бросила на нею взгляд. Взгляд великой герцогини Хонории Эскалоны. Он был словно сильный удар. Это был тот самый взгляд, каким Рия на него смотрела десять лет назад. Алексей не знал, что хуже: то, что она смеет так смотреть на него, или то, что это еще на него действует. Неужели она способна заставить его снова чувствовать себя так, словно все, чего он избился, просто мираж? Словно он снова юноша, жаждущий ее одобрения и дружбы Рия… Его подруга детства…

Но подруга — слишком наивное понятие, а то, что он сейчас испытывал, было далеко не наивно. Слыша ее голос и тон, которым она разговаривала — гордый? сердитый? вызывающий? — он всеми силами противился своим чувствам, хотя его горячая кровь вела борьбу за то, чтобы тело подчинилось желаниям. Сексуальная жажда и холодный разум сражались в нем, натягивая каждый нерв до предела.

Но в этой борьбе он не намерен был проигрывать.

— Я буду благодарен, если ты сейчас уйдешь.

В этой фразе эхом отозвалось все, чему успел научить его рано умерший отец, — умение контролировать свой голос, держать дистанцию. Рию учили тому же, и Алексей не сомневался, что она все поймет.

— Но я не могу…

— Можешь. Ты можешь признать свое поражение. И можешь передать своим советчикам, что они прислали не того человека. Даже твоего отца я выслушал бы с большим вниманием, чем тебя.

Он услышал ее резкий выдох и поспешил отвернуться, чтобы не видеть выражение ее лица.

Но вовремя опомнился. Он больше не поддастся соблазну.

— Уходи сейчас же. Мне больше нечего тебе сказать, и я не хочу больше видеть тебя.

Вступит ли она снова в борьбу? Попытается ли убедить его? Боже, догадывается ли она, что находилась всего в шаге от победы? Алексей посмотрел на окно. В стекле виднелось отражение ее фигуры, легкое сияние ее кожи. Молчание, последовавшее за его словами, было невыносимым.

Наконец он увидел, что Рия опустила голову в знак поражения. Бросив на него последний взгляд, она направилась к двери.

И только когда дверь за ней захлопнулась, Алексей понял, что бессознательно произнес те же слова, что и она во время их последней встречи десять лет назад. Она тогда ушла, не повернувшись, унесла с собой последнюю надежду, которая у него оставалась.

Воспоминания о том, что он при этом испытал, нахлынули на него. Это невозможно было забыть. Того, о чем он мечтал, у него не было. Когда наконец его родители воссоединились, Алексей обрел отца, но ненадолго. У болезни были свои планы — она забрала отца, так и не позволив Алексею осуществить свои мечты.

Но в этот раз он сам не позволил мечте сбыться. Поменявшись с Рией ролями, он отомстил за отношение ее семьи к нему. Это то, чего он должен был бы хотеть. Это должно было подарить ему чувство удовлетворения, которое стоило десяти лет изгнания и борьбы за существование. Но вместо удовлетворения он ощущал только пустоту.

Документ, подтверждающий его высокое происхождение, все еще лежал там, куда он ею бросил, на рабочем столе. На какой-то момент Алексей позволил себе дотронуться до него, положив пальцы на витиеватую роспись рядом с сургучной печатью. Подпись его деда. Короля Мекджории.

Король…

Эти шесть букв, казалось, взрывали ему мозг. Рия предложила ему шанс вернуться в Мекджорию не просто представителем правящей династии, а королем.

Как иронично! Она пришла сюда просить его стать королем Мекджории, тогда как ее семья в свое время сделала все, чтобы доказать, что он не подходит для этой роли. И она думала, что сможет убедить его в том, что он нужен родине?

Ее родине. Не его.

Но она также сказала, что в случае его отказа единственным претендентом на трон остается Иван. Вот это выбор! Бедная Мекджория! Разрываться между негодяем и человеком, не сведущим в королевских обязанностях, не знающим, как править страной. Страной его отца.

Отец, должно быть, перевернулся бы в гробу от всего этого.

Даже тогда, десять лет назад, отец не доверял Ивану. В памяти вдруг всплыл его разговор — один из редких разговоров — с умирающим отцом. Слабый, едва способный открыть глаза, не говоря уже о том, чтобы двигаться, он знал о стычке, произошедшей накануне между Алексеем и Иваном.

— Этот мальчик — проблема, — прошептал он. — Он опасен. Смотри в оба и не поворачивайся к нему спиной. Никогда не позволяй ему победить.

И сейчас именно этот человек может занять трон — если Алексей его не остановит.

Он подошел к окну и посмотрел на улицу. Высокая, тонкая Рия вышла из его офиса и собралась перейти на противоположную сторону улицы. Она остановилась, дожидаясь зеленого цвета светофора. Он же хотел, чтобы она ушла, так почему сейчас ему кажется, что она забрала с собой часть его?

Ту часть, которую, как надеялся Алексей, заполнила Белла.

— Черт, нет!

Он отвернулся. Как ему могло прийти в голову, что Рия способна заполнить пустоту в его душе? Это просто сексуальное влечение. Ничего, кроме первобытного инстинкта, проснувшегося в нем с того момента, как он вошел в комнату и увидел ее. У него появилось тревожное ощущение, что существует только один способ избавиться от страсти, томящейся в его теле.

Он успокоится, если Рия — великая герцогиня Хонория — окажется в его постели, и тогда, в ее объятиях, он сможет стереть воспоминания, преследовавшие его так долго. Однако он только что не позволил этому случиться. Он прогнал ее, веря, что это самое мудрое и рациональное решение.

Если не считать того, что рациональность не имеет ничего общего с ослепляющим желанием, нахлынувшим на него, как шторм, и не стихнувшим даже тогда, когда она ушла.

Разум говорил Алексею, что, распрощавшись с Рией, он выбрал самый верный путь, чтобы избавиться от сексуального притяжения, вызывающего в теле боль и чувство неудовлетворенности. Это беспокоящее его чувство было таким же сильным, как и тогда, когда он вместе с матерью был выслан из Мекджории и приехал в Англию. Ему казалось, что это чувство полностью стерлось, исчезло. Но одна короткая встреча с Рией возродила все то, что Алексей не хотел переживать снова. Десять лет назад он был всего лишь юношей, только недавно распрощавшимся с детством. Сейчас он зрелый опытный мужчина, а Рия — цветущая женщина. И Алексей хотел ее так, как никогда не хотел ни одну женщину. Он походил на наркомана, жаждущего своей дозы. Ему стало ясно: чтобы похоронить эти чувства, понадобится больше чем десять лет — если вообще их возможно похоронить.

Алексей когда-то поклялся, что выбросит Рию из своей жизни и забудет о ней. Теперь он сожалел об этом — забыть ее не удастся. И он будет обладать Рией — но на своих условиях.

Глава 6

«Судя по всему, я ошиблась».

Стоя в дверном проеме зала ожидания, Рия смотрела на взлетную полосу, недоверчиво качая головой. Солнце освещало элегантный самолет — совсем не тот, какой ожидала увидеть она. Молодая женщина не могла понять, почему все решили, что он приготовлен для нее.

Прибыв в аэропорт, чтобы улететь домой, Рия чувствовала себя опустошенной и уязвимой — как никогда в жизни. С потерей надежды, будущее ее и Мекджории рисовалось в самых мрачных тонах без какого-либо выхода… Если только она не согласится на план своего отца.

Рия никак не ожидала, что человек в униформе отдаст ей честь, что она пройдет таможенный контроль неожиданно быстро и будет препровождена туда, где роскошные частные самолеты самых богатых, известных и всемогущих людей ожидали разрешения на взлет.

— Здесь, должно быть, какая-то ошибка, — попыталась она еще раз, остановившись у трапа самолета.

— Ошибки нет.

Слова донеслись сверху, и, несмотря на завывание ветра, Рия немедленно узнала этот голос.

Распахнутую дверь самолета заполнила высокая мощная фигура Алексея Саровы, мужчины, которого она оставила в его лондонском офисе и не надеялась больше увидеть. Он был одет повседневно — в свободную белую рубашку и джинсы, его волосы развевались на ветру, а великолепное тело заставило замирать ее сердце. Производимый им эффект усиливался в сотни тысяч раз тем, что он стоял намного выше Рии.

— Ошибки нет, — повторил он, устремив на нее черные глаза. — Это я распорядился, чтобы тебя проводили сюда.

— Ты? Зачем?

— Было бы смешно позволить тебе лететь экономклассом, если мы оба направляемся в одно и то же место.

— Мы оба?!

Она не ослышалась? Имеет ли он в виду, что тоже летит в Мекджорию? Неужели он решил согласиться и претендовать на трон? Ведь этот человек отвернулся от нее и физически, и эмоционально.

— Да. Ну, ты долго собираешься стоять в нерешительности или все-таки поднимешься на борт и займешь свое место? Все готово к взлету, но мы не полетим, пока пустующее кресло не будет занято.

— Я никуда с тобой не полечу.

Алексей не мог всего за двадцать четыре часа кардинально изменить свое решение, разве нет? Но все же почему он здесь?

Ее неуверенность вызвала у него резкую смену настроения — к худшему.

— Значит, то, что я лечу в Мекджорию и рассматриваю предложение вступить на престол, не является для тебя делом жизни и смерти? — поинтересовался Алексей.

Сарказм, с которым он говорил, словно ножом прошелся по ее нервам. Рия не совсем понимала, что происходит. Вдруг, по какой-то причине, он принял ее предложение, и проигнорировать это было бы величайшей глупостью.

— Хорошо.

Отбросив все сомнения, она шагнула вперед, стала медленно подниматься по трапу, держась за перила, и чуть не споткнулась у ног Алексея, когда почти добралась до верха.

Что еще ей оставалось делать? Всю прошлую ночь Рия не сомкнула глаз, снова и снова прокручивая в голове их встречу и ругая себя за провал. За то, что вместо уговоров встать на ее сторону она то и дело переводила разговор на другое. Рия проклинала себя за то, что упомянула своего отца, вызвав тем самым гнев и ненависть Алексея. Она даже несколько раз брала телефон. Может, если она позвонит, он согласится выслушать ее? Но потом она отказывалась от этой мысли. Этот человек повернулся к ней спиной и грубо велел уходить. Значит, надежды на второй шанс у нее нет. Сегодня она столкнулась с перспективой бесславного возвращения домой после проигранной битвы. А будущее погрузилось во мрак.

И вдруг это…

— Я не понимаю.

Рия дышала с трудом, как будто не поднялась по трапу, а пробежала целую милю. Но причиной этого было не отсутствие физической подготовки, а напряжение, лишающее женщину возможности спокойно дышать.

Однако Алексей явно не был настроен давать какие-либо объяснения. Вместо этого он взял ее под руку и провел в салон. Рия заморгала, привыкая к освещению.

Были времена, когда она летала на частных самолетах, путешествуя с членами королевской семьи или сопровождая своего отца. Но на таком самолете ей еще не доводилось летать. Мекджорианский королевский самолет был так же стар, как и сам режим, тщательно сохраняемый старым королем. Салон же этого самолета был потрясающе красив: с бледно-розовыми коврами, широкими мягкими креслами и кожаными подушками кремового цвета. Все было светлым, просторным и говорило о безумно высокой цене. От этой роскоши у Рии закружилась голова.

И снова ее мучил оставленный без ответа вопрос: почему, ну почему Алексей летит в Мекджорию, маленькую, незначительную восточно-европейскую страну, если у него есть все это? Почему его беспокоит хаос, с которым столкнутся местные жители, если он откажется от трона, передав корону Ивану?

Алексей все еще держал Рию под руку, и жар ею ладони прожигал ее кожу сквозь тонкий хлопок блузки. Мощь его тела, находящегося так близко к ней, была почти ужасающей. Несмотря на повседневный стиль одежды, он держался властно, что было дано немногим мужчинам.

— Садись.

Рия с радостью утонула в комфортабельном кресле. Воздух, казалось, сгустился, и дышать ей по-прежнему было трудно. От рева двигателей заложило уши. Пилот приготовился к взлету. Она не могла ни думать, ни что-либо делать. Оставалось одно — подчиняться Алексею. Она летит в Мекджорию, Алексей тоже. Каковы его интересы, угадать невозможно. Этого обстоятельства, сопровождаемого движением самолета, выехавшего на рулежную дорожку, было более чем достаточно, чтобы не справиться с нервами.

— Пристегни ремень.

Было ясно, что Алексей не собирается утруждать себя и просвещать ее насчет своих планов — по крайней мере, пока. Он комфортно расположился напротив Рии, вытянув ноги.

Он повернулся к иллюминатору, его взгляд устремился туда, где зеленая трава вдоль взлетной полосы мелькала с невероятной скоростью, пока самолет готовился подняться в воздух. Спустя несколько мгновений колеса оторвались от земли, и самолет стремился в небо. Рия всем телом вжалась в кресло. Невероятно! Неожиданно у нее появился еще один шанс, и она не собиралась его упустить.

Но это добавило ей нового беспокойства. Мысли закружились в голове. Правильно ли она сделала, приехав в Лондон, к Алексею? Да, она боялась того, что может последовать, если Иван займет трон. Рию ужасала собственная судьба, которая будет ждать ее, если она согласится с планом своего отца. Но откуда ей знать, что Алексей будет не хуже? Воспоминания о скандальных историях, произошедших с ним в Лондоне, о чем много писала пресса, преследовали Рию. Она вспомнила фотографию в газете, на которой Алексей прячется от камеры, закрывая рукой лицо. Однако фотограф успел запечатлеть его — с синяком под глазом и с окровавленным носом, явно после драки.

И конечно же его пренебрежение к бедной маленькой дочери. Пренебрежение, которое он даже не пытался скрывать. Правильно ли она поступает, возвращая такого человека в Мекджорию в качестве короля?

Но Алексей — полноправный король. Это нельзя оспаривать.

Самолет набрал необходимую высоту и лег на курс. Но напряжение, вызванное быстрым подъемом, не покидало Рию, мысли которой пребывали в хаосе. Она испытывала ужасное чувство: пути назад нет, можно двигаться только вперед, не ведая, к чему это приведет.

— Хочешь что-нибудь выпить? Перекусить?

Это был вежливый спокойный вопрос учтивого хозяина. Алексей поднял руку, подзывая стюарда.

— Кофе. Это было бы чудесно, — ответила она. Утром перед отъездом в аэропорт Рия не позавтракала. — Впереди пять часов полета, и их надо чем-то заполнить.

— Не думаю, что тебе придется беспокоиться о том, как заполнить это время, — сказал он. — У нас есть чем заняться.

— У нас? — Новый приступ нервозности заставил ее задрожать.

Алексей, напротив, выглядел в высшей степени спокойным, вальяжно развалившись в кресле и согласно кивая.

— У тебя… — Он посмотрел на часы на своем запястье. — У тебя есть четыре часа, чтобы убедить меня, что мне следует рассмотреть предложение занять трон Мекджории.

— Но я думала… ты сейчас здесь. И мы летим…

Слова замерли у нее на языке, когда она внимательно всмотрелась в его лицо, излучающее холод, и не увидела там ничего, что давало бы надежду на положительный результат.

— Сейчас я здесь, — согласился Алексей, устремляя на нее темные затуманенные глаза. — И мы летим в Мекджорию, в столицу. Самолет приземлится там, но только для того, чтобы высадить тебя. Ты пойдешь и поговоришь с теми, кто тебя послал. Однако это не означает, что я тоже спущусь по трапу.

Он говорил ровно, твердо, без эмоций, а его глаза при этом напоминали глубины бездонного замерзшего озера, покрытого толстым слоем непроницаемого льда. Он сделал одну маленькую уступку. Это все, что он готов дать ей — пока она не убедит его.

— Мы прибудем на место в пять вечера по местному времени. До этого ты должна убедить меня, что самолет не должен взлететь и взять курс на Лондон, как только мы тебя высадим.

Алексей не шутил — в этом у Рии не было сомнений, и по ее спине пробежали мурашки. При мысли, что она так близка к победе и все же так далека от нее, сердце забилось неровно. Подали кофе. Рия обхватила чашку обеими руками, как будто горячий напиток был способен растопить лед, заморозивший ее изнутри.

Как раз в тот момент, когда она собиралась расслабиться, поскольку направлялась в Мекджорию вместе с Алексеем — пусть не с триумфом, но с надеждой на успех и благоприятное будущее страны, — он вдруг дал понять, что у него совершенно другой план.

Расслабиться не помогло и то, что напротив Рии сидел самый привлекательный мужчина, которого она когда-либо видела в своей жизни. Ее школьная влюбленность в юношу оказалась цветочками по сравнению с глубоким серьезным чувством, вызванным в ней взрослым Алексеем. Ощущая себя неуютно, несмотря на мягкое кресло, Рия заерзала, перекидывая ногу на ногу.

— Я рассказывала тебе…

На его лице появилась легкая улыбка, однако глаза не улыбались.

— Расскажи снова. — Это был скорее приказ, чем предложение. — У нас много времени.

Алексей решил, что было бы интересно посмотреть, выдвинет ли она те же аргументы, что и вчера. Аргументы, которые изменят его жизнь. Да что там говорить — все его будущее, — если решение, к которому он пришел в середине ночи, окажется правильным. Прошлой ночью он не мог заснуть и провел долгие часы, разыскивая в Интернете информацию о ситуации в Мекджории. Конечно, многое уже было ему известно. Несмотря на маску безразличия, под которой он прятался, столкнувшись с Рией лицом к лицу, Алексей все эти годы внимательно следил за тем, что происходит на родине его отца. Все, что он знал, подтверждало правдивость слов Рии, но на этот раз, желая копнуть глубже, он нашел еще больше информации. В законе о престолонаследии был один нюанс, о котором он не подозревал и который Рия от него скрыла.

Именно это и заставило его принять решение.

Почему она не сказала всей правды? Почему утаила от него самое главное?

Рия не могла спокойно сидеть в кресле, и это приводило Алексея в боевую готовность. Ему было невыносимо видеть ее, когда тело напрягалось от одной только мысли, что она рядом, так близка, но тем не менее далека. Ему не следовало дотрагиваться до нее и позволять себе ощущать тепло ее бархатной кожи, вдыхать аромат ее волос. Не следовало поддаваться неудержимому влечению к ней, лишавшему его возможности мыслить здраво и заставлявшему все больше желать Рию. Это желание необходимо было заглушить, по крайней мере на какое-то время. Сейчас она оказалась там, где он хотел, и он не позволит ей ускользнуть. Но для начала он заставит Рию считать, что это единственный выход для нее. Алексей предвкушал удовольствие, которое он испытает, убедив ее, что ей больше некуда идти. И это усилит наслаждение от мести ее семье, ответственной за высылку их с матерью из Мекджории.

— Итак, убеди меня, — сказал он.

Не имея выбора, Рия вынуждена была снова пройти через это. Единственное, чего она не делала, — это не затрагивала ничего, касающегося ее лично. В глубине души она инстинктивно понимала, что это сыграет только против нее. Теперь ей было понятно, что Алексей ненавидит ее семью и пойдет на все, лишь бы не помогать им. Часа полтора спустя она умолкла, вдыхая столь необходимый ей воздух, и потянулась к стакану с водой, который сменил чашку кофе. Жадно глотая воду, Рия боролась с нервозностью, вызванной ожиданием его ответа.

Прошло немало времени. Мучительного времени. Алексей тоже выпил воду, но в отличие от нее он делал это долго, расслабленно, не торопясь.

— Очень интересно, — протянул он, откидываясь на спинку кресла и ни на секунду не сводя глаз с Рии. — Но ты проигнорировала один факт, который делает ситуацию не такой простой, как видится. Есть еще кое-что, что мне хотелось бы знать.

— Все что угодно. — У нее уже не было сил контролировать свой голос, который звучал почти отчаянно.

Впрочем, стоит ли это скрывать в такой ответственный момент?

— Все что угодно? — В его словах определенно прозвучал вызов. — Тогда расскажи мне о браке.

— О браке…

Желудок Рии болезненно сжался. Ощущение тошноты было усилено тем, что самолет попал в зону турбулентности, резко сбросил высоту, а потом вернулся в свой эшелон.

— Да, о браке, который организовал твой отец.

Я наследник престола по прямой линии. И у меня самые серьезные претензии на трон — если я этого захочу.

Он снова угрожает, что может отказаться от трона и лишить ее надежды на выход из ситуации, о которой, как подозревала Рия, Алексей уже знает. Какое ему, должно быть, доставляет удовольствие наблюдать за ней сейчас, зная всю правду о ее положении.

— Ты упустила один факт, что не только Иван как дальний родственник может претендовать на трон.

С чрезмерной осторожностью Алексей поставил стакан на стол. Он встал, его огромная фигура возвышалась над ней, и даже просторный салон самолета казался теперь тесным. Рия принудила себя поднять голову и посмотреть на него. Она почувствовала, как воздух в салоне сгустился и потяжелел.

— Ты забыла упомянуть, — он серьезным тоном дал понять, что ни секунды не сомневается, что она ни о чем не забыла, — что существует некая уникальная связь между тобой и претендентом, когда дело касается короны. Одного его желания очень мало, но вместе вы непоколебимы.

Рия почувствовала, как кровь отлила от ее лица. Она, должно быть, стала похожа на привидение, и это, без сомнения, доказывало, что Алексей попал в цель.

— Здесь нет понятия «вместе»!

Он презрительно махнул рукой:

— Ты утверждаешь, что все это неправда? Что для вступления на трон Ивану не требуется помощь? И он тебе не нужен, чтобы освободить отца и вернуть капиталы семьи?

Он вложил столько ярости в свои слова! Но что она могла ожидать от мужчины, который ненавидел ее и каждого члена ее семьи?

— Нет.

Действительно, что касалось ее и Ивана, понятия «вместе» не существовало. Не было ничего, кроме того, что навязывалось ей. И Рии придется это принять, если Алексей не прислушается к ее мольбам. Перспектива освобождения от страшного будущего, казалось, уже открылась перед ней, как вдруг опять стала отдаляться с каждым ее вздохом. Рия вскочила и оказалась лицом к лицу с Алексеем.

— Правда заключается в том, что, если я выйду замуж за Ивана, его права на корону возрастут…

— Точнее, когда ты выйдешь за него замуж, — холодно парировал он. — Как я понял, договор уже подписан.

Подписан. Ее отцом. Он не посоветовался ни с кем, даже дочь не поставил в известность. Ее в очередной раз использовали, как пешку, в политическом торге.

— Я… Как ты узнал об этом?

Кто сообщил ему о договоре, заключенном между отцом и Иваном, если она сама выяснила это всего несколько дней назад?

— У меня есть свои источники.

Алексей не спал всю ночь, обзвонил множество людей — в поисках того, что должно стоять за внезапным желанием Рии видеть его королем Мекджории. Все время — и вчера, и сейчас — он чувствовал, что она что-то скрывает.

Найдя объяснение, Алексей больше ни о чем не мог думать. Потому что его мнение о том, что происходит, полностью изменилось. Поначалу он был уверен, что Рия принесла ему документ, подтверждающий законность брака его родителей и право Алексея на корону, потому что это выгодно ей и ее семье. Это должно освободить ее отца из тюрьмы и вернуть им состояние.

Но новость о ее предполагаемом брачном союзе с Иваном делала обвинение в корыстных планах абсурдным. Кстати, Рия, пытаясь защититься, ни словом не обмолвилась об этом.

Это замужество дало бы ей все, что она хотела, — и даже больше. Оно сделало бы ее королевой Мекджории, а Алексей знал, что это была амбициозная мечта Грегора Эскалоны. Именно поэтому канцлер настаивал на безупречном поведении дочери, обучая ее вести себя во всем по-королевски, контролируя каждый ее шаг, каждое решение. Поэтому он предал память отца Алексея, поставив под сомнение законность его брака. Так почему же Рия принесла этот документ ему? И не упомянула о возможном союзе с Иваном?

Вчера ночью он думал, что своим отказом отомстит за все, что случилось с ним и с матерью. Казалось, возмездие уже было в его руках.

Но один факт все кардинально изменил. Теперь на карту поставлено значительно больше. То, о чем Алексей даже не мечтал. И существовал только один способ получить это.

— Как насчет того, чтобы рассказать мне всю правду? До конца.

В глазах Рии мелькнуло беспокойство, лицо оставалось бледным. Это придало ему еще больше решимости добраться до сути.

Сегодня утром он собрался дать ей еще один шанс рассказать всю правду, однако, как только Рия начала говорить, самоконтроль Алексея испарился. Все, на чем он мог сфокусировать свой взгляд, — это ее золотисто-каштановые волосы, стянутые в хвост так, что стали выразительнее прекрасные черты лица. А еще неповторимый блеск ее глаз. Крошечные серебряные серьги в ушах, казалось, отражали его. Движения ее губ, влажный язык, когда Рия говорила, восхищали Алексея и вызывали желание наклониться и поцеловать, вкусить ее снова, как он делал это вчера вечером.

Теперь же он не мог смотреть на Рию, не думая об Иване — о ней и Иване. Одна эта мысль вызывала у него гнев, и кровь вскипала, а сердце начинало учащенно биться. Мысль о ней с кем-то — с кем-то, кроме него, — была невыносима. Но с Иваном…

И все это — яростная ревность, чувственный голод, что так долго не мучил его, — говорило о многом. Скорлупа, в которой жил — вернее, существовал — Алексей, пустота, заполнившая его мир с тех пор, как он потерял сначала отца, а затем и кроху дочку, исчезла. Он не чувствовал себя так уже несколько лет, Рия вернула ему абсолютно забытое ощущение жизни.

— Если ты не сможешь уговорить меня стать королем, у тебя остается брачный контракт с Иваном, который увеличит его права на престол. Объясни мне: почему бы просто не выйти замуж за него? В конце концов, это сделает тебя королевой Мекджории.

— Может быть, мой отец и хочет этого, но не я!

Но это было то, к чему ее готовил отец, высшая цель семьи Эскалона. И если бы она была готова любой ценой стать королевой, все, что ей оставалось сделать, — это оставить документ, который она принесла Алексею, там, где он лежал.

— Ты не хочешь быть королевой? — спросил он.

— А ты хочешь быть королем? — бросила она в ответ.

Алексей скривил губы в ироничной улыбке.

— Где нашли свидетельство о браке моих родителей? — Ему была нужна вся правда.

Было очевидно, что на этот вопрос Рия не хочет отвечать, но все же он не думал, что она станет его обманывать. Рия прикусила нижнюю губу. Ему стало жалко, что она причиняет себе боль. Тем не менее Алексей повторил вопрос:

— Где?

Она вздернула подбородок и сверкнула зелеными глазами.

— Все это время оно было у моего отца. Оно лежало в его сейфе. После ареста отца моя мать умоляла меня найти что-нибудь, что могло бы ему помочь. — Рия снова прикусила губу, потом продолжила: — Там же я нашла договор между ним и Иваном.

— И ты не знала об этом раньше?

Понятно, что Грегор все это спланировал в строгой секретности. Но неужели он решил судьбу дочери без ее согласия?

— Я ничего не знала! — Голос Рии дрожал.

— Отец не может заставить тебя.

Ее лицо выражало покорность, а может, и горечь.

— В Мекджории члены королевской семьи — даже такие незначительные, как я, — не женятся по любви. Контракты имеют гораздо большее значение, чем личные чувства. А в данный момент мир и спокойствие — вот что важно. И если ты откажешься. Иван станет следующим претендентом на престол.

— Но никто не хочет, чтобы Иван занял трон.

— Да, мы оба знаем, какой катастрофой это может обернуться.

От того, как быстро Рия согласилась с ним и каким тоном она это сказала, спокойствие и самоконтроль Алексея пошатнулись. Вчера вечером она утверждала, что предоставила ему все возможные аргументы, однако утаила главное. И это говорило о том, что она хотела заставить его принять ее план, не раскрыв всей правды.

Рия пришла к нему только потому, что у нее не было выхода. Рассказала бы она ему о документе, который хранился в сейфе ее отца, окажись она в других обстоятельствах? Просто она не готова пожертвовать своей свободой.

— Так ты сделаешь то, о чем я прошу? Ты станешь королем?

В ее глазах появился новый огонек, а губы расплылись в улыбке. Она решила, что получила желаемое — убедила его занять престол — и при этом не связала себя узами брака. Это означало, что его жизнь будет ограничена королевским протоколом, пока Рия будет наслаждаться свободой.

Алексей чувствовал, что его используют, что им манипулируют. Но от этого он хотел Рию не меньше.

Грегор проделал хорошую работу, вымуштровав ее. Рия будет отличной королевой. Прекрасной супругой. Но она не должна стать женой Ивана. Алексей противился этому так же, как и она.

— Меня можно убедить, — медленно произнес он.

Улыбка, отражающаяся в ее глазах, заставляла его терять контроль над собой. Рия решила, что выиграла, — и это вызывало в нем гнев. Необходимо дать ей понять, что он знает все ее секреты и намерен использовать их в своих целях.

Особое наслаждение заключалось в том, чтобы выдавать информацию постепенно, а не обрушивать на нее сразу.

— Я сделаю то, о чем ты просишь, — сказал Алексей, не отводя взгляда от лица Рии, чтобы насладиться ее реакцией. — Но на определенных условиях.

Глава 7

— Условиях? — В голосе Рии послышался ужас. — На каких условиях?

— На условиях, которые мы с тобой должны согласовать. Мы должны распланировать наше будущее.

— Но у нас нет будущего…

Она выглядела потрясенной.

— Ты думаешь? — протянул Алексей.

Их взгляды задержались друг на друге. Рия первая отвела глаза, не выдержав его упорства.

— Какие условия? — спросила она.

Теперь в ее голосе звучало только смирение. Она признала свое поражение. Подозревает ли Рия, что он имеет в виду? Темная волна удовлетворения захлестнула его.

— Я стану королем — на тех же условиях, что и Иван.

С минуту она переваривала его слова, пока их значение не стало ей понятно. Алексей наблюдал за сменой эмоций на ее лице. Молодая женщина с трудом сглотнула, а он боролся с непреодолимым желанием прикоснуться губами к бледной коже ее шеи и спускаться ниже и ниже…

— Но те условия касались только Ивана… — запинаясь, напомнила Рия.

Она либо не вполне осознавала, о чем он говорит, либо не хотела осознавать.

— Либо так, либо никак. В противном случае желаю счастья в браке с Иваном.

— А Мекджория? — Откуда-то у нее появились силы, чтобы ответить на его вызов. — Ты готов к всеобщим беспорядкам, которые последуют за твоим отказом от короны?

Вопрос задел Алексея. Унес в воспоминания той ночи, когда умирающий отец убеждал его смотреть в лицо будущему, где его решения и поступки могут вызвать тяжелые последствия, если он сделает неправильный выбор. Алексей вспомнил, как подвел Беллу. Может ли он позволить себе подвести целую нацию? Тысячи семей — тысячи таких Белл?

Он подведет и отца, если позволит Ивану занять трон. Тем самым он проигнорирует его предупреждение. Теперь он примет правильное решение. Чтобы победить Ивана. Не подвести отца. И иметь Рию рядом с собой в качестве королевы и в постели.

— Это единственный способ избежать беспорядков и спасти трон от Ивана. Поверь мне, я чувствую то же, что и ты, при мысли о том, как он будет править страной, — заявил Алексей.

Она должна была этого ожидать. Рия знала, что между ними всегда существовала вражда. Иван насмехался над Алексеем и оскорблял его мать, называя ее самозванкой.

Несколько мгновений назад она предположила, что он думает о чем-то другом, но теперь… Возможно ли, что он предлагает ей вместе выступить против Ивана? Неужели она станет не врагом, а союзником Алексея? Ее сердце забилось быстрее от волнения. И вновь появилась надежда вернуть друга.

Но существует ли еще тот друг, которого она знала раньше? Когда они были друзьями, Рия не испытывала того, что испытывает сейчас — совсем не детское сексуальное влечение.

— Какие конкретно условия?

В глубине души она знала ответ, но не могла в это поверить.

— Я уже сказал. Я приму корону на тех же условиях, какие твой отец согласовал с Иваном.

Рия откинула голову на спинку кресла и широко раскрыла глаза. Она была шокирована. Так было и тогда, когда она обнаружила документы. Но сейчас шок был, пожалуй, сильнее. Ей было известно, что ее отец великий манипулятор. Но Алексей?! Она пришла к нему с надеждой, а оказалась в еще большей ловушке. И собственные аргументы теперь затягивали ее в темную паутину.

— Брак, — твердо проговорил Алексей. — Условием соглашения был брачный союз.

Он стоял неподвижно, сверля ее взглядом.

— Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж? — Ей казалось, что слова оставляют яд на языке. — Как в их соглашении? Я не буду… я не могу!

— Не то, на что ты надеялась? — с иронией спросил он и цинично улыбнулся. — Перспектива тебя не радует? Стать женой Ивана гораздо привлекательнее?

— Не радует совсем.

Это было даже хуже.

К Ивану Рия испытывала только страх и отвращение. Но она никогда его не любила, не строила планы на будущее с ним. Никогда не представляла себя с ним, как она это делала в мечтах об Алексее.

И теперь он сделал предложение… Нет, это сделка, холодная, бессердечная. Это разрывало ей сердце, причиняло смертельную боль.

Рия не могла смотреть на Алексея. Но его глубокие темные глаза притягивали ее, его губы были так соблазнительны, что перед ними невозможно было устоять. Когда-то она мечтала, чтобы он ее поцеловал. Еще подростком, лежа в постели, она представляла, как это будет, страстно желая, чтобы мечта стала реальностью. Вчера вечером ее мечта осуществилась. Она узнала вкус его поцелуев и то прекрасное чувство, которое они дарили. И теперь другие части тела, более интимные жаждали ласк Алексея. Но это грозило ей эмоциональным разрушением.

И о предложении руки и сердца она тоже мечтала десять лет назад. Но не так это представляла.

— Неужели ты веришь, что это возможно?

— Почему нет? Ты уже согласилась с тем, что никто из нас не хочет видеть Ивана на троне. И если мы объединимся, то лишим его этой возможности и гарантируем Мекджории мир. Ты говоришь, что я законный король, а из тебя получится отличная королева. В конце концов, это то, к чему готовил тебя отец.

— Я принесла документ, потому что ты законный король!

— И потому что не хочешь быть женой Ивана.

Как она могла отрицать этот факт?

— У моего отца была мания величия. — Рия пыталась сфокусировать взгляд на его лице, но красивые черты расплывались перед ее глазами. — Но я не могу связать свою жизнь с человеком, которого едва знаю.

— Тебе пришлось бы согласиться на то же самое с Иваном. Ты сама сказала, что в королевских семьях не бывает браков по любви.

Нет, но можно же мечтать. И она мечтала… А ее мечты прямо сейчас рассыпаются на кусочки.

— Ты просто поменяешь один династический брак на другой. Что, если я пообещаю свободу твоему отцу?

— Ты это сделаешь?

Она уже и не надеялась.

— Для тебя как для моей королевы — да, я сделаю это. О, я не собираюсь играть свадьбу здесь и сейчас — и даже не тогда, когда мы приземлимся. Сначала я должен обнародовать свое решение.

Алексей говорил так, словно делал большое одолжение. Он даровал ей короткую передышку. Но холодная уверенность, написанная на его лице, говорила, что на большее ей рассчитывать не приходится.

— Это облегчение! — От шока и ужаса ее голос звучал неровно, хотя она старалась не показывать свои эмоции. — Я должна тебя благодарить?

— Не обязательно. Но я надеюсь на наше сотрудничество.

— Я еще не согласилась на сотрудничество!

— Ты сделаешь это. — Его голос звучал жестко и непоколебимо. Не было ни шанса на аргументы или сомнения. — И ты должна осознавать, что у нас с тобой гораздо больше общего, чем у тебя с Иваном.

— Нет!

Рия отвернулась. Ее охватило дикое желание бежать прочь от его давящей близости, подальше от опасной теплоты и волнующего запаха его тела. Но в салоне не было места, куда можно было бы убежать и спрятаться. И в то же время желание исчезнуть боролось с чувственным стремлением развернуться и поддаться его обаянию, которое полностью овладело ею вчера вечером.

— Сядь!

Деспотичная команда заставила молодую женщину обернуться. Рия вздернула подбородок, чтобы не позволить Алексею увидеть боль, которую она испытывала в тот момент.

— Что это значит, Алексей? Готовишься к роли короля?

От его хмурого взгляда ей стало не по себе — на мгновение она почувствовала, что теряет почву под ногами. Но чтобы устоять, Рия не стала хвататься за спинку ближайшего кресла, хотя очень нуждалась в поддержке.

— Мне надо практиковаться, — резко бросил он, и от его ледяного тона температура в салоне, казалось, понизилась. — Вот еще одна выгода нашего брака: я могу вернуть тебе статус и состояние.

Рия открыла было рот, собираясь возразить ему, однако решила промолчать.

— А ты в свою очередь можешь научить меня королевским манерам, протоколу Это необходимо знать королю.

Это правда? Неужели он действительно хочет, чтобы его подготовили? Что-то внутри у нее дрогнуло.

— Но ты вырос при королевском дворе, по крайней мере, провел там несколько лет. Тебя должны были научить…

— Возможно, какую-то базу я получил. Но я почти все забыл. Мне это не требуется в той жизни, которую я веду сейчас. И как говорил твой отец, я никогда не был цивилизованным. — Его слова как будто кусали ее нежную кожу, заставляя Рию тереть руки, чтобы заглушить это жгучее ощущение. — Не голубых кровей.

— Я уверена, что ты быстро все вспомнишь и без моей помощи.

— А я уверен, что этот процесс ускорится, если ты будешь рядом — в качестве партнерши, советника. Моей жены.

— Не буду! — Рия яростно замотала головой.

Еще один крен самолета, на этот раз более сильный, покачнул ее. Она словно услышала, как ее мечты упали на землю и разбились, забрав с собой все надежды, которые Рия когда-то лелеяла.

— Ты не посмеешь заставить меня.

— Мне и не придется. Ты уже это сделала.

Пока ошеломленная Рия недоверчиво смотрела на него, Алексей совершенно сменил свой настрой. Он уселся в кресло, удобно откинувшись на мягкую кожаную спинку.

— Ну, с чего начнем? Ах да, шахты с эруминумом.

Она знала, что за этим последует. Ощущая болезненное чувство отчаяния, Рия наблюдала, как он поднял руку и начал загибать пальцы, отмечая пункты один за другим. Все те аргументы, которые она пускала в ход, уговаривая Алексея заявить свои права на престол, все те причины, о которых она упоминала, умоляя его не допустить Ивана к короне, защитить страну, оградив население от гражданской войны, — все это звучало снова. Только говорил теперь он, с каждым словом впрыскивая яд в ее израненную душу. Алексей перечислял ею же предоставленные факты, тем самым подчеркивая, что у нее нет выбора. Она должна сделать то, что он от нее требует, иначе будет выглядеть лгуньей и предательницей всего того, что ей дорого.

И разобьет сердце своей матери, оставив отца за решеткой.

Выбора у нее не было. Точнее, он был — но между ненавистным браком с Иваном, человеком, которого Рия презирала и боялась, и хладнокровным союзом с Алексеем. Без любви. Без сердца. Это будет союз разбитых надежд.

— Мне продолжать? — поинтересовался Алексей.

— Не утруждай себя. Я думаю, что могу догадаться об остальном.

Рия не видела выхода. Он связал ее по рукам и ногам ее же аргументами.

— Хорошо, значит, мы понимаем друг друга. Я же сказал, садись, Рия. — Он указал на кресло напротив.

От вспышки ярости у нее замелькали искры перед глазами.

— Не надо мне приказывать, Алексей! Ты не имеешь права.

— Имею, — спокойно ответил он. — Я делаю то, что должен делать король. Я приказываю, и ты…

— Ты еще не король.

— Возможно, нет, но мы приближаемся к Мекджории. — Алексей кивком указал на иллюминатор, в котором виднелось глубокое синее море, а вдали линия побережья и горная цепь. — В любой момент пилот может получить разрешение на посадку. Тебе следует сесть и пристегнуть ремень безопасности.

Рия плюхнулась в кресло, стиснув от злости зубы. Пристегнув ремень, она наклонила голову и обратилась к Алексею:

— Я ошиблась. Тебе не требуется практика, из тебя получится идеальный тиран. Ты справишься со всем самостоятельно без поддержки и инструкций.

— Может быть, — лениво протянул он. — Но тебе известно не хуже меня, что для исправления ситуации в стране и установления мира необходим человек с неоспоримым правом на трон. Один раз Мекджория меня отвергла. Есть ли гарантия, что это не повторится? Но с тобой в качестве королевы у меня появится это право. Ты можешь выбирать — дать это право мне или Ивану.

Выбирать… Боль не покидала ее.

Фактически у нее не было выбора. Она взялась за эту миссию, чтобы Иван не стал королем — и чтобы ей не пришлось выходить за него замуж. Она добилась своего, но загнала себя из одного угла в другой. Алексей станет королем, если она выйдет за него замуж. Избежав брака по расчету с Иваном, она вынуждена согласиться на такой же брак с Алексеем.

Из огня да в полымя.

По смене курса самолета и изменению шума двигателей можно было догадаться, что они приближаются к аэропорту.

«Самолет приземлится, чтобы высадить тебя, — крутились у нее в голове слова Алексея. — Однако это не означает, что я тоже спущусь по трапу».

Брак с Иваном или брак с Алексеем? Рия знала, как будет лучше для страны, — но сейчас думала только о собственных переживаниях. При мысли об обоих союзах ее бросало в дрожь, но дрожь была вызвана разными причинами.

Союз с жестоким Иваном повергал ее в ужас. В другом союзе она окажется заложницей противоречивых чувств, переплетенных с опасным, предательским волнением. Память о вчерашнем вечере, когда ее кровь вскипела от объятий и поцелуя Алексея, пугала Рию. Она страшилась снова испытать это ощущение.

Брак будет игрой, но чувства останутся реальными. Она не сможет утаить свое сексуальное желание.

— Ты называешь это выбором? Ты же понимаешь, что я не могу позволить Ивану руководить страной. Последствия будут страшными и необратимыми.

— Почему ты думаешь, что я буду лучшим королем?

Рия уставилась на него, задавая себе тот же вопрос, но не находя ответа. Она знала о связях Ивана с не самыми лучшими правителями, о его расточительных привычках, о его жестокости и хладнокровии, но об Алексее она составила мнение исходя только из газетных статей.

— Для меня или для страны? — спросила Рия.

— Мне казалось, мы оба согласились с тем, что мы сами в общем-то не важны. Только будущее Мекджории и ее народ имеют значение. Речь не идет о личных вопросах.

Однако, хладнокровно предложив ей брак, Алексей свел все к личному.

— Конечно, не о личных. Это естественная потребность продолжения династии, — горько улыбнулась Рия.

— Ты не должна смотреть на это как на неизбежность, — сухо продолжил Алексей. — Я не монстр. Я не жду от тебя клятв верности, как только мы приземлимся. Я прошу тебя сейчас стать моей невестой. Преданной мне невестой. Никто не должен сомневаться в искренности наших отношений.

«Существует ли тон менее эмоциональный, чем этот?» — спрашивала себя она.

Внезапный резкий толчок, визг тормозов, шорох шин по взлетно-посадочной полосе говорили о том, что самолет приземлился и направляется к зданию аэропорта. Они прибыли в Мекджорию.

Из окна иллюминатора Рия видела столь знакомые ей места, далекие горы, вершины которых были покрыты снегом. Она вернулась домой. Она отсутствовала меньше недели — сто двадцать часов в общей сложности, — но за этот короткий промежуток времени все кардинально изменилось. Ее жизнь больше не принадлежала ей, будущее выглядело теперь совершенно другим, не таким, каким Рия его представляла. Она надеялась, что убедит Алексея занять трон, а сама спокойно отодвинется на задний план и будет вести размеренную незаметную жизнь. Теперь же вместо этого ей придется быть в самой гуще событий — стать одной из центральных фигур.

Вместе с Алексеем.

Рия неуклюже возилась с ремнем безопасности, чувствуя себя раненым зверем в клетке — загнанным в ловушку и отчаянно стремящимся выйти на свободу. Но она уже никогда не будет свободной. Она поехала к Алексею в надежде освободиться от будущего, спланированного ее отцом, но вместо этого оказалась связанной с человеком, который был еще более безжалостным, чем Грегор Эскалона.

В результате Рия столкнулась с перспективой сгореть дотла.

Глава 8

— Позволь…

Алексей уже освободился от ремня безопасности и теперь стоял около нее, подавая ей руку. Он наклонил голову, прикоснулся к руке Рии, и у нее по спине пробежали мурашки.

Ее бросило в жар, а сердце бешено забилось. Она сжала кулаки, чтобы не поддаться соблазну и погладить его по щеке. Рия даже не знала, сможет ли она встать — мышцы ног и даже кости словно одеревенели.

— Я не могу… — начала она, но, боясь, что такой ответ, мягко говоря, не устроит Алексея, проглотила конец фразы. — Не думаю, что я справлюсь. Как невеста — преданная тебе невеста — должна вести себя?

— Ты нуждаешься в совете? Вот так…

Его сильные руки обхватили Рию, и он поставил ее на ноги. Он стоял так близко, что ее грудь касалась его груди, а лицо упиралось в его шею. Рию переполняли эмоции.

— Конечно нуждаюсь! — Она почувствовала, что не узнает собственный голос. — Я не твоя невеста — и я не предана тебе. Между нами ничего нет.

— Ничего? — засмеялся Алексей. — Леди, если это ничего…

Он снова быстро наклонил голову и прижался к ее губам так сильно, что она только и успела выдохнуть.

Поцелуй был холодным и жестоким, похожим на наказание, а не на ласку, но это не имело значения. Рия была не в состоянии думать — она могла только чувствовать. Чувствовать во всем своем теле влечение к Алексею, отчаянное желание большего. Она жаждала обхватить руками его шею, притянуть его голову еще ближе к себе, продлить обжигающую близость. Рия прильнула к нему, ощущая, как твердая горячая плоть уперлась в ее сокровенное. Это говорило о том, что Алексей ее хочет. Голова у женщины закружилась — она растворялась в небывалых ощущениях.

Момент, когда он оторвал свои губы, стал для нее словно грубой пощечиной. Потрясенная, Рия поднесла руку к губам.

— Я думаю, что показал тебе — нам обоим, — как это работает. Ты говоришь, что не знаешь, что делать, но это легко. Я хочу тебя…

Алексей пальцем провел по ее щеке, наблюдая, как, несмотря на внутреннее сопротивление, Рия дрожит, закрывая глаза в ответ на его ласки.

— И я могу заполучить тебя.

Она открыла глаза и в шоке уставилась на него:

— Нет!

Он проигнорировал ее яростный протест:

— Кстати, ты хочешь меня не меньше. Твое тело ответило. И как ответило! Тебе известно, впрочем, как и мне, что, если бы мы находились в более интимной обстановке, все зашло бы гораздо дальше. — Прерывисто дыша, Алексей провел рукой по лицу, затем начал поправлять смятую рубашку. — Возможно, к лучшему, что мы сейчас не можем сделать то, о чем потом будем жалеть.

— Ты уже сделал то, о чем я сожалею.

Ложь ли добавила высокие нотки в ее голос, или это было оттого, что ее тело боролось с реакцией на поцелуй, который воспламенил кровь, напрягая каждую клеточку, каждый нерв?

— Неужели? Если это так, ты не захочешь и этого тоже.

Рия догадывалась, что сейчас произойдет, и крошечная частичка разума требовала от нее отодвинуться, отойти от Алексея. Быстро. Но эта частичка была затоплена наплывом чувств, противоречащих разуму, была заглушена жаром влечения, которое все еще пульсировало внутри. Рия видела, как лед в его глазах сменился легким дымком, слышала, как участилось его дыхание, и приоткрыла рот, готовая к поцелую. Совершенно другому поцелую.

И она жаждала его.

На этот раз поцелуй был теплым и нежным. Скорее дающим, чем берущим. Алексей жадно обхватил губами ее рот, дразня, соблазняя, позволяя Рии дотянуться до его языка.

Она таяла, почти впадая в экстаз. Желание сделало ее ноги ватными. Чувственность переполнила Рию, когда руки Алексея обхватили ее. Жар и запах его тела обжигали ей ноздри и заставляли терять голову.

Это был поцелуй, о котором она мечтала, которого жаждала всю жизнь. Поцелуй, который она представляла себе долгими бессонными ночами. Он пробудил в ней женскую сексуальность. Теперь Рия знала, что такое быть женщиной.

Женщиной, которая нашла мужчину своей мечты.

О нет! Нет, нет, нет!

Внезапно возникшая паника заставила ее отшатнуться. О чем она думала? Как она могла позволить этой мысли — этой ужасной, глупой, опасной мысли — проникнуть в ее сознание?

Неужели она так слаба, что готова поддаться своим детским мечтам и фантазиям? Небылицам, которые она выдумала? Когда-то она позволила себе надеяться, что в один прекрасный день Алексей, тот юноша, в которого она была влюблена в детстве, вернется к ней и захочет ее так, как мужчина хочет женщину.

Да, он хотел ее сейчас, в этом не было сомнений. И Рия хотела его. Он был прав: он мог получить ее, когда пожелает. Было невозможно устоять, если в ход шли его сексуальность, его талант соблазнителя, которым он с легкостью пользовался…

Стоп! Не собирается ли она принять раскаленную добела недетскую страсть за что-то другое?

Это был ее первый опыт настоящего влечения, которое, казалось, своим жаром было способно уничтожить клетки головного мозга. Очень легко спутать похоть с любовью.

— Нет.

Алексей почувствовал ее отчужденность и повторил ее мысли вслух, но более уверенно и спокойно, погасив тем самым огонь страсти, пылающий в их телах.

— Нет, — кивнул он, — мы не можем сейчас позволить себе что-то большее.

Он поцеловал Рию в щеку. Это был обычный дружеский поцелуй, но легкость его прикосновения растревожила ее еще больше. Это был поцелуй мужчины, который знал, что он получит то, что хочет. И когда захочет.

— Нас встречают, — заметил Алексей.

— Правда?

Выведенная из равновесия Рия, все еще находясь в его объятиях, слегка наклонилась, чтобы посмотреть в иллюминатор.

Кто-то уже информировал власти об их приземлении. Впрочем, диспетчеру аэропорта не просто был передан запрос на посадку частного самолета Алексея, но было объявлено, что Алексей Иоахим Сарова, наследный принц и будущий король Мекджории, возвращается в страну и готов занять трон. У здания аэропорта стояла вереница блестящих черных машин с тонированными стеклами. Маленький флаг Мекджории развевался на капоте первой машины, а от нее к взлетно-посадочной полосе протянулась красная ковровая дорожка. К самолету подъехал трап.

— Мы здесь, — сказал Алексей. — Я здесь. Это то, чего ты хотела.

Чего она хотела… Он собирается претендовать на корону, и это означает, что он не сомневался, что она согласна на его условия.

А почему бы ему не быть уверенным? Не она ли сама показала, что приняла их, ответив на поцелуи?

Следует постоянно напоминать себе, что у нее нет выбора. Если она хочет, чтобы Алексей, а не Иван стал королем, она должна соглашаться с его требованиями. Она должна выйти за него замуж, стать королевой. Альтернативы нет.

Повернувшись к Рии, Алексей посмотрел ей в глаза.

— Мы справимся, — сказал он твердо. — Вместе мы сможем сделать Мекджорию лучше.

Прочитал ли он что-то еще на ее лице? Она не знала. Но Алексей выдержал паузу, и только потом продолжил:

— Ты права. В королевских семьях не женятся по любви — и я не предлагаю тебе этого. Я не могу тебя любить. Однажды я любил… боготворил ее… И потерял.

Его лицо и глаза стали печальными. Рия все поняла.

Мариэтт. Он имел в виду Мариэтт, темноволосую красавицу, которая была матерью его ребенка и которая после смерти дочери получила нервный срыв и оказалась в психиатрической больнице. И не захотела видеть его.

— Я никогда не смогу снова испытать такие чувства. Но ты будешь королевой, ровней мне. Моей супругой. И я уверен, ты станешь прекрасной королевой. Не можешь не стать, ведь твой отец готовил тебя к этому почти с момента рождения.

Упомянув ее отца, Алексей, должно быть, ждал ее реакции, потому что сделал паузу и отвернулся, чтобы смотреть куда угодно, только не на нее. Потом он нежно дотронулся до щеки Рии:

— Мы продолжим позже.

Его уверенность пугала ее. Но разве не она практически бросилась ему в объятия, как сексуально неудовлетворенный подросток, которого только что впервые поцеловали.

Конечно, Рия не собиралась отрицать свое влечение к Алексею, голод, который она испытывала, когда он ее целовал. Но знать, что она хочет его, — это одно, а связать себя с ним хладнокровным династическим браком — это совсем другое.

— Позже…

Это все, что она успела произнести, когда в дверь салона постучали. Рия почувствовала облегчение и отступила на шаг от Алексея. Скорость, с которой он переключился, надев пиджак и пригладив волосы, заставила ее ощутить себя грязным маленьким секретом, который спрятали до поры до времени. Сотрудничество с ней было у Алексея уже в кармане, как он полагал, и теперь он сконцентрировал все свое внимание на причине их совместного прилета в Мекджорию.

У нее в глазах потемнело, а руки затряслись, пока она забирала пальто и сумку. Рия не могла смотреть на Алексея, не могла видеть его уверенность, довольство собой. Она хотела поскорее выйти отсюда, хотела ощутить под ногами землю.

Они направились к выходу из самолета. Рия шла впереди. Всего на пару шагов. Внезапно она вспомнила все, чему ее учили, и в нерешительности остановилась. Она сообразила, кем теперь является Алексей, отошла в сторону и уступила ему дорогу.

— Сэр, — сказала Рия, подавляя желание присесть в издевательском реверансе, чтобы бросить ему вызов, доказать, что, хотя он может иметь ее, она не собирается сдаваться без борьбы. Она все еще принадлежит себе. И так будет продолжаться.

Алексей слегка скривил рот в улыбке, давая понять, что он слишком хорошо знает, что у нее в голове. Он прошел мимо Рии и прежде, чем шагнуть навстречу теплому вечернему воздуху, замер, устремив свой взор на встречающих.

Пока Алексей спускался по трапу, фотокамеры вдалеке вспыхивали, как разряды молний, возвещая о возвращении блудного сына. Он остановился, распрямил плечи, как человек, принимающий свою судьбу, готовый встретить будущее. Она вспомнила, что Алексей не хотел этого, что он практически выбросил ее из своего офиса. И что бы Рия ни думала о нем, она понимала, что в отличие от Ивана, который хотел стать королем ради власти и, конечно, ради огромного состояния, у Алексея были совершенно другие причины для этого.

«Вместе мы можем сделать Мекджорию лучше».

В этом они с Алексеем были согласны. Но теперь он будет лишен личной свободы, жизни, которую вел до этого. Все будет по-другому. Да и она жертвует собственной свободой ради безопасности родины.

Алексей остановился на последней ступеньке перед тем, как ступить на землю Мекджории. Рия следовала за ним так близко, что они почти касались друг друга, и чуть не врезалась в него сзади. Когда он повернулся вполоборота, их глаза встретились. Алексей предложил ей руку, и она без колебаний вложила свои пальцы в нее. Рия чувствовала силу его прикосновения, мощь его хватки и была рада тому, что они вместе.

И только позже, по телевизору, видя министров, готовых приветствовать Алексея, и почетный караул, выстроенный перед красной ковровой дорожкой, она наконец решила, что сделала правильный выбор.

Глава 9

Вместе.

Это слово, казалось, поселилось в мыслях Рии, как будто насмехаясь над воспоминаниями того дня, когда они прибыли в Мекджорию.

Вместе. Она поверила, что Алексей, говоря «вместе», имел в виду все. Она не сомневалась, что ее статус невесты будущего короля означает, что она всегда будет рядом с ним, что они станут партнерами.

Но, объявив об их помолвке и представив ее кабинету министров и стране как будущую жену, Алексей, похоже, утратил интерес к ней. В аэропорту они шли по красной дорожке, мимо почетного караула, и сановники с поклонами обращались к нему «ваше величество». Он отвечал на приветствия, пожимая им руки, и все это время держал за руку Рию. Ей пришлось следовать за ним. Она должна была терпеть это: вспышки фотокамер, откровенно любопытные взгляды всех, кто там присутствовал. А ведь они знали о позоре ее семьи и аресте отца, в результате чего она потеряла свой статус.

Потом, перед тем как направиться к ожидающему их автомобилю, Алексей наконец объяснил причину появления Рии вместе с ним.

— Джентльмены, — произнес он ясным и сильным голосом, — позвольте представить вам мою невесту — и будущую королеву, — великую герцогиню Хонорию Марию Эскалону.

Этими словами ее место было определено навсегда. Титул возвращен, положение в обществе восстановлено. Но теперь Рия еще больше увязла в паутине интриг и заговоров. Все происходило настолько быстро, что у нее закружилась голова.

Но, как только они обосновались в Мекджории, ничего из того, что она предвкушала, не произошло. Ничего не изменилось в ее отношениях с Алексеем. Он, казалось, даже перестал хотеть ее. Рия была убеждена, что он продолжит то, что не закончил в самолете. Но как только он заполучил ее на свою сторону и представил обществу, все закончилось.

Рии предоставили роскошные апартаменты в огромном дворце, расположенном на вершине холма над столицей. Апартаменты были намного шикарнее тех, коих она когда-либо удостаивалась во время редких визитов сюда в прошлом. Ее одежду, личные вещи доставили из фамильного особняка и предложили устраиваться.

Одной.

Позже Рии передали несколько инструкций — перечисление того, где и когда она должна быть. Это были обеды, приемы, появления на публике. Ее снабдили новым гардеробом для этих выходов — платьями, туфлями, драгоценностями. Она была одета как никогда. Но раньше отец контролировал ее даже в этом. Он давал строгие указания по поводу того, чем ей заниматься, где появляться, что надевать, что читать, чтобы потом поддерживать разговор на определенные темы. Алексей же разрешил ей решать эти вопросы самой. Он ничего не требовал, и Рия ценила его доверие.

Она выполняла свои обязанности, улыбалась, когда это было необходимо, вела вежливые беседы, ходила под руку с Алексеем. Она отлично играла роль преданной невесты, а затем возвращалась в свои комнаты.

Одна.

Но была еще одна миссия, выполнение которой Алексей поручил ей. Миссия, для которой, он был уверен, Рия подходила лучше всего.

— Нужно рассказать телезрителям историю обнаружения документа, подтверждающего законность брака моих родителей, — сказал он. — Люди склонны придумывать различные небылицы.

Между собой они обговорили версию, близкую к правде. Это была история о потерянном документе, который был случайно обнаружен в архиве, в каких-то старых папках. Не было необходимости упоминать отца Рии. Алексей не хотел связывать имя своей невесты с заговором Грегора.

— Ты будешь близка к правде, если расскажешь, как обнаружила документ, и это объяснит твой приезд ко мне в Лондон, — наставлял он Рию, сопровождая ее в телестудию.

Она знала, что это не более чем шоу, и была рада, что Алексей предоставил ей свободу решать, что говорить и как. Но Рия также понимала, что он наблюдает за ней, стоя позади телекамер, и внимательно следит за каждым ее шагом. Однако ее согревала мысль, что Алексей доверяет ей. Когда интервью закончилось и камеры выключили, он положил руку на ее плечо, притянул к себе и поцеловал в щеку.

— Спасибо, — прошептал он. — Упоминание о твоем визите в Лондон даст понять зрителям, что тогда у нас появился шанс возобновить нашу дружбу. Это как раз то, что нужно.

Рия кивнула, согласившись. Слово «дружба» покрывало множество грехов.

— И в передовицах появится романтическая история, — добавила она.

Инстинкт ее не подвел. «Сказочная романтическая история» любви нового короля и представительницы одной из знатнейших семей Мекджории нашла отклик в прессе. Вспышки фотокамер преследовали Алексея и его невесту каждый раз, когда их видели вместе, а многочисленные газетные публикации заставляли думать, что других тем для обсуждения не существует.

Алексей не позволил Рии поддерживать какие-либо контакты с семьей. Ее мать вместе с вещами передала молодой женщине короткую записку, но это было все. Большего ей не разрешили. Любопытные сограждане шепотом обсуждали, где может находиться ее отец. Однако было известно только, что мать королевской невесты больна и перебралась в загородное поместье. Рию уведомили, что она свяжется со своей семьей и получит новости об отце в свое время.

Но когда это время наступит?

Ей удалось перекинуться лишь несколькими репликами в разговоре с человеком, с которым она была помолвлена, да и то происходило это на публике. Сотни людей ловили каждое произнесенное ими слово, а фотографы выстраивались в очередь, чтобы запечатлеть каждый их шаг. В конце дня Алексей обычно улыбался, целовал Рию в обе щеки, один раз в губы, чего так ожидала публика, и уходил в свой кабинет, чтобы обсудить следующие шаги по подготовке к коронации. А она снова оставалась одна.

И желала большего.

Он был способен быстро переключиться, сконцентрироваться на другой теме. Рия этого не умела. Она проводила долгие бессонные ночи одна, в огромной мягкой постели, в роскошной спальне. Одиночество мучило ее. Было больно вспоминать, что она испытывала к Алексею, когда была подростком и не понимала природу своих чувств. Сейчас Рия была взрослой женщиной, испытавшей серьезные чувства к взрослому мужчине, и она точно знала, что они означают.

Рия хотела его. Так, как женщина хочет мужчину. Она жаждала видеть его в своей жизни, в своей постели… чувствовать его внутри себя. И это желание было настолько сильным, что одни только мысли о нем заставляли ее страдать. Вздыхая, Рия вертелась на кровати, испытывая самый настоящий сексуальный голод. Отправляясь в Лондон, она и подумать не могла, что откроет своего рода ящик Пандоры и выпустит на свободу множество воспоминаний. Она надеялась, что убедит его спасти Мекджорию, а сама, избавившись от угрозы брака с Иваном, заживет своей жизнью.

Вместо этого Рия угодила в жерло вулкана ощущений, вызвав извержение. Эмоции были слишком мощными, и вернуть их обратно она не могла, как ни старалась.

Неужели Алексей использовал ее, увидев желание, которое невозможно было спрятать, и заставил ее поступать так, как было выгодно ему? Была ли она просто пешкой в шахматной игре, которую он начал, играя с будущим страны — и с ее будущим? Всего лишь цементом, укрепляющим его положение на троне? Или же он ждал от нее большего?

«Почему я не могу избавиться от этого наваждения? До сих пор!» — размышляла Рия.

Беспокойно вертясь на тонком постельном белье, которое вдруг оказалось слишком грубым для ее чувствительной кожи, женщина яростно взбивала подушку, чтобы найти удобное положение. За окном, в ночи, воздух был тяжелым и душным. Далеко за горами слышался гром, предвещая дождь, длинные легкие шторы развевались от ветра. Но не от духоты горело ее тело, а от вспышки страсти.

Алексей предупредил, что никогда не полюбит ее, но Рия осознавала, что он хочет ее так же сильно, как и она его.

Заснуть было невозможно. Она встала и надела бледно-голубой халат поверх роскошной шелковой ночной сорочки.

Этот комплект был прислан вместе с новым гардеробом, предназначенным для невесты будущего короля. Когда Рия увидела его, она предположила, что, возможно, в этих ночных одеяниях кроется некое секретное послание. Что они предназначаются для того времени, когда они с Алексеем останутся одни и закончат то, что начали в Лондоне и продолжили в самолете. Она ждала шесть долгих ночей, и красивый комплект успел измяться.

«Шесть ночей — вполне достаточно!»

Она не собиралась сидеть и ждать, словно какая-то вещь, которую извлекают из кладовой только по необходимости. Ей больше не тринадцать лет, чтобы быть покладистой девочкой.

Ей даже не обязательно делать то, что приказывает Алексей, если она этого не хочет.

Затянув на талии поясок голубого халата и надев мягкие тапочки, Рия направилась к апартаментам Алексея.

— Мадам?

Внезапный вопрос, заданный мужским голосом, испугал ее. Она забыла, что Алексей предупреждал о предпринятых им мерах безопасности, поскольку волнения в стране еще не прекратились и проблема престолонаследия не была решена до конца. Быстро собравшись с духом, она холодно взглянула на офицера охраны.

— Его величество пригласил меня.

— Конечно, мадам. Если вы последуете за мной…

Они прошли по длинному коридору с высокими потолками. Офицер, сопровождающий ее, остановился около огромной деревянной двери, постучал и отошел с поклоном.

— Да?

Дверь открылась. Высокая, как никогда, внушительная фигура Алексея показалась в дверном проеме.

Он был без пиджака, в котором ужинал вечером, но на нем по-прежнему была безупречно-белая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей. Развязанный черный галстук-бабочка болтался на шее. Волосы были в беспорядке, словно он только что совершил пробежку. В руке Алексей держал наполненный бокал.

— Госпожа герцогиня…

В его голосе слышались нотки цинизма — без какого-либо тепла.

Не колеблясь, Рия поступила согласно этикету, которому обучалась. Она присела в реверансе, держась за полы халата, словно на ней было бальное платье.

— Вы звали меня, сэр.

«Я звал?» Она видела вопрос в его глазах. Алексей удивленно поднял брови, но, к счастью, его взгляд переместился на офицера. Он кивнул, сделал шаг назад, открыв дверь еще шире.

— Да, я просил вас зайти, герцогиня, — ответил он очень серьезно, хотя уголки его рта подергивались от сдерживаемого смеха.

— Спасибо, — прошептала Рия.

Дверь закрылась, оставив ее наедине с Алексеем.

Его апартаменты были значительно больше, чем те, в которых она провела последнюю неделю, — огромные комнаты, широкие окна, завешенные темно-зелеными шторами. Обстановка напоминала темный лес и выглядела так, будто все было сделано лет двадцать назад. Рия обратила внимание на то, что здесь не было ни одной фотографии. Собственно, в комнатах вообще не было ничего личного, ничего, принадлежащего Алексею.

Рия сделала несколько шагов, потом остановилась, вспомнив, как попала сюда.

— О боже… — Она не знала, что вызвало дрожь в ее голосе — смех или смущение. — Офицер. Что он мог подумать?!

— Что? — поинтересовался Алексей, отпив из бокала.

— Ты… Он решил, что ты позвал меня к себе и…

Она не смогла закончить предложение, но блеск темных глаз Алексея говорил, что он прочитал ее мысли.

— И что ужасного в том, что я позвал тебя? Почему ты не можешь появиться в моей комнате? Мы собираемся пожениться, в конце концов. И, судя по романтическим историям, посвященным нам, которые периодически появляются в прессе, все уверены, что мы любовники.

Он допил бокал, и Рия наблюдала, как последние капли увлажнили его горло, тогда как ее пересохшее горло не могло смягчить ничто.

— А если это так, — продолжал Алексей, — они, наверное, удивляются, почему ты раньше не появлялась у меня. Итак, скажи, чем я обязан такому визиту?

То, что казалось Рии абсолютно правильным, пока она не находила себе места в постели и желание сжигало ее тело, теперь стало невозможным. Стоя здесь, так близко к предмету ее страсти, видя его золотистую кожу, пышущую здоровьем, ощущая запах его тела, она чувствовала, что это усугубило мучающий ее сексуальный голод. Но как сказать об этом Алексею?

— Возможно, я рассуждаю так же, как и папарацци… — пробормотала Рия. Хмурый взгляд Алексея выразил смущение и даже неверие. — Я хочу знать не только то, где и когда я должна присутствовать и какой наряд надеть. Мне хочется понять, что я здесь делаю — и почему ты держишь меня взаперти.

Это первое, что пришло ей в голову, — и наихудшее. В глазах Алексея вспыхнул огонь, предвещающий опасность, и он со стуком поставил бокал на ближайший стол.

— Не взаперти! Ты вольна приходить и уходить, когда тебе заблагорассудится.

— О, возможно, ты ведешь себя не как мой отец, я согласна. Я твоя невеста, и мы скоро поженимся, но мне известно только это. А я хочу знать, какое место здесь занимаю.

«Я хочу знать, что мы должны сделать, чтобы наш план сработал», — мысленно добавила Рия, однако, утратив самообладание, не смогла произнести ни слова.

Глава 10

— Подойди ближе, Рия, — посмеиваясь, предложил Алексей. — Ты прекрасно знаешь, почему находишься здесь. Я хочу тебя — и ты хочешь меня. Нам достаточно посмотреть друг на друга, чтобы почувствовать, как нас охватывает пламя.

Она понимала, что это чистая правда. Холод, сжимавший внутренности, исчез, и ее кожа нагревалась от исходящего изнутри жара. Когда Алексей приблизился к Рии, она сжала кулаки, чтобы не поддаться опасному импульсу и не протянуть к нему руки.

— Ты хотел меня так сильно, что даже не приближался ко мне! — возразила она. — Ты присылал мне драгоценности, цветы.

— Я считал, что женщины любят драгоценности и цветы.

Рия все-таки не удержалась и протянула руку, но потом, как ужаленная, резко отдернула ее, когда прикоснулась к его щеке. Она увидела его пылающие темные глаза и почувствовала, что краска залила ее лицо.

— Ты очень красива в этом ночном наряде, — сдержанно продолжил он.

— Так красива, что с тех пор, как мы прибыли в Мекджорию, ты ни разу не оставался со мной наедине?

— Значит, ты скучала по мне? — спросил Алексей. Его голос внезапно смягчился.

«Я скучала так, что не могла спать».

— Я твоя невеста! — бросила она в ответ.

Его улыбка была насмешливой.

— И сейчас ты прекрасно справляешься с ролью ревнивой невесты. Именно это я и хотел увидеть.

— Ревнивой к чему или к кому?

— К времени, которое я трачу на свои новые обязанности.

«Дела государства, обязанности короля», — подумала она.

— Я понимала, что ты будешь занят в первые дни, — согласилась Рия. — У тебя масса дел. Но тебе не потребовалась моя помощь.

Она была потрясена тем, как Алексей справлялся с новой ролью. На церемониях, на дипломатических встречах он держался с необыкновенным достоинством и спокойствием. Он общался со всеми — от высокопоставленных лиц до людей из народа — с изяществом и непринужденностью.

— Ты все делал прекрасно — ни разу не оступившись.

На ее комплимент, который был истинной правдой, он ответил легким кивком:

— У меня был хороший учитель.

Теперь настала ее очередь удивиться.

— Я ничего не сделала, — запротестовала Рия.

— Люди хотят видеть тебя, — объяснил Алексей. — Они любят тебя, как и пресса.

— Это часть нашей истории любви, — прервала она его.

— Ты была рядом со мной каждый день. Ты — связующее звено со старой монархией, и ты всю жизнь прожила в Мекджории. Люди ценят это.

Хочет ли Алексей тем самым сказать, что и он ценит тоже? Ее сердце сжалось от боли. К сожалению, ей известен ответ на этот вопрос.

— Кого я еще мог просить об этом, как не тебя? — Он обхватил ладонями ее лицо и посмотрел ей в глаза. И это было вызвано отнюдь не заботой о государстве. — Ту, которая любит Мекджорию, принадлежит ей.

— Сейчас ты тоже ей принадлежишь!

Слишком поздно Рия сообразила, что слово «сейчас» не вызовет у него никакого отклика. В голове Алексея сразу всплыло множество негативных воспоминаний. И она это почувствовала. Он опустил руки, разрушив хрупкий контакт между ними.

— Мне известно, что ты никогда не хотел возвращаться в Мекджорию, — сбивчиво пробормотала она.

— Неужели? Как ты думаешь, почему я так остро воспринял наше с матерью выдворение из страны? Это была родина моего отца. Я хотел быть истинным сыном Мекджории. Принадлежать ей. И я вырос с любовью к ее городам, озерам, горам…

Алексей посмотрел в окно, откуда днем были видны горы, величественно возвышающиеся на горизонте. Вершина самого высокого пика была покрыта снежной шапкой даже летом.

— Благодаря здешним пейзажам я увлекся фотографией. Я мечтал запечатлеть ошеломляющую красоту этой страны. Дикую жизнь лесов. Именно отец подарил мне первую фотокамеру. Я смог забрать ее с собой, когда нас сослали.

Сослали… Одно это говорило об очень многом. О любви, потере и одиночестве. Рия видела фотографии, о которых говорил Алексей, на стенах в его офисе. Эти фотографии сделали его богатым, создали ему репутацию.

— Эта камера еще с тобой?

Он указал на громоздкий деревянный комод у стены. На нем стоял потертый кожаный чехол для фотокамеры. Его простота и изношенность противоречили духу комнаты. Сердце Рии сжалось, и она глубоко вздохнула:

— Твой отец гордился бы тобой.

Что-то в ее словах заставило Алексея цинично скривить рот.

— Ну, если бы он был жив, за эти дни он изменил бы свое мнение обо мне.

— Тебе трудно. — В ней заговорила честность. — Королевский двор запутался и утонул в архаичных правилах и протоколах. Могут уйти годы на их изучение. А десять лет назад дела обстояли еще хуже.

Улыбка Алексея, почти мальчишеская, напомнила ей о прошлом.

— Ты не представляешь, сколько раз на этой неделе мне приходилось выяснять, какой именно протокол необходим.

— Неужели?

— Повторяю, у меня был хороший учитель.

— Жалко, что я не сделала большего в прошлом. Я и тогда могла помочь.

— Твой отец убедил тебя, что это бессмысленно, — цинично прокомментировал Алексей. — У него были свои планы на тебя даже тогда, и ничто не должно было помешать ему.

— Ты думаешь, даже тогда?..

— Я знаю.

В подтверждение своих слов он кивнул. Это был удар кулаком по ее надеждам. Смертельный удар по мечте о том, что Алексей не станет мстить.

— Если бы не Иван, то кто-нибудь другой. Тот, кто предложил бы ему стать «серым кардиналом» и вершить судьбы людей.

— Кто угодно, только не ты, — прошептала Рия.

— Кто угодно, только не я, — подтвердил он.

Ну вот истинная причина того, почему она здесь! Как говорят, не задавай вопрос, ответ на который не хочешь услышать. Она задала, и теперь остается винить только себя. Ее положение невесты Алексея даст отличную возможность отомстить за все, что Грегор когда-либо сделал ему, за наследство, которого он был лишен.

— Скажи мне… — Голос Алексея доносился словно откуда-то издалека. — Ты действительно могла выйти за Ивана?

Даже ради Мекджории? Когда-то она считала, что сможет, но сейчас Рия не могла сдержать дрожь при этой мысли.

«Поэтому ее отец все еще в тюрьме», — размышлял Алексей, наблюдая, как изменился цвет лица Рии. Все расследования, которые он провел, вернувшись в Мекджорию, только подтвердили, какой скользкой змеей был Грегор Эскалона. Человек, который десять лет назад организовал его депортацию, продал бы душу дьяволу, если бы цена его устроила. Алексей не собирался выпускать на свободу этого мерзавца, пока не будет иметь полный контроль над ним. И этот контроль можно было осуществить через дочь Грегора. С Рией в качестве жены Алексей получал неоспоримое право на трон. Безусловно, даже Грегор дважды подумал бы, прежде чем штурмовать королевский замок, если это навредит его дочери.

Впрочем, Алексей не был в этом уверен. Грегор всегда был холодным и нерадивым отцом. Это было одной из причин, почему Рия в прошлом искала дружбы с Алексеем. Оба были одинокими и беззащитными перед лицом бессердечного мира борьбы и интриг. Грегор постоянно использовал дочь в своих целях, и подписание договора с Иваном было тому подтверждением.

Поэтому на Рии должен жениться он. Алексей не собирался позволить Грегору Эскалоне приблизиться к дочери, пока она не станет его женой. Поначалу ее возможный брак с Иваном подтолкнул его к тому, чтобы сделать ей предложение. Но мысль о том, что Рию могли вынудить выйти замуж за человека, которого она боялась, усилила и без того твердое, как сталь, решение сделать ее королевой.

Что бы ни натворил Грегор, то, как он вырастил дочь, хорошо подготовило ее к роли, которую ей предстоит играть. Алексей не сомневался, что она станет самой прекрасной жемчужиной в его короне.

Но пока они не женаты. И он не позволит Эскалоне приблизиться к Рии.

Задавшись вопросом, что же отличает его от ее отца, который собирался силой заставить Рию выйти замуж, не принимая во внимание ее чувства, Алексей пришел к выводу, что у него нет ответа.

— А выйти замуж за меня? — спросил он.

Легкий кивок был ответом. Губы Рии сжались, как будто отказывались отвечать. Алексею безумно захотелось наклониться к ней, провести большим пальцем по линии ее губ, раскрыть их, прикоснуться к ним своими губами и вкусить их.

Его сердце билось так, что он был уверен: Рия слышит это. Тело хотело ее. Алексей едва сдерживал звериный рык. Когда он выбирал этот голубой ночной комплект, он представлял себе, как она будет в нем выглядеть. Реальность превзошла все ожидания, и его органы чувств были оглушены ароматом цветочного шампуня, а когда Рия повернула голову, он уловил запах ее тела и чуть не сошел с ума от желания.

— Это свершившийся факт. — Ее голос вторгся в его фантазии, заставляя вернуться в реальность. — Но не кажется ли тебе, что наш «роман» будет выглядеть более убедительно, если мы станем проводить больше времени вместе — как мужчина и женщина, а не только как король и королева? Я понимаю, что у тебя много обязанностей. Но когда все дела сделаны…

— Ты хотела бы, чтобы я приходил в твою комнату и проводил с тобой час… Может, больше? — поинтересовался он с вызовом. — Ты думаешь, игра стоит свеч?

Если бы он пришел к ней, то задержался бы там не на один час. Если бы он хоть раз посетил ее, они не вышли бы оттуда, пока не насытились бы друг другом. И он был бы полностью в ее власти, стал бы сексуальным рабом, чего с ним прежде никогда не было. Алексей еще не был готов так рисковать. У него появилось тревожное ощущение, что, если это произойдет, он уже никогда не будет свободен.

— Я хотела бы внимания, а не подарков.

— Ты не любишь подарки?

— Подарки — это не…

Рия внезапно остановилась на полуслове. Подарки — это не чувства. Подарки — это не любовь. Откуда она это взяла?

Любовь… Она не хотела думать об этом. И определенно не хотела это испытывать. Но теперь, когда слово проскользнуло в ее мысли, не было способа избавиться от него.

— Подарки — это не?.. — Алексей ожидал ответа, пока она стояла, как замороженная, неспособная говорить.

— Не важно, — наконец пробормотала Рия.

— Жаль. — Он казался искренним. — Я надеялся, что тебе они понравятся. Может быть, следует отменить завтрашнюю доставку?

— Для чего мне столько платьев? У меня их больше, чем…

— Для Черно-белого бала, — прервал ее Алексей. Его глаза вспыхнули снова. — Ты не думала, что я помню о традициях? — поинтересовался он. Рия не сумела скрыть изумление. — Если я не забыл, ты всегда хотела присутствовать на таком событии.

Она говорила ему об этом, когда ей было тринадцать. Десять лет назад. И он помнит?!

— Бал с масками и всем прочим? — взволнованно спросила Рия.

Она всегда восхищалась балом-маскарадом, который по традиции давал король по случаю восшествия на престол. Последний раз, когда это происходило, Рия была слишком мала, чтобы присутствовать на нем, а внезапная смерть Феликса, наследника престола, прервала подготовку к балу.

— С масками, — подтвердил Алексей.

— Я не ожидала, что ты будешь заинтересован в его проведении.

— Почему? — Еще одна ошибка. Настроение Алексея кардинально изменилось. — Почему, моя дорогая герцогиня? Ты считаешь, что я не справлюсь?

— Я никогда… — Рия вспомнила его разгульное прошлое, статьи в желтой прессе, долгие ночные кутежи, его фотографии с растрепанными волосами и синяком под глазом. — Мне казалось, что это тебе несвойственно.

— Я умею танцевать. Мой отец настаивал на том, чтобы я брал уроки. Я все помню.

Его реплика разбудила память Рии.

— Мадам Хорон? — спросила она, вспомнив часы, проведенные за строгим и педантичным заучиванием бальных танцев. (Алексей кивнул.) — Странно, что мы ни разу не танцевали вместе.

Рия поняла, что перешагнула красную черту, и ощутила болезненное сожаление.

— Твой отец был категорически против того, чтобы мы проводили время вместе, — сказал он.

Она не знала об этом. Просто верила, что Алексей не желает тратить время на уроки танцев, как, впрочем, и на многие другие полезные вещи. Сколько еще историй придумал отец, чтобы предотвратить их сближение?

— Ты помнишь трость, которая у нее была? — улыбнулся он.

Рия содрогнулась. Учительница танцев использовала трость для наказаний, сильно ударяя ею по коленям учеников, если они допускали ошибку.

— Обычно после урока я уходила с кучей синяков на ногах.

— Нет, Х-Хонория. — Алексей очень похоже изобразил, как учительница с придыханием произносила ее имя. — На носочки, пожалуйста… И один, два, три, один, два, три…

Он протянул к Рии руки, пока говорил, и она вдруг поняла, что незаметно начала двигаться вместе с ним, подчиняясь этому счету.

— Раз, два, три…

Скорость увеличивалась. Они кружились по комнате все быстрее и быстрее. Рука Алексея лежала на ее спине, и он был так близко, что Рия ощущала сквозь шелк жар его тела. Ее ноги едва касались пола.

Но не только от быстрого танца у нее закружилась голова, а от его сильных рук, которые крепко держали ее. Удары сердца, которые Рия слышала, почти прижавшись щекой к его груди, казалось, заставляли ее сердце биться в унисон — все быстрее и быстрее.

— Раз, два, три…

Случайно или намеренно — она так и не поняла, — Алексей споткнулся о кромку ковра, и они упали. Каким-то образом ему удалось повернуться так, что Рия оказалась на огромной мягкой кровати, а его тяжелое тело легло на нее.

— Алекс! — выдохнула она.

Ее лицо уткнулось в его мощную шею, Рия вдохнула запах его тела, который действовал на нее как дурман. Еще чуть-чуть — и она сможет дотронуться до него, ласкать языком.

Алексей был неподвижен.

— Рия, — прохрипел он с трудом, словно его мучила ангина, — Рия, посмотри на меня…

Со страхом, взволнованная, она заставила себя поднять на него глаза и почувствовала, как его взгляд прожигает ее насквозь.

— Вот почему я не приходил к тебе. Я знал, что, если приду, все закончится именно так.

Алексей ладонью провел по ее обнаженной коже, придвигая Рию к себе так, что она ощутила его горячую плоть. От волнения и желания женщина застонала.

Закрыв глаза, Алексей обхватил ее голову, и ее рот оказался в паре дюймов от его рта.

— Я долго сопротивлялся чувствам. Но больше нет смысла это отрицать. И сейчас, моя герцогиня, время твоего решения. Если ты собираешься сказать «нет», скажи сейчас — пока еще не поздно.

Он наклонил голову и впился в губы Рии, которые были чистым искушением. Когда он оторвался от нее, она испытала разочарование, и попытка заставить его продолжить ласки говорила о том, что она хочет большего. Его руки медленно скользили по ее телу: одна рука — по спине, другая ласкала под голубым шелком ее плечо. Алексей снова поцеловал Рию.

Этот жаркий поцелуй заставил ее извиваться на темно-зеленом покрывале, и когда его зубы слегка коснулись ее кожи, еще один стон вырвался из груди Рии.

Шесть бессонных ночей заставили ее прийти к нему. Шесть ночей отчаяния и растущего желания. Она изголодалась, она нуждалась в нем. Дрожащими руками Рия вытащила его рубашку из брюк и добралась до ягодиц. Затем она взялась за концы галстука-бабочки и притянула к себе голову Алексея. Он опять со стоном жадно впился в ее губы.

От его поцелуев и ласк Рия теряла голову. Его нетерпеливые руки стянули с нее голубой шелк. Алексей ласкал ее грудь, соски так жарко и неистово, что заставлял Рию вскрикивать.

— Лексей… — повторяла она, всхлипывая, осмелившись наконец назвать его ласкательным именем. — Лексей…

Внезапно его осенило, он остановился и поднял голову:

— Ты не?..

— Что? Девственница? — закончила за него Рия дрожащим голосом. — Ты думаешь, я провела все эти годы, ожидая тебя и храня себя? Не будь глупцом.

«Хотя я могла бы», — добавила она про себя. Десять лет назад она верила, что испытывает любовь к Алексею, воображала в мечтах, что он будет у нее первым и единственным. Но он уехал и ни разу не вспомнил о своей подруге, которая осталась для него в прошлом. Его повсюду видели с гламурной красавицей Мариэтт, а потом та родила ему ребенка. И Рия в двадцать лет позволила себе отношения, которые буквально через несколько дней сочла большой ошибкой. Никто и никогда не пробуждал в ней такую бурю эмоций, как Алексей.

Ее ночная сорочка уже лежала на полу. Ему как-то удалось избавиться и от своей одежды. Его горячее тело, прижавшееся к ее мягкой чувствительной плоти, вызывали у Рии мучительное восхищение. Когда ее сосок оказался у него во рту, она смогла лишь откинуть голову на подушки и шептать его имя, словно в бреду.

Алексей ногой медленно раздвинул ее бедра, и она с готовностью вторила его движениям, открываясь и выгибаясь навстречу ему. Ее руки легли на ягодицы мужчины и Рия сильно на них надавила, побуждая его к действию.

— Рия…

Губы Алексея ласкали одну грудь, руки — другую, и Рии казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Голова женщины шла кругом от чувственного удовольствия, которое сжигало ее внутри.

В тот момент, когда Алексей вошел в нее, она задержала дыхание, принимая его. Медленное скольжение было намного сильнее и жарче, чем она когда-то представляла в подростковых мечтах.

Рия была уже близка к оргазму. Она упивалась ритмом движений Алексея, горячего, голодного, страстного, приподнималась навстречу его толчкам, прерывисто дыша от восторга. Наслаждение уносило ее выше и выше… и она, казалось, парила в небесах.

Еще миг — и Рия растворилась в нем. Каждый нерв, каждая клеточка ее тела пребывали в экстазе. Она услышала его крик облегчения, когда он предался нахлынувшей волне безграничного удовольствия.

Прошло немало времени, прежде чем взрыв чувственности Алексея начал стихать. Но даже тогда он не был способен двигаться, думать. Сердце колотилось, дыхание никак не восстанавливалось. Наконец жажда была утолена, кровь остыла, сознание вернулось. Рия лежала свернувшись клубочком рядом с ним, ее лицо уткнулось в его грудь. Он познал сильнейшее наслаждение, удовлетворение, которого давно не испытывал.

Однако вскоре удовлетворение исчезло, выдавленное неожиданной мыслью.

Что, черт возьми, он натворил?!

У него была очень серьезная причина держать Рию на расстоянии. Причина эта заключалась в том, что Алексей не мог сохранять контроль над собой, когда находился рядом с ней. Он хотел Рию, но после горького урока, который жизнь преподала ему в прошлом, он поклялся, что никогда не будет спать с женщинами без контрацепции. Однако в тот момент, когда Рия оказалась в его объятиях, ощущая страстное желание обладать ею, когда она лежала под ним, открытая, ожидающая, Алексей утратил способность думать. Ни одна клеточка мозга не работала, чтобы напомнить ему о защите, или о последствиях, или о будущем.

За всю его беспечную глупую жизнь это, возможно, была наихудшая ошибка.

Глава 11

Рия смотрела на свое отражение в зеркале, пытаясь узнать себя в той женщине, которую она там видела. Изменения были не только внешними, хотя ухоженная элегантная дама, которая отражалась там, была далека от обычного ее облика. Было что-то большее. И от этого ей было нелегко смотреть себе в глаза, труднее принять себя новую.

Ее платье было великолепно — платье, о котором Рия и мечтать не могла. Узкое, без бретелек, белое шелковое платье, расшитое крошечными кристаллами, которые создавали эффект падающих звезд, когда она двигалась. Волосы были уложены в высокую прическу, несколько прядей ниспадали на плечи.

Взрослея, Рия часто мечтала о том дне, когда сможет присутствовать на Черно-белом балу. Она также мечтала влюбиться, выйти замуж и жить счастливо. Но самая главная ее мечта — любить одного мужчину.

Любить Алексея Сарову.

Она так и сделала. Она отдала ему свое сердце еще ребенком, но сейчас влюбилась в него по-настоящему, как взрослая женщина. Пути назад не было. Однако мечта обернулась кошмаром. У ее истории не будет счастливого конца. Сейчас она собирается на бал, который пресса окрестила событием десятилетия. От нее ожидают соответствующего поведения. Она будет стоять рядом с Алексеем, улыбаться — постоянно улыбаться! — и никому не позволит увидеть, как изранено ее сердце.

И прежде всего — самому Алексею.

Алексею, который ясно дал понять, что желает ее — по крайней мере, физически. Который признал, что она нужна ему как королева, его супруга, но брак их будет заключен исходя из политической необходимости. Она только обманет себя, если позволит прокрасться в ее сознание каким-либо надеждам. Ничего не изменилось с той ночи, как она пришла в его комнаты.

Нет, одно все-таки изменилось. Рия больше не лежала без сна одна, страдая от чувственного голода и отчаяния. Она приходила к Алексею, спала с ним, и ночь за ночью страстный огонь, вспыхнувший между ними, разгорался все сильнее. Правда, Алексей всегда пользовался контрацепцией, о которой они в первый раз в порыве страсти оба забыли.

Но в его жизни были не только иссушающие занятия любовью. Были дела, обязанности будущего короля, отнимающие массу времени и сил. Рия частенько просыпалась одна, находя место на кровати, где лежал Алексей, холодным и пустым. Как рано он встал? Давно ли его нет? Дела государства поглощали его полностью.

Он ничего больше не мог ей предложить. Ни эмоций, ни заботы…

При этой мысли Рия отвернулась от зеркала.

«Я не могу тебя любить. Однажды я любил… боготворил ее… И потерял».

Рия боялась слова «любовь». Этому слову не было места в жизни Алексея. Но что ей делать, если она любит?

Непролитые слезы вырвались наружу при воспоминании о сегодняшнем утре. Алексей встал, как всегда, рано. Рия собиралась лежать тихо, не говорить, но в итоге молчать стало невыносимо. Он уже направлялся к двери, когда она не смогла больше сдерживаться:

— Когда ты вернешься?

Она пожалела об этом, как только фраза соскользнула с языка. Но было слишком поздно. Его осанка, напряженные плечи под сшитым на заказ шелковым, стального цвета костюмом объяснили ей все без слов.

— У меня полный рабочий день. — Это было сказано ровно, без эмоций. — Но мы будем вместе сегодня вечером. На балу.

Черно-белый бал. Кульминация церемоний, предшествующих его вступлению на престол. А после состоится сама коронация.

А потом — свадьба.

Алексей обещал, что в день их свадьбы он освободит ее отца. Это будет огромным облегчением для матери. Но с освобождением Грегора не доберется ли рука прошлого до настоящего, очерняя его?

— Алексей, ты уверен, что тебе следует освободить моего отца?

— Мне казалось, ты этого хочешь.

— Для моей матери — да. Я бы все отдала, лишь бы снова увидеть ее счастливой и здоровой. Каким бы ни был мой отец, она любит его. Но не станет ли Грегор угрозой? Для Мекджории. Для тебя.

«Для нас», — хотела добавить она, но не решилась.

— Как ты думаешь, почему я пока его не выпустил? Я не желаю, чтобы у него снова появилась возможность запугивать тебя.

Запугивать ее?! Это было последнее, чего ожидала Рия. Она была уверена, что Алексей держит ее отца в тюрьме из мести. Он хочет продемонстрировать, что судьба Грегора в его руках. У нее и в мыслях не было, что он способен сделать это ради ее защиты.

— Мне бы хотелось, чтобы он увидел тебя. Я приехала к тебе, потому что ты нужен Мекджории, и все, что произошло потом, доказывает, что я была права. Если бы он увидел тебя сейчас — как ты справляешься со всем, — даже мой отец подумал бы дважды.

— Он возненавидел бы меня еще сильнее, — бросил Алексей.

Рия припомнила события предыдущего дня, когда она и Алексей открывали новую детскую больницу в столице. Официальная часть церемонии закончилась час назад, но толпа на улице не расходилась, ожидая увидеть королевскую пару, выкрикивая их имена. Алексей решил прогуляться, пожимая людям руки, разговаривая с ними, улыбаясь. Рия не могла вспомнить, видела ли она когда-нибудь, чтобы он так много улыбался. Он даже…

Маленького мальчика вытолкнули вперед из толпы. Держа в руке цветы, он поклонился и потянул Алексея за брючину. Алексей повернулся и присел перед мальчиком на корточки, весь внимание. Затем он поднял его, посадил на плечи и повернулся к Рии.

— У тебя есть поклонник, — сказал Алексей, — и он хочет подарить эти цветы принцессе.

Это был поступок дня.

Алексей хотел показать жителям столицы, что значит для него такой прием: улыбающиеся лица, приветственные возгласы, цветы, протянутые к нему руки, женщины, жаждущие поцеловать его. Мышцы лица ныли от улыбок, пальцы онемели от множества рукопожатий. Много раз ему говорили, что он похож на своего отца; столько было выкриков: «Добро пожаловать домой!» И все это время Рия была рядом с ним. Ее поддержка окрыляла его.

— Это очень похоже на возвращение домой, — заметил он, когда они приехали во дворец.

— Ты дома. Ты принадлежишь этой стране…

Алексей тоже не забыл вчерашний день и слова Рии. А она? Вот в чем вопрос. Рия была рядом с ним, но ее ли это выбор? Что она сделала бы, если бы была вольна решать свою судьбу, не будучи связана с ним? Мысль о том, что он заманил Рию, манипулировал ею, чтобы заполучить ее в свою жизнь, в свою постель, ужалила Алексея до глубины души.

Нет, он не манипулировал ею, когда она решила заняться с ним любовью. Рия сама пришла к нему. Когда они обосновались во дворце, он пытался держать ее на расстоянии. Он предоставил ей время обдумать свое положение. Но она сломала стены, которые он выстроил вокруг себя, простым появлением перед его дверью. Зайдя в его комнату, как в свою.

Все было так, как мечтал Алексей. Он хотел, чтобы она желала его, что и происходило каждую ночь. Рия была такой, что его тело начинало пульсировать при одном воспоминании о ней.

Но, конечно, даже такой огонь страсти неизбежно угаснет. Как долго это будет продолжаться и когда закончится? Что способно это заменить? Алексей твердил себе, что это был единственный способ обезопасить Рию. Он женится на ней — надолго или нет, не имеет значения, — а потом отпустит.

Но разве не имеет значения, как долго? Это очень важно. За последние недели он ожил, у него появились новые силы. Неужели рано или поздно то, что он чувствует, уйдет в небытие?

Но есть ли оправдание тому, что он заставляет Рию быть рядом с ним? Он называет ее отца негодяем, но чем он отличается от Грегора, удерживая Рию в ловушке? Она никогда не хотела быть королевой, как и он — королем. Вместе они нашли способ сохранить мир в Мекджории и подарить ей будущее. Но достаточно ли этого, чтобы создать свое собственное будущее?

Если нет, ему придется дать Рии свободу. Но не сейчас. Он не может позволить ей уйти сейчас.

— Вместе мы хорошая команда, — сказал Алексей. — Но я не монстр — не буду принуждать тебя оставаться со мной навсегда.

Внезапная смена темы застала Рию врасплох. Только что ей показалось, что они пришли к взаимопониманию, и вдруг из ниоткуда у него появилась эта мысль. Как раз тогда, когда она думала, что они празднуют начало новой жизни. Алексей, похоже, размышлял о конце их отношений. Конечно, ей следовало этого ожидать. Однако ужас был в том, что он как будто предлагал ей что-то стоящее Значит, Алексею кажется, что она хочет этого.

— Мы могли бы договориться о сроке нашего супружества, — предложил он. — Два-три года.

Не пожизненно. Почему же она не испытывает облегчения? Три недели назад именно так и было бы. Тогда Рия была бы счастлива услышать, что она не проведет всю свою жизнь с не любящим ее человеком, заключив с ним брак по расчету. Но сейчас облегчения не было. Ужасное, разрывающее душу ощущение потери охватило молодую женщину. Она почувствовала, что кровь отлила от ее щек. Должно быть, она выглядит как привидение. Призрак ее надежд, мечтаний.

— Я дам тебе развод, конечно, — продолжал Алексей.

— Конечно, — с циничной улыбкой повторила Рия. — Как только ты пробудешь королем достаточно времени.

— За которое я буду тебе благодарен.

Его слова жалом пронзили ее. Похоже, он считает это комплиментом. Следовательно, она ему не нужна.

— Ты завоевал сердца людей. Ты же видел это вчера?

— Твоя помощь была неоценима. — Алексей разговаривал с ней так, словно находился на деловом совещании. Словно один из министров заслуживал его одобрения. — Я не сомневаюсь, что из тебя получится прекрасная королева.

— Но только на определенный срок. — Ей не удалось скрыть горечь. — Итак, возможно, нам лучше уточнить условия этого соглашения перед тем, как мы продолжим. Что требуется от меня? — Сидя на кровати, чувствуя себя уязвимой, Рия принялась загибать пальцы. — Быть твоей невестой, поддерживать сказочно-романтическую историю нашей любви, появляться с тобой на публике, согревать тебя в постели. Выйти за тебя замуж и родить наследника… Так?

Реакция Алексея испугала ее. Комнату будто затянула ледяная пелена, разделяя их и замораживая воздух.

Наследник. Рия понимала, что это больная тема. Ее мысли перенеслись в прошлое, она вспомнила, как Алексей из-за безответственности потерял малышку дочь. Он даже не пытался отрицать это, когда она бросила обвинение ему в лицо.

«Зачем отрицать факты, если весь мир и собственная жена знают, что произошло? В такой ситуации никто не поверит в другую версию».

Воспоминание о его горьких словах заставило Рию вздрогнуть, к ее горлу подступила тошнота.

Наследник… Алексей чувствовал себя так, словно кто-то пробрался в его сердце и выставил на всеобщее обозрение незалеченную рану. Он пытался игнорировать эту рану с той самой ночи, когда Рия пришла к нему, когда он бездумно занялся с ней любовью, не предохраняясь, нарушив тем самым правило номер один, по которому жил после смерти Беллы.

И сейчас Рия вынудила его взглянуть на то, что он так боялся увидеть.

Алексей плохо спал. Всю ночь его преследовали кошмары. И он понял почему. Вчера у него был триумф. Другим словом это не назовешь. И еще тот маленький мальчик, который хотел, чтобы он обратил на него внимание…

Он помнил, как руки ребенка потянули его за брюки. Алексей посмотрел вниз и увидел пару больших голубых глаз, светлые волосы и беззубую улыбку. Он подхватил мальчика на руки… Когда-то он укачивал крошечную Беллу… Алексею пришлось бороться с собой, чтобы не заглянуть в темный колодец своей боли, крышку которого он захлопнул. Однако он понимал, что однажды ему придется открыть ее или не выполнить свой долг перед Мекджорией.

Какой же он король, если оставит страну без наследника? Это будет означать, что все — включая жертву Рии — окажется ненужным. Мекджория нуждается в наследнике. Бедный ребенок, отцом которого он будет… Но Рия как мать…

Интересно, как он сможет позволить Рии уйти, если она забеременеет?

— Это будет настоящий брак. Со всеми возможными последствиями, — сказал Алексей монотонно, без эмоций, скрывая опасную правду. — Чего еще ты ожидала? Неужели было бы по-другому, выйди ты замуж за Ивана. Не так ли?

Рия сглотнула, пытаясь увлажнить пересохшее до боли горло. Да, это было одним из условий брака, спланированного ее отцом. Ей удалось избежать свадьбы с человеком, которого она не любила, и сохранить свою свободу. Только теперь из-за условий, которые ставит перед ней Алексей, она, судя по всему, снова лишается свободы.

— К тому же нас действительно связывает мощнейшая страсть. Ну же Рия, соглашайся, — добавил Алексей, увидев ее расширенные глаза и услышав ее вздох. Он перевел взгляд на смятые простыни и подушки. — Между нами вспыхивает пламя страсти. Ты это знаешь, ты это чувствуешь.

Это было больше чем страсть. Неистовство. Рии не нужно было видеть, в каком состоянии находится постель, чтобы вспомнить об этом. Прошлой ночью она воспламенилась в его объятиях от жарких яростных поцелуев, и было бы глупо это отрицать. Жар, разогревающий кровь, всю ночь был таким, что казалось, простыни оставляли на ее коже ожоги там, где она их касалась…

Итак, Алексей считает, что им будет легче создать иллюзию идеального брака, подарив Мекджории наследника.

Рия до безумия хотела Алексея. Быть с ним, заниматься с ним любовью было ее мечтой с юности, когда она по глупости и наивности предавалась фантазиям.

Но в то же время именно это было ужасно. В браке с Иваном страдали бы ее тело и разум. С Алексеем не так. С ним появляется риск для сердца. Для души.

Рия отдавала себе отчет в том, что они с Алексеем не занимаются любовью. Он просто занимается с ней сексом. Доводит ее до исступления. Нельзя рожать ребенка без любви.

— Это будет настоящий брак — со всеми вытекающими из этого последствиями, — повторил он. — Моя обязанность как короля — дать стране наследника. Это так естественно…

— Естественно, — сдавленным голосом произнесла Рия, встретившись с его холодным взглядом.

Ребенок, рожденный в их союзе, будет гораздо больше значить для нее, чем для него. Но каким вырастет малыш в ядовитой атмосфере, в которой смешиваются страсть и недоверие? К тому же Алексей сказал, что их брак — временный. От этого у Рии защемило под ложечкой, и ядовитые слова сорвались с языка.

— Еще один ребенок, чтобы можно было пренебречь им? — Она безжалостно выпустила этот горький яд в Алексея. Но почувствовал ли он эту горечь. — Другой ребенок, который тоже может…

Рия не смогла выговорить это слово, одно из самых страшных в мире.

— Я не пренебрегу им.

Глаза Алексея стали прозрачными, как расплавленная сталь, и в то же время холодными. Рия осознала, что допустила очередную ужасную ошибку. Было что-то, чего она не понимала. Выражение его лица, его тон предупредили ее, что она ходит по очень тонкому льду.

— Этим ребенком не пренебрегут, — продолжил Алексей, четко выговаривая каждое слово. — Он будет слишком важен, слишком…

Он замолчал, оставляя ее гадать, что он собирался сказать. Слишком значим? Слишком необходим для его планов на будущее? Для его роли короля?

— Ему или ей будут обеспечены ежесекундный уход и внимание.

— Потому что это будет наследник, который тебе так сильно нужен.

— Потому что ты будешь его матерью и ты будешь о нем заботиться.

Спокойное заявление повергло ее в шок.

— Значит, в этом ты видишь мое предназначение? Сначала племенная кобыла, а затем няня твоего наследника?

Что-то новое сверкнуло в его стальных глазах, еще более холодное и еще более жесткое. Но, в конце концов, она сама согласилась стать женой Алексея.

— Тебе не нравится эта роль? — поинтересовался он низким голосом. — Ты думаешь, Иван тебе предложил бы что-нибудь другое?

— Я думаю, что ты и Иван одного поля ягоды. Вы оба использовали бы меня, не задумываясь, чтобы получить то, что хотите. Не беспокойся, я выполню свой долг. — Рия вложила в эту фразу столько горечи, что Алексей содрогнулся. — Возможно, ты уже добился своего.

— Добился чего? — Его темные брови сдвинулись, образуя сплошную линию. — О чем, черт возьми, ты говоришь?

— У нас был секс. Сколько? Раз двенадцать? И ты скрупулезно использовал противозачаточные средства — каждую ночь, кроме первой. Я, может быть, уже ношу наследника, который тебе необходим. Через девять месяцев родится ребенок. К тому времени ты станешь законным королем, имея все, что хочешь. А я буду свободна и смогу уйти.

Рия пыталась говорить беспечно, однако ей это не удалось. Ее голос звучал оскорбительно. Алексей тут же вцепился в последнее слово.

— И ты смогла бы сделать это? Смогла бы оставить ребенка?

Как он посмел?! Как посмел предположить, что она способна бросить свое дитя?

— Нет, я никогда не смогла бы сделать это — ты знаешь. И это дает тебе гарантию. Я никогда не уйду, если у меня родится ребенок. Вот так ты навсегда заманил меня в ловушку.

Рии еще не приходилось видеть Алексея таким бледным. Его челюсти были плотно сжаты. И на мгновение она замерла, задаваясь вопросом: что же он скажет в ответ?

Но никакого ответа не было. Вместо этого воцарилось ледяное молчание.

Когда внезапно зазвонил телефон на столе, Алексей вздрогнул.

— Долг зовет, — бросил он коротко.

И все.

Минуту спустя его уже не было в комнате. Когда дверь за ним захлопнулась, Рия осталась одна, обнаженная, прикрытая только простыней. Она не рискнула побежать за ним из страха натолкнуться на дежурного офицера.

Впрочем, у нее не было на это сил. Словесная война довела молодую женщину до изнеможения. Она могла только лежать, уставившись в потолок, и перебирать в памяти все, что они наговорили друг другу, а слезы катились по ее щекам…

Глава 12

Неизвестно, как долго Рия стояла перед зеркалом, уставившись на свое отражение и вспоминая тяжелый разговор с Алексеем. Она пыталась собраться с мыслями, но у нее не получалось. Ей было очень больно ощущать себя на вторых ролях в жизни Алексея. Она может быть временной королевой, его супругой, матерью его ребенка, но в его сердце места для нее нет и не будет.

Рука Рии дотронулась до сверкающего бриллиантового ожерелья, которое обрамляло ее шею. Эту драгоценность вместе с серьгами доставили в ее апартаменты ближе к вечеру.

«Надень это сегодня вечером для меня», — говорилось в записке, приложенной к футляру и написанной твердым красивым почерком.

Рия сжала ожерелье с такой силой, что оно могло разорваться. Алексею не требуется помощь, чтобы стать настоящим королем. Он раздает указания направо и налево. У нее появилось искушение снять ожерелье…

«Ты не любишь подарки? — как-то спросил он. — Я думал, что все женщины любят цветы и драгоценности».

«Но не эта женщина!» — мысленно парировала Рия. Неужели он не понимает, что она хочет большего?

На глазах молодой женщины выступили слезы. Она быстро их сморгнула, зная, что у нее не будет времени подправлять макияж, нанесенный визажистом меньше часа назад. Рия надеялась, что за прекрасной шелковой маской, усыпанной сверкающими кристаллами и жемчугом, ей удастся спрятать свои чувства.

Отвернувшись от зеркала, она принялась ходить по комнате взад-вперед, успокаиваясь и восстанавливая дыхание. Неожиданно Рия споткнулась обо что-то. Посмотрев вниз, она увидела на полу мужской бумажник. Старый, изношенный, из коричневой кожи. Лежащий в сторонке, он совсем не сочетался с элегантным убранством покоев.

Должно быть, его выронил Алексей, решила она. Он заходил к ней за день до этого. Его галстук свободно болтался на шее, рукава рубашки закатаны, а пиджак висел на плече — он только что закончил все дела. Алексей повесил пиджак на стул, сжал Рию в объятиях и крепко поцеловал, как поступал всегда. Его прикосновение разожгло пламя страсти, и через мгновение они оказались на ее кровати, не замечающие ничего вокруг. Бумажник, должно быть, тогда и выскользнул из его кармана.

Подняв его, Рия не смогла устоять перед искушением. Она открыла бумажник и рассмотрела содержимое. Там не оказалось ничего неожиданного: несколько кредитных карт, несколько банкнот. Но одна вещь бросилась ей в глаза — уголок фотографии в заднем отделении. Из любопытства Рия осторожно вытащила ее. Когда она увидела изображение, комната поплыла у нее перед глазами.

Маленькая крошка, нескольких недель от роду, с темными глазами и темным пушком на голове. Это могла быть только Изабелла. Белла. Дочь Алексея. Ребенок, вокруг которого разгорелся скандал, ребенок, который прожил всего несколько недель и умер в одиночестве, брошенный напившимся отцом.

Сердце Рии сжалось от боли, и она закрыла глаза. Когда она их открыла, фотография все еще была у нее в руках.

Рия видела достаточно фотографий, сделанных Алексеем, в журналах, в газетах, в его офисе. Она знала его стиль съемки. Но эта фотография разительно отличалась от всех. Она была сделана случайно. Алексей ухитрился поймать момент, когда крошка улыбнулась. Он схватил камеру, и в результате получилось нечто особенное.

Не просто первая улыбка его девочки, но снимок дочери, сделанный безумно любящим отцом.

Темной волной накатились воспоминания. Мальчик, которого Алексей держал на своих сильных руках. Чувствуя себя в безопасности, ребенок в одной руке держал охапку цветов, а другая его рука лежала на голове Алексея. Потом Рия вспомнила лицо Алексея, когда она обвинила его в смерти Беллы. И снова память подсказала резкие слова, брошенные им в Лондоне: «Зачем отрицать факты, если весь мир и собственная жена знают, что произошло? В такой ситуации никто не поверит в другую версию».

Сейчас эти слова звучали совсем по-другому, в них было столько горечи, отчаяния. Сконцентрировавшись только на своих желаниях и планах, Рия тогда не заметила этого. У нее в душе все перевернулось при мысли о том, как она будет смотреть Алексею в глаза сегодня вечером.

— Рия… — Как будто услышав ее мысли, он постучал в дверь.

Алексей? Что он здесь делает?

Он стоял в дверях — высокий, элегантный, в красивом вечернем костюме, в безупречно-белой рубашке, с черной шелковой маской на лице. Это был король Алексей, не ее детский приятель, но взрослый мужчина, готовый принять свою судьбу. Он был так нужен Мекджории — сильный, властный, способный руководить страной. И он был ее любовником. Кровь в жилах Рии вскипела, а ноги стали словно ватными. Она протянула ему руку.

— Ты выглядишь превосходно, — сказал он.

Взгляд Алексея скользнул по ее телу, оценивая платье, фасон которого дизайнер создал специально для нее. Белый шелк обтягивал грудь и бедра так, что Алексей ощутил сексуальное желание. Он никогда не насладится этой женщиной сверх меры. Фантазии, на которые Рия его вдохновляла, мучили его весь день, и он едва мог сосредоточиться на делах. Белая сверкающая маска придавала ей вид участницы венецианского карнавала.

— Ты тоже неплохо постарался. Мадам Хорон гордилась бы тобой.

Ее глаза смотрели на него необычно, почти весело, а рука женщины крепко сжимала его руку.

В платье без бретелек ее лебединая шея и плечи были обнажены. Всего несколько часов назад он целовал эту восхитительную шею, потом спустился ниже, к соблазнительной груди. Алексей все еще ощущал вкус ее сосков на языке. Возбуждение вновь охватило его, плоть стала твердой до боли.

Такое он испытывал всю неделю. Его раздражали официальные обязанности, дипломатические встречи и правительственные дебаты, которые отнимали у него массу времени.

Алексей страдал, будучи оторванным от женщины, которая завладела его телом и мыслями. Когда он был с Рией, он не мог думать больше ни о чем. А без нее думал об одном — как снова остаться наедине с Рией, отдаться роскошному соблазну ее тела Алексей не сомневался, что она чувствует то же самое. Долгие жаркие ночи, проведенные вместе, дали понять что она хочет каждую клеточку его тела. Рия с жадностью упивалась его поцелуями, ласками, открываясь ему, приглашая в себя так часто, как он хотел. В середине ночи женщина снова принималась искушать его, хотя он был уверен, что она уже истощена.

Но так больше не могло продолжаться. Алексей не забыл утреннюю сцену в спальне и принял решение. Единственно правильное, как он считал, решение.

И сейчас он должен сказать об этом Рии.

— Нам нужно поговорить.

Существует ли более угрожающее высказывание в английском языке? Задаваясь этим вопросом, Рия отступила назад, приглашая его войти в комнату.

— Но мы договорились встретиться внизу, чтобы войти в бальный зал вместе, — заметила она.

— Я знаю. Но нужно кое-что обсудить до того, как мы спустимся.

Что ж, у нее тоже есть тема для разговора. И она начнет первая. Горло Рии сжалось, ноги подкосились, ей не хватало воздуха. Не задумываясь, она протянула ему фотографию, которую держала в руке. Глаза Алексея впились в снимок.

— Белла…

Если у нее и остались какие-либо сомнения, сейчас они исчезли при виде его горящих глаз. Рия резко втянула в себя воздух:

— Истории, опубликованные в прессе, лгут. Ты не делал этого. Ты не мог так поступить.

— Есть такой термин — «синдром внезапной смерти». Но если бы кто-то был рядом…

— А разве Мариэтт не было дома?

— О, была, но толку от нее никакого. У Мариэтт были проблемы. Депрессия, алкоголь, наркотики. — Алексей говорил низким ровным голосом, абсолютно без эмоций. — Мы сильно поссорились. Она меня выставила из дома. Я собирался напиться, однако не мог избавиться от предчувствия беды. Я вернулся, но дверь была заперта. Мариэтт не отвечала, хотя я стучал и кричал. В конце концов мне пришлось выбить дверь, и передо мной предстала ужасная картина. Мариэтт была в состоянии наркотического опьянения, а Белла лежала мертвая в своей кроватке. — Он с трудом выдавливал из себя слова.

Рия подошла ближе и протянула ему руку. На этот раз пальцы Алексея сжали ее кисть.

— Но все думали… Ты взял вину на себя… — Ее голос дрожал от волнения. Алексей пожал плечами. — Потому что ты любил ее?

— Нет, не Мариэтт. — Он помотал головой. — Мы разлюбили друг друга задолго до этого, но оставались вместе ради Беллы. — Алексей снял маску и уронил ее на пол. — У Мариэтт было много демонов, и она сражалась с ними. Она никогда не хотела детей и, забеременев, порывалась сделать аборт. Я убедил ее сохранить ребенка. Она ненавидела каждую минуту своей беременности. Я думаю, у нее, ко всему прочему, началась послеродовая депрессия. В конце концов она довела себя до полного нервного расстройства и была госпитализирована. Мариэтт добили папарацци, преследовавшие ее с обвинениями… — Алексей замолчал, откинул голову назад и взглянул Рии в глаза. — Она набросилась на меня, когда я в последний раз пытался с ней встретиться.

Его печальная улыбка разрывала ей сердце. Что могло быть хуже? Рия не забыла известную фотографию Алексея с синяком под глазом и окровавленным носом. Она — впрочем, как и все — заключила тогда, что он подрался. Но теперь она понимала, что те царапины были оставлены длинными женскими ногтями.

— У меня была скандальная жизнь. Но… — Алексей снова посмотрел на фотографию. — Я обожал свою маленькую девочку.

— Я знаю это.

— Ты веришь мне?

Рия молча кивнула. Слезы душили ее.

— Ты не способен на то, в чем тебя обвинили.

Алексей прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза:

— Спасибо.

«Я не могу тебя любить. Однажды я любил… боготворил ее… И потерял».

Вот о ком он говорил. Это была маленькая Белла, дочь, которая украла его сердце. Если бы Рия не видела эту фотографию, сейчас она все поняла бы по его голосу, по его взгляду. О небеса, если бы она могла надеяться, что когда-нибудь Алексей будет так выглядеть, думая о ней! Но он ничего не скрывал, предлагая ей брак по расчету. Она будет глупой, если позволит себе мечтать о большем. При этой мысли сердце Рии упало.

Внизу, в главном холле замка, удар огромного золотого гонга оповестил всех о начале бала. Через несколько минут их будут ожидать многочисленные гости. Они должны быть готовы открыть церемонию. Как всегда, государственные дела вторглись в личную жизнь. Очевидно, Алексей тоже об этом подумал. Он поднял голову и пригладил руками волосы.

— Ты сказал, нам нужно поговорить, — напомнила Рия.

Она не знала, стоит ли напоминать Алексею о причине его появления в ее апартаментах. Однако молодая женщина не хотела оставлять что-либо недосказанным.

— Да.

Алексей не сомневался, что будет тяжело, а после разговора, который только что имел место, ситуация стала еще хуже. Рия теперь доверяет ему. Но он также знал, что это единственный выход из тупика. Нужно сказать ей все — и как можно быстрее.

— Это не сработает.

Рия не поняла:

— Что не сработает?

— Все. Помолвка… свадьба… ты как моя королева… Все.

— Но я не понимаю, — растерялась она. — Мы собрались официально объявить о помолвке. Сегодня вечером…

— Я помню. Сегодня вечером мы должны предстать перед королевским двором и аристократией, чтобы обозначить начало финальной стадии восшествия на престол.

Сегодня вечером они предстанут перед всем миром как пара. Как будущее страны. Как потенциальная королевская чета. В этом и заключалась проблема. Проблема, которая усугубилась сегодня утром. Могут ли он и эта женщина, эта божественная сексуальная женщина, стать большим, чем страстными любовниками? Дано ли им стать семьей?

Семья… Об этом Алексей всегда мечтал.

Он хотел семью. Сначала он надеялся, что обрел ее в Мекджории. Но Алексея лишили ее, когда умер отец, а потом последовала депортация. Поэтому он умолял Мариэтт не делать аборт. Поэтому он полюбил свою маленькую дочурку с того самого момента, когда врачи положили ее ему на руки сразу после рождения. Мысли о Белле и о том, что он потерял с ее смертью, были незаживающей раной. Обвинения, которые Рия бросила ему в лицо сегодня утром, оживили ужасные воспоминания. И даже сейчас, когда он знал, что она все поняла, Алексей не мог держать ее при себе, словно на привязи. Она заслуживала другого.

Ее заявление о том, что она оказалась в ловушке, было, как это ни ужасно, справедливым. Его сердце сжалось. Он вынудил Рию принять его условия, не предоставив ей выбора. Что заставило его думать, что она захочет выйти замуж за него, а не за Ивана? Конечно, Мекджория только выиграет от их союза, но он сможет справиться с этим и один.

Разве о такой невесте он мечтал? Рия становится сама не своя, когда они остаются одни — только если они не в постели. Королева, которая держит себя натянуто, словно может рассыпаться на тысячу кусочков, когда он до нее дотрагивается… Женщина, которую, как и его собственную мать, использовали, как пешку, в политических играх… Он вынудил Мариэтт сделать то, чего она не хотела, и в результате произошла страшная трагедия. Он не мог поступить так с Рией.

— Скажи мне одну вещь. — Алексей хотел услышать это от нее. — Согласилась бы ты выйти за меня замуж, если бы не мои условия?

— Я…

Рия не договорила, но он и не нуждался в ответе. Ее поведение, то, как она отвела глаза, сказали обо всем. Если бы он продолжал идти этим путем, то был бы не лучше — а то и хуже — ее отца. Он использовал бы Рию в своих собственных целях, держа как заложницу, тогда как она так отчаянно хотела быть свободной.

— Я не могу просить тебя об этом.

— Ты не просил, — весело улыбнулась она. — Ты приказал.

Рия попыталась легкомыслием замаскировать свои истинные чувства. Жизнь, будущее, мечты, которые она позволила себе, — все, что она уже считала сбывшимся, — растворилось в одночасье. И боль потери была невыносимой.

«Не верь ни одному моему слову! Пожалуйста», — мысленно умоляла она Алексея. Но он кивал, принимая ее обвинения за правду.

— И у тебя не было выбора. Ты вынуждена была согласиться. Я не должен был просить тебя выходить за меня замуж. В этом не было необходимости. Мои притязания на трон и так подтверждены. Помолвки не будет. Ее не должно быть. Ты свободна.

— Свободна…

У нее в глазах потемнело, пол под ногами покачнулся, а в легких не осталось воздуха. Если это и есть свобода, она ей не нужна.

— Прямо здесь и сейчас? — пролепетала она.

Алексей говорил так, словно возвращал ей то, что она хотела? Их взгляды скрестились, один — безжалостный, другой — потрясенный. Она уволена, отстранена.

— Но как насчет?.. — начала Рия.

В холле снова зазвучал гонг, призывая их. Алексей помотал головой и закрыл глаза.

— Каким же я был глупцом? — прорычал он. — Прости, Рия. Я должен был поговорить с тобой после бала, но… — Его взгляд упал на фотографию Беллы, которую он все еще сжимал в руке. — Это выбило меня из колеи.

— Почему?

Рия была потрясена. Алексей решил, что ему не нужно жениться на ней — что он не хочет этого делать. Он не хочет ее. И это невозможно оспорить.

— За что я должна простить тебя? — Она заставила себя задать этот вопрос. — Почему ты планировал сказать это мне после бала?

Выражение его лица стало таким нежным, что, если бы не мрачный взгляд, она могла бы поверить, что перед ней снова тот Алексей, которого она знала еще подростком. Тот Алексей, в которого она была влюблена.

— Потому что это была твоя мечта, — напомнил он. — Ты всегда хотела побывать на Черно-белом балу. — На долю секунды уголки его рта приподнялись в улыбку. — Мадам Хорон готовила тебя к этому в течение нескольких лет. Я организовал его для тебя.

— Но помолвка?

Рия не понимала, откуда у нее взялись силы говорить. Она была поражена, как ей удается устоять на ногах, разве что только потому, что она не могла сдаться. Она не могла упасть в обморок, словно маленькое никчемное существо, каковым она себя ощущала с той самой минуты, как Алексей заявил, что не женится на ней.

— После бала мы сообщим, что ты изменила решение.

Что она изменила решение… Он все обдумал. Но, по крайней мере, Алексей постарался, чтобы ее гордость не пострадала. Он предоставил ей право дать всем понять, что именно она — инициатор разрыва. Что не ее бросили. За десять лет он не забыл о ее сильнейшем желании побывать на балу и подарил ей этот шанс.

Это не так много по сравнению с любовью на всю жизнь, о которой она мечтала. Но она примет подарок. Ради последнего вечера с Алексеем. Золушка отправится на бал с мужчиной, которого любит.

Собрав последние силы, Рия выпрямилась.

— Ты, судя по всему, все хорошо обдумал. Мы так и сделаем. — Она надеялась, что говорит спокойно и убедительно. Если Алексей дает ей свободу, она даст свободу ему. Она не будет умолять и цепляться за него. Если отец и научил ее чему-то стоящему, так умению принимать с достоинством все, даже поражение.

Звон гонга раздался в третий раз. Сейчас или никогда.

— Идем, — сказала Рия.

Казалось, прошла целая вечность, пока они спускались по широкой лестнице. Алексей предложил ей взять его под руку, и она заставила себя сделать это. Жгучие слезы, которым Рия не позволяла пролиться, затуманили ей глаза, отчего она чувствовала себя неуверенно без поддержки. А если это просто каприз, желание в последний раз дотронутся до него, почувствовать его силу, об этом никто не узнает. Секрет, который останется с ней навсегда.

У подножия лестницы их ждал распорядитель, лорд Чамберлейн. Ждал, не говоря ни слова, однако его осуждающий взгляд говорил, что ожидание слишком затянулось.

— Сэр…

Алексей поднял руку, призывая его помолчать:

— Я знаю. Мы идем.

Держа Рию под руку, он кивком указал на огромные двери, ведущие в бальный зал. Сверкающие люстры и позолоченные стены скрывались за этими дверьми. Слышался гул тысячи голосов, стук каблуков по полированному полу. Гости с огромным нетерпением ожидали появления будущего короля и его невесты.

— Долг зовет. Ты уверена, что сможешь через это пройти? — прошептал Алексей.

— А у нас есть выбор? Сейчас Мекджория важнее всего, — заверила его Рия, подняв голову и открыв уже ставшие сухими глаза.

— Тогда давай начнем.

Они сделали шаг, затем другой. Два лакея распахнули перед ними двери.

А затем, абсолютно неожиданно, Алексей остановился и посмотрел Рии прямо в глаза.

— Ты действительно королева, — сказал он низким, хриплым голосом.

Она сочла это комплиментом, и улыбка появилась на ее лице, но в улыбке была и печаль, разъедавшая Рию изнутри.

— Только не твоя королева, — заметила она.

Как бы она хотела, чтобы это не было правдой…

Алексей взял Рию за руку, и они вошли в бальный зал, как сказочная королевская пара. В последний раз.

Глава 13

Честно говоря, в любых других обстоятельствах это была бы волшебная ночь.

Все, что Рия мечтала увидеть на Черно-белом балу, сбылось, а многое вышло за пределы ее самых буйных фантазий. Огромный зал был красиво украшен, свет хрустальных люстр падал на элегантных мужчин и женщин, роскошно одетых в самых разнообразных стилях, как и полагалось на этом балу. Допустимыми цветами были только белый и черный, но изысканные фасоны платьев, драгоценности, а больше всего потрясающей красоты маски добавляли разнообразия.

Лакеи предлагали гостям деликатесы и вино. Рия ничего не попробовала и выпила всего лишь бокал. Внутри она была натянута, как струна, — из-за атмосферы бала, из-за ощущения, что она находится здесь с Алексеем. Это приятное ощущение было отравлено ядом горечи. Мужчина рядом с ней — это любовь всей ее жизни, но, когда ночь закончится, он потребует, чтобы она ушла навсегда.

С того момента, как они вошли в зал и остановились на верху небольшой лестницы, всего в несколько ступеней, все взгляды были устремлены на них От вспышек фотокамер у Рии кружилась голова, и рука Алексея, за которую она держалась, служила ей опорой. Несколько минут у нее ушло на то, чтобы сфокусировать взгляд на происходящем. Он стоял рядом, поддерживая ее, и, казалось, инстинктивно почувствовал, когда она сможет самостоятельно стоять и обратить свое внимание на собравшиеся во дворце сливки общества.

Только тогда Алексей пропустил ее вперед. Кивок, прикосновение руки к спине без слов говорили о многом. В эту ночь, будучи все еще его невестой и потенциальной королевой, Рия должна была общаться с гостями, вести с ними светские беседы. Он знал, что она умеет это делать. Знал, что для этого ему не обязательно оставаться с ней. Алексей направился в противоположную сторону.

Сладостно-горький порыв гордости при мысли, что она не подведет его, помог Рии двигаться, согревал ее улыбку, хотя все это время она чувствовала себя разбитой и смертельно измученной.

Она не заметила, сколько прошло времени, когда они снова встретились. Но Алексей нашел ее именно тогда, когда она почувствовала, что начинает терять последние силы. Мышцы лица начинали болеть от улыбок, в горле пересохло от светских разговоров. Именно тогда, когда Рия почувствовала, что с нее довольно, Алексей оказался рядом.

— Потанцуй со мной, — сказал он тихо.

Она повернулась к нему, он подал ей руку и повел в танце. Рия поняла, что для нее бал начинается только сейчас.

В его теплых и сильных объятиях молодая женщина сразу почувствовала себя лучше. Но, казалось, Алексей не хотел вести беседу, а, наоборот, его устраивало молчание.

Рия так мечтала об этом. Так мечтала присутствовать на Черно-белом балу, знаменующем начало правления нового короля. К тому же Мекджория сейчас переходила в руки Алексея, сильного, честного и справедливого правителя — мужчины, которого Рия любила.

Как же она мечтала оказаться в его объятиях и остаться там навсегда! И в этот момент Рия решила, что не станет просить его о взаимной любви. Просто останется с ним и будет любить его. Этого ей будет достаточно.

Как и у Золушки, у Рии оставалось совсем немного времени до полуночи, до того момента, когда магия испарится и она снова окажется в реальности, с разбитым сердцем.

Уже прошел час или чуть больше того драгоценного времени, которое она провела с Алексеем, когда Рия услышала:

— Наслаждаешься?

Алексей задал вопрос сухо, ее ухо было согрето его дыханием, а щека касалась его щеки. Она только смогла молча кивнуть, не смея взглянуть на него и встретиться с его глазами, полускрытыми черной шелковой маской. Это разрушило бы ее.

Наслаждаешься! Алексей ругал себя за то, что сглупил, задавая бессмысленный вопрос. Тот самый, который он за вечер задал уже раз сто. Это была часть вежливого разговора, который он вел с гостями, давая им понять, что они замечены, что их присутствие здесь оценено. Это касалось аристократии Мекджории, иностранных высокопоставленных лиц и представителей прессы.

Но не Рии. Не женщины, которую он сжимал в своих объятиях и которая по окончании бала уйдет из его жизни и сделает шаг в свое собственное будущее — впервые абсолютно свободная.

Сегодня Рия выглядела изумительно, она царила в его интимных фантазиях. Она всегда была рядом с ним, предлагая свою поддержку с того момента, как они прилетели сюда.

И сегодня вечером остался только один путь. Он должен поступить правильно. Правильно — для Рии, несмотря на боль в душе. Он принудил ее к браку, который, по его мнению, должен был принести ему удовлетворение. Это действительно приносило удовлетворение — и даже больше. Намного больше. Но заставлять ее жить в таком браке — все равно что держать красивое экзотическое дикое животное на цепи.

Она умрет в плену. Ему будет невыносимо видеть это. И поэтому он освободит ее.

А пока у него есть еще несколько часов, чтобы потанцевать с ней, сжимать ее в объятиях, может, даже целовать. Алексей не удержался, крепко обнял Рию, притянул ее к себе и вдохнул аромат ее кожи. Горько-сладкий восторг вызвал в его теле желание, от которого, когда все закончится, он будет страдать и проводить долгие ночи без сна. У него есть время до полуночи. Еще несколько часов, чтобы притвориться, что Рия по-прежнему принадлежит ему.

Принадлежит ему! Это ложь. Суть в том, что Рия никогда не принадлежала ему. И поэтому сегодняшний разрыв неизбежен. Но при этой мысли все в нем протестовало.

Он не сможет сделать это. Он не сможет позволить ей уйти.

Рия настолько растерялась, когда Алексей прижал ее к себе, что лишь краем сознания уловила волнение среди гостей. Потом послышался гул, как будто где-то вдали гудел рой пчел, становясь с каждой секундой громче и громче.

Алексей стал танцевать медленнее и свирепо прошептал:

— Слишком рано. Чертовски слишком рано.

Внезапно он остановился, а гул все приближался.

— Эскалона…

Шокированная, Рия услышала, как гости шептали ее имя. Встревожившись, она подняла голову и обернулась.

— Грегор Эскалона с супругой!

Алексей замер. Она почти ощущала гнев, пульсирующий в нем. Одной рукой сжимал ее руку, а другой обнял за талию.

— Алексей… — начала она и одновременно услышала, как он произносит ее имя:

— Рия…

Это прозвучало настолько зловеще, что ее сердце беспокойно заколотилось. Рия высвободилась из его рук и, не веря своим глазам, уставилась на тех, кто вошел в зал.

— Мама! И… и…

И ее отец.

Грегор Эскалона стоял на лестнице, а рядом была ее мать. Он похудел, как-то уменьшился в размерах, стал бледнее. Но это не может быть правдой. Отец еще находится в тюрьме, и его свобода зависит от ее свадьбы с Алексеем.

А свадьбы не будет.

— Рия.

Руки Алексея легли на ее плечи, принуждая повернуться к нему. Она сопротивлялась, не веря в происходящее. Почему они здесь?

— Рия, посмотри на меня!

Алексей жестом приказал оркестру остановиться, и зал замер. Стало очень тихо. Рия снова оказалась лицом к лицу с ним. Гости в молчании наблюдали за разворачивающейся драмой.

Только мгновение она видела его свирепый взгляд, направленный в сторону Грегора. Потом, ошеломив ее, Алексей опустился перед ней на одно колено. На глазах у всех присутствующих.

«Алексей… нет! — Рия пыталась открыть рот, чтобы возразить, но ничего не выходило. Она поняла, что происходит, и не могла справиться с эмоциями. — Не сейчас. Не так! Пожалуйста, не так…».

Она хотела бежать, однако рука Алексея держала ее крепко и не давала двинуться. Но что еще больше держало ее на месте — это окружающие их лица гостей, скрытые под масками.

— Рия, в прошлый раз я все сделал неправильно и хочу исправить свою ошибку. Пусть твоя семья — и вся страна — знают, что я прошу тебя стать моей королевой. Я не желаю быть королем, если тебя не будет рядом.

«Нет…» — снова попыталась сказать она, но безуспешно.

— Рия… Ты выйдешь за меня замуж?

Зал закружился перед ее глазами, вызывая тошноту, в голове воцарился хаос. Рия видела, как ее родителей не пропустили вперед. Офицер охраны держал отца за руку, а мать стояла и смотрела на свою дочь. Рия видела ошеломленные, откровенно любопытные лица тех, кто окружал их, даже маски не могли скрыть это. А около ее ног был Алексей…

Алексей, человек, которого она любила, чье предложение руки и сердца она так мечтала услышать — если бы только он этого хотел сам. Но не так! Перед балом он сказал, что не хочет на ней жениться, что разрывает их помолвку. И поэтому…

И поэтому это не что иное, как хладнокровное политическое шоу. Предложение, сделанное в присутствии всей знати.

«Условия таковы: я освобожу твоего отца, когда ты станешь моей женой. Можешь считать это моим свадебным подарком».

Почему она это вспомнила? Теперь понятно, что стояло за всем этим — желание показать всему миру, Мекджории, придворным, ее отцу, что власть сосредоточена в руках Алексея. Что он все держит под контролем.

И вот она здесь, на глазах у родителей, перед толпой гостей, которые ловят каждое ее слово. Свобода отца — наверняка временная. Как легко Алексей способен все поменять, отдавая приказы одним кивком так же, как заставил замолчать оркестр.

Он выдвинул ультиматум. Принять его предложение здесь, на балу, значит, дать ему возможность расставить все по своим местам.

Совсем недавно ей казалось, что она не может представить будущее без него. Но какое будущее ее ждет с человеком, который вот так, напоказ, просит ее руки? Хотя обладает властью над ней.

— Я не могу! — выкрикнула Рия, ощущая соленый вкус собственных слез на губах, не смея смотреть Алексею в лицо, чтобы не видеть его реакцию. — Я не выйду за тебя! Ты не сможешь меня заставить!

Глава 14

Слова снова и снова крутились в голове Алексея, вызывая невыносимую боль.

«Я не выйду за тебя! Ты не сможешь меня заставить!»

— Заставить тебя?

Алексей медленно поднялся, не сводя с нее пронзительного взгляда. В бальном зале царила тишина.

Он был совершенно уверен. Убежден, что теперь наконец-то выбрал правильный путь. Ведь он принудил ее стать его невестой, потому что очень этого хотел. И в результате она ощущала себя загнанной в ловушку.

И поэтому Алексей придумал, как ему казалось, отличный план: отпустить Рию, дать ей свободу. Он даже выпустил из тюрьмы ее отца, поскольку она этого хотела. Но в последний момент он понял, что не может ее потерять. И волшебный вечер, чудесная обстановка почему-то обнадежили его. Он должен был попытаться.

Алексей надеялся, что при таком предложении руки и сердца — во время бала, о котором Рия мечтала всю жизнь, — произойдет волшебство. Но волшебства не было, напротив, его поступок произвел обратный эффект.

— Как, черт возьми… — начал он, но Рия неистово мотала головой. Ее изящная прическа растрепалась, локоны развевались. Он видел, как горели ее глаза, как скривились губы. Каждая клеточка ее хрупкого тела была напряжена от сопротивления.

— Ты можешь быть королем, — объявила она, сфокусировав на нем свой взгляд так, словно кроме них в зале никого не было. — И возможно, ты вправе отдавать приказы налево и направо — решать судьбы людей ради своей забавы. Но ты не можешь контролировать сердца. Ты не можешь диктовать, что мне думать и что чувствовать. Ты не можешь заставить меня…

Это было уже слишком.

— Заставить? Как я тебя заставил?

Но Рия не слушала его. Она пылала от ярости.

— Ты можешь приказать, и мне придется послушно ответить: «Да, ваше величество. Все, что вы скажете, ваше величество».

Ее сарказм сопровождался реверансом. Таким же, с каким она пришла к нему тогда, в первый раз, в шелковой голубой ночной сорочке. Алексей немедленно возбудился при этом воспоминании, но постарался побороть импульс, зная, что это уведет его в сторону. Ему нельзя было отвлекаться, не сейчас, когда дела обстоят так плохо. Нужно быстро придумать, как все уладить.

— Ты даже можешь заставить меня выйти за тебя замуж, — продолжала молодая женщина. — Но ты не можешь приказать моему сердцу. Заставить любить нельзя!

Любить…

Все развивалось не так, как он предполагал. Его план провалился в последний момент, но Алексей был готов поклясться, что ничего не говорил по поводу… Почему она вспомнила о любви? Откуда она вообще это взяла? Если только…

— Кто, черт возьми, вообще говорил о любви? — поинтересовался он.

Ее единственным ответом были широко открытые испуганные глаза. Внезапно Рия прикусила нижнюю губу, и это заставило Алексея вздрогнуть от сочувствия.

Не стоило им разговаривать здесь, поскольку присутствующие ловили каждое сказанное ими слово. Алексей решил было схватить Рию за руку и увести отсюда — на террасу или в сад. Но одного ее взгляда было достаточно, чтобы передумать. Она будет все время сопротивляться, он понимал это.

— Все вон! — Алексей жестом заставил стихнуть ропот толпы. — Немедленно.

«Я уже стал привыкать к своему высокому положению», — подумал он, наблюдая, как гости, подчинившись его приказу, покидают зал. Хотя все спешили выполнить требование короля, ушло больше времени, чем он ожидал, на то, чтобы зал опустел и двери закрылись. Казалось, миновала вечность, прежде чем он и Рия остались одни. Ей тоже хотелось уйти — он видел это в ее глазах, в том, как она неловко переминалась с ноги на ногу, нервно, как своенравная лошадь.

Но она осталась, и Алексей цеплялся за надежду.

Что же он скажет ей? Что не заставит ее гордо вздернуть подбородок и убежать? Существовало только одно. Именно с этого надо начать. Одно слово, которое засело у него в мозгу.

— Любить? — спросил Алексей, все еще сомневаясь, правильно ли он расслышал. — Ты сказала «любить»?

Неужели сказала? О боже, как она могла допустить такую ошибку, сказав это ему — в присутствии всех? Рия чувствовала, как ее лицо заливается краской. Потом кровь отлила от щек, когда она услышала собственный голос:

— Ты не можешь заставить меня любить!

Но его реакция оказалась неожиданной для нее. Не было ни злости, ни холодного отторжения, ничего того, что она ожидала увидеть на его лице.

— Я даже не буду пытаться, — сказал Алексей очень тихо. — Ты права, к любви нельзя принудить, ее можно только дарить.

Как ответить на это? Рия попыталась, но ничего не приходило в голову. Ни одной мысли.

— Но ты действительно пытался принудить меня.

— Ты так думала?

Он провел руками по волосам. От этого движения маска сползла, и, как и раньше, Алексей сорвал ее и бросил на пол.

— Я думал, что делаю тебе предложение. Давай-ка вспомним, я никогда по-настоящему не просил твоей руки. Мы договорились о браке на определенных условиях.

«Мы не договаривались», — собиралась запротестовать Рия, но что-то ее остановило. Она снова прокручивала в голове его неожиданное предложение: внезапная тишина, толпа гостей, и Алексей, опустившийся перед ней на колено.

Человек, который совсем недавно был убежден, что он не нужен Мекджории, что аристократия, как и десять лет назад, отвергнет его, снова рискнул, сделав ей предложение перед всеми. Он рисковал своим имиджем, своей гордостью, своим достоинством. И что сделала она? Отказала ему на глазах у гостей бала.

— Я пытался сделать тебя свободной сегодня. Я знал, что не смогу привязать к себе таким образом. Не смогу держать на привязи — заставить жертвовать собой ради страны. Я должен был позволить тебе уйти, и не важно, как сильно я хотел, чтобы ты осталась. Я не имел права навязывать тебе какие-либо условия.

— Но сегодня ты выполнил те условия.

— Я? — тихо спросил Алексей.

Его глаза напоминали глубокие озера. Рия не могла отвести взгляд. Даже если бы попыталась. Но она не собиралась пытаться.

— Мой отец…

— Твой отец сегодня был освобожден. Ты видела на нем цепи? — бросил он резко. — Вооруженную охрану за его спиной?

— Нет, — пришлось согласиться ей. — Тогда почему?

— Я хотел вернуть тебе твою семью. Мне хорошо известно, что значит оказаться без семьи.

Рия помнила, что ему пришлось не однажды пережить это. Когда Алексея с матерью привезли в Мекджорию, чтобы его родители наконец воссоединились, отец скоропостижно скончался. Была поставлена под вопрос законность их брака. Алексей стал отверженным. Позже, когда у него появилась собственная семья — Мариэтт и Белла, — это тоже закончилось трагедией.

Но он говорил, что хочет дать ей свободу. И он вернул ей семью. Значит, она была не права, думая о нем как о расчетливом и холодном человеке.

— Я не уверена, что мой отец заслуживает твоего милосердия, — осторожно сказала Рия. — Он плел интриги, он выгнал тебя.

— О, я буду внимательно следить за ним, — заверил ее Алексей. — Единственное, с чем я не позволю ему иметь дело, — это твоя личная жизнь. Если он попытается вмешиваться, ему придется отвечать передо мной. Правда, я не сомневаюсь, что теперь ты сама способна защитить себя. И я думаю, что страха потерять жену ему будет достаточно. Любовь сделает свое дело.

Любовь? Снова это слово. Алексей вздохнул и замолчал.

Рия догадалась, о чем он думает. «Однажды я любил… боготворил ее… И потерял», — вспомнила она.

— Белла…

Алексей кивнул. Он смотрел на Рию, и в его глазах она могла прочитать, что он чувствует. Ее с головой захлестнула волна надежды. Выражение его лица было таким же, когда он смотрел на фотографию своей дочурки, человечка, которого любил больше всего на свете.

— Потеря Беллы разбила мне сердце. Я никогда не предполагал, что еще раз испытаю это к кому-нибудь. Но сегодня утром ты сказала, что я загнал тебя в ловушку, и я понял, что могу потерять тебя, если заставлю выйти за меня.

— Ради блага страны, и потому что ты хотел меня.

Рия рисковала, говоря это. Стоило ли так далеко заходить? Ведь Алексей собирался дать ей свободу. Конечно, это поступок человека, который… Она не стала продолжать. Сейчас самое главное — совсем другое.

— И я хотела каждую клеточку тебя. — Ее голос звучал надрывно. — Я всегда тебя хотела. И все еще хочу.

— Прости меня за сегодняшний вечер. Я пытался отпустить тебя, но не смог. Я не жалею, что в последний раз попытался показать тебе, что я люблю тебя и…

— Алексей… — Рия прижала пальцы к его губам, не дав договорить. Ей не нужно было слышать ничего больше. — Ты любишь меня?

Он кивнул, не отрывая от нее сосредоточенного взгляда.

— Люблю. Всем сердцем — сердцем, которое, как я считал, умерло вместе с Беллой. Но ты снова вернула его к жизни. Ты вернула к жизни меня. Но я не хочу держать тебя на привязи. Я не хочу, чтобы ты жила со мной, если тебе это не по душе. Я дарую тебе свободу, если это действительно то, о чем ты мечтаешь.

Рия снова прервала его, но на этот раз радостным поцелуем.

— Вот что я хочу, — прошептала она. — Все, что я хочу, — здесь. В тебе.

В ответ Алексей закрыл глаза и с облегчением вздохнул.

— Я люблю тебя, — сказала она, упиваясь своей свободой, упиваясь правом произнести это вслух.

— И я тебя люблю. Больше, чем могу выразить словами.

Рия не сомневалась в этом. Она слышала подтверждение этому в его дрожащем голосе, понимала это по легкой дрожи ладоней, которыми он обхватил ее лицо. Видела в его глазах, на его лице. Это была правда, чистая правда, заставлявшая ее сердце петь от радости.

— Мы можем начать сначала, пожалуйста? — прошептала она, сопровождая каждое слово поцелуем. — И если твое предложение еще в силе…

— В силе, — выдохнул Алексей.

— Тогда я принимаю его. Свободно и с радостью — и с любовью. Я буду счастлива выйти за тебя замуж и остаться с тобой до конца жизни.

Алексей обнял ее и так крепко прижал к себе, что она слышала его сердцебиение и знала, что это сердце бьется для нее. От его поцелуя голова Рии закружилась, ноги подкосились, и она прильнула к Алексею, нуждаясь в нем, любя его. В душе молодая женщина не сомневалась, что он всегда будет рядом с ней.

Снаружи послышался шум, напоминая им о том, что гости ждут. Они ждут ответа Рии на предложение будущего короля. Посмотрев на дверь, Алексей улыбнулся.

— Наши гости в нетерпении. Следует их впустить. Позволь им разделить с нами радость. Но, — добавил он, когда Рия кивнула, соглашаясь с ним, — это будет официальная церемония. Время для нашего личного праздника наступит позже. Обещаю тебе, что это будет очень-очень особенный праздник.

Глубина его голоса, то, как он обнимал ее, не желая отпускать даже на мгновение, говорили Рии, что это обещание не на одну ночь, а на всю жизнь.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg